Глава 1

Нет такого моря

– Танцуй!

Плеть звонко щелкнула рядом с моей ногой по вытертому дереву круглого подиума, и я нехотя крутнулась чуть быстрее.

Надоело.

Танцуй да танцуй. А я, между прочим, еще не обедала. Да и в умывальню сходить бы не мешало, жаль только, сказать об этом хозяину не могу. Нет у меня сейчас способности разговаривать, увы. Якобы нет.

Тоскливо вздохнув, делаю еще один пируэт и, оказавшись лицом к лицу с огромным медным зеркалом, невольно вздрагиваю. Черт, никак не привыкну к тому, что покрытое матово поблескивающей стальной чешуей существо с огромными, лишенными век и зрачков хрустальными глазами и змеей вместо косы – это я.

– Хиршан! – торопливо выпалила вбежавшая в шатер хозяйка, непомерно растолстевшая на булках и сладостях, которые вместо того, чтобы предлагать гостям, по-моему, съедает сама. – Сюда идут посланники эмира!

Ну наконец-то! А то я уже начала бояться, что сдохну тут от скуки или от вони. Третий день кручусь на этом помосте, изображая безмозглое чудище.

Ровно три дня назад меня выловили на рассвете местные рыбаки и едва с ума не сошли от счастья, разглядев, что попалось им в сети на этот раз. Мне так и хотелось сказать бедолагам, что я золотая рыбка и могу исполнить три любых желания, но команда решила, что говорящая русалка – это слишком дорогая диковинка, а эмир к старости стал жадноват.

Хотя по всему эмирату ходят бесконечные слухи, байки и легенды о его несметных сокровищах. Да что там байки, на эту тему народ давно придумал несколько десятков самых расхожих поговорок.

В широко раздвинутые половинки скрывающей вход занавеси, бряцая оружием, ввалилась толпа стражников эмира, расчистила от заплатившей за зрелище публики широкий проход, и по нему величественно прошествовал пузатый абориген в длинном, до пола, шелковом халате.

– Показывай, где морская дева!

– Вот она, досточтимый, – кланяясь едва не до мысков парчовых туфель посланника, указал на меня предприимчивый туземец Хиршан, открывший на краю базарной площади нечто вроде выставки диковинок.

В медной клетке неподалеку от меня сидит на чахлом деревце, торчащем из треснутого горшка, странное зеленое существо, напоминающее мне одного из отпрысков моего друга лешего Тиши, но упорно не желающее вступать ни в какие переговоры. Однако по ночам, когда публика расходится и мы, скудно поев и совершив гигиенические процедуры, кое-как располагаемся на ночлег, я слышу, как оно тихонько плачет в ветвях своего полузасохшего дома.

А чуть дальше сидит на толстенной цепи, прикованной к мощнейшему тесному ошейнику, мохнатый зверь, которого хозяин называет оборотнем и сам ужасно боится, даже еду ему бросает на лопатке толстушка жена. Получая взамен на той же лопатке продукты жизнедеятельности, и только этот факт позволяет мне сомневаться, что это не обычный хищник.

Чего я не могу сказать о семейке рыжих лисичек, сидящих в последней клетке и не проявляющих никаких отклонений от поведения обычных животных.

– Что она может делать? – высокомерно осведомился пузатый у хозяина балагана.

– Танцует, достопочтенный, хорошо танцует! Целый день танцевать может. Если стегнуть – быстрее танцует.

Я тебе покажу, скотина, как издеваться над пленными существами! Ехидно ухмыльнувшись про себя, я схватилась за пошатнувшееся зеркало и медленно сползла на пол, изображая глубокий обморок.

– Илюра! – взвыл хозяин, справедливо заподозрив, что цена за диковинку сейчас упадет в разы. – Ты кормила сегодня морскую деву?

– Чего? – Спешно заглатывая непрожеванный кусок булки, его жена выглянула из-за занавески, где была жилая половина шатра. – Ага…

– Врет! – презрительно отрезал резкий голос.

А этот еще откуда взялся? Разглядывая сквозь хрустальные очки надменного сухого старика, озадачилась я. Неужели колдун? Вроде не так много их в этом, сравнительно небогатом магией, но полном предрассудков мире блуждающих рек. Мире, который появляется неподалеку от Альбета лишь раз в пять лет.

– Нет! – возмущенно уставилась на мага хозяйка балагана заплывшими глазками, и я едва не фыркнула вслух от разочарования. Ну не дурочка ли?

Ведь собственными словами себя к наказанию приговаривает! Разве не знает, что спорить с высшими чиновниками всегда было опасно для здоровья? И неважно, что в этом мире женщины не считаются существами низшего класса и даже имеют кое-какие права, исключая рабынь-иноземок. Зато и наказывать их могут не только собственные мужья, как в ханстве Ошергет.

– Пять розог, – строго глянул на упрямицу посланник, и воины тут же поволокли взвывшую толстуху на улицу.

Насколько я успела понять за несколько дней, что мы живем в этом мире, суд тут всегда скорый и неправедный, и пересмотром дел никто себя не утруждает, так же как и не принимает просьб о помиловании.

Хиршан принял все происходящее стоически, он и сам несколько раз за эти дни предупреждал жену. И так же стоически воспринял расставание со мной, когда к его ногам упал брошенный посланником тугой кошель.

Четверо носильщиков, одетых только в грязно-белые штаны, втащили в шатер узкую клетку с ручками и подозрительно уставились на меня.

– Чего рты разинули? – прикрикнул на рабов высокопоставленный гость. – Кладите ее в клетку и не бойтесь, она не кусается.

Я потихоньку хихикнула, а хозяин благоразумно промолчал, что болтавшаяся на конце косы дракошина голова с закрытыми глазами вовсе не элемент украшения.

– Что она ест? – спросил старик хозяина, пока носильщики осторожно загружали меня в клетку, и тот торопливо заверил, что ем я все – и рыбу, и мясо, и лепешки…

– Не ест она сырую рыбу и мясо, – внезапно вмешался сидевший в самом уголке абориген лет тридцати, приходивший сюда начиная с первого дня. – Я все время наблюдаю. Она ест только хлеб и фрукты, а если бросают рыбу, отдает оборотню.

Мохнатый блеснул еле видной щелочкой глаза, но даже не шевельнулся, и мои подозрения только окрепли, вот только помочь я ему сейчас ничем не могла. Может, позже. Хотя пока не хочу загадывать, нам бы хоть одно задание выполнить.

Вернее, просьбу человека, которому я не могла отказать.

Он попросил с ним поговорить на третий день после нашего возвращения из проклятого мира в родную башню. Дэс, устраивавший себе в бывшей комнате Терезиса кабинет и устанавливавший там шар, явился к обеду какой-то задумчивый и несколько минут молчал, прежде чем ответить на мой вопрос, что случилось.

А потом заглянул мне в глаза, вздохнул и проговорил:

– Пока ничего, любимая, но боюсь, если я передам тебе просьбу, которую получил сейчас на шар, то обязательно случится.

– Это из покинутого мира вести? – кротко поинтересовалась я, крепче прижимаясь к родному плечу. Дэс должен знать: я с ним, что бы он ни решил.

До этого времени муж игнорировал всяческие сообщения Вандерса и попытки отца пояснить произошедшее. Просто прерывал разговор и накрывал шар крышкой. И если теперь он добровольно заговорил на эту тему, стало быть, там опять произошло нечто серьезное.

– Нет, – хмуро ответил Дэс, – это был человек из дворца. Эндерад.

– И что у него за идея? – легкомысленно усмехнулась я. Конопатый лекарь давно перестал быть мне недругом.

– Он хочет, чтобы ты помогла отыскать Кайонну.

– А-а… – лихорадочно вспоминая все, что мне рассказал об этой попаданке Терезис, заикнулась я. – Дер не рановато начал заявки подавать? Мне казалось, до приближения этого мира еще года два, не меньше. И еще… Дэс, а это не слишком жестоко по отношению к Нинице? Вдруг он снова вспомнит старую любовь, начнет метаться между ними и ей душу рвать. Я знаю, как это больно.

– Из-за меня? – Муж теснее прижал меня к груди.

– А из-за кого еще… – Я вздохнула с легкой укоризной. Теперь, когда мне предельно ясно, что никаких чувств к Янинне в сердце Дэса не осталось и в помине, можно и признаться. Пусть порадуется.

– Томочка… – Я просто обожаю, когда он зовет меня так, и он это знает, но очень боится.

Боится ностальгии, воспоминаний, тревоги – всего того, что может вызвать простой звук родного имени и мгновенно унести меня в неизвестность. Потому и шепчет только в такие вот моменты, когда точно уверен, что отправится вместе со мной.

– Я уже говорил, что никогда и никого не любил так, как тебя?

– Ты думаешь, такие слова могут надоесть или потерять актуальность? Ведь тебе же нравится, когда я это говорю? Дэс! Ну, Дэс! Давай сначала разберемся с Эндерадом. Ты что, уже пообещал ему?

– Пообещал передать тебе его просьбу. Но не обещал, что ты обязательно исполнишь ее.

– Можно подумать, это не одно и то же. А Ниница знает?

– Она и настояла. Тот мир, мир блуждающих рек, сейчас находится за миром духа. Потому-то для нас он всегда был недоступен. Возможность попасть туда возникает лишь в те краткие дни, когда удаляется мир духа. А такое происходит раз в пять лет. Так вот, оказалось, что в храме белой матери тоже знают и о ходящих, и о мирах. Однажды именно из мира блуждающих рек пришла к ним молодая женщина с детьми. Это было давно, но жрицы сделали записи на косточках дикого терна – ты видела, у некоторых висят на шее такие бусы? Так вот, Ниница все это нашла и прочла повелителю. И теперь он мучается раскаянием. А они все переживают за Кайонну. Там свободны только местные женщины, а иностранки, прибывшие без мужей, обязательно становятся рабынями.

Черт. Это была именно та причина, которая могла заставить меня покинуть ставшую родной башню, этот мир и отправиться неизвестно куда. Сообщение, что девушка, которая некоторое время жила тут, на Риайне, и так же, как я, ходила по мирам, спасая одаренных, томится в гареме у какого-нибудь пузатого властелина.

– Можно не торопиться, – хмуро вздохнул тогда Дэс, точно знавший, что говорит это напрасно.

Не смогу я ни есть, ни спать спокойно, если буду знать, что могла бы хоть на день раньше спасти человека из плена.

Потому что сама, попав в этот мир несколько месяцев назад по вызову магов, несколько дней считала себя не спасенной, как было на самом деле, а пленницей и даже рабыней. И так же, как Кайонна, не раз бежала с Альбета куда глаза глядят, попадая в ловушки и передряги, но яростно отстаивая право на свободу. И даже после того, как выяснила, что все в те дни понимала превратно, в душе еще долго таила обиду и недоверие, мгновенно ставя стену между собой и друзьями, едва мелькала хоть тень сомнения. Только любовь Дэса, никогда не перестававшего верить мне, поддерживала в те трудные дни и возвращала назад, в ставший родным миром Альбет.

– Открывай! – В ответ на громкий крик едущего впереди процессии глашатая послышался лязг цепей и тарахтение поднимающихся ворот. Я попыталась хоть что-то рассмотреть в щель тряпки, которой носильщики накрыли клетку, прежде чем вынести на улицу.

Однако видно было немного – пыльные кусты на обочине, серый выщербленный гранит, из которого в незапамятные времена была сложена башня, полумрак прохода.

– Почтенный Онхилай, – голос похожего на мага старика звучал чуть заискивающе, – тебе не кажется, что эмир будет… недоволен?

– Почему? – высокомерно осведомился посланник.

– Чудище за всю дорогу так и не очнулось, как бы не сдохло прямо перед троном наимудрейшего. Кому придется свои деньги в казну возвращать?

По-видимому, деньги были тем решающим аргументом, после которого почтенный Онхилай сразу растерял большую часть своего высокомерия.

– Что ты предлагаешь?

– Пусть пока посадят ее в клетку в моей башне. Я приготовлю зелья и накормлю ее, а утром морская дева предстанет перед наимудрейшим в самом наилучшем виде.

Моя интуиция просто ежиком ощетинилась при звуке медовых ноток, прозвучавших в этом предложении, но почтенный Онхилай оказался намного более толстокожим.

– Забирай!

Босые ступни носильщиков мягко зашлепали по пыли, потом мои ноги вдруг резко задрались вверх, и стало понятно, что мы куда-то спускаемся. Определенно в какое-нибудь подземелье.

Черт, вот такого варианта мы не предусмотрели. Почти неделю наша команда сидела в домике, купленном в небогатом предместье столицы, изучая обстановку и отыскивая следы Кайонны. Светлая идея купить свой дом пришла Эндераду после того, как мы, придерживаясь всех правил маскировки, добыли себе местную одежду и придумали легенду. Очень простую: на дом Дера напали кровные враги, и ему удалось бежать, прихватив лишь жену да несколько преданных слуг. Ценностей, естественно, спасти удалось очень мало, и потому беглецы понемногу распродают свою одежду, а взамен покупают более дешевые вещи и еду.

Никого из местных жителей это не удивило. Север, откуда якобы пришел Эндерад, располагался за высоченным горным хребтом, и малограмотные аборигены мало что знали о тех краях. Ну а то, что знали, зачастую больше походило на выдумки, чем на привычные южанам порядки. Однако добротную одежду покупали охотно, хотя и торговались за каждый медяк.

На то, чтобы торговаться с ними, терпения хватало только у Ниницы, и то лишь потому, что она бессовестно пользовалась своим даром и отлично знала, когда ее пытаются надуть особенно нагло. Вскоре все окрестные торговцы прониклись к госпоже из северных стран особым уважением, с каким относились только друг к другу, да к ушлому местному авторитету, попытавшемуся было сесть нам на шею. Так привычно сесть, как у меня на родине делают мордатые парни и чиновники, называющие себя крышей.

Но тут уж был начеку Дэсгард, представленный местному сообществу как управляющий господина Эндерада. И после короткого разговора с ним туземец покидал нас с таким подобострастным выражением на нахальной морде, что мне сразу стало ясно: если северяне надумают воевать с эмиратом, этот абориген первым рванет на судно, уходящее в дальние страны.

Чужие имена мы единодушно решили не брать; вероятность того, что тут окажется кто-то, бывавший в нашем мире, была почти равна нулю, не стоило ради этого путаться при обращениях друг к другу. Тера в команде определили поваром, а меня вообще никому не показывали. Зато демонстрировали тройку короткошерстных серебристых лошадок, с удивленными миндалинами прозрачных глаз, в глубине которых таинственно мелькало что-то желтое. Лошадки не ели ни сена, ни зерна, а с хрустом грызли оставшиеся от ужина кости, вызывая у всех соседей тревожную дрожь и жгучую зависть.

– Ставьте тут, осторожно доставайте и кладите вон туда, – властно скомандовал старик, и я снова поразилась, с какой быстротой он меняет голос и маски. С носильщиками разговаривал совсем не тот человек, что с посланником Онхилаем.

С моей клетки резко сдернули покрывало, и я от неожиданности крепко зажмурилась, хотя никто из окружающих заметить этого не мог.

Меньший дракоша Д-А, который растянулся вокруг моего тела тончайшей кольчугой, имитировавшей чешую, защитил мое зрение прозрачными хрустальными стеклами, которые аборигены наивно считали глазами. Разумеется, Дэс с Тером еще на Альбете приказали дракошке поглотить несколько сломанных жезлов и осколки хрустального шара – усилением защиты моей персоны команда занималась просто с маниакальным рвением.

Зато мое мнение насчет лишних килограммов, которые таскать предстоит именно мне, даже не выслушали, объявив детским капризом.

Вот всегда так, как кого-то спасать, так я уже взрослая и умная, а едва попытаюсь позаботиться о собственном комфорте – сразу капризный ребенок.

– На нее! – скомандовал голос старика, и я чуть не взвизгнула от устроенной им подлости.

Оказывается, они положили меня в выдолбленное прямо в полу углубление и теперь поливают из медной трубки ледяной водой. А у меня под кольчугой только тонкие полотняные бриджи, безрукавка да носочки. В эмирате сейчас лето.

Спасибо Д-А, успел сомкнуть чешуйки, до тела и одежды вода не добралась, зато холод проник мгновенно. Делать нечего, придется «приходить в сознание».

Яростно ругая про себя мерзавца, хитростью заполучившего диковинку в свою башню, медленно, стараясь не выдать своих эмоций, поднимаю голову, ловлю ладонью пригоршню воды, глотаю…

Ничего, вкусная водичка, ни хлоркой, ни ржавчиной родного мира не пахнет. Хотя на Альбете, на острове магов, определенно повкуснее будет.

Напившись, ополаскиваю лицо, поднимаюсь на ноги и, брезгливо отряхнув с себя капли воды, вылезаю на берег. А иначе не знаю, как его назвать – сухой клочок пола, оставшийся мне после того, как в выемке заплескалась холодная лужа. Все остальное пространство освещенной примитивным масляным светильником комнаты находится по ту сторону массивной решетки. Радует только одно: этот неказистый бассейн имеет сточный желобок, а то у аборигенов вполне хватит смекалки посадить меня в воду. Хозяин балагана, кстати, так и пытался сделать в первый день. Пришлось опрокинуть пропахшую рыбой бочку прямо на него.

– Очнулась? Замечательно, – оглянувшись от стола, где он проворно что-то смешивал в фарфоровой пиале, отметил старик и вдруг пнул ногой какую-то темную штуковину, торчавшую возле стола.

Где-то в верхних помещениях раздался звон, и через полминуты в комнату влетел русоволосый парень лет шестнадцати.

– Звали, учитель?

– Раз звенело, значит, звал, или ты думал, рычаг сам научился нажиматься? Беги на кухню, скажи, пусть дадут еды для морской девы. Да сырое не бери, Ирлим сказал, она не ест.

– А где ты встретил Ирлима? – Видимо, этот туземец очень волнует парнишку, вон даже известие про меня пропустил мимо ушей.

– В балагане Хиршана, – хмуро буркнул учитель этого лоботряса и сердито кивнул ему на дверь: – Где еда?

Дверь распахнулась, как от сквозняка, и в башню влетел побледневший посланник.

– Юнтигул, быстро в женские покои! Одной женщине стало плохо. А как морская дева?

– Пришла в себя, – доложил Юнтигул и посмотрел на меня пристальнее.

Да смотри, смотри, изверг, как мне тут плохо! Прижалась в уголке, руки свесила… Неужели трудно сообразить, что чешуйчатые существа не только в море живут?

– Какая-то она вялая, – скептически заметил Онхилай, и они все снова уставились на меня.

И посланник, и старик, и парнишка-ученик, и существо, которое я заметила только сейчас, – похожий на человечка коротышка в замурзанном халате какого-то неопределенного из-за ветхости цвета.

Так вот кто поливал меня водой, сообразила я, заметив краем глаза, что сидит он возле крана необычной формы.

В этот момент откуда-то раздался визг, и все зрители, кроме домового – а больше никем, по моему мнению, он быть не мог, – ринулись прочь. Однако дверь запереть не забыли, судя по скрипу ключа.

Ой, наивные, вздохнула я. Да хоть пять замков повесьте, меня вам не удержать. И не увидели бы вы меня никогда, если бы мне не нужно было попасть именно в этот дворец. А еще точнее, в гарем. Именно туда, как мы выяснили по слухам, продал три года назад один из военачальников эмира свою добычу, светловолосую деву. И выгодно продал, как решили окружающие. Купил после этого роскошный дом, как сыр в масле катается.

Мы вообще проверяли все сведения обо всех светловолосых девах, попавших в эмират, потому что Ниница при помощи старого платья Кайонны, которое та бросила, а Эндерад сохранил, точно определила место в мире, где находится ходящая. И что намного важнее, узнала, что пребывает она в полном здравии и рассудке, но не на свободе. А вскоре это место сузилось до одной точки: дворец эмира.

Сначала я пыталась найти коллегу сферой и впервые потерпела поражение. Найти одну среди почти тысячи женщин, снующих по дворцу эмира, оказалось не под силу даже мне. И дело было не только в том, что все они были выкрашены под светловолосых северянок. Они, по местному обычаю, использовали очень яркий макияж.

Тогда было решено забросить во дворец десант и, раз мы уже затратили столько времени, искать ходящую постепенно и планомерно, отсекая комнату за комнатой.

Разумеется, первоначально мы собирались забросить туда Дэса, он бы сумел определить девушку по ее эмоциям, но на это нужно было много времени. Всех проверенных требовалось отмечать маячками и потом отыскивать среди них тех, кто еще не прошел процедуру. А они все гуляли в таких рискованных одеяниях, а зачастую и просто без оных сидели в бассейнах и пруду… Я представила себе, как мой муж целыми днями вплотную изучает это море неземной красоты, и забастовала самым решительным образом.

Вот тогда-то Ниница и заявила, что нужно посылать женщину. Ее или меня. И попытаться разговорить аборигенок. Всем известно, что сами они точно знают, кого и кто сюда привез. Идею одобрили, но меня не пустили, а ранним утром следующего дня Ниница скользнула в открытую мной дверь в один из залов, где спали самые младшие из обитательниц гарема.

И едва не попалась. Мне пришлось спешно открывать сферу у нее под ногами. Оказалось, что эмир, прекрасно сознающий ценность своей живой коллекции и беспрестанно совершающий выгодные сделки, продавая девушек в восточные земли мелким правителям, не поскупился на магическую защиту и особые магические знаки, которые обнаружились на всех наложницах.

Вот тогда нам стало предельно ясно, что попасть в гарем для поисков Кайонны можно только законным путем: или в виде очередной рабыни, или диковинкой, которые эмир собирал и содержал в саду женской половины.

Существо, оставшееся в подвале, не проявило ко мне никакого интереса. Оно вообще казалось или больным, или чрезвычайно старым. Забралось за небольшой холодный очаг, поворочалось там и стихло.

Ну и хорошо. Мне давно пора прогуляться, решила я и постучала себя пальцами по колену. Дракошина голова поднялась, переползла на плечо, а на спине, быстро расползаясь во все стороны, в чешуе появилась дыра. Обдало чуть вспотевшую кожу холодком, отчего появилось чувство незащищенности.

– Дракоша держится, – еле слышно шепнул в ухе голос монстра, и я с усмешкой рассмотрела когти, выросшие прямо из тела и вцепившиеся в решетку. Сделала крошечный шажок назад, высвобождаясь из чешуйчатой шкурки окончательно, и прыгнула в дом на окраине, прямо в скромную умывальню. Все же я живой человек, а не робот.

– Не нравится мне этот старик, – вместе с нежным объятием встретило меня по выходе из умывальни хмурое заявление мужа. – Тебе там не заметно, а нам в окне отлично видно, что он намного более сильный колдун, чем показывает слугам и эмиру.

Я оглянулась на сидевшую в важной позе лошадку, во все пузико которой было открыто окно в тот подвал, где дракоша уже зарастил дыру и слабо помахивал рукой, продолжая изображать меня, и вздохнула.

Мне он тоже очень не нравился. Но отступать теперь, когда мы так близко от цели? Да ни за что!

– Дэс, ты же знаешь, я могу уйти в любой момент. А дракошину чешую не пробивает никакое оружие. И Ленди защиту на мне поставил, как на танке. Давай я сегодня еще посмотрю, что он такое задумал, а ночью поговорим. И дайте наконец покушать, эта толстуха все сама слопала!

– Уже готово, – указала на заставленный едой стол Ниница, и я зашарила по нему взглядом, выискивая пироги и колбаски Диши, за которыми ходила в родную башню каждую ночь.

Мы очень скоро убедились, что на приготовленных Терезисом кашах и супах прожить можно, если находишься в полевых условиях. Они были и наваристыми, и густыми, и сытными. Но мы же не крестьяне и не воины, нам еще и вкусненького хотелось. Еще Тер прекрасно жарил мясо, которое часто нам готовить было нельзя, потому что мы его не покупали, поддерживая легенду о своей бедности. Маги попытались решить эту проблему охотой, но очень быстро выяснили, что все ближайшие леса были чьей-то собственностью. И эти собственники очень хорошо платили доносчикам.

– Я сегодня выяснила, – торопливо запив пирог, объявила я сообщникам, – что тот оборотень все-таки разумное существо. И зеленую дриаду с ее деревом мне тоже жаль.

– Решила отомстить хозяину за плеть, – понятливо фыркнул Терезис, заботливо подливая мне чай, – оставить его без средств к существованию.

– Какие высокие слова! – Отступать от почти сложившегося плана мне очень не хотелось. – А почему бы тебе не взглянуть на происходящее с точки зрения сидящей в клетке дриады? Ведь ее даже жизни скоро лишат.

– Ну и куда ты его отправишь, оборотня этого? Ведь он, вполне возможно, людей ест.

– К Тише, само собой. Если он с медведями может договориться, то и с этим существом общий язык найдет. Ну а если леший скажет, что он опасен, найду другой вариант. А тебе его совсем не жаль?

– Таресса, ключ скрипит! – прерывая наш спор, торопливо выкрикнул Дер, и я мгновенно вскочила на ноги и перенеслась прямо внутрь кольчуги.

Дракоша специально расширял ее на несколько сантиметров, когда я уходила, чтобы возвращения проходили без осложнений.

Чешуйки шкурки стали мягче, удобно легли под позвоночник, поддержали под локти. Никто из публики Хиршана даже не догадывался, что сама я почти не танцую. Это дракоша, изучивший мои движения, переставляет ноги, а я в это время удобно полусижу и думаю о своих проблемах. Хотя их не так много осталось, и к тому же они больше касаются Дэса, чем меня. Ежегодный большой совет эргов, традиционно назначенный на первый весенний день, готовит ему крупную головную боль. Хенна проболталась, что многие недовольны правлением Викториса и собираются выдвинуть на эту должность Дэса. Но сам Дэсгард против. Разумеется, я тоже, он и так отдает ковену большую часть времени.

Вот только никто нас спрашивать не собирается, хотя меня и ввели после операции в проклятом мире в состав совета. И даже звание эрга дали, хотя я им и доказывала, что это неправильно и не соответствует законам ковена. Бесполезно. Хенна, Балисмус и Сегордс меня переспорили, и Терезис, которому тоже, наконец, дали звание эрга, целый вечер потом мстительно хихикал. Тот еще жук.

– Веник! – громко позвал ученик колдуна, прибавляя в светильнике фитиль. – Учитель сказал, как ее кормить, эту уродину чешуйчатую?

Ах ты, злой мальчишка! Это почему я сразу уродина? А вдруг я дочь царя морского? Или нет, лучше пустынного. В этой части материка господствует огромная пустыня, занося каждую осень суховеями обмелевшие русла всех стекающих с гор речек. А весной, когда начинают таять снега и приходит пора яростных ливней, речки возрождаются и промывают себе новые русла. Потому города и стоят только на редких холмах, чтобы не отстраивать их каждое лето заново.

– Не сказал, – хмуро буркнуло из своей засады лохматое существо и не добавило больше ни слова.

– Как всегда, – уныло рассуждал ученик, ставя на стол небольшой котелок и доставая из мешка завернутый в тряпицу кусок хлеба и дешевого сыра. – Сам попытайся сообразить!

Судя по ехидству и надменности, прозвучавших в последних словах, это была пародия на учителя, и, как мне кажется, довольно талантливая. Во всяком случае, после нее я точно убедилась, что мы столкнулись с банальнейшим темным колдуном. Фу, даже скучно стало. Я этих темных уже успела насмотреться, в родне целых четыре штуки, если не больше. Что-то там намекал Вандерс на родство с другими колдунами, и хотя Дэс пока на них сердит, самого факта это не меняет.

Мальчишка налил в мисочку нечто вроде горохового супа с малюсенькими кусочками мяса, отрезал кусок хлеба и положил на него ломтик сыра, бдительно следя за тем, чтоб меня не перекормить. А потом поставил все это на дощечку и подсунул под дверцей, немного не доходящей до пола.

– Эй, рыба! На, на!.. – как собачонку, позвал ученик, нужно думать, что меня. – Иди ешь! А то сам съем!

Веник ехидно фыркнул из-за печи, но смолчал, хотя я не сомневалась, что колдуну все будет известно.

И откуда он его взял, этого парнишку, и почему тот не поступил в ученики к комедиантам? Насколько я успела заметить, они тут неплохо зарабатывают.

Пока во мне боролись сомнения, стоит ли делать вид, что я съела эту неаппетитную похлебку, или объявить голодовку, ученик отлил из котелка суп в мисочку побольше, сделал еще бутерброд и почти бегом понес все это куда-то наверх. Стук жестких подошв о ступеньки слышался в незакрытую дверь очень четко.

– Веник… – потихоньку позвала я, подчиняясь внезапному озарению. – Хочешь кушать? Возьми эту еду, я никому не скажу.

– Тебе не поверят! – Он уже был рядом, торопливо переливал суп в какую-то неказистую посудину. Потом ловко сунул за пазуху хлеб и метнулся назад.

Я и до этого знала, что эмир скудно кормит и слуг, и гарем, но даже подозревать не могла, что это распространяется и на колдуна. Не видела я до сих пор ни одного из их братии, который бы отказывал себе в самых обыденных вещах, вкусной еде и удобной постели. Может, Дэс ошибся насчет его могущества? Или это просто на колдуне такой сильный амулет? Нужно будет сказать, пусть проверят.

Колдун появился как привидение – сначала возник туман, потом все четче проступили черты лица, фигуры, одежды. Последними вырисовались глаза, мигнули, прищурились и язвительно уставились на меня с самой панибратской ухмылкой.

– Я сразу заподозрил, что ты разумное существо и что в море попала нечаянно. Мне пришлось много лет скитаться по морям корабельным магом. Я знаю все острова, бухты и проливы и точно знаю – нет в нашем мире такого моря, где бы водились подобные существа.

Глава 2

Заманчивое предложение

Ну да. Само собой, я существо разумное, хмыкаю про себя, разглядывая темного. Ну и что из этого? Ты мне доводы свои привел и стоишь теперь такой гордый своей сообразительностью, что прямо смешно. Ну какой мне прок, что ты сумел сделать верное определение, если я его и так знала? Может, еще ждешь, что я сейчас брошусь к тебе со слезами счастья, от радости за твою сообразительность?

– Ты не хочешь со мной поговорить?

Интересно, что в его голосе сейчас прозвучало – оскорбление или угроза? Так мне ни первое не интересно, ни второе не страшно. А что это он за флакончик берет с таким многозначительным видом?

– Таресса, отойди подальше, – встревоженным голосом Дэса шипит в мое ухо дракоша, и я нехотя перепрыгиваю на другой край лужи.

Вот почему такая несправедливость! Как командовать мной, они придумали, а как мне им отвечать – забыли. А я, может, тут скоро разговаривать разучусь с этими наглыми аборигенами, которые только и думают о своей выгоде, нимало не беспокоясь о пленных существах. Все, решено! Сегодня же ночью уведу у бывшего хозяина его пленников и думать о его судьбе не буду. Пусть освоит новую профессию.

– Ты испугалась, – довольно ухмыльнулся колдун, – значит, тебя уже наказывали. Хотел бы я знать кто? Давай договоримся: я буду называть страны, и если назову ту, где ты до этого жила, ты киваешь два раза, если не угадал – один.

Не-а, – меня так и подмывало сказать ему это вслух, – не договорились. Это тебе интересно, а мне нет. Зачем же я буду стараться?

Но я упорно молчу, отлично помня, что возвращаться мне придется к любимому мужу. Который меня тоже обожает. Кто когда-нибудь бывал в подобной ситуации, тот знает, какие они параноики, наши любимые. Мы вот с Ниницей сразу заметили, какими одинаково озабоченными становятся лица у конопатого лекаря и моего мужа, стоит кому-то из нас вечером сказать, что в доме слишком прохладно.

– Не хочешь по-хорошему… – понял колдун и задумался. – Ну что ж… Насколько я успел понять, тебе не чуждо сострадание. В балагане ты оборотню рыбу отдавала, тут моего должника кормить принялась… Веник! Иди сюда!

Лохматый домовичок нехотя вылез из своего убежища и, хмуро стреляя в меня глазками из-под кустистых бровок, поплелся к хозяину. Съеденный суп явно пошел ему на пользу. Внешность нечисти стала более презентабельной, даже халат приобрел вполне узнаваемый зеленый цвет.

– Так вот, тебя я не трону, – поймав мелкого за распущенные по плечам лохмы, сообщил мне темный негодяй, – ты собственность эмира. Вдруг дождешься момента, когда он захочет с тобой поговорить, и нажалуешься. Зато наказать мою собственность имею полное право, и наказывать его буду у тебя на глазах.

Домовичок дернулся и испуганно заныл. Я три раза решительно хлопнула ладошкой по дракошиной чешуе. Он мгновенно высунул между прутьями голову, наставил ее на колдуна, раскрыл свои жуткие глазищи и вытаращился на темного самым злобным взглядом. А в довершение всего еще распахнул пасть и звонко лязгнул всеми клыками.

Колдун растерялся всего на мгновение, затем стремительно шагнул назад и выставил перед собой раскрытую ладонь. Почти незаметная татуировка, покрывавшая ее странной вязью, начала быстро темнеть, наливаться злобной зеленью, становиться четче, словно выныривая из-под кожи.

– Таресса! Уходи! – зарычал в ухо голос Дэса. Я недовольно поморщилась, но он не унимался: – Немедленно!

– Поняла, – ответила я вслух, и пока колдун озадаченно хмурился, пытаясь сообразить, что это такое – капитуляция или угроза, перенеслась ему за спину и крепко ухватила за пояс.

Ну не оставлять же его победителем? Да и вообще глупо отступать, не прихватив хотя бы языка.

А в следующую секунду мы стояли в столовой, и Дэс, сообразивший все на мгновение раньше других, уже бросал в колдуна щепотью свое любимое подчинение. Уже не скрываясь, я приказала своей чешуе: фас! И дракоша мгновенно вцепился в колдуна когтями и клыками.

Теперь осталось ему открыть на мне кольчугу, и я смогу уйти за спины соратников, а дракоша спокойно спеленает этого злыдня. Ну а потом Дэс с Ниницей найдут способ, как выбить из пленника нужную информацию. Никогда не поверю, что он да не знает в гареме всех женщин наперечет.

Но не успела я ретироваться, как вокруг нас с колдуном вспыхнуло и заискрилось фиолетовое облако, в котором сгорало брошенное Дэсом заклинание. Я это сразу поняла, хотя не имею никаких магических способностей. По тому простому факту определила, что колдун не стал ни двигаться медленнее, ни соображать.

Дэс бросил что-то еще, колдун снова отбил, и в свою очередь бросил в моих друзей с ладони заготовленные заранее проклятия. До сих пор мне не приходилось с таким сталкиваться, хотя знания в мозгу были – по настоянию Балисмуса я разрешила обучить себя общим сведениям с кристалла. Разумеется, рассказывать магам, что с каждым разом такое обучение проходит для меня все безболезненнее, никто не собирался. Подозреваю, что тогда они в виде эксперимента в мою бедную голову все кристаллы свалят, не хочу я такого счастья.

– Таресса, ты почему не уходишь? – прошипело в ухе на этот раз голосом Тера.

Интересный вопрос – а как? Сами же строго-настрого запретили дракоше открывать мне выход, если рядом идет магическое сражение. А отпустить колдуна я боюсь, моя интуиция громко кричит, что у него на такой крайний случай есть в запасе особо мерзкий сюрприз.

Хотя и те мелкие проклятия, что просыпались с его ладони, тоже не мед. Повисли в воздухе темными жирными кляксами, как хищные насекомые небывалых размеров, и время от времени пытаются прорваться сквозь окружившие магов слои защиты, проедая в них дыры, как огонь. И как я понимаю, в запасе у обеих сторон еще не одно такое заклинание.

– Дракоша, раздуйся! – отдала я последний, придуманный в балагане от скуки, приказ, и моя чешуйчатая шкура начала очень быстро приобретать шарообразную форму.

А едва колдун снова махнул рукой, мы оказались далеко и от дома, и от мира блуждающих рек. Печально знакомый мне мир пустынь отозвался в душе знакомым зноем еще в первый день нашего прибытия в эмират, и я сразу проверила свои ощущения. И обрадовалась: точно, он, миленький! Вот, оказывается, куда отодвинулся! Это было очень кстати. Раньше, когда мне неудобно было уходить в сферу, я привычно шагала через него и обнаружила, что дракошина чешуя способна защитить и от холода, и от зноя, особенно если создать воздушную прослойку.

И теперь именно в эту прокаленную зноем пустыню я перебросила упорного колдуна. Он сразу понял, чем грозит ему неимоверный жар, распахнул нарядный халат и накрыл полой, как чадрой, голову. А затем принялся кастовать какие-то заклинания, окружившие нас облачком темного, прохладного тумана. Пусть кастует, чем быстрее у него кончится магия, тем лучше.

Как мы выяснили после боя в башне Неджериза, не все заклинания воспринимаются дракошами одинаково. Заклинания природные, управляющие водой, огнем, воздухом и минералами, ложатся, как в копилку. На них он может расти, двигаться и менять свою форму. А вот ментальные и разного рода проклятия на него не действуют абсолютно и не поглощаются, от них дракоша только может поставить щит, если внутри его кто-то есть. Еще есть такая особенность – дракоша ловит только то, что направлено лично в него или в сидящего в саркофаге хозяина, все остальное проходит как вода сквозь крупные сети. Но самое худшее – это заклинания смешанные: злой огонь, ядовитый лед, ветер ошеломления и прочие гадости. При прямом попадании дракоша их не сразу распознает и поглощает, но потом вынужден очищать и сбрасывать куда-нибудь непригодные компоненты, потому что они не уживаются с его сущностью. Мы пытались разобраться в этом вопросе подробнее, и дракоши, слившиеся в одного и застывшие вокруг нашего крыльца застекленным тамбуром, рьяно нам помогали, но все, что из этого получилось, – рекомендация Дэса не есть незнакомых заклятий, раз дракоша так хорошо различает их по цвету.

Я запоздало вспомнила про домового, огляделась, неловко выворачивая голову – черт, как все-таки неудобно быть такой толстой! – и внезапно выяснила, что он пропал.

– Дракоша, а где тот маленький?

Теперь, когда моя голова болтается посередине оболочки, как в водолазном шлеме, можно разговаривать спокойно, никто не услышит.

– Дома остался, – коротко сообщил монстр и добавил: – Тут жарко.

– Скоро уйдем, – пообещала я, наблюдая за колдуном.

Его туманное облако становилось все меньше, а дышал он все тяжелее.

– Что ты хочешь… – пробормотал старик обреченно и раздавил в пальцах какой-то амулет.

Над нашими головами собралась жидкая тучка, брызнула редкими дождевыми каплями, зашипевшими на дракошиной чешуе, и растаяла.

– Договориться, – приблизив рот к крошечной щели, через которую дышала смертельным жаром пустыня, торопливо сказала я.

– Согласен, – так же быстро прохрипел он. – Клянусь…

Мир вокруг взорвался шипением и паром, но я только искренне радовалась, что сообразила перебросить нас в выкопанный позади дома бассейн для сбора дождевой воды. Раскаленная поверхность дракоши не лучшее украшение тесноватой столовой.

– Открывай мне выход, – услышав, как захлопали двери дома, приказала я своему дракошке. – И покрепче держи этого ретивого старика. Да посмотри, он там не захлебнулся?

– Подвинь его ко мне, – резко приказал где-то над головой голос мужа, но это был приказ для Д-А, а не для меня.

А я, едва смогла наконец выскользнуть из своих живых доспехов, перенеслась в собственную спальню, прихватила легкое домашнее платье и потопала в ванную. Даже под защитой охлаждаемого дракошей воздуха пустыня была невыносимо жаркой.

Они все еще немного дулись на меня, когда я, свежая и причесанная, пришла в столовую, где лежал на скамье вниз лицом колдун, а Ниница и Дэс возились с его филейной частью. Как я запоздало сообразила, самые тяжелые ожоги пленник получил именно в тех местах, где к нему прижимался дракоша.

Раньше мне бы муки совести за этот поступок просто дырку в голове просверлили, но теперь я только хмыкнула и спокойно села к столу. А вот не нужно наезжать на незнакомых существ с позиции силы и мучить слабых у них на глазах тоже не рекомендуется. Даже в том случае, если он докажет, что это была просто провокация.

Роковые события в проклятом мире безмерно усилили во мне неприятие таких форм воздействия. Темные колдуны, Вандерс и его учитель, здорово насолили мне в тот момент, и я иногда сильно жалела, что оставила там свою верную служанку. Пусть и с любимым мужем, неважно. У нее нет ни каких-либо магических способностей, ни моей убежденности в равноправии, и боюсь, свекор скоро попытается вить из нее веревки.

Потому и приглядываю украдкой с высоты за замками и домами Вандерса. А в свободные минуты обшариваю покинутый мир пядь за пядью в поисках дворцов, поместий и мелких городов, принадлежащих разным людям, но с очень похожими черноглазыми физиономиями.

– У тебя есть план? – Эндерад весело ухмыльнулся и уселся напротив меня – значит, уже сделал все, что от него зависело.

– Только приблизительный, – кивнула я, мстительно поглядывая на пленника, начинающего приходить в себя, судя по настороженному виду следящего за ним Дэса. – Он сам подсказал, как из него выудить информацию. Только мы будем мучить не неповинного ни в чем домового, а его самого. Как свидетельствует история, все те, кто любит издеваться над другими, обычно не выносят, когда издеваются над ними. Пару раз прожарить… в пустыне.

Да знаю я, что говорю сейчас мерзкие, с точки зрения белых магов, вещи! Не нужно на меня смотреть так, как будто не знаете, что это только слова. Но вот этот колдун должен поверить, иначе мне еще несколько дней придется вытанцовывать под липкими взглядами местных донжуанов, даже близко не представляющих, что видят они вовсе не обнаженную натуру.

– Я все скажу… в обмен на услугу.

Смотрите-ка, и расслышал, и правильно понял!

– Ты не в том положении, чтобы диктовать условия, – жестко отрезал Дэс, снимая с пленника последние кольца. Амулеты он снял сразу.

– Я хорошо заплачу… Вы живете бедно.

– Как, по-твоему, почему? – язвительно хмыкнул Терезис и тоже сел к столу. – Не потому ли, отчего и ты ешь мерзкую похлебку из общей кухни?

– Он не ест, – сдал хозяина маленький щекастый человечек с рыжими кудряшками и в нарядном зеленом костюмчике, скромно сидевший в уголке с куском пирога в руках. – Он посылает Бирта покупать себе жареных кур.

– Ты не забыл, Веник, что связан клятвой? – злобно прошипел колдун, приоткрыв один глаз в поисках своего имущества. Но наткнулся взглядом на сердитое лицо Дэсгарда и вдруг изумленно воскликнул: – Гархи немытые!

Мы все так и застыли, не в силах поверить в такое небывалое совпадение. Ведь только несколько дней назад, перед тем, как отправиться сюда, Дэс и напарник прочли мне целую лекцию о том, как нужно общаться в незнакомых мирах. Следовало избегать тех слов, которым может не найтись аналога в новом мире, в особенности образных выражений и ругательств. Кто такой мой черт, Дэс и маги знали от Балисмуса, он довольно долго прожил на Земле, проглотил кучу книг и неплохо разбирался в реалиях послевоенной жизни. Эвины знали это от своих женщин. А остальные мои знакомые просто воспринимали слово как незнакомое восклицание.

Маги, путешествующие с ходящими, вообще старались тщательно следить за своим языком. Например, никогда не поминать лишний раз богов, а если поминать, то не иначе как великими или благословенными, не уточняя, темные они или светлые. И никогда не выдавать своих жизненных принципов, в разных мирах люди поклоняются разному. Явившись сюда, я ни разу не слышала от магов каких-либо обычных для них словечек или ругательств, кроме общемировых – скотина, гадина и тому подобных. Даже немытых гархов они старались не поминать, точно зная, что таковые живут только в их родном мире.

Помню, как-то раз, не выдержав, я потребовала пояснить мне, кто это такие, и Терезис притащил из библиотеки каталог. Выяснилось, что это хищный зверек, нечто среднее между шакалом и лисой, и жители западных районов, где он обитает, просто не переносят его за крайне вороватый и шкодливый характер. А еще за нестерпимый запах – эти звери не брезгуют никакими отходами и не обладают кошачьей чистоплотностью.

И вот теперь, когда колдун произнес ругательство, которое в ходу только у жителей Альбета да магов доступных миров, всем стало ясно, что он мог это сделать либо от потрясения, во что лично я как-то не очень поверила, либо специально. А последнее было как раз очень вероятно, если он каким-то образом заподозрил, что мы не из этого мира, и таким способом проверяет свою догадку.

– Ну и где ты их видел последний раз, этих немытых гархов? – не выдержала я. Сколько можно сидеть с настороженными лицами, ведь ясно, что колдун обо всем догадался.

– На Альбете, – усмехнулся он. И вдруг нахально спросил: – Штанов целых не найдется?

– Найдется. – Терезис встал и пошел в свою комнату, а мы все так и сидели молча, в ожидании, что он еще скажет.

– Если меня станут искать и не найдут, – так же нагло заявил колдун, – это не страшно. Я их приучил, что ухожу потихоньку и возвращаюсь незаметно. А вот если там не найдут морской девы, будет большой переполох. И доверия ко мне после этого не будет никакого.

– Пойду погуляю. – Я встала и направилась в коридор. Следом сразу вышла Ниница.

– Ты куда?

– Никуда, – качнула я головой, успокаивая магиню. У меня были совсем другие планы. – Д-А, иди сюда!

Дракоша выскользнул в том же виде морской девы, какой принял, повинуясь моему приказу, пока маги лечили нашего пленника.

– Я тебе открою дверь в спальню этого колдуна, – пояснила я дракоше. – Ложись на кровать, ни с кем не разговаривай и не вставай, как будто ты больной. Но немного двигаться и стонать можешь, если придут проверять. Попозже я тебя заберу, Д-А большой будет за тобой следить.

– Дракоша понял.

– Умница. – Я открыла сферу в башню мага, провела по лестнице вверх и заглянула в первую найденную дверь.

Комната, обставленная в местном стиле с претензией на роскошь, не могла быть ничем иным, как спальней мага, и дракоша мышкой скользнул в приоткрытую дверь. Проследив, как он устроился на шелковых покрывалах, я успокоенно кивнула сама себе и просто из любопытства провела экран выше – посмотреть, чем занимается ученик колдуна.

Однако его не нашлось ни в одной из трех остальных комнат, заставленных всякими приборами для зельеварения и горшками с ингредиентами, и я решила, что парнишка сбежал поиграть со сверстниками. Но в самый последний миг, перед тем, как свернуть сферу, внезапно заметила одну вещь, которая меня сразу насторожила.

В этот момент я как раз разглядывала самое верхнее помещение, приспособленное под склад ненужных вещей и порядком запыленное. Тут было царство паутины и запустения, но одна вещь почему-то казалась принесенной сюда недавно. Или использовавшейся чаще других, поскольку на ней никакой пыли не было. Это была лестница, ведущая на чердак, и меня просто потянуло проверить, что может быть такого на этом чердаке, раз колдун и его ученик лазят туда так часто.

Экран легко прошил толстые перекрытия, и я рассмотрела освещенный косыми лучами солнца чердак, в одном уголке которого был расстелен старый, протертый до дыр ковер. А на этом ковре сидел Бирт и следил, как бледненький светловолосый малыш сосредоточенно черпает ложкой гороховую похлебку.

– Ох, боги! – потрясенно выдохнула так и стоявшая рядом Ниница. – Не ошиблась Гелиона… Вот она, не узнаешь?

– Ничего я не могу узнать, пока сама не докопаюсь, – сердито прорычала я, подводя сферу вплотную к ребенку так, чтобы дверь оказалась между нами и учеником. – Забирай дитя, с парнем потом разберемся, а то воевать начнет.

Ниница тут же встала рядом. Едва я открыла последний заслон, она схватила ребенка и крепко прижала к груди.

– Неси в свою комнату, – шепнула я, – сейчас Дера пришлю.

И понеслась в столовую, куда, как видела, пару минут назад пробежал Терезис со штанами в руках.

– Конопатый, – еле придумала, как назвать Эндерада, чтобы раньше времени не выдать колдуну ни его имени, ни рода, – иди-ка сюда!

– Зачем? – Он еще и рассуждает!

– Убивать буду. Медленно и безжалостно.

– Заранее соболезную, – фыркнул Дэс и скосил взгляд на оправлявшего одежду колдуна. – Когда она так говорит, сам Неджериз бледнеет.

– Так ты знаешь… – разочарованно пробурчал Юнтигул, плюхаясь на лавку, и я сразу раздумала отсюда уходить.

– Тебя Нина зовет, – показала эвину подбородком за плечо и прошла на свое место.

Вот теперь лекарь помчался просто стремительно, только дверь хлопнула.

– Ты о чем? – сделав хитрое лицо, безучастно осведомился муж, предупреждающе кося глазом в мою сторону.

Да молчу я, не собираюсь портить допрос.

– Не нужно играть комедию, – усмехнулся колдун и едва заметно поморщился. – Против внука Неджа я не стану даже руку поднимать. Не ожидал встретить тебя в этом мире, вот сразу и не сообразил. Просто ты похож на Вандерса, а не на Лилверин, а у него еще сыновья есть.

– Ну и каково твое настоящее имя? – справился Терезис, давая нам возможность прийти в себя от шока, и подвинул колдуну пустой кубок и блюдо с Дишиными пирогами.

– Юстиус, – хмуро буркнул колдун, окинул нас внимательным взглядом и взял пирог.

Провел над ним рукой в знакомом жесте, скорее не от недоверия, а по привычке, налил вина, пригубил и кивнул сам себе.

– Риайнское. Так, значит, мы идем по одному следу. Досадно… Но у меня есть кое-что…

– Уже нету, – злобно усмехнулась я, но злилась не на этого колдуна, а на проклятого Вандерса.

Почему он все сразу не объяснил? И как вообще мог допустить, чтобы Зардилиона украла Дэса, если он внук Неджериза? И вообще, где была его хваленая предусмотрительность и предосторожность? И как тогда понять странную страсть дочери Неджериза к Дэсу? И к нему самому? Что-то у меня ничего не складывается… Все кажется неправильным и невозможным. Хотя что сказал Крингерд, когда захватил девчонок из гарема? О какой тайне он упоминал? И как теперь с ними разбираться, если Дэс даже разговаривать с отцом не желает? А захочет ли с дедом? Черт, как же трудно с такими интриганами, запутавшими свою жизнь до такой степени, что просто невозможно понять ни мотивы этих поступков, ни причины.

– А куда оно делось? – осторожно осведомился Юстиус, глядя на меня с величайшим подозрением и недоверием.

– Если мы говорим о малышке, которая жила у тебя на чердаке, то ее там уже нет, – сообщила я и вовремя вспомнила об ученике. – Но если ты волнуешься о Бирте, то можно и его забрать.

– Похоже, Нейджу наконец повезло, – мрачно съязвил что-то сообразивший Юстиус, – в родне появилась сильная ходящая. Но только не сломай свои красивые ножки, девочка, когда отправишься доставать его заветную мечту. Я знаю это место, там уже не одна сгорела.

– Спасибо за комплимент, – так же язвительно фыркнула я. Колдуны всегда в своем репертуаре – и ножки рассмотрят, и комплимент сделают, и не забудут попутно уколоть, упомянув твой пол и возраст, а также похвастаются собственной осведомленностью. – Его мечту мы пока осуществлять не собираемся. Мы хотим всего-навсего вернуть отцу родное дитя, желательно не разлучая его с матерью, и, сам понимаешь, не потерпим никаких помех.

– Но если ты нам поможешь, – наконец-то вынырнул из мрачных дум Дэсгард, – мы замолвим за тебя при случае слово. Ты же знаешь, что Крингерд, Гетлосх и Исмодий попытались захватить замок Неджериза?

– Нет, – Юстиус резко побледнел. – Когда это было? Я много лет постоянно живу в этом мире, и на Саргаш хожу только изредка. А последние три декады настолько занят здешними делами, что вообще не открывал туда шар. Но до этого все было спокойно.

– Это было двенадцать дней назад, – любезно сообщила я, не видя никакого смысла делать тайну из того, что он узнает и сам, едва доберется до шара. – Все напавшие попали в ловушку. Теперь на Саргаше стало вполовину меньше колдунов. У Крингерда были еще сообщники.

– Гархи немытые. – Похоже, он расстроился всерьез. – А нельзя показать мне Саргаш в вашем зеркале?

Колдун покосился на мирно моргавшего дракошу.

– Если договоримся, даже могу тебя доставить в ближайшие окрестности. – Я оглянулась на Дэса – не зря ли я ему открываю свои знания? Поймала легкий утвердительный кивок и продолжала более уверенно: – И амулеты вернем. Как только Кайонна будет здесь, ты окажешься там.

– А гарантии?

– Мое честное слово белой эргессы, – твердо ответила я и насмешливо уставилась в недоверчивые глаза. – Не сомневайся, мне даже Неджериз верит.

Дэс смотрел на колдуна с хмурой ироничностью, хотя я точно чувствовала – ему сейчас совсем не весело. Только вчера вечером, когда я сбежала сюда из угомонившегося балагана, муж напомнил мне о своем намерении уйти из мира ковена на несколько месяцев, пожить где-нибудь на безлюдном островке, затерянном в океане. И я была всем сердцем за, хотя разумом понимала, что это только мечты. Сначала будет большой совет, потом подготовка к весеннему проходу моего мира… А потом обязательно свалится какая-нибудь срочная проблема. Теперь еще, оказывается, нужно думать, как поступить с Вандерсом.

Слишком много оказалось на него завязано. И вопросы насчет того, что там было в прошлом, и Сина, и судьба Тэннели, которую я никак не могла выбросить из головы. А еще Алентина, с которой я так неожиданно для себя сошлась характерами и которая была совершенно не виновата, что ее папочка такой интриган.

– Ладно, поверю, – явно только для того, чтобы не уронить свою репутацию недоверчивого колдуна, кисло согласился Юстиус. – Она сидит на цепи в клетке в дальних покоях, на верхнем этаже. Там держат только самых непокорных и провинившихся.

– Зря он это сказал, – едко вздохнул Терезис, но смолк под предупреждающим взглядом Дэса.

– Иногда мне кажется, что это у тебя в родне темные маги, а не у меня, – немедленно отбрила я. Что я могу сделать, если после нескольких дней жизни в гареме навсегда стала его ярой противницей?

– Отправь его, куда скажет, – мрачно приказал мне муж, – теперь мы ее и сами найдем.

– На ней цепи, – предупредил Юстиус. Помялся и нехотя добавил: – А еще в подвале один из стражников сидит… Раз вы белые, вам интересно должно быть – записку старшим женам удалось перехватить, якобы любовную. Его там били, а у нее девчонку отобрали, с детьми наложниц посадили. Я ее зельем напоил и объявил, что умерла. Мне поверили, велели в ров бросить. А парня этого тоже бросят, живьем. Эмир важных гостей ждет, вот все казни пока и отменил, чтобы зрелище впечатляющее получилось. Там во рву у него крокодилы живут, огромные и вечно голодные.

– Ты ученика заберешь с собой? – спросила я. Для человека, который, став темным колдуном, может понять мерзость таких действий, мне не трудно лишний раз открыть сферу в его башню.

– Если можно… – Он запнулся, потом загорелся робкой надеждой: – Прихватить еще Ирлима, это мой ходящий. Они братья.

– Ладно.

Вызвав сферу, я открыла ее в балаган, отметив, как блеснули изумленной завистью глаза колдуна, но только ухмыльнулась. Дэс не зря ссыпал все его амулеты и кристаллы в одну шкатулку, которую держит под рукой и следит за пленником, не сводя глаз. Знает, что ничто так не привлекает темных, как моя сфера.

– Может, договоримся насчет совместного дела? – заикнулся было Юстиус. Я пожала плечами:

– Поговори с Неджеризом, может, и договоришься.

Дэсгард сумел не фыркнуть пренебрежительно и даже усмешку сдержал, только чуть крепче сжал губы. Ну да, он же знает, что без его согласия я с родичами даже разговаривать не стану.

Ирлим, как я и ожидала, сидел у уголке. Хозяин никого не выгонял. Взяв монетку за вход, разрешал сидеть хоть весь день и имел с этого дополнительный барыш – публика заказывала чай, сласти и булки.

– Выйди за балаган, – тихо сказала я, приблизив экран к его уху. – Юнтигул велел.

Парень медленно кивнул, словно своим мыслям, и пошел к черному ходу – там стояли примитивные нужники и мусорные корзины.

А через полминуты потрясенно оглядывал комнату, вывалившись в ловко подведенную мной сферу.

– Господин…

– Куда вам открыть? – строго спросил Дэс и кивнул мне: – Покажи!

Я открыла экран и показала выложенную камнем широкую дорогу, ведущую к замкам. Обычно на ней было довольно оживленно. Двигались подводы с продовольствием и товарами, гнали скот, скакали на упитанных лошадях отряды карателей. А сегодня всего несколько нагруженных дровами телег уныло тащились к одному из меньших замков, да торопливо погонял лошадок кучер дорожной кареты, катившей в сторону ближнего городка.

– Гархи… – с чувством процедил Юстиус и вдруг просительно оглянулся на Дэса: – Я могу сказать, что помог вам?

– Можешь, – нехотя процедил Дэс. – Так куда тебя высадить?

– Чуть ближе, вон к тому замку, с синим флагом, – сообщил колдун. – А ученика? И амулеты?

– Через пять минут тут будут, – строго пообещала я. – Идите.

Подождала, пока они выскочат на дорогу, и перевела сферу на башню. Вовремя, как, оказывается, перевела. Неугомонный парнишка развил там кипучую деятельность. Приволок откуда-то тяжеленные цепи и старательно прикручивал ими моего монстра к столбикам балдахина.

А дракоша ехидно наблюдал за этими напрасными трудами, обернув змеиное тело, в которое обычно упаковывал мою косу, поблескивающей чешуей короной вокруг головы муляжа.

– Оба быстро сюда! – приказал Дэс, едва я открыла дверь. – Бирт, это и тебя касается. Брат ждет.

Дракоша не заставил себя ждать, ловко выскользнул из цепей и прыгнул в дверь. Парнишка недовольно скривился, обнаружив, что старался зря, и шагнул следом, видимо зная по опыту, что магам перечить не стоит.

– Юстиус тебя не обижает? – спросила я ученика. – Если обижает, скажи мне. Я с ним поговорю.

– Нет, – мотнул головой недоверчиво разглядывающий нас мальчишка. – А где он?

– Ждет тебя, – сообщил Дэс и подал ему шкатулку. – Вот, отдашь. Веник! Ты идешь к хозяину?

– Я лучше у вас останусь. – Помолодевший и принаряженный домовичок смотрел умоляюще, как Осока.

– Пусть остается, – не выдержала я, открывая дверь немного в стороне от того места, где высадила колдуна, – у меня есть место для него. Диша на кухне корзину поставит.

– Но если будет наглеть – выгоню, – строго пообещал муж, и Терезис, молча наблюдавший за нашими маневрами, ехидно фыркнул.

Не поверил, что мы с Дишей дадим в обиду такое существо, жулик недоверчивый. Ну и правильно не поверил. Мы часто уходим, а Дише скучно одной в башне. В комендатуру она возвращаться отказалась категорически, нанеся тем самым жестокий удар по самолюбию Викториса, приходившего звать ее лично.

Парнишка, узнав знакомые места, пулей вылетел из прохода. Я свернула сферу, вопросительно глядя на мужа:

– Какой у нас план?

Глава 3

Нет ничего эфемернее долгосрочных планов

– Давай уйдем на фазенду, – угрюмо процедил Дэс, и в моей душе расцвела слабая надежда. С тех пор как мы вернулись из проклятого мира, Дэс не разрешил мне туда сходить ни разу. Удавалось только издали посмотреть в экран, нет ли на ровном покрывале укутавшего наши владения снега каких-либо следов.

– Там холодно, – предупредила я, но Терезис только отмахнулся. Развести жаркий огонь для мага не было проблемой, даже если дрова сырые или их очень мало.

– Лошадки, сюда! – скомандовал Дэсгард и повернулся к ученику: – Зови Эндерада, скажи, все самое ценное забираем сейчас, остальное потом.

Тер молча кивнул и опрометью рванулся из комнаты, а я подавила незаметный вздох. В последнее время напарник шутил и язвил на порядок меньше, чем до истории с Синой. Да и на встречных красавиц больше не смотрел с таким бойким интересом, как раньше, заставляя меня все чаще задумываться – не пора ли утащить его в безлюдное местечко и допросить с пристрастием. Все же он мне не чужой… нам с Дэсом не чужой.

А в следующий момент в столовую ворвались две остальные лошади, состоявшие каждая из двух дракошей. Когда никто не видел, мы перебирались каждый в свое кресло и скакали наперегонки, а неподалеку от городов и поселков дракоши превращались в лошадок, и мы снова садились на них по двое. Кроме Терезиса, само собой, ему доставалось персональное транспортное средство. Появиться в этом мире словно ниоткуда было так же небезопасно, как повесить на себя рекламный щит, где жирными буквами написано, что ты подозрительный тип.

– Открываю, иди топи печи, – известила я, едва в дверях с сундучком и большим мешком в руках появился Терезис. И кивнула лошадкам: – Вперед!

Они взяли в зубы поклажу напарника и беспрекословно ушли в холодный полумрак холла, а за ними направился и сам Терезис.

Почти следом в комнату влетели Эндерад с умытой и завернутой в одеяло спящей малышкой на руках, и Ниница с корзиной. Кивнули нам, торопливо шагнули в проход.

– Д-А, – скомандовала я, – иди и укрепись!

Едва прозвучала одна из тех команд, которые мы отрабатывали в последние дни перед приходом в этот мир, муляж морской девы мгновенно оказался в холле и вцепился рукой в массивную ручку двери, а клыками в стену. И едва я подвела сферу, схватил меня за руку. Дэс прыгнул в проход первым, следом шагнула я, отпустила сферу и огляделась. Фух, как хорошо дома-то!

– А Веник где?

– Тут я, – недовольно вздохнул домовик, поежился и пожаловался: – Что-то жилым духом не пахнет.

– Идем на кухню, сейчас запахнет, – заторопилась я. – Дэс, ты уже придумал, как цепи снимать?

– Не могут они быть заговоренными, но давай сначала пойдем на кухню и посмотрим.

Едва оказавшись в доме, муж крепко вцепился в мою талию и подозрительно оглядывался вокруг. На кухне уже было тепло, закипал чайник. Эндерад сидел на лавке, прижимая спящего ребенка, Ниница споласкивала посуду, а Терезис обшаривал шкаф.

– Тут даже крупы нет, – сообщил он, едва мы вошли, – не из чего ребенку кашу сварить.

– Странно, – удивилась я, – вроде Диша делала тут большие запасы. Веник, а ну-ка, пробегись по комнатам, проверь, никого чужого нет?

– Я никого не чувствую, – успокоил Дэс. Оглядел стены, зачем-то посмотрел на потолок, на окно… и вдруг ехидно ухмыльнулся: – Это один наш общий знакомый постарался. И как только не надорвался, выгребая чужую муку!

– Зачем Тише мука? – не поняла я. – Они на зиму яблок насушили. Лежат себе сейчас в своем погребе в коконе из медвежьей шерсти и жуют потихоньку.

– Я не про него. Когда ты открываешь куда-то маленькое окно, это могут засечь только очень мощные ловушки или артефакты, а такие не только я, но и любой маг выше среднего уровня сразу почувствует, они же весь дом охватывают. Поэтому ставить их тут колдунам нельзя. А вот когда ты сферу открываешь, чтобы уйти или что-то взять, чувствует даже малый шар. Нужно только, чтобы у тебя был повод ее открыть. Вот и утащил родственничек мешки с крупами и мукой, чтобы пришлось сферу открыть, если придем надолго.

– Это, конечно, не мое дело, – сказала вдруг Ниница, – но иметь родичей – очень хорошо. Не таких, которые продадут тебя в раннем детстве и забудут, а таких, что заботятся, приходят на помощь…

– И используют как приманку, – ядовито хмыкнул Дэс. – Нет уж, лучше без родственников, чем с такими гархами.

– Я все думаю, – тихо вздохнул Тер и виновато посмотрел на меня. – Наверное, нельзя было предупредить. Мне пришла мысль, что у нападавших был ментал. И он мог почувствовать…

– На мне щиты Ленди, – напомнила я, – меня не так легко раскусить.

– Но когда человек напуган и напряжен, видно и без щитов. – Напарник упорно стоял на своем, видно, уже продумав какую-то версию. – А Таресса вообще ведет себя слишком смело по сравнению с нашими женщинами, все время лезет первая с вопросами, командует. Темным такое обращение непривычно, а значит, подозрительно. А если бы она еще ни капли не сомневалась в помощи Неджериза… Извини, напарница, но иногда ты ведешь себя на грани безрассудства.

– Это только со стороны так кажется, – его слова неожиданно показались мне очень обидными, – а на самом деле я просто быстро думаю. Меня папа натренировал, задачки на логику по всему Инету искал и на время разгадывать давал.

– Терезис, не надо их защищать, – холодно оборвал наш спор Дэс. – Не забывай, как бы ни вела себя Таресса, она сумела выкрутиться и Неджеризу помогла. И, как ни странно, даже готова их простить… Не спорь, мне лучше знать.

Я крепче стиснула зубы и отвернулась к окну. А чего спорить, если он прав? За те дни, что он общался с братьями, Дэс стал как-то свободнее, проще, что ли. Позволял себе открыто смеяться в разговоре с почти незнакомыми парнями. Занимался с ними тренировками, не обвешиваясь гроздьями амулетов, потому что точно знал: они не перейдут границы, а если заденут случайно, то все вместе сумеют вылечить. А главное, не думал все время о ковене, не рвался наравне с учениками ночью сидеть на шаре, а днем делать более сложную работу – заговаривать амулеты, решать важные вопросы. Словно отрабатывая старые долги, за то, что маги когда-то взяли осиротевшего в одночасье мальчишку под свою защиту.

– А вот я пока не хочу про них даже ничего знать. Когда Тесса ушла с похожим на меня магом, родичи почти в открытую намекали, что она просто выбрала себе более молодого мужчину.

– У них был предатель, – сказала я вслух то, что ему и самому было известно. – И они не знали, где он прятал кристаллы. Вернее, на что дал привязку на просмотр. Ведь с черных шаров можно смотреть и через зеркала и через чужие шары, если настроить их амулетом. Черт! Кому я это рассказываю? И давайте побыстрее решать, будем кашу варить или сначала припасы тащить? А то я вообще могу позвать Дишу и взять продукты в собственной кухне.

– Давай Дишу, – решил Дэс, подумав. – А пока она все собирает, открой окно в зал совещаний. Там обязательно кто-то должен быть.

Но на этот раз он ошибся. Отдав Дише распоряжения, я открыла экран в зал и убедилась, что он абсолютно пуст. Тогда перевела его в комнату шара, и от нехорошего предчувствия сразу сжалось сердце. Маги тесной толпой стояли вокруг следящего и внимательно вслушивались в его бормотание.

Черт. И что могло такого случиться всего за десять дней? Да даже меньше, мы же иногда заглядывали сюда, чтобы узнать новости. Правда, последние четверо суток, с того момента, как я распахнула сферу рядом с бортом старенького рыбацкого суденышка, чтобы схватиться за сети и вывалиться прямо в них, на радость рыбакам, нам было не до новостей.

– Подвинь окно ближе. – Дэс принял решение почти мгновенно. – Узнаем, что случилось, потом решим, что делать в первую очередь.

Маги заметили нас не сразу. Я подвела экран почти к шару, оставив последний заслон, так что видно было нас лишь тем, кто стоял за спиной смотрящего, а они глядели на шар и не могли в полумраке разглядеть за ним сферу.

– …нет ни одних саней, увели всех лошадей… – мрачно и устало отчитывался мужчина в распахнутом на груди полушубке, в котором я с трудом узнала Бертина, так сильно было исцарапано его лицо. – Но хуже всего, что им не дали одеться. У нас холодно и метель, спасет только чудо.

– Черт! – Вспыхнувшая ненависть к врагам заставила меня едва ли не рычать. – Не могли их раньше припугнуть хорошенько! Открываю, сначала там разберемся. Извини, Дер.

Маги услышали мой голос и отпрянули; человек в шаре насторожился, с надеждой уставился на толпу.

– Это они?

– Дракоши, все вперед! – Отводя сферу в сторону, я распахнула дверь как можно шире, и наши лошади выскочили первыми.

Маги заволновались, но быстро сообразили, что это необычные животные, когда лошади и чешуйчатая дева прижались к стене, как прилепленные.

– Давайте! – Дэс чуть подтолкнул эвина и Ниницу, Терезис торопливо прошел за ними, а Веник сообразительно запрыгнул следом.

Я уже подвела сферу к окну, подыскивая, за что зацепиться, как сзади раздался знакомый рык:

– Подождите!

Конечно, я подождала. Несколько секунд ничего не решали, а помощь сильного колдуна могла быть очень полезной. Хотя дело вовсе не в этом… Ниница правильно сказала: когда есть родичи, это хорошо. Ну а если они еще не умеют общаться со светлыми магами и с попаданками… так где же им было научиться?

Вандерс выскочил из туманного шара ближнего перехода, и я подумала было, что оттуда полезут и девери, но переход растаял, а никто так и не появился.

– Проходи, – спокойно кивнула я колдуну на дверь. Он мрачно усмехнулся и молча вошел в зал.

Дракоша-маленький протянул мне руку, и через миг мы стояли возле него, рассматривая толпу притихших магов.

– Открой дверь в мою башню, – приказал свекор так невозмутимо, словно мы и не ссорились, – возьмем Неджериза и мальчишек.

– Подожди, Таресса! – возмутился Викторис. – Ты хоть понимаешь, кого собираешься сюда пустить?

– Тех, кто поможет мне спасать ваших людей, – грубовато отрезал свекор. – Я видел весь бой через шар, но ходящая у меня слабая, туда не достанет.

– Д-А, все сюда. Всем принять свою форму, – тихо приказала я, пока ставила дверь в башне ханского замка, и оглянулась на Дэса, застывшего с помрачневшим лицом. – Открывать?

– Да, – помедлив секунду, кивнул он, и колдуны ловко, как десантники, впрыгнули в зал.

Все они были одеты в меховые штаны и унты, в руках держали куртки, и у меня сразу потеплело на душе. Вот ведь мелочь, а сразу понятно – родичи надеялись, что их позовут на помощь.

– Таресса, – немедленно взял на себя командование Неджериз, – открывай дверь в то помещение крепости, где находится шар.

– Всем одеться, взять теплую одежду! – закричал Балисмус. – Общий сбор, уходим!

– Тарессе одежду… – заикнулся Викторис и разглядел, что Силмор и Райвор уже впихивают меня в меховой комбинезон, а свекор держит наготове унты.

Дэс тоже торопливо одевался, Зигерс молча положил перед ним кучу теплых вещей.

Помещение, похожее на подвал – полутемное, прохладное и воняющее горьким дымом, – открылось без заминок, и первыми туда бросилась толпа моих монстров, а за ними четко, как воины, ушли старшие колдуны.

– Тут есть колонны, – бегло осмотрев подвал, обернулся верховный колдун, – можешь за них взяться.

– Д-А, – скомандовала я, и малый дракоша ловко обернулся вокруг одной из колонн.

Рисковать, когда есть такой помощник, я не собиралась.

Через полчаса наша армия увеличилась на пару десятков магов и почти сотню эвинов, которые, оказывается, тоже сидели на шаре. Едва мы начали переброску, они срочно вооружились и оделись. В подвале было тесновато, но приходилось с этим мириться – как выяснилось, дикие, уходя из крепости, подожгли все дома.

Они напали внезапно, рано утром, и не на эту крепость, а на соседнюю. Маги, едва получив тревожный сигнал, помчались туда на помощь. Но пока добрались по занесенной снегом тропе, оказалось, что дикие, изучив тактику защитников, на этот раз изменили своим правилам. Первый налет был отвлекающим, а едва маги добрались до соседней крепости, враги напали на их собственную, и на этот раз их было очень много. Маги бросились назад, но попали в ловушку. Кто-то очень ловко спустил на них лавину, и им несколько часов пришлось бороться за свою жизнь.

А когда Бертин дотащил сломавшую ногу Гайтолу до поворота, откуда открывался вид на крепость, он уже догадывался, что произошло. Шар крепости не отзывался на призыв амулета, а буран, бросавший в лицо колючие льдистые крупинки пороши, пах не снежной свежестью, а горьким дымом.

Я слушала его торопливый рассказ, пока через дверь проходили воины, проносили магические печи, одеяла и теплую одежду и уносили спящую Гайтолу и нескольких ребятишек, которых защитники крепости догадались спрятать в подвале, завалив кучей корнеплодов. Правильно сообразив, что нагруженные до отказа грабители на такое добро не позарятся.

Им и так повезло, этим диким разбойникам, именующим себя свободными князьями западных пределов. Они выгребли весь мед, воск, ценную утварь и звериные шкуры. А заодно угнали всех жителей, скот и лошадей. Лошадей, разумеется, запряженных в битком набитые сани. Потому и провозились почти пару часов.

– Ну, все? – Нетерпение жгло меня как огнем, стоило представить, каково сейчас полураздетым женщинам и детям брести по пронизывающему ветру.

– Своих монстров высадишь впереди, пусть перекроют дорогу, – отдавал указания Неджериз, не обращая внимания на косые взгляды эвинов и магов. – Но сначала высади нас группами на протяжении всего обоза, кучно он по такой дороге не пройдет. В каждой группе по одному темному, три светлых мага и десять воинов. Остальные в резерв, а то будут мешаться под ногами. Темные бросают атакующие, белые – защитные и собирают пленников, эвины – по обстановке.

– Не волнуйся, сообразим. – Найкарт, шедший во главе первой десятки, подмигнул мне: – Открывай, сестрица.

– Ни пуха, брат Петруччио, – пробормотала я счастливое пожелание и остановила сферу недалеко от бредущих за санями пленников, сгрудившихся в тесную кучу. Резко распахнула дверь во всю ширь и тихо сказала: – О!..

Воины и маги посыпались из прохода, как горох, а между ног у них змеей скользнул один из монстров. Слушать колдуна с точностью до слова в том, что касалось моих дракош, я вовсе не собиралась. Как и объяснять в такой спешке свои соображения. Пятнадцать штук, чтобы закрыть проход, – это, по-моему, перебор. Особенно если не знаешь, что я все время совершенствую их умения, и они очень прилежные ученики.

В следующие десять минут я была очень занята – открывала дверь каждые двадцать метров, стараясь не отвлекаться на наблюдение за происходящим через шары, за которыми сидели пришедшие из дворца ученики. Дэс ушел в составе третьей группы, но не как белый, а как темный маг, и мне очень хотелось посмотреть, как они воюют. Но я стиснула зубы и все гнала и гнала сферу, чтобы передовая часть отряда не успела ничего понять и не побежала. Когда выпрыгнула последняя, седьмая группа во главе с Неджеризом, я рывком бросила сферу вперед, на расстояние в полсотни метров до группы всадников, едущих во главе обоза, и произнесла, на взгляд озадаченных магов, полнейшую абракадабру.

– Д-А, все вперед, пополам, объем вчетверо, форма кенга!

Однако тренированные дракоши все поняли отлично. Высыпались в снег, на несколько секунд замерли, делясь каждый пополам, и начали стремительно раздуваться, превращаясь в некоторое подобие очень крупных кенгуру. Только головы на длинной, гибкой шее были драконьи, да когтистые лапы намного мощнее и длиннее.

Эту форму я определила для своих питомцев как боевую, и потому они не стали сидеть посреди дороги истуканами. Едва завидев приближающихся врагов, ринулись на них, на ходу заканчивая трансформацию. В боевых формах было для дракош одно запретное для всех других, кроме пояса и кольчуги, удовольствие – разрешалось кушать. Вернее, поглощать все оружие, как металлическое, так и магическое. Дракоша больше не боялся стать слишком большим и не вместиться в окно, вера монстра в то, что Таресса всегда найдет для него достаточно места, напоминала теперь фанатичное обожание, но нисколько не мешала ему оставаться живым и любознательным.

Полюбовавшись несколько секунд, как почти два десятка монстров, все увеличиваясь, несутся на пока еще не рассмотревших их за снежной пеленой врагов, я двинула экран назад, поднимая чуть выше и стараясь рассмотреть сквозь поземку общую картину боя. И очень скоро убедилась, что в такую погоду это совершенно невозможное занятие. Отпустила сферу и щелкнула по поясу:

– Вылезай, мелкий! Сделай мне зеркало побольше.

А что, зря я почти семь килограммов на талии таскаю? Пусть он и отделил сегодня третью часть по моему приказу, прикрыть туловище Дэса такой кольчугой, как у меня, все равно еще порядочно осталось. Правда, не хотелось мне его в таком виде воинам и магам показывать, чтобы не прятать потом глаза от завистливых взглядов. Ведь очень трудно им объяснять, что части дракоши вдали друг от друга начинают терять нечто очень важное – жизнерадостность, детскую непосредственность и еще совершенно неопределимые качества. Я называю это тоской, а дракоши несправедливым получением поглаживания пузика. Но во всех случаях расставаться надолго со своими частями монстр категорически не намерен.

Дракоша змеей скользнул на стол, растянулся в экран, выдал цветную кашу, перемешанную со снегом.

– Ты мог бы не показывать снег, – жалобно попросила я, – мне он мешает.

Змеиная голова, притулившаяся на правом верхнем углу рамы, вытянула шею, заинтересованно заглянула в экран, и снег постепенно начал пропадать, словно тучи вдруг иссякли, а ветер прекратился.

Кто-то из воинов, толпившихся рядом, восхищенно присвистнул, привлекая к себе внимание магов, видевших в шарах рваное мутное изображение, тающее во вспышках и охапках снега.

– Эх, нам бы такое окошко, – вздохнул кто-то за спиной, и я болезненно поморщилась. Начинается…

– Мы без Тарессы не будем жить, – строго посмотрев на говорившего, выдал вдруг мелкий их общее мнение. – Она нас любит.

– Дракоша, – укоризненно глянув на качающего права монстра, торопливо перевела разговор на более волнующую всех тему. – Передай, пусть дракоши спросят, кому нужна помощь.

– Силмору, – через миг ответил он, и я тут же открыла туда сферу.

Силмор ушел шестым, между отцом и верховным магистром, и раз они не смогли ему помочь, значит, там сейчас жарко.

Двое последних магов и десять эвинов спрыгнули в метнувшуюся за дверью метель, я захлопнула дверь и спросила: – Д-А, как дела у кенг?

– Хорошо.

– Отправьте двоих на помощь Силмору.

– Куда врагов девать? – Оказывается, дракошу волновал совсем другой вопрос.

– Бросайте пока там, забирайте в пузики пленных, женщин, детей и грейте. Передай приказ: всем полным объем вчетверо. Кто набрал полное пузико, зовите, буду забирать.

– Я ничего не понимаю, – сказал из шара Бердинар, которого Кантилар не пустил в крепость, – но они мне нравятся.

– Мне тоже, – вздохнула я, и тут услышала категорический приказ Неджериза:

– Таресса, переместись во дворец. Первыми пойдут пленники и воины, они тут больше не нужны. Кроме тех, что поведут назад обозы. Тебе все это не перенести.

В следующие три часа я работала как гастарбайтер. Моталась между столицей, подвалом и соседними крепостями, откуда привела несколько десятков местных жителей, чтоб ухаживали за скотом и помогали строить крепость заново. Потом переправляла дракош на остров, потом магов домой, воинов, которые оставались в крепости для охраны, какие-то продукты, пленных и колдунов…

Дэс первым заметил, что я начинаю отвечать невпопад. Он обхватил меня, как плюшевую игрушку, и приказал отпустить сферу.

– Там еще немного осталось… – пробормотала я, глядя на румяные от заката облака за окнами дворца, где мы сидели, но муж и слова мне сказать не дал.

– Все главное сделали. Пока не отдохнешь, никаких «немного».

– А домой мы разве не пойдем? – возмутилась я, но тут уже на сторону Дэса встали колдуны и Найкарт, неизвестно когда успевший умыться и залечить небольшой ожог – оказалось, у диких был шаман, до последнего швырявшийся огненными заклинаниями.

– Вам покажут комнаты, Дэсгард правильно говорит, – непререкаемо объявил Бердинар, и я со вздохом сдалась. Ведь обходились они как-то без меня?

Глава 4

На войне как на войне

Я проснулась от смутной тревоги, от ощущения, что проспала, или опоздала, или забыла что-то сделать. Так у меня иногда бывало – увлекшись книгой или компьютером, что-то упускала из памяти. И, едва открыв глаза, я задумалась: а что в этот раз сделала неправильно? Попутно рассеянно обшарила взглядом комнату. На столике, рядом с полной фруктов вазой, еле светился магический светильник, совершенно не мешая спать и одновременно разгоняя полный мрак. Напротив широкой лежанки темнел зев погасшего камина, в креслах, стоящих возле него на ковре, никто не сидел. Интересно, и куда же девался Дэс?

О том, что мужа не было рядом, я знала, еще только выныривая из сна. Когда он близко, я чувствую его, несмотря на все щиты. Как мне начинало казаться со все растущей уверенностью, Ленди не только добавил мне защиты, но и усилил ту самую особую чувствительность ходящих, на которую осторожно намекали маги.

Вскоре оказалось, что мужа нет и в ванной, и, вернувшись в постель, я невольно задалась вопросом, где он может быть. Однако идти посреди ночи искать мужа по залам и комнатам дворца у меня не было никакого желания. Как ни поверни, это смахивало на банальную слежку обманутой жены, а открывать сферу значило выдать себя. Дэс и Найкарт сразу почувствовали бы это благодаря тем самым клятвам крови, от которых так предостерегал меня свекор.

Все-таки есть в нем какие-то моральные принципы, вздохнула я уныло. Нельзя этого не признать. Ведь ему я в порыве отчаяния тоже предлагала принести эту клятву. Но сейчас у меня не о нем болит голова. Хотя все колдуны вынужденно остались ночевать во дворце, отправить их по своим мирам у меня не осталось вечером сил. В том, что Дэс прав, я убедилась, едва оказалась в постели. Сон свалил, едва голова коснулась подушки. Я даже не поела как следует. Так, может, это чувство голода подняло меня с постели?

Я выбрала себе в вазе плотный, мясистый плод пишты, похожий на вкус на ореховую пастилу, и надкусила, продолжая размышлять, где все-таки находится мой муж. И одновременно припоминала вчерашний бой. У нас потерь не было, не считая нескольких легкораненых. Не ожидавшие нападения воины диких князей растерялись только в первую минуту. А потом сопротивлялись с отчаянием погибающих, не стесняясь прикрываться пленниками, особенно пленницами. И не будь с эвинами и магами колдунов, щедро разбрасывающих мощные заклинания сна и подчинения, пробивающие даже самые сильные защитные амулеты, вряд ли обошлось бы без потерь. Ну а шаман вообще бился как сумасшедший, Зигерс с Райвором едва справились с ним вдвоем.

– Черт! – обругала я себя, едва припомнив, как следила за этой схваткой через дракошу, что-то я со сна несообразительная. Где мой маленький Д-А?

– Дракоша!

– Дракоша тут. – Из-под кровати выскользнула и поднялась над краем постели желтоглазая голова.

– Влезай сюда. Скажи, какие последние приказы выдал Дэс, когда я заснула?

Да, разумеется, я мужу доверяю, но все равно желаю быть в курсе происходящего, особенно когда рядом с ним вертится толпа темных колдунов. Не то чтобы я боялась, что они причинят ему вред. Наоборот, в том, что Вандерс будет защищать сына, не сомневалась ни секунды. Волновало другое – уж слишком колдун желал создать собственную крепкую империю, а, как я знаю по историческому опыту, империи очень ненадежные структуры и имеют свойство разваливаться. Самые стабильные – как раз небольшие государства.

– Забери свою часть, охраняй Тарессу. Вызови меня, если в комнату войдет кто-то чужой или Таресса проснется, – отчеканил дракоша.

– Ты выполнил последний приказ?

– Нет. Таресса запретила сообщать, что она делает.

– Умница, правильно сделал. Раз я уже проснулась, то сама могу решить, сообщать об этом или нет. Иди, поглажу пузико.

Вот в этом вся разница в обращении с дракошей между мной и магами. Когда я отдаю приказ или заранее готовлю команду, то сначала подробно объясняю, почему нужно сделать именно так. А вот маги обращаются с ним как с рабом, не заслуживающим никаких объяснений.

Дракоша мгновенно оказался рядом. Я погладила пузико и попросила показать мне Дэса. Его амулет и кристалл эрга дракоша чувствует так же хорошо, как шары, особенно после того, как мы скормили ему хрустальные осколки разбитого столбом шара. Мой питомец немедленно растянулся в экран, и передо мной возникла идиллическая картинка: просторная гостиная, светящийся догорающими угольками камин, низкий широкий стол, заставленный остатками пиршества и графинами, кубки в руках привольно рассевшихся по креслам колдунов, магов и воинов.

Почти мужские ночные посиделки, если не считать нескольких магесс. Хенна, уехавшая в столицу по своим делам, Гайтола, которую я видела в последний раз лежащей на руках уходящих во дворец эвинов, и немолодая магиня со смутно знакомыми чертами худощавого лица, хотя я могу поклясться, что ни разу не видела ее раньше.

Желудок мгновенно всполошился, получив от мозга сведения о недоеденных румяных кусках рыбы и остатках жареного гуся, и меня потянуло к ним, как гвоздик к магниту. Но не бежать же неглиже? Прибавив свет, я ринулась обыскивать сундуки. Выдала дракоше команду усилить звук, собираясь попутно со сборами следить за происходящим.

А судя по первым услышанным мною словам и довольной роже Терезиса, происходило там нечто противное моим принципам. И мой муж тоже в этом участвовал, хотя и с несколько хмурой физиономией. Впрочем, у Хенны она была такой же, чего нельзя было сказать о незнакомой магине.

– А Тарессе вы когда собираетесь сказать? – осторожно осведомилась Хенна и получила в ответ неприязненный взгляд незнакомки.

– Почему мы должны ей докладывать? Хенна, я понимаю, что они пока напарники, но ты и сама знаешь, что это бесполезная связь. Ее даже рвать не нужно, она и сама скоро иссякнет. Вообще не понимаю, с каких пор эта ходящая решает судьбы всех окружающих.

– Ты сейчас неправа, Клиза, – жестко обрезал Балисмус, и я сразу простила ему все прошлые обиды. – Таресса – эргесса и член совета как лучшая в своей профессии. Поэтому она имеет право все знать и высказать свое мнение.

– Мне кажется, ты не видишь, Бали, – едко возразила Гайтола, – что она все время пытается одновременно держать возле себя нескольких мужчин – видимо, так чувствует себя более важной.

Ах ты, гадина, возмутилась я, кто бы говорил! Вот уж точно, каждый судит по себе и приписывает другим именно те недостатки, в которых погряз сам. Что там про бревно в глазу?

Ну все, ребята, вы меня вывели из себя! А муж-то мой что молчит или не хочет снова ссориться с родичами?

Я торопливо натянула шаровары и тунику, велела дракоше втянуться в пояс и охнула – малыш явно снова сожрал кусок чего-то совершенно несъедобного, на мой взгляд. Но разбираться пока не стала, из гостиной раздался холодный голос Дэса.

– Мое мнение вы знаете, – сказал муж, и я ринулась к экрану, теряя шпильки, – это личное дело Терезиса. И раз ученик просит, я ничего не скажу любимой. Но только до тех пор, пока она не спросит сама, потому что врать ей ради ваших интриг я не намерен.

– Так она сегодня же и спросит, – приуныл Тер. – Все знают, какое у нее чутье.

– Не успеет, – сообщил Вандерс. – Алентина здесь, в столице.

А вот за сведения большое спасибо, родственничек. И хотя я отлично понимаю, что все согласны и даже сама Аля вроде бы не против, но вот такой вид брака между наследниками двух влиятельных домов мне просто претит. Есть в этой расчетливости что-то от зоотехников, и мне даже думать в этом направлении не хочется. А хочется потрясти эту инфантильную, выращенную, как герань в горшке, домашнюю царевну и пояснить ей наглядно, что значит быть женой эрга, и особенно любящей женой.

– Дракоша, ты можешь найти в городе Алентину?

Дракоша думал минут пять. Я уже и оделась, и обулась, и несколько фруктов нервно сжевала, и кругами по комнате побегала, ожесточенно поглядывая на обсуждавших детали ритуала магов.

Ну каков все же интриган этот Вандерс! Снова оказал нам услугу, снова втерся в доверие, скоро станет тестем Терезиса. Нет, я в принципе не против. Но куда он так гонит? Почему вдруг так заспешил? Черт, хоть привяжи его и начинай допрашивать.

Хотя… есть у меня несколько интересных задумок, но сейчас не до них.

– Дракоша нашел, – гордо объявил монстр и нагло выпятил пузико.

Конечно же я погладила, я бы его даже расцеловала за такую новость. Потому что в голове начал складываться план.

– Покажи.

– Далеко, – пожаловался он, и я не стала настаивать. – Ладно, из другого места посмотрим. Иди в пояс и сделай мне кольчугу, только голову и кисти рук пока не закрывай, это будет называться – краткая версия. А когда все закрыто – просто змея.

Пока дракоша затягивал меня в кольчугу, я добавляла команды на все случаи жизни, а едва он все закончил, натянула сверху первое попавшееся платье и шаль и перенеслась на центральную площадь. Стараясь не думать, что сейчас чувствуют мой муж и напарник.

– В какой стороне Аля? – поежилась я просто по привычке: дракоша, бравший энергию из накопителя, сразу нагрел кольчугу до температуры тела.

В столице снегопада не было, снег прошел тут несколькими днями раньше и лежал красивыми пышными сугробами, расчерченными темными тропинками.

– Там, – указала металлическая лапа, вылезая из моего рукава.

– Хорошо. – Я оглянулась по сторонам и, убедившись, что в такую глухую пору не спят только изобретательные колдуны и сумасбродные ходящие, открыла сферу. – Смотри!

Экран помчался над крышами домов, над заваленными снегом садами, расчищенными дворами и пустыми улочками.

– Здесь, – едва мы достигли небольшого двухэтажного дома, уверенно сказал дракоша, и я очень внимательно изучила этот дом.

А потом прыгнула в свою башню и отдала приказ:

– Никого в дом не впускать. Абсолютно. Кто в доме есть?

– Только Диша.

– Отлично. – Я спешно открыла сферу в столичный домик с нечищеным двором, без единого человеческого следа, даже не сомневаясь, что об этом тотчас станет известно Вандерсу.

Но пусть попробует помешать.

Две девушки спали в одной комнате, и если одна из них была светловолосой и свободной, то вторая, брюнетка, была прикована к цепи.

– Дракоша, не показывай голову и глаза, – тихо велела я, помня о пугливости Тэннели, и скомандовала, открывая сферу на звук и видимость: – Подъем!

– Что, утро? – подскочила Аля. Обнаружила меня и радостно взвизгнула: – Таресса! Как я рада!

– Я тоже, – поглядывая на ее настороженно выглядывающую из-под одеяла сестренку, улыбнулась я загадочно. – Как, по-вашему, что я сейчас делаю?

– Не знаю. – Алентина вся замерла от предвкушения. – А что?

– Собираюсь вас украсть к себе в гости! Ты умеешь снимать эту цепь?

– Но, папа…

– Ты помнишь, как он злился, когда мы устроили ту шутку на пляже? А потом даже радовался!

– Ага, – расцвела она, – это было очень весело!

– Ну так открывай ее и бегом ко мне, а то он уже близко! – Я старалась не выдать своего нетерпения.

– Но… – Она оглянулась на Тэннели, увидела ее умоляющий взгляд и решительно взялась за цепь. – Надеюсь, он меня не убьет.

Как я и думала, цепь запиралась на магический замок, и Алентине было известно заклинание-ключ. Все-таки она не настолько послушная кукла, радовалась я, глядя, как споро собирается царевна, сделав свой выбор. А уже через минуту, схватив свои одежки, девушки вывалились на мою широченную кровать.

– Мне нужно сделать пару указаний, чтобы колдуны не проникли в дом, – сообщила я гостьям, – а вы придумайте, чем будем заниматься. Можем пойти пить чай, можете укладываться тут спать. Но сначала один вопрос: пояс с Тэннели не снимается?

– Нет, – вздохнула девушка, – я с ним всегда.

– Плохо, – подумав, сообщила я, уверенно глядя на нее. – Тебя нужно защитить на случай, если мы куда-нибудь отсюда уйдем. Уйти нечаянно из этой башни нельзя, она строилась для ходящей. Ты же знаешь, что я ходящая?

– Ага, – в черных глазах девушки горел робкий, но живой интерес, – я видела одного ходящего, но так быстро переходить он не умел.

– Да, мне повезло… А вы когда сюда пришли? В смысле, в столицу?

– Уже три дня живем, – пожаловалась Алентина, – но никуда не ходим. И отец сразу ушел, только служанку с нами оставил.

– Ладно, мы его за такое отношение накажем, – подмигнула я. – Ну что, пойдем чай пить или досыпать будете?

– Да мы и так все время спим, – дружно возмутились девчонки. – Лучше чай.

– Тогда одевайтесь и вниз. Если чего-то из одежды не хватит – вот шкаф, вот комод. Все, что хотите, берите. Только, Тэннели, хочу предупредить: я везде рисую таких страшных зверей, зубастых и хвостастых, ты не пугайся, ладно?

– Ага, – довольно жмурясь, сообщила девчонка уже на полдороге к шкафу, и я с чистой совестью рванула вниз.

Но оказалось, на площадке лестницы меня ждало возмездие. В виде мрачной, как туча, Диши. Едва я ее увидела, сразу вспомнила, что забыла предупредить служанку об отмене своих указаний.

Черт! Так вот что мучило меня во сне, ясно поняла я, бросаясь к кухарке.

– Диша, прости! Только что вспомнила! – Лучше покаяться сразу, чем быстрее получишь выговор, тем быстрее он останется позади. – Но на западную крепость напали, всех увели в плен – и детей, и женщин, и защитников. Всех, кто не погиб. А магов под лавину заманили. Гайтола ногу сломала, и пока Бертин ее тащил, крепость почти сгорела. Вот мы туда и пошли… А потом я так устала, что заснула… А покушать ничего нет? Я Алентину и Тэннели в гости привела.

– Ох, боги, вот какие дела-то творятся! – всплеснула руками сразу забывшая про все обиды женщина. – Сейчас бегу все разогревать. А где девушки?

– В моей комнате. Я пока на третьем этаже поживу, – еле успевала я за бегущей по лестнице кухаркой. – Мы тут сядем, сейчас я камин зажгу.

Я и на самом деле собиралась зажечь камин, для уюта. Разговор предстоял нелегкий.

Но сначала села на диван и выдала дракошам подробные указания. А потом, немного посомневавшись, открыла экран в ту гостиную, где в последний раз видела мужа. И сразу услышала его голос… но узнала не сразу.

– …снова из-за твоих интриг! – Стоявший на пути к двери Дэс отрывисто ронял ледяные, острые, как сосульки, слова. – Никак не пойму, чего ты добиваешься? Чем тебе так встало поперек горла мое счастье? Сколько лет я искал ее, сколько боли вынес, сколько ошибок совершил. Почему ты тогда мне не помог? А едва у меня наладилась жизнь, ты лезешь в нее грязными сапогами!

– Дэс, все не так. – Мрачное лицо Вандерса кривилось, как от пощечин. – Наоборот…

Внезапно он насторожился, опустил взгляд на амулет и стиснул зубы.

– Таресса? – с надеждой оглянулся Дэс, и мое сердце рухнуло, как подтаявшая лавина в пропасть. – Заберешь меня?

– Конечно, любимый, – украдкой вздохнула я. Планы рассыпаются, как песчаные замки.

Подвела сферу сверху, перевернула входом вниз, распахнула заслоны и быстро надела на мужа, как сачок на бабочку. А едва края коснулись пола, захлопнула заслоны.

– Ловко! – Дэс всего секунду выглядел ошарашенным, потом метнулся ко мне, стиснул в объятиях: – Томочка, как я рад…

– У нас гости, – сообщила я, – ты уже знаешь?

– Да, – усмехнулся он, усаживаясь рядом. – Вандерс сразу почувствовал. Даже до выхода добежать не успел, как все связи оборвались. Томочка, я так боялся, что ты ушла в другой мир.

– Ну, все это у нас впереди, – загадочно объявила я. – Но сейчас мне нужно разжечь камин…

– Сиди. – Он, не оборачиваясь, махнул в сторону очага рукой, и там загудело яростное пламя. – Так что там про планы?

– Сначала подсмотрим, что делают враги. – Я кровожадно ухмыльнулась и открыла экран в гостиную.

Зря открывала. Они все сидели и молчали, и худое лицо магессы Клизы теперь кривила такая злоба, что я сразу поняла, и кем она приходится Терезису, и кто именно в его семье был противником отношений мага с простыми девушками. Сам напарник сидел с похоронным лицом, но впервые за последние месяцы я не испытывала ни жалости, ни вины. Я ведь честно предупреждала, но он не захотел слушать и не решился спорить с матерью. Или с Вандерсом, или с ними обоими… какая разница?

– Таресса, – в этот раз Неджериз первым почувствовал мое появление и быстро прошел на то место, где недавно стоял Дэс. – Я даю честное слово, что ничего не знал об этой затее. Спроси Дэсгарда, он подтвердит. Пригласи меня в гости, мне нужно поговорить с тобой. Очень нужно.

А мне очень не хотелось его звать, вот совершенно. Он был намного коварнее и опаснее Вандерса, я просто печенкой чувствовала. И осторожное пожатие руки мужа тоже это подтверждало, как и его сразу насторожившийся взгляд. Но кто-то очень любознательный, сидевший в моем мозгу, уже припомнил обрывки случайных фраз, странных оговорок, несовпадений в рассказах и просто жаждал услышать рассказ этого колдуна, попытаться сложить разрозненные части головоломки, выяснить правду и понять происшедшие в далеком прошлом события.

Дэс прижал меня к себе еще крепче, шепнул – «чуть позже», и я безжалостно задавила собственное любопытство. Мнение мужа мне дороже тайн, а ему сегодня и так досталось.

– Извини, Неджериз, – самым кротким голоском, какой сумела изобразить, сказала я, – но сейчас не время приглашать гостей. Возможно, немного позднее… Ты не против?

Он как-то очень жестко двинул скулами, и я обмерла, вдруг увидев их несомненное сходство, не настолько явное, чтоб его можно было разглядеть с первого взгляда, но достаточно убедительное, когда знаешь лицо человека так же хорошо, как я лицо своего мужа. Ну и конечно, мои навыки копировщика тоже сказались, это я поняла уже в следующую минуту, говоря совершенно не то, что собиралась сказать сначала.

– Ты же будешь во дворце? Обещаю, я тебя найду.

И закрыла экран, потому что на лестнице появилась Алентина, а следом за ней осторожно шла Тэннели, придерживаясь рукой за перила, – ей явно было непривычно ходить без цепи.

– А у меня чай готов. – Почти одновременно в дверях кухни показалась Диша с подносом. – Добрый вечер, эрг. Добрый вечер, магесса Алентина и Тэннели!

– Уже утро скоро. – Дэс встал с места и пододвинул к дивану стол. – Привет, девушки! Проходите, садитесь.

Глава 5

Странные превращения

– Все! Очень вкусно, но я больше не могу! – Я отодвинулась от стола и вздохнула. Дишины пироги – страшная вещь – сколько ни ешь, хочется еще кусочек. И вдруг вспомнила: – А где Веник?

– Сейчас принесу, а зачем он вам? – всполошилась кухарка, которую мы усадили пить чай вместе с нами.

– Не тот веник, которым подметают, – поняла я свою ошибку, – а тот, которого я тебе принесла в подарок… Дэс? Куда он делся?

– Радость моя, – эрг выглядел озадаченным, – я не знаю. Но в информатории он еще был с нами, а потом мы так быстро пошли в крепость… Давай заглянем туда?

– Ох, боги… – растерянно охнула Диша. – И что это за подарок?

– Сейчас… – Я уже распахнула сферу и обшаривала зал шара. – Веник!

– Наверное, он в чайной комнате, – тихо подсказал Дэс, успокаивающе поглаживая меня по спине. – Там же всегда пироги, а он покушать любит.

Но я уже и сама так подумала и перекинула сферу в столовую. Зеленая нарядная курточка обнаружилась в уголке дальнего дивана. Веник крепко спал, свернувшись в клубок, как кошка.

– Веник, – тихонько позвала я, остановив экран рядом с ним и снимая заслоны, – пора домой. Погостил тут – и хватит.

– Куда домой? – не понял он. – К Юстиусу?

– Ко мне, я тебя насовсем забрала. Прыгай сюда.

И, не дожидаясь, пока он решится, загребла его, как совочком, и закрыла сферу.

– Хорошо, что никто из магов не заметил, а то могли и увести, – радовалась я.

– Не заблуждайся. Никто его не увидит, пока он сам не захочет, – небрежно поднимая мое приобретение за шиворот, усмехнулся Дэс, – он умеет отводить глаза. Принимай, Диша, вот тебе помощник. И не смотри, что он маленький, домовые все природные маги и легко могут содержать в порядке целый дворец. Слышал, Веник? Помнишь наш уговор?

– Помню, господин, – покорно согласился домовик. – А можно пирожка?

– Конечно, можно, – умилилась растроганная кухарка. – Спасибо, эргесса Таресса, даже не ожидала. Издалека, поди, такое чудо!

Подхватила домовика на руки и утащила на кухню, словно малыш долгожданную игрушку. И почему мне кажется, что теперь пироги в нашем доме будут печься исключительно такие, какие нравятся этому мелкому жулику?

– Ты не слишком с ним суров? – Я натолкнулась на ласковый и насмешливый взгляд мужа и вздохнула: – Ну ведь я никогда раньше таких не видела.

– Они по природе родственники лешим, так что можешь сделать выводы. А чем теперь будем заниматься?

– Я хотела немного поговорить с Алентиной, но вспомнила про остальных жителей балагана и про Кайонну. Давай сходим заберем? Но сначала я сделаю защиту Алентине и Тэннели. Вы согласны?

Разумеется, они были согласны, я видела это по их глазам. Поэтому кратко пояснила, что хочу сделать, и показала свою еще покрытую от локтя чешуей руку.

– Эту кольчугу не пробивает ни кинжал, ни стрела, при опасности или особой команде она покрывает и лицо, и руки. Кроме того, дракоша может идти, плыть, ползти или висеть, уцепившись одним пальцем, даже если его подзащитный в этот момент спокойно спит. Он защищает от жары и холода, может носить во внутренних карманах запас воды и еды и любые предметы. Не испугаетесь, если я покажу, как он закрывает меня всю?

– Нет, – храбро сказала Тэннели, и я продемонстрировала им почти весь набор дракошиных умений.

Почти весь. Кое-что не следовало знать даже им. А потом попросила Д-А – большого – отсоединить еще трех малых дракошек и запустила на пояса золовок и мужа. Разумеется, Дэс пытался возмущаться, но я кротко напомнила, что даже слова не сказала, когда на мне рисовали всякие узоры, и он сдался. После этого я выдала мелким вслух дополнительные инструкции, хотя уже объясняла все это раньше. Но дракоши слушали молча, они вообще обожают, когда им что-то объясняют, и все прошло просто отлично.

А затем я села на стул посреди гостиной и открыла экран в мир блуждающих рек. Здесь царила та неопределенная пора – еще не утро, но уже и не ночь, когда не спят только самая бдительная стража да воры, все остальные наслаждаются предутренней прохладой и последними часами отдыха перед рабочим днем.

В балагане тоже все спали. Привычно потихоньку хныкала в полусне дриада, тяжело дышал мохнатый зверь, разбросались по клетке лисички с высунутыми от жары язычками. Я подвела экран ближе и разозлилась: в чисто вылизанной погнутой миске не было ни капли воды. Все, заберу и их! Нельзя доверять животных людям, у которых нет элементарного человеческого сострадания.

Но сначала дриаду. Я подозвала большого Д-А, Тэннели уже его видела и не боялась, но на всякий случай мы посадили девчонку подальше и велели Алентине обнять ее за плечи. Я подвела сферу вплотную к деревцу, оглянулась на вставшего за плечом мужа и открыла заслон.

Д-А ринулся в проход, обхватил горшок сразу четырьмя лапами и вернулся в наш мир.

– Тащи на эркер, – подсказала я и подвела сферу к волку. – Если хочешь, я тебя освобожу и заберу в наш мир. А потом выпущу в любое место, только пообещай вести себя мирно.

– Обещаю, – прохрипел оборотень и настороженно уставился на приблизившегося дракошу.

А тот немедленно положил все лапы на цепь, и через минуту она потекла, растаяла, впитываясь в них, как вода в песок. Ждать, пока волк поднимется, дракоша не стал, легко поднял его и перенес на ковер.

– Ошейник сними.

– Подожди минутку. – Я вела сферу к клетке с лисичками.

– Стой! – Я оглянулась, поймала недоуменный взгляд мужа и поняла, что это сказал не он.

– В чем дело?

– Ошейник… – Я поняла, что оборотню очень трудно говорить в таком виде, но он хочет сказать нечто важное, и нехотя закрыла сферу прямо перед носом проснувшихся животных.

– Дракоша, сними с него ошейник.

– В нем магия, – коротко уведомил монстр, и волк глянул на него уважительно.

– Злая?

– Нет, – смело провел рукой над ошейником мой муж и удивился: – Ну надо же, не предполагал. Похоже, зря мы не ходили в балаган. Можешь поглотить ее, дракоша.

– Ничего не зря, – возразила я, глядя, как дракоша обнял удлинившейся лапой моего бывшего соседа за шею, чтобы разом поглотить весь ошейник. – Вы бы сразу прибили и Хиршана, и его прожорливую жену.

– Все, – объявил монстр через пару минут и отступил от мохнатого гостя.

А тот вдруг окутался густым туманом, застонал, скрипнул зубами… Мы следили затаив дыхание. И все равно были потрясены, когда туман резко впитался в бывшего волка, и мы увидели неимоверно изможденного и грязного парня со спутанными в колтун волосами и ввалившимися глазами.

– Что сначала, – деловито шагнул к нему с бокалом чая Дэс, – пить, есть, купаться?

– Пить и купаться, – проглотив чай одним глотком, прохрипел освобожденный. Потом глянул на меня и добавил: – Это гольды. С них клятву взять нужно… на верность. Они по мирам как по лесу ходят, туда случайно забрели.

Дэс подал ему еще большой бокал сладкого чаю, провел рукой над головой, словно что-то снимая, поморщился и показал на дверь новой ванной комнаты.

– Иди купаться, там и одежда чистая есть, потом кормить будем. Да не пытайся сбежать, окна защищены.

– На всех окнах и балконах теперь дракоши, – сочла нужным предупредить я, – никого не впустят и не выпустят.

Гольды немного помялись, когда я озвучила им требование принести клятву, попытались торговаться, но тут за занавеской зашевелилась и застонала Илюра. Охая и постанывая, тяжело протопала к заднему выходу, даже не разглядев спросонья, что большей части их диковинок уже нет. Я сразу вспомнила, что ее выпороли, но почему-то не испытала особой жалости. Только вздохнула: кто ей не давал хоть немного думать и о делах, а не только о ненасытном пузе.

Лисички мгновенно сообразили, что при хозяевах сбежать будет невозможно, выдрали у себя из хвостов по клочку шерсти, отдали ее мне и хором пробормотали слова клятвы, за которой бдительно следил Дэс, вставляя необходимые, на его взгляд, дополнения. Я уже нервничать начала, когда все наконец закончилось и лисички оказались в нашей гостиной.

Почти так же, как оборотень, они вызвали туман, только ржавого цвета, и превратились в невысоких, мне по колено, старичков с белыми бородами и рыжеватыми грязными гривами.

Их мы отпаивали всей компанией, включая Дишу и Веника. А потом кормили, и они слопали целый котел тушеного мяса и полный поднос копченой гусятины и колбасок. Я не сразу заметила, как к ним присоединился оборотень, двигался он на удивление неслышно и быстро. Диша заметила его раньше всех, если, конечно, Дэс и Алентина не притворялись.

– Ох, боги, а этот-то какой тощий! – жалостно охнула кухарка и рванула в кухню за новой порцией мяса.

– Диша, мы там растение принесли, на нем дриада, полей его, – вспомнила я. – И скажи, пусть Веник горшок ей починит. Мне помнится, Тиша такие вещи легко делал.

– Можно нам идти? – наевшись, спросили гольды, и это были их первые слова в нашем доме.

– Идите, – разрешил Дэс, – но на улице зима. Вы не хотите попросить открыть вам двери в другой мир? Хотя бы в тот, где вы были.

– А что должны будем? – настороженно смотрел на меня старичок, но я молчала, совершенно не представляя, о чем можно их попросить и нужно ли это мне.

– Проведете своими тропами, если нужно будет, – остро блеснул глазами оборотень, и старичок сразу насупился.

– Все ты, Ярик… Выдал нас, теперь плату поднимешь.

– Может, напомнить, из-за чьей жадности я там полгода в шкуре сидел? – по-волчьи оскалился Ярик, и Тэннели, вздрогнув, плотнее прижалась к плечу сестры.

– Так твоя доля… – пролепетал старик и сразу заткнулся под яростным взглядом оборотня.

– Зачем мне доля, если меня теперь род назад не примет?

– Отказываешься? – робко осведомились старички, но он так глянул, что они дружно отступили к креслу Дэса.

– Сюда принесете, сами, без напоминаний. И не позднее, чем через три дня. Чтоб вон возле того очага лежало.

– Открой нам путь в тот мир, – уныло попросил старший. – Мы обязуемся провести своими тропами, если заблудишься ты или твой родич.

– Про шерсть не забудьте. – Похоже, оборотень очень хорошо знал привычки гольдов.

– Даем уже, – каждый дернул по нескольку волосков из бороды, и я вспомнила, что тут должны быть произнесены особые слова. Что-то вроде «тибидох».

– Как вас вызвать? – Дэс опередил меня, и старички, укоризненно поглядывая на приятеля, жадно рвущего мясо зубами, нехотя выдали нам инструкции.

А потом ушли в мир блуждающих рек, в то место, где из пустыни начинали расти горные отроги, уже порозовевшие под рассветными лучами.

– Кайонна! – охнула я, едва обнаружив, что почти рассвело. Бросила сферу к дворцу, но передумала, оглянулась на Дэса и спросила очень деликатно: – Может, привести Неджериза? Ну, там ведь защита… подстраховаться.

Он молчал несколько минут, и я уже сто раз раскаялась, что затеяла этот разговор. Потом заглянул в мои глаза, нежно и устало улыбнулся и кивнул.

– Зови. Я и правда устал.

– Может, отложим до вечера? – сразу отступилась я от своей идеи, но он упрямо мотнул головой.

– Нет. И пленника не забудь. Если ее не найдут, его точно казнят.

И я с чистым сердцем открыла экран в гостиную. Словно чувствовала, что никуда он не пойдет спать, этот настырный и нелюдимый колдун, начинающий дергать скулами от каждого малейшего сопротивления. Привык небось за свои сотни лет командовать слугами и рабами, вот и не понимает, что не со всеми такое проходит, бурчала я про себя, подкатывая дверь к стоящему у камина креслу.

– Проходи. – Открыла сразу все заслоны. – Ты один?

– А нужен еще кто-то? – едко осведомился магистр, уверенно шагая в гостиную.

– Не нужен, – непримиримо отозвался Дэс. – Потому и спрашивает, что у него есть привычка из-за угла выскакивать.

– А вы с чем чай пьете? – заинтересованно глянул на стол колдун, но я следила за ним, не отводя глаз, и заметила, как он обежал цепким взглядом и сидевших в обнимку девчонок, и невозмутимо жующего мясо оборотня.

– Диша, дай чистую чашку, у нас гость, – позвала я, но кухарка уже несла на подносе все необходимое.

И при этом смотрела крайне неодобрительно. Вот интересно, по каким признакам она безошибочно отличает колдунов от магов? Вроде никаких способностей у нее нет?

Но рассуждала я на все эти темы, уже ведя экран по пустынному двору, где только несколько слуг, зевая, сметали листья и мусор перьевыми метлами. Я даже похихикала – все правильно, гарем эмира не какая-нибудь городская многоэтажка моего мира. Разбудишь раньше времени – мигом окажешься во рву с крокодилами.

– Юстиус сказал – верхний этаж, – подсказал Дэс, и я кивнула.

– Помню, попробую по лестнице подобраться. Сверху должна защита стоять.

– Куда идете? – Неджериз мгновенно забыл про чай и оказался рядом с Дэсом. – Знакомый пейзаж. Мир блуждающих рек?

– Всюду-то ты побывал, – едко фыркнула я. – Может, и защиту на дворец эмира тоже ты ставил?

– Все-то ты угадываешь сразу, – в тон мне произнес магистр. – И что вам здесь нужно?

– Много чего, – мне неожиданно захотелось пошутить, – все обитатели гарема и все заключенные темницы. Там есть несколько человек, которые нас интересуют, ну а остальных – за компанию.

– Тогда вам нужно вести их не сюда, а во дворец, – скептически прищурился колдун, – тут все не поместятся.

– А мы так и собирались сделать, – спокойно сообщил мой муж, и я потрясенно вытаращилась на него. Он что, не понимает, что это шутка?

– Тогда почему пришли сюда?

– Тут источник, – иронично глянул Дэс, – а мы вчера выложились, спасая пленников.

– Где я могу поспать? – встал с места оборотень.

– Выбирай любой диван, – указал Дэс, – одеяла возьми за спинкой. Ну что, защиту снимешь тут или из дворца?

– Наверное, лучше все же из дворца, – прищурился Неджериз, и Дэс спокойно кивнул.

– Хорошо. Ну что, сестрицы, готовы познакомиться с толпой очаровательных блондинов?

Я тихо млела от счастья. Если мне не снится, муж сообразил, в какую сторону повернуты мои мысли, и собирается играть на нашей стороне.

– Любимый, я тебя обожаю!

– А я тебя еще сильнее, – серьезно сказал он, но в глазах плясали чертики. – Не забудь предупредить Дишу.

– Диша, мы уходим во дворец! – весело заорала я. Оглянулась на оборотня и добавила тихонько: – Ты тут Ярика корми хорошенько, я тебя предупрежу, как соберусь возвращаться.

– Таресса… – Алентина нервно крутила в руках платочек. – Ничего, что у нас такие платья?

– Не переживай, – отмахнулась я, – там гардероб – заблудиться можно, как в лесу. Запомни только одно: раз вы идете с нами, значит, вы в нашей команде и никто не имеет права вас забрать. А то там мамочка Тера сговорилась с твоим отцом, и они собрались вас быстренько поженить, примерно так, как Кефир Сину покупал. Так вот, я – категорически против. И ты тоже будешь, когда я тебе объясню все подробно, но сейчас мы идем спасать людей, и мне некогда. Смотри, не подведи меня.

– Поняла, – серьезно сказала золовка. – А если он… ну… – Она замялась.

– Скажешь слово «змея», – ехидно посоветовала я, – и дыши свободно. Все, уходим.

И открыла сферу.

Глава 6

Ключ в неизвестность

Через минуту я уже сидела на стуле посреди гостиной. За моей спиной стояли Дэс с магистром, вдоль стен бродили заинтересованные картинами и интерьером девушки, а Д-А караулил у двери и попутно вызывал Кантилара и Эндерада.

На этот раз я открыла сферу невысоко над крышами, и колдун сразу приступил к работе, а у меня появилась свободная минутка, чтобы подумать о последствиях такого резкого изменения наших планов. В том, что Дэс о них подумал, прежде чем обратить в действительность мою неудачную шутку, я не сомневалась, вот только переговорить нам было некогда. Да и не при гостях же разбираться?

К тому времени как Неджериз, последний раз взмахнув руками, сказал «готово», я успела прикинуть и выгоды, и убытки такого решения. И убедиться, что муж соображает очень быстро и, что важнее, не забывает о собственных интересах. Ведь если мы сейчас забьем закрома эвинов блондинками, ковену не придется весной сидеть целую декаду на шарах. А главное, мы с Дэсом сможем спокойно пойти в гости к папе, самому лучшему на свете, – в этом я убеждаюсь с каждой минутой.

– Таресса! – в комнату ворвался повелитель в сопровождении кучки воинов. – Зачем звала?

– Готовься принять тысячу блондинок, – опуская сферу в крайнюю комнату, сообщила я деловито. – Правда, некоторые крашеные, но потом разберемся.

– Но… – опешил он, перевел взгляд на ехидно ухмыляющегося эрга и обреченно выдохнул: – А ковен кого-нибудь заберет?

– Всех, кому не найдется мужчины, но первыми выбираете вы, – твердо и насмешливо сообщил Дэс. – И учтите – все они из гарема, и каждая рада будет из сотой оказаться второй или третьей женой.

– Это она? – спросила я, обернувшись на мгновение. – Эндерад тут?

Он уже стоял рядом, растерянно вглядываясь в худую женщину с погасшим, безучастным взглядом и спутанными волосами.

– Я усыплю, ее лечить нужно. Д-А, сюда! – Забыв про повелителя, Дэс шагнул в тесную, как бабушкина кухонька, комнатку, указал на Кайонну рукой и поднял поникшую женщину на руки.

Дракоша, протиснувшийся с ним, торопливо поглотил кусок грубой цепи, освобождая пленницу, и через минуту они с Дэсом вернулись в гостиную. Я проводила взглядом мужа, уносившего бывшую коллегу, и торопливо перевела сферу в следующую камеру. Время поджимало. Там нам неожиданно повезло – на полуодетых и избитых девушках, спящих прямо на голом полу, никаких цепей не было.

– Это наказанные за строптивость, – хмуро пояснила я эвинам. Они толпой ринулись в комнату, подхватили девушек на руки и понесли прочь, едва не скрипя зубами от негодования.

Всего в комнатах верхних этажей оказалось больше полусотни наказанных, и к тому моменту, как их всех вынесли, злобно шипела не только я и стоящий за спиной Дэс, но и угрюмые эвины.

Во дворце, как мне казалось, не спал уже никто. Дверь в гостиную даже не закрывалась, а Алентина и Тэннели забыли про наряды и стояли рядом с Дэсом, побледневшие и посерьезневшие. Где-то неподалеку мелькнул Вандерс, я заметила его краем глаза и насторожилась, но близко он не подошел. Чуть позже эвинов появились маги, потом прибежали несколько природниц во главе с Гелионой.

Почему-то именно они действовали слаженнее всех и точно знали, что нужно для того, чтоб облегчить нам работу. Бывшие белые девы принесли какой-то бодрящий чай и заставили меня выпить, успокаивали тех иномирянок, которые пугались или паниковали, усыпляли больных и отправляли в организованный в соседних комнатах лазарет. Алентина с сестрой как-то незаметно оказались в их компании и через некоторое время деловито бегали, отдавая приказания слегка ошалелым, но очень серьезным воинам. Терезис тоже был где-то неподалеку, но на глаза не показывался. Я его чувствовала, но у меня не было ни времени, ни сил заниматься его обидами.

Мы в этот момент как раз отправились в подвал, и Д-А пришлось разделиться на четырех малых дракошек, чтобы справиться с цепями. Почему злодеи и изверги всех миров так любят сажать людей на цепи? Я злилась от нетерпения, опасаясь, что у меня в разгар операции начнет кончаться энергия.

– Не волнуйся, – погладил меня по плечу Дэс, – у тебя еще достаточно сил. Ты уже придумала, как заставить наложниц войти сюда? Мы забираем приговоренных из последней камеры.

– Конечно, – кивнула я, – только нужно перейти в большой зал – туда, где проводится осенний бал. Мы объявим, что их пригласил в гости гарем соседнего эмира.

– Там нет соседнего эмира, – коротко сообщил Неджериз, отправляя в сон парня со вспухшей подушкой спиной, расчерченной черными следами плети, – только хан.

– Он добрый?

– Добрых правителей там нет, – ядовито сообщил колдун, – но он щедр к наложницам.

– Пусть будет хан, – отмахнулась я. – Добрых правителей в природе вообще не существует. Бывают мудрые, но редко.

– Спасибо, – раздался рядом полный горечи голос Кантилара, и я чертыхнулась про себя: и что его принесло именно сейчас? – В зале все готово.

– Надеюсь, вы не забыли, что сразу никаких мужчин поблизости быть не должно? – строго спросила я, открывая сферу в зал. Топать по дворцу у меня не было никакого желания. – А если и будут, то только под иллюзией или отводом глаз.

Разумеется, они выбрали иллюзию и отвод и еще накидки типа паранджи. И все равно стояли за моей спиной, пока Гелиона, взявшая на себя роль глашатая, объявляла, что сегодня все женщины по разрешению эмира идут в гости. К наложницам хана Ыржезира. Их там ожидает роскошный обед и подарки.

Сферу я установила в дверях, ведущих в большой зал, – так, чтобы все могли видеть столы, на которых слуги и воины в паранджах спешно расставляли сладости, фрукты, печенье и напитки. И первые же девушки, заглянувшие в проход, ринулись вперед, даже не заподозрив подвоха. Хотя мне показалось, что к этому приложили руки мой муж и колдун, делавшие какие-то подозрительные пассы, но обращать на них внимание я не стала. Мне было некогда – невольницы ломились сквозь проход, как футбольные болельщики на стадион, когда идет игра финала. Пришлось даже поставить двух дракош из четырех в виде ограждения, чтобы никого не задавили.

Двое других клонов Д-А, набравшие на поглощенных цепях почти полный размер, по моему приказу отправились заблокировать двери с мужской стороны и проверить комнаты, чтобы никого случайно не осталось. Ведь ясно, что от эмира в горячке достанется не тем, кто ушел, а оставшимся.

Тревогу подняли не внутренние охранники и не гаремные слуги, а бдительный страж угловой башни наружной стены, непонятно зачем проверяющий сохранность гарема с помощью подзорной трубы. Как стало понятно из его криков, которые дракоша для меня немедленно усилил, сначала часовому показалось, что у него глаза начали отказывать, после того как посреди женского чахлого садика вдруг ушла в никуда целая толпа гуляющих по утренней прохладе наложниц. Но когда минуту спустя начали исчезать и остальные прибежавшие из дома девушки, стражник уговорил посмотреть в трубу товарища, который некоторое время стойко отказывался.

Мы к этому времени перевели уже всех здоровых девушек и переносили больных и беременных из лазарета. Причем беременных было всего две, да и малышей в детском отделении было всего полтора десятка, в основном девочки. Как нам сказали, мальчиков с пяти лет забирают на мужскую половину, к наставникам.

И потому никто из нас не стал особенно волноваться, когда через обычно запертые двери на женскую половину ворвались внутренние войска. Лично меня вообще не интересовало, как мужики, помогающие держать взаперти беззащитных девушек, выкрутятся из положения. Любопытно мне стало чуть позже, когда они, потопав минут пять по нижним помещениям и лестницам, вдруг дружно рванули куда-то прочь.

– Крысы побежали с тонущего корабля, – злорадно констатировала я, представив толпу убегающих от казни местных мачо, и ошиблась.

– В этой стране есть предание, – зловеще ухмыльнулся Неджериз, – если в один прекрасный день исчезнет эмирский гарем, значит, близок конец света.

– И куда они в таком случае рванули? В подвалы за вином? – предположила я. Мои соотечественники поступили бы именно так.

– Зачем за вином? – искренне удивился колдун.

– Ну, чтобы обмывать… то есть праздновать конец света.

Похоже, мое пояснение ввергло в ступор не только колдуна, но и сновавших вокруг магов и эвинов.

– Как это – конец света и праздновать?

– А что еще делать? – оскорбившись за земляков, мрачно поинтересовалась я. – Каяться и делать добрые дела поздно, плакать и рвать волосы – бесполезно. А зато, когда конца не случается, оказывается, тот, кто отмечал, первым обрадовался продолжению жизни. Ну что, больше никого нет? Закрываю.

– Подожди, – остановил меня магистр и обвел в воздухе рукой небольшую окружность.

В то же мгновение все, кроме нас троих, оказались за непроницаемой преградой, как за стенками невидимого аквариума.

– У меня просьба. Большая просьба. Они сейчас пойдут убивать старого эмира, чтобы до обеда возвести на трон его наследника. Поскольку у того есть гарем, условие будет соблюдено, и конца света не наступит. Нужно его спасти.

– Никогда, – отрезала я. – Он мне глубоко противен, даже пальцем не пошевелю.

– Подожди, я объясню. У него есть вещь… Очень ценный артефакт. Но взять его можно, если эмир отдаст добровольно. Поверь, он больше никому не причинит зла, я поселю его в своем имении, там живут мои старые слуги. Зато за спасение он будет обязан подарить амулет.

– Это не та ли вещица, – сразу догадалась я, – ради которой Юстиус жил тут и служил простым лекарем?

– Старый пройдоха, – желчно усмехнулся Неджериз, – везде пролезет. Так поможешь?

– А кому достанется артефакт? – холодно уставился на магистра Дэс и даже растерялся от его откровенного смеха.

– Разумеется, тебе. Но это всего лишь ключ от одного места, и без меня вы туда не пройдете.

– Я бы не стала брать, – скептически сморщилась я, – такие вещи ничего хорошего обычно не приносят.

– Поторопись, – взмолился Неджериз, глядя на колеблющегося Дэса, – если мы не успеем, он перейдет по наследству, причем неизвестно кому.

– Таресса… – Муж произнес только одно слово, а я уже гнала сферу по мужской половине дворца.

Покои эмира мы нашли по звону оружия, яростной ругани, топоту и стонам – всем тем звукам, по которым я теперь сразу распознаю настоящую схватку.

Но наблюдать не желаю абсолютно. Вот и перепрыгнула сразу через несколько дверей, пока не добралась до роскошной спальни, где двое слуг натягивали на толстого, трясущегося старика явно тесное ему женское платье.

– Зря стараетесь. – Неджериз вышел в спальню через сферу и остановился напротив растерявшейся компании. – Спасти эмира Фюрхалида могу только я. Но не бесплатно.

– Джериниз? – вытаращился на магистра полуодетый повелитель. – Это твоих проклятых рук дело?

А разведка у него работает неплохо, отметила я, продолжая наблюдать за колдуном.

– Нет, не моих, – сказал верховный почти правду. – Меня только попросили помочь – люди, которым я не мог отказать. А у тебя есть всего минута, чтобы подарить мне одну безделушку и получить в обмен жизнь.

Наверное, он бы еще долго сопротивлялся, этот жадный и мерзкий человечишка, но грохот и крики раздались прямо за дверью, дрогнули от ударов массивные створки, и эмир сдался. Теперь уже бывший эмир.

Схватил лежащий рядом с ним узел, швырнул Неджеризу и с ненавистью прокричал:

– Дарю! Совершенно добровольно дарю священный знак богов Эвелдын-Тургуз, в благодарность за мое спасение! Спасай!

– Давай! – кивнул магистр, ловя узел, и в ответ бросил на старика заклинание сна, а я подогнала дверь вплотную к ним.

Слуги поняли все правильно, едва рассмотрели незнакомое помещение и чужих людей. Цепко подхватили тушу спящего хозяина и резво втащили в проход. Следом шагнул Неджериз, и я сразу захлопнула сферу. Надоел мне этот мир, просто до отвращения.

– Ну и как это понимать? – холодно спросил Дэс, презрительно глядя на деда, если я, конечно, не ошибаюсь в степени их родства. Но Неджериз только спокойно покачал головой:

– Не кипятись. Сейчас посмотрим, чего тут навертел этот подлец…

Очень много чего навертел, как вскоре выяснилось.

– Дурак тупой, – было самым ласковым ругательством магов и колдунов, когда из очередного развязанного платка то выползал клубок черных змей, то вылетала туча искрящихся злыми огоньками магических ос. Еще был ядовитый туман, огонь и какая-то мерзкая, нестерпимо вонявшая жидкость.

– И он мечтает, что я после спасения буду о нем заботиться? – рычал взбешенный Неджериз, уничтожая очередную пакость. – Как бы не так! Брошу посреди дороги, и пусть попробует сам себе на кусок хлеба заработать.

– Но он же не маг? – ничего не могла я понять, наблюдая за происходящим со стороны, через экран Д-А.

– А ему и не нужно быть магом. – Когда рядом появился Вандерс, я пропустила, но сумела не дернуться и ничего не сказать в ответ, – просто каждый раз, когда он находит нового колдуна, завязывает свою драгоценность в очередной платок и просит поставить ловушку посильнее. А потом казнит… если колдун не сумеет уйти.

– А как же он сам собирался открыть свой узел? – задумалась Тэннели. Ответил ей темный магистр, бросив изучающий взгляд на отца девчонки.

– Наверняка он об этом и не думал. У него была идея фикс защитить свою драгоценность, а остальные проблемы он, как обычно делают недальновидные люди, откладывал до того момента, когда они станут насущными. – Сообщив это, колдун распахнул последний платок и подал моему мужу какой-то странный предмет. – Дэсгард, я добровольно дарю тебе ключ от тайных врат в сокровищницу великой семерки, именуемый в эмирате Эвелдын, как священный знак богов Эвелдын-Тургуз.

– Так я и знала, – расстроенно проворчала я, – ключ от сокровищницы! Ну хоть что-нибудь бы пооригинальнее нашел! Кстати, Неджериз, и не мечтай, что я туда пущу своего мужа. Он у меня сам сокровище, и других нам не нужно. А теперь быстро говори, куда выбросить твоего эмира, он тут абсолютно лишний.

– Можно ко мне в замок, – встрял Вандерс, упорно державшийся рядом, – мы все равно домой идем.

И попытался схватить дочку за руку.

Тэннели даже слово «змея» произносить не пришлось, тайная инструкция для дракоши предусматривала такую ситуацию.

– Гарх! – резко отшатнулся колдун, когда ходящая вмиг покрылась чешуей, а ее коса поднялась над плечом толстой змеей со злобно скалящейся дракошиной мордой. – Таресса! Это что такое?!

– Неджериз, – вежливо попросила я магистра, подошедшего, чтобы показать, куда в проклятом мире отправить спящего повелителя и его слуг, – скажи своему бывшему ученику, что я с ним не разговариваю.

– Вандерс, – сочувственно объявил Неджериз свекру, – они с тобой не разговаривают. Ни она, ни Дэсгард. А девушек не трогай, они в нашей команде и тебе сейчас не подчиняются.

– Да как… – задохнулся от гнева свекор. – Она еще несовершеннолетняя!

– А чья она подданная? – заинтересованно прищурился магистр, и я поняла, что отныне Вандерс будет мстить не только мне, но и учителю.

Потому что точно помнила: в ханстве Ошергет можно выдавать девушек замуж с пятнадцати лет. И колдун это тоже помнил, потому что скрипнул зубами, сверкнул на нас разъяренным взглядом и сбежал, обставив это как гордый уход оскорбленного в лучших чувствах отца.

Унылое лицо сидящей в одиночестве Алентины я разглядела, когда в гостиной, кроме нашей компании, остались только Балисмус и Хенна, разглядывающие вместе с Дэсом лежащий перед ним артефакт. Все эвины и маги отправились знакомиться с нежданно свалившимся на них гаремом. И тут я сразу вспомнила, что даже чернявенькой Тэннели молодые эвины и маги отпускали сегодня в краткие минуты передышки комплименты и слова поддержки, а вот царевна не получила ни одного заинтересованного взгляда.

Да тут не только нахмуриться, волком взвыть пора, с особой ясностью сообразила я, вспомнив слова подружки Юльки, что, если на нее за день не оглянется ни один мужчина, это платье или юбку она больше никогда не надевает. А тут не за день, а за всю молодость… Черт! Почему я раньше не додумалась, что не один свекор умеет делать такие пакости?

– Неджериз, – позвала я глубоко задумавшегося магистра, и он, отвлекшись от своих мыслей, на мгновение взглянул на меня таким острым и отчужденным взглядом, что по спине скользнула ледяная змейка.

Это же сколько предательств и нападений, подлостей и обманов нужно пережить, чтобы, услышав свое имя в миг глубокой задумчивости, сразу вскидываться с такой готовностью к нападению и отражению удара? Определенно не так легка и весела жизнь темных колдунов, как думают некоторые, если они, прожив не одну сотню лет, так и не находят никого, кому могут доверять так же уверенно, как самим себе. Да им не завидовать нужно, а жалеть, что многие годы живут как на пороховом погребе.

– Так меня давно не оскорбляли, – сердито сообщил магистр. – Ты хоть понимаешь, кого вздумала жалеть?

– А ты что, чувствуешь мои эмоции? – поразилась я. – Как интересно. Ленди сказал, что усилил защиту.

– Эмоций я твоих не чувствую, – так же сердито буркнул колдун, – защита и вправду отличная. Но вот глаза у тебя ничем не защищены, а я за свою жизнь научился понимать по глазам и не такие простые выражения чувств.

– А-а-а, – успокоенно протянула я, – тогда ясно. Непонятно только, на что ты обижаешься, но сейчас мы говорим не об этом. Вот я хотела тебя спросить: как, по-твоему, чего хочется молодым парням, кроме славы и денег?

– Много чего, – ехидно заухмылялся Неджериз, – но, думаю, тебя устроит ответ – любви.

– Немного не так. Хочется не любви, а нравиться девушкам. Я в классе была младшей и видела, на что идут парни, чтобы привлечь внимание девчонок. Даже на голове ходят.

– Пожалуй, – подумав, кивнул он. – И что дальше?

– А как, по-твоему, страдают они, если девушки их не замечают? Ну вот просто ни одна!

– Несомненно. Мне уже интересно, к чему ты ведешь?

– К тому, что девушки в этом вопросе ничуть не отличаются от парней. Нам тоже хочется нравиться, хочется, чтоб смотрели с интересом, говорили приятные слова…

– Таресса! – ринулся ко мне муж, шлепнулся рядом на диван, стиснул в объятиях, нежно чмокнул в висок. – Прости… Вещица и правда интересная, но я про тебя не забыл.

– Любимый, – растрогалась я, – это ты прости. Я сейчас не о себе говорю, мне твоего внимания хватает. Вот посмотрите на Алентину, вы ничего не замечаете неестественного? В смысле заклинаний.

– Да ничего особенного, – пристально рассмотрел Алентину магистр. – Защита добротная, отворот тоже…

И тут до него начало доходить, особенно когда он увидел, как задрожали губы девушки при этих словах.

– Так он что… давно его повесил?

– Не знаю, – Аля уже всхлипывала, – сколько себя помню, столько и висит.

– Ты не мог бы снять? – тихо попросила я. – У нее уже комплекс неполноценности махровым цветом цветет. Мы на свадьбе Силмора пузырек приворотных духов на Алентину вылили, так всего трое подвыпивших гостей пытались за ней ухаживать.

– Тут к защите привязано, нужно разъединить… – Маги уже стояли рядом со всхлипывающей Алентиной и изучали нечто, мне невидимое. – Взгляни, Дэс, – сигналка идет, он сразу поймет и прибежит.

– Нужно перевести на кого-нибудь. – Неджериз цепким взглядом осмотрел всех нас и остановил взгляд на Хенне. – На ходящих нельзя, они без резерва, только на тебя.

– Пожалуйста, – развеселилась эргесса, – я от такого точно не расстроюсь. Но Вандерс – тиран. Это же нужно так детей охранять! Хуже чем в тюрьме.

– Понять я его могу, – глянув на Дэса, тихо призналась я, – но принять такие методы невозможно. Пусть бы приставил кого-то преданного или отправил в безопасное место, но сделать невидимкой – это жестоко. Вот потому я и против этой свадьбы, что он дочь как племенную телку продает. А тем более я против того, чтобы так женили Терезиса. Вы же знаете, что мать уже пыталась женить его на выбранной ею невесте. И чем закончилось? Он, можно сказать, в день свадьбы влюбился в подружку невесты, и потом всем было очень больно. И невесте, и ему, и его несчастной возлюбленной, потому что мамочка мгновенно их разлучила. А кто может гарантировать, что эта свадьба не закончится таким же образом? Или, еще хуже, вдруг он встретит новую возлюбленную через несколько месяцев? Ведь Тер пока даже не влюблен в Алю, ни цветочка не подарил, ни словечка не сказал. Просто решил больше не бороться с матушкой, так ведь?

– Я этого не знал, – мрачно процедил Неджериз, уверенно водя руками над головами сидевших бок о бок магинь, – но мне не понравилась спешка. А теперь вообще все не нравится, и мой совет – не торопись, девочка. Может, он и твое яблоко, но пока еще не созревшее. Лучше подождать, чтоб кисло не было. Ну вот и все, закончил. Теперь другое дело!

– Спасибо, – засияла смущенной улыбкой золовка и уставилась на меня. – Ты что-то говорила о гардеробе?

– Дэс, – отдавая дракоше приказ найти Ниницу или Золлиру, просительно глянула я на мужа, – мы пойдем платья мерить, а ты, может быть, поспишь? Хоть немного?

– Подумаю, – кивнул он и пошутил: – А вы смотрите не заблудитесь там.

– Нас, если что, дракоша вывезет.

Пересев в личный транспорт, мы с девушками отправились навстречу к отозвавшейся на зов Нинице.

Глава 7

Любовь и ненависть

Наверное, я слишком устала за последнюю неделю, и от скучного сидения в дешевом балагане, и от напряженной работы последних суток, поэтому наряды меня как-то не особенно интересовали. Зато девчонки просто ошалели от размеров гардероба и вскоре совершенно забыли обо всех тревогах и волнениях. Самым важным стал вопрос, какое из тысяч платьев, костюмов и нарядов выбрать, как не просмотреть самое-самое?

Как вскоре выяснилось, от Ниницы толку в этом деле было мало, ведьмочка выросла в небольшом городке и всю жизнь старалась выглядеть не красиво и привлекательно, а, наоборот, серенько и неприметно. Чтобы как можно меньше обращать на себя внимание, от этого тогда зависела ее безопасность и жизнь.

Вот и пришлось мне включиться в выбор нарядов не только золовкам, но и самой Нинице. Правда, по ее зову прибежали откуда-то две темноволосые девушки, из подружек эвинов, но они были какие-то неразговорчивые и нерасторопные, и это меня слегка насторожило.

Кажется, эвины утверждали, что все женщины во дворце чрезвычайно довольны своей жизнью? Я хотела было задать Нинице этот вопрос, но решила отложить на потом – Алентина как раз выбрала платье и потащила меня к зеркалу, ожидая моего одобрения.

– По-моему, ничего, – оглядела я голубое платье из матового шелка, – но нужно добавить белого или, наоборот, темно-синего. Накинь на плечи вон тот мех… как тебе?

Ей понравилось, и, отдав Алентину в руки служанкам, чтобы подогнать платье и причесаться, мы отправились выбирать наряды Тэннели и мне. Девушки в один голос заявили, что платье, в котором я гуляла до сих пор, совершенно не подходит для праздника, набиравшего обороты в залах дворца. Я и сама это знала, но не до платьев мне было, когда убегала отсюда ночью. Какой-то он для меня несчастливый, этот огромный и роскошный дворец, все время я из него убегаю, скользнула мимолетная мысль и потерялась перед ворохом тряпок, которые вытащили из недр гардеробной девчонки.

– Знаете что? – изрекла я, заметив несчастные глаза Тэннели, заявившей, что ей нравится сразу пять разных платьев. – Есть метод ненаучного выбора. Развесь их вокруг себя, зажмурь глаза и покружись, а потом бери то, какое попадется в руки, и надевай. Иначе праздник кончится, а мы так и будем тут сидеть.

Сама я поступила несколько иначе. Отбросила все варианты, совершенно не подходящие к настроению, и выбрала строгое темно-зеленое кашемировое платье, вышитое серебряной нитью и черным шелком. Несколько изящных бутонов по подолу и спускающаяся с одного плеча цветущая веточка – вот и все украшения, но мне не хотелось быть сегодня ни яркой, ни особенно нарядной. Я и на праздник собиралась идти ради золовок. Раз вытащила их из клетки, значит, должна развлекать и опекать.

Тэннели развесила возле зеркала выбранные платья, и я сразу убрала бледно-голубое и розовое.

– Извини, но это не цвета брюнеток. Розовый еще иногда можно носить, только очень насыщенного оттенка и с брусничным отливом, а вот это подойдет Нинице или Але. А голубой никогда не бери, кроме цвета морской волны. И вообще, я вижу тут только одно платье для тебя – вот это, пурпурное. И забудь, что у вас такие носят невесты, в моем мире все невесты надевают белое.

Ниница с интересом поглядела, как смотрится ходящая в пурпурном платье покроя принцесс, и решительно взяла розовое платье. А я горячо поддержала ее выбор – синяя юбка и серая блузка, в каких постоянно ходила ведьмочка, пригодились бы скромной гувернантке, но никак не жене одного из командиров эвинов.

Веселье было в самом разгаре, когда мы наконец оказались на пороге бального зала. Звучала музыка, эвины и маги танцевали с осмелевшими гостьями, пока не знавшими, что возвращаться им уже некуда, но зато у них появилась возможность изменить свою судьбу.

Нас заметили почти сразу, не заметить эффектную блондинку с жемчужной сеточкой на голове и в белоснежной меховой накидке на плечах, по-моему, было просто невозможно. Сразу трое воинов, стоявших возле столов с угощением, немедленно свернули в нашу сторону, маневрируя между танцующими с той скоростью и грацией, какие были присущи только эвинам.

– Девушки, можно угостить вас сладостями?

Судя по незнакомым лицам и по увешанным оружием поясам, эти парни прибыли из какой-то крепости и удачно попали на бал.

– Или вы хотите посмотреть дворец? – Второй эвин откровенно разглядывал Ниницу, и при одном взгляде на ее порозовевшие щеки я сразу сообразила, что интерес у него к ней довольно горячий и совершенно искренний.

И уже почти придумала, как намекнуть блондину, что Эндераду это очень не понравится, но тут за мой локоть решительно взялся неизвестно когда успевший возникнуть рядом незнакомец.

– Разрешите пригласить на танец? Мне кажется, такая девушка должна божественно танцевать.

А вот мне кажется, что он ведет себя слишком нахально для воина. Или они приняли нас за девушек из эмирского гарема? Хотя на чистокровного эвина парень не тянет, в нем явно есть примесь чужой крови, и это интересно. Маги что-то говорили про детей от браков туземок и эвинов, но их, насколько я помню, было крайне мало. Хотя дети от браков с вызванными тоже немного выделяются, и этот парень вполне может быть сыном моей землячки.

– Спасибо, – вежливо отказалась я, не желая обижать воина, сделавшего неудачный выбор, – но за последние дни мне просто опротивели танцы.

– Тогда идем пробовать сласти? – Блондин упорно не желал отпускать мою руку.

– А мяса нет? – Кушать мне уже хотелось, да и посидеть где-нибудь в спокойном месте не помешало бы.

– Возле кухни есть столовая, там нам дадут мяса, – мгновенно сориентировался незнакомец и решительно повел меня в ту сторону. Эту часть дворца я успела изучить досконально, поэтому спорить не стала. Дракоша почти рядом, передвигается под видом парня в парандже, пояс на мне, да и давно я никого не боюсь в этом дворце.

В маленькой столовой, рассчитанной на несколько обедающих, стоял удобный диван и невысокий стол, и я с удовольствием пристроилась в уголке, намереваясь немного обдумать свои дела, пока парень ходит за мясом. У меня назрела куча проблем, которые требуют решения. И главная – напарник и Алентина. Нет, если бы им никто не мешал, они бы и сами разобрались. И чтобы им помочь, можно было взять обоих в какой-нибудь мир, Дэс упоминал что-то про нескольких так и не найденных магов, не сумевших уйти из чужого мира. В такой экспедиции напарник и золовка получше рассмотрели бы друг друга, нашли общие интересы или, наоборот, разочаровались, так тоже бывает. После второго курса я попросила отца взять на работу одного парня из своей группы. Он мне немного нравился и к тому же все время говорил, что нуждается в деньгах. Однако уже через две недели я его тихо ненавидела, впрочем, как и половина отряда. Он все время думал о чем угодно, только не о работе, все путал, ронял, забывал. Зато сразу выяснил, где ближайшие торгующие пивом магазины, и начал клеиться сразу ко всем женщинам, включая повариху, у которой было трое детей. И все мы были просто счастливы, когда он не вернулся после очередных выходных, прислав извещение, что заболел.

Воин, так и забывший, кстати, представиться, что-то задерживался. Ну да не беда, подумала я и взяла с блюда очередную грушу, которыми скрашивала свое одиночество. Видимо, нет ничего готового, зато мясо будет свежеподжаренным.

А когда вместо него появилась служанка в низко повязанном платке и начала ставить на стол блюда, я даже втайне повеселилась: ухажер оказался не таким уж смелым и решительным, как мне показалось вначале. Ну это и к лучшему, не придется ему объяснять, что он тратит время зря.

– Приятного аппетита, – прошелестела женщина, и я, не глядя на нее, машинально кивнула:

– Спасибо.

Жадно глядя на румяную отбивную, лежавшую передо мной, я моментально забыла про все проблемы и загадки и слушала только голос своего голодного желудка. Правда, одна мысль мелькнула, когда я торопливо отрезала ломтик сочного, пахнущего чесноком мяса, – нужно бы Дэса позвать, а то он тоже перебивается случайными кусками и чаем.

Поспешно прожевав первый кусок, я пробормотала – «один» – и вдруг почувствовала, что голова начинает стремительно кружиться, а в желудке возникает острая боль. Почти сразу начало сохнуть во рту и появился сладковатый привкус.

Масло семян кровавой кувшинки – четко возникла в мозгу информация с кристалла, – очень редкий и дорогой яд, убивает в течение нескольких минут, противоядия нет.

Нет?

Как нет?!

Но я ведь жить хочу! У меня любимый! Он же с ума сойдет, пробивались сквозь все ускоряющуюся карусель растерянные, острые как иглы, мысли.

А вдруг он решит попробовать мясо? Эта мысль показалась самой страшной, самой ненавистной… Только не Дэс!

– Дракоша… это яд… – Я хотела крикнуть во весь голос, но губы только еле шевельнулись.

Зубастая голова уставилась мне в лицо встревоженными желтыми глазами, в темнеющем сознании пронеслось видение, как стоит и смотрит на меня Дэс… как кривятся от горя его твердые губы…

Нет! Не хочу! Пусть лучше думает, что я сбежала.

Последним невероятным рывком сознания приказываю себе немедленно уйти – подальше, туда, где никто не сможет ни найти, ни достать мое тело. И тону в непроходимом, душном мраке.

– Где она? – Эрг, влетевший в столовую во главе небольшой группы магов, встревоженно осматривал комнатку, где обычно обедали повара, накрытый стол, почти не тронутую отбивную и застывшего возле стола в кучке тряпья монстра в боевой форме. – Дракоша! Что сказала Таресса?

– Дракоша… это яд, – девичьим голосом прошептало металлическое чудовище и скорбно мигнуло желтыми глазами. – Таресса вне зоны доступа. Дракоша поступает в распоряжение Дэсгарда.

– Что она ела? – Маги бдительно рассматривали содержимое тарелок, когда в столовую ворвался Неджериз.

– Что случилось?

– Она сказала про яд… и ушла, – убито прошептал Дэсгард и отвернулся к окну, – неизвестно куда.

– Не прикасайтесь! – сделав молниеносное, незаметное движение пальцем, строго приказал колдун, хотя маги и сами не забывали об осторожности. Он снял с шеи амулет и провел над блюдами.

Едва замысловатая и явно раритетная вещица оказалась вблизи аппетитного куска мяса, прозрачный камень, вставленный в центр амулета, помутнел, а потом налился яркой зеленью.

– Отравлено мясо, яд смертельный, – мрачно сообщил колдун. Повесил амулет на шею и спросил дракошу: – Кто его принес?

– Женщина.

– Можешь ее найти? – вскинулся эрг, и в его растерянных глазах сверкнуло что-то звериное.

Дракоша сорвался с места и стремительно унесся прочь.

Он еще не осознал всей тяжести потери, кусая губы, думала Хенна, тяжело опускаясь на стул и не сводя взгляда с коллеги, да какое там – почти главы ковена. И пока думает только о том, что нужно задержать злоумышленника. А вот она уже представляет, что с ним будет потом, и сердце заранее обливается кровью. И несмываемой, вечной виной – вот почему она не пошла за ними, почему не проследила? Девочка казалась такой сильной, такой сообразительной… Да и защищать себя умела. Вот они и расслабились, не следили за ней так же неусыпно, как за другими ходящими, хотя за ними всегда трудно было уследить.

– Кровавая кувшинка, – возившийся с пузырьками магистр явственно скрипнул зубами, – тут яда на отряд хватит. Дайте платок, я защиту положу, чтобы случайно никто не коснулся.

Никогда в жизни Дэсгард не чувствовал себя так странно, как сейчас. Словно он – это вовсе не он, а кто-то посторонний, все понимающий и знающий, но совершенно равнодушный и не имеющий никакого отношения к происходящему. Он отстраненно смотрел, как магистр берет салфеткой вилку, кладет на мясо, накрывает чистой тарелкой. Затем так же салфеткой, с великой аккуратностью, переставляет на шелковый платок, брошенный кем-то из магов, связывает в узелок и, едва шевеля губами, накладывает защитное заклинание, которое не сможет распутать никто, кроме него. Чудной он, кому же придет в голову прикасаться к этой тарелке, там же масло семян кувшинки, а это смертельный яд. И нет никакого противоядия, жертвы отравления гибнут почти сразу.

Как никакого?!

А как же Таресса? Она же сбежала? Мысли повернулись в другую сторону, заколотились о непонятную преграду, как паводковые воды о плотину, размывая ее со все нарастающей силой…

Так вот почему он так торопится завязать свой узелок! Ну так у каждого эрга найдется свой метод снятия чужих защит, хотя и не безболезненный. Впрочем, это теперь не имеет никакого значения.

– Дэсгард, спать! – повелительно рявкнул магистр, заметив краем глаза летевшее на него заклинание огня, и эрг, яростно сверкнув напоследок глазами, тяжело рухнул рядом с диваном. – Молод еще со мной тягаться.

– Зачем ты так? – возмущенно подняла взгляд Хенна. – Ему и так тяжело!

– А ты думаешь, я не знаю? – взорвался негодованием колдун. – Угадай, в кого у него дар ментала? Он, между прочим, сейчас пытался это мясо отобрать, недолго мое оцепенение продержалось.

– Зачем отобрать? – Хенна еще произносила эти слова, а сама уже знала ответ.

Он мог перенести все – уход Янинны, смерть Луситты… но не Тарессы. Он светился рядом с ней, становился на десять лет моложе. Она сама с изумлением наблюдала, как суровый и сдержанный эрг ведет себя словно импульсивный ученик. В ковене издавна считается дурным тоном при посторонних носить своих женщин на руках и обнимать, не обращая ни на кого внимания. И он раньше тоже был таким, даже в двадцать три года, когда назвал Янинну своей женщиной. А теперь вдруг разом словно позабыл и свои привычки, и правила ковена. И почему-то никому не хотелось ему их напоминать. Кроме тех, кто открыто завидовал их счастью или ее способностям. А таких было не так много, она, Хенна, может припомнить всего несколько имен…

– Нужно допросить Гайтолу и Клизу, – уверенно произнесла эргесса, – они вчера уж очень злобствовали.

– Найти!

Почему темный колдун командует тут как в своем замке, никто даже не пытался понять, но беспрекословно слушались все.

И едва магистр произнес эти слова, толпой ринулись прочь. Делать хоть что-то было намного легче, чем стоять и смотреть на разоренный стол и валявшегося на полу эрга.

– Дракоша, – даже не надеясь на успех, мягко попросил колдун второго монстра, примчавшегося вслед за эргом, – ты положишь Дэса на диван или мне самому положить?

– Дракоша положит, – печально сказал монстр, вырастил несколько пар лап, бережно поднял хозяина и уложил на диван. – Дэс самый нужный.

– Ему повезло, что он это знал, – тихо и угрюмо проворчал колдун и встал у окна – там, где недавно стоял внук. – Хенна, нужно зелье сна. Чем больше он проспит, тем лучше для разума. Мое заклинание продержится недолго, часа три. Хоть я и вложил в него всю мощь, но у него хорошая защита. Найдешь?

– Тут есть женщины… природницы, – осторожно сообщила Хенна. – В своем мире они умерли… Вот у них хорошие зелья.

– Как зовут старшую?

– Гелиона.

– Хорошее имя, – невесело кивнул Неджериз. – Попроси, чтобы принесли зелье.

Однако эргесса не успела даже подняться с места, – в комнату влетел дракоша, держа в лапах перепуганную женщину. А на его спине, крепко держась за шею, как наездник, сидел Найкарт. Несколько воинов, среди которых Хенна рассмотрела и встревоженного Эндерада, ввалились следом.

– Что случилось? – запыхавшись, спросил лекарь, вглядываясь в мирно спящего на диване друга и в лица магов. – Что с Дэсом?

– Погоди, – остановил его Неджериз, в упор глядя на женщину, – ты сама все расскажешь или мне наложить заклинание подчинения?

– Мне нечего сказать, – поджала она губы, и колдун уже начал поднимать руку, чтобы бросить заклинание, но между ними решительно встал Эндерад.

– Я сам. Пиния, скажи мне, о чем спрашивает этот человек?

– Ничего я не знаю, – она быстро обвела комнату вороватым взглядом, не увидела девушки в зеленом и успокоилась, – правда-правда. Дер, ты же меня знаешь.

– Тогда ты будешь не против проверки? – холодно поинтересовался колдун. – Нам нужно установить истину.

– Я сам наложу подчинение, – непреклонно заявил эвин, поворачиваясь к женщине лицом.

– Дракоша, крепко держи ей руки! – Магистр, прищурившись, разглядывал туземку, как особо интересный амулет.

– Лишнее, – фыркнул Дер и бросил на служанку подчинение. – Расскажи нам, что здесь произошло?

– Нет… – Голос женщины внезапно стал хриплым и отрывистым, и воин с изумлением обнаружил, что она с невероятной силой пытается вырваться из лап дракоши. – Нельзя… нельзя-а-а…

Она уже не говорила, а выла, мотая в отчаянии головой, и дракоша сам догадался вырастить еще лапы, чтобы крепче держать ее.

– Но почему? – озадаченно оглянулся на колдуна Эндерад. – У нее же нет дара!

– Кто-то наложил очень сильный запрет, – сумрачно сообщил магистр, невозмутимо рассматривая хрипящую женщину, – твоего уровня недостаточно, чтобы его перекрыть.

– Ну так брось ты, – не выдержал Найк, не в силах смотреть, как она мучается, – да побыстрее.

– Мне нужно было разрешение, – с сожалением глядя на парня, сообщил Неджериз и махнул рукой: – Говори!

– Я принесла эргессе еду, – еще хриплым голосом покорно сообщила служанка.

– Где ты ее взяла?

– На кухне.

– Никто не прикасался по дороге к мясу, ничем его не поливал?

– Поливала… – словно пересиливая себя, выдавила туземка.

– Кто?

– Клиза.

– Почему ты ей позволила?

– Она меня спасла… долг жизни.

– Она объяснила, для чего это делает?

– Чтобы девчонка стала некрасивой.

– Зачем это ей было нужно?

– Она сказала, все наши беды начались с этой девчонки. Скоро всех темноволосых выгонят из дворца, продадут старикам на границу. А моя Лотти этого не вынесет… Она уже Найка у нее отобрала, а теперь Сангра лишит. – Сказав самое важное, женщина словно переступила невидимую черту, и теперь слова лились потоком.

– Что? – недоверчиво спросил Найкарт. – Таресса? Что они ей подлили?

– Масло семян кровавой кувшинки, – тихо ответила Хенна, и внезапно для себя всхлипнула. – Дэс тоже хотел… доесть.

– И где она? – уставился на колдуна Эндерад. – Как вы вообще узнали, что ее отравили?

– Дракоша сказал, – пояснила Хенна, вспомнив, что колдун этого не знает, – он тут был.

– Дракоша, а нам ты можешь показать, что произошло с Тарессой? – спросил колдун монстра и стиснул зубы – давно уже ему не было так обидно и больно.

И так же давно не хотелось разнести в пыль целый мир, не сумевший ни понять, какой цветок случайно расцвел на его жалких ладонях, ни сберечь его.

– Дракоша может, Таресса научила, – с гордой печалью сообщил дракоша и развернул экран во всю ширь.

Стиснув кулаки и морща лбы, они смотрели, как девушка побледнела и схватилась за горло, слушали последнее предупреждение, предназначенное всем им, разглядели отчаяние, мелькнувшее на ее лице и внезапное исчезновение.

– Она не хотела, – угрюмо обронил колдун, отлично рассмотревший ауру ходящей, – чтобы Дэс ее видел… такой.

Повернулся и решительно вышел прочь.

– Отменить праздник, объявить траур на три дня, – глухо и безжизненно прозвучал голос Кантилара, и оглянувшиеся воины не узнали своего повелителя, стоящего в дверях, так резко осунулось и посуровело его лицо.

Глава 8

На самом краю

– Черт… черт, – стонала и ругалась я, отплевываясь. Бедный мой желудок!

И откуда в нем столько воды?

– Заливай еще, – скомандовал надо мной чей-то голос, и я поняла, что уже готова убить этого командира.

Но в желудке снова стало холодно и тяжело, и тут же исчезла всякая возможность не то что убивать, а даже пошевелить пальцем.

– Сколько можно… – едва отдышавшись, простонала я, и голос сверху сурово ответил:

– Сколько нужно. Масло семян тем и опасно, что его трудно удалить.

– Невозможно, – авторитетно заявила я и задумалась: – А я что, не умерла?

Надо мной кто-то ехидно захихикал. Очень знакомо так, я этот смешок точно раньше где-то слышала.

Приподняв голову настолько, насколько хватает сил, начинаю озирать окрестности, доступные моему взору. А ничего, впечатляюще.

Хотя разглядеть можно не многое, потому что лежу я животом вниз, но и того, что видно, вполне достаточно для такого заявления. Подо мной гладкий, отполированный временем и водой камень, прямо перед лицом отвесный край пропасти, а сбоку стремительно падает в эту пропасть серебряный поток. Ну и если напрячь зрение, можно рассмотреть что-то вдали… Вот только зрение у меня пока не напрягается. Сразу начинает кружиться голова и темнеть в глазах.

– Вот теперь все чисто, – говорит голос сверху и приказывает: – Влей в нее вот это зелье, пусть спит.

Теперь я вижу и помощника невидимого мучителя, желтоглазого и чешуйчатого. Он немедленно всовывает мне в рот воронку и, мягко приподняв меня, вливает прямо в пищевод жидкость, пахнущую травами.

– Мне нельзя спать, – протестую я, сопротивляясь накатывающему туману изо всех сил, – там Дэс. Он же с ума сходит…

Но туман наплывает неотступной волной, и весь мир тонет в нем, и я вместе с ним.

– Она права, – сказал обладатель второго голоса, рассматривая заснувшую девушку, – его нужно забирать. Иначе натворит чего-нибудь непоправимого.

– Как?!

– Ее духи умеют между собой общаться, пусть он даст приказ своему собрату прихватить хозяина и идти сюда. Пускай они знают – магии хватит, а мы со своей стороны наведем и откроем.

– А может, лучше подождать, пока она проснется?

– Можем и подождать, но ей нужно несколько дней. Восстановить силы, отлежаться, пережить предательство. Мне кажется, лучше, если он будет рядом. Ходящие, сам знаешь…

– Умеешь ты уговаривать.

– Умеешь ты уговариваться.

Дворец снаружи выглядел почти как всегда, только двухцветные флаги сменились на траурные, темно-лиловые. А вот внутри царила невероятная, почти зловещая тишина. Слуги, завешивающие окна и зеркала лиловыми покрывалами, скользили неслышно, даже ступать старались на цыпочках. Испуганно примолкли озадаченные внезапной переменой гостьи, которых разместили, несмотря на тесноту, в спальнях с максимальными удобствами.

Потеснить пришлось даже постоянных обитательниц, хотя большую часть эмирского гарема устроили в обычно пустующих залах и комнатах верхних этажей, которые маги быстро прогрели с помощью заклинаний.

Все входы охранялись, и мрачные воины, стоявшие на посту, были необычно молчаливы, перебрасываясь только самыми необходимыми фразами. Случившееся свалилось на них как землетрясение, как тайфун, снеся яркие, нарядные крыши обветшалого здания и обнажив его неприглядные, прогнившие перекрытия.

– Вы сами должны были понять, что вечно так продолжаться не может, – устало говорил Балисмус, катая по столу шарик. – Еще когда вы разбирались со своим прошлым, мы вам говорили: пора устраивать жизнь по-иному. В городе сейчас выставлено больше двадцати домов на продажу, и у нас почти столько же должников, которые не смогут оплатить закладные. Весной они будут дороже, и если покупать по одному, цены тоже подскочат. Нужно выкупить разом. И начинайте ремонтировать, перестраивать, мы поможем. Еще у вас есть замки и поместья. Берите пример с зейр, вам каждому по силам справиться одному со своей семьей, ну или селитесь по двое, трое. А в замке оставьте семью повелителя, служанок и гарнизон из молодых воинов. И пусть все знают, что они именно служанки. А тем девушкам, кого никто не возьмет в жены, все объясните и предложите или стать служанками, или выйти на торги, но только с правом выбора. Таресса была права, женщины тоже должны его иметь. Объявите весенний бал – например, в день яблоневого цвета. Еще весной можно выступить в поход на земли диких. Теперь, когда самая большая банда разбита, будет нетрудно прижать их так, чтобы лет двадцать даже пикнуть не могли.

– Мы уже думали об этом, – вздохнул Кантилар, – но детей жаль, они привыкли быть все вместе.

– Постройте школу, они и будут вместе. Или выделите залы во дворце, тут места на три школы хватит. Вас же никто не заставляет расставаться, просто разделите женщин и дайте им какое-нибудь занятие. Они же тут давно от зависти между собой потихоньку грызутся, это ведь не первый случай.

– А вы что собираетесь сделать с магинями?

– Мы провели их через полное подчинение и все выяснили. Гайтола ничего не знала о планах Клизы, но вела себя неправильно. Вместо того чтобы успокоить коллегу, подогревала ее злобу необоснованными намеками и сообщала различные грязные сплетни. За это совет лишает ее всех привилегий ступени, понижает в звании до ученицы и отправляет на три года в Примитский монастырь. Там порядки строгие, а наставница сильная. А Клиза пройдет ритуал запечатывания магии и станет отверженной, опустится на самую низшую ступень. Давненько мы так никого не наказывали.

– Терезис что-то знал?

– Нет, он еще с утра поссорился с матерью и избегал с ней встречи. Теперь казнится, что не догадался о ее намерении.

– А колдун?

– Даже не предполагал, – тяжело вздохнул Балисмус, – он сам предложил проверку на подчинение. Но ему это нужно было меньше всех, вы и сами теперь знаете почему.

Некоторое время все молчали. День, начавшийся так удачно, к вечеру стал самым черным из последних дней.

Шар засветился внезапно. Кантилар, велевший не беспокоить их попусту, резко дернулся к нему, положил руку на проводник.

– Повелитель… они исчезли. – Появившийся в шаре охранник заикался от волнения.

– Кто?

– Девушки и Дэсгард. И железные мезы.

– Откуда там взялись девушки? – нахмурился повелитель. – Объясни четко!

– Его сестры. Пришли проведать. А потом мы услышали, как что-то упало… Заглянули – никого нет.

– Гархи немытые! – схватился за голову Балисмус. – Она же ходящая! Та, черненькая! Младшая дочь Вандерса. Вот теперь он весь город развалит, это точно.

– Как ему удастся узнать? – засомневался кто-то из молодых командиров, но старые только отмахнулись – раз темный во дворце, значит, давно нашел доступ к шарам.

– …А-а-а! – Оглушительный дружный девичий визг выплеснулся на поляну, вспугнул стайку птиц, унесся вдаль и вернулся насмешливым эхом.

– Великий судья! – охнул Ленди, бросая заклинание сна. – Джаф! А девушек ты зачем притащил?

– Вечно тебе не угодишь! То скучно, то грустно, то одиноко, а то – зачем девушек принес!

– Шутишь? – подозрительно уставился на друга маг. – А того не знаешь, что это дочери Вандерса.

– Теперь знаю, о великий кладезь знаний, полезных и не очень.

– Так все-таки – зачем?

– Вот не поверишь, наимудрейший и наизобретательнейший! Сам пытаюсь понять: и зачем они мне? Нет, не нужны. Может, тебе нужны?

– Да они мне во внучки годятся!

– Так бы и сказал, что тебе старушка требуется, я бы подыскал. Значит, этих можно выбрасывать?

– Джаф! Перестань кривляться! Куда ты их выбросишь? Назад ведь не доставишь?

– Ты и сам знаешь, что нет, о наимудрейший, но в ближайший мир попробую добросить.

– Шут балаганный. Хватит веселиться, начинай создавать дом – будем гостей размещать. Не валяться же им всем в траве?

– А почему бы им и не поваляться? Ты разве не видишь, что там творится?

– Где?! – Ленди резко обернулся… и так и сел, прямо в подставленное вовремя кресло. – Великий судья, а это все откуда?

На полянке стояла странная стальная клетка, надежно защищенная от солнечных лучей непрозрачной крышей, а в ней мирно спали четверо закованных в поблескивающую чешую людей. Их покой охраняли четыре смотревшие в разные стороны жуткие зубастые головы, бдительно посверкивающие желтыми круглыми глазами с поперечными зрачками.

В этот раз я просыпалась медленно, точно зная, что именно просыпаюсь. Постепенно вспоминала, как мне делали промывание на краю пропасти, как вливали зелье, как веселился над моей головой дух. Это был именно его голос, теперь я была уверена, и значит, я сама почему-то пришла сюда… Наверное, потому, что не нашла в памяти ни одного настолько же пустынного мира, другого объяснения пока придумать не могу.

И тут в мое неспешное пробуждение яркой вспышкой ворвалась обжигающая счастьем мысль: я живу!

Господи, как чудесно! Живу, дышу и даже вроде нигде ничего не болит…

Я распахнула глаза и тотчас убедилась, что вокруг светло, пахнет цветами и утренней свежестью. Да и вообще воздух непередаваемо вкусный, как будто я где-то в далеких, забытых цивилизацией горах. Необычную крышу над своей головой я рассмотрела в последний момент, сначала изучала странную решетку, окружавшую место моего ночлега со всех сторон. Очень знакомую решетку, между прочим.

– Дракоша? – сказала я и села, окидывая взором то, что находилось за пределами решетки.

А там находилась довольно живописная природа – деревья, кусты, цветы, вершины скал за деревьями и прямо передо мной – ступени из светлого камня, ведущие на широкое крыльцо-веранду. И на этой веранде стоял стол, легкие белые стулья и самовар.

При виде самовара мой организм встрепенулся, сделал стойку, как гончая при виде зайца, и все остальные чувства тоже вдруг резко проснулись… Черт… Дэс!

– Дракоша тут, охраняет. – Мне в лицо с бабушкиной заботой заглядывала желтоглазая морда. – Таресса здорова?

– Да я-то здорова, – простонала я, оглядывая свои покрытые чешуей руки и белое незнакомое шерстяное одеяло, – а вот Дэс…

– Дэс здоров, – уверенно сказал дракоша, – спит. И Аля спит. И Тэннели спит.

Но я уже сама разглядела, что под одеялом слишком много ног для меня одной, повернулась в одну сторону – чешуйчатые лица, в другую – тоже. Но вот черты того лица, что справа, я не перепутаю ни с кем, даже под такой защитой.

– Дракоши, всем краткая версия кольчуги.

Стальные чешуйки расступились, поползли в стороны, открывая лицо любимого. Нахмуренное, почти сердитое… Наверняка он засыпал вовсе не с радостью.

– Его усыпили, – спокойно объяснил еще один знакомый голос, – сначала заклинанием, потом зельем.

– Доброе утро, Ленди, – с чувством сказала я, на несколько секунд отрываясь от созерцания дорогого лица. – Спасибо тебе огромное. А долго он будет спать?

– Я могу разбудить хоть сейчас, но считаю, что с этим можно не спешить. Может, сначала сходишь умыться или позавтракать? – задумчиво сказал он и сразу же успокаивающе добавил: – Однако сделаю так, как ты захочешь.

– Нет, Ленди. К черту умывание! Он ведь даже во сне переживает – смотри, какое лицо… Буди!

– Твое слово – закон, – согласился маг, и мне показалось, что в его голосе проскользнуло удовлетворение.

Подозрения, что его вопросы были просто маленькой проверкой, возникли в моем сознании и сразу утонули под наплывом других, более ярких и волнующих чувств. Лицо Дэса по мере того, как он просыпался, мрачнело все больше, и я поторопилась положить ему на щеку ладошку, погладить именно так, как нравилось мне, бережно и нежно.

Он нахмурил брови и распахнул злые, как у разъяренного зверя, глаза, уставился на меня ненавидящим взглядом…

И вдруг растерялся, стал похож на недоверчивого, обиженного ребенка, обнаружившего, что его разыгрывают.

– Дэс, – больше молчать я не могла. – Дэс! Как я тебя люблю…

– Я в раю? – хрипло спросил он, рывком садясь и стискивая меня с такой силой, что кольчуга оказалась вовсе не лишней. – Томочка, солнце мое, скажи, что ты не снишься!

– Не снится, – чуть ворчливо возвестил Ленди. – Но, кроме воды, в ее желудке за последние сутки ничего не было. А ведь я предлагал сначала выпить чаю.

– Чай не убежит, – сердясь, что этот настырный зритель прервал такой сладкий поцелуй, буркнула я, точно зная, что теперь меня будут усиленно кормить и поить. – Дэс, кто тебя усыпил-то?

– Дед, – ответил Дэс, впервые называя его так, и обернулся к Ленди. – Ты не представляешь, что ты для меня совершил! Теперь я твой вечный должник, сделаю все, что смогу.

– Вообще-то про тебя я не особо и вспоминал, – со вздохом признался маг и ворчливо прикрикнул: – Так, может, вы наконец вылезете из своей клетки и пойдете умываться?

Разумеется, мы пошли умываться, кто бы сомневался. Вернее, шел Дэс, а я ехала у него на руках, спорить против такого порядка оказалось совершенно бесполезно. Любимый мне и слова сказать не дал. Хотя я и сама раздумала, едва сделав слабую попытку встать. В голове слегка закружилось, колени задрожали… Может, прав был Ленди, не нужно показываться мужу такой развалиной?

Но, посмотрев в лицо Дэса, крепко прижимавшего меня к груди, решила не засорять себе мозги запоздалыми раскаяниями. Мне теперь было о чем подумать.

Все же замечательная вещь мой дракоша, тихо радовалась я, бодрым шагом выходя из ванной. Никто даже не догадывается, что я просто позволила ему передвигать мои ноги.

– Прикажи Д-А свернуться в пояс, – тут же пресек мою маленькую хитрость муж, и мне очень повезло, что не пришлось ничего объяснять самой.

– Рано, – безразличным голосом духа сообщил сидевший в позе лотоса прямо в воздухе сухощавый смуглый мужчина неопределенного возраста, – у нее пока нет на это сил. Мне пришлось чистить все тело, она появилась, когда была на самом краю.

Дэсгард побледнел как мел, и я вцепилась в него дрожащими, как у старушки, руками, стреляя в духа возмущенными взглядами.

– Не сердись, – Ленди подал мне бокал с каким-то мутноватым напитком, – лучше выпей вот это. Не волнуйся, это сок туки, очень полезного растения. В нем есть все, что нужно человеку, чтобы быстро восстановить жизненные силы.

Сок оказался густым, как хорошие сливки, сладковатым, с ореховым привкусом. Он очень понравился и мне, и моему желудку, но маг больше не дал, налив взамен чашку горячего крепкого кофе. И как вскоре выяснилось, правильно поступил – через несколько минут я почувствовала себя совершенно сытой.

– Поешь, – мягко предложил дух Дэсу, указывая на блюда с разнообразными закусками, – а я пока расскажу все, что знаю. Мне кажется, у вас возникла масса вопросов.

– Мой единственный вопрос, – сразу заявил эрг, – возможно ли у вас погостить, пока Тесса не будет в силах призвать дверь?

– Вы можете жить тут столько, сколько хотите… – как-то загадочно произнес дух и выжидательно смолк.

– И что за это будем должны? – Если бы Дэс не задал этот вопрос, я задала бы его сама.

Походив по мирам, я начала понимать с непреложной очевидностью, что чем больше человек или существо имеют, тем больше им нужно. Рабу достаточно для счастья вернуть свободу, которую у него отобрали, нищему – кусок хлеба и угол, где можно переночевать. А сидящие на золотых тронах владыки грезят о бездонных сундуках с сокровищами и чужих дворцах.

– Ничего, – так безнадежно он это сказал, что я сразу поняла: в постановке вопроса кроется подвох. Но как задать его по-другому, сразу придумать не могла.

Хотя в голове у меня уже начало проясняться, да и рука не особенно тряслась, когда я подносила к губам чашку. Дэс тоже задумался и, не убирая с моей талии одной руки, второй начал понемногу накладывать в тарелку закуски.

– Слушай, дух…

– Меня зовут Джаф.

– Очень приятно… – Я на миг задумалась, чем мы заслужили такое доверие? Вроде бы духи всегда сохраняют свои имена в тайне. Но решила оставить эту загадку на потом. – Так вот, я сейчас пока не в состоянии разгадывать загадки и подозреваю, что ты об этом знаешь. Почему-то мне кажется, что состояние моего организма для тебя не секрет.

– Ты верно угадала, о мудрейшая из встреченных мной девушек.

– Если ты добавишь – блондинок, это будет не похвала, а оскорбление, – само сорвалось у меня с языка, и его непроницаемые глаза ехидно блеснули. – Но я говорю сейчас о другом. Давай на денек отложим твои загадки, пока мы не придем в себя и не разберемся со своими проблемами.

– А у вас сейчас одна проблема, – так же равнодушно сообщил дух, – убедить его отца, что его сестры живы.

– Какие сестры? – не понял Дэс, но я уже вспомнила о множестве ног, лежащих рядом со мной, и тихо ахнула.

– Черт! А как они-то сюда попали?

– Это мы… – Ленди посмотрел на меня задумчиво и осторожно произнес: – Ты ведь все время берешь своих духов в другие миры? Неужели ни разу не задумалась, что магические создания просто не могут не запомнить порядок прохода, и им нужно только одно – ясная цель и достаточное количество энергии. Но как раз перед этим им добавили энергии во время битвы с дикими, а цель задал я, попросив духа, который находится в твоем поясе, принести сюда Дэсгарда. Ты помнишь, что волновалась о нем, когда Джаф делал тебе промывание?

– Помню, – виновато взглянула я на мужа, и он еще теснее прижал меня к себе, – но я же не думала, что вы… Сама хотела идти.

– Нельзя тебя было отпускать, ты могла не дотянуть, – терпеливо объяснял эвин. – Мы дали направление твоему духу, но они почему-то пришли все вместе. И девушек притащили, хотя способность младшей им очень помогла. Девушек мы усыпили специально, чтобы не испугались и не ушли, а тебя Джаф привязал к этому миру магической петлей – на время, пока ты будешь спать. Иногда люди после чистки тела не сразу осознают все правильно, вот он и подстраховался, чтобы спросонья не ушла. А твои монстры это восприняли как угрозу и сразу заперли вас в клетку.

– Потому что это один и тот же дракоша, просто он разделился, – неохотно пояснила я, – а у него особые инструкции. А как вы узнали, где находится Дэс?

И тут картинка в моей голове начала складываться с поразительной быстротой. Вспомнились все якобы случайные слова, поразительная осведомленность духа во всех делах ближних миров и их непонятное желание помогать мне и Дэсу. И я даже рот собралась было открыть, чтобы спросить в открытую, но вспомнила, что на прямые вопросы Джаф не отвечает, и сказала совершенно другое.

– А сколько времени вы со мной возились? Мне помнится, я не сразу вернулась в нормальное состояние.

– Если по вашему подсчету, – снова бросил незаметный намек Ленди, но мне он уже был не нужен, – то часа два.

– А когда пришли девушки? Сразу, как я уснула?

– Примерно через полчаса, – неопределенно пожал плечами дух, – мы за временем не следим.

– Это я уже поняла, – кивнула я ему и позвала большого дракошу: – Д-А, покажи мне все, что происходило с той минуты, как я ушла из Альбета. Да экран пошире сделай.

– Тесса…

Я посмотрела на хмурое лицо мужа и ясно поняла, что тоже не готова сейчас смотреть, как он воспринял известие о моей гибели. Может, когда-нибудь потом и в одиночку.

– Не волнуйся, любимый, дракоша не станет тебя показывать. Д-А, ты понял?

– Дракоша понял, – важно ответил монстр и развернул экран размером с плазменную панель.

И нам вполне хватило новостей и без выяснения, как вел себя Дэс, хотя по лицам магов и эвинов, произносивших имя мужа почти шепотом, можно было все понять и без просмотра моментов с его участием.

Глава 9

Неожиданные обстоятельства

– Нужно их успокоить, – заволновалась я, еще не досмотрев все до конца. – Ленди, можно я призову сферу?

И сама удивилась своей просьбе, – еще вчера утром я и не подумала бы спрашивать разрешения.

– Не нужно, – сказал он виновато, – никто не должен знать, где вы. Лучше всего было бы им вообще не знать, что ты жива, но поступить так ты не сможешь. У нас есть шар; все, что мы можем сделать, – позволить Дэсгарду поговорить с кем-то одним. Пусть просто сообщит, что все живы, ему поверят.

Это было мало, очень мало. У меня в башне сидели Диша, которую наверняка успели «обрадовать», и оборотень, и еще мне хотелось сказать несколько слов Нинице, и Хенне, и Найку, и Терезису… Хотя, возможно, именно ему Дэс и решит послать весточку.

– Хорошо, – согласился муж и глянул на меня чуть виновато, – я вызову Неджериза. Можно прямо сейчас?

– Вызывай, – как-то разочарованно пожал плечами Ленди и нехотя встал, – идем.

– Джаф, – не очень уверенная в том, что хочу задать этот вопрос, не выдержала я, – вот ты сказал, что мои дракоши, по сути, духи, только соединенные с металлом и хрусталем, и потому они могут ходить по мирам. А почему ты не ходишь?

– Тебе очень повезло, – прорычал дух, – что вчера ты почти умерла и мне пришлось, чтоб очистить от яда твое тело, запустить в тебя частицу своей силы. Теперь я не могу тебя убить за такой вопрос.

– Понятно, – ничуть не испугалась я, – значит, духу нельзя задавать такие вопросы. Нужно было повесить табличку. Ленди…

– Любимая, – побледневший Дэс настойчиво заглядывал мне в лицо, – давай ты больше ничего не будешь спрашивать?

– Последний вопрос, – умоляюще взглянула я, в голове уже крутилась догадка, – можно?

– Спрашивай, – насторожился Ленди, – но не обещаю, что отвечу.

– Прошлый раз ты нам очень подробно рассказывал о своей жизни и о пребывании в этом мире. Но была одна фраза – ты сам знаешь какая, – которая заставила меня позже задуматься, представить себе, как ты там столько лет сидел. А теперь вопрос…

– Остановись, – резко приказал Ленди, – и запомни: нет ничего лучше незаданных вопросов. Особенно здесь.

– Спасибо, – кивнула я им обоим. – Тогда разбудите девчонок.

– Ты так хочешь? – Ленди смотрел на меня испытующе.

– Да, – твердо сказала я и посмотрела Дэсу в глаза: – Любимый, не нужно ничего говорить по шару. Сейчас проснутся сестры, и мы уйдем. Тэннели мне поможет. Спасибо тебе огромное, Джаф, и запомни – ты очень хороший. Я это точно знаю.

– Благодарю! – сказал дух и склонил голову торжественно, как церемониймейстер. – Ты можешь приходить сюда когда захочешь. И позволь дать совет: не ходи отсюда в Альбет. Он дальше, чем потерянный мир.

– Спасибо еще раз, – стараясь вложить в это простое слово как можно больше признательности, сказала я, – ваши советы бесценны.

– Тогда и я дам совет. – В пристальном взгляде Ленди мелькнула надежда. – Не держи сферу все время при себе. Привяжи ее к сильному источнику и отпускай, когда она не нужна.

– Ох, за это тебе, Ленди, просто сто раз спасибо, – с чувством сказала я. Проблема, как заряжать сферу энергией, вставала передо мной все чаще.

Трудно было не заметить, что дверь постепенно слабеет, и все чаще я задумывалась о том, что однажды она может подвести в самый важный момент.

– Твои духи сами принесут сюда девушек? – внешне равнодушно спросил дух, но теперь я знала, как нужно отвечать.

– Если тебе нетрудно, перенеси ты, быстрее будет.

– Нетрудно, – сказал он, и мои дракоши вместе со спящими золовками оказались рядом с нами на ковре.

И снова я благодарила его со всем пылом, с огромным сожалением понимая, какую невероятную глупость совершила в прошлый раз, отказавшись от награды. Намного больше, чем мне, эта награда нужна была им, и теперь я собиралась воспользоваться своим правом на всю катушку.

Внешне увлеченный завтраком Дэс, как оказалось, внимательно следил за нашим разговором и сделал те же выводы, что и я. И тоже принялся благодарить хозяев за все, что смог припомнить. А припомнил он многое. Я даже сама не могла представить, сколько раз мы могли сказать спасибо и не сказали, потому что относились к духу даже не как к обычному человеку, а как к обслуживающему персоналу. А он вовсе не обязан был ни кормить, ни поить нас, и тем более спасать и заботиться о душевном спокойствии. Не свойственно такое равнодушным духам, это качество людей, выросших в обществе, где принято заботиться о здоровье и счастье соотечественников.

Алю будили первой, мы с Дэсом единогласно решили, что девушка она довольно рассудительная и потому особо пугаться по поводу моего воскрешения не будет.

И она действительно не испугалась. Посмотрела на меня внимательно, сказала «А»! и упала в обморок. На пол ей дракоша свалиться не дал, сразу подхватил, но вот приводить ее в сознание пришлось минуты три. Потом, когда Алентина наконец пришла в себя, Дэс бросил на нее какое-то заклинание, и она восприняла второе пробуждение довольно спокойно.

– Я так рада, – сообщила с чувством, глядя на нас и на чернокосую гурию, в которую немедленно превратился дух.

– Я тоже, – облегченно выдохнула я, пытаясь сообразить, как поступить с Тэннели.

А потом выбрала самый простой вариант – попросила дракошу взяться за что-нибудь надежное и держать ее, пока не появится уверенность, что убегать ходящая не будет.

– Я могу просто не выпускать ее, – загадочно обронил дух, и я снова его благодарила и прикидывала про себя, сколько же благодарностей ему определено собрать, чтобы выполнить какое-то важное для него условие?

– А еще, если можешь, поправь ей память. Тэннели в детстве напугало бешеное животное, и она с тех пор иногда впадает в панику, может спросонья уйти куда-нибудь, если испугается внезапного звука или яркого света…

Дух остановился возле спящей девушки, протянул руки к ее голове, положил ладонь на лоб, и мне на миг показалось, что его пальцы проходят сквозь кожу. Всего несколько томительных секунд…

– Больше у нее нет старых страхов, и еще я немного почистил ей запутанные каналы жизненной энергии. Она будет хорошей ходящей.

Мы благодарили его все вместе, и если мы с Дэсом догадывались, что это нужно Джафу, то Аля радовалась за себя, за отца и за братьев, которые в своем мире или пользовались затратными и короткими порталами, или путешествовали обычным способом.

И сама Тэннели, на которую эрг бросил заклинание сразу, едва она распахнула глаза, ликовала как ребенок и поблагодарила духа не один раз. Почти не заметив, что находится в незнакомом месте среди незнакомых людей. Даже мое появление девушка восприняла спокойно, как и осторожное сообщение Дэса, что сейчас уже утро.

– А отец не будет сердиться? – Единственный вопрос, который волновал бывшую затворницу.

– Нет, Тэннели, – взяв ее за руку – так, на всякий случай, – пояснила я. – Раньше он держал тебя взаперти не от злости и не потому, что жестокий, – просто очень переживал за тебя. Если ходящая идет в незнакомое место, с ней может случиться беда. Твой отец сделал все, чтобы с тобой ее не случилось. А сейчас послушай моего совета: не пытайся никуда ходить, пока я полностью не восстановлю свою силу. Как только почувствую себя хорошо, я сама научу тебя некоторым маленьким хитростям и правилам безопасности.

– А меня с собой брать будете? – полушутливо поинтересовался Дэс. – Я тоже хочу знать правила безопасности.

– Да мы тебя и сейчас возьмем, – пришлось мне спешно успокаивать его тревогу. – Алентина, в вашем дворце есть хоть одно помещение, где отец точно не ставит ловушек и щитов? Обстоятельства таковы, что идти нам лучше к твоей матери, в ханстве я показываться не хочу. Там он точно все защитил не по одному разу. И еще, Ленди, я хотела вас спросить – а нет ли защиты от ядов? Может, зелье или амулет?

– Есть. Больше никогда ничего не есть без меня, – резковато сказал Дэс и тут же виновато поцеловал мою руку. – Когда ты захочешь поесть, нужно сказать мне. У нас у всех есть заклинание определения, мы сразу чувствуем, безопасна еда или нет.

– Так получилось, – расстроенно вздохнула я, сразу вспомнив жест, которым и колдуны, и маги проверяли каждое блюдо, – тот эвин предложил сладости, а я сказала, что хочу мяса.

– Какой эвин? – насторожился Дэс. – Пиния под подчинением сказала, что ты при ней подошла к Клизе и очень резким тоном приказала принести тебе жареное мясо.

– Да не было такого! – возмутилась я. – Алентина, помнишь, мы вошли в зал и к вам подошли трое эвинов? А пока вы разговаривали, откуда-то вынырнул четвертый и пригласил меня танцевать? А потом повел в столовую, я там даже не была никогда раньше.

– Таресса, – золовка смотрела на меня с жалостью, – ты, наверное, просто перепутала… от болезни. Трое эвинов к нам подходили, но ты с ними не говорила, стояла и что-то бормотала про себя. А потом резко повернулась и ушла. Я думала, тебе пришла в голову новая идея насчет бала. Узнала, что тебя отравили, только когда бал прервали и объявили траур.

– Черт, – прошипела я с чувством, и по яростно сжатым губам мужа поняла, что он думает то же самое.

Не укладывалось у меня в голове, каким образом посреди полного магов зала, рядом с колдуньей и под надежнейшей защитой Ленди меня можно было так обмануть?

И почему об этом эвине ничего не помнит ни Клиза, ни кухарка?

– Кто? – коротко спросил Дэс, посмотрел на меня с сожалением и, мрачнея на глазах, сообщил: – Там был только один сильный ментал, кроме меня. Неджериз.

– Зачем ему это было нужно?

Мне не верилось, что старый колдун мог желать меня отравить или помогать Клизе. Как я ни пыталась вспомнить все его слова, выражения лица и действия, посмотреть на его поведение с новой точки зрения – бесполезно. Ну не чувствовала я в нем ни малейшей враждебности, да и не было у него никакого мотива, он даже артефакт сразу отдал, по доброй воле.

– Дэс, – уставилась я на примолкшего мужа, – а если этот артефакт нужен не только Неджеризу? Юстиус что-то говорил насчет совместной операции, не за зарплату же он сидел простым магом у эмира столько времени? А раз про этот артефакт знают двое, значит, может быть и кто-то третий?

– Может быть, мы могли бы дать совет, если нам скажут, о чем идет речь? – небрежно поинтересовался Ленди, и я задумалась.

Теперь, после того как я стала немного яснее представлять возможности и интересы духа и его единственного друга, смешно было бы поверить, что они и без моих пояснений ничего не знали про полученный Дэсгардом амулет. И если так, то не станут ли их советы своеобразным толчком к каким-то действиям? Мне очень не нравилось, что это был не защитный и даже не боевой амулет, а ключ к чему-то таинственному. И как подсказывают моя интуиция и здравый смысл, очень опасному, такому, куда сама я добровольно даже шагу не сделаю.

– Это артефакт, который известен Неджеризу как ключ от тайных врат в сокровищницу великой семерки, или священный знак богов Эвелдын-Тургуз. – Пока я раздумывала, мой муж принял решение. – Верховный магистр считает, что дверь в эту сокровищницу находится в мире блуждающих рек. Но мы выяснили случайно, что какие-то сведения об этой двери есть у колдуна Юстиуса.

– Они не первое столетие ищут эту дверь, – помолчав, суховато сообщил Ленди, – и считают, что достаточно получить ключ, как все, что там спрятано, упадет прямо в руки. Если бы я занимался поиском того, кто идет по вашему следу, первым делом попытался бы прочесть память этих женщин, ведь они тоже что-то видели.

Мне казалось, я догадываюсь, к чему он ведет. Если женщины видели ложную меня, то я видела ложного парня. И значит, самое простое – прочитать мою память. А вот ее я пока не готова была доверять никому. И пусть сколько угодно называют меня параноиком, но, пока я не подумаю об этом в спокойной обстановке, никаких решений принимать не стану.

– Ленди, – очень вежливо сообщила я, – спасибо большое, это замечательный совет. Мы свяжемся по шару с Неджеризом и попросим их проверить. Но сейчас нам пора идти, мать Алентины определенно уже волнуется. Вы нам очень помогли, еще раз спасибо.

– Подожди, – остановил меня дух, – ты спрашивала про яды. Хочу объяснить – после того как я почистил твое тело и промыл водой целительного источника, ему не страшны никакие яды. Самое худшее, что может случиться, если ты попробуешь смертельный яд, – это тошнота. Не было случая испытать, но думаю, ты будешь чувствовать яды, лишь поднеся ко рту.

– Так дай мне что-нибудь ядовитое, – обрадовалась я. Умирать от яда мне жутко не понравилось.

– Вообще-то в этом мире нет ядов, – с легкой гордостью заметил дух, – но я могу создать. Вот, например, эти ягоды.

– Волчанка черная, – само всплыло в сознании название, едва я осторожно поднесла ягодку к губам. – Фу-у!

Все внутри словно восстало против такого фамильярного обращения с маленьким черным шариком, волной подкатило к горлу.

– Ну, я так и думал, – скромно сказал дух в ответ на горячую благодарность Дэса, – хотя делаю такое первый раз.

– Если тебе будет не трудно, можно мы потом придем и ты сделаешь такую же защиту Тэннели и моему брату? – помня о просьбах, осторожно спросила я, но Джаф неожиданно засмеялся.

– Нет, не трудно, и если ты считаешь, что их кто-то хочет отравить, я сделаю. Но поверь, не каждый удостаивается такой чести – быть отравленным, да еще и ядом, который стоит как хороший алмаз.

– Что ты говоришь? – изумилась я. – Интересно, и где тогда Клиза его взяла?

Оглянулась на застывшее лицо мужа, немного подумала и поняла – пора уходить. Все, что мы могли выяснить тут, стало понятным, теперь нужно копать в другом месте. Я еще раз обстоятельно поблагодарила за все хозяев и решительно призвала сферу.

А еще через пару минут наша живописная компания стояла перед высокими ступенями царского дворца, в окружении огромных сугробов, под настороженными взглядами стражников в тулупах и очень красноречивым блеском алебард. И перед нами стояла задача, как быстро и без шума попасть внутрь, зима тут была отнюдь не декоративная.

Конечно, все это я разглядела заранее, еще в тот момент, когда открывала сферу по выданной Алентиной мысленной наводке. Понимание, что сфера сможет легко читать не только мои мысли, пришло в последний момент внезапно, как озарение. Это слушает она только меня, а поймать воспоминания вполне сможет у всякого, кому я покажу, где нужно прикоснуться к невидимой двери. Первый же эксперимент закончился удачей, и мы от радости сразу заторопились. И лишь оказавшись по колено в снегу, я начала постигать, что наш уход не был достаточно хорошо продуман, он больше всего походил на отчаянное бегство. Посмотрела на нахмурившееся лицо мужа и тайком вздохнула – похоже, так считаю не только я.

– Стоять! Кто таковы? – заорал хриплый с мороза бас, и алебарда дернулась с многозначительной угрозой.

– Силант, ты что, госпожу не узнаешь? – звонко и надменно заявила Алентина и шагнула вперед, плотнее кутаясь в свой мех.

Но я-то точно знала, что ей вовсе не холодно в защитной кольчуге дракоши, оставлявшей неприкрытой лишь голову и кисти рук. Сама стояла на морозе в одном многострадальном зеленом платье, прикрытая от ветра только телом любимого.

– Думаю, ее величество сумеет оценить твою услугу, если я тут застужусь и заболею, – продолжала нагонять страху царевна.

– Ваше высочество… Но откуда вы взялись? – Стражник явно нарывался на понижение в должности.

– А разве тебя уже советником назначили, что я обязана докладывать?

Вот теперь исчезли всякие сомнения в том, что она родная дочь Вандерса, если у кого-то они были, – столько желчи и угрозы прозвучало в вопросе Алентины.

Зато стража сразу осознала свою оплошность и без единого слова распахнула перед нами двери. И мы все – я, Дэс и золовки, в сопровождении четырех внушительных мужских фигур, полностью закованных в стальную чешую, важно прошествовали во дворец.

Передний зал был просторен и совершенно безлюден, хотя и довольно хорошо освещен свисающими с потолка магическими светильниками. В двух дальних углах поворачивались к середине широкие пролеты лестниц на верхний этаж, прямо перед нами виднелись створки резной и огромной, почти как гаражные ворота, двери в комнаты первого этажа. Но Алентина уверенно повела нас к лестнице, и Дэс немедленно подхватил меня на руки. Похоже, он теперь намеревается меня везде таскать на руках или на привязи, как когда-то водил на веревке в виде отверженной.

Тогда я подчинялась; не было у бесправной вызванной никакого права ни оскорбляться, ни обижаться, да и не видела я никакого выхода, но теперь меня вполне может нести дракоша. О чем я и шепнула мужу потихоньку и получила в ответ полный укоризны взгляд. Ладно, не буду настаивать, пусть немного успокоится и привыкнет. Я вздохнула украдкой, и занялась изучением архитектуры и убранства зала.

С первого взгляда поняла, что здесь в выборе отделки предпочитают натуральные материалы. Пол зала был из полированного гранита с узором из мрамора и оникса, простенки и круг колонн тоже светились дымчатым мрамором, а потолок, лестницы, окна и двери были сработаны из различных пород дерева и поражали искусной резьбой. Основательные ручки, навесы на дверях и окнах, ажурные подвески для светильников сияли начищенной бронзой.

Тут вообще все дышало солидностью, основательностью, крепкими устоями и серьезным практичным подходом к обустройству быта, и мне сразу стало ясно, что это не столько заслуга Вандерса, сколько его жены. Или кого-то третьего, кто управляет этим хозяйством.

– Матушка рано встают, – оглянулась на нас Алентина, подходя к двери, где вытянулись на страже два воина в мундирах и брюках синего цвета.

Начищенные сапоги, богатые пояса с оружием и пронзительные взгляды, какими они издали окинули нашу группу, были красноречивее вывески охранной компании. Эти вряд ли купятся на приказ Алентины, сразу сообразила я, глядя на то, как все неприступнее и строже становятся физиономии охранников по мере нашего приближения.

Как оказалось, Дэс это понял ничуть не хуже меня, потому что деликатно придержал Алентину за локоток и первым шагнул к двери.

– Передайте ее величеству, что к ней прибыл эрг Дэсгард с женой и сестрами.

Да уж, недаром они брат с сестрой. Я никогда бы не сумела процедить эти слова так же холодно и надменно. Однако и воины оказались на высоте. Один сделал шаг вперед, загораживая нам путь, второй дернул шнурок и что-то тихо сказал в открывшееся окошечко. И мгновенно отступил от щелкнувшей запорами двери, распахнувшейся как от порыва сквозняка. Стражника, что стоял перед нами, тоже как ветром сдуло. Я только усмехнуться успела – надо же, какая сообразительность. Или выучка?

А потом увидела бегущую к нам из глубины уютной комнаты женщину и забыла о всякой страже. Царица Ладомила оказалась совершенно не такой, как Осийде. Она была круглощекой, светловолосой, довольно высокой и немного полноватой, но как раз в меру. И просто светилась радостью.

– Жива!

Я сразу решила, что это она про Алентину, да и Дэс точно так же подумал, потому что предупредительно шагнул в сторону, но она, не обращая внимания на дочь, ринулась ко мне. Схватила за руку, вгляделась в лицо и как-то очень просто, по-бабьи, вздохнула:

– Ну, слава богам, не допустили беды. – Царица подняла взгляд на Дэсгарда, рассмотрела в упор и довольно улыбнулась: – Копия отца! Проходите, не стойте, наверное, кушать хотите? Тэннели! Рада тебя видеть, дочка. Аля, какое у тебя платье красивое! Ну, что встала, веди гостей дорогих.

Вот теперь я поняла, почему свекор большую часть времени проводит не с яркой и соблазнительной Осийде, а с этой женщиной с внешностью русской крестьянки. Даже мне захотелось, чтобы она не отпускала моих пальцев, внимательно и заботливо смотрела в глаза. Да, похоже, Алентине по-настоящему повезло с матерью, жаль только, что она слишком много доверяет в вопросах воспитания дочери Вандерсу.

В комнате было тепло, пылала жаром изразцовая печь, пол был застелен коврами и шкурами, и, кажется, в самом воздухе пахло надежностью и защищенностью. Сразу видно, что царица тут не столько завтракала, сколько занималась делами, и, судя по всему, уже давно. Часть стола была завалена бумагами и свитками, с кресла свисала небрежно брошенная теплая шаль, на дне чайной чашки остывал забытый напиток.

– Усаживайтесь, я сейчас, только вызову хранителя шара. – Царица шагнула в сторону застывшего в двух шагах от двери мужчины, то ли доверенного слуги, то ли секретаря. Но я внезапно поняла, что будет неосмотрительно и очень неправильно посвящать в тайну нашего тут пребывания еще и этого адъютанта и человека, следящего с шара. Даже если они насквозь преданные люди, у неизвестных врагов, как выяснилось сегодня утром, осталось в рукавах несколько неучтенных тузов.

– Подождите, – остановила я хозяйку и, указывая глазами на адъютанта, тихо спросила Дэса: – А нам нужны лишние свидетели?

– Не волнуйся, радость моя, – муж бережно усадил меня на стул и встал рядом, – он уже спит.

Мягкий стук упавшего тела подтвердил его слова.

– Извините, ваше величество, – виновато улыбнулась я насторожившейся Ладомиле, – мы все сейчас объясним. Д-А, положи его в уголке, чтобы никто не наступил. Открываю.

В этот раз я решила испробовать новый метод. Перебросив сферу в бальный зал дворца, не стала рыскать по комнатам, а представила себе Вандерса и уже через десять секунд нашла довольно вместительную комнату, где было устроено несколько постелей. Прямо на коврах спали среди подушек младшие колдуны, а у камина сидели Неджериз и свекор и о чем-то тихо беседовали.

Подслушивать я не стала – колдуны сразу поймут, зачем нам их подозрения и обиды? И так все запуталось за последние дни просто до невозможности, лучше уж не усугублять. Да и Дэс явно был того же мнения. Он погладил меня по плечу, встал так, чтобы загородить собой, и тяжело вздохнул.

– Открывай!

Едва услышав знакомую команду, я резко распахнула сразу все заслоны, позволяя в этот раз мужу самому решать, кого впускать, а кого оставить. Но все же не удержалась, подглядела за происходящим за дверью у него из-под руки.

Они вскочили разом, едва рядом распахнулась сфера, и лица у обоих были такие… такие… что я едва не заплакала. Можно быть талантливым актером, но так искренне сыграть надежду, облегчение, радость просто невозможно, особенно если нет даже мгновения на подготовку.

– Вы можете позвать сюда Кантилара, Эндерада, Найка и Терезиса так, чтобы никто ничего не заподозрил? – строго спросил Дэс. – У нас новые проблемы.

– Попробуем! – четко, как бывалый разведчик, ответил темный магистр и тоже не удержался: – А вы сюда идете или…

– Вас всех заберем через пять минут. – Дэс незаметно сжал мне руку, и я захлопнула засов.

– Я пока Дишу заберу, – сообщила мужу и тихонько приказала дракошам: – Д-А, в пояс!

Скоро в этом дворце будет безопаснее, чем в любом из всех дворцов ближних миров.

– Не надо ее забирать, – неожиданно решительно придержал мою руку любимый, – я считаю, никому не нужно ничего знать. Так же, как в тот раз, когда ты уходила с Найком. Нам необходим хоть небольшой запас времени – обдумать все, что произошло, и проверить все предположения. Если колдун узнает, что ты жива, он или скроется, или нападет снова. Но если очень волнуешься о Дише, просто успокой ее и предупреди, чтобы молчала.

– Хорошо.

Мне с первых слов было понятно, что он совершенно прав, и как бы я ни переживала за верную кухарку, но брать сюда ее нельзя.

У этих магов столько всяких хитрых и коварных заклинаний, способов следить друг за другом и за нужными людьми, что нам теперь впору уйти в глубокое подполье… лет так на пятьдесят, и жить там тихо, как мышки. Вот только я вовсе не хочу всю свою единственную молодость просидеть как болотный партизан с кустиком на голове, и потому как только немного отдохну и восстановлюсь, сразу начну думать, как нам жить дальше. Приняв такое решение, я спокойно открыла экран в кухню собственной башни и обнаружила кухарку, сидящую возле стола и задумчиво глядящую в окно.

Подвела сферу ближе к женщине и машинально на секунду направила в окно, посмотреть на погоду.

– Как интересно! – Издав мое любимое восклицание, Дэс заинтересованно смотрел туда же, куда и я.

– Наследство пришли получать, что ли? – не поняла я действий нескольких магов, стоящих под окном.

– Скорее пытаются выяснить, где я, – задумчиво сообщил эрг. – Вчера дракоша объявил, что теперь подчиняется мне, и по моему разрешению выполнял все просьбы Неджериза.

– Дракоша умный, – тихо и с достоинством сообщила змеиная голова, выползая у меня из-за плеча.

– Конечно, умный, но немного невоспитанный, – оглянувшись на побледневшую царицу, укоризненно объявил духу Дэс. – Воспитанные дракоши сидят молча, когда рядом незнакомые люди, и не пугают женщин.

– Дракоша не злой, – обиделся монстр, это я явственно расслышала в его голосе, и так и охнула про себя.

Черт. Ведь если он научился чувствовать эмоции и понимать, когда его обижают, значит, мне пора срочно заняться его воспитанием, если уже не поздно. Мой папа в шутку говорил, что у его бабушки была в ходу поговорка: воспитывать ребенка можно, пока он поперек лавки помещается, а как подрос, уже бесполезно.

– Дракоша не злой, – погладила я его по голове, – но этого незнакомые люди не знают. И знать не должны. Потом я тебе все объясню, сейчас мне нужно поговорить с Дишей.

Кухарка смотрела на меня, когда открылся заслон, так спокойно и радушно, что в голове мгновенно проснулись и заметались подозрения. И что Диша под каким-то заклинанием подчинения или приглушения, и что ее опоили успокаивающими зельями, или же это последствия шока, а потом будет откат.

– Магесса, – в голосе женщины не было ни малейшего сомнения, что это я, а не призрак, – вы сейчас домой придете или просто навестить заглянули?

– Навестить, – сказала я осторожно. – А у вас все в порядке? Тебе про меня ничего не говорили?

– Говорили, – презрительно фыркнула Диша, – но я им ничего не стала объяснять. Раз вы хотите, чтобы все считали вас мертвой, значит, так нужно, я же понимаю.

– Ох, ты меня успокоила, – облегченный вздох вырвался из груди непроизвольно, – а я так боялась, что ты начнешь переживать или уйдешь из дома. Запомни, это мой дом, я его заработала, и тебе никуда и никогда уходить не нужно, даже если меня не будет очень долго.

– Да я так и думала, – она победно ухмыльнулась, – и Ярик сказал, что вы живы.

– А Ярик-то откуда знал? – насторожился Дэсгард. – И где он?

– Тут я. – Одетый в штаны и рубаху моего мужа, оборотень нагло рассматривал нас через экран. – А у вас там тепло?

– Иди в гостиную, я тебя заберу, – мгновенно пришла мне в голову новая идея, – тут есть отличные места, где тепло и никто не станет охотиться. Диша, ты правильно себя ведешь, но никому ничего не объясняй. Просто скажи, что веришь в меня, этого хватит, чтобы все отстали. Д-А, ты тоже ничего никому не рассказывай, а если кто-то будет очень упорно лезть в дом, поймай и дай сигнал. Ты же можешь?

– Д-А может, – подтвердила так и лежащая у меня на плече голова, а зубастая морда, растянутая во все кухонное окно, согласно хлопнула жуткими веками.

Глава 10

По старым следам

Ярик перепрыгнул через проход так уверенно, словно делал это сотни раз, оглядел всех и непринужденно сел прямо на пол рядом с печью. Девушки, устроившиеся рядышком в глубине комнаты, проследили за этим маневром изумленными взглядами. Они явно считали, что так вести себя в столовой правительницы по меньшей мере неприлично.

– Люблю тепло. – Оборотень, слегка красуясь, потянулся и вдруг в упор взглянул на меня. И не было в его взгляде ничего от внешнего легкомыслия. – А что ты жива, гольды сказали, пришлось потратить клочок шерсти. Это сейчас Диша спокойно сидит, а как узнала про траур, волчицей выла.

– Спасибо, Ярик, – глотая комок, выдохнула я, – я тебе найду самое лучшее место в этом мире и с лешими познакомлю. Они ведь с вами дружат?

– Я подумаю, – уклончиво буркнул оборотень, не ответив на мой вопрос, и неожиданно расщедрился на объяснения: – Мне ее жалко стало. Она добрая.

– Кстати, – вспомнила я, оглядываясь на мужа, – а Клизу уже… наказали?

– У нее способности средние, – помрачнел Дэс, – но прежде чем запечатать, нужно не меньше суток сливать резерв на кристаллы. Иначе ничего не выйдет.

– Как бы сделать, чтоб ее пока не запечатывали, – глядя ему в глаза, тихо попросила я, отлично понимая, что со стороны это выглядит наивно и, возможно, даже смешно.

Но я иначе не могу, потому что неоднократно встречала таких людей, какой мне теперь видится мать Терезиса. Они охотно поддаются на любые подначки, и умелому манипулятору ничего не стоит подвигнуть их на любой поступок. Достаточно только найти в душе слабую струну, сыграть на ней, и этот человек пойдет даже на преступление. А потом будет искренне раскаиваться. Мне почему-то всегда таких жалко, ведь окажись рядом внимательный и сильный друг, все пошло бы по-другому. Вот Гайтола – другое дело. Она начала мне завидовать еще при первой встрече, хотя я до сих пор не понимаю, чему тогда можно было завидовать.

– Пора открывать проход во дворец, – тихо напомнил Дэс, – наверняка все собрались.

– Хорошо, – покладисто кивнула я, чувствуя, как все в груди начинает дрожать от волнения.

Черт, как так получилось, что всего несколько месяцев назад эти люди были мне совсем чужими и даже ярыми врагами? А теперь искренне сокрушаются о моей смерти, и я готова каждого обнять, чтоб исцелить эту боль.

Они и в самом деле уже все стояли наготове, и даже Хенна была с ними, я ее сразу разглядела, едва направила в комнату экран. На всех лицах застыло одинаковое выражение недоверчивой надежды – очень робкой, почти эфемерной, тщательно скрываемой под напускной суровостью. Я ощутила, как пальцы Дэса, успокаивая, мягко поглаживают мое плечо, выдохнула, как перед прыжком в ледяную речку, и распахнула дверь.

– Быстро! – скомандовал Дэс, но Вандерс с сыновьями уже сориентировались, куда их зовут, подхватили Хенну и Тера и первыми ловко проскочили в проход. Магистр и эвины вошли следом и встали так плотно, что я испугалась, как бы они не устроили кучу-малу, и спешно отпустила сферу.

– Как? – Кантилар опустился на одно колено, и его лицо оказалось прямо напротив моего. – Это же невозможно!

– Для нас невозможно, – ответил за меня Дэс и снова провел ладонью по плечу, – но не для Ленди.

– Ты специально ушла к нему? – попытался догадаться мрачный Вандерс, и мы с ним оба знали, что вовсе не про это он хочет спросить, но не решается.

– Нет, – бледно улыбнулась я, обводя молчавшую толпу признательным взглядом, – просто думала о мире, где никого нет. Оказалось, они были ближе других.

– Так тут сейчас пустыня неподалеку, – засомневался Неджериз, но я отрицательно покачала головой.

– Это для вас в ней никого нет. А я там бросила Истихиса, и этот вариант не мог даже возникнуть в моей голове.

– Давайте сядем за стол, и вы поговорите спокойно. – Царице хотелось проявить гостеприимство, но внезапно воспротивился Вандерс.

– У меня другое предложение: идем в охотничий дом, там у меня есть совершенно закрытая комната.

– Только амулеты нужно снимать, – вспомнила я, и недоверчиво изучавшие меня колдуны дружно и с облегчением захихикали, начиная верить, что я не обман и не иллюзия.

– Мы тоже пойдем, – решительно встали со своего места сестры, – нам Таресса обещала.

Язык мой – враг мой, уныло согласилась я с поговоркой, но спорить было поздно, действительно обещала.

– И не позавтракаете, – даже не скрывая разочарования, печально вздохнула Ладомила. Вот ей я не могла не сделать что-нибудь хорошее. Или хотя бы сказать.

– Мы придем ужинать. Постараемся.

И торопливо распахнула дверь в коридор перед серебряной комнатой, припоминая, что где-то рядом с этим местом был источник, а я так и не воспользовалась советом Ленди прикрепить сферу. А еще меня мучила какая-то неправильность, ощущение, что я чего-то недоделала или недоговорила, которое, казалось, витало в воздухе. И пока они шли через дверь, все пыталась понять, в чем же дело?

Точно зная, что понять мне это нужно самой, они никогда не скажут, потому что считают меня жертвой, а жертвы всегда правы. И я предприняла попытку решить это, когда перед дверью, кроме нас с Дэсом, остался только Терезис. Резко закрыла заслоны и передвинула дверь в столовую на первом этаже.

– Дракош лучше оставить тут, – ответила на невысказанный вопрос мужа, – там слишком тесно.

И ведь почти не слукавила – так, самую чуточку. А когда мы втроем вслед за дракошами перешли в знакомое помещение и Дэс попытался подхватить меня на руки, я мягко остановила его и поглядела на напарника.

– Тер, я хотела тебе сказать…

– Это я должен просить прощение, – мрачно выговорил он, глядя в сторону, – за себя и за свою мать. Хотя и понимаю, что простить такое невозможно. До сих пор не понимаю, как ей удалось уговорить меня снова. Только потому и поддался, что Вандерс был в восторге от этой затеи.

– Еще бы ему не быть в восторге, если это его собственная идея, – не удержалась я от колкости. Пошатнулась, и тут же очутилась в руках мужа. – Но я не про это хотела сказать.

– Тесса, – нежно, но непреклонно заявил Дэс, – а давай сделаем так: сначала ты выздоровеешь окончательно, а потом будешь разговаривать. И не забывай, что нас ждут.

– За что ты с ним так? – огорчилась я. – Он же не виноват!

– Конечно, не виноват, – охотно согласился Дэсгард, унося меня прочь. – Это я виноват, что за столько лет не научил ученика различать за словами и действиями людей их истинные интересы и мотивы. И противостоять им, если они не соответствуют его принципам и моральным правилам. Но как только твое здоровье восстановится, я поставлю перед ковеном вопрос о предоставлении мне такой возможности.

– Ты так не сделаешь, – не веря, я покачала головой. Достаточно насмотрелась на порядки магов, чтобы сразу понять, каким позором это будет для напарника. – Он и сам все понял.

– Ну, значит, будем закреплять это понимание, – похоже, Дэсгард уже принял решение.

Черт, и как мне его отговорить? Я заглянула через плечо мужа, разглядела побледневшее лицо идущего следом Терезиса, его стиснутые губы, и расстроилась еще сильнее. А еще поняла – или мы разберемся с этой проблемой сейчас, или эрг доведет свой замысел до конца, и это будет очень жестоко по отношению к его ученику.

– Дэс, – нежно погладив мужа по щеке, попросила я, – остановись на одну минуту, пожалуйста. Я хочу всего лишь повторить тебе одну просьбу, которую часто слышу от тебя.

– Очень интересно, – замер он и отстранил голову, чтобы заглянуть мне в лицо. – И что же это за просьба?

– Не спешить с решениями, пока не знаешь всех подробностей. – Может, и не точно этими словами он всегда пытается предостеречь меня, но смысл тот же.

– Хорошо, – подумав всего пару мгновений, кивнул он и легко зашагал вверх по лестнице.

Толпа возле двери уже почти растаяла. Алентина привычно составляла в сундук белые шкатулки, куда гости складывали все амулеты с камнями, Вандерс незаметно поглядывал в сторону двери, явно прикидывая, как всем удастся разместиться, а на подоконнике со скучающим видом сидел Ярик.

– Меня не пустили, – хмуро ответил он на мой вопросительный взгляд и ехидно оскалился, – я подозрительный.

– Иди, – твердо кивнула я в сторону двери. Кто угодно, только не он мог быть одним из врагов. Я сама до последней минуты сомневалась, стоит ли освобождать мохнатого незнакомца из плена, где он провел больше времени, чем я в этих мирах.

– Шкатулку, – потребовал оборотень и, когда озадаченно рассматривавшая его Алентина протянула требуемое, провел рукой по своей пышной гриве и, как фокусник, вытащил оттуда круглый оранжевый камень размером с голубиное яйцо. – Храни его надежно, прекраснейшая.

Черт, он еще и ловелас, развеселилась я и нехотя скомандовала:

– Малый Д-А, вы все четверо остаетесь тут. И захвати мой накопитель. Будете охранять вот этот сундук.

Три стальные змеи с желтыми глазами шлепнулись на пол и метнулись к сундуку, четвертая на секунду позднее выскользнула из комнаты и присоединилась к ним. Моего охранника среди них можно было определить сразу – вокруг его тела была в несколько рядов обернута цепочка с камнями.

– Гарх, – удрученно выдохнул Дэс, – да ты без него как пушинка! Как считаешь, тебе уже можно покушать?

– Наверное, – согласилась я, чтобы не расстраивать его еще больше, хотя есть пока не хотелось.

А вот телу и вправду стало непривычно легко и прохладно. Оказывается, привыкла я за последние дни к тяжести кольчуги.

Маги все уже расселись по стульям и креслам, по негласному уговору оставив для нас постель, и я этому только порадовалась – слабость пока никуда не ушла. Как сразу стало понятно, Дэс тоже так считал. Он устроил меня поудобнее, подтолкнув под спину и локти все подушки, которые нашел, и оглянулся на Вандерса, молча наблюдавшего за этими хлопотами. Впрочем, они все до сих пор молчали, и хотя радость и облегчение читались на озабоченных лицах, только глаза Найка и Хенны сияли откровенным счастьем.

– Тарессе нужно кислое молоко и бульон. Она еще ничего не ела, кроме сока. – Дэс окинул проницательным взглядом присутствующих и нехотя добавил: – Нас всех разбудили только час назад.

Свекор повелительно кивнул Але, и девушка метнулась за дверь. Остальные зашевелились, их лица расцвели виноватыми улыбками, и я убедилась в правоте своих подозрений. Они действительно никак не могли постичь причин несвойственной мне жестокости или мстительности. Как и принять такую перемену в моем отношении к ним, ведь они всю ночь переживали, а мы даже не удосужились предупредить, успокоить.

– Но звали мы вас не из-за этого, – строго предупредил Дэс. – Выяснилось, что ко вчерашнему покушению причастен еще один человек. Он подошел к Тарессе и пригласил танцевать, а когда она сказала, что хочет есть, отвел в столовую. Ушел за едой и больше не появился.

– Как он выглядел? – Маги насторожились все разом, словно волчья стая, увидевшая овечку.

– Как эвин, – расстроенно глянула я на Кантилара. – Совершенно незнакомый мне воин, я еще тогда подумала, что он из спасенных в крепости.

– Но самое плохое не это, – веско добавил муж, – Алентина и Тэннели, стоявшие рядом, его не видели. Аля заметила, как Тесса шевелит губами, и решила, что она задумала какой-то праздничный сюрприз. И не стала останавливать Тарессу, когда та решительно куда-то направилась. Но никаких следов магии не ощутила.

– Может, это была наведенная иллюзия? – с надеждой спросил правитель.

– У нее мощная защита против иллюзий, – скептически нахмурился Неджериз, – там даже мои не выстояли бы. Вокруг ходили ваши маги, да и мы могли появиться в любой момент.

– Да что тут думать, – пренебрежительно фыркнул Ярик, снова устроившийся на ковре, – этот воин был на самом деле. На нем был направленный отвод глаз.

– Похоже! – бросил одобрительный взгляд на оборотня Вандерс. – А ты не так прост, мохнатый.

– Как думаешь, хозяйка, – нагло поинтересовался тот, оглядываясь на меня, – это можно считать оскорблением?

– Нет, Ярик, – чувствуя, что он мне все больше нравится, печально сказала я, – не переживай. Это у него такая манера общения – с первых слов показать, как он крут.

– Тебе виднее. – Оборотень вольготно устроился полулежа, положив голову на край постели, и обвел всех небрежным взглядом.

– Если принять это объяснение за основу, – задумчиво проговорила Хенна, – встает закономерный вопрос: как он этого достиг? Все мы знаем: у того, кто творит такое заклинание, должны были быть волосы или капли крови.

– Ну, волосы не проблема, – сразу вспомнила я причесывающих нас в гардеробной девиц и расстроилась – это что, меня все женское население дворца ненавидит, что ли?

– Да, нас причесывали служанки в гардеробной. – Вошедшая в комнату Алентина держала в руках огромный поднос, а в дверях виднелись фигуры покорных служанок, которые тащили все остальное.

– Давай подержу, прекраснейшая. – Непонятно как очутившийся рядом с девушкой Ярик решительно отобрал у нее ношу. – Показывай, куда ставить.

– Ох и жук твой новый подопечный! – едва слышно прошептал мне в волосы муж, усмехаясь. Я с этим была вполне согласна, безуспешно пытаясь вычислить, чего больше, пользы или вреда, можно ожидать от оборотня.

– Тогда мне придется вернуться, чтоб их отыскать, – нахмурился Кантилар. – А своих имен они не называли?

– Я могла бы попросить дракошу все показать. – Этот вариант давно вертелся у меня в голове, но решить проблему, как все провернуть и не выдать информацию наблюдателям, если таковые имеются, пока не знала.

– Открой окно в башню, в мой кабинет, – сразу дал указание Дэс. – Там стоит артефакт, который я забрал у Бердинара. Закроем все щитами и артефактом, для надежности.

А через десять минут я спокойно черпала ложкой бульон, в котором медленно тонули миниатюрные золотистые гренки, и наблюдала за событиями вчерашнего дня на экране большого дракоши. Вот хмурые девушки закончили нас расчесывать и проводили недружелюбными взглядами, вот одна из них, будто бы машинально, сунула в карман фартука несколько моих волосков, снятых с расчески, и заторопилась к выходу.

А вот и зал. Цветущие обольстительными улыбками эвины, устремившиеся к нам…

– Вот он! – сразу узнала я своего вчерашнего ухажера, ужом выскользнувшего из-за тяжелой занавеси.

Взгляды всех присутствующих впились в парня. Впрочем, я и сама смотрела во все глаза, открыв рот и забыв про бульон.

Теперь он вовсе не казался мне таким уж молодым и беззаботным, как в тот момент. Никакого оружия на поясе больше не было, хотя одежда осталась той же светлой военной формой, в которой любят гулять эвины. Но главное, что как магнитом притягивало взгляд, – тяжелый даже на вид обруч из черного металла, украшавший шею незнакомца. В его центре загадочно мерцал крупный прозрачный камень, по окружности располагалось еще несколько мелких, и вот этого мрачного украшения я не помнила хоть убей.

– Так он раб, твой кавалер, хозяйка. – Насмешливый голос наглого оборотня сразу направил мои мысли по новому руслу. – И ошейничек у него очень суровый, намного мощнее моего.

– Итерс, – произнес Кантилар убитым тоном. – Дер, ты должен его помнить. Его жена увела, они все время ссорились.

– Черт, – вырвалось у меня, – а вы что, не искали их?

– Не было у нас такой возможности, – хмуро сообщила Хенна, – ни одной ходящей не было в то время. Сидели мы, конечно, над шарами, и не один год, но безуспешно. Считалось, что они погибли.

Они смолкли на несколько минут, мрачные и озабоченные, что-то упорно обдумывающие про себя. И я бы тоже подумала, если бы знала все тонкости этого происшествия и хоть немного о тех, кто может поймать в ловушку эвина и ходящую и надеть на них такие мощные браслеты. Хотя один вопрос готов был сорваться с языка: зачем надевать браслет на воина, если ходящая его жена? А он даже не маг, чтобы связывать его таким мощным и, естественно, дорогим способом.

– Таресса, это я виноват. – Найк, потихоньку передислоцировавшийся поближе ко мне, осторожно погладил мои пальцы и удрученно вздохнул. – В следующий раз, когда ты придешь во дворец, я ни на шаг не отойду, клянусь.

– Не волнуйся, – нагло оскалил зубы Ярик, – мне твоя помощь не понадобится.

– Потому что я даже близко больше не подпущу ее к этому проклятому дворцу! – так яростно прорычал Дэсгард сквозь зубы, что Кантилар виновато поморщился, но промолчал. А что ему оставалось делать? Хотя я и сама была теперь больше чем уверена, что если мне когда-то и случится попасть в их дворец, то эскорт из магов и эвинов будет окружать меня не менее тесным кольцом, чем охрана президента. И это обстоятельство напрочь отбивало всякое желание туда возвращаться.

– Мне сейчас не до дворца, – специально, чтоб увести гостей от неприятной темы, сообщила я.

Отставила пустую тарелку, с досадой вздыхая украдкой, – какой уж тут дворец, если не знаешь, как до ванной добраться. И тут, неизвестно по какой ассоциации, начали возникать вопросы. А как добирался в этот мир эвин, если он когда-то ушел в чужой? И нельзя ли попросить гольдов, чтобы отследили его путь? А может, Ярик еще что-то подскажет, сумел же он найти меня? И в заключение я вспомнила про свою сферу и сразу нашла глазами Вандерса. И обнаружила, что он сидит уже почти рядом с Тэннели. Вот ведь компания, чуть зазеваешься – на ходу подошвы рвут!

– Кстати! Тэннели, иди сюда. Хенна, я хотела тебя спросить, а как мне ученицу взять, если она еще не член ковена?

– Таресса! – Сразу несколько пар глаз смотрели на меня возмущенно. – Тебе сейчас не до учеников!

– Народ! – воззвала я, начиная догадываться, что такая, слабая и покорная, я им гораздо более удобна и понятна, чем прежде. – А вы не забыли, что я эрг, член совета ковена и имею право не только на больничный, но и на собственное мнение? А еще обязана подчиняться законам этого самого ковена. И если дам слово, что возьму кого-то в ученики, то обязана его исполнить. Так вот, это слово я Тэннели уже дала.

– Дэс, – мрачно помотрел на сына колдун, – ты хоть понимаешь, как это опасно?

– Уже нет, – покачал головой мой муж, и мне захотелось его расцеловать за поддержку. – Таресса попросила Ленди, ты же знаешь, что он был ей должен. Теперь Тэннели нужно только научить некоторым правилам. И я сам буду ходить с ними, для страховки.

Вандерс слушал это известие, и его лицо все больше застывало и темнело, а я никак не могла понять – он что, не рад? И когда колдун твердым шагом вышел из комнаты, не произнеся ни слова, оглянулась на мужа и тревожно заглянула в его глаза.

Все в порядке – обдали они меня успокаивающим теплом, – только не нужно ничего говорить. И я успокоилась. Раз Дэс так смотрит, значит, это я чего-то не поняла. И спросила совсем о другом.

– Но если он не маг, как мог наложить на себя такой отвод глаз, что не видел никто другой?

– Ничего он сам не накладывал, – пояснил Неджериз, поглядывавший на меня с каким-то странным выражением лица, – наложил кто-то другой, и очень сильный. Сразу добавив условие, кто может его видеть, а кто нет. А потом ходящая перенесла его во дворец. А вот как девушкам удалось передать волосы и прочие детали покушения, мы можем узнать только во дворце. И сделать это нужно как можно скорее. Ты дашь кому-нибудь из нас одного дракошу? Возможно, понадобится его помощь.

Отдавать дракошу мне совершенно не хотелось, даже на краткое время, но как я могла отказать? Ведь от их расследования зависит, насколько серьезным будет наказание Клизы и, как следствие, душевное состояние Терезиса.

– Д-А, – позвала я монстра, – одному из вас придется сходить с ними во дворец. Пока ты там, будешь подчиняешься Эндераду. Потом я тебя заберу.

– Пузико, – мгновенно свернул экран дракоша и ринулся ко мне, точно зная, что в такой момент я не смогу не погладить его гладкое, как зеркало, пузико.

– Найк, извини, что даю его не тебе, – поймав разочарованный взгляд эвина, сказала я, – у меня к тебе другая просьба. Сходи во дворец, поговори с женой и предупреди, чтобы была осторожна. Чтоб все они были осторожны. Мне почему-то кажется, что кто-то специально натравил туземок против меня и приведенных мной девушек. Пусть не ходят по одной, а держатся вместе. А если почувствуют, что во дворце небезопасно, я уведу их в другое место, как только отлежусь.

– Там уже безопасно, – жестко объявил Кантилар, – и я сейчас выдам дополнительные распоряжения. Может, лучше Найка оставить вам для охраны?

– Тут остаются Зигерс и Терезис, – непреклонным тоном сообщил мой муж, – а кроме меня, еще и Ярик. Вполне достаточно. Поторопитесь, если они что-то заподозрят, то могут уйти. Тесса, открой дверь. И еще… Хенна, Таресса просила, чтобы Клизу не запечатывали, пока не выяснятся все подробности участия в этом деле неизвестного колдуна.

Вот все же обожаю я, когда он берет управление в свои руки и выдает команды таким резким, непреклонным тоном. Никто даже спорить не стал, разобрали свои шкатулки и строем ушли в открытую мною дверь.

– Аля, найди Тарессе чистую одежду, – продолжал командовать Дэс. – И где тут у вас купальня? Ей нужно умыться и отдохнуть. Зигерс, покажи гостям комнаты. Ярик, ты идешь с ними.

– Мне не нужна комната, – сообщил оборотень, – я пойду побегаю вокруг дома.

– А тебя не подстрелят? – вспомнив бдительность колдунов, я невольно забеспокоилась. – Тут же всюду магические ловушки!

Оборотень только насмешливо фыркнул и исчез за дверью.

– Посмотри на него в экран дракоши, – посоветовал вернувшийся в комнату Вандерс и бегло оглядел комнату. – Все ушли? А меня?

– Куда тебя? – буднично спросила я и приказала дракоше показать мне Ярика.

Он уже слетел с лестницы и мчался к выходу длинными прыжками, но вовсе не эта нечеловеческая сила и грация потрясли мое привыкшее к чудесам воображение. Через экран видевшего магию дракоши фигура парня казалась окутанной в плотное голубое облачко, совершенно не похожее на те пятна, которые я наблюдала у магов.

– Что это такое? – само сорвалось с губ восторженное восклицание.

– Его истинная суть, – задумчиво пояснил колдун. – Очень немногие догадываются, кто такие оборотни на самом деле. Обычные люди их вообще чуть ли не животными считают, даже не давая себе труда задуматься, зачем животному превращаться в человека.

– Незачем, – обдумав со всех сторон эту проблему, твердо сообщила я.

– Вот именно. Сразу теряешь зрение, нюх, скорость, ловкость, шкурку и многое другое. Поэтому все оборотни – люди. Или близкие им по крови народы – гольды, орки, кентавры. Хотя в ближних мирах таких я не видел… Так вот, это люди, и, конечно, они маги. Только маги наоборот. Мы копим в себе энергию, чтобы изменить что-то вне себя. Создать огонь, призвать воду или сделать щит, неважно. А они собирают энергию вокруг себя и изменить тоже могут только себя, хотя и не так кардинально, как считают неучи и простолюдины. Их шкура – просто иллюзия, но настолько мощная и правдоподобная, что можно ее потрогать, погладить, вырвать несколько волосков. То же самое с лапами и зубами. Поэтому оборотни могут даже драться магическими клыками.

– Вандерс, – мне сразу вспомнилось, как Ярик лежал в балагане, прикованный цепью, – а если он маг, то почему не мог снять с себя ошейник? Или там металл был особый?

– Тому не одна причина, а много. И металл, и заклинания подчинения; но самое главное я тебе уже сказал – внешними заклинаниями они не владеют. – Колдун усмехнулся, наблюдая, как Дэс поднимает меня на руки. – А сейчас отправь меня к Ладомиле, помнится, ты обещала ей вернуться к ужину.

Я послушно призвала сферу и сразу вспомнила, что еще хотела у него спросить.

– Подожди, еще вопрос: тут есть источник?

– Да, под этим домом. Помнишь комнату, где у меня ловушки стоят? Как раз под ней. А зачем тебе?

– Сферу хочу временно прикрепить, чтобы заправилась.

– А сумеешь потом забрать?

– Попытаюсь, – уклонилась я от ответа и открыла ему дверь во дворец.

А едва Вандерс ушел, попыталась представить себе этот источник в виде столба света. Однако ничего у меня не вышло, и осталось только с досадой отказаться от этой затеи. Я подозревала, что нужно сесть и сосредоточиться, но мы как раз оказались возле знакомой купальни, и Дэс лично занес меня внутрь.

И тут же был решительно изгнан Алентиной, успевшей сменить свое роскошное платье на простую, как у служанок, юбку и блузу с коротким рукавом.

– Сама справлюсь, не волнуйся, – отправила его за дверь колдунья, и под мое тихое хихиканье муж нехотя повиновался.

– Я и сама не верю, что ты жива, – поняла она по-своему мое веселье, – но с волосами он не справится. А тебе после отравления надобно хорошенько их промыть, да и саму пропарить не мешает. У меня уже веничек запарен, сейчас на полочку ляжешь, и я тебя как следует отхлопаю.

– Аля, – взмолилась я, только представив это издевательство, – не нужно! В следующий раз! Я и так еле живая…

Кому я это говорила? Царевна оказалась в таких вопросах непоколебима, как ее собственный папенька. И через минуту я лежала на выскобленных добела досках под градом сыпавшихся на меня ударов веника и во весь голос объясняла упрямой золовке свои мысли на этот счет. А заодно и на все остальное.

– Ай! Какой изверг такое придумал… Ой… живого человека, и связкой прутьев… Ай-яй… и даже не человека, а девушку! Ой! Нежную, между прочим, городскую! К ванне и душу приученную! Ого! Да, правильно я сделала, что Тера тебе не дала, ты бы его тут до смерти запорола… Ой! Да тебе не царевной, а молотобойцем работать нужно, что ж ты меня так лупишь!

– Самое лучшее место для допроса – это баня, – веселилась золовка, обливая меня водой и сдергивая с полки. – А теперь в лохань! Я цветочное мыло сама летом сварила. На ромашке да на календуле, самое тебе подходящее.

В лохани меня ждало блаженство. Тело просто счастливо было сменить хлесткий веник на теплую, душистую воду, на мягкие движения рук Алентины, разбиравшей пряди волос и массирующей мне кожу головы.

Я прикрыла глаза и расслабилась, почти задремала… и вдруг увидела этот самый источник. Он не был похож на свет прожектора, как я представляла раньше, скорее фонтан – светлый, искрящийся. Мысленно позвав сферу, я не стала прикасаться к ней руками, а отправила внутренним взглядом к источнику, поясняя, что она должна за него зацепиться и набрать про запас энергии, хотя и не представляла четко, как именно это происходит. Сфера подчинилась не сразу, но я все повторяла и повторяла про себя этот приказ, поясняя, что скоро позову ее, искренне надеясь, что она поймет это так же, как поняла все мои остальные приказы.

– Дэс! Можешь забирать ее и тащить в комнату. Я сейчас прибегу, волосы расчешу, – услышала я как сквозь дрему, тряхнула головой и огляделась.

Оказывается, Алентина уже посадила меня на лавку и завернула в мягкую простыню, а теперь закутывает в другую простыню мою косу. Отрезать ее, что ли, мелькнула крамольная мысль, но тут Дэс бережно подхватил мое исхлестанное и пропаренное тело и понес прочь. Я утомленно положила голову ему на плечо, закрыла глаза и прекратила бесполезную борьбу с накатившим волною сном.

Глава 11

Падал новогодний снег

– Как жаль, что я не знала раньше, какое это замечательное ощущение – просыпаться в руках любимого, – честно сказала я, открывая глаза. – Ни за что бы не позволила тебе бегать так долго.

– Ты просто плохо знаешь, какой я упрямый, если считаю, что все делаю правильно, – с горьковатой усмешкой признался он и склонился к моим губам.

А чуть позже с сожалением добавил:

– Я всегда знал, что ты – мое яблоко, но хотел дать тебе возможность убедиться, что я – твое. Как ты себя чувствуешь, родная? Кушать хочешь?

– Хочу, – созналась я, – а чувствую себя намного лучше. И еще хотела тебя спросить, как такое может быть: я не маг, а увидела сегодня источник энергии?

– Не знаю, – вглядевшись в меня внимательнее, признался Дэс, – магического резерва в тебе нет по-прежнему. Хотя припоминаю, где-то читал, что люди, работающие с магическими предметами, иногда со временем начинают чувствовать мощные источники и магических существ. Но сам с таким никогда не сталкивался. Если ты доверяешь деду, то можно спросить у него. Все же он немного старше меня.

– Любимый, если ты скажешь сейчас, что у тебя такой же комплекс, какой был у Янинны, я точно украду на Земле не хорошую массажную расческу и не черные очки, а лучшего психолога.

– И тебе его не жалко?

– А чего его жалеть? – изумилась я. – Пусть человек подработает, он же отсюда через полгода с мешком золота уйдет. Я ведь не собираюсь темнить, как вы, а сразу ему все объясню с деловой точки зрения.

– Когда ты рядом, у меня только один комплекс, – вздохнул он, – обнять покрепче и не выпускать. Никогда.

– Даже кушать?

– Нет, вот кушать нужно обязательно, – решительно отстранился от меня Дэс. – Там Аля платья принесла, будем мерить?

– Спасибо, уж лучше я сама. – Удержаться, чтоб не захихикать, не получилось. – А кстати, где мы будем ужинать?

Судя по сгущающимся за окном сумеркам, обед я элементарно проспала. И не жалею, потому что сон принес ясность в мыслях и бодрость в теле.

– Кто-то пообещал прийти к царице, – напомнил он. – Вандерс уже спрашивал Зигерса, не поменялись ли наши планы?

Я сразу вспомнила ласковую улыбку Ладомилы, надежный уют дворца и поняла, что планы не изменились ни на грамм.

– Не поменялись. Можешь пойти сказать, чтоб собирались.

– Д-А, – произнес этот хитрец, не двигаясь с места, – скажи Зигерсу и Алентине, чтобы срочно собирались. Мы идем ужинать во дворец.

Сфера вернулась ко мне мгновенно, и я сразу поняла, что пребывание в источнике пошло ей на пользу. Она светилась перед моим внутренним взором намного ярче, да и рамку, которой я управляла, пальцы теперь ощущали как нечто более упругое, хотя и нематериальное.

Первыми я по привычке пропустила дракош, затем в просторный пустынный зал, где нас ожидал только Вандерс, перешли маги, Ярик и девушки. Последними были мы с Дэсом.

– Как ты себя чувствуешь? – изучающе осмотрел меня Вандерс.

– Хорошо, – успокоила я, пытаясь понять, послышался мне в этом вопросе какой-то скрытый смысл или уже начинает развиваться паранойя.

– А в чем дело? – насторожился и Дэсгард.

– Во дворце гости. Приехали сватать Алентину.

– Как интересно, – сказали мы с мужем в один голос.

– Как жаль, – нахально заухмылялся Ярик, – зря тащились в такую даль.

– А ты откуда знаешь, что они издали? – заинтересовалась я, поглядывая на чуть побледневшую Алентину.

– Понял по его лицу, – туманно пояснил Ярик и пододвинулся ближе к царевне. – Не страдай, прекраснейшая, я буду рядом.

Терезис метнул в оборотня сумрачный взгляд, и я поняла, что очень хочу посмотреть на этого отважного жениха. Пока он жив. И обязательно пойду вместе с золовкой туда, где ее ждут эти самые сваты. Не в моем характере спокойно наслаждаться едой в отдельной столовой, когда Аля сидит под обстрелом изучающих взглядов.

– Ну так веди нас к ним, – правильно понял мое настроение муж, и сердце снова обдало жаркой вспышкой счастья.

Я даже глаза на миг зажмурила от этого обалденного ощущения. Просто невыносимо приятно, когда тебя вот так, безоговорочно, поддерживают даже в самых сумасбродных действиях или планах.

– Никогда не думал, что это окажется так обидно, – огорченно шепнул Дэс, подхватывая меня под руку и направляясь вслед за ведущим дочь Вандерсом, – осознать, как мало тебе нужно для счастья.

– На самом деле это совсем не мало, – не могла я согласиться, но развить тему не успела – широкие створки распахнулись, и мы оказались в большой столовой.

Все убранство этой выдержанной в строгом стиле комнаты громко заявляло о торжественности момента. Белоснежные, вышитые шелком скатерти и яркие букеты цветов, блеск начищенного серебра, загадочное сияние хрусталя, изящно изогнутые графины и графинчики, ожидавшие своей очереди на отдельном столе в окружении кубков и рюмок.

Однако за стол пока никто не садился. Все почтительно толпились перед сидевшей на высоком кресле Ладомилой и что-то жарко ей доказывали.

– …такой видный жених будет выгодно оттенять скромность невесты. И поможет ей занять подобающее место среди лучших жемчужин вашего двора, ведь она у вас такая затворница… – Льстивый голос немолодой женщины лился, как вода из испорченного крана, в то время как мы все ближе подходили к ним по мягкому ковру.

Ну да, рычала я про себя, как жених – так видный, а невеста – скромная затворница. Дураку понятно, что красавицы в затворницах не сидят. Бдительно оглядела фигурку золовки в брусничном платье строгого фасона и вздохнула – вот зря она голубое не надела. Несомненно, ей идет этот цвет, но уж больно оно закрытое и балахонистое, хорошо хоть мех не забыла, он немного скрашивает будничность наряда.

– Да и вашему величеству приятно будет посмотреть в ясные глазки хорошеньких внучат, погладить их шелковые головушки… – пела свое сваха.

Ладомила, сидевшая к нам лицом, рассмотрела за спинами гостей нашу компанию и облегченно вздохнула, а я от души пожалела добрую женщину, сообразив, что сваты парят ей мозги не первый час.

– Советник ее величества Вандерс лен Гафзен, – полузадушенно выкрикнул от двери церемониймейстер, и по звуку его голоса было понятно, что он не проспал наше появление и молчал вовсе не по своей вине.

– А я думала, заклинание, – увидев догоняющего нас Зигерса, разочарованно хмыкнула я и получила яростный предупреждающий взгляд от свекра.

Все понятно, играем в партизан. Но вовсе не значит, что по правилам колдуна.

– А вот и невестушка, лебедь белая, пожаловала! – Сладенький голос свахи начинал мне надоедать, но раз хозяева молчат, придется выслушать все, что она думает про Алентину и ее внешность.

– Кому невеста, а кому пустое место. – Наглый оборотень имел собственное понятие о приличиях, но гости его не расслышали.

– Представьте меня ей, – громко и властно потребовал в этот момент зычный мужской голос, и высокий брюнет с распущенными по плечам буйными кудрями развернулся к нам вполоборота. Так что мы смогли сполна оценить и массивную золотую цепь, свисающую на намечающийся живот, и крупные черты надменного лица, и кольца, унизавшие крепкие пальцы, лежащие на рукояти меча.

Ничего не скажешь, жених видный. И, похоже, имеет тут реальную власть, что меня сразу насторожило. Вроде отец Дэса говорил, что у него тут все под контролем? Или он немного преувеличил? А может, просто не захотел меня тогда пугать? Но теперь я очень хочу во всем этом разобраться, и поэтому мне нужно как можно больше информации.

Однако оглянувшись, чтобы сделать замечание Ярику, рядом с собой оборотня уже не обнаружила.

– Вон он, – чуть слышно шепнул Дэс, показывая глазами местонахождение моего нового питомца, и незаметно усмехнулся.

А я чуть не охнула. Ярик с самым независимым видом стоял с другой стороны от Алентины, откровенно показывая, что не намерен подпустить к царевне никакого жениха. Однако тому было вовсе не до скромно одетого парня. Он рассматривал предполагаемую невесту с жадным изумлением, словно видел впервые, и я вдруг запоздало сообразила, что так оно и есть. Ее действительно никто до этого дня тут по-настоящему не видел, даже если царевна и присутствовала на торжественных мероприятиях.

– Барон Бирсель дер Монжест, владетель западных пределов и славного города Монжеда, – важно представил жениха один из его приближенных, и он решительно двинулся навстречу невесте.

Вот только Вандерс явно пока не был к этому готов.

– Мы голодны, – сообщил он, глядя на церемониймейстера, и эти слова оказались равносильны приказу.

– Ее величество царица Ладомила… – начал было царедворец, но хозяйка дворца остановила его повелительным жестом руки.

– Обойдемся без церемоний.

Что это значило, я поняла в следующую минуту. Гости торопливо ринулись вслед за царицей и Вандерсом к столу, явно намереваясь занять места так, чтобы отрезать нашу компанию от кресел царской семьи, стоявших в центре составленных полукругом столов.

– Дракоши, займите нам стулья рядом с царицей, – тихо скомандовала я поясу, занявшему свое место по настоянию Дэса. Приблизительно прикинув, сколько нас, добавила: – Восемь.

– Семь, – поправил Дэс, но опоздал.

Дракоши не пошли, как все, по широкой дуге вокруг стола, приближаясь к середине, а просто юркнули под скатерть и теперь стояли как влитые, оцепив ровно восемь мест.

– Как думаешь, уступят они без скандала? – задумчиво поинтересовался Дэс, неторопливо ведя меня к занятым местам.

– Дракоши, просто поднимайте стулья на уровень груди, чтобы невозможно было сесть, но не деритесь, – приказала я, наблюдая за происходящим.

Вандерс как раз усадил супругу на одно из центральных кресел и собирался подать руку дочери, но обнаружил, что Алентина уже устроена на своем месте, а рядом с ней, безмятежно взирая на советника медовыми глазами, сидит Ярик. Колдун насупился, явно хотел что-то сказать, но бросил взгляд в нашу сторону, потом на моих монстров, как-то странно усмехнулся и спокойно уселся на свой трон.

А сваты в это время, пыхтя и краснея от возмущения, пытались отвоевать у дракош хоть один стул. Даже кулаками норовили исподтишка орудовать, наивные. Дракоша в случае нападения мгновенно выставляет острые шипы, и некоторые из гостий это испытали на собственной коже. Но героически молчали, видимо, жаловаться или обижаться в таких случаях тут не принято.

Мы с Дэсом прошли сквозь строй самых упорных гостей, когда все остальные из нашей команды уже сидели на своих местах. Рядом с Ладомилой сел Зигерс, потом Тэннели и Терезис.

Я устроилась рядом с Яриком, а Дэс завершил операцию по захвату актуального пространства.

– Молодцы, Д-А, – сказала я тихо, но с чувством, обнаружив свирепые морды просчитавшихся аборигенов, определенно успевших записать нас в злейшие враги. – А теперь встаньте позади кресел и следите, чтоб никто ничего не бросил в нашу еду. И вообще следите за всеми гостями.

– Моим умениям ты теперь не доверяешь, – вздохнул Дэс, наблюдая за слугами, начинающими обносить нас блюдами.

– Шутишь, – едва не засмеялась я, поглядывая на разъяренного жениха, устроившегося рядом с нами, – разве не ты накрыл нас пологом?

– А как ты заметила?

– Твой сосед двигает губами, а я ничего не слышу.

– Гарх, – пробормотал муж и щелкнул пальцами. – Старею, не заметил амулета.

– Чьего? – не поняла я.

– Его, – показал он глазами на барона. – Очень странный экземпляр…

Но договаривать не стал – перед нами как раз поставили тарелки с первым блюдом, розовыми кусками очень аппетитной на вид отварной рыбы.

– Узнай, кто такие, и немедленно, – донесся до меня тихий злой шепот, и я поняла, что слышу указания жениха одному из его сопровождающих.

Так, значит, Дэс все же сумел снять наложенный амулетом щит, порадовалась я про себя, приступая к еде. Если я правильно понимаю, свекор решил отложить все дела до окончания трапезы.

Вот только жених определенно считал иначе. Едва утолив голод, наклонился вперед, чтобы видеть царскую чету, и напрямую спросил:

– Так на какой день свадьбу назначим, ваше величество?

– Вы же знаете основное условие, любезный барон, – сухо ответил Вандерс, – вот и начните с его выполнения.

– Царевна Алентина, вы согласны войти женой в мой дом? – Вопрос прозвучал так властно, словно Алентина давным-давно с этим бароном помолвлена, обручена, и ей осталось только кротко сказать – да.

Я оглянулась на золовку, просто полюбоваться на то, как она гордо скажет «нет»… и остолбенела. Аля бледнела, краснела, мялась и, как мне показалось, чуть не плакала, но собиралась сказать «да».

– Даже разговаривать больше никогда с тобой не буду, – процедила я сквозь зубы, глядя на колдуна, – если мне сейчас же все не объяснят.

Но свекор сделал непроницаемую рожу и уставился в кубок с вином с таким интересом, словно там был глазок в стриптиз-бар. Значит, не может ничего сказать, так следует понимать это выражение? И Зигерс тоже молчит. И почему они мне ничего не рассказали раньше? Почему вообще боятся этого барона, ведь он же явно не колдун?

– Извини, родной, – шепнула я нахмурившемуся мужу и, решительно встав с места, сделала три шага, отделявших меня от кресла испуганно следившей за мной царевны. – Аля, ты не проводишь меня… в оранжерею? Я там брошку уронила.

И пока народ пытался понять, где тут оранжерея и при чем здесь царевна, схватила золовку за руку и потащила к выходу, попутно отдавая дракоше приказ никого за нами не пускать.

Втолкнув царевну в ближайшую дверь, оглядела длинный, слабо освещенный зал и призвала сферу.

– Входи! – А едва она послушно перешагнула рамку, схватилась за знакомую ручку двери и прыгнула следом. – Рассказывай!

– Я была в него влюблена, – чуть не плача, дрожащими губами произнесла она.

– Но ведь это прошло?

– Почти сразу… – Она огляделась и спросила: – А где мы?

– В моем доме, в моей комнате, не узнала, что ли? Не сбивай меня с толку, рассказывай, как дело было.

– Мне всего пятнадцать лет было, – Алентина покраснела жарко, как ошпаренная, – а он был такой красивый… И все матушкины придворные дамы были влюблены, только и шептались о его подвигах…

– Ну, это можешь пропустить. Дальше.

– Я ему письмо написала, – Алентина вдруг заплакала, – свидание назначила-а-а…

– Не реви! – прикрикнула я, понимая, что не зря этот гад был так уверен в положительном ответе. – Сейчас вернемся, и дракоши его поймают, а потом я придумаю казнь.

– Но он ничего такого не сделал, – еще горше зарыдала она, – просто поцеловал и сказал, что теперь я его невеста. И мы поехали в его замок.

– Так, дальше.

Я уже мечтала о том моменте, когда смогу рассказать все это Дэсу, точно зная, что он сделает с негодяем.

– Меня отвели в какую-то комнату, и мы сели за стол. Он был так весел, поил меня чаем и угощал пирожными. А потом служанка случайно облила меня вином…

Аля просто заливалась слезами, но мне уже все было ясно.

– Тебе дали другую одежду и велели переодеться, пока твое стирают, а потом он шантажировал твоего отца и, скорее всего, взял клятву… Но ведь он же не маг?

– У него сильный придворный колдун. Барон – сын старого друга моего отца, с которым они вместе ушли в этот мир… Тогда он меня отпустил, но у него остались мои вещи, – всхлипывая, сбивчиво объясняла она. – Барон сказал, что подождет, пока я вырасту, и если не найдет себе за это время жену, то придет за мной. И отказаться нельзя – отец должен будет что-то выполнить, очень невыгодное для себя, и не может ему ничем навредить. Таковы условия клятвы.

– Но ты могла сбежать, умереть, выйти замуж, – начала перечислять я и вдруг четко поняла, почему свекор так спешил выдать дочь замуж.

Черт. Неужели не мог как-то намекнуть? Вот сейчас же Алентина смогла все рассказать?

– Знаешь, давай ты посидишь тут, а я схожу, пообщаюсь, – предложила я девушке. – Ты ведь не хочешь за него замуж?

– Нет, – замотала она головой, – я потом столько про него узнала… Не от отца, он ничего не сказал. Случайно, от слуг…

– Сиди здесь, вон ванна, внизу в кухне Диша. – Я прислушалась к своим ощущениям, попросила дракошу сделать на мне кольчугу и перепрыгнула в тот зал, откуда уходила.

Темная тень метнулась ко мне из-под дивана, но дракоша не дремал, вмиг закрыл чешуей до конца лицо и руки.

– Куда ты ее дела?

– Ярик! Ну нельзя же так пугать!

– Я не пугал, – насмешливо фыркнул он. – Где она?

– С Дишей чай пьет.

– Это хорошо. Я сам с ним буду говорить. Ты молчи, идем…

И мы пошли, но по пути я все же заготовила несколько фраз, на случай, если мне не понравятся его действия.

– А где царевна? – глядя, как мы спокойно рассаживаемся в свои кресла, не выдержал жених.

– Пошла погулять, – буркнул Ярик, подавая знак слуге.

– Но я ведь жду ответа! – Теперь барон уставился на Вандерса, и в его предвкушающем взгляде было так много злорадства и самоуверенности, что сдержаться было выше моих сил.

– И на какой же ответ вы надеетесь? – поинтересовалась я, изо всех сил стараясь, чтобы эти слова прозвучали вежливо.

И ни капли не виновата, что в голосе невольно отразилась тень моего отношения к нему.

– А вы кто такая, что вмешиваетесь?

– Моя жена, – спокойно ответил Дэсгард и смерил барона саркастическим взглядом.

Тот соображал очень быстро. Сразу понял, что сходство между его будущим тестем и моим мужем не случайное, но вот оценивать людей, а особенно магов, правильно не умел.

– Так научите ее не вмешиваться в мужские разговоры.

– А вот это уже мое дело, и указывать мне я не позволю никому, – разгневанно процедил Дэс, и они яростно схлестнулись враждебными взглядами.

– Да что вы так спорите из-за моей Алечки? – с простодушной снисходительностью обронил Ярик и впился крепкими зубами в огромный кусок мяса.

– С каких пор она твоя? – сразу забыв про Дэса, недоверчиво уставился на оборотня барон.

– С тех самых, как мы… – многозначительно покрутил пальцами в воздухе тот, и вдруг наигранно возмутился: – А разве я тебе отчет давать должен, что да как?

– Но она ведь не твоя жена!

– У моего народа нет обычая так называть своих подруг, – пренебрежительно сообщил Ярик, – но она моя.

– Раз она не твоя жена – значит, выйдет за меня, – категорично постановил настойчивый жених, и не одна я тут знала, что ему нечего терять.

Правящая чета молчала как рыба, да и Зигерс тоже не проронил ни слова. Ну, партизаны, дайте только разобраться с этим нахалом! Я вас выведу на чистую воду!

– Если захочет, – невозмутимо сообщил Ярик. – Но запомни, кормить ее детей будешь ты, а воспитывать своих отпрысков я никому не позволю.

– Каких детей? – не сразу сообразил Бирсель. – Ты хочешь сказать, что у нее будет ребенок?

Оборотень ухмылялся с самым довольным видом.

– Не надейся! Мои лекари не зря получают свои деньги. А вот за испорченность девчонки ее величество должна добавить приданого.

– Ничего я не портил, – возмутился Ярик и высокомерно поинтересовался: – А у тебя есть точные сведения, что до меня она была неиспорченной? И доказать можешь?

Я начинала потихоньку хихикать. Дэс, ничего не понимавший в происходящем, смотрел настороженно и крепко держал меня за руку. Не догадываясь пока, что я вовсе не собиралась никуда идти, тем более без него.

– Не мог… – тщательно обдумав вопрос, согласился жених, – раньше. Теперь ты сам все подтвердил.

– Не подтвердил, а предупредил, – холодно отрезал оборотень и глянул на так и стоявшего напротив стола барона кинжальным взглядом, – если что-то случится с моими детьми, тебе не жить.

– Ладно, – не знаю, что именно рассмотрел в своем амулете Бирсель дер Монжест, но спорить с оборотнем перестал, – одного бастарда я стерплю.

– А кто говорит про одного? – поразился мой питомец. – У нашего народа меньше, чем по четверо, не рождается.

– У какого вашего народа? И при чем тут я и моя невеста?

– Моя подруга принесет четырех щенков. – Когда Ярик успел нырнуть под стол, я не уследила, увидела только, как он вырос перед бароном. – А если хочешь ее получить, победи меня в бою!

– Тут не место… – начал было тот, но оборотень презрительно хохотнул в ответ.

– Чем оно тебе не нравится? Сухо, тепло… Ну, начинай!

И, резко выбросив руку, мазнул барона по щеке. На холеной румяной коже мгновенно вспыхнули пять алых полос, четыре вертикальные и одна косая.

– Ах ты, гаденыш! – В ярости срывая с пальца одно из колец, жених крутнул на нем камень.

Оранжевый огненный луч сорвался из-под его неумелых пальцев, и барон зашипел, затряс обожженной рукой, одновременно пытаясь достать врага огненной стрелой, как мечом. Тоже мне, джедай нашелся… Попал не по оборотню, а по одному из светильников, и тот сразу затрещал и погас.

– Фас! – крикнула я и возгордилась собственной предусмотрительностью: еще не получив никакого приказа, дракоши уже стояли перед столом, закрывая нас от барона плотной стеной. И прямо на глазах потрясенных гостей расширяли свои тела, сливая их в один защитный экран.

А Ярик не унимался, он подкрался к барону сзади и провел отращенными когтями по его обтянутому замшевыми штанами заду. Вопль боли, отраженный высокими сводами, разнесся по залу, еще раз убеждая меня в правильности сделанных выводов: всегда больше всего боли боятся те, кто любит доставлять ее другим.

– Вандерс! – взревел жених. – Я требую…

– Пусть замолчит! – От испуга, что клятва предусматривает защиту шантажиста от всех врагов, крик сам сорвался с моих губ.

– В чем дело? – мгновенно посолив барона щепотью, обернулся ко мне Дэс.

– Отец дал ему клятву на крови, он заманил к себе Алю, когда она была еще подростком, – торопливо прошептала я. И сразу испугалась за барона, за всех в этом зале и одновременно за весь дворец.

– Сможешь увести нас в безлюдное место?

Дэс еще спрашивал, а мы уже стояли на широком уступе горы, которую я рассмотрела, еще когда в первый раз искала охотничий домик Вандерса.

Тут было по колено снега и почти темно, последний серый свет зимнего заката таял на небосклоне. Из ущелья дул вечный сквозной ветер, в воздухе куда-то весело неслись крупные, совершенно новогодние снежинки. У меня сразу начали мерзнуть уши и руки, и это мне очень не понравилось.

– Змея! – скомандовала я, с наслаждением чувствуя, как мгновенно оказываюсь в теплом стальном коконе и в крепких руках мужа.

Экран сферы, наведенный на столовую, где мы сидели три секунды назад, показал, что ситуация почти не изменилась. Лишь у барона иссякла сила кольца, и он просто выбросил амулет на ковер.

– Забирай его, – скомандовал Дэс. Я перевернула экран, подвела под ноги жениху и открыла заслон.

Он рухнул в снег и на миг замер от неожиданности, а потом резко вскочил на ноги и принялся суматошно озираться. И только через минуту, когда привык к полумгле, рассмотрел нас в двух шагах от себя.

– Кто вы такие? Что вам нужно?

– Все твои амулеты и расторжение клятв Вандерса в обмен на твою жизнь, – холодно сказал Дэс, снимая с похищенного молчание. – И не пытайся искать лазейку. Я еще не признал никого из царской семьи своим родственником, поэтому клятва меня не заденет. И скажи спасибо, что я не так жесток, как ты, и собираюсь оставить тебе жизнь.

– Где мы? – Барон еще пытался найти выход, не желая так сразу отказаться от своих акульих аппетитов.

И наблюдать это было противно до невозможности.

– Может, просто уйдем? – коварно предложила я. – А за амулетами придем потом. В таком костюмчике он к утру будет намного умнее. Если еще будет.

Он прыгнул к нам, замахнулся выхваченным из-за голенища кинжалом, но я была быстрее. Успела натренироваться за последние месяцы.

Перенесла нас в угол столовой, убрала кольчугу. Дэс за это время подсушил нашу одежду, и мы чинно вернулись к столу.

– Извините, дорогие сваты, – объявила я гостям, – но время позднее, нам спать пора. Раз ваш жених решил где-то погулять, то и вам тут делать нечего. Ну, кто тут самый умный? Быстренько собрались и побежали, если не хотите сидеть на вершине скалы рядом с ним!

Умными себя, как ни странно, посчитали все, и через пару минут в зале не было ни одного незнакомого лица.

– Ну, – выпив стакан сока, чтобы немного успокоиться, с угрозой сказала я, – приступим. Дракоша, поставь мне стул напротив нашего папаши, я желаю любоваться на его рожу. Дэс, ты со мной?

– Всегда, любимая, – решительно встал с места Дэс, подхватил меня под руку, и мы степенно пошли вокруг опустевшего полукружия стола, вслед за утащившими стулья монстрами.

Нет, я вовсе не желала поиграть на нервах у родственников, просто хотела немного собраться с мыслями. Насчет клятв на крови, я, конечно, была в курсе, что там вся тонкость в том, насколько предусмотрителен будет получающий клятву. Потому что одно неосторожное слово или пропущенный предлог могут позволить должнику легко обвести взявшего клятву вокруг пальца.

И поскольку Вандерс за семь лет не нашел никакого выхода, стало быть, барон предусмотрел все тонкости. И нам теперь предстоит решить одну малость: есть ли у жениха хоть какой-нибудь шанс на спасение.

– А мне можно узнать, в чем дело? – ничего не понявший Терезис смотрел, как мы устраиваемся напротив царской четы.

– Конечно, – я взглянула на Дэса и поняла, что мыслим мы одинаково, – только сначала я хотела сказать… Дэс, мне очень не нравится твоя привычка, когда ты чувствуешь, что кто-то не согласен с моими словами, стучать вилкой по бокалу. Но если уж совсем невтерпеж – стучи, только негромко.

– Родная, иногда люди не то чтобы не согласны, а просто считают этот вариант упущенным…

– А разве ты не стучишь в таких случаях два раза? – удивилась я и повернулась к Теру: – Так вот, напарник, ситуация проста до безобразия. Некий господин решил повысить свой статус и заранее придумал план. Это бесспорно, потому что все было приготовлено.

Вандерс, словно в задумчивости, легонько стукнул по своему кубку вилкой.

– Что, неужели все же спонтанно? Ну ладно, слушай дальше. Юная девочка, совсем подросток, вообразила, что влюблена в этого предусмотрительного господина. И написала письмо. Негодяй обрадовался, увез ее в свой замок и начал вымогать у отца глупышки клятвы на крови. А в доказательство своих слов выслал платье пленницы. Его просто якобы случайно облили вином, и ей пришлось переодеться.

– Поэтому ты не дала мне его убить? – сообразил Ярик, непонятно как оказавшийся на полу у моих ног.

– Дракоши, принесите Ярику стул!

– Не надо. Я за полгода отвык, – отмахнулся он, и я, невольно посочувствовав оборотню, протянула руку и погладила его по голове.

– Больше так не делай! – рыкнул тот, но мне было не до его заморочек.

– Вот теперь нам четверым предстоит отгадать загадку: почему выдать замуж девушку было можно, а отказаться от злодея ей нельзя? – сообщила я Теру.

– Я думаю, – внимательно глядя на отца, попробовал прощупать почву Дэс, – если ее нет поблизости, в наказании что-то не срабатывает. Например, если девушка умерла, или ее украли, или просто сбежала. Нельзя же наказать давшего клятву, если вмешалась судьба?

– Значит, если подобное происходит в этом мире, то должно происходить только без ведома родителей и братьев. – Смысл клятвы начинал проясняться. – А про другой мир, что, не было уговора? Как интересно. Вот она, лазейка.

Дэс, внимательно следивший за реакцией отца, стукнул два раза.

– Понятно. Тогда еще вопрос. Как, по-твоему, если бы он женился, сгорели бы все обязательства или нет?

– Обычно сгорают, – пожал плечами муж, – но, несомненно, негодяй или его маг был так предусмотрителен, что придумал кучу условий для того, чтобы жениться на другой. Допустим, она должна быть богаче или знатнее.

– Кстати, не пора нам погулять? – задумалась я над судьбой барона.

А вдруг, если он там замерзнет насмерть, сработает какое-нибудь условие?

– Я с вами!

Оборотень заявил это так решительно, что мы и спорить не стали, только колдун чуть поморщился.

На этот раз я перебросила нас на фазенду, в холл. Приводить негодяя в комнаты не хотелось. Мне там потом противно будет находиться.

Дэс прошел вдоль стены, зажег несколько светильников, бросил очищающее и согревающее заклинание, и вскоре холл приобрел вполне жилой вид.

– Открывай…

Он сидел на корточках, обхватив себя руками, и скулил, как зверь, этот еще недавно уверенный в себе подонок. И едва завидел рядом светлый квадрат двери, ринулся в нее на четвереньках, не сумев проявить ни грана тех качеств, которые отличают сильных духом людей, ни хотя бы подняться во весь рост.

– Ну и что решил? – холодно спросил Дэс.

– Ж-жить… – проблеял барон, стуча зубами, но эрг не проявил ни сострадания, ни особой радости от своей победы.

– Видишь ли, ты выбрал правильно, но теперь я хочу знать полный текст клятвы, потому что не верю тебе. И, в свою очередь, приму у тебя клятву, которая не позволит тебе шантажировать семью царицы.

– Знаешь, – подумала я вслух, – у меня есть вариант попроще. Давай сходим в гости… к нашим друзьям. Почему я про них сразу не вспомнила?

– А я? – забеспокоился Ярик.

– И ты, конечно, – вздохнула я, – не бросать же тебя тут.

– Не очень-то мне к ним хочется, – словно про себя пробормотал Дэс, но я пропустила его слова мимо ушей. Мне давно хотелось выяснить одну вещь, хоть я и была уверена, что отвечать они не захотят.

Но ведь и отрицательный результат – тоже результат?

Глава 12

Взгляд со стороны

В мире духа, как всегда, было тепло и замечательно. За морем красиво тонуло солнце, пахло цветами и медом, волосы ласкал легкий ветерок.

Дом стоял на том же месте, но был уже не белого, как прошлый раз, а салатного цвета, и я невольно позавидовала такой оперативности – мне бы рабочие красили неделю.

– Ну, с чем пожаловали? – строго спросил Ленди, выходя на крыльцо.

– Если ты скажешь, что не рад нас видеть, мы сейчас уйдем, – делано обиделась я.

– Вас – рад, а этого… зачем притащили?

– Спросить…

– Не нужно было его снимать со скалы. Он уже столько напакостил, что хватило бы на троих.

– Да? – Вот теперь во мне умерли последние сомнения. – Но мы же не палачи. И клятва еще… Тот, кто ее давал, не может ничего сказать.

– Потому что клятва была простой, как выеденное яйцо. Любое действие, слово или замысел, направленные на расторжение помолвки, или любой вред, нанесенный этому подлецу, вызовут у девушки полную потерю способностей и расстройство ума.

– Скотина, – обозлилась я. – И что теперь делать?

– Забрать у него амулеты, заставить поставить подпись вот на этом документе и вышвырнуть подальше из этого мира. – Ленди достал из воздуха свиток, развернул так, что был виден только нижний угол, и уронил в руку барона золотое перо.

Ярик тем временем споро содрал с так и стоящего на коленях негодяя все амулеты и отдал Дэсу.

– Ну и куда ты его отправишь? – насмешливо спросил единственный друг духа, едва на уголке свитка появилась кривая закорючка, и я выхватила его из побелевших пальцев.

– К нему домой, куда же еще, – пожав плечами, отдала свиток мужу.

– Ладно, мы и сами отправим, – усмехнулся эвин. – Проходите, чай пить будем.

Уже вступив на крыльцо и сделав несколько шагов, я оглянулась, вспомнив, что хотела сказать бывшему жениху Алентины напутствие на дорожку. Однако на травке возле крыльца уже никого не было.

Оперативненько, фыркнула про себя, проходя следом за хозяином в столовую, где уже исходил паром очень русский самовар и возвышались на блюде призывной горкой румяные крендельки. Очень интересно. Они еще и культуру ближайших миров от скуки изучают, как я понимаю?

– Не думал, что великий дух твой друг, – тихо шепнул Ярик, в упор рассматривая сидящего в воздухе мужчину в белой одежде.

– Проходи, Ярогдир, не стесняйся, – золотисто блеснули глаза Джафа. – Может, мяса хочешь?

Как они сегодня откровенны, немедленно отметила я, хотелось бы еще верить, что это к добру. Жаль, что нельзя спрашивать напрямую, но, может, хоть Дэс что-то почувствует? И тут я вдруг заволновалась – а что это он примолк? Оглянулась в поисках мужа и обнаружила, что Дэс застрял на полдороге, углубившись в чтение того самого свитка. Хмурое лицо эрга с каждой секундой становилось все более озабоченным, давая понять с предельной ясностью, что прочитанное его не особенно обрадовало.

Трудно не сообразить, что у меня есть несколько способов узнать смысл этих записей: начинать задавать вопросы любимому и сыпать ему тем самым соль на раны или забрать свиток и прочесть самой. Но я выбрала третий, самый рискованный вариант.

– За что же вы так расстроили моего любимого мужа? – спросила Ленди, в упор уставившись в его невозмутимую рожу.

И этот старик с лицом восемнадцатилетнего мальчишки вдруг заливисто расхохотался, словно я сказала нечто необыкновенно смешное. А дух ему вторил – почти неслышно, чуть ехидно, но явно искренне.

Я прошла к столу, сердито пододвинула себе чашку и схватила кренделек. Пока хозяева успокоятся, можно чай попить. А потом им обязательно придется все мне объяснить. Или Дэсу, вон он уже идет к столу.

– А нельзя было, – сев рядом со мной, мрачно спросил муж, – разрешить это каким-нибудь другим путем?

– Это был лучший вариант, – перестав смеяться, виновато вздохнул Ленди, – где бы я искал кого-то другого?

– Ленди, а можно мне наконец узнать, что за каку ты подсунул моему мужчине? – Нехорошие подозрения проснулись в моем мозгу.

– Ну, не только ему, – туманно обронил эвин и тоже засунул в рот кренделек.

Чтобы не отвечать, как я понимаю. Это он еще не знает, какая я упрямая. И ничего, что там Вандерс ждет, за свои партизанские штучки он и не такого наказания заслуживает.

– Хорошее решение. – Ярик уже полулежал на полу, увлеченно поглощая мясо, – там он поймет, каково это – исполнять указы самодуров.

– Обидно, мохнатый, – сказала я с сожалением, – а я ведь тебя за человека посчитала. И пожалела. И даже восхищалась твоим поведением, почти в друзья приняла.

– А я?.. – Он смотрел испытующе и чуть ли не враждебно.

– А ты – засланный казачок. И не противно было полгода на совочек гадить? Ведь я почти поверила, что тебе Алентина нравится… Лгун! – Меня уже трясло от возмущения и обиды, но я хотела выдать еще и духу. – А вы, значит, специально белых дев на мысли о Кайонне навели? Чтобы нас к артефакту подтолкнуть? Так, может, это и Итерса вы подослали?

– Таресса, – вцепился в меня Дэс, – успокойся! Я прошу! Ну не нужно так, родная…

– Алентина пахнет мятой, – сердито засопел оборотень, – и синим ландышем. Я хотел ей помочь.

– Если бы кто-то другой высказал мне такие подозрения, – мрачно пробормотал Ленди, – я навсегда бы закрыл для него дорогу в этот мир. Но тебя прощаю. И оправдываться не стану, хотя мне очень неприятно, что ты так подумала.

– Ленди, – я едва сдерживала слезы, – тебе, может, и неприятно, а мне очень больно. Как ты думаешь, легко разочаровываться в друзьях? А тем более в богах?

– До богов нам далеко, если даже тебя не смогли сразу вылечить, – хмуро вздохнул маг. Помолчал и предложил: – Давай сделаем так: пусть Дэс объяснит тебе все, что понял, а потом я скажу, где он ошибся.

– Но не сейчас, – постановил Джаф. – Приходите завтра… или послезавтра.

А в следующую секунду я обнаружила, что сижу в столовой Вандерса на своем стуле, рядом так же потрясенно оглядывается Дэс.

И Ярик тоже лежит рядом на полу, держа в руках золотое блюдо с мясом.

Черт. Похоже, нас просто выставили.

И от понимания этого оскорбительного факта все копившиеся в душе подозрения и обиды вдруг начали все стремительнее стягиваться в тугой ком, болезненный и неустойчивый, готовый взорваться от одного-единственного прикосновения.

– Таресса… – Дэс швырнул на стол горсть амулетов и свиток и вцепился в меня обеими руками. Выхватил, как щенка, из кресла. Тесно прижал к груди и понес прочь из этого праздничного и ярко освещенного помещения.

– Вот потому я и не захотел разговаривать сейчас, – пробормотал босой мужчина в белой полотняной одежде, отворачиваясь от заменяющего им шар широкого зеркала, – никогда не умел успокаивать рыдающих девушек. И никогда не понимал, отчего они начинают плакать в совершенно не подходящий момент. Когда умирала – не плакала, когда над ней издевались – тоже…

– Все просто. Иногда выдержка заканчивается внезапно даже у самых закаленных воинов… и таких вот смелых и рассудительных девочек с отзывчивым сердцем, – тяжело вздохнул Ленди. Посмотрел на самовар, и тот медленно превратился в графин с фиолетовым, как чернила, напитком. – Умирать, знаешь ли, очень страшно, особенно если понимаешь, что спасения нет.

Маг налил себе вино в появившийся из ниоткуда кубок, медленно выпил несколько глотков, помолчал и удрученно добавил:

– А ведь мне теперь придется просить прощения. Я только сейчас осознал, что она не собиралась нас обидеть. Просто, с ее точки зрения, все именно так и видится. Да и невозможно все понять, если очень многого не знаешь. Но и без того удивительно – как сумела догадаться? Ты же помнишь, сколько их тут было, хитроумных и расчетливых колдунов, и ни один так и не сообразил. Думаю, потому, что все хотели чего-то только для себя.

– Жаль только, что у нее нет никакого повода воспользоваться этими знаниями, – безнадежно отмахнулся дух и одним мановением пальца сделал стены прозрачными. – Взгляни, почти стемнело. Пойдем встречать рассвет на ледниках восточного хребта? Там сегодня ночью шел дождь, а под утро все замерзло. Красота сказочная.

– Не хочу, – хмуро отказался Ленди и сделал еще глоток. – Мне нужно подумать, что ей сказать. И знаешь, впервые за много лет я начал сомневаться – а нужно ли кому-нибудь все, что мы делаем, если в нас не поверила даже такая доверчивая и добрая девочка, которая не боится почесать за ухом пройдоху Ярогдира.

– Надеюсь, он сумеет ей объяснить, что их встреча только случайность… и его собственная инициатива, – сварливо отозвался дух. – Иначе я сам с ним поговорю. Он не может не понимать, что таким поведением легко настроить против нее оборотней. Клан и так ищет его который год.

– А он ищет способ не возвращаться в этот клан как можно дольше, – хмыкнул Ленди, покосился в зеркало и вдруг вздохнул. – Вот ей нужно было показать рассвет… Но теперь уже поздно.

Я опомнилась только в комнатке, куда меня внес Дэс. Отстранилась от его плеча, гадая, когда успела залить праздничный камзол слезами, и отобрала платок, которым муж бережно отирал мои щеки.

– Извини… Сама не пойму, что накатило.

– Тсс, не нужно, родная, не извиняйся. Все хорошо, правда. Это просто выходят остатки вчерашнего потрясения, теперь тебе будет легче. Где мы будем ночевать – тут или пойдем домой?

– Дэс! – ахнула я, сразу вспомнив про золовку. – Там же Аля!

И мгновенно распахнула сферу в свою башню.

Девушка нашлась на кухне, мирно беседующей с Дишей. Веник тоже был с ними, сидел на подоконнике и поглаживал лапу закрывающего окно дракоши. И так тихо, тепло и душевно было в моем маленьком доме по сравнению с этими массивными, давящими своей торжественной основательностью стенами, что я просто до дрожи захотела оказаться тут.

– Алентина, – строго позвал сестру Дэс через сферу, – прощайся, ты идешь домой. И не смотри таким несчастным взглядом, никакого жениха у тебя больше нет.

Она собралась мгновенно и через полминуты уже стояла рядом с нами.

– Передай отцу, пусть утром пошлет сообщение на шар, а сейчас мы идем домой, – твердо заявил Дэс. – Д-А, все идем домой!

– Дэс, – виновато сказала я и нежно погладила мужа по щеке, – нам придется остаться.

Пусть я и сама нестерпимо хочу вернуться в свою уютную башню, завтракать утром в пронизанном солнцем эркере, любоваться с балкона на синюю даль моря. Но не могу уйти ни от Тэннели, ни от Тера, ни от кучи неразгаданных старинных тайн, пытающихся разрушить мою жизнь.

Дверь резко распахнулась, и в комнату толпой ворвались мои дракоши, и большие, и малые. А за ними огромными прыжками несся оборотень с унесенным у духа блюдом.

– А меня ты что, забыла?

– Нет, – я сразу сообразила, что можно быстро получить нужную информацию, – жду. Только объясни, откуда ты знаешь Ленди и куда он отправил барона.

– Да кто же из оборотней не знает духа и его друга? – От изумления Ярик даже заговорил без своей обычной снисходительности. – Мы же им поклоняемся! Они нам помогают. А барона больше нет, есть раб. Мы чувствуем миры… ты тоже должна чувствовать. В тот миг, как эта дрянь ушла в чужой мир, до меня донесся запах, я не мог его не узнать. Так пахнут только скотоводы южных степей того мира, где ты меня взяла. А они всех чужаков клеймят и заставляют пасти скот. Так куда мы идем?

– Мы раздумали, – сумрачно сообщил Дэс и попытался взять меня на руки, но я его остановила.

– Д-А – все в кресла! – Дэс не железный, а тут энергии много, можно позволить себе такую роскошь.

– А я? – В дверях, задыхаясь от бега, стоял Терезис.

– Тер… – снова не сдержала я данного самой себе слова ни с кем сейчас не объясняться. – Давай договоримся, ты больше никогда не будешь задавать такой вопрос. Просто сообщай, чего ты хочешь, идти или остаться, вот и все. Ты всегда будешь для нас своим, несмотря ни на что. Но сейчас мы едем назад в столовую. Вот кресло.

Он больше ничего не сказал, молча прошагал через комнату и сел на дракошу.

И еще через минуту мы важно въезжали в столовую, где суетилась толпа слуг, переставляя столы и меняя сервировку.

Наше появление ознаменовалось дружным визгом служанок, несколькими разбитыми тарелками и облегченным вздохом Зигерса, которого мы едва не сбили в дверях. Только ловкость дракош, помнивших, что этот парень относится к числу нужных, помогла избежать столкновения.

– Они вернулись, – громко сообщил Зиг отцу, сидевшему на диванчике возле царицы, и Вандерс сразу ответил, что и сам видит.

Вот только в его голосе почему-то было больше усталости, чем радости. Впрочем, это я, скорее всего, туплю от нервного срыва – семь лет ходить по лезвию ножа и не сорваться не у каждого хватило бы выдержки. При этом не надо забывать о том, что он и о Тэннели переживал, и с Дэсом пытался отношения наладить…

Черт, даже не представляю, как он успевал еще и украдкой управлять несколькими государствами, следить за Саргашем и за соседними мирами и не потерять не только надежды, но и способности иногда шутить?

– Спасибо тебе, дочка, – твердо взглянув мне в глаза, сказал свекор, когда мы подъехали вплотную, – но знай, если я найду, куда ты его спрятала, убивать буду месяц.

– Это не я его спрятала, а Ленди. И свиток тоже он писал, я его даже не читала, – откровенно призналась я, – вот с него и спрашивай. У меня самой сообразительности не хватило придумать, как его побольнее наказать. Ярик говорит, он теперь раб, в мире блуждающих рек скот пасет.

– Полезный человек твой Ярик, – остро глянул на оборотня колдун, – прямо на все руки. А в свитке – отречение от всего имущества, замков, титулов и земель в пользу Дэса. Теперь ваша фазенда стоит на ваших собственных землях, и вы можете не платить податей.

– Хоть какая-то польза… – озадаченно пробормотала я, оглянулась на сумрачного Дэсгарда и вздохнула. Вот теперь я понимаю, почему он так расстраивался.

Там ковен на шею вешают, тут кусок мира всучили… На личную жизнь времени совершенно не остается.

– Не переживай, любимый, от этой головной боли я тебя избавлю, – нежно сказала я и погладила мужа по руке. – Я ведь тоже имею право на управление этой недвижимостью?

– Таресса, – колдун явно мучился, не зная, как сказать поделикатнее, – я очень счастлив, что эти владения отошли именно вам, и еще больше меня радует, что ты не стала от них отказываться. И тому есть несколько причин. Во-первых, они соседствуют с землями Полуденного царства, ханства Ошергет и Северного княжества, которым будет через несколько лет управлять Зигерс. Во-вторых, через них идет путь к западному морю, на побережье которого расположено герцогство Гирданское, которое принадлежит Дэсгарду уже двадцать лет. Там я жил, когда перешел в этот мир. Поэтому и позволил одному магу, бежавшему из проклятого мира вместе со мной, объявить себя бароном одного из ближайших городков. Он был неплохой человек, преданный и надежный, несколько раз оказал мне очень ценные услуги. И погиб, пытаясь вытащить из рук темных своего лучшего ученика. Потому я и позволял его наследнику появляться во дворце, хотя и видел, что он совершенно не похож на отца. Его мать очень мало занималась воспитанием сына, и он вырос великосветским повесой и интриганом. В тот день, семь с половиной лет назад, я сто раз проклял его, прежде чем принес ту клятву. За всю жизнь только одного человека, вернее, темного колдуна, ненавидел больше. Но я хотел сказать не об этом… Он довел свои земли до нищеты и запустения, люди бегут оттуда в Ошергет, и хан даже принял специальный указ о выделении им участков земли. Но в краю пустынь и ущелий они тоскуют о родине, о черной земле пойм, о зеленых холмах и тенистых лесах, которые нещадно вырубает на продажу барон.

– Не переживай, папа, – твердо сказала я, – все это скоро прекратится. Ярогдир, ты назначаешься наместником всех наших западных владений.

– Что? – едва не подавился своим мясом оборотень и возмущенно уставился на меня. – Таресса! Ты меня недавно обвиняла в интриганстве, не забыла?

– Забудь. Я была неправа и прошу прощения. А в знак примирения жалую тебе эту должность. И кстати, а что это ты вдруг перестал звать меня хозяйкой?

– Растерялся, – хмуро проворчал он. – А почему именно меня?

– Я тебе потом объясню причины, а пока изучи карту и приступай. Обдумай, сколько тебе нужно помощников из магов и охраны. Думаю, папа поделится учениками. Сначала проинспектируй казну и имущество, насколько я знаю, при перемене власти всегда наживаются жулики и проходимцы, потом изучишь положение дел и доложишь мне. И не забудь примерно наказать негодяев из тех, кого ненавидит народ. В общем, кого я учу?

– Таресса… – заикнулся было свекор, но взглянул на донельзя довольного Дэса и сказал явно не то, что собирался:

– А когда ты собираешься его туда отправлять?

– Лучше завтра с утра, – озабоченно сообщил Ярик, – нужно опередить этих сватов. Они могут посеять панику.

Ну вот, так я и предполагала, что у него есть навыки управления государством.

Теперь осталось только прояснить один вопрос. Слишком много он сегодня тут наговорил, этот мохнатый прохиндей. Боюсь, кто-то может понять неправильно, если, конечно, все обстоит так, как думаю я.

– Ладно, как соберешься, открою дверь, хорошо, что папа там все знает… А пока я не забыла, объясни про синий ландыш. Что-то маги на Альбете о нем ничего не знают.

– А откуда ты о нем узнала? – насторожился Вандерс и подозрительно уставился на меня. – Он цветет только в одном ущелье этого мира, там вода особая… ядовитая.

– Алентина, – строго глянул на сестру Дэс, – пора открыть секрет.

– Я пью его, – бледнея, полушепотом поведала принцесса, – вместе с мятой… она запах заглушает. Да вы не пугайтесь, я же принимаю не смертельную дозу. Сначала в тысячу раз развела… и постепенно добавляю. Сейчас уже могу выпить столько, что крыса за полминуты дохнет. Просто на случай, если ничто не поможет… чтобы налить в вино, которое новобрачным в спальню ставят.

– Неужели ты думала, что я допустил бы такое?! – Колдун посмотрел в глаза дочери, полные слез, и его голос внезапно охрип. – Я просто сказать не мог, но у меня тоже на крайний случай все приготовлено.

– Откуда же Ярику было знать, – поспешила я увести разговор в более спокойное русло, – но нюх у него тонкий. Как определил, чем от Али пахнет, так и начал крутиться рядом, на всякий случай. А когда барон потребовал ответа…

– Когда барон потребовал ответа, – утвердительно кивнул Дэс, – в эмоциях Алентины появился страх. Очень сильный… Думаю, Ярик его почуял, все его родичи запах страха ощущают на расстоянии. Вот и ринулся защищать – это тоже их отличительная черта, не давать в обиду женщин. Неважно чьих, каждый защищает ту, что ближе. И знает, что его женщину тоже кто-нибудь обязательно защитит от негодяев.

– А у тебя уже есть… избранная? – задумчиво спросила царица оборотня. – Но если этот вопрос неделикатен, можешь не отвечать, я не знаток ваших обычаев.

– У них знак подают женщины, – нехотя сказал Вандерс, – и это только разрешение на ухаживание. Но поскольку я не вижу у него на шее шнурка с чьим-нибудь колечком или ленточкой, у Ярогдира нет пока избранницы.

– Спасибо, – с горьковатой насмешливостью склонил голову Ярик, – вы все правильно объяснили. Я рад, что мне не придется ничего добавлять.

– А можно сделать тебе подарок? – вдруг робко поинтересовался девичий голос.

Настолько знакомый, настолько и неожиданный. Меня этот вопрос просто оглушил, словно свалившийся на голову сугроб.

– Тэннели?! – воскликнули сразу три голоса, и я невольно ухмыльнулась – хоть и стыдно быть такой злорадной, но как-то приятно, что шарахнуло не меня одну.

Хотя опасаюсь, что ее папенька спросит за такую быструю эволюцию дочки именно с меня.

– Ярик, – зардевшаяся девчонка шагнула вперед и протянула на раскрытой ладошке снятое с пальчика золотое колечко, – ты возьмешь мой подарок?

– Как я могу отказаться, прекраснейшая? – Оборотень встал перед девушкой на одно колено, принял кольцо, моментально повесил на снятый с шеи шнурок и подал ей: – Надень его сама… если не передумала.

Нет, она не передумала, хоть и заалела скулами, но шнурок на шею оборотня надела смело и замерла в ожидании, не зная, как положено поступать в таких случаях. Но Ярик был не тот, кто позволит себе оставить девушку в неловком положении.

– Благодарю, прекраснейшая, за подаренную надежду, – галантно, как английский лорд, улыбался оборотень, подавая руку девушке, за которой теперь имел право ухаживать официально. – Позволь проводить тебя к дивану.

И повел мимо остолбеневших родителей на место так уверенно, словно был не вчерашним обитателем рыночного балагана диковинок, а по меньшей мере опальным графом. Или какие там у оборотней титулы? Хотя я уже давно подозревала, что рядовым членом своего клана Ярик не был никогда, слишком много он знал и слишком многие знали его.

– А мы вроде собирались праздновать освобождение от барона, – поинтересовалась я, чтобы нарушить повисшую тишину, и получила в ответ непонятно задумчивый взгляд колдуна, – или мне показалось?

– Нет, не показалось, – очнулась царица, оглянулась на элегантно севшего у ног Тэннели оборотня и пригласила: – Проходите к столу, такое замечательное событие невозможно не отпраздновать. Позже мы устроим большой бал, а сегодня я хочу посидеть в тесном кругу детей и родственников.

Стол и до этого трудно было назвать скромным, но на этот раз он просто сверкал обилием дорогой посуды и изысканнейших блюд. И всего этого было столько, что хватило бы на три таких компании, как наша. Я невольно вспомнила всех тех, кто считал меня мертвой, и тех, кто искал сейчас моего убийцу, и сердце наполнилось виноватым сожалением, что все они не могут сейчас быть с нами.

– Таресса, – Дэс прижал меня крепче, развернул к себе лицом, заглянул в глаза, – ты о чем сейчас подумала, родная?

– Что случилось? – Вандерс и Терезис одновременно оказались рядом.

– Нет, ничего… Просто тут, на столе, столько всего… И я подумала, как там Найк, Хенна… и другие.

– И не могла сказать мне? – возмутился Дэс, успокаивающе гладя меня по голове. – Разве это проблема? Отец…

– Конечно, нужно их всех позвать, – безапелляционно заявил колдун. – Я просто считал, что у тебя еще мало сил.

– Так я же через сферу, – пояснила я, – она у меня висит на твоем источнике и отлично заряжается.

Глава 13

Следы зла

Пока я шарила экраном по залам и комнатам дворца, царица вместе с Вандерсом стояли у меня за спиной, разглядывая убранство залов и пытаясь помочь вспомнить всех, кого можно позвать, не волнуясь за преждевременное разглашение тайны.

А колдуны и слуги в это время приставили дополнительные столы и стулья и уже добавляли посуду и кушанья. И несмотря на мои заверения, что нам и этого не съесть, приносили все новые блюда. Похоже, покушать тут любят.

– Неджериза зовем? – Первым, как ни странно, я нашла именно темного магистра.

И не одного. Рядом сидит Эндерад, а на спинку стоящего напротив стула утомленно откинулась Хенна.

– Да, – уверенно ответил свекор и вдруг обеспокоенно вгляделся в мое лицо. – Или ты ему не доверяешь?

– Представь, ему я всегда доверяла больше, чем тебе. Потому что не чувствовала в нем той недоговоренности и скрытности, которые есть в твоем поведении и методе общения.

– За эти годы я и сам себе отвык доверять, – мрачно усмехнулся свекор и уставился на меня с ехидным удивлением: – А чего это ты не открываешь?

– Проверяю, когда он меня почувствует.

– Вернее, когда решит, что пора дать тебе это понять, – фыркнул он. – И не забудь про своего братца и Райвора.

– Как я могу о них забыть, – решительно открывая дверь, буркнула я, – лучше скажи, не забыл ли ты про Силмора?

– У вас что-то случилось? – Магистр резко поднял голову от разложенных по столу амулетов, едва распахнулся заслон.

– Ага, – вздохнула я, вспомнив, что дед Дэса – ментал. – Но мы справились. И теперь ждем вас к празднику. Заходите. Эндерад, еще Райва с Найком позвать бы, и ваших жен, разумеется. Праздник семейный. Ну и Кантилара, если он не слишком занят.

– Кантилар-то не занят… – загадочно посмотрел на Вандерса колдун, вставая из-за стола, – а вот насчет других я не уверен.

– Гарх! – сдавленно ругнулся Вандерс и вдруг рванул в проход. – Я сам его найду.

– Мне кто-нибудь расскажет, почему наш папа сиганул туда, как волк за зайцем, или это снова великая тайна? – закрывая заслон за Хенной, поинтересовалась я, оглядываясь на обеспокоенную царицу.

– Какая уж тут тайна, – ехидно ухмыльнулся Зигерс, – не помнишь, как он в тебя вцепился в первый раз?

– Мне казалось, ты тоже в стороне не стоял, – тихонько пробурчал Дэс.

– Я просто проверял, спишь ты или нет, – сердито зыркнул в мою сторону деверь, – а вот Райв в каждую блондинку влюбляется с ходу.

– Ух, отлегло. – Начиная понимать, куда может бежать свекор, отправляю экран по залам дворца. – Это не самая редкая болезнь.

– Для нас чистое наказание, – невесело сообщила Ладомила, усаживаясь неподалеку от меня, – он все-таки будущий повелитель. А порядки у нас суровые, еще мой прадед твердо прописал, что наследник может жениться только на девице знатного рода. Вот все подданные и следят во все глаза. Девиц, которые Райвору по статусу подходят, по пальцем можно счесть, да отцу ни одна не нравится.

– Знаете, маменька, – не отрываясь от сферы, вздохнула я, – я рада, что вы так чтите своего прадеда. Но он же не мог предусмотреть всех перемен, например, появления магов в роду и прочего?

Дэс нежно погладил меня по плечу, давая понять, что солидарен.

– И к тому же, если Райвор влюбится в какую-нибудь простую девушку, мы вполне можем помочь. Насколько я понимаю, Дэс теперь герцог. Вот и пожалует девушке титул. Любимый, тебе ведь не жалко?

– Само собой, – усмехнулся он и вдруг заинтересовался: – А кто там правит, пока меня нет?

– Ты сам и правишь, – опустила глаза царица. – Ван туда наведывается несколько раз в году, под личиной. А когда его нет, там советник остается, надежный человек.

– Вот они! – Зигерс раньше меня рассмотрел в конце полуосвещенного зала диванчик, на котором рядом с Райвором сидела какая-то девушка.

А перед ними стоял Вандерс и явно читал сыну нотацию.

– Подойдем? – оглянулась я на заинтересованных зрителей и наткнулась на разноцветье горящих нетерпением взглядов.

М-да, похоже, зря спрашивала. Подобравшись ближе, открываю заслон на звук, и мы отчетливо слышим конец фразы.

– …нет, больше ты здесь не нужен. У нас важное совещание, я пришел за тобой. Сейчас нам дверь откроют, и немедленно уходим. – Голос свекра холоден и непреклонен.

– Уже открыла. – Не желая мучить деверя, распахиваю сферу прямо перед ним.

И тут же начинаю понимать, что так просто эта история закончиться не может. Слишком хорошо я знаю девушку, которая, опустив глаза и кусая губы, сидит рядом с будущим царем. Да и она меня знает, ей ли не знать. И еще считает умершей… Едва разглядев мое лицо в открывшемся проходе, изумленно распахнула глаза и прижала к губам руку.

– Привет, подруга, – весело помахала я землячке, моля всех богов, чтобы она не упала в обморок. – Не пугайся, я жива! Быстренько прыгай сюда, времени мало.

Мигом забыв про ухажера, Алинта легко перепрыгнула в столовую, и я невольно отметила, что теперь ее одежда больше походила на ту, что носили бывшие белые девы, чем на наряд свободной зейры.

– Хенна, а почему ты не сказала, что моя подружка во дворце? – Я отпустила сферу и, не обращая внимания на шмыгнувших за девушкой колдунов, крепко обняла землячку.

– Да, она уехала туда с Гелионой, занимается детьми, – как-то уклончиво сообщила моя наставница.

Вопросительно взглянув на эргессу, обнаруживаю незаметный знак, означающий, что расспрашивать при всех не стоит. Понятно, выясним позже. А пока…

– Д-А, охраняй эту девушку и не подпускай близко никаких колдунов! – Полюбовавшись, как дракоша ловко подтолкнул чуть растерявшуюся землячку на свое сиденье и резво отскочил от попытавшегося подойти ближе Райвора, снова открываю сферу: – Так, и где у нас остальные?

Остальных сфера нашла очень быстро, определенно сказывается моя связь на крови с Найкартом.

– Что у вас произошло? – Встревоженный воин, явно не поверивший в неожиданный праздник, заскочил в сферу первым, неся на руках Золлиру, а следом прошли эвины и Ниница.

– Да тут у Вандерса нашелся старый дружок, помогали ему отправиться на отдых. Врачи ему прописали свежий воздух и парное молоко. Вот сейчас собираемся это отпраздновать. – Я оглянулась на хмурого Вандерса и, чтобы не выдавать его, резко сменила тему: – А потом вы нам расскажете, что накопали.

Последними мы забрали Силмора и Сину. Моя бывшая служанка, в отличие от Тэннели, хорошо знакомой с Ладомилой и по законам ханства считающей ее второй матерью, ужасно стеснялась и краснела до тех пор, пока не получила фирменную улыбку царицы. Но постепенно все же освоилась и почти спокойно села рядом с мужем за стол, хотя я отчетливо видела, что она еще не преодолела прежней робости и с удовольствием помогла бы сновавшим с блюдами слугам.

– Таресса… – Как я ни старалась игнорировать возмущенный шепот Райвора, пришлось обернуться и спросить:

– Что?

– Ты зачем так сделала? Твои дракоши не подпускают меня к Алинте ближе чем на два шага.

– Не нужно тебе ближе, Райв, – так же шепотом объяснила я.

– Почему? – смотрит он подозрительно и обиженно.

– Потому что зря ты девушке мозги пудришь. Все, иди ужинай.

– Почему зря?

– Райвор, поговорим потом, – строго ответил за меня Дэс, – не забывай, что Таресса еще нездорова.

Деверь неохотно поплелся на свое место, и Ладомила с Вандерсом из всех сил постарались сделать вид, что ничего не замечают. Зато все заметил Неджериз, не пропустивший, по-моему, ни слова и, судя по ехидной усмешке, отлично понявший смысл происходящего.

Как ни странно, но спонтанный праздник получился вполне душевным. Никто не поминал старых претензий и обид, эвины словно забыли, что сидят за столом с колдунами, и те вдруг перестали ехидничать и бросать угрожающие взгляды. Наблюдая, как они, выпив по кубку вина и хорошенько закусив, соревнуются в веселых шутках и ухаживании за девушками, я даже умилилась… почти. Невозможно было не понимать, что все они напуганы наглостью и ловкостью неизвестного убийцы, явно имеющего что-то против того, что я делала для Альбета. Ведь лично ему я ничего плохого не сделала?

– Мне нужно поговорить с вами наедине. – Магистр подкрался незаметно для других, но не для Дэса.

Я о приближении колдуна догадалась по более крепко сжавшим меня рукам любимого, почти одновременно с ним, и пыталась понять, какую неприятность собирается преподнести нам дед. В то, что он станет так красться, чтобы обрадовать, не верилось абсолютно.

– Тут есть неподалеку комнатка, – мгновенно сориентировался Дэс, но колдун покачал головой.

– Лучше бы подальше.

– Хорошо. – Я взяла его за руку и перебросила нас в собственную башню, в спальню.

– Тут кто-то живет? – Колдун осмотрелся и прислушался: – Я ощущаю три сознания. Одно человеческое, это немолодая женщина, и два принадлежат нечисти.

– Кухарка, домовой и дриада, – вспомнила я. – А что?

– А совсем пустого места нет?

– Есть, но там сейчас холодно.

– Мы натопим, – сразу понял, о чем я говорю, Дэс. – Но ты же говорила, что там теперь ундины?

– Таресса, – внезапно развеселился колдун, – почему к тебе так и липнет нечисть и нелюдь?

– У нас они только в сказках… и вообще они все милые.

– Тебе так кажется, – скептически усмехнулся он. – Но если тут зима, то ундин близко нет. Так что идем в твой холодный дом.

В маленьком домике на острове на самом деле оказалось очень холодно, и пока маги вдвоем создавали теплый ветер, согревший и подсушивший стены и мебель, и разожгли в небольшом очаге жаркий огонь, я попыталась разглядеть хоть что-то за окном. Но там был только снег, занесший врезанный в склон домик почти полностью. Как странно, в этом мире давно зима, а мне только сейчас пришло в голову, что дело движется к весне, а я осталась на этот раз без Нового года.

– Что ты загрустила?

– Дэс, а у вас празднуют Новый год?

– Томочка, – он прижал меня и нежно поцеловал, – извини. Так получилось, что Нового года у тебя не было из-за меня. Мы как раз были в ханстве…

– Почему из-за тебя? – сообразив, что в это время Дэс как раз болел после доставших его в пузике дракоши проклятий, расстроилась я. – Это все проклятая Зардилиона со своими выходками…

– Виноват во всем я, – мрачно сказал Неджериз и сел, уставившись в камин. – И об этом я тоже хотел рассказать. Я слишком долго терпел эту стерву – просто потому, что не мог убить женщину, которая считала меня отцом.

– То есть как это считала? – сразу забыла я и про Новый год, и про все остальное. – Мне сказали, что ее мать доказала… твое отцовство.

– Она была ведьма, очень ловкая и по-настоящему коварная. Откуда-то узнала про мою настоящую дочь и пригрозила, что, если я не признаю Зардилиону, она всем расскажет про Лилверин. Мне пришлось ей уступить; в то время я еще считался белым магом. К тому же возникла мысль, что это хорошая идея – выставить напоказ чужого ребенка и тем самым отвести беду от родного. Но ведьме я за обман и шантаж отомстил, хотя она очень хорошо подстраховалась. И не жалел об этом ни секунды, у нее были очень мерзкие методы омоложения. Вам я даже рассказывать про это не буду. Лилверин в то время была уже почти взрослой девушкой, ее мать, белая магиня, воспитывала дочку как сиротку. Но был среди моих друзей один, который знал правду. Ему я прочил Лилверин в жены… Но вмешалась судьба. Они случайно встретились с моим учеником, и она к нему сбежала. Ван тогда был так же молод и хорош, как сейчас Зигерс. А еще очень талантлив – ни я, ни Шангезирр не могли найти ее больше пяти лет. Она жила под чужим именем в другом мире, и я знал, что она жива, только по амулету с ее кровью. Но в один проклятый день люди Шангезирра ее нашли. Я вскочил с постели от боли, бросился к амулету и все понял – светлый камень помутнел на глазах. А через день увидел Вана и по его безжизненному лицу и потухшему взгляду наконец догадался, кто так ловко прятал от меня мою девочку. Я заставил его сознаться во всем. Жестко заставил, но он и не думал сопротивляться. Он рассказывал мне про нее, и я с ужасом понимал, что ни гарха не знал единственного родного человека. Со мной она не смеялась, как ребенок, и песен мне тоже не пела. А еще он рассказал, как защитил свою жену, и мне стало ясно, что никто, кроме колдунов, не смог бы пройти сквозь все ловушки и щиты. И снова он меня провел. Заболтал рассказами о дочери, но ни слова не сказал про своего сына. Тогда мы еще не знали, что за убившим Лилверин колдуном стоит Шангезирр, но больше Ван не доверял никому. Как ни обидно, даже мне. Только много позже он признался, что и меня подозревал в нападении. Я рассказываю вам все это не для того, чтоб оправдаться, нет. Сужу себя я сам, и вряд ли кто сумеет быть строже. Я хочу, чтобы вы поняли, какие события меня подтолкнули к тем выводам и находкам, которые я сделал… Но об этом немного позже. Дэс, тут нет вина?

– Есть – внизу, на кухне, – вспомнила я, и муж, недоверчиво поморщившись, ушел за вином.

Возможно, Неджериз считал, что, воспользовавшись его отсутствием, я попытаюсь задать какой-то вопрос, но он зря надеялся. Все это я уже знала от другого человека. И хотя кое о чем тот умолчал, за столько времени я додумалась и сама. Дэс принес бутыль, плеснул в три кубка и, проведя над одним рукой, подал мне. И снова я смолчала. Если не хочет рассказывать про дар Ленди, значит, пока не доверяет полностью. И имеет на то полное право.

– Несколько лет Ван жил очень замкнуто и ни с кем не дружил, стал подозрительным и осторожным, как хорек. Исчезал неизвестно куда и появлялся в самые неожиданные моменты, – выпив вино, продолжил рассказ магистр. – Но позже я узнал, что он следил за теми, кого подозревал, и как только находил какие-то доказательства причастности к нападению – немедленно расправлялся с убийцами. А через несколько лет вдруг погиб мой друг Шангезирр – очень странно погиб, во время безопасного опыта, – и я начал расследование. Оно привело меня к Вану, но в тот раз он начал разговор первым. Принес все улики, свитки с признаниями, черные шары, хранящие подслушанные разговоры. В тот день он рассказал, что у Лилверин был сын и что Шангезирр собирался его убить. Но сначала потребовал дать клятву, что я не буду искать то, о чем он расскажет. Мне пришлось держать ее долгие годы. Ради этой клятвы, осознав, на чьей стороне будет победа, я принял сторону темных. И ради нее же я тридцать лет играл роль жестокого колдуна. Хотя править по-настоящему мне не пришлось, эту обязанность с удовольствием взяла на себя подросшая Зардилиона. Я всерьез занимался только двумя вещами: следил за колдунами и искал внука. И должен сказать, не там искал. Я обшарил покинутый мир и некоторое время думал, что нашел, обнаружив на берегу западного моря похожего на Вана герцога, пока не пришел туда лично и не убедился, что это сам Вандерс под личиной. Шар, как вы понимаете, такие заклинания не определяет. К этому времени он ушел с Саргаша окончательно, скрываясь от притязаний Зардилионы, охотившейся на него, как кошка на мышь. Женился на своей ходящей и жил сразу в трех мирах, но ни разу не привел моих шпионов к Дэсгарду. Впрочем, тогда я даже нового имени его не знал, Ван мне сказал только то, каким тебя называла мать.

Он долил себе вина, выпил большими глотками и несколько минут сидел молча. Мы тоже молчали. А что тут можно сказать?

– Ты не видел меня, когда Зардилиона поймала в первый раз? – наконец ровным голосом поинтересовался Дэсгард.

– Нет. Я никогда не наблюдал за ее развлечениями, иначе давно убил бы. Она была ничуть не хуже всех остальных темных, а сил, чтобы справиться с ними всеми, у меня не было. Впрочем, их тогда не было ни у кого в ближних мирах. Только запретил ей трогать детей и женщин, пояснив, что народ нужно сохранять, потому что он нас кормит. Но она была столь же ограниченна в серьезных вопросах, сколь и изобретательна в пакостях и пытках, и сказала, что для прокорма нам хватит четверти того населения, что живет в мире.

– Дура, – не выдержала я, – да там сейчас вся экономика развалена! Я жила, знаю.

– Я тоже знаю, но все это было необходимо, чтобы колдуны начали грызться между собой и расползаться. Поодиночке я теперь могу справиться с любым, не зря столько лет изучал именно заклятия разрушения, – мрачно объяснил колдун и вздохнул. – А вот теперь я добрался до главного. Как я уже сказал, у меня в каждом замке есть свои люди, и везде есть кристаллы, с которых я читаю информацию. Чтобы знать, с кем каким оружием легче бороться, нужно было изучить их умения и интересы. И довольно скоро я обнаружил, что некоторые колдуны годами не бывают в замках, оставив вместо себя надежного человека под собственной личиной. Я добыл ходящих и начал следить, какие тайны их так влекут в другие миры, что они готовы бросить уютные покои и полную удовольствий жизнь и служить придворными магами, корабельными лекарями, травниками и звездочетами. И постепенно выяснил, что все они жертвы одной легенды. Я и сам ее слышал, но считал сказкой. А проследив за колдунами, обнаружил, что у некоторых есть артефакты, свитки и прочие доказательства.

– Почему-то мне кажется, что ты говоришь о той самой сокровищнице священной семерки, – не выдержала я. – Неджериз, тебе что, не хватает золота и драгоценностей? Так я добавлю, мне Ленди целый таз камней дал. Только не втягивай Дэса в эту авантюру.

– При чем тут камни? – поразился он. – Просто люди так назвали это место. А на самом деле там дверь в самую подлую ловушку из всех, какие я знаю. Это нечто вроде твоей сферы, только наоборот. Она ведет не из себя, а в себя. Ты знаешь, сколько ходящих не попадают туда, куда стремились? Сколько порталов заброшено, потому что стали нестабильны? А историю покинутого мира тебе еще не рассказали? Там больше тысячи лет назад появился колдун, предсказавший, что грядут три дня, за которые погибнет весь мир, и открыл портал, приглашая уйти всех, в ком есть способности. Разумеется, ему мало кто поверил, но тут на мир обрушился первый разрушительный день, и народ повалил в порталы валом. Первыми помощники колдуна пропускали магов с семьями, одаренных и богачей, вместе с сокровищами, потом шли крепкие мастеровые и красивые женщины.

– Черт, – охнула я, представив эту картину, – элита… Ему нужны были переселенцы, значит, у него был пустой мир. Не удивлюсь, если ты скажешь, что, забрав их всех, он закрыл портал и больше не появлялся.

– Я тоже так думаю, – одобрительно кивнул хмурый магистр, – но точно не знает никто. Я собрал все упоминания обо всех мирах – пустых, переполненных, богатых магией и нищих, – бесполезно. Мои помощники сидят на шарах, шпионы ловят каждое упоминание о любом ходящем, пришедшем из неизвестного мира. Все впустую. Да и не в этом дело. Я начал говорить про священную семерку. В двух разных мирах мои помощники нашли одинаковую легенду или сказание, и хочу ее вам кратко пересказать.

…Это было давно; в трех мирах – белом, Альбете и проклятом царила эра расцвета белой магии. Семь белых магов, среди которых были Леорбиус, Эстринат и Тофрий, добыли ключ от места, которое называли концом мира, и, вооружившись самыми сильными артефактами и амулетами, вошли в загадочную дверь. Свидетельства говорят, что она раскалилась докрасна, потом пошла морозными узорами; горы вокруг дрожали и с них сходили лавины, а в городах упали башни. Но через несколько дней дверь вернула себе прежний вид, и никто оттуда не вышел.

– Неджериз, – решительно перебила я, – это очень поучительная история. И знаешь, какой вывод может сделать из нее адекватный человек? Никогда не лезь туда, куда тебя не звали!

– Таресса права, – Дэс смотрел на Неджериза мрачно, как на злейшего врага, – нам нечего там делать. И еще хочу тебе сказать – лучше бы ты ушел с Саргаша и жил где-нибудь в глуши, в замке, в пещере, чем дружить с этими монстрами. Некоторые называют монстрами дракошей Тарессы, но у них, несмотря на устрашающий вид, чистые души. Неужели стоили все эти легенды той грязи, что прилипла к твоей душе за эти годы?

– Не знаю, – невесело усмехнулся Неджериз, – не знаю. Знаю другое – с тех пор в трех мирах начали происходить стремительные перемены. Сначала невесть откуда взявшаяся инквизиция расшатала веру в магов на Альбете, потом победили темные колдуны в проклятом мире, который до этого звали золотым. А потом жрецам храмов белого мира срочно приспичило извести всех оставшихся там магов и ведьм. И еще одна странность: во всех трех мирах начали слабеть источники, и первым пострадал белый мир.

– Неджериз, – я недоверчиво уставилась на колдуна, – но ты же не думаешь, что мы похожи на спасителей миров? Сам говорил – их было семеро, все мощные, с кучей артефактов. И простояли всего два или три дня! Да и не факт, что та дверь и твой колдун из проклятого мира связаны между собой! Вон есть еще мир, откуда пришли паладины, дальше еще миры… Как я теперь понимаю, их может быть очень много. Может, он увел народ не в один прием, а в два, и теперь никому даже не дойти до этого места. Ведь прошли века!

– Ты не поняла, – терпеливо продолжал объяснять темный, – или я плохо разъяснил. Впрочем, учитель из меня всегда был неважный. Дело в том, что, когда маги направились туда, ключ был у одного из них. А потом он появился у императора Альбета. Затем его выпросил в подарок придворный маг и через несколько дней исчез. А ключ нашелся в проклятом мире. И еще пошла гулять по мирам странная легенда, что израненный мальчишка, подаривший его лекарю в обмен за исцеление, был как две капли воды похож на исчезнувшего мага. Понимаете? Раненый, но юный. И с тех пор за ключом гоняются самые сильные колдуны, и есть несколько свидетельств, что, кому бы он ни достался, через некоторое время обязательно перейдет в руки мага. Вот и хан, получивший его в дар за помилование от захваченного на пиратском судне закованного в серебро мага, владел ключом всего несколько лет.

– Потому что там был ты, – не поддалась я на это загадочное объяснение и повернулась к мужу: – Любимый, эта гадость у тебя с собой?

– Да, – насторожился Дэс, – а что?

– Ты можешь им пожертвовать во имя нашей любви?

– Конечно, – помедлив всего секунду, твердо сказал он.

– Тогда доставай, – призывая сферу, скомандовала я. И мстительно усмехнулась: фигушки тебе, кривая железяка, а не наши жизни. – Бросай!

– Таресса! – встревоженно дернулся Неджериз, но Дэс остановил его предупреждающим жестом.

– Не мешай!

И бросил ключ в раскрытую мной дверь.

Хорошо летит, полюбовалась я на поблескивающую в последних лучах солнца игрушку – там, на юге проклятого мира, еще тлел закат. И море в том месте, где я раскрыла сферу, было очень глубоким. Отсюда, с высоты, это можно было сразу понять по почти черному цвету воды.

Глава 14

Стечение странных обстоятельств

– Ну, убедился? – Ленди махнул рукой, и зеркало растаяло. – Что я тебе говорил?

– Не пойму, чему ты так радуешься? – сердито шипел полупрозрачный дух, шаря бесконечно длинной рукой в темной воронке портала. – Снова все насмарку.

– Я радуюсь, что мы в ней не ошиблись, – открыто улыбнулся эвин, сверкнув безупречными зубами. – У какой еще девушки хватило бы выдержки не поиграть немного с отборными драгоценностями! А она их тазиком с камнями называет.

– Хоть подумала бы, сколько можно всего на них купить, – хмуро проворчал дух, – особенно у них в мире. Целый городок на теплом побережье. Я, между прочим, только исключительно крупные и редчайшие по цвету подбирал. Ну, что делать будем?

– Как всегда, – вздохнул Ленди. – Ты же знаешь, условие должно быть выполнено.

– Я хотел бы, чтобы об этом еще хоть кто-нибудь знал. – В голосе духа прозвучала тоскливая безнадежность.

– Ты не думаешь, что она все-таки согласится?

– Я устал, Ленди. Никогда не думал, что так будет, потому что у меня нет тела и уставать вроде бы нечему. Но что-то все-таки устало. И еще я очень боюсь. И того, что она согласится и у них ничего не выйдет. Или что он ее запугает, и она сбежит в свой мир и уведет всех, кто дорог. Ей это по силам. А мне будет очень жаль и будет очень грустно. Знаешь, в ту ночь я с ними разговаривал, с ее духами, и я им позавидовал. Тебе смешно?

– Нет. Я им тоже позавидовал. Не держи его долго – он будет сиять силой.

– Уже бросаю. Поспорим, кто угадает первое слово?

– Черт, а ты что думаешь?

– Что так нечестно. Я сам хотел его назвать!

– Возвращаемся? – спросила я, посмотрев на задумавшихся магов. – Там нас уже потеряли.

– Да, – кивнул помрачневший магистр, – только еще два слова. Я своими глазами видел два артефакта из тех, которые, по легенде, забрали с собой семеро.

– Не вижу ничего странного, – хмыкнула я, вставая с диванчика, – ты же сам сказал, что некоторые возвращаются помолодевшими. Возможно, они и выносят. Но можно придумать и другие объяснения. Разве это так важно? Уходим.

Мы появились не в столовой, а в той маленькой гостиной, где Дэс предлагал беседовать изначально, и сразу услышали звуки музыки и громкий смех. Гости, оказывается, вовсю праздновали нашу победу.

И конечно, меня потянуло к ним – развеять тяжелое впечатление от мрачных рассказов колдуна. Я могу понять его стремление вернуть себе молодость и могу понять желание белых магов бороться со злом. Но при чем тут я? И чем я могу помочь? Мне и так тут досталась роль эмчеэсника-патриота, работающего не за зарплату, а за идею. И я даже не против, но должна же быть у меня личная жизнь?

– Где вы ходите? – встретил нас Найкарт. – Все веселье пропустите!

Да почти пропустили, судя по тому, как весело кружатся в местном танце, некоем подобии кадрили, мои девери, расхватавшие гостий. И особенно старается Райвор, как-то умудрившийся уговорить дракошу. Интересно, что он ему наобещал?

– Ты разрешишь тебя пригласить? – ухвативший меня за локоток Вандерс смотрел как-то многозначительно, но мне все эти колдовские секреты и фокусы уже стояли поперек горла.

– Конечно нет. Я уже обещала этот танец мужу, – тихонько пихнув отвлекшегося Дэса в бок локтем, гордо ответила я, и тот наконец сообразил, что жена хочет танцевать.

– Извини, отец. – Перехватив мою руку, Дэс увлек меня в центр танцующих, и через минуту, поймав ритм, мы уже вовсю отплясывали в центре круга.

И я была бы вполне счастлива, если бы вскоре не заметила, что все время танцую лицом к двери. А как только мы поворачиваемся, Дэс делает лишний шаг, и я опять смотрю на дверь. Сначала я считала, что мой муж просто не умеет танцевать, но минут через пять музыка сменилась. Теперь мы танцевали незнакомый мне танец, и, пока я приноровилась, Дэс отлично вел, успешно избегая столкновения с другими парами и моими каблуками. И снова я видела только дверь. И вот теперь подозрение, что за моей спиной происходит нечто, чего мне, по мнению мужа, лицезреть не следует, превратилось в полную уверенность.

Разумеется, я просто сгорала от любопытства, и даже его цветущее нежной улыбкой лицо, словно нарочно загораживающее мне весь вид в те краткие моменты, когда я оказывалась к двери спиной, не могло в полной мере перевесить этого интереса.

Ну что ж, танцевать я умею не хуже его, а если у меня есть цель, вполне могу и немного схитрить. И едва музыка прибавила темп, я выдала своему поясу одну из условных команд, которые подавались не голосом, а легким постукиванием. Кольчуга мгновенно затянула мое тело, не выглядывая из-под рукавов и выреза, и дракоша уверенно понес меня, как носил, когда я часами вертелась на подиуме балагана. Дэс слегка напрягся, когда не сумел удержать своего темпа, и был вынужден следовать за моим, хотя со стороны казалось, что по-прежнему ведет он.

А я, все так же беспечно улыбаясь, выстукивала дракоше очередную команду двигаться по кругу. И уже через полминуты мы оказались возле столов, с которых проворные слуги убрали закуски, но оставили напитки и сладости. И именно от этого места, насколько я успела понять, так упорно пытался отвлечь меня Дэс. Да и сейчас, когда дракоша не дает ему развернуть меня лицом в другую сторону, усиленно пытается что-то заслонить. И в другой момент я с удовольствием смотрела бы только в его глаза, но сейчас, когда чувствую, что меня от чего-то отвлекают, не могу наслаждаться любимыми чертами. Вот только никак не могу понять, какая из ваз с пирожными, конфетами и фруктами не должна попасться мне на глаза. А главное почему?

И тут я его увидела. И даже задохнулась на миг от возмущения и потрясения. Как?!

Как могло случиться, что артефакт, выброшенный в морскую пучину другого мира, оказался в этом, да еще и на столе, точно в том месте, где сидел во время обеда Дэс?

– Томочка, – эрг почувствовал мои эмоции и крепче стиснул меня в объятиях, – не смотри на него. Я уже придумал, сейчас я его подарю… Пусть Неджериз сам идет туда, раз ему так приспичило.

– Пойдем посидим, – позвала я, сразу утратив всякое желание танцевать, и, вспомнив про дракошу, приказала: – Стоп танцы!

– И долго я с ним танцевал? – сделал обиженное лицо муж, догадавшийся по этой команде, почему ему не удалось и дальше держать меня в неведении.

– С тех пор как я поняла, что меня пытаются от чего-то отвлечь, – честно сказала я, посмотрела в его расстроенное лицо и предупредила: – Больше никогда так не делай.

– Хотелось, чтобы ты хоть немного повеселилась и не думала обо всяких тайнах, – удрученно вздохнул Дэс и уставился на колдуна, смотревшего на нас издали со странным выражением лица. – И зачем я согласился спасать хана? До сих пор себе простить не могу.

– Знаешь, – нежно погладила я его по щеке, – ты не расстраивайся. Давай сейчас послушаем, что они накопали об этом отравителе, а потом пойдем отдыхать. А утром спокойно все обдумаем.

Совещаться мы пошли в белую комнату охотничьего поместья, но на этот раз колдуны не взяли никого из женщин, кроме меня и Хенны. Ни Алентину, ни Тэннели, ни Алинту, ни царицу. Сину тоже оставили с ними. Хотели оставить и оборотня, но он глянул так насмешливо, что Эндерад даже поперхнулся.

Впрочем, никаких особых новостей мы не узнали, кроме того, что Клиза, допрошенная Неджеризом под двойным заклятием, вспомнила, как незнакомый эвин водил перед ее лицом амулетом и повторял, что она меня ненавидит и хочет отравить.

– Вот рисунок амулета, – показал магистр лист бумаги, – Клиза сделала его под внушением. Могу сказать одно: это очень ценный артефакт, и таких никто сейчас не делает.

– Я рад, что Таресса попросила отложить наказание для магессы, – хмуро заявил Дэс. – Теперь понятно, что внушение наложилось на ее личные стремления. Наказание можно будет смягчить, но только для нее. Гайтола могла бы понять, что ее подруга рассуждает с несвойственной ей кровожадностью, и забить тревогу.

– А не может быть, что и Гайтолу тоже заставили? – Теперь я сомневалась даже в своих подозрениях.

– Нет, у нее ничего подобного нет, – сухо сообщил магистр и перевел разговор на другое. – Ну и как долго вы собираетесь скрывать тот факт, что Таресса выжила?

И вот тут меня ожидал настоящий шок. Оказывается, большинство искренне считало, что правду открывать больше никому не нужно. А нужно сделать мне и Дэсу амулеты с личиной или отводом глаз, поселить нас в защищенном месте и пользоваться моими умениями только в самых крайних случаях, благо девушек теперь хватает, а эвины решили не искать свою родину.

– И что, вот так, в подполье, я и должна буду прожить всю жизнь? – потрясенно рассматривала я друзей и родных. – А как дети? Они тоже будут невидимками? А друзья, подруги? Мне такое решение не нравится!

Я даже ногой в негодовании топнула, но тут вдруг Ярик схватил меня за руку и крикнул:

– Быстро! Все уходим!

Что-то прорезалось в его голосе – властное, непреклонное, что я с детства слышала в голосе папы только в самые тревожные моменты и чему просто невозможно не подчиниться. Впрочем, это поняли и все остальные. Подхватили Хенну и метнулись ко мне.

А в следующий миг мы уже стояли в холле царского дворца, и только теперь у всех возник естественный вопрос: а что же такое там было? От чего, собственно, мы так стремительно сбежали, что до полусмерти испугали стражу у дверей и куда-то спешащих служанок?

– Ярик, что там было? – опережая меня, рявкнул Неджериз.

– Лавина, – коротко ответил оборотень и передернул плечами.

– Какая сейчас может быть лавина? Зима! – возмутился Райвор, но по тому, как Дэс еле слышно скрипнул зубами, я уже поняла какая.

– Там люди! – Вандерс еще только произносил эти слова, а я уже открывала сферу назад, в деревянный уют охотничьего дома.

Хотя мне по первому впечатлению помнилось, что там вовсе не один дом, а несколько, соединенных между собой крытыми переходами и галереями. Так и оказалось на самом деле, и теперь я могла бы найти там дорогу с завязанными глазами. Людям повезло, что Вандерс защитил дома сильными магическими щитами: бревна трещали, но не сдавались под напором многотонного груза. Хотя окна в некоторых помещениях все же выдавило, спасти мы сумели всех. Даже собак, коров и поросят.

В холл давно прибежали на шум и слуги, и царица с девушками. Все суетились и что-то делали, но осмотреться я смогла только в тот момент, когда эвины вытащили из хлева последнего визжащего клиента. Золлира с Ниницей успокаивали и лечили перепуганных, полураздетых людей. Некоторые от внезапного грохота и страха метались по комнатам, натыкаясь на мебель и падая, другим досталось от осколков стекла и обломков дерева. Слуги вытаскивали из дворца скотину и рычащих собак, женщины поили растерянных людей горячим чаем и успокаивающими отварами. И только я стояла, опустив в изнеможении руки, прислонясь к надежной груди Дэса, и пыталась сообразить: а есть ли где-нибудь место, куда не может добраться охотящийся за мной незнакомец?

И не находила на свои вопросы никакого вразумительного ответа. Потому что не могла понять, по каким признакам он нас находит. Вроде в белой комнате мы даже амулеты все сняли.

– Дракоша! – пронзила внезапная мысль. Черт! Я ведь вместе с накопителем положила в сундук своего дракошу!

Сфера мгновенно снова оказалась у меня в руке. Дэс крепче стиснул руки, колдуны метнулись к нам, бросая свои дела.

– Что произошло?

– Мой дракоша! – Чтобы не тратить время на открывание крышки, провожу экран прямо внутрь сундука, и колдуны начинают торопливо выгребать из него шкатулки с амулетами, невольно наводя меня на мысль, что уж они-то не забыли во время спасения слуг и егерей о своих цацках.

Где-то слышался приглушенный треск, и колдуны, не разбираясь, где чья, поспешно выгребали шкатулки из сундука, когда Ярик снова насторожился, и тихо, по-звериному, зарычал. Почему-то в этот момент я испугалась не за нас, а за Тэннели и даже оглянулась на нее – посмотреть, как восприняла девчонка такое поведение избранного ею парня.

И почти пропустила самое интересное, лишь услышала странный грохот, свирепое шипенье колдунов и сдавленный вскрик Дэса:

– Закрывай!

Резко перевела взгляд на сферу, увидела в проходе только дым, сверканье молний и пламени – и сразу захлопнула проход.

– Что там было?

– Вернее, кто, – мрачно выдохнул Дэс и тыльной стороной ладони отер лоб, – но выдали мы ему неплохо. Лично я успел швырнуть тройное огненное проклятие.

– Если только он все это не поглощает, – тихо и загадочно пробормотал Неджериз и строго посмотрел на нас: – Нужно уходить, пока он собирается с силами. Каким-то образом он узнает о каждом открытии сферы. Можно пойти в один из моих замков, но если у вас есть место лучше, я готов идти куда угодно. Только ключ захвати… не упрямься.

– А я его тебе сейчас подарю, – мстительно сообщил Дэс, но перед ним встал Вандерс.

– Лучше не делай этого. По крайней мере до тех пор, пока не разберешься, в чем значение этого ритуала. А уходить нам нужно так, чтобы никто из оставшихся не знал, куда мы идем. Боюсь, что где-то у него есть лазейка или предмет, по которому он очень быстро нас находит.

– Тогда, – обнаружив, что все почему-то смотрят на меня, заявила я, – мы уйдем вдвоем. Но сначала скажите, кого и куда отправить.

Теперь недавний рассказ магистра казался мне не таким уж ненужным. А новое покушение на меня придавало достоверность этой старинной истории. И все явственнее вырисовывалась огромная, зловещая ловушка, которую кто-то могущественный установил на неразумную попаданку. И вовсе не ради ее красивых глазок или длинной косы. Да я ему и даром не нужна, если правильно понимаю обстановку. Он охотится за сферой, и это единственное, что может стоить таких усилий и затрат.

И мне предельно ясно: соваться в эту ловушку лишь с колдунами и заклинаниями – огромная ошибка. Если не сказать глупость.

А еще понятно одно: где бы я ни поставила или открыла сферу, туда немедленно устремится беда. Наводнение, лавина, цунами, землетрясение – похоже, возможности у врага почти не ограничены.

Вырисовывается совершенно жуткая картина. До тех пор, пока он обо мне не знал, я хоть где-то могла жить спокойно, зато теперь мне нужно либо не открывать сферу, либо не сидеть на одном месте больше суток.

– Вдвоем опасно, – холодно сообщил Неджериз, оглянулся на бывшего ученика и безапелляционно добавил: – Мы с Вандерсом идем с вами.

– И я, – коротко сообщил Ярик и оглянулся на Тэннели. – Извини, прекраснейшая, но поклонника из меня не получилось. Хочешь забрать свой дар?

– Нет, – неожиданно спокойно отозвалась девчонка, – я буду тебя ждать. Да и Таресса надолго меня не оставит, она меня взяла в ученицы.

И хотя я еще минуту назад ломала голову над тем, как сказать золовке, что обучение пока откладывается, теперь не скажу такого ни за что. Потому что мне нравится, что она не ждет, пока гостинец судьбы обрушится на нее, как горшок с балкона, а сама тянется к тому, что ей пришлось по душе.

– Как только смогу, приду за тобой, – уверенно кивнула я девчонке, – но если с нами пойдет Ярик, кто тогда будет управлять баронством?

– Зигерс, – сообщил свекор и испытующе глянул на эвинов, – и если кто-то из повелителей захочет помочь…

– Я пойду, – сразу отозвался Найкарт, и Золлира мягко его поправила: – Мы пойдем.

– Мы тоже, – решил Эндерад, – во дворце сейчас народу и без меня хватает.

– Райвор, – оглянулся на старшего колдун, – а ты присмотришь за северным княжеством и позже пошлешь людей в охотничье поместье.

– Ты надолго? – украдкой вздохнула царица, но тут уж я не могла смолчать.

– Не переживайте, матушка, я его буду в гости приводить. Мне у вас очень понравилось, а ухожу только потому, что не хочу позволить этому монстру ничего тут разрушать. А теперь скажите, есть какое-нибудь место, которого вам не жаль? Хотя бы заброшенный сарай подальше от дворца, откуда мне можно открыть сферу.

– Идем в тот дом, что мы недавно купили, – туманно намекнул Дэс. Я поняла, что мы с мужем мыслим в одном направлении, и сейчас он решил проверить, действительно ли нашему врагу под силу проникнуть во все ближние миры.

– А я? – растерянно пискнула Алинта. – Меня тоже заберите.

– Разве ты не хочешь у нас погостить? – мягко обратилась к ней царица, но землячка резко замотала головой.

– Нет, что я тут буду делать? А там дети, они ждут.

– Просто погостишь. – Райвор был разочарован, но старался скрыть свои чувства. – Вот моя сестра, Алентина, она тебе дворец покажет, город. И комнату поможет выбрать, рядом со своей.

– Нет, – в глазах девчонки метался страх, – я лучше с детьми. Вы ведь принц, а я простая гувернантка, даже без диплома… Незачем мне у вас гостить.

– Хорошо, идешь с нами, потом разберемся! – Я торопилась, отлично понимая, что в эти минуты охотник за сферой вовсе не спит.

– Я тоже хочу с вами, – безнадежно вздохнула Алентина, но больше ей даже слова сказать не дали.

– Мать без магов оставлять негоже! – прикрикнул Вандерс. – Я двух учеников в баронство отправить хочу.

– Оставь их тут, – приказал Неджериз, – я туда своих дам. Не волнуйтесь, они надежные.

– Ну, если вы определились, тогда мы пошли, – решила я и перебросила нас с Дэсом в мир блуждающих рек.

В доме было темно и тихо, но вдали играла музыка и слышались крики. Дэс с минуту стоял, проверяя, нет ли кого поблизости, затем зажег магический светильник и, прежде чем скомандовать открывать сферу, тщательно занавесил все окна.

– Народ что-то празднует, – сказал мимоходом, доставая из принесенных с собой шкатулок наши амулеты. Надевать их во дворце мы не стали по тем же причинам безопасности.

– Конец света, – вспомнила я и развеселилась: не знают люди, кто стал истинной причиной их радости. – Может, время от времени уводить у эмира гарем, глядишь, его наследники и сообразят от него отказаться.

– Откажутся они, как же. – Дэс склонился и нежно коснулся моей щеки губами. – Ты уже решила, куда мы пойдем?

– Думаю, да, – кивнула я, с огорчением понимая, что особого выбора у меня нет.

Глава 15

Самое тихое место

В этом мире было красиво даже ночью. В свежем, но не холодном воздухе разливался запах ночных цветов, звенели цикады, что-то высвистывала влюбленная пичуга. Дом стоял темной глыбой, зато небо одарило чарующим блеском крупных звезд.

– Где это мы? – Неджериз недоверчиво оглядывался вокруг, пытаясь понять, где я нашла такое тихое местечко.

– Близко никого нет, – доложил Дэс и задумчиво добавил: – Ну и где их искать?

Остальные встревоженно молчали и не двигались с места. Только Ярик спокойно взошел на крыльцо, толкнул легкие створки, и они распахнулись.

– Свет кто-нибудь может зажечь? Я же не маг.

– Я сделаю. – Это место магистра явно напрягало, в отличие от оборотня, и я начала подозревать, что он тоже был в числе тех, о ком Ленди говорил очень неодобрительно.

Светлый шар вспыхнул под нависающей над крыльцом крышей, осветил стол и два кресла. Но с ними была четверка дракош, на которых разделился Д-А и которым я все никак не могла присвоить новые буквы. Вот на них мы и уселись, пока оборотень, которому, как я подозревала, не нужен никакой дополнительный свет, шарил в доме.

– Нашел вино и сладости, – ловко, как жонглер, вынес он на веранду несколько ваз, графин и кубки.

– Я уже сегодня на три дня вперед наелась, – отказалась я, – а вы пейте чай. И еще… Ярик, как вы их призываете?

– Думаю, они тебя слышат, – ехидно сообщил Вандерс, переставая играть в непонятную молчанку, словно что-то для себя решив, – просто совещаются, что с нами делать. Выкинуть или оставить на денек.

– Прекрати, – рассердилась я, – лучше не забудь сказать спасибо за Тэннели. А нас они действительно выставили, но только потому, что я их оскорбила. Зато теперь, после рассказа Неджериза, понимаю, что была неправа. Все намного сложнее и запутаннее, чем мне показалось в тот момент, хотя ощущение, что кто-то всеми способами старался подставить именно их, у меня не прошло. И это говорит только об одном: они не могут его не знать.

И едва я произнесла эти слова вслух, в голове встал на место маленький кусочек головоломки. И все оказалось проще и одновременно сложнее. Они не только его знают, а просто-таки обязаны располагать полной информацией. И если они до сих пор молчали, как самые отъявленные партизаны, следовательно, у них были для этого веские доводы.

Туманная голова духа, точно такая, какой мы видели ее в первый раз, только размером с тыкву, выткалась на фоне звезд и ринулась на крыльцо. Колдуны схватились за амулеты, но мои дракоши, получившие строгий наказ закрывать нас при малейшем подозрении на нападение, даже не вздрогнули. И я им поверила.

– Вернулась? – ворчливо спросила голова, остановившись в метре от меня. – А предупредить не могла? Зачем мы тебе камень давали?

– Я тоже рада тебя видеть, – улыбнулась я духу совершенно искренне. – Извини, в последний раз я была неправа.

– Мы не сердимся, – мимолетно усмехнулся он. – Хотите полюбоваться на восход в горах?

– Конечно, – обрадовалась я, – а как мы туда попадем? Сферу открывать мне теперь не рекомендуется.

– Здесь можешь открывать ее свободно, – хитро прищурился дух, – и источник, где можно ее повесить, я потом покажу. А сейчас открывай проход вот сюда.

Дух дотронулся пальцем до моего дракоши.

– Теперь он знает, где это место. Только там холодно, возьмите в гардеробной теплую одежду. Да поторопитесь, солнце ждать не будет.

Свет вспыхнул разом во всех комнатах, и мы почти бегом ринулись одеваться. Первыми, само собой, оказались те, кто сидел на дракошах, и Ярик. Мне уже не первый раз пришла мысль, что оборотень мог бы превратиться в свою мохнатую ипостась, но упорно не хочет ее никому показывать. Или так надоело за полгода? Но спрашивать при всех не стала, только тихонько вздохнула. Что за жизнь – совершенно нет времени задать все вопросы, которые у меня постоянно возникают!

Мне почему-то казалось, что наблюдать рассвет мы будем с самой верхушки горы, как альпинисты, которые ради этого ползут несколько дней на карачках по скалам и висят на тросах над пропастью.

Но нас ждали на широком балконе деревянного домика, притулившегося на крутом склоне, поросшем редким кустарником и кривыми, уродливо перекрученными деревцами.

Справа и позади домика уходили ввысь пики скал, словно облитые розовым стеклом, слева синел туман глубокого ущелья. А впереди, за дальними хребтами, расцветало восходом сиреневое небо.

Впрочем, присмотревшись, я обнаружила, что залито в розовое, голубое и сиреневое стекло все вокруг. Тут явно был вчера дождь или оттепель, а теперь эта вода замерзла, покрыв надежной прозрачной оболочкой каждую веточку и каждую прошлогоднюю былинку.

– Садитесь, – закутанный в аляску Ленди гостеприимно кивнул на широкую скамью со спинкой, укрытую меховым пологом, и отвернулся.

Я ехидно хихикнула про себя, рассмотрев его куртку, но говорить вслух ничего не стала. Время для откровений еще не пришло. А вот отказываться от приглашения даже не подумала: после теплой ночи, из которой мы шагнули в этот рассвет, морозец ощущался очень явственно. А мех выглядел теплым даже на первый взгляд. Не стали спорить и колдуны, они вообще, как мне показалось, старались вести себя тут очень осмотрительно.

– Ну и кого ты к нам привела? – отвернувшись от величественной панорамы, спросил Ленди, когда мы расселись.

Мне пришлось на пару минут задуматься, как бы поточнее ответить хозяевам на этот вопрос, чтобы они прочувствовали то, что все отчетливее начинаю понимать я. С каждой встречей с ними мне все ощутимее кажется, что моя оценка людей или событий имеет для этих странных существ какое-то особое, решающее значение. И потому я все больше боюсь ошибиться или сказать не подумав.

– Людей, которых сначала считала врагами, потом союзниками, а теперь начинаю думать, что они все же друзья, – решив играть предельно честно, сказала я ему. – И знаешь, мне это нравится.

– Что они не враги?

– Что они друзья.

– А девушка?

– Она моя землячка, мы вместе с ней попали во дворец повелителей. И у меня к тебе большая просьба – когда нас вызывают в Альбет, маги как-то проверяют, есть способности ходящей или нет.

– Они ошиблись, – качнул головой Ленди, и Алинта, которая внимательно прислушивалась к нашему разговору, разочарованно поникла, – она не ходящая, она природница, и сильная. Только способность пока не инициирована. Не ошибусь, если скажу, что ее не кусают собаки и насекомые, любят дети и домашние животные, и у нее расцветают все растения, которые засыхали у других людей. Но все проходы забиты и резерв совершенно пуст.

– Но ты же ей поможешь? Она сейчас занимается детьми-сиротами во дворце повелителей.

– А почему Гелиона не помогла? – пробурчал Ленди, но я видела, что бурчит он для вида.

– Может, не рассмотрела? – пожала я плечами.

– Она рассмотрела, – робко сообщила землячка, – и сказала, что нужен ритуал. А я ритуалов боюсь, меня мама водила к экстрасенсу, когда мне снились странные сны, и та делала ритуал… Было больно и страшно.

– Вот если бы я мог добраться до той ведьмы, – разозлился вдруг Ленди, – то больно и страшно было бы ей. А я никак не пойму, почему такие странные пробки на проходах, да еще все перекручено!

– А больно не будет? – Девушка нервно закусила ноготь на указательном пальце.

– Когда? – притворился непонимающим эвин.

– Ну, когда вы будете… их раскручивать.

– Так я уже все сделал, – снисходительно усмехнулся хозяин. – Вандерс, тебе видно?

– Мне видно, – впервые подал голос Неджериз. – Действительно сильный дар. Ей нужно учиться у Гелионы.

– У меня есть сильный природник, – ревниво сообщил свекор, – он тоже может научить. Ленди, я вам обоим хочу сказать огромное спасибо за дочку. Не верил, что кто-то сможет вылечить, столько лет на прогулку на цепи водил. Забери все просьбы, что обещал моим сыновьям, они согласны… Сам я, как помнишь, взял книги.

– Ей хватило и просьбы Тарессы, – отказался Ленди, – а книги не такая уж большая просьба, чтобы я не подарил тебе что-нибудь посущественнее. Кстати, Неджериз прав – лучше Гелионы девушку никто не научит. А если ты заботился о Райворе, то она ведь пока не подавала ему никаких надежд. Вот если даст, тогда найдешь выход.

– Он царевич, – упорно буркнула недоверчиво прислушивающаяся к себе Алинта, как видно, не ощущавшая пока никаких перемен.

– Вообще-то он мой деверь, – как бы между прочим, сообщила я, и в этот момент на лицо упал первый луч появившегося из-за горы светила.

И все вокруг мгновенно изменилось. Каждая замерзшая капля превратилась в сияющий алмаз, каждая веточка – в драгоценное ожерелье, а каждый кустик – в шедевр, вышедший из рук талантливого ювелира. И по мере того как солнце поднималось, их становилось все больше. Все ущелье до самого дна, все уродливые деревца и ели превращались в несказанное диво.

Какие там камни, какие сокровищницы! Разве кому-нибудь под силу так изобильно усеять все окрестные горы и ущелья роскошными, переливающимися всеми оттенками, горящими нестерпимым блеском алмазами! Я забыла и про врага, и про одолевавшие меня заботы, и даже про духа с его единственным другом.

Были только я, крепко обнимавший меня Дэс и эти горы, щедро усыпанные сумасбродным волшебником несказанной красотой, которую хотелось разглядеть, запомнить, запечатлеть в душе, как прекраснейший, но недолговечный цветок.

– Долго вы будете тут стоять? – насмешливо спросил дух, когда я сама почувствовала, что нос начинает замерзать. – Раз тебе так понравилось, завтра утром снова придем, а теперь пора спать. Твои спутники устали, открывай дверь в дом.

– Джаф, большое вам спасибо, – поблагодарила я духа от всей души, – такая красота… просто невероятная. Я никогда не забуду, это такой дорогой подарок. Я себя чувствую именинницей. За Алинту отдельное и огромное спасибо, она неуютно чувствовала себя между магами и повелителями – как бедная родственница.

– Да ладно, не благодари. Думаешь, мы не понимаем?

Но я ясно видела, что ему приятна и благодарность, и похвала. И это вселяло в меня надежду, что не все так плохо, как мне казалось час назад.

Утром я проснулась, когда солнце, которое уже порадовало меня на рассвете безмерной красотой, нагло лезло прямо мне в лицо. Как выяснилось, распахнуть ночью ведущие на балкон французские окна, чтобы любоваться звездами, была не самая лучшая идея. Все равно я ничем особо не любовалась, а вот теперь нужно вставать и либо закрывать окно, либо сразу идти умываться, потому что сон, конечно, испарится бесследно.

Полминуты помучавшись с выбором, я решила посмотреть на Дэса, не мешает ли солнце ему. Обернулась… и села. Помешать ему солнце не могло никак, потому что мужа не было рядом. И это было очень интересно, а значит, заснуть я уже не смогу при всем желании.

Через пять минут, умытая и одетая в брючный костюм магессы, я стояла на балконе и изучала открывшийся передо мной вид. Помнилось мне еще с прошлого раза, что с балконов на нижнюю веранду вели ажурные лесенки, и именно по такой я и собиралась спуститься вниз. Ни память, ни дом не подвели, хотя был он теперь персикового цвета.

Тихо проскользнув на веранду, я прошла через распахнутую настежь входную дверь, отлично понимая, что в этом мире только один человек не в курсе моих передвижений. Вернее, одна. Но мне почему-то думалось, что именно ее я и застану в это утро в столовой, и очень хотелось появиться незаметно и внезапно. Узнать, что ей будет вешать на уши Вандерс, ведь после инициации дара девушка сразу получила статус желанной невесты. В царстве, как я поняла, многоженство не приветствовалось, и вторая жена Райвору если и светила, то только незаконная, проживающая в доме Силмора. А значит, единственная обязательно должна иметь магические способности, в этом у колдунов с магами полное единодушие.

– Доброе утро, Таресса, – ехидный голос свекра разрушил все мои шпионские планы. – Ты почему появляешься не как все, с лестницы, а с крыльца?

– Если бы ты умел логически мыслить, Кефир, – решила отомстить я, – то сам бы решил такую простую задачку, но у вас, колдунов, жутко стереотипное мышление.

– Ну и где тут логика? – немного подумав, скептически пробурчал он. – Вместо того чтобы сойти по удобной, широкой лестнице и по ковру, ты лезла по узким ступенькам, потом обходила по веранде… Кстати, мы видели тебя в окно.

– А я и не скрывалась, – пожала я плечами. Сама уже просчитала, где прокололась, когда увидела, куда выходят занавешенные вышитой кисеей окна столовой. – Я же не колдун, под окнами по неделе в засаде сидеть. А почему я, постояв на балконе, пошла с этой стороны, можешь спросить у Алинты – для чистоты эксперимента.

– Ну, это понятно, – сразу сказала девушка и заработала мою симпатию, – если постоишь на балконе, то идти назад в комнату не хочется. Там темно после солнца. Да и по свежему воздуху приятнее прогуляться, на природу посмотреть. Если бы я знала, что входная дверь не заперта, тоже так бы пошла.

– А я знала, – торжествующе уставилась на свекра я. – Здесь не от кого запирать двери. Вот я и говорю, что Вандерс мыслит стереотипно. Он привык как советник спускаться по главной лестнице пузом вперед, чтобы слуги со всех сторон кланялись.

– Какая-то ты с утра злая, – съязвил колдун, но я этого выпада уже ждала.

– Ты же сам ко мне придираться первый начал, даже войти не дал, папа! – похлопала ресничками как смогла наивнее и добила: – Не так сидишь, не так свистишь. А теперь говоришь, что я злая. Привык с утра полками командовать, вот и отрываешься на девушках. Сейчас отправлю к Осийде – и командуй ею. А где Джаф?

– Порядочные жены с утра спрашивают, где их муж, – пробурчал свекор и даже сам не сразу понял, что дал мне новый козырь против себя.

– С каких пор женщина, которая не знает, где ночевал ее муж, называется порядочной? – вытаращилась я на него. – В таком случае я предпочитаю всю жизнь быть непорядочной.

– Как это не знает? – возмутился он. – С чего ты взяла?

– Ты сам сказал, встала с утра и начинает кричать: а где мой муж! – Я не выдержала и расхохоталась в голос, и Алинта меня с энтузиазмом поддержала.

Но тут я разглядела за окном духа, гоняющегося за моим дракошей, причем дракоша изображал мячик, но двигался в нарушение всех физических законов: резко останавливался, отпрыгивал вбок, перескакивал через духа и подныривал у него между ног, меняя форму с быстротой, на которую раньше не был способен.

И это безобидное на первый взгляд занятие, похожее на детские шалости двух беззаботных подростков, сразу прочно испортило мне настроение. Потому что на деле было тренировкой, развивающей у дракоши такие навыки, которые, как я прежде считала, никогда не должны были ему понадобиться.

Я села к столу, пододвинула чашку и вдруг поняла, что хочу кофе, горячего и душистого.

– Джаф, – сказала негромко, проверяя попутно еще одну догадку, – а кофе у вас случайно нет? А то я могу в башню сходить, у Диши всегда в запасе пара банок.

Банка с кофе появилась на столе мгновенно. Я радостно сказала спасибо, насыпала в чашку, залила водой и спросила свекра:

– Ты вскипятишь или хозяина попросить?

Ответить он не успел, кофе в чашке мгновенно запузырился, выдал ароматный парок.

– Спасибо, Джаф, – поблагодарила духа, поднося чашку к губам, и вспомнила про землячку. – А ты кофе не хочешь?

– Мне нельзя, у меня сердце больное, – вдруг призналась она, и я уставилась на Алинту с изумлением – как такое может быть?

За время обучения я успела выяснить, что вызванным на Риайн девушкам, прежде чем отправлять их по знатным домам, маги вылечивали все серьезные заболевания.

– У тебя все в порядке со здоровьем, – сообщил, входя в комнату, Ленди, – а то, что не сумели залечить маги, подправил я сам.

– Алинта, – я смотрела на ошеломленную девчонку и начинала догадываться, почему она продержалась дольше всех невест, – Ленди никогда не шутит такими вещами. Поэтому мой совет – поблагодари его за все и начинай жить по-новому. Теперь ты можешь без опаски любить, заводить детей, учить заклинания. На все у тебя хватит времени.

– Спасибо, конечно, большое, – неуверенно проговорила она, – но как они могут знать? Ведь у них нет ни приборов, ни рентгена?

– Они сами тут каждый как рентген. – Мне стало понятно, что землячка и сама все осознает, но поверить пока не может.

И ей элементарно нужно время – убедиться, что ее не обманули, научиться жить без оглядки на привычные запреты и ограничения.

– Да я и сам не сразу поверил, что совершенно здоров, – понимающе сказал Ленди, садясь к столу и наливая себе холодный сок, – когда Джаф меня вылечил. Просыпался и начинал щупать шею – а вдруг мой горб еще со мной и мне все просто приснилось?

– Ленди, – спросила я то, что хотела спросить еще во время нашей первой встречи, – а тебе никогда не хотелось найти свой мир, вернуться хоть на денек и отомстить тем, кто наказал тебя так жестоко?

– Хотелось, – вздохнул он, – еще как хотелось. Но постепенно я начал понимать, что их нужно не наказывать, а воспитывать. Учить по-другому относиться к людям, к событиям, к поступкам. Видеть не сам поступок, а его мотивы, глубину чувств, которые вели человека, а не степень его конечной вины. Ведь я тогда спасал не просто брата, а единственного человека, который меня защищал от насмешек и издевательств. И еще восемьдесят мальчишек-бастардов, бывших для их отцов и короля просто стратегическим материалом. Я много думал об этом и, если бы действовал сейчас, поступил по-другому. Нашел бы того, кто знает правду, и распотрошил его мозги. А потом нашел место, где они могли сражаться с наибольшей пользой и победить, и отправил бы их туда. Победителей не судят. Но прошлое нельзя изменить, хотя некоторые думают иначе. Ищут пути, делают амулеты – и уходят за грань соседнего мира.

– Ты меня успокоил, – кивнула я благодарно, отлично понимая, почему он так ловко перешел на эту тему. – А вот интересно, как там примут эвинов, если они решат вернуться? Нет, на самом деле они уже собирали общий совет и решили навсегда остаться в Альбете. Прижились, приросли, да и про то, что они там считаются бастардами, тоже отлично помнят, они ведь только детей обманули. Да и то не всех. Но сейчас я думаю о тех, кто остался. Ведь были матери, любимые, друзья? Неужели никто не пытался найти, куда они пошли?

– А они уже нашли, – сообщил эвин и насмешливо улыбнулся своей мальчишеской улыбкой. – Не сразу, конечно. Но постепенно начали задумываться, что же стало с отрядом. И начали искать. Сначала из своего мира, позже построили портал и пост в одном из промежуточных. И когда убедились, что отряд Берди выжил и нашел себе в чужом мире неплохое место, закрыли всё и запретили все упоминания о них.

– Предсказуемо, – хихикнула я. – Вот если бы паладины оказались в рабстве или нищете, их бы начали спасать, а раз хорошо живут, значит, нужно скрыть все сведения. А то вдруг и другие бастарды захотят уйти? А кто тогда будет воевать и работать?

– Таресса, – в комнату ворвался довольный Дэс и ринулся меня обнимать, – мы с утра немного потренировались. Ты меня не потеряла?

– Как я могу потерять, если тебя чувствую, – нежно улыбнулась я мужу. – Но даже если бы и не чувствовала, бегать и кричать – где мой муж? – как предлагал папа, все равно не стану. Ты же не ребенок.

– Он что, действительно такое предлагал? – иронично ухмыльнулся эрг и сел рядом. – А еще мы поймали рыбу.

– Я предлагала поселить тут ундин, – вздохнула я, – они приносят рыбу очищенной и разделанной. А мы вспоминали мир эвинов… Оказывается, они уже подглядели, как живет Берди со своими воинами, и запретили народу даже вспоминать про них.

– Еще называют себя белыми магами, – ехидно подколол Вандерс, выпав из странной задумчивости, – а действуют хуже черных колдунов.

– Могу тебя обрадовать, как историк я точно знаю: независимо от того, какими себя считают правители, методы у них всегда одинаковы, если они считают себя вправе решать за народ, как ему жить.

– Меня больше волнует другое, – задумчиво мешая чай, сказал Дэс. – Вчера мы убедились, что, где бы мы ни были, неизвестный враг, пытавшийся отравить Тарессу, может подслушивать наши разговоры. А этот мир ему тоже доступен?

Ленди задумчиво постучал ложечкой по чашке, словно проверяя, не треснутая ли она. Как хорошо, что я успела придумать этот метод, порадовалась я. Значит, друзья и в самом деле знают что-то про злодея. И тогда мы не зря тратим тут время. Вряд ли, мотаясь по другим мирам и собирая искаженные временем легенды, можно найти больше полезных сведений.

– Думаю, нет, – благодарно поглядев на Ленди, улыбнулась я, – и мы можем спокойно поговорить.

– Я пойду погуляю, – поднялась со стула Алинта и решительно вышла из комнаты.

Останавливать ее никто не стал, но мне очень понравилась сообразительность и деликатность девушки.

– Мне казалось, – осторожно намекнул мой муж, – задавать вопросы хозяевам несколько невежливо.

– Представь себе, любимый, – улыбнулась я успокаивающе, – мне даже казалось, что за это можно получить пинка под… в общем, закончить визит преждевременно. Поэтому мы не будем говорить о серьезных вещах, ни в коем случае. Они мне и в других мирах надоели. В одном мире травят как крысу, в другом пытаются придавить, как таракана, я себя уже скоро человеком чувствовать не буду. Поэтому я лучше расскажу сказку. Правда, я ее плохо помню, возможно, вам придется кое-что подсказать.

– Мне уже интересно. – Дэс подвинулся поближе, положил руку на излюбленное место и вдруг с застарелой обидой выдохнул: – Был момент, когда за твою сказку я готов был убить трех совершенно невинных парней.

– Любимый, – рванулась я к нему, – да совсем не были эти оболтусы такими уж ангелочками. Хочешь, я тебя туда отправлю? Набей им морды сейчас!

– Это очень интересная сказка, – сказал желчно Вандерс, – но мы ее слышим и видим каждый день.

– Ты стал завистливым занудой, ученик, – тяжело вздохнул Неджериз, пришедший следом за Дэсом и молча пивший чай на другом конце стола.

– Ему Осийде нервы портит, – подколола я свекра и немного отодвинулась от мужа. Говорить он не мешает, но для того, чтоб не сбиваться с мысли, мне нужна свобода. – Так вот, сказка. Жил-был джинн…

Ленди, на которого я поглядывала, улыбаться не перестал, только улыбка стала немного неестественной.

– И служил он очень могущественному волшебнику… тут я забыла. – Я помедлила и с сомнением добавила: – Или колдуну.

В столовой стояла тишина.

– Но однажды он провинился, не смог построить хрустальный дворец. Или наоборот – раз он служил колдуну, разрушить город.

Сквозь открытое окно было слышно, как распевает на ветке беззаботная пичуга.

– И злобный колдун со злости посадил джинна… на необитаемый остров.

Ленди, словно ненароком, уронил ложечку на тарелку и тотчас поднял.

– Ты перепутала, – темный магистр смотрел чуть прищурившись, как кот, охотящийся за самой жирной мышкой, – это не колдун посадил джинна на остров, а защитники города. Мне так рассказывали эту сказку.

– Возможно, – искоса посмотрев на Ленди, невозмутимо крутившего в пальцах ложечку, я на минуту задумалась.

Кое-что в моих догадках эта поправка меняла, но не существенно. Ведь неважно, кто и когда отправил духа в ссылку, значительно интереснее, почему он до сих пор тут. Несколько занятий, которые провели со мной маги, в общих чертах объяснили мне кое-что в технологии ловушек и долговременных проклятий. Оказалось – и это каждому магу и колдуну известно, – любое проклятие обратимо и любая долговременная ловушка имеет выход, потому что это изначально должно быть заложено в условии проклятия. Заклинания, не имеющие обратного хода, называются вечными заклинаниями и тянут силу и магию из кастовавшего до тех пор, пока не сработают. Вот потому их никто и не ставит. Тем более на тысячелетия.

И значит, у Джафа обязательно должно быть условие для освобождения, и, как мне казалось, какую-то часть его я разгадала. И даже начала выполнять, подсовывая просьбы о помощи и искренне благодаря за добрые дела. Вот только мне совершенно не верится, что все так просто. Слишком много нужно усилий, чтобы забросить такого могущественного джинна в пустой мир и создать привязку, которую ему не по силам разорвать самому.

Хотя совсем не факт, что он изначально был таким могучим, внезапно пришла мне в голову совершенно новая мысль. Если взять как пример моих дракош, можно предположить, что он потихоньку рос и развивался. Ведь ему никто не запрещал, как я, глотать магию и камни?

– Оказавшись на совершенно необитаемом острове, – продолжала я таинственным голосом, – несчастный джинн сначала горевал и расстраивался, потом от скуки начал благоустраивать свой остров, посадил цветы и деревья, прикормил птиц и рыб и постепенно стал очень могущественным и умелым…

Ленди чуть скривился, но ложечкой бить по чашке не стал. Да в этом и не было необходимости, главное, чтобы версия совпадала в общих чертах, а детали мы уточним позже. Когда-нибудь.

– Но он был очень одинок и покинуть остров не мог, поэтому скучал и был… довольно унылым. Но однажды к острову прибило бочку, и в ней был… попугай. Говорящий.

– А может, – опасливо поглядывая на хозяев, спросил Ярик, – это была какая-то другая птица?

– Если ты такой умный, то сам и рассказывай, – возмутилась я, – а мне известно про попугая. Очень болтливого и веселого, но сильно потрепанного морской качкой. В другое время джинн просто вышвырнул бы несчастную птицу и купил на базаре сотню павлинов и жар-птиц, но в этот момент ему позарез не хватало собеседника.

Ленди стиснул зубы, но я могла поклясться, что вовсе не от оскорбления, а от еле сдерживаемого смеха. Джаф вообще отвернулся к окну и сделал вид, что ничего не слышит и не видит.

– И вообще, – гнала я пургу, – если сказка не нравится, так и скажите, я пойду к морю погуляю. А то развлекаю вас тут, а вы еще и капризничаете.

– Мне очень нравится, – мягко сообщил Неджериз, – продолжай.

– Еще бы, ты вообще любитель страшных сказок, – ехидно припомнила я. Он досадливо поморщился, хотя вряд ли среди нас кто-то был настолько наивен, чтобы поверить в эту гримасу.

Лично я прекрасно помню, какое у него было невозмутимое лицо, когда он стоял на коленях, закованный в цепи и с разбитым лицом.

– Ну так вот, пришлось джинну лечить и освобождать попугая. – Я сделала паузу и вздохнула – сейчас мне предстояло сказать то, до чего я исподволь додумалась, но не проговорилась пока никому. – И даже… влить в него частичку себя.

Они все замерли – не знаю, от неожиданности или страха, я же не ментал. Лично мне было интересно, станет Ленди шифроваться и стучать ложкой или давно ждет, что кто-то догадается о его новой сущности. Как по мне, он за время наших встреч бросил уже столько намеков и подсказок, что не понял бы только нелюбознательный.

– И вот тогда попугай выздоровел и стал его собеседником. Настолько преданным, что джинн называл его… цветком своей души. И все у них было прекрасно, они даже небольшое развлечение придумали: джинн просил проплывающих мимо пиратов снять попугая с высокой пальмы. За приличное вознаграждение, конечно. А когда это не удавалось, выставляли проигравших с острова. Пираты им были неинтересны, у них не было никаких особенных редкостей… или историй. Сами же пираты об этом даже не подозревали и продолжали с завидным упорством лезть на остров – уж очень хотелось награды.

– А мне кажется, тут немного неверно, – не выдержал свекор, и я мысленно ему поаплодировала.

Вот не зря же так расписывала этот момент, именно на такую реакцию и рассчитывала.

– Однажды пиратам все же удалось снять попугая с пальмы. Он там и в самом деле был привязан. – Колдун осторожно попытался доказать свою правоту, но тут насмешливо фыркнул Джаф.

– Извини, папа, – кротко сказала я и помешала остатки остывшего кофе, – у тебя были плохие сказители. За много лет джинн и попугай довели этот розыгрыш до совершенства, и в тот раз превзошли сами себя. Возможно, потому что впервые на пиратском корабле оказались пассажиры, которых они хотели бы видеть. И осторожно заманивали на свой остров, посылая с теплым ветерком аромат волшебных цветов и чудесные сны.

Моя чашка мгновенно наполнилась до краев, и от напитка потянулся вверх душистый парок. И как это понимать? Как простое гостеприимство или как извинение за ту выходку?

– Ты уверена, – насторожился Дэс и заглянул мне в глаза, – что именно джинн посылал ароматы цветов?

– Так мне рассказывали, – остановила я его предостерегающим взглядом, – и рассказчики были вполне достойны доверия. И ничего плохого, кстати, джинн не сделал. За годы, что он провел на острове в обществе своего… попугая, он многому научился и стал по-другому смотреть на окружающий мир и на отношения между различными существами. Но давай не будем отвлекаться, моя сказка подходит к концу. Тот колдун, что был хозяином джинна, постепенно перебил всех защитников мирного города…

Ленди сыпнул в свою чашку сахар и с остервенением помешал.

Черт, а вот такого я не ожидала. И как это может быть?

Кто мог выжить в том месте, куда сам колдун или его помощники увели элиту из покинутого мира? Куда, если поверить предположениям магистра, попадают ходящие и неудачливые ходоки через порталы. Где погибла даже семерка отважных магов, попытавшихся освободить миры от энергетического вампира.

Ведь нельзя же считать выжившими тех, кто живет там на положении рабов или домашней скотины. Тех, кто идет убивать незнакомых людей под заклинанием отвода глаз и в мощнейшем ошейнике. Кто не имеет возможности даже сказать «привет» своим братьям!

Нет, определенно, Ленди считал выжившими вовсе не этих бедолаг… Но как мне это проверить?

– А я слышал, что защитники не погибли, – неожиданно пришел мне на помощь оборотень. – У нас тоже рассказывают эту сказку, и там говорится, что они заперлись в самой высокой башне и не дают покоя злодею ни днем, ни ночью.

Я покосилась на отложившего ложечку эвина, спокойно пьющего свой чай, и хотела было спросить, где они берут оружие, но меня опередил Неджериз.

– И я слышал нечто подобное. Но говорилось, что у них уже кончаются припасы и скоро башня падет, – с нарочитой печалью сообщил он и смолк, поглядывая на хозяев.

Джаф медленно повернулся к столу и словно в задумчивости стукнул ложечкой по блюдцу таким жестом, каким отрясают прилипшую чаинку.

Уф-ф, прямо от сердца отлегло! Значит, не нужно прямо сейчас резко вскакивать и бежать куда-то с ключом наперевес. А то я уже прикидывала в уме, сколько магов и колдунов мы сможем собрать. Хотя еще один важный вопрос, возникший после вчерашнего отказа магистра принять ключ, я обязательно должна прояснить.

– У моей сказки был другой конец, – пожав плечами как можно беззаботнее, сообщила я, – более печальный. Там говорилось, что защитники настолько ненавидели злодея, что не принимали помощи ни от одного колдуна, который пытался встать на их сторону.

В комнате снова воцарилась мертвая тишина, и чем дольше она продолжалась, тем сильнее мрачнели наши темные родичи. Да и Дэс тоже нахмурился, отлично сообразив, что это означает.

Не сможем мы взять с собой ни Вандерса, ни Райвора, ни Зигерса… И уж тем более не пройдет так рвавшийся туда Неджериз. Вот ему и разгадка странных исчезновений колдунов и их возвращений в шрамах. Незваных волонтеров определенно били с двух сторон. Хотя я пока совершенно не представляю себе этой тысячелетней битвы, зато отлично начинаю понимать, почему уже почти отчаялись Джаф и Ленди.

Но в любом случае мне нужно взять тайм-аут на переосмысление всей этой истории, а заодно выяснения насущных вопросов.

– Ну и бог с ней, с этой старой сказкой, – легко улыбаясь, встала я со стула. – Любимый, ты проводишь меня к морю? В нашем мире еще долго не будет теплой водички.

– Вы можете приходить сюда… когда захотите, – чуть запнувшись, предложил дух, и я не поверила, что запнулся он случайно.

Ничего не может быть случайного у тысячелетних джиннов, кроме ошибки при расчете чьей-либо реакции. А в конкретном случае – моей. И это я ему собираюсь доказать.

– Спасибо, Джаф, ты настоящий друг. Я давно поняла, что на тебя можно надеяться. Мы сейчас искупаемся и пойдем, дел много. И спасибо, что предложил проследить за моей сферой, я уже нашла источник. А мы пока походим без нее, буду забирать только в крайнем случае. Идем, Дэс!

И мы, под прицелом десяти озадаченных глаз, независимо продефилировали к выходу.

Глава 16

Тонкости штабной работы

– Неджериз, – сказала я, едва дракоши, преобразованные в кресла, подвезли нас к крыльцу дома, – у меня к тебе два предложения. Деловых, конечно.

Это Дэс попросил, когда мы, наплававшись, лежали на теплом песочке отличного пляжа. Угрюмо хмурясь, предложил, чтобы переговоры с его дедом вела я. И я согласилась, отлично понимая его эмоции. Очень трудно прожить почти тридцать лет сиротой и в один прекрасный день узнать, что кроме могущественного и богатого отца у тебя есть еще более могущественный и богатый дед. И он всю жизнь сражается по другую сторону баррикад. Пусть и не так рьяно сражается, как считают все вокруг, но этого все же маловато, чтобы общаться с ним на равных. Вот и придется мне вести переговоры до тех пор, пока старый колдун не выберет окончательно, что ему дороже – прежние убеждения или нормальное общение с единственным внуком.

– Согласен. – Неджериз строго взглянул на Дэса, сразу сообразив, почему предложения делаю я.

– А мне? – озабоченно осведомился Вандерс.

– А про тебя решит Неджериз, – любезно улыбнулась я, – потому что он только что согласился на должность начальника штаба. Ленди, а на обед нам можно рассчитывать или пора откланиваться? Ты не стесняйся, прямо говори.

– Я тоже не хочу, чтоб ты уходила, малышка. – Ленди внезапно оказался рядом и крепко обнял меня, бережно прижав к груди.

Так меня только папа обнимал, когда случалось что-то плохое или грустное и он хотел показать, что все на свете можно преодолеть, если есть хоть один человек, способный прижать тебя к сердцу и дать перевести дыхание.

– Но ты и сама не останешься, – эвин отстранился и посмотрел мне в глаза взглядом, в котором светилась многовековая мудрость, – особенно если узнаешь, что в твой родной мир ты сможешь пройти через мир трав на неделю раньше, чем он будет доступен для шаров ковена Альбета.

– Черт… – Я закусила губу, пытаясь подсчитать, успею ли сходить домой до того, как нам придется разбираться с негодяем, решившим меня убить и ограбить. Но тут рядом возник Дэс, ревниво отобрал меня у Ленди и тихо сказал:

– Любимая, не переживай заранее, до подхода мира трав еще почти месяц.

И действительно, чего я зря расстраиваюсь. За это время колдун успеет совершить еще не одно покушение, так что спасаться тут придется еще не раз и я успею обо всем договориться.

– Без твоей двери он не найдет тебя так быстро, – подтвердил Джаф, – тем более в тех местах, где ты еще ни разу не была.

Отличная идея, кстати.

– Так как насчет обеда, я не поняла?

– А он уже готов, – весело прищурился дух и загадочно добавил: – Попробуй угадать, кто варил.

– Ты улыбаешься так хитро, что сразу ясно – любой обычный вариант отпадает. И остается только самый невероятный… Ты научил готовить моего дракошу!

– Северная пещера с хризолитами теперь моя, – довольно потер руки Ленди, – я угадал.

– Зато я вчера выиграл жемчужный островок, – мстительно напомнил Джаф и хлопнул в ладоши: – Дракоши, несите обед!

– Мне очень приятно, – глядя, как дракоши расставляют на столе аппетитные на вид блюда, сказала я печально, – что вы научились таким полезным умениям, но грустно, что я не могу вас за это похвалить и погладить. Вы забыли главное правило: прежде чем учиться что-то делать, нужно спросить у меня. Я ведь все время была рядом – и не спала, и не болела. Почему вы меня так огорчили?

Мое кресло высунуло из-под покрывала голову, озадаченно посмотрело мне в глаза и тихо спросило:

– Нам сломать еду?

– Нет, еда не виновата, – хмуро ответила я, – и кушать нам нужно, мы же не едим магию.

– Сломать Джафа? – спросил он увереннее.

– Джаф вас сильнее, вы с ним не справитесь. Но и он не виноват, он хотел вас научить полезным вещам.

– Дракоше сломаться? – уныло поинтересовался монстр, и я едва сдержалась, чтоб не обнять его лупоглазую мордочку.

– Ни в коем случае. Тогда мне будет очень больно, ведь я люблю дракошу.

Он думал целых пять минут, и все молча сидели и ждали, раздражая меня своим исследовательским отношением к моему питомцу, а он решал сложную задачу, которая мучит людей не одно тысячелетие. Как совместить кажущиеся несовместимыми условия и не пострадать самому.

– Дракоша не знает, что делать. – Он доверчиво положил голову мне на колено и хлопнул ресницами. – Джаф сказал, Таресса не рассердится.

– А я и не рассердилась, – подтвердила я, – я расстроилась. Считала, что защитила вас от любых ловушек и коварных обманщиков, а вы попались в самую простую и банальную. У нас так маленьких детей жулики ловят. Запомните, если кто-то скажет, что я дала приказ, просьбу или разрешение, сначала уточните у меня, так ли это. Ведь Д-А всегда со мной, мог в любой момент спросить, на самом деле я разрешала или нет. Сегодня вам повезло, Джаф не злой и ничему плохому не научил. А завтра может появиться кто-то похожий на него или нужного человека, и обманом заставит сделать что-то очень неправильное. И никто не сможет это исправить.

– Дракоша понял, – обрадовался монстр и печально осведомился: – А пузико?

– Давайте ваши пузики, – облегченно вздохнула я, делая мысленно узелочек на память. Нужно обязательно сходить на Риайн и перемешать дракош, чтобы полезный опыт был у всех.

– Тебе нужно было учиться на педагога, – заявила от двери Алинта, – у тебя способности.

– Упаси боги, – испугалась я, – я не люблю толпу детей. Могу общаться только с одним за раз. Но время уходит, давайте пообедаем, и я вас всех отправлю по домам.

– Как это понять? – насторожился свекор, не ожидавший такого заявления.

– Ну вам же всем нужно собраться, выдать распоряжения, закончить дома дела, – спокойно пояснил Дэс, – приготовить убедительные доводы для вступления в ковен. Ты же не можешь не понимать, что, пока не получишь амулет ковена, ничем нам помочь не можешь.

– А он? – оглянулся колдун на своего учителя, рассмотрел хмурый, но твердый взгляд и начал понимать суть происходящего. – Что, это и было вторым предложением? Да Викторис никогда в жизни на такое не согласится!

– А он сложил с себя все полномочия еще в тот день, когда отравили Тессу, – нехотя признался Дэс, темневший от одного упоминания об этом событии. – Временно глава ковена Балисмус, но совет уже утвердил меня, остались только формальности.

– Так что радуйтесь, пока берут по блату, – сообщила я ехидно, пододвигая к себе тарелку с поджаристыми кусками рыбы. – Попробуем, чего дракоши наготовили. Интересно, и как тебе удалось их научить так быстро?

– Я передал им знания, – дух выглядел удрученно и виновато, – только по кулинарии, честное слово. Извини, я не подумал, что ты обидишься.

– Джаф, на тебя я не обиделась, – вздохнула я. Все духи немного дети, что ли? – Просто вокруг столько зла и коварства, что нужно держать ушки на макушке.

– Я пойду с вами, – Ярик был непреклонен, – у меня ничего нет, чем бы нужно было распоряжаться.

Мне почему-то в это слабо верилось, да и бледная усмешка, скользнувшая по губам Ленди, подтверждала мои предположения, но спорить с ним никто не собирался. Мы уже отправили Вандерса во дворец Ладомилы, а магистра в его собственный замок на Саргаше. Алинта попросилась к Хенне и шла с нами.

– Вы же все равно за нами следите, – тихо сказала я эвину, когда вся компания вместе с дракошами переместилась на площадку перед крыльцом, – поэтому я не прощаюсь. Но хочу попросить: если сможешь подать моим дракошам знак об опасности, пусть они крикнут… ну, например… «воздух».

– Хорошо, – коротко кивнул он и еле заметно вздохнул. – Извини.

Я сильно подозревала, что он не имеет права мне объяснять, за что извиняется, и не стала спрашивать. К тому же догадывалась, что эти объяснения мне не понравятся. Поэтому тоже просто кивнула и пошла к выходу. Следовало поторопиться.

Остров в кои-то веки встретил нас ясной погодой. Послеполуденное солнце светило в окно гостиной, где я когда-то нарисовала себе дракошу. Из кухни неслись заманчивые запахи, и я немного расстроилась, что досыта наелась в мире духа. Ну ничего, мне теперь поправляться нужно, значит, через часок можно будет попробовать, что это она готовит, тут же нашло лазейку сознание.

– Я в информаторий, – сообщил Дэс и подхватил Алинту. – Идем со мной, Хенна должна быть там.

– Магесса Таресса! – донесся из кухни обрадованный голос, и на пороге появилась Диша. – А я как раз гуся жарю, скоро готов будет.

– А где ты его взяла? – заинтересовался Ярик и метнулся в кухню. А я приветливо помахала кухарке и устроилась на диване, намереваясь заняться военными реформами в собственном подразделении.

– Так лисы принесли! И еще камни какие-то, сказали – для тебя, – радостно тараторила Диша, – вон возле камина так и лежат. Тяжеленные, я поднимать не стала.

– Таресса, – вернулся в гостиную Ярик, – это золото – тебе.

– Не зли меня, мохнатый. Зачем мне твое золото?

– Просто так, – неожиданно развеселился он, – ну не оставлять же было все гольдам? Ты не представляешь, сколько его у них.

– А ты захвати туда, куда мы сейчас пойдем. Что-то мне подсказывает, что там экономика в руинах. Вот и купишь себе по дешевке замок или дворец – думаю, такие появятся после твоего расследования. Их можно будет выставить на аукцион, а деньги от продажи – в казну. Или тебе вся эта механика и без моих советов знакома?

– Мне-то знакома, – не стал отпираться он, – а вот откуда такие знания у юных девушек?

– Юная девушка вообще-то закончила институт. Хотя, скажу честно, принцип аукциона и капитальных вложений средств освоила в компьютерной игре.

– Хотел бы я на это посмотреть, – задумчиво сообщил он и направился к двери. – Пойду побегаю.

– Только сначала ответь на один вопрос, – вспомнила я, – а почему ты не пошел с Дэсом? Тебе тоже неплохо бы вступить в ковен.

Ярик развернулся от самой двери, притопал назад и присел передо мной на корточки.

– Ты пошутила или ничего не понимаешь?

– Ни то и ни другое, – отчеканила, твердо глядя ему в глаза. – И знай, если найдутся такие, которые не понимают, я им сама все объясню.

Он смотрел и думал очень долго, все дракоши успели смешаться в одну змею и разделиться ровно на двадцать частей. И теперь я рисовала краской новые буквы на пузиках новичков и искоса поглядывала на оборотня.

– Но если кто-то скажет хоть слово, – наконец прорычал он непримиримо, – я уйду.

– Неженка, – фыркнула я. – Где бы я была, если бы так рассуждала?

– Я – не ты, – с достоинством глянул он мне в глаза и обомлел, разглядев, что я давлюсь от смеха.

– Ты спалился, – отсмеявшись, сообщила я, – ваше высочество… или уже величество? Простые оборотни не разговаривают запросто со своими богами, не швыряются золотом и не оскорбляются так высокомерно, когда их обвиняют в неподобающем поведении. Но я готова хранить твою тайну и дальше, если объяснишь, почему бегаешь от своего клана.

– Нужно было сразу уходить, – уныло сообщил Ярик и лег на ковер вниз лицом, – но от вас пахло приключениями, опасностью… а все оборотни это просто обожают. Далеко не каждый маг, достигший второй ступени, решается на ритуал, дающий особые возможности, но делающий его изгоем в обществе людей.

– То есть у вас рождаются не оборотни, а маги? – поняла я. – Как интересно! Но я не собираюсь выпытывать тайны клана, просто скажи, почему ты сбежал? Невесту подыскали или не пускают гулять столько, сколько хочется?

– Все не так просто, но это долгая история, расскажу как-нибудь позже, – вздохнул он и резко поднялся с ковра. – Ладно, пойду к Дэсу.

Что-то он явно темнил, но в одном был прав – сейчас у нас было слишком мало времени. Помня о лавине, мы с Дэсом не собирались оставаться тут слишком долго. Пока не выяснили точно, есть ли у злодея возможность устроить цунами или землетрясение, не стоит подвергать цитадель опасности.

– Д-А, – скомандовала я, когда серебристая грива оборотня мелькнула за окном, – позови Дэса.

– Что случилось? – Лицо мужа возникло на экране, в который превратилась спина одного дракоши, и с изумлением уставилось на меня.

– Проверка связи. – Я подмигнула ему и тише сообщила: – Ярик идет к тебе. Но предупреди всех: если хоть кто-то будет недовольно кривиться, он уйдет.

– Понял, – кивнул он, – мне эта идея нравится.

Еще бы не понравилась, хихикнула я и сделала условный жест, приказывающий дракоше прервать разговор. Можно в любой момент посмотреть, чем занимается жена, и никакого шара не нужно. Достаточно дракоши, которого он теперь тоже носит на поясе. Вчерашние события заставили меня принять дополнительные меры безопасности.

– Больше вы не будете сидеть на окнах, – сообщила я дракошам, закончив писать буквы, – теперь вы будете мобильным отрядом. Каждый охраняет какое-нибудь окно или дверь, а если приходят злые люди или духи, все свободные бегут на помощь. Но по дому в своем виде не гуляйте, замаскируйтесь под вазы, кресла и столики. Несколько дракош пойдут дежурить в информаторий и патрулировать территорию. Запомните: лишнюю магию и предметы есть нельзя, никого не трогать и не слушать, кроме меня, Дэса, Ярика, Хенны, Тера и Балисмуса. Опыты над собой не позволять делать, глупых команд не исполнять. Сейчас начнется пробная вахта, на один час. В доме четверо, один в моей спальне, один на третьем этаже, двое тут. В информаторий четверо, по территории пять, остальные в резерве гуляют у крыльца. Все, что услышите, запоминайте, как встретитесь – обменяетесь информацией. Отправляйтесь.

Надеюсь, все предусмотрено – глядя, как дракоши веселой толпой выбираются на крыльцо, вздохнула я и отправилась собирать вещи. На новом месте мне придется носить платья, соответствующие местным порядкам и обычаям, но отказываться от ставшего привычным белья и обуви я не собиралась.

Что мне нравилось в цитадели, так это неиссякаемые шкафы. Я давно хотела спросить у Дэса, кто этим занимается, но все время что-то мешало. Вот и сейчас, отбросив все вопросы, я постелила на кровать простыню и начала выгружать на нее содержимое ящичков, не забывая и о муже. Всего по пять комплектов белья, халаты, тапочки, простое платье и на всякий случай теплую шаль… Черт, как бы теперь еще это увязать?

– Что это вы делаете, эргесса? – с любопытством уставилась на меня из-за приоткрытой двери Диша.

– Мы едем в гости на несколько дней, но платья мне не нужны, там другая мода, – уныло глядя на бесформенный узел, пояснила я верной кухарке, пытаясь вспомнить, видела ли тут чемоданы или дорожные сумки. Вроде нет, только сундуки, мешки и корзины.

– Д-З возле ворот держит человека, который хотел бить нужного Терезиса, – тихо и серьезно сообщила голова малого дракоши, вылезая из выреза платья рядом с моим ухом.

– Ох, батюшки! – схватилась за сердце кухарка и ринулась к двери, но мой приказ ее остановил.

– Оставайся тут, я сама схожу.

И, совершенно забыв, что здесь сейчас конец зимы, хотя и юг, в чем была, перенеслась к воротам.

Однако в первые мгновенья мне было не до холодного ветерка и подтаявшего грязного снега, в котором я стояла.

Терезис, побледневший и злой, как бык на корриде, гонялся за дракошей, который крепко держал в лапах незнакомого мне мага. Однако тренировка Джафа даром не прошла – прикрыв своего подзащитного раздувшимся, как парус, пузиком, дракоша все время успевал повернуться к напарнику именно этой стороной.

– Тер, – с полминуты понаблюдав за этим безобразием, жалобно сказала я, – между прочим, у меня уже ноги замерзли.

– Ну и иди домой! – рявкнул он. – Только сначала забери своего монстра.

– Д-А, кто есть поблизости? – стукнув пальцем по поясу, тихо спросила я. – Поймать Тера и принести в башню!

И с чистой совестью перенеслась назад в свою спальню. Там Диша уже все делала по-своему: приволокла откуда-то сундучки и мешки и ловко упаковывала вещи. Сообразив, что лучший выход – это не мешать ей, я прихватила сухие туфли и отправилась в гостиную, огонь в камине Дэс разжег в первую же минуту появления в этом мире.

Оказалось, что дракоши бегают даже быстрее, чем я рассчитывала. Я только дошла до нижней ступеньки, а в дверь уже ворвался дракоша, стиснувший скрипящего зубами от бешенства Терезиса не менее чем десятком лап.

– Ты меня все время стараешься унизить, – прорычал маг, едва оказался возле дивана, но я его не слушала.

Выяснила, что Д-З еще держит незнакомца, и велела отнести его к мужу. И показать все, что он видел.

– Только не забудь, это нужно показать одному Дэсу, остальным нельзя. Скажи, что я так приказала. Ну а мне ты сам расскажешь. – Повернувшись к прислушивающемуся к моим указаниям напарнику, я спросила: – Или попросить дракошу показать?

– Вот что ты все время лезешь в мою жизнь? – с тоскливой злостью спросил Терезис, прошел к огню и шлепнулся в кресло напротив.

– Я могу тебе ответить, но тебе ведь ответ не понравится, – невозмутимо ответила я, и принюхалась: – Веник, там гусь не сгорит?

– У вас сегодня гусь… – Желчь так и сочилась из мага.

– У нас, Тер. И кстати, тебе тоже нужно собраться. К вечеру мы уходим. Так мне ответить или ты и сам знаешь, почему я лезу в твою жизнь?

– Скажи. У тебя всегда есть свое объяснение.

– Это не объяснение, а правда. Когда-то меня просто бесило, что ты все время лезешь в мою жизнь. Каждый день по пять раз. Командуешь по мелочам, следишь и проверяешь. А теперь я просто плачу долги. Надеюсь, тебе уютно на моем месте?

– Ты стала… резкой.

– И это ваше воспитание.

– Теперь ты нам мстишь?

– Теперь я поняла, что вы хотели мне добра. Так ты расскажешь, за что собирался его побить?

– Убить! – вскипел ненавистью маг. – Он оскорбил мою мать и меня… Мальчишка!

– Это плохо, что маги распускают слухи и языки, – расстроилась я. – Ты же понимаешь, что мы не можем сейчас рассказать всем правду. Но то, что ты не смог сдержаться, еще хуже.

– Понимаю… – Терезис внезапно опустил голову на руки, так что мне стало не видно лица. – Но ты не представляешь, как обидно было это слышать.

– Тер, мне не хотелось тебе говорить и тем более советовать, ты и сам все знаешь лучше меня… Но, может, Дэсу наложить на тебя приглушение? Слишком много всего на тебя свалилось разом. Я никогда не поверю, что ты не переживал, когда думал, что я умерла. Я видела, какое у тебя было лицо… Понятно, что ты во всем винил себя. Вот и они винят… тебя. Не убивать же всех за это.

– Да я взял уже себя в руки. Извини, что сорвался. – Напарник смотрел устало и виновато.

– Все в порядке. Человек должен иногда выпускать пар, так у нас психологи говорят. Веник! Что с гусем?

– Уже готов, госпожа магесса, – отозвалась вместо домового кухарка. – Подавать на стол?

– Подожди секунду, Дэса спрошу. – Едва я успела выговорить эти слова, как лежащая на моем плече жуткая голова встрепенулась, похлопала глазками и важно объявила: – Дэс, Хенна, Ярик и Алинта уже идут сюда.

– Сколько народищу на одного гуся, – донесся из кухни ворчливый голосок Веника, и я невольно ухмыльнулась: так и есть, маленький наглец ходит у кухарки в фаворитах.

Глава 17

Грозное эхо далекой войны

Столицей баронства считался довольно мелкий, по моим меркам, городок Монжед. Как сказал Вандерс, тысяч тридцать населения, не больше. Вчера вечером, высаживая ударную команду, я смогла рассмотреть только освещенную редкими масляными фонарями площадь, на которую выходили парадные дворцовые ворота. За ажурной ковкой ворот слабо светилось несколько окон самого обычного квадратного двухэтажного здания. Ночью я оставила колдунов и эвинов на натертом до блеска полу полутемного и пустынного холла и теперь именно сюда перебросила второй отряд.

Что благородные жители баронства не очень обрадовались появлению во дворце представителей нового хозяина, мы поняли с первых же секунд. Но некоторое время еще сидели на дракошах, стоящих тесно сплетенной группой, и осматривали все попадавшее в поле зрения сквозь мгновенно поднятые монстрами щиты.

А посмотреть было на что. Больше десятка знатных господ, если судить по числу украшений и пышности воротников, бряцали оружием и кричали что-то явно крамольное Зигерсу, стоявшему на лестничной площадке второго этажа. Сделана она была в виде широкого балкона и предусмотрительно загорожена сплошным бортиком и довольно изящной кованой решеткой – видимо, тут предполагался последний рубеж обороны.

Окружали нарушителей спокойствия вооруженные люди, одетые в кожаные доспехи, и именно они, как мне показалось, и придавали крикунам особую уверенность в своей правоте.

На эвинов, молча стоявших по сторонам от деверя, возмущенные господа, а скорее всего, дружки барона, особого внимания не обращали, и мне было их заранее жаль. Впрочем, был среди них и маг, он стоял чуть в стороне, сосредоточенно вертя в руках какой-то предмет, который я рассмотреть не смогла. И вот он-то первым и обнаружил наше появление. Уставился, как на толпу привидений, растерянным и недоуменным взглядом, в котором очень медленно начало проявляться понимание. Но сказать или сделать ничего не успел. Дэс тронул лапу дракоши и выдвинулся вперед, привлекая внимание толпы к себе, а если точнее, к своему скакуну.

Дракоши, которых мы на этот раз не стали маскировать под безобидные предметы, а, наоборот, позволили отрастить хвосты и выпустить везде, где можно, шипы и когти, выглядели очень внушительно и каким-то образом это чувствовали. А может, просто радовались своему первоначальному виду, ведь именно таким я когда-то задумала нарисованного питомца.

– Что здесь происходит? – Голосом Дэсгарда можно было птиц на лету замораживать и останавливать реки.

– Герцог Дэсгард Гирданс, – пролетел по толпе шепоток, и все как-то сразу подувяли, хотя вида старались не показывать.

– Зигерс, что здесь делают эти люди?

– Пытаются доказать, что не мог барон Бирсель дер Монжест написать такое отречение.

– И как именно они пытаются это доказать? У них есть документы или они просто горлопанят, как толпа подпивших матросов? – Дэс явно пытался оскорбить незваных гостей и выявить зачинщиков.

– Но Бирсель был мне должен триста золотых! – выдал свой козырной довод один из недовольных, и мне сразу стало понятно, что они проиграли, еще не начав борьбы.

– А мне он был должен в тысячу раз больше, – холодно отрезал Дэс, разворачивая дракошу так, чтобы оказаться лицом к толпе. – И его нищего баронства не хватило даже на половину долга. Вот для того, чтобы возместить свои деньги, я и намерен выяснить, кто помогал ему пропивать и проматывать казну баронства. Среди вас есть бургомистр и казначей? Еще мне нужен начальник городской стражи и главный судья, а также управляющий дворцом и командир охраны. Есть среди вас эти господа?

– Ну я бургомистр, – удрученно сообщил мужчина средних лет, – а вот капитан городской стражи. Но мы хотели бы взглянуть на документ и поговорить с бароном.

– Проходите в кабинет, – ледяным голосом пригласил Дэс, – документ я вам предоставлю. А вот барона, увы, показать не смогу. Он скрылся в неизвестном направлении, и за его голову царица Полуденного царства Ладомила назначила очень высокую цену. Так что желающие хорошо заработать могут присоединиться к толпе его должников.

– Проклятье! – сообразив, что никаких долгов вернуть не удастся, ругнулся кто-то из стоящих позади. – Говорил я, что он шикует не по доходам!

– Кстати, – Дэс оглядел толпу придирчивым взглядом, – я намерен набрать новую охрану, и всем, кто мне подойдет, выплачу аванс золотыми монетами – моего герцогства, разумеется.

Про аванс подсказал Ярик, и для этих целей мы взяли его золото, которое обменяли у казначея царицы на несколько больших мешков звонких новеньких монет. Как бонус этого обмена в нашу команду добавилась Алентина, неизвестно каким образом уломавшая родителей. Лично я была этому очень рада, ведьма и раньше была дружелюбной и покладистой, а после того, как с нее сняли отворот, просто сияла жизнерадостной улыбкой. Да и как ей было не сиять, если в первое же утро получила сразу три роскошных букета с вложенными в них любовными записками. Причем от самых видных женихов царства, которые раньше относились к ней так, как и положено относиться к некрасивым царевнам. Со снисходительной вежливостью. Все это она рассказала мне, пока Ярик загружал в пузико дракоши свои капиталы, а мы пили чай в кабинете Ладомилы.

– Аля, – задумчиво спросила я золовку, пока Дэс разбирался со смутьянами, – ты видишь этого мага? Как, по-твоему, что он тут делает?

– Наверное, служит придворным лекарем или прорицателем, а что?

– А если он придворный маг, то должен быть сильнее других и видеть, что наши дракоши не так просты и что среди нас куча магов. – Я оглянулась на учеников Вандерса, которых он все же навязал нам. – Почему он ничего не предпринимает? Не уходит и не идет знакомиться?

– Видишь ли, обычно придворные маги очень ценят свой авторитет, – сказал подъехавший с другой стороны Тер, – и потому он ведет себя так независимо. Если он сейчас подойдет, это будет публичным признанием того, что мы мощнее.

– А как на самом деле узнать, кто мощнее? – заинтересовалась я.

– Таресса, этого на глаз определить нельзя. На нем защитные амулеты, они искажают ауру. Но, судя по тому, что у него в руках браслет с боевыми заклинаниями, он лекарь или ментал, точнее пока сказать не могу. Зато точно знаю, что сильный ментал не стал бы сидеть в обнищавшем баронстве, а уехал к царице или хану.

– Спасибо, – задумчиво глянула я на напарника. Вот ведь умеет, когда захочет, быть и проницательным, и рассудительным. И даже галантным, хотя, вполне возможно, это просто играет свою роль наша внешность. Вандерс популярно объяснил всем нам, что появляться в баронстве без личины ни мне, ни Але не следует. Разумеется, Дэсу такая идея понравилась, и теперь мы с золовкой шатенки с вполне заурядной для этой местности внешностью. Чуть скуластые лица, глаза цвета меда и смугловатая кожа.

Я восприняла такую перемену спокойно – что-то в глубине души подсказывало, что проклятый злодей находит меня не по цвету глаз, а Алентина слегка расстроилась. И ее нельзя было не понять: не успела девушка почувствовать силу своей красоты, как ее снова упаковали в неприметную раковину.

Мои размышления прервало появление еще одного гостя, явившегося в сопровождении десятка хорошо вооруженных воинов. Они ворвались в холл с таким топотом и лязгом, что сразу стало понятно – никакие документы и объяснения этому господину не нужны, и потому я с чистой совестью шепнула:

– Дракоша, всех людей, что пришли, нужно схватить.

Мы привели с собой десять монстров, выяснив опытным путем, что в цитадели вполне хватит и оставшихся. Двое сидели в башне, трое в информатории, один дежурил на воротах, остальные патрулировали территорию. Особенно им понравилось гулять по стенам, где давно уже не выставляли стражу и никто не мешал кататься мячиками или взбираться на башенки пауками.

Из десяти приведенных в этот дом, громко называвшийся дворцом, пятеро были заняты нами. Мы на них сидели и слезать пока не собирались, даже Ярик, сидевший на самом тяжелом и пузатом дракоше. И это была не прихоть, а приказ Дэса бегали дракоши намного быстрее нас. Примерно как эвины. Но и пятерых, по моему расчету, должно было хватить, чтобы выполнить мой приказ.

Монстры ринулись на вошедших, раздуваясь на глазах, но воины оказались не робкого десятка. Они рассредоточились по залу, стараясь атаковать дракош по двое. Зазвенела сталь, посыпались искры и проклятия. Дракоши, по моему совету, вставляли в шипы самую лучшую закаленную сталь и гномье железо, которое ценилось за крепость во всех мирах.

– Выбивайте или отбирайте у них оружие! – громко посоветовал дракошам Ярик, с азартом наблюдавший за сражением.

Чтобы лучше видеть, он даже вскочил ногами на сиденье, и дракоша укоризненно поглядывал на импульсивного седока, держа наготове лапы, чтобы поймать оборотня, если упадет. Игра в мячик, которую утром затевал Джаф, многому научила моих питомцев, но сообразить, что оборотень намного проворнее, чем люди, сами они пока не могли. А я решила не объяснять, пусть лучше немного перестрахуются.

Через пару минут мечи оказались в лапах драконов, и теперь воины отступали от них, отбиваясь кинжалами, ножами и даже цепями. Но вот, отчаянно вскрикнув, первый воин обнаружил себя крепко прижатым к дракошиному боку сразу шестью жуткими лапами. И почти одновременно с ним другой монстр поймал сразу двоих, метнувшись за спины отступавших от его собрата врагов. Они на мгновенье растерялись и попытались сгруппироваться, и это принесло дракошам новые победы.

– Десять золотых тому, кто продержится дольше всех! – снова выкрикнул Ярик, заражая своим азартом остальных, и я подивилась его способности всего парой фраз стать этой воинственной толпе почти своим.

Теперь они не торопились, эти прибежавшие так решительно воины, сообразив, что победы им не видать, а убивать никто не собирается. Они проводили уклонения и отступления так картинно, словно пришли на показательные выступления, а не для захвата власти. Ну и, разумеется, немного играли на публику в нашем с Алей лице.

Вот только дракошам было не до красивых выпадов и изящных пируэтов, они знали, что нужно выполнять приказ. И потому действовали без всяких правил. Последний дракоша, у которого пока не было ни одного пойманного врага, внезапно резво трансформировался в мяч и ринулся под ноги воинам. Не успели они прийти в себя от изумления, как монстр сбил с ног одного и поймал резко вытянувшейся лапой второго. И гордо сверкнул желтыми глазками, ловя мои заслуженные аплодисменты. Теперь на свободе остались только трое – отступивший к двери полноватый господин, так решительно ворвавшийся сюда во главе отряда, и двое самых ловких воинов, которые больше не нападали на дракош, а лишь ускользали от плена.

– Дракоши, не забудьте того, кто у двери, он самый злой, – рассмотрев, какой ненавистью поблескивают глаза толстяка, тихо напомнила я, и сразу поняла, что опоздала.

Крепыш крутил в руках настолько знакомый предмет, что не понять, что это такое, я просто не могла.

– Тревога, у него в руках граната! – почти выкрикнула я, ругая себя последними словами, что ничего не объясняла дракошам про оружие своего мира.

– Змея! – был мой следующий приказ. Черт с ней, с маскировкой, лишь бы никто не пострадал. Хотя «никто» относится только к нам, аборигены, не пойманные дракошами, и толпа возле лестницы обязательно получат ранения. При одной мысли об этом на душе становилось тяжело.

Вроде все продумали, притащили кучу вещей… но беда вынырнула, откуда не ждали. Ну кто мог предположить такой скверный сюрприз?

В тот же миг, как я договорила кодовое слово, мы все, кроме Ярика, начали стремительно покрываться стальной чешуей. И все же Дэс оказался быстрее. Резко поднял руку и посолил террориста. А потом жестко скомандовал:

– Вставь чеку на место!

Черт, даже не подозревала, что он понимает в военном деле моего мира! Я облегченно выдохнула и только потом сообразила, что удивляюсь совершенно зря. Раз Балисмус жил у нас в послевоенные годы, он просто не мог не знать того, о чем говорили в то время все мальчишки. И хорошо, что у него хватило сообразительности объяснить все это коллегам. А вот откуда граната взялась тут, в небогатом баронстве покинутого мира, мы будем выяснять все вместе.

– Проклятье… – охнул кто-то из невольных зрителей, глядя на нас, и только теперь я вспомнила, какой приказ отдала несколько секунд назад.

– Неполная версия! – Едва дождавшись, пока чешуя отхлынет до запястий, я ринулась к мужу. – Дэс, нужно выяснить, кто принес гранату в баронство!

– Я знаю, – неожиданным баском сообщил незнакомый маг, и стало ясно, что он еще молод, – но лучше говорить об этом… в другом месте.

– Проходи в кабинет, – пригласил Дэс, оглядывая холл, где уже хозяйничали эвины, ученики колдуна и принятые им на службу воины.

Их можно было отличить по новеньким кожаным полубригантинам черного цвета, со стальными сетками на плечах и груди, и таким же застежкам по бокам.

И это тоже была идея Вандерса – как я теперь понимаю, очень неплохая, – отправить Зигерсу пару десятков таких доспехов из царских кладовых. Получив аванс и новую амуницию, стражники очень быстро почувствуют, что перемены, произошедшие в баронстве, ведут к лучшему. Сопротивляться будут только те, кто имел при Бирселе неплохую лазейку для пополнения своих карманов, но это уже историческая тенденция. Кабинет барона находился на втором этаже, первая дверь возле лестницы, и я некоторое время сомневалась, куда идти. К Нинице, которая, как успел по пути сказать Эндерад, находится где-то на первом этаже в другой части дома, или в эту комнату. Пересилило любопытство, и я решительно направила дракошу в кабинет, пообещав себе, что послушаю минут десять и сразу пойду к подругам.

Дэс уже сидел за очень внушительным столом, стоявшим в правой части комнаты на возвышении, очень напоминающем сцену, даже несколько ступенек сбоку имелось. Спереди сцена была огорожена высоким сплошным барьером, заканчивающимся вровень с крышкой стола. Мне этот стол почему-то напомнил судейский, и я тихонько хихикнула, получив в награду слегка укоризненный взгляд мужа. И после такого чисто судейского взгляда это действо еще больше стало походить на суд. Не хватало только молоточка и секретаря, который будет говорить: «Суд идет!»

Подсудимые, вернее, подчиненные, расселись за невысоким столом перед сценой, возле Дэса устроился Зигель, а возле нас – Найкарт, с разочарованием разглядывая непривычные личины.

– Что ты смотришь так разочарованно, брат Петруччио? – ехидно шепнула я. – Мы же не в гости ехали. Хотя теперь я и в гости к вам так приходить буду.

– Убью, – с чувством рыкнул эвин, и все мы поняли, что убивать он собирается вовсе не меня.

– Сначала нужно все как следует продумать и подготовиться, – тихонько вздохнула я, поминая объявившего мне войну злодея недобрым словом. С чего он взял, что сможет получить сферу, если меня не будет?

И вот тут, в самый неподходящий момент, на меня нахлынуло новое озарение. Не знаю с чего, нервное потрясение последних минут сказалось или просто процесс, шедший в моем мозгу, дошел до этой точки. Только мне вдруг с беспощадной ясностью стало понятно, что до этой минуты я катастрофически заблуждалась. Вовсе не потому легендарный хозяин Джафа вознамерился меня убить, что собирается после этого завладеть сферой.

Ничего подобного. Не нужна ему моя сфера, потому что она ему и сама в руки не дастся. Он боится совершенно другого – вероятности, что я приду к нему вместе с ней. Вот злодей и делает все возможное, чтобы нас разлучить. И, следовательно, нет у нас никакого месяца до подхода мира трав, и двух недель каникул в родном мире у меня тоже не будет.

Да и все прежние поступки духа и Ленди видятся мне теперь совсем по-иному. Абсолютно не потому высадили они нас из своего мира прямиком во дворец, что обиделись на какую-то мелочь. Теперь мне это очевидно. Не могут такие могущественные и мудрые существа обижаться на нечаянный упрек, как неразумные дети. Они все понимают и видят на порядок глубже и отлично знали в тот момент, что я даже в мыслях не держала их оскорбить, просто хотела докопаться до истины. И они меня подтолкнули к ней, очень аккуратно и неназойливо показав свое могущество.

Точно так же, как когда-то подтолкнули к двери в информатории, овеяв ароматом мирабилиса, возбудившим во мне тоску по далекой родине. А я просто слишком мало тогда знала и была еще очень неуверена в себе, потому и ехала в Танаис и ждала целую ночь возможности вернуться. Если бы в тот момент я уже осознала свои способности, легко бы перепрыгнула пять раз и туда, и обратно… И показала папе Альбет, и познакомила с Балисмусом, чтобы он не волновался.

– Таресса, – оказывается, Дэс уже сидит рядом и крепко держит меня в объятиях, – прости, родная. Я не сразу сообразил, что у вас это смертельно опасное оружие.

– А у вас нет? – удивилась я и осторожно осмотрела кабинет из-за его плеча. – А куда все подевались?

– Бургомистр с Тером и Найком поехали на двух дракошах за его отчетами, – мягко посвятил меня муж в начальные планы по преобразованию нашей маленькой страны в процветающее государство. – Маг Юваликс с Зигерсом и новыми стражами пошли в подвал за людьми, принесшими гранаты, Эндерад организовывает посты и смены, объясняет правила и порядок пропуска во дворец. А гранаты тут очень часто не взрываются, у нас вообще плохо работают ваши приборы. А если и взрываются, то с меньшей силой. Думаешь, почему в наших мирах у бандитов так ценится шаманский порошок? В нем сила огня смешана с магией.

– А кто был этот… с гранатой?

– Двоюродный брат барона и начальник дворцовой охраны. Он сопровождал Бирселя во время сватовства и прибыл в город только что. Скакал всю ночь и весь день, намеревался собрать войско и захватить власть.

– Дурак, – фыркнула я, – неужели не понимал, с кем столкнулся?

– Конечно, дурак, – подтвердил Дэс и жестко добавил: – И первый кандидат на лишение всех прав на титул и имущество. Ярик с дракошей отправился смотреть его дворец, он рядом. Ты успокоилась? Останешься со мной, я пойду допрашивать узников, или поедешь к девушкам?

Муж спрашивал самым мирным тоном, изо всех сил делая вид, что ему одинаково приятны будут оба мои решения, но я точно знала – Дэс не хочет, чтобы я сейчас встречалась с земляками. Раз они содержались в подвале, вряд ли от них пахнет розовой водой. Да и все остальные «прелести» определенно прилагаются, на гуманного правителя барон явно не тянул.

И потому я не стала заставлять его нервничать.

– А ты можешь проводить меня к Нинице? – кротко попросила я мужа и, как мне показалось, немного напугала его таким непривычным поведением.

Во всяком случае, Дэс беспрекословно подхватил меня на руки, и мы поехали искать девушек, а мой дракоша бежал впереди и бдительно рассматривал все закоулки и все попадавшиеся на пути двери.

– А может, ты лучше отдохнешь? Колдуны еще ночью проверили все комнаты на втором этаже и поставили свои щиты, тут безопасно, – осторожно поинтересовался муж, доставив меня к широкой двери, из которой тянуло запахом кухни. – Или сходишь с Терезисом домой? Тут нет в умывальнях горячей воды, а купальня только одна, в пристройке. Ее уже топят, но Зигерс говорил, что там очень неудобно все устроено.

– Позже вместе сходим, – решила я, спрыгивая на пол, и потянула за ручку кухонную дверь. – Иди допрашивай гостей и не забывай, что можешь в любое время позвать меня через дракошу.

– Я тебя люблю, – сказал Дэс очень серьезно, и я вернулась, чтобы поблагодарить его за это признание.

– Вот все маги такие ветреные, – с притворным осуждением произнес голос Ниницы, рассмотревшей нас через распахнувшуюся створку, – стоит жене отвернуться, как он уже целуется с новой подружкой.

– Ой, тетенька, – жалобно взмолилась я, – вы же нас не выдадите? Мы только разочек… по-братски.

– Видела я это «по-братски». – Ведьма проводила смеющимся взглядом стремительно ускакавшего эрга и кивнула мне: – Давай заходи, нам помощь требуется. Мужиков куча, да еще и вы привезли, а готовить некому. Местные служанки как нас увидели утром, сразу в рев ударились. Вот Энди и рассердился – нашли кого бояться. Выгнал всех, сказал: прореветесь – тогда возвращайтесь. Но пока ни одна не пришла, выжидают, стало быть.

– Может, во дворце взять тех, кого мы привели из гарема? – подумала я вслух, оглядывая большое закопченное помещение с дровяной печью посередине.

– Не нужно, – сразу отвергла это предложение Ниница, – пусть они там поживут, осмотрятся. И воины к ним приглядятся. Я ведь многое поняла, пока мы с Энди там жили, но молчала… ради него. А тут мы и сами справимся, вон Алентина говорит, ты тоже хорошо умеешь готовить.

– И не только хорошо, – вспомнила я новый секрет дракоши, – я готовлю отлично, быстро, ловко и, что самое главное, – любое блюдо без помощи женщин.

– Вы ее не слушайте, – жалостливо глядя на меня, пояснила золовка. – Там на нас сейчас толстяк какой-то иномирской страшной штукой замахивался. Она так перепугалась, что даже кричала не своим голосом: «Змея!»

– А ну-ка, быстро сели все вон к тому столу! – грозно приказала я, едва не давясь от хохота. – Я вам сейчас покажу, как нужно готовить без помощи женщин.

– Хочу посмотреть, – Ниница отряхнула руки и подошла к столу, – давно мечтала чаю попить.

– Только меню напомните, – шагнула я к плите и, поймав недоуменный взгляд, пояснила: – Ну, то, что вы готовить начали.

– В большом котле мясо варится на суп, в жаровне жаркое тушится, в меньшем котле овощи варим к жаркому, а Золлира салат режет.

– Д-А, ты все понял? Приступай, – тихо осведомилась я у своего кресла и спокойно направилась к столу. – А чай у нас с чем?

Но мне никто не ответил. Девушки зачарованно следили за дракошей, отобравшим у Золлиры корзину с овощами и котелок. Одной вытянутой рукой монстр снял крышку и помешивал суп, другой подбрасывал дрова, еще три ловко кромсали овощи на ломтики превратившимися в лезвия когтями. Были еще лапы, и все они мешали, передвигали, солили, перчили… Рассмотреть подробнее в клубах пара и мелькании лап было невозможно.

– Гарх немытый, – завистливо вздохнула Ниница, – я тоже такого хочу!

– Так я вам оставлю парочку, временно. Но если они будут на кухне, служанки станут не нужны, а это неправильная политика. – Я вздохнула и сразу вспомнила про узников.

Интересно, их уже привели или нет? Посмотреть, что ли, краем глаза? Тихонько выстукав секретный код, жду ответа. Нет, дракоша не расскажет мне, что там происходит в комнате у Дэса, шпионить за мужем, да еще при золовке, я вовсе не намерена. А вот узнать, не приглядывает ли он за мной, не против.

Голова монстра, высунувшись из специального разреза, которые я теперь делала на всех платьях в районе пояса, оглядела кухню желтыми глазами и женским голосом строго сказала большему собрату:

– Смотри не пересоли.

Девушки встревоженно оглянулись на плиту, а я не удержалась, чтобы не хихикнуть. Совсем в другом мире и на другой кухне точно таким озабоченным тоном учила когда-то Диша мою служанку секретам кулинарного искусства.

– Нет, – тихо шепнул дракоша, успевший положить мне на плечо голову, и уточнил: – Там грязные люди.

Я терпела – честно, терпела. Ровно минуту уговаривала себя, что не нужно девушкам лезть в каждое неприятное дело, которым занимается муж. Тем более там грязь и боль и, наверное, шрамы и раны. А может, и хуже.

И в этот момент вспомнила, что как раз муж всегда оказывается в самой гуще всего, во что бы я ни вляпалась. И значит, я тоже имею на это моральное право. Как все же хорошо, когда умеешь мыслить логически! Обязательно найдешь оправдание своим действиям, саркастически подколола самая праведная часть моего сознания, пока другая, много большая, уже просила дракошу показать мне на экране комнату, где находятся эти самые грязные люди.

– Черт… – само сорвалось с моих губ, едва дракоша открыл передо мной маленький, всего в две ладошки, экранчик.

А в следующую секунду я уже стояла за спиной Дэса и, вцепившись в его напрягшиеся плечи, рассматривала сидящих на скамье парней. Совсем еще молодых, если мысленно убрать с изможденных лиц клочковатую щетину и свисающие на лбы нечесаные космы.

– Тесса, – тихо и укоризненно выдохнул Дэс, сразу почувствовавший мое перемещение и решивший, что я ушла куда-то в неизвестном направлении. – Ну зачем?

– Хотела сказать: а давайте отправим дракошу их выкупать! А потом мы их покормим и только после этого будем разговаривать.

– Мы лишь хотели спросить, зачем они принесли сюда те штуки, но они очень плохо понимают язык этого мира, – пояснил Дэс, – придется учить.

– Пока не нужно, я хорошо понимаю их язык, – успокоила я мужа, пристальнее всмотрелась в настороженно наблюдающих за мной земляков и перешла на родной язык. – По-русски говорим, ребята?

Они хмуро переглянулись и демонстративно сделали непонимающие рожи. Один даже сплюнул, и я заметила, что у него не хватает нескольких зубов. Причем было понятно, что это не работа дантиста. Все с ними ясно, партизаны. Само собой разумеется, что так просто мы их не разговорим. Даже если сейчас выкупаем, накормим и переоденем. А мне уже жжет душу понимание, что нет у нас даже недели, чтобы посвятить ее общению с этими упрямцами. Как нет у меня пока и возможности отправить их назад. А там, дома, парней уже, наверное, похоронили. И плачут родители, девушки, а возможно, и жены.

– Д-А, спроси Джафа, он не рассердится, если я приведу гостей?

– Я с тобой, – сразу предупредил Дэс.

– Конечно, любимый.

– Джаф не рассердится, – вынырнула у меня из-за плеча голова дракоши и хлопнула жуткими веками.

Партизаны напряглись и снова нервно переглянулись. Вот только пояснять им сейчас я ничего не собиралась, за то время, что они сидят в подвале, туземцы начисто отучили пленников доверять словам чужих людей.

– Д-Б, возьми этих грязных людей, мы уходим. Зигерс, извини, тебя не берем, мы скоро вернемся.

– Я и сам не хочу, – отмахнулся деверь, – тут дел много. И попроси у них, пусть дадут, если не жалко, кристаллов. Дрова мы собираемся раздать жителям. Вернее, вернуть – барон отобрал у горожан запасы топлива на личные нужды.

– Ладно, – кивнула я, начиная понимать, что работа пастухом не такое уж суровое наказание для бывшего барона.

Дракоша, традиционно прикрепленный к Дэсу, мгновенно метнулся к парням, и они дружно побледнели, разглядев перед собой такое чудовище. Один выхватил откуда-то обломок камня, второй – местный нож. Надо же, сумели вооружиться, умилилась я, глядя, как спеленавший партизан монстр, топая в нашу сторону, попутно почти ласково вытаскивает у них из кулаков оружие.

Глава 18

Скажи мне, кто твой друг

Дэс обнял меня за талию, протянул дракоше вторую руку, и мы оказались на знакомой полянке перед домом. Однако на этот раз дома тут не было. А был мраморный бассейн с высокими бортиками, паривший на фоне темнеющего неба горячей водой, и широкий диван под легким навесом из сиреневого шелка.

– Пусть дракоша несет их мыться, – приказал развалившийся на диване Джаф, – а вы заходите сюда. На южных склонах острова поспел виноград, попробуйте.

Однако дракоша даже не шевельнулся, лишь вопросительно лупнул на меня глазищами.

– Неси, – кивнула я, – и присматривай. Джаф, я не ошибусь, если предположу, что один из них ходящий?

– Не ошибешься, – подвигая нам блюдо с огромными кистями нежно-розового прозрачного винограда, подтвердил дух.

– А как же тогда утверждение Неджериза, что все ходящие притягиваются куда-то в одно место? Очень нехорошее, знаешь ли, место…

– Это только утверждение Неджериза, – равнодушно пожал плечами дух, но я больше не верила ни жестам, ни гримасам этой парочки.

Только делам и только словам, а по его сообщению выходило, что не так и много у колдуна ходящих… и это снова меняло картину. В лучшую, как я надеялась, для меня сторону.

– Еще я хотела спросить, – а вот теперь нужно сцепить пальцы на счастье и мысленно плюнуть три раза через левое плечо, – а сейчас я могла бы пройти… до мира трав?

– В мирах где-то спрятан кристалл с записью всех карт и регулярности сближения миров, – задумчиво вздохнул дух, – но я не могу его достать. А мир трав для людей небезопасен, в нем можно находиться всего несколько минут. Потом он тянет жизненную силу. И не только… Но этого я не могу рассказать. А вот перейти через него в свой мир ты сможешь, он станет доступен спустя четыре дня. Но потом нужно сразу перебраться в мир скал и вулканов, у вас его зовут адом. Туда лучше не соваться без сферы. Зато из него можно почти всегда попасть в ваш мир.

– Как интересно, – задумалась я, но тут до нас донеслись из бассейна голоса пленников, и мои мысли вернулись к ним. – Джаф, ты залечишь им раны?

– Уже залечил, – кивнул он и огорченно вздохнул: – Ты права, мы слишком мягко наказали барона.

– Вы, – фыркнул Дэс, подразумевая духа и Ленди.

– Мы с Тарессой, – поправился дух. – Я наказывать людей вообще не имею права, только если выполняю желание существа, которое признало меня другом.

– Но она ничего не просила. – Дэс подозрительно смотрел то на него, то на меня.

– Нет, вслух ничего не сказала, – подтвердил Джаф, – но я чувствовал и ее ненависть, и желание отправить его куда-нибудь подальше.

– Спасибо, друг! – с чувством поблагодарила я, пытаясь сообразить: он теперь так оперативно будет выполнять все мои желания или нет? И нужно ли мне спешно учиться ограничивать свои эмоции?

– Не за что, – снова отмахнулся дух. – Когда-то Вандерс приходил сюда. Он готов был сделать все что угодно, лишь бы получить совет, как избавиться от этой клятвы.

– И что ты ему сказал? – заинтересовался Дэс, но дух промолчал.

– Думаю, – прижавшись щекой к плечу мужа, предположила я, догадываясь, что права, – дух не дал возможности Вандерсу даже приблизиться к разгадке тайны. Тогда он никак не был в нем заинтересован, Кефир в те времена слишком мало делал для людей добра. А Джаф добрый и помогать злым не хочет.

– Спасибо, – сказал дух тихо, и я снова увидела в его глазах такую же надежду, как в желтых фонариках моих монстров, когда они ждут награды.

Но этому духу определенно было мало простого поощрения и теплого прикосновения, я интуицией или каким-то десятым чувством догадывалась, что его проблема огромна и важна, причем не для него одного.

– Долго они еще там? – расслышав смех, кивнул Дэс в сторону купальщиков.

– Скоро закончится рост зубов, – дух еле заметно поморщился, – и уляжется в голове язык народностей двенадцати ближайших миров.

– Так у них голова будет болеть, – забеспокоилась я. – Мне было очень плохо.

– Не будет, – дух смотрел на меня с жалостью, – я вкладываю знания изнутри, словно они всю жизнь на них говорили.

– Мы так не умеем, – погладив меня по щеке, расстроенно вздохнул Дэс. Хозяин вдруг хитро захихикал:

– Тебя извиняет только одно – нехватка времени. Иначе ты бы уже проверил свои новые способности. Но я даже рад, тогда вы сегодня не пришли бы.

– А мы думали, что совестно так часто ходить в гости, – откровенно призналась я и получила в ответ насмешливый, но добродушный взгляд.

– Это правило касается занятых делами людей, а не бездельничающих духов. Ваши пленники уже искупались, сейчас обсохнут, оденутся, и можете их забирать.

– Ты не хочешь им показываться? – догадалась я, глядя, как дух бледнеет и словно растворяется в воздухе. – Правильно вообще-то. А виноград можно взять с собой?

Под сводами шатра раздался веселый смех, и голос Ленди произнес:

– Чашу с камнями она и не подумала забирать, а виноград оставить не может.

– И тебе добрый вечер, Ленди. Видишь ли, у этого проклятого барона в подвалах полно мяса и вина, но нет никаких фруктов. А сферу я стараюсь не открывать.

– Конечно, возьми. И еще там, рядом со входом, корзины, – усмехнулся Джаф. – Будете уходить – заберите.

– Спасибо! – Я едва успела поблагодарить духа, как он исчез окончательно.

И бассейн тоже исчез, словно и не бывало. Осталась зеленая травка и настороженно оглядывающиеся парни в джинсах, футболках и легких куртках. Все вещи были чистые и целые и даже не напоминали те засаленные лохмотья, что болтались на плечах пленников полчаса назад.

– Виноград будете? – вставая с дивана, спросила я и шагнула к ним навстречу.

Дэс, прихватив блюдо, шел за мной, а шатер таял так же стремительно, как и хозяева.

– Это галлюцинации? – спросил светловолосый парнишка, глядя на нас подозрительно. – Или гипноз?

– Ни то ни другое. – Лучше сразу говорить правду, это я на своем опыте убедилась, тогда потом между нами не будет недоверия. – В этом мире работает магическая энергия. Вам не только залечили все травмы и вырастили зубы, но и вложили знание языков. Теперь вы будете понимать все, что говорят. Да и сами станете говорить на любом языке.

– И что за это потребует господин Бирсель? – Ни один из земляков не двинулся с места, согрев мое сердце гордостью за соотечественников.

– Ничего, – твердо сказал Дэс тем тоном, которому все верили, – эта скотина больше не хозяйничает в баронстве.

– Он теперь сам раб, – пояснила я, – и пасет овец у местных скотоводов. А его брата завтра с утра будем судить, но титула и имущества он уже лишился за попытку причинить вред законным владельцам. Но все это мы вам объясним дома, пора уходить. Дракоша, возьми корзины с фруктами.

Дракоша мгновенно изменил форму, став платформой, отрастил новые лапы, составил корзины себе на спину и выжидательно уставился на меня.

– Парни, вы сами будете за него держаться или вас держать? – спросила я вежливо, точно зная, что у них в мозгах сейчас рушатся города и прорываются плотины.

– А если не будем держаться? – испытующе смотрел темненький.

– Тогда вы не уйдете отсюда или потеряетесь в гранях миров, а это очень опасно, – так же веско сообщил Дэс и строго глянул на дракошу: – Лучше придерживай, времени нет заниматься их спасением.

Пленники осторожно взялись за монстра, я тоже взялась за его лапу, а Дэс взялся за меня, не выпуская из второй руки блюдо.

Такой компанией мы и появились в знакомой кухне баронского дома, в том углу, что помнился мне самым свободным.

И хорошо, что я подстраховалась – народу в кухне прибавилось. Там происходило что-то непонятное: за столом сидел Ярик и с возмущением смотрел на стоящего у печи дракошу. Монстр колдовал над котлами и оборотня не замечал в упор. А сидящие вокруг стола девушки наблюдали за ними и откровенно веселились.

– А если я люблю непрожаренное мясо? Почему я должен ждать, пока оно прожарится?

– Закажешь в ресторане такое, какое хочешь, а это общий котел. – Мне отлично было известно, как папа пресекал такие претензии. – А пока готовится, поешь фруктов, мы принесли. Дракоша, разгружай.

– Ой, какие фрукты! – с явным интересом уставился оборотень на парней. – Но я таких не ем, они слишком худые. Их сначала самих откормить нужно.

– И правда, худые-то какие, – жалостливо ахнула Ниница. – Таресса, ты где их взяла?

– В баронских подвалах, – хмуро буркнула я и приказала питомцу: – Дракоша, нужно налить две чашки супа, но без мяса. Им сразу нельзя много еды. Еще бы сухариков свежих.

– Сухарики я сделаю. – Алентина протянула руку над нарезанными ломтиками хлеба, и от них пошел парок.

– Можно подрумянить, – сказал Дэс и оглядел кухню. – Ниница, а ты уверена, что следует принимать назад кухарок? Что-то тут слишком грязно.

– Они не виноваты, – убирая руку от хлеба, сообщила Алентина, – тут печь почти не работала. Зигерс починил. А ты можешь чистоту бросить? У меня не получится.

– Уже делаю, – отозвался Дэс, в загадочном ритме водивший руками в воздухе. – Тесса, а что твои земляки стоят, как столбы?

– Присматриваются, – сообщила я, садясь рядом с Ниницей. – Вы думаете, им легко поверить, что их не разыгрывают с целью выведать военные секреты родины? Пусть постоят, бульон все равно еще очень горячий. Как поймут, что мы не враги, сами придут к столу, у нас в России тугодумов нет.

– Как ты определила, что они именно из твоей страны? – Ярик уже утащил из корзины огромную грушу и с аппетитом ее грыз, опровергая мое представление об оборотнях как о существах, питающихся исключительно одним мясом.

– По китайским джинсам.

– Готово, – сообщил Дэс и направился к выходу. – Пойду столовую посмотрю. Ужин скоро?

– Через пятнадцать минут, – голосом Диши строго сказал Д-А.

– Как раз успею. Ярик, а что с домом бывшего начальника охраны?

– Немного меньше этого, но зато уютнее. Мне понравился. Думаю, вам всем нужно там ночевать. Особенно девушкам, родственник Бирселя позаботился о удобствах хозяйских спален.

Дэс кивнул и скрылся за дверью, оставив нас рассматривать светлые, словно только что выструганные доски потолка и стола, проступившие на стенах цветочные узоры и песочного цвета камень пола, который я до этого считала черным.

– Где нам можно сесть? – Светловолосый парнишка смотрел почему-то на Ярика.

– Да где нравится, – пожал тот плечами, – места много.

Они сели с торца, и пришедший с нами дракоша, принявший прежнюю форму, мигом подвинул парням миски с супом и сухарики. Немного поколебался и добавил блюдо с виноградом.

– Винограда сразу много нельзя, – тихо сообщила Золлира, исподтишка присматриваясь к парням, – хотя они и совершенно здоровы, даже удивительно.

– Их подлечили, – тихо пояснила я, и девушки понятливо переглянулись.

– Какие тут перемены! – В проеме распахнувшейся двери стоял Зигерс. – Кто постарался?

– Дэс, – сообщила Алентина. – А ты чего сюда прибежал? Мы еду в столовую принесем.

– Пришел сообщить, что тут есть две столовые, – не обиделся деверь. – Для стражи внизу, в полуподвале. Но их из этих котлов не кормили, готовили на заднем дворе, под навесом. Поэтому нести далеко.

– Сейчас им дракоша отвезет. – По напряженному взгляду Зига я сообразила, что он хотел мне что-то сказать по секрету и теперь просто выкручивается, – а вот как все организовать завтра, давай поговорим с Дэсом.

И направилась к выходу.

Дэс сидел в большой столовой, расположенной напротив кухни, и его лицо было озабоченно и хмуро.

– Тесса, это я послал Зига, – опередил он мой вопрос, – хотел тебя предупредить. Они чего-то очень боятся и хотят сбежать. Ходящий из них тот, что светловолосый, и у него эмоции очень… непростые.

– Но ты же сам говорил, что ходящие после инициации становятся более впечатлительными и чуткими! Не переживай, Дракоша-Б не зря крутится возле них. Если они попытаются уйти в другой мир, он сумеет удержать парня и удержаться сам. Но вообще-то я не планировала их тут держать насильно. Дня два-три отъедятся – и отправлю домой. Да не переживай, сначала мы, конечно, с ними поговорим.

Но я не угадала. Поговорить парни решили намного раньше. Мы как раз заканчивали ужинать, на столе стояли только фрукты и печенье, доставленное расторопным хозяином ближайшей булочной. В этот поздний час здесь собралась вся команда, и бывшие пленники тоже сидели в уголке, бдительно вслушиваясь в разговоры и вглядываясь в лица. Не было только Ярика, оборотень поел быстрее всех и сбежал проверять караулы, как он объяснил нам громогласно.

Вот только мне почему-то казалось, что мохнатому значительно интереснее подслушать разговоры и обсуждения происшедших во дворце событий, которые, несомненно, бурлят сейчас в каждом кабаке и каждом доме. Людей не может не волновать их будущее, и именно в этот час у нас появятся первые приверженцы и первые враги.

– А кто теперь хозяин этого дома? – словно про себя спросил шатен. Теперь, при ярком свете магических светильников, я рассмотрела, что отросшие волосы у парня цвета шоколада.

– По документам – я, – просто сказал Дэс, – но править тут будет Ярик. У меня других дел полно.

– А с кем нам можно… поговорить?

– С ним, – указал на учителя Терезис, устроившийся со своей тарелкой подозрительно близко к Алентине.

Именно об этом я хотела перед сном поговорить с золовкой, но теперь понимала, что планы, как всегда, рухнули, даже не начав осуществляться.

– Лучше не здесь. – Вздохнув, я встала и пошла на свободное место, думая о том, что из-за неведомого негодяя скоро стану параноиком. – Кто еще хочет с нами?

– Я, – мгновенно бросилась ко мне Алентина, и по лицу напарника промелькнула тень разочарования, порадовав надеждой мое сердце.

– Зигерс, – уставилась я на деверя, – а ты что сидишь? Ведь определился уже, чего тянуть?

– Ты на меня пытаешься оказывать давление? – подозрительно прищурился деверь.

– Да нужен ты мне! Просто сейчас все сделаешь попутно, а потом придется идти специально.

– Все равно отец пойдет, вот и мы с ним, – пробурчал Зиг, но из-за стола встал и направился ко мне.

– Я тоже пойду, – решил Терезис и оглянулся на ведьму: – Ниница, скажешь Эндераду, что я поставил дополнительные щиты на все окна.

– Там видно будет, может, еще вернемся. – Дэс, уже стоявший на своем законном месте, строго глянул на ученика. Теперь никто из нас не говорил впрямую, куда мы идем, и ничего не объяснял, все изъяснялись загадками.

И за это я тоже ненавидела злодея с каждым днем все сильнее – за невозможность разговаривать в открытую, жить, где хочешь, свободно гулять и не оглядываться, не мчится ли на тебя новая лавина или еще что похуже.

Парней мы ждали дольше всех, но не подгоняли. Они должны были уже понять, что ходим мы не ножками, но вот поверить в такое сразу очень трудно. Наконец сообразив, что выглядят, мягко говоря, не героями, земляки подошли ближе и независимо замерли, держа руки в карманах.

Тер нетерпеливо схватил свободной рукой одного, Зигерс второго, и я привычно прыгнула в информаторий. И в первый раз поняла, что это такое – вести сопротивляющегося ходящего. Наш путь продолжался не мгновение, а почти две секунды, в течение которых мне пришлось нелегко.

– Ему нужен пояс, – немедленно объявила я, едва почувствовав, что стою на ковре в зале храма. – Д-А, кто тут дежурит? Бегом ко мне!

– Д-Г, – сказала змеиная голова, водворяясь на моем плече, и укоризненно посмотрела на светловолосого парня.

Терезис, сразу понявший, о чем речь, держал его мертвой хваткой.

Большой дракоша опрометью примчался к нам, вытянул лапу и сформировал из нее пояс, решительно отделившийся от тела. Дракоши больше не боялись делиться и смешиваться, считая это увлекательной игрой.

– Вот ему, – показал мой напарник на светлого парня.

– И все время держи его, – проследив, как сверкнувший чешуйками пояс метнулся под футболку пленника, добавила я, – пока он не научится управлять своим даром, за ним нужно следить. Кто-нибудь вызвал Балисмуса?

– Я здесь! – Эрг спешил к нам от лестницы, а за ним бежали Хенна и Сегордс. – Что случилось?

– Новый ходящий случился, – объявила я, – но пока ничего не знает. Ты ему объяснишь?

– А что же сами не объяснили? – мягко поинтересовалась Хенна. – И где вы их только, таких худых, взяли?

– В подвале барона, – вздохнула я и вспомнила, что они не в курсе. – Мы там сегодня порядок наводили, так начальник охраны на нас с гранатой бросился.

– Они ведь у нас иногда срабатывают, – нахмурился Балисмус. – Как обезвредили?

– Дэс подчинение бросил. Но я сразу поняла, что только ты мог научить, как бороться с нашим оружием.

– Мы не нарочно, – сразу объявил шатен. Видимо, парни, хоть и не очень быстро, начинали вникать в суть происходящего. – А что это такое вы надели на Славку?

– Пояс безопасности, – объяснила я. – Твой друг одаренный, у него сильные способности ходящего между мирами. Этот пояс не даст уйти спонтанно и защитит в случае беды. Но давайте где-нибудь сядем, так будет проще разговаривать.

– Мы идем в зал стихий – Алентина и Зигерс вступают в ковен, – твердо сообщил Дэс. – Терезис и Сегордс, вы со мной.

– А мы тогда в столовую, – принял решение Балисмус, – там свежие пирожки есть.

И мы пошли в столовую, хотя я тоже хотела бы еще разок посмотреть ритуал.

– Теперь вы нас не отпустите? – едва переступив порог комнаты, начал допрос блондин.

– Ну и с чего ты сделал такое умозаключение? – заинтересовалась я и прошла к дивану. – С чем пироги?

– С рыбой, – ответил Бали. – Ветер второй день с юга, твои ундины появились.

– Черт, с этими злодеями Нового года не видела и весны не увижу, – разозлилась я и обернулась к землякам: – Ну, чего молчим? Рассказывайте, где взяли гранаты и для чего притащили в покинутый мир!

Я смотрела на парней и сердито думала: ну что они мнутся, рассказали бы уже все, неужели не видят, что наказывать их никто не собирается?

– Мы не знали, что это другой мир, – хмуро сообщил шатен. – Нам капитан сказал, отнесем сумку ему домой – и получим на три дня увольнительную.

– А нести нужно было в открытую? – спросила я и сама устыдилась своей наивности. За такую простую работу отпусков солдатам не положено.

– Нет, ночью, там под забором дыра. Но с вечера пошел дождь, и дыру залила лужа. Мы решили через боксы, ползком по крышам. А часовой заметил, орать начал, потом стрелять. Ну, мы и побежали. А сумка тяжелая… Мы, конечно, понимали, что не пряники несем. И тут Славка крикнул – надо прыгать. Если он попадет в сумку, нам хана, там взрывчатка. И тут прожектор прямо на нас. И – очередь… Я крикнул «падай» – и упал. Славка не понял, подумал, что меня убили. И вдруг мы оказались в поле. Там, дома, была ночь, а тут уже рассвет… и все чужое. А потом люди пришли, лопочут, но мы ничего не понимаем.

– Ясно, – мне уже было стыдно за свою секундную вспышку, – а потом барон требовал, чтобы вы научили его пользоваться гранатами. Или там еще что-то было? Впрочем, это неважно, раз сумка не ваша. А почему вы в штатском?

– За гаражом переоделись, кто же в самоволку в форме ходит, – признался блондин, которого звали Славка, и живо заинтересовался: – А у вас война?

– Да не совсем, просто злодей объявился. – Объяснять про колдуна мне не хотелось абсолютно, и я тотчас перевела разговор на другое: – Так вот, объясняю: задержать ходящего трудно. Нужно заковать в пояс или ошейник и посадить на цепь, тогда не сможет уйти.

– Поэтому ты и надела на меня пояс?

– Не говори глупости, – фыркнула насмешливо. – Вам ведь уже объясняли – это совсем не пояс, а защита. И еще это часть моего дракоши. Он умеет по команде превращаться в кольчугу, в скафандр, находить пути между мирами и еще многое другое. Но тебя пока слушать не будет, ты можешь утащить его непонятно куда, а он без большого дракоши будет тосковать. Бали, объясни им, пожалуйста, про миры, у тебя лучше получается.

И эрг начал рассказывать то, что я уже постепенно уяснила для себя сама. И что миры не стоят на месте, что движутся по разным траекториям, что некоторые всегда рядом, а некоторые приходят раз в несколько лет. Парни слушали и потихоньку лопали пирожки, я тоже слушала и ела вместе с ними и постепенно начинала понимать, что была совершенной бестолочью.

Именно я, и никто другой. Потому что это я хожу по мирам и чувствую их даже на расстоянии, вижу не зрением, а подсознанием, как крот находит сквозь толщу грунта жучков и червячков. И я уже давно должна была догадаться, что он сделал все, чтобы никто не просчитал место, где его вотчина находится на самом деле, – этот неизвестный злодей, больше всего боявшийся сферы Леорбиуса. Теперь мне это было совершенно ясно.

Почему – я пока не могла сказать, догадывалась только, что не так уж много у него возможностей, чтобы меня достать, и теперь начинала понимать, что в борьбе с ним мы выбрали не ту тактику. Мы действовали по навязанному им сценарию, и именно потому так молчаливы и осторожны были духи. Они явно боялись, что у нас ничего не получится, что он запугает нас так же, как когда-то запугивал ходящих Бердинар. Боялись, что мы сдадимся или отступим, а на них обрушится новое наказание. Ведь не может быть, чтобы он не понимал и не видел, кто нам помогает?

Мысли увели меня так далеко, что я даже приход магов прозевала. Очнулась лишь, когда меня ласково обняла за талию рука Дэса. Нежно улыбнулась мужу, думая только о том, как бы поделиться сделанными выводами, и вдруг почувствовала, что дракоша выстукивает мне по ребру условный сигнал.

– Д-Г, открой экран. – В первый момент я совсем забыла, что в столовой, кроме нас, сидят еще и солдатики, а потом мне было не до них.

– Таресса, – в голосе появившегося на экране Неджериза ясно слышалось нетерпение, – извини, что не даю отдохнуть. Но моих людей нужно увести отсюда немедленно.

– Не извиняйся, уже иду, – сокрушенно вздохнула я, вспомнив, что сначала поужинала, а потом наелась порогов. – Кого брать, кроме Дэса?

– Всех магов высших уровней. У меня тут артефакты и жезлы, нужно, чтобы проследили надежные люди.

Глава 19

Новая тактика боевых действий

Я сразу вспомнила свои рассуждения, ехидно ухмыльнулась и призвала сферу.

– Мы идем первыми. Дракоши – шесть штук, – идете с нами, – скомандовала на правах проводника и распахнула дверь в ту самую комнату в башне магистра, откуда он меня вызывал. – Ловушки снял?

– Снимаю. – Колдун водил руками и бормотал что-то непонятное. – Входите.

Маги прошли в дверь буднично, дракоши заскочили ловко, как акробаты, подали руку Дэсу, втянули меня. В последний миг, перед тем как уйти, я оглянулась на солдат, которые теперь, скорее всего, числятся в дезертирах, и рассмотрела на их худых рожицах нездоровый интерес.

Черт, но я же ведь не хотела! А получилась почти реклама моих возможностей. И теперь вряд ли они захотят идти назад, но я все равно их отведу и заставлю хотя бы попрощаться.

– Почему так срочно? – Дэс смотрел на деда требовательно, но в его голосе звучала тревога.

– Я предупредил тех магистров, кто не окончательно потерял человеческое лицо, что решил уйти с Саргаша. Назвал срок – через три дня, – и предупредил, что воспользоваться моим замком никто не сможет. Но не все поверили. Трое колдунов объединились и перекрыли все проходы, требуя оставить им замок и адептов, тогда они меня выпустят. Остальные выжидают. Только Юстиус и Маргол послушали мое предупреждение, но и они теперь в ловушке.

– Куда ведем твоих людей? – деловито спросила я. – Передай Юстиусу и Марголу, пусть всех собирают, я их уведу отсюда.

– А сферы хватит?

– Она заряжена, – не стала я объяснять подробностей. – Так сначала уводим их или твоих?

– Давай сначала моих, потом поможем им, – сразу определился магистр. – Дэс, ты уже приготовил нам место?

– Я приготовил, – сообщил Бали, – крепость на западе, что была сожжена, пойдет?

– Да, – не стал привередничать Неджериз, – хоть и слабый, но источник там есть. Идем вниз, к моей потайной комнате.

И мы пошли, вернее, поехали на дракошах, – спускаться по лестницам шесть этажей вниз не захотел никто.

Открывать сферу пришлось два раза; сам Неджериз собирался жить в доме Гайтолы, который ему уступил Терезис. Туда мы перебросили гору ящиков с артефактами, амулетами, драгоценностями и просто ценной утварью, забив этим барахлом четыре верхние комнаты. Еще туда ушла рыжеволосая и молчаливая девушка, но кем она приходится магистру, никто из нас не решился выяснять.

– Можно перенести остальную мебель в крепость? – осторожно поинтересовался Неджериз, и я утвердительно кивнула.

Никто не знал, что я решила провести эксперимент. Даже Дэса предупредить не успела, хотя и шепнула, чтоб он все время был рядом. Но он и так не собирался отходить даже на минуту, бдительно следил за проходившими мимо учениками и адептами деда. Кстати, их оказалось не так и мало, как я думала, около трех десятков. И еще повара, девушки и несколько женщин постарше.

Трех старших учеников Неджериз собирался взять с собой, и они сейчас стояли рядом с магами, наблюдая за переходом. Как мне показалось, маги были нужны магистру не для помощи, а скорее ради престижа. Или, вернее, как свидетели того, что он не убегает, а меняет свои убеждения добровольно, и должны были своим присутствием предотвратить всякие сомнения в среде его учеников.

Мебель перетаскивали дракоши, но не со всех этажей, а из нижних комнат, куда колдун заранее принес все необходимое. Я пользовалась методом, освоенным еще в то время, когда мы с Найкартом были в бегах, – наводила сферу на помещение, и дракоши быстро заносили туда несколько шкафов и кроватей. И все равно на переселение ушло почти два часа. А потом Неджериз вызвал Юстиуса, и мы пошли к нему.

Старый пройдоха радовался моему появлению бурно, как крестьянин первому обильному дождю после засухи, только что не лез с заверениями в преданности.

И я его понимала. После того как он поддержал верховного магистра, у колдуна было только два выхода: уйти налегке с ходящим или сдаться на милость победителям, причем милости можно было и не ждать. Колдуны умели быть очень жесткими с предателями.

Юстиус уводил своих людей в покинутый мир. Как оказалось, Вандерс позволил ему занять одно из своих поместий на востоке, там, где за широкой рекой вздымали в небо пышные кроны многовековые сосновые боры. И даже еще не видя карты, я была уверена, что свекор заткнул с помощью бывшего коллеги какую-то прореху в своей обороне, но говорить колдуну ничего не собиралась. Просто намекнула, что, хотя и нужно поторопиться, самое ценное из вещей и припасов они успеют забрать.

И они бегали бегом, наперегонки с дракошами унося сундуки, бочки, корзины и узлы. Не зная, что мою душу все сильнее начинает тянуть нехорошее предчувствие.

– Заканчивайте, – Неджериз встревожился первым, – нам еще Марголу помочь нужно. Пока, Юст, еще увидимся.

Я торопливо махнула рассыпавшемуся в благодарности старику и открыла дверь в очередной замок, попутно прикидывая, успею ли увести всех, если случится что-то непредвиденное. Радовало только одно – Дэс не взял сюда с собой Алентину и Хенну, твердо заявив, что делать им тут нечего.

Маргол оказался довольно моложавым и бледным человеком, с нервными движениями тонких пальцев и бледно-голубыми глазами. Когда наша команда вместе с колдунами Неджериза и дракошами ввалилась в совершенно круглый зал, куда его адепты и прислужники таскали свертки и узлы, он растерялся и даже как будто испугался.

– Куда ты решил переходить? – строго спросил колдуна Неджериз, окидывая взглядом растерянных людей.

– На запад, у меня в старой крепости оборудовано убежище.

– Не пойдет, – категорично сказала я, – ищите ему другое место. Хоть временное.

– У меня есть в белом мире замок, правда, источник очень слабый, – подумав, сказал Неджериз.

– Мы могли бы позже освободить ему крепость, – предложил Бали.

– Где твой замок? – повернулась я к магистру. – Нужно торопиться.

– Смотри. – Он прижал камень, висевший на груди, к лапе одного дракоши, передавая изображение своего потайного убежища.

– Д-А, показывай быстрее. – Я торопилась так, что дрожали пальцы рук.

Сказать, что темная громада была таким замком, какие я люблю, значило сильно покривить душой. Но радовалась я этому окруженному стеной мрачному строению, напоминающему монастырь или тюрьму, больше, чем какому-то другому. Едва в экране сферы показался просторный и холодный парадный зал, во мне зародилась надежда, что мы успеем увести людей Маргола. Про тех, кто оставался в замках остальных колдунов, я старалась не думать.

В конце концов, я не служба спасения, а их хозяева не простые обыватели, уговаривала я себя, распахивая дверь во всю ширину и отдавая дракошам приказ бегать как можно быстрее. Причем хватать все – и людей, и вещи. И они летали ракетами; в глазах колдуна, наблюдавшего за работой моих монстров, скоро появилось и закрепилось мечтательное выражение. Кажется, я знаю, в каком направлении он будет работать в ближайшие пятьдесят лет.

Люди во главе с хозяином замка довольно скоро оказались на новом месте, и у меня почти отлегло от сердца. Если и останутся какие-то шмотки, то не беда. Тем более самое ценное дракоши уже перенесли и теперь споро забрасывали в проход продукты и одеяла. В белом мире было холодно, а дров у переселенцев пока не было.

И тут Неджериз помрачнел и резко осведомился у Маргола, стоявшего по ту сторону двери, есть ли в замке еще люди.

– В подвале провинившиеся остались, – робко ответил вместо хозяина кто-то из адептов.

Колдун что-то разглядел на наших лицах, побледнел и принялся оправдываться. Но я уже приняла решение.

– Дракоши, Маргола ко мне! Все уходим в информаторий, достанем оттуда.

– Но они… – Спеленатый как мумия колдун напрасно пытался что-то сказать в свое оправдание, его никто не слушал.

Едва я закрыла дверь в белый мир, ощущение опасности охватило не только меня, и тому были довольно веские причины. Откуда-то издалека слышался грохот и вой ловушек; в высоких, узких, как бойницы, окнах мелькали сполохи рвущихся щитов, освещающие непроглядную ночь разноцветными вспышками.

– Мои щиты, – иронично сообщил Неджериз, но была в его голосе глубоко скрытая и хорошо знакомая мне печаль.

Ее никогда не понять тем, кого жизненные обстоятельства не срывали с места, заставляя бросить привычный вид из окна и устроенный быт. Я не могла не заметить, с каким вкусом подобрана мебель, которую мы переносили в его новый дом. Было понятно, что это обстановка его личных покоев, которые сейчас рушились под напором какой-то мощной силы, надвигающейся на Саргаш.

В холл информатория мы выскочили очень поспешно, и тех, кто замешкался, буквально вынесли дракоши. Едва оказавшись в безопасном месте, я снова направила сферу на проклятый мир – и не удержалась, на мгновение распахнула ее над полуостровом. Все виденные мною в жизни фейерверки ни в какое сравнение не шли с тем, что творилось тут. Волна огня и грохота медленно и неуклонно накатывалась с моря, а за ней двигалось нечто темное, огромное и ужасающее. Даже издали с высоты ощущалась переполнявшая его мощь и угроза, и мне хватило одного взгляда, чтобы проникнуться трепетом и ужасом. Я уже отчетливо понимала, что мало кому удастся спастись, и жалела лишь о том, что спасутся самые сильные и злые. Но тех, кто был заперт в подвале, еще можно было попытаться увести, и потому я спешила, как могла.

Буквально пронзила сферой замок и распахнула ее, только когда перед экраном появился вид слабо освещенного, мрачного подвала.

– Ловушки!.. – еще не успела прокричать я, а Неджериз уже подтолкнул к сфере колдуна, и тот нервно махал руками, убирая свои заморочки.

А едва мне сказали – готово, бросила дверь в ближайшую камеру, где в полумраке кто-то зашевелился.

Дракоша ринулся в проход первым. Оборвал цепь, подхватил закутанное в грубое одеяло существо (рассматривать, мужчина это или женщина, у меня времени не было) и выскочил прочь. Мы мчались из камеры в камеру, и я уже радовалась, что пленников тут мало, всего четверо или пятеро, как вдруг центр потолка начал прогибаться и проседать, сочась первыми каплями подступающей воды.

– Там девушка! – крикнул кто-то, и знакомая худощавая фигура напарника метнулась в дальний конец помещения, где на топчане лежала едва прикрытая тряпьем женская фигура.

А в следующий момент кусок потолка обрушился, и в подвал хлынул поток грязной воды, гася светильники и заливая камеры. Дэс отпустил мое плечо и рванулся за учеником, но умная сфера свернулась сама, не пропустив его в проход.

Зато я теперь могла действовать на свой страх и риск и мгновенно прыгнула в тот угол, где в последний раз видела Тера.

Тут было полутемно, вода почти доходила до пояса, и она продолжала хлестать из все расширяющейся дыры в потолке грохочущим потоком, в котором мелькали камни, обломки мебели и какие-то тряпки. Женщина в лохмотьях стояла в углу, как княжна Тараканова, но была гораздо грязнее и худее. А вот Тера нигде не было видно; рассмотреть, куда он делся, при таком освещении не представлялось возможным.

– Дракоша, свет! – взмолилась я, чувствуя, как спасительная чешуя торопливо окутывает мое тело теплом и уютом.

Он думал несколько секунд, показавшихся нестерпимо долгими, но без дела я не стояла, лихорадочно прощупывала воду вокруг себя. И когда вдруг моя рука засветилась фосфоресцирующим светом, сразу заметила застрявшее под топчаном тело напарника. Нагнулась, почти глотая воду, и, ухватившись за куртку, потянула его к себе. Однако тело практически не двигалось, видимо, Тера сбило с ног первой волной, забросило под это примитивное сооружение, и он зацепился за что-то одеждой.

– Дракоша, быстрее, его нужно отцепить! – Я чуть не плакала и одновременно злилась на напарника, поторопившегося снять пояс, едва оказавшись в информатории.

Из моего пальца вытянулась тонкая и длинная, как тросик, лапа, пошарила в глубине и выхватила Терезиса, подняв на поверхность. Маг был бледен и, по-моему, не дышал, но проверять было некогда. Я вцепилась в напарника, как пиявка, схватила свободной рукой за тонкую щиколотку женщину и рванулась прочь.

Тщетно. Как стояла в прибывающей воде, так и стою. Я рванулась еще раз, изо всех сил преодолевая нарастающее отчаяние, – и снова никакого результата.

Попыталась призвать сферу, хотя уже чувствовала, что это бесполезно. Я в ловушке, над головой несколько затопленных водой этажей, через которые сфера не пойдет. И она не пошла, хотя отозвалась где-то за гранью восприятия тревожным трепетом.

– Дракоша, подними Тера выше и вызывай Джафа, – приказала я вслух, а про себя твердила только одно: не паниковать.

Кто запаниковал, задергался – тот стопроцентно погиб, это я слышала не раз и не два. И теперь собрала всю силу воли и все свои способности, чтобы не поддаться визжащему от ужаса существу, что металось у меня в мозгу, забыв про стыд и про благоразумие.

– Джаф тебе не поможет! – мерзко пробулькало позади меня, и я резко обернулась.

Прямо из воды поднималась омерзительная, злобно ухмыляющаяся рожа, и теперь я ясно понимала, что этот монстр и держит меня под водой за ноги. А еще пришло холодящее душу узнавание. Именно такая морда была у духа, когда я увидела его в первый раз в необитаемом райском мире.

– Ты кто? – спросила я с напускным спокойствием, хотя уже догадалась.

Ну, или думала, что догадалась, но старалась протянуть время, пока выстукивала пальцами прямо по плечу Терезиса, которого лапа дракоши прижимала к моей груди, приказ на самый невероятный случай жизни.

– Я тот, кто будет жить вечно! – с пафосом сообщил монстр и хитренько захихикал. – И все миры будут моими, потому что сфера будет моя!

– Глупости! – засмеялась я, слыша скорее интуицией, чем слухом, как отозвалось на мой главный приказ многоголосое эхо. – Ты не знаешь главного: сфера может подчиняться только человеку. Ни одно магическое существо не в состоянии ею владеть.

– Я – человек! – взревел он, мгновенно впадая в дикую ярость.

Дернул меня к себе за ноги с такой силой, что я сама ни за что бы не устояла, но дракоша, успевший зацепиться за пол и стену крошечными, но цепкими лапками с когтями, сумел меня удержать. А в следующий момент на голову монстру обрушились два десятка моих дракош. Это и был мой секретный приказ, состоящий всего из трех слов: «Все ко мне». И означал он только одно – на меня напал враг и его нужно уничтожить.

Только мне было непонятно, зачем они притащили Неджериза, Алентину и белобрысого Славку? Это я так неправильно сформулировала приказ или дракоши перестарались? Но ни спрашивать, ни разбираться времени не оставалось, необходимо было быстрее спасать напарника и спасаться самим.

Колдун, конечно, опомнился первым. Выдернул ведьму и ходящего из кучи-малы грызущих и рвущих духа дракош и толкнул ее ко мне.

– Почему не уходишь?

– Он держит, – указала я на монстра.

– Пусть дракоши попробуют его поглотить, – протискиваясь к нам по стенке, предложил магистр, выхватывая у меня Терезиса. – А что с ним?

– Вытащила из-под топчана, – кратко пояснила я и дала дракошам команду поглотить духа, хотя и не верила, что это его удержит.

Но в голове уже созрела новая идея, и поскольку она была единственная, не появилось даже малейшего сомнения, стоит ли ее испытывать.

Я крепче стиснула щиколотку полумертвой от страха пленницы, отметила, что Алентина крепко держится за нее и колдуна, и указала Славке на Неджериза, колдовавшего над Тером. Парнишка понятливо вцепился в мага, а сама я крепко ухватила напарника за плечо и крикнула дракошам:

– Уходим! – ничуть не сомневаясь, что они правильно поймут этот приказ.

Наверное, самой мне бы никогда не удалось вытащить монстра из подземелья, но вместе со Славкой и дракошами мы сумели уйти, хотя тянуть было невыносимо тяжело. Да и не смогла я утащить далеко, всего лишь до знакомых руин монастыря, где когда-то увела тушу жареного медведя.

И едва оказавшись в глубоком сугробе на пронизывающем ветру белого мира, четко осознала: отсюда нужно срочно уходить. Хоть куда-то перенестись дальше, иначе мы все закоченеем на этом морозе, и вряд ли у колдуна хватит сил, чтобы нас обогреть.

– Гархи немытые! – гневно выдохнул магистр, и только в этот момент я рассмотрела, кого мы притащили в этот мир вместе с дракошами.

Огромное, не менее десяти метров в длину, слабо горящее зеленоватым светом тело огромного тритона яростно булькало и сжималось, сопротивляясь дракошам, стремительно сливающимся в одного. Решение пришло само. Я призвала послушно пришедшую сферу и крикнула магистру:

– Забери их, я утащу эту пакость подальше!

– Без меня не пойдешь, – так знакомо насупился колдун, что в другой момент я бы расплылась от умиления, но только не сейчас.

– Ладно.

– А я? – очнулась царевна.

– А ты спаси моего напарника, тогда буду целый год водить тебя, куда потребуешь, – открывая сферу в собственную башню, пообещала я.

– Я его и без того спасу, – внезапно обиделась Алентина и решительно шагнула в башню, утаскивая за собой пленницу.

Неджериз предусмотрительно переложил мага на ковер, не ступая через барьер, и отшатнулся назад.

– А ты чего ждешь? – уставилась я на белобрысого новичка.

– И я с тобой, – упрямо смотрел парнишка, – я же ходящий!

– Черт! – возмутилась я. – Да ты знаешь, что это опасная работа и нужно многое узнать, прежде чем ступать в чужой мир? И идти обязательно с напарником.

– Ну, я могу взять его в напарники, – испытующе смотрел на солдатика колдун, и мне ничего не осталось, как захлопнуть сферу. Потому что я успела вызубрить назубок: упрямее простых колдунов только высшие темные магистры.

– Ладно, а пояс на тебе? – сдалась я, надеясь, что наша эпопея не затянется. Уловив кивок парнишки, приказала: – Скажи ему «змея», да побыстрее. Неджериз, тебе тоже придется походить в поясе.

– Наконец-то догадалась, – высушивая руками свою одежду, ехидно буркнул он.

– Д-А, отделите для дедушки пояс, – мстительно приказала я дракоше, и серебристая полоска скользнула сквозь сугробы на пояс магистра.

– Змея! – тотчас приказал он и с удовольствием полюбовался на покрывающиеся кольчугой руки. – Спасибо, внучка.

– Д-А большой, лапу! – позвала я и вцепилась в протянутую мне чешуйчатую конечность обеими руками, спешно решая, куда идти.

Воспоминание о человеке с топором пришло спонтанно, слишком часто я о нем вспоминала, жалея, что дала себя уговорить. Вот сейчас и проверим, кто он на самом деле, человек или ящик Пандоры. Рывок – и мы снова стоим на снегу, на узкой тропке, ведущей от хижины к замерзшему пруду.

Мерзко хлопнул по притоптанному снегу гигантский водянистый хвост и стал понемногу темнеть, укорачиваться и покрываться жестким черным мехом. Так я и думала! Он способен принимать любые формы, в зависимости от обстановки. Дракоше такая форма монстра понравилась больше, он торопливо кромсал врага на куски и расшвыривал их в разные стороны. Тот тоже попробовал было отрастить когти и клыки; хвост выметнул острые зубчатые шипы, вздымавшие в снегу буранчики и вихри. Монстр пытался добраться до нас, однако дракоша оказался проворнее. Ловко захватил хвост сразу несколькими лапами, перегрыз стальными зубами и отбросил в сугроб.

Я невольно поморщилась – теперь придется дракошу мыть. В этот момент грубая деревянная дверь отворилась, и вышел невзрачный абориген в крестьянской одежде. Ошиблись они все, никакой он не монстр, зря наговорили на человека, мелькнуло в мозгу соображение. Даже совестно стало – вот сейчас заденут его монстры – и попадет человеку ни за что.

– Кто это? – насторожился колдун, прикрывавший нас со Славкой своим телом и какими-то странными движениями рук.

– Человек с топором. Ван считает, что Бизел сделал из него ловушку, – пояснила я легкомысленно и вдруг рассмотрела, как незнакомец странно, по-собачьи, повел носом.

– Ван правильно угадал, – скрипнул зубами колдун. – А нас ты сюда зачем вела?

– Хотела, чтоб они схлестнулись, – вздохнула я, точно зная, что проклятый монстр меня слышит.

И он точно все понял. Злорадно оскалил сотню капающих желтой слюной клыков, протянул лапу назад, схватил человека с топором и бросил прямо в нас. Солдатик ойкнул и мигом присел – хорошая у него реакция, однако. А я предсказуемо оказалась скрыта за спиной магистра и снова не успела рассмотреть, как получилось, что летевшего на нас человека отбросило прямо в морду врагу. Монстр этого не ожидал, отмахнулся когтистой лапой, нанося одаренному грозный удар.

Вот в этот момент и сработала ловушка. Человек, ходивший в стареньком зипуне, завизжал, вскипел яркими огненными язычками и вмиг превратился в жаркий, безжалостный костер. Нет, это я сначала подумала, что костер. Это был взрыв шаровой молнии, плевок вулкана, огонь напалма, как я его себе представляю. Снег на дорожке мгновенно растаял и потек ручьем, наша одежда высохла и запахла глаженым, чешуйки на лицах стали горячими.

Неджериз схватил меня поперек туловища, а Славку за руку и ринулся прочь, за хижину – туда, где еще Найкарт построил из жердей скромную будочку. Солдат и сам вскоре сообразил, что нужно драпать. Он вырвал руку и помчался с прытью зайца.

– Еще раз так сделаешь, буду водить на цепи, – догнав ходящего за укрытием, свирепо блеснул глазами магистр.

– Да я что, сам не могу? – запетушился парнишка. – Ты меня и в туалет за ручку водить будешь?

– Дурак! – рявкнула я. – Слушай, что магистр говорит, ему уже двести лет, между прочим. Сам ты все можешь – и в мир пустынь уйти, и куда подальше. Потому за тебя и держатся, чтобы тебе путь назад показать.

– Двести семьдесят, – веско поправил колдун и сердито воззрился на примолкшего парня, – и знаешь, сколько ходящих перевидал за это время? И чем смелее они были, тем короче было наше знакомство.

Ну-ну, пусть припугнет как следует. Как я теперь очень хорошо понимаю, неосторожные ходящие долго не живут.

– Дракоши, покажите мне, что там происходит, и если слишком горячо – отходите, – попросила я, повернув к себе раскрытую ладонь, на которой появился экранчик.

Спутники немедленно повторили мой фокус, и пару минут мы наблюдали за битвой в прямом эфире. Она была впечатляющей. Огонь нанес монстру значительные повреждения, шкура на морде пузырилась, глаз не было видно, и даже до нас доносилась вонь горелого мяса и шерсти. Но и сам абориген уже почти догорел, превратившись в облачко светлого пепла. Мне было очень жаль человека с топором, и успокаивало только, что в ловушку не попал никто из нас или крестьян. А монстр уже трансформировался и с ревом и скрежетом драл когтями металлическое тело моего питомца. Дракоша тоже не дремал – неустанно размахивал лапами, кромсая острыми когтями похожее теперь на него самого существо размером с грузовик, и расшвыривал ошметки во все стороны. Мне даже показалось в какой-то момент, что он уже близок к победе, и я удивилась, не поверив, что все может быть так просто. А потом присмотрелась пристальнее и кое-что заметила. Нечто такое, что сразу напряглась и закричала:

– Дракоша, следи, чтоб его куски на тебя не попадали! Он тебя так поглощает!

Монстр громогласно захохотал и внезапно резко обрушил на дракошу настоящий град из кусков своей плоти.

– Пакость какая! – растерянно охнул Славка и только тут обнаружил, что выросшие из кольчуги магистра щупальца крепко держат и его, и меня.

– Уходим! – крикнула я, сообразив, зачем Неджериз подстраховался. И добавила для дракоши: – Д-А, хватай его за голову и тащи к нам.

Магистр тотчас же ухватился за лапу дракоши, и я рванула по знакомым мирам. Ходить стало чуть легче, и в каждом мире мы останавливались на пару минут, чтобы дракоша мог оторвать и оставить там еще несколько кусков врага. Тот уже раскусил нашу тактику и снова менял вид, спешно наращивая крепкий панцирь, наподобие черепашьего.

В таком темпе мы проскочили покинутый мир и снова прыгнули в белый. Затем переметнулись в мир блуждающих рек и снова пошли в покинутый, в ханство Ошергет.

Неджериз больше не задавал мне вопросов, сообразив, что таким способом ставит врага в известность о моих замыслах, только комментировал для Славки наш маршрут.

– Это покинутый мир, отсюда злой колдун увел обманом тысячи людей, запугав концом света. Остальные бежали сами, с ходящими, через порталы. Те, кто не смог сбежать, забросили все дела и торговлю, не заготавливали дрова, не засевали поля. Лишь резали скотину, жарили мясо, варили из зерна брагу. И весной большинство вымерло от голода. А это белый мир, тут большую часть года прохладно, но лето бурное, и народ успевает заготовить на весь год дичи и рыбы. А вот источники слабые; когда сюда идешь, особенно без сильного напарника, нужно брать накопители.

Я слушала его краем уха и начинала понимать, что снова ошиблась. Приняла знак минус за знак плюс. И теперь мне точно было известно, где у злодея логово. А еще я поняла принцип его силы, и едва снова оказалась в белом мире, осторожно сказала Неджеризу:

– Ты очень хорошо объясняешь, а еще прибеднялся. Скажи, а рядом с миром блуждающих рек какие еще миры расположены? Мне в прошлый раз чудилось что-то зеленое.

– Сейчас там близко мир дриад, но он считается закрытым, они чужих не любят.

– Что, убивают или выбрасывают?

– Заводят в чащу, – фыркнул он, – но туда и попасть трудно. А чуть дальше пустой мир, скалы и ущелья, ну а за ним мир трав… ты про него слышала.

– Вроде, – легковесно отмахнулась я и отдала дракоше приказ: – Уходим.

В этот раз я перенеслась в мир блуждающих рек, точно зная, что усталость навалится неожиданно, и тогда с моей тактикой изматывания противника придется расстаться. А именно этого делать очень не хотелось.

Несколько кусков монстра, которого не спасал даже черепаший панцирь, остались на песке пустыря, тщетно пытаясь доползти до своего тела, а мы очутились в нежно-зеленом, словно весеннем, лесу. Воздух дурманил голову дивными ароматами, травка манила прилечь и раствориться в летней неге, яркие цветы, росшие вдалеке, так и манили броситься их собирать. Но в моей голове гвоздем сидело сказанное колдуном, и пока монстры продолжали свой нескончаемый бой, я шагнула к дереву и прижала к нему ладонь.

– У меня только один вопрос: несколько дней назад я освободила из неволи маленькое зеленое существо, сидящее на деревце. Днем оно ни с кем не говорило, а ночами плакало. Его можно отпустить в наших лесах или лучше принести сюда?

Они выступили из-за стволов целой толпой, решительно шагнули ко мне.

– Где оно?

– В мире Альбет. Дракоша, покажи, только быстрее, а то этот дух тут всю траву испачкает.

Изображение дриады, возникшее на экранчике, они рассматривали пару секунд, потом спросили:

– Что хочешь за нее?

– Ничего, – отказалась я. Вздохнула и добавила: – Только если совет, но так, чтобы мой враг не слышал.

Монстр язвительно захохотал и начал яростно рыть землю. Во все стороны полетели клочки травы, корешки и песок.

Я развела руками, показывая, что ничего не могу с ним сделать; призвала сферу, и открыла проход в свой эркер. Стараясь сделать это как можно незаметнее, хотя очень хотелось посмотреть, что делает Дэс и как там Терезис. Но трезвый расчет говорил, что магистр сведущее и мощнее моего мужа, а лишнего пассажира мне сейчас лучше не брать.

Потому и подвела дверь вплотную, распахнула прямо над деревцем, как уже несколько раз делала, – и прихватила ее как сачком. А когда отпустила сферу, на нежной травке остался знакомый горшок без всяких следов трещины и радующее глаз свежими листиками деревце. Похоже, Диша поливала его, не жалея. Дриады что-то залопотали по-своему, и из стволика выглянула озадаченная зелененькая мордочка.

– Уходим, – бросила я дракоше, представляя себе скалы и пологий склон, – оказаться на круче как-то не хотелось.

– Иди в мир трав, – внезапно зазвучало в ушах, – и оставь там врага.

– А дракошу? – испугалась я.

– И его оставь, – строго отрезал голос. Секунду молчал, потом добавил: – Дашь ему орех. Иди.

Что-то круглое оказалось у меня в руке, и, стиснув его со всей силы, я рванулась в мир скал на воображаемый склон.

Этот мир был самым неустроенным и неуютным из всех, что я когда-либо видела. И склона практически не было – так, небольшая покатая площадка, где с трудом припарковались бы четыре машины, будь она ровной. Но ровной она не была даже близко. Острые осколки камней, трещины, вставшие дыбом плиты, – и надо всем этим светящееся багровыми отсветами небо.

Пахло дымом и серой, и я не стала бы останавливаться в этом мире надолго, если бы не поняла по поведению монстра, что ему тут очень не нравится.

– Магии почти нет, – тихо подтвердил Неджериз, – это очень старый мир.

Это сообщение меня насторожило. Если нет магии, то дракоша при такой активности очень скоро станет просто куском металла, а этого я себе никогда не прощу. Поискала мысленно зеленое поле, поймала картинку заросшей ковылем весенней степи и позвала:

– Дракоша, уходим!

Колдун тихо вздохнул, но спорить не стал, и за это я ему была благодарна. Я понимала, что всегда смогу вырастить большого дракошу из наших поясов, но точно знала, что и я, и они всегда будем помнить про этого оставленного на камнях питомца.

В мир трав мы вывалились тяжело дышащей, тесной кучей. И пока пояса по приказу колдуна уносили нас в сторону от монстров, я успела бегло оглядеть окрестности. Здесь уже начинало светать, и в бледном предрассветном сумраке отлично просматривалась простиравшаяся во все стороны ровная, как стол, равнина, покрытая серебристой и шелковистой травой, доходящей до колен.

Этот переход длился чуть не десять секунд и напугал не только меня, но и остальных. Побледнел солдатик, крепче сжал губы магистр. Но особенно забеспокоился монстр. Он вдруг ринулся на дракошу с удвоенной силой, крепко обхватил лапами, начиная, по примеру моего питомца, выращивать новые, подавляя его и мешая двигаться. Но тут магия была, и немало, судя по едва заметно засветившимся камням на груди магистра. Дракоша тоже начал двигаться энергичнее, растянулся в экран, потек эластичной массой и вдруг превратился во все раздувающийся шар.

– Дракоша, нет! – испуганно закричала я. – Нельзя его поглощать! Это грязь! Отбрось от себя подальше!

Дракоша мигом выпустил несколько пар мощных лап и отшвырнул монстра, но тот кинулся к нему, как кот к клубку. Огромный костяной уродливый кот к не менее огромному металлическому клубку.

– Нужно уходить, – напряженно сказал магистр, всматриваясь в даль.

Я проследила за его взглядом и увидела странное явление: вокруг нас образовался круг, как от упавшего в воду камня. Только он двигался не в разные стороны, а, наоборот, катился на нас.

– Дракоша – лапу! Я тебе дам одну вещь, – вспомнила я слова дриады и, едва он протянул мне стальную конечность, вложила в нее круглый предмет: – Храни, это тебе поможет. Мы уходим, но я обязательно за тобой вернусь.

Лапа дракоши неохотно оторвалась от моей руки, желтые глаза глянули обеспокоенно, но я помахала ему очень уверенно, хотя сердце сжималось от боли.

– Не волнуйся! Нужно добить врага, а потом все будет хорошо.

Враг, разумеется, все услышал. Он ринулся на нас, пытаясь схватить хоть кого-то, но наши чешуйчатые оболочки, связанные в одно, были начеку. Ноги без всякой команды резво отпрыгнули в сторону, и я успела отстраненно подумать, что учитель по физкультуре поставил бы мне за такой прыжок пять с плюсом. Но тут же рассмотрела встающий вокруг зловещий вал из серебристой травы, испугалась и резко рванулась прочь, инстинктивно пытаясь найти за гранью мира более безопасное место.

Глава 20

Самое надежное место

Оно больно ударило по коленке, это место, и я сердито зашипела, пытаясь потереть ушиб сквозь кольчугу и рассмотреть хоть что-то в темноте, хотя по некоторым ощущениям уже начинала догадываться, куда мы пришли.

– Где мы? – встревоженно осведомился Неджериз, но я пока молчала, решив сначала убедиться в собственных подозрениях.

Ощупала предмет, на который наткнулась, возмущенно фыркнула. И кто додумался поставить стул на самом проходе? Сделала шаг в сторону, нашла на стене провод и нажала кнопку.

Бра осветило комнату мягким светом энергосберегающей лампочки, являя взгляду привычную обстановку – диван, столик, кресла. И непривычный беспорядок – какой-то свитер на кресле, бутылка и фужеры на столе. Интересно, кто это тут у меня хозяйничает?

Я оглянулась на покрытых чешуей, тревожно застывших спутников, так и связанных со мной металлическими щупальцами, и скомандовала:

– Дракоши, в пояса! Лапы убрать, замереть, магию экономить! – Полюбовалась быстрым выполнением команды и пояснила магистру: – Это моя квартира. Я в ванную, а вы устраивайтесь.

– Таресса, – встретил меня вопрос Славика, когда я, умывшись и переодевшись в любимый домашний спортивный костюм, вернулась в гостиную, – а в холодильнике все можно брать?

– Да, – твердо ответила я и кивнула в сторону ванной. – Кто еще хочет умыться? Чистые полотенца в шкафчике.

И отправилась в спальню. Если в квартире и правда кто-то постоянно живет, он может находиться только там. Свет я зажигала с некоторой опаской, отлично понимая, какую картину могу застать, и вздохнула с превеликим облегчением, когда обнаружила только беспорядок. Прошла по комнате, собирая вещи и припоминая, что некоторые из них мне знакомы и принадлежат вовсе не чужим людям. Я повеселела – значит, папа вовсе не сдал никому мою квартиру, как я предполагала, а иногда приезжает сюда сам, и это просто замечательно.

Сначала меня, конечно, насторожило, что отец почему-то не убрал на место вещи, обычно мой папа отличался аккуратностью. Но потом я предположила, что его внезапно сорвал с места звонок друга или возникло какое-то срочное дело, и я перестала заморачиваться такой ерундой. Забросила все в шкаф, решив, что сложу аккуратно позже, и принялась стелить постель. Сначала себе, решив, что свою спальню не уступлю никому, потом прихватила белье и направилась в гостиную. Диван можно было раздвинуть, и стоявшее в углу старое кресло тоже, при желании, превращалось в спальное место.

Магистра в гостиной не было, а Славик уже расставил на столе тарелки и аккуратно резал хлеб.

– И часто ты домой ходишь?

– Нет. Наш мир доступен с Альбета только два раза в год – осенью три недели, а весной два дня, – и то только сильным ходящим. Вторая жена моего мужа ушла сюда и погибла, упала на скалы. Нужно очень хорошо представлять себе место, куда идешь. А еще нельзя ходить в одном и том же мире, ходящий ходит не через порталы – через грани. Если сил хватает, прыгаешь в другой мир, отталкиваешься и возвращаешься в свой, но в новое место. Но пока не освоишь, один не ходи. Кстати, даже я не знаю, какой мир тут рядом, кроме ада. А там сплошные скалы и вулканы.

Теперь парнишка слушал очень внимательно, наше путешествие через миры явно впечатлило его выше крыши. Отвлек только свист чайника, и он торопливо убежал на кухню, чтобы вернуться с ним и маленькой баночкой в руке.

– А икру можно?

– Все можно, – засмеялась я, застилая диван. – Утром еще купим. Вот тебе постельное белье, вот подушка и одеяло, раздвинешь на ночь кресло. А я выпью стакан чая – и спать. Устала – просто жуть. Кстати, забыла тебя предупредить: прямо перед переходами ходящим есть нельзя, сильно тошнит потом. Лучше часа за два.

– Тебе дриада что-то сказала? – едва появившись на пороге комнаты, спросил Неджериз, и я сразу поняла, что этот вопрос волновал его все время, пока мы не отвязались от монстра.

– Велела оставить монстра в мире трав. – Я не верила, что злодей может найти и услышать меня в родном мире, поэтому говорила в открытую. – И дракошу тоже. Но дала для дракоши орех, чтобы он там не пропал.

– Какой орех?!

– Откуда я знаю? Там рассматривать было некогда, а когда мы уходили, я отдала его дракоше. Надеюсь, дриада не обманула, а то я ей за дракошу половину леса выдеру.

– А тебе ничего не послышалось? Мне кажется, они ничего такого не говорили, – засомневался Славка.

– Говорили, дракоша слышал, – появилась на миг из-под завязки на поясе желтоглазая голова, виновато глянула на меня и исчезла.

– Они умеют говорить так, что слышно только тем, кому эти слова предназначены, – кивнул успокоенно магистр и остро глянул на меня: – Тогда отчего же ты так волновалась?

– Первый раз с дриадами дело имею, – вздохнула я, – вдруг чего-то не поняла…

– Нет, считается, что они не обманывают. – Магистр ковырнул ложкой икру и заглянул внутрь баночки: – Какой интересный сосуд! Снаружи кажется намного больше, чем изнутри. Гномья работа?

– Не думаю, у нас их нет. Все, я спать. Неджериз, тебе я постелила тут на диване, а Славка себе кресло раздвинет, третьей комнаты у меня нет. Если одежда домашняя нужна – скажи, я принесу. В ванной можно брать чистые папины халаты. Спокойной ночи. На улицу лучше без меня не ходите, мало ли что.

– Иди отдыхай, – распорядился колдун, – никуда мы не пойдем.

И я пошла. Просто чувствовала, что еще немного – и свалюсь прямо на пол.

Разбудили меня мужские голоса. С минуту я возмущенно сопела, решая, отдать поясам спутников приказ «змея», причем добавить, что немая, или все-таки нужно экономить магическую энергию? Но потом посмотрела в окно, обнаружила, что там сереет пасмурное небо, и, накинув халат, прошла к компу. У меня внезапно возникла куча вопросов, которые не возникали в другом мире ни разу: какое сегодня число, какой день недели и, наконец, сколько времени?

Черт…. Я озадаченно смотрела на возникшие на экране цифры. Уже двадцать четвертое февраля! И время уже десять часов утра… Наверное, потому они и шумят, что хотят есть. И значит, зря я сердилась и мечтала немного полазить в Инете, придется сначала заботиться о гостях.

Однако в гостиной меня ждал сюрприз. Мои спутники были не одни. В кресле спиной ко мне сидел мужчина с очень знакомой короткой стрижкой чуть серебрившихся волос, а у окна стояла незнакомая женщина. Очень неприятная на вид, хотя я сразу не поняла, чем она мне так не понравилась. Но это чувство было так сильно, что я поверила ему, за последние дни было достаточно поводов, чтобы убедиться в своей интуиции ходящей. И потому сразу передумала бросаться к отцу и закрывать руками глаза, а замерла, вслушиваясь в разговор.

– Говорите, его дочка вам ключи дала? – Голос у женщины был низкий, с хрипотцой, и я запоздало сообразила, что именно его я приняла за голос Славки.

– Да, – искоса посмотрев на меня, спокойно сообщил магистр, и не думавший вылезать из-под одеяла.

Он только подушку подложил повыше под голову и полусидел в постели, с интересом разглядывая нежданных гостей. Зато Славка сидел на своем кресле уже полностью одетый, видимо, приготовился к любому повороту событий.

– А если я сейчас полицию вызову, – язвительно поинтересовалась незнакомка, добавив в мою душу неприязни, – и она попросит вас паспорта показать? Давайте-ка, мужики, без шума встали и ушли, пока я добрая. Не хочется ради выходного людей зря беспокоить.

– Танюша, – чуть заплетающимся голосом пробормотал отец, и у меня в груди все собралось в тяжелый комок, – поставь чаю, а? А мы поговорим… по-мужски.

– Не будешь ты с ними разговаривать! – прикрикнула она. – Тебе нужно умыться и спать лечь, вечером мы идем к тете Лере.

– Не пойдет он к тете Лере, – ледяным тоном внезапно безапелляционно сообщил магистр и махнул в сторону женщины рукой. – А вот ты сейчас выйдешь отсюда и пойдешь домой и никогда больше не вспомнишь ни этот дом, ни этого человека. Иди.

И она пошла, не забыв прихватить лежащую на тумбочке у вешалки сумочку и накинуть шубку. Отперла замок, положила у зеркала ключи и аккуратно захлопнула за собой дверь.

Я постояла еще несколько секунд, прислушиваясь, и повернулась к магистру.

– А опьянение снять?

– Может, лучше естественным путем пускай проспится?

– Нет, я столько не выдержу, – я уже стояла возле отца и бережно трогала ладошкой его ежик, – ты же понимаешь, у него за это время что-то случилось.

– Конечно, понимаю. – Колдун легко махнул рукой, но отец даже не шелохнулся. Так и сидел, неестественно выпрямившись и не делая попытки повернуться.

– Славка, – глянула я на солдата, внимательно наблюдавшего за всем происходящим, – организуй чайку! И посмотри, есть там что-нибудь в холодильнике или нужно сходить в супермаркет, тут рядом.

Парень торопливо выскользнул из комнаты, и я услышала, как он загремел чайником, потом хлопнул дверью ванной.

– Пап, и долго ты будешь изображать из себя соляную статую? Проснись уже!

– А если проснусь и тебя не будет? – хрипло спросил он и откашлялся. – Ты же говорила… только осенью?

– Тогда еще Таресса не знала ни о весеннем проходе, ни о своих возможностях, – веско пояснил Неджериз, вылезая из-под одеяла.

Я вежливо отвернулась, давая ему возможность одеться. Услышала ехидный смешок и сердито фыркнула в ответ – откуда мне знать, умеет он одеваться при помощи магии или нет?

– Томочка… – тихо сказал отец, – ты точно не галлюцинация?

– Нет, – неимоверно радуясь, что потрепанная за время переходов из мира в мир личина к утру окончательно с меня слетела, я обошла кресло, села на подлокотник, как в детстве, и заглянула в лицо отца.

Черт, да что же это такое! Когда успели появиться на его лице горькие морщинки возле рта и заложиться складки между бровями? И еще круги под глазами, неопрятная щетина, которой явно не одни сутки?

– Георгий Васильевич, а что это вы так себя запустили?

По имени-отчеству я называла отца только в те редкие минуты, когда сердилась на него, и он виновато спрятал глаза.

– Извини, столько всего навалилось…

– Из-за меня? – Интуиция просто кричала, что я права.

А еще она предупреждала, что про Габриэлу пока спрашивать не стоит, не стал бы он ходить по чьим-то тетям, если там все было в порядке.

– Таресса, – пришедший в гостиную солдатик мялся на пороге, – там яйца и котлеты… сырые. Что поджарить?

– Я сама завтрак приготовлю, – решительно поднялась я и приказала отцу: – А ты – быстро мыться, бриться и переодеваться!

– А вы не исчезнете, пока я моюсь? – Его привычная уверенность в себе возвращалась прямо на глазах.

– Не переживай, мы только ночью пришли, – успокоила я и уловила на его лице сожаление.

Ну вот, теперь будет корить себя за то, что где-то развлекался с этой решительной дамой, в то время как мы уже были в этом мире.

На кухне обнаружилось почти холостяцкое запустение – кучка немытой посуды, к которой прибавилась и та, что испачкали мы, окурки со следами помады в чайном блюдце и несколько пакетов с мусором в шкафчике под раковиной, из которых торчали горлышки коньячных бутылок.

Это хорошо, что я вчера так сюда и не дошла, вряд ли спала бы так спокойно. И очень славно, что у него хватает денег на коньяк, значит, все еще поправимо.

Первым делом я обшарила холодильник и полки с запасами круп, нашла несколько вариантов, как быстро накормить нашу компанию завтраком, и приставила Славку к загрузке посудомоечной машины. А потом отправила подавать на стол. У меня за это время поджарились котлеты и глазунья, отварилась в микроволновке заморозка, и теперь я раскладывала еду по тарелкам, посыпая найденной зеленью.

– А хлеба нет, – сообщил Славка, – может, мне сбегать?

– Без документов не советую, – сообщил от входа на кухню голос отца, – лучше я сам схожу.

Он уже стоял одетый и подтянутый и с каким-то восторгом следил за моими действиями.

– А деньги у тебя есть? – поинтересовалась я и вспомнила про свои заначки. – А то у меня тут что-то было, если тебе, конечно, еще не понадобилось.

Он нервно дернул щекой, и я поняла, что про заначки спрашивала зря.

– У меня есть камни и золото. – Неджериз подошел неслышно. – Где-нибудь это можно поменять на деньги?

– Сегодня воскресенье, – задумался отец, – но у меня был знакомый ювелир… А может, обойдемся? Я вчера взял аванс.

– Пока нужно купить только хлеба и булочек или печенья, а к обеду хорошего мяса или рыбы, – я перечисляла продукты и видела, как хмурится отец, – наверное, лучше продать камешек. Дед, а они у тебя заряженные? Кстати, вы хоть познакомились? Неджериз, это мой отец. Папа, это дед моего мужа, он маг.

– Какого мужа? – Глаза отца подозрительно блеснули, и он непроизвольно оглянулся на Славку.

– Его тут нет, он на Альбете остался, – поторопилась все объяснить я, не хватало мне еще потом с Дэсом разбираться. И так попадет за самовольный уход. – А вот этот парень – Славик, он тоже ходящий, и тоже из нашего мира. Сам осенью ушел и еще друга увел.

– Ладно, тогда я быстро куплю хлеба – и назад, – решил отец, но Неджериз вдруг шагнул за ним:

– Пойду погуляю.

– Тогда мусор прихватите, – вспомнила я и бесстрашно объявила возмущенно сверкнувшему на меня глазами колдуну: – И не нужно так смотреть, у меня служанок нет.

– Славик, – поинтересовалась я осторожно, когда мужчины ушли, – а где твои родные? Может, ты хочешь им позвонить?

– Я детдомовский, – посопев, сообщил Славик, – и звонить никому не буду. Мы же теперь, наверное, дезертиры. Мы с Аликом уже про это говорили, хотим найти место и жить… там.

– Ну, тебя в ковен сразу возьмут, – объяснила я. – Скажи Дэсу, он глава ковена. У нас хорошая оплата, а если живешь на Риайне – там, где тебе Балисмус про миры рассказывал, – то и продукты, и жилье бесплатное. И Алику там будет работа, на острове есть небольшой гарнизон охраны. Но родителей, если есть, лучше все же предупредить, чтоб не переживали. Вот мой папа точно знал, что я жива, – я приходила через две недели, а, похоже, все равно очень беспокоился.

– Если бы он видел, что мы делали ночью, еще не так бы забеспокоился, – захихикал Славка, и я не удержалась, засмеялась вслед за ним.

На щелканье ключа в двери я сначала внимания не обратила – решила, что вернулся отец, но, заслышав чужие голоса, сделала парню знак молчать и пошла смотреть, кого это снова принесло.

– Танюша, – позвал женский голос, – я клиента привела.

– И что Танюша делает клиентам? – начиная понимать, что не зря меня так тянуло сюда, едко осведомилась я.

– Она риэлтор, – спесиво поджала губы пришедшая, – вот собиралась покупателю квартиру показать.

Крупный мужчина в добротной куртке подозрительно смотрел то на нее, то на меня. Нужно было как-то убедить его и по возможности протянуть время до возвращения отца. Я молча прошла к ящику, где держала копии документов на квартиру, и достала из-под кучи квитанций папку.

– Это копии. Моего паспорта, документов на квартиру и всего прочего. Если нужно будет, схожу в банк и заберу оригиналы, дома я их не держу. И квартиру продавать не собиралась и не собираюсь, прекратите обманывать покупателей.

– Это ты обманщица! – взвыла тетка, рассмотрев меня, и выхватила мобильник. – Сейчас узнаем, кто ты такая и почему выдаешь себя за покойную дочку профессора!

Я уже рот открыла, чтобы сказать «фас», но тут в комнату ворвался колдун.

– Всем стоять, не двигаться! Гражданка, вы арестованы по подозрению в махинациях с частной собственностью!

– Тьфу, – зло сплюнул покупатель, – а казалось, такая солидная фирма! Вот моя визитка, если нужно будет, вызывайте.

И ринулся прочь, едва не сбив с ног входящего отца.

– Что тут случилось? – непонимающе переводил он взгляд с меня на женщину. – Калерия Станиславовна! Что вы тут делаете? Ведь вы же сегодня именинница и должны быть на даче?

– Гражданка, назовите свою фамилию, имя, отчество. И запомните, за дачу ложных показаний вы несете уголовную ответственность, – строго отчеканил Неджериз, и я невольно разинула рот, остолбенело уставившись на магистра.

Черт! Это ни в какие ворота не лезет! Откуда у него такие познания в Уголовном кодексе моей страны?

– Да ничего я не знаю и никакого закона не нарушала! – вскинулась вдруг дама и ринулась прочь. – И доказать вам нечем! Покупателя нет, денег нет, документов нет. Так что можете меня задержать, но без своего адвоката я не скажу ни слова.

– Скажешь, – саркастически хмыкнул колдун и посолил ей спину. – А теперь – стоять. Вернись в квартиру и закрой дверь.

– Давайте позавтракаем, – посмотрев на растерявшегося отца, предложила я, – а то все стынет. Вы что принесли?

– Все в сумках, – кивнул Неджериз и мстительно уставился на тетю Леру. – А ты иди на кухню и начинай чистить. Все, что найдешь грязное. И хорошо мой, как к приезду самого важного гостя.

– Дедушка твоего мужа то ли жулик, то ли фокусник, – громко предупредил отец, проходя в гостиную. – Нам продукты на рынке некоторые продавцы бесплатно давали. А мне он не разрешил с ними расплатиться.

– Таресса, это те продавцы жулики, – предупреждающе глянул магистр.

– Да знаю, – доставая прямо на столик пакеты и свертки, отмахнулась я. – Папа, ты не переживай, Неджериз ментал. Один из сильнейших на всей связке наших миров. Он отлично чувствует, кто из продавцов самый большой жулик. И просто их немного потряс. А вот откуда он так хорошо знаком с милицейским жаргоном, это для меня загадка.

– А ты думаешь, только Балисмус тут жил? – развеселился магистр. – Я тоже как-то раз застрял, на целых два года. Ты же знаешь, что отсюда без ходящего или без вызова не уйти, ни один артефакт не тянет. Вот и нашел работу… по способностям. Здесь в те годы экстрасенсом можно было заработать только билет на Крайний Север.

– Понятно, а как ты этих теток раскусил?

– Я ведь отрезвляющее на него сразу бросил, – покосившись на отца, признался колдун и стащил прямо из-под ножа кусок окорока. – И своим глазам не поверил, когда понял, что оно не действует. А тут ты пришла… И тогда я бросил заклятье от ядов, универсальное. Вот после этого твой отец и протрезвел.

– Гадины, – обозлилась я, сразу раскусив подлый замысел. – Значит, они бы растолкали его спящего, подсунули документы на подпись, а вечером увезли на дачу… гархи немытые! Недж, надеюсь, ты не оставишь все это просто так? Вряд ли мой отец первый, кто попался этим любезным дамочкам!

– Черт, – отец стиснул зубы и замотал головой от боли, – она же мне в любви клялась, ребенка хотела… Томочка, ну ведь не совсем же я дурак? И как после такого верить людям?

– Пап, а давай ты сейчас поешь и успокоишься! Меня не зря сюда тянуло, ходящие издали все чувствуют. Тем более что с ними мы уже разобрались.

– Да я уже спокоен. – Усилием воли отец взял себя в руки, но не выдержал и напоследок скрипнул зубами: – Так вот почему у нее каждый день праздники – то клиент угостил, то у бабушки поминки…

– Славик, бери ветчину, очень вкусная, – подсунула я парню несколько ломтей на тарелочку и оглянулась на магистра. – Неджериз, я вот как теперь думаю – а чего нам тут сидеть, раз все так повернулось? Давайте мы сейчас хорошенько подзаправимся и к обеду двинемся назад. У тебя кристаллы есть? Нужно дракош подзарядить, чтобы до мира трав дотянуть и в ад не заглядывать. Не хочется мне туда что-то.

– Ты думаешь, дракоша с монстром уже разделался? – задумчиво протянул он.

– Навряд ли, – передернул плечами солдатик, – там же вон какая громадина! И еще куски назад ползут.

– Не порти мне аппетит, – рассердилась я, в душе благодаря спутников за находчивость. Едва услышав про монстров, отец сразу насторожился и перестал вздыхать со скорбным видом.

– Сначала разберемся с тетей, – поев, сообщил колдун и позвал преступницу в комнату.

Посмотрел на ее потерявшие лоск руки, едко ухмыльнулся и подробно рассказал, что именно она должна сделать. Как написать признательные заявления, кому послать по почте с уведомлением, кому отнести в приемную, кому пойти сделать устное заявление. Я слушала, открыв рот. Магистр не забыл ни журналистов, ни прокурора. Потом велел ей напрочь забыть и про эту квартиру, и про то, что она тут сегодня была, и приказал сказать всем, кто в курсе этого дела, несколько загадочных слов. После чего их тоже следовало забыть.

Круто. Может, оставить его в этом мире на годик, с условием, что он выловит всех злодеев?

– И не мечтай, – фыркнул колдун, когда подчиненная отправилась сдаваться, вежливо прикрыв за собой дверь, – мне эта грязь еще в тот раз надоела. Знаешь, сколько было желающих убить капитана Нежданова? Чуть не каждый месяц покушения устраивали. Я свою норму поимки преступников по вашему миру перевыполнил на триста процентов. Расскажи лучше, с чего это ты вчера начала таскать монстра по мирам?

– Понимаешь, до меня наконец дошло, что не сфера ему нужна, – удобнее устроившись в кресле и пододвинув к себе тарелку с урюком, задумчиво сообщила я. – И даже не я сама. Ему нужно, чтобы никто не принес сферу в его убежище. Возможно, я ошибаюсь, но именно она как-то связана с условием. Понимаю только, что монстр делает все, чтобы она никогда туда не попала. А Джаф с Ленди делают все, чтобы вышло наоборот. Причем они не имеют права никому намекнуть словами и подталкивают меня своими действиями. А злодей постоянно следит и пытается помешать. Но едва я это поняла, возник вопрос: где именно он сидит? Откуда он следит за ближайшими мирами? Ведь на то, чтобы мне помешать, нужны время и энергия, так? И не из каждого мира он может быстро эту энергию перебросить. Значит, мне нужно было посмотреть, где он будет восстанавливаться быстрее всего!

– Мне сначала казалось, что он сидит в мире блуждающих рек, – кивнул магистр, – но если твои рассуждения верны, там ему делать нечего.

– Давай сразу отбросим миры, где мало магии, – предложила я уже давно продуманную схему. – Раз из него тянет энергию какое-то проклятие, да еще он мотается по мирам – там ему делать нечего. Значит, в белом мире и в покинутом – точно нет. На Альбете он мог бы устроиться, если сумел шестьдесят лет назад задавить ковен – сам помнишь, в дверь свободно входят только белые маги. Вот мир блуждающих рек у меня вызывал сомнения, пока я не сообразила, что это слишком просто – положить ключ и дверь в одном мире. Давно уже все желающие нашли бы этот вход, а они попадают, как я поняла, чисто случайно. Или ключ сам ведет, или интуиция подсказывает.

– А тебе ничего не подсказала? – живо заинтересовался колдун.

– Как ты помнишь, я его даже в руки не взяла, хотя он мне сразу не понравился – вызывал смутное чувство опасности.

– Гархи, я тупица! – расстроенно хлопнул себя по лбу Неджериз. – Ведь сообразил же, что вас на него специально вывели, но решил, что они вели к Дэсу! Потому ему и дарил! А нужно было дарить тебе!

– Спасибо, что предупредил, – язвительно порадовалась я, – теперь я у тебя ни одного подарка не возьму.

– Ну не обижайся… Все равно ведь сама ввязалась. Итак, что у нас осталось после твоей отбраковки? Гархи немытые! Не может быть!

– Еще как может, – ехидно захихикала я. – Смотри сам: магии много, населения мало и оно запугано, а темных колдунов навалом. И ни один белый маг не полезет в проклятый мир ни добровольно, ни по принуждению.

– Проклятый мир – это тот, где мужик сгорел? – вспомнил Славик, с горящими глазами следящий за нашим разговором.

– Да не мужик это был, – вздохнула я, – а ловушка темного магистра, который сам уже давно погиб. И туда ему, гаду, и дорога. И вот вам подтверждение: горело, как под напалмом, даже крыша на хижине задымилась, на монстре кожа полопалась, а он махал лапами, как ни в чем не бывало. Еще и хохотал. Значит, черпал и силу, и магию напрямик, не через грани. А как только мы ушли в мир скал, сразу стал слабее, чем дракоша.

– Томочка, – ласково перебил меня папа, – а ты уверена, что тебе нужно туда возвращаться?

– Пап… – вздохнула я, – я понимаю, что ты волнуешься, и надеюсь, ты шутишь. Он убийца и монстр – тот, кто бросил мне вызов. Именно мне, потому что сфера до меня не подчинилась никому за много лет. Неважно почему, хотя у меня есть кое-какие догадки, важно, что этого уже не изменить. И еще у меня там любимый муж, друзья, ученица и наставница, названый брат и куча народа, которые искренне горевали, когда решили, что я погибла. И я хочу жить с ними, хотя они вовсе не ангелы. Но жить хочу спокойно, а для этого мне нужно его победить, иначе он никогда не успокоится. Трудно было не понять, что он безумный, мы все это вчера видели, когда он послал на нас своего духа. Ведь дух – это его копия или даже часть, если я правильно понимаю.

– Ты правильно понимаешь, – серьезно кивнул Неджериз, – и пути назад действительно нет. Если дракоша добил духа в мире трав, действовать нужно немедленно, пока он не вырастил нового духа.

Глава 21

Под крышей дома моего

– Тогда я иду с тобой, – сказал папа так безапелляционно, что ни у кого не возникло даже малейшего желания ему перечить.

– Тебе нужно будет уладить дела? – спросила я осторожно, точно помня, что папино время всегда было расписано по часам.

Спрашивать про Габриэлу я не решилась. Поскольку ее тут нет, и отец сам ничего не говорит, значит, что-то случилось. И не вчера, раз он уже дошел в общении с риэлторшей до планов насчет детей. Ну а что именно стряслось, он скажет и сам, когда сможет, давить и делать ему больно я не собираюсь. Все равно мои советы ничего не изменят.

– Сделаю пару звонков, – поморщившись, отмахнулся он. – Что нужно взять с собой?

– Только самые любимые вещи, – откровенно сказал Неджериз, – до мира трав далеко, а в ад действительно не стоит заходить.

– И выдай мне несколько старых вилок, скальпелей и прочего стального лома – килограмма два, – попросила я. – Буду делать защиту. Дед, нужно сделать так, чтобы отец понимал, что там говорят. И еще тебе придется раскошелиться на пару накопителей. Сам понимаешь, они тоже тянут.

– Разве я спорю? – Неджериз пожал плечами и начал копаться в висевших на поясе кошельках. – Вот для отца амулет понимания, позже вольем знание с кристалла. Накопители дракоше прямо сейчас давать?

– Нет, после того, как поглотят металл.

– Тогда дай мне пока бумагу и карандаш, я попробую нарисовать карту проклятого мира, – потребовал магистр, и я немедленно выдала ему все требуемое. Посмотреть на мир его глазами было мне очень интересно.

– Вот, – принес отец из кухни ящик со столовыми приборами и поставил на столик. – Хватит?

– Можно еще, – прикинула я количество вилок и отметила, что среди них появилось несколько незнакомых. – У тебя там в ящичке с инструментами ничего нет? Давай, все равно здесь не пригодится. Еще надень вот это – будешь понимать в чужих мирах все языки. И реши вопрос, кому оставить квартиру примерно до двадцатого, потом я что-нибудь придумаю.

Я специально говорила про квартиру таким твердым голосом, чтобы он считал, будто я уверена в своей победе. И я действительно очень хотела быть в ней уверенной… вот только иногда по спине скользил влажный холодок ужаса.

– Сейчас принесу. А можно узнать, зачем тебе это?

– Я объясню, только ты сядь и не пугайся, – мирно предупредила я. Славка тихо хихикнул:

– А почему вы нам так все подробно не объясняли?

– Вы молодые, и психика у вас более гибкая. А папа человек старой закалки и может даже получить стресс.

– Спасибо, дочка, за заботу, – прищурился насмешливо отец, и таким ехидным он мне нравился гораздо больше, чем растерянным. – Так что за секрет?

– Мы носим защитные пояса, и тебе я намерена сделать такой же. Но дело в том, что он металлический… и живой.

– А ты у них и за кузнеца?!

Неджериз со Славкой дружно засмеялись, и я снова подивилась, как быстро солдатик освоился со своим даром. Уже не боится ничего и ведет себя так, будто всегда ходил в живом поясе.

– Нет, кузнец тут ни при чем. Я его нарисовала, а Балисмус впустил духа, и постепенно он вырос… – Написать, что ли, плакат и давать прочесть всем интересующимся процессом получения дракош?

– Ну и где он?

– Дракоши, идите все ко мне в ящик! – скомандовала я, и на столик скользнули три стальные змейки.

– Черт! – сказал папа, оглядываясь в поисках оружия.

– Они добрые, и я их люблю, – предупредила я. – И все они – один дракоша. Давайте сливайтесь!

Дракоши привычно оплыли, слиплись в один ком, и вдруг оттуда выглянул один желтый глаз и спросил:

– В какую форму превращаться?

– В истинную, пусть папа посмотрит, как красиво я умею рисовать.

– Хм, – откашлялся папа, рассмотрев истинную форму дракоши, куда входили и полупрозрачные крылышки, которых я точно не рисовала. – Действительно красиво. И что он умеет делать?

– Все, – гордо ответила я и погладила дракошу по пузику. – Малыш, ты понял, что мой папа очень нужный?

– Дракоша понял.

– Тогда съешь кучку вилок и ножей – папе тоже нужен пояс. Потом Неджериз даст кристалл.

– Два, – поправил дракоша, прекрасно все уяснивший для себя из наших разговоров.

– Вот кто самый большой жулик в нашей компании, – на миг оторвался от рисования магистр. – Сидит тихонько и подслушивает все разговоры.

– Но никому не рассказывает, – гордо заметила я, – потому что понимает – это тайна.

– Да уж, – усмехнулся магистр и подвинул мне рисунок. – Смотри.

– Смотрю. Вот это Саргаш? А тут побережье… Вот в этих городах я была. А тут стоит хижина, где жил человек с топором. – Я тяжело вздохнула, вспомнив о судьбе несчастного. – А это западные равнины; это бухта, где стоит Тшишитца, дальше заброшенный форт и маленькие поселки. А что вот тут на севере?

– Там только неудобья, – хмуро сообщил Неджериз, – люди там не живут. А тут бывшая столица, вот здесь руины императорского дворца.

– Нет… – Я задумчиво смотрела на карту, прикидывая, где бы сама спрятала целый город, и не находила для этого места. – Это все не то. Хотя… Неджериз! А тебе не кажется, что мы упустили важную деталь? Вот почему мы ищем чужих людей? Ты же сам сказал: он увел их из покинутого мира тысячу лет назад!

– Ну да, – кивнул магистр, – даже больше… Гархи немытые! Ты хочешь сказать…

– Ты сам уже сказал, – подтвердила я. – За тысячу лет любой чужой народ станет своим в новом мире, и его город станет древним городом.

– Старая столица, – побледнел колдун. – Хайана – город надежд… Сто темных проклятий на мою глупую голову!

– Не нужно! – испугалась я. – Лучше живи. Дэс собирался принять тебя в ковен.

– А крыша информатория не рухнет на нас в знак протеста?

– Шутник, – фыркнула я. – Лучше рассказывай, что там со столицей.

– Все совпадает, не волнуйся. Там ходила легенда, что в горах жило племя, очень способное и умелое, но однажды произошло землетрясение или нечто подобное, и они сошли в долину. Очень быстро построили город и дворец, избрали правителя и начали захватывать окрестные земли. Постепенно разрослось государство, через сто лет к нему присоединились все местные мелкие княжества – кто добром, кто силой.

– Дед, – остановила я увлеченного своим открытием магистра, – тут вроде все логично, но по времени у меня картинка совершенно не складывается. Духа выбросили в пустой мир очень давно, больше тысячи лет назад, и он явно связан со злодеем клятвой. А Леорбиус и маги великой семерки ушли больше ста лет назад. Не могли же они выбросить его в прошлое? Или могли? И почему император позволил разрушить колдунам свою столицу и дворец? Почему вдруг помог черным совершить переворот, ведь раньше спокойно жил рядом с белыми магами?

– Это как раз очень просто, – расстроенно вздохнул магистр. – Я всегда гадал, кто же те неизвестные четверо? Сильных белых магов обычно все помнят по именам, а тут упорно называют имена только троих.

– Они уходили не вместе? – ахнула я, уловив смысл его догадки. – Но ведь тогда… Неджериз! Ты понимаешь, что это меняет смысл всего происшедшего?

– А вы понимаете, что там сейчас весь ковен сидит на шарах и не ест, не спит? – сердито прорычал знакомый голос, и я резко обернулась:

– Ярик! А тебя каким ветром сюда принесло?

– Рыжим, – язвительно буркнул оборотень. – Будешь должна еще клочок шерсти! Почему ты не послала весточку, что вы живы?

– А как? Сферу я тут светить не собираюсь, а дракоша в мире трав. И не сопи так укоризненно, шерсти у меня с собой тоже нет. Ну не думала я, что так получится!

– А что дракоша делает в мире трав? – озадачился Ярик, шлепаясь на пол у моих ног и протягивая руку за ветчиной.

– Добивает монстра, – коротко сообщила я. Пояснять оборотню, на кого был похож монстр, почему-то не хотелось.

– Дракоша не добил монстра, – хлопнул глазками малый Д-А, разом забросивший в себя все вилки и пожертвованные отцом плоскогубцы и теперь переваривающий их с важным видом. – Монстра съела трава.

– Так что же ты молчишь! – возмутился магистр. – И давно это произошло?

– Недавно.

– Нужно торопиться! – Теперь, когда магистр сообразил, где находится дверь, которую отпирает артефактный ключ, его просто снедало нетерпение.

– Малый дракоша железо не доел, – с укоризной сообщил мой питомец. Помолчал и добавил: – И кристаллы.

– Правильно, умничка, – погладила я дракошино пузико, – тем более что его я все равно не могу пока с собой взять. Хотя вполне понимаю стремление магистра стать юнцом, хоть и побитым. Но какая от этого польза делу?

– Таресса, – зарычал Неджериз, – не язви! Тебе не идет!

– Ну да, я же не темный магистр, – не сдавалась я, – а белая эргесса. Но и ты не забывай, что мне нужен не балласт, а помощник. Я в таком случае лучше Дэса возьму.

– Даже мысли об этом оставь, – сверлил меня взглядом колдун, – у него и половины моих заклинаний не наберется. И жезлы на меня настроены, самые мощные.

– А вот это стратегическая ошибка! – обрадованно сообщила я ему. – Дракоша, скажи, как тебе показались заклинания с жезлов?

– Вкусно, – смущенно признался малыш. Помолчал и добавил: – Как мясо с перчиком.

– Он что, мясо ест? – не выдержал папа.

– Нет, это его недавно готовить научили. И болтать, как Осока.

Дракоша виновато лупнул глазками и молча протянул колдуну лапу.

– Значит, они поглощают любую магию, – заинтересованно протянул магистр и вложил в лапу пару кристаллов довольно приличных размеров.

– Не совсем, только природные заклинания. Ментальные берет лишь частично и очень немного, – пояснила я и повернулась к Ярику: – Ты пойдешь с нами или своими путями? Кстати, а с моим папой ты еще не познакомился?

– Сижу и жду, пока познакомишь, – попенял он и представился: – Ярогдир. А иду я с вами – вас на минуту отпустить нельзя.

– Георгий Васильевич, – сказал папа, подозрительно рассматривая оборотня.

– Что? – вытаращился тот. – Нет, это я не выговорю, лучше буду просто звать – папа. Ты же отец моей хозяйки.

– Ярик, не дурачься, – одернула я мохнатого и в знак того, что это несерьезно, погладила по голове. – Я понимаю, что ты переволновался.

– Я тебя просил не гладить меня по шерсти? – оскалился он.

– Извини, все время забываю, рука сама тянется. Тебе пояс нужен? Нет? Дракоша, тогда спроси, что делает большой, и делись на четыре части. Папа, ты все собрал и все решил? Через пять минут уходим. Черт, опять я наелась на дорожку…

Отец торопливо ушел в спальню, Славка подхватил остатки еды и побежал пристраивать их в холодильник, а Неджериз ушел в прихожую. Решил поставить щит – сообразила я и огляделась. Что бы такое взять на память?

И только сейчас сообразила, что до сих пор хожу в спортивном костюме, который натянула наспех, пока колдун выставлял злоумышленницу.

Черт, а ведь у меня там где-то припрятаны отличные джинсы, вспомнила я и бросилась в спальню к шкафу. Уже забегая, запоздало подумала, что зря не постучала, отец вполне мог переодеваться. Но услышала его голос, холодно бросавший в мобильник официальные прощальные фразы, и успокоилась.

Он стоял у окна, спиной к двери. Полуобернулся, услышав шум, поймал взглядом мое немое объяснение и кивнул.

– Твоя одежда в правой стороне шкафа, – сказал через несколько секунд, прервав разговор сообщением, что его ждет машина. – Извини, я подвинул.

– Да не беда, – отмахнулась я, отыскивая нужные вещи. – Ты собрался? Накинь легкую куртку, там тоже зима, хотя не везде.

На память я взяла маленькую шкатулку, где хранила любимые безделушки, и папку с фотографиями. Сунула их в пакет, заторопилась к выходу.

– Томочка, – вдруг заявил отец, пряча глаза, – а может… мне не ехать? Я сейчас посмотрел, как ты ими командуешь, магами… Ну чем я смогу там помочь? Давай я лучше останусь. Теперь, когда я убедился, что у тебя много сильных друзей, мне будет легче ждать.

– Зато мне тяжелей. Ты не представляешь, как у меня начинала болеть душа, когда я вспоминала о тебе. Поэтому не тяни время, одевайся и бери только самое дорогое для тебя, у нас там все есть.

За последние месяцы я очень четко усвоила простое правило: тем, кого любишь, нужно говорить об этом, а не ждать, пока они додумаются до какого-нибудь бреда. Если, разумеется, ты уверен в их ответных чувствах.

– Ты стала очень решительной.

– А разве не ты во мне это воспитывал? Вот оно и созрело. Поторопись, мы ждем.

И помчалась в ванную переодеваться, попутно всячески коря себя за такое ультимативное обращение с отцом. Но отлично понимая – на более деликатное сейчас нет ни секунды времени. Да и обстановка совершенно неподходящая.

– Дракоша, ну как дела? – спросила я, ворвавшись в гостиную, и первым делом отыскала глазами отца.

Ну слава Богу похоже, перестал колебаться. И куртку надел, и свою походную сумку на плечо закинул.

– Дракоша малый разделился, – скользнул мне на талию стальной пояс и выставил над плечом желтоглазую голову. – Дракоша большой сидит на дереве.

– Черт, а откуда там дерево? – всучив Ярику пакет, потрясенно воскликнула я. – Там же только трава была?

– Выросло из ореха, – четко доложил питомец.

– Пусть найдет в кроне орех, и в тот момент, когда будем уходить, сорвет, – посоветовал магистр. – Его можно сажать много раз.

– Слышал, дракоша? – раздумывая о том, как мы станем удирать от травы, приказала я и вдруг поняла, что элементарно туплю. – Скажи большому, пусть быстро раздувается, мы поедем внутри. Не нравится мне эта трава. Неджериз, а как, по-твоему, сфера сюда придет? Думаю, теперь можно уже не шифроваться, все равно куски монстра есть во всех мирах.

– Откуда я знаю? – изумился колдун, и впервые я поверила в его удивление. – Пробуй. Но если будет неустойчивой, отпускай. Лучше призовешь из мира трав.

Я призвала сферу и в первый момент сильно сомневалась, что она достанет до этого нищего магией мира, настолько неверным и далеким был отзыв. Но с каждой секундой становился все увереннее, все четче, и в тот момент, когда в моей руке привычно запульсировала рамка экрана, я уже знала, что все получилось.

Мгновенно нашла мир трав, высокое сучковатое дерево, на вершине которого, как зацепившийся аэростат, поблескивал на солнце стальной шар с драконьей головой.

– Привет, дракоша! – распахивая дверь в слабо освещенную пустоту внутри монстра, сказала я. – Руку сделай.

Неджериз крепко подхватил отца под локоть и перетащил через порог, хватаясь за высунувшуюся из стенки лапу. Следом оборотень ловко впихнул солдатика и шагнул сам. И едва вцепился в лапу дракоши, протянул свободную руку и дернул меня внутрь.

– Дракоша, орех! – скомандовала я и оглянулась на парнишку. – Славик, держись крепко за лапу и вспоминай то место в мире скал – ты поведешь, я помогу.

Конечно, я лукавила: утянуть кучу народу и дракошу, даже учитывая его помощь, новичку не под силу. Но пусть хоть помогает, а не тянет назад.

– Приготовился? Пошли!

Камни скал гулко ударили по стальной оболочке дракоши, он покачнулся и мгновенно вырастил лапы.

– Уходим в белый мир, – прислушавшись к себе и почувствовав отклики сразу трех миров, снова скомандовала я, и Славка напрягся, как будто собирался прыгать ногами.

Но ничего говорить я не стала, просто крепче сжала дракошину лапу и потянула наш саркофаг через грани.

Все-таки он был мне привычнее других, этот белый мир, и переход получился почти мгновенным.

– С прибытием, – объявила я, чувствуя вокруг дракоши холод и неуют этого мира. – Отсюда уходим через дверь. Дракоша, ты поделишься или змеей?

– Змеей, – сразу ответил монстр, и я не стала спорить. Пусть делает как хочет.

Призвала сферу и распахнула дверь в свою башню.

Неджериз снова выскочил первым, схватился за перила лестницы, и через несколько секунд все мы стояли в гостиной, вдыхая божественный аромат Дишиных пирогов.

Но блаженствовала я недолго. Нужно было забрать дракошу, а впускать его в дом, пока он не отчистится от следов битвы, не хотелось. Вот и выскочила на крыльцо, сделала несколько шагов по дорожке, призвала сферу. И, едва рассмотрев превратившегося в огромного питона дракошу, подвела дверь к самому его носу и распахнула все заслоны. Он метнулся в родной мир со скоростью экспресса, сверкнув по пути желтыми фарами глаз. Но почти войдя, вдруг ощетинился, развернулся, сверкнул стальными зубами и ринулся прямо на меня.

Я оторопела от неожиданности. Не успела даже ахнуть, как оказалась внутри монстра.

Сферу я, разумеется, отпустила еще в первый миг и теперь тряслась, крепко зажатая тесными стенками куда-то несущегося монстра. Совершенно не понимая, как такое вообще возможно, чтобы мой дракоша – и напал на меня. Только спустя некоторое время до меня дошло, что можно попробовать прояснить ситуацию. Как бы ни повернулись события, хуже уже не будет.

– Дракоша, что произошло? – как можно спокойнее спросила я, начиная понимать, что дышу свободно и вообще лежу с относительным комфортом.

– Вылез, – озабоченно сказал меньший Д-А, появляясь напротив моего лица.

– Кто?

– Монстр.

– Откуда?

– Из снега.

– А сейчас он где?

– Дракоша его ломает.

– А маги там есть?

– Бегут.

И скоро прибегут, сообразила я. А как только прибегут, начнут швырять заклинаниями. И вполне могут, не разобравшись, швырять не в монстра, а в нас с Дракошей. Вернее, в дракошу со мной в пузике.

Ой, мамочки! Нужно их предупредить!

– Дракоша большой, быстро повторяй за мной вслух, так, чтобы все слышали, но не оглохли, – закричала я отчаянно. – Всем сохранять спокойствие! Бейте не дракошу, а напавшего духа! Таресса жива и невредима!

Голос дракоши доносился снаружи гулко и невнятно, как объявления железнодорожного диктора, но никогда еще вокзальные сообщения не приносили моей душе столько счастья.

– Дракоша, – пощелкала я по чешуе пояс, – ты мне рассказывай, что там происходит!

– Все ломают духа! – сообщил дракоша азартно. – И дед ломает, и Дэс, и Сегордс, и Вандерс!

– А папа?

– Папа стоит на крыльце, – сообщил дракоша, – его Ярик держит.

– Ладно, дракоша, скажи папе, чтоб не переживал, я скоро приду, – вздохнула я, отлично понимая: пока мой питомец так скачет, нечего и думать о том, чтобы открыть сферу.

– Папа, не переживай, – загрохотало снаружи, – Таресса скоро придет!

А маленький прислушался и сочувственно выдал:

– Дэс сказал, что привяжет Тарессу на цепь.

– Можешь сказать ему, что в таком случае я найду куда пойти, чтобы он не достал, – обиделась я. – И не вздумай никому открывать выход или меня показывать. Не терплю, когда мною пытаются распоряжаться, как вещью.

– Таресса сказала, что уйдет туда, где Дэс ее не достанет, – громогласно сказал голос снаружи, и монстр перестал трястись.

– Маги его сломали! – обрадованно сообщил дракоша. – А Дэс пошел в информаторий.

– Покажи мне его на маленьком экране, – сразу почувствовав угрызения совести, попросила я и увидела, словно с высоты трех метров, как муж стремительно мчится по сыроватым еще дорожкам к храму.

И что мне сейчас сделать, задумалась я, глядя на его оскорбленную прямую осанку. Побежать следом? Начинать оправдываться? Объяснять, почему все произошло так, а не иначе? А почему я должна объяснять, а не он? Ведь разве не он бросил меня первым, ринувшись в дверь следом за Терезисом? Или не стоит наматывать обиду в клубки, а распутать, пока она только маленький узелок? Черт, какая все-таки это трудная штука – семейная жизнь!

Но в любом случае глупо тут сидеть, как упрямая девчонка. Там у меня папа, и Славка, и магистр, и Ярик…

– Сделай мне дырку, – вздохнув, попросила я дракошу, – и начинай делиться на двадцать штук.

На крыльце еще стояли отец с Яриком, а Неджериз с Вандерсом выжигали жезлами мелкие клочки монстра, разбросанные по всей площадке.

Я молча прошла мимо магов и поднялась на крыльцо.

– Пап, ну и чего ты тут стоишь? – укоризненно спросила побледневшего отца, подхватила под руку и повела в дом. – Я же говорила – не переживай, я жива.

– Это не ты говорила, – тяжело вздохнул он, – а та змея.

– Это Таресса говорила! – вылез из-за воротника дракошка. – А большой дракоша только повторял.

– Магесса! – ринулась мне навстречу верная Диша, и я, оставив отца, подошла обнять кухарку. – Страсть-то какая была! Как дракоша эту черепаху трепал!

– Надеюсь, ты не подумала, что дракоша мог меня проглотить? – чуть сварливо поинтересовалась я.

– Да как можно! Мы с ним, когда вас нет, о чем только не переговорили! Да он за вас жизнь отдаст! – возмутилась женщина, а дракоша довольно прижмурился.

– Вот, ты одна его понимаешь так же, как я, – стараясь подавить тревогу за мужа, сообщила я кухарке. – Кстати, познакомься: это мой папа, он будет у нас жить.

– Вот радость-то! – расцвела она. – Это же такое счастье, родной отец! Меня Дишей зовите, почтенный зейр, а как ваше имя?

– Георгий, – поторопилась я представить отца, – зейр Георгий. Нужно будет ему спальню на третьем этаже приготовить, но это позже. Я чувствую, пирогами пахнет?

– Ну да, – лукаво усмехнулась она, – эрг прибегал предупредить, что вы пропали, а я все равно пироги испекла. Говорю, раз мне эргесса сказала, что вернется, значит, нужны пироги. А вот дерево я не укараулила. Украл кто-то и следов не оставил.

– Черт, Диша! – вспомнила я, падая в кресло. – Это я сама дриаду к родственникам отправила. Но предупреждать мне некогда было, ты уж прости.

– Я хорошо понимаю, что у вас дела важные, – расставляя на столике тарелки, веско сказала она, – мы же вместе не первый день. И когда мне Викторис пироги печь запретил, и когда жена Кефира сливки не давала… Потому я никогда не подумаю, что вы нарочно не предупредили.

– Спасибо, Диша, – кивнула я благодарно, начиная подозревать, что кухарку кто-то обидел, – у нас действительно была на счету каждая секунда. Ты же знаешь, если есть время, я всегда предупреждаю и заглядываю хоть ненадолго. И помни, я тебя никогда не оставлю. Я ведь уже говорила: забудь, что ты служанка. Хочешь, запишу тебя своей родственницей?

– Спасибо, в вас я и так уверена, – отмахнулась она.

– Неужели Дэс что-то высказал? – засомневалась я. – Диша, ну эрг, конечно, чересчур меня опекает, но он знает, как я тебя ценю.

Однако Диша больше ничего говорить не стала, убежала за чайником, а потом мы занялись пирогами и разговор иссяк сам собой. Но тяжелый след на душе оставил, и взгляды отца, которые он бросал украдкой, подтверждали, что папа все заметил.

– Ты мне покажешь дом? – мягко спросил он, когда Ярик со Славкой, сжевав по несколько кусков пирога, сбежали погулять.

– Обойди сам первый этаж, – предложила я, – и приходи на второй, я пока умоюсь.

На самом деле я собиралась не столько умываться, сколько шпионить за собственным мужем. Тот факт, что я уже больше чем полчаса дома, а он еще не прибежал, был немыслимым событием. И означал одно из двух: или Дэс на самом деле расстроился, или кто-то его так настроил. Не хотелось думать на одного очень хорошо знакомого колдуна, но второго человека, имеющего такие домостроевские замашки, я не знала.

Поэтому, едва переступила порог ванной, попросила дракошу показать мне Дэса.

Еще несколько дней назад, вернувшись из мира духов, я приказала дракошам сделать привязку на все шары ковена и на все камни и амулеты, какие он встречал. И не зря они гуляли по информаторию и цитадели, теперь в случае необходимости я могла увидеть каждый уголок крепости.

Дэс обнаружился в зале стихий. Мрачный, как разбуженный среди зимы леший, он заканчивал ритуал принятия в ковен Неджериза и Славика. Теперь начнет объяснять парню правила ковена, показывать зал шара и знакомить с магами… Стало быть, домой скоро не придет.

Обидно. И раскаяние гложет – ну почему я не смолчала? Могла бы хоть на весь ковен не озвучивать свои ответы. Давно бы уже сидела в кольце родных рук и наслаждалась их теплом и нежностью. Почему я всегда вспоминаю, что молчание золото, только после того как насыплю кучки серебра? Хотя некоторые слова и серебром назвать трудно.

Но делать нечего, бежать через парк и врываться в информаторий на глазах всего ковена я совершенно не готова, да и Дэс наверняка еще не остыл, вздохнула я, отлично понимая, что рассуждаю нелогично и даже трусливо. Но менять свое решение не стала. Вышла из ванны и пошла на балкон.

На балконе, закрытом на зиму застекленными рамами, было тепло, несмотря на прохладную погоду ранней весны. В этой башне вообще всегда было комфортно, такие уж заклинания ее защищали. Он мне понравился с первого взгляда, этот круглый дом, почему же сейчас в нем так неуютно? Никак не хочет улечься в душе обида, не находится объяснение и прощение для резких, ранящих слов. Или это от усталости? От гнетущего чувства постоянной опасности, невидимым, но грозным призраком висящей надо мной в последние дни? Или это предчувствие самого нехорошего, что может со мной случиться?

– Таресса!

Хенна влетела в комнату, как ураган, без стука, и сразу бросилась ко мне.

– Жива! – Худые руки стиснули меня в крепком объятии.

– Хенна, – всмотревшись в ее обведенные темными кругами глаза, я начала подозревать, что упустила из виду что-то важное, – а почему вы решили, что я не должна быть живой?

– Так связь же… – она всхлипнула и достала платочек, – никто тебя не чувствовал. Ни Найк, ни Дэс… ни я.

– Здравствуйте, – вежливо сказал папа, появившись в дверях, – я Георгий.

– Папа, это Хенна, моя наставница. И подруга, – твердо добавила я, усаживая магессу на диванчик у камина. И чтобы отвлечь ее от печальных мыслей, попросила: – Хенна, зажги камин, как-то зябко.

– Может, лучше я… – договорить папа не успел. Он растерянно уставился на жарко разгоревшийся огонь, и я поторопилась объяснить происходящее, пока он не обиделся.

– Пап, Хенна маг, и ей только пальцем шевельнуть. Потому я ее и просила. Чай пить будешь?

– Нет, – покачала она головой, – я только на минутку, тебя проведать. У меня дома Тер лежит, нужно ему суп сварить.

– Как он? – забеспокоилась я. – А Алентина где?

– Рядом с ним сидит, – довольно заулыбалась эргесса, – за ручку держит. А Тер чувствует себя неплохо, больше наслаждается своим положением больного, чем на самом деле болеет. Хотя если бы ты его не вытащила… – Она быстро глянула на отца и смолкла.

– Как я могла бросить напарника! Да и Дэс туда прыгнул. Это я уже после поняла, что его сфера не пропустила, когда сама ушла через миры. А вот как Неджериз там оказался, до сих пор спросить не успела. Ночью я сразу спать свалилась, едва всех в свой мир вывела.

– Недж в Алентину вцепился; не знаю уж, как понял, что она за тобой потянется, и дракоши изо всех миров тоже разом ушли. У Тэннели пояс тоже ушел, она его сняла, когда спать ложилась, – тихо поясняла она, виновато поглядывая на отца.

– Хенна, ты понимаешь – он в воде сидел и за ноги меня держал, сама я не могла ни уйти, ни с ним справиться. И Неджериз не смог, – обреченно выдохнула я, понимая, что, вполне возможно, этим объяснением сама себе рою яму.

Неудивительно будет, если теперь и папа захочет посадить меня на цепь.

– Мы же не знали, – вздохнула она, – сначала связь еще была, и у Вандерса с учителем. А потом все слабее… и исчезла. Ты его прости, он тут чуть с ума не сошел.

– Да я…

Договорить мне не дали.

– Таресса, уходим, – безапелляционно заявил Неджериз, появившись в дверях, за его спиной стоял не менее решительный Вандерс. – Ты не забыла, что открывала сюда сферу? Хочешь, чтобы и Риайн захлестнуло цунами?

Нет, этого я совершенно не хотела и прекрасно понимала, что он прав. Если у злодея остались хоть какие-то силы, сейчас он их спешно направляет в этот мир, чтобы нанести удар по всему, что мне так дорого. И этого допустить я никак не могу.

– А ключ? – уже шагнув к ним, вспомнила я.

– Дэс подарил его мне, – показал шкатулку свекор и схватил меня за руку. – Сначала в Ошергет, в мою башню, я кое-что возьму.

– Я с вами, – твердо объявил отец, но бывший магистр, сверкавший новеньким амулетом ковена, поднял руку в предупреждающем жесте.

– Извините, но вам лучше подождать тут.

Глава 22

Без права на ошибку

А в следующий миг мы уже стояли возле окна в печально знакомой мне башне.

– Мы так и пойдем втроем? – только теперь заинтересовалась я. – А дракоша?

– Дракошу призовешь с места, – категорично произнес Неджериз, – но оставь на всякий случай хоть пояса на отце и Славке. Я не хочу тебя пугать, но никто из нас даже не представляет, что там может быть. Поэтому мы больше никого и не взяли: если уж мы с Ваном не справимся, не справится никто.

– А ты уверен, что дверь примет тебя за белого мага? – засомневалась я.

– Тесса, – тяжело вздохнул он, – я сделал в жизни много больших глупостей и ошибок… кроме этой. Как ты думаешь, с какой целью верховный магистр ковена и придворный маг императора резко поменял свои убеждения и перешел в стан врагов, когда стало понятно, что темные победили?

– Черт, – поразилась я, – так ты Штирлиц! Не зря я всегда говорила, что у Дэса в родне где-то притаились партизаны. Причем замшелые. И как они тебя не раскусили?

– Неужели непонятно? Я же ментал. Тем, кто сомневался, подкидывал что-нибудь выгодное… или другую загадку. Но Крингерд всегда сомневался, и если бы я знал то, что знал он, то давно нашел способ от него избавиться.

– А Зардилиона? – снова вспомнила я, наблюдая, как Вандерс достает из тайника вместительную шкатулку.

– Ее воспитывала мать. Я знал, что это не мой ребенок, и не вмешивался. А когда избавился от ведьмы и спохватился, ей было пятнадцать лет, и исправить что-либо было невозможно. Теперь они снова вместе и, надеюсь, сумеют договориться.

– А разве ее мать… жива?

– Я не убиваю женщин, – сердито сверкнул на меня глазами дед. – Конечно, жива. Я выдал ее замуж за гоблина из серого мира, туда можно пройти только через их портал, но мне когда-то дали камень… Ван, долго еще?

– Уже зарядил. – Свекор шагнул ко мне и надел на шею массивный амулет необычной формы. – Заправь под одежду, он должен касаться тела.

Огромный плоский полупрозрачный камень сиреневато-синего цвета был обрамлен в серебристый каст в виде паука-многоножки. И эти ножки простирались так далеко, что почти обняли мои ребра.

– И что это такое, хоть объясните?

– Амулет удержания жизни, – серьезно сказал маг и поправил мне шпильку. – Если случится что-то плохое, он сохранит твою жизненную энергию. Ну, или душу, как вы говорите. А теперь веди в проклятый мир, и как можно ближе к руинам. Вот смотри, тут стоял дворец императора…

Я посмотрела в шар, полюбовалась на заснеженные руины и приказала сидевшему в поясе дракоше закрыть мне тело кольчугой. И так хватает мне всяких неприятностей, еще и простыть вдобавок ко всему не хочется совершенно.

Маги подхватили меня под руки, и в следующую секунду в лицо хлестнул мелкий, колючий и противный снежок.

– Спасибо, что доставила нас сюда, и теперь я за эту услугу добровольно отдаю тебе…

Скривившись от досады, я слушала ритуальные слова передачи ключа и пыталась понять, почему не догадалась сразу, что именно сюда они и должны были прийти, те четверо первых магов, разгадавших тайну внезапного появления неведомого ранее народа. К императорскому дворцу, который смутно угадывался в занесенных снегом руинах и остатках стен некогда внушительных и высоких башен.

Ведь именно его они считали средоточием зла, а значит, пытались с помощью этого ключа проникнуть в сердце дворца, личные покои императора. Но что пошло не так? И почему ключ оказался совсем в ином мире и снова искал себе хозяина?

– Давай, – небрежно выдернув ключ из руки свекра, я повертела его, разглядывая. Даже глаза попыталась зажмурить – вдруг что-то увижу, как увидела недавно магический источник?

Ничего. Ну и ладно, тогда я пока дракошу призову.

– Дракоши, оставьте там Д-Б, Д-Г и пояса на папе и Славике. Все остальные – ко мне.

– Предупреждать нужно, – дернулся ко мне Вандерс, когда вокруг нас резко вырос лес чешуйчатых голов, помигивающих желтыми глазами, – я же мог заклинание бросить!

– У тебя реакция хорошая, – усмехнулась я. Никогда не поверю, что свекор не присматривает за тем, что я говорю и делаю. – Дракоши, тут опасное место, смотрите вокруг хорошенько – так, как только вы умеете. Если заметите что-то незнакомое или нехорошее, сразу говорите.

– Дракоша понял, – отозвался мой пояс, превратившийся в скафандр. – А про нитку говорить?

– Про какую нитку? – не поняла я, но на всякий случай добавила: – Конечно.

– Где вы видите нить? – ринулись ко мне бывшие колдуны, бдительно оглядывающие развалины.

– Дракоша, покажи мне нить на экране. – По их встревоженным рожам я моментально поняла, что это может быть нечто важное.

Экран дракоша теперь тоже открывал очень быстро. Несколько секунд – и на выровненном участке спины проявилось изображение руин, стоящее почти в зените бледное пятно скрытого за пеленой облаков светила и поблескивающая желтизной паутинка, идущая от меня к остаткам дальней стены.

– Дракоша, сделай кресло и вези меня туда, куда ведет эта нить. – Не понять, что она начинается от пресловутого ключа, просто невозможно.

– Таресса, – возмутился Вандерс, – нужно сначала все осмотреть вокруг.

– Ты думаешь, что увидишь что-то новое? – невесело усмехнулась я, усаживаясь в кресло. – Вперед!

– Первым поеду я, – схватил меня за руку Неджериз. – Таресса, не спорь. И не забудь, что на мне есть дракоша. Если я скажу, что нужно уходить, не раздумывай, беги назад. Пообещай мне… и не скрещивай пальцы.

– Не буду скрещивать, – пообещала я, сердито хмурясь. Это ведь нужно на такого партизана нарваться! Резидент!

И тут вспомнила, что не выделила пояса Вандерсу. А он и молчит, словно так и нужно. Вот ведь гордый какой!

– Дракоша, быстро пояс Вандерсу! – Услышав мой приказ, свекор независимо усмехнулся, но спорить не стал, принял стальную змейку с таким видом, как будто делал мне одолжение.

Придется перевоспитывать, вздохнула я, вспомнила про оставшегося дома Дэса и пригорюнилась. Вот почему я не нашла даже минуты, чтобы поговорить с ним из башни Вандерса? Занималась всем, чем угодно, только не собственной семейной жизнью. А теперь уже поздно, два прожженных партизана вряд ли позволят мне сказать Дэсу, чем именно мы занимаемся и где находимся.

Нить ушла под занесенные снегом камни, и я застыла над ними в глубокой задумчивости. Ну и как же, интересно, попадали туда колдуны?

– Тут был вход в подвал, – задумчиво пробормотал дед Дэса, – я очень хорошо помню – как раз под этой стеной.

– А в подвале была темница, – мрачно проворчал Вандерс, – и камеры палача. Я тоже хорошо помню.

– Зачем тебя туда носило? – скосил глаза Неджериз.

– Так, – не выдержала я этого вечера воспоминаний, – а может, отложим ностальгию на более удобное время? А сейчас решим, как попасть в этот подвал?

– Я думал, ты уже сообразила, – пожал плечами маг, – через дверь, конечно. Через твою.

– А… – Я намеревалась спросить, не опасно ли проделывать такое рядом с монстром, и вдруг поняла – да, конечно, опасно.

И стоять тут опасно, и разговаривать… Так чего тогда мы тянем время?

Сферу я призвала, не слезая с дракоши. Послала экран вниз, под завал, и через минуту нашла темный и мрачный коридор или проход, видно ничего не было, кроме попадавшего в поле зрения камня стен.

– Приоткрой на мгновение, я свет брошу, – тихо приказал Недж, и я сразу исполнила этот приказ.

Совершенно другими они вдруг стали теперь, мои спутники, когда неизвестный враг оказался так близко – сухие приказы, жесткие взгляды… Похоже, мне пора начинать дрожать.

При свете светильника коридор перестал быть таким мрачным и жутким – просто очень пыльное, давно заброшенное помещение, – и я почти спокойно открыла туда сферу. Сначала мы послали на разведку одного дракошу, и мой питомец пробежал по коридору до поворота, нашел незапертую дверь и остановился в ожидании очередного приказа.

– Идем, – тяжело вздохнув, процедил наш командир, и я послала в проход остальных дракош.

Оставив на всякий случай парочку снаружи. Уверенность в том, что мы имеем дело с сумасшедшим существом, возникшая у меня еще вчера, крепла с каждой минутой, и я собиралась сделать все возможное, чтобы опередить его ловушки.

Проскользнув в сферу, дракоши вцепились в ржавые, массивные крючья для фонарей, торчащие из потолка, и наше перемещение в подвал прошло на удивление гладко. Да и не было у меня даже близко того чувства опасности, которое я испытывала вчера, когда стояла по пояс в воде рядом с враждебным монстром. Я специально прислушалась к себе, пытаясь вызвать в памяти мерзкое существо с булькающей в голове водой… тщетно. Проскользнуло по краю сознания нечто похожее, но оно было не тут, а где-то далеко, очень далеко.

– Никуда не шагай без нас, – предупредил Неджериз и крепко вцепился мне в руку повыше локтя. Свекор повторил его маневр с другой стороны.

Ну и как, интересно, я в таком случае смогу куда-то пойти без них, нервно хихикнула я, и мы поехали вперед. За поворотом, где висела полусорванная с петель дверь, нам открылся вид на новый коридор, такой же унылый и пыльный.

– Там, в конце, лестница на нижний уровень, – предупредил Вандерс. – Обычно дальше никого не пускали, нужно будет послать вперед дракош.

– А в другие коридоры или помещения отсюда попасть нельзя? – задумалась я, рассматривая изредка попадавшиеся по сторонам двери. – Вот что за этой дверью, например?

И я ткнула рукой, в которой держала артефакт, в сторону двери, которая показалась мне новее и крепче остальных.

– За какой? – подозрительно спросил маг, но ответить я не успела.

Словно кто-то включил невидимый, но мощный эскалатор, резко дернувший меня вместе с дракошей в сторону приглянувшейся двери.

Мелькнуло где-то сбоку злое лицо Неджериза, что-то вспыхнуло, загрохотало, и тут же возникло испытанное вчера ощущение близости мерзкого существа, словно оно мгновенно прыгнуло на меня из того далека, где было еще секунду назад.

А потом откуда-то сверху обрушился на голову злорадный, уже слышанный ранее хохот.

– Сама пришла! Ха-ха-ха! Дура!

Ну, с его утверждениями я не могла не согласиться, хотя и не полностью. Но прежде чем отвечать или делать следующий неосторожный шаг, собиралась осмотреться и понять, что именно произошло. И где я нахожусь.

А пока я об этом раздумывала, возникло еще несколько очень интересных вопросов. И главным из них был самый простой: а почему, собственно, молчат маги? И где они вообще?!

И тут мои глаза наконец немного привыкли к зеленоватому полумраку, царившему в этом месте, и я смогла оглядеться.

Осторожно повертев головой в разные стороны, очень скоро выяснила, что сижу на неподвижно застывшем дракоше возле полупрозрачной, странно мягкой стены. И именно от нее и исходит это зеленоватое свечение. А еще из нее по разные стороны от моего тела торчат две странно знакомые мужские руки, словно старающиеся удержать меня на месте.

Я попыталась осторожно дернуть правым плечом, освобождаясь, и слабо державшая меня рука с перстнем звездочета на среднем пальце беззвучно утонула в стене. Черт. Этого мне еще не хватало. Похоже, кто-то очень не хочет, чтобы у меня были помощники. Зато я сама этого хочу и постараюсь не упустить хотя бы второго. Протянув правую руку, я перехватила запястье Неджериза как можно крепче и изо всех сил потянула на себя.

Черт. С таким же успехом я могла попытаться тянуть из стены намертво вбитый крюк.

Злодей издевательски захохотал.

Старясь не обращать на него внимание, я тайком простучала на поясе приказ помочь, подождала с минуту и похолодела. Дракоша не отзывался. Мой верный, преданный, любимый питомец был молчаливым и холодным, как простой кусок железа. И это было неожиданно, обидно и невероятно больно. Мелькнула догадка, что маги нечто подобное подозревали, потому и попросили оставить в крепости часть дракош. И теперь мне нужно было спасти хотя бы Неджериза, чтобы не остаться в этом жутком месте совершенно одной.

Я собралась с силами и, пытаясь не поддаваться отчаянию, потянула руку мага сильнее. Тот же результат, рука не подалась даже на миллиметр. Тогда я чуть повернулась, намереваясь ухватить ее и второй рукой. И от этого движения рука мага сползла с моего предплечья и немедленно ушла в стену, выскальзывая из пальцев как намыленная. От огорчения я даже чуть слышно застонала, и проклятый злодей тут же ответил очередным взрывом хохота.

Ну уж нет, хватит! Я стиснула зубы. Больше такого удовольствия этому гаду не доставлю! Сунула проклятый артефакт в карман куртки, закрыла его на молнию и решительно слезла с неподвижного дракоши.

Раз злодей до сих пор почему-то не напал на меня, значит, просто не может этого сделать, сам собой сформировался в мозгу вывод. Поверить в выдержку или благородство врага было бы с моей стороны совершенной глупостью.

А раз так, нечего покорно сидеть и выслушивать издевательства и хохот. Если я хочу спастись, нужно действовать. И начать с осмотра места, куда меня закинул артефакт.

При более пристальном изучении помещение оказалось не строением, а пещерой. Довольно большой и совершенно пустой, если не считать моего дракоши да двух странных пузырей, торчащих возле противоположных стен. Один из них, зеленоватый и светящийся, был тот самый, в котором утонули маги. Немного понаблюдав за ним издали, я попробовала прикоснуться пальцем и убедилась, что первое впечатление не обмануло – он был упругий и живой на ощупь. Экспериментировать с ним дальше я пока не стала, помня о том, что сначала всегда нужно осмотреть и проверить все варианты, а только потом делать окончательный выбор.

Второй пузырь был меньше и отливал грязно-коричневым цветом, почти сливаясь с цветом стены. Зато в центре него угадывалась в полумраке человеческая фигура, словно распятая между несколькими светлыми пятнышками. Подходить ближе я поостереглась, слишком знакомо тянуло оттуда злобой и опасностью.

Еще в одной стене виднелся ничем не загороженный проем, а за ним я рассмотрела анфиладу слабо освещенных помещений, и минут пять стояла в раздумье, следует мне туда идти или нет.

Будь я тут одна, наверное, все-таки пошла бы, очень уж мирными и спокойными казались пещеры. Неяркий свет исходил от растущего на стенах кудрявого мха, неподалеку виднелся стекающий по камню ручеек, впадающий в небольшой водоем.

Но за спиной нехорошо притих в ожидании злодей, и я решительно повернула назад. И с удовлетворением уловила разочарованный вздох.

Вот как! Значит, тебе нужно, чтобы я переступила почти незаметный порог в эти уютные помещения? Да ни за что, пока у меня есть хоть капля надежды.

– Ты тут сдохнешь, – мерзко захихикал знакомый голос, и я больше не сомневалась, что исходит он не от распятого человека, а откуда-то извне.

Хотя мысли и чувства принадлежали именно ему, это я чувствовала так же уверенно, как испытывала в чужих мирах ощущения напарников. И именно здесь и крылась самая главная тайна, но как подступиться к ее разгадке, я никак не могла придумать.

Поэтому я вернулась к дракоше и, прежде чем устроиться на его холодном сиденье, попыталась отодвинуть кресло на крокодильих лапах подальше от странной стены. Как бы не так. Оказывается, оно весило слишком много для того, чтобы я могла хотя бы сдвинуть его с места, и пришлось садиться так.

Посидев и обдумав ситуацию, пришлось с огорчением констатировать, что мне по-прежнему необходима информация, а взять ее негде. Кроме как у злодея, разумеется.

И само собой, добровольно он ее не выдаст и всей правды тоже не скажет. Но хоть что-то да сообщит, а делать выводы я могу те, какие сочту нужным.

– А здорово мы вчера потаскали тебя по мирам, – словно вспомнив нечто смешное, мстительно хихикнула я, – а потом оставили на съедение траве.

Если я правильно понимаю, потеря духа для моего врага равноценна моей потере дракоши и равнодушными эти слова его не оставят.

Ну так они и не оставили. Враг ругался так злобно и яростно, что стало понятно со всей отчетливостью: сделать мне что-либо большее просто не в его силах. В любом другом месте монстр, который вчера пытался утопить, уже рвал бы меня на кусочки, а тут мог только угрожать и исходить ненавистью, как тролль в Инете.

И это радовало вдвойне. Правильно я сделала, что не переступила невидимой, но явно существующей грани и не пошла в другие помещения. Наверняка там не ждет меня ничего хорошего.

– Вот теперь я понимаю, что ты совсем не Джаф, – снова подколола я, когда он немного иссяк, – а сначала подумала, что ты и он – одно целое. Слишком уж похожи у вас морды в самом крупногабаритном варианте. Но он добрый и хороший, а ты мерзкий и злой.

В этот раз он ругался еще неистовее, просто завалил меня злобными словечками и оскорблениями, и я внимательно их выслушала, время от времени подливая в эту ярость бензинчику. И дождалась. После моей очередной подколки невидимый злодей презрительно захохотал и закричал:

– Да вы даже не догадались, что Джаф – это я! Моя половина, отделенная от меня и запертая в пустом мире! И она только о том и мечтает, чтобы вернуться и соединиться со мной! И тогда мы разнесем в пыль ваши паршивые миры и даже памяти не оставим от вашего мерзкого ковена!

– Ты лжешь, – твердо сказала я, – этого не может быть. Джаф мне помогал, он меня спас и лечил.

– Ну да, он очень хитер! – развеселился злодей. – Он специально делал вам всевозможные подарки, чтобы вы ему поверили и начали помогать. Он всякими способами затягивал вас в свой мир, он создавал ситуации, при которых вам негде было попросить помощи, кроме как у него. Он подослал к тебе отравителя, а потом сам же тебя и вылечил, он подбросил вам ключ, чтобы вы нашли сюда дорогу. Никому из вас никогда бы не хватило ума, чтоб понять всю тонкость этой интриги!

В этом заявлении что-то было… нечто, похожее на правду. Я не стала с ним спорить, а сделала вид, что расстроилась. К этому моменту я уже понимала, что времени у меня не так много. Здесь было не холодно, но и не тепло, градусов семнадцать, не больше. И долго высидеть на железном стуле без подогрева, который устраивал дракоша, без воды и прочих элементарных вещей мне вряд ли удастся. От силы несколько часов, и чем дальше, тем больше мое тело будет отвлекать меня на решение насущных проблем.

Тот, кто заманил меня сюда, прекрасно это понимал и именно этого и ожидал. Но, как я начинала подозревать, ждал не только он. Теперь, когда я немного успокоилась и взяла себя в руки, до меня начали доходить отголоски чувств совершенно иных, чем тяжелое зло, истекающее от сидящего в коричневом пузыре существа.

Эмоции исходили от находившейся за спиной зеленоватой стены, и чем дольше я в них вслушивалась, тем четче понимала, что в этом пузыре находится вовсе не то, что казалось мне вначале. Мелькали в мозгу разные подозрения, но некоторые показались мне настолько нереальными, что я постаралась их отбросить.

Однако они возвращались с упорством пчелы, нашедшей на столе мед, и приводили с собой другие, еще более фантастические гипотезы.

– А знаешь, чудовище, – продолжить беседу я решила с комплимента, – возможно, ты и правду говоришь, но у тебя не хватает доказательств. Как ты докажешь, что Джаф подстраивал события?

– Ха-ха-ха, – гремело над залом, – ты глупа! Глупа! Да ты сама все могла бы понять еще с первых встреч с Дэсгардом! Ну с чего бы он в тебя влюбился, если давал себе клятву больше никогда не смотреть на иномирянок, а обещал Гайтоле подумать над ее предложением? Подумай сама, как можно рассмотреть в шаре окно, а за ним девушку, если тебе не помогает всемогущий дух, вычисливший в чужом мире самую одаренную ходящую? Как можно упустить эту ходящую в родной мир, если этот дух не заманит ее запахом мирабилиса и не подсунет ей треклятую сферу? Как может эта ходящая сразу прийти в лес, где пытают пойманного мага и ведьмочку? Да я могу перечислять бесконечно. Ты несколько месяцев шла по мирам по подготовленной Джафом тропе, которая вела тебя именно сюда!

Черт, он слишком много знал, и это мне очень не нравилось. И еще больше не нравилось, что его слова были так похожи на правду. Но немного искаженную, что, как известно, является наиболее подлой ложью. А еще мне почему-то все больше начинало казаться, что привести меня сюда было важно не столько для Джафа, сколько вот для этого монстра. Или даже для того, что находилось за зеленой стеной. И все это мне нужно было как следует обдумать и взвесить, прежде чем делать очередной шаг.

Он врет – сказала я себе через час, тщательно взвесив все «за» и «против», – врет изощренно и нагло. И для начала он просто поменял знаки – плюс на минус. За эти сотни лет Джаф постепенно стал добрым, потому что злой никогда бы не стал благоустраивать мир, заводить светящихся рыбок и медовые цветы, строить прекрасные дворцы и создавать водопады из целебной воды. Да будь он злым, ему вообще ни к чему были все эти вещи, он бы просто заманивал случайных жертв и измывался над ними. А вот этот специально пытается всячески очернить духа, потому что ему это выгодно. И в этом самая главная моя задача – понять, чего именно ждет от меня этот монстр.

– Но зачем ему было вести меня сюда? – Ну почему мне сразу не пришло в голову, что он сам все расскажет, если я добавлю в голос немного растерянности и паники. – Какая ему выгода, что я сейчас сижу тут, а не в своем мире или на Альбете?

– Ты выбрана им для великой цели, – судя по тому, как быстро враг снизошел до объяснений, ему и самому надоело ожидание и не терпелось побыстрее получить вожделенные предметы, – для воссоединения двух частей некогда разделенного духа. Как твои железки стремятся слиться в одно целое, так и он собирается вернуться к своей половине.

– Непонятно, – заныла я жалобно, коря себя за то, что не прикинулась раньше блондинкой, – он там, я тут… Он такой сильный, а я слабая… Почему он сам не мог просто сюда прийти?

Я горько всхлипнула и полезла по карманам искать платочек. Случайно коснулась пальцем ключа и обнаружила, что он явственно стал теплым. Это могло означать только одно: с ним что-то происходит, и этот процесс вполне может быть очень опасен. А стало быть, времени у меня еще меньше, чем я думаю.

– Он не может прийти! – неожиданно яростно рыкнул злодей, и я начала догадываться, отчего он разозлился, когда враг добавил: – Клятва держит.

Как интересно, натирая платочком сухие глаза, думала я. Это какой же силы должна быть клятва или выставленные условия! Как мне подробно объяснили маги и показали последние события, чем мощнее дающий клятву, тем сильнее наказание за ее нарушение. И почему во мне крепнет уверенность, что на самом деле Джаф вовсе не горит желанием соединяться с этим монстром? Но вот врагу я этого показать не должна, просто не имею права.

– Ну а я-то тут при чем? – взвыла я еще отчаяннее, стараясь убедить монстра, что готова все сделать, лишь бы отсюда вырваться. – Я ведь не маг и ничего не умею! Отпустите меня к папе… А-а-а…

– Отдай, – он явно обрадовался, что наконец-то я веду себя так, как и положено запуганной девчонке, – отдай мне сферу и ключ, и я отправлю тебя домой. Это я добрый и всемогущий, и только я могу дарить и миловать, наказывать и возвышать.

Ну, с этим все ясно, тихонько ухмыльнулась я, мания величия. А мне теперь осталось лишь прояснить детали, чтобы не сделать случайно именно то, чего он и жаждет.

– Дяденька, – уныло всхлипнула в очередной раз, – но как же я призову сферу, если она тут не действует?

– Ключом, бестолковая! – не выдержав роли добряка, яростно рявкнул он. – Ключ призывает любые двери, а сфера – всего лишь дверь!

– Спасибо за объяснение, – поклонилась я с шутовской вежливостью, – это по-настоящему ценные сведения. Но ответь на последний вопрос, чтобы я поверила тебе окончательно: за что духа заперли в пустом мире и когда это было?

– Почти полторы тысячи лет назад, – выдохнул он с ненавистью. – На меня подло напали… и он меня защищал. Но они заманили его в ловушку, в эту пещеру. А потом отправили в пустой мир, и с тех пор он ищет способ со мной объединиться.

– А их случайно не четверо было, твоих врагов? – Я снова всхлипнула как можно жалобнее, добавляя в мыслях еще один фрагмент к все яснее вырисовывающейся картине давнего сражения.

– Четверо, – сгоряча рыкнул он и, забыв, с кем разговаривает, пожаловался: – Проникли в замок, прикинулись просителями…

– А ты меня не обманываешь? – недоверчиво протянула я, поторопившись увести его от этой темы, пока не раскусил мои уловки. – Если ты полторы тысячи лет сидишь тут, кто же тогда был императором проклятого мира?

– Не обманываю, – не заметил он подвоха и с одержимостью сумасшедшего начал доказывать: – Это был мой дух, новый… Я его вырастил в тех пещерах, где потом был храм белой матери. Там сильные источники.

– Почти пятьсот лет выращивал, – сочувственно кивнула, – пока он не стал таким мощным, что смог привести себе подданных из покинутого мира. А потом начал строить для себя империю и собирал во дворце всех белых магов, чтобы держать их под контролем. Но не удержал, и Леорбиус с товарищами снова прорвались сюда. У них была сфера, но почему-то они не смогли ею воспользоваться… Интересно, чем ты их достал.

– Они сами себя достали! – ликующе захохотал он. – Когда первые четверо делали ловушку, закрывающую все пути для магии, они не подумали, что в нее будут попадать все следующие приходящие сюда белые маги.

А ведь это и есть то главное, что можно разрушить, чтобы тут немедленно начался бой, сообразила я со всей ясностью. Вот только мне в этом бою ничего хорошего не светит.

Впрочем, мне ничего хорошего не светит в любом случае, подумав еще несколько минут, уныло констатировала я.

И уйти нельзя. Если пойду в пещеры, на меня определенно нападет его дух, а пробовать уйти через грани из помещения, расположенного глубоко под горами, не стоит и пытаться. Я давно догадалась, что это возможно, только если из подземелья есть естественный выход наружу, а тут его нет. Мое восприятие мира резко сжалось до ощущения нескольких пещер и, наверное, потому я так хорошо чувствую и злодея, и тех, кто оказался в зеленом пузыре.

И они, наверное, меня чувствуют и точно знают, как я должна поступить. Хотя нет никаких сомнений в том, что неправильно отдавать злодею ключ и сферу, больше отдать все равно некому. Если бы ключ можно было передать туда, за зеленую преграду, он давно был бы там, ведь его держали в руках все маги, когда-либо приходившие сюда. И хотя мне очень страшно себе такое даже представить, отделаться от ощущения, что все они сейчас стоят там и смотрят на меня укоризненно, никак не получается.

И тут я вдруг сообразила, что смотреть могут не только они. Если смотрит дух монстра, значит, и Джаф с Ленди могут меня видеть, и они-то должны прекрасно знать, какой я должна сделать выбор. Вернее, это их выбор – начала расти во мне уверенность, – и они уже сделали его давным-давно. Только не могут озвучить, и это, наверное, и есть главное условие ловушки.

– Джаф, – сказала я тихо. А чего орать? Если он слышит, то и этого достаточно. – Ты отлично знаешь, что я не поверила ни одному его слову. Потому что ты мне друг, и я тебя люблю как друга. И уверена в твоей доброте, что бы мне ни говорили и какую бы грязь на тебя ни лили. Даже если ты и подтолкнул какие-то события, все прощаю заранее, ведь ты не хотел ничего плохого. А еще у меня есть к тебе просьба. Помоги… Подскажи, как поступить, чтобы этот гад больше никому не мог причинить вреда и чтобы мои друзья могли освободиться. Ведь есть очень верное правило: раз я твой друг, то все мои друзья – твои друзья. Помоги им всем, я тебя очень прошу… Это в счет той просьбы, что ты должен мне за освобождение Ленди. И не считай больше этого злодея своей частью, все эти полторы тысячи лет вы шли не навстречу друг к другу, а в противоположные стороны. Отпусти его, как отпускает осенью дерево умирающие листья, в нем больше нет ничего тебе близкого и родного. Он чужой, он враг тебе, Джаф, и ты сам это прекрасно знаешь.

Как ни странно, пока я все это говорила, злодей молчал, только что-то поскрипывало и тряслось вокруг меня. Но что именно, я поняла только в тот миг, когда сверху на голову посыпался песок и мелкие камешки. Наверное, это события последних дней так меня натренировали, раньше я задрала бы голову и посмотрела, что там происходит. А теперь просто прыгнула прочь, ринулась в угол между зеленым пузырем и стеной пещеры, теснее прижалась, дрожа от страха, к теплой поверхности.

И вовремя. Позади меня раздался грохот, в спину ударил град осколков, зазвенело и захрустело так знакомо, что я стремительно обернулась, словно от удара. Вгляделась в оседающее облако пыли, в огромный обломок свода, размером с одноместную палатку, лежавший точно на том месте, где еще несколько секунд назад сидела я, и на искореженную дракошину лапу, одиноко валявшуюся неподалеку от моей ноги.

– Джаф… – сам вырвался из горла то ли стон, то ли крик, – он дракошу сломал… совсем. Ты видишь? Моего доброго, милого дракошу, с которым ты так хорошо играл. А ведь он хотел убить меня! Неужели ты так и будешь смотреть и сомневаться, Джаф?

– Брось ему ключ, – сурово сказал голос духа, – пусть он получит, что хочет.

– Скажи что-нибудь, чтобы я знала – это не он меня обманывает, – с сомнением качнула я головой. – Такое, чего не знает он.

– Он не знает, что ты способна прыгать от счастья и благодарности при виде обледеневших гор и даже не сказать спасибо за кучу отборных драгоценностей, – с легкой насмешкой сказал дух. – А теперь отдай ему ключ и поторопись.

– Да пусть подавится! – с ненавистью объявила я. Расстегнула кармашек, достала артефакт и швырнула его в коричневый пузырь.

Похожая на кисель поверхность довольно чмокнула и поглотила ключ. Раздался донельзя довольный хохот, и голос, в котором я уже безошибочно угадывала нотки безумия, снисходительно произнес:

– Ты сделала правильный выбор, означающий свободу. Для меня. И в благодарность за верную службу я отпускаю Джафа. Он может взять свой старый сосуд в дальней пещере. Все равно он мне больше не подходит, слишком сентиментальным стал и чувствительным.

Глава 23

Под покровом старинных тайн

Ну вот, так я и знала, что обманет, мелькнула в голове издевательская мысль, и я отпрянула, испуганная свалившейся мне чуть не на голову кучей жесткого меха.

– Чего ты стоишь? – недовольно рявкнула куча голосом Ярика. – Хватайся!

И я схватилась. А что мне еще оставалось?

Вот так, как в этот раз, между мирами я еще никогда не путешествовала. Присутствовало абсолютное ощущение, что нахожусь в люльке безумного аттракциона и мчусь куда-то по стремительно меняющему направление серпантину. И когда мы свалились не в пропасть и не в яму с водой, а на мягкую травку, даже не поверила своему счастью.

– Таресса, – вздернул меня на ноги возмущенный голос Ленди, – быстро призывай сферу и открывай путь!

– Куда? – озираясь по сторонам, непонимающе спросила я.

– Туда, в пещеру, в зеленый саркофаг! Да быстрее! – Эвин едва не подпрыгивал от возбуждения.

– Легко, – сообразила я и призвала сферу.

Дверь в середину пузыря открылась тоже легко, и мне едва не стало плохо при виде безжизненных тел, плавающих в этом зеленом киселе, как жуткие ягоды.

– А как ты их собираешься доставать? – не поняла я. – Может, сделаешь бассейн с целебной водой? А я подведу сферу снизу.

– А сумеешь? – на миг засомневался Ленди, но все же создал овальный бассейн, обращенный ко мне самой глубокой и узкой стороной.

– То, что нужно, – обрадовалась я. Подвела сферу под дно пузыря и расширила на максимум. – Поехали!

Едва распахнулся последний заслон, эта тягучая, упругая масса стала медленно проваливаться вниз, и через несколько секунд первый маг уже мягко плюхнулся в воду. Потом второй, третий…

Ленди следил за процессом. По мановению его рук в бассейне возникло течение, вода сама подхватывала тела, относила в сторону, выталкивала на широкие деревянные ступени. Очутившись там, маги начинали постепенно оживать, они отирали с лиц воду, оглядывались, хватались за жезлы и амулеты. И было их не семеро, а много больше.

– Ленди, что это за пузырь, где они все сидят? – глядя на падающих в бассейн магов, задала я вопрос, который интересовал меня сейчас больше других.

– Заклинание замедления, – неохотно ответил он. – В местах, где много энергии, раньше им пользовались маги для перевозки скота. Замедляет все процессы в организме почти в тысячу раз. Заклинание хоть и затратное, но удобное – можно набить полный трюм скота и не беспокоиться о кормлении, поении и уборке. И скот прибывает не похудевшим и не больным. Но бросить его в людей пришло в голову только Хедгредину.

– А кто он такой?

– Колдун. Очень талантливый и сильный, прожил почти полтысячи лет и решил стать бессмертным. Ты правильно тогда сказала – у него был джинн. И он бессмертен. Теоретически. Потому что джиннов всегда выращивали так, как ты вырастила своего дракошу. Вот Хедгредин и приказал джинну отделить от себя частицу и подселил ее в свое тело. И постепенно начал превращаться в совершенно новое существо.

Первые маги уже понемногу осмотрелись и теперь с интересом прислушивались к словам Ленди. Хитрец, восхитилась я невольно, ведь он не столько мне, сколько им объясняет!

– Ну и что дальше? Как получилось, что Джаф оказался тут?

– Просчитался Хедгредин, вот что дальше, – сердито пыхнул эвин. – Можно добавить в тело магии и подлечить его, можно магией вырастить руку или даже новое сердце. Однако, как только дело доходит до мозга и магических резервов, начинаются непредвиденные изменения.

– Да, я заметила, что он сумасшедший, – кивнула я задумчиво. – Значит, маги решили его убить.

– Наверное, – хмуро вздохнул Ленди, – но попытка не удалась. Хотя сначала им везло. Заманили Джафа, которого Хедгредин отправил расправиться с врагами в пещеры, изолированные от магических потоков, вымотали его и заставили сдаться. А поскольку совсем убить джинна невозможно, взяли клятву никогда не покидать пустынный мир и не помогать Хедгредину.

– И каким было условие освобождения? – замирая от невероятной догадки, поинтересовалась я хрипловато.

Непонятно, отчего вдруг так сел голос?

– А ты не разгадала? – глянул он сочувственно. – Очень простым. Он становится свободным, если найдется простой человек, не маг и не правитель, который добровольно и искренне назовет Джафа другом и именно к нему обратится за помощью в самую трудную минуту.

– Но Ленди, – подозрительно уставилась я на мага, – тогда он мог быть свободен еще в тот день, когда меня отравили.

– Тогда еще не были соблюдены все условия, – сипло сказал знакомым голосом один из спасенных и ухватился за бортик рядом со мной. – Ведь так, Ленди?

– Да, – хмурясь, подтвердил тот, – просьба должна быть высказана при свидетелях. Но и это еще не все… Хедгредин следил за ними по связи духа с его частью. И добавил свое условие: свидетелем должен быть именно он, и только если Джаф решит помочь этому человеку, он отдаст ему старый чайник.

– Вот теперь я все понимаю, – сказала я. Оглянулась на Неджериза и обнаружила, что он исчез.

Поискала взглядом и едва не свалилась в воду от изумления – наш невозмутимый и саркастичный дед цепко облапил мокрую и недоверчиво трясущую головой женщину и целовал ее со всей страстью тинейджера.

– Черт, Ленди, а это кто такая?

– Что ты ахаешь, как провинциальная кумушка, – зашипел маг. – Жена это его… мать Лилверин. Ушла сама с ключом – хотела его уберечь.

– А! – вспомнила я с ужасом. – Ключ! Ленди, но ведь он теперь у Хедгредина! Значит, он сможет призвать мою сферу!

– Вообще-то это моя сфера, – проворчал высокий светловолосый мужчина и заглянул под раму. – Интересно ты ее используешь. Закрывай, там никого уже нет!

– Как нет, – возмутилась я, – а Джаф?

– Ушли они, – печально пробормотал Ленди. – Джаф теперь, пока его не добьет, не успокоится. А Хедгредин успел за ночь подрастить нового духа, тот у него на источнике в пещерах белого храма.

– А ходящие где сидят? – вспомнила я, отпуская дверь. – И вообще все пленники?

– В руинах под дворцом и сидят. – Ленди расстроенно смотрел на меня. – Я дал ему слово, что не буду вмешиваться в бой. Я ведь наполовину человек и больше не позволяю духу брать над собой власть. Вот он и волнуется – колдун очень жесток и хитер. И напридумывал за эти годы море пакостей.

– А я тоже знаю одну! Пусть Джаф заманит его в мир травы. Она там как раз немного закусила… рада будет доесть.

– Нет, они уже дальше ушли, я почти его не чувствую. Зато с подвала щиты начали падать, открывай туда сферу.

– Так она не моя. – Я оглянулась на блондина. – Ты ведь Леорбиус, да? Я давно тебе хотела сказать огромное спасибо! Ты не представляешь, какое чудо создал! Мы столько женщин с ее помощью спасли – и ведьм, и белых дев… Сама я столько никогда бы не увела. И то, что сфера сама понимает, куда можно, а куда нельзя, – просто чудо. Спасибо!

– Пожалуйста, – засмеялся он и сразу стал знакомым и понятным. – А сколько времени она у тебя?

– Несколько месяцев, но я не сразу научилась призывать ее правильно. Спасибо, Джаф подсказал. Он замечательный, если кто еще не понял!

– И за несколько месяцев она так к тебе привыкла? – удивился маг. – Редкий случай.

– А ключ я колдуну отдала. – Мне хотелось рассказать этому человеку с добрыми глазами обо всех своих бедах. – Он сказал, она на ключ откликнется.

– Это я когда-то ему так пообещал, – снова засмеялся Леорбиус. – Но как ты думаешь, для чего бы я на самом деле привязывал ее к какому-то ключу? Он просто портал, который должен срабатывать от одного из семи входов в пещеру. Их было больше, но несколько мы истратили, чтобы укрепить купол, в который четверо заперли колдуна. Там не действует любая магия, но в этом артефакте мы поставили тройные щиты. Кстати, у тебя на шее один из наших портальных камней. Он еще используется как защитный, но одновременно позволяет найти путь в любой из двенадцати ближних миров. Так что сфера тебе в ближайшее время не понадобится. А когда-нибудь потом вырастишь свою.

Говоря это, Леорбиус сдвигал в сторону один угол сферы, скручивал его жгутом и вдруг, что-то шепнув, отделил от большой двери маленький, не больше книжки, экранчик с тонкими, как прутики, рамками.

– Держи, это подарок.

– Леорбиус… – Я смотрела на маленькую сферу, замирая от счастья. – Она теперь моя? Спасибо огромное. Я ее всему научу!

– Да она все умеет. Только посади на источник…

Он еще не успел договорить, а новенькая сфера уже купалась в ярком фонтане магии, найденном мною в мире духа еще в прошлый раз.

А потом Леорбиус открыл сферу в подвал бывшего императорского дворца, и я в первый раз смотрела со стороны, как маги вытаскивают из ниоткуда бледных, истощенных людей и снимают с них ошейники. И Вандерс с помолодевшим от счастья дедом, и его теща работали вместе с ними, и даже Ярик метался туда-сюда, вынося самых слабых рабов.

Если говорить честно, я тут была уже совершенно не нужна. Ленди давно сообщил на Альбет, что все у нас хорошо и я в порядке, но что-то мешало мне бежать туда и радоваться свободе. А возможно, это был банальный страх, потому что сумасшедший колдун еще носился где-то по мирам, и я очень боялась, что напоследок он захочет мне отомстить.

И точно знала – его извращенному уму мало будет просто убить меня, захочется еще и отыграться на дорогих мне людях. Потому и приказала ожившему на поясе дракоше, чтобы все мои питомцы, оставшиеся в руинах, вернулись на Риайн и организовали там бессменное патрулирование.

Джаф вывалился из ниоткуда, когда я всерьез начала волноваться. Не отвлекал даже Ярик, появившийся с золотым блюдом рядом с моим креслом, которое мимоходом создал Ленди. К моему удивлению, на этот раз на нем лежал не окорок и не гусь, а огромный кусок торта, весь в взбитых сливках, орешках и шоколаде.

– Я скоро домой пойду, – слабо попыталась я отказаться от лакомства, но оборотень фыркнул и объявил, что Джаф меня сам отправит, когда вернется.

Не понять, что он беспокоится о том же, о чем и я, было невозможно. Тяжело вздохнув, я принялась за еду, попутно рассматривая магов. За время совместной работы они пригляделись друг к дружке, нашли знакомых и познакомились вновь и теперь сидели за одним столом, обсуждая что-то свое, несомненно, важное… но не очень интересное мне. Навалилась усталость, сказывалось нервное напряжение последних часов. Я хотела домой – увидеть папу, Хенну, Дишу… Но больше всего хотела попросить прощение у Дэса.

Сутки, проведенные в разлуке с любимым, словно заново открыли мне глаза на саму себя. Только сейчас, когда он далеко, обижен и сердит, а я не имею возможности поговорить с ним не через дракошу или амулет, а глядя в глаза и держа за руки, до меня начало доходить, как же трудно со мной любимому. Как он устает все время жить в напряжении, в ожидании, что я выскользну из рук и уйду, и неизвестно, вернусь ли когда-нибудь. Мне так хотелось обнять его и сказать все те нежные слова, что я обычно забывала сказать при встрече, заменяя на обыденные, короткие фразы, а иногда и просто междометия. И неважно, что они произносятся с любовью и заботой, наверное, ему было бы приятно услышать, как мне не хватает в этих героических вылазках его взгляда, крепкого плеча и хотя бы мимолетного прикосновения губ.

– Джаф, это все? – От радости я не могла больше ничего выговорить, просто смотрела на него, раскинувшегося на травке и счастливо гладящего траву, песок и подвернувшийся под руки кустик ромашек.

– С ним – да, – пробормотал джинн, не открывая глаз. – Я загнал его в ад и сбросил в озеро лавы. Хоть он и дух, но не может сопротивляться такому жару и открытому огню. Это было очень больно, но моя энергия вернулась ко мне очищенная и обновленная. Больше никогда я не соглашусь разделить ее хоть с кем-то.

– Никогда не говори никогда, – философски вздохнула я. – Но я очень рада, что теперь ты свободен. Отправь меня домой, если не трудно, а то Ярик накормил тортом…

– Может, отвести тебя рыжим путем? – хихикнул оборотень. – Мне показалось, что тебе понравилось.

– Ну уж нет, хватит мне серпантинов. И в жизни тоже. Хочу хоть немного пожить просто, как не ходящий человек. Хотя бы пока моя сфера подрастет. Джаф, ничего, что я ее тут устроила? Мне Леорбиус отделил от своей.

– Да пусть растет, мне не жалко. – Джинн сел и внимательно посмотрел мне в глаза. – Но у меня есть к тебе еще пара вопросов, и сначала…

Он вдруг сунул руку в воронку темного смерча, который создал прямо перед собой, и пошарил ею где-то, как мне показалось, очень глубоко. А потом смерч исчез, и обнаружилось, что кулак джинна вырос и стал едва ли не больше его самого. Он провел этим кулаком над ближайшей свободной полянкой, словно посыпая ее песком. Я присмотрелась и поняла, что из его руки и правда что-то сыплется, мелкое и блестящее. Только понять не могла, что это такое.

– Таресса… – восхищенно сказал над ухом хриплый басок Найка, и я покосилась на возникшую над плечом змеиную голову дракоши.

Почему-то, когда он хотел выразить восторг, всегда говорил голосом моего брата, а когда неодобрение, то Викториса. Но чем дракоша был так восхищен на этот раз, не поняла до тех пор, пока лужайка вдруг не расцвела густой россыпью одуванчиков.

Странных таких одуванчиков – круглых, блестящих, с поперечным черным зрачком.

– Что это? – ахнула я, а одуванчики, услышав мой голос, вдруг ринулись ко мне девятым валом.

– Гархи немытые! – ругнулся кто-то из магов, и несколько человек вскочили с места, поднимая руки в очень красноречивых жестах.

– Отбой! – резко скомандовал Неджериз, на миг отрываясь от своей жены. – Это ее питомцы. Кстати, познакомьтесь: это Таресса, та ходящая, что разрушила клятву и вытащила нас всех из замедления, ей подчинилась сфера Леорбиуса.

Но мне было не до знакомства с магами, рассматривающими меня как диковинку. Меня волновало стадо дракошек, облепивших меня тесным коконом. Каждый из них был не больше ящерки.

– Д-А, – спросила я почему-то шепотом, – они что, разучились сливаться?

– Нет, – помолчав, признался он, – они хотят, чтобы ты погладила им пузики… Они же боялись, что останутся там навсегда.

– Да разве я бы их бросила? – потрясенно сказала я. – Просто нужно было подождать, пока вырастет моя сфера.

Но все равно погладила не меньше трех сотен гладких животиков, хотя мне первоначально показалось, что дракошек все же немного меньше. А потом они начали сливаться, и пояса Вандерса и Неджериза скользнули в общую кучу.

– Д-А, – попросила я пояс, – а давай и ты пойдешь туда? И накопитель возьми, я все равно сейчас купаться пойду. После разговора с колдуном мне хочется несколько часов отмываться от его злобы.

– Сначала завершим последнее дело, – решительно произнес Джаф, и мы с ним оказались на веранде того самого домика в горах, откуда когда-то любовались ледяной сказкой.

– Я должен тебе признаться… – пасмурно блеснув золотистыми глазами, вздохнул джинн и сел прямо в воздухе. – Но ты садись, это неприятный разговор.

– Так, может, не нужно? – спросила я просто так, на всякий случай, уже четко понимая, что отвертеться от его признаний не получится никоим образом.

– Нужно. Ты назвала меня другом, и я хочу быть достойным твоей дружбы. Знаешь, за полторы тысячи лет я многое видел, многое понял… И осознал главное: он был неправ, мой создатель, хотя раньше я считал его богом. Но действовал я его методами, просто не умел иначе. Ленди многому меня научил. С того момента, как я нашел его, умирающего в тисках ловушки в железной бочке, я больше стал человеком, чем за пятнадцать столетий до этого. Но иногда еще поступаю как Хедгредин. А сегодня хочу исправить один такой поступок. Мы с Ленди давно все обсудили и просчитали, оставалось только найти человека, который сумеет нам помочь.

– Если ты хочешь сказать, что вы специально подтолкнули ко мне Дэса, то колдун уже поставил меня в известность. Не знаю откуда, но он был в курсе всех ваших планов.

– А иначе и не могло быть, в нем жила моя частица, и она уже осознала себя сущностью и сумела настроиться на меня. Вот потому мы и не могли ничего сказать вслух, потому и разговаривал с тобой о самом важном Ленди, а я тем временем отвлекал ее как мог. Но сказать тебе всю правду он не смог или не захотел. Скажу сразу – мы не управляли тобой как марионеткой; сама понимаешь, что тобой просто невозможно управлять. И никаких покушений на тебя мы не подстраивали, это Хедгредин, когда понял, как быстро ты движешься в нужном нам направлении, подсуетился. Но вот чувства… Мы специально заманили тебя в родной мир – и чтобы усилить способности, и чтобы привязать тебя к сфере, и, самое главное, чтобы усилить запечатление. Прости… Я понимаю, что это жестоко, но нам было нужно, чтобы ты влюбилась. Чтобы крепче привязалась к этому миру, захотела его защищать… Тогда мы еще мало тебя знали и не могли догадаться, что ты сама будешь бросаться на помощь всем страждущим и без нашей помощи полюбишь этот мир.

– Джаф… – тихо сказала я, – но ведь теперь это уже не имеет значения? Я точно знаю, что люблю Дэса. Возможно, вы и подтолкнули меня к нему в самый первый раз, но потом я сама его разглядела и полюбила по-настоящему…

– Прости, – поморщился он, – но не стоит утверждать это так категорично… Можешь назвать меня подлецом, я заслужил, но я использовал приворот. Прости еще раз, но сейчас я его снимаю. И еще… Мой клон в этот момент объясняет все это Дэсгарду – было бы нечестно, если бы он стал винить во всем тебя. Что ты молчишь?

– Отправь меня домой, в мою комнату, – сказала я, чувствуя, как пусто становится на душе, – я устала. Потом поговорим. И дракошу не забудь.

Последние слова я произнесла, уже стоя посреди своей спальни, но не сомневалась, что он их услышал. Нужно будет взять с них клятву, чтобы духи не смели больше совать нос так беспардонно в мою жизнь, мне совсем не нравится, что все мои личные переживания и проблемы мгновенно становятся достоянием общественности. Пусть не такой уж и широкой… но все равно не хочу. Мне хватает и магов, толпы объявившихся родичей, друзей и знакомых.

Я постояла секунду в раздумье – идти, как собиралась, в ванную, или объявить во всеуслышание о своем прибытии? И вдруг поняла, что не готова сейчас видеть хоть кого-либо. Мне, как никогда, нужно время, хоть полчаса, чтобы понять, как жить дальше.

– Дракоша, – позвала я, и у меня на груди вдруг шевельнулся странный паук – амулет, выданный Вандерсом, а позже подаренный Леорбиусом.

Я выхватила цепочку из-за выреза платья, уставилась на массивное украшение и на целую минуту впала в ступор. Артефакта, который вешал мне на шею Вандерс, больше не было.

Вернее, он был, но узнала с первого взгляда только камень. В его сиреневатой глубине мелькали золотистые искорки, изредка всплывая на поверхность желтым кругом с черной полоской зрачка.

А вот серебряных паучьих лап не осталось и в помине. Вместо этого посверкивал вполне узнаваемый образ дракоши, почему-то шесть лап и два хвоста, а над верхней парой лап перепонки ажурных крыльев. Мне оставалось только хихикнуть – теперь свекор никоим образом не сумеет доказать, что это его вещица.

– Таресса, – тихонько пискнуло это безобразие, – дракоша тут.

– Да уж вижу, – с притворной озабоченностью вздохнула я. – Не пойму только, как ты туда попал?

– Там было страшно… – помолчав, едва слышно признался он. – Энергия утекала очень быстро, а в камне она еще была. Дракоша спрятался. Вылезать?

– Нет, теперь уже сиди, – ласково погладила я питомца, представив, как жутко ему было, когда практически умер большой дракоша. – А ты не испортил… всего, что умел этот камень?

– Нет, дракоша все выучил. Очень интересно было.

– Поверю на этот раз, но больше так не делай. Вон колдун тоже хотел все больше и больше, и Джафу пришлось бросить его в огонь. Ладно, об этом еще поговорим, а пока скажи всем моим друзьям, что я жива и невредима, вернулась домой и иду купаться. Поэтому один час буду вне зоны доступа.

– Дракоша передал.

– Молодец. А теперь сиди здесь и никому не открывай дверь.

Я посадила дракошу на засов и с чистой совестью отправилась в ванную. Думать.

Как выяснилось, зря я сказала, что ухожу в ванную на час, не тот у меня был настрой, чтобы наслаждаться горячей водой и душистыми мылами. Тем более в голову все время лезли безрадостные видения. То Дэс входит на борт быстроходной яхты Викториса, чтобы удрать в столицу, то просит кого-то из новых магов забрать его в мир духа или, еще хуже, проводит ритуал отмены связи. Как я ни уговаривала себя, купанье превратилось в скоростную помывку и не менее поспешное одевание. Наскоро просушив волосы, я прихватила расческу, повесила под одежду новое украшение, а поверх платья – амулет ковена и помчалась вниз. Искать источники информации.

Что муж никуда не ушел с Риайна, а сидит в информатории и решает с прибывшими магами какие-то важные вопросы, мне доложили мои шпионы. Но теперь я очень хотела услышать и живые сведения из уст Диши или Хенны. Уж они-то врать мне в такой момент не станут.

– Магесса! – Полный торжества и ликования голос кухарки встретил меня, когда до последней ступеньки оставалось не меньше пяти ее близнецов. – А сказали, будете час купаться! У меня пирог еще не готов!

– Очень хотела вас всех увидеть, – почти не покривила я душой, старательно не замечая толику упрека, прозвучавшего в ее голосе. – А где папа?

– Тут я! – Отец уже шел ко мне от эркера, и я видела по его лицу, что он еле сдерживается, чтобы не побежать.

Потому и кинулась навстречу сама. Обхватила руками за пояс, прижала лицо к широкой груди и немножко поплакала… просто от счастья, что наконец-то они закончились, полные страха и тревоги военные дни.

– С мокрыми волосами гуляешь, – мягко пожурил отец, но я точно знала, произнести он хотел совсем другое.

– Потому и шла сюда, – пояснила я, хотя тоже хотела сказать не об этом, – думала, Алентина или Хенна поблизости, подсушат. Маги тут вместо фена.

– Хенна недавно ушла, – словно невзначай доложил отец, и я решительно потащила его в эркер.

– Пойдем посидим, поговорим, а то я тебя еще толком и не видела. Тут солнышко, волосы быстрее высохнут…

Некоторое время мы обменивались ничего не значащими замечаниями. Папа скупо рассказывал новости о моих друзьях, больше расспрашивал о моей жизни тут и изредка мрачно вздыхал.

– Я так понял, – выговорил наконец, – возвращаться на родину ты не собираешься в любом случае?

– Нет, не собираюсь. Просто не представляю себя там, без друзей, дракош… – Я запнулась и решила пока не уточнять, без кого именно еще мне не прожить.

Хотя знала уже совершенно точно: не имеет никакого значения, их проклятые запечатления и привороты сыграли свою роль или они только подтолкнули, помогли рассмотреть и не пройти мимо самого дорогого мне человека. Но изменить уже ничего нельзя. Остается только ждать, как подействовало снятие приворота с любимого, и если он скажет, что ошибался, просто стиснуть зубы и как-то жить дальше. Хотя пока я даже не представляю как.

– Тогда и я останусь с тобой. – Отец нахмурился, поиграл желваками и отвернулся к окну. – Извини, не хотел об этом. Но надо, чтобы ты знала…

– Пап… я теперь взрослая девочка и отлично понимаю – иногда получается не так, как мы хотим.

– Ты его… разлюбила? – напрямую спросил отец, и это было лучше, чем осторожные заходы издалека.

– Нет. Ни на грамм. Но сегодня мне сказали, что началось все с приворота. Бросил один… друг, чтобы крепче меня привязать. И Дэсу это тоже объяснили. Вот и жду, пока он разберется, что чувствует на самом деле.

– Томка… бедный мой детеныш… – Папа шагнул ко мне, обнял, погладил по волосам. – Как это паршиво, когда ничем не можешь помочь.

– Ладно, я сильная, – сквозь слезы улыбнулась я. – Но ты вроде хотел что-то объяснить? Но если больно, то не нужно, потом когда-нибудь.

– Нужно, – горько усмехнулся он, – и, наверное, мне самому тоже. Короче, так – мы разошлись. И ребенка не будет.

– Черт, – охнула я, представив, что же могло случиться, раз жизнь повернулась такой страшной стороной, и не смогла больше произнести ни слова.

– Я сам виноват – уперся, когда они со Светой пристали с этим памятником. Пусть бы себе стоял, кто бы его увидел. Но тогда мне казалось это предательством. А она настаивала, вдруг обвинила меня в жадности… Света там выбрала глыбу мрамора и скульптуру.

– Черт, – повторила я, только теперь сообразив, что речь идет о памятнике мне.

– Я, дурак, с чего-то решил, что она мне поверит, – снова отвернувшись к окну, процедил отец, – и рассказал ей все. И твои рисунки показал. А она пригласила психиатра. Я его выставил. Тогда мы поссорились в первый раз. Ну о чем бы я стал с ним говорить, этим самодовольным типом? А через несколько дней она сказала, что плохо себя чувствует, и легла в больницу.

Папа молчал долго. Я не торопила, мне уже все и так было ясно – практичная мексиканка вовсе не желала иметь ребенка от сумасшедшего. А вдруг еще ему передастся?

– Хуже всего, что она все рассказала Свете. И когда я вернулся домой, меня не взяли на прежнюю работу, попросили принести кучу справок от врачей…

И это я тоже понимала. Проявить такую «заботу» вполне в духе Светы.

– Пап… я не могла раньше. Наш мир подойдет близко только через месяц, на два дня. А надолго подходит осенью. Я тебе обещаю: мы сходим к ним, к обеим. У меня где-то завалялся тазик драгоценных камней… Клянусь – все на себя повешу, пусть потом три года локти грызут.

– Да не нужно, – вдруг облегченно улыбнулся отец, – это было почти полгода назад, я уже в норме. Лишь бы у тебя все хорошо было.

– Зейр Георгий… – У входа в эркер стояла Хенна и смотрела на меня как-то смущенно. – Тесса, ты не против, если я покажу твоему отцу остров?

Черт, охнула я про себя, разглядев, что эргесса принарядилась в новое платье. Вот почему он так торопился мне все объяснить! Это же просто замечательно!

– Нет, очень даже не против. – Я взяла ее под руку, протянув вторую отцу. – Но я считаю, что будет неправильно трепать такое красивое платье по камням острова.

И едва ничего не подозревающий папа взял меня за руку, перенесла нас во дворец повелителей. В тот самый парадный зал, где когда-то приставал ко мне бывший мэр Липена.

– По-моему, в таком наряде нужно гулять по дворцу, – сообщила я и отпустила их руки. – Когда захотите вернуться, позовешь.

– Таресса?! – Незнакомый воин радостно смотрел на меня. – Я сейчас сообщу, что вы прибыли.

– Не нужно, – остановила его, – я уже ухожу. Пришла на минутку, привела отца, Хенна хочет показать ему дворец. А Кантилару передай привет, я прибегу через день или два, у меня есть идея.

– Не говори про идею, – лукаво хихикнула Хенна, – он от этого слова поднимает весь дворец по тревоге.

– Ладно, это я тебе еще припомню, – так же шутливо пообещала я и спешно вернулась назад.

Отлично помню, как умеют бегать эти блондины.

В моей спальне было по-прежнему тихо и уютно, доносился запах Дишиного пирога, синело за стеклами балкона весеннее море… а в душе плескалась боль. Я еще раз попросила дракошу тайком открыть мне экранчик на Дэса, внимательно рассмотрела его плотно сжатые губы, прищуренные глаза… Сейчас он как никогда походил на того эрга, что так язвительно обещал мне когда-то порку на конюшне.

Но теперь я точно знала, означать это может только одно: Дэсгард не желает, чтобы кто-то лез в его чувства, и потому нацепил свою старую маску.

И кстати, о чувствах… Я попросила дракошу еще раз пробежать максимально близко от мужа и открыть экран так, чтобы я все слышала, видела и ощущала.

Напрасно он старался, мой металлический питомец. Никаких эмоций. Зато я заметила в соседней комнате Неджериза и его супругу. Они о чем-то договаривались с Вандерсом и, судя по услышанному мною обрывку разговора, как раз прощались.

Идея возникла мгновенно. Я точно знала, что другого места, кроме бывшего дома Гайтолы, у них нет, и приказала дракошам, важно гулявшим по крепости, сообщить мне, когда влюбленные дедушка с бабушкой доберутся до своего крыльца.

Конечно, я отлично понимала: очень некорректно мешать им в такой знаменательный день, но успокаивала свою совесть тем, что постараюсь занять как можно меньше времени. Всего минутку или две.

И едва дракоша сообщил, что они поднимаются по ступенькам, спокойно перенеслась в холл. Очень удачно, надо сказать, перенеслась. Мои способности чувствовать миры все чаще корректировали точку выхода так, чтобы я не оказалась в шкафу или печи. Вот и теперь меня чуть дернуло в сторону, и большой котел, наполненный каким-то веществом, вроде древесной смолы, лишь чуть задел ногу.

– Таресса! – Возмущенный рык бывшего магистра раздался уже в следующую секунду, а вслед за ним и он сам ворвался в холл и начал энергично махать руками. – Когда ты наконец усвоишь, что в жилище мага нельзя врываться без предупреждения?

– А когда ты усвоишь, что уже живешь не на Саргаше, а в цитадели? Белые маги, между прочим, не ставят ловушки по всем углам, – неуступчиво отбрила я и перешла к делу. – Но я на пару минут, у меня важная проблема.

– Белые маги потому долго и не живут, – чуть пренебрежительно фыркнул он, но скосил взгляд на спутницу и поправился: – Я к тому, что некоторая предосторожность никому не помешает.

– Вон Викторис у нас осторожный, но я пришла совсем за другим. Кроме тебя, мне помочь некому.

– Да? А Джаф и Ленди? – подозрительно прищурился он. – Неужели они слабее меня?

– Так это они все и заварили! – Я смотрела, как, повинуясь движениям его рук, из кучи мебели выбираются кресла и столик, и чувствовала, что еще немного – и заплачу.

Женщина уверенно опустилась в кресло и указала мне на соседнее. Едва я устроилась рядом, внимательно уставилась мне в лицо:

– Может, ты расскажешь нам все поподробнее? Как мне сказали, мы теперь родственники?

– Да… Вы нам бабушка. Только боюсь, что ненадолго. – Я все-таки не удержалась и всхлипнула. – Джаф сейчас сказал, что это был приворот.

– Что – приворот? – недоуменно смотрел маг.

– Наша любовь была от приворота! Джаф и бросил, чтобы я не сбежала, а осталась в этом мире…

– Анли, я тебе говорил, что считаю Тарессу очень сообразительной и смелой девушкой? – подозрительно кротко спросил Неджериз у жены, и тут же грозно рыкнул: – Забудь! Она самая обыкновенная истеричка, раз распускает тут нюни, вместо того чтобы подумать головой.

– Ты неправ, дорогой, – мягко улыбнулась она мужу, – и неправ в главном. Даже самая смелая и догадливая девушка бессильна перед самым важным в ее жизни вопросом: как выяснить, насколько сильно любит ее избранник.

– Только если она не магесса и не связана с мужем ритуалом крови, – не согласился маг.

– Но он закрыл все щиты! – возмутилась я. – Мне не слышно даже отголосков его чувств.

– И ты не догадываешься, почему он это сделал? – Маг разглядывал меня насмешливо, как завзятую лгунью.

– Неджериз, а ведь ты тоже казался мне сообразительным! Ну скажи сам, зачем бы я пришла к тебе задавать такой вопрос, если бы знала ответ? Я потому и подумала про тебя, что ты ментал более сильный, чем он. Хотела предложить: я спрячусь, а ты на секунду снимешь с него щиты.

– И потом он насмерть обидится на тебя и больше никогда не станет разговаривать с нами, – убежденно заявил маг. – Но ты не ответила на мой вопрос. Кто повесил на тебя такие мощные щиты, что твоих чувств не слышу даже я? Причем и следов заклинания не могу определить, хотя копаюсь в твоей ауре с первой секунды, как ты начала кругами ходить вокруг меня.

– Дед, а ты не противоречишь сам себе? Моих чувств он, видите ли, не слышит, а ауру как-то рассмотрел!

– У меня свои секреты. А аура у ходящих особая – не такая, как у магов, но и не как у простых людей. А твоя отличается от других ходящих.

– Давайте оставим исследования на другой день, – кротко перебила его Анли, – сейчас важнее выяснить, нет ли у нее амулета или чего-то подобного.

– Есть, – сразу вспомнила я и моментально стащила с шеи цепочку с дракошей.

– Гархи немытые… – с состраданием глянул на меня маг и изумленно уставился на камень. – Но это же… артефакт Вандерса? Что ты с ним сделала?

– Это не я… Дракоша испугался там, в пещере, и спрятался в камень.

– Недж, ей нужно помочь. – Магесса уже держала в своих руках мои пальцы и успокаивающе поглаживала. – Нужно придумать, как снять с него щиты хоть на мгновение.

– Она и сама может, смышленая, – ворчливо фыркнул маг и вернул мне амулет. – Надень. Придется Вану смириться с потерей.

– Мне его Леорбиус отдал, – вспомнила я, – это их артефакт. А придумать я уже пыталась, больше ничего в голову не пришло.

– Потому что ты пытаешься придумать что-то сложное, – вздохнул Неджериз. – Ну почему у вас, у женщин, не хватает смелости сделать все просто и честно?

– Как это? – заинтересовались мы обе.

– Просто встретиться и спросить.

– Неджериз! Я же его знаю, он благородный! Скажет, что любит, и будет потом мучиться всю жизнь. И я буду мучиться – это же каторга, все время думать, что со мной живут из жалости. Не хочу.

– Значит, сядь и напиши ему письмо. Предложи встретиться, – решительно заявил маг, – и договорись, что тоже снимешь амулет, как только он сбросит все щиты. Иначе будешь страдать еще не один день и терзать Дэса.

– Ты прав, – подумав, признала я. – Иногда самый простой способ вернее всего. Спасибо.

И махом перенеслась назад в башню. Посмотрела через экран на Дэса, принимавшего в ковен очередную партию новичков, порадовалась за него и села писать письмо. А через полчаса поняла, что это намного труднее, чем гонять через пустыню табун лошадей. Да я первые несколько слов переставляла десять раз, пока решила, что для заголовка этого делового письма хватит и короткого «привет, Дэс». Но на этом все и застопорилось. Ну не получались у меня сухие деловые предложения, как ни старалась. Признания получались, картинки тоже. И маленький портрет Дэса, и набросок, где он, девушка с длинной косой и малыш на пухленьких, кривеньких еще ножках идут по пляжу. И еще несколько похожих сюжетов, но только не строгое и полное достоинства предложение сбросить маски.

Шум внизу, в гостиной, отвлек меня от бесплодного бумагомарания, и я с облегчением сгребла листы в кучу. Сначала хотела бросить в камин, но не нашла спичек и пошла посмотреть, кто там так шумит.

– Таресса! – Напарник обрушился на меня как ураган. Схватил, закружил, не слушая ни просьб, ни приказов отпустить немедленно.

И Алентина стояла рядом и вместо того, чтобы помочь подруге, заливисто хохотала.

– Как вы вовремя пришли, – довольная физиономия Диши светилась на пороге кухни, – пироги поспели.

– Мы не за пирогами, – отмахнулся Терезис. – Мы пришли попросить отправить нас к Найку. А то у него там работы куча. И еще сказать спасибо – мне рассказали, как ты меня спасала.

– Тер! Не нужно про это, ты же знаешь, я не могла тебя там бросить. И Дэс первым прыгнул, но его сфера не пустила. Она первая присутствие злодея почувствовала. Ну, давайте, я вас быстренько отправлю, а то у меня тоже дел полно.

Во дворце барона было тихо и как-то по-особому чисто. Сразу ясно, что магией убирали. Со двора слышались команды, там маршировали под командованием Найка новобранцы в форме солдат Полуденного царства. Разумеется, уйти сразу я не смогла, Найкарт и Зигерс не простили бы такого. Пока я с ними здоровалась, выслушивала поздравления и рассказывала новости, которых они еще не получили с шара, выяснилось, что нужно срочно перевести несколько солдат в герцогство, чтобы приставить сопровождение к обозу. Близилась весна, а семян для посева в баронстве не было, и Зигерс решил закупить их у самого себя.

На переброску мне потребовалось несколько минут, но гораздо дольше стражники собирали свои дорожные мешки. На обратном пути я перенесла груженную корзинами с рыбой платформу, в которую превратился один из вызванных дракош, и нескольких строгих служанок, которым предстояло наводить порядок в бывшем баронском дворце. Только после этого мне удалось улизнуть из покинутого мира, клятвенно пообещав братьям прийти на следующий день.

Возвращалась я в свою спальню, твердо решив во время мотаний по баронству сегодня же покончить с выяснением личных проблем. Слишком мешало мне тяжелое чувство неизвестности сосредоточиться, и даже простые переходы длились чуть дольше обычного.

Вернув себя на привычное место, в угол между письменным столом и диваном, я распахнула глаза… и обмерла. Это была она, моя любимая комната – и в то же время не она. Всюду стояли букеты весенних цветов – примул, тюльпанов, нарциссов, сирени… Под потолком кружились крупные эфемерные бабочки, а потолок, занавеси и полог над постелью были усеяны разноцветными огоньками.

Посередине комнаты стоял Дэс, и от него исходил такой мощный поток самых различных эмоций, что я вмиг захлебнулась в них, как в омуте. Тут было все: капля вины и немножко обиды, толика раскаяния и букет надежд, отзвук смертельной тоски и горечь боли. Но самым главным, что связывало все это богатство в упоительный напиток, была любовь – нежная и горячая, живая и жадная, необъятная, как океан.

– Дэс… – блаженно прошептала я, сдернула с шеи амулет и торопливо забросила его в ящик стола.

– Таресса… – потрясенно распахнув глаза, эхом отозвался муж и шагнул навстречу. – Спасибо, любимая, за письмо. Сам я никак не мог придумать…

– За письмо? – не поняла я и только теперь разглядела, что стены увешаны моими набросками, вставленными в дорогие рамки и украшенные яркими светлячками. – Но я не дописала…

– Допишем вместе, – шепнул он, стискивая меня в объятиях.

Разумеется, я и не подумала спорить.