2009 ru Miledi doc2fb, FB Writer v2.2 2009-09-29 http://www.litres.ru/ Текст предоставлен издательством «Эксмо» 364a5876-fdb4-102c-954e-11bc7d3ebbf3 1.0 Поваляем дурака, Америка? Эксмо М.: 2009 978-5-699-37521-9

Максим Шахов

Поваляем дурака, Америка?

На всякий случай автор уточняет, что описанный в романе начальник отдела Кубы и Венесуэлы ЦРУ Джек Мейер не имеет никакого отношения к реально существующему и занимающему аналогичный пост в Национальной службе разведки США Джеку Патрику Мейхеру. Сходство их имен чистой воды случайность. В полной мере это относится и к другим персонажам.

ГРАНАДОС. Знаешь, старик, давай останемся здесь. Я женюсь на индианке из знатного инкского рода, провозглашу себя императором и стану правителем Перу, а тебя назначу премьер-министром, и мы вместе осуществим социальную революцию.

ЧЕ ГЕВАРА. Ты сумасшедший, Миаль, революцию без стрельбы не делают![1]

Viva la revolution![2]

1

США, Вашингтон, малый зал заседаний Совета национальной безопасности США

В довольно просторном зале сидели всего пять человек. Председатель Совета национальной безопасности окинул их быстрым взглядом и сказал:

– Ну что же, господа, с вашего позволения я начну… Сегодняшнее заседание не совсем обычное, поэтому я предлагаю проголосовать за то, чтобы протокол заседания не велся… – Четверо сидящих за овальным столом мужчин по очереди кивнули, и председатель продолжил: – Спасибо, господа, я тоже «за». Итак, наше заседание не протоколируется, в связи с чем любой из присутствующих в случае, скажем, вызова на комиссию Конгресса всегда может сказать, что на нем не присутствовал… Теперь к делу. На повестке всего один вопрос – Венесуэла… – Председатель повернул голову к ноутбуку и тронул пальцем клавишу. – Позволю себе напомнить, что до прихода к власти в этой стране Уго Чавеса США буквально купались в дешевой венесуэльской нефти по 10 долларов за баррель, покрывая более 50 процентов своих потребностей. В настоящее время за счет экспорта из Венесуэлы покрывается едва 11 процентов потребностей нашей страны. Зато венесуэльской нефтью практически бесплатно пользуется Фидель Кастро… Как видите, тенденция явно не в нашу пользу. Особенно с учетом того, что, став в результате недавнего референдума пожизненным президентом, Уго Чавес лишил лицензий на нефтедобычу две американские нефтяные компании – «Exxon Mobil» и «Conoco Fillips». Блоки в бассейне реки Ориноко, на которых они вели разведку, переданы российским компаниям. «Газпром» уже приступил к работам на блоке «Аякучо-4»… Открою секрет, господа. Незадолго до отзыва Чавесом лицензии специалистами «Exxon Mobil» на стыке этого блока с блоком «Хунин-3» было обнаружено гигантское месторождение нефти. По сути, это не месторождение, а целое море. Море дешевой нефти, господа, способное удовлетворить потребности США на десятилетия вперед и вывести нашу страну из кризиса…

– И теперь это месторождение достанется русским?! – вскрикнул один из присутствующих.

– ЦРУ делает все, чтобы помешать русским специалистам обнаружить месторождение, – быстро сказал председатель. – Однако, сами понимаете, господа, это только оттяжка времени. Вопрос нужно решать кардинально…

– Так в чем же дело?!

– Дело в том, – очень тихо сказал министр юстиции, – что Конгресс своим законом запретил ЦРУ прямо вмешиваться в дела других стран…

– Проблема именно в этом, – кивнул председатель. – В апреле 2002 года мы попытались стимулировать венесуэльскую оппозицию, но Чавеса удалось отстранить от власти всего на пару дней. Его режим тратит миллиарды долларов на поддержку неимущих слоев населения, поэтому чернь стоит за него горой. В общем, господа, полумерами с Чавесом ничего не решить. В то же время США смогут реализовать свои стратегические национальные интересы только в случае замены режима в Венесуэле на лояльный по отношению к нам. Для этого ЦРУ разработана операция с кодовым названием «Ла Ходжилла», что в переводе с испанского означает «Лезвие бритвы». И сегодня мы собрались здесь как раз для того, чтобы либо негласно санкционировать ее, либо признать, что она противоречит закону, принятому Конгрессом Соединенных Штатов Америки и утвержденному Сенатом…

2

Россия, Москва, здание ФСБ РФ

– Здравия желаю, товарищ генерал!

– Здорово, Логинов! – кивнул замдиректора ФСБ. – Садись, ну как там твой «Газпром» поживает?

– В рабочем режиме, товарищ генерал. На днях подписали окончательное соглашение по строительству «Южного потока» через территорию Венгрии…

– Да слышал я, – кивнул замдиректора. – Об этом по всем каналам показывали… Так что, отзывать тебя теперь, Логинов, если с «Южным потоком» полный ажур? Пока ты в «Газпроме» совсем не обуржуился?

– Думаю, это преждевременно, товарищ генерал, – серьезно сказал Виктор. – С «Южным потоком» сейчас, как вы говорите, и вправду ажур, но боюсь, это ненадолго… Слишком много желающих сорвать этот проект. Но я к вам, собственно, по другому вопросу, товарищ генерал…

– Это по какому же? – подозрительно уставился на Логинова замдиректора.

– Да вот по какому… – проговорил Логинов и протянул через стол рапорт.

Генерал потянулся за очками и пробежал написанное на листе:

«Заместителю директора ФСБ РФ

РАПОРТ

В настоящее время компания „Газпром“, к которой я прикомандирован в качестве советника по безопасности, проводит разведку нефтяных месторождений с целью дальнейшего освоения на блоке „Аякучо-4“ в бассейне р. Ориноко на территории республики Венесуэла. Однако указанные работы серьезно пробуксовывают в связи с актами саботажа и диверсий, которые под видом местных жителей проводятся противниками президента Уго Чавеса при тайной поддержке Административного департамента безопасности Колумбии.

В связи с вышеизложенным, по ходатайству руководства компании „Газпром“, прошу согласовать мою командировку в республику Венесуэла для оценки обстановки и принятия соответствующих мер на месте.

Ответственный от ФСБза оперативное сопровождение проекта „Южный поток“полковник Логинов».

– Не понял! – нервно проговорил замдиректора, сорвав с носа очки. – А при чем тут ты, Логинов, к Венесуэле?!

– Да я-то ни при чем, товарищ генерал… Просто руководство «Газпрома» очень серьезно обеспокоено сложившимся положением. Теоретически в бассейне Ориноко должны быть богатейшие нефтяные месторождения. А если так дальше дело пойдет, то Уго Чавес может передумать и передать лицензии каким-нибудь конкурентам «Газпрома». Он ведь очень импульсивная личность…

– Логинов, да что ты мне своим Уго Чавесом под нос тычешь?! Мы с тобой кто?!

– В каком смысле, товарищ генерал?

– В прямом!

– Офицеры ФСБ Российской Федерации…

– Ну вот! А Уго Чавес твой с Венесуэлой где?

– В Южной Америке…

– Вот то-то и оно, Логинов! Так что пусть он сам с этими саботажниками и разбирается! Он же десантник, правильно?

– Десантник, товарищ генерал, – немного удивленно кивнул Логинов.

– Ну вот! Так пусть и перебросит в этот блок, как там его, десантно-штурмовой батальон! И всех этих саботажников к ногтю…

– Не сможет он перебросить в «Аякучо-4» батальон, товарищ генерал, – покачал головой Логинов. – У Венесуэлы вооруженные силы всего 90 тысяч человек, их еле-еле хватает, чтоб в крупных городах держать обстановку под контролем. Да и толку с этого батальона: «Аякучо-4» по площади – как Тверская губерния. И все это труднопроходимое Гвианское нагорье. Действие «Затерянного мира» Конан Дойля как раз там и происходит, между прочим…

– Логинов, ну а Конан Дойль-то тут при чем?! Ты мне еще про Шерлока Холмса расскажи! С доктором Ватсоном!

– Да я просто объясняю, товарищ генерал, что если мы сами себе не поможем, в смысле «Газпрому», то ничего у нас там не получится. Саботажем и диверсиями занимаются обученные американскими инструкторами «контрас», которые приходят с той стороны…

– Подожди, Логинов! С какой еще той стороны?

– Виноват, товарищ генерал! Из Колумбии, там рядом граница с Колумбией. А Колумбия главный союзник США в Южной Америке. И ее Административный департамент безопасности – почти филиал ЦРУ…

– Так, все, Логинов! Он мне еще политинформацию в моем кабинете читать будет! Вконец в своем «Газпроме» распоясался!

– Да не распоясался я, товарищ генерал, а просто объясняю обстановку…

– Для обстановки в Венесуэле, Логинов, есть венесуэльские спецслужбы, понял? А нам-то туда зачем голову совать? Своих проблем мало, что ли?

– Виноват, товарищ генерал, но Верховный Главнокомандующий ведь послал в прошлом году в Венесуэлу атомный ракетный крейсер «Петр Великий» для совместных учений в Карибском море… Так почему вы не хотите послать меня?

– Да потому, что атомный ракетный крейсер, Логинов, плывет, куда ему приказали! Приказали в Карибское море, он в него и приплывет. А тебя ж запусти на это Гвинейское нагорье…

– Виноват! Гвианское, товарищ генерал…

– Да какая разница? Тебя, Логинов, туда запусти, ты там такое устроишь, что Верховному Главнокомандующему придется с трибуны ООН оправдываться. А вернется он, сразу спросит: кто Логинова посылал? А тебя я посылал…

В этот момент на столе зазвонил телефон кодированной спецсвязи.

– Директор! – быстро сказал генерал.

– Мне выйти? – одними губами спросил Логинов, вскочив, но замдиректора только досадливо махнул рукой.

– Слушаю, товарищ генерал!

Логинов присел и услышал отчетливый голос директора ФСБ:

– Слушай, Семеныч, я тут в Кремле на совещании был, заодно пообщался с руководством «Газпрома». У них там какие-то проблемы в Венесуэле с освоением месторождений. Просили командировать полковника Логинова. Надо помочь…

– Понял, товарищ генерал! Он как раз у меня…

– Ну, тогда – все! Конец связи!

Замдиректора отнял трубку от уха и шумно выдохнул.

– Слыхал?

– Так точно, товарищ генерал, – пробормотал Логинов, опустив голову. – Но я тут ни при чем…

– Значит, так… – проговорил замдиректора и, взяв ручку, быстро наискось написал на рапорте резолюцию. – Прочти вслух!

Логинов потянулся за листком и прочитал, как школьник:

– Командировать со строгим предупреждением действовать строго в рамках полномочий советника по безопасности. Заместитель директора…

– Этого не надо! – перебил Логинова генерал. – Свою должность я наизусть знаю! Ты все понял?

– Так точно, товарищ генерал! – кивнул Логинов.

– Тогда двигай с рапортом в кадры. И запомни: я тебя письменно предупредил! Если опять вытворишь что-нибудь, как в Греции, отдуваться на этот раз будешь сам!

– Далась вам эта Греция, товарищ генерал… – вздохнул Логинов.

3

США, Лэнгли, штаб-квартира ЦРУ

– Разрешите, сэр?

– Заходи, Джек! – кивнул директор ЦРУ, как раз раскуривавший тонкую сигару.

Джек Мейер, начальник отдела Кубы и Венесуэлы Центрального разведывательного управления США, по дороге к столу окинул шефа цепким взглядом. Тот выглядел здорово возбужденным, словно только что вернулся с бейсбольного матча. Пару раз пыхнув по дороге сигарой, директор ЦРУ быстро обогнул свой огромный стол, ткнул Джеку влажную от волнения ладонь и кивнул в сторону замаскированного под книжный шкаф бара:

– Ты как насчет пары глотков виски?

– Не откажусь, сэр, – кивнул Джек.

– Ну тогда плесни и мне заодно! – быстро сказал директор ЦРУ и вернулся к столу, на котором зазвонил один из многочисленных телефонов.

Пока Джек Мейер готовил виски, его шеф коротко переговорил с кем-то, после чего велел секретарше ни с кем его не соединять. Пару минут спустя директор ЦРУ и начальник отдела Кубы и Венесуэлы уже сидели в удобных креслах за столом для переговоров.

– Вы только из Вашингтона, сэр? – спросил Джек Мейер.

Директор ЦРУ хлебнул виски и криво ухмыльнулся:

– Да, два часа проторчал на заседании, которого не было…

– Ну и как все прошло?

Кривая ухмылка на лице директора ЦРУ сменилась гримасой:

– Пришлось давать ответы на целую кучу идиотских вопросов… Все хотят дешевой нефти и чтобы Америка как можно скорее вышла из кризиса, но никто не хочет за это отвечать! – Тут директор ЦРУ снова хлебнул виски и удивленно посмотрел на опустевший стакан, в котором сиротливо стукнулись кубики льда.

– Вам долить, сэр? – вскочил на ноги Мейер.

– Сделай одолжение, Джек, – пыхнул сигарой директор ЦРУ, – а то я все никак не приду в себя после этой говорильни… Люди, ворочающие миллиардами долларов и облеченные огромной властью, как черт ладана боятся старперов из Конгресса, которые, может быть, когда-то, для проформы, затеют расследование. Черт побери, насколько измельчали наши госдеятели! – в сердцах воскликнул директор.

– Прошу, сэр!

– Спасибо! – цапнул стакан с виски директор ЦРУ.

Сделав добрый глоток, он дважды пыхнул сигарой. Джек Мейер тем временем снова присел. Повертев свой стакан в руке, он, не поднимая головы, спросил:

– И что, сэр?..

– Что?.. Совет пришел к выводу, Джек, что надо действовать…

– Ура! – поднял стакан Мейер.

– Рано радуешься, – посмотрел на него директор ЦРУ. – Санкции нам не дали…

– Как это, сэр?..

– Обычно! Все просто до смерти боятся Конгресса! Поэтому, в случае неудачи, Совбез останется в стороне. И всех собак повесят на нас…

– Простите, сэр? – вконец запутался Джек Мейер. – Но если Совбез не санкционировал операцию «Ла Ходжилла», то…

– «Ла Ходжиллу» Совбез не санкционировал, – кивнул директор, – но зато его члены приняли к сведению, что ЦРУ проводит на территории Южной Америки операцию «Сальто Анхель». Ясно?

– Вы хотите сказать, сэр…

– Да, именно это я и хочу сказать, Джек! – кивнул директор ЦРУ. – Для того чтобы членам Совбеза, в случае чего, было удобнее прикрыть свои задницы, «Ла Ходжилла» переименовывается в «Сальто Анхель». Больше ничего не меняется. Ты все понял?

– Да, сэр! – кивнул Джек Мейер и, сузив глаза, уставился в стол со злорадной ухмылкой.

Он не был лично знаком с Уго Чавесом, однако имел теперь уже с пожизненным президентом Венесуэлы личные счеты. Выступая в популярной венесуэльской телепередаче «Алло, президент!», Чавес, комментируя назначение Джека на пост начальника отдела Кубы и Венесуэлы ЦРУ, назвал Мейера Джеком-потрошителем, выразил сомнение в его профессионализме, после чего высказал свое невысокое мнение об американской разведке в целом: «Работающие в разведке гринго просто дураки. Я поймал четырех их шпионов, и я вернул их американцам. Недавно мы поймали очень красивую женщину в Валенсии, делавшую фотографии. Они фотографируют, потому что они дураки».

– Тогда действуй, Джек! – тронул Мейера за плечо директор ЦРУ. – Пришло время показать этому проклятому индейцу, что мы умеем не только фотографировать! Чавеса нужно убрать как можно скорее, пока русские не успели наложить свою медвежью лапу на нефть в «Аякучо» и «Хунине»! Эта нефть – залог выхода США из кризиса! А русские пусть убираются к чертовой матери в свою Сибирь!

4

Россия, Москва, административное здание компании «Газпром»

Виктор Логинов спешно наводил порядки в своем кабинете в «газпромовской» «башне». Сидя на корточках у нижнего ящика стола, он услышал стук в дверь и крикнул:

– Да!

Дверь открылась, от порога донесся перестук каблучков, который внезапно смолк. Послышался испуганный манерный голосок:

– Ой! А вы где?

– Я здесь! – сообщил Логинов, выглядывая из-под стола.

– Ой! Здравствуйте, Виктор Павлович! – проговорило вошедшее в кабинет существо эфемерно-дюймовочного свойства. – Меня зовут Инга Станкевич! Я старший менеджер управления сервиса! Мне нужно срочно согласовать с вами гостиницу для бронирования в Каракасе…

За время своего пребывания в «Газпроме» Логинов к подобным феминам привык. Поначалу они производили на него неизгладимое впечатление, из-за чего каждый выход в коридор выливался в сплошной стресс. Однако человек привыкает ко всему, и Логинов привык тоже. «Газпромовские» фемины за редчайшим исключением имели весьма влиятельных пап, которые путем изощренных бартерных комбинаций пристраивали своих дочерей в «Газпром» с целью выдачи замуж за вице-президентов, руководителей департаментов, управлений, на худой конец – отделов. В общем, каждая «газпромовская» фемина в душе страстно алкала повторить подвиг Глюкозы, отчего общаться с ними было крайне скучно и бесперспективно.

– Согласовывайте! – кивнул Виктор и снова нырнул под стол.

– Так вы уже определились?

– С чем?

– Как с чем? С гостиницей, конечно! Я же вам еще утром отправила письмо с перечнем, а вы так и не ответили… Так вы определились?

Как и в любой крупной фирме, персонал «Газпрома» для делового общения пользовался исключительно электронной почтой. Даже если два сотрудника торчали в соседних кабинетах, они все равно бомбардировали друг дружку бесконечными емейлами, вместо того чтобы просто переговорить и закрыть вопрос за пару минут. При этом они могли сталкиваться за день сорок раз – в лифте, туалете, курилке, буфете, коридоре. Но правила профессиональной этики были таковы, что в этом случае о работе никто не заговаривал.

Для Логинова все это было дико. В ФСБ, кроме специальных отделов, размещаемых отдельно, Интернет был запрещен. Поэтому большинство вопросов решалось быстро и без излишней волокиты. «Газпромовские» же клерки ежедневно генерировали тысячи электронных посланий с КПД, близким к нулю, раздувая при этом щеки и искренне веря, что делают большую важную работу.

– Нет, не определился, – буркнул из-под стола Логинов.

– Как это? Вы что, мое письмо не получили? Или у вас компьютер сломался?

В манерном голоске Инги послышался ужас. Поломка компьютера для нее означала глобальную катастрофу. Полную профнепригодность и вообще конец света.

– Да я электронную почту вообще не читаю, – признался Логинов.

– Как?! Как не читаете?..

– Обычно…

– И как… И как я теперь забронирую вам номер? – воскликнула Инга. – Это просто, просто верх безответств…

Тут фемина, видно, вспомнила, что Логинов как-никак советник по безопасности, что в «газпромовской» табели о рангах могло быть приравнено к какому-нибудь вице-вице-президенту, и язычок прикусила.

– Хорошо у меня проспект с собой, – услышал Виктор, – а то я прямо и не знаю, что бы я и делала… – В манерном голоске звучал укор. Зашелестев, Инга продолжила: – Виктор Павлович, сейчас я вас быстро ознакомлю с перечнем гостиниц Каракаса, слышите?

– Валяйте, – подал голос из-под стола Логинов.

Инга вздохнула – то ли от возмущения, то ли от обиды, но мужественно собралась и начала нараспев читать из проспекта:

– «Altamira». Прекрасный отель с комфортабельными кондиционированными номерами. В отеле есть семейные номера для двух взрослых и двух детей. Отель расположен в 10 километрах от центра города, в 40 километрах от аэропорта. «Cct-Best Western». Отель представляет собой высокое современное здание. Находится в деловом квартале в районе нижнего города, на верхнем этаже крупнейшего торгового центра Латинской Америки. Маленькие номера содержатся в хорошем состоянии. Отель расположен в 10 километрах от центра города, в 43 километрах от аэропорта. «Cumberland». Отель представляет собой высокое современное здание. Маленькие номера содержатся в хорошем состоянии. В кафе на открытой террасе посетителям предлагаются блюда местной и интернациональной кухни. Отель расположен в 2 километрах от центра города, в 30 километрах от аэропорта…

5

США, Лэнгли, штаб-квартира ЦРУ

Кабинет начальника отдела Кубы и Венесуэлы Джека Мейера здорово уступал размерами кабинету директора ЦРУ, однако был не таким уж маленьким. Это Джек понял только теперь, собирая свои вещи. Большая коробка из-под ксерокса наполнилась очень быстро, а вещей нужно было забрать еще целую кучу. Мейер немного удивленно оглянулся и нажал кнопку на селекторе.

– Да, сэр! – пропела немного томным голоском его секретарша Сюзи.

– Будь добра, Сюзи, найди мне еще какую-нибудь коробку, а то в эту и половина не влезла! – немного раздраженно сказал Джек.

– Одну минуту, сэр! – с готовностью ответила Сюзи.

Джек, поскольку собирать вещи было пока некуда, откинулся на спинку своего кресла и закурил «Филипп Моррис». В смысле сигарет и сексуальной ориентации он был консерватором, во всем остальном старался идти в ногу со временем. Жизнь от этого легче не становилась.

В отпуск Джек уходил впервые с тех пор, как стал начальником отдела Кубы и Венесуэлы. И не потому, что действительно уходил в отпуск, а в связи с операцией «Ла Ходжилла», то есть теперь уже «Сальто Анхель». Они с директором ЦРУ решили, что так легче будет, в случае чего, водить за нос комиссию Конгресса.

– Вот, сэр! – нырнула в кабинет Сюзи. – Подойдет?

– Да! – кивнул Джек. – Спасибо…

– Не за что, сэр, – улыбнулась секретарша.

Поставив на стол большую коробку из-под офисной бумаги, Сюзи направилась к двери. Джек невольно вздохнул, глядя на ее удаляющуюся аппетитную попку, обтянутую тонкой юбкой. Они оба знали, что нравятся друг другу. Оба поняли это с первого взгляда. Сюзи была отличной, преданной секретаршей, она за время их совместной работы тоже не была в отпуске, чтобы не создавать Джеку лишних проблем.

Но тот даже ни разу не пригласил ее поужинать. Потому что Джек Мейер был дипломированным юристом и отлично знал, во что может вылиться роман шефа и подчиненной. В любом американском суде обязательно была сердобольная судья-негритянка, то есть, конечно, афроамериканка. И все дела по части сексуальных домогательств почему-то обязательно рассматривала она. А если дело о сексуальном домогательстве попадает на рассмотрение к сердобольной судье-негритянке, то, чтобы предугадать его исход, даже не нужно иметь юридического образования.

Ну а насчет того, как призвать к судебному ответу охладевшего к тебе любовника-шефа, знала любая секретарша в Штатах. Феминистки рассылали по электронной почте тысячи инструкций на эту тему. Несмотря на то, что на серверах ЦРУ стояли мощнейшие фильтры, отсекавшие спам, Джек как-то случайно видел на столе Сюзи уже распечатанную и весьма дельную инструкцию на этот счет.

В результате Джек спал с водопроводчицей. То есть, если правильно, то со специалисткой по обслуживанию бассейнов. Но от этого связь не становилась более романтичной, особенно если учесть, что она, то есть специалистка по обслуживанию, была мулаткой, выше Джека на полголовы.

Водопроводчицу звали Дебора. В ее появлении в жизни Мейера романтику тоже отыскать было довольно сложно – она прикатила к Джеку на своем фургоне прочистить бассейн. Это случилось вскоре после того, как Джека назначили главой отдела Кубы и Венесуэлы. Он тогда только-только входил в курс дел и уставал буквально до одурения. Приехав домой уже ближе к полуночи, Джек хотел было поплавать в бассейне, чтобы попытаться как-то прийти в себя, но обнаружил, что бассейн забился, так что заменить в нем воду нет никакой возможности.

Джек вызвал специалиста по прочистке и был немало удивлен, когда этим специалистом оказалась мускулистая молодая мулатка. Пока она работала, Джек, потягивавший за столиком у бассейна мартель, успел оценить изгибы ее сильного тела. И даже попытался представить, какова она может оказаться в постели, чисто теоретически. Но все это, конечно, осталось бы только эротическими фантазиями одуревшего от работы дипломированного юриста.

Закончив работать, Дебора собрала свое оборудование в фургон, после чего подошла к столику и сказала:

– Кажется, порядок, но нужно посмотреть, как будет уходить вода…

– Присаживайтесь! – кивнул Джек, быстро поднимаясь. – Выпьете пока со мной мартеля или вы на работе?

– Да нет, можно, мистер, – лукаво улыбнулась мулатка. – Я принимаю заказы только до полуночи…

В тоне девушки было нечто такое, что заставило Джека внимательно посмотреть на нее.

– Но, если мистер не возражает, я лучше пока приняла бы душ…

– Э-э… – заморгал растерявшийся Джек, но Дебора тут же все расставила по местам:

– Я просто видела, как мистер смотрел на меня. А без одежды я смотрюсь намного лучше…

Дальше Дебора просто затащила обалдевшего Джека прямо в одежде в душ и трахнула там всеми возможными способами. Она оказалась настоящей машиной любви – жаркой, как доменная печь, и напористой, как бульдозер. Каждый раз после ее посещений Джек чувствовал себя лимоном, по которому прошелся асфальтоукладчик. И говорил себе, что это в последний раз. Но проходило время, и он, ненавидя себя, снова набирал знакомый номер…

При всем при этом у Джека Мейера была официальная невеста. Они собирались пожениться уже лет десять. Однако Джек делал карьеру сперва в Госдепе, потом в Совбезе, теперь в ЦРУ, а Кэррол, так звали невесту, делала карьеру в крупнейшей фармацевтической компании «Сагмел» в Чикаго, и тоже весьма успешно. Ее нынешний пост был последней ступенькой перед членством в совете директоров.

Поначалу они по очереди летали на уик-энд в Чикаго и Вашингтон, чтобы провести хоть пару ночей в объятиях друг друга, и безумно скучали. Потом перезнакомились с родителями и несколько раз даже пытались согласовать дату свадьбы. Но вскоре их карьеры круто пошли в гору, так что сперва времени перестало хватать на перелеты, а потом и на звонки. Теперь они созванивались раз в неделю по графику или чтобы поздравить друг друга с праздниками, а виделись от случая к случаю, при этом на секс никого не тянуло. Недавно Джек попытался вспомнить, когда они спали в последний раз, но так и не смог.

В связи с его уходом в отпуск все звонки переводились на его заместителя. И, складывая в коробку личные вещи, Джек Мейер впервые за время своей работы на должности начальника отдела Кубы и Венесуэлы получил возможность просто подумать.

Итог размышлений Джека несколько озадачил. Он спал с мулаткой-водопроводчицей, хотя ему очень сильно нравилась его секретарша, и при этом у него была невеста, с которой ему спать не хотелось вообще, но с которой они собирались пожениться, чтобы к сорока годам родить ребенка, заниматься воспитанием которого им обоим будет некогда. И еще Мейер наконец уходил в отпуск, но не для того, чтобы отдохнуть, а чтобы сосредоточиться на руководстве операцией «Сальто Анхель».

Выглядело все, мягко говоря, абсурдно, но так жили все преуспевающие люди в постиндустриальном обществе. Если это, конечно, можно было назвать жизнью. Но это была плата за успех. И чем большим был успех, тем выше становилась плата. Так что оставалось только радоваться, что Джек пока что не стал директором ЦРУ…

6

Россия, Москва, административное здание компании «Газпром»

– …«Embassy», – продолжала Инга. – Прекрасный отель с удобным расположением. Отель предлагает к размещению номера следующих категорий: одноместные, двухместные, парные, трехместные. Отель расположен в 10 километрах от центра города, в 40 километрах от аэропорта. «Eurobuilding». Отель с радушной атмосферой, которую подчеркивает дружелюбное и гостеприимное обслуживание. В отеле великолепное оборудование и удобные общественные места. Отель расположен в 45 километрах от аэропорта. «Gran Melia». Это пятизвездочная гостиница, предоставляющая все средства обслуживания, ожидаемые деловыми людьми, а также крытый бассейн и тренажерный зал. Отель идеально подходит как людям, находящимся в деловой поездке, так и отдыхающим путешественникам. Отель расположен в 25 километрах от аэропорта. «Playa Grande Caribe Marina». Отель предлагает размещение в номерах следующих категорий: одноместные номера, двухместные номера, парные номера, трехместные номера, четырехместные номера, номера для некурящих. Отель расположен в 15 километрах от центра города, в 5 километрах от аэропорта…

Логинов наконец разобрался с содержимым нижнего ящика. За исключением выложенных на стол нескольких листков, остальные бумаги он отправил в мусорную корзину, после чего с чувством выполненного долга плюхнулся в кресло и прервал девушку:

– Инга, во сколько я прилетаю в Каракас?

– Что?..

– В котором часу я прилетаю в Каракас?

– А-а… Сейчас… – полезла в папку девушка. – В восемь пятьдесят по местному времени.

– А вылетаю в Пуэрто-Аякучо?

– В тринадцать ноль-ноль…

– Ну и зачем мне гостиница, учитывая, что до нее в среднем сорок километров и там еще нужно потратить время на формальности? Я могу просто немного побродить по Каракасу и заодно где-нибудь перекусить…

– Как это, зачем, Виктор Павлович? Это же бесплатно, то есть входит в командировочные расходы…

Логинову вдруг стало скучно. Повернув голову к окну, он подумал, что чувствует себя очень одиноким в «газпромовском» небоскребе, на девяносто восемь процентов заполненном людьми, устроенными сюда по огромному блату и озабоченными исключительно тем, как извлечь из этого личную выгоду.

– Мне не нужно гостиницы, – тусклым голосом сказал Виктор. – Я оставлю багаж в аэропорту и съезжу на такси в город. Что-то еще? – спросил он, не поворачивая головы.

– Ну, не знаю… Я еще хотела согласовать с вами, Виктор Павлович, два однодневных тура. Один на озеро Маракайбо, а второй на водопад Сальто Анхель… – Логинов повернул голову и внимательно посмотрел на Ингу, пытаясь понять, не издевается ли она над ним. Та затараторила: – Просто побывать в Венесуэле и не увидеть Маракайбо и Сальто Анхель это же… Это же самый большой водопад в мире! С высотой падения воды 1054 метра, что в 21 раз выше, чем у Ниагарского!..

– Инга, – вздохнул Логинов, – я еду в Венесуэлу работать. Понимаете?

Инга сглотнула и заморгала, испуганно глядя на Логинова. Она не понимала.

7

США, Лэнгли, штаб-квартира ЦРУ

Закрыв нижний ящик стола, Джек Мейер снова выудил из пачки сигарету и щелкнул зажигалкой. Оглядевшись, он начал думать, что мог забыть, однако мысли сами собой перескочили на другое. Джек вдруг понял, что не увидит завтра Сюзи. И не только завтра, но и послезавтра, и послепослезавтра тоже. И не услышит ее чуть томного голоска…

В суете и свистопляске повседневной работы он ее порой не замечал, вернее, воспринимал как должное. А теперь вдруг осознал, что будет по ней безумно скучать.

– Черт! – вздохнул Джек, стряхивая пепел и косясь на дверь.

Он вдруг подумал, что наконец должен сделать это. Пригласить Сюзи поужинать. Без продолжения. Просто наконец пообщаться без этого дурацкого селектора и стола, который разделял их. Они могли быть просто друзьями. Иногда встречаться за ужином и просто болтать…

Рука Джека сама потянулась к селектору и утопила кнопку. В конце концов, они уходили в отпуск, и даже самая ярая юристка-феминистка не могла усмотреть в невинном прощальном ужине сексуального домогательства.

– Слушаю, сэр! – отозвалась в селекторе Сюзи свежим голоском утренней пташки.

Джек невольно улыбнулся и сказал:

– Сюзи, я тут подумал, что мы могли бы сегодня, то есть – вы и я… – Тут Джек вдруг представил, как они будут вместе ехать в машине и бедро Сюзи, обтянутое тонкой юбкой, будет слегка подрагивать в нескольких сантиметрах от его ноги. И Джек понял, что никакого невинного ужина у них не получится. Не сможет он отпустить ее. И вообще, ехать ужинать с Сюзи было еще безрассуднее, чем прилететь в Каракас под своим именем с «кольтом» тридцать второго калибра под мышкой, чтобы попытаться застрелить Уго Чавеса на утренней пробежке у дворца Мирафлорес…

– Да-да, сэр! – проговорила в селекторе Сюзи.

– Я имел в виду, что мы сегодня вполне могли бы уехать с работы пораньше! – быстро проговорил Джек. – Так что можете быть свободны! Удачного отпуска, Сюзи! Только вызовите, пожалуйста, мне машину и скажите, пусть водитель поднимется за коробками…

– Хорошо, сэр… – упавшим голосом проговорила секретарша. – Я сейчас позвоню в гараж. И вам удачного отпуска. Всего доброго, сэр!.. – сказала напоследок Сюзи и тут же, не дожидаясь ответа, отключилась.

Однако Джек все же успел расслышать, как она шмыгнула носиком.

– Черт! – стряхнул пепел мимо пепельницы Джек.

В этот момент он ненавидел себя.

8

Венесуэла, Каракас

«Боинг», слегка накренившись, начал разворот с одновременным снижением. За расступившимися облаками сидевший у иллюминатора Логинов увидел блеснувшую тонкой змейкой реку. По обеим сторонам от нее раскинулся Каракас. Город словно был сжат в долине реки двумя мрачноватыми хребтами Карибских Анд.

Сидевший слева от Виктора профессор Академии нефти и газа, направлявшийся на разведку доставшегося «Лукойлу» блока «Хунин-3», проговорил:

– Кажется, прибыли, Виктор Павлович?

– Похоже на то, – кивнул Виктор. – Можете даже посмотреть на Каракас…

– Спасибо, голубчик, спасибо, я лучше, так сказать, в натуре посмотрю, а не в плане! – испуганно отшатнулся профессор, страдавший высотобоязнью.

Чтобы не напрягать его, Виктор подался от стекла, прикрыл иллюминатор шторкой и ободряюще улыбнулся.

– Спасибо, голубчик, спасибо! – благодарно кивнул профессор, вцепившийся побелевшей рукой в подлокотник. – Не обращайте, пожалуйста, внимания…

– Да я и не обращаю, – сказал Логинов.

– Должно быть, я выгляжу в ваших глазах настоящим посмешищем, – нервно дернул головой профессор. – Никогда бы не решился на такой подвиг, если бы речь шла не о Венесуэле… Но ведь именно здесь столько людей искали легендарное Эльдорадо, но так и не нашли. Хотите узнать, почему? – вдруг понизил голос профессор, и в его полных страха глазах вдруг мелькнул лукавый огонек.

Логинов, который за время полета успел проникнуться к соседу невольной симпатией, тоже понизив голос, проговорил:

– Очень, профессор! Но если это государственная или военная тайна, лучше не надо. А то мне придется вас арестовать и этим же бортом отправить обратно в застенки Лубянки…

Профессор хохотнул:

– Эту тайну я раскрыл сам, так что можете не беспокоиться! Люди не нашли Эльдорадо потому, что думали, что это страна золота! А на самом деле речь шла о нефти, голубчик!

– Но, позвольте, профэссор, – тоном Шарикова возразил Логинов. – Нефть в Венесуэле ведь давно нашли. Или я чего-то не понимаю?

– Именно! – энергично закивал головой начисто позабывший о своей высотобоязни профессор. – Настоящей нефти в Венесуэле еще не нашли! Месторождения, которые сейчас разрабатываются по берегам Ориноко, это жалкие крохи! Настоящие сокровища, я уверен, скрываются в массивах Гвианского нагорья! И именно поэтому я, презрев старческую немощь и природную трусость, решился на столь рискованное путешествие! Попомните мои слова, голубчик! Мы с вами стоим на пороге открытия настоящего Эльдорадо!

9

США, Лэнгли

– Куда поставить, сэр? – спросил занесший в дом Джека Мейера коробки водитель.

– Да просто на пол, Том, я потом разберусь, – махнул рукой Джек.

Водитель наклонился и опустил стоящие друг на дружке коробки. Разогнувшись, он отступил к двери.

– Спасибо, Том! – кивнул Джек.

– Не за что, сэр! – улыбнулся водитель. – Удачного отпуска! Всего хорошего!

– Спасибо, Том! И тебе тоже!

Водитель вышел из дома, еще раз приветливо кивнул Джеку, сел в машину и выехал со двора. Джек закрыл за ним с пульта ворота и вернулся в дом. Сбросив пиджак, он по пути к бару распустил на шее галстук и налил себе мартеля.

После этого Джек взял с базы трубку радиоудлинителя и вышел через другие двери к бассейну. Отыскав в памяти номер, он ткнул в кнопку и прошел к бортику. Дебора ответила только после шестого или седьмого гудка.

– Обслуживание бассейнов Деборы Хилл, слушаю вас! Добрый вечер!

– Добрый вечер! – сказал Джек Мейер, стоя на краю бортика и глядя на свое отражение в бассейне. – Это ваш постоянный клиент Мейер! Я хотел бы заказать срочное обслуживание, поскольку завтра улетаю в отпуск! Если у вас, конечно, найдется окно в расписании…

– О, ради наших постоянных клиентов, мистер Мейер, мы готовы нарушить график! Встречайте где-то через час! Я перезвоню, когда буду подъезжать… – сказала Дебора и отключилась.

Джек Мейер с ненавистью смотрел на свое отражение в бассейне. Ему очень хотелось запустить в него трубкой радиоудлинителя, но Джек умел владеть собой. И он отправился в дом, чтобы за оставшееся до приезда Деборы время собраться…

10

Венесуэла, Каракас, площадь перед Национальным театром

В связи с отдаленностью Венесуэлы, а также дружественными отношениями, сложившимися между двумя странами с приходом к власти Уго Чавеса, резидентуры ФСБ РФ как таковой в Каракасе не существовало. Единственным коллегой Виктора в диппредставительстве был Андрей Пащенко – офицер безопасности посольства.

Они сидели в открытом кафе неподалеку от Национального театра. Логинов, изголодавшийся в полете на диетическом «аэрофлотовском» пайке, уплетал за обе щеки какое-то венесуэльское мясное блюдо, божественное на вкус, но подозрительно смахивавшее на лягушачьи бедра под сложным соусом. Пащенко маленькими глотками пил чай из каких-то опилок, в перерывах обмахиваясь своей шляпой в стиле американских детективов тридцатых годов.

Впрочем, и сам он здорово смахивал на одного из этих самых детективов – квадратная челюсть, орлиный нос и колючий взгляд прищуренных глаз из-под спадающей на влажный лоб челки.

– Так, значит, насчет обстановки на юго-западе страны ты мне ничем помочь не можешь? – спросил прожевавший очередную лягушачью ножку Логинов.

– Не могу, – покачал головой Пащенко. – Но обстановка там хреновая, это я тебе гарантирую. С одной стороны, там кругом труднопроходимое Гвианское нагорье, с другой, совсем рядом – граница с Колумбией, в которой каждый третий завязан на наркобизнесе, а с третьей – «лесные» индейцы не говорят по-испански, так что не то что договориться с ними, а даже просто объясниться нет никакой возможности…

– А по-какому они говорят, по-португальски? – спросил Логинов, проглотив очередной кусок мяса. – И чем «лесные» индейцы отличаются от обычных?

Пащенко удивленно моргнул на Логинова, но сразу вспомнил, что тот только час назад прилетел с другой стороны Земли, поэтому далек от местных реалий. Вздохнув, Пащенко заказал официанту еще один чай и пробормотал:

– Надо было в закрытое кафе идти… – После чего, обмахиваясь шляпой, начал терпеливо объяснять: – «Лесные» индейцы – это коренные жители, которые не приобщились к благам цивилизации и продолжают жить своим укладом…

– В смысле племенами?

– В смысле первобытнообщинным строем, – сказал Пащенко и благодарно кивнул с похвальной быстротой обернувшемуся и поставившему перед ним опилочный чай официанту. Подув на него, чтобы отогнать от края опилки, Пащенко сделал небольшой глоток и вдруг сказал: – Кстати, молодцы мужики, я бы сам так пожил…

– Ты это о чем?

– О первобытнообщинном строе, конечно, – пожал плечами Пащенко. – Все женщины племени твои и никаких заморочек с женами и алиментами. А тут до конца жизни не расплатишься…

– Вообще-то оно, конечно, хорошо, но и все дети племени тоже твои, – невольно хмыкнул Логинов. – Так что это еще бабка надвое сказала, что лучше – платить алименты на своих или до конца жизни кормить целую ораву чужих…

– Зато жен можно менять как перчатки. Нет, молодцы эти араваки! – махнул головой Пащенко и сделал еще один глоток.

– Значит, «лесные» индейцы – это араваки?

– Не совсем, – покачал головой Пащенко. – Это индейское племя. Если совсем точно, то группа племен. До открытия испанцами Венесуэлу населяли араваки и карибы. Карибы жили севернее и ближе к побережью, так что практически полностью обметисились и обсамбились…

– Ты имеешь в виду… – начал Виктор.

– Ага! – облизнулся Пащенко, провожая взглядом смуглую венесуэлку. – Если я трахну какую-нибудь индианку, то платить алименты буду на метиса. А если ее трахнет вон тот негр, то он будет платить на самбо. Ну или наоборот…

– В смысле если негр трахнет тебя или ты негра?.. – серьезно спросил Логинов.

11

США, Лэнгли

Вжикнув молниями, Джек Мейер застегнул свой дорожный чемодан и поставил его на пол в спальне. Он был из тех, кто не может расслабиться, пока не сделает все, что нужно. Теперь, когда чемодан был собран, Джек наконец в полной мере осознал, что завтра уезжает.

Двинувшись к двери спальни, он вспомнил об оставленном на тумбочке стакане и вернулся к кровати. Рядом со стаканом Джек вдруг увидел на тумбочке фотографию Кэррол. Не то чтобы ее там раньше не было, она стояла на тумбочке и вчера, и позавчера – все время с тех пор, как Джек получил новую должность и переехал в этот дом, расположенный неподалеку от штаб-квартиры ЦРУ, просто у него до сегодняшнего вечера не было времени, чтобы обращать внимание на что-то, кроме своей работы.

Его предшественники откровенно проморгали Чавеса. В том, что ЦРУ ведать не ведало об учрежденной курсантами венесуэльского военного училища организации «КОМАКАТЕ» (аббревиатура из первых двух букв воинских званий – команданте, майор, капитан, теньенте, что в переводе означает лейтенант), в общем-то, ничего удивительного не было. Таких организаций в Южной Америке пруд пруди, отслеживать все штата не хватит. Но со временем «КОМАКАТЕ» трансформировалась в Революционное боливарийское движение, что было уже намного серьезнее, однако предшественники Мейера проморгали и его.

И в феврале 1992 года армейские колонны под командованием Уго Чавеса неожиданно вышли на улицы Каракаса, чтобы низложить погрязшего в коррупции президента Венесуэлы Карлоса Андреса Переса. Сорокалетний подполковник Уго Чавес планировал создать военно-гражданскую хунту из числа людей, не запятнанных коррупцией, а также созвать Учредительное собрание для разработки проекта новой Конституции. Однако венесуэльское правительство сумело пресечь попытку мятежа. Во время ареста, который транслировался по национальному телевидению, Чавес заявил, что он и его товарищи складывают оружие потому, что на этот раз им не удалось добиться поставленной цели, а также чтобы избежать продолжения кровопролития. Но это не означает конец борьбы. Борьба будет продолжена.

В общем, в тот раз для США все обошлось, поскольку Уго Чавеса благополучно посадили в тюрьму. Но в 1994 году его недальновидно амнистировали, и ЦРУ это снова проморгало, чего нельзя сказать о Фиделе Кастро. Тот оказался намного дальновиднее, когда сразу после амнистии пригласил в гости мало кому известного мятежного подполковника, вознамерившегося свергнуть легитимную власть в Венесуэле и угодившего за это в тюрьму. На Кубе Чавеса принимали с почестями, приличествующими королевским персонам. Мало того, Фидель Кастро вроде бы подарил ему пилотку самого Че Гевары, как бы символически передав эстафету латиноамериканской революции.

И Чавес не подвел своего нового друга. Но теперь он поступил хитрее, чем в первый раз. Вернувшись на родину, Чавес сразу окунулся в политику, встав на позиции «мирной революции». Он отказался от вооруженной борьбы и перешел к ненасильственным, легальным, парламентским формам и методам. И этот расчет оправдался. В президентской кампании 1998 года Уго Чавес участвовал под лозунгом борьбы с коррупцией. 6 декабря 1998 года на состоявшихся в Венесуэле всеобщих выборах он одержал уверенную победу, набрав 56,5 процента голосов избирателей.

Вскоре после триумфа Чавеса, в феврале 1999 года, Кастро посетил Венесуэлу, где ему был оказан теплый прием. Он присутствовал на инаугурации, а также встретился со студенческой аудиторией, перед которой, естественно, произнес пламенную речь. Но это было только начало сотрудничества двух антиамериканских стран региона.

Чуть позднее Чавес уже в качестве президента Венесуэлы побывал на Кубе и провел консультации, в ходе которых была достигнута договоренность об укреплении взаимодействия по достижению латиноамериканского единства. В ноябре 1999 года он участвовал в очередном Иберо-Американском саммите, состоявшемся в Гаване, с трибуны которого призвал администрацию США положить конец экономической блокаде Кубы, наносящей огромный ущерб народу, добившемуся вопреки трудностям «заметных успехов в медицине, биотехнологии и других областях». Венесуэльский президент совместил пребывание на форуме с государственным визитом.

Несколько месяцев спустя в 2000 году был подписан базовый Договор о сотрудничестве между двумя странами, в результате которого Венесуэла превратилась в своеобразного спонсора Кубы, обеспечивая львиную долю ее потребностей в энергоносителях. О степени близости двух стран свидетельствовало высказывание вице-президента Кубы Карлоса Лахе, который по завершении заседаний смешанной Комиссии высокого уровня 9 октября 2005 года сказал, что его страна имеет не одного, а двух президентов, намекая на Уго Чавеса. В свою очередь, Фидель Кастро неоднократно подчеркивал, что в случае нападения США на Венесуэлу заполыхает пожар во всей Латинской Америке. Чавес же вскоре неоднозначно заявил: «Венесуэльский народ движется к берегам счастья, где уже находятся кубинцы».

Но идеологическая общность двух стран была бы чепухой, если бы не нефть и газ Венесуэлы, которые Чавес решил поставить на службу своей доктрине. Постепенно, но верно он переориентировал экспорт энергоносителей с США на другие страны. И дошел до наглости, которой не позволял себе да и не мог позволить даже Кастро. Под занавес 2005 года под эгидой американского филиала компании «PdVSA» была запущена программа обеспечения жителей депрессивных районов США горючим по льготным ценам, предназначенным домам престарелых, приютам для стариков, ночлежкам, больницам. Эти проекты стали реализовываться сперва в Бостоне, штат Массачусетс, а потом и в других городах. По данным информационных агентств, нуждающиеся семьи в одном только Бронксе в Нью-Йорке сэкономили за зиму от десяти до четырнадцати миллионов долларов. Нечто подобное происходило и в Лондоне, который венесуэльский президент посетил в мае 2006 года и где встретился с «красным» мэром Кеном Ливингстоном и лидерами профсоюзов, проигнорировав премьер-министра Тони Блэра. А в Никарагуа подобная акция носила уже явно выраженный политический подтекст. Там накануне президентских выборов 2006 года происходило бесплатное снабжение горючим муниципалитетов, контролировавшихся сандинистами, что стало недвусмысленным сигналом избирателям, за кого нужно голосовать.

При этом Чавес оперился не только политически, но и стремился к наращиванию обороноспособности Венесуэлы. И в этом он нашел себе союзника на другом конце Земли. Чавес четырежды посещал Россию за время президентства Владимира Путина и продолжил это делать с приходом к власти Дмитрия Медведева. В ходе этих визитов Федеральная служба по военно-техническому сотрудничеству РФ и венесуэльская государственная корпорация заключили контракты на сумму, превышающую три миллиарда долларов. Наряду с лицензией на производство автоматов «АК-103» они предусматривали в скором времени покупку 24 самолетов «Су-30МК» и 53 многоцелевых вертолетов, преимущественно «Ми-35М». При этом оговаривалось сервисное обслуживание поставляемой техники и подготовка специалистов. В перспективе речь шла также о заказах на строительство подводных лодок. А недавно Чавес неожиданно заявил о намерении создать при помощи России национальную систему противовоздушной обороны, которая «прикроет все Карибы» и позволит отслеживать воздушные цели, в том числе ракеты противника, на расстоянии более двухсот километров.

Фидель Кастро, теперь уже в далеком 1994 году, не ошибся. Уго Чавес принял у него эстафету антиамериканизма. При этом у Чавеса была нефть. Та, что уже добывалась. И та, которая пока что была спрятана в труднодоступных районах Гвианского нагорья. А там ее было достаточно, чтобы реализовать все самые далекоидущие планы пожизненного президента Венесуэлы.

В результате вопрос стоял уже о влиянии США в регионе. Чавес стал врагом США номер один. И у Америки просто не было другого выхода, как устранить мятежного десантника физически…

12

Венесуэла, Каракас, площадь перед Национальным театром

– …Короче, «лесные» индейцы – это сохранившие традиционный уклад жизни и погрязшие в многоженстве остатки племен араваков, – подвел черту под философским отступлением Пащенко Логинов. – На каком языке они разговаривают?

– На одиннадцати основных и сотне их производных. И ни один из них к европейским не имеет никакого отношения.

– Здорово, – сказал Логинов и быстро посмотрел на часы. – Тогда мне нужен толковый переводчик.

– Шутишь?

– Нет. Причем до часу, чтобы он мог вылететь со мной в Пуэрто-Аякучо.

Пащенко посмотрел на Логинова и провел по еще больше взмокшему от опилочного чая лбу ладонью.

– Вообще-то у нас в торгпредстве есть один толмач. Всеми одиннадцатью языками он не владеет, но половиной точно. Только…

– Только что?

– Только он тошнотный до ужаса, я бы на твоем месте…

– Переживу! – быстро сказал Логинов, склоняясь над остатками мяса. – Попроси счет!

Пащенко снова провел рукой по лбу и покачал головой:

– Он не поедет, Логинов.

– Это почему?

– По состоянию здоровья…

– Инвалид, что ли?

– Да нет, но…

– Тогда поедет. Как миленький. Ты счет попросил?

– Его врач посольский отмажет. Они оба сдвинутые, на шахматах…

– Я их быстро вылечу. Обоих, – серьезно сказал Виктор, подняв голову.

Пащенко внимательно посмотрел в его глаза и повернулся в сторону официанта, чтобы попросить счет.

13

США, Лэнгли

Телефонный звонок резанул по нервам, заставив Джека Мейера вздрогнуть. Очнувшись, он с удивлением обнаружил, что стоит у прикроватной тумбочки, держа в руке стакан с мартелем, бездумно таращась на фото Кэррол и размышляя об этом проклятом десантнике Чавесе.

– Черт! – тряхнул головой Мейер, потянувшись к телефону.

Он слишком переработался. С Чавесом нужно было кончать, иначе Джек рисковал в очень скором времени повторить подвиг первого министра обороны США Джеймса Винсента Форрестола, который в разгар «холодной войны» выбросился из окна с криком «Русские идут!», только с другим текстом.

– Алло! – проговорил Джек в трубку.

– Мистер Мейер, это Дебора Хилл, обслуживание бассейнов! Я уже подъезжаю!

– Отлично, мисс Хилл! – сказал Джек. – Жду!

Жители Лэнгли, даже не имевшие к ЦРУ прямого отношения, прекрасно знали, что телефонная связь в их городке повально прослушивается. Поэтому говорить по телефону что-либо, не предназначенное для чужих ушей, было то же самое, что играть в «русскую рулетку».

Джек Мейер быстро спустился на первый этаж и открыл ворота со стационарного пульта охраны. Взяв в свободную руку дистанционный, он вышел на крыльцо. Несколько секунд спустя фургон Деборы лихо въехал во двор и направился вокруг дома к бассейну. Джек закрыл ворота и отправился через дом туда же…

14

Венесуэла, Пуэрто-Аякучо, аэропорт

– Это просто аутодафе какое-то, – бубнил Фадей Трофимович Игнатович, враскорячку спускаясь по трапу самолета, – издевательство над больным человеком, попрание норм христианской морали и человеколюбия…

Нагруженный как мул багажом болящего Фадея Трофимовича Логинов делал вид, что ничего не слышит. Ступив на летное поле аэродрома, он поправил на плечах ремни сумок и, не оглядываясь, направился по растрескавшемуся бетону к зданию аэровокзала Пуэрто-Аякучо.

Здание напоминало нечто среднее между обветшалым клубом некогда процветающего совхоза и автостанцией, обслуживающей пригородные маршруты. Аякучо не входил в число туристических Мекк Венесуэлы, богатые иностранцы могли оказаться здесь только благодаря ошибке пилота, соответственно, и инфраструктура находилась в весьма плачевном состоянии.

Никаких автобусов к трапам прибывающих самолетов не подавали, впрочем, это было излишним. Аэропорт не поражал размерами, в каких-то ста метрах слева, за ограждением, виднелось мирно пасущееся стадо коров. При входе в аэровокзал торчали двое полисменов в выгоревшей форме и фуражках с высокими тульями. Они окидывали прибывших из Каракаса пассажиров ленивыми взглядами, на чем и исчерпывалась процедура прибытия.

Войдя в гулкий зал, в котором находилось не более двух десятков человек, Логинов оглянулся через окно на летное поле. Фадей Трофимович специфической походкой тащился к зданию аэровокзала. Впрочем, потеряв из вида Логинова, торгпредовский переводчик заметно ускорился и перешел на легкий аллюр. Логинов хмыкнул. Судя по всему, болезнь Игнатовича была не такой уж невыносимой, как он пытался внушить Виктору.

Нырнув в зал, Игнатович увидел Логинова и тут же изобразил на лице страдальческое выражение. Он явно собирался произнести обличительную тираду, но Виктор быстро двинулся на выход, лишив тем самым переводчика аудитории. В двери Виктор столкнулся с крепеньким пареньком, который сжимал в руке свернутый самодельный плакатик с выполненной маркером надписью. Паренек в наклонном положении буквально продрался между Виктором и его багажом в зал, из чего можно было заключить, что он очень торопится. На простецкой физиономии парня можно было смело ставить клеймо «Мэйд ин Раша», поэтому Виктор его окликнул:

– Ты не нас, часом, встречаешь?

– О! – резко развернулся парень, только тут посмотрев на лицо Виктора. – Елки-моталки, а я…

Тут паренек хотел было продемонстрировать Логинову свой плакатик, но тот насмотрелся на граффити в своем московском дворе и просто протянул соотечественнику одну из сумок:

– Держи! Тебя как зовут?

– Так Игореха я! – представился паренек. – Водила представительский.

– Виктор Павлович! – подал голос умирающего лебедя Фадей Трофимович. – Мне нужно в туалет! Срочно! Слышите!

– Это Игнатович, полиглот из нашего торгпредства! – негромко представил спутника Виктор. – Мы ждем в машине, Фадей Трофимович! Идем, Игорь! Рассказывай, как тут у вас обстановка! А то Игнатович, чувствую, надолго… По-моему, он замаскированный «грушник» и сейчас будет связываться по рации со своими…

15

США, Лэнгли

Фургон лихо остановился буквально в нескольких сантиметрах от бассейна. Джек Мейер вышел из дома через задние двери и глотнул мартеля. Распахнув дверь, Дебора Хилл с грацией огромной кошки выпрыгнула из кабины и потянулась. При этом все выпуклости ее тела напряглись, так что Джек невольно замер.

– Добрый вечер, мистер Мейер! – кивнула Дебора, швыряя на сиденье бейсболку с фирменной эмблемой.

– Добрый вечер, мисс Хилл! – кивнул Джек. – Приготовить вам что-нибудь выпить?

– Сделайте одолжение, мистер Мейер! – кивнула Дебора, направляясь к входу в дом. – Если вас это не затруднит!

– Ну что вы, мисс Хилл!

Джек галантно отступил. Дебора прошествовала мимо, не глядя на него, зато вовсю покачивая обтянутым комбинезоном задом. Пройдя в гостиную, она возле двери сбросила свои ботинки, а по пути к дивану расстегнула одну за другой лямки и ловко, прямо на ходу, освободилась от комбинезона.

Мейер, направляясь к бару, едва шею себе не свернул. Торопливо набулькав в стакан мартеля, он развернулся. Дебора уже пристроилась в живописной позе на диване. На ней остались только доходящая до бедер белая футболка, белые трусики и белые носки. Все это выгодно подчеркивало смуглый цвет ее кожи.

Мейер, оставив свой стакан в баре, направился к дивану. Дебора, глядя на него, провела языком по губе. Джек глупо улыбнулся. С Деборой он всегда чувствовал себя глупо, это она умела. Подойдя, он протянул стакан. Дебора, сделав вид, что не заметила его, потянулась рукой к распущенному, но так и не снятому галстуку Джека и резко наклонила его к себе.

– Мерзкий мальчишка! Ты что, бросаешь свою мамочку?

Мартель расплескался, и Джек проговорил:

– Дебора, ну что ты, ей-богу…

– На колени, негодник!

– Ну, Дебора… – промямлил Джек, однако послушно плюхнулся на колени.

В их отнюдь не романтической связи мулатка-водопроводчица была доминирующей леди. Кем был он, Джек старался не думать. Во всяком случае, точно не Джеком-потрошителем…

16

Венесуэла, Пуэрто-Аякучо, центр города

– Куды прешь, тудыт твою в качель! – заорал Игореха и засигналил. – Че вылупился, оглобли заворачивай! Купили за сало права, блин! И прутся под колеса!

Центральная магистраль Аякучо, несмотря на несопоставимость масштабов, сутолокой и суетой смахивала на Ленинградский проспект Москвы в час пик возле станции метро «Динамо». С двумя оговорками – автомобили были далеко не такими шикарными и представителей европеоидной расы в клокочущей толпе практически не было.

Далеко не последней модели джип «Мицубиши-Паджеро», принадлежавший недавно открытому представительству «Газпрома» в Аякучо, казался прямо-таки футуристическим автомобилем на фоне раритетных и непонятно как передвигающихся «Шевроле», «Фордов», «Крайслеров» и джипов выпуска шестидесятых-семидесятых годов прошлого столетия.

– Да поворачивай, твою мать, поворачивай, дятел! – вновь заорал Игореха, сигналя.

– Вы зря так кричите, они вас все равно не понимают! – подал голос с заднего сиденья Игнатович.

В это время желтый «Крайслер» с шашечками нырнул перед притормозившим джипом в переулок, смуглый белозубый таксист, оскалившись в улыбке, сделал Игорехе благодарный жест.

– Они не понимают? – хмыкнул водитель. – Да все они, блин, понимают…

Логинов с ухмылкой покосился через плечо на возлежавшего на заднем сиденье в живописной болящей позе Игнатовича.

Как верно заметил еще Шекспир, все люди актеры и непрерывно играют – кто бестолкового подчиненного, кто умного начальника, а заодно верного мужа и строгого отца. Некоторые относятся к своим ролям с долей иронии, некоторые начинают ими тяготиться. Игнатович же настолько вжился в свой образ, что, похоже, даже страдал по-настоящему. Впрочем, ничего удивительного в этом не было. Еще сегодня с утра он находился во вполне цивилизованном Каракасе и, сидя в своем благоустроенном торгпредовском кабинете на мягкой подушечке, наверняка предавался тайным сражениям с компьютером в шахматы. А тут злой рок в виде Логинова нагло и безжалостно выдернул его из этих райских кущей и швырнул прямиком к черту на кулички – к массивам Гвианского нагорья, едва ли не последнего из практически неисследованных уголков Земли…

Виктор закурил, чем вызвал похожий на предсмертный стон Игнатовича. Пуэбло-Аякучо кишел разномастной толпой, сигналил сотнями клаксонов и чадил убитыми «гринговскими» движками бензином по одному российскому рублю и шестидесяти пяти российским копейкам за литр, а водитель Игореха самозабвенно матерился, пробираясь к представительству «Газпрома». Во всем этом было что-то жизнеутверждающее, и Логинов чувствовал себя просто здорово. Никакой тоски, посещавшей его в последнее время в «газпромовской» «башне», не было и в помине. Тоска безвозвратно растворилась по пути где-то в небе над Атлантикой. Впереди была по-настоящему важная работа, где Логинов мог быть самим собой, а не играть утомительных ролей. В чем, собственно, и заключалось счастье…

17

США, Лэнгли

Получив все, что хотела, Дебора наконец смилостивилась над Джеком и дала ему то, что хотел он. Когда они, обессиленные и обмякшие, растянулись на диване, Джек Мейер закрыл глаза и решил, что это было действительно в последний раз. Узнай кто-то, что начальником отдела Кубы и Венесуэлы Центрального разведывательного управления помыкает какая-то мулатка-водопроводчица, на карьере Мейера можно было поставить крест.

– Ты что, спишь? – толкнула коленкой Джека Дебора.

– Вроде того, – не открывая глаз, сказал Джек. – Устал сильно…

– Ты что, правда, уезжаешь в отпуск?

– Ага, – кивнул Мейер.

– И когда вернешься?

– Надеюсь, через недельку, – все так же с закрытыми глазами пробормотал Джек.

– Да ну тебя! – обиделась Дебора. – Я примчалась как дура, а ты со мной даже разговаривать не хочешь!

– Я же говорю, я сильно устал…

– Ладно! Тогда я, пожалуй, лучше поработаю! – проговорила Дебора и, перебравшись через Джека, подхватила с пола свою одежду. – Подвинься!

Мейер с закрытыми глазами откатился к спинке, Дебора начала одеваться.

– Ты случайно не заболел? – спросила она.

– Не знаю, – покачал головой отвернувшийся Джек.

– Покажись врачу! – сказала Дебора, поднявшись и подобрав комбинезон.

На этот раз Джек вообще не ответил.

– Слышишь? – спросила Дебора, застегивая лямку комбинезона.

– Да все в порядке, просто выспаться надо, – проговорил Джек, поворачиваясь и с трудом разлепляя глаза.

Дебора обула ботинки, потопала ими и буркнула, не глядя в его сторону:

– Счет пришлю по почте. Ворота открой!

Не попрощавшись, Дебора вышла через заднюю дверь, несколько секунд спустя от бассейна донеслись хлопок автомобильной двери и звук заработавшего мотора. Мейер тем временем поднялся, дотащился до пульта и открыл ворота. Увидев на дисплее, что Дебора выехала, он закрыл их и двинулся в душ. По дороге Мейер расслабленно думал, что в водопроводчице все-таки была своя прелесть. От Сюзи он бы так легко не отделался…

18

Венесуэла, Пуэрто-Аякучо, представительство «Газпрома»

– Доставил, Иван Валентинович! Встречайте! – просунулся в дверь нагруженный поклажей Игореха. – Вещи-то куды несть?

– Да сюда и заноси, некуда больше! – услышал Логинов донесшийся из кабинета голос.

Водитель с трудом протиснулся в дверь, Виктор вошел вслед за ним. Хозяин кабинета был относительно молод – где-то в районе сорока, но при этом чем-то неуловимо смахивал на Виктора Степановича Черномырдина. Видно, сказывалось долгое пребывание в нефтегазоносной Сибири с суровым климатом и ограниченностью развлекательной сферы.

– Вон туда, в угол! – кивнул хозяин и тут же повернулся к Виктору, протянув руку: – Деминов, Иван Валентинович! Глава представительства!

– Виктор Логинов! Советник по безопасности.

– Очень приятно! А-а… – перевел взгляд на дверь Деминов, явно имея в виду, что Логинов должен был прибыть не один.

В этот момент в кабинет заглянул доплевшийся по коридору Игнатович.

– Здрас… – начал было Деминов, но профессор страдальчески проговорил:

– Виктор Павлович! Мне нужно в туалет! Как можно скорее!

– Там слева в конце коридора! – быстро сказал Деминов. – Игорь покажет! Игорь…

– Понял, Иван Валентинович! – прошмыгнул на выход водитель.

Едва он вынырнул в коридор, поставленный на стул пакет Игнатовича с шелестом наклонился и, кувыркнувшись, плюхнулся на пол. Из него вывалились сразу две упаковки туалетной бумаги, пропитанной алоэ.

Деминов, шагнув в угол, быстро ее подобрал и, водрузив пакет на место, негромко спросил, посмотрев в сторону двери:

– Так а что с вашим коллегой? Может, его врачу нужно показать?

– Да все с ним нормально, – махнул рукой Логинов. – Это Игнатович, торгпредовский переводчик. Вы сериал «МЭШ» видели?

– Это который про американский военный госпиталь?

– Он самый, – кивнул Логинов. – Там был сержант, который косил под «голубого» в надежде, что его демобилизуют… Игнатович делает то же самое, только имитирует, что у него геморрой.

– А-а… А у него его нет?

– Не знаю. Я как-то не проверял, – покачал головой Логинов. – В любом случае, это не настолько ужасно, как он хочет показать. А другого такого переводчика я не найду, так что потерпит немного… Так как у вас тут обстановка?

– Прошу! – спохватился Деминов. – Проходите, садитесь… Как вас, простите, по отчеству?

– Павлович.

– Извините, что так принимаю, Виктор Павлович! Просто подходящего помещения в Аякучо не найти, так что пришлось арендовать это и начать с ремонта. Сейчас позову Игоря, чтоб приготовил чай. Или вам…

– Да бог с ним, с чаем. Что с обстановкой в блоке «Аякучо-4»?

– Да, честно говоря, я в тихой панике, жду, что меня не сегодня-завтра отзовут. Мы снарядили две экспедиции, и обе с треском провалились. При этом, что самое хреновое, утрачено дорогостоящее оборудование. Если совсем начистоту, Виктор Павлович, это полная жопа!

– Что-то мне на жопы в последнее время везет, – хмыкнул Логинов, но лицо его было серьезным. – А теперь давайте без метафор и эмоций, строго по существу…

19

США, округ Колумбия, аэропорт Френдшип

Джек Мейер, сдав свой чемодан в багаж, стоял в очереди на личный досмотр. Публика на рейс до Кингстона была довольно разномастной. Примерно две трети пассажиров составляли американские туристы, остальные были жителями Ямайки.

Перед Джеком стояла стопятидесятикилограммовая негритянка в красочной одежде, решившая посетить историческую родину, но слабо сведущая в новых правилах безопасности в аэропортах. Она вся была увита кольцами – на руках, шее и ногах. Когда негритянка первый раз с трудом протиснулась через рамку металлодетектора, тот завыл так, словно началась третья мировая война.

Негритянку попросили снять кольца с рук, после чего снова протиснуться через рамку. Само собой, детектор завыл снова, хотя и не так сильно. Негритянка, чуть не плача, сняла кольца и с ног. За третьим проходом детектор завыл несильно, и охрана, немного посовещавшись, негритянку все же пропустила.

Джек рамку преодолел с первого захода, поскольку отлично знал, на что она реагирует, а на что – нет. В зоне вылета он отошел в сторонку и позвонил Кэррол.

– Да, дорогой! Что-то случилось? – спросила та.

– Да нет, все в порядке, дорогая, – поспешил успокоить невесту Джек. – Просто я улетаю на Ямайку, а там может не быть связи. Доброе утро! Ты как?

– Доброе утро, Джек! Я, как всегда, опаздываю! А ты летишь на Ямайку по работе?

Джек чуть было не сказал, что да, но в последний момент спохватился. Поэтому он предпочел соврать:

– Да нет, взял недельку отпуска, чтобы немного отдохнуть. Выйду на яхте в море, порыбачу…

– Ты не забыл витамины, которые я тебе прислала?

– Нет, Кэррол, конечно, не забыл, – снова соврал Джек.

– Кстати, мы запускаем в производство новый комплекс, для пожилых. Я обязательно вышлю с первой партии твоим родителям, Джек…

– Спасибо, Кэррол, они будут очень благодарны, – опять соврал Мейер. Его родители были поборниками натуральной пищи и никакой «химии» не признавали.

– Ладно, дорогой, мне уже нужно мчаться! Если сможешь, пришли моим родителям открытку с Ямайки, им будет очень приятно! Я тебя люблю, дорогой!

– Я тебя тоже очень люблю, Кэррол! – в последний раз соврал Джек. – Удачного дня!

– Счастливого полета, Джек! Не забудь про открытку! Целую! – сказала Кэррол и отключилась.

Джек Мейер сунул в карман телефон и уставился за окно, где как раз подруливал к посадочному шлюзу «Боинг». Джек вдруг осознал, что в его жизни что-то не так. Вернее, все не так.

За работой ему об этом думать было недосуг. Теперь же он все отчетливее понимал, что так дальше жить нельзя. Надо было что-то менять. А может, не что-то, а все. Но сейчас, конечно, было не до этого. Сейчас следовало собраться и довести до логического конца «Ла Ходжиллу»…

20

Венесуэла, Пуэрто-Аякучо, представительство «Газпрома»

По существу глава представительства «Газпрома» в Аякучо сообщил следующее. Обе экспедиции выдвинулись из оставшегося от американцев базового лагеря, расположенного у подножия гигантского плато Альтимейра. Первая экспедиция отправилась по межгорной котловине в обход плато по часовой стрелке, вторая – против. Обе экспедиции были малочисленными и передвигались каждая на двух джипах. Однако вскоре путь первой экспедиции преградил гигантский каменный обвал, так что от джипов пришлось отказаться.

Вернее, экспедиции пришлось в полном составе вернуться в базовый лагерь и перегруппироваться. Перегруппировка заключалась в том, что в расположенной поблизости от базового лагеря индейской деревушке были куплены мулы, а также наняты погонщики-носильщики в количестве шести человек. С испанским у них были очень большие проблемы, но испаноговорящий геодезист экспедиции худо-бедно наладил диалог.

По прибытии к месту завала индейцы поначалу наотрез отказались переправляться, но, получив прибавку, все же перебрались на ту сторону. При этом двое мулов сломали ноги, так что их пришлось пристрелить. Далее два дня экспедиция продвигалась успешно, но на второй ночевке спавшие под открытым небом индейцы были до смерти чем-то напуганы. Утром выяснилось, что они видели злого Белого духа, из-за чего утром собрались возвращаться домой. После долгих разбирательств, уговоров и новой прибавки экспедиция уже ближе к обеду все-таки двинулась вперед. При прохождении гигантской трещины-расщелины, разрезавшей котловину вдоль, мул, на котором находился реактивный двигатель компактной магнитогидродинамической установки для поиска месторождений нефти и газа «Памир-38С», внезапно обезумел от страха, в результате чего упал вниз, едва не утащив с собой индейца-погонщика. Та же участь чуть не постигла и шедшего следом мула с диполем МГД-установки, который бросился назад.

Индейцы с воплями «Белый дух!» в панике убежали, вместе с ними разбежались и мулы. Экспедиции пришлось возвращаться. К счастью, по дороге ее членам удалось нагнать и приблизиться к одному из мулов, не сумевшему освободиться от поклажи. Его пристрелили и, зажарив на костре, частично съели, а частично захватили с собой в качестве пропитания.

В базовый лагерь члены первой экспедиции вернулись измученными физически и морально подавленными. МГД-установку, правда, удалось по дороге собрать по частям, но без порохового реактивного двигателя она была мертвой, так что выдвигаться в район поиска теперь было бессмысленно. Да и местные жители после случившегося отказывались переходить завал наотрез, считая, что это граница, которую Белый дух устроил специально, чтобы оградить свои новые владения.

Вторая экспедиция, отправившаяся в обход плато против часовой стрелки, оказалась не в пример более удачливой. Здесь межгорная котловина была очень широкой. Горы местами расступались на несколько километров, так что препятствия можно было легко объехать и с прибытием к пункту назначения проблем не возникло. За пару дней отработав первый район, экспедиция собралась и отправилась в следующий.

И как раз по пути к нему, на ночевке в небольшой роще, на нее напали «лесные» индейцы. Толком никто ничего не понял, просто один из геологов, высунувшись из палатки, чтобы сходить по нужде, увидел характерный силуэт и выстрелил в воздух из карабина. Остальные члены экспедиции, проснувшись, устроили целую канонаду. И индейцы отступили, угнав один из джипов…

– Стоп, – сказал Логинов. – Как это «лесные» индейцы угнали джип? Они же «лесные», значит, в технике ни бельмеса не смыслят…

Глава представительства Деминов шумно вздохнул и развел руками:

– Я вам рассказываю со слов начальника экспедиции. А для того, чтобы разобраться в ситуации на месте, я посылал туда своего заместителя.

– И что?

– Он опрашивал всех. Геолог, который поднял тревогу, видел настоящего «лесного» индейца. И еще один член экспедиции тоже. Вместе с джипом исчез весь провиант. Но хуже всего, что как раз на этом джипе была…

– МГД-установка, – сказал Логинов.

– Вам в Москве сообщили? – вздохнул Деминов, потупившись.

– Нет, я догадался, – покачал головой Виктор, доставая сигарету.

Деминов быстро посмотрел на него.

– Мне тоже все это показалось подозрительным! – сказал он. – Поначалу…

– А потом?

– Потом, то есть, вернее, сразу же я отправил туда своего заместителя. Пока он добирался, члены экспедиции сами нашли угнанный джип. Совсем неподалеку. Он упал в протекающую по котловине реку.

– И МГД-установки там уже не было? – спросил Логинов.

– Там не было уже ничего и никого, – покачал головой Деминов. – Река узкая, но очень быстрая. Все очень похоже на то, что угнавшие джип индейцы упали в нее в темноте…

– По-моему, индейцы не могли угнать джип. Если только это были настоящие «лесные» индейцы… – уже не так уверенно проговорил Логинов.

– Мы обращались к властям, – кивнул Деминов.

– И что?

– Насколько я понял, их это не удивило…

– Что именно их не удивило?

– Что «лесные» индейцы угнали джип.

– В Венесуэле что, действует программа обучения «лесных» индейцев управлению автомобилями?

– Нет. Просто к «лесным» индейцам иногда прибиваются беглые преступники из числа, так сказать, оседлых. Ну, чтобы избежать наказания. После нашего обращения власти даже выделили для сопровождения экспедиции двух карабинеров. Только они убежали из лагеря после первой же ночи…

– Что?.. – уставился на Деминова Логинов. – Как это убежали?

Начальник представительства вздохнул:

– Из-за того же Белого духа. Тамошним жителям он мерещится повсюду! А для них это как для нас… собака Баскервилей, что ли…

– Веселые тут у вас дела, – покачал головой Логинов. – Я правильно понял, что сейчас обе экспедиции загорают в базовом лагере и бездействуют?

– Не совсем, – покачал головой Деминов. – Они проводят выезды и подготовительные работы…. На днях из Каракаса должны доставить взятую в аренду у государственной нефтяной компании «PdVSA» магнитогидродинамическую установку импортного производства. Мой заместитель сейчас там, он уже утряс все детали, но…

– Что?

– Честно говоря, Виктор Павлович, я мог бы уже организовать ее доставку в базовый лагерь, но… боюсь, потому что, если и с ней что-то случится, меня точно отзовут из Венесуэлы и вообще выгонят с работы. А я же всю жизнь в нефтедобыче. В общем, я специально затянул это дело, чтобы дождаться вашего приезда. Не хотел этого говорить, но… Я вам почему-то доверяю.

Логинов кивнул:

– Я бы на вашем месте тоже с новой МГД-установкой не спешил… Так, а кто тут у них в Аякучо самый главный из спецслужб?

– Насколько я понимаю, начальник DISIP. Это тайная полиция Венесуэлы, правда, с недавнего времени ее вроде называют как-то по-другому.

– Давайте-ка попробуем съездить к нему и переговорить, Иван Валентинович! Как вы на это смотрите?

– Я бы с удовольствием, – посмотрел на часы Деминов, – но у меня через сорок восемь минут доклад в Москву! Это обязательно… Вы можете подождать?

– Да нет, – тоже посмотрел на часы Логинов. – Я тогда пока сам попробую с ним переговорить…

21

Ямайка, Кингстон, международный аэропорт

У зоны прилета Джека никто не встретил. Он посмотрел на часы, оглянулся по сторонам и направился к выходу из здания аэровокзала. По дороге на него неожиданно налетел какой-то тип в пестрой гавайке, с длинными, до плеч, черными волосами, заплетенными в тонкие косички.

– Извини, дружище! – придержал он Мейера за руку.

– Да нет, все в порядке… – кивнул Джек, хотя тип ему очень сильно не понравился.

– Черный «Навигатор» на левой парковке, – вдруг проговорил тип совсем тихо. – С прилетом, Джек!

С извиняющейся улыбкой кивнув Мейеру, он двинулся дальше и вскоре затерялся в толпе. Джек Мейер медленно направился к выходу. На всякий случай он поглядывал по сторонам, но ничего подозрительного не обнаружил.

Выйдя из терминала, Джек свернул влево и так же медленно двинулся к большой парковке. Черноволосого типа он вскоре увидел впереди. Тот, видимо, выйдя через другую дверь, заметно обогнал Джека и вскоре нырнул в стоявший по левую сторону джип «Линкольн Навигатор».

Джек Мейер порядком взмок. Несмотря на то, что он снял свою куртку и нес ее на руке, ямайский климат с непривычки напоминал русскую баню. Подойдя к джипу, Джек заглянул внутрь салона. Столкнувшийся с ним тип сидел за рулем, больше внутри никого вроде не было. Джек шагнул к дверце и, взявшись за ручку, распахнул ее.

– Чемодан лучше кинь назад, Джек, – улыбнулся черноволосый тип. – И куртку тоже. Меня зовут Рик Винер. Я заместитель Стива…

Джек хотел было открыть заднюю дверцу, но джип был довольно просторным, и Рик, быстро забрав у него чемодан, просунул его между креслами на заднее сиденье. Джек забрался в пассажирское кресло и швырнул следом свою куртку. Рик одобрительно кивнул и тронул «Навигатор» с места.

– Ну и жара, – проговорил Мейер, отдуваясь.

– И не говори, – кивнул Рик, – а я тут третий год загораю… Ничего, сейчас климат-контроль охладит.

– Что у вас за дела, парни? – спросил Мейер, выудив из кармана носовой платок и отирая лицо. – На Ямайке случилась революция и ЦРУ теперь вне закона?

– С чего ты взял, Джек?

– Да с этих твоих маневров, – кивнул Мейер на терминал.

– Так мне патрон сказал, что из Лэнгли приказали соблюдать крайнюю осторожность… – растерянно проговорил Рик. – А что, не надо было?

– Я официально прилетел в отпуск, чтобы порыбачить, – пожал плечами Мейер. – Так что ничего в том, что меня встретил кто-то из сослуживцев, нет.

– Наверное, в Лэнгли что-то перепутали, – пожал плечами Рик. – Или патрон не так понял. Он тут вообще трубит четвертый год. А в этом климате мозги просто высыхают…

22

Венесуэла, Пуэрто-Аякучо, управление тайной полиции DISIP (ЦКО)

В приемной начальника управления DISIP приглушенно шумел кондиционер и громко стрекотала электрическая пишущая машинка. Секретарша почему-то предпочитала пользоваться ею, хотя на ее столе стоял компьютер. Пальцы девушки с удивительной быстротой летали по клавиатуре, ее высокая грудь при этом вибрировала. Зрелище было настолько захватывающим, что даже Игнатович временно передумал умирать и невольно подался к Виктору, вытянув при этом голову, чтобы оценить другие прелести секретарши, скрытые столом.

– У вас что, «стокгольмский» синдром, Фадей Трофимович? – хмыкнул Логинов.

– Что?.. – быстро посмотрел на него Игнатович.

– Я говорю, вы на меня так налегаете, что мне трудно дышать… Если хотите смотреть на ее ноги, я с радостью поменяюсь с вами местами.

– С чего это вы взяли?.. – выпрямился на стуле Игнатович с видом оскорбленной добродетели.

Логинов украдкой потянулся. Управление тайной полиции работало в лихорадочном режиме. В коридоре то и дело кто-то куда-то пробегал, слышались возбужденные голоса. Разной степени черноволосости и смуглости люди в форме и без заскакивали в приемную и скрывались в кабинете начальника управления, чтобы выскочить из него спустя минуту-другую и куда-то умчаться.

Приемная же с невозмутимой красавицей-секретаршей была единственным островком относительного спокойствия в этом клокочущем котле. И Виктор поневоле заскучал. Все, что можно было уяснить из развешанной на стенах наглядной агитации, он, несмотря на проблемы с испанским, уже уяснил.

В связи с происками иностранных разведок и чередой инспирируемых ими антиправительственных заговоров, президент Венесуэлы Уго Чавес не так давно своим указом реорганизовал и возглавил лично обе спецслужбы страны. DISIP теперь называлась Центральным контрразведывательным офисом (ЦКО), а военная разведка DIM – Центральной разведывательной службой (ЦРС). Насколько это повлияло на эффективность спецслужб, судить было рано.

Виктор зевнул, повернулся к Игнатовичу и сказал:

– Если вас не затруднит, спросите у нее, где тут можно покурить…

– Что?.. – то ли действительно прослушал, то ли сделал вид Игнатович.

В этот момент на столе секретарши задребезжал допотопный телефон без номеронабирателя. Логинов и Игнатович повернули к нему головы.

– Си, сеньор! – проговорила секретарша, сняв тяжеленную на вид трубку и колыхнув грудью. – Си…

Повернувшись к гостям, она сказала несколько слов по-испански, Игнатович быстро перевел:

– Господин майор Хавьер Эстебан Алонсо просит вас!

– Не вас, а нас! – быстро поправил Виктор. – Вперед, Фадей Трофимович!

Секретарша поднялась, чтобы отворить им дверь. Игнатович снова прикипел взглядом к ее груди, так что Логинову даже пришлось его корректно подтолкнуть через порог. Нырнув в кабинет вслед за переводчиком, он увидел вышедшего из-за стола красавца в стиле «латинос». Его глаза были красными от хронического недосыпания, но майорская форма выглядела и сидела безупречно, смуглое лицо было выбрито до синевы.

– Здравствуйте, господа! Прошу прощения, что заставил вас ждать, но у меня куча работы! Чем могу быть полезен? Насколько я понял, вы представители российской нефтяной компании, не так ли? – быстро проговорил майор, протягивая руку, так что Игнатовичу пришлось переводить синхронной скороговоркой, но он с этим блестяще справился.

– Да, господин майор, – кивнул Виктор, поздоровавшись. – Но не совсем…

Игнатович перевел, майор удивленно посмотрел на Виктора и спросил:

– Что господин имеет в виду?

– Меня зовут Виктор Логинов. Я прибыл в Венесуэлу в качестве советника по безопасности компании «Газпром». Но при этом я одновременно являюсь действующим сотрудником антитеррористического департамента Федеральной службы безопасности России…

В подтверждение этого Виктор протянул майору свое удостоверение. Тот, слушая перевод, посмотрел на фото Логинова в форме и удивленно спросил:

– Господин является полковником?

– Да, – кивнул Виктор.

Майор вернул удостоверение и быстро прошел к столу. Выставив на него два стакана, он налил в них по глотку рома из высокой бутылки и поспешно повернулся, протянув один стакан Виктору.

– Для меня большая честь приветствовать господина полковника из дружественной спецслужбы России!

– Спасибо! – кивнул Виктор, беря стакан.

– Салидос! – торжественно проговорил майор и залпом выпил.

Логинов тоже поднес стакан ко рту, но невольно остановился. Судя по ударившему в нос резкому запаху, пойло было еще то. Стоявший позади Игнатович не без злорадства проговорил:

– Долг джентльмена откликнуться на тост. Если вы не сделаете этого, то, по местным понятиям, нанесете майору смертельное оскорбление…

– Салидос! – кивнул Логинов и, собравшись с духом, залпом опрокинул содержимое стакана в себя.

Ощущение было не для слабонервных. Казалось, во рту разлился ацетон, щедро сдобренный перцем и прочими специями. Виктор натужно проглотил ром. Во рту осталось так же гадко, плюс пищевод словно бы обожгло кислотой.

– Президент и глава ЦКО, – кивнул на висящий над столом большой портрет Уго Чавеса майор, – считает Россию одним из главных союзников нашей страны в борьбе с американским империализмом! Именно поэтому вместо американских нефтяных компаний в Венесуэлу привлечены российские!

– Как раз в связи с этим мы к вам и прибыли, – кивнул Виктор, возвращая стакан.

– Прошу садиться, господин полковник!

Быстро убрав стаканы с бутылкой, майор опустился в свое кресло. Логинов с Игнатовичем присели напротив на стулья для посетителей.

– Я вас внимательно слушаю, господин полковник… – проговорил майор, но в этот момент дверь распахнулась, и в кабинет заскочил еще один красавец-латинос, только в форме капитана.

Он что-то быстро сказал, майор кивнул. Капитан отступил в сторону. Несколько его подчиненных внесли в кабинет и свалили на пол целую гору оружия, среди которого особенно выделялся новенький противотанковый гранатомет «Carl-Gustaf». Майор отдал какие-то распоряжения, и капитан так же быстро покинул кабинет вслед за своими людьми.

– Прощу прощения! – повернулся к Логинову майор. – Я вас внимательно слушаю, господин полковник!

– Компания «Газпром», советником которой я являюсь, недавно приступила к нефтеразведочным работам в блоке «Аякучо-4». Однако работы сорваны. В одном случае – из-за какого-то странного Белого духа, повергшего в панику индейцев-погонщиков и мулов, в другом – из-за такого же странного нападения «лесных» индейцев. При этом в обоих случаях были утеряны, частично или полностью, МГД-установки, без которых поиски нефти невозможны. Мне кажется, что это не случайность, а происки антиправительственных элементов. Поэтому я хотел бы попросить майора оказать помощь, с тем чтобы разобраться в ситуации.

Майор выслушал и кивнул:

– Я знаю о случившемся, господин полковник. Что касается Белого духа, то тут нет ничего удивительного. Духи в нашей местности водятся в большом количестве…

На этом месте перевода Логинов здорово удивился и даже покосился на Игнатовича, но тот незаметно пожал плечом, мол, я только перевожу, и быстро закончил:

– Он говорит, что, несмотря на недостаток времени, регулярно посещает церковь, поэтому злые духи, хвала Мадонне, обходят его стороной.

Логинов перевел взгляд на майора, тот серьезно кивнул и добавил:

– Надо усердно молиться. Мадонна сильнее злых духов.

Что сказать на это, Логинов не нашелся. Майор же продолжил:

– Что касается нападения «лесных» индейцев, то я не исключаю, что их на это действительно могли подбить враги Боливарийской революции или агенты Административного департамента безопасности Колумбии, за которым стоит Центральное разведывательное управление США. Хотя, с другой стороны, вполне может быть, что угон джипа дело рук какого-то уголовника, скрывающегося от правосудия в дебрях Гвианского нагорья. Президент Уго Чавес, – снова кивнул на висящий на стене кабинета портрет майор, – стремится превратить нефть в оружие освобождения от империалистической зависимости. Поэтому те, кто этому мешает, в любом случае являются врагами Боливарийской революции. Однако проблема в том, что сейчас ЦКО не может ими заняться. На днях президент Уго Чавес собирается посетить расположенный к востоку от Пуэрто-Аякучо город Сан-Хуан и выступить там на многотысячном митинге. В связи с этим враги революции активизировались. По нашим данным, при поддержке АДБ Колумбии и ЦРУ разработано несколько сценариев устранения президента в ходе этого визита. Сегодня нами раскрыта группа, – тут майор кивнул на сваленное в кабинете оружие, – которая намеревалась сбить президентский самолет по пути следования. Также есть информация, что в ближайшее время через границу в Венесуэлу выдвинется две или три специально подготовленные инструкторами ЦРУ в Колумбии группы, целью которых является устранение Уго Чавеса непосредственно в Сан-Хуане. Я надеюсь, господин полковник понимает, что в этой ситуации я не имею права отвлекать своих сотрудников на другие задачи, – развел руками майор и вдруг поднялся.

Логинов решил, что аудиенция окончена и подобрал ноги. Однако майор направился не к нему, а к сваленному кучей оружию. По дороге он энергично проговорил:

– Однако поиски нефти тоже нельзя прекращать, поскольку именно она является залогом окончательной победы Боливарийской революции! – Наклонившись, майор выудил из кучи испанский автомат «СЕТМЕ» и повернулся к Виктору. – Согласно недавно принятому закону, сотрудники спецслужб дружественной Кубы работают на территории Венесуэлы вполне легально! Поскольку Россия является не менее дружественной страной, то, исходя из духа этого закона, сотрудники российских спецслужб также могут с оружием в руках внести вклад в победу революции!

– Вы хотите сказать… – начал Логинов.

– Да, господин полковник! Нефть – оружие революции, те, кто мешает ее добыче, – враги революции! К сожалению, их слишком много! Поэтому, если вы действительно хотите помочь Венесуэле, вам придется это сделать с оружием в руках!

Еще до того, как Игнатович закончил переводить, майор ткнул Логинову автомат в левую руку, крепко сжав плечо, пожал правую и снова шагнул к столу. Быстро достав бутылку, он налил в стаканы рома и, повернувшись, протянул один Виктору.

– Вива ла революсьон! – провозгласил майор.

– Вива ла революсьон! – кивнул Логинов.

Они выпили, и майор быстро сказал:

– Можете называть меня просто Хави, господин полковник!

– Тогда называй меня просто Виктором, Хави!

– К сожалению, Виктор, вынужден на этом с тобой распрощаться, поскольку мне нужно допрашивать задержанных заговорщиков. Не исключено, что их группа – это только верхушка айсберга…

23

Ямайка, Кингстон, район порта

Припортовый район Кингстона был пестрым, оживленным и шумным. Рик не без труда пробирался на огромном джипе по его запруженным транспортом улочкам. Наконец он ловко свернул в какой-то грязный переулок, и Джек невольно удивился. Казалось, они попали совсем в другой мир, где людей почти не было.

– Нам сюда! – кивнул Рик на какую-то широкую дверь и, проехав чуть дальше, припарковался пассажирской дверцей впритирку к облупленной стене. – Придется тебе выйти с моей стороны, Джек…

Джек вынырнул в ту же липкую жару, Рик захлопнул дверцу и, включив сигнализацию, небрежно сунул пульт в карман легких просторных брюк. Мейер подумал, что надо бы и себе купить такие же, и двинулся за Риком. Тот распахнул дверь и сделал приглашающий жест:

– Таверна «Сундук мертвеца»! Вход для почетных гостей, Джек!

Нырнув внутрь, они прошли по лабиринту подсобных помещений. Слева промелькнула кухня, справа кладовка с посудой и морозильник с рыбой. На кухне особого ажиотажа не наблюдалось, поскольку основной наплыв посетителей, видимо, был в вечернее время. Рик чувствовал себя как дома. Он кивнул повару-негру, потрепал вынырнувшего навстречу смуглого мальчишку-поваренка по голове, а напоследок ущипнул за бок фигуристую официантку.

Впереди проглянул зал, едва заполненный посетителями, но Рик вдруг резко свернул:

– ВИП-ложа, Джек, заходи!

Небольшой отдельный кабинет мог вместить человек восемь и был довольно уютным, хотя мебель была такой же грубой и массивной, как и в основном зале. Не успели они войти, как в двери показался тип с бронзовым лицом и белым полотенцем на плече.

– Добро пожаловать, мистер Рик! – склонился он в угодливой улыбке.

– Здорово, старина! – по-свойски поздоровался с ним Рик и, оглянувшись, быстро представил: – Это старина Арчи, хозяин заведения! Мой друг Джек, прилетел в отпуск из Штатов!

– Очень приятно! – поклонился Арчи Мейеру.

– Мне тоже, – кивнул тот.

– Что желают господа?

– Бутылку рома, самого лучшего… И три стакана. Сильвер уже пришел?

– Да! – кивнул Арчи.

– Тогда и его в придачу! Это пока все, старина!

24

Венесуэла, Пуэрто-Аякучо, представительство «Газпрома»

– Ну что, встретились? – поднялся из-за стола Деминов навстречу вошедшему в кабинет Виктору.

– Да! – кивнул тот, невольно морщась.

– И что?

– Дайте чего-нибудь выпить, пожалуйста, а то у меня после рома такое ощущение, как будто я съел пару целлофановых пакетов…

– У меня только кола! – повернулся к холодильнику Деминов.

– Давайте хоть колу!

Деминов достал запотевшую бутылку и хотел было взять стакан, но Виктор его остановил.

– Да не надо, Иван Валентинович, я так… – Открыв бутылку, он выдохнул: – Салидос! – После чего сделал несколько жадных глотков.

Деминов посмотрел на дверь. Виктор, отняв бутылку ото рта, проговорил:

– Игнатович, как всегда, в туалете, Игорь загоняет машину во двор, чтобы не светить подарки моего нового друга! Фух! Вроде полегчало… В Москву доложились?

– Да! – кивнул Деминов. – Получил на орехи. Сказали, что план работ к концу месяца должен быть выполнен! Иначе… – Тут Деминов красноречиво вздохнул. – Кстати, спрашивали о вас. Я сказал, что вы поехали налаживать контакты с местными спецслужбами… Так что вам сказали в DISIP?

В этот момент в коридоре послышались шаги, и в кабинет ввалился пыхтящий Игореха, несший в руках завернутый в брезент небольшой арсенал.

– Куда это? – натужно спросил он.

– На стол давай! – оглянулся Логинов.

Игореха под удивленным взглядом Деминова прошел к его столу и опустил на него звякнувшие «стволы». Логинов подмигнул Деминову и откинул брезент. Тот невольно сглотнул:

– Ч-что это, В-виктор Павлович?

– Несколько сувениров на память о посещении DISIP, – пожал плечами Виктор. – От моего друга майора Хави Эстебана Алонсо.

Деминов недоверчиво моргнул. Виктор повернулся к Игорехе:

– Тащи патроны, амиго!

– Щас, только чуток передохну! Тяжелые заразы! Можно? – потянулся водитель к бутылке колы.

Виктор отдал колу и посмотрел на явно перепуганного Деминова.

– Все в порядке, Иван Валентинович, не волнуйтесь… Просто в Аякучо сейчас сложная оперативная обстановка. Враги революции точат зуб на Уго Чавеса, который на днях прибудет в Сан-Хуан. В связи с этим DISIP не имеет никакой возможности нам помочь. Вы роман «Двенадцать стульев» читали?

– Это про Остапа Бендера который? – спросил Деминов.

– Про него. Но дело не в Бендере, там был такой замечательный лозунг: «Спасение утопающих – дело рук самих утопающих». Примерно это, если коротко, мне сказал майор Алонсо…

– Так а-а… это законно? – глухо спросил Деминов.

От страха он даже лицом побелел.

– Если брать букву закона, то, наверное, нет. Ну а если дух – то да. В любом случае, определять, что законно, а что нет, будет как раз майор Алонсо. А он явно рассматривает наше представительство как резерв в борьбе с врагами революции. Боливарийской….

Игореха, глотнув колы, во все глаза смотрел на Логинова. Тот протянул руку, чтобы забрать у него бутылку, и махнул головой:

– Дуй за патронами, камарад! Революция в опасности!

Игореху словно ветром сдуло, Логинов глотнул еще немного колы и завинтил бутылку. Деминов тихо спросил:

– И что вы собираетесь со всем этим делать?

– Я собираюсь сейчас все это разобрать, проверить и смазать. А вы тем временем мотнетесь с Игорехой за продуктами…

– За продуктами? – автоматически спросил Деминов.

– Да, за продуктами, – кивнул Виктор.

– Вы хотите устроить в честь своего приезда э-э… фуршет?

– Что? – удивленно посмотрел на Деминова Логинов. – А, нет, Иван Валентинович. Я хочу сегодня же отправиться в базовый лагерь. Поэтому заодно с продуктами вы купите мне бинокль, лучше бельгийский, комплект для альпинизма и… чем черт не шутит, портрет Мадонны!

– В смысле певицы?

– В смысле Девы Марии, матери Иисуса Христа. Майор Алонсо считает, что она сильнее злых духов. Может, оно и вправду так…

25

Ямайка, Кингстон, район порта

Хозяин «Сундука мертвеца» Арчи возник в двери кабинета спустя несколько секунд. Смахнув полотенцем несуществующие крошки, он снова водрузил его на плечо, после чего выставил на стол три стакана и бутылку рома. Успевший присесть Рик в знак благодарности кивнул, но сделал отрицательный жест рукой, когда Арчи собрался наполнить стаканы. Тот мгновенно испарился, прикрыв за собой не доходящую до пола дверцу.

Рик небрежно взял бутылку и, вроде как на конвейере, наполнил три стоящих в ряд стакана ромом, не пролив ни капли. Получилось у него это настолько ловко и эффектно, как будто он был не заместителем резидента ЦРУ на Ямайке, а всю жизнь работал барменом.

Едва Рик поставил бутылку, как дверь бесшумно приоткрылась и в ней показалась настоящая пиратская рожа. Во всяком случае, Мейер при виде просунувшегося в кабинет человека сразу подумал, что если в Вест-Индии еще сохранились пираты, то выглядеть они должны именно так.

– О, Сильвер, заходи, дружище! Рад тебя видеть!

Вошедший человек поздоровался за руку с поднявшимся Риком, после чего тот представил Мейера:

– Мой друг Джек!

– Очень приятно, мистер! – обнажив желтые зубы, заверил Джека Сильвер. – Друзья Рика – мои друзья!

– Садись! – махнул рукой Рик.

Сильвер присел. Мейер попытался определить его национальность или хотя бы расу, но не смог. Предки Сильвера определенно не утруждали себя условностями при выборе партнера. В Сильвере было намешано столько кровей, что по ним, наверное, вполне можно было изучать географию.

– За встречу, друзья! – поднял стакан Рик.

Глотнув рома, он почесал нос и вдруг лукаво посмотрел на Мейера.

– Я знаю Сильвера сто лет, но с недавних пор меня так и тянет переименовать его в капитана Соловья!

Сильвер довольно ухмыльнулся и вторым глотком почти прикончил свой ром.

– Почему? – задал Джек вполне предсказуемый вопрос.

Рик с Сильвером заговорщицки переглянулись, после чего Рик добавил ему рома и сказал:

– Покажи фокус, Сильвер!

Сильвер сделал еще один приличный глоток, поставил стакан на стол и ловким движением вдруг выудил из глазницы левый глаз.

– О, черт! – невольно вырвалось у Мейера.

– Вот такой у нас Сильвер! – рассмеялся очень довольный произведенным эффектом Рик. – Ладно, ставь прибор на место, теперь о деле…

26

Венесуэла, Пуэрто-Аякучо

– Ну что, с богом! – сказал Логинов, пружинисто опускаясь на переднее сиденье джипа. – Трогай, Игореха!

Водитель отъехал от представительства. Логинов скосил глаза и увидел в боковом зеркале машущего рукой Деминова. Делал он это от души, явно испытывая облегчение по поводу того, что привезенный Виктором арсенал от греха подальше увозится в горы. Логинов Деминова понимал. Тот и так находился на грани увольнения, а тут еще целая куча незаконного оружия в представительстве…

Повернув голову, Логинов провел рукой по прицепленному к лобовому стеклу изображению Девы Марии. Он никогда не был набожным, но, как говорится, со своим уставом в чужой монастырь не суйся.

– Да нормально, не отпадет, – повернул голову Игореха. – Монахиня, которая ее продавала, кстати, сказала, что ее освятил главный поп штата…

Логинов удивленно посмотрел на водителя и спросил:

– Не понял, а как это она вам могла это сказать? Вы ж с Деминовым по-испански ни гу-гу.

– Да она по-английски говорит. А Иван Валентинович спикает прилично. У нас в Уренгое английские спецы работали, а он с ними каждый день общался. И по работе, и насчет бани там с бассейном…

– А, – кивнул Виктор и повернул голову назад. – Как настроение, Фадей Трофимович?

– Издеваетесь, Виктор Павлович?

– С чего вы взяли?

Игнатович даже фыркнул от возмущения.

– Вы думаете, что если у вас в кармане удостоверение полковника ФСБ, так вам все позволено? В том числе и измываться над больным человеком?

– Да нет, Фадей Трофимович, я просто думаю, что если Россия послала нас на другой конец света, то не для того, чтобы мы тут копили валюту на квартиры и машины да баюкали свои болячки, а чтобы делали то, что нужно для страны. Пусть это не так просто. Понимаете? Патриот не тот, кто регулярно напивается на государственных праздниках, патриот тот, кто прилагает усилия ради своей страны…

– Вы хотите сказать, что я не патриот?

– Отнюдь, Фадей Трофимович! Вы прекрасный специалист и очень мне помогли сегодня. Надеюсь, в дальнейшем поможете еще больше. Но служить своей стране можно по-разному. Можно стеная и страдая, как вы, а можно весело… Вы «Василия Теркина» читали?

Фадей Трофимович засопел, пытаясь понять, к чему клонит Виктор.

– Что вы молчите, Фадей Трофимович? – улыбнулся тот. – Неужто не читали?

– Ну читал… – настолько уныло произнес Игнатович, что Виктор невольно рассмеялся.

– Что вы смеетесь? – буркнул переводчик. – От удовольствия, что издеваетесь над больным человеком?

– Да нет, просто «Теркин», Фадей Трофимович, это одно из самых веселых произведений в нашей литературе, пронизанное радостью жизни. А вы ответили так, как будто я спросил вас об альманахе эпитафий! Хотя и эпитафии могут быть веселыми!

– Спасибо, Виктор Павлович, на добром слове!

– Ну вот опять вы! – покачал головой Логинов и вдруг начал читать наизусть:

– Вы что, увлекаетесь поэзией? – совсем другим тоном спросил после паузы Игнатович.

– Да нет, – пожал плечами Логинов, – память просто хорошая. В школе учили, я и помню до сих пор.

– Хорошо вам, молодым, – вздохнул Игнатович. – При памяти и здоровье. А тут…

– Вот только не надо, Фадей Трофимович, про мое здоровье, ладно? У меня оно после десяти ранений весьма относительное. Кстати, не при женщинах будь сказано, меня как-то в то место, которое вы так холите и лелеете, осколком шандарахнуло. От гранаты…

– И что? – быстро спросил Игореха.

– Да что-что? Ползадницы в Бурденко вырезали! И ничего, живу, не плачу!

Игнатович ничего не сказал, просто засопел. В этот момент над Аякучо начало стремительно темнеть. И так же стремительно все живое начало разбегаться.

– Кажись, дождь собирается! – сказал Игореха. – Сейчас ка-а-ак шандарахнет, блин…

И тут, словно в подтверждение его слов, ставшее чернильным небо вдруг прочертила гигантская молния. Грянул громовой раскат, и следом на разом опустевший Аякучо обрушился тропический ливень. Казалось, где-то вверху прорвало шлюзы. Капли барабанили по крыше, дворники отчаянно молотили по лобовому стеклу, но толку от этого было мало.

Игореха, наклонившись и крепко сжав руль, вглядывался в пелену. Логинов, подавшись к дверце, задумчиво водил указательным пальцем по переносице. Игнатович сидел, чуть съехав на заднем сиденье и переводя взгляд с одного на другого. Ему казалось, что они остались одни в этом чертовом городке – трое русских на японском джипе в самой глуши Южной Америки…

27

Ямайка, Кингстон, район порта

Сильвер свой стеклянный глаз вернул на место так же ловко, как и выудил. Чувствовалось, что они вместе не первый год. Да и Рик Винер явно знал Сильвера как облупленного. Он снова наполнил его стакан ромом, после чего проговорил немного приглушенным голосом:

– Сильвер, дружище, у меня для тебя работенка…

– Я сразу понял это, как вы мне позвонили! Мистер Рик, сказал я себе, не из тех, кто зря назначает встречи. Поэтому я даже не стал разговаривать с американской парочкой, которая хотела узнать, почем будет прокатиться на моей посудине…

Выпитый ром, а заглотить его Сильвер успел немало, уже начал действовать, развязав ему язык. Но Рик Винер знал, как укротить этот словесный поток. Подняв стакан, он тем самым вынудил Сильвера к ответному жесту.

– За старых друзей, Сильвер! Которые тебя никогда не подведут!

– Отлично сказано, мистер Рик! – кивнул Сильвер и опрокинул ром залпом.

Это позволило Рику перехватить инициативу.

– Ты не ошибся, Сильвер, когда не стал разговаривать с этой парочкой. Работенка у меня для тебя намного более выгодная…

– Прошу прощения, мистер Рик, что перебиваю, – все же не сдержался Сильвер, – но даже если бы они предложили мне отвезти их на Морант-Кис или Гаити, я все равно не стал бы с ними разговаривать! Потому что друзья это друзья, мистер Рик! Их не купить ни за какие деньги!

– Присоединяюсь, Сильвер! – снова поднял стакан Рик.

Мейеру снова пришлось глотнуть рома за компанию, Сильвер приложился от души, Рик только слегка обмочил губы и продолжил:

– У моего друга Джека, Рик, есть невеста, очень богатая! Но… – тут Рик картинно поморщился, – не очень красивая. Зато у него есть симпатичная подружка. В общем, Сильвер, Джек нанимает тебя на неделю, чтобы совершить прогулку у берегов Ямайки. На самом деле он это время проведет со своей подружкой. Твоя задача доставить его в точку, где его заберут, потом отсидеться недельку на берегу в каком-нибудь укромном местечке, а потом по моему сигналу снова взять Джека на борт и доставить сюда…

28

Венесуэла, Гвианское нагорье

– Подъем, Фадей Трофимович! – осторожно тронул Логинов Игнатовича за плечо.

Тот приподнялся на заднем сиденье и сонно моргнул на Виктора. Несмотря на корректность побудки, Игнатович невольно вздрогнул.

– Да я это, я, Фадей Трофимович! – улыбнулся Виктор.

В том, что это Логинов собственной персоной, Игнатович как раз не сомневался ни капли. Дело было в другом – окна джипа словно залепило снегом. И сам Логинов, просунувшийся в заднюю дверь, словно бы выглядывал из мохнатого живого облака. И у Игнатовича мелькнула дикая мысль, что, пока он спал, они свалились в пропасть и теперь находятся на небесах.

– Где мы?.. – хрипло спросил Фадей Трофимович.

– Спросите что-нибудь полегче, – ухмыльнулся Логинов. – Двинемся – разберемся. Пять минут на оправку, Фадей Трофимович, завтракаем и вперед!

Сказав это, Логинов подался назад. Живое мохнатое облако тут же сомкнулось за ним, закружившись в водовороте. Игнатович решил, что двум смертям не бывать, и, подавшись к двери, осторожно выглянул из джипа. Сперва он не увидел вообще ничего, зато расслышал звуки – вполне земные – и облегченно вздохнул.

Нащупав ногой подножку, Игнатович выбрался из джипа. Его тут же окружило белесое марево. Однако под ногами поскрипывало, лишний раз подтверждая, что они пока не на небесах, а на грешной земле. Ориентируясь на звуки, Игнатович сделал несколько неверных шагов и вдруг вынырнул из облака.

В нескольких метрах впереди он увидел каменистый берег неширокой горной речушки. На этом берегу Игореха разогревал на костре немудреный завтрак. В стороне от него склонившийся над журчащей водой Логинов, уже голый по пояс, энергично умывался.

– Туалет налево, Фадей Трофимович! – крикнул он, повернув голову.

– Здрасьти! – ухмыльнулся Игореха, оглянувшись через плечо.

– Доброе утро! – кивнул Игнатович, поежившись.

Двинувшись влево, он невольно замедлил шаг. Над котловиной, в которой они остановились на ночевку, нависала гора, довольно скромная для этих мест, метров ста пятидесяти в высоту. Сверху по ее крутому склону словно бы медленно стекал водопад – в виде тумана. Достигнув дна котловины, он сворачивал и уходил под ее стенкой белесой полосой куда-то вдаль.

Было прохладно настолько, что при дыхании из носа вырывались струйки пара. Поэтому Игнатович не стал задерживаться с оправкой и пару минут спустя уже подошел к Игорехе и протянул к костру озябшие руки. Логинов, растершийся ледяной водой по пояс, быстро вытерся и тоже присел у костра.

– Ну что тут у нас с завтраком, амиго?

– Можно заправляться! – сказал Игореха.

На завтрак были консервированные бобы с консервированным мясом, для Америки вполне традиционная композиция. Логинов с водителем набросились на них, словно здесь и родились. Игнатович, привыкший к диетическим блюдам, которые специально для него готовили в торгпредовской столовой, ковырял ложкой в банке с брезгливым видом. Однако на него никто не обращал внимания. Запив еду чаем, Логинов с Игорехой переглянулись, после чего Виктор сказал:

– Вы убираете, Фадей Трофимович, а мы пока машину заправим!

Игнатович хотел было возмутиться насчет помыкания больными людьми, но Логинов с водителем быстро отошли. Нырнув в туманный водопад, Игорь завел мотор и осторожно вывел джип на берег реки. После этого они вдвоем с Виктором извлекли из багажника бочку с надписью «Pertroleos de Venezuela S.A.» и сцедили в бак оставшийся бензин.

– Если до базы сегодня не доберемся, – сказал Игореха, – придется дальше пехом, заправок тут на тыщу километров нет.

– Доберемся! – сказал Логинов. – Фадей Трофимович, костер заливайте, мусор в пакет к бочке и вперед. У нас бензина осталось на день пути. Так что поторапливайтесь, а то на холостом ходу весь сожжем…

29

Ямайка, Кингстон, район порта

– Ты все понял, Сильвер? – спросил Рик.

– Да! – кивнул Сильвер. – Сегодня в шесть вечера мы с мистером Джеком выходим в море – чин-чином, все как полагается. Дальше я доставляю его в точку, откуда его заберут, и отсиживаюсь на одном из островов Педро. Потом опять забираю в море и чин-чином доставляю обратно в Кингстон!

– Отлично! – кивнул Рик. – А если тебя кто-нибудь спросит, например частный детектив, нанятый невестой Джека, как прошел круиз, что ты ему скажешь?

– Меньше, чем за пять сотен баксов, мистер Рик, я ему не скажу ни слова! – обнажил желтые зубы Сильвер. – Ну а за пять сотен я ему скажу то же, что и всем: что мы с мистером Джеком неделю болтались в море, изредка приставая к островам!

– Ну что же! – подмигнул Мейеру Рик. – Все в порядке, Джек! Проблема решена! Сегодня в шесть ты выходишь в море! И ни одна ищейка твоей невесты не выведает, что тебя там не было!

– Это точно, мистер Джек! – серьезно кивнул Сильвер. – Можете быть уверены, что об этом не выведает вообще никто и никогда!

По такому случаю Рик снова наполнил их стаканы, и они дружно выпили. После чего Рик Винер быстро посмотрел на часы и торопливо проговорил:

– Извини, Сильвер, но нам уже пора! Сам понимаешь, Джеку нужно еще успеть кучу всего… Надеюсь, ты без нас управишься с ромом?

– Можете не сомневаться, мистер Рик!

Пару минут спустя Рик с Мейером уже вынырнули из задней двери таверны «Сундук мертвеца». Рик отключил сигнализацию, нырнул за руль «Линкольна Навигатора» и, отъехав задним ходом от стены, открыл пассажирскую дверцу:

– Ныряй быстрее, тут еще прохладно!

Мейер опустился в кресло и захлопнул дверь. Салон стоявшего в тени джипа и вправду еще не успел прогреться, но лицо Мейера было угрюмым, и Рик спросил:

– В чем дело, Джек? Тебе не понравился ямайский ром?

– Да нет, ром ничего, – махнул головой Мейер и посмотрел на Рика. – Мне не понравился Сильвер. Ты уверен, что ему можно доверять?

– Как самому себе! – кивнул Рик. – А что тебя в нем насторожило?

– Он же уже пьян, а когда прикончит бутылку… – начал было Мейер, но Рик его перебил:

– За это можешь не беспокоиться. Сильвер действительно любит пропустить стаканчик-другой, но на работе это не сказывается. А пьянеет он так быстро, потому что ему как-то выстрелили в живот, и врачам пришлось удалить половину желудка… Что-то еще?

– Да, – кивнул Мейер. – За пять сотен баксов он, можно не сомневаться, расскажет то, что нужно… А за пять тысяч?

– И за пять тысяч, и за пятьдесят он расскажет то же самое, Джек. Возможно, выглядит Сильвер и не очень, но слово «дружба» для него не пустой звук. Мы с ним бывали в переделках, так что можешь мне верить… – сказал Рик, невольно почесав косой шрам на шее.

– Вы с ним бывали в переделках? – удивленно спросил Мейер.

– Ну да, – с ухмылкой покосился на него Рик. – Это же Карибское море, Джек. Пиратов тут давно нет, зато почти весь наркотрафик из Колумбии идет через него…

30

Венесуэла, Гвианское нагорье, базовый лагерь блока «Аякучо-4»

– Понятно, – сказал Логинов, поднимая голову от карты.

Потянувшись, он сунул в рот сигарету и встал из-за стола. Начальник первой нефтеразведочной экспедиции «Газпрома» Домбровский выглядел точь-в-точь, как персонаж песни «Агаты Кристи». Бородатый, с обветренным лицом и глубоко посаженными глазами, он производил впечатление уверенного в себе профессионала и опытного путешественника. Однако последние неудачи здорово поколебали его уверенность в себе, так что в глазах бородатого геолога можно было разглядеть тщательно скрываемый вопрос. Насчет своей дальнейшей карьеры.

– Я вообще-то приехал не для разбора полетов, – на всякий случай расставил точки над «i» Логинов. – Да и квалификации у меня недостаточно, чтобы оценивать ваши действия… Я правильно понял, что у вас есть большой запас специального пороха для реактивных двигателей МГД-установок?

– Да! – немного удивленно кивнул Домбровский. – Хотя от него теперь мало толку… А что?

– Да мысль просто одна появилась, – махнул рукой Логинов. – Завтра прихватим с собой к завалу килограмм-другой. Поедем на джипе представительства, чтобы не нарушать график работ. Надеюсь, без вас экспедиция денек не развалится?

– Нет, конечно!

– Да я шучу, – снова махнул рукой Логинов. – Значит, тогда завтра в пять подъем и вперед! Насчет пороха вам нужно распоряжение от Деминова?

– Да нет, его использование в компетенции начальника экспедиции. Да и двигателей-то нет, так что какой смысл его экономить?

– Ну тогда все! Пойду дам вводную своим архаровцам и буду укладываться!

Кивнув на прощание, Виктор быстро вышел из оставшегося от американцев модуля.

31

Ямайка, Кингстон

«Линкольн Навигатор» Рика Винера свернул и направился к растянувшимся вдоль берега причалам с яхтами, катерами и прочими маломерными судами. Постепенно яхты становились все менее роскошными и все скромнее в размерах. Джек Мейер поглядывал на них через новенькие «Полароиды». На нем была такая же рубаха, как и на Рике, и такие же свободные тонкие штаны.

Наконец, когда суда стали совсем небольшими, Рик свернул к одному из причалов. В самом его начале, справа, стояла аккуратная моторная яхта с довольно современным дизайном. На ее корме было написано «Санта-Мария. Кингстон». На причальном кнехте сидел мальчишка лет пятнадцати, смуглый и черноволосый. Завидев «Линкольн», мальчишка швырнул в воду окурок и что-то крикнул на «Санта-Марию».

Несколько секунд спустя из невысокой надстройки вынырнул собственной персоной Сильвер. Легко сбежав по трапу на причал, он поправил на голове шкиперскую фуражку и приготовился к встрече. Мальчишка замер чуть сзади и сбоку.

Рик с ухмылкой покосился на Мейера:

– Ну, что я тебе говорил, Джек?

Мейера происшедшая с Сильвером перемена здорово поразила. Тот выглядел трезвым как стеклышко, был аккуратно выбрит и одет как на парад. Его серая походная морская роба не имела никаких эмблем, но поражала свежестью и чистотой.

Рик остановился, Сильвер быстро шагнул к пассажирской дверце и услужливо распахнул ее:

– Рад приветствовать вас, мистер Джек! «Санта-Мария» к отходу готова!

– Отлично, Сильвер! – с неподдельным энтузиазмом кивнул Мейер, который, несмотря на заверения Рика, ожидал найти капитана яхты дрыхнущим где-то в кубрике.

Рик тем временем вынырнул из водительской дверцы, прошел назад и распахнул багажник. Отступив в сторону, он с улыбкой сказал:

– Капитан, организуйте перегрузку на борт багажа! В нем есть кое-что, что вам наверняка понравится!

Сильвер в секунду оказался возле Рика и, расплывшись в довольной улыбке, оглянулся на Мейера:

– О, мистер Джек знает толк в роме!

Энтузиазм Сильвера вызвал вид двух ящиков ямайского рома, которые были презентованы Риком. Сильвер коротко свистнул, и подскочивший мальчишка тут же занялся перетаскиванием багажа на борт. Мейер, открыв заднюю дверцу, хотел было взять свой чемодан, но Сильвер его остановил:

– Бето отнесет, мистер Джек! Не беспокойтесь!

Каких-то пять минут спустя «Санта-Мария» уже была готова к отходу. Сильвер занял место в ходовой рубке, мальчишка ловко перекинул на борт трап и метнулся к кнехту.

– Отдать концы! – скомандовал Сильвер.

Мальчишка снял петлю ослабленной веревки и ловко перебросил ее на борт.

– Отличная работа, Бето! – крикнул Сильвер и бросил на берег металлический доллар.

Мальчишка в прыжке поймал его и, зажав в руке, звонко крикнул:

– Счастливого плавания, мистер Сильвер и мистер Джек!

У Мейера металлических денег не было, однако он не удержался и, поспешно выудив из бумажника «пятерку», протянул ее через фальшборт:

– Держи, Бето! Спасибо!

Мальчишка подскочил, цапнул купюру и восторженно крикнул:

– Спасибо вам, мистер Джек! Я буду ждать вашего возвращения!

Наблюдавший за отплытием от «Линкольна» Рик засмеялся:

– Я думаю, встречать тебя теперь, Джек, соберется пол-Кингстона!

32

Венесуэла, Гвианское нагорье, северо-западное подножие плато Альтимейра

«Мицубиши Паджеро» довольно быстро продвигался по узкой котловине вдоль оконечности плато. Тектонические процессы, миллионы лет назад приведшие к образованию Гвианского нагорья, были уникальны. Отдельные участки земной поверхности, словно по мановению волшебной палочки, вздымались на огромную высоту. В результате образовались массивы так называемых столовых гор. Их поверхность была абсолютно ровной, зато склоны отвесными и неприступными. Именно это послужило основой для написания сэром Артуром Конан Дойлом повести «Затерянный мир». С тех пор прошло сто лет, но юг Венесуэлы оставался почти таким же неисследованным, как и тогда. Так что было совсем не исключено, что где-то там, на юге, на высоте двух-трех километров действительно скрываются затерянные миры, способные по-настоящему удивить уже давно ничему не удивляющееся человечество.

Однако «Мицубиши Паджеро» представительства «Газпрома» направлялся на север. Эти места были более-менее исследованы, но все равно таили множество загадок. Логинов уступил переднее место начальнику первой экспедиции Домбровскому, который знал дорогу и выполнял роль штурмана. Переживший второй ранний подъем Фадей Трофимович Игнатович, несмотря на относительное неудобство, дрых под левой задней дверцей как сурок. И ему не мешали ни злополучная болезнь, ни то, что Игорь, Домбровский и Виктор периодически курили.

Котловина становилась все уже. Слева горный массив был не очень высоким, рыхлым и изъеденным дождями и солнцем. Именно с него и произошел обвал, преградивший путь первой экспедиции. Логинов с интересом поглядывал по сторонам. Дикая природа Гвианского нагорья была практически не тронута и поражала своей первобытной мощью и красотой.

– Тут правее, – отозвался на переднем кресле Домбровский. – А вон и завал наш, Виктор Павлович!

Логинов подался вперед и наклонился. Джип, подскакивая на крупных камнях, заметно сбросил скорость. Впереди показалась каменная полоса, перегородившая котловину. На вид она казалась не столь уж ужасной. Игорь остановился в пяти метрах от нее, Виктор открыл дверцу и выбрался из джипа.

Под ноги то и дело попадались крупные камни, разлетевшиеся при обвале, так что можно было запросто подвернуть себе ногу. Виктор задрал голову и внимательно осмотрел отроги, с которых произошел обвал. Оптимизма их состояние не внушало. За миллионы лет солнце, воздух и вода усердно потрудились. Сравнительно более мягкие горные породы выветрились, оставшиеся более твердые, лишившись связи и защиты, тоже подверглись сильной эрозии, так что обвал мог произойти в любой момент и практически в любом месте.

Впрочем, гораздо более опытный в этих делах Домбровский, судя по виду, особого беспокойства по этому поводу не испытывал. И Виктор подошел к нему. Завал шириной был около трех метров и примерно полтора-два в высоту. Виктор ловко вскарабкался наверх, огляделся и спустился на другую сторону. Вернулся он в отличном настроении, что не укрылось от Домбровского.

– Что скажете? – спросил геолог.

– Скажу, что это намного лучше, чем я себе представлял, – сказал Логинов и потянулся за сигаретами. – Игорь!

– Да, Виктор Павлович! – выглянул из-за джипа по водительской привычке справлявший малую нужду на колесо Игореха.

– Сейчас выгрузим порох, и отгонишь машину подальше…

33

Вест-Индия, Карибское море

«Санта-Мария» легко скользила на юг по глади Карибского моря. Двигатель яхты работал ровно и без каких-либо сбоев. Его приглушенный рокот действовал успокаивающе. Джек Мейер полулежал в удобном шезлонге на корме.

Солнце уже давно скрылось за горизонтом. Небо над головой Мейера искрилось тысячами огромных звезд. Казалось, они висели так низко, что одну из них обязательно должна была зацепить скошенная мачта «Санта-Марии».

Джек блаженно потянулся, потом выудил из кармана пачку «Филипп Моррис», сунул сигарету в рот и поднялся. Облокотившись о боковой фальшборт, который обдувался набегавшим потоком воздуха, он прикурил. Вспышка зажигалки на какое-то время ослепила его. Но вскоре глаза Джека снова приспособились к ровному свету звезд.

Кильватерная струя причудливо светилась будто бы изнутри благодаря каким-то микроскопическим водорослям, обитавшим в Карибском море. Тот же самый фосфоресцирующий эффект можно было вызвать, сунув руку в набегающую воду, однако яхта имела достаточно высокую осадку. Да и лень Мейеру было напрягаться.

Он впервые за последнее время чувствовал себя счастливым. Мейер отдыхал телом и душой. Это было настолько здорово, что он решил, в случае успешного завершения операции «Ла Ходжилла», обязательно купить себе яхту и научиться ею управлять. Чтобы убегать на ней каждый год, хотя бы на время отпуска, из абсурдного, сошедшего с ума и становящегося все более нелепым постиндустриального мира.

Затянувшись и выпустив дым в струю набегавшего воздуха, Мейер невольно покачал головой. Отсюда, с борта затерянной в Карибском море яхты, его жизнь казалась бредом. Так мог существовать только совершенно ничтожный человек. Или человек, которого, как Мейера, закружил и проглотил водоворот тысяч агентурных донесений, сообщений, меморандумов и вереница сменяющих друг друга операций…

И тут Джек вдруг улыбнулся. Какой-то русский философ сказал, что ключ побега из тюрьмы – осознание того, что ты находишься в тюрьме. Мейер чувствовал себя больным, который наконец-то начал выздоравливать. Он был близок к тому, чтобы окончательно прийти в себя. И решить все накопившиеся проблемы одним махом. Для того, чтобы это сделать, не нужно было прилагать каких-то сверхусилий. Нужно было просто набраться мужества.

Но для этого Джеку нужно было немного больше времени. Еще несколько таких ночей на яхте, где его не могли достать ни Кэррол с ее витаминами, ни Дебора с ее садистскими штучками, ни Сюзи с папкой, полной важных, требующих немедленного реагирования и разрешения бумаг.

Сделав последнюю затяжку, Джек Мейер выбросил окурок и подставил лицо под набегающую струю воздуха. Прикрыв глаза, он предавался этому «воздушному» джакузи около трех минут, после чего расслабленно вздохнул и вернулся к лежаку.

Откинув спинку шезлонга в самое крайнее заднее положение, Джек блаженно растянулся. Несколько минут он смотрел на нависшие над головой звезды, среди которых был и Южный крест. Потом глаза прикрылись сами собой, и он начал засыпать.

При этом в его абсолютно расслабленной голове как-то сам собой вырисовался план по приведению личной жизни в порядок. Ничего сложного, как и предчувствовал Мейер, в этом плане не было. Кэррол нужно было просто позвонить и честно сказать, что они слишком затянули с женитьбой, поэтому им следует навсегда снять этот вопрос с повестки дня и остаться просто друзьями. Определенные проблемы, конечно, могли возникнуть, но только с родителями, столько лет надеявшимися на внуков. С Кэррол – навряд ли. Будучи по образованию доктором, та наверняка понимала, какое огромное значение в жизни женщины имеет секс, поэтому можно было не сомневаться, что его она, так сказать, принимала регулярно. С кем или от кого – это было ее личное дело. Так что Кэррол скорее всего должна была пожелать Джеку счастья и, конечно, пообещать выслать очередной комплекс витаминов для повышения эмоциональной устойчивости. Старики, правда, могли здорово расстроиться. А могли и обрадоваться, ведь не полными же кретинами они были.

С Сюзи проблема тоже решалась очень просто. Ее следовало просто уволить. Вернее, не уволить, а перевести в другой отдел. Учитывая наличие у нее всех допусков, а также деловые качества, с этим никаких проблем возникнуть не должно. Ну а сразу после этого Джек собирался пригласить Сюзи поужинать. Со всеми вытекающими последствиями.

С Деборой было совсем просто. Сюзи могла отказаться от его приглашения, могла согласиться, но послать Джека по ходу ужина или сразу после подальше. А потом, пару дней спустя, остыть и извиниться. Дебора не могла ничего. По возвращении Джек просто должен был аккуратно оплатить присланный ею счет и тем самым вычеркнуть ее из своей жизни навсегда…

34

Венесуэла, Гвианское нагорье, северо-западное подножие плато Альтимейра

Б-бу-ух! – донеслось от завала.

Отраженный многократным эхом, звук взрыва прошелся по котловине. Следом послышался перестук осыпавшихся тут и там одиночных камней. Логинов осторожно высунул голову, огляделся и только после этого скомандовал:

– Отбой воздушной тревоги! Можно подниматься!

Закурив на ходу, Виктор приблизился к месту завала. Начальник экспедиции Домбровский за его спиной то ли восхищенно, то ли досадливо вскрикнул:

– Вот это да! А мы с этими индейцами все кишки себе вымотали!

Устроенный Логиновым при помощи пороха довольно скромный взрыв проделал в завале почти геометрически правильный проход – в виде параллелограмма. Он был вполне достаточен, чтобы в него протиснулся джип, оставалось только убрать с дороги с десяток крупных осыпавшихся камней.

– Взрывотехника как наука, – усмехнулся Логинов, – давно ушла семимильными шагами вперед. Особенно в теории направленных взрывов. Только все ее новейшие достижения тщательно скрываются под грифом «Совершенно секретно», в крайнем случае – «Для служебного пользования». Но оно, наверное, и к лучшему. Если наш народ узнает, что для рытья котлована под загородный дом вовсе не обязательно гнать из города экскаватор, то дело будет швах. Все стратегические запасы ВВ растащат и никакая военизированная охрана не поможет. Эй, амиго! Давайте сюда! У нас небольшой субботник по наведению порядка в заповедных районах Гвианского нагорья!

Игореха подскочил почти сразу и поцокал языком, оценив результаты направленного взрыва. Фадей Трофимович приплелся к месту субботника последним и в перекантовке камней принял чисто символическое участие. Впрочем, работы было немного, так что на этом никто не стал акцентировать внимание. Минут десять спустя Игорь осторожно проехал через проход в завале и остановился на другой стороне. Поджидавшие его Логинов, Домбровский и Игнатович погрузились в джип, и «Мицубиши» двинулся вперед.

Путь, который первая экспедиция одолела за два с половиной дня, они проехали за пару часов. По дороге им удалось заметить и подобрать последний из пропавших ящиков с оборудованием. Вскоре после этого Домбровский сказал Игорехе сбросить скорость, и три-четыре минуты спустя тот остановился у гигантской трещины-расщелины. Вначале она тянулась узкой извилистой полосой, но потом резко расширялась, доходя почти до стен котловины. Виктор оставил Игоря с Игнатовичем готовить обед, а сам в сопровождении Домбровского отправился вперед на разведку.

35

Вест-Индия, Карибское море

Засыпая, Джек Мейер чувствовал себя так, как будто «Санта-Мария» уносила его к берегам счастья, на которых, если верить Уго Чавесу, уже давно находились кубинцы. Он не знал, сколько продолжалось это путешествие, но берегов счастья Джек так и не достиг, потому что вдруг услышал сквозь сон знакомый голос. В первый миг Джек решил, что голос ему почудился, но, открыв глаза, понял, что это не кошмарный сон, а кошмарная явь.

Двигатель «Санта-Марии» работал на холостых оборотах. Слева над яхтой угрожающе нависал какой-то большой катер. А прямо над Джеком Мейером стояла… Дебора. В руке она держала довольно большой револьвер тридцать восьмого калибра «смит и вессон» «Комбат мастерпис», но в ее руке он казался игрушечным.

– Привет!.. – пробормотал Джек и попытался подняться.

– Спокойно, грязный мальчишка! – одернула его Дебора в своем стиле. – Если ты дернешься, я размозжу твою глупую башку!

Она была одета в свой рабочий комбинезон и ботинки. Все как всегда. Только вместо фургона был этот подозрительно большой катер, который Джек видел краем глаза, но не мог повернуть голову, чтобы рассмотреть как следует.

– Как ты тут оказалась? – спросил Джек. – Неужели примчалась из-за неоплаченного счета?

– Господин Мейер шутит! – сказала Дебора кому-то, кто находился позади шезлонга, за его спиной, и кого Мейер не видел. – Он просто еще не понял, что с ним будет…

– Сейчас поймет! – услышал Джек над самым ухом, и тут же его начали привязывать к шезлонгу.

Только тут Мейер рассмотрел, что это огромный и мускулистый – под стать Деборе – негр. Ростом не меньше двух метров. Пропуская веревку под шезлонгом, он моток за мотком оборачивал ее вокруг тела Джека.

– Что это значит, Дебора? – спросил тот.

– Вообще-то меня зовут не Дебора, Джек, – призналась та. – Меня зовут Долорес…

– Долорес?

– Да. Хочешь напоследок узнать, как зовут моего шефа? – с издевкой спросила мулатка.

– Уго Чавес?

– Браво, Джек! Ты, конечно, дурак, но не безнадежный. Все верно. Я теньенте Центральной разведывательной службы…

– DIM… – пробормотал Мейер. – Черт!

Он был действительно обескуражен. Попасться на такую элементарную уловку с его-то опытом…

Между тем негр закончил приматывать его к шезлонгу и завязал веревку крепким узлом. После чего доложил:

– Порядок, теньенте!

Только теперь Дебора-Долорес опустила револьвер и приказала:

– Тащи канистру, живее!

Негр исчез, Джек вдруг заволновался:

– Канистра? Какая канистра, Дебора?

– С нашим венесуэльским топливом, Джек! Ты его хотел, и ты его получишь!

– Вы что, с ума сошли?! – отчаянно задергался Джек, однако примотан к шезлонгу он был так добротно, что ему не удалось сдвинуть руки даже на миллиметр. – Что вы собрались делать?!

– Джек, мой шеф не зря назвал тебя полным тупицей! – улыбнулась Дебора-Долорес. – Мы собираемся тебя сперва облить нашей венесуэльской нефтью, а потом слегка поджечь…

– Вы не сделаете этого! – заорал Джек. – Мы находимся в международных водах, на борту ямайского судна! Это нарушение всех международных соглашений и устава ООН!

– О, Джек! Ты тайно направлялся в Колумбию, чтобы лично руководить устранением законно избранного президента суверенной страны! И ты будешь говорить нам о каких-то юридических нормах?

– Ты сумасшедшая… – вдруг тихо произнес Мейер. – Ты просто садистка, которая пошла в разведку, чтобы иметь возможность реализовать свои извращенные наклонности…

– Если тебе от этого станет легче, считай так, Джек! – пожала плечом Дебора-Долорес.

Сзади послышались шаги, потом что-то щелкнуло, и тут же на голову Джека обрушилась струя дизельного топлива.

– Черт! – дернулся он, но топливо попало ему в рот, так что Мейер поперхнулся.

Пока Джек откашливался, негр щедро облил его из канистры. Топливо мгновенно пропитало одежду и стекало тонкими струйками на палубу.

– Достаточно! – решительно сказала Дебора-Долорес. – На одного вшивого америкашку хватит…

Джек сплюнул и зло посмотрел на нее:

– Вы не сделаете этого! Потому что вы отлично понимаете, что это преступление против человечности, и вас…

– Поспорим, Джек Мейер? – улыбнулась Дебора-Долорес и вдруг извлекла из кармана шнур-замедлитель.

Присев, она сунула один его край в расплывшееся по палубе топливо, а второй, размотав, опустила за борт. Джек Мейер следил за ней как зачарованный. Дебора-Долорес поднялась и улыбнулась:

– Что, Джек, испугался? Зря! Я бы на твоем месте не боялась уже ничего!

Прижав ногой в ботинке свесившийся за борт яхты шнур, Дебора-Долорес выстрелила по его концу. Шнур зашипел. Мейер сглотнул. Дебора-Долорес направилась в обход разлившейся по палубе лужи топлива к противоположному борту яхты, над которым нависал катер.

– Прощай, Джек! Ты был комиком при жизни, но, возможно, из тебя получится неплохое привидение! «Пылающий Джек»! Надеюсь, ты будешь не сильно пугать моряков! А то им придется обходить Карибское море стороной!

– Маньячка! – вскрикнул Джек, но ответом ему был только смех.

Пару секунд спустя ботинки Деборы-Долорес протопали по трапу. Нависавший над яхтой катер взревел двигателем и быстро отчалил в темноту. «Санта-Мария» закачалась на волнах, но Джек Мейер не обратил на это никакого внимания.

Он был не в силах оторвать взгляда от крошечного огонька, который медленно, но неотвратимо двигался по шнуру-замедлителю к разлившемуся на палубе топливу. Собравшись с силами, Джек попытался дернуться, чтобы завалить шезлонг набок. Однако из этого ничего не получилось – он был примотан к лежаку слишком плотно.

– Нет.. – пробормотал Мейер и вдруг услышал приближающиеся шаги.

– Я сейчас, мистер Джек… – донесся слабый голос Сильвера. – Я сейчас…

Сильвер явно был ранен. Или связан. Во всяком случае, приближался он очень и очень медленно. Намного медленнее, чем по шнуру бежал огонек. Джек сжался, понимая, что с секунды на секунду пары разлившегося топлива вспыхнут и он в мгновение превратится в пылающий факел.

Но тут Сильвер наконец развязался, и его шаги начали приближаться быстрее. Но огонек шнура-замедлителя уже подбегал к темной луже венесуэльского топлива. Джек Мейер невольно подался в противоположную сторону, и тут Сильвер наконец добрался до шезлонга и схватил Мейера за плечо…

36

Венесуэла, Гвианское нагорье, северо-западное подножие плато Альтимейра

– Страховой майна помалу! – крикнул Логинов.

Его голос гулким эхом отразился от стен расщелины. Сверху донесся показавшийся очень далеким голос Домбровского:

– Понял! Майнаю!

Логинов продолжил спуск. Он был не бог весть каким альпинистом, но во время службы в «Альфе» ее бойцы в обязательном порядке проходили базовую горную подготовку. Благодаря этому Виктор знал азы, мог с закрытыми глазами сделать обвязку и даже, спустившись по стене дома, неожиданно влететь вместе с оконной рамой в захваченную террористами квартиру.

Сейчас такого экстрима от него не требовалось. Он просто хотел кое-что проверить, поэтому и затеял этот спуск. Никаких ограничений по времени не имелось, главное было – не сломать себе шею, а потом выбраться наверх целым и невредимым.

Спустившись метров на десять в трещину, Виктор вроде как отключился от внешних звуков и расслышал внизу какой-то приглушенный шум. Спускаясь дальше, он убедился, что шум ему не почудился, где-то по самому дну расщелины бежала вода. Откуда она вытекала и куда девалась, было совершенно непонятно. Но Логинов вскоре перестал сушить себе над этим голову, поскольку начал все сильнее ощущать весьма специфический и крайне неприятный запах.

Запах этот свидетельствовал, что Логинов приближается к цели. Другое дело, что вентиляция трещины практически отсутствовала, из-за чего Виктор, отнюдь не страдавший излишней брезгливостью, начал ощущать невольные позывы к рвоте. Он десять раз пожалел, что не сказал Деминову купить для него в Аякучо противогаз или хотя бы респиратор, но сейчас думать об этом было поздно.

Виктор остановился и посмотрел вниз. Укрепленный на его шлеме фонарь прорезал лучом сумрак расщелины и высветил тушу. Несчастный мул застрял вверх животом между двумя каменными шипами, выступавшими из стенки трещины.

Несмотря на крайнюю неприспособленность для жизни, трещина оказалась обитаемой. В луче фонаря вспыхнули чьи-то желтоватые глаза. Судя по всему, это была крыса. Недовольно пискнув, она скользнула к стене и зашуршала там. Крыс Логинов не боялся. Оттолкнувшись ногами, он съехал по веревке к самой туше и тут же уловил стремительное движение. Тонкая серебристая полоска, которую он принял за вкрапление горной породы, вдруг ожила и метнулась к правой ноге Виктора.

Еще не осознав опасности, он чисто рефлекторно ударил по ней внешним ребром ступни. Крошечная змейка кувыркнулась маятником и улетела вниз, туда, где журчала вода.

– Твою мать! – выдохнул Логинов, так и замерев с поднятой правой ногой.

Насколько он знал, чем меньше змея, тем она ядовитей. Не факт, что крошечная змейка смогла бы прокусить брюки Виктора, но если бы прокусила, то он почти наверняка испустил бы дух на месте, даже не успев выбраться на поверхность.

Осторожно выдохнув и стараясь не делать лишних движений, Виктор очень тщательно осмотрел стену. Подруг злобной серебристой змейки он не обнаружил, но все равно решил соблюдать крайнюю осторожность. Только обследовав со всех сторон каменные шипы, между которыми застрял мул, Виктор спустился ниже.

Он рассчитывал увидеть свисающий ящик с компактным реактивным двигателем МГД-установки, но подсумок, пристегнутый к мулу, оказался пустым. Вообще-то при падении могло случиться всякое, но это Виктору здорово не понравилось. И он двинулся вниз на поиски выпавшего из подсумка ящика с РД.

37

Вест-Индия, Карибское море

– Мистер Джек! – услышал Мейер над самым ухом. – Мистер Джек!

Он резко открыл глаза и увидел склонившегося над ним Сильвера.

– Извините, что испугал… – сказал тот.

Мейер мазнул взглядом по палубе. Никакого венесуэльского топлива там не было и в помине. И веревок, конечно, тоже не было. Палуба «Санта-Марии» просто едва заметно покачивалась, двигатель не работал.

– Все в порядке, Сильвер… – улыбнулся Джек чуть вымученной улыбкой. – Просто мне наснилось черт знает что.

– Я не хотел вас будить, но, кажется, мистер Джек, ваша пташка уже на подлете!

Тут Сильвер кивнул головой влево. Мейер повернул туда голову и расслышал едва уловимый гул. Он быстро поднялся и выудил из кармана спутниковый телефон.

– Спасибо, Сильвер!

– Не за что, мистер Джек!

Мейер отыскал в памяти номер и быстро связался с летчиком. Коротко переговорив с ним, Мейер отключился и повернулся к Сильверу:

– Включи все огни, чтобы ему было легче нас увидеть!

– Один момент, мистер Джек!

Сильвер быстро нырнул в рубку, и на яхте один за другим вспыхнули несколько фонарей. Теперь не заметить ее было трудно. Гул приблизился, и вскоре Мейер с Сильвером рассмотрели в небе пару разноцветных огоньков. Самолет пошел на снижение и пронесся над яхтой, покачав крыльями. Его днище напоминало обводами корпус катера. Под крыльями Мейер успел рассмотреть похожие на лыжи поплавки стабилизаторов или как там это правильно называлось.

– Ну что, Сильвер! – повернулся он. – Отличная работа! Надеюсь, ты будешь не сильно без меня скучать!

– Я тоже так думаю, мистер Джек! – подмигнул Сильвер, намекая на запасы рома. – Но, если потребуется, я окажусь здесь в течение трех-четырех часов! Пусть мистер Рик только даст знать!

– Я думаю, это будет не раньше, чем через неделю, Сильвер.

– Я понимаю, мистер Джек! – подмигнул здоровым глазом Сильвер. – Вырваться из объятий подружки не так-то просто! У меня когда-то давно была в Монтего-Бей одна официантка! Так я у нее один раз застрял почти на месяц!

Отдалившийся гул начал снова приближаться. Джек с Сильвером повернули головы. Гидроплан заметно сбросил скорость и пошел на снижение. По сторонам его кабины, на крыльях, вдруг вспыхнули ослепительно-яркие прожектора. Джек и Сильвер невольно зажмурились и прикрыли глаза руками.

– Главное, чтобы он не приземлился прямиком на нашу малышку! – опасливо проговорил Сильвер.

– Надеюсь, он не промажет! – крикнул в ответ Джек, поскольку самолет быстро приближался.

38

Венесуэла, Гвианское нагорье, северо-западное подножие плато Альтимейра

Ящика с твердотопливным РД Логинов так и не обнаружил, хотя спустился на самое дно расщелины. Там бурлила подземная река. Если ящик и упал в нее, то при этом он должен был оставить хоть какие-то следы на стенах. А их-то Виктор и не обнаружил. Интуиция подсказывала ему, что дело тут нечисто. И он решил осмотреть мула.

Поднявшись к нему, Виктор снова испытал позывы к рвоте, но взял себя в руки. Он точно не знал, что искать, но с этим ему повезло. Едва начав осматривать тушу, Виктор вдруг увидел в том месте, где располагались объеденные крысами гениталии мула, торчащую тонкую стрелку. Мгновенно позабыв о вони, Виктор наклонился и выдернул ее практически без усилий.

Завернув трофей в пакет и спрятав в застегивающийся карман брюк, Виктор крикнул Домбровскому:

– Вира помалу! – После чего начал быстро подниматься.

Наверху Домбровский помог ему выкарабкаться из расщелины. Отойдя вдоль стенки котловины на безопасное место, Виктор отстегнул основной и страховочный концы и буквально повалился на каменистую землю прямо в обвязке. Руки и ноги с непривычки гудели, поясница словно задеревенела. Сняв шлем, Виктор сидя повернулся влево-вправо и посмотрел на Домбровского:

– Без тренировки тяжко, Паша. Дай закурить…

Домбровский, с которым они успели перейти на «ты», поспешно достал пачку и протянул Виктору сигарету, после чего наклонился и щелкнул зажигалкой. Логинов прикурил, выпустил дым и негромко сказал:

– Садись, что ли.

Домбровский присел, Виктор повернул голову и принялся рассматривать противоположную стену котловины. Домбровский невольно поерзал от нетерпения. Виктор кивнул:

– Сейчас, Паш… – Потом дважды подряд затянулся и сообщил: – Реактивного двигателя там нету. Ни в подсумке на муле, ни внизу…

– А ты до самого дна спустился?

– Да, – кивнул Виктор. – В смысле – до воды…

– До воды?

Логинов снова кивнул:

– Там по дну река протекает. В принципе, двигатель мог упасть в нее, но я думаю, что его забрали…

– Забрали?.. Кто его мог забрать? – невольно оглянулся на расщелину Домбровский.

– Хороший вопрос, – кивнул Виктор. – Враги, Паша. Революции. Боливарийской. Или империалистические наемники. Они же агенты транснациональных нефтяных корпораций. Ну а какие конкретно – надо разбираться.

– Ты это серьезно? – спросил Домбровский.

– Абсолютно, – сказал Виктор и, расстегнув карман, показал Домбровскому стальную стрелку. – Это я нашел в трупе вашего якобы взбесившегося мула. Знаешь, что это?

– Что?

– Специальный боеприпас мощного пневматического ружья. Он застрял в теле мула в районе гениталий…

– Ты хочешь сказать, – посмотрел на противоположную стенку котловины Домбровский, – что по нему выстрелили оттуда?

– Да, – кивнул Логинов, расплющивая окурок о камень. – За вашей экспедицией все время следили, Паша. Сперва сделали завал, потом напугали индейцев, а когда не сработало и это, устроили здесь засаду. После чего занялись второй экспедицией, судя по хронологии…

– Черт! – проговорил Домбровский, невольно проведя рукой по лицу. – Черт! Выходит, нас вообще могли убить?

– Теоретически, да. Причем легко. Но тогда этим бы занялись власти, а это им ни к чему, Паша. У них другая цель. Не дать вам работать…

– И что теперь делать?

– Для начала выяснить их дислокацию и численность.

– А потом?

– А потом видно будет, – сказал Логинов. – Сматывай веревки и двигаем обедать. А то я в этом подземелье проголодался как волк…

39

Вест-Индия, Карибское море

Освещая море своими яркими прожекторами, гидроплан снизился. Вода в районе его моторов словно бы прогибалась. Наконец самолет коснулся ее своим брюхом, слегка подпрыгнул и приводнился окончательно. Рассекая море острым килем и оставляя по бокам два светящихся буруна, гидроплан быстро погасил скорость и остановился метрах в тридцати от «Санта-Марии» со стороны кормы. Двигатели заглохли.

После этого прожектора наконец погасли, зато свет вспыхнул в кабине. Было видно, как пилот стянул с головы шлем и провел рукой по лицу. Потом его голова промелькнула у бокового окна и исчезла. Несколько секунд спустя в боку гидроплана открылась дверца. В нее просунулась и плюхнулась в воду небольшая надувная лодка с прикрепленными к бортам словно игрушечными веслами. Вслед за ней в проеме показался пилот.

Выглядел он весьма колоритно. Щегольская блестящая кожаная куртка была расстегнута. Под ней на шее был повязан белый шарф. Сбоку болталась огромная кобура. Сбросив в лодку штормтрап, пилот развернулся и ловко спустился по нему. Его черные остроносые туфли тоже блестели.

Оказавшись в лодке, пилот уселся к яхте спиной и вразнобой заработал игрушечными веслами. Несмотря на их скромные размеры, лодка развила вполне приличную скорость и спустя пару минут уже ткнулась надувным бортом в корму яхты.

– Кто будет сеньор Джек? – осведомился повернувшийся пилот.

Он был скорее белым, чем индейцем, но смуглым и черноволосым, как большинство латиноамериканцев. Голову пилота украшала весьма эффектная, хотя и примятая летным шлемом стрижка. Бачки доходили до середины щек.

– Это я! – кивнул Джек.

– Тогда добро пожаловать на борт, сеньор Джек! – сделал приглашающий жест пилот.

– Ну все, Сильвер, спасибо! Удачи! – протянул руку Мейер.

– И вам удачи, мистер Джек!

Обменявшись с Сильвером коротким рукопожатием, Джек сперва опустил в лодку свой чемодан, а потом осторожно перебрался через фальшборт и сам. Пилот переложил чемодан вперед, чтобы распределить груз по всей лодке равномерно, и оглянулся:

– Уселись, сеньор?

– Да! – кивнул Мейер.

– Меня зовут Идальго…

– Очень приятно! – пожал крепкую ладонь пилота Мейер.

– Старика оставляем? – совсем тихо спросил тот.

– Что?.. А, ну да, я лечу один…

– Я не в том смысле, – сказал пилот, молниеносным жестом расстегивая кобуру.

– А, нет, конечно! – быстро сказал Мейер. – То есть, да! Оставляем… Мне же еще с ним возвращаться!

– Я же не в курсе, – пожал плечами пилот, так же ловко застегивая кобуру обратно. – У нас тут бывает по-всякому…

40

Венесуэла, Гвианское нагорье, северо-западное подножие плато Альтимейра

– Да, Игореха, тебе цены нету! – сказал Логинов, облизывая ложку. – Ты в армии, случайно, не поваром был?

– Нет! – довольно улыбнулся водитель. – Это я наловчился, как водителем стал. На нефтепромыслах-то культурная программа какая – баня, охота да рыбалка, если летом. Ну а начальство-то готовить не будет. Вот мне и пришлось освоить смежную профессию. Так а мы-то назад когда, Виктор Павлович?

– Да… – начал было Логинов и вдруг умолк. На противоположной стороне котловины, на нагорье, он вдруг увидел блик. – Да не знаю, сейчас еще раз сходим к расщелине, а там и определимся.

Домбровский удивленно посмотрел на Логинова, однако тот сделал вид, что этого не заметил. Взяв кружку с чаем, Виктор принялся прихлебывать его, краем глаза следя за нагорьем. Бликов там он больше не увидел, однако было достаточно и одного.

Теперь Виктор был абсолютно уверен, что за ними следят точно так же, как следили за первой экспедицией. Ни Игорю, ни тем более Игнатовичу Виктор о результатах своего спуска в расщелину не сообщил. Попив чаю и перекурив, Логинов с Домбровским снова отправились к расщелине.

Отойдя от джипа, Виктор негромко сказал:

– Я сейчас тебе кое-что скажу, Паша, только ты в ту сторону не смотри. Понял?

– В какую сторону?

– Я спрашиваю, понял? – повторил Виктор.

– Понял, – кивнул Домбровский.

– За нами следят с нагорья… Спокойно! – быстро сказал Логинов, поскольку Домбровский, несмотря на предупреждение, инстинктивно начал поворачивать голову влево.

– А как ты определил?

– По блику, – сказал Виктор. – А это случайностью быть не может…

– И что?

– Такой шанс упускать нельзя. Сейчас мы с тобой проведем возле расщелины вроде как совещание. А потом вернемся и скажем, что остаемся тут на ночевку. Ферштейн?

– Ты хочешь их выловить?

– Попытаюсь, – пожал плечами Логинов. – Только обо всем этом Игнатовичу и Игорю ни слова. Понял?

– Понял, – кивнул Домбровский.

– Ну тогда все… В общем, сейчас подходим к расщелине и начинаем с умным видом в нее заглядывать и показывать вниз руками. Потом долго совещаемся, а напоследок киваем головами, как будто пришли к общему знаменателю.

41

Вест-Индия, Карибское море

Ловко работая веслами, Идальго за пару минут довел надувную лодку до гидроплана и ткнулся бортом в свисающий штормтрап. Ухватившись за него рукой, он развернул лодку и оглянулся на Джека:

– Прошу, сеньор!

Джек осторожно приподнялся и посмотрел на чемодан. Идальго махнул головой:

– Я заброшу!

Джек кивнул и довольно ловко вскарабкался наверх. Нырнув в проем, он развернулся и выглянул. Идальго уже стоял в лодке на ногах. Взяв чемодан Мейера за ручку, он предупредительно крикнул:

– Берегись!

Мейер подался назад. Идальго забросил довольно тяжелый чемодан наверх одной рукой и без видимых усилий. Джек попытался было поймать его, но выронил на пол. Быстро отодвинув чемодан ногой в сторону, он снова подался к проему.

Однако его помощь Идальго не потребовалась. Взяв в руку лежащий в лодке конец, он буквально взлетел по штормтрапу наверх, едва касаясь его перекладин своими щегольскими блестящими туфлями. Мейеру пришлось поспешно податься в сторону, при этом он едва не споткнулся о свой чемодан.

Восстановив равновесие, он вдруг увидел, что держится за ствол укрепленного на выдвижной стойке ручного пулемета. Идальго тем временем деловито поднял лодку, повернув боком, втащил ее внутрь и бросил к противоположной стенке.

– А вы неплохо вооружены! – сказал Мейер, похлопав рукой по стволу пулемета.

– У нас при посадке иногда возникают проблемы! – пожал плечами пилот. – Вы не передумали насчет старика?

Мейер так и не понял, шутит Идальго или говорит серьезно, поэтому покачал головой:

– Нет! Он мне еще пригодится…

– Тоже верно! – не стал спорить Идальго и быстро закрыл дверцу.

В довольно просторном грузовом отсеке горело несколько тусклых лампочек. Идальго прошел в угол и, открыв какой-то шкафчик, протянул Джеку утепленную кожаную куртку, видимо, свою, поношенную.

– Наденьте это, сеньор, на высоте будет довольно прохладно!

В чемодане у Джека никаких теплых вещей не было, так что спорить он не стал. Куртка пахла сигарами и каким-то едва уловимым парфюмом.

– И это тоже наденьте! – протянул он в дверь шлем. – А то оглохнете до посадки…

Джек взял шлем и повертел его в руках. Он тоже был кожаным и здорово потертым. Судя по всему, пилот успел налетать в Колумбии и соседних странах не одну тысячу часов.

Идальго проговорил, стоя в двери кабины:

– До берега два с половиной часа лету. Но мы приземлимся в Букараманге. Это еще полтора часа. Там дозаправимся и полетим в Пуэрто-Нариньо. Так что можете располагаться. Лучше всего в гамаке. Туалет слева. Все, сеньор, взлетаем!

Усевшись в кресло, Идальго щелкнул тумблерами, и двигатели гидроплана один за другим запустились. Довольно быстро их вой стал просто оглушительным. Джек Мейер поспешно натянул на голову шлем.

Идальго сделал то же самое, после чего ловко пробежал пальцами по бесконечному ряду переключателей. Джек двинулся в грузовой отсек. Гамак, о котором ему сказал Идальго, висел примерно посередине салона под левой стенкой. Единственный иллюминатор был в двери.

Мейер подошел к нему и выглянул. Сильвер стоял на корме «Санта-Марии», облокотившись о фальшборт. Огни он пока выключать не стал, видимо, опасаясь, как бы лихой пилот-латиноамериканец невзначай не протаранил его посудину при взлете.

Моторы загудели сильнее, и яхта поплыла в иллюминаторе назад. Сильвер махнул рукой и направился к рубке. Джек Мейер развернулся и двинулся к гамаку.

Гидроплан стремительно набирал скорость. Пол наклонился, и гидроплан начал плавно взлетать. Джек немного выждал, потом забрался в гамак и начал устраиваться поудобнее…

42

Венесуэла, Гвианское нагорье, северо-западное подножие плато Альтимейра

С наступлением сумерек температура воздуха в котловине резко упала. Для горных районов явление было обычным, но привыкший к благоустроенной жизни в Каракасе Игнатович переживал этот феномен чересчур болезненно. Однако после того, как Игореха ссудил ему свою теплую куртку, а Деминов угостил из походной фляжки коньяком, Фадей Трофимович согрелся, обмяк и стенать перестал.

Все сидели вокруг разведенного Игорем большого костра и травили обычные походные байки. Игорь рассказывал армейские истории, Домбровский – анекдоты из жизни геологов, а Логинов по просьбе подпившего Игнатовича даже прочитал еще один отрывок из «Теркина»:

– Как будто про нас написано… – сказал расчувствовавшийся Игнатович.

– Это точно, Фадей Трофимович, – кивнул Логинов и напоказ зевнул. – Ладно, братцы, вы как хотите, а я буду идти спать. Ты идешь, Паш?

– Да нет, – как и было уговорено, махнул головой Домбровский. – Что-то не хочется, я еще у костра посижу.

– Ну как знаешь! – поднялся Логинов. – Всем спокойной ночи!

Показательно потянувшись, Виктор отправился за джип, где у них с Домбровским были разложены спальные мешки. Болящий Игнатович и Игорь на правах хозяина должны были спать в джипе. Упаковавшись в мешок, Логинов дождался, пока переводчик с водителем улеглись, после чего осторожно выскользнул из спальника.

Место для ночлега он выбрал так, чтобы оно не просматривалось с нагорья. Костер тоже был разложен с умыслом. Наблюдатели наверняка имели ночную оптику. Для того чтобы сделать ее бесполезной, оставшийся на посту Домбровский должен был поддерживать яркий огонь.

Логинов быстро натянул на себя приготовленный комбинезон и вязаную шапочку с заранее проделанными прорезями. На вылазку Виктор прихватил испанский пистолет-пулемет «Стар» с глушителем, любезно предоставленный майором Алонсо. Поскольку речь шла о борьбе с врагами Боливарийской революции, начальник управления DISIP мелочиться не стал. Напоследок Логинов натянул на руки перчатки.

Закончив экипироваться, он по-пластунски заскользил за камнями к нагорью. По прямой расстояние было пустячным. Однако маршрут Виктора больше напоминал сложный противолодочный зигзаг. Он его тщательно наметил еще днем, помогая Игорехе собирать в котловине ветки для костра. Маршрут был составлен так, чтобы свести вероятность своего обнаружения наблюдателем с нагорья к минимуму.

В темноте ориентироваться было очень сложно, и Виктора выручали только незаметно устроенные днем при сборе дров ориентиры. Добравшись до последнего из них, он малость передохнул за валуном и осторожно двинулся дальше. Последний отрезок пути был самым коротким, но и самым опасным. Из-за близости нагорья спрятаться целиком за сравнительно невысокими камнями даже в лежачем положении было почти невозможно.

Впрочем, чтобы засечь здесь Виктора при помощи инфракрасной оптики, наблюдателю нужно было занять позицию на самом краю нагорья, а это было весьма рискованно, учитывая возможность обвалов. Как бы то ни было, выбора у Виктора не оставалось.

Добравшись до стенки нагорья, он осторожно приподнялся и прислушался, задрав голову вверх. Учитывая опыт первой экспедиции, наблюдатель, в случае обнаружения Виктора, скорее всего, должен был попытаться по-быстрому устроить обвал.

Разобраться в многочисленных звуках и шорохах, доносящихся с нагорья, было не так просто. Животный, как и растительный мир Венесуэлы поражал многообразием. Во всей старушке Европе едва насчитывалось двести пород деревьев, в Венесуэле же их произрастало около шестисот видов. То же самое касалось и животного мира. Впрочем, Логинов имел достаточно опыта, чтобы отличить звуки человека от других, даже непонятного происхождения.

Ничего, что свидетельствовало бы о присутствии наверху наблюдателя, Виктор не услышал. Стараясь держаться как можно ближе к стенке нагорья, он двинулся влево, где так же еще днем наметил вроде бы подходящее для подъема наверх место. Это была выеденная за миллионы лет эрозией широкая вертикальная ниша с несколькими уступами.

Однако, едва добравшись до нее, Виктор почти сразу обнаружил, что этот вариант отпадает. Остатки ноздреватой горной породы, выстилавшие трещину, находились, условно говоря, в аварийном состоянии. Поднимаясь по ним наверх без страховки, Логинов рисковал не только выдать себя, но вполне мог даже свернуть шею, сорвавшись с высоты.

Делать было нечего, и Виктор отправился на поиски более подходящего для подъема места. Продвигаясь влево, он, по идее, отдалялся от засевшего где-то над лагерем наблюдателя. Довольно долго Виктору не попадалось ничего подходящего, так что он даже начал слегка нервничать. Но метров через пятьсот стенка стала не такой крутой, и вверху Виктор разглядел что-то вроде природных террас. Выбрав подходящее место, он взобрался на первую из них, сдвинулся чуть в сторону и не без труда влез на следующую.

Маршрут снова получился зигзагообразным, но теперь Виктор практически не рисковал выдать себя и был в своем выборе абсолютно свободен. Примерно минут через двадцать он одолел последний подъем и осторожно выглянул на нагорье. В отличие от столовых гор, располагавшихся на юге, поверхность нагорья была далеко не ровной, изобилующей бесформенными возвышенностями, но это Логинову было даже на руку.

Осмотревшись, он выбрался наверх, сместился на сотню метров в глубину нагорья, после чего начал осторожно продвигаться в сторону лагеря. Если он не ошибался в своих предположениях, то рано или поздно должен был наткнуться на лежку наблюдателя или даже лагерь ловко маскировавшихся до этого загадочных диверсантов…

43

Вест-Индия, небо над Карибским морем

Моторы работали ровно, и их гул уже не казался таким оглушительным. Джек Мейер посмотрел на часы и решил сходить в туалет. Полет продолжался уже больше часа, но сон к Джеку не шел. Повернувшись на бок, он осторожно дотянулся ногами до пола и встал.

За единственным иллюминатором виднелось бескрайнее Карибское море. Оно тускло блестело в свете звезд. Луны почему-то не было. Джек Мейер немного повыглядывал вниз, потом сходил в туалет, на удивление чистый и уютный.

Вернувшись в грузовой отсек, Джек Мейер решил покурить. Он не знал, разрешено это или запрещено, но Идальго периодически курил, так что Мейер решил его не отвлекать расспросами. Дым ровными пластами уплывал в хвостовую часть. Поплевав на окурок, Мейер на всякий случай выбросил его в унитаз, после чего вновь забрался в гамак.

Лета до берега оставалось около часа. Мейер повернулся на бок и подложил под голову руку. Глядя сквозь слегка вибрирующие ячейки гамака на стену, Джек думал, каким идиотизмом он занимается.

Он, начальник отдела ЦРУ, официально находясь в отпуске, тайком добирался на каких-то перекладных катерах и самолетах в Южную Америку, чтобы руководить операцией, которую вроде бы запретил, но на самом деле санкционировал Совет национальной безопасности США.

Постиндустриальный мир, если на него посмотреть трезво и немного со стороны, был настолько абсурдным, что оставалось только удивляться, как этого не понимают миллионы населяющих его людей…

44

Венесуэла, Гвианское нагорье, массив Торрхейма

Логинов не представлял, с кем ему придется столкнуться, поэтому продвигался вперед с максимальной осторожностью. Рельеф идеально подходил для скрытных маневров. И хотя Виктор уже довольно давно не работал не только в горах, но и просто на местности вне населенных пунктов, он довольно быстро восстановил порядком позабытые навыки.

Днем Виктор пытался изучить имевшуюся у Домбровского карту, но она оказалась слишком крупномасштабной. В результате Логинов уяснил только то, что сейчас он передвигался по массиву Торрхейма, и то при условии, что он правильно перевел название с испанского.

Было довольно прохладно, но заметно теплее, чем в межгорной котловине. Недостатка в звуках не было. В кустарнике покрикивали птицы; в воздухе попискивали летучие мыши, гнездившиеся в норах, расположенных в стенах нагорья; в траве и кустах безостановочно что-то шуршало. Единственное, что во всем этом было положительным, так это то, что в этих местах не водились крупные животные. Впрочем, Логинов мог и ошибаться. Нет-нет, в его голове проскакивали мысли о всяких гигантских анакондах, которые, по идее, водились в устьях крупных рек, но вполне могли иметь и более сухопутных сородичей.

Один раз Виктору даже показалось, что причудливо изогнутый ствол приземистого дерева шевельнулся. Он замер и сидел неподвижно минут пять. После чего вдруг разглядел силуэт юркнувшей дальше по стволу ящерицы. Несмотря на все это, путь Виктор одолел без каких-либо происшествий. Судя по бликам костра, угадывавшимся справа, место их ночевки было уже совсем рядом.

Логинов приблизился к довольно большому массиву густого кустарника, который был колючим, так что пробираться через него было бы очень неблагоразумно. Справа кусты доходили почти до самого края нагорья, поэтому Логинову ничего не оставалось, как обогнуть их слева. Обход занял около десяти минут. Виктор по дуге начал приближаться к краю нагорья и тут вдруг уловил очень знакомый, но совершенно неуместный здесь запах.

Он мгновенно замер и присел. Ночь выдалась практически безлунной, но немного света через рыхлые облака, устлавшие небо бескрайним одеялом, все же проникало. И Виктор попытался рассмотреть, где находится источник запаха. Он был простой и сложный одновременно – так во всем мире пахнут автомобили.

Навряд ли это был грузовик, на нем по нагорью можно было и не проехать, не говоря уже о проблемах с топливом. Легковушки представительского, бизнес– и экономклассов тоже исключались. Так что, скорее всего, речь шла о внедорожнике. Виктор осмотрелся очень внимательно, но никакого подходящего силуэта поблизости не обнаружил. Это было довольно странно, поскольку запах ощущался вполне явственно.

И тут Виктор двинулся не вперед, а назад. Джип находился поблизости, но был отлично замаскирован. Из этого ничего не следовало, но интуиция подсказывала Логинову, что нужно как можно скорее отступить. Отойдя по дуге метров на десять, он опустился на землю и скользнул в кусты. Забравшись в них метра на три, Виктор замер…

45

Колумбия, Букараманга

Под конец полета Джек Мейер все же задремал. Ему опять снился кошмар, но на этот раз не такой ужасный, с теологическим уклоном. Мейер вроде бы выступал с кафедры перед собравшимися в зале прихожанами:

– Я призываю вас, братья и сестры, перестать лицемерить, оглянуться вокруг и наконец спросить себя: куда мы идем и тот ли это путь, который указал нам Господь?..

Однако до конца раскрыть своей пастве глаза Джеку Мейеру было не суждено. Самолет вдруг ощутимо наклонился, и Джек тут же очнулся. Приподняв голову в гамаке, он оглянулся на кабину.

Все было нормально, просто Идальго начал снижение. Мейер решил не вставать, только перевернулся и, проведя рукой по лицу, уставился в потолок. До самой посадки он думал, что на яхте все-таки путешествовать намного приятнее. И что, если Идальго не грохнется сегодня и на обратном пути, нужно будет обязательно купить себе какую-нибудь небольшую посудину.

По крайней мере, на этот раз Идальго не подвел. Посадка была не то чтобы идеальной, но вполне сносной. Гидроплан плюхнулся на выпущенные колеса и покатился, дребезжа и подпрыгивая. Судя по этому, приземлились они на какой-то запасной и давно не ремонтировавшейся полосе.

Когда самолет сбросил скорость, Джек выбрался из гамака. Пока он направлялся к кабине, моторы завыли вразнобой, и гидроплан начал разворачиваться. Мейер просунулся в кабину.

Идальго лихо закончил маневр, выключил двигатели и нажал на тормоз. Джек по инерции качнулся вперед. Идальго пробежал пальцами по тумблерам, расстегнул шлем и, повернув голову, сказал на фоне затихающего гула моторов:

– Букараманга, сеньор!

Сняв шлем, Идальго пружинисто выбрался из кресла. Мейер посторонился, пилот вынырнул из кабины и сказал по пути к двери:

– Сейчас заправимся и двинем дальше! Только пока не высовывайтесь…

Открыв дверцу, Идальго крикнул по-испански:

– Это я, Пабло! Как насчет сотни-другой галлонов бензина? Плачу наличными!

– Для тебя наскребу, Идальго!

– Порядок! – кивнул Мейеру пилот.

Подавшись назад, он выдвинул из-за правой стенки и опустил вниз легкий трап. Когда Идальго сбежал по нему на землю, Мейер выглянул. Метрах в двадцати от самолета, облокотившись о ручной пулемет, стоял латиноамериканец средних лет. Позади него виднелся аккуратный жилой модуль с распахнутой дверью. Идальго поздоровался с латиноамериканцем за руку, после чего они направились к двери модуля.

Мейер высунулся, огляделся и решил не выходить. Аэродром, на котором они приземлились, можно было назвать аэродромом с очень большой натяжкой. Для чего и кто его использовал, можно было только догадываться. А попасть под очередь что-то перепутавшего со сна охранника Мейеру вовсе не хотелось.

Он подался в грузовой отсек и, достав сигареты, закурил. Когда пару минут спустя снаружи донеслись голоса, Джек осторожно выглянул. Идальго направлялся к самолету, латиноамериканец быстро шел вдоль модуля влево.

– Вы где, сеньор? – позвал Идальго.

– Я здесь, – высунулся Джек.

– Сейчас Пабло подгонит заправщик, так что сигарету лучше затушите, – зевнул Идальго. – Я попросил сделать нам кофе. А пока можете немного размяться…

– Да я лучше в самолете посижу, – покачал головой Джек, приканчивая сигарету быстрыми затяжками. – А то тут у вас всякое бывает…

– Тоже правильно! – ухмыльнулся Идальго, бросив на Мейера быстрый взгляд.

46

Венесуэла, Гвианское нагорье, массив Торрхейма

Лежа под кустами, Виктор чутко прислушивался ко всем звукам. Наблюдатель или наблюдатели наверняка имели приборы ночного видения. Если они заметили Логинова, то вскоре должны были пойти по его следу. Либо уехать. Однако ни звука осторожных шагов, ни шума мотора Виктор так и не дождался. Несмотря на это, он пролежал абсолютно неподвижно еще почти полчаса. За это время кусты вполне можно было обойти по кругу, даже соблюдая предельную осторожность.

И Логинов решил, что пора действовать. На этот раз он двинулся к краю нагорья ползком, через кусты. Это было очень непросто, и на то, чтобы преодолеть десять метров, Виктор потратил около десяти минут. Зато теперь обнаружить его даже при помощи прибора ночного видения было невозможно. Еще через десять метров запах автомобиля стал настолько сильным, что Логинов понял – он где-то совсем рядом.

Джип и вправду обнаружился уже через минуту. Не заметил его Виктор в первый раз по очень простой причине. Джип стоял в своеобразном кармане, имевшемся на краю кустов. Сверху он был прикрыт маскировочной сетью, наброшенной на ветки кустов по периметру кармана. Таким образом, обнаружить джип было практически невозможно с воздуха и крайне трудно с земли – даже в светлое время суток.

Это Логинову здорово не понравилось, поскольку свидетельствовало о высоком профессионализме наблюдателей. Некоторое время Виктор лежал неподвижно в метре от джипа. Это был самый настоящий американский армейский джип, правда, устаревшей модели. Впрочем, в Южной Америке восемьдесят, а может, и все девяносто процентов автомобилей были давно устаревших моделей.

Логинов думал, как лучше поступить в сложившейся ситуации – то ли рискнуть и двинуться на поиски наблюдателя или наблюдателей, то ли дожидаться их здесь. Второй вариант был более безопасным, и Виктор уже решил было устраиваться поудобнее, как вдруг почувствовал едва уловимый запах пота.

Виктор инстинктивно чуть не вскинул пистолет-пулемет, но сдержался. Он продолжал лежать неподвижно, но сердце стучало как бешеное и голова работала со скоростью суперкомпьютера. Ситуация опрокинулась с ног на голову. Виктор думал, что лежит в засаде, поджидая противника, на самом же деле это противник поджидал его в засаде.

Если бы не мимолетный порыв ветра, прошедшийся по кустам, Логинов за запахом джипа мог бы и не учуять его. Скорее всего, противник затаился в кустах по другую сторону джипа. И, видимо, это был латинос, они отличались повышенной потливостью. Но противников могло быть и двое. Трое – навряд ли, поскольку в этом случае они применили бы другую тактику.

Одновременно Логинов пытался понять, как его обнаружили, так как это тоже было крайне важно. Перебрав несколько вариантов, он пришел к выводу, что его выдали птицы или те же летучие мыши. Противник или противники Виктора отлично знали животный мир нагорья и читали ночные звуки, как раскрытую книгу.

Все это оптимизма не внушало. Он сам сунулся в ловушку. Пытаться снова отступить было поздно, причем это никак не улучшило бы ситуации, а скорее наоборот. И Логинов решил, что нужно форсировать события.

Пистолет-пулемет «стар» был не ахти каким чудом оружейной техники, но минимум десять пуль в секунду он должен был выплевывать, а этого было вполне достаточно, чтобы одной очередью поразить двоих противников. Конечно, валить их скопом было крайне непрофессионально для сотрудника спецслужб. Для армейского спецназа – да. Там ребята простые – сперва жахнут «подствольником», потом нашпигуют врагов под завязку свинцом, а напоследок на всякий случай еще кинут пару-тройку «лимонок». Чтоб наверняка.

Логинов проходил по другому ведомству, но погибать от рук каких-то непонятных латентных диверсантов он не собирался. Это было бы еще более непрофессионально. Поэтому Виктор максимально осторожно сдвинул флажок предохранителя пистолета-пулемета. Никаких промежуточных положений для него, чтобы вести стрельбу короткими очередями, испанские оружейных дел мастера не предусмотрели. Так что «стар» был готов за неполные три секунды изрыгнуть весь свой тридцатидвухзарядный магазин.

Приняв решение, Логинов сразу успокоился. Для него скоротечные огневые контакты были привычной работой, к которой организм давно адаптировался. Скользнув вперед, к заднему колесу джипа, Логинов имитировал, что собирается обогнуть его сзади, сам же с пистолетом-пулетом быстро приподнялся.

Он не исключал, что в джипе прячется второй противник, но там никого не оказалось. Джип имел классическую армейскую компоновку – ни крыши, ни окон, ни дверей, поэтому Логинов мгновение спустя уже лежал на передних сиденьях. Держа правый дверной проем под прицелом, он сунул руку между спинками сидений назад и вскоре нашарил в куче пожитков довольно большой термос.

Это было как раз то, что требовалось. Виктор сдернул с головы шапочку и натянул ее на крышку термоса, придав форму головы. Все эти манипуляции приходилось проделывать правой рукой, держа пистолет-пулемет в левой. Однако в «Альфе» учили стрелять с обеих рук, так что это было несущественно.

Управившись с этим, Логинов прислушался. Противник или противники выжидали. Тогда Логинов качнул джип и зашуршал, имитируя, что перебирается назад. Выждав пару секунд, он осторожно приподнял термос над бортом…

47

Колумбия, Букараманга

Пабло подогнал к гидроплану старый-престарый тупорылый «Мерседес» с нефтеналивной бочкой и парой насосов, установленных по ее бокам. Идальго, вскарабкавшись к крылу по лесенке-стремянке, сунул в горловину шланг.

– Порядок! – крикнул он.

Пабло, стоявший у задней части «Мерседеса», нажал какую-то кнопку. Насосы загудели, по шлангу пробежала быстрая волна, и топливо начало переливаться из бочки топливозаправщика в крыло самолета. Джек немного повыглядывал, потом потерял к происходящему интерес. В принципе, это было то же самое, что и на АЗС.

Мейер немного побродил по грузовому отсеку. В нем ощутимо запахло бензином. Несколько минут спустя Идальго перекинул шланг в другое крыло, и заправку продолжили. Джек подумал, не забраться ли ему в гамак. Путешествие, поначалу показавшееся ему столь романтичным, уже поднадоело Мейеру.

Стоя возле гамака и слегка покачивая его, он вспомнил высказывание какого-то то ли политолога, то ли журналиста. Дословно Джек его воспроизвести не мог, но смысл там сводился к тому, что государственные деятели не решают проблем, наоборот, они их создают, чтобы оправдать свое существование. Мейер стал жертвой засевших на Капитолии крючкотворцев-конгрессменов.

Чтобы оправдать свое существование в глазах избирателей и угодить как можно большему их числу, те понапринимали кучу противоречащих друг другу законов, вроде бы правильных по сути, но абсолютно бредовых по содержанию. Разобраться в их хитросплетениях было не под силу даже специалистам. Именно поэтому американские суды в своей деятельности руководствовались отнюдь не параграфами законов, а прецедентным принципом.

– Стоп! – донеслось снаружи.

Насосы умолкли.

48

Венесуэла, Гвианское нагорье, массив Торрхейма

Уловка сработала. Пару мгновений спустя после того, как Виктор приподнял термос, его крышку пробило насквозь. Одновременно из-за джипа донесся негромкий хлопок. Ситуацию Логинов оценил мгновенно – противник стрелял из пневматического ружья, был в «ночниках» и лежал метрах в трех от джипа. Наверняка он догадался по звуку, что Логинов его обманул, поэтому прикидываться мертвым Виктору смысла не имело.

Вместо этого он бросил термос и выхватил из кармана взрывпакет. Поскольку гранат «Заря» у Виктора не было, он изготовил днем пару их заменителей из пороха реактивного двигателя. Швырнув пакет прямо туда, откуда донесся хлопок, Логинов наклонился и вдобавок прикрыл глаза рукой.

Взрывпакет громко хлопнул, вспышка полыхнула над нагорьем. Она была настолько яркой, что, даже несмотря на прижатую к глазам руку, Виктор различил всполох. В следующий миг он уже подался к правому дверному проему и выглянул.

Риск был минимальным. Вспышка должна была начисто ослепить даже человека без «ночников». В инфракрасной же оптике эффект должен был быть десятикратным. Разлетевшиеся ошметки взрывпакета догорали на кусте. И Виктор при их свете увидел, что противник с этой стороны джипа всего один. Он лежал в кустах, держась левой рукой за глаза, правой же пытался прицелиться на звук. Логинов мог бы взять его стремительным броском, но опасался попасть под огонь второго противника. Поэтому он нацелил «стар» на правое плечо стрелка и коротко нажал на спуск.

Пистолет-пулемет фыркнул, стрелок выронил пневматическую винтовку и со стоном повалился на бок. Логинов тут же подался назад и развернулся. Он не собирался рисковать, поэтому швырнул взрывпакет и на другую сторону. Сразу после вспышки Виктор бесшумно выскользнул через правый дверной проем и покосился на корчившегося в кустах стрелка. Тот держался за плечо и стонал, инфракрасные очки съехали набок.

Вообще-то оставлять в тылу противника, пусть раненого и ослепленного, было нельзя. Поэтому Логинов метнулся к нему и выверенным ударом задней части пистолета-пулемета отправил в «рауш». Держа «стар» наготове, обращенным в сторону джипа, Виктор левой рукой выволок стрелка из кустов и быстро ощупал. Предосторожность оказалась нелишней. В поясной кобуре нашелся револьвер «смит и вессон» сорок первого калибра «магнум», а в кармане компактный спутниковый телефон.

Сунув их в карманы комбинезона, Виктор ухватил за ствол и швырнул под джип пневматическую винтовку. Теперь стрелок был безопасен, и Виктор мог вплотную заняться выяснением вопроса, нет ли у него поблизости напарника…

49

Колумбия, Букараманга

– Держите, сеньор! – протянул Идальго большую кружку с кофе.

Джек Мейер, свесившись вниз, взял ее. Он ожидал, что это окажется какая-то несусветная бурда, однако кофе был просто великолепен. Видимо, в отдаленные от побережья районы Колумбии еще не добрались передовые пищевые технологии в виде патентованных автоматов по приготовлению напитков, так что Педро на богом забытом аэродроме варил кофе по старинке.

Идальго присел внизу на лесенке, Джек Мейер – в проеме двери, уткнувшись плечом в стенку. Пилот выглядел все так же щегольски, несмотря на проведенную заправку. Сделав большой глоток, он покосился наверх:

– До Пуэрто-Нариньо около семисот километров, сеньор. Теперь топливо можно не экономить, так что уложимся в пару часов…

Тут Идальго невольно зевнул. Чувствовалось, что полет его здорово вымотал, но самое трудное было уже позади. Два часа лета над сушей по сравнению с рискованным путешествием к Ямайке являлись сущим пустяком. Джек Мейер кивнул:

– Я понял, Идальго…

Когда они допили кофе, пилот отнес кружки в жилой модуль. Педро высунулся в дверь и крикнул на прощание:

– Счастливой посадки, Идальго! Заглядывай, если что! Всегда рад тебя видеть!

Идальго махнул рукой, быстро взобрался по лесенке в самолет, прошел в кабину и запустил двигатели. Пока они прогревались на малых оборотах, он забросил в грузовой отсек легкую стремянку, потом убрал выкидную лестницу и закрыл дверь.

Джек Мейер, уже натянувший шлем, сходил в туалет. Когда он вышел из него, Идальго начал выруливать к взлетной полосе. На этот раз Джек забрался в гамак, даже не став дожидаться взлета…

50

Венесуэла, Гвианское нагорье, массив Торрхейма

Для начала Логинов с крайней осторожностью обследовал ближайшие подступы к джипу, потом быстро осмотрел его багаж. Пару минут спустя он был уверен, что стрелок приехал один. Об этом красноречиво свидетельствовал набор пожитков.

После этого Виктор включил фонарь и оглядел раны стрелка. К счастью, артерии были не задеты, так что его жизни пока ничто не угрожало. Логинов вернулся к джипу, отыскал аптечку и начал делать перевязку. Стрелок пришел в себя. Виктор сказал по-английски:

– Тихо, амиго! – Потом спросил: – Кто ты?

При свете фонаря Логинов успел рассмотреть своего противника как следует. Это был латиноамериканец – не метис и не самбо, а, скорее всего, чистокровный индеец. Прикрыв красные слезящиеся глаза, он пробормотал что-то невнятное, вроде, по-испански.

– Ты говоришь по-английски? – продолжая бинтовать плечо, по слогам выговорил Виктор.

Индеец сперва скривился от боли, потом покачал головой:

– Нет…

– Ладно, успеется! – сказал Логинов и начал завязывать концы бинта.

Индеец снова скривился от боли.

– Вставай! – показал знаком Виктор.

Индеец поднялся, Логинов усадил его на пассажирское сиденье джипа, быстро, но надежно связал руки, после чего примотал к спинке. Только после этого он закурил, блаженно затянувшись. Сделав еще несколько затяжек, посветил фонарем в багажник джипа. Обнаружив там вполне подходящую по длине веревку, он закрыл багажник, вытащил из кармана и включил рацию.

– Гром-один, ответь Грому-два!

– Ты в порядке?! – послышался взволнованный голос Домбровского.

– Да! А у тебя что?

– Порядок! А что там за вспышки?! – спросил Домбровский.

– Это не для эфира! – отрезал Логинов. – Давай топай к стенке! Понял?

– Да!

– Конец связи!

Сунув рацию в карман, Виктор докурил сигарету до фильтра, затоптал окурок, заодно подобрав и сунув на малогабаритное заднее сиденье джипа пневматическое ружье. После этого он аккуратно снял с одной стороны маскировочную сеть, чтобы освободить выезд, и уселся на водительское сиденье.

Движок джипа, несмотря на весьма и весьма преклонный возраст, завелся с полоборота. Логинов немного прогрел его и включил фары. Они оказались со специальными маскировочными колпаками. Включив передачу, Виктор медленно выбрался из кустов и так же медленно направился к краю нагорья. Там он заложил вираж и остановил джип боком метрах в пяти от обрыва.

Выключив двигатель, направился к краю нагорья, присвечивая себе фонарем. Отыскав более-менее безопасный подход, он свесился вниз и позвал:

– Паша! Паша!

– Я здесь! – отозвался стоящий метрах в пятнадцати справа Домбровский.

Луч его фонаря запрыгал по дну котловины. Логинов дождался, пока он подойдет, и сказал, наклонившись:

– Сейчас я тебе спущу индейца…

– Какого индейца?

– Того, который вашего мула подстрелил! Руки у него связаны, но как освободишь от обвязки, смотри, чтобы не кинулся наутек! А то еще грохнется в расщелину к мулу, вся работа насмарку! Понял?

– Понял! А ты его…

– Я спрашиваю, ты понял? – перебил Домбровского Виктор.

– Понял, понял!

– Ну тогда жди! Только отойди подальше, а то вдруг стенка обвалится…

51

Колумбия, небо над рекой Томо

Гидроплан огромной птицей несся в ночном небе. Джек Мейер посмотрел на часы. Судя по времени, они минут через тридцать-сорок должны были приблизиться к Пуэрто-Нариньо. Прилегающие к Венесуэле районы Колумбии Мейер знал неплохо. Сейчас они должны были лететь над равниной Льянос, и Джек вдруг вспомнил, как в начале своей работы на должности начальника отдела Кубы и Венесуэлы пытался вникнуть в то, что она из себя представляет. Он до сих пор помнил наизусть следующий текст: «В геологическом отношении Льянос является субандийским передовым прогибом, отделяющим молодые сооружения Анд от Гвианского щита докембрийской Южноамериканской платформы».

Но это были еще цветочки. С Льянос, которая на территории Венесуэлы называлась также Льянос-Ориноко, разобраться было несложно. Это была частично низменность, частично более возвышенная территория столовых массивов в долине Ориноко. Гораздо сложнее было разобраться с Симоном Боливаром, которого в Венесуэле почитали, пожалуй, почище Иисуса.

В начале своей деятельности Боливар находился в тени Франсиско де Миранды. Именно Миранда руководил борьбой за независимость южноамериканских колоний от Испании с 1806 года. Он был прозван народом Предтечей и в 1811 году провозгласил независимость Венесуэлы. Однако уже через год, в 1812-м, испанцы пленили его, и борьбу возглавил Симон Боливар.

Кровопролитная война с испанцами длилась еще десять лет и завершилась только в 1821 году. Боливар, прозванный Освободителем, стал президентом Великой Колумбии, в состав которой входили Венесуэла, а также нынешние Колумбия с Панамой и Эквадор. Только после его смерти в 1830 году Великая Колумбия распалась, и Венесуэла стала самостоятельной республикой.

Неудивительно, что Боливар являлся национальным героем Венесуэлы, однако формы, в которых это воплощалось, были несколько диковинными. Именем Боливара в Венесуэле называли все, что только можно. Самая высокая вершина страны – 5007 метров – тоже носила его имя. Но не только. Альпинисты, покорившие ее, во время восхождения несли на себе бюст Боливара, чтобы установить его как можно выше. И им это удалось – бюст стал самым высокогорным Боливаром в мире.

Центральные площади всех, даже самых крошечных, городов Венесуэлы также носили имя Симона Боливара. Причем на них в обязательном порядке стоял его памятник. Установка памятников проводилась городскими властями с обязательным соблюдением весьма сложных правил: если Боливар одержал победу в сражении непосредственно в окрестностях данного города, его бронзовое изваяние должно было сидеть верхом на коне с обнаженным оружием; те же города, через которые или рядом с которыми он хотя бы однажды проезжал, должны были ограничиваться только бюстом героя. При этом, поскольку во времена Боливара дела с фотоаппаратами в Южной Америке обстояли не очень, скульпторы разных провинций Венесуэлы изображали Боливара совершенно по-разному. Так что порой даже отдаленного сходства во всех этих многочисленных памятниках обнаружить было сложно…

Бам-с! – вдруг услышал задумавшийся Джек Мейер. Бам-с! Бам-с! Бам-с!

Ощущение было такое, будто гидроплан вдруг угодил в заряд крупного града. Его корпус содрогался от ударов, стонал и скрежетал. Джек Мейер сам не понял, как выскочил из гамака. В следующий миг из кабины послышалось ругательство Идальго, и пол вдруг ушел из-под ног Джека, зато противоположная стенка прыгнула на него, припечатав прямо по лбу…

52

Венесуэла, Гвианское нагорье, северо-западное подножие плато Альтимейра

– Ну что? – крикнул Логинов от джипа. – Паша! Что у тебя?

– Все! – донесся из-под обрыва приглушенный голос Домбровского. – Он на земле, только немного смайнай, а то я его так не отвяжу!

Логинов на всякий случай не стал резко бросать привязанную к джипу веревку, а отпустил по чуть-чуть. Пока он дошел до края нагорья, Домбровский успел отвязать спущенного в котловину индейца.

– Порядок! – крикнул он.

– Положи его на землю и глаз не спускай! – велел Логинов.

Закинув за спину пневматическую винтовку, он поправил на груди ремень и, выбрав слабину, ухватился руками за уходящую к джипу веревку. Морочиться с обвязкой Виктор не стал, поскольку спуск в котловину особой сложности даже для совсем неважного альпиниста не представлял.

Минуты три спустя Логинов был уже внизу. Домбровский, как и приказал ему Виктор, маячил над лежащим боком на земле индейцем. Логинов снял с себя винтовку и протянул начальнику первой экспедиции:

– Держи трофей, Паша! Та самая, из которой вас обстреляли у расщелины!

Отдав винтовку, он поднял за шиворот пленного и легонько подтолкнул:

– Шагай, амиго!

У костра маячил силуэт проснувшегося Игорехи. Когда они приблизились, он спросил:

– Это кто, Виктор Павлович?

– «Язык», – сказал Логинов. – Паш, иди буди Игнатовича! Скажи, что он мне срочно нужен!

Усадив пленного возле костра, Логинов осмотрел повязку на его плече. Кровь при спуске с нагорья проступила сильнее, но обильного кровотечения не было.

– А где вы его поймали, Виктор Павлович? – снова спросил Игореха.

– На нагорье, – сказал Логинов и повернулся в сторону джипа, откуда высунулся сонный и опухший Игнатович. – Фадей Трофимович, давайте в темпе! Допрос надо проводить!

Игнатович был так огорошен, что даже забыл для порядка постенать. Уже минуту спустя он стоял возле костра и испуганно таращился на индейца. Логинов присел и кивнул профессору:

– Садитесь, Фадей Трофимович! Переводить придется долго… – Игнатович поспешно присел, Виктор повернулся к индейцу и закурил. Потом негромко проговорил: – Спросите у него, говорит ли он по-испански!

Игнатович задал вопрос, индеец что-то буркнул.

– Говорит.

– Тогда скажите ему, Фадей Трофимович, что он задержан с оружием в руках на месте совершения преступления против Боливарийской революции… В связи с этим мы можем казнить его без суда и следствия, сбросив в расщелину, в которую упал мул с оборудованием… Но мы сохраним ему жизнь, если он чистосердечно раскается в содеянном и ответит на все наши вопросы… Если он будет юлить, мы все равно узнаем, что нам нужно, подвергнув его пыткам… А потом сбросим в расщелину по частям… – лицо Игнатовича сделалось испуганным, но на скорости перевода это не сказалось. – А теперь спросите, он все понял? Если нет, пусть лучше переспросит…

– Он понял! – кивнул Игнатович.

– Отлично. Тогда приступаем… Как тебя зовут?

– Чампи Оливейра…

– Кто ты? В смысле, чем занимаешься?

– Охотник… – перевел ответ Игнатович, после чего что-то быстро уточнил. – Точнее, он профессиональный браконьер. Занимается тем, что по заказам отлавливает редкие виды животных.

– По чьим заказам?

– У меня есть несколько заказчиков. Они живут в Колумбии.

– Понятно, – сказал Логинов.

Индеец явно не врал. Он оказался всего лишь исполнителем. Довольно быстро Логинов выяснил, что к сотрудничеству его принудил офицер АДБ Колумбии. Чампи задержали на той стороне, когда он вез очередную партию животных заказчику. Естественно, контрабандой. Офицер АДБ популярно объяснил Чампи, что может на выбор пристрелить его при оказании вооруженного сопротивления либо упечь в колумбийскую тюрьму. В качестве альтернативы он предложил Чампи поработать на одного человека. Работа была очень хорошо оплачиваемой, плюс по ее окончании Чампи при возникновении проблем с колумбийскими властями всегда мог рассчитывать на помощь АДБ. Чампи, который всю жизнь был профессиональным браконьером, по сути, не оставили выбора.

Далее офицер АДБ с вооруженными до зубов солдатами бесследно исчез, зато на сцене появился некто по имени сеньор Рохес. Судя по описанию Чампи, он был американцем, но по-испански говорил абсолютно свободно и отлично ориентировался в обстановке в приграничных районах Колумбии и Венесуэлы. Сеньор Рохес, в отличие от офицера АДБ, вел себя предельно корректно. Для начала он выдал Чампи наличными солидный аванс, после чего обрисовал будущий район работы, не сообщая лишних подробностей. На прямой вопрос Чампи сеньор Рохес обтекаемо ответил, что работа будет намного менее незаконной, чем его нынешний промысел…

53

Колумбия, небо над рекой Томо

– Мать-перемать-перемать! Драные «адэбэшники»! – несся из кабины пилота поток ругательств Идальго.

При этом гидроплан, словно взбесившись, выделывал в небе жуткие пируэты. Джек Мейер летал по грузовому отсеку влево-вправо и сверху-вниз, обо что-то ударяясь и не успевая подставлять руки.

Бам-с! Бам-с! Бам-с! – снова загрохотал корпус самолета.

Идальго сопроводил звуки новым потоком ругательств и выполнил очередной головокружительный маневр. В результате Джек Мейер на какое-то время почувствовал себя шариком, завертевшимся в барабане лототрона. После жуткого пируэта гидроплан наконец выровнялся, и Джек обнаружил себя растянувшимся на полу.

Пол оказался наклоненным в сторону пилотской кабины. И вибрировал так, словно гидроплан не летел по воздуху, а скользил вниз по гигантской стиральной доске. Но и это было еще не все. Только теперь Джек вдруг расслышал, что от левого крыла доносится пронзительный вой двигателя. А от правого – ни звука.

– Мы что, падаем?! – заорал Мейер, вскакивая на карачки.

– Мы падаем, сеньор! – крикнул Идальго, выскакивая из кабины и налетая на Джека.

– Черт! – вскрикнули они одновременно.

В суматохе выронил какой-то рюкзак, в котором Мейер вдруг признал парашют.

– Одевайте, сеньор! Быстрее!

– Я не знаю как!

– Руки в лямки! Вот так!

Привставший на колени Идальго просунул руки в лямки рюкзака побольше. Мейер немедленно последовал его примеру.

– Не так! Спереди! – заорал пилот.

Тут Джек сообразил, что ему достался запасной парашют, и быстро его перевернул. Идальго оказался попроворнее. Он нацепил основной парашют за несколько секунд, после чего рывком повернул Мейера и застегнул на его пояснице ремень.

– Вот это кольцо! – крикнул он, наклоняясь к уху Мейера. – Дернете за него, как выпрыгнем! Все! Идем!

Вскочив на ноги, Идальго подхватил Джека и поволок к двери. Идти было непросто, поскольку самолет сильно наклонился на нос.

– А что случилось? – крикнул Мейер.

– Нас сбили «адэбэшники»!

Административный департамент безопасности Колумбии был не просто дружественной спецслужбой, он был практически филиалом ЦРУ.

– Зачем? – завопил Мейер.

– Тут есть базы FARC! Наверное, перепутали!

FARC была наркотеррористической группировкой, пришедшей на смену разгромленному при активном участии американцев и практически уничтоженному на корню «медельинскому» картелю.

Наконец добравшись до двери, Идальго отпустил Джека. Чтобы не упасть, тому пришлось ухватиться за пулемет. Пилот распахнул дверцу и крикнул:

– Все! Прыгаем!

После чего вдруг исчез. Мейер на миг оцепенел. С парашютом во время работы в Госдепе и Совбезе ему прыгать не приходилось, там были другие аттракционы. И теперь Мейер боялся не то что прыгнуть, а даже выглянуть вниз.

– Черт! – крикнул он, чтобы хоть как-то взбодрить себя. – Черт!!!

После этого Джек Мейер закрыл глаза и рванулся в проем. В прыжок он вложил все силы. Однако, вместо того чтобы полететь вниз, Джек как-то странно крутанулся в воздухе и со всего маху ударился обо что-то головой.

– Черт! – вскрикнул он, раскрыв глаза.

В тот же миг внутри Джека Мейера не то что похолодело, нет, его внутренности в один момент словно бы смыло и засосало в унитаз. Внизу он видел стремительно приближающуюся долину Льянос, поросшую джунглями и прорезанную блестящей змейкой реки. Под днищем гидроплана небо освещали всполохи горящего правого двигателя. Сам же Джек болтался на чем-то примерно в полуметре от левого борта самолета.

– Черт! – заорал он, дергая руками и ногами.

Вывернув голову, Мейер увидел, что каким-то образом зацепился лямкой парашюта за пулемет. Теперь тот торчал на стойке в проеме двери, а Джек висел на нем. Не на стволе, а на какой-то детали поворотной рамы.

– Черт! – попытался дотянуться Джек до этой самой детали, но так и не успел…

54

Венесуэла, Гвианское нагорье, массив Торрхейма

Логинов завел движок армейского джипа, включил фары и, развернувшись по дуге, посмотрел на сидящего на пассажирском сиденье Чампи Оливейру.

– Куда?

Индеец поднял левую руку и указал направление движения. Логинов повернул руль и направил джип в глубь нагорья. Он ехал очень медленно, вглядываясь в освещенную фарами местность. Сзади, с трудом разместившись на малогабаритном заднем сиденье армейского джипа, торчал начальник первой экспедиции Домбровский, вооруженный испанским автоматом «СЕТМЕ». Свой «стар» Логинов держал на коленях.

Он не исключал, что раненый индеец просто решил заманить их в ловушку. Именно поэтому Виктор и не взял с собой Игнатовича, хотя без переводчика общаться с индейцем было весьма проблематично. Правда, Домбровский за время пребывания в Венесуэле слегка поднаторел в испанском и даже выучил пару десятков слов на языке местных индейцев, но все это было на уровне «ху ыз эбсент» и «ай эм он дьюти тудей».

Массив кустарника, в котором Логинов выловил Чампи Оливейру, остался позади. Джип покатил по каменистой земле, укрытой островками невысокой густой травы, под уклон. Проехав по впадине, они взобрались наверх и вскоре оказались у высохшего русла ручья, пересекавшего нагорье наискось по направлению к котловине. Оливейра поднял руку и что-то быстро сказал.

Сбросивший скорость Логинов покосился на Домброского и спросил:

– Чего-чего?

– А хрен его знает!.. – махнул головой тот.

Чампи, видимо, сообразив, что его не поняли, разразился новой фразой. Логинов пожал плечами:

– Наверное, приехали… – И остановил джип.

Чампи кивнул и хотел было выбраться из машины, но Виктор его придержал за рукав:

– Сидеть! Я пошел осмотрюсь, – проговорил он через плечо Домбровскому, – а ты тут тоже варежку не разевай. И выберись лучше, а то ты на заднем сиденье, как медведь в детской ванночке!

Домбровский кивнул и спрыгнул на землю через борт. Логинов не стал гасить фары, просто заглушил двигатель. Держа «стар» в правой руке, он скользнул в сторону и почти сразу растворился в темноте.

Домбровский с автоматом пристроился позади джипа. Чампи Оливейра чуть опустился на переднем сиденье и затих. Около пяти минут прошло в напряженном ожидании. Потом Домбровский вдруг услышал справа в темноте какой-то приглушенный хруст и резко повернулся.

– Это я! – на всякий случай подал голос Логинов. Вынырнув к джипу, он вытащил сигареты и сказал: – Вроде ничего подозрительного в округе. Сейчас перекурим и…

Чампи Оливейра повернулся и снова что-то быстро проговорил, указывая рукой в сторону высохшего русла. Логинов с Домбровским посмотрели в его сторону, Виктор кивнул:

– Не гони лошадей, амиго, у нас перекур… Значит, так, – повернулся он к Домбровскому, – я с ним нырну в русло, а ты останешься здесь. Будешь меня вроде как прикрывать. Если услышишь что, лупи на звук и прячься за джипом. Наших тут точно нет… Понял?

Домбровский кивнул, после чего они молча докурили. Затушив окурок, Логинов шагнул к джипу, сунул в руку Чампи фонарь:

– Показывай!

Чампи двинулся к руслу. Логинов шел позади. Индеец повертел головой и свернул влево. Свет автомобильных фар остался позади, и Чампи включил фонарь. Логинов свой включать не стал, просто сократив дистанцию. Луч света освещал не слишком высокие кусты. Пройдя с десяток метров, Оливейра оглянулся, показав жестом, что где-то здесь. Логинов сказал:

– Давай-давай!

Индеец протиснулся между кустами и, присветив себе фонарем, спрыгнул вниз. Логинов очень быстро последовал его примеру. Они оказались в довольно просторном тоннеле. С-образное дно пересохшего ручья служило его основанием, почти смыкающиеся над головой ветки кустов – крышей.

– Куда? – спросил Виктор.

Чампи что-то сказал, осторожно пожав плечами, потом двинулся вверх по руслу. Оно было засыпано опавшей листвой и ветками. Местами из них проглядывали каменистые выступы твердой породы. В листьях что-то шуршало, но индеец шел без опаски.

К северу от Ориноко климат был ярко выраженным субэкваториальным с сезоном дождей и засушливым периодом с октября по март. Юг Гвианского нагорья получал обильные осадки круглый год. Северная же его часть, в которой находился блок «Аякучо-4», занимала вроде как промежуточное положение. Осадки здесь выпадали круглый год, но в сезон дождей их было столько, что это пробуждало к жизни целую сеть ручьев и мелких речек.

Именно по руслу одного из таких ручьев и вел Логинова Чампи. Судя по поведению опытного браконьера, никаких гадюк и прочих ядовитых тварей здесь не водилось. Логинов на этот счет расслабился, но на всякий случай поглядывал на кусты по сторонам русла.

А потом впереди вдруг раздался неожиданный шорох, звук прыжка и треск кустов. Логинов среагировал мгновенно. В долю секунды он обхватил Чампи рукой с фонарем сзади за шею, дернул на себя и выставил вперед пистолет-пулемет…

55

Колумбия, небо над рекой Томо

Дотянуться до детали поворотной рамы пулемета Джек Мейер так и не успел. Чуть раньше, благодаря его усилиям, лямка парашюта сама соскользнула с нее, и внутренности Джека вдруг словно вынырнули из унитаза и с чмокающим звуком втиснулись обратно в брюшную полость.

– Э-э! – вырвалось из горла Джека, и тут он вдруг вспомнил о кольце.

Мгновенно нащупав его, Джек рванул кольцо так, словно хотел выдрать с корнем.

– П-пух! – в тот же миг хлопнуло перед ним, и Джек невольно зажмурился.

Его бросило назад, потом раздался шелест, который сопроводился вторым хлопком. При этом Джека ощутимо дернуло так, что его многострадальные внутренности снова ушли вниз.

– Черт! – закричал Мейер и открыл глаза.

Перед ним вверх уходила довольно сложная конструкция, к которой крепились стропы. Над стропами белел парашют. Слева внизу Джек увидел стремительно падающий самолет с охваченным пламенем двигателем. Он с пронзительным воем несся вниз, а потом вдруг врезался в землю. Грянул взрыв, вверх взметнулись кроваво-красные пузыри, сквозь которые прорвались и брызнули обломки. Причудливо кувыркаясь в воздухе и горя, они осыпались на землю широкой полосой, разлетевшись от места падения метров на четыреста.

– Черт… – невольно вырвалось у Джека, поскольку он живо представил, что сейчас вполне мог бы находиться среди них уже в несколько другой субстанции.

Тут Мейер вдруг вспомнил о своем спутниковом телефоне. Точнее, испугался, что потерял его. Опустив руку, Джек сунул ее в карман, и из его груди вырвался вздох облегчения. Телефон оказался на месте. А это сейчас было, пожалуй, самое главное.

Джек выхватил его и начал искать в памяти нужный номер. Из-за натянутых перед лицом строп выполнять поиск было не очень удобно, но по сравнению с остальным это был сущий пустяк. Наконец Джек нажал кнопку вызова и приложил телефон к уху.

– Алло! – послышался в трубке сонный голос. – С удачным приземлением, Джек! Мог бы и не будить…

Сид Редгрейв, резидент ЦРУ в Колумбии, неприкрыто зевнул в трубке.

– Какое, на хрен, удачное приземление, Сид?! Нас, на хрен, сбили долбаные «адэбэшники»! Самолет, на хрен, врезался в Льянос и, на хрен, взорвался! И ты говоришь, на хрен, что я, на хрен, мог бы тебя, на хрен, не будить?!

56

Венесуэла, Гвианское нагорье, массив Торрхейма

Справа из-за кустов послышался быстро отдаляющийся топот, и только тут Логинов понял, что принадлежит он выпрыгнувшему из русла животному, название которого хрипло повторял Чампи Оливейра:

– Пекари! Пекари!..

– Понял, понял, – кивнул Виктор, поспешно отпуская индейца.

Чампи откашлялся, так как Логинов в горячке придавил его за горло довольно сильно, и двинулся вперед. За изгибом русла его фонарь высветил устроенную убежавшим животным лежку. Оливейра, оглянувшись через плечо, снова повторил:

– Пекари!

Однако Виктора животный мир Гвианского нагорья интересовал мало, и он подтолкнул индейца:

– Хорошо-хорошо! Я понял!

Они двинулись дальше, и метров через пять в луче вдруг что-то тускло блеснуло. Чампи радостно вскрикнул, как будто это не он сделал все, чтобы экспедиция «Газпрома» лишилась одной из самых важных частей МГД-установки.

Логинов ничем своих чувств не выразил. Он снова подтолкнул индейца вперед, потом посветил своим фонарем дальше по руслу, опасаясь еще какого-нибудь сюрприза, и только после этого присел у находки.

Твердотопливный реактивный двигатель был сердцем МГД-установки. Образовывавшаяся при сжигании специального пороха плазма направлялась в диполь, создавая мощнейшие магнитные импульсы, которые прорезали земную поверхность на километры вглубь. При весьма скромных размерах РД развивал мощность, сопоставимую с мощностью малой электростанции. При этом для постройки электростанции и прокладки ЛЭП требовались годы и огромные затраты. Реактивный же двигатель можно было легко транспортировать в любой, самый отдаленный район.

Именно поэтому сеньор Рохес после ухода первой экспедиции организовал спуск в расщелину. Будучи не уверен, что протекающая по дну расщелины река сможет увлечь РД в свое подземное русло, он приказал двигатель достать и выбросить на нагорье Торрхейма.

Деревянный ящик-футляр РД Чампи сжег в костре, сам же двигатель видимых повреждений не имел. Он лежал, уткнувшись в подстилку из мягких листьев. Логинов его повернул и провел рукой по магниевой поверхности.

Потом поднялся и, вытащив рацию, проговорил:

– Гром-один, ответь Грому-два!

– На связи! – послышался торопливый ответ Домбровского.

– Подъезжай! Мы сейчас посигналим фонарем! Только осторожно!

– Понял!

– Конец связи!

Сунув рацию в карман, Логинов подмигнул Чампи:

– Молодец, амиго! Если так дальше пойдет, придется тебя помиловать! Давай наверх и свети фонарем! Понял? – сделал красноречивый жест Виктор.

– Си, сеньор!

57

Колумбия, небо над рекой Томо

– Твою мать, на хрен! – крикнул в трубке Редгрейв. – Как, на хрен, сбили?!

– Да как-как? На хрен! Перепутали, на хрен, с самолетом «фарковцев»!

– Мать твою! Так откуда ты звонишь, Джек?

– Из таксофона у ворот святого Петра, твою мать! С парашюта я звоню! Неужели непонятно?

– Так, Джек! Я понимаю, что ты слегка взволнован, но…

– Кто, я слегка взволнован?! Да я, на хрен, в полной истерике! Я, на хрен, никогда раньше в жизни не прыгал с парашютом, ты это понимаешь, твою мать! А тут прыгнул и сразу зацепился за пулемет! Ты можешь это себе представить, твою мать?

– Джек! У всех у нас бывают в жизни трудные моменты! Главное, что ты жив и все обошлось, поэтому…

– Да ни хрена еще не обошлось! Я приземляться с парашютом не умею!

– Да приземление это фигня, мать твою! Хуже, что раз вас сбили, значит, там есть «фарковцы»! А они, если ты попадешь им в руки, Джек, сделают с тобой такое, что ты пожалеешь, что твой парашют раскрылся, мать твою! Поэтому заткнись, на хрен, и слушай, что я тебе скажу, на хрен!

58

Венесуэла, Гвианское нагорье, северо-западное подножие плато Альтимейра

Логинов затянулся в последний раз и, швырнув окурок в костер, подался к обнаженному по пояс Чампи. Дотронувшись до плеча индейца, он спросил:

– Так больно?

Игнатович перевел ответ:

– Нет, сеньор!

– А так?

– Нет, сеньор!

– Скажите ему, что сейчас будем доставать пули, – повернулся к костру Виктор. – Придется потерпеть…

Аптечка, которую использовали геологи, имела шприц-тюбики с обезболивающим, но хирургических инструментов в ней не было. Логинов вытащил из кармана складной нож, откинул тонкое лезвие и сунул в огонь его кончик. Пока лезвие прокаливалось, он быстро освободил плечо Чампи от повязки и сказал:

– Игорь, давай спирт!

Водитель подал Виктору фляжку, тот осторожно полил из нее на входные отверстия. Зрелище было не для слабонервных, и Игнатович быстро отвернулся.

– А вы что, по медицинской части тоже разбираетесь? – спросил Игорь, с интересом наблюдая за манипуляциями Логинова.

– Да не очень, – признался Виктор. – Но пару раз пули выковыривать приходилось. Только из себя…

– А я когда-то даже на врача собирался выучиться, – сказал Игореха. – Только там такой блат, хрен поступишь…

– Значит, будешь мебратом. Держи, – сказал Логинов, отдавая фляжку. – Не закрывай. – Разорвав пакет, он аккуратно натянул медицинские перчатки и вытянул руки в сторону от костра. – Слей, только не сильно…

Продезинфицировав руки, Виктор взял нож и кусок приготовленного бинта. Игорь облил спиртом и их. После этого Виктор попросил Домбровского на всякий случай подержать Чампи за руку, одновременно светя фонарем на рану.

– Ну, с богом! – сказал он и склонился над плечом индейца.

Медицинского диплома у Логинова не было, но опыт в подобных делах он имел вполне достаточный. Самое главное было – не задеть артерий и нервных окончаний. Первую пулю Виктор извлек играючи, со второй пришлось повозиться, но в конце концов плюхнулась на землю и она.

– Поливай! – отстранился он.

Игорь, которого вид изуродованной плоти абсолютно не пугал, начал промывать рану. В результате проведенных Виктором манипуляций открылось кровотечение, однако его интенсивность и цвет крови указывали на то, что с артериями порядок. Насчет нервных окончаний вывод можно было сделать только позже.

– Все! – сказал Виктор и принялся бинтовать плечо Чампи.

Операцию тот перенес стоически, даже ни разу не дернулся, но тут дело скорее было не в силе воли, а в удачной анестезии. Управившись с перевязкой, Логинов вколол Чампи антибиотик и сказал Игнатовичу:

– Может одеваться, насколько сможет!

Игнатович перевел, Виктор снял и выбросил в костер перчатки, после чего прокалил лезвие ножа и, сложив, сунул его в карман. Чампи тем временем при помощи Домбровского кое-как оделся. Логинов спросил, как он себя чувствует, тот ответил, что хорошо, хотя выглядел не очень.

– Может, ему спирта для внутренней дезинфекции? – спросил Игореха.

– Какой спирт при лечении антибиотиками? – посмотрел на водителя Логинов.

– Ну, значит, нам больше осталось! – не сильно расстроился Игорь. Поплескав содержимым фляги возле уха, он вынес вердикт: – Грамм по семьдесят на брата!

– Мне нельзя! – испуганно сказал Игнатович.

– Тебе ж завтра с утра за руль, – ухмыльнулся Логинов, посмотрев на водителя.

– Можно подумать, мне в «трубку» дышать, – пожал плечами Игорь. – Тем более, это ж не «паленка» какая-то, а «рафинат» – чистое здоровье!

– Смотри только, если перевернешься и с РД что-то случится, я тебя лично от алкоголизма лечить буду! – погрозил пальцем Домбровский.

– Обижаете, у меня за всю жизнь ни одного ДТП, даже пустячного! И вообще, можете сами за руль сесть! Так кто еще не будет? – спросил Игорь, выуживая из упаковки стопку пластиковых стаканчиков.

– Ладно, разливай на троих, – кивнул Логинов. – За РД надо выпить, чтоб работал, ну и на прощание!

– Так, может, я с вами, а, Виктор Павлович? – спросил Игорь, разливая спирт по стаканчикам. – Павел Васильевич и сам вернется в лагерь!

– Да нет, Игорь, – махнул головой Логинов, глядя вслед отошедшему от костра по нужде переводчику, – мне вон и Игнатовича на шее хватит. Не дай бог что, до конца жизни мучиться придется…

Домбровский посмотрел на него с сочувствием и сказал:

– Может, все-таки тебе лучше с нами в лагерь вернуться и взять вместо него нашего переводчика, экспедиционного? Он парень молодой, восточными единоборствами балуется…

– Да что толку с его восточных единоборств, если нам с индейцами придется объясняться? Ладно, ребятки, давайте! – поднял свой стаканчик Логинов. – За нас, «Газпром» и Боливарийскую революцию!

59

Колумбия, небо над рекой Томо

– Что?.. – хрипло спросил Джек Мейер.

Он думал, что прыжок с парашютом – это конец кошмара. Оказалось, что это только начало.

– То! – уже обычным тоном сказал Редгрейв. – Как приземлишься, сразу отстегнись от парашюта и беги! Сперва быстро, потом…

– Куда бежать?..

– От парашюта! В любую сторону! «Фарковцы» могут тебя засечь, поэтому тебе нужно побыстрее отбежать от парашюта! Если успеешь, метров через сто-двести перейдешь на шаг. И очень осторожно отойдешь на полмили. Дальше не стоит, они навряд ли станут искать тебя так далеко. Все понял?

В этот момент земля, о приближении которой Джек Мейер за всеми ужасами совсем позабыл, вдруг приняла его в свои объятия. Джек с разгона влетел в крону какого-то дерева и с треском начал падать сквозь нее.

По пути он наскочил на толстую ветку и перекувыркнулся. Потом снизу кто-то с диким визгом метнулся в сторону, Джек протаранил гнездо, налетел еще на какую-то ветку и вдруг мягко спружинил на зацепившемся за что-то парашюте.

Он висел вниз головой, но до земли было совсем близко. Джек уже хотел было начать расстегиваться, как вдруг наверху, в кроне, что-то зашуршало. Джек Мейер замер и увидел уставившиеся на него сверху глаза. Они светились желтым светом, внизу под глазами светилось что-то еще.

Джек лихорадочно пытался понять, кто это может быть. Входя в курс дел, он непростительно обошел стороной животный мир Венесуэлы. Как оказалось, зря. Сейчас Мейер, правда, находился в Колумбии, но так близко от границы, что это не имело значения.

И тут Джек вдруг вспомнил, что в Венесуэле водятся электрические угри. Это очень опасные и коварные животные. Но на деревьях они, конечно, водиться не могли. Кто водится в Венесуэле на деревьях, Мейер вспомнить так и не смог, и от этого ему было еще страшнее, когда уставившиеся на него два глаза вдруг исчезли.

Вместо них среди ветвей появилось какое-то светлое пятно. Довольно яркое. Что-то насчет этого пятна в голове Джека Мейера промелькнуло. Связанное с каналом «Дискавери», который он не смотрел уже сто лет. Пытаясь понять, что это, Джек слегка приподнял голову.

В этот миг сверху прямо в глаза Мейера ударила неожиданная тугая струя…

60

Венесуэла, Гвианское нагорье, массив Торрхейма

«Мицубиши Паджеро» представительства «Газпрома» в Аякучо, разворачиваясь в котловине, мигнул фарами и посигналил. Логинов, стоявший на краю нагорья, махнул рукой и крикнул, хотя навряд ли его слышали Игорь с Домбровским:

– Счастливо! Главное, РД не потеряйте!

«Мицубиши» направился по котловине в сторону базового лагеря. Виктор развернулся и, докуривая на ходу сигарету, пошел к армейскому джипу. Игнатович пытался поудобнее устроиться на заднем сиденье, однако это было невозможно в принципе, плюс там стояли две канистры с бензином.

– Виктор Павлович, я что, так должен буду с вами ехать всю дорогу? – спросил Фадей Трофимович.

Логинов, который намучился с переводчиком при подъеме на нагорье, хмуро сказал:

– Если вас так больше устроит, можете бежать сзади! Все, отставить разговорчики, по коням и вперед!

Стоявший у джипа Чампи Оливейра взобрался на переднее сиденье. Игнатович посмотрел на него, но ничего не сказал. Вернее, он уже пытался намекнуть Логинову, что сзади вполне мог бы сесть индеец, на что Виктор ему популярно разъяснил, что Чампи будет показывать дорогу, поэтому сядет впереди.

Затушив окурок, Виктор забрался за руль, включил зажигание и сразу же тронулся с места, поскольку успел прогреть двигатель, когда подгонял джип к краю нагорья для погрузки. Чампи поднял левую руку и указал вперед, что-то быстро проговорив. Игнатович, несмотря на трения с Логиновым по поводу размещения, тут же перевел:

– Он говорит, что нужно держать курс на вон ту гору с белыми пятнами!

– А как мы переедем русло ручья? – спросил Виктор.

– Он говорит, что нужно держать курс на гору с белыми пятнами. Тогда мы подъедем к месту, где в кустах спрятаны две балки или доски…

– Ясно, Фадей Трофимович!

Как переводчику Игнатовичу цены не было, и это с лихвой компенсировало его недостатки. Следуя в указанном направлении, Логинов еще раз подумал о том, какой груз берет на себя. Будь Игнатович военным переводчиком или, на худой конец, работающим под прикрытием сотрудником резидентуры, Виктору было бы намного легче.

Солдат есть солдат и, в случае чего, его семья получает соответствующие льготы, да и сам он знает, на что идет. Игнатович же был сугубо гражданским человеком и, скорее всего, даже не отдавал себе отчета, насколько опасным может оказаться их дальнейшее путешествие.

Чампи Оливейра был не единственным индейцем, который работал на сеньора Рохеса. В его команде был также какой-то контрабандист Пепе. Он проговорился Чампи, что его Рохес вытащил из колумбийской тюрьмы, где Пепе сидел за двойное убийство. Именно Пепе с Чампи, облачившись в скромные одежды лесных индейцев, угнали джип второй экспедиции с МГД-установкой, для маскировки загрузив на него и провизию. Джип с провизией сбросили в реку неподалеку от места ночлега экспедиции, чтобы имитировать аварию. Части же МГД-установки перегрузили на другую машину и сбросили с обрыва ниже по реке, у водопада, так что надежды на то, что удастся разыскать и их, не осталось. Но главное заключалось в том, что, пока группа сеньора Рохеса сновала по нагорью, нефтеразведочные работы находились под угрозой. Имея под своей командой таких типов, как Пепе, Рохес, в случае необходимости, мог пойти на любые меры. Так что, фактически, речь шла не только о самих работах, но и о жизнях членов экспедиций.

Согласно полученной от Чампи информации, группа сеньора Рохеса отправилась на север, где располагался блок «Хунин-3». И Виктор принял решение как можно скорее выдвинуться следом. Он не надеялся, что сеньор Рохес обрадуется их встрече или покается, как Чампи. Но и Логинов не собирался миндальничать. Он был настроен очень решительно, в духе напутствий майора Алонсо, хотя и не стал сообщать об этом Игнатовичу…

61

Колумбия, равнина Льянос, бассейн реки Томо

Когда струя ударила прямо в глаза Мейера, тот инстинктивно закрыл их и дернулся в сторону. В его голове пронеслась кошмарная мысль о змеях, стреляющих своим ядом на несколько метров. От рывка Мейера запутавшийся парашют надломил ветку, и Джек грохнулся вниз. В этот момент он и понял, кто на него помочился. По запаху. Это была широконосая обезьяна.

– Мать твою! – выругался Джек, ударяясь о корни.

Неловко перевалившись, он приподнялся и смахнул рукой с лица вонючие до невозможности капли. В следующий миг Джек попытался нашарить что-нибудь рукой, чтобы швырнуть в обнаглевшую соратницу по эволюции.

Но в этот миг он вдруг услышал приглушенный голос:

– Джек! Джек!..

Мейер невольно вздрогнул и повернул голову. Голос доносился из невысоких лопухов. В совершенно одуревшей голове Мейера промелькнула мысль, что в них прячется приземлившийся раньше Идальго. Однако какое-то мгновение спустя сообразил, в чем дело. Он сплюнул и быстро раздвинул широкие листья. Упавший в них телефон Джек отыскал по звуку голоса Редгрейва.

Схватив его, он проговорил:

– Да!

– Ты в порядке, Джек?

– Нет! На меня только что помочилась с дерева широконосая обезьяна! Прямо на лицо!

– Джек, это лучше, чем если бы тебя трахнули «фарковцы»! В задницу…

– Ты еще шутишь?!

– Какие шутки, Джек? Если они накроют тебя, они так и сделают! Ты отстегнул парашют?

– Нет!

– Так отстегивай быстрее! Пока ты находишься ближе, чем в полумиле от него, твоя девственность под большой угрозой, Джек! Не говоря обо всем остальном!

– Мать вашу! – пробормотал Мейер, с трудом отстегивая парашют.

Освободившись от него, он снова приложил телефон к уху:

– Отстегнулся! Куда бежать?

– В любую сторону! Куда удобнее! Давай, Джек! Не отключайся!

Мейер раздвинул ветки и прошмыгнул на небольшую полянку. Там он быстро огляделся и бросился вдоль каких-то кустов прочь…

62

Венесуэла, Гвианское нагорье, массив Торрхейма

Примерно через час после отъезда от края нагорья в кармане Логинова зазвонил спутниковый телефон. Виктор вытащил его и увидел, что на связи замдиректора ФСБ. Он быстро остановил джип и сказал, выпрыгивая:

– Меня начальство вызывает! Можно пока оправиться…

Ответил он, только отойдя на достаточное расстояние:

– Здравия желаю, товарищ генерал!

– Здорово, Логинов! Ну как там, в Америке?

– Да нормально, товарищ генерал! Вхожу в курс обстановки, – уклончиво ответил Виктор.

– Да? А до меня дошли слухи, что ты запросил санкцию на использование спутника-шпиона. Через свой «Газпром»…

Логинов вздохнул.

– Что молчишь?

– Так точно, запросил, товарищ генерал.

– И кого засечь собрался, а, Логинов? Если не секрет, конечно? Или ты думал, что я об этом не узнаю?

– Никак нет, товарищ генерал! Просто отвлекать не хотел по пустякам…

– Логинов! – прервал его замдиректора. – Ты свою лапшу для кого-нибудь другого прибереги, понял?

– Так точно, товарищ генерал…

– Так кого со спутника засечь хочешь?

– Сеньора Рохеса, товарищ генерал.

– Кто такой?

– Руководитель группы, которая путем замаскированных диверсий сорвала нефтеразведочные работы в блоке «Аякучо-4». Сейчас они отправились на север. Судя по всему, в блок «Хунин-3», который исследует «Лукойл»…

– Так… Понял. Ты хочешь сказать, что и там они будут ставить палки в колеса?

– Да если бы палки, товарищ генерал. Все намного серьезней. Один из членов группы – вытащенный Рохесом из колумбийской тюрьмы убийца. Остальные не лучше, я думаю…

– А сам Рохес?

– Агент ЦРУ, товарищ генерал.

– Ты уверен?

– Да. Может, номинально числится в АДБ Колумбии, но работает по заданию ЦРУ.

– Откуда такая уверенность?

– Я тут познакомился с местным индейцем-браконьером. Его принудил к сотрудничеству с Рохесом офицер АДБ. Он участвовал в диверсиях, но теперь согласился помочь выйти на Рохеса…

– Ну что ж, молодец, Логинов! Так, а местные органы смогут оперативно локализовать район по координатам? Не уйдет этот Рохес в Колумбию?

– Я думаю, нет, товарищ генерал, – сказал Логинов, однако замдиректора насторожил его тон.

– Логинов, ты что-то недоговариваешь?

Виктор вздохнул и решительно сказал:

– У местных органов для подобной операции сейчас нет ни сил, ни времени, товарищ генерал!

– Не понял… А к кому ты обращался?

– К начальнику территориального управления Центрального контрразведывательного офиса, товарищ генерал.

– Так. И что?

– Он подарил мне кое-что из арсенала раскрытой антиправительственной группы. И разрешил называть его просто Хави.

– Твою мать!

– Согласен, товарищ генерал.

– А если надавить на этого Хави через Каракас?

– Бесполезно. Сюда на днях прибывает Уго Чавес. Все силы брошены на предотвращение возможных покушений на него.

– Ясно… Ну а после отъезда Чавеса?

– С Рохесом тянуть нельзя, товарищ генерал. Если его не ликвидировать, то…

– Да это понятно! Но ты уверен, что справишься в одиночку?

– А что мне еще остается, товарищ генерал?

– Да уж… Какой численный состав группы Рохеса?

– Он, телохранитель – бывший коммандос и индеец-убийца. Ну и в «Хунине-3» они будут использовать в качестве проводника тамошнего коллегу моего знакомого по имени Фаби.

– Ну что же, Логинов, действуй! Распоряжение насчет спутника я сейчас отдам. Тольки смотри… В общем, удачи!

– К черту, товарищ генерал!

63

Колумбия, равнина Льянос, бассейн реки Томо

Пробежав среди зарослей около сотни метров, Джек Мейер услышал в телефоне голос Редгрейва:

– Джек! Джек!

Мейер слегка замедлился и приложил трубку к уху:

– Да!

– Остановись!

Джек остановился и невольно оглянулся:

– Ну?

– Что ну? Слушай!

Джек понял, что от него хочет Редгрейв, и, отняв трубку от уха, повернул голову и прислушался. Где-то далеко послышалась автоматная очередь. И едва слышные одиночные выстрелы.

– Сид, тут стреляют, но очень далеко! – быстро проговорил он, приложив трубку к уху.

– А очень это сколько? – уточнил резидент ЦРУ.

– Километр-два…

– Отлично! Значит, «фарковцы» заняты Идальго! Шум двигателей, голоса поблизости не слышны?

– Нет…

– Тогда быстро, но осторожно двигай дальше! Там заросли густые?

– Не очень!

– Тогда засеки время и иди пятнадцать минут! Это получится около полумили! После этого спрячься и позвони мне! Да! И выключи звук телефона! И с подсветкой поосторожнее! Все, Джек! Давай!

64

Венесуэла, Гвианское нагорье, массив Торрхейма

– Ты все понял? – спросил Логинов.

Игнатович перевел, Чампи кивнул:

– Си, сеньор!

Виктор вытащил свой телефон и позвонил. Когда на другом конце ответили, он сказал:

– Это полковник Логинов. Сеанс состоится из этой точки…

– Оставайтесь на связи, товарищ полковник… – Около минуты в трубке раздавались приглушенные звуки, потом тот же голос сказал: – Все в порядке, спутник засек ваши координаты.

– Спасибо, – сказал Виктор и отключился. Повернувшись к Чампи, он протянул индейцу его телефон и кивнул: – Звони!

Чампи взял трубку и набрал номер. Едва он заговорил, Игнатович начал шепотом переводить на ухо Логинову:

– Добрый день, сеньор Рохес! Это я… Они только что уехали… Нет, больше не спускались… Я понял, сеньор Рохес… Да, сеньор Рохес… До свидания, сеньор Рохес!

Индеец отнял трубку от уха и протянул Виктору. Тот взял ее и сунул в карман, одновременно спросив:

– Что он сказал?

– Он сказал, что очень доволен мной, и приказал оставаться на месте и сразу докладывать, если в котловине кто-то появится.

– Хорошо! – кивнул Логинов и поднялся. – Сейчас перекусим. Доставайте, что там у нас есть…

Отойдя к капоту джипа, Виктор разложил на нем позаимствованную у Домбровского карту и снова позвонил в управление космической разведки.

– Это полковник Логинов…

– Все в порядке, товарищ полковник, – ответил тот же голос. – Мы засекли аппарат абонента. Ему присвоен код «эс-114». Диктовать координаты?

– Да! – быстро сказал Виктор и записал на карте цифры.

– Это примерно в ста восьмидесяти километрах от вас на северо-запад. Спутник будет автоматически отслеживать сигнал «эс-114» в течение суток…

– А если мне понадобится больше времени? – быстро спросил Логинов.

– Тогда нам потребуется дополнительное распоряжение.

– Понятно…

– Вы сможете узнавать новые координаты по этому номеру, только нужно будет называть код, так что, пожалуйста, запишите его.

– Я записал. До связи!

Сунув телефон в карман, Логинов по координатной сетке определил и отметил на карте точку, в которой находился Рохес. После этого он подозвал начавших раскладывать еду Чампи и Игнатовича и показал:

– Мы сейчас находимся вот здесь! Нам нужно как можно скорее попасть вот сюда! Ты понял?

Судя по виду индейца, в картах он разбирался слабовато.

– Нам надо на север? – спросил Чампи.

Логинов хотел было выматериться, но сдержался. Быстро наклонившись, он по обозначениям на карте принялся описывать местность, в которой находился Рохес:

– Нам надо в то место, где река делает широкую петлю…

– Вокруг горы? – спросил Чампи.

– Да! – кивнул Логинов, быстро посмотрев на карту. – Ты знаешь, как туда быстрее всего доехать?

– Да, сеньор! Конечно! – радостно замахал головой Чампи. – Надо ехать все время прямо! И тогда мы приедем очень быстро!

65

Колумбия, равнина Льянос, бассейн реки Томо

Джек Мейер, начальник отдела Кубы и Венесуэлы Центрального разведывательного управления, довольно быстро продвигался через заросли какого-то высокого кустарника. Деревья покрупнее росли не сплошной стеной, а вроде как островками или возвышались поодиночке.

Проведя ладонью по взмокшему лбу, Джек вытащил телефон и посмотрел на часы. Он шел уже шестнадцать минут. Мейер замедлил шаг и огляделся. В кустах он обнаружил что-то вроде небольшой проплешины. Протиснувшись в нее, Джек посветил на окружавшие кусты телефоном. Никаких нежелательных соседей там не обнаружилось, и он, опустившись на траву, позвонил Редгрейву.

– Да! Ну как ты, Джек? – быстро ответил резидент ЦРУ.

– Отмахал с полмили. Приземлился в кустах.

– Отлично! В окрестностях что-то подозрительное слышал?

– Периодически продолжают стрелять. В той же стороне.

– Выстрелы к тебе не приближаются? – обеспокоился Редгрейв.

– Нет. По-моему, нет…

– Ну и отлично! Идальго тертый калач! «Фарковцы» с ним намучаются. И тебя искать уже не будут… У меня есть две новости, Джек! И обе хорошие! Во-первых, вас сбили не «адэбэшники», а «фарковцы»!

– Ты уверен, что это хорошая новость? – не удержался Мейер.

– Да, Джек! Потому что если бы вас сбили «адэбэшники», ты мог бы приземлиться прямо в лапы «фарковцам»! А поскольку вас сбили «фарковцы», то, пока самолет падал, вы от них прилично оторвались…

– Только Идальго это не сильно помогло…

– Да бог с ним, с Идальго, Джек! Нам бы тебя вытащить! Значит, сиди где сидишь и никуда не рыпайся, понял? Потому что, и это вторая хорошая новость, к тебе уже направляется Сэм Дакота! Он вчера прощался со своими парнями, а их лагерь там недалеко! Так что жди, Джек! Сэм уже в пути!

66

Венесуэла, Гвианское нагорье, массив Торрхейма

– Вон туда! – указал рукой Чампи.

Логинов направил джип к небольшой возвышенности, верхушка которой была покрыта густыми кустами. Такие возвышенности тут и там виднелись десятками, так что понять, чем именно эта отличается от других, было довольно трудно.

– Это тут! – махнул головой Оливейра.

Логинов остановил джип, индеец бодро выскочил и так же бодро направился к возвышенности. Судя по его состоянию, никаких осложнений после удаления пуль не последовало. Правда, Виктор за время пути уже дважды колол Чампи антибиотик, но если бы рана загноилась, не помог бы и он.

Логинов уже привычно взял в правую руку пистолет-пулемет «стар» и двинулся вслед за Чампи, на всякий случай пристально оглядываясь по сторонам. Индеец уже взбирался по невысокому склону, придерживая левой рукой свисающую на перевязи правую.

Виктор легко взбежал за ним. Чампи Оливейра оглянулся, потом раздвинул левой рукой ветки и что-то крикнул. Игнатович от джипа перевел:

– Вот она, как я и говорил!

Логинов заглянул через плечо индейца. В кустах лежала не очень новая бочка со знакомой Виктору надписью «Pertroleos de Venezuela S.A.»

– Молодец! – сказал Виктор и, отстранив Чампи, на всякий случай тщательно осмотрел бочку со всех сторон.

Эта привычка осталась у него еще с Чечни. Не обнаружив признаков растяжки, Виктор осторожно покачал бочку ногой. Внутри забулькало. Он повесил «стар» на плечо и оглянулся:

– Поберегись!

Чампи Оливейра, придерживая руку, сбежал вниз. Логинов выкатил бочку из кустов и пустил под горку, направив в сторону от джипа. Скатившись, она подпрыгнула на кочке, повернула влево и вскоре остановилась. Логинов спустился следом, быстро перекатил бочку к джипу и поставил.

– Фадей Трофимович! Соберите по-быстрому перекусить! – крикнул он в сторону кустов, за которыми скрылся интеллигентный переводчик.

– Мы разве опять поедем?

– Да!

– Мне необходима горячая пища, Виктор Павлович…

– Все вечером, Фадей Трофимович! – отрезал Виктор.

Достав шланг и отвинтив горловину бочки, он принялся сцеживать бензин в почти пустой бак. Если бы не тайник с горючим, устроенный Чампи, бензина до блока «Хунин-3» им могло бы и не хватить. Логинов предупредил через Деминова представителей «Лукойла» об опасности, но на душе у него все равно было неспокойно. Именно поэтому он и торопился.

Залив бак под завязку, Виктор слил остатки бензина в пустую канистру и подошел к Игнатовичу с Чампи, которые уже разложили на подстилке сухой паек. На Игнатовича Логинов старался лишний раз не смотреть, поскольку Фадей Трофимович изображал умирающего лебедя. А вот Чампи Оливейра, несмотря на ранение и утомительное путешествие, выглядел на удивление довольным жизнью и уплетал нехитрую снедь за обе щеки.

Логинов невольно подумал, что жизнь вдали от центров цивилизации имеет свои положительные стороны. В сущности, до того как его взял в оборот сотрудник АДБ, Чампи был вполне счастливым человеком. Никто не вмешивался в его жизнь. Браконьерские угодья были давно распределены, и коллеги не посягали на вотчину соседа. Бензин стоил пять центов за литр, при том, что за одного выловленного и переправленного в Колумбию зверька Чампи платили от двухсот до тысячи долларов. Так что денег хватало и на еду, и на создание необходимого запаса топлива по всему району, и на развлечения в городе, хотя туда он наведывался не так часто.

Размышляя об этом, Логинов быстро перекусил, после чего поднялся и разложил на капоте джипа карту. Отметив на ней свое нынешнее местоположение, Виктор позвонил в центр космической разведки. Услышав ответ, он сказал:

– Полковник Логинов! Мне информацию по «эс-114»…

– Источник сигнала «эс-114», товарищ полковник, исчез десять минут назад.

– Как исчез?

– Спутник перестал принимать его сигналы. Видимо, он попал в мертвую зону. Там же горная местность…

– Ясно! А можно последние координаты?

– Да, записывайте…

Виктор быстро записал и спросил:

– Вы можете сообщить мне, когда сигнал появится?

– У нас очень много объектов, товарищ полковник…

– Понял! До связи…

Сунув телефон в карман, он отметил на карте точку, из которой спутник принял последний сигнал с телефона Рохеса, и нахмурился. Передвижения того были довольно алогичны. За последние несколько часов Рохес описал на местности неправильной формы круг и приближался к исходной точке, когда сигнал вдруг исчез…

– Черт! – выдохнул Логинов.

Было похоже, что Рохес за кем-то следит, вернее, совершает обходной маневр. Виктор быстро вытащил телефон и перезвонил представителю «Газпрома» Деминову.

– Здравствуйте, Иван Валентинович! Это Логинов!

– Здравствуйте, Виктор Павлович! Мне сообщили, что реактивный двигатель доставлен в базовый лагерь! Спасибо! Вы меня просто…

– Да не за что, Иван Валентинович! – перебил Деминова Логинов. – Можете быстро продиктовать мне телефон главы представительства «Лукойла»?

– Да, секунду… А что случилось?

– Да, надеюсь, пока ничего, но мне с ним нужно срочно переговорить…

Записав номер, Виктор торопливо распрощался с Деминовым и снова позвонил.

– Слушаю! – ответили в трубке по-английски.

Логинов решил, что напутал с номером, но на всякий случай уточнил:

– Я звоню представителю «Лукойла»… Я ошибся?

– Нет, здравствуйте, я вас слушаю!

– Здравствуйте, это Логинов, советник по безопасности «Газпрома»! – торопливо представился Виктор, переходя на русский.

– Да-да! Деминов мне звонил от вашего имени… Как вас, простите, величать?

– Виктор Павлович!

– А меня Сергей Данилович! Очень приятно!

– Мне тоже! Скажите, вы владеете последней информацией по местам нахождения ваших экспедиций?

– Конечно! А в чем дело?

– Боюсь, одной из них угрожает опасность… Если я вам продиктую координаты, вы сможете сказать, есть в этой точке ваши люди?

– Ну попробую, но они ведь постоянно передвигаются… Секунду, я найду в компьютере карту с маршрутами…

– Да-да, я жду! – сказал Логинов.

Когда представитель «Лукойла» вновь отозвался в трубке, Виктор продиктовал ему координаты места, где исчез сигнал спутникового телефона Рохеса.

– Так, одну секунду, – послышалось в трубке. – Ага… Виктор Павлович!

– Да!

– Неподалеку от указанного вами места должна работать экспедиция профессора Кринецкого… – У Логинова вдруг засосало под ложечкой. Кринецкий был его спутником по перелету. Тем самым, который боялся высоты. – Вы слышите?

– Да! – быстро сказал Виктор. – Вы можете с ним связаться?

– Вообще-то, экспедиции сами выходят на связь по графику… Но я сейчас перезвоню радисту. Вы будете пока на линии?

– Да нет, – быстро сказал Логинов. – Я лучше попробую как можно быстрее до них добраться!

– Так, а что сказать профессору, Виктор Павлович?

– Скажите, что где-то неподалеку находится группа диверсантов! Поэтому пусть они немедленно свернут все работы и возвращаются на базу! И потом мне перезвоните, хорошо?

– На этот номер?

– Да!

– Я понял, Виктор Павлович!

67

Колумбия, равнина Льянос, бассейн реки Томо

Со времени, когда Редгрейв сообщил, что Сэм Дакота уже в пути, прошло больше двух часов. Джек Мейер устал сидеть и прилег. Шлем он сбросил в гидроплане, чтобы лучше слышать Идальго. Куртка с плеча пилота так и осталась на Мейере.

В ней он совершил первый в своей жизни прыжок с парашютом, в ней на него помочилась широконосая обезьяна и в ней же Джек Мейер лежал на траве в кустах, подняв воротник и приспособив его в качестве подушки. Он уже привык к звукам ночного Льяноса, поэтому сразу уловил вклинившийся в них посторонний гул.

Джек тут же поднялся и повернул голову. Он не ошибся. Откуда-то сбоку приближался шум моторов. Мейер быстро встал и посмотрел в ту сторону. По идее, свет фар должен был быть виден довольно далеко. Однако Джек никакого света не увидел.

Это ему здорово не понравилось, и он быстро присел. Повадки боевиков FARC Джек, со слов Редгрейва, представил довольно точно. Что они сделают с ним, если найдут, Мейеру было страшно и подумать. Поэтому он на всякий случай еще и прилег, накрыв голову воротником.

Гул моторов постепенно приблизился, потом вдруг умолк. Джек Мейер лежал, боясь пошевелиться. Когда в его кармане вдруг забился в режиме вибрации телефон, Джек невольно вздрогнул. Перевернувшись на бок, он выхватил трубку, приложил ее к уху, тут же прикрыл сверху голову воротником куртки и только потом шепотом ответил:

– Да…

– Ты где, Джек? – спросил Редгрейв.

– Лежу в кустах, тут какие-то машины…

– Это Сэм с парнями! Выходи, Джек, и ничего не бойся!

– Точно? – спросил Мейер, сглотнув.

– Сто пятьдесят процентов! Мы его навели со спутника!

– Ладно! Я понял… – сказал Джек и отключился.

Осторожно приподняв голову, он прислушался. Выбираться из кустов ему очень не хотелось. За пару часов он свыкся с мыслью о безопасности своего убежища. А покидая его, несмотря на заверения Редгрейва, здорово рисковал.

Директору ЦРУ Редгрейв тоже наверняка давал сто пятьдесят процентов, что переброска Мейера в Пуэрто-Нариньо состоится без проблем. Однако и торчать в кустах до посинения Джек Мейер не мог. Рано или поздно убежище все равно предстояло покинуть.

Он обреченно вздохнул и осторожно поднялся.

68

Венесуэла, Гвианское нагорье, плоскогорье Ривас

Логинов гнал джип по руслу реки, из-под колес летели камни. В сезон дождей река разливалась вширь. Сейчас она едва угадывалась слева, проглядывая тонкой полоской посередине русла, выстланного обточенными камнями. Справа бесконечной стеной стояли джунгли, покрывавшие плоскогорье Ривас. По левую сторону от русла возвышалось нагорье Торреса.

Спустя некоторое время после того, как Виктор со спутниками отъехал от места заправки, ему перезвонил представитель «Лукойла» и сообщил, что связаться с экспедицией профессора Кринецкого не удалось. Но, по словам радиста представительства, это было вызвано тем, что экспедиция находилась в мертвой зоне, совершая переход через ущелье. Логинов сказал, что постарается как можно скорее встретиться с профессором, и отключился.

После этого он максимально увеличил скорость, чем вверг Игнатовича в состояние паники. Впрочем, Логинов был сосредоточен только на дороге. Спуск с нагорья Торреса ему указал Чампи, далее Виктор смог сориентироваться уже сам. И он, без труда переправившись через обмельчавшую реку, направил джип к ущелью, обозначенному на карте как Грозовое, или ущелье Грома.

Впереди виднелась довольно высокая гора. Судя по всему, это был кусок нагорья Торреса, отколотый от основного массива и приподнятый вверх подземным катаклизмом, случившимся миллионы лет назад. Образовавшаяся при этом трещина в земной поверхности и была ущельем Грома. Река протекала через него и огибала гору петлей, после чего через джунгли направлялась к одному из притоков Ориноко.

Именно вокруг этой горы, тоже носившей название Грозовой, и совершал сегодня маневры Рохес. Наверняка он следил за экспедицией «Лукойла». До горы было около двух километров, когда Логинов сбросил скорость и остановил джип. Прикурив сигарету, он повернулся и сказал:

– Значит, так… Впереди, в ущелье, должна быть экспедиция «Лукойла». Нам с ними нужно встретиться…

– Это переводить? – спросил Игнатович.

– Не нужно! Просто скажите Чампи, что при проезде через ущелье нас могут увидеть люди Рохеса или он сам! Поэтому вы сядете вперед, а его мы замаскируем сзади. Это в его же интересах! – быстро добавил Виктор.

Пока Игнатович переводил, он выбрался из-за руля и прошел назад, к багажнику. Когда Игнатович с Чампи быстро поменялись местами, Виктор со взятым в багажнике брезентом подошел к индейцу и сказал:

– Ложись на пол!

Оливейра не без труда втиснулся в щель между спинкой переднего сиденья и подушкой заднего. Виктор немного передвинул канистры, чтобы индейцу было посвободнее, и накрыл его брезентом. После этого он снова вернулся к багажнику, вытащил и быстро зарядил автомат «СЕТМЕ». Услышавший щелчок затвора, Игнатович испуганно оглянулся. Поставив автомат на предохранитель и обернув его курткой, Виктор закрыл багажник и быстро вернулся к водительскому месту.

Игнатович с испуганным видом смотрел, как Логинов засунул автомат назад между спинкой водительского кресла и бортом, а потом замаскировал прихваченным из багажника пакетом пистолет-пулемет «стар». Его он положил на пол себе под ноги.

Виктор тронул джип и сказал:

– Это на всякий случай, Фадей Трофимович. Все будет в порядке…

– Вы уверены, Виктор Павлович?

– Конечно! – серьезно сказал Виктор и провел рукой по освященному портрету Мадонны, который он прицепил на лобовое стекло джипа. – Дева Мария с нами, а она покровительница здешних мест и обязательно нам поможет! Если, конечно, вы будете слушать меня, а не свои инстинкты. Главное – не паниковать, Фадей Трофимович…

– Вам легко говорить, – вздохнул Игнатович. – Вы же…

– Молодой, здоровый как бык и с удостоверением ФСБ в кармане! – быстро закончил Логинов. – Только здесь все это не имеет никакого значения. Здесь мы все просто русские, которых страна послала на другой конец земли, чтобы мы помогли Венесуэле и тем самым помогли России. Но ничего сверхъестественного от вас, Фадей Трофимович, не требуется. Ваше дело – переводить и понапрасну не дергаться. С остальным я как-нибудь управлюсь сам…

69

Колумбия, равнина Льянос, бассейн реки Томо

Выскользнув из-под кустов, Джек Мейер немного выждал, после чего направился вперед. Он двигался абсолютно бесшумно, поскольку трава скрадывала звуки его шагов. Периодически Джек приседал и прислушивался.

Наконец впереди проглянула крыша джипа. Мейер присел, потом вернулся немного назад и, обойдя кусты, осторожно выглянул. В этот самый момент он вдруг уловил запах спиртного. Он исходил от небольшой то ли кочки, то ли травяного куста. Джек повернул к нему голову, и в тот же миг этот самый травяной куст вдруг бросился на него.

Мейер попытался отскочить, но человек в маскхалате навалился на него всем телом, перевернул и прижал к земле, выкрутив руку и закрыв рот. Джек даже шелохнуться не мог.

Навалившийся на него человек негромко проговорил по-испански:

– Сэм, я тут кого-то сцапал!

У Мейера словно камень с плеч свалился. Он выдохнул через нос и безропотно дождался, когда к ним из-за кустов бесшумно подошел какой-то человек и, наклонившись, коротко посветил фонариком на лицо Мейера.

– Ты кто? – спросил он.

Рука, зажимавшая Джеку рот, наконец разжалась, и Мейер сказал:

– Джек, знакомый Сида…

– Отпусти его! – приказал склонившийся к Мейеру человек, после чего разогнулся и скомандовал в рацию: – Отбой, парни! Он нашелся!

Человек-куст в маскхалате поднялся с Джека. Тот быстро встал. Светивший ему в лицо фонарем Сэм Дакота коротко кивнул:

– С прибытием, Джек! Идем!

Сэм Дакота был в пятнистом комбинезоне, но без бахромы, имитирующей растительность. На его голове была короткополая пятнистая шляпа, лицо закрывала тоже пятнистая косынка. Сэм быстро развернулся и направился к машинам. Мейер двинулся за ним. Человек-куст замкнул шествие…

70

Венесуэла, Гвианское нагорье, ущелье Грома

Русло постепенно сузилось, так что теперь Логинов вел джип всего в паре метров от сильно иссякшей за время засушливого полугодия речки. Уклон по-прежнему был небольшим, но по сторонам уже нависали горы, из-за чего казалось, что река вдруг опустилась глубоко под землю.

Виктор вглядывался в скалистые склоны, поросшие островками зелени и местами густо увитые лианами. Несколько раз он видел запутавшиеся в них довольно увесистые камни. Судя по всему, ущелье было обвалоопасным, благодаря чему и получило свое название. В сезон дождей, когда река полностью заливала русло, оно становилось непроходимым, зато судоходным…

Б-бух!!! – вдруг послышалось где-то впереди.

Сверху со скал тотчас посыпались мелкие камешки.

– Что это?! – втянул голову в плечи Игнатович.

– Наши, наверное… – начал было Логинов и вдруг осекся.

Звук взрыва еще отдавался эхом от стен, а вслед ему уже несся грохот мощного камнепада. Казалось, что стены ущелья вдруг заходили ходуном. Вслед за мелкими с них сорвались и упали впереди и позади джипа несколько довольно крупных камней величиной с кирпич и даже больше.

Игнатович невольно съехал на сиденье и прикрыл голову руками. Логинов, вцепившись в руль и наклонившись, рванул джип вперед. Сзади внизу что-то зашуршало, и послышался испуганный голос Чампи.

– Дух ущелья гневается! Лучше повернуть, сеньор! – автоматически перевел Игнатович слова индейца.

– Спрячься! – рявкнул Логинов.

Дух ущелья тут был абсолютно ни при чем. Обвал вызвал взрыв, причем довольно сильный. Конечно, это могла быть и работа экспедиции «Лукойла». Насколько знал Виктор, при нефтеразведке взрывные работы практически не использовались, однако при прохождении ущелья геологи вполне могли наткнуться в стене, к примеру, на признаки пород, сопутствующих серебряным месторождениям…

Русло вскоре сузилось еще больше, так что левые колеса джипа ехали теперь по самому срезу воды. Горы словно бы сошлись, отчего стало сумрачно, как в подвале. Казалось, что джип въехал в декорацию какого-то мрачного мистического фильма. И тут, вдобавок ко всему, впереди Виктор вдруг увидел каменную глыбу размером с кухонный стол, только неправильной формы, которая перегораживала дорогу.

– Твою мать! – невольно пробормотал Логинов, сбрасывая скорость.

Глыба торчала как раз на срезе воды. Осторожно приблизившись, Виктор понял, что протиснуться между ней и правой стенкой ущелья не удастся, и остановился. Прежде чем выбраться из-за руля, он на всякий случай окинул ущелье пристальным взглядом.

Было понятно, что глыба рухнула только что и сама, без чьей-либо посторонней помощи. Вернее – в результате взрыва и происшедшего дальше по ущелью обвала. Но на всякий случай Логинов все же осмотрелся и только потом выбрался из-за руля и шагнул к берегу.

С левой стороны, по руслу реки, глыбу теоретически можно было объехать. Однако, прощупав поднятой палкой дно, Виктор понял, что это слишком рискованно. Как раз в этом месте из дна торчали каменные пороги, на которых мог засесть даже джип.

– Твою мать! – повторил Логинов, бросая палку.

Повернувшись к глыбе, он взялся за нее рукой, наклонился и осмотрел основание. В принципе, можно было попробовать завалить глыбу в речку. Если бы дно ущелья не было усыпано камнями-голышами, для этого можно было бы использовать джип и трос. Но из-за плохого сцепления этот вариант отпадал.

И Логинов бросился к кабине. Там он извлек из-под сиденья пару грубых перчаток, потом сбросил куртку, закатал рукава и, натянув перчатки, шагнул прямо в воду.

– Вам помочь? – приподнялся на сиденье Игнатович.

– Лучше поглядывайте по сторонам! – быстро сказал Виктор.

Наклонившись, он принялся, загребая камни со дна руками, делать под глыбой подкоп. Работа была не то чтобы очень трудная, но довольно муторная. В конце еще и пришлось быть постоянно начеку, поскольку глыба могла неожиданно перевернуться сама. Минуты через три-четыре Логинов наконец решил, что яма достаточна, выбрался из воды и, чавкая промокшими ногами, обошел глыбу.

Игнатович стоял возле джипа и всем своим видом выражал готовность помочь. Однако Виктор справился и сам. Чуть присев, он уперся ногами в камни и налег на глыбу плечом. Под ней приглушенно заскрежетали разъезжающиеся камни, после чего глыба сперва медленно, словно нехотя, наклонилась, а потом резко плюхнулась в воду, вздыбив по бокам брызги.

– По коням! – сказал Логинов, направляясь к водительскому месту.

Прыгнув за руль, он увидел высунувшегося из-под брезента Чампи и прикрикнул:

– Скажите ему, Фадей Трофимович, что если он еще раз выткнется, я его усыплю! Не хватало только, чтобы люди Рохеса его заметили!

Осторожно протиснувшись между глыбой и правой стеной ущелья, Виктор увеличил скорость. Вскоре ущелье изогнулось, став еще более мрачным. Но за вторым поворотом стены опять расступились. Света сверху стало проникать намного больше, так что на миг даже показалось, что они покинули мрачные декорации. Но это только показалось, потому что впереди была начавшая разливаться речка, за которой виднелся перегородивший ей путь большой завал. Над ним висело огромное облако пыли, медленно уходившее вниз по ущелью.

Поскольку уровень воды не успел сильно подняться, Логинов решил не останавливаться, только слегка сбросил скорость. Разбрызгивая по сторонам фонтаны воды, джип подкатил к краю завала и только здесь затормозил. Логинов сказал:

– Все остаются на местах!

После чего через лобовое стекло перепрыгнул на капот, а с него – на склон завала и стал быстро взбираться по нему. Высотой завал был метра три-четыре, гребня как такового не имелось. Оказавшись наверху, Виктор увидел, что ширина завала около тридцати метров. Камни были довольно крупными, так что Логинов, прыгая по ним, быстро двинулся вперед.

Через несколько метров он вдруг услышал негромкий голос. Слов Виктор не различил, но сообразил, что говорят по-английски. Это ему здорово не понравилось. Он быстро присел и хотел было уже метнуться назад за оружием, как вдруг тот же голос раздраженно вскрикнул:

– Да ближе, черт тебя подери! Иначе не поверят, что он погиб под завалом!

Логинов на миг замер, а потом метнулся вперед. Он двигался максимально осторожно, но очень быстро. И вскоре увидел голову загорелого черноволосого человека. Тот смотрел куда-то вниз. Виктор быстро пригнулся, чтобы его не заметил черноволосый, и тут за завалом вдруг возникла вторая голова. Этот человек был повыше и покрупнее.

– Так сгодится, сеньор? – спросил он.

– Да! Теперь размозжи ему голову камнем, только возьми потяжелее, а то, по-моему, он еще жив!

Едва голова высокого снова исчезла за завалом, Логинов бесшумно метнулся вперед. Он сразу понял по описанию Чампи, кто это. Высокого, бывшего коммандос, звали Раулем, загорелый был Рохесом. И они собирались кого-то добить камнем.

По пути Логинов подхватил кусок скальной породы. Возвращаться за оружием было некогда, поэтому действовать предстояло подручными средствами. Он успел продвинуться еще немного вперед, как вдруг метрах в двадцати от завала, справа, из-за стены ущелья, вынырнул невысокий индеец. Виктор мгновенно присел, но тут же услышал предупредительный вскрик на испанском…

71

Колумбия, равнина Льянос, бассейн реки Томо

Сэм Дакота вышел к поляне, на которой стоял «Хаммер» с установленным на крыше пулеметом. Чуть поодаль стоял еще один джип, тоже в маскировочных пятнах и с пулеметом, но обычный. Сэм распахнул низкую бронированную дверцу «Хаммера» и кивнул:

– Прыгай, Джек! Будь как дома!

Мейер нырнул в бронированное нутро и пристроился на одном из длинных, располагавшихся под боковыми стенками, сидений. Через приоткрытую дверь он видел, как к джипу один за другим вышли еще двое. Они были в камуфляже и двигались бесшумно, словно бестелесные тени.

Сэм тем временем позвонил Редгрейву и сообщил, что с Мейером порядок. Потом спрятал телефон и спросил, просунувшись в «Хаммер»:

– В какой стороне стреляли, Джек? Можешь показать?

– Да! – кивнул Мейер и, подавшись к двери, вытянул руку: – Где-то там!

– Давно?

– Последний раз минут сорок назад. Еле слышно было.

– Похоже, Идальго пытался уйти к реке! – кивнул Сэм. – По коням, парни! Попробуем вытащить пилота, если он не уплыл по течению!

Сэм нырнул в салон «Хаммера» и уселся рядом с Джеком. Вслед за ним внутрь забрались еще двое. В одном из них Мейер признал того самого человека-куста. Второй был в таком же, как и Дакота, комбинезоне без бахромы. Свои автоматы они пристроили между колен. За руль «Хаммера» нырнул еще один тип в камуфляже, и они тут же тронулись…

72

Венесуэла, Гвианское нагорье, ущелье Грома

Сообразив, что его заметили, Виктор мгновенно разогнулся. Из-за края завала на него удивленно смотрели Рохес и Рауль, державший перед собой двумя руками большой камень.

– Черт! – выругался по-английски Рохес и явно потянулся за оружием.

Логинов сделал единственное, что ему оставалось – швырнул зажатый в руке кусок скальной породы в его голову и тут же прыгнул назад. Сзади послышался вскрик Рохеса:

– Убей его, черт тебя побери!

Тут же донесся стук выброшенного Раулем камня. Логинов вскочил на ноги и помчался к краю завала. Заметивший его Фаби стрелять не мог, поскольку рисковал угодить в Рохеса с Раулем. Получившего камнем по голове Рохеса тоже пока можно было сбросить со счетов. А вот с Раулем шутки были плохи. Надеяться, что бывший коммандос промажет, не приходилось.

Так что вопрос был только в том, успеет Виктор домчаться до своего края завала или Рауль быстрее вскарабкается на свой. Понимая это, Логинов несся сломя голову, даже не помышляя ни о каких «маятниках». Когда до края завала осталось метра четыре и за ним уже проглядывал джип, он услышал сзади щелчок затвора и тут же прыгнул.

В толчок Виктор вложил все силы. Он сто лет не был на «альфовской» полосе препятствий, но отработанные до автоматизма навыки остались. Тело, пусть и не такое послушное, как прежде, взмыло в воздух. В конце «альфовской» полосы всегда горела в ванне солярка. На этот раз огонь полыхнул сзади, в виде торопливой очереди.

– Пиу-пиу! – услышал Логинов над головой и тут же приземлился, точнее, приводнился.

Сто лет назад отработанные навыки снова не подвели. Спружинив ногами, Виктор в кувырке погасил скорость и довольно мягко шлепнулся спиной в воду. В следующий миг он вскочил и рванулся к джипу. Игнатович привстал на переднем сиденье и смотрел на Логинова выпученными глазами.

Виктор только мазнул по нему взглядом и тут же переключился на завал. Судя по звукам, Рауль быстро приближался. Вооружен он был намного лучше Логинова. Тот определил по звуку, что бывший коммандос стрелял из «хеклера и коха» модели НК53 либо более поздних его модификаций. Размерами этот пистолет-пулемет примерно соответствовал «стару». Но, в отличие от него, использовал не маломощные пистолетные патроны, а винтовочные, что приближало его по характеристикам к штурмовой винтовке. Практически, это был «фашистский» аналог автомата Калашникова «АКС-74У» калибра 5,45.

По идее, воевать с Раулем нужно было автоматом «СЕТМЕ», но Виктор бросился не за ним, а за снабженным глушителем «старом». Рауль думал, что Логинов безоружен. Так же думали и Рохес с Фаби. И Виктору выгоднее было их в этом не разубеждать.

– Вниз! – выдохнул Логинов, подскочив к джипу и хватая пистолет-пулемет. – Под сиденье!

Игнатович начал опускаться, но словно в замедленной киносъемке. Виктору подгонять его было некогда, и он метнулся влево, присев и одновременно опустив флажок предохранителя. Шаги Рауля приблизились и вдруг начали замедляться. Коммандос явно увидел джип и смотрел на него.

Логинов резко приподнялся и нажал на спуск. «Стар» приглушенно кашлянул. Полтора десятка пуль кучно ударили в грудь бывшего коммандос и опрокинули его назад. Не став мешкать, Виктор вскарабкался на завал и осторожно выглянул.

Никого не увидев, он метнулся к лежащему навзничь Раулю. Тот был еще жив, и в его затухающем взгляде стояло смешанное с болью удивление. Умирая, бывший коммандос не мог понять, откуда у типа, швырявшегося камнями, вдруг взялось оружие.

Логинов с ходу понял, что Рауль уже не опасен, и, опустив на камни «стар», завладел его «хеклером и кохом». В следующий миг он, пригибаясь, уже метнулся к противоположному концу завала. Время было на вес золота. Завал являлся идеальным фортификационным сооружением. Два человека, высунувшись с той стороны, могли без труда отбиться от двух десятков противников, не то что от одного Логинова.

Виктор, конечно, рисковал, поскольку в любую секунду мог стать очень удобной мишенью. Но быстрота маневра сделала свое дело. Приблизившись в наклонном положении к краю завала, он вдруг увидел Рохеса. Тот, держась правой рукой за голову, быстро отдалялся и был в четырех-пяти метрах от той самой правой стенки ущелья, из-за которой так неожиданно возник Фаби.

Завал служил отличной звукозащитой. Не подозревающий о смерти Рауля Рохес не видел Виктора, и тот решил не упускать такой возможности. Привстав, он вскинул «хеклер и кох», как вдруг из-за края завала метрах в четырех в стороне вынырнул Фаби – его Логинов тоже узнал по описанию. Индеец вскарабкался наверх настолько ловко, что Виктор его не слышал. В руках Фаби был автомат, и индеец мгновенно нацелил его на Логинова. И тому ничего не осталось, как прыгнуть в сторону, одновременно нажав на спуск.

«Хеклер и кох» и автомат заработали практически одновременно. Только Логинов оказался точнее, так что автомат индейца почти сразу захлебнулся. Фаби вскрикнул и покатился по склону вниз. Виктор тут же вскочил. Рохес успел развернуться и сорвать с плеча свой «хеклер и кох».

Ту-ду-ду-ду-ду-дух! – тут же заработал он.

Логинов чисто инстинктивно снова упал. Едва «хеклер и кох» смолк, он быстро приподнялся и увидел, что Рохес, стреляя, успел отступить за стену ущелья.

– Твою мать! – невольно сорвалось с губ Виктора.

Рохес оказался весьма и весьма подготовленным сеньором. Действуя в цейтноте, он не допустил ни одной ошибки и теперь мог отстреливаться из-за стенки хоть до посинения.

Рохес осторожно выглянул. Правая половина его лица была залита кровью – видимо, Виктор рассек ему камнем бровь. Это облегчало прицеливание, и Логинов, мгновенно вскинув «хеклер и кох», нажал на спуск. Однако Рохес был начеку и успел спрятаться. Едва пистолет-пулемет Виктора умолк, Рохес выставил свой и выпустил на удивление прицельную короткую очередь.

Пули просвистели над самой головой едва успевшего упасть Логинова. Две или три из них угодили в камни и с воем срикошетили, уйдя на излете в стороны. Ситуация была хреновой. Патронов у него осталось всего на пару коротких очередей. Но возвращаться за оружием было нельзя. Рохес оказался очень серьезным противником и обязательно воспользовался бы этим…

73

Колумбия, равнина Льянос, бассейн реки Томо

«Хаммер», урча движком, довольно быстро продвигался к берегу реки. Сидевшие напротив двое коммандос опустили прикрывавшие лицо пятнистые платки и закурили. Человек-куст оказался тридцатилетним белым. Второму Мейер навскидку дал лет двадцать пять, он, судя по произношению, был мексиканцем.

Сэм Дакота тоже опустил платок и устало улыбнулся:

– Ну и задал ты нам работенку, Джек, своим приездом! И чего тебе в Штатах не сиделось?

– Я тебе потом расскажу… – проговорил Мейер, красноречиво покосившись на сидевших напротив коммандос.

Дакота вроде как скептически ухмыльнулся насчет подобной секретности, но ничего говорить не стал. Он был не слишком смуглым, но черты лица имел типично латиноамериканские. Что-то в нем напоминало актера Аль Пачино. Но сходство было весьма условным.

Сэм был достаточно рослым, но при этом гибким и подвижным. На вид ему было лет тридцать пять. Он был выбрит, хотя еще совсем недавно носил аккуратную бородку. Это Джек знал, поскольку Сэму Дакоте готовили венесуэльские документы прикрытия.

Вытащив серебряный портсигар, довольно большой, Сэм извлек из него тонкую сигару и кивнул Мейеру:

– Угощайся, Джек!

– Спасибо, я лучше свои! – улыбнулся Мейер и выудил из кармана пачку «Филипп Моррис».

Дакота пожал плечами и, закрыв портсигар, небрежно сунул его в карман. Джек щелкнул зажигалкой и дал прикурить Сэму. Тот затянулся и кивнул. Мейер прикурил сам и откинулся на стенку. Он искоса наблюдал за Сэмом. Тот это явно заметил и украдкой ухмыльнулся.

– Я вчера прощался с парнями, – кивнул он на сидящих напротив коммандос. – Накатили рома, потом привезли девочек из борделя. А тут Сид звонит. Пришлось срочно двигать за тобой…

– Я сам не в восторге, Сэм, можешь мне поверить, – пожал плечами Мейер.

Дакота кивнул и затянулся сигарой. Со стороны он выглядел на удивление миролюбивым парнем. Впечатление было обманчивым. Сэм Дакота уже несколько лет командовал группой, которую в колумбийском отделе в шутку называли «тонтон-макутами». Но делами группа занималась отнюдь не шуточными.

США помогали колумбийским властям бороться с наркомафией. Эта помощь носила всесторонний характер – от поставок оружия, техники и снаряжения и обучения военнослужащих спецподразделений до проведения совместных операций. Однако в борьбе с наркомафией были свои тонкости. И часто возникали ситуации, когда нельзя было использовать ни колумбийский спецназ, ни американский. И тогда в дело пускали «тонтон-макутов».

Джек Мейер точно знал, что на счету Сэма Дакоты сотни убитых. Это были главари мафии, ее рядовые боевики, их тайные помощники, но не только. Война с наркомафией порой принимала слишком жестокие формы. Иногда, ради ее успеха, приходилось не жалеть ни женщин, ни детей. Сколько их на счету Сэма Дакоты, Мейер не знал, эта информация не афишировалась. Но что не один десяток, это точно…

74

Венесуэла, Гвианское нагорье, ущелье Грома

Виктор ползком сдвинулся к тому месту, откуда из-за завала высунулся Фаби, и, улучив момент, быстро выглянул вниз. Он опасался, что где-то там может прятаться и Пепе, но второго индейца не оказалось. И Логинов решил схитрить.

У Рохеса патронов должно было остаться тоже немного. Приподнявшись с пистолетом-пулеметом в руках, Виктор изобразил тщательное прицеливание, одним словом, потянул время. И тем самым дал возможность выглянувшему из-за стенки ущелья Рохесу открыть огонь на опережение.

Мгновенно приникший к камням Логинов напряженно вслушивался в грохот очереди. И, едва «хеклер и кох» Рохеса захлебнулся с характерным щелчком, Виктор тут же вскочил и сиганул вниз с завала. У Рохеса, в отличие от него, вполне мог быть запасной магазин. Но на перезарядку требовалось время.

Логинов снова перекувыркнулся при приземлении, вскочив, выпустил в сторону спрятавшегося Рохеса очередь и тотчас метнулся к скатившемуся с завала и замершему в нелепой позе Фаби. Его автомат лежал на отлете, так что Виктор без труда подхватил его левой рукой.

Автомат у Фаби был очень даже ничего, если точнее, то это была штурмовая винтовка итальянской фирмы «Беретта». Но главное заключалось в том, что тридцатизарядный магазин «беретты» был практически полным. Логинов выпустил оставшиеся в «хеклере и кохе» патроны, чтобы не дать Рохесу высунуться, после чего бросил пистолет-пулемет и вскинул «беретту» к плечу в положении «с колена». Флажок ее предохранителя стоял в положении стрельбы фиксированными очередями, что вполне устраивало Логинова.

Едва Рохес выткнулся из-за стены, он нажал на спуск. Винтовка выстрелила всего три патрона, но все пули попали туда, куда нужно. Однако Рохес в последний миг успел спрятаться. Несмотря на это, Виктор мгновенно успокоился – точность огня из короткого пистолета-пулемета и почти метровой «беретты» не шла ни в какое сравнение.

Держа винтовку в правой руке, Логинов левой быстро обшарил тело Фаби и нащупал в кармане индейца запасной магазин. Правда, достать его он не успел. Хитрый Рохес вдруг высунулся из-за скалы на уровне земли. Однако Виктор был начеку и тут же распластался, использовав тело Фаби в качестве укрытия.

Очередь Рохеса прошила воздух наискось. Несколько пуль ударили в камни, одну принял на себя мертвый индеец. Виктор выпустил очередь в ответ и, судя по вскрику, наконец задел Рохеса.

Быстро вытащив запасной магазин, Логинов сунул его себе в карман. Рохеса видно не было. Виктор, держа срез стены под прицелом, медленно поднялся и так же медленно двинулся вперед. По дороге он на всякий случай перевел флажок предохранителя со стрельбы фиксированными очередями по три выстрела на автоматический режим. Теперь, когда у него в кармане лежал запасной магазин, он мог себе это позволить.

Рохес, несмотря на свой опыт, теперь имел против Логинова очень мало шансов. Главное было – не торопиться. И Виктор не торопился, ни на миг не переставая целиться. Он одолел примерно половину из двадцати метров, отделявших его от правой стены ущелья, как вдруг из-за нее донесся звук двигателя.

Логинов на миг замер, потом рванулся вперед. Мотор взревел, послышался звук брызнувших из-под колес камней, и он понял, что Рохес его все же перехитрил. Несколькими прыжками он добежал до каменной стенки и резко выглянул. Ущелье за ней резко сворачивало. По нему на максимально возможной скорости мчался открытый джип.

Виктор рванулся за ним, пробежал метров десять и вскинул винтовку. Он понимал, что попасть в Рохеса практически невозможно, поэтому целился в колеса. Флажок предохранителя Логинов еще до прицеливания перевел в положение одиночной стрельбы. И, плавно выжав спуск, выстрелил раз, потом второй и третий.

Джип, успевший отъехать почти на сто пятьдесят метров, резко вильнул. Его бросило на стенку, но Рохес сумел справиться с управлением, и пару секунд спустя джип скрылся за очередным поворотом ущелья.

Виктор, не мешкая, рванулся в погоню. Если бы дело происходило на дороге с нормальным покрытием, то догнать джип, даже с пробитым колесом, конечно, было нереально. В ущелье же шансы были примерно равны…

75

Колумбия, равнина Льянос, бассейн реки Томо

– Сэм! – отозвался сверху пулеметчик.

– Вижу! – ответил Дакота, пересевший вперед, на командирское место «Хаммера». – Всем внимание! Разобрали сектора!

«Хаммер» сбросил скорость. Шедший за ним второй джип вильнул и занял позицию справа. Урча движками и вращая по сторонам пулеметами, машины медленно приблизились к берегу. Сидящий в салоне «Хаммера» Джек пытался понять, что происходит.

Сэм Дакота дал команду остановиться. Потом включили прожектор, и Мейер услышал:

– Прикройте нас, парни! Джек, хочешь пообщаться с Идальго?

– Да! – вытянул шею Мейер.

– Тогда накинь бронежилет. Только быстро!

Джек сдернул висевший на крючке бронежилет, надел его и снова вытянул шею вперед:

– Надел!

– Тогда идем! – сказал Сэм и открыл дверцу.

Джек развернулся и вынырнул из салона «Хаммера». Сэм Дакота, водя по сторонам автоматом, направлялся к берегу. Мейер двинулся вслед за ним, нагнал и высунулся из-за плеча Дакоты. В тот же миг он невольно замедлил шаг.

Безжалостный прожектор освещал небольшое дерево на берегу Томо. Идальго не хватило всего нескольких метров, чтобы добраться до воды. Под деревом он принял свой последний бой и там же теперь сидел.

«Фарковцы», видно, здорово рассердились на Идальго. Подстрелив, они не стали его убивать, а просто привязали к дереву. Штаны пилота были спущены до колен. В его рту торчал отрубленный член. Справа к берегу, недовольно оглядываясь через плечо, немного боком ковылял алигатор. Судя по двум рваным ранам на бедре Идальго, он успел подкрепиться парой свежих стейков с кровью.

Но самое ужасное заключалось в том, что Идальго был еще жив. При приближении Сэма с Джеком пилот дважды моргнул и что-то промычал. В его глазах была мольба.

– Все уже позади, Идальго! – успокоительно сказал Сэм Дакота, и автомат в его руках коротко прогрохотал.

Пули ударили в грудь пилота, тот дернул головой, и отрубленный член выпал из его рта. Потом голова свесилась набок, и с губ Идальго потекла струйка крови.

– Э-э! – бросился в сторону Джек Мейер.

Его внутренности на этот раз все разом подступили к горлу. Мейера вырвало так, что он плюхнулся на колени. Спазмы были чудовищными, но быстро прошли. Сплюнув, он вытащил платок и быстро вытерся.

– Ты зря сюда прилетел, Джек, – сочувственно сказал Сэм Дакота. – У тебя слишком слабый желудок. Сидел бы себе в Лэнгли и командовал оттуда…

– Да я сам не хотел сюда лететь! – раздраженно проговорил Мейер, поднимаясь на дрожащих ногах. – Это все из-за старперов из Конгресса…

76

Венесуэла, Гвианское нагорье, ущелье Грома

Около двухсот метров, отделявшие Виктора от поворота ущелья, за которым скрылся джип с Рохесом, он одолел чуть меньше чем за минуту. Результат был на уровне паралимпийских, однако инвалиды гоняли на своих колясках по гаревым дорожкам, Логинову же приходилось бежать по укрытому разъезжающейся под ногами галькой и сорвавшимися со стен камнями дну ущелья.

Приблизившись к повороту, он сильно сбросил скорость, поскольку Рохес вполне мог использовать его для засады. Держа винтовку наготове, Виктор метнулся к левой стенке ущелья, осторожно прокрался вдоль нее и резко высунулся.

Джип он увидел метрах в двухстах впереди. Там ущелье расходилось в ширину метров на двадцать, а то и больше. Автомобиль, а это был такой же стандартный американский армейский джип, как и у Чампи, стоял под правой стенкой ущелья наискосок. Это было довольно странно, поэтому Виктор, хоть и побежал к нему, но при этом держал винтовку наготове и пытался понять, куда подевался Рохес.

Долго над этим ломать голову не пришлось, поскольку между стенкой ущелья и брошенным джипом вдруг на миг возник еще один – побольше и закрытый. Логинов нажал на спуск, но джип практически мгновенно ушел с директрисы, снова скрывшись за стеной ущелья.

Виктор опустил винтовку и рванулся вперед. На этот раз двести метров он пробежал значительно быстрее, но джипа, на который пересел Рохес, уже и след простыл. О нем напоминала только вставшая пыль. Виктор повернулся к армейскому джипу.

Рохес даже не стал тратить патроны на то, чтобы вывести его из строя.

Двигатель джипа работал, поэтому Виктор сел за руль, развернулся и направился к месту завала. Пробитое заднее колесо жалобно повизгивало, но Логинов не обращал на это внимания. Он ехал на самой большой скорости, которую только мог развить, потому что у завала, неподалеку от трупа Фаби, лежал профессор Кринецкий. Именно его собирались добить Рохес с Раулем…

77

Колумбия, равнина Льянос, бассейн реки Томо

– Сид сказал, что Идальго лучше похоронить здесь, – сообщил Сэм, отняв от уха телефон. – Родственников в Штатах у него все равно нет, а с властями проблем не оберешься…

Сэм быстро отдал команду, чтобы его парни разведали обстановку вверх и вниз по берегу Томо, после чего они с Джеком закурили, присев на траву.

– Они что, со всеми так?.. – спросил Мейер, старавшийся не смотреть на тело Идальго.

– Что?.. А, в принципе, да, – кивнул Дакота. – Просто тут специфика такая. Страна бедная, а наркотики приносят бешеные деньги. И это здесь единственный стабильный бизнес. Так что конкуренция очень высокая. Поэтому выживают только самые плохие парни. Поначалу жутковато, но потом привыкаешь. Если ты хороший парень, в Колумбии тебе делать нечего. Если недостаточно плохой, тоже долго не протянешь… Так зачем ты приехал, Джек?

– Мудаки из Совбеза отказались утвердить наш план!

– Что?! Ты хочешь сказать, что прилетел, чтобы сказать, что все отменяется?..

– Нет, – махнул головой Джек. – План остается в силе… Только реализуется в строжайшем секрете. Поэтому меня турнули в отпуск, чтобы, в случае расследования Конгресса, сказать, что никто ничего не знал. Так что, Сэм, если мы ошибемся, официальный Вашингтон от нас открестится…

– Да тут от него все равно толку мало, – пожал плечами Дакота. – Да и не собираюсь я ошибаться. Я тут слишком давно, Джек. А вот от затеи со второй группой я бы на твоем месте отказался. Ее DISIP выловит, не успеет она перейти границу… Слышишь, Джек?

Мейер затянулся и покачал головой:

– На этот раз нужно сработать наверняка, Сэм. Достать Чавеса по-любому, потому что другого такого случая нам не представится. Это страховка, на случай…

– Да не страховка это! А чепуха! Знаешь, Джек, почему друг Чавеса Кастро до сих пор жив?

– Почему? – с интересом посмотрел на него Мейер.

– Потому что его все время пытались убить, то отравив сигары, то еще как-то по-идиотски! Но все эти штуки хороши только для Голливуда! А Латинская Америка, Джек, не Голливуд. Тут, конечно, хватает экзотики, но действенны только самые простые методы – «Томпсон», взрывчатка, мачете… Троцкого в Мексике вон обычным ледорубом зарубили!

Мейер, глядя на Дакоту, кивнул:

– Насчет Троцкого ты прав, Сэм. Но лобовые методы не всегда работают даже в Латинской Америке…

78

Венесуэла, Гвианское нагорье, ущелье Грома

Заднее колесо уже не повизгивало, а отчаянно молотило о джип, взывая о пощаде. Логинов не без труда повернул и наконец оказался перед завалом. Остановив джип метрах в пяти от него, он выскочил и по дороге к профессору Кринецкому на всякий случай огляделся по сторонам.

Ничего подозрительного не было, и Виктор, опустившись на колени и положив винтовку, тронул профессора за шею. Тот лежал на животе, лицом вниз, с неловко подвернутой левой рукой. Пульс на его сонной артерии Логинов нащупал, но с трудом. Взяв за плечо, он осторожно перевернул профессора на спину и едва не вздрогнул.

Левую сторону лица Кринецкого в районе виска укрывала огромная гематома. Судя по всему, череп был проломлен. Логинов понимал, что профессор на грани жизни и смерти. Его могла спасти только срочная трепанация. Для этого нужен был вертолет, но сначала следовало как можно скорее сделать хотя бы пару уколов.

Виктор уже хотел было вскочить на ноги, как вдруг веки профессора Кринецкого вздрогнули и он открыл глаза – правый полностью, а левый, заплывший, едва-едва. Логинов наклонился и, сжав руку Кринецкого, быстро сказал:

– Держитесь, профессор, я сейчас!

Запекшиеся губы профессора шевельнулись, как будто он хотел что-то сказать. Виктор сжал его руку покрепче и наклонился к самому лицу:

– Что?..

– Эль-до-радо… – из последних сил прошелестел Кринецкий. – Я нашел его… – И тут же его голова бессильно откинулась набок.

Логинов поднял руку Кринецкого в своей и сказал, глядя в его остекленевшие глаза:

– Я понял, профессор… Извините!

Спешить больше было некуда. Осторожно положив руку профессора, Логинов закрыл его глаза и пошарил в кармане в поисках сигарет. Они нашлись и, что было удивительно, оказались не до конца промокшими, как и зажигалка. Логинов с третьего раза зажег ее и молча покурил.

Затянувшись в последний раз, он выстрелил окурок в сторону, потом сунул телефон в карман, подхватил винтовку, поднялся и начал карабкаться на завал.

79

Колумбия, равнина Льянос, бассейн реки Томо

Выдвинувшиеся вверх и вниз по течению реки коммандос сообщили, что «фарковцев» поблизости нет. Сэм Дакота принес от джипов две лопаты и сказал:

– Парни тут ни при чем, Джек… Они с Идальго не работали. Поможешь?

– Да, конечно! – кивнул Мейер.

Сняв куртку, он взял в руки лопату и принялся помогать Сэму копать для Идальго последнюю квартиру. Работа для начальника отдела ЦРУ была непривычной. При своей должности Мейер не то что лопаты, оружия в руках не держал. Ладони почти сразу натерлись и начали саднить. Однако он не обращал на это внимания.

Идальго, конечно, работал за деньги. Но он не бросил Джека в самолете. Да и на земле, вольно или невольно, отвел от него угрозу. Так что копанием могилы Мейер вроде как отдавал Идальго долг.

Сэм Дакота работал не в пример ловчее. Сразу чувствовалось, что по этому делу он большой спец. Мейер мог только догадываться, сколько таких могил тот выкопал за время своей работы в Колумбии. Он был действительно выдающимся специалистом. Колумбийский отдел, на который Дакота работал, поначалу всячески противился тому, чтобы Сэма откомандировали к Джеку Мейеру.

Однако Уго Чавес для США превратился в глобальную проблему. И Дакоту все-таки передали Мейеру. Работать с ним было легко. Он сам помог разработать план и сам подобрал под него людей. Джек знал, с кем имеет дело, поэтому ограничил свое руководство постановкой задачи и созданием необходимых условий, все остальное оставив на усмотрение Дакоты.

Когда они засыпали Идальго, Сэм Дакота принес канистру и щедро полил место захоронения дизельным топливом.

– Это чтоб звери не раскопали, Джек…

Отставив канистру далеко в сторону, Дакота поджег топливо. Отблески огня заплясали на его смуглом лице. И Джек вдруг подумал, что за тысячелетия в Латинской Америке мало что изменилось. Европейцы за последний век отучились от пещерной жестокости и отказались от принципа око за око. Латиноамериканцы продолжали уничтожать себе подобных с первобытным энтузиазмом. Сэм Дакота, будучи по происхождению янки или, на местном языке, гринго, все-таки был одним из них. В этом и заключалась его сила.

Профессиональные киллеры, работавшие на спецслужбы, при всей своей филигранной технике оставались на удивление щепетильными. Для них не составляло проблемы исполнить трех-четырех и даже десяток мужчин. Но если при этом на линии огня случайно возникал ребенок или беременная женщина, все могло полететь в тартарары.

Дакота в совершенстве знал язык, обстановку и местные обычаи. Но главное заключалось не в этом. Сэм не имел тех моральных тормозов, которые имели другие исполнители. И его не могли остановить никакие непредвиденные обстоятельства. Кроме собственной смерти. Но с ней он умел играть в прятки виртуозно…

– Да будет земля ему пухом! – проговорил Сэм Дакота и полил еще дымящуюся землю над могилой Идальго ромом из бутылки.

После этого он хлебнул прямо из горлышка и передал бутылку Мейеру. Тот сделал то же самое и даже не поморщился. Он находился в Латинской Америке всего несколько часов, но успел огрубеть. Сэм Дакота был прав: хорошим парням здесь делать было нечего. Нужно было или принимать правила игры, или побыстрее уносить ноги, пока плохие парни не сделали тебя мертвым.

– Да будет земля ему пухом! – повторил Джек и протянул бутылку Дакоте.

Тот закрутил крышку, одновременно дав по рации команду возвращаться тем, кто обеспечивал боевое охранение погребальной церемонии. Даже похороны здесь были занятием не столько печальным, сколько опасным.

Джек Мейер проскользнул в бронированное нутро «Хаммера» и устало привалился к борту. Через несколько минут все собрались, быстро погрузились, и колонна двинулась в направлении Пуэрто-Нариньо, неподалеку от которого располагалась база «тонтон-макутов»…

80

Венесуэла, Гвианское нагорье, ущелье Грома

Рауль лежал в прежней позе, что было совсем неудивительно. Однако, подойдя к нему, Логинов здорово удивился, потому что не увидел джипа. Тотчас присев, он вскинул винтовку и скользнул к краю завала. Вода заметно поднялась, однако не настолько, чтобы скрыть джип.

Поводив винтовкой по сторонам, Логинов негромко позвал:

– Эй, есть кто живой?

– Я здесь, Виктор Павлович! – донеслось слева снизу.

Свесившись с завала, Логинов увидел Игнатовича. Тот выглядывал из-за большого камня примерно посередине склона. Судя по виду, переводчик был в порядке, и у Виктора немного отлегло от сердца.

– А где джип? – спросил он.

– Чампи на нем уехал, Виктор Павлович! – быстро проговорил Игнатович, карабкаясь к Логинову.

– Как уехал? – глухо спросил Виктор.

– Он сказал, что дух ущелья сильно гневается. И… уехал. А я остался.

– Поймаю, башку сверну! – угрюмо сказал Логинов и, опустив винтовку, развернулся. – Идемте, Фадей Трофимович.

– Он просил передать, что будет ждать нас с той стороны! – выпалил Игнатович, пристраиваясь к нему и стараясь не смотреть на труп Рауля.

Логинов от удивления на миг даже остановился.

– Что?..

– Чампи просил передать вам, что он будет ждать сеньоров, ну, то есть нас с вами, с той стороны ущелья…

– Это он просто лапшу вам вешал, Фадей Трофимович! – сказал Виктор и круто свернул, чтобы забрать брошенный «стар».

– Ах, да! – вдруг вскрикнул Игнатович и бросился назад. – Совсем забыл!

– Вы куда, Фадей Трофимович? – посмотрел ему вслед Логинов.

– Да мне же Чампи ваш автомат оставил! – крикнул тот, подбегая к краю завала. – Где же он? А, вот!

Игнатович не очень ловко начал спускаться за автоматом. Логинов почесал затылок и, присев у трупа Рауля, быстро его обыскал. Как истинный коммандос, тот не имел при себе ничего лишнего – ни документов, ни фотографий, ни других вещей, по которым можно было бы установить его личность или место службы. Логинов забрал компактную рацию американского производства и нож фирмы «Спайдерко», выпущенный ограниченной партией для спецподразделений. Сигареты и зажигалку он брать не стал, а больше при Рауле ничего не было.

– Вот! – вскрикнул Игнатович, показываясь из-за края завала.

Автомат он держал в руках так, словно это была уснувшая гадюка. Увидев, что Логинов копается в карманах убитого, Игнатович тут же отвел взгляд в сторону.

– Повесьте его пока на плечо, – сказал Виктор, поднимаясь.

– Что? – быстро спросил Игнатович.

– Я говорю, Фадей Трофимович, повесьте автомат на плечо… – Переводчик испуганно скосил глаза на «СЕТМЕ», Логинов его успокоил: – Он стоит на предохранителе, так что ничего страшного.

Игнатович немного поколебался, потом осторожно перехватил автомат одной рукой за «П»-образную ручку для переноски. Несколько метров они прошли в молчании, потом Виктор негромко сказал:

– Под этим завалом находится экспедиция «Лукойла»…

– Что?! – невольно вздрогнул Игнатович, повернув испуганное лицо к Логинову.

– …Эти сволочи устроили завал, – продолжил Виктор, – потому что наши нашли нефть. Вот такая геополитика, Фадей Трофимович. Раньше люди гибли за металл, теперь все больше за метан и другие углеводороды. Там, на другой стороне, еще два трупа. Один – индейца-проводника, который помогал этим, второй – нашего профессора, руководителя экспедиции. Надо его будет заложить камнями, чтобы до приезда наших никто не… Ну понимаете. Сможете? А я пока колесо на трофейном джипе поменяю…

81

Колумбия, равнина Льянос, переправа на реке Томо

Колонна из двух джипов была в пути уже около сорока минут. За это время они выбрались из зарослей на дорогу, и Джек Мейер с трудом боролся с дремотой. Он то ронял голову на грудь, то, когда «Хаммер» подскакивал на очередной выбоине, вскидывался и смотрел сонными глазами вперед.

Светало. Солнце еще только собиралось вынырнуть из-за Гвианского нагорья, но темнота уже рассеялась, отступив от дороги, и фары стали не нужны. Водитель включил магнитолу. Диктор на испанском как раз начал зачитывать прогноз погоды. День обещал быть ясным и погожим.

«Хаммер» тем временем повернул, и впереди показался берег Комо. На сотню метров он был расчищен от растительности. У берега виднелся небольшой причал. Судя по всему, для парома. Возле него стояли две машины. Допотопный грузовик, на платформе которого была установлена огромная клетка с птицами, и такой же допотопный пикап, в кузове которого на мешках разместились две или три женщины с детьми на руках. Позади машин, по берегу Комо, стелился туман.

Сонливость Джека Мейера как рукой сняло. Он вдруг подумал, что, будь он художником, обязательно попытался бы написать картину «Ожидание на переправе Комо». Или «Ожидание парома на Комо». Просто после всей этой жуткой ночи вид мирных крестьянок, баюкающих на руках детей, показался настолько умиротворяющим, что он почувствовал себя спокойно и легко, как в детстве на Рождество.

В загрубевшей всего за несколько часов пребывания в Латинской Америке душе Мейера разлилось нежданное тепло. Деревенские мадонны с младенцами на руках олицетворяли надежду. И Джек, невольно подавшись вперед, старался впитать каждую деталь этой удивительной в своей обыденности картины. И сохранить ее в памяти…

– Стой! – вдруг приказал водителю тоже пристально разглядывавший переправу с переднего сиденья Сэм Дакота. – Мак, давай наверх!

Мейер удивленно оглянулся на мигом вскочившего и вынырнувшего к пулемету парня-мексиканца. Сидевший напротив Джека человек-куст, вскинув автомат, настороженно всматривался вперед. Диктор в магнитоле пожелал всем удачного дня, и Шакира с Алояндро запели «Ла тортуру».

– Ну что? – спросил Дакота.

Мак повернул пулемет по сторонам и отозвался:

– Вроде ничего!

– Все равно мне это не нравится, – буркнул Сэм. – Давай-ка медленно назад…

В этот самый миг привставший Джек вдруг увидел, как из-за пикапа с мадоннами резко высунулся человек с гранатометом.

– Назад!!! – завопил Дакота. – Мак!

«Хаммер» рванулся назад, пулемет на крыше загрохотал, но из-за рывка пули ушли в дорогу, вздыбив косую змейку земляных фонтанчиков перед машинами.

П-пух! – донеслось от пикапа, и к «Хаммеру» устремился светящийся комок.

Одновременно женщины с детьми с криками вскочили и начали выпрыгивать из кузова пикапа. Светящийся комок пронесся над самым лобовым стеклом «Хаммера». Мейер успел подумать, что граната прошла мимо, но в этот момент на крыше грохнуло так, что тяжеленный джип присел.

Из люка, в котором торчал Мак, брызнули осколки и куски плоти. Джек пригнулся, его сбил с ног бросившийся к бойнице человек-куст. Водитель случайно задел магнитолу, и «Ла тортура» теперь звучала на всю мощь стереоколонок. Умиротворяющий пейзаж словно по мановению дьявола превратился в кромешный ад.

Из-за кабины грузовика с огромной клеткой высунулся еще один человек с гранатометом. От берега, разорвав туман в клочья, загрохотали автоматы. Женщины с детьми с воплями бежали к причалу.

Сэм Дакота с матерным вскриком распахнул дверцу и высунулся из кабины с автоматом. Ухнул выстрел «подствольника», и воздух прочертил дымный след. Пройдя над пикапом, граната угодила в бак грузовика.

Грохнул взрыв, как будто в грузовик попала авиабомба. Так и не успевший выстрелить гранатометчик черным сломанным силуэтом полетел влево. Справа падали мадонны с детьми, но их крики тонули в общей какофонии боя, и никому не было до них дела…

Голоса исполняющих «Ла тортуру» Шакиры и Алояндро метались в «Хаммере». Джип маневрировал под шквальным огнем, сдавая назад. Почерневший от взрыва бака грузовика воздух прочерчивали пунктиры очередей. Сквозь них сверху сыпались, беззвучно кудахтая и отчаянно размахивая крыльями, куры. Угодив под пули, они брызгали по сторонам кровавыми ошметками.

Джек Мейер едва успел подняться, как человек-куст снова сбил его с ног, устремившись к пулемету. Сбросив вниз изуродованный труп Мака, он ввинтился в люк, и пулемет ожил снова.

Крупнокалиберная очередь прошлась по берегу, проделав в тумане рваную брешь. В ней, корчась, падали в реку люди. А пулемет уже повернулся вперед и наискось продырявил пикап, за которым засели еще два автоматчика. Их добил короткими очередями Дакота.

В этот самый момент в левый борт «Хаммера» словно сыпануло градом, и дикая пляска смерти возобновилась с новой силой. Джип резко развернулся и едва не свалился в реку. Пулемет на крыше то захлебывался, то грохотал опять. Шакира с Алояндро горланили «Ла тортуру», и Джек Мейер вдруг начал воспринимать происходящее как клип на их песню.

Его мозг был не в силах уловить картину боя целиком и фиксировал только детали. Крупным планом и в черно-белом цвете. И лишь кровь оставалась красной. Ее было много. Она летела брызгами и растекалась пятнами. Казалось, кровь была повсюду.

А потом Джек Мейер вдруг ощутил удар взрывной волны и медленно повернулся. Звуки стали приглушенными. Задней стенки «Хаммера» больше не существовало, ее словно срубило огромной гильотиной. В рваном проеме клубился дым. Когда он рассеялся, Мейер увидел выскочившего откуда-то человека с автоматом. Он был в черном, а автомат с «подствольником». Человек остановился и вскинул автомат, явно собираясь попасть гранатой в салон «Хаммера».

Тут Джек понял, что нужно что-то делать, если он хочет досмотреть клип до конца. Он плюхнулся на колени, сорвал с изуродованного тела Мака «кольт» и, держа его двумя руками, начал стрелять.

Он видел лицо человека в черном очень отчетливо. Сперва на нем отразился испуг, потом удивление и, наконец, насмешка. Все пули Джека прошли мимо, и человек в черном нажал на спуск «подствольника».

И тут Мейер в него все-таки попал. Пуля швырнула человека в черном на землю. И гранатометный выстрел угодил не в проем, а под днище «Хаммера». Джек прекратил стрелять и только тут увидел стоящего сбоку на колене Сэма Дакоту с дымящимся автоматом.

– Ты молодец, Джек! – сказал Дакота. – Но в следующий раз, как будешь стрелять, снимай пистолет с предохранителя! Вот так…

Бой у переправы Комо прекратился так же внезапно, как и начался. С последними аккордами «Ла тортуры». Диктор перешел к обзору финансового рынка. Сэм Дакота со своими парнями деловито сновали в дыму, добивая выстрелами в голову раненых боевиков FARC. Одного, контуженого, приволокли на берег, отрубили мачете кисти и ступни, после чего сбросили в реку. Раненых крестьянок никто не добивал. Они умирали сами. Оставшиеся в живых рыдали. Но на них никто не обращал внимания. Со всех сторон доносилось куриное кудахтанье. В воздухе оседал пух.

Мейер курил на подножке «Хаммера» и с отупением рассматривал свои руки. Они были в крови. Кровь была не его, а с пистолета. И сигарета тоже вся испачкалась в крови. Еще вчера Джек бы ее выбросил, но теперь ему было все равно. Кровь здесь была повсюду.

Сэм Дакота позвонил местным, потом подошел к «Хаммеру» и сказал:

– Будем ехать! А то тут где-то еще есть «фарковцы»!

Джек кивнул и забрался в салон. Сэм уселся на командирское место и, прикурив, оглянулся. Мейер вытянул ноги у трупа Мака, откинул голову на борт и курил, держа пистолет в правой руке.

– Зря ты прилетел, Джек, – сказал Дакота. – Мак должен был двигать со мной в Венесуэлу. Теперь придется без него…

Мейер выпустил дым и посмотрел на Сэма:

– Мак? А почему его звали Маком? Он же мексиканец…

Дакота стряхнул пепел, снова затянулся и сказал:

– Тебе надо выпить, Джек… Возьми там бутылку и хлебни хорошенько.

– Я не пью с утра, – покачал головой Мейер.

– Лучше выпить с утра, чем тронуться к вечеру. С тобой и так куча проблем, Джек. Не хватало еще пристраивать тебя в психушку…

82

Венесуэла, Гвианское нагорье, ущелье Грома

Пока Логинов занимался заменой пробитого колеса, Игнатович обкладывал камнями тело профессора Кринецкого, чтобы до приезда представителей «Лукойла» его не обглодали птицы и звери.

В переводчике что-то изменилось. Он больше не стенал и не пытался внушить Виктору мысль, что находится при смерти. Видимо, Игнатович наконец понял, что смерть в этом сумасшедшем мире витает над каждым, так что поминать ее всуе не стоит. А нужно просто жить, ценя каждую отпущенную тебе минуту.

Затянув на колесе гайки, Логинов опустил домкрат, вытащил и закинул его вместе с инструментами в багажник джипа. Бензина было примерно полбака. Никаких запасных канистр с горючим не имелось. Виктор вытер руки и перекурил. Потом взял автомат «СЕТМЕ» и «беретту» и подошел с ними к Игнатовичу.

– Держите, Фадей Трофимович!

Игнатович, поправлявший камни, разогнулся и протянул руку к автомату.

– Я поставил на одиночные, – сказал Логинов и взял «беретту» в правую руку.

Игнатович последовал его примеру, и они, по воинской традиции, трижды отсалютовали в воздух. Опустив винтовку, Игнатович вопросительно посмотрел на Виктора. Тот повернул «беретту» и показал:

– Передвиньте флажок вот так.

Игнатович кивнул и поставил «СЕТМЕ» на предохранитель. После этого они молча прошли к джипу и уселись на сиденья. Свое оружие каждый сунул сбоку между спинкой и бортом. Никто ничего не говорил, но они друг друга прекрасно поняли. От Игнатовича не требовалось геройства, однако ему лучше было иметь под рукой оружие, чтобы хотя бы попытаться защитить свою жизнь.

Логинов снова закурил и тронул джип с места. Описав полукруг, он свернул за поворот и направился вниз по ущелью. Оно становилось все шире и шире. Гора Грома как бы пятилась от нагорья. Минут через пятнадцать Логинов чуть сбросил скорость и выудил из кармана свой служебный спутниковый телефон кодированной связи, который он, наученный горьким опытом, теперь носил в специальном прозрачном непромокаемом чехле. Индикатор показывал, что связь появилась…

83

Колумбия, Пуэрто-Нариньо

Мейер открыл дверь и вошел в конспиративную квартиру. Собственно, это была не совсем конспиративная квартира. Раньше ее не использовали ни местная резидентура, ни колумбийский отдел. Квартиру сняли специально для Джека Мейера к его приезду. В Пуэрто-Нариньо он прибыл с коста-риканским паспортом. Как профессор естественной истории университета Сан-Хосе. Это было сделано для того, чтобы вычислить пребывание Джека в Колумбии, в случае расследования, было как можно труднее.

Хозяйка квартиры, у которой он внизу брал ключ, представилась как Инмакулада Паскуаль, вьюда де Молина. В переводе с испанского это означало, что ее бывший муж Молина переселился в мир иной. Несмотря на это, а может, наоборот, благодаря, сеньора Паскуаль выглядела очень бодренько в свои шестьдесят с хвостиком и была не прочь поболтать.

Она собиралась показать квартиру лично, но Джек, сославшись на трудный перелет, сказал, что разберется сам. Когда вдова не поняла намека, он просто вежливо попрощался и направился по лестнице на второй этаж. Из-за этого Мейер не узнал, где поблизости есть приличный ресторан или кафе, но это было не самой большой проблемой.

Первым делом он забрался в душ и смыл с себя пыль, а также остатки крови и копоти. После этого минут пять подержал голову под тугой струей прохладной воды. Выбравшись из душа, он оделся в чистое и сварил себе кофе. С Сэмом Дакотой Мейер успел обговорить последние детали, так что надобность в поездке в Пуэрто-Инириду отпала сама собой.

Дакота собирался выдвигаться в Венесуэлу оттуда. И там же базировалась его группа. Вторая группа располагалась на севере, в Пуэрто-Карреньо. В принципе, ехать туда тоже было не обязательно. Можно было просто вызвать руководителя группы, имевшего оперативный псевдоним Анхель, в Пуэрто-Нариньо. И провести встречу в укромном местечке.

Однако Мейер чувствовал, что перевозбужден. Снять это было нельзя ни душем, ни отдыхом. А вот поездка по реке вполне могла помочь. И он решил, что поплывет в Пуэрто-Карреньо…

84

Венесуэла, Гвианское нагорье, ущелье Грома

Обнаружив, что связь появилась, Логинов первым делом перезвонил в управление космической разведки и спросил об источнике сигнала «эс-114». Ему сообщили, что источник появился и в данный момент движется в западном направлении. Виктор отключился, закурил и набрал номер замдиректора ФСБ.

– Да, Логинов! – ответил тот. – Чем обрадуешь? Нашел своего Рохеса?

– Нашел, товарищ генерал, и упустил…

– То есть это как?

Затянувшись, Логинов в течение пары минут максимально сжато изложил события. В конце добавил:

– Я летел с профессором в Венесуэлу, товарищ генерал… И он мне уже перед посадкой в Каракасе сказал, что на самом деле Эльдорадо это не страна золота, а страна нефти, очень большой нефти…

– Ты хочешь сказать, что Кринецкий отыскал эту нефть?

– Да, товарищ генерал. Во всяком случае, понял, что она где-то рядом… Поэтому Рохес и пошел на крайние меры. Завалом накрыло всю экспедицию «Лукойла» вместе с машинами. А профессор остался жив. Может, по нужде как раз отлучился, а может, какие-то вкрапления необычные в стене ущелья пошел осматривать. Вот они его и убивали вручную камнями, сволочи…

Генерал немного помолчал, потом сказал:

– Из этого следует, что Рохес знает об этом самом месторождении.

– Их этого следует не только это, товарищ генерал. Поскольку Рохес всячески мешал и проведению работ в блоке «Аякучо-4», то тут или несколько месторождений, или оно такое большое, что простирается до «Аякучо».

– Теперь понятно, из-за чего сыр-бор. Я немедленно доложу директору, чтобы он поставил в известность президента.

– Мне нужна ваша санкция, товарищ генерал! На использование спутника-шпиона и на следующие сутки…

– Хочешь все-таки достать этого Рохеса?

– Если дадите санкцию, достану. Хоть из-под земли!

– Санкция будет, Логинов. Только смотри, если Рохес уйдет в Колумбию, я тебе запрещаю его преследовать! Ты понял?

– Так точно, товарищ генерал!

– Хорошо понял?

– Да!

– Ну тогда все, связывайся с представительством и сообщай местным. И помни, что я тебе приказал!

– Есть, товарищ генерал! До связи!

– До связи! – сказал замдиректора и отключился.

85

Колумбия, Пуэрто-Нариньо

Катер ткнулся в причал. Джек Мейер подхватил свою сумку, попрощался с владельцем и сошел на сушу. Он был одет вроде Индианы Джонса, что производило на местных жителей требуемое впечатление. Сумка для профессора естественной истории была атрибутом обязательным. Ведь зачем-то он приехал в Колумбию.

Уже темнело, но Мейер имел в кармане «кольт», тот самый, взятый у Мака. Разрешения на его ношение у него, естественно, не было. Впрочем, в стране, где оружие было таким же привычным предметом обихода, как и зубная щетка, беспокоиться на этот счет было смешно. Лучше было поиметь небольшие неприятности с местной полицией, которые легко мог уладить Сид Редгрейв, чем пару пуль в живот от банальных уличных грабителей.

Поездка по Ориноко, как и надеялся Мейер, пошла ему на пользу. По дороге он дважды проплывал мимо расположенного на венесуэльском берегу Пуэрто-Аякучо. Именно там находилось региональное управление DISIP, которое предстояло обвести вокруг пальца обеим группам ЦРУ.

Поездка в Пуэрто-Карреньо убедила Джека Мейера в том, что он все сделал правильно. Сэм Дакота, конечно, был крутым парнем. Но Мейер не имел права на ошибку. Он сделал две ставки и таким образом свел риск неудачи почти к нулю. Кто-то из двоих – Дакота или Анхель – должен был достичь цели. От чего – пули или яда – умрет Чавес, для США было все равно. Но он должен был обязательно умереть.

Вернувшись в съемную квартиру после поездки по реке, Джек Мейер наспех поужинал имевшимися в холодильнике припасами. Потом перебрался к телевизору и, бездумно переключая каналы, выпил почти целую бутылку виски. Он давно не пил так много, но в данном случае это было лекарство. И оно подействовало.

Спал Джек Мейер как убитый, без сновидений, и проснулся только от звонка телефона. Потянувшись к нему, он увидел, что на связи Рохес. Именно он руководил операцией по срыву нефтеразведочных работ, проводившихся русскими специалистами в блоках «Аякучо-4» и «Хунин-3».

– Да! – ответил Мейер.

– Добрый день, сэр!

– Добрый, Рохес! Как там обстановка?

– Не очень, сэр! В «Аякучо» нам удалось вынудить русских прекратить работы. Там все по-прежнему нормально. Но здесь, в «Хунине-3», боюсь, у нас проблемы, сэр. Мы пару дней наблюдаем за экспедицией под руководством какого-то старика. Она слишком быстро передвигается, сэр. Мы так и не смогли улучить момент, чтобы попытаться вывести из строя ее поисковое оборудование. Но хуже другое, сэр. Эта экспедиция направляется прямиком к границе с блоком «Аякучо». Похоже, они по каким-то признакам определили, что месторождение там, сэр…

– Ты уверен?

– Если даже нет, то они его засекут. Боюсь, сегодня же, сэр.

– Назови их координаты, – сказал Мейер, поднимаясь.

Рохес продиктовал координаты. Джек отметил точку на взятой у Дакоты карте. И тут же нахмурился. Дело было в том, что русская экспедиция, двигаясь дальше, должна была неминуемо пересечь маршрут второй группы.

Джек Мейер повертел ручку в руке. Найдут русские месторождение или нет, в случае смерти Чавеса значения уже не имело. А вот если Чавес останется в живых, то рано или поздно найти его русские должны были, несмотря на все ухищрения Рохеса…

– Сэр! – отозвался тот в трубке.

– Значит, так… – вздохнул Джек, швыряя ручку. – Убейте их! Сегодня же…

– Простите, сэр! Я правильно понял, что…

– Правильно! Но только так, чтобы это выглядело несчастным случаем! Или чтобы их уже никогда не нашли! Ты все понял?

– Да, сэр! Думаю, как раз сегодня для этого будет удобный момент…

– Тогда действуй! Но так, чтобы комар носа не подточил! Как управитесь, сразу вернетесь на базу и отсидитесь сутки! – приказал Мейер.

– Я понял, сэр!

– Тогда жду доклада!

Уже отключив телефон, Джек вдруг спохватился, что даже не узнал, какой количественный состав русской экспедиции. Еще вчера он без этой информации ни за что не отдал бы приказ. И без санкции руководства тоже. Но перезванивать Рохесу Мейер не стал.

Сегодня начиналась операция «Ла Ходжилла». Это было главное. Все остальное значения уже не имело. А если и имело, то второстепенное…

86

Венесуэла, Гвианское нагорье, ущелье Грома

После разговора с замдиректора Логинов перезвонил представителю «Лукойла» и рассказал о случившемся. Тот был буквально шокирован известием о трагедии в ущелье. Виктор после паузы попрощался и отключился. Посмотрев на Игнатовича, он завел мотор и тронул джип с места.

Минут через десять ущелье неожиданно закончилось. Гора Грома крутым уступом уходила влево. Нагорье Торреса ломаной линией тянулось дальше на запад. Все пространство между ними было укрыто джунглями. Логинов остановил джип на берегу почти высохшей речки и спросил, глядя вправо:

– Когда этот Инчучун уехал?..

– Кто?.. А! Да сразу, как началась стрельба, Виктор Павлович.

Логинов посмотрел на часы, потом снова перевел взгляд на отроги горы Грома. Казалось, на то, чтобы обогнуть ее по кругу, нужно не меньше дня. Но без Чампи, вернее, без его тайных складов горючего отправляться в погоню за Рохесом было бессмысленно, если не самоубийственно.

– Располагаемся на привал, Фадей Трофимо… – начал было Виктор, но в этот момент Игнатович вдруг выставил палец перед его лицом.

– Смотрите!

Логинов быстро повернул голову. С запада, вдоль нагорья Торреса, к ним приближался какой-то джип. Логинов завел мотор и задним ходом быстро отъехал за кусты, после чего выпрыгнул и высунулся из-за веток с винтовкой. Впрочем, уже через несколько секунд его настороженность сменилась удивлением.

– Отбой, Фадей Трофимович! – бросил он через плечо не оглядываясь. – Это Чампи… Только откуда он там взялся?

Опустив винтовку, Логинов вышел из-за кустов и сделал пару шагов к руслу. Чампи Оливейра, несмотря на то что его правая рука висела на перевязи, вел джип довольно уверенно. Увидев Виктора, он сбросил скорость и что-то крикнул.

– Он рад, что дух ущелья выпустил сеньоров из ущелья невредимыми! – перевел стоявший сзади Игнатович.

Что сказать на это, Логинов не нашелся. Чампи над ними не издевался, он действительно был рад. Переехав через остатки речки, индеец вдруг бросил руль. Логинов невольно подался назад, наступив Игнатовичу на ногу, но Чампи просто выключил левой рукой скорость.

Остановившись, он той же левой рукой выключил зажигание и выбрался из кабины. На его лице было такое выражение, как будто он вернулся в лоно семьи. Сыграть такое было невозможно, но у Логинова все же шевелились подозрения.

И он сказал Игнатовичу:

– Спросите, как он оказался в той стороне…

Вопрос явно удивил Чампи, и он показал левой рукой на нагорье Торреса.

– Он проехал по нагорью, так ближе! – сообщил Игнатович.

– А сеньора Рохеса он случайно не встретил? – спросил Логинов, прикипев взглядом к лицу Чампи.

При упоминании имени Рохеса индеец помрачнел.

– Он спрашивает, мы что, видели Рохеса?

– Рохес убил в ущелье наших соотечественников, – сказал Виктор. – Рауля и Фаби я застрелил. А Рохес ушел как раз в ту сторону.

– Жалко, что дух выпустил из ущелья Рохеса, – вздохнул Чампи. – Он очень плохой человек. Рауль и Фаби тоже были не очень хорошие, но Рохес совсем плохой.

– Мы можем исправить ошибку духа ущелья, – сказал Логинов. – Если ты нам поможешь.

– Что надо делать, сеньор? – с готовностью спросил Чампи.

87

Колумбия, Пуэрто-Нариньо

– Что?! – невольно вскрикнул Джек Мейер.

Рохес повторил. Мейер хорошо помнил слова Идальго о том, что тут бывает по-всякому, но к такому обороту он был не готов. Впрочем, тут же взял себя в руки и сказал:

– Так за тобой гонятся?.. Нет?.. Что?… Понял… Тогда давай все по порядку. С деталями…

Рохес принялся рассказывать. Джек поднялся, принес сигареты и закурил. История о внезапно появившемся из ниоткуда человеке, который не дал довести Рохесу дело с русской экспедицией до конца, выглядела странно.

– Подожди! – перебил Рохеса Джек. – Это что, кто-то из членов экспедиции, который случайно уцелел при обвале?

– Нет, сэр! В том-то и дело! Он действительно похож на русского, но его в экспедиции не было точно! Похоже, это человек, которого Чампи видел в «Аякучо». Тот самый, что спускался в трещину в котловине! Я могу перезвонить Чампи уточнить…

– Да не надо сейчас никуда звонить! – одернул Рохеса Джек. – Сейчас надо понять, откуда он там взялся!

– Я не знаю, сэр. Но, судя по его подготовке, это коммандос!

– Черт! Этого еще не хватало! – выдохнул Мейер. – Хорошо, давай дальше…

Выслушав подробный рассказ Рохеса, Джек окончательно осознал, что у него возникла очень-очень большая проблема. Как ее решать, он пока не знал, поэтому сказал:

– Хорошо, Рохес! Я с тобой скоро свяжусь!

Положив телефон, Джек Мейер склонился над картой. Вторая группа уже переправилась через Ориноко. Она двигалась тщательно разработанным маршрутом. И на этом маршруте вдруг появился неизвестно откуда какой-то коммандос.

В другой ситуации Мейер немедленно развернул бы группу. Но не сейчас, поскольку это означало срыв операции «Ла Ходжилла». Вторая группа должна была попасть в Сан-Хуан. Любой ценой. И Джек быстро перезвонил директору ЦРУ.

– И что ты предлагаешь? – спросил тот, выслушав доклад Мейера.

– Рохес допустил оплошность, сэр, он ее и исправит…

– Ты уверен, что у него это получится?

– Да, сэр. Я сейчас заверну вторую группу к нему на базу. Ночью Рохес с индейцем выдвинутся к ущелью Грома с заданием найти и убрать этого коммандос. Вторая группа направится следом, хотя Рохес об этом и не будет знать. Он если и не справится с этим коммандос, то отвлечет его на себя…

– Похоже, это должно сработать, Джек. Но ты раскроешь группу перед Рохесом и индейцем, а это равносильно провалу…

– Они будут думать, что группа ушла в Колумбию, сэр. Кроме того, я сделаю так, что они не узнают самого главного…

– Они и так знают вполне достаточно, Джек. Если они заговорят…

– Они не смогут заговорить, сэр. Анхель их отравит. Они проживут несколько часов после выезда с базы. А потом по-любому умолкнут навсегда.

– Это твоя операция, Джек, – сказал после паузы директор ЦРУ. – Если уверен, действуй. Только помни, что старперы с Капитолия спят и видят, как бы организовать какую-нибудь новую специальную комиссию. И что-нибудь порасследовать в прямом эфире.

– Я помню это, сэр, – заверил директора ЦРУ Джек Мейер.

88

Венесуэла, Гвианское нагорье, плоскогорье Ривас

Несмотря на то, что Оливейра без колебаний выразил готовность помочь догнать Рохеса, Логинов все же решил кое-что проверить. Пока Игнатович с Чампи накрывали вроде как праздничный по поводу воссоединения стол, Виктор уже привычно разложил на капоте джипа карту и перезвонил в управление космической разведки.

Он попросил продиктовать сперва текущие координаты «эс-114», а потом несколько, так сказать, ретроспективных, с момента появления сигнала. Нанеся по этим координатам на карту точки, Виктор получил примерный маршрут движения Рохеса с привязкой по времени. Его анализ показал, что подозревал Чампи Логинов напрасно. Тайно встретиться с Рохесом тот не мог.

Сложив карту, Виктор присел к накрытому импровизированному столу. Чампи Оливейра вел себя абсолютно естественно. Теперь, когда индеец окончательно обвыкся и начал оправляться от ранения, стало ясно, что он, по сути, большой ребенок. Впрочем, то же самое можно было сказать и о майоре Алонсо.

Закончив есть, Логинов перекурил и снова перезвонил в управление космической разведки. На Гвианское нагорье уже начали опускаться сумерки, и он решил проверить, не остановился ли Рохес на ночлег. Оказалось, что тот по-прежнему в движении, но недавно резко изменил направление. До этого Рохес двигался вдоль периметра нагорья Торреса на запад. Теперь же почему-то свернул на север, в глубь плоскогорья Ривас, которое было укрыто труднопроходимыми джунглями.

Уяснив это по карте, Виктор подозвал Чампи с Игнатовичем и сказал:

– Рохес все время уходил вдоль нагорья к границе, а теперь почему-то свернул в джунгли. Спросите у Чампи, не знает ли он, что это может значить?

– Чампи знает, сеньор! – закивал индеец, едва выслушав перевод. – У Рохеса большой джип, он ест много бензина. Рохес свернул, потому что там у них склад. Большой склад бензина, о нем рассказывал Пепе! И там даже хижина есть!

– Так! Ясно, Чампи! – кивнул Логинов.

Сам того не зная, индеец ответил на мучивший Виктора все это время вопрос. Он никак не мог понять, куда подевался Пепе. И даже подозревал, что отъезд Чампи из ущелья как-то связан с эвакуацией индейца-убийцы, хотя это было и не очень логично.

Теперь же все стало на свои места. Пепе по какой-то причине просто остался на складе с горючим, который группе Рохеса, видимо, служил и базовым лагерем.

89

Венесуэла, Гвианское нагорье, плоскогорье Ривас

Шум двигателя приблизился. Пепе подался вперед и высунулся. На его лице отразилось удивление.

– Это какие-то «ооновцы», сеньор! – быстро проговорил он в рацию.

Засевший метрах в пятидесяти Рохес был удивлен не меньше индейца.

– Не высовывайся пока! Я сейчас разберусь! – проговорил он в ответ.

Вытащив телефон, Рохес набрал номер Мейера. Тот ответил сразу же, как будто ждал звонка.

– Да!

– Сэр, мы ожидаем людей, о которых вы сообщили! А тут какой-то джип Фонда защиты дикой природы ЮНЕСКО!

– Это они, Рохес! По пути парни случайно нарвались на патруль этого чертового Фонда… Так что встречайте!

– Понял, сэр! – сказал Рохес. Сунув телефон в карман, он проговорил в рацию: – Все в порядке, Пепе! Это вроде те, кого мы ждем! Я выхожу, а ты на всякий случай меня прикрой!

– Понял, сеньор!

Рохес опустил пистолет-пулемет на ремне к правому бедру и выскользнул из укрытия. Листопадно-вечнозеленый лес, укрывавший плоскогорье, в этом месте был не таким уж густым. Его освещала огромная луна, висевшая над нагорьем.

Приближавшийся от него джип ехал без фар. Внутри салона тоже было темно. Джип был белым. На его капоте и боках виднелись большие эмблемы Фонда защиты дикой природы ЮНЕСКО.

Пройдя несколько метров, Рохес поднял левую руку и остановился. Его правая рука вроде как расслабленно свисала возле бедра. На самом деле Рохес был готов в любой момент вскинуть пистолет-пулемет.

Джип остановился метрах в десяти. Его правая дверца открылась, и из нее выбрался среднего роста латиноамериканец. Не став закрывать дверцу, он двинулся к Рохесу. Тот немного выждал и пошел навстречу.

По дороге он успел оценить приближающегося человека. Тому было около двадцати пяти – двадцати семи лет. Его левая рука была забинтована, сквозь повязку проступила кровь. Однако, несмотря на ранение, приближавшийся к Рохесу человек двигался легко и так же, как и Рохес, был готов в долю секунды выхватить оружие.

– Мы от Джека! – проговорил латиноамериканец, когда они сошлись.

– Я с ним только что говорил! – кивнул Рохес.

– Элиас! – протянул руку латиноамериканец.

– Рохес!

Они обменялись коротким рукопожатием.

– Похоже, у вас проблемы? – кивнул Рохес на руку Элиаса.

– Небольшие, – вздохнул тот. – Джек приказал нам повернуть из-за какого-то коммандос. И мы почти сразу нарвались на этот чертов «ооновский» патруль, – тут Элиас кивнул через плечо на джип. – Ладно, показывай, Рохес, дорогу…

Все быстро расселись по машинам, и Рохес направил свой большой джип к базе. В нескольких метрах за ним пристроился белый «ооновский» джип. Сидевший на пассажирском сиденье Пепе курил. Покосившись в зеркало, он спросил:

– Так они что, сеньор, завалили «ооновцев»?

– Это не наше дело, Пепе, – хмуро ответил Рохес.

– Да оно, конечно, сеньор, только «ооновцы» это «ооновцы». Их-то искать будут по-любому. Это нас, индейцев, можно мочить десятками, и никто даже не почешется. Парни-то свалят, сеньор, а мы…

– Пепе, это не твоего ума дело! Большой босс придумает, как сделать так, чтобы все было шито-крыто.

– Да так-то оно так, сеньор… – проговорил Пепе и умолк, снова покосившись в зеркало.

Рохес хмуро молчал до самой базы. Проблема с «ооновцами» сейчас его волновала мало. Возникший непонятно откуда русский коммандос занимал все его мысли. Рохес был стреляный воробей. Он мог справиться с любой проблемой и любым противником. Не в открытой схватке, так хитростью. Однако этот чертов русский был Рохесу не по зубам.

Он попытался объяснить это большому боссу. Но тот то ли не до конца понял, то ли был озабочен чем-то другим. И сейчас Рохес соображал, как бы уговорить большого босса дать ему в подмогу ехавших следом парней. Сколько их, он пока не знал. Но то, что эти парни умеют обращаться с оружием, уяснил сразу. С их помощью Рохес наверняка разделался бы с русским…

Впереди показалась база. То есть, с виду это был тот же самый листопадно-вечнозеленый лес. Фаби так ловко устроил склад горючего и небольшую хижину, что заметить их было невозможно даже днем. При лунном же свете и подавно.

Рохес загнал джип под большое дерево, заглушил мотор и быстро выбрался. Вытащив левой рукой фонарь, он указал, куда поставить вторую машину. Водитель «ооновского» джипа включил ближний свет и ловко загнал его в укрытие.

– Опускай трап! – оглянулся Рохес.

Пепе скрылся за стволом большого дерева. Несколько секунд спустя наверху раздался шорох. Следом вниз с приглушенным стуком развернулась веревочная лестница.

– Это вход в аппартаменты! – кивнул Рохес выбравшемуся из джипа Элиасу.

Тот повернулся к вынырнувшему из-за руля спутнику:

– Это Алехандро! Рохес…

Спутник Элиаса был на пару лет моложе и имел более крупные черты лица, из чего можно было заключить, что среди его предков затесался какой-то негр, мулат или самбо. Они с Рохесом коротко пожали друг другу руки, после чего Алехандро вопросительно посмотрел на Элиаса.

– Какие-то проблемы? – спросил Рохес.

– У нас пленная, – сказал Элиас. – А через ваш вход со связанными руками не очень-то войдешь.

– Так развяжите, – пожал плечами Рохес.

Женщин он, как любой латиноамериканец, всерьез не воспринимал.

– Это не тот случай, – покачал головой Элиас. – С виду она ангел, но опаснее змеи. Эта чертовка убила руководителя нашей группы и чуть не прикончила меня. И джип наш превратила в металлолом. Пришлось столкнуть его в расщелину…

– Индианка? – удивленно спросил Рохес.

– Колумбийка, – покачал головой Элиас. – Эксперт Фонда ЮНЕСКО. Она была с водителем и помощником, с ними мы разделались мигом, а ее недооценили… Ладно, оставим в машине, только проверим, не развязалась ли она. Алехандро!

Алехандро шагнул к задней дверце «ооновского» джипа и распахнул ее. Во вспыхнувшем под потолком свете Рохес увидел пленницу. Она была одета в униформу с «ооновской» символикой. Рохес невольно залюбовался.

Женщина была черноволосой, лет тридцати. Она выглядела ухоженной и цивилизованной, но в то же время в ней чувствовался дикий и неукротимый дух индейских предков. Алехандро протянул руку, чтобы проверить ее путы, и при этом случайно коснулся бедра женщины. Та тут же попыталась лягнуть его связанными ногами.

– Черт! – выругался Алехандро.

– Видал? – посмотрел на Рохеса Элиас.

Тот только покачал головой. Оглянувшись, он увидел спустившегося по лестнице и таращившегося на пленницу Пепе. У того только что слюна с губ не капала. Рохес тут же прикрикнул на индейца:

– Готовь еду!

Пепе начал подниматься по лестнице, но при этом продолжал во все глаза смотреть через плечо на женщину. Рохес повернулся к Элиасу и негромко спросил:

– Что вы с ней собираетесь делать?

Элиас ответил только тогда, когда Алехандро захлопнул дверцу.

– Утопим в Ориноко так, чтобы ее вынесло возле какого-нибудь города. Как будто она погибла при переправе.

– Это правильно! – кивнул Рохес. Повернувшись к лестнице, он увидел, что Пепе завис на ней, вслушиваясь в слова Элиаса. – Готовь еду, черт бы тебя побрал! – прикрикнул он.

Пепе поспешно взлетел наверх, скрывшись в кроне.

– Помощник у тебя еще тот! – хмыкнул Элиас.

– И не говори. А мне с ним на пару нужно разобраться с этим непонятным коммандос… Я хочу попросить Джека, чтобы вы помогли мне! – признался Рохес.

Элиас пожал плечами:

– Джек – босс. Прикажет, поможем. Только эту чертовку оставлять слишком опасно…

90

Венесуэла, Гвианское нагорье, плоскогорье Ривас

– Склад должен быть примерно через полмили! – перевел Игнатович слова Чампи. – Так что дальше лучше пешком…

Виктор свернул, загнал джип под деревья и заглушил мотор. Повернувшись, он увидел, что Игнатович собирается выбраться из джипа с автоматом «СЕТМЕ».

– Фадей Трофимович! – сказал Виктор. – Вы останетесь… Мы с Чампи пойдем вдвоем.

– А как вы собираетесь с ним общаться? – удивился Игнатович.

– Да как-нибудь поймем друг друга…

– Это дискриминация, Виктор Павлович! – заявил Игнатович. – Я иду с вами!

– Фадей Трофимович, – вздохнул Логинов. – Я вам очень благодарен и все такое, но в данном случае вы будете мне только мешать… Поймите правильно.

Игнатович обиженно засопел и отвернулся.

– Скажите, пожалуйста, Чампи, пусть возьмет свою воздушную винтовку и зарядит ее усыпляющими стрелками.

Игнатович перевел. Чампи закивал и принялся возиться со своим любимым оружием. Логинов присел за джип и перекурил, поскольку в ближайшее время об этом не могло быть и речи. Игнатович сопел в джипе и смотрел в другую сторону.

– Он говорит, что готов! – перевел Фадей Трофимович слова Чампи.

Логинов кивнул, быстро докурил и затушил окурок. Поднявшись, сказал:

– Если вдруг что, Фадей Трофимович, вернетесь к ущелью. И дождетесь наших…

– Не говорите глупостей, Виктор Павлович! – передернул плечами Игнатович. – Я вас обязательно дождусь! Все! Ни пуха ни пера!

91

Венесуэла, Гвианское нагорье, плоскогорье Ривас

Несмотря на раненую руку, Элиас закончил есть первым. Оглянувшись, он спросил:

– Тут курить можно? Или лучше спуститься?

– Можно! – кивнул Рохес. – Индеец, который устроил это пентхаус, пропитал стены соком какого-то растения. Он отталкивает воду и совсем не горит.

Элиас кивнул и вытащил сигареты. Рохес быстро повернул голову к Пепе. Тот с набитым ртом поднялся, метнулся к плетеной стенке и поставил перед Элиасом пепельницу. Элиас кивком поблагодарил индейца и закурил.

Дом, устроенный Фаби на дереве, был добротным и не менее надежным, чем кирпичные сооружения. Ничего удивительного в этом не было. Прибывшая в 1499 году к северному побережью Южной Америки экспедиция испанского конкистадора Алонсо де Охеды в лагуне Маракайбо наткнулась на два десятка построенных на сваях и соединенных между собой мостиками хижин индейцев варао. Уроженцу Италии Америго Веспуччи, приплывшему с испанцами, они напомнили Венецию, и он назвал свайный поселок маленькой Венецией, по-испански – Венесуэлой. Позже так стали называть всю страну. Так что традиции деревянной архитектуры насчитывали здесь сотни, если не тысячи лет.

Рохес, следуя местному этикету, не стал говорить о делах во время еды. Теперь же он поспешно закончил трапезу, после чего тоже закурил. Алехандро ел медленно, как будто нехотя. Пепе был не голоден, но по привычке набивал желудок впрок. Рохес ничем не выдавал своего нетерпения. Когда Алехандро наконец насытился, он кивком велел Пепе прибрать со стола.

Индеец принялся складывать посуду и вдруг сказал Элиасу:

– Можно я ее трахну?

– Кого? – очень спокойно спросил Элиас, стряхивая с сигареты пепел.

– Эту сучку! Вы ведь ее все равно утопите! Я слышал! Я заплачу вам, сколько скажете! – быстро проговорил Пепе, и с его губ брызнули капельки слюны.

92

Венесуэла, Гвианское нагорье, плоскогорье Ривас

Чампи скользил впереди бесшумной тенью. Логинов очень быстро восстанавливал былые навыки, однако передвигаться так же тихо он пока не мог. Зато Виктор легко читал следы. Он без труда определил, что недавно к базе прошли две машины. Обе достаточно тяжелые.

С одной стороны, это внушало опасения, но с другой – было даже к лучшему. Ведь это давало уникальную возможность одним махом покончить с террористами-невидимками, всеми способами пытавшимися не дать добраться российским компаниям до венесуэльского нефтяного Эльдорадо.

После того, что произошло в ущелье Грома, Логинов был полон решимости уничтожить это осиное гнездо вместе с его обитателями. Ему нужен был только один пленный, чтобы он смог рассказать, по чьей указке действовали террористы. Именно поэтому Виктор и попросил Чампи прихватить свое ружье, из которого индеец усыплял животных.

Оливейра остановился и сделал Логинову знак, что они подходят к базе. Тот кивнул головой. Чампи перехватил винтовку поудобнее, наклонился и нырнул в кусты. Виктор поправил висевшую на спине «беретту», поставил «хеклер и кох» на стрельбу одиночными и скользнул следом за ним.

Через несколько метров Чампи показал Логинову небольшую поляну. С виду она казалась абсолютно необитаемой. Однако, присмотревшись, Виктор вдруг рассмотрел спрятанные под деревьями два джипа…

93

Венесуэла, Гвианское нагорье, плоскогорье Ривас

– Пепе!.. – сказал нахмурившийся Рохес.

– Что Пепе?! – быстро повернул голову индеец. – Ей все равно конец…

– Это не твое дело!

– Не надо ругаться, друзья, – спокойно проговорил Элиас, покосившись на Алехандро. – Я бы с удовольствием разрешил тебе, Пепе, с ней позабавиться, но, к сожалению, ее нельзя трогать. Когда ее выловят в Ориноко, тело обязательно передадут представителям Фонда ЮНЕСКО и подвергнут очень тщательной экспертизе. Так что, увы… – развел руками Элиас. – Мы с Алехандро даже не можем рассчитаться с ней за смерть нашего друга. Такие вот дела, Пепе!

На лице индейца отразилось угрюмое разочарование.

– Убирай и иди на всякий случай осмотрись внизу! – велел Рохес.

Когда индеец наконец скрылся в люке, он посмотрел на гостей и негромко сказал:

– Парня выдернули из колумбийской тюрьмы, где он сидел за двойное убийство. Так что не обращайте внимания.

Элиас с Алехандро переглянулись и кивнули. Рохес тем временем выудил из кармана телефон и сказал:

– Я не хотел при нем звонить Джеку… – Быстро отыскав номер, Рохес ткнул пальцем в кнопку и приложил трубку к уху.

– Да! – послышался в телефоне голос Джека.

– Это я, сеньор!

– Да, Рохес! Как там твои гости?

– Отлично, сеньор, мы их как раз покормили. Через час я собираюсь выдвигаться к ущелью Грома. Но я боюсь, что с Пепе мы с этим коммандос не справимся. Этот индеец-убийца не слишком надежный напарник. Не могли бы вы, сеньор, дать команду парням помочь нам? Чтобы покончить с этим русским наверняка?

– У парней своя работа, Рохес…

– Я понимаю, сеньор, но этот коммандос слишком хорошо подготовлен. Извините, сеньор, но вы, боюсь, недооцениваете проблему с ним…

– Рохес! Я оцениваю проблемы в порядке важности! Сейчас самое главное – замять историю с этим чертовым «ооновским» патрулем! Потому что если она всплывет, меня будут судить в международном трибунале, черт бы тебя побрал! А у парней, кроме этого, есть и своя работа, которую они должны выполнить кровь из носу! Так что, будь добр, не трезвонь мне понапрасну, а лучше думай, как решить проблему с этим коммандос, которую ты сам и создал!

– Я понял, сеньор… – пробормотал Рохес.

Элиас повернул голову к Алехандро и негромко сказал:

– Посмотри-ка, как там чувствует себя наша пленница. А то этот индеец, по-моему, немного не в себе…

94

Венесуэла, Гвианское нагорье, плоскогорье Ривас

Поскольку общаться с Чампи Виктор мог только знаками, к базе они подкрадывались вместе, след в след. По ходу индеец жестами показывал, что к чему. И Логинов вскоре составил довольно ясное представление, что из себя представляет лагерь противника.

Жилое помещение располагалось на дереве, в густой кроне. Склад с горючим размещался на некотором удалении в кустах. Все было, в принципе, разумно. Однако в этом образцовом хозяйстве был изъян. Склад с горючим был слишком близко к жилищу, и это грех было не использовать. Тем более что никаких часовых ни у склада, ни у жилища, ни у джипов не оказалось.

Логинов трижды жестами объяснил Чампи, что от него требуется. Тот трижды кивнул. После этого Виктор еще раз показал, что, усыпив одного из обитателей лагеря, Чампи должен тут же отойти на безопасное расстояние, предоставив ему разобраться с остальными. Оливейра кивнул снова.

Логинов легко тронул его за плечо, и они разошлись. Виктор направился к складу с горючим, а Чампи сместился так, чтобы было удобнее целиться. Вскоре Логинов потерял его из вида.

На всякий случай он сделал небольшой крюк. Рисковать лишний раз сейчас было не с руки. Приблизившись к кустам, Виктор осторожно скользнул к бочкам, опустил одну из них набок и отвинтил горловину. После этого он осторожно перевернул бочку, и топливо начало выливаться из нее пульсирующей струей.

И тут от дерева, на котором располагалось жилище, вдруг послышался шорох. Логинов замер. Судя по звукам, кто-то быстро спускался на землю. Виктор какую-то секунду поколебался, но все же решил пробку не закрывать, хотя запах выливавшегося топлива и мог насторожить противников…

95

Венесуэла, Гвианское нагорье, плоскогорье Ривас

Пепе нырнул в люк и быстро спустился по веревочной лестнице вниз. Сделав пару шагов к поляне, он бесшумно метнулся в сторону и юркнул за дерево. Высунувшись из-за него, индеец прислушался. Убедившись, что за ним никто спускаться не собирается, Пепе за деревом скользнул к джипам.

Обогнув стоявший первым джип Рохеса, индеец метнулся к машине с эмблемами Фонда ЮНЕСКО. Его ноздри раздувались от возбуждения. В колумбийской тюрьме никаких женщин, естественно, не было. А после нее Рохес сразу увез Пепе в глушь Гвианского нагорья. И вот наконец впервые за это время индеец увидел женщину. Да еще какую. В сидящей в «ооновском» джипе колумбийке было нечто, что притягивало Пепе словно магнитом.

Поначалу он хотел просто посмотреть на нее сквозь стекло. Однако задние стекла джипа были сильно тонированными, так что в них Пепе рассмотрел только отблеск луны. И, быстро оглянувшись на хижину, индеец открыл дверцу. На него тут же обрушился головокружительный запах.

– Пошел прочь, пес! – сказала женщина, словно хлестанула плеткой.

Даже в связанном состоянии она оставалась неукротимой. Пепе натужно сглотнул. Умом он понимал, что нужно убираться, но сейчас индейцем управляли уже гормоны.

– Ты что, не понял? Или мне закричать? – проговорила женщина.

В ее голосе не было страха. Одна брезгливость. Пепе никогда раньше не приходилось встречать такой шикарной и смелой женщины. И он окончательно потерял голову. Рука индейца сама полезла в карман.

– Да тихо ты, – стараясь быть как можно более убедительным, проговорил Пепе. – Я тебе поесть принес. Вот…

В следующий миг индеец метнул руку с грязным платком к лицу женщины. Та отшатнулась в глубь салона и попыталась вскрикнуть. Однако в Пепе словно дьявол вселился. Он мигом вскочил на подножку, ухватил одной рукой женщину за горло, а второй запихнул вонючий платок ей в рот.

Но на этом успехи Пепе закончились. Женщина цапнула его зубами за руку, и Пепе ее невольно отдернул. В следующий миг женщина упала на сиденье на спину и изо всех сил лягнула индейца ногами в грудь. Пепе вылетел из машины как пробка из бутылки шампанского.

Женщина потянулась связанными руками ко рту, собираясь выдернуть вонючий кляп. Но Пепе успел вскочить и снова запрыгнул в салон, навалившись на нее всем телом.

– Не дергайся, сучка! А то хуже будет! – прошипел он, брызнув слюной.

Женщина в отчаянном усилии попыталась столкнуть с себя Пепе, но со связанными руками и ногами шансов у нее не было, и она затихла.

– Вот так, крошка! – торжествующе сказал Пепе. – А сейчас не дергайся! Я тебе сделаю очень хорошо! Так, как тебе еще никогда не было!

С этими словами Пепе приподнял зад и потянулся рукой к ширинке. Его голова при этом наклонилась к самому лицу женщины. И тут она вдруг изо всех сил боднула Пепе лбом в переносицу.

– Сучка! – невольно подался назад Пепе, ухватившись рукой за лицо. – Я те…

Договорить Пепе не успел, потому что женщина воспользовалась ситуацией и снова двинула индейца ногами. Тот выпал из машины. Вскочив, он посмотрел на окровавленную руку и метнулся к дверце.

В этот момент в воздухе что-то свистнуло, и сзади в шею Пепе словно вонзилась гигантская оса. Прошипев от боли, Пепе выгнулся и ухватился за шею рукой. В следующий миг сверху, с трапа хижины, прогрохотала торопливая очередь. Пепе качнулся и рухнул на землю…

96

Венесуэла, Гвианское нагорье, плоскогорье Ривас

Оставив бочку с топливом открытой, Виктор выскользнул из кустов и выглянул в сторону хижины. По веревочному трапу с дерева спустился какой-то человек. Он сделал пару шагов по направлению к Чампи, а потом вдруг метнулся в сторону и исчез.

Логинов выматерился про себя, решив, что спустившийся человек заметил Чампи. Впрочем, теперь ничего исправить было уже нельзя, и Виктор беззвучно перевел «хеклер и кох» на стрельбу фиксированными очередями.

Он был готов немедленно открыть огонь на звук, как только противник попытается поднять тревогу. Однако тот почему-то кричать не стал. Из-за яркой луны использовать прибор ночного видения было нельзя, и Логинов пристально вглядывался в тень гигантского дерева, на котором располагалась хижина.

В какой-то момент он вдруг заметил, что спустившийся человек крадется к джипам. Чампи там не было, и Виктор сообразил, что здесь что-то не то. Немного выждав, он бесшумно скользнул в сторону.

Вскоре спустившийся человек вынырнул у одного из джипов. В густой тени Логинов это не столько рассмотрел, сколько определил по звукам. Потом стало происходить что-то и вовсе странное.

От джипа донеслись приглушенные голоса, причем один явно женский. Виктор сместился еще немного и вдруг услышал шум борьбы. Приподнявшись, он увидел Чампи. Индеец быстро двигался, обходя джипы с другой стороны.

Виктор облегченно вздохнул. Языковой барьер не давал возможности использовать рации, но Чампи оказался на высоте. Он прочувствовал ситуацию, и теперь Логинову оставалось только дождаться, пока он усыпит противника.

Сам Виктор тем временем тоже осторожно двигался подальше от склада с горючим. Голосов от джипов теперь слышно не было, но зато доносилась какая-то возня. Впрочем, это было даже к лучшему. За ней противнику было не до Чампи.

Наконец Виктор решил, что отдалился от склада с горючим достаточно, и приготовился. Он смотрел в ту сторону, где должен был появиться Чампи. Наконец индеец бесшумно высунулся из-за освещенного луной куста. Из-за ранения прицелиться Чампи было не так-то просто. Но он зафиксировал цель и нажал на спуск.

В этот момент Логинов услышал какой-то скрип в кроне дерева. Он тут же повернулся, однако в густой тени ничего не рассмотрел. А там вдруг коротко прогрохотал автомат, и боковым зрением Виктор уловил, как Чампи выгнулся и рухнул в кусты.

– Твою мать! – выдохнул Логинов и тут же полоснул короткой очередью по вспышкам.

Стрелявшего от него закрывали ветки, но он не промахнулся. Раздался вскрик, и Виктор снова полоснул очередью уже на звук. На землю тяжело плюхнулось тело. Логинов тут же повернулся и выпустил очередь в направлении склада с горючим.

– Б-бух!!! – разнеслось над лесом.

Ослепительная вспышка полыхнула в кустах чуть раньше. Вверх поднялся огненный шар. Это рванула открытая бочка. Немного позже начали взрываться и остальные. Ощущая жар, Виктор приподнялся.

Теперь и сама крона, и спрятанная в ней хижина были хорошо видны. Логинов успел прошить плетеную стену очередью, как вдруг сверху прыгнул человек. Виктор немедленно сместил «хеклер и кох» к земле и выпустил в него с полдесятка пуль.

После чего снова перевел огонь на хижину. Пистолет-пулемет приглушенно щелкнул, выстреляв все патроны. Однако в ущелье Грома Логинов разжился запасными обоймами и тут же его перезарядил. И снова начал методично расстреливать хижину.

В кустах вдруг грохнуло так, что Виктор невольно присел. Взрывом одну из бочек забросило прямо на дерево. Из ее лопнувшего бока в крону полилось топливо, и она начала гореть – сперва вспыхивая островками, а потом занялась вся. Выжить в этом аду было невозможно, и Логинов бросился к Чампи.

По дороге он на всякий случай оглядывался назад. Если в хижине был раненый, он в последний момент мог добраться до люка и вывалиться. Однако из хижины так никто и не выпрыгнул.

Виктор домчался до куста, за которым упал Чампи, и быстро заглянул за него. Индеец лежал на боку, держась рукой за живот. Винтовка валялась рядом.

– Чампи! – крикнул Логинов, перепрыгивая через куст и падая на колени.

Индеец услышал его и сделал попытку повернуться.

– Тихо! Тихо! – проговорил Виктор, быстро наклоняясь и заглядывая Чампи в лицо.

То, что он увидел, шокировало. На губах Чампи пузырилась кровавая пена. Пули пробили легкие. Спасти индейца могла только срочная операция.

– Держись, Чампи! – проговорил Логинов. – Держись!

Чампи все-таки повернул голову к Виктору и ухватился рукой за его ладонь. Он явно хотел что-то сказать, но в его груди только булькало и свистело.

– Держись, Чампи! – повторил Логинов.

Индеец уцепился в его руку так, как будто оттого, удержится он за нее или нет, зависела его жизнь. Ему было очень-очень больно, но он все же пытался что-то сказать.

– Не надо, Чампи… – проговорил Виктор, и вдруг услышал жуткий треск. – Подожди!

Оторвав руку Чампи от своей, он поднялся и выглянул из-за куста. Дерево горело огромным факелом. Хижина рухнула вниз. Но хуже было то, что уже занялись соседние деревья, под которыми стояли джипы.

– Я сейчас, Чампи! – крикнул Логинов, прыгая через куст.

На всякий случай он держал наготове «хеклер и кох», но в данном случае намного лучше было бы иметь огнетушитель. Огонь распространялся с поразительной быстротой. За то время, что Виктор домчался до машин, над дальней из них уже вовсю полыхали ветки. От высокой температуры совсем скоро должен был взорваться бак.

В горячке боя он совершенно не обращал внимания на второстепенные детали. И только сейчас рассмотрел, что ближний джип имеет символику Фонда защиты дикой природы ЮНЕСКО. Впрочем, на то, чтобы размышлять по этому поводу, времени абсолютно не было.

Он выскочил из-за задней части джипа и увидел распростертого на земле индейца. Одновременно Виктор скосил глаза вправо. Задняя дверца оказалась открыта, но в салоне никого не было. Логинов тут же запихнул индейца туда, захлопнул дверцу и заскочил на водительское сиденье.

Все это время он вертел головой по сторонам, пытаясь понять, куда подевалась женщина, голос которой он слышал. Однако той нигде не было видно, и Виктор решил, что она отбежала. Ключей не было, но Логинов еще со времен «Альфы» занимался прикладным видом спорта под названием «угнать за тридцать секунд».

На этот раз он управился секунд за пять, поскольку джип был специально выпущен для путешествий и не имел никаких противоугонных блокировок и прочих наворотов. С ходу врубив заднюю передачу, Виктор рванул джип с места и быстро выскочил из-под кроны.

И тут ему вдруг почудился женский голос. Он невольно затормозил. Треск горящих веток и гул пламени забивали почти все звуки. И все же Логинов опять расслышал женский вскрик. Распахнув дверцу, он опрометью выскочил из машины.

Дерево, из-под которого он только что выехал, уже горело вовсю. Прикрыв лицо от жара рукой, Виктор наклонился и вдруг увидел торчащие из-за ствола ноги в туристических женских ботинках. Они были связаны и дергались так, словно за стволом их обладательницу терзала огромная анаконда.

– Черт! – вскрикнул Логинов, бросаясь вперед.

Дальний джип уже почти горел. Его бак начал раздуваться. Натянув на голову куртку, Виктор в мгновение ока оказался за деревом. Лежащая за ним женщина отчаянно пыталась освободиться от корня, зацепившегося сзади то ли за пояс, то ли за ее куртку с эмблемой Фонда защиты дикой природы ЮНЕСКО. Однако ей это не удавалось, поскольку и руки женщины были связаны.

Логинов мгновенно ухватил ее за шиворот и помчался дальше. Что-то треснуло, и женщина даже взлетела в воздух, оторвавшись от корня. Логинов расслышал ее вскрик, но даже не оглянулся. Он волок ее за собой, стараясь успеть отбежать как можно дальше. И ему это удалось.

Когда сзади рвануло, они были уже достаточно далеко. Виктор рывком швырнул женщину вперед и повалился на нее, прикрывая своим телом. Сзади пыхнуло жаром, но вполне терпимо. Горящее топливо сверху не полилось, и куски взорвавшегося джипа тоже не падали. Логинов приподнялся и быстро оглянулся.

Им повезло. От взрыва их прикрыл ствол дерева, за которое успел затащить волоком женщину Виктор. Он вздохнул и приподнялся.

– Спасибо, сеньор! – проговорила женщина по-испански.

Это Логинов понял, а вот вторую часть фразы нет.

– Я не говорю по-испански! – покачал он головой, не в силах оторвать взгляда от ее лица.

Только теперь он рассмотрел, насколько она хороша. Чем-то она смахивала на Шакиру, но индейские черты были более выражены. А еще что-то в ней было от малайзийских красавиц.

– А по-английски вы говорите?

– Да! – сказал Виктор по-испански и повторил по-английски: – Да!

– Тогда встаньте, пожалуйста, с меня, если вас это, конечно, не очень затруднит, мистер, – проговорила женщина.

Логинов быстро поднялся на колени:

– Извините! Я просто хотел вас…

– Да я не в претензии! – вдруг засмеялась женщина. – Просто тяжело, правда… Спасибо! Не знаю, как вас зовут, но если бы не вы, я бы сейчас горела в адском пламени. Меня зовут Пилар…

– Виктор! – кивнул Логинов и только тут спохватился. – Извините…

Быстро достав трофейный «Спайдерко», Виктор перерезал путы на руках и ногах женщины.

– Спасибо! – сказала та, присев и потирая запястья. – Вы очень любезны…

Виктор кивнул и быстро поднялся:

– Вы случайно не врач, Пилар?

– Нет. Зоолог. А что?

– У меня друг умирает, – вздохнул Логинов. – Вы ходить можете?

– Да!

Пилар быстро поднялась на ноги. Виктор развернулся и направился к кустам, за которыми оставил Чампи. По дороге он посмотрел на «ооновский» джип, но отогнал он его достаточно далеко, так что от взрыва тот не загорелся.

Обогнув кусты, Логинов увидел, что Чампи неподвижен. Сглотнув подступивший к горлу комок, он подскочил к индейцу и быстро присел. Чампи был мертв. Его рука была вытянута в сторону, как будто перед смертью он пытался нащупать ладонь Виктора.

– Извини, Чампи! – вздохнул тот, сжимая еще теплую руку индейца.

Пилар вышла из-за кустов. Логинов посмотрел на нее и снова склонился над Чампи. Женщина ничего не сказала, просто встала позади него и легонько пожала плечо Виктора.

Тот отпустил руку Чампи и вздохнул. Потом покачал головой и потянулся за сигаретами. В тот самый миг, когда он собрался прикурить, сзади справа раздался крик:

– Руки вверх! Не двигаться!

97

Венесуэла, Гвианское нагорье, плоскогорье Ривас

Так и не прикурив, Виктор повернул голову. Метрах в пятнадцати из-за куста в весьма воинственной позе торчал Игнатович с автоматом «СЕТМЕ». Боковым зрением Виктор увидел замершую с винтовкой Чампи в руке Пилар.

– Это ваш друг? – одними губами спросила она.

– Да! – ответил Логинов и резко поднялся, выхватив изо рта сигарету.

– Кажется, он решил, что я решила убить вас из этой игрушки, – улыбнулась Пилар.

– Фадей Трофимович! – заорал Виктор. – Я же вам сказал ждать нас!

– Но, Виктор Павлович… – неловко повел автоматом в сторону Пилар Игнатович.

– Да опустите вы его, бога ради! А то еще выстрелите, чего доброго! Я вам сказал ждать или не сказал?

Игнатович наконец опустил автомат.

– Да как я мог ждать, если здесь черт знает что…

– Все, Фадей Трофимович! Поставьте автомат на предохранитель и хватит об этом! – махнул рукой Логинов и, прикурив, посмотрел на Пилар.

Та повернула в руках ружье Чампи и сказала:

– Мы такие тоже используем при работе. Только посовременнее.

Виктор кивнул и, выпустив дым в сторону, спросил:

– А как вы вообще здесь оказались, Пилар? И почему были связаны?

Женщина нахмурилась:

– На наш патруль сегодня напали. Моего помощника и водителя убили. А меня взяли в плен… Дайте закурить!

Логинов выудил из кармана пачку и протянул Пилар, та взяла сигарету, прикурила и кивнула.

– А что за патруль такой? – спросил Виктор.

– Патруль Фонда защиты дикой природы ЮНЕСКО… – начала Пилар и вдруг протянула Логинову винтовку. – Держите…

Тот взял винтовку и посмотрел на подошедшего Игнатовича. Пилар, сунув сигарету в рот, быстро извлекла из нагрудного кармана «ооновский» паспорт и удостоверение инспектора Фонда защиты дикой природы ЮНЕСКО.

– Вот! – протянула она документы Виктору. – Согласно международной конвенции, наш Фонд имеет право проводить патрулирование оговоренных конвенцией зон без предварительного уведомления местных властей… Мы выехали вчера из Краво-Норте. Это на колумбийском берегу Ориноко. А сегодня, – Пилар нервно затянулась, – сегодня на нас напали и убили моего помощника и водителя. Меня наверняка тоже собирались убить, поэтому и не стали забирать документы…

Логинов бегло просмотрел паспорт с удостоверением и вернул их Пилар.

– Так кто на вас напал? Индеец и латиноамериканец?

– Нет. Три латиноамериканца. Одного я успела убить…

– Что?.. – уставился на Пилар Логинов.

– Они на моих глазах убили моих помощников, а я родилась и выросла в Колумбии. В Барранкабермехе, это на север от Медельина, – сказала Пилар. – Рассказать вам, какие там нравы?

– Да нет, – покачал головой Логинов. – Не надо… Значит, на вас сегодня напали трое латиноамериканцев… Странно.

– Что странно? – спросила Пилар.

98

Венесуэла, Гвианское нагорье, плоскогорье Ривас

Логинов уселся за руль «ооновского» джипа и задним ходом отогнал его подальше от огня. Джип успел нагреться, так что находиться в нем было то же самое, что в сауне.

– Фух! – выскочил Виктор и отер лоб.

Оставив водительскую дверцу открытой, он распахнул заднюю и вытащил на траву Пепе. Тот находился в глубокой отключке. Однако, сколько действует снотворное, было неизвестно, и Логинов на всякий случай связал индейца. После чего оглянулся на быстро распространявшийся огонь.

– Надеюсь, вы не станете обвинять меня в умышленном поджоге джунглей? – покосился Виктор на Пилар.

Он пытался шутить, но на самом деле лесной пожар выглядел устрашающе.

– Нет, конечно, – покачала головой женщина, пристально на него посмотрев. – Пожары здесь случаются довольно часто, из-за молний. Да и ветры по ночам дуют в сторону нагорья, так что дальше огонь не распространится.

– Вы давно работаете в Фонде ЮНЕСКО? – поинтересовался Логинов.

– Нет, – покачала головой Пилар. – Но до этого несколько лет являлась сотрудником Департамента охраны окружающей среды Колумбии. А вы, Виктор, где работаете?

– В нефтяной компании, – сказал Логинов, бросив вроде бы случайный взгляд на Игнатовича. – Точнее, в нефтегазовой. В «Газпроме»…

– О! Так вы русские?

– Да, – кивнул Виктор. – Я сотрудник департамента безопасности «Газпрома», а Фадей Трофимович переводчик. Люди, к которым вас привезли, сегодня устроили в ущелье обвал, под которым погибла целая нефтеразведочная экспедиция…

– Черт! И кто они?

– Как мне объяснили, враги Боливарийской революции.

– А почему они напали на нас?

– На вас, я думаю, напали немного другие люди…

– Вы опять что-то не договариваете, Виктор.

– Просто нападение на вас не в моей компетенции. С вашего позволения, мы отойдем, и я свяжусь с начальником местного управления DISIP…

– Вы мне не доверяете?

– Пилар, я сотрудник «Газпрома». У меня своя работа, а доверять или не доверять вам – дело местных властей. Я не собираюсь вмешиваться в их отношения с ООН. Фадей Трофимович, идемте…

Не глядя на Пилар, Логинов двинулся от джипа. Игнатович вскоре пристроился к нему. Виктор вытащил телефон, набрал номер и приложил трубку к уху…

99

Венесуэла, Гвианское нагорье, плоскогорье Ривас

– Ясно, Логинов! – выслушав доклад Виктора, проговорил замдиректора. – Молодец! Ты свою задачу выполнил. Теперь твое дело – доставить в целости и сохранности и передать индейца и эту колумбийку местным властям. Только поосторожнее с ней! ООН – это ООН. Не хватало еще, чтоб там стало известно, что офицеры ФСБ по венесуэльским джунглям рыщут…

– Да я понимаю, товарищ генерал. Если дадите санкцию, я бы ее на всякий случай проверил через колумбийскую резидентуру. Пока выберемся отсюда, парни в Боготе как раз подсуетятся.

– Да что толку ее проверять, Логинов? У нее ж паспорт ООН… Или ты думаешь, что у нее поддельные документы? – быстро спросил генерал.

– Да я паспорта ООН всего пару раз в жизни видел. Чтобы судить о подлинности по органолептическим показателям, этого недостаточно, товарищ генерал. Но мало ли что?

– Ладно, я дам команду, – сказал генерал. – Хотя у них там в Колумбии сейчас запарка… Контакт тебе сбросят минут через десять.

– Понял, товарищ генерал! – сказал Логинов и отключился.

– Она мне сразу не понравилась! – тут же быстро проговорил Игнатович, внимательно слушавший разговор Виктора с замдиректора.

– Кто? – удивленно посмотрел на него Логинов.

– Как кто? Пилар эта, конечно! Я как увидел, что она ружье за вашей спиной взяла, сразу понял…

– Фадей Трофимович! – поморщился Виктор.

– Что?..

– Ее захватили в плен американские агенты, и ее пытался изнасиловать в джипе этот индеец! У нее на шее следы его пальцев…

– Вы хотите сказать…

– Я хочу сказать, Фадей Трофимович, что она действительно инспектор ЮНЕСКО! Никто не станет соваться в другую страну с фальшивыми документами ООН. Если он не сумасшедший…

– Так а зачем вы ее тогда хотите проверить?

– О, господи, Фадей Трофимович! – покачал головой Логинов, закуривая. – Потому что работа у меня такая! Я и вас проверял…

– И меня?..

– Именно! – ухмыльнулся Виктор.

– И… что?..

– Да если бы нашлось что, вы бы сейчас не скитались со мной по этому нагорью, а уже летели бы в Москву, отозванные под каким-нибудь благовидным предлогом для дальнейшего разбирательства… А Пилар я проверяю потому, что документы ООН слишком хорошее прикрытие. Так что вполне может оказаться, что она прибыла в Венесуэлу не столько патрулировать, сколько искать по заданию корпорации «Де Бирс» заброшенные алмазные копи времен конкистадоров. Или по заданию «Моссад» ликвидировать мирно доживающего свой век в окружении испаноговорящих прапраправнуков Мартина Бормана…

– Вот оно что! – вскрикнул Игнатович. – Значит, не зря мне показалось, что, когда она за вашей спиной взяла винтовку…

– Фух! – выдохнул Логинов. – Фадей Трофимович! Креститься надо, когда кажется! Все! Давайте звонить майору Алонсо!

Вытащив телефон, Виктор отыскал номер и ткнул кнопку вызова. Услышав в трубке знакомый голос, он протянул ее Игнатовичу…

100

Венесуэла, Гвианское нагорье, плоскогорье Ривас

Через Игнатовича Логинов сообщил майору Алонсо о последних событиях, после чего высказал предположение, что на патруль ООН напала одна из групп, следовавших в Сан-Хуан с целью устранения Уго Чавеса. Майор Алонсо логику Виктора уловил с лета.

Тем, кто действовал в блоках «Хунин» и «Аякучо» с целью помешать российским экспедициям найти нефть, нападать на сотрудников ООН никакого резона не было. Если бы такое все-таки случилось по недоразумению, они бы сразу же замели все следы. Во всяком случае, ни за что не стали бы ездить на джипе с незакрашенными эмблемами ЮНЕСКО да еще возить с собой живого свидетеля.

– Майор спрашивает, вы думаете, что они собирались использовать эту женщину для прикрытия? – перевел Игнатович.

– Я не знаю, – сказал Логинов. – Думаю, майору лучше с ней пообщаться самому и выяснить все детали…

– Майор говорит, что вы правы. Однако сейчас дорога каждая секунда. Поэтому он просит, чтобы вы допросили ее сами…

– Скажите ему, что я не имею права допрашивать представителей ООН. Но я могу объяснить ей ситуацию и передать трубку, – сказал Логинов.

– Майор Алонсо ждет.

– Скажите, что мы перезвоним минут через пять.

Игнатович перевел и отключился. Логинов забрал у него телефон, на который по ходу разговора пришло сообщение. Это оказался контакт в колумбийской резидентуре. Логинов изъял из сообщения номер и перезвонил по нему.

– Да, я слушаю! – послышался в трубке хрипловатый голос.

– Мне нужен подполковник Игуменов!

– А кто это?

– Полковник Логинов…

– А, здравия желаю, полковник! Мне только что звонили из Центра… Так кого там вам нужно срочно установить?

– Одну сотрудницу ООН, колумбийку по происхождению…

– Извините, полковник! У меня срочная связь! – проговорил Игуменов, после чего пару минут на повышенных тонах общался с кем-то по другой линии. Примерно половина слов была отборным матом. – Алло, полковник! – наконец послышалось в трубке.

– Да-да! – сказал Виктор.

– Извините, мы тут проводим операцию… Наши гаврики собираются перекинуть в Россию пару тонн кокаина, пытаемся отследить маршрут. Честно говоря, сейчас никого из штатных сотрудников резидентуры выдернуть не могу, даже на пару часов. Могу поручить это стажеру, только с ним… Извините!

В трубке снова послышался мат. Логинов отнял ее от уха и закурил. На этот раз ждать пришлось намного дольше. Наконец Игуменов отозвался снова:

– Алло! На чем мы остановились?

– На том, что вы можете поручить установку стажеру! – быстро сказал Виктор. – Я все понял, поэтому давайте мне его, и я больше не буду вам мешать!

– Да! Так будет лучше! – с явным облегчением проговорил Игуменов. – Сейчас продиктую телефон… Только, во избежание недоразумений, предупреждаю, что это стажер непростой. Он у меня торчит в неприкасаемом резерве. Потому что фамилиё у него Андриянов, – по слогам выговорил Игуменов. – Ферштейн?

– Я-я! – сказал Виктор.

– Ну тогда все! Диктую номер!

– Запоминаю!

Игуменов продиктовал цифры и добавил:

– Зовут Сергей! Лейтенант! – И они сразу распрощались.

Виктор набрал номер, в трубке послышался торопливый ответ:

– Да! Слушаю!

Логинов по голосу отпрыска одного из руководителей ФСБ сразу понял его состояние. Вся резидентура пахала, как проклятая. А парень торчал в резерве, потому что дураков поручать ему хоть минимально опасную работу не было. Игуменову на этот счет из Центра наверняка были даны недвусмысленные указания. Тень могущественного отца сделала парня изгоем.

Логинов, в отличие от перестраховщиков из второго Главка, генерал-полковника Андриянова неплохо знал. Если бы тот решил уберечь свое чадо от опасности, то смог бы пристроить в тот же «Газпром» или подыскал бы другую синекуру.

– Здорово, лейтенант! Это полковник Логинов!

– Здравия желаю, товарищ полковник! Виноват, тот самый?..

Видимо, речь шла о последней греческой командировке Виктора, подробности которой, несмотря на завесу секретности, мигом облетели не только Лубянку, но и все зарубежные резидентуры.

– Да! Мои полномочия уточнишь у руководства после нашего разговора… Ясно?

– Так точно!

– Отлично! Теперь к делу, лейтенант! Я в Южной Америке провожу особо важную операцию. Деталей тебе, к сожалению, раскрыть не могу. Но, как ты сам понимаешь, я всякой мелочовкой вроде наркотрафика не занимаюсь. Речь идет о национальных интересах… Уяснил?

– Так точно, товарищ полковник!

Логинов решил, что накачал стажера достаточно, и продолжил уже деловым тоном:

– Ничего записывать нельзя, все будешь держать в памяти. Докладывать лично мне, в любое время суток. Теперь запоминай. Пилар Гарсия Диас. Сотрудница Фонда защиты дикой природы ЮНЕСКО. В Фонде работает меньше года. До этого являлась сотрудницей Департамента по защите окружающей среды Колумбии. Уроженка города Барранкабермеха, расположенного неподалеку от Медельина. Запомнил?

– Так точно! То есть я записал на встроенный диктофон! Но я сотру, как проверю!

– Молодец, лейтенант! – ухмыльнулся сообразительности парня Логинов. – Мне нужно, чтобы ты проверил эту Пилар по полной программе! И как можно быстрее. Первым делом раздобудешь и сбросишь на мой телефон ее фото. Потом пробьешь все остальное. Само собой, что никакой утечки быть не должно. На это время ты подчиняешься лично мне. Вопросы?

– Вопросов нет, товарищ полковник! Но… если появятся, можно звонить?

– Да, Сергей. И вообще относись ко мне без комплексов. Как я к тебе. Я тоже ведь когда-то был лейтенантом…

– Понял, товарищ полковник!

– Тогда, все! Жду докладов. Покажи, что тебя не зря учили в Академии ФСБ, лейтенант!

101

Колумбия, Санта-Фе-де-Богота

Сергей Андриянов после звонка Логинова находился в сильнейшем возбуждении. Он был из тех, кого тупоголовые журналисты называли «золотой молодежью». Им, тупоголовым журналистам, было невдомек, каково это – быть сыном одного из руководителей ФСБ. Они думали, что это манна небесная. На самом деле все обстояло немного не так.

Возможно, будь Сергей из другого теста, он бы и сумел извлечь из своего происхождения выгоду. Подал бы документы в Дипакадемию или какой другой престижный гражданский вуз, окончил бы его и катался бы как сыр в масле, шагая семимильными шагами по карьерной лестнице. Но Сергей подал документы в Академию ФСБ. Сам. И сам в нее поступил.

Отец с самого начала занял отстраненную позицию. Хочешь – поступай. Но помогать я тебе не буду. Сергей сам поступил и сам учился. На «отлично». Только тень отца все равно незримо маячила над ним все годы учебы. И всё, чего Сергей добивался сам, кровью и потом, теми, кто не знал его близко, воспринималось как упавшее на него с неба.

Но учеба оказалась цветочками. Ягодками стала стажировка. Вот уж где Сергей в полной мере ощутил все «выгоды» своего происхождения. Вся резидентура в полном составе находилась на севере в Барранкилье. И пахала как проклятая. И только Сергей торчал в Боготе в специально для него придуманном резерве. И чувствовал себя настоящим прокаженным.

Он не был белоручкой и зазнайкой, хотя учился лучше всех на курсе. И готов был выполнить любое задание, пусть самое пустяковое, чтобы только показать всем, что он чего-то стоит. Сам по себе. Но ему никто не собирался давать даже малейшего шанса. Вот что было самое ужасное.

В характеристике лейтенанта Сергея Андриянова было написано, что он психологически устойчив, и это были не пустые слова. Но, сидя в Боготе в неприкасаемом резерве и изнывая от безделья, Сергей постепенно начал впадать в отчаяние.

И в тот самый момент, когда он был близок к самому его дну, ему вдруг позвонил полковник Логинов. Тот самый Логинов, о пребывании которого в Греции рассказывали легенды. Будто он угодил там в самый настоящий лабиринт Минотавра, который специально для него устроило ЦРУ, и уже почти умер, но в самый последний момент умудрился выбраться. И этот самый Логинов из легенды очень просто сказал, что Сергею поручается не какое-то там пустяковое задание, а настоящая работа, от которой зависят национальные интересы России.

Логинов не просто дал Сергею шанс. Он буквально возродил его к жизни. Поэтому Сергей и не мог найти себе места. Он готов был броситься выполнять задание прямо сейчас, но это было невозможно. В Боготе была ночь. Можно было, конечно, облачиться в маску и попытаться тайно проникнуть в офис отделения Фонда защиты дикой природы ЮНЕСКО, чтобы умыкнуть файлы с данными сотрудников, но Логинов дал понять, что установку Пилар Гарсия Диас нужно провести очень аккуратно. Чтобы никто ни о чем не догадался…

102

Венесуэла, Гвианское нагорье, плоскогорье Ривас

– Ну что, посекретничали с местными властями? – холодно улыбнулась Пилар вернувшимся Виктору с Игнатовичем.

Выдержать ее взгляд было непросто, но Логинов это сделал.

– Я сообщил о нападении на вас, Пилар, начальнику территориального управления DISIP. Это майор Хавьер Эстебан Алонсо. Он предполагает, что это сделали специально подготовленные люди…

– Для нападения на меня? – хмыкнула Пилар.

Она отыскала в джипе сигареты и теперь курила, сидя на траве. Общаться с ней стоя было неудобно, и Виктор присел напротив.

– Нет, Пилар. Специально подготовленные для ликвидации Уго Чавеса. Он на днях прибывает в Сан-Хуан…

– Послезавтра, – кивнула Пилар. – Я слышала об этом в новостях по радио. И что?

– Майор Алонсо предполагает, что на вас напала группа, которая выдвигалась к Сан-Хуану для устранения Чавеса. Поэтому он хотел бы задать вам несколько вопросов…

Пилар пристально посмотрела на Виктора.

– Точнее, это вы предположили и сообщили об этом майору Алонсо. Поэтому и отошли в сторону… – Пилар не спрашивала, она констатировала факт. – Хорошо, я готова ответить на все его вопросы. Когда, где?

– Сейчас, по телефону, – сказал Виктор.

– Звоните вашему майору, – пожала плечами Пилар.

Логинов вытащил трубку и набрал номер. Потом отдал ее стоящему рядом Игнатовичу. Тот дождался ответа, сказал несколько слов и протянул трубку Пилар. Логинов красноречиво посмотрел на Игнатовича. Тот кивнул и присел. После чего начал негромко переводить Логинову то, что говорила Пилар:

– Доброй ночи, сеньор!.. Да! Я инспектор Фонда защиты дикой природы ЮНЕСКО Пилар Гарсия Диас…

Далее Пилар сообщила о своем маршруте и целях инспекции. Майор расспросил ее о том, как произошло нападение. Пилар рассказала об этом достаточно подробно. Из ее слов следовало, что с нападавшими патруль столкнулся совершенно случайно. Трое латиноамериканцев на джипе выехали прямо к их лагерю. Сперва латиноамериканцы повели себя дружелюбно, но после того, как один из них с кем-то поговорил по телефону, они неожиданными выстрелами убили водителя и помощника Пилар. Та успела выстрелить из карабина и убила одного из нападавших. Но на нее набросились сзади и обезоружили. После этого нападавшие ее связали, но вели себя на удивление корректно.

На вопрос о планах нападавших Пилар ничего ответить не смогла, поскольку они осторожничали и при ней почти ничего не говорили. Однако после нападения Элиас, который был за главного, снова кому-то звонил. И Пилар расслышала, как он, закончив разговор, буркнул Алехандро что-то вроде того, что у второй группы проблемы и она свернула к Воротам Дьявола. На что Алехандро сказал, что они путают им все карты. Эта информация сильно заинтересовала майора Алонсо, но Пилар ничего уточнить не смогла, поскольку слышала только обрывок разговора.

– Держите! – протянула Пилар телефон Виктору. – Майор Алонсо хочет поговорить с вами!

Логинов взял трубку и передал ее Игнатовичу. Тот выслушал Алонсо и сказал:

– Майор говорит, что немедленно выезжает к Воротам Дьявола. Он просит вас доставить пленного индейца туда, поскольку это очень важно. Заодно сопроводив от греха подальше Пилар…

– Скажите, что я понятия не имею, где эти Ворота, так что мы навряд ли туда доберемся… – покачал головой Виктор, но Пилар вдруг сказала:

– Это на притоке Вентуаре реке Манальяре. Возле горы Яви. Я могу показать дорогу!

Игнатович вопросительно посмотрел на Виктора. Тот спросил у Пилар:

– Сколько туда хоть километров?

– Точно не скажу. Маршрут довольно извилистый. Примерно день пути. Завтра к вечеру доберемся.

– А топлива хватит? – оглянулся на джип Логинов.

– Да, – кивнула Пилар. – У нас в багажнике устроен специальный бак.

– Майор Алонсо спрашивает, почему вы не отвечаете, – вклинился в разговор Игнатович.

– Скажите, что Пилар согласилась показать дорогу, но мы сможем прибыть к Воротам Дьявола только завтра к вечеру.

Игнатович перевел, потом сказал:

– Алонсо говорит, что это его вполне устраивает. Он со своей группой доберется туда не раньше шести часов вечера. Оттуда он сразу отправит нас по реке в Сан-Хуан и дальше по железной дороге в Пуэрто-Аякучо. Пилар, если захочет, сможет поехать с нами. Тогда ее джип доставят позже…

103

Венесуэла, Пуэрто-Аякучо, управление тайной полиции DISIP (ЦКО)

Отдав распоряжения относительно отъезда, майор Хавьер Эстебан Алонсо закурил и подошел к большой карте западной, центральной и южной частей Гвианского нагорья. Это был его район. Очень сложный район. Во-первых, по Ориноко он граничил с Колумбией. На участке ответственности майора Алонсо она была еще неширокой, так что враги Боливарийской революции могли переправиться в Венесуэлу практически в любом месте реки. Во-вторых, Гвианское нагорье, занимавшее процентов девяносто площади района, давало для врагов революции огромное количество мест для укрытия.

Но сейчас, в связи с прибытием Уго Чавеса, майора Алонсо занимали исключительно пути проникновения врагов в Сан-Хуан. Вообще-то, их было четыре. С востока от массива Серра-Парима. По долине Вентуаре с юго-запада. С запада по огромной межгорной котловине со стороны Пуэрто-Аякучо. И с севера по долине Манальяре.

Первый путь майор Алонсо исключил сам, благодаря информации, что враги проникнут с территории Колумбии. Однако оставалось еще целых три маршрута. А людей у Алонсо было в обрез. Сотрудники подчинявшихся ему отделов Санта-Росы, Эль-Манги, Фелилы, Капибары, Бока-Маваки, Мароа, Ла-Эсмеральды, Сан-Антонио, Лас-Кармелитаса, Сан-Фернандо, Какури, Ла-Сейбы и Самарьяно находились почти в полном составе в Сан-Хуане, где под руководством президентской службы безопасности проводили необходимые мероприятия.

Оставшихся в подчинении Алонсо людей было абсолютно недостаточно, чтобы качественно перекрыть даже долину Вентуаре. А ведь оставались еще два направления. В этой ситуации то, что сделал русский полковник, было просто-таки манной небесной. Во-первых, он уничтожил одну группу, которая явно собиралась добраться до Сан-Хуана с севера, по самому дальнему маршруту. А во-вторых, спасенная русским полковником сотрудница Фонда ЮНЕСКО дала неоценимую информацию.

Вообще-то, Ворота Дьявола находились на маршруте уничтоженной группы. Именно поэтому тот, кого называли Алехандро, и буркнул, что им путают карты. Из этой короткой фразы майор Алонсо извлек кучу просто бесценной информации. Вторая группа изначально явно выдвигалась к Сан-Хуану по межгорной котловине от Пуэрто-Аякучо. Это был самый опасный маршрут, но враги действовали по парадоксу. И первая, и вторая группы пренебрегли самым удобным маршрутом по долине Вентуаре. И, надо сказать, перехитрили майора Алонсо.

Но теперь все перевернулось с ног на голову. Первую группу уничтожил русский полковник. Вторая группа по каким-то причинам сместилась из межгорной котловины на север и теперь должна была выбраться через горы в долину Манальяре выше Ворот Дьявола. Там ее и собирался встретить майор Алонсо. Лично. На всякий случай, чтобы не насторожить врагов, он дал приказ немногочисленной своей северной группе спуститься вниз по течению Манальяре, почти к Сан-Хуану. Сейчас ее задача заключалась в том, чтобы засечь вторую группу врагов, если она вдруг успеет миновать Ворота Дьявола до прибытия Алонсо. Однако это являлось маловероятным. Уход в горы должен был сильно замедлить продвижение врагов. Да и навряд ли они рискнули бы высунуться в долину Манальяре до наступления темноты.

Что касалось его групп в долине Вентуаре, то их майор Алонсо трогать не стал. Во-первых, их было невозможно так быстро перебросить на север, а во-вторых, могла существовать и третья группа, которая уж точно должна была идти по долине Вентуаре.

Майор Алонсо почувствовал, как напряжение, в котором он находился последние дни, отпускает его. Несмотря на дефицит людей, он был близок к тому, чтобы не пропустить к Сан-Хуану ни одной из подготовленных для убийства президента Уго Чавеса групп. Первая была уничтожена, вторая обречена. Шансы проскользнуть имела только третья группа, о которой пока ничего не было известно. Но ее ждали в долине Вентуаре сотрудники DISIP. Там их было довольно много. Что делало шансы врагов добраться до Сан-Хуана почти призрачными…

104

Колумбия, Пуэрто-Нариньо

Закончив телефонный разговор, Джек Мейер взял почти пустую пачку «Филипп Моррис» и выудил из нее сигарету. Потом пересчитал оставшиеся и покачал головой. С «Филипп Моррис» в Пуэрто-Нариньо была напряженка. Завтра нужно переходить на южноамериканский «Парламент». Джек его сегодня попробовал, такой гадости ему не приходилось курить уже давно.

Впрочем, то же самое касалось не только сигарет. Кока-кола, продающаяся в Штатах, и кока-кола, продающаяся в странах третьего мира, имели только общий логотип. Мейер вздохнул, прикурил и подошел к окну.

Пуэрто-Нариньо спал. Над городом висела неестественно большая луна размером с колесо обозрения луна-парка. Она была кроваво-красного цвета. Глядя на нее, Джек докурил сигарету до самого фильтра и затушил в пепельнице. После чего несколько минут изучал карту. Наконец он взял телефон и позвонил Сэму Дакоте.

– Да! – ответил тот.

В трубке слышался приглушенный шум двигателя.

– Вы что, не остановились на привал? – настороженно спросил Мейер.

– Отойдем подальше от границы, потом остановимся, Джек.

– Понял. Все в порядке, Сэм?

– Само собой, Джек. А ты что не спишь?

– Со второй группой проблемы, – вздохнул Мейер.

– А я тебе что говорил? За ними гонятся?

– Нет, Сэм. Не гонятся. Их перебили…

– DISIP?

– Нет. Какой-то русский коммандос.

– Русский коммандос?

– Да, Сэм.

– Здорово… А откуда тут взялся русский коммандос?

– От нефтяной компании.

Сэм немного помолчал, потом сказал:

– Понятно. Я тебя предупреждал, Джек.

– Я помню, Сэм. Но у тебя тоже возникли проблемы.

– А конкретно?

– Где-то здесь, в Колумбии, произошла утечка. Начальник DISIP Пуэрто-Аякучо в курсе, что к Сан-Хуану двигается несколько групп, целью которых является устранение Уго Чавеса. Так что тебя по дороге наверняка попытаются перехватить. Одно место, где будет устроена засада, я могу назвать точно.

– И где, Джек? – быстро спросил Сэм.

– У Ворот Дьявола.

– У Ворот Дьявола? Это точно?

– Абсолютно, Сэм. Начальник DISIP майор Алонсо с группой недавно выдвинулся туда из Пуэрто-Аякучо. Но на месте он будет не раньше шести часов вечера. Скорее всего, майор доберется до Сан-Хуана, а оттуда поднимется по Манальяре на катере.

– Так-так! – проговорил Дакота. Потом добавил: – Забираю свои слова обратно, Джек! Ты не зря сюда приехал. Эта информация стоит Мака… Источник в DISIP раскроешь?

– Конечно, Сэм, – спокойно сказал Джек Мейер. – Но только после того, как ты исполнишь Уго Чавеса…

Дакота засмеялся:

– Договорились! Все равно спасибо, Джек. Это очень ценная информация. На вес золота. Я подумаю, как использовать ее максимально эффективно.

– Если будет что-то еще, я сразу сообщу, Сэм.

– О’кей, Джек! Спокойной ночи! Я сейчас прикину, как лучше скорректировать маршрут…

105

Венесуэла, Гвианское нагорье, плоскогорье Ривас

Логинов не знал индейских обычаев, а общаться на этот счет с Пепе ему не хотелось. Поэтому Чампи похоронили сразу же. Как и сказала Пилар, ветром пожар сносило к нагорью. К тому времени, когда они закопали индейца, огонь ушел далеко.

Погрузившись в «ооновский» джип, доехали до джипа Фаби, который огонь обошел далеко стороной, и там заночевали. Пилар отдали в полное распоряжение ее джип, связанного Пепе запихнули в джип Фаби, на всякий случай привязав еще и к переднему сиденью. Игнатович устроился на заднем, Логинов расположился прямо на траве между машинами в спальном мешке.

Так он мог контролировать всех, но это оказалось излишним. Ночь прошла абсолютно спокойно. Пепе, и тот вскоре уснул, и до самого утра никто даже не поднялся, чтобы сходить в туалет.

Проснулся Логинов на удивление бодрым и отдохнувшим. Выскользнув из спальника, он первым делом проверил Пепе. Индеец делал вид, что спит. Логинов незаметно ухмыльнулся. Судя по позе Пепе, тот, усыпив бдительность Виктора, под утро пытался освободиться.

Пепе оказался коварным типом. Однако по части связывания Виктор имел огромный опыт. У Пепе не было ни единого шанса распутать узлы, поскольку ни дотянуться зубами до пут на руках, ни перетереть их о какой-нибудь подходящий выступ он не имел возможности.

Решив, что с Пепе в поездке надо быть поаккуратней, Виктор прошел между машинами и оглянулся. Солнце как раз собиралось появиться из-за нагорья. Дым от потухшего пожара за ночь бесследно рассеялся, да и черного следа пожарища от места ночлега видно не было.

Логинов выудил из кармана сигареты и закурил. На таком воздухе это было кощунственно. Воздух был напоен миллионами непередаваемых ароматов. Его можно было закатывать в трехлитровые банки и смело продавать жителям мегаполисов по доллару за пинту. Но сейчас Логинову нужно было себя встряхнуть и срочно привести в форму.

Объект с параметрами Шакиры, только малость получше, нужно было навсегда переместить в голове из папки «Личное» в папку «Оперативная проверка». Чтобы потом, получив информацию от Сереги Андриянова из Боготы, либо удалить в корзину, либо переименовать в папку «Оперативная разработка».

Операционная система барахлила. Файл «Пилар Гарсия Диас» то ускользал из-под мыши, то, уже перемещенный, снова неожиданно прыгал обратно в папку «Личное». Однако потрепанный жизнью боевой пес Логинов в конце концов с этими глюками справился. Прежде чем что-то сделать, он автоматически просчитывал ситуацию наперед. Работа его к этому приучила. В данном случае даже напрягаться особо не пришлось. При любом развитии ситуации у полковника ФСБ Виктора Логинова и инспектора ЮНЕСКО Пилар Гарсии Диас перспективы не было. Никакой. Это Логинов понимал очень четко. Поэтому, закончив манипуляции с папками в голове, он их на всякий случай закрыл «молниями», запаролил, а пароли из головы напрочь выбросил. Во избежание недоразумений.

После чего докурил и, резко развернувшись, направился к машинам. И тут Логинов вдруг увидел Пилар. Она распахнула дверцу «ооновского» джипа и выбралась ему навстречу. Улыбаясь. При этом Пилар вскинула локотки по бокам запухшего личика и потянулась.

– Здравствуйте, Виктор! – проговорила она.

Боевой пес Логинов смотрел на приподнявшиеся под майкой при потягивании груди «объекта оперативной заинтересованности». Объект бюстгальтером как-то пренебрегал. По той простой причине, что он объекту был не нужен.

– Здравствуйте, Пилар! – зевнул во весь рот Логинов. После чего с таким видом, словно бы проглотил при этом навозную муху, добавил: – Что-то вы выглядите неважно, круги какие-то под глазами… Не заболели, часом?

– Да нет! – тут же опустила локотки Пилар и быстро прошмыгнула к зеркалу джипа, посмотреться в него.

Очень довольный собой, Логинов повернулся к джипу Фаби и рявкнул на ходу дурным голосом похмельного старшины, ввалившегося поутру в казарму:

– Подъем, Фадей Трофимович! Хватит спать! Завтракаем и выдвигаемся!

Файловая система была в полном порядке. В тот самый миг, когда файл «Пилар Гарсия Диас» собирался «вырваться на свободу», Логинов его щелчком запулил обратно, а «молнию» со вжиком застегнул до отказа. Еще и замочек повесил. Чтоб наверняка.

А вот Игнатович, будучи человеком сугубо гражданским, Виктору подчиняться не пожелал. И даже ухом не повел, видимо, специально, чтобы показать, что свои армейские ухватки Логинов пусть распространяет на кого-нибудь другого, а не на него, переводчика, в совершенстве владеющего не только половиной европейских языков, но еще и половиной индейских, на которых изъясняются жители Венесуэлы.

Тут Логинову стало немного стыдно, и он, подойдя к джипу, очень деликатно тронул Игнатовича за плечо:

– Пора, Фадей Трофимович…

Но Игнатович почему-то не отреагировал и на этот раз. Тогда Виктор попытался его перевернуть, и при этом вдруг испытал ощущение, как будто взялся ворочать корягу.

– Фадей Трофимович! – вскрикнул он, хотя и понял, что это уже бесполезно.

106

Колумбия, Санта-Фе-де-Богота

Получить информацию в Фонде защиты дикой природы ЮНЕСКО Сергею Андриянову удалось на удивление просто. Он позвонил туда утром, представился журналистом газеты «Эль диарио де Кукута» и сказал, что хочет написать статью о сотрудниках Фонда. На что ему ответили, что он может ознакомиться с данными на сайте колумбийского отделения.

Уже три минуты спустя Сергей смотрел страничку инспектора Пилар Гарсия Диас. И ругал себя последними словами, поскольку он мог сделать это еще накануне ночью. Объект установки оказался на редкость красивым. Сергей поспешно скачал фото и тут же отправил его Логинову. Выложенные на сайте данные были скупыми и соответствовали тем, что дал Сергею полковник.

Окрыленный успехом, лейтенант попытался по той же схеме скачать информацию и с сайта Департамента по охране окружающей среды Колумбии. Но тут никаких данных о сотрудниках не оказалось. Тогда он перезвонил в Департамент и снова представился журналистом. И рассказал ту же байку. На что Сергею ответили, что с удовольствием дадут ему необходимую информацию, но только после получения согласования из Административного департамента безопасности.

Это был тупик. Светиться перед АДБ означало провалить задание, не говоря уже о том, что там в два счета установили бы, что Сергей Андриянов никакого отношения к газете «Эль диарио де Кукута» не имеет.

107

Венесуэла, Гвианское нагорье, плоскогорье Ривас

– Что? – послышался за спиной голос Пилар.

– Отойдите, пожалуйста! – метнул на нее через плечо ледяной взгляд Виктор.

Однако Пилар его не испугалась.

– Что вы орете на меня, Виктор? Я хочу помочь…

– Я не ору, – повернулся к Пилар Логинов. – Я прошу вас отойти. Ваша помощь уже не требуется. Он мертв…

– Как мертв?

– Вот это я как раз и хочу выяснить. С вашего позволения!

Пилар вздохнула и поникла плечами:

– Как же это…

– Сейчас узнаем! – пообещал Логинов, метнув пристальный взгляд на оглядывавшегося с переднего сидения Пепе.

Однако тот выглядел сильно удивленным. Индеец не говорил по-английски и явно пытался понять по лицам, о чем на повышенных тонах толкуют Пилар с Виктором. Впрочем, это могла быть и игра.

Пилар отошла чуть в сторонку и вытащила сигареты. Логинов принялся осматривать труп Игнатовича. Умер тот во сне, с закрытыми глазами, сжимая в руках винтовку «СЕТМЕ». Судя по окоченению, случилось это два-два с половиной часа назад.

На первый взгляд, никаких признаков насильственной смерти не имелось. Однако Логинов привык все проверять. Поэтому он расстелил на траве брезент, переложил тело Игнатовича на него и уже тут подверг самому тщательному осмотру.

Для этого он высвободил автомат из скрюченных пальцев и спустил брюки Игнатовича, а также оголил его грудь и живот. Под конец Виктор тщательно осмотрел конечности переводчика на предмет признаков укуса насекомых или змей, хотя никаких признаков, что Игнатович умер от отравления, не было. Однако природные яды могли действовать так, что смерть выглядела как наступившая по естественным причинам. Никаких подозрительных отверстий Виктор не обнаружил. Игнатович умер, как это неестественно ни звучало, как раз по естественным причинам. От остановки сердца или дыхания. Более детальное заключение могла дать только судмедэкспертиза.

Виктор быстро привел одежду покойного в порядок, потом завернул Игнатовича в брезент и оглянулся. Пилар сидела на заднем сиденье «ооновского» джипа и курила. Она там провела все это время, чтобы не нервировать Логинова. В глазах Пилар было сочувствие.

– Извините, что я сорвался, – сказал Виктор, поднимаясь.

Пилар пропустила извинение мимо ушей, спросив:

– Вы что-то нашли?

– Нет! – покачал головой Виктор, направляясь к ней. – Он умер во сне. Сам.

Пилар поднялась с сиденья, посмотрела на Виктора и пошла открывать багажник джипа, затоптав по пути сигарету. Откинув вверх крышку, она заглянула внутрь и сказала:

– Думаю, войдет… Вам помочь?

– Спасибо, – покачал головой Логинов. – Я сам его погружу. Достаньте пока, пожалуйста, что-нибудь из еды, Пилар. Надо хоть как-то позавтракать. Голодными выдвигаться в дорогу нельзя…

108

Венесуэла, Гвианское нагорье, массив горы Яви

– Стоп! – негромко сказал Дакота.

Джип остановился. Сэм прикурил и некоторое время осматривался по сторонам. Слева возвышалась вершина Яви, справа и сзади торчали горы поменьше. Впереди тоже виднелись горы, но на самом деле в каком-то километре там была долина Манальяре.

– Замаскируйтесь и ждите сигнала, – негромко сказал Сэм. – Один тон – я вас жду. Два тона – я ухожу от погони и нуждаюсь в помощи. Три тона – вы срочно уходите и сами добираетесь до Сан-Хуана…

Докурив сигарету, Сэм Дакота выудил из кармана блистер с тонизирующими таблетками. Одну он проглотил сам, после чего передал блистер спутникам. Те последовали его примеру. Когда Пако протянул блистер обратно, Дакота махнул головой:

– Оставь себе. Пока…

Таблетки запивали по очереди. Сидевший за рулем Кике начал завинчивать пластиковую бутылку, но Дакота забрал ее, чтобы напоследок прополоскать рот. Во рту было мерзко. От кучи выкуренных сигарет и тонизирующих таблеток. Они наглотались их вдвое больше нормы. Не было другого выхода.

После разговора с Мейером Дакота решил на привал не останавливаться. Они ехали всю ночь и уже полдня, очень сильно рискуя. Но игра стоила свеч. Впереди, примерно в полутора километрах, находились Ворота Дьявола. А время было только половина третьего дня.

– Ладно, парни! – сказал Дакота, быстро завинчивая бутылку и протягивая ее Кике. – Я пошел… Если что, отстрелите Чавесу задницу без меня.

В следующую секунду он уже выскользнул из джипа. Сэм двигался на удивление легко и быстро, как будто позади не было изнурительного путешествия, за все время которого не сомкнул глаз. Джип за его спиной начал плавно сдавать в укрытие.

Передвигаясь с грацией леопарда, Дакота пристально вглядывался вперед. Майор Алонсо, начальник управления DISIP, должен был прибыть к Воротам Дьявола не раньше шести. Однако на месте уже вполне могли находиться замаскированные наблюдатели. А может, и засада, выдвинувшаяся раньше из Сан-Хуана.

Поэтому любой другой на его месте обошел бы эти Ворота Дьявола десятой стороной. Но Дакота был не любой. Он сразу понял, какую выгоду можно извлечь из полученной от Мейера информации. Это было, конечно, крайне рискованно. Но кто не рискует, тот не выигрывает.

По мере приближения к долине Манальяре Дакота продвигался все медленнее. Показавшись из расщелины, он в течение десяти минут осматривался, определяя возможные места расположения наблюдателей и стрелков. После чего начал их проверять.

Спустя примерно час с небольшим Сэм Дакота передал по рации один тон. Сотрудников DISIP у ворот Дьявола не оказалось вообще. Это была большая ошибка майора Алонсо. И Дакота собирался использовать ее по полной программе…

109

Венесуэла, Гвианское нагорье, правый берег Манальяре

Катер стоял возле берега под прикрытием кустов так, что заметить его с правого берега Манальяре было практически невозможно. В трехстах метрах выше по течению реки прятались два джипа DISIP. В одном из них находился майор Алонсо. Он курил, поглядывая на рацию.

Время было начало седьмого. Ушедшие вперед разведчики пока молчали. Они должны были проверить, нет ли на склонах правого берега наблюдателя второй группы, двигавшейся в Сан-Хуан, чтобы убить Уго Чавеса. Майор Алонсо не исключал, что враги могли добраться до Ворот Дьявола раньше и теперь ждали наступления темноты.

Наконец рация ожила:

– Все чисто!

– Я понял! – быстро ответил Алонсо.

Наблюдателя не было. И майор тут же дал команду водителю двигаться вперед. У Ворот Дьявола он встретился со спустившимися к реке разведчиками и с их помощью определил места для размещения засады.

После чего вызвал по рации катер и второй джип. Половина сотрудников спряталась в довольно большой пещере на высоте около двадцати метров. Вторая часть залегла на террасе, расположенной метрах в ста ниже по течению на высоте около шестидесяти метров. Терраса не просматривалась ни снизу, ни сверху. Из нее же долина была как на ладони.

Майор Алонсо сосредоточил сотрудников только в этих двух местах. Здесь враги не могли их обнаружить никак. Джипы с водителями Алонсо отправил вниз по течению на пять километров. Катер с небольшой группой резерва спустился метров на пятьсот и пристал к берегу, где его буквально облепили срезанными заранее ветками. Обнаружить его можно было только с двух-трех метров.

Ловушка для врагов была готова. Майор Алонсо поднялся по веревке на террасу, после чего веревку быстро убрали. Он объявил режим радиомолчания и залег рядом со стрелками. Им предстояло обнаружить врагов и, подпустив поближе, расстрелять внезапным огнем сверху. После чего на веревках из пещеры должны были немедленно десантироваться четверо сотрудников для захвата раненых либо преследования чудом выскользнувших из-под огня. Но даже если бы кого-то упустили, внизу врагов были готовы перехватить те, кто прятался на катере, – хоть на воде, хоть на суше.

Майор Алонсо просчитал все. Шансов проскочить у врагов не было. Ни единого.

110

Венесуэла, Гвианское нагорье, левый берег Манальяре

Левый берег Манальяре у Ворот Дьявола был низким, из-за чего для наблюдения не годился никак. Из наблюдательного пункта заведомо должен открываться как можно больший обзор. Но именно здесь, на левом берегу, за невысокой грядой лежал Сэм Дакота. Он замаскировался в камнях. И, несмотря на неважный сектор обзора, смог увидеть вполне достаточно.

Когда майор Алонсо объявил режим радиомолчания, лицо Сэма под маской тронула ухмылка. Он абсолютно точно просчитал места, в которых Алонсо расположит своих сотрудников. И пещеру, и террасу. Еще Сэм посадил бы пару-тройку человек в расщелине. Майор Алонсо этого не сделал, что, впрочем, не очень расстроило Дакоту.

Сэм также вычислил волну, на которой работали рации DISIP. Однако и у DISIP наверняка были сканеры. Поэтому использовать рации Дакота на этот раз не стал даже в тональном режиме. Он просто очень осторожно покинул свой наблюдательный пункт и ушел за грядой в глубь левого берега. Левый берег Манальяре был невысоким, но для машин непроходимым. Зато очень подходил для скрытного передвижения ползком.

Вскоре Сэм Дакота уже приблизился к месту, где прятались Кике и Пако. Во избежание недоразумений он предупредил их голосом. Птичьим. И двинулся дальше, только услышав ответ.

– У меня порядок, парни! – сообщил он. – Две закладки в точку!

Несмотря на то что Дакота не спал уже много часов подряд, он чувствовал прилив сил.

– Катер примерно в пятистах метрах внизу. Весь в «зеленке». Четыре человека. Рулевой и трое бойцов, – сообщил Кике.

– Машины ушли далеко. Я спустился на три километра, их нет, – выдал свою часть информации Пако.

– Ясно, – кивнул Дакота. – Ну что, Кике, ты уверен, что справишься? Если нет, лучше попробуем аккуратно снять тех, кто на катере, при подходе…

– Я справлюсь! – перебил Дакоту Кике.

Он был из городка Эль-Пако на севере Колумбии. Там располагалось два больших озера. Мальчишки Эль-Пако с детства приучались нырять с трубкой из тростника. Так что Кике мог провести под водой хоть час. Правда, в Манальяре была слишком холодная вода. Но Кике не сомневался в себе, и Дакота кивнул:

– Тогда выдвигайтесь. Пако, если что, открывай огонь сразу. А ты, Кике, уходи… Я работаю по первому выстрелу.

– Я лучше сработаю без выстрелов, Сэм, – сказал Кике.

Дакота молча кивнул. Катер DISIP был самым главным трофеем в жестоком спектакле у Ворот Дьявола. Потому что неповрежденный скоростной катер давал возможность очень быстро и практически беспрепятственно добраться до Сан-Хуана…

111

Венесуэла, Гвианское нагорье, правый берег Манальяре

Справа в небе торчала вершина Яви. Солнце уже закатилось за нее, и правый берег Манальяре, по которому двигался «ооновский» джип, погрузился в густую тень. Левый берег был еще освещен, но тень по реке быстро надвигалась на него.

– Мы уже подъезжаем, – сообщила Пилар.

Логинов посмотрел на нее, остановил джип и вытащил из кармана телефон. Он успел набрать номер, который дал ему для связи майор Алонсо, когда далеко впереди, за изгибом реки, вдруг грохнуло:

Бу-бух!

Логинов буквально катапультировался из джипа. Он испытывал состояние дежавю, отчего ему на миг даже показалось, что это не реальность, а сон. Однако взметнувшийся из-за скал черный столб был очень реальным. И телефон в руке Виктора часто-часто пикал, словно зуммер тревожной сигнализации.

– Оставайтесь здесь! – крикнул Логинов, выдергивая из-за сидения «хеклер и кох».

Телефон он сунул в карман и рванулся в обход передка джипа к скалам. Наметанным взглядом Виктор мгновенно увидел, что здесь можно очень быстро вскарабкаться наверх и оценить ситуацию.

«Хеклер и кох» он забросил на спину, чтобы освободить обе руки. Первые три-четыре метра подъема Виктор одолел с разбега. Дальше пришлось пригнуться и пустить в ход руки. Пару раз он оскальзывался, но все равно поднимался довольно быстро.

Несмотря на то, что взрыв выглядел слитным, Виктор уловил, что на самом деле впереди взорвалось минимум три заряда. Это могло быть либо свидетельством случайной детонации, либо того, что сработала тщательно устроенная взрывная ловушка.

Последние метры подъема дались Логинову относительно легко. Он добрался до последнего уступа, вскарабкался на практически ровную вершину скалы, и его взору открылась находящаяся за поворотом Манальяре долина.

Ворота Дьявола оказались серией мощных порогов. Скалы, нависавшие над правым берегом, закрывали от Виктора и сам берег, и часть русла Манальяре. За ними оседали облака пыли, из чего следовало, что взрыв произошел на правом берегу.

Дальше по течению он увидел нечто странное. Казалось, что поперек реки в тени скользит большой кусок берега – с кустами. Логинов тут же выхватил бинокль и приложил его к глазам. Еще до того, как кусок берега вынырнул на свет, он сообразил, что это тщательно замаскированный ветками катер. Несколько секунд спустя Виктор уловил движение на освещенном заходящим солнцем левом берегу Манальяре. Там из-за невысокой каменной гряды вдруг вынырнули два человека. Оба были в камуфляже и масках. Они быстро направились к приближающемуся катеру. Виктор максимально увеличил разрешение, пытаясь понять, кто эти люди.

Катер при подходе к берегу сбросил скорость и начал разворачиваться. В ожидании один из людей стащил с головы маску и провел ею по лицу. Логинов увидел, что это латиноамериканец. Повернувшись в сторону оседавших облаков пыли, он что-то сказал спутнику и ухмыльнулся. Странная это была ухмылка. Ощущение было такое, словно из-под маски доктора Джекила вдруг проглянул мистер Хайд.

В следующий миг катер закрыл от Логинова обоих людей в камуфляже. Он отнял от глаз бинокль, и в этот миг снизу вдруг послышался предостерегающий вскрик Пилар:

– Виктор!

Он быстро оглянулся и увидел высунувшегося из-за джипа Пепе. Облокотившись о капот, индеец целился в Логинова из автомата «СЕТМЕ». Еще до того, как Виктор успел среагировать, раздалась торопливая очередь…

112

Колумбия, Санта-Фе-де-Богота

Для получения данных из Департамента охраны окружающей среды Колумбии Сергею Андриянову пришлось соблазнить сотрудницу отдела кадров. Это был единственный способ. К такому выводу Сергей пришел к обеду, посетив Департамент под видом соискателя одной из открытых вакансий.

В принципе, в Академии ФСБ этому учили, но Сергей сам удивился, насколько быстро ему удалось все провернуть. В обеденный перерыв он вроде бы невзначай столкнулся с сотрудницей в кафе, а в восемь вечера уже вовсю пыхтел в ее постели в тихой уютной квартирке на окраине Боготы. Женщина была не то чтобы совсем безобразной, но лет на двенадцать постарше Сергея, так что особого удовольствия от процесса он не получил.

В перерыве любовных утех Сергей подсыпал женщине снотворного, так что та вскоре благополучно уснула. Андриянов же принялся копаться в ее ноутбуке, ради которого и затеял всю операцию. И был по достоинству вознагражден.

Правда, в самом ноутбуке интересующих его данных не оказалось, зато с него он вошел в базу данных Департамента окружающей среды без ввода пароля. И вскоре уже качал на флэшку архивное личное дело Пилар Гарсия Диас.

Покончив с этим, Сергей быстро оделся и покинул квартиру спящей сотрудницы, оставив ей весьма прочувствованную записку с пририсованными внизу цветами.

113

Венесуэла, Гвианское нагорье, правый берег Манальяре

Логинов распластался на площадке с опозданием. Пепе наверняка убил бы его, но не успел. Торопливая очередь была выпущена не из «СЕТМЕ», а из штурмовой винтовки «беретта». Пепе дернулся и медленно повалился за капот «ооновского» джипа. Из-за него вынырнула Пилар и закричала:

– Виктор! Виктор!!!

Логинов приподнялся и чужим голосом ответил:

– Все в порядке!

Женщина облегченно вздохнула и, опустив «беретту», кивнула:

– Ну что там?

– Непонятно! – дернул плечами Виктор и снова развернулся.

Подняв бинокль к глазам, он увидел, что облепленный ветками катер отошел от берега и, нырнув в тень, быстро уходит вниз по течению…

– Черт! – вздохнул Логинов.

Отняв бинокль от глаз, он начал спускаться. Времени, по сравнению с подъемом, это заняло раза в три больше. Наконец он сбежал к джипу. Пилар в ожидании присела боком на переднее сиденье и курила. Виктор с благодарностью посмотрел на нее и прошел к Пепе.

У ног индейца валялась наспех перерезанная веревка. В его обращенном к небу взгляде застыло удивление. Казалось, то, что его тоже могут убить, стало для Пепе настоящим откровением. Логинов прошел к распахнутой задней двери и заглянул в салон. Веревка, которой были связаны руки Пепе, валялась под сиденьем. Там же лежал и небольшой нож для резки бумаги. Как он оказался у Пепе, оставалось только гадать. Скорее всего, нож завалялся либо в кармашке сиденья, либо под ковриком, либо в небольшом бардачке в двери. Индеец обнаружил его во время дневного переезда, но ждал, пока предоставится удобный момент…

Виктор обошел джип и вытащил из пачки сигарету. Прикурив, он посмотрел на Пилар:

– Спасибо, Пилар!

– Не за что, Виктор, – пожала плечами женщина. – После вас он прикончил бы и меня… Не могу понять, как он смог так быстро освободиться… Я обошла джип и вдруг увидела, что его нет… Схватила винтовку, а тут он высунулся из-за дверцы…

Логинов кивнул:

– Если бы вы растерялись, мне бы был конец… – И вдруг в порыве благодарности сжал руку Пилар.

Та на него внимательно посмотрела, и Виктор тут же руку отдернул и отвернулся. Боковым зрением он увидел, как лицо Пилар тронула улыбка.

– Вы что-то рассмотрели? – спросила она после паузы.

– Толком ничего, – пожал плечами Логинов. – Какой-то замаскированный катер забрал с противоположного берега двух людей в масках и камуфляже. И сразу ушел вниз…

114

Венесуэла, Гвианское нагорье, правый берег Манальяре

В чернильной темноте, поглотившей долину Манальяре после захода солнца, катер скользил вниз по реке. Двигатель работал на самых малых оборотах. Кике стоял в рубке за штурвалом. Дакота и Пако, высунувшись сквозь ветки на носу и у правого борта, вглядывались вперед.

В какой-то момент Дакота вдруг расслышал гул и тут же приказал:

– Стоп машина, Кике!

Двигатель катера мгновенно умолк. Он продолжил скользить по воде абсолютно беззвучно. Тут уже и Пако расслышал шум приближающихся по берегу машин. Это могли быть только джипы, отправленные майором Алонсо вниз.

– Быстро к берегу, Кике! – приказал Дакота.

Кике запустил двигатель, и катер скользнул к правому берегу. Полминуты спустя Дакота и Пако спрыгнули на берег и, пробравшись сквозь кусты, заняли позиции. Кике заглушил двигатель сразу же.

Вскоре снизу показались два джипа. Освещая путь фарами со специальными маскировочными колпаками, они ехали на максимально возможной скорости. Их водители, услышав грохот, наверняка некоторое время пытались связаться с майором Алонсо. Но так и не смогли.

Когда джипы приблизились вплотную, Дакота крикнул:

– Начали!

Он практически вплотную расстрелял первый джип, Пако прошил очередью лобовое стекло второго. Первый джип вильнул к берегу и, проломив кусты, застрял в них. Второй свернул к горе и врезался в нее, едва не перевернувшись. Дакота с Пако со всеми мерами предосторожности подкрались к машинам. Однако в них оказались только водители. Один был еще жив, и его Пако добил.

После этого оба джипа быстро отогнали чуть вниз, где кустов на берегу было поменьше, и утопили в реке. Кике подвел катер и принял Дакоту с Пако на борт. После чего быстро направил его к Сан-Хуану.

У них была фора. На то, чтобы понять, что случилось у Ворот Дьявола, DISIP нужно было время. Теперь, когда последние люди майора Алонсо были убиты, разобраться в ситуации стало еще сложнее. Пока DISIP этим занималась, Дакота с группой имели возможность добраться до Сан-Хуана и раствориться в нем…

115

Венесуэла, Гвианское нагорье, правый берег Манальяре

– Кажется, приехали! – сказал Логинов.

За то время, что они добирались к месту взрыва, долину Манальяре накрыла полная темнота. Сумерки в горах наступали за считаные минуты. Фары джипа освещали мощный обвал. Логинов повернулся к Пилар:

– Я пойду посмотрю, а вы лучше уйдите за джип. Прикроете меня, если что. У вас это неплохо получается.

Пилар кивнула. Они одновременно выбрались из джипа. Виктор с «хеклером и кохом» осторожно направился вперед. Пилар взяла с заднего сиденья «беретту» и сняла ее с предохранителя.

Насколько можно было рассмотреть в свете фар, завалов было несколько. Контактный телефон майора Алонсо находился вне зоны. Логинов осторожно перебрался через первый завал, после чего присел и некоторое время прислушивался.

Никаких подозрительных звуков он не услышал и рискнул включить фонарь. С его помощью он осмотрел второй завал и приблизился к третьему. И тут в луче что-то вдруг вспыхнуло. Подойдя поближе, Виктор невольно сглотнул. Из-под довольно большого камня торчала рука. С часами. Часы были дорогими, с антиударным механизмом, но все равно было настоящим чудом, что они продолжали идти.

Логинов сразу узнал эти часы. Он видел их совсем недавно, очень близко, и отлично запомнил, поскольку майор Хавьер Эстебан Алонсо посматривал на них все время, пока Логинов с Игнатовичем были у него в кабинете.

– Твою мать! – пробормотал Виктор.

Несколько секунд он колебался, но потом положил фонарь так, чтобы он освещал руку, и осторожно снял часы. Сунув их в карман, Логинов перебрался через третий завал и немного прошел по берегу. В какой-то момент ему вдруг почудилось, что впереди раздались выстрелы. Однако звук был настолько слабым, что Виктор мог и ошибиться.

Он остановился, потом выключил фонарь и вытащил из кармана телефон. Набрав номер, приложил его к уху.

– Здорово, Логинов! – отозвался в трубке Пащенко. – Ты как там, живой?

– Да я-то пока живой, – вздохнул Виктор, – зато кругом одни трупы… Только что я нашел начальника территориального управления DISIP майора Алонсо. Под завалом в долине Манальяре. Похоже, его и его людей взорвали люди ЦРУ. Короче, мне нужно как-то связаться с отделом DISIP Сан-Хуана…

116

Колумбия, Санта-Фе-де-Богота

Вернувшись в посольство, Сергей вдумчиво просмотрел архивное дело Пилар Гарсия Диас, после чего перезвонил Логинову. Тот выслушал отчет и дал понять, что он молодец. Логинов явно не мог говорить, и Сергей взял инициативу в свои руки:

– В принципе, все соответствует, товарищ полковник, но для того чтобы окончательно убедиться в этом, нужно обязательно проскочить в Барранкабермеху, где она повторно натурализовалась. Я еще успею на ночной поезд до Медельина и завтра к обеду буду уже там. И смогу дать вам окончательный отчет…

– Да-да, хорошо! – сказал Виктор.

117

Венесуэла, Гвианское нагорье, река Манальяре

Надувная лодка с эмблемами Фонда защиты дикой природы ЮНЕСКО беззвучно скользила вниз по реке в абсолютной темноте. Справа горы постепенно отступили от берега, и небо, укрытое звездами, словно бы прогнулось к самой Манальяре. Его то и дело прочерчивали яркие полоски метеоритов, но мысли Логинова были далеки от красот латиноамериканской природы.

В двух метрах от него лежал упакованный в пластиковый мешок Игнатович. Выше по течению под завалом остался майор Алонсо. Далеко у нагорья лежал Чампи Оливейра. В ущелье Грома – профессор Кринецкий. Почти все, с кем близко знакомился в Венесуэле Виктор, умирали. И каждая из этих смертей оставляла в его душе зарубку.

Логинов вздохнул и закурил. Майор Алонсо говорил, что у них на нагорье полно злых духов. Собственно, он был прав. С небольшим уточнением. По Гвианскому нагорью сновали духи ЦРУ. Именно они сеяли смерть, оставаясь невидимками…

После короткого разговора с Пащенко Виктор вернулся к Пилар и сообщил о своей страшной находке. О том, чтобы перебраться на джипе через завалы, не могло быть и речи, и Логинов спросил, не знает ли Пилар другого пути к Сан-Хуану. Пилар сказала, что знает, но у них не хватит топлива. После чего сообщила, что в джипе есть лодка.

Они как раз возились с ней, когда перезвонил Пащенко. Он дал Виктору телефон подполковника Родригеса, который возглавлял в Сан-Хуане временный штаб DISIP. Не без труда дозвонившись до него, Логинов через Пилар сообщил подполковнику о случившемся. Заодно он рассказал о погрузке на замаскированный катер людей в камуфляже и описал, насколько смог, одного из них. Подполковник торопливо поблагодарил Виктора, сказав, что их с Пилар подберут ниже по течению водители майора Алонсо.

Однако почти сразу им перезвонил какой-то капитан и сказал, что связи с водителями нет. Всем было понятно, что это означает. Поэтому капитан порекомендовал Логинову с Пилар быть при спуске как можно осторожней и попросил связаться со штабом DISIP, если они наткнутся на следы цэрэушников.

Накачав лодку и перегрузив в нее самое необходимое, Виктор и Пилар отправились в путь. Сезон дождей еше не начался, так что течение Манальяре было не слишком быстрым. Пилар прикинула, что к Сан-Хуану они должны добраться к утру.

Примерно через полчаса Логинов учуял запах пороха. Причалив к берегу со всеми мерами предосторожности, они отыскали место расстрела джипов. Виктор сообщил об этом подполковнику Родригесу. Тот опять поблагодарил его и сказал, что убийц обязательно перехватят.

После этого Логинов и Пилар продолжили спуск. Изредка они курили, пряча огоньки сигарет в руках, но почти не разговаривали. Виктор держал оружие наготове и вглядывался вперед…

118

Венесуэла, Гвианское нагорье, река Манальяре

Перехватить группу ЦРУ решили в нескольких километрах от Сан-Хуана. В этом месте Манальяре совершала резкий поворот с запада на юг. Времени было в обрез, но штаб DISIP сумел подтянуть необходимые силы и средства.

Замаскированный ветками катер шел на самом малом ходу. Словно призрак он вынырнул из-за поворота и направился к правому берегу. Видимо, цэрэушники собирались высадиться здесь, чтобы добраться до Сан-Хуана уже по суше. Лично руководивший операцией подполковник Родригес дал команду «огонь» пока не открывать.

Катер-призрак очень медленно доплыл до берега и нырнул в прибрежные кусты, слившись с ними. И тут же река словно ожила. Два прятавшихся у левого берега катера взревели моторами и устремились к месту высадки, осветив Манальяре яркими прожекторами. Одновременно к берегу рванулись с включенными фарами три джипа с пулеметами. И прибрежные кусты, и сам катер в мгновение ока оказались как на ладони.

– Это DISIP! – разнесся над Манальяре усиленный мощным динамиком голос подполковника Родригеса. – Вы окружены! В случае малейший попытки сопротивления катер будет уничтожен!

Видимо, цэрэушники поняли безвыходность своего положения, потому что в ответ не раздалось ни единого выстрела. Катера быстро приблизились от левого берега и сбросили ход. Джипы остановились метрах в сорока от кустов, и из них один за другим начали выскакивать сотрудники DISIP.

– Выбрасывайте на берег оружие! – приказал подполковник Родригес. – И по одному выпрыгивайте с поднятыми руками!

Двигатель на замаскированном катере продолжал работать, благодаря чему он держался у берега. Ни каких-то других звуков, ни малейших движений на катере-призраке не было. Подполковник Родригес немного выждал и проговорил:

– Повторяю! Выбрасывайте на берег оружие! Иначе мы открываем огонь на поражение!

Ни на самом катере, ни в прибрежных кустах никакого движения не последовало. И тогда подполковник Родригес по рации приказал:

– Огонь по надстройке!

На джипах и двух катерах заработали пулеметы. Очереди прошили ветки и ударили в невысокую рубку и возвышающиеся над водой борта катера. Вверх полетели ошметки обшивки и ветки с листьями. Выжить под этим свинцовым шквалом было невозможно, и полминуты спустя Родригес скомандовал:

– Отставить!

Сразу после этого к катеру выдвинулось несколько бойцов DISIP. Прикрывая друг друга, они пробрались через кусты, и вскоре двое из них оказались на борту. Никаких признаков людей на расстрелянном катере не было.

Скользнув к люку машинного отделения, бойцы переглянулись. Цэрэушники вполне могли укрыться в трюме. Один из бойцов отцепил от пояса «лимонку», второй кивнул и, скользнув к люку, быстро привязал к его ручке конец веревки. Отбежав по борту к стенке надстройки, он глянул на товарища. Тот выдернул из «лимонки» чеку и кивнул. Выбрав слабину, его напарник резко дернул за веревку.

В тот же миг катер содрогнулся от чудовищного взрыва…

119

Венесуэла, Гвианское нагорье, река Манальяре

В какой-то момент Логинов увидел впереди отблески. Он напрягся, и тут же откинувшая голову на борт Пилар приподнялась.

– Что? – спросила она шепотом, подхватывая «беретту».

– Костер, кажется! – ответил Виктор, хватаясь за весла. – Я думал, ты спишь…

Пилар не ответила, разворачиваясь и снимая винтовку с предохранителя. Отблески костра виднелись на левом берегу. Логинов направил лодку к правому, и они начали осторожно спускаться по течению под прикрытием нависавших над водой кустов. Вскоре до их слуха стали доноситься ритмичные стуки.

Пилар держала винтовку наготове. Виктор беззвучно работал веслами. Огонь становился все ближе. Пилар молча сняла с шеи Логинова бинокль. Несколько секунд она вглядывалась вперед, потом вдруг прыснула.

– Что? – спросил Виктор.

Пилар протянула бинокль ему и сказала:

– Сам посмотри…

Логинов оставил весла и приложил бинокль к глазам. Он ожидал увидеть что угодно, но только не такое. На возвышении левого берега горел костер. Возле него, скрестив голые ноги и держа между ними барабан, сидел индеец со сморщенным лицом цвета гнилого яблока. Лет ему можно было дать и сто, и двести, и триста пятьдесят. Глаза индейца были закрыты, на шее покачивался какой-то белый медальон, руки словно сами по себе отбивали ритм, которому было тысяча, а может, и больше лет.

Внизу, между возвышением и рекой, под этот завораживающий ритм извивались блестящие тела. Они были чем-то густо натерты и влажно поблескивали. Одежды на телах практически не было, зато украшения присутствовали в больших количествах. На шеях женщин были красочные венки, на запястьях и щиколотках поблескивали бусы. Не стеклянные, а экологически чистые, из натуральных материалов. Мужчины танцевали в круге, образованном женщинами. Их головы украшали замысловатые прически, тела были в изобилии увешаны побрякушками.

Мужчины изображали в танце различных животных. Женщины оценивали исполнение, после чего подходили к понравившемуся танцору и телодвижениями увлекали за собой в темноту. Что происходило там, можно было догадаться. Да и частично рассмотреть тоже…

– Что это?.. – спросил Логинов, отнимая от глаз бинокль.

– Праздник возрождения, – передернула плечиком Пилар, а ее глаза блеснули. – Засушливый сезон позади. Начинается сезон дождей. И каждая женщина выбирает себе мужчину, чтобы дать начало новой жизни…

– Понятно, – кивнул Виктор, снова берясь за весла.

– Выводи лодку на середину, – сказала Пилар.

– Что?

– Они ничего не замечают, – улыбнулась она. – Кроме своих мужчин. И своих женщин.

Логинов посмотрел на Пилар и направил лодку на середину реки. Ритм действовал гипнотически, так что Виктор поневоле прикипел взглядом к приблизившемуся левому берегу. Тысячелетняя магия обряда действовала и на него. Это было глупо, но Логинову вдруг нестерпимо захотелось сбросить с себя одежду и изобразить в круге русского медведя. Для Пилар…

– Иди ко мне! – вдруг услышал он.

– Что?.. – хрипло спросил Виктор, переводя взгляд на Пилар.

– Брось эти дурацкие весла, – сказала она, подаваясь к нему и притягивая к себе.

– Я… я не могу… – пробормотал он.

– Что ты не можешь? – спросила Пилар и легонько укусила его за мочку уха.

Логинову показалось, что его тюкнуло электрическим током. В тысячу двадцать четыре вольта. Ритм барабана и шок от этого удара почти лишили его возможности к сопротивлению. Однако он все же попытался отстраниться:

– Пилар… Я… я…

Он хотел сказать, что, во-первых, он советник по безопасности «Газпрома», а она инспектор Фонда защиты дикой природы ЮНЕСКО, поэтому у них не может быть никакого общего будущего. Во-вторых, совсем рядом с ними лежит в лодке труп Игнатовича, так что заниматься чем-то таким просто кощунственно. А в-третьих, они в любой момент могут нарваться на вооруженных до зубов агентов ЦРУ…

– Жизнь продолжается, Виктор! – прошептала Пилар, и все эти умные и правильные доводы вдруг показались ему немного несвоевременными.

На берегу мелькнул костер, река почему-то перевернулась, и Логинов с трудом сообразил, что они с Пилар, кажется, опрокинулись на дно лодки…

120

Венесуэла, Сан-Хуан

– Добрый день, падре! – кивнул офицер. – Кто ваши спутники?

– Это преподобный Агустиньо! – кивнул на переднее сиденье потрепанного микроавтобуса падре. – А это братья Лоренсо и Альфредо… Они прибыли из Катисиминьи специально, чтобы принять участие в праздничной мессе по случаю выступления президента…

Сидевший на переднем сиденье Агустиньо выудил из сутаны документы, но офицер, мельком заглянув в салон, махнул рукой:

– Проезжайте, падре!

– Благослови вас Господь! – поспешно перекрестил военных падре и тронул микроавтобус.

Преподобный Агустиньо с легким прищуром посмотрел на его слегка дрожащие руки и негромко сказал:

– Не надо так нервничать, падре! Наши документы в абсолютном порядке…

121

Венесуэла, Гвианское нагорье, река Манальяре

– Стой! Руки вверх! – завопили с берега по-испански в два голоса.

– О, черт! Не поднимайся… – шепнула Пилар Виктору.

Высунув руки, чтобы показать, что в них ничего нет, она осторожно приподнялась со дна лодки, где они лежали в обнимку. Рассвет еще только занимался. Над правым берегом Манальяре длинной полосой стелился туман. Из него в лодку ударил луч фонаря.

Пилар что-то спокойно сказала. В ответ с берега снова заорали. Тогда она заговорила быстро, и Виктор разобрал, что она дважды произнесла «подполковник Родригес». В ответ с берега раздался окрик, но уже не столько агрессивный, сколько настороженный.

– Что они говорят? – спросил Логинов с пола лодки.

– Сказали нам подплыть, – посмотрела на него Пилар. – Поднимайся, только осторожней… – Повернув голову к берегу, она что-то сообщила, снова упомянув подполковника Родригеса.

Виктор осторожно высунулся и сел. Взявшись за весла, он развернул лодку и тихо спросил:

– Что ты им все время о Родригесе говоришь?

– У них жуткий акцент, – объяснила Пилар. – Судя по нему, это какие-то ополченцы, а не кадровые военные. Так что вполне могут с перепугу и выстрелить. Вот я им и втолковываю, что нас ждет подполковник Родригес…

Пилар если и ошиблась, то не сильно. Встретившие их на берегу молодые парни были в форме, но пороха явно не нюхали. После изнурительных переговоров они наконец разрешили Пилар позвонить. Ответил ей не подполковник Родригес, а какой-то майор. Когда Пилар объяснила, кто они, майор сказал, что немедленно пошлет людей, чтобы их доставили в Сан-Хуан.

Ожидание затянулось и прошло довольно нервно. Парни не опускали автоматов и вздрагивали при каждом подозрительном звуке.

К тому времени, когда послышался шум мотора, окончательно рассвело. Из небольшой рощи вынырнул армейский джип.

В нем оказались лейтенант и двое солдат, один из которых сидел за рулем, а второй торчал сзади с автоматом. Лейтенант выпрыгнул из джипа еще до того, как он остановился. Отмахнувшись от парня, который хотел сделать доклад, лейтенант подошел к сидящим на вытащенной из реки лодке Виктору с Пилар и козырнул:

– Теньенте Паскуаль!

Пилар поднялась и сказала несколько слов. Лейтенант, отвечая, кивнул в сторону джипа.

– Он говорит, что ему приказали срочно доставить нас в штаб, – посмотрела на Логинова Пилар.

Тот повернулся к лодке:

– Скажите, что мне нужно забрать своего умершего товарища…

Пилар перевела, после чего сообщила ответ:

– Лейтенант говорит, что ему приказали доставить нас как можно скорее. Вашего товарища и все остальные вещи привезут позже.

– Оружие забирать? – посмотрел на лейтенанта Виктор.

– Насчет оружия указаний не было, но лейтенант думает, что можно забрать! – перевела ответ Пилар.

Минуту спустя они уже разместились на заднем сиденье джипа вместе с вооруженным солдатом. Джип быстро развернулся и покатил в обратный путь. До Сан-Хуана оказалось около пяти-шести километров.

На въезде их остановили, однако удостоверение лейтенанта сняло все вопросы. Несмотря на раннее время, Сан-Хуан уже оживал. Молочники, зеленщики, мясники и торговцы рыбой тянулись к рынку. Некоторые использовали для перевозки товара допотопные авто, отгадать производителей которых было не так просто, остальные транспортировали добро на мотороллерах либо на трехколесных велосипедах-рикшах. В городе было очень много людей с оружием. Почти на каждом прекрестке стоял джип с офицером и несколькими солдатами.

У городского отдела DISIP машин, на удивление, почти не было. Лейтенант снова выпрыгнул из джипа на ходу, после чего проводил Виктора и Пилар на второй этаж. Попадавшиеся по дороге люди в форме и без таращились на Пилар – то ли из-за ее красоты, то ли из-за «беретты», которую она небрежно несла на плече.

В прокуренном кабинете навстречу им из-за стола, над которым висел портрет Уго Чавеса, поднялся коренастый латиноамериканец.

– Майор Мигель Санчес! – представился он.

– Пилар Гарсия Диас! – по-мужски протянула руку Пилар. – Инспектор Фонда защиты дикой природы ЮНЕСКО.

В это время за спиной лейтенанта в кабинет просунулся мулат в странной форме.

– Мигель… – начал было он, но майор знаком показал, что занят.

– Виктор Логинов! Советник по безопасности «Газпрома», – сказал Виктор, протягивая майору руку.

Тот выслушал перевод и кивнул:

– Прошу!

Логинов и Пилар направились к столу, а майор повернулся и, видимо, спросил у мулата, что тот хочет.

– Извините, – вдруг проговорил мулат по-русски. – Я правильно понял, что вы тот самый Логинов? Полковник?

Виктор остановился, оглянулся и вдруг улыбнулся:

– Не ожидал увидеть здесь кубинских друзей! Да еще в форме!

– Фидель послал нас помогать Боливарийской революции! – широко улыбнулся мулат. – Майор Теофило Балтазар!

– Очень приятно! – крепко пожал руку кубинца Логинов.

Тот сказал:

– Не думал, что когда-нибудь удастся познакомиться с вами лично, полковник! То, что вы сделали в Афинах…

– Не знаю, о чем вы, – покачал головой Виктор.

– Ну да, конечно! – белозубо улыбнулся Теофило.

Не отпуская руки Виктора, он что-то быстро проговорил майору по-испански. Тот удивленно посмотрел на Логинова. Потом Теофило сказал что-то еще, и Санчес двинулся к двери.

– Он говорит, что вынужден на некоторое время покинуть нас, – перевела Пилар. – Лейтенант Паскуаль пока приготовит нам чай…

Кубинец с майором вышли, теньенте направился в угол, где стоял электрочайник. Виктор и Пилар, приставив оружие к столу, присели. Пилар покосилась на лейтенанта и негромко проговорила:

– Кубинец сказал майору, что тебя изучают в их спецшколах… О чем это он, Виктор?

– Понятия не имею, – пожал плечами Логинов.

– Мой мужчина мне врет? – незаметно для теньенте тронула его руку под столом Пилар. – Так кто ты на самом деле, а?

Виктор вздохнул.

– Ладно, я все понимаю… Тебя тоже послали, чтобы ты помог Боливарийской революции. Верно?

– Вроде того, – кивнул Логинов, с благодарностью посмотрев на Пилар.

В это время в кабинет быстро вошли Санчес с Балтазаром.

– Я сказал, что вам можно полностью доверять, полковник! – проговорил кубинец с порога. Мигель в знак подтверждения кивнул. – У нас большие проблемы. Подполковник Родригес ночью попытался перехватить на Манальяре группу, о которой вы сообщили…

– И что?

– Цэрэушники его перехитрили. Они сошли раньше и заминировали катер. При взрыве погибло двое сотрудников DISIP. Еще несколько получили ранения. В том числе подполковник Родригес. Ему зацепило осколком глаз… В общем, нам нужна ваша помощь. Вы сможете помочь нам составить фоторобот человека, которого вы видели у Ворот Дьявола?

– Конечно!

– Тогда мы поручим лейтенанту Паскуалю сопроводить вашу спутницу в гостиницу, а сами приступим немедленно!

122

Венесуэла, Сан-Хуан

Микроавтобус въехал на территорию храма Святого Хуана. Падре остановился на внутренней парковке под стенкой и облегченно вздохнул. Его приход располагался в небольшой деревушке, отстоявшей от Сан-Хуана всего на пару километров. Люди, пришедшие к нему вчера ночью, не были священнослужителями. Они представляли другую организацию, не имевшую к церкви никакого отношения.

– Все в порядке, падре! – сказал тот из них, который представлялся преподобным Агустиньо. – Вы нам очень помогли. Пожалуй, теперь будет лучше, если вы отправитесь домой, только другой дорогой.

Падре сглотнул.

– А что я… скажу… – тут падре дернул головой в сторону храма.

– Вы просто внезапно почувствовали себя плохо, – пожал плечами Сэм Дакота. – Заедете к доктору, он наверняка ваш хороший знакомый, верно?

– Да! – кивнул падре. – Да!

В его глазах появилась надежда.

– Ну вот! У вас просто случился приступ! Заодно скажете доктору, что к вам на ночлег напросились незнакомые священнослужители из Катисиминьи…

– Я понял! – кивнул падре с воодушевлением.

– Ну вот и отлично! – улыбнулся Дакота.

Он успел убедиться, что к припарковавшемуся микроавтобусу никто не направляется, и убил падре коротким ударом в шею.

– Тащите его назад, братья! – все тем же тоном приказал Сэм.

Он слишком вжился в образ, чтобы менять интонацию. Пока Пако с Кике поспешно затаскивали труп в салон и прятали под боковым сиденьем, Дакота поглядывал по сторонам, перебирая четки.

Падре, конечно, лучше было оставить в живых и использовать для прикрытия, но он слишком нервничал. А это вполне могло насторожить кого-то из священнослужителей прихода Святого Хуана. Сейчас, когда они были в шаге от цели, следовало исключить малейший риск.

– Помолитесь пока, братья! – сказал Сэм, когда труп спрятали. – А я пока схожу на разведку…

123

Венесуэла, Сан-Хуан

– Ну что? – спросил Логинов, когда Теофило вернулся в кабинет.

– Ничего, – покачал головой кубинец и посмотрел на часы.

– Когда начинается выступление Чавеса?

– Через сорок минут…

Глядя друг на друга, они помолчали. Составленный со слов Виктора фоторобот был у каждого из заполнивших Сан-Хуан военнослужащих и сотрудников DISIP. Шансов остаться незамеченным у агента ЦРУ почти не было. Но его до сих пор так и не обнаружили.

– Значит, – сказал Логинов, – его или нет в Сан-Хуане, или…

– Или что?

– Или он слишком хорошо замаскировался.

Теофило провел рукой по лицу и вдруг сказал:

– Слушай, давай на всякий случай пройдемся вокруг площади Боливара! Мы еще успеем!

– В этом? – кивнул Виктор на бросающуюся в глаза кубинскую форму Теофило.

– Да нет! Переоденемся, конечно! Я сейчас! – резко развернулся к двери кубинец.

124

Колумбия, Барранкабермеха

– К сожалению, – развела руками сотрудница архива, – у нас три года назад случился пожар, так что все бумажные носители были уничтожены. А электронной базы тогда еще не было…

– Понятно, спасибо, – кивнул Сергей Андриянов и поднялся. – Тогда я попробую в другом месте. До свидания!

– Всего доброго!

Выйдя из здания, Сергей прошел к машине и сел за руль. Он прибыл в Медельин рано утром, ознакомился с расписанием поездов и сразу понял, что в Барранкабермеху лучше добираться своим ходом. И арендовал «Бьюик».

В Барранкабермехе он представлялся уже журналистом «Эль диарио де Богота», показывая при этом лично и наспех изготовленное в посольстве редакционное удостоверение. Это позволило ему без проблем обратиться в архив. И тут вдруг оказалось, что нужных документов нет. Они сгорели.

Вообще-то пожары не редкость. Однако в данном случае пожар случился примерно в то время, когда Пилар Гарсия Диас устраивалась на работу в Департамент охраны окружающей среды Колумбии. Вот что настораживало. С другой стороны, при том, что сеньора Диас родилась в Барранкабермехе, она покинула ее в возрасте десяти лет. Так что искать тех, кто ее знал, было бессмысленно.

Школу и университет сеньора окончила в Бразилии. Причем в городке, название которого Сергею Андриянову ни о чем не говорило. Из чего следовало, что для проверки Пилар бразильской резидентуре понадобится не один и не два дня.

В принципе, Сергей сделал все, что мог. Его совесть была чиста. Ему нужно было просто доложить Логинову, что документы обратной натурализации сгорели, и двигать в Медельин на поезд. Однако Сергей успел выяснить, что из Бразилии Пилар Гарсия Диас привезла тело отца, чтобы похоронить на родине. В каком-то Симити. И Сергей развернул карту, купленную в Медельине.

Симити на карте отыскался. На северо-запад от Барранкамерхи, в горном массиве, за четырьмя реками. Прикинув расстояние, Андриянов понял, что обернуться туда за день он никак не успеет. Ездить же ночью в этих местах было, мягко говоря, не очень безопасно. Этот район издавна был вотчиной «медельинского» картеля и, хотя сам картель разгромили, наркотики здесь по-прежнему выращивали. Со всеми вытекающими последствиями.

Сергей отложил карту и закурил. Ехать в Симити было, конечно, опасно. Однако это был самый быстрый способ закончить установку Пилар Гарсия Диас. Если она хоронила там отца три года назад, то ее мог опознать, как минимум, священник. Не говоря о том, что на похоронах должны были быть родственники.

Решившись, он набрал номер Логинова.

– Да, Сергей! – ответил тот.

– Здравия желаю, товарищ полковник!

– Здорово, ну что у тебя?

– Добрался до Барранкабермехи, товарищ полковник, но тут у них все документы в архиве сгорели. Я хочу проскочить на север, к Сабанна-де-Торрес. У нее там должны быть родственники. Можно закончить установку одним махом…

– До вечера управишься?

– Думаю, да! – соврал Сергей.

– Ну тогда давай, лейтенант, работай!

125

Венесуэла, Сан-Хуан

– Чавес! – сказал Теофило, оглянувшись.

Собравшаяся на площади Симона Боливара многотысячная толпа, одетая в красные рубахи и кепки-качучи, в едином порыве подалась вправо, и оттуда почти сразу же донеслись приветственные и восторженные крики. Логинов не видел, что там происходит, но догадаться было несложно. Уго Чавес прибыл и всего через каких-то несколько минут должен был подняться на трибуну, чтобы выступить с речью перед жителями Сан-Хуана.

Теофило Балтазар, переодетый, как и Виктор, в униформу DISIP, повернул к Логинову встревоженное лицо и провел рукой по лбу. Они успели обойти площадь Боливара дважды, но без толку. Агент ЦРУ, которого Виктор видел у Ворот Дьявола, как сквозь землю провалился.

Логинов оглянулся и вдруг наткнулся взглядом на стрельчатую башню храма, возвышавшуюся чуть в стороне.

– А там ваши люди смотрели? – быстро спросил он.

– Если ты имеешь в виду, проверяли ли они всех священнослужителей и помещения, то нет. Но там сидит снайпер из службы безопасности президента…

– Идем! – решительно двинулся к храму Виктор.

Теофило хотел что-то сказать, но промолчал. Венесуэльские власти по отношению к католической церкви вели себя крайне деликатно. Однако сейчас случай был особый. И Балтазар даже опередил по дороге Логинова.

Около минуты спустя они вошли через служебный вход на территорию храма Святого Хуана. Его задний двор словно вымер, даже сторожа на воротах не было. Оглянувшись по сторонам, Виктор быстро спросил:

– А где тут у них… – и вдруг умолк.

Наверху, в стрельчатом окне башни храма, примерно на уровне третьего этажа промелькнула сутана. Как будто кто-то, увидев их, быстро спрятался. Конечно, это могла быть и случайность. Но такие случайности нужно было проверять.

– Идем! – шепотом сказал Виктор. – Там наверху кто-то есть!

Они торопливо пересекли двор по диагонали и нырнули в тяжелую дубовую дверь служебного помещения. Логинов быстро сориентировался и свернул налево. За второй дверью показалась лестница. Едва касаясь ногами истертых за сотню лет ступеней, они взлетели на второй этаж. Здесь оказалось две двери. Виктор быстро открыл правую и снова не ошибся.

За дверью была довольно длинная, открытая с боков, Г-образная галерея. Она вела к башне храма. Перед самым ее поворотом спиной к ним стояла монахиня. Перебирая четки, ей что-то говорил священник. Его благообразное лицо казалось абсолютно спокойным.

– По-моему, это он… – одними губами проговорил Логинов, отворачиваясь.

– Кто? – не понял кубинец.

– Цэрэушник, которого я видел у Ворот Дьявола!

– Ты уверен? – покосился через его плечо на галерею Теофило.

– Нет! Но все равно нужно проверить! Пошли!

Развернувшись, Виктор двинулся по галерее первым. Священник быстро перекрестил монахиню и протянул руку для поцелуя. Монахиня наклонилась и отступила назад. Священник, взмахнув полами сутаны, скрылся за колонной.

– Так это он? – свистящим шепотом проговорил сзади Теофило.

– Не знаю!

Теофило вдруг обогнал его и спросил у шедшей навстречу монахини:

– С кем вы говорили?

Монахиня замедлила шаг, испуганно косясь на оружие в руках кубинца.

– С падре Агустиньо… Он прибыл сегодня из Катисиминьи…

Теофило быстро перевел.

– Это он! – сорвался на бег Логинов.

Их с Теофило шаги отозвались в галерее гулким эхом. Вконец перепугавшаяся монахиня подалась в сторону и начала быстро-быстро креститься.

Вход в башню храма виднелся справа. К нему вела поворачивающая за колонной галерея. Нырнувший за колонну священнослужитель так и не появился, словно бы поджидал их. Логинов домчался до поворота галереи первым, притормозил и резко высунулся с «хеклером и кохом» из-за колонны. К его удивлению, священника нигде видно не было. Виктор едва не бросился к арке, за которой виднелась уходящая вверх, к звоннице, винтовая лестница, но вдруг вспомнил майора Алонсо и подполковника Родригеса. Они недооценили цэрэушников. Логинов их ошибок повторять не собирался. Резко повернувшись, он придержал левой рукой Теофило и прошептал:

– Тихо! Держи арку под прицелом!

После этого Виктор скользнул назад вокруг угловой колонны галереи. Она была около полутора метров в диаметре, с круговым выступом-буртиком на уровне перил. Выступ был сантиметров десять в ширину, но при достаточной подготовке по нему вполне можно было незаметно обогнуть колонну снаружи и неожиданно оказаться в тылу Виктора и Теофило.

Скользнув к перилам, Логинов резко высунулся с пистолетом-пулеметом. Переодетого священником цэрэушника на выступе за колонной не оказалось. Задний двор храма Святого Хуана был абсолютно пуст. Площадь Боливара находилась с другой стороны храма, и оттуда раздавался гул многотысячной толпы. До выступления Уго Чавеса оставалось не больше двух-трех минут.

Виктор поднял глаза на башню и вдруг увидел дорожку из вмурованных в нее в шахматном порядке металлических костылей. Они образовывали своеобразную лестницу для обслуживания башни. Решение Логинов принял мгновенно.

Развернувшись и подавшись к Теофило, он прошептал:

– Стой тут! Я по перилам проскочу к башне и попробую взобраться наверх!

Теофило хотел было что-то спросить, но Виктор уже метнулся назад. Закинув «хеклер и кох» за спину, он легко запрыгнул на перила длинной части галереи и скользнул снаружи колонны на перила той части, что вела к арке. Беззвучно пробежав по перилам, Логинов распластался у стены башни.

Где-то за аркой прятался переодетый священником цэрэушник. Его задача заключалась в том, чтобы не дать внезапно появившимся сотрудникам DISIP подняться наверх. Из чего следовало, что снайпер службы безопасности президента уже мертв и его винтовка находится в руках цэрэушников. Поднимать пальбу в этой ситуации было крайне рискованно.

Виктор быстро повернулся и дотянулся рукой до крайнего из костылей. Главное было не выдать себя шорохом, поэтому он перебрался на своеобразную лестницу так, чтобы не коснуться стенки башни. В следующий миг Логинов уже быстро взбирался наверх.

Судя по шуму, доносившемуся с площади Боливара, президент Венесуэлы через минуту-другую должен был оказаться на трибуне. Чавеса то ли пока что-то закрывало от стрелка ЦРУ, то ли тот просто хотел сработать наверняка. В любом случае у Виктора оставалось всего несколько секунд.

Он мог по пути нырнуть в одно из окон башни, на винтовую лестницу, но не сделал этого, поскольку стрелка ЦРУ почти наверняка прикрывал кто-то еще. Снайпер в таких ситуациях сам не работает. Да и цэрэушников должно было быть минимум трое.

Не останавливаясь, Логинов взлетел по костылям к окну звонницы. Только здесь он сдернул со спины «хеклер и кох» и тут же, резко подавшись вправо-вверх, просунулся в проем. Примерно в центре звонницы лицом к винтовой лестнице сидел на одном колене тип в сутане. С компактным американским пистолетом-пулеметом «ингрэм». Уловив движение в окне, он с удивительной быстротой повернулся, нацелив оружие на Виктора. Однако тот успел прошить его короткой очередью.

Тип в сутане вскрикнул и начал падать. У противоположного от Логинова окна звонницы резко развернулся стрелок. Он был в маске с прорезями и напяленной поверх сутаны камуфляжной куртке убитого снайпера. Стрелок оказался не менее подготовленным. Он даже не попытался развернуть громоздкую снайперскую винтовку, зато мгновенно выхватил левой рукой нож и почти успел метнуть его от пояса. Но Виктор без промедления нажал на спуск, и под сводами звонницы прогрохотала еще одна очередь, на этот раз подлиннее.

Стрелок задергался, клонясь к окну, и выронил нож. Снайперская винтовка осталась в его руке, зацепившись за палец. С ней стрелок и выпал боком из окна звонницы. Над площадью Симона Боливара разнесся многотысячный вздох.

Логинов тем временем перекувыркнулся в окно и на корточках метнулся к цэрэушнику с «ингрэмом». Тот был мертв. Как и лежащие под стенками звонницы снайпер службы охраны президента без куртки и его напарник в камуфляже.

Логинов, не разгибаясь, бросился к лестнице. Он не имел никакого желания получить пулю от кого-то из других снайперов Чавеса. Высунув «хеклер и кох», он осторожно выглянул вниз.

В этот момент там неожиданно заработал автомат Теофило и так же неожиданно умолк. Зато послышался приглушенный рокот оснащенного глушителем «ингрэма» и топот. Виктор хотел было рвануться обратно к окну, откуда частично просматривалась галерея, но вспомнил о «дружественном» огне. И он тут же бросился вниз по лестнице.

Сбежав по ней, он кинулся под стенкой башни к арке и высунулся с пистолетом-пулеметом. Галерея была пустынной. Только из-за угловой колонны выглядывал Теофило. Он лежал на спине, с автоматом, так что его голова была скрыта колонной.

– Твою мать! – выдохнул Логинов, бросаясь вперед.

По дороге он выглянул влево в задний двор, но тот, как и раньше, был абсолютно пустынным. Справа из окон храма выглядывали несколько человек в церковной одежде. Из-за фасада храма, от центрального входа, слышались топот и крики. Приближаясь к повороту галереи, Виктор рассмотрел, что грудь Теофило прошита кучной очередью.

Однако, увидев за колонной голову кубинца, он облегченно вздохнул. Теофило был жив. На нем, как и на Логинове, был бронежилет, прострелить который из пистолета-пулемета было невозможно.

– Эй! Ты как? – проговорил Виктор, быстро приседая на колени.

Он осторожно потряс кубинца, и тот вскоре пришел в себя.

– О-о! – простонал Теофило, пытаясь подняться. – Ну что?!

– Порядок! Снайпера и напарника я уложил! А твой где-то рядом! Подъем!

Ухватив кубинца за руку, он рывком поднял его и кивнул влево:

– Смотри туда, он может выскочить!

Сам Логинов бросился за поворот галереи и выглянул на ту часть территории храма, которую галерея отделяла от заднего двора. Двое монахов таращились на него снизу. За какой-то выгородкой слева промелькнула монахиня.

– Ну что? – быстро оглянулся Виктор.

– Никого! – махнул головой Теофило.

– Тогда спускаемся! – крикнул Логинов. – Он не мог далеко уйти!

В следующий миг он уже бросился по галерее к лестнице, кубинец устремился за ним. Нырнув в дверь и сбежав вниз, они вдруг увидели труп женщины. В одном белье. Она лежала лицом к стенке, но Логинов сразу все понял.

– Он переоделся монашкой! – крикнул он Теофило. – Я его видел! За мной!

Выскочив на улицу и обежав служебное здание, они оказались слева от галереи. Сюда от центрального входа уже примчалось несколько военных и священнослужителей. Теофило начал спрашивать по-испански, не видел ли кто мужеподобную монашку. Виктор тем временем метнулся к выгородке, за которой он видел переодетого цэрэушника, огляделся и вдруг заметил в заборе небольшую дверь.

– Теофило, сюда! – крикнул он.

Одолев двадцать метров, Логинов распахнул дверь и оказался на узкой улочке, примыкавшей к храму. Справа она выходила на площадь Симона Боливара. Там виднелся армейский грузовик, перегородивший проезд. Слева Виктор увидел мелькнувшую на перекрестке одежду монахини.

– Он ушел за угол! – заорал Логинов бегущему к калитке Теофило.

В следующую секунду он уже мчался по улочке. Кубинец, несмотря на ушиб грудной клетки, не отставал. На перекресток они выскочили одновременно. Все население Сан-Хуана было на площади Боливара, где выступал Чавес. Его усиленный динамиками голос разносился над опустевшим городом.

Метрах в ста справа из-за угла вдруг вынырнул армейский джип и, промелькнув, тут же скрылся слева. За его рулем сидел цэрэушник в одежде монахини. Виктор и Теофило рванулись в ту сторону. У тротуаров абсолютно пустынной улицы были припаркованы многочисленные машины. Высмотрев среди них не слишком старый «Шевроле», Виктор крикнул Теофило:

– Стой!

В следующий миг он вышиб стекло на водительской дверце, распахнул ее и прыгнул за руль. Вторым ударом приклада пистолета-пулемета Логинов расколошматил замок зажигания и ловко соединил нужные проводки. Двигатель заработал, Виктор наклонился и распахнул пассажирскую дверцу. Обежавший «Шевроле» Теофило прыгнул на сиденье, и Логинов тут же рванул машину с места.

Домчавшись до перекрестка, на котором промелькнул джип, Виктор резко затормозил и начал сворачивать влево. Справа на тротуаре они мельком увидели расстрелянный цэрэушником экипаж джипа. Самого джипа впереди видно не было, и, едва вписавшись в поворот, Логинов утопил педаль акселератора до полика.

«Шевроле», натужно рыча, разогнался километров до восьмидесяти. Выскочив на следующий пустынный перекресток, Виктор резко затормозил. Брошенный армейский джип стоял посреди улицы слева. Далеко за ним быстро отдалялась более современная на вид машина.

Логинов резко сдал назад, вывернул руль и устремился в погоню. Теофило кому-то звонил, чтобы сообщить о направлении движения цэрэушника. Когда он отключил телефон, Виктор спросил:

– Ну что, перехватят?

– Не знаю! – махнул головой кубинец. – Все силы стянуты в центр к площади! На выездах осталось всего несколько постов…

126

Колумбия, Сабанна-де-Торрес

До Сабанна-де-Торрес Сергей Андриянов добрался довольно быстро, за час с небольшим. Здесь он пообедал, заправился бензином и купил более подробную карту. Ее изучение энтузиазма не внушало. Маршрут будущей поездки выглядел сложным и зигзагообразным.

Однако Сергей Андриянов трудностей не боялся. В ФСБ он пошел не за легкой жизнью, а по призванию. Прихватив на всякий случай десяток бутербродов в придорожном кафе, он отправился в путь. Примерно через час Сергей въехал в пределы административного района Сантандер, одновременно форсировав первую водную преграду в виде неширокой реки.

Еще два часа спустя он преодолел вторую реку. На табличке с ее названием кто-то краской-аэрозолью написал «Тако-тако». Сергей решил, что это какая-то популярная молодежная группа, и тут же об этом забыл. Поездка в целом складывалась успешно, и он испытывал эмоциальный подъем оттого, что наконец-то занят по-настоящему важным делом, а не сидит как трутень в посольстве.

Следующие полчаса Сергей пребывал все в том же приподнятом состоянии, а потом случилась небольшая неприятность. Двигатель как-то нехорошо застучал и сразу заглох. Сергей выбрался, открыл капот и быстро понял, что этот «Бьюик» уже никуда не доедет.

Хорошего было мало, однако Сергей в Медельине специально взял машину не в какой-то филькиной прокатной конторе, а в агентстве, имевшем отделения практически во всех крупных городах Колумбии. Набрав сервисный номер, он соединился с диспетчером, сообщил, что обломался, и спросил, не смогут ли они прислать эвакуатор, а заодно и другую машину вместо «Бьюика», чтобы он смог продолжить поездку.

– Да-да, конечно, сеньор! Где вы находитесь? – послышалось в трубке.

Сергей торопливо объяснил. На другом конце возникла пауза, после чего диспетчер вдруг сказал:

– Извините, сеньор, но это невозможно…

– Как невозможно, вы же только что сказали…

– Извините, но вы заехали в очень специфический район, сеньор. Так что просто бросьте машину и постарайтесь вернуться в Сабанна-де-Торрес до наступления темноты. Это мой вам дружеский совет. Что касается машины, то агентство никаких претензий вам предъявлять не будет. Спасибо за понимание, сеньор! И не теряйте времени! Удачи!

В телефоне послышались короткие гудки. Сергей растерянно посмотрел на него. А потом вдруг увидел вынырнувший далеко впереди из-за поворота желтый автобус.

Он явно направлялся в Сабанна-де-Торрес. И должен был добраться до него до наступления темноты. Сергей сделал все, что мог. Ему не в чем было себя упрекнуть. И он быстро наклонился в салон, чтобы забрать свои вещи…

127

Венесуэла, Гвианское нагорье

Последние дома Сан-Хуана промелькнули по сторонам и остались позади. Уходивший впереди на угнанной машине цэрэушник сумел добраться до окраины, опередив направленные для его перехвата машины. При выезде никакого поста не оказалось, и теперь цэрэушник мчался прочь от Сан-Хуана по не очень хорошей, но ведущей к большой роще дороге.

– Доберется до деревьев – уйдет! – крикнул Логинов Теофило. – Стреляй!

Кубинец высунулся с автоматом в окно. Шедшая впереди машина оторвалась метров на триста пятьдесят. Теофило тщательно прицелился и выпустил очередь. За ней вторую и третью. Фонтанчики от пуль взметнулись далеко по бокам дороги.

– Не попаду я на ходу! Трясет сильно! – крикнул Теофило.

– Стреляй длинными очередями… – начал было Виктор, но в этот момент шедшая впереди машина вдруг притормозила и резко вильнула вправо, свернув на дорогу, шедшую в объезд рощи. Маневр выглядел довольно странным, и Логинов быстро проговорил: – Не понял!

– Кажется, он к аэродрому свернул! – сказал Теофило и расстрелял оставшиеся патроны, снова не попав.

Едва автомат умолк, Виктор спросил:

– С ума он сошел, что ли? На аэродроме же куча охраны!

– Да все в городе! Там едва взвод наберется! – крикнул кубинец, перезаряжая автомат.

– Мать вашу! – выдохнул Логинов и слегка притормозил, сворачивая за цэрэушником.

Теофило успел выпустить еще пару очередей, после чего преследуемая машина скрылась за деревьями. Кубинец повернул голову:

– Аэродром прямо за рощей! Он, наверное, будет таранить ограду!

– Да пусть таранит! Главное – не дать ему оторваться! – крикнул Виктор, выжимая из убитого двигателя «Шевроле» все, что можно.

При приближении к повороту он только слегка сбросил скорость. Машина юзом завернула, и справа показалось летное поле. Однако рассмотреть его толком Логинов не успел. От стоящей метрах в трехстах поперек дороги машины ударил автомат. Цэрэушник стрелял, облокотившись о багажник, и не промахнулся. Пули дробно ударили в «Шевроле», Виктор с матерным вскриком вывернул руль влево. Машина устремилась к роще, прорезала подлесок и, врезавшись в дерево, резко прыгнула в сторону и заглохла.

Теофило держался за лоб. Логинов схватил его автомат и, вывалившись из-за руля, в обход «Шевроле» метнулся к дороге. Высунувшись из-за кустов, он увидел быстро удаляющуюся машину цэрэушника. Виктор выскочил на дорогу, тщательно прицелился и нажал на спуск.

Автомат в его руках загрохотал, но машина вдруг вильнула и устремилась прямо к ограждению аэродрома. Логинов сместил автомат вправо и попытался очередью на опережение все-таки достать ее, но немного промахнулся. Пару секунд спустя машина скрылась за кустами.

– Твою мать! – опустил автомат Виктор.

Теофило уже перебрался за руль и пытался завести двигатель.

– Ну что?! – крикнул Логинов.

– Не хочет!

– Тогда побежали! Только мой «хеклер» забери!

Не теряя времени, Виктор рванулся по дороге вперед. Машина цэрэушника спустя несколько секунд выскочила из-за кустов, но теперь до нее было метров пятьсот, так что Логинов даже не стал зря тратить патроны. Вскоре его нагнал Теофило. Кубинец не только быстро бегал, но еще умудрился и позвонить на ходу. Поравнявшись с Виктором, он крикнул:

– На аэродром сейчас сообщат!

– И то хорошо! – кивнул Логинов.

Чтобы не сбивать дыхание, они умолкли, сосредоточившись на беге. Аэродром Сан-Хуана был грунтовым. Далеко слева у небольшого административного здания виднелся двухмоторный самолет Уго Чавеса. Там же стояла пара вертолетов. Метрах в пятистах правее выстроились в ряд несколько самолетов поменьше. Они были разномастными, но все одномоторными.

Машина цэрэушника приближалась к ним. Логинов с Теофило домчались до проделанной ею в сетчатом ограждении дыры и побежали по полю. От административного здания к одномоторным самолетам рванулся джип. Машина цэрэушника остановилась.

На таком расстоянии рассмотреть выскочившего из нее человека Логинов с Теофило не смогли, а вот раздавшиеся вскоре очереди были слышны хорошо. Джип вильнул в сторону и начал останавливаться. Из него вроде выпрыгнули два человека, но очередью от самолетов их повалило на землю. Ответных выстрелов так и не послышалось.

Зато секунд тридцать спустя вдруг раздался приглушенный рокот двигателя. Пропеллер стоявшей второй от конца ряда «Сессны» превратился в размытый круг, и самолет тут же двинулся в направлении бегущих по полю Логинова и Теофило. Пару секунд спустя «Сессна» начала поворачиваться влево и вырулила на полосу, уходящую к административному зданию.

– Стреляй! – закричал Теофило.

– Самолеты на директрисе! – замахал головой Логинов. – И далеко слишком!

– Уйдет же!

– Истребители тут где-то рядом есть? Надо звонить, чтоб срочно поднимали!

– Нет тут близко военных аэродромов… Разве что на вертолете попробовать догнать! У «Сессны» скорость не очень!

В этот момент вырулившая на полосу «Сессна» миновала ряд самолетов, и Виктор, присев на колено, на всякий случай выпустил по ней весь магазин. Самолет как ни в чем не бывало продолжил движение и начал разгон.

– Бежим к вертолетам! – сказал Теофило. – Там наши летчики!

Виктор вскочил с колена и устремился за кубинцем. Угнаться за ним было непросто. «Сессна» уже начала взлетать, когда по ней открыли огонь от административного здания. Однако цэрэушник был словно завороженным. Несмотря на обстрел, самолет оторвался от земли и начал быстро набирать высоту.

Логинов проводил его взглядом и только теперь обратил внимание, что небо начали укрывать облака. Отыскать в них юркий самолет было нелегко, однако и дать цэрэушнику уйти так просто не хотелось. К тому времени, когда Виктор приблизился к вертолетам, к ним подбежал не только Теофило, но и два кубинских экипажа от административного здания.

Вертолеты были российские, экспортные «Ми-35П». Они имели неуправляемые ракеты калибром 80 и 240 миллиметров, а также сдвоенные 30-миллиметровые пушки вместо малокалиберных 12,7-миллиметровых. Это внушало надежду, что цэрэушника все-таки удастся достать.

Экипажи запустили двигатели. Логинов с Теофило забрались в один из вертолетов. Особой пользы от их присутствия на борту в воздухе не было, однако цэрэушник вполне мог и сесть где-нибудь, чтобы обмануть погоню. Когда вертолет взлетел, Виктор крикнул Теофило:

– А какая скорость у «Сессны»?

Кубинец показал, что нужно дождаться набора высоты, потом просунулся в кабину и обратился с вопросом к одному из пилотов. Выслушав ответ, Теофило вернулся в салон к Виктору и сообщил:

– Эта модификация «Сессны» развивает максимум 275 километров в час! У нас 350! Должны догнать!

Вертолеты «Ми-35П» предназначались, в частности, и для борьбы с низколетящими и малоскоростными летательными аппаратами. Уже через три-четыре минуты после взлета «Сессну» засекли радаром. Теофило сказал Виктору:

– Хитрый! Уходит не вниз по Вентуаре, а на восток, к Бразилии! Там средств ПВО нет вообще!

Держась метрах в ста друг от друга, вертолеты устремились в погоню. Вскоре под ними показалась Вентуаре. Минут через десять Теофило сообщил, что они нагоняют «Сессну», однако с востока надвигается фронт низких облаков, так что отыскать беглеца будет непросто.

Логинов на всякий случай перезарядил «хеклер и кох», после чего закурил. Теофило выудил из кармана пачку кубинских сигарет «Монте-Кристо» и присоединился к нему. Изредка они обменивались короткими взглядами, но молчали, поскольку перекрикивать рев двигателя было непросто.

Минут через пять один из пилотов что-то вскрикнул. Теофило тут же вскочил и подался к кабине. Логинов высунулся из-за его спины. Далеко впереди над зеркалом Вентуаре виднелся крошечный самолет. Пилоты набрали высоту, после чего выровняли «Ми-35П» и начали наводить пушки на цель. В отличие от 12,7-миллиметровых, 30-миллиметровые пушки были неподвижными.

Наконец справа от кабины загрохотало. Небо прочертили следы снарядов. Слева и сверху протянулся пунктир от второго «Ми-35П». Видимо, только теперь цэрэушник заметил погоню. Он резко бросил «Сессну» вниз. Пушка продолжала грохотать, однако юркий самолет умудрялся уходить от очередей.

А впереди уже виднелись похожие на рваное белое одеяло облака. Вертолеты дали по залпу неуправляемыми ракетами, но «Сессна» была словно заговоренной и каким-то чудом уцелела и на этот раз. Минуту спустя она резко нырнула вниз к реке и скрылась в облаках.

Логинов хотел было чертыхнуться, но не успел. Второй пилот что-то крикнул, и «Ми-35П» резко взмыл вверх. Виктор едва не упал назад, Теофило от резкого маневра отдавил ему ноги. С трудом удержав равновесие, они тут же повалились на борт, поскольку командир заложил резкий вираж.

Вертолет наконец выровнялся и вдруг резко сбросил скорость. Из кабины пилотов послышались возбужденные голоса. Теофило рванул Виктора за руку:

– Идем!

Оказавшись у двери, они увидели сквозь нижний фонарь кабины «Ми-35П» огромный водопад. Струи воды падали на расположенные уступом камни, вздыбливались и снова летели вниз. В нижней части водопада вместе со струями воды падали и кувыркались обломки «Сессны»…

128

Колумбия, Пуэрто-Нариньо

– Да! – быстро сказал Мейер хватая телефон. – Что?.. Черт бы побрал этого русского! А с Сэмом что? На водопаде?.. О, черт!.. Да, я понял… Хорошо… Да…

Отключившись, Джек Мейер какое-то время тупо смотрел перед собой. Он не мог понять, как такое могло случиться. Люди Сэма Дакоты практически держали Чавеса на прицеле. Он был обречен. Но чертов русский в самый последний момент умудрился все испортить…

– Проклятье! – сжал в руке телефон Мейер.

Он едва сдержался, чтобы не швырнуть его в угол – от осознания того, что ошибся именно он, Джек Мейер. Люди Сэма, которых русский расстрелял на колокольне Сан-Хуана, и сам Дакота, который, уходя от погони, разбился на водопаде Осо, сделали все правильно. Ошиблись не они, ошибся Джек Мейер.

Он до конца не верил, что Дакота со своими парнями сможет добраться до Чавеса. Поэтому, вместо того чтобы дать команду устранить этого русского, решил перестраховаться. Погнался за двумя зайцами сразу и проиграл…

Он совсем забыл о сигарете, и та, дотлев до фильтра, обожгла пальцы. Поспешно бросив окурок в пепельницу, Мейер медленно выдохнул. Внезапная боль отрезвила его.

Парни Сэма Дакоты и он сам были мертвы. С этим ничего поделать было нельзя. Джек проиграл эту сдачу вчистую, но партия еще не закончилась. У Мейера оставался туз в рукаве. И, очень хорошо зная любовь Чавеса к театральным жестам, можно было не сомневаться, что почти наверняка предоставится шанс пустить этот туз в дело. Выиграв всю партию эффектным ходом…

129

Колумбия, Сантандер

– Симити вон в той стороне, сеньор! – кивнул фермер. – Только навряд ли в такое время туда кто будет ехать…

– Спасибо, сеньор! – кивнул Сергей. – А сколько туда примерно километров?

Фермер посмотрел на Андриянова странным взглядом и сказал:

– Километров тридцать пять, сеньор. Я мог бы предоставить вам ночлег за хорошую плату…

– Спасибо! – кивнул Сергей. – Но мне нужно в Симити.

Фермер пожал плечами, выжал газ, и его грузовой мотороллер быстро удалился от перекрестка. Сергей Андриянов выудил из кармана сигареты и закурил. Он не поехал на желтом автобусе в Сабанна-де-Торрес, даже не попытался его остановить, потому что это было бы трусостью.

То есть его никто ни в чем не смог бы упрекнуть. Даже наоборот, могли похвалить за благоразумие. Но Сергей Андриянов не мог взять и предать Логинова, который поверил в него и поручил ответственное задание.

Поэтому он забрал свои вещи из «Бьюика» и принялся ждать попутного транспорта. В конце концов Сергею повезло. Ему удалось остановить этого самого фермера, который согласился подвезти его за двадцать американских долларов, но только до поворота к своей ферме.

И вот теперь Сергей Андриянов стоял на абсолютно пустынной дороге в округе Сантандер, и над этой дорогой очень быстро смеркалось. Машин видно не было вообще. Однако Сергей был не кисейной барышней, а выпускником Академии ФСБ. Тридцать пять километров можно было одолеть и пешком. Но прежде следовало позвонить Логинову и как-то обтекаемо сказать, что он не успел обернуться за день и, видимо, задержится до утра.

Сочиняя формулировку, Сергей незаметно отключился, а когда включился, увидел, что к перекрестку быстро приближаются три скутера. На них сидели подростки, по двое. Одеты они были вроде рокеров. Однако Андриянов сразу понял, что это не обычные рокеры. Подростки были слишком хорошо вооружены.

Они лихо подкатили и так же лихо остановились уступом. У главаря была прическа «ирокез». На боку висел пистолет-пулемет. Широко раскинув в стороны длинные ноги, он отпустил руль, сложил руки на груди, окинул Сергея презрительным взглядом и спросил:

– Ты кто?

– Я российский дипломат, – сказал Андриянов. – Направляюсь в Симити по работе.

Главарь оглянулся на слезшего со скутера парня-негра лет семнадцати и сказал:

– Кажется, этот придурок над нами издевается, Чако. Пристрели его!

Чако вытащил пистолет сорок четвертого калибра и снял его с предохранителя.

– Извините, сеньоры, но, по-моему, вы совершаете большую ошибку, – быстро сказал Сергей. – Я действительно российский дипломат. Вот мой паспорт!

С этими словами он двумя пальцами, чтобы не спровоцировать Чако, вытащил из кармана паспорт. Чако вопросительно посмотрел на главаря. Тот сплюнул под ноги Сергею.

– Это ты совершил ошибку, мать твою! – сказал он. – Это территория Тако-тако! Ты сунулся к нам без спросу и получишь за это пулю! Чако, кончай его!

130

Колумбия, Санта-Фе-де-Богота, посольство РФ

Подполковник Игуменов быстро набрал номер.

– Да, слушаю! – ответил Логинов.

– Логинов, ты куда послал Андриянова?

– В Медельине уже должен быть, но пока не отзвонился, а что?

– Да что-что? Я тут только вернулся из Барранкильи, начал отчитываться по операции, а у меня спрашивают, как Андриянов… А я говорю, что тебе его передал…

– Ну?

– Да что ну? Пистон мне вставили!

– Слушай, я бы ему перезвонил, но мы уже на аэродроме, сейчас взлетаем! Набери сам, лады?

– Да, хорошо!

131

Колумбия, Сантандер

Чако поднял пистолет сорок четвертого калибра и направил его на Сергея. Тот понял, что его сейчас убьют какие-то малолетние придурки, и быстро проговорил:

– Одну секунду, сеньоры! Я хотел бы все-таки объяснить вам, почему вы совершаете ошибку! Это займет всего несколько секунд, а пристрелить вы меня сможете и потом! Ведь время у нас есть, верно?

Главарь наклонил голову и с ухмылкой кивнул:

– Ну?

– Дело в том, сеньоры, что убийство дипломата обычно вызывает международный скандал…

– А нам-то что? – сплюнул главарь.

– Я как раз хотел это объяснить! Власти в таких случаях, чтобы как-то оправдаться перед мировым сообществом, бросают на поиски убийц спецназ и даже регулярные войска. Конечно, не факт, что они найдут вас. Но они наверняка прочешут все окрестности и по ходу дела наткнутся на какие-нибудь плантации коки, склады и все такое. И наверняка при этом кого-то убьют. Но если даже и нет, то какие-нибудь уважаемые сеньоры все равно потерпят огромные убытки. И потом, когда военная операция закончится, эти уважаемые сеньоры обязательно сами найдут того, кто меня убил…

Чако, внимательно слушавший Сергея, поставил пистолет сорок четвертого калибра на предохранитель и сунул его за пояс. Главарь немного помолчал и снова сплюнул под ноги Сергею.

– Ты думаешь, ты умный, да? Ты думаешь, я испугаюсь, да?

– Нет, – покачал головой Сергей. – Я просто надеюсь, сеньор, что мы придем к компромиссу. Зачем неприятности всем, если можно разойтись по-хорошему? Я думаю, эти часы могли бы стать моим пропуском на территорию Тако-тако…

– Это моя территория, и я сам забираю на ней что мне нужно! – неожиданно взвился главарь. – Чако! Пристрели его!

Чако пристально посмотрел на главаря.

– Я сказал, пристрели! Быстро!

Чако вздохнул, очень медленно вытащил пистолет и так же медленно снял его с предохранителя. Главаря эта медлительность привела в бешенство.

– Я сказал, быстро!

Чако медленно поднял пистолет и направил его в живот Сергея…

132

Венесуэла, Каракас, военный аэродром

Логинов выпрыгнул из вертолета и помог спуститься Пилар.

– Ну как ты? – спросил он.

– Нормально.

– Ну и отлично! Иди садись, я сейчас…

Пилар двинулась к подъехавшему джипу. Виктор попрощался за руки с кубинским экипажем и вытащил телефон. На нем было шесть непринятых вызовов от подполковника Игуменова.

Виктор быстро набрал его и сразу спросил:

– Что ты хотел?

– Ты когда последний раз разговаривал с Сергеем? – почти закричал Игуменов.

– До выступления Чавеса… а что?

Игуменов сглотнул:

– Я позвонил на его телефон…

– Ну?

– Какой-то тип сказал мне по-испански, что теперь это его телефон, поэтому, если я позвоню еще раз, мне отрежут сам догадайся что и засунут сам догадайся куда!

– Здорово… – сказал Виктор.

– Так куда ты его послал?

– Так, подожди, дай вспомнить… Он сказал, что ему нужно мотнуться на север в район Сабанна-де-Торрес. И что он до вечера управится.

– А ты что?

– Что-что? Сказал, что жду доклада!

– Твою мать, Логинов! Ты представляешь, что будет, если его убили?

– Да не мечи ты икру, Игуменов! Если б убили, не болтали бы по его телефону!

– Да, тебе легко говорить! Ты ж за него не отвечаешь! А на меня, в случае чего, всех собак повесят!

– Да-да, мне совсем легко, Игуменов, особенно если учесть, что я Сергея отца хорошо знаю… Короче, ты лучше не ори, а отправляй кого-нибудь в Сабанна-де-Торрес. А то парень найдется, а вы еще сутки добираться за ним будете…

– Да еду я сейчас туда сам!

– Ну и хорошо…

– Да, очень, особенно если учесть, что мне из Центра сказали то же самое, что и по телефону Сергея, только по-русски! Ты мне скажи, что он там хоть делал? В смысле, к властям можно обращаться или нет?

– Да не надо никуда обращаться, Игуменов! Он же не кисейная барышня, а офицер ФСБ. Нужно будет, сам в полицию обратится…

133

Колумбия, Сантандер

– Быстро, твою мать! – заорал главарь.

Чако вздохнул и мгновенно переместил пистолет с Сергея на главаря.

Бух-бух-бух! – трижды грохнул в его руках пистолет.

Мощными пулями главаря сбросило со скутера, и он упал на дорогу. Скутер упал на него. Чако в молчании повернулся к замершим на скутерах другим парням.

– Нам не нужны неприятности, – сказал он. – Главарь теперь я…

Никто не посмел возразить, и Чако сунул пистолет за пояс. Повернувшись к Сергею, он сказал:

– Выгребай все из карманов, быстро!

Андриянов кивнул:

– Да-да, конечно, сеньор!

Он протянул Чако часы, после чего выудил бумажник и спросил:

– Можно, я оставлю пару долларов на всякий случай?

– Валяй, только быстро!

Сергей раскрыл бумажник и, выудив из него пару купюр, протянул Чако.

– Телефон! – сказал тот.

– Сеньор, это служебный телефон…

– Телефон! – повторил Чако, потянувшись к пистолету.

– Да-да, конечно! Пожалуйста, сеньор!

– А теперь слушай меня. Нам не нужны неприятности, но это наша территория, – кивнул Чако в сторону Симити. – Поэтому, если ты попадешься нам еще раз, мы тебя убьем и спрячем… Ты все понял?

– Да! А где кончается ваша территория, сеньор?

– С той стороны перекрестка! – небрежно сплюнул Чако.

– Ясно, сеньор! Было очень приятно иметь с вами дело! – кивнул Сергей и двинулся в сторону Сабанна-де-Торрес.

Он шел не оглядываясь. Примерно через минуту скутеры тронулись. Сергей немного выждал и покосился через плечо. Три скутера ехали уступом в сторону Симити. За одним из них волочился труп привязанного за ногу бывшего главаря.

Сергей шел в сторону Сабанна-де-Торрес, пока скутеры Тако-тако не скрылись из вида. После этого он остановился, присел и закурил. Чако оставил ему и сигареты, и зажигалку. Он был умный парень, этот Чако. Поэтому можно было не сомневаться, что если Сергей снова попадется Тако-тако на дороге, Чако его обязательно убьет. Потому что в противном случае он потеряет авторитет, и убьют его.

Сергей докурил, аккуратно затушил окурок об асфальт, поднялся и направился к Симити…

134

Венесуэла, Каракас, отель «Altamira»

– Эй, соня, ты собираешься сегодня вставать? – услышал Виктор.

Не открывая глаз, он обнял Пилар и поцеловал ее в губы. В голове зашумело, как тогда, в надувной лодке на Манальяре, и его рука скользнула вниз…

– Ты сумасшедший! – вскрикнула Пилар. Она деликатно, но очень твердо перехватила и отвела его руку. – Мы уже не успеем… Я опоздаю на самолет!

– Как опоздаем? – наконец открыл глаза Логинов. Увидев часы на стене гостиничного номера, он вскрикнул: – Черт! Что ж ты меня раньше не разбудила?

– Жалко было… – пожала плечиками Пилар с виноватой улыбкой. – Ты спал как младенец. Может, я поеду в аэропорт сама?

– Еще чего! – вскочил Виктор. – Я сейчас!

Свою первую ночь в Каракасе и последнюю с Пилар он спал как убитый, но зато теперь чувствовал себя бодрым и отдохнувшим.

– Тебе же еще надо побриться… – сказала Пилар, глядя, как он быстро одевается.

– И так сойдет!

– Но ты же идешь на прием к самому президенту! – покачала головой Пилар.

– Не к президенту, а к президенту-революционеру! А революционерам небритость к лицу! Звони вниз, пусть подают такси!

135

Колумбия, Пуэрто-Нариньо

– Я понял, Анхель! Счастливого полета! – проговорил Джек Мейер и отключился.

Прикурив сигарету, он затянулся трижды подряд, потом посмотрел на телефон и решил доложиться директору ЦРУ.

– Да, я слушаю, Джек! – ответил тот.

– Мне только что отзвонилась Анхель, сэр! Она сейчас взлетает… – проговорил Мейер, поспешно выпустив струю дыма.

– А что с телефоном?

– Все в порядке! Начинка работает как часы, сэр! Думаю, на этот раз все пройдет как надо!

– Если только охрана не отберет у него телефон… – вздохнул директор ЦРУ.

– Это навряд ли, сэр… Он ведь идет к Чавесу не как обычный посетитель, а как его спаситель! А кто станет обыскивать героя-спасителя?

– А какая там дальность действия? – спросил после паузы директор ЦРУ.

– Около шестисот метров, сэр!

– Этого не мало? Охрана дворца ничего не заподозрит?

– Мой человек будет слушать его и приведет в действие устройство из посольской машины, сэр! Если охрана что-то и заподозрит после взрыва, все равно не сможет его задержать…

– Ну что же… Ты молодец, Джек! Жду сообщения о смерти Чавеса!

136

Колумбия, Симити

К Симити Андриянов выбрался около четырех часов утра. Городок спал, и Сергей решил, что соваться туда не стоит. После пути, который он преодолел, было бы совсем глупо нарваться на ночной улице на Тако-тако.

Сергей двинулся вдоль окраины и вскоре отыскал дощатую хибару, приспособленную для сушки каких-то пахучих листьев. Забравшись на самый верх, под двускатную крышу, он очень быстро уснул.

Во сне за ним на скутерах гонялись Тако-тако, но так и не догнали. Проснулся Сергей от шума мотора. Быстро приподнявшись, он сообразил, что это не скутер, и сразу расслабился.

Шумел небольшой трактор, проехавший чуть в стороне. Сергей дождался, пока он скроется из вида, спустился вниз и привел свой костюм в порядок. После чего направился в Симити.

Народа на улицах было не очень много, а тот, что был, вел себя крайне странно. Все смотрели на Сергея как на инопланетянина, при попытках же заговорить быстро отворачивались и уходили. Он понял, что отыскать родственников Пилар Гарсия Диас ему навряд ли удастся, и отправился к церкви, которая виднелась на окраине.

Церковь была странного вида, точь-в-точь как вышка на полосе препятствий Академии ФСБ. Приблизившись к ней, Сергей услышал, что кто-то возится у боковой двери, и подошел к ней. На него уставился церковный сторож.

– Добрый день, сеньор! – поздоровался Сергей. – Я журналист из Боготы, вот мое удостоверение. Где я могу найти падре?

– Падре уехал в соседнюю деревню, – сказал сторож.

– А когда он вернется?

– Падре уехал в соседнюю деревню, – повторил сторож.

– Тогда я с вашего разрешения его подожду?

– Падре уехал в соседнюю деревню, – проговорил сторож с утвердительной интонацией.

– Большое спасибо, сеньор. Вы очень любезны…

137

Венесуэла, Каракас, президентский дворец Мирафлорес

– Присаживайтесь, пожалуйста, полковник! – кивнул переводчик. – Президент сейчас спустится, и вас позовут!

– Спасибо! – кивнул Логинов, и в этот момент в кармане у него зазвонил телефон.

В суматохе проводов Пилар в аэропорт и поспешного возвращения в город ко дворцу Мирафлорес он совсем забыл, что нужно выключить звук. Виктор быстро вытащил трубку и удивленно посмотрел на дисплей. Номер был странный, начинавшийся на «+574». Виктор повернул голову к переводчику и спросил:

– «574» код чего?

– «57» – это Колумбия, полковник! «4», кажется, Медельин… – удивленно проговорил переводчик.

Логинов же мигом сообразил, что это пропавший Сергей Андриянов, и быстро ответил:

– Да! Ты где, Сергей?

– Я в Симити, товарищ полковник! Это на север от Сабанна-де-Торрес…

– Ты что, с ума сошел, лейтенант? Тебя уже все обыскались!

– Она подставная, товарищ полковник!

– Что?!

– Пилар Гарсия Диас подставная! Настоящая умерла три года назад! Я только что говорил со священником, который ее отпевал…

Логинова словно обухом по голове огрели. Это казалось невероятным, но Сергей явно говорил правду.

– Вы поняли, товарищ полковник? А то у меня только минута… – крикнул он в трубке.

– Да! Я… – начал было Логинов и вдруг умолк.

Он не зря так хорошо спал сегодня. Пилар подсыпала ему снотворное…

В голове Виктора молнией промелькнула жуткая догадка.

– Ложись!!! – заорал он, швыряя телефон в дальний конец коридора. – Там бомба!!!

Секунду спустя президентский дворец Мирафлорес содрогнулся от взрыва…

138

Венесуэла, Каракас, президентский дворец Мирафлорес

– Это Логинов! Сергей нашелся! В каком-то Симити, что ли! За ним уже едут, так что все в порядке…

Генерал Андриянов на другом конце едва заметно вздохнул.

– Спасибо, Вить! Здорово!

– Здорово! Только это тебе спасибо, Коль!

– А мне-то за что?

– За сына! Он спас меня и Уго Чавеса…

– Шутишь?

– Да нет… Тут не до шуток, слышишь, что творится? Взрывом половину стекол в президентском дворце Мирафлорес выбило.

– Так а что взорвалось-то?

– А мой телефон. Его сеньора, которую Сергей устанавливал, заминировала. Он мне позвонил за пару минут до того, как я должен был войти к Чавесу. И сообщил, что сеньора подставная. Я телефон сразу и выбросил…

– Гм-м… Так а-а…

– Старею, Коль, – вздохнул Логинов. – Провела меня сеньора, как не знаю кого. Зато смена растет. Будет кому Родину защищать! Так что примите, товарищ генерал, мои поздравления!

– Спасибо, Вить! Только какой я тебе генерал? Не смеши, не на параде… Помнишь, как в Чечне в засаду попали и под пулями по грязи ползали?

– Такое не забывается, Коль. А парень у тебя правильный. Наш парень. Опыта поднаберется, цены ему не будет.

– Гены-то, Вить, не пропьешь! – засмеялся довольный Андриянов. – Так что ты, как вернешься, звони, за боевое крещение Сергея грамм семьсот пятьдесят не грех оприходовать! У меня тут коллекционная бутылка давно стоит!

– Да нет уж, Коль! Выпивка с меня, я теперь у вашего семейства вроде как должник!

– Как скажешь! Только долг у нас у всех один – Родину защищать! Ладно, Вить, все, у меня коллегия. Часов на пять, не меньше. Так что ты, если в ближайшее время будешь с Сергеем говорить, скажи ему, что я им горжусь. Ладно?

– Обязательно!

139

Венесуэла, Каракас, президентский дворец Мирафлорес

Уго Чавес что-то проговорил и, не отпуская руки Логинова, повернул голову влево. Помощник шагнул к президенту с подносом для наград. Однако вместо медали на нем лежала синяя пилотка, показавшаяся Виктору подозрительно знакомой.

Еще бледный после случившегося переводчик торопливо перевел:

– Я долго думал, полковник, чем могу выразить вам свою признательность! А потом вдруг вспомнил, что Че Гевара прибыл на Кубу в качестве иностранца… Что не помешало ему принять самое активное участие в революционной борьбе кубинского народа! Вы, как и он, являясь гражданином другой страны, храбро вступили в схватку с врагами Венесуэлы и вложили неоценимую лепту в победу Боливарийской революции! Тем самым приняв эстафету от Че! Поэтому будет абсолютно справедливо и правильно, если эта пилотка, которую 24 июня 1961 года в Гаване вручил Че Геваре ваш соотечественник Юрий Гагарин, перейдет к вам как символ того, что революция в Латинской Америке продолжается, вовлекая в ряды борцов за светлое будущее всех честных и отважных людей, независимо от их национальности и гражданства…

140

Венесуэла, Каракас, отель «Altamira»

Логинов подошел к окну и сунул в рот сигарету. Уставившись на улицу, он так и забыл ее прикурить. В номере еще витал запах Пилар. Вот что было самым страшным.

Потому что это был запах смерти. Смерти, которая прошла стороной только благодаря стажеру Сергею Андриянову. Виктор подумал, что номер надо поменять. Потому что так можно и с ума сойти…

И тут на тумбочке вдруг зазвонил телефон. Виктор удивленно оглянулся. Звонить ему в номер могли только сотрудники гостиницы. Или кто-то по ошибке. Ему не хотелось ни с кем разговаривать, но лучше было ответить. Чтобы, чего доброго, к нему кто-то не приперся в номер.

– Алло! – сказал Логинов.

– Привет… – послышался в трубке голос Пилар.

Виктор сглотнул и наконец прикурил.

– Как долетела? – хрипло спросил он, выпустив дым.

Пилар вздохнула.

– Ты знаешь, я рада, что так получилось. Как это ни странно…

– Мне пустить скупую мужскую слезу? И простить тебя? После того, как ты отравила Игнатовича, заманила в ловушку майора Алонсо с его людьми и чуть не взорвала меня с Уго Чавесом? Ты убила моих друзей и чуть не убила меня! И ты думаешь, что я тебя прощу?

– Я не просила у тебя прощения, Виктор. Я в нем не нуждаюсь! Я просто сказала, что рада, что ты остался жив… Вот и все. Да, – нервно засмеялась Пилар, – не зря Чавес подарил тебе пилотку Че Гевары! Ты такой же наивный, каким был Че. На войне не бывает друзей, Виктор! На войне есть те, с кем вместе ты сражаешься, и те, против кого. А друзья они или враги, значения не имеет… Подумай над этим, пока тебя не укокошили в чужой стране, как Че Гевару, мой глупый мужчина!

141

Венесуэла, Каракас, отель «Altamira»

– Слушаю, товарищ генерал!

– Ну как ты там, Логинов?

– Нормально. «Ла тортуру» слушаю…

– А это еще что?

– Это песня такая, товарищ генерал. Про любовь. Шакира с Алояндро поют.

– А-а… А чего это тебя на песни потянуло, Логинов?

– С Пилар только что разговаривал…

– В смысле?

– В прямом. По телефону. В гостиницу позвонила.

– И что говорила?

– Я в рапорте лучше опишу, товарищ генерал. И шифротелеграммой направлю.

– Тоже правильно! – неожиданно легко согласился замдиректора. – Я тебе чего звоню, Логинов… Тут после коллегии в узком кругу было высказано мнение, что Уго Чавес пилотку Че Гевары в твоем лице вручил не лично тебе, а всей ФСБ. Так что место ей в ведомственном музее! Вот!

– И кем это мнение было высказано? – угрюмо спросил Виктор.

– Да никем, Логинов. Просто высказано! И мнение, по-моему, очень правильное.

– Ну не знаю, товарищ генерал. Мне лично Уго Чавес ничего такого не говорил…

– Это, Логинов, просто дипломатия. Говорится одно, а подразумевается совсем другое. Ты вот прямо сейчас подумай: где ты, а где Че Гевара с Гагариным?.. Что молчишь?

– Думаю…

– Да что тут думать, Логинов? Че Гевара с Гагариным в истории! А ты, слава богу, пока у нас в зарплатной ведомости! Чувствуешь разницу?

– А ведомость-то тут при чем, товарищ генерал?

– Какой-то ты непонятливый сегодня, Логинов! Тогда довожу тебе открытым текстом: пока пилотку добровольно в музей не передашь, зарплаты не получишь. Теперь понял?

– Это что, шутка?

– Да не шутка это, Логинов, а производственная необходимость, если хочешь. Вот представь, если бы твоему подчиненному президент Франции вдруг взял да и вручил бы треуголку Наполеона!

– Ну?

– Да что ну, Логинов? Он бы, понятно, не удержался, чтобы эту треуголку на себя по вечерам не напяливать. И представлять себя, значит, Наполеоном. Тебе рассказать, чем бы это закончилось, или сам догадаешься?.. Нам новые Наполеоны, Логинов, не нужны! Старых вон девать некуда, все психушки переполнены! Нам профессионалы нужны вроде тебя, без сдвигов и завихрений! А в историю, Логинов, торопиться не стоит! Скучно там и одиноко, потому как красивых женщин нету! Да и некрасивых тоже… Так что щелкнись в этой пилотке разок-другой на память, а потом двигай прямиком к послу и сдай ее от греха подальше ему в сейф на хранение. Он ее первой диппочтой в Москву переправит. Заодно у него и карточку заберешь…

– Какую еще карточку? – угрюмо спросил Виктор.

– Пластиковую, Логинов! Мы тут уже договорились, что «Газпром» тебе в качестве компенсации за пилотку вроде как одноразовую премию выпишет, в размере десяти тысяч у. е. Понял? Поработал ты хорошо, теперь не грех и развеяться. Ты-то Венесуэлы еще поди толком и не видел. Гуляй, Логинов, пока молодой, и радуйся, что еще не в истории…