EDGT1565303

Venticinque anni dopo le stragi di Capaci e di via D’Amelio, Pietro Grasso – oggi presidente del Senato, allora magistrato in prima linea nella lotta alla mafia – torna a percorrere le strade di Palermo, l’aula del Maxiprocesso, le campagne rifugio dei latitanti e le tante, troppe scene del crimine in cui ha dovuto scorgere il cadavere di uomini dello Stato trucidati dalla mafia, di amici portati via troppo presto. La prefazione del presidente della Repubblica Sergio Mattarella, conosciuto da Grasso durante le sue indagini sull’assassinio del fratello Piersanti, e ritrovato trentacinque anni dopo ai vertici delle istituzioni repubblicane, suggella questo straordinario libro, che non rinuncia all’emozione personale, ma vi affianca sempre l’analisi del magistrato e la prospettiva storica di chi ha molto riflettuto sul fenomeno mafioso. Una lettera a Giovanni Falcone e una a Paolo Borsellino aprono e chiudono questo libro. L’album di una vita passata a lottare contro la mafia accanto ad amici carissimi, che sono anche simboli di impegno civile, e a contatto con boss sanguinari, che possono diventare preziosi collaboratori per la ricerca della verità. “Caro Giovanni, scriverti non è facile, mettere ordine nei tanti pensieri e nelle innumerevoli cose che ho da dirti. C’è quel lieve imbarazzo tipico di quando due vecchi amici, abituati a condividere la quotidianità, fatta di cose grandi e piccole, si rincontrano dopo che per qualche anno si sono persi di vista: basta un saluto, uno sguardo, un abbraccio per ritrovare subito l’antica confidenza.”

L’amore di un giovane intellettuale siciliano per una bella friulana ripercorso - sempre in bilico tra melodramma e opera buffa - quando la vita è già trascorsa, quando gli occhi e il cuore vivono una prospettiva di nostalgia e rimpianto. Un’ironia tagliente e un’intensità quasi poetica cadenzano il ritmo narrativo e colorano per contrasto un romanzo che usa il comico- grottesco e la densità vulcanica della scrittura per raccontare la solitudine come scelta e come destino, la forza e la sensualità della natura, la violenza dei rapporti umani, il decadimento fisico e mentale della vecchiaia.

Il manovale Girolamo, dopo trent’anni d’America, dove ha imparato marketìnghi e bisinès, torna in Sicilia, primi anni Cinquanta, col nuovo nome americano di Gerri. Nel suo paese arretrato, dove ancora si usa la cenere per lavare e lavarsi, fonda una gigantesca fabbrica, stile americano, di sapone e saponette, la Gerri Soap, che esporta, con grande successo economico e d’immagine, i suoi prodotti in tutta Italia. L’America, che ha fatto di lui un imprenditore, gli ha insegnato le strategie di mercato, di comando, sempre e comunque, perché, quando si è padroni, non esiste il torto, ma solo la ragione. Da uno sciagurato matrimonio con una ragazza che trascorre il tempo a intagliare volti e corpi sul legno, nasce Luna, minuta quanto un coniglietto, per di più con una rarissima malattia che la costringe a vivere al buio, solo se c’è la Luna, perché il Sole ucciderebbe le sue tenere carni. Per farle compagnia, e soprattutto prenderne le distanze, Gerri le “compra” una quasi sorella, Gioiella, figlia di una sua operaia, ragazza madre, che vuol vivere, anche lei, col suo nuovo amore il sogno americano. Gioiella cresce con una spaventosa bellezza bruna e sensuale, ma è chiusa, scontrosa, ostile a ogni avventura sessuale o sentimentale. Nel frattempo, nella grande villa, Luna studia, legge avidamente poeti e scrittori, nell’illusione di conoscerlo quel mondo che non conoscerà mai nelle geografie dei luoghi, finché a 16 anni non le basta più innamorarsi di uomini scolpiti nel marmo o nei versi dei poeti: vuole un maschio vero, di carne vera. Non sa, però, che la quasi sorella prova per lei un sentimento d’attrazione sessuale devastante, contro cui nulla può la volontà o la preghiera. Con la potenza di un’immaginazione sgargiante e l’estro di una lingua febbrile, Silvana Grasso racconta lo scontro tra la natura e il moderno nella scena mediterranea di una Sicilia marina e assolata obbligata a piegarsi al primato notturno, per costringerci a ripercorrere il percorso della metamorfosi del mondo nella storia e a ritrovare le tracce di quel destino fatale che - nonostante ogni sforzo di sfuggirgli alla ricerca di un futuro migliore - resiste vitale, luminoso e feroce.

Quale verità nel caso Moro? Quella degli ex brigatisti che affermano che tutto è chiaro, svelato, o quella di altri ex, capaci di vedere in ogni elemento della vicenda le infinite connessioni che rimandano ad altre strategie e interessi, sempre occulti, sempre inconfessabili? Quale verità. Quella di Moro che scrive ossessivamente dalla sua cella, quella dei suoi carnefici che nascondono dietro la verbosa prolissità dei loro comunicati la semplice, evidenza delle loro azioni, quella dei politici, che hanno perso il dono della battuta o quella degli storici che non si districano più in questo fin troppo vasto mare di documenti? Nessuna verità, solo frammenti di verità, frammenti di discorsi, ciascuno oscuro e illuminante allo stesso tempo. E allora per raccontare davvero la storia di quei giorni terribili resta solo una strada: quella del dizionario.

Память раком Гюнтер Грасс «Траектория краба». Новелла. Пер. с нем. («Иностранная литература», 2002 -10). Gunter Grass. Im Krebsgang. – Gattingen: Steidl Verlag, 2002. – 216 seiten. ISBN 3-88243-800-2 Новая книга (на самом деле, это не новелла, а повесть) нобелевского лауреата 1999 года Гюнтера Грасса стала литературной сенсацией не только в Германии, но и в России. Про одного из ее героев – капитана советской подводной лодки Александра Маринеско (1913-1963) мы что-то слышали. В советское время в печати периодически поднималась кампания за возвращение честного имени этого подводника. Потопивший немецкие транспортные суда, Маринеско не отличался добронравием, начальству не угождал, и, в результате, его подвиги не были признаны, он отсидел в ГУЛАГе, вернулся инвалидом, рано умер, и только посмертно был реабилитирован и награжден по заслугам, получив звание Героя Советского Союза. Несколько лет назад в Петербурге появился памятник ему. Но речь идет в повести Грасса о Маринеско только отчасти. Как и о Вильгельме Густлоффе, функционере нацистской партии, застреленном в начале 1936 года в Швейцарии Давидом Франкфуртером, сыном раввина, в знак протеста против антисемитской политики гитлеровцев. Вильгельм Густлофф был объявлен геббельсовской пропагандой мучеником, «от жидов убиенным». Его именем назвали морской лайнер, который в январе 1945 года и был потоплен торпедами с подводной лодки капитана Маринеско. Так сходятся нити повествования. Главный герой книги, журналист, от лица которого ведется рассказ, родился в этот день потопления «Вильгельма Густлоффа». Его беременная мать находилась среди тысяч беженцев, спасавшихся на этом корабле от наступавших в Восточной Пруссии советских войск, чьи зверства против гражданского населения вызвали там дикую панику. Женщина была одной из немногих, кому удалось спастись с потопленного судна. Когда раздались первые взрыв торпед, у нее начались родовые схватки. Дело в том, – и русский читатель узнает это из книги Гюнтера Грасса, – гибель «Вильгельма Густлоффа» была самой крупной морской катастрофой в мировой истории. Намного превосходящей по числу жертв и «Титаник», и все остальное. Кроме тысячи резервистов-подводников и трехсот военнообязанных девушек, на борту находилось девять тысяч беженцев. Одних детей было более четырех тысяч, большинство из которых погибло или на корабле, или в ледяной воде. Как относиться к истории, которой мы не знали, а немцы должны забыть под тяжестью принятой на себя вины за деяния гитлеризма? Герой книги пишет об этом, опираясь на сведения в Интернете, где разворачивается полемика между фанатом Густлоффа и оппонирующим ему защитником застрелившего того Франкфуртера. Ситуация становится драматической, когда герой узнает, что в роли неонациста на сайте выступает его сын, который, из рассказов пережившей кошмар родной бабушки, творит новую мифологию вроде бы изжитой уже истории, о которой сам он старается не задумываться. Договорившись о личной встрече со своим «еврейским оппонентом», таким же немецким юношей, как и он сам, сын повествователя убивает его четырьмя выстрелами в знак мести «мировому еврейству» за смерть нацистского мученика. Даром, что жертва – чистокровный немец, и еврейство это идеологическая маска, обычная при общении в Интернете. Как относиться ко всему этому? Отстраненная манера авторского письма, обычная для Г. Грасса, не снимает вопросов, а ставит их. «Я могу назвать цифры, но они неверны. Все очень приблизительны. Впрочем, цифры мало о чем говорят. Они в принципе противоречивы. Числа со множеством нулей вообще не укладываются в голове… – пишет автор о числе жертв на затонувшем „Вильгельме Густлоффе“: девять тысяч? семь с половиной тысяч? – Без надежды на ответ можно задаться вопросом: жизнью больше или меньше, что это значит?» То, что злодеяние творится рядом с нежеланием обывателя знать о нем, известно не только жителям окрестностей Майданека и Освенцима, но и нам. «А не все ли вам равно, сколько погибло заложников, разве их оживишь?» – вещают на страну новые циники русского официоза о собственных согражданах. Что уж тут нам до немцев? Что нам до людей? Что нам до себя? Однако истории свойственно возвращаться. Любое преступление, любая жертва оказывается, странным образом, на совести того, кто живет рядом, делая вид, что это его не касается. Прошлое наползает неотвратимо, и ты сам должен решать его проблемы. Быть или не быть – это вопрос к тебе и твоим близким. Игорь Шевелев Источник: {http://www.newshevelev.narod.ru/knugol/recggras.htm}