От издателя

Мира, в котором пользователи глобальной сети могли только читать информацию, больше нет. С каждым днем Интернет все больше становится сферой ведения бизнеса. Интернет-услуги, интернет-магазины, интернет-банкинг — и этот список пополняется. Потребитель стал более доступным, темп работы более ускоренным, товары и услуги продаются без торговых фирм, продавцы не видят покупателя и не тратят времени на операции погрузки-разгрузки товара. Виртуальные организации входят в нашу жизнь независимо от нашей воли и сознания. Все это рождает множество возможностей, но и множество проблем, начиная от дополнительных затрат на технологии и заканчивая совершенно новыми методами управления.

По мнению авторов, эта книга — попытка отыскать "золотую середину". Виртуальные организации вполне реальны и действительно предоставляют массу преимуществ, особенно если относиться к этой идее прагматично и рассматривать их в качестве дополнения к существующим организациям, они скорее добавляют ценность, а не снижают ее.

1. Введение

Виртуальная организация — новейшая и потенциально наиболее важная форма бизнес-организаций из тех, что появились в течение последних десятилетий. Новая модель стала возможной в результате развития наисовременнейших технологий, самой значимой из которых является Интернет, и зависит от них. Она предлагает бизнес-сообществу возможность снизить издержки, повысить гибкость и предложить свой товар всему миру сразу. Активы теперь можно распределять, а не концентрировать; важность физического расположения сейчас влияет на эффективность гораздо меньше. Высокая скорость обмена информацией позволяет людям работать в команде, даже если их разделяют тысячи миль. Потребитель становится доступным: товары и услуги продавать без торговых фирм, не видя покупателя и не тратя время на операции погрузки — разгрузки товара. Все это открывает множество возможностей. Современные технологии создают новые экономические формы. Их выгоды превозносились до небес и широко рекламировались, особенно в конце 1990-х гг., в них было вложено немало инвестиций и от них многое ожидалось. ОВ этих новых организациях говорили только в превосходных степенях. Но все это были скорее мечты, чем реальность.

Кроме того, риски тоже оказались весьма значительными. Виртуальные организации, в силу их характера, трудно «потрогать руками», и людям — особенно тем, кто вырос и получил образование на Западе, — не очень хорошо удавалось управление теми вещами, которые они не могли видеть, слышать или ощущать. Управление виртуальной организацией представляет собой комплексную задачу, Оно отличается от менеджмента традиционных компаний, но не полностью, действительно, важны все те же давно известные задачи — маркетинг, бухгалтерия, управление финансами, эксплуатацией иди персоналом. Однако природа этих задач в виртуальной организации меняется, требуя дополнительного набора функций; что наиболее важно — здесь необходимо управление знаниями. Трудно сказать, что более опасно: неудача в освоении новых технологий, необходимых для виртуальных организаций, или непонимание того, что наработанные ранее навыки остаются жизненно важными для успеха бизнеса.

Виртуальными организациями следует руководить на «пять с плюсом». Менеджмент должен строго соответствовать основам бизнеса и быстро схватывать особенности новой среды, уметь не только использовать современнейшие технологии, но и «думать виртуально», работать в мире, где воображение и творческие способности очень важны, но где никто не отменял непреложные факты и данные. Баланс следует соблюдать, и неудача в его достижении нередко означает неудачу в бизнесе.

Крах компаний, занимающихся электронной коммерцией в 2000 и 2001 гг., обострил многие из этих вопросов. На время даже финансовые и другие периодические издания разочаровались в идее виртуальной организации. «Кирпичи класть, а не мышкой щелкать» — стало заклинанием тех, кто сомневался в возможностях электронной коммерции и виртуальных организаций других видов. Но5 как сегодня стало общепризнанным, отчасти благодаря публикации биографий основателей таких компаний, как Burn Rale и Boo Hoo [Вульф (Wolff, 1999); Портенджер (Portanger, 2002)], и истории самих компаний, они потерпели неудачу не в силу своей электронной природы, а из-за плохого менеджмента с момента основания. Кроме того, они плохо финансировались. Это не означает, что финансирования не хватало, просто оно было весьма противоречиво. Но игроки на электронном рынке, включая банкиров и тех, кто привык рисковать капиталом, исходили из ложного представления, что в новом мире, который они осваивали, старые правила не действуют. Они были готовы оплачивать риски, о которых в иных обстоятельствах не стали бы и говорить.

Однако не все электронные предприятия терпели неудачу. Т. е. компании, управление которых было налажено хорошо (особенно это касалось предприятий, осуществляющих поддержку отношений между компаниями business-to-business, В2В), выстояли и даже «пошли в гору» (см. The Economist, 18 ноября 2000 года). Был отмечен и другой феномен: традиционные компании, которые также занялись электронной коммерцией, продемонстрировали, что можно делать деньги сразу в двух направлениях. У нью-йоркской книготорговой фирмы Barney & Noble, которая параллельно начала работать в Интернете, рыночная капитализация иногда оказывалась ниже, чем у Amazon.com, но это также было более выгодным. Совершенно неожиданно заговорили о новой модели — «и кирпичи класть, и мышкой щелкать». На самом ли деле это новый мир, или все тот же старый, но с новыми правилами, или фактически новый мир, где старые правила или некоторые из них по-прежнему действуют? На самом ли деле действующая экономика устарела?

Сравнение виртуальных и «реальных» организаций не проводится в плоскости «белое — черное». Мы видим здесь различные оттенки серого. Виртуальные компании имеют много тех же особенностей, что и их традиционные двойники: им необходимы финансы, их штат состоит из людей: они продают товары и услуги клиентам. Повторим: искусство доброго старого менеджмента по-прежнему необходимо, и бизнес игнорирует его на спой страх и риск. Однако виртуальные организации представляют собой нечто иное, и другие навыки, такие, как навыки коммуникации, обучения, оценки и определения ценности знаний, выходят с периферии на передний план. Виртуальные организации несут в себе огромный потенциал, но чтобы заставить их работать и реализовать свою ценность, от виртуальных менеджеров требуется более высокие мастерство, больше профессионализма и просто больше трудолюбия, чем от менеджеров традиционных компаний.

Следует различать инвестиции в новую технологию (совокупность ресурсов, вложенных в любое данное время) и сохранение потребительской стоимости инновации впоследствии. Это напоминает подъем и спад деловой активности на заре строительства железных дорог: реальные выгоды от этого предприятия, а также сопутствующие ему управленческие и организационные новшества обнаружились после прохождения самой низкой точки цикла — они и обеспечили инфраструктуру для следующей стадии экономического развития, То же самое абсолютно верно и в отношении преимуществ, которые дают средства коммуникации, такие, как телеграф, телефон и др. Необходимо всегда различать короткий цикл и длинную «волну». Следовательно, хотя первая «волна» развития виртуальных организаций завершилась огромным разочарованием, технологии и техники развиваются своим чередом, они остаются с нами, и их ценность сохраняется.

Виртуальные организации нельзя рассматривать как формулу легкого успеха: просто принял новую модель, нам не удастся автоматически снизить издержки и увеличить прибыль. Скорее виртуальные организации представляют собой сложную идею, приступать к реализации которой следует очень внимательно: подобно всем сложным концепциям, эта также не лишена риска. Цель нашей книги — рассмотреть основные особенности виртуальных организаций, показать отдельные риски и «подводные камни» и то, как их можно избежать; кроме того, мы хотим рассказать о том, что эффективный менеджмент виртуальных компаний немыслим без приобретения новых навыков, хотя не стоит пренебрегать и приемами, наработанными в традиционных организациях.

Определение виртуальной организации

Как уже говорилось ранее, концепция виртуальных организаций получила распространение более десяти лет назад, поэтому сейчас появилось множество публикаций на эту тему. Например, Бэрнетт (Barnatt, 1995) и Бликер (Sleeker, 1998) рассмотрели технологическую подоплеку роста виртуальных организаций, уделив особое внимание тому, как она зависит от технологий в области связи. Работы таких авторов, как Грениер (Grenier) и Мете (Metes, 1995), Голдмен (Goldman, 1995) и др., а также Данбара (Dunbar, 2001), посвящены работе виртуальных организаций, их структуре и функционированию. Недавно умершая Эдит Пенроуз (Edith Penrose, 2001) считала виртуальные организации одним из новых типов компаний, возникших на основе сетевых технологий; впоследствии ее идеи были подхвачены такими авторами, как Франк (Franke, 1999, 2002), которые рассматривали виртуальные организации с позиций веб-организаций. Между тем, по мнению Осборна (Osborne, 2001) и Пеннингса (Pennings, 2001), виртуальные организации представляют собой не что иное, как логическое завершение существующих тенденций в стратегии и новациях. Франк, проанализировав последние достижения, заявил, что «возможны выгоды для всех сторон».

Очевидно, что определения виртуальных организаций, как правило, слишком туманны. Это не удивительно, так как сама концепция совершенно намеренно не структурируется, и остается подвижной, чтобы, по крайней мере — отчасти, избежать жесткой иерархии и бюрократизации, которые нередко присущи традиционным организациям. Вместо того чтобы предлагать единственное определение виртуальных организаций, мы попробуем выделить черты, которые характерны для большинства из них.

Незначительная физическая структура: у виртуальных организаций она гораздо менее развита, чем у традиционных организаций. Материальные активы виртуальных организаций, например, офисные здания, склады и др., не так велики, и те, что имеются в наличии, как правило, распределены географически. Если рассматривать ситуацию с точки зрения эксплуатации, то небольшие, децентрализованные объекты предпочтительнее огромных и сконцентрированных в одном месте. Бликер (Bleeker, 1998:44) считает, что виртуальные компании «определяются не конкретными стенами или физическим местоположением, а объединенными сетями». Бэрнетта (Bamatt, 1995) его логические умозаключения завели еще дальше: он предположил, что в будущем организации могут быть полностью структурированы в виртуальном формате: связь между компьютерами заменит физическую инфраструктуру, и компании будут существовать исключительно в киберпространстве, Экономический эффект от повышения масштаба и данном случае почти неминуем.

Доверие коммуникационным технологиям: Голдмени др. определяют виртуальные организации как «новую модель организации, в которой технологии используются для динамической связи людей, активов и идей». Однако они допускают оговорку, что, «хотя технологии, в конце концов, в значительной степени облегчат работу виртуальных организаций, они не станут существенным условием». Современные информационные и коммуникативные технологии играют центральную роль, и многие считают их ядром концепции виртуальных организаций. На некотором уровне это верно, Интернет и другие технологии, которые создаются и развиваются в наши дни, становятся критически важными. Каждой организации требуется структура, которая определяет ее и придает ей форму. Традиционные компании используют физическую структуру, например офисное здание; в виртуальных организациях для тех же целей служит сеть коммуникаций. Технологии представляют собой инструмент, который позволяет выполнять работу. Они облегчают работу организаций, но не являются самими организациями — точно так же, как мы не можем сказать, что офисное здание является традиционной компанией или представляет собой компанию.

Мобильность работы: использование сетей коммуникаций, а не зданий и физических активов означает, что в наше время физическое местоположение работы менее важно. В результате отпадает необходимость в том, чтобы отделы и команды работали в тесном физическом контакте друг с другом. Проектные команды могут быть собраны — и во многих отраслях, например в издательском деле, так и происходит — из отдельных сотрудников, проживающих в различных странах: они будут работать вместе, но никогда не увидят друг друга. Нет необходимости выполнять работу в офисе. Бликер (Bleeker, 1998) считает, что все более верным становится правило: офис там, где работают, а не наоборот.

Это позволяет значительно снизить издержки. Аренда офиса в центре Лондона в 2002 году стоила около £10000 (или около $16500) в расчете на одного служащего, тогда как обеспечение оборудованием сотрудниц работающего дома, обходилось дешевле более чем на треть.

Смешанные формы: Гренье и Метес (Grenier и Metes, 1995) относятся к виртуальным организациям как к гибридам, а Голдмен и др. (Goldman, 1995:202) — по большей части как агентствам для совместной работы, которые объединяют «основные компетенции, ресурсы и возможности работы с клиентами». По определению Франка (Franke, 1999, 2002), виртуальной веВ — организацией называется сосуществование компаний и бизнес-элементов, не связанных какими-либо структурными ограничениями и работающих совместно для достижения взаимовыгодных целей. Такие объединения могут образовываться на короткий период, например, для реализации дорогостоящих и рискованных проектов, связанных с исследованиями и развитием, или на долгий срок, как, например, виртуальные цепочки поставок [Скэри и Скьётт-Ларсен (Senary и Skjott-Larsen, 2001)]. В этом случае как результат возможно снижение затрат в расчете на одного сотрудника и на проект.

Отсутствие границ и вовлечение: как уже говорилось ранее, по своему характеру виртуальные организации сознательно размыты. Они не ограничены так, чтобы мы воспринимали их как отдельные, законом определенные организации или компании (и здесь, конечно же, кроется иной уровень сложности). Они способны — и нередко это происходит на самом деле — объединять поставщиков и дистрибьюторов в такие тесные цепочки поставок, что бывает трудно заметить, где кончается одна компания и начинается другая. Виртуальные организации также могут объединять клиентов, используя концепцию предоставления услуг на рынке, согласно которой клиент является частью производственного процесса [Бэтсон (Bateson, 1995)], они строят системы, в которых потребитель и поставщик тесно связаны друг с другом и для реализации услуги требуется участие каждого из них. Интерактивные финансовые услуги — возможно, наиболее развитая форма такого явления. Как и в иных случаях, себестоимость обслуживания каждого клиента при этом снижается, поэтому многие банки предлагают, например, лучшие процентные ставки для онлайновых счетов.

Гибкость и ответная реакция: виртуальные организации можно (по крайней мере, теоретически) сформировать из различных несопоставимых элементов для реализации определенной бизнес-цели и демонтировать после ее достижения. Кроме того, удается быстро реструктурировать и заново развертывать активы, если этого требует изменившаяся стратегия. Так как эксплуатационные издержки низки, то снижаются затраты и риски при реализации радикальных вменений курса. Из всех требований, предъявляемых к виртуальным организациям, это, вероятно, кажется наиболее спорным. Именно здесь, очевидно, кроется потенциальная возможность гибкости виртуальных организаций; однако, чтобы ее реализовать, требуется гибкость в работе менеджеров и сотрудников. Для внедрения инноваций нужны новые подходы к стратегии управления персоналом.

Цели и структура виртуальных организаций

Подобно традиционным организациям, виртуальные также имеют две основные характеристики: цель и структуру.

Еще сорок лет назад известный гарвардский историк бизнеса Альфред Чандлер высказал идею, что для успешной работы компании необходимо, чтобы ее структура зависела от стратегии (Chandler, 1962). Хотя с тех пор это утверждение уточнялось и оттачивалось критиками бизнес-школ, например Генри Минтцбергом (Henry Mintzberg, 1989), основная идея не изменилась. Чтобы выявить «правильную» структуру, компании следует вначале определить свои цели и то, чего необходимо достичь, а затем постараться понять, какая структура позволит решить эти задачи. Этой логике мы будем следовать и в нашей монографии.

Настройка каждого элемента важна для виртуальных организаций так же, как и для традиционных. Виртуальные организации — не самоцель: переход к виртуальным формам не означает «отказ от менеджмента» или достижение конечных целей. С точки зрения стратегии виртуальные организации следует рассматривать как стратегическую альтернативу. Более того, эту альтернативу следует реализовывать тогда и только тогда, когда руководство проанализировало потребности бизнеса и клиентов и пришло к выводу, что возможности виртуальных организаций позволят гораздо лучше удовлетворить их, чем в случае применения традиционных форм.

На протяжении всей книги мы будем повторять менеджерам, что вопрос: «Следует ли переходить к виртуальным формам?» будет возникать вновь и вновь. Анализировать необходимо не только компанию целиком, но и отдельные элементы бизнеса, процессы, отделы и функции. Очень немногие организации стоит полностью переводить на виртуальные «рельсы» — это те компании, где виртуальные формы можно применить ко всем аспектам бизнеса: к финансам, поставкам, продукции, маркетингу и др. В остальных же случаях всегда требуется некоторое физическое присутствие, некое географическое положение. Компания General Motors создала передовую виртуальную сеть поставок, тем не менее, ей приходится концентрировать и собирать продукцию в конечной точке процесса, так как машины нельзя построить в виртуальном мире. То же происходит и с издательствами, которые заказывают и все чаще распространяют книги посредством виртуальных сетей, однако им требуется печатать продукцию и где-то хранить ее. Тот факт, что многие издательства все больше и больше развивают такие направления, как электронные версии книг и журналов, лишь усиливает ранее сделанное утверждение, что ни один крупный издатель не уповает только на успех электронных публикаций — важно следовать стратегии параллельных курсов. С другой стороны, банки, обслуживающие мелких клиентов и управляющие основной частью их операционных задач виртуально, еще считают необходимым поддерживать «витрину» для клиентов.

Таким образом, менеджеры должны развивать организации, в которых реализуются и виртуальные, и материальные элементы, причем их точная пропорция зависит от потребностей клиентов и поставщиков, характера продукции или производимых услуг, а также добавляемой ценности. Эти компоненты следует собрать воедино, в такую организационную форму, которая позволит реализовать намеченные цели. Вопрос «виртуальный или реальный?» следует задавать применительно к двум элементам: к активам организации и к структуре управления. В таблице 1.1 показано, как эти элементы соотносятся друг с другом.

Таблица 1.1. Активы организации и структура управления

Ячейка 1 таблицы соответствует случаю, когда и активы, и управление реализованы виртуально. Это могут быть распределенные команды, занимающиеся торговлей и управляемые удаленно по телефону или через Интернет, В эту категорию попадают и многие финансовые организации, которые, имея офисы в разных странах, продают посредством сетей виртуальный товар — финансовые инструменты.

Ячейка 2 таблицы соответствует случаю, когда материальные активы могут управляться виртуально. «Чистый» пример организации такого рода встречается весьма редко — в будущем, возможно, появятся технологии удаленного контроля или контроля при помощи роботов; наиболее известный пример сегодняшнего дня — программа Mars Rover, когда механизм, пилотируемый удаленно с базы на одной планете, собирает данные на другой. Однако глобальные виртуальные цепочки поставок, которые, как правило, характерны для автомобильной и компьютерной отраслей промышленности, лишь до некоторой степени соответствуют этому варианту. Микропроцессоры и полупроводники проходят четыре-пять этапов производства, как правило, реализуемых в разных странах, по мере продвижения по цепочке стоимости через различные технологические процессы вплоть до готовности продукта, Заводы, которые физически производят продукцию, контролируются «виртуально» из корпорации или из штаб-квартиры организации» отвечающей за цепочку поставки.

Ячейка 3 таблицы соответствует случаю, когда виртуальные активы управляются материальным способом. Простейший пример — работа с компьютерными базами данных: информация вводится оператором вручную с клавиатуры или посредством любого другого устройства ввода, но введенные сведения хранятся виртуально в памяти компьютера. Работающие традиционным способом издательства и другие компании, создающие и продающие интеллектуальную собственность, часто можно отнести именно к этой ячейке: они создают и продают нематериальную продукцию, однако для ее производства им требуется сконцентрировать физические средства. В конце концов, и центры, специализирующиеся на тренингах, и образовательные организации, как правило, работают именно таким образом, концентрируя обучающие мощности на одной площадке, хотя все более популярным становится применение виртуальных способов управления и систем доставки (ячейка 1).

Ячейка 4 таблицы соответствует случаю, когда работа с материальными активами и управление ими выполняется традиционным способом. Здесь речь идет об организациях, которые сконцентрированы и физически, и иерархически. Например, это традиционные производственные линии сталелитейных или кораблестроительных компаний.

Описанная модель показывает, как различные формы активов и различные процессы управления могут влиять друг на друга и как их удается комбинировать в различные организационные структуры. Выбрать реальный или виртуальный способ не означает просто определить верную ячейку в представленной таблице. Большинство сложных организаций — а таковыми и являются почти все большие организации — в зависимости от исследованных бизнес-функций соответствуют более чем одной ячейке. Как в случае с издательским проектом, речь о котором пойдет в конце этой главы, соотношение физических и виртуальных активов может корректироваться с развитием проекта или в зависимости от изменения потребностей, диктуемых рынком, и возникновения новых возможностей. Совершенно ясно, что одна и та же компания в одно и то же время может управлять проектом, связанным с исследованиями и развитием, рассматривая его как часть консорциума (ячейка 1), реализовать виртуальную цепочку поставок и систему распределения (ячейка 2), осуществлять программу тренингов для сотрудников в корпоративном обучающем центре (ячейка 3) и производить продукцию на сборочном конвейере старого образца (ячейка 4).

Повторим еще раз, что очень трудно выбрать нужный вариант — «реальный», «материальный», «традиционный» либо «виртуальный» — применительно к целому предприятию или ко всем операциям. В каждой организации существуют как виртуальные элементы (объем знаний, накопленный организацией и сотрудниками, существующий в машинах и записях), так и материальные (составные элементы продукции, механизмы и технологии, которые требуются для поддержки сетей и персонала). Стратегические и организационные решения для удовлетворения потребностей компании должны сочетаться корректно. Некоторые из них, если таковые имеются, разрабатываются специально для конкретной фирмы. Каждая организация — уникальна, и для каждой необходимо подобрать оптимальное сочетание решений, которое будет отвечать ее целям и, что особенно важно, соответствовать возможностям работающих в ней менеджеров.

Говоря о виртуальных организациях, мы подразумеваем организации с виртуальными элементами (или, если это вам больше по душе, виртуальные организации с материальными элементами). Отличие может показаться несущественным, однако, это не так. В виртуальных организациях по-прежнему используются материальные элементы: во-первых, когда приходится иметь дело с новым окружением, требуется обучение новым навыкам, и, во-вторых, менеджерам также необходимо обучение и практика в области базовых навыков управления. Виртуальные компании тяготеют к эволюции, а не к революциям: постепенное развитие организационных форм, а не слом того, что существовало ранее. Нигде это не проявляется настолько явно, как когда мы рассматриваем использование виртуальных организаций для создания технологий.

Технологии, связанные с аппаратным оснащением и с людьми, в виртуальных организациях

Как уже говорилась ранее, виртуальные организации в значительной степени открыты для информационных и коммуникационных технологий. В наши дни это Интернет и — чем дальше, тем все больше — технологии широкополосной связи. Однако успешные виртуальные организации использовали и другие технологии. Попробуем пояснить это утверждение двумя историческими примерами. В 1850-х годах было основано агентство новостей Reuters, которое производило нематериальный продукт (новости) посредством использования несвязанных сетей (телеграф). Это дает нам основания считать, что эта организация соответствует ячейке 1 описанной ранее таблицы. В 1940 году Королевские воздушные силы выиграли сражение у численно превосходящих сил Люфтваффе, применив виртуальную сеть контроля, которая стала возможной благодаря двум технологиям — радио и радару: они позволили скоординировать материальные ресурсы — людей и технику (а именно истребители) в нужном месте. Не правда ли, этот вариант подходит под определение ячейки 2? Это доказывает, что совершенно не обязательно рассматривать концепцию виртуальных систем как модель, основанную на компьютерных технологиях.

Однако именно Интернет делает виртуальные организации более простыми и подходящими для различных видов бизнеса. Теперь удается извлечь информацию, проанализировать ее и обменяться ею гораздо быстрее: кроме того, и объемы информации возросли в значительной степени. Из этого проистекает несколько важных последствий. С точки зрения экономики новые технологии позволяют компаниям снизить затраты на ведение дел с внешними партнерами как прямо, за счет сокращения издержек (электронная почта гораздо дешевле, чем услуги международной почтовой системы, хотя многие компании пользуются обоими средствами), так и косвенно, в результате ускорения обмена информацией и экономии времени. С точки зрения организационных задач новые технологии позволили увеличить предельный объем ответственности менеджеров: теперь менеджеры могут контактировать с коллегами и подчиненными, работающими на отдаленных площадках, и контролировать их. До некоторых пределов эти функции стали возможны уже благодаря телеграфу и телефону, однако Интернет и внутренние сети значительно расширили их: например, теперь гораздо легче управлять множеством пользователей, что раньше было большой проблемой.

Это в свою очередь привело к тенденциям, обратным тем, что господствовали целое столетие, — концентрации и иерархии производства для реализации экономии, обусловленной масштабами организации. В начале прошлого столетия считалось, что компаниям необходимо развиваться и реализовывать выгоды, обусловленные масштабами производства, отчасти для того, чтобы «усвоить» (в терминах Альфреда Чандлера) функции, которые прежде выполнялись далеко от основного производства; это позволяло снизить издержки на ведение дел и усилить конкурентоспособность. Но, что парадоксально, снижение издержек на ведение дел зачастую выливалось в потерю гибкости и эффективности, так как большие организации становились неповоротливыми и бюрократичными. Новые технологии предлагают бизнесменам шанс: и получить пирожок, и съесть его. Второстепенные виды деятельности могут быть переданы другим подразделениям, что позволит уменьшить размер организации и сконцентрироваться на основных видах бизнеса, сохраняя при этом низкий уровень затрат на ведение дел (по крайней мере ниже, чем соответствующая добавленная стоимость, которую способна обеспечить организация).

Все перечисленное выше и склонность людей с восхищением воспринимать потенциальные возможности, предоставляемые новыми идеями, ведет к тому, что многие виртуальные организации отождествляются с применяемыми технологиями, то есть компьютерами, программным обеспечением, кабельной проводкой и другими устройствами, которые необходимы для работы сетей. Как уже говорилось, Бэрнетт (Barnatt, 1995) даже приводил аргументы в пользу того, что возможны «абсолютно» виртуальные организации, то есть полностью свободные от действия людей и существующие исключительно в киберпространстве. Майкл Делл (Michael Dell, 1999) размышлял над вопросами «полностью» виртуального управления.

Такая идея прекрасно воспринимается в научной фантастике, но вряд ли ее можно реализовать на практике, Действительно, существуют отдельные системы, такие, как система обратной связи или механизм контроля, которые абсолютно виртуальны. Кроме того, если эксперименты с искусственным разумом окажутся успешными, то, возможно, участие человека в некоторых сферах деятельности со временем еще более сократится. Но, что важно, технологические системы не могут и не реализуют функции сами для себя. Технологии производит человек. Сами по себе они не активны и не имеют ценности. Пустой офис — это нагрузка на счета организации вне зависимости от того, сколько технологических средств приходится на квадратный метр площади, пока люди не придут и не используют их. Технологии необходимо задействовать, и в том мире, в котором мы живем в настоящее время, на это способны только люди.

Следовательно, технология значительно расширяет и увеличивает наши возможности для реализации виртуального бизнеса, а также революционным образом изменяет способ и место нашей работы. Однако в то же самое время наше доверие к традиционным способам управления — к некоторым, но не ко всем — не ниспровергается: наоборот, мы получаем мощные инструменты для более эффективного менеджмента, Управление всегда имело отношение к людям, и это верно до сих пор. Именно по этой причине Голдмен (Goldman, 1995) и др. считают: наряду с тем, что технология очень важна для виртуальных организаций, она не является их сутью.

Именно люди составляют суть «гибкой» технологии — их разум, руки, необходимые для управления, направления и комплектации любой бизнес-организации, и именно люди остаются постоянными клиентами и потребителями продукции. Совершенно невероятно, что когда-либо удастся лишить их любой из этих ролей. Поэтому столько, сколько того будут требовать обстоятельства, менеджерам придется отыскивать еще один баланс — в дополнение к тому, о котором уже говорилось: между необходимостью и/или пользой от работы людей и машинных технологий.

Люди тоже работают в виртуальном пространстве. Машины создают это пространство или получают его уже готовым посредством сетевых коммуникаций. Люди же строят виртуальное пространство, используя собственную память и воображение. Все мы храним, отыскиваем и используем виртуальные данные, информацию и знания в нашей работе, и делаем это не только индивидуально, но и в группе или команде. Макс Бойсот (Max Boisot, 1995) ввел понятие «информационное пространство», разновидность области видения, которая существует в каждой организации и является основной составляющей корпоративной культуры, определяя, какие виды информации и знаний передаются, кому и как. Как мы покажем далее, теория Бойсота весьма важна: ИТ-технологии, которые значительно увеличивают скорость и объем передаваемой информации, усиливают и воздействие информационного пространства. В компаниях, бюрократизированных в значительной степени, ИТ-технологии могут использоваться в качестве некоей разновидности контролирующего или дозирующего механизма, который позволяет реально сокращать информационные потоки. Не все виртуальные пространства способны осчастливить вас. В зависимости оттого, как они сконструированы и для каких цепей, они могут сделать работу свободной, творческой и инициативной или же, по красноречивому выражению Гарета Моргана (Gareth Morgan, 1986), стать «психической тюрьмой», где воображение и гибкость ограничиваются и подавляются. Остается только процитировать слова такого авторитетного автора, как Жан-Поль Сартр: «Ад — это другие люди». Таким ужасным местом, по мнению Сартра, является то, что мы создаем в своем мозгу, а не какие-либо физические наказания.

Самая серьезная проблема, с которой приходится иметь дело менеджерам виртуальных организаций, — управление взаимодействием между «гибкими технологиями», то есть людьми, и другими физическими системами. Люди и технологические функции действуют на основе правил, которые различаются фундаментальным образом; компьютеры и программное обеспечение, а также электронные системы могут быть размещены в организации и функционировать одинаково, тогда как каждый человек, будучи биологическим организмом, уникален. Мы все больше и больше полагаемся на надежность работы электронных и механических систем, поэтому создаем такие системы, к которым человеку приходится приспосабливаться (простой пример — автоматическая телефонная система, предлагающая абоненту возможности, зависящие от выбранной услуги). Далее мы покажем, что такой подход загоняет подобные системы в такую же ловушку, что и приверженцев научного управления, которые столетие назад попытались регулировать поведение людей правилами, пригодными для машин. Лучшими системами, по мнению кибернетика А. Колмогорова (Kolmogorov, 1965), являются наиболее сложные из них, так как они предоставляют максимальное число возможностей для взаимодействия человека и машины, а поэтому способны обрабатывать максимальный объем информации и знаний.

Знания и ценность

Идея виртуальной организации пересекается с несколькими другими современными концепциями менеджмента, особенно с теорией управления знаниями и с теорией «обучающихся организаций». Последнюю ввели в обиход гуру менеджмента Северной Америки Петере и Батерман (Peters и Waterman, 1982); выражением «обучающиеся организации» они обозначили компании, которые инвестировали средства в исследования и развитие и рассматривают знания как активы организации. (Выражение «думающие организации», известное с 1920-х годов, имеет тот же смысл.) О том, что знания можно рассматривать как нечто ценное само по себе, заявили в своей работе в конце 1980-х годов Ари де Гёз и Питер Сенге (Arie de Geus и Peter M. Senge) из компании Royal Dutch/Shell и Массачусетского технологического института, а де Гёз (de Geus, 1988) сделал известное ныне утверждение, что в будущем способность учиться быстрее конкурентов может быть единственным заслуживающим поддержки конкурентным преимуществом компании. Это, в свою очередь, приводит к идее «капитала знаний»: знания рассматриваются как вводный фактор того же уровня, что и традиционные факторы, такие, как капиталы, определяемые производством, земельными фондами, трудовыми ресурсами и денежными средствами. Дэвисом и Мейером (Davis и Meyer, 1998) капитал знаний рассматривался согласованно с другими видами капитала, например с организационным или с человеческим капиталом, — об их взаимосвязях детально рассказано далее. Уорнер и Витцель (Warner и Witzel, 1998) предположили, что одна из ключевых задач генерального менеджера компании — приобретение, использование, создание и распространение знаний в организации, а также развитие модели их производства и распространения. Альберт Бредли (Albert Bradley, 1997) более масштабно прокомментировал расширение отраслей, зависящих от накопленных знаний, показывая на примере различных экономических параметров, как знания использовались для создания и приращения ценности.

Отношение этих концепций к виртуальным организациям крайне просто: технологические сети, на основе которых и построены эти организации, существуют для передачи знаний. Последние могут принимать различные формы — от устоявшихся, принятых для финансовой или рыночной статистики, до любых других. Согласно утверждениям классиков японской школы менеджмента Нонака и Такеучи (Nonaka и Takeuchi, 1995), сети можно использовать не только для циркуляции знаний, но и непосредственно для их создания. Однако основатель компьютерной фирмы, которая носит его имя, Майкл Делл (Michael Dell, 1999), проницательно указал, что функция сетей — передача знаний.

Знания — основа жизненной силы виртуальных организаций. Термин «капитал знаний» почти в полной мере передает их важность. Знания — это не только фактор, который вносит свой вклад: создание, передача и использование знаний оказывают влияние почти на все, чем занимается виртуальная организация. Отключение потока знаний подобно отключению основных мощностей или физическому отключению сети. Если знаний для передачи нет — сеть пуста и бесполезна, а подключенные к ней менеджеры и сотрудники в значительной степени изолированы и лишены силы. Наглядным примером может служить трагедия 11 сентября 2001 года, когда в результате атаки террористов был разрушен Международный центр торговли, и пришлось эвакуировать людей из многих других офисных зданий, расположенных в этом финансовом районе Нью-Йорка. Во всех зданиях, кроме тех, что непосредственно подверглись атаке, инфраструктура осталась нетронутой. Но так как никто из людей не работал, сеть бездействовала, и финансовое сообщество не функционировало несколько дней.

Как это отличается от работы традиционных организаций? Они тоже зависят от знаний: от профессионализма сотрудников, от того, насколько менеджеры разбираются в тенденциях рынка, от проведения исследований с целью ввода новой продукции и улучшения уже существующей и т. д. Различие не фатально в том, что касается важности знаний самих, по себе, — она признавалась еще в XIX веке такими экономистами, как Нассау Сеньор или Карл Маркс; гораздо сильнее различаются виды требуемых знаний и способы их использования. И как технологические сети бездействуют без знаний, которые передаются по ним, так и в виртуальных организациях знания совершенно бесполезны, если нет сетей, по которым их можно передать. В традиционных организациях существуют различные способы для передачи знаний, в том числе посредством бесед и совещаний. В виртуальных организациях, где люди работают удаленно или совершают покупки через удаленные сайты, все зависит от способности сети обрабатывать знания и передавать их во вразумительной форме. Таким образом, критически важной становится роль технологии, причем не только потому, что она делает возможным само существование подобной компании, но и потому, что при некорректной работе поток знаний может быть прерван, в результате чего сотрудники и клиенты окажутся вне системы, и будут пребывать в полном неведении.

Технология и знания — вот два важнейших компонента при построении виртуальной организации. Однако такая организация никогда не станет активной без добавления третьего, не менее важного элемента — людей. Не случайно в новых теориях, таких, как теории «обучающихся» организаций или капитала знаний/управления знаниями, акцент делается на человеческий фактор. То же самое справедливо и для виртуальных организаций. Мы утверждаем, что в виртуальных организациях главенствует не технология, а концепция центральной роли человека: управлять людьми гораздо важнее, чем технологиями, однако нельзя полностью отделить одно от другого. В виртуальных организациях необходимо и то, и другое — это менеджмент людей, управляющих технологиями.

Структура книги

Все перечисленное выше и составляет основные темы нашей книги. Мы начнем с рассказа о строительных элементах виртуальной организации, рассмотрев более детально роль технологии в их создании и концепцию «виртуального пространства», в котором они существуют. В главе 2 мы дадим определение виртуального пространства, а в главе 3 объясним роль технологий, связанных с аппаратным обеспечением, таких, как компьютерные системы, в создании и определении этого пространства. Глава 4 посвящена роли «гибких» технологий — людей — и их взаимосвязи с технологиями, в том числе последствиям этой взаимосвязи для управления.

Определив параметры виртуальных организаций, мы перейдем к роли знаний в реализации функций. Взаимосвязь капитала знаний, человеческого капитала и организационного капитала обсуждается в главе 5, а в главе 6 речь пойдет об источниках этих капиталов и их отношении к другим факторам производства, таким, как земельные ресурсы, трудовые ресурсы и финансы. В главе 7 описаны процессы трансформации знаний, механизмы, посредством которых знания превращаются в ценности, а также показано, как функции виртуальных организаций связаны с постоянным преобразованием знаний, которые передаются по их сетям.

Следующие четыре главы посвящены задачам управления в виртуальных организациях. Глава 8 начинается с описания традиционной модели основных функций управления. Далее рассказано о модели POSDCORB (от англ. Planning, Organizing, Stuffing, Directing, Coordinating, Reporting, Budgeting), появление которой стало возможным благодаря работе французского мыслителя Анри Файоля (Henry Fayol, 1917), и показано их применение в традиционных организациях. Как станет ясно из последующего обсуждения, менеджмент в таких компаниях отличается высоким уровнем требований к знаниям и имеет множество «виртуальных» черт. Мы заметим, что физические активы могут управляться виртуальными способами, и наоборот. От того, как менеджеры понимают и определяют свою роль в традиционных; компаниях, зависит и то, какой стиль управления они реализуют в виртуальных организациях.

В главе 9 детально рассматриваются стратегические возможности виртуальных организаций. Здесь предлагается матрица «ценность-создание», выбор виртуальной или физической формы, который зависит от набора услуг и продукции, производимой компанией, а также от рынков. Этот выбор можно сделать для одного любого или для всех шести показателей: ценности, степени контроля, эффективности, внедрения новаций, мотивации и построения взаимосвязей — каждый показатель описан подробно.

В главе 10 поднимаются проблемы управления внутри виртуальной организации и показано, как применить модель, описанную ранее. Виртуальные организации оказывают влияние на все основные задачи менеджмента: планирование, создание организационной структуры, комплектацию штата» выбор направления, координацию действий, составление отчетности, бюджетирование и управление финансами. Мы расскажем о проблемах, характерных для каждой из этих задач. В главе 11 оценивается различие в управлении виртуальной и традиционной организациями и высказывается предположение, что менеджерам, которые ранее работали в традиционных организациях, потребуется ликвидировать ряд пробелов, чтобы эффективно работать в будущем. Здесь подразумевается необходимость в приобретении новых навыков, способность разрабатывать и реализовывать сети, эффективно управлять знаниями и внешними связями компании (ее границы могут становиться все более и более размытыми) и способность управлять и контролировать в горизонтальной плоскости (то есть в плоскости «центр — периферия»), а не в вертикальной (в плоскости «верх — низ»). Мы предполагаем, что традиционные задачи менеджмента, описанные ранее, останутся востребованными, однако их придется дополнить набором задач и навыков (коммуникация, оценка, обучение, определение ценности).

В заключение мы покажем, что менеджеры (особенно это касается топ-менеджеров) являются той осью, вокруг которой вращается каждая виртуальная организация. Вывод ясен: чтобы работать эффективно в виртуальных организациях, менеджеры должны стать более профессиональными и искусными, чем ранее. Им придется соблюдать строгий баланс между техникой и людьми, между навыками, связанным с аппаратным оснащением и с человеческим фактором, а также научиться думать как глобально, так и функционально. Они должны будут найти оптимальное соотношение между контролем и возможностью творчества и быть готовыми к созданию организаций настолько же сильных, насколько и гибких, которые предназначены для клиентов и поддерживают собственных сотрудников. Виртуальные организации предлагают новый подход к управлению, который способен открыть двери к успешной конкуренции и постоянной рентабельности. Однако это сложный путь, и только менеджеры, которым удастся выдерживать соотношения, перечисленные ранее, могут рассчитывать на успех.

Кейс: International Encyclopedia of Business and Management («Международная энциклопедия бизнеса и управления»)

С начала 1990-х годов и вплоть до 1996 года авторы этой книги участвовали в работе над первым изданием International Encyclopedia of Business and Management — крупного издательского проекта в области бизнеса. Сначала Малколм Уорнер выполнял роль главного редактора проекта, через некоторое время к нему присоединился Морген Витцель (вместе с редактором Тарой Монтгомери) — издатель назначил его членом команды, работающей над книгой. Конечный продукт представлял собой шесть томов общим объемом в 5523 страницы. Над ним трудилось 470 авторов, которые написали свыше 500 статей. Второе и расширенное издание, состоящее уже из восьми томов (свыше 750 статей), увидело свет в 2002 году.

Управление и реализация этого проекта имеют ряд виртуальных черт, но их природа» а также отношения между виртуальными и материальными активами и менеджментом менялись с течением времени. В самом начале профессор Уорнер был назначен на должность главного редактора проекта, и ему в помощь был создан редакционный консультативный комитет из тринадцати редакторов, на каждого из которых была возложена ответственность за отдельную тему. Отобранные членами совета авторы получали руководства и контакты в административном офисе в Роутледже. На этой стадии проект имел множества черт, характерных для ячейки 1 (виртуальное управление виртуальными активами). Авторы работали в университетах и институтах Европы, Азии, Австралии, Северной и Южной Америк. Некоторые из них встречались с профессором Уорнером и посещали издательский офис в Лондоне; помимо этого была налажена виртуальная связь со всеми участниками проекта посредством электронной почты, телефонной и факсимильной связи, а также наземной почты, что позволило обеспечить большую часть инфраструктуры проекта. В то время как предыдущие проекты удавалось выполнять без большого количества личных контактов, этот стал я первым» в значительной степени масштабным.

Вторая фаза наступила, когда авторы закончил и работу над статьями и передали их в производство; Началась работа редакторов и издательской команды. Эта фаза имела множество черт, характерных для ячейки 3 (физическое управление виртуальными активами). Двадцать сотрудников производственной команды, базировавшейся в Роутледже, редактировали статьи и набирали их. Как правило, в это время (1995–1996 годы) все работы такого рода выполнялись на компьютере, «твердую» версию статей выводили только в конце процесса.

Третья фаза соответствовала ячейке 2 (виртуальное управление физическими активами). До отправки в печать макет каждой статьи распечатывали и отправляли главному редактору для проверки и внесении дополнительных сведений, например, перекрестных ссылок. Копии соответствующих статей для проверки по почте или факсом отправляли их авторам, а также внештатным научным консультантам, которые работали вне офиса. Всю эту работу с бумажными копиями, а их оказалось около 17000 страниц, приходилось отслеживать и контролировать — печать, отправку авторам и консультантам, получение от них экземпляров с окончательными замечаниями; с авторами и консультантами, запаздывавшими с ответом, необходимо было связаться по телефону или по электронной почте, чтобы напомнить им о сроках.

Четвертая фаза соответствовала ячейке 4 (физическое управление физическими активами) — производство самой книги. После внесения последней правки все материалы были отправлены для печати и переплетных работ, а в 1996 году был получен готовый продукт — шеститомная энциклопедия, которую можно было предлагать покупателям. Эту стадию мы завершили почти вовремя и без перерасхода бюджета.

В финальной фазе мы вернулись к ячейке 1 — издатель планировал создание электронной версии энциклопедии, а также рассматривал возможность разработки двух дополнительных томов. Вскоре началась работа над вторым изданием книги — она вышла в свет в 2001 году, — и весь цикл повторился заново.

В течение ряда лет черты проекта менялись несколько раз: от нематериальных, в значительной степени не систематизированных знаний в головах членов издательской команды до систематизированных и реализованных материально знаний, воплощенных в конкретном продукте (отпечатанные гранки и напечатанные и оформленные тома). По мере того как менялись черты проекта, менялся и менеджмент: временами использовалась виртуальная сетевая модель, а иногда ресурсы концентрировались в едином физическом местоположении согласно потребностям проекта.

I. Построение виртуального пространства

2. Создание виртуального пространства и управление им

3. Технологии открывают новые горизонты

4. «Души» машин: люди, работающие в виртуальном пространстве

2. Создание виртуального пространства и управление им

Виртуальные организации отчасти существуют внутри виртуального пространства. Они представляют собой, как мы уже указывали в главе 1, относительно новое явление, однако это не означает, что они появились на пустом месте. Если рассматривать это явление с технической точки зрения, то в виртуальных организациях для представления их определенных аспектов используются интеллектуальные и технологические конструкции, которые в организациях более традиционной формы существуют на физическом уровне (и если смотреть на вещи реально, то последние продолжают применять еще очень многие компании). Другими словами, в виртуальных организациях проблемы, связанные с грубыми физическими реалиями кирпича и раствора, офисных зданий и производственных баз, клиентов и сотрудников, которые все равно приходится решать, в некоторой степени — иногда в значительной — существуют в виртуальной форме. Грубые реалии становятся изящными сетями. Теперь мы имеем дело не с организациями, которые ограничивали и стесняли нас, а с гибкими, изменчивыми и по большей степени невидимыми компаниями, которые к тому же могут быть вызваны к реальности только нашим активным мыслительным усилием. В виртуальном мире мы меньше полагаемся на наши пять чувств и больше — на наши знания и воображение. Это «прекрасный новый мир» организаций — из тех, для которых еще трудно подобрать определения.

Цель этой главы — рассмотреть виртуальное пространство и описать его в терминах управления. Мы начнем с обсуждения черт мира людей и перейдем к виртуальному миру, который покоится на трех «китах»: один из них можно определить как технологию, а остальные два — человеческий фактор и культура. Вы узнаете не только о том, как развивается виртуальное пространство, но и о том, как различные технологические и человеческие факторы способны ограничивать его. В конце главы мы рассмотрим некоторые основные вопросы и ограничения управления, которые делают менеджмент виртуального пространства таким же трудным, если не труднее, как и управление, традиционными организациями. Менеджмент виртуального пространства в особенности требует соблюдения компромиссов между свободой и гибкостью, предлагаемыми самой формой, и основными, выработанными годами принципами управления — ответственностью, планированием и структурой.

Существует мнение, что виртуальное пространство создается коммуникационными технологиями. Это не совсем верно. Технологии, как вы узнаете из главы 3, лишь позволяют строить виртуальное пространство, однако не создают его непосредственно. Творцами виртуального пространства являются люли: именно они придумали его, а затем построили или установили технологии, позволяющие его поддерживать. Конечно, вряд ли такой масштабный рост виртуального мира оказался бы возможным без преимуществ, которые предоставляют ИТ-технологии последние два десятилетия. Однако базы данных не создаются сами по себе, это делают люди-операторы, используя инструменты построения баз данных. А для этого им сначала необходимо поишь, как структурировать базу данных; какие поля требуются, для чего и др.

Следовательно, чтобы создать виртуальную организацию, прежде всего, следует построить виртуальное пространство, в котором она будет существовать, и лишь после этого можно приступать к разработке и реализации самой технологии. Для виртуального пространства требуются не только ИТ-технологии, но и человеческое воображение. Необходимо не «просто новое», а «радикально новое», если говорить в терминах, введенных Грэхемом (Graham, 1999) в небольшой, но весьма проницательной работе «The Internet». Виртуальное пространство способно к трансформации и революционно. Оно представляет собой «мощь, предназначенную для людей» (Graham, 1999:38). Оно бросает вызов государственным границам, разделяющим «физическое пространство», и становится предвестником глобализации. Важнее всего, по-видимому, то, что виртуальное пространство предлагает новые возможности для бизнеса и менеджмента, которые (если, конечно, удастся наладить успешное управление виртуальным пространством) позволяют справиться с некоторыми ограничениями, характерными для современных рынка и среды.

Эта глава посвящена виртуальному пространству, его созданию и проблемам управления им, В следующих главах мы подробно рассмотрим все эти вопросы по очереди и расскажем о некоторых возможных решениях. Сейчас же давайте сконцентрируемся на том, что такое виртуальное пространство и как оно создается.

Традиционное или виртуальное пространство?

Каждой организации требуется пространство. Ее жизнь фиксирована не только во времени, когда, собственно говоря, она и функционирует, но и в пространстве, Это измерение может принимать множество форм и нередко несколько форм одновременно. Так, например, существует физическое пространство, заданное стенами и границами, в которых ведется бизнес: это могут быть офисные здания, заводы, склады и др. Однако верхний уровень этой конструкции составляет иное пространство, в основе которого лежат представления и мысли членов организации и то, как они действуют в этом пространстве. Бойсот (Boisot, 1995) назвал его «информационным пространством» организации и связал по внутренним параметрам с корпоративной культурой. Гарет Морган (Gareth Morgan, 1986) в работе Images of Organization перечислил множество метафор, которые связаны с тем, как члены организации воспринимают ее и реагируют на нее. Метафоры помогают нам осознать реальное положение дел в компании.

Виртуальное пространство стало частью обеих этих концепций. Оно частично заменяет физическое пространство (или является его точной копией) — технологии, такие, как коммуникационные системы, вместо кирпича и раствора. В то же самое время оно в огромной степени представляет собой пространство, созданное воображением или интеллектом, что требует значительных ментальных усилий. Те, кто трудится на конвейере, никоим образом не «воображают» свою работу от них требуется лишь выполнение рутинных задач, которые поручило им руководство. Сотрудники же виртуальной организации при выполнении возложенных на них задач должны «вообразить» компанию, в которой они работают, должны представлять себе сеть и знать, какая ее часть необходима для выполнения их задач. Чтобы достичь конкретных целей, необходимо рассмотреть организацию с точки зрения различных характеристик.

Как это работает на практике? Для примера возьмем одну из наиболее обычных виртуальных организаций — компанию, которая занимается розничной торговлей через Интернет. Менеджеры такой компании никогда не видят своих покупателей, они даже не представляют себе, как те выглядят. Конечно, они кое-что знают о своих клиентах, но, как правило, немного: адрес электронной почты говорит о владельце гораздо меньше, чем обычный почтовый индекс. Поэтому анализ географического положения здесь недоступен, кроме тех случаев, когда сотрудники фирмы запрашивают у клиентов их почтовые индексы и/или адреса. Анкета покупателя содержит поля для некоторой ключевой информации, но ее ввод требует некоторого времени. Менеджеры такой Интернет-компании не контактируют ежедневно с покупателями, как продавцы из магазинчика на углу или официанты из ресторана.

Это означает, что Интернет-менеджерам требуется гораздо больше воображения, чтобы представить себе своих клиентов. Конечно, существует некоторое различие между «представить» и «вообразить». Клиенты Интернет-менеджеров не мнимые (хотя, прочитав о снижении расходов Интернет-компаний, о чем шла речь в предыдущей главе, читатель может подумать иначе). Клиенты абсолютно реальны, однако личный контакт с ними не установлен, поэтому Интернет-менеджерам придется напрячь свое воображение» чтобы представить отсутствующих клиентов, их желания и потребности. По этой причине многие Интернет-компании стараются обойти эти проблемы и создают виртуальные сообщества потребителей или применяют другие уловки для поддержания контакта с клиентами и налаживания обратной связи. Но для поддержания таких виртуальных сообществ также необходимо воображение. Если все, кто вовлечен в это предприятие (имеются в виду компания и клиенты), не чувствуют себя частью сообщества и не готовы к активному участию, организация зачахнет и ее существование прекратится.

Организации, существующие в физическом пространстве, обладают значительными физическими средствами. Зачастую они расположены в одном месте и их коммуникации сведены к минимуму. Они располагают большим офисным помещением или владеют фабрикой, где люди работают в непосредственной близости друг от друга. Они склонны к созданию огромной пирамидальной иерархии — она описана в начале прошлого века германским социологом Максом Вебером (Max Weber) в классическом труде, посвященном бюрократии. Большая часть крупных корпораций до сих пор структурирована именно таким образом, и преимущества таких форм хорошо известны, К ним относятся производительность и эффективность, которые обеспечивает масштабность производства благодаря интернационализации операций, а также легкость координации и контроля. Отданные приказы выполняются довольно быстро. И хотя такие организации нередко сильно бюрократизированы, многие их сотрудники и менеджеры чувствуют себя защищенными, хотя в наши дни незащищенность все более характерна для индустриального мира Запада, чем прежде. Такие организации внушают — что часто не соответствует действительности — ощущение стабильности. Сотрудники знают, где они работают, кто командует ими и кем командуют они. Однако слабость таких организаций заключается не только в бюрократической природе, о которой говорилось только что, но в высоких накладных расходах и в непробиваемом доверии к функциональности и разделению, которые душат гибкость и способность к творчеству [аргументацию вы найдете у Петерса и Ватермана (Peters и Waterman, 1982), Кантера (Kanter, 1983), Пеннинтса (Pennings, 2001)]. «Пространство» таких организаций реально и материально, и не надо больших усилий, чтобы вообразить и понять его, — это может считаться очевидным.

Организации, которые существуют в виртуальном пространстве, наоборот, характеризуются небольшими физическими средствами и зачастую рассредоточены. Это типичные продукты своего времени — конца XX века, когда инновации значительно поднялись в цене. Это, как правило, «молодые» компании, работающие в бушующем мире, где широкомасштабные изменения в технологии и среде влияют на компании и рынки. Их сила заключается в возрастающей способности к творчеству к гибкости, которые следуют из сетевого стиля организации. Менеджмент более тяготеет к горизонтальной манере руководства (центр — периферия), а не к вертикальной (верх — низ), Все меньше ценятся данные, и все больше — знания, которые дают толчок творчеству. Отсутствие внутренних или даже внешних границ означает, что компания может получить известность достаточно быстро, тогда как вынесение вовне многих функций позволяет сосредоточиться на бизнесе. Однако отсутствие физической структуры и географическое рассредоточение порождает проблемы. Одна из них — мотивация: гибкость виртуальных организаций многими воспринимается как нестабильность, и это может создавать препятствия. Не любящие рисковать инвесторы не всегда ощущают, что вкладывают средства во что-то материальное, не любящие риска сотрудники чувствуют себя менее защищенными. Тогда как многие люди счастливы, ощущая себя мобильными работниками или менеджерами, прыгая из одной компании в другую, когда предоставляется такая возможность, у других такой стиль вызывает беспокойство и кажется угрожающим [Хэнди (Handy, 1996)]. То, что Бриджис (Bridges, 1995) назвал «гибелью работы», — перспектива, пугающая многих.

Кроме того, существуют проблемы контроля и подотчетности, так как гораздо труднее следить за людьми работающими удаленно. Эти проблемы до некоторой степени удается решать, применяя для контроля технологические системы, но в данном случае это опасно: слишком жесткий контроль может лишить виртуальные организации той гибкости, ради которой они и создавалась, а также помешать инициативе сотрудников, указывая им, что делать следует, а что — нет, Обо всем этом мы поговорим далее. Кроме того, наблюдается тенденция построения виртуальных систем, предназначенных для «упрощения» и облегчения работы сотрудников. Это направление может оказаться неверным. Лучшими виртуальными системами кибернетик А. Колмогоров (Kolmogorov, 1965) считал те, которые способны производить максимум знаний и, следовательно, очень гибкие, то есть наиболее сложные системы. Колмогоров полагал, что степень сложности и степень гибкости тесно взаимосвязаны; например, животные с большим количеством позвонков обладают большей гибкостью.

Пространства, где существуют виртуальные организации, невидимы невооруженным глазом. Более того, их нельзя даже пощупать или почувствовать, иногда видимы только артефакты, из которых они состоят, такие, как компьютеры и люди. Взаимосвязь между узлами сети можно продемонстрировать посредством диаграмм и моделей, но это — лишь статичные презентации; чтобы заставить их функционировать, необходимы знания и воображение. Но, как указывает Грэхем (Graham, 1999:151–152), «то, что можно вообразить, не всегда возможно». Значит, виртуальное пространство имеет свои ограничения. Представление существенно важно, однако оно не способно с легкостью перенести нас на следующий этап. Представление об организации — это не обычная концепция из учебника по организационному поведению.

Для создания виртуальной компании недостаточно просто установить компьютерную сеть и выстроить вокруг нее организацию. Это требует прежде всего творческого акта, конструирования виртуального пространства, в котором будет функционировать компания. А для этого необходимы специальные люди, обладающие специальными навыками. Итак, здесь мы вступаем в новое измерение человеческого капитала.

Формирование виртуального пространства

Хотя, как уже говорилось, организация характеризуется многими видами пространств, выделяют три особых, которые используются для создания виртуальной компании. Они перечислены ниже:

— пространство воображения, или пространство представления, которое определяется уровнем присущих организации знаний и творчества;

— пространство технологии, которое определяется уровнем технологических возможностей организации (включая возможности систем, а также навыки людей-операторов);

— пространство культуры, которое Бойсот (Boisot, 1995) определил как «информационное пространство», или «С-пространство» (от англ. culture — культура).

Пространство представления

Организации с развитым пространством представления чаще всего используют передаваемые знания наиболее эффективно. Их отличает интеллект, хорошая тренированность и высокое мастерство сотрудников, которые обладают развитыми способностями к воображению и творческой деятельности, а также могут работать, используя метафоры. Все это Гарет Морган (Gareth Morgan, 1993) назвал задачей понимания и формирования организации как «представления». В этих организациях наличествуют межличностные и коммуникационные навыки, необходимые для концептуализации и передачи знаний в стиле, который Сенге (Senge, 1990) описал в своей модели «обучающейся организации», а Нонака и Такеучи (Nonaka и Takeuchi, 1995) — в модели «гипертекстовой организации». Более детально роль знаний обсуждается в главе 4. Здесь же важно обратить внимание на тот факт, что успешное проявление творческой активности и воображении зависит от первичных знаний, которые образуют основу для дальнейших действий [Витцель (Witzfil, 2000)].

Пространство представления, однако, не является уникальным для виртуальных организаций. Любая успешная компания имеет пространство, в котором сотрудники проводят исследования, вводят новую продукцию, разрабатывают стратегию и задают вопросы типа «что, если?». Первое, что следует сделать при создании виртуальной организации, как и любой другой бизнес-организации, — поставить различные вопросы и ответить на них. Клиенты компании — кто они? Каковы их потребности? Сотрудники каких категорий и с какими навыками потребуются для продвижения продукции? Кто профинансирует работы? Именно таким способом менеджеры создают интеллектуальное видение организации, ее целей и назначения.

Такой метод создания организаций многие учебники считают стандартным, а Коллинз и Поррас (Collins и Porras, 1994) отмечают, что есть и другой путь. Они доказывают, что некоторые успешные виды бизнеса начинались с команды иди с некоторого пула знаний; далее выполнялся анализ доступных ресурсов, что позволяло выявить продукт или рынок. В качестве примера они приводят компанию Hewlett-Packard: вначале вокруг двух американских предпринимателей Билла Хьюлетта и Дэвида Паккарда (Bill Hewlett и David Packard) сформировалась команда, а затем они занялись поиском миссии. Очень похожа и история Sony в послевоенной Японии — центром команды стали Ибука Масару и Морита Акио (Ibuka Masaru и Morita Акио).

Однако во всех описанных случаях действует одинаковый принцип. Формируется ли вначале видение рынка или продукта, а затем собирается команда для реализации видения или наоборот, прежде всего, образуется команда, а потом решается, как она будет работать. В обоих случаях в основе лежит представление. Далее именно это первоначальное представление способствует работе организации, так как действия менеджеров и сотрудников направлены на расширение и/или совершенствование первоначально созданного пространства. Это действительно творческий, жизненно важный процесс, который не может быть реализован механически. Чем смелее представление, тем более незаурядным получится итог.

И вот только теперь, на этой стадии, организация приступает к разработке формы; определяются технологии, необходимые для эффективного функционирования, и структура, которая требуется для работы технологии и сотрудников. Как структура является вторичной по отношению к стратегии Чандлера (Chandler, 1962), так и технология формируется на основе выработанного видения.

Пространство технологии

Внутри пространства представления все организации формируют пространство технологии — каждая свое, даже если это единственный телефон или компьютер в небольшом офисе, Это пространство создается посредством технологических сетей организации (подробнее этот вопрос обсуждается в главе 3) и характеризуется двумя параметрами:

— протяженностью и износостойкостью самих сетей, в том числе здесь учитываются пропускная способность, доступность и надежность;

— уровнем мастерства персонала, поддерживающего сети и работающего в них.

Очень важно наладить согласованную работу этих двух элементов. Если профессиональный уровень операторов не достаточен для того, чтобы выжать из сетей максимум, то в лучшем случае организационный потенциал компании — и инвестиции — будут тратиться впустую, а в худшем — неумение обходиться с сетями породит массу ошибок; «мусор» на входе, «мусор» на выходе.

Пространство технологии также необходимо подогнать под пространство представления. Если пространство представления масштабнее пространства технологии, то последнее позже придется модернизировать, Например, формируя видение глобальной дистрибьюторской системы, корпорация должна быть уверена, что впоследствии сможет обеспечить технологическую систему для поддержки ее возможностей. Однако есть и другая опасность: технологическая система может стать слишком громоздкой. Если у компании больше технологий, чем ей требуется для работы, — она впустую тратит ресурсы. В 2002 году некоторые крупные издания, например, Financial Times или Wall Street Journal, опубликовали результаты исследований, которые свидетельствовали, что инвестиции многих фирм в информационные технологии в конце 1990-х годов не давали соответствующего прироста ни в производительности, ни в рентабельности; во многих случаях такие вложения удавалось лишь окупить. Это давало пищу для размышления: возможно, инвестиции такого рода действительно остаются на уровне самоокупаемости гораздо дольше, и издержки здесь гораздо выше. Тем не менее, факт налицо — многие компании вложили средства в информационные и другие технологии, не просчитав реальную выгоду и не проведя детального анализа издержек и прибыли.

Пространство культуры

Как уже говорилось ранее, культура организации создает собственное пространство, в котором определяются потоки знаний и наиболее легко используемые типы знаний. Пространство культуры простирается до тех пределов, до которых сотрудники готовы его освоить и эффективно работать внутри них.

Для существования пространства культуры необходимо, чтобы все сотрудники согласованно воспринимали организацию: они должны разделять некие общие ценности и, хотя бы до некоторой степени, одинаково «видеть» свою организацию. Пространства культуры — не сумма взглядов и ценностей всех ее членов, но, скорее, некое пространство, где все они сходятся в единой точке. Чем ближе эти ценности и взгляды, тем плотнее становится культурное пространство, так как большее число людей «вкладываются» в корпоративную культуру. По мнению Гарета Моргана (Gareth Morgan, 1986:11), «организации всегда создают общие цели и восприятие: если люди собираются вместе, чтобы организованно заниматься делом, им обязательно необходимы некие ориентиры».

Известно множество различных определении пространства культуры. Например, Хофстед (Hofstede, 2001) характеризует культуру как сплав общепринятых ценностей и действий, предлагал для ее оценки использовать различные характеристики; ориентированность на процесс иди на результат профессионализм или ограниченность, открытость или закрытость системы и др. С другой стороны, Бойсот (Boisot, 1995) считает, что различные культуры следует классифицировать в зависимости от того, как они систематизируют и распределяют знания. Морган же (Morgan, 1986) справедливо указывает, что все эти методы верны лишь отчасти, поэтому для исследования каждой отдельной культуры лучше использовать более одного метода — только так удастся оценить ее атрибуты.

Насколько важно обеспечить соответствие между пространствами технологии и представления, настолько же важно согласовать пространства технологии и культуры. Во многих случаях это наиболее трудный и проблематичный аспект виртуальной организации: как создать пространство представления, в котором люди «заселяют» одно и то же интеллектуальное пространство и способны к эффективной работе в команде. Сложности и затруднения, которые вызывают эти вопросы, возникли намного раньше, чем идея виртуальных организаций. Психологи и эпистемологи на протяжении многих веков раздумывали над тем, как и почему люди умудряются решать одни и те же проблемы совершенно по-разному и действительно ли можно так изменить мыслительные способности людей, чтобы все члены группы думали совершенно одинаковым образом. В The Cream of the Jest (1917) американский писатель Джеймс Брэнч Кэбелл рассказал историю о двух людях, которым некое изобретение позволило видеть одинаковые сны, хотя в реальной жизни они абсолютно не подозревали о мыслях друг друга. Психолог Эдвард Бернейс (Edward Bernays, 1928) не с точки зрения технологии, но с точки зрения образования и пропаганды указывал на необходимость совместного использования информации и создания шаблонов мышления.

Минули десятилетия, а мы ничуть не стали ближе к решению всех этих вопросов. Одна из причин этого — познавательный плюрализм: два человека, попадающие в одну и ту же ситуацию, зачастую воспринимают ее совершенно по-разному. Особенно это проявляется в стрессовых ситуациях, например во время войны. В своей книге Day of Infamy, в основу которой были положены интервью с людьми, выжившими во время налета на Перл-Харбор, Вальтер Лорд приводит свидетельства двух людей, которые во время этих трагических событий находились в нескольких футах друг от друга, однако запомнили совершенно разные вещи. Один видел вспышки от разрывов бомб, но совсем не слышал грохота, тогда как второй слышал грохот и ощущал ударную волну, однако вспышек вспомнить не смог. При таком раскладе работа команды становится затруднительной, Известен случай, произошедший во время ожесточенных воздушных сражений над Британией во время Второй мировой войны, когда три пилота Королевских военно-воздушных сил во время боя над графством Кент одновременно атаковали бомбардировщик Люфтваффе. После боя каждый из них утверждал, что именно его выстрел стал роковым для противника, причем ни один из них не осознавал присутствия РЯДОМ двух СВОИХ товарищей.

Конечно, командный стиль работы особенно необходим в периоды максимальной нагрузки. Кроме того, в это время требуется совместное использование одного и того же пространства культуры, которое является достаточно сильным и ярким для всех членов команды. Это необходимо для того, чтобы удалось справиться с давлением, которое оказывают внешние события, что приводит к разнице в восприятии, В армии это воздействие преодолевают посредством длительных тренировок и повторов, подготавливая солдат к действиям в стрессовых ситуациях и в то же время усиливая общие ценности и осознание общей миссии. Иногда такая методика находит отклик в идеях, например, в концепции «гипертекстовой организации», созданной Нонака и Такеучи (Nonaka и Takeuchi, 1995). В дальнейшем эта идея нашла развитие в методологии распространения знаний, предлагающей четыре способа трансформации знаний: социализацию, экстернализацию, интернализацию и комбинацию: каждый спосоВ представляет собственные техники для передачи знаний отдельных индивидуумов в общее использование и для дальнейшего распространения их в определенном культурном пространстве.

Аргументы Нонака и Такеучи показывают важность пространства культуры наравне с пространствами технологии и представления. Чтобы построить преуспевающее виртуальное пространство, необходимо, чтобы каждый сотрудник организации отвечал трем характеристикам.

— Сотрудники должны быть способны представлять себе организацию как изнутри, так и снаружи, осознавать собственную роль и взаимосвязи с другими людьми внутри и вовне организации.

— Сотрудники, как индивидуально, так и в команде, должны уметь управлять технологиями того уровня, который удовлетворяет организацию, и использовать их, чтобы поддерживать взаимосвязи и управлять собственными знаниями.

— Члены коллектива должны разделять многие ценности и порядок действий, чтобы совместная работа была максимально гармонична и чтобы одинаковые представления о знаниях, организации и культуре превалировали в границах компании.

Если хотя бы одна из этих сфер не охвачена, виртуальное пространство начинает разрушаться. Недостаточное представление означает, что сотрудники и менеджеры не способны до конца постичь, чем собираются заниматься; они уходят в себя и выпадают из совместной деятельности. В результате сети виртуального пространства функционируют все хуже и хуже. Неудовлетворенность технологиями свидетельствует о неумении персонала контактировать друг с другом в сетях, что ведет к срыву планов, а также к ограничению или блокированию потоков знаний. Слабое пространство культуры означает, что в организации бытуют различные представления о провозглашенных компанией целях, что снова ведет к нарушению работы сетей, а также к возникновению внутренних блоков и вражде различных группировок, стремящихся к реализации собственных культурных ценностей.

Ограничения и протяженность виртуального пространства

В предыдущем разделе отмечалось, что виртуальное пространство базируется на трех концепциях творческих способностям технологических возможностях и умении сотрудников работать в команде. Однако есть и другие факторы, которые могут ограничивать виртуальное пространство.

Предельный объем ответственности

Термином «предельный объем ответственности» обозначают возможности менеджера влиять на то, что происходит вокруг, Особенно часто его используют для определения числа подчиненных (менеджеров или сотрудников), которыми менеджер должен управлять. Если подчиненных слишком много, руководителю не удастся уделить каждому или всем достаточного внимания. Генерал Ян Гамильтон (Jan Hamilton, 1922), который, как считается, и ввел в обиход этот термин, полагал, что число подчиненных не должно превышать восьми, а оптимальное число — шесть, причем, чем более удалены друг от друга руководители и подчиненные, тем меньше подчиненных должно быть.

Виртуальные организации при корректном формировании штата делают географический фактор незначимым, сотрудники могут располагаться в различных регионах, странах или даже на разных континентах. Но координация и контроль сотрудников и младших менеджеров, работающих не в непосредственной близости, требует иных методов управления.

Достаточно одного примера: трейдер, занимающийся фьючерсными контрактами, Ник Лисон, представляя в каком-то заброшенном городке Barings Bank, головной офис которого находился в Лондоне, сумел избежать контроля со стороны своего руководителя и провел ряд мошеннических сделок, позволивших ему, в конце концов, купить сам банк. По крайней мере, часть ответственности за эту ситуацию лежит на старшем менеджере банка, которому не удалось наладить адекватную систему контроля за сотрудниками. Коммуникации посредством киберпространства не отрицают необходимости в проверках и подотчетности; в рискованных ситуациях подчиненных следует контролировать.

Вопрос о числе подчиненных остается открытым. Контроль в виртуальных организациях подразумевает обработку значительного объема информации и знаний, обычно гораздо большего, чем в традиционных организациях. Эти данные необходимо собрать, проанализировать и систематизировать. При разработке сети виртуальной организации менеджерам, если они не хотят «захлебнуться» в потоке информации, следует ограничивать число необходимых узлов.

Возможность систем обслуживать множество пользователей

Это задача и технологии, и персонала. Сети следует конструировать таким образом, чтобы они обеспечивали доступ всем сотрудникам; с другой стороны, персоналу, работающему в сети, необходимы тренинги и навыки поддержания коммуникации, которые позволят им работать в команде, а не полагаться на какого-то одного сотрудника, например, сетевого менеджера, координирующего их действия.

Здесь встает вопрос об «асимметрии сил», впервые описанный Фридрихом фон Хайеком (Friedrich von Hayek) и впоследствии детально разработанный Халилом (Khalil. 1996). Этот термин означает следующее: когда мы поступаем на работу в любую организацию, например, в компанию, занимающуюся бизнесом, мы отказываемся от части нашей независимости и соглашаемся действовать в интересах компании в обмен на вознаграждение (заработная плата, дополнительные льготы и др.). Мы соглашаемся на это совершенно добровольно: во-первых, вознаграждение «перевешивает» наши неудобства от потери независимости, и, во-вторых, мы разделяем цели организации — по крайней мере, до некоторой степени (немногие люди готовы долгое время работать в компании, методы и цели которой они в основном не одобряют). Проблемы возникают тогда, когда потеря независимости более не компенсируется вознаграждением достаточного размера, когда мы перестаем разделять цели организации или в обоих случаях.

Виртуальные сети позволяют (конечно, при их корректном использовании) в одно и то же время минимизировать потерю независимости и увеличить объем разделяемых всеми сотрудниками ценностей, так как работающие в них менеджеры и сотрудники имеют возможность вносить больший вклад в функционирование сети и сильнее влиять на выбор целей. Однако это действительно так, если все члены организации имеют равный доступ к сети, в противном случае наблюдается асимметрия, которая со временем все более усиливается. При этом возникают две проблемы:

— тенденции, о которых шла речь, требуют упрощения сетей, тогда как в действительности увеличение функциональности возможно только при их усложнении. Это означает, что доступ некоторых членов организации будет ограничен;

— зачастую управление информационными потоками поручают менеджеру, тогда как необходимо обеспечивать легкий и равный доступ к сетям всем членам команды.

Ресурсы знаний

Виртуальное пространство организации неизбежно ограничено некими присущими ей запасами знаний — об этом более подробно рассказывается далее. Чтобы использовать концепцию виртуального пространства наиболее полновесно, необходимо постоянно овладевать новыми знаниями или создавать их. Таким образом, виртуальные организации и обучающиеся/гипертекстовые организации имеют множество общих черт.

Говоря проще, организации, которые не способны наладить эффективное обучение, значительно ограничивают свое виртуальное пространство. Постоянный поток и распределение знаний необходимы для его поддержания. Если никто не передает знания по сети, это подобно ситуации, когда компьютер просто-напросто выключен. Технологические сети, даже наиболее сложные, остаются инертными и безжизненными, если не используются. Следовательно, организации должны генерировать или/и приобретать знания, чтобы их сети нормально работали.

Культура

Культура организации определяет природу знаний, которые циркулируют в этой организации, и, следовательно, форму виртуального пространства. Этот вопрос в деталях исследовал Бойсот (Boisot, 1995), сделав ценный вывод о взаимосвязях между культурой и знаниями.

Знания организации, как считает Бойсот, циркулируют в пространстве, которое он назвал пространством культуры, или «С-пространством». Однако как они циркулируют и в каких границах, зависит от типа знаний, Бойсот предложил классифицировать знания, исходя из двух параметров: их систематизации и распределения. Систематизированными называются знания, которые можно легко предоставить и передать, тогда как несистематизированные знания менее ясно выражены и распространение их затруднено. Распределенные знания — те, которые удается легко и быстро сделать достоянием членов организации, готовых разделить их, а нераспределенные — те, которые не годятся для этой роли. На основе всего сказанного Бойсот вывел четырехэлементную типологию знаний:

— частные знания — систематизированные, но не распределенные (их легко передавать, но их разделяют не все члены организации);

— личные знания — не распределенные и не систематизированные (их трудно передавать или разделять);

— общедоступные знания — систематизированные и распределенные (их легко передавать, и они общеприняты);

— здравый смысл — не систематизированные, но распределенные (их трудно передавать, однако их разделяют практически все).

Частные знания нередко связаны со специфическими предметами или артефактами, принадлежащими некоему лицу или организации и, следовательно, имеющими конкретного владельца. Как правило, владельцы считают, что имеют право не передавать свои знания в общее пользование, что позволяет им обезопасить свои позиции, власть, сохранить конкурентное преимущество или др. (позже мы расскажем об этом подробнее или, по крайней мере, поясним это утверждение). Личные знания зачастую «заперты» в нашем мозгу, их редко удается кодифицировать в любую форму. Это затрудняет их передачу другим людям, даже если мы этого хотим; необходимы прекрасные навыки коммуникации (и, прежде всего, — мотив для обнародования знаний).

Общедоступные знания приобретаются легче иных форм знаний, так как они хорошо классифицированы и широко доступны в книгах, газетах, через Интернет и др., если их первоначальный владелец инициативен и готов ими делиться, используя информационные бюллетени, совещания, брифинги и другие средства коммуникации. Знания, которые мы называем здравым смыслом, возможно, сложнее всего получить; они состоят из серий общих наборов сведений и/или мнений по определенным темам — весьма несистематизированным. Все мы знаем, что глупо совать руки в огонь, хотя в огне нет никаких знаков: «Не трогай!» (возможно, если бы лица, отвечающие за технику безопасности и охрану труда, занялись бы этой проблемой, знак, вероятно, появился бы).

Дав определение знаниям, Бойсот возвращается к вопросам культуры. Организация сама определяет свое культурное пространство, форма которого, в свою очередь, и делает некоторые формы знаний доминирующими. Бойсот считает, что различные виды знания аналогичны различным формам культуры организации, в каждой из которых, один вид знаний превалирует над другими. Он назвал эти четыре формы «рынками», «бюрократиями», «поместьями» и «кланами».

— «Рынки» представляют собой культуры, где преобладают общедоступные знания. Знаниям присущи некоторые из атрибутов товаров, они хорошо определены, а также легко и часто используются совместно,

— «Бюрократии» — это культуры, где преобладают частные знания. Знания систематизированы, однако хранители знаний зачастую становятся их стражами, видя свою основную роль в охране, а не в предоставлении знаний. Знания в организациях такого рода приравниваются непосредственно к власти,

— «Поместья» — это культуры, где преобладают личные знания, Здесь стражи знаний также склонны придерживать их для себя и не готовы с легкостью поделиться ими, однако в этом случае знания не систематизированы. Организациями управляют сильные харизматичные лидеры, которые не делегируют полномочия, а отдают приказы, вместо того чтобы объяснять, что весьма похоже на феодальное поместье.

— «Кланы» — это культуры, где преобладают знания, относящиеся к здравому смыслу. Они нигде не записаны, и не передаются формальными способами, хотя посредством информационных каналов каждый имеет доступ к одним и тем же знаниям и может пользоваться ими.

Из этих четырех типов «Бюрократии» и «Рынки» наиболее часто встречаются в бизнес-организациях и в общественных организациях различного вида. «Бюрократия» поддерживается менеджментом верхнего звена, «Поместья» — несколькими сильными лидерами, но в обоих случаях знания и власть концентрируются на самом верху. Очевидно, что вырваться из этого круга позволяет рыночная модель. Для ее внедрения необходимо, чтобы руководители организации сдали свои позиции стражей знаний, что означает отказ от власти. «Поместья» и «Кланы» представляют собой альтернативные модели, которые встречаются гораздо реже: первая модель характерна для организаций, занимающихся предпринимательством, а вторая иногда проявляется в некоторых экспериментальных радикально децентрализованных организациях, таких, как Semko в Бразилии [Семлер (Semler, 1993)].

Существуют и другие способы концептуализации потоков знаний в организациях, однако эта модель особенно полезна для того, чтобы показать, как культура организации влияет на все три вопроса, которые мы обсуждали ранее. Стиль ее управления определяет предельный объем ответственности и, более того, — ограничивает или разрешает доступ к основным сетям. Она также обуславливает создание и использование знаний, а также то, какие типы знаний будут считаться особенно ценными и станут наиболее популярными. Культуру, знания и структуру организации вряд ли когда-нибудь удастся полностью отделить друг от друга; каждый из этих элементов влияет на форму двух других и определяет ее.

Вопросы управления

Для уравнения виртуальным пространствам требуются сбалансированные параметры, частично обусловленные культурой организации, ее ресурсами знаний и предельным объемом ответственности. Менеджеры в виртуальных организациях сталкиваются с одними и теми же проблемами: как предоставить сотрудникам возможность работать более гибко и свободно, не позволяя им при этом отвлекаться на работу, не слишком полезную для компании и не направленную на достижение поставленных целей. «Гибкость и концентрация» — парадокс для виртуальных менеджеров, который им удается разрешать только посредством серии компромиссов и реализацией лучших практических решений. При выборе необходимо выделить главное: контроль или гибкость, неопределенность или планирование, интересы группы или интересы отдельных сотрудников.

Такие компромиссы в некотором смысле требуются и в традиционных организациях, но отсутствие формы и абстрактная природа виртуального пространства делают этот выбор более жестким. В организациях традиционного типа сравнительно легко усилить централизованную координацию, контроль и подотчетность, а также объявить приоритет планирования и групповых ценностей. Централизованное и концентрированное физическое местоположение означает, что непосредственное управление движимым имуществом в огромной степени или даже полностью позволяет установить подчинение. Как мы уже говорили ранее, за такой стиль менеджмента приходится платить негибкостью, бюрократизацией и др., однако он существует и доступен, если этот путь вниз — именно то, чего желают старшие менеджеры. Такой стиль управления совершенно неприемлем для виртуальных организаций, назначение которых, прежде всего — преодолеть неповоротливость. Таким образом, возникает вопрос: насколько каждый параметр весом для менеджеров виртуальных организаций?

Координация или инициативность?

При работе в виртуальном пространстве людям в большей степени приходится проявлять инициативу, а не ждать, пока им скажут, что следует делать. Даже при наличии потоков знаний в реальном времени и коммуникации, распределенная природа организации требует, чтобы сотрудники брали ответственность на себя и действовали по своему собственному разумению на пользу компании, а не ожидали инструкций. В то же самое время штат должен точно следовать целям организации: случай с Barings Bank, описанный ранее, — один из многих примеров, который показывает, что происходит, когда сотрудники, выпавшие из поля зрения (и контроля) руководства, начинают действовать, исходя из собственных интересов. Инициативу необходимо оценивать на основе всеобъемлющей системы задач компании. Каков же лучший способ достижения этой цели?

Подотчетность или полномочия?

В данном случае также придется выбирать. Работа в виртуальных организациях требует, чтобы сотрудники получали полномочия на действия, однако они должны держать за них ответ. Где пролегает линия баланса? В любых организациях слишком большой объем процедур к правил ограничивает свободу действий людей, формируя у них привычку к осторожности: если чего-то нет в своде правил, не стоит этого и делать. Такого отношения следует избегать любой ценой, но это не значит, что действия сотрудников не следует внимательнейшим образом изучать, даже сверх любых регулирующих и узаконенных требований. Какая комбинация обеспечит максимум и подотчетности, и полномочий?

Контроль или гибкость?

Для работы в виртуальном пространстве необходимы гибкость и способность к творчеству, потребуются и контрольные системы для измерения производительности и рентабельности. «Контроль» — худшее слово в современном менеджменте, и мы имеем здесь в виду не контроль над сотрудниками, а контроль ключевых входных факторов, чтобы обеспечить эффективность и результативность операций. Во время бума в конце 1990-х годов никого особенно не беспокоил вопрос производительности, так как считалось, что единственная действительно важная вещь — результаты [обсуждение постепенного снижения результативности в показателях измерения производительности вы найдете у Брейкеля (Breukel)]. Затем подошло время подводить итоги. Тогда-то в виртуальных организациях и возник вопрос, как измерять и определять рентабельность, например, как следует учитывать виртуальные активы [Уорнер и Витцель (Warner и Witzel, 1999)]?

Неопределенность или планирование?

Управление виртуальным пространством требует от людей способности работать в неясных ситуациях и управлять парадоксами, но в то же время остается необходимость планирования и наличия структуры. Эти два столпа бизнеса и менеджмента становятся все более важными. В конце 1990-х годов «новый» стиль организации повсеместно рассматривался как не нуждающийся в структуре; также существовало убеждение, что изменения в бизнес-среде осуществляются слишком стремительно для того, чтобы заниматься планированием. В считающейся ныне классической работе Волффа (Wolff, 1999) Barn Rale в графическом виде показаны и традиционный для того времени образ мышления, и последствия игнорируемых факторов. В действительности, как утверждал Минтцберг (Mintzberg, 1989) десятью годами раньше, концепции стратегии нуждалась в изменениях и изменялись и направлении реализации более постепенных и специально разработанных под — кодов. Подобным образом, атака новых технологий означает, что радикальные изменения в структуре возможны и сегодня [Уорнер и Витцель (Warner и Witzel, 1998), Франк (Franke, 2002), а также см. главу 3], Однако все это — изменения в степени, а не в сути. Структуры и стратегии стремятся — и развиваются в этом направлении — к тому, чтобы стать более пластичными и гибкими, но потребность в них как в образующих элементах не уменьшается.

Интересы группы или отдельного сотрудника?

И, наконец, при работе в виртуальном пространстве гораздо более ценятся персональные качества сотрудников, однако и сотрудникам, и менеджерам требуется возможность работать совместно, поскольку достижения команды выше, чем сумма достижений ее членов. Чтобы обеспечить это, необходима значительная синхронизация между пространствами представления, технологии и культуры, о чем говорилось ранее. Только когда все сотрудники разделяют одинаковые ценности, обладают общим видением и навыками, возможна эффективная работа в виртуальном пространстве.

Если суммировать сказанное, станет ясно, что мы вернулись назад, к проблеме, о которой уже говорилось ранее: как содействовать тому, чтобы люди мечтали оВ одном и том же, разделяли одинаковые ценности и работали по одной методике, не поступаясь при этом свободой, гибкостью, инициативой и творчеством. Усиливайте значение культуры, чтобы компания работала действительно эффективно, виртуальное пространство должно стать общим. Из этого следует, что для менеджмента виртуального пространства управление культурой так же важно, как и управление технологией. Роль отдела по работе с персоналом значительно возрастет, так как ему придется отыскивать способы привлечения сотрудников для работы в виртуальном пространстве.

Заключение

Сила и эффективность виртуальных организаций во многом зависит от того, как они сконструированы и задуманы. Это подразумевает регулировку трех других пространств — представления, технологии и культуры, — которая определяет и создает виртуальное пространство. Если дизайнеру виртуальной организации удается согласовать эти три пространства, то бизнес может развиваться за пределами его прежних физических границ, в совершенно новых мирах инноваций и действий. Однако это не означает, что представления отдельных лиц и культура группы не могут изменяться; могут и должны, и зачастую технология побуждает к этому. Но сама по себе, без посторонней помощи технология не способна на такие изменения, это роль сильного и решительного менеджмента — реализовать изменения и обеспечить максимальную подгонку всех трех элементов.

Потенциал виртуального пространства, если не брать высвобождение ресурсов и снижение затрат, кажется почти безграничным. Тем не менее, существуют и ограничения, налагаемые творческими способностями сотрудников, техническими системами и культурами отдельных групп. Виртуальное пространство представляет собой иную разновидность пространства, но в нем еще действуют ограничения, характерные для традиционных организаций. Следующие две главы посвящены тому, как развертывание двух основных технологий виртуальных организаций — физические системы и люди — оказывает влияние на решение этих проблем.

Кейс: Виртуализация капитала: Лондонская международная биржа финансовых фьючерсов (London International Financial Futures Exchange, LIFFE)

К 1997 году LIFFE стала вторым по величине в мире рынком производимых финансовых инструментов, обогнав одного авторитетнейшего конкурента Chicago Mercantile Exchange, и бросила вызов за первое место другому — Chicago Board of Trade. Этому помогла сложившаяся ситуация — Лондон превратился в крупнейший европейский финансовый рынок. Как утверждалось в материале, опубликованном на веб-сайте LIFFE, «лондонские рынки стали мировым центром финансовых еврорынков, в Сити проводится операции почти с 45 % всех еврооблигаций, на долю лондонского валютного рынка приходится около 32 % оборота мировых валютнообменных операций, а также 95 % рынка деривативных инструментов, номинированных в евро.

Рост популярности LIFFE сопровождался горячими дебатами и с менеджментом биржи, и с ее основными клиентами по поводу того, действительно ли следует отказаться от традиционного метода биржевой торговли, когда торг проводится голосом и жестами, ради нового — электронного табло. При традиционных торгах трейдеры, как правило, собираются водном месте для заключения сделок при личном контакте. При торгах не основе электронных средств, кстати, уже опробованных на многих других рынках ценных бумаг, грейдер проводит сделку со своего места, через компьютер.

Первые два фактора определяются необходимостью управлять точной техникой и контролировать ее, а также выполнять все предписания закона и положений. Третий фактор в большей степени связан с навыками и знаниями людей, так как технология сама по себе является сравнительно дешевой и широкодоступной. По мере роста способностей и знаний людей число членов LIFFE и объемы торгов на этой бирже увеличиваются.

Хотя программное обеспечение, которое и сделало возможным это пространство, весьма совершенно, проблемы пространств воображения и культуры остаются в равной степени сложными. Отдельные члены LIFFE, многие из которых имели опыт ведения операций на других электронных биржах и научились воспринимать себя как часть концептуального представления такой биржи, уже освоили необходимое пространство воображения. Другие же были далеки от всех этик концепций, и им требовалось время, чтобы привыкнуть. То же справедливо и в отношении менеджеров LIFFE, которым еще не удалось изменить собственный менталитет. И, наконец, система принципов в области культуры, где оперирует LIFFE, в значительной степени привязана к традиционной системе торгов, которая была ключевой частью концепции самой организации. Это тоже требовало корректировки, на которую необходимо время. В конце концов, приспособив собственные культурные и ментальные модели к новым технологиям, LIFFE удалось реализовать преимущества возможностей, предлагаемых ими.

3. Технологии открывают новые горизонты

Технология, как мы уже говорили в предыдущих главах, не виртуальное пространство, но предоставляет возможности для его создания Вопрос оВ элементах, составляющих технологию, остается открытым, особенно учитывая быстрое развитие и изменения в коммуникациях и технологиях хранения данных. Вместо того чтобы дискутировать о природе, типах технологий или о том, какую роль они оказывают на поведение сотрудников в организации [мы полагаем, что эти темы уже хорошо освещены в литературе (см. Loveridge, 2001, где дан анализ всех публикаций по этому вопросу)], мы вначале предлагаем вашему вниманию схему для классификации технологий согласно их функции и назначению, а затем покажем, как эти различные классы можно скомбинировать для формирования организаций различного типа.

Важно отметить, что (это разъяснялось в предыдущей главе) принятые классы технологий должны согласовываться с обширными стратегическими, организационными и культурными потребностями и настоятельными нуждами компаний.

В этой главе обсуждается применение технологий в виртуальных организациях, и в том числе:

— различные типы и классы доступных технологий;

— возможность скомбинировать их в технологическую систему;

— виды организационных вариантов, которые возникают при соединении различных технологий.

Очевидно, что многие, если не все, типы и соединения технологий, о которых здесь пойдет речь, годятся для применения в традиционных организациях. Мы докажем это далее. Это не должно вызывать удивления: технология предоставляет набор инструментов, которые при комбинации в различных вариантах дают возможность для создания организаций различных типов. Поставленные вопросы не относятся к вопросам технологий самих по себе, но к способам комбинирования их и применения вместе с человеческим капиталом организации для построения виртуального пространства. ОВ этом мы поговорим в третьей части книги.

Когда технологии рассматривают в контексте виртуальной организации, обычно в первую очередь вспоминают о коммуникативных технологиях. Однако не стоит упускать из виду и ряд других технологий, в том числе (но не ограничиваясь только ими); технологии хранения информации и мониторинга, технологии, применяемые для анализа и моделирования, а также более старые стандартные формы, подобные технологиям дизайна и доставки продукции и услуг. О том, какие типы используются и как они, будучи реализованными, позволят бизнесу функционировать в виртуальном пространстве, уже известно. Но то, какие типы следует отобрать для реализации и почему это существенно важно, — вопрос новый в отношении влияния этих технологий на компании и бизнес, поэтому мы должны быть осторожны при выборе концепций, которые можем использовать, чтобы лучше понять эти сложные процессы [Данбар (Dunbar, 2001)].

Дизайн технологических систем и применяемые их типы — жизненно важны. Без надлежащих технологических ресурсов и инвестиций, организация будет не способна реализовать и/или в полную меру эксплуатировать разработанное виртуальное пространство. Предположим, компания собирается учредить виртуальное сообщество для своих основных клиентов, чтобы иметь возможность регулярно поставлять им новую продукцию, сообщать оВ изменениях ее цены и наличии и др. Организация может приобрести отличные коммуникативные технологии, чтобы заладить контакт с клиентами; однако, если это же не будет сделано в отношении ресурсов хранения информации, в том числе клиентских баз данных, средств связи по электронной почте и других коммуникативных систем, то реализовать поставленную цель будет трудно или даже невозможно. Такие системы сейчас можно приобрести в стандартной комплектации или заказать, разработаны системы даже для малых предприятий или предприятий среднего размера, выбор вам помогут сделать техники и/или консультанты.

Технология представляет собой необходимый компонент виртуальной организации, но ее одной не достаточно. Технология (или ее отдельные элементы) важна всегда, когда организация уже не сконцентрирована в одном месте. Как мы уже говорили в главе 1, в простейших организациях реализованы технологии минимального уровня. Каждой организации присущи свои технологические особенности дополнительно к затратам, трудовым ресурсам, капиталам и даже землям. Это верно еще со времен промышленной революции, если не раньше, С течением времени технологии становятся все более сложными. Альфред Чандлер (Alfred Chandler, 1962) отмечал, что управлять американскими железными дорогами, протяженность которых составляла тысячи миль, было бы фактически невозможно без такой технологии, как телеграф. Телеграф оказался критически важным компонентом и для становления Reuters — первого новостного агентства в мире и разновидности первой виртуальной организации (см. «Кейс» в конце этой главы).

Однако уже сейчас, и тем более в будущем, одной технологии явно не достаточно. Технология в основном представляет собой набор артефактов, которые не активны, пока их не приведет в действие человек — пользователь или оператор. О взаимосвязи технологии и ее пользователей, что более детально будет обсуждаться в следующей главе, не стоит ни на минуту забывать при разработке технологических систем.

Классы технологий

Типы технологий, принятых на вооружение виртуальными организациями, многочисленны и разнообразны, однако их можно подразделить на несколько классов.

Технологии коммуникаций

В наши дни основу большинства виртуальных организаций составляют Интернет и более современные технологии широкополосной связи. Кроме того, используются и другие технологии, предназначенные для работы организаций, например интранет. Коммуникативные технологии особенно важны для циркуляции и распространения знаний, которые, как вы узнаете из следующих глав, составляют источник жизненной силы виртуальной организации. Из коммуникационных связей формируется «паутина» или сеть, которая связывает различные узлы организации и позволяет, во-первых, поддерживать контакты, координировать и контролировать работу из головного офиса, и, во-вторых, дает возможность удаленным сотрудникам работать и добавлять ценность к услугам и продуктам компании. Несмотря на то, что некоторые сотрудники и раньше работали удаленно, сейчас в результате роста доли тех, кто может выполнять такую задачу, характер операций несколько изменился.

Технологии хранения информации

Технологии хранения информации, например базы или архивы данных, представляют собой другую существенную черту виртуальных организаций, Хранение данных — важный аспект бизнес-деятельности, несмотря на то, что многие Интернет-компании этого не признают. Хранилища данных облегчают хранение приобретенных или созданных информации и знаний, а вместе с ними и потенциал для дальнейшей деятельности. Знания составляют основной «капитал» таких фирм. Виртуальным организациям даже в большей степени, чем традиционным, требуется сохранять данные для своей дальнейшей работы. Для некоторых организаций знания — главный, а иногда и единственный продукт. Однако уже все чаще концепция активного усвоения знаний находит горячий отклик и в традиционных компаниях.

Технологии мониторинга и сканирования

Технологии мониторинга и сканирования предназначены для исследования среды, в которой функционирует организация, с целью сбора и оценки информации. Иногда это делается ради безопасности компании: замкнутая телесистема с камерами наружного наблюдения позволяет защитить организацию и ее имущество от криминала. Если говорить более общо, то к этому классу относятся технологии сбора данных, такие, как электронные точки продажи, которые собирают сведения об объемах продаж, средних расходах одного клиента и др.

Подобные технологии сбора данных особенно важны для реализации «контура обратной связи», посредством которого данные о производительности организации перманентно оказывают влияние на работу. Это позволяет постоянно улучшать процессы [Аргирис и Шен (Argyris и Schon, 1978; Argyris, 1993)]. Другими словами, эти технологии играют ключевую роль в сборе информации компаний о самих себе, позволяя им исследовать собственные действия и узнавать о своих ошибках и успехах, не проводя специального анализа.

Аналитические технологии

Аналитические технологии предназначены для анализа наборов данных и предоставления информации в каталогизированном виде. Они являются важным связующим звеном между необработанными данными (наборами чисел) и реальной информацией (фактами и количественными данными). Информационные управленческие системы с наборными устройствами, например, позволяют запросить сохраненные данные и проанализировать их для составления прогнозов и др. Экспертные системы широко используются во многих фирмах, где применяются технологии подобного рода.

Технологии моделирования

Пока еще не очень популярные технологии моделирования представляют собой сложное программное обеспечение, которое позволяет менеджерам создавать модели систем для их исследования и анализа, а также их модификации — для изучения альтернативных результатов решения. Системы вроде виртуальной реальности используются для разработки продукции и разных сопутствующих «примочек»; более сложные системы, например «микромиры», применяются для изучения рынков, сбережений и прогноза итоговых результатов в зависимости от ситуаций. Технологии моделирования можно использовать для разных целей, но основное их назначение — помочь менеджерам моделировать разнообразные сценарии бизнес-среды и рынков.

Технологии дизайна

Технологии дизайна — это область технологий моделирования, предназначенная для тестирования и анализа разработок нового продукта в виртуальном пространстве до построения реального прототипа. Например, разработчики авиалайнеров, которые прежде испытывали новые конструкции крыльев самолетов в дорогостоящих аэродинамических трубах, сейчас могут провести множество предварительных тестов, используя компьютерные модели, имитирующие воздушные потоки и другие воздействия. Технологии дизайна в наши дни получили широкое распространение на производстве. Однако эти системы можно применять для конструирования всего, чего угодно: от цепочек поставок до систем доставки услуг.

Технологии производства

Технологии производства представляют собой старейшую форму; примером может служить Арсенал в Венеции — один из наиболее ранних примеров сборочных конвейеров эпохи Ренессанса, а также предприятие Аркрайта (конец XVIII века), принципы которого положены в основу современных производств [Фиттоп (Fitton, 1989)]. В наши дни технологии производства все в большей степени завоевывают виртуальное пространство с помощью систем, контролируемых роботами; примером могут служить заводы Fiat в Италии, Кавасаки в Японии или General Motors в Северной Америке, особенно в случае опасных и вредных производств. Треть операций при сборке автомобилей выполняется роботами. В результате использования таких технологий, наряду с качеством и надежностью, значительно возросла производительность.

Технологии доставки услуг

Доставка услуг клиентам посредством технологических каналов выполняется гораздо быстрее, чем старыми способами «из рук в руки» [Бэтсон (Bateson, 1995)]. Технологии доставки услуг могут быть весьма простыми и не связанными с компьютерами, как, например, конвейерная лента, которая в некоторых суши — барах «провозит» закуски перед клиентами. К более сложным системам относятся банкоматы, прозванные «нора в стене», которые с момента их появления в начале 1980-х годов в значительной степени заменили банковских служащих в качестве главной формы доставки услуг. Клиенты считают, что автоматы дружественнее относятся к клиентам, чем клерки. Интернет позволил банкам предоставлять услуги еще более удаленно, онлайновая форма банковских услуг стала своевременной и важной частью электронной коммерции. Электронная коммерция также относится к важным новациям: например, заказ билетов на самолет посредством программного обеспечения, создание которого профинансировали различные авиакомпании, такие, как East Jet (Великобритания). Будут ли системы голосовой почты приняты клиентами столь же благосклонно — спорный вопрос. Хотя в результате краха многих Интернет-компаний их экспансия на рынок замедлилась, различные сайты выжили и развивались дальше даже в плохие времена — в середине 2002 года, как, например, лондонское агентство путешествий lastminute.com. В США на плаву остались такие фирмы в области торговли книгами, как Amazon.com и АВК. com, которые использовали системы виртуальных продаж клиентам (АВЕ не отказались и от услуг продавцов книг) во всем мире.

Комбинации различных типов технологических систем

Как уже говорилось ранее, виртуальные организации используют более одной технологии. Как различные типы технологий соединяются и конфигурируются в зависимости от того, какой тип виртуальной организации требуется?

В действительности эти вопросы решать гораздо сложнее, чем просто выбрать, какую технологию следует применять. Говоря в терминах практической деятельности и управления, большинство технологий: существует в форме систем, которые могут состоять из одного, двух, трех и более типов технологий. В свою очередь, большинство организаций — и почти все виртуальные организации — используют комбинации различных типов. Ниже показаны некоторые примеры систем.

Системы коммуникаций

Простые системы коммуникаций предназначены в основном для обмена информацией и координации действий. Они основаны на коммуникационных технологиях, хотя иногда требуют и некоторых технологий хранения информации для размещения данных вне систем электронной почты. Примерами таких систем могут служить дискуссионные группы, электронные журналы, телеграфные агентства, виртуальные обучающие сети и другие «системы внутри систем», так же как и вездесущие системы электронной почты Интернета и интрасетей. Огромное число подобных систем составляют различные средства информации такие, как новостные Интернет-сайты ВВС или CNN с экранными страницами, аудио- и видео возможностями. Ежедневно им отдают свое предпочтение миллионы пользователей.

Системы коммуникаций составляют часть всех виртуальных организаций, но редко — всю организацию целиком. Очень важны и внутренние связи, интрасети стали совершенно обычным явлением во многих организациях, особенно тщательно они разрабатываются для больших компаний.

Системы обратной связи

В системах обратной связи применяются технологии мониторинга и сканирования, а также коммуникационные технологии для сбора информации и передачи ее обратно менеджерам и лицам, принимающим решения. Эти системы поддерживают «контуры обратной связи», которые важны по двум причинам: компьютеризированные системы производства построены на основе управляемых дистанционно систем и других систем обратной связи, что позволяет корректировать ошибки и гарантировать точность производства, а системы обратной связи, связанные с людскими ресурсами, предназначены для обучения и контроля качества. И опять-таки это системы внутри систем; они не составляют всю организацию, но являются важной ее частью. В качестве примеров систем обратной связи можно назвать уже упоминавшиеся ранее электронные точки продажи, а также более сложные системы сбора информации о рынке, которые делают эту информацию доступной менеджерам.

Сетевые системы

Сетевые системы представляют собой гибрид коммуникационных систем, в которые можно встроить другие технологии в случае возникновения необходимости в сетевых потребностях и функциях. На простом уровне коммуникационные системы комбинируются с системами обратной связи и некоторыми аналитическими технологиями для выполнения группового анализа и принятия решений. Более того, члены группы не обязательно должны работать в непосредственной физической близости друг от друга. Информационные системы управления и системы сбора информации о рынке, например, контролируют потоки и объемы складируемой продукции, а также данные о продажах и передают эти сведения всем менеджерам, где бы те ни находились; дополнительные возможности системы позволяют всем менеджерам в сети анализировать эту информацию и обсуждать мнения. Такая система способна, в свою очередь, группировать технологии других видов, например, связывать технологии производства и доставки услуг, которые затем объединяются в сеть для распределения операций на физическом уровне. Системы распределенных сетей позволяют обходиться без физического сосредоточения и предназначены для использования коммуникационных технологий для частичного замещения материальных структур, таких, как офисные здания и др., предоставляя возможность для удаленной работы и работы дома, удаленного управления своим загородным домом и т. д. К этим вопросам мы вернемся позже. Многие банки все чаще и чаще отдают предпочтение форме распределенных систем, которые состоят из таких элементов, как центры кредитования, центры обработки заказов клиентов, ипотечное отделы и т. д., причем не расположенных в одном месте, а разбросанных по стране. Сетевые системы также применяются и при построении виртуальных цепочек поставок (о них речь пойдет ниже).

Системы доставки услуг

В основе системы доставки услуг лежат, что неудивительно, технологии доставки услуг, однако эти системы могут применять и технологии других типов. Традиционные банкоматы, например, предоставляют лишь ограниченней набор услуг, тогда как современные, недавно появившиеся модели предлагают двустороннюю связь с банком. На другом конце перечня устройств системы доставки услуг располагаются системы, принятые на вооружение успешными Интернет-компаниями, особенно теми, кто работает в сфере В2В (business-to-business). Они объединяют технологии доставки услуг, коммуникации и хранения для построения банка данных с информацией о каждом клиенте и даже включают технологии моделирования для прогноза потребностей клиентов. При необходимости можно встраивать в эту систему технологии дизайна и производственные технологии.

Системы управления знаниями

Системы управления знаниями комбинируются из технологий хранения и анализа данных, моделирования и коммуникаций для облегчения процесса управления знаниями. Основная цель большинства систем такого рода — организовать знания таким образом, чтобы удавалось их быстро извлечь и использовать; другими словами, помочь компаниям эксплуатировать свой капитал знаний более интенсивно (см. главу 5). Однако в применении систем управления знаниями есть одна проблема: большинство из них не способны охватить весь процесс преобразования знаний (см. главу 7); они в основном предназначены для организации или хранения знаний, и в меньшей степени — для их использования, но сами «не умеют» создавать знания. Нонака и Такеучи (Nonaka и Takeuchi, 1995) особо акцентировали внимание компаний на том, что при использовании таких систем управления не исчезает необходимость в создании знаний.

Новые возможности для организаций

Существование и развитие этих различных классов технологий и технологических систем предоставляет организациям ряд новых возможностей. Бизнес более не зависит от концентрации капитала; капитал может распределяться и использоваться в организациях различных типов — сложных, зачастую гибких, иногда имеющих не вполне ясную структуру.

Распределенные организации

Простейшей формой виртуальной организации являются распределенные организации; капитал таких организаций сконцентрирован в различных географических точках, а не в одном месте. Одними из первых такую форму использовали банки и международные торговые компании, а начальным толчком для развития организаций подобного рода послужил рост сети железных дорог. Чандлер (Chandler, 1977) описал это в деталях: железные дороги, особенно в Америке, протянулись через всю страну; ее сотрудники, оборудование и офисы работали на расстоянии сотен или даже тысяч миль друг от друга. Организацию связывала воедино физическая сеть — железнодорожные рельсы, но даже в этом случае компанией не удалось бы управлять эффективно без новейшего изобретения в области коммуникативных технологий — телеграфа. Телеграф стал тем средством, которое сделало возможным возникновение распределенных организаций в других отраслях. Совершенствование коммуникации вызвало рост компаний, которые Чандлер назвал многофилиальными, или «М-формами», например Du Pont и General Motors. Эти компании распределяли операции таким образом, чтобы капитал оказался сконцентрирован в различных точках страны; связь осуществлялась посредством коммуникативных систем — телеграфа и телефона.

В наши дни с реализацией коммуникативных технологий последних поколений, таких, как электронная почта, распределенные операции стали нормой для большинства компаний любого размера. Организации могут распределять свой капитал — людские ресурсы и др. — в тех местах, где он наиболее востребован и окажется наиболее эффективным, а не концентрировать его в конкретном месте для осуществления контроля.

Виртуальные цепочки создания ценностей

Виртуальные цепочки создания ценностей представляют собой продолжение концепции распределенных организаций, в основе которой лежит представление о том, что продукт (или услуга) «совершает путешествие» от поставщика компонентов к производителю готовой продукции, а затем к клиенту. Ценность при этом подавляется не только производителем, но всеми организациями, выстроенными в цепь и имеющими общие интересы. От понимания концепции цепочки создания ценностей остается лишь один небольшой шаг к объединению всех организаций в этой цепочке в общую систему Виртуальные цепочки поставок все в большей степени могут служить примером такого рода. Они связывают поставщиков, производителей, дистрибьюторов и розничных торговцев в единую сеть коммуникаций, в которой используются технологии обратной связи, мониторинга и моделирования для реализации регулярного и эффективного снабжения. Большая часть крупных компаний, занимающихся автомобилестроением и производством бытовой электроники, например, уже используют виртуальные цепочки поставок, хотя концепция все еще развивается [Скэри и Скьетт-Ларсен (Senary и Skjott-Larsen, 2001)].

Электронная коммерция

Электронная коммерция стала одной из «мантр» бизнеса в конце 1990-х годов, от нее ожидали многого. В свою очередь, крах многих Интернет-компаний вызвал волну скептицизма в отношении этого начинания, однако, когда тараканье из крайности в крайность, характерное для 1990-х годов, закончилось, оказалось, что осталась очень ценная и важная концепция. В электронной коммерции применяется множество коммуникативных технологий виртуальной цепочки создания ценностей, тем не менее, при этом не удается снизить число компонентов в цепочке ценностей до двух или хотя бы трех. Компания ABE.com, торгующая книгами в онлайновом режиме, играет роль посредника, который сводит покупателей и поставщиков книг друг с другом. Компании не нужны склады, им даже не приходится обрабатывать потоки денежных средств; клиенты делают заказ через ABE.com и сами договариваются о сделке. Другие организации электронной коммерции контролируют процесс в большей степени и выполняют посреднические функции на всех этапах.

Управлять организациями электронной коммерции сложнее, чем теми, что были положены в их основу (причины этого мы разберем в части III) Однако те, что управлялись хорошо с самого начала, выжили и сейчас начинают приносить прибыль, хотя и несколько позже, чем ожидалось. Когда говорят об успешных примерах таких фирм, обязательно упоминают американскую аукционную Интернет-компанию Е-Вау или британскую lastinmute.com, занимающуюся продажей билетов и туров, которые не обращали внимания на критиков и ныне процветают. Электронная коммерция может быть очень успешной, но успеха в этой области добиться не легче, чем в любой другой.

Обучающиеся организации

Хотя обучающиеся организации и не так полно классифицированы, как виртуальные, они все же используют многие виртуальные элементы для создания и распространения знаний применяется множество технологий — коммуникации, хранения данных, обратной связи и анализа. Обучающиеся организации действительно представляют собой организационную систему; это организации, которые учатся, а не те, первейшая функция которых — обучение, как может показаться из названия. Как указывал Сенге (Senge, 1990), обучающиеся организации также должны быть способны преобразовывать свои знаний в ценность и привносить ее в более старые классы технологий — дизайн, производство и доставку услуг. Таким образом, полнофункциональная обучающаяся организация объединяет широкий спектр технологий с целью создания цепочки ценностей посредством знаний. Обучающиеся организации встречаются редко, однако современные разработки Всемирного банка реконструкции и развития в сфере построения интенсивной системы управления глобальными знаниями продемонстрировали верное направление движения [подробнее о Всемирном банке см. Дзинковский (Dzinkowski, 2002) и «Кейс» к главе 5].

Гипертекстовые организации

Гипертекстовые организации, первое определение которым было дано Нонака и Такеучи (Nonaka и Takeuchi, 1995), представляют собой более изощренную форму обучающихся организаций, когда организация воспринимается на нескольких уровнях одновременно. Нонака и Такеучи считают, что такая форма — гибрид «неиерархической самоорганизующейся структуры с формальной структурой» (Nonaka и Takeuchi, 1995:166). Способность смешивать формальные бюрократические элементы с неформальными, а также гибкость рабочих групп или команд создают многоуровневую систему, которая состоит и из команд, занимающихся отдельными проектами, и из бизнес-систем большего размера; все они зависят от базы знаний организации. Представление о том, как это работает, стоит подробной цитаты:

«Процесс создания знаний в организации можно рассматривать как динамический цикл, проходящий через три уровня команды, работающие над проектом, бизнес-система и база знаний. Члены проектной команды на верхнем уровне отделены от иных функций и подразделений во всей бизнес-системе и вовлечены в процесс создания знаний. Когда команда завершает выполнение своей задачи, ее члены движутся вниз к уровню базы данных и составляют опись созданных ими знаний и/или тех, которые они приобрели во время работы в проектной команде… После выполнения повторных категоризации и привязки к контексту новоприобретенных знаний члены команды возвращаются на уровень бизнес-системы и принимаются за обычные рутинные обязанности, пока их не привлекут к работе над следующим проектом. Умение быстро и гибко переключаться между различными контекстами знаний с тем, чтобы формировать динамический цикл знаний, в конечном итоге и определяет способность организации воспринимать новшества» [НонзкаиТакеучи (Nonaka и Takeuchu 1995:169-70)].

Изучение концепции «гипертекстовой организации» показало, что она должна в значительной степени зависеть от технологических систем. Во-первых, система управления знаниями становится существенным элементом, если знания кодированы и категоризованы вышеописанным образом. Во-вторых, если членам проектной команды приходится взаимодействовать не только друг с другом, но и с внешними источниками знаний, требуются коммуникативные системы. И, наконец, сетевые системы представляют собой естественный технологический аналог самих «гипертекстовых организаций».

Виртуальные сообщества

Виртуальные сообщества — передовые формы коммуникативных сетей, в которых на постоянной основе участвуют несколько компаний или организаций. Виртуальные сообщества обычно принимают одну из двух форм: исследовательское или другое объединение, созданное для обмена информацией и знаниями, или же рыночные сообщества, где поставщик регулярно контактирует с небольшими, но связанными группами клиентов. Контакт осуществляется часто и является двусторонним, иногда он реализуется в цепочках поставки. Производства и предприятия розничной торговли также используют виртуальные сообщества для получения более точной информации о потребностях и желаниях клиентов. Например, взаимодействие первого типа установлено между виртуальным сообществом космического агентства NASA и связанными с ним научными центрами для проведения исследований во время космических полетов и изучения сопутствующих задач или между компаниями и/или университетами. Примером второго типа может служить виртуальное сообщество, образованное располагающимся в Бристоле издательством Thoemmes Press и его основными клиентами. Последних, небольшую группу библиотекарей и научных сотрудников, издательство информирует о направлениях развития, популярных идеях и предложениях, касающихся проектов, чтобы иметь возможность иногда привлекать этих клиентов к редактированию или управлению от лица издательства. Коммуникационные или сетевые системы — существенные элементы организаций такого типа.

Виртуальная «паутина»

Виртуальная «паутина», как и виртуальная цепочка создания ценности, представляет собой сеть, состоящую из нескольких организаций; эти организации не просто структурированы виртуально в цепочке ценностей, а объединяют множество организаций, развернутых вширь на уровне одного звена цепочки. Франк (Franke, 2002) определил виртуальную паутину как сотрудничество организаций-партнеров, имеющих общие интересы. Концепция состоит их трех компонентов.

— Виртуальная веб-платформа — «объединение независимых компаний, готовых к сотрудничеству. Такая платформа позволяет обеспечить определенные условия, например, доверительные отношения, механизмы и инструменты координации, необходимые для динамической конфигурации рынка и совокупностей цепочек создания ценностей, определяемых клиентами» [Франк (Franke.2002)].

— Виртуальная корпорация — «временно взаимодействующие элементы, которые настроены на возможности рынка и/иди потребности клиентов»; их образуют компании-партнеры на некоторый ограниченный период времени.

— Сетевые брокеры — организация, которая выполняет заказы по управлению, то есть «занимается тем, что облегчает сетевое взаимодействие между компаниями. Как правило, сетевые брокеры имеют дело с веб-платформами, поддерживают взаимоотношения между компаниями, выступающими в роли веб-партнеров, и облегчают формирование виртуальных корпораций, которые образованы временно в связи с текущими потребностями рынка или клиентов» [Франк (Franke, 2002)].

Можно провести сравнение «гипертекстовых организаций», действующих внутри отдельных компаний, и виртуальных «паутин», которые налаживают взаимосвязи между фирмами. Ни одни, ни другие компании не чувствуют необходимости освобождаться от традиционных форм организации; скорее их можно рассматривать как платформы, на которых развиваются гибкие рабочие группы или команды с ограниченным временем жизни. В последнем случае рабочие группы или команды включают целые компании, а не только группы или отдельные лица. Объединения с ограниченным временем жизни впервые появились В конце 1990-х годов, сначала в форме партнерства между компаниями в областях, требующих активных исследований, например электроники, биотехнологии или систем защиты. Однако виртуальные «паутины» не всегда ограничены продолжительностью существования; например, Airbus Industrie, товариществу членами которого является ряд европейских авиакомпаний, присущи некоторые черты виртуальных «паутин».

Голографические организации

Это наиболее сложная форма из всех, в которой, как в голограмме, каждый элемент организации отражает в миниатюре организацию целиком. Например, каждая бизнес-единица — команда и т. д. — копирует в меньшем масштабе все основные функции компании. Согласно определению Моргана (Morgan, 1993), голографическую организацию легко переконфигурировать и реструктурировать, используя технологические сети в качестве «хребта» организации, тогда как остальные элементы могут быть перестроены в соответствии с новыми требованиями. Некоторые розничные торговые сети в США сейчас осваивают именно подобную форму организации. Несмотря на то, что традиционно такие функции, как покупка, поставка, маркетинг, реклама и др., были централизованными, сейчас они становятся частично децентрализованными. Существуют общепринятые цепочки поставок, в основе которых лежат технологии, однако закупщики на местах вправе подбирать ассортимент продукции, удовлетворяющий их требованиям, то же касается и рекламы — она также становится более локализованной, тогда как головной офис концентрируется на координационной деятельности и на маркетинге всего бренда. Следовательно, местные магазины функционируют внутри общих параметров бренда и организации в целом, однако имеют возможность переконфигурировать себя в ответ на изменения местного рынка.

Необходимо заметить, что на практике никакие организации не реализуют лишь одну форму. Все компании, даже по большей части виртуальные, например, осуществляющие финансовое обслуживание клиентов, в действительности представляют собой гибрид нескольких виртуальных систем наряду с традиционными. Amazon.com, возможно, наиболее часто упоминают как пример организации электронной коммерции, но даже у этой компании имеются офис и склад. Потребность в физических ресурсах здесь минимальна; даже плохонький веб-сайт может быть связан, скажем, с домом его владельца, который служит офисом. Одна из сильных сторон «гипертекстовой» модели Нонаки, речь о которой шла ранее, заключается в том, что она позволяет интегрировать виртуальные и материальные системы, а не настаивает на приоритете одной над другой.

Заключение

Итак, повторим: технологии делают возможным существование виртуальных организаций, но не создают их. Это — задача сотрудников, в особенности менеджеров, которые в первую очередь отвечают за разработку лучших форм организации для реализации поставленных целей и за выбор технологий верных типов, а также их комбинацию в корректные системы для поддержки и конфигурации виртуальной организации с пользой для дела.

При выборе форм организации и верных типов технологий менеджеры в наши дни сталкиваются с ошеломляющим разнообразием возможностей. Сегодня не существует «лучшей» формы организации, но перечень разновидностей, которые можно изучить, попробовать и скомбинировать так, чтобы получить некий новый гибридный тип — в зависимости от требований организации.

Кроме того, существует и еще один важный аспект применения технологии. Технология представляет собой набор артефактов; чтобы построить виртуальную среду или что-либо еще, следует ее использовать. Виртуальное пространство не создается технологией, оно строится людьми при ее помощи. Следовательно, при разработке виртуального пространства и реализации поддерживающих технологий налаживание «взаимопонимания» между применяемыми технологиями и сотрудниками является первоочередной задачей. В следующей главе обсуждаются взаимосвязи между технологиями и сотрудниками и показана важность старых принципов управления технологиями в виртуальных организациях.

Кейс: Агентство Reuters

В 1840-х годах телеграф был тем же, чем мы сегодня считаем Интернет.

Быстрый рост популярности первоначальной услуги заставил Рейтера задуматься о политических новостях. Вскоре он подключил к делу The Times w другие центральные газеты, выходившие в Лондоне, чуть позже — провинциальные британские газеты, а затем европейские газеты и журналы.

Во время франко-австрийской войны 1859 года корреспонденты Рейтера передавали новости прямо с полей сражений, в течение нескольких часов они распространялись по телеграфной сети по всей Европе и на следующий день публиковались в газетах. Впечатление от этого новшества было таким же сильным, как от прямой трансляции с войны в заливе через систему спутниковой связи в 1990–1991 годах, быстрая и аккуратная доставка новостей через континенты прямо на дом к людям создала отличную репутацию агентству Reuters и положила начало новой индустрии. Видение Рейтером того, какими должны быть функции коммуникативных сетей, стало отправной точкой при построении глобальных медиа-империй наших дней.

Опыт агентства Reuters показал, как расширить сферу операций посредством использования технологий с тем, чтобы создать виртуальное пространство. Агентства Reuters не было — и не стало в наши дни — организацией, сконцентрированной в одном месте, оно представляет собой сеть узлов и линий, которые берут свое начало в штаб-квартире в Лондоне. Позднее новым агентствам, взявшим на вооружение современнейшие технологии — радио, телевидение, спутниковую связь, Интернет, — удалось потеснить Reuters с позиции «новостного агентства № 1» в мире. Однако стоит отметить, что все они применяли фундаментальную модель, предложенную Рейтером: сбор информации по всему миру, передача ее через сетевой центр и далее доставка клиентам.

4. «Души» машин: люди, работающие в виртуальном пространстве

Еще со времен промышленной революции проблема корректного баланса между людьми и технологиями остается проблемой менеджмента, а в более широком смысле — проблемой общества Некогда группы луддитов (названные по имени их предводителя — Ludd), вошедшие и историю Англии как разрушители машин, убоявшись, что технологии оставят их без работы, принялись ломать механизмы и агитировать за возврат к ручному труду, особенно в таких ремеслах, как ткачество. Впоследствии взрывной рост технологий — сначала в области механики, затем в электричестве и электронике — изменил природу работы почти в каждой отрасли.

Что бы мы ни наблюдали сегодня — вторую или третью промышленную революцию, мы, несомненно, можем считать этот процесс дальнейшим развитием, происходящим на рубеже двух тысячелетий, Возможно, постоянные изменения в технологиях, которые предлагают значительные изменения в организации работы, в наши дни приведут к масштабному скачку в сфере бизнес-коммуникаций.

Аналитики видят и положительные, и отрицательные стороны такого роста и изменений. С одной с троны, успехи технологий делают работу отдельных сотрудников более производительной, что в подавляющем большинстве случаев ведет к личному благополучию. С другой стороны, технологии привели к широкомасштабной экспансии топ-менеджеров, в руках которых сосредоточены средства мощного контроля. Все технологии открыты для злоупотреблений; злоупотребления и области коммуникационных технологий проявляемся особенно в организациях, где коммуникации директивны и направлены только сверху вниз, коммуникации сотрудников контролируются и строгие процедуры усиливаются весьма незначительной свободой действий сотрудников.

Два писателя XX века, оба уроженцы североамериканского континента, высказывали совершенно разные точки прения по этому поводу. Канадский «медиа-гуру» и ученый Маршалл Маклюэн (Marshall McLuhan, 1962) доказывал, что преимущества технологий, особенно коммуникационных, позволят в большей или меньшей степени вернуться к золотому веку, когда коммуникации были свободными и не были ограничены печатными изданиями. Он предвидел такие новые веяния, как всеобщее социальное равенство, сглаживание различий между людьми и зарождение новых принципов понимания и согласия С другой стороны, американский эрудит Льюис Мамфорд (Lewis Mumford, 1967) подчеркивает опасность технологий, которые становятся в руках высших слоев общества доминирующим инструментом, используемым для контроля и манипулирования всех действий рабочих, — он назвал это «метатехническим пустырем». Взгляды Мамфорда напоминают о британском мыслителе-практике XIX века Джереми Бентаме (Jeremy Benlham), чьи идеи о «паноптикуме», модели ограничения свободы, делавшей возможным тотальное наблюдение, в XX веке были взяты на вооружение французскими авторами, например Мишелем Фуко (Michel Foucault, 1975).

Технологии менялись множество раз, но все-таки не постоянно. Несмотря на новшества, привнесенные технологиями, и изменение природы работы, организациям все еще требуются сотрудники, которые приводят их в движение. Идея оВ организациях «без людей», возможно, и выглядит интригующе, но в действительности вряд ли получит распространение, по крайней мере до тех пор, пока системы искусственного интеллекта не станут на несколько порядков «умнее», чем сейчас, Основным препятствием для реализации идеи организации «без людей» является тот факт, что именно люди остаются основными генераторами и потребителями знаний, а значит, обойтись без них невозможно. Например, люди являются носителями знаний, «не выраженных словами». Без людей организации бездействуют; следует задаться вопросом: возможно ли вообще существование организаций без людей?

Перед любыми компаниями стоит проблема: как выбрать правильное соотношение между технологическими системами и людьми, между условиями, в которых люди могли бы работать в полную силу, и контролем и координацией их действий на благо корпорации? Эксперименты с организациями проводятся издавна, развитие методом проб и ошибок привело к приспособлению и разделению [Уорнер (Warner, 1984)].

В 1980-х и начале 1990-х годов — особенно в Северной Америке — стали появляться книги [например, труды Тома Питерса (Tom Peters) Thriving on Chaos (1987) и Liberation Management (1992)], призывающие к разрушению всех систем, что дало бы сотрудникам возможность для творчества. Однако большинство британских и американских компаний остались верны традициям в том, что касалось характера их организаций и корпораций. Конечно, всегда существовали фирмы с «некоторыми отклонениями от нормы», которые управлялись иными, отличными от общепринятых способами, но это скорее было исключением. Эксцентричные примеры в области самоуправлении и в Северной Америке, и в Европе часто именовали «иными»; действительно, в то время даже национальные системы, например, та, что прежде называлась Югославией, увлекались политиками самоуправления такого рода.

Бразильскому предпринимателю Риккардо Семлеру (1993) удалось на базе принадлежащей ему компании Semco реализовать почти совершенную «организацию хаоса», где не существовало никаких описаний должностных обязанностей, никакой формальной дисциплины или рабочих часов и никаких внешних границ. До сих пор редко кто следует примеру Semco, обычно сотрудникам организации не предоставляют абсолютную свободу, позволяя делать все, что им захочется. Без некоторого руководства и координации многие усилия штатных работников рассеиваются в направлениях, не служащих достижению целей организации, и, следовательно, с позиций компании, расходуются впустую. Более того, некоторые из этих усилий приносят вред, причем не важно, намеренно или нет. Таким образом, управление — исходящее от самого сотрудника, как в случае с Semco, или от менеджеров или лидеров — необходимо всегда. Уорнер и Витцель (Warner и Witzel, 1998) предполагают, что направление и координация — одна из основных задач генерального менеджера, и это подробно будет обсуждаться в части III этой книги.

Век руководящего контроля сверху вниз, подобного тому, что реализован в армии или существовал в феодальных поместьях, проходит (хотя и не так скоро, как некоторые полагают, по это не означает, что можно вообще обойтись без контроля). Необходимость в руководстве выражена в самой формулировке. То, каким образом будут осуществляться руководство и координация, зависит от природы организации и ее культуры. Нигде это не является столь важным, как в виртуальных организациях, для которых, как мы отмечали в главе 2, неизбежны компромиссы между свободой и координацией и асимметрия сил, которую следует уменьшать любым путем. Особенности управления этими компромиссами отчасти зависят от культуры организации и от ее технологических ресурсов. Совершенно ясно, что поиск нового баланса этих двух величин — задача управления, которую ставит наступившее тысячелетие.

За основное можно принять следующее правило: виртуальные организации способны предложить больше свободы и возможности творчества, не поступаясь такими функциями, как управление и координация, что в результате позволит уменьшить асимметрию сил. Но чтобы реализовать такие выгоды, требуется очень бережный менеджмент. Отклонение в одну сторону — и организация становится неуправляемой и некоординированной, действия сотрудников выпадают из зоны видимости менеджеров и перестают быть подотчетными. Отклонение в другую сторону — и компания, «связанная по рукам и ногам» инструкциями и положениями, становится такой же негибкой, как и традиционная организация, которую она, как предполагалось, заменит. Виртуальные организации могут предоставлять своим сотрудникам больше «полномочий» в некоторых ситуациях (как, например, в индустрии разработки программного обеспечения), но ограничивают их в других ситуациях (например, при работе в центрах обработки заказов клиентов).

Между потребностями организации в том, что касается гибкости и творчества, а также подотчетности и сосредоточенности, необходимо устанавливать баланс, это же верно и в отношении потребностей привычек и культуры сотрудников организации. Чтобы достичь такого баланса, необходимо четко понять, как именно виртуальные организации изменяют стиль работы. Что вообще представляет собой работа в виртуальных организациях? Где и как она должна выполняться? Что важнее: процесс или конечный результат? Последний вопрос не так прост, как кажется; в некоторых областях, например в финансовой деятельности или юриспруденции, процессы на самом деле имеют значение, хотя бы для регулирования и правового обоснования. В других же областях все возрастающее давление социального и этического характера означает, что менеджеры должны достигать корректных результатов приемлемыми, открытыми для окружающих способами. После историй с Enron — и Global Crossing, и Tyco, и World Com, и др. — менеджерам придется не только применять корректные способы работы, но и «открывать» свой стиль управления. Таким образом, прозрачность — важнейший компонент виртуальных организаций.

Не менее важна и мотивация сотрудников. Зачем люди работают и, если они это делают, почему им следует выбрать виртуальную организацию, а не традиционную? Ричард Донкин (Richard Donkin, 2001:328) отмечает, как новые технологии меняют стиль работы:

«Наши особенности не будут больше определяться единственным источником дохода или единственным сотрудником. Они могут быть заданы до некоторой степени навыком, или набором навыков, или изменением навыков, которые мы приобретаем в жизни; они могут быть определены нашими ценностями или обстоятельствами, в которые мы попали. Однако в будущем над нашим миром не будет больше висеть дамоклов меч добродетельного труда. Сейчас мы считаем, что живем для того, чтобы работать. Но изменения рабочего пространства, постепенно трансформирующегося в результате увеличения гибкости, возможности работы на дому или удаленной работы, а также в результате изменений баланса между работой и просто жизнью, ставшие возможными из-за постоянно совершенствуемых коммуникаций удаленной связи, меняют и позиции. В наши дни возможностей выполнять свою работу гораздо больше, чем когда-либо еще».

Кроме того, Донкин отмечает: несмотря на то, что технологии предлагают людям возможность перестроить их работу так, как им удобно, на практике это реализуется редко. Даже когда старая этика «добродетельного труда» исчезает, люди, работающие виртуально, считают необходимым тратить на работу больше времени и повышать собственную загрузку, оставляя меньше времени на то, чтобы просто полениться. Новые методы не приносят выгоды всем трудящимся. Более десяти лет назад британский специалист в области менеджмента Чарльз Хэнди (Charles Handy, 1989) в своей теории «трехлепестковых организаций» предупреждал об опасности возникновения некоего подобия «деклассированного» класса временных и мигрирующих рабочих, труд которых плохо оплачивается и от услуг которых штатные сотрудники с легкостью отказываются, когда им более ничего не требуется. На сегодняшний день мало сомнений относительно того, действительно ли увеличение гибкости на рынке труда и в деятельности сотрудников уменьшает гарантии занятости. Чем дальше, тем появляется все больше признаков того, что многих сотрудников виртуальных организаций можно отнести к этому классу; наглядно демонстрируют это положение оплата и условия труда тех, кто принимает заказы от клиентов.

Итак, виртуальная работа имеет свои достоинства и недостатки. Улучшат или ухудшат условия работы виртуальные организации? Перевесят ли выгоды возникающие неудобства или наоборот? Многое зависит от личного восприятия, личных потребностей и их удовлетворения, что обсуждается в уже упоминавшейся работе Донкина (Donkin, 2001). Некоторые сотрудники увидят преимущества и схватятся за них. Другие, беспокоясь за свою личную безопасность или просто по причине свойственного им консерватизма, решат не рисковать, изменяя стиль работы, и предпочтут «дьявола, которого они хорошо знают». Может показаться нелогичным, что люди сражаются за работу, которая им неприятна или не устраивает их, как, например, когда в 1980-х годах бастовали британские подрывники, работающие в угольных шахтах. Они требовали гарантий занятости, хотя их работа — очень грязная, подрывающая здоровье и зачастую просто опасная. Однако, как отмечает Донкин, многие люди живут для работы и любое изменение в привычной рабочей рутине воспринимают как угрозу. Один из громаднейших рисков при реализации виртуальной организации заключается в том, что нынешние сотрудники, обладающие наиболее ценными навыками и знаниями, могут отказаться участвовать в новой модели, и будут тормозить ее становление. Там, где есть неопределенность, сотрудники будут вести себя осторожно, даже подозрительно и устанавливать «правила защиты», о которых упоминал Аргирис (Argyris, 1971), чтобы предотвратить изменения и защитить организацию, которую они хорошо знают.

Люди и знания в виртуальном пространстве

Всем хорошо известно высказывание, что «организации настолько хороши, насколько хороши работающие в них люди» (вариантов может быть множество); действительно, это особенно верно для виртуальных организаций. Один из парадоксов виртуальных организаций заключается в том, что чем выше уровень технологий, тем важнее роль человеческого фактора. Виртуальные организации зависят исключительно от людей, без которых их системы и технологии остаются безжизненными артефактами. Недостаточное количество ключевых сотрудников приводит к тому, что все больше поощряются некоторые из них и все меньше — остальные.

Важность людей в виртуальных организациях связана с тем, что они выполняют роли производителей, передатчиков и пользователей информации. Более подробно о взаимосвязях между капиталом знаний и человеческим капиталом рассказано в главе 5. Сейчас же следует признать, что знания неотделимы от деятельности. Чтобы познать некий предмет, необходим тот, кто это сделает — «знаток». Лишь знаток обладает всей полнотой знаний, только он может осознавать, и только он способен соединить обе эти возможности, чтобы постигнуть и усвоить информацию [Витцель (Witzel, 2000)]. Конечно, неизбежны споры относительно того, является ли бытие возможностью получать знания. Отличается ли механизм «познания» лошадей от нашего? Может ли одноклеточная форма существования — амебы, например — «познавать» новое? Вопросы интересные, однако, в менеджменте так мало лошадей (и еще меньше амеб), что их стоит оставить за рамками нашей книги. Основное, в чем сходятся почти все философы, пытавшиеся разрешить вопросы знания, заключается в том, что если, как в индийской концепции праманы (выдвижения гипотез на основании знаний, полученных в результате непосредственного восприятия), определенные источники знаний существуют отдельно от нас, то, чтобы постичь и использовать знания, требуются некие разновидности активных действий, которые могут быть индивидуальными или групповыми.

Очень важно также отметить взаимосвязь сознания и действия. Во-первых, постигать способен только действующий субъект: компьютеры, например, на это не способны. Во-вторых, так как знания зависят от сознания и действий, значит, лишь сознательно действующие субъекты могут использовать знания для последующего получения знаний. И, наконец, так как знания и факты — разные вещи, следовательно, только сознательно действующие субъекты на основе неких знаний способны постичь факты и воспринять информацию, что является необходимыми предварительными условиями для создания или усвоения знаний.

Что все это означает на практике? Прежде всего, что знания — исключительно функция головного мозга человека. Ученые, которые занимаются нейропроцессами, открыли, что память — функция мозга, отвечающая за хранение знаний (мы называем это памятью), имеет два составных элемента: один отвечает за хранение знаний, а другой — за их использование и управление ими, когда это требуется. Современные компьютеры, как правило, тоже предназначены для хранения и даже использования знаний — когда нам это требуется. Однако они не способны осознавать и действовать — значит, они не могут быть независимыми и формировать самостоятельные суждения (ограниченные заключения, основанные на вероятностных предположениях, им «по плечу», но и те всегда зависят от параметров, предварительно заданных программистами). Кроме того, компьютерам не свойственен познавательный плюрализм, он проявляется, когда два человека воспринимают один и тот же набор данных и делают на его основании совершенно различные выводы (об этом говорилось в главе 2). Если пару компьютеров заставить проанализировать набор одинаковых данных, то результат всегда окажется одним и тем же. В конце концов, как считает Гринфилд (Greenfield, 1997), компьютеры способны лишь к эмпирическому восприятию данных, которые им предоставляются посредством устройства ввода; у них нет интуиции. Именно по этой причине Страссмен (Strassman, 1990) указывает, что ценность компьютера как такового заключается в том, что он может предоставить. Только в руках менеджеров компьютер становится тем инструментом, с помощью которого удается добавить ценность предприятию, которым управляет менеджер. Именно информация, хранимая в памяти компьютера, а не сама «машина», делает его полезным.

Знания могут храниться пассивно — в памяти людей или в артефактах. Последние бывают простыми [например, символы или знаки; в качестве примера можно привести светофор Бойсота (Boisot, 1995)] или сложными — книги, фильмы или память компьютера. Они представляют весь диапазон символов и знаков — от минимальных до максимальных форм в переводе на объем содержащейся в них информации. Знания же представляют собой функцию активных действий; они становятся «полезными», когда востребованы активной деятельностью. Мы считаем здесь «полезными» те знания, которые способны добавить ценность, непосредственно совершенствуя продукт или услугу, предлагаемые потребителям, помогая создавать новый продукт или услугу, а также отлаживая или делая более эффективным/производительным процесс работы организации или процесс разработки или доставки продукции или услуги. Все это те функции знания, которые оказывают главное влияние на производительность менеджмента, и, в конце концов, именно на основе этих критериев знания оцениваются и измеряются (см. главу 6).

Как же определить различия между знаниями и деятельностью? Желени (Zeleny, 2000:4–5) описал то, что можно назвать «развитием теории знаний», и доказал, что знания нельзя отделять от действий. Однако, хотя то, что деятельность может быть вооружена знаниями, предполагает их внутреннюю связь, следует поговорить оВ их различиях. Во-первых, возможно представить себе действия без знаний под влиянием веры или предположений мы осуществляем некие действия, даже когда понятия не имеем об их последствиях, так же мы действуем, и когда нами движет горячее желание. Во-вторых, возможны знания без действий. Это те знания, которые находятся в хранилищах, скрыты в памяти или закодированы в артефактах, символах или языке и дожидаются того момента, когда их раскодируют. Такое представление о знаниях не подразумевает работы с ними, мы можем вообразить Британскую библиотеку, но не способны представить себе все знания, которые она хранит.

Все эти рассуждения могут показаться мелкими и пустыми, однако они важны для выяснения взаимосвязей между знаниями и деятельностью, что и является нашей конечной целью. «Гуру менеджмента», родившийся в Австралии и живущий в США, Питер Друкер (Peter Drucker, 1989:242), признает: он считает знания тем, что «изменяет что-то или кого-то — или будучи основой для действий, или давая возможность отдельным людям или сообществам для иных и более эффективных действий». Мы предлагаем здесь гораздо более простое определение: знания — это хранилище предпосылок для действий. Наш мозг постоянно вовлечен в то, что мы можем назвать «циклом управления знаниями» — постижение информации, извлечение хранимых данных с тем, чтобы понять их с нашей позиции, осознать требования ситуации и предпринять соответствующие действия. Без знаний действия невозможны. В мире виртуальных организаций виртуальные знания становятся общепринятой валютой [Витцель (Witzel, 2000)].

Таким образом, мы приходим к пониманию того, что виртуальные организации зависят от людей даже в большей степени, чем традиционные формы. Доля знаний в виртуальных организациях выше — им требуется больше знаний, и они используют их чаще. Следовательно, в виртуальных организациях необходима больше активность сотрудников для создания и циркуляции знаний и управления артефактами (системы хранения информации и др.), где знания хранятся, когда не используются. Деятельность людей представляет собой соответствующий вклад, а именно человеческий капитал (см. главу 5) Говоря проще, в виртуальных организациях ничто не способно заменить людей.

Природа виртуальной деятельности

Знания, конечно же, используются и в традиционных организациях. Однако, говоря, что виртуальные организации в большей степени зависят от знаний, мы имеем в виду, что для виртуальной работы сотрудникам требуется больше знаний, причем относящихся к различным типам. Одно из значительных преимуществ традиционных организаций заключается в их приспособленности к строгой специализации: сотрудника можно натренировать исключительно на выполнение конкретной задачи или нескольких задач, и быть уверенным, что он каждый раз будет выполнять их безупречно. Виртуальная деятельность — более размытая и «неясная», менее специализированная. Таким образом, виртуальная организация позволяет компаниям избавиться от тейлоризма и функционального разделения труда.

Тейлоризмом называют систему организации труда, предложенную американским инженером Ф.У. Тейлором (F.W. Taylor, 1856–1915), включающую в себя ряд мероприятий, направленных на рационализацию производства и повышение производительности труда путем расчленения производственного процесса на простые операции, разработку предельно высоких норм с помощью хронометража, а также широкое применение сдельных и премиальных форм заработной платы.

Сотрудникам в этом контексте приходится выполнять различные задачи и нередко — структурировать окружение и системы, которые они используют, для реализации этих задач. Ниже перечислено несколько основных черт виртуальной работы.

— Виртуальная работа менее специализирована и функциональна. В виртуальных организациях гораздо меньше функционального разделения труда, и сотрудники, как правило, выполняют больше разнообразных задач, которые связаны с реализацией конкретного проекта. Кроме того, большее количество задач распределено между сотрудниками. Некоторые функции автоматизированы, другие связаны с иными задачами для укрупнения проекта. Сотрудники виртуальных организаций работают не над одной задачей, связанной с проектом, а над серией задач, и даже над проектом целиком, как описано в модели специальной группы, предложенной Нонака и Такеучи (Nonaka и Takeuchi, 1995),

— Виртуальная деятельность — в большей степени работа менеджеров, чем исполнителей. Сотрудники виртуальных организаций тратят больше времени на задачи, которые прежде считались прерогативой «белых воротничков», то есть менеджеров; в результате различия между «белыми воротничками» и «синими воротничками» становятся не очень четкими. Отчасти это происходит в результате меньшего разделения труда и специализации, о чем говорилось ранее; в реальности сотрудникам приходится все в большей степени становиться менеджерами самим себе и координировать собственные усилия для выполнения разнообразных задач. Кроме того, удаленным сотрудникам необходимо структурировать свое время и создавать собственную рабочую среду; они должны уметь самостоятельно решать, как и когда делать свою работу, а часто и устанавливать собственные цели в отношении производительности.

— Виртуальная работа требует больше навыков, в том числе и навыков работы с людьми. Это следует из двух предшествующих пунктов: сотрудникам виртуальных организаций необходимо больше основных навыков, чтобы выполнять несколько задач. Разнообразие умений становится таким же важным, если не важнее, чем глубина конкретного навыка. Кроме того, большое значение приобретают навыки работы с людьми, такие, как коммуникация и работа в сети. Это — скорее изменение степени, чем типа деятельности по сравнению с традиционными организациями, где эти навыки также важны: при удаленной работе, например, под коммуникацией подразумевается не столько личное общение (интерпретация «языка жестов» и др.), сколько интерпретация сигналов, полученных через средства связи, такие, как телефон и электронная почта. Усиление роли электронной почты возвращает нас к необходимости владения навыками письменной коммуникации, которые были практически утеряны в предыдущую технологическую эру, когда основным средством общения был телефон.

— Виртуальная работа более персонализирована. Сотрудники получают возможность применять собственные рабочие методики, соответствующие требованиям выполняемой работы, и наоборот. Рабочее пространство может также быть персонализировано и оформлено в более «домашнем» стиле, даже когда сотрудник на самом деле работает вне дома. Во многих случаях управление распространяется и на рабочие часы — сотрудник выбирает их в соответствии со своими пристрастиями и потребностями, чтобы удавалось больше времени уделять семье или отдыху. Так как сотрудники виртуальных организаций — специалисты широкого профиля, они склонны в большей степени «присваивать» каждый проект, над которым работают, и сильнее отождествляют себя со своей работой. Парадоксально, но такое отождествление ведет к увеличению рабочего времени и росту стрессов при неправильном управлении. Согласно своей природе, виртуальный менеджмент может оперировать временем: время, как пространство, не является больше константой.

— Виртуальная работа требует большей персональной ответственности. Как правило, она подразумевает снижение непосредственного надзора. Из этого следует, что сотрудники виртуальных организаций должны сами обеспечивать достижение целей работы, выполнять ее быстро и ответственно, с учетом положений отрасли, местного законодательства и принятых в компании этических норм. С другой стороны, сотрудники должны управлять своей жизнью и карьерой так, чтобы удавалось достигать поставленных целей, не перерабатывая и избегая стрессов. Это также отличает менеджмент виртуальных организаций от управления в стиле тейлоризма и создает предпосылки для возникновения новых принципов работы.

— Виртуальная работа требует более высокого уровня мотивации. Традиционные организации могут полагаться на некие этические принципы работы в группе или в команде, которые обеспечивают необходимую мотивацию. Потребность людей в социализации, подробно описанная Абрахамом Маслоу (Abraham Maslow, 1954), авторитетным исследователем, который, рассматривая мотивацию как часть пирамиды потребностей, обеспечивает мотивации дополнительные силы, существующие в дополнение к потребности в заработке, который позволяет реализовать потребности в еде, крове и безопасности. В большинстве виртуальных организаций социализацию обеспечить гораздо труднее. Групповые ценности весьма сложно передать виртуальным образом: сотрудникам, которые хотят самоустраниться от потребностей группы, достаточно просто отключить свой компьютер. Способы социализации виртуальных организаций существуют, однако менеджерам стоит взглянуть на высший уровень пирамиды потребностей — самовыражение — и отыскать способы мотивации персонала через самореализацию (об этом речь пойдет далее).

— Виртуальная работа меньше ориентирована на задачи и больше — на результат. Это неизбежный аспект удаленной работы. Некоторые авторы сравнивают виртуальные организации со стадией ремесленничества в эпоху, предшествующую промышленной революции, когда производитель заключал соглашение на выполнение работы и оплачивал ее сдельно до самого завершения. Такая форма труда имела преимущества, когда управление было менее интенсивным. Однако в результате может увеличиться стоимость транзакций. Как писал Ланглуа (Langlois, 1999), при контрактной форме ответственность за качество передается каждому сотруднику; заказчик может проверить качество только в конце процесса, в начале же у него для этого мало возможностей или их вообще нет. Все это не обязательно присутствует в виртуальных организациях, где обучают и мотивируют сотрудников на соблюдение высокого качества, и, как уже говорилось, качество становится персональной управленческой задачей сотрудника. Сейчас мы можем вывести концепцию «виртуального управления качеством», которое становится частью задачи виртуального менеджмента; менеджеры верхнего или среднего звена берут на себя ответственность за выработку стандартов качества и обеспечение инструментов, которые позволят сотрудникам соблюдать эти стандарты, однако ответственность за само соблюдение стандартов возлагается на сотрудников.

Мотивация, координация и подотчетность

Как было показано ранее, виртуальная форма порождает три важные проблемы управления: поддержку мотивации сотрудников, реализацию координации и гарантию подотчетности. Их следует рассматривать как три отдельные проблемы; однако все они в значительной степени связаны.

Стр. 114 текста книги отсутствует.

В виртуальных организациях социализация реализуется гораздо труднее. Когда люди работают в физической изоляции друг от друга, они ощущают себя одинокими и отделенными от коллектива; потребность в социализации при этом не реализуется. Людям необходимо собираться вместе; однако, когда сотрудники долгие часы бок о бок напряженно трудятся в офисе, сплоченность коллектива также подрывается, и это — беда многих компаний в наши дни. У людей не остается времени на кофе с сослуживцами в рабочее время, или на то, чтобы поболтать в баре после работы, или на совместное посещение спортзала.

Важность социализации иллюстрирует случай с инвестиционным банком Merrill Lynch, пострадавшим от атаки террористов 11 сентября 2001 года, — офис банка, расположенный на Манхэттене, пришлось эвакуировать. Хотя вскоре в Нью-Джерси было арендовано несколько временных помещений для банка, площадей не хватало для всех сотрудников, и многие согласились работать дома. Но потеря социализации и контакта с коллегами стала для них главным источником дополнительного стресса. Руководству Merrill Lynch пришлось установить несколько систем, чтобы те, кто работает дома, могли общаться с коллегами; кроме того, было решено специально для надомников выпускать информационный бюллетень со сводками о том, что происходит в деловой части города — как в компании, так и в Нью-Йорке, где в это время ликвидировались последствия теракта.

Это не означает, что социализация в виртуальных организациях невозможна ни при каких условиях. Однако ее реализация требует больше усилий, и менеджерам необходимо применять новые методы социализации, которые будут согласовываться со структурой организации и потребностями сотрудников. Слишком часто виртуальные организации кажутся привлекательными для реализации потребностей более высокого порядка, для самооценки и самореализации; свобода и независимость виртуальных организаций дает людям больше контроля для того, чтобы их ощущения и впечатления от работы стали лучше. Однако, согласно пирамиде Маслоу, потребности более высокого порядка не могут быть удовлетворены, пока не реализованы потребности более низкого уровня. Другими словами, первым делом решается вопрос о социализации, а уже затем — о самореализации. Менеджерам виртуальных организаций следует учитывать этот момент, когда они вырабатывают мотивацию своих сотрудников.

Координация

Как мы отмечали ранее, одна из ключевых проблем в виртуальных организациях — обеспечение необходимой степени координации: она должна быть достаточной, чтобы сотрудники могли сосредоточиться на целях организации, но не запредельной, чтобы не ограничивать гибкость и творческие возможности коллектива. Известны три метода для реализации координации:

— «сверху вниз» — линейный метод для штатных сотрудников;

— «от центра к периферии» — сетевой метод;

— «распределенная координация» — метод взаимовыгодного сотрудничес-тва.

«Сверху вниз», или линейный метод для штатных сотрудников, считают наиболее легким для реализации, однако он же является и максимально ограничивающим, так как ассоциируется с контролем, а не с координацией. Форма «от центра к периферии» пропагандируется сетевым бизнесом, например виртуальными организациями. Хотя он менее структурирован иерархически, при неправильном управлении он может превратиться в двусторонне ограниченный. Известно, что центр координации стремится занять место центра власти, то есть координация может стать прерогативой сетевых брокеров или других ключевых фигур, которые являются главными источниками информации и знаний. Все это приводит к совершенно неожиданным последствиям.

Термин «взаимовыгодная координация» в 1920-х и начале 1930-х гг. ввела классик «взаимоотношений между членами коллектива» Мэри Паркер Фоллетт (Mary Parker Follett, 1937), чье доброе имя вспомнили в наши дни. Отголоски ее теории видны в концепции Гарета Моргана о голографической организации, упоминавшейся ранее, Фоллетт рассматривала координацию как длительный процесс «согласования» с потребностями других членов организации. Она считала, что, когда два или более сотрудников работают вместе, они комбинируют свои мысли посредством «настройки». В парном теннисе, например, каждому игроку приходится учитывать движения и действия партнера. В большой бизнес-организации главы отделов постоянно «настраивают» свой мыслительный процесс, чтобы реагировать на действия и деятельность коллег и отделов. Это «согласование» отражается в способе, посредством которого каждый руководитель контролирует работу своего отдела. Кроме того, одновременно они «настраивают» свои мысли на восприятие массы иных факторов в своем окружении. Все эти мысли переплетаются друг с другом, и деятельность любого отдела является отражением их совокупности, которая и определяет координацию. Следовательно, никакой отдел не существует в изоляции, и ни одна организация не является просто набором соседствующих отделов. Скорее это целостный набор динамических, постоянно изменяющихся взаимосвязей, который, в свою очередь, влияет на все, что делают организация и ее члены. Взаимовыгодная координация представляет собой несравненно более эффективную форму. Она видна в действиях хорошо тренированных армейских подразделений, таких, как SAS или коммандос, каждый член которых отлично знает свою роль и роли коллег, а также умеет адаптировать собственные действия к изменяющимся обстоятельствам, не отвлекаясь при этом от конечной цени. Это же характерно и для команд высшей лиги по футболу и регби. Полуавтоматические действия команды являются примером rex же черт, что продемонстрировала и работа лондонской Tavistock Institute school [Уорнер (Warner, 1984)]. Однако, как иллюстрируют эти примеры, взаимовыгодная координация работает только тогда, когда все члены организации хорошо обучены и мотивированы, и в организации реализована горизонтальная структура.

Подотчетность

Как говорилось ранее, виртуальным организациям в значительной степени требуется прозрачность. В современной бизнес-среде, особенно после краха корпорации Enron в 2002 году, стало очевидно, что организации всех типов должны стать более подотчетными, и вести себя с соблюдением всех общепринятых этических норм, если хотят избежать постановлении правительства, направленных на то, чтобы сделать работу компании более согласованной. Однако, как показывает случившееся с британским банком Barings Bank, с японской компанией Sumitomo и — совсем недавно — с банком Allied Irish Bank, гораздо труднее добиться согласованности в работе, если основные сотрудники организации работают удаленно, вне штаб-квартиры.

Чтобы предотвратить подобную ситуацию, виртуальным организациям необходимо реализовать этические нормы, которые поддерживают прозрачность их деятельности, подотчетность и ответственность перед обществом. Если согласованность не удается усилить, следует мотивировать сотрудников к стилю работы, приносящему максимальную пользу и компании, и сотрудникам. Ознакомление, социализация и тренинги также способны помочь в этом отношении, так как сотрудникам необходимо усвоить рекомендованные нормы работы в компании и принять этическую систему и систему ценностей.

CESTA: взаимосвязи между людьми и технологиями

Основное требование баланса между людьми и технологиями в виртуальных организациях таково: технологии должны предоставлять людям возможность выполнять работу творчески (Creatively — С), легко (Easily — Е), с соблюдением высоких стандартов (Standard — S), своевременно (Timely — Т) и подотчетно (Accountably — A).

— Творческое выполнение работы: технология должна помогать людям выполнять работу творчески и приспосабливаться к новшествам, так как расширяет возможности работы и параметры продукции. Если технологии сдерживают творчество, то, как правило, случаются две вещи; во-первых, ограничивается возможность добавления ценности организации и ее капитал более не работает в полном объеме; во-вторых, сотрудники начинают чувствовать, что их «тормозят», возникает раздражение, в основе которого лежит осознание того, что «можно сделать больше», но «система не позволяет». С некоторыми уточнениями мысль о необходимости обеспечения сотрудникам возможности творческой работы, высказанную Петерсом и Вагерманом (Peters и Waterman, 1982), поддерживают все ведущие авторы, пишущие о вопросах управления.

— Легкость выполнения работы: технологии должны облегчать коммуникации, управление знаниями и другие формы работы, а не затруднять их. Здесь наблюдается некоторый парадокс: мы уже упоминали работы кибернетика Колмогорова (Kolmogorov, 1965), который предположил, что техническая система становится более содержательной при ее усложнении. Следовательно, система, которая облегчает работу, зачастую сама должна быть весьма сложной в том, что касается разработки и поддержки. Это, в свою очередь, наводит на мысль, что технологическая система не всегда уменьшает объем используемого капитала. Скорее она требует изменения способа его развертывания, когда больше усилий уделяется разработке и поддержке систем, в результате чего облегчается их использование. Тем не менее, если техническая система делает работу сотрудников более трудной или сложной, они вырабатывают комплекс защитных мер, направленных против такой технологии.

— Соблюдение высоких стандартов выполнения работы: качество остается важным вопросом для виртуальных организаций, и многие компании, занимающиеся электронной коммерцией, ощутили это по собственным издержкам. Отличие состоит в том, что в действительности измерение и контроль качества в наше время обеспечиваются конкретным сотрудником. Технологические системы необходимы не только для того, чтобы отладить качество с самого начала процесса, но и для того, чтобы помочь сотрудникам контролировать качество их собственной работы. В идеале при реализации такой разновидности «виртуального управления качеством» задачи поддержки качества должны рассматриваться как часть рабочего процесса каждого сотрудника, а не как дополнительный набор задач, отвлекающий от основной работы. Многие преподаватели разных рангов не любят проверять задания и принимать экзамены, так как считают, что это отвлекает их от основной функции — от обучения. Если оценка работы студентов станет частью основной деятельности преподавателей, а не будет отделена от нее, то, возможно, сопротивление преподавателей и их нелюбовь к проверке знаний уменьшится.

— Своевременное выполнение работы: наравне с облегчением работы технология должна и ускорять ее. Технологическую систему, которая ту же самую задачу выполняет дольше, чем прежняя, можно считать просто тратой ресурсов, если, конечно, добавленная ценность не компенсируется каким-либо другим образом. Обнаружив это, сотрудники начинают раздражаться.

— Подотчетное выполнение работы: и, наконец, как уже говорилось ранее, технические системы должны позволять сотрудникам выполнять их работу «прозрачно», особенно если возникают вопросы доверия в отношениях со сторонними заинтересованными лицами (клиентами, инвесторами и др.). Необходимо настраивать системы на прозрачность в течение операций, а не на подотчетность и наблюдение постфактум.

Если удастся создать системы, реализующие в работе эти пять факторов, вероятно, все больше сотрудников будут рассматривать виртуальные организации как естественную альтернативу и захотят работать в них. С другой стороны, если система не реализует или реализует не полностью любой из пяти факторов, возможно сопротивление в отношении виртуальной формы работы.

Заключение

Гарет Морган (Gareth Morgan, 1995) считает, что для понимания деятельности виртуальных организаций необходимо создать новые метафоры. Уже не достаточно рассматривать организации как машины, как биологические организмы или как их комбинацию. Необходимо новое видение организации. Мы слишком долго имели дело с устаревшими способами представления организаций. Зачастую они были построены на основании давно устаревших научных теорий или авторы в своих работах использовали обветшавшие метафоры, слепо взятые из других научных течений.

Эти новые метафоры организаций, какими бы они ни выпи необходимо рассматривать с учетом потребностей и мотивации людей, принимая их не в качестве стороннего фактора влияющего на производительность, а в качестве вопроса, основного для функционирования виртуальных организаций. В течение последних десяти лет экономисты и теоретики, занимающиеся различными организациями, все в большей степени сходились во мнении относительно «нематериального капитала»: это ресурсы организации, которые редко попадают в балансовой отчет, но которые все значительнее влияют на производительность и рентабельность. В следующем разделе разъясняется, что такое нематериальный капитал, и как он используется и создается в виртуальных организациях.

Кейс: Королевские военно-воздушные силы Великобритании, 1940 год

После финансового краха в мае-июне 1940 года над Британией нависла угроза вторжения гитлеровской Германии. До того как начать вторжение с моря немецким частям Люфтваффе требовалось уничтожить Королевские военно-воздушные силы Великобритании. Командование немецкой армии считало, что у них есть прекрасный шанс для этого, так как их военно-воздушные силы имели численный перевес — и в самолетах, и в пилотах. Тем не менее, в течение трех месяцев силы Люфтваффе были разбиты, и планы Германии относительно вторжения оказались заморожены на неопределенный срок. Секрет успеха Королевских военно-воздушных сил Великобритании заключался в применении простой, но высокоэффективной виртуальной системы, которая базировалась на пяти элементах:

— Радар. Станции радиообнаружения, или радарные станции, засекали авиацию противника в воздушном пространстве Великобритании. Далее операторы передавали информацию о каждом контакте в штабы командования истребительной авиацией Королевских военно-воздушных сил.

— Штабы командования истребительной авиацией. Здесь определялись параметры и вероятная цель каждой германской эскадрилье и приказы по телефону передавались в сектор, занимающийся конкретными вражескими эскадрильями.

— Командующие секторами. Они держали оперативный контроль над эскадрильями Королевских военно-воздушных сил Великобритании. Контролер каждого сектора отвечал за действия британских эскадрилий в отношении соответствующих сип врага в конкретном секторе. Приказ каждой эскадрилье передавался по телефону на аэродром, где она базировалась. Командующий сектором также наводил самолеты и в цель после взлета.

— Аэродромы. Они представляли собой материально-техническую базу и базу поддержки для самолетов, кроме того, отсюда осуществлялось локальное управление самолетами и пилотами в воздухе, далее контроль передавался командующему сектором.

— Эскадрильи истребительной авиации Spitfires и Hurricanes. Когда цель противника была определена, британские эскадрильи получали приказ на взлет. Истребителей «вели» операторы радарных станций, с которыми была установлена обратная связь, они передавали истребители по цепочке, выводя их точно на цель. Здесь виртуальная система заканчивала свою работу, и «конфликт» обретал реальные формы — между людьми и машинами.

Хотя не без некоторых сбоев, система в целом оказалась простой и эффективной, и к концу сражения британские военные могли выходить на курс германских эскадрилий уже через 10 минут после обнаружения их посредством радара. Избыточность системы позволяла сохранять ее работоспособность, если даже один из элементов сети был поврежден врагом, его функции легко брали на себя другие. Так, когда в конце августа 1940 года налет германской эскадрильи вывел из строя командный пункт в Биггин-хилле, контроль за полетами в этом секторе был просто передан ив соседний командный пункт в Кенли. Если вражеские бомбы повреждали аэродром, эскадрильи британских истребителей распределялись по другим аэродромам, откуда и действовали.

Скорость и гибкость реагирования позволили британским Королевским военно-воздушным силам разбить в несколько раз превосходящие силы противника. И хотя технологии здесь играли главную роль, человеческий фактор оказался ключевым в успехе работы системы. Она была создана для удовлетворения потребностей людей, и персонал, от операторов радаров до диспетчеров в секторах, которые руководили действиями пилотов, был основательно натренирован на использование системы в различных условиях. Система, как можно заметить, значительно улучшила результативность истребительной авиации, которая могла подниматься в воздух раньше и действовать эффективнее при встрече с врагом. Королевские военно-воздушные силы заблаговременно получали уведомления о приближении немецкой авиации, и у командиров оставалось время на то, чтобы выработать творческие решения, позволяющие противостоять новейшей немецкой тактике. Поскольку у Германии не было аналогичной системы, немецкая армия несла значительные потери, и боевой дух. Летчиков Люфтваффе, которым никак не удавалось нанести поражение британцам, стремительно падал. В результате сложилась целая система — радары, телефоны, командные центры и аэродромы, люди и машины, — которая одержала победу над Люфтваффе и спасла Британию от вторжения немцев.

Источник Townsend, 1971

II. Капитал в виртуальных организациях

5. Нематериальный капитал: определения

6. Нематериальный капитал: источники и ценности

7. Процессы преобразования знаний

5. Нематериальный капитал: определения

Сейчас мы можем суммировать все ранее сказанное о менеджменте виртуальных организаций и определить направление дальнейшего движения. Три предыдущие главы были посвящены тому, как разрабатывать и создавать виртуальные организации, как следует использовать технологические системы, чтобы они могли функционировать, и эти сведения весьма важны для работы и управления персоналом, До сих пор мы рассматривали виртуальные организации преимущественно в контексте теории и практики организаций.

Однако существует и экономический аспект существования виртуальных организаций, который также следует рассматривать при управлении ими. Так как по природе своей виртуальные Организации нематериальны, то можно заключить, что и их активы также нематериальны.

Цель этой главы — дать определение нематериального капитала и показать, в чем состоит его экономическая важность. В следующей главе речь пойдет о том, как нематериальный капитал создается, используется и реализуется в бизнесе, а из главы 7 вы узнаете об основных элементах управления нематериальным капиталом — процессе преобразования знаний. Таким образом, мы надеемся показать значимость подобной методики рассмотрения капитала.

Повторим еще раз: многое из сказанного в этом разделе книги успешно применимо к традиционным организациям, Они также до некоторой степени зависит от нематериального капитала — без него не обходится ни один бизнес. Однако виртуальные организации, делая основной упор не на физические факторы производства, должны в большей степени опираться на нематериальные факторы. В результате на первое место выходят такие параметры, как баланс, оценка активов, расчет рентабельности и прибыли на инвестиции и др. Идея нематериального капитала заставляет нас заново задуматься о подходах к экономике бизнеса и применить понятие «деньги» — и не только понятие, но и сами деньги — к таким нематериальным факторам, как знания, человеческий потенциал и возможности организации.

Сейчас мы проследим происхождение концепции нематериального капитала, а далее рассмотрим возможность ее применения в современных условиях. Сделав это, мы обнаружим, что идея эта не нова, она шла впереди новых технологий и развивалась вместе с процессами их модернизации.

Традиционные концепции капитала

В представлении классических экономистов XIX века, которое формировалось на основании представлений того времени, «капитал» был первой чисто физической концепцией; для его исчисления обычно (хотя и не исключительно) использовали финансовые затраты на производство. Другие активы, например заводы и машины, также рассматривались с этой точки зрения. С некоторыми исключениями классический подход объясняет взаимосвязи между тремя факторами производства — землей, трудовыми ресурсами и капиталом — с чисто механических позиций. Такое исключение заметил один из первых классических экономистов Джози Такер (Josiah Tucker, 1775), он описал проблему человеческих взаимоотношений в фабричной системе, которая возникла в Британии в то время. Такер рассматривал волнения и споры, возникавшие между собственниками капитала и поставщиками рабочей силы, где каждая сторона пыталась извлечь больше выгоды, а затем сделал вывод: каждая из сторон вкладывает в производство больше, чем только физические или трудовые активы. Таким образом, начиная с Такера, можно проследить концепцию, которую мы называем «нематериальным капиталом» — это активы, которые не существуют физически и не всегда ценятся традиционными компаниями, но которые, тем не менее, вносят вклад и добавляют ценности компаниями операциям.

К XIX веку, во времена Адама Смита (Adam Smith), на воззрения которого Джози Такер оказал огромное влияние, эта идея распространилась не только в Британии, но и в континентальной Европе, и в Северной Америке, особенно по мере роста популярности идей самого Смита (см. Schumpeter, 1954). Как писал Смит в своем труде The Wealth of Nations (впервые опубликован в 1776 году), разделение труда отчасти зиждется на идее о том, что знания и навыки, необходимые для производственного процесса, могут быть распределены среди рабочих, вовлеченных в процесс, а не сконцентрированы в руках одного рабочего, который единолично выполняет весь процесс целиком. Хотя из разделения труда следует предположение, что каждому рабочему при этом требуется меньше знаний для работы (потеря квалификации), организации в целом необходим тот же объем знаний, что и прежде. В первой главе The Wealth of Nations Смит также неявно признает связь между знаниями и технологией:

«Множество усовершенствований в мире было изобретено теми, кто создавал машины, когда это стало особым видом деятельности и некоторыми из тех, кто именуется философами или мыслителями, чье занятие заключается не в том, чтобы производить какую-нибудь вещь, но в том, чтобы наблюдать все вокруг, и кто зачастую способен соединить вместе силы отдаленных и несхожих объектов» [Смит (Smith, 1976:21)].

Здесь Смит весьма проницательно указывает, что машины могут функционировать благодаря знаниям или «изобретательности» людей, которые их придумали; в действительности машины представляют собой продукт знаний людей, а не их заменитель. Смит также признает важность того, что мы сейчас называем «приобретением знаний» или «созданием знаний», и указывает их роль в развитии технологии. Представление Смита о знаниях как об основном капитале опережало его время и являло собой совершенно новую концепцию. И более того: идея оказалась весьма плодотворной, мы можем наблюдать, в каких направлениях последователи развивали ее далее.

В XIX веке классический экономист из Британии Нассау Сеньор (Nassau Senior) более точно описал роль знаний. В труде Political Economy (1850) Сеньор придерживается стандартных взглядов, характерных для Смита: знания — это функция труда. Он описывает труд как «добровольное усилие телесных или умственных способностей с целью производства» (1850:57). Позднее он заявляет, что производительность труда «частично зависит от материальных, интеллектуальных и моральных качеств труженика и его стараний, мастерства и силы тела и ума» (1850:175). Здесь ясно видно, что интеллектуальные качества работника считаются такими же важными, как и его физические возможности. Эти взгляды почти дословно повторяет в своей работе немецкий мыслитель-социалист и промышленник Фридрих Энгельс (Friedrich Engels), сосланный в Манчестер. При обсуждении того, как процесс труда добавляет ценность объекту труда, он установил, что задача процесса труда может быть либо физической, либо ментальной. Представление о том, что знания добавляют ценность продукции, к этому времени уже совершенно сложилось [Энгельс (Engels, 1938:65–66)]. В сотрудничестве с Карлом Марксом (см. Harcourt, 2001) Энгельс определил направления развития этой теории, которые мы рассмотрим немного позже.

Сеньор также предложил одну из первых дискуссий, касающихся комбинирования знаний. Он считал, что разделение знаний помогает людям фокусироваться на особых задачах и повышать свои специальные навыки; однако людям, работающим над реализацией специализированных задач, для достижения конечного результата требуется координация. Это мнение [Сеньор (Senior 1850:232-33)] наводит на мысль о роли общего управления. Кроме того, оно освещает интересную точку зрения, которую подхватят авторы, следующие за ним. Разделение и перераспределение труда — не противостоят друг другу: это две стороны одной монеты. Для работы предприятий эпохи промышленной революции требовалось два вида знаний: с одной стороны — специальные знания рабочих, с другой — общие знания владельцев предприятий и управляющих, которые обеспечивали развитие процесса в нужном направлении. Это две части взаимовыгодного процесса.

Немного раньше Сеньора его соотечественник Чарльз Бэббидж (Charles Babbage) — нередко именно его считают изобретателем компьютера — прояснил взаимосвязи между знаниями и технологиями. В своем труде Economy of Machinery and Manufactures — весьма передовой для того времени работе — Бэббидж сначала рассмотрел вопрос о разделении труда в совершенно традиционных терминах, предложенных Смитом, а затем доказал (1835:191), что те же самые принципы применимы к умственному труду. Разделение труда касается не только управляемых заводов, это методика «подготовки пути к некоторым величайшим исследованиям человеческого разума». Бэббидж понял, подобно нескольким исследователям до и после него, что машины и технологии — это инструменты, порожденные человеческой мыслью, которые обладают исследовательской функцией, только когда в роли их движущей силы выступает человек. Машины представляют собой инструменты, которые значительно увеличивают физические или умственные силы людей, однако требуют участия человека на различных стадиях — при разработке, при выполнении операций или в обоих случаях. Признание вклада труда не только в качестве предварительного условия для операций, но и как элемента, добавляющего ценность, — пример великолепной проницательности.

Достойный продолжатель всех этих теорий Карл Маркс (Karl Marx) в своей книге «Капитал» предложил версию, что труд в еще большей степени фокусируется непосредственно на собственных способностях работника: «Труд — это процесс, происходящий между человеком и природой, в котором человек посредством собственной деятельности начинает, упорядочивает и контролирует материальные реакции между ним и природой» (1933:169). Продолжая теории Сеньора и Бэббиджа, Маркс доказал, что важен именно трудовой процесс. Средства производства — только средства; инструменты не имеют функций, если находятся вне рук трудящегося. Активирующие силы процесса труда — физическая и особенно (Маркс не был столь категоричен, но далее мы это докажем) ментальная энергия, которую трудящийся вкладывает в работу. Современные авторы, занимающиеся трудовыми процессами, расширили это замечание (см. Braverman, 1974; Smith, 2001). Эти теории стали весьма модными к концу XX века в критических работах, посвященных организации труда, однако позднее внимание к ним несколько ослабло.

В 1879 году Альфред Маршалл (Alfred Marshall), основатель Кембриджский школы теоретических основ экономики, суммировал все, что било известно прежде, и отметил. «По мере развития цивилизации относительная важность умственного и физического труда менялась. С каждым годом умственный труд становится все более важным, а физический — все менее важным» (1879:9). Другими словами, механизация усиливает зависимость от умственного труда. Разделение труда может сужать навыки и вызывать большую специализацию, однако в то же самое время требуется больше уровней мастерства и знаний внутри каждой специализации. Позже Маршалл высказал следующее предложение:

«Уже замечено, что важность мастерства и интеллекта, необходимых для управления и использования слепых сил природы, возрастает… Действительно, всеобщее полное образование вместе с тренингами становятся с каждым годом все более необходимыми для работающей части населения. Едва ли найдется такая работа, дня которой не потребуется некоторое умственное усилие» [Маршалл и Маршал, (Marshall и Marshall, 1879:10–11)].

Теория предпринимательства, работу над которой Джозеф Шумпетер (Joseph Schumpeter, 1934) начал в Вене и позднее продолжил в Гарварде, придала этим воззрениям дополнительные опенки. Шумпетер указал на важность абстрактных знаний, но считал их прерогативой изобретателей или новаторов. Предпринимательство, которое он ассоциировал с лидерством, во многом зависит от психологических качеств и набора знаний в абстрактном смысле. Другими словами, способ использования знаний и их развертывания является таким же важным, как и знание само по себе. Талкотт Парсонс (Talcott Parsons, 1959) пришел к похожим выводам в вопросах социологии знаний, которые он детально разработал, читая лекции в Гарварде. Он предложил рассматривать представление знаний как социальный актив. Тот факт, что знания представляют собой и социальный, и экономический актив, остается критически важным для понимания того, каким образом функционируют организации.

Подобные взгляды и ранее высказывались основателями движения научных методов управления. Пионера этого течения начала XX века американца Фредерика Уинслоу Тейлора (Frederick Winslow Taylor) сегодня зачастую поминают недобрым словом как основателя системы, которая ведет к снижению квалификации и диффамации знаний. В действительности Тейлор хорошо осознавал важность знаний. С самого начала (1895 г.) он доказывал, что система научного управления способна работать, только если работники имеют высокую квалификацию и хорошо образованны. Тейлор полагал, что требуются и общеобразовательные знания, и специальные, необходимые для решения конкретной задачи, и оба эти вида знаний влияют на то, как хорошо работник будет справляться с выполнением возложенных на него функций. Он развил эту мысль и дальше; компании, которые принимают научные методы управления, смогут взаимодействовать с более квалифицированными и знающими работниками, так как эти работники будут считать, что компании такого рода способны лучше вознаграждать за использование их навыков и знаний. Друкер (Drucker, 1999:81) позднее заметил: «Тейлор был первым, кто применил знания к работе». Он показал, что это были знания, которые делали более производительными людей, а не только физический труд сам по себе, возможно, в неявной форме критикуя взгляды Маркса, считавшего, что труд сам по себе является источником ценности. Работа должна планироваться, организовываться и исполняться; здесь это знания, которые формируют процесс управления, использующий труд для создания ценностей.

Взгляды Тейлора нашли отражение в работах других авторов, занимающихся научными методами управления, особенно в трудах соотечественника Тейлора Харрингтона Эмерсона (Harrington Emerson, 1913). Позднее другие авторы подразделили функции управления на «линейные» и «штатные». Одним из таких авторов был работавший консультантом по управлению Линдалл Урвик (Lyndall Urwick, 1933), который ясно признавал роль организационных знаний и распределил их по категориям: специальными он назвал линейные функции, и основными (полными), — штатные (см. Brech, 2002). Управление штатом, согласно этой концепции, в значительной степени представляет собой функцию управления знаниями. Все более поздние исследователи XIX века, и более всего Друкер (Drucker, 1999), продолжали подчеркивать важность знаний, особенно в отношении топ-менеджмента [Уорнер и Битцель (Warner и Witzel, 1998)].

В конце XIX века эти идеи составили концепцию «нематериального капитала». Было выделено три элемента нематериального капитала: человеческий капитал, организационный капитал и капитал знаний.

Нематериальный капитал: типы и источники

Человеческий капитал

Человеческое, согласно традиционным представлениям, означает материальное, и в такой материальной форме люди осуществляют вклад в производство, известный как труд. Однако работа человеческого мозга не вещественна, и именно способности опознанию и мыслительные процессы относятся к нематериальному человеческому капиталу. Дейли (Daly, 2001), например, считал человеческий капитал инвестициями, которые компании вкладывают в развитие потенциала своих сотрудников. Развитее почти всегда касается ментального уровня — того, что находится «внутри мозга»; другими словами, инвестирование в человеческий капитал означает рост коллективного «ума» организации, ее научных кадров. Дэвис и Мейер (Davis и Meyer, 1998) обозначили человеческий капитал как взаимосвязи, которые люди устанавливают между собой, при этом они оценивали не только самих людей, но и их связи. Оба этих определения несомненно важны. Новые технологии все более расширяют степень нематериальности.

Человеческий капитал и капитал знаний неотделимы друг от друга. Так как знаниям для реализации чего-либо полезного требуются активные действия, то человеческий мозг без знаний представляет собой пустой сосуд, содержащий лишь основные инстинкты и решающий функциональные задачи. Известно, что человеческий разум не является единственной силой, способной эксплуатировать капитал знаний — компьютерные приложения делают то же самое в киберпространстве. Однако важно помнить, что человеческий разум и компьютер функционирует совершенно различными способами, что доказала в ряду прочих исследователей нейробиолог из Оксфорда Сьюзен Гринфилд (Susan Greenfield, 1997). Человеческий капитал извлекает ценности не только из знаний, которыми обладает, но и из способа его воздействия на эти знания. Способности человеческого разума к эмоциям и интуиции — величайшее преимущество человеческого капитала и в то же время огромнейшее препятствие для эффективного управления им.

Организационный капитал

Другой взгляд на ту же проблему определяется тем, что мы можем назвать организационным капиталом.

Тремблей (Tremblay, 1995) определил организационный капитал как «воплощенный в отдельных личностях, составляющих организацию (а не технологии или машины)», и, считая, что этот капитал не может быть присущ какой-то одной персоне. Таким образом, организационный капитал является специфическим для конкретной организации и включает ее в себя. В идеале он должен отражать суммарные знания и человеческий капитал, накопленные в организации, так же как и организационные системы, которые поддерживают и облегчают использование и того, и другого. Согласно Дэвису и Мейеру (Davis и Meyer, 1998), организационный капитал (они называют его структурным) состоит из всех «соответствующих стандартам компании бизнес-процессов, систем и политик, которые аккумулируют опыт и знания многих людей в течение многих лет». Уорнер и Витцель (Warner и Witzel, 1998) уравняли организационный капитал с общим менеджментом; они считают задачей менеджера общего профиля поощрять приобретение, создание, применение и распространение знаний внутри компании. Таким образом, одной из ключевых задач менеджера общего профиля является управление организационным капиталом.

Капитал знаний

Одним из первых мыслителей, попытавшихся создать концепцию знаний в тех терминах, которые мы используем и сегодня, был Платон. Он считал, что «знание» — статическое понятие; оно может быть сохранено в книгах или в головах людей, однако ему требуется активирующая сила.

Современный исследователь Друкер (Drucker, 1989:242) определил знания как «информацию, которая изменяет что-либо или кого-либо — или став причиной действия, или создав возможности (как для отдельной персоны, так и для группы) для различных и более эффективных действий». Определения знаний позволяют сделать вывод, что знания могут подразделяться на предназначенные для компаний и те, которые могут активно применяться в целях, описанных Друкером. Большинство определений считают знания стоимостью активов Витцель (Wrtzel, 2000), например, в широком смысле определяет капитал знаний как стоимость активов, присущих любой организации или персоне, которые производят их непосредственно из принадлежащих им знаний. Дэвис и Мейер (Davis и Meyer, 1998:202) рассматривают капитал знаний как «знания на продажу» На практике это зачастую означает такие реалии, как патенты или торговые марки, которые представляют собой аккумулированные знания и имеют рыночную цену. Собственно говоря, капитал знаний должен включать любые активы, которые и извлекают его стоимость частично или полностью из аккумулированных знаний, будь то знания, созданные внутри компании или приобретенные извне.

Рис. 5.1. Взаимосвязи между формами нематериального капитала

Взаимосвязи между этими тремя формами нематериального капитала, а также роль топ-менеджера иллюстрируются на рис. 5.1. Организационный капитал, представленный здесь в виде нематериальной структуры организации, устанавливает параметры знаний и выполняет процесс их преобразования (детально он описан далее). Человеческий капитал состоит из отдельных элементов, функционирующих внутри фирмы, которые, в свою очередь, интерпретируют и используют капитал знаний; последний может быть приобретен у внешних источников или сгенерирован в компании (детально это описано далее).

Таблица 5.1. Активы организации и структура управления

Рис. 5.2. Пять сил нематериального капитала

Роль нематериального капитала в виртуальной организации

О том, как взаимосвязаны три элемента нематериального капитала, написали японские теоретики по вопросам организации Нонака и Такеучи (Nonaka и Takeuchi, 1995:59).

«В ограниченном смысле знания создаются лишь отдельными людьми. Организация не может создавать знания без людей, поэтому она поддерживают творческих сотрудников или обеспечивают среду для того, чтобы они могли создавать знания. Генерирование организационных знаний, следовательно, надо понимать как процесс, который «организационно» расширяет знания, создаваемые отдельными лицами, и кристаллизует их как часть сети знаний организации».

Эти авторы также прояснили связь между знаниями и приверженностью организации. Итак, если мы осознаем, что организационный капитал действует как некий вид поддерживающей структуры, то человеческий капитал представляет собой Силу, которая создает и использует знания. Это представление аналогично концепции виртуальной организации, о которой рассказывалось в главах 2–4.

Как и физические факторы производства, нематериальный капитал позволяет компаниям добавлять стоимость. Это происходит пятью способами, которые следует рассматривать как взаимосвязанную группу сил, аналогично модели «пяти сил» Майкла Портера (Michael Porter, 1980) из Гарвардской бизнес-школы. Модель Портера определяет силы, которые влияют на рынок; наша модель на рис. 5.2 показывает силы, которые влияют на природу и степень распространения виртуального капитала организации и на его способность добавлять стоимость. Четыре из пяти сил — навыки, инновации, знание рынка и знание среды — представляют собой независимые переменные, То, как они управляются, а также их характер и размер и определяются пятой силой — внутренней координацией.

— Инновации добавляют стоимость посредством новой продукции и услуг, а также улучшением существующих, например, добавляя наборы дополнительных преимуществ, таких, как улучшение услуги доставки и др. Инновации также способны совершенствовать продукцию и процессы доставки, повышая качество и снижая себестоимость.

— Навыки добавляют ценность посредством повышения качества разработки и производства, что означает получение лучших, более надежных и дешевых продуктов пли услуг.

— Знание рынка позволяет компаниям настраивать свои предложения на потребности рынка, отыскивать еще не занятые ниши потребностей и др.

— Знание среды позволяет компаниям отмечать движения конкурентов, изменения в экономике и в окружении и др., а также своевременно приспосабливаться к ним»

— Внутренняя координация делает работу компании более эффективной и производительной, снижая себестоимость и выполняя другие добавляющие стоимость действия, что далее может отразиться на клиентах. Кроме того, внутренняя координация определяет, насколько эффективно используются другие пять факторов.

Все это означает, что нематериальный капитал — это не только сбор и хранение знаний. Знания добавляют стоимость, только когда реализуются в действиях посредством движущей силы — людей — одним из пяти способов, о которых только что говорилось. Многие теории нематериального капитала считают обладание этим капиталом виртуальным по сути; организационный нематериальный капитал измеряется тем, сколько знаний приобретено; другими словами, как много организация «знает». Мы считаем, что ценность нематериального капитала определяется стоимостью, которую могут добавить работники организации одним из пяти способов. Нематериальный капитал — это стоимость, которую он может добавить — даже не напрямую — к основному итогу.

Нематериальный капитал и виртуальное пространство

Итак, эти пять аспектов виртуального капитала реализуются для всех бизнес-организаций, причем не только для виртуальных. Однако они особенно важны именно для них. Так как последние менее зависят от физических факторов производства, особенно от земельной собственности, и большинство операций реализуют в зависящем от знаний виртуальном пространстве, виртуальные организации достаточно жестко зависят от пяти сил нематериального капитала. Рассмотрим примеры.

— Инновации в виртуальном пространстве. Здесь они особенно важны по двум дополнительным причинам, Конечно, первая причина для продвижения в виртуальное пространство — желание удовлетворить потребности клиентов более эффективно, посредством комбинации новой, виртуально доставляемой продукции, более производительных бизнес-систем или посредством обоих вариантов. Во всех этих случаях необходимы предварительные инновации в продукцию или процессы. Так как большинство технологий для создания виртуальною пространства легко доступны, времени на то, чтобы опередить конкурентов при внедрении новой технологии, немного, поэтому держаться впереди можно, только постоянно используя инновации. Вторая причина заключается в следующем: ни реализация виртуальных технологий, ни внедрение инновационных процессов не обходятся без затрат, поэтому менеджер должен быть уверен, что инновации реально добавят стоимости.

— Навыки в виртуальном пространстве. Так как люди в виртуальном пространстве работают удаленно сами по себе или в маленьких группах» степень разделения труда значительно ниже, чем в традиционных организациях. Поэтому от сотрудников и менеджеров виртуальных организаций требуются более глубокие и разноплановые навыки, чем от сотрудников и менеджеров, работающих в больших, сконцентрированных в одном месте организациях. Для работы в виртуальном пространстве необходимы как все прежние навыки управления, так и новые. Как виртуально управлять качеством? Как нам подсчитать работу и наши активы? Как мы обучаемся и создаем знания и виртуальном пространстве? Эти и другие вопросы должны быть адресованы менеджерам виртуальных организаций.

— Знание рынка в виртуальном пространстве. В главе 2 мы уже высказывали предположение, что компании, торгующие с клиентами через виртуальное пространство, оказываются в невыгодном положении по сравнению с традиционными магазинами, персонал которых общается с клиентами непосредственно лицом к лицу. Виртуальным продавцам приходится «составлять образ» своих клиентов на основе полученных сведений и доступных данных обратной связи. Следовательно, очень важен первоначальный контакт с клиентами; если виртуальный продавец хочет что-либо узнать о своих клиентах или о группах клиентов, вероятно, он должен идти к ним и опрашивать их, а не ждать, пока клиенты соблаговолят явиться к нему. Управление такого рода двусторонними превентивными контактами с клиентами требует новых навыков и новых способов обработки знаний.

— Знание среды в виртуальном пространстве. Здесь отличие от традиционных организаций в значительной степени качественное, а не видовое. Менеджмент в виртуальном пространстве отличается большей пластичностью, а скорость и степень изменений — значительно выше. Равномерное введение новых форм технологий частично отвечает этой потребности (свидетельство этому — сегодняшнее развитие технологии широкополосных сетей, угрожающее классическим интернет-технологиям, устаревшим уже через десять лет после разработки). Правительства еще думают, как регулировать виртуальное пространство; при этом могут возникать новые и неожиданные инициативы. По этим и иным причинам знание среды и способность быстро реагировать на ее изменения, жизненно важны в виртуальном пространстве.

— Внутренняя координация в виртуальном пространстве. Это все та же старая проблема координации деятельности организаций, но освещенная по-новому. «Ясное признание знаний как нового корпоративного актива дает понимание того, что следует точно так же заботливо управлять им и инвестировать в него, чтобы получить прибыль от других, более материальных активов» [Девенпорт (Davenport, 1988)]. Проблема координации является значительной и в связи со временем, и с расстояниями. Поэтому необходима тщательная разработка технологических систем (см. главу 3), чтобы гарантировать, что все эти барьеры будут снижены, насколько это возможно, тогда как сотрудники организации должны быть мотивированы и сосредоточены на целях организации (см. главу 4). Координация при работе в виртуальном пространстве может отнимать у менеджеров даже больше времени, чем в традиционной организации, не только из-за необходимости постоянно поддерживать контакт с подчиненными, но и удостоверяться, что они поддерживают контакты друг с другом.

Заключение

Ранее мы говорили о знаниях как об источнике жизненной силы организации. Однако возможны и другие метафоры; например, Эдвинссон (Edvinsson, 1997) описывал интеллектуальный капитал (знания) как «сердцевину дерева организации». В этой главе мы постарались показать, что концепция нематериального капитала в различных его формах — не нова; ново наше запоздалое признание его важности и ценности. Мы познакомили вас с тем, как нематериальный капитал используется в организациях и как возрастает его важность в виртуальных компаниях, которые в значительной степени зависят от знаний. В следующей главе мы расскажем о том, как знания используются для создания стоимости.

Кейс: Всемирный банк реконструкции и развития

Всемирный банк реконструкции и развития существует более пятидесяти лет, и направление его деятельности все еще вызывает споры. Он имеет одно из самых больших в мире хранилищ капитала знаний, большинство из которых связаны с людьми (навыки и знания персонала банка) и сконцентрированы на целях банка — снижении уровня бедности в мире посредством займов и совместном использовании знаний. Такая цель, как распределение знаний, — относительно нова, до 1996 года банк в основном делал упор на выделение займов. Однако попытка утвердиться в роли кредитной организации окончилась неудачей, так как характер взаимосвязи снижения уровня бедности и финансирования из средств фондов вызывал много разногласий, даже когда эти фонды достигали объемов в $30 млрд. в год. В 1996 году цели стали меняться, и во многом благодаря произошедшему в то время инциденту.

В июне 1995 года работник здравоохранения из маленького городка Замбии, одной из беднейших стран в мире, зарегистрировался на сайте центра по контролю заболеваемости (Атланта, Джорджия). Он жаждал выяснить, как лечить малярию. Здесь важно отметить, что Всемирный банк реконструкции и развития никогда не участвовал в подобного рода акциях, Стало очевидно, что банк не может предоставить знания, организованные таким образом, чтобы они были доступны людям, которые принимают решения, связанные с развитием.

Этот и другие случаи заставили руководство банка задуматься: пока миссией организации считалась борьба с бедностью, на вооружении у банка было несколько средств достижения этой цели. Предоставление займов — одна из них, но совместное использование знаний — дело совершение иного рода. Для его реализации необходимо абсолютно новое видение организаций. Внутри банка зародилось движение — за Всемирный банк как «банк знаний».

В октябре 1995 года Всемирный банк реконструкции и развития с одобрения его президента принял решение собрать небольшие группы людей для реализации новой миссии, названной KM Group. Такие группы, объединяющие совсем немного людей, должны были преобразовать организации в банк знаний. Им предлагалось разработать и реализовать бюджет для модели распределения знаний, построить новую кадровую модель, включающую свыше 100 сообществ по различным видам деятельности, наладить технологию, которая облегчит распределение знаний, и затем следить за работой созданной сети. С точки зрения Стивена Деннинга, который впоследствии был назначен директором KM Group, главная роль банка — помочь государствам извлечь выгоду из новой структуры знаний посредством продвижения:

— экономических и организационных структур, которые позволят стимулировать эффективнее использование существующих знаний, создавать новые знания и обеспечить расцвет предпринимательства;

— образованных и квалифицированных слоев населения, которые смогут создавать, распространять и использовать знания;

— инфраструктуры динамической информации, необходимой для облегчения эффективных коммуникаций, распространения и обработки информации и знаний;

— сетей центров знания, в том числе исследовательских и научных центров, университетов и общественных групп, для подключения к увеличивающимся запасам глобальных знаний, ассимиляции и адаптации их к потребностям на местах и созданию новых знаний.

Выработав такие планы, KM Group приступила к превращению банка в клиринговый центр для сбора и хранения знаний о развитии, в «корпоративную память» лучших методов работы и коллектор-распределитель лучших знаний, собранных корпорацией по всему миру.

Для управления знаниями в банке было разработано восемь основных действий:

— построение сообществ практической деятельности (главные члены которого объединялись в «тематические группы»);

— развертывание онлайновой базы знаний, в которой хранились уникальные наработки банка и из которой они передавались в широкий доступ;

— налаживание работы службы «справочного стола» (системы поддержки пользователей в сети);

— построение каталога экспертных оценок;

— создание доступной статистики по областям знаний;

— обеспечение доступа к информации о транзакциях, и делах компании;

— обеспечение пространства для ведения профессиональных дискуссий;

— установление внешнего доступа и досягаемости для внешних клиентов, партнеров и заинтересованных лиц.

Стратегию управления знаниями в банке удалось реализовать при помощи ИТ-инфраструктуры, доступной всем и каждому. Основной упор был сделан на знания, широкодоступные через Интернет.

Банк также предложил несколько новых инициатив, связанных с глобальными знаниями, в партнерстве с частными предприятиями, международными и двусторонними агентствами, неправительственными организациями и др. для решения основных социальных, финансовых и технологических задач. Эти новые виды партнерства составляют основу банковского видения знаний, Деннинг так описал будущую роль управления знаниями в экономическом развитии:

«Будут возникать различные концепции развития, в которых знания не только приравниваются к деньгам, но и становятся ведущей силой. Можно представить себе мир, в котором сообщества и сети таких сообществ становятся основной силой в практической деятельности, а деньги поддерживают их в децентрализованном состоянии. Это будет совершенно иное видение развития, ведь в последние пятьдесят лет все крутилось вокруг денег — передача денег от одной группы к другой с надеждой, что хотя бы некоторое развитие станет частью этого процесса. Сейчас же возникает другое видение: в нем развитие представляется как процесс совместного использования знаний дли реализации лучших цепей, которые будут поддерживаться деньгами. Главный упор будет сделан на получение высококачественных знаний, что позволит сфокусироваться на проблемах».

6. Нематериальный капитал: источники и ценности

В предыдущей главе мы показали, что концепция нематериального капитала, изложенная в экономических терминах, была популярна в течение долгого времени. Однако лишь очень недавно эта идея проникла в теорию менеджмента, и только в последние пятнадцать лет люди начали работать над практическими методами развертывания и применения нематериального капитала.

Так как нематериальный капитал — невещественный по сути, управление им вызывает ряд отдельных проблем. Первый вопрос, требующий решения откуда берется нематериальный капитал? Второй вопрос: в большинстве случаев нематериальный капитал не является манной небесной, значит, обязательно возникают затраты, связанные с его приобретением и поддержкой. Каковы они и как их измерить? Третий, и, возможно, наиболее проблематичный вопрос: что составляет ценность нематериального капитала? Как можно ее определить и как измерить отдачу от вложенных средств? Этой проблемой занималось множество авторов [последним был Лев (Lev, 2002)], ясно, что традиционные бухгалтерские методы не позволяют рассчитать нематериальный капитал; если нужно оценить и подсчитать реальную стоимость нематериального капитала, необходимы новые методы.

Этот вопрос нельзя решать приблизительно: на основании полученных данных будут делаться серьезные выводы относительно того, как растут фонды организаций, зависящих от нематериального капитала. Менендез-Олонсо (Menendez-Olonso, 2002) отметил связь между структурой финансового капитала и нематериальными активами у компаний, где нематериальный капитал достигает значительного объема, как правило, снижается объем долга. И это не специально созданная схема: просто таким компаниям труднее привлекать капитал через рынок долговых обязательств После краха компаний электронной коммерции им стало труднее привлекать капиталы и через фондовые рынки Эти вопросы быстро приобрели критическое значение для многих компаний, причем не только тех, которые структурированы как виртуальные организации.

Виртуальные организации по своему характеру в значительной степени зависят от нематериального капитала, и, следовательно, эти вопросы чрезвычайно важны для их менеджеров. В предыдущей главе мы цитировали слова Девенпорта (Davenport, 1998) о том, что необходимо обучать организации использованию нематериального капитала и инвестированию в него, точно так же, как это делается в отношении традиционных, материальных форм капитала. Другие затратные факторы — земля и, в меньшей степени, труд (хотя в главах 4 и 5 говорилось, что важность человеческого элемента значительно возрастает, когда дело касается нематериального капитала) — могут быть заменены или их значение уменьшено. Нематериальный и материальный капиталы взаимозависимы. Пять добавляющих стоимость действий, связанных с нематериальным капиталом и обсуждавшихся в предыдущей главе, требуют инвестиций и финансовых, и в виде других активов.

Как мы отмечали в начале книги, компании электронной коммерции, потерпевшие неудачу не были недостаточно капитализированы. У них было столько денег, сколько им требовалось, но согласованность между материальным и нематериальным капиталами отсутствовала. Инвестированные средства не возвращались в виде знаний и организационных активов, которыми эти компании владели, они расходовались на бизнес-деятельность, которая никогда не имела большого влияния. Пример сети магазинов модной одежды Boo.com ясно демонстрирует, как материальный капитал вкладывался в стиль, а не в нечто осязаемое, а нематериальному капиталу, задыхающемуся без поддержки, не удалось работать аффективно и добавлять стоимость.

Этот вопрос является важным и сложным, однако здесь нет времени и места на его обсуждение. Более подробно он изложен у таких авторов, как Девенпорт (Davenport, 1998), Свелбай (Svelby, 1997), Эдвинссон (Edvinsson, 1997), Стюарт (Stewart, 1997), Менендез-Олонсо (Menendez-Olonso, 2002), Лев (Lev, 2002). В этой книге мы сосредоточимся на взаимосвязи между нематериальным капиталом и виртуальными организациями, а также кратко рассмотрим с этой точки зрения основные проблему приобретения и оценки нематериального капитала.

Источники нематериального капитала

Нематериальный капитал может принимать различные формы. Во-первых, то, что мы называем «традиционным» нематериальным капиталом. Старейшая и широко признаваемая форма нематериального капитала, которым располагает бизнес, — это репутация и деловые связи компании, то, что мы называем goodwill, существование которой в наши дни не отрицается никем. Аудиторы и налоговые инспекторы могут возражать относительно оценки этой формы капитала, но его существование не вызывает вопросов. Другую, давно существующую и общепризнанную форму мы знаем под общим названием «интеллектуальный капитал»; это то, что обозначает право обладания — авторские права, патенты, товарные знаки и др. Их точная оценка вызывает много вопросов, однако они все время на виду, поэтому их можно признать активом благодаря их способности генерировать доход и/или частично защищать продукцию и услуги, производимые компанией, от конкурентов. Нематериальную собственность часто называют «правом на интеллектуальную собственность» [О'Хара и Пик (О'Нага и Peak, 2000:119)]. Аппаратное обеспечение — вещественно, а программное — нет, и его можно рассматривать в качестве нематериального. Каким бы ни был капитал, де-факто он зависит от оценки; однако он может иметь и потенциальную стоимость. Более современный фактор, придающий стабильность, — ценность брендов. В начале 1990-х гг. уже повсеместно признавалось, что портфолио брендов, которыми владеет компания, а значит, и добавляемая ими ценность, является полноправным имуществом и должно быть подсчитано.

Все перечисленные выше формы представляют собой организационный капитал. Если говорить в терминах знания, то это попытка классифицировать их как продукцию, которая создается посредством операций, производимых компанией.

Goodwill вырастает из взаимосвязей, которые складываются с клиентами, поставщиками и др.; интеллектуальная собственность становится результатом усилий отделов научных исследований и развития, а также отдела разработки; ценность бренда является побочным продуктом отдела маркетинга и т. д. (конечно, все это можно реинвестировать в компанию, и тогда эти виды капитала превратятся в затратные факторы).

Гораздо труднее признать и оценить такие формы нематериального капитала, как капитал знаний и человеческий капитал, которые уже упоминались в предыдущих главах, наряду с другими формами организационного капитала — бизнес-системами и процессами, политикой и стратегиями компаний, организационной культурой и др. Они присущи каждой организации, но в отношении того, как их следует признавать и откуда они берутся, единодушие отсутствует. Компании не указывают их в своих балансовых отчетах, в лучшем случае они заслуживают упоминания в нескольких параграфах ежегодных отчетов. Тем не менее, они критически важны для успеха бизнеса, и особенно виртуальных организаций, которые без этих видов капитала просто не выживут.

Существует три источника генерирования нематериального капитала: люди, технологии и организации. Далее мы обсудим каждый из них и их взаимосвязи с тремя формами нематериального капитала.

Люди как творческая сила

Люди представляют собой один из лучших источников нематериального капитала, и, как ни парадоксально, это более справедливо для компаний, где реализованы самые сложные технологии. Признание важности человека в этом контексте идет от классических экономистов XIX века; например, Адам Смит сравнивал «образование» квалифицированного рабочего с тратой денег на дорогую машину [Смит (Smith, 1776:118)]. И то, и другое приносит прибыль на вложение капитала.

Люди делают свой вклад в каждый из трех видов нематериального капитала. Первое, и самое главное: люди накапливают знания, навыки и способности, им с рождения присущи интеллектуальные способности, причем это не только базовый IQ, но и способности к рассуждению, анализу и др. Эти способности зачастую гораздо более важны, чем базовый интеллект, а способность к обучению значительно ценнее, чем те знания, которыми человек обладает (хотя и знания могут оказаться важными). Интеллектуальные усилия, а также умение анализировать, рассуждать и творить позволяют людям вносить индивидуальный вклад в хранилище капитала знаний компании.

Однако эти знания могут быть распределены несколькими способами. В организациях, где реализованы лучшие способы управления знаниями, сотрудники имеют возможность обучаться друг от друга и посредством совместной деятельности создают новые знания. Развитие и распространение новых знаний в организациях такого рода совершенствуют способности сотрудников и менеджеров как по отдельности, так и в коллективе, что позволяет им лучше выполнять свои задачи и функции, Все это увеличивает запасы человеческого капитала компании. Эта идея — один из краеугольных камней концепции «обучающихся организаций» [Сенге (Senge, 1990)].

И, наконец, люди работают вместе в рабочих группах или командах, чтобы создавать или генерировать знания либо приобретать их из внешних источников. Развитие приемов и методик работы в команде также увеличивает организационный капитал компании, создавая культуру, где гибкость, творчество и инновации являются общепринятыми нормами.

Технологии как творческая сила

Мы стремились показать в этой книге, что технология — это набор артефактов, которые остаются инертными и имеют нейтральную ценность без участия людей, приводящих их в движение.

Таблица 6.1. Источники и типы нематериального капитала

Тем не менее технология может быть источником нематериального капитала, зависящего от того, как он используется и каким образом структурирован. Важно помнить, что это не относится только к коммуникативным и информационным технологиям, но ко всем формам технологий, используемым организациями. Как заметил Желени (Zeleny, 2000:xv), «все технологии превращаются в информационные (ИТ-технологии)».

Пример разновидности технологии, которая зачастую помигает создавать нематериальный капитал, — программное обеспечение; она сама по себе является нематериальным активом: все программное обеспечение, кроме дисков и инструкций, представляет собой серию закодированных знаков в виртуальном пространстве. На уровне капитала знаний, например, инструменты аналитики и моделирования помогают людям искать данные, приводить в порядок полученные результаты и генерировать информацию и знания высокого уровня. Если говорить в терминах человеческого капитала, то развитие навыков и опыта посредством использования различного программного обеспечения обогащает возможности сотрудников компании. И, наконец, сети коммуникации и другие инструменты программного обеспечения можно использовать для расширения организационной структуры компаний, а также для более эффективной и производительной работы; в частности, как уже говорилось ранее, они позволяют существовать виртуальным организационным формам.

Тем не менее, важно также отметить, что технология сама по себе не вносит вклад в нематериальный капитал. То, как мы превращаем технологии в ценности бизнеса, является «знанием о применении», а не «просто фактом обладания» [Желени, (Zeleny, 2000:xv)]. Технология в качестве фактора, создающего нематериальный капитал, требует участия человека.

Организации как творческая сила

Стратегия, структура и культура организации в большой степени влияют на создание нематериального капитала на всех уровнях. На уровне управления знаниями организация может структурировать сама себя посредством реализации более эффективного управления знаниями, добавляя ценность усилиям отдельных сотрудников и команд, направленных на создание знаний. На уровне человеческого капитала организация может выбрать хорошо обдуманный способ инвестиций в развитие потенциала сотрудников с помощью отдела управления персоналом или другими способами. И, наконец, на уровне организационного капитала стратегия, структура, определение целей и лидерство и компании сами по себе вносят вклад в возможности компании удовлетворять потребности клиентов и успешно конкурировать.

Поскольку технологиям для функционирования требуется участие человека, для создания нематериального капитала организациям необходимы и люди, и технологии. Организации существуют как набор функций людей и машин, действующих согласованно, успешно и создающих добавочный капитал, превышающий их собственные усилия.

Затраты на нематериальный капитал

Нематериальный капитал, однако, не относится к разряду бесплатных благ. Его развитие требует соответствующих затрат. Поддержка технологий, инвестиции в управление персоналом, тренинги и др. составляют затраты на нематериальный капитал. Стоимость этих издержек и подсчет соотношения затраты/доходности представляют собой основную задачу управления виртуальными организациями.

Затраты на персонал

Затраты на персонал появляются не только при наборе штата и приглашении на работу высокооплачиваемых специалистов, но также при проведении тренингов и совершенствовании штата сотрудников. Как правило, всем понятно, что тренинги и развитие — дело длительное, их следует проводить регулярно, поэтому издержки, связанные с персоналом, существуют всегда: вознаграждение тем, кто проводит тренинги; скрытые затраты, вызванные отсутствием на работе сотрудников, участвующих а тренингах; затраты, которые несет компания, пока ее сотрудники обучаются, и др. Все эти нематериальные затраты можно классифицировать как «поддержку персонала», и обычно они ложатся на плечи отдела управления персоналом. Набор и поддержка квалифицированных сотрудников — столь же дорогостоящее дело, но компании пытаются урезать эти затраты, особенно в том, что касается тренинга сотрудников. Однако с точки зрения перспектив развития нематериального капитала это очень опасно. Персонал не способен эффективно вносить вклад в работу компании, если не обладает достаточными знаниями и навыками. Сотрудники, не вовлеченные в тренинги и развивающие процессы, не повышают собственный уровень знаний/навыков, поэтому велик риск, что они отстанут от тех, кто движется вперед. Все эти закономерности действуют и применительно к компаниям. В конце концов, серьезной причиной, которая заставит вас заняться тренингами, может стать то, что ваши конкуренты действуют именно так.

Кроме того, нельзя сбрасывать со счетов также индивидуальную, организационную и социальную, доходность от инвестиций в персонал [Дейли (Daly, 2001)]. Здесь учитывается не только число принятых на работу сотрудников, но и уровень их квалификации, что критически важно. Если организация заботится о том, чтобы штат компании состоял из людей нужной квалификации, она создает ценный актив; если это не удается, все может окончиться крахом.

Затраты на технологии

Поддержка технологий составляет основные нематериальные затраты. В основном мы имеем в виду программное обеспечение (в отличие от инвестиций в аппаратное обеспечение и его размещение). Поддержка и управление программным обеспечением и сетями требует постоянных и значительных вложений, наряду с обновлением и модернизацией систем. В The Economist (от 21 сентября 2002 года) отмечается: «численность ИТ-персонала, необходимого для поддержки все более сложных систем, а также частных лиц и компаний, пользующихся Интернетом, может вскоре превысить 200 миллионов человек, что составляет около двух третей населения США».

При этом издержки на технологии должны сократиться. Так, компания Sun Microsystems недавно объявила о создании продукта № 1 — нового инструмента «виртуализации», который позволит избавить администраторов систем от значительного числа обязанностей. Затраты на выбор, комплектацию и поддержку технологических ресурсов, а также на содержание необходимых операторов, возможно, удастся снизить. Однако полностью от затрат на технологии не удастся избавиться никогда, они станут частью накладных расходов.

Стоимость, производимая нематериальным капиталом

Взамен описанных затрат нематериальный капитал предоставляет компании ценность, которая, в свою очередь, развивает ее и владеет ей. Это происходит двумя путями: добавлением стоимости к существующей продукции и услугам, а также созданием потенциальной будущей ценности для клиентов (следовательно, и для всех заинтересованных лиц).

Добавление ценности возможно посредством применения нематериального капитала в любой точке цепочки создания ценностей. Далее перечислены некоторые способы добавления ценности.

— Сорсинг: капитал знаний, позволяет эффективнее выбирать источники сырых материалов и компонентов — более качественные и/или более дешевые. Человеческий капитал позволяет выполнять сорсинг самих процессов — более эффективных и производительных, которые способны снижать другие факторы издержек. Организационный капитал может связывать сорсинг процессов с функциями разработки и производства, что уменьшает затраты на внутренние транзакции.

— Научные исследования и развитие/разработка: капитал знаний играет основную роль в творчестве и инновациях, и особенно в гарантии того, что характеристики продукта будут соответствовать запросам потребителей. Человеческий капитал помогает сводить вместе потребности команды, которая занимается исследованиями и разработкой, чтобы продвигать внутренние новации и далее развивать их Организационный капитал преобразует концепции исследований и разработки в пригодный для рынка продукт.

— Производство: капитал знаний помогает разрабатывать системы производства для наиболее эффективной и производительной работы. Человеческий капитал обеспечивает применение значимых навыков и эффективный состав производственной команды. Организационный капитал связывает производство с другими отделами и гарантирует обратную связь, что необходимо для улучшения качества продукции.

— Управление качеством: капитал знаний определяет, каким должно быть качество и какие стандарты качества должны действовать. Человеческий капитал предоставляет понимание того, как реализовать нужное качество и установленные стандарты. Организационный капитал делает несомненным тот факт, что качество — это дело каждого, и поддерживает культуру, ориентированную на постоянное совершенствование и управление качеством.

— Распространение: капитал знаний понимает потребности клиентов и развивает лучшие и наиболее эффективные системы распределения. Человеческий капитал гарантирует, что система функционирует стабильно и производительно с минимальным уровнем потерь и недочетов при хранении. Организационный капитал связывает систему распределения с производством и рынком и обеспечивает стабильный поток продукции и услуг в направлении к потребителям.

— Маркетинг: капитал знаний исследует потребности клиентов и развивает решения для их удовлетворения. Человеческий капитал продолжает обеспечивать связи между клиентами и организацией, понимание и чуткое отношение к потребностям клиентов — важное качество людей. Организационный капитал далее инвестируется в маркетинговые усилия посредством распределения людских ресурсов и ресурсов знаний с целью создания брендов и их ценности.

— Последующий маркетинг: капитал знаний продолжает исследовать потребности клиентов и определяет, действительно ли товары и услуги удовлетворяют их. Человеческий капитал снова обеспечивает необходимое понимание и чуткое отношение к клиентам. Организационный капитал гарантирует, что любое снижение удовлетворенности клиентов считается серьезной проблемой, на которую немедленно реагируют другие отделы организации.

— Организация: за сценой, в бэк-офисе, на уровне топ-менеджмента капитал знаний создает стратегии, задачи и цели для организации в целом. Человеческий капитал предоставляет навыки, видение и лидерство для достижения целей. Организационный капитал обеспечивает структуру и каркас, в которых организация целиком функционирует на лучшем из возможных уровне. Как уже говорилось ранее, организационный капитал представляет собой часть самовоспроизводимой формы капитала; хорошие организации, как природные организмы, становятся лучше.

Будущая ценность — наиболее проблематичная форма стоимости, создаваемая нематериальным капиталом, так как она состоит из потенциальной, а не из существующей ныне ценности. Ранее мы определяли знания как «потенциально хранящиеся для действий» Из этого можно сделать вывод, что не весь капитал знаний организации будет использоваться в любой момент времени, некоторые его виды будут сохраняться, готовые для дальнейшего применения, но не будут применяться немедленно.

Знания, использующиеся постоянно, вносят вклад в итоговый результат. Знания, сохраняемые для применения в будущем, очевидно, имеют возможность влиять на будущий итоговый результат, но в данном случае нельзя знать точно, каким образом он будет применяться и до какой степени окажется востребован. Понимание того, сколько знаний следует приобретать и хранить, представляет собой интересную проблему для компаний. Если доступен небольшой капитал знаний, то создаются препятствия для инноваций и творчества, другая крайность может означать трату избыточных усилий на деятельность по управлению знаниями и, в свою очередь, снижение активности в других жизненно важных сферах. (В результате покупается лишняя земля или нанимается слишком много сотрудников, чтобы обеспечить рост и расширение, дополнительные активы должны быть соизмеримы с ожидаемым ростом.) Эти вопросы, касающиеся ценности, необходимо рассматривать вкупе с управлением капиталом знаний.

Человеческий капитал также обладает будущей ценностью наряду с существующей в настоящее время. Каждый сотрудник вносит свой вклад в производительность и рентабельность. Помимо того времени, которое тратит на работу в компании. Но как долго он будет работать в компании? К тому же, чем дольше сотрудник работает в компании, тем большим должен стать вклад его человеческого капитала: сотрудник будет лучше обучен, приобретет больше полезных навыков и опыта, создаст больше знаний и, вероятно, будет выдвинут на должность, сопряженную с большей ответственностью. Но в каком случае, и до какого уровня может расти его вклад? Все эти вопросы очень важны для оценки человеческого капитала, и их должен задавать, по меньшей мере, отдел управления персоналом.

И, наконец, возможен и будущий организационный капитал Мы уже говорили, что хорошие организации становятся, как природный организм, еще лучше. Постоянное совершенствование означает, что улучшается качество структур, систем, лидерства и др. Стратегии уточняются и становятся более реалистичными. Но как вы оцените стратегию или систему управления? Какую цену можно назначить лидерству? Эти решения принимаются специально для каждого конкретного случая Со времен краха организаций, занимающихся электронной коммерцией, предприниматели, работающие с рискованными видами бизнеса, и кредиторы обращают все большее внимание на потенциал команды менеджеров компании, в которую собираются вкладывать средства, и четко рассматривают менеджмент как деятельность, создающую ценность и сейчас, и в будущем. Однако оценка таких возможностей в значительной степени субъективна.

Измерение ценности нематериального капитала

Как уже говорилось, многие авторы писали о слабости традиционной бухгалтерской системы применительно к нематериальному капиталу. Уорнер и Витцель (Warner и Witzel, 2000) полагают, что этот вопрос требует немедленного рассмотрения, а Лев (Lev, 2002:1) ставит и другие срочные вопросы.

«.. запасы аккумулированных знаний, касающихся нематериальных активов, и особо — экономические законы, управляющие нематериальным капиталом; уроки, которые следует извлекать из широких исследований нематериального капитала: урон, наносимый отдельным людям и обществу в целом в результате недостатка информации, касающейся нематериального капиталу и способы преодоления этих недостатков».

Камминс (Cummins, 2002) отмечает, что до сих пор нет прямых показателей для измерения ценности нематериального капитала, вместо них для измерения используются непрямые показатели, и в качестве примера приводит два метода.

— Метод фондового рынка: берется стоимость акций корпорации, и из нее вычитается стоимость материальных активов. Разность и есть стоимость нематериальных активов. По мнению Камминса, этот метод подвержен влиянию множества различных параметров, поэтому нет гарантии, что оценка, выполненная с его помощью, точно отразит реальную стоимость корпорации, что можно увидеть на примере компании Enrone.

— Метод аналитического прогнозирования: очень напоминает метод фондового рынка, однако в этом случае в качестве точки отсчета используется прогнозируемая аналитиками стоимость компании, из нее вычитается стоимость материальных активов, а разность считается стоимостью нематериальных активов. Этот метод более реалистичен, чем предыдущий (хотя и аналитики ошибаются), кроме того, он позволяет оценить не только нынешнюю добавленную стоимость, но и будущую.

Камминс принимает на вооружение второй метод и заключает, что пока у традиционных видов нематериального капитала, таких, как интеллектуальная собственность, о которой говорилось ранее, приростной продукт меньше, чем их предельная стоимость. С другой стороны, вклад организационного капитала очень ценен, его приростной продукт составляет около 70 % ежегодно [Камминс (Cummins, 2002:27)]. Необходимо добавить, что такой способ подсчета нематериального капитала требует проверки. В логике методов, предлагаемых Камминсом, заложены ошибки, Камминс доказывает, что, так как материальный капитал не может быть тиражирован для различных компаний (ценность сотрудников или компьютерных систем заключается в том, как они используются, а не в них самих); вспомним аргумент Страсемена (Strassman. 1990), что компьютер сам по себе стоит не больше, чем сумма денег, которую за него дадут при продаже, то он не является вкладом по существу, но способом комбинации традиционных видов вклада — земли, труда и капитала. Этот подход игнорирует такой вид вклада, как знания, что ставит под вопрос сам предлагаемый метод расчета.

Камминс показывает, что пришло время задуматься о самой идее оценки нематериальных активов. Однако в его подходе есть упущение: он говорит об оценке нематериального капитала компании в целом, но не принимает в расчет активы отдельных сотрудников. Любая попытка выполнить оценку таким способом зависит от крайне субъективной оценки всей компании как неразделимого целого.

При оценке нематериальных активов некая степень субъективизма неизбежна. Почему же в таком случае не минимизировать его и не собрать субъективные суждения о стоимости каждого нематериального актива и класса активов? Общая оценка, основанная на ряде субъективных суждений, вряд ли будет менее точной, чем та, что основана на единственном субъективном суждении, и в процессе оценки активов и вынесении этих суждений компании, вероятно, больше узнают о собственном нематериальном капитале и о том, как его использовать. Эти знания не удастся получить, глядя в балансовый отчет.

Как говорилось ранее, нематериальный капитал обладает двумя видами стоимости: добавленной и будущей. Подсчет текущей добавленной стоимости следует выполнять таким же способом, каким в компании принято измерять добавленную стоимость вообще. Разница стоимости вкладываемых факторов и общей стоимости продукции и есть стоимость, добавленная компанией: менеджерам следует поинтересоваться, какая ее доля производится нематериальным капиталом. Скорее всего, она окажется весьма существенной, и именно размер этой добавленной стоимости к отличает одну компанию одну от другой, определяя природу каждой организации, характер ее продукции и услуг, структуру и др.

В наше время часто измеряются отдельные формы нематериального капитала. Одна из них — ценность бренда, понятие, о котором мало кто слышал еще десять лет назад. Келлер (Keller, 1997) посвятил три главы книги по управлению стратегически важным брендом тому, как следует измерять его ценность. Шринивасан (Srinivasan, 2002) разработал подход, который назвал «карта долевых вкладов»: измеряются вклады в ценность бренда различных факторов, и контролируется их влияние на его общую ценность. Возможно, технологии, применяемые в этом случае, могут служить моделями для совершенствования измерений других форм нематериального капитала.

Определение будущей стоимости проблематичнее. Основная сложность здесь заключается в проверке и предсказуемости. Компания может заявить, что ее капитал знаний стоит столько-то, но кто может проверить это, особенно учитывая субъективный характер знаний самих по себе? Как можно предсказать будущую стоимость? Возможны два подхода. Один заключается в том, чтобы взять общий показатель интеллектуального капитала, описанный Камминсом, спроектировать его на будущее и распределить по различным показателям, назначив каждому предполагаемую стоимость. Другой способ труднее, но, возможно, объективнее; он предполагает определение отдельных параметров, из которых складывается стоимость, а именно уровня навыков или образованности сотрудников, эффективности управления, культуры организации и др., и далее — оценку потенциала их будущей стоимости.

Часть проблем измерения стоимости нематериального капитала связана с тем, что доходность, ожидавшаяся в 1990-х годах, не всегда становилась реальностью. Естественно, появился некоторый скептицизм в отношении концепции в целом, что, учитывая недавние события, совершенно понятно. В 1999 и 2000 гг. стоимость акций интернет-компаний напоминала аттракцион «американские горки», то взлетая вверх, то падая вниз, так как рынок пытался вычислить, какова же реальная стоимость этих компаний, если они вообще чего-то стоят. В конце концов, сложилось мнение, что большинство из них не стоит ничего, и рынок рухнул.

Компании, занимающиеся электронной коммерцией, превратились в «мыльный пузырь», однако насколько же реалистичным было мнение, что большинство этих организаций ничего не стоят? За неимением материальных измеряемых показателей — таких, как прибыль, — рынок решил не присуждать никакой стоимости нематериальным активам; а так как большинство компаний подобного рода имело совсем немного материальных активов, то их цена упала почти до нуля. Можно доказать, что цена акций виртуальных компаний (не все интернет-компании были виртуальными, но и те, и другие имели достаточно общих черт, чтобы их можно было здесь сравнивать) является отражением стоимости знаний, которыми обладает организация, — другими словами, это капитал знаний. Но как инвестору получить доход, если эти знания нельзя обратить в прибыль? Многие интернет-компании никогда не получали прибыли» и даже сейчас некоторые из тех, кто пережил все неудачи, никогда ее не получат. Знания статичны, — инвестиции только в знания напоминают инвестиции в груду камней. Необходим человеческий капитал, чтобы активизировать эти знания и сделать их хотя бы потенциально прибыльными.

Интернет-компании не являются исключением в этом отношении, можно найти множество других примеров, в том числе консультативные компании и организации, занимающиеся биотехнологиями. Так как виртуальные компании и отрасли экономики, построенные на основе знаний, множатся, эти проблемы становятся все более значимыми. Назрела насущная потребность в точных и эффективных средствах оценки трех разновидностей нематериальных активов: капитала знаний, человеческого капитала и организационного капитала. Чего стоят знания сами по себе? Какова стоимость квалифицированного и творческого сотрудника? Как чистая прибыль влияет на накопление организационного капитала? Что означает потеря нематериальных активов для исчисления прибыльности?

Нет таких видов ценностей, которые удавалось бы легко учитывать в балансовых и ежегодных финансовых отчетах. Они субъективны и колеблются с течением времени. Однако они в действительности отражают реальную и потенциальную стоимость. Чтобы обезопасить инвестиции, для них требуются определенные виды количественных оценок. Как указывает Менендез-Олонсо (Menendez-Olonso, 2002), в компаниях, которые рассчитывают только на нематериальный капитал, возникают проблемы с инвестициями, поскольку инвесторы не знают, как оценивать их активы. Мы не претендуем на то, что сможем решить эти проблемы здесь и сейчас, но полагаем, что решение должно быть найдено в ближайшем будущем. Если нам действительно нужен прогресс в сфере экономики знаний, этот барьер придется преодолевать. Эту ответственность несут все — компании, аудиторы, аналитики и сотрудники регулятивных органов: необходимо работать совместно, чтобы развивать надежные и удовлетворяющие критерии для оценки нематериального капитала.

Заключение

В чем же заключается задача менеджера виртуальной организации? В конце концов, не достаточно просто иметь в наличии нематериальный капитал — он должен или использоваться таким образом, чтобы добавлять стоимость организации сейчас, или иметь установленный потенциал, чтобы делать это в будущем. При управлении нематериальным капиталом менеджер должен рассматривать его в качестве точно такого же капитала, как и материальные активы.

Для менеджера виртуальной организации эти вопросы становятся исключительно важными. Материальных активов в этом случае гораздо меньше, и они даже могут не быть решающими для операций, потребностей и производительности компании. Если компания собирается оценить свои активы, например, чтобы увеличить капитал на рынке ценных бумаг или на рынке долговых обязательств, это может стать реальной проблемой, особенно сегодня, когда скептические настроения сильны.

Мы уже отмечали, что существует необходимость развивать надежные и принимаемые большинством способы подсчета нематериальных активов. Однако нам кажется сомнительным, что такой метод появится в наше время: менеджеры компаний, зависящих от нематериального капитала, — особенно менеджеры виртуальных организаций — заняты основными вопросами и тем, как усиливать нематериальный капитал, чтобы создавать текущую и будущую добавленную стоимость Для достижения этих целей им необходимо научиться управлять нематериальным капиталом более эффективно, и основная проблема заключается именно в этом.

Следующая глава посвящена одному из фундаментальных вопросов нематериального капитала — управлению знаниями. Мы представляем простую, но чрезвычайно эффективную систему управления знаниями, которая, как мы докажем, предлагает возможности для измерения и мониторинга знаний как части процесса. Познакомив вас с этими основными понятиями, мы перейдем к части III, где расскажем об отдельных проблемах виртуального менеджмента.

Кейс: The Open University (http://www.open.ac.uk)

The Open University, основанный в 1969 году, сейчас является самым крупным университетом Британии, ежегодно в нем учатся 200 000 студентов, из них 45 000 выпускников. Его основная цель предоставить людям возможность получать дипломы посредством домашнего обучения, а не традиционным методом, когда учащийся работает с преподавателем лицом к лицу. Первоначально в университет принимались только абитуриенты из Великобритании, однако сейчас в нем учатся студенту из других стран Европы и даже с других континентов (и это несмотря на то, что концепции The Open University была приняла на вооружение ее многих странах мира).

При обучении используются различные средства, в том числе учебники, теле- и радиопрограммы, аудио- и видеокассеты, а также компьютерное программное обеспечение. Личный контакт и поддержка осуществляется с помощью тьюторов на местах, посредством сети из 330 региональных центров обучения в Великобритании и за границей, а также ежегодно проводимых школ.

The Open University применил передовую адаптивную технологию преподавания, начав с телепрограмм и перейдя в 1990-х году к интернет-технологиям. В 2002 году более чем 150 из 360 курсов университета использовали Интернет для различных целей, в том числе для виртуального тъюторинга, для дискуссионных групп, для распределения заданий (и отправки обратно проверенного варианта) в электронном виде, для создания мультимедийных материалов для обучения и проведения конференций посредством компьютера. Около 110 000 студентов The Open University ежедневно прочитывают более чем 170 000 посланий электронной почты и конференц-посланий. Четырнадцать курсов университета доставляются через Интернет. Ученые, работающие в The Open University, продолжают разрабатывать новые методы для доставки обучения, такие, как «экскурсии по виртуальным полям» для студентов, изучающих естественные науки, и «интернет-стадион», на который единовременно смогут «зайти» около 100 000 посетителей.

The Open University — очень успешный пример работы нематериального капитала, который создает добавочную ценность посредством виртуальной организации. Он представляет собой самый настоящий университет с исследовательскими программами и центрами мирового класса; его возможности нацелены на создание и распределение знаний на нескольких уровнях. Добавление ценности реализуется с помощью системы доставки, которая позволяет людям подготовиться к получению диплома и расширить свои знания без отрыва от работы и не покидая дома. С общегосударственной точки зрения The Open University добавляет ценность, увеличивая количество квалифицированных и компетентных людей в стране посредством привлечения тех, кого не вдохновляют традиционные формы обучения. По мнению отдельных студентов, The Open University добавляет ценности, обогащая их жизнь, повышая квалификацию и давая им возможность зарабатывать больше в результате приобретения новых знаний.

7. Процессы преобразования знаний

В двух предыдущих главах обсуждалось, что такое нематериальный капитал, а также некоторые способы его оценки и использования. К настоящему моменту должно быть ясно, что нематериальный капитал базируется на знаниях. Капитал знаний сам по себе представляет хранилище знаний, из которого черпают знания организация и ее сотрудники. Человеческий капитал состоит из навыков, творчества и основной способности сотрудников организации трансформировать эти знания в активы, создающие или добавляющие ценность. И, наконец, организационный капитал составляют системы, культуры, процессы и т. д., которые облегчают управление знаниями и их использование.

Но в конечном итоге все сводится к самим знаниям. Смогут ли менеджеры использовать знания, чтобы создавать и добавлять ценность — и особенно в тех сферах, где могут проявляться и настоящие, и будущие ценности (об этом речь шла а главе 6), — зависит от того, насколько хорошо им удастся управлять знаниями.

В наши дни управление знаниями становится признанное поддисциплиной менеджмента. По этой теме выходит все больше литературы; в ИТ-журналах все чаще обсуждаются технологические системы для управления знаниями, тогда как другие журналы, такие, как Knowledge Management Review, уделяют внимание допросам персонала и поведения в свете управления знаниями. В этой книге мы не будем детально разбираться в управлении знаниями. Вместо этого мы собираемся рассказать о единственном процессе, который лежит в основе всего управления знаниями и который преобразует сырые знания — приобретенные данные, анализ и воздействие на людей — в конечные ценности.

Большинство неспециальных работ по управлению знаниями рассматривает эту тему с точки зрения поведения и в контексте знаний как действия. Нонака и Такеучи (Nonaka и Takeuchi, 1995), например, говорят о знании «с некоторой целью» и описывают процесс создания знаний как «отражение действий». Желени (Zeleny, 2000) полагает, что знания нельзя отделить от деятельности. Такая позиция является и практической, и прагматической.

Однако, как мы уже говорили, знания — не то же самое, что действия, знания должны быть востребованы. Но прежде чем они будут использованы таким образом, знания должны быть приобретены или созданы и далее должны где-то храниться до того момента, когда в них возникнет необходимость. Такая цепочка действий и составляет процесс трансформации знаний. В наших ранних работах [см. Уорнер и Витцепь (Warner и Witzel, 1998)]. Мы доказали, что этот процесс представляет собой одну из главных задач менеджера общего профиля любой организации. Процесс трансформации знаний начинается на уровне мета-компании, где знания приобретаются или создаются, и именно менеджер общего профиля должен рассматривать эту часть процесса со стратегической точки зрения. На операционном уровне менеджер общего профиля непосредственно отвечает за то, что управление осуществляется и формируется для достижения максимальной пользы компании. И, наконец, менеджеру общею профиля необходимо уметь работать на уровне отдельных функций организации, чтобы гарантировать, что знания распределяются для применения как внутри компании, так и вне ее. О каждом из этих уровней мы сейчас поговорим детально.

Попробуем отыскать некие следствия из этого для управления в виртуальной организации. Здесь нас интересуют два аспекта. Один уже несколько раз упоминался ранее: виртуальные организации более зависят от нематериальною капитала, а следовательно, и от знаний, чем традиционные. Это правильно для продукции и услуг, которые они производят и поставляют, но особенно — для операционных систем и процессов, полностью зависящих от циркуляции знаний в технологических сетях. Второй аспект: характер управления в виртуальных организациях по своей природе гораздо менее специализирован и является более общим. В главе 1 мы уже говорили, что виртуальные организации имеют неясную и не вполне развитую структуру, и в них наблюдаются слабые различия между должностными функциями, а в главах 1 и 4 обсуждали, что сотрудникам и менеджерам виртуальных организаций необходимо брать на себя большую ответственность за управление собственной работой. Эти черты мы подробнее исследуем в части III книги, особенно в главе 8, где покажем, что многое для менеджмента виртуальных организаций взято из менеджмента традиционных компаний, перенесенного на почву организации другого типа. Сейчас же важно отметить, что менеджмент виртуальных организаций требует от руководителя больших и более обширных знаний.

Управление знаниями становится задачей каждого менеджера и каждого сотрудника. Возможно даже, что все сотрудники виртуальных организаций в действительности превращаются в «менеджеров» — в том, что касается управления знаниями и работы с ним. Сотрудники, профессии которых базируются на знаниях, в наше время обладают большей информацией, чем когда-либо, благодаря новым технологиям, которые они получают в свое распоряжение. Однако термин «менеджер» в данном случае может употребляться лишь в относительном смысле; вышестоящий руководитель может обладать метаинформацией (информацией об информации), которая соответствует более высокому уровню стратегического управления, чем уровень самого сотрудника. Но, поскольку в последние годы имеет место делегирование полномочий, не стоит переоценивать эту разницу в уровне информированности.

Вводимая информация (знания)

→ →

Процесс преобразования знаний

→ →

Продукция (ценность)

Рис 7.1 Роль процесса преобразования знаний

Невзирая на все это, абсолютно определенно можно сказать, что в виртуальных организациях процесс преобразования знаний является общим для всех сотрудников.

Три стадии преобразования знаний

Процесс преобразования знаний представляет собой простую концепцию, которая позволяет менеджерам увидеть, как знания превращаются из вводимой информации в ценную продукцию. Процесс состоит из трех стадий: создания и приобретения знаний, организации и хранения знаний и использования знаний.

Создание и приобретение знаний

На стадии создания и приобретения знаний входная информация собирается воедино. Эффективное приобретение знаний компанией положено в основу таких концепций, как, например, концепция Сенге (Senge, 1990) об обучающихся организациях, которые появились всего десяток или около того лет назад. В свою очередь, само понятие эффективного приобретения знаний стало возможно благодаря существовавшим прежде концепциям, таким, как «контуры обратной связи» Аргириса и Шена (Argyns и Schon, 1978) или идеям Форрестера (Forrester, 1961). Обучающиеся организации для обучения используют различные методы: сканирование среды, изыскание новых источников информации и анализ собственных операций для выявления информации, которая затем уточняется посредством обратной связи и может пополнить хранилище знаний организации. Различие между обучающимися организациями и формами, которые существовали ранее, заключается в том, что вместо штата или специалистов, на которых прежде возлагалась задача сбора информации, сейчас для этого выделена отдельная организационная функция. В этом смысле мы становимся очевидцами «качественных» изменений в природе организаций. Пока трудно предсказать, когда это явление установится, ясно лишь, что оно возникло в результате так называемой ИТ-революции последнего двадцатилетия. Слово «обучающиеся» стало подчеркиваться лишь недавно, и нам, в свою очередь, следует ожидать его уточнения в направлении развития жизнеспособной организационной концепции.

Нонака и Такеучи (Nonaka и Takeuchi, 1995) добавили к этой идее новый уровень, когда выясняли, следуя концепции Поланий (Polanyi, 1958), различие между подразумеваемыми и ясно определенными знаниями. Ясно определенные знания легко усваиваются и кодируются, а подразумеваемые — принадлежат отдельным лицам и гораздо труднее кодируются и передаются. При таком способе развития систем, который реализуется в наши дни, кодификация явных знаний может захватить и неявные формы, Нонака и Такеучи считают, что существует необходимость извлекать подразумеваемые знания и превращать их в явные посредством взаимного обучения в организациях. В ходе обучающих процессов возможно позитивное сотрудничество ко взаимной выгоде сотрудника и организации.

И, конечно же, многие крупные компании создают знания явным образом, используя функции исследования и развития, что делает их конкурентами традиционных университетов. В сфере области компьютерных приложений и технологий, например, межнациональные корпорации, подобные Microsoft, не только проводят базовые научные исследования «в стенах компании», но и создают огромные исследовательские центры в университетских городках, таких, как Кембридж (Великобритания), а также передают значительные гранты отдельным факультетам университетов. Корпорация IBM проводит больше научных исследовании, чем многие университеты, содержат научные центры в Северной Америке и в Европе, а ее сотрудники даже удостаивались Нобелевской премии (за разработку сканирующего туннельного микроскопа в 1987 году). Компании, работающие в фармакологии и области материаловедения, также глубоко занимаются научными исследованиями. Однако исследования не ограничиваются лишь материальной сферой, они касаются и нематериальных областей, например упрочения системами. Границу между приобретением и созданием знаний удается провести довольно редко: даже большинство новаций и передовых исследований базируются на хранилищах знаний, которые были приобретены или привнесены посредством обучения извне.

Специалисты o o o o o o o o o o Организационная функция

Рис. 7.2. Диапазон функции сбора информации

Как говорилось в главе 2, Нонака и Такеучи (Nonaka и Takeuchi) разработали методологию, предлагающую четыре способа создания и приобретения знаний: социализацию, экстернализацию, комбинацию и усвоение.

— Социализация означает предоставление знаний в общее пользование и расширение подразумеваемых знаний, Ночака и Такеучи определили этот процесс как предоставление в общее пользование опыта и, следовательно, создание подразумеваемых знаний, таких, как распределенные ментальные модели и технические навыки. Человек может получать подразумеваемые знания непосредственно от других, не прибегая к средствам языка (1995:62–63). Подразумеваемые знания в этом случае создаются с помощью распределения опыта; авторы замечают, что такие знании очень трудно обобществляются, если участники в ходе процесса не способны извлекать и передавать собственный опыт другим людям. В качестве механизма для обучения и создания знания Нонака и Такеучи предлагают лагеря «мозгового штурма», основанные компанией Honda и другими японскими кампаниями, в которых людей собирают вместе для совершения различных интеллектуальных — и даже физических — упражнений, чтобы они создали общую ментальную модель.

— Экстернализация превращает «неявные знания в явные представления. Это квинтэссенция процесса создания знаний, в ходе которого подразумеваемые знания превращаются в явные, принимая форму метафор, аналогий, идей, гипотез или моделей» (1995:66). Критика ранее приобретенных знаний и анализ концепций приводят к созданию моделей, нередко в форме метафор, которые становятся общей ментальной собственностью. Это ведет к построению связей между концепциями, которые вначале могут возникать в общем виде. «Этот творческий, познавательный процесс продолжается, так как мы размышляем над сходством концепций и видим дисбаланс, несогласованность и противоречия в их комбинациях, что часто ведет к открытию новых значений или даже формированию новых парадигм» (1995:67).

— Комбинация, как следует из названия, — это сбор воедино различных форм и типов ясно определенных знаний и их соединение с целью создания новых знаний. Нонака и Такеучи описывают это как процесс систематизации концепций в систему знаний (1995:67). Эта разновидность знаний встречается во многих типах исследований и тренингов; авторы приводят надлежащим образом оформленное бизнес-образование, такое, как программы МВА, в качестве примера комбинации знаний на практике. Комбинация — это именно то, что мы чаще всего делаем, когда обучаемся или получаем знания из других источников.

— Усвоение (интернализация) — это процесс «воплощения явных знаний в неявные знания». Он тесно связан с «обучением посредством практики» (1995:68). Это сложный и требующий времени процесс, главная цель которого — позволить сотрудникам проникнуться чувствами или лучше понять опыт других людей (коллег, клиентов и др.). Его можно применять для усиления идеи корпоративной культуры. Нонака и Такеучи снова обращаются к опыту компании Honda, где реализуется некая мифологизация основателя компании — Хонда Соширы — посредством распространения биографии и других материалов о его жизни и карьере; сотрудники и менеджеры усваивают эти явные знания, которые становятся частью их собственных ментальных моделей, а затем, перейдя в общее использование, превращаются в корпоративную культуру компании Honda.

Эта методология особенно сильна, когда распространяется как на подразумеваемые знания, так и на явное обучение и создание знаний- Примеры Нонака и Такеучи показывают, что возможны различные направления создания и приобретения знаний, которые зависят от характера компании и от того, знания какого рода она ищет в данном случае. Лучшие менеджеры, управляющие знаниями, имеют представление обо всех четырех методах и используют их, иногда комбинируя.

Организация и хранение знаний

Так как знания — в особенности подразумеваемые — нематериальны, трудно представить себе, когда они понадобятся и в каком количестве; нет способа, который позволил бы определенно предсказать, сколько времени потребуется на приобретение необходимых знаний. Хорошая стратегия управления знаниями, следовательно, предполагает приобретение или создание знаний заранее, до того момента, когда они, по всей вероятности, потребуются, а не разработку программы приобретения знаний согласно установленному графику. Хотя ресурсы следует расходовать осторожно, чтобы быть уверенным, что они не тратятся на приобретение знаний, которые никогда не потребуются, лучше в этом вопросе ошибиться в сторону приобретения большего объема знаний, чем в сторону их нехватки. Организации, внедряющие множество инноваций, — например, Hewlett-Packard, Intel, Microsoft, Matsushita, Sony — стремятся заблаговременно извлекать новации из существующих хранилищ знаний, а не наоборот, когда сначала определяется продукт, а затем устанавливается исследовательская программа для его разработки. Такая стратегия, возможно, и позволяет эффективно сокращать издержки в течение короткого периода» однако она оказывается весьма затратной, если дело касается длительного периода времени.

Когда информация приобретается или создается, она должна быть сохранена, чтобы позднее ее удалось извлечь и использовать. Эта задача заключается не только в решении того, какой вид информации следует сохранять (один из авторов, несколько лет работавший членом местного совета, однажды набросал докладную, посвященную вопросам планирования на местах, но члены совета отвергли ее, сказав, что «она содержит слишком много информации»), но и для организации хранения знаний таким способом, чтобы сотрудникам было известно, какими знаниями их компания располагает и где их можно найти, когда потребуется. Следовательно, компании необходима система для планирования, контроля организации и управления создаваемыми или приобретаемыми знаниями. Первостепенная потребность, как правило, — структурировать зачастую хаотично представленные знания и придать им форму, которая была бы полезной для организации. Далее необходимо планировать потребности в будущих знаниях, разрабатывать стратегии их приобретения, координировать управление ими, а также подсчитать себестоимость и рентабельность управления знаниями. Все эти необходимые этапы помогут следить за тем, чтобы процесс преобразования знаний был тесно связан с потребностями и целями организации.

Организация знаний также подразумевает хранение и распространение. Как правило, знания хранятся (на бумажных носителях или в памяти электронных устройств), пока не потребуются. Такая форма управления знаниями — по запросу — свойственна и человеческому мозгу; знания хранятся в памяти, пока не потребуются для выполнения определенной задачи; когда возникает необходимость, они быстро извлекаются.

Распространение, то есть передача требуемых знаний другим лицам и организациям, повсеместно считается одной из наиболее трудных задач. Этот вопрос Нонака и Такеучи (Nonaka и Takeuchi) считают одним из основных в своей модели гипертекстовых организаций; именно распространение, а не приобретение знаний, они полагают критически важным для получения конкурентного преимущества. Распространение знаний возможно не только внутри организации, но и между организациями. Оно должно осуществляться в такой форме, которая минимизирует издержки на передачу [Коас (Coase, 1937)] как внутри компании, так и в сети.

Использование знаний

Окончательный результат процесса преобразования знаний — возможность применения их таким способом, чтобы те, кто ими владеет, — люди и компания — получали выгоду. В большинстве трудов, посвященных знаниям в контексте бизнеса, их использование рассматривается, прежде всего, в отношении исследований и развития, а также инноваций. Такая точка зрения игнорирует факт, что знания применяются и циркулируют во всех частях организации каждый день. Производственные мощности зависят от знаний о производстве продукции и услуг, требуемых клиентам; успех на рынке полностью зависит от знаний о потребителях. Все это составляет часть процесса создания ценностей — см. главу 6. Ключ к использованию знаний — в наличии предварительно созданных и доступных хранилищ, годных для работы и организованных таким образом, что активы знаний удается легко извлечь и распространить. Это, по нашему мнению, — одна из главных функций управления знаниями.

Процесс преобразования знаний: некоторые особенности

Процесс преобразования знаний происходит ежедневно в каждой организации, но это не всегда очевидно. Одна из проблем, которая возникает со времен начала промышленной революции, — смешение знаний с технологиями, необходимыми для поддержки задач, связанных со знаниями. Это, например, приводит к тому, что распределением знаний в основном занимаются ИТ-отделы, которые не всегда хорошо оснащены для реализации этой задачи. Кроме того, как говорилось ранее, технологии не создают виртуальное пространство, а лишь расширяют и обогащают его. Приобретение знаний также страдает от излишней специализации. Создание знаний зачастую скрыто в отделах, которые занимаются исследованиями и развитием, тогда как приобретение более широких знаний считается сферой менеджеров, отвечающих за тренинги и управление персоналом. Лишь недавно менеджерам, а иногда и штатным сотрудникам, стали до некоторой степени предоставлять ответственность за приобретение знаний и поощрять их к развитию собственных планов тренингов.

Управление знаниями редко рассматривается иначе, чем по частям, и с точки зрения аналитики это может считаться главным препятствием. Классические экономисты наряду с определением разделения труда давали и определение разделения знаний, и за прошедшие два века это разделение только усилилось. Действительно, они старались «представить» реальность аналитически, как они ее видели, но то, что они нашли, также воспринималось как «нормативное», и это едва ли помогло. Развитие научного менеджмента в прошлом веке, когда особое внимание уделялось функциональности, еще более продвинуло подразделение ментальных сфер и отделение знаний; знания, которые решали конкретные задачи, стали тесно связанными и сфокусированными на специфичных аспектах процесса, продукта или услуги. Но с началом так называемой ИТ-революции мы можем наблюдать качественные системные и организационные изменения.

Одна из целей реинжиниринга бизнес-процесса — снять эти барьеры [Хаммер и Чампи (Hammer и Champy, 1993), Девенпорт (Davenport, 1993)]. Несмотря на всю свою чрезмерность, реинжиниринг бизнес-процесса оказался успешным, по крайней мере, в том, что заставил менеджеров больше думать о процессах и меньше о задачах. Такой акцент, в свою очередь, расширил область задач по использованию знаний для менеджеров и сотрудников. Аналогичные тенденции, касающиеся командной работы, имели такой же эффект. Менеджеры и сотрудники, которым пришлось размышлять над особенностями производства, должны увеличивать персональные библиотеки навыков, которые смогут извлечь и использовать, когда потребуется. Библиотеку каждого сотрудника можно рассматривать как в качестве его собственного нематериального актива, так и актива организации, в которой он работает. Для того чтобы собрать такую библиотеку аккумулируемого с большим трудом социального капитала, могут потребоваться годы. Так как эта библиотека — переносная, компании могут постараться минимизировать мобильность сотрудников.

Входные данные

↓

«Библиотека навыков»

↓

Процесс усвоения/экстернализации

↓

Готовые продукты

Рис 7.3. Библиотека навыков

Часть страницы 184 утрачена.

Менеджеры могут знать технологии X и Y, но у них также есть возможность обратиться к экстернализованным навыкам управления (например, к пакету инструментов управления персоналом для отбора сотрудников и их оценки). Многие из этих наборов уже готовы к применению, другие требуют настройки. Это и есть та экстернализация, которая, по нашему мнению, все в большей степени будет характеризовать виртуальные организации и управление ими. Однако баланс между процессами интернализации и экстернализации может стать одной из значительных дилемм управления персоналом при организации новой формы.

Из всего сказанного ранее мы можем заключить, что обучающиеся организации в последние годы становятся все более реальной формой, и что происходит переключение со специальных функций на функции целой организации, так как они становятся все более виртуальными. Сотрудники имеют персональную библиотеку навыков, к которой при необходимости могут обращаться, и эта библиотека может быть как экстернализованной, так и интернализованной.

Трансформация знаний в виртуальных организациях

Мы описали этот процесс в значительной степени детально, так как процесс трансформации знаний лежит в основе управления виртуальными организациями. Приобретение, распределение и использование знаний в этих организациях не носит случайного характера. Оно происходит постоянно и представляет собой сердце всех коммуникаций, всех сетей и всех бизнес-процессов. В тоже время недостаток физической близости и нечеткий характер виртуальных организаций делают все эти процессы еще более сложными. Такие процессы как, например, социализация и экстернализация, как правило, происходят, когда люди собираются вместе. Ими можно управлять виртуально, однако для этого требуются три вещи: высокий уровень технических и обучающих навыков сотрудников; готовность отдельных сотрудников брать на себя большую ответственность за собственное обучение, а также готовность учиться с упреждением, а не ждать инициативы от фасилитатора; усилия, направленные на формирование воображения, которое позволило бы осознать виртуальное обучающее сообщество, такое, как виртуальный лагерь или виртуальный класс, и работать в нем.

Одна из наиболее важных задач управления виртуальными организациями — поддерживать непрекращающийся процесс трансформации знаний на постоянной и непрерывной основе. Неэффективность процесса трансформации знаний в организациях такого рода грозит серьезными последствиями, Прежде всего, если нет знаний, которые можно передавать, сети коммуникаций «умирают». Когда это случается, сотрудники, работающие удаленно, начинают терять контакты. Происходит их демотивация, — они могут продолжать работать с готовностью, однако их усилия не будут оценены из-за недостатка координации работы и фокусирования, — они могут даже пренебречь моральными и этическими нормами, существующими в компании, и их деятельность станет опасной для организации или даже приобретет криминальный оттенок. Карьера Ника Лисона из банка Baring могла и не закончиться таким образом, если бы был правильно налажен поток информации, которая отправлялась с его рабочего места в головной офис в Лондоне. Когда центральный офис организации теряет контакт со своими удаленными сотрудниками, возникает дефицит информации, который требуется для координации, контроля, планирования и структурирования, и ценность, добавляемая для клиентов, начинает снижаться.

Заключение

Обсудив процесс трансформации знаний как задачу менеджеров виртуальных организаций, мы пойдем дальше и скажем, что это, вероятно, центральная задача, от которой зависят все остальные задачи менеджмента виртуальных организаций. В этой главе лишь подчеркивается, что процесс трансформации знаний представляет собой «мотор» виртуальной организации. Все эти вопросы составляют темы части III этой книги. Мы начнем с того, что еще раз отметим: виртуальный менеджмент становится также общим менеджментом, и успешный менеджер виртуальной организации — не кто иной, как успешный менеджер общего профиля. Что представляет собой общий менеджмент, и каким образом он связан с менеджментом виртуальных организаций, рассказано в следующих главах.

Кейс: Компания Buckman Laboratories

Buckman Laboratories — международная химическая компания со штаб-квартирой в Мемфисе (Теннесси). Ей принадлежат восемь заводов, которые производят химическую продукцию в разных странах мира. Хотя ежегодный оборот компании составляет $270 миллионов, она поддерживает распределенную работу сотрудников — 1200 команд в 80 странах мира. Buckman Laboratories построила виртуальную сеть знаний K'Netix, чтобы связать всех сотрудников и создать знания, доступные для общего использования. Сотрудники называют сеть K'Netix «форумом знаний» и рассматривают ее как центральную особенность корпоративной культуры.

Боб Башан, гендиректор компании, создал культуру, которая поощряет сотрудников на такое тесное сотрудничество с клиентами, какое только возможно сотрудники часто покидают офис и лично навещают клиентов. Это имеет и обратную сторону: работники меньше непосредственно контактируют друг с другом и часто работают самостоятельно. Система K'Netix представляет собой средство, которое позволяет им контактировать и обмениваться идеями.

В Buckman Laboratories полагают, что предоставление знаний а общее использование не только оказывает поддержку сотрудникам и позволяет им лучше выполнять их работу, но и реализует совместную деятельность, в результате которой компания в целом работает эффективнее. Доступ к системе открыт не только сотрудникам, но и клиентам, которые также могут общаться между собой с ее помощью. Проблема общего использования системы реализуется следующим образом клиент может зарегистрироваться в сети, попросив технической помощи в решении возникших проблем или вопросов, причем не только у сотрудников компании, но и у других клиентов, которые имеют возможность описать и передать свои идеи или соображения посредством системы.

Если возникают вопросы конкурентного характера, то сотрудники Buckman Laboratories имеют право создать частный форум, где клиенты смогут конфиденциально обсудить свои вопросы и пути их решения с представителями компании.

Система K'Netix не только позволяет Buckman Laboratories функционировать на нескольких уровнях в качестве виртуальной организации, но также позволяет компании и ее клиентам создавать, хранить и использовать знания с целью добавления ценности.

При подходе, реализованном компанией Buckman Laboratories, виртуальная организация и организация знаний — синонимы.

III. Управление виртуальными организациями

8. Менеджер общего профиля

9. Реальные или виртуальные: набор стратегий

10. Управление: операции, мотивация и координация

11. Менеджер общего профиля в виртуальной организации

12. Итоги

8. Менеджер общего профиля

В последние несколько лет наблюдается рост интереса к менеджменту. Отчасти он вызван возникновением расплывчатых и децентрализованных организационных форм, таких, как виртуальные организации. Организации такого типа характеризуются небольшими штаб-квартирами и распределенными организационными элементами, им не требуются громадные управленческие структуры. Чем меньше менеджеров, тем меньше потребность в функциональной специализации и меньше возможностей для ее применения. Менеджеры должны стать универсалами — и во взглядах, и в практической деятельности. Им необходимо уметь переключаться с одной задачи на другую и даже управлять множеством разнообразных задач одновременно. Кроме прочего, от них требуются способности к концептуализации и к «видению» большой сети и их собственного места в ней. Это позволит им охватывать картину целиком и использовать глобальные к многофункциональные модели для организации в целом и для их собственной работы.

Мы предполагаем, что, прежде чем инвестировать в полностью «новую» форму модели менеджмента, называемую виртуальным менеджментом, следует приспособиться к существующей модели управления, к общему управлению для реализации операций в виртуальном мире. Это предоставляет два преимущества. Во-первых, переконфигурируя существующую модель общего управления, удается создать тип менеджмента, который годится для управления и традиционными, и виртуальными организациями одновременно. В предыдущих главах мы уже отмечали, что всем виртуальным организациям требуется, по крайней мере, несколько традиционных элементов, в том числе технологии, артефакты, которые делают возможным само существование виртуальных организации и люди, чье воображение определяет направление развития. Это предполагает, что всегда будет требоваться набор виртуальных и традиционных активов, а не «чисто» виртуальная организация, хотя состав этого набора будет зависеть от ситуации, организации, а также ее целей и стратегии. Подробно о таком наборе рассказано в главе 9. Во-вторых, существующая модель общего управления имеет ряд сильных сторон, на которые может ориентироваться виртуальный менеджмент. Далее мы расскажем, что для управления виртуальными организациями необходимы новые навыки менеджмента в дополнение к существующим, а не замещение новыми навыками старых. Эта глава посвящена концепции общего управления — описана общая идея, а затем ее отдельные аспекты в свете серии практических задач. В главе 10 мы вернемся к этой модели и покажем, как ее можно приспособить к управлению виртуальными организациями, когда уже приняты решения относительно набора виртуальных/реальных черт.

Что такое общее управление

Ранние теории менеджмента, такие, как школа научного управления Фредерика Винслоу Тейлора и его коллег (Frederick Winslow Taylor, 1911; Warner, 2001), в основном концентрируются на управлении ходом процесса и, следовательно, склонны подразделять управление на функции. Менеджмент «предприятия», который мы будем называть менеджментом операций, рассматривался как совершенно отдельный от управления другими бизнес-функциями, такими, как маркетинг, продажи, отчетность, финансы и др. Вопреки критике, исходившей от тех, кто полагал, что менеджмент должен касаться более широких перспектив организации в целом [Эмерсон (Emerson, 1913), Файоль (Fayol, 1917), Фоллетт (Fallen, 1937)], эта идея управления продолжала существовать даже после Второй мировой войны.

Ряд важных идей был привнесен в 1950-х годах; так, например, Питер Друкер (Peter Drucker, 1954, 1967) доказал, что менеджеры должны уметь панорамно видеть свои организации. Его философия «управления по целям» начала уходить в сторону от научного управления, и это отклонение в некоторых случаях даже привело к негативным последствиям. Фокус управления все в большей степени нацелен на людские ресурсы, Хотя в научном менеджменте основной управленческой задачей считался контроль, под влиянием Питера Друкера акцент смещается на лидерство. Менеджеры перестают играть роль надзирателей, а вдохновляют людей на «творчество» и являются «катализаторами» осуществления действий в компаниях. Эти идеи оказались весьма трудными для реализации; в течение длительного времени компании, что неудивительно, неохотно реализовывали контроль определенного вида, а также привносили творчество и скоординированность, которые воображали люди, подобные Друкеру. В настоящее время, однако, некоторые менеджеры начинают выходить за свои функциональные рамки и превращаются в настоящих универсалов. Отделы управления персоналом начинают заботиться о том, чтобы менеджеры получали широкий опыт и образование, обращают больше внимания на лидерство, стратегию и видение, чем на технические навыки. Бизнес-школы отреагировали на эти изменения, усилив МВА и другие программы в конце 1980-х годов. Модель общего менеджмента сейчас применяется крупными компаниями, которые все еще уповают на функциональных специалистов (и в большей степени — на «экспертные системы») для реализации контроля, однако они применяют также опытных и талантливых универсалов, чтобы обеспечить сильное лидерство и видение [Коттер (Kotter, 1990)].

Общий менеджмент, будучи универсальным подходом, может фокусироваться на основных задачах управления, невзирая на контекст. Друкера, например, обвиняли в продвижении идеи «заменяемых менеджеров» — они способны делать одинаковую работу в любых компаниях, не считаясь с их профилем, благодаря высокому качеству базовых навыков управления. Однако модели общего управления, реализованные в разных странах мира, в значительной степени отличаются своими культурами. В США общий менеджмент рассматривается прежде всего в качестве задачи выполнения процесса, когда основная ответственность заключается в управлении процессом, посредством которого продукция создается и доставляется клиентам. Цель топ-менеджеров общего профиля — гарантировать, что процесс осуществлен. Следовательно, навыки коммуникации и лидерства являются очень важной квалификацией для менеджеров любого уровня [Хеллер (Heller, 2001)].

В Европе общий менеджмент в значительной степени ориентирован на технические вопросы (возможно, исключением является Великобритания, которая находится под сильным влиянием США). Например, менеджерами общего профиля в немецких компаниях нередко становятся сотрудники, имеющие опыт научной или инженерной работы. Они с большей вероятностью имеют докторскую степень в технических, дисциплинах, чем сотрудники в аналогичной должности в США, и гораздо менее вероятно, что они получили второе высшее менеджерское образование, в отличие от их коллег за океаном [Уорнер (Warner, 1987)]. Действительно, вся Германия, а также Центральная и Северная Европа в вопросах менеджмента и систем профессионального обучения следуют модели, отличной от англо-американской в том, что касается относительного акцента на технических, связанных с решением задач, целях. В расположенных южнее странах Европы еще сохраняются сильные социальные связи. Здесь, как раньше, топ-менеджеров многих крупных компаний выбирают из членов семьи или из социальных групп, близких к основателю или лидеру компании. Европейский менеджмент также тяготеет к большей иерархичности, чем менеджмент в других регионах, хотя, что парадоксально, европейские топ-менеджеры могут вести себя наступательно и менее поддерживать предпринимательские настроения среди подчиненных.

Многие из этих явлений наблюдались и в Японии, тренинговые системы которой находились под влиянием германских моделей. Японские топ-менеджеры также как правило, связаны с определенной социальной группой; компании набирают управленцев из одних и тех же университетов, руководство организации имеет очень схожий опыт и образование. Реализация структуры «верх — низ» во многих японских компаниях, как уже говорилось, означает, что менеджеры общего профиля в Японии тратят больше времени на долговременные видение и стратегию, чем на непосредственное управление процессом; хотя некоторые считают, что японские компании имеют сильную иерархию, но долго принимают решения по горизонтали [Фруин (Fruin, 1992)].

В середине 1970-х годов Друкер (Drucker, 1974) доказал, что менеджеры фактически играют центральную роль как в работе компании, так и на рынке. Это было очень ясное видение менеджмента, примем не только в том, что касалось специфики, но и в том, что касалось основных перспектив, смелых и далеко идущих, редких для автором, пишущих об организациях. Основная цель менеджеров, как считал Друкер, — стимулировать и удовлетворять требования рынка. Чтобы этого достичь, менеджеры должны уметь управлять целыми компаниями и использовать все ресурсы более эффективно и производительно. Для этого им придется стать специалистами во всех дисциплинах — начиная с финансов и реализации операций и заканчивая маркетингом и управлением персоналом. Им необходимо знать бухгалтерию и контроль себестоимости, психологию поведения клиентов, информационные технологии, структуру корпораций, анализ эффективности работы и управление средой. В дополнение ко всем этим функциональным знаниям топ-менеджер должен обладать двумя свойствами: умением развивать видение компании и ее перспектив, а также умением передавать это видение подчиненным и мотивировать их на достижение целей компании. Способность преобразовывать видение в действие — иногда ее называют предпринимательством — стала одним из наиболее желанных для корпораций качеством [Друкер (Drucker, 1974)].

Восьмидесятые годы прошлого столетия иногда называют эрой «одиноких волков»: корпоративные рейдеры и талантливые предприниматели могли в значительной степени влиять на бизнес-мир. По контрасту, 1990-е годы считаются эрой сетей: менеджеры и даже компании начали объединяться в борьбе за выживание. Причиной такого крутого поворота стало отчасти более быстрое развитие технологий, отчасти же это произошло и ответ на усложнение среды. Двойное влияние ИТ и глобализации потребовало новых форм менеджмента. К необходимым навыкам менеджера в то время относили работу в команде, построение сетей и альянсов и, возможно, наиболее важное — хорошее знание информационных технологий. Эти навыки, вероятно, должны стать еще более важными в будущем, так как все более становится ясно, что немногие и очень талантливые личности способны справиться со всеми задачами общего менеджмента. В качестве способа, позволяющего преодолеть эти проблемы, рассматривается командный метод, когда члены команды отбираются по особым дополнительным способностям. Решения, выработанные командой, вероятно, построены на более широкой информации, а значит, относятся к менее рискованным. Они также дали больший простор для творчества и помогают избежать проблем «машинной бюрократии» [Ден Хертог и Толнер (Den Hertog и Tolner 2001)].

К середине 1990-х годов было широко распространено мнение, что бизнес должен быть более чутким, чтобы быстрее реагировать на изменения среды. Росло понимание того, что, когда речь идет об организациях, гораздо большее внимание уделяется словам «контроль» и «структура», чем словам «автономия» и «гибкость». Этот анализ представлял собой возврат к «общему управлению» и «стратегическим» перспективам. В воздухе витали идеи «глобального» взгляда на вещи.

Кроме того, на менеджеров все чаще возлагалась задача изучения других культур, и применения новых подходов для решения задач. Глобальные рынки больше не были заповедником единой бизнес-культуры. Североамериканская модель вышла из моды. Все большее внимание привлекал сравнительный подход к управлению. Рост экономик «азиатского тигра» показал возникновение новых моделей менеджмента; их временный крах и середине 1990-х годов произошел скорее вследствие структурных факторов, чем вследствие дефектов в моделях управления; сейчас азиатские модели процветают. Современная экономическая революция в Китае, в результате которой, по прогнозам, Китайская Народная республика в наступившем веке станет супермощной экономической державой, сопровождается противоречиями в управлении: китайские менеджеры, получившие образование в условиях плановой экономики, с трудом усваивают уроки научного менеджмента для перевода бизнеса к моделям, принятым в западных странах [Чен (Chen, 1995), Уорнер (Warner, 1999)]. Пока слишком рано рассматривать «Большой Бизнес» Китая в качестве серьезного «глобального» игрока [Нолан (Nolan, 2001)], скорее он привлекает внимание исследователей менеджмента.

Парих (Parikh, 1991) высказал предположение, что менеджеры западных стран могут многому научиться у своих коллег с Востока в отношении психологии и методик. Восточные ценности и атрибуты, например, восприятие себя как части окружающего мира и конфуцианское понимание долга, могут оказаться полезными «зарегламентированным» топ-менеджерам западных стран. Возможности роста в этой сфере столь велики, что, согласно недавно проведенным подсчетам, число книг и статей, посвященных менеджменту, основанному на различных культурах, сейчас исчисляется десятками тысяч [Уорнер и Джойнт (Warner и Joynt, 2002)]. Ясно, что топ-менеджер будущего будет понимать рынки и методы управления не только с «интернациональных» позиций, но и воспринимать реплики, символы и знаки, относящиеся к различным культурам в пространстве глобального рынка. Для того чтобы усвоить все это, перемещения по функциональным отделам корпорации уже не достаточно; опыт, взятый из различных культур, должен дополнить опыт, взятый из различных функциональных сфер.

Возможно, более важным становится поиск новых направлений. Друкер (Drucker, 1995), глядя через призму современных тенденций — бенчмаркинг, общее управление качеством и реинжиниринг, — отмечает, что центральной задачей является не развитие инструментов для того «как делать», а определение того, «что делать». Во многих случаях неудач в бизнесе, заключает Друкер, проблема заключается не в том, что делались неправильные вещи, а в том, что правильные вещи делались напрасно. По его мнению, это происходит вследствие того, что «предположения, на основе которых организации были построены и функционировали, не годятся в современном мире» [Друкер (Drucker), 1995:95)]. Это означает, что многие компании и менеджеры сегодня заняты поиском того, что «реально подходит»; топ-менеджеры, вероятно, единственные люди, которым удастся решить эту задачу. Признание этого факта ведет нас к новой оценке органичных связей между организациями и топ-менеджерами. Из-за постоянно ускоряющихся технологических изменений, все возрастающей сложности окружения и изменчивости существующих критически важных задач современных менеджеров поиск новых «систем взглядов» становится все более и более важным.

Зачем нужен функциональный менеджмент?

Почему менеджмент в эру научного управления стал излишне специализированным и почему путь назад, к более общему стилю управления, каким менеджмент должен быть, требует так много времени?

Организации начинались в форме диады. С точки зрения классических экономистов, компании, по сути, представляли собой двустороннее партнерство капиталиста и наемного работника. С самого начала, однако, признавая разделение труда, Адам Смит (Adam Smith) и все те, кто шел за ним, указывали управленческую роль, которую должен был играть капитал. Действительно, вполне возможно, что со временем общий менеджмент стал основным постоянно присутствующим элементом в развитии западных компаний. Диада превратилась в триаду, как только число наемных рабочих превысило число капиталистов. Когда велика динамика роста численности сотрудников или сама их численность, как это случилось во многих компаниях в процессе промышленной революции, триады превращаются в пирамиды (см. рис. 8.1).

Рис. 8.1. Рост иерархии организаций

Часть страницы 199 утрачена.

Задача руководства и контроля компании остается актуальной вне зависимости от того, является ли менеджер собственником фирмы. Существует и множество других переменных — внутренняя организация, культура, вид продукции, размер компании и ее место в жизненном цикле, квалификация отдельных менеджеров, которые будут в большой степени влиять на управление фирмой [Геллер и Вилперт (Heiler и Wilipert, 1979)]. По существу, профессионального менеджера приглашают на работу по двум причинам: либо владелец капитала добровольно отказывается от контроля, либо организация достигает такого размера, что собственник более не способен контролировать ее без посторонней помощи (возможна и комбинация этих двух причин). Во втором случае возникает третья причина, по которой компания нанимает профессионального менеджера не из круга собственников или ближайших родственников:

— когда компания проводит операции на значительном удалении от штаб-квартиры, что делает невозможным непосредственный ежедневный контроль;

— когда компании требуются дополнительный технический опыт и знания;

— когда финансовые дела компании становятся такими большими и сложными, что требуется специальный человек для управления ими.

Следовательно, сложно однозначно определить ситуацию, в которой необходимо отделить функции собственника от функций наемного руководителя. Это разделение должно корректно рассматриваться как часть стадии роста жизненного цикла компании, и его форма зависит от вышеописанных переменных. Различные культуры, например, оказывают влияние на этот процесс различными способами. В англо-американских культурах бизнес, принимающий «М-форму» [Чандлер (Chandler, 1962)], характеризуется значительным дистанцированием собственности и контролирующих функций, хотя не трудно найти и исключения из этого правила. Интересно отметить, что в одном из ранних трудов по научному менеджменту Парсонс (Parsons, 1909) действительно предлагал объединить собственность и менеджмент. Считая администрацию движущей силой организации, он писал: «Ее источник — контроль собственности, основа организации, и топ-менеджер — проводник этой силы» [Парсонс (Parsons, 1909:30)]. В компаниях Германии и Северной Европы владелец также нередко отдален от контролирующих функций. Однако на юге Европы контроль семьи и отдельной личности остается важным во многих крупных организациях. Французской компанией по производству шин Michelin — одной из трех, крупнейших в мире в этом секторе — до сих пор руководят члены семьи из поколения пятидесятилетних, и таких примеров — множество. В Восточной Азии существует также много крупных компаний, подверженных влиянию китайской бизнес-культуры, где собственность и функции контроля очень тесно связаны [Чен (Chen; 1995)].

Почему классические экономисты, признавая важность общего менеджмента, не занимались его теорией? Ответ, вероятно, совсем прост: их это не интересовало. Они сосредоточили свои усилия на макросилах, и роли отдельных компаний оказались за рамками их научных интересов. Альфред Маршалл (Alfred Marshall, 1890), сравнивая взаимоотношения отдельной компании с индустрией в целом, уподобил их взаимосвязям дерева с лесом, подразумевая, что компании по своей природе эфемерны и временны. Управление компаний по большей части предполагалось внутри их экономической структуры. Однако современные теории «функционального» менеджмента происходят не из этой структурной среды. Они берут начало из различных условий, которые сложились в конце XIX века в Северной Америке. Главных отличий было два: во-первых, промышленная революция в Северной Америке произошла гораздо быстрее и захватила большую территорию, чем в Великобритании, и, во-вторых, она происходила в век науки, научные ценности стали достоянием всех слоев общества, конец викторианской эпохи стал временем страстного увлечения измерениями, системами и др. Фредерик Винслоу Тейлор (Frederick Winslow Taylor) сделал огромный шаг вперед: он применил принципы науки к управлению компаниями, которые в то время росли с громадной скоростью и требовали все большего числа профессиональных управляющих (причины этого описаны ранее). Без научного управления новые американские компании развивались бы во многом так же, как их европейские прототипы, в условиях смешения различных стилей управления. Очевидно, что в этом случае они не стали бы настолько успешными, как сейчас.

Следовательно, реальной причиной управленческой революции в конце XIX века стало то, что она формализовала и выдвинула вперед функциональное управление и управление процессами. Модели, построенные на основе военных и церковных схем, которые действовали в Европе до этого времени, были заменены моделями, бравшими начало непосредственно из новой науки (действительно, незадолго до этого начал появляться термин «наука управления»). Однако сейчас эра функционального менеджмента клонится к закату. В наши дни признается необходимость в универсалах и менеджерах общего профиля. Сегодня менеджеры общего профиля, должным образом обученные и оснащенные системами информации и выработки решений, способны действовать лучше и быстрее, чем их коллеги-функционалы. Это стало возможно благодаря более широким и глобальным взглядам организаций, сосредоточению на процессах, ведущих к целям, а не на самих процессах, а также концепции эффективности и производительности, которая касается всего бизнеса, а не отдельных его задач.

Конечно, чтобы менеджеры общего профиля стали эффективными, необходимо осуществить два главных изменения в способе мышления. Прежде всего, требуется иной подход к обучению и образованию. Минтцберг (Mintzberg, 1989) четко указал на недостатки современного обучения менеджменту, доказав, что многие бизнес-школы все еще готовят администраторов, а не лидеров и что образование в сфере управления зачастую поверхностно и весьма далеко от реалий бизнеса. Решением может стать «взращивание» топ-менеджеров в течение длительного периода времени, возможно, в контексте конкретной компании или группы компаний. Практический опыт стоит рассматривать как важный аспект такого тренинга. Кроме того, в современных условиях могут оказаться весьма важными модели, применяемые японскими и некоторыми китайскими семейными компаниями. И те, и другие склонны холить и лелеять менеджеров в своих организациях, проводить тренинги непосредственно на рабочих местах и давать будущим менеджерам хороший практический опыт на нижних ступенях должностной лестницы, прежде чем продвигать их далее [Чен (Chen, 1995)].

Вторым и более сложным моментом является способ мышления, который подразумевает новый взгляд на компанию, в особенности на взаимоотношения менеджера и сотрудников, а также на взаимоотношения между компанией и ее владельцами. Практическое управление почти определенно означает соединение всех функций воедино и снятие различий между ними. Для этого существует множество предпосылок, идущих через века. Шумпетер (Schumpeter) в работе, посвященной предпринимательству, предположил, что предпринимательство и менеджмент внутренне связаны между собой [Шумпетер (Schumpeter, 1934)]. В качестве примеров нам хотелось бы привести системы, разработанные Томасом Бата (Tomas Bata), a также системы, предложенные Генри Фордом (Henry Ford, 1926) в начале его деятельности. Здесь никак не обойтись без примеров из Восточной Азии, таких, как ringi-системы (системы, процесс принятия решений в которых основан на поиске консенсуса), которые превалируют в японских компаниях. Нам необходимо меньше концентрироваться на жестких моделях управления и больше на тех, что в Японии называют wacon yosei (японские ценности, западные знания), где реализуется принятие различных культур, что позволяет достигать цели, а не приспосабливаться к предложенным идеям [Уорнер (Warner, 1984)]. Эти варианты уже существуют, однако возможны и другие.

Что делает менеджер общего профиля

Итак, что же все это значит для виртуальных организаций? В действительности, если мы сравним характер виртуальных организаций (об этом говорилось в начальных главах) с характером общего управления (об этом говорилось немного раньше), то увидим ряд следующих параллелей:

— и то, и другое требует широкого и глобального взгляда на организацию и ее окружение;

— и то, и другое сосредоточено на выработке стратегий и достижении целей, а не на ежеминутном управлении задачами и процессами;

— и то, и другое координирует усилия людей на достижение целей как на основную задачу;

— и то, и другое делает основной упор на человеческие фактора в организации и обращает меньше внимания на организационную структуру и иерархию: действительно, обе формы выходят за рамки иерархии;

— и то, и другое зависит от коммуникаций для достижения координации;

— и то, и другое сосредоточено на знаниях — в особенности на необходимости аккумулирования в хранилищах капитала знаний по широкому кругу тем. Если говорить в терминах общего менеджмента, это требуется для универсалов и эрудитов, которые способны управлять широким кругом тем и вопросов.

Эта связь станет еще более явной, когда мы выясним, чем же в действительности занимается менеджер общего профиля. Так как общее руководство представляет собой не совсем ясную дисциплину, в которой результат исчисляется не только процедурами, то, соответственно, трудно определить, чем именно изо дня и день должны заниматься менеджеры общего профиля; однако некоторые авторы все-таки попытались сделать это. Один из них — французский теоретик менеджмента Анри Файоль (Henry Fayol), который еще в 1917 году указывал, что управление должно фокусироваться на организации целиком, а не на специальных функциях научного управления, предложенных Тейлором. Файоль подразделил менеджмент на семь отдельных наборов задач, которые ныне известны под аббревиатурой POSDCORB (Planning, Organizing, Stuffing, Directing, Coordinating, Reporting, Budgeting):

— планирование;

— организация;

— формирование штата;

— выбор направления;

— координация;

— представление данных;

— бюджетирование.

Модель Файоля критиковали многие авторы [Бернард (Barnard, 1938), Минтцберг (Mintzberg, 3 989)], которые обвиняли Файоля в том, что он низвел менеджмент до набора функций. Однако важно не рассматривать эти задачи как обособленные друг от друга. Файоль не рассматривал их таким образом; он придумал эту классификацию, полагая, что задачи управления, даже основные, можно распределить по этим категориям. Но он совершенно не имел в виду, что для управления каждой категорией задач потребуется отдельный менеджер, скорее он полагал, что все семь были в некотором роде задачей руководителя предприятия.

Теория Файоля имеет некоторые недостатки, тем не менее, она остается лучшим простым описанием и классификацией ежедневных задач и обязанностей менеджмента, созданным до сих пор. Далее мы расскажем о каждой из этих задач и перечислим последствия, которые они имеют для менеджеров.

Планирование

Планирование подразумевает принятие решений о том, куда организации следует двигаться дальше. К более детальным задачам относятся сбор и анализ информации, долговременные и кратковременные прогнозы, формулирование целей, установка стратегий для их достижения и донесение этих целей до всех сотрудников организации. Последние три процесса могут быть как простыми, так и сложными в зависимости от предпочтений организации. Они могут быть директивными и распространяться в направлении сверху вниз или быть консультативными и распространяться в направлении снизу вверх. Во французском оригинале труда Файоля используется термин prevoyance, который скорее подразумевает предвидение и ожидание, чем непосредственное планирование. Не важно, как именно осуществляется планирование, — выполнение этих задач в любой форме остается обязательным для менеджмента. Таким образом, первая задача менеджмента — отдавать распоряжения в организации.

Организация

Гарвардский историк бизнеса Альфред Чандлер (Alfred Chandler, 1962) заметил, что «структура следует за стратегией», и возможно, не случайно вторым элементом модели Файоля является организация. Задача организации заключается в том, чтобы обеспечить лучшие возможности для совмещения структуры бизнеса и его целей, что Майлз и Сноу (Miles и Snow, 1978) назвали «организационным соответствием целям». Здесь задачи охватывают не только физические структуры организации, но и коммуникативные сети, системы управления знаниями, а также личные и нематериальные взаимосвязи, которые укладываются в концепции типа корпоративной культуры. Следовательно, задачи структуры являются и операционными, и связанными с человеческим фактором. Они не являются делом только отдела управления персоналом или операционного отдела, но касаются организации в целом.

Формирование штата

Задача по формированию штата гарантирует, что, во-первых, правильные люди выполняют правильную работу и, во-вторых, что общий потенциал сотрудников доступен организации. Традиционные функциональные организации передают ответственность за штат отделу управления персоналом, но в схеме Файоля эта ответственность возлагается на каждого менеджера. Сегодня задачи по формированию штата включают множество других задач, которые мы можем также связать с лидерскими функциями, такими, как организация и руководство командой, мотивация сотрудников и поддержка молодых менеджеров и сотрудников на каждом уровне. Формирование штата очень важно для каждой организации

Управление

Управление нередко считают «лидерской» функцией, но в действительности за нее отчасти отвечает каждый менеджер. Слово «управление» может трактоваться по-разному. Менеджер может приказывать своим подчиненным выполнять поставленные задачи, но может также управлять их выполнением посредством примеров, инструкций, обучения и других методов, которые позволят сотрудникам яснее понять, чего компания от них хочет, каково их место В организации и каким образом они могут лучше всего выполнять возложенные на них обязанности. Мотивация — лучшее слово для того, чтобы выразить смысл набора этих задач, которые к тому же тесно связаны с задачами формирования штата, о которых говорилось ранее.

Координация

В ранних теориях менеджмента много говорилось о необходимости контроля, однако Фоллетт (Follett, 1937) доказала, что единственный эффективный метод контроля — координация. При эффективной координации люди выполняют поставленные задачи не потому, что их заставляют; в этом случае гармонизированные усилия каждого направлены на реализацию одних и тех же целей, и это делается с охотой и готовностью. Иногда эффективная координация требует минимального напряжения со стороны менеджера; хорошая, стабильно работающая система — единственный вариант, который запускает сам себя, требуя наименьшего вмешательства. Тем не менее, постоянное внимание и контроль со стороны менеджера необходимы — это гарантирует, что усилия останутся гармоничными. Задами координации особенно соответствуют сетевым моделям организаций, где координаторы тесно связаны с другими членами компании, что обеспечивает легкое и быстрое распространение информации и знаний в организации.

Представление данных

Задачи представления данных заключаются в сборе и распространении информации и знаний. В первоначальной схеме эти задачи считались важными по двум причинам: во-первых, они представляли сырые данные и информацию от менеджеров нижнего звена топ-менеджерам, что позволяло последним принимать более информированные решения, и, во-вторых, обеспечивали финансовый контроль. В современной среде представление данных — важный набор задач, если необходимо реализовать прозрачность и подотчетность. Следовательно, они имеют значение не только для топ-менеджеров, но и для сотрудников других уровней, а также для заинтересованных лиц, которые не работают в компании. Задачи представления данных похожи на задачи коммуникации о которых мы расскажем далее.

Бюджетирование и финансы

На менеджеров возлагается обязательство широкого использования их личного капитала, чтобы организация и заинтересованные лица получали выгоду. Хотя существует множество специальных задач бюджетирования, составления бухгалтерских расчетов и финансов, каждый менеджер самым общим образом участвует в решении следующих задач: в распределении фондов, на реализацию отдельных проектов, в подсчетах потенциальных доходов и в управлении финансами таким способом, чтобы удалось эти доходы подучить. Для этого необходимо, чтобы менеджер был финансово грамотным и знал финансовые последствия принимаемых решений. Все эти задачи, опять-таки, являются общими для всех менеджеров в любых компаниях, вне зависимости от их организационных форм или функций.

Новые задачи виртуального менеджмента

Повторим еще раз, что семь перечисленных выше задач — общие для всех организаций во все времена. Однако повышенная сложность управления виртуальными организациями требует дополнительного набора задач вдобавок к первоначальной модели. Следующие четыре задачи имеют сходство с описанными ранее, но требуют новых навыков управления и займут определенную часть рабочего времени менеджера. Эти четыре задачи — коммуникация, оценка, обучение и определение стоимости (CALV–Communication, Assessment Learning, Valuation).

Коммуникация

Коммуникация позволяет обеспечивать эффективный и постоянный поток знаний, связывающий все элементы организации друг с другом, с поставщиками и с клиентами. Коммуникация, как уже говорилось ранее, важна для процесса передачи знаний и играет ключевую роль в превращении знаний в стоимость. Кроме того, она позволяет собрать воедино разрозненные части организации, помогает сотрудникам оставаться мотивированными и вовлеченными в процесс. Здесь требуются навыки управление состоящие из приемов, необходимых для управления, координации и представления данных, речь о которых шла немного раньше; можно сказать, что управление коммуникационными потоками в действительности представляет собой сочетание этих трех навыков. Менеджерам виртуальных организаций, возможно, придется тратить значительное время на задачи коммуникации.

Оценка

Оценка в этом случае означает сравнение целей организации с ее формой и структурой в динамике, а также изменение или совершенствование этой структуры, когда предоставляется такая возможность. Для решения этой задачи требуются навыки планирования, организации и формирования штата, о которых говорилось ранее. Они перечислены отдельно, поскольку быстрое изменение среды, в которой оперирует большинство виртуальных организаций, а также их высокая гибкость требуют постоянной координации всех трех элементов. Навыки оценки подразумевают планирование, в том числе и планирование познавательного процесса — анализ, прогнозирование, дизайн и конфигурирование организации, а также командное и групповое лидерство.

Обучение

Здесь обучение означает пополнение запасов капитала знаний организации посредством таких действий, как тренинг и образование, научные исследования и развитие, сканирование среды и др. Задачи обучения составляют часть процесса трансформации знаний, подробно описанного в предыдущей главе. Обучающие навыки представляют собой ключевой элемент в любом современном менеджменте, и особенно — в виртуальном.

Определение стоимости

Определение стоимости представляет собой непрерывную и динамическую переоценку актинов знаний в исчислении их настоящей и будущей стоимости для компании. Это касается не только финансовой стоимости, но также других, более субъективных оценок, как описано. В главе 6, в которой мы обсуждали невозможность применения традиционных бухгалтерских и расчетных методик для измерения добавленной стоимости и будущей потенциальной стоимости нематериального капитала. Для этой цели следует развивать новые навыки, которые станут частью инструментария каждого менеджера в любой виртуальной организации.

Заключение

Файоль уточнил свою классификацию менеджерской работы замечанием, что «в менеджменте не существует ничего абсолютного». Он сказал: «Мы редко применяем одни и те же принципы дважды в идентичных условиях, необходимо принимать во внимание изменение обстоятельств» [Файоль (Fayol, 1917:19)]. Это применимо к обеим классификациям, описанным ранее, POSDCORB и CALV. Работа менеджера не состоит из типизированных наборов задач, сформированных на основе этих категорий. В иные дни менеджеру не удастся заранее оценить, сколько времени потребуется на каждую из них, даже в конце такого дня ему будет трудно сказать, сколько времени отняла каждая задача. Задачи не имеют четких границ; иногда единственное действие имеет последствия для множества задач. Менеджмент никогда не удается точно классифицировать.

Тем не менее, классификация задач полезна. Она позволяет нам понять, что мы делаем, и даже больше — чего мы можем не делать. Множество неудач менеджмента можно отнести на счет того, что был проигнорирован хотя бы один из этих базовых принципов. Лучшие планы в мире не будут успешными, если ни структура, ни штат не поддерживают их, лучший штат в мире не будет работать успешно, если сотрудники не мотивированы и не скоординированы дли достижения целей, необходимых организации.

Это утверждение верно для традиционно структурированных организаций и, по двум причинам, еще более верно для виртуальных компаний. Во-первых, ответственность менеджеров распределена. Каждый сотрудник виртуальной организации берет хотя бы небольшую долю ответственности менеджера за собственную работу. Следовательно, одна из крупнейших задач топ-менеджера при переходе к организации виртуальной формы — обеспечение того, чтобы «передача» менеджерских функций выполнялась стабильно, а сотрудники на каждом уровне организации понимали свои менеджерские задачи и то, что от них требуется. Во-вторых, как мы уже обсуждали ранее, очевидно, что нематериальный капитал и преобразование знаний добавляют ценность. Такой аспект, как знание, присутствовал во всех менеджерских задачах, которые мы обсуждали выше, и давно, и недавно. Однако знания сами по себе инертны; чтобы они добавляли стоимость, ими необходимо управлять, их необходимо использовать. Знания — это жизненная сила виртуальных организаций, поэтому важнейшее обязательство менеджера в таких компаниях — гарантировать, что знания продолжают циркулировать. Мы уже отмечали общеизвестные стороны общего и виртуального менеджмента; именно поэтому мы считаем, что традиционная модель общего менеджмента может быть приспособлена и дополнена для построения основы виртуального менеджмента.

Следующие две главы посвящены двум аспектам управления виртуальными организациями, в них обсуждаются вопросы, с которыми сталкивается менеджер. В первой в основном речь пойдет о настройке и установке виртуальной организации: каким должно быть соотношение виртуальных и традиционных элементов? В некоторой степени необходимость этого выбора продолжает преследовать виртуального менеджера на протяжении всего успешного роста организации, однако он особенно важен на стадии ранних решений, касающихся планирования, организации и штата. Выбору реальной или виртуальной формы посвящена глава 9. В главе 10 рассматриваются постоянные вопросы менеджмента, особое внимание уделяется тому, как распределяется менеджерская ответственность и ответственность за решение задач в виртуальной среде.

Кейс: Компания NTT DoCoMo (http://www.nttdocomo.co.jp)

NTT DoCoMo, занимающаяся мобильной связью, принадлежит японской группе компаний NTT, специализирующейся в области средств и услуг связи. Компания, образованная шесть лет назад, стала известна широкой публике в 1998 году и с тех пор играет ведущую роль на фондовом рынке Японии, активность на котором к этому моменту была чрезвычайно низкой. В настоящее время DoCoMo доминирует на японском рынке мобильной связи и является одним из главных игроков на мировом рынке. Когда писалась эта книга, DoCoMo насчитывала около 44 млн. абонентов услуг мобильной связи и около 18 000 сотрудников по всему миру, в том числе в Японии, США, Европе и Бразилии.

Компания предлагает широкий набор услуг, однако сейчас основное внимание уделяется i-mode — услуге непрерывной мобильной связи с Интернетом, которая быстро становится наиболее популярной услугой мобильной связи в Японии. Право на i-mode также приобрели несколько зарубежных партнеров DoCoMo. Завоевав лидирующие позиции в Японии, DoCoMo ищет пути создания добавочной ценности посредством построений интернациональной компании. Однако в стратегическом плане компания рассматривает партнерство, а не покупку другие компаний. Определив своего потенциального партнера, DoCoMo обычно соглашается на меньшую долю в общем бизнесе, не стремясь занимать контролирующее положение. Это позволяет снизить уровень долговых требований. Далее используются технологии и опыт управления DoCoMo, что гарантирует успех работы общего предприятия, полученные доходы и дивиденды помогают увеличить поток денежных средств. В DoCoMo полагают, что подобная стратегия — лучшая для обоих миров: реального и виртуального.

Технология i-mode стала настолько успешной, потому что она удобна для клиентов, а также проста в установке и применении. Эта технология делает Интернет всегда доступным и готовым к использованию: клиентам не приходится регистрироваться; кроме того, DoCoMo предлагает пользователям i-mode контроль качества в отношении тех сайтов, которые компания поддерживает. Чтобы стать доступным для i-mode, сайт должна поддерживать платформа i-mode, а на это, в свою очередь, требуется разрешение компании DoCoMo. Как отмечается на веб-сайте компании: «Мы заботимся о впечатлениях клиентов, усиливая жесткие критерии в отношении доступного контента. Такое внимание к качеству гарантирует, что наша служба поддерживает только лучшие из доступных сайтов».

Не будучи во многих аспектах виртуальной организацией, DoCoMo демонстрирует понимание виртуального мира и того, как перевести кредит собственного капитала знаний в ценности и для клиентов, и для заинтересованных лиц. Компания тратит значительные средства на научные исследования и развитие, чтобы трансформировать знания в полезные технологи и услуги. В результате она превратилась в компанию, которая традиционным способом освоила виртуальный рынок.

9. Реальные или виртуальные: набор стратегий

Родившийся в Великобритании и позднее переехавший в США лауреат Нобелевской премии экономист Рональд Коас (Ronald Coase, 1937) убедительно описал компанию как серию контрактов. Эту метафору можно применить к нескольким различным уровням. Концептуализация, о которой мы говорим здесь, например, доказывает, что компания — это связанная группа потоков знаний с технологическими коммуникационными сетями, которые позволяют людям быстро, и, покрывая большие расстояния, создавать ценности посредством процесса трансформации знаний. Однако это не единственное измерение, в котором оперируют компании. Если организации были бы только связанной группой потоков знаний, все они были бы виртуальными. В реальной же жизни неизбежно вторжение реального мира. Взаимосвязи между реальным и виртуальным пространствами так же важны, как и пространства сами по себе.

Коас также предложил, что операционные издержки определяют границы компании. Сегодня технологические изменения в общем, и Интернет в частности, снижают эти издержки затрагивая, следовательно, параметры организационных изменений и в пространстве, и во времени. Основная концепция бизнес-организации, которая признает, что знания — это главный актив, способный к капитализации и созданию «конкурентного преимущества», сейчас весьма популярна, хотя и не всегда полностью понимаема. Известно множество примеров компаний, которые достигли успеха, действуя подобным образом. Феноменальный рост индустрии программного обеспечения, примером чему могут служить такие основанные в США компании, как Lotus и Microsoft, а также компании мобильной связи, например DoCoMo, о которой мы рассказывали в «Кейсе» главы 8, — свидетельство того, как знания могут быть преобразованы и, в свою очередь, способны преобразовать результаты. Компании более «традиционного» вида, вроде Shell, Као и Toyota, также использовали знания как средство конкурентного преимущества, применяя модели приобретения и управления знаниями, как описано в предыдущих главах. Как промышленная революция XIX века привела к возникновению новых разновидностей бизнес-организаций — больших производственных предприятий, так и информационная революция XX века ведет к развитию других новых форм, компаний знаний. Можно с уверенностью предсказать, что их влияние на бизнес, общество и глобальную экономику окажется, по крайней мере, таким же значительным, как влияние феномена, известного нам как «фабричное производство».

С точки зрения таких критиков общества середины XIX века, как Карл Маркс, труд представляет собой «процесс» с некоторыми компонентами знаний и некоторыми физическими компонентами [Маркс (Marx,1933)]. Принимая эту точку зрения, мы можем концептуализировать идею виртуального менеджмента и менеджмента материальными активами в качестве сосуществующих и дополняющих друг друга элементов, а не противоположных друг другу. Другой способ рассмотрения этого вопроса — «даоистический дуализм», когда управление виртуальными и материальными активами сопоставляется с темной (инь) и светлой (ян) сторонами горы [Кларк (Clark, 2000)]. В любом случае нам необходимо признать, что не существует организаций, полностью виртуальных или полностью материальных. Вместо этого реализуется вариант «земли теней», то есть такой, где наличествуют оба этих состояния: материальные артефакты (технологии) и люди, поддерживающие и создающие виртуальную сеть потоков знаний, Дуалистический взгляд на организацию может, следовательно, прояснить предмет и указать нам путь к более глубокому пониманию реальности.

Из этого следует, что, если организация обладает и материальными и виртуальными формами, то таким должен быть и менеджмент. Возможно (и такие случаи уже описаны) управлять виртуально, даже когда организация по большей части представлена в традиционной форме. Действительно, принимая, что управление представляет собой деятельность, основанную, как правило, на знаниях, можно доказать, что весь менеджмент должен быть концептуализирован как виртуальная деятельность. Однако и у этой концепции есть рамки: так, воздействие лидерства рассеивается по мере роста географического расстояния и лишь частично компенсируется посредством коммуникативных технологий. Командная или групповая работа также значительно менее эффективна, когда члены команды или группы работают не в тесной близости друг от друга, если не предусмотрено компенсирующей системы, которая предоставляет возможность легкой коммуникации.

Все эти проблемы решаемы, большинство возможных решений обеспечивается технологией. Возрастает объем удаленной работы; все большее число сотрудников работают вне традиционно организованного пространства. Здесь очень полезными оказываются теле-конференц-связь и применение лэптопов с возможностью видеосвязи. Можно использовать технологии, чтобы организовать виртуальные группы или команды. Мы докажем, что виртуальные рабочие группы возможны и теоретически, и практически. Технологии предоставляют нам возможность создавать смешанные виртуально-материальные формы.

Новые сети виртуальной организации, как полагал Папоуз (Papows, 1999), позволяют игнорировать некоторые проблемы, вызываемые временем, расстояниями и барьерами между организациями. Однако они могут порождать другие проблемы: потерю контроля, недостаточное наблюдение и надзор, нехватку одобрения и, если система не работает, потерю информации или дезинформирование, постепенно накапливающиеся в сети (как в случае Barings и Sumitomo Bank, которые, в ряду многих других, в конце 1990-х годов выяснили свою истинную стоимость).

Когда виртуальная организация «поднимается с нуля», она может быть в выигрыше в нескольких случаях; мы покажем, что, как правило, лучшее решение проистекает из реализации гибридной формы организации, при достижении тесной согласованности с целями и заинтересованными лицами организации. Задача менеджмента в этой гибридной организации — управлять всем капиталом компании, виртуальным и материальным, таким образом, чтобы ближе подойти к достижению целей. Это нелегкая задача, и, действительно, точное расположение этих ресурсов до сих пор является спорным вопросом.

Все компании, как мы покажем, двойственны по своему характеру в том, что они кроятся из частично физических, а частично виртуальных компонентов. К невиртуальным компонентам откосятся те, которые экономисты рассматривают как традиционные факторы производства; земля, труд и капитал. Они включают физическое оборудование, завод, акционерный капитал и сотрудников компании. Виртуальные компоненты представляют собой нематериальные активы кампании или, как их иногда называют, нематериальный капитал. Это вещи, которые нельзя увидеть или пощупать, но которые, тем не менее, существуют — культура организации, ее репутация, репутация продукции и брендов, и в большей степени — знания, присущие сотрудникам компании, ее процессам, системам и технологиям.

Активы не всегда удается строго классифицировать как виртуальные или не виртуальные. Адам Смит (Adam Smith, 1776) первым указал, что машины имеют ценность не только как объекты, но и как знания их создателей и разработчиков, которые были в них вложены. Таким образом, важно не смешивать знания сами по себе с артефактами, которые их хранят, или с медиа-средствами, которые их передают. Компаниям нужны сотрудники и в качестве физической трудовой силы, и в качестве нематериальной силы знаний — оба этик качества объединяет в себе каждый работник или менеджер. Важно знать, как каждое качество используется и создает ценность,

Кроме того, оба этих компонента вряд ли удастся разделить. Как совсем недавно указал Желени (Zeleny, 2000), знания — это процесс. «Знания» и «познание» могут быть представлены как одно и то же. Знания не могут существовать независимо; они должны присутствовать в определенных предметах, в человеческом разуме или памяти, в магнитном запоминающем устройстве, таком, как компьютерный диск, в любом другом компоненте технологии, в напечатанном на странице слове и др.

Знания и артефакты существуют в симбиозе: знания не могут присутствовать в мире независимо от артефактов. Более того, мы можем доказать, что у артефактов нег иных функций, кроме представления знаний. Без знаний они — «пустой сосуд».

Их соотношение может и значительной степени различаться для разных компаний, даже если они относится к одной сфере деятельное и или отрасли. Пример поможет продемонстрировать это более наглядно. При образовании компаний WHSmith и Amazon.com, занимающихся розничной продажей книг, предпочтения были отданы совершенно разным сочетаниям виртуальных и не виртуальных компонентов. В первой решили взять за основу то, что можно назвать «торговой точкой»: это сделает компанию доступной клиентам в нескольких маленьких городках с одной главной улицей, в торговых пассажах и на железнодорожных станциях. Первоначально этот подход в XIX веке применили владельцы газетных киосков на железнодорожных станциях в Британии, число которых очень быстро росло. Компания WHSmith в грубом приближении использовало ту же дистрибутивную модель. На витрине торговых точек накладывается широкий ассортимент газет, журналов, книг и других товаров — некоторые связаны с книжной продукцией, другие нет, — чтобы клиенты могли быстро выбрать нужный товар. Выбор и покупка происходят быстро, зачастую экспромтом, и уровень вовлеченности клиента, как правило, очень низок. В качестве реакции на такую низкую вовлеченность WHSmith сделал упор на высокое физическое присутствие с большим числом физических средств обслуживания, высоким уровнем запасов и громадным штатом. По другую сторону Атлантики компания Amazon.com, в свою очередь, использует Интернет, чтобы обеспечить высокий уровень вовлеченности клиентов, которые вряд ли проглядывают все веб-сайты. Скорее всего, они посещают лишь те из них, которые соответствуют их требованиям. Все эти соображения позволили Amazon.com снизить свое физическое присутствие, частично замещая физические средства обслуживания и сотрудников виртуальной системой, развернутой через Интернет. Пока это видимая и материальная форма, объем демонстрируемых материалов, касающихся операции, не показывает значительно больше, чем традиционные складские системы.

Интеграция виртуальных компонентов с физическими: матрица создания ценности

Из всего этого следует, что менеджеры должны развивать организации, которые состоят и из виртуальных, и из материальных компонентов. Эти компоненты должны совместно образовывать «творческую» организационную форму, которая, в свою очередь, согласуется с целями организации и способностью их достижения. Это задача нового десятилетия для менеджеров в сфере комплексной экономики. Ортодоксальное образование и тренинги в области менеджмента до сих пор не готовили менеджеров к решению этой задачи. Даже сейчас не совсем ясно, как собрать воедино этот набор, как он будет работать и удастся ли таким образом, в конце концов, создать ценность.

Следовательно, существует два исходных условия. Во-первых, «виртуальный путь» — стратегическая возможность, полезность которой зависит частично от возможностей организации, а также от потребностей и способностей ее сотрудников и поставщиков. Во-вторых, не существует единой Или уникальной стратегии виртуальных организаций- Вместо этого каждой организации, чтобы достичь своих цепей, необходимо искать собственный, пригодный для нее набор виртуальных и не виртуальных компонентов. Однако следует помнить, что виртуальная организация — это средство, а не конечная цель сама по себе. Модель виртуальной организации не позволяет решить все проблемы компании; в некоторых случаях возникает столько же барьеров, сколько было разрушено. Прежде чем выбирать виртуальную стратегию для организации, компания, следовательно, должна ответить на несколько вопросов.

— Каков характер продукции/услуг, производимых компанией? Это продукция физическая, материальная или нематериальная, основанная на знаниях? Здесь необходимо быть уверенным, что рассматривается продукт в целом. Действительно ли компания Amazon.com продает книги или она торгует информацией и системами знаний через Интернет? На самом деле она, конечно же, продает и то, и другое.

— Каковы взаимосвязи между компанией и ее клиентами? Требуются ли клиентам тесные отношения и, если это так, можно ли их реализовать посредством передачи через Интернет или по телефону? Британские банки, например, переключившись на центры обработки заказов по телефону, обнаружили, что, как только объем личного общения между клиентами и банковскими менеджерами уменьшается, взаимоотношения между ними ухудшаются.

— Каковы взаимосвязи между компанией и ее поставщиками? Они могут также зависеть от характера поставляемых ресурсов. Части и компоненты, которые требуют физической поставки и необходимы для четкой работы производства, часто поставляются из ближайших мест, даже от ворот завода. С другой стороны, знания и информация, которые не зависят от размещения, можно брать отовсюду. Верная пропорция источников поставки представляет собой другой аспект виртуально-реального континуума.

— Каковы взаимосвязи между организационными элементами в компании? Как можно усилить их? Характер взаимозависимости между людьми, командами, отделами и др. необходимо исследовать очень тщательно. Некоторые ситуации приспосабливаются сами по себе к виртуальной работе другие — нет.

— Какие виды работ производятся внутри компании? Можно ли их изменить, чтобы сделать более эффективными? На эти вопросы нет единственного ответа. Спаянная производственная команда, к примеру, может оказаться не способной хорошо работать виртуально и потребует более тесного контакта; команда продавцов, что более вероятно, физически рассеяна и работает через виртуальные связи.

— Каковы взаимосвязи между менеджментом и сотрудниками? Как можно их значительно усилить? Одна из наиболее общих проблем, подстерегающих организации, которые принимают виртуальные модели, — потеря контроля и мотивации, Удаление физической близости менеджмента должно быть сбалансировано механизмами, которые гарантируют, что взаимосвязи останутся тесными.

Виртуальные компоненты или реальные: выбор в области ценности

Возможно, из-за использования в значительной степени капитала знаний гораздо более трудным делом окажется оценка виртуальной организации [Уорнер и Витцель (Warner и Witzel, 2000, см, также главу 6)]. Инвестиции в информационные технологии могут составлять только десятую часть всех инвестиций в компанию. Остальные — это инвестиции в капитал знаний и организационный капитал, которые не всегда учитываются традиционной бухгалтерией в качестве инвестиции отражаемых на счетах, как это предлагали Бринджолфсон с коллегами из Массачусетского технологического института, изучив 146 компаний (см. The Economist, 18 ноября 2000:6). Это может вызвать у виртуальных организаций проблемы на рынке ценных бумаг. Как показал недавний «бум» и последующий крах фирм, занимающихся электронной коммерцией, рынок ценных бумаг и инвесторы зачастую весьма смутно представляют себе, как оценивать стоимость или набор ожиданий при проведении сделок с виртуальными компаниями.

Эти проблемы повышают уровень рисков, присущих этим компаниям. Новая работа, касающаяся управления на основе ценности, предполагает, что компаниям необходимо быть осторожными со вспышкой ожидании со стороны инвесторов [Райан и Трехан (Ryan и Тгаhan, 2000), Уорнер и Витцель (Warner и Witzel, 2000)]. Безопасность операций для партнеров или сотрудников может зависеть от рискованных элементов (как, например, в случае краха Boo.com в 1999 году сразу после образования компании).

Рис. 9.1. Матрица создания ценности

Для каждого параметра, показанного ниже, необходимо отметить положение на стрелке. Сумма всех этих данных составляет матрицу создания ценности. Интегрируя виртуальные компоненты с материальными, всегда следует понимать, что конечным результатом является создание ценности. Из всех этих доступных возможностей выбирается соотношение — единственное, которое создает максимальную ценность для клиентов и заинтересованных лиц. Результатом догматического подхода, утверждающего что «виртуальное и есть лучшее», может стать система, которая не будет обеспечивать такую хорошую доставку как в случае гибридной формы или даже — при некоторых условиях — традиционной системы. Именно по этой причине многие розничные точки сегодня используют двухвариантные стратегии. Пока Amazon.com остается виртуальным продавцом книг, аналогичная американская компания-конкурент Barney & Noble торгует как онлайн, так и через традиционную розничную сеть. Этот вариант удовлетворяет потребности всех клиентов — и тех, которые предпочитают делать покупки через сеть, и тех, которые любят полистать книги в магазинах. Компания Barney & Noble, кстати, более рентабельна, чем Amazon.com. В Великобритании супермаркеты вроде Tesco устанавливают онлайновые системы покупок, чтобы клиенты могли заказывать еду прямо из дома и получать ее посредством системы доставки прямо к дверям. Лишь небольшой процент покупателей пользуется этой услугой и собирается это когда-либо делать. Однако компания Tesco удовлетворила ту группу клиентов, которая совершает покупки онлайн, не скомпрометировав свои позиции в отношении более традиционных клиентов. Это добавляет ценность на обоих рынках спроса.

Виртуальные компоненты или реальные: выбор в области координации

Преимущества виртуального механизма координации очевидны. Телекоммуникации, Интернет, широкополосная связь и др. помогают связывать людей друг с другом непосредственно, вне зависимости от их местонахождения. Теле-конференц-связь, видеофоны и другие виды технологических средств позволяют не только слышать, но и видеть людей, с которыми вы имеете дело. Даже когда люди работают в непосредственной близости, многие их этих видов технологий способны потенциально ускорять коммуникации и сохранять время. Например, зачастую быстрее и легче отправить коллеге по работе сообщение по электронной почте, чем идти к нему через весь коридор, чтобы сообщить что-либо лично.

Виртуальная координация уменьшает время и затраты, которые нужны для координации, и, следовательно, улучшает эффективность. Это требует инвестиций в технологию, а также в тренинги: сотрудники, использующие системы виртуальной координации, должны быть с ней знакомы и иметь возможность самостоятельно управлять технологиями; кроме того, им необходим опыт и ощущение комфорта при работе и принятии решений в виртуальной среде.

В наши дни системы виртуальной координации используются очень широко, однако они никогда полностью не заменят личный контакт. Команды, работающие посредством виртуального контакта, могут установить расписание регулярных, нечастых встреч для контактов. Хотя виртуальные коммуникации стали весьма изощренными, они еще упускают отдельные нюансы; даже системы визуальной связи, такие, как теле-конференц-связь, например, хуже показали себя при коммуникации «языка тела», чем личный контакт. Системы виртуальной координации широко применяются для официальной работы и встреч; они могут использоваться и для менее формальных контактов в виде частных сообщений, формирования социальных связей и др., что помогает строить и усиливать корпоративную культуру, однако некоторые компании активно препятствуют использованию корпоративных систем для общения личного характера.

В основном системы виртуальной координации представляют собой значительную ценность и применяются весьма широко.

Виртуальные компоненты или реальные: выбор в области эффективности

Одна из возможностей, привлекающих интерес к виртуальным организациям, заключается в убеждении, что они и снижают себестоимость, особенно из-за сокращения инфраструктуры, и гораздо более эффективны, особенно в том, что касается управления знаниями. Однако оба эти преимущества имеют ограничения. Снижение себестоимости должно быть скомпенсировано увеличением инвестиций в «виртуальную инфраструктуру», особенно в технологии коммуникации. В современных трудах высказывается предположение, что высокопроизводительные организации более централизованы, чем слабые. Другими словами, в высокопроизводительных компаниях больше сотрудников работает в головном офисе. Это возможно благодаря новым информационным технологиям, позволяющим большую «виртуальность» на больших пространствах, которая приводит, например, к уменьшению числа сотрудников на рабочем месте. Следовательно, производительность может повыситься. Однако выгоду от эффективности удается реализовать только в том случае, если ресурсы организации корректно приведены в соответствие с ее новыми формами. Главное, как указывали некоторое время назад Майлз и Сноу (Miles и Snow, 1978), заключается в том, что организации должны быть пригодны для поставленных целей, а не следовать неким общим «лучшим» организационным формам.

Следовательно, при определении наиболее эффективного набора материальных и виртуальных систем следует рассматривать концепцию эффективности на двух уровнях. Недостаточно конструировать каждый процесс наиболее эффективным из возможных способов; необходимо, чтобы каждый из них делал вклад в эффективность работы организации целиком. Иногда даже требуется, чтобы некоторые процессы стали намеренно неэффективными, например, хотя быв отношении стандартных параметров бенчмаркинга, чтобы в большей степени удовлетворить клиентов и, следовательно, увеличить эффективность и производительность всей организации [Витцель (Witzel, 2003)]

Это особенно типично дли организаций, производящих услуги [Бейтсон (Batcson, 1995)].

Виртуальные компоненты или реальные: выбор в области инноваций

Традиционно отделы научных исследований и развития всегда были главным источником инноваций и стремились к концентрированному расположению. Громадные корпорации, такие, как IBM, могут содержать несколько научных центров по всему миру, чтобы помогать дочерним компаниям, однако такой вид инвестиций возможен только для компаний с очень глубокой мошной. Виртуальные коммуникации и координационные системы значительно облегчают и удешевляют процесс распределения знаний на расстояние. Университеты и консорциумы, занимающиеся оборонными исследованиями, в 1970-х годах уже выполняли проекты такого рода — они стали возможны в результате появления прототипа Интернета, а к 1990-м годам к этому опыту начали обращаться компании и группы компаний во многих отраслях экономики.

В наши дни больше нет необходимости в концентрации инноваций в одном месте. Команды, проводящие исследования, занимающиеся разработкой или развитием, могут быть укомплектованы сотрудниками, работающими в различных офисах и даже дома, однако все они будут вносить свой вклад в проект. Как проницательно заметили Нонака и Такеучи (Nonaka и Takeuchi, 1995), больше нет необходимости, чтобы новые идеи генерировал штат сотрудников, посвятивших себя исследованиям и работающих полный день. Можно собирать гибкие команды из разных сотрудников организации, вводить их в единственный проект и распускать, когда проект будет завершен. Виртуальная работа облегчает формирование и работу команд такого рода и делает ее легкой и эффективной.

С другой стороны, при виртуальной работе возможны ограничения. Даже в примерах, приводимых Нонака и Такеучи, встречаются ситуации, когда кажется, что инновации появляются в результате сотрудничества людей, которые вместе работают, тесно общаются и живут близко друг от друга. Эти люди легче разделяют ментальные модели и с большей готовностью воспринимают образ мышления друг друга. Один возможный вывод заключается в том, что, тогда как ясно выраженную информацию легче и дешевле передавать виртуально, для обмена не выражаемой словами, подразумеваемой информацией, вероятно, более пригодны материальные среды. Все это еще требует исследований, но на сегодняшний момент менеджерам необходимо принимать во внимание все эти ограничения. И снова требуется набор виртуальных и материальных систем в соответствии с культурой организации и ее потребностями.

Виртуальные компоненты или реальные: выбор в области мотивации

Виртуальные организации также сталкиваются с реальными проблемами, возникающими в области управления персоналом. Людьми легче управлять и их проще мотивировать, когда они находятся в тесных географических и культурных границах. Культура, как мы уже говорили, — явление национальное и локальное, и управление персоналом следует строить, исходя из этих особенностей. Как показал анализ затрат многих компаний, политика, касающаяся персонала, редко когда оказывается успешной в полной мере. Управление персоналом может потребовать внимания. Другими словами, высказывание «думай глобально, действуй локально» иногда следует сделать основным пунктом для менеджмента персоналом [Нг и Уорнер (Ng и Warner, 1999)]. Если рассуждать теоретически, то человеческое способно сосуществовать с виртуальным, но может и конфликтовать. Человеческий фактор, а именно сотрудники, может предпочитать материальные элементы: например, установить контакт с местным офисом, например, call-центром и регионом, в котором он располагается. Они иногда начинают хуже относиться друг к другу, если реализуется только виртуальный контакт; сходные проблемы возникают и в отношении клиентов. В этом случае ситуацию спасают видеотелефоны; видео-конференц-связь уже существует несколько лет и применяется для задач мотивации.

Расстояния не удается полностью преодолеть посредством коммуникативных технологий; личный контакт и присутствие необходимы хотя бы отчасти. (Даже виртуальная торговая площадка eLance.com имеет реальную штаб-квартиру, и клиенты зачастую приходят туда, чтобы лично увидеть, «как все это происходит»). Парадоксально, но эта проблема может появляться в областях, которые в значительной степени ориентированы на личные сети и контакты (хороший пример — фрахт судов). Существует также мнение, что потеря непосредственного человеческого контакта может привести к снижению гибкости ответной реакции и возрастанию использования стандартных процедур; это влияет на инновации и творчество, а в некоторых случаях и на рыночную эффективность. Следовательно, в результате значительного расширения виртуальной организации возникает опасность в отношении мотивации людей и их сосредоточении на общих целях.

Виртуальные компоненты или реальные: выбор в области создания сетей с поставщиками и клиентами

В этой области сделан огромный шаг вперед в том что касается и «виртуальных цепочек поставки», и «виртуальных розничных торговых сетей» (их также называют электронной коммерцией). Преимущества виртуальных цепочек поставок [Скэри и Скьётт-Ларсен (Senary и Skjott-Larsen, 2001)] можно рассматривать не только с точки зрения снижения затрат на транзакции и роста эффективности, но и с точки зрения увеличения гибкости — их удается быстро переконфигурировать, чтобы удовлетворить изменившиеся потребности клиентов, а также с точки зрения улучшения информационной обратной связи между членами цепочки. Виртуальные розничные торговые сети оказались более проблематичными. Из различных компаний электронной коммерции, образованных в 1990-х годах и потерпевших крах в 2000 году, наиболее жестокий удар пришелся по операциям виртуальных розничных торговых сетей (В2С). У компаний электронной коммерции В2В дела обстояли гораздо лучше, вероятно, из-за характера их операций, которые позволили им более легко встроиться в другие цепочки поставки

Некоторые факторы ограничивали виртуальность предприятий розничных торговых сетей. Во-первых, это потребности и запросы клиентов. Почти в течение века в литературе, посвященной рынку, подчеркивалось, что для многих клиентов процесс совершения покупок — по крайней мере некоторых товаров и услуг — является настолько же социальным опытом, как и экономическим. Многим людям искренне нравится совершать покупки в магазинах розничной торговли, и они не получат того же удовлетворения при покупке онлайн. Во-вторых, характер некоторой продукции не приспособлен для продажи в онлайновых магазинах, по крайней мере, не для всех клиентов. Некоторые люди будут покупать одежду через Интернет, так же как многим нравилось заказывать ее по почте в эпоху основанных в США компаний Montgomery Ward и Sears, однако есть и те, которые предпочитают пощупать материал и примерить вещи. Большинство все же хотело бы «постучать по колесам» и провести тест-драйв машины, прежде чем платить за нее деньги. Рынок свежих или скоропортящихся продуктов поистине особо чувствителен, и это порождает третий вопрос, чтобы быть действительно эффективными, компании электронной коммерции В2С должны быть способны доставлять товары в место и время, удобное клиентам. Кроме того, для всей, но особенно для нематериальной продукции требуются значительные инвестиции, в физические системы доставки и распределения. Многие компании электронной коммерции полагались в вопросах доставки товаров клиентам на услуги почтовой связи и коммерческих курьерских служб, и этот опыт не всегда был удачен; клиенты были недовольны и обращались к традиционном формам торговли.

Итак, набор виртуальных и материальных систем для строительства и управления сетей поставщиков и клиентов зависит от четырех факторов: характера поставщика, потребностей клиента, сущности продукции или услуги, которые продаются или движутся по цепочке создания ценности, и собственных возможностей и компетенции компании. Все эти четыре фактора необходимо рассматривать при построении сетей для создания наиболее возможной ценности.

Заключение

Заключение к этой главе очень простое. Полностью виртуальных организаций не существует, как нет и абсолютно материальных организаций. Каждая организация состоит из набора виртуальных и материальных элементов, где физический капитал и труд дополняются нематериальным капиталом переменного объема. Физические и виртуальные системы существуют в одной и той же организации; зачастую они поистине интерпретируют друг друга. Иногда бывает трудно, глядя на процесс или функцию, решить, какая система здесь используется: материальная или виртуальная.

Не существует выбора «или-или»; реальное или виртуальное представляет собой ложное противопоставление. Выбор осуществляется не между двумя крайностями: необходим поиск лучшего состава элементов, который добавит ценности, и будет эксплуатировать и материальный, и нематериальный капиталы в полной мере. Эти решения не следует принимать догматически, свято веря, что одна из этих систем даст лучшие результаты. Скорее целью должно стать конструирование смешанной системы, которая обеспечит лучшие результаты в любой данной ситуации.

Выбор никогда не является окончательным. Времена меняются: среда перекраивается, клиентам нужны новшества, современные технологии открывают новые возможности. Это значит, что выбор должен отражать динамические потребности любых бизнес-систем и позволять быструю переконфигурацию или даже замену этих систем (с новым соотношением реальных и виртуальных элементов), если возникают новые и лучшие возможности. Именно по этой причине мы подчеркиваем важность оценки (из набора задач, которые в предыдущей главе обозначены аббревиатурой CALV). Для создания максимальной ценности необходима постоянная оценка, а также понимание меняющихся потребностей и возможностей.

Кейс: Компания Oticon

Датская компания Oticon — производитель слуховых аппаратов — в 1988 году умирала, ее вытеснили с рынка более крупные конкуренты, такие, как Siemens и Philips. Новый СЕО компании Ларе Копинд сказал, что требуется революционный подход, и предложил полную реструктуризацию, которую назвал «дезорганизацией». Сегодня Oticon представляет собой гибкое предприятие без отделов или подразделений; вместо них по мере необходимости формируются и переформируются проектные команды. Лидеры проектов (как правило, это авторы интересных идей) конкурируют за привлечение ресурсов и людей для реализации результатов. Владельцы проектов (члены команды руководителей компании, состоящей из десяти членов) предоставляют помощь и поддержку и принимают несколько реальных решений. Компания одновременно занимается сотнями проектов, и большинство сотрудников работают над несколькими проектами сразу.

Компания Oticon не полностью отказалась от физического пространства. Она использует здание недалеко от Копенгагена, где размещается штаб-квартира компании, и работают около 150 человек. Однако в здании расположено лишь несколько официальных офисов — это просто рабочие станции с сетевыми компьютерами. И даже за ними зачастую никто не следит, так как сотрудникам не возбраняется покидать свои рабочие места. Культура компании признает ценность непосредственных контактов, но не ограничивает вид пространства, где эти контакты могут осуществляться. Для сотрудников, которые лишены непосредственных контактов с остальными, предусмотрены системы телефонной связи и связи по электронной почте, что позволяет им участвовать в деятельности их команд. Такая среда скорее побуждает к движению и действиям, а не к тому, чтобы сидеть за столом в ожидании, когда что-нибудь произойдет.

Офис Oticon работает почти без бумаг, и какой бы маленький листочек ни попал в здание, обычно в конце дня он измельчается и отправляется на переработку. Гораздо более важными: считаются электронная почта и мобильные телефоны — особенно для контактов с клиентами. Другой важный элемент культуры компании — научный центр, конференц-зал, оборудованный различными технологическими системами, такими, как программные средства автоматизации коллективной работы и оборудование для видеоконференций, где команды могут встретиться для решения проблем и «мозгового штурма».

Oticon выбрала организационную модель, отражающую ее собственные потребности и культуру, а также набор виртуальных и материальных организационных компонентов, которые позволяют максимально использовать капитал знаний и человеческий капитал, в то же самое время увеличивая эффективность. За первые четыре года новой организационной формы компания выросла в два раза, и ее операционная прибыль увеличилась почти на 1000 %.

10. Управление: операции, мотивация и координация

Введение

В предыдущей главе обсуждалось, что виртуальная организация представляет собой в действительности сочетание материальных и виртуальных компонентов, капиталов и систем. Менеджмент такой организации, следовательно, требует аналогичного сочетания «традиционных» и «новых» навыков управления. Мы обсуждали этот набор навыков в главе 8 и предположили, что управление виртуальными организациями следует рассматривать как расширенную форму общего управления. Общий и виртуальный менеджмент имеют множество смежных предметов, в том числе и общие требования к большому объему нематериального капитала. Мы также предположили, что в виртуальной организации ответственность менеджеров в большей степени передается другим лицам, каждый сотрудник виртуальной организации берет на себя хотя бы некоторую часть ответственности за собственную работу. По мере роста доли сотрудников, включенных в менеджерскую работу, увеличивается и необходимость выполнять задачи менеджмента эффективно и производительно.

Мы закончили главу 8 описанием четырех новых наборов задач, требуемых для виртуального менеджмента: коммуникация, оценка, обучение и определение стоимости — CALV (от англ. Communication, Assessment Learning. Valuation). Давайте вспомним их еще раз.

— Коммуникация: гарантия того, что потоки знаний эффективны и своевременны, связывает все элементы организации друг с другом, а также с поставщиками и клиентами.

— Оценка: выравнивание целей организации с ее формой и структурой на динамической основе, а также выбор или настройка структуры при росте организации.

— Обучение: постоянное наполнение организационного хранилища капитала знаний посредством такой деятельности, как тренинги и образование, научные исследования и развитие, сканирование среды и др.

— Определение стоимости: непрерывная и динамическая оценка активов знаний в исчислении их настоящей и будущей стоимости в отношении компании.

Важность этих задач для виртуальной организации была продемонстрирована в частях I и II этой книги. Мы показали необходимость коммуникации для гарантии непрерывной циркуляции знаний — жизненной силы организации. Оценка позволяет быть уверенным, что форма и структура постоянно приводятся в соответствие целям и потребностям клиентов; здесь структура должна следовать за стратегией, а технология — за структурой. Организационная форма не должна определиться догмой или ощущением, что одна из форм технологии или организации по сути своей «хорошая». Обучение как первая стадия процесса трансформации знаний создает хранилище знаний, из которых виртуальная организация создает ценность; определение стоимости дает параметры измерения, согласно которым выполняется оценка нематериального капитала.

Эти четыре новые задачи критически важны. Точный характер каждой, особенно определения стоимости, в настоящее время изменяется и развивается, поскольку мы продолжаем узнавать все больше о виртуальном менеджменте и виртуальной работе. Однако эти четыре важные задачи — не единственные требования для управления виртуальными организациями. Все еще важны старые задачи, которые мы определили в главе 8, используя систему, разработанную Анри Файолем (Henry Fayol) много лет назад во Франции и обозначаемую аббревиатурой POSDCORB (Planning, Organizing, Stuffing, Directing, Coordinating, Reporting, Budgeting). Как наглядно показали события последних двух десятилетий, в эпоху информации существует множество способов преобразования бизнес-среды, однако прежние ограничения финансовой ответственности и рынка, издавна существующие потребности в подотчетности и хорошем управлении, менеджменте персонала и значительных инвестициях в технологии остаются весьма значимыми, и компании, игнорирующие их, сильно рискуют.

Адаптация этих задач к виртуальной среде порождает труднейшие задачи для менеджмента виртуальных организаций. Ранее существовавшая концепция «как управлять» должна быть изменена, иногда значительно, или даже заменена новыми концепциями. В этой главе эти вопросы описаны более детально, все семь «традиционных» задач рассматриваются по очереди. Они представляют собой серию вопросов, которые менеджер должен задавать себе в течение преобразования организации в виртуальную (или, по крайней мере, в организацию с высокой долей виртуальных элементов) и далее. Точный ответ на каждый вопрос зависит от самой организации и всего разнообразия факторов — культурных, особенностей среды, организационных и других, которые представляют каждую бизнес-единицу. Ответы варьируются в зависимости от ситуации, вопросы не меняются.

— Кто занимается планированием в виртуальных организациях?

— Каковы затраты и сложности при организации виртуальной формы?

— Как люди работают в виртуальных организациях и как их вознаграждают?

— Кто берет на себя ответственность в виртуальных организациях?

— Кто занимается координацией виртуальных организаций?

— Кто кому подчиняется в виртуальных организациях и откуда поступает информация?

— Как оцениваются активы в виртуальных организациях?

Влияние виртуальности на планирование: кто им занимается?

Планирование традиционных организаций обычно является центральной функцией [Файоль (Fayol, 1917)]. Информация может быть собрана из различных источников, но фактический процесс планирования очень близок к организационному ядру, основную ответственность за него несут старшие менеджеры и директора. В организациях» построенных на основе веб-сетей или сетей других видов, ядро гораздо меньше, а в некоторых моделях его и вовсе нет; поэтому возникает вопрос, кто занимается планированием и берет на себя ответственность за это. Кроме того, если принять во внимание, что границы виртуальных организаций, как правило, размыты [Тарксен (Turksen, 2000)], возникает и вопрос о том, какие именно реальные элементы планируются.

Оба эти вопроса следует разрешить. Разные люди предлагают включать в процесс планирования массу различных моделей, причем не только те, что связана с виртуальными организациями; системы, посредством которых «все составляют планы», м первый взгляд могут казаться идеально подходящими для виртуальных организаций [Франк (Franke, 2002)]. Однако очень быстро возникают проблемы, особенно если не все члены сети обладают одинаковым уровнем квалификации или если им, что гораздо хуже, доступен не один и тот же уровень знаний. Необходимо особо заботиться о том, чтобы все сотрудники, вовлеченные в процесс планирования, получили доступ к идентичным знаниям. Но при этом возможно возникновение иных проблем. Одна из наиболее распространенных: «групповое обдумывание», посредством которого члены сети принимают компромиссный план, не всегда оказывающийся оптимальным.

Вопрос границ относится к более сложным, особенно потому, что члены виртуальной организации, или виртуальной сети, зачастую вовлекаются в другие действия вне организации. Работа в виртуальной сети может не быть единственным, и даже главным, приоритетом. Планы, разрабатываемые для веб-организации, могут конфликтовать с собственными интересами и планами членов организации. Примирить их не очень просто; более сильные члены веб-организации всегда будут испытывать искушение применить свое влияние для того, чтобы получить желаемое и поставить собственные цели во главу процесса планирования.

С обеими проблемами можно справиться, установив с самого начала четкую ответственность за планирование и подстраховавшись тем, что одна или несколько групп взяли на себя официальную ответственность за выполнение планирования до приемлемою уровня. Такую ответственность в организации следует разрабатывать, не пуская ее развитие на самотек.

Влияние виртуальности на организацию: какая реструктуризация требуется и сколько это будет стоить?

Во многих работах, посвященных планированию, обсуждаются принципы построения организации. В командах, не имеющих четкой структуры, члены могут неясно представлять себе роли и не встраиваться в иерархию организации. Тем не менее, это не означает, что процесс закончится созданием иерархии. Построение организации в виртуальном мире превыше всего требует сосредоточения на целях [Витцель (Witzel, 2000)]. Действительно, цель может оказаться единственной реалией, которая отчетливо видна в ином, не сфокусированном мире. Мы не предлагаем вернуться к иерархии старого образца, но утверждаем, что все члены любой организации должны ясно представлять себе ее цель и свою собственную роль в ее деятельности. Обязательства и ответственность следует определять четко, даже если это делается в конспективной форме, когда организация только разрабатывается и устанавливается.

Много внимания в литературе отводится роли сетевых брокеров, или сетевых узлов, или «хабов» (по-другому их называют сетевыми менеджерами, или net-preneur). Установка ясной центральной точки привязки в сети позволяет гарантировать, что информация и потоки знаний свободны и доступны всем элементам, что весьма ценно. Однако следует позаботиться о том, чтобы сетевой брокер не превратился в привратника или контролера, скорее ограничивающего, а не облегчающего доступ к потокам знаний. Ибо, как мы уже говорили ранее, виртуальная организация без потоков знаний превращается в «мертвый» организм. Во взрыве энтузиазма, которым сопровождалось возникновение новых веб-компаний, немалое их число было организовано с опрометчивыми ожиданиями и позднее исчезло. Для виртуального процесса организации также необходимо рассматривать факторы затрат. Виртуальные компании — более дешевые формы предприятий (или должны быть таковыми) в том, что касается снижения издержек транзакций, ускорения потоков знаний и др. Но они не совсем свободны от издержек: необходимы затраты на тренинги и поддержку технологий, которые и следует учитывать. Установка виртуальной организационной структуры на первое место может быть дорогостоящей операцией. В конце 1990-х годов многие корпорации потеряли огромные капиталы, вложив их в технологии, некоторые из них еще ожидают, что инвестиции вернутся. И снова повторяем «мантру»: структура следует за стратегией, а технология — за структурой. Процесс организации в виртуальном пространстве по большинству базовых параметров такой же, как и повсюду: его цель — построить компанию, способную реализовать поставленные цели, и суметь адаптировать ее, когда цели изменятся, как это всегда и происходит. Четкий фокус на потребностях виртуальной организации — это константа.

Влияние виртуальности на персонал: как люди будут работать и как их следует вознаграждать?

Не каждый способен работать в виртуальной организации, однако многие молодые выпускники, и не только они, попадают в этот новый мир работы, так как традиционные формы занятости все больше сжимаются. Лишь у некоторых людей есть навыки для такой работы, и лишь некоторые страстно желают заниматься ей. Люди по своей природе социальны, и множество сотрудников различных квалификаций понимают, что они демотивированы и не способны работать эффективно, если не получают стимулов и признания от коллег и менеджеров, а также от клиентов и заинтересованных лиц в среде, где реализуется личный контакт [Баззинг (Bussing, 2001)]. Не каждому, кто успешно торгует книгами за прилавком, удастся осуществить это через Интернет. Наборы персональных навыков продавца могут требовать личного общения с клиентом. Торговля через Интернет зачастую приводит к «снижению квалификации» персонала [Браверман (Braverman, 1974)], как сегодня это наблюдается в случае call-центров.

Когда компании переключаются на виртуальные модели операций, у них появляется возможность выбрать одно из двух: набрать штат сотрудников, которые обладают навыками и желанием работать виртуально, или попытаться обучить тех, кто уже работает в организации. В первом случае возникают проблемы отбора. Как компании определить необходимые навыки и желания в потенциальных сотрудниках? Какие знания и инструменты следует приобрести, чтобы реализовать возможности? Второй вариант касается тренингов. Наряду с относительно прямолинейной проблемой предоставления необходимых навыков, существует и вопрос изменения желаний в результате поощрения, мотивации и поддержки. Как можно компенсировать недостаток физических контактов? К возможным решениям, которые позволят изменить взгляды, относятся периодические личные визиты, регулярные контакты по телефону или через Интернет, системы наставничества, а также «электронные» дискуссионные группы и бюллетени, выпускаемые для сотрудников и менеджмента.

Влияние виртуальности на управление: где принимается решение?

Проблемы управления и контроля виртуальной организации, вероятно, относятся к наиболее трудным и долго изживаемым. В виртуальных организациях большая часть ответственности передается сотрудникам, командам и группам; они выглядят, по крайней мере, на первый взгляд, относительно менее «иерархичными», и более «демократичными», чем традиционные компании. Пока никто не гиперболизирует степень равноправия, эти черты потенциально позитивны, так как люди ободрены оказанным доверием и подученной ответственностью. Большинство делает больше, чем просто приносит максимальную пользу. Сотрудники выходят за рамки работы за вознаграждение (зарплата, приработок), которое выплачивается им индивидуально, и ищут, как максимизировать выгоды и для компании в целом.

Проблемы возникают, когда компании не способна более вдохновлять сотрудников от собственного имени. К возможным причинам относятся разрушение доверия между нанимателями и сотрудниками, системные неудачи, невнимательность, недостаток успеха в реализации целей организации, затрагивающих отдельных сотрудников, и даже энтропия. Появление скуки в результате выполнения одной и той же работы в течение длительного времени может так же нанести ущерб виртуальной работе, как в случае поточной линии или традиционной канцелярской работы.

Когда это происходит, «демократические» виртуальные организации могут попасть в водоворот тех же проблем, что и при развитии демократической политической системы, включая фракционизм и самоустранение. В первом случае сотрудники организации занимают чью-либо сторону и начинают проталкивать вперед интересы собственной группы; они даже могут активно мешать усилиям конкурирующих группировок. Излишне говорить, что, хотя временами элементы творческого напряжения могут быть полезными, в избыточном количестве они наносят ущерб организации. Самоустраняясь, сотрудники перестают идентифицировать себя с целями организации и прилагают меньше усилий; они также могут уволиться и перейти на другое место работы.

Обе эти проблемы, фракционизм и самоустранение, встречаются и в традиционных организациях, однако эффект, который они оказывают на виртуальные организации, гораздо сильнее. Так как сотрудники в большей степени отвлекаются на внутренние конфликты или внешнюю деятельность, влияние на поток знаний более заметно. В обоих случаях они могут утаивать знания от системы — или из политических соображений, или так как они более не заботятся об участии в процессе. Если это случается, то поток знаний может иссякнуть и виртуальная организация погибнет.

Влияние виртуальности на координацию: кто рисует «большую картинку»?

То, что координацию труднее осуществлять на расстоянии, — аксиома, хорошо известная в военной науке, в равной степени она действует и в менеджменте. Коммуникационные технологии способны решить многие проблемы координации на расстоянии, но не все. Системные неудачи — наиболее общая причина неудач координации, они могут происходить как по вине технологий, так и из-за человеческого фактора. Докажем это с помощью исторического примера. В 1939 году в части Королевских военно-воздушных сил Великобритании, действовавших на севере Франции, были поставлены дефектные детекторные кристаллы для самолетных радиоприемников. В результате на высоте свыше 2100 метров пилоты не слышали приказов с базы (однако принимали четкий сигнал музыкальных программ ВВС) [Таунсенд (Townsend, 1971)].

Системы для координации на расстоянии должны быть прочными и иметь возможность справляться с неожиданностями. Они не должны быть слишком сложными — общий недостаток, так как в этом случае необходимы более искусные операторы, а также большие затраты и время на ремонт системы, если она сломается. Вместо того чтобы тратить деньги на единственную сложную систему, компании следует обратить внимание на простые системы с избыточной надежностью, которые смогут работать в кризисных ситуациях. На примере Королевских военно-воздушных сил можно привести и еще один хороший пример. Во время периода битвы над Британией (июль-сентябрь 1940 года) командование истребительной авиацией руководило воздушным театром военных действий, площадь которого составляла несколько тысяч квадратных миль, в том числе 15 радарными станциями, 20 аэродромами и 600 пилотами. Система координации состояла из множества телефонных линий, обслуживающих несколько центров, командующих секторами одновременно, а также контролеров секторов, которые передавали приказы далее пилотам истребителей в воздухе; в центрах контроля секторов использовалась технология не более сложная, чем «флажки» на карте местности. Каждый центр контроля был связан с другими, и если один из них выходил из строя в результате бомбардировки, другим удавалось быстро восполнить этот пробел [Таунсенд (Townsend, 1971)].

Пожалуй, даже больше, чем наличие систем, для координации требуется, чтобы те, кто ее реализует, имели надлежащую квалификацию, и способности выполнять эту работу с помощью части систем. Как уже говорилось в разделах о планировании и процессе организации, ответственность за координацию необходимо распределить между несколькими членами команды, иначе получится, что «если каждый делает все, значит, никто не делает ничего». Эти задачи координации необходимо решать при организации и людей, и знаний; при этом ценным качеством оказывается пространственное восприятие. Оно может стать ценным качеством для компаний, которые решат тренировать или набирать сотрудников для реализации единственной функции — вопросов координации.

Влияние виртуальности на отчетность: кто перед кем отчитывается и куда идет информация?

Отчетность — это и часть проблемы, и часть решения. В недавнем прошлом вопросы отчетности рассматривались как критический фактор в неудачах бизнеса, например, в том, что произошло с банком Barings, штаб-квартира которого располагалась в Лондоне. Изучение событий показало, что в большинстве этих случаев существенной проблемой стало отсутствие отчетности или передача ошибочной информации. Чтобы удалось получить все существенные знания, которые имеются в компании, отчетность должна быть высокого качества. Но в вопросе отчетности речь идет не только о контроле, Сообщения содержат знания, которые, как мы уже видели, весьма значимы для функционирования виртуальной организации; недостатки в отчетности несут в себе зародыши организационных неудач. Из этого следует, что виртуальные компании должны быть прозрачными и что знаниям необходимо не только позволять свободно циркулировать в организации, но даже заботиться об их принудительной циркуляции. Отчетность необходима для усиления процесса трансформации знаний.

Когда знания распространяют в форме отчетов, важно убеждаться, что они организованы и хранятся в доступном виде, готовые для дальнейшего использования. Отчетность, следовательно, позволяет повысить эффективность системы управления знаниями.

Влияние виртуальности на бюджетирование и финансы: как оценивать активы?

Мы уже подробно обсуждали [Уорнер и Витцель (Warner и Witzel, 1999, см. также главу 6)], что принятие виртуальной формы организации приносит с собой ряд финансово-управленческих вопросов. Когда наступает необходимость, финансовые менеджеры опережают остальных членов организации в умении мыслить виртуально, потому что они уже давно использовали (понимают они это или нет) виртуальные сферы в работе и мышлении. С другой стороны, многое из прошлого финансового менеджмента определялось использованием и управлением виртуальной передачей и записью данных и информации. Однако, как мы увидим далее, существует важное различие между этой и новой виртуальной организацией, основанной на знаниях. Финансовым менеджерам, если они собираются расти вместе с виртуальными организациями, необходимо трансформировать свое мышление. Так как им придется столкнуться и с затратами на управление капиталом, существует потребность в новом взгляде на «сокращение» финансовой инфраструктуры, Профессионалы в области финансов должны стать более знающими, гибкими и восприимчивыми к инновациям, если хотят эффективно работать в виртуальной среде. Для этой цели следует разработать тренинговые программы, которые гарантируют, что финансовые менеджеры будут знать не только новшества в области информационных технологий, но и разбираться в новой организационной деятельности и в приемах управления персоналом, связанных с их работой. Последние еще развиваются, и менеджеры должны проявлять гибкость, разрабатывая приемы, пригодные для специфических требований организации, а не применять шаблоны, описанные в учебниках.

Другая проблема в этой сфере касается регулирования. Правительства, как правило, не очень любят виртуальный мир; они не могут контролировать его и облагать налогами. Компании, действующие в виртуальной среде, вероятно, все в большей степени испытывают давление национальных и интернациональных агентств, которые требуют прозрачности в ведении операций; «виртуальный, но видимый» — может стать лозунгом регулятивных органов. В этом вопросе финансовые профессионалы, вероятно, должны играть ключевую роль в организациях, обеспечивая эластичность виртуальных операций; все это происходит в регулятивной среде, которая, вероятно, в ближайшем будущем будет стремительно меняться.

Проблема оценки знаний как актива пока не имеет удовлетворительного решения. Можно утверждать, что цена акций виртуальных компаний (не все Интернет-компании были виртуальными, но и те, и другие имели достаточно общих черт, чтобы их можно было сравнивать здесь) отражает ценность знаний, которыми обладает компания. Но как инвестор окупает затраты, если эти знания не могут быть обращены в прибыль? Многие Интернет-компании не получали прибыли и никогда не будут ее получать. Знания — статичны; инвестирование в одни только знания напоминает вложение денег в груду камней. Чтобы активизировать эти знания и сделать их, по крайней мере, потенциально прибыльными, требуется человеческий капитал.

Заключение

Переход организации к виртуальной форме порождает вопросы как принятия, так и адаптации со стороны менеджеров. Они должны сначала принять набор приемов и приобрести новые навыки для управления задачами коммуникации, оценки, обучения и определения стоимости. В то же время им придется приспосабливать традиционные задачи и приемы управления к новой среде. Так как выбор соединения материальных и виртуальных элементов в организации отражает набор компромиссов, цель которых — достижение максимальной пользы и ценности, приемы управления в таких организациях требуют аналогичного набора компромиссов, основанных на прагматичном понимании того, что требуется для эффективного менеджмента.

Мы уже говорили, что этот набор уникален для каждой организации. Это не означает, что в менеджменте виртуальных организаций не существует лучших приемов или что здесь невозможен бенчмаркинг. Но мы полагаем, что лучшие приемы и эталонные параметры для бенчмаркинга, как и все в виртуальной среде, будут постоянно изменяться и развиваться. Новые методы управления будут возникать, существовать некоторое время, а затем устаревать под натиском появляющихся новшеств. Ни один из них не будет оказывать влияния на фундаментальные принципы планирования, организации и управления целями и задачами, управления персоналом и др. Строительные блоки остаются теми же самыми, создаваемые же модели постоянно изменяются.

Менеджмент в виртуальных организациях не требует отказа от правил управления, описанных во всех учебниках и книгах, но творческая адаптация правил к новой ситуации необходима. Итоговые результаты еще имеют значение, однако теперь существует множество путей их достижения. Потребности клиентов не исчезли, но появилось множество новых способов их удовлетворения. Люди по-прежнему хотят трудиться, но возникли новые способы работы (если, конечно, люди примут их). Главное, что ключевые принципы виртуального управления не отменяют основной причины существования бизнеса и менеджмента — служения людям.

Кейс: Компания Guinness

Часть страницы 252 утрачена.

Интеграция, как считают в компании Guinness, — это игра, но она может иметь различные формы и масштабы. Менеджеры могут соблазниться легким путем и воспроизвести старые бизнес-процессы, используя новые технологии, как заметил один топ-менеджер, «очень сложно не воссоздавать старые структуры — это большой соблазн. В конце концов, вы подставляете «старые» системы в «новую» компанию. Изменения в культуре организаций — основа такой консолидации».

Например, объединенная бизнес-программа ведет Guinness к интеграции изначально специфичных для отдельной страны операций в глобальную структуру. Это влечет за собой различные комплексные изменения в функциях сотрудников. Тем, кто занимался единственным заводом, теперь придется рассматривать перспективу работы со множеством предприятий, кроме того, система становится более чувствительной к количественным ошибкам, поскольку вводимые элементы немедленно распространяются по всей цепочке поставки.

Наряду с «панорамным полотном» стоит рассматривать и множество мелкомасштабных воздействий. Чтобы справиться с ними, в компании Guinness решили советоваться с сотрудниками по всем вопросам — от макетов нового офиса до места для парковки машин. Внимание к деталям отразилось и в методологии реализации. Усилия были вознаграждены, экономия на закупках составляет 9 %. Однако это не только результат инвестиций в технологию, но и вложений в обучение сотрудников, что позволяет использовать технологии с максимальной пользой.

11. Менеджер общего профиля в виртуальной организации

В этой главе мы попытаемся суммировать наши рассуждения относительно виртуального менеджмента общего профиля, а также исследовать черты «виртуального менеджера общего профиля» [Уорнер и Витцель (Warner и Witzel, 1999)]. Затем мы перейдем к тому, как обучать и развивать таких менеджеров. Мы полагаем, что виртуальный менеджмент общего профиля станет полезной концептуализацией нового и, вероятно, все более популярного в грядущие годы явления.

Итак, далее речь пойдет о виртуальном менеджменте и виртуальных организациях. Мы еще детально не обсуждали типы менеджеров, которые требуются для организаций и менеджмента такого рода. Являются ли виртуальные менеджеры общего профиля совершенно новым племенем руководителей, для которых потребуется создавать революционные тренинги и методы развития? Устареет ли тип «обычных» менеджеров при появлении нового типа менеджеров? Или же виртуальные менеджеры общего профиля, как и виртуальные организации, представляют собой концепцию, которая строится на существующих типах менеджмента с добавлением новых навыков, требуемых для более эффективного управления виртуальной средой, но базирующихся на фундаментальных идеях менеджмента?

Мы используем термин «виртуальный менеджер общего профиля», а не просто «виртуальный менеджер», чтобы подчеркнуть одну важную особенность. Как мы уже говорили в главах 8 и 10, мы полагаем, что виртуальный менеджмент и общий менеджмент очень близки между собой. Для управления виртуальными организациями требуется многое от образа мыслей, отношений и навыков, характерных для общего менеджмента. Виртуальные организации требуют новых навыков управления, но они не возмещают избыток любых прежних навыков. Это не говорит о том, что функциональный менеджмент полностью прекратил свое существование, однако не вполне некая, рассеянная и распределенная природа виртуальных организаций делает важным общий подход к управлению. Поэтому, если менеджмент виртуальных организации представляет собой следующую ступень развития общего менеджмента, значит, менеджеры таких организаций должны быть виртуальными менеджерами общего профиля.

Определение виртуального менеджера общего профиля

Мы предлагаем следующее определение виртуального менеджера общего профиля — это менеджер виртуальной организации, который отвечает за управление, реализуемое через дисциплинарные границы, и координацию различных задач и функций дня достижения целей. Тогда как в традиционных организациях такие менеджерские должности обычно располагаются на самом верху организационной иерархии, в виртуальных организациях менеджеры общего профиля составляют большую часть — как правило, главную — всей команды управления. Для их поддержки иногда необходимы специалисты в области информационных технологий или финансов, но основной груз — планирования, определения целей и управления организацией для достижения этих цепей — возлагается именно на плечи виртуальных менеджеров общего профиля.

Виртуальные менеджеры общего профиля могут занимать относительно низкие позиции в иерархии. Сам вопрос уровня руководящих кадров становится проблематичным в виртуальных организациях, где, как правило, меньше уровней иерархии, а задачи и позиции — более гибкие. Даже в тех организациях, которые содержат большие головные офисы, виртуальная форма работы создает благоприятные условия для более пластичной структуры и меньшей зависимости от иерархии. Однако совершенно ясно, что менеджеры в виртуальных организациях обычно получают назначение на позиции, равные по ответственности позиции генерального менеджера, что подразумевает выполнение не только одной функции или задачи, в отличие от менеджеров традиционных организаций.

Ответственность менеджеров в виртуальных организациях, как правило, распространяется шире. Как мы уже замечали в предыдущих главах, сотрудники, работающие виртуально, берут на себя большую ответственность за собственную работу, за вопросы планирования проекта, контроля качества и др. Перед ними ставят цели — процесс, в котором, в идеале, они должны участвовать сами, — но нередко им приходится самим обдумывать лучшие методики для достижения этих целей. Это означает, что функциональная ответственность возлагается на отдельных сотрудников, и это позволяет менеджменту более высокого уровня сконцентрироваться на «панорамном плане» общего управления.

В то же время у виртуальных менеджеров общего профиля, как правило, меньше подчиненных. Это особенно верно для тех, кто работает «в поле»: вдалеке от головного офиса. Часто подчиненные ограничены несколькими сотрудниками ИТ-службы или секретариата, и даже эти несколько сотрудников могут работать на нескольких менеджеров. Общий менеджмент скорее зависит от нематериального, чем от материального капитала, и последний не всегда требует высокой концентрации человеческих ресурсов. Даже в головном офисе, где некоторые компании предпочитают держать большой штат сотрудников, последние чаще организованы в команды, а не в иерархически выстроенные отделы. Можно даже сказать, что, тогда как формальные иерархические структуры имеют склонность к увеличению штата исполнителей в бюрократическом стиле, в виртуальных организациях, как правило, растет штат сотрудников равного положения. Компании, переходящие к виртуальным формам, могут обнаружить, что для поддержки запасов человеческого капитала им требуется столько же менеджеров, сколько и прежде, однако новые менеджеры будут занимать приблизительно одинаковое положение в штатном расписании, и в огромной степени разделять широкие и общие взгляды на менеджмент и подходы к нему. Кроме того, они не будут распределены по изолированным функциональным отделам. Если этого удастся достичь, станет гораздо легче формировать проектные команды так, как описывают Нонака и Такеучи (Nonaka и Takeuchi, 1995).

Виртуальные менеджеры и менеджеры общего профиля

Многое из сказанного выше не является полностью новым материалом даже в области традиционных организаций. Как мы уже говорили в части II этой книги, идея нематериального капитала и важности использования знаний в работе витала в воздухе в течение последних двух столетий. Следовательно, можно сказать, что в течение долгого времени выполнялись виртуальные измерения в отношении менеджмента, особенно менеджмента общего профиля.

Но будет слишком смелым заявить, что весь менеджмент общего профиля является виртуальным. Традиционные организации склонны использовать менеджеров общего профиля только на высших позициях в организационной структуре, тогда как виртуальные организации используют их почти на каждом уровне. Менеджеры общего профиля в традиционных организациях составляют малую часть всего корпуса менеджеров, а в виртуальных организациях могут составлять большинство. Общий менеджмент и традиционных организациях, характеризуется непрерывностью в том, что касается стратегии, политики и управления составом команд, а в виртуальных организациях обычным делом является дискретность и гибкость.

Многие писатели за последние два десятилетия призывали традиционные организации к принятию более гибких форм и к превращению их менеджеров в универсалов [Петере и Ватермап (Peters и Walerman, 1982), Кантер (Kanter, 19S3), Петере (Peters, 1987)]. В виртуальных организациях этих возможностей в избытке, причем это стало реальным не благодаря изменению характера менеджмента, а в результате изменения характера организации и последующего развития нового стиля руководства для приспособления к нему. Как это происходит — как эволюция или революция? Возможно, обоими способами. В наших головах осталось некоторое небольшое сомнение относительно того, что виртуальный общий менеджмент строится на основе главных достоинств общего менеджмента и во многом берет его черты, но в то же самое время необходим новый революционный взгляд на обязанности менеджеров. Их следует подготовить к тому, чтобы они воспринимали себя как виртуальных менеджеров, а также к работе и управлению в гибкой, и не имеющей границ среде виртуальных компаний. Первое серьезное препятствие для виртуальной работы — психологическое, и только когда его удастся преодолеть, виртуальная работа становится возможной. Кроме всего прочего, граница между виртуальным общим менеджментом и традиционным менеджментом размыта. Здесь нет четкого размежевания в отношении выполняемых задач и процессов, и нередко переход к виртуальным методам работы осуществляется постепенно.

Вероятно, лучший способ для различения этих подходов к управлению — определить ключевые области, в которых они отличаются друг от друга. Для этого следует вернуться к основным задачам общего менеджмента (глава 8) и понять, как следует изменить или переделать их, чтобы они соответствовали менеджменту в виртуальных организациях. Этот опыт позволит нам идентифицировать пять принципиальных расхождений между традиционным и виртуальным общим менеджментом. К ним относятся различия в навыках, в сетях, в управлении знаниями, в границах и в управлении и координации.

Отличия виртуального менеджмента

— Различия в навыках. Общепринято, что менеджерам в виртуальных организациях необходим новый набор навыков, который полностью отметает прежние. Далее мы докажем, что новые навыки дополняют старые. Главная потребность в новых навыках лежит в сферах управления знаниями и взаимоотношениями; важность технических навыков — вторична, хотя и необходима. Новый репертуар навыков общего менеджмента необходим для виртуальных организаций сегодняшнего и завтрашнего дня.

— Различия в сетях. Виртуальная организация (и в особенности виртуальная веб-организация) — это сеть, и ее следует рассматривать именно в таком качестве. Она не похожа на традиционные иерархии, статичные по своей сути; сеть должна быть органичной и гибкой. Эта органичность должна отражаться в ее дизайне; нельзя допускать, чтобы она развивалась самостоятельно. Следовательно, требуются новые подходы к организационному дизайну.

— Различия в управлении знаниями. Хотя знания часто обсуждаются в терминах менеджмента, о них редко говорят как о ценном качестве, которое требуется для специальных систем управления. В виртуальных организациях необходим именно такой подход. Знания следует рассматривать как существенное основополагающее качество организации, которым необходимо управлять и которое надо использовать, чтобы работать эффективно. Скоординированность виртуальных организаций требуется обсуждать с точки зрения компонентов, связанных потоками знаний, подобно системе кровеносных сосудов, по которым кровь и важные элементы поступают к различным частям тела.

— Различия в границах. Иерархический взгляд на компанию создает границы, которые зачастую не допускают столько же возможностей, сколько и позволяют. Виртуальные организации ограничивают гораздо меньше, и их размытые границы позволяют присоединение таких элементов, которые не считаются частью традиционных компаний. Необходимы особые подходы к планированию и отчетности, которые дают возможность больше, чем раньше, присоединять, а не исключать.

— Различия в управлении и координации. В отношении традиционных организаций нередко обсуждается концентрация на пользе координации и контроля, осуществляемых сверху вниз или снизу вверх. Такой подход не годится для виртуальных организаций, которые в силу своей размытости и распределенности, как правило, не имеют ни «верха», ни «низа», ни каких-либо иных традиционных измерений. Однако, как мы уже говорили ранее, такой вид контроля может быть ограничен, если контролеры в центральном офисе начинают воспринимать себя хозяевами информации, а не сотрудниками, чья задача заключается в облегчении и координации работы.

Задачи виртуального менеджмента

Все вышеперечисленное означает, что сегодня менеджеры обладают другим стратегическим взглядом — виртуальным. Однако этот взгляд — не просто признание виртуальности. Выбор в современном мире никогда не бывает таким простым. Подобный взгляд требует сочетания виртуального и материального менеджмента. Этот набор компонентов следует подбирать очень тщательно, чтобы он оказался пригодным для природы, структуры, культуры и целей данной организации. Как считают Лаудон и Старбек (Laudon и Starbuck, 2000), интенсивность знаний компании представляет собой ключевой фактор в поиске «верной степени виртуальности».

Мы полагаем, что модель POSDCORB [Файоль (Fayol, 1917), Уорнер и Витцель (Warner и Witzel, 1999)] необходимо дополнить. Акцент здесь следует сделать на слоне «дополнить», Мы не предлагаем совершенно новую модель управления, так как нам не придется иметь дело с абсолютно новой организационной формой. Вместо этого, как детально было рассмотрено ранее, компаниям необходимо построить смешанную форму, используя и виртуальные, и невиртуальные компоненты. Управление виртуальными компонентами требует дополнительных задач, но задачи первоначальной модели остаются по-прежнему важными.

Как мы полагаем, речь здесь идет о четырех дополнительных задачах: о коммуникации, оценке, обучении и определении стоимости, или CALV (от англ. Communication, Assessment, Learning, Valuation). Мы уже говорили о них и главе 8, теперь давайте рассмотрим их более подробно.

Коммуникация

Лаудон и Старбек (Lautlon и Starbuck, 2000) отмечают, что для описанных ими компаний интенсивных знаний (то есть тех, где знания в отношении продукции и процессов — максимальны) офисы представляют собой жизненные центры рабочего пространства, так как именно здесь происходит генерация знаний и обмен ими. Однако современные технологии позволяют сотрудникам офиса более не работать в физической близи друг от друга; наличие различных методов дистанцирования рабочих мест означает, что офис может стать виртуальной конструкцией, агломерацией микроофисов, связанных через телекоммуникации.

Задача коммуникации заключается в том, чтобы гарантировать, что потоки знаний являются эффективными и своевременными и связывают все элементы организации, а также ее поставщиков, клиентов и заинтересованных лиц, Коммуникации позволяют организации быть прозрачной и эффективной. С их помощью мы обмениваемся знаниями, улучшаем качество деятельности и решений, а также снижаем или вообще исключаем возможность неопределенности или риска. Коммуникации следует рассматривать как сердцевину задачи управления в виртуальных организациях. В наши дни новые технологии значительно уменьшили операционные издержки, включенные во внутриорганизационную коммуникацию [Коас (Coase, 1937), Вильямсон (Williamson, 1985)].

Коммуникации важны для последних четырех из пяти различий, описанных ранее. Организационные сети строятся и функционируют на основе непрерывных коммуникаций, и это также верно для сетей, продолжающихся за границами организации. Коммуникации также жизненно важны и для управления знаниями, и для обеспечения постоянного управления и координации.

Оценка

Под оценкой здесь подразумевается сочетание целей организации с ее формой и структурой на динамической основе, а также изменение или совершенствование этой структуры, когда возникает такая необходимость. Так как виртуальная организация — гибкая и динамическая организационная форма, ее возможности должны постоянно тестироваться и подгоняться под цели организации (которые, конечно, также могут быть динамическими и развивающимися). Такая оценка — не только функция планирования, она должна стать частью всех функций менеджмента, и результаты проводимой оценки должны распространяться как часть системы управления знаниями. В этом случае организация может лучше узнать себя и научиться предусматривать изменения и соответствовать им.

Главное влияние оценки на различия, описанные ранее, заключается в управлении и координации: ценности, создаваемые непрерывной оценкой, помогают сделать управление и координацию более гибкими, демократичными и приспособленным к новым ситуациям и возможностям.

Обучение

Обучение подразумевает непрерывное пополнение запасов капитала знаний организации посредством тренинга и образования, исследований и развития, сканирования среды и других действий. Обучение представляет собой важнейший элемент управления знаниями, так как включает создание и приобретение новых знаний, которые добавляются к тем, что уже циркулируют в системе управления знаниями. Используя метафору органической природы организации (согласно которой мы определяем организацию, способную расти и эволюционировать таким же образом, как биологический организм, в отличие от принципов построения механизма), обучение можно рассматривать как процесс добавления топлива в организацию, побуждающий ее к дальнейшему росту и творчеству. Обучение организации в наши дни, вероятно, представляет собой новую возможность добавления стоимости.

Обучение критически важно для пробелов в навыках. Только посредством непрерывного обучения компаниям и их менеджерам удается приобрести навыки, которые требуются им для управления в виртуальной среде.

Определение стоимости

Определение стоимости — это непрерывная и динамическая переоценка активов знаний в отношении их настоящей и будущей стоимости в рамках компании. Как и оценка, этот процесс может стать частью задачи каждого менеджера. Определение стоимости нематериальных активов — гораздо больше, чем просто процесс их подсчета как части итоговых результатов организации; должна быть известна не только их стоимость на настоящий момент, но и потенциальная. Вероятно, потребуются новые меры определения стоимости, которые следует развивать для удовлетворения этих потребностей.

Определение стоимости важно в отношении пробелов в навыках, когда возможность оценить нематериальные активы оказывает непрямое влияние на другие навыки управления. Это важно и для определения границ, особенно когда нематериальные активы являются общими с партнерами в других организациях. И, наконец, это важно для различий в управлении и координации, так как позволяет понять, в чем заключаются нематериальная настоящая и будущая стоимости. Это, в свою очередь, поможет определить лучший способ реализации бизнеса.

Тренинг и образование для виртуального менеджмента

Понимание сути различий, развитие новых навыков и способностей, а также переконфигурация задачи управления относятся к той области, в которой главную роль могут играть тренинг и образование менеджеров. Однако построение системы образования для виртуальных руководителей само по себе является огромной задачей.

Эта необходимость появляется, когда возникают вопросы относительно, по крайней мере, нескольких форм образования менеджмента. Например, Минтцберг (Mintzberg, 1989) очень эффективно показал дефекты в существующем ныне тренинге менеджеров, доказав, что многие бизнес-школы до сих пор учат быть администраторами, а не лидерами, и что образование менеджеров слишком часто поверхностно и далеко от реалий бизнеса. В отношении общего менеджмента мы покажем, что решением может стать развитие методик «выращивания» менеджеров общего профиля в течение длительного времени, возможно, в контексте одной компании или группы фирм [Уорнер и Витцель (Warner и Witzel, 1999)]. Практический опыт может рассматриваться как важный аспект такого тренинга. Кроме того, в современных условиях могут иметь большое значение модели, используемые японскими или китайскими компаниями семейного типа. Менеджеров, работающих в организации, готовят к должности, используя тренинг на рабочем месте и давая будущим руководителям возможность получить практический опыт в тех должностях, которые они занимают сейчас, прежде чем продвигать их дальше [Чен (Chen, 1995)].

В таком случае тренинг для виртуального менеджмента общего профиля приобретает особое значение. Конечно, тренинг и совершенствование виртуального менеджмента общего профиля должно быть непрерывным и длительным процессом: в виртуальных организациях усиливается влияние новых технологий и других изменений в среде, которые и делают непрерывное обучение всех менеджеров настолько важным. Мы показали, что для эффективного тренинга виртуальных менеджеров общего профиля необходимо выполнить четыре основных условия, которые позволяют перейти от общего к частному:

— новый и более философский подход к образованию менеджеров;

— новые курсы общего менеджмента;

— новые специальные курсы, затрагивающие, например, электронную коммерцию, которую уже преподают в ряде бизнес-школ;

— наличие большего количества практических техник и прикладных задач лучшего качества.

Новый подход

Требования виртуальных организаций, кажется, подтверждают ограничения, высказанные Минтцбергом. При образовании менеджеров необходимо в меньшей степени обучать администрированию и в большей — лидерству, или хотя бы готовить людей, которые способны думать об организации и о ее целях в широком смысле. Как мы уже отмечали, в виртуальных организациях большая часть ответственности за функциональный менеджмент передается сотрудникам на нижние уровни, в результате чего у менеджера высокого уровня появляется возможность концентрироваться на общих, вопросах и общей панораме деятельности.

В результате подход к образованию и тренингам менеджеров должен стать менее функциональным, а взгляд на предмет — более философским и глобальным. Менеджмент следует рассматривать как управление, а не как набор функций — маркетинг, финансы, операции, управление персоналом и др., не предпринимая никаких или предпринимал лишь незначительные усилия к тому, чтобы показать их взаимосвязь. Кроме того, необходимо привнести больше материального из внешних сфер традиционного менеджмента, например из психологии, социологии, философии, истории, этики и др., чтобы расширить мышление менеджеров и предоставить им новые инструменты для анализа проблем и построения решений.

Новые курсы общего менеджмента

Более срочной является потребность в навыках общего управления — и в традиционных, и в более новых, которые необходимы для общего менеджмента. Они позволят менеджерам скорее обучаться в течение их карьеры. Мы считаем, что общий менеджмент может легко стать основной темой программ МБА и даже бизнес-программ для студентов университетов. Менеджеры виртуальных организаций должны гораздо раньше обучаться панорамному видению и использованию широких подходов, чем их коллеги в более традиционных организациях.

Необходимо, чтобы эти курсы общего менеджмента концентрировались на реальной практической деятельности менеджеров, а не превращались в курсы обучения дополнительным функциональным возможностям. Один из взглядов на организацию таких курсов может развиваться на основе модели семи наборов задач POSDCORB (Planning, Organizing, Stuffing, Directing, Coordinating, Reporting, Budgeting), а также модели CALV (Communication, Assessment, Learning, Valuation). Таким образом эти задачи удастся обсудить и изучить как единое целое, а не в качестве отдельных функций, Например, планирование обычно изучается в отдельном разделе, так же как планирование маркетинга, стратегическое планирование, планирование производственного оборудования и др. Мы покажем, что в виртуальных организациях планирование — это основа организации; менеджерам придется заниматься всеми его видами еженедельно или даже ежедневно, поэтому следует научить их понимать общие принципы планирования, а не предлагать детализированные курсы по каждому виду планирования отдельно.

Новые специальные курсы

Кроме того, требуются и новые специальные курсы. Бизнес-школы и другие организации, занимающиеся тренингами, уже включили в свои программы курсы по электронной коммерции, однако необходимы и другие дисциплины. Сетевой менеджмент, виртуальное управление персоналом, личные коммуникации, создание знаний и более общее управление знаниями необходимы для виртуального менеджера общего профиля. По прошествии времени многие из этих предметов могут быть включены в основные курсы обучения менеджеров, однако сейчас это несвоевременно: насущная потребность в таких видах знаний и навыков предполагает, что лучшим вариантом далее могут оказаться специальные курсы.

Наличие большего количества практических техники прикладных задач лучшего качества

Здесь речь идет о необходимости исследований для развития практических техник и прикладных задач для общего менеджмента, которые легко могут быть переданы менеджерам более низкого уровня. Рассмотрим лишь один пример, как мы увидим, важнейший речь идет о возможности с легкостью оценивать стоимость нематериальных активов, таких, как организационный капитал, капитал знаний и человеческий капитал, что является срочнейшей задачей. Необходимо развивать и передавать методы, даже субъективные, определения стоимости, если менеджерам требуется оценить стоимостный потенциал их компании.

Команды в виртуальном менеджменте

Командная работа представляет собой наиболее явную черту менеджмента в виртуальной организации, и навыки командной работы очень важны для виртуального менеджера общего профиля. Команды существуют и в других организациях, однако они, как правило, качественно отличаются. Даже концепция гипертекстовой организации Нонака и Такеучи (Nonaka и Takeuchi, 1995) предполагает, что за членами команды остается их обычная функциональная работа, пока они работают вместе.

Виртуальные команды характеризуются несколькими ключевыми чертами.

— Они могут быть рассредоточенными — и зачастую таковыми и являются, — члены команды работают в различных местах по всему миру. Так как физически они не контактируют, коммуникации между ними поддерживаются посредством технологий, таких, как Интернет, широкополосная связь и др.

— Они гибки и легко переконфигурируются. Нет необходимости распускать команду, когда она выполнит свою работу, вместо этого ее можно переориентировать на новые задачи. Чтобы дополнить навыки существующей команды, можно включать в нее новых членов; сотрудников, навыки которых не очень нужны для работы команды в настоящий момент, стоит использовать о других задачах, однако сама команда будет продолжать работу в новом направлении. Время жизни основных команд может совпадать со временем жизни организации.

— Командная работа должна быть не дополнительным, а основным элементом менеджерской деятельности. Как уже отмечалось, поскольку большая часть функциональной ответственности передается подчиненным, у менеджеров появляется возможность сконцентрироваться на общих вопросах, и команда — идеальное место для этого. Нет никаких причин, по которым менеджер не может быть членом двух, трех или более команд, внося вклад в виде знаний в работу каждой, именно так и происходит в большинстве случаев в виртуальном пространстве. Действительно, один и тот же человек может быть членом различных команд, принадлежащих различным организациям.

Создание команд в виртуальном пространстве и управление ими сходно с созданием любых других типов команд и отличается от них. То же касается и вопросов дополнения знаний, совместимости интересов, а также способности членов команды к совместной гармоничной работе. Членами команды должны стать люди, которые умеют сами мотивировать себя и руководить своей деятельностью, чтобы выполнять часть работы изолированно, Виртуальные команды контактируют друг с другом только посредством коммуникационных технологий. Обычно (особенно когда сотрудники принадлежат более чем одной команде) члены команды длительное время не соприкасаются с остальными коллегами, В атмосфере физической изоляции люди легко отвлекаются на другие, домашние дела. Многие сотрудники, переключившись с работы в офисе на удаленную работу, например» обнаруживают, что трудно поддерживать мотивацию без внешних стимулов, которые обеспечивает присутствие других членов команды.

Следовательно, необходимо добавочное давление, которое гарантирует, что члены команды связаны коммуникациями и работают совместно. В том, чтобы обеспечить это, и заключается работа менеджера команды — сотрудника организации, которому команда регулярно отчитывается. В идеале менеджер должен быть членом команды, где контролирует события и коммуникации лично. Если же он не член команды, то должен регулярно контролировать ее работу, может быть, лично беседуя с отдельными ее членами, чтобы удостовериться, что все трудятся вместе и вносят свой вклад в создание ценности.

Эти аспекты построения и работы команды выявляются и подчеркиваются при работе в виртуальных организациях. Однако мы покажем, что уроки работы в виртуальных командах можно извлечь и применить для команд традиционной формы, работающих в условиях физической близости. Использование отношения к командам в качестве концепции управления в виртуальной среде можно применить и к более традиционным организациям. Это еще одна область, где граница между виртуальными и традиционными организациями становится размытой.

Создание культуры виртуального менеджмента

Теперь мы обсудим необходимость создавать и поддерживать культуру виртуального менеджмента: это означает создание культуры, в которой все менеджеры и сотрудники могут приспособиться к виртуальной среде и привыкнуть к ней. Работа в виртуальном пространстве не должна казаться проблематичной: она должна быть легкой и естественной и даже приносить чувство облегчения и свободы после «ограничений» традиционного офиса.

Виртуальные культуры можно строить на основе очень простой концепции, Хатим Тиабжи, генеральный директор американской компании VeriFone, занимающейся электроникой (см. «Кейс» в конце этой главы), закрепил культуру компании в концепции «интенсивность в пространстве и времени». VeriFone работает 24 часа в сутки везде — во всех странах мира; проекты буквально «следуют за солнцем» — в конце рабочего дня их передают из того офиса, где рабочий день уже заканчивается, в офис в другом часовом поясе, где он только начинается. Эта идея проста для концептуализации. Другие концепции, на основе которых строится виртуальная культура, могут включать следующие идеи:

— отсутствие границ между компанией и ее клиентами;

— каждый сотрудник компании участвует в процессах инновации и творчества;

— знания представляют собой наиболее ценный актив компании;

— непрерывное обучение равно непрерывному процессу добавления стоимости.

Как и все остальные концепции корпоративной культуры, эти идеи легко придумать, но трудно реализовать. Обычные правила создания корпоративной культуры гласят: победители обязательно доводят изменения до конца и удостоверяются, что каждый сотрудник организации принимает новые культурные ценности и понимает, что это означает персонально для него. Изменения в культуре совершаются трудно, и не стоит еще более затруднять этот процесс» пытаясь вообще избавиться от старой корпоративной культуры. Лишь очень немногие корпоративные культуры полностью не годятся для виртуальной среды; большинство обладает определенными преходящими ценностями. Возможно, вместо того, чтобы строить новую корпоративную культуру с самого начала, легче и дешевле адаптировать существующую и ввести ее в виртуальную среду Компаниям, уже имеющим сильные традиции в таких областях, как обслуживание клиентов, инновации, исследования и развитие, а также новаторские приемы работы, гораздо легче управлять этими изменениями.

Создание виртуальной культуры — важный шаг менеджмента, потому что, как мы повторяем с самого начала, именно люди в организации реализуют виртуальную среду. Их коллективное видение создает виртуальное измерение; они являются хранителями знаний, жизненной силой виртуальных организаций, и преимущественно посредством их действий знания превращаются в ценность. Чтобы сотрудники могли выполнять эти функции с полной отдачей, им необходимо работать в среде, которая помогает им, поддерживает и поощряет их для выполнения этой работы. Особенно в отсутствие непосредственного надзора и формальной иерархии, а также в условиях передачи менеджерской ответственности важно создавать и поддерживать культуру, которая мотивирует сотрудников, не перенапрягая их, а также поощряет их на работу в сетях и участие в системах коммуникации, объединяющих компанию. В виртуальной фирме психология, как и технология, играет значительную роль, позволяя сотрудникам и менеджерам работать вместе в команде для реализации целей компании.

Заключение

Итак, суммируем: виртуальному менеджеру общего профиля необходимы все навыки менеджера общего профиля традиционной организации плюс дополнительные навыки, требуемые для эффективной работы в виртуальной среде. Он должен уметь мотивировать сотрудников, работающих удаленно, поддерживать сети коммуникаций, управлять командой в виртуальном пространстве и создавать приемлемую культуру, которая предоставляет возможности и поощряет работу в виртуальной среде.

Чтобы подготовить менеджера общего профиля виртуальной организации, необходимо внимательно и подробно рассмотреть предлагаемые тренинги для менеджеров и курсы для их образования. Мы показываем, что требуется переформировать, по крайней мере, несколько аспектов образования менеджеров, более сосредотачиваясь на общем менеджменте как на философии и на наборе приемов, а также на предоставлении важных новых навыков посредством специальных курсов. Обучение и знания имеют большое значение на каждом уровне виртуальных компаний. Они в равной степени важны для менеджеров и таких компаний, которым требуются постоянные хранилища новых знаний, чтобы обновлять и совершенствовать их возможности менеджмента. Если, как утверждает де Гез (de Geus, 1988), обоснованным преимуществом компании может быть ее способность к обучению, значит, справедливо и то, что длительный путь виртуального менеджера к развитию и успеху заключается в непрерывном образовании. В заключение позвольте нам еще раз снова подчеркнуть, что, хотя технология и важна, она лишь позволяет существование виртуального пространства, но не создает его. Психологические и культурные факторы даже важнее в виртуальных организациях, чем в традиционных. Здесь, более чем где-либо еще, хороший виртуальный менеджер общего профиля должен быть менеджером персонала.

Кейс: Компания VeriFone

Текст страницы 275 утрачен.

Мы занимаемся программными проектами, которые, как правило, «следуют за солнцем». Наш центр обслуживания в Бангалоре (Индия) — один из лучших для сетей и коммуникаций, Поэтому в нем разрабатываются коммуникационные коды для новых продуктов. Конечно, их необходимо тестировать, и такая работа проводится в Далласе. Кроме того, эти коды следует интегрировать с нашими общими системными кодами, что нередко делается на Гавайях, где живет множество наших системных инженеров… из-за того, что наши сотрудники живут в разных странах мира, нам удается работать параллельно. Прежде чем отправляться спать, парни в Бангалоре перегружают код, скажем, в Даллас или на Гавайи, чтобы тамошние ребята могли поработать над ним, а следующим утром он снова оказывается в Бангалоре. Мы позволяем нашим проектам «следовать за солнцем» и делаем это согласованно и в высшей степени эффективно».

Однако Тиабжи сильно критикует тех, кто приписывает успех компании технологическим сетям. «Многие сотрудники сосредоточились на форме — электронной почте, информационных системах, — а не на содержании. Однако реальную мощь действующей компании, реальную силу для роста любого предприятия представляет собой не технология — ее вклад составляет всего пять процентов, остальные девяносто пять процентов приносят люди, Относясь к технологии подобным образом, вы рискуете стать роботом. Но лидерство — дело человека. Необходимо смотреть людям в глаза, вдохновлять их» пробуждать в них интерес, заботиться об их семьях.

Легко поклоняться технологиям или порицать их, хотя причина возникающих проблем — люди: «Наша система электронной почты недостаточно хороша». Но система электронной почты тут ни при чем.

Человек всегда остается человеком, хотя об этом иногда забывают. Не следует рассматривать сказанное мною как рецепт для создания некоего идеального штата сотрудников, для работы с которыми можно не брать в расчет слабости человеческой природы Я в высшей степени внимательно отношусь к недостаткам людей, признаю человеческие слабости и обращаюсь к ним, а не притворяюсь, что их не существует.

Мы ожидаем, что сотрудники VeriFone будут работать изо всех сил: не потому, что чувствуют давление, а потому что сами этого хотят. Эти люди поддерживают изменения в компании. Меняется темп их жизни и ее интенсивность. Меняется их эмоциональный накал. Мы наивно верим, что, если у вас есть фундаментальный набор ценностей и вы относитесь к сотрудникам с уважением, в общем и целом вы привлечете правильных людей. Кстати сказать, более половины наших сотрудников проживают за пределами США. Но и те, кто живет в Америке, — люди различного этнического происхождения, которые приходят к нам с различным начальным опытом, из разных отраслей Мы работаем с различной, многообразной популяцией. Однако к набору персонала везде — будь то в Сан-Франциско или в Сантьяго (Чили) — мы подходим совершенно одинаково».

12. Итоги

Любая книга, подобная этой, вызывает больше вопросов, нежели ответов. В частности, читатели заметили, что мы использовали два термина, которые кажутся взаимозаменяемыми: вынесенный в заголовок книги «управление виртуальными организациями» и «виртуальный менеджмент»». Можно сказать, что, по крайней мере, в теории, это два различных термина: первый относится к искусству управления организацией особого типа, второй — к особому набору приемов управления.

Такая точка зрения может быть верной, но, на ваш взгляд, эти две концепции перекрываются до такой степени, что становятся почти неразличимыми. Чтобы все стало ясно, позвольте нам рассмотреть несколько определений, которые мы возьмем из материалов предыдущих глав.

— Виртуальная организация: организация, которая использует коммуникативные технологии для замещения физической структуры, предоставляя возможность рассредоточенной и децентрализованной работы; при этом сама организация становится более гибкой и размытой. Такие организации по своей природе основаны на мощных знаниях и в значительной степени полагаются на нематериальный капитал. Кроме того, их сотрудники берут на себя больше персональной менеджерской ответственности.

— Виртуальный менеджмент: менеджмент, который использует коммуникативные технологии для замещения физического контакта с бизнес-элементами и людьми, которыми следует управлять. Вместо персонального и индивидуального надзора за сотрудниками виртуальный менеджмент базируется на координации» мотивации и создании гибких сетевых команд для достижения целей.

— Виртуальный менеджер: любой менеджер, работающий в виртуальной среде. Они обладают высокими коммуникативными навыками, мастерски управляют знаниями и понимают, как оценить и заставить работать нематериальный капитал.

Если бы выбор между виртуальной организацией и традиционными формами предприятия был простым, как между А и В, то выбор между виртуальным/традиционным менеджментом/менеджерами оказался бы в равной степени таким же простым. Можно утверждать, что традиционная организация традиционно управляется менеджерами старого образца, а виртуальная организация — виртуально и виртуальными менеджерами, Однако, как мы рассмотрели выше, это ложное противопоставление.

Виртуальный набор инструментов

Все «традиционные» организации имеют виртуальное измерение, в котором действуют междугородние/международные коммуникации (не имеет значения, что это за коммуникации — телеграф, телефон, электронная почта или транслируемая через спутник виртуальная конференция), и в котором циркулируют знания. Нонака и Такеучи (Nonaka и Takeuchi, 1995) убеждали менеджеров концептуализировать свои организации как существующие на нескольких уровнях сразу — отчасти реальных, отчасти виртуальных. Такая формулировка не требует перехода к виртуальной форме организации, следует просто признать виртуальное измерение в теории организаций.

Верно и обратное: даже наиболее «виртуальным» организациям — от Reuters до Amazon.com — необходимо некоторое физическое пространство, в котором выполняются операции, даже если это пространство рассредоточено. Кроме того, виртуальным организациям требуются два других материальных компонента; технологии или хотя бы аппаратное обеспечение, чтобы поддерживать возможность существования виртуального измерения, а также люди, которые создают это измерение, используя свои знания и воображение.

Все организации, о которых мы говорили, состоят из набора виртуальных и материальных элементов. Те, что мы называем традиционными организациями, обладают более высокой долей материальных элементов и сильнее зависят от материального капитала. Те, что мы называем виртуальными организациями, обладают более высокой долей нематериальных элементов и сильнее зависят от нематериального капитала, если рассуждать в экономических терминах. Однако сочетание этих позиций дает множество различных вариантов.

Из этого следует, что на практике менеджмент представляет собой набор задач и подходов в области управления. Кроме того, менеджеры должны иметь навыки управления и материальными, и нематериальными активами, а также уметь работать и в реальном, и в виртуальном мирах. В современной экономической среде для менеджеров нет выбора «или — или». Игнорируя традиционный (материальный) или виртуальный менеджмент, они рискуют потерять ценности или препятствовать конкурентоспособности.

Следовательно, говоря о менеджменте виртуальных организаций, мы не имеем в вицу единственный способ управления. Мы подразумеваем огромное разнообразие различных комбинаций навыков и задач, сценариев и подходов, из которых можно выбрать нужный, а также гибридные формы организации. Если и можно говорить о единственном искусстве в отношении виртуального менеджмента, то это знание того, как выбрать правильное сочетание элементов, умение конфигурировать организацию таким способом, чтобы она наилучшим образом соответствовала стратегии, и затем использовать эту верную комбинацию людей и технологии, материальных и нематериальных ресурсов дня достижения поставленных целей. Именно с этой задачей сталкивается виртуальный менеджер, причем не только тогда, когда настраивает виртуальную организацию, но постоянно, на протяжении всей жизни предприятия.

Материальное o o o o o o o o o o Виртуальное

Рис. 12.1. Виртуальный континуум.

Кому следует переходить к виртуальной форме организации?

Прежде чем мы ответим на этот вопрос, следует задать другой. Не забрасываем ли мы сеть слишком широко, описывая виртуальную организацию и виртуальный менеджмент в тех терминах, в которых мы это делаем? Согласно этим определениям, не все ли организации и менеджеры оказываются виртуальными? И если это действительно так, то не становится ли концепция виртуальной организации и виртуального менеджмента слишком аморфной и не теряет ли она свою силу?

Возможно, придет день, когда все (или почти все) организации станут виртуальными. Это вовсе не означает, что каждая компания займется исключительно электронной коммерцией, как казалось. В 1990-х годах; скорее каждая организация будет искать способы применения и развития виртуального измерения. Это не подразумевает отказ от материальных элементов бизнеса: они представляют собой жизненно важную платформу, с которой и осуществляется старт в виртуальное пространство. Важность виртуального измерения будет возрастать; ценность нематериального капитала станет измеряться и признаваться все шире; менеджеру будущего придется все больше своего рабочего времени тратить именно в виртуальной среде.

Однако все это дело будущего. Сейчас же немногие компании полностью понимают потенциал виртуального пространства. Даже некоторые из тех компаний, что именуют себя «виртуальными организациями», в значительной степени тяготеют к традиционным формам, и проводимое ими исследование виртуального пространства ограничено несколькими бизнес-сферами или областями деятельности. Как уже говорилось в главе 11, в наши дни кажутся необходимыми революционные преобразования не в том, что менеджмент делает, а в его образе мыслей. Мы знаем, что акцент на нематериальный капитал в виртуальных организациях в противоположность традиционным скорее выражается в степени, чем в разновидности. Зависимость от нематериального капитала в виртуальных организациях сильнее, но она не игнорируется и в традиционных организациях. В существующих моделях, общего менеджмента уже имеется достаточная основа, на которой можно начать строительство модели виртуального менеджмента.

Сегодня в большей степени требуется реалистичное мышление в отношении виртуальных организаций и реалистичные способы управления ими. Во-первых, виртуальные организации не следует рассматривать как панацею или решение всех проблем, возникающих в бизнесе. Виртуальная организация имеет реальную стоимость и вполне реальные проблемы. В противоположность некоторым, допущениям, виртуальная организация отнюдь не проста; чтобы работать эффективно, она должна быть несколько сложнее, чем то, с чем сталкивалось большинство менеджеров. Однако, с другой стороны, потенциальные возможности виртуальной организации также весьма велики снижение операционных издержек внутри компании и между компаниями, повышение гибкости, большие возможности для управления нематериальным капиталом и создание на его основе ценности — все эти выгоды могут стать критически важными для постоянного конкурентного успеха.

Как и во всех иных областях, управление виртуальными организациями является в значительной мере психологическим вопросом. Для него необходимы, помимо всего прочего, усилия воображения, а также творчество людей, причем не только для того, чтобы в первую очередь развить виртуальное пространство, но и для продолжения деятельности, для управления и работы внутри этого виртуального пространства, а также доя его дальнейшего развития и расширения. В действительности потенциал виртуального пространства ограничен, и мы можем доказать это человеческим воображением и знаниями, с одной стороны, и технологическими возможностями — с другой, Первое, если это требуется, обычно используется для расширения второго.

«Переход к виртуальной форме» не означает полномасштабного перевода на виртуальные рельсы всех аспектов и всех бизнес-функций организации, скорее это определение набора виртуальных и материальных элементов, который лучшим образом отвечает потребностям бизнеса и его клиентов; поэтому нет им малейших причин к тому, чтобы все компании не использовали полнее виртуальные возможности. Продвижение в виртуальное измерение дает потенциал для большего прироста стоимости — правда, за это придется платить, однако и перспективы в отношении будущей стоимости весьма велики.

Последствия перехода к виртуальной форме организации

Создание виртуальной организации — то есть организации со значительным объемом виртуальных компонентов и сильной зависимостью от нематериального капитала — не происходит бесплатно. Требуются большие инвестиции. Не обойтись без технологий, которые сделают виртуальное пространство возможным. Кроме того, нужны время и ресурсы для планирования, что позволит корректно структурировать организацию и гарантирует, что инвестиции в технологии соответствуют ее потребностям. Чтобы применять новые технологии и представить образ нового виртуального измерения, необходимы тренинги. Возможно, тренинг понадобится также для правления знаниями и для другой аналогичной деятельности. И, наконец, не стоит забывать о затратах, связанных с переходным периодом н самой организации, с перемещением или передислокацией персонала, изменением условий его работы и др.

Кроме того, при переходе к виртуальной форме существует риск, что, даже если менеджеру компании удастся успешно адаптировать свою организацию к новым условиям, клиенты, поставщики и другие заинтересованные лица вне компании еще не будут готовы присоединиться к виртуального пространству. Значительная доля маркетинговых усилий тратится именно на то, чтобы объяснить клиентам, почему происходят изменения и какие выгоды — а если они есть, то и издержки — они при этом получают.

И, наконец, возможны риски, возникающие в результате концентрации рынка капитала. Мы уже рассказывали, что после краха «доткомов» и рынок долговых обязательств, и рынок ценных бумаг проявляют скептицизм в отношении виртуальных компаний, занимающихся электронной коммерцией, и целого сектора рынка, построенного на основе новейших технологий. Пока не найдено отвечающих требованиям мер для оценки нематериального капитала, эти компании должны очень аккуратно демонстрировать свою материальную стоимость. Риск недостаточной капитализации в этот момент весьма велик, и компаниям необходимо внимательно следить за тем, чтобы, расширяясь, не слишком превышать лимиты ресурсов капитала. Кредиторы в особенности не заинтересованы в финансировании нематериальных активов.

Таковы риски и недостатки. Многим компаниям они будут стоить головы. Позитивные стороны виртуальной координации подчеркивались множество раз. Позвольте напомнить вам основные «плюсы»:

— более низкие транзакционные издержки;

— более низкие операционные издержки;

— большая гибкость;

— лучшее управление знаниями;

— большие возможности для создания ценности.

Заключение

Задача управления, виртуальными организациями — достичь и поддерживать верное соответствие между людьми, технологиями и знаниями, которыми обладает организация. Для реализации этих задач менеджерам необходимо, прежде всего, позаботиться о том, чтобы определить цеди и создать реальную стратегию для их достижения. Они должны развивать адекватную организационную структуру, состоящую из лучшего набора реальных и виртуальных элементов для реализации такой задачи. И, наконец, им придется инвестировать в верную технологию, чтобы удалось построить необходимое виртуальное пространство.

Здесь нет неизменных решений. Управление виртуальным пространством означает продвижение в более гибкую и неясную среду, где изменения происходят быстро и постоянно возникают новые возможности и задачи. Однажды установленный набор элементов необходимо постоянно настраивать. Команды следует переконфигурировать и перестраивать под новые задачи. Системы — вне зависимости от того, управленческие они или технологические, — следует непрерывно обновлять и заменять. Кроме того, придется постоянно защищать, сохранять и усиливать корпоративную культуру, которая делает возможной и поддерживает всю эту деятельность.

Управление виртуальными организациями — динамичный процесс. За каждой решенной задачей следуют другие, за каждой достигнутой целью видны новые. Задачи менеджмента не заканчиваются никогда. Однако того менеджера, который обладает достаточным энтузиазмом, энергией, способностями и знаниями для того, чтобы идти в ногу с изменениями — и даже впереди изменений, вызывая и осуществляя их — ожидает высокая награда. Эпоха виртуальных организаций не закончилась с крахом компаний электронной коммерции. В действительности она только начинается, Виртуальная организация — трудная и требующая напряжения среда, это дорога будущего.