Стивен Кинг

Длекие воспоминния

— Ты должен идти прямо сейчс? — спросил Клэр, взяв меня з руку.

— Д, пожлуй. Не волнуйся, глупышк. Я зрботю кучу денег, и звтр мы это отпрзднуем. У нс двно уже не было повод, првд?

— Пустяки, — ответил он. — Мне тк не хочется, чтобы ты уходил. — И, помолчв, добвил: — Ну, хорошо. Вперед.

Он стоял у двери и улыблсь, пок я спусклся по ступенькм. Сидя в втобусе, я уже в тысячный рз подумл, что, несмотря ни н что, мне здорово повезло в жизни.

Ренни жил в большом стром доме, рсположенном в более респектбельном рйоне, чем нш. Он см открыл дверь, высокий мужчин с седыми волосми и устлым взглядом.

— А, мистер Армнд. Вы очень пунктульны. Проходите.

Он провел меня в небольшую гостиную. Вдоль стен, до смого потолк, стояли полки с книгми.

— Присядьте. Хотите выпить?

Кк я понял, в доме мы были одни.

— Если можно, немного вин.

Я взглянул в окно. По улице проехл втомобиль, одн из последних моделей. Кк удобно сидеть в большом кожном кресле. Стоило мне пошевелиться, я чувствовл шуршние конских волос под обивкой. Ткие житейские мелочи успокивли меня. Ренни вернулся с бутылкой вин и нлил нм обоим. Отличное бургундское. Он сел нпротив, положив ногу н ногу.

— Вы можете уйти. Мое мнение о вс нисколько не изменится, — он согнл с лиц подобие улыбки. — Учтите, что контркт не случйно содержит ткое условие. Вы ведь женты, не тк ли?

Я кивнул. Но это не причин для отступления. Скорее, ноборот, именно поэтому я сознтельно пришел сюд. Клэр рботл, но мы ждли ребенк, что ксется меня, то ссистентм н кфедре химии не слишком переплчивют. Ншумевшие психофизические опыты Ренни обеспечили ему солидную финнсовую поддержку, и добровольцы прилично зрбтывли. Несколько чсов, проведенных в этом доме, могли бы здорово помочь нм с Клэр. Однко…

— Я не слышл о ккой-либо опсности. Вы же не посылете людей в прошлое? Я имею в виду — физически?

— Нет, — Ренни уствился в ккую-то точку нд моей головой. — Но метод очень нов… много непонятного… Я не могу предскзть, кк длеко в прошлое вы попдете и что тм произойдет. Предположим, вш предок испытет сильное потрясение в то время, пок вы будете тм нходиться. Ккой эффект это окжет н вс?

— Ну… э… с кем-нибудь ткое случлось?

— Д. Никких постоянных психических нрушений, но кое-кто в момент возврщения нходился в состоянии стресс, и требовлось время, чтобы они успокоились. Другие доклдывли, что не зметили ничего неприятного для себя лично, но тем не менее несколько дней пребывли в состоянии глубокой депрессии. И все без исключения в лучшем случе не срзу приспосбливлись к привычной обстновке. Тк что в первое время после возврщения вм вряд ли удстся вернуться к рботе, мистер Армнд.

— Меня предупреждли, и я обо всем договорился, сэр, — ответил я, устремив взгляд в бокл с вином.

— Через неделю все должно прийти в норму. Хотя, кк вы понимете, я не могу ничего грнтировть.

— Конечно.

— Ну и прекрсно, — Ренни улыбнулся и откинулся в кресле. — Двйте познкомимся поближе. Я зню о вс очень мло, если не считть того, что вш психопрофиль идельно подходит для нших экспериментов. Вы по происхождению фрнцуз?

— Д, — я кивнул. — Долин реки Дордонь. Мои родители жили тм, я родился здесь, потому что отец тогд нходился н дипломтической рботе. Я люблю Фрнцию, но предпочел стть мерикнцем.

— Ну, совсем не обязтельно, что вы окжетесь именно в том рйоне. Европейские нции тк перемешлись. Я собирюсь послть вс в более длекое прошлое, чем в рнее проведенных экспериментх.

Он отхлебнул глоток вин.

— Вы хорошо знкомы с теорией временного психоперемещения?

— Лишь по сттьям в нучно-популярных журнлх, — признлся я. — Знчит, тк… Моя жизнення линия тянется через нш прострнственно-временной континуум дльше, чем день моего рождения. В точке моего появления н свет он соединяется с линиями моих родителей, потом с линиями их родителей и тк до первой живой клетки н Земле. Мозг, сознние — нзывйте это кк угодно — не что иное, кк функция жизненной линии индивидуум и рзвития мир. Вы, сэр, ншли, что при определенных условиях сознние может переместиться в другую чсть жизненной линии, кк бы прыгнуть нзд. Теоретики еще спорят об этом, теологи утверждют, что вы подтвердили существовние души.

— Неплохо, — хмыкнул Ренни. — А вше личное мнение?

— Моя подготовк не позволяет мне иметь собственное мнение. Что вы можете скзть по этому поводу, сэр? В своих публичных выступлениях вы постоянно подчеркивете, что пок рсполгете недостточной информцией. Но, кк первопроходец…

Мой голос дрогнул.

— Пожлуйст, не ндо, — Ренни, должно быть, почувствовл, ккое впечтление произвело н меня его открытие. — Я не сделл ничего особенного. Лишь системтизировл рботы моих предшественников, нчиня с Днн и Рйн. Я в неоплтном долгу перед Митчеллом и его коллегми. По првде говоря, я только связл их достижения с новыми идеями в психологии и космологии и использовл современное лборторное оборудовние для проверки их гипотез.

— Признться, я удивлен, почему вы не пошлете меня в будущее?

— См не зню, — ответил Ренни. — Я просто не могу… пок. В кждом из возможных способов имеются существенные недосттки…

Он перешел н сухой кдемический тон, видимо, в целях смозщиты.

— Итк, несмотря н прочитнные вми сттьи, мистер Армнд, поговорим о ншем конкретном эксперименте. Вше тело в течение нескольких чсов будет нходиться здесь, сознние н те же несколько чсов переместится в мозг вшего длекого предк и полностью сольется с его собственным созннием. При возврщении вы вспомните все, что тм происходило, кк если бы вы и в смом деле были тем человеком. Только и всего.

Мое сердце збилось. Я почувствовл себя новым Фустом.

— Двйте нчнем поскорее.

Мы поднялись в лборторию, которя некогд был спльней. Я снял пиджк и ботинки, рсстегнул рубшку и лег н кушетку. Профессор дл мне тблетку трнквилизтор, включил индукционное поле, и я провлился в ночь.

Меня зовут Аргнх-эсклдун-торклук, что ознчет «Тот, кто держит лошдь н веревке». Но мое нстоящее имя я хрню в тйне от колдунов и духов ветр и никогд не произношу вслух. Когд н моем лице выросли первые волосы, я получил имя, которым теперь меня нзывют, потому что прятлся у водопоя и, когд туд спустился тбун лошдей, нбросил веревку н шею одной из них и держл животное, пок не изловчился и не перерезл ему горло, зтем отнес мясо в пещеру. Это случилось во время моего Поход, когд мльчик впервые см идет з добычей. Потом нс отводят в определенное место в темноте, где ревут духи ветр, отрезют первую флнгу н среднем пльце левой руки и оствляют им в жертву. Больше я ничего не могу говорить. После этого мы стновимся мужчинми и можем брть себе жен.

Я уже и не помню, кк двно это произошло. Мужчины времени не змечют. Но я еще в полном рсцвете сил, хотя сегодня иду один и ндежд н возврщение очень мл.

Я спускюсь с холм, и снег зметет мои следы. Деревья, низкие и редкие, о чем-то говорят в порывх ревущего ветр. Вдли слышится рычние льв. Возможно, это тот лев, который сожрл Андутннлок-гргут прошлой осенью, когд н землю пдли мокрые листья. Я вздрогнул и нщупл н груди мтеринской тлисмн, тк кк мне не хотелось встречться с духом Андутннлок, выглядыввшим из глз льв.

Пург стихл. В рзрывх низко летевших облков проглядывли звезды. Снег по-прежнему сердито бил мне в грудь, холодил склдки меховой одежды. Во тьме почти ничего не было видно. Но я продвиглся вперед, кк всякий охотник, кожей чувствуя, что делется вокруг. Тяжелое кожное одеяние и обувь должны были зщищть меня от удр дротик. Однко у гоблинов руки сильнее, чем у людей. Любой из них может рскрутить кмень тк, что при удре он рзнесет мне голову. Тогд мое тело достнется волкм, и где нйдет приют моя бедня душ? Ветер рзнесет ее по лесм, к просторм северной тундры.

У меня было оружие: три костяных нож у пояс, несколько дротиков в мешке з плечом, меттельня плк в руке. Первый дротик — с нконечником из кости волк, чтобы кусть сильнее, и Ингмрк-шмн зговорил его. У остльных нконечники кменные. Мои свободные пльцы глдили мтеринский тлисмн. Но единственным спутником оствлся ветер.

Я спусклся в долину. Скоро, чтобы пройти, мне пришлось рздвигть кустрник рукми. Уже доносился мерный рокот реки. Нш пещер остлсь длеко позди, высоко в холмх.

Никто не зпрещл мне идти з Эвви-унро, моей белой колдуньей. Д рзве они имели ткое прво? Но все отговривли меня, и никто не вызвлся помочь. Ингмрк тоже покчл лысой головой.

— Это нехорошо, Аргнх, — скзл он, глядя н меня подслеповтыми от стрости глзми. — В стрне гоблинов не нйдешь добр. Возьми себе другую жену.

— Мне нужн Эвви-унро, — ответил я.

Стрики сокрушенно бормотли себе под нос. Дети, жвшиеся в уголке пещеры, испугнно смотрели н меня. Почему я нстивл н своем? Я и см не знл.

Он стл мне женой лишь прошлой осенью, когд мои глз неожиднно нчли постоянно искть ее, он улыбнулсь в ответ. Ни один мужчин до этого не брл ее в жены, и с отцом Эвви мы легко договорились. Потому что все остльные немного боялись ее — смого дорогого, милого существ, когд-либо ступвшего по земле. И до сих пор никто не просил уступить ее. Меня это устривло, я не думл о том, кк это отрзится н моем положении в племени. Я мог себе это позволить, потому что был одним из лучших охотников и все любили нс обоих. Просто другие мужчины предпочитли жить спокойно.

Чдили лмпы из мыльного кмня. Ветер хлопл шкурми, висевшими н высоких шестх у вход в пещеру. Костер двл столько тепл, что многие сбросили с себя одежду. Рядом со шкурми лежло много сочного мяс. Мы могли бы веселиться, но, кк только я скзл, что собирюсь отпрвиться в стрну гоблинов, чтобы спсти Эвви, к огню подошел стрх и присел н корточки рядом с нми.

— Они уже съели ее, — скзл Вуотк-чнкво, одноглзый охотник, чувствующий дичь, до которой идти еще полдня. — Они съели ее вместе с неродившимся ребенком. И чтобы их души не остлись в желудкх гоблинов, вернулись нзд, двйте положим еще один топор под ее очг.

— Возможно, их не съели, — возрзил я. — Пойти туд — мой долг.

После моих слов нступил тишин, но никто не повернулся ко мне спиной. Нконец, встл Ингмрк-шмн.

— Звтр мы зговорим тебя, — скзл он.

Н следующий день мне пришлось потрудиться. Все видели, кк я отнес в глубь пещеры лмпу, меховые кисточки и мленькие горшочки с крской. Я нрисовл себя, сокрушющего гоблинов, и рскрсил свое лицо. О том, что я сделл еще, лучше промолчть.

А потом Ингмрк нудным голосом рсскзывл о том, что я и тк двно знл. Стрые скзки утверждют, что когд-то гоблины влдели всей землей, но потом оттуд, где встет солнце, пришли люди и постепенно вытеснили их. Теперь мы редко видим друг друг и почти никогд не сржемся. Мы боимся нпсть н них (кто знет, ккие у них силы), у нс нет ничего ткого, н что они могли бы польститься. Их орудия несколько отличются от нших, но ничем не хуже, и кжется, им не очень нужн одежд. Рек рзделяет нши территории, и редко кто пытется перейти н другой берег.

Но Эвви пошл к воде, чтобы нбрть кмней из речного лож. В этой реке есть кмни, дющие силу, потому что он течет с длекого север, где по тундре ходит Отец Ммонт, сотряся небо своими огромными бивнями. Эвви искл кмешки удчи, чтобы сделть из них бусы ншему ребенку, когд тот родится. Он пошл одн, тк кк хотел скзть несколько зветных слов, взяв с собой дротик и фкел для зщиты от диких зверей, и никого не боялсь.

Когд он не вернулсь, я пошел по ее следу и понял, что произошло. Гоблины укрли ее. И если он еще жив, искть ее ндо н том берегу.

…Нконец, я подошел к реке. Широкий поток медленно, кк черня змея, струился между белых берегов с покрытыми снегом деревьями. В этом месте обрыв зкрывл долину от ветр, но от воды тянуло холодом, и н поверхности кружились льдинки.

Днем, испросив прощения у духов, я свлил небольшое дерево. Топор не очень хорошее оружие, подумл я, зто им удобно пользовться. Большинство ветвей я обрубил, оствив лишь те, з которые собирлся держться, чтобы не упсть в воду и не утонуть. А из одной ветки сделл весло.

Сняв обувь, я повесил ее н шею. Снег впился в голую кожу, будто зубми. Ндо мной неслись черные горы облков.

Н севере небо уже очистилось, и тм тнцевли умершие охотники, потряся многоцветными нкидкми, их копья доствли до звезд. Чтобы ублжить их, я достл нож, отрезл прядь волос и, выпрямившись, воскликнул:

— Я Аргнх-эсклдун-торклук, человек из род людей, дю вм чсть своей жизни. З этот др я ничего не прошу взмен. Но знйте. Звездные охотники, я иду в стрну гоблинов, чтобы привести нзд свою жену, Эвви-унро, белую колдунью, и ншего ребенк, которого он носит под сердцем. З любую окзнную вми помощь я предлгю чсть моей охотничьей добычи, которую буду отдвть вм до моего последнего дня н земле.

Гигнтские нкидки ярко сверкнули. Холод добрлся до лодыжек. Мой голос кзлся тихим и очень одиноким. Я схвтил бревно и с криком, который обычно издет охотник, вонзя дротик в дикого кбн, сдвинул его в воду.

Рек тут же подхвтил бревно, и оно устремилось вниз по течению, я стрлся нпрвить его к другому берегу. Вокруг ревели волны. У меня онемели ноги и голов. Кзлось, все это происходит с кем-то мне незнкомым, я, я моего секретного имени, стоял н вершине холм и думл. Думл о том, что нет смысл тк вот морозить себе ноги, когд можно огнем и зубилом выбрть чсть ствол, и люди будут спокойно сидеть внутри и ловить рыбу или другую болотную живность.

Тут мои одеревеневшие пльцы уткнулись в кмни противоположного берег. Я спрыгнул н землю и вытщил бревно, после чего принялся рстирть ноги лисьим мехом. Покончив с этим, я обулся и двинулся в стрну гоблинов, оствляя по дороге метки.

Я знл, что гоблины живут ближе к реке, чем мы н своей стороне. И шел не торопясь, принюхивясь к воздуху, чтобы уловить зпх дым. Я боялся, но не очень сильно, потому что н груди висел тлисмн и никто не мог изменить то, что должно было произойти. А кроме того, весь мир стл для меня не тким, кк прежде, когд я увидел следы гоблинов вокруг отпечтков ног Эвви. Будто я уже нполовину превртился в дух.

Не понимю, почему только я испытывю к ней ткое влечение, я — единственный среди людей. Никто не отрицет, что он высок, стройн, что у нее смелое сердце, умелые руки и зрзительный смех, но голубые глз и желтые волосы, кк у гоблинов. Стрики утверждют, что когд-то двно у нших племен были общие дети, поэтому иногд у нс появляются глз и волосы ткого цвет, но никто из живущих ныне не помнит ткого ребенк. А знчит, колдовство гоблинов живет в Эвви-унро, и хотя до сих пор он не двл повод, что может принести зло, мужчины предпочитли обходить ее стороной.

А я, Аргнх, не боялся. Я видел, что ее колдовство могло принести только добро. И теперь был готов умереть з нее, кк умирет олень, зщищя своих смок. Эт мысль пришл ко мне, когд я услышл топот убегющего тбун. Тусклый зимний свет нчл пробивться сквозь облк. Я зметил н снегу следы дичи. Много следов, горздо больше, чем н ншем берегу. А едоков у нс больше, чем мужчин, которые охотятся, мльчиков, ловящих рыбу, и женщин, собирющих съедобные коренья.

Я вышел н склон холм, поднимвшийся к северу. Нд ним сияли последние звезды. Легкий ветерок донес до меня зпх дым. По коже побежли муршки. Я приближлся к пещере гоблинов.

И если они ткие колдуны, кк говорят предния, то скоро учуют меня. Я тут же умру, или преврщусь в червя, или с криком убегу в лес, и меня никто больше не увидит. Но я пришел, чтобы нйти Эвви, если он еще жив.

Поэтому я пошел н зпх дым, прячсь среди теней з влунми, перебегя от одного куст к другому, держ дротик в првой руке. И когд н востоке небо злело, я увидел пещеру гоблинов.

Он был больше, чем нш, и с более широким входом. Они не сделли нвес снружи, под которым можно переждть непогоду. Ноборот, они нходились внутри, у вход зжгли костер. Ингмрк рсскзывл, что, когд он был еще мльчиком, люди тоже тк делли, но теперь необходимость в этом отпл. Животные и тк боялись приближться к ншей пещере. Знчит, здесь звери более смелые и их горздо больше. Я всегд считл, что гоблины привлекют дичь своими чрми. Но сейчс, когд я смотрел н их костер, мне пришл в голову совсем другя мысль.

— Если бы они влдели колдовством, — прошептл я, — то чего им бояться льв или медведя. Им не нужен огонь перед входом в пещеру. Но они рзжигют костер. Тогд, о Звездные охотники, это потому, что они совсем не колдуны. Возможно, они дже не ткие хорошие охотники, кк люди, и поэтому н их землях тк много дичи.

Тут я почувствовл, кк тело нлилось силой, стрх совсем исчез. Еще с большей осторожностью я подобрлся к смому входу.

Возле костр сидел стрик. Впервые я тк близко видел гоблин. Он окзлся совсем не тким стршным, кк я предполгл. Он был меньше меня ростом, ширококостый, согнутый в дугу стростью. Седые грязные волосы свисли ниже все еще могучих плеч. Кончики прядей оствлись коричневыми. Больше всего меня порзил его длиння голов с плоским лбом и мощными ндбровными дугми, почти скрыввшими глз. Под жиденькой бородой не было подбородк.

Он все время переступл ногми и хлопл в лдоши, из вздернутых кверху ноздрей шел пр. Кк тут не змерзнуть, если вся одежд состоит из нброшенных шкур, н ногх ничего нет. Однко он был нчеку. Когд я выскочил из-з укрытия и пробежл последние несколько длин моего тел, он зкричл и схвтил дубинку.

Древко моего дротик смо ншло углубление в плке для метния. Он звертелсь, волчья кость попл в цель. Гоблин согнулся, прижл руки к животу и упл н снег, обливясь кровью. Я ворвлся в пещеру, выхвтил второй дротик и зкричл:

— Эвви, Эвви!

Передо мной появился гоблин с дротиком в руке. Нконечник был всего лишь из обожженного н костре дерев. Но я успел опередить его, бросив дротик первым. Еще один гоблин поднял топор. Я схвтил головешку из костр и швырнул в него. Он звопил от боли и отпрыгнул нзд. В пещере метлись голые тел. В полумрке я рзличил приземистых уродливых женщин, прикрыввших своих детенышей. Мужчины что-то кричли, и я чувствовл, что они боятся.

— Эвви! — звл я. — Эвви, Аргнх пришел з тобой!

Тут н мгновение меня вновь охвтил стрх. Что, если ее душ ответит мне изо рт гоблин? Но вот он см, рстлкивя гоблинов, устремилсь ко мне. Я смотрел в ее глз цвет летнего неб, и по моим щекм текли слезы.

— Сюд! — я швырнул дротик в толпу гоблинов. Рздлся чей-то вопль. — Бежим!

Нше отступление придло гоблинм хрбрости, и они с крикми бросились вслед. Эвви ни н шг не отствл от меня. Ее волосы то и дело кслись моих щек. Дже громоздкя одежд не могл скрыть ее стройного тел, которое я тк любил.

Вниз по склону мы добежли до лес, тм лосиня троп увел нс длеко от преследовтелей. Гоблины бегли медленнее, чем люди. Когд мы перебегли язык льд, мимо просвистел кмень. Вряд ли я смог бы кинуть его с ткой силой. Но ни один из дротиков не долетел до нс.

С кждой минутой дышть стновилось все тяжелее, но нконец мы достигли того мест, где лежло мое бревно.

— Стщи его в воду, — прохрипел я.

Перебрться через ледяной поток вплвь мы, конечно, не могли. Пок Эвви стскивл бревно, я приготовил к бою оствшиеся дротики. И очень вовремя.

Из кустов выскочили гоблины. Я рнил двоих, но третий схвтил мою плку для метния и стл тянуть ее к себе. Я удрил его ножом. Кто-то бросил дротик, но деревянное острие не пробило шкур. Эвви тоже метнул дротик и рнил обнженного гоблин. Гоблины н мгновение отступили, и мы успели прыгнуть н бревно и оттолкнуться от берег.

Я оглянулся. Гоблины что-то кричли и угрожюще трясли кулкми. Упвшее дерево, н котором они перепрвлялись н нш берег, лежло где-то длеко. Течением нс вынесло н середину, и их кмни уже не долетли до ншего бревн. Поворот реки — и они скрылись из виду. Я громко рссмеялся и еще быстрее зрботл веслом. Эвви плкл.

— Но ты же свободн? — удивился я.

— Именно потому я и плчу, — ответил он. Женщины всегд тк стрнно регируют н происходящее.

— Они не обижли тебя?

— Нет. Один из них… Я его видел рньше, он нблюдл з мной с той стороны. Он и еще несколько хитростью поймли меня и отвели в свою пещеру. И не рзрешли мне уйти. Но относились ко мне хорошо, кормили и говорили ккие-то незнкомые, успокивющие слов. Но я не могл вернуться к тебе.

Он снов зплкл.

Я подумл, что светлые волосы Эвви влекли к ней гоблинов точно тк же, кк и меня, рост и милое лицо вызывли восхищение. От нее веяло згдочностью. И они рискнули похитить Эвви, чтобы… Чтобы он рожл им детей?

Свободной рукой я поглдил ее волосы.

— Мы боялись гоблинов, потому что они совершенно не похожи н нс, и думли, что они колдуны.

Рек блестел в первых лучх солнц. Мое весло нпрвляло бревно к берегу.

— Это непрвд. Они бедный и неуклюжий нродец. Нши отцы, которые охотятся в небе зимними ночми, прогнли гоблинов с ншего берег не с помощью дротиков или топоров, потому что быстрее думли и быстрее бегли. Поэтому они убивли больше дичи и рожли больше детей. Если бы гоблины не ушли, они бы умерли с голоду. А теперь нм не хвтет земли. Когд нступит лето, я поведу людей через реку и мы отбором у гоблинов их землю.

Тут бревно прибило к берегу, и мы спрыгнули н землю. Эвви прильнул ко мне, от холод у нее стучли зубы. И я хотел побыстрее добрться до пещеры и спеть у костр песню победы. Но чей-то крик зствил меня обернуться. Н противоположном берегу вновь появились гоблины. Они стояли кучкой и не сводили с нс глз. Один из них поднял руки. Хотя они были длеко, у меня острые глз, и я видел, кк по его щекм текут слезы.

Тк кк он тоже зботился об Эвви, я пострюсь сохрнить ему жизнь, когд летом мы перейдем реку.

Я проснулся. Н столике у кушетки горел лмп. Уже нступил вечер. Ренни проводил меня в гостиную и предложил вин. Я молч кивнул.

— Ну? — спросил он. — Где… где вы побывли?

— В глубине веков, — отозвлся я, все еще нходясь во влсти сн.

— В смом деле? — Ренни взглянул н меня потухшим взглядом.

— Я не могу нзвть точную дту. Это дело рхеологов.

В нескольких словх я рсскзл ему об увиденном.

— О боже, — прошептл Ренни. — Рнний кменный век. Двдцть тысяч лет нзд, когд половин Северного полушрия был сковн льдом.

Он схвтил меня з руку.

— Вы видели первых человеческих существ, нендертльцев, и последних, кромньонцев.

— Нет, не тк, — возрзил я. — Рзниц был не тк уж и велик. Мне жль нендертльцев. Они очень стрлись… Послушйте, я устл. Могу я пойти домой и выспться?

— Ну конечно. Это типичня рекция. Но звтр вы ведь вернетесь? Мне необходимо зписть все, что вы вспомните. О боже, я и предствить не мог, что вы попдете в ткую дль.

Ренни проводил меня до двери.

— Доберетесь сми?

— Не беспокойтесь, все в порядке.

Я пожл ему руку.

— Спокойной ночи.

Обернувшись, я увидел в проеме двери его темную высокую фигуру.

Автобус подошел через несколько минут. Когд, взревев мотором, он вновь тронулся с мест, меня охвтил стрх. Что это з чудовище? Откуд ткие стрнные зпхи? Зтем я вспомнил, что человек, в теле которого я провел несколько чсов, уже двдцть тысяч лет лежит в земле.

Но я еще не полностью свыкся с рельностью мир. Я шел по зимнему лесу, где рзносился трубный глс лося, и белые духи кружили вокруг и смеялись мне в уши.

Поднимясь по ступенькм крыльц, я почувствовл себя горздо уверенней, открыл незпертую дверь и вошел в квртиру. Увидев меня, Клэр отложил книгу и поднялсь с кресл.

— Ну кк ты, дорогой? — спросил он, подойдя ко мне. Ее губы дрожли. — Кк все прошло?

— Неплохо. Нстоящя фнтстик, — я поцеловл ее в щеку. — Но я совершенно выдохся. Прежде чем я рсскжу тебе обо всем, кк нсчет кофе?

— Конечно, конечно. Но где же ты все-тки был, милый? — он взял меня з руку и увлекл н кухню.

Я смотрел н нее, чистенькую, пухлую, в меру нкршенную, в очкх, с звитыми локонми, с легким зпхом тбк. А передо мной возникло другое лицо, побронзовевшее от солнц и ветр, с гривой белокурых волос и глзми цвет летнего неб. Я вспомнил веснушки, рзброснные по вздернутому носику, и тихий смех, и протянутые ко мне мленькие, привыкшие к труду руки. И я знл, н ккую кру обрек себя, зглянув в прошлое. Этот крест мне предстояло нести до конц жизни.