Стернберг Жак

Уехать - значит немного умереть

Жак Стернберг

Уехать - значит немного умереть

14 марта

Вот уже четверть часа, как я сижу, уставившись в одну и ту же точку. Окаменев в созерцании единственно доступного мне образа, завороженный полным отсутствием в нем какого-либо смысла, я смотрю на большое пятно сырости, пожирающее один из углов моей камеры.

Человека, появившегося сегодня утром, я ждал три недели. Я ждал его с отвращением. Я знал, что он придет, - я знал это с того момента, как мне вынесли смертный приговор.

Он вошел в камеру и произнес слова, которые я предугадал:

- Вас не казнят.

- У меня нет желания жить, - ответил я ему.

- Вам и не придется жить, - сказал он.

И, поколебавшись несколько мгновений, объяснил, почему. Он казался не совсем трезвым, как будто иначе не смог бы выдержать груза своей осведомленности.

- Вас должны были казнить 18 апреля, поутру. Но к этому времени уже не останется никого, кто мог бы привести приговор в исполнение...

Он рассказал мне все. Никого не останется не только здесь. Дело в том, что Земля осуждена на гибель. Как я. Даже вернее, чем я. 4 апреля в 10 часов вечера от нашего мира ничего не останется. Несомненно, Вселенная даже не заметит этого происшествия: миром больше, миром меньше - какая разница.

- Как странно, - добавил человек, - вас помиловали, но вы все равно умрете. Правда, в большой компании. Может, это вас утешит...

Он ушел.

Итак, мы все приговорены к смерти. Как смириться с тем, что в этом мире, где несчастье одних всегда было основой для счастья других, мы все познаем одинаковый конец в одну и ту же секунду? Это невозможно.

Только люди по-настоящему жестоки. Природа не может быть такой. Она всегда оставляет жертве шанс. Погубить всех сразу может только человек. Потому что он умеет целиться и убивать с единственным намерением - убить наверняка.

Я ускользнул от людей. Это главное. Они отказались от мысли умертвить меня в тот момент, когда могила уже была выкопана. Значит, я спасусь и от природы, иначе быть не может.

Даже если должен выжить всего один человек, этим человеком буду я.

17 марта

Почему бы не вообразить, что мы имеем дело всего лишь с каким-то галактическим фарсом? Человеку было позволено на протяжении веков забавляться со своими игрушками, ему предоставили возможность гордиться самим собой и, в итоге, наградить себя титулом Властелина мира. А потом внезапно у него отбирают все, включая жизнь.

Гениальная шутка!

Человечество просто выброшено на помойку. Человек, этот глупый "собственник", теперь, наконец, поймет, что всегда был лишь арендатором своего мира. И что в его распоряжении нет ни договора об аренде, ни юридической защиты. Ничего.

19 марта

Действительно, что-то происходит. Сегодня утром объявили, что все заключенные будут освобождены в течение дня - все, кроме тех, кто приговорен к пожизненному заключению и к смертной казни.

20 марта

Говорят, что уже неделя, как ученые всего мира собрались вместе, и что они приняли Решение.

Все радиостанции мира объявили, что поскольку Земля бесповоротно обречена на гибель, люди покинут свою планету, чтобы направиться... куда-нибудь. Цель - выживание. Отправление назначено на 2 апреля. По-видимому, 1 апреля их не устроило, и не без оснований.

С сегодняшнего утра все заводы мира строят ракеты. Их хватит на всех. Даже на собак и канареек. У каждого будет право на три килограмма багажа.

Вот новость, способная послужить мне уроком. Я недооценил творческий потенциал человеческого мозга. Я забыл, что один и тот же разум способен создавать невероятно запутанные бюрократические лабиринты и в то же время жонглировать с уравнениями невероятностей высочайшего уровня. Мне остается только пожелать счастливого пути обитателям этого мира. Если они достаточно разумны, то отправятся в путь без малейших сожалений. Наша планета... Ее зеленый цвет свидетельствует, скорее, о сомнительном вкусе, в ее пейзажах нет ничего исключительного, ее небо выглядит отвратительно, когда ясно, и печально, когда идет дождь. Можно не сомневаться, люди найдут где-нибудь гораздо более сносный мир и позаботятся о том, чтобы как можно быстрее изуродовать его.

25 марта

Сегодня состоялся официальный визит целой делегации не знакомых мне людей, в достоинствах которых вряд ли можно было усомниться. Один из них голосом адвоката сообщил, что мне, как и любому другому обитателю нашего мира, предоставляется место в ракете. Правительство решило предоставить всем, без исключений, равные права на выживание.

За словами последовало и действие. Торжественно, жестом судебного исполнителя, чиновник вручил мне конверт с билетом и инструкцией.

Несколько удивленный, я поблагодарил делегацию.

Значит, из убийцы, каким оно всегда было, правительство стало праведником? Решительно, мир меняется. Остается разобраться, не слишком ли поздно? По крайней мере, даже если мы все погибнем, никто не попадет в ад. Искупление парит над миром. И, разумеется, Вознесение.

Хотя меня и зачислили в кандидаты на отъезд, я буду освобожден только в самый последний момент. Если точнее, то накануне.

- Вы понимаете, учитывая ваше прошлое... - объяснили мне.

Разумеется, я все понимаю.

Я хотел бы побеседовать с ними, но не о моем прошлом, а о их будущем, но мне не предоставили такой возможности. Они должны посетить других заключенных.

- Желаю вам удачи, - сказал один из чиновников.

Я пожелал ему того же. Ну, совсем по-братски, не правда ли? Как это мы не затянули хором псалом.

Билет, эта красивая бумажка зеленоватого цвета, усеянная печатями, заполненная филигранным почерком, очень похожа на чек. И до какой же станции в космосе можно доехать по этому билету? Почему-то не написано. Но не стоит быть слишком требовательным - ведь путешествие бесплатное. Это, кстати, кажется просто невероятным. Несколько миллионов километров за счет человечества! На билете также указано, куда я должен явиться 2 апреля. Сложная система из цифр и букв дает точные сведения о маршруте следования, которым я должен добраться до предназначенной мне ракеты.

Впрочем, я не собираюсь воспользоваться этим маршрутом. Потому что я не собираюсь покидать Землю. Почему? Ах, да, почему? Ну, скажем, потому, что у меня кружится голова от высоты. Или у меня морская болезнь. И не будем больше возвращаться к этому вопросу.

В инструкции сказано: если вы отказываетесь от спасения, билет нужно немедленно вернуть. Что ж, будет сделано.

Несомненно, я буду скучать в оставшиеся дни. Но я привык к скуке. По крайней мере, я смогу вволю потакать своей лени, не чувствуя необходимости имитировать бурную деятельность.

Я надеюсь лишь на одну милость: прежде чем улетать, пусть они меня освободят. Ведь не каждый день предоставляется возможность наблюдать космическую катастрофу. Так близко.

28 марта

Ничего нового не произошло.

Я живу. Я жду.

Меня освободят накануне всеобщего исхода. То есть, 1 апреля. Я просто счастлив, что такое важное для меня событие придется на 1 апреля. Всемирный фарс найдет свое естественное завершение в день фарса. Какое знаменательное совпадение.

1 апреля

Вот я и на свободе.

Я чувствую себя прекрасно, мое сознание ясное, как никогда. Странно, что я таким образом оплатил свой долг перед обществом: месяц тюрьмы за убийство. Не слишком дорого.

Итак, мне осталось жить четыре дня. И через, два дня в моем распоряжении будет весь мир.

Правда, мне придется делить его с несколькими оригиналами, тоже отказавшимися улететь. Похоже, что их немного. Даже старики хотят уехать, убежать, спастись. Калеки, импотенты, паралитики - тоже. Жить! Никто не думает ни о чем другом. Никогда еще так не входили в моду вера и жизнь.

Я не ощущаю печали при мысли о нашем расставании; наоборот, меня раздражает грохот бесчисленных машин, перевозящих разобранный на части мир к ракетам, уткнувшимся носами в небо.

В пригороде их сотни, тысячи - это как колоннада разрушенного собора. Инженеры заслуживают поздравлений. Быстрота исполнения задания, качество изделий, тонкость работы, гармония линий говорят о том, что они сделали все, на что только были способны.

Я не знаю, где приземлятся эти ракеты, я не уверен, что их пассажиры смогут перенести путешествие, но просто невозможно, увидев эти величественные сооружения, не почувствовать к ним доверия, не убедиться, что они могут улететь весьма далеко.

В любом случае, эти ракеты заметно украсили уродливый пейзаж. Можно только пожалеть, что Господь не счел нужным использовать ракету как элемент ландшафта.

Инженерам и рабочим удалось за несколько дней превратить в реальность многовековую мечту человечества. Это достижение обещает стать заметным событием в истории Земли, если, конечно, история не закончится на нем.

Население покинуло город сегодня вечером, чтобы оказаться в ракетах до наступления ночи. Отлет состоится завтра на заре. Почему-то все уезжают именно на заре, и не имеет значения, каково "место назначения" - эшафот или бесконечность. На улицах, очищаемых от людей ордами машин, как гигантскими пылесосами, - никакой паники, никаких беспорядков. Развешанные на каждом углу громкоговорители орут военные марши, прерываемые только лаконичными приказами. Заглушая свои тайные страхи, захлебываясь от надежды, с раздувшейся от грохота головой, жители города покорно позволяют доставить себя на сборные пункты, где их распределяют, проводят дезинфекцию и упаковывают в ракеты, словно тюки хлопка.

Что можно сказать им?

"До свидания, братья! Что бы ни ждало вас в конце пути - жизнь или смерть, у нас есть неплохие шансы встретиться в будущем.

Мы расстаемся без взаимных упреков. Все самое приятное досталось мне. И еще - спасибо за вашу доброту".

2 апреля

Два с половиной часа ночи.

Город, и так всегда пустынный в это время, ничуть не изменился. Можно подумать, что ничего не случилось, и что через несколько часов по улицам двинутся мусорщики, начнется уборка.

Я зашел в кафе выпить черного кофе. Меня обслужил сам хозяин.

- Вы не уезжаете?

- Нет, - ответил он. - Путешествие утомляет меня. Я не знаком даже с пригородами столицы. Я не очень любознателен.

Потом я взял одну из брошенных на улице машин и направился за город. Я хочу все увидеть сам. Сначала отлет, потом конец света.

Да, я еще хочу сходить в кино, посмотреть последний фильм, если только мне удастся справиться с кинопроектором.

Иногда на обочине попадается застекленная вышка - наверное, контрольная башня, с которой будут командовать взлетом ракет. В общем, все несколько похоже на аэропорт. Ничего особенного.

Царит абсолютная тишина. Все пассажиры заперты в ракетах. Стоит удивительно густая, плотная тишина; кажется просто невероятным, что вся жизнь большого города спрессована в этих сооружениях.

Я жду.

Уже четыре часа утра. С минуты на минуту ракеты взлетят.

Я ожидаю, что передо мной разверзнется ад, рассчитываю увидеть циклон пламени и грохота, безумство атомных фурий XX века.

Внезапно я слышу какой-то звук: негромкое, но настойчивое шипение. Свист, приглушенный тоннами металла защитных оболочек.

Очевидно, это прелюдия. Сейчас ракеты ринутся в небо.

Но ничего не происходит. Ничто не содрогается, ничто не движется.

В 4 часа 10 минут шипение прекратилось. Снова полная тишина.

Ни одна ракета не взлетела. Но я все еще жду. Разве можно догадаться, что там случилось?

Проходит еще четверть часа, и я замечаю двух людей, выходящих из контрольной башни. Подхожу к ним. Они выглядят, как обычные рабочие после сверхурочного задания, немного отупевшие от усталости.

- Что, опоздали к отлету? - спрашивает меня один.

- Я просто приехал посмотреть. Но я разочарован. Ничего особенного не произошло.

- Вы так думаете? Напротив, все сработало, как следует.

Я внимательно смотрю на рабочих и вижу, что один из них улыбается. И в это мгновение я все понимаю.

Действительно, все прошло нормально, в соответствии с планом. Ведь есть несколько способов уехать: с надеждой или без нее.

- Но ракеты ведь остались на месте, - говорю я, прекрасно зная, что мне ответят.

- Да, они остались. Их никогда и не собирались запускать в космос. Они только внешне похожи на ракеты, а на самом деле это обычные газовые камеры.