Надежда Федотова

МИССИЯ: БЕЗ ВАРИАНТОВ

Фонари в переулке не горели. Спящие дома сгорбились, спрятавшись за темными окнами, как за квадратными линзами солнцезащитных очков. Небо из черного постепенно становилось синим, отсвечивая желтизной на горизонте. Время — где-то между тремя и четырьмя часами. Час волка.

Грэй усмехнулся и поглубже сунул руки в карманы. Твой час, дружок. Последний в этой длинной, серой, никому не нужной жизни, такой же, как ты сам. Почти тридцать лет… И завтра, а точнее, уже сегодня с восходом солнца все это наконец закончится.

Он устал. Устал служить орудием чужой воли. Устал жить. Но это все приходилось терпеть, потому что так было надо. И так будет, пока он не искупит свою вину и не кончится срок. Ничего. Уже близко…

Он резко остановился, почуяв чье-то незримое присутствие.

— Здравствуй, — раздался мягкий мужской голос, и из темной арки проходного двора вышел высокий человек с невыразительным лицом. Таким оно было просто потому, что являлось общей латексно-фильтрующей маской скафандрового образца — вместе с костюмом, ботинками и внешней атрибутикой человека. Коренные жители планеты Фобос отличаются чем угодно, но только не красотой — по крайней мере, в земном понимании… Председатель. И явно не попрощаться пришел.

— Понимаю твое удивление, — слегка улыбнулся человек. — И надолго не задержу, обещаю… Дело у меня к тебе.

— Мой срок вышел. Передайте ваше дело другому наемнику.

— Это не тебе решать, — нахмурился мужчина, вынимая из кармана безукоризненного пиджака желтоватый лист. — В договоре сказано…

— Я знаю, что там сказано, — прервал его Грэй. — «Как только, выполнив все, что возложено Коалицией, ты встретишь последний рассвет…»

— Именно. — Костюм чуть склонил голову. — До рассвета целых два часа. И договор пока что в силе… Не надо скалиться, пятьдесят второй. Или тебе еще раз показать твою подпись?

Мужчина вытянул руку вперед: на шероховатой гербовой бумаге с трехмерной голограммой Коалиции Сторонних Наблюдателей, в самом низу, под черными строчками условий договора, пятном багровел отпечаток волчьей лапы. Грэй едва сдержался, чтобы не вырвать бумажонку из холеных рук Председателя и не разодрать ее на клочки. Конечно, разве с этим поспоришь?! Знал, на что шел. А чего еще можно ожидать от раненого зверя, зажатого в углу норы, который уже отчетливо слышит захлебывающийся, бешеный лай собак и звук осыпающейся земли под сапогами охотника? Когда знаешь, что не пройдет и нескольких минут, как дуло ружья вздрогнет, выплюнув тебе навстречу вспышку огненной смерти? Тут под чем угодно подпишешься! И они этим воспользовались.

— Где гарантия того, что вы меня отпустите? — хрипло выговорил Грэй, прекрасно понимая, что впустую сотрясает воздух.

— Гарантии, дорогой мой, дают только на германские холодильники китайского производства, — пожал плечами мужчина в костюме. — Как насчет моего честного слова?

Грэй скептически хмыкнул.

— Хорошо. — Председатель пожал плечами и, подумав, протянул ему договор. — Вот, возьми. Уничтожить не пытайся, до конца срока это невозможно. Но, как только справишься с работой, он потеряет свою силу. Согласен?

«Можно подумать, у меня есть выбор», — подумал Грэй. А вслух сказал:

— Да.

— Я знал, что мы поймем друг друга, — улыбнулся своей ненастоящей резиновой улыбкой костюм. — Возвращайся в бункер, тебе все объяснят. По поводу задания не волнуйся, тебе, с твоим опытом…

Наемник смерил его хмурым взглядом, одним движением выдернул из пальцев Председателя договор и, не прощаясь, зашагал в обратную сторону. Мужчина в костюме покачал головой и пробормотал, обращаясь к самому себе:

— Сколько волка ни корми… М-да…

Он поднес к губам узкий металлический браслет с динамиком и нажал на кнопку:

— Логан? Я отослал пятьдесят второго в бункер. У него еще одно задание.

— Еще одно, сэр? — слегка удивились из мембраны. — Но он, по-моему, уже сдал все дела?

— Это последнее. Отправишь его, как только придет. Исходные документы у Тии. И… Логан!

— Да, сэр?

— Пускай идет один.

Нет повести печальнее на свете, чем повесть о заклинившем резете… Василий Сергеевич Чайников, худосочный юноша двадцати пяти лет от роду, вольнонаемный механик-операционист, по совместительству тринадцатый системный администратор земного филиала Коалиции и просто творческий человек, был определенно близок к тому, чтобы заказать в медотсеке ванну валокордина. Ибо подлая железяка «Dubtium-XXV» посредством вышеозначенной кнопки впала в кому. И прямо в тот момент, когда Василий, пользуясь краткой минутой отдыха и отрешившись от мира сего, виртуально шнырял по темным закоулкам безымянного городка из новой игры «Убей поселенца», которую втайне от начальства проинсталлировал с кэш-кассиопейского сайта! Вот и заигрался — в пылу шпионских настроений шарахнул по процессору острой коленкой, не подумавши… А теперь что?!

Чайников, насупившись, покосился на лист, приляпанный на серую стену бункера. «Если система зависла — выдерни шнур, выдави стекло!» — гласила надпись. Это Бухель с уровня телепортации прикололся по-черному. Он вообще-то с Сириуса, но юмор у него есть… тот еще! Меньше бы только по сайтам с анекдотами шастал. Ладно Вася, он понимает. А до него здесь Тых работал, который с Марса, так три раза монитор меняли и два — системный блок… Чайников грустно вздохнул, воровато оглянулся и обреченно потянулся к розеточному выключателю сети. Хр-р… чпок! Экран погас. «И вот почему всегда так?» — думал Вася, выковыривая вилкой намертво залипшую кнопку. Только-только собрался геройски спасти симпатичную девушку в кожаных шортиках (такая фигурка! такая графика! и такой облом…) от толпы бритых под ноль хулиганов — и на тебе, Васенька, матрица-перезагрузка… Кнопка, хрустнув, вернулась на свое место. Потирая ладошки, Чайников врубил комп заново.

Щелк, щелк… где там наша игрушечка?!

Мелко завибрировал приколотый к рубашке передатчик связи. Вася недовольно скосил глаза… и открыл от удивления рот. Сам вызывает! С чего бы это?! Красный индикатор повелительно моргал. Ой-ой-ой, кажется, назревают крупные неприятности! Неужто уволят? Чайников поднялся из-за пульта, лихорадочно перебирая в мозгу свои прегрешения. Ну, на дежурства опаздывал, было. Системный ресурс не по назначению использовал, грешен. В секретных архивах из праздного любопытства лазил (но это под чужим паролем, за это влететь вроде бы не должно), да, да, все имело место. Но это же не криминал?! Все так делают! Вот тот же Бухель, к примеру, на уворованный лимит себе даже кратер Таузара на Эль-Джусе прикупил! Да по сравнению с этим скромные манипуляции Чайникова — просто детские игрушки!

А может, что-то личное? Нечего было глазки строить первой помощнице Секретаря, очаровательной Тие с Плутона. Неземное создание, глаза — как озера, губки — как розы… нервы — как канаты, но это ее не портит. И карать его, Васеньку, за невинный флирт было бы просто глупо… Или не в Тие дело? Может, не стоило в прошлое воскресенье за покером и пивом орать на весь телепортотдел про гребаную Америку и звездно-полосатых засланцев?.. Секретарь — американец. И пусть это несправедливо, что в российском отделе земного филиала КСН руководящий пост занимает иностранец, но другие-то молчат! «Выделился, блин, — вздохнул про себя Чайников. — Рот бы мне заклеить. У этих гэбэшников везде глаза и уши…»

Запутавшись в предположениях, Василий плюнул, смирился с судьбой и, оставив систему на автокам, поплелся в сторону лифта.

— И зачем он мне? — спросил Грэй. Сидящий за столом человек в типовом сером костюме, Логан Хартнел, Секретарь Председателя и его правая рука, он же главный босс отдела, неопределенно передернул плечами:

— Хороший системщик. И вообще парнишка сообразительный… Пускай с тобой прокатится, он давно просился.

— Посторонний будет только мешать.

— Возможно, — согласился Секретарь и задумчиво добавил: — Но случаи бывают разные…

— Доставить объект на базу? — не понял Грэй, вертя в пальцах пластиковую карточку с координатами. — Что тут особенного? Объект вооружен?

— Нам это неизвестно.

Грэй насторожился. Неизвестно? Отправлять наемника на задание без предварительного инструктажа (местонахождение с точностью до десяти метров, родился-женился, связи, больные точки) — это слишком не похоже на политику Коалиции!

— Тринадцатый здесь, — раздался из встроенного динамика на столе мелодичный женский голос с легким акцентом.

— Впускай, — велел Секретарь.

Дверная металлическая панель беззвучно отъехала в сторону, и на пороге возник Василий Чайников. Орехово-желтые глаза Грэя обратились к новоприбывшему. Болгарские кеды, дырявые джинсы, застиранная рубашка и нечесаные кудри. Угу… Юноша бледный со взором горящим?.. Типичный представитель программистов (отряд двуногих, вид — хакер-экспериментатор с творческим уклоном). Проще говоря, ходячее недоразумение. И вот его ему только что записали в напарники?..

— Хорошая шутка, — подумав, сказал Грэй.

— Это не шутка.

— А… можно войти? — запоздало чирикнул Васенька, покрываясь мурашками. Секретаря он побаивался. Грэем — восхищался. Матерый профессионал, таких в Малой Вселенной — по пальцам пересчитать, ни одного дела не провалил… В голове Чайникова всплыли строчки из досье секретного архива отдела кадров: «…надежен, безэмоционален, эффективен, темперамент от 0 до 10 (эту строчку Вася не понял), коэффициент интеллекта выше среднего, чутье — девятка по интернациональной десятибалльной системе, срок пребывания — с 1978 по 2010 год…» Подождите-подождите… Получается, что он выбывает?

— Тринадцатый, — проговорил Секретарь, подняв голову и обращаясь к Чайникову, — все текущие данные сдашь дежурному по смене.

Васенька похолодел. Неужели и правда увольняют? Да еще у Грэя на глазах, позор-то какой! Все, накрылся халявный Интернет…

— Пойдешь с ним, — добавил начальник.

— А?.. — тупо переспросил Вася.

Секретарь поморщился:

— Что тебе не ясно? У вас общее задание. Он, — Секретарь кивнул на мрачного, словно кладбищенский обелиск, наемника, — введет тебя в курс дела. — Затем обвел обоих спокойным бесстрастным взглядом. — Можете идти. Отдел телепортации подготовит нужный уровень.

Грэй коротко кивнул и вышел. Васенька как лунатик двинулся за ним. Он не мог поверить. Ему, простому админу (пусть и способному), в жизни своей не мечтавшему подняться выше должности контролера межсистемных процессов, — и вдруг такое счастье! Настоящее боевое задание, это тебе не двухнедельные командировки на Луну по сбору статистических данных. Да еще и с Грэем, коалиционной притчей во языцех! Вот это подфартило…

Чайников семенил по коридору, пристроившись за широкой спиной первого за всю службу напарника. «Интересно, как к нему обращаться — на „вы“ или на „ты“, по имени?» Вася знал, что имя свое Грэй не любит. Он и согласился на него с большим трудом, после долгих объяснений, что человек без имени, пусть оно и смахивает на кличку, — это по меньшей мере странно. И с личным номером тоже были свои заморочки, но только по первости, конечно. Сейчас он уже пообтесался, к имени привык и на позывные «пятьдесят второй» реагирует спокойно. А было, говорят, время, когда за это многие по лицу получали!

Как и всем остальным в бункере — от уборщика до БТР (боевой терминатор, используется в ситуациях, опасных для разумных существ), Василию была известна история Грэя. Результат ликантропии, необратимая стадия. И не надо этот термин путать с оборотничеством — в отличие от вервольфов, способных одинаково свободно превращаться и в зверя и в человека, Грэй в исходное состояние вернуться сможет только в одном-единственном случае — по окончании срока действия контракта с КСН. А до этого, извините, не выйдет. Научно доказано, что если хищник питается людьми, в особенности их кровью, то он иногда сам превращается в человека. Грэй как раз и был подобным хищником: волк-людоед из пятнадцатого века, вырванный из-под носа у охотников вербовщиками-резидентами Коалиции. Подобные экземпляры, сочетающие в себе два начала — звериное и человеческое, всегда ценились, потому что возможностей у них гораздо больше. Грэй был такой не первый, и не последний… Он уже тогда начинал трансформироваться и мыслить, как человек, поэтому подписал договор. Какое-то время Коалиции пришлось ждать полного очеловечивания и подавления звериных инстинктов (поговаривают, что все же кое-какие остались), но зато в результате они получили отличного наемника. Бескомпромиссного. Неподкупного (пройденный этап, кто только не пытался). Надо найти — найдет. Надо убить — убьет. Надо доставить — доставит… Устраивает это его самого или нет — не знает никто. Чужая душа — потемки, а уж душа Грэя вообще сродни Черной дыре. В том смысле, что лучше не заглядывать…

Чайников догнал наемника уже возле лифта, когда тот привычно набирал на панели код телепортотдела. Святая святых, простых системщиков сроду туда не допускали! Вася-то, положим, тут бывал, так сказать, неофициально, у Бухеля, но вообще-то это внутренними правилами совсем не поощрялось… Что это с Секретарем?

— И куда мы? — сгорая от нетерпения, спросил Вася.

— Вниз.

— Нет, я имел в виду…

— Земля, шестая реальность, — коротко ответил Грэй, входя в кабину с гладкими бескнопочными стенами. Василий втиснулся следом: прямоугольный куб лифта был более чем просторным, но Грэй каким-то непостижимым образом заполнял его весь.

— Шестая реальность? — наморщил лоб Чайников, вспоминая краткий курс истории миров, входящий в обязательную программу обучения системщиков. — Погоди! Эта не та, которая… Да это же Покинутая планета!

— Мне без разницы, — отмахнулся от Васиного лепетания Грэй. Двери кабины разошлись в стороны.

— А что мы там ищем?

— Держи. — Наемник сунул ему в руки пластиковую код-карту. — Там все сказано.

— Но…

— Будешь много говорить, я пойду один, — отрезал мужчина, выходя из лифта. Они оказались в огромном зале с бесконечно уходящим вверх потолком и зеркально гладкими стенами из огнеупорного экстрацемента. Гудели пчелиным ульем трансформаторы, мигали индикаторные датчики, по полу змеилась тонкая паутина проводов. Кругом сновали служащие в белых форменных комбинезонах с синей нашивкой «КСН». Люди, жители других планет, андроиды… Наверное, случайному человеку, если бы ему вдруг стукнуло прогуляться по заброшенной территории старого военно-авиастроительного завода, и в голову бы не пришло, что маленькая заколоченная сторожка за заводской свалкой — вход в бункер Коалиции Сторонних Наблюдателей. Да ему бы и название это ничего бы не сказало. Существование Коалиции — информация не для всех. Оно и правильно — вряд ли среднестатистический обыватель спокойно воспринял бы тутошних галактических гастарбайтеров! Иной раз такие «красавцы» встречаются — туши свет, сливай воду! Васенька сам долго привыкал, несмотря на статус абсолютного чемпиона в игре «DOOM-VI»… Наверху, в обычной жизни, таких не встретишь: во-первых, они сами людей побаиваются, а во-вторых — строжайший запрет Главы Коалиции. Только высунь нос — немедленная депортация с планеты. Это вам не «Люди в черном»…

Чайников, подавив врожденное любопытство и страсть ко всему электрокнопочному, приложил край карты с медным кружком схемы к считывающему экранчику на наручном ПК-браслете. Устройство пиликнуло, и экран выдал двухмерную голограмму исходного документа:

«Место назначения: третья планета Солнечной системы (Земля), реальность номер шесть, год 2086. Высадка: средняя полоса, зона 1152, ненаселенный пункт А-12. Задача: поиск, доставка. Предмет поиска: живое существо, класс разумных, предположительно антропоморфное. Имя: Морган Штерн. Биологический/физический возраст: приблизительно 17 лет по земному летоисчислению. Половая принадлежность: не установлено. Степень опасности: не установлено…»

Чайников в недоумении споткнулся о провод. Он видел много подобных стартовых документов, еще когда на практике их в папки с закрытыми делами подшивал, но…

«Пребывание: предположительно в указанном квадрате А-12. Степень адекватности: не установлено. Объем психополя: не установлено. Возможная охрана объекта: не установлено…»

Сплошные «не»! Это у них называется «ввести в курс дела»?! Донельзя удивленный Вася снова споткнулся и влетел лбом в спину Грэю.

— Смотри под ноги, — через плечо бросил тот. Он был явно не в духе. Все встречные, издали завидев крепкую фигуру наемника, спешили уступить ему дорогу. И это желание, прямо сказать, не было лишено логики. Сильными эмоциями, может, его природа и не наградила, а вот с кулаками точно полный порядок. Пересилив священную оторопь, Чайников протянул Грэю пластиковую карту и сказал:

— Извини, я нечаянно. Ты читал?

— Да.

Они подошли к титановому цилиндру, возле которого возился невысокий четырехклешневый гуманоид. Это был печально известный Бухель, любитель анекдотов с далекого Сириуса. Он уважительно кивнул Грэю и пожал Васе руку двумя клешнями, свободными от пульта и герметичной бутылочки с коктейлем из жидкого азота «Поцелуй медузы». «Вот паршивец, — с легкой завистью промелькнуло у Василия в голове. — Горячительное на рабочем месте! Пользуется тем, что начальство редко вниз спускается. Кто его выдаст?» И вправду, выдавать было некому: здесь все свои, такие же, Вася не стукач, а наемникам вообще на все наплевать со звездолета…

— В рейс? — поинтересовался Бухель (его оригинальное имя на сириусском звучало настолько заковыристо, что земные коллеги, пару дней честно поломав языки, приклеили ему вот такое веселое прозвище). Грэй кивнул. Чайников, временно забыв про опасения, связанные с заданием, гордо выпятил впалую грудь:

— Да!

— И ты?! — изумился пьющий гуманоид.

— А что? — обиделся Васенька.

— Зачем?!

— И я о том же, — бросил Грэй, передавая четырехклешню карту. — Поехали. Хочу побыстрее закончить.

— А оружие?! — всполошился операционист.

— Парализатор. — Грэй дождался, когда свинцовая заслонка телепортационного контейнера поднимется, и шагнул внутрь.

— Всего лишь?! Погоди, но это же несерьезно! — опешил Чайников. — А вдруг там…

— Там нет жизни вот уже почти восемьдесят лет.

— А кого мы тогда ловим? — не сдавался Васенька. — Написано же: «Живое существо, класс…»

— Я умею читать, — проскрипел Грэй, мысленно кляня КСН и причуды Секретаря, навязавшего ему этот болтливый «подарочек». — Утихни. До запуска еще десять секунд, и дать тебе пинка на выход я, если что, успею… Намек понял?

— Но Секретарь сказал… — слабо воспротивился Чайников.

— Секретаря здесь нет. А дверь есть.

— Но… Я… Ладно, извини…

Дверь опустилась. Аппарат тихо задрожал. На табло одна за другой загорались цифры: «10, 9, 8, 7…»

Отсчет закончился. Что-то щелкнуло, мигнула лампочка под потолком, и из передатчика на груди наемника раздался голос Бухеля:

— Готово! Третья планета, шестая реальность. Удачи, Грэй! Ну и тебе, Васька, того же по возможности…

— Свернись и не вякай! — отреагировал Васенька.

Грэй нажал на рычаг выхода и достал из кармана прожекторный фонарик. Свинцовая панель беззвучно поднялась, и их глазам открылось небольшое квадратное помещение. Вокруг громоздились автомобильные запчасти, гора покрышек, пыльные банки с краской, коробки с электросхемами…

— Гараж! — констатировал Чайников, узрев стоящий посередине автомобиль знакомых форм. — О! Маршрутка! Как у нас. Интересно, на ходу?

— Ничего не трогай, — велел наемник.

— Совсем-совсем?

— Да.

— А вот эту ма-аленькую схемочку — можно? — принялся клянчить Вася. — Подумаешь, она тут уже никому не…

— Нельзя! — рявкнул Грэй.

Васенька с перепугу выронил из рук находку.

— Ладно, ладно, что ты так сразу?

— Пошли. — Мужчина направился к двери гаража.

Чайников, вздыхая, поплелся за напарником. Да… Теперь понятно, почему герой Коалиции в десанте только на полгода задержался! Не любит он людей. Мягко говоря… И им, если уж на то пошло, его тоже любить не за что!

Они поднялись по темной лестнице наверх. Грэй повернул ручку. Дверь не поддалась. Заперто. Наемник отступил на шаг, примерился и одним мощным ударом ноги выбил замок. Внутрь хлынуло солнце.

— Тепло, — расплылся в улыбке Вася, жмурясь, как кот на завалинке. Чуждый всякой лирики Грэй оглядел обширный автобусный парк, больше похожий на лесную чащу. Если бы не громоздкие вытянутые контуры автобусов, сплошь покрытые зеленым ковром ползучих растений, да не кислый запах ржавчины, едва пробивающийся сквозь аромат мокрой травы и земляных испарений, нипочем бы не догадаться, что это за место. Наемник прислушался — тишина. Впрочем, оно и понятно. Покинутая планета… Грэй настроил свой ПК-браслет на радар движения. Радиус — пятнадцать километров. Движущихся объектов не обнаружено. Увеличил до тридцати. Потом до пятидесяти. До ста — та же история.

Он нахмурился и поставил радар на предельный уровень, стараясь не отвлекаться на заглядывающего из-за его плеча любознательного системщика. Вася не вызывал у него ничего, кроме глухого раздражения.

Прибор пискнул. На дисплее высветилась надпись: «Радиус: шестьдесят пять километров. Обнаружено тепловое излучение. Форма жизни: антропоморфная. Движущийся объект найден». Грэй недоверчиво усмехнулся: ведь только что квадрат прошерстил! И в радиусе ста пятидесяти километров никого не было! А тут — шестьдесят пять, и вот вам пожалуйста. Занятный объект, умеющий появляться из ниоткуда…

Браслет тихо пиликнул, словно напомнив о себе. На узком экране мигало: «Объект найден. Дать карту?» Наемник, пожав плечами, нажал на «да». Экран выдал голографическую схему.

— Линейное построение, — влез Васенька. — А это чего? Мост? Еще один мост? Три? Четыре? Венеция, что ли?! Всегда мечтал побывать в Италии!

— И еще помечтаешь, — усмехнулся Грэй, сворачивая голограмму. И, присев на корточки, принялся очищать от гибких зеленых стеблей бампер ближайшего вросшего в землю автомобиля. Ковырнул пальцем изъеденный ржавчиной номер — Россия. Семьдесят восьмой регион… Санкт-Петербург.

— А-а… — протянул разочарованный операционист, который был родом из Рязани. Бункер Коалиции находился в Подмосковье, так что в северной столице бывать занятому системщику пока что не приходилось. — Жаль. А так на Италию было похоже!..

— Где ты в Венеции маршрутки видел?

— Да я и Венеции-то не видел… — вздохнул совсем сникший Чайников.

— Пойдем, — развернулся наемник.

— Пешком?! Шестьдесят с гаком километров?!

— Закрой рот и иди.

— Ни за что!.. Тут же целый таксопарк!

— Все это давно проржавело.

— А в гараже? Если прочистить, наладить, заправить…

— Я не вожу машину.

— Я вожу! — заулыбался Вася. — У меня права двадцати восьми категорий! От A, B, C, D, E до Z-45 и UK-14!

— Ну надо же. И что ж ты тогда за пультом чахнешь?

— Происки недоброжелателей, — туманно намекнул Чайников, благополучно решив, что об одиннадцатом, и последнем, запрете водить все, имеющее руль или штурвал, Грэю знать совсем не обязательно. Экстремалом-энтузиастом Васенька был не только в компьютерах…

Вышеуказанный факт Грэй осознал, когда было уже поздно. Экспроприированная из подземного гаража маршрутка, несмотря на преклонные лета и отсутствие должного ухода, резво подпрыгивала на ухабах. Счастливый по уши Васенька крутил баранку, ловко минуя разбросанные по широкому потрескавшемуся полотну дороги редкие останки машин. Их железо давно сгнило и покрылось уже знакомым травяным ковром, в запыленном асфальте зияли дыры, в глубоких выбоинах стояла вода. Когда-то, вероятно, это было оживленное шоссе, но теперь… По обочинам, уходя пышными кронами ввысь, нескончаемыми рядами безмолвных часовых выстроились деревья. В глазах рябило от зелени. Природа очень быстро привыкает к отсутствию человека…

Мелькнул и остался позади теперь уже безымянный мост. По обе стороны дороги, за вереницами замерших у тротуаров зеленых автомобильных холмиков, начали вставать дома — одинокие и величественные, подобные забытым памятникам когда-то народным героям. Из провалившихся окон торчали ветви деревьев. Стены кое-где осыпались и покрылись буро-коричневой пылью. В черных провалах витрин, в ржавых коробах торчащих по углам ларьков, в неподвижной зеленой тиши скверов перед глазами Грэя вставало прошлое. Третья мировая, он слышал об этом, но подробностями никогда не интересовался. Только известных Коалиции реальностей — около двадцати. Историю каждой помнить — увольте, это не его работа!..

— Скорость сбавь, — сказал наемник. — Мимо проскочим… Что здесь произошло?

— Обычное дело. — Пожав плечами, Васенька послушно снизил скорость. — Характерный результат гонки вооружений. Какой-то из сверхдержав захотелось большего, и она напала. Атакуемая сторона в долгу не осталась, само собой. Случайно задели страны, соблюдающие нейтралитет, и те тоже встали на дыбы… Ну сам понимаешь! Дело такое. Инволюция!

— Что?

— Постепенное разрушение культурной оболочки. Чем примитивнее вид, тем больше он склонен к агрессии, — надувшись от сознания собственной значимости, пустился в разглагольствования Чайников, хотя знал все это он исключительно потому, что ему очень нравились стройные ножки преподавательницы по курсу «Истории народов»… — Захотелось им, понимаешь ли, жить по принципу «разделяй и властвуй». Ядерный потенциал уже зашкаливал, но его не использовали: при взрыве атомной бомбы слишком высок уровень заражения местности, там потом все равно жить нельзя. И вот здешние умельцы очень кстати изобретают нейтронную бомбу…

— Она и сейчас есть, — заметил Грэй, сверяясь с картой. Еще пара кварталов.

— Они нас переплюнули. Это был слегка усовершенствованный вариант: взрывалась в воздухе и практически моментально убивала все, что шевелится. Причем заметь, радиус поражения — огромный. Проходит через фильтры и вентиляцию. Плюс эти умники умудрились добавить туда каких-то химикалий, вызывающих почти мгновенное и полное органическое разложение. Представь себе, неделя — и в атакуемой стране ни души, один пепел! А еще через неделю — воздух чист, земля не заражена, все, что осталось от последствий взрыва, уходит в атмосферу и всасывается космосом. Кстати сказать, на флору этот эффект не распространяется…

— Вижу, — кивнул наемник, мельком глянув в пыльное окно маршрутного такси. Мимо проплыл заросший парк, больше всего похожий на джунгли.

— Вот так-то! — подытожил Чайников, лихо выворачивая в переулок. — Пятидневная война — и планета опустела. Нам еще повезло — в шестой реальности на тот момент не было действующих атомных электростанций. От них отказались задолго до Третьей мировой. Иначе, пусть и не Чернобыль, но свою дозу мы и сейчас поймали бы — сам знаешь, на что способен всего один энергоблок, оставшийся без присмотра. Хотя, конечно, зазря старались ребята. Все равно ведь никто не выжил… Эй!

Системщик втопил в пол педаль тормоза. Грэй едва не въехал головой в лобовое стекло:

— Рехнулся?!

— Нет. — Вася посмотрел на его сердитое лицо. — Я вот тут подумал — война была в 2010-м! А мы сейчас — в 2086-м! То бишь, грубо говоря, прошло семьдесят шесть лет!

— И что?

— А мы ищем, цитирую: «Живое существо, класс разумных, возраст — семнадцать лет»! Откуль оно тут взялось-то?!

— Не знаю, — буркнул наемник, потирая руку, которую чуть не вывихнул, цепляясь за сиденье, чтоб не вылететь наружу при экстренном торможении. — Давай поехали. Встанешь вон у того сквера.

Машина заурчала и покатила вперед.

— Несостыковочка… — бормотал Вася, сосредоточенно морща системный свой лоб. — Тогда не замораживали, способ передержки в анабиозе был открыт аж в 2155-м!..

— Может, это гость? — предположил Грэй.

— Нет! — решительно отмел идею напарника Василий. — Земля в этой реальности — своеобразный символ для всех галактик. Вроде исторического памятника с наглядным примером из прошлого… Здесь жить запрещено указом Коалиции.

— Возможно, он прилетел только что.

— По всей орбите — спутниковые датчики. Они бы засекли любое вторжение, и сигнал бы пошел на все операционные пульты. Ничего подобного не было, иначе нам бы сообщили… Ну не могло же существо взяться из ниоткуда?

Грэй пожал плечами.

— Мистика какая-то, — покачал головой Чайников. Привлекательность первого настоящего задания в его глазах начала стремительно тускнеть. Конечно, присутствие Грэя, отличного бойца и вообще профессионала, немного успокаивало, но что, если это существо — совершенно жуткое, непредсказуемое нечто?! О нем же нет никаких вразумительных данных, кроме имени и возраста. Имя-то человеческое, да… но люди людям рознь! Умирать героем Васенька не хотел. Да что там, жизнь как таковую он ценил гораздо сильнее, чем сомнительные лавры передовика Коалиции…

— Стой! — скомандовал наемник, снова включая режим поиска. На дисплее браслета немедленно высветилось: «Радиус поиска — один километр. Объект найден. Расстояние: 200 метров. 190 метров. 180 метров…»

— Оно движется прямо на нас! — в панике пискнул Васенька, со страху умудрившись припарковаться в узкой подворотне мало того что без лишнего шума, так еще и не задев ни одной машины.

— Глуши двигатель. — Грэй открыл дверцу и мягко спрыгнул на пыльный асфальт. Отчаянно трусящий системщик бросил руль и полез следом.

«150 метров… 130 метров… 100 метров… 60 метров…»

— Я знаю!.. — забился в припадке Чайников. — Это саблезубый мутант кенгуру!

— Не пори чушь.

— Ага, а чего он так скачет?!

— Тихо ты, — шикнул на паникера Грэй. — Если прекратишь истерику, то будет слышно, что он не идет, а едет.

— Да? — Васенька оттопырил уши. С конца улицы явственно доносился рычащий звук мотора.

— Без глушителя, — автоматически сообразил системщик, прячась за спину Грэя. — Судя по тембру — мотоцикл…

Звук приближался, нарастал грохот. Напарники осторожно высунули носы из подворотни и тут же отпрянули. Мимо них вихрем пролетел ревущий мотоцикл, на котором, по всей видимости, и сидело искомое нечто, оглашающее окрестности диким визгом, переходящим в ультразвук. Как оно выглядит, разобрать не удалось, звериный нюх тоже применить не вышло — запах паленой резины и душная бензиновая вонь не дали наемнику разобраться в принадлежности лихого наездника к той или иной галактической расе.

Мотоцикл вильнул передним колесом и с оглушительным «бам-м!» влетел в стену. На секунду стало тихо. Грэй недовольно поморщился:

— Доставили…

— Ну и черт с ним, язви его в базу! — обрадованно зашептал Васенька. — Мы же не виноваты…

— Может, жив еще. — Грэй вышел из подворотни. Трясущийся Василий пристроился сзади, вознося про себя страстные мольбы о том, чтобы под обломками мотоцикла не оказалось ничего, кроме хладного трупа.

— Вот это дерябнуло! — восторженно завопил кто-то.

Послышался металлический скрежет и грохот. Наемник приостановился, на ходу вынимая из кобуры бластер. Заряжен капсулами с какой-то нервно-паралитической дрянью, при прямом попадании в течение пяти секунд полная отключка гарантируется. Чтобы с доставкой проблем не возникало. А там уже либо через пару часов сам отойдет, либо медики помогут…

— Йо-хо-хо!.. — не унимался кто-то. К голосу добавился топот ног: объект скакал, как молодой антилоп и, по всей видимости, прекрасно себя чувствовал. Сие открытие взмокшего системщика отнюдь не вдохновило.

Грэй решительно шагнул вперед, на проезжую часть. Васенька побледнел, как снеговик, и мышкой юркнул за один из зеленых автомобильных холмов.

Навстречу наемнику Коалиции выпрыгнуло искомое создание. Выпрыгнуло и остановилось как вкопанное, выпучив глаза и раскрыв рот.

— Морган? — после паузы спросил Грэй.

— И-и-и! — заверещало нечто, споткнувшись на ровном месте и от неожиданности приземлившись на асфальт.

Наемник неуверенно опустил оружие и повторил:

— Тебя зовут Морган? Морган Штерн?

— А ты кто?!

— Грэй. — Наемник с нарастающим недоумением смотрел на объект. Человек. Мало того, недавно достигший пубертатного возраста, да еще и девчонка, кажется… Юбка а-ля широкий пояс, колготки в черную сетку, черная футболка со знаком анархии на груди, кожаный ошейник с шипами, черные волосы, неровно подстриженные почти под ежик с одной стороны и длинные, до пояса, с другой. Лицо в общем-то симпатичное, но разрисованное, как у индейца племени сиу, вырывшего топор войны. И два карих глаза, остолбенело моргающие махровыми от туши ресницами. Красота неземная. Даже перекреститься тянет… И плюнуть три раза через левое плечо.

— А, — сказало существо. — Грэй. Ты живой?

— Пока да. Так ты Морган?

— Морган. А ты откуда взялся? — Девочка поднялась с асфальта и отряхнула юбку. — Здесь никого нету.

— А мне больше никто и не нужен. — Палец наемника замер на спусковой кнопке. Стрелять или так пойдет? Судя по внешнему виду, у нее интеллект ниже точки замерзания…

— А я тебе зачем? — Она склонила голову набок. «Щенок щенком, — подумал Грэй и убрал бластер. — Смешно. Так справлюсь».

— Пойдем с нами, — сказал он.

Морган расширила глаза:

— А вас тут много?!

— Сколько есть. — Васенька, до которого наконец дошло, что бояться тут нечего, высунулся из своего укрытия: — Привет! Будем знакомы. Василий!..

— Люди, да? — уточнила девочка.

Наемник, помедлив, кивнул.

— Настоящие, да? Вы пришли, чтобы меня забрать?

— Именно. — Грэй протянул руку. — Поэтому…

— Ур-ра-а-а! — взвизгнул объект, кидаясь ему на шею.

Наемник, с которым никто за всю его жизнь так себя не вел, опешил, не успев отскочить в сторону. Вася, глядя на беспомощное лицо напарника, почесал в затылке. Он мог понять, конечно, все. Но зачем вот это Коалиции?! Таких и в Рязани хватает…

— Наконец-то! — вопила девочка, душа Грэя в счастливых объятиях. — Я знала, знала, что когда-нибудь вы придете. Тут тоска зеленая, хоть тресни! А там, откуда вы, там много людей, да? И птицы поют, и трамваи ходят?! Заберите, заберите меня скорее!

Секретарь молча смотрел на блиц-депешу от Председателя. Она гласила: «Объект номер 7–9 по прибытии срочно доставить на Фобос. Тринадцатого перевести на Марс системным администратором третьего звена. Грэя отпустить. О результатах доложить лично». Секретарь скосил глаза на подпись. Персональный номер Председателя. Обычно такие дела решает совет Коалиции… И почему Фобос? Объект 7–9, судя по всему, — землянин, значит, он должен быть доставлен в земной филиал. Сюда, в Нью-Йорк или Пекин, неважно. Главное — на Землю! А уж никак не на Фобос.

Секретарь нажал на кнопку передатчика связи. Ему ответил голос Председателя:

— Да, Логан?

— Сэр. Я получил депешу.

— Они уже прибыли?

— Еще нет. Почему Фобос?

— Таково решение Коалиции. Наше дело маленькое, Логан, мы исполнители.

— Да, сэр. Я дам вам знать. — Он отключил связь и оглянулся на стоящую за его спиной Тию. — И что ты думаешь?

— Если это решение совета…

Они посмотрели друг на друга.

— Кто такой Морган Штерн? — спросил Логан.

— Попробуем узнать. — Первая помощница Секретаря нажала на рычаг. Металлическая столешница перевернулась, обнаружив с внутренней стороны клавиатуру. Тонкие пальцы Тии пробежались по плоским клавишам, и над пультом спроецировался голографический экран.

«Вход в систему».

Секретарь ввел личный код и набрал: «запрос».

«Система готова».

«Объект 7–9. Инициализация», — ввел Логан.

«Имя: Морган Штерн. Вид: антропоморфный. Место пребывания на данный момент: третья планета Солнечной системы, реальность номер шесть».

— Это мы знаем, — недовольно сказал Секретарь, входя в окно «Расширенные сведения».

«Введите пароль».

— Какой еще пароль?

— Закодировано. — Тия покачала головой.

— Взломай.

Она защелкала клавишами.

«Введите пароль».

— Это не работает. Высшая степень защиты данных. Уровень секретности — 11. Как в закрытых архивах…

— Хочешь сказать, их никогда не ломали?..

— Месяц назад была утечка, — вспомнила она. — Но у владельца пароля было стопроцентное алиби, и дело замяли.

— Значит, это был кто-то другой… Можно узнать, кто?

— Нет. Уже искали. — Девушка посмотрела на него. — Логан, ты же слышал — это воля Коалиции! Не думаю, что им понравится наша излишняя заинтересованность… И, между прочим, забыла спросить: зачем ты отправил двух человек вместо одного? Босс этого не приказывал.

«Да уж, — усмехнувшись, подумал Секретарь. — Не приказывал. Даже, наоборот, подчеркнул, что Грэя следует направить на задание в одиночку… Что ж, за свою „самодеятельность“, я уже получил, но зато теперь, если даже Грэй уйдет сразу же после того, как выполнит предписание, у меня останется тринадцатый. Захочет жить — и вернется, и расскажет все, что от него потребуют…»

— Мне не нравится это задание, Тия. И мне не нравится, когда кто-то обделывает сомнительные делишки на вверенной мне территории.

— Но он же Председатель Коалиции!

— Коалиция не высший разум. — Секретарь откинулся в кресле. — Они не могут предусмотреть все. Вызови мне Бухеля.

— Логан, ты же не собираешься…

— Собираюсь. — Он сдвинул брови. — Шестая реальность вполне пригодна для жизни, а у нас будет время, чтобы во всем разобраться.

— Но это незаконно!

— Всю ответственность я беру на себя. Тия, не забывай, пожалуйста, для чего мы здесь.

Она склонила голову:

— Хорошо.

Дверь за ней тихо закрылась. Секретарь прикрыл глаза, стараясь сосредоточиться на объекте 7–9. Что это и что за ним стоит? И кому он так нужен — Коалиции или Председателю?

Солнце припекало. Не спасали даже деревья и густые зеленые заросли — наоборот, в их колеблющейся тени было еще более душно и влажно. Взмокший Васенька оглянулся назад и подавил вздох — маршрутку пришлось оставить возле сквера: Морган сказала, что через дворы она все равно не проедет, а пешком куда как короче, чем в объезд через два квартала.

— Долго еще? — Системщик приостановился, чтобы завязать волочащийся по асфальту длинный шнурок. Девочка обернулась:

— Почти пришли. Тут вот под арку и налево. Только осторожнее, там штукатурка осыпалась и кирпичи падают.

— Миленько, — буркнул Чайников и покосился на Грэя. Наемник шагал чуть позади, задумчиво жуя травинку. Судя по всему, его не волновали ни останки цивилизации, ни Васенькины мучения, ни даже объект 7–9. «Если этого парня вообще что-нибудь волнует, — пришел к выводу Василий. — Удивляюсь, как он ее сразу на плечо не бросил и к кабине не поволок?» Системщик почесал в затылке и снова посмотрел на девочку. То есть, конечно, уже скорее девушку, однако… Вот что значит полная изоляция! Вроде взрослый человек, а судя по поведению — дите дитем. И доверчивая — дальше некуда просто! «Явись за мной черт-те кто, черт-те откуда, — подумал Чайников, — так только бы они меня и видели! А эта… Прыг на шею — и я ваша навеки». Он фыркнул, вспомнив выражение лица своего напарника тогда, на дороге, и тихонечко пропел:

— Забирай меня скорей, увози за сто морей… и получишь десять лет — восемнадцати мне нет! Морган, а Морган! Может, ну их, эти твои вещи? Я расплавлюсь сейчас.

— Не успеешь, — улыбнулась она, останавливаясь у приоткрытой железной двери подъезда. И сделала приглашающий жест рукой. — Вот! Мы пришли!

— Этаж, надеюсь, не пятнадцатый? — окинув взглядом высотное здание и вспомнив, что электричества тут давным-давно нет, а значит, на лифт можно не рассчитывать, спросил Васенька.

Девочка помотала головой:

— Четвертый. Пойдемте! Я быстренько соберусь, а вы отдохнете немножко… Могу коктейль сделать! Со льдом!

— И с вискариком, — хмыкнул Чайников. — Откуда у тебя лед?

— Из холодильника, — как ни в чем не бывало отозвалась она, топая вверх по темной лестнице. — И виски тоже есть. От старых хозяев остался. Только он уж, наверно, просроченный, Вася. Ему почти сто лет… Может, лучше соку?

— Там поглядим, — расплылся в алчной улыбке системщик. В голове у него запрыгали цифры. Столетний вискарь?! Да только за одну-единственную бутылку ценители-коллекционеры в лепешку расшибутся! А если, к примеру, ящик? Дом-то большой, красивый, небось люди состоятельные жили. Если по этажам пробежаться, то…

— Губу не раскатывай, — донеслось из-за спины пускающего слюни Васеньки. — Выносить что-либо, принадлежащее чужой культуре и реальности, — запрещено.

— Ну конечно! — сердито нахохлился Чайников. — Значит, ей можно, а мне нельзя?!

— Она часть этого мира. Если ее вещи не несут угрозы для жизни и истории, она имеет на это право.

— Но…

— Не обсуждается. — Грэй, нагнав Василия, легонько подтолкнул его в спину: — Двигай. Я не собираюсь тут весь день торчать.

— Тоже мне, судья Дредд… — обиженно буркнул системщик, ускоряя шаг. Возражать напарнику он не стал. Но про себя подумал, что от одной бутылки виски КСН и всемирной истории никакого вреда не будет. А если все дело в том, что он, Вася, не из этой реальности… Ну так а в чем проблема? Пихнуть стекляшки объекту в сумку — а на выходе сказать, что виски ей дорог как память! И кто придерется?

Квартира была большая, обставленная со вкусом и шиком, но порядком запущенная. Любопытный Васенька сунул нос за каждую из лакированных дубовых дверей, расчихался от пыли и занятие это бросил. Комнат было шесть. В пять из них, судя по всему, никто не заходил с самой войны. Только кухня и небольшая спальня с балконом, выходящим в зеленый дворик, были обитаемы. На кухне, сидя на подоконнике и прихлебывая воду со льдом, скучал Грэй. А по обжитой комнатушке, заваленной мягкими пуфиками, видеокассетами, коробочками с дисками и неимоверным количеством книжек, метался черноволосый ураган — Морган собирала вещи. Чайников сунул нос в маленький холодильник, скорчил гримасу (одна капуста с морковкой!) и проскользнул в обиталище объекта 7–9. Девчонка была, конечно, слегка не от мира сего, но на мрачную физиономию напарника любоваться — удовольствие ниже среднего… Вася прислонился к стеночке, посмотрел, как Морган утрамбовывает в громадный чемодан какие-то туфли, яркие тряпки и связку книг, и покачал головой. Убедить объект в том, что всего этого добра и у них навалом, не получилось.

— Морган, — вздохнул Васенька, обеспокоенно рассматривая пухнущий на глазах чемодан. — Ну зачем тебе все это?

— Это не все, — в тон ему вздохнула она, сгребая со столика какие-то пузырьки и флакончики. — Все не поместится…

— А что за зелья? — Системщик прищурился. — Косметика, что ли? Так она небось давно протухла вся! Даже термопаста долго не живет… Оставь! У нас магазины от свежака ломятся.

— Это не старое. Это я сама делаю! И крем, и пудру, и вот… тушь! Жалко, у теней палитра небольшая, натуральные красители, сам понимаешь…

— Угу, — глубокомысленно откликнулся Вася, изучая ее лицо. Ну и раскрас! И натуральностью даже не пахнет. — Слушай, а кроме морковки у тебя погрызть ничего нету?

— Почему? — Она пожала плечами. — Капуста, картошка, репа оставалась… И яблоки! Только они зеленые еще. Хочешь?

— Нет, спасибо… Я больше по колбасе как-то. Так ты сама это все растишь?!

— Конечно, — недоуменно обернулась девочка. — А кто же еще? Вон, выгляни на балкон, там внизу огород… Уф! Ролики придется оставить.

— Я б еще и скейтборд вынул, — не удержался Чайников, обходя разросшийся до размеров дивана чемодан, и вышел на балкон. — А! Генератор! То-то я и думаю, откуда у тебя электричество?

— Только четыре года назад поставила, — донеслось из комнаты. — Без него трудно было. С дровами плохо, а их пока найдешь… Я раньше, когда была маленькая, внизу жила. Ну знаешь, в метро. Там зимой не так холодно, и костер можно… Ой, Вася, а зачем ты мне в куртку бутылку завернул?

— Для надежности, — высунулся с балкона Чайников. — Только тсс! Грэй увидит — отберет. Тебе же не жалко?

— Нет, — растерянно сказала девочка. — Но я такое не пью.

— И я не пью, — соврал Васенька, возвращаясь в комнату. — Это моему старенькому дедушке. Любит стаканчик пропустить у камина, знаешь ли! Хоть порадую старичка… Если ты не против, конечно.

— Пусть лежит. — Она грустно улыбнулась. — У меня же дедушки нет. И бабушки тоже…

За стеной глухо фырчал автономный генератор. Грэй допил свою воду, поставил стакан на стол и, зевнув, посмотрел в окно. Снаружи было тесно от зелени.

Четвертый этаж. Лифта нет. А сколько весит генератор? Девочка, однако, сильнее, чем кажется. Наемник щелкнул кнопкой браслета и усмехнулся. Загадочный Морган Штерн, про которого ничего никому не известно. А на деле? Он настроил определитель-идентификатор. Ну-ка, посмотрим, что в ней такого особенного…

«Объект 7–9, — выдала система, — вид: антропоморфный, биологический/физический возраст: семнадцать лет по земному летоисчислению. Личные параметры…»

Грэй поднял брови. На экране моргала надпись: «Сканирование невозможно».

— Как это? — удивленно пробормотал наемник, пробуя повторить попытку. Ничего не изменилось.

— Что такое? — в дверях нарисовался Чайников.

— Объект блокирует сигнал системы.

— Кто?! Эта?! — не поверил Васенька, косясь через коридор в сторону комнаты. Морган, сосредоточенно сопя, пыталась застегнуть раздутый во все стороны чемодан. — Да ладно грузить…

— Сам посмотри. — Грэй сунул браслет ему под нос.

Системщик почесал в затылке:

— Первый раз такое вижу.

— Я тоже. — Грэй нахмурился. — Так и знал…

— Ты про что?

— Неважно, — ушел от ответа наемник, вспоминая нехорошим словом Председателя. Это с самого начала было странно. Слишком простое задание для его уровня. И очень… удачно — прямо перед уходом. Зачем? Чтобы ничего никому не рассказал? Он покачал головой — нет, не сходится. Тогда бы послали одного. А это недоразумение в кедах? Видно невооруженным глазом, что умение держать язык за зубами в его характеристики определенно не входит. В чем смысл?!

Генератор, закашлявшись, умолк. В прихожей что-то грохнуло и засопело — объект 7–9, покраснев от натуги, волок к входной двери свою котомку. Грэй, оставив неразрешенные вопросы на потом, поднялся:

— Готова?

— Ага! — закивала Морган. — Ты мне вот это… донесешь?

Он прижал внешнюю пластину браслета к боку чемодана и нажал на скан. Прибор пиликнул, и на экране высветилось: «Оружия, отравляющих веществ и исторических ценностей заданного квадрата не обнаружено». Вот и хорошо. Грэй взялся за ручку и крякнул:

— Что ты туда насовала?

— Да так, по мелочи, — улыбнулась девочка, — самое необходимое…

Чемодан был неподъемный. По мелочи?.. Хорошенькое определение. «Надеюсь, кабина сдюжит», — подумал Грэй, носком берца открывая дверь. Чемодан ударился о косяк, и в его кожаных недрах что-то глухо булькнуло. Та-а-ак…

— Тринадцатый. Что я тебе говорил о правилах?

— А что не так? — изумленно распахнул глазки Васенька. — Я чист. Хочешь — обыщи… Ладно, вы спускайтесь, а я пойду старушку заведу пока!

Системщика как ветром сдуло. Грэй проводил недовольным взглядом спину в клетчатой рубашке и махнул свободной рукой. Понятно. Своего не упустит. Хоть водить умеет, и то хорошо! С такой-то тяжестью в руках до самого автобусного парка тащиться — мало радости.

— Иди вперед, — сказал он девочке. — Дверь внизу придержишь. Кстати, где ты взяла мотоцикл?

— На складе. — Она пожала плечами. — Там много, в больших таких контейнерах… Склад тоже закрытый, вот кое-что и сохранилось. Ты хочешь взять мой мотоцикл тоже?!

— Нет. — Наемник внутренне содрогнулся от такого «заманчивого» предложения, перекинул чемодан из затекшей левой руки в правую и двинулся вниз по лестнице следом за весело щебечущим объектом 7–9.

Маршрутка выехала на проезжую часть. Девочка повертела головой и захихикала:

— Это ваша тачка?

— Почти, — слегка смутился системщик. — А что?

— Вот это ты написал?

— Где?

— Вот! — Она ткнула пальцем на приклеенную над зеркалом выцветшую бумажку: «Девушки! Держите колени вместе! И вам не холодно, и водителю не жарко!»

Васенька расплылся в широкой улыбке:

— Нет, это не я… но вообще-то верно сказано! Я раньше такси водил, так иной раз такая конфетка сядет — сплошные глюки в системном каталоге! Особенно весной хорошо…

— Почему?

— Весной у девушек ноги появляются!

Морган покраснела до ушей, пытаясь натянуть пониже подол короткой юбчонки. Грэй покосился на молодежь и, пожав плечами, включил передатчик связи.

— Отдел телепортации, — ответил механический голос автоприемщика.

— Говорит пятьдесят второй. Подготовьте канал. Будем через десять минут.

— Вас понял. — Передатчик согласно щелкнул, и связь прекратилась.

Васенька удивленно повернул голову:

— А где Бухель?

— Не знаю. Смотри на дорогу.

Чайников, вовремя крутанув руль, удачно вписался в поворот.

— А это что за штучка? — Морган ткнула пальцем в передатчик.

Грэй отодвинулся:

— Не трогай.

— Почему?

— Нельзя, — недовольно ответил наемник. Еще одна любопытная. Дал же бог компанию.

— А почему тебя зовут Грэй? Потому что ты серый? — не отставала она.

Наемник машинально взглянул в боковое зеркало. Серый. Наверное. Еще полковник Хартнел-старший, предшественник нынешнего Секретаря, прозвище дал. Прижилось. И в общем-то не особо грешит против правды. Все, что осталось от волчьей шкуры, — это шевелюра цвета перец с солью.

Он снова почувствовал усталость. Рука нащупала в кармане договор. «Ну вот, теперь уже все. Сдам объект, и…»

Передатчик на груди Чайникова захрипел и включился в аварийном режиме. Из мембраны донеслось:

— Васька!

— А, здорово, Бухенвальд, — ухмыльнулся системщик. — Куда пропал?

— Замели меня, Васька! — ответил гуманоид. — В карцере сижу!

— За что?! — Васенька от удивления едва баранку из рук не выпустил.

— Вроде как за злоупотребление на работе… Только туфта все это! — Бухель почему-то перешел на шепот. — Слушай, я не знаю, что тут у них происходит, только кажется мне, что это из-за вас!

— Почему? — Грэй быстро обернулся. Утихшие было подозрения вспыхнули с новой силой.

— Я только что от Секретаря, он вроде как мне внушение делал, — торопливо заговорил Бухель. — Его по внутреннему Сам вызывал…

— Председатель? — напрягся Грэй.

— Да! Так Секретарь вышел, а я у него на столе депешку углядел, ну и срисовал по-быстрому…

Он на секунду замолк. В микрофоне раздался треск.

— Бухель!

— Ресурс отрубили… — сквозь шум едва донеслось из передатчика. — Васька… я тебе скинул… на личный… Председатель, он…

Аппарат мигнул всеми тремя лампочками и затих. Васенька потыкал в него пальцами и, не дождавшись реакции, обеспокоенно посмотрел на напарника:

— Ты что-нибудь понял?

— Нет, — медленно ответил тот. — Прибавь-ка скорость. Не нравится мне это…

— А что происходит? — завертела головой Морган. — Кто такой Бу… хель? И председатель — он председатель чего?

— Подожди, — прервал ее Грэй. — Лучше скажи, сама-то ты кто?

— Я?.. — Она неуверенно улыбнулась. — Ну я… Я Морган…

— Кто твои родители?

— Не знаю. Я их никогда не видела.

— А кто дал тебе имя?

— Не знаю. Оно как-то… само! — Девочка развела руками. — Мне так сказал Голос.

— Какой еще голос? — опешил Грэй.

— Ну не знаю я! Обычный. В голове. Он иногда говорит со мной…

Васенька сделал большие глаза и на всякий случай отодвинулся поближе к дверце. «Психическая!.. — пронеслось у него в мозгу. — С шизофренией ты никогда не будешь один?! Интересное кино — Бухель в каземате, Грэй ведет себя странно, да еще и объект, оказывается, на голову ударенный. Ничего не скажешь, отличное боевое крещение».

— Как ты здесь оказалась? — продолжал допрос наемник.

— Я… не помню…

— Еще и амнезия, — простонал несчастный Чайников. — Грэй! Что они нам подсунули?!

— Не мешай… Ты давно здесь?

— Да. — Девочка переводила взгляд с одного напарника на другого. — А что? Это важно?

— Ты помнишь людей?

— Нет. Тут никогда никого не было…

— Ты умеешь читать. Кто тебя учил?

— Никто, — совсем растерялась она. — Я просто… просто умею!

— Такого не бывает, — заметил Васенька. — Грэй, ты, конечно, как хочешь, но нам тут, по-моему, лапшу на уши вешают.

— Я не вру! — выпрямилась девочка. — Может, меня и учили, я просто не помню! Что здесь такого?!

— Да ровным счетом ничего! — взвился Вася. — Этого не знаю, этого не помню, но тем не менее все абсолютно нормально!

— Все было хорошо, пока вы не пришли! — крикнула девочка. На глазах у нее блеснули злые слезы. — Что ты привязался?! Если я вам так не нравлюсь, оставьте меня здесь!

— Да с удово…

— Тринадцатый, утихни, — велел Грэй. — Развел панику на пустом месте. Морган, я просто хочу понять…

— Я тоже хочу! — Она повернулась к нему: — Думаешь, я не спрашивала?! Но Голос, он… не отвечает! Он приходит, когда хочет, и говорит только то, что хочет! Его нельзя заставить!

Грэй нахмурился.

— Приехали, — сухо сказал Чайников, посчитавший себя незаслуженно обиженным. Молчавший наемник поднял голову:

— Пошли. Разберемся там.

— Я никуда с вами не пойду! — заявила вдруг Морган, сжимая кулачки. — Вы психи! Что вам от меня нужно?!

— Послушай. — Грэй смотрел прямо перед собой. — Мне от тебя вообще не нужно ничего. Мое дело — доставить тебя туда, куда мне велели. Поэтому советую прекратить орать и молча идти.

— А если я не пойду?!

Он со вздохом вынул бластер:

— Тогда понесу. Но лучше — сама.

— Вы меня… убьете?

— Нет. — Он положил палец на спусковой клапан. — Усыпим. Ну так что?

— Ладно! — Она, помедлив, независимо вздернула курносый нос. — Но имейте в виду, я буду жаловаться!

— Кому, интересно? — усмехнулся наемник, открывая дверцу.

— Вашему начальству!

Чайников фыркнул и спрыгнул на асфальт. Ага, попробуй. Секретарю-то! Ему рискни слово сказать — извиняться замучаешься… Кстати, о Секретаре. Что такого сделал Бухель? И за что ему вырубили ресурс?

«Я тебе скинул… на личный…» Ага! Вот и посмотрим!

Спустившись вслед за Грэем и Морган в подземный гараж и войдя в кабину, Васенька быстро набрал код на ПК-браслете. Так-так… входящие… есть! Блиц-депеша. Ну Бухель, ну шустрила, не постеснялся в личную документацию босса клешню сунуть… Чайников открыл документ. Прочел. И ему стало нехорошо.

— Грэй.

— Что? — Наемник поставил на пол кабины тяжелый чемодан и нажал на «старт». Дверная панель начала опускаться.

— Посмотри.

Грэй склонил голову над голограммой депеши. Лицо его приняло задумчивое выражение.

— Ну и как тебе? — безрадостно поинтересовался системщик. — На Марс! Третьим администратором! За что?!

Мужчина не ответил. «Теперь понятно. Свидетелей не будет».

— Что ты молчишь? — надрывался Вася. — Тебе-то, я понимаю, все равно, ты уходишь, а я?! Я не хочу на Марс! Чего там делать?! Климат нулевой, связь барахлит и девчонки страшные! Да еще и третьим адми…

— Нет.

— Нет? — не понял безутешный Чайников.

Грэй спокойно посмотрел ему в лицо:

— Там нет такой должности. Я служил на Марсе. Так вот, у них всего один главный пульт. И на нем — всего один администратор.

— Но тут же…

— Это шифровка. «Второй» — отправить на гражданку, «третий» — убрать, чтобы не мешал…

— Ме-ме-меня? — вздрогнул Васенька, с ужасом глядя в желтые глаза напарника. — За-за-зачем? Что я такого сделал?!

— Ты — ничего. Я тоже, хотя мне и терять в принципе нечего… — Грэй перевел взгляд на замершую в недоумении девочку. — Остается только она.

— Я? — тихо спросила Морган.

— Поздно, — прошептал мертвеющий системщик.

Все трое обернулись на индикаторную панель.

«6… 5… 4… 3… 2…»

Грэй повернулся лицом к двери и взялся за бластер.

— Скоро? — Председатель гипнотизировал взглядом титановый корпус телепортера.

«Нервничаешь», — подумал Секретарь и посмотрел на табло:

— Отсчет пошел, сэр. Несколько секунд, и они будут здесь.

— Да, я понимаю… — Председатель потеребил заколку на галстуке. Даже его ненастоящее скафандровое лицо нервно подергивалось.

— Логан, — шепнула стоящая рядом с Секретарем Тия, — я не…

— Все в порядке, так ведь?.. — одними губами спросил он.

Девушка хотела что-то сказать, но тут к ним обернулся Председатель:

— В чем дело?

— Ни в чем, сэр, — невозмутимо ответил Секретарь. «Она не успела? Почему у нее такой странный вид? Да, босс нагрянул внезапно, еще до того, как нейтрализовали Бухеля, но у нее было время! Что делать, если… Черт!»

Он будто невзначай скользнул взглядом по четверым молчаливым десантникам, стоящим за спиной Председателя. Конвой. Если их с Тией маленькая хитрость не удалась, теперь выяснить что бы то ни было будет слишком сложно.

«5… 4… 3…»

К пульту не подобраться. Заметят. Это слишком рискованно…

«2… 1… 0»

Логан замер.

Аппарат издал звуковой сигнал и перестал гудеть. Свинцовая дверная пластина начала медленно подниматься. Десантники взяли кабину на прицел.

— Логан, — у его уха раздался голос помощницы, — я ничего не смогла сделать. Еще раньше, чем босс, здесь была его охрана. Я… Прости.

Секретарь скрипнул зубами от досады.

— А теперь… — начал было Председатель и умолк, в бешенстве глядя прямо перед собой.

Логан проследил за его взглядом и ухмыльнулся.

Кабина была пуста.

Васенька зажмурился, прячась за спину наемника. Перед глазами стремительно мелькали картинки из собственной еще такой недлинной жизни. Все, приплыли… магнит им в сумку!

Он почувствовал, как в его рукав вцепились чьи-то пальцы. Морган.

Телепортер пиликнул, над дверью зажглась табличка «Выход». Чайников вдохнул полной грудью воздух и приготовился к неизбежному… Секунды текли, как часы. Щелкнул предохранитель бластера.

— Я спросил у Рамблера, — для храбрости загундосил себе под нос системщик популярную песенку, — где моя любимая?

— Ты б еще у Яндекса, идиот, спросил… — ухмыльнулся рядом Грэй. Вообще-то попсу он не переваривал, но эта композиция уже третью неделю держалась на вершине хит-парада радио «Синяя плесень», которое на полной громкости любил слушать его сосед. — Не трясись. И глаза тоже можешь открыть… напарничек.

— А?.. — Чайников захлопал ресницами. — Это что?! Мы где?!

— Меня это в общем-то тоже интересует.

— Ой, — сказала Морган, расширив глаза. — Лес!

Васенька очумело уставился на зеленую лужайку. Вверху ясно синело небо. Пели птицы. Ожидаемого бункера по ту сторону не обнаружилось…

— Ну Бухель! — только и произнес Вася. Потому что больше он сказать ничего не мог.

— Это еще что?! — рычал ополоумевший Председатель. — Где Грэй?! Где…

— Я не знаю, сэр.

— А кто это должен знать?! — Босс разразился длинным потоком исконно фобосской ругани. Тия, знающая языки, залилась румянцем и опустила ресницы…

Логан заглянул в телепортер. Никого. С одной стороны — хорошо, значит, время еще есть. Но с другой — куда же они могли деться? Если Тия и пальцем к пульту не прикоснулась. Странно.

— Кто последний работал в режиме телепортации?

— Бухель, сэр.

— Где он?

— В карцере. Уже больше часа. За несоблюдение правил поведения на рабочем месте.

— Подать его сюда! — топнул лакированным ботинком Председатель. — Я у него сам спрошу…

— Не стоит, — покачала головой первая помощница Секретаря. — Взгляните!

Она ткнула пальчиком в сторону задней стенки телепортера. Защитная панель была снята. Рядом, на столике, лежали инструменты.

— Он отлаживал схему, — понял Логан. — Как раз тогда, когда его забрали…

Секретарь нагнулся и увидел оплавленные контакты. За дело посадили, между прочим. Прямое действие серно-азотистой кислоты. Он посмотрел вниз и пнул что-то носком ботинка. Под ноги Председателю подкатилась пустая бутылочка из-под коктейля «Поцелуй Медузы». «Перепугался, милый друг, когда за ним пришли, клешня дрогнула… Понятно».

— Высшая мера! — рявкнул Председатель.

— На каком основании, сэр? — поднял глаза Логан. — Это административное нарушение, только и всего…

Под цепким взглядом подчиненного Председатель взял себя в руки:

— Да. Пожалуй, я погорячился… Депортировать с надлежащим отзывом и запретом дальнейшей службы в КСН.

— Слушаюсь, сэр, — кивнул Секретарь. Предчувствие его не обмануло. И совет Коалиции здесь явно ни при чем.

Председатель вынул портативный поисковик и подключил его к сети через центральный пульт отдела.

— Кабину привести в исходное состояние. И немедленно, Логан! Скорее всего, они остались по ту сторону… Я пойду туда сам.

Он набрал код.

— Но это может быть опасно, сэр!.. — Секретарю вовсе не улыбалось такое вот начальственное рвение.

— Чушь! — отмел предостережения босс. — Посмотрим…

«Расширенный поиск, — выдала система. — Планета три, реальность шесть, год 2086. Признаков жизни не обнаружено».

Лес был совершенно дикий. Никаких следов присутствия человека. Продираясь сквозь ветки, Грэй шагал впереди остальных, на всякий случай держа руку на кобуре. Помимо людей всегда есть чего бояться… Что это стряслось с телепортером? Где они? Можно было, конечно, попытаться выйти на связь с бункером, но наемнику этого не хотелось. Он справедливо подозревал, что ничего хорошего для себя не услышит. И не столько для себя — для них. Где-то внутри его все еще жил впитанный с молоком матери принцип стаи. Стаи, из которой его выгнали, когда он пристрастился к человечине. Человек — мелкая добыча, особенно одинокий и невооруженный. Это все равно, что есть падаль, сказал тогда вожак. И был прав. Волк — охотник, а не падальщик… и его выгнали. Правильно сделали, наверное. Грэй старался не думать о прошлом, но оно само всегда его находило…

— Лес живой! — восторгалась сзади звенящим голосом Морган. — Он дышит! Вася! Вася, смотри — белка!

— Ну и что? — хмуро отозвался плетущийся в хвосте Чайников, который еще не отошел от недавно прочитанного в депеше. — Хорошо, не скунс…

— А скунсы — это которые воняют, да?..

— Ну не знаю, не нюхал, но мнение такое есть… И что это, скажи мне, пожалуйста, за слово — «воняют»?!

— А что?..

— Нелитературно!

— Ой, тоже еще Достоевский нашелся, — фыркнула девочка.

— Еще скажи, что ты его читала!..

— Ну да! Зимой холодно, делать нечего, а от бывших хозяев большая библиотека осталась…

— Хм! — удивился Васенька. — И как тебе Федор Михалыч?

— Скучно.

— Неудивительно…

— А что? — Она дернула плечом. — Между прочим, он был шизофреник, вот! И это научно доказанный факт!

— Сама ты факт. Это называется — гениальность! — высокопарно заявил системщик чисто из вредности. Его личный опыт знакомства с классиком сводился к трем первым главам «Идиота», по прочтении коих он себя как раз таковым и почувствовал.

Девочка снова фыркнула и заверещала:

— Ой! Бабочка-а! Можно, я ее поймаю?!

— И тебе не жалко?..

— Ну я только подержать! Пожалуйста, пожалуйста, пожалуйста!

— Ладно, — разрешил Васенька, милостиво кивнув. В присутствии Морган он чувствовал себя взрослым и умным.

Грэй усмехнулся. Нечего сказать, повезло с финальным заданием. Напарник — не приведи господь, и объект такой, что и выражений-то подходящих не подберешь… Одним словом — два слова! Надо поскорее разобраться с этим досадным недоразумением в виде свихнувшегося телепортера, вернуться в бункер, выбросить договор и уйти наконец. Он так долго этого ждал. Грэй думал о том, что собирается предпринять, и уже знал, что не сделает этого. Знал, что не сможет спокойно отдать в руки Председателю этих двух еще в сущности детей. Знал. Еще когда там, в кабине, глядя на мигающие цифры обратного отсчета, поднял бластер…

Чайников нажал на кнопку передатчика. Оттуда не донеслось ни звука. Он потряс прибор и вздохнул — гиблое дело, аппаратик, кажется, склеил ласты… Интересно, по чьей милости? Тех, кто убрал с дороги беднягу Бухеля? Чем он им так насолил? Подумаешь, выпить любит! Как будто это был такой уж секрет. Да все же в курсе! И Секретарь тоже, это точно… Значит, действительно четырехклешень ни в чем не виноват. А кто виноват?! Они? Или Морган? Он посмотрел на скачущую между деревьев девочку. Ну если она может чем-то навредить Коалиции — тогда он не системный администратор, а пачка печенья! Эх, сюда бы родной пульт да обеденный перерыв — и Васенька непременно бы нашел ответ на интересующий его вопрос: что такое Морган Штерн и с чем его едят?

Бабочка порхала с куста на куст и ловиться не хотела. Наверное, играет со мной, подумала Морган. Какая красивая! И живая. Настоящая. До этого Морган видела бабочек только в энциклопедии. Сегодня был такой удивительный день! Сначала получилось завести мотоцикл. Потом — его разбить (но разве это важно, в городе много мотоциклов). А затем пришли они. Настоящие живые люди, их даже можно потрогать, это не картинка, не фотография в журнале. И они… славные. Говорят, правда, иногда о чем-то непонятном, но Морган была уверена, что они хорошие. Даже этот серый. Пусть с виду такой, но глаза у него не злые. Только усталые очень… Бабочка села на цветок. Морган остановилась и, присев на корточки, протянула руку. Осторожно коснулась пальцем нежного шелковистого крыла. Не улетает. Как же все это удивительно! И лес, и бабочка, и вот эти двое. Которые сейчас стоят и на нее смотрят…

— Ну и что мы с ней будем делать? — спросил Васенька.

— Ничего. — Грэй пожал плечами. — Но хотел бы я знать, почему из-за нее поднялся такой переполох?

— Наверное, Председатель в курсе.

— Не сомневаюсь. А вот в курсе ли КСН?

— Ты думаешь… — моргнул Чайников, с недоверием поворачиваясь к напарнику.

— Отправлять на задание с неподтвержденными сведениями — для Коалиции это нонсенс. И депеша подписана собственноручно Председателем. Это по меньшей мере странно.

— Согласен… — Чайников с сожалением посмотрел на его ПК-браслет. — Жалко, ресурса не хватит, я бы пробил по системе. Но тут нужна другая мощность… Мне бы сюда хоть какой комп средней убитости!

— Данные, если они и есть, наверняка надежно защищены.

— Ха! Таким сильным и гордым животным, как ежи, ураган не страшен… — хихикнул системщик. — Между прочим, свой первый пароль я взломал в шесть лет. Так что защищай не защищай, а от Василия Чайникова спасенья нету!

— Хакер в третьем поколении? — насмешливо пробормотал Грэй.

— Нет, — скромно улыбнулся напарник, — у меня предки историю преподают в гуманитарном колледже, они даже на «пилот» нормально нажать не могут… Я самородок!

— В семье не без…

— А вот этого не надо, пожалуйста! — чуть не обиделся Васенька. — Я, чтоб ты знал, гордость Рязани!

— Заметно… Эй, Морган! Оставь бабочку в покое, пойдем. Вечереет уже.

— А что мы ищем? — спросила она, подходя.

— Действительно, — проворчал системщик, — ползаем тут, как ламер по Виндам…

— Если здесь есть телепортер, — пояснил Грэй, — значит, здесь должен быть кто-то из КСН. Они будки где попало не разбрасывают.

— Ка-Эс-Эн? — нараспев повторила Морган, склонив голову набок. — А что это?

— Коалиция Сторонних Наблюдателей, — сказал Чайников.

Грэй остановился, настраивая поисковик. Барахлит. Значит, только-только начали осваивать. Неутешительно…

— А за чем она наблюдает?.. — снова спросила девочка.

— За порядком.

— На Земле?

— И здесь тоже, — надувшись от важности, принялся объяснять Васенька. — А вообще-то это главный межгалактический орган. Регулирует, так сказать, общественные отношения. Своеобразный межпланетный контроль.

— Чтобы не было войн? — серьезно наморщив лоб, уточнила она.

— Ну да, и это тоже…

— А почему тогда они допустили Третью мировую? Позволили уничтожить планету?!

Грэй обернулся:

— А ты откуда знаешь?

— Слышала. — Она посмотрела на него. — Вы не первые, кто пришел. До вас приходили другие. Они говорили…

Наемник опустил руку с мигающим радаром на браслете. Так.

— Люди?

— Нет. Не люди. — Она припомнила. — Высокие, в шуршащих накидках, такие… серые! Но не как ты. У них вот такой нос и глазки маленькие, неподвижные. А кожа совсем серая. Они меня искали, но Голос предупредил, что надо уходить, и я спряталась, внизу. Голос всегда предупреждает, если есть опасность. А про вас он ничего не сказал.

— Серые, говоришь? — пробормотал Грэй. — С носами… Что-то очень знакомое! Эй, тринадцатый…

— Вообще-то у меня имя есть, — заметил Вася. — Это так, на будущее… А что касается наших предшественников — Грэй, ну это ж ясно, как незалапанный монитор! Ты Председателя без маски видел?

— Фобос?

— Он самый, чтоб у меня сервер полетел! Описание — точь-в-точь, опять же Председатель девчонкой сильно интересуется. Он, видно, своих сначала заслал, по прямому с Фобоса, но они обломались. Тогда отправили нас…

— Надеясь на лучшие результаты? — Грэй потер лоб. — Оказывается, Председатель не вчера о тебе узнал, Морган. Давно приходили те, другие?

— Нет, месяц назад, наверное. Я хотела выйти, но Голос не велел. Я правильно сделала?

— Возможно… — Наемник отвлекся на пищавший радар. — Прекрасно. Этого еще не хватало.

— Что? — забеспокоился Вася. — Ты кого-то засек?

— Это, кажется, нас засекли. — Он посмотрел на дисплей. Вокруг центральной точки, обозначающей их расположение, мигали синие маячки. Со всех сторон. Окружают.

— Десант?! — затрясся Чайников.

Морган огляделась и подвинулась ближе к наемнику. Тот набрал на браслете: «Идентифицировать».

«Вид: млекопитающие, теплокровные, примитивные. Невооружены. Уровень агрессии: 18 из 20 возможных, — выдала система. — Похожих объектов в списке не обнаружено».

— Не десант… — облегченно перевел дух Васенька.

Грэй смерил его мрачным взглядом:

— Десант КСН — это далеко не самое страшное в жизни. — Он выдернул из кобуры бластер. — Оружие у тебя есть?

— Откуда?!

— Еще лучше… — Наемник прикинул навскидку количество снарядов. Полный магазин, около тридцати капсул. Должно хватить. И еще останется, если не мазать. А мазал он редко.

— Вы, оба, — приказал Грэй, — на дерево. Быстро!

Ребята не заставили себя уговаривать. Чайников, приглядев сосну пошире, кошкой вскарабкался по стволу, подтянувшись, влез на ветку и подал руку Морган:

— Давай сюда!

— А он? — Девочка оглянулась на замершего в напряженной позе наемника.

— И без нас управится.

Она уселась рядом с системщиком и свесила ноги:

— Но он же один! А вдруг…

— Спокойно, битые кластеры не восстанавливаются! Ты просто не знаешь нашего Грэя. Он, между прочим, вручную завалил пятерых взрослых цихлусов с Альфы-Центавра!

— Ух ты! А кто это такие?

— Ну… Представь себе носорога с шестью лапами, крокодильими зубами и железным костяком! Они, кстати, еще и летают.

— О-о-о!

— А ты как думала? — хвастливо фыркнул Васенька с таким видом, будто победа над свирепыми хищниками заповедника А Ц была его личной заслугой…

Грэй принюхался. Звери. Большие. Судя по сигналу радара — четыре штуки. Ну это не катастрофа… Из гущи леса послышалось глухое рычание. Прицел бластера качнулся в сторону звука, и в то же мгновение кусты сзади шевельнулись. На поляну выпрыгнул лев. Или тигр? Пыльная желтая шкура плотно обтягивала поджарое тело. Оранжевые глаза с черными точками зрачков уставились на наемника. Два длинных, сантиметров по двадцать, клыка блестели от голодной слюны.

Морган ойкнула и прижалась к Васеньке. Тот в свою очередь покрепче вцепился в сук. Да уж, с десантниками хоть договориться можно! А эти…

Первый зверь, подобравшись, сделал два крадущихся шага и прыгнул. Бластер щелкнул, и лев свалился в траву, конвульсивно дергая толстыми лапами. Уловив краем глаза какое-то движение слева, Грэй отпрыгнул в сторону, и очень вовремя — еще один клыкастый хищник, рыкнув, приземлился на то место, где только что стоял наемник. Грэй прицелился ему прямо в лоб, одновременно следя за колыхнувшейся высокой травой метрах в трех от поляны. Он нажал на спуск.

— Грэй! — завопил вдруг Васенька, едва не навернувшись с ветки. Наемник дернулся и выругался сквозь зубы — пуля прошла мимо.

— Зат… — начал он, но не договорил — сзади на него обрушилась тяжелая туша подкравшегося со спины зверя. Стальные когти вонзились в плечи. Падая, Грэй успел извернуться и всадил две капсулы подряд в брюхо льва. Тот рванулся в сторону, исступленно рыча, и уже под действием стремительно проникающего в кровь парализатора выгнулся дугой…

Лев, в которого наемник не попал, одним прыжком оказался рядом и ударом мощной лапы выбил из рук Грэя оружие. «Примитивные, а соображают!» — подумал Чайников, покрываясь холодной испариной.

— Они его съедят… — прошептала Морган, сжимаясь в комочек. Из-за деревьев вышел четвертый зверь.

Наемник отпихнул обездвиженного хищника и вскочил на ноги. Дело приняло серьезный оборот. Бластер не достать…

Львы заходили с двух сторон, ворча и облизываясь. Грэй отстегнул пояс с кобурой. Их всего два, главное — поймать момент!

Первый хищник прыгнул. Наемник отшатнулся, пропуская его вперед, и одним движением вскочил на желтую спину, захлестнув широким ремнем горло зверя. Тот вскинулся и взбрыкнул, пытаясь сбросить непрошеного наездника, но успеха не достиг — в свое время Грэя не смог скинуть с себя даже дикий нимус из степей Айзаура планеты Гуш. А шестиметровый гибрид страуса и птеродактиля — это, как ни крути, все-таки не лев, пускай и агрессивный. Наемник свернул пояс в жгут, просунул под него острый выступ стального корпуса кобуры и резко вывернул вправо. Зверь, захрипев, упал со свернутой шеей. Упал. Но неудачно — придавив тяжелой тушей ногу наемника. Грэй уперся руками в землю, пытаясь высвободиться. Шло медленно, ногу прижало, как под прессом…

Последний оставшийся хищник удовлетворенно заурчал и в два прыжка оказался рядом. Тяжелые лапы зверя, выпустив угрожающие когти, уперлись в грудь наемнику. Блеснули острые ножи длинных клыков…

Васеньке стало дурно. Не в силах смотреть на то, как недавно обретенный напарник сейчас будет съеден заживо, системщик отвернулся. И замер — Морган на ветке не было.

Грэй уперся обеими руками в горло льва, не давая ему возможности опустить морду. Зверь рычал, сжимая когти. Сильный слишком. Долго его не удержишь, и так уже когтищами, кажется, аж до самых ребер достает…

Хлоп! Хлоп! Хлоп!

Лев три раза вздрогнул. На короткой морде отразилось нечто похожее на недоумение, и хищник осел на подогнувшихся лапах в высокую траву. Грэй перевел дух и приподнялся. Посреди полянки стояла Морган, сжимая в трясущихся руках тяжелый бластер.

Председатель мерил шагами главный системный отсек. Тия сосредоточенно щелкала пальцами по клавишам.

— Ну?

— Здесь их тоже нет, — сказала она.

Председатель повернул голову:

— Все проверила?

— Все доступные реальности, включая нашу. Ни в одной нет.

— Это невозможно!

— Возможно, сэр, — проговорил стоящий в сторонке Логан. — Из-за повреждения контактов у телепортера накрылась главная схема. И, по всей видимости, он теперь скачет по мирам в произвольном порядке.

— Мы их так никогда не найдем!

— Найти можно, — сказал Логан, — если их каким-то образом занесет в одну из реальностей, контролируемых КСН. Нужно ждать.

— Я не могу ждать! — рявкнул Председатель и, поймав удивленно-вопросительный взгляд Секретаря, замолк. Постоял неподвижно пару секунд, выдохнул, стараясь успокоиться, и велел: — Позаботься, чтобы как можно скорее сюда доставили новую кабину. И, Тия, не отходи от пульта. Как только засечешь их — немедленно дай мне знать.

Он вышел. Логан подождал, когда закроется дверь, и задумчиво потер квадратный подбородок:

— Интересно…

— Что? — обернулась помощница.

— Ничего. Работай, я буду у себя.

Она пожала плечами и снова повернулась к пульту, следя за изгибающейся трафаретной сеткой плоскостных пересечений. Секретарь вышел в коридор и направился к своему кабинету, на ходу кивая встречным обитателям бункера. Босс на пределе. Того и гляди взорвется… Ситуация может выйти из-под контроля, и этого нельзя допустить. Логан закрыл за собой дверь, нажал на рычаг — над дверью зажглась панель: «Не беспокоить. Совещание», и уселся за стол. Он понимал, что это против правил, и знал понятие слова «субординация». Но ему нужно было узнать, что затеял Председатель. Он и так давно на подозрении…

Морган отбросила бластер и подошла к наемнику:

— Он тебя не покусал?

— Нет… — Грэй сел и не без труда выдернул ногу из-под тела зверя. — Спасибо.

— Пожалуйста, — улыбнулась она. — Нога болит, да?

— Не особенно. — Грэй чувствовал себя дураком. Наемник, называется, со стажем. Нечего сказать, отличился…

— Грэй!.. — завопил счастливый по самые уши Васенька, вихрем слетая с дерева и от избытка чувств бросаясь с распростертыми объятиями к недовольному напарнику. — Живо-ой! Я уж думал — все… Ну дай же, дай же я тебя обниму!

— Отвяжись, — буркнул смутившийся наемник, отпихивая чувствительного Чайникова в сторону.

Тот махнул рукой и переключился на Морган:

— Ну ты молодчага! Ну ты вообще!.. Стрелок ты мой Ворошиловский… иди к папочке!

Девочка зарделась, как абажур.

Грэй бросил косой взгляд на сияющую физиономию системщика и, надев пояс, поднял с земли бластер:

— Уходим.

— Надо было брать пулемет, — покачал головой Вася, с опаской поглядывая на неподвижных львов. — С точки зрения общества защиты природы это, разумеется, негуманно, но вот что здоровье бережет — это факт!

— Кто же знал?.. — пожал плечами Грэй.

Морган осторожно ткнула пальцем в лапу лежащего рядом хищника. Та дернулась, непроизвольно выпустив когти. Девочка взвизгнула и отскочила за спину наемнику:

— Уй! Морда саблезублая…

— Саблезубая, — поправил Васенька. — Грэй, ты здесь был раньше?

— Нет. — Напарник настраивал ПК-браслет. — Так что можешь считать себя первопроходцем… Что за черт?

На дисплее высветилось: «Третья планета, реальность не пронумерована, похожих версий в каталоге не обнаружено».

— Так не бывает, — сказал Васенька, заглядывая Грэю через плечо, — у тебя радар глючит.

— Другого нет. Вот, — он снял с руки браслет, — на, сам попробуй…

— Щас… — Системщик забегал пальцами по кнопкам. Лицо его вытянулось. — Ничего не понимаю! Если эта реальность не зарегистрирована в базе данных КСН, то здесь не должно быть перевалочного пункта.

— Его здесь и нет. Радар бы обнаружил.

— А откуда тогда телепортер?

— Не знаю. — Грэй задумался. — Разве что… Разве что это тот, из шестой реальности?

— Исправный телепортер не может скакать по временным плоскостям, как мустанг по прерии! — менторским тоном заявил Чайников. — А наш был исправен!

— Был. Когда мы в него садились в бункере.

Они посмотрели друг на друга.

— Надо возвращаться, — решил Грэй, — и попробовать еще раз.

— А если он нас снова в какую-нибудь Беловежскую пущу забросит?

— Все может быть, — пожал плечами наемник. — Но это лучше, чем сидеть здесь и ждать с моря погоды… Морган, отойди от зверя. Доза снотворного рассчитана на человека.

— Так он спит?! — Девочка шустро подбежала к напарникам, с подозрением оглядываясь на лежащих в траве хищников.

— Глубокий здоровый сон, — кивнул Васенька. — Жаль, что не вечный!

— Зачем ты так? — с укором сказала она. — Они же не хотели… Просто голодные, наверное…

— Молчи лучше, доброта христианская! — сморщился Чайников. — А кто тут пять минут назад из бластера по кошечке жахнул, а?

— Это случайно… — смутилась Морган. — Я испугалась, что он серенького совсем загрызет…

Грэй сделал вид, что ничего не слышал.

Вася усмехнулся:

— Какие мы, оказывается, добрые!

— А сам-то?! — сердито фыркнула девочка. — Сидел на ветке, как приклеенный! Тоже мне, несгибаемый супермен! Трус!

— Ничего подобного! — оскорбился системщик. — Я мужественный! И очень!

— Ага… если мужество — это искусство бояться, не показывая виду…

— Цыц! Я — мозг! Я — думаю!.. А кулаками пускай Грэй машет, они у него больше, чем у меня…

Она передернула плечами и побежала следом за наемником. Вася шагал замыкающим. Трус… Зачем же такие определения?! Просто соответствующей комплекцией бог обделил… Васенька грустно вздохнул. В виртуальных драках равных ему не было, но в реальной жизни, увы, на силу отсутствующих мускулов рассчитывать не приходилось.

Телепортер стоял себе на полянке нетронутый. Собственно, удивляться тут нечему — что могут сделать дикие звери прочной титановой кабине, выдерживающей давление не в один десяток атмосфер? А людей здесь, кажется, в принципе не наблюдается… Конечно, вспомнил системщик, саблезубые тигры, это же черт его знает сколько лет до нашей эры! Какие люди?!

Пока мозг Васенька, сняв заднюю крышку кабины, изучал состояние рабочих схем, а Морган активно ему в этом мешала, тыкая пальцем куда ни попадя и задавая по сто вопросов в минуту, Грэй снова попытался настроить связь. Бесполезно. Бункер не отвечал. Значит, здесь нет передающих вышек. Здесь вообще ни черта нет! Связаться с КСН не получится. И отследить ближайший перевалочный пункт — тоже. Хотя… тогда выходит, что и Коалиция не сможет их найти. Это плюс. Учитывая создавшуюся ситуацию.

— Ну я не знаю… — сказал Чайников. — Вроде бы на первый взгляд все нормально. По всей видимости, неполадка в исходной кабине дала сбой на все остальные, и эту в том числе…

— Но хоть что-то сделать можно?

— Извини, — покачал головой Васенька, прикручивая на место защитную крышку. — Я, конечно, и «Титаник» могу апгрейдить до подводной лодки, но здесь… только методом тыка.

— Понятно. Тогда придется рискнуть… Морган, брось эту гадость.

— Это не гадость, — девочка разглядывала лежащего на ладошке червяка, — это гусеница.

— Выкинь. Тринадцатый, ты можешь…

— Я все могу, пятьдесят второй!.. — официальным тоном ответили из кабины. — Девчонку ты по имени зовешь, а не объектом 7–9!

— Извини, привычка. Я говорю, ты можешь настроить телепортер хотя бы на присутствие человека? Неохота еще раз в зверинце оказаться.

— Ну… в принципе в жизни нет ничего невозможного. Залазьте, камрады, попытаем счастья!

Морган посадила гусеницу на цветочный бутон и вошла в кабину. Следом за ней внутрь шагнул наемник, попутно отжав рычаг закрывания дверей. Васенька щелкал кнопками на индикаторной панели.

— Похоже, — сообщил он, — что телепортер заклинило на Третьей планете. Так что, по крайней мере, с Земли мы никуда не денемся… Готово!

По дисплею побежала цифровая дорожка.

«10,9,8,7…»

— Год какой? — запоздало спросил Грэй.

— Какой получится, — развел руками системщик. — Я пытался установить, да только датчики скачут как бешеные. Тут уж как свезет.

Секретарь в глубокой задумчивости смотрел на голографический дисплей. Оттуда мигало:

«Линия перегружена, связь с Первым отделом невозможна. Оставьте ваше сообщение, и оно будет передано в ближайшие…»

Это совсем уже ни на что не похоже. Система блокировала даже аварийный вызов Службы Внутреннего Надзора. Невозможно. И что за чушь с перегруженной линией?! В голову Логана закралось нехорошее подозрение. Засветился. Председатель не дурак и никогда таковым не был, иначе не занимал бы сейчас свой пост. Вне всякого сомнения, заинтересованность Секретаря объектом 7–9 мимо босса не прошла… Надо что-то делать. Ресурс ему уже основательно подрезали, и еще неизвестно, что будет дальше. Хорошо… Попробуем другой вариант.

Логан набрал на передатчике номер Председателя.

— Да?

— Они связались со мной, сэр, — беззастенчиво соврал Секретарь, стараясь не задумываться о последствиях своей лжи, если будет в ней уличен. — Грэй выполнил задание.

— Они здесь?! — Вне себя от радости, выдохнул Председатель.

Логан расслабился — кажется, пока что все сходит с рук…

— Нет. Их куда-то зашвырнуло. Я отдал приказ везти объект на Фобос. Правильно?

— Да, конечно. — В голосе босса слышалось явное облегчение.

— Я это лично проконтролирую, сэр.

— Зачем? — насторожился он.

— Моя задача — обеспечивать безопасность и порядок КСН на Земле. Те, кто работает над этим заданием, принадлежат земному филиалу. Кроме того, боюсь, что они могут оказать сопротивление вашей воле, сэр.

— С какой стати?

— Кто-то сделал копию с блиц-депеши. И я не удивлюсь, если этот кто-то — Бухель. Они приятели с тринадцатым. Бухель мог отправить текст…

— Он зашифрован! — Председатель снова начал нервничать.

— Грэй разбирается в шифрах, сэр. Все должно идти по плану, а вы же знаете, что за… человек этот пятьдесят второй. Я прослежу, чтобы все было сделано в соответствии с вашим приказом, сэр.

— Езжай, — после минутного молчания, нехотя согласился тот. — Доложишь мне.

— Да, сэр. — Секретарь отключил связь и ухмыльнулся. Идея подсунуть Бухелю секретный документ себя оправдала. Грэй предупрежден, а босс загнан в угол. «Теперь он не сможет запретить мне действовать, — подумал Логан. — В конце концов, я же работаю в его интересах! Так ведь?»

На большой площади, залитой полуденным солнцем, в пыли боролись голые люди. Много людей. Собравшиеся вокруг кольцом остальные, на которых все-таки были хоть какие-то чисто символические одежды, наблюдали за происходящим, галдя, как вороны.

— И куда ты нас завез? — вздернул брови Грэй.

— Все вопросы — к будке! — парировал Васенька, тоже, чего греха таить, несколько ошарашенный увиденным. — А я тебе не Большая советская энциклопедия!

— Допререкаешься…

— А что?! — возмутился системщик. — Ты просил людей? Вот тебе люди!

— Я как-то на более развитых рассчитывал.

— Да и эти ничего… — одобрительно причмокнул Чайников, не отрывая восторженного взгляда от группы отлично сложенных девушек, усердно пытающихся повалить друг друга на землю.

Грэй недовольно поморщился:

— Хватит пялиться. Заводи агрегат, поищем что-нибудь более… Одетое.

— Это бесчеловечно! — заныл Васенька, упираясь. — Я как мужчина и эстет…

— Тебе мало проблем? Нас едва не сожрали час назад.

— Это люди. Они не сожрут!

— Но мечом или копьем ткнуть могут. Глаза разуй… эстет!

Васенька присмотрелся к толпе, отметил среди собравшихся вооруженных людей и был вынужден признать, что напарник прав.

— Заводить так заводить, — опечаленно пробормотал он. И, уже потянувшись к приборной панели, оглянулся в сторону площади: — Ух ты-ы… Грэй, одну секунду, я тебя умоляю! Щас вон ту, рыженькую, завалят, и мы сразу… Эй, эй, куда?!

На арену вышли мужчины. Сластолюбивый системщик заметно скис.

— О-о-о?! — раскрыла рот Морган. Глаза ее разменялись по крупной монете.

Грэй, повинуясь внезапному порыву, быстро прикрыл ей лицо широкой ладонью.

— Ты чего?! — заверещала девочка, делая отчаянные попытки что-нибудь увидеть.

— Маленькая еще, — почему-то краснея, отрезал наемник.

— Я читала учебники по анатомии! Пусти, ты!

— Васька, — проскрежетал Грэй. — Хватит ржать и марш в кабину!

— Уже иду… — Злорадно хихикая, системщик повернулся к телепортеру: — Ай!

Рядом с кабиной стояли три мускулистых индивидуума в белых с золотом набедренных повязках. С копьями наперевес и с большим знаком вопроса на загорелых лицах…

Васенька, струхнув, юркнул за спину напарнику. Грэй отпустил брыкающуюся Морган и положил руку на бластер.

— Вы кто такие? — грозно поинтересовался один из копьеносцев.

— Мы уже уходим! — пискнул Чайников.

— Кто такие, я спросил?! Зачем явились в свободную Спарту?! И… что это за железная коробка?

— Повозка, — осторожно ответил Грэй. — Крытая. Колеса отвалились, лошади сбежали. А мы… Мы гости.

— Откуда?

— Из дальнего зарубежья… — брякнул системщик и тут же пожалел о сказанном.

Лицо вопрошавшего моментально приняло подозрительное выражение:

— Шпионы?! Из Афин?!

— Нет! — хором выпалили товарищи, интуитивно уловив, что за положительный ответ можно схлопотать святым кулаком по окаянной шее…

— А откуда? — немного успокоился коренной житель, впрочем, не теряя бдительности.

— Из Рос… — начал было наемник, но Морган пихнула его локтем в бок и выпалила:

— Из… Китая!

— Ты чего? — зашептал Вася, многозначительно крутя пальцем у виска. — Совсем фундамент треснул?

— Молчи, чайник нечищеный! — фыркнула девочка. — Это же Греция!

— Ну и что?.. А Китай-то с какой стати?!

— Греки воевали с русскими варварами! Я читала. А с Китаем — нет!

— Нет, вы посмотрите! — всплеснул руками системщик. — Кандидат исторических наук. Воевали! Ты век не перепутала, ась?!

— Ну если только чуточку… Зато я говорю по-китайски!

Офигеть мотивация!

— А ну тихо, — шикнул Грэй. — Нашли момент… Пусть будет Китай. Мне все равно.

— Послы? — уже более миролюбиво спросил спартанец.

— Да! — кивнула Морган.

— С дарами?

— Ну…

— Без?!

— А вам, уважаемый, какое дело?! — не утерпел Васенька. — Вы что, государь-император?!

— Нет. Но…

— Ну вот и все! А то глядите, как разогнался, у-у, глаза завидущие, руки загребущие! — Он важно выступил вперед, задрав подбородок. — Сию минуту — бегом к правителю и…

— К какому?

— А у вас их миллион?..

— Двое. — Грек недоверчиво прищурился. — А вы точно из Китая?

— А ты сомневаться вздумал?! — топнул ногой Чайников. — Да я лично прямой потомок великого императора Дзы-Скай-Линка! И ежели ты, необразованная греческая обезьяна, мне тут еще каверзные вопросики задавать надумаешь, то, клянусь священной Хуанхэ, орошающей своими водами подножие Сычуаня, ты у меня огребешь сейчас таких даров, что будешь лететь отсюда до Пхеньяна, без пересадки в Гуаньчжоу!

Славные сыны Древней Спарты переглянулись и изогнулись под прямым углом в почтительном поклоне.

— Дозвольте проводить вас во дворец, о мудрейший?.. — соловьем запел грозный страж.

Васенька стал похож на Винни-Пуха после бочки меда и уже собрался было «дозволить», но тут вмешался Грэй:

— Благодарим, но нам некогда.

— Как это?! — изумились воины.

— Мы… проездом.

— Грэ-эй…

— Замолкни, Конфуций. Эдак мы всю жизнь по Галактике из угла в угол будем бегать. Пойдем, Морган. Васька, в кабину! — произнес он, понизив голос до шепота.

— Серенький, — девочка потеребила его за локоть, — но ведь мы же послами представились! Если откажемся, они обидеться могут.

— Ничего, я как-нибудь переживу.

— Но они вооруженные!

— Не проблема, — отрезал наемник, вынимая бластер из кобуры. — Уж на этих троих у меня зарядов хватит…

— На них-то да, — протянул Вася, глядя на что-то за спиной напарника. — А ты ни про кого больше не забыл?

Грэй обернулся. Не дальше чем в сорока шагах от них, с интересом тараща глаза, стояла толпа давешних полуголых (и не полу) борцов с площади. И было их даже на первый взгляд явно больше, чем капсул в магазине бластера. Всех, как говорится, не перестреляешь…

— Понятно, — сказал Грэй с печатью обреченности на лице. — И что вы предлагаете?..

— Как это что?! — расцвел Васенька. — Мы же послы! Значит, будем…

— Послить! — влезла Морган.

— Деточка, — смутился системщик, — где ты таких выражений понахваталась?

— А что?

— Короче! — заявил Чайников, улыбаясь во все тридцать два зуба. — Молчите! Говорить буду я… Эй, вы, бесштанные! Мы есть гости из дружественного китайского государства правящей династии Дзяо! С краткой ревизией в ваши демократические края!

— С чем?! — всполошились стражники, на всякий случай покрепче перехватывая древки копий.

Васенька снисходительно улыбнулся:

— С ревизией, граждане. Суть — обязательная экскурсия по местным достопримечательностям, торжественный ужин в царских чертогах, расселение в партийном пятизвезднике…

— А это как?

— Ну там, люкс, джакузи, куртизанки пофигуристей и пиво в номер…

— Вася, — шепнула Морган, — в Спарте не было куртизанок.

— То есть как это — не было?!

— Ну… не было, и все! У них, если я правильно помню, вообще была свободная любовь.

— Да-а?! — загорелся системщик. — Ну тогда это еще лучше! Грэй, не кисни, и тебе какую-нибудь Афродиту найдем…

— Закрой рот. — Грэй обвел растерянным взглядом собравшихся вокруг кабины людей, петушащегося системщика, хихикающий объект 7–9… Это был какой-то бред. Он служил в КСН тридцать лет и ни разу за все это время не попадал в такие идиотские ситуации. Да, бывало опасно, иногда непонятно, всякое бывало! Но такое…

— Как хочешь, — пожал плечами Чайников и, повернувшись лицом к перешептывающейся стайке мускулистых девушек, распахнул объятия. — Здр-равствуйте, дамы… и господа! Рад, как говорится, приветствовать и лицезреть! Кстати, по этому поводу у нас в стране принято троекратное лобызание…

И тут наемника прорвало.

— Именно. — Он широко осклабился и решительно шагнул вперед. — Не менее, чем троекратное… Касается всех слоев населения, независимо от пола и возраста. Сначала — мужчины! Уж окажите такую любезность, славные сыны Эллады…

— Чего?! — пошатнулся Васенька, активно пытаясь удрать, но Грэй уже подцепил его за ворот рубашечки и недрогнувшей рукой выволок вперед.

— Будьте так добры, граждане, постройтесь по одному. Его мудрейшество может сбиться со счета, а у нас в Китае принято лобызать всех до единого в строгом порядке очереди, включая лошадей, собак и каждое третье колесо повозки к югу от восхода солнца!

— Грэ-э-эй!

— Поторопитесь, — с самым серьезным видом посоветовал прибалдевшим жителям коварный наемник, держа в железных руках вопящего ржавой дисковой пилой системщика, — ибо посланник императора не любит ждать! И гнев его…

— Грэй! Прекрати! — взвыл несчастный Васенька. — Морган!.. Хоть ты сделай что-нибудь! Он же умом двинулся! Не буду я их целова-ать! Не хочу-у…

— Да? — поднял бровь Грэй, с удивлением ощущая, как этот сумасшедший спектакль затягивает его все глубже и глубже. — Впервые слышу. Ну же, тринадцатый, смелее!

— Отвали, злодей! Я женщин имел в виду!

— Это уже дискриминация, — покачал головой наемник, косясь на бьющуюся рядом в припадке хохота Морган. — Как у вас говорят — назвался груздем, полезай в кузов? А с женщинами, так и быть, я уж как-нибудь сам…

— Гад, подлец, мужик! Это была моя идея!

— Так я и не отрицаю… Построились? Прекрасно. Давай, Василий, губки бантиком и улыбайся, улыбайся, ты же рад…

Васенька с ужасом поднял взор на чью-то загорелую бородатую физиономию, возникшую в десяти сантиметрах от его лица, издал глубокий вздох, и… упал в обморок.

— Хм, — пробормотал Грэй, сообразив, что с непривычки малость перегнул палку. — Что это с ним?

— У него… хи-хи-хи… эротический шок! — заливалась Морган.

— Ну ладно, ладно. — Смущенный наемник взвалил безвольное тело системщика себе на плечо. — Хватит. Дошутились…

— А целовать-то будете?.. — полюбопытствовал впереди стоящий спартанец. Остальные согласно загудели.

— Нет, — отрезал Грэй.

— Почему?!

— Не имею… должных полномочий!

— Давай я! — воодушевилась девочка.

Наемник показал ей кулак:

— Цыц. Граждане! Церемония государственных лобызаний откладывается на потом. Ведите нас к своим царям. И воды дайте кто-нибудь, товарища в чувство привести…

— Следуйте за мной, — поклонился один из стражей, дав знак толпе расступиться.

Васенька приоткрыл глазки и простонал:

— Я жив?..

— К сожалению. Лежи тихо, дурак, они все еще надеются.

— О-ох… — впечатлительного системщика вырубило по новой.

Грэй ухмыльнулся и покачал головой:

— Салага… Морган, прекрати сейчас же.

— Они очень просили…

— А ты и рада стараться? — Наемник с удивлением почувствовал, что злится. — Любезнейший, уберите от девушки руки. И вы тоже! И вы… и вы… Морган! Я что тебе сказал?

— Да я нечаянно… — Девочка отвлеклась от расцеловывания коренного населения Спарты и поскакала следом за сердитым наемником. — Что ты ворчишь, серенький? Сами, главное, начали… Нельзя обманывать народные ожидания!

У Грэя даже слов не нашлось… Поэтому он ограничился зверским выражением лица и очередной демонстрацией мозолистого кулака.

— Бить детей — непедагогично! — обиженно буркнула она, отступив на безопасное расстояние.

«Как целоваться, так мы не дети, — подумал Грэй. — Мало мне этого любителя „сладкого“, так еще и подшефный объект туда же. А случись что — так с меня ведь спросят!» Наемник с досадой сплюнул себе под ноги. Определенно, это задание нравилось ему все меньше и меньше. Не огневая точка, конечно, как-нибудь образуется… но если еще какой-нибудь тутошний ухарь полезет к Морган с поцелуйчиками — всенепременно схлопочет по сопатке!

Поймав себя на этой мысли, Грэй нахмурился и зашагал быстрее. Надо держать себя в руках. Еще не хватало здесь приступа нереализованных отцовских чувств…

— Не понимаю, Грэй, чего ты так пузыришься? — Развалившийся на мраморной кушетке Васенька лениво поглощал крупные зеленые виноградины, интеллигентно сплевывая косточки в напольную вазу. Стоящий за ним слуга с опахалом отгонял от «мудрейшего» мух.

Грэй прислонился плечом к прохладной белой колонне и мрачно посмотрел на нежащегося напарника:

— Не понимаешь?

— Нет… Эй, вентилятор, не усердствуй! Меня сейчас сдует!

— Мы не должны быть здесь, — медленно, словно через силу выдавил из себя наемник. — Мы должны были вернуться в бункер еще полдня назад.

— Учитывая то, что нас там ожидает?

— Неважно. Разобрались бы. — Грэй с тоской огляделся вокруг. — А вместо этого?.. Реальностей сотни. Сотни! И если в каждой вот так…

— Да ладно тебе, — повел плечом системщик. — Подумаешь, денек отдохнем, развеемся…

— На том свете отдохнешь.

— Зачем так грубо, ну? Мы же… Эй! Я тебе что сказал?! Хватит мельтешить перед глазами своей мухобойкой!

— Да, господин.

— Что — да?!

— Я понял, господин.

— Ни байта ты не понял! — Чайников сел. — Сгинь!

— Слушаюсь, господин. — Слуга испарился, напоследок пришлепнув на ноге системщика жирного слепня. Васенька взревел и, подпрыгнув, швырнул пареньку вдогонку сочным персиком. Правда, не попал — понаторевший в придворной жизни, тот ловко увернулся, и фрукт со смачным хлопочком размазался по мраморной стене.

— Ну доберусь я до тебя… — пробухтел Чайников и повернулся к напарнику: — Грэй, ты, главное, не волнуйся. Дождемся ночи и слиняем. Телепортер они не тронут, это главное…

— Еще бы они его тронули, — буркнул наемник.

— Ну вот и все! Отгуляем на царском пиру, посмотрим показательные выступления атлетов и спокойно отчалим. Делов-то — тьфу!

— Ладно, — нехотя согласился Грэй. — Где Морган?

— Марафет наводит. Хочет, так сказать, блеснуть перед светским обществом во всей красе…

— А вот и я!

Дверь в смежные покои распахнулась, и на пороге возник предмет их разговора, сияющий белозубой улыбкой. Вася подавился виноградом. Грэй отразил на лице весь колер радуги…

— Ну как? — явно в ожидании комплиментов, поинтересовалась Морган.

— Впе… кхе!.. чатляет… — прохрипел системщик, плюясь косточками в разные стороны.

— Что такое? — удивилась девочка. — Вам не нравится? А я старалась…

Напарники молча глазели на нее. Да уж, что и говорить, «постаралась» Морган на славу. Короткое красное платьице, не закрывающее практически ничего, создавало впечатление, что там, где его шили, серьезный дефицит с тканью. Туфли на запредельных тонюсеньких шпильках переливались стразами. Волосы, уложенные в замысловатую прическу типа «взрыв на макаронной фабрике», топорщились во всех направлениях изощренными углами и волнами, а уж лицо… Какой там Пикассо?! Он же просто безнадежно устарел!

— Заинька, — прокашлялся Вася, — тебе на платье что, материи не хватило?!

— Так ведь жарко… — Девочка развела руками. — А оно мне разве не идет?

Она повертелась на месте, демонстрируя свой наряд со всех сторон. Фигурка, между прочим, у девочки для ее семнадцати лет оказалась очень и очень ничего…

Васенька смутился:

— Идет. И стой на месте, бога ради!.. Вид у тебя…

— Какой?

— Развратный, как энтер на «Корвете». И ходули эти еще… Ноги-то не переломаешь?

— Нет. — Она зацокала каблуками по мраморному полу. — Я училась!

Грэй закатил глаза и отвернулся, отчаянно жалея, что не пьет. С заданием не повезло, напарник такой, что им только людей смешить… И в довесок ко всему этому — подшефный объект, больше похожий на девочку по вызову! Само собой, она может выглядеть, как ей заблагорассудится, но если тутошние главы государства не слепые и моложе ста лет — обратно к телепортеру придется прорываться с боем.

— Что с тобой, серенький? — Морган озадаченно тронула его за руку. Наемник подскочил как ошпаренный и, глядя в сторону, велел:

— Снять.

— Что?

— Это. — Его палец уперся в платье.

Девочка надулась:

— Почему?!

— Потому что я так сказал.

— Ну хорошо…

— Не здесь! — взвыл он, увидев, что она взялась за тоненькие бретельки. — Быстро к чемодану, и чтобы больше…

В двери постучали.

— Сюда нельзя! — хором гаркнули напарники, но пришедших это, по всей видимости, не особенно заботило. Створки распахнулись, и два стражника в набедренных повязках отчеканили:

— Великие базилевсы ждут вас на… Э-э?!

— Мы идем! — торопливо заговорил Вася. — Так и передайте… Ну чего застыли?

— А-а-а…

— О-о-о…

Две пары глаз новоприбывших прилипли взглядами к мнущейся посередине залы Морган.

— Отчаливайте, — сдвинул брови Грэй. — Сказано же, сейчас будем!

— Велено проводить… — пролепетал первый страж. Второй, кажется, вышел в чистый космос и, кроме нечленораздельного «ы-ы», ничего сказать не мог.

— М-да… Красота спасет мир от засилья интеллекта, — вздохнул Чайников. — Лады, пошли, ребята. Грэй, черт с ней, пускай так идет. В конце концов, здесь половина населения голышом разгуливает, так что она особо выделяться не будет…

— Можно не переодеваться? — уточнила Морган.

Грэй хмуро кивнул и вышел. Девочка весело зацокала своими небоскребными шпильками. Вася двинулся следом, на ходу пихнув локтем замершего соляным столбом воина:

— Чего встал?

— Ы-ы…

— Что ты пищишь, как динамик от ЕС-ки? Раз велели проводить, так давай, шевели ластами! Гонец, тоже мне.

— Д-да, господин, — промямлил тот, пристраиваясь в хвост процессии. Идущий впереди стражник пару раз сделал попытку оглянуться, но, встретившись взглядом со злющим наемником, несколько поостыл…

Секретарь медленно прогуливался по прозрачной галерее «Декты», главной и единственной космической станции городского типа на планете Фобос. Он был не в духе. Он сидел здесь уже три бесполезных дня и до сих пор еще ничего толком не выяснил. Необходимость двадцать часов в сутки торчать у телепортера на виду у всех связывала руки. Кроме того, за ним следили. Подозрительный донельзя Председатель и тут не оставил его в покое… Правда, до жучков в личном отсеке дело пока не дошло, но и это, чувствовал Логан, тоже не за горами. Один неверный шаг — и его выкинут на орбиту в негерметичном пластиковом мешке… Но не для того же он летел в такую даль, чтобы изображать псевдохристианское смирение и готовность стоять по стойке «есть, сэр!»?! Нет уж.

Те несколько часов, которые ему полагались для сна, Секретарь употребил по своему усмотрению. Что с главного пульта в систему ему не войти, он сразу понял. Все, что касалось босса, было намертво заблокировано, и при попытке проникнуть хотя бы в один документ его бы сразу засекли, причем еще быстрее, чем на Земле. Личный ПК тоже нашпигован датчиками — так делалось всегда для полного контроля над руководителями среднего звена. Нужен был нейтральный компьютер. На станции такой не достать и днем с огнем, поэтому Логан смотрел и слушал и уже на второй день выяснил, когда на Фобос прилетает продовольственная ракета. Планета почти непригодна для жизни, по крайней мере, для жизни землян, и все необходимое, включая оборудование, на нее доставляется с рейсовыми почтовыми кораблями. В конце недели, около полудня по земному времени, сюда прибудет «Дилижанс». Мощности его бортового компьютера хватит за глаза и за уши. Главное — попасть на борт, но это не проблема. Не только у Председателя есть свои люди…

Логан, поколебавшись, набрал на браслете номер. В ухо ударила развеселая мексиканская песенка. Ну естественно, чего от него еще ожидать-то? Секретарь не смог сдержать улыбку — его старинный приятель и однокашник Найджел Мануэль Домингес всегда был патриотом… Порой даже чересчур.

В динамике что-то щелкнуло, и по гулкой галерее разнеслось:

— Три часа ночи! Кому там так невтерпеж?!

— И тебе привет, дружище…

— Логан? — расхохотался собеседник, мгновенно сменив гнев на милость. — Сколько лет, сколько планет! Давненько тебя не слышно было. Зазнался, а?

— Дела, — расплывчато ответил Секретарь. — Ты как, все почтовиком?

— Ну мы звезд из космоса не хватаем…

— И в этом нет ничего плохого. Найдж, ты тут в рейс не собираешься?

— А как же! Послезавтра в график впрягаюсь, а пока мы с Дженни на Бете Малой Медведицы гуляем. Красотень, слушай!

— Отпуск?

— Бери выше, брат! Медовый месяц!

— Неужто ты наконец созрел? — усмехнулся Логан. Надо же, как кстати… — Ну что же, поздравляю, поздравляю! За мной подарок.

— Само собой! — хохотнул бас. — Уж поздравительной голограммой не отделаешься… А сам где сейчас?

— На Фобосе.

— Вау, ну и даль!

— Не говори даже. Пауки со скуки дохнут. Ты с «Дилижанса» не уволился?

— Нет. Меня все устраивает. А что?

— Вы у нас по графику посещений на субботу записаны. Пропустим по пивку, сто лет ведь тебя не видел. Кстати, чего я звонил-то — пару блоков «Асбеста» захвати.

— Так ты же бросил! Опять закурил?

— Закуришь тут, — посетовал Секретарь. — Как бы не запить… Я же говорю — скука смертная, словом перекинуться не с кем.

— А девушек поблизости нет?

Секретарь вспомнил длинные ресницы Тии и усмехнулся:

— Есть. Но они не в моем вкусе.

— Чистоплюй? — снова расхохотался Найджел. — О'кей, брат! Жди в субботу… И готовь проставу!

— Без вопросов, — пообещал Логан. — Дженни поцелуй за меня.

— Куда именно?

— Пошляк ты, Найдж.

Голос захихикал:

— Сухарь. Ну счастливо!

— До встречи. — Секретарь отключился от сети. Все нормально. «Теперь, дорогой босс, мы еще посмотрим, кто кого».

Он подошел к стоящему у плазменного экрана служащему в рабочем комбинезоне, который последние несколько минут отчаянно делал вид, что с головой ушел в спортивный матч:

— Какой счет?..

— Пять-один в нашу пользу, — ответил тот.

— Поздравляю! — Логан подавил улыбку. С такими шпионами Председатель скоро вылетит в трубу. В углу экрана белела табличка: «Плутон — Луна: 6–8». — Сигареты не будет?

— Держи. — Парень протянул ему пачку.

«Квест-9», жуткая дрянь. Но чтобы оправдать звонок Найджелу, придется взять…

«Чертова работа, — подумал Секретарь, сунув в зубы сигарету и поднося к лицу прикуриватель. — И стоило кодироваться, скажите на милость?» Он затянулся и, улыбнувшись «работяге», прогулочной походкой направился дальше по галерее.

В большом белом зале, единственным украшением которого были четыре стройных ряда колонн по стенам, вытянулся длинный стол, даже не покрытый скатертью. Роскошных яств, которые уже вовсю грезились изголодавшемуся системщику, тоже не было видно. Кувшины — простые, глиняные, без всяких росписей, деревянные плошки и подносы, на которых лежали фрукты, сыр и хлеб. Неровными кусками нарезанное мясо… «На таких харчах сильно не разгуляешься», — невесело подумал Васенька и огляделся. За столом сидели люди, все как один мужского пола. Одеты более чем скромно, украшений никаких не видно. Спартанцы!

Во главе стола на невысоких каменных тронах, очень непритязательно оформленных, сидели два человека в красных с золотом одеяниях. Концы скамеек возле них были свободны. Грэй поднял голову. От сидящих на возвышении людей веяло спокойствием и властью. Это, стало быть, и есть цари? Впечатляет. Еще бы разобраться, где присесть, чтоб не нарушить церемоний…

— Как вас представить? — обернулся сопровождающий.

Грэй, пожав плечами, кивнул на системщика — мол, туда вопросы. «В конце концов, — наемник мстительно прищурился, — это из-за него мы здесь. Вот пускай и выкручивается, как хочет».

— Мм, — протянул Вася, морща лоб, и махнул рукой замершему в почтительном молчании стражнику: — Отдыхай. Я сам. Эти ваши василиски…

— Базилевсы! — шепнула Морган.

— Ну да, базилевсы… Это те, в красном?

— Да, мудрейший.

— Спасибо… — Системщик набрал в легкие воздуха, надул щеки и, строевым шагом дотопав до власти предержащей, отвесил земной поклон.

«Хорошо начал, — подумал Грэй. — Если так и дальше пойдет, его в королевские шуты возьмут вне конкурса… Морган — в наложницы, а меня — в пропасть. Прокатился, называется, по пустячному заданию».

Васенька тем временем выпрямился, состроил на лице некое подобие восторженного благоговения и заблеял козлиным голосом:

— Здравы буде, ваши царские величества!..

— И тебе того же, странник, — ответил один из правителей — приятного вида мужчина лет сорока, с красивым лицом и умными глазами. Второй, здоровенный быкоподобный тип с пышными усами и золотой серьгой в ухе, только кивнул. — Что привело вас в Спарту?

— Пути господни неисповедимы, — издалека начал системщик. — А уж судьба простого мудреца и вовсе в руках Отца Небесного!

— А если короче? — Сбить с толку великого базилевса оказалось не так уж и просто.

— Мы в ваших свободных краях с дипломатической миссией, — соврал Вася, — а также с исторической, географической…

— И демографической, — хихикнула Морган.

Васенька шикнул на нее и лучезарно улыбнулся удивленно приподнявшему брови царю: — Дозвольте представиться: потомок славного рода Небесных императоров, посол его императорского высочества…

— Дзы-Скай-Линка, — кивнул базилевс. — Мне доложили. Не плети паутину, мудрец, у нас принято выражаться просто.

— Имя! — нарушил молчание второй царь. Судя по лицу, Вася ему не слишком приглянулся.

— Василий Чай-ни-Ков! — отвесил еще один поклон системщик, старательно щуря глаза. На китайца он после этого больше походить не стал, но спрашивавший, кажется, ответом вполне удовлетворился. Ободренный кивком, Васенька указал на наемника:

— А это мой телохранитель. Грэй. Он, собственно, не из Китая, так, приобрели для двора по случаю…

«Нет, он все-таки когда-нибудь договорится», — с неудовольствием подумал наемник. От того, чтобы не закатать зазнавшемуся напарнику добрую оплеуху, он удержался с трудом.

— А кто эта… женщина? — Красивый базилевс озадаченно кашлянул. — И что у нее с лицом?

— Это? Это так, группа поддержки! — нашелся системщик. — Для интерьеру держим… Чтобы скучно не было!

— А с лицом-то что?

— Жертва моды! — развел руками Вася. Ну не скажешь же прямо, что у ребеночка бзик на косметике?

— Жертва чего?

— Болезнь такая, — отоврался Чайников, — пристрастие к физиогномической росписи, базирующееся на вытекающих последствиях индейского защитно-воинственного синдрома, который…

— Спасибо! — замахал руками базилевс. — Я это учту… А не заразно?!

— На лиц мужского пола не распространяется, — успокоил Васенька. — Разве что на тех, у кого эта… ориентация левая… В общем, вы, я думаю, этим не страдаете! Женаты?

— Да.

— Ну и отлично! Можете не беспокоиться… А вы, уважаемый?

— Ты на что намекаешь, сморчок?! — рявкнул второй царь, сверкнув глазами. — Что если я холост, так я такими вот разводами пойду?!

— Я этого не говорил, — подпрыгнул системщик, ненавязчиво косясь на серьгу в мочке сердитого правителя. — Я в том смысле, что… Вы, простите за нескромность, женщин или мужчин предпочитаете?

Вместо ответа царь побагровел и начал медленно подниматься с трона, сжимая в толстых пальцах кубок…

— Понял, понял! — заверещал Чайников. — Это был глупый вопрос. Не нервничайте, великодушнейший, сдуру ляпнул, да простит меня Небо!

— Ну хорошо… — немного успокоился правитель и взглянул на Морган: — Но эту свою прокаженную уберите куда подальше! Береженого боги берегут… Эй, стража!

Девочка посмотрела на двинувшихся от дверей воинов с копьями, возмущенно фыркнула и вдруг топнула ногой так, что эхо раскатилось по всему залу:

— Не сметь!

Присутствующие вельможи затихли, оборачиваясь. Царь побурел:

— Это ты мне?!

— Вам! — звонко выкрикнула она. — Я что, зря красилась?! Никуда я не пойду! Еще чего!

— Морган! — зашипел Грэй. — Прекрати немедленно! Умоешься и…

— Ни за что! Я целый час на это убила! — Девочка решительно направилась прямо к остолбеневшим базилевсам. — Приятно познакомиться, я Морган Штерн! И, между прочим, — она сердито посмотрела на усатого, — это не проказа, а качественный визаж лица, называется «Глаз Клеопатры». Скажите спасибо, что на концертный макияж Мэрлина Мэнсона у меня сегодня терпения не хватило…

— Сумасшедшая, — вынесли вердикт оба правителя, вжимаясь в спинки тронов. Стражники взяли копья наперевес.

— Да ну что вы! — вылез вперед вспотевший со страху системщик. — Пустяки, переходный возраст… Не стоит так волноваться, ну ей-богу, хардом мне по софту! Она, болезная, царей никогда не видела, не соображает, что несет… Морган, сядь! Сядь, кому сказал?!

— Да пожалуйста… — Девушка независимо вздернула нос и плюхнулась на лавку. Сидящие там спартанцы дружно шарахнулись в стороны, освободив место еще как минимум для десяти человек. Грэй опустился рядом. Васенька утер пот и с извиняющейся улыбкой обратился к базилевсам:

— Не переживайте, ваши превосходительства, я за нее ручаюсь… Головой и всеми остальными частями тела!

— Ну смотри. Тебя никто за язык не тянул, — пробормотал вспыльчивый царь, с недоверием косясь на как ни в чем не бывало уплетающую яблоко Морган. Второй улыбнулся:

— Будет тебе, Гиппокрит. Мы и так напугали наших гостей! Да, забыл представиться — Филипп, царь Спарты от Пелаегов. А это Гиппокрит, из Дорийского рода, наш военачальник. Присаживайтесь, мудрейший. Побеседуем…

Чайников скромно притулился на скамье и, так как после пережитых потрясений, едва не стоивших ему здоровья, кусок в горло ему не лез, набулькал себе вина из кувшина. Впрочем, вином это светло-розовое нечто можно было назвать только с большой натяжкой…

— Разбавленное, — грустно уяснил системщик, цедя с кислой миной древнегреческий компот. — Лучше бы уж чаю налили.

— Так положено, — пожал плечами царь Филипп. — Один к трем. Во избежание пагубного пристрастия. А в Китае по-другому?

— Ну что я могу сказать… — замялся Василий, некстати вспомнив пьянчугу Бухеля. — То есть порицается, конечно! Ибо страсть к вину — практически единственное, что отличает цивилизованного человека от варвара!

— Полностью с вами согласен, — кивнул базилевс. Сидящий рядом коллега по трону как-то странно хмыкнул, но ничего не сказал. — А как у вас карают за пьянство?

— А у вас? — вопросом на вопрос ответил Васенька, раздумывая, стоит ли упоминать о вытрезвителях и статье УК за хулиганство в нетрезвом виде.

— У нас? Два предупреждения — и смертная казнь, — скучающим тоном проговорил царь. Чайников поперхнулся вином и поспешно отставил чашу в сторону:

— Серьезный подход…

— Я, к сожалению, в Китае сам не был, — певуче проговорил великий базилевс, — так что, мудрец, поведай нам о своей великой стране! К примеру, что касается военного устройства…

— Государственная тайна! — отрубил Васенька, не слишком сильный в истории Небесной империи. Он и в российской в общем-то был далеко не спец… — Сами понимаете. Нас за это — ух!

— Что вы говорите? — притворно посочувствовал Филипп. — Хорошо, а принцип государственности?

— Железная пирамидальная система! — с умным видом отозвался системщик. — Жесткий контроль!

— О?

— А как вы хотели? Страна-то большая, не дай бог, где чего упустил, за кем-то недоглядел — и все, прощай, Маруся! Как говорится: «и дорогая не узнает, какой у парня был коннект».

Морган хихикнула и, стянув с блюда гроздь винограда, посмотрела на Грэя:

— Хочешь?

— Нет, спасибо. — Он взял кусок мяса.

Девочка сморщила курносый нос:

— Как вы это едите? Фу-у, оно же с кровью!

— Угу. — Он, жуя, пожал плечами. Мясо было что надо — слегка полусырое. Всякие извращения вроде шашлыков и азу наемник не уважал. — Вкусно. Ты что, вегетарианка?

— Да, — кивнула девочка, — но рыбу, например, тоже люблю… Только я так давно ее не ела! С самого детства.

— Рыба? Гадость безвкусная.

— Неправда. А килька в томате?!

— Та же гадость, только пересоленная. — Он плеснул в чашу воды. — Но ребята говорят, хороша под рюмочку…

— Ребята? А ты сам разве не пробовал?

— Нет. Я не пью.

— А почему?

— Не хочу.

— Почему не хочешь?

— Потому что не хочу! — отрезал Грэй. — Отстань. Тебе надо, чтобы я подавился?

— Нет… — Девочка сунула в рот виноградину. — Что ты так реагируешь? Я ведь только спросила.

— А помолчать хоть минуту ты можешь?

— Я… Ну и жуй свою мертвечину, старый зануда! — обиделась она и отвернулась.

Грэй снова пожал плечами и взял с блюда еще один кусок. Настырная девчонка. Даже поесть спокойно нет никакой возможности. Морган поерзала на скамейке, повертела головой по сторонам и от нечего делать подвинулась поближе к зевающему усатому базилевсу:

— Э-э… Гиппократ…

— Гиппокрит, — буркнул он, взглянув на нее исподлобья. — Чего тебе?

— Вы на меня не обиделись?

— Нет. Мы, цари, выше этого… Слушай, положи мое яблоко!

— Ой, извините, я не знала, что оно ваше… А почему вы такой невеселый?

— Тебе какое дело?

— Может, вы себя плохо чувствуете, — неуверенно сказала она. — Может быть, вам поговорить не с кем?

— Хорошо я себя чувствую! — отрезал Гиппокрит. — Не приставай к царю! Где тебя воспитывали?!

— Нигде, — обезоруживающе улыбнулась Морган. — Меня только вот сейчас начали… Послушайте, — зашептала девочка, доверительно наклонившись к августейшему уху, — только честно — вам тут не скучно?

— Гм…

— Мне тоже! — радостно сообщила она. — А Вася говорил, что нам показательное выступление атлетов обещали…

— Интересуешься? — с одобрением прищурился спартанский военачальник.

Морган опустила ресницы:

— Ну я не профессионал… Я больше бокс люблю! И грушу бить умею, вот!

— Зачем ее бить? — не понял Гиппокрит, недоуменно глядя на тарелку с фруктами. — Ее есть надо.

— Да нет! Боксерская груша!

— Какая?

— Вы, может, и о Майке Тайсоне никогда не слышали?! — поразилась она.

— Атлет?

— Чемпион! Он еще Холифилду ухо оттяпал! Не понимаете, да? — Она воодушевилась. — Ладно! Сейчас объясню. Значит, так…

Грэй ковырял в зубах отодранной от столешницы деревянной щепкой. Мясо, конечно, было хорошее, но жилистое и волокнистое. Говядина, судя по всему… Наемник прислушался к сотрапезникам.

— Я слышал, Афины выставляют Артабаза…

— Сильный борец, но наш Клеандр заткнет его за пояс!

— Так-то оно так, да вот только…

— Что ты там бормочешь? Всем известно, что Клеандр — лучший после Гиппокрита воин в Спарте!

— Так ты не слышал?

— О чем?

Говорящие понизили голос. Слева доносилось:

— …а в третьем раунде он наконец открылся! И тут — р-раз! Нокаут! Но рефери, паразит…

— Не засчитал?!

— Засчитал, да тут, понимаете ли…

Грэй усмехнулся. Как разошлась. Одна радость — нашла себе другие уши и оставила его наконец в покое.

— Ну что я могу вам сказать о вере? — слышалось справа. — В сущности, ад и рай отличаются только поставщиком софта…

— А если брать конкретнее?

— Филипп Артаксерксович, ну это же сугубо дискуссионный вопрос! Вера — дело добровольное, пускай и существует одна главная государственная религия, но тем не менее христианство — это еще не все…

— Христианство? Такого учения я не знаю. Мне казалось, что в Китае проповедуют буддизм.

— А… э… это староверы! Будущее — за святым далай-ламой, чтоб его нимбоподобная лысина светила его пастве в бурю и непогоду!

Чушь несет, аж уши в трубочку сворачиваются, подумал Грэй. Еще чуть-чуть, и он столицей Китая объявит Лондон. А этот смазливый царь сидит, слушает, головой кивает… Одна надежда — на то, что в Азии он действительно раньше не был!

— А потом его дисквалифицировали, и он сказал… — Морган перешла на шепот.

— Так и сказал?!

— Я вам дословно цитирую!

— А они что?

— Пояс отобрали. А он и говорит…

— Как-как?!

Снова неразборчивое бормотание и хохот Гиппокрита.

Грэй скептически посмотрел на хохочущую парочку и кашлянул:

— Эй, нам не пора? Васька!

— А?

— Хватит трепаться. Не забывай, мы ненадолго.

— Грэй, обожди…

— Тринадцатый.

— Ин ди гроссе фамилиен нихт дер шнобель клац-клац, — нахально заявил системщик и повернулся спиной к напарнику.

— Что? — нахмурился тот. Смысла он не понял, но слово «шнобель» ему откровенно не понравилось. Грэй ужасно не любил, когда в его присутствии говорили на другом языке.

— Это значит — в большой семье не щелкай клювом! — с ходу перевела Морган. — Помесь русского с немецким. Послушай, серенький, не сердись…

А он не сердился. Он думал. Она выросла в России, так? Она до них не видела ни одного человека, так? Кабина адаптирует мозг всех, находящихся в ней, под наружные условия, включая временное знание языка и диалекта в заданном квадрате, но сейчас они были в Греции и соответственно изъяснялись только на греческом. Так откуда же ей знать немецкий язык? И…

И еще она недавно что-то говорила про китайский?

Секретарь лежал на узкой койке, заложив руки за голову. Под потолком слабо мигала синеватая неоновая лампочка ночного освещения.

Ракета прибудет завтра — Найждел отзвонился, предупредил. Все было продумано и взвешено. Сначала они для вида посидят в станцресторане, Найдж непременно наберется, и Логану, само собой, не останется ничего другого, как собственноручно отвести друга обратно на «Дилижанс». Экипаж наверняка будет весь здесь, контрабандным дуревом спекулировать — всем известно, что фобосцев хлебом не корми, дай подебоширить… Конечно, на бортовом пульте оставят кого-нибудь, но и с ним можно договориться. К любому есть свой подход.

Запиликал передатчик связи. Секретарь посмотрел на браслет. А-а, ну конечно! Давно босс не звонил…

— Я слушаю, сэр.

— Есть новости, Логан?

— Нет, сэр. Они больше со мной не связывались. Как только что-нибудь узнаю, я сразу же…

— Сколько можно?! Прошла неделя! Где их может носить семь дней?!

— Откуда мне знать, сэр? Не забывайте, у нас может пройти и месяц, и два, а у них — пара часов.

— Ты что же мне предлагаешь до пенсии их караулить?! Осталось две недели…

— Нет, сэр. Я просто напомнил… Две недели? До чего?

Председатель яростно зашипел в динамик и отключил связь. Логан подложил правую руку под голову и уставился на лампочку. «Вот почему мы так бесимся — у нас просто нет времени… А что такого может случиться, если Грэй не доставит объект в ближайшие сроки?»

Черт!

Секретарь резко сел, едва не задев виском стальную полку над кроватью. Сегодня пятое августа. А на двадцатое число, то есть ровно через две недели, в графике стоит посещение верхушкой КСН российского земного филиала! Будут все — и Глава, и оба его Заместителя… И не позднее двадцатого числа объект 7–9 должен быть изъят из своей реальности и доставлен на Фобос.

К Председателю.

Подальше от Земли.

На огороженной колоннами площадке (усатый базилевс называл это место гимнасием) стоял гвалт. Соревнования по борьбе были в самом разгаре. Дети и взрослые метали диски, упражнялись в беге, бились на кулаках и даже на мечах. Сидящие у колонн на корточках старики разглагольствовали о былом, не особенно отличаясь от современных пенсионеров с их вечным «а вот в наше время…». Грэю это было неинтересно. Кулачных боев он за свою жизнь навидался столько, сколько присутствующим и не снилось всем вместе взятым. Наемник маялся от безделья, слоняясь от одной колонны к другой и стараясь не выпускать из виду своих подопечных. Ему хотелось спать.

Вася торчал неподалеку, вполуха слушая пространные рассуждения царя Филиппа и облизываясь на мускулистых обнаженных девушек, которые метали копья. Нашел парень свой земной рай, теперь его отсюда и не выманишь… Морган, в сопровождении Гиппокрита, облазила уже всю площадку и сейчас, увлеченно жестикулируя, скакала на месте, демонстрируя нескольким любопытным боевые стойки школы Мухаммеда Али. Грэй пригляделся и покачал головой. А ведь не врала она про бокс. Но этому по книжкам не научишься, это видеть надо! Причем не только видеть, но и понимать, что ты видишь. Да, генератор у нее имелся. И видеозаписи боев, скорее всего, тоже. Но так хорошо ухватить суть? Объект 7–9 определенно талантливее, чем ему, Грэю, хотелось бы… Не отвлекаясь от размышлений, наемник быстро опустил руку вниз и успел крепко сжать запястье чьей-то шустрой ручонки, втихую тащившей бластер из кобуры.

— Остынь. Это тебе без надобности.

Снизу на него уставились два больших глаза. Принадлежали они мальчишке лет двенадцати. Казалось, малолетний грабитель был несколько раздосадован тем фактом, что его поймали.

— Тебе разве не говорили, что воровать — нехорошо? — спросил Грэй.

— Говорили, — ответил мальчик. — А я… и не ворую!.. Я посмотреть хотел…

— Дома, под подушкой?

— Нет…

— Иди отсюда. — Наемник с легкой улыбкой хлопнул пацана по затылку и, застегнув кобуру (ловок, воробей, пока тянуть не начал, он и не заметил ничего!), зашагал к увлекшемуся созерцанием обнаженных спартанских нимф Васе.

— Приди в себя, натуралист-любитель. — Наемник потряс Чайникова за плечо. — Мы и так задержались.

— Угу…

— Попрощайся с их величествами, и пойдем.

— Угу…

— Ты вообще меня слышишь?

— Угу…

— Васька! — Крепкая затрещина вернула мечтателя к суровой действительности.

— А, Грэй, это ты?.. — вяло пробормотал Васенька, со вздохом, полным несбыточных желаний, отрывая взгляд от атлеток. — Как всегда, не вовремя.

— Собирайся. Нам пора. Морган, иди сюда!

— Сейчас! — донесся звонкий голос откуда-то из толпы.

Царь Филипп удивленно поднял голову:

— Уже отправляетесь? Так скоро?

— Дела, — коротко ответил Грэй.

— И на вечернюю трапезу не останетесь?

Чайников радостно заулыбался:

— Ну если на ужин, то…

— Нет, — отрубил наемник. — Простите, базилевс, но нам действительно уже пора.

— Грэй, не будь врединой!

— Тебя здесь вообще никто не спрашивает. Морган, ты идешь наконец?

— Иду, иду! — Девочка проталкивалась к ним.

— Уходите? — огорченно спросил шагающий за ней Гиппокрит.

Она обернулась:

— Не знаю… Ой!

В спешке она налетела на какую-то рослую девицу с копной золотистых волос и, как водится, в полном неглиже.

— Ты почему одета? — поинтересовалась девица, неприязненно оглядывая Морган.

— А ты почему раздета? — нашлась девочка.

— У нас так принято!

— А у нас — так! — Она попыталась обойти спартанку, но та не отставала:

— Удобнее бороться нагишом. И если уж ты пришла сюда…

— Что тебе надо? — Морган недовольно приостановилась. — Дай мне пройти!

— Пройди… — усмехнулась задира, уперев руки в боки.

— Это наезд? — фыркнула девочка.

— Морган! — донесся до нее сердитый голос Грэя. — Что ты там копаешься?

— Я сейчас! А ты, — она сузила глаза, — уйди с дороги!

— Не уйду.

— Гиппокрит! — обернулась Морган. — Чего она от меня хочет?!

Усатый базилевс развел руками:

— Нарцисса вызывает тебя на поединок! Но ты не спартанка, ты можешь отказаться.

Девочка исподлобья посмотрела на ухмыляющуюся Нарциссу и поняла, что отказаться не может…

— Какие правила?

— Повалишь на землю, — объяснил Гиппокрит, — победа за тобой!

— Понятно. — Она кивнула. — Тогда давайте.

— Ты что, будешь драться в одежде? — хмыкнула спартанка.

Морган высокомерно вздернула подбородок:

— Да я тебя и так уделаю!..

— Обувь лучше сними, — посоветовал базилевс. — Будет проще.

— Это кому как! — улыбнулась девочка. — Я в них по канату ходить могу… Эй, ты, матрешка! Пошли!

Надутый системщик плелся за Грэем, то и дело оглядываясь и вздыхая. Ну вот что за человек?! Жалко ему, да? Весь кайф обломал, часовой Родины…

— Пошевеливайся, — через плечо бросил наемник. — Сначала тебя оттуда не вытянешь, а потом еще и волочь за собой приходится, как на лебедке.

— Знаешь что, — не утерпел Васенька, которому только что нанесли страшную душевную травму, — это не по-товарищески. Когда кое-кто тут на кое-чьи ножки пялился, я же не мешал!

— Ни на что я не пялился.

— Да-а?.. — издевательски протянул Чайников. — А кто Морган просил платье снять?!

— Я просил ее переодеться!

— Ну-ну… Еще неизвестно, что бы ты попросил, не будь там меня…

— Тринадцатый! — рявкнул Грэй, чувствуя, как у него краснеют уши. — Еще раз намекнешь на что-нибудь в этом роде…

— Что, правда глаза колет?

— Ей же семнадцать лет! Ты в своем уме?!

— А что? Самый возраст. И вот только не надо глазки такие делать, как у девы Марии на исповеди! Я все видел!

— Заткнись, балбес, — буркнул Грэй. — Видел он…

Глядя на смущенного наемника, Вася довольно хихикнул, но, словив в ответ взгляд по меньшей мере маньяка-убийцы, притих. На самом деле ничего такого он за наемником не замечал. Так, брякнул первое, что в голову взбрело, лишь бы досадить… В отличие от него самого, Грэя в этом смысле упрекнуть было не в чем. Ловеласом он не слыл, а что касается каких-либо серьезных увлечений (Вася слыхал в бункере), было, конечно, но всего-то один раз за всю службу наемником в КСН. И то кончилось плохо. Та женщина была известной мошенницей и контрабандисткой с Альдебарана. Очень, говорили, красивая. Хоть и не землянка. Ну так ведь и Грэй не совсем чтоб человек… Ее поймали на орбите и до приговора суда определили в ближайший каземат — на минус пятнадцатый этаж бункера. Определили и забыли — до поры. А Грэй, участвовавший в захвате судна контрабандистов, не забыл. Влюбился по уши, а ей это и надо было. Задурила парню голову, уговорила открыть замок и вывести из бункера — да только ее и видели! До Грэя, говорят, она Секретарю авансы делала, но тот мужик не промах, сразу понял, чего ей надо, да и обломал красотке все надежды. А Грэю стойкости не хватило — вот и остался в дураках, да еще с выговором от начальства. Хорошо, хоть самого не посадили за содействие побегу! С тех пор в романтических настроениях наемник замечен не был. Хотя многие служащие из женского состава на него поглядывали. Мужчина-то видный! Но, увы — обжегшись на молоке…

Грэй злился. Какого черта этот недомерок взялся ему указывать?! Причем нести к тому же полнейшую ерунду, которая… которая… Наемник еле удержался, чтобы не сплюнуть от досады. Да, ерунда. Но, к сожалению, небеспочвенная.

— Где она?! — обрушился он на ни в чем не повинного Васеньку. Злость на себя требовала выхода, поэтому мальчик для битья сразу нашелся…

— А я откуда знаю? — огрызнулся системщик. — Это же ты у нас главный, вот и ищи!

Грэй повертел головой. Куда эта девчонка запропастилась? Они так отсюда и в следующем году не уйдут!

— Кий-я-я! — пронзительно завопили откуда-то сбоку, из-за плотной стены загорелых спин.

Грэй, почуяв неладное и поэтому особо не церемонясь, протолкался сквозь живой заслон и встал столбом:

— Морган?

— Чего там? — выглянул у него из-за плеча любопытный Чайников. — Ого! Спонсор боев без правил — сок «Добрый»?!

На пятачке, огороженном толпой зевак, разворачивалось что-то отдаленно напоминающее Ледовое побоище — с поправкой на южные широты и с ограничением числа участников до двух человек… Светловолосая спартанка, обученная всем греческим правилам ведения кулачного боя, ошалело озиралась, отбиваясь от скачущей по кругу Морган. Судя по гримасам и воплям, последняя вовсю эксплуатировала восточные единоборства стиля «Бешеный обезьян, засидевшийся в клетке», да столь усердно, что противница, кажется, сама три раза пожалела, что связалась!

— Женился б ты уже на ней, Гиппокрит, — усмехаясь, проговорил царь Филипп, стоящий в первых рядах вместе с усатым коллегой. — К тебе ведь скоро ни одна девушка подойти не посмеет, испугается быть побитой.

— Я еще не выбрал.

— Зато Нарцисса тебя выбрала. Что ты упрямишься? Знатного рода, дядя — геронт, да и сама десяток других девиц за пояс заткнет! Эх, не будь я женат…

Филипп мечтательно прищурился. Гиппокрит отмахнулся от него как от назойливой мухи:

— Что ты пристал ко мне с этой женитьбой? Не хочу я себя связывать. Тем более Нарцисса — это же просто генерал в юбке! Нет уж, уволь, мне в доме одного военачальника хватит…

— Ну и зря, — пожал плечами базилевс. — Пожалеешь еще, когда лучшая из дочерей Спарты другому достанется! Тому же Клеандру, например. Я слышал, он давно на нее заглядывается.

— Он уже догляделся, — хмыкнул усатый, — заявился к ней вчера ночью, молокосос… С самыми, что говорится, серьезными намерениями!

— Что ж тут такого? Брак — дело благое.

— Во всем, кроме здоровья. Нарцисса его так отделала, что он до сих пор носу на улицу не кажет… Больше от стыда, конечно. Какой он воин, коли девушку увести из отчего дома не может?

— А ты и рад, — прозорливо заметил Филипп. — Между прочим, доиграешься, Нарцисса девушка вспыльчивая!

— Тоже еще большая новость. Об этом и так вся Спарта знает…

— Морган! — пришел в себя Грэй. — Немедленно прекрати! Что ты тут устроила?

— Она… начала первая! — в перерывах между прыжками ответила девочка. — А у нас в Китае… за это бьют… в репу!

— Какой Китай?! — взбеленился наемник, отпустив тормоза. — Ты соображаешь, что…

— Грэй! — заметив повернувшихся в их сторону обоих правителей, Васенька что было сил пихнул напарника острым локтем в бок. — Не трогай Китай, я тебя умоляю. Забыл, где находишься?! Вот пришьют промышленный шпионаж, и будем мы иметь бледный вид… Морган, котеночек, заканчивай там уже!

— Одну секунду! — весело прокричал раздухарившийся объект 7–9, исполняя тройное сальто с затяжным.

Спартанка, шипя от злости, сжала кулаки и ринулась на соперницу. Но крепкий кулак, нацеленный в лицо «китаянке», ушел в пустоту: Морган изогнулась назад, едва не встав на мостик, и, для устойчивости намертво вогнав острые каблуки в песок, боднула девицу головой в живот. Нарцисса охнула от неожиданности и полетела на землю.

— Моя взяла! — удовлетворенно фыркнула Морган, одним коротким прыжком выдергивая шпильки из земли, и посмотрела на красную от стыда Нарциссу. — А ты в другой раз не нарывайся! Мочалка махровая…

— Мо-о-орган, ну что за грубости?! — укорил Васенька, высовываясь на арену и утягивая счастливую девчонку в толпу, потому как поверженная спартанка явно собиралась подняться и, невзирая на условности, дать сдачи…

— Я же не матом, — оправдывалась Морган, посылая воздушные поцелуи рукоплещущим зрителям.

— И слава богу! — вздрогнул Чайников. — Они и так после нас, чувствую, Китайской империи бойкот объявят… Но как ты ей головой!

— Тебе понравилось? — засияла девочка. — Я тренировалась! На манекенах! Они, правда, тверже… А куда мы идем?

— Обратно, — ответил Грэй, для надежности цепляя за шкирку обоих. — И если кто-нибудь из вас еще хоть шаг в сторону сделает без моего разрешения…

— Понятно-понятно! — закивал Васенька. — Расстрел на месте?

— Шутник…

— А попрощаться? — встряла Морган. — Серенький…

— Меня зовут Грэй.

— И все равно — это невежливо! — упрямо заявила она. — Пусти, я хоть «до свидания» скажу!

— Я уже им за вас все сказал, — отрезал наемник, буквально выволакивая ребят с территории гимнасия. — Ни звука, ясно?!

— Ясно… — нехотя ответила девочка и остановилась. — Ой! А чемодан?

— Что?..

— Мой чемодан! Он же во дворце остался!

— Невелика потеря.

— Очень даже велика! — завопила она. — А ну стой! И прекрати меня тащить, бугай командированный!

— Да что на твоем чемодане свет клином сошелся?!

— Сошелся! Сошелся! У меня там… лицо!

— Чего?

— Ничего! — Она затопала ногами. Из-под металлических шпилек полетели искры. — А тебе что, так трудно полквартала пройти, да?! Эгоист несчастный!

— Это я-то эгоист?!

— Ребята-а-а… — застонал Чайников, которого просто укачало от постоянного встряхивания за шиворот — рассерженно машущий руками Грэй совсем забыл, что в одной из них висит системщик. — Может, хватит, а? Морган, прикрути звук, сейчас сюда весь город сбежится. Грэй, пошли за чемоданом. Туда-сюда — десять минут от силы. И не тряси меня, морда резидентная, ни бита совести у тебя нету…

Наемник перевел дух.

— Ладно. Но туда и обратно! Услышу что-нибудь вроде «останемся на ужин» — пристрелю. Ясно?

Морган быстро закивала. Васенька сердито надулся. «Какой идиот писал на него должностную характеристику?! „Безэмоционален“, как же, держи карман шире! Да его лечить надо! Электричеством и жемчужными ваннами…»

Всю дорогу обратно до дворца базилевсов молчали. Васенька — от обиды, Морган — из справедливого опасения, что ее драгоценный саквояж останется в качестве подарка Спарте, а Грэй — потому что был зол и разговаривать ему не хотелось. Солнце уже садится, день прошел — целый день! А он все еще тут болтается. Из-за них вот. «Вернусь в бункер, — подумал он, — и пусть с ними там делают, что хотят! В конце концов, я наемник, а не работник детской комнаты милиции! Надоело все это до чертиков».

Они поднялись по белым мраморным ступеням. Стражники у дверей, узнав «китайских послов», пропустили делегацию без всяких вопросов. И правильно поступили, надо сказать — в нынешнем поганом настроении наемнику КСН поперек дороги становиться было чистейшей воды самоубийством.

— Неси сюда свой чемодан, — сказал Грэй, опускаясь на край кушетки. — Васька, а это еще зачем?

Распихивающий по карманам яблоки системщик обернулся:

— На халяву и «Рама» — сливочное масло… И вообще еще неизвестно, куда в этот раз занесет. Мы-то с тобой, если что, потерпим, а ребенка кто будет кормить?

— Какого ребенка?

— Да Морган же! Она фрукты трескает, как слон банные веники… На вот, себе положи, у меня уже некуда.

— Буду я еще в собственных карманах овощебазу устраивать. А если раздавлю? Штаны мне ты стирать будешь?

— Ну не пропадать же добру!

— Придумай что-нибудь… — Грэй закрыл глаза и потер виски ладонями. Устал. И не спал трое суток: с первого задания дернули на второе, а потом — на это…

— Морган! — крикнул Васенька. — У тебя есть пустой пакет?

— Есть, — ответили из-за двери. — Тебе какой — побольше, поменьше? Совсем маленький не дам, у меня там крем для снятия лица, а тюбик протекает.

— А маленький и не надо… Погоди, для снятия чего?

— Лица. — Морган, пятясь, появилась на пороге, волоча по полу свою «косметичку». — Ну макияжа…

— А мылом не проще?

— Да ты что?! Этот жуткий хозяйственный кирпич?! Там же сплошная щелочь! С ума сошел… На, держи пакет. Он чистый, у меня там полотенце лежало.

— Спасибо! — обрадовался Чайников, деловито ссыпая фрукты из деревянной плошки в шуршащие пакетные недра.

— И винограду еще… — сосредоточенно бормотал он, — сверху, для сохранности… Грэй, а Грэй! Ты персики любишь?

— Нет. А что?

— Да вот думаю, брать, не брать…

— Мешочник, — усмехнулся наемник. В затылке слабо заныло. Эта жара… И эта усталость…

— Серенький, — тихо прозвучал рядом голос Морган, — тебе плохо?

— Нет. — Он моргнул.

— Ты неправду говоришь. — Девочка склонила голову набок. — Я же вижу!

— Оставь меня в покое, — раздраженно буркнул он, надеясь, что она обидится и отойдет. Не помогло.

— Подожди, — сказала девочка, усаживаясь рядом, — и не ругайся, пожалуйста…

Прохладная ладошка легла ему на голову. Грэй дернулся:

— Убери руки!

Она его даже не слушала. Сосредоточенно наморщила лоб и провела ладонью по затылку.

— Ага… Здесь болит, да?

— Я же сказал…

— Болит. Сейчас перестанет. Ты только не злись… Почему ты все время злишься?

— Устал я, Морган, — неожиданно для себя признался он. — Очень устал…

— Тебе надо спать, — сказала девочка, второй рукой закрывая ему глаза. — Так нельзя, серенький.

— Идти надо, — вяло воспротивился наемник, хотя на самом-то деле сейчас ему уж точно никуда идти не хотелось. Тупая боль в затылке становилась все тише, глаза начали слипаться.

— Ты спи, — тихонько сказала Морган. — Спи… Уже не болит?

— Нет. — Он зевнул. К черту. Эти полчаса ничего не изменят. Иначе действительно его может вырубить прямо на улице.

— Грэй… — повернулся Вася.

Морган прижала палец к губам.

— Тсс! — шепнула она. — Он заснул…

На борту почтового корабля «Дилижанс» было сумрачно и пусто. Весь экипаж ускакал на «Декту», смотреть матч третьей галактической лиги на кубок Солнечного Диска. Дежурный штурман, полчаса помаявшись у пульта, с удовольствием спихнул свои прямые обязанности «доброму» Логану и со стаканом «Будвайсера» сейчас активно болел «за наших». За кого именно, Секретарь так и не понял: играли Марс с Церерой-1, а штурман был землянином… «По всей видимости, патриотизм здесь неуместен, главное — сам процесс». Логан был плохим болельщиком и спортом не интересовался совершенно. Впрочем, жить ему этот печальный факт абсолютно не мешал.

Найджел, отведший душу в компании друга и двух с половиной литров старого доброго виски, храпел у себя в каюте. Операция «Пропустите, он же сам не дойдет» прошла без сучка без задоринки… Нехорошо, конечно, на друзьях спекулировать, но тут особый случай.

Оставшись наконец в столь желанном одиночестве, Логан уселся в кресло отсутствующего бортинженера. Итак, с чего начнем? Он задумчиво посмотрел на дисплей. А начнем хотя бы с Председателя. Личное дело, наверное, даже и открывать не стоит, там явно все чисто. Субъективные контакты КСН не отслеживает. Если только…

Он вставил в панельный разъем личную логин-карту, позволяющую входить в любой информационный порт с любого компьютера, ввел пароль и набрал код базы данных системного регулирования Коалиции. Страница открылась. Так. Нам нужна верхушка… Есть. Председатель, посещения. Логан подумал и дал уточнение: «За все время службы». Так… В этом году никаких происшествий. В прошлом тоже. Позапрошлый — тоже ничего. Ладно, копнем глубже… Официальный визит на Каспер в мае 1985 года. Пробыл там неделю. Ничего интересного… Сопровождение Главы на съезд Двенадцати Крайних галактик — январь 1990 года. Миссия по благоустройству тюремных колоний Марса с второго по четвертое июня 199… Опа! «Омрачилась случаем нападения заключенного на делегацию». А вот это уже теплее! Секретарь нажал на «развернуть».

«Нападение заключенного номер 7132 на главу делегации Коалиции Сторонних Наблюдателей в процессе осмотра лагеря особого режима „Ульзас“. Прорвавшись сквозь электрическое заграждение, осужденный выхватил у начальника блока табельный декапитатор и произвел четыре выстрела в упор. Благодаря защитному жилету глава делегации серьезно не пострадал. Нарушитель был вовремя обезоружен и возвращен в камеру. Главный надзиратель приносит свои глубочайшие… Обещает впредь…»

«Кажется, нашел, — улыбнулся Секретарь. — С каких пор заключенные безо всяких причин вот так вот бросаются на представителей Коалиции? Или причина все-таки была? Сейчас посмотрим…» Он отправил запрос по делу о нападении. Протокол… Личное участие Председателя… Допрос, назначенный на третье июня… Не состоялся? По причине «скоропостижной смерти подследственного»?! Вот это да! «Признавший свою вину заключенный номер 7132 покончил с собой». Логан усмехнулся: «Сам покончил или с ним покончили?» Секретарь задал новый запрос.

«Личное дело. Узник № 7132. Имя: Тангир Мазан. Уроженец Венеры».

Простите! Каждому известно, что вот уже почти семь тысяч лет как Венера погибла в результате столкновения с солнечным протуберанцем. Чушь какая… Сколько же этому несчастному было лет? Да столько не живут!

«Найден на Сириусе, в капсуле глубокой заморозки, в 1965 году н. э. Сопутствующих документов не обнаружено. Корпус капсулы сильно поврежден, по оценкам специалистов, скорее всего, в результате встречи с метеоритным потоком. Судя по характерному строению аппарата, первоначально капсулы могло быть две…»

Вот как. Две, значит? А кто занимал вторую и куда она делась?

«Придя в сознание, спасенный не понимал, где находится, и в агрессивной форме требовал выпустить его. Покалечил троих медиков. Был помещен в центр адаптации, но состояние его не изменилось. Маниакально-депрессивный психоз, навязчивые идеи… После курса психотерапии стал более вменяем, но замкнулся в себе. Два раза предпринимал попытки к бегству, третий раз стоил жизни пятерым сотрудникам центра. Суд, состоявшийся в 2000 году, вынес приговор: пожизненное заключение».

Обычный псих? Возможно. Наврал с три короба про Венеру… Логан опустил глаза, скользя по строчкам, и присвистнул. Нет. Вот подшивка о проверке. Согласно показаниям номера 7132, он занимал пост второго министра при верховном архане (то есть — правителе) Венеры. Данные были подтверждены двумя экспедициями. Действительно такой существовал. И имел при дворе некоего советника по имени Тангир Мазан. Заснятое на пленку заседание арханата, найденное в архивах одного из венерианских торговых кораблей, который в момент трагедии был далеко от родины, подтвердило слова заключенного. Больше из аппарата правительства не уцелел никто. Сам архан погиб за несколько дней до катастрофы…

— Не слишком ли много трупов во всей этой истории? — пробормотал Логан, открывая протокол врачебной справки Тангира Мазана на момент поступления в «Ульзас». — И что у нас здесь? Нарушения сна, бессвязная речь… какие-то сложные медицинские термины… маниакальный бред, в котором преобладают две фразы: «Утренняя Звезда» и «найти Руфуса»… Ну со звездой понятно — это общеизвестное второе название Венеры. А кто такой Руфус? — Логан щелкнул по имени курсором. — Тьфу!

Дура-система принялась качать биографии всех известных галактике Руфусов. Тут за всю жизнь не разгребешь! Попробуем по-другому.

«Венера: поиск. Последний действующий архан: поиск. Окружение: поиск». Ах, вот ты где! Руфус Цолбон, первый министр. — Секретарь ввел в поисковое окошко: «Местонахождение на данный момент».

«Сведений нет».

Хорошо… а так? «Сведения о выделенном объекте».

«Сведений нет».

Имя есть, а больше — ничего. Нет, ты мне все равно ответишь…

«Искать в закрытых архивах», набрал он. Экран монитора мигнул и зажегся красным:

«Сведения удалены».

Ах, так?

«Инициатор удаления».

«Доступ закрыт. Введите код доступа».

Надо было догадаться. Логан заскрипел зубами. В подборке паролей он был несилен. Здесь нужен хороший взломщик… Тогда попробуем это:

«Дата удаления файлов».

«21 сентября 1970 года», — выдала система. Уже неплохо. Отсюда и поскачем… База КСН. Документы. 1970 год. Сентябрь…

«Приказ о зачислении. Теоретик-разработчик. Карес Ин-Тор».

— Вот так, — удовлетворенно сказал Секретарь. — Вот ты и попался, дорогой босс.

Карес Ин-Тор — имя Председателя. И начинал он с теоротдела. В семидесятом… Но что общего между венерианцем Руфусом Цолбоном и коренным фобосцем Каресом? Да еще если учесть разницу в возрасте почти в семь тысяч лет?! Логан наморщил лоб. Должно быть, между этими двумя что-то общее. Иначе с какой стати Председателю понадобилось бы уничтожать все данные о венерианском министре? Которого к тому же наверняка уже давно нет в живых — даже если он и не погиб тогда, в катастрофе, все равно — ведь прошло семь тысяч лет! Насколько он помнил, венерианцы долгожителями не были. А уж на Фобосе средняя продолжительность жизни вообще — лет восемьдесят. Они не могли друг друга знать. Никак не могли.

Но получается, что знали?

— …нет, а вот это вы все-таки зря! — звучал где-то рядом голос Чайникова. — Как же так? Искусство должно быть! Оно облагораживает!

— Спартанцы — воины, — отвечал густой бас, — и праздные развлечения…

— Что, и музыки нет?!

— Нет.

— Как пещерные люди, право слово… Эх, ребятушки, все у вас хорошо, но я уж лучше тогда домой.

Грэй зевнул и открыл глаза. В зале было темно. Возле жаровни с огнем вырисовывались две фигуры: тощая и растрепанная — Васеньки и отливающая рельефной мускулатурой — Гиппокрита. Системщик, насадив на длинную палку три яблока, вертел «шампур» над очагом.

— А внутрь, — сказал он, облизываясь, — я меду с корицей положил! Вы пробовали? Нет? Зря, реальная вещь… Будете?

Чайников, обжигаясь и дуя на пальцы, снял одно яблоко с палки и протянул базилевсу. Тот покачал головой:

— Нет. Нам нельзя.

— Фруктовокислотная непереносимость? — посочувствовал Васенька, уплетая десерт.

— Не в этом дело, мудрец. В Спарте запрещено есть в одиночку.

— Так нас же двое! Сейчас еще и Морган прибежит…

— На трапезе должно присутствовать не меньше пятнадцати человек. Это закон.

— Да я никому…

— Не соблазняй! — нахмурился царь. — Если уж правитель дает слабину, то чего же ждать от подданных?

— Фи… — отмахнулся системщик, почти силком всучивая несговорчивому Гиппокриту сморщенный от жара фрукт. — Закон — что дышло, куда повернешь, туда и вышло. Ой, вкуснятина-а…

Он зачавкал. Усатый базилевс, сглотнув слюну, решительно отложил яблоко подальше, на край жаровни.

— Нет. Нам хватит и Филиппа.

— А-а, значит, президент номер два вовсю греху тайноядения предается? А с виду такой благообразный, с маникюром…

— Внешность обманчива. Только он не ест. Он пьет.

— Тогда зачем такие законы?

— Не мы их устанавливали, не нам их отменять, — сокрушенно пожал плечами царь. Было видно, что от гражданского кодекса Спарты он тоже, мягко говоря, не в восторге…

— Морган! — позвал Чайников, поворачиваясь к закрытым дверям в соседние покои. — Иди ужинать!

Наемник потянулся и сел на кушетке. Чувствовал он себя замечательно. Казалось бы, всего-то несколько часов сна — а как меняется жизнь!

— Грэй? — обрадовался системщик. — Ну как? Выспался?

— Вполне.

— Я тебе тоже сейчас яблочко сварганю, подожди пять сек…

— Не надо. Я не хочу есть. — Он встал и подошел к ним: — Уже ночь? Долго же я спал.

— Морган! — снова крикнул Вася. — Ты идешь или что? Сейчас сам все съем!

Никто не отозвался.

— Еще одна соня… — беззлобно проворчал Чайников и сунул горячие фрукты в руки Грэю. — Пойду позову. Опять небось красоту наводит…

Он распахнул створки дверей:

— Эй! Ты спишь, что ли?

Тишина.

— Морган?

Наемник повертел в руках яблоки, понюхал их и чихнул. В нос попала корица. Нет уж, мясо, мясо и только мясо!

— Грэй! — завопил Васенька, выскакивая из комнаты. Глаза у него были, как у зайца в свете фар. — Ее там нет!

— Как — нет?

— Ну нету, и все! Чемодан на полу валяется, а ее как делитом стерло!

— Может, погулять пошла? — предположил базилевс.

— Каким образом?! Мы же здесь были!

Грэй нахмурился, бросил печеные фрукты прямо на горящие угли и широкими шагами направился к месту происшествия. Остановился посреди комнаты. Огляделся. Принюхался. Пахло духами, какой-то парфюмерной пакостью и… мужским потом!

— Васька! — гаркнул наемник, глядя на пол — на мраморных плитах явственно проступали отпечатки босых ног размера «сорок пятый раздвижной». — Где тебя черти носили?! У нас объект из-под носа увели!

— Не может этого быть, — дико заозирался перепуганный Васенька. — Я ведь даже из зала не выходил! Скажите, Гиппокрит?!

— Да… — Базилевс пожевал ус и посмотрел на следы, ведущие к открытой террасе. — Через балкон ушел. И недавно. — Он присел на корточки и провел ладонью по следу. — Не успела земля высохнуть.

Вася с остервенением принялся рвать у себя на макушке буйные кудри:

— Как же я не услышал?! Остолоп, глухня столетняя, ламер недобитый…

— Тихо ты!..

— А-а-а! — выл Чайников, бегая по комнате и заглядывая под кушетки. — Сперли! Сперли, паразиты! Заиньку нашу беззащитную!

— Васька!

— У-у, чтоб мне винчестер вручную форматирова-а-ать!

— Тринадцатый, заглохни! — Грэй поймал его за воротник и встряхнул. — Чего ты орешь? Спарта не Москва, найдем… Гиппокрит, вы здешний. Что тут могло произойти?

— Украли! — развел руками царь.

— С какой целью?

— Я так думаю, в смысле брака… Больше просто незачем!

— Какого еще брака?! — взвизгнул системщик. — Ты что несешь, утопить тебя в данных?! Здесь же не Кавказ!

— В Спарте женщину берут уводом. Согласия ее, как правило, не спрашивают. Как только новобрачная переступит порог холостяцкого жилища, она автоматически становится женой!

— Вандализм!

— Гиппокрит, — сдвинул брови Грэй, — кто мог это сделать?

— Не знаю. Да кто бы ни сделал — уже, наверное, поздно…

— Поздно или нет — потом разберемся. Нужно найти ее, базилевс. И будет лучше, если вы нам поможете, потому что, если я возьмусь за это сам…

— То Греция превратится в одну большую братскую могилу! — припугнул Васенька. — У нас, у китайцев, разговор короткий! И если кто нашу пупсиньку обидит — по байтам разложу и кодировку зашифрую!

Не то чтобы царь очень испугался вышеозначенных угроз, но тем не менее кивнул:

— Хорошо. Пойдемте. Я так думаю, кто-нибудь все-таки мог их видеть…

— А стражу звать не будем? — приостановился системщик. — Вдруг что?

— Нельзя. Вмешиваться в семейные отношения, какими бы они ни были, непозволительно. Нас трое… — Он оглядел тщедушные телеса Чайникова и поправился: — Двое. Думаю, справимся без посторонней помощи. Только уговор — если поймают, я здесь ни при чем!

— Идет, — кивнул наемник, покидая зал следом за базилевсом.

Сзади, бормоча себе под нос нечто воинственное и вспоминая вслух все известные виды казней, семенил Васенька. «Тоже еще, мститель, — подумал Грэй. Сначала проворонил, а теперь небесными карами грозится…» И тем не менее тот, кто умыкнул Морган, в очень скором времени об этом пожалеет. Во-первых, потому, что воровать людей — это уже терроризм. Во-вторых, объект 7–9 до момента доставки в бункер находится под его, Грэя, защитой. А в-третьих… в-третьих… Да к черту пункты! Можно уже не прикрываться доскональным знанием должностных инструкций. Дайте только поймать мерзавца — и ему тогда определенно будет не до женитьбы!..

Маленькая процессия осторожно шагала по длинным коридорам царского дворца. На освещении по всем признакам экономили. По одному дымящему факелу на двадцать квадратных метров… Негусто!

У высоких дверей, из-под которых выползали две желтые полоски колеблющегося света жаровен, Гиппокрит обернулся на напарников и приложил палец к губам.

— Тихо! — шепнул он. — Это покои Филиппа. Он любопытен, увидит или услышит — пиши пропало.

На цыпочках они прошмыгнули мимо опасного участка, не нарушив тишины. Базилевс свернул куда-то в сторону и поманил сотрудников КСН за собой.

— Через главный вход лучше не соваться, — пояснил он, — там стража. Донесут.

— Да их-то какое дело? — удивился Васенька. — Вы же правитель! Они вам подчиняться должны, а не…

— Служебный долг! Чтоб его… Осторожно, не споткнитесь, тут ступеньки.

Гиппокрит снова сделал крюк и толкнул неразличимую во мраке дверь. Тихо скрипнул засов. В полукруглом проеме арки звездами замерцало темное ночное небо. Громко и монотонно стрекотали кузнечики. В неподвижном теплом воздухе плыл медовый аромат цветущей акации.

— И куда дальше? — Грэй осмотрелся. Никого.

— За мной! — сказал Гиппокрит, с ловкостью, свидетельствующей о большом опыте, перелезая через живую изгородь.

Вася шмыгнул следом. Наемник еще раз огляделся и, не заметив ничего подозрительного, последовал их примеру.

— Итак, — задумчиво проговорил царь, покручивая ус и обозревая пустынную улицу, — будем думать. Женатых отбросим сразу. Молодежь в казармах…

— Вся ли? — вдруг хмыкнул Грэй, чуть отступая назад и суя руку по локоть в густые заросли благоухающей акации. Там кто-то затрепыхался, и на песчаную дорожку вывалился пацаненок, чье ухо было крепко зажато в железных пальцах наемника. Базилевс сердито нахмурился:

— Кассандр! Ты что здесь делаешь?!

— Простите, дядя… — заскулил мальчишка, тщетно пытаясь высвободить покрасневшее ухо.

Наемник пригляделся:

— А, опять ты!..

— Вы что, знакомы? — изумился Чайников. — Да ты, Грэй, я смотрю, времени зря не теряешь!

— Этот малец еще на спортплощадке пытался у меня бластер стянуть… Решил снова попробовать?

— Нет. — Пацан все-таки вывернулся из рук наемника, едва не оставшись без ушной раковины. — Мне просто хотелось на вас поближе посмотреть!

— Ты же знаешь, — сказал базилевс, — как наказывают за самовольное шатание по ночам! Из казармы ты, конечно, сбежал?

— Дядя…

— Молчать! Твоя мать и моя сестра поседела бы от стыда, узнав, как ведет себя ее сын!

— Ваше величество, вы бы потише, — предостерег Васенька. — Сами же боялись, что услышать могут.

— А вы что здесь делаете, дядя? — хитро прищурился царский племянник.

Усатый базилевс погрозил ему пальцем:

— Не твоего ума дело. Скажешь кому — выпорю! Понял?

— Понял… Вы ведь тоже никому не скажете?

— Что?!

— Слушай, ты, шантажист малолетний! — недовольно проговорил системщик. — Ты это брось! Уши лишние?

— Нет!

— Значит, веди себя цивильно и благородно… Не знаю, как Гиппокрит, а я лично не такой чуткий!

— Поколотите? — уточнил мальчик.

— На прерываниях перевешаю! — сделав зверское лицо, пообещал Чайников. — И не посмотрю, что несовершеннолетний! Уяснил?!

— Да!

— Так-то вот…

— Давно здесь сидишь? — спросил Грэй.

Паренек кивнул:

— Час или два.

— Ничего необычного не заметил?

— Вроде бы нет. — Он задумался. — Караул у крыльца сменили… коза чья-то в переулок забежала… благовония в храм понесли…

— Ясно. — Наемник повернулся к базилевсу: — Гиппокрит, вся надежда на вас. Вряд ли горожане обрадуются повальному обыску.

— Это угроза?

— Нет. Предупреждение, — спокойно ответил Грэй.

Царь прикинул возможный ущерб городу и своей репутации и нехотя кивнул:

— По рукам. Сейчас обойдем все дворы. Долго, конечно, будет…

— Собаки на задворках дрались, — продолжал бормотать царев племянник, — во дворец через черный ход кувшины с вином пронесли…

— Для Филиппа, — отвлекся базилевс. — Не зря я его подозревал!

— …женился кто-то…

— А ведь из себя, проходимец, такого святошу строит! — распалялся правитель. — Лично на порках в наказание за пьянство присутствует! Доберусь я до него когда-нибудь… Погоди, Кассандр! Ты сказал, кто-то женился?!

— Да, — пожал плечами мальчик, — я видел, девушку несли.

— Морган?! — подпрыгнул Васенька.

— Не знаю… — растерялся Кассандр. — Темно было. Они мимо прошли, я боялся, что заметят. Я еще сначала подумал — почему вдвоем? Два мужа не могут иметь одну жену! А потом, конечно…

— Как она выглядела? — навис над племянником Гиппокрит.

— Не разглядел я! Ночь ведь!

— Кассандр!

— Я правду говорю, дядя!

— Я тебе не дядя! Я тебе — царь! Отвечай немедленно! Мне с перспективными союзниками неприятности не нужны!

— Хоть убейте — не видел я, — чуть не заплакал мальчишка. — Ее и несли-то на плече, лицом вниз!

— Хоть живую? — обмер Васенька.

Кассандр ухмыльнулся:

— Конечно. Она так ругалась! Кричала, что придет какой-то серый человек и всех тут… в асфальт закатает! Дядя, а что такое «асфальт»?

— Морган… — улыбнулся Грэй. Значит, она в порядке. Напряжение спало. — Видел, куда ее понесли?

— А что тут видеть? — развел руками Кассандр. — К господину Иппонику, куда же еще?

— С чего ты взял?! — поразился Гиппокрит. — Иппоник же стар как мир! Кроме того, почтенному эфору воровать заезжих девиц…

— Так он рядом шел! А девушку нес илот с его подворья. Он, наверное, и украл, господин Иппоник уже не тот…

— Не врешь?

— Клянусь отцовским щитом! — воскликнул мальчик. — Я их обоих узнал!

— Ну мало ли… темно…

— Уж нашего бывшего педонома я и с закрытыми глазами узнаю, — скорчил гримасу паренек.

Васенька выпучил глаза:

— Вашего, извиняюсь, педо… кого?!

— Педонома, — пояснил Гиппокрит, направляясь в глубь плохо освещенного переулка слева по курсу. — Так называют старейших и наиболее уважаемых граждан. Они приставляются к мальчикам в качестве воспитателей. Это сейчас Иппоник — эфор. Но его всего три года как назначили… Действительно, у него месяц назад умерла жена. Но я, честно говоря, не думал, что в его возрасте… гм. Хотя в этот период жизни как раз чувственную встряску рекомендуют.

— Я ему лоботомию порекомендую, — угрожающе нахмурился наемник. — У вас что, базилевс, своих женщин мало?

— Да не то чтобы… Считай, поровну. Но сегодня Морган произвела впечатление на моих сограждан. Спарта ценит таких девушек!

— Мы заметили, — пробормотал Грэй, поглаживая холодный ствол бластера. — Ценители нашлись! Чужого добра…

Поплутав по закоулкам, компания полуночников, возглавляемая поминутно оглядывающимся Гиппокритом, вышла к большому каменному дому с низким крыльцом. Заборов, видимо, в Спарте не ставили в принципе.

— Дома? — спросил Грэй.

Базилевс на носочках подкрался поближе, прижался спиной к стене здания и осторожно заглянул в окно:

— Свет в дальних комнатах горит. Стало быть…

— …клиент на месте, — засучивая рукава рубахи, кровожадно ухмыльнулся Чайников. — Отлично! Грэй, будь другом, подсади-ка меня. Сейчас я им покажу, что такое настоящий ураганный 3D-экшен!

— Вы в своем уме?! — зашептал Гиппокрит. — Соседей перебудим, и вся Спарта сбежится поучаствовать! Вас растерзают за вторжение на территорию частной собственности, и меня с вами заодно.

— Вас?! — не поверил Васенька, с сомнением оглядывая царя, накачанного, как талисман шин «Мишлен».

— Вы уйдете, а мне ими еще править!

— Ладно, уговорили… Но не торчать же нам теперь всю ночь под окнами в позе ыынь-цзэ?!

— А зачем?.. — широко заулыбался племянник базилевса. — Влезем потихонечку в окошко, и все! Никто не заметит.

— Ты, я так понимаю, практиковался? — со смешком спросил Грэй.

Мальчик потупился. Гиппокрит с гордостью выпятил подбородок:

— Весь в меня!

— Да, дядя, мама говорила…

— Хм, — оконфузился царь и с видом делового воробья зашагал к задней стене дома. — В нижние окна мы не пролезем, больно узкие, а вот на второй этаж попробовать можно…

Посмеивающиеся напарники вместе с мальчишкой потянулись за ним.

— Какой у нас план? — поинтересовался системщик.

— Простой. — Грэй оглянулся на безлюдную улочку и буераки за задним двором. — Лезем в окно, забираем Морган и уходим огородами.

— К телепортеру? — уточнил Вася.

— Именно. Нечего резину тянуть.

— А чемодан?

— Опять?

— Грэй, ну не может дите без сумочки! Это все равно что у тебя бластер отобрать!

— Нашел что сравнивать. — Наемник пару секунд подумал и остановился, глядя на племянника его величества. — Кассандр. Можешь кое-что для нас сделать?

— Могу! — с готовностью кивнул мальчик. — Только скажите!

— Надо залезть во дворец и взять оттуда чемодан.

— А что это?

— Большой кожаный сундук с замочками, — объяснил системщик. — На весь дворец такой один, не перепутаешь… Как возьмешь, тащи в лесок, что возле вашей площадки для борьбы, и жди нас.

— Понял! — снова кивнул Кассандр, и умчался, сверкая голыми пятками.

— Васька, мы остолопы… — вдруг сказал Грэй.

— Почему?

— Ты вспомни, сколько весит этот ее «чемоданчик». Он же его попросту не дотащит.

— Дотащит! — уверенно подмигнул через плечо усатый базилевс. — Если уж упер, значит, дотащит!

— Странные высказывания для правителя, — усмехнулся наемник.

— Настоящий спартанец, — заявил Гиппокрит, задумчиво глядя на высокое дерево, растущее вплотную к дому и ветвями достающее до окон второго этажа, — это тот, кто хорошо ворует!

— А если вдруг…

— И не попадается!

— Ну у вас и порядки, — покачал головой Чайников. — Э… Вы куда полезли, ваше величество?!

— Наверх. И вы давайте за мной! Нечего на виду торчать, еще заметит кто… Поднимайтесь, поднимайтесь!

Все трое взобрались по шершавому стволу на широкую ветку и, толкаясь, потянулись к слабо освещенному окну. Видно было как сквозь немытую линзу — на оконный проем был натянул мутный бычий пузырь… Медный светильник, стол, кровать справа от окна, ширма в углу. Все.

— Пусто?

— Попробуем другое, — пожал плечами базилевс.

Грэй придержал его за руку:

— Стойте. Смотрите…

Они прилипли носами к «стеклу». Дверь комнаты приоткрылась, и в образовавшуюся щель осторожно заглянула мужская голова. Повращала глазами и, вроде как немного осмелев, просунулась внутрь уже вместе с плечами. Как оказалось, напрасно: в ту же секунду дом огласил жуткий вопль ужаленного осой ирокеза, в воздухе что-то мелькнуло, — и в сантиметре от носа мужчины в деревянный косяк вонзилась острая шпилька женской туфельки.

— Она здесь! — хихикнул Васенька, с удовольствием наблюдая, как перепуганный спартанец захлопывает дверь. Судя по быстроте реакции — не в первый раз… Из-за высокой спинки кровати высунулась черноволосая голова, издала торжествующее фырканье и, дернув за веревку, конец которой, оказывается, был привязан к «метательному орудию», снова спряталась. Грэй, улыбаясь, вынул складной охотничий нож:

— Я первый, Васька за мной, а вы, базилевс, здесь покараульте. Мы быстро. Тринадцатый, готов?

— Всегда готов!

— Тогда поехали. — Острое лезвие бесшумно вспороло толстую пленку. Деревянная решетка, хрустнув под ударом кулака наемника, провалилась, и оба напарника, перемахнув через подоконник, приземлились на дощатый пол комнаты: Грэй профессионально, на одно колено, Васенька — как смог, то есть физией в пыльный угол…

— Морган, — позвал Грэй. — Вылезай, это мы.

— Серенький?! — Из-за кровати показалась знакомая размалеванная мордашка. — Что же вы так долго!..

Девочка выпрыгнула из своего укрытия и со счастливым писком привычно повисла у него на шее. Наемник только рукой махнул — что толку из себя Бастилию строить? Такой уж объект эмоциональный попался… А с туфлей, что и говорить, она неплохо придумала! Грэй усмехнулся, глядя на изрешеченную аккуратными круглыми отверстиями дверь, и подал руку системщику, утирающему извазюканное лицо рукавом:

— Вставай. Уходим, пока все тихо. Морган, не висни, ты не медаль…

— Извини. — Она убрала руки и, нацепив на ноги свои боевые туфельки, процокала к окну. — Мы сюда, да, серенький? Ой! Здравствуйте, Гиппокрит! Вы зачем на дерево залезли?

— На прочность проверяю, — буркнул царь.

— А-а…

— Подвиньтесь, ваше величество. — Грэй перекинул ногу через подоконник. — Ветка узкая. Морган, сначала ты, спускайся и стой внизу…

Под деревом послышались голоса. Базилевс замер с круглыми глазами:

— Застукали?!

— Все — назад! — быстро скомандовал наемник, отодвигая товарищей от окна и осторожно выглядывая наружу. Из-за угла дома не спеша вышли четверо мужчин в простеньких набедренных повязках. Мирно о чем-то переговариваясь, они остановились возле дерева и присели на корточки.

— Телохранители Иппоника, — сквозь зубы прошипел прикинувшийся листвой Гиппокрит. — Принесла же нелегкая!

— Уходить не собираются… — Наемник наморщил лоб. — Придется менять план.

— Каким макаром?.. — нервно грызя ноготь на пальце, спросил системщик. — Через парадный вход выйдем, что ли?!

— Не обязательно.

— Соображай быстрее, — посоветовал Вася, с тревогой прислушиваясь к шагам за дверью. — Сюда идут!

— Это, наверное, тот противный старикашка, — догадалась Морган, морща нос. — Он говорил, что когда вернется из святилища, то придет ко мне… А зачем?

— Догадайся, — процедил Грэй, зло косясь на дверь.

Васенька промолчал, потому как на язык просились слова, несовместимые с его врожденной интеллигентностью. Девочка залилась краской:

— Так он… У-у, жирная капиталистическая свинья! Да я ему…

— Тихо, — велел наемник. — Услышат.

— Но он же хотел…

— И в его желании нет ничего удивительного, — бросил мужчина, сосредоточенно размышляя, поместятся ли они втроем под кроватью или не поместятся. — Ты в зеркало себя видела?

— Я что, некрасивая?!

— Это смотря какую часть тела демонстрировать.

— Дурак!

— Грэй! В дверь стучат! — зашептал Васенька. — И либо ты что-нибудь придумаешь наконец, либо я открываю!

— Погоди… Черт возьми, не влезем мы под кровать.

— А зачем нам это?.. — поразилась Морган.

Вася перевел взгляд на скромное спартанское ложе и вдруг просиял:

— Ребята! Есть предложение! Только, Грэй, без крика, игра стоит свеч…

— Что там у тебя?

— Значит, так, — торопливо зашептал Чайников, — играем сцену из «Тысячи и одной ночи», эпизод — «Невеста султана». Морган, ложись.

— Что-о?!

— Ложись, говорят тебе! Не бойся, если этого прадедушку на сладкое потянет, то мы его…

— Порвем на тряпки, — пообещал Грэй, уже сообразив, куда клонит напарник. — Делай, как он сказал.

В двери снова заскреблись, и чей-то голос провозгласил:

— Господин желает войти!

— А я не желаю, чтобы он тут… входил! — вскинулась Морган.

Васенька зашипел:

— Уймись! Отвечай поласковее, мол, сию секунду, брови подведу и сразу…

— Нет!

— Дурочка, никто тебя и пальцем не тронет! Мы его впустим, а потом — бац! За бороду и на люстру. Поняла теперь?

— Кажется… да! — кивнула она, в карих глазах запрыгали веселые чертики.

— Тогда прими позу! — принялся командовать деятельный системщик. — Да не так! Что ты скукожилась, как покойник в гробу?! Ляг на бок… ага, ага, чтобы вырез с порога просматривался… одну ножку согни, лапку на бедро… о! Чистый «Плейбой»! Как тебе, Грэй?

— Кхм… — невразумительно ответил наемник, с тихим ужасом чувствуя, что все тормозные системы, воспитанные годами самоконтроля, начинают лететь к чертям. Не расслабляться! Это — подшефный объект! Это — последнее задание! Это ребенок, в конце концо… о-о… если она еще хоть раз вот так выгнется, то настырно ломящийся в дверь жених, КСН и нравственные принципы точно пойдут куда подальше, не оборачиваясь…

— Серенький, ты что? У меня не получается? — забеспокоилась она, приподнимаясь. — А если я вот так?..

— Не надо! — простонал несчастный наемник, не зная, куда уже прятать глаза. — Все замечательно! Восхитительно! Непередаваемо!

— Правда?!

— Да, да, да! Проклятый Председатель… Тринадцатый! Оставь в покое это платье, она и так уже только мертвого не соблазнит! Начинаем…

— Вас понял. — Васенька спрятался за дверь.

Грэй скользнул за ширму.

— Войдите! — промурлыкала Морган.

Дверь распахнулась, и на пороге обозначился обуреваемый низменными страстями женишок. Напоминал он гигантскую стрекозу, страдающую ожирением в последней стадии. На уровне еле угадывающейся талии болталась расшитая золотом набедренная повязка. Васенька вытаращился на «почтенного воспитателя» во все глаза. Эта… клизма еще на что-то рассчитывает?!

— Я пришел, как и обещал, — расплываясь в улыбке, проговорил хозяин дома. — Ты ждала меня, прелестный цветок китайских пагод?

— А то как же? — Морган потянулась, как кошка. — Да вы входите, входите… это приятно!

«М-да, порнозвезда Германии Анита Блонд в слезах пакует чемоданы, — подумал Чайников, втайне гордясь своей блестящей идеей. — И этот пончик будет просто последним идиотом, если сию минуту не отошлет охранников в длительный отпуск».

— Свободны! — через плечо бросил сопровождающим разгорячившийся эфор. Те беспрекословно, пускай и нехотя, подчинились. Причем очень сомнительно, что из-за боязни за жизнь господина…

Дождавшись, когда шаги слуг затихнут на первом этаже, жених радостно раскинул руки:

— Иди же ко мне, звезда Востока, и да благословят боги союз наших душ и тел!

— Ага, — кивнула Морган, лучезарно улыбаясь. — Иду. Лечу, можно сказать! На крыльях любви… Вася, давай!

— Но я не Вася… — растерялся жених.

Чайников за его спиной захлопнул дверь и ухмыльнулся:

— А она и не тебе, тормоз тюнингованный!

— А?! Что?!

Ширма с треском отъехала в сторону, явив взгляду обомлевшего от неожиданности эфора наемника Коалиции — с бластером в руке и недобрым огнем недобитого басаевца в глазах. Картинка сия почему-то хозяина дома не очень обрадовала.

— А-а-а… — начал было он, но мгновенно утих, когда ему в лоб уставилось черное дуло.

Грэй щелкнул предохранителем:

— Помойку закрыл — раз.

— Уп, — щелкнул челюстью эфор, стремительно бледнея.

— Руки вперед вытянул — два.

Тот подчинился, затравленно моргая.

Грэй кивнул системщику:

— Свяжи его. А то шум поднимет. Морган, прекрати хихикать. А ты, — он взглянул на хозяина дома, — запомни: будешь трепыхаться — не веревка на тебе окажется, а ты на ней.

— Но… но… как же это? — потерянно забормотал пленник. — Она тут только что так…

— А это, дружок, — проворковал Васенька, затягивая морской узел на запястьях уважаемого гражданина Спарты и звонко хлопая его по лысине, — была демо-версия!..

— Но я же ничего дурного не хотел! Я честный человек! Я жениться согласен!

Всех троих перекосило…

— Да ты одним своим видом неизлечимую душевную травму даже Стивену Кингу нанести можешь, — скуксился Чайников, сдергивая с матраса льняную простыню и приматывая тихо подвывающего эфора к спинке кровати. — А в сторону нашей ягодки даже и дышать не смей, неудобосказуемое! Ломтями нашинкую.

— Я понял, — заблеял бедняга уже почти на грани обморока. — Я больше никогда… никогда… не женюсь!

За окном раздалось сдавленное хихиканье, плавно перешедшее в раскатистый хохот с похрюкиванием и… треск. Ветка, на которой сидел Гиппокрит, терпела до последнего, но вес царя победил. В результате великий базилевс, покрываясь потом, листвой и матом, пушечным ядром влетел в раскуроченное окно спальни и шлепнулся прямо под ноги округлившему глаза эфору.

— Гиппокрит?! — выдохнул связанный.

— Иппоник?! — безмерно удивился царь. — Вот это встреча!

— Ты с ними заодно?!

— Я?! — столь натурально ужаснулся базилевс, что даже Вася ему чуть было не поверил. — Ни сном ни духом! Сижу себе, окрестности обозреваю, и тут она возьми да проломись, треклятая ветка! Очень досадно… Впрочем, я, наверное, не вовремя? Помешал? Ой, как нехорошо. Тогда я уж лучше… пойду себе! Увидимся завтра на смотрах, Иппоник!

Гиппокрит как ни в чем не бывало развернулся на сто восемьдесят градусов и обратил свои царские стопы к пришедшему в полнейшую негодность окну…

Эфор зло прищурился:

— Увидимся! Непременно!

Правитель приостановился и медленно повернул голову.

— Ты отныне не базилевс! Таково решение совета эфоров! Забыл, какой сегодня день?

— Канун восьмилетнего цикла… — изменился в лице Гиппокрит. — Собрание в храме богини-прорицательницы… Ты лжешь!

— Спроси у других, если мне не веришь. Твоя звезда упала к востоку от русла реки Эврот, отойдя от главенствующих светил, и…

— Эй, ты! — вмешался Васенька. — Бинокль на ножках! Хорош бормотать, у меня от твоих астрономических красивостей уже спеллчекер заклинивает… Гиппокрит, не слушайте вы его! Подумаешь, что-то там не туда упало. Вы же царь!

— Ты еще не понял? — грустно посмотрел на системщика усатый базилевс. — Мы, цари, ничего, в сущности, не можем. Власть как таковая — в руках эфоров. Мы с Филиппом каждый месяц даем им клятву царствовать по законам государства, а раз в восемь лет, в ночь Падающих Звезд, они…

— Убирают неугодных?

— Да как ты… — начал Иппоник, но, встретившись глазами с холодным взглядом наемника, умолк.

— И неужели вы из-за этого вот, — Вася пренебрежительно ткнул пальцем в пленника, — откажетесь от трона?!

— Мне придется, — ответил Гиппокрит, — горе тому царю, который попытается воспротивиться. Непокорных изгоняют, а то и… — Он сделал рубящее движение своей большой ладонью и вздохнул: — Сами понимаете!

— Да-а… — протянул обескураженный Чайников. — Обратная сторона конфеты…

— Вы не расстраивайтесь, — сказала Морган, заглядывая в лицо правителю, — все будет хорошо!

— Это вряд ли…

— Верно! — мстительно прошипел эфор. — Ты еще ответишь, Гиппокрит! За все! И за нарушение права собственности, и за вмешательство в частное дело, и за то, что дерзнул усомниться в воле избранных старейшин! О штрафе можешь даже не мечтать. Я добьюсь, чтобы тебя судили по высшей мерке!

Базилевс развернулся. Внимательно посмотрел на трясущегося от злости Иппоника. Глубоко вздохнул. И, размахнувшись, с чистой совестью врезал ему тренированным кулаком прямо по физиономии…

Пару секунд в комнате было тихо, а потом… грянул гром аплодисментов!

— Вот это уже дело, — одобрительно высказался Грэй. — Правда, я бы еще и с ноги добавил.

— Дай пять, старик! — хохотал Васенька, трепя по плечу брезгливо вытирающего пальцы о матрас царя. — Так ему, барбосу придворному! Пусть только мяукнет у нас тут!..

Морган поддержала его энергичным кивком и, наблюдая, как толстый жених удивленно плюется зубами, показала Гиппокриту большой палец:

— Во!

— Давно мечтал, — признался базилевс, кротко улыбаясь в усы.

— Вы за это поплатитесь… — в ярости сузил и без того заплывшие жиром глазки эфор и вдруг завопил как полоумный: — Стража! Сюда! Убиваю-ют!

— Ах ты, резистор на два килобайта… — сжал кулаки Васенька.

Грэй посмотрел на Морган:

— Я ему говорил — молчи?

— Говорил, — подтвердила девочка.

— Ну значит, сам виноват, — равнодушно пожал плечами наемник и, как обещал, — добавил с ноги. Прямо в лоб. Иппоник закатил глаза и сполз по спинке кровати на пол.

— Спасибо, — сказал царь.

— Не за что. Уходим. Его услышали. — Он высунулся в окно. — Тут все чисто. Давайте по-одному. Вы первый, ваше величество, будете остальных ловить…

Вся честная компания резво скатилась вниз, цепляясь за сучья.

— К роще! — объявил Грэй. — Гиппокрит, вы…

— Я провожу, — сказал государь, — если встретится патруль, вас могут задержать. Снимут с трона меня только завтра, а пока что я все еще царь!

— Тогда не будем терять время. — Наемник быстро окинул взглядом тихую ночную улочку и побежал в сторону площадки для тренировок. Сзади стадом бизонов топотали остальные.

— А вам за это ничего не будет? — спросила у базилевса Морган.

— Там поглядим… — безрадостно ответил он и хмыкнул: — Но Филипп со страху точно пить бросит!

— Так его же не сняли?

— А это еще неизвестно. Во всяком случае, единственный кандидат на мое место — Ласимах, родственник эфора Оха, а у них с Филиппом давние разногласия. Само собой, я предпочтительнее!

Спарта была в общем-то городком небольшим. Поэтому не прошло и десяти минут, как беглецы в клубах пыли притормозили возле маленькой рощицы олив, в зелени которых стоял прямоугольный короб телепортера. Матовые титановые борта были в серебристых лунных пятнах.

— Кассандр! — позвал Гиппокрит, озираясь.

— Я здесь, дядя!

Под деревом, примостившись на чемодане, сидел племянник базилевса. Лицо его светилось от сознания выполненного долга.

— Я сделал все, как вы сказали! Вот ваш сундук!

— Не надорвался? — Грэй потрепал мальчишку по вихрастой голове и обернулся к системщику. — Действуй. За нами, кажется, погоня.

И вправду — недалеко, где-то в конце улицы, за колоннами гимнасия уже слышался топот десятка ног и яростные вопли. Судя по примешивающемуся к этим нерадостным звукам визгу, побитый эфор уже пришел в себя…

— Морган, Васька — быстро внутрь. Я прикрою.

— Гиппокрит, — пропыхтел Чайников, силясь сдвинуть с места неподъемный сундук, — будьте другом, закиньте его в телепортер! Не знаю, как ваш младший родственник его сюда доволок, но я уж точно не Геракл!

— Наша кровь! — возгордился базилевс, ласково глядя на сияющего племянника. — Кассандр — истинный спартанец!

Царь двумя пальцами поднял чемодан и на глазах у открывшего рот системщика зашвырнул его в недра кабины, словно кулек с семечками… Наемник, удостоверившись, что телепортер загружен и готов к работе, кивнул:

— Наконец-то. Спасибо за помощь, базилевс. И прощайте.

— Доброго пути. — Гиппокрит взглянул на приближающуюся толпу сограждан. — Весь город на ногах… Кассандр, немедля в казарму. Мы и без того в немилости.

— Я понял, дядя! — Мальчик секунду поколебался и тронул пальцем висящий на поясе наемника бластер. — Жалко, что вы уже уходите… Не успел посмотреть поближе…

— Грэй, давай к нам скорее! — крикнул Васенька. — Я уже запустил!

— Иду. — Наемник шагнул под начавшую опускаться дверную панель.

— Ух ты, — донеслось снаружи, — а что это за рычаг? Он нажимается?

Хлоп! Хлоп!

— Черт побери! — рявкнул Грэй, круто разворачиваясь и ощупывая уже пустую кобуру. — Стянул-таки, паршивец! Гиппокрит, отберите у него… Гиппокрит?

Великий базилевс закачался как пьяный и рухнул.

— Ой, — сказал мальчик, с перепугу роняя бластер. — Дядя?

— Выпорю… — пробормотал царь, силясь встать. И отрубился. Снотворный парализатор всегда действовал безотказно.

Васенька посмотрел на несущуюся к ним толпу, вопящую на все голоса и потрясающую оружием, потом — на бессознательного правителя и нахмурился:

— Грэй, они же его затопчут!

— Это не наше дело, — отрезал напарник. — Пускай сами разбираются… Васька, назад!

— Ни за что. — Сопящий от натуги системщик подхватил тяжеленного царя под мышки и, кряхтя, потянул его внутрь кабины. — Он из-за нас, между прочим, так влип.

— Я тебе помогу, — высунулась Морган, не обращая внимания на возмущенного до предела наемника. Вдвоем ребята втащили усыпленного Гиппокрита внутрь, успев за секунду до того, как дверь кабины прочно встала в паз в полу. Телепортер слабо зажужжал. Процесс перемещения начался, пошел обратный отсчет…

— Вы смерти моей хотите? — с тоской поинтересовался Грэй. — И что нам с ним теперь делать?

— Потом обратно вернем, — решительно сказал Васенька, наблюдая за скачущими на индикаторной панели цифрами, — когда у них там накал страстей поутихнет…

— Не злись, серенький, — извиняющимся тоном проговорила девочка, — но мы же не могли его там бросить?

— Не могли они… — Грэй сунул руки в карманы и отвернулся к противоположной стене. — Мне и с тобой одной неприятностей хватает. Недоставало еще античных государей за собой таскать по всем реальностям!

— Да ладно, Грэй, — примиряющее улыбнулся системщик, — вернемся в бункер и скинем его назад! На денек раньше.

— Шел бы ты… — начал наемник, но, вспомнив о том, что здесь Морган, продолжать не стал. Хотя ему очень хотелось. Ругаться. Словами грубыми и нецензурными!

Секретарь, откинувшись в кресле, немигающим взглядом гипнотизировал дисплей бортового компьютера. Он думал. Как связать все ниточки в один узел? Да еще бы хорошо самому не запутаться…

Связь Председателя с министром последнего архана Венеры. Она должна быть. Надо напрячься и найти. «В конце концов, я же далеко не самый последний аналитик в Первом отделе», — раздраженно подумал Логан и снова придвинулся к пульту. Начнем заново, теперь — с самых истоков. Где у нас личное дело босса? Угу, в секретных архивах. Ну это не препятствие, код доступа к коалиционным документам у нас есть. Полагается по должности.

«Карес Ин-Тор. Рожден на планете Фобос, такого-то такого-то, там-то и там-то… Образование… гм, слегка начатое среднее. Выходец из низшего звена… Пятый и средний сын в семье (плодовитые эти фобосцы!)… рано пошел работать… служил в охране границ „Декты“ (от кого ее охранять?! на всю планетку одна-разъединственная станция!)… несколько раз привлекался за хулиганство…»

Логан пожал плечами — ну, это еще ничего не доказывает, тамошние жители благонравием никогда не отличались, каждый из них в своей жизни хоть раз, но залетал в кутузку. Нрав такой. Менталитет…

«…в 1967 году поступил в юнкерский корпус… через год — офицер… еще через год — управляющий мэр станции… потом — теоретический отдел Коалиции, и так далее…»

Секретарь покачал головой. С одной стороны, придраться вроде бы не к чему. Но с другой — вдумайтесь, с чего бы это ничем не примечательному охраннику с простейшими жизненными приоритетами типа «надраться-подраться-проспаться» пришло в голову лезть в юнкера? И ведь пролез. И в офицеры тоже, причем имел отличные характеристики, здесь и отзывы, и оценочные баллы прилагаются! Очень странно. Он, случаем, под метеоритный дождь не попадал? Говорят, после такого иногда случается просветление в мозгу… Но чтоб до такой-то степени?!

Логан потер подбородок и вернулся к середине документа. Поищем, как говорится, в грехах. Может, его на электрический стул сажали, вот парня и переклинило? Так. Разбил стекло… обокрал туриста… угнал оставленный без присмотра шаттл, да так ловко, что нашли только через три недели, в заброшенной кратерной шахте, и то случайно… Далеко залетел!

Из-за истощения (три недели все-таки) месяц провел в медцентре «Декты», выйдя из коего, подал заявление об увольнении с прежнего места работы и пошел в юнкера. Так-так. Это на него что, близость возможной кончины так повлияла? Или ему в больнице важный нерв защемили?

— Развлекаемся?! — гаркнул прямо в ухо Секретарю громоподобный голос. Логан подпрыгнул в кресле:

— Найдж?!

— Нет, Санта-Клаус! — захохотал стоящий за спиной Секретаря высокий латиноамериканец спортивного телосложения, в лохматой зеленой шубе, с золотыми перстнями на пальцах и в тренировочных штанах «Адидас». Из положенной летной формы, которую Найджел Мануэль Домингес презирал всей своей горячей мексиканской душой, на нем была только синяя пилотка. — Ну что, брат? Давай, колись!

— В каком смысле?

— А в таком, что меня не проведешь, старичок! Думаешь, балбес Найджел вот так просто все бросил и помчался на окраину галактики только из-за того, что тебе вроде как курить захотелось? Я даже из отпуска раньше ушел ради тебя, конспиратор несчастный!

— Найдж…

— Закрой щебеталище, моя манхэттенская юность! — Мексиканец плюхнулся всей массой в соседнее кресло и с любопытством посмотрел на дисплей: — Ну? Кто на этот раз?

— Неважно. — Секретарь хотел уже закрыть документ, но смуглая ладонь капитана опередила его, загородив манипулятор.

— Логан, мы друзья или нет? Ты позвал — я прилетел. И надеюсь услышать, что не напрасно. Зря я, что ли, тутошнюю трижды разведенную водой текилу в себя литрами вливал?! До сих пор пучит…

— Значит, притворялся? — усмехнулся Секретарь. — То-то я и думаю, с такой детской дозы — и вдрызг?

— Итак? — без околичностей спросил Домингес.

— Я не хочу тебя в это впутывать.

— Пахнет жареным?

— Разит, — признался Логан, поняв, что от приятеля так просто не отделаешься. — Причем как минимум изменой.

— Родине?!

— Тебе смешно. А я тут уже бог знает сколько времени голову ломаю.

— Давай ломать вместе, — улыбаясь, предложил тот.

Логан отрицательно качнул головой:

— Нет, Найдж. Это рискованно. Я не могу…

Капитан «Дилижанса» ухмыльнулся:

— Теперь можешь!

— ?

— Думаешь, я у тебя за спиной минуту стоял?

— Найджел! — застонал Секретарь. — Ты хоть соображаешь, куда ты влез?!

— Нет, — беспечно улыбнулся мексиканец, поудобнее устраиваясь в кресле и вытягивая ноги. — Вот ты мне сейчас, кстати, и расскажешь! Кто такой этот Карес Ин-Тор и зачем ты нагло эксплуатируешь мой корабль и мое терпение вот уже полчаса?

— Ин-Тор — Председатель Коалиции, — сдался Логан. — И у меня есть самые серьезные опасения, что он… мягко говоря, нечисто играет.

— Почему?

— Мм… как бы тебе объяснить… тут все так запутано, даже начать не знаю с чего…

— Начни с начала!

— О'кей. Начало такое: Председатель затребовал на Фобос некий объект, о котором вообще нигде нет никаких данных. Глава КСН не в курсе, Совет Коалиции — тоже. Свидетелей приказано убрать. Наводит на размышления?

— Еще как… А что за объект? Ты выяснил?

— Нет. Что я могу узнать по одному имени? Разве только то, что это человек. Скорее всего.

— А как зовут? — заинтересовался Найджел.

— Морган. Морган Штерн.

— Красивое имя, — сказал мексиканец. — Ставлю новые кроссовки, что женское!

— С какой стати?

— С такой. Умный ты, Логан, но с земными языками у тебя всегда проблемы были… «Морган Штерн» — переведи с немецкого!

Секретарь напряг память. Морган… морген…

Идиот!

— Вспомнил? — участливо, но несколько озадаченно глядя на меняющегося в лице друга, спросил Найджел.

— Вспомнил.

Погибший при невыясненных до конца обстоятельствах венерианский министр был одержим двумя вещами — пропавшим без вести Руфусом Цолбоном и Утренней Звездой. Венера тут ни при чем. Утренняя Звезда — это и есть имя объекта 7–9. Морган Штерн.

Васенька вопросительно посмотрел на Грэя:

— Приехали. Открывать?

— Подожди. — Наемник обернулся на посапывающего базилевса. — Мы же не запрем его здесь. Проснется — всю кабину с перепугу разнесет.

— Берем с собой! — предложила Морган.

Грэй усмехнулся:

— Да? Он же весит центнер! Ты его на себе потащишь?

— А если подождать, пока очнется?

— Часа два-три. Пацан в него два патрона всадил… ворье мелковозрастное! А если бы бластер был боевой?

— Тогда каюк усатому, — пожал плечами Вася. — Интересно, какой сейчас век? Хорошо бы не пятый… Грэй! Вруби браслет на минуточку, мой еще в шестой реальности накрылся.

— Зачем?

— На всякий случай. Может, заработает. Хотя я лично на это уже не надеюсь…

Наемник ткнул пальцем в панель ПК-браслета. Неожиданно прибор тоненько пиликнул и включился.

— Ты смотри… — недоверчиво покачал головой наемник. — Действительно работает. Восьмая реальность!

«Данные синхронизированы, — светилось на дисплее. — Планета три, реальность восемь, год 2114, квадрат WV-101. Вход в систему для запроса карты…»

— Ого! — У Морган загорелись глаза. — Две тысячи сто четырнадцатый?! А что тогда носили?!

— Я откуда знаю? — пожал плечами системщик. — Все зависит от реальности. Во второй, например, до сих пор монархия по всей планете, кринолины, камзолы, парики на официальных приемах…

— А в этой?

— Спросила. — Чайников вдруг хлопнул себя по лбу и обернулся к напарнику: — Грэй, вырубай браслет на фиг! Запалимся!.. Они же наверняка нас ищут! Там ведь индикатор слежения впаянный…

Наемник быстро нажал на кнопку отключения связи и опустил руку:

— Раз эта реальность находится под контролем КСН, значит, первое — здесь есть телепортационная станция, и второе — здесь достаточно аппаратуры. Осталось найти компьютер и узнать, что Коалиции в нас так не понравилось, а уж потом думать — возвращаться или нет… Ты ведь говорил, что взломать можешь все?

— Абсолютно! — приободрился системщик. — Айда на волю!

— А он? — Выразительный кивок в сторону базилевса.

— Тьфу, забыл…

— Будем ждать, когда очухается. — Грэй присел на корточки и прислонился спиной к пластиковой обшивке кабины. — Морган, пока есть время, настоятельно рекомендую сменить свою ночную рубашку на что-нибудь более адекватное. У тебя, кстати, бровь размазалась…

— Ой! — всполошилась она, бросаясь к чемодану. Открыла карманчик на боку, вынула зеркальце. — Ужас! Сейчас я ее… А что мне надеть?

— Что хочешь. Только подлиннее!

— Ладно. — Девочка завозилась у саквояжа, пытаясь открыть замок. — Ну что такое… опять заело…

— Золотко, — отозвался Вася, задумчиво производящий какие-то сложные манипуляции на приборной панели, — а ты в чемоданчик поменьше барахла пихать не пробовала? Ага… ага… А если так? Мгм, не выходит…

— Это не барахло! — обиделась Морган. — Это очень нужные вещи… У-у, тот мальчик его ногами закрывал, что ли?!

Грэй с тихим самодовольством еще с минуту понаблюдал за ее мучениями и поднялся:

— Помочь?

— Я сама… — Девочка отчаянно засопела, дергая на себя блестящий замочек.

Наемник усмехнулся и подошел:

— Дай посмотрю… ты его не в ту сторону поворачиваешь.

— Ну да! — фыркнула она. — А то я не знаю, как открывается мой собственный чемодан?

— Выходит, не знаешь… ну-ка!.. Действительно, заело.

— Я же говорю!

— Сейчас еще раз попробуем. Держи с той стороны. Крепче держи…

Хрясь!

Крышка упрямого саквояжа, сверкнув вывороченным с корнем замком, отскочила кверху и врезалась острым углом Грэю прямо в лицо. Он охнул и схватился за нос.

— Серенький! — перепугалась девочка, пиная ногой чемодан и бросаясь к контуженному наемнику. — Тебе больно?!

— Это еще… мягко сказано… — Он посмотрел на ладонь. Кровь. Ну вот, нос расквасил. И чем — каким-то паршивым чемоданом! Черт возьми, не объект, а стихийное бедствие!

«Бедствие» крутилось рядом, тихо завывая и норовя сунуться поближе, чтобы помочь.

— Уйди, — буркнул наемник, ощупывая разбитую физиономию и надеясь, что все обойдется без перелома носового хряща. — Одни неприятности с тобой!

— Ну дай посмотреть!

— Отойди в угол и смотри сколько хочешь. И не приближайся!

— Запомни, Грэй, — хохоча, сказал Васенька, — ни одно доброе дело не остается безнаказанным!

— Я заметил… Морган, не трожь! Не трожь нос, сказал! У-у-й!

— Не сломан…

— Прекрати давить! И убери от меня свое полотенце, оно какой-то дрянью воняет!

— Это «Шанель», между прочим. — Девочка, не обращая внимания на гневные вопли пострадавшего, вытирала ему лицо махровым полотенцем. — Номер девятнадцать… Не дергайся, серенький, а то кровотечение не остановим.

— Все из-за тебя!

— Из-за меня, из-за меня, конечно… — согласно закивала она. — Ты, главное, не злись. Вот, прислонись к стеночке, рядом с Гиппокритом!

— У-у…

— Сейчас пройдет, — пообещала она, суя ему в руки перепачканное полотенце, — зажми нос и запрокинь голову… Вот так, молодец…

— Хватит со мной сюсюкать, — прогундосил наемник, из-за полотенца на носу демонстрируя чисто французский прононс. — Мне не три года.

Она молча посмотрела на его сердитое лицо и улыбнулась:

— Ты такой смешной!

— Этого еще не хватало…

Она снова улыбнулась и склонила голову набок. «Это я-то смешной, — подумал Грэй. — Чудо в перьях… Еще и на лице сплошной абстракционизм. Ну ничего хорошего, разве что глаза. Шоколадные, с золотистыми искорками, какие-то очень… теплые. Так бы вот сидел и смотрел, и пусть этот сумасшедший мир катится к черту! В сущности, что еще можно требовать от жизни, глядя в такие глаза?»

— Уже все прошло? — спросила она, не очень уверенно протягивая руку за полотенцем.

— Нет, — смалодушничал Грэй. Если признаться, что все в порядке, то она отвернется и снова полезет в свой дурацкий ридикюль. А ему не хотелось, чтобы она отворачивалась… «Интересно, что скажет Председатель, когда вместо долгожданного объекта 7–9 получит большую дулю? — подумал наемник, чувствуя, что остатки здравого смысла идут ко дну с грациозностью „Титаника“. — Не знаю, кто ты, девочка, не знаю, что от тебя нужно КСН, но обидеть тебя я никому не позволю…»

— Э-э, Грэй? — деликатно встрял в затянувшуюся паузу Васенька. — Я, разумеется, извиняюсь… но в стенку кто-то стучит!

— А? — очнулся наемник.

Чайников поднял кверху указательный палец:

— Вот! Опять. Настойчивые товарищи…

Грэй встал и, протянув полотенце Морган, прислушался. Точно, кто-то нетерпеливо колотил по кабине.

— Откроем? — зачем-то шепотом спросил Вася.

Наемник пожал плечами:

— Даже и не знаю… — Он повысил голос. — Эй, снаружи! Чего надо?!

— Есть там кто? — еле слышно донеслось с той стороны. Внутренняя изоляция телепортера поглощала звуки.

— Ну есть! — проорал Чайников. — А ты зачем ломишься?!

— Откройте! — Голос был слегка дребезжащий и озабоченный. — Рассвет скоро!

— И что? — удивился Васенька, косясь на не менее озадаченного напарника.

— Если не хотите открывать, — продолжал «потусторонний» собеседник, — тогда сидите внутри до вечера! Слышите меня?! Раньше не выходите!

— Ничего не понял, — признал системщик, — но он, кажется, пытается нас о чем-то предупредить?

— Открывай, — решил наемник. До самого вечера сидеть в душной кабине ему не хотелось.

Чайников нажал на рычаг, сверху загорелась табличка «Выход». Дверная панель начала подниматься.

— Ой, — тихо сказала Морган, — а я переодеться не успела…

— Помолчи, — велел Грэй. Лирика лирикой, а еще неизвестно, кто или что их снаружи ждет. Он привычным движением потянулся к кобуре и чертыхнулся, вспомнив, что бластера в ней больше нет.

— Морган, — сказал Вася, поспешно ретируясь на свое привычное место за спиной напарника, — если что — бей гада тапком в рыло и врубай третью скорость!

— А вы? — Она послушно стянула с ноги верную туфельку.

— Догоним…

— Хорошо.

Дверь открылась, явив взору напрягшейся троицы щупленького старичка в синем рабочем халате поверх спортивного костюма, в домашних тапках-зайчиках и панаме с надписью «Паланга». На носу у деда торчали очки с проволочными дужками.

Старик вдумчиво анализировал представившееся его глазам зрелище в виде хмурого небритого типа (с кровавыми полосами на физиономии), кудлатого юноши (выглядывающего из-за его правого плеча) и существа неопределенного пола (с боевым раскрасом команды «Альфа» и босоножкой в дрожащей руке). Судя по выражению морщинистого лица, увиденное аборигена не вдохновило.

— Да-а, — выдержав паузу, сам себе сказал дедушка, — и чего это я сегодня так разорался?

Он вздохнул, поправил очки и, круто развернувшись, кинулся наутек.

— Э, дедуля! — обалдел Васенька. — Вы это… куда?! Грэй!

— А что сразу я?

— Ты его напугал! Вот и лови теперь!

— Можно подумать, я такой страшный.

— Страшный не страшный, а кровищу с морды лица надо было все-таки смыть! Морган, душечка, дай ему какой-нибудь лосьончик… Морган?

— Я его догоню! — сунув туфли оторопевшему системщику, девочка, бойко шлепая босыми пятками по асфальту, припустила следом за пугливым стариком.

— Морган! — рявкнул Грэй. — Вернись немедленно!

— Я быстро-о… — донеслось издалека.

— В каждой бочке затычка, — в сердцах плюнул наемник. — Пошли, тринадцатый!

— Кабину задраить?

— Само собой.

— А Гиппокрит? А чемодан?

— Васька… еще раз услышу последнее слово — в канаве зарою!

— Понял я, понял. Давай так — ты бери царя, а с чемо… В общем, вещи я сам понесу.

— Какой умный. Я, значит, буду тащить эту тушу, а ты — сумочкой помахивать?

— Эта твоя сумочка весит не меньше, — встал в позу системщик. — Так что не надо тут с жалобным голосом в окна заглядывать! Бери государя под белы рученьки и…

— Тринадцатый.

— Чего?!

— Не выводи меня из себя. Вдвоем его понесем. А объект 7–9 и без сундука денек перетолчется…

— А если не перетопчется?

— Ребята, мы вернулись! — раздался рядом веселый голос Морган.

— Отстань! — отмахнулся сердитый наемник. — Васька, ты слева, я справа и… Э-э?

— Мы проходными дворами пришли, — пояснила девочка.

Мнущийся рядом дед учтиво приподнял панаму:

— Добро пожаловать! Вы уж простите, что я так… Район неспокойный, всякие встречаются.

— Шустер, ветеран, — вполголоса обронил Васенька и добавил: — Кстати, о чем вы тут давеча вопили?

Старик посмотрел на алую полоску у горизонта:

— Рассвет. Солнце сейчас взойдет. Схорониться бы надо!

— Зачем? — не понял Грэй.

— Солнышко нынче злое! — грустно развел руками старожил. — Опасно. Пойдемте со мной, я тут рядом живу… Да вы не бойтесь! Не кусаюсь я!

Он широко улыбнулся, демонстрируя два оставшихся во рту зуба. Товарищи переглянулись.

— Морган, — сказал наемник, — бери свой чемодан и пошли. Васька, помоги-ка… Ух, ну и медведь! Точно надо ему рацион урезать.

Вдвоем напарники взвалили на себя похрапывающего царя. Вася локтем отжал рычаг закрывания двери, поставил блок и жалобно простонал:

— Дедуля, поспешайте уже до дому! У меня от этой глыбы просто кости трещат… И где такую мышцу наел, с их-то разносолами?!

— Ничего, на наших похудеет, — уверенно проговорил старик, юркнув в заваленную мусором подворотню. — Не отставайте! А то, спаси бог, до рассвета не успеем, и придется весь день в подвале каком сидеть…

Грэй, сгибаясь под тяжестью спящего базилевса, утер свободной рукой пот со лба. Становится жарко. Что у них тут с солнцем? Почему нельзя выходить из укрытия до вечера? Наемник посмотрел вокруг. Телепортационная кабина стояла на перекрестке, под пыльным и явно давно не работающим светофором. Рядом, посреди небольшой мощеной площади, торчал потрескавшийся гранитный памятник какому-то местному деятелю. Весь в рассохшихся трещинах асфальт, кое-где по углам — уродливые скелеты деревьев. У стены дома сиротливо валялась оплавленная автомобильная покрышка, прилипшая к тротуару. Старые здания с наглухо закрытыми ставнями… Похоже, с обстановкой им не повезло и в этот раз.

Маленькая темная квартирка была завалена по потолок всяческим хламом, словно лавка старьевщика. «Черт ногу сломит», — подумал Васенька, в очередной раз спотыкаясь обо что-то в полумраке. Это что-то звякнуло. Кастрюля. Вот ей на полу самое место…

— Несите его сюда, — позвал старик, лавируя между кривым буфетом с разбитой дверцей и горой подушек. — Кровать у меня, правда, для него коротковата, но уж как-нибудь перетерпит… Пьяный, что ли?

— Спит, — ответил Грэй, с облегчением укладывая государя на шаткий диван времен избрания первого президента.

Васенька потер спину:

— Думал, сломаюсь. А этот бык спит себе и в ус не дует! Лучше б мы его в Спарте оставили.

— Понял наконец, — сказал наемник, выходя из комнаты.

Гостеприимный дедок звенел чашками на тесной и грязной кухоньке. Морган восседала на табуретке, болтая ногами. Вместо светильника с потолка свисала древняя керосиновая лампа. В старой, без внутренностей, электрической плитке горел огонь, над которым на треножнике посвистывал подвешенный за ручку на крюке пузатый алюминиевый чайник.

— Счас чайку попьем! — весело сказал дедушка, мельком обернувшись на входящих напарников. — Из еды, извините, у меня только курица…

— А что? — довольно крякнул Васенька. — Я мясо люблю!

— Юноша, да какое там мясо? — хмыкнул дед, вручив системщику мятую коробку с изображением зажаренного цыпленка. — Химия одна! Вы сами на обороте посмотрите.

Чайников перевернул упаковку.

— «Рождественская индейка, дегидратированная, — прочел он, — состав: соль, кукурузный сироп с высоким содержанием фруктозы, натриевый глютамат, продукты переработки сои, гипер-L типтофан, однохимерный РНК, карамелевый сироп, мясной ароматизатор»… Жуть какая!

— Вот я и предупредил…

— Не-е, спасибочки, я тогда перебьюсь. Кстати, давайте хоть познакомимся, что ли! Василий.

— Грэй.

— Морган, — улыбнулась девочка. — А вас как зовут?

— Дедом. — Тот развел руками. — Я уж и сам имени своего не помню. А которые помнили — тех и нет давно. Кто помер — на солнышко загляделся, а кто в город подался, от греха… Да вы садитесь, молодые люди! Только осторожнее, стулья у меня того… хлипкие уж очень!

Они сели. Пока хозяин заваривал чай, Васенька, осмотревшись, принялся ковырять пальцем законопаченные серые ставни:

— А это зачем? И почему — изнутри?

— От солнца, — ответил дед. — Они свинцовые, а поверху — чугун. И снаружи еще пара таких же. Больше ничего не помогает.

— Чтобы жарко не было, да? — влезла в разговор девочка. — А почему у вас дома тогда так холодно?

— Потому что окна только ночью открываю, — пояснил старик, присаживаясь и разливая дымящуюся коричневую жидкость по щербатым кружкам. — А что до жары… Нет, деточка, это немного по-другому называется. Днем температура до ста пятидесяти градусов доходит!

— По Фаренгейту? — спросил Вася.

— По Цельсию, юноша.

— Ничего себе, — хмыкнул наемник, поднося к губам чашку. Ее содержимое пахло шваброй. Про вкус, скорее всего, вообще лучше не думать… — А дожди?

— Какие дожди, командир?! — всплеснул руками пенсионер. — Уже лет десять как не было! Да и то, что было… Эх! Одно название, а не дождь.

— Но при таких температурах какое же должно быть испарение? — наморщил брови Чайников. — Где же вы воду берете?

— А нигде. Это все запасы. Когда засуха случилась, льды начали таять. Воду грузили цистернами и распределяли по городам. Антарктида за несколько лет в пустыню превратилась…

— А Мировой океан?

— И-и, юноша! Нет его больше! Ни Тихого нет, ни Ледовитого… Все высохло. Что успели спасти, то успели, а так… Еще, конечно, из-под земли качают, но и этому скоро конец придет. Нам-то, старичью, еще ничего, нам на тот свет скоро, а молодых жалко. Некоторые из них и дождя-то никогда не видели, не говоря уж про снег… А все эти ихние эксперименты! — Он затряс седой головой. — Нечего было солнце испытывать! Вон оно теперь как нас наказывает!

— Испытывать? — повернулся Васенька. — Как? И зачем?!

— А кто их знает зачем? От большого ума, видать! — рассердился дед. — Запускали туда чего-то, не знаю чего! Опыты какие-то проводили, давно было, еще во всех газетах про это писали. А потом — вот. Стонут теперь! Что мы наделали, кричат. Да что уж нынче кричать-то? Поздно…

— Да-а, — протянул системщик с кривой ухмылочкой, — умные люди! Нашли с чем связываться!

— Морган, — тихо сказал Грэй, — иди переоденься. Вся в пупырышках уже. Холодно ведь.

— Интересно!

— Нам тут весь день сидеть, не волнуйся, ничего не пропустишь. У тебя хоть теплые вещи есть? Или все, — он покосился на платье, — в таком роде?

— Есть… — Она нехотя поднялась из-за стола и вышла. Из соседней комнаты послышалось щелканье двух оставшихся замков чемодана и шорох пакетов.

— Дочка твоя? — с умилением поинтересовался дед.

Грэй поперхнулся чаем.

Вася неинтеллигентно захихикал:

— Нет. Он ей… как бы это… опекун! Временный.

— Да, — поспешно кивнул наемник, пнув под столом болтливого напарника.

Ничего не подозревающий старик растроганно покачал головой:

— А все наговаривают на нынешнюю молодежь! Мол, хамы да бандюки одни… Ваша-то — просто ангел!

Вот тут уже подавились оба.

— Только малюется уж больно чересчурственно, — подумав, добавил пенсионер.

— Ладно, — замял тему Чайников, — бог с ней, с Морган. Вы мне лучше скажите, какому остолопу в голову взбрела такая идиотская мысль — связываться с Империей Солнца?!

— С чем?!

— Ах да, вы же не в курсе… Видите ли, почтенный, солнышко — это не только желтый шарик в небе. Это, дорогой вы мой, одна из самых могущественных империй в нашей галактике. От нее зависит вся Солнечная система. И ссориться с ними… увольте! Был уже случай. Вы-то, прямо скажем, еще дешево отделались, а, к примеру, той же Венере повезло гораздо меньше! Нашлись там похожие молодцы, наехали на солнечных — и что? Раньше Венера практически ничем от Земли не отличалась, почти что брат-близнец, только там уровень развития наш не на одну сотню пунктов превышал… А теперь это не планета, а скелет. Атмосфера — сплошь азот и углекислый газ, а температура, чтоб вы знали, за 400 градусов по Цельсию зашкаливает!

— Это что ж там стряслось-то?! — дрогнул ветеран.

— Солнечный протуберанец, — с умным видом ответил Васенька. — Температура — почти пять тысяч градусов. А при ней начинается испарение даже твердых веществ. Собственно, в результате этого и сгорела вся биосфера планеты. Одно слово — дурной формат печати покоя не дает…

Из коридора раздался шорох.

— Океаны испарились, и земля превратилась в летучий пепел, а воздух — в сжигающую нутро отраву, — сказал чей-то тихий голос от дверей, — и никто не заплакал, потому что некому было плакать…

Все обернулись.

— Морган, — открыл рот Вася, — ты что?

Девочка смотрела куда-то сквозь него, чуть склонив голову набок. Лицо у нее было странное, застывшее, какое-то не свое.

Грэй приподнялся с табуретки:

— Морган?

— А? — Она моргнула и подняла на него удивленные глаза. — Что? Я переоделась. В свитер! Только этот… племянник Гиппокрита стянул мои джинсы. Серенький, можно, я на него царю пожалуюсь?!

— Нет, подожди…

— Почему — нет?! — возмутилась она. — Это были настоящие «Левайсы»! Я их даже еще и поносить не успе…

— Морган, перестань кривляться! Что это было?!

— Где? — испуганно пролепетала она, глядя на суровое лицо наемника.

— Ты сказала, только что! Про океаны, и…

— Я?! Я ничего не говорила!

— А мы здесь не общество инвалидов по слуху!

— Я правда ничего не говорила! — Девочка чуть не разрыдалась.

Вася потянул Грэя за руку и прошептал:

— Не ори на ребенка. Она не помнит.

— Но…

— Грэй! — Лицо у системщика было серьезное. — По-моему, ее надо врачу показать.

— Психиатру?

— Хотя бы. Видишь ли, эта муть про «никто не заплачет» не в ее стиле. Такое ощущение, что… В общем, не знаю, как это по-людски, но по-нашему, по ПС-шному, это что-то вроде наслоения файлов! Въехал?

— Нет. — Наемник перевел взгляд на вжавшуюся в косяк девочку. Шоколадные глаза, полные недоумения и обиды, блестели от слез. Черт, похоже, она действительно считает, что ничего не говорила… Идиотское положение.

— Прости, — сказал он, отводя глаза. — Мне… показалось.

— Правда?

— Да.

— А почему у вас у всех тогда такие лица? — Она с недоверием оглядела собравшихся.

— Чаю обпились! — весело фыркнул Васенька. — Очень уж ядрено заварен! А, дед?

— Да уж, — понятливо кивнул старикан, поймав предупреждающий взгляд Грэя. — Видать, перестарался я маленько, дочка! Да ты садись. Шоколад любишь?

— Люблю! — Она успокоенно плюхнулась на табуретку.

Старик зашуршал сваленными в углу коробками.

— Правда, просроченный, — виновато проговорил он, выуживая из завала помятую плитку, — но есть можно! Держи. Чаю налить?

— Нет. — Она быстро прикрыла свою кружку рукой. — Он у вас какой-то галлюциногенный…

— Васька, — шепнул Грэй, удостоверившись, что Морган вплотную занялась шоколадкой, — ищи компьютер, где хочешь, но нам надо во всем разобраться наконец. Сдается мне, из-за этих вот странностей она Председателю и нужна…

— Ясновидящая, что ли? — предположил Чайников. — Так это ведь не редкость.

— Нет, тут что-то другое. Ясновидящие предсказывают будущее, а не прошлое.

— Ну… катастрофа на Венере не тайна. Она могла об этом где-нибудь прочитать!

— И потом ничего не помнить?

— Не пойму, куда ты клонишь, Грэй. Не могла же она при этом присутствовать?!

— Почему?

— Да просто потому, что ей семнадцать! А планета погибла около семи тысяч лет назад! Это же все знают!

— А как ты тогда все это объяснишь?!

Васенька пожал плечами и покосился на перемазанную шоколадом Морган. Какая, на фиг, Венера?! Типичный тинейджер постперестроечной эпохи! Хотя…

— Погоди, — замер он. — Я вспомнил.

— Что?

— Председатель! Он же интересовался! Он был в составе экспедиции на Венеру, где-то с полгода назад! Я еще новый взломщик на его папке пробовал, последнее изобретение…

— Чье?

— Мое, конечно!.. С наивысшим порогом защиты от слежения. Ни одна охранка не засечет… В общем, босс на планете был.

— Долго?

— Вроде нет…

— А что он там делал, знаешь?

— Спросил… Думаешь, я помню? Мне же сам процесс важен был, программку опробовать. Потому я за Председателя и взялся, у него самый сильный блок на личных документах, даже у Главы такого нету!

— А ты эти самые документы читал?

— Нет. Зачем? Говорю же — мне не это нужно было! Правда информацию я, кажется, все-таки сохранил.

— Она здесь? — Грэй ткнул пальцем в браслет системщика.

Тот сокрушенно покачал головой:

— Гигов мало. Скинул на левый ящик под паролем. Думал, потом гляну…

— Так и глянь! Мой браслет рабочий.

— Если выйду в систему, нас однозначно засекут с главного пульта.

Грэй чертыхнулся. Одно из двух — либо они все узнают, но засветятся, либо будут плутать в потемках, зато живые и здоровые… Небогатый выбор.

— А почему же вы тогда не уходите? — приставала к старику Морган, облизывая липкие пальцы. — Тут же опасно! Вы ведь говорили про город?

— Так-то оно так… — Дед безмятежно улыбнулся. — Да только не люблю я его, город этот! Муравейник механический, словно под колпаком все! Там что утро, что вечер — без разницы, одинаково. Встают по часам, ложатся по часам… разве так человек жить должен? А тут — пусть и голодно иногда, и с водой плохо, и солнышко такое, а ночь зато — наша! Некоторые не выдерживают, конечно, сбегают. Не мне осуждать…

Напарники быстро переглянулись.

— Дед! — сказал Грэй. — В этот ваш город впускают всех?

— Конечно, командир! Они ведь не убийцы. Спасибо, хоть силком не затаскивают. Хотя я недавно слыхал, что по этому поводу муниципальный совет уже начал думать. Много еще ухарей, которые под солнце лезут по дурости.

— Далеко отсюда?

— Несколько часов пути. Если вам так туда надо, провожу. Только ночью! Сейчас нельзя, зажарит… Дочка, ты спать хочешь?

Морган зевнула:

— Нет, это я так… Я с вами посижу…

— А я бы вздремнул, — потягиваясь, сообщил системщик. — Дедушка, а кровать у вас одна всего?

— Одна… Вот ведь незадача! — всплеснул руками старик. — В кои-то веки гости нагрянули, ан и уложить негде!

— Да успокойтесь, — остановил его Грэй. — На стульях пересидим. В крайнем случае, можно на полу.

— Он же холодный! — возмутился Васенька. — Усатого бы согнать, да только бесполезно…

— Можешь рядом пристроиться.

— Он же весь диван занял! Спящий красавец, язви его в базу… Морган? Морган! Ну вот.

Наемник повернул голову — девочка тихонько посапывала, привалившись к стене и постепенно сползая со стула.

— Уморилась, заинька… — расчувствовался системщик, глядя на причмокивающий во сне объект 7–9. — Грэй, лови ее, сейчас на пол сверзится!

— Поймал. — Наемник подхватил девочку на руки. — Дед, хотя бы одеяло дайте. Полы ведь без подогрева.

— Сейчас! — Дедушка исчез в коридоре. — Эть… это не пойдет… это короткое… Нашел! Спальник старый, вроде без дырок. Несите сюда, командир, в дальней комнате положим, чтоб не разбудить ненароком.

Морган даже не проснулась, пока ее осторожно укладывали в спальный мешок рядом с драгоценным чемоданом. Из соседней комнаты раздавался храп — его величество, напичканный снотворным по самые гланды, видимо, проснется еще оч-чень нескоро…

— Осторожно, осторожно, — суетился Чайников, пристраивая под голову девочке свернутую валиком собственную рубашку. — Вот, вместо подушки… Грэй, ну что ты топаешь как слон?! Весь сон ребенку перебьешь.

— А ты под ногами не путайся, — буркнул в ответ наемник. — Скачешь, как любящая бабушка.

— Кто бы говорил! Думаешь, я не видел, как ты ей только что одеяло поправил?! Дедушка…

— Марш на кухню, — недовольно велел Грэй, уличенный в излишней заботливости. — Тоже мне, всевидящее око. Между прочим, за больной или поврежденный объект в первую очередь спрашивают с доставщика.

— Конечно, конечно…

— Тринадцатый.

— Ухожу, — ухмыльнулся во все лицо системщик и слинял, не дожидаясь законной взбучки.

Грэй сердито посмотрел ему в спину и оглянулся на Морган. Спит. Как младенец… Да, собственно, ребенок почти и есть. Девочка пошевелилась и что-то неразборчиво пробормотала во сне. Вся мордашка ее была измазана шоколадом. Грэй улыбнулся и тихо вышел, прикрыв за собой дверь. На кухне Васенька, булькая, давился третьей кружкой почти черного от заварки чая.

— Грэй! — радостно заявил он, увидев входящего напарника. — А нам счастье привалило! Я, кажется, сообразил, что это за место!

— Поздравляю. — Наемник присел на шаткую табуретку. — Это достижение. Особенно после того, как система тебе все показатели выдала…

— Не язви. Старик сказал, что мы сейчас рядом с Городом Солнца. Чистая утопия по Кампанелле!

— И что тут такого счастливого? Нет, дед, я больше чаю не хочу… Не хочу, говорю, спасибо! Сами пейте.

— Ты что, не понимаешь?! Город Солнца — один из немногих в Галактике, работающий исключительно на солнечных батареях!

— Оно и понятно. Больше не на чем… Дед! Сказал же, не надо!

— Простите, командир, я ведь от всей души… А вам, юноша?

— У меня и так сейчас из ушей польется. Грэй, я все это к чему говорю — у них здесь очень серьезная техническая база! За батареями в этот самый город даже из нашей реальности ездят! Товарооборот и все такое. То есть — мощности на грани фантастики. Все на электронике. Пихнем жучок в нужный разъем, и дело в шляпе! Как тут насчет интернет-клубов, я не знаю, но дед говорит, что у него в мегаполисе есть пара знакомых, так они нам спокойно доступ к Сети обеспечат.

— Отлично, — кивнул Грэй. — Васька, ты бы на это пойло не налегал. По поводу вкуса я вообще промолчу, а вот кофеина там точно под завязку.

— Зато спать меньше хочется, — резонно возразил системщик.

— Съешь лучше яблоко.

— И-и, командир! — хихикнул старик. — Откуда у меня яблоки?! Не растет же ничего…

— А в городе?

— Искусственно модифицированная дрянь! — припечатал пенсионер. — Сухая и безвкусная, сплошь на ароматизаторах, да и та бешеных денег стоит! Мне такое не по карману, может, и к лучшему…

Васенька хмыкнул.

— Наши пестициды — самые пестицидные пестициды в мире… Стойте! Так у меня же есть! — встрепенулся системщик, вынимая из кармана большое яблоко. — Вот. Хотите?

— Это мне? — обомлел дед, с вожделением уставясь на глянцевый шар. — Настоящее?!

— А то! И абсолютно натуральное. Вы кушайте, не стесняйтесь, у нас с собой целый мешок. Грэй, как думаешь, они в телепортере за день не испортятся?

— Вряд ли. Там встроенные очистители… И кондиционер достаточно мощный. Дедушка, а вы уверены, что ваши знакомые вот так просто возьмут и допустят нас к технике? Денег нет, сразу говорю.

— Допустят! — с наслаждением хрустя ароматным фруктом, прочавкал старик. — А за пару яблок, таких вот, как это, они вас на руках до распределительного щита донесут.

— Еще виноград есть, — вспомнил Вася.

— Юноша! Тогда вам вообще беспокоиться не о чем. Наши богатеи на такую роскошь денег не жалеют.

— На обычные фрукты?

— На настоящие фрукты! — поправил его пенсионер, доедая огрызок вместе с плодоножкой и косточками. — Самый ходовой товар! С ним не пропадешь… Ох, вкусно…

— Еще дать? — жалостливо спросил Чайников.

Глаза деда загорелись:

— А можно?!

— Да разумеется. — Вася пошарил рукой по карману. — Упс, промашка вышла. Одно всего и болталось. Хотя… Мы же еще Морган в чемодан полкило запихали? Которые в пакет не помещались… Сейчас схожу.

Он поднялся.

— Не разбуди, — предостерег Грэй.

— Да уж не беспокойся… — Чайников замер на пороге кухни. Лицо его стало подозрительно-недоверчивым. — Грэй, иди сюда. Только тихо.

— Что случилось?

— А ты послушай. Я просто подумал, может, у меня уже крыша съезжает?

Наемник навострил уши. Откуда-то доносился тихий прерывистый писк.

— Мыши, что ли?

— Пещерный ты человек! — снисходительно фыркнул Васенька. — Звук коннекта от мышей не отличаешь… Дедушка, вы что ж сразу не сказали, что у вас комп в доме есть?

— Компьютер? Нету у меня, — удивился ветеран. — Да и не было! Все равно я в них ничего не понимаю… Яблоко-то дадите али передумали?

— Обожди, дед… — нахмурился системщик. — Грэй, я, конечно, могу ошибаться, но по-моему это из комнаты Морган?

— Там нет никакой техники, мы бы увидели.

— Проверим. — Чайников на цыпочках подкрался к двери и заглянул в щель между косяком. — Вот так так! И что ты на это скажешь, дорогой коллега?

— Ничего, — мрачнея, ответил стоящий за системщиком Грэй.

Посередине комнаты лежал открытый чемодан. На нем стоял небольшой ноутбук с откинутой крышкой. Экран его светился. А перед ноутбуком на полу сидела Морган, отрешенно глядящая на монитор. Пальцы ее бегали по клавишам. Очень быстро.

Найджел сдвинул пилотку на курчавый затылок:

— Так я не пойму, Логан, что ты мучаешься? Доложи руководству, и пусть верхи сами между собой разбираются!

— Не могу. У меня нет доказательств.

— А этого, — капитан «Дилижанса» кивнул на дисплей, — мало?

— Это факты. Но они, к сожалению, ничего не подтверждают. Председатель отоврется, и мне же будет хуже.

— Пробей по своим каналам.

— По каким?

— Не прикидывайся дурачком. — Мексиканец посмотрел в глаза Секретарю. — Я тебя что, не знаю? Думаешь, повесил на рукав шеврончик «КСН» и облапошил старого друга? Замашки-то все те же остались, Логан…

Секретарь молчал.

— Ну?

— Знаешь, Найдж, похоже, зря я тебя позвал.

— Сам виноват, — последовал ответ. — Нечего на зеркало пенять, коли задом стоишь! И хватит дуться, товарищ старший лейтенант.

— Майор.

— О-о, с повышением!

— Да иди ты, — отмахнулся Логан. Теперь уже ничего не поделаешь, Найджел всегда видел его насквозь… а может, это не так уж плохо. Хоть кому-то можно все рассказать.

— Чтобы пробить, как ты говоришь, — со вздохом ответил Секретарь, — тоже нужны доказательства. Председатель — слишком крупная фигура.

— Думаешь, у него и среди ваших все схвачено?

— Не исключено.

— О'кей! — жизнерадостно хлопнул ладонями по приборной панели Домингес. — Значит, будем рыть сами!

— И не мечтай! Это моя работа, а твоя — развозить почту, понял? Мне и так ответственности хватает.

— Меньше воплей, больше пользы, друг! — улыбнулся мексиканец. — Не кобенься. Вдвоем проще.

На мостике повисла минутная тишина.

— Хорошо! — капитулировал Логан. — Я слушаю твои предложения.

— Креативные?

— По существу. Твой последний креатив, насколько я помню, чуть не стоил мне должности.

— Ну как хочешь, — не смутившись, ухмыльнулся капитан. — Тогда есть два варианта: либо все-таки наябедничать в Первый отдел…

— Не выйдет, проверка займет слишком много времени.

— Значит, остается только нажать на Председателя!

— Предлагаешь спровоцировать?

— А почему нет? Он же у нас главный подозреваемый… И неужели еще ни разу не прокололся?!

— Почти. Заикнулся, что осталось две недели. А через две недели на Землю прилетает Верховная Тройка. И до исхода этих четырнадцати дней объект 7–9 с той же Земли надо убрать. Мораль — этот самый объект боссу может сильно навредить. Потому что он — венерианец, несмотря на семь тысяч лет. И он что-то знает…

— О Председателе?

— Думаю, да. И явно — что-то очень нелицеприятное!

— Ты уверен? — задумался Найджел. — А если наоборот?

— То есть?

— Приказано ведь убрать только свидетелей? Если бы этот объект так мешал твоему любимому начальнику, он бы просто выслал нейтрализаторов! Разве нет?

— Стой, ты меня совсем запутал. — Логан потер подбородок. А ведь действительно. Речь шла только о доставке! Задача усложняется… И теперь уже совершенно непонятно, что же представляет собой эта Утренняя Звезда — жертву или оружие?

Ноутбук снова запищал. Васенька оглянулся на Грэя:

— Это соединение. Она вышла в систему!

— Тихо. — Наемник изучал взглядом лицо девочки. Знакомое выражение.

— Она вообще соображает, что делает?! — запаниковал системщик. — Нас же повяжут в момент!

— Тихо, говорю. Стой здесь.

— А ты?

Наемник не ответил. Бесшумно толкнув дверь, он тенью скользнул вдоль стены и остановился за плечом Морган. Она его не заметила, с головой погрузившись в свое занятие. Грэй прищурился, глядя на мерцающий экран.

«Отправка сообщения. Процесс будет завершен через 15 секунд… 14… 13…»

Он опустил глаза ниже.

«Текст вводного сообщения: „Останови это. Останови, или будет хуже“.»

Что остановить? Черт, осталось десять секунд…

«Номер получателя: GSL-223xxx4. ksn».

Рядом скрипнула подошва кед.

— Я запомнил! — шепнул системщик, конечно же не усидевший там, где было велено. — Жми на отмену, пока она нас всех не заложила!

«4 секунды…»

— Нажать на что? — растерялся наемник, который понимал в компьютерах ровно столько же, сколько свинья — в апельсинах.

«2 секунды…»

— А-а-а! — завопил Чайников и, плюнув на маскировку, вдавил в панель кнопку.

«Отправка приостановлена».

— Вася? — вздрогнула Морган, испуганно оборачиваясь. Системщик щелкнул мышью.

«Сообщение удалено».

— Ф-фу… — обмяк Васенька, немного расслабившись. Девочка открыла было рот, но, увидев каменное лицо наемника, притихла.

— Старье, — бормотал системщик, исследуя ноутбук со всех сторон, — не ноут, а ведро с гайками. А это что за штучка? Хм… Интересно…

— Морган, а ну посмотри на меня.

— Серенький…

— Говорить будешь, когда я разрешу! — рявкнул он страшным голосом.

Девочка втянула голову в плечи.

— Что! Это! Такое?! — Палец Грэя обличающе уперся в портативный компьютер.

— Но… но… ноутбук…

— Откуда он у тебя?!

— Из дома взяла… Серенький, не сердись, пожалуйста…

— Не сердись?! Да если бы мы не успели вовремя, здесь через пару часов была бы уже десантная бригада зачистки! Ты в своем уме?!

— Серенький…

— И прекрати меня так называть! — Он стукнул кулаком в стену. — Если тебе наплевать на нас, подумай хотя бы о себе!

— Мне не наплевать!

— Тогда зачем ты полезла в систему?!

— Это не я! — заплакала девочка. — Это… это… наверное, опять он!

— Кто?!

— Голос… Он велел взять с собой ноутбук…

— Почему ты мне об этом не сказала?!

— Он запретил…

— Черт побери! — не выдержал наемник. — А если он тебе прикажет с крыши спрыгнуть — прыгнешь?!

— Я…

— Все! С меня хватит. — Грэй потянулся к браслету. — Пусть тобой и твоим Голосом занимается тот, кто меня во все это втравил…

— Грэй, не надо! — заверещал Васенька, роняя компьютер и повиснув на руке напарника. — Я жить хочу! О-о-оче-ень!

— Кхе… Простите великодушно… — раздалось из коридора. Хозяин квартиры, за последние пять минут превратившейся в сумасшедший дом, мялся на пороге. — Командир, можно вас на секундочку?

— Нет! — тяжело дыша, отрезал наемник, но палец с кнопки включения связи все же убрал.

— Тогда еще раз извините, не позволите ли мне кое-что проверить?

Старик вытянул вперед руку. На сморщенной ладони лежал какой-то тронутый ржавчиной аппарат.

— Что это? — с подозрением спросил Грэй.

— Не беспокойтесь, командир, всего лишь обычный металлодетектор. Будьте добры, пропустите… — Дед, бормоча что-то неразборчивое, оттер постепенно остывающего наемника в сторонку и склонился над Морган:

— Не надо бояться, дочка, это займет всего несколько секунд. Опусти ручки…

Она сглотнула слезы и послушалась. Пенсионер включил аппаратик.

— Так-так, посмотрим… — Зажатый в его руке металлодетектор описал дугу вокруг головы девочки. Потом вторую — и громко запиликал.

Все еще висящий на локте у Грэя Васенька, стараниями родного напарника едва не получивший обширный инфаркт, захлопал глазами:

— Не понял?

— Я так и предполагал, — удовлетворенно крякнул дед, выпрямляясь. — Вы уж простите старика, что не в свое дело лезу, да только вы тут все так кричали… Трудно не услышать было.

Грэй стряхнул с руки присохшего намертво системщика:

— Почему сработал детектор?

— Металл!

— В голове?

— Именно, командир. Видите ли, поведение вашей девочки может означать только одно — их там… двое!

— Кого? — прошептал Вася, отодвигаясь от Морган подальше.

Грэй не удивился:

— Это и без вас ясно. Она все про какой-то голос талдычит.

— Раздвоение личности? — больше утвердительно, чем вопросительно сказал Чайников.

— Да что вы, юноша, господь с вами! — замахал руками старик. — Чип. Обыкновенный чип. Потому на него и детектор среагировал.

— Да? — Грэй покосился на браслет. — А сигнал нашего идентификатора не проходит.

— Видимо, — догадался системщик, — схема этого Голоса настроена на более высокий уровень сканирующих систем! А это, — он кивнул на прибор, — такая древность, что ее и в расчет никто не брал. Арифмометр механический. И ведь работает! Дедуль, подарите, а? На всякий пожарный. Я еще Грэя прощупаю, а то он в последнее время орет подозрительно часто…

— Будешь много болтать, — огрызнулся наемник, — я еще и драться начну. Дедушка, вы не в курсе, как этот чип можно извлечь?

— Где уж мне? — посетовал тот. — Да и сами вы вряд ли справитесь. Вот вечером в город поедем, я там поспрошаю кой у кого…

— Есть спецы? — поднял глаза Васенька. — И внутренний чип размагнитить могут?!

— Спецы, юноша, всегда и везде есть, — добродушно улыбнулся старик. — Вы, главное, яблок побольше приготовьте… А уж за кило винограда наши умельцы вам хоть центральную охладительную систему размагнитят! Шальной народец.

— Морган, — Грэй повернулся к девочке, — послушай…

— Не подходи ко мне! — дернулась она. — Ты меня ненавидишь!

— Вовсе нет. — Ему было неловко за свое поведение.

— Ты мне не доверяешь! — Карие глаза снова заблестели от слез.

— Я никому не доверяю. — Наемник пожал плечами. — Так что не думай, что это мое к тебе предвзятое отношение… А что я еще мог подумать, когда ты нас всех чуть не сдала? Ну может, и переборщил немного, но… Морган! Прекрати ты плакать наконец!

Вместо ответа девочка, не переставая рыдать, уткнулась лицом в кожаную крышку чемодана. Васенька укоризненно посмотрел на растерянного напарника:

— Хоть прощения попроси. Жалко же ребенка, вон как убивается.

— Еще чего, — упрямо дернул подбородком Грэй. — Буду я бог весть за что… Морган! Сколько можно?!

— Ты зло-ой…

— Заинька, — сунулся системщик, — ну не переживай ты! Плюнь на него, зануду невоспитанного! Он же не из вредности… И добрый в общих чертах. Иногда. Когда восьмое марта на пятницу тринадцатого выпадает…

— Пошел вон! — сверкнул глазами на болтуна наемник.

— Как скажешь… — Васенька демонстративно отвернулся и, подцепив под руку старика, гордо заявил:

— Все. Ушел. Но я еще вернусь. Дед, так что там насчет металлодетектора? Вам он зачем? Ни в пир, ни в мир, ни в добры люди! А у нас видите, какие баталии?! Так что ваш наипервейший долг…

Дверь за их спинами закрылась. Грэй потоптался на месте и примирительно сказал:

— Морган. Перестань, а?

— Не переста-ану!

— Я не хотел тебя обидеть.

— Да-а, не хотел?! Ты… ты… все время меня обижа-аешь.

— Я больше не буду, — со вздохом пообещал он, присаживаясь перед ней на корточки. — Честно.

— Не верю я тебе… — всхлипывала девочка. — Ты злой, злой, злой!

— Да добрый я!

— У-у-у… вот, ты опять.

— Морган! Я тебе нянька, что ли?! — вышел из себя наемник. — Немедленно прекрати реветь, иначе…

— За что ты меня так не любишь?!

— Да люблю я тебя, люблю! — взвыл Грэй. — Только замолчи ты ради всего святого!

Стенания тут же прекратились.

— Правда? — Счастливая, как Тузик, девчонка повисла у него на шее. — И ты правда не будешь больше ругаться?!

— Не буду… Отцепись, пожалуйста. У меня и так уже футболка больше на полотна импрессионистов смахивает.

— Я постираю! Снимай.

— Спасибо, я сам, — пробормотал почему-то смутившийся наемник, поспешно отодвигая объект 7–9 на безопасное расстояние. — Умойся лучше… А ноутбук я все-таки заберу. Чтобы не соблазнять.

Он встал и взялся за ручку двери.

— Серенький, — задумчиво спросили сзади, — ты думаешь, Голос хочет нам навредить?

— Не знаю, Морган. Но очень на это похоже.

— А зачем?

— Боюсь, что, кроме него, об этом никому не известно. Пока не известно. Тринадцатый запомнил номер, и как только мы доберемся до безопасной сети… Ну да ладно. Спи. Мы на кухне, если что.

Он вышел. Девочка забралась обратно в теплый цилиндр спального мешка. На том конце квартиры приглушенно звенели чашки.

«Я столько лет потратил, чтобы найти его, а ты чуть было все не испортила!» — сказал Голос.

«Кого найти?» — спросила Морган.

«В следующий раз закроешь дверь на ключ».

«Нет».

«Что?»

«Сначала скажи мне, зачем я должна это делать! Если не скажешь, я и пальцем не пошевелю!»

«Значит, за тебя пошевелю я».

«Тогда, — мысленно крикнула Морган, — я попрошу, чтобы меня связали! Без меня ты ничего не можешь!»

«Безмозглый инкубатор», — с досадой сказал Голос и умолк. Девочка вздрогнула и открыла глаза. Инкубатор? Он сказал… инкубатор?!

— Ничего на свете лучше не-эту, чем бродить, друзья, по Интерне-эту… — распевал Чайников, с упоением маньяка тыча истосковавшимися пальцами в кнопки стоящего на столе ноутбука. — Грэй, дай мне вон ту салфетку, я на ней номерок записал… Ага, спасибо. Так-так-так… Гм. Не лезет.

— Что куда не лезет? — Грэй придвинул табуретку поближе. — Связи нет?

— Есть… Кстати, зря мы на ребенка наезжали, видишь вот тут на боку мульку? Это, между прочим, реальностный переходник. Конкретная вещь, через нее месседжи можно хоть с третьей в десятую пересылать… А это вот — блокиратор опознавания. Не засекут нас с этой линии! Полезная вещичка, надо разобрать на досуге.

— Подожди, так что со связью?

— Да ничего! Нормально все. Только номер, зараза, не определяется… Видать, через какой-то незарегистрированный канал устанавливали. Только на прием работает, гад!

— Так тут же в конце «ksn», значит, через коалиционную базу попробуй.

— Ага, щас! Так меня туда с левого компа и пустили!

— А кто тут кричал — «все взломаю»?

— Так я ж без крови хотел. — Васенька поплевал на ладошки и замолотил по клавишам. — Но, видимо, не получится. Сколько я зарезал, сколько перерезал… Тэ-экушки, придется переть в родную Рязань.

— Зачем?

— У меня на домашнем канале папка со взломщиками есть — скопировал на случай, если в бункере запалюсь… Ага! Иди к папочке, прелесть моя…

Он нащелкал на клавиатуре какую-то комбинацию слов и цифр, и потянулся за кружкой:

— Пусть качает… О Морган, зайка, а ты чего встала?

— Не спится, — односложно ответила девочка, появляясь на пороге кухни. — Можно, я с вами побуду?

— Садись. — Грэй выдвинул из-под стола табуретку. — И что у нас с глазами?

— Тушь размазалась. — Она опустила голову, ковыряя пальцем отслоившуюся полировку на столе. — Серенький, а что делают с инкубатором после использования?

— Не знаю, — удивился он, — я как-то об этом не думал. Используют по новой, скорее всего. Либо если это аппарат, настроенный на конкретного носителя, то…

— Утилизируют, — сказал Вася. — А зачем тебе это, зай?

— Да так, — тихо ответила девочка. — Неважно… Вась, а что ты делаешь?

— Номерок пробиваю, к которому твой подпольный советчик так усердно клеился. — Системщик отставил кружку и снова придвинулся к столу. — Есть. Закачал. Нуте-с, поглядим! КСН… ага, ага… Ого!! Грэй, а номерок-то не абы чей, а Председателя! Его кодировочка.

— Кто такой Председатель? — спросила Морган.

— Наша главная проблема, солнце… Вот зараза инопланетная! Все предыдущие удалил!

— Значит, — опустил плечи Грэй, — мы так ничего и не узнаем.

— Не кисни, друг, и на нашей улице КамАЗ с пряниками перевернется, — ухмыльнулся Васенька, бодро лупя по кнопкам. — Помнишь, я говорил, что у меня в заначке копия личных начальственных документиков имеется?! Вот мы ее сейчас и раскурочим…

— А сможешь?

— Ха!..

— Ух ты, — сказала девочка, с восторгом глядя на Чайниковы ухищрения. — И как ты в этих табличках разбираешься? Я только в «Сапера» умею.

— Как говорила Дездемона: у женщин свои секреты! Ребятушки, еще пара минут, имейте терпение…

Морган, широко раскрыв глаза, следила за скачущими по дисплею дорожками. Во взгляде ее четко сфокусировался образ реального героя. Грэй почувствовал себя лишним…

— Есть! — завопил Васенька, подскакивая на стуле. — Есть! Вот она, родимая! Отсканировалась!

— Открывай, — отрывисто велел наемник.

— Уже. — Системщик вытер о джинсы вспотевшие от нетерпения ладони и нажал на «пуск». Все трое подались к монитору.

— Э-э…

— Ты что-нибудь понимаешь? — через минуту озадаченно поинтересовался Грэй.

Васенька почесал в затылке:

— Откровенно говоря, нет!

«Значит, я был прав».

«В чем?»

«Он взялся за старое, — сказал Голос, — он никогда не успокоится. Надо торопиться».

«Если ты мне сейчас же не объяснишь, я им скажу, что это сборник анекдотов!»

«Морган Штерн! Это шантаж!»

«А ты мне уже надоел, вот что!»

«Хорошо… — недовольно проскрипел Голос. — Если ты пообещаешь, что он будет наконец наказан, я все объясню».

«Обещаю».

— Эй, золотко, — обеспокоился Вася, увидев, как лицо девочки принимает отстраненное выражение, — что с тобой?! Грэй, у нее опять приступ!

— Морган? — Наемник с тревогой тронул ее за руку. Она не пошевелилась, только вперилась в экран отсутствующим взглядом.

— Это расчеты, — сказала девочка чужим голосом. — Он далеко продвинулся. Я давно за ним следил. Было трудно вычислить. Он уничтожил переходник. Он убрал Тангира. Он все предусмотрел… Кроме меня и Утренней Звезды.

— Кто такой Тангир? — не удержался любопытный Вася.

— Тангир Мазан. Второй министр архана Венеры.

— Венеры?! А при чем тут Председатель?!

— Он убил планету. Мы узнали слишком поздно, Империя Солнца никого не прощает. Он думал, что и меня убил, но он ничего не знал про Утреннюю Звезду.

— Это… Морган?

— Да. Мой носитель.

— А сам-то ты кто?! Зачем ребенку в голову залез?! — возмутился Васенька, которого определение «носитель» несколько покоробило.

— Я не залезал. Я имплантировался. Это была единственная возможность спастись и достигнуть возмездия. Наши капсулы разъединились, и после долгих столетий скитания в космосе я попал на Третью планету. Сначала в местность, именуемую Германией, это было почти двести лет назад. Позже капсулу нашли спецслужбы и перевезли в катакомбы под Берлином. Открыть не смогли, мы об этом позаботились… Потом была война, и после победы России над Германией капсула в качестве трофея попала в Ленинград. Ее так и не смогли вскрыть, уровень развития человека еще не поднялся до наших технологий. Капсулу спрятали в центре закрытой ветки метрополитена, в секретном бункере, и лет через двадцать о ней забыли. Потом была Третья мировая. Капсула, надежно законсервированная под землей, не пострадала. Я тоже — я ведь тогда существовал отдельно от носителя, в центральном процессоре капсулы, а эмбрион был заморожен… Я ждал. Тангир должен был найти меня. Должен был, но не успел. Я имел возможность выходить в Сеть, и узнал, что его убили. И тогда мне пришлось самому активировать механизм роста эмбриона. Пришлось его растить и обучать. Пришлось ждать еще семнадцать лет! А потом я прокололся. Он узнал, что я здесь, на Третьей планете. Он присылал своих, но я могу экранировать лучи сканирующих систем. Они забрали капсулу, но моего носителя найти не смогли…

— Короче! — сказал Грэй. Носитель. Инкубатор. Вот почему она про него спрашивала. «Неужели у этого Голоса хватило совести сказать ей, кто она такая? Не будь, подлец, чипом — убил бы!» — Теряем время. Что это за схемы?

Он кивнул на дисплей.

— План смещения реальностей. И схема установки, которая сделает это смещение возможным.

— Каких именно реальностей? — насторожился Васенька, почуяв неладное.

— Шестой и третьей.

— Третьей? Но это же наша! Ничего не понимаю.

— Очень просто. Он умеет работать с временными плоскостями. Он хочет добиться четкого пересечения. При этом происходит частичное наслоение одной реальности на другую, и та, что задана изначально, в определенный момент и в указанной местности перекроет собой подчиненную.

— Кончай интеллектом давить! — Системщика пробил озноб. — Что это значит?!

— Это значит, что шестая реальность сотрет собой третью.

— Зачем?

— Чтобы прошлое стало настоящим. Время уже задано. Шестая реальность 2010 года встанет на место вашей. Правда, это касается только Третьей планеты, чтобы охватить всю галактику — на это даже у него не хватит знаний… Кроме того, как я понял из расчетов, он не сможет надолго удержать слияние. Несколько дней. Но этого достаточно, чтобы…

— Повторить войну? — понял Грэй, сжимая кулаки. — Угробить Землю во второй раз?!

— Погоди-ка… — наморщив лоб, проговорил системщик. — А почему он раньше этого не сделал?

— Эти схемы — результат долгих лет работы и опытов. Половина того, что вы видите — его исследования, которые он проводил еще на Венере. Когда погибла планета, он бежал и не смог взять их с собой. Поэтому ему пришлось ждать, чтобы вернуться обратно под благовидным предлогом…

— А-а, вот зачем он на Венеру-то ездил! — понял Васенька. — Ну и хитрая бестия…

— Сутки в сутки, — сказал Голос, — минута в минуту, когда в шестой реальности на Землю упадет первая бомба Третьей мировой, две реальности сместятся. Когда я понял это, я и прокололся. И он узнал о существовании Утренней Звезды. Тот, кого вы называете Председателем, не успокоится, пока меня не найдет. Он не может позволить себе оставить хотя бы одного свидетеля. Он уже убил меня один раз, мне это не страшно. Но он должен быть наказан!

— Если ты такой продвинутый, — свел брови Чайников, — что ж ты сразу в охранку не побежал?! Имей в виду, мозгоед оцифрованный, мы нашу лапу в обиду не дадим! Умер он, видите ли, и ему теперь все по бобику! Да я своими руками тебя так размагничу, что и Председателю ничего не останется!

— Не выйдет. Удалить чип может только высокопрофессиональный нейрохирург, а на его поиски у вас нет времени. До смещения осталось меньше недели. В шестой реальности война началась 20 августа 2010 года. Сегодня — четырнадцатое.

— Шесть дней? — содрогнулся Чайников.

— Да. Успейте остановить его до того, как он остановит вас.

— Нехилый квестик! — с тоской в голосе воскликнул Васенька. — Хорошо устроился, мастдай тебе в три параллели! Между собой чего-то не поделили, а мы расхлебывай… Стой, мужик! А звать-то тебя как?

Морган тряхнула головой и сказала своим обычным голосом:

— Не спрашивай. Мне он тоже не говорит.

— Заинька! — воспарил системщик, от полноты чувств прижимая ее к сердцу. — Ты снова с нами?! А то меня этот электронный паразит уже раздражать начал…

— Он что-нибудь нужное сказал?

— О да, — усмехнулся Грэй, с облегчением видя перед собой прежнюю Морган. — Еще как сказал. У нас ровно шесть дней, чтобы добраться до бункера и просветить Коалицию, кого именно она на груди пригрела…

— Но мы же успеем? — Девочка вопросительно посмотрела на него.

— Успеем, — ответил наемник, задумчиво глядя поверх ее головы на закрытые оконные ставни. «Это — контролируемая реальность. Здесь есть телепортационные кабины. Осталось дождаться вечера, когда солнце перестанет быть опасным, и добраться до города. А там…»

— Серенький, — тихонько спросила девочка. — А про меня Голос ничего не говорил?

Системщик затих за компьютером, как мышь. «Только бы этот солдафон сдуру чего не брякнул! — подумал он. — Малышка и так чувствительная, плюс возраст… Кому же приятно узнать, что тебя специально вырастили для передержки более развитого существа?!»

Желтые глаза наемника встретились с карими.

— Нет, — ответил Грэй, — ничего. Да мы и не спрашивали.

Васенька перевел дух и с улыбкой потянулся за чайником:

— У меня предложение. Тяпнем по кружечке?

— Я эту пакость пить не буду, — отрезал наемник, брезгливо морщась.

— А под шоколадку? — подмигнул системщик. — Я видел, откуда дед их доставал!

— И не стыдно? Тринадцатый, ему и так есть нечего.

— Отдадим яблоками, — отмахнулся Чайников, роясь в коробке между столом и раковиной. — Они полезнее…

Из-за стены раздался оглушительный грохот и звук падающих кастрюль. С минуту в доме было тихо, а потом стены вздрогнули от дикого вопля:

— Где я?!

Лица товарищей вытянулись:

— Гиппокрит…

— Го-ол! — завопили из штурманской каюты. Следом послышалось радостное бульканье. Логан поднял одну бровь:

— Фанат?

— Не без этого, — согласно кивнул капитан «Дилижанса». — До сих пор все матчи подряд записывает. Говорю ему, говорю — будущее за черным гандболом, так нет! Консерватор… Что это у тебя жужжит так назойливо?

Секретарь посмотрел вниз. Мигала лампочка на браслете. Босс.

— Тсс! — шепнул он. Найджел понимающе кивнул и умолк, навострив уши.

— Да, сэр, — нажав на кнопку обратной связи, сказал Логан.

— Где ты шляешься? Ты должен быть на станции! — рявкнули из динамика.

— Я уже возвращаюсь, сэр. Что-то случилось?

— Мы их засекли. В восьмой реальности, где-то в районе Города Солнца.

— А точнее? — Логан весь подобрался. Проморгал! Ну Тия… Велено же было сначала предупредить его!

— Точнее не скажу, сигнал был точечный, они почему-то не вышли на связь и отключили браслеты… Это неважно. Высылай десант.

— Сэр, — нахмурился Секретарь, — зачем десант? Они и так скоро будут здесь. Я не думаю, что это целесообразно, и сомневаюсь…

— У меня такое ощущение, Логан, — медленно проговорил босс, — что ты стал слишком часто превышать служебные полномочия.

Вот как. Дело пахнет казематом.

— Сэр, вы неправильно меня поняли. Просто десант — это лишнее. Я попробую сейчас связаться с пятьдесят вторым, и…

— Можешь не пробовать. Ты отстранен отдела. Возвращайся на «Декту», за тобой пришлют корабль.

— Это увольнение, сэр? — в лоб спросил Секретарь.

— Считай, что да. Мне не нравится, когда под меня копают, а ты в последнее время только этим и занимаешься… майор Хартнел.

Найдж открыл рот от изумления. Логан постарался сделать свой голос как можно более безразличным:

— Я не понимаю, о чем вы, сэр.

— Все ты понимаешь. — Председатель хмыкнул в мембрану. — Мне жаль терять хорошего работника, но ты слишком увлекся, Логан. Может, это и приветствуется в Службе Внутреннего Надзора, но не у нас.

— У нас или у тебя, Ин-Тор? — перестал играть в невинность Секретарь, поняв, что терять ему уже нечего. — Хватит прикрываться Коалицией!

— Твой тон непозволителен! — зашипел Председатель. — Кто ты такой, чтобы указывать мне, что делать?! Немедленно возвращайся на станцию и молись, чтобы я не сообщил Главе о…

— Не волнуйся. Я сам ему сообщу. — Логан усмехнулся. — И о моем тоне, и о твоих махинациях, и о том самоубийце из колонии «Ульзас», отошедшем в мир иной после твоего посещения…

— Это был сумасшедший! Он напал на меня!

— А почему именно на тебя? И почему его так быстро убрали?

— Он сам наложил на себя руки. И я здесь ни при чем! Твои подозрения нелепы, Логан!

— Да? Если так, ответь мне на один вопрос — зачем ты ищешь Утреннюю Звезду?

— Что?

— Ты меня понял, Ин-Тор. Морган Штерн, Утренняя Звезда. Которой бредил заключенный номер 7132, и он же — второй министр при архане Венеры!

По ту сторону динамика повисла тишина. Попал в точку?

— А ты далеко продвинулся, Логан, — наконец сказал босс. — Что тебе еще известно?

— То, что мне известно, что бы это ни было, я буду докладывать уже начальнику Первого отдела.

— Попробуй… — непонятно пробормотал Председатель. Динамик булькнул, и связь прервалась.

— Ну? — поинтересовался Домингес.

— Что — ну? — Секретарь мрачно поскреб подбородок. — Ты же все слышал… На «Дилижансе» есть запасные шаттлы?

— На этих раздолбайках ты до Земли не долетишь. — Найджел понял, куда он клонит. — Ни бака, ни кислорода не хватит.

— Н-да… — Логан с минуту подумал и набрал на панели код срочного вызова Первого отдела.

«Система не может выполнить ваш запрос».

— Черт!

Он ввел личный номер и попробовал снова.

«Активирован блок внешней защиты. Связь невозможна».

— Похоже, твой шеф тебе все выходы перекрыл.

— Без тебя вижу! — Секретарь набрал комбинацию цифр уже на ПК-браслете. Вряд ли сработает, конечно…

«Доступ невозможен. Аппарат переведен на режим поступающих вызовов».

— Очень хорошо! — Логан в сердцах стукнул кулаком по рукоятке штурманского кресла.

— Не трать энергию, брат, — сказал Найджел, поднимаясь. — Если мяч не летит к Дэнису Родману — Родман летит к мячу!

Капитан, поразмыслив, нажал на кнопку внутреннего переговорного устройства:

— Козински, хватит драть глотку, иди на мостик!

— Ну кэ-эп, — заныл штурман. — Тут такой напряженный момент.

— Я вот тебе покажу «момент», лентяй! Быстро ко мне!

— Есть, кэп…

— Это еще зачем? — прищурился Секретарь.

Мексиканец сдвинул пилотку на левое ухо:

— Спущу на сушу, к остальной команде. Их с Фобоса следующим рейсом наши заберут.

— Найдж!

— Не гавкай… Ты что думал, я тебя одного здесь брошу?

— Ты, старый черномазый псих! — вскочил с кресла Логан. — Куда ты опять лезешь?! Ты хочешь поставить под угрозу свою жизнь, мою совесть и казенный корабль?!

— Ори, ори, — безмятежно отозвался тот, — если легкие не жалко…

— Найджел!

— Вызывали, капитан? — раздался за их спинами печальный голос. Штурман Саймон Козински, оттопырив одно ухо в сторону своей каюты, откуда доносился рев трибун и вопли спортивного комментатора, покорно ждал указаний.

— Собирай вещи, и на выход.

— А?

— Глухой? Чемодан, говорю, в зубы — и марш на «Декту»!

— А вы, кэп?

— Тараканов травить буду, — на голубом глазу соврал Домингес. — Хочешь помочь?

— Нет!

— Тогда двигай отсюда на метеоритном потоке…

— Есть, кэп! А… чемодан зачем?

— А чтоб выжившие там не окопались. Кыш, кому сказал, чтоб тебе до пенсии на аэробусах «Вжик-Энтерпрайзинг» кукурузу собирать!

— Да, кэп! Слушаюсь, кэп!

Он убежал.

— Ты умом тронулся, Найджел, — сказал Секретарь.

— Ты мне это повторяешь вот уже почти пятнадцать лет, — весело сверкнул белыми зубами мексиканец. — Не надоело, нет?

Логан покачал головой. И улыбнулся.

В маленькой квартирке аборигена восьмой реальности творилось что-то невообразимое. Летала посуда, с треском крушилась ветхая мебель, помещение оглашали топот и вопли… Сам хозяин апартаментов, забившийся под кухонный стол, во всеобщем сумасходительстве участия не принимал из-за сильного перепуга. У него давно не было гостей… и больше — в этом пенсионер себе поклялся — никогда не будет. Никогда!

— О боги! Боги! За что?!

Ба-а-бах!

— Гиппокрит, миленький, да послушайте же вы…

— Верните меня!

— Ваше величество, буфет! Грэй, Грэй, лови его, он же всю хату разнесет, не расплатимся! А-а-а, оно падает, падает, па… У-у!

Грохот упавшего трюмо и «предсмертный» писк задавленного Васеньки.

— Гиппокрит! Прекратите буянить! Вы не у себя во дворце… Гиппокрит, только не туда! Это же зеркало, оно…

Дзынь!

— …бьющееся…

— Гиппокритик, ну пожалуйста, успокойтесь! Мы вам объясним!

— Как вы посмели?! — Рев невменяемого мамонта. — Я — царь Спарты! Я — великий базилевс! Я…

Хрясь!

— …вас всех…

Бух!

— …под суд отда-ам!

— Выньте меня отсюда! Я не дискета, я объемный! Пока что… Грэй! Я к кому обращаюсь, твое-мое?!

— Да подожди ты! Гиппокрит, не вынуждайте меня на крайние меры! И оставьте в покое дверь, она не входная! Оставь…

Кряк!

— Повесь дверь на место, лось! Ты с ума сошел?! Морган, отойди. Отойди, заноза, зашибем же!

— Я хочу помочь…

— Вы мне уже помогли с тринадцатым! Уйди, сказал! Гиппокрит, не надо! Это — чулан! Гиппокрит…

Буме! Дзинь! Хрясь… хрясь… хрясь… плюх.

— Готов, — констатировал наемник, созерцая лежащего ногами в чулане бесчувственного царя с ржавым дачным ведром на голове. Тело базилевса было художественно усыпано осколками, ошметками и обломками.

— Васька, кончай симулировать, — буркнул Грэй. — И помоги мне его поднять. Морган, кому сказано, уйди от греха!

— Ну серенький!..

— Цыц! Васька!

— Чего? — прохрипел из-под завала Чайников, конвульсивно дергая ногами. — Уберите с меня этот викторианский сейф! Уже всего переплющило…

— А не совался бы под горячую руку, — проговорил наемник, приподнимая трюмо, — ничего бы и не было. Вылез?

— Практически. — Вася прислонился спиной к перевернутому дивану. — А под руку ему, носорогу, никто и не совался! Он сам всех нашел… Ох! — Системщик схватился за бок. — Чтоб его три раза перекосило! Попили чайку…

— Может, связать? — заколебался Грэй. — Ведь стену же в следующий раз проломит.

— Не надо! — попросила девочка, усаживаясь рядом с неподвижным базилевсом и стягивая с его головы ведро. — И так нервный…

— Я заметил. Дед, вылезайте! Он пока что не опасен.

— Благодарю, командир, — послышалось из-под стола, — но я лучше обожду. Может, валерьянки ему дать?

— Нет. — Наемник наклонился к царю. — Он только-только от снотворного отошел… Гиппокрит! Гиппокрит, очнитесь!

— О-о… — Правитель пошевелился и открыл глаза. — Это сон? Скажите, что это сон, умоляю вас…

— Нет.

— О-о-о…

— Тихо! — Грэй на всякий случай отпихнул в сторону Морган. — Гиппокрит, успокойтесь. Все в порядке.

— Что я здесь делаю? — базилевс сел, стряхивая с себя содержимое чулана.

— Нам пришлось взять вас с собой, — пояснил наемник. — Ваш племянник утянул мой бластер и случайно вас вырубил, а ваши соотечественники… В общем, короче говоря — прекратите буйствовать и ведите себя прилично! Как только мы доберемся до исправного телепортера, мы сразу вернем вас обратно в Спарту.

— А не врешь? — жалобно спросил царь.

— Поклясться?

— Не надо, так поверю… Голова болит. — Гиппокрит, пошатываясь, поднялся на ноги. — А где мы? В Китае?

— Ну…

— Почти! — спас положение Васенька. — Вы, ваше величество, на эту тему не грузитесь. Отдохнете, осмотритесь — а к вечеру уже дома будете!

— Ага, — сказала Морган. — Не бойтесь, вас здесь никто не обидит.

Каким именно образом можно обидеть этот двухметровый спартанский шкаф, Грэй так и не смог себе представить, но тем не менее кивнул:

— Да. Присядьте на табуретку, ваше величество… Васька, чаю!

— Сию секунду, барин… — скорчил рожу Васенька. — Раскомандовался! Дед, вылазь.

— А не убьет?

— Не-е! Привели в программируемое состояние. Кстати, ничего, что мы у вас почти весь чай выпили?

— Пейте, пейте! — замахал руками старик, с кряхтением выбираясь из своего «блиндажа». — Это с водой плоховато, а уж заварки — во!

— Лучше бы наоборот, — вполголоса пробормотал наемник. — Идите сюда, Гиппокрит. Приса…

Хрясь!

— Минус стульчик, — философски вздохнул системщик, ставя чайник на огонь. — Ваше величество, кресло в углу видите? Вот-вот, будьте любезны… Не-не-не, щепки мы сами уберем! Морган, лапонька, будь другом.

— Сейчас. — Девочка с готовностью сгребла в кучу то, что осталось от табуретки.

— В угол клади, — подсказал дед, пристроившись за столом, подальше от смущенного царя, — на дрова пойдет!

— Простите. — Гиппокрит втиснулся в продавленное старое кресло. Оно угрожающе заскрипело, но выдержало. — Тяжелый я. Случается.

— Ничего-ничего! — торопливо проговорил старик. — Новые от соседей принесу. Вы, главное, не нервничайте. А то с вами там комод рядом. Антикварный…

Базилевс скромненько притих, положив ручищи себе на колени.

— Серенький, — сказала девочка Грэю на ухо, — его надо во что-нибудь другое переодеть. Холодно. Он замерзнет тут до вечера в своем платье.

— Это тога, — ответил наемник, исподтишка поглядывая на царя. Тот с интересом крутил головой и вроде бы особенно не мерз. — Не во что нам его переодевать, Морган. Мы с тринадцатым без гардероба, а стариковские вещи на него просто не налезут. Я уж про твои наряды не говорю.

Она хихикнула, видимо представив правителя Спарты в мини-юбке и на шпильках…

Васенька, препоручив чайник напарнику, снова занялся ноутбуком.

— Есть у меня идейка! — сообщил он. — Раз уж браслет мы включить не можем, рискнем через Сеть…

— Например? — не сводя глаз с закипающего чайника, спросил Грэй.

— Кидану письмишко Бухенвальду. Заодно и обстановку узнаем на западном фронте… Так. Нет, в этот ящик он уже сто лет не залазил… Этот устарел… Как же мне его выцепить? А! Вспомнил!

Системщик быстро набрал какое-то слово в строке поиска.

— Его любимый чат. Гадом буду, если он не там! Время-то самое обеденно-бутербродное…

— Чат «Сим-Сим, откройся», — вслух прочитала Морган и улыбнулась до ушей. — Это что-то неприличное?

— Ну как тебе сказать, — задумался Чайников. — Не то чтоб совсем… но где-то около того! По приличным, типа «Обсуждение вопросов орнитологии», Бухель не шастает. Ага… ну конечно! Здесь, где ж ему еще быть?

— Как ты узнал? — удивилась девочка, растерянно скользя взглядом по строчкам меняющихся фраз.

— Да вот! — ухмыляющийся Васенька ткнул пальцем в монитор. — Этот ник видишь?

— Кого?

— Ну подпись! Вот, зелененькая.

— Похмелятор?

— Ага. Его любимый. И самый культурный, можешь мне поверить! Остальные и произнести-то неудобно.

— «Интересный шатен, — прочитала Морган, — с романтичной душой. Готов для тебя на все! Мы с тобой под звездным южным небом будем…» О-о-о?!

Грэй отвлекся от чайника и взглянул из-за головы девочки на дисплей. Что они там будут?.. О? Э?! Ого-о…

— Морган, — смутился наемник, — тебе рано такое читать!

— Почему? Очень познава… Как?! И вот так?!

— Морган!

— Серенький, не отвлекай, может, мне это потом в жизни пригодится…

— Вот это?!

— Ну да… А еще это, это, это и вся третья строчка…

— Тринадцатый, закрывай свой порнопортал! Здесь не публичный дом! Кроме того, вот конкретно в этой позе совершенно неудобно.

— Думаешь? — прикинул системщик. — А так по описанию экзотичненько! И вот это еще ничего.

— Спиной к спине на качелях?

— Трудновыполнимо, конечно, но если чисто теоретически… Золотце, а вот дальше читать не надо! У тебя психика еще недостаточно сформировалась!

— Шестьдесят сантиметров?!

— Морган, уйди! — Грэй взял ошарашенную девчонку за шиворот и отодвинул в сторону, закрыв своей спиной монитор. — И вообще тут он заврался.

— Не-а! — хихикнул системщик. — Он же с Сириуса! По их меркам это еще так, среднячок… Морган, не лезь, здесь не для тебя информация! Налей лучше Гиппокриту чайку.

— Не надо! — ответили рядом. — Я, если позволите, тут вот, с вами… постою…

— Ваше величество?! — обернулись напарники. Базилевс, втихую подкравшись к ним со спины, с открытым ртом бегал глазами по строчкам.

— Ну все… приобщился, — сказал Васенька, сочувствующе глядя на царя, который, судя по выражению лица, после прочитанного претерпел короткое замыкание мозгов.

— Так! — Чайников решительно положил ладони на клавиатуру. — Хватит! У нас тут не изба-читальня… Тем более что от фантазий Бухеля уже дисплей краснеет! Займемся делом.

— Каким?!

— Морган! А ты вообще иди спать!

— Не хочу.

— Тогда сиди молча. Вон дедушку шоколадкой покорми…

— Нет, юноша, мне, знаете ли, расхотелось… Я, знаете ли, вам компанию составлю… А что?! Любви… гхм… все возрасты покорны!

— Грэй, на что это он намекает?!

— Ни на что. — Наемник спрятал улыбку. — Давай работай.

— Щас-щас… — Вася застрочил по клавишам, на ходу поясняя: — Надо его в аську выманить, иначе о деле не поговорим… «Здравствуй, мой страстный кровожадный аллигатор! Я вся твоя уже прямо сейчас! Ты тот, кого я так долго и неэстетично желала!» Ничего для затравки?

— Пошловато, конечно, — сказал Грэй, — но для Бухеля — самое оно.

— Чудесно, тогда лепим дальше… «Я — золотоволосая гетера». Нет, это для него слишком сложно. «Я — шикарная блондинка с ногами от бровей и грудью четвертого размера».

— Пиши — шестого, — со знанием дела присоветовал базилевс. — Размер, он… имеет значение!

— Как скажете, ваше величество, хоть десятого. Так, далее! Про ум ему неинтересно…

— Ты, Вася, напиши покороче, но чтобы сразило, знаешь, в самое сердце! — влезла Морган.

— Зачем нам сердце? Мм… Ладно! Пусть так: «Могу — все! Хочу — еще больше, чем все!»

— Фу…

— А чего? Я бы лично на такую заяву клюнул… Как подпишемся, коллеги?

— Монашкой подпишись…

— Грэй, я же серьезно!

— Юноша, — заметил дед, — я так думаю, что если вы, после всего предложенного вами, даже страусом подпишетесь, ему это будет, знаете ли, уже без разницы…

— Точно, — кивнул Гиппокрит.

— Пожалуйста! — Васенька ничтоже сумняшеся выбил в строчке подпись и нажал на «поместить».

— Юноша, я же для примера!

— Поздняк, дедуля… Ага-а! Пробрало?!

На дисплее высветился ответ:

«Готов!»

— Лаконично, — похвалил системщик. — Времени зря не теряет… Чего ответим, Грэй?

— Я не специалист в киберсексе, так что думай сам.

— Напарник, называется! Ладно, сейчас сообразим…

Пока соображали всей компанией, нетерпеливый Похмелятор разродился новым сообщением:

«Так с чего начнем?!»

«А что бы ты хотел, мой белый аист?» — набил системщик, уставший изобретать способы совращения гуманоидов.

«Что-нибудь необычное!»

— Извращенец! — чихнул Васенька. — Я и так всю башку сломал… О! Идея.

«Как насчет колыбельной?»

«Эротической?»

«Очень… Выходи в аську, я номер скину. Не пожалеешь!»

— Тринадцатый, ты чего?

— Грэй, не лезь, меня поперло. Ага, прилетел, красавчик… Ну держись у меня теперь!

«Я здесь! Начинай!»

«Спи моя радость, усни… Ласты за шею загни… Клешнями уши закрой… Что, неудобно, родной?!»

— Ну зачем ты с ним так? — огорчилась Морган. — Подумаешь, чуть-чуть… озабоченный! Зато красивый.

— Кто? Бухель?! — захихикал системщик. — Котеночек, да он же четырехклешень!

— Как это?

— Гуманоид. Не человек, — пояснил Грэй.

— Но тут же написано было — шатен, душа романтичная…

— Лапусик, — снисходительно улыбнулся Васенька. — Это чат! Тут все сплошь и рядом Антонио Бандерасы. А на деле — иной раз лучше не смотреть. Сам по первости облажался как лопух! С такой кошечкой зазнакомился, пишет, мол, то да се, чуть ли не топ-модель… а я как фотку глянул — пришлось неотложку вызывать.

— Такая страшная? — посочувствовал базилевс.

— И не говорите! Ночью во сне увидишь — подушкой не отмашешься! Что-то он не отвечает. Добавим…

«Ну что, понравилось? Лежишь небось?»

«Лежу…»

Видимо, Похмелятор от нежной Васиной колыбельной пришел в ступор. Но системщика это совсем не расстроило.

«И правильно. А теперь сядь за пульт, ракообразное! Иначе я на весь бункер раззвоню, чем ты в обеденный перерыв занимаешься!»

Долгую-долгую минуту никто не отвечал… А потом на экране вспыхнуло:

«ВАСЬКА, ГАД! ТЫ?!»

Системщик торжествующе захохотал:

«Я, я, мой сладкий сахар!»

«Поганка ты подмосковная! Такое настроение испортил!»

«Потому что работать надо, дорогой, а не по Сети плутать… Кстати, ты на качелях действительно пробовал?!»

— Васька! — Грэй отвесил отвлекшемуся напарнику подзатыльник. — О деле спрашивай.

— Прости, не удержался…

«Да не пробовал я. Так, разговор поддержать. Ты где сам?»

«В деревне Верхние Мячики… До сих пор до бункера добраться не можем. Что с телепортером?»

«Я контакты спалил. „Медузой“. Веришь, нет — случайно вышло! Стою, схему паяю, а тут по плечу сзади: „хлоп-хлоп“! Оборачиваюсь — а там два полицая из БТР! Бутылка из клешней — и прямо на провода…»

«Чувырла ты, Бухлоид! Мы из-за этого в такие дебри залетели! Починил кабину-то?»

«Как?! Меня, Васька, уже неделю как депортировали! За это самое. Сижу на Эль-Джусе, как карась в пруду. Еще и дяде кляузу накатали, он мне таких шишек всыпал. Велел на Сириусе даже не показываться».

«Так строго? Из-за какого-то телепортера?»

«Так я главную схему гикнул! А вообще-то, Васька, вы, кажись, серьезно влетели. Как вы с Грэем ушли, в бункер Председатель с десантом нагрянул, мне мои из отдела рассказали, пока я ракету ждал. Говорят, бесился, Секретаря чуть не уволил».

— Ого… — присвистнул Васенька.

«Мне самому чуть было „вышку“ не дали! — продолжал Похмелятор. — Хорошо, дядя есть. Едва клешни с Земли унес».

— А при чем тут его дядя? — спросила Морган.

— Он наместник на Сириусе. А Сириус — крупнейший поставщик титана в галактике, — пояснил Чайников. — Дойной корове шею не рубят…

«Не суйтесь в этот телепортер. А то вообще не выберетесь».

«Без тебя уже поняли! Ты в курсе, что вообще в бункере происходит?»

«Откуда? Говорю же — депортировали! Даже без зарплаты…»

— Значит, он ничего не знает, — проговорил наемник. — Невесело. Хотя, если честно, я и не надеялся…

— Погоди. — Системщик забарабанил по клавишам: «Бухель, можешь связаться с кем-нибудь из своих? Обстановку разузнать бы, у нас тут проблемы».

«Какие?»

«Конкретные! Потом расскажу. Сделаешь?»

«Не вопрос, корефан! Вечером только. Сейчас самое рабочее время, а вот как все по отсекам расползутся — тогда и спрошу! Идет?»

«Идет. Браслет у меня накрылся, так что месседж кидай на этот номер. Я связь вырубать не буду. И вот еще что — я тебе один документик зашлю, сохрани его у себя. На всякий случай».

Васенька скопировал архивную папку Председателя и нажал на «отправить». Мигнула зеленая лампочка — сообщение дошло.

«А что это?»

«Любительская шахматная партия… Не смей в корзину пихать, слышишь меня?!»

«Ладно. Грэй там с тобой?»

«Куда ж без него…»

«Привет передавай».

«Считай, уже передал. Ну жму краба, Бухенвальд!»

«До коннекта!» — ответил четырехклешень и вышел из «комнаты переговоров».

Васенька отодвинул ноутбук и посмотрел на напарника:

— И?..

— Ты меня спрашиваешь? — Грэй побарабанил пальцами по столу. — Дед, когда примерно по времени у вас солнце садится?

— Дайте подумать… Сейчас вроде как лето. Стало быть, часам к девяти, не раньше.

— Плохо. Ну ничего не поделаешь… Предлагаю всем дружно лечь спать.

— Я — за! — поднял руку Васенька.

— Да и я не против, — зевнул старик. — А вечерком машину подгоню — и в город!..

— Машину?! — изумился системщик. — У тебя и машина есть?!

— Есть. Не ахти, конечно, но еще бегает…

— Уже лучше, — потер ладошки Чайников. — Чур, я за рулем!

— Ой, Васька… с твоими-то способностями? Я бы лучше деду поручил.

— Жену свою учи документы форматировать! — задрал нос системщик. — Я — мастер!

— Ну-ну… — Наемник усмехнулся. — Ладно, я пошел. Морган, можешь себе диван забрать, Гиппокрит уже выспался. А я тогда в спальник.

— А я?! — возмутился Васенька. — На полу, что ли?!

— Не переживайте, юноша, — успокоил его пенсионер, — пойдемте со мной. В соседней квартире этих диванов — аж три штуки! Хозяева в город переехали, не стали с собой забирать.

— Тогда можно! Гиппокрит, — Чайников обернулся уже в дверях кухни, — окажите любезность, последите за Сетью… И ничего не трогайте!

— Хорошо, — кивнул базилевс с любопытным блеском в глазах косясь на мерцающие строчки чата, — не буду… А читать можно?!

— Да пожалуйста! Только близко к сердцу не принимайте.

Все, зевая, расползлись по комнатам. Не прошло и пяти минут, как дом затих, окутанный мягким облаком снов. Только на кухне, глядя в монитор ноутбука, сидел довольный царь Спарты и изредка тихонько хихикал…

Распрощавшись со штурманом, капитан «Дилижанса» задраил люки.

— И не жалко? — спросил стоящий у иллюминатора Логан.

— Козински-то? Тоже мне, нашел потерю. — Мексиканец деловито перенастраивал бортовой компьютер. — Все равно от него толку как от будильника без батареек! Целыми сутками в телик таращится.

— Я про все остальное. Про корабль. Про службу…

— Ой, не служба и была! — весело хохотнул Домингес. — Чего там терять?! Зато, если у тебя все выгорит, меня, может, еще и повысят. Чем черт не шутит?

— Оптимист ты, Найдж.

— Неисправимый!

В динамике над приборной панелью затрещало, и механический голос сказал:

— Борт S-K514. Вызывает диспетчерская. Повторяю, борт S-K514…

— На связи, — отозвался капитан, щелкая рычагами.

— Покиньте корабль.

— Ага, сейчас, вот все брошу…

— Это приказ мэра станции. Немедленно покиньте корабль.

— С какой стати?

— Это приказ…

— Насажали электронных болванов, — недовольно пробормотал Найджел, не прекращая подготовку к отлету. — Эй, там, на «Декте»! Борт S-K514 просит разрешение на взлет.

— В просьбе отказано. Немедленно покиньте корабль. Повторяю: разрешение на взлет дать не можем, немедленно покиньте корабль.

— Фигу с маком! — четко проговорил капитан, наклонившись к динамику. — Повторяю — фигу с маком!

— Борт S-K514…

— А-а, чтоб тебя на запчасти раньше срока годности разобрали! — рассвирепел мексиканец, отключая связь. — Достал! Пристегнись, брат. Отчаливаем.

— А разрешение? — усмехнулся Логан, опускаясь в соседнее кресло.

— Какое разрешение? — наивно захлопал ресницами Найджел. — У меня на борту сам Секретарь Коалиции Сторонних Наблюдателей. Я человек подневольный, куда пошлют, туда и полечу. А рапорта об увольнении ты мне не показывал… Держись, амиго!

«Дилижанс» загудел и мелко затрясся.

— Налива-а… Э-э, запева-а… Тьфу! От винта! — Домингес разогнал двигатель и, отключив антигравитатор, потянул штурвал на себя. — Куда ныряем-то, Логан?

— Взлетай. А там посмотрим…

Васенька озадаченно чесал в затылке, глядя на стоящее перед ним нечто, которое дед почему-то называл автомобилем. Нечто было на шести бронированных колесах без гусениц, с наполовину проржавевшими грязно-зелеными бортами, тонированными овальными окошками по периметру, типично белазовскими клепками по швам и с запаянным танковым люком. Системщик видел до этого много транспортных средств, но такого…

— М-да-а, — протянул он, — какая жизнь, такая и машина…

— А что? — Старик любовно похлопал рукой по гулкому боку авто. — Хороша! Покрасить вот не помешало бы.

— Это хоть ездит?

— Конечно, юноша! Ежели только солярка не испарилась.

— Вы случайно в танковой дивизии не служили? — поинтересовался Грэй, скептически обозревая предмет дедовой гордости.

— Как же, служил! Старшим помощником. А вы как догадались, командир?!

— Чудеса дедукции. Васька, по-моему, этих двух нельзя было за яблоками одних отпускать. Тут идти сто метров, а их уже полчаса где-то носит.

— Не мандражируй, Грэй! Гиппокрит тут без нас шагу ступить боится, а Морган…

— Вот она-то вечно и сует нос куда не надо.

— Глупости. Куда она денется, чемодан-то здесь. Типа гаранта возвращения… Дед, как у этого чуда враждебной техники дверь открывается? Я уже все ногти обломал.

— Посторонитесь, юноша. — Пенсионер ловко взобрался на крышу своего автомобиля и, достав из кармана халата разводной ключ на 45, проворно отвинтил две внушительные гайки с края люка. — Вот. Старый испытанный способ. Получше всяких замков!

— Чтоб не угнали?

— И-и, молодой человек, да кому ж оно надо?! Нынче никто на таких не ездит!.. Так, для формы закрываю и чтобы крысы из подвала не набежали… Потом же ничем не выведешь, даже стекло битое жрут за милую душу, сволочи.

— Поня-ятно… — Любопытный Чайников сунул голову в темный провал люка. — Ого-го! А свет в салоне что — не зажигается?

— Тык… — стушевался дед. — Зачем? Там окна есть…

— Я через твои окна собственных пальцев не вижу, — отозвался Васенька уже изнутри железных недр. — На фиг мне такие путешествия до первого столба?! Щас, где-то у меня тут спички были…

— Я бы не советовал. — Грэй спрыгнул в кабину следом за напарником и принюхался. — Горючим разит хуже чем на заправке — видно, бак подтекает. Искра на пол упадет — все взлетим.

— Что-о?! — завопил системщик дурным голосом и, дрыгая ногами, полез наверх. — Выпустите меня отсюда-а!

Грэй поймал его за воротник:

— Не психуй. Доедем.

— В качестве чего?! Баранины на ребрышках?!

— Тринадцатый, выпей валерьянки. — Наемник оглядел внутренность железного коня. В темноте он видел отлично. Приборная панель, засиженная мухами, два ободранных кресла, перемотанный синей изолентой руль — это, стало быть, кабина шофера. Сзади, получается, пассажирские места…

— Дед, — сказал он, — коробки придется выбросить, иначе все не поместимся. Без того царя придется кубиком складывать. Что в ящиках?

— Да так, мелочи всякие… хозяйственного назначения… — почему-то замялся ветеран. — Давайте их сюда, командир. Домой отнесу!

— Сейчас. — Грэй потянул к себе крайний ящик. — Неслабо. Запчасти, не иначе.

— Давайте-давайте!

— Удержите? — Наемник рывком поднял ящик. Сгнившее дно с чавкающим хрустом проломилось, и на стальной пол с грохотом посыпались… настоящие боевые гранаты!

— А-А-А! — взревели оба напарника, в мгновение ока вылетая наружу и едва не оторвав к черту тяжелый люк. Так в высоту не прыгал и знаменитый Бубка!

— Хм… — смутился старикан.

— Вы что?! — отдышавшись, рявкнул Грэй. — Откуда вы это взяли?!

— Тык… на складе! Еще как только смута началась, комдив три ящика в запаснике забыл… велел перевезти…

— Так чего ж не перевезли?!

— Да все, знаете ли, недосуг… То одно, то другое…

— То склероз замучил?! — пришел в себя очумевший системщик после пятнадцатисекундного зависания. — Старый ты дурак! Мне чуть башню не снесло! Кто же боеприпасы рядом с соляркой держит?!

— Тык…

— Тык, мык… Тьфу! — Чайников потряс головой. — Грэй, пойди повыкидывай оттуда эту страсть.

— Делать мне больше нечего. — Наемник прищурился. — Вот что, уважаемый! Вы их туда запихали — вы и вынимайте.

— Командир!

— Панаму конфискую.

— Это же смертоубийство!

— А возить с собой взрывоопасные грузы — не смертоубийство? Быстро полез!

— А ежели что?!

— Памятник поставим. Живо, дед, а то я уже злиться начал…

— Ни за какие яблоки! — уперся пенсионер, для пущей сохранности вцепившись обеими руками в кривой фонарный столб. — Хоть убейте, вот.

— Знаешь, Грэй, — медленно проговорил системщик. — По-моему, пора применять третью степень устрашения… Оставим ему на месяцок Гиппокрита?!

— Нет! — взвыл дедушка. — У меня мебель музейная! У меня торшеры антикварные! Сжальтесь, злодеи!

— А в люк полезешь? — ухмыльнулся бессердечный Васенька.

— Полезу!

— Гранаты вынешь?

— Выну! Только этого бугая с собой заберите-е!

Напарники с чувством глубокого морального удовлетворения пожали друг другу руки.

— Привет, а вот и мы! — Из-за капота бронетранспортера вынырнула Морган, тащившая за руку Гиппокрита. Базилевс нес шуршащий пакет, туго набитый Васенькиными трофеями. — О! Танк?!

— Почти, — улыбнулся наемник, наблюдая, как ветеран, надвинув панаму аж до кончика носа, скорбно и героически исчезает в люке машины. — Дед, не дергайтесь! Просто сложите гранаты в ящик и передайте мне.

— Так он же без дна.

— А перевернуть вверх ногами — не догадался?

— Понял, командир…

Изнутри послышалось осторожное звяканье.

— Это что? — с опаской спросил Гиппокрит, указывая накачанным пальцем на автомобиль.

— Повозка, — объяснил системщик. — Самоходная.

— Без лошадей?!

— Ага. Морган, птенчик, ты бы надела что не жалко. Там внутри такие авгиевы конюшни, что не приведи господь! Тряпки от «Версаче» можешь сразу паковать поглубже.

— А у меня все такие, — растерялась девочка. — Всего одни джинсы были, так их Кассандр стащил.

— Моя кровь!

— Гиппокрит! — возмутился Васенька. — Сколько можно?! Нашли, извиняюсь, чем гордиться.

— Прости, мудрец… но тем не менее?!

— М-да, — философски пожал плечами Чайников. — Я смотрю, вам уколы совести — что слону горчичник… Ладно, сходите на квартиру за чемоданом и Морган с собой возьмите, чтобы под ногами не крутилась. А мы пока фугасы разгрузим.

— Командир! — донеслось из машины. — Вы только не серчайте, но тут у меня помимо гранат… как бы это выразиться…

— Если у него, партизана недобитого, в загашнике какая-нибудь ядерная бомба, — позеленел системщик, — то я его сейчас на собственных подтяжках повешу. Дед, не томи! Что там еще?!

— Да так, по мелочи… парочка векторных дезинтеграторов…

— Парочка… чего?! — выдохнул Грэй, четко осознавая, что на данный момент из всего богатства русского языка печатными у него остались только предлоги.

— Дез-интеграторы? А что это? — Морган привстала на цыпочки, пытаясь дотянуться до люка. Изменившиеся в лице напарники в две руки ухватили любопытную девчонку за шиворот и оттащили в сторону.

— В чем дело?! — вырываясь, вопила она. — Почему всем можно, а мне нельзя?!

Грэй молча показал ей кулак и крикнул:

— Давайте сюда гранаты ваши! А дезинтеграторы не смейте трогать! Старый маразматик… Они у вас хоть не заряженные?

— Нет! Магазины отдельно лежат… Зарядить?

— Я тебе заряжу!

— Понял…

— Вась, а Вась. — Морган дернула системщика за край рубашки. — А что такое дезинтегратор?

— Это, зая, такая здоровая дубина с оптическим прицелом. Один раз шарахнешь — даже кремировать нечего будет.

— Ого! А вы мне его покажете?!

— Еще чего придумала, — сердито отмахнулся Чайников. — Балбеска… Иди переодевайся, говорю! Стоит над душой, как контролер в автобусе.

— Ну Ва-ась…

— Цыц, мелочь! Гиппокрит, идите уже! И ноут с кухни прихватить не забудьте. Похмелятор на связь не выходил?

— Нет.

— Ладно, будем ждать… Морган, брысь от тачки! Сейчас кто-то у меня тут волшебного пинка словит!

— Ты, Вася, вредный.

— Я?! Да я и так просто чудеса многотерпения и христианской выдержки проявляю! Или мне для сравнения Грэя свистнуть, а?

— Не надо. — Она фыркнула, показала ему язык и скрылась в подъезде вместе с усатым базилевсом.

— Шило, — буркнул ей вслед системщик.

Из люка автомобиля показался край ящика. Наемник осторожно перехватил его и на вытянутых руках отволок куда-то под глухую арку. Судя по звукам и чертыханью, зарыл он его от греха подальше в самый непрезентабельный мусор. Чтобы кто-нибудь не подорвался ненароком.

С горем пополам разгрузив машину (дезинтеграторы задвинули под пассажирские сиденья, к самой стене), напарники, вместе с мутным от валокордина и переживаний дедом, занялись пробной ездой по узкому дворику. То есть осваивал агрегат, разумеется, Васенька — Грэй, сидя в соседнем кресле, светил карманным фонариком на едва различимую в темноте салона панель управления, а старик, трясясь на жесткой лавке в хвосте машины, молился, чтобы его старые кости выдержали этот заезд без видимых повреждений. Машину трясло и болтало в разные стороны, особенно на поворотах. Рычаги скрипели, колесные втулки лязгали, но в целом…

— Сойдет! — наконец решил Чайников, лихо притормаживая у подъезда. — Управление — плюнуть и размазать, педали вроде не клинит… Дребезжит, конечно, как первая советская газонокосилка с ручным приводом, но это не смертельно.

— Для тех, кто внутри, — возможно, — кивнул Грэй, высовывая голову из люка. — Шумахер…

Из Васенькиных достижений особенно бросались в глаза две расплющенные о стену ржавые бочки, вмятина на дереве и глубокие траншеи от колес по всему двору. Пустяки. Так могли и дома недосчитаться!

Из подъезда вышли Морган с его величеством. В одной руке царь нес перемотанный веревкой чемодан (даже не приглядываясь, по одним только жалко торчащим в разные стороны металлическим ошметкам замков, было понятно, что чинить их уже бесполезно), а в другой — ноутбук. Девочка весело помахивала пакетом, попутно треская яблоко. За те двадцать минут, что системщик громил окрестности, она успела сменить прическу на укладку-трагедию в стиле рок, заново накраситься и переодеться. Грэй критически осмотрел узкие кожаные брючки с заклепками и стриптизерского вида сапоги на (само собой!) безумном каблуке:

— Опять?

— А что?.. — удивилась она, пытаясь вскарабкаться к нему наверх. — Вася сказал, что там грязно очень, а кожу даже стирать не надо, можно просто потом тряпочкой протереть… Тебе не нравится, серенький?

— Нравится, — вздохнул он, подавая ей руку. Все равно ведь не переубедишь, сколько ни разоряйся. — Ваше величество, поднимайтесь. Или нет, сначала давайте чемодан… ноутбук… теперь сами… осторожно, люк!

Бумс!

— Простите…

— Ничего. — Наемник, удостоверившись, что все благополучно поместились, опустил десятикилограммовую «дверцу» у себя над головой и кивнул деду:

— Садитесь вперед. Будете дорогу показывать. Васька, ты зачем кастрюлю на голову напялил?

— Заместо шлемофона! — обернулся системщик, демонстрируя украшающий его макушку «головной убор» в виде перевернутой вверх дном алюминиевой супницы, к обеим ручкам коей были скотчем примотаны включенные фонарики.

— И удобно?

— Нет. Зато все видно. Расселись? Вот и хорошо! Во имя отца Билли Гейтса, сына его, Майкрософта, и святого духа админовского…

— Хватит ерунду нести, — поморщился Грэй. — Поехали!

Агрегат затарахтел и, скрежеща всеми болтами, покатил вперед.

— Хочешь кофе?

Секретарь поднял голову:

— Что?

— Кофе, говорю, хочешь? — Найджел вопросительно посмотрел на смурного друга. — Меня от твоей позы роденовского мыслителя просто тошнит уже!

— Меня тоже, — честно ответил Логан и потянулся за кружкой. — Двойной?

— И с коньяком! — подмигнул капитан.

Секретарь сделал глоток и улыбнулся:

— Скорее, коньяк с кофе… Старый ты пьяница.

— Гнусная клевета. — Домингес залпом опорожнил маленькую кофейную чашечку и облизнулся. — Какой дурак придумал пить кофе из таких наперстков?! Еще?

— Нет, спасибо.

— А я булькну… — Он налил себе вторую. — Определился, куда летим? На Землю?

— Нет, пожалуй, — сказал Логан, — там от нас толку будет немного…

Он придвинулся к пульту и забегал пальцами по кнопкам.

— Глава Коалиции, вот кто нам нужен. А он прилетит на Третью планету четко по графику — двадцатого августа. Значит… значит… вот. — Секретарь ткнул пальцем в дисплей. — Сейчас у него в расписании стоит недельное пребывание на Кольце Сатурна. Видишь, с тринадцатого по девятнадцатое. У нас сегодня что?

— Шестнадцатое.

— Значит, должны успеть. Отсюда до Сатурна лететь как, долго?

Найджел сдвинул пилотку на затылок и, подумав, ответил:

— Если особенно не задерживаться, точно девятнадцатого там и будем…

— А побыстрее нельзя?

— Приятель, эта старая развалина похожа на «Византийский Смерч» последней модели?! Ты спасибо скажи, что хоть за три дня доберемся!

— Мы можем не успеть вернуться на Землю. До того, как там окажется объект 7–9… и Председатель. Я ведь даже с Грэем связаться не могу!

— А он с тобой?

— Боюсь, что не захочет… Может, и зря я Бухелю депешу сунул? Глядишь, все было бы гораздо проще.

— Кто такой этот Бухель?

— Дружок тринадцатого… Найджел!

— А?!

— Я понял!

— А я нет… Ревешь, как марал в брачный период…

— Все очень просто. — Логан снова вошел в систему. — Если скинуть сообщение Бухелю, он в лепешку разобьется, но найдет способ предупредить лепшего земного друга! Браслет у него изъяли при депортации, но… если отослать срочное письмо его дяде, то оно дойдет.

Он набрал на клавиатуре короткий текст, пометил «срочно» и без зазрения совести подписался внизу как «действующий Секретарь Коалиции Сторонних Наблюдателей». Какая разница? На Сириусе о его скоропостижной отставке ничего пока не знают, так что наместник, и он же — дядя Бухеля, не станет совать палки в колеса всесильной КСН…

Заброшенные дома старого города давно закончились. Под шестью колесами шуршала окаменевшая глина. В приоткрытый люк машины втекал еще не остывший вечерний воздух, насыщенный парами раскаленного асфальта дороги и резким запахом солярки.

— Дедуля, — морща нос, проговорил системщик, вертя руль, — у вас однозначно бак протекает! Когда этот металлолом в последний раз техосмотр проходил?

— Дайте-ка вспомнить, юноша… — напрягся старик, — году этак в…

— Понятно, — остановил его Васенька. — В тыща восемьсот лохматом! Не удивлюсь, если машинка сейчас по частям на шоссе останется…

— Не каркай, — сказал Грэй. — До нас ездила и с нами доедет. А по поводу бака, дед, я б на вашем месте его послушал. Если пешеходом в самом ближайшем будущем стать не хотите.

— Да надо бы, конечно, — тот вздохнул. — Только, понимаете ли… Оно, конечно, если что — так тут все как всегда, а что касается тех относительно этих — так ежели что случись, тут тебе вот и пожалуйста!

В салоне образовалась минутная пауза.

— Сам-то понял, что сказал? — наконец прорезался Васенька.

— Тык… а чего ж тут понимать-то?! — удивился пенсионер. — Я и говорю — кто же такую древность чинить за бесплатно будет? А на мое пособие не очень-то разбежишься… Сворачивайте направо, юноша. Угол срежем.

— Там же сплошные колдобины! — возмутился Чайников, притормаживая перед неасфальтированным спуском с шоссе. — Как начнет трясти, так всю тачку на запчасти растеряем.

— А ежели по накатанной, — ответил старик, — так я обратно до утра не успею!

— И в чем здесь, скажите пожалуйста, жуткий ужас? — не успокаивался системщик. — У вас дома что, семеро по лавкам?

— Семеро не семеро, а в городе под мостом ночевать — тоже, знаете ли, не…

— У вас же там знакомые? — вмешался Грэй, сквозь грязное окошко разглядывая бугрящийся ухабами предложенный маршрут.

— Так они под мостами и живут! — развел руками старик. — На приличное что денег не скопили, а теперь уж поздно. Вот и ютятся, где придется.

— А общежития там какие-нибудь? Нету? — проникся Чайников, скрепя сердце, сворачивая с шоссе. Автомобиль запрыгал по кочкам.

— Нет. Людей много, места — мало. Молодые, что не из состоятельных, те тоже без жилья, но они, правда, мостами брезгуют — подземные коммуникации предпочитают…

— Бомжи — чума двадцать второго века! — емко высказался системщик. — Куда вообще ваши муниципалы смотрят?!

— Так что ж они могут? — грустно сказал дед. — И так уже всех без разбору в город пускают и за бродяжничество, как в былые времена, не штрафуют… Зимы, сами понимаете, у нас нет, сквозняков тоже не то чтобы очень много — можно и под мостом. Но мне дома лучше!

— Грэй, — шепнул Васенька, — так я не понял, каким чудесным образом мы до телепорткабин доберемся? С помощью этой нищеты трамвайной?

— Не горячитесь, юноша!.. — успокоил дед сконфузившегося системщика. — И у нашей нищеты есть связи! Причем, знаете ли, весьма обширные. Все устроим, не беспокойтесь!

— Э-э… спасибо… — Вася отвлекся на тихое пиликанье сзади. — Гиппокрит, вы куда своими кривыми руками лезете? Оставьте ноут в покое!

— А я тут чего-то… нажал…

— Гиппокрит!

— Да я ведь только в смысле пообщаться. У меня получается! Морган объяснила, куда надо нажимать…

— Я прибью эту девчонку! — Системщик завертелся в водительском кресле. — Грэй! Отбери у государя комп, пока он нам из Сети вирусоидов не нацеплял!

— Я вируса не цепляю, — испуганно воскликнул базилевс. — Я только девушек. Вот, с одной познакомился. Сам!

— Сенсация, — снисходительно ухмыльнулся Чайников, — чукотские хакеры взломали счеты… Гиппокрит, вам для чего ноутбук дали? Цыпочек обольщать или месседж от Бухеля караулить?

— Одно другому не…

— Ваше величество, — деликатно встрял наемник, — вы же взрослый человек. Что вы ерундой занимаетесь? В Спарте полным-полно девушек, причем достаточно реальных. А в Сети, извините… Не удивлюсь, если у вашей новой знакомой катаракта, старческий маразм и трое внуков.

— Не может быть?! — с ужасом выдохнул усатый царь, недоверчиво глядя в монитор. — А по описанию так очень даже…

— Еще одна святая простота! — хихикнул Васенька. — Морган тоже в свое время чуть было на Бухенвальда не запала. Помирать буду — не забуду…

— Вот именно, — сказал наемник, шаря глазами по салону. — А где Морган?

— Опять? — подпрыгнул Чайников. — Пропала?!

— Держите руль, юноша! — всполошился дед, видя, что системщик вознамерился выпустить из рук баранку и бежать на поиски неугомонного объекта 7–9. Машину занесло и подкинуло на ухабе. Снаружи раздался восторженный визг. — Девочка наверху, воздухом дышит. Что вы, понимаете ли, так переживаете?!

— Вы бы ее знали, тоже бы переживали… — проворчал в ответ Васенька, поправив сползшую набок кастрюлю, чтобы фонарики светили не в потолок, а на приборную доску. Грэй поднялся с кресла и высунул голову из люка:

— Морган! Кто тебе это разрешал?

— Ну серенький… — Она надулась. — Тут зато так не воняет, как внизу. У меня от этого запаха уже голова кружится!

— Не отвалится. Слезай.

— Не слезу!

— Морган.

— Но я же ничего плохого не делаю! Ничего не трогаю! Что тебе, жалко?!

— Уши надеру! Еще не хватало, чтобы ты на полном ходу в канаву слетела.

— Ты за меня волнуешься, да? — расплылась в улыбке девочка.

— Да, — брякнул наемник и, осекшись, сердито велел: — Морган, слезай немедленно! Сколько я буду перед тобой распинаться?!

Машину тряхнуло снова, и тяжелая крышка люка, глухо звякнув, грохнулась Грэю на макушку.

— Ой! — пискнула девочка. — Серенький?..

— У-у… — донеслось изнутри машины. — Это не девчонка, это же сплошное наказание-е… Она меня в гроб вгонит раньше времени-и…

— Серенький! — Морган, поднатужившись, сдвинула крышку и спрыгнула в салон. — Ты жив?!

— Где-то около того… — Сидящий на грязном полу наемник, очумело моргая, ощупывал стремительно растущую на голове шишку. Девочка сделала было шаг ему навстречу, но, вовремя сообразив, что сокращение дистанции чревато хорошей взбучкой, тихонечко слиняла под бок к погрязшему в Мировой паутине базилевсу.

— Сам встанешь или поднять? — через плечо поинтересовался Васенька.

— Сам. — Грэй, который, если уж не врать, страдал несколько преувеличенно, втайне надеясь, что его, как всегда, будут жалеть, отряхнул штаны и сел на лавку. Не смертельно, хотя голова гудит, как Царь-колокол… Но, между прочим, кое-кто все-таки мог бы извиниться! Это что, трудно?

Наемник внутренне вздохнул. «Стареешь, дружок. Ведь зарекался, кажется, не привязываться ни к кому. Потому что потом только хуже будет… И что? Помогли тебе твои зароки? Проклятая человеческая натура! Волком быть гораздо проще…»

Негромкий крадущийся скрип заставил его отвлечься от тоскливых раздумий. Грэй поднял голову и встретился взглядом с виноватыми карими глазами.

— Серенький, — тихо шепнула Морган, по привычке просительно теребя его за рукав, — не сердись, пожалуйста! Я больше не буду…

— Как же, верю, — пробормотал он, отворачиваясь.

— Нет, правда.

— Угу.

— Серенький. — Девочка пристроилась рядом на сиденье, заглядывая Грэю в лицо. — Я не хотела, чтобы тебя… шандарахнуло. Просто меня тут укачивает. От керосина…

Теплая ладошка примирительно погладила его по плечу.

— Это солярка, — сдался наемник и повернул голову: — Что, совсем невмоготу?

— Ага… — Она улыбнулась. — Ты больше не сердишься?

Вместо ответа Грэй поднялся на ноги и, откинув злосчастный люк, выбрался наружу:

— Иди сюда.

Улыбаясь до ушей, объект 7–9 исчез в круглом отверстии. Васенька понимающе хмыкнул, но промолчал. Дед сонно помаргивал в соседнем кресле, задав шоферу нужный курс. Сзади пиликал ноутбуком увлекшийся царь.

— Значит, — сказала Морган, подпрыгивая на крыше машины рядом с Грэем, — на солнце тоже живут люди?

— Нет. Они не люди. Они… Как бы объяснить? Это что-то вроде бесформенного сгустка горящей плазмы.

— Ух ты! А они разумные?

— Очень. Одна из самых развитых рас галактики.

— Так почему же они тогда такие злые? — спросила она, обводя взглядом голую выжженную пустыню. — Это неправильно, серенький! Разумные не должны быть такими!

— Видишь ли, — помолчав, ответил он, — Империя Солнца замкнута сама на себе. О них толком ничего не известно, потому что они к себе никого не пускают… Лучше их просто не трогать. Это не прощается.

— Почему?

— Откуда мне знать, Морган? — Грэй пожал плечами. — Я ведь их ни разу даже вблизи не видел. Солнечные редко покидают планету. Может, оно и к лучшему.

— Странно… — Она задумчиво склонила голову набок и вдруг подпрыгнула, схватив наемника за руку:

— Серенький, смотри!

Впереди, из-за кургана, поднимался купол гигантского сооружения. Обшитые радужными чешуйками светобатарей стены змеились неровными венами арматур. Желтые светящиеся точки по изогнутым контурам выпуклых пластин переливались, бросая слабые отсветы на замершее фиолетовой дымкой неподвижное вечернее небо.

— Город Солнца, — удовлетворенно сказал Грэй и наклонился к открытому люку. — Васька, цель видишь?

— А то нет?! — радостно проорали изнутри. Машину затрясло сильнее — это довольный системщик увеличил скорость. Ему не терпелось поскорее добраться до кабины телепортации, и следовательно — до дома… Стойкий «аромат» солярки только усиливал это желание.

— Осторожнее, юноша, — обеспокоился пенсионер, глядя на взлетевшую кверху стрелку спидометра. — Двигатель ветхий.

— Не занудствуй, дед, — отмахнулся Васенька, одной рукой поправляя съезжающий на глаза «шлем». — Эхма, вот моя деревня, вот мой дом родной!

Автомобиль снова тряхнуло, да так основательно, что Грэй едва успел левой рукой уцепиться за люк, чтобы не слететь на землю, а правой прижать к боку взвизгнувшую девочку.

— Тринадцатый! Сбавь обороты. Угробить нас хочешь?!

— Да все пучком, напарник…

— Вот погоди, сейчас спущусь!

— Не советую, — доверительно сказал системщик. — Тут наш ветеран в истерике бьется. Жуткое зрелище!

— Вот поганец, — прошипел наемник, но все-таки вниз не полез. Во-первых, трясти стало меньше: на подступах к городу дорога пошла ровнее, а во вторых — ему совершенно не хотелось отпускать Морган.

— Серенький, — сказала она. — Смотри — там нам навстречу кто-то едет.

— Ну и пусть едет себе, — отозвался он, любуясь золотистыми искорками шоколадных глаз. — Нам-то что?..

— Неважно, да?

— Абсолютно неважно, — тихо сказал Грэй, заправив ей за ухо непослушную прядку темных волос. В груди медленно разливалось давно забытое тепло. Пускай. И наплевать, что будет потом…

Ноутбук пискнул в очередной раз. Васенька, сгорая от зависти, дернул ухом:

— Гиппокрит, хватит технику калечить. Уже небось «пробел» до пола продавили?

— Наговариваешь на царя, мудрец, — обиделся базилевс. — Почему до пола? Так, чуть-чуть. О! Похмелятор!

— Бухель?! — завертелся в кресле системщик. — Наконец-то! Давайте читайте!

— «Вась-ка, — базилевс наклонился над дисплеем, послушно озвучивая содержание письма, — ва-лите от-туда! Се-кре-тарь со-общение мне зас-лал, че-рез дядю! Толь-ко что пере-дали! Ва-лите к га-лак-ти-ческой матери, по-ка под пресс не по-пали! В городе…» — Царь запнулся — ноутбук крякнул, мигнул индикаторами клавиш и выключился.

— Чего замолкли?

— Он погас, — недоуменно развел руками Гиппокрит.

Васенька обернулся и зло шарахнул кулаком по баранке:

— Батарея села. Ну почему именно сейчас?! Ваше величество, в городе — что?

— Не успел прочесть. Я и так по складам…

— Тьфу ты, облом и тридцать восемь маленьких обломчиков… Грэй! Грэй, ты уснул там, что ли?! Слышишь, Бухель месседж скинул, говорит, вертайте взад, что-то там в городе…

Наемник недовольно отвлекся на голос напарника. Что ему опять надо?

— Грэй! — надрывался Васенька. — Что делать? Сворачивать?

— Зачем? — удивился тот. — И прекрати орать словно блаженный!

— Серенький! — Морган подняла голову с плеча наемника. — Что-то случилось! Он там кричал, что в городе…

Грэй вдруг выпрямился, вглядываясь вперед. Наперерез им по шоссе неслась тяжелая дивизионная машина. Бронированная. С полосующими сгустившуюся темноту неогеновыми фарами.

И надписью «КСН» на левом крыле.

— Десант, — медленно выговорил наемник. — Десант был в городе, вот что. Нас засекли… Васька!

— А?

— Отходим! — Грэй прижал к себе ничего не понимающую девочку и, спрыгнув вниз, задраил люк. — Разворачивай колымагу. У нас прямо по курсу коалиционный десант.

— Что-о?!

— Жить хочешь?

— Вопрос понял, ответ думаю… — Васенька крутанул руль. Завизжали ржавые втулки колес. Заложив невероятный вираж с пробуксовкой, списанный дедушкин бронетранспортер, громыхая железом, покатил в обратном направлении.

— А это точно они?

— Тринадцатый, я что, на слепого похож? — Грэй замер у тусклого заднего окошка. — Сам в десанте служил… Жми на газ, иначе не оторвемся.

— Да я и так уже тапку в пол до асфальта самого втопил! Что у них за конь?

— «Тайфун-НМ», если я хорошо разглядел.

— Ититская сила! — простонал Чайников. — Да мы же на этом драндулете ни в жизнь от них не уйдем!

— Юноша…

— Не лезь под руку, — теряя самообладание, огрызнулся системщик. — Догонят — всем каюк! Усек?!

— Тык…

— Ну так вот уйди и не отсвечивай!

Двигатель автомобиля взревел на пределе своих скромных возможностей, машину подкинуло над взрытой канавой и бросило на гладкую темно-серую полосу шоссе. Васенька выжал скорость на полную:

— Грэй, ну что?

— Дистанцию сокращают. — Наемник нахмурил лоб. — Дед, Морган, ваше величество, пристегнитесь.

Коалиционный броневик прочно сел на хвост виляющему кормой из стороны в сторону дедовскому авто. Расстояние между машинами становилось все меньше и меньше. Пуленепробиваемое стекло вездехода КСН опустилось, и наружу высунулся металлический цилиндр громкоговорителя:

— Эй, там, впереди! Остановите машину!

— Ага, — пробормотал себе под нос Чайников, — разбежался…

— Юноша, а может, послушаемся? Глядишь, обойдется как-нибудь?

— Молчи, кулацкий подпевала! В лучшем случае нам это обойдется тройным переломом позвоночника… Грэй, я все понимаю, но это ржавое корыто не летает!

— Дотяни обратно до города.

— И что?!

— Там наш телепортер.

— Так он же ломаный!

— А у тебя есть другие предложения? — хмыкнул наемник, сосредоточенно глядя на приближающийся десант.

— Повторяю! Остановите машину! Это приказ!

— Бабушкой своей командуй… — Васенька с облегчением перевел дух, завидев невдалеке очертания домов старого города.

— Последнее предупреждение! — раздалось из громкоговорителя. — Остановите машину или мы открываем огонь на поражение!

«А вот это уже серьезно, — подумал Грэй. — Один хороший залп из бортового пулемета — и до города только люк долетит».

Он секунду подумал и полез под сиденье.

— Ты что, серенький? — изумилась Морган.

— Помолчи. — Наемник выдвинул из-под полки пыльный ящик. Достал нож. Одно резкое движение — и деревянная крышка с хрустом отлетела в сторону.

— Дед, магазины куда дели?

— Командир, вы же не хотите…

— Не хочу. А надо. Где магазины, я спросил?

— Справа, под аптечкой, на задней полке… А может, не стоит?!

Снаружи послышались гулкие залпы выстрелов. Пустынное шоссе осветилось неровными зеленовато-желтыми вспышками. «Из ручных палят, — понял Грэй, щелкнув магазином и загоняя плазменные капсулы в патронник. — Пока не взялись за штурмовик, надо действовать…» Он поудобнее перехватил тяжелый ствол дезинтегратора и отвинтил болты верхнего люка.

— Грэй, ты свихнулся?! — заверещал Васенька. — Тебя же еще на выходе срежут!

— Отвяжись, — спокойно ответил наемник, ставя ногу на стальную лесенку.

— Серенький!

— Тихо.

— Но…

— Гиппокрит, вы тут один нормальный. Проследите за порядком…

Он закинул дезинтегратор на плечо и одним прыжком исчез в люке. Морган метнулась было следом, но ее вовремя перехватил спокойный, как танк, базилевс:

— Сядь посиди. Будешь только мешать.

— Пустите меня!

— Не возражай царю! Когда мужчины воюют, женщины не лезут им под руку, а держат тыл! Понятно?

— Это в Спарте!

— Это везде. Сядь, кому велено? А то к скамейке привяжу!

— Как вам не стыдно?! А еще царь!

— Вот потому и приказываю! — сурово рявкнул базилевс. — Почтенный, подите сюда! Сядьте и держите… Держите, сказал!

— А вы?!

— Наверх… — Всучив трясущемуся деду возмущенно ревущую девчонку, царь, не раздумывая, рывком выдвинул из-под второго сиденья ящик и одним ударом кулака выбил крышку.

— Гиппокрит! — взвизгнул ополоумевший системщик, вертя головой и только чудом успевая уводить машину в сторону от летящих сзади пуль. — Вы-то куда?! Вы за всю жизнь ничего сложнее копья в руках не держали! Положите ствол на место! Если вас сейчас прихлопнут, вся древняя история вверх тормашками встанет!

— Не встанет. — Государь вынул дезинтегратор. Как у всякого военного, зрительная память у базилевса была отличная, и способ, каким Грэй заряжал эту пахнущую маслом и металлом штуковину, Гиппокрит прекрасно разглядел.

— Ваше величество! — завыл Чайников. — Да вы же стрелять из него не умеете! Побойтесь бога, это же самоубийство!

Сверху что-то громыхнуло. Это наемник начал отстреливаться. Базилевс сурово свел брови на переносице и выбрался наружу, под вопли и стоны оставшихся…

Грэй дал длинную очередь по преследователям, целя в колеса. Мимо — те успели уйти вправо, и пуля прошла по бронированному боку, оставив за собой сноп искр и оплавленную царапину на металле. Очень, надо сказать, удачно дед пушки в машине забыл! Векторные дезинтеграторы — штука исключительно убойная, именно поэтому они вот уже лет десять как запрещены к использованию, даже во время военных действий… Он прицелился снова, спрятавшись за круглым щитом люка, и сказал, не поворачивая головы:

— Гиппокрит, вернитесь в кабину. Еще вас мне здесь не хватало.

— Вот раз не хватало, так я и пришел! — не смущаясь, ответствовал великий базилевс, по примеру наемника закидывая оружие на плечо. — Ты вот что, боец, вместо ругани лучше скажи, как этим пользоваться. Суть-то я навроде как уловил…

— Гиппокрит!

— А-а, понял, понял! — Царь, блестя глазами, выбрал нужную точку и, сплюнув наудачу, нажал на спуск. Грохнул выстрел. Коалиционный транспортер бросило в сторону — меткий стрелок-дилетант снес машине половину бампера.

— Попал! — возрадовался правитель. — Какая, однако, полезная штука! Нам бы в Спарту таких десяток — и Афины бы пальцем шевельнуть не посмели… Куда целить, боец?! Я их сейчас!

— Жарьте по колесам, ваше величество, — сказал Грэй, подводя прицел под левую фару. «Черт с ним, пускай попробует. Новичкам обычно везет. А мы пока им свет отключим».

Забухали тяжелые выстрелы дезинтеграторов.

— Черта города! — объявил Васенька, на всех парах заворачивая за долгожданный угол какого-то покосившегося строения. Автомобиль, визжа стертыми в ноль тормозными колодками, запетлял по узким безлюдным улочкам, мимоходом снося редкие фонари вдоль тротуара. — Дед, подь сюды, потом помолишься…

— Потом, — кряхтя, заявил пенсионер, усаживаясь в соседнее кресло, — можно уже и того… Не успеть.

— Успеете… Давайте-ка побудьте штурманом. Помните, где наша кабина стоит?

— Помню. — Старик прищурился. — Вон в ту арку сворачивайте, юноша. Как через двор проскочим, дальше — по набережной и до второго поворота…

— Надеюсь, фамилия у вас была не Сусанин. — Пыхтя, Васенька с трудом втиснул широкую машину в темную арку проходного двора. Из-под капота полетели коробки с мусором. Впереди висела чернота, с которой не справлялись тусклые фары. — Грэй, как вы там?

— В норме, — сквозь шум стрельбы донеслось сверху. — Только скорость не снижай, мы им уже три колеса пробуравили, и все равно не отстают, паразиты…

Пальба возобновилась. Автомобиль тряхнуло, запахло жженой краской и плавящимся железом.

— Бомбят! — сполз с кресла пенсионер, закатывая глаза. — Ох, пришла беда, отворяй ворота… И зачем я вас, окаянных, к себе в дом пустил?!

— Поздно, уважаемый, — хмыкнул Васенька, не сводя глаз с дороги. — Да и не такие уж мы страшные… Ах, чтоб тебя!

Фары уперлись в высокую кирпичную стену. Еще не успев понять, в чем дело, системщик на автомате ударил по тормозам. Машина, жалобно взвизгнув, встала, чудом не вписавшись в стенку носовой частью.

— Дальше, говоришь, набережная будет?! — взвился бледнеющий системщик, тихо свирепея.

Дедуля вжался в кресло:

— Тык… видать, подворотню перепутал…

— Убью-ю!.. — завопил Васенька, срывая с головы кастрюлю и замахиваясь ею, как молотом.

Подоспевшая вовремя Морган, до этого тихонько сидевшая в углу, повисла на рубашке системщика:

— Вася! Он же старенький! Его нельзя убивать.

— Мне его, значит, нельзя, — вырывался Чайников, — а ему нас, значит, можно?! У-у, жаба брехливая!

— Вася, Вася! Ему же почти сто лет!

— Вот и хорошо! — ревел тот, пытаясь дотянуться до ныкающегося за спинкой сиденья ветерана. — Пожил, и хватит!

— Тринадцатый! — прогремел с крыши голос Грэя. — Какого рожна мы встали?!

— Да такого! — проорал взбешенный Чайников. — Такого, напарничек, что здесь тупик! И завел нас сюда этот вот старый шланг!

— Юноша, ваше хамство…

— Что-о-о?!

— Тринадцатый, что там у вас происходит? — Наемник наклонился к люку и отлетел в сторону, сбитый стремительно скакнувшим наружу дедом. На плешивой голове последнего криво сидел Васенькин «шлемофон».

— Командир! — взвыл старик, пытаясь вскарабкаться на стену с поистине альпинистским упорством. — Спасите меня от этого полоумного! Он только что грозился меня укокошить… Экстремист!

— Вообще-то, — пропыхтел багровый от ярости Васенька, вылезая следом и попутно пытаясь отцепить от рубашки Морган, — я ярко выраженный центрист-республиканец патриотического толка, с умеренно-либеральным правоконсервативным социал-демократическим уклоном… но таких, как ты, дед, надо пороть по субботам после бани! Пусти меня, зая, я этому гному-паралитику сейчас такую «набережную» покажу, что…

В глаза им ударил яркий свет фар (двух оставшихся — Грэй все-таки успел вывести из строя больше половины). Коалиционный броневик, обдирая стены изрядно покоцанной «мордой», пытался протиснуться в арку. Наемник быстро оглянулся и скомандовал:

— Все на выход. Дальше — пешком!

— Куда?! — взвыл Вася. — Мы по тутошнему историческому центру полжизни лазить будем!

— Дед, — Грэй поймал скребущегося в глухую стену ветерана, — ноги в руки, и вперед! Если мы через десять минут не будем на месте — я дам тринадцатому полную свободу действий.

— Командир! Это бесчеловечно!

— Считаю до трех…

— Хорошо-хорошо, — замахал руками горе-провожатый. — Ежели через стенку перелезем, там можно дворами добежать…

Не тратя времени попусту, наемник закинул за спину дезинтегратор и, цепляясь за выступающие кирпичи, в два прыжка оседлал стену.

— Давайте мне руки… По одному, я не осьминог! Васька, сначала ты, потом деда тебе скину, чтоб не сбежал… Морган, не лезь впереди всех и не суй мне свой чемодан. Убери, я сказал! Морган! А, черт с тобой… Гиппокрит, не надо прикладом по крыше дубасить, у вас просто патроны кончились, а дезинтегратор тут ни при чем.

— Простите…

— Выбросьте его и забирайтесь. — Наемник пересчитал по головам уже стоящих по ту сторону товарищей, подал ладонь Гиппокриту, и они вдвоем спрыгнули вниз. За стеной, там, где остался стариковский автомобиль, послышался звук глохнущего мотора, сухие хлопки выстрелов и топот.

— А вот теперь — побежали! — сказал Грэй.

И они помчались. Спотыкаясь в темноте, налетая на углы и проваливаясь в выбоины на асфальте. Морган сломала один каблук, Васенька расквасил нос о бетонный столб, базилевс снес заколоченный лоток (извинился и, не снижая темпа, тут же раскурочил ржавые ворота…), а Грэй где-то потерял дезинтегратор. Одному дедуле везло на зависть — он даже панаму свою ни разу не уронил! То ли знал в городе каждый угол, то ли опасался гнева свирепо дышащему ему в затылок системщика — сказать трудно.

— Дедушка! — задыхаясь, спросила девочка, чувствуя, что второй каблук скоро последует за первым. — Долго еще?

— Да нет, — ответил бодрый пенсионер, сайгаком скачущий через поломанные скамейки бывшего парка аттракционов, — сейчас вот за угол, там футбольное поле будет, а дальше всего полтора квартала!

Сзади послышался громкий многосложный мат, изобилующий малопонятными техническими терминами, — это Васенька, который и так находился на последнем издыхании от внештатного марафона, застрял в турникете. Что он обещал старику, пока его оттуда вытаскивали — лучше не воспроизводить…

Метрах в ста за спинами беглецов, у входа в парк, темноту прорезали бестолково мечущиеся лучи прожекторных фонарей. Десант КСН отставать не собирался. «И не отстанет, — подумал Грэй. — У них есть приказ, и они обязаны его выполнить… Но в этот раз, пожалуй, им придется остаться ни с чем!»

Коллективным смерчем пронесшись по почерневшему футбольному полю, компания, ног под собой не чуя, протаранила лбами хлипкий фанерный заборчик и, промчавшись через заброшенную стройку, вылетела на узкую кривую улочку жилого квартала.

— Налево, ребятушки, налево! — командовал старикан, выруливая в переулок. — А теперь направо, ребятушки, направо…

— Изверг ты, дед! — прохрипел валящийся с ног Вася. — У меня уже язык до колен свисает!

— Ничего, юноша, зато разомнетесь!

— Сильному разминка не нужна… — стонал системщик, утирая пот, — а слабому она не поможет!.. Не могу больше… Пусть убивают…

— Не раскисать! — приказал Грэй, узнав вдалеке знакомые очертания памятника. — Мы почти пришли! Морган, ты как?

— Примерно как Вася… но я добегу, серенький! Ты не волнуйся.

— А я и не волнуюсь…

— Оно и видно, — не удержался от шпильки в адрес напарника Чайников, — скоро шею свернешь, на нашу брильянтовую оглядываючись, как бы не потерялась ненароком!

— Вот сейчас я кому-то здесь придам дополнительное ускорение, и кое-кто уж точно не потеряется!

— Ага-а, значит, я был прав?!

— Тринадцатый! Быстро вперед, и… Ты можешь потише?!

— Я могу даже помолчать, — ухмыльнулся Васенька, — но этот сервис платный!

— Ты, Васька, последняя запультовая сволочь, — сквозь зубы прошипел наемник, косясь на бегущую чуть впереди девочку. Вроде бы не слышала… «Дожил — мало того, что ношусь с ней как с писаной торбой, так еще и веду себя как дурак. А тринадцатый все-таки гад редкостный!»

Неровная глыба памятника стремительно приближалась. Рядом, на перекрестке, возник темный короб телепортационной кабины. Все вздохнули с облегчением… Правда, как тут же выяснилось, рановато. Позади послышались глухие хлопки, и в воздухе засвистели пули.

— Что это?! — подпрыгнул системщик, суматошно вертя головой.

— Стреляют, если ты еще не понял. Гиппокрит, Морган, шевелитесь!

— Надо было идти в десант, — струхнул Васенька, моментально забыв про усталость и недомогание. — Глядишь, хоть закалился бы… Да что ж это за жизнь?..

— Жизнь, юноша, она как зебра! — не оборачиваясь, наставительно проговорил дед, с проворностью звонаря Квазимодо уворачиваясь от пуль. — Полоска, знаете ли, белая, полоска, понимаете ли, черная…

— А в конце, — взвизгнул системщик, — знаете, что?! Или озвучить?!

— Юноша, это смотря с какой стороны к зебре подходить. Может, и голова.

— Не в нашем случае!

— Гхм-хм… Возможно, вы правы…

— Дед, — сказал Грэй, — уходите. Вас они не тронут, им мы нужны… Васька, открывай кабину.

— Командир, как же я вас брошу?!

— Совесть проснулась? — огрызнулся Васенька, трясущимися пальцами набирая код на приборной доске телепортера. — Двигай, ветеран!

— Но мои принципы…

— Дед! — нахмурился наемник. — Кому сказано — уходите?! Без вас справимся!

В конце улицы показалась толпа людей в беретах с бластерами наперевес.

— Васька, быстрее!

— Уже, уже… Морган, лезь первая, мы за тобой!

— Юноша, вы что же меня одного оставите?! Еще и машину разбили, в неприятности втравили…

— Дед, — теряя терпение, просвистел Грэй, — тебе жить надоело?! Уходи немедленно!

— Я их боюсь!

Васенька, перед которым дед Кондратий уже широко распахнул свои гостеприимные объятия, подскочил к несговорчивому пенсионеру и рявкнул:

— Брысь, сказано! Иначе я за себя не ручаюсь! Мотив прочувствовал, кривой ты бублик?!

— Кажется, да…

— Ну так и давай, суши супервизор на интерфейсе! И чтоб духу твоего здесь не было!

Конец фразы ушел в пустоту — дедуля был нервный, но очень понятливый…

— Грэй, пошли! — крикнул Чайников. — Все готово!

Наемник занес ногу над порожком и замер:

— Где Гиппокрит?

— Ги… Ги… блин! Матрицу ему в троицу! Ваше величество! Вы куда делись?!

Тот не отозвался. Все, включая высунувшуюся наружу Морган, завертели головами. И в ужасе раскрыли глаза — метрах в пятнадцати от кабины лицом вниз лежал великий базилевс. Без признаков хорошей жизни…

— Гиппокрит! — пискнула девочка. — Они его убили!

— Всем сидеть здесь, — не раздумывая, велел Грэй, поворачивая назад.

— Стой, олух! — в него вцепился напарник. — Там же десант!

— Я успею. — Наемник бросился наперерез. Солдаты Коалиции ускорили шаг. Стрельбу, само собой, никто не прекратил. «Значит, приказано убрать, — мелькнуло в голове у Грэя. — Всех. Всех нас, даже случайных свидетелей. Хорошо, хоть дед смылся…»

Пока наемник думал об этом, он успел добежать до Гиппокрита, взвалить его на плечи и доволочь до кабины. На входе ему помог качающийся системщик. Вдвоем они втащили царя внутрь и прислонили к стенке.

— Заводи, — отрывисто сказал Грэй. — Поехали. Все равно куда. Подальше!

Вася молча набрал код запуска. Наемник склонился над базилевсом, пытаясь прощупать пульс.

— Вроде есть, — пробормотал он, прислушиваясь, — но слабый… Морган, может, ты посмотришь? У тебя пальцы более чувствительные.

Девочка не ответила. Она сидела в углу, сжавшись в комочек, и, закрыв лицо руками, плакала.

Логан, откинувшись в кресле, рассеянно изучал взглядом черноту космоса. Она притягивала его. Всегда, сколько он себя помнил. Он тогда ничего этого не знал — ни о существовании Коалиции Сторонних Наблюдателей, ни о том, что жизнь на других планетах — реальность, а не художественный вымысел. И он не мог даже предположить, где работает на самом деле его собственный отец. А когда Логану исполнилось шестнадцать, генерал Хартнел-старший открыл ему глаза. На жизнь за куполом Земли. И Секретарь понял — вот оно!

Тогда, конечно, он не был Секретарем, и до Первого отдела ему было далеко, они с Найджелом оба начинали с рядовых — в КСН никого не волнует, кто у тебя отец: фермер, генерал или президент. Если ты чего-то стоишь, ты это докажешь. А на нет, как говорится, и суда нет…

Куда их только не забрасывало! И красные пустыни Марса, и душные джунгли Альдебарана, и… Да уж всего не упомнишь. Но самым трудным за всю службу, по мнению Логана, была его нынешняя работа. Нет, дело не в том, что приходилось делить себя на две части, являясь резидентом Службы Внутреннего Надзора и Секретарем КСН. Сложность была скорее в менталитете нынешних сотрудников, которые, мягко говоря, его недолюбливали. Ну да, американец. Ну да, занимает руководящий пост в российском филиале… Спрашивается: и что тут такого? Лидеры Верховной Тройки — вообще не люди! «Поди пойми этих русских, — с привычным уже недоумением подумал Логан. — Отец, конечно, предупреждал…» Секретарь хмыкнул. Как там — лучше один раз увидеть, чем сто раз услышать? Вот-вот. Русские… Безалаберные, так и норовящие нарушить субординацию и мнящие себя центром Вселенной… Причем настолько искренне верящие в свою непобедимость, что и остальные рано или поздно проникаются этой верой. Логан покачал головой и улыбнулся — загадочная русская душа? Возможно. Но несмотря на все это, Россия ему нравилась. Было в ней и в ее людях что-то… обаятельно бесшабашное! Он вспомнил карикатуры в американских журналах: пьяный медведь в ушанке с балалайкой — вот какой, по мнению его соотечественников, была Россия. В каждой шутке есть доля правды, но… Рискни отнять у медведя его балалайку! Мало не покажется никому.

Майор Хартнел хмыкнул — пусть он и являлся гражданином Соединенных Штатов, но почему-то целиком и полностью был на стороне медведя. «С кем поведешься… Да уж!»

Логан слегка повернул голову, прислушиваясь.

— Дженни, детка, — из переговорной будки доносился заискивающий голос мексиканца, — ну что ты?! Никуда я не влип… Откуда звонили? Да? Понятия не имею, они там что-то перепутали. Ты же знаешь, какой бардак у нас в конторе! Сам главный звонил? И что? Я?! Нарушил правила?! Вранье! Угнал корабль?! Плюшечка, да как я могу угнать свой корабль?! Ну и что, что он государственный, я же его капитан! Нет… Нет… Нет, все в порядке… Со мной тут Логан…

Секретарь вздохнул: «Ну вот, вернемся на Землю, еще и мне попадет». Дженни — очаровательная девушка, но в гневе — просто обыкновенный хрестоматийный кошмар. Когда они с Найджелом в последний раз опростоволосились (Логан распутывал очередные коррупционные махинации и влез, куда не просили, а старый друг соответственно не мог допустить, чтобы где-то рубили головы без него), в первую очередь Дженнифер, сейчас законная супруга, а тогда еще невеста Домингеса, вломила звонких лещей именно Секретарю, а уж только потом — своему благоверному… Правда, последнему влетело основательней — еще месяц ходил с исцарапанной мордой, фингалом под глазом и видом побитой собаки.

— А? Что? Где мы? Не знаю, плюшечка, у меня компас полетел… Я вру?! Дженни, когда я тебе врал?! А? Это не считается, это в целях самозащиты… Кто я? А? Гм… Детка, тебя плохо слышно! Совсем не слышно! Я перезвоню, о'кей? Ну пока, плюшечка, до скорого… люблю, целую… Уф-ф! Логан, тебе смешно, а мне домой потом лететь.

— Ты еще скажи, что я во всем виноват.

— А кто же?! — Найджел бухнулся в кресло. — Если б ты, отличник паршивый, не дал мне списать у тебя на вступительных экзаменах, мы бы даже не познакомились!

— Зато ты поступил. Так ведь? — усмехнулся Секретарь, глядя на друга.

— Поступил. И теперь постоянно из-за тебя по загривку получаю… — проворчал мексиканец. — Дошло твое сообщение?

— Надеюсь, да. И, надеюсь, Бухель успел предупредить тринадцатого.

— А если не успел?

Логан промолчал и снова повернул голову к главному иллюминатору. Где-то впереди еле различимой светлой песчинкой сиял Сатурн. Осталось двое суток. И если Бухель не успел — значит, уже никто не успеет.

Телепортер тихонько гудел, настраиваясь на адаптацию к новому времени. На внутреннем дисплее высвечивалось: «Третья планета, реальность не пронумерована, обновите банк данных». Васенька безучастно глядел на эту надпись, подпирая плечом стенку кабины. Гул стих, и стало слышно, как снаружи что-то монотонно шуршит.

— Наверное, дождь, — сам себе сказал системщик. Комментариев не последовало. Грэй, открыв чемодан Морган, с молчаливого согласия последней рвал на длинные полосы льняную рубашку. К сожалению, рубашка была хоть и ночная, но максимум — сорок второго размера, и много бинтов из нее не наделаешь. Гиппокрита ранили в спину. Самое поганое — шальная пуля повредила внутренние органы и перебила позвоночник… Грэй монотонно рвал тонкую ткань и думал, как сказать остальным, что у базилевса нет шансов. Даже если эта реальность обитаема и здесь есть врачи, пока этих врачей найдешь, царь просто загнется от потери крови. Если бы только позвоночник, это еще ничего, максимум — паралич (хотя тут тоже хорошего мало), но у Гиппокрита была перебита почечная артерия. На что хватит этого бинта?! Чтобы два раза вокруг тела обернуть? Пулю бы калибром поменьше — глядишь, и обошлось бы, а так… Десантники палили из табельных «Хеллфаеров» разрывными патронами. Еще удивительно, что базилевс сразу ноги не откинул в сторону страны мертвых.

Бинт лег на рану и сразу промок от крови. Бесполезно.

Наемник бессильно чертыхнулся сквозь зубы, но с каким-то обреченным упорством потянулся за махровым полотенцем.

— Он умирает, да, серенький? — спросила девочка.

— Не знаю, — коротко ответил Грэй. Сказать правду у него не хватило духу. — Дай мне другое полотенце, это слишком тонкое.

— Это ведь не поможет? Все равно не поможет?

— Дай мне полотенце!

— Грэй, перестань, — сказал Чайников, — в этом никто не виноват. И меня могли задеть, и тебя, и ее… Просто Гиппокрит — самая видная мишень.

— Я твоих советов не спрашивал! — озлобленно дернулся наемник, вскидывая голову. И увидел, что девочка, усевшись на колени рядом с телом базилевса, решительно стаскивает с него пропитанный кровью бинт.

— Отойди! — рыкнул Грэй. — Я только что повязку наложил!

— Она не поможет.

— Это я и без тебя знаю! Отойди или…

— Грэй, — тихо и четко выговорил Васенька, — заткнись.

Наемник так оторопел от подобного заявления, что даже на минуту умолк. А когда снова обрел способность к членораздельной речи, она ему уже не понадобилась.

Морган склонилась над раной. Вид крови ее, судя по всему, не пугал. Она посмотрела, наморщила выщипанные бровки и положила ладонь прямо на багровый сноп развороченных внутренностей. Васенька закачался от подступившей к горлу тошноты и поспешно уткнулся носом в приборную панель кабины, гипнотизируя взглядом скачущие по дисплею цифры. «Я этого не видел. Я этого не видел. Это все сон, а когда я проснусь, все опять будет хорошо!» Он принялся считать показания — наобум, все, любые, только бы отвлечься и ни о чем не думать…

— Морган, что ты делаешь?!

— Не мешай, серенький. — Девочка положила на рану вторую руку и закрыла глаза.

Грэй с недоумением оглянулся на Васеньку:

— Тринадцатый, ты что-нибудь понимаешь?

Тот быстро помотал головой и снова принялся за никому не нужный анализ цифровых данных, бормоча себе под нос:

— Две тысячи восемьдесят шестой… Когда у нас саблезубые тигры жили? Где-то двести двадцать пятый год до нашей эры… Потом две тысячи сто четырнадцатый…

— Васька, ты с ума сошел?

— Обожди… Если это третичный цикл, получается, сейчас должно заканчиваться на тройку, и по веку не больше двадцатого… Или клин пошел на последнюю цифру? Тогда если мы проскочим двоечку, то…

Грэй, поняв, что от напарника все равно ничего вразумительного сейчас не добьешься, снова повернулся к Морган. Она сидела в той же позе, с закрытыми глазами, только сквозь слой косметики на лице начала заметно проступать бледность.

— Морган? — неуверенно позвал он.

Губы девочки дрогнули.

— Не стоит ее трогать. Нужна концентрация, — сказала она безличным голосом. — Повреждения слишком сильные, она может не справиться.

— Опять ты?! — резко выпрямился Грэй.

— Венерианцы обладают умением исцелять, — продолжал Голос, не обратив внимания на вопрос. — Но одно дело — твоя головная боль, и совсем другое — огнестрельное ранение. Сил не хватает, да и опыта мало. Я ей говорил, но она не захотела слушать. Чтобы восстановить этот организм, нужен предельный контроль или особый дар. У нее такого нет.

— Это опасно?

— Чтобы закрыть рану и срастить ткани, нужно время. Нужна сила. Силы мало, но она справится, если часть боли возьмет на себя. Она еще не умеет блокировать поступающие ощущения.

— Ты можешь выражаться понятнее?! — взорвался Грэй.

«С ней может что-то случиться? Из-за того, что у нее не хватает опыта и слишком много жалости к людям? Нет. К черту базилевса, Морган я рисковать не стану».

Он решительно протянул к девочке руку.

— Не стоит трогать, — повторил Голос, — навредишь обоим. Сейчас у них общее психополе. Если ты его нарушишь, это плохо кончится.

— Для тебя? — скрипнул зубами Грэй.

— И для меня. Она — мой носитель. Отойди.

— Это долго?

— Достаточно.

Голосу наемник верил мало, но тем не менее кто может знать, правду он говорит или нет? Так что остается тупо сидеть и ждать. Чего вот только?

Грэй присел у стенки на корточки, не сводя глаз с Морган. Вид у нее был больной, на лбу выступили мелкие бисеринки пота, на шее пульсировала синяя жилка. Он с трудом взял себя в руки. Нельзя. Пусть нет сил смотреть, как она мучается, но трогать нельзя… «Погоди, Председатель. Я вернусь. И сапогом по зубам за все за это ты у меня точно получишь!»

— …нет, не третичный цикл… — бормотал тем временем Васенька, грызя ноготь, — как минимум шестичастный дробный с делением на четвертое значение… Грэй! Дай браслетку!

— Зачем?

— Мне вычислитель нужен… Я, кажется, понял, по какому принципу нас швыряет.

Наемник стянул с руки ПК-браслет. Все равно реальность неконтролируемая, здесь их никто не достанет…

— Так, — забубнил системщик, бегая пальцем по кнопкам. Голографический дисплей изгибался какими-то вихрящимися линейными списками непонятных символов. — Сюда, стало быть… Хм… А если так? Нет, пятерка… В интегроскакательной плоскости… десятые доли… Ага-а!!

— Что? — поднял на него глаза Грэй.

— Понял! — радостно запрыгал Вася. — Я понял! Кабинка нас болтает очень даже не беспорядочно. По прерывисто убывающей!

— И что это значит?

— Это значит, что круг замкнут. Через пять неудачных прыжков телепорт вернется туда, откуда начал!

— В шестую реальность восемьдесят шестого года?

— Нет. В третью, в нашу.

— То есть в бункер? — уточнил Грэй, мысленно уже закатывая рукава и линуя под круговую мишень физиономию Председателя.

— Вот насчет бункера я не уверен… — замялся системщик. — С кодировкой местоположения в заданном квадрате сильный напряг. Максимум, на что мы можем рассчитывать, — что вернемся в свое время, и только. Но, согласись, и это уже кое-что!

— Да, — медленно кивнул напарник. — Тогда запускай, чего стоишь?

— Минуточку, секундочку… — Чайников принялся перенастраивать датчики. — Как Гиппокрит?

— А сам что не посмотришь?

— Не могу, — признался системщик, — не переношу вида крови! А уж в таком количестве… Та-ак. Как говорил Билли Гейтс: «Будет вам — быстро, будет вам — без глюков»!

— Что-то не так? — насторожился Грэй.

— Все! — трагическим шепотом сказал Васенька. — Система зафиксировала внешние повреждения кабины. Не совместимые с дальнейшей работой… Этим уродам из десантуры провода надо отрезать! Видать, вдогонку жахнули, в нас не попали, а телепортер повредили, ослы!

— Починить сможешь?

— Смотреть надо. Надеюсь, хоть дверь не заклинило? — Чайников отжал рычаг выхода. Панель начала подниматься.

— Уже лучше. — Васенька высунул нос наружу. В кабину пахнуло сыростью. Шум дождя усилился.

— Во темнотища-то. — Системщик зябко передернул плечами и полез наружу. — И ливень просто тропический!

— А что за местность? — Грэй вышел из кабины и огляделся. Город. Большой город. Живой. Высокие каменные дома подпирали изливающееся дождем черное небо. Где-то наверху тепло горели желтые прямоугольники окон. Над крышами призрачно дрожало мерцающее неоновое марево. Неясно доносились гудки машин.

Телепортер стоял у стены большого дома — видимо, у задней, потому что окон в ней не наблюдалось. Судя по кучам старого хлама вокруг — сюда, в этот глухой закоулок-колодец, зажатый между мокрыми кирпичными зданиями, никто уже давно не заглядывал. Это хорошо. Город достаточно современный, не исключено, что ниоткуда взявшаяся кабина привлекла бы постороннее внимание.

— Плохо дело, Грэй, — сказал Васенька, ковыряясь в схемах. — Эти обезьянос-гамадрилос половину контактов пережгли, а запасных у меня нету.

— Нужны какие-то особенные?

— Да нет в общем-то. Пара мотков медной проволоки да хороший кабель — и я заставлю все это работать… Вопрос в том, где их взять?

— Надо найти.

— Идем в разведку? — догадался системщик, закручивая гайки на место.

— Да. Только…

— Гиппокрит?

— И Морган. Она сейчас пытается ему помочь, и их нельзя трогать.

— Почему?

— А черт его знает! Тут этот ее Голос в очередной раз прорезался, чушню какую-то про общее психополе нес… В общем, понял я мало, но беспокоить ее нельзя.

— А она-то здесь при чем?!

— Она с Венеры, ты же слышал. Они там все чуть ли не природные реаниматоры… Вот и лечит. Был бы толк с этого! Из царя крови утекло целый галлон, и еще неизвестно, сколько утечет.

— Нисколько, — еле слышно отозвались из кабины. На пороге, пошатываясь, появилась девочка, больше похожая на призрак узника Освенцима. — Я остановила кровотечение…

— Заинька! — ужаснулся системщик, хватаясь за сердце. — Что с тобой?!

— Все… в порядке, — еще тише ответила она. — Голос сказал, что он будет жить. Но надо еще постараться, а я… я уже не могу…

— Морган! — Грэй успел подхватить ее на руки, прежде чем она упала. — Тебе совсем плохо?

— Это пройдет… — слабо улыбнулась девочка, — просто ему было очень больно… но сейчас уже лучше. Он спит…

— Да ну его ко всем чертям, — прошептал наемник, дрожащими руками прижимая к себе свою ношу. — Держись, малыш. Мы с тринадцатым сейчас сообразим, как отсюда выбраться, и дальше царя будут лечить уже другие люди. А с тебя и этого хватит.

— У меня получится, — сказала она, — надо просто отдохнуть немножко, и все…

«Какое немножко, — подумал Грэй, глядя на ее бледное лицо и глубокую морщинку над переносицей. — Да ей сутки нужны, это как минимум! Переживет Гиппокрит, конь педальный. А там разберемся».

Наемник внес ее обратно в кабину и, вытряхнув из чемодана половину его содержимого, уложил девочку на ворох вещей, прикрыв своей курткой:

— Мы скоро вернемся. Спи.

Она кивнула и тут же отключилась. «Бедный ты мой ребенок», — подумал Грэй, с любящей жалостью проведя пальцами по жестким от лака темным волосам.

— Все будет хорошо, — пробормотал он, хотя она его уже не слышала, и повернулся к двери. — Васька, что ты там носом хлюпаешь?

— Так ведь… до слез же довели, два дурака… — сморкаясь, ответил системщик. — Ты бы сам это видел! Просто афиша «Унесенных ветром», аж за душу взяло.

— Прекрати. — Грэй, к которому вернулось его обычное самообладание, поморщился и вышел наружу. Дождь не прекращался. Без куртки стало прохладно. — Закрывай кабину, и пойдем.

— А что там базилевс? — Васенька, тайком утирая сентиментальную слезу, набирал на панели код блокировки.

— Да я и не посмотрел. Морган же сказала, что все в порядке.

— Ну ладно тогда… — Системщик хитро покосился на напарника. — А ведь она тебе все-таки нравится?!

— Достал ты меня, Чайников, — раздраженно фыркнул Грэй, ища глазами выход из «колодца», в который они попали. — Да. Нравится. Но в пределах разумного!

— Ага, как же… Не надо «ля-ля», дружище! У меня глаз наметанный, я такие вещи на раз секу!

— Тринадцатый, шел бы ты… в гадалки! — не выдержал наемник. — Глядишь, и жил бы хорошо, и мне бы нервы не трепал всякой ерундой! Мы идем или как?!

— Идем, идем… — торжествующе захихикал Васенька, пробираясь к темной щели между двух домов. — Непокобелимый ты наш… Эй, только без рукоприкладства! У меня голова ценная!

— Еще бы в ней мозги были…

Ворча друг на друга, напарники выбрались из тесного дворика и заплутали по темным грязным улочкам. Квартал, похоже, был далеко не фешенебельный.

— Вот же погода мерзкая, — клацая зубами, сказал Васенька, кутаясь в промокшую насквозь рубашку.

— Да, это тебе не Спарта, — отозвался наемник, шаря взглядом по обеим сторонам переулка в попытке найти какой-нибудь бар или, на худой конец, магазинчик. — Льет как из ведра. Что это за город?

— Сейчас узнаем… — непонятно ответил системщик, принимая охотничью стойку и глядя куда-то вперед. Шагов на двадцать впереди замаячила мужская фигура в плаще и фетровой шляпе.

— Эй, гражданин! Притормозите на пару слов!

Гражданин испуганно обернулся, надвинул шляпу на глаза и бросился наутек. Напарники переглянулись и, пожав плечами, кинулись вдогонку.

— Эгей, контуженный! — вопил Чайников. — Стой, кому говорю!

Ответа не последовало.

— Грэй, — на бегу проговорил Васенька, — чего они все от нас шарахаются?! Выглядим вроде по-людски… Мужик! Я тебе не спринтер! А ну стой!

— Оставьте меня в покое! У меня нет денег!

— Да не нужны нам твои деньги, — психанул выдохшийся системщик. — Ты можешь сказать, что это за страна?!

Пугливый обитатель трущоб, шлепая ботинками по лужам, скакнул вправо и растворился в темноте.

— Тьфу ты! — в сердцах сплюнул Васенька, останавливаясь и тяжело дыша. — Только зазря бежали…

— Зато согрелись. — Грэй наклонился и выудил из лужи свернутую трубочкой газету. — Смотри, что он уронил.

— Что ж ты ее руками-то? — сморщил нос Чайников. — Тут же сплошная антисанитария!

— Неважно. — Наемник развернул мокрый, пахнущий полиграфской краской лист. — Она свежая. «Вечерний Чикаго». Мы в Америке!

— Да ну?! — Системщик, отбросив чистоплюйство, отобрал у напарника газету. — Так-так-так… я же говорил! Тысяча девятьсот тридцать третий год, семнадцатое августа!

— Не пойму, что ты так радуешься?

— Так ведь я объяснял!

— Я с твоими шестичастно-дробными циклами знаком не больше, чем с исчислением объема площади на примере симпеляции биохроматических гиперкубов…

— Ого-о, — даже обернулся Вася. — Ты и такие слова знаешь?!

— Тринадцатый. — Грэй показал ему кулак. — Прекращай. А то ведь и без слов обойдусь.

Вместо ответа Чайников оттопырил уши, прислушиваясь к чему-то.

— Здесь где-то рядом автострада, — объявил он. — Пойдем! Что-то меня эти бараки не сильно впечатляют…

Наугад свернув пару раз за угол, напарники, ориентируясь по звуку, миновали какие-то заколоченные склады и неожиданно оказались прямо на большой оживленной улице. Со всех сторон мигали вспышки светящихся вывесок, в лужах на мокром асфальте отражались огни неоновых реклам, вокруг сновали люди под зонтиками, гудели автомобильные клаксоны… Музыка большого города…

— Цивилизация, — расплылся в улыбке Васенька.

Пролетевший мимо автомобиль, не снижая скорости на перекрестке, всеми колесами врезался в лужу, окатив Грэя с головы до ног.

— Да, — зло сказал наемник, отплевываясь, — цивилизация… Васька, пошли! Еще не ночь, нужно найти какой-нибудь электротехнический магазин, пока они не закрылись.

— Подожди, дай осмотреться. — Системщик раззявил рот на переливающуюся вывеску казино и тут же был наказан — следующая машина, подняв фонтан брызг, пронеслась на красный свет, оставив за капотом яростно вопящего и мокрого Васеньку.

— Вот сволочь! — топая ногами, возмущался Чайников, вытряхивая холодную воду из ушей. — Грэй, ты номер запомнил?!

— Какой там номер… Пойдем, говорю! Там грузовой фургон на подходе.

Сердитые сотрудники КСН отодвинулись подальше от поребрика и поплелись вдоль тротуара, благоразумно держась у стен домов.

— Сплошные кабаки да шмотки, — недовольно бурчал Вася, разглядывая цветные витрины. — И хоть бы одна завалящая автомастерская попалась… а еще Чика-а-аго!..

Что и говорить — город Васеньку разочаровал. Может быть, из окна дорогого отеля да под рюмочку коньячку вид на ночной Чикаго был бы незабываемым зрелищем, но… Когда ты три часа кряду шатаешься по продуваемым всеми ветрами улицам, сверху тебя поливает, как из брандспойта, а нужный магазин черта с два найдешь — тут уже не до эстетики! Из теплых кафешек двух грязных и мокрых напарников выставляли с завидной периодичностью, так что погреться и прийти в себя тоже не получилось. Часы показывали половину первого ночи, хотелось есть, а столь желанных «Электротоваров» так ни разу и не встретилось.

— Н-ну? — Дрожащий системщик подпрыгивал на месте, с остервенением растирая закоченевшие руки. — И куда нам идти?

— У тебя хотел спросить, — ответил Грэй. Они стояли под клеенчатым навесом какой-то забегаловки. Внутри люди пили пиво и ели пиццу, а снаружи лил дождь. Народу на улицах сильно поубавилось, только по широкой дороге все так же с ревом проносились машины. Положение было практически безвыходное. Возвращаться обратно к телепортеру? Ни с чем?

Двери близлежащего ресторанчика распахнулись, и под дождь выпал молодой человек в черной форменной куртке официанта.

— Ищи его, где хочешь! — рявкнул сочный бас ему вдогонку. — Хоть с того света приведи!

— Но, хозяин…

— Я все сказал! Если через пять минут не найдешь — ты уволен!

Двери захлопнулись. Парень поднялся с асфальта, отряхнулся и, горестно вздохнув, поплелся по тротуару.

— И где?.. — потерянно бормотал он. — Где я, спрашивается, ему посреди ночи певца найду?! Вот ведь старый жердяй!

Васенька почесал репу, задумчиво посмотрел на ресторанные окна и ухмыльнулся:

— Грэй, у меня тут мысль возникла! Только молчи, пожалуйста…

Он решительно высунулся из-под навеса пиццерии и сцапал паренька за локоть:

— Слышь, пингвин, а сколько у вас платят?

— Что? — оторопел тот, с опаской косясь на стоящего позади системщика Грэя.

— Вам, я так понял, певец нужен? — спросил Чайников.

— Нужен…

— И сколько дадите?

— Вы поете?

— Аки соловей! — Вася нетерпеливо пихнул его в бок. — Ты думай быстрее, пять минут не резиновые. Я-то, с моими вокальными данными, мигом себе работу найду, а вот ты…

— Пять долларов в час! — выпалил официант, роясь в карманах. — И… вот, еще полтора доллара, от себя добавлю.

— Шесть с половиной жоржиков? — неприятно поразился системщик. — Что ты мне тут горбатого лепишь?! Да за такие деньги я максимум анекдот могу рассказать!

— Ну вот еще… двадцать центов. Больше нет. — Официант с тоской обернулся на ресторан. — У меня жалованье — тридцатник! Будь человеком!

— Васька, не выделывайся, — шепнул напарнику Грэй, — бери, пока дают. Ты хоть петь-то умеешь?

— А у меня выбор есть? Ладно, черт с тобой, гусь лапчатый! Гони зелень, и я вашего директора осчастливлю…

Монеты перекочевали из кармана форменной куртки в карман Чайниковых джинсов. Воспрянувший духом официант резво повернул назад к родному заведению, попутно поясняя:

— У нас пиковые обстоятельства! Тут Джино Гамбетти именины дочери празднует, заказал развлекательную программу, песни, танцы… С танцами порядок, а петь некому — Мигель голос потерял.

— Какой Мигель? — Васенька толкнул тяжелую дверь и с блаженной улыбкой окунулся в тепло.

— Певец. На нынешний сезон у нас подвизался. — Официант кивнул приподнявшемуся им навстречу вышибале. — Это к шефу!

— А ты при чем здесь? — Грэй огляделся. — Не ты же поешь.

— Мигель — мой брат. Двоюродный… Вот я и виноват теперь. Говорили мне, не пристраивай родственников! Так нет, помог — на свою голову. Идите за мной! Вид у вас, конечно…

— А что? — передернул плечами системщик. — У нас тоже пиковые обстоятельства! Мы, может, от «мерседеса» отстали! Нас, может, на вокзале ограбили!

— Ну да…

— Тогда пойди, других поищи, — предложил Чайников. — А мы посмотрим!

— Да это я так, к слову… — стушевался парень. — Ничего! У нас приличное место, своего гримера держим. Приведем в концертное состояние!

Он свернул в коридорчик с табличкой «Служебные помещения» и поманил напарников за собой:

— Быстрее! Синьор Гамбетти уже два раза хозяина к себе подзывал. Если не угодим — все на улице окажемся.

— Да кто такой этот Гамбетти? — не удержался от вопроса любопытный Васенька.

— Тсс!.. Это наш… спонсор.

— Крыша, что ли?

— Вроде того. Но я вам ничего не говорил. Все, пришли. — Официант толкнул поцарапанную дверь:

— Милли, ты здесь?

Пудрящая носик у зеркала симпатичная блондинка обернулась:

— Лу? Кто это с тобой?

— Певец. Приведи в порядок, будь другом, ему на сцену через минуту.

— Певе-ец?.. — протянула Милли, с интересом разглядывая Грэя. — А так сразу и не скажешь.

— Да не этот! — с досадой сказал брат некстати заболевшего Мигеля. — Вон тот! Быстренько, быстренько, Милли, я тебя умоляю. Хозяин с нас шкуру спустит!

— Ну не с нас, а с тебя… — Девушка окинула взглядом топчущегося у стеночки системщика и кивнула на стул перед трюмо: — О'кей… Садись, кудрявенький! Сейчас мы из тебя человека сделаем.

Пока белокурая гримерша колдовала над Васенькиным внешним видом, Грэй, послонявшись под дверью и достаточно согревшись, проскользнул в зал. Там было душно и накурено. За столиками сидели люди — вполне, надо сказать, респектабельная публика. Да и заведение, судя по дорогим коврам, бархатным занавесям и мебели из красного дерева, было не из общедоступных.

Быстрый взгляд наемника, оббежав ресторан, остановился на компании разнаряженных людей у самой сцены. Почтенного вида упитанный черноволосый мужчина в перстнях и с бокалом — это точно тот самый Гамбетти. Уж больно рожа бандитская… Рядом — расфуфыренная дамочка с девчушкой лет семи на руках. Жена, значит. А это дочка. Нашел, где ребенку праздник устроить! Грэй подумал о Морган, спящей на тряпках в тесной кабине, рядом с полумертвым базилевсом, и в бессильной злости сжал кулаки. «Они там загибаются, а мы здесь нуворишей развлекаем! А куда денешься? Денег больше взять неоткуда…»

К синьору Гамбетти шариком подкатился хозяин ресторана и что-то зашептал ему на ухо. Спонсор благосклонно кивнул и потрепал по головке дочь. Та весело запрыгала на коленях у женщины. Понятно… Шоу начинается?

На сцену вышел конферансье в белом смокинге и, сияя фальшивой улыбкой, провозгласил в микрофон:

— А сейчас. Специально для очаровательной именинницы, сеньориты Франчески! Прозвучит веселая песенка! Исполняет наш заграничный гость, звезда мировой эстрады — Василио!

Грэй выпучил глаза. Это кто же его, дурака, так обозвал? Или сам проявил инициативу, шут гороховый? Храни нас Господь в сухом, прохладном месте…

Гости зааплодировали, синьор Гамбетти поднес к губам свой бокал.

Сцена погрузилась в интригующий полумрак. Где-то за кулисами раздались первые аккорды. Ослепительный луч софита вспыхнул над помостом и явил взору публики «звезду эстрады»: напомаженный и чуть ли не завитый Васенька в эффектной позе восседал на высоком табурете посреди сцены, держа в руках стойку с микрофоном. Взгляд его был исполнен романтики и эдакой отрешенной задумчивости. Шелковая голубая рубашка (видимо, из гардероба неведомого Мигеля) переливалась блестками… «Альфонс! Лучше бы уж как был выпустили», — подумал наемник, старательно делая вид, что не имеет к «певцу» никакого отношения.

Васенька поднял руку, призывая к тишине. Мелодично прокашлялся в микрофон. Из-за сцены зазвучал веселенький мотивчик, и…

Синьор Гамбетти уронил бокал. Музыка издала пару предсмертных тактов и тихо сдохла. В тишине замершего зала громко захныкала недовольная именинница.

И Грэй понял, что оставшиеся пять долларов им тут точно не заплатят.

Под подошвами ботинок, противно хлюпая, чавкала грязь. Мимо с бешеной скоростью пролетали дома. Напарники неслись по тротуару, перепрыгивая через лужи, а сзади топотали двое перекачанных мачо-самцов в дорогих костюмах и полощущихся по ветру шелковых галстуках. Синьор Гамбетти оскорбления не потерпел…

— Тупые мерикьянцы, — на ходу пропыхтел Васенька. — Никакого творческого подхода…

— А с какой стати ты, обалдуй, эту поминальную серенаду затянул? — Грэй мельком оглянулся. Преследователи не отставали.

— Так они мне говорят — спой детскую! — оправдывался системщик. — Я и спел… Что там эти двое?

— Догоняют. Сворачиваем!

Они зарулили в какой-то дворик — к счастью, проходной.

— Ничего-ничего! — ободряюще сказал Чайников, с трудом поспевая за наемником. — Как-нибудь оторвемся… Зато у нас все-таки осталось полтора бакса!

— Много, с ума сойти, — огрызнулся Грэй.

— Ну да, не миллион, но на булку с чаем хватить должно. А кабель в крайнем случае срезать можно… Слушай, они устанут когда-нибудь?!

— А ты спроси. — Наемник ностальгически вспомнил украденный спартанским шалопаем бластер и, мысленно вздохнув, прибавил ходу. «Можно подумать, мне самому нравится постоянно от кого-то бегать! И от этих бы не побежал, да только у них у каждого пиджак на боку подозрительно оттопыривается. Полоснут из „магнума“ — и весь разговор!»

Сзади загрохотали выстрелы. Ну вот, пожалуйста. Доигрались в Адриано Челентано.

— Васька, пригнись!

— Мог не предупреждать… Совсем сдурели, быки! В черте города палят из двух стволов!

— Это же Чикаго.

— Да хоть Новый Орлеан! Я еще слишком молод для участия в передаче «Уголовная хроника» в роли трупа.

— Не верещи. — Грэй увидел впереди просвет. — Туда! Может, там улица пооживленнее, глядишь, утихнут. — Мимо его уха с жужжанием пролетела пуля. — Хотя да, это маловероятно.

Они с трудом протиснулись в узкую щель между домами и оказались на неширокой тихой улочке. Безлюдной, если не считать стоящего у черного «роллс-ройса» человека в водительской фуражке.

— Не свезло, — сник Васенька. — Или… Смотри, Грэй! Вон мужик какой-то у тачки скучает! Может, поможет, чем сможет?

— Этот? — Наемнику хватило двух секунд, чтобы понять, что «скучающий» у лакированного бока автомобиля гражданин ничем особенно не отличается от подручных синьора Гамбетти. — Да он из той же компании.

— Кровавый итальянский убивец?!

— Может, и не итальянский… Зато он один. Стой здесь.

Грэй недолго думая подошел к шоферу и похлопал его по плечу:

— Добрый вечер!

— А? — обернулся тот, очень знакомым движением засовывая руку во внутренний карман. Предчувствие наемника не обмануло.

— Друг, — улыбаясь, попросил он. — Пушку не одолжишь?

— Че?! Да ты кто?!

— Кто-кто… — Грэй быстро обернулся — двое молодых бандито сейчас как раз лезли в проем между домами. — Никто. Девочка в платьице белом…

Крепкий кулак наемника впечатался в изумленную физиономию шофера. Пока тот, сползая по блестящему капоту, думал, что он не так сказал, Грэй вытащил у него из-за пояса револьвер и, схватив за ворот пребывающего в состоянии гипнотического транса Васеньку, вместе с ним нырнул за машину. И очень вовремя — темпераментные итальянцы с пистолетами наголо уже выбрались из простенка и снова принялись стрелять. Попадали, правда, только в «роллс-ройс»: напарников им было не достать, а побитый водила мудро отполз за соседний автомобиль.

— Полный, — удовлетворенно сказал Грэй, крутанув барабан, и приподнялся. — Не высовывайся, я с ними разберусь…

Чайников не ответил, прислушиваясь сквозь пальбу к причитаниям шофера. Что-то в них проскальзывало такое… до боли родное и знакомое.

— Грэй! Он же русский!

— То, что ты его понимаешь, — наемник выстрелил и пригнулся, — ни о чем еще не говорит… Получи!

— Да нет! — не унимался системщик. — Ты сам послушай!

— Если ты не заметил, я сейчас несколько… занят! — Снова звук револьверного выстрела и три пистолетных в ответ.

— Он же матерится как сапожник!

— В преобразовательную схему кабины заложено достаточно информации.

— Ой, что я не знаю, как америкосы ругаются?! У них же самое оскорбительное — «твой дедушка был из Техаса!». А этот так и кроет, так и кроет. — Васенька навострил уши. — Ого! Кстати, убедительное выраженьице, надо запомнить…

Наемник снова нырнул за капот роллс-ройса. Итальянцы, громко и нецензурно возмущаясь, перезаряжали оружие. От соседней машины неясно доносилось:

— …я вас…! Во все, и когда папа узнает…, мы вам…, уродам…, таких… вставим, что…, будете знать, … … …!

— Теперь веришь?! — посмотрел на напарника Вася. Грэй кивнул. Что там эта жертва обстоятельств про папу бормочет? «Не хватало нам здесь еще русской мафии! И без того ощущение, что это не город, а сплошное бандитское гетто».

— Грэй, — зашептал системщик, меняясь в лице. — Ложись!

— Что?

— Ложись, говорю! Кажется, к этому, за машиной, подмога подоспела…

Из бара напротив выскочили люди в кожаных куртках. Бритые затылки, золотые цепи (толщина такая, что только якорей не хватает) и крупными мазками написанное на лицах образование в три лагеря, не считая пионерского… Где-то за спинами братков колыхалась габаритная фигура в костюме пятьдесят восьмого размера. Стало быть, папа. «Сейчас с итальянцами разберутся, и нам конец, — сумрачно подумал Грэй. — И зачем я шоферу по зубам врезал?»

Увидев новоприбывших, подчиненные синьора Гамбетти несколько притухли, попрятали пистолетики и попытались решить дело путем мирных переговоров типа: «Бес попутал! Все он! А сами мы хорошие!» После того как им продемонстрировали правила кулака-к-морде-прикладывания, причем очень так живенько, напряженненько, с огоньком и божьей искрой, бандито-гангстерито приняли единственно правильное решение — драпать! Если не кривить душой, то у наших напарников мысли повернули в аналогичную сторону… Правда, до действия эти самые мысли развиться не успели — обиженный Грэем шофер, поняв, что он теперь не один, начал подниматься из-за бока автомобиля с явным намерением страшно отомстить чужими руками за причиненный его особе физический и моральный ущерб.

— Грэй, ты куда?!

— Не двигайся, — предупредил наемник. — Если этот умник рот раскроет, из нас решето сделают.

Он выбрал момент, когда в сторону «роллс-ройса» никто не смотрел, и прыгнул, за какую-то долю секунды преодолев расстояние от одной машины до другой. Водила снова полетел на асфальт. Еще один хороший удар — и шоферская фуражка, блеснув козырьком, откатилась в сторону, а ее обладатель умиротворенно затих. Не навсегда, конечно, — такой цели Грэй себе не ставил, но уж ближайшие полчаса он никого точно на помощь не позовет…

Между тем славные представители русской мафии, проводив позорно бежавших итальянцев забористым матерком в спину, отряхнулись и направились к «роллсу». Первым, переваливаясь, шел достопамятный папа. Грэй прикинул расстояние от автомобиля до ближайшей спасительной подворотни и понял, что живыми они с Чайниковым до нее добежать не успеют. Думать было некогда. Надо было действовать.

— Тринадцатый, дуй в машину! — отрывисто бросил наемник.

— А ты?!

— Оглох?

— Нет! — Васенька дернул на себя хромированную ручку «роллс-ройса» и ужом вполз на кожаное сиденье, благодаря бога, что стекла у авто — тонированные… Ага, ключики здесь! Отлично. Два быстрых поворота в замке зажигания — и мотор мягко заурчал.

— Падай! — системщик кивнул на заднее сиденье. Грэй скользнул в салон.

— Антон! — рявкнули снаружи. — А дверь я сам себе должен открывать?! Борзеешь?!

Папа наклонился к дверце. В ту же минуту тонированное стекло опустилось, и ко лбу ошарашенного авторитета прижалось холодное дуло револьвера.

— Антон? — При столкновении с пугающей реальностью суровый авторитет забекал, замекал и попытался сдать назад, но…

— Стоять, — тихо приказал Грэй, выходя из машины и держа дядю на прицеле. — Дернешься — пристрелю.

— Т-ты к-кто такой?!

— Тебе мое имя ничего не скажет, — усмехнулся наемник.

— Да ты знаешь, н-на кого ты…

— И твое меня тоже не интересует. Скажи своим людям, пусть бросят оружие.

— Да мы вас…

— Повторить? — Грэй чуть придавил пальцем курок.

Папа все понял.

— Стволы на пол! — велел он.

Бритоголовые нехотя забрякали пистолетами по асфальту.

— Эй, ты, с краю! — Наемник пошевелил плечом. — Бегом обратно в трактир, принеси веревку подлиннее. И только попробуй кому что брякнуть! Вместе с хозяином в одной могиле закопаю. Понял?

— Понял…

— Ну так шевелись. Васька, вылезай и открой багажник. Хочу посмотреть, сколько туда человек влезет…

Системщик выкарабкался наружу и, с чисто арийским презрением покосившись на мафиози, откинул крышку багажника.

— Трое точно поместятся! — почему-то ухмыляясь, сообщил он.

— Точно?

— Точно! Эти же как-то поместились! — Васенька ткнул пальцем в обнаруженное в багажнике тело с кляпом во рту. Тело замычало и в ужасе уставилось на него снизу вверх. Еще двое, лежавшие там же, судорожно затрепыхались. — Здорово, пацаны! Вы откуда здесь такие красивые нарисовались?

— Мм.

— Пардонте… — Системщик вынул грязную тряпку изо рта ближайшего человека. — Теперь вещай!

— Вы к… к… кто?

— Ну это, парниша, вопрос дня! Не одного тебя занимает… Отвечать будешь или как?! Вы чьи?

— Мы из Гарлема… Из семьи Джордана Бауэра…

— Обожди, братишка. — Чайников наморщил лоб. — Гарлем же в Нью-Йорке?!

— Так то черный! А здесь белый… А вы откуда?

— Из Подмосковья. — Васенька пожал плечами. В этих реальностных отклонениях черта с два разберешься! Гарлем — в Чикаго? Гремучая смесь… Да еще и русские бандиты, о которых в Америке тридцатых годов и слыхом не слыхивали. «Не удивлюсь, — подумал он, — если у них какая-нибудь Мэрилин Монро в президенты успешно баллотируется».

— Русская мафия?!

— Что? — очнулся Чайников.

— Вы — русская мафия?

— А… а ты как думал?! — Сообразительный системщик мигом понял, как можно с пользой употребить неожиданную встречу с соотечественниками. — Она, родимая!

— А те, другие?

— Самозванцы, — пренебрежительно отмахнулся Василий и сурово посмотрел на связанного. — И вообще, дружок, что-то ты разболтался. Иди-ка сюда…

— Нет! — затрясся тот. — Не надо! Не убивайте!

— Защелкни протезы. Орать будешь — точно на тот свет отправлю… Вылазь. И остальных прихвати, не буди во мне садистские наклонности.

Пленники с горем пополам выбрались из багажника.

— Это еще кто? — не поворачивая головы, поинтересовался Грэй.

— Да какая разница? — Чайников развязал им руки. — Чешите отсюда, везунчики! У нас сегодня благотворительный день.

Они не заставили себя уговаривать. Только тот, с которым беседовал Васенька, убегая, слегка притормозил на повороте и прокричал:

— Спасибо! Сочтемся, брат!

— Тамбовский волк тебе брат, — проворчал системщик, поворачиваясь к напарнику. — Тара свободна. Только туда, — он показал на дно багажника, — больше трех мы не запихнем. А их пятеро!

— Пухлого можно в салон, — решил Грэй. — А его дружков… даже не знаю. А ну великолепная четверка, шагайте к машине! И без лишних телодвижений. Тринадцатый, проконтролируй…

— Будет сделано, пятьдесят второй! — съязвил Васенька. — Так, штангисты, слушайте внимательно: сейчас без эксцессов укладываемся в багажничек и дружно молчим, потому как ничто не влияет на печень хуже, чем неправильно отфильтрованный базар…

— Но мы же не поместимся, — ляпнул кто-то.

— А это меня уже не касается. Кто не влез — расстреляем! Уяснили?!

Бандиты, усиленно кивая и толкаясь, полезли в багажник «роллс-ройса». Причем со страху спрессовались так, что еще и для авторитета, будь он чуточку похудее, место бы осталось…

— Готово! — Системщик захлопнул крышку.

— Молодец. — Грэй кивнул на веревку, минуту назад принесенную исполнительным качком из бара. — Свяжи его, и поехали. Помнишь ту улицу, где песни пел?

— Помню. На всю жизнь запомнил. — Васенька стянул веревки на запястьях притихшего папы и открыл дверцу. — Ныряй, припонтованный!

— Что вы со мной сделаете? — проблеял авторитет, падая на скрипящее сиденье.

— Зависит от твоего поведения, — ответил наемник, захлопывая дверцу и усаживаясь рядом с водителем. — Будешь паинькой — отделаешься легким испугом… Васька, поехали, а я пока карту города поищу.

— Вы не понимаете, — послышалось сзади. — Не понимаете, во что влезли!

— Это, похоже, ты не понимаешь, — обернулся Грэй, — раз опять рот раскрыл.

— Да за мной вся Москва стоит!

— Напугал. — Наемник смерил его насмешливым взглядом. — Где Москва и где ты? Тринадцатый, вот, смотри, тут проедешь под мостом…

— Кретины! — простонали с последнего сиденья. — У меня же стрелка на утро забита!

— Так это твои проблемы…

— Да если я на нее не явлюсь, всем крышка! И вам тоже, олухи! Вы же только что себя русской мафией объявили! Да еще кому набрехали — шестеркам Джордана! Часа не пройдет, как весь Чикаго знать будет! И нас всех троих живьем в стену замуруют… Неявка на сходку — прямой плевок в лицо, вы это можете понять мышиными своими мозгами?!

— Грэй, по-моему, он нам хамит?

— Так если вы русские, вы только так и поймете! — завыл авторитет. — Отпустите меня, и я обещаю, что все забуду.

— Если ты русский, — задумчиво ответил Чайников, — то ни фига ты не забудешь… Грэй, как думаешь, он не врет?

Наемник посмотрел в глаза пленнику и почувствовал горячие волны паники. Знакомый запах страха…

— Не врет. Только если мы его выпустим, он же первый нас и сдаст.

— Кому? Полиции, что ли?! — хохотнул Васенька, крутя баранку.

— Эту возможность я тоже не исключаю. Сам знаешь — денег сунул, и тебя никто не тронет. А вот за тебя…

— Хм, ты прав. Но если не выпустим, а про свою стрелку он правду сказал — будет еще хуже. Тьфу, «Троян» мне в прогу, что ж это за жизнь?!

Грэй сосредоточенно помолчал и поднял голову:

— Если мы добудем нужные детали, за какой срок ты успеешь починить кабину?

— Работа мелкая и света много надо, иначе напортачу…

— Час, два?

— Боюсь, что больше. — Системщик остановил машину на светофоре, подумал и, медленно обернувшись, внимательно посмотрел на авторитета: — Слышь, ты! Тебя на сходке этой что, каждая собака знает?

— В том-то и дело, что нет! Не успел приехать, а уже на местные законы плюю. Ногтем придавят… Выпустите, волки позорные!

— И не мечтай. — Чайников решительно положил обе руки на обтянутый кожей руль «роллс-ройса». — Грэй. Давай-ка запрем всю эту гопкомпанию в защищенном от света месте, чтоб не рыпались. До смерти не похудеют…

— А как же…

— На стрелку поедем сами. Этого, — он махнул рукой в сторону находящегося в легкой степени офигения авторитета, — никто из тутошних донов пока и в глаза не видел! Вот и покажем им истинное лицо русской мафии… Не икай, батя, без толку. С кем стрелка-то? Имена, фамилии, места дислокации и пункт завтрашнего сбора коллективов?

— Гостиница «Кабул», — выдавил из себя папа, с неудовольствием поглядывая на снова нацелившееся ему в лицо дуло револьвера. — Завтра утром. В десять тридцать.

— Кого спросить?

— Джино Гамбетти…

«Дилижанс» зависал на орбите уже пятый час. Вожделенный Сатурн был совсем рядом, время уходило, а ситуация и не думала меняться в нужную сторону. Их просто и откровенно игнорировали.

— Свяжись с диспетчером, — бросил мрачный, как туча, Логан, нервно стуча костяшками пальцев по шву иллюминатора.

Капитан обернулся:

— Еще раз? Это уже десятый будет.

— Хоть двадцатый. Они обязаны нас пропустить!

— Я, конечно, попробую, — пожал плечами Домингес, — но, по-моему, результат будет такой же… Але, диспетчерская! Вызывает борт SK-514.

В динамике молчали.

— Борт SK-514 просит разрешения на посадку! — надрывался Найджел. — Повторяю, мать вашу, мы просим двести паршивых метров, чтобы сесть! Вы спите там, что ли?!

— Регистрационная служба Сатурна приветствует вас! — наконец донесся из мембраны уже осточертевший обоим вежливый механический голос. — В настоящий момент ваша просьба обрабатывается оператором. Будьте добры, подождите…

Все стихло. Капитан «Дилижанса» зверски заскрежетал зубами:

— Достали! «Ждите, ждите»… Мы уже незнамо сколько здесь торчим! По какому праву вы нас через кордон не пускаете?!

— Регистрационная служба… — снова-зарядил механический голос.

Логан подскочил к пульту и грохнул кулаком по кнопке экстренного сигнала SOS.

— Вот теперь пусть только попробуют не отозваться! — в ярости прошипел он. — Это нарушение первого правила Декларации!

— Да отмажутся же, — махнул рукой мексиканец. — Вот если б мы терпели бедствие — это да. А на «Дилижансе» — ни царапинки, я проверил перед отлетом. Еще и ложный вызов пришьют!

— Я им пришью, — с угрозой просвистел Логан. Нервотрепка последней недели давала о себе знать.

В динамике сухо щелкнуло, и чей-то голос сказал:

— Служба экстренных вызовов слушает! Что у вас случилось?

— Нет, это у вас что случилось?! — Секретарь подался к передатчику: — Почему нас не пускают на посадку?!

— Мы не занимаемся этими вопросами, — равнодушно ответил голос. — У вас поломка?

— Да!

— Какого рода?

— Обыкновенного! — не выдержал Найджел. — Дайте поле! Там и разберетесь! Я капитан, а не механик!

— Ваши данные? Серийный номер корабля?

— Найджел Мануэль Домингес, офицер воздушного флота. Судно «Дилижанс», маркировка SK-514, — ободряюще улыбнувшись Логану, выпалил мексиканец. — Так мы можем идти на посадку?!

— Э-э… SK-514? — С той стороны помолчали. — Простите, но… но мы не можем… у нас приказ…

— Какой приказ? — Секретарь сжал кулаки. И здесь засада. А ведь это была последняя надежда. — Кем он подписан?!

В динамике пошли помехи, и уже другой голос ласково проговорил:

— Так что вы хотели?

— Ничего! — заорал Логан. — Хватит пудрить мне мозги! Я Секретарь Коалиции Сторонних Наблюдателей, и если вы немедленно не откроете шлюзы, я протараню их кораблем!

Найджел схватился за сердце.

— Господин Секретарь, — успокаивающе проворковал голос, — не стоит так волноваться. Это всего лишь временные неполадки. Смею вас уверить…

— Не надо ни в чем меня уверять! Откройте шлюзы! — Логан словно с цепи сорвался. — Я не для того летел через пол галактики, чтобы слушать эту ерунду!

— Успокойтесь, прошу вас. Как только неполадка будет устранена, вас тут же пропустят…

— Тогда свяжите меня с Главой! Я знаю, что он на Сатурне! Это срочно, слышите меня?!

— К сожалению, мы не располагаем полномочиями отрывать Главу от деловых переговоров, но…

— Этими полномочиями располагаю я, — припечатал Логан. — И я не собираюсь ждать, пока кучка идиотов, думающих, что я поведусь на их беспомощное вранье, сведет на нет…

— Логан.

— Погоди, Найдж, я не закончил…

— Зато они закончили. — Встревоженное лицо мексиканца было повернуто к главному иллюминатору. — Шлюз открывают.

— Замеча…

— Четыре боевых «карася» прямо по курсу — считаешь, замечательно? — Капитан злобно зыркнул на динамик связи, послал туда пару исконно латиноамериканских идиоматических выражений и резко выжал штурвал на себя. — Зубы заговаривали, черти нехристианские! Пристегнись.

— …мать!

— Так и я про это…

«Дилижанс» вздрогнул и, войдя в скоростной штопор, сорвался с орбиты. Вслед ему полетели длинные голубоватые вспышки носовых орудий «Кирасиров» — сатурновских военных истребителей класса «Ц», в миру среди летчиков прозванных «карасями» — за тупые «морды» и неповоротливость.

— Нас не подпустят к Главе даже на милю, — обреченно проговорил Секретарь, падая в кресло. — Председатель постарался… Черта с два мы вообще теперь куда сунемся! Всем инструкции раздал, подлая душа!

— Дискредитация продукта в глазах массового потребителя, — высказался Найджел, одновременно пытаясь всеми мыслимыми и немыслимыми способами вывести корабль из-под прицельного огня «Кирасиров». Это было, даже если сильно приукрасить, несколько проблематично — «Дилижанс» являлся прежде всего почтовым судном, и его инженеры никак не рассчитывали на участие своего детища в импровизированных гонках на выживание… «Караси» давили количеством и бронебойностью.

— Врешь, не возьмешь… — бормотал Найджел, вспоминая все, чему его учили в летной школе.

Корабль сотряс мощный удар. Потом еще один. Завыла сирена. Мексиканец мельком взглянул на пульсирующее красным табло — накрылся главный двигатель. Скорость начала стремительно падать.

«Кирасиры», не останавливаясь ни на секунду, рвали выстрелами вакуум. Бортовая сирена задохнулась в предсмертном вое. «Дилижанс» вспыхнул оранжевым пламенем взорванных двигателей и, накренившись, безвольным механическим аппендиксом пошел ко дну черных космических глубин. Истребители дали по нему последний, контрольный, залп и повернули назад…

Прости меня, брат, подумал Логан, краткой вспышкой угасающего сознания пытаясь продраться сквозь грохот и вонь плавящейся обшивки. Найджела он уже не видел.

Алый всполох ударил в глаза, и мир разлетелся на тысячу мелких осколков.

Оставив «роллс-ройс» в глухом дворике за старыми складами (где нашли свое временное пристанище связанные бандиты), напарники шли к телепортеру.

— Ты, Васька, сумасшедший, — говорил Грэй, неся коробки с пиццей и два увесистых термоса — в одном теплое молоко для Морган, в другом — кофе для остальных. На доллар и семьдесят центов особенно не погуляешь, так что пришлось «одолжить» у авторитета портмоне. — После того, что ты в ресторане устроил, этот Гамбетти нас с порога пристукнет.

— Смотря как подойти к вопросу! — парировал Васенька, заворачивая в знакомый переулок и соображая, куда идти дальше. — Есть одна жизненная идейка…

— У меня твои идейки вот уже где! — Наемник провел пальцем по горлу, едва не выронив коробку. — На что ты надеешься?

— На волшебство преображения.

— На что?

— Не гони лошадей. — Системщик свернул вправо и улыбнулся, увидев в углу грязного дворика родную кабину, мокрую от прошедшего дождя. — Мне надо это дело с Морган обсудить.

— Хоть ее-то в покое оставь!

— Да ничего твоей драгоценной не сделается. — Чайников быстро набирал на разбитой панели код открывания двери. — Она мне просто нужна как женщина…

— Как… кто?!

— Ну что ты к словам цепляешься? — захихикал Васенька. — Хорошо, скажу по-другому — как специалист по фэйс-арту. Так разрисует — меня даже родной папа не узнает, не говоря уж про твоего обиженного дона. У девочки, между прочим, талант… Готово, заходи.

Грэй шагнул в кабину. Сработали датчики движения, и на потолке зажглась лампочка.

— Серенький? — Морган, сидящая на уже собранном чемодане, поднялась ему навстречу. — Вы где были? Мы же волнуемся тут…

Вид у нее был уже вполне бодрый, карие глаза светились радостью, а у стены, вытянув ножищи, сидел… целый и невредимый базилевс! Бледноватый, конечно, но абсолютно здоровый.

— Тебе это удалось?! — не поверил своим глазам Васенька, входя за напарником и отжимая внутренний рычаг. — Зайка, что бы мы без тебя делали?

— Серенький говорит, что жили бы спокойно…

— Балда, — ласково сказал Грэй, потрепав ее по макушке. — Вот, держи-ка, мы поесть принесли.

— Ой, как пахнет! Пицца? С сыром… Как много! Мы же столько не съедим!

— Сумлеваюсь… — прочавкал Чайников, вонзая зубы в румяный бок горячей лепешки. — Я вот лично до того голодный, что аж волосы стынут в жилах и ноги сжимаются в кулаки… Вон те две коробки, что побольше, Гиппокриту отдай. Он здоровый, как слон… Ваше величество, неча мордалите воротить! Ешьте давайте!

— По правилам, — начал царь, с завистью глядя на жующую троицу, — на трапезе должно присутствовать не менее… А-а, пропади оно пропадом! Что я теперь, помереть должен?!

Коробки упали на пол, а их содержимое, источая аромат мяса и специй, начало со страшной самолетной скоростью исчезать в желудке изголодавшегося базилевса… Напарники подмигнули друг другу. Грэй отвинтил колпачок термоса:

— Кофе?

— А что это? — отвлекся от нарушения древних правил Гиппокрит.

— Это — вещь! — со знанием дела ответил Васенька. — Не бойся, не алкогольное… Морган, птенчик, тебе там молоко. Я, конечно, хотел пива взять, так ведь этот трезвенник все мои добрые намерения на раз убил.

— На улице холод собачий, а ты…

— Ничто так не согревает душу, как холодное пиво! — заявил системщик, сыто икнув и вытирая пальцы о мятую коробку из-под пиццы. — Что б ты понимал…

— Пенящаяся пакость из полусгнившего солода, — поморщился наемник. — Меня даже от запаха воротит.

— А кто тебя просит его нюхать?! Его пить нужно… И вообще, запомни, напарник, — кто не любит пиво, тот не любит Родину!

— У меня нет родины, — отрезал Грэй. — Поэтому в моем присутствии о выпивке даже и не заикайся, понял?

— Скучно с тобой. — Васенька отхлебнул кофе и протянул термос Гиппокриту.

— Зато мне с вами весело…

Базилевс с опаской попробовал черный дымящийся напиток, скорчил гримасу и помотал головой:

— Нет уж, мудрец, дрянь эту горькую ты сам пей! Не по душе она мне. Морган, если молока оставишь, благодарен буду!

— Держите. — Девочка облизнула белые «усы» над верхней губой. — Оно теплое.

— Спасибо. — Два глотка — и термос опустел. — Эх, хорошо. А мы еще не в Спарте?

— Боюсь, с этим некоторые трудности, — ответил Грэй, отодвигая мусор в угол кабины. — Очень хорошо, что вы пришли в себя, ваше величество. Чем больше голов будет думать, тем лучше. Тринадцатый, изложи нашу проблему.

Василий поднялся, принял гордую и воинственную позу враскоряку и начал:

— Итак! Новость номер раз…

Морган перебралась поближе к наемнику и потеребила его за руку:

— Серенький, можно тебя спросить?

Он повернул голову.

— Когда мы… Если мы доберемся до этого вашего бункера, что с вами будет?

— Не знаю. Надеюсь, ничего плохого. — На самом деле он был в этом совершенно не уверен. Что там может быть хорошего?! Ну разве что удастся все-таки начистить физиономию Председателю…

— А что будет со мной?

Грэй не ответил. Откуда ему это знать? Если все кончится благополучно, ее, наверное, оставят в бункере. Обучат чему-нибудь, не отправлять же ребенка обратно в шестую реальность? Чип вынут, и у КСН появится новый работник. «А я уйду?» — внезапно подумал он, и ему эта мысль не понравилась. Наемник порылся в кармане штанов и вынул договор. Столько лет хотел от него избавиться, а сейчас… В крайнем случае Секретарь ведь может позволить ему остаться. Более того, он уже это предлагал, где-то с год назад, но тогда Грэй отказался. Ему это было не нужно. Вопрос в том: нужно ли теперь?

— Это что, серенький?

— Если интересно, на, прочти. — Он отдал девочке желтоватый лист, пристальным взглядом следя за выражением ее лица. Она прочитала. Наморщила лоб. Прочитала еще раз.

Сейчас сделает большие глаза и спросит: «Волк?!» Реакция всегда одна и та же… Грэй отвернулся, стараясь думать о чем-нибудь другом. Васенька распинался перед Гиппокритом, размахивая руками и брызжа слюной. Определенно в нем пропал оратор с большим будущим.

— Серенький!

Ну вот. Осознала.

— Серенький, ты что… ты что, уйдешь?!

— А? — Он моргнул.

— Тут написано, — она обличающе ткнула пальцем в черные строчки, — что ты работаешь в каэсэн только до две тысячи десятого года! Вася мне сказал, что это ваше время?

— Правильно сказал.

— Значит, мы туда приедем и ты нас бросишь?!

Честно говоря, такой реакции наемник не ожидал, поэтому не сразу сообразил, что тут можно ответить…

— Там, куда ты уйдешь, тебя кто-то ждет? — снова спросила она.

Грэй криво усмехнулся:

— Ждет. Пуля в лоб.

— И… и пуля в лоб лучше, чем я?! — возмущенно выпалила девочка, краснея как флаг СССР.

Вася с Гиппокритом удивленно обернулись.

— Морган… — опешил Грэй.

— Нет, ты мне скажи! Ты скажи, лучше, да?!

— Нет, но…

— А тогда зачем?! Что мы тебе такого сделали?!

— Да ничего вы мне не сделали. Просто… Морган, только не надо плакать! Морган, ну пожалуйста. Ну я же попросил. Ну… черт возьми, если ты так хочешь, я продлю этот клятый контракт. Как вернемся, так сразу пойду к Секретарю и продлю! Ну хватит, а?

— Обещаешь? — хлюпая носом, переспросила она.

— Обещаю! Все?

— Угу… — Девочка улыбнулась сквозь слезы.

Грэй перевел дух и, сунув договор обратно в карман, обернулся на притихших товарищей. Брови его взлетели кверху:

— А это еще что за новости? Гиппокрит, ну я понимаю — Васька, а вы-то чего нюни распустили?

— Больно душещипательно… — отозвался царь, утирая слезу грязным полотенцем и сочувственно похлопывая по плечу не к месту проникшегося трогательностью момента системщика. Наемник раздраженно поморщился:

— Прекратите… Васька, кончай слезоразлив! — Он посмотрел на часы. — Уже почти четыре утра, а встреча с итальянцами, будь она неладна, в десять. Тебе это ни о чем не говорит?

Васенька взял себя в руки, громко высморкался в клетчатый платок и сказал:

— Ладно… Ваше величество, вы как себя чувствуете? Спину не ломит, резей в желудке не наблюдается?

— Да вроде бы нет. — Базилевс вдумчиво ощупал себя со всех сторон и радостно доложил: — Хоть сейчас в бой! А что, надо?!

— Нет, я, конечно, надеюсь, что все обойдется мирными переговорами типа саммита большой восьмерки, но ведь случаи всякие бывают… Морган, лапушка, ты его гарантированно вылечила?

— Фирма веников не вяжет! — задрала нос девчонка и, поймав ироничный взгляд Грэя, поспешно добавила: — По крайней мере, Голос сказал, что все в порядке. Я правду говорю, серенький.

— Верю, — улыбнулся он и посмотрел на остальных. — Ну что, мафия, приглашаю к обсуждению! Тринадцатый, ты у нас за Эйнштейна, вот и давай разглагольствуй. Я весь внимание.

Васенька поскреб в затылке, возвел ясны оченьки к потолку кабины и после минутной паузы сказал:

— Ага!

— Величайшая мысль…

— Ты, Грэй, пока что помолчи. И лучше посчитай, сколько денег в кошельке, что мы с тобой у этого блатного Винни-Пуха позаимствовали?

Наемник пожал плечами и, открыв бумажник, зашуршал банкнотами.

— Двести восемьдесят четыре доллара и пять центов, — сообщил он. — На поминки как раз хватает.

— Твой черный юмор здесь совершенно неуместен! — высокопарно фыркнул системщик. — Во сколько, интересно, в Чикаго магазины открываются? Надо бы костюмчик прикупить.

— Кому? — заулыбалась девочка.

— И не мечтай. У тебя своих девать некуда… Главному авторитету, то бишь мне!

— Тебе? — хмыкнул наемник. — Да какой из тебя авторитет? Без слез не взглянешь.

— Но-но! Главное — не форма, главное — содержание! Вот ты по фене ботаешь?

— Нет.

— От армии когда-нибудь отмазывался?

— Нет.

— С директорами по техобеспечению ругался?

— Нет.

— Вот видишь. Стало быть — ты не подходишь. Гиппокрит, извиняюсь, вообще грек древний, и что такое российский бандитизм, даже представить себе не может… А про Морган я лучше промолчу! Есть еще кандидатуры?

— Нет, — склонил голову Грэй.

— Значит, решили! — потер руки Чайников. — Поэтому сейчас садимся в кружок и записываем за мной. У каждого будет своя роль…

— Тринадцатый, а ты уверен, что все делаешь правильно?

— В себе я уверен всегда! — выпрямился Васенька. — А вот в вас — не особенно… Морган, птенчик, сядь в сторонку, для тебя у меня будет особенное задание.

— Важное?

— Очень! — кивнул системщик, ничуть не кривя душой. Весь успех операции был в руках юной визажистки. — А теперь, други, оупен ё уши. Диктую…

В десять двадцать пять утра по чикагскому времени швейцар одной из крупнейших гостиниц города почтительно распахнул двери перед компанией из четырех человек. Компания прибыла на отполированном черном «роллс-ройсе» и вид имела весьма многозначительный. Впереди вышагивал молодой и очень загорелый человек с прилизанными волосами, в дорогом (на это у швейцара глаз был наметанный) костюме, лакированных итальянских туфлях и с жемчужной булавкой в галстуке. Под руку он вел девушку экзотического вида в небрежно наброшенной на плечи норковой накидке (швейцар оценил качество меха и на всякий случай поклонился). Следом за парочкой нога в ногу вышагивала охрана — два крепких амбала в кожаных куртках, золотых цепях и темных очках. Физиономии последних не внушали швейцару никакого доверия, но он был предупрежден о сегодняшней встрече двух «семей», поэтому изобразил на лице профессионально радушную улыбку и всех впустил. «Если бы не телохранители, в жизни бы не подумал, что русские, — промелькнуло у него в голове. — Такие приличные люди!»

— Голубчик, — лениво поинтересовался Васенька, поглаживая булавку на галстуке так, чтобы свет от большой люстры в холле выгодно падал на золотую печатку с увесистым бриллиантом. — Где тут у вас Зеленая гостиная?

— Вас проводят. — Солитер швейцар оценил в полной мере. — Джонни! Покажи господам, куда пройти!

Мальчишка в униформе, беспрерывно улыбаясь, вынырнул из-за стойки регистратора:

— Будьте любезны за мной!

Господа удалились. Швейцар проводил их взглядом и поправил китель. На чай не дали. Точно русские…

Зеленый зал представлял собой небольшое помещение с бархатными, наглухо задернутыми портьерами болотного цвета, длинным столом, покрытым шелковой скатертью, и колоннами из самоварного золота по углам. Мягкое желтоватое сияние светильников в стенных нишах намекало на спокойную беседу в теплой и даже, по всей видимости, дружественной обстановке.

За столом сидело пять человек. Один из них — уже знакомый Васеньке и Грэю синьор Гамбетти, с неизменным бокалом в руке, рядом с ним — сухопарый немолодой мужчина в очках, остальные трое — упакованные в строгие костюмы телохранители. Двое из них — с синяками на помятых лицах, следами вчерашних бурных разборок… «Только бы не узнали, — нервно подумал Чайников, напуская на себя вид сытого удава и по-хозяйски усаживаясь в кресло на противоположном конце стола. — Нет, не должны — зря, что ли, Морган на меня пол банки автозагара извела? Из какой его, интересно, дряни делают? Семьдесят лет прошло, а поди ж ты — даже не заветрился». Он подавил желание почесать зудящий нос — видимо, автозагар таки подпортился. Хорошо, если кожа через час не слезет… У, как чешется, зараза! Но трогать нельзя — новоявленный специалист по фэйс-арту целый час лепила из Васенькиной рязанской физиономии гордый профиль грузинских князей… Тонну грима вбухала. И шмотки, опять же — один костюм в двести вечнозеленых вышел, еле-еле на туфли наскребли! Поэтому золотишко, норку и очки пришлось банально спереть. Гиппокрит — всем спартанцам спартанец! Так ловко увел, что никто ничего и не заподозрил. А куртки с цепями поснимали с московской братвы, они им пока без надобности. Базилевсу, конечно, эта косуха — что медведю распашонка, но все равно выглядит он внушительно. Только в очках этих, а-ля Терминатор, очень на байкера смахивает…

Первая минута прошла в общем молчании. Вторая — тоже. На исходе третьей Васенька откинулся на спинку кресла и коротко поинтересовался:

— Ну?

— Что? — ответил синьор Гамбетти, с неудовольствием оглядывая четверку. Вошли без приветствия, сели без приглашения, девица еще и пилку для ногтей из сумочки достала, маникюром занялась, примостившись на ручке кресла рядом с главным. Больно уж он молод… По предварительным данным, ему должно быть где-то около пятидесяти!

— Чего молчим, спрашиваю? — проговорил системщик.

— Господин Боровиков? — вопросительно наклонил голову итальянец.

— Да. И что вас смущает?

— Мне говорили, что вы несколько старше…

— А у вас возрастной ценз? — поднял угольно-черные брови Васенька. — Может, вы из-за этого со мной и разговаривать не пожелаете? Может, вас это сильно затруднит? Может, вы еще скажете, что я мордой не вышел?!

— Джино, — тихо сказал боссу сидящий рядом с ним мужчина в очках. — Это не он.

— Не он?

— У меня есть на него информация. Семен Боровиков, только-только встал во главе семьи, кличка — Барсук, трусливый и изворотливый. Он переть на ворота не станет. А этот чокнутый какой-то.

— Да? — Дон повысил голос и посмотрел на системщика. — Господин Боровиков…

— Господа еще в царское время кончились, — хлопнув ладонью по скатерти, буркнул Чайников. — И прекращай фамильничать, ты не в загсе!

— Простите, Анатолий, — своему консильери Гамбетти доверял как себе, но все-таки решил проверить.

— Какой еще Анатолий?! — системщик был тоже не лопух, и паспорт соотечественника перед отправкой изучил досконально.

— Еще раз простите, Семен! — Итальянец с досадой покосился на озадаченного советника. Тот пожал плечами.

— Слушай, ты уже определись, кто я. — Чайников прочно вошел в образ сумасшедшего русского. — И вообще, сам ты Семен! Терпеть не могу это имя.

— Но… тогда как прикажете вас называть?

— Василий, — гордо представился системщик, — и никак иначе! Бабушке моей, царствие ей небесное, очень уж имя это нравилось… Или вы что-то против моей бабушки имеете?!

— Нет-нет, — поспешно выставил руки вперед сбитый с толку дон. — Как пожелаете, Василий так Василий.

— Другой коленкор, — тут же успокоился Чайников, закидывая ногу за ногу. — Я могу называть тебя просто — Джино? Меня эти «синьоры» несколько… раздражают!

— Само собой, — вежливо улыбнулся Гамбетти. — Значит, мы можем приступать к обсуждению нашей темы?..

— Извините, — угрожающе-вопросительно выговорил Васенька. — Это как же? Первое, можно сказать, знакомство… Новые, можно сказать, горизонты… А выпить?!

— У нас в Чикаго принято отмечать успешное заключение сделки после, а не…

— Не понял?

— Я говорю, у нас…

— А у нас в Рязани — грибы с глазами! — привстал Чайников, демонстративно зверея. — Их едят, а они глядят. Вы — встречающая сторона. И должны были поляну обеспечить!

— Но…

— Мальчики, — сокрушенно вздохнул системщик, обращаясь к замершим за креслом «телохранителям», — они нас, кажется, не уважают?

— Типа непорядок! — Гиппокрит неспеша сунул руку в карман куртки.

— Буреют не по дням, — заученно выговорил Грэй, повторяя жест базилевса. Итальянцы намек поняли. Джино Гамбетти щелкнул пальцами:

— Рико, распорядись! Простите, Василий, мы первый раз имеем дело с русской семьей, поэтому не подготовились должным образом. Теперь вопрос улажен?

— Вот когда нальете, тогда и отвечу, — пробурчал Васенька, но милостиво сменил настрой на более благодушный. — Напомни-ка мне, уважаемый товарищ, об чем у нас разговор-то шел?

— Мы хотели обсудить сферу влияния на юго-западе, — сказал помощник дона.

— Юго-запад — это хорошо. Только… Морган, котеночек, передай, пожалуйста, этому типу с маленькими погаными усиками, что я не его спрашивал!

— Полегче на поворотах, дядя! — сказала девочка, не отрываясь от шлифовки ногтей. — Тут перед тобой районный авторитет сидит, это тебе не ежика пронесло!

— Я консильери! — искренне возмутился тот.

— И что с того? — Она полюбовалась на свои руки. — Лысый пешему не конный! Папа абы с кем базарить не станет.

— Это уже переходит всякие границы…

— Сядь, — велел помощнику Гамбетти, увидев, что Васенькины «мальчики» снова полезли во внутренние карманы курток. — Хорошо, Василий, не будем дразнить гусей. Эту проблему я обсужу с вами лично…

— Начинай, — разрешил Чайников. — Или нет, потом начнешь! Там, я смотрю, твой гонец нарисовался с подносиком? Ну так давайте же к экзистенциальному содержанию этой бутылочки добавим… ее эмпирическое восприятие!

Джино кивнул. «О Мадонна, помоги нам! Кажется, этот Барсук не сахар. Но русские любят выпить, глядишь, нам и карты в руки — подпоим хорошенько, да и выгорит дело к нашему удовольствию…»

— Шеф, у вас рукав запылился, — почтительно сказал Грэй, наклоняясь к Васеньке и, стряхивая с его пиджака невидимые пылинки, прошипел сквозь зубы: — Ты что, обормот, делаешь?! Не смей пить! Наберешься в слюни, сболтнешь лишнее, а выгребать то, что получится, опять мне?!

— Все под контролем. — Вася кивнул «охраннику», будто благодаря за заботу. — Так что не лезь, пожалуйста… Джино, я опять не понял — ты что, не будешь?

— Я предпочитаю виски.

— А я предпочитаю пить в компании. Эй, очкарито, плесни хозяину!

— Василий, я не буду, — повторил сеньор Гамбетти, тревожно поглядывая на неслабую «бутылочку» водки литра этак на полтора.

Чайников свел брови на переносице:

— Значит, на принцип пошел?

— Василий, не в обиду, просто водка не мой напиток…

— А Чикаго не мой город, — заявил системщик. — Но я же зачем-то сюда тащился? Пей!

— Не буду!

— Пей, сказал!

— Не буду!

— Мальчики, — грустно покачал головой Чайников, разводя руками, — ну вот вы же видели — я к нему как к брату, а он? Просто же в душу мне плюнул при всех.

— Объяснить просьбу в усиленном варианте? — разминая мышцы шеи, спросил наемник.

Гиппокрит потянулся и задумчиво проговорил, ни к кому не обращаясь:

— Ох, и тяжело плыть в кислоте с отрубленными ногами…

— Да кто вы такие, чтобы нам угрожать?! — подскочил на своем стуле сухопарый консильери, который никак не мог забыть, что его при всей семье обозвали очкарито.

— Мы? — безмятежно отозвался Грэй. — Пресс-секретари по связям с общественностью. Кого надо — прессуем, а с особо несговорчивыми…

— …вступают в связь! — улыбаясь, договорил за него Чайников.

Джино похолодел, но светского лоска не потерял.

— Василий, мы же интеллигентные люди! Зачем такие меры?!

— Пить — будешь? — вместо ответа сказал Васенька.

— Не буду…

«Мальчики» недвусмысленно переглянулись.

— Не буду огорчать тебя отказом! — выпалил сеньор Гамбетти, хватая рюмку. Системщик довольно улыбнулся:

— Вот теперь — уважаю. За сотрудничество! До дна!

Они выпили. Не привыкший к древнему русскому напитку «Водярус сорокаградусос» итальянец потянулся к тарелке с сыром и оливками, но Васенька грохнул бокалом по столу:

— Назад! После первой не закусывают! Гарсон, повторите!

— Василий…

— Джино! Гораздо полезнее пить водку, чем слушать духовой оркестр лежа, в окружении цветов и родственников. Бери стакан!

Тот подумал и взял.

— Нет, вы только посмотрите. — Язвительный женский голос доносился откуда-то из темноты. — И кого же это мы выловили? Рухта, ты говорил, что это мусор, но чтоб такого ранга?

В виске пульсировала боль. Логан пошевелился и моргнул. Яркий свет ударил в глаза.

— Смотри-ка, живой, — разочарованно проговорил все тот же голос. — Ну здравствуй, начальник! Давно не виделись, и еще бы столько же…

Секретарь прикрыл ладонью веки и усмехнулся:

— Здравствуй, Лабелла… Убери свет, пожалуйста.

— Какие мы, однако, шустрые. — Высокая бронзовокожая девушка, чье имя он только что произнес, расхохоталась. — Увидеть не успел, как ему уже и свет выключи, и подушки взбей? Интересно мне, дружок твой такой же незатейливый, а, начальник?

— Найджел… — Секретарь с трудом сел. Болела голова, болела спина, болело практически все. — Он жив?

— И очень даже. Но симулирует. — Она щелкнула рубильником, и отсек погрузился в мягкий полумрак. — Крепкие вы, акробаты, даже переломов нет. Какими судьбами, Хартнел?

— Что с «Дилижансом»? — вместо ответа спросил Логан.

Лабелла, скуластое кошачье лицо которой, вместе с тигровыми полосками на щеках и лбу, выдавало чистокровную уроженку Альдебарана, уселась на откидной столик и задумчиво прищурила оранжевые глазищи:

— Не знаю, по-моему, уже где-то возле Песчаных Созвездий догорает. И вы б там были, если бы Рухте не взбрело в череп металлоломом поживиться…

— Прости, Белл, — каркнули из угла.

Секретарь повернул голову — у шкафа с медикаментами, перебирая когтями цельнопластовые пузырьки, возился широко известный в узких кругах Скилтуш Рухта, давно объявленный в федеральный розыск не только на родном Уране, но еще по меньшей мере на десятке других планет. Вор по призванию и прожженный аферист…

«Вот это я влетел», — подумал Логан.

— Именно, начальник! — снова расхохоталась девушка.

Секретарь поморщился — совсем забыл, что эти альдебаранцы при желании могут читать мысли. Хорошо хоть, чего другого не подумал.

— Например? — кокетливо стрельнула глазами Лабелла.

Он опустил ноги на пол:

— Хватит меня своим рентгеном просвечивать. Ты ведь можешь общаться по-людски.

— А зачем? Тебе так нравится звук моего голоса? — Она улыбнулась. — Слышишь, Рухта? Какой удачный улов, а? С полным набором комплиментов для скромной бродяжки с альдебаранских пустошей.

— Не прибедняйся. — Логан встал на ноги. Голова закружилась.

Девушка спрыгнула со стола и поддержала его за локоть:

— У тебя сотрясение того, что вы называете мозгом. Так что пробные забеги по моему кораблю делать не советую. Рухта, вкати ему успокоительного, что-то меня эта странность во взоре настораживает…

— Это ты на меня так действуешь, Белл. — Секретарь криво усмехнулся и оперся второй рукой о стену. — Не надо мне ничего, сам отойду.

— Какой стойкий, — мурлыкнула девушка. — Ничуть не изменился. А судя по форме, еще и не поумнел… Все преступников ловишь? И как, успешно?

— Если не считать тебя, дорогая, вполне! — съязвил Логан, глядя на нее. Хороша все-таки. И прекрасно это знает… Дело давнее, сидела за мошенничество, он сам ее тогда поймал. Правда, не засиделась. Обычное дело — обязательно найдется кто-нибудь, кто поможет. Если вспомнить, что альдебаранцы легко читают чужие мысли, да прибавить красоту этой нахалки… Логану до сих пор не верилось, что он смог удержаться от соблазна и не отдать ей ключ от камеры. Но он все-таки удержался. А вот Грэй — нет. Что неудивительно. Белл кого хочешь с ума сведет.

— Мм… Правда, начальник? Приятно слышать…

— Белла! — Его мысли вернулись в бункер. Грэй. Председатель. — Какое сегодня число?

— По вашему, по земному? Дай-ка подумать… Девятнадцатое августа. А что?

— Ничего, — ответил он. «Не успел. До Земли от Сатурна за сутки не доберешься… Да и что я теперь могу? Без корабля, без оружия и, в сущности, без всяких прав?»

— Земля? — переспросила девушка. — Корабль? И зачем тебе оружие?

— Я же просил не лезть мне в голову!

— Подумаешь. — Она ухмыльнулась. — Неужели и у тебя наконец-то неприятности, начальник? Вот уж не ожидала!

— Я, кажется, больше не начальник. — Секретарь почувствовал слабость в ногах, пришлось сесть. — Где мы сейчас?

— Только что по курсу был Юпитер… Эй-эй-эй, Хартнел, и не проси! Я на Третью планету не полечу! И так через себя переступила, за борт тебя не выкинула…

— Белл, это очень важно.

— А мне какая разница?! — Она запрокинула голову. — Завтра высажу тебя на перевалочной станции, а дальше — сам! Со мной же здороваться перестанут, если узнают, что я охранке помогаю.

— У вас ведь принято: кровь за кровь, грош за грош, услуга за…

— Ты меня за решетку посадил, помнится! То-то одолжение!

— Это не для меня, Белл. Ты ведь помнишь Грэя?

Она недоуменно пожала плечами и улыбнулась:

— Помню. Славный малый, только уж больно легковерный, не чета тебе… Как он, все еще служит?

— У него сейчас последнее задание. — Секретарь посмотрел ей в глаза и сказал: — И если ты мне не поможешь, оно действительно станет последним.

— Василий… может, уже… ик… хватит?

— Джино, ты меня обижаешь! — Чайников покачал головой и подцепил за горлышко почти пустую бутылку. — А это мы что, врагам оставим?!

Итальянец тяжело вздохнул и оглянулся на своего консильери, ища поддержки. Зря — тот уже с полчаса как тихо почивал, уронив лицо в тарелку с зеленью. Спаиванием одного дона Васенька не удовлетворился. Оба телохранителя синьора Гамбетти, тоже весьма и весьма мутные, в углу комнаты братались с базилевсом. Гиппокрита развезло страшно — и тут нет ничего удивительного, если вспомнить, что крепче безбожно разбавленного вина он в жизни своей ничего не пил… Грэй смотрел на все это волком — он был единственным (Морган не в счет), кто за все это время ни к чему не притронулся. Системщик, конечно, хотел предложить, но одного мрачного взгляда наемника хватило, чтобы забыть о подобной глупости раз и навсегда… Объект 7–9, от греха подальше, Грэй отправил с расторопным мальчишкой-коридорным за нужными системщику кабелем, проволокой и какими-то деталями. «Хоть кто-то делом занят, — подумал он, с досадой глядя на творящееся в Зеленой гостиной безобразие. — Ну, Васька, выйдем отсюда — схлопочешь… И сейчас бы схлопотал, да проклятая маскировка под верного телохранителя руки связывает!»

— Василий, — синьор Гамбетти нетвердой рукой потянулся к тарелке с маслинами, — когда вы говорили: «До дна», я думал, что вы имеете в виду… ик… рюмку. А не бутылку. В самом деле, это уже как-то… Василий! Я больше не могу!

— Надо, — отрезал системщик, безжалостно разливая последние капли. — Оставлять — плохая примета… И хватит закусывать, ты что сюда — есть пришел?

— Ка… ик… кая примета?

— А такая. — Васенька сунул рюмку ему в руки. — Если после пьянки осталось спиртное, значит, внутри коллектива существуют проблемы! Вздрогнули?

— А может, не надо?

— Тебе проблемы нужны?

— Нет… ик!

— Ну так пей. — Чайников, следя за опрокидывающим рюмку итальянцем, незаметно слил содержимое своей в стоящую рядом кадку с пальмой. Джино закашлялся, и «милосердный» системщик быстро сунул ему под нос порцию виски:

— На, запей!

— Спасибо, — не разобравшись в ситуации, дон осушил бокал, два раза медленно моргнул и, икнув напоследок, отключился…

— Сползая под стол, вежливо попрощайтесь с гостями, — наставительно прокомментировал коварный Васенька, устраивая свою жертву в кресле поудобнее. — Какой подготовленный, однако. Чуть ли не литр в него влил, а он все — сделка, сделка… Уважаю!

Грэй поднялся со стула:

— Наконец-то. Я думал, вы тут на неделю засели… Машину вести сможешь?

— Я?! — сделал большие глаза Чайников, вылезая из-за стола. — Уж что-что, а это я могу делать в любом состоянии… Тем более я, между прочим, тверез как стеклышко!

— Что-то мне это сомнительно… — Грэй покосился на стройные ряды рюмок.

Васенька проследил за его взглядом и пренебрежительно махнул рукой:

— Эка невидаль! Ты просто не был студентом, напарник. Чего я тут выпил? Пару рюмочек?

— Пару?

— Ну да. Первую… и несколько вторых! И не надо на меня смотреть, как будто я придумал Windows. Василий Чайников меру знает!

— Ты, тринадцатый, пьянь подзаборная… Пойдем. У нас и так мало времени. Где Морган?

— С коридорным чаи распивает, сам же услал, чтобы «бедная девочка этого не видела»! Зануда. Гиппокрит, пусть мужики спят, что вы к ним прицепились?

— Они… не верят, что я царь!

— Ну и пускай, вам-то что?! Поднимайтесь, поднимайтесь, нас ждут великие дела… И поставьте вазу на место. Гиппокрит! Не надо их поливать!

— Так ежели они… спят, когда с ними говорит базилевс?!

Дзынь.

— Гиппокри-ит…

— Ваше величество, — вмешался наемник, пытаясь отодвинуть возмущенного государя от парочки дрыхнущих гангстеров, — прекратите. Нам нужно уходить!

— В… Спарту?

— В Спарту, в Спарту… и не трогайте диван! Он вам что, мешает?!

— Меш-шает… — подтвердил правитель, с отчаянием пьяного бандерлога карабкаясь через кожаный диван, на котором вповалку лежала охрана итальянского мафиози. — Пройти… мешает.

— Потому что пить надо меньше! — рявкнул Грэй, выдергивая великого базилевса из-за высокой спинки. — Встал и пошел! Быстро!! А тебе, тринадцатый, это все еще зачтется…

— Не надо, пожалуйста, — обиделся Васенька. — Я в него силой не заливал!

— А кто все это начал?!

Дверь зала открылась, и в складках зеленых портьер показалась голова Морган:

— Серенький, вы скоро? Мы уже и в магазин сходили, и чаю обпились, а торт в меня больше не лезет. Фу-у, чем здесь так пахнет?!

— В келье монаха Августина пахло апельсинами и тяжелым трудом… — пробормотал системщик, подпирая плечом царя с одной стороны, чтобы тот не упал.

Грэй помог напарнику, встав с другой, и сказал:

— Морган, открой дверь пошире и держи, не то мы еще и занавески оборвем. Кабель у тебя?

— Да. А что с Гиппокритом? Ему плохо?!

— Напротив, лапа, ему, гаду усатому, очень хорошо! — просипел Чайников, проклиная тот день, когда им «посчастливилось» встретить на своем жизненном пути эти коронованные сто пятьдесят кило мышц. — Грэй, держи крепче, если он сейчас грохнется, придется башенный кран к гостинице подгонять!

— Держу. Пошли… Гиппокрит, имейте же совесть, вы хоть ногами-то слегка перебирайте!

— Умгум…

— Тьфу! — только и сказал Васенька. — Чтоб я еще когда ему хоть пятьдесят грамм позволил? Зая, вызови лифт, будь хорошей девочкой.

— Сейчас! — Она нажала на кнопку и обернулась. — Он пьяный, да, серенький?

— Это мягко говоря, — зло буркнул наемник, у которого уже отнялись плечи от тяжести висящего на них базилевса.

Створки кабины разъехались в стороны.

— Оппа… — булькнул системщик.

Прямо на него смотрело дуло качественной штатовской винтовки. Чуть выше ухмылялась очень такая знакомая личность в шоферской фуражке.

— Что, приплыли…, чтоб вам……?!

За спиной побитого прошлым вечером водителя, быча шеи, стояла настоящая русская мафия. Грэй с опозданием вспомнил, что вчера совершенно забыл о шофере. Выследил, значит. И дружков своих освободил? Отлично.

— Антоша, — вкрадчиво раздалось позади братков, — а задай-ка им перцу! Сначала этому, седому…

— Как скажешь, папа. — Водитель, мстительно улыбаясь, сдернул предохранитель. Друзья зажмурились.

«Хорошо Гиппокриту, он и не почувствует… Мне всего двадцать пять! Зачем я пошел в программисты?!»

«Семь тысяч лет ждал этих идиотов, а они так вляпались…»

«Война? Афины перешли в наступление?! А… да и пусть их…»

Хрясь!

Нога в шнурованном берце, стремительно мелькнув в воздухе, выбила из рук обалдевшего убийцы оружие. Винтовка подлетела кверху — и тут же оказалась в руках наемника. Один раз он уже подставился, но второй — увольте…

— На выход, — скомандовал Грэй, кивнув застывшим в коробе лифта бандитам. — Молодцы. А теперь — лежать… На пол, я сказал! И без резких движений.

Васенька открыл один глаз и ухмыльнулся: криминальные соотечественники, тихо переругиваясь, послушно укладывались на ковровую дорожку возле лифта.

— Васька, сними шнур с занавесок и свяжи их. Я пока царя подержу… Морган, не лезь. Без тебя управится.

«Ну конечно, — недовольно подумал системщик, — как девчонке, так — постой в стороночке, а я паши один за всех!» Он сорвал с портьер толстый витой шнур и, вздохнув, склонился над поверженной мафией. Много времени это не заняло — за предыдущие разы Васенька приноровился.

— Готово, — спустя несколько минут доложил он.

— Все в лифт, — коротко приказал Грэй. — В отеле полно народу, они тут долго не проваляются…

Они вломились в лифт. Морган нажала на кнопку первого этажа, и через несколько мгновений компания, прогрохотав по вестибюлю, погрузилась в ожидающий у входа «роллс-ройс». Гиппокрит даже не проснулся…

«Надеюсь, обошлось без кровопролития», — меланхолично подумал умудренный опытом швейцар, глядя вслед спешно отъезжающему автомобилю. И, поправив фуражку, распахнул двери перед очередными постояльцами: дамой в летах и соболях и молодым человеком в щегольском сюртуке. Явно не сын, по лицу видно. Выговор португальский — значит, на чай опять не дадут. Обидно… И что за день сегодня такой?

— Морган, котеночек, глянь-ка, хвоста за нами нет? — Васенька бешено крутил баранку, распугивая переходящих улицу прохожих. Девочка, сидящая на заднем сиденье рядом с похрапывающим царем, посмотрела назад:

— Нет… Ой, Вася, ты чуть бабушку не задавил!

— Ничего, они шустрые, их так просто не возьмешь, — отозвался гуманный системщик. Грэй усмехнулся:

— Тринадцатый, а как же насчет того, что пешеход всегда прав?

— Прав. Пока жив!

— Понятно. — Наемник взглянул в боковое зеркало и нахмурился. — Надо же, быстро они в себя пришли.

— Что?

— Вон тот белый «кадиллак» видишь? Только что из-за поворота выехал… Жми на газ, Васька. Я так подозреваю, у них не одна эта винтовка в запаснике лежала.

— А может, это Гамбетти? — с надеждой спросил Чайников, вжимая педаль в пол.

— Размечтался. Твой Гамбетти, дай бог, к утру проспится.

— Я старался… — хихикнул Васенька, вывернув на боковую улицу. Машин здесь было мало, поэтому «роллс-ройс» понесся вперед, как торпеда. «Кадиллак» не отставал.

— Чего им надо?!

— Тринадцатый, ты же у нас мозг? Вот и догадайся.

— Догадался уже… Вот из-за таких отморозков Россию в Европе и не любят! Чего мы им так сплющились, скажите пожалуйста?! Подумаешь…

— По морде надавали и сделку сорвали? Действительно, пустяки какие.

— Грэй, не остри, не тот момент… Опаньки! У нас пополнение!

— Где? — заоборачивалась Морган. Из переулка вслед за «кадиллаком» вылетел побитый, но чрезвычайно навороченный «фольксваген» — крутой, как тюремная стена, весь тонированный и хромированный. — А это кто?

— Еще один гвоздь в крышку моего гроба, — ругнулся системщик, вертя головой в поисках путей к отступлению. Таковых не обнаружилось. Знакомая улица, ведущая к телепортеру, приближалась с ужасающей быстротой.

— Хорошо, — со вздохом проговорил наемник, передергивая затвор винтовки и опуская стекло. — Васька, скорость не снижай, держи линию…

Он высунулся в окно, лицом к доставучему «кадиллаку».

— Грэй!

— Тихо ты. — Наемник открыл огонь. Первая пуля ударила в лобовое стекло — оно покрылось паутинкой трещин, но не разбилось. Уж не бронированная ли машинка-то? Как некстати.

В ответ на выстрелы из «роллс-ройса» окна «кадиллака» тоже опустились, и наружу выставились вороненые стволы. Три штуки.

— Грэй, назад! — завопил Васенька, дергая напарника за штанину.

Тот упал на сиденье и крикнул:

— Головы вниз!

Они пригнулись. И очень вовремя — по машине громко застучал свинцовый дождь. Видимо, коллективный бандитский разум пришел к консенсусу — прибить во что бы то ни стало… То, что на улице ясный день, их, по всей видимости, не волновало совершенно. В стороны полетели осколки стекол.

— Васька, хватит под сиденьем выть, выворачивай! Бак пробьют — заживо сгорим!

— Да не могу! — проблеял из-под руля Чайников, силясь хоть одним глазком увидеть дорогу из-за приборной панели и при этом не попасть под обстрел. — Очень уж… тесная локация!

— Постарайся. — Грэй наугад послал в сторону «кадиллака» два патрона. Так, воплей умирающих не слышно, значит — не попал. А жаль.

Снаружи, перекрывая нестройный хор винтовок, застрочил пулемет.

— Блин! — струсил Чайников. — Они там чего?! Не жизнь, а сплошной краш и дестрой… Морган, не высовывайся!

— Да я тихонько…

— Я тебе дам — тихонько! — перепугался наемник. — Пригнись! Морган, я кому все это говорю — стенке?!

— Серенький…

— По ушам получишь!

— Да нет…

— Точно получишь! Сядь, кому сказал?!

— Серенький, они же в нас уже не стреляют!

Грэй прислушался к усилившемуся грохоту. Ничего себе — не стреляют?!

— Морган…

Васенька, не утерпев, вытянул шею и посмотрел назад:

— О?!

— Что такое? — отвлекся Грэй.

— А там… это… — мычал Вася с неестественно выпученными глазами и отвисшей до пола челюстью, — это самое…

Наемник плюнул на собственную безопасность и приподнялся на сиденье:

— Ничего не понимаю.

— Я же тебе говорила, серенький!

«Фольксваген», перегородив собой дорогу, как шлагбаум рельсы, стоял одним боком к ним, а вторым — к «кадиллаку»… А вылезшие наружу люди в пиджаках жарили по опупевшей от несправедливости русской мафии из ручного пулемета.

— Это кто?! — моргнул Грэй.

— Члены общества защиты невинно убиенных мух и тараканов, — задумчиво прогудел Чайников. — Может, полиция?

— Нет. — Наемник оглядел нежданных защитников и хмыкнул: — Тринадцатый, это же те самые, вчерашние! Из багажника.

— Да ну?! — Васенька вдарил по тормозам и, остановив машину, пригляделся: — Ха, точно! Эге-гей! Мужики-и!.. Вы, что ли, гарлемские?!

Один из отстреливающихся обернулся:

— Они самые… Уходите! Мы в расчете?

— Ясный перец!.. — счастливо проорал Чайников, ныряя за руль. — Удачи, пацаны! Этих оставляем на ваше попечение… Толпой мочи, толпой!

«Роллс-ройс» взревел мотором и помчался по дороге.

— Ты, Вася, недобрый, — наморщив брови, сказала Морган. — А если они их убьют?

— Зая, такова жизнь. Либо се ля ви, либо се ля — вас! А ничего ребята оказались, с понятием…

— Вася!

— Морган, хватит жалеть кого ни попадя, — проговорил Грэй. — Если бы они нас сейчас не прикрыли, то кормить бы нам червей в ближайшем парке… Тринадцатый, поворачивай. Разогнал лошадей.

— Какие же вы бесчувственные! — возмущенно выпалила девочка. Напарники переглянулись и фыркнули.

— Лапонька, — хихикая, спросил Вася, — у тебя случайно спинка не чешется?

Грэй расхохотался. Морган с недоумением посмотрела на них обоих:

— Нет… а что?!

Наемник обернулся:

— Просто когда крылья растут, спина должна чесаться.

Девчонка надулась.

Автомобиль завернул за угол и остановился.

Чайников открыл дверцу:

— Вылезаем! Машина здесь не пройдет. Гиппокрит!

— Уммм?

— Гиппокрит, вставайте! Вставайте, хватит харю давить! Ваше величество! Ваше… тьфу! Отскреби же ты от сиденья мощи свои нетленные!

— Не напрягайся, — покачал головой Грэй. — Не разбудишь.

— И что? Опять его на своем горбу тащить?!

— Извини, тринадцатый, других вариантов нет. — Наемник сунул винтовку в руки Морган. — Держи. Если увидишь что подозрительное, — дернешь вот здесь и нажмешь сюда… Васька, взяли!

— Уф! — крякнул системщик. — Очухается — лично от меня в жбан получит!

Бросив «роллс-ройс» одиноко стоять на тротуаре, они поплелись вперед, и скоро скрылись в безлюдном переулке. Какое-то время еще было слышно шарканье подошв об асфальт и неразборчивые, но очень многообещающие причитания Васеньки, а потом все затихло…

Земля висела внизу светящимся голубым шаром. Маленький потрепанный корабль контрабандистов приближался к орбите.

— И что ты будешь делать, Хартнел? — спросила Лабелла.

Логан оторвался от иллюминатора и посмотрел на нее:

— Пока еще не знаю.

— Милое дело! Я что, получается, сама не в курсе, под чем подписалась? Мы так не договаривались, начальник!

— О чем тут договариваться? Сбросишь нас с Найджелом неподалеку от бункера — и улетай.

— Это ты обо мне так заботишься? — с усмешкой сказала девушка, отбрасывая за спину густые длинные волосы. — С чего бы, а?

— Ты сама о себе прекрасно позаботишься. — Он отвернулся и потер подбородок. Он думал. Да, им повезло, что она все-таки согласилась подбросить их до Земли. А что дальше? Штурмом брать бункер?! Смешно. Там одного десанта не меньше пяти отрядов по двадцать семь человек, это если еще про БТР не вспоминать… Никакого черного хода тоже нет. Выход один, главный, через сторожку. «А по вентиляции только в штампованных боевиках лазают, — кисло подумал он, — через наши фильтры не то что мы — муха не пролетит».

— Хм…

— Лабелла!

— Ой, ну перестань кочевряжиться. — Девушка улыбнулась. — От тебя же толком ничего не добьешься, начальник! Пришлось мысли прослушать… Так ты теперь тоже вне закона?

— Да, — нехотя сказал он.

— Мне это нравится!

— А мне — нет. — Секретарь сунул руки в карманы. — Я сам не знаю, зачем я возвращаюсь.

— Ну так и не возвращайся. — Она легкомысленно повела плечом. — К нам, конечно, присоединиться я тебе не предлагаю, оно мне надо? Но таких, как мы, сам знаешь, много…

— Нет. — Он улыбнулся. — Вы там, а я — здесь. Но за предложение спасибо!

Она помолчала, тоже глядя в иллюминатор, и медленно проговорила:

— Интересно, если я помогу Секретарю Коалиции, что я с этого буду иметь, а? Только без розовых соплей на лужайке про чистую совесть, начальник. Я серьезно спрашиваю.

— А что ты хочешь?

Они посмотрели друг на друга.

— Чтобы нас оставили в покое, — сказала Лабелла. — Мы уже достаточно… мм…

— Награбили?

— Ну и это тоже. Но ведь никого никогда не убивали. Почему в суде это не принимают в расчет? У тебя на совести больше трупов, чем у нас всех, вместе взятых. Или, скажешь, нет, а?

— Не скажу. — Он пожал плечами. — Это моя работа. Это моя жизнь, я сам ее выбрал. Так что ты хочешь, Белл?

— Не прятаться, — просто сказала девушка. — Ни от кого. Ты ведь можешь это сделать?

— Скажем так — смогу, если все вернется на круги своя. Если я прищучу Председателя и меня указом Главы восстановят в должности — тогда я могу обещать, что твое имя и имена всей твоей команды сотрут из разыскной базы…

Он сказал это и внутренне плюнул самому себе в лицо. Ничего он не может обещать. И даже за содействие в спасении всей Солнечной системы их никогда не оправдают. Это политика КСН: оступился — будешь наказан. Как пример для других. Справедливость, так сказать…

— Мы можем взять этот бункер, — говорила Лабелла, — оружие есть. Там, у вас, его, конечно, больше… но, я так понимаю, тебе нужен всего один человек? До него добраться не так уж сложно.

— Наверное.

Если Белл, Рухта и все остальные хоть нос в бункер сунут, они оттуда уже не выйдут минимум лет пять. Может быть, того полусумасшедшего старичка-керибазейца, которого Лабелла подобрала в одной из колоний просто из жалости, еще и отпустят, а их… Оружие, ха! Иногда, как говорит Найдж, стволами горю не поможешь.

— Значит, решено? — сказала она. — Мы вам, вы — нам? Идет, а, начальник?

Логан повернул голову. Посмотрел ей в лицо и сказал:

— Нет.

— Почему?!

— Я справлюсь один.

— Я слышала, что человек — странное создание, но чтоб настолько?! Хартнел, ты даже через вахту не пройдешь!

— Ну это ведь будут уже мои проблемы? — улыбнулся Секретарь. — Или ты за сутки так ко мне прониклась, Белл? Не могу сказать, что это неприятно…

Она зло сверкнула глазами и, круто развернувшись, вышла. Логан проводил взглядом точеную фигурку и невесело хмыкнул. Сделал доброе дело, можешь поставить в календаре галочку… Он посмотрел на бесполезный ПК-браслет. Двадцатое августа, час дня. Успел или не успел?

— Хэй, братишка! — В дверях возник Найджел с перебинтованной рукой и двумя большими кружками кофе на металлическом подносе. — Хватит слюни на иллюминатор пускать, я только что из рубки, часов через восемь-десять будем в бункере! На вот, держи. Только без сахара, они тут не употребляют…

— Найдж.

— А?

— У тебя есть восемь часов, чтобы придумать самый креативный, самый идиотский и самый неразумный способ, каким можно через охраняемый вход добраться до кабинета Председателя без дырки во лбу.

— Зачем?! — Домингес поперхнулся кофе.

— Потому что помочь нам, — вздохнул Логан, неотрывно глядя на Землю, — может, только чудо…

Вечерело. Где-то вверху над крышами домов медленно масляной краской разливался закат. Грэй слонялся по двору «колодца», от безделья пиная пустые бутылки. Васенька ковырялся во внутренностях кабины, настраивая и перенастраивая схемы. Морган, так и не добудившись Гиппокрита (базилевса запихнули в телепортер и оставили в покое, потому как в себя приходить он категорически не желал), развлекалась перед зеркальцем, рисуя на лице замысловатые узоры. Накрасит, придирчиво осмотрит результат, фыркнет, сотрет и снова красит. И как до сих пор не надоело?

— Серенький! А так?

— Кошмар, — отозвался он.

— Ну ты ведь даже не посмотрел!

— Морган, если я действительно скажу, что думаю по этому поводу, ты обидишься. У тебя с лица скоро вся эта штукатурка слоями отваливаться начнет.

— Не начнет, она очень стойкая!

— Жаль…

— Что?

— Ничего. — Он обернулся. Да-а, не лицо, а маска скорби по естественной природной красоте. Вокруг глаз черные фонари, брови доведены чуть ли не до ушей, а уж помада типа «синяя птица» вообще убийственное впечатление производит.

— Морган! — дрогнул наемник. — Я понимаю, тебе это нравится… но нельзя ли как-нибудь поестественней?!

— Что, плохо? — огорчилась девочка.

— Да ты с таким марафетом страшнее самых нефотогеничных чудищ!

— Серенький!

— Что? Ну что?! Сама же спросила! Морган. Морган, не смей. Нашла, из-за чего плакать! Морган… Ну хорошо, хорошо, я не прав! Я просто ничего не понимаю в косметике! И вообще, тебе идет…

— Да?

— Да. И прекрати реветь по любому поводу, ты уже взрослая девочка, в конце-концов.

— Нет, мне правда идет? Правда-правда?

— Угу. — Он на всякий случай отвернулся и принялся считать кирпичи в стене. А не то ведь сорвется с языка! Надо будет постараться этот чемодан, чтоб его, «нечаянно забыть» здесь. Во-первых, только лишний груз, а во-вторых — на это же смотреть невозможно! «Ничего, пару часов истерики мы как-нибудь переживем, а потом успокоится. — Он краем глаза покосился на с упоением трудящуюся над совершенствованием внешности Морган. Даже язык от усердия высунула. — Ребенок. Какой же ты, в сущности, еще ребенок…»

— Грэй, поди сюда, — позвал от кабины Васенька, даже не подозревая, что спас напарнику если не жизнь, то уж точно нервы, потому как девочка уже собралась снова поинтересоваться, хорошо ли она выглядит. — Подержи-ка фонарик…

— Скоро закончишь?

— Ну как тебе сказать… Сейчас я сюда еще одну плату всобачу, а там будем смотреть. Уй! Это хорошо.

— Хорошо? Тебя же током дернуло.

— Так и правильно! А пока контакты не сходились — не дергало! Стало быть, фаза есть. Еще левее посвети… ага, здесь… угу… угу… — Системщик с довольным фырканьем выпрямился. — Вот. Вроде наладил. Все, конечно, на соплях держится, но…

— Главное — до нашей реальности добраться, — сказал Грэй. — А там я лично этот гроб на цветной металл сдам.

— Меня в долю возьмешь? За титан ого-го сколько дают! Ох, развернусь…

— Купишь дачу на Рублевке и топ-модель в подружки? — усмехнулся наемник, выключая фонарь.

— Плоско мыслишь, напарник! Сам с этими дачами и моделями запаривайся. Я вот… Эх! Мамулю бы крутую прикупил, процессор гигов этак на много, видюху помощнее, да… А, ты все равно не поймешь! Из лесу же.

— Тринадцатый.

— А что, что ты мне кулак под нос тычешь?! Из лесу и есть! Я ж не говорю, что это плохо… Только не ври мне, что ты на свет появился в роддоме номер пять, ладно?

— Балабол ты, Васька. Причем бесполезный… Морган, заканчивай! Мы отправляемся.

— Уже? — Она посмотрела на свое отражение, по-видимому, осталась довольна и, сунув зеркальце в карман, встала с перевернутого ящика. — Я готова! Серенький…

— Васька, я ее сейчас прибью…

— Зайка, иди в кабину! — ласково попросил Чайников, стараясь не отразить на своем лице ту самую дикую гамму чувств, которые несколько минут назад обуревали наемника при виде наглядного примера воздействия недобросовестной рекламы на неокрепшую детскую психику. — Мы торопимся… Иди, иди, это он просто от восторга голос потерял. Красота — сама понимаешь, страшная сила!

Девочка с довольной улыбкой перешагнула через порог.

— Спасибо, — выдохнул Грэй.

— Не за что. Сам офигел… Не лицо, а апогей, блин, постмодернизма! Но ей разве объяснишь?

Они обменялись понимающими вздохами. Чайников огляделся вокруг:

— Эх! Кому рассказать — не поверят! А уж Бухель-то точно от зависти посинеет — такую пьянку пропустил! Эй, напарник, ты меня вообще слушаешь?

— Помолчи-ка. — Грэй настороженно повел носом и напряг слух. Собаки. Точно — собаки. Свора. Движутся сюда? Или уже?

Совсем рядом послышался шорох. Чайников оглянулся на проем между домами и ойкнул — на них смотрела псиная морда. Ротвейлер. Класса «мегачелюсть», толстый, зубастый и в строгом ошейнике на полшеи.

Пес зарычал. Ему ответил хриплый лай из ближнего переулка. И людские голоса.

— Видимо, — медленно выговорил наемник, — наши знакомые из Гарлема не отбились.

— Печальненько. — Васенька осторожно попятился к телепортеру. Собака оскалилась. Грэй нагнул голову. Он ненавидел собак, еще со своей волчьей юности. И они его, прямо скажем, тоже не любили, чувствовали хищника… Ротвейлер напружинился.

— Тринадцатый, быстро внутрь. Он сейчас бросится. По морде видно — их на людей притравливали.

Системщик без лишних пререканий отпрыгнул внутрь кабины. Пес яростно взвыл и сорвался с места. Следом за ним во дворик ворвались остальные — такие же злобные. Их намерения были настолько очевидны, что дальше просто некуда…

— Они здесь, папа! Ща мы…., тут всем покажем…!

— Васька, запуск! — Грэй влетел в телепортер за секунду до того, как первый из «милых песиков» сомкнул зубы у него на ноге. Дверная панель опускалась. Медленно опускалась. Слишком медленно, черт ее дери! Напарники в четыре ноги пинали лезущие в уменьшающуюся щель над полом песьи морды. Системщику разодрали джинсы, Грэю чуть не откусили полботинка. Морган, с ногами забравшись на чемодан, визжала на одной ноте.

— Вон они…! Фас! Я вот…, чтобы никто тут мне……! Фа-ас!..

— Слушай, вот ему что, больше всех надо?! — Васенька успешно пнул оскаленную морду и отдернул ногу. Панель с тихим щелчком встала на место. Наемник пожал плечами:

— Не знаю, активист, наверное… Ты все установил? Давай быстрее, пока нам снова кабину не раскурочили.

— Не успеют!.. — ухмыльнулся Чайников, глядя на прыгающие по индикаторной панели цифры обратного отсчета. — Мы уже в пути… Надеюсь, в правильную сторону.

— Что значит — надеюсь? Морган, прекрати визжать, все уже кончилось.

— Я в том смысле, что… Лапа, ну мы ж оглохнем! В общем, Грэй, я вроде как все правильно подсоединил, и две последние цифры тоже вроде по уму заклинил, но… все в жизни бывает!

— Оптимистично. Морган! Не надоело?!

— Извини, серенький… — Девочка с трудом замолкла. Гиппокрит завозился на полу, потряс взлохмаченной шевелюрой и, озираясь, судорожно заморгал:

— Где я?!

— Ты посмотри, кто к нам вернулся! — съязвил Чайников. — Проспались, граф?

— Как я сюда попал?

— Как обычно — с нашей бесценной помощью. Я вот не пойму — вы себе за правило взяли, что ли, в кабину только без сознания заваливаться? И… и еще раз так набубенишься, учти — звезда рулю! Усек?!

— А что?

— А ничего! Я чуть не надорвался!

— Ничего не помню…

— Еще б он помнил. — Васенька сердито фыркнул. — Алкалоид древнегреческий… Грэй, знаешь, что я тут подумал?

— Что? — Наемник сокрушенно осматривал продырявленный ботинок. Ходить, конечно, можно, но только если по сухой погоде…

— Бухель в сообщении написал, мол, его насчет десанта Секретарь предупредил. Стало быть, он на нашей стороне?

— Думаешь?

— Не уверен, но если нет — с чего бы ему тогда о нас беспокоиться?

— Согласен. — Грэй выпрямился. — Проверить это можно только одним способом — связаться с ним. Честно говоря, нам его помощь не повредила бы. Как доедем, надо попробовать.

«4… 3… 2…»

Все с надеждой уставились на дисплей.

«1… 0… Отсчет окончен».

Кабина загудела и выключилась. Васенька пригляделся и шумно выдохнул:

— Получилось! Ребята, у нас получилось!

«Данные синхронизированы. Реальность номер три, год 2010, август, 20. Местонахождение: средняя полоса, квадрат А-12, населенный пункт 1152».

— Где-то я уже это видел…

— Ясное дело где. — Наемник вынул из кармана пластиковую код-карту с заданием и сунул ее под нос системщику: — это координаты поиска объекта 7–9. Только время наше.

— Питер, получается? — Васенька улыбнулся. — Отличненько! Отсюда до бункера на поезде часов пять-шесть…

Грэй посмотрел на браслет. Потом на напарника.

— Там, в шестой реальности… На какую страну напали первой?

— На Россию… — пожал плечами Вася. — Мы ж всегда крайние!

— А ты помнишь, во сколько по времени это случилось?

— Нет, конечно… Точно знаю, что ночью… А сейчас что?!

— Смотри. — Наемник вытянул руку. На электронных часах высвечивалось «00:34».

Было уже за полночь, когда Лабелла посадила свой корабль в густом перелеске, где-то в километре от заброшенного авиастроительного завода. Кораблик был пускай и старый, но оснащенный отличным антирадаром (разумеется, подпольного изготовления), поэтому ни с Земли, ни со спутника его не засекли.

Двигатели заглушили.

— Ну что, начальник? — усмехнулась девушка. — Ты все-таки не передумал, а?

— Нет, Белл, — Логан покачал головой. — Сами разберемся. Найдж?

— Да тут я. — Мексиканец поправил пилотку. — Красавица, был счастлив познакомиться! Кстати, о счастье — парочку бластеров каких-нибудь завалящих не одолжите?

— Под какое обеспечение? — ухмыльнулась она.

Домингес развел руками:

— Ну я человек небогатый, руку и сердце тоже предложить не могу… Устной благодарностью возьмете?

Она расхохоталась и кивнула сидящему в кресле бортинженеру Рухте:

— Дай им, что просят… Смотри, Хартнел, не потеряй! Отрабатывать заставлю.

— Намек понял, — широко улыбаясь, подмигнул Найджел. — Брат, выходим, пушки в кусты — и возвращаемся!

— Смугленький, это я не тебе предлагала, — усмехнулась девушка и поднялась. — Двигайте к люку, я провожу. Рухта, отдраить!

— Да, Белл.

Они втроем прошли по захламленному коридорчику к выходу.

— В лесу не заблудитесь? — спросила она, приостановившись у опускающегося на землю люка.

— Хочешь проводить? — хмыкнул Секретарь.

— Нет уж, спасибо, начальник. Как-нибудь обойдусь. Надеюсь, хоть на похороны пригласишь по старой памяти?

— Непременно, — пообещал Логан. — Ты, главное, цветы не забудь. Я, если что, гвоздики люблю.

— Красные, синие, черные?

— Белые. Под цвет тапочек. Запомнила?

— Еще и запишу…

Домингес покосился на них, как на двух пациентов психиатрической клиники, и втихую покрутил пальцем у виска. Край металлического люка мягко и бесшумно ткнулся в траву. Из глубины корабля появился Рухта с двумя бластерами в когтях:

— Вот. Модель старая, конечно, но себя оправдывает.

— А новую я им и не дам, — сказала Лабелла, придирчиво осматривая оружие. — Рухта, между прочим, у нас тут не фонд помощи! Дал бы, что не жалко, эти же еще рабочие…

— Прости, Белл, ты не уточнила. Сейчас…

— Да ладно, ладно! Я пошутила. Не надо меня так взглядом сверлить, начальник, я не буровая скважина… Берите и избавьте наконец мой корабль от вашего присутствия.

С бластерами в руках приятели спустились по трапу.

— Ничего такая, — доверительно наклонился к уху Секретаря Найджел. — Только юморок черноватенький… Ты откуда ее знаешь?

— По работе пересекались, — туманно ответил Логан. — Давно.

— А-а…

— Эй, начальник! — прозвучало с трапа. Логан обернулся. Лабелла стояла в проеме люка, прислонившись плечом к бортовому шву, и провожала их взглядом.

— Я забыл сказать спасибо?

— И это тоже. — Она посмотрела ему в глаза. — А ты не такой уж и отброс, Хартнел. Не стал нам горы золотые обещать, о свободе нашей позаботился… Совесть замучила или рисуешься, а? Ты ведь понял, что я знала, о чем ты думаешь.

— Конечно, понял, дорогая, — соврал он. — Так ведь и вы бы в бункер не пошли…

— Брехло ты, лейтенант.

— Майор. — Он фыркнул. — А может, ты просто плохо меня знаешь, Белл?

— Лучше, чем ты думаешь.

Сотрудник Службы Внутреннего Надзора и находящаяся в розыске контрабандистка улыбнулись друг другу. И разошлись в разные стороны, надеясь, что больше уже никогда не встретятся.

Трагическая минута молчания несколько утомляла. Если бы в кабине вдруг откуда-нибудь взялась муха, ее, наверное, слышно было бы не меньше вертолета. Когда тихая паника начала увеличиваться в прогрессии до обшей перспективной истерики, Васенька сообразил, что делать слона из поросенка в общем-то пока рано. Да, он не помнил, когда в шестой реальности на Землю сбросили первую бомбу, но он точно знал имя того, кто это знает.

— Грэй, браслет включи.

— Уверен?

— Если снаружи сейчас склеп, нам точно уже ничего не будет… Свяжись с Секретарем. Он у нас отличник боевой и политической подготовки. В СВН лапотников не держат…

— Служба Внутреннего Надзора? При чем тут Секретарь?!

— Хе-хе! А при том, напарник, что он оттуда! Ты что же думаешь, я только Председателю почту ломал? Давай, давай, жми!

Грэй пожал плечами и сделал, как ему сказали. Браслет пиликнул.

«Система готова. Войти?»

Он нажал на «да». Посмотрел на Васеньку, набрал в грудь побольше воздуха и, выбрав из памяти браслета нужный номер, послал вызов. Те несколько секунд, пока аппарат молчал, показались им вечностью…

— Я слушаю!

— Это пятьдесят второй, — с облегчением сказал Грэй, — вы в бункере?

— Нет. Пока что нет. А вы где? — Голос Секретаря был непривычно обеспокоенным. — В какой вы реальности? Почему не выходили на связь?

— Не могли. Сейчас мы в третьей. Вы можете объяснить, что происходит? Почему за нами охотятся?

— Объяснение будет долгим, — проговорили из динамика. — Председателю нужен объект 7–9. Не знаю, зачем, но…

— Я знаю. Только речь сейчас не об этом. Вы можете вспомнить точное время начала последней войны в шестой реальности?

— Погоди, дай подумать… — Секретарь помолчал. — Кажется, глубокой ночью, где-то около трех-четырех часов… Да, это было в начале четвертого. По минутам, извини, не воспроизведу, я не компьютер. А зачем тебе это?

— Председатель хочет повторить все заново. Для этого он и ищет, — наемник посмотрел на стоящую рядом Морган, — объект 7–9. То, что она в себе содержит, может ему помешать.

— Третья мировая? Это невозможно. Коалиция…

— Коалиция ничего не успеет сделать. Председатель создал установку, которая поменяет местами две реальности — третью и шестую. Наше время исчезнет, а на его место встанет тот 2010 год, когда планета погибла. Для этого ему нужно только дождаться нужной минуты… — Грэй мельком взглянул на циферблат. — Сейчас почти час. Война в шестой реальности началась в три. И кто-то из нас должен успеть до трех.

— Черт возьми! — Секретарь глухо выругался, послышался громкий хруст веток. — Я и предположить не мог, что все зашло так далеко… Так вот зачем он поставил в график Главы посещение Земли именно в этот день! И я ничего не могу сделать!

Он помолчал и сказал решительно:

— Вот что, Грэй, слушай меня внимательно. Похоже, что ближе к бункеру — я, но положение у меня такое же, как у вас. Я уволен. Мой передатчик принимает только входящие сообщения, и я не смогу ничего сообщить Главе. Это должен сделать ты.

— Каким образом? — криво усмехнулся наемник. — Мы в Петербурге! Отсюда до бункера за два часа нам не добраться. А для прямого выхода на Главу мой браслет не приспособлен.

— Значит, попробуйте добраться до него лично. Я не знаю как, — но другого выхода нет. Я постараюсь что-нибудь сделать, отвлечь внимание на себя или что-нибудь в этом роде… не знаю! Ты опытный наемник, Грэй, не мне тебя учить.

— Хорошо. Я все понял. Мы выезжаем.

— Удачи.

Грэй отключил связь и на всякий случай сам браслет: доверяй, но проверяй. Хотя Секретарю он поверил.

— Собирайтесь, — коротко приказал наемник. — Времени в обрез. Тринадцатый, пораскинь мозгами своими гениальными — как нам из Питера добраться в Подмосковье?

— За два часа? — уточнил системщик.

— А лучше — еще быстрее.

— Мм… даже скорый поезд идет не меньше трех… О!

— Ну?

— Самолетом! Сорок минут — и мы на месте… Другой вопрос — куда мы сунемся без денег и без паспортов? Навряд ли в «Аэрофлоте» только нас и ждут.

Грэй молчал, сосредоточенно хмуря брови. Да, это проблема… Взгляд его, рассеянно блуждающий по кабине, наткнулся на валяющуюся в углу винтовку.

— Деньги, паспорт… — усмехаясь, пробормотал он. — Главное — доходчиво объяснить, напарничек!

— Банальные силовые меры? — понял Васенька. — Ай-ай-ай, Грэй, а как же статья за терроризм?!

— Терроризм в мирных целях, — поправил его наемник, — это уже совсем другое. Общество нас, конечно, не поймет, но…

— Видали мы это общество… По рукам! — Чайников застегнул рубашку на все пуговицы и торжественно пригладил буйные вихры.

Гиппокрит, сообразив, что момент решительный, деловито одернул кожаную куртку и водрузил на нос сползшие черные очки. Морган проверила, не шатаются ли каблуки, и подала Грэю винтовку:

— Идем?

— Да. Васька, открывай.

— Серенький, а как же…

— Морган! Тебе наша жизнь дороже или чемодан?

— Я просто…

— Зая, — обернулся Чайников, уже отжимая рычаг открывания двери, — у нас не каменный век. И точно такого же барахла, как твое, здесь — до крыши и выше! Хочешь, мы с Грэем скинемся и еще два таких чемодана тебе подарим?

— Два-а?! — просияла девочка. — Хочу!

— Тогда на выход! Семеро одного не ждут… Очень надеюсь, что мы не на Дворцовой площади приземлились. С одной стороны, вроде как — центр, а с другой… ни к чему нам сейчас лишние свидетели. Готовы?

— Да!

— Ну с богом!

Взявшись за руки, они шагнули вперед.

— Э-э… — промычал Чайников, раздумывая, радоваться ему или огорчаться. — Это вообще какое-то Мымрино-2…

— Ну так ведь не центр? — пожал плечами Грэй.

— Да я уж теперь и не знаю, что лучше…

Кабина стояла у деревянного забора частного домика, за каким-то старым сараем. Местоположение настораживало — вроде бы и частный сектор, но прямо через дорогу — одинаковые, как близнецы, панельные девятиэтажки. Край земли, можно сказать… Понятно только одно — до аэропорта отсюда добраться будет несколько сложновато!

— Надо такси ловить, — обдумав суть проблемы, решил Вася.

— А деньги?

— Какие деньги… — Системщик зашагал к проезжей части. — Натурой отдадим!

— Что?! — подскочила Морган, на всякий случай делая шаг поближе к наемнику.

Тот нахмурился:

— Умнее ничего не придумал?

— Да что вы про меня всякие пошлости думаете?! — оскорбился Васенька. — При чем здесь это?! Между прочим, напомни мне, пожалуйста, что у тебя на шее болтается, а?

Грэй посмотрел. Ах, вот что он имел в виду… Толстенная золотая цепура, оставшаяся на память о Чикаго и милых соотечественниках, поблескивала в свете уличных фонарей. Весит едва ли не полкило, солидное предложение. Тогда, конечно, можно попробовать.

Они расположились на обочине дороги, тормозя редко проезжающие машины. Не останавливалась ни одна! Отчаявшийся системщик перепробовал все — тыкать в лобовое стекло бандитской голдой, пинать проезжающих по заднему бамперу, ложиться на дорогу — ничего не помогало. Их упорно объезжали.

— Предлагаю, — наконец заявил красный от праведного гнева Чайников, — сесть в телепортер и свалить куда-нибудь на Корсику! Век эдак в седьмой-восьмой! И пускай Председатель на этих барбосов хоть весь ядерный потенциал страны скидывает!

— Вася! — испугалась девочка. — Ну что ты?! Зачем?!

— А чего они мимо гонят, чтоб им всю жизнь на кью-бейсике программировать?!

— Да они же просто боятся… — Она на минуту задумалась и улыбнулась. — Вы лучше вон там за ларьком спрячьтесь! Я сама машину поймаю!

— Морган…

— Ну, серенький, мы ведь по-другому вообще отсюда не уедем!.. Ты не бойся, я все правильно сделаю!

— Нет.

— Грэй, утихни, — влез Васенька. — Из-за твоих собственнических захлестов мы точно до утра в кювете проторчим! Тут этот ларек в паре метров, если что — успеем… Быстро, быстро, там чьи-то фары на горизонте!

— Мне это не нравится, — мрачно резюмировал наемник, но все-таки отошел в тень закрытого на ночь продовольственного ларька, потянув за собой Гиппокрита. Морган замерла на тротуаре с вытянутой рукой.

Вишневая «копейка» радостно мигнула поворотниками и притормозила. Правая дверца призывно распахнулась.

— Привет! — улыбаясь, сказала девочка, наклоняясь к окну. — До аэропорта довезете?..

— Хоть до речного вокзала, куколка! — ответили изнутри. — А сколько дашь?

Вопрос был даже на первый взгляд несколько двусмысленный. Морган сделала задумчивое лицо:

— Ну…

— Три раза, — с недоброй усмешкой сказал материализовавшийся за ее спиной наемник, берясь за ручку двери, — один раз по почкам и два — по печени. Еще вопросы?

— А?! — вытаращил глаза незадачливый водитель, сраженный в самое сердце столь вопиющим бескультурьем. — Ат-ты… эта… от-ткуда?! Че за дела?!

— Мышка кошку родила! — хмыкнул появившийся следом за напарником Васенька, без околичностей открывая заднюю дверцу и плюхаясь на сиденье. — Не мычи, дятел! Лучше двигай, куда сказали. Гиппокрит, залазьте! Только голову нагните, лоб расквасите… Морган, зайка, иди к нам. А Грэй пускай на переднем дядю проконтролирует, чтобы у него координация движений, часом, не нарушилась!

— Нарушится — поправим, — пообещал наемник, усаживаясь в пассажирское кресло рядом с водителем. — Ну и что стоим? Тебе маршрут плохо объяснили? Повторить?

— Н-не надо… — Дрожащей рукой тот повернул ключ в замке зажигания. Машина развернулась на пустой дороге и покатила в обратном направлении.

По мере приближения к бункеру уверенность Секретаря в собственных силах таяла все быстрее и быстрее. Что, так вот прямо и заявиться с улыбкой во все лицо? Здравствуйте, мол, дорогие сослуживцы, дозвольте пройти, по личной надобности? Так они их и примут с распростертыми объятиями… Наверняка весть о его увольнении уже давным-давно облетела весь бункер. Еще, чего доброго, Председатель отдал соответствующие указания, вроде тех, что дали своим истребителям пограничники Сириуса. Самое паршивое — невозможность хоть каким-либо образом разведать обстановку! Может, босса вообще на Земле нет? Может, он улетел на Фобос, чтобы не попасть под смещение реальностей?

— Логан, тут забор.

Секретарь потряс головой, прогоняя невеселые мысли, и посмотрел вперед:

— Забор. Я знаю. Найдж, у тебя никаких идей не появилось?

— Нет пока. — Домингес огляделся, узрел рядом высокое дерево и недолго думая полез наверх. — Осмотрюсь. Хочешь, присоединяйся.

— Я тут постою. — Секретарь прислонился спиной к стволу. — Ну что, пейзаж радует?

— Возможно, что и да… — Капитан приложил ладонь к глазам и вытянулся на ветке. — Слушай, брат! А кто это такие — в черном, типа ниндзя?

— Если полностью в черном и лицо до глаз закрыто — разведгруппа быстрого реагирования, а если еще и в фильтрующих масках с окулярами — эконейтрализаторы. А что?

— Не, эти без окуляров. Я о чем, Логан, — они там только что из машины выгрузились, курят стоят.

— С задания, видимо, — пожал плечами тот. — Тоже, кстати, ничего хорошего. Эти еще почище наемников будут.

— Намекаешь, что и в табло можно схлопотать? — понял мексиканец, сосредоточенно почесывая затылок. — Этого, конечно, не хотелось бы… Так ты, говоришь, уверен, что тебя внутрь не пропустят?

— Абсолютно.

— Ха! — Домингес, ухмыляясь, спрыгнул на землю. — А мы их и спрашивать не станем!

— Ты это к чему?

— Пошли. — Найджел, хитро прищурив глаза, поманил приятеля за собой в сторону обрушившейся от времени части забора. — Там двое из этих черных каратистов в кусты зарулили, на предмет ознакомления с местностью…

— Оружие взяли? — Логан вскинул бластер.

— Взяли. Только, извини за прямоту, чем они его держать будут? Руки-то заняты!

— Ну без таких подробностей я вполне смог бы обойтись…

Они переглянулись и тихонько проскользнули сквозь неровную щель в осыпающейся кирпичной стене.

До огромного стеклянного здания аэропорта вишневая «копейка» долетела буквально по воздуху. Видимо, каменное лицо сидящего рядом наемника о многом сказало водителю и, в частности, о том, что иногда по ночам лучше все-таки сидеть дома…

— Здесь останови, — проговорил Грэй, осматривая площадь перед аэропортом. Народу много. «План захвата самолета перенесем минут на пять попозже…» Машина затормозила. — Выгружаемся.

— А я? — тихо спросил шофер.

— С нами хочешь? — ухмыльнулся Чайников.

— Нет!

— Тогда езжай отсюда, пока мы добрые… Грэй, дай ему, что обещал.

— Не надо! — перепуганный водила ударил по газам. Машина сорвалась с места, оставив позади хохочущих товарищей.

— Я вообще-то имел в виду оплату… — развел руками системщик.

— Он тоже, — хмыкнул наемник. — Ничего, зато цепь сэкономили. Может, пригодится еще… Васька, я так думаю, спектакль надо начинать где-нибудь поближе к стойке регистрации. Здесь нас первый же патруль заметет. Двигаемся внутрь, а там сориентируемся по обстановке.

— Дельное предложение, — кивнул Чайников.

Компания независимо проследовала внутрь здания, держась друг друга. Кругом сновали люди, грохотали тележки автопогрузчиков, на электронных табло менялись названия рейсов — аэропорт жил своей обычной жизнью.

— Гиппокрит, не надо на всех так пялиться, — шепнул Васенька, останавливаясь и приглядываясь к светящимся строчкам. — Как из диких мест!

— Прости, мудрец, больно уж любопытно мне…

— А ты очки посильнее на глаза надвинь и любопытствуй сколько угодно! На тебя и так оборачиваться начинают… Грэй, смотри. Вон, на Москву самолет, в половине второго.

— Не поздновато?

— Так мы ж не по расписанию… Регистрация уже заканчивается, значит, машина готова! Погодите здесь, я щас.

Грэй кивнул и поплотнее прижал к боку замаскированную курткой винтовку.

Чайников неспешно приблизился к хвосту очереди и задумчиво посмотрел по сторонам. Люди в форме маячили где-то на периферии. Вот и чудненько! Он удовлетворенно кивнул и повернул назад.

— Значит, так! — Забившись за какую-то будку с газетами, мозг операции собрал вокруг себя товарищей. — Диспозиция такая: будем давить на жалость и демонстрировать звериный оскал международного терроризма. Левых людей трогать — себе дороже, а на роль жертвы у нас только одна звезда имеется… Поэтому, Морган, ты сейчас аккуратненько смешиваешься с толпой и берешь курс на стойку регистрации. Но по сторонам поглядывай, чтоб нас не потерять, хорошо? Далее. Мы подходим, Грэй берет в охапку нашу очаровашечку, делает зверскую рожу и кричит на весь аэропорт, что, если нас не пропустят, он ее прямо тут пристукнет на фиг! Морган, ты меня слушаешь?

— Ага!

— И что нужно делать, когда тебе ствол к виску приставят?

— Плакать и сопротивляться?

— Особенно первое! Гиппокрит, Грэю подыграешь. Помнишь, чему я тебя перед стрелкой с итальянцами учил? Нет, говорить ничего не надо, просто лицо сделай понедвусмысленнее, а дальше они сами догадаются… Ну-ка изобрази. Ага, и зубами поскрипеть маленечко… Во! Талантище. Ну что, приступаем?

— Не вопрос, — пожал плечами Грэй. — Я свою роль понял. Остальных — тоже. А что будешь делать ты?

— Косить под злого гения! — подмигнул ему системщик. — У меня на школьных спектаклях Кощей Бессмертный дивно получался.

Наемник окинул худосочного Василия сомневающимся взглядом. «Злой гений»… Да такого и двухлетний ребенок не испугается! Поколебавшись с минуту, Грэй повернулся к скучающему царю:

— Ваше величество, дайте сюда кольт.

— Что?

— Не придуривайтесь. Я видел, как вы у одного из охранников Гамбетти пистолет стащили. В Спарту его забрать вам все равно не позволят, так что…

— Эх, — искренне опечалился великий базилевс, ныряя рукой за пазуху. — Теряю навык!

— Восстановите, — хмыкнул Грэй. Взял протянутый Гиппокритом кольт, вынул магазин и протянул оружие Васеньке: — На. Для подстраховки.

— Ух ты… — Глаза системщика заблестели. — А патроны?!

— Еще не хватало, чтоб ты по дурости кого-нибудь пришил. Сорок пятый калибр — это тебе не китайская пневматика… — буркнул наемник и встряхнулся. — Ладно, пора начинать. Рассредоточиться!

Первой испарилась Морган. Следом за ней, посвистывая, — Васенька. А уж потом, самыми последними — Грэй с Гиппокритом. Они огляделись, поправили куртки и с деловым видом начали проталкиваться к голове очереди. Пассажиры шипели, плевались, но расступались. Как-то более ощутимо возмутиться по поводу столь бесцеремонного поведения никто из них не рискнул…

Чайников, завидев уже в двух шагах долгожданную стойку регистрации, перемигнулся с напарником, и, выдернув из кармана кольт, гаркнул:

— Всем стоять! А ну предъявите свои гигабайты!

Народ замер. Женщина за стеклом стойки вздрогнула и тихонько полезла рукой под стол. Напрасно — системщик это предвидел.

— Руки кверху, дамочка! — сурово, как товарищ Берия, отчеканил он. — И без суеты, пожалуйста. Нам всего-навсего нужен самолет. Во временное, так сказать, пользование…

— Вы с ума сошли, молодой человек?!

— Да я вообще на всю голову отмороженный! А как вы догадались?! Повторяю для невъезжающих: нам нужен самолет! И чем меньше времени вы будете хлопать глазками, манекен моей мечты, тем больше шансов, что я вам сейчас стекло не высажу…

— Давайте поговорим?

— О чем?! Вы не в моем вкусе, дорогуша… Я вообще долго буду ждать? Где то, что я просил?

— Вы же понимаете, мы не можем…

— Грэй!

Наемник выхватил винтовку и, на всякий случай незаметно поставив на предохранитель, прижал дуло к виску очень натурально взвизгнувшей Морган.

— Все на пол!

Граждане с воплями бросились врассыпную, роняя на ходу ключи и туфли… Краем глаза Грэй засек появившийся из бокового коридорчика наряд милиции.

— Назад!

— Советую послушаться, — мимоходом обернулся системщик на замерший в нерешительности патруль. — У него каску снесло еще при рождении… А ей ведь еще жить и жить! Тебе, деточка, сколько лет?

— Семна-а-адцать… — зарыдала Морган, беспомощной жертвой людской жестокости вися в руках наемника. — Дяденьки милиционеры, спасите меня-я-я!

— А ну тихо! — прикрикнул наемник, старательно строя из себя безжалостного душегуба со стажем. — Будешь вякать — пришибу!

— Ой, мамочки-и-и… — Девчонка закатила глаза. Дама за стойкой, нежное сердце которой при виде такого беззакония едва не превратилось в чизбургер, вскочила со стула:

— Хорошо! Успокойте его, мы выполним ваши требования. И отпустите ребенка!

— Нет, мы вам тут что, лохи ушастые? — искренне поразился Васенька. — Утром — деньги, вечером — стулья! И никаких переговоров! Повторяю третий, и последний, раз, мадемуазель — где самолет?!

— Сейчас все будет! — торопливо уверила она. — Проходите!

— Давно бы так… Парни, за мной! Грэй, ты слева и девчонку покрепче держи. Гиппокрит, ты справа — меня прикроешь, если что. А вы, тетенька, — вылезли из барокамеры и строевым шагом марш впереди! Проводите. Только без шуток! Не люблю применять средства физического внушения, но…

— Хорошо-хорошо! Как скажете… Только не стреляйте, могут пострадать невинные люди! — Переполненная чувством самопожертвования во благо жизни человеческой, женщина решительно вышла в коридор: — Следуйте за мной.

— Следуем, следуем, милейшая! — отозвался Чайников. — Гиппокрит, возьми даму под руку, не дай бог, оступится. А вы, мадам, примите к сведению: одно неверное движение — и ваши дети будут громко плакать… Уяснили?

— Да…

— Хорошо. Эй, люди в сером, подсуетитесь, передайте куда следует, чтобы нам к дверям «Тушку» подогнали!

— Свободных экипажей нет, — подал голос командир наряда, — вам все равно придется подождать.

— Перебьемся, — фыркнул Васенька. — Нам ваши экипажи без надобности. И не вздумайте время тянуть, вам же хуже будет! Если я сейчас на поле выйду и увижу какой-нибудь СОБР вместо самолета — прольются куболитры крови, предупреждаю сразу!

Милиционеры переглянулись и кивнули. Служащая аэропорта, конвоируемая базилевсом, уверенно направилась в глубь коридора. Следом за ней — оба напарника и старательно симулирующая панический ужас Морган. Позади на почтительном расстоянии топали сотрудники органов внутренних дел…

— Думаешь, прорвемся? — тихонько спросил наемник.

Чайников ухмыльнулся:

— Ты телевизор смотришь? У каждого десятого шахида такой цирк прокатывает, а у нас — нет? Чушь!

— А ты видел, что с ними потом делают?

— Так и правильно! Но ведь мы-то не такие? Что же делать, если по-другому никак? Роковое стечение обстоятельств, злой умысел тут ни при чем… И вообще, вспомни-ка, кто это предложил?!

Грэй пожал плечами, оставив его вопрос без ответа. «Ну да, я предложил. А что еще оставалось? „Аэрофлот“ не дает в аренду самолеты, а времени до трех ночи — всего ничего. Секретарь стеснен в действиях похуже, чем мы, Коалиция вообще ничего не знает… В таком положении понятия „вежливость“ и „такт“ не играют никакой роли. Совершенно никакой».

Видимо, администрация аэропорта оценила всю серьезность намерений странной компании. Потому что на выходе из здания их уже ждал стандартный пассажирский «Ту-154» со спущенным трапом… и, само собой, два вооруженных отряда в масках. Ничего не поделаешь, у каждого своя работа. Васенька ткнул царя локтем в бок:

— Гиппокрит, прижмите к себе нашу провожатую. И нечего улыбаться, это для дела надо!

— Сбежит?

— Отнять могут… Грэй, просвети-ка пепелац на предмет засады!

— У меня руки заняты. Сам справишься?

— Не вопрос. — Системщик стянул с руки напарника ПК-браслет и нажал на кнопку.

«Выберите сканируемый объект».

Он набрал координаты механической птицы.

«Признаков жизни не обнаружено».

— Не наврали, молодцы… Потопали. Эй, эй, там, сзади! Сопровождать не надо! Ишь навострились…

— Вы обещали отпустить заложников.

— Обещал. Потом. Знаю я вас — девочек в комнату отдыха, а нам с мужиками — руки за спину? А ну-ка разойдитесь, дайте пройти… Вы что, глухие?! Быстренько, говорю, в стороны рассосались, не доводите до безбашенного побоища! Вот то-то же. Так, Гиппокрит, дуй вперед, прямо наверх. Грэй, замкни цепочку, что-то я под прицелом себя неуютно чувствую…

Наемник молча кивнул. Они поднялись по металлической лестнице клюку, провожаемые нацеленными в спину дулами автоматов. Потом системщик признался, что эта лестница была, наверное, самой длинной в его жизни…

Внутри было тихо и тепло. Август не август, но ночи уже становились прохладными. Васенька прижался к стенке и вытер ладонью лоб:

— Ох… Тяжела и камениста жизнь простого террориста. Это ж какие нервы иметь надо?!

— Их этому учат. — Грэй отпустил Морган и кивнул напарнику: — Помоги мне. Задраиваем люк и сматываемся, пока они не очнулись. Как думаешь, нас сейчас прослушивают?

— Несомненно, — ухмыльнулся Чайников. — Хотят, как в новостях выражаются, «узнать о планах»… Доставим беднягам эту маленькую радость?!

— Обязательно. После того, как взлетим.

Люк захлопнулся. Наемник посмотрел на бледную регистраторшу:

— А с ней что делать?

— Выдать парашют, и пусть летит, куды хотит! — хихикнул Васенька. Дама побледнела еще больше. — Да успокойтесь, женщина, что вы, в самом деле? Посидите в уголке, вас потом спасут, по телевизору неделю будут показывать, интервью брать, на работе премию за личный героизм выдадут! Вы нам еще спасибо скажете… Кстати, как вас зовут, звезда вы наша путеводная?

— Людмила Петровна, — пролепетала она.

— Счастлив познакомиться. Гиппокрит, препроводите Людмилу Петровну в уборную и заприте там. Пусть посидит, о жизни подумает, на туалетной бумаге примерный план ответов журналистам набросает… Вы, милейшая, не волнуйтесь, он вас не обидит. Если умницей будете, конечно!

— Я буду…

— Ну вот и договорились. Морган, заинька, обыщи ее, будь любезна, на предмет всяких там мобильников-будильников, зачем честную женщину соблазнять? Гиппокрит, я, кажется, не вас попросил, а Морган! Весь стыд растеряли.

Девочка подошла к регистраторше и улыбнулась:

— Вы уж простите! Просто нам очень надо… Если хотите, я не буду вас обыскивать, сами телефон достаньте. Мы его вам потом вернем.

— Так ты с ними?! — поразилась женщина.

— Я всегда с ними, — с милой непосредственностью кивнула псевдозаложница. — Да вы не расстраивайтесь! Все будет в порядке, я вам обещаю!

Женщина молча кивнула и, безропотно выложив на откидной столик у входа маленький мобильный телефон, понуро поплелась с Гиппокритом в сторону туалета. То, что в подрастающем поколении храбрая сотрудница аэропорта в одно мгновение разочаровалась, было видно просто невооруженным глазом…

— Знаешь, Вася, мне теперь перед ней так стыдно, — подумав, грустно сказала Морган. — Мы ведь ее обманули.

— Золотко, мы обманули не только ее, — пожал плечами системщик, направляясь к кабине управления. — Ты теперь их всех жалеть начнешь? Да ну брось. Немножко попереживает да и успокоится. Это не смертельно… Грэй, все загерметизировал?

— Да.

— Тогда берем низкий старт. — Васенька бодро плюхнулся в кресло пилота и защелкал рычагами, попутно обозревая состояние приборов. Увиденное его вполне удовлетворило. — Конечно, на горючее они пожлобились, с половиной бака во Францию мы не улетим… Но туда, куда надо, — хватит! Еще и на обратную дорогу останется при желании.

Вернулся Гиппокрит.

— Запер? — с подозрением прищурился Чайников.

— Запер. Досадно, конечно. Такая достойная женщина! — не удержался от похвалы базилевс.

— Ты уже и ейные достоинства разглядеть успел?! — ухмыльнулся системщик, пристегиваясь. Остальные покосились на него и тоже расселись по креслам, натягивая ремни.

Царь вздохнул и посмотрел сквозь лобовое стекло на темноту снаружи:

— Поедем?

— Полетим. — Системщик включил связь. — Диспетчерская! Обеспечьте коридор! Иначе наощупь буду взлетать — сами сто раз пожалеете!

— Вас понял.

Поле пересекла светящаяся дорожка, определяющая границы взлетной полосы. Васенька глубоко вздохнул и взялся за штурвал:

— Эх, давненько я не…

— Тринадцатый, — тихо спросил Грэй, — а ты точно умеешь это делать?

— Да конечно! — отмахнулся Чайников. — На «Тушке», правда, не летал, но… подумаешь, ракета, самолет — какая там разница?

— Васька, ты псих?! — подскочил наемник. — Ты хочешь, чтобы мы разбились к чертовой матери?! А ну вылазь!

— Да? А кто тогда машину поведет? Может, ты? — Системщик сердито фыркнул и сдвинул брови. — Я сказал — долетим, значит, долетим. Поэтому, дорогой напарничек, у меня к вам огромная просьба — включите, пожалуйста, минуту молчания! Уф-ф… И понесла-ась!

Самолет вздрогнул и, набирая скорость, покатился по полю.

— Раз… два… три…

— Что ты там считаешь?!

— …четыре… пять… умолкни, Грэй… шесть… семь…

Светящиеся фонарики по краям взлетной полосы слились в две параллельные желтые прямые. Гиппокрит вцепился руками в подлокотники кресла. Морган зажмурилась.

— …десять… одиннадцать… двенадцать… тринадцать!.. — Системщик впился пальцами в штурвал и потянул его на себя. Всех тряхнуло в креслах.

— Вуаля! — спустя пять минут донесся до притихших товарищей веселый голос Чайникова. — Добро пожаловать на небеса! Гиппокрит, спокойно, я не в том смысле. Какой впечатлительный. А еще спартанец… Морган, заинька, поищи тут по сусекам чего-нибудь крепкого, приведи его величество в чувство. Надо же, такой лоб здоровый, а в обморок выпал, словно тургеневская девица!

— Тринадцатый…

— А?

— Я, конечно, не буду мылить тебе шею, хотя надо бы, — с трудом выговорил Грэй. — И не буду при Морган говорить, кто ты после этого. И не стану думать о том, что потерял сейчас из-за тебя как минимум пять лет жизни. Но кое-что я все-таки тебе скажу…

— Что? — расплылся в самодовольной улыбке Васенька.

— Сядем — удавлю!

Коалиционная разведгруппа быстрого реагирования выстроилась у входа в бункер. Шла обычная проверка пропусков — проще говоря, проходящие прикладывали свои браслеты к считывающему устройству на панели рядом с охранным пунктом и проходили дальше. Простая формальность, конечно, но правила так правила. Найджел и Логан, стоя где-то в хвосте, молча переглянулись. Разговаривать не стоит, иначе у окружающих бойцов возникнут здоровые подозрения по поводу странной перемены голосов сослуживцев. Риск попасться с поличным и так слишком велик… Двое настоящих разведчиков, не дотерпевших до стационарного санузла, остались в кустах с заткнутыми ртами, привязанные к елке, но если, например, на них там наткнется обходной патруль, то пиши пропало — мигом рассекретят, а сейчас это было бы совсем некстати.

Подошла их очередь. По примеру остальных, приятели приложили магниты браслетов к приемной схеме.

«Подразделение 34-РБР, личный номер 78, сигнал подтвержден».

«Подразделение 34-РБР, личный номер 42, сигнал подтвержден».

— Следующий, — сказал вахтенный, открывая турникет. На них он даже не взглянул. Теперь проход в бункер был свободен.

Они для виду прошли еще метров пятнадцать вместе со всеми, пропустили вперед замыкающих и, потихоньку отколовшись от группы, незаметно шмыгнули за угол. Найджел стянул с подбородка маску:

— Куда теперь? Слушай, а тем двум любителям природы воспаление чего-нибудь важного не грозит?

— Они закаленные. — Секретарь огляделся по сторонам. — Надо спуститься на Главный уровень. Там кабинет Председателя. Уж с его-то панельного передатчика на Главу я точно смогу выйти.

— А твой шеф против не будет?

— Надеюсь, его сейчас нет на месте. — Логан быстро зашагал к лифту. — В самом крайнем случае будем действовать с кавалерийского наскока. Хуже уже точно не станет!

Он приостановился возле настенного стеллажа с пятиметровым плоским аквариумом, где медленно плавали тропические рыбки, и засунул под тумбу табельный «Крэг», изъятый в принудительном порядке у разведчиков.

— Зачем?! — ахнул Домингес.

— Затем, что после рейда стволы положено сдавать, — пояснил Секретарь, — если кто увидит двух праздношатающихся эрбээрщиков со стволами наперевес, незамеченными мы точно не останемся, уж поверь мне… У нас с этим строго. Давай сюда.

— Жалко, — посетовал капитан, нехотя протягивая другу оружие.

— У тебя бластер есть, чего тебе жалко? — Логан запихнул второй вслед за первым и выпрямился. — Маску надень.

— Да меня здесь все равно никто не знает, Логан!

— Найдж, не выкаблучивайся. Либо ты одет по форме, либо нет! Ведь первый же встречный начотряда придерется… Ты что, на своем почтамте совсем все правила позабывал?

— Ну почему же, — ухмыльнулся мексиканец, все-таки натягивая на нос край маски. — Например, положение о неуставных отношениях я помню!

— Потому что все время его нарушал? — усмехнулся Секретарь, набирая на приборной панели лифта код Главного уровня.

— И вовсе не все…

Рядом хлопнула дверь. Домингес повернул голову и увидел красивую девушку с огромными голубыми глазами и стопкой документов в руках. Девушка направилась к замершему в ожидании пассажиров лифту. Секретарь мельком взглянул на нее и, быстро отвернувшись, зашептал:

— В кабину! Это Тия, моя помощница. Она, конечно, из наших, но мне сейчас…

— Логан?!

— Вот черт…

— Логан, что ты тут делаешь?! — Первая помощница Секретаря, от изумления едва не выронив из рук бумаги, в несколько шагов оказалась рядом с приятелями. — Да еще и в таком виде?! Только не говори, что тебя в должности понизили до разведчика!

— Тия, послушай…

— Нет, это ты послушай! — Она взволнованно тряхнула копной светлых кудрей. — Ты хоть знаешь, что Председатель тебя уже почти неделю чуть ли не с собаками ищет? Знаешь что…

— Все я знаю, — бросил Секретарь, хватая ее за руку и втаскивая в лифт. — Найдж, быстро сюда!

Мексиканец без разговоров шагнул в кабину.

— Логан. — Девушка посмотрела на него. — Я не понимаю…

— А тебе и не надо ничего понимать. — Он подождал, когда дверцы за их спинами сойдутся, и повернулся к помощнице лицом: — Более того, не вздумай никому рассказать о том, что ты меня видела. Все слишком серьезно.

— Почему?

— Потому что ты и понятия не имеешь, что здесь происходит. Председатель задумал сместить Главу и устроить Третью мировую войну.

— Ты какую-то несусветную чушь несешь, Логан!

— Я, в отличие от тебя, знаю, о чем говорю. Можешь себе представить, что такое смещение реальностей?

— Примерно могу…

— Так вот, наш дорогой начальник собирается сделать именно это. Ты ведь прекрасно знаешь историю, Тия? Когда началась война в шестой реальности? Двадцатого августа, две тысячи десятого года. А сегодня что?

— Это просто совпадение дат — что здесь такого? — Она в нерешительности подняла взгляд на его хмурое лицо. — Войны были всегда, а на Третьей планете особенно. Это же ничего не значит!

— В данном случае значит, и много. Я нашел доказательства, и у меня есть свидетели, Тия.

— Да? — Она недоверчиво усмехнулась. — Это кто же?

— Грэй. И его напарник. И… еще кое-кто. Скоро все они будут здесь… Но до этого момента мне нужно связаться с Главой Коалиции.

Она помолчала, глядя в пол, и решительно выговорила:

— Извини, что я тебе не поверила. Это… это просто слишком невероятно! У меня до сих пор в голове не укладывается!

— Председатель на месте?

— Нет, еще вчера улетел на Деймос. Обещал вернуться завтра… Только, если ты прав, получается, никакого завтра не будет?

— Да.

Секретарь вздохнул посвободнее. «Все под контролем. Босса здесь нет — значит, у Земли и у всех нас еще есть шансы. Тем не менее поторопиться все-таки стоит…» Лифт издал звуковой сигнал, предупреждающий о прекращении движения, и остановился. Двери открылись.

— Твой кабинет опечатан, Логан, — сказала Тия, напряженно оглядываясь по сторонам. К счастью, поблизости никого не оказалось — по ночам бункер затихал, как и любое другое земное учреждение.

— А я туда и не собирался. — Секретарь уверенно направился к хорошо знакомой двери с табличкой «1». — Пульт наверняка отключен. А самому себе босс ни за что ресурс отрубать не станет…

Он нажал на ручку:

— Не стойте на пороге, нас могут заметить.

Они кивнули. Одно нажатие на клавишу входа-выхода, и дверная панель личного отсека Председателя беззвучно отъехала в сторону. Логан шагнул внутрь.

— Тия, садись за пульт, и… — Он осекся. Прямо ему в лицо смотрело квадратное дуло тяжелого боевого «Хеллфаера».

— Я в тебе не сомневался, Хартнел, — с легкой усмешкой на искусственном резиновом лице проговорил Председатель, поигрывая пальцем на кнопке спуска. — А ты настойчивее, чем я думал… Что ты замер? Входи, раз уж пришел!

Секретарь сделал шаг назад и почувствовал, что в спину ему ткнулось что-то твердое. Сзади раздалось короткое восклицание, потом сочный хлопок, вскрик и звук упавшего тела.

— Не стоит, Логан. Правда, не стоит.

Он вздрогнул и обернулся. У медленно закрывающейся двери маской в пол лежал Домингес. Стоящая над ним Тия улыбалась. А в ее правой руке многозначительно поблескивал бластер контрабандистов…

— Найджел!

— Не волнуйся, жить будет. — Девушка усмехнулась. — Правда, недолго… Извини, Логан, это бизнес, ничего личного. Тебя ведь предупреждали… Босс, он все знает.

— Ну и пусть, — беспечно пожал плечами Председатель. — Кому он об этом скажет? Разве что Грэю, который скоро будет здесь, да, майор?

Секретарь молчал, глядя в пол.

— Не хочешь разговаривать? Твое право. — Председатель поднял голову и посмотрел на большой циферблат настенных часов. — Третий час ночи. Надеюсь, пятьдесят второй успеет к финалу! Нам есть о чем поговорить с объектом 7–9…

Васенька с сомнением смотрел на развернутую голографическую карту Подмосковья. И кто додумался разместить бункер чуть ли не в лесу дремучем?! С одной стороны, понятно, конечно, не на оживленной же трассе его ставить? Но, скажите пожалуйста, куда в таком случае сажать самолет? Прямо на верхушки елок?

— Грэй, поищи полянку какую-нибудь, что ли. Я уже третий круг делаю. Мы таким макаром всю мировую общественность оповестим, где находимся…

— Сейчас. — Наемник дал увеличение и принялся просматривать местность через ручной картограф. Его внимание привлекла мигающая точка неподалеку от бункера. Вопросительно переглянувшись с напарником, он ткнул указателем на обнаруженный объект и набрал в верхней строке «идентифицировать».

«Заданный объект отсутствует».

— Здравствуйте приехали! — удивленно хмыкнул Чайников. — Где ж он отсутствует?! А это что — новые русские галлюцинации?!

— Нет, тринадцатый, — Грэй пожал плечами, — это антирадар. Кто-то не хочет, чтобы его корабль узнали.

— Интересно… А ну-ка приблизь!

Наемник запросил у браслета десятикратное увеличение. Карта подернулась рябью и выдала контуры маленького межпланетника, притаившегося между деревьев. Двигатели корабля были приведены в полную готовность. Похоже, собирается взлетать…

— Как думаешь, кто это?

— Не имею ни малейшего понятия. Но одно могу сказать точно — к КСН они никакого отношения не имеют.

Грэй посмотрел на часы:

— Васька, время. Мы долго еще будем тут зависать?

— А я виноват, что эти красавцы, — системщик недовольно дернул плечом в сторону карты, — единственную опушку заняли?!

Он задумчиво скользнул глазами по голографической схеме и развел руками:

— Единственный выход — садиться на полигон! Там уж точно место есть.

— Отличная идея, — с иронией проронил наемник. — А у трапа нас будет встречать Председатель — с хлебом-солью и укомплектованной десантной группой?

— Ну тогда я не знаю!

Помолчали.

— Что-то не так? — спросила с соседнего кресла Морган.

Чайников почесал в затылке, внимательно посмотрел на ПК-браслет, потом — на панель управления самолетом и что-то прикинул в уме.

— Зайка, — сказал он, — пошарь-ка во-он там! Нет, левее, дверцу видишь? Ага, она! Нашла?

— Да. — Девочка обернулась. — А что это за рюкзаки?

Грэй пригляделся:

— Парашюты? Васька, ты что, прыгать собрался?

— А почему бы и нет? — ухмыльнулся системщик. — Ты за колечко дергать умеешь, я тоже, Гиппокриту объясним, он не дурак, справится…

— А я?!

— Лапа, тебя к Грэю пристегнем. И тебе не страшно и он спокойнее будет! Доставай три штуки.

Она завозилась у ящика. Великий базилевс с беспокойством заерзал на сиденье:

— Что такое парашют? Что ты задумал, мудрец?

— Не волнуйтесь, ваше величество, вам понравится, — соврал Васенька, вспоминая, как сам совершал свой первый прыжок в погоне за острыми ощущениями. Ощущения он получил. Да такие, что на второй прыжок его затаскивали уже всем отделом. Но этого, решил системщик, царю знать совсем не обязательно…

— Вася, — Морган подошла к ним со свернутым парашютом в руках, — а куда же мы Людмилу Петровну денем?

— Э-э…

— И самолет, — добавил наемник. — Ты представляешь себе, что будет, если он грохнется?

— Ну зачем же… Подержи-ка. — Чайников, передав штурвал напарнику, достал из кармана моток кабеля. Потом наморщил лоб и принялся копаться в проводах под пультом управления. — Так… Ожидаемо. Грэй, снимай браслет.

— Зачем?

— Затем. Тутошний проц не потянет… А если ты насчет самолета переживаешь, остынь — есть такая замечательная вещь, как автопилот!

— Автопилот не сможет посадить машину.

— Сможет… Нужный код куда надо — и это ведро хоть мертвую петлю над Манежем сделать сможет! Дай-ка нож…

— Держи. — Грэй протянул напарнику требуемое. — Значит, браслет тебе нужен для этого? И его придется оставить здесь?

— Само собой, он же не радиоуправляемый.

— А если понадобится связаться с Секретарем?

— Свяжись сейчас, — Васенька, зажав в зубах разлохмаченный край кабеля, ковырял лезвием переходник, — и заодно скажи, что мы скоро будем!

Наемник набрал номер.

«Абонент недоступен».

Он попробовал еще раз. Что случилось? Почему никто не отвечает?

«Абонент недоступен. Абонент выведен из зоны обслуживания».

— Тринадцатый, по-моему, Секретаря можно спокойно списать со счетов…

— Как это?!

— Смотри. — Он поднес к глазам напарника мигающий неутешительной надписью ПК-браслет.

Системщик выплюнул провод и наморщил лоб:

— Неужели он попался? Ну тогда все. Упакуй, господи, душу его! И наши тоже…

— Погоди стенать. — Наемник покрутил в руках винтовку. — Мы-то еще на свободе.

— Это, мне так думается, очень временное явление…

— Надо все-таки прорваться в бункер. Только как? Брехня с заложниками здесь уже не пройдет.

— Согласен. — Васенька, поколебавшись мгновение, принялся набирать на панели браслета какую-то сложную комбинацию слов и цифр. — Черт с ними, они все равно уже наверняка просекли, что мы здесь… Есть у меня на этот случай запасной вариант!

— Какого рода?

— Противозаконного, разумеется. — Системщик пощелкал клавишей переключения программ и улыбнулся: — Хорошо, что я догадался в бухгалтерский архив эту папку заховать! Там у них такой раздрай по жизни, что никто и не взглянет. Смотри!

— План бункера? — не понял Грэй.

— Э, напарничек, не просто план бункера, а усовершенствованный, с дополнением! Видишь коридорчик со стороны гаражей?

— Ну.

— А на официальной карте его нет! Я когда только завербовался, мне наши рассказали. А чего, полезная вещь. Если на работу сильно опаздываешь, чтобы неприятностей не было, пилишь не через главный вход, а здесь. Кто придерется? Ты на месте, а вахтер проспал…

— Кто еще про этот ход знает?

— Только админы. Но они враги себе, что ли, — признаваться? Мигом лавочку прикроют. Сам понимаешь!

Чайников вылез из-под пульта. Поклацал кнопками браслета, проанализировал показания приборов и удовлетворенно кивнул:

— Работает! Можешь отстыковываться, Грэй… Дальше машина без нас управится.

Наемник поднялся с кресла и взял в руки парашют:

— Гиппокрит, идите сюда. Я вам принцип действия объясню. Морган, сядь посиди, успеешь еще набегаться… Тринадцатый, я так понял, что женщину из «Аэрофлота» мы оставим на борту?

— Не с собой же возьмем! — пожал плечами Василий. — Но ей об этом говорить не советую! У дамочки и без того сегодня ночка удалась… Пускай в туалете сидит.

— А ты уверен, что посадка пройдет успешно? — спросил наемник, сосредоточенно распутывая ремни. Васенька надменно фыркнул и взял свой парашют:

— Не учите меня программировать!

— Ну смотри… Ваше величество, стойте спокойно. Иначе полетите вверх тормашками. Морган, не суйся ты под руку!

— Мне интересно!

— А мне нет. — Он локтем оттер ее в сторонку. — Будешь мешать — вообще в салон выгоню. Брысь. Васька, готов?

— Почти. — Чайников, сопя, затягивал страховочные ремни. — Только вот… Грэй. Мне все ясно, кроме одного — что мы с тобой будем искать в бункере? Председателя?

— Ну он, боюсь, сам нас найдет. — Наемник достал второй парашют. — А искать, тринадцатый, нам надо место, где Председатель себе лабораторию устроил. Установка для смещения реальностей вряд ли размером с карманный фонарик. Значит, ее надо было где-то разместить. Напряги память — ты можешь сейчас хотя бы примерно сказать, в какой части бункера это можно было устроить?

— Если мыслить логически — в самой труднодоступной. Но таких у нас там столько — считать замучаешься!

— В документах ничего про это сказано не было?

— Не помню…

— Обсерватория, — сказала Морган бесцветным голосом. — Обсерватория или что-то подобное. Нужен четкий сигнал. Для удачного запуска процесса требуется исходная точка выше уровня земной поверхности. На Венере это была обсерватория. Ищите такое же место.

— Уже привыкнуть пора, а меня все равно каждый раз аж передергивает, — тихо пожаловался Васенька. — Этот Голос… Он бы хоть предупреждал, когда порты открывает! Брр…

Грэй задумался. Само собой, что никакой обсерватории на бывшем авиастроительном заводе нет и быть не может. Но это уже кое-что. Значит, лаборатория находится наверху. И, если учесть, что филиал Коалиции полностью расположен под землей… «Нам не нужен бункер, — с облегчением понял он. — Нам нужен завод. Главное — обойти охрану, а уж там я присутствие Председателя и без радара движения учую!»

— Тринадцатый, открывай задний люк. Пора. Мы уже почти над самым бункером.

«И будем надеяться, — сам себе сказал наемник, — что еще не слишком поздно».

Часы в кабинете Председателя показывали без пятнадцати три. Логан, сидящий на стуле в пристегнутых к металлической спинке наручниках, следил за медленно ползущей вперед секундной стрелкой. Тия усмехнулась, заметив это:

— Если хочешь точности — до смещения осталось сорок три минуты. Не бойся, я изучала механизм воздействия взрыва нейтронной бомбы. Это быстро. Доля секунды, ты даже не поймешь, что случилось…

Он поднял голову:

— Приятно, когда о тебе так заботятся. Надеюсь, вы и про себя не забыли, товарищ сержант?

— Никак нет, товарищ майор! — Первая помощница Секретаря Коалиции, она же старший сержант Службы Внутреннего Надзора и — как теперь выяснилось — двойной агент, потянулась. — Каресу понадобятся свои люди в обновленной КСН. Я замечательно для этого подойду.

Секретарь молча отвел глаза. И тут же пожалел об этом, когда взгляд снова наткнулся на неподвижное тело у стены. Найджел, старый пьяница и ловелас Найджел… Еще какой-то час назад он строил глазки Белле, а теперь лежит без сознания там, где вообще не должен был оказаться. И виноват в этом только майор Хартнел. Знать бы, что Тия продалась на сторону! «Жаль, я не Лабелла, — подумал он. — Ей, наверное, проще. Мысли и чувства не слова, их не спрячешь…»

Дверная панель отъехала в сторону, и в кабинет вошел Председатель. Его лицо светилось от самодовольства.

— Собирайся, — бросил он Тие. — Только что доложили — лайнер Главы уже на орбите. Верховная Тройка будет на Земле через полчаса.

Девушка кивнула и вышла. Дверь снова закрылась.

— Зачем тебе это, Ин-Тор?

— Мне казалось, ты понял. — Председатель, выдвинув ящик стола, доставал оттуда какие-то документы.

— Неужели стать следующим Главой можно только таким способом? — Логан выпрямился на стуле. — Зачем тебе смещение реальностей? Чем не угодила Третья планета?

— Напротив, Хартнел, угодила! Очень угодила. — Босс сложил бумаги в папку и уселся в кресло. — Видишь ли, она напоминает мне Венеру. Считай, что это ностальгия…

— При чем тут Венера?

— Я думал, ты располагаешь большей информацией, — усмехаясь, протянул Председатель. — А оказывается, до самого дна тебе все-таки не удалось докопаться? Что же, я удовлетворю твое любопытство. Напоследок, так сказать… Венера — моя родина. Моя светлая родина, настоящая родина, не то что Фобос. Фобос тут вообще ни при чем, он просто подвернулся первым.

— Венера погибла больше семи тысяч лет назад! А ты родился и вырос именно на Фобосе! Хватит играть со мной, Ин-Тор, я для тебя уже не опасен…

Председатель сцепил пальцы на животе и с издевательской ухмылочкой посмотрел в глаза Секретарю:

— Разве я с тобой играю? Вовсе нет. Я сейчас честен, как никогда. Только мне придется немного огорчить вас, майор Хартнел. Вырос и родился на этом убогом Фобосе и вправду Карес Ин-Тор. Только вот кто тебе сказал, что он — это я?!

Пыльные пустые помещения старого завода как нельзя более наводили на мысль о бренности всего сущего. Фонарик Грэя, хоть и достаточно мощный, с трудом пробивал темноту — окна были наглухо заколочены, а электричество отключили еще, наверное, лет сто назад.

— Гиппокрит, что вы так топаете? — нервно проговорил Васенька, вздрагивающий от каждого шороха. Он еще не вполне пришел в себя от недавнего прыжка с парашютом.

— Да я на цыпочках.

— Что-то не очень заметно.

— Тринадцатый, отвяжись от него. Внутри все равно никого.

— А почему ты так в этом уверен?! Думаешь, лаборатория не охраняется?

— Конечно. Зачем ему лишние свидетели? — Грэй приостановился. Это пятый этаж, самый последний. Выше только чердак. Где же искать ее, эту проклятую установку? Не на крыше же? Наемник посветил фонариком себе на запястье. Без десяти три. Время, время…

— Ты что-нибудь слышишь, серенький?

— В том-то и дело. — Наемник бесцельно поводил лучом по проржавевшим насквозь стенам. До потолка свет не доставал. — Здесь ничего нет. Мы уже вдоль и поперек весь этаж излазили.

— Подожди, напарник… — Васенька перехватил у Грэя фонарь и посветил куда-то за нагромождения угловатых стальных конструкций. Желтое пятно выхватило из темноты полустертую временем квадратную табличку с надписью: «Отделение контроля над испытаниями». — Это же бывший авиастроительный завод, так?!

— Кажется, да.

— Значит, у них точно имелась вышка для вот этого самого контроля! Они же испытывали самолеты!

— За мной, — недолго думая скомандовал Грэй. «Все-таки и тринадцатый иногда на что-то годен. Мы же мимо этого указателя черт знает какой раз проходим!»

Дверь оказалась запертой, как и следовало ожидать. Наемник наклонился к замку.

— Пыли нет. — Он принюхался. — И смазывали недавно. Васька, если это то, что я думаю, наши проблемы кончились!

Он осмотрел дверь и сделал шаг в сторону:

— Гиппокрит, будьте любезны. У вас так хорошо это получается…

— Выломать?! — обрадовался базилевс, не верящий своему счастью.

— Именно. Только, если можно, потише и нас не заденьте.

Царь навалился плечом и, крякнув, легко снял дверку с петель. Она, конечно, была вся из себя железная и укрепленная… Но явно не рассчитанная на возможность встречи со спартанским правителем в тяжелой весовой категории! Базилевс аккуратно отставил металлический прямоугольник в сторонку и поинтересовался:

— Это все? А то я могу…

— Хорошего понемножку, — поспешно вклинился системщик, просовывая любопытный нос в открывшийся темный проем. — Грэй, огоньку!

— А сигаретку тебе не поднести? — Наемник посветил внутрь. Даже больше не внутрь, а вверх — потому что за выломанной дверью открылись узкие ступени винтовой железной лестницы. — Пошли. Гиппокрит, Морган, не отставать!

— Ну конечно, а про собственного напарника он не вспомнил, — занудно прогундел Васенька, шагая следом за наемником. — И наплевать ему, если я потеряюсь!

— Васька, если бы ты мог потеряться, я был бы самым счастливым человеком на всю малую галактику…

— Знаешь, Грэй, — окончательно обиделся Чайников, — вот смотрю я на тебя и думаю — наемником, конечно, быть хорошо… но ума не прибавляет!

Лестница вильнула вправо и закончилась еще одной дверью. Гиппокрит с широкой улыбкой принялся было закатывать рукава куртки, но Грэй покачал головой:

— Не торопитесь, ваше величество. Она не заперта.

— Огорчительно…

— Гиппокрит! Я понимаю, что ломать не строить, но вы уже просто распоясались. — Васенька толкнул дверь, и они оказались на крыше. — Ведите себя скромнее, вы же царь все-таки. Какой-никакой…

Базилевс стушевался и забормотал что-то насчет добрых намерений.

— По-моему, — осмотревшись, проговорил наемник, — это и есть то, что нам нужно.

Все повернули головы. По центру крыши, за чердачной будкой, торчал стеклянный куб обзорной вышки. Стекло было непрозрачное, и разглядеть, что оно за собой прячет, было нельзя. Грэй на всякий случай сдернул предохранитель винтовки:

— Пойдемте. Только держитесь сзади. Внутри может оказаться что угодно и кто угодно.

— Я и тут могу подождать, — струсил Чайников. — Вы там разберитесь, что к чему, и тогда уже меня позовете. А чего? Постою на атасе, покараулю, так сказать…

— Вася!

— Тебе легко говорить, зая! У тебя черный пояс по ушу и Грэй под боком! А на меня он чихать хотел. Нет уж, сами справитесь…

— Тринадцатый, не паникуй, — наемник прислушался, — там пусто. Никто тебя не тронет.

Он повернул ручку стеклянной двери, держа перед собой винтовку. Морган успокаивающе взяла за руку уже приготовившегося к самому худшему системщика. Базилевс сжал кулаки.

Тихий скрип — и дверь открылась.

— Ну вот, что я говорил? — улыбнулся Грэй.

— Ф-фу-х… — выдохнул Васенька, успокаиваясь. Чутье наемника не подвело — вышка была пуста. В том смысле, что ни Председателя, ни десанта там не оказалось. И то слава богу.

— А это, я так понимаю, и есть та самая адская машина? — Чайников уже без опаски протиснулся в дверь первым, с любопытством изучая стоящую посреди помещения сложную механическую конструкцию.

Она переливалась индикаторными лампочками, тихонько гудела и выглядела вполне безобидно. Кто бы мог подумать, для чего на самом деле она предназначена!

— Угу… угу… — бормотал системщик, обнюхивая каждую гайку и кнопку. — Нет, в принципе это не самая сложная сборка… Не пылесос, конечно, но не так безнадежно, как я думал.

— Ты сможешь ее отключить? — спросил Грэй.

— Да подожди, я еще сам не очень разобрался… Ага! — Васенька ткнул пальцем в маленький экранчик почти над самым полом. — Отсчетные данные! Здесь проставлена точка сопоставления — 03:28, значит, эту местность начали бомбить в полчетвертого утра. — Он скинул пиджак на руки Морган и закатал рукава шелковой рубашки. — Ну-с, красотуля, и чем ты нас порадуешь? Блоком? Эка невидаль…

— Васька, ты хочешь сказать, что успеешь за полчаса?!

— Дорогой напарник, — уже из-под установки отозвался Чайников. — Я могу Центральную Налоговую Систему за десять минут вверх ногами поставить, да так, что ты, например, будешь правомочно получать зарплату размером с государственный бюджет России! И, заметь, ни мне, ни тебе за это ничего не будет… Где ножик?

— Странно, — усмехнулся Грэй, подавая ему нож. — С такими неограниченными возможностями я бы на твоем месте давно уже имел постоянную прописку где-нибудь на Гавайях и карманный швейцарский банк.

— А зачем мне это? Чем больше денег, тем больше проблем. Что мне, так плохо? Вот еще бы… крышку эту… отвинтить! Как «Моментом» клеили!

— Крепко завинчено?

— На совесть… Ну ничего. Не бывает неподходящих болтов, бывает слабая кувалда!

Что-то громыхнуло.

— Вот так-то! И чего у нас тут? У-у-у, отдыхайте, друзья мои, это надолго.

— Может, тебе помочь? — с готовностью высунулась девочка.

— Стой смирно, — остановил ее Грэй, — а то ты сейчас так поможешь, что ни один специалист потом не разберется. Не мешай ему… Ваше величество, прекратите немедленно! Что вы там пытаетесь нажать?

— Да ничего… так, кнопочку… красненькую. Вот тут, сбоку! Она для чего?

— Для того, чтобы вы ее не трогали! Отойдите от пульта сейчас же. Ей-богу, вы иногда еще хуже Морган.

— А что, такое бывает? — хихикнули из-под днища установки. — Ну надо же…

— Вася!

— Я пошутил, пошутил, зая! Грэй, у тебя случайно отвертки нет?

— Нашел водопроводчика.

— Н-да, коротко и ясно… — Снизу заскрипело, зашуршало, и системщик, отплевываясь, заявил: — Спасение человечества — это, разумеется, дело почетное! Только кто мне, интересно, визит к дантисту оплатит? Чуть без передних зубов не остался… Готово!

— Уже?!

— Ага, сейчас тебе — уже. Дышите ровно, напарник, это я только до главных схем добрался…

Он затих, погрузившись в анализ разноцветных хитросплетений проводков и контактов. Который из них? Нужен всего один, а тут их — сотни! Без браслета плохо, можно было с папки пару подходящих программ закачать… «Ладно, попробуем по аналогии. Как мы там лет пять назад университетскую базу взламывали? Ректор, жук еще тот, догадался сетевую заглушку в схему впаять… И что, спасло его это? Нет! Вот и Председателя не спасет».

— Душно тут, — вздохнул базилевс, которому на самом деле стало просто скучно. — Пойду, воздухом подышу…

— Только тихо, — предупредил наемник. — И далеко не уходите, у двери стойте.

Царь кивнул. Морган покрутила головой в поисках стула и, не найдя его, присела на край узкого подоконника, набросив на плечи Васин пиджак.

— Гиппокрит, наверное, скучает по дому, — сказала она.

— Наверное. А ты? Не скучаешь? — Грэй посмотрел на нее. Девочка подумала, склонила голову набок и улыбнулась виновато:

— Нет. Мне с вами так нравится! И совсем не скучно. А там… даже поговорить не с кем!

— А Голос твой?

— Он, знаешь, неразговорчивый. И ужасно нудный. И еще — его нельзя увидеть, а вы живые. И хорошие…

Он улыбнулся.

— Серенький! — Она нерешительно поводила носком туфельки по полу и спросила: — А меня не отправят обратно?

— Нет.

— Правда? — Карие глаза требовательно смотрели ему в лицо.

— Не отправят. Не бойся, — сказал наемник. «Пусть только попробуют, — подумал он. — Я уже остаться решил… И уж точно не ради прекрасных глаз тринадцатого!»

На минуту в комнате стало тихо.

— Морган?

— Что, серенький?

— Я, собственно… Я хотел сказать… Просто еще неизвестно, чем все это кончится, поэтому, наверное, лучше сейчас…

— Напарник, меньше слов, больше дела!

— А ну закройся! — с досадой цыкнул Грэй. — В каждой бочке затычка. Морган! Я понимаю, тебе всего семнадцать лет, и я тебе в отцы гожусь, но…

— Серенький…

— Не перебивай, пожалуйста. Я и так терпеть не могу все эти объяснения. Ты просто скажи, ты могла бы… — Он замялся, подбирая подходящее слово. — Ты могла бы… Э-э…

Васенька, лежащий под установкой, страдальчески закатил глаза. Чего он резину-то тянет?! Как будто в первый раз замужем… Если б все так в любви объяснялись, полпланеты бы уже вымерло! Системщик сокрушенно покачал головой и снова занялся проводами. «По идее, здесь. В этом месте отличная изоляция… Итак, либо вот этот, синий, либо вон тот, желтенький. Навряд ли — красный, это уже неактуально… Да скажет он ей наконец или нет?! Может, я сейчас не тот контакт разъединю, и конец света наступит!»

— Знаешь, — помолчав, Грэй тяжело вздохнул, — похоже, зря я вообще этот разговор завел.

— Но…

— Ладно, забудь. — Наемник отвернулся, пнул дверь носком ботинка и вышел на крышу, к Гиппокриту.

— Идиотина-а… — простонали из-под установки.

— Вася, ну зачем ты так? — тихо сказала девочка.

— Только не надо вот его защищать! — плевался системщик, сердито ковыряя нижнюю схему. — Начал, язви его в базу, за здравие, а кончил за упокой…

— Просто он, наверное, решил, что ему это не нужно.

— Что не нужно?

— Я.

— Брось, котеночек, ну что ты такое говоришь?! — Вася на минуту оставил в покое контакт (желтенький, все-таки — кажется, это тот самый и есть) и высунул голову наружу. — Да он, дурачина, на тебя не надышится! Только косноязычный же, как папуас из Новой Гвинеи. Вот что, иди-ка сюда, чего скажу.

Девочка спрыгнула с подоконника и, подойдя, опустилась на колени рядом с установкой.

— Значит, слушай внимательно, — быстро зашептал Чайников. — Если тебе действительно нужен этот старый дурак…

— Нужен! — закивала она. — Очень нужен! Очень!

— Тогда придется брать дело в свои руки, а то он до пенсии промолчит, как Зоя Космодемьянская… Сейчас ты его не трогай, только обругает, знаю я его. А как все подуспокоится, выбираешь тихий вечерок, приглашаешь его на прогулку — романтика, то-се… Как почувствуешь, что клиент созрел, — падай ему на грудь и говори, что лучше его никого на свете нет! Он, конечно, опять за самокритику примется, но ты, главное, не пугайся — это природное, цену набивает… Если уж совсем дело глухо — прыгай ему на шею и объясняй свое согласие прямым действием! Против этого он точно не устоит.

— Да? — Она с недоверием наморщила лоб.

— Я тебе как мужчина говорю! — уверенно кивнул системщик. — Все запомнила?

— Ага! — Она счастливо улыбнулась. — Ой, Вася… как я тебя люблю!

— Так и я тебя тоже, зайка, — в ответ улыбнулся системщик.

«Вот так вот, — подумал Грэй, стоя в дверях. — Хорошо, что зайти не успел. Хорошо, что так ей ничего и не сказал. Замечательно бы я выглядел!» Он тихо шагнул назад, чтобы они его не заметили. «Пускай. Сделаем вид, что ничего не было. Тринадцатый выведет из строя механизм, Председателя посадят, Секретаря восстановят, все будут счастливы… А я уйду. Хватит с меня». Он сунул руку в карман и стиснул в кулаке мятый листочек договора. Вернулась многолетняя усталость, только теперь уже смешанная с болью. Ничего, скоро все закончится…

Грэй посмотрел на часы — десять минут четвертого. Кто-то, помнится, обещал провернуть все в очень сжатые сроки? Извините, голубки, придется вас побеспокоить… Наемник потянулся к ручке двери.

— Не двигаться, — прозвучал за его спиной незнакомый голос. — Винтовку на пол, руки за голову, пятьдесят второй. И не дергайся. Вот так.

Щелкнули наручники. Грэй медленно обернулся. Все-таки попались. Этого и следовало ожидать… Он увидел Гиппокрита, тоже в наручниках и с автоматным дулом у виска. Царь подавленно молчал. Командир десантного отряда Коалиции кивком указал своим подчиненным на обозревательную вышку:

— Четверо — туда. При сопротивлении открывайте огонь.

Грэй задержал дыхание и что есть силы пнул валяющуюся под ногами винтовку. Вороненая сталь загрохотала по железным листам крыши. Давай, тринадцатый, не проморгай!

— Тебя же предупредили, — равнодушно сказал начальник группы и замахнулся прикладом. «Наверное, я бы тоже так сделал», — про себя отметил наемник, не успев увернуться от удара.

Вокруг стало темно и тихо.

Председатель поднялся из-за стола и медленно обошел вокруг стоящей по центру кабинета компании: Секретаря, Грэя, Гиппокрита и Морган с Васенькой.

— Отличная работа, пятьдесят второй, — сказал он. — Я знал, что, кроме тебя, никто не справится.

Наемник не удостоил его ответом.

— Молчишь? — улыбнулся Председатель. — Почему?

— Ты сгусток липкой коричневой субстанции…

— А тебя, тринадцатый, пока ни о чем не спрашивали. Удивил ты меня, Логан, неужели нельзя было отправить с Грэем кого-нибудь поприличнее? Этого и убивать жалко.

— Тебе?! — подняла голову девочка. Ее лицо застыло. «Голос, — догадался Васенька. — Дождался наконец…» — Когда это тебе было кого-то жаль? Ты даже собственную планету не помиловал!

— А-а, добрый вечер, Войрул! — живо обернулся Председатель. — Я-то гадаю, кто из этих двоих — громила или девчонка? Подкачали, ваше сиятельство, не ту оболочку выбрали…

— Ты мне шансов не оставил, Руфус!

— Руфус?! — не поверил своим ушам Логан, переводя взгляд с Морган на шефа. — Руфус Цолбон? Министр?!

— Да, — ответил Голос. — Мой первый министр. Я последний архан Венеры, Войрул Блатт. А этот человек, которого вы все зовете Председателем, — изменник и убийца! Он должен быть наказан!

— Ты не на заседании арханата, Войрул, — ухмыльнулся тот, — так что твои пожелания выполнять, увы, некому! Ни эти люди, ни кто-либо другой тебе уже не помогут… Что ты так смотришь на меня, Хартнел? Удивлен? Напрасно! Я ведь не только пространственный теоретик, я очень даже неплохой хирург. Моим операциям на мозге рукоплескала в свое время вся высшая профессура Венеры! Тем не менее признаюсь, дублировать свой собственный разум на чип и вмонтировать его этому тупому фобосцу было сложно даже для меня… Если бы у меня был выбор, я бы остался в своем теле, но в результате повреждения спасательной капсулы Руфус Цолбон, такой, какой есть, не выжил бы. Организм уже отказывал, когда я нашел этот шаттл, а в нем — Кареса Ин-Тора. Пришлось идти на риск. И результат, Войрул, оказался гораздо лучше, чем у твоих мозгоправов! Ты не можешь постоянно забивать своим сигналом голову носителя, а я могу!

— И очень жаль, — вполголоса пробормотал Секретарь. Все встало на свои места. Вот она, связь двух разных цепочек. Вот почему никому не известный охранник станции «Декта» так быстро пробился наверх. Уровень развития разумных существ на Венере превышал земной (а что уж говорить о Фобосе?) даже тогда, семь тысяч лет назад. И языковой барьер для них не проблема, все земные языки, как давно установлено, были занесены на Третью планету именно с Венеры. «Думаю, Фобос исключением не был. И теперь ясно, зачем Председатель удалил все данные о Руфусе Цолбоне — боялся, что все вылезет наружу, и его раскроют. Оплошали вы, майор Хартнел. Только локти себе кусать уже поздно…»

Бывший министр замолк, прижав к уху карманный передатчик. Улыбнулся своей неприятной резиновой улыбкой и кивнул Тие:

— Глава снижается. Они уже прошли атмосферный слой. Спускаемся вниз… Ты освободила отдел телепортации?

— Да, босс, — кивнула девушка, открывая дверь. — Объявила общий карантин. Этих оставим здесь?

— Нет. — Он направился к выходу. — Сама знаешь, Хартнел и пятьдесят второй и поодиночке на выдумки горазды, а уж вдвоем… Возьми их на мушку и веди следом. На нижнем уровне достаточно изоляционных камер. Я надеюсь, телепортер заменили?

— Да, сэр. Новую кабину привезли еще в понедельник. Я все подготовила.

— Умница. Мне будет приятно с тобой работать. — Председатель покровительственно приобнял Тию за плечи.

Девушка довольно улыбнулась. И подтолкнула Логана дулом в спину:

— Пошел!

Секретарь подчинился.

— Давно вас взяли? — тихо спросил Грэй.

— Чуть меньше часа назад. Это уже не имеет значения… Нашли установку?

— Да. — Наемник посмотрел на убитого горем Васеньку. — Тринадцатый, ты…

— Черт его знает, — невразумительно отозвался системщик. — Эти, из десанта, так резво повязали, что я и мемекнуть не успел! И вместо желтого, кажется, дернул что-то другое…

— Она не отключилась? — Грэй посмотрел в глаза напарника и понял, что мог бы не спрашивать. На часах было пятнадцать минут четвертого. «Уходить никуда не понадобится. Одной хорошей нейтронной бомбы хватит на половину средней полосы. И мы без своей дозы точно не останемся».

Бесшумный лифт довез их до отдела телепортации и открыл створки. Зал был непривычно тих. Ни голосов, ни шагов, только монотонное гудение аппаратуры и равномерное мигание индикаторных лампочек. Тия свое дело знала.

— Включай, — велел Председатель и обернулся к остальным: — Пришла пора прощаться! Руки, я так понимаю, ты мне не подашь, Хартнел…

— Угадал, — криво усмехнулся Секретарь, отчаянным усилием пытаясь разогнуть соединительную цепь наручников. Крепкая, зараза. Не выйдет.

— Как хочешь, — легонько пожал плечами тот. — Тия! Кабина готова?

— Да, босс. — Девушка, бросив громоздкий бластер на столике у стены, бегала пальцами по кнопкам пульта.

— Открывай…

Из угла, где стояло несколько нерабочих телепортеров, раздался странный писк.

— Тия! — рявкнул Председатель. — Я приказал подготовить не эту кабину!

— Я ее и пальцем не трогала, сэр!

Васенька прищурился и захохотал:

— Ее, дорогуша, клешнями трогали!

— Что?

Ей не ответили. Дверная панель злосчастного телепортера, причинившего столько неприятностей всем здесь присутствующим, начала подниматься.

— Карес! — завизжала Тия, в ужасе глядя на кабину.

Председатель вздрогнул. Неисправный телепорт пиликнул и выпустил наружу сухонького старичка в панаме с надписью «Паланга», домашних тапочках-зайчиках… и с полуметровым военным огнеметом с диаметром ствола двадцать сантиметров.

— Дедушка?! — подпрыгнула Морган.

— Здравствуй, дочка. — Пенсионер шагнул в зал. — Я вот тут подумал и вернуться решил!

— М-дя-я… — протянул офонаревший Чайников. — Впечатляющий камбэк!

— Кстати, собачки не ваши?

— Кто?!

Следом за ветераном, раздираемые голодом и сторожевым инстинктом, из телепортера выскочили четыре лоснящихся ротвейлера. Выскочили и замерли, раздумывая, по всей видимости, с кого начать…

— Васька, — ахнул Грэй, — что ты сделал с кабиной?!

— Починил… И если это вот не глюк, стало быть, сейчас оттуда полезет такое…

— Теперь не уйдете…, в …, на все … с переворотом в четвертой позиции!

— Антон, ты их видишь?!

Р-р-р… Гав!

— Папа, сюда, … …, тута они, … … …!

— Молодые люди, знание блатной лексики веса вам не прибавляет! — Поворот дула огнемета на сто восемьдесят градусов. — Кроме того, понимаете ли, она уже вышла из моды.

— …!

— Хотя это вы верно подметили, уважаемый…

— Эй, мафия! У нас все под контролем! Джордан Бауэр привык отдавать свои долги… Вы, бычье, пушки на пол!

— Здорово, Гарлем! — гаркнул системщик.

— И вам того же… Пушки на пол, кому сказали?!

— Да шли бы вы, …, прямо к … … … …! О-о-о?

— Гиппокрит! — Женский голос, встревоженный и гневный одновременно. — Как ты мог?! Мне пришлось ударить эфора! Из-за тебя!

— Не беспокойся, Нарцисса, его все бьют в последнее время. — Усатый правитель смущенно улыбнулся появившейся за чикагскими бандитами золотоволосой спартанке. Тия от изумления открыла рот, в голубых глазах промелькнула обыкновенная женская зависть. Остальные (кроме разве что напарников, царя и Морган) едва не ссыпались на половичок — Нарцисса определенно готовилась к нешуточной драке и, соответственно, как было принято, одеваться не стала… Все на какую-то минуту затихли, погрузившись в жадное созерцание пленительных изгибов тела обнаженной греческой Афродиты. Или, скорее — Афины, потому как девушка, топнув ногой, зло уставилась на Морган:

— Так, значит, ты вот ее мне предпочел, базилевс?!

— Нарцисса, прекрати!

— Нет! Я, получается, сбежала из дому, навеки опозорив себя тем, что сама гоняюсь за мужчиной, навлекла на свою семью гнев совета эфоров, чуть не умерла от ужаса в этой железной коробке… а ты променял меня вот на эту девчонку?!

— Нет! — вдруг воскликнул Васенька, высовываясь вперед. — Красавица, вы сильно ошибаетесь! Гиппокрит (только между нами) любит блондинок!

— И что?!

— Видите ту мамзель, в модных брючках? — Он указал на пятящуюся к стене помощницу Секретаря. — Вот ваш главный классовый враг!

— Да? — Спартанка сжала кулаки.

— Клянусь паспортом! Вы бы видели, ка-ак она к его величеству клеилась — это же уже просто неприлично!

— Врешь! — крикнула Тия. — Я его полчаса назад впервые увидела!

— И все полчаса грязно домогалась, — ввернул системщик.

Нарцисса издала львиный рык и бросилась на соперницу. Обе полетели на пол…

От кабины послышалось щелканье прикладов. На этот раз это был потерянный в восьмой реальности коалиционный десант. Напарники переглянулись.

— Ложись! — рявкнул Грэй, сиганув за ближайший операционный пульт. Остальные откатились следом. Мешали наручники.

— Где бы ключ взять? — кряхтел Чайников, пытаясь извернуться и заглянуть себе за спину. — Ничего же не сделаешь…

Что-то хрустнуло. Базилевс потер запястья:

— Давило. Ничего, что я вещь испортил?

— Гиппокрит, ты этого раньше сделать не мог?!

— Мы, цари, люди мирные. Нас не трогают — и мы не трогаем!

— Васька, молчи. Здесь дети.

— …!

— Да ладно, серенький, я знаю это слово…

— Немедленно забудь! — приказал он, втихомолку дав пинка Чайникову, из которого, как из прохудившегося мешка, сыпались такие выражения, что от стыда умер бы сам поручик Ржевский.

Гиппокрит, бледнея и краснея, молча разорвал цепочку наручников сначала у Морган, потом у Грэя и Логана. К Васеньке он даже не решился подойти…

— А я?! — завопил системщик.

— Так ругать ведь будешь, мудрец?

— Буду! А повыше был бы — убил бы! Освободи меня, дуралей!

Тот подумал, вздохнул и рванул титановую цепь. Чайников, яростно фыркая, мысленно дал ему в глаз. Вживую все-таки не осмелился, у царя рука была тяжелая. Он, конечно, потом извинится, если пришибет нечаянно, но при Васенькиной комплекции это извинение будет в письменном виде и на похоронном венке…

Секретарь осторожно выглянул из-за пульта и тут же присел: десантники, для которых приказ — что слово Божье, нашли цель и открыли огонь. Обуреваемая ревностью Нарцисса в дальнем углу вовсю мутузила Тию. Та, правда, сама в долгу не оставалась — в СВН хорошая спортивно-оборонная подготовка… Мафия — русская и американская, попрятавшись за тумбами с техникой, вдохновенно палила друг по другу с разных концов зала. Председатель тихо пятился к телепортеру. «Уйдет! — в бессильной ярости подумал Логан. — Уйдет, зараза!»

Гулко хлопнула дверь, и чей-то до боли знакомый голос повелительно рыкнул:

— Стоять, тварь резиновая!

— Найджел?.. — выдохнул Секретарь, поворачивая голову.

На пороге телепортотдела стоял Домингес, сжимая в каждой руке по «Крэгу». Мексиканец весело хмыкнул:

— Ты ведь знаешь Дженни, Логан. Иногда лучше прикинуться мертвым… И я это дело освоил в совершенстве. Стоять, сказал!.. Только тронь бластер!

Он стиснул зубы и пошатнулся. «Ранен, — понял Логан. — Ч-черт!»

— Дед! — взревел он. — Эй, дед! Оглох, что ли?!

— Ась?.. — Жерло огнемета развернулось в их сторону.

— Задержите этого человека! Немедленно!

— Эт можно… А как?

— Да пристрелить, и дело с концом! — посоветовал Васенька.

— Молчи, умник! — шикнул на него Секретарь. — Шлепнуть главного подозреваемого — это своими руками все дело загубить! Отвечать за это не ты будешь, а я… Старик! Его не трогайте, лупите по кабинам! Хозотдел меня задушит… Да стреляйте уже!

— По всем? — деловито переспросил дед.

— По всем, — махнул рукой Секретарь.

Огнемет вздрогнул, и стены телепортационного отдела тоже содрогнулись от страшного грохота. С потолка посыпалась суперустойчивая штукатурка.

— Не-эт! — завыл Председатель, закрывая руками голову.

— Давай, ветеран! — выкрикнул Васенька, поднимая голову над пультом и стараясь разглядеть тщедушную фигурку деда сквозь густой дым. Видны были только оранжевые вспышки огнемета. Ни старика, ни министра, ни мексиканца — вообще ничего, один сплошной пороховой туман. — Землю — крестьянам, воду — матросам!

Грохот возобновился. Логан закашлялся. «Этот старый вояка мне весь бункер в звездную пыль превратит, — подумал он. — Огнемет — не „Беретта“, все-таки…»

Морган, боясь потерять из виду Грэя, приткнулась ему под бок и зашептала на ухо:

— Серенький, Голос сказал, что осталось семь минут! Позови Васю — пока ничего не видно, надо бежать скорее!

— Тринадцатый! — озираясь по сторонам, позвал наемник. — Тринадцатый, ты где?

— Чего?

— Иди сюда, говорю!

— Чего — к Секретарю?

Выругавшись сквозь зубы, Грэй нырнул в пороховой туман и сцапал за ворот увлекшегося лицезрением мечущихся в белом дыму фигур системщика.

— Через семь минут война начнется, а он здесь расселся, как дома перед телевизором!

— Да тут и телевизор не нужен, — ухмылялся Чайников, — это даже с передачей «Человек и закон» не сравнить! Хи-хи, просто восстание в зоопарке глазами пьяного парашютиста… И собачки, глянь-ка, как за десантом приударили! Чувствуют, зверины, кого жрать надо… Война?!

— Шесть минут, — предупредила Морган.

— Так что ж вы сразу не сказали?! — едва не выпрыгнул из штанов системщик. — Пора сматывать удочки… Мистер Хартнел! Вы здесь? Вы живы?!

— Вполне, — раздалось над самым васенькиным ухом. — Где установка?

— На крыше завода.

— Давайте за мной. — Логан осторожно выглянул из-за операционного пульта. По залу сломя голову носился десант, и гангстеры стреляли где-то совсем рядом, но из-за огнеметного тумана все вышеперечисленные даже себя-то толком разглядеть не могли… «Проскочим», — решил майор и на полусогнутых двинулся вперед. Все предметы, находящиеся дальше одного метра, таяли в белом молоке. «Самому бы не заплутать! А что это ветеран так притих? Плазма кончилась? Ну и отлично… и так дышать нечем!»

Сбоку взвизгнула пуля. Позади кто-то негромко выругался.

— Серенький?!

— Все в порядке, Морган, по плечу слегка задели…

— У тебя кровь!

— Царапина. — Наемник, не останавливаясь и не сводя глаз со спины Секретаря, подтолкнул находящегося на грани вынужденного помутнения рассудка напарника. — Васька, что ты еле ползешь? Быстрее. Гиппокрит, не отставайте!

— Да что я? Это он вот…

Базилевс, поминутно стукающийся об углы и стулья, двигался замыкающим. На его штанине, вцепившись всеми зубищами, висел один из ротвейлеров. Грэй оглянулся. Хм… ну и хватка у пса. Домкратом не разожмешь!

«Ступеньки. Хорошо, значит, еще метров пять, и лифт — наш… — Секретарь завертел головой. — Где Найджел? Чертов дым!»

В его рукав впились смуглые узловатые пальцы:

— Тпру! Далеко собрался, брат?

— Найдж… — с облегчением выдохнул мексиканец. — Я с тобой поседею скоро. Как сам?

— В боку дырка, но настрой оптимистичный, — капитан фыркнул. — Так что седеть будем вместе. Когда Дженни обо всем узнает.

Впереди глухо лязгнул затвор. Секретарь остановился и медленно поднял глаза. Сначала он увидел начищенные армейские берцы. Потом — ноги в черных камуфляжных штанах. И наконец всего десантника полностью…

— Не двигаться! — приказал тот.

— По какому праву…

— Не двигаться! — повторил солдат, шевельнув тяжелым «Хеллфаером» в лицо Логана. — Вы арестованы.

Со всех сторон их окружили фигуры в черных комбинезонах. ПК-браслеты, догадался Грэй, задвигая себе за спину Морган. Им-то туман нипочем…

— Кретины! — взвыл Домингес, понимая, что десант шутить не будет. — Что вы делаете?! Через несколько минут здесь все до Луны взлетит!

— Молчать! Руки за голову! У нас есть приказ…

— А мозгов у вас нет?! — Чайников затрясся, как больной малярией. — Опусти автомат! Если ты, ДОС мастдаглюченный, нас сейчас не пропустишь, установка сместит две реальности, и…

— Молчать! — сказал другой десантник, и в затылок Чайникову тоже ткнулось холодное дуло. — Руки за голову!

Он звякнул висящими на поясе наручниками.

— А-а-а! — завопил Васенька, забыв про все на свете. И, пригнувшись, одним безумным скачком исчез в тумане. Вслед ему грохнули два выстрела, но обе пули прошли мимо — опыт у беглеца уже был…

— Солдафоны, — бормотал системщик, лавируя между пультами и то и дело спотыкаясь о провода, — в башке один устав, больше ничего… Упс!

Не рассчитав траектории, он врубился лбом в какую-то дверь. То есть дверь эту самую он видел прекрасно, а вот предположить, что кто-то сейчас откроет ее изнутри, — не мог.

— Включить кондиционеры! — Приказал сверху командный голос. — Группа НДВ, опустить оружие! Председателя Коалиции и помощницу майора Хартнела взять под стражу. Немедленно!

Сидящий на полу и трясущий еще не совсем отформатированной после встречи с дверью головой системщик изумленно открыл рот:

— Глава?! Вы уже здесь?!

— Я еще здесь, тринадцатый, — ответил высокий кассиопеец в белом форменном костюме с одной золотой звездой на правом погоне. — Поднимайся.

Стоящие рядом с Главой Заместители — один сатурнианец, второй — с Юпитера, одновременно подали руки обомлевшему от такой чести Васеньке и помогли ему встать.

— Но как вы здесь оказались? Я понял, что ваш корабль только снижается?

— Снижается. Но без меня. Нас успели предупредить, — слегка улыбнулся Глава, отступая в сторону. Из-за его спины высунулась потрескивающая чешуйками от самодовольства зеленая физиономия Бухеля:

— Здоровеньки булы, Васька! Скажи честно, не ожидал?

— Бухенвальд?! А ты откуда взялся?!

— Так мы вместе прилетели! — Четырехклешень показал на Верховную Тройку. — Еще часа два назад. Только со временем накололись, не врубился я по тому твоему документику, на какое время детонатор заклинен. Пока сюда за вами не спустились, не поняли…

Дым, благодаря включившимся на полную мощность очистителям воздуха, рассеялся, и стало видно следующее:

— две мафиозные семьи, израсходовавшие все патроны и теперь выясняющие отношения на пальцах и на кулаках;

— взбешенная Тия, которую с победным видом треплет за волосы ревнивая спартанка;

— дед, сидящий в обнимку с огнеметом на крыше раскуроченного телепортера, вокруг коего с рычанием кружат три ротвейлера;

— Гиппокрит, с плевками и пинками отдирающий от штанины четвертого пса;

— Секретарь, совместно с Найджелом Мануэлем Домингесом отбирающий у командира группы захвата его табельный автомат;

— Грэй и Морган, замершие спина к спине со сжатыми кулаками и с написанной на лицах готовностью сопротивляться до полной потери дееспособности;

— и десант КСН, заторможенно переводящий взгляды с Главы на Секретаря и обратно.

Васенька завертелся на месте, шаря глазами по залу:

— А… где Председатель? Где он?!

Руфус запер за собой дверь и привалился спиной к косяку. Его душила злость. Все продумать, все рассчитать до секунды, подобрать марионеток… и получить в результате ноль на выходе?! Он оперся обеими руками на установку. «Годы!.. Годы я потратил, чтобы создать это! И через две минуты машина бы запустила в действие механизм по смещению двух реальностей, а я был бы уже далеко отсюда, так далеко… И через пару недель вернулся бы на чистую планету. На мою планету! Какая Коалиции разница, кто ее Глава? Я был бы не хуже. Я был бы во сто крат лучше! Почему все пошло не так? Что я упустил? Да, конечно, надо было еще тогда удостовериться, что Войрул мертв… Но кто же мог подумать, что они меня обскачут?! Объект 7–9… проклятый Хартнел! Настырная ищейка, шлея ему под хвост попала, что ли?»

Председатель загнанно обернулся на дверь обзорной вышки. Сквозь тонированное стекло было видно, как на крышу поднимаются люди. Десант, Глава… Лайнер Верховной Тройки только-только вошел в атмосферу планеты, он не мог так скоро здесь оказаться! Значит, знал. Значит, всему конец.

Секретарь. Тринадцатый. Пятьдесят второй… «Наверняка мой корабль оцеплен, значит, отсюда мне уже не уйти».

На отсчетной панели мигало: «Время до начала активации: 01:33».

Руфус в тоскливом отчаянии смотрел на меняющиеся цифры.

«01:32… 31… 30… 29…»

«И вот это — вся моя жизнь. Одна минута в погоне за вечностью. Всего одна минута…»

— Ин-Тор! — Снаружи по стеклянной стене чем-то ударили. Зря, стекло-то не оранжерейное, его можно разрезать только алмазным лазером, это Председатель предусмотрел. — Открой! Ты окружен!

— Удивил… — пробормотал Руфус.

— Выключи установку! — продолжал Глава. — Осталось слишком мало времени! Ты сам это понимаешь!

— А что будет, если я ее выключу? — обернулся в сторону двери Председатель. — Я ведь знаю, как КСН карает за измену! Какая мне разница — бомба или электрический стул?

— Ин-Тор, сейчас не до рассуждений!

— Это вам не до рассуждений. — Он снова посмотрел на индикаторное окошечко. Осталось меньше минуты. Теперь уже все равно. Или… «Да, мне, может, и все равно! Но им-то — нет!»

— Хорошо! — крикнул Руфус. — Убери десант и наемников и спусти мне сюда «Молнию»! Я отключу машину!

Глава обернулся к Заместителям:

— Делайте, как он говорит. Нам не из чего выбирать. Я не буду рисковать целой реальностью из-за одного проходимца… Ин-Тор, «Молния» сможет подойти только через две минуты, раньше просто не нагреются двигатели! Отключай сейчас или это уже никому не понадобится!

— Только не вздумай надуть меня! — Руфус ухмыльнулся. Оказывается, еще далеко не все потеряно? «Да, в этот раз не вышло, так что ж теперь? В следующий — обязательно получится. „Молния“ — сверхскоростной межзвездник, и на весь земной бункер он один. Меня не смогут догнать… И они это знают, но другого выхода у них нет».

Он набрал код перепрограммирования.

«Система не отвечает».

Что? Как это? Она не может «не отвечать»! Он же сам, своими руками забивал в нее нужные кодировки… Руфус повторил попытку.

«Система не отвечает. Процесс необратим. До завершения операции осталось 26… 25… 24…»

— Нет! — застонал Председатель. — Нет! Это невозможно!

— Ин-Тор, отключи установку! Я обещал, что выполню твои требования, а ты же знаешь, я слов на ветер не бросаю! — Всегда бесстрастный голос Главы заметно дрожал от напряжения. Руфус в ярости ударил кулаком по панели управления:

— Я не могу ее отключить! Не могу, чтоб вам всем пусто было… И будет! Будет!

«18… 17… 16…»

— Ин-Тор, что происходит? Открой!

— Нет. — Руфус забился в припадке истерического хохота. — Не вышло избавиться от вас — возьму с собой…

— Он свихнулся? — Грэй не отрывал глаз от циферблата часов. Время пошло на секунды.

— Что-то с установкой. Он говорит, что не может ее отключить. — Логан кинул взгляд на Васеньку и крикнул, повернувшись в сторону обзорной вышки: — Открой! Пока есть еще время, мы сами ее отключим! Открой дверь!

— Не дождешься, Хартнел, — ответили изнутри, — не дождешься…

— Ин-Тор! — Глава повысил голос. — Прекрати! Сейчас не до шуток!

Никто не отозвался. Все, кто остался на крыше, посмотрели на часы.

— Пять секунд, — проговорил Глава.

— Четыре, — сказал Первый Заместитель.

— Три, — сказал Второй.

Логан задрал голову и посмотрел на темное небо. Невидимая смерть прилетит оттуда. Это, наверное, не так быстро, как само смещение реальностей, которого никто даже не заметит, но одна сотая доля секунды или одна десятая — принципиального значения не имеет… Он обернулся на четверку товарищей. Стоят. Молчат. Лица сосредоточенные. Молятся, что ли?.. Секретарь пожал плечами и снова посмотрел на небо. В бога он не верил. Да и зачем? Скоро это уже никому здесь не понадобится. Он взглянул на часы.

«00:01… 00:00…» — высветилось в окошке отсчета. Руфус сполз по гладкому стальному боку установки на пол и закрыл глаза, спиной ощущая, как задрожала машина и стал неуловимо густеть воздух. Тихий, но постепенно усиливающийся гул заставил его заткнуть пальцами уши.

— Началось, — сам себе сказал Логан.

«Кончилось», — подумал Грэй.

Гул превратился в надрывный вой, из-под установки повалил голубоватый удушливый дым, внутри что-то звякнуло, как будто разорвалась пополам невидимая пружина, и стеклянная будка разлетелась вдребезги, расплескивая вокруг себя огонь и осколки. Оглушительный взрыв эхом пролетел по пустынным этажам заброшенного авиастроительного завода, и крыша провалилась вниз, ломая прогнившие старые балки и перекрытия.

«Интересно, — подумал Васенька, закрыв глаза и чувствуя, что куда-то летит, — какой он — рай для программистов? Наверное, полный холодильник сосисок, вечная канистра с пивом и безлимитный Интернет…» Что-то с силой дернуло его за воротник — так, что он едва не задохнулся, и приостановило полет. Поездка в рай начиналась как-то не очень приятно! Чайников закашлялся, затрепыхался, силясь высвободиться, и вдруг услышал где-то наверху знакомый сердитый голос:

— Тринадцатый, тебе делать нечего? Прекрати извиваться, сейчас из-за тебя все свалимся.

— Грэй? — Васенька открыл глаза и ахнул: он висел где-то на уровне третьего этажа завода, рядом с ржавой водосточной трубой. За шкирку его держала Морган, которая свободной рукой вцепилась в ремень наемника. Тот держался за ноги Секретаря. Потом в порядке очереди шли оба Заместителя, Глава (в грязном кителе без звезды) и — как венец творения — великий базилевс, на ком все это, собственно, и держалось… Царь, стиснув зубы, болтался на выступе крыши. В темно-синее, уже начинающее светлеть, небо уходил мутный дым. Внизу бегали люди с лестницами, санитары, десант… К бронированной машине из ведомства Первого отдела вели в наручниках мрачную Тию. Рядом, отбрыкиваясь от санитаров, на каталке сидел Домингес. Мексиканец вытягивал шею и щурился, пытаясь разглядеть в тающем черном дыму бедового майора. Наверх вместе со всеми его не пустили, и он волновался за друга…

Васенька посильнее зажмурился, сделал глубокий вдох, сосчитал до десяти и снова открыл глаза:

— Так мы живы?!

— Живы… — улыбаясь, подтвердила Морган, и покрепче перехватила воротник его рубашки.

— А установка?

— Ты активировал процесс самоуничтожения, — проскрипел сверху Секретарь. — Так что ее больше нет. Как и Председателя. Эй, там, внизу, вы можете быстрее?! Кажется, я руку сломал…

— Хорошо, не шею, — хмыкнул Грэй.

— Значит, я был прав, — морща лоб, пробормотал Васенька, — надо было дергать желтый. А что же я тогда дернул?

— Я не знаю, — отозвался с крыши Гиппокрит, — не знаю, что ты дернул, мудрец… но если ты еще раз ногой своей дернешь — я точно упаду!

Системщик испуганно притих. С земли потянулись хромированные рельсы раскладных лестниц.

Логан, стоя у большого панорамного экрана, транслирующего происходящее на поверхности, провожал взглядом лайнер Верховной Тройки. Они не остались надолго, у Главы очень жесткий график.

Корабль поднялся над серым асфальтом полигона, мигнул круговыми индикаторами днища и бесшумно растворился в воздухе — режим «хамелеон», Коалиции не нужно, чтобы о ней знали. И без того пришлось не один час улаживать с президентом вопрос о беспорядках в регионе: взрыв на заводе был виден издалека, а уж про угон самолета вообще лучше не вспоминать…

В дверь постучали.

— Да?.. — Логан отошел от стены и сел в кресло. Дверная панель отъехала в сторону, в кабинет вошел Грэй.

— Можно? — для порядка поинтересовался он.

Логан улыбнулся:

— Само собой. Проходи, садись.

Наемник подошел к столу и, порывшись в кармане, положил перед начальником мятую желтую бумажку.

— Договор?

— Да. — Грэй положил рядом еще один лист. — И заявление. Здесь требуется виза Председателя. Будьте добры.

Майор взял листок в руки. Председатель… Пускай лишь временный, пока Верховная Тройка не утвердит на должность нового сотрудника, но от такого обращения передергивает до сих пор! Глава, конечно, предлагал Логану занять вакантную должность, но тот, подумав, отказался. Он не хотел ничего менять. Он уже сжился с бункером, много в него вложил, и бросать все ради карьеры, от которой больше головной боли, чем выгоды… «Не стоит того», — снова подумал Секретарь и пробежал глазами заявление:

— Значит, ты все-таки решил?

— Да.

— Грэй, зачем? — Новый начальник посмотрел ему в глаза. — Ты ведь можешь остаться. Ты блестяще справился с заданием, и мы будем рады заново нанять тебя уже на твоих условиях. С открытой датой увольнения!

— Не надо, — коротко ответил наемник, глядя в сторону. — Мой срок вышел, и я хочу уйти. В КСН мне больше делать нечего. Поставьте подпись, мистер Хартнел.

— Может быть, ты еще подумаешь? — в последний раз предложил Логан, хотя прекрасно знал, что Грэя невозможно переубедить. Уже пробовали. Он даже Главе отказал. Вежливо, уважительно, но отказал…

— Я уже все обдумал.

— Хорошо. — Он склонился над бумагой и поставил свою подпись. — Возьми. Мне жаль, что ты уходишь.

— Спасибо на добром слове. — Тень улыбки скользнула по губам Грэя. — Счастливо оставаться.

Логан кивнул. Наемник развернулся и вышел. Майор откинулся на спинку кресла и повертел в руках договор с чуть размазанным отпечатком звериной лапы. Ушел. Почему-то лучшие всегда уходят первыми. Логан медленно скомкал желтый шуршащий лист и сунул его в ящик стола. На душе было муторно.

— Вась, а Вась!.. — Морган валялась на диване в отведенной для нее комнате и булькала через трубочку теплым молоком в стакане. — Ну посиди со мной!

— Зайка, мне работать надо.

— Ты все равно ничего не делаешь. — Она, надувшись, посмотрела на смутившегося системщика, теперь — главного системного администратора российского филиала, который, получив в личное пользование собственный кабинет, пульт и неограниченный сетевой ресурс, и вправду целыми днями пинал балду да сутками торчал в Интернете. — А мне скучно! И Гиппокрит уехал обратно в Спарту. И дедушка…

— Ну мы же не могли их здесь вечно держать? — развел руками Васенька, все-таки усаживаясь на стул рядом с диваном. — Гиппокрит — царь, кроме того, у него теперь сильные перемены в личной жизни. — Чайников вспомнил Нарциссу и вздохнул, завидуя базилевсу белой завистью. — А насчет пенсионера — ты вообще-то радоваться должна, а не губы дуть! Я просто после этого Главу зауважал…

Он имел в виду тот факт, что Глава Коалиции пересмотрел свой указ по поводу закрытия Земли в шестой реальности для проживания кого бы то ни было. И сейчас как раз шло полным ходом переселение из восьмой, которая все равно обречена на скорое вымирание, в современную шестую. Покинутая планета больше не будет покинутой.

— Да я понимаю, — сказала Морган, поставив на пол пустой стакан и зевнув в ладошку. — Просто все куда-то разбежались. Я даже с Голосом поругаться не могу, врачи же вынули чип! А серенький…

— Он объяснительные пишет. Это, котеночек, еще не на один день! Учитывая, сколько мы за все это время наворотили… Тебе-то что — ты предмет задания, мне в общем-то тоже сильно напрягаться не надо, а он — руководитель группы, с него и весь спрос!

— Тогда ладно… — Она снова зевнула и свернулась калачиком, подложив руку под голову. — Вась, расскажи мне сказку.

— Морган, тебе что, пять лет?

— Ну Ва-ась…

Он поскреб в затылке и вздохнул:

— Я не умею… но попробую. — Системщик порылся в памяти, вспоминая детство, и начал: — В некотором царстве, в тридевятом государстве, на 310-м уровне жил-был Кощей. И было у Кощея четыре жизни, триста процентов здоровья и план лабиринта…

Грэй, стоящий за дверью, улыбнулся. Тринадцатый — это тринадцатый, ни убавить, ни прибавить. Даже в русские народные сказки свои любимые компьютеры приплел… Наемник сквозь приоткрытую дверь посмотрел на девочку. Сейчас заснет. «И ладно, все равно я не смогу с ней попрощаться, духу не хватит. Сорвусь ведь и останусь. Зачем мне это?»

— …а смерть у Кощея была: Ctrl-Alt-Del! Тут и сказочке, как говорится, эскейп… — Васенька замолк и покосился на Морган. — Спишь, зая? Ну вот и хорошо.

Он поднялся со стула, накрыл посапывающий объект 7–9 пледом и, погасив лампу, вышел.

— Задушевная история, — хмыкнул от стены наемник.

Чайников обернулся.

— Здорово, пропащая душа! — заулыбался он. — Тебя уже вторые сутки не видно. Все отчеты сдал?

— Все. — Грэй подумал и протянул ему руку. — Я, собственно, попрощаться пришел, Васька.

— В смысле? — не понял тот, ответив на рукопожатие. — Новое задание? Что, так быстро? А меня возьмешь?!

— Нет, — усмехнулся наемник, — вы с Морган остаетесь.

— Единоличник… — огорчился системщик. — Ладно, но в другой раз ты от меня так просто не отделаешься!

— Другого раза не будет. Я ухожу, тринадцатый.

— Ка… как уходишь? Совсем?!

— Да, совсем. Мне уже подписали заявление.

— Но ты же обещал Морган, что останешься!

— Я передумал. — Грэй пожал плечами. — За ней теперь есть кому присмотреть… Ладно, Васька. Отдел обратных перемещений уже подготовил нужный канал, не будем заставлять их ждать, ребятам тоже нужно работать.

— Грэй!

— Что? — Уже уходя, он обернулся.

Васенька потерянно стоял посреди коридора:

— А что же я ей скажу?

— Придумай что-нибудь. Ты это умеешь. — Наемник сунул руки в карманы и, нагнув голову, зашагал к лифту. Системщик, ничего не понимая, молча смотрел на широкую спину удаляющегося напарника. Вот так просто взять и уйти? Поставить перед фактом, так сказать? Васеньке стало грустно и обидно. А когда фигура Грэя исчезла за поворотом, ему стало еще и страшно. Потому что он понял, что тут начнется, когда обо всем этом узнает Морган…

Грэй, вытянувшись, лежал в трансформаторной капсуле и смотрел в потолок. Прикосновение холодного пластика к голой коже было неприятно. Но каким сюда пришел, таким и уйдешь. Сейчас они закончат вводить исходные параметры, откроют порт выхода, и все. Будет даже интересно снова почувствовать себя в волчьей шкуре. «Я уже и забыл, каково это», — подумал он.

Наверху мигнула красная лампочка. Инициализация завершена. Пошел отсчет. «Плохо получилось с тринадцатым. Не умею я с людьми разговаривать. А ведь я к нему уже привык… Хоть он и балбес, конечно». Грэй намеренно старался не думать о Морган. Старался, но не мог.

Капсула зажужжала. Стало трудно дышать. Наемник прикрыл веки, прислушиваясь к своим ощущениям. Они оказались не из приятных.

Сначала вернулось звериное чутье: в нос ударил незаметный для человека чужой запах железа и пластмассы; потом утончился слух, и назойливое гудение трансформатора стало раздражать… Грэй скривился, чувствуя, как, видоизменяясь, вытягивается череп, превращаясь из человеческого в волчий, как во рту становится тесно от зубов, а тело медленно покрывается шерстью. Он вздрогнул и дернулся. И вот тут вернулась боль… Она выворачивала его наизнанку: боль от перебитой стальным капканом передней лапы, боль от разорванного цепными псами уха, боль от серебряной пули между ребер. То, что она из серебра, ничего не значило — это в сказках про оборотней серебряное оружие считается панацеей, но темным крестьянам из пятнадцатого века казалось, что они все сделали правильно…

Он запрокинул голову и открыл глаза, поняв, что капсула исчезла. Когти скребли рыхлую землю норы. Острый, теплый запах крови резал ноздри. Где-то сверху захлебывались бешеным лаем собаки. «С возвращением», — хотел сказать себе Грэй, но вместо этого услышал сдавленное рычание.

— Он здесь! — донеслось снаружи. — Мы загнали его! Теперь не уйдет!

— Трави его собаками!

— Они не пойдут в нору, ты же знаешь. Если бы этот серый убийца не загрыз Лютого, тот бы пошел, а эти не пойдут…

Волк со стоном поднялся с мокрой притоптанной земли. «Серый убийца, это они обо мне. Серый… серенький… почему мне так знакомо это слово?»

— Нужно выкурить его оттуда!

«Я это знаю. Сейчас они разожгут костер, и я задохнусь здесь. Старый, испытанный способ…» Волк растопырил толстые лапы, стараясь не упасть. Он собирался с силами.

— Подпаливай, подпаливай… Ну что ты, костра не разжигал?! Дай я…

Псы завыли, трусливо пятясь от черной дыры земляного лаза. Трое охотников обернулись. Один из них, молодой, стоявший ближе всех, трясущимися руками вскинул ружье.

Прямо перед ним, слегка пошатываясь и нагнув тяжелую голову, стоял матерый волк. Серая шерсть на его левом боку взмокла от крови. Изуродованная капканом лапа подергивалась. И даже такой, уже подыхающий, он был страшен…

— Стреляй! — выкрикнул второй охотник, отшатнувшись назад.

— Сейчас… — Парень нащупал скользкий курок.

Волк поднял голову и посмотрел на него.

— Стреляй! Стреляй, что же ты?

— Я… — Молодой охотник почувствовал, как по спине продрало холодом. Желтые глаза зверя смотрели на него в упор. Животные так не смотрят… Волк стоял не двигаясь. Он ждал.

— Да что с тобой?!

— Я… не могу!

«Не можешь?.. Нет, ты можешь… ты должен! Иначе зачем все это было надо? Зачем я вернулся?!» Волк из последних сил оскалил клыки и зарычал.

«Давай, не теряйся, вот он я! Я сам к тебе вышел. Стреляй. Стреляй, черт тебя побери!»

Охотник дернул головой и попятился вслед за собаками:

— Не могу… Он сам сдохнет… Или вы пристрелите! Но я не могу!

Волк зарычал громче, зарычал и с трудом сделал шаг вперед. «Идиоты. Они год меня ловили, год травили — и теперь, когда я стою перед ними, открытый, и жду свою пулю — они убегают!»

Мужчины переглянулись и шарахнулись в стороны. Захрустели ветки под кожаными сапогами… Стойте! Остановитесь, хотел крикнуть он, делая еще один, уже последний шаг вперед. Лапы подогнулись. Больше нет сил. Они были правы, можно уже не расходовать патроны, жизнь уходит. Сама, без постороннего вмешательства. Может быть, как раз так и надо. Волки умирают в одиночестве…

Зверь лег на брюхо, задрал к серому осеннему небу узкую морду и завыл.

Васенька топтался под дверью уже чуть ли не час. Он звал, уговаривал, грозился — все без толку. Морган не открывала.

— Зая, — системщик снова поскреб пальцами пластик, — ну перестань! Ну я-то в чем виноват?! Я ведь в таком же положении, что и ты! Он меня не спрашивал, когда уходил, ты же его знаешь… Морган! Хватит молчать!

Как об стенку горох. Из комнаты не доносилось ни звука. Уж не сделала ли чего с собой, дурочка?! От такой страшной догадки Чайникова затрясло с новой силой. Он был готов сам прибить бывшего напарника за его выходку. Вот что в результате получилось! Это если еще не вспоминать недавнюю истерику с ревом на весь бункер: «Как он мог?!» А вот так. Очень даже мог. «Поэтому, видно, так тихо и слинял, ночью, пока она спала… — зло подумал Вася. — А я отдувайся теперь за всех!»

— Котеночек! — залебезил Василий. — Заинька! Лапушка! Ну открой, а? Пожа-а-алуйста!

Нет ответа.

— Морган! Я выбью дверь!

И это не подействовало. Тогда Чайников, сурово сдвинув брови, размял ноги, пару раз подпрыгнув вверх на ковровой коридорной дорожке, примерился и с разбегу ударил по двери ботинком. Замок крякнул, но устоял. Проходивший мимо сослуживец из отдела механики остановился:

— Ты что это творишь, тринадцатый?!

— Не твое дело! — сопя, отрезал Васенька и снова лягнул упрямую дверь.

— Зачем ты туда ломишься?!

— Надо, вот и ломлюсь! Иди давай, куда шел…

— Псих какой-то, — покачал головой тот и, оглядываясь, заторопился к лифту.

— Морган! — взвыл системщик, обливаясь потом. — Ну хватит надо мной издеваться наконец! Открой!

Механик, уже набрав на панели код своего отдела, обернулся:

— Так тебе наша новенькая нужна, что ли?

— Нужна… если сам не видишь… Морган! Мне уже перед окружающими стыдно!

— Чего ты орешь? Нет ее там, — сказал сослуживец.

— Как нет? — остановился Чайников.

— Я ее минут десять назад у телепортовиков видел. Наверное, не вернулась еще… Шустрая девчонка!

— Где видел?! — Волосы на голове Васеньки плавно встали дыбом. — В телепортотделе?!

— Ну да. — Механик пожал плечами и повернулся навстречу разъезжающимся дверцам лифта.

Повернуться-то он повернулся, но войти туда ему уже не светило. Потому что его сбил с ног налетевший сзади мини-ураган под названием «Сисадмин обезумевший». Ураган, матерясь в лучших пролетарских традициях, влетел в лифт, каким-то чудом успев набрать на панели управления код отдела телепортации до того, как дверцы закрылись, и исчез. Механик, сидя на полу, остолбенело моргал глазами.

— Точно псих, — наконец сказал он. — Даже комиссия не нужна…

Васенька метался по кабине от одной белой стены к другой. Сердце в груди скакало, грозя выпрыгнуть. И дураку понятно, что забыла эта бестия в телепортотделе! Как же, отобрали у ребенка любимую игрушку… Он набрал на ПК-браслете номер Бухеля. Гуманоида восстановили, так что сейчас он как раз должен быть на месте…

— Але?

— Бухлоид! — заорал Чайников. — Ты где?!

— Где-где… Где и положено, проводку у седьмой кабины меняю. Что ты вопишь-то так?

— Морган у тебя?!

— Э-э… м-м-можно, конечно, и так сказать…

— Бухель!!

— А что?! Она так просила! Васька, я честно пытался отказать, но…

Системщик рявкнул в динамик пару соответствующих ситуации слов и, переведя дух, переключился на Секретаря.

— Я слушаю?

— Мистер Хартнел, у нас проблемы.

— Тринадцатый? Что случилось?

— Дайте мне координаты места, куда ушел Грэй. Морган, кажется, пошла за ним…

— За ним? Брось, она не знает нужных координат.

Логан выдвинул ящик стола и выпрямился в кресле. Договор! Где он?! Майор вспомнил, что девочка заходила к нему час назад. Болтала что-то, жаловалась на Грэя… Эта Венера! Они все друг друга стоят! Откуда она узнала, что в договоре был проставлен пункт изъятия наемника?

— И все равно это невозможно. Без согласования со мной ее даже к кабинам никто не подпустит!

— Ну так ведь Бухель же у нас добрый.

— В этот раз я его точно уволю… — застонал Логан. — Спускайся туда, я сейчас тебе скину нужные данные. Погоди-ка, тринадцатый! А за объектом 7–9 ты пойдешь, что ли?!

— Мистер Хартнел…

— Для этого есть наемники, а ты системный администратор. Не пори горячку, я немедленно отдам распоряжение, и ее вернут.

Чайников покосился на браслет. Одно входящее сообщение, босс привык действовать быстро. Так. Ага, «третья реальность, Земля, год 1521, квадрат…» Вот и ладушки!..

— Тринадцатый, ты меня слышишь?

— Конечно, мистер Хартнел… Я вам отзвонюсь. — Он отключил связь. «Наемники? — скептически подумал Василий. — Спасибо большое, босс! Один наемник у нас уже есть… И второго такого — не надо!» — Сам справлюсь, — решительно буркнул Вася, поворачиваясь к двери.

Лифт остановился.

Моросил мелкий дождь, тихонько шурша по желтеющим листьям и еще покрытой ночным инеем траве. Рассвет. В сутках всего двадцать четыре часа, но они все тянутся и тянутся… Когда все это кончится? Волк устал ждать. Да, он умирал, но молодой и сильный организм отчаянно этому сопротивлялся. Он, этот организм, не понимал и не хотел понимать, что волку все равно. Холод уже не ощущался. Слабость от потери крови — тоже. Значит, близко…

Шорох. Ветер? Нет, это кто-то идет. Зверь с трудом повернул голову. Человек. Запах человека. Они все-таки вернулись. «Это правильно. Я не хочу умирать, как шавка под кустом. Не сказал бы, что это честная расстановка сил, но лучше, наверное, когда твоя шкура висит над чьим-то камином, чем когда ее точат земляные черви».

А ведь он один, этот человек. Смелый. На него ходили отрядами. Смешно. Они не смогли убить, а кто-то одинокий и храбрый — сможет…

Волк принюхался, хотя ему было безразлично, кто пошлет ему ту самую последнюю пулю. Запах был почему-то знаком. И что-то такое далекое шевельнулось где-то на задворках памяти… Он разлепил тяжелые, будто отлитые из свинца веки и сквозь предсмертную пелену увидел напротив своей морды два карих глаза.

— Серенький?!

Волк вздрогнул всем телом. И вспомнил.

— Серенький… — На сухой горячий нос зверя упала соленая капля. Потом еще одна. — Зачем ты вот так… Ну зачем? Зачем?!

Уходи отсюда, хотел сказать он, но не смог, только тихо заскулил.

— Никуда я не уйду… — рыдала девочка. — Я же… я же не ты! Ты ведь мне обещал!

«Я просто хотел, чтобы тебе было хорошо. Чтобы вам двоим было…»

Волк захрипел.

— Серенький! — Тонкие пальцы зарылись в густую шкуру. — Не надо! Ты же обещал, что не бросишь меня! Ты обещал…

Орехово-желтые глаза зверя устало посмотрели на нее и закрылись.

— Нет, — забормотала девочка, прижимая к груди ставшую вдруг тяжелой волчью голову, — нет… Ты обещал не бросать… И бросил… Но я тебя не брошу!

Черные нарисованные бровки решительно сошлись на переносице. Руки уверенно опустили неподвижно застывшую морду на колени и ощупали большое лохматое тело. Где-то внутри, под ребрами, еще билось — пусть и медленно, и все реже, — но билось сердце.

— Здесь, — сказала она. И положила ладошки на мокрый от крови бок волка.

В лесу снова стало тихо-тихо.

Логан задумчиво покатал между пальцев блестящую серебряную пулю. Тяжелая, сейчас таких не делают. Он усмехнулся и протянул ее закутанному в три шерстяных пледа Васеньке:

— Держи. На память. Согрелся?

— П-почти… — проклацал зубами системщик. «Надо было под это дело спирту у них, что ли, выпросить, — дрожа, подумал он. — Совсем закоченел, под елкой сидючи на холодной земле!» А чего стоило втолковать Хартнелу и еще двум дубам из наемников, что ни девочку, ни Грэя нельзя трогать, пока рана не закроется? Вот вроде взрослые, умные люди, а ведь понятия — ни на грамм…

Чайников взял негнущимися пальцами пулю и сунул в нагрудный карман. Потом посмотрел на стеклянный колпак барокамеры. Все будет хорошо. Уж если она тогда Гиппокрита с того света вытащила, то этому дураку точно ничего не грозит. «И чего его в леса эти понесло?! Ну погоди, напарничек, придешь ты в себя!»

Секретарь повернул голову в сторону пульта, за которым возился человек в белом халате:

— Ну как он?

— Стабильно. У девочки невероятный объем психополя! Если бы не она, мы бы ничего не смогли сделать… Сэр, вы уверены, что ее лучше оставить там? — Врач кивнул на прозрачную капсулу, внутри которой, обняв за мощную шею огромного серого волка, лежала Морган. Кажется, оба спали. Их так и перевозили в бункер, вдвоем, тринадцатый строго-настрого запретил разделять. Не очень понятно почему, но ему, как он сам же сказал, было виднее.

— Оставьте, — подумав, ответил Логан. Васенька пошевелился:

— Мистер Хартнел!

— Да?

— Когда Грэй снова вернется в прежнее состояние — вы возьмете его обратно?

— Возьму. Если только он сам захочет.

Чайников успокоенно вздохнул, забрался с ногами в глубокое кресло и пробормотал себе под нос:

— Захочет! Я ему «не захочу»…

Секретарь добродушно хмыкнул, похлопал зевающего системщика по плечу и вышел из медотсека в коридор. Зайти, что ли, к Найджелу? Все равно он в госпитале со скуки пухнет. «В картишки перекинемся, — подумал Логан, — тяпнем по рюмашке… С этой беготней даже поговорить ведь времени не было. Надо только в буфет заскочить, за коньяком. Насухую этот пьянчужка меня небось даже видеть не захочет — после всего, что ему досталось по моей милости». Он улыбнулся своим мыслям и подошел к лифту.

Тихонько запиликал передатчик связи на ПК-браслете. Логан посмотрел на определитель. Номер был незнакомый.

— Я слушаю.

— Здравствуй, начальник…

— Белла?!

— А что ты так удивляешься? — мурлыкнул насмешливый голос из динамика. — Надеялся, что больше меня не услышишь, а, Хартнел?

— Честно говоря, такие мысли у меня были.

— Не было у тебя таких мыслей… Ты мне лучше вот что скажи, доберман, где то, что вы у меня одолжили? Думаешь, насчет отдачи я так, ради красного словца сказала?

— Какая же ты все-таки мелочная, Лабелла. — Он усмехнулся. — Увы! Здесь я тебя не порадую. Оба бластера изъяли, и в ближайшее время…

— Ой ли, Логан?

— Ну хорошо, — легко сдался он, входя в лифт. — Я говорю неправду. Ладно. Тебе нужны стволы — приди и возьми. Или ты мне предлагаешь взять отгул и примчаться к тебе на Альдебаран?

— Ха! Можно подумать, что ты бы этого не хотел?

Майор посмотрел на браслет. Наверное, она права, пусть и не очень приятно это признавать. «Сколько можно играть в прятки? Мы ведь подходим друг другу, почему бы и нет? Да, я по одну сторону баррикад, она — по другую, и совершенно непонятно, чем все это закончится, но… Как говорят эти русские: „Пускай нам будет плохо, но это уж потом“? — Логан фыркнул. — О да. С кем поведешься… Ну да и черт с ней, со служебной этикой! Все мы люди, так ведь? Кажется, я свалял дурака еще тогда, три года назад. Все могло бы очень даже получиться… Впрочем, и сейчас еще не поздно».

— А ты уверена, что тебе это надо, Белл?

— Ну… я же тебе позвонила, а?

Грэй открыл глаза. Взгляд уперся в тонкое оргстекло реабилитационной капсулы. Бункер? «Но я же ушел. Или мне все это приснилось?» Он шевельнулся, когти со скрежетом царапнули гладкий пластик. Правая лапа заныла. «Нет, не приснилось, я действительно уходил… Получается, вернулся?» Он повернул голову и встретился глазами с Морган.

— Тебе уже лучше? — вместо приветствия спросила она.

— Не знаю. Что ты здесь делаешь?

— Тебя лечу.

— В бункере есть врачи.

— Ну и пусть… Я тут пока буду. Чтобы ты опять не сбежал. Обманщик.

— Я?

— Ты! — Она серьезно посмотрела на виноватую волчью морду и, тихо вздохнув, обняла его за шею. — Серенький, а ты всегда теперь будешь вот такой?

— Нет. — Грэй ткнулся носом ей в плечо. — Со мной это уже было. Где-нибудь год, может, чуть меньше — и ты снова меня узнаешь. Разве что я буду несколько помоложе.

— Год, — задумчиво повторила она.

— Я понимаю, это долго.

— Ничего, — тихо, но твердо проговорила Морган. — Ничего. Я подожду.

«И я тоже, — мстительно подумал системщик, глядя на них. — Ой, и дождусь же я, дорогой напарник! Не знаю, что ты там нашей зайке сейчас прорычал и как она тебя понимает, но уж за выкрутасы свои, которые мне чуть смерти от обморожения не стоили, ты меня не только на следующее задание возьмешь, но и за свой счет в „Макдоналдсе“ поить-кормить полгода будешь! Вот так-то! Слово мое верное!»

Васенька довольно хихикнул. Потом снова зевнул, с умилением посмотрел слипающимися глазками на парочку под стеклянным колпаком барокамеры и задремал, положив голову на дерматиновый подлокотник кресла.

— Слышь, Михалыч, гляди-ка, что я нашел! — Слегка нетрезвый мужчина в кожаной кепке, сидя на выкорчеванном пне, разглядывал подошву своего ботинка. К ней, едва различимая сквозь слой земли и хвойных иголок, прилипла какая-то треугольная металлическая пластинка, с ноготь величиной.

— Дай посмотреть. — Второй наклонился, отколупнул пластинку вместе с присохшей землей и положил ее на заскорузлую ладонь. — Ерунда. Тут вон, видишь, завод неподалеку? Недавно в новостях передавали, что там взрыв был, видать, и разбросало по всей округе… Выкинь.

— Не, — подумав, сказал первый и поднялся. — Сыну отдам. Он у меня сообразительный растет, стервец! Радиоприемники разбирает. Интересуется. Отдам, пускай играет. Может, из него второй Попов вырастет?

— Ага. С такой-то наследственностью?

— Твоя, можно подумать, лучше! С вечера по лесу бродим, никак к шоссе не выйдем. А кричал — полчаса идти, полчаса…

— Да если б ты с пьяных глаз машину как следует заправил, мы б посреди леса не заглохли! — рассердился Михалыч, приглядываясь к очертаниям заброшенного завода. — Пошли. Там старую дорогу еще не закрыли, что мимо полигона идет. А дальше я знаю…

— Знает он, — буркнул обиженный приятель в кепке. Потом виновато вздохнул, сунул металлический треугольник электронного чипа в карман и нетвердым шагом направился вслед за другом.

И где-то наверху, затерянная в глубинах космоса, тускло блеснула Утренняя звезда…