Матюхин Леонид

Тридцать сребренников рублями (= Кинжал)

«Had a dream last night that I was dead,
Had a dream last night that I was dead,
Evil spirits all around my bed.»

(Bessie Smith, «BLUE SPIRIT BLUES»)[1]

ГЛАВА 1

Вечер неприятных сюрпризов. По пути домой

Ударив в трубу и противно взвизгнув, пуля ушла куда-то влево и вверх. Денис отпрянул в сторону и присел на корточки. В этом положении он оказывался в густой тени, которую этой лунной ночью отбрасывала на покрытую шифером крышу широкая кирпичная труба. Замерев, Денис прислушался — но вокруг все было тихо. Эти четыре выстрела, прозвучавшие в течение полутора-двух последних минут, судя по всему никого вокруг особенно не обеспокоили. Их скорее всего просто принимали за грохот петард или запускаемых ребятами ракет. В конце концов — двадцать третье февраля самое подходящее время для подобных забав.

Луна, как на зло, продолжала ярко освещать частично покрытую снегом крышу с её слуховыми окнами, идущим вдоль карниза низким металлическим барьером и со скользким неровным шифером. Засунув руки в карманы, где помимо бабушкиного театрального бинокля, фонарика, да носового платка больше ничего и не было, Денис задумался. Первые три пули в него выпустили скорее всего из «Макарова». С ними все было более или менее ясно. Стреляли из слухового окна, что над последним подъездом. И Денис не сомневался, что прятавшийся там человек никак не мог успеть перебежать к соседнему выходу на крышу. Но вот сейчас, в последний раз, стрелявший находился по его, Дениса, сторону трубы, но по другую сторону конька. И только что прозвучавший выстрел явно был произведен из чего-то основательного, вроде ружья или обреза. Таким образом, стрелявших было по крайней мере двое, и они были настроены достаточно решительно.

Денис поежился, с тоской глядя на небо. Луны со своей позиции он видеть не мог, но та часть неба, что была доступна его взгляду, светилась мириадами звезд и никак не позволяла надеяться на скорый уход ночного светила за тучи. К тому же не приходилось сомневаться, что даже если бы оно и спряталось, ему все равно не удалось бы уйти через одно из слуховых окон. Куда бы, к какому бы слуховому окну он не направился, они наверняка опередили бы его и устроили бы при попытке проникнуть на чердак соответствующую встречу. Таким образом, нечего было и думать об этом пути отступления.

Удивительно, что до сих пор они ещё не пытались взять его тут на крыше. Скорее всего, причиной была слишком уж скользкая её наклонная поверхность. А может быть, они решили не искушать судьбу, поскольку подозревали, что он может быть вооружен.

В любом случае, продолжать неподвижно сидеть за трубой, претворяясь как навозный жук мертвым, едва ли имело смысл. Денис понимал, что при таком морозе долго ему тут не выдержать. Следовательно, нужно было действовать, нужно было что-то предпринимать, дабы вырваться из этой более чем неприятной ситуации.

И как бы в подтверждение хода его мыслей кто-то поинтересовался:

— Может, покажешься?

Денис промолчал.

— Да ты не бойся. Если бы я хотел тебя шлепнуть, ты бы у меня уже давно валялся внизу под домом. Слышишь? Изображал бы там на снегу раздавленную кошку… — продолжил все тот же вкрадчивый голос, — Мне хотелось бы только убедиться, что ты не тот, кого я тут поджидаю. Так что в твоих же интересах побыстрее расставить все точки над «i».

Нет, в этом спокойном голосе было слишком много ленивой неприкрытой фальши, чтобы ему можно было доверять. А потому на прозвучавшее предложение вновь не последовало никакой реакции.

— Зря ты там затаился, — после непродолжительной паузы продолжил из слухового окошка свои увещевания обладатель голоса провинциального гипнотизера. — Ты же замерзнешь там, чудак человек! Иди сюда к нам, иди. Нам просто с тобой немного побеседовать нужно.

Денису хотелось поинтересоваться, чего ж это они тогда палили в него, если их просто переполняла любознательность. Это запоздалое желание вступить с ним в беседу поневоле настораживало. Особенно после прозвучавших выстрелов. А потому Денис вновь проигнорировал обращенные к нему увещевания. Помедлив несколько мгновений, он осторожно сполз по скользкому шиферу вдоль широкой трубы к нижнему её краю, после чего осторожно выглянул. К счастью, его опасения не оправдались — по другую сторону трубы никого не было. Но зато теперь он увидел, как на яркий лунный диск медленно и неотвратимо надвигается туча. Следовательно, в ближайшие минуты следовало ожидать резкого потемнения.

Денис опять попытался шустрым крабиком запятиться в спасительную тень, но тут его резиновая подошва, до того обеспечивавшая достаточно надежный контакт с шифером, внезапно попала на неожиданно скользкий участок крыши. По закону подлости сразу обе тут же выскочили из-под него, и Денис крепко приложился к шиферу копчиком, а к трубе затылком. Под ложечкой неприятно засосало. Откинувшись на спину и пытаясь затормозить широко раскинутыми руками все ускоряющееся скольжение вниз, он как по детской горке стремительно съехал на короткий карниз. При этом Денис рисковал проскочить под нижней из двух горизонтальных поперечин, образующих невысокий барьер, ограничивающий крышу по самому её краю. И если бы луна уже скрылась, он скорее всего закончил бы свое скольжение свободным полетом с высоты шестого этажа и последующим громким приземлением. Однако отличная видимость позволила ему своевременно затормозить, упершись согнутыми в коленях ногами в перекладины барьера. Не выдержала лишь верхняя перекладина, в которую он уперся правой ногой. Один её конец с шумом отломился от вертикальной стойки, к которой он по всей видимости был приварен, и, соскользнув с подошвы, начал медленно раскачиваться: туда-сюда, туда-сюда. К счастью, нижняя перекладина выдержала удар. Денис некоторое время продолжал неподвижно лежать, боясь пошевелиться и как зачарованный глядя на качающуюся над ним трубу.

— Эй, мужик! — встревожено позвал все тот же голос. — Ты чего это там?… Эй! Ты где?

Денис решил позволить себе роскошь не успокаивать спрашивающего. Убедившись, что дальнейшее скольжение ему не грозит, он осторожно сел и огляделся. Справа от него над коньком крыши висела уже наполовину закрытая тучей луна. А между луной и коньком, но практически на уровне последнего, виднелась чья-то голова в вязаной шапочке. В свете луны Денис даже мог отчетливо разглядеть линию, разграничивающую материал шапочки и светлый фон лба. Меж тем как бы лишенная тела голова медленно поворачивалась из стороны в сторону.

Однако разглядывать венчающую собою конек голову не было времени. Помимо воли взгляд сам собою метнулся вниз и зафиксировал ещё одну неожиданность — справа виднелись три горизонтальные металлические балки, выходящие из пролома в шифере и по крайней мере на полтора-два метра нависающие над улицей. «А ведь это подвесная платформа,» — моментально сообразил Денис и тут же, встав на колени, на четвереньках поспешил к ней по покрытому снегом узкому карнизу.

Очевидно, после отселения из дома жильцов тут развернули или по крайней мере намеревались развернуть строительные работы, но по какой-то причине были вынуждены отказаться от них. Только теперь Денис вспомнил, что вдоль части фасада этого пустующего дома стояли леса. А это обстоятельство обещало возможность быстрого и незаметного исчезновения с крыши, минуя чердак.

С сожалением посмотрев на свои недавно купленные перчатки, Денис ухватился за трос и свесился вниз — под ним действительно болталась небольшая платформа из тех, которыми пользуются маляры и мойщики стекол.

Для долгих раздумий времени уже не оставалось. Еще недавно столь опасно яркая луна наконец-то окончательно скрылась за тучей, и теперь Денис в полной темноте спускался по тросу вниз, непоследовательно мечтая о скорейшем появлении ночного светила. «До чего же непостоянны наши желания!» — мысленно заклеймил он род человеческий, опустившись на площадку небольшого подъемника.

К счастью, глаза его начали привыкать к царящей тут темноте. Совсем рядом от него в темной стене угадывался ещё более темный оконный проем. Денис мог бы легко дотянуться до него, однако что-то удерживало его от попытки пробраться внутрь строения. В конце концов, он ведь даже не знал, сохранились ли в этой части дома перекрытия…

Мысленно попрощавшись со своими перчатками, Денис перебрался через невысокое ограждение платформы и продолжил свой путь вниз по канату.

Внезапно сверху по стене здания скользнул свет фонаря, после чего кто-то выругался негромко, но достаточно выразительно.

Денис тихо порадовался тому, что от смотрящего или смотрящих вниз его закрывает болтающаяся над головой платформа. И если у него эта небольшая площадка вызывала теперь исключительно теплые чувства, то человек сверху видел в ней лишь злостного пособника Дениса, а потому не удержался и, отложив фонарик, отправил вслед беглецу одна за другой две пули. Едва ли стрелявший мог рассчитывать на то, что прошедший через настил платформы свинец сможет причинить Денису существенный урон. И все же — он не выдержал и выстрелил два раза и потом, после короткой паузы — ещё два.

В лицо и за шиворот Денису попал снег. Звуки выстрелов и этот снег придали беглецу новые силы, благодаря чему он начал спускаться вниз с удвоенной скоростью. Он уже не думал о печальной участи своих новых перчаток. Теперь ему было совсем не до них. И в результате уже через несколько секунд ноги Дениса ударились о землю. Не мешкая, он поспешил скользнуть под леса, дабы, пользуясь их защитой, кратчайшим путем добраться до торца дома. Там он на мгновение замер, прислушиваясь к тихому посвистыванию ветра в окнах и лесах, а затем решительно метнулся к остаткам деревянного забора вокруг дома, пролез в ближайшую дыру и бросился бежать в сторону массива, застроенного пока ещё обитаемыми пятиэтажками. Сзади один за другим прогрохотали три выстрела — один пистолетный и два из ружья или обреза. Их звук только ещё более подстегнул бегущего. Так что минут через пять Денис — взмокший и запыхавшийся — уже улепетывал по безлюдной улочке между близнецов-пятиэтажек. Скорость, с которой он «с полной выкладкой» домчался до них от дома в лесах, могла бы заставить позеленеть от зависти иного именитого спортсмена.

Свернув в ближайший переулок, Денис позволил себе перейти на шаг и вскоре подошел к своим припаркованным у тротуара «Жигулям».

Машина, простоявшая на морозе не менее часа, решила продемонстрировать хозяину свою обиду и завелась лишь тогда, когда он уже был близок к отчаянию. Немного прогрев двигатель, Денис поехал в сторону центра. Однако он не спешил уезжать из столь негостеприимного района. Остановившись у ближайшего гастронома, где перед входом стояло несколько будок телефонов-автоматов, он заскочил в одну из них и набрал номер. Разговор был коротким. Затем молодой человек сел в машину и направил своего «железного коня» в сторону ближайшей магистрали. Ему надлежало через сорок минут быть на площади у Савеловского вокзала. Там в своей «Волге» его должен был поджидать Вениамин Кислярский — хороший друг в настоящем и сослуживец в прошлом. Ему Денис мог без опасения доверить наблюдение за домом, пока сам он попытается найти надежное подкрепление.

* * *

Неравномерно освещенная уличными фонарями лента дороги убегала под колеса машины. Кто-то обгонял Дениса, кого-то обгонял он сам. Автомобили шли плотным косяком, временами притормаживая перед светофорами, чтобы затем, взревев двигателями, вновь устремиться вперед. Это движение в общем потоке создавало иллюзию причастности к чему-то таинственному и очень мощному. Каждый водитель непроизвольно ощущал себя частицей этой стальной лавины, способной превратить в грязное месиво любого, кто отважился бы встать на её пути. И это стремящееся к непонятной цели управляемое людьми металлическое стадо неслось вперед, неохотно подчиняясь смене цветов в глазницах светофоров и постепенно, по мере приближения к центру, становясь все более плотным и мощным.

«Интересно, как они меня вычислили? — наконец-то чувствуя себя в полной безопасности, подумал Денис и непроизвольно поежился. — Откуда им было знать, что кто-то есть на крыше? Я ведь и сам не подозревал, что полезу туда».

Перестроившись в правый ряд, Денис остановился, ожидая, когда можно будет свернуть на боковую улицу.

«И вообще, — мысленно констатировал он, — не будь на крыше этого подъемника, раб Божий Денис Доро вполне мог бы навсегда остаться где-нибудь там на чердаке или в подвале под кучей строительного мусора».

Так что не приходилось сомневаться, что несмотря на порванные перчатки и испачканную одежду ему ещё крупно повезло. Все могло кончиться гораздо хуже.

Простояв не менее десяти минут в пробке при выезде на Садовое, Денис в конечном итоге все-таки удачно миновал ряд особенно запруженных автомобилями улиц и вскоре подъезжал к стадиону «Динамо» недалеко от которого на тихой улочке жил друг, из-за которого он сегодня оказался на крыше старой пустующей пятиэтажки.

В связи с тем, что посреди узкого проезда, ведущего во дворы к нужному ему дому, тихо урча и попыхивая клубами дыма стоял грузовик с полуприцепом, Денис решил не тратить зря время на неопределенное ожидание. Он сдал несколько назад и припарковался тут же у тротуара, загнав машину между довольно новым «Мерседесом» и чем-то маленьким и жалким, что хозяин скорее всего из эстетических соображений предпочитал не демонстрировать окружающим, а потому прятал под брезентовым пологом. Конечно, можно было объехать квартал и подъехать к нужному дому с обратной стороны, но Денису хотелось немного пройтись, чтобы ещё раз обдумать сложившуюся ситуацию и предварительно наметить основные моменты предстоящего разговора.

Заперев дверцу, Денис по привычке огляделся по сторонам и направился мимо чадящей посреди проезда фуры во двор. Он уже миновал машину, как вдруг ему показалось, будто за спиной раздался легкий хлопок. Звук был совсем тихим, не многим громче, чем от открываемой штопором бутылки вина. Молодой человек быстро сделал шаг за оказавшийся рядом столб, на секунду остановился прислушиваясь, а затем осторожно выглянул из-за столба. Машина находилась от него не более чем в пяти метрах. Свет от ближайшего фонаря освещал машину слева. Благодаря этому Денис имел возможность пронаблюдать, как, предварительно захлопнув водительскую дверцу, на дорогу спрыгнул человек в темной куртке. Оказавшись на земле, он посмотрел по сторонам и через пару секунд скрылся за машиной.

Еще некоторое время Денис продолжал стоять, прислонившись плечом к столбу, а затем продолжил свой путь.

Через несколько минут он вышел на седьмом этаже из лифта и позвонил в сто девятую квартиру. Удивительно, но паче чаяния Макс не спешил открывать ему. Денис снова нетерпеливо нажал на кнопку и не отпускал её около полуминуты. Через дверь он слышал, как заливался «музыкальный» звонок, издавая рулады, более напоминающие истеричный вой полицейской сирены, нежели нежное птичье пенье.

Отпустив кнопку, Денис прислушался. За дверью царила полнейшая тишина. Оттуда не доносилось ни звука. Складывалось впечатление, что Макса как ни странно просто не было дома. А это при сложившихся обстоятельствах уже вызывало тревогу. В соответствии с договоренностью, он должен был оставаться в квартире и ждать возвращения друга. Макс не мог не ожидать его, поскольку результаты поездки Дениса без преувеличения были для него жизненно важны. А ко всему прочему — едва ли прикованный к инвалидной коляске молодой человек отважился бы один в этот поздний час отправиться куда-либо из квартиры, где ему надлежало поджидать друга.

С противоположной стороны коридора приглушенно доносилась музыка. Где-то хлопнула дверь. Почти сразу за этим сверху со стороны лестничной клетки несколько раз прозвучал громкий и требовательный лай собаки, которой очевидно срочно требовалась прогулка. Потом кто-то вызвал лифт и он, для начала приглушенно крякнув как старый недовольный всем дед, с тихим шорохом пополз вверх.

Денис помедлил и снова позвонил — никакого эффекта. Лифт с тихо поскуливающей в нем собакой неспешно проскрипел вниз. Молодой человек подождал ещё немного и попытался прислониться ухом к двери. В результате он чуть не упал — дверь внезапно подалась внутрь и, чтобы удержаться на ногах, Денис был вынужден сделать пару шагов вперед.

— Макс! — негромко позвал он, оказавшись в коридоре.

Тут было темно и тихо. Дверной проем жилой комнаты квартиры Максима слабо светился мерцающим разноцветным светом. «Работает телевизор,» мысленно отметил Денис.

— Ма-аксим! — вновь позвал он. — Где ты, черт побери? Уснул, что ли?

Взывая к другу, Денис прекрасно понимал, что тот никак не мог спать в это время. В подобной ситуации он просто не уснул бы. А если бы все-таки даже и заснул, то звонки и голос друга уже наверняка несколько раз вырвали бы Максима из самого крепкого сна. Следовательно, что-то тут было не так. Что-то было неладно.

Денис щелкнул выключателем, прикрыл за собой дверь и вновь прислушался. Если не считать негромких голосов героев какой-то телепередачи, ничто более не нарушало тут тишины.

Немного помедлив, молодой человек тщательно вытер о ворсистый коврик ноги и, стараясь ступать неслышно, сделал пару шагов влево. Остановившись, он одним движением включил свет в ванной, туалете и кухне. Прислушался. Однако ничто не выдавало пребывания в квартире постороннего. Так что, если с Максом что-то случилось, и помимо него в квартире находились ещё люди, то они скорее всего затаились и старались ничем не выдавать своего присутствия.

Быстро распахнув по очереди двери «мест общего пользования», Денис убедился, что там было пусто. Тогда, ступая все так же неслышно, он прошел в освещаемую телевизионным экраном комнату. Теперь он уже не сомневался, что с Максом что-то случилось, а потому был готов ко всему.

Войдя в комнату, Денис быстро осмотрелся. Несколько правее двери в углу комнаты стоял телевизор. В его свете Денис увидел лежащее на ковре тело. Рядом, отражая хромированным ободом падающий на неё от телевизора разноцветный свет, валялась опрокинутая инвалидная коляска. И — в комнате больше никого не было.

«Нет! — зловещим шепотом говорил на экране телевизора симпатичный толстяк, обращаясь к полуобнаженной женщине, с насмешкой глядящей на него из кровати, — не стоило тебе сейчас вспоминать о нем. Ох, не стоило… И ты ещё пожалеешь о сказанном! Ты ещё раскаешься в том, что посмела говорить со мной в подобном тоне!»

Секунду помедлив, Денис включил свет и склонился над другом. Тот был мертв. Всякие сомнения тут исключались. Ударом чего-то тяжелого череп лежащего на полу человека был буквально вмят, а ковер под головой прямо-таки почернел от пропитавшей его крови. При такой ране смерть наверняка наступила мгновенно. И все-таки Денис скользнул пальцами по шее как и следовало ожидать, кожа была уже прохладной и в артерии не ощущалось ни малейших пульсаций крови.

— Гады! — прошептал Денис. — Ох, какие же они гады!

Эта дефиниция относилась к убийцам. Но кто они — об этом он мог только смутно догадываться. Во всяком случае, когда в начале вечера он расставался с Максимом, никому из них и в голову не пришло, что их потенциальные противники могут оказаться настолько опасными.

Первым побуждением Дениса было снять трубку и немедленно позвонить в милицию. Однако принимать скоропалительные решения было не в его правилах. Поэтому он остановился, не доходя до телефона. Позвонить конечно же следовало, но в этом случае ему практически наверняка была бы уготована роль первого и основного подозреваемого. Еще бы — он, не имея ключей, каким-то образом попадает в квартиру к другу и находит его мертвым. И тот факт, что именно Денис Доро вызывает милицию, ни в коей мере не уменьшает падающие на него подозрения. В равной мере их не уменьшит и то обстоятельство, что до прошлого года Денис и сам являлся сотрудником МВД. Так что в сложившейся ситуации после такого звонка нечего будет и думать об исполнении просьбы покойного, а также и о поисках его убийцы. Милиция просто не оставит ему для этого никакой возможности. Конечно же, искать преступников — дело милиции. Но Денис прекрасно понимал — шансы на то, что при своей загрузке следователи отыщут того или тех, кто убил инвалида-ветерана необъявленной чеченской войны, были весьма невелики. Скорее всего, дело так и останется в конечном счете нераскрытым, а те, кто убил Макса, только ещё больше обнаглеют и совсем уверуют в свою гениальность и безнаказанность.

Бегло оглядевшись, Денис отметил, что, если не считать лежащего у его ног тела и опрокинутой коляски, ничто более не свидетельствовало о проникновении в квартиру посторонних. При первом взгляде все оставалось на своих привычных местах.

Выудив из карманов разодранные перчатки, Денис вновь натянул их на руки и подошел к стоявшему по другую сторону окна письменному столу. Нижний ящик в левой тумбочке был слегка выдвинут.

Нажав костяшками пальцев на кнопку настольной лампы, Доро присел на корточки и осторожно выдвинул ящик. Внутри лежал скомканный мохеровый шарф, из-под которого выглядывало пистолетное дуло. Слегка сдвинув шарф в сторону, Денис убедился, что под ним лежал только старый «ТТ» Максима. Больше в ящике ничего не было. А отсюда напрашивался вывод, что убийц оружие не интересовало и что, скорее всего, они нашли то, ради чего пришли в квартиру. Очевидно, откуда-то им было известно, где искать завернутый в шарф кинжал, и вот теперь они забрали его.

Этот старинный кинжал в потертых сафьяновых ножнах был подарен Максиму их общим другом, покойным Вадимцевым. Кинжал был очень красив. В длину он имел около тридцати пяти сантиметров, и его рукоятка была украшена красивыми каменьями. Причем один из камней, венчавший рукоятку с противоположной от лезвия стороны, был очень крупным и как бы излучал через грани из своей зеленой глубины яркие искры.

В свое время Вадимцев снял кинжал с убитого арабского наемника. Старинная вещица была действительно хороша. Учитывая красоту кинжала и естественную тягу военных к хорошему оружию, Вадимцеву неоднократно предлагали продать кинжал или поменять его на что-нибудь. Но Вадимцев слишком дорожил своим красивым и по всей видимости достаточно ценным трофеем, а потому отказывал всем.

После ранения и последующего возвращения Дениса в Москву Вадимцев и Доро впервые посетили в подмосковном госпитале Максима. В ближайшее время его ожидала очередная операция, а потому разговор не очень получился, и гости вскоре покинули палату, пообещав придти следующий раз через неделю. На следующий раз они появились у прооперированного друга вместе с ещё тремя сослуживцами. Настроение у Макса было не из самых лучших. Да это и неудивительно — кому в двадцать шесть лет будет приятно узнать, что остаток жизни придется провести в инвалидной коляске… А надежды на то, что в результате следующей операции на позвоночнике функции ног могут восстановиться, практически уже не оставалось.

Во время своего последнего визита к Максиму Вадимцев, повинуясь внезапному импульсу, пообещал подарить другу свой кинжал сразу после того, как его выпишут из госпиталя. Остальные также поспешили сообщить, какими подарками порадуют Максима после его выписки. Денис, в частности, поднял приятелю настроение известием о том, что он получит назад свой старый добрый «ТТ».

Максима выписали после этой встречи через полтора месяца. А ещё через пару месяцев был убит Вадимцев. Обнаружилось это в известной степени случайно в тот же день, когда было совершено преступление. Соседи обратили внимание на следы крови на коврике перед дверью квартиры Вадимцева, а также и на самой двери. Так как хозяин, с которым они общались утром, на звонки не отвечал, они позвонили на «пульт» охраны, Приехал наряд и в присутствии понятых открыл замки — убитый ударом в затылок Вадимцев лежал в луже крови на полу при входе. По всей видимости, его ударили по голове чем-то тяжелым, когда он открывал ключом нижний замок, а затем уже мертвого затащили внутрь. В квартире все было перевернуто вверх дном, но, насколько могли судить друзья, ничего не пропало.

В то время Вадимцев, Доро и ещё несколько ребят из их роты уже работали в МВД, а потому раскрытию этого преступления придавалось особое значение. Однако несмотря ни на что преступников так и не нашли до последнего времени.

И вот теперь Денис стоял у стола на коленях в паре метров от мертвого Макса и тупо смотрел в полупустой ящик. Возвращенный им Максиму пистолет продолжал лежать там, где хранился обычно, а вот кинжал отсутствовал.

Задвинув на место нижний ящик, Денис поднялся и на всякий случай быстро прошелся по остальным ящикам стола — кинжала явно нигде не было. Отсюда напрашивался вывод, что тревоги Максима являлись не плодом фантазии страдающего от дефицита общения инвалида, а были более чем обоснованы.

Заглянув на всякий случай в ящик под стоящим у стены кровать-диваном, и не обнаружив там пропавшего кинжала, Денис задумался. Наверняка дальнейшие поиски были бессмысленны. Кинжал пропал. Его забрали. И теперь он становился важной уликой, поскольку скорее всего именно кинжал являлся основной причиной совершенного преступления.

Нахождение в квартире, где совсем недавно было совершено убийство, становилось опасным. Поэтому Денис ещё пару секунд постоял над лежащим на полу телом, стараясь запомнить отдельные детали, а затем потушил свет, вновь нажав на кнопку настольной лампы костяшками покрытых перчаткой пальцев, и вышел в коридор. Тут он убрал возможные отпечатки с выключателей и с ручки двери. Выйдя из квартиры, Доро некоторое время постоял, прислушиваясь, у прикрытой двери, а затем, предварительно убедившись, что на лестничной площадке никого более нет, протер платком кнопку звонка и наружную ручку двери. Он бегло осмотрел оба замка — на них не было никаких видимых следов взлома. Это свидетельствовало о том, что либо Макс сам открыл дверь своим убийцам, либо у них были отмычки, а верхний замок не был поставлен на защелку.

Прежде чем отправиться по лестнице вниз, Денис снова слегка приоткрыл дверь сто девятой квартиры. Он надеялся, что полураспахнутая дверь привлечет внимание соседей.

Когда, выйдя на улицу, Доро уже приближался к фуре, продолжавшей стоять посреди проезда между домами, сзади раздался скрежет тормозов. Оглянувшись, Денис увидел, что у подъезда, который он только что покинул, остановились в неярком свете уличного освещения две машины. И первой из них оказался милицейским «УАЗиком». Из него сразу выскочило несколько человек. Второй машиной был, кажется, «ПАЗ». Во всяком случае у входа в подъезда через несколько секунд стояло уже никак не меньше десяти человек, большинство из которых были вооружены автоматами.

Денис счел за благо не задерживаться, а потому поспешил мимо грузовика. Он миновал его, но затем осторожно обошел автомобиль сзади, и, подойдя к кабине, снова посмотрел в сторону подъезда. Теперь там оставалось всего двое — один у дверей, а второй несколько в стороне, по другую сторону подъездной дороги.

Вспомнив о странном хлопке, который он услышал у себя за спиной, когда направлялся к Максиму, Денис после короткого колебания поднялся на подножку и заглянул в кабину. Там внутри на месте водителя кто-то полулежал, откинувшись на сиденье вправо. Тихо урчал работающий на холостых оборотах двигатель.

— Эй! — негромко позвал Денис и постучал по стеклу окошка, — Эй ты, мужик!

Человек внутри никак не реагировал. Тогда Доро открыл дверцу и слегка потрепал водителя по плечу. Но вместо того, чтобы встрепенуться, человек под его рукой ещё больше завалился вправо и теперь почти что лежал на сиденье.

— Эй! Послушай! — на всякий случай все так же тихо снова позвал Доро и, стянув с руки перчатку, взял лежащего за запястье левой руки.

Судя по всему, сегодня для него был урожайный на страшные находки день. Во всяком случае и этот полулежащий на сиденье человек был явно мертв. А негромкий хлопок, раздавшийся за спиной Дениса минут пятнадцать тому назад, практически наверняка являлся звуком выстрела.

Слегка прикрыв, но не захлопывая дверцу, Доро с подножки снова посмотрел в сторону милицейских машин. Внимание людей с автоматами было приковано к подъезду и к окнам. Стоящая в проезде фура их к счастью совсем не интересовала. Убедившись в этом, Денис осторожно спустился с подножки на землю. Затем он поспешил к своему автомобилю.

Выйдя из-за угла, Доро остановился и издали принялся рассматривать тротуар, у которого в числе других стояла и его машина. «Жигули» оставались на прежнем месте и, судя по всему, Дениса тут никто не поджидал. Однако, прежде чем открыть дверцу, он все-таки на всякий случай со скучающим видом прошел мимо автомобиля, немного постоял у скрытого под брезентовым пологом чуда отечественного машиностроения, затем вернулся к стоявшему впереди «Мерседесу» и снова посмотрел по сторонам. Только убедившись в том, что за ним никто не наблюдает, он решительно подошел к своему железному другу.

Заведя двигатель, Доро отъехал от тротуара и, прежде чем выехать за пределы микрорайона, минут пять попетлял между домов. Затем он выбрался на ближайшую улицу. Здесь остановился и некоторое время внимательно наблюдал за проездом, откуда только что выехал. И только убедившись в том, что его никто не преследует, поехал дальше.

Хочешь не хочешь, но события последних часов заставляли призадуматься. Слишком много вокруг него произошло неприятных событий. Так что едва ли все это было просто случайным стечением довольно неприятных обстоятельств. Взять хотя бы эту злополучную фуру с мертвым водителем. Судя по услышанному Денисом хлопку, шофера просто застрелили. Хладнокровно пристрелили поблизости от двух жилых домов и рядом с тротуаром, по которому несмотря на поздний час в любой момент могли пройти люди. И можно было предположить, что убили его лишь затем, чтобы заблокировать узкий проезд уже стоявшей там или специально для этой цели подогнанной машиной. Зачем? Да чтобы к дому, в котором жил Максим, можно было подъехать лишь с одной стороны. И если все это имело какое-либо отношение к нему, к Денису Доро, то сделавшие это люди ожидали его приезда и были уверены, что он как обычно попытается подъехать к подъезду машиной, а не пойдет к нему пешком. Не удалось подъехать с этой стороны — подъедет с противоположной. А вот там-то за дорогой наверняка следили, поджидая его появления. Но Денис оставил машину и предпочел немного прогуляться пешком. Он спокойно прошел мимо фуры, где никто не рассчитывал на его появление, и незамеченным вошел в подъезд.

Скорее всего, позже его присутствие в квартире Максима лишь случайно обнаружили благодаря включенному Денисом в комнате свету. Завидев свет, ожидавшие его появления люди поспешили отзвонить в милицию. Расчет был прост — милиция поднимается наверх и застает его у трупа. Но звонок опоздал. Денис уже покидал квартиру. И снова направлялся в сторону перекрывавшего проезд грузовика. Вот если бы он, как на то рассчитывали его «доброжелатели», подъехал к подъезду на машине, то в этом случае ему скорее всего не удалось бы избежать встречи с подкатившей по узкой дороге милицией.

И из всего этого напрашивался один крайне неприятный для Доро вывод люди, которые хотели «подставить» его, не гнушались ничем и к тому же были достаточно хорошо осведомлены относительно всех его привычек. Откуда? Об этом можно было только догадываться. Был ли среди них кто-то из его знакомых, или же за ним просто незаметно следили в последнее время? Последнее предположение казалось маловероятным, поскольку обыкновение постоянно проверяться стало для него второй натурой, и едва ли бы он не заметил организованной за ним слежки.

ГЛАВА 2

Встреча в подъезде. «Арсенал» пополняется. Как получить нужную информацию

Предварительно поколесив ещё по городу, Денис направился к себе. На всякий случай он не стал подъезжать к дому, а оставил машину метрах в пятистах от него у трамвайных путей.

Часы показывали начало второго. Улицы были пустынны. В тесно стоявших вокруг многоэтажных домах светились лишь редкие окна. Откуда-то сверху доносился негромкий голос Армстронга, певшего «La vie en rose». Денис поднял голову и увидел куривших на балконе седьмого этажа молодых людей в светлых рубашках.

Обойдя очередную девятиэтажную коробку, Доро оказался напротив своего дома. Перед подъездами никого не было. Однако это совсем не означало, что все обстояло благополучно и что за его подъездом никто не наблюдал. Дело в том, что наблюдатель вполне мог находиться в одном из припаркованных перед домом автомобилей. Поэтому, перейдя дорогу, Денис надвинул на лоб выуженный из кармана берет, поднял воротник куртки и медленно прошелся вдоль ряда машин, стоявших почти вплотную одна за другой. Судя по всему — в их промороженных салонах никто не прятался.

Пройдя таким образом от одного конца дома к другому, Доро развернулся и направился к своему — среднему — подъезду. Он тихонько открыл дверь и вошел в темный тамбур. Свет сюда проникал из коридора лишь через наполовину выбитое стекло. Денис привстал на цыпочки и заглянул через это окошко — в видимой ему части коридора вроде бы также никого не было.

Все также осторожно приоткрыв дверь, молодой человек убедился, что за нею действительно никто не скрывается. Держась вплотную к стене, Денис бесшумно поднялся на площадку перед лифтами и тут замер, прислушиваясь почти к абсолютной тишине. Ее нарушал лишь очень тихий голос. Денису вначале подумалось, что где-то несколькими этажами выше сидят, воркуя, юные влюбленные. Но нет, слышался лишь приглушенный мужской голос, и в паузах ему никто не отвечал. Было похоже на то, что мужчина с кем-то беседовал по мобильному телефону. И находился этот странный любитель ночных разговоров скорее всего на втором-третьем этаже, или же, что было ещё вероятнее, разместился на лестничной площадке между ними.

Помешкав пару мгновений, Денис все так же бесшумно продолжил свой путь наверх. Когда голос вверху на время затихал, Доро замирал, ожидая очередного монолога. А поднявшись на площадку второго этажа, он слегка перегнулся через перила и заглянул вверх. В поле его зрения были лишь труба мусоропровода да часть расположенного рядом с нею окна. Однако приглушенный голос звучал теперь совсем близко.

«… Ну конечно же я научу его плавать, — заверял своего собеседника мужчина, — Завтра же пойдем в бассейн. А летом поедем на море… Нет-нет, чего ему со мной бояться? Да ему же просто необходимо общение с мужчиной… Я понимаю, что дедушка уделяет ему много внимания. Но ведь дед-то точно не сможет с ним ни побегать, ни поиграть в прятки. Так ведь?»

— Может быть и так, — приставив к спине парня окуляр своего театрального бинокля, негромко подтвердил Денис.

Он успел подойти вплотную к здоровому парню в кожаной куртке и кожаной же кепке, стоявшему, чтобы приглушить голос, спиной к лестнице и лицом к стене.

Парень вздрогнул и попытался обернуться.

— Не дергайся, козлик, — предупредил Доро. — Будешь дергаться пристрелю.

Парень замер.

— Приехали, — негромким шепотом оповестил его Денис. — Конечная. Понял? Просьба освободить вагоны. А чтобы я тебе не вырубил свет, для начала следует отойти на шаг от стены, расставить ноги и опереться руками о стену… Не стесняйся, дружок, пошире ноги, пошире. Вот так.

Телефонная трубка с легким скрежетом проехала по стене, после чего доносившийся из неё голосок-писк стал более громким и настойчивым. Взяв из рук парня телефон, Доро закрыл его крышку и сунул аппарат себе в карман. Затем он быстро прошелся руками по всем местам, где может храниться оружие, и извлек из них «Макарова» с глушителем, пару запасных обойм, несколько пакетов с пластырем, нунчаки, наручники, и газовый пистолет «Беретта». Все это за исключением «Макарова» вслед за телефоном перекочевало в карманы Дениса. «Макаров» же освободил бинокль от несвойственной ему роли оружия.

Отступив на полшага в сторону, Доро поглядел на своего пленника. Тот в свою очередь скосил глаза, стараясь разглядеть через плечо того, кто столь успешно воспользовался его беззаботностью.

Парню явно было не более двадцати пяти. Лицо его было Денису незнакомо. На левой скуле парня красовались следы длинного шрама. В ухе тускло поблескивало маленькое колечко серьги.

Доро с самого начала заподозрил, что парень, стоявший лестничным маршем ниже его квартиры, появился тут не случайно, а исключительно ради него. А после ознакомления с содержимым карманов дежурного в черной куртке это подозрение превратилось в полнейшую уверенность.

— Запасливый ты парень, — констатировал Денис. — Жаль только, что документы с собой не носишь, — он немного помолчал. — Как звать-то тебя, друже?

Парень вопрос проигнорировал.

— Ишь ты, а ещё минуту назад таким разговорчивым был… — изумился Доро. — Ну да дело хозяйское. Только для твоего здоровья все-таки существенно полезнее отвечать на мои вопросы. Но — отвечать тихо. Понял?

Парень продолжал молчать.

— Ну как хочешь, — примирительно бросил Денис и тут же нанес парню по голове удар пистолетом.

Ноги у парня подогнулись и он ткнулся лицом в стену. Доро подхватил его и затем положил ничком на пол. Затем он присел на корточки, завел лежащему за спину руки и защелкнул на запястьях наручники. Достав из кармана пластырь, повернул парня на бок и заклеил ему рот. После чего потрепал пленника по щекам, потер ему уши и дождался, пока у него не задрожали веки.

— Ну вот и хорошо, — удовлетворенно заметил Доро. — А теперь давай, распахивай дивны очи…. Вот так вот.

Не совсем ещё пришедший в себя парень непонимающе уставился на склонившегося над ним Дениса и сделал попытку подняться. При этом он видимо хотел ещё что-то сказать или даже закричать, однако пластырь надежно закрывал его рот.

— Не дергаться! — предупредил Доро и накрученным на дуло пистолета глушителем заставил парня опустить голову на пол. — Да не мычи ты, не мычи. Хоть ты и «бык», и может быть — даже рога имеешь, мычать я тебе все-таки не советую. А то худо будет.

Парень замер, переводя взгляд с пистолета на лицо Дениса и обратно.

— Значит так, — продолжал тот. — Сейчас мы немного потренируемся. Я стану задавать тебе вопросы, а ты будешь отвечать на них как немой. Понял?.. Будешь мычать носом «угу» или отрицательно хмыкать. Ну как?

Парень отвел взгляд и уставился в потолок.

— Ясно, — тихо продолжил Денис. — Я ведь не зря сказал «попрактикуемся». Если у тебя нет желания сейчас общаться со мной, боюсь, придется тебе потом весь остаток жизни мычать да знаками изъясняться, — и Доро прислонил глушитель к щеке парня. — Так что подумай. Убивать я тебя не собираюсь, но в случае излишнего бычьего упрямства уж точно изуродую. У тебя сейчас есть все шансы лишиться языка и части коренных зубов.

Парень перевел ненавидящий взгляд на лицо Дениса.

— Ну вот и отлично, — кивнул тот. — Молодец. Вижу, тебя уже просто переполняет желание пообщаться и добровольно искупить то зло, которое ты по недомыслию чуть было не причинил хорошему человеку. Во всяком случае человеку, который ничего плохого тебе не сделал. Так ведь?

«Угу», — прикрывая на мгновение глаза, промычал парень и даже для большей убедительности слегка кивнул.

— А коль так — ты меня знаешь?

Последовало утвердительное мычание.

— Давно меня пасут?

Парень отрицательно покачал головой, выдавив из себя что-то вроде «не-а».

— Ладно. Молодец, — похвалил Доро. — Меня в квартире поджидают?

— Угу.

— Я сразу почувствовал, что мы найдем общий язык. Мне нравится твое желание перейти к сотрудничеству… А теперь выясним, много ли у меня гостей. — Денис помолчал и назвал первую цифру, — Их двое?

Парень дал понять, что нет.

— Больше?

— Угу.

— Трое?

— Угу.

— Понятно. Всего, значит, с тобой четверо? — на всякий случай уточнил Денис.

На сей раз парень не спешил отвечать. По всей видимости, он пытался оценить последствия возможной лжи.

— Вы приехали на машине, и водила ожидает вас в тачке, — сообразил Доро. — Так?

— Угу, — решился подтвердить пленник.

— Вот и отлично. Сейчас мы с тобой поднимемся и отправимся к вашей машине. — решил Денис и, выпрямляясь, за плечо потянул парня вверх. — А то ведь бедняга там наверняка скучает в одиночестве…

Парень вначале с помощью Дениса встал на колени, а затем с трудом поднялся на ноги.

— Пошли вниз, — скомандовал Доро и подтолкнул парня к лестнице.

В это время у него в кармане раздались негромкие сигналы телефона. Они сопровождали их на всем пути до первого этажа. «Наверное — это его обеспокоенная подруга», — подумал Денис, закладывая поверх аппарата носовой платок.

В сложившейся ситуации нечего было и думать о том, чтобы соваться в квартиру, где его поджидали трое наверняка отлично вооруженных боевиков. А вот машина — с её помощью можно было рассчитывать получить ещё какую-нибудь дополнительную полезную информацию…

Внизу у почтовых ящиков Денис сорвал с лица парня кусок пластыря.

— Только тихо, — предупредил он и поинтересовался, — Как тебя зовут-то?

— Дмитрием.

— Понятно. Ну а отчество и фамилия у Дмитрия имеются?

— Дмитрий Викторович Шляхов, — удивленно поглядев на странного собеседника, представился пленник.

— А как тебя кореша зовут?

— Ты что, хочешь ко мне в друзья набиться?

— Не дури, Шляхов. Не надо, — одарив парня тяжелым взглядом, предупредил Денис.

— Ну Тюлей. А тебе-то что?

— Да ничего. Просто я с детства очень любознательный, — усмехнулся Доро. — Ты мне лучше скажи, Дмитрий, — что, в машине только один человек?

— Один, — после непродолжительной заминки подтвердил парень.

— А зовут его как?

— Тебе, может, ещё его фотографию дать?

— Будешь хамить, сам по фотографии сработаешь, — пообещал Денис, — Как его имя?

— Ну Мишка он. Миха Маленький.

— Так-то лучше… А что у вас за тачка?

— Джип. «Гранд-Чероки».

— Не худо, — хмыкнул Денис, — Где оставили?

— У соседнего корпуса. Со стороны проезда с улицы к твоему дому, ответил парень и, не удержавшись, съязвил, — Мог бы и сам догадаться, умник.

— Ишь ты! — изумился Доро. — Гляди-ка, у нас уже и юмор прорезался. Видно приятно полаять, когда с тебя намордник снимают…

— А ты на себе попробуй, — посоветовал парень. — Ежели ты такой любознательный, заклей себе на время варежку. Пластыря у тебя для этого достаточно.

— Думаю, он мне ещё пригодится. В том числе и на тебя тоже. — Доро развернул парня, поставив его спиной в угол у двери, и жестко спросил, Как фамилии, имена и кликухи тех, что ждут меня в квартире?

— А кто это тебе сказал, что тебя там кто-то поджидает? — несколько пришедший в себя от неожиданности парень попытался пойти на попятную.

— Не дури, — предупредил Денис. — Не советую.

— Черт с тобой, — зло бросил парень. — Все равно ничего тебе это не даст. Не сегодня, так завтра шлепнут тебя, как миленького… Значит так, пиши. — Он на секунду задумался, — Леха Хаменко, которого кличут Лисом. Потом Саня — Хмырь. Извини, фамилии его не знаю. И ещё один Саня. Фамилия его Кудряшов, а кликуха — Лысый.

Доро подумал, что в этой ситуации его пленник спокойно мог наградить своих друзей какими угодно именами и прозвищами.

— Сейчас пойду, побеседую с вашим водилой, — сообщил Денис, — Хочу поинтересоваться и у него, что это за люди так рвутся поближе познакомиться со мной. И имей в виду, если он назовет другие имена — разбираться не стану, кто из вас соврал. Понял?

Его невольный собеседник промолчал.

— Так ты ничего больше сказать мне не хочешь?

— Только пожелать, что б ты отмучился на этом свете поскорее…

Не закончив фразы, парень попытался нанести коленом удар в пах Денису. То ли он просто решил воспользоваться удачной, как ему показалось, диспозицией, то ли вдруг взыграли в нем эмоции, обостренные комплексом вины в связи с невольным предательством друзей, — но только он внезапно резко отклонился назад и выбросил вперед и вверх колено. Однако оно лишь слегка коснулось бедра противника, и в следующее мгновение в результате полученного ответного удара в сознании парня все вдруг осветилось яркой вспышкой и он, скользнув спиной по грубо окрашенной штукатурке стены, осел на холодный пол.

Денис критически посмотрел на дело рук своих, затем вновь заклеил лежащему парню рот пластырем и снял с него наручники. Оттащив обмякшее тело под лестницу, Денис взял кепку своего нелюбезного собеседника и вышел на улицу. Здесь надвинул чужой головной убор на лоб и поднял воротник куртки. Быстро посмотрев по сторонам, молодой человек повернул налево и направился к соседнему корпусу по идущей вдоль домов узкой дороге.

Доро пока ещё не представлял, каким образом он будет действовать. Приходилось импровизировать, рассчитывая на интуицию да на везение.

Пройдя несколько шагов, Денис нагнулся и поднял с обочины пригоршню снега. Снегом он обсыпал правую часть куртки, затем взял ещё пригоршню и потер ею правый локоть и правое же колено.

Через пару десятков метров Доро увидел интересующую его машину. Она стояла между старым полуразобранным «Москвичом» и вполне ещё приличным «Ауди». Водитель джипа не дал себе труда устанавливать автомобиль вдоль проезжей части. Он просто, смяв кусты, «запятился» через скрытый под снегом бордюр между деревьями в идущий вдоль проезда скверик. И теперь стоящий почти перпендикулярно дороге автомобиль слегка выглядывал из общего ряда машин своей тупой высокой мордой. Он как бы кричал всем своим видом, что всегда готов сорваться с места и мчаться в любом, нужном его пассажирам направлении.

По мере приближения к джипу Денис начал слегка покачиваться, изображая пьяного. При этом он ненадолго останавливался у всех встречавшихся на его пути иномарок и заглядывал им в салоны. Машины за три до «Чероки» он склонился к левой дверце «Форда». И тут Доро поскользнулся и действительно чуть не упал. Пытаясь удержать равновесие, он был вынужден опереться о капот, благодаря чему машина огласила окрестности воплями охранного устройства.

Подняв руки ладонями от себя на уровень груди, Денис, шатаясь и беспрестанно кивая, сделал пару шагов назад. Он как бы извинялся перед машиной за причиненное ей беспокойство. Затем Доро остановился, покачал головой и, как будто бы только что заметив за стеклом джипа огонек сигареты, радостно устремился к машине. Пошатываясь, Доро внимательно смотрел на скользкий наст у себя под ногами, благодаря чему его лицо оставалось в тени козырька криво надвинутой на лоб кепки.

Однако он не стал сразу же подходить к дверце водителя — тут свет падал бы ему в лицо. Подойдя к машине спереди, Денис некоторое время постоял, всем своим видом изображая сомнения. Затем нетвердой походкой он прошел несколько дальше, снова остановился, и, потоптавшись на месте, повернул назад.

Приблизившись к машине с противоположной от водителя стороны, Доро ухватился за ручку — дверца оказалась запертой.

— Эй, ше-еф! — с надрывом воззвал мнимый пьяный к водителю. Подбрось, а?

Судя по остававшемуся на месте огоньку сигареты, водитель явно не намеревался вступать в контакт с общительным прохожим.

— Ну подбрось, кореш, а? — уже сильнее дергая ручку, канючил пьяный. Я тебе заплачу. Точно говорю — заплачу.

Водитель несколько передвинулся вправо, видимо соображая, что ему делать с надоедливым мужиком. Тот же, не получая ответа, мало-помалу входил в раж и уже становился агрессивным.

— Чего молчишь? — чуть ли не раскачивая машину, бубнил он. — Расселся, понимаешь, там в тепле как курица на яйцах, а тут человек домой к жене попасть не может. Считай что окончательно на улице замерзает. И ни одна сволочь везти не хочет. И ты тоже… Тебя спрашивают — поедешь ты, или нет, скотина?

Водитель несколько опустил стекло и ловким щелчком запустил окурок в лицо пьяного. Яркий огонек пролетел буквально в сантиметре от его уха.

— Ах ты гад! — распалялся продолжавший дергать ручку мужик, и плюнул в окошко, а затем сильно ударил кулаком левой руки по стойке между дверец. Сволочуга!

Это уже начинало действовать человеку в машине на нервы. Не слова не говоря, он распахнул дверцу, стараясь ударить ею пьяного, но тот каким-то чудом не только удержался на ногах, но даже успел увернуться. Водитель, оказавшийся весьма высоким и широкоплечим молодым человеком, медленно вылез через правую дверцу и уже поставил было одну ногу на землю, как вдруг нога эта потеряла опору. И тут же неведомая сила швырнула здоровяка на грязный наст к колесам «Ауди». Но то ли парень оказался неожиданно крепким, то ли падение не столь серьезным, как на то рассчитывал Денис, но вопреки его ожиданиям в следующее мгновение водитель был уже снова на ногах.

— Ах ты гнида! — задыхаясь от ненависти, прошипел он, делая шаг к Доро. — Да я ж тебя сейчас урою!

Денис попытался провести удар, но водитель легко ушел от него. Некоторое время они стояли друг против друга, делая ложные выпады и таким образом изучая возможности друг друга. Парень уже понял, что его противник не более пьян, чем сам он. Может быть, до него даже дошло, кто именно выманил его из машины. Но времени для раздумий у него не оставалось, поскольку уступавший ему по росту и массе Денис явно превосходил своего противника подвижностью и техникой. По всей видимости поняв это, водитель вдруг быстрым привычным движением что-то выхватил из кармана. Это оказался нож, блестящее лезвие которого с легким щелчком выскочило из рукоятки. Однако прежде чем парень успел воспользоваться клинком и даже сообразить, что же собственно с ним происходит, как сильнейший удар ногой в скулу развернул его и бросил лицом на багажник стоявшего рядом «Ауди». Опять окрестности огласились громким верещанием сигнализации. Доро, оказавшийся в ту же секунду рядом с начавшим сползать на дорогу парнем, заломил ему руку, из которой выскочил и, лязгнув по бамперу машины, упал на дорогу нож.

Полностью обмякнув, парень продолжал лежать на машине и при этом силился что-то сказать. Но это ему никак не удавалось. Все ограничивалось местоимением — «Я… Я… Я…»

Не обращая внимания на издаваемые сигнализацией пронзительные звуки, Денис извлек из кармана наручники и с их помощью соединил за спиной обе руки водителя. Затем рывком оторвал его от багажника «Ауди» и подтолкнул в сторону открытой дверцы джипа.

Шатаясь на подгибающихся ногах, парень шел перед Доро, как заведенный повторяя через равные промежутки времен свое: «Я… Я… Я…».

Денис наскоро обыскал водителя. Ни водительских прав, ни документов на машину у того не оказалось. Зато в кобуре под мышкой обнаружился новенький «Люггер», а в кармане — запасные обоймы. Все это было незамедлительно конфисковано в пользу победителя.

Вой сигнализации не настраивал на дальнейшее времяпрепровождение вблизи потревоженной машины. Поэтому Денис вначале заставил Миху Маленького сесть на переднее правое сиденье джипа. А так как тот ещё не очень адекватно воспринимал окружающее, вначале пришлось запихивать в машину его длинные ноги, и затем прикрывать дверцу, чтобы здоровяк случайно не вывалился на дорогу.

Вернувшись затем к «Ауди», Доро подобрал нож и сунул его себе в карман. При этом он подумал, что теперь вооружен не хуже героя какого-нибудь кинобоевика. По крайней мере в случае очередного неспровоцированного нападения теперь было чем отбиваться…

Потом Денис обошел джип, распахнул водительскую дверцу — к счастью, она оказалась не запертой — и сел за руль. Только теперь прекратились истошные вопли сигнализации соседнего автомобиля. Можно было подумать, будто он успокоился, поняв, что теперь ему уже ничего более не грозит. Во внезапно наступившей тишине лишь как стук метронома звучали утробные «Я… Я…», вырывающиеся из горла сидящего рядом амбала.

Ключи от машины болтались в замке. Искоса посмотрев на своего пленника, Доро достал из кармана реквизированный телефон и набрал милицию, после чего сообщил ответившему ему по «02» дежурному, что в его квартире находятся неизвестные, что они вооружены и что этих неизвестных трое. Затем назвал свой адрес.

Некоторое время Доро сидел неподвижно. Следовало сообразить, что предпринять далее. Если не думать о перспективе, в одном тут по крайней мере не было ни малейших сомнений — от дома следовало как можно скорее уезжать. Когда Денис положил руку на рычаг переключения передач, собираясь выехать на проезжую часть, что-то видимо сработало вдруг в голове парня. Во всяком случае он неожиданно четко и внятно произнес: «Я же тебя урою, гнида!», после чего замолчал. Очевидно, эта не желавшая прежде облачаться в слова мысль, эта фраза мучила его, не находя выхода. И теперь, наконец-то освободившись от нее, пленник Дениса неожиданно успокоился. Во всяком случае, дав этот запоздалый залп, он прислонился плечом к дверце, опустил подбородок на грудь и закрыл глаза.

Доро выехал на дорогу и, развернувшись, поставил джип таким образом, чтобы видеть подъезд своего дома, после чего выключил освещение и спокойно откинулся на спинку сидения. Через пару минут из подъезда выскочил человек. Он некоторое время метался перед домом, а затем вновь скрылся в подъезде. Приблизительно ещё через минуту из подъезда вышли попарно четыре человека. Один из них с трудом держался на ногах. Очевидно, это был обнаруженный под лестницей Тюля. Появившаяся четверка направилась к тому месту, где ещё совсем недавно стоял джип. Не обнаружив машины, вышедшие из подъезда люди не стали убиваться и растерянно искать пропажу, а сразу же нырнули в ближайший проезд и скрылись за домом.

После этого не прошло и пяти минут, как появился милицейский микроавтобус. Проехав по противоположной стороне улицы, он свернул направо и вскоре Денис мог наблюдать, как машина остановилась рядом с его подъездом. Однако Доро не стал дожидаться дальнейшего развития событий, а вновь завел двигатель и тронул автомобиль с места. Теперь он направлялся к расположенным поблизости Терлецким прудам. Там Денис свернул с дороги и, проехав по едва заметной колее пару десятков метров, остановился. Затем выключил двигатель и повернулся к своему «пассажиру». Тот уже успел придти в себя и теперь зло смотрел на Доро, как будто пытаясь на всю жизнь запечатлеть в своей памяти его лицо.

Денис спокойно оглядел своего пленника. Так люди обычно смотрят на неодушевленный объект, с которым можно делать все, что угодно. В результате короткой дуэли взглядов парень не выдержал и отвел глаза.

— Ты знаешь, кто я? — поинтересовался Денис.

— Знаю. Ты — гнида, которую давно уже следовало бы раздавить, последовал незамедлительный ответ.

— А ты, значит, из благородных санитаров, борющихся с паразитами, а заодно реквизирующих различные редкие и ценные вещи… Так?

Парень промолчал.

— Ну хорошо, — после короткой паузы продолжил Доро. — Коли ты меня знаешь, то тебе очевидно нетрудно будет представить, что тебя ожидает, если ты не будешь паинькой… Итак — кто вас ко мне послал?

Парень демонстративно отвернулся, глядя в окошко.

— Ну-ну… Вы убили моего друга, убили инвалида. Ограбили его квартиру. Затем устроили засаду уже в моей квартире… Зачем все это? Уверен, уж точно не для того, чтобы отдать украденную вещь в фонд помощи бездомным животным, а затем порадовать меня известием об этом… Или, быть может, вы приехали, чтобы сфотографироваться со мною на память?

— Не догадались как-то. Но ещё сфотографируемся. Обязательно у твоей могилы сфотографируемся… — неожиданно фыркнул парень.

— С моей могилой ты не спеши, — посоветовал Доро. — Вначале о своей подумай. Неизвестно, когда вы до меня доберетесь, а ты-то ведь уже в моих руках. Шлепну вот тебя из пушки твоего друга. А могу и из твоей собственной. Застрелился вроде бы раб Божий после очередного приступа раскаяния, и вся недолга… Понял?

— Не шлепнешь, — уверенно возразил парень.

— Это почему же? Разве ты не знаешь, за что меня из органов уволили?

— Знаю. Именно поэтому и уверен, что не шлепнешь. Еще один жмурик тебе на сей раз уже наверняка будет стоить вышки.

— Вижу, мою биографию хорошо проштудировал, — одобрил Доро. — Значит, информацию вам обо мне дали подробную. И кто же он, кто же этот мой скромный биограф?

— Много будешь знать — не успеешь состариться, — сострил парень.

— Заботливый ты, однако, мужик, — оценил Денис. — Только, подозреваю, если из нас двоих кому-то и суждено пережить эту ночь, так это не тебе…

— Не пугай, пуганый уже…

— Я и не пугаю. Да и что мне тебя пугать?

Денис открыл дверцу и вышел на хрустящий снег. Он пару раз присел, потянулся, а затем, обойдя машину, открыл правую дверцу.

— Вылезай, — последовала короткая команда.

— Куда? С какой стати? — удивился парень и внимательно посмотрел в глаза Доро.

Денис отметил, что на сей раз в его голосе прозвучало некоторое беспокойство.

— Вылезай, тебе говорят! — слегка прищурившись, вновь потребовал Денис. — Надоело мне тут с тобой душещипательные беседы вести. Понял?

Помедлив, парень, у которого руки оставались скованными за спиной, стал неуклюже выбираться из машины.

— А теперь пошли, — подтолкнув его в сторону пруда, распорядился Доро.

Некоторое время они шли молча — первым парень, а за ним Денис. Затем парень замедлил шаг и оглянулся.

— Куда ты меня ведешь? — поинтересовался он.

Денис не ответил. Тогда парень остановился. Очевидно возникшее вдруг ощущение тревожной неопределенности оказалось существенно неприятнее, нежели все прозвучавшие до этого в теплой и уютной машине угрозы. Включилась фантазия с её «А что, если?» и «А если вдруг..?», и теперь ситуация с идущим сзади непредсказуемым Доро начинала по-настоящему пугать.

— Дальше я не пойду, — заартачился парень.

— Пойдешь, — бросил Денис и извлек из кармана «Макарова». — Как миленький пойдешь!

— Если собираешься пришить меня — кончай тут, — заявил парень и демонстративно поднял голову, глядя на темное небо.

— Тут так тут, — будничным тоном согласился Доро и приказал. — Вставай на колени.

Парень не пошевелился. Взгляд его был по-прежнему устремлен вверх.

— Вы убили моего друга, — как будто читая приговор, медленно и четко говорил Денис. — Убили человека, который ничего плохого вам не сделал… Да, он был инвалидом. Поэтому жилось ему трудно. Но он жил. — Доро сделал продолжительную паузу. — А сейчас инвалидом станешь ты. И ты поймешь, как хочется жить. Пусть даже и в инвалидной коляске. А для лучшего понимания я прострелю тебе позвоночник. И, если ты не околеешь тут на холоде, ты научишься ценить жизнь, какой бы непростой она не была… Вставай на колени!

Денис снял пистолет с предохранителя и начал медленно поднимать руку с оружием.

Парень быстро повернулся к нему лицом.

— Подожди. А где гарантия, что ты не сделаешь меня инвалидом, если я отвечу на твои вопросы?

— Если ответишь? — переспросил Доро, как бы с трудом отвлекаясь от хода своих мыслей, — Значит так. Если ответишь, ты мне потребуешься живым и невредимым. Потом потребуешься. Понял?

— Это почему же?

— Потому. Кое-что я уже о вас знаю, — блефовал Денис. — И если я замочу тебя, стоящие за вами люди резонно заподозрят, что ты перед смертью все мне выложил начистоту. Они станут более осторожными, будут готовиться ко встрече со мной… Если я сделаю тебя инвалидом, они все равно постараются устранить тебя как опасного свидетеля, который рано или поздно может их заложить. Ну а если ты выйдешь из всего этого живым и невредимым…

— … они сразу же поймут, что я их сдал. И мне все равно крышка.

— А вот это зависит уже только от того, как у тебя работает соображалка, — усмехнулся Денис. — Если ты не безнадежный дурак, то всегда сможешь сочинить историю о том, как тебе удалось обхитрить меня…

— Хрен с тобой, спрашивай, — наконец решился парень.

— Хрен так хрен… Тогда пошли назад в машину, — кивнул Доро и поинтересовался, — Тебя как зовут-то?

— Мишкой, — после едва заметной заминки ответил водитель и первым направился к джипу.

— Молодец, — похвалил Денис. — Пока не врешь… Значит, Миха Маленький.

Парень оглянулся и удивленно поглядел на него.

— Ну и кто навел вас на меня? Кто получает сверху приказы? Тюля? Лис? Или может быть Хмырь?

— Нет, — покачал головой парень и решительно добавил, — Не они.

— Тогда Лысый?

— Точно, Кудряшов.

— Как его полное имя? Где он живет?

— Саня… Александр то есть, — поправился Миха. — Отчества я его не знаю. А живет где-то… по Выхинской линии метро.

— Ты не сказал, кто натравил вас на моего друга и на меня, — напомнил Денис.

— Этого я не знаю, — усаживаясь на сиденье в оставшуюся открытой дверцу, ответил парень. — Мое дело маленькое — найти надежную тачку и крутить потом баранку.

Денис захлопнул дверцу и, обойдя машину, снова уселся за руль.

— Вы куда-нибудь заезжали по дороге от «Динамо» к моему дому? поинтересовался он, включая двигатель.

— Нет, — покачал головой парень. — Никуда не заезжали. Лысый велел быстрее гнать сюда.

«Следовательно — кинжал остался у них,» — мысленно отметил Денис.

— Кто застрелил водителя фуры?

— Хмырь, идиот. Лысый велел ему держать проезд перекрытым, так этот бешеный чего-то там не поделил с водилой. Тот получил бабки и спокойно простоял в проезде более трех оговоренных часов. Так Хмырь пошел снова договариваться с ним, чтобы он на всякий случай подождал, не отгонял фуру ещё с часик и… Ну ты знаешь, чем это кончилось.

— А в квартире у моего друга кто был?

— Я все время оставался в машине, — поспешил с ответом Миха.

— Я спросил, кто поднимался к моему другу?

— Хмырь и Лысый.

— Как они попали в квартиру? — продолжал допрашивать Доро.

— Кто-то из них вроде знал твоего кореша. Поэтому тот и открыл…

— Та-ак… — протянул Денис. — Понятно. А фамилию Хмыря знаешь?

— Нет. Лысый, может, знает. Мы нет… Он всего второй раз с нами выезжает. Знаем лишь, как звать. Только имя… Саней его зовут.

— Возраст? Рост? Чем занимался прежде? Где живет? Какие-нибудь особые приметы?

Из ответов Михи Маленького следовало, что было Хмырю лет двадцать восемь-тридцать. Особым ростом он не отличался («Вроде тебя — что-нибудь метр восемьдесят с небольшим», — бросив на Доро пренебрежительно-оценивающий взгляд, добавил здоровяк). Глаза у Хмыря желтовато-зеленые. Нос чуть-чуть курносый. Скорее всего — был когда-то перебит. К тому же отсутствует мочка левого уха. Слева на скуле в уголке глаза небольшой шрам. Но в общем личность неприметная.

О прошлом Хмыря водитель не знал ничего определенного. Однако он был уверен, что «мотать срок» Хмырю приходилось скорее всего не единожды. Так что за плечами у него наверняка была основательная криминальная «школа». И лишь несдержанность, да мелочный злобный характер помешали этому человеку стать авторитетом. О том же, где он живет, Миха не имел ни малейшего представления.

— А где вы сегодня встретились с ним?

— Он ожидал нас у входа в парк «Автомобилист», — уточнил парень. Знаешь? Это недалеко от Савеловского вокзала. Там ещё ярмарка…

— Ладно, — бросив взгляд на часы, заметил Денис. — Если ты ничего больше не можешь сказать о Хмыре, то о Лысом, надеюсь, тебе известно больше?

Оказывается, и о Кудряшове Миха знал не слишком много. Тот в случае необходимости находил Маленького на ярмарке, где парень служил охранником. Там и договаривались о том, к какому сроку была нужна машина. Потом Миха брал пару дней за свой счет и подыскивал подходящую тачку. Ну а увести машину для него не составляло никакого труда. Здесь он был ассом. И не было ещё случая, чтобы какая-либо операция сорвалась по его вине.

К условленному времени все встречались в оговоренном месте, после чего отправлялись на дело.

То, какого типа «дела» им приходилось выполнять, Денис представлял хорошо. Они наверняка облагали торговцев «оброком», выбивали у должников долги, улаживали отношения с конкурентами и при необходимости принимали участие в разного рода разборках. В них зачастую приходилось принимать участие уже всем, в том числе и водителю.

— Ты что-то ничего не говоришь о Лисе. Ты что, корешишь с ним? поинтересовался Денис.

Прежде чем ответить, Миха немного помолчал.

— Корешу, не корешу… Учились мы в одной школе. Леха шел старше меня на класс. Ну а потом, после армии, как-то снова встретились. Он меня и устроил в охрану.

— А сам-то он где работает?

— У него в нашем районе несколько магазинов, — ответил Маленький. Торгует кожгалантереей и бытовой радиотехникой.

— В вашем — это где же? Ты ведь пока не говорил мне, где живешь.

— Да я считай что твой сосед. Тут и живу. В Ивановском. Недалеко от кинотеатра. Так что получается, что ты привез меня почти что к дому…

— Ну и последнее — как твоя фамилия? — заводя двигатель, спросил Доро.

— Гапонов моя фамилия… Назвать точный адрес?

— Не надо. Найду, если понадобишься.

Денис вместе с Гапоновым доехал почти что до своего дома. Прежде чем выйти из машины, он все-таки записал номер телефона Михи Маленького и только потом снял с него наручники.

После того, как джип уехал, Доро прошел к своему «Жигуленку», с трудом завел двигатель и, подумав, направил машину в сторону кольцевой. Он прекрасно помнил, как непрошеные гости спешно покинули его квартиру сразу же после звонка в милицию. Это наводило на кое-какие не очень приятные размышления. Странно быстро узнав о выезде по их душу милиции, они вполне могли так же оперативно и вернуться назад после отъезда наряда. А потому по здравым соображениям Денис решил не рисковать. В конце концов в какие-то веки он мог позволить себе роскошь нарушить покой Кольки Смирнова.

Его друг Николай женился не более года тому назад. Денис был на его свадьбе шафером. Но что-то не задалось в семейной жизни Смирнова и несколько месяцев тому назад Коля со своей супругой расстался. При этом получилось так, что после развода он оставил свою двухкомнатную квартиру бывшей жене. А поскольку жить с родителями, которые в свое время были решительно настроены против его невесты, он не захотел (кому ж приятно признавать свои ошибки!), то пришлось перебираться на дачу, оставшуюся в Удельной в наследство от его дедов. Вот туда-то теперь и направлялся Доро.

На выезде из Москвы его остановили у поста ГАИ. Проверив документы, вежливый лейтенант пожелал Денису счастливого пути.

ГЛАВА 3

В Удельной. События минувшего дня

Под дружный аккомпанемент собачьего лая Доро не менее пяти минут стучал вначале в дверь, а потом в окно, прежде чем на кухне зажегся свет и за стеклом появилась недовольная физиономия Смирнова.

— Это какая же нелегкая принесла тебя под утро? — вместо приветствия поинтересовался он, пропуская нежданного гостя на неотапливаемую террасу. Что-нибудь случилось? Ты прямо как тать ночной в этой кепчонке…

— Тьфу ты, черт, — ругнулся Денис, абсолютно забывший об украшавшем его голову трофее, и сразу же перешел в наступление, — Да на тебя, брат, прямо не угодишь. То все в гости звал, а теперь пускать не хочешь — и время ему не то, и туалет мой, видите ли, не соответствует… — и неожиданно переходя на серьезный тон, закончил, — Макса убили.

— Да ты что!?? Не может быть! Как? Кто?

— Если бы только я это знал… — Денис помолчал секунду и поинтересовался, — Ну что, так и будем стоять на холоде? Или, может, пройдем хотя бы в коридор? А то, стоя тут в одних трусах, ты явно рискуешь отморозить себе кое-что…

— Проходи, я сейчас оденусь, — поеживаясь от сквозняка, наконец вспомнил о своих обязанностях хозяина Смирнов и собрался нырнуть в дверь, из которой, клубясь, вытекал теплый воздух.

— Э-э нет! Ты вначале выдай мне ключи от ворот, а потом уж иди себе отогревайся, — беря стоящую тут же у входа лопату, распорядился Доро. — Да не забудь потом сразу поставить чай. А я пока загоню во двор свою колымагу.

С Николаем они были знакомы что называется с пеленок. Такое случается не часто. Всю жизнь были дружны отцы. И такими же верными и неразлучными друзьями оказались их дети. Они были друг для друга больше чем братья. Их связывало нечто большее, чем узы крови. Их соединяла проведенная рядом друг с другом жизнь. Они ходили в одну группу детского сада и в один класс. Потом их отцов вместе с семьями одновременно направили в длительную командировку на Кубу. Здесь ребята прожили более двух лет и в результате говорили на кубинском варианте испанского не хуже местных аборигенов. Практически одновременно они вернулись в Москву и снова сидели за одной партой и вместе бегали в спортзал на тренировки по самбо.

По окончании школы оба мечтали поступить Институт Международных Отношений, а потому усиленно занимались иностранными языками. Но судьбе было угодно распорядиться по-другому — не поступив в МГИМО, ребята пошли в Энергетический. И снова провели вместе в одной группе четыре с половиной года, когда их с треском отчислили из ВУЗа за драку на праздничном вечере. В итоге они оказались в одной воинской части. Но потом — такова военная служба — пути их разошлись. После демобилизации Денис пошел в МГУ на юрфак, а Николай решил вернуться в Энергетический и уже через год защитил диплом. У него обнаружились недюжинные способности к программированию, что позже позволяло молодому человеку неплохо подрабатывать.

Доро в это время ещё продолжал учиться. А закончив Университет, он пошел работать в милицию. Вернувшиеся из очередной зарубежной командировки старики в качестве подарка купили сыну двухкомнатную квартиру в Новогиреево. Точно такую же квартиру от своих родителей получил и Николай. И так как жили они вновь поблизости, то свободное время по-прежнему проводили вместе. Веселые и общительные ребята нравились девчонкам. Поэтому в их компании никогда не было недостатка в интересных женщинах. В известной степени это было гарантией того, что ребята не скоро женятся, на что, очевидно, и уповали их родители. Однако их расчеты не оправдались. Высокий и интересный Николай неизвестно где и как познакомился с низкорослой и явно склонной к полноте студенткой Плехановского института. С точки зрения Дениса девушка была просто дурнушкой. Но дурнушка эта была на шесть лет моложе их, и отличалась весьма сильным характером. В результате то ли взыграла в Смирнове к ней жалость, то ли девушка чем-то приворожила его, но только через четыре месяца знакомства они подали заявление в ЗАГС.

Женитьба Николая на некоторое время сделала их встречи с Доро более редкими. А потом последовал развод, и Колька переселился на дачу в Удельную, откуда лишь крайне редко заглядывал к другу.

Загнав на участок машину, Доро вошел в дом. И вскоре молодые люди уже сидели за круглым столом в уютной теплой комнате, обставленной удобной старой мебелью. Помимо традиционных в таких случаях яичницы да колбасы на столе красовалась наполовину полная бутылка коньяка. Друзья уже помянули Максима и теперь молча закусывали, поглощенные каждый своими мыслями.

Из кухни раздалось постукивание крышки вскипевшего чайника.

— Я выключу, — поднялся из-за стола Николай, — И заодно принесу с террасы соленого сальца. Есть у меня и пол-литра самогона. Будешь?

— Не стоит. На сегодня ещё предвидится масса дел.

Когда Николай скрылся на кухне, Денис огляделся. Все тут оставалось как прежде, как и много лет тому назад, когда он частенько приезжал сюда в гости к приятелю. Та же мебель, та же посуда. Вот только на месте огромного старого приемника в углу не менее огромного письменного стола теперь возвышалась нелепой конструкцией японская минисистема. А рядом с ней стоял компьютер с принтером.

За спиной Дениса была застекленная дверь выхода на открытую веранду, что располагалась с тыльной стороны дома. Зимой этой дверью никогда не пользовались, поскольку и сама веранда, и подходы к ней обычно находились под снегом. А летом через дверь и веранду было удобно проходить не только в сад, но и на лестницу, ведущую на второй этаж.

Прямо перед Доро за занавешенным аккуратно подобранными гардинами дверным проемом находилась небольшая спальня. Но, судя по собранному стопкой на диване белью, его приятель предпочитал спать не в спальне, а в «большой» комнате.

— Хочешь, налью чаю сейчас? — спросил из кухни Смирнов. — Или вначале поешь как следует?

— Как говаривал мой дед, «Чай не водка, его зря не пьют», так что тащи сюда обещанное сало, а чай подождет, — решил Денис.

Они сидели за столом ещё около часа, и за это время Денис вкратце рассказал приятелю о событиях минувшего дня.

* * *

Все началось со звонка Максима. Прикованный к инвалидному креслу друг посетовал, что никак не может застать Доро дома и после пары минут ничего не значащего разговора как бы мимоходом заметил, что Денис давно не показывался у него. Когда Денис сослался на занятость, Макс поинтересовался, не сможет ли он подъехать в ближайшее время, «лучше — до пяти». Зная щепетильность своего Максима, Доро сразу понял, что звонок вызван не просто «интеллектуальным голодом» друга-инвалида. Тут наверняка скрывалось нечто большее, нежели просто стремление одинокого человека к общению. Поэтому Доро спешно перезвонил приятельнице, которую обещал сопровождать на какой-то просмотр, и, извинившись, отменил с ней встречу.

У Максима Денис был в начале пятого. Он сразу отметил, что его друг чем-то встревожен. И верно, вскоре приятель рассказал ему о странных звонках, которые начались около недели тому назад. Тогда приятный мужской голос, обратившийся к Максу по имени-отчеству, предложил продать ему имеющийся у Максима старинный кинжал. Удивленный Макс естественно ответил, что вещь ему дорога как память, что он не собирается её продавать и тут же поинтересовался, откуда звонившему известно о кинжале. Тот на вопрос не ответил и ещё раз предложил подумать над предложением, поскольку он якобы готов предложить за эту вещь «очень, оч-чень хорошие деньги». На том разговор и закончился.

Повесив трубку, Максим поглядел на телефон с определителем, который незадолго до того ему ко дню рождения подарили друзья. Но на дисплее вместо номера светились лишь многочисленные тире.

Через несколько дней ему позвонили вновь. И снова вкрадчивый голос поинтересовался, не надумал ли ещё Максим расстаться с интересующей звонившего господина вещью. Получив отрицательный ответ, собеседник Макса укоризненно посетовал:

— Зря вы, молодой человек, так упрямитесь. Это может печально кончиться для ваших близких.

— О чем вы говорите? — не сразу понял воспитывавшийся в детском доме Максим. — У меня нет родственников.

— Не лукавьте, молодой человек. Не надо. Никогда не поверю, что вы забыли о Марине.

Максим прервал свой рассказ, видя удивленный взгляд приятеля.

— Видишь ли, — пояснил Макс, — как выяснилось около года тому назад, у меня тут под Москвой живет троюродная сестра, Женя. Она учитель. Замужем. Вечно замотана. Так что за все время встречался я с ней от силы пяток раз… Женя на шестнадцать лет старше меня. И у неё есть дочь, очень красивая девочка. Точнее — девушка. Ей уже девятнадцать и она учится на третьем курсе Академии Управления.

Он замолчал, а Денис терпеливо ждал продолжения.

— Короче, Марина оказалась очень добрым, очень чутким человеком. Ты можешь представить, каково мне было на первых порах, когда вы меня перевезли из госпиталя сюда. Иногда от тоски и безысходности хотелось лезть на стену. Или в петлю… Может быть, и полез бы. Если бы не Марина. Максим помолчал. — Хотя живут они в Мытищах, она довольно часто находит время, чтобы заскочить ко мне, помочь прибраться, немного поболтать, а то и выпить по баночке пива. Я уж не говорю, что она обязательно несколько раз в неделю звонит мне.

— Так. А фотографии её у тебя случайно нет? — поинтересовался Денис.

— Есть… — после короткой заминки ответил приятель и вытащил из ящика стола сделанный «Поляроидом» снимок. На нем была запечатлена сидевшая за столом на его кухне очень милая улыбчивая девушка.

— А что же это я у тебя ни разу не видел твою красавицу-разумницу-отличницу?

— Не знаю, — пожал плечами Максим. — Да это и не имеет теперь значения. Важно то, что когда этот мужик заговорил о Марине, у меня буквально перехватило горло. А он видимо почувствовал это и говорит: «Вы ещё подумайте, взвесьте все как следует, а я вам этак через часик позвоню ещё раз… И будьте осторожны, не вздумайте ни к кому обращаться. Это может вредно отразиться на вашем здоровье… Да и на здоровье Марины тоже».

— Значит, запугивая, он говорил не о троюродной сестре, а о её дочери, — отметил Денис.

— Вот именно. Он очевидно знал, что с Мариной меня связывает существенно большее, чем с Женей…

— Что же было дальше?

— Я сразу позвонил в Мытищи. Женя была дома. А вот Марина отсутствовала… Я поинтересовался, где она может быть, на что Женя сказала, что дочь ещё не вернулась из института. Судя по всему, в этом не было ничего тревожного и необычного, поскольку голос у Жени был абсолютно спокойным.

Протянув руку, Максим взял со стола сигареты и закурил.

— Как и обещал, этот тип позвонил мне через час с небольшим и поинтересовался, что я надумал. Я ответил, что не вижу причин менять свое решение. Тогда мужик и говорит, что он предупреждал, и что теперь ему придется диктовать мне свои условия. Марина якобы находится в его руках и её будущее целиком и полностью будет зависеть от моей сговорчивости. Он немного помолчал, как бы давая мне возможность продумать все услышанное, а потом все тем же ровным голосом объявил: «Я даю вам на раздумья ровно сутки. Марина останется у меня. Гарантирую, что за это время с ней ничего не случится. Но — стоит вам только обратиться в правоохранительные органы, как девочка быстренько окажется в борделе. — Он сделал паузу и добавил, — Скорее всего, в какой-нибудь экзотической стране, где готовы хорошо платить за белокожих и светлоглазых европейских женщин… Вы все поняли?»

— Та-ак, — протянул Денис. — Ты наверняка через некоторое время позвонил Жене, а та сказала, что дочь ещё не приходила. Потом уже она звонила, чтобы узнать, нет ли у тебя каких известий о Марине.

— Точно, — подтвердил Максим. — Так все и было. Марина пропала. Уверен, этот тип не блефовал. К тому же сегодня под утро раздался звонок и голос Марины прокричал в трубку: «Максим, не соглашайся!» Точнее, от последнего слова прозвучало только «согл…» и тут же пошли гудки. Видимо, Марина каким-то образом смогла завладеть телефоном, но это обнаружили и нас тут же поспешили разъединить.

— Понятно, — кивнул Доро, — Прежде чем выбивать из тебя подарок Вадимцева, эти скоты основательно ознакомились с твоим образом жизни. Интересно только, откуда они вообще могли узнать о кинжале?

— Представления не имею. Не думаю, чтобы наши ребята стали кого-то посвящать в мои обстоятельства…

— Мне тоже не особенно верится в это. Но кто-то ведь донес до этого «коллекционера» известие о вещице. Так ведь?

— Так-то так, — кивнул Макс. — Но… Сейчас не до этого. Ведь у них Марина. Нужно срочно что-то предпринять. — Он помолчал. — Этот мужик будет звонить мне приблизительно через полчаса. Я намерен пообещать ему кинжал. Черт с ним. Не хочу рисковать. Не могу подставлять Марину. Понимаешь?

— Ты прав. Кинжал потом можно будет постараться вернуть, — согласился Доро и спросил, — От твоих соседей можно позвонить?

— Боюсь, не стоит, — покачал головой Максим. — Мне хотелось бы избежать любого риска. Когда он позвонит, я договорюсь с ним о том, каким образом произойдет обмен кинжала на Марину. А вот потом… Потом тебе и карты в руки. Отслеживай сволочей и бери их к ногтю… Кстати, мы с тобой запишем на всякий случай этот разговор на пленку.

Однако ожидавшийся разговор не состоялся. Когда через двадцать минут раздался звонок, и Максим снял трубку, ровный металлический голос произнес: «Я же предупреждал, чтобы без фокусов. Теперь пеняйте на себя». А затем в трубке раздались гудки отбоя. Причем на дисплее телефона номер опять не высветился.

Максим побледнел и даже сразу как-то осунулся.

— Я не понимаю, — нервно прикуривая очередную сигарету, сказал он, Почему он так говорил со мной?

— Скорее всего потому, что знал о моем присутствии здесь, — заметил Денис. — Либо за твоей квартирой установлена слежка, либо её основательно прослушивают. Хотя, одно совсем не исключает другого.

— Черт! — выругался Макс, — Какой же я идиот!… Ладно, продолжим разговор в ванной?

— Пошли. И на всякий пожарный я ещё и включу телевизор.

Денис помог приятелю въехать в ванную и пустил воду.

— Нужно мне было все-таки позвонить от соседей ребятам, — посетовал он. — Глядишь, и засекли бы, откуда звонил этот деятель.

— Подожди! Разве я тебе не сказал, что у меня есть их телефон? удивился Максим.

— Нет. Об этом не было ни слова. Откуда он?

— Так я же рассказывал, что утром звонила Марина. И при этом на телефоне высветился её номер. Я его переписал.

— Быстро. Где он у тебя? — встрепенулся Денис. — Пока я одеваюсь, перепиши мне его. И приготовь на всякий пожарный фотографию Марины.

Через несколько минут он уже останавливал машину у ближайшего телефона-автомата. Первым порывом было звонить бывшим сослуживцам на Петровку. Однако эту мысль пришлось оставить. Действительно, нельзя было исключать вероятность, что у киднаппера имелись в милиции осведомители. В этом случае звонок мог лишь спугнуть похитителей, а то и закончиться для Марины ещё более печально. Поэтому Доро ограничился звонком одной хорошей знакомой, которая довольно быстро сообщила ему адрес, по которому был установлен интересовавший его телефон, а также фамилию квартиросъемщика. Затем он обзвонил друзей, но никого из них найти не удалось. К сожалению, не удалось также дозвониться и до Сергея Вешнева, который продолжал возглавлять отдел по борьбе с наркотиками. Как оказалось, Вешнев был в длительной служебной командировке, а потому нечего было и думать о его помощи и поддержке.

Доро пожалел, что у него нет с собой оружия. Но делать было нечего. Поэтому, уповая на везение и на извечное авось, Денис поспешил вернуться в машину. Прогревая двигатель, он от нечего делать заглянул в перчаточный ящик. Увы, в нем не было ничего, что могло бы послужить оружием. Лежали лишь инструкция к машине, брошюрка правил уличного движения, фонарик, да старый театральный бинокль, забытый им тут не менее месяца тому назад. Подумав, Денис сунул бинокль и фонарик в карман куртки.

Когда Доро подъехал к интересующему его дому, было уже совсем темно.

Не выходя из-за руля, Денис огляделся. Ему почему-то подумалось, что высокое светлое строение смотрелось среди старых пятиэтажек как новенькая фарфоровая коронка на фоне больных и прокуренных остатков зубов во рту старого, никому не нужного бомжа. Новый дом был тут просто неуместен. Само его присутствие здесь представлялось вызывающе-бестактным. Всем своим видом он нагло привлекал к себе внимание. Своей высотой, своими необычно светлыми стенами дом прямо-таки кричал о том, что он — стройный, светлый и такой новый — тут чужак, случайный пришелец, по чьему-то недосмотру десантированный в смокинге и в белых перчатках в страну черных пигмеев.

По всей видимости, часть старых пятиэтажек здесь уже успели снести. Во всяком случае поблизости оставалось лишь одно здание. Это был частично облепленный лесами старый кирпичный дом. Но зато дальше за дорогой и пустырем светился огнями массив, застроенный исключительно приземистыми панельными «хрущевками». Своими плоскими крышами они напоминали сакли. Часть из этих домов зияла темными провалами дверей и оконных проемов. В других же ещё жили люди.

Доро подъехал к красавцу-дому и остановился недалеко от угла. Некоторое время он наблюдал за тем, как возвращающиеся с работы люди скрываются в его подъездах. Затем развернулся и проехал к ближайшим обитаемым пятиэтажкам. Тут оставил машину и пешком прошел назад к дому, из сто второй квартиры которого по утру звонила Марина.

Прежде чем пытаться попасть в нужную квартиру, следовало оглядеться. По крайней мере для начала нужно было выяснить, есть ли тут охрана. Для этого Денис зашел в ближайший подъезд. Когда он поднимался от двери по ступенькам, человек, сидевший справа перед лифтами за небольшим столом, поинтересовался, в какую квартиру и к кому он направляется.

— В двести седьмую, к Ефимовым, — охотно ответил Денис.

— Вы ошибаетесь, — откладывая в сторону какой-то иллюстрированный журнал, насторожился вахтер. — В двести седьмой живут не Ефимовы.

— Ну что вы мне говорите! — нажав кнопку вызова лифта, Доро полуобернулся к человеку за столиком. — Что я, впервые что ли к ним иду?

— Немедленно отойдите от лифтов! — приказал, поднимаясь на ноги, немолодой охранник. — Не вынуждайте меня применять силу.

— Да ладно… — пожал плечами Доро. — Я уверен, что не ошибаюсь. Посмотрите у себя в списках.

— Мне и смотреть нечего. Я и так всех помню.

Однако дежурный все-таки посмотрел на стол, где, очевидно, у него под стеклом лежал список жильцов.

— Что вы мне голову морочите? — после короткой паузы сердито бросил он. — В этом подъезде Ефимовы вообще не проживают.

— А где же они по-вашему проживают?

— Откуда мне знать? Но точно, что не здесь. Так что лучше уходите отсюда, — и вахтер демонстративно расстегнул кобуру.

В нужный ему подъезд Денис входил, что-то беззаботно насвистывая.

— Добрый вечер, — благожелательно поздоровался он первым с довольно молодым охранником, сидевшим тут перед лифтами, и поинтересовался, — Что читаем?

— Да так, муру какую-то, — захлопывая книжонку в бумажной обложке, ответил тот. — А вы к кому?

— К Версавиным. В сто вторую.

Выражение лица парня моментально изменилось.

— Секундочку! — остановил он Доро, успевшего меж тем нажать кнопку вызова лифта. — Подождите. К кому конкретно вы в сто вторую?

— Я же сказал — к Версавиным, — мысленно торопя кабину лифта, как заклинание повторил Денис.

— Прежде чем вы поднимитесь, я должен сообщить о вашем приходе. Будьте добры отойти от лифтов.

Денис послушно отошел на пару шагов.

— Нет, вот туда, — вахтер указал на стоящий по другую сторону холла стул. — Присядьте… Вас ждут?

— Наверное. Хотя я не договаривался о встрече.

Парень склонился над каким-то пультом.

— Как ваша фамилия?

— Тоже Версавин. Я сегодня приехал из Твери и решил сделать родственникам сюрприз.

В это время раздвинулись двери подошедшего лифта.

Конечно, Доро вполне мог бы заскочить в него и успеть подняться на шестой этаж. Но это явно не имело ни малейшего смысла. Ведь тогда вахтер незамедлительно дал бы знать в сто вторую, что к ним прорвался чужак. Что за прием ожидал бы вверху в этом случае мнимого родственника, не трудно было себе представить…

Парень меж тем на мгновение задумался и вновь внимательно оглядел Дениса.

— Видите ли, — решил воспользоваться его колебаниями Доро, — Я приехал к Москву только на один день. Случайно оказался в вашем районе, и тут выяснилось, что в моем распоряжении целых полтора часа свободного времени. Сами понимаете, в такой ситуации мне просто грешно не проведать родственников.

— Я все прекрасно понимаю, — наконец принял решение охранник. — Все понимаю. Только войдите и вы в мое положение. У нас есть инструкции сообщать жильцам о приходе к ним гостей. К тому же ваши родственники как раз сегодня утром ещё раз специально предупредили, чтобы я без предупреждения никого к ним не пропускал. Более того, они просили…

Однако ему не удалось договорить. С улицы донеслись звуки нетерпеливо сигналящего автомобиля.

— Черт! — вскочил со стула Доро. — Похоже, это меня. Очевидно позвонили в машину, и теперь шофер просит выйти… Сейчас поговорю по телефону, и вернусь, — уже от двери пообещал он.

Итак, попытки внезапно нагрянуть к Версавиным и воспользоваться эффектом неожиданности провалились. Хорошо еще, если вахтер не сообщит им о приезде «родственника из Твери»…

Выйдя из дверей подъезда, Денис перешел через неширокую подъездную дорогу и задрал голову, разглядывая светящиеся вверху окна. Конечно, было смешно надеяться, что ему удастся отсюда разглядеть, что там скрывается за ними на шестом этаже. Поэтому Доро решил вновь попытать счастья и из ближайшего автомата позвонить друзьям — судя по всему, одному ему тут делать было нечего. Он уже собрался направиться к машине, как вдруг вспомнил о стоящем напротив в лесах старом кирпичном доме. Жильцов из него отселили и теперь скорее всего собирались делать там перепланировку.

Подчиняясь внезапному импульсу, Доро вновь посмотрел на светящиеся окна шестого этажа покинутого только что здания, и решительно направился к огораживающему серую кирпичную коробку забору.

— Иными словами, ты хотел увериться, что девушка находится именно в сто второй квартире на шестом этаже, — нетерпеливо подсказал Николай. Так?

— Что-то в этом духе. Хотел по возможности убедиться, что не зря буду вызывать ребят к этому дому. Если бы я увидел с крыши Марину, то, ожидая приезда наших, просто дежурил бы, сидя в машине, вблизи подъезда.

— Но как бы ты узнал её с такого расстояния?

— Я же сказал, что прихватил с собой из бардачка бинокль, — напомнил Денис. — А лицо Марины мне запомнилось, когда Макс показывал её фото. Увидь ты его, то тоже сразу узнал бы девушку.

— Красивая?

— Мало того, что красивая. Она какая-то… одухотворенная, что ли. Знаешь, бывают такие удивительные лица. Даже на фотографии видно, что она как бы вся светится изнутри.

— Понятно… — протянул Николай, — Короче, теперь ты не успокоишься, пока не отыщешь её.

— Не знаю, что тебе там понятно, но я действительно не успокоюсь до тех пор, пока не найду девушку и не отыщу убийц Максима. И ты мне в этом поможешь.

— «Как скажешь, начальник». Будем надеяться, все будет так, как ты задумал, — и Смирнов поинтересовался, — Ну и что потом? Ты по крайней мере побывал на верхнем этаже того выселенного дома?

— Не только на верхнем этаже…

Тихо радуясь тому, что захватил из бардачка фонарик, Денис поднялся на последний пятый этаж. Несмотря на то, что он старался ступать осторожно, каждый его шаг гулко отдавался в колодце лестничной клетки негромким глухим шумом. Свет фонарика высвечивал справа и слева зияющие чернотой дверные проемы. То ли двери тут сняли централизованно, то ли они перекочевали на дачи жильцов ближайших домов, но только ни на одном этаже дверей Доро так и не заметил.

С лестничной площадки пятого этажа Денис осторожно прошел в помещение, которое некогда было двухкомнатной квартирой. Отсюда были видны окна шестого этажа стоявшего напротив здания. Вот только смотрел он на них все-таки несколько снизу.

Достав бинокль, Доро принялся последовательно изучать ряд окон нужного этажа. А так как он не представлял, с какой стороны подъезда располагается интересующая его сто вторая квартира, то ему пришлось заглядывать во все без исключения светящиеся напротив прямоугольники.

Увы, ничего подозрительного он не увидел.

За наблюдением прошло уже не менее десяти минут, как зажглось ещё одно окно, и в поле зрения Дениса оказался человек в рубашке и с ремнями портупеи. Человек подошел к холодильнику и распахнул дверцу. Под мышкой у него явно была кобура. Это радовало. Оружие скорее всего свидетельствовало о том, что окна искомой квартиры обнаружены.

Денис старался разглядеть, что делается за занавесками соседней с кухней комнаты. Там горела люстра, но её свет освещал длинный тюль, благодаря чему интерьер комнаты оставался практически невидимым. Свет на кухне погасили, и через минуту зажглось ещё одно окно. Можно было предположить, что оно принадлежит той же квартире. И верно, к нему кто-то подошел и отдернул в сторону штору. Это оказался все тот же человек с пистолетом под мышкой. Приоткрыв створку окна, он достал сигарету и закурил.

За спиной у человека слегка виднелась спинка дивана. Оглянувшись, человек что-то сказал. Кому? Этого Денис понять не мог. Не исключалось, что человек обращался к кому-то, лежащему на диване. Но как не старался Доро подняться на цыпочки, как не тянулся, все равно разглядеть диван ему не удавалось. Тогда он решил взобраться на крышу.

К сожалению слуховые окна выходили на сторону, противоположную той, в которой располагался интересовавший Дениса дом. Поэтому ему пришлось карабкаться вверх по скользкому шиферу. К счастью, его резиновые подошвы позволяли ему осуществить это «восхождение».

Добравшись до конька, Доро уселся на него верхом. Затем, опираясь руками, он передвинулся к центру дома, откуда надеялся лучше разглядеть тот угол комнаты, в котором стоял диван. Устроившись вблизи трубы, он направил бинокль на шестой этаж. Проделал он это как раз вовремя, чтобы успеть заметить лежавшую на диване светловолосую девушку или молодую женщину. Но уже буквально в следующее мгновение куривший у окна мужчина выбросил на улицу окурок, прикрыл окно и задвинул штору. Контур мужчины ещё можно было разглядеть в течение некоторого времени, пока он не спеша уходил от окна. Но затем и он стал невидим. Почти сразу за этим потух свет в соседнем окне. И тут к своему удивлению Денис увидел, как это окно распахивается и в нем появляются два светлых пятна стоящих в помещении лиц. Складывалось впечатление, что они пытаются что-то разглядеть снаружи.

— Да просто они случайно засекли твой силуэт на фоне неба, — резонно предположил Николай.

— Не исключается. А может быть, куривший у окна обратил внимание на свет фонарика в обычно темных окнах дома напротив. А потом действительно увидел мой силуэт…

— Он мог и специально наблюдать за окрестностями, если вахтер все-таки дал знать о странном «родственничке».

— Пожалуй, — согласился Денис. — В любом случае мне следовало бы уменьшить свою любознательность и срочно «делать ноги». А я решил подождать ещё немного — вдруг удастся ещё раз заглянуть в комнату с диваном…

Через некоторое время внезапно раздавшийся где-то под ним шум отвлек поглощенного наблюдениями за домом напротив Дениса от его занятия. Можно было подумать, что на чердаке кто-то упал и, не сдержав эмоций, тихо выругался. Внезапно почувствовав, что ноги у него уже начали отмерзать, Денис начал осторожно перемещаться к близлежащей трубе. Он уже был практически рядом с нею, когда один за другим грохнули два выстрела.

Мгновенно сообразив, что стреляют от расположенного справа слухового окна, Денис скользнул на другую сторону крыши за конек. И сделал это весьма своевременно, поскольку буквально в ту же секунду третья пуля прошла над его головой как раз там, где он только что восседал верхом на холодном шифере.

Стараясь не высовываться, Доро добрался до трубы, поднялся вдоль неё вверх и осторожно выглянул из-за конька. Вплотную к ближайшему слуховому окну стоял, держась за него рукой, казавшийся на фоне неба очень высоким человек. Затем этот человек наклонился и что-то сказал, обращаясь к кому-то, кого Денис не мог видеть и кто скорее всего оставался на чердаке.

Мысленно проклиная свою неосмотрительность, Денис продолжил свое осторожное перемещение боком вдоль конька по направлению к следующей трубе. Отдавая себе отчет в том, что под ним на чердаке чуть ли не грохотом отдается каждое его неосторожное движение, он тихо радовался, что его куртка застегивается на молнию, а потому нет риска задеть за шифер металлической пуговицей или пряжкой.

Добравшись до соседней трубы, Доро из-за неё снова поглядел в сторону того слухового окна, где за несколько минут до того стоял стрелявший в него человек. И тут с противоположной стороны громыхнуло нечто весьма основательное — скорее всего помповое ружье.

ГЛАВА 4

На даче. Воспоминания о минувшей ночи. В квартире у Дениса. Снова Удельная

Понимая, что после треволнений прошедшей ночи другу требуется отдых, Николай настоял, чтобы Доро хотя бы немного поспал. А когда Денис проснулся, шел девятый час и кроны стоявших на участке сосен уже светились в лучах восходящего солнца.

Быстро сделав во дворе зарядку, обтеревшись снегом и побрившись, Денис вскоре сидел за столом.

— Значит так. Не забудь, ты освобождаешься от всех дел дней этак на пять — договариваешься на работе, чтобы на тебя на это время не рассчитывали, — разбивая скорлупу яйца, напомнил он, — Я же сейчас поем и позвоню Елене. Может, с ней уже связывался Венька.

Вениамин Кислярский служил с Денисом, Максимом и Смирновым в одной части. Будучи на четыре года моложе, он тем не менее быстро сдружился с ними. Их объединяло не только то, что они были москвичами, но также и общее для них страстное увлечение боевыми искусствами. Они использовали любую возможность для тренировок, что позволяло им не терять форму. А незадолго до отправки в Чечню на дружных ребят обратил внимание командир разведроты Вадимцев и забрал их к себе.

После армии Веня закончил автомеханический институт, но по основной специальности не проработал ни дня. Кто-то из приятелей привлек его к торговле запчастями, и он самозабвенно отдался бизнесу. В течение пары месяцев все обстояло нормально. Однако в один далеко не прекрасный день случилась беда. Утром вскоре после открытия магазина в него неожиданно ворвались четверо в масках и с автоматами. Лишь благодаря тому, что Кислярский к счастью находился в местной командировке, ему удалось остаться в живых. Потеряв своего «патрона», Веня был вынужден расстаться с автомобильным бизнесом. Однако безработным Кислярский оставался недолго. Вскоре он устроился на работу в частное охранное агентство, сотрудники которого не гнушались и сыскной работы. Это было и неудивительно, поскольку среди них было немало бывших работников тех органов, которые принято называть «силовыми». И тут они с работавшим тогда в системе МВД Денисом были весьма полезны друг другу.

Как раз Кислярскому и позвонил Денис, когда из района пятиэтажек направлялся к Максиму. Веню удалось застать уже дома. Не вдаваясь в подробности, Доро попросил приятеля выехать ему машиной навстречу. «Встречаемся на площади перед Савеловским вокзалом, — уточнил он. Экипируйся, как на работу. И не забудь захватить бинокль».

Во время короткой беседы Денис обрисовал приятелю ситуацию и сообщил, что намеревается после визита к Максиму подъехать к Смирнову и подключить его к поиску девушки. «Меня особенно не жди, предупредил Доро. — Может быть, я заночую у Кольки. А может — и нет. Так что действуй по обстановке. Связь — через твою Елену». Елена была сестрой Кислярского и в настоящее время сидела дома, ожидая скорого прибавления семейства.

Перед тем, как разъехаться, Денис вручил приятелю взятую у Максима фотографию Марины. А сам от Савеловского поехал к Максиму.

Нечего было и думать о том, чтобы соваться в сто вторую квартиру нового дома с голыми руками. Да и вообще, теперь уже не вызывало сомнений, что даже просто во время слежки за удерживавшими Марину людьми было предпочтительно иметь с собой на всякий случай оружие. В связи с этим Доро и собирался вернуться к Максиму, дабы позаимствовать у приятеля его «ТТ». Однако смерть Макса нарушила все его планы. Брать оружие из квартиры убитого едва ли было разумно… Поэтому-то Денис и отправился затем к себе. Он собирался прихватить из дома свой «Вальтер». А в результате, даже не поднявшись к себе в квартиру, он обзавелся целым арсеналом, включая удобный нож и целых три пистолета. Один из них, правда, был всего лишь газовым.

Лена подтвердила, что известия от брата есть. Звонил он около пяти тридцати утра и просил сообщить Денису, что «начался переезд» и что он даст о себе знать позже, как только это будет возможно. Больше от него известий не поступало.

— Сейчас едем ко мне, — распорядился Максим. — Поглядим, что они там у меня в квартире…

— Слушай, — перебил его Николай, — А каким образом они вычислили тебя? Как они вышли на твой дом?

— Могли выйти по-разному. Например — по номеру телефона. Зафиксировали телефон того, кому звонил Макс, а остальное — дело техники…

— Макс не дурак, — возразил Николай. — Скорее всего, прежде чем вызывать тебя, он на всякий случай позвонил ещё по ряду номеров. Да и после наверняка звонил другим…

— Наверное. Тогда, скорее всего, посещение моей квартиры было следствием прослушивания нашего с Максом разговора. Это когда мы сидели рядом с телефонным аппаратом у него в комнате. Сидели и беседовали о том, что кто-то готов похитить девушку, дабы завладеть кинжалом.

— Но тогда…

— Точно, — не дал приятелю договорить Доро. — Тогда среди тех, кто прослушивал наш разговор, наверняка находился некто, хорошо знающий мой голос…

— И кто же, по-твоему, это мог быть? Кто-то из твоих «заклятых друзей» в милиции?

— Если бы! Подумай, кто мог установить «жучок» в аппарат, который мы подарили Максу? А? Ну уж, во всяком случае, не сотрудники милиции. Прежде чем мы вручили телефон Максиму, он постоянно находился в руках у кого-нибудь из наших ребят… А больше «жучку» быть нигде — после выписки Максим у нас сидел дома безвылазно.

На некоторое время в комнате установилась тишина.

— Все сходится, — нарушил её Николай. — Мы дарим Максу аппарат, в который чья-то заботливая рука заблаговременно установила «жучок». А потом тот, кто его устанавливал, с удобством сидит у динамика и, естественно, узнает твой голос.

— Как-то не хочется думать, что с этим могут быть связаны наши ребята…

— Скажи, а кто еще, кроме наших, мог вообще знать о существовании кинжала? Кому могло быть известно, что он у Макса?

— Не знаю, — пожал плечами Денис. — Но, с другой стороны, информация об этом могла исходить и от Вадимцева.

— ???

— Я хочу сказать, — поспешил добавить Доро, — он не делал секрета из своего «подарка» и до того, как его убили, спокойно мог рассказать об антикварной вещи кому угодно.

— Все может быть. Однако в любом случае этот «кто угодно» в организации подслушивания не мог обойтись без помощи одного из наших… Давай вспоминать, кто покупал телефонный аппарат.

— Тут и вспоминать нечего, — пожал плечами Доро. — Покупал его Сашка Редин. Но он уезжал тогда в командировку, а потому передал покупку Илюхину.

— Я что-то не припомню, кто тогда привез аппарат на нашу встречу у Макса. Илюхин?

— По-моему нет, — покачал головой Денис. — Илюхин тогда почему-то запаздывал, а аппарат мы подарили сразу же, как только поднялись к Максу… А не у Рыжего ли он был?

— Точно! У Рыжего.

— Таким образом, — подытожил Денис, — прежде чем попасть в квартиру к Максу, аппарат побывал у троих — у Редина, Илюхина и Вадьки Рыжего.

— Постой-постой! А ты не помнишь, чья это была идея, подарить Максу именно телефонный аппарат?

— Не представляю…

— Не плохо бы выяснить это, — заметил Николай.

— Да уж. Будем выяснять. Хотя, с другой стороны, «жучок» с таким же успехом можно было вмонтировать куда угодно — в настенные часы, в полую статуэтку…

— И все-таки для прослушивания телефонных разговоров наиболее удобен именно телефонный аппарат, — возразил Смирнов.

— Наверняка. Но… сейчас нам пора двигать. Ты себе какую пушку возьмешь? — и, взяв с вешалки куртку, Доро выложил из её карманов «Макарова» и «Люггер».

— Давай «Люггер».

Оставив «Жигули» Дениса и «Опель» Николая недалеко от трамвайных путей, молодые люди пешком прошли к дому Доро.

— Возьми «Макара», — передавая в подъезде пистолет приятелю, распорядился Денис. — Я поднимаюсь первым. Ты идешь следом и оказываешься на лестничной клетке только тогда, когда я открываю дверь. Если меня поджидает милиция — спокойно идешь дальше, а потом уж кумекай вместе с Венькой, как меня вытащить. Понял?

Николай кивнул.

— А если в квартире эти «деятели» — действуй по обстановке… Кстати, держи заодно и ключи от «Жигуленка». У меня в «бардачке» лежит мобильный телефон. Если что, заберешь его. Он может тебе потом пригодиться.

К счастью, опасения Доро не оправдались. За порогом никто их не поджидал.

По всей видимости, у вчерашних «гостей» были ключи от квартиры Дениса, или же они пользовались хорошими отмычками. Во всяком случае, оба замка в двери функционировали безукоризненно.

Звоня на пульт, чтобы снять квартиру с охраны, Денис поинтересовался, не было ли минувшей ночью каких-либо эксцессов с его номером. «Нет, а почему вы спрашиваете?» — удивилась дежурная.

Скорее всего, ночная дежурная по пульту уже сменилась, а новая была не в курсе посещения квартиры нарядом милиции. А что касается незваных ночных посетителей, то они, видимо, умели каким-то образом отключать сигнализацию. Во всяком случае, не вызывало сомнений — они не были заурядными воришками. При первом взгляде в квартире все, казалось, оставалось на своих местах. Вот только на кухонном столе лежала чья-то перчатка, и в комнате под темным дисплеем компьютера горела неонка индикатора. Денис же точно помнил, что накануне отключал монитор. Отсюда можно было сделать вывод, что посетители пытались ознакомиться с интересовавшими их файлами.

— Надеюсь, у тебя не свободный доступ к твоему компьютерному «поминальничку»? — поинтересовался Николай.

— Нет. Под паролем, — покачал головой из стороны в сторону Доро. — Так что они едва ли имели возможность ознакомиться с моими планами и с моей «телефонной книжкой».

— Дай-то Бог.

Пока, вооружившись отверткой, Смирнов вскрывал телефонный аппарат (дабы убедиться в отсутствии «сюрпризов»), Денис быстро проверил сохранность вещей — из квартиры ничего не пропало, если не считать забытого им накануне дома его собственного «селюлара» (так он называл свой сотовый телефон) да хранившихся в секретере старых записных книжек. Все они исчезли. А вот спрятанный в шкафчике за унитазом пистолет оставался на месте, хотя заслонявшие кобуру коробки и банки явно переставлялись с места на место, о чем можно было судить по оставленным на пыльной полке следам. Отсюда следовал вывод, что ночных визитеров в первую очередь интересовал круг знакомств Доро.

Конечно, по поводу пропажи телефона и книжек, как и в связи с оставленной на кухне перчаткой вполне можно было бы вызвать милицию поставленную на сигнализацию квартиру беспрепятственно посещают неизвестные. Но Доро предпочел не делать этого, поскольку помимо нервотрепки да абсолютно бессмысленной траты времени это ничего хорошего ему не обещало. К тому же «реквизированный» им накануне у Тюли аппарат в известной степени как бы компенсировал одну из потерь.

— Вроде в аппарате тебе «подарков» не оставили, — ставя телефон на место, оповестил Смирнов. — Но вполне могли установить ещё где-нибудь.

— Проверим потом, — заметил Доро, доставая из-за книг пакет с документами и сберегательной книжкой, — сейчас это уже не имеет значения.

Переписав затем с экрана компьютера несколько телефонов, он переоделся и положил в спортивную сумку запасное белье.

— Держи, — передал он сумку Николаю. — Ты выходишь первым и мимо гастронома дуешь к трамвайной остановке. Я пойду за тобой. Если за нами никто не увяжется, то…

Договорить ему не удалось, поскольку в это время зазвонил телефон.

— Але! — поднял трубку Денис. — Говорите. Слушаю.

Однако на другом конце провода не спешили отвечать. Денис замолчал. Через несколько секунд трубку повесили.

— Проверяют, сволочи, — зло бросил Николай.

— Может, ошибся кто. Давай, подождем ещё минутку.

Минутку ждать не пришлось, так как телефон почти сразу же зазвонил снова. Денис молча приложил трубку к уху. Некоторое время в ней царила тишина, а затем кто-то явно измененным голосом сказал:

— Молчишь? Ну-ну, можешь не говорить, коли не хочешь. Но послушай меня внимательно… Запомни, если хочешь жить, не суй свой поганый нос куда не следует, мент хренов. С нами шутки плохи. Ты в этом уже имел возможность убедиться… Понял?

Денис промолчал.

— И плюнь на девчонку, — продолжал тот же нарочито хриплый голос. Теперь твоему другу уже все равно, где она и что с нею. А вот тебе, если у тебя на плечах голова, а не пустой кочан, лучше заняться своими делами… Ты меня слушаешь?

Теперь уже Доро повесил, не отвечая, трубку.

«Выходим, — скомандовал он. — Нечего терять зря время». Судя по всему, за ними не следили. Во всяком случае ни шедший последним Денис, ни поджидавший его на остановке Николай ничего подозрительного не заметили. Поэтому молодые люди прошли к машинам и затем по оказавшемуся очень полезным в их ситуации мобильному телефону вновь позвонили Елене.

— С полчаса тому назад был звонок от Вени. Он просил передать, чтобы ты срочно ехал в Малаховку. Он ждет тебя там на станции, — выпалила Лена, едва услышав голос Доро. — Срочно! Ты слышишь?

— Уже еду, — пообещал тот. — Спасибо.

— Нам назад, — поворачиваясь к Смирнову, пояснил Денис Николаю. Венька звонил считай что от твоей дачи, из Малаховки. Ждет нас у станции. Но прежде чем ехать, я хотел бы кое-что уточнить.

Только Доро собрался набрать номер телефона той своей знакомой, что накануне назвала ему адрес дома, из которого Максиму звонила Марина, как раздался негромкий сигнал только что положенного в карман «селюлара» Тюли.

— Слушаю, — ответил Доро. — Нет. Это не Дима. И по этому номеру Димы не будет по крайней мере неделю… Нет, я его не увижу. Всего хорошего.

— Ты бы не отвечал на звонки, — посоветовал Смирнов. — Тебе-то ведь по этому телефону никто звонить не будет…

— Ты прав. А теперь подожди минутку. Я только продиктую сейчас фамилии, имена и клички «быков», что поджидали меня ночью дома. Может, это нам и даст что-нибудь…

«Волга» Кислярского стояла на площади у кинотеатра, как раз напротив железнодорожной платформы.

— И где вас только черти носят? — сердито «поприветствовал» он друзей. — Я же тоже человек. Мне между прочим тоже не чужды такие мелкие человеческие страстишки, как сон и еда. А вы…

— Не тарахти, Вень, — попросил Денис. — Где девушка?

— Да тут твоя красавица, тут. Через дом от Колькиной дачи.

— Так все-таки тут, или же через дом от меня? — не понял Смирнов и на всякий случай напомнил, — Ведь мы же в Малаховке.

— Ну а далеко отсюда твоя Удельная, а? — огрызнулся Веня. — Сколько до тебя от этой площади по прямой? Наверняка ведь не больше трех километров. Вот я и говорю — тут.

— Подожди, подожди. Так ты не шутишь? — не поверил Николай. — Что действительно через дом от меня?

— Слушай, я устал до чертиков, — Вениамин поднял руки и потер себе кончиками пальцев виски. — Так что мне теперь совсем не до шуток.

— Чудеса, да и только… — развел руками Смирнов. — Чудо-сервис. Доставка на дом.

Рассказ Кислярского о событиях минувшего утра сводился вкратце к следующему.

Девушку по всей видимости накачали какой-то дрянью и под утро, поддерживая под руки, вывели из дома. Один человек остался с ней у подъезда, а двое направились к стоянке. Вениамин все это мог пронаблюдать в бинокль. Пока один занимался машиной («У них „Ровер“ — пояснил Кислярский. — Точнее — „Рендж Ровер“»), второй обошел с фонариком все автомобили поблизости. Заглядывал в салоны. Видимо опасался слежки. А потом машина подъехала к подъезду и в неё усадили девушку. Затем «Ровер» направился в сторону кольцевой. Естественно, «Волга» Кислярского на некотором расстоянии последовала, за джипом.

— Вы понимаете, все остальное — уже не более чем дело техники, завершил свой рассказ Вениамин, — Короче, мне удалось-таки добраться следом за ними до Удельной. Ну а потом я проследил, как «Ровер» въезжал в ворота дачи, что от тебя, Коль, через дом в сторону железной дороги.

Молодой человек помолчал секунду, а потом добавил:

— Я немного подождал, а затем позвонил Ленке. Велел передать, что начался «переезд». Потом несколько часов кряду следил за домом. Но там все было спокойно — никакого движения. По всей видимости приехавшие из Москвы с девушкой мужики решили остаться на даче. Даже джип свой загнали на участок и поставили так, что его за домом с улицы почти что и невидно.

— Молодец, — похвалил друга Денис и поинтересовался, обращаясь к Николаю, — Очевидно, речь идет о доме номер двадцать три. Ты знаешь, кому теперь принадлежит та дача?

— Не представляю, — ответил тот. — Старых жильцов я давно не вижу. Хотя — на даче летом вроде бы провели капитальный ремонт. Но, по-моему, никто там в последние месяцы не жил. Вот только после каждого снегопада появлялись работяги и расчищали подъезд к дому и все дорожки на участке. Так что, очевидно, хозяева дома не из бедных…

— Слушайте, мужики, — взмолился Вениамин. — Я ведь третьи сутки не сплю. Может, вы без меня тут предадитесь воспоминаниям? А я бы поехал домой. Мне соснуть бы немного, а то глаза как песком засыпаны…

— Едем к Кольке, — решил Денис. — Все едем. Там ты и поспишь.

— Ну ты даешь! — умилился Вениамин. — Этим хмырям для полного спокойствия как раз не хватает только трех лайб за соседним забором. Пусть себе поломают голову, в связи с чем это вдруг Удельная после их приезда стала пользоваться у москвичей по будням такой популярностью…

— Мы с тобой оставим машины у нашего с Колькой приятеля на соседней улице, — пояснил Доро, — Так что не переживай.

ГЛАВА 5

События на соседней даче. Преследование. Стычка. Возвращение. Человек из «СААБА»

Благодаря тому, что дача Николая располагалась несколько в глубине участка, с её второго этажа можно было отлично наблюдать за домом, у которого стоял «Ровер». Во всяком случае, этому не мешало ни одно строение на соседнем участке.

Как выяснилось, джип оказался не единственным автомобилем, заботливо припаркованным у недавно отремонтированной дачи. Рядом с «Ровером» стоял ещё и какой-то микроавтобус. Как давно он мог тут появиться, Николай не представлял. Ему и в голову не приходило обращать внимание, что там делается на сопредельных участках.

Было очевидно, что прежде чем предпринимать какие-либо действия, следовало по крайней мере предварительно оценить силы предполагаемого противника. Поэтому Николай взял отличный полевой бинокль Кислярского и устроился вверху у окна. На всякий случай рядом на легкую треногу он установил видеокамеру. Вениамин же и Доро в это время мирно спали на первом этаже. Но спать им пришлось недолго.

В начале второго перед домом номер двадцать три остановился очередной джип. На сей раз это была далеко не новая отечественная «Нива» красного цвета со смоленскими номерами. Из левой дверцы «Нивы» выскочил человек, открыл калитку и поднялся на крыльцо. А ещё через пару минут с крыльца спустился широкоплечий бородач, растворил ворота и загнал машину во двор. «Да у них там теперь целый автопарк», — подумал Смирнов, наблюдая, как бородач поставил «Ниву» таким образом, чтобы она не загораживала проезд припаркованным по другую сторону дома автомобилям.

Прошло ещё около получаса и из дома снова вышел водитель «Нивы». Он забрался в машину, а затем вышел из неё с кейсом в руках. На крыльце его ожидал крепко сбитый лысоватый мужчина лет тридцати. Он пропустил перед собой человека с чемоданчиком, постоял немного на крыльце, оглядывая окрестности, и также скрылся за дверью. Повышенный интерес человека с лысинкой к улице показался Николаю подозрительным, и он решил на всякий случай разбудить друзей.

Когда все вместе они вновь поднялись на второй этаж, бородатый парень открывал ворота участка дома номер двадцать три, а водитель «Нивы» явно намеревался прогревать двигатель.

— Та-ак, — протянул Денис. — Ты, Коль, остаешься тут, а мы с Веней помчали за машинами.

— Ладно.

— Если в «Ниву» начнут усаживать Марину, — продолжил Доро, — задернешь одну штору в окне, что смотрит на соседнюю улицу. Понял? Закроешь шторой лишь половинку окна. А если вместе с Мариной в машину сядет больше двух человек — закроешь обе шторы… Когда «Нива» тронется, просигналишь нам с Венькой из окна, в каком она движется направлении.

Последнюю фразу Денис заканчивал, уже сбегая по лестнице вниз. За ним спешил Кислярский.

Вскоре они были на участке соседа, с которым Дениса и Николая связывала многолетняя дружба. Выгнав машины на улицу за пределы участка, молодые люди стояли рядом с ними, напряженно вглядываясь в окна смирновской дачи. Но за окнами все было спокойно.

Николай тем временем придвинул видеокамеру к окну и приготовился снимать. Прошло не менее пятнадцати минут, прежде чем на крыльцо дома номер двадцать три под руки вывели «нечто». Это была одетая в какой-то немыслимый тулуп женщина. Ее лицо было трудно разглядеть из-за обрамляющего его пышного цветастого платка. Женщину вели под руки двое парней. Но что поразило Николая больше всего, так это появившаяся в сопровождении ещё двух парней вторая женщина. Одета она была точно так же как и первая. И парни так же осторожно и бережно поддерживали её с двух сторон.

Николай включил видеокамеру и продолжил наблюдение. А когда в машину начали усаживать первую женщину, он поспешил к окну и задвинул обе шторы. Потом Смирнов вернулся к своему посту и пронаблюдал, как в машину посадили вторую упакованную в тулуп гражданку. А затем из дверей дачи в гордом одиночестве появилась здоровенная бабища с объемистым чемоданам в руке и легко подбежала к автомобилю. Одета она была точно так же, как и две первые гражданки, но в отличие от них так и излучала энергию и деловитость. Подойдя к «Ниве», последняя особа некоторое время о чем-то оживленно беседовала со сгрудившимися у машины парнями, а затем обменялась с ними рукопожатиями и также забралась в автомобиль, предварительно профессионально попинав передние скаты. Николаю подумалось, что по своим ухваткам «дама» подозрительно напоминает переодетого мужика.

Дверцы машины захлопнулись, водитель дал короткий сигнал и выехал за ворота. Пронаблюдав, в каком направлении поехала «Нива», Николай слегка раздвинул шторы, открыл окно и встал перед ним в позе регулировщика, указывающего направление движения.

* * *

Красная машина со смоленскими номерами от Удельной свернула в сторону области. На некотором расстоянии за ней следовали «Жигули» Дениса, а ещё метрах в трехстах сзади ехал на своей «Волге» Вениамин. Они предварительно договорились каждые десять-пятнадцать минут меняться местами. Также было оговорено при первой возможности попытаться остановить «Ниву».

Машин на неширокой дороге местного значения было немного, а потому Денис решил, что грешно не воспользоваться этим обстоятельством. Выехав за пределы Удельной, он обогнал красный автомобиль. В течение нескольких минут он отрывался от него, а затем постепенно сбавил скорость. Достав из «бардачка» «Макарова» с навинченным на ствол глушителем, Доро положил пистолет себе на колени и поглядел к зеркальце заднего вида — успевшая нагнать его красная «Нива» мигала левым подфарником, прося уступить ей дорогу.

Прижавшись вправо, Денис опустил стекло и взял в левую руку пистолет. Как и его друзья, он в свое время потратил немало времени и усилий, чтобы научиться стрелять с двух рук. Позже эти их старания окупились сторицей. И может быть именно благодаря полученным навыкам вся их четверка выжила в тех операциях, через которые им пришлось пройти.

Когда задний бампер вышедшей для обгона на встречную полосу «Нивы» оказался приблизительно метрах в двух перед его радиатором, Денис вновь посмотрел в зеркальце заднего вида — ближайшим автомобилем оказалась идущая в полукилометре позади «Волга» Кислярского. Тогда он каким-то кошачье-грациозным движением выбросил левую руку с пистолетом за окошко и опустил её вдоль грязной дверцы вниз. В следующее мгновение Доро выстрелил. Благодаря глушителю и сопутствующему движению шуму выстрел был едва слышен.

Денис старался попасть по заднему колесу, но видимо промазал. «Нива» продолжала идти впереди, но расстояние между машинами увеличилось метров до трех. Поскольку впереди показался идущий навстречу автобус, водитель красной машины включил правый указатель поворотов и вознамерился перестраиваться, несмотря на то, что «Жигули» Доро шли практически впритык сзади. «Нива» начала, тесня Доро, забирать вправо. Денису не оставалось ничего иного, как несколько сбросить скорость.

Уповая на то, что внимание водителя отвлечено автобусом, Денис решил все-таки не упускать шанс и выстрелил снова. Сразу же раздался негромкий хлопок, за которым последовало короткое шипение. Шедшая практически по середине дороги «Нива» внезапно резко вильнула влево, затем так же резко взяла вправо и начала останавливаться. Задок машины при этом заносило на скользкой дороге то в одну, то в другую сторону.

Чтобы не врезаться в выписывающий впереди странные пируэты автомобиль, Доро был вынужден также резко нажать на тормоза. Обойдя затем вставшую к обочине дороги красную машину, Денис остановился метрах в тридцати перед ней и затем сдал назад. Прежде чем открыть дверцу, он натянул на лоб прихваченную у Николая старую военную фуражку, расстегнул куртку и сунул «Макарова» во внутренний карман. Еще накануне вечером ему пришлось проделать в кармане дырку, в которую входил удлиненный за счет глушителя ствол пистолета.

Когда парой секунд позже Доро открывал дверцу, навстречу на большой скорости прошел забитый пассажирами «Икарус».

Выскочив из машины, Денис устремился к выглядывавшему назад через приоткрытую дверцу водителю «Нивы». Водитель красного автомобиля тем временем вышел из-за руля. Он остановился, задумчиво разглядывая севшее на обод левое заднее колесо, затем обошел свой автомобиль сзади, осматривая резину остальных колес, и снова вернулся к нуждавшемуся в замене колесу.

— Ты что это, мужик, тут вытворяешь?!! — разыгрывая благородное негодование, подскочил к нему Доро. — Я же, мать твою за ногу, чуть не вмазался тебе в бок. Ты хоть отдаешь себе отчет, что из-за тебя, чайника, могли пострадать люди?

— Ты потише, приятель, не тарахти, — недоуменно поглядел на него успевший меж тем присесть на корточки мужик. — Чего раскудахтался? Видишь резина лопнула. Такое с каждым может случиться, — и он поднялся, намереваясь вернуться к своей оставшейся приоткрытой дверце.

В это время сзади раздался звук тормозов и из затормозившей вплотную к «Ниве» «Волги» появился Вениамин.

— В чем дело, граждане? — внушительным тоном поинтересовался он и тут же представился, — Инспектор ГАИ капитан Сенькин.

— Да вот, этот вот деятель чуть тут аварию не устроил, — пояснил Денис. — Пошел на обгон, а потом вдруг передо мной на дороге начал выделывать такие кренделя, что не приведи Господи! Я уж и не знал сворачивать ли мне в кювет, или же размазаться по его задку…

— Заднее левое лопнуло, — пояснил водитель «Нивы». — Вот и начало меня водить. Да вы сами поглядите, — и он указал на спущенную резину.

— Ваши документы, — потребовал «инспектор». — И вы, гражданин, покажите свои.

Последнее замечание относилось уже к Доро, который тут же с готовностью протянул Вениамину свои права. Бросив на них беглый взгляд, тот спрятал книжечку в карман.

Водитель красного автомобиля прошел к левой дверце и, обращаясь к сидящей на правом переднем сиденье дородной девахе в цветастом платке, попросил:

— Достань, будь ласка, права из бардачка… Вот, возьмите, товарищ капитан.

Взяв протянутые ему документы, Кислярский сошел с проезжей части и остановился перед «Нивой». За ним последовали водитель красной машины и Доро.

Странным образом водителя не заинтересовал тот факт, что «инспектор» не был в форме и ехал на самой обычной, лишенной каких-либо специальных опознавательных знаков «Волге».

— А вы случайно не того? — принюхиваясь, поинтересовался «капитан ГАИ», — Не выпивали?

— Ну что вы! — возмущенно развел руками человек из «Нивы», — Как можно?!!

— В том-то и дело, что никак нельзя, — наставительно заметил «инспектор», — А люди все-таки нарушают… А ну, дыхните!

Водитель с шумом выдохнул ему в лицо.

— Э-э, батенька! — Вениамин с хорошо наигранным сожалением поглядел на стоящего перед ним человека. — А ещё говорите — «как можно»! — и решительно добавил, — Вам придется проехать со мной.

— Товарищ капитан! Да побойтесь вы Бога! Ну не пил я. Поверьте честно не пил! И я очень спешу. Некогда мне. Понимаете? Опаздываю я. Мне вот родственниц нужно успеть доставить к самолету. А у меня ещё колесо лопнуло… Войдите вы в мое положение. А?

«Капитан» никак не прореагировал на призыв к взаимопониманию.

— Я могу твоих родственниц подбросить, — предложил Денис, — Коль тебе так не повезло.

— Вы только скажите, если нужно — заплачу сколько скажете. — Не реагируя на предложение Дениса, продолжал свои уговоры водитель «Нивы». Без разговоров. Штраф, так сказать…

— А кто это там у вас? — кивая в сторону машины, спросил Вениамин.

— Да родственницы, я ж говорю.

— Пусть выйдут и предъявят документы.

Пока Вениамин вел беседу с водителем «Нивы», Денис все время стоял на обочине несколько позади последнего, практически у самой правой дверцы. При этом он старался не упускать из вида и пассажиров красной машины. И если сидевшие на заднем сиденье гражданки судя по всему мирно почивали, то разместившаяся спереди высокая дородная особа вначале слегка приоткрыла свою дверцу, потом опустила стекло и вся прямо-таки извертелась, стараясь не упустить подробности протекавшего рядом разговора.

— Сейчас. Я им скажу, — пообещал водитель и подошел к правой дверце.

Чтобы уступить ему путь, Денис отступил к заднему колесу.

Склонившись к здоровенной особе, которая предупредительно распахнула дверцу, водитель что-то тихо сказал ей на ухо и вдруг, резко выпрямляясь, выбросил в сторону Вениамина руку с неизвестно откуда взявшимся в ней пистолетом.

Неизвестно, собирался ли он действительно стрелять, или только хотел припугнуть незадачливого «гаишника», но только в любом случае явно недооценивал стоявшего перед ним «инспектора». Едва рука водителя поднялась на уровень груди, как «капитан» неожиданно оказался несколько сбоку. В то же мгновение благодаря сильнейшему удару, полученному снизу по запястью, пальцы водителя непроизвольно сжались, пытаясь удержать ставший неимоверно тяжелым пистолет. Оружие громыхнуло, неожиданно выплюнув в небо пулю, затем выскочило из руки, описало в воздухе короткую дугу и в конечном итоге приземлилось метрах в трех от дороги в засыпанный грязным снегом кювет. Водитель отскочил назад и попытался нанести Вениамину удар ногой в пах. Но ему опять не повезло, поскольку он внезапно поскользнулся, а шагнувший вперед Денис отправил его в грязный снег кювета, где тот и замер в непринужденной позе нежащегося под солнцем пляжника. В это же время из открывшейся передней дверцы выскочила высоченная баба и, сильно саданув локтем в грудь поспешившего наперерез ей Дениса, также ринулась к Кислярскому, очевидно видя в мнимом «гаишнике» единственного врага. Странная особа держала правую руку в кармане своего распахнутого тулупа. И благодаря этому пола тулупа подозрительно задиралась вверх.

— Ах ты, гад! — скорее басом, нежели баритоном взревела «баба», — Не на того напал! Да я ж тебя…

Завершить мысль ей не удалось, ибо, получив в затылок за ухо умело «сдозированный» удар ребром ладони, «баба» рухнула лицом в слежавшийся снег.

Мимо в обоих направлениях прошло несколько автомобилей. Но ни один из них даже не сбавил скорости. Либо их пассажиры не обращали внимания на странную разборку у обочины, либо они просто предпочитали не ввязываться в непонятные события.

Денис склонился над «бабой» и вытащил её руку с зажатым в ней револьвером из кармана тулупа. Затем перевернул тело на спину. Платок сполз вправо и назад, открывая короткую стрижку над не слишком высоким лбом и демонстрируя синеву тщательно выбритых щек.

— Быстро! — скомандовал Денис, забираясь в «Ниву». — Давай скорее девчонок в машину.

Он сдвинул платок с лица ближайшей к нему особы — под платком виднелась весьма миловидная, но абсолютно ему незнакомая мордашка. Зато рядом безмятежно спала Марина. Хотя Денису никогда прежде не приходилось встречаться с нею, он сразу узнал врезавшиеся ему по фотографии в память черты — может быть не совсем классические, но вместе с тем весьма своеобразные и удивительно яркие. Это несомненно была именно она, выкраденная вымогателями дочь троюродной сестры Максима.

— Ну что там? — поинтересовался Вениамин. — Здесь наша красавица, или как?

— Здесь, — подтвердил Доро, слегка похлопывая по щекам Марину. Давай, помогай пересаживать.

— Обеих?

— А ты считаешь, вторую нужно оставить этим деятелям в качестве поощрительного приза? — сострил Денис.

— Я считаю, что с нею мы сами можем оказаться в роли похитителей.

— Не думаю. Если бы девушка добровольно ехала с ними, её не имело бы смысла накачивать наркотой.

— Резонно… — согласился Вениамин. — Тогда давай уж прихватим с собой на всякий случай их «пушки» и кейс.

— Естественно, — согласился Доро. — Но вначале — девушки. А пока я их бужу, подтащи наших «героев» к машине и прислони их к ней спинами, чтобы они не особенно пробуждали любознательность проезжающих.

Марина проснулась. Однако по всему чувствовалось, что она не совсем адекватно воспринимала окружающее. По её лицу блуждала странная улыбка, а огромные удивительно красивые голубые глаза были устремлены сквозь Дениса куда-то в далекую-предалекую даль. Марина никак не хотела понять, чего от нее, собственно, добиваются. Скорее всего, она просто не слышала того, что ей говорил Доро. Так что пришлось немало потрудиться, прежде чем ему удалось заставить девушку выбраться из машины.

Осторожно поддерживая Марину, Денис отвел её в свои «Жигули». Вторую невольную пассажирку «Нивы» он на всякий случай решил пересадить в «Волгу».

«Черт! — зло думал Доро. — Как же они намеревались посадить девушек в таком состоянии в самолет? Их же туда наверняка бы не пропустили. Приняли бы за пьяных или за больных».

Кислярский меж тем уже успел собрать оружие и спрятать его у себя в машине. Он также перетащил к «Ниве» и удобно разместил на обочине за нею недавних противников. Затем поспешил на помощь Денису, который как раз извлекал с заднего сиденья «Нивы» вторую девушку.

— Наверное, у мужиков для приведения их «пациенток» в чувство должно быть с собой что-нибудь вроде нашатыря… — заметил Вениамин, — Или какое-нибудь ещё взбадривающее снадобье.

— Угу. Но мы можем по ошибке дать девчонкам что-нибудь не то. Так что… пусть себе спят. Им же теперь не садиться на самолет.

Они уже практически подвели вторую девушку к «Волге», когда произошла заминка — девушка никак не хотела залезать в машину. Когда же её удалось наконец усадить, она вдруг широко улыбнулась и объявила: «Впервые на планете Земля. Жевательная резинка „Винтерфреш“ с удивительным зимним запахом». — Хихикнув, девушка удобно устроилась в уголке сидения и тут же заснула.

— Поехали, — поторопил Денис. — Возвращаемся в Удельную, Придется просить Герку, чтобы на сей раз он приютил не только наши тачки, но и девушек.

— А может, лучше ко мне?

— Не стоит. У меня из дому сперли старые записные книжки. Так что за твоей квартирой уже могут следить, — «обрадовал» друга Денис. — Лучше к Герке. У себя под носом они едва ли будут искать девушек… К тому же у Герки жена врач. Пусть зубной, но все-таки — врач. Так что при необходимости поможет вывести девчонок из этого состояния… Ты кейс прихватил?

— Прихватил… — Кислярский секунду помолчал и квалифицировал, «Разбойное нападение при отягчающих обстоятельствах». Мало того, что мы «помяли» этих хмырей, так ещё прихватили с собой и их вещи…

— Прежде чем прихватывать, давай все-таки посмотрим, что там у них.

— Это на случай, если в кейсе бомба? — не скрывая иронии, поинтересовался Вениамин.

— Это чтобы не вляпаться в крупные неприятности.

— Боюсь, мы уже и так вляпались в них по самую макушку. Куда уж крупнее…

— Бери отвертку и открывай кейс, — приказал Доро.

Через минуту чемоданчик был вскрыт. Легкая перегородка делила его на две неравные части. В левой — меньшей — лежали пакетики, заполненные белым порошком, в то время как в правой размещались небольшие картонные коробки. Когда Денис открыл одну из них, внутри обнаружились вертикально стоящие небольшие ампулки.

Проткнув извлеченным из кармана ножом один из пакетов, Доро обмакнул в порошок палец, а затем понюхал и слегка лизнул его.

— Ого! — не удержался он от восклицания.

— Кокаин?

— Зришь в корень… Можно не сомневаться, что в ампулах тоже какая-нибудь «наркота».

— Слушай, у них сзади в машине ещё один чемодан, — вспомнил Вениамин. — Пошли посмотрим, что они перевозят в нем.

В большом чемодане не обнаружилось ничего, кроме женских дубленки и шубки. По всей видимости, в него аккуратно сложили верхнюю одежду, принадлежащую увозимым из Удельной девушкам.

— Забери чемодан к себе, — предложил Денис. — А наркотой мы с тобой вот как распорядимся…

Взяв продырявленный пакет, он разодрал его и высыпал содержимое на уже начавшего приходить в себя водителя «Нивы». Затем настала очередь остальных пакетов — разрывая каждый, Доро обильно посыпал белым порошком одежду и обувь сидевших у его ног пассажиров красной машины. В результате через минуту могло показаться, что локальный снегопад припорошил двух человек, сидевших на обочине спинами к машине, белым девственно чистым снегом.

Вениамин поступил с ампулами проще. Он вывалил на асфальт картонные коробки, и наступил на каждую, после чего возвестил: «Готово. Теперь можно ехать».

* * *

Николай явно не ожидал столь скорого возвращения друзей. Когда они входили с улицы на веранду, Смирнов сочувственно поинтересовался:

— Упустили?

— С чего ты взял? — даже обиделся Вениамин. — Мы что, похожи на каких-нибудь лохов?

— А где же тогда Марина?

— Мы обеих девушек оставили у Герки, — пояснил Денис.

— То-то его жене радости будет, когда по возвращении она застанет своего благоверного в обществе дух мирно почивающих на разложенном диване красоток… — раздеваясь у вешалки, сострил Кислярский.

— Света у него умная баба, — возразил Николай. — Из ничего сцены делать не станет.

— Так значит — из ничего? — не унимался Кислярский. — Две дамы, отдыхающие считай что на супружеском ложе в состоянии наркотического опьянения — это по-твоему так себе? Пустячок? Теперь понятно, почему твой счастливый брак длился так недолго…

— Кончай ты… — скривился Смирнов. — У меня тут для вас тоже кое-какие новости имеются.

После отъезда друзей Николай вновь занял свой пост у окна на втором этаже. Следя за дорогой и интересующим его участком, он вскоре заметил подкативший к воротам «СААБ». Машина коротко просигналила, и выскочивший из дома бородач пропустил автомобиль на территорию дачи.

Смирнов на всякий случай включил видеокамеру. При этом он мог наблюдать, как из предупредительно распахнутой бородачом задней дверцы вышел высокий энергичный господин и уверенно направился в дом. Прежде чем войти в дверь, он на секунду задержался и внимательно посмотрел вокруг, как бы любуясь открывавшимся ему сверху действительно красивым зимним видом.

Этим обстоятельством не преминул воспользоваться Николай, успевший сделать крупный план.

— Не хотите посмотреть? — поинтересовался он. — Может, вам приходилось встречать его и раньше?

— А мультяшек у тебя нет? — прищурился Вениамин, но, увидев недовольную гримасу на лице Дениса, махнул рукой. — Ладно, давай, «крути кину, механик».

Через некоторое время все трое смотрели на экране телевизора приезд барственного господина.

— Стоп! — скомандовал Денис. — Чуть-чуть назад.

Теперь почти что весь экран телевизора занимало выразительное лицо с крупным хрящеватым носом и небольшими внимательными глазами. Казалось, человек с экрана смотрит прямо на сидящую напротив него на диване троицу.

— Я его видел, — заметил Денис. — Точно видел.

— Где? Когда? — вразнобой поинтересовались друзья.

— Где! — Доро пожал плечами. — Если бы только я мог вспомнить, где и когда это было! Но, мне думается, встреча наша состоялась не так-то уж и давно… Да, недавно. И почти наверняка — тут, в Москве. — Он помолчал немного. — Черт, а не проходил ли он у меня по какому-нибудь делу свидетелем?

— Давай, брат, не ленись. Напряги-ка свои усталые извилины и вспомни! — подначивал Николай, — Продемонстрируй нам свою профессиональную память сыщика, о которой написано столько книг.

— Черта-с два, — развел руками Доро, — Продемонстрируешь тут… Знаю, что приходилось с ним встречаться, а больше нич-чегошеньки сказать не могу.

— Эх ты, Шерлок Холмс… — усмехнулся Вениамин. — Погляди внимательнее. Теперь представь, что на голове у него не эта фрайерская шапка, а офицерская фуражка. Ну же, вспомнил?

— Подожди, подожди! А ведь ты прав. Точно! — Денис немного помолчал. На голове фуражка, а на плечах китель с генеральскими погонами… И ещё букет цветов! Красных роз… Ну конечно же! Как это я сразу не вспомнил?!! — покачав головой, Доро выразительно постучал себя согнутым указательным пальцем по виску. — Он же был на похоронах Вадимцева! Был со всеми с нами на кладбище, но на поминки потом не поехал.

— И верно, — вглядываясь в неподвижное изображение на экране телевизора, кивнул Николай. — Теперь и я его тоже вспоминаю.

Некоторое время они сидели молча, глядя на пристально взирающего на них с экрана холеного господина.

— Слушай! А он не засек тебя во время съемки? — вдруг встревожено спросил Вениамин, обращаясь к Николаю.

— Исключается, — уверенно бросил тот. — Камера стояла несколько в глубине комнаты за шторами. И позади меня не было никаких источников света. Так что сей любознательный господин не мог видеть ничего, кроме стекол моего окна.

— Дай-то Бог! — поддержал сомнения Вениамина Доро. — Уж больно у него тут пристальный и настороженный взгляд…

Их беседа была прервана стуком в дверь.

— Минутку! — Николай приложил палец к губам. — Я сейчас.

Поднявшись, он пошел через кухню к выходу. Его же друзья устремились к окну, через которое можно было видеть ведущую к дому от калитки дорожку.

Из дверного проема донесся звук сбрасываемой цепочки — Смирнов вышел из кухни на веранду. Последовавший затем короткий разговор понять не удалось, ибо его забивало работавшее на кухне радио. А через несколько секунд в поле зрения друзей, подглядывавших из-за чуть сдвинутой в сторону занавески, появился крепко сбитый человек в шапке-ушанке. Это был лысоватый мужик из дома через участок. Тот, что появлялся во дворе, когда там стояла «Нива».

Подойдя к калитке, человек в ушанке бросил через плечо быстрый взгляд на окна и затем вышел на улицу.

— Чего ему надо? — спросил появившегося Николая Денис.

— Спрашивал, не забегала ли к нам его кошка, — сообщил Смирнов. Пойду наверх, погляжу, заглянет ли он ещё к кому из соседей.

«Он» заглянул. Мужик в шапке обошел все ближайшие дачи на улице, по несколько минут беседуя с хозяевами тех из них, что оказались обитаемыми.

— Интересуется, на каких участках могут оказаться потенциальные свидетели, — подытожил свои наблюдения Николай.

— Или пытается выяснить, какие тут дачи пустуют… — дополнил Денис, поднимаясь и проходя к вешалке, от которой уже несколько минут доносился звук беспрерывно трезвонящего в кармане его куртки телефона. — Кстати, нельзя исключать, что уже началась проверка адресов и телефонов из моих записных книжек…

ГЛАВА 6

Странный звонок. История похищения. Снова Миха Маленький. Велеречивый завуч

— Очухался наконец! Проснулся! — не дожидаясь, когда ему ответят, сразу же начал раздраженно выговаривать брюзгливый мужской голос. — Где тебя только целый день черти носят? Небось опять нализался…

— Вы… — Денис хотел сказать, что звонивший по всей видимости ошибся номером, но вовремя сообразил, что этого делать не стоит.

— Что — вы? Что — вы? — по всему чувствовалось, что у неизвестного собеседника изрядно наболело на душе и теперь ему требовалось основательно выговориться. — Ты меня не прерывай! Слышишь? Не надо. Не зарывайся, Тюля. Мне твои оправдания уже вот где стоят…

Денис представил, как разговаривающий с ним по «селюлару» человек свободной рукой показал себе на горло. А из трубки меж тем поинтересовались:

— Ты хоть помнишь, где тебе следовало сегодня быть к десяти? А? Молчишь?

Даже если бы он того и хотел, ответить на этот вопрос Денис был не в состоянии. Он просто не представлял, где могли ожидать к десяти часам Дмитрия Шляхова, у которого он в своем подъезде отобрал мобильник, а потому, естественно, молчал.

— И правильно делаешь, что молчишь, — уже несколько успокаиваясь, одобрил мужчина. — Мог бы, кажется, и позвонить, если тебя что задерживало. Так нет, нализался, небось, до такой степени, что и языком пошевелить не мог… Ладно. Бери пока ручку и пиши. — Брюзга немного помолчал, давая возможность собеседнику взять ручку, а затем продолжил, — Тут тебя домогались многие, в том числе и Борис Александрович. Велел тебе позвонить ему сразу, как только объявишься… Ты слушаешь?

— Да, — подтвердил Доро.

— Допился… Даже голос, и тот изменился, — почти что удовлетворенно констатировал нервный мужчина. — Ладно, пиши.

И он продиктовал действительно взявшему карандаш и бумагу Денису номер телефона неизвестного Бориса Александровича, после чего не прощаясь повесил трубку.

Когда Доро готовил карандаш и бумагу, начал трезвонить телефон на письменном столе Николая. Тот взял трубку и поздоровался. Его непродолжительный разговор состоял в основном из междометий и коротких фраз, типа «не уверен», «очень может быть» и завершился обещанием что-то кому-то передать, «как только он даст о себе знать».

— Это Витька Илюхин, — сообщил Смирнов, вешая трубку. — Звонил, чтобы сообщить об убийстве Макса. Спрашивал, где тебя можно найти. Я обещал, что ты ему перезвонишь, как только мне удастся с тобой связаться.

— Значит, уже начали следствие, — констатировал Вениамин. — Интересно, каким образом об убийстве стало известным Илюхину?

— Скорее всего, милиция обнаружила в записной книжке Макса номер его телефона, — пожал плечами Доро. — До нас пока не дозвонились. А Илюхина удалось застать…

— Да нет, — качнул головой Николай, — Говорит, об убийстве он узнал от Редина. Это Сашка позвонил ему. И они оба полагают, что тебе следует взять на себя организацию похорон. Интересовался, где ты можешь быть.

— Молодец, что не подозвал меня к телефону, — одобрил поведение Николая Доро. — Как не печально, но приходиться мириться с мыслью, что среди наших завелся какой-то паскудник…

— Ну и что теперь? — поинтересовался Вениамин.

— Пожалуй, нам пора отправиться в Москву. Подозреваю, в ближайшее время заявятся к тебе, Коль, дюжие хлопчики с проверочкой. После того, как мы с Венькой отбили девчонок и уничтожили наркоты по крайней мере на миллион долларов, меня наверняка срочно начнут искать… А если у них в «консультантах» кто из наших, то гостей следует ждать очень даже скоро.

— И куда ты предлагаешь нам направиться? — спросил Вениамин.

— Есть у меня «хата»… В свое время случилось мне помочь одной попавшей в трудную ситуацию деловой даме. На неё тогда «наехали».

— И как истинный джентльмен, ты ринулся на защиту красавицы-принцессы-бизнесвумен, — подсказал Вениамин.

— Что-то вроде того, — подтвердил Доро. — Короче, когда однажды у меня возникла необходимость на недельку исчезнуть из Москвы, Люба дала мне ключи от своей дачи.

— Между прочим, от добрых и доверительных отношений с красивыми женщинами, даже если они занимаются бизнесом, иногда появляются дети… глубокомысленно заметил Кислярский.

— Слушай, кончай, а? — сердито посмотрел на друга Денис и решительно добавил, — Сматываемся. Ключи от дачи у меня с собой. Так что на время обоснуемся там.

— Надеюсь, с двумя нашими отбитыми у коварных людоедов красавицами? подмигивая Смирнову, осведомился Вениамин. — А тебя, естественно, там будет навещать твоя миллиардерша, которая из человеколюбия и чувства благодарности к рыцарю-спасителю конечно же возьмет всех бедных отшельников на свое иждивение. Вот заживем-то!

— А, может, по дороге завезем Марину к ней домой? — предложил Николай. — Наверное, она уже пришла в себя и сможет сообщить нам, где живет.

— Не стоит, — покачал головой Доро. — Пока что возвращать девушку домой слишком опасно. Ее снова могут умыкнуть.

— Оставлять её тут тоже небезопасно, — заметил Николай. — Здесь все друг друга знают…

— Я ж и говорю — берем девчат с собой на дачу, — напомнил свое предложение Вениамин. — Пусть по утрам кормят своих спасителей манной кашей, а вечерами наподобие Шехерезады ублажают их сказками.

* * *

Девушки уже действительно пришли в себя. В этом им существенно помогла энергичная супруга Германа. Она же выяснила и обстоятельства, благодаря которым вторая девушка, которую звали Таней, оказалась в Удельной.

Родители Татьяны последние два года жили в Пакистане, где её отец представлял какую-то российскую организацию. Девушка, закончившая незадолго до их отъезда школу и поступившая затем на экономический факультет в автодорожный институт, осталась с бабушкой. А дней десять тому назад им позвонил какой-то мужчина, и сказал, что находится в Москве проездом из Карачи в Питер. Он якобы привез от родителей подарки и потому хотел бы вечером заглянуть на пару минут.

Мужчина оказался высоким представительным господином с хрящеватым носом и внимательными умными глазами. Он выпил с хозяйками чашку чаю и вскоре удалился, оставив бабушке красивую шаль, а Тане прелестные часики.

На следующий день звонили родители. Они очень удивились, что кто-то привез от них подарки — они никому ничего не передавали. Поэтому оставалось только недоумевать, кому и зачем понадобился этот розыгрыш.

А через два дня, когда вышедшая из института Таня проходила с подругой мимо вереницы припаркованных на тротуаре автомобилей, двое здоровых парней вдруг преградили им дорогу и затащили девушку в какой-то микроавтобус. Подруга Татьяны схватила её за руку и попыталась удержать, но, получив удар кулаком в лицо, упала в соленую снежную жижу. А Тане зажали рот пропитанной какой-то гадостью тряпкой и через несколько секунд она потеряла сознание. Потом её держали в какой-то трехкомнатной квартире, из окон которой виднелись в основном многочисленные пятиэтажки, да пустыри, на одном из которых день изо дня что-то выравнивал бульдозер.

В квартире всегда находилось несколько мужчин. Нужно отдать им должное, они не навязывали свое общество девушке. Более того, как ей показалось, эти люди сами избегали общения с нею. Большую часть времени она проводила в выделенной ей маленькой комнате за чтением многочисленных старых журналов, которые тут были разбросаны повсюду. Пару раз случалось, что на неё вдруг нападала непонятная сонливость и потом она могла спать чуть ли не целые сутки. Так и пару дней тому назад Татьяна заснула сразу после обеда и проснулась уже в другом месте. Оказалось, что спит она сидя в кресле. Когда она открыла глаза, то увидела абсолютно незнакомую обстановку. Девушка поднялась и подошла к окну — не было никаких сомнений, что её перевезли в какой-то дачный поселок.

Сегодня под утро привезли ещё девушку. Глядя на то, как новенькую, поддерживая с двух сторон, вводят в её комнату на втором этаже, Таня сообразила, что по всей видимости и сама она во время перевозки из Москвы была точно в таком же состоянии.

Выслушав историю девушек в пересказе супруги Германа, Денис достал из кармана телефон и девушки по очереди созвонились со своими близкими. Как выяснилось, за похищенную Таню требовали выкуп в триста пятьдесят тысяч долларов. Почему именно триста пятьдесят, а не пятьсот или двести, сказать было трудно. Однако, скорее всего, похитители старались реально оценить финансовые возможности её семьи. Дополнительную прибыль они, очевидно, рассчитывали получить от продажи собственно самой девушки.

Уже прилетели вызванные бабушкой родители. Отец был готов выложить требуемые деньги. Его встреча с похитителями была назначена как раз на следующий день. Но теперь, к счастью, она была не нужна.

Взявший затем трубку Денис посоветовал отцу Татьяны быть крайне осмотрительным. «Судя по тому, что Таню увозили из Москвы, до выкупа дело скорее всего так бы и не дошло, — предположил Доро. — Вас до того наверняка собирались ограбить. А Таню продали бы куда-нибудь подальше за рубеж в связи с тем, что вы вовремя не предоставили похитителям необходимую сумму».

Родители Татьяны решительно отклонили предложение Дениса на время оставить Таню под его защитой. «Мы сами сможем спрятать ее», — заявил отец.

— Поймите, наш с вами разговор вполне могут сейчас прослушивать, заметил Доро. — Да что там — могут… Я, собственно, абсолютно уверен, что нас сейчас слушают те, кто собирался на вас заработать. Предположим, мне удастся без эксцессов довезти Таню до вашего дома или туда, куда вы скажете. Но ведь там нас с вами уже будут ждать.

— Я приеду не один, — возразил Танин отец. — У меня есть достаточно влиятельные знакомые в органах. Так что большое спасибо вам за все, но… Поверьте, я смогу обеспечить безопасность своей дочери. И нам будет много спокойнее, если Таня окажется рядом. Да и вам, думаю, будет меньше хлопот.

— Как хотите, — сдался Доро, — Только имейте в виду, что вы очень рискуете… Я надеюсь позвонить вам через пару часов. Может быть — немного раньше. Будьте готовы выехать с надежным сопровождением туда, куда я скажу. Причем, чтобы не было неожиданностей, на время своего отсутствия позаботьтесь и об охране квартиры.

С отцом Марины разговор оказался более простым. Фамилию Доро он слышал от Максима и доводы Дениса показались ему достаточно вескими. Будучи более чем небогатым человеком, он не мог позволить себе нанять дочери охрану. Поэтому после короткого разговора с Мариной ему пришлось согласиться, что для её безопасности будет лучше некоторое время пожить в надежном месте.

Уже темнело, когда Денис и Вениамин пошли к своим машинам. И тут в кармане курки Доро снова зазвонил телефон. Немного подумав, Денис достал трубку.

— Слушаю.

— Ты, Доро, теперь мой очень крупный должник, — без какого-либо вступления проговорил ему на ухо спокойный и какой-то абсолютно бесцветный голос. — Зря ты влез не в свое дело. Зря… Но кое-что ещё все-таки можно поправить.

В трубке установилась тишина. По всей видимости звонивший ждал подтверждения тому, что его поняли.

— Я слушаю, — несколько нетерпеливо бросил в трубку Денис.

— Если ты согласишься выполнять мои распоряжения, то не только останешься в живых, но и будешь жить существенно ярче и интереснее, чем когда бы то ни было раньше.

— А если нет?

— Тогда тебе крышка, Доро. Кстати, твоим близким и друзьям тоже не поздоровится…

— И что же я должен делать?

— Значит так. Первое — вернешь мне кинжал.

— Какой кинжал? — непроизвольно воскликнул Денис, никак не ожидавший столь неожиданного пассажа.

— Не надо переигрывать, Доро. Ты прекрасно понимаешь, о каком кинжале идет речь. И ты мне его вернешь, если не хочешь, чтобы с тобой случилось то же, что с твоим другом.

— Насколько я понимаю, убеждать в том, что кинжал не у меня бессмысленно?

— Мне известно, что ты был у своего друга незадолго до того, как… как его навестили мои люди, — все так же размеренно звучал в трубке глухой голос. — И после твоего ухода кинжала в квартире не оказалось… Теперь ты должен вернуть мне эту вещь. И ещё одно — вернешь ты и девчонок. Отвезешь их на дачу в Удельной.

— Куда-куда?

— В дом, что через участок от дачи твоего дружка. Ну да ты и сам прекрасно знаешь, куда.

— Та-ак, — протянул Денис, вспоминая начало разговора. — Понятно. Ну а что у нас на второе?

— Какое второе? — не понял его собеседник.

— Ну как же? В начале было сказано: первое — вернуть кинжал и девчонок, — напомнил Денис. — Вот я и интересуюсь, что будет вторым…

— Иронизируешь? Ну-ну… В общем, так: когда привезешь кинжал и девчонок, мы вернемся к нашему разговору.

— А кто мне гарантирует, что в этом случае я переживу встречу с твоими орлами? — поинтересовался Доро.

— Если ты ждешь письменных обязательств, заверенных нотариусом, то, естественно, никто. Но ты же юрист, Доро. Ты изучал логику. Ну зачем, скажи на милость, мне терять недавно отремонтированный и удобный во всех отношениях дом за городом? Зачем мне терять должника, который в очередной раз доказал, как много он может сделать, если будет работать на меня?… Ну так как? Согласен?

— Нет. В моем воспитании есть небольшой изъян. Я принципиально не сотрудничаю с убийцами своих друзей. Я их… — продолжать было бессмысленно, поскольку его собеседник уже повесил трубку.

— Предлагали работу по совместительству? — догадался Вениамин.

— Вроде того. В случае согласия обещали дать нам возможность искупить вину. Так сказать — предлагали жизнь в качестве поощрительных премиальных… Кстати, этот «друг» уже знает о твоей, Коль, даче.

— Спалят, сволочи…

— Не спалят. Свои хоромы пожалеют. С какой стати им привлекать особое внимание к базе, которая ещё может пригодиться? Скорее, они подорвут мою квартиру или квартиру Кислярского.

— Ну спасибо! — качнул головой Вениамин. — Вот успокоил…

— Хорошо, что мы захватили кассету с сегодняшней видеозаписью, заметил, вздохнув, Смирнов. — Вот только… Ежели дачу мою все-таки спалят, я переберусь к тебе, Денис. Ты уж не обессудь.

— Он не обессудит. Я его знаю, — усмехнулся Кислярский. — У него же есть обязанные ему по гроб жизни дамочки. Если тебя спалят, а наши с ним квартиры подорвут, то он нас все-таки куда-нибудь да пристроит.

— Типун тебе… — бросил Денис, открывая дверцу своего «Жигуленка».

Возвращение в Москву прошло без эксцессов. Как и было оговорено с самого начала, вначале подъехали к отделению милиции, где у Дениса были хорошие знакомые, и оставили там на их попечение Таню. Доро позвонил её отцу и тот обещал забрать девушку не позже чем через двадцать минут. Ждать его не стали, а, попрощавшись с девушкой, сразу же вернулись к машинам и затем направились на дачу.

К окруженному высоким сплошным забором дому подъехали уже около девяти вечера. Денис открыл запертую на замок калитку и, проваливаясь в покрытый затвердевшей коркой снег, пошел по давно не чистившейся тропинке к дому.

* * *

На утро договорились, что Марина остается за хозяйку, а мужчины едут по своим делам.

Накануне вечером Денис с помощью своей приятельницы из милиции узнал фамилию и адрес господина, жаждавшего, чтобы ему позвонил Тюля, то бишь лишившийся своего мобильника Дмитрий Шляхов. Фамилия Бориса Александровича была Хмелев, а жил он недалеко от метро «Аэропорт». Учитывая, что больше пока никаких зацепок не было, представлялось целесообразным узнать побольше как об этом господине, так и о Тюле. Именно поэтому в первую очередь Доро намеревался повидаться с Михой Маленьким. При сложившихся обстоятельствах этот здоровенный парняга был единственным реальным источником нужной им информации.

Друзья поехали в Москву «Волгой» Вениамина.

— Слушай, — поинтересовался Кислярский, — А если нам потребуется разделиться? Может, лучше все-таки ехать на двух тачках?

— Если будет нужна ещё машина — найдем любую, — пообещал Доро, Хочешь — внедорожник, хочешь — минивен, а хочешь — старого захудалого «Москвичишку».

— Понял, — кивнул Вениамин, — Это все от твоих благодарных фей?

— Не только, — покачал головой Доро, — Иногда я помогал и попавшим в беду Кощеям. Если только они не очень конфликтовали с законом…

Так за разговорами они доехали до Москвы, где вскоре навестили одного из сотрудников Вениамина, уже собравшегося уходить на работу и ожидавшего их у подъезда. До того по дороге они связались с ним по телефону и уже знали, что он приготовил для них желаемое. Задерживаться не стали. Получив пару свертков разных размеров, Денис сразу же положил их в лежавший сзади под стеклом полиэтиленовый пакет. Это были миниатюрные подслушивающие и записывающие устройства.

— Вы, ребята, поосторожнее с этим, — попросил приятель Вениамина. Мне неприятности не к чему…

— Это ж надо! — умилился Кислярский. — До чего ж ты оригинален! А мы-то думали, что тебя утомила будничная серость благополучной жизни, и ты просто мечтаешь о неприятностях.

Потом друзья поехали на другой конец Москвы, где недалеко от кольцевой дороги находилась ярмарка, на которой работал Миха Маленький. Машину оставили на стоянке, а сами влились в поток потенциальных покупателей, несмотря на рабочее время плотной массой направлявшихся к воротам, за которыми стояли заполненные разнообразным товаром ряды однотипных магазинчиков.

У ворот прохаживался униформированный гражданин с переговорным устройством.

— Не подскажшь, где мне найти Миху? — спросил Денис.

— Это какого такого Миху? — подозрительно посмотрев на остановившихся несколько в стороне Вениамина и Николая, поинтересовался охранник.

— Гапонова. Того, который Маленький, — усмехнулся Доро. — Будь он по эту сторону забора, я бы тебя не беспокоил — такую каланчу издали видно…

— А-а, — протянул охранник, — Маленький у нас сейчас скорее всего закусывает. Так что подождать придется.

— Слышь, друг, не сочти за труд, сообщи ему по переговорному устройству, что тут от Бориса Александровича Хмелева к нему пришли. Пусть выйдет.

— Ладно, — кивнул охранник.

Через несколько минут над головами теснящихся в воротах людей появился внушительный торс Маленького.

— Кто тут меня спрашивал? — приблизившись к охраннику, поинтересовался он.

— Это я, Миш. Привет, — тронул его сзади за рукав неузнанный Доро, Поговорить нам надо.

Гапонов некоторое время растерянно глядел на Дениса, а затем протянул:

— А-а, это ты… А мне сказали…

— Все так и есть. Я от Хмелева. Так что давай отойдем в сторонку.

Они отошли несколько в сторону, туда, где за металлическими ограждениями на асфальте и на заборе было написано: «Только для гостевых машин».

— А не боишься вот так вот ко мне заявляться? — останавливаясь, полюбопытствовал Миха. — У меня ведь тут все свои.

— Да не смеши ты… — скривил рот в усмешке Денис. — Ты лучше скажи, куда подевался Тюля?

— Я бы и сам хотел это знать, — пожал плечами Маленький, — Я его не видел с того самого вечера. Или точнее — с того утра.

— А что по этому поводу говорят твои друзья?

— Кого ты имеешь в виду? — уточнил громадный парень.

— Ну, Лысый там, Хмырь…

— Да ничего не говорят… Лысый тут появлялся вчера. Интересовался, куда это я в тот вечер подевался с машиной. А Хмыря я не видел.

— Интересно, чем же закончилась ваша «дружеская беседа» с Кудряшовым?

— Да вроде удалось мне его успокоить… — ответил Гапонов. — Я свою историю вначале на кореше, на Лехе Лисе опробовал. Сработало вроде.

— Ладно. А Лехе о Тюле что известно?

— Я ж тебе говорю — пропал парень. Как в воду канул. Я его крале звонил, так и та ничего не знает…

— А кто его видел последним? — продолжал свой допрос Доро.

— Леха говорит, после приезда ментов они на всякий случай сразу «рассыпались». Сам он пошел домой, а Тюля остался с Лысым и с Хмырем.

— Боюсь, не видеть вам больше вашего Диму… — заметил Денис. — Твои дружки запросто могли грохнуть Тюлю.

Миха промолчал, и Денису подумалось, что парень и сам уже не раз думал о подобной возможности.

— Ну хорошо, — нарушил короткую паузу Доро. — Тогда скажи мне, кто такой этот Борис Александрович, которого вы все так не любите заставлять ждать?

— Слушай, отстал бы ты от меня со своими вопросами… — каким-то бесцветным голосом попросил Гапонов и непроизвольно оглянулся, как если бы опасался, что их могут подслушать.

— Да не бойся ты, — похлопал его по предплечью Доро. — Никто нас не слышит. И в милицию о наших с тобой беседах я сообщать не намерен. Я с этими хорьками как-нибудь и сам, без милиции, разберусь. Понял?

Миха не ответил.

— И когда это случится, тебе же самому будет легче дышаться, продолжал Денис. — Пора тебе, Гапонов, остановиться. А пока они живы и на свободе, ты… — Он помолчал немного. — Да что там, если у них остались по твоему поводу сомнения, так ведь и замочить запросто могут… на всякий случай. Понял?

— Ты меня «на понял» не бери!

— Ладно, кончай бодягу. Так кто он, этот ваш Хмелев? — повторил свой вопрос Денис.

— А откуда ты о нем знаешь?

Денис только выразительно поглядел на своего собеседника.

— Он… Я могу дать тебе его телефон, — неожиданно заявил парень.

— Не нужен мне его телефон. И адрес тоже не нужен. Меня, как я тебе уже сказал, интересует, чем занимается этот мужик.

Прежде чем ответить, Миха снова оглянулся.

— Я уж не знаю, каким образом он вышел на Лысого, но только именно через него он обычно дает нам всякие разные поручения.

— Так. Значит — всякие разные… — повторил Денис. — И по поводу Макса тоже распорядился он?

— Думаю, что да. Но утверждать не буду… В последнее время мы в основном на него работаем.

— И он имеет контакт только с Лысым? — уточнил Доро.

— В основном с ним. Но бывает, что выходит и на кого из нас. Это когда речь идет о всякой мелочи.

— И тебе он тоже давал поручения?

— Слушай, может мы встретимся сегодня вечером, тогда и поговорим? — не отвечая на вопрос, предложил Гапонов.

Не трудно было заметить, что парень чувствует себя не в своей тарелке. Очевидно, он опасался, что кто-нибудь может увидеть его рядом с Доро.

— Сейчас разбежимся, — пообещал Денис. — И все-таки — давал он тебе какие поручения?

— Давал, — сдался Миха, очевидно поняв, что чем быстрее Денис получит интересующую его информацию, тем быстрее уйдет. — Ему как-то на вечер понадобился «Мерседес».

— Ну?

— Что — «ну»? Пригнал я ему лайбу. Отличный «Мерс» цвета мокрого асфальта.

— Понятно, — кивнул Денис, — Ты не сказал мне, где ты с ним встречался.

— А-а… — протянул парень, — Вон ты о чем… Так он мне позвонил и мы договорились встретиться в час на Пушкинской площади у «Макдональдса». Там он мне и дал задание. А сам перекусывать направился.

— Но ты потом не ушел? Так ведь? Ты полюбопытствовал, куда он затем отправится из «Макдональдса»?

Прежде чем ответить, Миха немного помолчал.

— Точно. Я потом увязался за ним. На всякий пожарный. Понимаешь, что-то в нем есть такое…

— Какое?

— Ну, давит он из себя неизвестно что. Этакого крутого, а сам — тьфу, сявка какая-то… Так и хочется врезать по его надменной харе.

— Ладно, — вернулся к интересующему его вопросу Денис, — И куда же он тебя привел?

— Ты не поверишь, — Гапонов сделал эффектную паузу и, подмигнув, завершил, — В лицей. В лицей с «литературным уклоном». Я потом во время перемены спросил пацанов, что вышли покурить, есть ли у них такой высокий и тощий, Борисом Александровичем звать. Так они в нем завуча признали. Тот еще, говорят, козел… Ну а потом как-то я его и до дома проследил. Он живет…

— Где он живет, я знаю, — прервал Доро. — Ты мне лучше скажи, с кем он живет.

— Откуда мне знать? Я что, свечку, что ли, ему держал?

— Фу ты, черт. Меня другое интересует. Живет ли он с родителями или с женой и детьми… Вот я о чем.

— А-а… Не представляю, — покачал головой Миха. — Этот деятель меня, между прочим, в гости к себе не приглашал.

— С его стороны это было большим упущением… Ну да ладно. Тогда вот что. Поподробнее опиши мне его. Возраст там, особые приметы…

— Немолодой уже. — задумавшись, оценил годы Бориса Александровича Миха. — Я так полагаю — лет сорок ему уже наверное. Или около того. Немного выше тебя ростом. Очень тощий. Ходит в черном длинном пальто… Что еще?

— Нос хрящеватый, с горбинкой? — подсказал Денис.

— Да нет! Какой там хрящеватый? Я бы сказал — короткий и почти что курносый. Смешной такой. У него пипка носа как бы из двух половинок состоит… Ну прям как задница. — Гапонов немного помолчал, вспоминая, чем ещё можно дополнить портрет завуча. — Глаза серые, несколько навыкате. Иногда едва заметно заикается.

Уточнив адрес лицея, Доро протянул Михе руку.

— Если потребуется, я тебе звякну, — пообещал он.

— Слушай, — удержал его ладонь Гапонов. — Ты уж лучше заезжай ко мне. А звонить не надо.

— Прослушивают?

— Не знаю. А вдруг?

— Ладно. Если срочно что потребуется, тебе позвонят и скажут: «Федя хотел бы получить должок». Запомнил?

Миха кивнул.

— Через полчаса после звонка будь у входа в кинотеатр «Саяны»… Бывай.

Попрощавшись с Гапоновым, Денис вернулся к поджидавшим его друзьям и пересказал им услышанное от Михи.

— Сейчас проверим, дома ли наш красавец, — предложил он, вытаскивая из кармана телефон Тюли.

«Красавца» дома не оказалось.

— Тогда поехали к нему на работу, — решил Денис. — Познакомимся и заодно узнаем номер рабочего телефона.

— А если он знает тебя? — искоса посмотрел на Доро сидевший за рулем Вениамин. — Вдруг ему известно, как ты выглядишь?

— С чего это ты взял, что беседовать с ним должен обязательно я? вопросом на вопрос ответил Денис.

Через некоторое время «Волга» Кислярского остановилась у типового школьного здания, напоминавшего в плане соединенную толстой перекладиной букву «Н».

— Ваш выход, сударь, — напомнил Денис, оборачиваясь к сидевшему сзади Смирнову. — Постарайся не задерживаться особенно долго. Не хотелось бы терять тут время попусту.

Не успел ещё Доро, сделавший предварительно тройку телефонных звонков, просмотреть первую полосу купленного в киоске поблизости «Московского Комсомольца», как вернувшийся Николай открывал уже заднюю дверцу.

— Имел честь быть лично представленным его сиятельству, — доложил он.

— За что это ты его так? — поинтересовался Вениамин.

— Да у него лысинка на затылке сверкает. Аккуратная такая, круглая. Прямо как тонзура у католического монаха… Кстати, и кончик носа у него действительно какой-то раздвоенный.

— О чем же вы с ним беседовали? — осведомился Доро.

— В основном о неблагодарности подрастающего поколения и об исключительной важности для него неоценимых трудов Бориса Александровича. Вы не поверите, но за те двадцать минут — полчаса, что я там провел, мне удалось от силы вставить пару фраз.

— Интересно, и в качестве кого же ты выслушивал его откровения? сочувственно усмехнувшись, спросил Кислярский.

— В качестве потенциального сотрудника сего лицея «с литературным уклоном».

Подойдя ко входу бывшей школы, а ныне лицея «с литературным уклоном», Николай первым делом ознакомился с объявлениями, вывешенными в тамбуре на специальной доске. Из них в частности следовало, что лицею срочно требуются физик, а также преподаватели французского и английского языков. Другое обращение просило передать секретарю утерянные варежки красного цвета. А криво наклеенный рядом листок из школьной тетради оповещал всех, что «Хмель — козел, хорек вонючий и больше никто». Текст аккуратно вывели крупными косо написанными печатными буквами. Несколько ниже явно другой рукой было размашисто приписано: «А ещё он дерьмо собачье!», и в качестве подписи красовался неумело изображенный череп над двумя перекрещенными берцовыми костями.

Николаю подумалось, что данные характеристики скорее всего относятся к интересовавшему его завучу. Но в любом случае повод для посещения был уже найден, а потому Смирнов резонно решил, что почерпнутой информации для знакомства с Хмелевым вполне достаточно. Он прошел в здание, где занялся поиском учительской.

Узнав о том, что пришедший собирается побеседовать с господином Хмелевым по поводу работы, какая-то женщина из учительской была столь любезна, что проводила Николая до кабинета завуча. Женщина показалась Смирнову на удивление серой — в прямом и переносном смысле этого слова. «Вам сюда», — наконец показала она на одну из дверей, однако сама не изъявила желания представить посетителя, а сразу же развернулась, как-то сочувственно поглядела на Николая и ушла.

Оказавшийся к счастью в своем кабинете Борис Александрович очень обрадовался, что посетитель хотел бы устроиться на работу в его лицей:

— Наш благородный труд скульпторов, лепящих из сырых заготовок человека б-будущего, не везде и не всегда д-достаточно хорошо оценивается, — высокопарно начал он, — Однако у нас здесь отличный коллектив и вполне сносные условия.

— Можно поинтересоваться, какие?

— За десять-двенадцать рабочих часов при п-пятидневной неделе мы гарантируем не менее трехсот пятидесяти долларов в месяц. Но квалифицированный преподаватель, способный понять и увлечь в высокий творческий полет т-трепетную детскую душу, может вести один или несколько кружков. А это д-дает определенную прибавку.

Все в том же возвышенном стиле, явно упиваясь собственным красноречием, Хмелев изъяснялся ещё несколько минут. И только когда Николай демонстративно поглядел на часы, Борис Александрович поинтересовался, что приходилось преподавать посетителю.

Не кривя душой Смирнов признался, что не имеет никакого педагогического опыта, но, будучи квалифицированным инженером, в состоянии преподавать физику. Как человек, отдавший несколько лет программированию, он вполне мог бы вести и компьютерную грамотность. А владея в совершенстве испанским и неплохо английским — преподавать язык.

— Жаль, что у вас не французский, — посетовал завуч. — «Англичанина» мы уже нашли, но вот язык жителей б-божественного П-парижа…

— Почему бы не заменить его языком дивного Мадрида, или восхитительного Буэнос-Айреса? — невольно копируя манеру Бориса Александровича, поинтересовался Николай.

— Б-боюсь, родители наших учеников нас бы не поняли, — снисходительно улыбнулся Хмелев. А затем последовали пространные рассуждения на тему о давних традициях исторических отношений, со времен Ярослава связывающих Россию именно с Францией.

— Короче, — завершил свой доклад Николай, — мне предложили переходить к ним в качестве физика. Со своей стороны я обещал подумать.

— Оч-чень здорово! — усмехнулся Денис. — Свои делишки ты обтяпал, а как же насчет..?

— Обижаешь, начальник! Общественное у нас неизменно остается на первом месте. Я пообещал Хмелеву, что не позже чем через полтора часа ему позвонит мой друг, работавший переводчиком при нашем посольстве в Париже. Голубой мечтой этого друга с самого детства якобы является преподавание московским детям языка Бодлера и Шарля Азнавура.

— А причем тут Азнавур? — удивился Вениамин.

— Да я просто не смог в тот момент вспомнить ни одного более поэта… Со своей стороны велеречивый завуч заверил меня, что не собирается покидать лицей вплоть до самого вечера.

— Чего ж мы тогда ждем? — Денис сердито покосился на Вениамина, с живым интересом наблюдавшего за молодой мамой, присевшей недалеко от машины на корточки перед своим ревущим чадом, и что-то объяснявшую ему. — Поехали в гости к Борису Александровичу. — Может, найдем в его квартире что-нибудь не менее любопытное, чем торчащие из-под пальто колени пухленькой дамочки…

ГЛАВА 7

Визиты к Хмелеву. Встреча у бистро. Беседа со следователем

Хмелев жил на третьем этаже кирпичной пятиэтажки. Машину оставили неподалеку, загнав её на тротуар перед точно таким же домом, но метрах в трехстах от интересующего их здания.

Подъезд, в котором находилась квартира завуча, оказался оборудованным автоматическим замком с домофонами. Вениамин набрал квартиру восемнадцать, но никто не ответил.

— Черт! — выругался Николай. — Что-то нам не везет.

— Как раз наоборот, — возразил Доро. — Было бы хуже, если бы тебе ответили. А так все дело во времени. Рано или поздно кому-нибудь да потребуется войти в подъезд.

Но до того, как кому-то понадобилось заходить, из подъезда вышли. Вышла симпатичная девушка с голубым пуделем.

— До чего же удачно! — обезоруживающе улыбаясь девушке, прокомментировал её появление Вениамин. — Не слышали, девушка? Есть такая старинная народная примета: если столкнешься у домофона с красивой женщиной — значит пригласили тебя в гости от всей души и ждет тебя самый радушный прием.

— А если женщина со злой собакой? — показывая глазами на пуделя, с улыбкой поинтересовалась девушка.

— У красивых женщин собаки никогда не бывают злыми, — пропуская друзей вперед, заверил её Кислярский. — Всего доброго. Надеюсь, у меня ещё будет возможность продолжить с вами нашу интересную беседу по поводу старинных примет.

К счастью, квартира Хмелева оказалась не подсоединенной к пульту системы охраны. Во всяком случае, в притолоке отсутствовал красноречиво светящийся красный индикатор. А это уже все существенно упрощало. Таким образом, если сигнализация в квартире и была — так только локальная. Но узнать о ней с лестничной площадки не представлялось возможным.

Пока Вениамин колдовал с замками, Денис с Николаем стояли на лестничной клетке, загораживая его и дверь восемнадцатой квартиры от «глазка» двери напротив. Не прошло и пяти минут, как Кислярский негромко оповестил: «Все. Я пошел. Ждите». Он скрылся за дверью и приблизительно через минуту пригласил: «Вперед. Вроде тут все о'кэй.» И друзья вошли, предварительно весьма тщательно вытерев ноги о положенный перед порогом коврик.

Судя по всему, завуч жил в этой двухкомнатной квартире один. Здесь было чисто. Очень чисто. Но при этом ничто не выдавало тут присутствия женщины. А вот царивший в комнатах порядок прямо-таки кричал об исключительном педантизме Хмелева. Чувствовалось, что каждой вещи здесь определено свое местоположение и все тут находится на своих, раз и навсегда закрепленных за каждой мелочью местах.

— Разделимся, — предложил Денис. — Я беру на себя большую комнату. Ты, Вень, осматриваешь его кабинет. А ты, — он поглядел на Николая — ты погляди, нет ли чего интересного на кухне. Но будь очень, очень осторожным. Чтобы не оставил нигде ни малейших следов!

В «гостиной» был традиционный набор импортной мебели с многочисленными створками и ящиками. Тут же стояли японский телевизор с несоразмерно большим для такой комнаты экраном, а также стойка с аудиоаппаратурой. Ее огромных размеров колонки красовались под самым потолком, выпирая с двух сторон окна из-под теневых штор.

Денис остановился, соображая, с чего начать осмотр. Но тут за его спиной раздались тихие шаги и из коридора появился Николай. По выражению его лица можно было понять, что что-то случилось.

— Иди-ка погляди, — негромко предложил он. — Полюбуйся, какую я сделал находку.

Доро последовал за другом, который не доходя до кухни распахнул дверь слева и несколько отступил в сторону, предлагая Денису заглянуть в выложенную лазуревым кафелем ванную. Там на застеленном ковриком полу, привалившись к стене под раковиной, полусидел-полулежал человек. Судя по тому, насколько ему было безразлично появление в дверях ванной двух встревоженных лиц, мужчину в этой жизни уже вообще более ничто не интересовало. И хотя его свешивающаяся на грудь голова оказывалась в отбрасываемой раковиной тени, Доро сразу узнал в лежащем Дмитрия Шляхова. Это был тот самый Тюля, сотовый телефон которого покоился теперь в кармане куртки Доро.

Быстро нагнувшись, Денис снял перчатки и провел кончиками пальцев по шее лежащего. «Скорее всего — задушен. Мертв уже не менее четырех часов, прокомментировал он и тут же добавил. — И ещё — я его знаю. Это тот самый Тюля, которого так домогался к телефону Хмелев». Буквально через пару секунд ему снова пришлось повторить свое объяснение появившемуся в коридоре Вениамину. Тот держал в руках какой-то листок.

— Да-а, дела, — протянул Кислярский. — Нужно сматываться, пока нас здесь не застукали. В чужой квартире, да ещё и с трупенем…

— Успокойся, — выразительно поглядел на него Доро. — Скорее всего, этот сюрприз заготовили тут не для нас. Думаю, таким вот оригинальным способом предупреждают о чем-то хозяина квартиры.

— А может быть, это дело рук Хмелева..? — кивая в сторону лежащего под раковиной тела, предположил Николай и тут же сам себе возразил, — Хотя едва ли. С какой бы стати он стал тогда оставлять его тут на всеобщее обозрение?

— Кто знает, а вдруг этот Хмелев просто болезненно брезглив? И чтобы в его отсутствие непрошеные гости не пользовались его полотенцами и раковиной, каждый раз перед уходом на работу имеет обыкновение оставлять в ванной очередной труп? — неудачно пошутил Вениамин и тут же серьезно заметил, — Странно, но нигде не видно никаких следов борьбы.

— Угу, — кивнул Денис. — Но об этом поговорим потом.

Он вышел из ванны и, прикрывая за собой дверь, жестко бросил:

— Не отвлекаться. Продолжаем искать.

— А я кое-что уже нашел. Под диван-кроватью в его полукабинете-полуспальне, — сообщил Кислярский. — Вот, полюбуйся.

Доро взял протянутый ему листок.

— Черт! Надо же… Ведь это страничка из моей записной книжки… Смотри-ка, значит, не зря мы навестили завуча. — Повертев в руках листок, он снова напомнил о цели их приезда, — Продолжаем. Вдруг найдется ещё что.

Увы, дальнейшие поиски оказались менее плодотворными. Денис только обнаружил в разных местах «гостиной» семь сберегательных книжек на различные, но весьма крупные вклады. Однако сберкнижки никого из них не интересовали.

Прежде чем уйти из квартиры Хмелева, оба его телефона — стоящий на письменном столе в кабинете телефакс и аккуратный беленький аппарат с определителем номера, что размещался на журнальном столике в гостиной оснастили «жучками». В обеих комнатах и на кухне дополнительно установили миниатюрные подслушивающие устройства. Усилитель, позволявший передавать их сигнал на расстояние более полукилометра, Вениамин умудрился заложить в гостиной позади «стенки». Быстро проверив, не оставили ли они каких следов, друзья удалились, тщательно заперев за собой дверь.

На первый взгляд «улов», с которым они покинули обиталище завуча, оказался довольно бедным. Когда, уже сидя в машине, друзья подвели итог, то помимо трупа в ванной, обнаруженного под диваном листка из записной книжки Дениса, да демонстративно оставленной в голубой ванне удавки из тонкой проволоки, ничего достойного внимания более найти не удалось. Было ясно, что все это скорее всего не имело ни малейшего отношения к убийству Макса. Правда, Кислярский переписал ещё со страниц перекидного календаря многочисленные номера телефонов и даже вырвал из него два листка, на которых были видны какие-то тщательно зачеркнутые номера и надписи. Но возлагать на эти записи какие-то особые надежды едва ли приходилось.

Кроме всего прочего, Доро удалось обнаружить спрятанный под скатертями в ящике «стенки» армейский «Браунинг» с выгравированной латинскими буквами вдоль тыльной стороны рукоятки фамилией какого-то В.Фихте. Но Максим и Вадимцев не были застрелены, так что пистолет также скорее всего не мог дать никаких зацепок.

Все «трофеи», за исключением листка из записной книжки да двух страничек перекидного календаря, остались на месте.

— Если твой Хмелев и обратит внимание на вырванные странички календаря, то скорее всего «спишет» их на любителей оставлять в чужих квартирах трупы, — передавая в машине листочки Доро, несколько виноватым тоном заявил Вениамин. — Я подумал, что если так основательно вымарывают что-то, то для нас это «что-то» может представлять особый интерес. Так ведь?

— Если он не хотел, чтобы кто-то прочитал его пометки, проще всего было их сжечь или промыть в унитазе, — возразил Николай.

— Не скажи… — покачал головой Кислярский. — Не тот он человек. Ты обратил внимание, какой у него дома порядок?

— Ну и что?

— Веня прав, — включился в разговор Денис. — Такой педант как Хмелев скорее всего занимается перекидным календарем только раз в году — утром первого января. Когда с наступлением нового года он меняет его. А до того все листки календаря должны оставаться у него на своих местах.

— Черт с ним, — бросил Смирнов и поинтересовался, — И долго мы будем ещё тут стоять? Чего мы ждем?

— Да ничего, — посмотрел на него Доро. — Держи-ка телефон и звони Хмелеву. Скажи ему, что приблизительно через час к нему заявится на собеседование твой приятель — «француз». А до того мы с вами подскочим к одной моей знакомой и оставим ей номера телефонов и листки из календаря.

— Постой, постой! Как же ты к нему пойдешь? Да ты же уже и говорить, наверное, по-французски не можешь… — напомнил Смирнов.

— Ничего. Главное, чтобы я понимал. Если он обратится ко мне на языке, я просто буду снисходительно отвечать ему по-русски. Но даже если Хмелев и знает язык, то очень сомнительно, кстати, чтобы он рискнул заговорить по-французски с человеком, проработавшим много лет переводчиком в Париже. Постесняется. Так что звони.

— Как хочешь. Но он может помнить тебя. Ты же ведь у нас телезвезда. Пару раз мелькал на телеэкранах.

— Не смеши ты меня, Коль. После того, как мне пришлось уйти из органов, прошло уже почти полгода. А в телепередачах я принимал последний раз участие более чем год тому назад. Так что меня теперь наверняка никто не вспомнит.

* * *

Они остановились в переулке недалеко от школы. Когда Денис отправился на рандеву с завучем, Вениамин со скучающим видом подошел к газетному киоску рядом с автобусной остановкой. За стеклом киоска сидела довольно миловидная девушка. Ее терпение испытывал приземистый мужик. Он требовал по очереди различные журналы и бегло проглядывал их. Было очевидно, что покупать он ничего не намерен, а просто коротает подобным образом время в ожидании автобуса. Молоденькая продавщица отложила в сторону дамский роман и старательно делала вид, что рада ответить на любые вопросы скучающего мужика. По всей видимости, она ещё не потеряла надежды продать ему что-нибудь.

Вениамин встал рядом с мужиком почти что перед самым окошком и пробежал глазами по пестрому многообразию изданий, разложенных на прилавке и развешенных вдоль стеклянных стенок киоска. На большинстве обложек — от черно-белых газетных до ярких и блестящих журнальных — красовались в самых причудливых позах полу — или полностью раздетые дивы. Заголовки на обложках были на удивление однообразны: «РУССКИЕ ПУТАНЫ ЗАВОЕВАЛИ ПАРИЖ!», «ПОВЕСЕЛИМСЯ С ДЕВОЧКАМИ И БАНДИТАМИ?», «МАНЬЯК НАСИЛОВАЛ ЖЕРТВЫ ЛИШЬ ПАРАМИ», «УЧЕНЫЙ ПРЕСЛЕДОВАЛ ТОЛЬКО КРАСИВЫХ И БОГАТЫХ», «ЗОЛОТОЕ ТЕЛО» и т. д. и т. п.

К остановке подошел автобус. Мужик непринужденно свернул журнал трубкой и сунул его в карман куртки, после чего повернулся, явно намереваясь успеть заскочить в открывшуюся дверцу.

— Эй, а деньги? — привстала со своего стула и, склонившись к окошку, прокричала девушка.

Судя по всему, мужика внезапно поразила глухота. Во всяком случае, он лишь ускорил свой шаг.

— А рассчитываться кто будет? — догнав мужика двумя прыжками и хватая его за рукав, решил не оставаться в стороне Вениамин.

— Пусти! — попытался вырваться мужик. — Видишь, опаздываю!.. Пусти, тебе говорят!

— Тихо, мужик, не дергайся. А то ты у меня и на следующем автобусе не уедешь, — вкрадчиво, но достаточно внушительно предупредил Вениамин. Верни девушке журнал или деньги — и можешь двигать на все четыре…

— Ах вот ты о чем! — мужик изобразил на своем лице крайнюю степень удивления. — Это я по рассеянности. Понимаешь, увидел автобус, ну и…

Вернувшись к киоску, он подал в окошко журнал.

— Простите, девушка. Бывает. Сам не знаю, как это у меня получилось. Задумался, видно.

— Ладно, — сухо бросила девушка, снова усаживаясь на свой табурет.

Мужик секунду потоптался, глядя вслед уходящему автобусу, вздохнул и затем не спеша пошел почему-то в противоположном удаляющемуся автобусу направлении.

— Спасибо, — поблагодарила Вениамина девушка. — Если бы не вы, он бы так и укатил.

— Ну, из «спасибо» шубу не сошьешь… — улыбнулся Вениамин и, доставая из кармана удостоверение, приоткрыл и на несколько мгновений показал его девушке. — Служба безопасности. Капитан Кислярский.

Глаза у девушки округлились. Она явно никак не ожидала подобного развития событий.

— У меня к вам просьба, красавица. Время ограничено, а потому я вынужден быть с вами предельно откровенным. Мы ведем тут агента из одной… скажем, не очень дружественной нам державы. Он живет здесь поблизости. Рост — метр девяносто два. Пребывает в отличной спортивной форме. Вес — всего двести семьдесят четыре фунта. Возраст — тридцать четыре года, три месяца и восемнадцать дней. Глаза раскосые голубые, но могут быть и серыми. Это в зависимости от одетых линз. Цвет волос соломенный. И это при том, что он монголоидной расы.

— Светловолосый монгол? — усомнилась продавщица.

— Альбинос, — небрежно пояснил Кислярский и тут же продолжил, — Особые приметы — серьга в виде расплющенной гири в левом ухе и перстень-печатка с выпуклым черепом на красном фоне на безымянном пальце левой руки… Запоминаете?

— Я? Да… Но зачем вы мне все это говорите?

— Если увидите его вблизи своего киоска, вам следует запомнить и затем сообщить мне, что он делал, с кем общался, откуда пришел и куда ушел, заглядывая в недоверчиво-испуганные глаза девушки, пояснил Вениамин.

— Но почему я?

— Это ваш естественный гражданский долг, — наставительно заметил Кислярский. — Мы навели о вас справки. И пришли к выводу, что вам безусловно можно доверять. Имейте в виду, ваша бескорыстная помощь не останется незамеченной. Имейте в виду — родина помнит о борцах невидимого фронта… Но о нашем разговоре — никому! Ни-ни! Вы поняли? Ни слова!

Девушка молчала.

— И ещё одно. Возьмите этот сверток и спрячьте его.

— Что это? — поинтересовалась продавщица и тут же попыталась догадаться, — Оружие? Или фотоаппарат?

— Не то и не другое. Но не бойтесь. Это обычный портативный магнитофон. — Развернув сверток, Вениамин на всякий случай продемонстрировал миниатюрный аппарат. — Как видите, это не бомба. Так что бояться вам действительно нечего… Вы его прячете где-нибудь в укромном месте, и все. Я же или кто-нибудь из моих коллег будем появляться у вас ежедневно и менять кассету. Договорились?

— Вы хотите записывать мои разговоры с клиентами?

— Этот человек покупает газеты в частности и у вас. А нам важно записать его голос.

— Но я не помню такого покупателя! — воскликнула девушка.

— Это неважно. Он специалист высокого класса и легко меняет свой внешний вид. Но если вы беспокоитесь о включении-выключении магнитофона, то успокойтесь — он включается автоматически на любой звук. Поэтому единственное, что от вас требуется — просто не забыть, куда вы его спрячете у себя в киоске.

Встречая Дениса, Борис Александрович даже вышел из-за своего письменного стола. Он был одного роста с Доро, но благодаря своей худобе наверняка казался окружающим более высоким.

— Очень любезно с вашей стороны п-предложить свои услуги именно нашему лицею, — заметил он, усаживаясь на место. — И давно вы из Франции?

По всей видимости, в его сознании не очень укладывалось, что блестящий переводчик может оказаться невостребованным и вынужденным предлагать свои услуги его лицею.

— Уже более двух лет, — ответил Денис. — Буду откровенен. Я, собственно, нуждаюсь не столько в самой работе, сколько в том, чтобы числиться на ней.

— ??? — выразительно поднял брови завуч.

— Я постоянно перевожу на язык для разных организаций, где меня знают, — пояснил мнимый переводчик. — Но мне нужно где-то постоянно числиться на работе. Вы понимаете? Для меня важно иметь соответствующую отметку в трудовой книжке. Дело в том, что мне пришлось забрать её оттуда, где она лежала до недавнего времени. Думаю, подобные ситуации вам знакомы?

— Конечно, конечно, — поспешил заверить его Хмелев. — Но ведь мне нужен т-так сказать «живой» преподаватель. А у вас, насколько я п-понял, для преподавания особенно нет времени…

— Я думаю, мы с вами сможем найти разумный компромисс, уважаемый Борис Витальевич.

— Борис Александрович, с вашего позволения… — поправил его хозяин кабинета.

— Простите ради Бога. Это я по привычке. Так звали нашего посла во Франции, — мысленно торопя Вениамина, который должен был каким-либо образом вызвать завуча из кабинета, извинился Доро. — Видите ли, мы до сих пор довольно часто видимся с ним.

В подобном духе разговор продолжался никак не менее десяти минут. Денис сделал все, дабы создать в представлении своего виз-а-ви образ преуспевающего человека, стремящегося числиться сотрудником престижного учебного заведения.

— Нам было бы крайне лестно иметь у себя в штате такую интересную личность, как вы, — после паузы, завершавшей его очередной продолжительный монолог, задумчиво начал Хмелев, — Но, как вы очевидно п-понимаете…

Завершить фразу ему не удалось, поскольку дверь распахнулась без стука, и в кабинет вошла светловолосая симпатичная женщина лет тридцати пяти от роду.

— Простите, — извинилась она, увидев, что у завуча посетитель, — Я вынуждена побеспокоить вас. Я проходила первым этажом, и ко мне обратился молодой человек. Он попросил, чтобы вы, Борис Александрович, срочно спустились к нему…

— Он что, инвалид? Безногий? — скривил губы Хмелев. — Если я ему н-нужен, пусть потрудится сам подняться ко мне в кабинет.

— Он… Он какой-то странный. Все время озирается… Я предложила проводить его к вам, однако он отказался. Молодой человек попросил, чтобы вы на минутку сами спустились ко входу. Говорит, что ему очень некогда, а вы его якобы искали.

— Кого я искал? — не понял завуч. — Что за чушь!

— Вроде бы его искали, Борис Александрович. Его зовут Дмитрием. И у него ещё такая странная фамилия… — женщина на секунду задумалась. Что-то такое рыбное. Хамса, кажется. Или Килька. Хотя нет — Тюлька его фамилия.

— Черт! Откуда он только тут мог взяться? — устремляясь к двери, воскликнул хозяин кабинета, и, обращаясь с порога к Денису, развел руками, — Я вас тут оставлю буквально на п-пару минут, вы уж не обессудьте.

После того как завуч исчез в коридоре, женщина некоторое время мялась у двери в нерешительности, очевидно решая, можно ли оставлять незнакомого ей человека в кабинете начальства. Однако респектабельный вид посетителя по всей видимости успокоил даму и она, снова извинившись, вышла за порог, но дверь на всякий случай прикрывать не стала.

Времени оставалось немного. Мысленно чертыхнувшись, Денис встал и решительно закрыл дверь. После этого он быстро выполнил задуманное приклеил под телефонный аппарат крошечный «жучок» и спрятал в узкий забитый пылью просвет под книжным шкафом усиливающие устройство. Теперь была уверенность, что удастся прослушивать ведущиеся в кабинете разговоры. Появление женщины свидетельствовало о том, что Вениамин уже нашел подходящее местечко для автоматически включающегося на передаваемые звуки миниатюрного магнитофона. Кстати, точно такая же маленькая плоская коробочка была установлена и в телефонном коммутационном ящике недавно покинутого ими подъезда пятиэтажки. С её помощью Доро надеялся узнать содержание разговоров, которые будут вестись в квартире Хмелева.

Вскоре после того, как Денис со скучающим видом вновь опустился на свой стул, появился завуч. Теперь он казался несколько озабоченным. И чем была вызвана эта озабоченность, не являлось для Дениса тайной. Доро представил себе, как, не найдя Тюлю в холле, завуч некоторое время метался по этажу, а затем даже выскочил на улицу. Увы — здорового парня в куртке нигде не было видно. Он странным образом исчез, не дождавшись Хмелева. А это, естественно, настораживало. В этой ситуации завуча по всей видимости должны были встревожить несколько моментов. Первое — что его отыскали в лицее, хотя он наверняка никогда не говорил никому из этих парней, где работает. Второе — непонятное исчезновение из холла Тюли, который был ему очень нужен и которого он безуспешно искал уже вторые сутки. Почему Тюля исчез? Почему не дождался? Очевидно, случилось нечто весьма серьезное, что заставило парня снова куда-то скрыться.

— Так на чем мы остановились? — рассеянно поинтересовался завуч.

Доро напомнил. Но теперь беседа явно не клеилась. Мысли Хмелева были заняты другим и он не особенно скрывал это.

— Давайте, уважаемый Борис Александрович, сделаем следующим образом, предложил Денис. — Меня пригласили на охоту в заказник Генерального Штаба. Мы вылетаем туда сегодня вечером. Буквально через несколько часов. Поэтому я смогу позвонить вам не раньше, чем через неделю. Так что если вас устроит мое предложение о двух, ну пусть даже о четырех часах в неделю, я с удовольствием принесу вам свою трудовую книжку.

На том и порешили.

* * *

Еще утром Денис созвонился с теми ребятами, с которыми после возвращения из Чечни его продолжала связывать дружба. Было определено, кто чем занимается в плане организации похорон Максима. Со своей стороны Доро собирался встретиться со следователем, который вел дело об убийстве друга, и кое-что выяснить у него, а также уточнить предполагаемую дату похорон.

Встреча со следователем должна была состояться приблизительно через час, а потому остававшееся до неё время решили скоротать в каком-нибудь кафе. Впереди перед линией торгового центра стояло выкрашенное в зеленый цвет легкое здание, на котором призывно красовалась надпись «Бистро». У него-то Вениамин и остановил машину. Рядом у тротуара выстроилось несколько дорогих иномарок.

Когда друзья подходили ко входу в бистро, из открывшихся дверей вышла группа молодежи — четыре девушки и пять парней. Все девушки были облачены в меха. Меха разные. На плечах одной красовалась шубка из голубой белки, второй — из норки и так далее, без повторений. Направляясь к машинам, девушки весело щебетали о чем-то своем, а провожавшие их парни достали сигареты и остановились, прикуривая, на площадке у дверей.

— Ах ты, дьявол! — оборачиваясь вслед прошедшим им навстречу девушкам, с восхищением выдохнул Вениамин. — Видали, какая красавица?

Денис не понял, кого именно из четырех девушек имел в виду Кислярский. Все четыре были рослыми, стройными (насколько об этом позволяли судить их одеяния) и симпатичными.

— На чужой каравай рот не разевай, — слегка толкнув Вениамина плечом, назидательно посоветовал один из поравнявшейся с ними четверки парней, Хоть каравай аппетитный и свежий, но зубы на нем можно в элементе потерять. Прочувствовал, ты, любитель поглазеть?

— Не-е, — протянул Вениамин. — Сам понимаешь, чтобы прочувствовать, нужно попробовать.

— Ишь ты! — от удивления парень даже остановился. — Ты гляди, какой словоохотливый. А ну, топай отсюда, жлобина. Пользуйся тем, что пока что я сытый и добрый.

Николай с Денисом прошли вперед к дверям бистро, а четверо парней приблизились к остановившимся у машин девушкам.

— Пошли, Вень! — оглянувшись на отставшего приятеля, поторопил Денис. — Поесть не успеем.

— Вот-вот, давай топай, Веник, — хохотнул парень и слегка подтолкнул Кислярского в плечо. — Двигай в едальню, набирайся сил. А на чужих баб что б ни-ни! — и он покачал указательным пальцем перед носом Вениамина.

И тут Кисляркий не выдержал. Быстрым, почти незаметным движением схватив одной рукой парня под локоть, второй он отогнул ему палец назад. Парень ойкнул, прогнулся назад и несколько вбок, после чего замер в нелепой позе.

— Ты, красавчик, побереги пальчик, чтобы было потом чем в носу ковыряться, — наклоняясь к побелевшему лицу задиры, посоветовал Вениамин, Или ещё где… На твое счастье я сегодня тоже добрый. Так что, петушок, можешь идти к своим сытеньким курочкам.

Отпустив парня, он направился к поджидавшим его у входа друзьям. А от машин к задире, продолжавшему стоять на ведущей ко входу тропинке, уже спешили его четыре приятеля. Причем в руке у одного из них был непонятно откуда взявшийся кусок толстенного кабеля.

— Зря ты, Вень, завязался с этим, — кивая назад, недовольно бросил Денис. — Делать тебе нечего, что ли? Теперь и не поешь по-человечески… Осторожно, сзади! — и он шагнул навстречу приближавшимся парням.

— Назад! Милиция! — быстро обернувшись, скомандовал Вениамин и выхватил из кармана пистолет, — Назад, сказано!

Парни остановились.

— Что, в отделение захотелось? — продолжал меж тем блефовать Вениамин, — Скучно стало? Приключений ищите?

— А шел бы ты… — как-то лениво бросил один из парней. — Нечего нас пугать. Пуганые уже. Нашелся, понимаешь! Не будь ты мусором, я б тебя… Он сплюнул себе под ноги и пообещал, — Но и так ты ещё пожалеешь о том, что сегодня наведался сюда.

Развернувшись, парни не спеша пошли назад к машинам и к поджидавшим их на тротуаре девушкам.

В бистро три друга оказались единственными посетителями. Или не наступило ещё соответствующее время, или располагалось заведение неудачно, или тут цены «кусались», но только было здесь на удивление тихо и спокойно. И обслужили вошедших практически моментально. Так что буквально через двадцать минут друзья уже снова садились в машину.

Они проехали несколько кварталов и уже приближались к Таганке, как Николай заметил:

— Похоже, нас пасут.

— С чего ты взял? — поинтересовался Денис.

— Вот тот темно-зеленый «Форд-Скорпио», что идет через пару машин сзади — я его приметил ещё у бистро.

— Может быть, там был другой? Просто похожий?

— Не думаю. Скорее всего тот же.

— Сейчас проверим, — заявил Вениамин, перестраиваясь в правый ряд и тормозя у тротуара.

«Форд» проследовал дальше.

— Ну вот видишь, никто нас не ведет, — прокомментировал Кислярский, отъезжая от тротуара и вновь вливаясь в поток.

Однако не проехали они и километра, как Вениамин снова стал перестраиваться вправо.

— Ты был прав, старик, — заметил он Смирнову. — «Форд»-то снова у нас на хвосте. Придется, видимо, поиграть с ним немножко в кошки-мышки-догоняшки. Мне что-то очень любопытно посмотреть, кто это там так интересуется нами.

— Не стоит, — покачал головой Доро и напомнил, — Нас ждут в прокуратуре. Так что, кем бы там не были пассажиры «Форда», не вижу ничего страшного, если они узнают, куда мы едем.

— Как скажешь…

Беседа со следователем не затянулась надолго.

— Вы знаете, — заметил он, обращаясь к Денису, — никакого кинжала в ножнах в квартире убитого мы не нашли. И я был бы весьма вам признателен за подробное описание этой вещи.

Доро рассказал о том, как кинжал попал к Максиму и попытался как можно подробнее обрисовать, что собой представляла пропавшая вещь.

— Максим говорил мне, что с недавнего времени ему начали звонить с просьбой уступить, то бишь — продать эту старинную вещь. Когда же приблизительно дней пять тому назад он отказался, начались угрозы.

— Кому-нибудь ещё он говорил об этом? — поочередно глядя на Вениамина и Николая, спросил следователь.

— Насколько мне известно — нет, ответил за всех Доро. — Дело в том, что когда некоторое время тому назад я оказался временно безработным, у меня появилось бездна свободного времени. Поэтому мы часто и подолгу общались с ним. Это нас особенно сблизило. Так что, когда возникла проблема, он обратился именно ко мне.

— Странно, почему он не обратился ещё и в милицию? — пожал плечами следователь.

— Вы находите это странным? — не без ехидцы в голосе спросил Вениамин.

— Видите ли, он был настоящим мужиком, — счел необходимым вмешаться Денис. — Максим не привык жаловаться. Вы же знаете, он прошел через Чечню. К тому же в последнее время, став инвалидом, Макс не особенно дорожил жизнью. Да и вообще — скорее всего, он даже не очень серьезно воспринимал все эти угрозы.

— Но все-таки вам-то он сообщил о них… — напомнил следователь. Кстати, когда это произошло?

— Накануне убийства.

— Он не просил у вас защиты? Не говорил о своих подозрениях?

— Нет, — покачал головой Доро. — Защиты он не просил. И подозрений у него никаких не было. Дело в том, что о кинжале знал достаточно узкий круг лиц — немногим больше пятнадцати человек. И это исключительно люди, которым он безусловно доверял.

— Вы можете мне их перечислить? — поинтересовался следователь.

— Конечно. Пишите, — и Доро продиктовал двенадцать фамилий, включая свою собственную.

— Спасибо, — поблагодарил следователь и заметил, — В телефоне убитого действительно обнаружили «жучок». В связи с этим мне хотелось бы услышать что вас натолкнуло на мысль, что он там должен быть?

— Я не говорил — должен. Мне подумалось, что он может там быть. И исходил я из того, что убили Максима сразу после его звонка мне по поводу угроз.

— Но тогда возникает резонный вопрос — если он не нуждался в защите, то зачем ему было звонить вам?

— Сообщить о запугиваниях и посоветоваться, — ответил Денис.

— О чем?

— Его интересовало мое мнение. А кроме того, он хотел с моей помощью выяснить, кто, помимо нас четырнадцати, мог ещё знать об антикварном кинжале с каменьями.

— Вы только что продиктовали мне лишь двенадцать фамилий, — напомнил следователь.

— Тринадцатым был сам Максим, а четырнадцатым — наш покойный командир Вадимцев. Тот, который, как я вам рассказывал, и подарил красивую вещь Максу. Кстати, кто-то в свое время усиленно домогался и у него продажи кинжала. Вадимцев решительно отказал звонившему ему человеку.

— А кто хотел приобрести кинжал?

— Не представляю, — пожал плечами Доро. — Вадимцев не называл мне этого человека.

— А потом Вадимцева убили? Так?

— Верно, — кивнул Доро. — Буквально через несколько дней.

— Вы сами длительное время работали следователем, Денис Евгеньевич, крутя между пальцев ручку, продолжил свои вопросы следователь, — Поэтому позвольте полюбопытствовать — как вы считаете, между этими двумя убийствами может быть связь?

— Думаю, что связь есть.

— То есть, кто-то целенаправленно и в первом и во втором случае шел на убийство ради антикварного кинжала?

— Хочешь не хочешь, на такое предположение приходит на ум… — кивнул Денис.

— Ладно. Вернемся к беседе с вашим другом накануне его смерти. Он спокойно вел этот разговор по телефону? Не просил, чтобы вы приехали к нему?

— Да, мы договорились, что я приеду к нему, — подтвердил Доро. — Но только через день.

— А почему не сразу, как того очевидно желал ваш друг?

— Дело в том, что я уже обещал приехать вечером к другому моему другу, к Смирнову, — и Денис кивнул в сторону Николая. — И никто из нас — ни Максим, ни я — не видел оснований для спешки. Поэтому с Максом мы договорились встретиться вечером через сутки. Однако вчера днем к Смирнову позвонил Виктор Илюхин, и от него мы узнали о случившемся…

— Кто-нибудь ещё помимо сослуживцев навещал вашего друга? поинтересовался следователь.

— По-моему — никто, — солгал Денис.

— Как часто заходили к нему ваши друзья?

— Думаю, не особенно часто. Он всегда рассказывал мне о том, кто его навещал.

— И кто у него бывал в последнее время?

Задумавшись, Денис назвал Редина и Илюхина — бывших сослуживцев, с которыми все они общались достаточно регулярно.

— А у Максима были родственники?

— Он воспитывался в детдоме, — ушел от прямого ответа Доро.

— И все-таки, были или нет?

— Где-то в Москве или в Подмосковье есть троюродная сестра. Но он узнал о её существовании относительно недавно.

Денису подумалось, что следует как можно быстрее связаться с троюродной сестрой Макса и попросить, чтобы ни она, ни её муж ни в коем случае не упоминали его фамилии. Даже в связи с освобождением Марины.

— Вы можете назвать мне её телефон или фамилию?

— Увы, — Денис пожал плечами. — Я их не знаю.

— Тогда позвольте поинтересоваться, когда вы в последний раз виделись с вашим покойным другом?

Денис ещё накануне утром решил, что не станет упоминать о встрече с Максом за несколько часов до его смерти. Так или иначе следствию эта информация наверняка ничего бы не дала. Но в то же время, упомяни он об этой встрече, участие его, Дениса, в поисках убийц друга наверняка стало бы весьма проблематичным. Поэтому он счел возможным умолчать также и о своем последнем ночном визите к Максу, когда тот был уже мертв.

— Я попрошу каждого из вас написать, где вы были и чем занимались в период с семнадцати часов вторника до… Давайте до вчерашнего утра.

— Около восьми вечера мы с Кислярским на машинах уже встретились на выезде из города и вместе приехали к Смирнову в Удельную. Мы были на месте не позже чем в полчаса девятого, — заверил следователя Денис.

— Вы уверены, что не заглядывали вечером к Максиму?

— На все сто процентов, — кивнул Денис. — А у вас есть по этому поводу сомнения?

— Хорошо, хорошо. Я принял ваши заверения к сведению. Но все же будет лучше, если вы изложите все письменно… Кстати, Денис Евгеньевич, вы сейчас где-нибудь работаете?

— Да. С недавнего времени я являюсь консультантом по специальным вопросам одного банка, — и Доро назвал крупный российский банк.

— И что подвинуло вас с вашим другом отправиться среди недели в Удельную?

— Видите ли, моя зарплата в настоящее время несопоставимо выше того, что я когда-либо получал в качестве государственного служащего. Теперь в моем распоряжении находится «Мерседес» с водителем. Есть помощники. И у меня довольно свободный график работы. А потому я могу позволить себе отдых тогда, когда мне того хочется, а не когда меня отправляют в отпуск… Я ответил на ваш вопрос?

— Несомненно. А что скажут ваши друзья? — следователь повел подбородком в сторону Николая и Вениамина, сидевших за столом напротив Доро.

— Ну, я-то работаю в основном дома, сидя за компьютером, — пояснил Николай. — И дом мой в последнее время находится в Удельной. А что касается Кислярского…

— То я просто не мог усидеть в Москве, когда узнал, что друзья намерены собраться за городом, — пояснил Кислярский. — Поэтому договорился с начальством…

— И что теперь? Вы хотите вновь вернуться в Удельную?

— Нет, — единодушно прозвучало в ответ.

— Понятно, — задумчиво оглядывая по очереди сидевших перед ним друзей Максима, кивнул следователь. — Но имейте в виду — если вы собираетесь самостоятельно заниматься поисками убийц вашего друга, я самым решительным образом…

— Не беспокойтесь. Следствию мы мешать не будем, — пообещал Денис. Обещаем.

ГЛАВА 8

Опять темно-зеленый «Форд». Бессмысленное убийство. Новая информация

— Куда теперь? — заводя двигатель, поинтересовался Вениамин.

— Не спеши, — попросил Денис, извлекая из кармана телефон. — Позвонить нужно.

Его разговор с Лидией — приятельницей, к которой они заезжали перед визитом Доро к завучу, — был короток. Тогда перед поездкой в лицей Денис оставил ей переписанные Кислярским на квартире у Хмелева номера телефонов, а также и два листка из календаря с какими-то старательно вычеркнутыми записями. Бывшая коллега Дениса пообещала ему по возможности быстро подготовить список с фамилиями, адресами и всеми доступными сведениями о тех, чьи номера телефонов Борис Александрович для памяти фиксировал на страницах перекидного календаря. А что касается вычеркнутых пометок, то с ними, как она заверила при встрече, и вообще не будет никаких проблем. Их расшифровка не должна занять слишком много времени.

— Все готово, — завершив разговор с бывшей коллегой, сообщил друзьям Денис.

— Тебе не показалось, День, что следователь уделяет слишком уж большое внимание тому, как ты провел тот вечер, когда был убит Макс? — спросил с заднего сиденья Николай. — Да к тому же ещё заставил каждого из нас дать письменные показания…

— Обычная практика, — повел плечом Доро. — Будь у него серьезные основания для сомнений, он бы не так с нами разговаривал. Во-первых, мы беседовали бы с ним не втроем, а порознь. А во-вторых…

Завершить начатую фразу ему не удалось.

— Опять! — внезапно со злостью воскликнул Вениамин. — Мне это совсем не нравится. Опять, гад, увязался за нами.

Денис и Николай одновременно оглянулись. И верно — не особенно скрываясь, темно-зеленый «Скорпио» следовал за ними сзади машины через четыре.

— Ну на сей-то раз я погляжу тебе в глаза, — заверил Кислярский не имеющего возможность слышать его водителя «Форда». — Теперь мы с тобой точно познакомимся. Я знаю тут поблизости один очень даже удобный для этой цели дворик.

Через несколько минут Вениамин перестроился в левый ряд, подождал, когда загорится разрешающий сигнал светофора, повернул налево и поехал по неширокой улице, зажатой с двух сторон кирпичными строениями явно довоенной постройки. Ему пришлось снизить скорость, поскольку асфальт тут убирали не так тщательно, как в центре, а потому местами на нем оставались ледяные наросты, да к тому же и выбоин в покрытии также было немало.

Вскоре сзади вновь появился темно-зеленый «Форд». Но теперь, на этой не слишком оживленной улице, его водитель предпочитал держаться на существенно большем, чем прежде, расстоянии.

Вениамин повернул направо и метров через триста после поворота притормозил у арочного проезда в стене, соединявшей два старых дома. Он подождал, пока в зеркальце заднего вида вновь появится зеленый автомобиль, а затем медленно въехал под арку. Дом справа представлял собою в плане некое подобие буквы «Ш», или, точнее, лежащей на боку гигантской прописной буквы «Е», поскольку расстояния между его короткими перекладинами-флигелями было довольно большим.

Кислярский повернул направо и проехал по неширокой дороге вдоль дома по направлению к последнему из флигелей. За ним располагалась площадка что-то вроде официальной стоянки для учреждения, находившегося в двухэтажной пристройке к флигелю. Выбитая же асфальтированная дорога, по которой они ехали, шла в обрамлении невысоких сугробов дальше к глухой стене очередного строения, и заканчивалась на очищенной от снега площадке, где стояли мусорные баки. Однако перпендикулярно первой к этой же площадке подходила и другая дорога. При желании можно было повернуть по ней налево и таким образом въехать в очередной ограниченный точно такими же нелепыми строениями двор.

— Там — мешок, — кивая в сторону уходящей влево неширокой дороги, пояснил Кислярский. — Выезд из того двора перерыли пару недель тому назад.

Немного проехав в направлении мусорной площадки мимо флигеля, Вениамин остановился, а затем задним ходом сдал машину, поставив её на стоянку за пристройкой к флигелю. На узком пространстве рядом с «Волгой» стояли «Москвич» и радующая взгляд изяществом линий «Сузуки-Балено», водитель которой с любопытством пронаблюдал за паркующейся рядом забрызганной грязью машиной.

Стоянка с проходящей мимо флигеля дороги не просматривалась. В то же время со стоящих за пристройкой машин можно было видеть мусорную площадку и начало дороги, ведущей от неё налево в следующий двор, который Вениамин назвал «мешком». Таким образом, если бы «Форд» последовал за «Волгой» под арку, то его пассажиры со стороны въезда во двор никак не смогли бы увидеть стоящий за флигелем автомобиль Кислярского. Перед ними открывался бы вид на площадку с мусорными баками, да на идущую вниз налево в следующий двор дорогу.

Прошло не менее трех минут, когда наконец в поле зрения пассажиров «Волги» появился приближающийся к мусорной площадке темно-зеленый автомобиль. «Форд» шел со скоростью не более двадцати километров в час. Его пассажиры явно не заметили оставшуюся сзади за пристройкой «Волгу».

Приближаясь к мусорной площадке, «Скорпио» ещё более снизил скорость. По всей видимости, сидящие в нем люди пытались понять, куда подевался интересующий их автомобиль. И тут Вениамин включил передачу, выехал из-за пристройки к флигелю на дорогу и последовал за «Фордом». Помимо водителя в автомобиле был ещё один, сидевший рядом с ним на переднем сидении пассажир. Когда «Волга» приблизилась сзади к «Форду», он как раз оглянулся назад и затем тут же быстро отвернулся. По всей видимости он обратил внимание водителя на появившуюся неизвестно откуда сзади машину, поскольку почти что остановившийся темно-зеленый автомобиль внезапно снова увеличил скорость, въехал на примыкающую к мусорным бакам площадку и повернул с неё налево в следующий двор. Машина доехала по проезду между домами до выезда на улицу и тут остановилась у распахнутых кованых ворот в красивом решетчатом заборе. Ворота как бы гостеприимно приглашали воспользоваться ими, но между кирпичными столбами, к которым крепились створки ворот, висела, пересекая дорогу, бечевка, к которой были привязаны нелепые красные тряпки. За этим не особенно надежным предупреждением об опасности за довольно высоким земляным валом наверняка находилась глубокая канава. И судя по отсутствию на скатах земляного вала снега, канаву эту прорыли относительно недавно.

«Форд» остановился. Метрах в пяти позади него затормозила и «Волга». Вениамин хотел открыть дверцу, но Денис коротко бросил: «Подожди. Не дергайся».

Места для разворота тут не было. Справа и слева от узкой дороги возвышались невысокие сугробы. У ближайшего подъезда на скамейке сидели, наблюдая за машинами, две скучающие пожилые женщины. Несколько ребятишек у дома напротив мастерили снежную бабу среди торчащих из снега хилых кустиков, пытаясь водрузить на большой снежный шар шар поменьше.

В ожидании прошло несколько минут, прежде чем пассажиры «Форда» окончательно убедились, что вперед им — увы — не проехать. Тогда машина начала медленно сдавать назад. Она подъехала вплотную к «Волге» и коротко посигналила.

— Сигналь себе, сигналь… — Вениамин скривил в усмешке губы. — Как же, размечтался, выпущу я тебя отсюда!

Очевидно пассажиры «Скорпио» достаточно быстро поняли, что водитель стоящего сзади автомобиля не собирается позволять им выехать. Во всяком случае «Форд» снова несколько проехал вперед, после чего остановился. Водительская дверца машины распахнулась, и из неё появился высокий молодой человек в длинном распахнутом пальто и без головного убора. На вид ему было не больше девятнадцати.

Не закрывая дверцы, парень направился к «Волге». Так как дорога была узкой, а свою машину он остановил почти вплотную к левому её краю, то теперь ему, чтобы не испачкаться о кузов, приходилось идти, временами проваливаясь, по снегу. Подойдя, молодой человек склонился к боковому окошку «Волги», демонстрируя свою короткую стрижку, и нетерпеливо постучал по кузову.

Вениамин приоткрыл стекло.

— Мне нужно выехать отсюда, — сообщил подошедший.

— Ну и что? Я-то тут при чем? — недоуменно пожал плечами Кислярский.

— Так сдай назад, — потребовал парень.

— Нет. Так не пойдет, — покачал головой Вениамин и начал прикрывать окно.

— Подожди! — парень несильно хлопнул ладонью по дверце. — Мне действительно нужно выехать отсюда. Я же не знал, что тут все перекопано.

— Естественно, — согласился Кислярский. — Конечно не знал. Поэтому и заехал сюда.

— Так сдай назад к мусорной площадке или на дорожку к любому подъезду, и мы спокойно разъедимся.

— Нет, — и Вениамин вновь принялся поднимать стекло.

— Но почему!?? — было видно, что парень готов в любой момент взорваться.

— Потому, что в свое время родители не научили тебя надлежащим образом формулировать свои просьбы, — отрезал Кислярский, старательно имитируя тон своего последнего классного руководителя, с которым, кстати, они не переносили друг друга на дух.

Вновь хлопнув ладонью по крылу, парень выпрямился, повернулся и направился к «Форду», стоявшему буквально в десяти метрах перед «Волгой». Парень почти дошел до своей дверцы, но затем остановился, постоял пару секунд, решительно развернулся и, старательно ступая в свои собственные следы, пошел по снежному бугру назад. «А ему, видно, понравилось общаться с тобой, — прокомментировал колебания парня Денис. — Смотри-ка, возвращается. Очевидно, ожидаемое объяснение со спутником кажется ему куда более неприятным, чем беседа с тобой в полупоклоне в позе смиренного просителя».

Меж тем парень вернулся на прежнее место. На сей раз Вениамин предусмотрительно вновь несколько приоткрыл окошко.

— Так ты не собираешься освободить мне дорогу? — вновь нагибаясь к окошку, спросил молодой человек.

— В чем-чем, а вот в сообразительности тебе действительно не откажешь, — констатировал Кислярский. — Это надо же, я сказал тебе об этом всего каких-нибудь два раза, а ты уже все понял!

— Зря ты так, — с каким-то надрывом произнес парень. — Зря…. Мне действительно требуется выехать отсюда. Так что же, для этого вызывать милицию?

— Ну зачем же — милицию? — удивился Вениамин. — Можно подумать, будто ты не в курсе, что мы сами из милиции.

— Не-ет, — протянул парень, и в голосе его действительно послышалось удивление. — Абсолютно не в курсе.

— Ну-ну… — покачал головой Кислярский. — Может, ты тогда объяснишь мне, с чего это ты со своим дружком катаешься за нами по всему городу уже почти что пару часов кряду?

— С какой это стати я буду кататься за вами? — сделал наивные глаза парень. — Делать мне, что ли, нечего?

— Вот и я тоже думаю — с чего бы это? Ну если ты не можешь мне ответить, может, твой спутник знает ответ?

— Да никто за вами не ездил! Обознались вы. Тут и сомнений никаких быть не может, — стараясь говорить как можно проникновеннее, убеждал парень. — Мало ли в Москве «Фордов»!

Денис обратил внимание, что, называя марку машины, парень сделал ударение на последнем «о».

— Погляди его документы, — приказал Доро.

— Слышишь, — смотря на заглядывающего в окошко парня, повторил Кислярский, — Дядя велел посмотреть твои документы. Есть они у тебя?

— Да, конечно, — с готовностью ответил парень и полез во внутренний карман пиджака.

— Только без глупостей! — бросил сидевший на заднем сиденье Николай. Понял?

Парень извлек из кармана портмоне, вынул из него соответствующие документы и протянул их в окошко Вениамину.

— Винсент Федорович Бочаров, — прочитал тот. — Это ж надо! Хорошо хоть не какой-нибудь Цезарь Авдеевич Прибей-Борода… А то у меня была знакомая, которую звали Венерой Акоповной. Так в ней все вечно что-нибудь венерическое пытались узреть. А однажды…

— Документы в порядке? — перебил его Доро.

— Так точно, товарищ подполковник, в порядке, — по военному ответил Вениамин.

— Попроси, Бочаров, пусть подойдет с документами твой спутник, командирским тоном бросил Денис. — Что-то он даже не показывается из машины.

— Сейчас. Я передам ему, — Винсент Бочаров немного помялся и спросил, — А мои документы..?

— Пока побудут у нас, — ответил Денис.

Парень выпрямился и Вениамин услышал, как он тихо пробормотал: «Ну да, конечно», после чего направился к правой дверце «Форда».

— Спорим, что его пассажир не подойдет к нам? — предложил Николай.

— С чего это ты взял? — оглянулся на него Денис.

— Не знаю. Но он не подойдет. Предчувствие у меня такое.

— Да куда он денется? — усмехнулся Вениамин. — Прибежит как миленький. Проехать мимо нас им так или иначе не…

В это время склонявшийся к открытой правой передней дверце парень вдруг, выпрямляясь, отпрянул назад. При этом он споткнулся о невысокий снежный вал, что шел вдоль дороги, вскинул руки вверх и затем вдруг начал медленно оседать в грязный снег. В этот момент он напоминал тряпичную марионетку, веревочки которой были внезапно отпущены кукловодом. Колени парня подогнулись, голова безвольно запрокинулась назад, а руки, как бы жившие своей, независимой от остального тела жизнью, ещё устремлялись вверх, к небу. Могло показаться, что они пытаются ухватиться за него, поддержать тело в его страшном падении. А может быть, в своем полете они взывали к Всевышнему о помощи и отмщении.

Парень лежал у правого края дороги. А из дверцы машины выскочил рослый человек в темно-сером пальто с поднятым воротником, Он захлопнул дверцу и, перепрыгнув через ноги упавшего навзничь Бочарова, ринулся в сторону ворот. Однако бежал он как-то странно, как бы хромая и временами неуклюже подпрыгивая. Складывалось впечатление, что ему больно наступать на одну ногу.

«Стой!» — выпрыгивая на дорогу, почти одновременно закричали трое пассажиров «Волги». Однако человек в сером пальто был уже за забором и, прикрывая лицо правой рукой с зажатой в ней кепкой, странным аллюром мчался между забором и земляным валом по тротуару. Через пару секунд он уже скрылся за стеной дома.

Бочаров лежал на снегу практически перпендикулярно машине. Ступни его покоились под машиной на асфальте, таз нелепо выгибался вверх, повторяя контуры наваленного рядом с дорогой снега, а торс с закинутыми назад руками покоился на загаженном собаками снегу. На лице парня застыло выражение какого-то почти детского удивления. Казалось, он недоумевал, как это подобное могло случиться именно с ним…

Когда подбежавший первым Денис склонился над лежащим, он увидел в его виске аккуратную дырочку, из которой все ещё слабо пульсируя вытекала кровь. Сомнений не было — парень был мертв.

Вениамин, выбежавший меж тем из ворот за человеком в сером пальто, с криком «Стой! Стрелять буду!» скрылся за углом. С отставанием метров на пять за ним следовал Николай.

К Денису меж тем осторожно приблизились от соседнего подъезда две пожилые женщины.

— Чегой-то с ним? — глядя на тело, полюбопытствовала одна из них. Никак убили мальчонку?

— Убили, — доставая из кармана телефон, кивнул Денис. — Вы успели разглядеть того, что выскочил из машины?

— Да как же его разглядишь, когда он, супостат, воротник поднял, да ещё и кепкой загородился? — пожала плечами все та же словоохотливая женщина. — А вы сами что, не из милиции ли будете?

— Вроде того, — неопределенно ответил Доро.

— Так что ж вы сразу не стреляли в того ирода, что мальчонку-то кончил? — явно осуждая непрофессионализм стоявшего перед ней «сотрудника», тоном общественного обвинителя поинтересовалась вторая женщина; она поправила выбившиеся из-под цветастого платка седые волосы. — По ногам ему ироду стрелять нужно было, по ногам!

— Следующий раз учтем, уважаемая, — пообещал Доро. — А пока нужно срочно вызвать милицию и скорую. Не скажете ваш адрес, мамаша?

— А зачем это вам понадобился мой адрес? — насторожилась женщина.

— Да не ваш лично. Мне нужно объяснить милиции, куда должен прибыть наряд.

Успокоившись, женщина назвала улицу и номера близлежащих домов. Вздохнув, — что тут поделаешь! — Денис вызвал милицию и скорую. Затем набрал ещё один номер и быстро переговорил с одним из своих бывших коллег.

Женщины продолжали стоять рядом, разглядывая красивую машину и покоящееся на снегу тело. К ним присоединились и двое мальчишек постарше. Остальные ребята стояли тесной кучкой несколько в стороне и что-то оживленно обсуждали.

— Да, нужно было обязательно стрелять в того, который убивец, — снова задумчиво повторила женщина в цветастом платке.

Денис в очередной раз развел руками. В самом деле, не станешь же объяснять этим женщинам, что у него нет разрешения на тот пистолет «Макарова», что покоится в прорванном внутреннем кармане куртки. Еще дай Бог, чтобы вызванный им наряд не поинтересовался содержимым его карманов… И ещё проблема — документы Бочарова. Они оставались на сиденье «Волги». Следовательно, придется объяснять милиции, каким образом они могли там оказаться.

Через пару минут появились Николай и Вениамин. Не было никаких сомнений, что преследование было безрезультатным.

— Ну что? — глядя на подошедшего первым Кислярского, поинтересовался Денис.

— Что — что? — огрызнулся тот. — Сам видишь — ушел…

— Сразу за мостками через канаву какая-то дамочка прогревала двигатель своей «Таврии», — вмешался Николай. — Так он вышвырнул её из кабины и был таков…

— Стрелять нужно было, — снова включилась пожилая женщина в цветастом платке. — Говорю же, по ногам его, ирода, стрелять надо.

— Не-е, — возразил стоявший рядом паренек, — Нужно было бабахнуть по колесам, и он бы не уехал.

— Номер «Таврии» запомнили? — вновь доставая из кармана телефон, спросил Доро.

— И номер запомнили, и цвет, — со вздохом подтвердил Вениамин. Только он, гад, уже наверняка бросил где-нибудь поблизости машину или же бросит её ещё до того, как ты отзвонишься. Он же не идиот, чтобы ждать, когда его возьмут по номерам угнанной машины…

* * *

Разговор с милицией оказался непростым. Их интересовало многое. Например, откуда у преследовавшего неизвестного убийцу Кислярского было оружие, каким образом возникла коллизия, в результате которой темно-зеленый «Форд» оказался заблокированным «Волгой» на узкой дороге между домами, или на каком основании пассажиры «Волги» устроили тут проверку документов. Ситуацию несколько разрядило появление машины из Управления, на которой приехал один из бывших коллег Дениса. Собственно, фамилия Доро была знакома и приехавшему с нарядом майору милиции, но она скорее лишь дополнительно насторожила его. Теперь же, когда приехавший из Управления моложавый полковник в штатском при встрече обнялся с Денисом, отношение к последнему и к его друзьям резко изменилось в лучшую сторону. Это, правда, не повлияло на желание майора получить самое подробное описание предшествовавших приезду наряда событий.

Отойдя несколько в сторону, полковник и Доро в течение некоторого времени что-то тихо обсуждали, а затем присоединились к остальным.

Запрос в ГАИ по поводу «Форда» показал, что он принадлежит некоему Чухлину Марку Федоровичу, проживающему по бульвару Карбышева, 21. Попытка найти Марка Федоровича по домашнему телефону успеха не принесла — трубку никто не снимал. Его же рабочий телефон не был известен.

Когда наконец Денис с друзьями снова сели в свою машину, уже шел шестой час. Доро вновь перезвонил бывшей сотруднице, у которой они должны были появиться более часа тому назад и обещал приехать через двадцать минут. На сей раз свое обещание он сдержал. И в результате получил список из девяти фамилий с телефонами, адресами и примечаниями, а также фотографии двух вырванных из календаря листков. На обоих снимках теперь можно было без труда прочесть один и тот же номер телефона, начинавшийся с цифр 420. Но на более позднем листке номер сопровождался ещё и пояснением — рядом с ним так же тщательно было вычеркнуто имя Наташа.

— Судя по телефону, эта Наташа живет в Теплом Стане, — разглядывая фотографии, заметил Денис.

— Именно там, — подтвердила его знакомая. — Адрес найдешь под номером девять в списке.

— Спасибо, — поблагодарил Денис и слегка коснулся губами щеки молодой женщины. — Спасибо Лидок. Я у тебя в неоплатном долгу.

— Даже ещё в большей степени, чем ты можешь себе это представить, подтвердила с улыбкой женщина. — А теперь извини — у меня ещё непочатый край работы…

— Еще раз большое спасибо и… я тебе как-нибудь позвоню.

— Звони. Но желательно — не по делам.

Сев в машину, Денис продемонстрировал полученный список друзьям.

— Есть какие идеи? Что-нибудь знакомое?

Оба его спутника согласно потрясли головами — ничего.

— Ничего, если не считать телефона службы охраны ярмарки, — уточнил Николай. — Это ведь та ярмарка, на которой мы были?

— Вроде бы та, — подтвердил Денис.

— Преподаватели лицея, я думаю, интереса для нас не представляют, продолжая заглядывать в список, который держал Доро, заметил Вениамин, Как и телефон платной справки. Также на потом я бы оставил телефон мастерской по ремонту холодильников. Скорее всего, туда он звонил по чистой бытовой необходимости.

— Пожалуй, — кивнул Доро. — В этом случае из девяти остаются всего четыре номера — администратор филармонии, сотрудник НИИ морского транспорта, юрисконсульт и таинственная Наташа.

— С неё бы я и начал, — Николай выразительно поглядел на Дениса. — Что там о ней говорится в твоем списке?

— Наталья Борисовна Клюева, образование высшее, двадцать четыре года, не замужем и — адрес. По указанному адресу проживает третий год. Это все.

— И не слова о том, как она выглядит? — с деланным разочарованием спросил Кислярский.

— Представляешь — ни словечка, — усмехнулся Доро. — Ни тебе общих характеристик типа «хорошенькая» или «страшилка», ни описаний отдельных статей…

— Да-а, обидно, — вздохнул Кислярский. — Нужно срочно вносить в Государственную Думу предложения по изменению формы наших анкет. Это чтобы люди зря время не тратили… Но все-таки следует поближе познакомиться с этой самой Наташей.

— Во всяком случае попытаться навести о ней какие-нибудь справки, согласился Смирнов. — Странно, что Хмелев дважды старательно вычеркивал из календаря её телефон и имя.

— Чего тут странного? Вдруг эта Наташа просто принадлежит к известному цеху жриц любви? — предположил Денис. — И, стесняясь сам себя, наш целомудренный завуч каждый раз после встреч зачеркивал её телефон.

— С какой стати? — осведомился Николай.

— Откуда мне знать? — пожал плечами Денис. — Ну, скажем, чтобы не было соблазна как-нибудь позвонить ей ещё разок. Или потому, что она разочаровала его.

— Если хорошенькая профессионалка, да ещё с высшим образованием… мечтательно протянул Вениамин.

— Вот-вот, — кивнул Денис. — А она оказалась неопытной серенькой мышкой. Завуч и вычеркнул её телефон за ненадобностью.

— Если это так, то с какой бы стати через некоторое время он повторно записал её телефон? — очень серьезно возразил Николай. — Нет, тут что-то не то.

— Колька прав, — согласился Кислярский. — Обратите внимание на то, как он фиксировал остальные телефоны: номер — имя, номер — организация. При этом часть номеров у него аккуратно перечеркнута. Очевидно вычеркивались те, которые, как он полагал, ему более не понадобятся. Но ни один номер, кроме номера этой Клюевой, у него не вымаран. Мне думается, когда завучу давали этот телефон, он просто должен был сразу же, как только позвонит, уничтожить его. Или вообще не должен был его записывать.

— А что? Очень похоже. Так, скорее всего, все оно и было, — одобрил Николай. — Действительно, при его аккуратности и любви к порядку Хмелев скорее всего избегал вырывать из календаря листки. Тем более, что на одном из них записан ещё телефон. Кстати — чей?

— Служба охраны ярмарки, — ответил Денис. — И записал он этот телефон около месяца тому назад.

— А когда записывал номер Наташи в первый раз?

— За девять дней до того.

— Похоже, он не ожидал, что скоро вновь придется звонить по её телефону, — констатировал Смирнов.

— Слушайте, мужики! — не выдержал Вениамин. — Чем попусту болтать, давайте проедем в Теплый Стан и под каким-нибудь предлогом познакомимся с этой Клюевой.

— Нет, — возразил Денис. — В первую очередь мы попытаемся выяснить, кто был хозяином «Форда» и почему он до такой степени боялся встречи с нами… Думаю, сейчас уже есть шансы получить эту информацию.

Доро связался с тем полковником, что приезжал по его звонку из Управления. Во время разговора Денис держал на коленях блокнот, в который иногда вносил какие-то пометки. Он больше слушал, чем говорил, лишь время от времени ограничиваясь короткими вопросами да ничего не значащими междометиями. Вениамин с Николаем также сидели в машине и внимательно прислушивались, ожидая окончания беседы.

После почти что пятиминутного разговора Доро сообщил друзьям, что являющийся владельцем «Форда» Марк Федорович Чухлин уже вторую неделю как находится в командировке в Венгрии. Выезд его за рубеж подтвержден пограничниками, и нет оснований предполагать, что на момент совершения преступления он находился в своем автомобиле. Свою машину, как в конечном итоге удалось выяснить у его сотрудников, Чухлин держал на стоянке. На вокзал его отвозил приятель. Этот же приятель через два дня собирался встречать Чухлина машиной на Белорусском вокзале.

Как показала проверка, «Форд» Чухлина на стоянке отсутствовал.

— И ещё одно, — добавил Денис. — Убитый Винсент Бочаров работал как раз на той стоянке.

— Кем? — поинтересовался Вениамин.

— В основном охранником. Но не гнушался и работой механика. У него было среднетехническое образование, а потому он постоянно подрабатывал на ремонтах автомобилей.

— Иными словами — Бочаров позаимствовал машину по своей или чьей-то ещё инициативе и позже зачем-то увязался за нами, — резюмировал Николай.

— Ну, инициатива скорее всего была все-таки не его, — возразил Вениамин, — а того, кто его застрелил. Этот человек почему-то очень уж не хотел, чтобы мы его увидели.

— И отсюда напрашивается вывод, что мы его могли узнать… неизвестного нам любителя покататься на чужой лайбе, — завершил мысль друга Денис. — Этого он и боялся.

— Н-да, очень похоже на то… — кивнул Вениамин. — Только вот — кто он, этот наш скромный «друг»? Не один ли из тех, с кем мы общались по дороге из Удельной в Жуковский?

— Черт его… — пожал плечами Доро. — Да, кстати, та «Нива», на которой везли девчонок, в угоне не значится. И как меня заверили, в природе «Нивы» с такими номерами тоже не существует. Проверка показала, что номера машины принадлежат «Волге», списанной более года тому назад после хорошей аварии.

— Вот так вот, да? — прищурился Николай, — Ну а субчиков-то этих, что вы с Венькой оставили рядом с «Нивой», их-то хоть взяли после твоего звонка?

— Если бы… — покачал головой Денис. — Мы же с Веней решили не «светиться» и не тратить время на формальности. Поэтому на мой анонимный звонок скорее всего среагировали с большой задержкой. А может и вообще к ним выехали по какому-нибудь другому сигналу… Когда, как мне удалось выяснить, милиция прибыла на место, машина продолжала стоять на обочине, а вот её пассажиров давно и след простыл…

— Я думаю, один из них вполне мог сегодня в обед случайно заметить нас в «Волге» у бистро и затем учинить слежку, — подытожил Николай.

— Ну а зачем ему парня-то было убивать? — покачал головой Вениамин. Как ты полагаешь?

— Парень мог нам его описать.

— Ну и что? Описал бы. Мы ж его недавно и сами видели.

— А вдруг парень знал его координаты и мог вывести на него?

— Хорошо. Пусть так. Предположим — и знал и вывел бы… Но ведь не сразу. Поэтому абсолютно непонятно, зачем бы этому мужику было идти на «мокруху». — Немного помолчав, Кислярский добавил, — Я так полагаю: скорее всего, человек этот нам хорошо и давно знаком, и больше смерти он боялся того, что мы его узнаем.

— Согласен, — вновь включился в беседу Денис. — Полностью согласен с Веней. Мне тоже думается, что речь идет о ком-то из наших старых знакомых. Этому человеку было крайней важно знать, чем мы занимаемся, куда едем. Но когда он понял, что может оказаться с нами лицом к лицу, то просто убил Бочарова. Убил, чтобы быть уверенным — мы не получим о нем ни малейших сведений.

— А отсюда, — кивнул Вениамин, — сам собой напрашивается вывод, что человек этот имеет какое-то отношение к смерти Макса.

— А возможно — и Вадимцева тоже, — добавил Доро.

ГЛАВА 9

На даче. История знакомства Дениса с Инной. Кто она, Наташа Клюева?

Когда друзья подъехали к даче, где их ожидала Марина, было уже совсем темно. К их удивлению за воротами во дворе стояла ещё она машина, чей-то темный «Рено».

— Гляди-ка, — удивился Вениамин, — А у нас, оказывается, гости.

— Вот уж нет, — поправил его Денис, — Это не гости. Это — хозяева. Инна приехала.

— Кто-кто? — не понял оставшийся у машины Николай. — Кто там к нам приехал?

— Хозяйка этой дачи, — пояснил Вениамин. — Та самая знакомая Дениса, которую он до сих пор так тщательно скрывал от нас.

И верно, у порога их встречали Марина и интересная молодая женщина приблизительно тридцатилетнего возраста. Женщина подставила вошедшему первым Денису щеку, в которую он её тут же поцеловал и заметила, с улыбкой глядя на появившихся следом Кислярского и Смирнова:

— Мне тут дали знать, что ночью на даче светились окна, а по утру из ворот выехала «Волга». Вот я на всякий случай и заявилась с проверкой.

— Одна? — осуждающе покачивая головой, спросил Доро.

— Да нет. С охранником. Когда увидела твоего «Жигуленка», сразу поняла, кто ко мне наведался. И, честно говоря, очень обрадовалась.

Произнося последнюю фразу, Инна бросила быстрый взгляд на Марину. Казалось, её интересовало, как девушка прореагирует на подобную откровенность.

— Спасибо, милая, — склонившись, Денис поцеловал хозяйке ручку. Спасибо.

После последовавшей затем церемонии представления Инна заметила:

— Думается, вам пока не стоит проходить. По моей просьбе охранник протопил баньку, так что теперь вы можете несколько расслабиться… Мы с Мариной уже доставили себе это удовольствие.

Через час с небольшим раскрасневшиеся и взбодренные парной молодые люди уже сидели за ожидавшим их столом. Особым разнообразием стол не баловал. Однако ароматно пахнущая жареная картошка с тушенкой, соленые огурцы и помидоры, маринованные грибочки, тонко нарезанные сало и копченая колбаса только подогревали и без того уже успевший разыграться аппетит. А покрытая испариной бутылка «Смирновской», красовавшаяся по центру стола в окружении консервных баночек со шпротами, исландской сельдью и балыком, ещё больше улучшила настроение молодых людей.

— Я вновь начинаю ощущать, насколько жизнь хороша и прекрасна, оповестил всех Кислярский, ставя на стол выпитую рюмку. — И, признаюсь, мне весьма по душе этот изолированный от остального мира уголок, где так трогательно-радушно встречают друзей Дениса.

— Вместе с Денисом, — уточнил Николай.

— Ну да. Вместе с Денисом, — покорно согласился Кислярский. — Когда сидишь за столом в компании с интересными и умными женщинами, когда видишь их открытые добрые лица и слышишь спокойные умиротворенные речи, хочется забыть о той жизни, которая осталась за этими стенами. А потому — предлагаю выпить за нашу гостеприимную хозяйку, пожелать ей счастья и общения лишь с такими признательными и благодарными гостями как мы.

— Ишь ты, — чокаясь, заметил Николай, — Не удержался-таки, между делам сделал комплимент и нам…

— А вы действительно очень благодарные гости, — подтвердила Инна, Когда глядишь на вас, просто душа радуется. Приехали напряженные, взвинченные, усталые… А теперь, поглядите-ка, шутите, улыбаетесь, даже глаза начали светиться.

— Ну, у Вени они всегда светятся, когда он видит интересных женщин, улыбнулся Смирнов.

— Значит он — настоящий мужчина, — подмигивая, поспешил в третьем лице дополнить о себе информацию Кислярский. — Так ведь, девушки?

За застольем время бежало быстро. А когда минут через сорок вернулся от родственников охранник, Инна поднялась — «Мне пора».

— Может быть, останешься? — спросил Денис. — Места у тебя тут вроде для всех хватит.

— Нет, — решительно покачала головой молодая женщина. — Никак не могу. — И тут же добавила, — Меня же ждет дочь.

— И сколько ей лет? — поинтересовался Смирнов.

— Скоро будет пять. Поэтому-то я не могу задерживаться. Она… Ведь два года тому назад её у меня похитили.

— Такую крошку? — удивился Вениамин.

— Такую крошку. Ее выкрали прямо из дома.

— Зачем?

— Эти люди хотели, чтобы я заплатила за дочь выкуп.

— И много? — полюбопытствовал Вениамин.

— Много, — вместо Инны ответил Денис. — Намного больше, чем эти люди сами были должны Инне. — Он немного помолчал. — Причем все это подстроил ни кто иной, какбывший супруг нашей гостеприимной хозяйки.

— Не может быть! — не поверила Марина. — Отец вашей дочки, Инна?

— Увы… — развела руками та.

— Но как же так? — недоверчиво распахнула глаза Марина. — Родной отец?

— Родной… — подтвердила Инна. — Правда, до этого свою дочь он в первый и последний раз видел, когда забирал нас с Иришкой из роддома. А на следующий день ему пришлось спешно перебираться к друзьям.

История, рассказанная Инной, сводилась к следующему. Ее супруг, бывший, кстати, по образованию юристом, также занимался каким-то бизнесом. И на первых порах его деятельность оказалась довольно прибыльной. Получая немалые доходы, молодой человек возомнил себя российским Анасисом и, что называется, бросился во все тяжкие. Уверовав в свою звезду, он стал вкладывать деньги в сомнительные проекты, скупать какие-то широко рекламируемые акции и сорить деньгами.

Вокруг молодого человека быстро образовался тесный круг прихлебателей, всегда готовых поддержать компанию и поднять приятный тост. Появились многочисленные поклонницы, внимание которых стоило времени и немалых денег. Все это вызывало «головокружение от успехов». Поэтому новоявленный гений бизнеса начал буквально на глазах превращаться в другого, абсолютно незнакомого Инне человека. Он стал позволять себе слишком многое. Так, например, временами под явно надуманными предлогами задерживался где-то далеко за полночь, а иногда и вообще ночевал неизвестно где. Этому, кстати, не особенно мешало и то обстоятельство, что его жена была беременна и вскоре ожидалось появление первенца.

Столь приятный образ жизни внезапно повернулся неожиданной стороной к возомнившему себя неизвестно кем «новому русскому». В один не очень для него добрый день внезапно выяснилось, что помимо кое-какой недвижимости да долгов на астрономические суммы, в активе у мужа Инны ничего более не оставалось. Фортуна, которая редко покровительствует наделенным неумеренными амбициями бездельникам, повернулась к нему спиной. Недавние друзья и собутыльники очень скоро либо неизвестно куда подевались, либо превратились в удивительно строгих и требовательных кредиторов. А так как долги имели странную тенденцию к стремительному росту, то незамедлительно возник вопрос — откуда брать для их погашения деньги. Естественным казался выход — у супруги, которая в свое время также создала со своими коллегами по работе фирму и вроде бы имела в последнее время неплохие доходы. Жена помогла, однако выделенных ею средств с трудом хватило лишь на погашение текущих долгов. А так как успевшему привыкнуть ко вполне определенному образу жизни молодому человеку требовались все новые и новые суммы, то между супругами стали возникать трения. Но самое неприятное было впереди. Буквально накануне рождения дочери выяснилось, что провалился очередной сомнительный проект, в который муж Инны в свое время вложил немалые деньги и на который возлагал основные свои надежды. Ситуация складывалась таким образом, что этот провал означал для молодого человека появление новых и очень больших долгов. Для их погашения требовалась сумма, найти которую представлялось просто нереальным. Поэтому не потерявший ещё остатки критики бывший юрист резонно решил, что дальнейшее пребывание в Москве для него чревато крупными неприятностями и, широко отпраздновав рождение дочери, отбыл в неизвестном направлении. Потом временами он звонил то из одного, то из другого города и интересовался, как у Инны идут дела. При этом каждый такой звонок неизменно заканчивался требованием денег. Его якобы преследовали, его жизни угрожала опасность, а потому он каждый раз сообщал о намерении выехать за рубеж. А для этого ему снова и снова нужны были деньги.

После его отъезда на Инну начались «наезды». Ей угрожали, от неё пытались получить сведения о муже и постоянно требовали денег, денег, и ещё раз денег… Дабы рассчитаться хотя бы с частью долгов мужа, молодой матери пришлось продать машину и даже московскую квартиру. Сама же она с дочерью перебралась в Икшу, где у неё жила бабушка.

Однажды вечером к ней неожиданно нагрянул муж. Он был явно возбужден. Инне даже показалось, что супруг изрядно пьян, однако спиртным от него не пахло. Поэтому женщина предположила, что он начал употреблять наркотики.

К счастью бабушка с дочерью были на вечерней прогулке, и супруг скорее всего не особенно жаждал дождаться их. Сказав, что ему вновь срочно необходимо исчезнуть из Москвы, он попросил последний раз помочь ему деньгами и, получив их, незамедлительно ушел. Более молодая женщина его не видела вплоть до самого суда.

Меж тем основанная самой Инной фирма набирала силу и стала приносить весьма солидные доходы, большую часть которых женщина направляла на расширение своего дела. Конечно, приходилось платить и за «крышу», но зато жизнь теперь стала более спокойной.

Но однажды случилось несчастье — как-то в середине дня на работу Инне позвонила её рыдающая бабушка и сообщила, что в дом ворвались двое в масках и выкрали Иришу, которой к тому времени было чуть больше двух лет. Инне же оставили письмо, из которого следовало, что она получит дочь назад лишь в том случае, если в течение недели выложит шестьсот тысяч долларов. Вымогатели обещали дать о себе знать через несколько дней.

— Конечно, у меня не было такой суммы свободных денег, — продолжала Инна, — Однако я была готова на то, чтобы продать все, что только имела, и залезть в любые долги, лишь бы только мне вернули Иришку.

— Вот тогда-то вы и обратились к Денису, — попытался угадать Вениамин.

— Да. Несмотря на содержавшиеся в письме предостережения, я все-таки обратилась в милицию, — подтвердила Инна. — Точнее, я обратилась к одному своему хорошему знакомому, который работал в прокуратуре. Все остальное он взял на себя. Короче, буквально через какие-нибудь два с половиной часа после звонка бабушки я уже сидела в кабинете Дениса и отвечала на его вопросы.

— Мне тогда приходилось занимался в основном делами о похищениях, кивнул Денис. — Так что появление в моем кабинете Инны было вполне закономерным. Ее визит означал для меня лишь новое непростое дело да новую головную боль. Правда, тут было одно обстоятельство, которое сразу же выделяло это дело в особую категорию.

— Ребенок, — подсказал Николай.

— Точно. Двухлетняя девочка, — подтвердил Доро. — И когда мы проанализировали круг возможных похитителей, всплыла интересная подробность — приблизительно за пару недель до похищения один из компаньонов сообщил Инне, будто бы видел в метро на эскалаторе её мужа. Меж тем сама Инна не имела от него никаких сведений уже более полугода.

— И что? — полюбопытствовала Марина — Разве это о чем-то свидетельствовало?

— Только о том, что он мог находиться в Москве в течение некоторого времени. А коль так, то мог и иметь отношение к похищению, тем более, что за прошедшее время его финансовые проблемы не разрешились.

— И вы предположили, что этот человек ради денег в состоянии организовать похищение собственного ребенка? — с удивлением поглядела на Дениса Марина.

— Во всяком случае, я не исключал такой возможности.

— Но почему?

— Потому, что предают, как известно, в основном близкие. Они-то к сожалению обычно и оказываются виновными в самых невероятных и страшных преступлениях.

— А когда ваше подозрение превратилось в уверенность? — Марина вернула Доро к интересующей её теме. — Когда вы поняли, что муж Инны действительно имеет отношение к похищению дочери?

— Не сразу, конечно, — покачал головой Денис. — Далеко не сразу… Вначале его причастность к похищению была просто одной из нескольких приблизительно равновероятных рабочих версий.

Тогда к делу были привлечены довольно большие силы. Прорабатывались в частности друзья и знакомые якобы находящегося в бегах мужа Инны. И проверка эта неожиданно быстро принесла свои плоды. Потребовалось менее двух дней для того, чтобы выйти на отца пропавшей девочки. Выяснилось, что он действительно находится в Москве и проживает у одной из своих прежних пассий. Причем, проживает никак не менее месяца. За квартирой, естественно, было установлено наблюдение. Вскоре в результате проведенных оперативных мероприятий удалось установить, что квартира принадлежит особе, которая дважды задерживалась по подозрению в распространении наркотиков. А один из соседей, оказавшийся подполковником госбезопасности в отставке, поведал, будто накануне вечером слышал за стеной детский плач. При этом, как выяснилось, своих детей у хозяйки интересующей милицию квартиры не было.

Опрошенный сотрудником дворник показал, что утром текущего дня он видел, как опознанный им по фотографии мужчина садился с маленьким ребенком в вишневые «Жигули». Таким образом, дочь Инны скорее всего была в руках родного отца, и её совсем недавно по какой-то причине перевезли на другую квартиру.

— Вечером того же дня мы уже знали, где находится девочка, — продолжал Денис. — Однако решили не рисковать, а подождать дальнейшего развития событий.

— А почему нельзя было освободить её немедленно? Почему нельзя было просто выломать дверь и взять похитителей с поличным? — удивилась Марина. Ведь неизвестно, как они обращались с девочкой…

— Во-первых — ею вполне могли воспользоваться как заложницей, пояснил Доро. — Во-вторых, проведение операции могло вызвать у девочки сильнейший испуг, чего нам хотелось бы по возможности избежать. А кроме того, мы все-таки полагали, что каким бы никудышным отцом не был муж Инны, едва ли бы он позволил, чтобы с его дочерью обращались плохо.

Когда вечером Инне позвонили похитители, она согласно предварительно оговоренному плану согласилась передать им требуемую сумму. При этом она потребовала гарантий того, что дочь будет ей возвращена в обмен на деньги. Логика её рассуждений была проста — что им мешало просто-напросто отобрать в уединенном месте у женщины деньги?

Остановились на следующем: Инна должна машиной выехать в сторону Дмитрова и остановиться по дороге в оговоренном месте. Туда же похитители подвозят девочку. Если молодая женщина видит дочь, она последует за ними. Затем обе машины едут дальше и сворачивают на один из проселков. Там Инна забирает высаженную у обочины дочь, а вместо неё оставляет чемоданчик с деньгами.

«Если вы обманете с суммой — вам от нас далеко не уехать», — пообещал звонивший.

Как выяснилось, звонили конечно же из телефона-автомата. Разговор записали. Записали и звонок на квартиру, где проживал муж Инны. Этот звонок последовал буквально через пять минут с той же улицы из телефона в холле поликлиники. Тот же мужской голос сообщил снявшему трубку мужчине, что все в порядке и посоветовал «не дергаться» — «все будет сделано по высшему разряду».

В назначенное время Инна была на машине в условленном месте. Ей пришлось немного подождать, прежде чем мимо медленно проехала и затем остановилась перед ней старая «Волга», на заднем сиденье которой женщина увидела сидевшую на коленях у молодого парня дочь. Высунувшийся из приоткрытой дверцы мужчина жестом приказал ехать за ним. Машины вскоре свернули с шоссе на проселок и проехали по пыльной дороге около полукилометра. Затем «Волга» остановилась. Инна затормозила метрах в пятидесяти позади. Вышедший из задней дверцы парень с лицом, которое пряталось под вязаной шапочкой с вырезами для глаз, вынес из автомобиля Иришу.

Инна вышла из-за руля. Парень немного постоял, а затем пошел с ребенком в сторону женщины. Инна немного подождала, а потом села за руль и стала сдавать машину назад, давая тем самым понять, что боится. Тогда парень опустил девочку на землю и вернулся к «Волге». Ириша стояла между двух машин, растерянно глядя по сторонам. И тут Инна не выдержала — с чемоданчиком в руках она кинулась к ребенку. Подхватив дочь на руки, она принялась целовать её. Затем опустила на землю чемоданчик и вернулась в машину. «Все. Они отдали Иришу», — сообщила она двум прятавшимся между сидений сотрудникам, после чего развернула машину и поехала по направлению к шоссе.

«Волгу» с преступниками задержали через полчаса. Практически одновременно с этим был арестован и муж Инны. Как выяснилось в ходе следствия, именно он разработал план похищения дочери. План, как он предполагал, беспроигрышный. Правда единственное, чего он не предвидел, так это что его помощники не собирались делиться с ним полученными деньгами. На эти деньги у них были свои виды, и, как это следовало из прослушанных телефонных разговоров, они уже запаслись авиабилетами. На следующий день трое молодых людей намеревались на время откочевать в теплые приморские края…

— Благодаря таким вот далеко не приятным событиям мы и познакомились с Инной, — подвел итог своему рассказу Денис.

— А что было дальше с мужем Инны? — поинтересовалась Марина.

— Был осужден, естественно, — слегка усмехнулся Денис. — Даже наш самый гуманный из всех гуманных судов счел необходимым изолировать его от общества на возможно больший срок.

Денис поднял недовольных друзей около шести утра. К тому времени он успел уже привести себя в порядок и теперь со знанием дела шуровал на кухне, готовя на всех завтрак. Правда, «всех» оставалось всего трое уезжая, Инна забрала с собой Марину. «Нечего девушке скучать тут в одиночестве, — безапелляционно заявила она. — Марина пока побудет у меня. А как только ей можно будет вернуться к родителям — вы нам об этом сразу же сообщите».

Спорить было бесполезно. Да к тому же предлагаемое решение в наверняка было самым разумным, а потому с ним пришлось согласиться.

На сей раз в Москву решили отправляться двумя машинами. Первым уехал Вениамин. Ему надлежало встретиться со своими коллегами, к которым он накануне обратился за помощью. Коллеги по охранному агентству взялись с вечера следить за Борисом Александровичем Хмелевым. Теперь следовало найти их и выяснить, как завуч провел минувшую ночь. Естественно, — учитывая находившийся в его квартире труп Тюли — ночь эта едва ли была для него особенно спокойной и приятной.

Через полчаса после отъезда Кислярского и Денис с Николаем на «Опеле» последнего отправились в Москву. У них были свои задачи. Доро все-таки возлагал определенные надежды на ту Наталью Клюеву, чей телефон дважды тщательно вычеркивал из своего календаря Хмелев. И хотя эти надежды не питались ничем конкретным, познакомиться с девушкой наверняка следовало.

Клюева жила на двенадцатом этаже высоченного четырехподъездного дома. Почти вплотную к нему, заслоняя дом не только от дороги, но и от солнца, стояло ещё одно столь же нелепое строение. По всей видимости, его возвели относительно недавно, поскольку выглядело оно намного чище и аккуратнее.

Проехав в узкое «ущелье» между двумя столь неудачно поставленными зданиями, Николай поставил машину между подъездами на тротуар. Тут оказалось на удивление много импортных автомобилей различных марок и годов выпуска.

Денис открыл дверцу, опустил ноги на асфальт и достал из кармана телефон. Заглянув в полученный накануне список, он набрал номер. Ответили ему практически сразу, будто специально ожидали его звонка.

— Доброе утро, Наталья Борисовна, — приблизительно через полминуты поздоровался он.

— Доброе, — произнес в ответ глубокий «грудной» голос, который с его точки зрения больше подошел бы сорокалетней женщине, нежели двадцатичетырехлетней девушке. — А с кем, простите..?

— Подозреваю, вы меня уже забыли, — стараясь придать своему голосу некоторый оттенок печали, импровизировал Денис. — Мы с вами познакомились в августе позапрошлого года на вашем озере. Меня зовут Алексеем. Помните?

— Но в августе позапрошлого года меня не было в Москве, — после короткой паузы заметила девушка.

— Тогда это был июль, — обрадованный уже тем, что его собеседница сразу не бросила трубку, поспешил внести коррективы Денис. — Хотя мне казалось, что мы познакомились именно в августе.

— Это вы тогда ещё хотели подарить мне щеночка? — после непродолжительной паузы поинтересовалась Наталья.

— Вот-вот, — обрадовался Денис. — Вспомнили, значит. А я тут снова случайно оказался в вашем районе. Ну и, дай, думаю, позвоню. Вдруг застану Наташу дома… Вы слушаете?

— Да-да, слушаю.

— Мы не могли бы сегодня с вами встретиться, Наташа?

Ответ последовал не сразу.

— Сегодня? Нет. Сегодня наверняка нет.

— Тогда завтра?

— Боюсь, Алеша, завтра я тоже не смогу.

— Но может быть, вы все-таки сможете выскочить из дому на пару минут? — настаивал Доро. — А то при следующей встрече мы и не узнаем друг друга…

— Тогда познакомимся заново, — пошутила девушка.

— Отлично. Предлагаю заново знакомиться уже сегодня.

— Я правда не могу, — повторила девушка, однако в её голосе слышалось колебание. — Вот если только…

— Что?

— Я пока обещать ничего не могу. Если бы вы перезвонили мне минут через пять-десять… Сможете?

— Что за вопрос! Конечно перезвоню, — заверил свою собеседницу Денис.

Спрятав аппарат в карман, Доро повернулся к Николаю.

— Будем надеяться, — заметил он, — что нашей красавице все-таки удастся выкроить для встречи со мной несколько минут…

И верно, когда через короткое время он вновь набрал номер Клюевой, та сообщила, что намерена выйти на полчасика со своим псом.

— Значит, щеночка вам уже подарили? — сделал глубокомысленное заключение Денис.

— И он даже успел вымахать ростом с хорошего теленка, — подтвердила Наташа и пояснила, — У меня пятнистый черно-белый дог.

Минут через двадцать Денис пронаблюдал, как из подъезда выходила высокая приятная девушка с черно-белым догом. А ещё через несколько минут он уже окликал её в небольшом сквере за домом.

— А я вас помню совсем другим, — призналась Клюева, — Мне почему-то казалось, что вы яркий блондин…

— И зовут вас вовсе не Алексеем… — с улыбкой продолжил за свою собеседницу Доро.

— Верно. Я почти готова поклясться, что того, кто обещал мне подарить щенка, звали Володей, а не Алексеем… — она внимательно разглядывала стоящего перед ней Дениса.

— Я, откровенно говоря, также по памяти представлял вас несколько иной, — заметил Доро.

— И теперь вы разочарованы?

— Ни в коей мере! — искренне возразил Денис. — Просто действительность превосходит все мои самые смелые ожидания.

Девушка и на самом деле была удивительно хороша собой. Красивые брови на чистом высоком лбу, широко расставленные серые глаза, прямой хорошо очертанный нос и может быть чуть-чуть слишком полные губы делали лицо девушки очень привлекательным. При этом низкий голос и открытый взгляд странным образом подчеркивали очарование её лица.

Подбежавший дог чувствовал себя обойденным вниманием и вознамерился восстановить справедливость. Он поднялся на задние лапы, передние опустил Доро на плечи и попытался лизнуть его в нос.

— Э-э, нет! — беря собаку за лапы и заставляя её встать рядом, выразил свой протест Доро. — Так не пойдет. Я как-то не очень люблю, когда на меня смотрят сверху вниз…

— Это у него от хозяина…

— Разве это не ваш пес?

— Конечно мой… Просто я хотела сказать, что он иногда очень напоминает того человека, что подарил его мне.

— Это был ваш жених? — осторожно поинтересовался Денис.

— Жених? — фыркнула девушка. — Нет, конечно же нет.

— Тогда муж? — допытывался Доро.

— Какое вам, собственно, дело, кто мне его подарил? — рассердилась Наталья. — Уж не хотите ли вы встретиться с этим человеком?

— А что, следовало бы? — примирительно улыбнулся молодой человек. Может, он и мне подарит такого вот «щеночка»? — и он потрепал по морде огромную собаку.

— Ладно. Оставим это, — покачала головой девушка. — Вы надолго в Москву?

— Надолго в Москву? — не понял Денис.

— Ну да. Вы же вроде откуда-то из Сибири.

— Ах вот вы о чем! Так я окончательно перебрался в столицу более года тому назад.

— Работаете?

— Разумеется. Я… служу в одной охранной фирме, — соврал Денис.

— В охранной? А разве вы не лингвист?

— Лингвист… Этой фирме оказались нужными как раз сотрудники со знанием языков, — Доро отпихнул вновь попытавшегося лизнуть его в лицо пса. — А вы? Чем занимаетесь вы?

— Перевожу. Я же дипломированный переводчик немецкого.

— Es freut mich*). (*) — очень приятно, это меня радует, (нем.)) заметил Денис.

— Не вижу никаких особых причин для радости, — пожала плечами Клюева. — Работа как работа. Или у вас есть ко мне какие-то особые предложения?

— Пока нет. Но недавно один мой знакомый интересовался как раз переводчиками с немецкого. Если хотите, я вам сегодня-завтра сообщу, есть ли у него…

— Не нужно, — прервала его девушка. — Спасибо. У меня хорошая работа. И ещё одно. — Она немного помялась, как бы подбирая слова. — Лучше, если в ближайшее время вы больше не будете мне звонить. Оставьте свой номер, и я позвоню вам сама, как только немного освобожусь. Я обещаю. Договорились?

— Понятно, — кивнул Денис. — Итак — ревнивый супруг… Но беда в том, что в квартирке, что я снимаю, телефона нет. А на работу мне звонить категорически возбраняется.

Подобный поворот событий явно озадачил девушку.

— Жаль, — заметила она, бросив беглый взгляд на часы. — Я действительно хотела бы ещё повидаться с вами. И вообще — обстоятельства могут сложиться так, что мне потребуется ваша помощь. Да и помощь вашей охранной фирмы, наверное…

— Хорошо, — решился Денис, — Запоминайте, — и он продиктовал ей телефон сестры Вениамина Елены. — Вы можете в случае необходимости позвонить по этому номеру и спокойно все что угодно передать мне.

Наташа снова посмотрела на часы.

— Извините, мы с Ральфом должны возвращаться, — сказала она, по-мужски протягивая Денису руку. — Я была рада снова видеть вас.

— Надеюсь, мы ещё увидимся с вами, — ощущая тепло её ладони, заметил Доро.

— Я тоже хочу на это надеяться, — улыбнулась Наталья.

ГЛАВА 10

У завуча дома. Вынос тела. В гости к Сане. Переговоры, переговоры, переговоры…

— Насколько я успел разглядеть, эта Клюева довольно интересная дама. И фигура ничего, — отъезжая от тротуара, поделился своими наблюдениями Николай.

— Угу, — согласился Денис. — Похоже на то.

— Ну, а удалось тебе выяснить, что её связывает с Хмелевым?

— Ты слишком многого от меня хочешь, — покачал головой Доро, — Но только не думай, что мы зря потратили тут время.

— И какую же ты извлек из этой встречи пользу?

— Немалую, — заверил друга Доро и повторил, — Немалую. Я убедился в том, что Клюева не сводня и не девушка по вызову.

— Ну, ты наконец-то успокоил мою истерзавшуюся в сомнениях душу! патетически воскликнул Николай. — Это по каким же таким признакам тебе удалось установить все это?

— «Ничто не скроется от пытливого взора сыщика», — усмехнулся Денис.

— Ну ладно. Предположим, ты убедился, что Наталья Клюева высокоидейный борец за высокую нравственность и счастливое будущее человечества. И что дальше?

— Дальше? Дальше ясно, что не она тот человек, которого мы ищем и который противостоит нам.

— Ага, — кивнул Смирнов. — Вот если бы она была этакой старухой Изергиль, тогда бы ты, очевидно, сделал иные выводы…

— Слушай, старик! Мы с тобой достаточно повидали на этом свете людей, чтобы с определенностью судить о том, может ли являться ли тот или иной представитель рода человеческого бандитом или тем более главой преступной группировки. Так вот, Клюева не ведет с нами опасных игр. И она наверняка не содержит у себя притона, который посещают интересующие нас лица.

— Ну и..?

— Вот тебе и «ну и», — передразнил Денис. — Уверен, нам сегодня следовало наведаться к Клюевой.

— Не спорю. Конечно, нужно было посмотреть, кому это звонил Хмелев…

— Не в этом дело, — покачал головой Доро. — Может быть, Клюеву используют как телефонную барышню для передачи тех или иных сведений. Все может быть. Или девчонке закрутили голову и она живет с кем-то из тех, кто нам как раз и нужен. Не знаю. Но, думаю, вскоре мы все-таки выясним, что кроется за вычеркнутыми из календаря номерами телефонов.

Машина остановилась на красный свет и Денис замолчал, наблюдая за переходящими перед ними дорогу пешеходами.

— Телефон Клюевой и ещё пару номеров из списка, который нам дала Лида, со вчерашнего дня прослушиваются, — продолжил Денис, когда машина вновь тронулась. — Так что в ближайшее время нам будет понятно, каким образом её номер оказался в календаре Хмелева.

— Где это вы запропастились? — недовольно пробурчал Вениамин, вставая из-за стола навстречу входившим в помещение друзьям. — Я уже решил, с вами что-то случилось.

— Все в норме, — оглядываясь по сторонам, заверил его Денис. — А что у тебя?

Они находились в полуподвальном помещении с высокими потолками. Тут на площади метров тридцать пять-сорок стояло четыре письменных стола с настольными лампами и компьютерами. За одним из них сидел здоровенный почти полностью лысый краснолицый парень и сосредоточенно тыкал одним пальцем в клавиатуру. Казалось, появление в комнате двух незнакомых людей абсолютно не заинтересовало его.

— Пошли наверх, чтобы не мешать людям, — предложил Вениамин. — Ребята потрудились на славу, так что новости есть…

Друзья вышли на улицу и сели в «Волгу» Кислярского. Тут Вениамин и рассказал им об отчете своих коллег, взявших на себя слежку за завучем.

Хмелев на своем новеньком «Хьюндаи» подъехал к дому около семи. Отперев ворота расположенной в торце двора крытой стоянки, он загнал машину за ажурную решетку, вновь запер ворота и вскоре уже направлялся к подъезду.

— Ты, видимо, очень точно описал Хмелева, коль скоро твои коллеги сразу узнали его, — заметил Николай.

— Столь колоритную личность трудно не узнать, — усмехнулся Вениамин. При таких росте и худобе его гордо закинутая назад голова сразу обращает на себя внимание…

Как только завуч скрылся в подъезде, сотрудники Вениамина, сидевшие в «минивене» с затемненными стеклами, сразу водрузили на головы наушники. Они могли слышать, как хлопнула входная дверь, а затем, приблизительно через полминуты, послышался негромкий скрип дверцы шкафа.

По всей видимости Борис Александрович пребывал в отменном настроении, поскольку вскоре начал что-то насвистывать. Он очевидно уже успел завершить переодевание и теперь направлялся в ванную, так как через несколько минут послышался негромкий щелчок выключателя и почти сразу же свист прекратился. После короткой паузы завуч лицея с «литературным уклоном» не удержался и выразил свое отношение к увиденному весьма энергичным, хотя и явно непечатным восклицанием.

«Сволочи! — через пару секунд вновь громко заклеймил он кого-то и при этом ударил кулаком по притолоке. — Какие же вы все-таки с-сволочи!»

Едва ли местоимение «вы» адресовалось тем, кто прослушивал квартиру. Скорее всего оно предназначалось знакомым, которых Борис Александрович заподозрил в причастности к поджидавшему его в ванной «сюрпризу».

Постояв некоторое время в дверях ванной, Хмелев выключил свет и вернулся в свою спальню-кабинет. По всей видимости, он опустился в кресло за письменный стол. Во всяком случае можно было слышать, как завуч принялся барабанить по его поверхности пальцами. Затем на некоторое время в наушниках установилась тишина.

Прошло не менее получаса, прежде чем Хмелев принял решение. Он пододвинул к себе телефон и набрал номер.

Трубку сняли незамедлительно. Можно было подумать, что звонка завуча ожидали.

— Это я, — представился Хмелев.

— Да, — нетерпеливо ответили ему. — Понял. Говори, что надо?

— За что вы его так?

— Не пойму, о чем это ты? — удивился собеседник завуча. — Чего кудахчешь?

— З-зачем у меня Т-тюлю оставили?

— А-а, вот ты про что! Так ему у тебя очень понравилось. Никак уходить не хотел, — хохотнул обладатель неприятного голоса. — Что ж нам, выносить его, что ли?

— И что теперь?

— Ты это о чем?

— Что мне с ним т-теперь делать? — в голосе Хмелева звучали заискивающе-просящие интонации. — Он же не может т-так вот… оставаться у меня.

— А почему бы нет? Вдвоем-то все веселее…

— Но послушай! Так ведь нельзя! Я ведь со своей стороны… Я в-ведь всегда…

— Если бы ты не выкоблучивался и не финтил где ненужно, то получал бы свою долю и жил бы себе припеваючи. А вот теперь выкручивайся как знаешь, фрайер дешевый.

— Ну о чем ты говоришь, Сань! Как мне выкручиваться? Мне что, п-перевозку для Тюли заказывать, или как?

— А это уже твои проблемы! — со злостью бросил собеседник завуча. Это ты его все приваживал. Это на тебя он шестерил. Вот теперь сам с ним и разбирайся.

— Ну послушай, Сань! Я же…

— «Я же… Он же…» — зло передразнил тот, кого завуч называл Саней. — Если ты тут не при чем, то с чего бы это он к тебе с утра пораньше приперся? А?

— Не п-представляю…

— Все ты, козел безрогий, представляешь. Это ты парня с пути сбивал, ты его к дури всяческой приучал. А теперь вот сам и думай, как дальше при таком раскладе жить.

Некоторое время в наушниках царила тишина.

— Сань, а Сань! — первым нарушил её завуч.

— Ну чего?

— Увезите вы его, а? — попросил Хмелев. — Увезите, ладно?

— Эх ты, придурок с литературным уклоном… Закрутил дела, а другие должны за него расхлебывать…. Ну да хрен с тобой, — судя по тону, Саня уже принял решение помочь. — Ладно. Жди. Но гляди, ежели ещё раз у нас за спиной вздумаешь какие делишки самостоятельно прокручивать! Больше покрывать тебя не стану. А ежели «он» узнает… Так что в следующий раз можешь и сам на месте Тюли оказаться. Усек?

— Я все п-понял, Сань, — заверил своего собеседника завуч. — А когда будешь-то?

— Не сейчас же. Жди после двенадцати, — Саня помолчал немного. — Водка дома есть?

— Д-да. А что?

— Прими для успокоения грамм сто пятьдесят и жди. И, смотри, не вздумай у меня наклюкаться, глиста ученая.

— Хорошо, Сань. Я ж понимаю.

В начале второго, когда большинство окон вокруг уже погасли, у подъезда остановился микроавтобус с красным крестом и с красной же надписью «Неотложная помощь». Из его дверец вышли двое и скрылись за дверью. А вскоре в наушниках можно было услышать верещание дверного звонка.

— Ну слава тебе… — обрадовался хозяин, впуская в квартиру вновь прибывших. — Проходите. Я уж заждался.

— Пройдем, — пообещал уже ставший знакомым голос того, кого звали Саней. — Я думал, ты хоть догадаешься его в тамбур перетащить.

— Не могу, Сань. Ну никак не могу. Я с детства, Сань, жмуриков боюсь. Как увижу, так меня сразу рвать тянет.

— Ишь ты, чистоплюй какой… — хмыкнул Саня. — Пакостить пакостишь, а убирать за тебя другие должны.

— Так это ж не я его…

— Знаю, что не ты. Для этого у тебя кишка тонка, — усмехнулся Саня. Только парню от этого не легче. Он бы ещё жил бы да жил, если бы ты его к наркоте не приучил… Ну, пошли к рабу Божию Тюле.

Снова послышался щелчок выключателя и отдельные команды: «Так… Бери за руку… Да поднимай ты его, поднимай. Вот так. Бери со спины…. Теперь руку ему опусти, руку. — Не гнется уже, закостенела. — Да ты нажми посильнее, она поддастся. — А вдруг сломается? — Ну и хрен с ней. Она ему так или иначе больше не понадобится… Вот так.»

А затем тело снесли вниз и запихнули через заднюю дверцу в машину. К сожалению, с того места, где находились коллеги Вениамина, процесс погрузки трупа в микроавтобус можно было наблюдать лишь в течение какой-нибудь полуминуты. Лиц выносящих разглядеть было практически невозможно, поскольку свет был у них за спиной, в коридоре. А незаинтересованному стороннему наблюдателю при этом могло показаться, что в машину просто сажают сгорбленного инвалида.

— Камера у моих ребят хорошая, — продолжал Вениамин. — Так что несмотря на не очень удачную позицию, выход из дверей подъезда и запихивание тела в машину все-таки удалось заснять. Видеокассета у меня.

— И куда они подевали тело? — спросил Денис.

— Мужики оказались простыми как неошкуренное полено. Они не стали мудрствовать. Проехали поближе к кольцевой и сбросили тело на ходу в проезде между домами.

— Удалось заснять?

— Естественно, — подтвердил Кислярский. — Хотя качество не особенно, чтобы особенно… Темно все-таки, потом прими в расчет расстояние, да ещё тряску.

— А что было потом? — поинтересовался Николай. — Куда отправилась затем «неотложка»?

— Ее бросили недалеко от «Беговой». А сами ушли пешком через дворы.

— В машине были двое?

— Нет, трое, — поправил Вениамин. — Двое поднимались к Хмелеву в квартиру, а третий оставался у машины. По всей видимости он у них за шофера.

— Здоровый такой бугай, под два метра? — спросил Доро.

— А черт его… Я не мерил. Посмотришь пленку, увидишь сам, какой он.

— Есть ещё какие новости? — поинтересовался Денис.

— Да. Теперь мы знаем, куда звонил Хмелев. Телефон установлен в доме по Хорошовке. Точнее, по улице Демьяна Бедного.

— И кто там прописан?

— Некая Солтычева Антонина Павловна, семидесяти трех лет от роду.

— Одна? — уточнил Денис.

— Конечно одна. Квартира-то это однокомнатная… Бабуля видимо перебралась к родственникам, а площадь сдает за хорошие бабки.

— Похоже на то… Может, наведаемся? — предложил Доро. — Как вы?

* * *

Машины поставили на тротуар в конце дома. Тут уже стояли почти впритык одна к другой многочисленные стальные экипажи, хозяева которых не сподобились стать владельцами собственных гаражей или по крайней мере заработать на платную стоянку.

— Позвони вначале, — предложил ехавшему с ним Денису Вениамин. — Вдруг его дома нет.

Но Саня оказался дома. «Да? — прозвучал в трубке сонный и явно недовольный голос. — Говорите!»

— Зину можно? — поинтересовался Денис. — Зинаиду Ильиничну?

— Ошиблись, — и трубку сразу повесили.

— Ну что ж, пошли в гости, — выходя из машины, предложил Доро.

— Э-э, нет, — возразил подошедший от своего «Опеля» Николай. — Тебе пока лучше не высовываться. Этот друг тебя может знать. Так что пойдем мы с Веней.

— Резонно, — поддержал приятеля Кислярский. — Подожди нас в машине. А мы пока… ну, скажем, занесем старушке на дом новую книжку на оплату газа.

— Он может держать дверь на цепочке. Тогда этот номер не пройдет, возразил Смирнов.

— Ладно. А как насчет посылки?

— Попросит оставить у двери и откроет лишь тогда, когда вы уберетесь, — предположил Денис.

— Вполне возможно, — согласился Кислярский. — А что, если…

— Подожди! — не дал ему докончить Николай. — Сделаем лучше вот как. Мы позвоним ему в дверь и попросим помочь снести с четвертого этажа гроб с покойником. Скажем, мужиков не хватает. Вот и ходим по квартирам в поисках помощников.

— Неплохо, — оценил Доро. — Может и пройти… Действуйте. Глядишь, и «клюнет» мужик на покойника… Вот только не было бы у него гостей…

— Ты хочешь сказать, у него могут быть его приятели? — задумался Николай.

— Едва ли это можно исключить.

— Да нет! С какой стати им тут «гнездовье» устраивать? Сделали свое дело, и рассыпались, — решительно возразил Вениамин. — Зачем им лишний риск?

— Дай-то Бог… — развел руками Доро. — Но в любом случае будьте осторожны.

— Тогда жди, — кивнул Вениамин. — Как только познакомимся с Саней, мы сразу же позовем тебя к нему в гости…

Ждать Денису пришлось не очень долго. Буквально через пять с небольшим минут появившийся из подъезда Николай пару раз ему махнул рукой и тут же вновь скрылся за дверью.

Захлопнув дверцу, Доро поспешил к дальнему подъезду.

Саня действительно «купился». После того, как ему позвонили в дверь, он спросил, в какую квартиру подняться и пообещал быть через пять минут. А когда, выйдя на лестничную клетку, он стал запирать дверь, спускавшийся сверху мужчина негромко приказал:

— Замри, Саня. И лапы давай в гору.

Так как у мужчины в руке виднелся пистолет, а снизу поднимался ещё один в штатском и с пистолетом, то Саня предпочел не дергаться. Он поднял вверх руки с ключами и зачастил:

— Чего это вы, мужики? Ошиблись наверное. А? Меня-то наверху ждут. Похороны там. Помочь надо бы, как думаете? Не справляются там. А вы тут…

— Ты у нас, конечно, крупный спец по покойникам, — усмехнулся Вениамин, — Да только человек ты, Саня, больно ненадежный. Вышвырнешь ещё покойника из гроба, как ночью вышвырнул Тюлю из машины…

Саню завели в квартиру и обыскали. Оружия у него с собой не оказалось. Но в кармане пиджака нашлась запасная обойма. А на вешалке под пальто висела портупея с кобурой, что носят под мышкой. В кобуре покоился любимый российским криминальным элементом традиционный «ТТ». Другого оружия в квартире не оказалось.

Пленника усадили за стол, пропустив сковывающие запястья «браслеты» под ножкой стула. Так что, когда в квартире появился Денис, Саня уже успел сообразить, что, кажется, влип достаточно основательно. Он, правда, ещё не понял, что за люди ворвались к нему в квартиру, но уже сообразил, что речь скорее всего идет не о милиции. Когда же в комнату в сопровождении Николая вошел Доро, Саня ещё больше согнулся и принялся сосредоточенно изучать рисунок ковра у себя под ногами.

Денис пододвинул стул и сел напротив Сани. Он внимательно оглядел сидящего перед ним, сгорбившись, человека. Бросалась в глаза изуродованная левая ушная раковина. На ней отсутствовала мочка. То ли её отстрелили, то ли отрезали, то ли она сама собой отболела в результате какой-то редкой болезни, но только на том самом месте, где у всех людей ушную раковину внизу украшает наиболее мясистая её часть, у Сани шло что-то вроде зазубренного серповидного полуокружья. А на левой скуле под глазом виднелся небольшой шрам.

— Привет, Хмырь, — поздоровался Денис.

— Здорово, коли не шутишь, — поднял глаза Саня. — Только ты, гражданин хороший, меня видно с кем-то путаешь.

— Нет, Хмырь, ты что! Я тебя ни с кем не спутаю. Ты у нас слишком приметная личность, чтобы тебя можно было с кем перепутать, — и Доро демонстративно потер между пальцев мочку своего левого уха. — Думаю, и ты меня ни с кем не перепутаешь. Так ведь?

Саня промолчал.

— Грехов на тебе, Хмырь, очень много, — продолжал Денис. — Друга ты нашего недавно убил. А рядом с его домом ни за что ни про что застрелил водителя фуры. Потом Тюлю…

— Не трогал я твоего друга, — внезапно огрызнулся Хмырь. — Хотя кореш твой сам, видать, смерти искал. Ему ж по-хорошему деньги предлагали, а он кочевряжился…

— Ну а куда ты кинжал дел? — спросил Кислярский.

— А ты вон его спроси, где кинжал, — Саня кивнул в сторону Дениса, Он перед нами своего дружка навещал. Когда мы пришли, кинжала уже в квартире не было.

— Что же, по-твоему его унес я? — глядя Хмырю куда-то в переносицу, поинтересовался Доро.

— А кто же еще? Насколько я понимаю, инвалид нас не ждал. Так что вроде помимо тебя некому было вынести из квартиры вещичку. Точно, тебе он свое сокровище передал. Чувствовал, видно, к чему дело идет…

— Ну-ну, — как-то вяло покачал головой Денис, — Значит, некому больше было вынести… А как вы вообще-то попали к нему за дверь?

— Как, как… Обыкновенно. Через порог.

— И Максим сам открыл вам дверь?

— А то кто же еще? Сам и открыл.

— А кто был с тобой? — продолжал допрос Денис.

— А вот это тебя не касается, фраерок. Это ещё ничего не значит, что тебя попросили из органов. Как был ты мусором, так им и остался. А я с вашим братом очень неохотно разговариваю. Запах от вас больно тяжелый идет, — Хмырь демонстративно с шумом втянул в себя воздух и скривился.

— Скоро от тебя будет вонять много хуже, — не выдержал Кислярский. Падалью. Ты что ж это думаешь, ты убил нашего друга, а мы ограничимся с тобой душеспасительной беседой?

— Да плевать я на вас хотел, суки. И ничего я не думаю. Не интересует меня, чем вы там ограничитесь, — и Хмырь вновь уставился на рисунок у себя под ногами.

— А вот это ты зря. Думать иногда и тебе следует, — заметил Доро и попросил, — Подгони к подъезду машину, Вень. Он видимо полагает, что мы в Чечне в основном бабочек коллекционировали да бальные танцы разучивали…

Кислярский вышел за дверь.

— Зря ты с нами так, Хмырь, — спокойно, даже как-то сочувственно, произнес Денис. — Зря… Ты надеешься, что ничего нам не скажешь? Чудак. Мы ведь не милиция. Понимаешь? Мы сами по себе. Так что не жди, права твои тебе зачитывать не станем. Лишили мы тебя всех прав напрочь. За убийство нашего друга. Понял? А потому ты наверняка нам выложишь все, что знаешь. Сам выложишь. И рад будешь, когда мы перестанем спрашивать. Потому что это наконец-то будет означать для тебя долгожданную смерть-освободительницу… Вот так-то вот… Саня.

Оглушенного ударом за ухо Хмыря посадили на заднее сиденье «Волги». Николай сел за руль своей машины. Попетляв некоторое время между домами, заехали затем за какой-то сарай и перегрузили Хмыря в багажник. При этом предварительно заклеили ему рот скотчем.

— На дачу? — предложил Кислярский, — Поедем заниматься грязной работой?

— Я бы вначале забрал кассету от школы, — заметил Доро. — Думаю, на ней могут оказаться записанными небезынтересные для нас разговоры.

— А этот, — Николай показал себе за спину большим пальцем, — не задохнется там? Не замерзнет?

— Ни черта с ним не будет, — убежденно заверил его Кислярский. — Я одного такого супчика провозил однажды в машине целый день, а потом ещё и на ночь забыл в багажнике. Так единственное неудобство — пришлось после него потом багажник основательно промывать — мочевой пузырь у этого деятеля видите ли не выдержал. А сам он — хоть бы что! Только стал существенно более разговорчивым и готовым на любое сотрудничество… Так что поехали за кассетой.

Вениамин оставил машину на том же месте, что и накануне, и подошел к газетному киоску. Девушка скучала в одиночестве за очередным дамским романом.

— Ой, здравствуйте, — обрадовалась она, узнав Кислярского. — А я видела этого вашего… шпиона.

— Да что вы! — удивился Вениамин. — Где же?

— Он сегодня утром покупал у меня газеты. Взял «Мегаполис», «МК», «Известия» и «Сегодня». Я на всякий случай вот тут на бумажке записала. А ещё вроде собирался взять «Скандалы», да потом передумал.

— А почему вы решили, что это был он?

— Ну как же! Ведь вы же сами сказали, высокий такой худой блондин мон… монголоидной расы.

— И что, у вас брал газеты высокий белобрысый монгол? — уже сомневаясь в умственных способностях своей собеседницы, решил уточнить Вениамин.

— Нет. Скорее — негр. С крашеными волосами. Странный такой.

— Не понял, — опешил Кислярский. — Вы говорите о негре-блондине?

— Ну не совсем чтобы негр. Он светлый, вроде Майкла Джексена. Ресницы, брови, волосы рыжеватые. Альбинос наверное. Нос короткий и широкий. Глаза то ли серые, то ли желто-зеленые. Я как-то забыла обратить внимание на цвет. Но не темные. Это точно. И слегка раскосые… Правда, в правом ухе золотой крестик, а никакая не плоская гирька, как вы говорили.

— Ну, серьгу он, положим, мог и поменять… — глубокомысленно кивнул Кислярский. — А так, все очень похоже. Он ни с кем тут не разговаривал?

— Когда он уходил, к нему подбежала бродячая собака. Так он её Рыжулей назвал и обещал в следующий раз чего-нибудь принести… Да, вот ещё что он говорит по-русски без акцента.

— Неужели никакого акцента?

— Да! — торжествующе повторила девушка, — Совсем никакого. Сами убедитесь, когда будете прослушивать. — И она подала Кислярскому извлеченный откуда-то снизу сверток.

— Очень полезные сведения, — разворачивая сверток и меняя в магнитофоне кассету, глубокомысленно поцокал языком Вениамин. — Очень…. Значит, говорите, «Скандалы» не купил?

— Не-а. Не купил. Хотя стоимостью поинтересовался.

— Н-да… Ну да ладно, посмотрим, что он возьмет завтра.

— А может… — продавщица явно что-то хотела спросить, но стеснялась.

— Что?

— Может быть, мне проследить за ним? Выяснить, где он живет? У меня получится.

— Ни в коем случае! — ужаснулся Вениамин. — Нам и так прекрасно известно, где он живет. А вы своей непрофессиональной слежкой можете все только испортить. Поняли?

— Хорошо. Не буду, — кивнула девушка и обиженно поджала губы.

Пока Вениамин отсутствовал, Денис начал звонить бывшим сослуживцам. Он дозвонился до Виктора Илюхина и от него узнал, что получено разрешение на погребение Максима. Все формальности уже выполнены. Завтра в десять встреча у морга. Похороны на Ново-Архангельском и поминки в пельменной, что по соседству с домом Максима.

— Не знаешь, как найти Веньку Кислярского, Смирнова и Редина? поинтересовался Илюхин.

— Думаю, Кислярскому и Смирнову я смогу сообщить о похоронах, пообещал Денис. — Буду звонить и Сашке Редину. Но тут ничего обещать не могу. Что-то я о нем ничего в последнее время не слышал…

— А где тебя можно найти в случае необходимости? — поинтересовался Виктор. — Будешь дома?

— Не знаю, — уклончиво ответил Денис. — Не уверен. Видишь ли, у меня возникли кое-какие проблемы…

— Но на кладбище не опоздаешь?

— Не опоздаю. Встретимся до десяти у морга, — предложил Доро.

Попрощавшись с Нериным, он позвонил затем своему приятелю полковнику и поинтересовался, есть ли для него что-нибудь новое.

— Через полчаса буду у кафе, где мы прежде перекусывали, — не отвечая на вопрос, сообщил полковник. — Успеешь?

— Постараюсь, — пообещал Доро.

И через полчаса он уже прогуливался со своим бывшим коллегой перед «стекляшкой» кафе в просторном дворе старого московского дома.

— Новое есть, только вот не знаю, насколько это новое для тебя интересно, вышагивая рядом с засунутыми в карманы пальто руками, делился полковник. — Как выяснилось, Винсента Бочарова застрелили из «ТТ». Судя по пуле и найденной гильзе — оружие новое. Во всяком случае наши трассологи каких-то характерных отметин не обнаружили. Скорее всего до этого пистолет нигде не «светился».

— А отпечатки в машине?

— Отпечатков в салоне великое множество. Но ничего примечательного обнаружить не удалось. Ни одни «пальчики» по картотеке не проходят. Так что…

— Хорошо. А связи убитого? — настаивал Денис, — Неужели до сих пор не установили, с кем он в основном общался, с кем дружил?

— Естественно, отработали его знакомых. В основном — ничем не примечательные личности. Такие же как он ребята, которые не упустят, если где что плохо лежит, но и на рожон по-напрасну особенно не полезут. Ну да ты представляешь…

— Были приводы?

— В прошлом году попал с друзьями в драку. Больше ничего.

— А как получилось, что он раскатывал по городу на чужой машине? На машине, которую ему надлежало охранять на стоянке?

— Судя по всему, и он и его сослуживцы иногда себе такое позволяли… Но это, как ты понимаешь, уже не по нашей епархии.

— А с кем он уезжал со стоянки накануне своей гибели?

— Один. Сказал приятелю, что хочет покатать подругу, и отчалил.

— Но неужели никто из его друзей и знакомых так-таки и не назвал ни одного имени или фамилии, которые могли бы дать хоть какую-нибудь зацепку?

— Приятель, что живет с ним в одном подъезде, видел однажды Бочарова в компании какого-то как он выразился «взрослого парня». Этот «взрослый» что-то выговаривал Винсенту. Он держал одной рукой Винсента за лацканы пальто, а указательным пальцем другой водил у него перед носом. А потом, вроде бы, резко отпихнул Бочарова. Тот еле на ногах удержался. Но ничего, в бутылку не полез. Стоял как побитая собачонка и что-то бубнил, оправдываясь.

— Как этот приятель описывает «взрослого парня»? — спросил Доро.

— Высокий. Носит кепку. И — «очень неприятное лицо». Когда у него спросили, что значит «неприятное», он, подумав, заявил: «с такой мордой ему бы в кино убийц играть». Вот так вот. Не более, не менее…

— Когда приятель Винсента видел с ним этого человека?

— Говорит, будто пару недель тому назад, — ответил полковник. — Он потом поинтересовался у Бочарова, с кем это Винсент беседовал, а тот якобы махнул рукой и заявил, что это к нему привязался сотрудник налоговой инспекции.

— Координаты этого паренька можешь мне оставить?

— Дам завтра, — пообещал полковник. — Сейчас у меня их с собой просто нет.

— У меня будет к тебе ещё просьба. Завтра похороны моего сослуживца…

ГЛАВА 11

Откровения Сани Хмыря. Утром

Кислярский как в воду глядел. Многочасовое пребывание на холоде в багажнике подействовало на Саню Хмыря явно отрезвляюще. У него было достаточно времени для того, чтобы обдумать манеру поведения в создавшейся не очень для него благоприятной ситуации. И, судя по всему, он сделал для себя правильные выводы. Во всяком случае, когда его выволокли из багажника и втолкнули в холодное помещение летней кухни, Саня лишь скрипел зубами, но молчал, предпочитая, видимо, не злить тех, в чьих руках он неожиданно оказался.

— Побудь тут, пока мы не перекусим, — пристегивая второй парой наручников Хмыря к идущей вдоль стены трубе, заметил Кислярский.

— Дай попить, — сплевывая на пол, потребовал Саня.

— Перебьешься, — бросил Вениамин, — А ещё раз плюнешь, выведу во двор, положу на снег и пристегну к идущей по земле трубе. Будешь у меня своим телом землю отогревать. Но зато ещё наешься снега и напьешься. Понял?

Хмырь не ответил.

— Кстати, — продолжил Кислярский, — Соседние дачи тут пустуют, так что при желании можешь повопить.

— Вопи сам, коль тебе охота.

— Ну как хочешь, — и Вениамин направился к выходу.

— Постой, — прозвучало у него за спиной. — Поговорить надо.

— Подождешь, — на секунду остановился Кислярский. — Ничего с тобой не случится. Говорить будешь, когда тебя спросят.

Заперев на висячий замок летнюю кухню, он прошел в дом.

— Ну как там? — ловко нарезая сало, поинтересовался Николай, успевший уже нацепить белый передник хозяйки. — По-прежнему лезет на рожон?

— Я бы не сказал. У него, видишь ли, после катаний в багажнике вдруг прорезалась острая потребность в простом человеческом общении. Понравился я ему, видимо. Прямо отпускать меня не хотел. Поговорить, понимаешь, ему внезапно приспичило.

— Так что же ты? — даже отложил в сторону нож Николай. — И нужно было воспользоваться случаем и выбить из него по максимуму, что удастся.

— Чудак ты, Колька, — с сожалением констатировал Кислярский. Программы всякие умные пишешь, а чудак… Психологию — ну абсолютно, напрочь то есть, не знаешь! — Он помолчал немного — Пойми ты, этот фрукт у меня сейчас там типа дозревает, что твоя узбекская дыня перед Новым Годом. Он, собственно, и сейчас уже готов откровенничать, но через часок это будет, как говорят в Одессе, уже нечто.

— Не передержи ты его, психолог, — заметил Денис, входя на кухню из соседней комнаты. — А то ещё перегорит у него желание «колоться».

— Не бойся. Не перегорит, а только закалится, — поправил друга Вениамин. — На холоде да в голоде… Ну да ладно, я пойду умоюсь, пока вы тут готовите. А за «обеденным ужином» послушаем, что там у Хмелева за разговоры в кабинете велись.

Разговоры оказались самыми обычными. Рабочими. Решались вопросы доставки школьных завтраков, поиска преподавателей иностранного и своевременного внесения отдельными родителями платы за обучение своих чад. К удивлению Дениса, рабочий день завуча оказался довольно напряженным. К нему постоянно заходили то преподаватели, то ученики, то сотрудники технических служб. Хмелеву все время приходилось решать какие-то вопросы. И он решал их, причем решал судя по всему достаточно квалифицированно. А ближе к концу рабочего дня ему позвонил приятный девичий голос и несколько раздраженно сообщил, что «получена вторая партия, а у меня ещё предыдущую не забрали.» Сразу после этого Борис Александрович набрал номер и попросил позвать ему Дмитрия Шляхова. Он ещё не знал, что тело Димы покоится у него дома в ванной. По его тону можно было понять, что, возьми Тюля трубку, его ожидала бы жесточайшая нахлобучка. Когда Хмелеву сказали, что Шляхова на работе нет, он все тем же недовольно-барственным голосом потребовал к телефону Семена. После того, как оный Семен взял трубку, Хмелев несколько минут выговаривал ему за то, что он не может найти Тюлю, а тут из-за этого может сорваться «такая выгодная операция!». «П-пусть звонит мне хоть среди ночи,» — брюзгливо завершил он и, не прощаясь, повесил трубку. Вскоре после этого завуч очевидно отправился домой. Во всяком случае следующая запись появилась на магнитофонной пленке явно утром текущего дня. Об этом свидетельствовал какой-то несколько изменившийся и потерявший обычную уверенность голос Хмелева. Придя на работу, он сразу позвонил той девушке, которая накануне просила забрать у неё «товар». Сообщив, что «обстоятельства внезапно изменились», завуч сказал, что «товар» ей придется реализовывать самой, но он готов заплатить неустойку. «И пока не звони мне. Не нужно. Я сам отыщу тебя в б-ближайшее время и верну деньги. Как д-договаривались. Хорошо?». Видимо, его собеседница почувствовала, что случилось нечто действительно серьезное, поскольку после короткой заминки соизволила согласиться — «ладно», но добавила, что не сможет ждать с деньгами более пяти дней. Завуч пообещал решить проблемы быстрее и простился. Ну а затем у него последовали повседневные рабочие переговоры.

Кислярский оказался прав. Когда минут через сорок успевшие подкрепиться друзья втроем вошли в помещение летней кухни и включили там свет, стоявший у стены Саня выглядел довольно жалко. И неудивительно — мало того, что ему приходилось оставаться на ногах, он уже много часов кряду не был в тепле. Он ещё хорохорился, но было ясно, что время, в течение которого он был предоставлен сам себе и своим мыслям, уже сыграло свою разлагающую роль. Оказаться выкраденным и вывезенным куда-то за город друзьями убитого… Можно представить, какие приходили в голову Сане мысли относительно ожидавшего его ближайшего будущего.

— Мне снова нужно в сортир, — объявил он, обращаясь почему-то к Кислярскому.

— Это можно, — кивнул тот. — Чтобы не смущался, я тебя посажу на цепь, что у конуры от кабысдоха осталась, а минут через десять вернусь за тобой. Пошли, — и он отсоединил вторую пару наручников от трубы.

— А руки мне не освободишь? — спросил пленник, запястья которого оставались скованными за спиной.

— Вначале прикреплю тебя к цепи, а потом уж и с руками разберемся, пообещал Вениамин, подталкивая Саню к выходу.

Вернувшись через пару минут, Кислярский подмигнул остававшимся в помещении друзьям и выглянул в окно.

— Этот деятель очевидно рассчитывал на то, что я его одного в сортире оставлю, — заметил он. — Не выйдет. Там он спокойно может и руки на себя наложить. А здесь — не выйдет. Тут он у меня все время на виду.

— С чего это ты взял, что он хочет покончить с собой? поинтересовался Денис.

— Он не такой дурак. Вспомни, сколько на нем мокрых дел числится. Только мы три знаем… Он же понимает, что его не ожидает ничего хорошего. Ни с нами, ни в том случае, если мы передадим его в милицию…

— Нет. Хмырь не из тех, кто добровольно расстанется с жизнью, покачал головой Доро.

— И все-таки, береженого Бог бережет… — заметил Кислярский. — Не к чему нам с ним лишние хлопоты.

Приведенного с улицы Хмыря Вениамин на сей раз посадил у стены на лавку.

— Ну, так о чем ты хотел со мной поговорить? — спросил он, подсаживаясь к друзьям за стол.

— Ну это… Вот он — Саня дернул подбородком в сторону Дениса — вроде интересовался, как мы с Лысым попали в квартиру к вашему корешу…

— Значит, вы все-таки были с Кудряшовым вдвоем? — уточнил Доро.

— Да как сказать… Пришли-то мы туда точно вдвоем. Но вообще-то было нас там трое. Нас ожидали. И дверь открывал нам не инвалид, а другой ваш кореш.

— Врешь! — не поверил экспансивный Кислярский.

Ему вторил Смирнов:

— Что ты там несешь! Кто вам открыл?

— Подожди, — Денис положил Вениамину руку на плечо. — Помолчи. И ты тоже, Коль.

— Ну да, — продолжал Хмырь, обращаясь теперь уже к Доро. — Этот деятель сразу же отправился к инвалиду, как стало ясно, что тот собирается с тобой откровенничать. Ведь именно он все время отвечал за прослушивание квартиры.

— А потом? — поторопил Доро.

— Потом, я думаю, этот ваш кент пронаблюдал, как ты вышел от инвалида, и поднялся к нему сам.

— Без вас?

— Само собой, — лаконично ответил пленник.

— Ну а что вы?

— Мы? Значит так. Мне позвонил Лысый и велел срочно подгребать к «Динамо». Там меня должны были ждать…. И уже от метро мы машиной двинули к дому инвалида.

— Вдвоем с Лысым?

— Зачем вдвоем. Они ждали меня втроем — Лысый, Миха Маленький и Лис.

— А к Максиму поднялись вдвоем — ты и Лысый? — полувопросительно подсказал Денис.

— Ну да, — кивнул Хмырь. — Когда позвонили, дверь нам открыл тот, другой ваш кент. Не инвалид который.

— Ну-ну. Ты хочешь сказать, что затем наш… наш общий знакомый спокойно присутствовал, когда вы… когда вы кончали Макса?

— Мы кончали? Э-э, нет! Шалишь! Мы с Лысым тут не при чем. Когда мы с Лысым пришли, инвалид был уже не более живым, чем… чем вон та шкура, — и Саня кивнул на висевший в углу старый овчинный тулуп.

Денис обратил внимание, что, говоря о убитом Максиме, Хмырь старательно избегает называть его по имени.

— Врешь! — снова повторил Вениамин. — Точно врешь, гад. Отмазаться хочешь.

— Мне нечего врать. Как ты понимаешь, лишний жмурик при моем послужном списке ни на что не повлияет…

— Помолчи, Вень! — вновь успокаивающе поднял руку Доро и поинтересовался у Сани, — И как, говоришь, зовут этого нашего… кореша, что поджидал вас у Максима?

— Как зовут? Вот этого я не представляю, — пожал плечами Хмырь. — Я его вообще впервые в жизни видел. Лысый — да, тот его знает. Они уже вместе что-то там проворачивали. А я человек тут новый. Недавно из зоны…

— Что же, Лысый не познакомил вас? — удивился Николай.

— Ага, как же, предложил обменяться визитными карточками и пожать над мертвым инвалидом друг другу руки… — скривил губы в ироничной ухмылке Саня. — Не до знакомств нам там было.

— Но ведь Лысый все-таки как-то обращался к этому мужику, — не сдавался Смирнов.

— Ты что, малахольный что ли? Не понимаешь — не до обращений там было. Когда мы вошли в дверь, этот ваш кент сразу приказал шмонать повсюду, искать какой-то кинжал. Сказал, будто «Сам» велел найти эту штуковину кровь из носу.

— Ты хотя бы опиши нам этого… кента, — потребовал Доро. — Ведь какие-нибудь особые приметы у него все-таки были? Родинки там, шрамы?

— Приметы? — переспросил Хмырь. — Ну, он был в кепке и в темном пальто.

— Тебя о приметах спрашивают, а не об одежде, — напомнил Вениамин. Рост, цвет волос или глаз, манера ходить, разговаривать…

— Да обычный вроде мужик… среднего роста. Крепкий. Такой же, как вы или я. Волосы вроде черные. Хотя нет, скорее не черные, а просто темные.

— Ну, прическа там, нос? — подсказал Николай.

— Нос как нос. Не перебитый вроде. Лицо… обычное. Не длинное и не круглое. Прическа короткая. Да и кто ж теперь длинные волосы носит? Сопляки одни… Вот только, вроде прихрамывал он немного. На правую ногу. Или вроде на левую? Нет, точно на правую.

Друзья переглянулись.

— Больше ничего о нем не вспомнишь? — спросил Денис. — Наколки вот тут у него не заметил? — и он показал на тыльную сторону левой руки между большим и указательным пальцами.

— Вроде нет. Но точно не скажу. Не обратил внимания.

— Ладно, — Денис на секунду задумался. — А что скажешь о голосе? Как он говорит?

— Я уж сказал. Совсем неразговорчивый он. А так, голос вроде глухой…

— Ладно. А кто этот «Сам», которому вдруг кинжал позарез потребовался?

— Откуда мне знать? — удивленно воскликнул Хмырь. — Я у него в гостях не бывал.

— Но ты видел его?

— Нет. Ни разу. Я даже голоса его никогда не слышал. У него связь с Лысым была. И то не напрямую, а через этого вашего кента. Тот выходил на Лысого. Ну а потом Лысый уже меня высвистывал.

— Каким образом? — поинтересовался Николай.

— Что — «каким образом»? — переспросил Хмырь, — Как он меня находил, что ли?

— Ну да.

— Так ясно как, по телефону. И то чаще не сам, а через мужиков.

— Через кого конкретно? Да не тяни ты, слышишь! — вдруг рявкнул Вениамин, — Начал говорить, так договаривай.

— Я и не тяну. Договаривались через Лиса там, или через этого длинного… через Хмеля.

— А как ты вообще на Лысого вышел? — спросил Доро.

— У меня, когда я освободился, адресок был. Я в Москве сразу к Хмелю и заявился. С приветом от общего знакомого, который пока ещё на нарах прохлаждается. Должок у Хмеля перед ним имелся… В тот же день в обед в одной кафешке посидели. Ну а потом он мне и с хатой помог, и с нужными людьми свел. С Лысым в первую очередь.

— А ты телефон Лысого знаешь?

— Да я и самого-то Лысого меньше месяца знаю. Говорю же, совсем недавно освободился. А Лысый человек осторожный. В гости он меня к себе не звал, да и телефон свой записывать не предлагал. Он…

— Короче, — прервал Вениамин разговорившегося вдруг Хмыря, — Нас твои лирические воспоминания как-то не колышут. Ты дело говори. Типа как выглядит Лысый. Где он живет, где бывает. Как его найти. И давай без ля-ля…

Саня некоторое время помолчал, собираясь видимо с мыслями.

— Ну… рост у него выше среднего. Глаза серые, небольшие. Волосы темные. Что еще?.. Да, большого пальца на левой руке у него не хватает.

— Где он обретается? — напомнил свой вопрос Кислярский.

— Да вроде где-то в районе кладбища…

— Какого?

— Ну этого… Где ещё Высоцкий похоронен.

— Рядом с Ваганьковским, что ли? — нетерпеливо подсказал Кислярский.

— Во-во, у Ваганьковского кладбища, — подтвердил Хмырь. — Однажды я заглянул в магазин «Колбасы», что у станции «Девятьсот Пятого Года». Вышел, значит, из метро, купил что надо и потом решил немного пройтись. В это время передо мной через тротуар новенький серый «Жигуль» катит. «Лада», точнее. И что-то мне вдруг показалось, будто за рулем кто знакомый. А кто не разглядел. Машина-то в это время проехала дальше и за дом повернула. Я от нечего делать и пошел за ней…

— Ну и… — поторопил Вениамин.

— Ну и вижу, выходит из «Лады» Лысый, достает с заднего сидения большую сумку, по-хозяйски запирает дверцу, оглядывается по сторонам и спокойненько идет себе в ближайший подъезд.

— Номера, — не выдержал Кислярский. — Номера мышины запомнил?

— Да на кой они мне черт сдались? — удивился Саня. — Я как Лысого признал, так сразу за угол отступил. Мне меньше всего хотелось, чтобы он меня приметил… Мужик он серьезный. Коль не хотел, чтобы мы знали, где он живет, то и не надо. Так оно всем спокойнее. — Он помолчал немного и добавил, — Мне во всяком случае…

— Может, он к кому в гости приезжал? — подумал вслух Николай.

— Может и так, — охотно подтвердил Хмырь. — Но лично я больше в тот район на всякий случай не совался. Мне портить с Лысым отношения вроде как ни к чему.

— Дом и подъезд показать сможешь? — поинтересовался Денис.

— Это в элементе.

— Ладно. Вернемся к вашему посещению квартиры Макса. И долго вы в ней оставались?

— Не особенно. Когда стало ясно, что кинжала там действительно нет, мы оттуда и смотались.

— Все вместе? Втроем? — уточнил Денис.

— Нет. Вначале вышел я. А минут через пять в машину вернулся и Лысый. Он сказал, что вскоре должен подъехать один деятель и нам его обязательно нужно перехватить. Потом достал из кармана две фотографии, и показал нам. На обоих снимках был ты, — Саня внимательно поглядел на Дениса.

— Тогда-то вы и решили заблокировать один из проездов? — догадался Доро.

— Точно. Лысый сказал, что ты будешь спешить, а потому обязательно проедешь мимо нас. Описал твой «Жигуль» и назвал его номер.

— Ну появился бы я… Что дальше?

— Мы бы тебе позволили подняться вверх и тоже поискать ту вещицу, что «самого» интересовала. Ну а потом уж мы бы тебя перехватили.

— Стратеги, мать вашу… — криво усмехнулся Денис. — Скажи, это ты застрелил шофера фуры?

Прежде чем ответить, Хмырь некоторое время молча глядел куда-то вдаль сквозь стену.

— Я, — наконец кивнул он. — И правильно сделал.

— ???

— Конечно правильно, — убежденно повторил Саня. — Эта сволочь потребовал, чтобы я… Когда я пришел к нему в очередной раз с деньгами, он заявил, что бабки его не колышут. Короче, он был педиком и сказал, что оставит машину на месте лишь при одном условии… Вот и схлопотал, мразь, «маслину» в лобешник.

— Так, значит… Понятно. — Доро тихонько побарабанил по столу пальцами. — Ну а теперь ты можешь мне членораздельно объяснить, зачем было вызывать милицию, коль вы собирались брать меня у подъезда?

— Вот тут какая-то накладка произошла, — пожал плечами Хмырь. — Мы сами удивились, когда мусора прикатили. Это нам все карты спутало. Сами мы решили, что это соседи обнаружили открытую дверь, вошли и увидели этого… ну, то есть мертвого инвалида. — Саня помолчал немного. — Ясно, с появлением мусоров делать нам там было уже нечего. Так что пришлось срочно сматываться.

— И вы поехали ко мне домой, — подсказал Доро.

— Угу. Узнав, что кореш твой мертв, ты по нашим соображениям должен был сразу же отправиться к себе домой. Ведь как не крути, мусора наверняка не позволили бы тебе соваться в это дело.

Хмырь внезапно закашлялся. Шумно собрав во тру слюну, он уже собрался было сплюнуть на пол, но затем видимо вспомнил грозное предупреждение Вениамина и сделал глотательное движение.

Некоторое время все молчали.

— С этим вроде все более или менее ясно, — заметил Кислярский. — А теперь давай рассказывай, за что замочили Тюлю.

— Скурвился он, — неохотно бросил Хмырь. — Язык свой поганый распускать стал. Первое — вот с ним откровенничал, как я понимаю, — и Саня кивнул в сторону Дениса. — И что особенно хреново — ширяться начал. А такой и сам подзалетит, и других подставит. — Хмырь немного поерзал на своем жестком сиденье и затем решительно забросил ногу за ногу. — С Тюлей говорили. Предупреждали. А он не мог уже остановиться. Хотя и обещал… Вот Лысый и приказал его… успокоить, так сказать. Пока чего худого не случилось, и пока «Сам» о таких вот делах не узнал.

— Это ты его? — спросил Кислярский.

— Ну я…

— А почему дома у Хмелева?

— Да потому, что именно этот хорек парня к наркоте приучил. Терять же самого Хмеля не стоило. Человек он для дела полезный. А вот припугнуть обязательно нужно было. И припугнуть покрепче… Ведь стало известно, что сам он «дурью» потихоньку приторговывал, а Тюля ему в этом деле помогал. Так сказать, правой рукой был…

— И как ты с Тюлей попал к Хмелеву в квартиру?

— Первым делом после того, как нас мусора с его квартиры шуганули, Хмырь снова кивнул в сторону Доро, — Мы с Лысым объяснили Тюле, что домой пока опасно возвращаться. Ну а потом я навешал ему лапшу на уши, рассказал, будто у Хмеля дома полно всяческой «дури», нужно только поискать как следует. И себе, значит, хватит, и на продажу… А ключи от квартиры у меня были.

— Откуда? — поинтересовался Николай.

— Запасся сразу же, как познакомился с Хмелем. На всякий случай. Да и хитрое ли это дело, вытащить у лоха ключи, сделать отпечатки, а потом вернуть все на место…

— Понятно. Кстати, а каким образом вы смогли попасть ко мне в квартиру, когда она была «на охране»? — осведомился Денис. — Что, узнали пароль? Или исхитрились, чтобы при открывании двери сигнал не поступал на пульт?

— У Лысого есть какой-то телефонист, который все устроил в наилучшем виде. Лысый сказал, что дверь можно открывать спокойно. Ну а с отмычками, сами понимаете, мне работать не впервой…

— Тогда объясни заодно, как вы той ночью узнали, что я вызвал наряд милиции? — спросил Денис. — У вас что, есть свои люди в отделении?

— Да нет. Никаких своих. Просто было переговорное устройство, настроенное на частоту охраны.

* * *

На следующее утро встали рано. Погода стояла пасмурная, под стать настроению. Когда Денис вышел на крыльцо, с неба сыпалась какая-то непонятная смесь дождя и мелкого снега, нечто вроде мокрой «крупы». Поежившись, Доро остановился у перил. Издалека слышался замедляющийся перестук колес тормозящего перед станцией поезда. Подталкивая перед собой Хмыря, мимо прошел Вениамин. Затем появился хмурый Смирнов и молча направился к машинам, чтобы прогреть двигатель своего «Опель-Кадета».

Через пару минут Николай вновь поднялся на крыльцо и остановился рядом с Денисом, прислушиваясь к едва слышной работе двигателя.

— И все-таки не стоило бы оставлять тут Хмыря одного… — постояв некоторое время молча, заявил Смирнов. — Может, лучше отвезти его к Инне и оставить там?

— Не хочется мне никого ввязывать в это дело, — покачал головой Доро. — Я понимаю, объяснений никто требовать не будет, но мы своим пребыванием и так уже создаем людям известные неудобства. А ещё возлагать на Инну ответственность за этого фрукта… Нет, я категорически против.

— Но ты только представь себе, если в наше отсутствие сюда заявится та же Инна или ещё кто. Скажем, её охранник. Откроет человек дверь летней кухни, и на тебе — там на цепи у помойного ведра сидит здоровенный заросший мужик с кляпом во рту и со скованными на животе руками. Как бы ты поступил в подобной ситуации? Лично я, например, даже и не знаю, что сделал бы. Скорее всего, поспешил бы освободить несчастного…

— Ну, это ты у нас такой сердобольный, — слегка усмехнулся Денис. — Я думаю, и сама Инна, и её охранник поняли бы, что мужика посадили тут на цепь не случайно…. Скажи, тебе часто приходилось видеть вместо пса на цепи человека? К тому же под замком внутри летней кухни?

— Причем тут я? Ты лучше подумай о возможных случайных визитерах. Такой может не только освободить Хмыря, но и вызвать милицию, чтобы разобраться с хозяевами подозрительной дачи.

— Повторяю, помимо Инны некому сюда соваться, — уже несколько раздражено бросил Денис. — Да и она днем без нас не приедет. Так что успокойся, все будет нормально.

— А о бомжах, которые в отсутствие хозяев шастают по дачам, тебе случайно слышать не приходилось? — съехидничал Николай. — Что, если сюда заявится такой вот любитель вольной жизни?

— Опять ты за свое… — развел руками Денис и напомнил, — Ведь мы же вчера решили, что брать с собой Хмыря нам пока не следует. Не тащить же его, в конце концов, на похороны…

— Ничего, полежит себе пару-тройку часов в багажнике, — возразил Николай. — Парень он крепкий, переживет.

— Если бы речь шла только о паре часов! — покачал головой Доро. — Не забудь — после похорон мы ещё неизвестно сколько времени проведем на поминках. А целый день в багажнике ему не выдержать… И в милицию его пока не сдашь — он должен показать нам машину Лысого и подъезд, в который тот якобы входил.

Из-за угла дома в сопровождении пленника появился Кислярский. Доро и Смирнов замолчали.

— Вот и я о том же говорю, — продолжил Николай, когда прошедший мимо Вениамин прикрыл за собой дверь. — Было бы очень неплохо уже сегодня вечером заявиться «в гости» к Лысому. Посуди сам, чего нам с этим тянуть? Зачем переносить все на завтра?

— Ну да, помянем Макса и поедем под градусом брать Лысого! Скажешь тоже… Ты меня просто удивляешь, Коль! Мы же вчера все это не один раз проговаривали и решили, что тут лучше не спешить. Тем более, что время играет нам на руку. Эти деятели наверняка уже хватились Хмыря. И как полагаешь, с кем они свяжут его пропажу?

— Естественно, с нами. С кем же еще?

— Так вот, — продолжил развивать свою мысль Денис, — Пропажа Хмыря наверняка начнет нервировать наших «заклятых друзей». А нам как раз это и нужно.

— Давай не зацикливаться на вчерашнем решении. — упрямо повторил Николай. — Спросим ещё раз, что по этому поводу думает Веня.

— Кто тут поминает всуе имя мое? — осведомился, появляясь на крыльце, Кислярский. — О чем это меня нужно поспрашивать?

— Я считаю, неправильно мы вчера решили оставить тут на день Хмыря, пояснил Николай.

— Я об этом уже тоже думал, — кивнул Кислярский. — И знаете, что мне пришло на ум? Забросим-ка мы его на время ко мне на работу. У нас там есть для подобных случаев довольно сносное помещение с крепкими засовами.

— Чего ж ты вчера не подумал об этом? — удивился Денис.

— Вспомни народную мудрость, сын мой, — лучше поздно, чем никогда. Вениамин помолчал немного. — Есть ещё одно соображение… Мои коллеги привезут Хмыря ко входу на кладбище, а затем — перед началом поминок подкатят к пельменной. Так что он сможет опознать того, кто… кто открывал им с Лысым дверь у Макса. Так будет надежнее и быстрее. К тому же отпадет необходимость в последующей демонстрации ему фотографий и видеозаписи с похорон.

— Ты уверен, что сможешь организовать все это? — Денис внимательно поглядел на Кислярского.

— Да, смогу. Правда, для этого придется спекульнуть на тебе. Но ничего… Объясню ребятам, кому именно все мы обязаны организацией и быстрой регистрацией нашей «фирмы». Ну а о том, как ты нам потом помогал в работе, многие и без того прекрасно знают. Поэтому можешь не сомневаться содействие нам обеспечено.

На том и порешили. Заклеив пленнику рот, его в очередной раз поместили в багажник «Волги» Кислярского, после чего опять-таки двумя машинами Смирнов ехал сзади на своем «Опеле» — направились в Москву.

ГЛАВА 12

Прощание с Максом. В поисках Лысого. Неожиданная встреча. Все начинается сначала

Похороны Максима прошли скромно. Помимо боевых друзей да троюродной сестры с супругом, никого на них более не было. А на поминки приехало и того меньше народу: извинившись, сестра покойного Евгения вместе со своим мужем уехала с кладбища на работу. Таким образом оставались лишь бывшие сослуживцы. Разместившись в небольшом зале за составленными в ряд столиками, они вспоминали о погибшем друге. Говорили о его удивительных душевных качествах, о его доброте и о трудной участи инвалида. Все были уверены в том, что в самом ближайшем времени убийца обязательно будет найден и наказан. А затем как-то незаметно разговор перешел на Вадимцева и на подаренный им Максу кинжал, владение которым завершилось для обоих столь печальным образом. Как ни странно, всем уже было известно об исчезновении антикварной вещи. Скорее всего, это явилось следствием встреч со следователем.

Выяснилось, что практически каждому из присутствующих приходилось держать дорогую вещицу в руках, но никто толком не знал её истории. И это при том, что кинжал был старинным и почти наверняка имел отношение к известным событиям и историческим личностям.

Приблизительно через час после начала поминок Кислярский тихо поднялся и вышел из зала. Отсутствовал он довольно долго, однако на это, казалось, помимо Дениса и Николая никто не обратил никакого внимания. За столом становилось все более шумно. В воздухе небольшого зала клубился сигаретный дым. А места быстро пустевших водочных бутылок тут же занимали бутылки полные.

Вернувшийся Вениамин сразу же прошел к окну и стал открывать его створку. Поднявшись, к нему на помощь поспешили Денис с Николаем.

— Пустой номер, — пытаясь открыть заевший шпингалет, сообщил Кислярский подошедшим друзьям. — Хмыря подвозили ко входу на кладбище, а потом и сюда, к пельменной. Так он утверждает, что ни на похоронах, ни тут этого гада нет.

— Ну и слава тебе, Господи! — Николай непроизвольно перекрестился. — А мы с вами уже заподозрили Илюхина. Тоже мне, друзья, называется…

— Так он же один у нас хромает на левую ногу, — напомнил Денис.

— Ну и что? — покачал головой Николай. — Согласись, в конце концов прихрамывать пару дней на ту или иную ногу приходилось любому из нас. Так что подозревать можно каждого… Кроме, пожалуй, Рыжего, который в подозреваемые по росту не проходит.

— Сейчас, идем! — подняв руку, прокричал Денис бывшему сослуживцу, сидевшему во главе стола и нетерпеливо призывавшему всех вновь наполнить свои рюмки. — Секундочку!

— Вообще-то ты преждевременно радуешься, — заметил Николаю Кислярский. — Хмырь видел далеко не всех наших. Не забудь, сегодня не смогли придти многие. Так что, в дальнейшем нас ещё могут ожидать неприятные сюрпризы… Кстати, Сашка Редин ведь тоже прихрамывает.

— Прихрамывает, да только в отличии от интересующей нас личности и от Илюхина не на правую, а на левую ногу, — напомнил Смирнов. — И отсутствует он, как я выяснил, по самой что ни на есть уважительной причине — у него сильнейший грипп с температурой под сорок. Только что мне сказал об этом Вадька Рыжий. Он его вчера навещал. Подозреваю, этот Хмырь просто водит нас за нос.

— Не скажи! — возразил Кислярский, — Ребята успели уже побывать с этим деятелем у магазина «Колбасы». Хмырь показал им серую «Ладу». Действительно, стоит она там, новенькая, во дворе в единственном экземпляре. И Хмырь уверяет, что именно в этой машине он видел Лысого. Номера дома и машины мне дали. Они у меня записаны. А также есть схемка, где указан подъезд, в который вошел Лысый.

— Дай-ка, пожалуйста, мне номера «Лады», — потребовал Денис. — Я сейчас позвоню и попрошу выяснить, кому они принадлежат.

— Уже, — усмехнулся Кислярский.

— Что, неужто уже знаешь, чья это машина? — изумился Доро. — Ну, молодец!

— Пока не знаю, но обязательно буду знать через полчасика, — пообещал Вениамин. — Ребята сейчас как раз работают в этом направлении. Хотелось бы только надеяться, что Хмырь не высосал всю эту историю из пальца… Ну да ладно, пошли за стол, а то к нам уже Виталька направляется. Сейчас потребует, чтобы в наказание за разговоры мы приняли по стакану.

Приблизительно через час друзья тихо, «по-английски» удалились из пельменной. Во время поминок они старались пить как можно меньше. И все-таки, выйдя из пельменной, на случай возможных контактов с сотрудниками ГАИ приняли отбивающие запах «шарики».

К этому времени Кислярский уже выяснил, что интересующая их серая «Лада» принадлежит некоему Юрию Яковлевичу Хлобыстову. Вот только проживал этот Хлобыстов не Ваганьковского кладбища, а по улице «Академика Янгеля». Там ему принадлежала двухкомнатная квартира. Все это скорее всего означало, что либо Лысый — он же Александр Кудряшов — пользовался чужой машиной по доверенности, либо он имел запасной комплект документов на другое имя. Хотя можно было также предположить, что Лысый просто угнал автомобиль для визита к кому-то из своих знакомых, а затем оставил его во дворе, где машине суждено было стоять, пока на неё случайно не обратит внимания милиция. Также нельзя было исключать возможности, что, имея документы на имя Хлобыстова, Лысый снимал жилье в более удобном для себя районе, а квартиру на «Академика Янгеля» сдавал кому-то в аренду или просто придерживал на всякий пожарный как запасной вариант. Во всяком случае проверка показала, что в доме, который Хмырь показал коллегам Кислярского, ни Александр Кудряшов, ни Юрий Хлобыстов прописаны не были.

После короткого совещания друзья решили начать с квартиры на «Янгеля». Предлог для знакомства с возможными обитателями квартиры или его соседями мог быть любым — от предложения обить или укрепить входную дверь до приглашения на якобы организуемый левыми митинг. Если господин Хлобыстов был дома, надлежало убедиться, не является ли он тем самым Лысым, который был им нужен. Если Хлобыстов отсутствовал, то следовало узнать, как долго его не видели соседи и был ли у него серый автомобиль «Лада».

Оставив машины в переулке, друзья вошли в нужный им подъезд и поднялись на второй этаж. Денис и Николай остановились там на лестничной клетке, а Вениамин поднялся на этаж выше. Через пару минут сверху послышались голоса, один из которых был женским. Однако разобрать, что именно говорилось вверху, не представлялось возможным.

Вскоре раздался звук захлопываемой двери и Кислярский спустился вниз.

— Пошли, — скомандовал он. — Соседка, к которой я обратился как представитель военкомата, утверждает, будто в квартире никто не живет уже более года. Правда, исчезнувшего соседа женщина однажды все-таки видела. Это было пару месяцев тому назад. Он заходил к себе вечером с сумкой. «Большая такая, — говорит, — Типа тех, знаете, в которых „челноки“ возят свой товар. Наверное, едва в машину влезла». «А какая у него машина?» спрашиваю. «Темно-серая. Какая-то импортная или новые „Жигули“, — отвечает. — Я в них не разбираюсь.» На мой вопрос, где и как найти неуловимого военнообязанного, она только развела руками. Так что, похоже, все сходится. Лысый прописан тут как Юрий Хлобыстов. И держит он эту квартиру действительно как запасное пристанище.

— Похоже на то, — согласился Доро. — Ну да ладно. С Хлобыстовым нам не повезло — поехали к Кудряшову…

Теперь, как ни странно, у всех троих была уверенность, что им на сей раз улыбнется удача и удастся найти Лысого.

Оставив машины на стоянке, дворами прошли к дому, адрес которого установили коллеги Вениамина.

— Стоит тачка, — кивнул Кислярский в сторону новенькой серой «Лады», зажатой между «Таврией» и «Маздой». — И не похоже, чтобы позабыта-позаброшена. Глядите-ка, судя по чистым стеклам и кузову, на машине ездят. Во всяком случае — за ней следят.

— Точно, — направляясь к серому автомобилю, подхватил Николай. Лайба эта действительно совсем не похожа на брошенную. Ее лелеют и холят. Так что к её «призывам о помощи» наверняка не останутся равнодушными. Сейчас мы это проверим…

— Стоп! — внезапно скомандовал Денис, — Глядите.

— Куда? — не понял Вениамин.

— Да гляди ты! Вон видишь? — и Доро показал рукой на быстро удаляющуюся мужскую фигуру. — Он же хромает!

И верно, только что повернувший за угол высокий мужчина в коричневой кожаной куртке и в такого же цвета кепке явно несколько прихрамывал.

— Мало ли хромающих… — пожал плечами Николай, — К тому же он в куртке, а не в пальто.

Вступать теперь в дискуссии Денису видимо не собирался.

— Если не вернусь через пару минут — действуйте по обстоятельствам. Займетесь Лысым без меня, — уже на ходу распорядился Доро. — А я пока все-таки посмотрю, что за хромой вышел из этого дома. Проверю, кто такой. Не наш ли это знакомый…

Доро бросился бегом за человеком в кепке. Свернув за угол, он увидел интересующего его мужчину «голосующим». Тот стоял на тротуаре у проезжей части с поднятой вверх рукой и время от времени пытался нетерпеливыми жестами остановить какую-нибудь из проносившихся мимо легковых машин.

— Саш! — ещё не будучи уверенным, что не ошибается, позвал, приблизившись, Денис.

Не опуская руки, мужчина резко обернулся. И это действительно оказался Редин.

— Привет! — несколько удивленно сказал он и опустил руку. — А ты что тут делаешь?

— Возвращаюсь после поминок, — не уточняя, куда именно он возвращается, ответил Денис. — Слушай, а ребята говорили, будто ты болен. Вроде бы температура у тебя под сорок…

— Да. Точно. С утра была почти что под сорок. Но я тут принял… Знаешь, есть такой шипучий аспирин «УПСА» с витаминами? Вот им-то я и сбил себе температуру.

Доро обратил внимание, что Редин действительно выглядел не самым лучшим образом. Во всяком случае лицо его было бледным и каким-то напряженным.

— Так чего ж ты тогда не приехал попрощаться с Максом? поинтересовался Денис. — Если чувствуешь себя теперь нормально? И каким это ветром тебя занесло сюда? Ты ведь вроде живешь в Марьино.

— Я… У меня тут, видишь ли, подруга живет. Леной зовут. Вот я и решил неожиданно наведаться к ней. Проверочка, так сказать… — не отвечая на первую часть вопроса, пояснил Редин.

— Неужто в этом самом доме? — показывая большим пальцем за спину, сделал удивленный вид Денис. — Случайно, не на одной ли лестничной площадке с твоим приятелем Лысым?

Не успел он еще, казалось, закончить фразу, как лицо Александра внезапно преобразилось. Оно как бы вдруг окаменело. Одновременно с этим Редин сунул правую руку в карман куртки. Подчиняясь выработанным некогда рефлексам, Денис сделал шаг вперед и влево. И в этот момент раздался выстрел. Редин стрелял из кармана через куртку. Как при замедленном воспроизведении ускоренной киносъемки Доро увидел боковым зрением, что внизу на матово-бежевом фоне полы куртки вдруг что-то вспучилось и сразу же затем там образовалась довольно большая и неровная черная дыра. А Редин, глядя на Доро глазами, внезапно ставшими странно «белыми», разворачивался в его сторону и одновременно вытаскивал из кармана правую руку. Пронзительный женский голос прокричал сзади: «Убивают! На помощь!».

Но в те мгновения все это было несущественно и фиксировалось сознанием как бы помимо воли Дениса. Стараясь вложить в правую руку всю свою ярость, всю внезапно вспыхнувшую в нем ненависть, он нанес удар. Почти сразу же прогремел очередной выстрел. Запрокинув голову и пытаясь не упасть, Редин сделал пару шагов назад, но тут его настиг очередной удар в подбородок. Он был настолько силен, что отбросил Редина к бордюрному камню. При этом, чтобы остаться на ногах, он инстинктивно взметнул обе руки вверх. Выдергивая правую руку из кармана, Александр не смог удержать зажатый в ней пистолет. Оружие вырвалось, поднялось в воздух и звякнув о кузов проезжавшего мимо грузовика, отлетело куда-то в сторону.

Однако сам Редин не упал. Он все-таки смог удержаться на ногах. Более того, через считанные доли секунды Алескандр сконцентрировался и попытался провести ответный удар. Но ему это не удалось. Денис отпрянул в сторону, и нога Редина прошла в нескольких сантиметрах мимо его лица. Все тот же женский голос продолжал надрывно кричать: «Люди! Да помогите ж вы наконец! На помощь!».

Быстро повернувшись, Редин вдруг бросился через дорогу. Раздался скрежет тормозов и звук удара — серая «Волга» врезалась в резко затормозивший перед нею микроавтобус. Затем вновь прозвучали удар и скрип тормозов. Кинувшийся было следом за Рединым Денис увидел, как на долю секунды из-за микроавтобуса поднялось в воздух тело Редина. Оно медленно перевернулось и затем на мгновение зависло почти что в горизонтальном положении. Это выглядело так, будто внезапно обретший невесомость Сашка Редин свободно парил над автомобилями, с грохотом сталкивающимися под ним на дороге. Но уже в следующее мгновение Редин слегка перегнулся в пояснице и, будто испугавшись высоты, устремился к матушке-Земле. Казалось, ему внезапно надоело свободное парение. Тело его с широко раскинутыми руками и ногами, как бы лишившись невидимой опоры, все более наклонялось вперед как входящий в пике самолет, и, быстро набирая скорость, стало падать головой вниз. Раздались звуки ещё нескольких громких соударений и двигавшийся по дороге вправо автомобильный поток окончательно разорвался на две части. Задняя его часть замерла, чадя и шумя моторами, а передняя — как лишившаяся хвоста ящерица — резво продолжала свое движение вперед.

Денис метнулся к микроавтобусу. За ним на асфальте недвижно лежал Редин. А несколько дальше и правее посреди дороги остановился сбивший Александра старый легковой «Шевроле». Выскочивший из дверцы водитель буквально сложился пополам — его рвало.

Рядом с головой Редина, распластавшегося лицом вниз под небольшим углом к осевой линии, валялся перевернувшийся вверх подошвой туфель, а вокруг расползалась лужица крови. Второй туфель куда-то исчез. Не было видно и светлой кожаной кепки.

«Мертв, — поворачивая назад, мысленно констатировал Денис. — Наверняка мертв.»

Расталкивая спешивших к месту происшествия прохожих, Доро почти бегом направился во дворы. «Интересно, и почему это при подобных авариях со сбитого человека всегда соскакивает обувь?» — отрешенно подумал он.

Между тем оставшиеся у машин Кислярский со Смирновым тоже не теряли зря времени. По прошествии нескольких минут после ухода Дениса Вениамин подошел к серым «Жигулям» и резко нажал на капот. Двор сразу же огласился пронзительными руладами охранной системы. Несколько подростков, сидевших на корточках под козырьком соседнего подъезда, отвлеклись от своих дел и принялись с интересом наблюдать за странным мужиком, развлекающимся явно не подобающими ему по возрасту играми. Они очевидно ожидали, что мужик этот сразу же отбежит от начавшей противно верещать машины. Но нет, тот прятаться не собирался и продолжал все сильнее раскачивать «Жигули», а это уже наверняка обещало какие-то неординарные события.

Оставив машину на Кислярского, Николай направился к подъезду, из которого ожидалось появление Лысого. Как раз в это время откуда-то сверху вдруг раздался голос:

— Эй ты, придурок! Тебе что, жить надоело?

Надвинув на лоб кепку, Кислярский поглядел вверх. Постояв немного в этой позе, он негромко произнес: «А шел бы ты…» и, как бы недоумевая, показал на продолжавшую издавать противные звуки машину.

— Не слышу. Что ты там бормочешь? — снова прозвучало сверху.

Смирнов поглядел вверх, но с его позиции разглядеть говорящего было невозможно. Однако не вызывало сомнений, что голос раздавался из открытого окна на втором этаже.

Вместо ответа Вениамин вновь слегка нажал на капот и, разведя руками, поглядел на человека на втором этаже. Весь его вид как бы говорил — «Ну что я могу поделать? Это просто удивительно. Стоит её коснуться, как она начинает кричать…»

— Да отойди ты от машины, чудик! — потребовал голос сверху.

— Что? — прокричал Вениамин и опять нажал на капот. — Не слышу.

— Отойди, говорят тебе, от машины! Отойди, а не то я тебя сейчас…

Кислярский только вновь беспомощно развел руками и показал себе правой рукой на ухо.

Неожиданное развлечение выманило подростков из-под козырька подъезда. Они подошли к Вениамину.

— Слышь, мужик, — крикнул один из них вверх и тоже нажал на капот. Он, видно, глухой. Ты только погляди, у него же в ухе банан.

— Какой ещё к черту банан? Что ты там плетешь? — перекрывая рев сирены, неслось из окна. — Я сейчас этому придурку банан вместе с черепушкой оторву. И тебе заодно… А ну, брысь от машины.

Видимо, владелец автомобиля наконец понял, что от разговоров пора немедленно переходить к действиям, и поспешил на улицу. Во всяком случае остановившийся по другую сторону машины самый низкорослый из ребят вдруг выплюнул сигарету, засунул в рот пальцы, пронзительно свистнул и завопил: «Делаем ноги, пацаны!», после чего стайка подростков быстро переместилась на безопасное расстояние и в ожидании дальнейшего развития событий остановилась у соседнего дома.

Буквально через несколько секунд из подъезда выскочил широкоплечий рослый мужик в тренировочном костюме и в ослепительно белых кроссовках. Он сходу бросился к машине, у которой, вальяжно облокотившись на крышу, стоял Вениамин. Теперь владелец автомобиля ничего не говорил. Но весь его вид красноречиво свидетельствовал о том, что шутить он совсем не намерен.

— А ну, дуй отсюда! — подходя к краю тротуара, бросил он. — Давай, двигай, придурок!

— Спокойно, гражданин Кудряшов, — прозвучало у него из-за спины. Поднимите руки. Вы арестованы.

«Спортсмен» оглянулся — позади него стоял человек с пистолетом.

— Тебе что, Лысый, неясно сказано? — отталкиваясь от автомобиля, шагнул к нему с другой стороны «придурок». — Руки в гору! — и он ткнул мужика в спортивном костюме стволом пистолета в бок.

Мужик начал было медленно поднимать руки вверх, но затем вдруг резко развернулся и при этом успел ударить Кислярского ребром ладони по запястью правой руки. Движение было очень быстрым и отточенным. Громыхнул выстрел и пистолет упал на асфальт. Кислярский схватился левой рукой за запястье правой и попытался нанести противнику удар ногой. Но тот уже прыгнул в сторону и, петляя как заяц, побежал вдоль дома.

— Стой! — прокричал Смирнов и, устремляясь за «спортсменом», выстрелил в воздух.

Однако эффект неожиданности сыграл свою негативную роль. Темп был потерян. Между бегущим мужиком и его преследователями уже успела образоваться дистанция метров в пятнадцать. Презрев девственную белизну своих кроссовок, мужик большими прыжками несся по покрытому грязной жижей асфальту. До угла оставалось не более десяти метров, когда из-за дома навстречу бегущему появился Денис. Он сразу же оценил обстановку и кинулся навстречу человеку в белых кроссовках. Мужик также увидел Дениса и по всей видимости сразу понял, что встреча с ним не обещает ему ничего хорошего. Во всяком случае он как опытный футбольный форвард попытался обманным движением обойти Доро, но финт не сработал. Как бы подброшенный вверх некой невидимой пружиной, Денис поднялся в воздух и тут же нанес бегущему ему навстречу мужику удар ногой. Тот попытался отпрыгнуть в сторону, но было слишком поздно. Развернувшись не менее чем на полтора оборота, он рухнул навзничь на грязный асфальт. В следующее мгновение к упавшему мужику подбежал Николай, а затем подошел и Кислярский. Он успел уже подобрать с земли свой пистолет и теперь заметил, склоняясь над лежащим:

— Еще раз дернешься, пристрелю как собаку.

— Расходитесь, милиция! — внушительно произнес Денис, оглядываясь на нескольких остановившихся по-близости прохожих. — Проходите, гражданин, не задерживайтесь. Тут может быть опасно.

Подняв «спортсмена» с грязного асфальта, ему сковали за спиной руки. При этом выяснилось, что на левой руке у мужика отсутствовал палец. А это дополнительно свидетельствовало в пользу того, что задержанный действительно был ни кем иным, как Саней Лысым.

Денису подумалось, что подобные травмы как правило бывают следствием детского увлечения порохом. После неожиданных взрывов «поджигов» обычно страдали именно руки и глаза.

— Ну-с, Кудряшов, у меня в гостях ты уже успел побывать, а теперь пошли к тебе — подталкивая пленника в спину, заметил Доро. — Нам есть о чем поговорить с тобой…

Лысый молчал.

— Молчишь? — поддерживая перед собой на груди правую руку, недобро усмехнулся Вениамин. — Ну-ну. Ты только пока поразмысли, пораскинь мозгами, что там тебя типа ожидает в ближайшем будущем. Может, ещё и разговоришься…

Одна из дверей на втором этаже оказалась слегка приоткрытой.

«К тебе сюда?» — спросил шедший впереди Николай. Но Лысый проигнорировал вопрос. Тогда Смирнов на всякий случай позвонил, некоторое время постоял, прислушиваясь, а уже затем решительно распахнул дверь.

Видимо, Лысый в спешке решил не связываться с ключами, а предпочел поставить замок на предохранитель.

Вслед за Николаем в дверь вошли остальные. Двухкомнатная квартира мало чем отличалась от миллионов подобных ей российских квартир. Она была целиком меблирована разношерстными дешевыми гарнитурами. На кухне было свежо — окно там оставалось открытым.

Лысого сразу же приковали на кухне к батарее.

— Ты тут ещё посиди, подумай, — прикрывая створку окна, предложил ему Денис. — А мы пока в другой комнате немного побеседуем о твоей судьбе…. Чтобы не скучал, я тебе сейчас врублю по-громче радио.

Помещение кухни заполнили звуки старого блюза. Бэсси Смит[2] пела:

Под музыкальное сопровождение великой исполнительницы блюзов друзья покинули кухню и перешли в столовую.

— Это все-таки оказался Редин… — усаживаясь за стол, тихо сообщил Денис.

— Немыслимо, — развел руками Николай. — Ты уверен? Он же вроде никогда прежде так сильно не хромал…

— Видимо, дополнительно повредил ногу во время «работы» с Лысым, предположил Кислярский и спросил, — А он тебя не видел?

— Видел? — переспросил Денис. — Не только видел, но даже мило побеседовал со мною.

И Доро вкратце рассказал друзьям о своей встрече с их бывшим другом и сослуживцем, а также о её трагическом завершении.

— Ну ни сволочь ли!?? — выругался Вениамин, исследуя меж делом содержимое карманов висящего на спинке стула пиджака хозяина квартиры. — А ведь всегда был таким внимательным, таким предупредительным… Если не ошибаюсь, именно он в последний раз проявлял особое рвение в подготовке ко дню рождения Макса.

— Не удивительно, — заметил Доро. — Ему же необходимо было прослушивать квартиру Макса. Вот он и расстарался, проявил инициативу. Даже сам приобрел Максу в качестве подарка телефон.

— До сих пор вся эта история никак не укладывается у меня в голове, признался Смирнов. — Неужели он так старался лишь ради того, чтобы оснастить аппарат Макса «жучком»?.. Чтобы Сашка Редин и вдруг…

— Не можешь поверить в это? — зло усмехнулся Кислярский и положил перед собой на стол портмоне, извлеченное из внутреннего кармана пиджака Лысого. — А вот это ты видел? — и он выложил перед Николаем выуженную из портмоне фотографию, на которой облаченный в камуфляж Денис стоял на фоне развалин какого-то дувала.

Смирнов только молча развел руками.

— Видишь? — повторил Вениамин и поинтересовался. — Полагаешь, это сам Лысый в центре Москвы снимал?

— Просто невероятно…

— … Ну а в то, что именно Редин убил Макса и возможно Вадимцева — в это ты теперь можешь поверить? Нет?

— Успокойся, Вень, — примирительно сказал Николай.

— Нет, ты мне ответь — мог ли Вадимцев оказаться столь беззаботным, чтобы, открывая дверь, оставлять у себя за спиной незнакомого человека?

— Да, такое наверняка исключается, — согласился Николай.

— Да уж, — удовлетворенно кивнул Кислярский. — Факты, что называется, вещь упрямая. И, скорее всего, Вадимцев тоже на совести Редина. Я уже не говорю о застреленном у нас на глазах Винсенте Бочарове…

— Но ведь тот человек был в темно-сером пальто… — напомнил Николай.

— Ну и что? Ты, что ли, всегда ходишь в одном и том же? Да я уверен, это то пальто наверняка висит у Сашки Редина дома на вешалке. Его ещё приобщат в качестве вещдока… Ты только вспомни, как тот деятель убегал, хромая и закрывая лицо кепкой, — напомнил Вениамин. — Кстати, можешь быть уверен, приятель Винсента обязательно опознает Сашку по фотографии.

Раздался телефонный звонок. Не долго думая, Денис снял со стоящего рядом аппарата трубку. Он молча приложил её к уху. Но и звонивший также не спешил давать о себе знать. Таким образом прошло не менее полуминуты, прежде чем негромкий мужской голос наконец произнес: «Але?»

— Да, — так же тихо ответил Денис. — Слушаю.

— С кем я говорю?

— А кто вам нужен? — вопросом на вопрос ответил Доро.

Трубку сразу повесили. Денис поглядел на определитель номера — вместо цифр на нем светился лишь ряд тире.

— Если перезвонят, трубку возьму я, — заявил Вениамин и, поднимаясь со своего стула, положил перед друзьями паспорт и водительское удостоверение. — Полюбуйтесь.

Со вклеенных в них фотографий смотрел Лысый, то бишь Александр Кудряшов. Однако документы оказались выписанными на Хлобыстова Юрия Яковливича.

Судя по всему, Кислярский не зря рассчитывал на повторный звонок. Действительно, не прошло и минуты, как телефон зазвонил снова.

— Да! — сразу ответил Вениамин.

— Я снова ошибся? — удивленно осведомился глухой голос.

— Если вы звоните Лысому, то нет.

— Это Доро? — после короткой паузы поинтересовался звонивший.

— Нет, — ответил Кислярский и, также помедлив, добавил, — Но я могу передать ему трубку.

Прикрыв рукой трубку, он прошептал: «Видимо — „Сам“. Интересуется тобой, День.»

— Передай ему, — меж тем продолжал звонивший. — Передай — будет худо. Всем вам будет худо. Всем. Понял? — и трубку повесили.

— Грозит, — и, прежде чем опустить трубку на аппарат, Вениамин некоторое время удивленно разглядывал её, как бы не веря тому, что адресованные им угрозы слышались из этой серой пластмассовой штучки.

— Да черт с ним, — криво усмехнулся Денис. — Пусть застрелится. — Он помолчал немного и попросил, — Дай-ка аппарат. Я пока позвоню, чтобы прислали наряд за нашим гостеприимным хозяином.

— А стоит ли? — покачал головой Николай. — Тебе после встречи с Рединым «светиться» тут едва ли следует… К тому же из милиции Лысого наверняка вскоре отпустят. Подумай сам, что серьезного ему могут инкриминировать?

— Кое-что могут. Хотя бы — пребывание в квартире Макса в ночь, когда того убили. Почти наверняка там остались «пальчики» Лысого. Думается мне, после «работы» с ним могут всплыть и некоторые другие, весьма неблагоприятные для него факты. К тому же эти документы…

— Может быть, все-таки лучше увезти его на дачу твоей подруги? предложил Кислярский. — Там у нас по крайней мере будут шансы выбить из Лысого какие-нибудь сведения об этой таинственной личности, которую столь уважительно величают «Сам».

— А вот в этом я совсем не уверен, — покачал головой Денис. — Ты обратил внимание, что на телефоне сейчас снова не высветился номер звонившего? Думается мне, это не случайно. «Сам» — человек осторожный. Едва ли Лысый знал о нем что-либо определенное. Скорее всего, «Сам» контактировал с ним лишь по телефону, или же использовал для связи посредника.

— Денька прав, — неожиданно поддержал Дениса Николай. — Свою задачу мы в основном выполнили — предатель и убийца все-таки получил по заслугам. Макс отомщен. А с Лысым и Хмырем пусть разбираются органы…

— А как же «Сам»? Не забудьте, Вадимцев и Макс погибли скорее всего именно из-за него. Ведь это он начал охоту за кинжалом. А Лысый, Хмырь и Редин были не более чем простыми исполнителями, — напомнил Вениамин. Хочешь-нехочешь, а нужно признать — «Сам» добился-таки своего и теперь наверное тихо себе радуется… Я просто не могу поверить — неужели вы серьезно предлагаете успокоиться и переложить остальное на милицию? Хотите позволить этой мрази праздновать победу?!!

— Во-первых, обнаружить кинжал в квартире Макса им все-таки, судя по всему, так и не удалось, — заметил Доро. — Во-вторых не думаю, чтобы Лысый при всем своем желании смог быть нам полезным в поисках кинжала. Даже если ему что-то и известно о его судьбе… Хотя лично я в это не верю, — Денис сделал паузу. — Ну а в том, что мы получим подробную информацию о ходе дела, можете не сомневаться. Нам будет известно все то, что нас касается в той или иной… Что это?

Закончить Денису мысль помешал звук негромко скрипнувшей двери. Ни слова не говоря, друзья вскочили со стульев, выбежали в коридор и бросились на кухню.

— Кажется, кончили Лысого, сволочи! — констатировал заскочивший туда первым Вениамин. — Кокнули его у нас под носом!

— Выгляни во двор. Быстро! — устремляясь к выходной двери, коротко приказал Доро, — А мы во двор. Давай, Коль!

Распахнув окно, Кислярский перегнулся через стол и выглянул во двор. Через пару секунд он прокричал выскочившим из подъезда друзьям:

— Бесполезно… Возвращайтесь. Он уже укатил.

Денис с Николаем через минуту вновь были в квартире.

— Перед вами из подъезда выскочил парень в серой куртке и клетчатой кепке. Он пробежал с десяток метров, заскочил в поджидавший его с открытой дверцей серый «Ниссан» и укатил буквально за секунду до того, как вы появились из подъезда.

— Что с Лысым? — спросил Денис. — Действительно мертв?

— Мертвее не бывает, — вздохнул Вениамин, показывая на лежащее на боку тело. — Полюбуйтесь. Тут работал профессионал.

В спине лежавшего у батареи Лысого торчала наборная рукоятка финки.

— По всей видимости, воспользовавшись тем, что мы включили на кухне радио, кто-то из друзей Лысого тихонько открыл дверь, — попытался Кислярский восстановить ход событий. — Он прошел на кухню и дал понять Кудряшову, что собирается освободить его от наручников. Тихо радуясь появлению своего кореша, Кудряшов повернулся к вошедшему спиной, насколько это ему позволяли наручники. И в следующее мгновение уже лежал на полу с клинком в сердце.

— Да. Оперативно сработали, — оценил Николай. — И рискованно.

— Не думаю, чтобы это по приказу «Самого», — покачал головой Вениамин. — Слишком уж все это быстро произошло. Мне кажется — тут дело случая. Пришел в гости или по делу кто-то из его корешей. Увидел открытую дверь, услышал незнакомые голоса, осторожно вошел. А затем обнаружил прикованного к батарее Лысого. Оценил обстановку, и…

— Или пронаблюдал, как мы брали Лысого, — согласно кивнул Смирнов. — И отправился за нами.

— Может быть, и так, — вытаскивая платок и принимаясь протирать им радиоточку, заметил Денис. — Но по крайней мере все проблемы с Лысом за нас уже решили. Так что давайте-ка быстро убирать следы нашего тут пребывания. И — уходим.

— А что решаем с этим… который «Сам»? — снимая с трупа наручники, поинтересовался Вениамин.

— Давайте подумаем, — кивнул Денис. — Если его вовремя не остановить, он со своими помощничками ещё наделает дел. Это точно. Так что успокаиваться нам действительно пока что рано…

ГЛАВА 13

Подведение итогов. У Инны. Незапланированная разборка

— Подведем итоги, — предложил Денис, поднявшись из-за стола и удобно устраиваясь на диване. — Так что мы там имеем на сегодня в активе?

— Кое-что есть, — констатировал Николай. — Не слишком, правда, много, но есть. Первое и основное — Редин уже не будет нам больше гадить. Он, гад, получил свое. Затем — Хмырь в наших руках. Нет более Лысого.

— Последнее я бы скорее отнес к потерям, — хмыкнул Кислярский.

— И я тоже, — согласился Доро. — Так что прямо скажем, с победами у нас совсем не густо. И радоваться в общем-то и нечему. Напоминаю неизвестно куда подевался кинжал Вадимцева. Это первое. Второе — буквально каждый день вокруг нас происходят убийства. Как ни верти, получается, что мы каким-то мистическим образом провоцируем их…

— Этому радоваться нужно. Хороший враг — мертвый враг, — заметил Вениамин.

— Нечему тут радоваться, — недовольно поглядел на него Денис. — Ведь ответственный за все это «Сам» не только продолжает оставаться на свободе, он ещё и угрожает нам. Нам неизвестны ни его имя, ни фамилия, ни место жительства. И что самое неприятное — нам приходится скрываться от этого человека…

— Что не помешало нам, однако, здорово подпортить его планы… напомнил Вениамин. — И ты и Колька забыли упомянуть об освобождении Марины с Таней, а также о том, что нашими стараниями этот таинственный деятель лишился весьма крупной партии наркотиков.

— И все-таки жаль, — вздохнул Николай. — Старались-старались, вроде бы уже почти что вышли на него — и на тебе… все подходы к нему снова потеряны.

— Ну не скажи, — возразил Денис. — Не забудь, у нас ведь ещё остается Хмелев. К тому ж после смерти Кудряшова «Сам» теперь будет вынужден чаще обращаться к завучу. И это ещё не все.

— Что ты имеешь в виду? — поинтересовался Кислярский.

— Наш с Колькой визит к Наталье Клюевой. Девушка вначале решительно отказалась повидаться с «Алексеем», с которым практически не была знакома и о котором почти что ничего не помнила. А потом вдруг изменила свое решение и согласилась на короткое рандеву. Возникает вопрос — почему?

— Да, верно, почему? — отодвинул от себя недопитый стакан с чаем Николай.

— Да потому что в то время, когда мы подкатили к дому Клюевой и я звонил ей, она как раз ожидала звонка. Но не моего, естественно…

— Результаты прослушивания? — догадался Смирнов.

— Точно. Пока вы ездили утрясать вопрос с Хмырем, я тоже не зря провел время.

— Тогда рассказывай, — потребовал Смирнов.

— Могу вас «обрадовать». Хотя мы его не видели, но вот этот человек снова был на кладбище, — Достав из кармана, Денис положил рядом с собой на диван более десятка фотографий. — Это наш знакомец, что приезжал в «СААБе» на дачу в Удельную. Тот, который присутствовал на похоронах Вадимцева в форме генерала.

— Да-а, — также пересаживаясь на диван, задумчиво протянул Вениамин. Видимо тот ещё любитель похоронных процедур… Ради того, чтобы иметь возможность проводить нас в последний путь, такой на многое пойдет.

— Кстати, пробыл он на кладбище очень непродолжительное время. Его сопровождала небольшая свита, которая, правда, держалась несколько в стороне, — продолжил Доро. — Потом они сели в лимузин и укатили.

— Уже известно, чья это была машина? — спросил придвинувший свой стул к дивану Смирнов.

— Да, конечно. «Членовоз» оказался из гаража, где каждый желающий может взять на любой срок машину напрокат вместе с водителем. Там никого особенно не интересуют паспортные данные клиентов. Были бы лишь в достаточном количестве баксы. Так что вызов машины был оформлен просто на Петра Ивановича Сидорова.

— Ишь ты, а у этих деятелей прямо-таки море фантазии! Какую оригинальную фамилию выбрали! Что называется — скромно и не без претензии… — усмехнулся Кислярский.

— Наверное именно по причине своей буйной фантазии они через некоторое время на этой же лайбе подкатили к пельменной. Это когда мы скорее всего даже ещё не уехали с кладбища. Не покидая машины, они оставались там минут пять, а затем направились на Петровку к «Пассажу». Здесь сразу нырнули в магазин. И, что называется, были таковы. Машина постояла ещё минут пять, а затем уехала.

— То есть, «генерал» со своими телохранителями воспользовался другим выходом и исчез, — продолжая рассматривать фотографии, констатировал Смирнов.

— Естественно.

— Интересно, зачем им было приезжать на похороны? — рассматривая фотографии, вслух размышлял Николай. — Хотели получить моральное удовлетворение?

— Думаю, надеялись выбрать удобный момент и при случае пополнить там число покойников. Нами. Так сказать, с нашей пассивной помощью этот фрукт намеревался обеспечить на ближайшие дни могильщиков гарантированной работой, — криво усмехнулся Денис. — Но, судя по всему, «генерал» наш человек достаточно опытный. Понял, что ситуация на кладбище контролируется отнюдь не им. Поэтому решил особенно не светиться и быстренько смотался оттуда.

— Понятно. Затем они проехались по нашему маршруту. С кладбища направились к пельменной, дабы ознакомиться с диспозицией ещё в одном месте, где мы должны были появиться в самом ближайшем времени, — продолжил за Дениса Николай.

— Вот-вот, — кивнул Денис. — Но и во дворе у Макса он видимо чувствовал себя не слишком уютно. Во всяком случае что-то его насторожило и он предпочел исчезнуть оттуда вместе со своими «быками».

— А что ты там начал говорить об этой Клюевой? — напомнил Вениамин. Вроде бы через неё какая-то ниточка намечается?

— Похоже на то, — подтвердил Доро. — Как я уже сказал, перед тем, как я объявился, она практически наверняка ожидала звонка. Некто, кто обещал позвонить, почему-то не сдержал своего слова. Этот человек не давал о себе знать, и Клюева нервничала. По всей видимости, она решила «даровать» этому человеку ещё минут десять-пятнадцать. И вот тут-то совсем не к месту неожиданно прорезался я. Девушка отказалась от встречи, но затем быстро передумала и в пику мужчине, звонка которого она ожидала, решила — «Ах так? Пойду-ка я тогда и погляжу на человека, который меня помнит уже несколько лет лишь по одной-единственной мимолетной встрече, и кому я судя по всему интересна и нужна». Раздраженные женщины способны и не на такое.

— Да уж, — несколько в разнобой, но весьма согласно подтвердили друзья.

— И так как звонка не последовало, мы с нею действительно встретились.

— А где же ниточка? — напомнил Вениамин.

— А вот где. Около одиннадцати вечера ей все-таки позвонил тот, на чей звонок она рассчитывала утром. Это можно было понять из разговора. Этот человек даже не счел необходимым извиниться, когда Клюева напомнила, что целый день прождала у телефона. Но дело не в этом…

— А в чем? Да ну же, не тяни, — поторопил Николай. — Это был его голос? Так?

— Точно. Его.

— Уверен? — поинтересовался Смирнов.

— Никаких сомнений. Хотя, как вы понимаете, интонации были совсем иными, чем в разговоре со мной, не узнать его было просто невозможно.

— А удалось определить, откуда он звонил? — спросил Вениамин.

— Откуда — нет. Но установлено, что он пользовался украденным у меня из квартиры мобильным телефоном.

— Вот так вот, да? — хлопнул себя по колену Кислярский. — Что называется просто и без затей…

— Важно не это. Судя по всему, Клюева серьезно влюблена в него, продолжил Доро. — По крайней мере была влюблена. А теперь, я думаю, она чувствует себя обманутой. Судя по всему, она полагает, что тот, кого она называет Виком, охладел к ней.

— Вик? — переспросил Николай. — Это что — Виктор? Или Викентий?

— Откуда мне знать? — пожал плечами Денис. — Клюева никак больше не называла его. И это-то имя она упомянула всего один раз…

— Они договорились о встрече?

— Нет. Этот Вик посетовал на кошмарную занятость и обещал позвонить ей через некоторое время. Клюева попросила уточнить, когда ей ждать звонка. Вик ответил, что пока он этого не знает. «Но ты по крайней мере позвонишь в течение недели?» — спросила девушка. «Не уверен», — ответил Вик и попрощался, сославшись не крайний дефицит времени.

— И ты утверждаешь, что голос был…? — барабаня пальцами по колену, Кислярский внимательно смотрел на Доро.

— Угу. Клюева говорила именно с тем, кто угрожал нам по телефону, кивнул Денис. — Никаких сомнений.

— Непонятно, зачем он это делал? — размышлял вслух Вениамин. — Должен был, кажется, понимать, что так нас не запугаешь. Уж не хотел ли он благородно предупредить нас? Не расслабляйтесь, дескать, ребята! Держите нос по ветру!

— Ничего себе, нашел благородного! — усмехнулся Смирнов. — Все тут гораздо проще. Просто «спускал пары», — убежденно продолжал Николай. Что-то вроде некого ритуала самоутверждения. Мужику нужно было выговориться. Отвести что называется душу. В первый раз перед его звонком были освобождены девушки и потеряны сотни тысяч баксов с уничтоженной нами наркотой. Думаете, приятно было узнать об этом человеку с гипертрофированной самооценкой? Нет. Для него это наверняка было ударом. Причем не только по карману, но и — что гораздо серьезнее — по самолюбию… А во второй раз он звонит Лысому, а напарывается на нас. Опять-таки неожиданность, и при том далеко не самая приятная… Так что при таких обстоятельствах в бешенстве вполне можно потерять на время критику.

— Пожалуй, — согласился Денис. — В любом случае, сейчас нам требуется выяснить, являются ли этот Вик с его характерным голосом и «генерал» с фотографий одним и тем же человеком.

— Так что, покажем фотографии Марине? — предложил Кислярский.

— Татьяне, — поправил его Николай. — Еще неизвестно, видела ли Марина этого деятеля, или нет. А вот к Татьяне и к её бабушке «с подарками от отца из Карачи» судя по описанию заявлялся именно он. Так что Таня не только видела его, но и слышала его голос. От неё мы узнаем, говорили ли Денис и Клюева с одним и тем же человеком. И его ли физиономию мы имеем на этих фотографиях и на видеопленке из Удельной… У тебя, День, есть запись беседы Клюевой с этим Виком?

— Да. Этот разговор мне переписали, — Денис помолчал немного. Давайте так… Ты, Коль, завтра с утра попытаешься встретиться с отцом Татьяны. Убеди его, что встреча с Таней просто необходима. Я же утречком навещу Инну с Мариной. А ты, Вень, отметься у своей киоскерши и забери очередную кассету. Вдруг там для нас имеется что-нибудь интересное.

— Поедешь своим «Жигуленком»? — с сомнением посмотрел на Дениса Кислярский. — Если у «генерала» есть люди в милиции и в ГАИ, тебя нетрудно будет отследить.

— Посмотрим. Может быть, воспользуюсь другой машиной… Короче, завтра на утро у каждого свои задачи. Связь держим через твою, Вень, Елену. Кстати, когда у неё ожидается пополнение семейства?

— Да уже скоро. Вроде через три-четыре недели.

* * *

Около восьми утра Денис остановил машину у знакомого дома в Икше. Он нажал у ворот на кнопку звонка и вскоре калитка приоткрылась. За нею стоял крепко сбитый парень.

— Вам кого? — поинтересовался он, внимательно оглядывая Доро.

— Инну Николаевну, — ответил Денис и представился, — Доро Денис Евгеньевич.

— Подождите, — коротко бросил охранник и скрылся, предварительно заперев калитку.

Инна вышла встретить Дениса на крыльцо. «Отдай ключи от машины Валере, — кивнула она в сторону охранника. — Пока мы будем общаться, он осмотрит и дозаправит твою машину.»

Через несколько минут Дениса уже потчевали горячим чаем.

— Ты знаешь, мне кажется, будто меня снова начали «пасти», — выждав момент, когда бабушка с Мариной увели Иришу одеваться, сказала Инна. — Во всяком случае я уже обратила внимание своих ребят на один бежевый «Москвичок». У меня такое впечатление, что он слишком часто стал попадаться мне на глаза. Причем как в Москве, так и по пути в Икшу.

— Да-а, отличные, видимо, «профессионалы» тебя охраняют… саркастически усмехнулся Денис. — И что же говорят твои охраннички?

— Ничего. Заявили, что у меня, очевидно, несколько пошаливают нервишки. Но, судя по всему, «Москвич» им тоже показался подозрительным. Во всяком случае у нас тут теперь постоянно дежурят двое. А бабушке с Иришей строго-настрого заказано выходить за пределы участка.

— Больше не замечала ничего подозрительного? — осведомился Доро.

— Да вроде нет, — покачала головой молодая женщина. — Более того, сейчас я в общем-то и не особенно уверена, что оба раза видела один и тот же «Москвич»… Но на душе все-таки неспокойно.

— Понятно, — немного помедлив, кивнул Денис и попросил, достав несколько фотографий — Погляди, прежде тебе этих людей встречать не приходилось?

— Этих? — Инна начала перебирать снимки. — Да вроде нет… Хотя подожди. Вот с этим господином, мне кажется, я недавно где-то сталкивалась. Вот только где? — и молодая женщина отложила в сторону снимок с «генералом».

— Это важно. Попытайся вспомнить, когда это могло произойти?

— Я уже сказала, что вроде бы было это совсем недавно… Да, точно… Как же это я сразу не сообразила!?? Ведь мы встречались с этим господином в префектуре буквально пару дней тому назад. Точно. Меня вызывали туда по поводу озеленения участка перед моим офисом.

— А этот господин? — перебил Инну Доро. — Его тоже вызывали по этому вопросу?

— Не представляю. Он некоторое время находился в приемной вместе с остальными, а потом… потом вроде бы я его там больше не видела.

— Ты разговаривала с ним?

— Нет. Ведь мы незнакомы, — удивленно поглядела на Дениса молодая женщина и после короткой паузы озабоченно спросила. — А почему тебя это интересует? Он что, имеет какое-то отношение к тому бежевому «Москвичу»?

— Не знаю. Но все может быть, — пожал плечами Денис и попросил, — Ты не могла бы позвать сюда Марину? Судя по всему, проводив бабушку с Иришей, она тактично решила удалиться к себе и оставить нас вдвоем…

— А тебя это смущает? — Инна положила Денису руку на колено и заглянула ему в глаза.

В иных обстоятельствах он скорее всего и обрадовался бы тому, что молодая женщина столь недвусмысленно дает ему понять свою заинтересованность в нем. Но… только не теперь. И это несмотря на то, что некоторое время тому назад они пережили яркую вспышку взаимной симпатии. Это было что-то вроде легкого, пьянящего и лишенного каких либо взаимных обязательств романа. Но по истечении нескольких месяцев их любовные отношения заглохли как-то сами по себе, оставив после себя с обеих сторон чувство некоторой недосказанности.

— Мне нужно выяснить, не приходилось ли и Марине встречаться с кем-нибудь из этих господ, — не отвечая на вопрос, заметил Доро и сложил как карты веером фотографии, сделанные накануне на кладбище и у пельменной. — Не они ли держали её в Удельной?

— Хорошо. Сейчас позову, — поднявшись, Инна вышла из комнаты.

Вернувшись вскоре с Мариной, хозяйка занялась приведением в порядок стола.

Марина чуть ли не по минуте внимательно рассматривала каждую фотографию, однако же не узнала на снимках никого.

— Ты полагаешь, — откладывая фотографии, спросила она Дениса, — что эти люди имели какое-то отношение к моему похищению?

— Вот его, — Доро показал на «генерала», снятого отдельно крупным планом, — его я сам лично видел входящим на дачу в Удельной. На ту самую дачу, где держали тебя и Таню.

— Может быть… — развела руками девушка. — Но я его абсолютно не помню. Да и других тоже.

— Не помнишь, так не помнишь, — забирая у девушки снимки, несколько разочарованно бросил Денис и добавил, — Будем надеяться, что тебе больше никогда не придется сталкиваться с ними.

Пока женщины убирали со стола, Денис договорился с Инной о том, что позаимствует до вечера её «Волгу», а свои «Жигули» оставит пока у нее.

— Если только тебе удастся завести «Волгу», — заметила хозяйка и тут же пояснила, — Аккумулятор вполне мог разрядиться. Я, кажется, чуть ли с октября не пользовалась этой машиной.

Взяв ключи, Доро вышел во двор.

Тихо беседуя о чем-то своем, бабушка с Иришей медленно ходили вокруг дома. Из стоящей у крыльца конуры виднелась крупная морда абсолютно черной немецкой овчарки. Пес лениво повел взглядом на спускающегося с крыльца Дениса и сразу же — как знак дружеского приветствия — раздалось несколько довольно громких ударов хвоста по стенкам конуры.

Оглядевшись по сторонам, Доро неспешно направился к переоборудованному в гараж сараю, который располагался вдоль узкого пешеходного прохода, разграничивающего с одной стороны участок Инны и участок её соседей. С двух сторон к сараю примыкал сплошной высокий деревянный забор. За ним, как это хорошо было известно Денису по прежним посещениям Инны, должна была проходить не очень широкая и мало нахоженная тропинка.

Сарай находился несколько слева от входа в дом, так что наблюдать его можно было лишь из нескольких окон. К его широким воротам от въезда во двор вела выполненная по дуге дорога. Ее успели уже очистить от выпавшего за ночь снега. От крыльца по направлению к сараю шла неширокая тропинка. По ней-то, ступая в нетолстый слой мягкого снега, Денис все так же неспешно приближался к сараю. Он обратил внимание, что одна из створок его широких ворот была полуоткрыта. По всей видимости охранник, являвшийся одновременно и шофером, готовился вывести из гаража «Рено» хозяйки. Во всяком случае с дорожки нельзя было более подробно разглядеть, что там делалось за воротами.

Метров за десять до сарая дорожка как ручей в реку «впадала» в дугу ведущей к гаражу дороги, и остаток пути Денису предстояло проделать уже по очищенному от снега асфальту.

Подходя к воротам, Доро остановился. Относительно умиротворенное его настроение вдруг как бы разом улетучилось, уступив место напряженному вниманию. В одно мгновение Денис превратился в некий лишенный эмоций аналитический аппарат. И аппарат этот с жадностью впитывал и тут же анализировал поступающую извне информацию.

Было несомненно, что что-то тут не вписывалось в почти идиллическую картину провинциальных тишины и спокойствия. Но что? Что это было? Денис замер, пытаясь привести свои мысли в порядок. И тут ему показалось, будто из сарая донесся какой-то приглушенный хрипящий звук. Хрип длился буквально доли секунды, но этого оказалось достаточным, чтобы практически моментально оживить в сознании Доро не очень приятные воспоминания о его разведывательной службе в Чечне.

Он быстро огляделся. Как ни странно, свет за воротами в сарае не горел. Там царили тьма и тишина. Казалось, будто внутри никого нет. Зато со стороны соседей доносилось монотонно-заунывное пение какой-то самозабвенно токующей в преддверии весны отечественной шлягерной группы.

Небо было затянуто низкими темными тучами. С него продолжал сыпать неприятный мокрый снег. И на этом чистом и мягком, но уже успевшем за последние часы несколько слежаться снегу четко выделялась цепочка следов, ведущих из-за левого угла сарая к его воротом. И, что удивительно, никаких следов, ведущих обратно за угол, вокруг видно не было.

Первым поползновением было предупредить охрану о возможном проникновении на территорию участка чужаков. Однако тут же вспомнился рассказ Инны о странной реакции охранников на её сообщение о возможном преследовании бежевого «Москвича». Нельзя было исключать вероятности того, что кто-то из троих находившихся на участке охранников мог оказаться перекупленным. А это уже грозило самыми непредсказуемыми последствиями.

Денису подумалось, что если на территорию дачи действительно проникли чужаки, то их не обязательно должна интересовать Инна со своей дочкой. Абсолютно не исключалось, что их целью являлся он, Денис Доро. Каким-то образом — хотя бы с помощью его записных книжек — заинтересованные люди узнали об их прежней связи и решили попытаться выйти на него с этого конца. Была устроена слежка, и тут им повезло. Сегодня выяснилось, что его «Жигули» въехали на этот участок. Это и привело в действие механизм, преследующий цель нейтрализовать или уничтожить его.

Естественно, это было всего лишь предположение, но, учитывая последние события, предположение весьма похожее на реальность. Придя к такому заключению, Доро решил не поднимать шума, а действовать самостоятельно. Постояв ещё несколько мгновений неподвижно, он осторожно продолжил свой путь по дороге к воротам. На сей раз Денис уже вполне осознанно старался двигаться бесшумно.

Теперь он мог более четко разглядеть темнеющие во влажном снегу следы. И хотя с первого взгляда могло показаться, что их оставил один человек, Доро уже не сомневался, что тут, стараясь идти след в след, прошло по крайней мере двое.

Конечно, можно было бы попытаться неожиданно ворваться внутрь гаража и «навести там порядок». Но делать этого явно не следовало по ряду соображений. Во-первых — попав с улицы в затемненное помещение, он бы на первых порах никого и ничего не видел, хотя сам являл бы собой удивительно удобную во всех отношениях подвижную мишень. Во-вторых, если в гараже не было все-таки никаких «чужаков», в результате его действий вполне могли пострадать ни в чем не повинные люди. Так что соваться в гараж явно не имело никакого смысла.

За тройку метров до ворот Денис свернул с дороги вправо на тропинку, ведущую к двери, за которой в сарае находилось что-то вроде помещения для хозяйственного инвентаря. Уповая на то, что о его приближении люди в гараже не подозревают, Доро под прикрытием слегка отворенной створки ворот дошел до стены сарая, а затем вдоль неё осторожно приблизился к правому углу. Тут возвышался довольно высокий сугроб, за которым до забора простиралась снежная целина.

Мысленно чертыхнувшись, Денис преодолел неожиданное препятствие. При этом его туфли основательно заполнились тающим снегом. За углом никого не было. Но зато тут под покрытым толью нешироким временным навесом на козлах лежали доски нескольких типов. Их пирамиду венчала вскрытая консервная банка.

Доро извлек из внутреннего кармана куртки «Макарова», снял его с предохранителя и засунул за ремень брюк. Затем, осторожно взяв несколько досок вагонки, он положил их на снег и, пользуясь ими как гатью, прошел по ним к забору. Тут Доро поднялся на цыпочки и, ухватившись за верх, вначале прислушался, а затем подтянулся и осторожно выглянул за пределы участка.

Непосредственно под ним в зажатом между двумя деревянными заборами узком проходе никого не было. Однако, когда Доро несколько наклонился вперед и поглядел под скат крыши влево, то увидел неспешно удалявшегося вдоль задней стены сарая широкоплечего парня в куртке и в вязаной шапочке.

Опустившись снова на доски, Доро вернулся к навесу, забрал из-под него пустую консервную банку и вернулся к забору. Выглянув в очередной раз через его верх, он отметил, что человек в проходе между участками остановился у дальнего конца кирпичного гаража. Было ясно, что, скорее всего, теперь этот оставленный тут для подстраховки парень опять пойдет в обратном направлении.

Ухватившись за скат крыши, Денис перебрался на верхний брус, к которому крепились вертикальные доски забора. Он сразу оценил, что, если упереться спиной о сарай, а правой ногой в поперечену навеса для досок, стоять ему здесь будет довольно удобно. К тому же эта позиция позволяла вести наблюдение одновременно за ведущей к дому тропинкой и за человеком по другую сторону забора.

Вначале Доро собирался перебраться на крышу, но вовремя сообразил, что это рискованно. Действительно, если в сарае были чужаки, их наверняка насторожили бы доносящиеся с крыши звуки.

В поле зрения Дениса появились бабушка с внучкой. Они, все так же спокойно беседуя, по часовой стрелке ходили вокруг дома. Доро отметил, как Ириша посмотрела в сторону сарая. Но можно было не сомневаться, что она не заметит его, стоящего вверху, прижавшись к торцу строения. Охранников нигде видно не было.

Дождавшись, когда пожилая женщина с девочкой скроются за углом дома, Денис осторожно выглянул по другую сторону забора — не доходя до его угла четыре-пять метров, парень в вязанной шапочке развернулся и пошел назад. А это совсем не устраивало Дениса.

Мысленно чертыхнувшись, он достал из кармана портмоне, извлек из него деньги, документы и все это сунул себе в карман. Затем Доро убедился, что интересующая его личность продолжает свой путь, а потому не может видеть его, и бросил темно-коричневую кожаную вещицу на белый снег в проход с таким расчетом, чтобы она оказалась по крайней мере в метре правее угла сарая. Немного помедлив, он швырнул пустую консервную банку в дальний угол забора и оттуда раздался громкий дребезжащий звук. Почти сразу же загремел цепью и начал лаять пес. Итак, пока все шло, как задумано. Замерев, Доро стоял на верхнем брусе забора, тесно прижавшись к мокрой поверхности сарая.

Расчет Дениса был прост. Услышав из-за спины неожиданно громкий звук, дежуривший в проходе парень скорее всего попытается выяснить его происхождение. На своем пути к улице он заметит валяющийся в снегу бумажник и едва ли устоит перед искушением ознакомиться с его содержимым — человек существо любопытное. Во всяком случае не вызывало сомнения, что портмоне наверняка на время отвлечет его внимание, чем и собирался воспользоваться Доро.

Приблизительно через полминуты Денис увидел под собой парня в вязаной шапочке. Тот уже заметил лежащее на снегу портмоне и теперь остановился, пройдя мимо угла сарая чуть дальше вправо. Видимо, он пытался сообразить, откуда здесь мог взяться этот изящный бумажник. Быстро оглянувшись, парень наклонился и… В следующее мгновение он уже лежал без сознания у ног спрыгнувшего сверху Дениса. Первым делом сунув в карман портмоне, Доро быстро снял свою куртку и перебросил её через забор на территорию участка. Затем он методично обыскал парня и отправил за забор обнаруженные у него «ТТ» и нож с выкидным лезвием.

Еще раз оглянувшись, Денис быстро стянул с парня его куртку, трикотажную шапку и брюки. Сняв свои брюки, он на мгновение задумался, но затем решительно перекинул их вслед остальным своим вещам и трофеям через забор. Затем натянул на себя, благо размеры это позволяли, вещи лежащего на снегу без брюк парня. При этом оказалось, что вязаная шапочка легко трансформируется в маску с прорезями для глаз. Для этого было достаточно лишь скатать её нижний край и натянуть его на лицо.

Парня Денис подтянул к забору и устроил его на валявшийся тут рваный и грязный ватник. Но обмякшее тело никак не хотело сидеть и тут же завалилось на бок. Чертыхнувшись, Доро плюнул и направился к дальнему концу сарая. Сомнений в том, что в ближайшие минут десять парень не очухается, у него не было. А за это времени Доро надеялся полностью управиться.

У противоположного конца сарая один на другом стояли два основательных деревянных ящика из-под какой-то стеклотары. Встав на них, Денис осторожно выглянул через забор. Он подождал, пока завершающие очередной круг бабушка с внучкой исчезли за домом, после чего перебрался на территорию участка. К его удивлению и тут на снегу тоже стоял деревянный ящик, а от него вдоль сарая тянулась цепочка следов. Судя по ним, в гараж прошло два довольно тяжелых человека.

По колено проваливаясь в оставленные прошедшими тут перед ним людьми следы, Денис направился к углу сарая. Прежде чем свернуть за него, он остановился, прислушиваясь. Тихо насвистывая, кто-то из охранников шел к воротам гаража. Подойдя, он откашлялся и позвал:

— Эй, Слав! Где ты там?.. Славка-а!

Ответа не последовало. Но затем негромко скрипнули петли и послышались непродолжительная возня, негромкий разговор и все снова смолкло.

Решительно натянув на лицо нижнюю часть шапки с прорезями для глаз, Денис свернул за угол и двинулся к воротам. Через пару шагов он увидел, что из черного провала навстречу ему появился здоровенный мужик.

— Ты куда это прешься, идиот? — прошипел мужик. — Ты что, совсем уже сдвинулся?

Денис не ответил. Приложив палец к губам, он быстро преодолел остающиеся метры и нырнул в темноту гаража.

— Я тебя спрашиваю, кретин! — схватив Дениса за предплечье левой руки, не унимался мужик. — Кто тебе позволил уходить с поста, недоносок?

Нескольких секунд Денису оказалось достаточным для того, чтобы разглядеть два валявшихся на полу темных тела и чьи-то ноги, торчащие из водительской дверцы «Рено».

Перехватив покоющуюся у него на предплечье руку и развернувшись, он мгновенно нанес мужику удар ребром ладони за левое ухо. Не произнеся не звука, мужик осел на бетонированный пол. Денис же вытащил пистолет и подошел к копошившемуся в салоне машины человеку.

— Ну что там? — тихо поинтересовался тот, продолжая что-то делать под приборным щитком машины. — Неужто Кот сюда пожаловал?

— Да нет, — спокойно ответил Денис. — Твой Кот без штанов в снегу валяется.

Человек в машине дернулся и начал неуклюже выбираться из-под руля. Стоя в темноте сарая, Денис разглядывал парня в освещении салона. Было ему не многим больше двадцати. Интеллигентное лицо с высоким лбом и умными глазами как-то не вязалось с традиционным представлением об узколобых бандитах.

— Вылезай спокойно и не забывай о своей маме, — посоветовал Денис.

— П-п… Причем тут моя мама? — опешив при упоминании матери и даже начав от волнения заикаться, спросил парень и наконец окончательно выпятился из машины.

— Ну, если ты её любишь, то не захочешь окончательно разбить ей сердце известием о своей гибели… — снисходительно пояснил Доро. — Поэтому будь добр, постарайся не сердить меня. — Денис рывком развернул парня спиной к себе. — А теперь раздвинь-ка ноги, положи ладони на затылок и замри… Вот так, молодец.

В карманах у молодого человека не обнаружилось никакого оружия, но зато на сиденье «Рено» лежал набор инструментов и покоилось что-то вроде миниатюрного тестера.

— Другими машинами ты тоже занимался? — спросил Денис. — Да или нет? Быстро!

— Да.

— Какими?

— «Жигулями», — и молодой человек слегка качнул головой в сторону машины Дениса.

— Снять свои «подарки» сможешь?

— Думаю, смогу, — после короткой паузы кивнул парень и для вящей убедительности повторил, — Смогу.

— Ладно, — принял заверение к сведению Доро. — Тогда ещё одно — На вас работал кто-то из охраны?

— Нет. Насколько мне известно — нет.

— Вы приехали на «Москвиче».

— Да, — подтвердил парень, — Бежевый «Москвич» с подмосковными номерами. — И тут же добавил, — Ключи у меня в правом кармане пальто.

— Молодец, — снова похвалил парня Денис и запустил руку в указанный карман. — Мыслишь в правильном направлении… Это твоя машина?

— Нет.

— Ты продолжай, продолжай, — слегка ткнув для придания словоохотливости своего собеседника в бок дулом, поторопил Доро. — Если не твоя — тогда чья?

— Не знаю. Позавчера утром мне приказали явиться к трем часам к магазину «Мелодия», что на Новом Арбате, и забрать оттуда «Москвич».

— А где же ты взял ключи? — недоверчиво осведомился Денис.

— Они оставались в замке. А в бардачке лежала доверенность на мое имя.

— И потом вы начали слежку. Так?

— Да, — подтвердил парень. — Нам сказали куда подъехать, а также назвали номера этого «Рено». Ну… и описали его, конечно.

— И с какой целью вы катались за этой машиной?

— Нам нужно было выяснить, не контактируешь ли… не имеете ли вы контактов с хозяйкой машины.

— Иными словами — вам нужен был я?

— Да. Нам даже выдали ваши фотографии…

— И было вас..?

— Трое, — услужливо подсказал продолжавший стоять лицом к «Рено» молодой человек. — Нас было трое. Всего трое.

— Ладно, принимайся за дело, — приказал Доро.

Пока парень занимался разминированием машин, Денис позвал остававшегося охранника и обследовал неподвижно лежавшие на цементном полу тела. Шофер был жив, однако находился без сознания. По всему чувствовалось, что его от души «приложил» специалист. Второй охранник не подавал никаких признаков жизни, что и не удивительно, поскольку под лопаткой у него торчала точно такая же финка, как та, которой накануне был убит Лысый. Здоровый мужик, так легкомысленно принявший Дениса за своего, валялся у входа также без сознания. Вытаскивая у мужика из-за брючного ремня «Вальтер», Доро подумал, что, пожалуй, несколько переусердствовал с ним. Однако пульс на шее бугая прощупывался, и это уже было отрадно.

И все-таки Денис на всякий случай аккуратно связал руки и ноги здорового мужика предупредительно врученной ему охранником капроновой тесьмой. Затем он приказал охраннику не оставлять без присмотра интеллигентного минера и вышел во двор. По ставшему уже привычным пути мимо навеса с досками Доро направился к забору. Тут он остановился. Ему подумалось, что следовало бы поинтересоваться у молодого подрывника, где проникшие на участок чужаки оставили свою машину. Но возвращаться не хотелось. К тому же здравый смысл подсказывал, что идти вправо к улице, с которой около часа тому назад он подъезжал к участку Инны, едва ли имеет смысл. Следившие за Инной и её домом люди наверняка не были новичками, а потому не стали бы оставлять свою машину вблизи участка своего «объекта». После того, как они засекли его, Дениса, «Жигули», бравые ребята скорее всего решили провести операцию, заходя откуда-нибудь с тыла. Так что их автомобиль наверняка следовало искать на одной из улиц, расположенных позади участка Инны.

Перебравшись через забор, Денис вначале удостоверился, что Кот жив и дышит. А определенные опасения на сей счет могли появиться, поскольку за почти что десять минут лежания на снегу поза лишившегося своих брюк «быка» абсолютно не изменилась. Затем вдоль задней стены гаража Доро направился к концу зажатого между заборами прохода. Когда закончился следующий участок, Денис оказался на неширокой улице и метрах в тридцати правее себя увидел искомое — бежевый «Москвич».

Парень не врал — видимо, обезвреженных любителей пиротехнических забав действительно было всего трое. Во всяком случае, ни в машине, ни рядом с нею никого не оказалось.

Объехав квартал, Денис поставил машину вплотную к узкому проходу между заборами, где продолжал покоиться Кот. Затем он перебрался на заднее сиденье, открыл дверцу и выбрался на узкую тропинку. Подойдя к Коту, он схватил его за руки и волоком потащил к машине. Через пару метров скольжения «на пятой точке» трусы у парня спустились с положенного им места на лодыжки безвольно волочившихся по снегу ног. Как невод рыбой они постепенно забивались рыхлым снегом и грозили вот-вот соскочить и остаться на тропинке. К счастью, расстояние от угла сарая до машины не превосходило десяти метров и все обошлось без потерь. Более того, от контакта обычно защищенных от холода частей тела со снегом парень, кажется, даже начал приходить в себя. Во всяком случае Денису показалось, будто он что-то промычал. Поэтому, погрузив тело на заднее сидение, Доро на всякий случай связал Коту запястья, и только после этого подогнал машину к воротам.

ГЛАВА 14

В гостях у Клюевой. Как стать частным детективом у интересной женщины

Как и было оговорено, Доро отправился в Москву на «Волге» Инны. Увы, произошло это не утром, как он на то рассчитывал, а уже во второй половине дня. Довольно долго пришлось дожидаться приезда наряда милиции, вызванного через друга-полковника с Петровки. Правда, время ожидания не прошло даром он использовал его на то, чтобы привести в порядок себя самого, свои мысли и свою одежду.

После приезда милиции несколько часов ушло на выполнение необходимых формальностей. И только в начале второго Денис сел за руль. Перед этим он вновь заглянул в гараж и забрал из бардачка «Жигулей» свои документы машина оставалась в гараже бок о бок с «Рено» Инны.

Рядом с Денисом в «Волге» сидела Марина. По здравым соображениям было решено, что пока женщинам оставаться в Икше небезопасно. Поэтому Денис увозил с собой Марину, а Инна заверила его, что у неё с Иришей и бабушкой есть где на время найти безопасное пристанище. Она собиралась перебраться в него в самое ближайшее время. Ключи же от дома предполагалось оставить у приехавшего из Москвы майора милиции. В ближайшее время его люди должны были находиться в доме и на оставленной молодыми людьми даче в надежде на возможное появление тут ли там очередной партии похитителей-подрывников-вымогателей. И хотя Денис почти не сомневался, что соваться ни на один из этих участков более никто не будет — не нужно недооценивать противника, — подобное решение его устраивало.

— Может быть, я все-таки вернусь домой? — с надеждой поинтересовалась Марина, когда они выбрались на Дмитровское шоссе. — Ты же сам сказал, что сейчас их интересую уже не я…

— Нет. Несмотря ни на что, возвращаться сегодня домой тебе преждевременно, — возразил Денис и после короткой паузы пояснил, — Пока что это опасно.

— Так что же, по-твоему, мне теперь совсем бросить институт и только и делать, что прятаться всю оставшуюся жизнь? — сердито поглядела на Доро Марина.

— Только не надо капризничать, — попросил Денис. — Ты же видишь, что происходит вокруг тебя. И коль скоро ты оказалась вовлеченной во все эти дурацкие события, тебе придется подождать, пока они не завершатся… Других вариантов просто нет.

— Ну хорошо… И куда же ты отвезешь меня на сей раз? К очередной из твоих «хороших знакомых»?

Денису показалось, что в голосе девушки прозвучала не только ирония.

— А почему бы и нет? — внимательно поглядев на Марину, улыбнулся Доро. — Разве тебе было плохо у Инны?

— Нет, почему? Хорошо… — пожала плечами девушка и отвернулась, провожая глазами проплывающий мимо зимний пейзаж.

— Откровенно говоря, пока я ещё не представляю, где тебя можно будет оставить на пару дней, — признался Денис.

— Ну да — оставить. Конечно. Или ещё лучше — куда-нибудь закинуть, забросить, зашвырнуть… — продолжая смотреть в боковое окошко, грустно усмехнулась Марина.

— Ну а что ты хочешь? — терпеливо, как в разговоре с капризным ребенком, спросил Доро. — Не будешь же ты в конце концов постоянно мотаться с нами, каждую минуту рискуя попасть в неизвестно какую ещё передрягу?.. Судя по всему, мы ввязались в драку с очень серьезными людьми. И пока они живы и на свободе — лучше поступиться некоторыми удобствами и соблюдать осторожность. Пойми, ведь все это происходит совсем не на экране…

— Я все понимаю, — без особого энтузиазма заверила девушка. — Прости, но… Честно говоря, мне не хотелось бы, чтобы ты в очередной раз «подкидывал» меня одной из этих твоих подруг.

— Ладно, — пообещал Доро. — Подумаем.

— Ну а по крайней мере заехать на пять минут на работу к маме мы можем?

— Извини, но сегодня я никак не могу отвезти тебя в Мытищи, — покачал головой Денис. — Я и так опаздываю. Нам со Смирновым и Веней нужно успеть сегодня сделать довольно многое… Но как только мы будем в городе, ты сразу же позвонишь матери и отцу из автомата.

И все-таки по приезде в Москву Денису пришлось решать, где ему на ближайшее время можно оставить девушку. После наконец-то реализованных телефонных разговоров Марины с родителями, Доро свернул с Дмитровского шоссе и, не мудрствуя лукаво, отправился на улицу Вишневского. Там находилась квартира Кости, друга-полковника с Петровки. И хотя Костя наверняка отсутствовал, была надежда застать дома его супругу. Она догуливала последние дни отпуска, благодаря чему не исключалась возможность хотя бы до вечера оставить под её крылышком Марину.

От Кости Денис позвонил сестре Вениамина Лене и узнал от нее, что друзья уже давно ожидают его в «конторе» Кислярского. К тому же, как выяснилось, буквально полчаса тому назад какая-то женщина с выразительным низким голосом просила «Алексея» срочно связаться с ней. Итак, неожиданно рано «прорезалась» Наталья Клюева.

Попрощавшись с Леной, Доро связался с Вениамином и обещал не позже чем через полтора часа быть у него в агентстве. За время короткого разговора выяснилось, что Смирнову удалось встретиться с Таней и та опознала в снятом на кладбище человеке мнимого коллегу своего отца. Это, как она уверяла, наверняка был тот самый человек, что, якобы только что вернувшись из Карачи, навестил их с бабушкой за несколько дней до похищения. При этом девушка утверждала, что мужской голос на кассете с записью разговора Клюевой, голос того, кого Наталья называла Виком, также принадлежал человеку с предъявленных ей фотографий. «Вот такой вот, брат, у нас теперь расклад, — в рифму завершил свою короткую информацию Кислярский. — Недаром, видимо, у тебя внезапно взыграла интуиция и ты вдруг вознамерился познакомиться с этой Клюевой…»

Звонить Клюевой от Кости Доро не решился, а сразу же, уповая на везенье, отправился к её дому. Ему подумалось, что не стоит давать ей времени на подготовку к встрече, а лучше сразу поставить её перед фактом очередного своего появления рядом с её домом.

Загнав машину в сумрачное «ущелье» между домами, Денис набрал номер телефона Натальи. Девушка сняла трубку после пары гудков и очень обрадовалась, поняв, кто ей звонит. «Откуда вы? — поинтересовалась Клюева и, узнав, что „Алексей“ звонит от её дома, назвала номер подъезда и квартиры. — Поднимайтесь. Мы с Ральфом ждем вас.»

Жила Наталья в трехкомнатной квартире, где, судя по всему, совсем недавно был проведен основательный ремонт. Под стать стенам, потолку и полу была и новая явно далеко не дешевая обстановка небольшого холла. Выбежавший откуда-то пес вновь попытался проделать свой любимый номер — оперевшись о плечи посетителя своими широченными лапами, лизнуть его в нос. И хотя Ральф действительно обрадовался Денису как лучшему другу, тот все же решительно пресек подобные поползновения, успев удержать любвеобильную собаку за ошейник.

— На место, Ральф! — прикрикнула на пса хозяйка и пояснила, — Он чувствует себя гостеприимным хозяином, а потому считает своим долгом облобызать симпатичного ему гостя.

— А вы? — снимая куртку, осведомился Доро.

— Это вы насчет лобзаний? — улыбнулась девушка. — Или насчет симпатий?

— Насчет того и другого.

— А что, у вас в Сибири все такие быстрые и нетерпеливые?

— Нет. Только те, кого судьба забрасывает в столицу… — улыбнулся Денис.

— Намек на… на свободное поведение москвичек? — делая приглашающий жест в сторону комнаты, поинтересовалась хозяйка и поспешила добавить, — Ну так я тоже относительно недавно тут живу. Всего семь лет.

Денис опустился в удобное кресло и огляделся. И тут обстановка была явно сменена совсем недавно. Как странное темное окно в непроглядную ночь на него таращился своим экраном большой телевизор. На стенах висело несколько картин — преимущественно пейзажи. А на журнальном столике лежала открытая книга, на обложке которой Доро успел прочитать: «Iwan der Schrekliche»[4] и фамилию автора — Никита Романов.

— А можно поинтересоваться, где вы жили прежде? — осведомился Доро, Неужели тоже в Сибири?

— Где я только не жила! — Наталья развела руками, не стесняясь рассматривая сидевшего перед ней Дениса. — И на Кавказе, и на Дальнем Востоке, и на Урале, и тут под Москвой…

— Понятно. Отец — офицер, — сообразил Денис.

— Верно, Алеша. Офицер, которого постоянно перебрасывали из одного города в другой.

— И наконец «забросили» в Москву, — подсказал Денис. — Где вы теперь и живете.

— В общем-то да, — кивнула Наташа. — Хотите чай? Кофе? Или чего-нибудь покрепче?

— Чай, пожалуйста. Лучше без сахара.

Доро отметил про себя, что интересная девушка смотрит на него несколько снисходительно, как старший, умудренный житейским опытом человек глядит на вступающего в жизнь юношу. И это при том, что Наташа была намного моложе его. Такое поведение свидетельствовало об уверенности в своих силах и о достаточно высокой самооценке. Не приходилось сомневаться, что ей были привычны проявления мужского внимания и ухаживания. Она знала силу своего очарования и когда нужно умела пускать в ход свои чары.

Пока хозяйка отсутствовала, Денис перелистал лежавшую рядом с ним книгу. Оказалось, что в руках у него исследование, написанное Романовым известным историком и внучатым племянником императора Николая Второго — в соавторстве с Робертом Пейном. Таким образом, Клюева скорее всего не относилась к числу тех молодых женщин, что не читают ничего более, кроме дамских романов и журналов.

Вскоре появилась с подносом Наталья. Она поставила перед Денисом чашку чая и пару вазочек с конфетами, печеньем и вареньем. Затем снова удалилась, чтобы через минуту опять вернуться с чашечкой кофе.

— Так как ваша работа, Алеша? — усаживаясь напротив своего гостя, спросила девушка. — Довольны ею?

— В общем-то да.

— А чем, собственно, вы занимаетесь в своем агентстве?

— Да всем понемножку, — уклончиво ответил Доро. — В зависимости от обстоятельств и от настроения начальства.

— Интересно, а заказы частных лиц ваша фирма тоже выполняет?

— Естественно. В основном именно частные лица и являются нашими клиентами.

— А…

— Вам нужно кого-нибудь найти? Или вы хотите проследить за кем-то? пришел Денис на помощь Клюевой.

— Я… Я хотела бы посоветоваться с вами. Понимаете, получилось так, что я неожиданно оказалась в затруднительном положении.

Суть рассказанной Денису истории сводилась к следующему.

Началось все около полутора лет тому назад. Однажды вечером Наталья возвращалась домой с вечеринки. («В то время я жила ещё с родителями», уточнила девушка.) Ее провожал ухаживавший за нею тогда аспирант-востоковед. Настроение у молодых людей было отличным. Они шли к метро, болтая на ничего не значащие темы, шутя и весело смеясь своим шуткам. Чтобы сократить путь до метро, молодые люди пошли дворами. И тут в довольно темном переулке их остановили трое крепких парней с ножами. Для начала они отобрали портмоне у будущего светилы отечественной синологии и сумочку у девушки. А затем двое из парней приказали Наталье идти с ними в ближайший подъезд, а один остался сторожить аспиранта. «Потом поменяемся», — сказал остающемуся приятелю самый здоровый из парней.

«Наверное, мне нужно было бы кричать, но я боялась, — призналась Клюева. — Когда видишь в руках здоровенных парней блестящие ножи… Срабатывает инстинкт самосохранения. Тут все сразу забываешь».

Они почти что дошли до подъезда, как из него навстречу им вышел хорошо одетый мужчина.

— У вас все в порядке? — уже пройдя мимо, вдруг поинтересовался он, Помощь не требуется?

Клюева не ответила, боясь получить удар ножом в бок. Мысленно она молила Бога, чтобы этот случайный прохожий вник в ситуацию и вызвал милицию.

— Топай себе дальше, помощничек! — посоветовал один из парней и со смешком добавил, — Сами справимся.

— Заткнись, — не повышая голоса, бросил мужчина и снова спросил, Девушка, это ваши знакомые?

Вместо продолжавшей молчать Натальи ответил тот из парней, что был пониже ростом:

— А ну дуй отсюда, сявка! Двигай, тебе говорят, пока я тебе костыли не обломал! — и он сделал по направлению к мужчине пару шагов, явно рассчитывая тем самым испугать его.

Однако мужчина не отступил, не поспешил ретироваться. Он остался на месте. А когда парень демонстративно выставил вперед руку с поблескивавшим в ней лезвием, мужчина молниеносным движением выбил у него нож и последовавшим затем сильнейшим ударом в скулу бросил здоровяка на асфальт, где тот и остался неподвижно лежать. Сообразив, что случайный встречный оказался не так прост, как это им показалось с первого взгляда, второй парень перестал обращать внимание на девушку. Расставив ноги, он несколько согнулся — как бы слегка пружинисто присел — и выставил вперед руки. Странным образом ножа в них теперь видно не было.

Несмотря на то, что Наташу теперь никто не удерживал и ничто ей теперь уже не угрожало, она продолжала оставаться на месте, как зачарованная глядя на разворачивающиеся рядом с ней события.

— Ну, иди ко мне, красавчик, иди, — негромко позвал парень, делая манящие движения пальцами повернутых вверх ладонями рук. — Покажи мне, что ты там ещё умеешь. — Казалось, он пытается своим тоном и движениями загипнотизировать противника.

И мужчина в элегантном темном пальто действительно направился к нему. Он спокойно пошел прямо на явно превосходящего его ростом и массой парня. Двигался он абсолютно спокойно, не поднимая рук и, казалось, совсем не думая о том, насколько для него опасной может оказаться встреча с очередным противником.

— Осторожно! — наконец нашла в себе силы преодолеть странную заторможенность девушка. — Осторожно — у него нож!

И верно, в ту же секунду парень быстро завел обе руки за спину, после чего в левой руке у него вновь появился клинок.

Парень шагнул вперед с левой ноги и одновременно сделал выпад. И тут случилось чудо — ноги парня вдруг оторвались от земли, странным образом взметнулись вверх и он, описав в воздухе плавную дугу, с шумом рухнул на землю. «Звук был таким, как если бы на пол в пустой гулкой комнате с силой швырнули большую мокрую тряпку,» — рассказывала девушка.

Первый из обезоруженных мужчиной парней, успевший меж тем подняться с асфальта, выставил вперед руки и как заведенный повторял: «Ты это что, мужик? Ты что? Ты это не того… Мы ж это так… только пошутили».

— Что б духа вашего тут больше не было, шутники, — ровно, не поднимая голоса, но тем не менее очень внушительно произнес мужчина и затем предложил Наташе, — Вам к метро?

— Д-да.

— Пойдемте. Я вас провожу.

— Т-там у них третий, — показывая за спину, сообщила девушка. — Он стережет Олега. С ножом.

— Ну что ж, пошли освобождать Олега, — все тем же будничным тоном сказал мужчина. — Где он?

— За углом.

Наташа видела, как позади её спасителя первый из парней поднимал своего тихо постанывающего приятеля. Судя по их поведению, неожиданностей от них можно было более не ожидать.

Девушка побежала к углу здания, за которым под присмотром одного из хулиганов оставался её знаток китайских диалектов. Мужчина опередил её и первым скрылся за домом. В следующее мгновение за угол свернула и Наташа. Она увидела, что перед сидевшим на скамейке Олегом стоит на коленях их обидчик. Правая рука его была завернута мужчиной за спину.

— Я же ему ничего не сделал, — лепетал парень. — Правда…. Ну скажи, сделал я тебе что, или нет?

— Ты отобрал у меня деньги, — заклеймил парня Олег.

— Да забери ты их! Тоже мне — деньги! Нужны они мне… Да отпусти, ты! — последнее адресовалось уже мужчине, державшему парня за вывернутую руку. — Пожалуйста. Отдам я ему его кошель. Правда.

Отшвырнув ногой в темноту валявшийся тут же нож, спаситель Натальи позволил парню подняться. После же того, как тот вернул молодым людям отобранные у них деньги, мужчина позволил ему ретироваться. «И все это спокойно, без криков и угроз, — рассказывала Клюева. — Можно было подумать, что ему подобными делами приходится заниматься чуть ли не ежедневно. Своей ленивой барственностью он напоминал мне сытую кошку, игравшую со случайно попавшейся ей мышью.»

А через несколько минут они уже прощались у станции метро. Наташа и Олег оставили новому знакомому свои телефоны. Они были очень признательны ему и хотели обязательно встретиться с ним снова. Помимо чувства естественной благодарности Наталья испытывала ещё и острое любопытство. Ей ещё никогда прежде не приходилось встречать столь необычных людей.

Возраст представившегося им Викентием Евдокимовичем мужчины Наталья оценила лет в сорок с небольшим. Черты его несколько удлиненного лица были тонкими и правильными. Одевался Викентий неброско и со вкусом. В каждом его слове и в каждом жесте сквозили сила и уверенность в себе.

После того вечера отношения Наташи с Олегом резко охладели. А вот с Викентием она вскоре даже познакомила своих родителей. И у Викентия с отцом установились очень добрые дружеские отношения.

— А что, этот Викентий тоже военный? — полюбопытствовал Денис.

— Да как сказать… В прошлом — да, военный. Как выяснилось, некоторое время он служил в каких-то специальных войсках. Но вот уже несколько лет, как он оставил службу и посвятил себя бизнесу.

— Какому, интересно?

— Я тоже не раз интересовалась этим, — кивнула Наташа. — Но Вик всегда уходил от ответа. Он говорил что-то о посреднических услугах, о своем стремлении помочь оказавшейся в трудном положении Армии и её офицерам… Судя по его контактам с папой, его бизнес каким-то образом связан с поставками чего-то там очень важного для нормальной армейской жизни. Кажется — какого-то топлива. Хотя я в это особенно не вникала.

Девушка допила свой кофе и немного помолчала.

— И теперь у вас возникли с этим Викентием Евдокимовичем проблемы, ставя чашку на стол, попытался угадать Денис. — Верно?

— Ну, не совсем проблемы… Просто мне хотелось бы кое-что выяснить. Абсолютно конфиденциально, естественно, — девушка замолчала, ожидая вопросов.

Однако Денис молчал. Взяв из вазочки печенье, он попробовал его и оценил:

— Очень вкусно. Сами пекли?

— Нет, покупное…. Видите ли, у нас с Викентием сложились весьма непростые отношения. Как я уже говорила, он очень быстро подружился с моим отцом. Наверное, это и понятно — папа оказался всего на шесть лет старше его. Но и со мной тоже Викентий встречался довольно охотно. Мне в его обществе было хорошо и спокойно, как может быть спокойно женщине рядом с сильным и уверенным в себе человеком. Мне он был очень интересен. Но вот он особого интереса ко мне не проявлял. И это меня бесило. Если называть вещи своими именами, то все сводилось к тому, что он мне нравился. Его внутренняя сила, его манера держаться прямо-таки зачаровывали меня. Наверное, я просто влюбилась с того самого дня, когда впервые увидела его. Знаете — как маленькая глупая школьница влюбляется в немолодого уже и совсем не интересующегося ею преподавателя…

— Наверное, он оказался женатым? — вспомнив о своем ограниченном времени, перебил рассказ хозяйки Доро.

— Неизвестно. В том-то и дело, что мы… что я по сути дела до сих пор ничего о нем не знаю.

— Что, и ваш отец тоже не знает, женат ли его друг? Неужели вашим родителям никогда не приходилось бывать у него в гостях?

— Нет. Кроме того, мои родители погибли восемь месяцев тому назад, опустила голову Наталья. — Они разбились по дороге на дачу.

— Простите. И примите мои…

— Не нужно… — Наталья покачала головой и продолжила, — Викентий очень помог мне тогда. Он полностью освободил меня от необходимости заниматься организацией похорон. Сам встречался с папиными сослуживцами, сам оговаривал все сопутствующие вопросы. А когда все это закончилось, помог мне поменять квартиру. Собственно, это даже полностью была его инициатива. Он мне сказал тогда: «Я понимаю, как теперь тебе тут будет тяжело». Сказал — и буквально через неделю все было готово для моего переезда сюда. Вплоть до новой мебели… Вы можете себе представить, он даже отказался слушать меня, когда я попыталась вести разговоры о компенсации хотя бы части расходов за приобретенную им новую обстановку. То есть — действительно вел себя как настоящий друг.

— Да-а, — протянул Денис. — Такое бескорыстие теперь встречается крайне редко.

— Вот именно. И при этом имейте в виду, он тоже глубоко переживал потерю друга, — девушка вздохнула. — Чувствуя себя обязанной, я тогда предложила Вику взять на память хоть что-нибудь из папиных вещей.

— Подождите! — поднял руку Доро. — Я попытаюсь отгадать, что он взял…. Очевидно, ваш друг захотел получить какое-нибудь холодное оружие.

— А-а… а как вы узнали? — удивленно, если не с подозрением, Наталья поглядела на Дениса. — Вы… Вы что, знакомы с ним?

— Абсолютно нет, — не кривя душой, покачал головой Доро. — Не думаю, чтобы мне приходилось с ним встречаться. Просто я подумал — что ещё может привлечь мужчину, к тому же прошедшего хорошую армейскую школу?

— Удивительно, но вы угадали, Алеша. Викентий действительно сказал, что хотел бы в память о друге взять себе саблю, которую отец в свое время привез из командировки в Среднюю Азию.

(Наверное, это была какая-нибудь необычная, коллекционная сабля?

(Не знаю. Но, несмотря на несколько потертые ножны, она действительно была очень красивой. И я знаю, что папа очень дорожил ею. Вообще-то внешне, своей формой, размером, она существенно отличалась от обычных сабель. И знаете, её рукоятку украшало несколько ярких камней. А сама рукоятка как бы завершалась крупным красным камнем. Если внимательно смотреть на камень, то появлялась иллюзия, будто внутри него временами проскакивают зеленые искры.

(А что ещё вы можете сказать о сабле?

(Почти ничего. Единственно, что мне известно со слов отца, так это происхождение сабли. Он утверждал, будто изготовили её в середине четырнадцатого столетия. Где-то далеко в Индии С нею даже связана довольно красивая легенда…

(Признаюсь, я с детства очень люблю сказки.

(Сказки? Не знаю, придумал ли эту историю папа, или ему её рассказали, но только…

(Да какое это имеет значение? (улыбнулся Денис. (В любом случае, я (весь внимание.

(Ладно, (кивнула девушка и начала свой рассказ.

«Где-то на севере Индии жил некогда очень богатый и могущественный раджа. Казалось бы, в этой жизни у него было все, о чем только может мечтать человек, но, видимо, чтобы в целом не нарушать принцип равновесия справедливости, судьба все-таки обошла его в одном (не даровала радже наследника. Во всяком случае все его шестеро детей были девочками, что заставляло раджу печалиться.

Княжество раджи соседствовало с землями, населенными мусульманами. Хозяином тех земель был молодой султан, которого звали…(Наташа замялась (ну, скажем, Селим. И был Селим женат на одной из дочерей раджи. Молодой человек совсем недавно наследовал султанат после неожиданной смерти своего отца, человека далеко не старого и весьма любимого своими подданными.

Как и положено султану, в гареме у покойного было много жен, от которых он имел тридцать восемь детей. Старшему из его сыновей, Ахмеду, было уже двадцать три года, а Селиму ко времени смерти отца исполнилось лишь восемнадцать.

Будучи старшим по возрасту и являясь сыном старшей жены, Ахмед после смерти отца имел все шансы наследовать его владения. Молодой человек отличался надменностью, излишней даже для тех времен жестокостью и откровенным властолюбием. Он любил охоту и воинские утехи. И это радовало отца, который хотел оставить свой султанат в надежных руках сильного человека.

Селим, напротив, был тих и склонен к созерцанию. Молодой человек мог подолгу читать Коран и хранившиеся в библиотеке отца старинные книги. Он тоже принимал участие в охотах, но при этом не искал и не преследовал дичь, а лишь любовался природой и восхищался совершенством творений Всевышнего. В отличие от старшего брата он с детства предпочитал держать в руках не лук и стрелы, а перо и кисть.

Матерью Селима была уроженка соседнего индийского княжества, а потому молодой человек хорошо знал язык и обычаи жившего поблизости народа. Во время одной из поездок к соседу-радже султан взял с собой шестнадцатилетнего Селима. И там молодой человек познакомился с дочерьми соседнего властителя и влюбился в одну из них, в юную Индру. Чувства Селима не остались незамеченными, и вскоре Индра стала его женой. Наверное, не было в то время пары более счастливой, чем они. Никто и ничто на белом свете им более не было нужно. Их счастье заключалось в том, чтобы быть вместе.

Меж тем отец Селима неожиданно заболел. Если бы Ахмед мог лучше держать себя в руках, он наверняка наследовал бы владения своего отца. Однако незадолго до болезни последнего молодой человек имел неосторожность прогневать отца и повелителя. Произошло это во время охоты, когда молодой человек заколол свою лошадь, недавно подаренную ему отцом. Лошадь не стала прыгать через ствол поваленного дерева, и разгневанный Ахмед убил благородное животное. Однако, как выяснилось позже, отказавшись повиноваться наезднику, лошадь тем самым спасла ему жизнь. По другую сторону рухнувшего дерева оказалась выкопанная охотниками на слонов большая яма-ловушка с торчащими из земли острыми кольями.

Заболевший султан узнал об этом происшествии. Перед смертью он неожиданно изменил завещание и назначил своим наследником Селима. Старший сын не захотел смириться с потерей трона и приблизительно через полгода после смерти отца с помощью неверных придворных совершил удачный переворот. Селим был схвачен. Ахмед приказал заковать брата и бросить его в глубокую яму. Единственную жену Селима должны были доставить в гарем Ахмеда, но, как ни старались, её так и не смогли нигде найти.

А молодая женщина меж тем вернулась во владения своего отца. Она была уверена, что муж её мертв и мечтала о мести. И мстить она собиралась сама. Но поскольку Индра уже носила под сердцем ребенка, она была вынуждена отложить реализацию своих планов на некоторое время.

По её просьбе отец тем временем заказал у лучшего оружейного мастера для молодой женщины оружие, соответствующее её силам и рангу. И когда у Индры родился сын, а у раджи таким образом появился внук, молодая мать получила в подарок тугой лук, полный стрел колчан, легкую саблю, острый кинжал и красивую сбрую. Оружие было выполнено в едином стиле из лучшей стали и украшено рубинами в мастерской самого известного оружейного мастера того времени. Это было не только оружие, но и великолепное произведение искусства».

(Понятно, (кивнул Денис. (Так сказать, растроганный папа в благодарность за внука преподнес любимой дочурке дорогой «прикид».

(Угу. Только дочурка та оказалась особой довольно воинственной и в дальнейшем не красовалась в этом «прикиде» перед зеркалами, а проводила свое время в основном в ристалищах, познавая науку побеждать. И лишенный сыновей раджа всячески поощрял её в этом. Он и рад бы был сам выступить с войском против северного соседа, да только как раз в это время его княжеству стал угрожать с востока другой сосед, а потому раджа был вынужден держать свое войско наготове.

И все-таки, когда его внуку исполнился год, раджа предоставил в распоряжение дочери большой хорошо обученный отряд, во главе которого она и отправилась на север.

Индре с её отрядом удалось незамеченными выйти к столице султаната и сходу завладеть ею. Вместе со своими приближенными Ахмед отчаянно защищался, однако за год правления он успел восстановить против себя большинство подданных, а потому нападавшим удалось довольно быстро сломить сопротивление. Ахмед был убит, и облаченная в воинские доспехи Индра вошла победителем во дворец султана. Она повелела открыть темницы и дать свободу всем заключенным. И тут её ожидало потрясение (среди прочих освобожденных обнаружился её супруг, её Селим.

Они прожили затем долгую и счастливую жизнь. Вопреки мусульманским обычаям Индра до самой смерти оставалась единственной супругой Селима.

(А оружие, доспехи? (напомнил Денис.

(Что (доспехи? (переспросила девушка.

(Как в дальнейшем сложилась их судьба?

(Не представляю… Знаю только, что папа страстно мечтал найти ещё какой-то кинжал, который, как он считал, тоже входил в «комплект» вместе с его саблей.

(А у кого он был, этот кинжал? (полюбопытствовал Денис.

(Он, якобы, в течение веков вместе с саблей, луком и колчаном оставался в распоряжении наследников Селима. А потом это старинное оружие как-то оказалось в России… Во всяком случае (сабля.

(Понятно. А не знаете, прежде Викентий не предлагал вашему отцу уступить ему саблю?

— Если такие разговоры и были, то мне о них ничего не известно, развела руками девушка. — А почему вас это..?

— Простите, — не дал хозяйке завершить свой вопрос Доро. — Скажите, а у вашего отца было много подобного рода сувениров? Я имею в виду оружие.

— Вообще-то не очень. Еще две сабли, несколько различных кинжалов и ещё именной пистолет. Я потом все это сдала…

— Понятно… — Доро слегка откашлялся и решил подвести итоги, Следовательно, вы по сей день так и не знаете, женат Викентий, или нет. И с помощью нашего агентства хотели бы выяснить этот момент. Верно?

— Не только. — Наталья покачала головой. — С недавних пор меня начала интересовать и его биография в целом…. А чтобы вам было проще понять меня, позволю себе добавить ещё кое-что. — девушка немного помолчала. После смерти родителей Викентий проявлял обо мне просто трогательную заботу. Именно тогда я почувствовала, что тоже нужна ему. Вскоре после переезда на эту квартиру Викентий даже некоторое время жил тут… Он очень поддержал меня тогда. И не в последнюю очередь благодаря его стараниям я закончила институт.

— Но несмотря на все вы как и прежде ничего не знали о нем? Кто он, где живет, чем конкретно занимается? Так?

— Как ни странно, вы правы.

— Неужели ни вы, ни ваши родители никогда не спрашивали его ни о чем?

— Конечно спрашивали. Но у Викентия есть одна счастливая особенность… Он умеет прямо-таки виртуозно обходить те вопросы, на которые не хочет отвечать. И при этом спрашивающий даже начинает чувствовать себя несколько не в своей тарелке, как если бы бестактно поинтересовался чем-то совсем уж неприличном.

— Но фамилия-то его вам по крайней мере известна?

— Нет, — помедлив, отрицательно покачала головой девушка. — Как ни странно, я не знаю даже его фамилии. Хотя — ещё месяц тому назад это меня особенно не беспокоило. Не беспокоило, поскольку… поскольку мне и так было с ним очень хорошо.

— И что изменилось с того времени? Вы его разлюбили? Или потом он вдруг взял и исчез?

Прежде чем ответить, Наташа некоторое время внимательно изучала свои ногти, а затем, видимо решившись на откровенность, посмотрела Денису в глаза.

— Нет. Я бы не сказала. Наверное и я не разлюбила, и он не исчезал. Во всяком случае — не исчезал насовсем. Просто у него вдруг стало очень много работы. Он стал надолго уезжать в командировки и навещал меня все реже и реже. Естественно, меня это огорчало. В голову приходили не самые приятные мысли. Думаю, вы можете себе представить… Хотя тут важно другое. Однажды был момент, несколько настороживший меня. Как сейчас помню — Вик позвонил после двух и сказал, что привезет в гости своего хорошего знакомого. Я искренне обрадовалась. Ведь до того времени он как бы прятал меня от всего мира. Во всяком случае он настаивал, чтобы я никого не звала к нам в гости. Никто из его знакомых нас также не навещал. Только временами звонили и просили его к телефону.

— Просили по имени-отчеству? — спросил Денис.

— Да. Только… Так вот, Вик действительно приехал с каким-то не очень приятным господином, похожим на одного из наших крайних думцев или на приказчика со старинных зарисовок. И когда господин этот удалился в ванную, Викентий попросил меня сделать все возможное, чтобы очаровать эту далеко не симпатичную личность. «Это очень важно, — объяснил он, — Делай что хочешь, но только обязательно постарайся „приручить“ его, „прибрать его к рукам.“»… Тогда меня это больно кольнуло, однако я все-таки решила выполнить просьбу и стала слегка кокетничать с тем господином. Потом, когда на некоторое время уже сам Вик вышел на кухню, гость воспользовался случаем и поинтересовался номером моего телефона. Я разозлилась и предложила ему спросить номер у Вика.

Наталья замолчала.

— И хотя вы свой телефон не оставляли, господин этот в ближайшие дни все же позвонил вам, — подсказал Денис.

— Да. Буквально на следующий день… А как вы догадались?

— Вспомните о том, где я работаю, — улыбнулся Денис. — Мне по долгу службы полагается быть догадливым. И если быть честным, с подобными историями мне приходилось сталкиваться уже не раз. Они, что называется, стары как мир.

— Что вы хотите этим сказать?

— Что? Да то, что ваш заботливый и мужественный знакомый в общем-то ничего нового не придумал… Хотите, я попробую досказать вам продолжение вашей истории?

— Попытайтесь, — пожав плечами, согласилась Наташа.

— Скорее всего, вы отказались принять похожего на приказчика господина. Как вскоре выяснилось, Викентий знал и о звонке, и о вашем нежелании встречаться с его приятелем. Но его реакция на вашу верность оказалась довольно странной — во всяком случае вам так показалось. Ваш друг был как минимум недоволен и, очевидно, не особенно скрывал от вас свое разочарование. А вы при этом терзались, чувствуя себя виноватой, поскольку вам казалось, будто вы платите хорошему человеку за его добрые дела прямо-таки черной неблагодарностью.

— Приблизительно так все оно и было, — подтвердила Наташа и, немного помедлив, призналась, — И как раз тогда у меня появились впервые некоторые сомнения…

— Естественно.

— Ну, а коль это кажется вам естественным, то я могу считать, что вы готовы помочь мне навести о Викентии справки?

— В общем-то да. Но позвольте ещё поинтересоваться — почему вы обратились именно ко мне?

— Все очень просто. Когда вы внезапно позвонили и потом выяснилось, где именно вы теперь работаете… Честно говоря, я и сейчас просто не представляю, кто бы ещё мне мог помочь разобраться со всем этим. Так что в последний раз вы позвонили весьма своевременно. — Помолчав, Наташа виновато улыбнулась и добавила, — Вы уж простите за откровенность.

— Чужая откровенность меня всегда только радует, — Денис осторожно крутил на блюдце чашку вокруг её оси. — И ещё — скажите, Наташа, почему вы обратились ко мне с этой просьбой именно сегодня? Что-нибудь произошло с момента нашей недавней встречи?

— Да, — девушка вновь внимательно рассматривала свои ногти. Произошло. Выяснилось, что эта квартира записана не на мое имя…

— То есть как это?

— Мне вчера позвонила какая-то женщина и поинтересовалась, когда ей можно подойти посмотреть квартиру. Когда я удивилась такой просьбе, она дала мне понять, что получила предложение купить её.

— А что документы? — воспользовавшись возникшей паузой, поинтересовался Денис. — Что с документами на квартиру?

— Я сразу же все проверила. Не поленилась даже сходить в правление. Так вот — документы на квартиру оказались выписанными на какую-то Ананьеву Веронику Петровну.

— Н-да, — протянул Денис. — Этот Викентий Евдокимович предусмотрел кажется все. И крепко загнал вас в угол. При таких условиях вам будет непросто отказаться от тех услуг, которые он от вас потребует…

Девушка молчала.

— Судя по всему, вы уже сами начали догадываться о том, кем в действительности является ваш Вик… — констатировал Денис.

Ему очень хотелось поинтересоваться, продолжает ли Наталья все ещё испытывать нежные чувства к своему Вику, но он решил, что в этих обстоятельствах не следует быть слишком бесцеремонным.

— И как вы считаете, что мне теперь делать? — подняла голову девушка. — Вы действительно сможете мне помочь?

— Постараюсь, — ответил Доро. — Но мне это удастся, если только вы сами захотите помочь себе.

— Что за вопрос! Конечно захочу.

— Вы хотя бы догадываетесь, какова действительная роль вашего «заботливого друга» во всей этой истории? К частности — в гибели ваших родителей?

— Неужели вы хотите сказать, что…

— Я абсолютно не исключаю возможности, что ваши родители были бы и по сей день живы, не введи вы тогда в свой дом этого человека…

— Но почему вы так думаете?!! Разве так можно судить о человеке, которого вы даже ни разу в жизни не видели?!!

В последнем восклицании Денис почувствовал больше горечи, чем возмущения.

— Я уже сказал — у меня есть определенный опыт. И рассказанные вами события с поправкой на время и обстоятельства повторяют не одну банальную детективную историю и не одну известную мне дамскую трагедию…

— Вы по всей видимости считаете, что он сутенер? — заглядывая Денису в глаза, поинтересовалась Наташа.

— Если бы только! Подозреваю, на совести этого человека есть делишки намного более неприглядные, нежели использование в неблаговидных целях доверчивых дам. — Помолчав немного, Денис спросил, — Простите, а вы твердо уверены, что действительно хотите разобраться со всем и для этого сможете подавить в себе всяческие сентименты?

Не колеблясь, девушка решительно заявила:

— Абсолютно уверена. За последнее время я многое передумала. К тому же — я нормальный человек и мне совсем не нравится, когда меня превращают в дуру и обращаются со мной как с полнейшим ничтожеством. Скажу больше — я зла и даже готова мстить.

— Ну-ну… Прежде чем мстить, ещё нужно увериться, что ваш друг в данный момент не прослушивает наш с вами разговор.

ГЛАВА 15

Покушение. Опять у следователя. Снова взрывы и нападение у милиции

Вениамин, вызванный для проверки квартиры Клюевой на предмет наличия в ней подслушивающих устройств, вскоре появился там вместе с Николаем. Несмотря на привезенную ими специальную технику, поиски подслушивающих устройств заняли никак не менее получаса.

— Интересно, а чтобы вы, Алеша, стали делать, если бы сейчас обнаружился какой-нибудь «жучок», или ещё что-нибудь в этом роде? поинтересовалась у Дениса хозяйка.

— Вот-вот, «Леш», что бы ты тогда делал? — подмигивая другу, резонерствовал Кислярский, которому присутствие интересной женщины явно подняло настроение. — Как бы ты поступил, если бы весь твой разговор с Наташей прослушал её ревнивый супруг?

— Я не замужем, — слегка поморщившись, поставила точки над «i» девушка.

— Отрадно слышать, что в стольном граде Москве ещё остаются красивые незамужние девушки. Это как-то прибавляет оптимизма и делает жизнь более привлекательной… И все-таки — что бы делал наш «Алеша», если бы вдруг обнаружились подслушивающие устройства?

— Думаю, нам пришлось бы срочно увозить отсюда Наташу, — ответил Доро, наблюдая, как Николай открыл окно и исследует с обратной стороны раму.

— Вот-вот, конечно увозить, — пародируя голос Ленина, удовлетворенно хмыкнул Кислярский. — Вы правильно заметили, батенька — именно увозить. И никак иначе. Немного помолчав, Вениамин кивнул в сторону Дениса и пояснил удивленно глядевшей на него Наташе:

— Это у него хобби такое — увозить девушек.

— Кончай, Вень! — попросил Доро. — Не пугай Наташу.

— Я в общем-то не особенно боязлива, — заметила девушка и тут же задумчиво добавила, — Но мне кажется, мы с вами упустили один очень важный момент.

— Это вы о чем? — спросил Денис.

— Мы не оговорили условия, на которых вы беретесь помогать мне.

— Пусть вас это не беспокоит, — поспешил успокоить девушку Вениамин. Считайте, что профилем нашего агентства с недавних пор уже стала бескорыстная помощь оказавшимся в затруднительном положении молодым женщинам, а потому…

— … А потому ты, мне кажется, ещё не проверил холл, — напомнил Денис усевшемуся на подлокотник кресла Кислярскому, и пояснил Наташе, — Вениамин прав, за потраченное время и усилия с нами придется рассчитываться Викентию Евдокимовичу — несмотря на то, что он не заказывал наших услуг. Ведь это он занимался обменом и записал вашу квартиру на чужое имя. Следовательно, именно он вынудил вас обратиться к нашей помощи. Так ведь? Или такая постановка вопроса вас почему-либо не устраивает?

Наташа ответила не сразу.

— Устраивает, если окажется, что я… что я действительно ошибалась в нем.

— Понятно… Значит, вы до сих пор сомневаетесь, что он собирается самым что называется бессовестнейшим образом использовать вас для своих целей? — удивленно поглядел на девушку Доро. — И вы продолжаете считать его светлым, бескорыстным и благородным рыцарем, пекущемся исключительно о вашем благе?

— Нет, — Наташа опустила голову. — Извините. Вы наверняка правы. А я веду себя как самая последняя дура… Ну какие у меня теперь могут быть сомнения? Никаких. А потому я конечно же согласна. На любых условиях. Естественно, пусть он заплатит за все. И… я очень признательна вам за желание помочь.

Пока Кислярский со Смирновым занимались своими поисками, Денис продолжал задавать хозяйке вопросы, пытаясь ненавязчиво выяснить у неё привычки и обыкновения «генерала», как он мысленно продолжал называть Викентия. И из этого завуалированного под ничего не значащую беседу допроса в частности выяснилось, что девушке даже неизвестно, какой машиной пользуется обвороживший её господин. Или охранники — прибегает ли он к услугам охранников? Она этого не знала. Во всяком случае и в дом к родителям, и в новую квартиру Клюевой «генерал» всегда приходил один, без каких-либо сопровождающих. Девушка также не имела представления, есть ли у него офис, и если таковой имеется — то где он находится и какой там номер телефона.

Удивительным образом за все достаточно длительное их знакомство Наташе так ни разу и не приходилось никуда звонить обожаемомому Вику. И то обстоятельство, что ей абсолютно ничего о нем не было известно, как ни странно до недавнего времени не вызывало у неё ни малейшего беспокойства. Если она и задумывалась об этом, то спешила успокоить себя мыслью, что этот сверхзанятый человек просто оберегает её от любых повседневных тревог и забот. Она оценивала его дела и поступки исходя из своего отношения к этому человеку. И мерой всего, что касалось Викентия, была её любовь. Девушка мечтала быть им любимой, а потому любые несуразности в его поведении стремилась объяснять себе исключительно любовью Викентия — трогательной и беззаветной. «Очевидно, он не хочет переводить нашу связь в рамки банальных семейных отношений, — думала она. — Постоянное общение, звонки, проверки… Нет, такая жизнь не для нас».

Наташа была уверена, что Викентию нравится превращать каждую их встречу в небольшой неожиданный праздник. Она не сомневалась, что он искренне любит её. Но любит по-своему — любовью очень сильного и волевого человека. Со своей стороны девушка отвечала ему самозабвенной всепонимающей и всепрощающей любовью. Она просто боготворила его. Ей было хорошо с ним так чего же ещё было от него требовать? Какие телефоны и адреса? Какие ещё визиты к друзьям или знакомым? Зачем погрязать в мелочах и выпытывать какие-то детали его жизни, которые её ни коим образом не касались? Ведь было ясно, когда он сочтет необходимым, тогда и посвятит её сам в соответствующие детали своей жизни и своей биографии.

А из мимолетных полунамеков об опасностях, окружающих жизнь современного бизнесмена, девушка делала вывод о том, что нежелание Викентия говорить о себе и о своей работе продиктовано исключительно желанием сохранить её душевный покой. Она успокаивала себя тем, что именно из-за трогательной заботы о ней Викентий держит её на расстоянии от своей напряженной повседневной жизни. Будучи зачарованной, загипнотизированной Викентием, Наташа боялась неосторожным вопросом, своим недоверием или чрезмерной настойчивостью обидеть, ранить человека, которому, как ей казалось, она была обязана столь многим.

Теперь девушка чувствовала себя потерянной, и это можно было понять рушился созданный ею самой мир. За лесом эмоций ей пока ещё было трудно разглядеть деревья реальных фактов. Но она хотела сбросить с глаз розовые очки и разобраться в происходящем. А это было уже немало.

Довольно скоро в ходе разговора Денис убедился в том, что Наташу действительно использовали в качестве «телефонной барышни». Хотя бы в этом его подозрения подтвердились. Время от времени ей звонили какие-то люди и просили передать Викентию Евдокимовичу ту или иную информацию. При этом каждый раз сообщения звучали очень невинно, и Наташа должна была фиксировать их в выделенном ей Викентием специально для этих целей перекидном блокноте.

— Он просил меня каждый раз обязательно фиксировать дату и время, а также, по возможности, номер телефона, с которого поступил звонок, рассказывала Наташа. — Причем на каждое сообщение обязательно следовало выделить отдельный листок. А после того, как я по телефону или при встрече передавала ему содержание сообщений, использованные листки надлежало немедленно уничтожить.

— Как в шпионских романах? Предать огню и развеять по ветру пепел? улыбнулся Денис.

— Нет, этого он не требовал. Говорил только, что любит порядок и не хочет разбираться, какая информация ему уже известна, а какая ещё нет. И когда он приезжал, то первым делом знакомился с новыми записями в блокноте. Знакомился, а затем сразу же уничтожал их.

Денис обратил внимание, что его собеседница стала избегать называть «генерала» Виком, предпочитая безликое местоимение «он».

— Интересно, о своих приездах он предупреждал вас заблаговременно?

— Нет. Пожалуй нет, — задумчиво покачала головой девушка. Практически никогда, если не считать того случая, когда сообщил о своем желании привезти ко мне этого господина… Я вам рассказывала — того, что похож на одного из думцев.

— А когда Викентий обычно появлялся у вас? — поинтересовался Денис.

— Он мог появиться в любое время дня и ночи. Да-да, именно дня и ночи. Был случай, когда он разбудил меня своими звонками в дверь поздно ночью. Даже, скорее, уже под самое утро.

— Не помните, когда это случилось?

— Недавно, — ответила девушка. — Не более пяти дней тому назад.

— Та-ак, — протянул Денис, невольно вспоминая свои ночные бдения в ночь, когда убили Макса. — Понятно… В то утро ему наверное кто-нибудь звонил.

— Да. Звонили ночью до его приезда, и позже, уже утром… Звонков действительно было много.

— Это в тот день. Ну а вообще? В другие дни ему звонили часто?

— Я бы не сказала.

— Ясно. А не можете сказать, какого типа сообщения обычно оставляли для него?

— Абсолютно однотипные. «Звонил такой-то и такой-то — всегда только одни имена без отчеств и фамилий — и просил передать, что все нормально». Или — «Все завершилось хорошо», «Груз прибыл» или «Дело сделано». Все в этом духе.

— И вам это не казалось странным?

— Да нет, — покачала головой девушка. — Я же знала, что он занимается каким-то бизнесом, а потому постоянно думает о деле.

— Скажите, а сам он от вас когда-нибудь звонил? — спросил Денис.

— Да. И довольно часто. Но прежде чем позвонить, он как правило просил меня выйти и заняться чем-нибудь своим на кухне…. Время от времени, мне кажется, он даже приезжал специально и сидел у телефона, ожидая звонка.

— Почему вы так решили?

— Это я теперь пришла к такому выводу, — призналась Наталья. — Раньше я над этим как-то не задумывалась… Бывало, что приехав ко мне, он садился с книгой недалеко от телефона. И каждый раз вскоре после этого раздавался звонок. Он брал трубку, слушал и время от времени делал короткие замечания. А иногда прерывал разговор и просил меня принести с кухни что-нибудь попить или приготовить ему кофе…

— Простите, Наташа, ещё один вопрос. — Денис сделал короткую паузу. Вы ведь не работали…

— Вас интересует, откуда у меня могут быть деньги? — понимающе усмехнулась девушка. — Да, конечно, он оставлял мне деньги. Много денег. И охотно делал дорогие подарки. Думаю, моя радость действительно доставляла ему удовольствие. Поэтому отказаться от них — значило обидеть его. Но я, я не хотела превращаться в банальную содержанку и постоянно работала, делая переводы — я и по сей день работаю на одну фирму, которая очень неплохо платит. У него, кстати, моя работа вызывала большое неудовольствие.

— Охотно верю. Ну да ладно… А после вашего последнего разговора с Викентием для него ещё какие-нибудь сообщения оставляли?

— Да. Я сейчас принесу блокнот.

В блокноте оказались исписанными всего три листка. На первой странице округлым четким почерком было написано: «Новостей пока нет. Константин». На второй — «Тут глухо. Сеня». А на следующем листке, датированным текущим числом, — «Приехал наш друг. Захватим его с собой или же оставим ему гостинцы. Константин».

Прежде чем возвратить девушке блокнот, Доро для проформы, не особенно надеясь на что-либо, быстро перелистал его и тут откуда-то из его середины выпорхнула и упала на пол визитная карточка.

Быстро нагнувшись, Денис поднял её и поинтересовался:

— Это вы положили?

— Не думаю.

Взяв у Доро карточку, Наташа некоторое время разглядывала её.

— Какой-то Решетников Игорь Измаилович. — прочитала она. — Не представляю, кто он, этот «генеральный директор», «помощник депутата», и даже «член-корреспондент»… Нет, не представляю, чья это может быть карточка.

— А как звали того настойчивого господина, которого приводил с собой Викентий Евдокимович?

— Он был мне настолько неприятен, что я старалась вообще не обращаться к нему… — Помедлив, Наташа задумчиво добавила, — Хотя, кажется, при знакомстве он действительно представился Игорем. Во всяком случае отчества он не называл.

— Итак, его все-таки звали Игорем? — уточнил Денис.

— По-моему да. Но я не уверена на все сто процентов. Как я уже сказала, я избегала обращений к нему.

— Но ведь позже в разговоре за столом мужчины наверняка как-то обращались друг к другу?

— Не знаю… Наверное обращались…

— Ладно. Не помните, так не помните. Но как вы полагаете — эта визитка все-таки может принадлежать тому неприятному гостю?

— Не представляю, — пожала плечами девушка. — Если только он не воспользовался какой-то оказией и незаметно не подсунул её в лежащий у телефона блокнот..?

Итак, определенности не было. Оставалось только гадать, когда и кем этот листок плотной глянцевой бумаги был оставлен среди страниц блокнота.

— Тогда позволите? — и, взяв у девушки визитную карточку, Доро аккуратно переписал её содержание в свою записную книжку, а карточку вновь заложил между страниц блокнота.

После этого Доро ещё раз пробежал глазами содержание телефонограмм. Он подумал, что все сообщения наверняка имеют самое непосредственное отношение к его, Дениса, скромной и не желающей рекламы личности, а также и к бурным событиям минувшего утра. Оставалось лишь радоваться, что «Константину» не удалось захватить «друга» с собой, да и с «гостинцами» вышла промашка…

Из поступления телефонограмм напрашивался очень важный вывод сообщений «Константина» и «Сени» ждали. Следовательно, их должны были в ближайшее время затребовать.

Обращало на себя внимание последнее сообщение «Константина» с победной реляцией. По всей видимости в нем «Константин» спешил оповестить шефа о благоприятном развитии событий и о предстоящем завершении операции. Следовательно, звонивший скорее всего рассчитывал на то, что «сам» получит его сообщения уже сегодня. А значит — «генерал» может позвонить Наташе или появиться тут собственной персоной буквально в любой момент. Причем последнее предположение — с приездом к Клюевой — казалось Доро более вероятным. В пользу этого свидетельствовало ещё одно обстоятельство. Действительно, если Викентий организовал звонок потенциальной покупательницы этой квартиры, то скорее всего сделал это с четким намерением показать девушке, насколько она зависима от него, и тем самым окончательно «поставить её место». А это однозначно означало необходимость личного с ней — лицом к лицу — общения. Только при личном контакте этот человек мог надеяться силой своего убеждения, своим обаянием и своей волей окончательно сломить девушку. Следовательно — был шанс в ближайшее время встретиться тут с Викентием Евдокимовичем лицом к лицу.

Как бы противореча стройным логическим построениям Дениса, раздался телефонный звонок. Девушка сняла трубку.

— Если это «он» — попытайтесь вызвать его сюда, — успел прошептать Доро.

Звонил действительно Викентий. И, судя по всему, его очень интересовали адресованные ему телефонограммы. Во всяком случае первым делом Наташа зачитала их и только потом, молча выслушав что-то, сказала, что им срочно нужно встретиться, дабы серьезно побеседовать и во многом разобраться. Денис обратил внимание, что девушка не заискивала перед своим собеседником, а говорила спокойным уверенным тоном, в котором едва ощущались обида и горечь. «Нет-нет, — настаивала она, — я предпочла бы, чтобы ты приехал именно сегодня и по возможности быстрее.»…«Уверена, ты знаешь, о чем. В первую очередь меня интересует, как могло получиться, что я, оказывается, живу в чужой квартире?»… «Хорошо. До свидания».

Пока длился короткий телефонный разговор, в комнату вернулись завершившие проверку помещений Вениамин и Николай.

— Говорит, очень занят, — повесив трубку, пояснила Наташа. — Но несмотря на это обещал, что именно сегодня обязательно разрешит все мои проблемы. Даже повторил для вящей убедительности — «обязательно». — Девушка на секунду задумалась, а затем заметила, — Однако… Мне все-таки кажется, его обещание совсем не означает, что он собирается появиться у меня.

— Почему вы так решили?

— Не знаю. Интуиция, наверное.

На некоторое время возникла пауза, которую нарушил Кислярский.

— Кажется, этот господин не считал нужным иметь тут никакой специальной техники, — объявил он. — Теперь, по крайней мере, её здесь нет. Нет ещё или нет уже. Так что мы можем с вами более или менее спокойно строить свои планы на будущее.

— Это в том случае, если нас не прослушивают, считывая информацию с оконного стекла откуда-нибудь из дома напротив… — показывая кивком в сторону окна, дополнил друга Смирнов.

— Вы смеетесь? — удивленно спросила девушка. — Кому придет на ум постоянно следить за четырьмя моими окнами, выходящими на обе стороны дома?

Решительно подойдя к окну, Наталья отодвинула занавеску и некоторое время молча разглядывала стоящий напротив дом. Казалось, она пытается представить себе, из какого окна столь неудачно поставленного через узкий проезд дома ей могла бы угрожать опасность. Но, по всей видимости, уже сама мысль об этом ей казалась абсолютно дикой. Во всяком случае, пожав плечами, девушка развернулась лицом к гостям и оперлась заложенными за спину руками о подоконник.

— Конечно, попытаться подглядывать за мной какой-нибудь извращенец оттуда может, — сказала она. — Но снимать квартиру или квартиры только ради того, чтобы постоянно вести оттуда прослушивание…

— Я тоже не думаю, чтобы за нашей милой хозяйкой следили, как за резидентом иностранной разведки или за каким-нибудь воротилой наркобизнеса, — покачал головой Денис. — Судя по всему, этот господин не сомневается, что Наташа абсолютно предана ему. Так что едва ли у интересующей нас личности были какие-либо основания для…

Договорить ему не удалось, поскольку вдруг один за другим послышались два негромких удара. Почти одновременно с этим Наталья, оттолкнувшаяся от подоконника, чтобы отойти от окна, как-то странно дернулась, сделала короткий и глубокий вздох — как выныривающий после непродолжительного пребывания под водой человек — и внезапно осела на пол, ударившись при этом затылком о подоконник. В стекле же появились небольшая трещинка и пара близко расположенных одно от другого аккуратных отверстий.

В следующее мгновение Вениамин был у окна и выглядывал из-за шторы. Николай склонился над полусидящей, полулежащей под окном у батареи девушкой, из предплечья которой обильно бежала кровь.

— Жива, — сообщил он метнувшемуся следом за ним Денису. — Кажется, ничего страшного.

— Судя по всему стреляли из окна на лестничной клетке. проинформировал Кислярский — Что между седьмым и восьмым этажами…. Я на улицу, — и Вениамин побежал к выходу.

Наталью спасло только то, что в момент выстрела она, оттолкнувшись от подоконника, отходила от окна. Благодаря этому первая пуля лишь прошла навылет её левое предплечье, а посланная вдогонку вторая вообще не задела девушку и вошла в деревянную панель горки. Если судить по углу действительно стреляли откуда-то сверху и слева. Чтобы понять это, даже не требовалось заключения специалиста-трассолога.

— Давай её на диван, — скомандовал Доро и поднял девушку на руки.

— Очевидно, «генерал» звонил из подъезда напротив, — помогая Денису укладывать Клюеву, размышлял вслух Николай. — Он конечно уже знал, что тут посторонние. А может быть, знал даже, кто именно. Наверное — подъехал, увидел либо наши машины, либо меня, когда я обследовал снаружи рамы, и понял, что мы вышли на Наташу.

— Очень может быть, — согласился Денис, подкладывая под голову девушки подушку. — Как ни мало она знала о нем, при таком раскладе он все же считал целесообразным убрать Наталью.

— Значит — оставаясь живой, она чем-то была ему опасна.

— Вот именно, — подтвердил Доро, снимая с телефона трубку. Заподозрив, что тут посторонние, «сам» позвонил из подъезда напротив и по тону девушки сразу сообразил, что не ошибается, что рядом с нею действительно кто-то есть. Поэтому этот тип и пообещал Наташе до вечера разобраться и «разрешить все её проблемы». И разрешил. Неожиданно скоро ему подвернулся удобный случай — Наталья подошла к окну. Вот только он наверняка не ожидал, что промахнется.

Едва только Доро закончил фразу, как внизу раздался грохот взрыва.

* * *

На сей раз разговор со следователем, ведущим дело об убийстве Максима, был весьма жестким.

— Я решительно требую, чтобы вы прекратили вмешиваться в ход следствия. Стоит вам войти с кем-нибудь в контакт — как этого человека ожидают неприятности. Одного избивают, другого ранят, а кое-кого даже убивают. Вы притягиваете неприятности, как громоотвод — атмосферные заряды.

— Вы полагаете, чтобы вам жилось спокойнее, нам следует выйти с поднятыми руками в открытое поле и ждать, когда нас там тихо и спокойно шлепнут? — не выдержал Вениамин. — Или думаете, что у дома Клюевой «Опель» Смирнова подорвали просто так, ради шутки? По случаю предстоящего приблизительно через месяц первого апреля?.. А до этого взрыва его Кислярский кивнул в сторону Дениса — сегодня утром пытались в Икше то ли подорвать, то ли выкрасть… Или не хотите видеть, что на нас организована настоящая охота?

— Никто бы на вас не охотился, если бы вы занимались только своими делами, а поиски преступников предоставили милиции, — терпеливо выслушав гневную тираду Кислярского, недовольно буркнул следователь. — Так было бы лучше для всех. И вы, уважаемый Денис Евгеньевич, вы должны понимать это как никто другой. Простите, но я, откровенно говоря, никак не ожидал такого легкомысленного поведения от человека, ещё недавно работавшего следователем по особо важным делам…

— Именно потому, что я был следователем, мне и известна загруженность следственных органов, — развел руками Денис. — А я не хочу, чтобы дело об убийстве Максима осталось нераскрытым. И вы должны принимать, что речь идет об убийстве не просто отличного человека, а — нашего боевого друга.

— Но есть же закон! — следователь слегка ударил ладонью и зажатым между пальцев карандашом по поверхности стола, — И есть суды, которые определяют степень вины подозреваемого. Но вы ничего не хотите знать об этом и собираетесь заниматься каким-то самосудом в стиле худших традиций ковбоев Дикого Запада… Неужели вы не понимаете, что я не могу допустить этого? Именно поэтому я вынужден теперь взять со всех вас подписки о невыезде и предупредить, что в дальнейшем любая самодеятельность с вашей стороны повлечет за собой самые жестокие санкции — вплоть до ареста… Вам все ясно?

— Куда яснее… — далеко не добродушно ответил за всех Кислярский.

Когда через некоторое время они втроем подошли к оставленным недалеко на стоянке «Волгам», принадлежащим Вениамину и Инне, Николай достал из кармана ключи от своего взорванного «Опеля».

— Ну-с, и с кем я теперь еду? — поинтересовался он и со злостью швырнул ключи в стоявшую рядом урну.

— Пока что ни с кем, — оглядываясь по сторонам, ответил Доро. — Для начала давайте соображать, что нам делать дальше.

— Ты лучше сообрази, почему он рванул именно мою тачку. — не унимался Смирнов.

— Твою, а не наши? Ну и чего тут думать? — пожал плечами Вениамин. — И так все предельно ясно.

— Что же тебе, умник, интересно, ясно?

— Да только то, что твою машину и её номера «генерал» наверняка знал. Ему же было известно, что после отъезда из Удельной ты все время находишься рядом с Денисом. И люди этого деятеля были нацелены на поиск Денисова «Жигуля» и твоего «Опеля». А я…

— Ты забываешь, что Редин видел нас втроем не в его «Опеле», а в твоей «Волге». Я имею в виду — когда с покойным Винсентом катал за нами на «Форде» по всей Москве, — напомнил Денис. — Так что «генералу» номера твоей лайбы известны так же хорошо, как и номера смирновского «Опеля». А вот о машине Инны он скорее всего осведомлен действительно не был. Не было у него уверенности и в моем пребывании в Москве.

— Пожалуй верно, — согласился Викентий. — Тогда Колька прав — почему же он не рванул обе машины?

— Может быть, просто нечем было подрывать? — предположил Николай. — Да к тому же наши машины стояли достаточно далеко одна от другой. — Он внезапно замолчал. — Постой-постой… Ты ведь проехал вперед и втиснулся между двумя автомобилями у дома слева. То есть припарковался в стороне от дороги, не на виду. А я… Мест поблизости не было, поэтому я сдал несколько назад и оставил свой «Опель» на дороге справа. Как потом выяснилось, машина стояла практически под самыми окнами Клюевой.

— Это когда же ты сориентировался? — спросил Денис, — Уже после того, как рвануло?

— Да нет, — покачал головой Смирнов. — Когда вылезал за окна, чтобы обследовать с наружной стороны рамы. — Немного подумав, он добавил, Кстати, я ещё обратил внимание, что сзади к моему «Опелю» пристроился какой-то автомобиль. Кажется, новенький «Мерс».

— Но когда я выскочил из подъезда, ближайшая машина позади твоего полыхающего «Опеля» стояла как минимум метров через пятнадцать. И это были «Жигули», — заметил Вениамин. — Уж не принадлежал ли тот «Мерс» самому «генералу»?

— А что? Вполне может быть, — согласился Николай; немного помолчав, он добавил, — Сдается, позади моего «Опелька» стояла машина цвета «мокрого асфальта».

— Примем к сведению, — кивнул Денис. — На всякий случай намотаем себе это на ус — темно-серый «Мерседес». Ну а я попытаюсь выяснить, есть ли такая машина у кого-нибудь из жильцов тех двух домов.

— Все это замечательно, что ты там попытаешься, — хмыкнул Смирнов, Но в данный момент меня гораздо больше волнует вопрос, где мы проведем ближайшую ночь… Выезжать за город нам запретили, а испытывать судьбу, ночуя в одной из наших квартир, как-то не очень хочется.

— Ну-с, а не пришла ли в этом случае пора вновь обратиться к одной из дамочек, обязанных тебе по гроб жизни? — глядя на Доро, усмехнулся Кислярский.

— Сейчас подумаем, — и, доставая на ходу записную книжку, Денис направился к расположенной поблизости телефонной будке.

Через несколько минут он вышел из неё и протянул Вениамину листок бумаги.

— Тут адрес. Поезжайте. Квартира в полном нашем распоряжении, помолчав, Доро добавил, — Я появлюсь попозже. Пока мне ещё нужно кое-что организовать, кое-куда заехать. В частности, нужно подумать, где пристроить Марину… Вы, кстати, не расслабляйтесь. Как бы отсюда нас с вами не начали «пасти». Когда доберетесь, машину ставьте не перед домом, а на какой-нибудь платной стоянке не ближе чем за квартал.

— Не учи ученого…, - подмигнул Смирнову Вениамин. — Мы и сами с усами.

Сделав приветственный жест рукой, — «Бывай!» — Кислярский направился к своей машине.

— Кстати о том, что нас могут «пасти». Помнишь, Денис — провожая взглядом открывавшего водительскую дверцу Кислярского, рассуждал Николай, прошлый раз, когда мы отъезжали отсюда, за нами увязался на «Форде» Редин? Я к тому, что не поставили бы нам за время нашего отсутствия на машины какие-нибудь «маячки». Вполне ведь могли, пока мы тут мило беседовали со следователем.

В это время из своего автомобиля вновь появился Вениамин и направился к стоявшим в нескольких метрах от него друзьям.

— Именно поэтому я и напоминаю об осторожности, — кивнул Доро, с удивлением глядя на возвращающегося Кислярского. — Поэтому когда вы приедете…

Внезапно вечерние сумерки разорвались огнем и грохотом. Взрывной волной друзей швырнуло на асфальт. С того места, где стояла «Волга» Кислярского, к небу устремлялся столб пламени. А через долю секунды сверху с шумом и звоном начали падать куски того, что всего несколько секунд тому назад было пусть и не очень современной, но тем не менее обеспечивающей известную свободу передвижения машиной.

— Нич-чего себе! — поднимаясь с грязного асфальта и несколькими прыжками преодолевая расстояние до друзей, поежился Вениамин.

Пригнувшись, будто ожидая, что с неба на него с запозданием может рухнуть нечто тяжелое, он оглянулся, глядя на продолжавшие гореть остатки своей «Волги» и на небольшие очаги пламени от бензина, выплеснувшегося при взрыве из бака.

— Да-а, хорошо шарахнуло! — констатировал Кислярский — И чтобы от меня осталось, если бы я не вспомнил о кассете с записью разговоров завуча? Бр-р, подумать страшно… Представляешь, если бы мы с тобой, Коль, сразу сели в машину и поехали… — и он неожиданно засмеялся.

— Ты что? — сидя на тротуаре, недоуменно и с долей тревоги воззрился на веселящегося друга Николай. — Ты как, в порядке? А? Чему радуешься, безлошадный друг по несчастью?

— Да ты только посмотри на себя, посмотри на Деньку… — хлопая себя по бокам руками, веселился Кислярский. — Ты погляди, на кого вы похожи!

Смирнов посмотрел на успевшего уже подняться Дениса. Его куртка, брюки и лицо были заляпаны грязью.

— Ну-ну, веселись… Думаешь, ты сейчас выглядишь намного лучше? вставая с асфальта, бросил Николай. — Ты у нас такой же красавчик, как и мы…

Склонившись, Николай стал смахивать грязь с колен. «Смешно ему, видите ли… — бурчал он, — Его оставили без машины, а он, дурак, веселится…»

В это время слева раздался визг пробуксовывающей резины. Из-за угла на большой скорости появился джип «Рэнглер-Лоредо». Несмотря на близость милиции, водитель машины не только не сбавил скорость, но даже, кажется, решил разогнаться ещё больше.

— Ложись! — неожиданно крикнул Доро и, с силой толкнув в спину Николая, бросился в ноги Кислярскому. Тот рухнул через Дениса как подкошенный. И в то же мгновение прозвучали выстрелы. Строчили автоматы и в их очереди вклинивались отдельные выстрелы крупнокалиберного пистолета. Успевшая уже собраться поглазеть на горящий автомобиль толпа с криками и визгом стала разбегаться.

«А-а-а… — надсадно кричала женщина. — Убили! Убили ироды! А-а-а… Убили!»

Через несколько секунд грохот выстрелов прекратился так же внезапно, как и начался. Денис поднял голову и поглядел в просвет между машин вслед удаляющемуся на большой скорости джипу.

Вооруженные люди, выбежавшие после взрыва машины из здания милиции, поднимались с мокрого асфальта и устремились к машинам. Прозвучало несколько пистолетных выстрелов. Но это не помешало джипу скрыться в ближайшем переулке.

Хлопали дверцы и выла сирена. Плачущий женский голос требовал врача. Кто-то риторически вопрошал: «Ну а Нюрку-то за что? За что вы Нюрку-то, гады?»

— Слушай, День, может, нам лучше теперь уж и не вставать совсем с тротуара? — убирая свои ноги со спины Дениса, пошутил Кислярский. — Так оно вроде безопаснее. Тем более, гляди, Кольке вроде бы тоже пришла в голову эта идея.

Но Смирнов не поднимался по другой причине. Он просто был мертв.

ГЛАВА 16

После покушения. В очередном убежище. Утром

Из здания милиции выскочило ещё несколько человек. Один из них стал поливать из огнетушителя «Москвич», стоявший перед полыхающей грудой металла, ещё совсем недавно бывшей вполне приличной «Волгой». «Москвич» почти не пострадал, если не считать помятого багажника, да догоравшего на крыше куска какой-то гадости.

Дорогу перед местом происшествия вскоре перекрыли, а на удивление быстро подъехавшая «Скорая» забрала пострадавших — раненую в бедро пожилую женщину, контуженную срикошетившей пулей девушку, да ещё парня, получившего случайную пулю в голень левой ноги. Увезли и тело Николая.

Следователь потребовал срочной проверки машины, на которой приехал Денис. Однако проверка принадлежавшей Инне «Волги» показала, что автомобиль не заминирован и даже не оснащен радио-маячком. Скорее всего, это объяснялось тем, что Доро припарковался перед милицейским «ГАЗиком», за рулем которого все это время с иллюстрированным журналом в руках скучал сержант.

Расчет организаторов или организатора покушения был предельно прост. И, не вмешайся его величество случай, все могло закончиться гибелью не одного из друзей, а всей их троицы.

Можно было только радоваться, что садившийся к себе в машину Вениамин вдруг вспомнил о кассете и захотел отдать её Денису. Не вернись он страшно было подумать, чем бы все могло закончится. Действительно, до взрыва к Кислярскому мог вполне успеть подсесть Николай. И приблизительно через полминуты после того, как Кислярский сел в автомобиль, сработало бы взрывное устройство. В результате от обоих пассажиров «Волги» почти ничего бы не осталось. Движимый естественным порывом, к подорванной машине немедленно бы бросился Доро. В этом случае киллеры из появившегося затем меньше чем через минуту джипа легко бы завершили задуманное, расстреляв на дороге последнего из друзей.

Поставленная на «Волгу» мина по всей видимости была снабжена замедлителем и должна была среагировать на колебания автомобиля на подвеске в тот момент, когда в него садятся. К счастью, этой задержки оказалось достаточно, чтобы Вениамин успел отойти от машины на несколько метров. Такого развития событий организаторы покушения скорее всего не предвидели. Но когда первая часть их плана не сработала, все же оставалась надежда на вторую — на благополучное завершение операции киллерами.

Можно было не сомневаться, что за выходом друзей из милиции наблюдали. И когда выяснилось, что в результате взрыва пострадала одна лишь машина, стоявший наготове джип с боевиками выскочил к зданию милиции. Сидевшие в нем «быки» принялись поливать свинцом тротуар, на котором недалеко от горящей «Волги» стояли те, кого им надлежало ликвидировать. И не обрати Денис внимания на появившиеся в окошках вырулившего из-за угла джипа стволы, не заставь он друзей опуститься на землю, все могло бы закончится гораздо хуже.

Как позже рассказывал один из случайных свидетелей происшедшего, Николай, упавший после толчка Дениса на тротуар, практически сразу приподнялся. Очевидно, он собирался сориентироваться, понять, что происходит вокруг. Но как раз в этот момент киллеры из проезжавшего мимо автомобиля открыли огонь и несколько пуль попало в торс и голову Смирнова. Денис же с Кислярским оказались под защитой стоящих у тротуара автомобилей и в результате не пострадали.

* * *

— И чем, интересно, тебе обязана хозяйка этой квартиры? поинтересовался Вениамин.

Доро и Кислярский сидели в небольшой уютной кухоньке за литровой бутылкой водки и скромной магазинной закуской.

— Да сущим пустяком, — криво усмехнулся Денис. — Свободой. А может быть и жизнью, — Он помолчал. — В свое время её крепко подставили… Было дело.

Хозяйка квартиры была женщиной очень современной, интересной и не обремененной ненужными предрассудками и комплексами. Родившись долгожданным ребенком в семье министерского работника, она росла избалованной девочкой, на которую родители просто «не могли надышаться». Ее окружали любовью и заботой, её одевали как картинку и позволяли ей практически все, чего бы она только не пожелала. В результате этой чрезмерной любви росла она несколько изнеженным, болезненным и довольно капризным ребенком. И все-таки Лена, как звали девочку, оставалась добрым и отзывчивым человечком.

Получив аттестат зрелости, Лена поступила в институт и после окончания первого курса впервые без сопровождения родителей отправилась на море — в молодежный лагерь. Интересная девушка пользовалась у мужской части лагеря несомненным успехом, и ей этот успех весьма льстил. В лагере Елена сошлась с молодым аспирантом из Сирии. Но приблизительно через полгода их связь прекратилась — аспирант оказался неимоверно занудливым ревнивцем, что совсем не устраивало девушку, почувствовавшую вкус к свободной «взрослой» жизни. Благодаря отличной фигуре и яркой внешности Елена постоянно чувствовала себя в центре всеобщего внимания. Ее пребывание в любой компании сопровождали восхищенные взгляды мужчин и завистливые представительниц второй половины рода человеческого. И этот успех кружил голову и будоражил кровь.

В последующие годы у Лены было много различных поклонников, включая преподавателей родного ВУЗа, дипломатических работников и даже влюбленных кинорежиссеров. Как правило возникающие связи завершались довольно быстро. Ощущение новизны пропадало, поклонники при ближайшем знакомстве оказывались людьми весьма скучными и начинали вызывать раздражение…

Закончив институт, Елена по протекции отца устроилась на работу в одну фирму с красивым иностранным названием и со смешанным капиталом. Все, казалось, в её жизни складывалось самым наилучшим образом — хорошо оплачиваемая работа с перспективой, блестящие поклонники и влиятельные покровители. Однако вскоре после начала её трудовой деятельности в результате несчастного случая погибает отец, и девушка остается вдвоем с матерью, которая как раз только что вышла на пенсию. Несмотря на довольно приличные заработки, Елене, привыкшей к «широкому» образу жизни, начинает хронически не хватать денег. Конечно, можно было бы выгодно выйти замуж, благо в предложениях недостатка не было, однако ей не хотелось «продавать себя». Было жаль терять свободу и менять тот стиль, тот уклад жизни, который ей все больше нравился. К тому же Елена уже поняла, что её молодость и красота могут дать ей несравненно больше, нежели полученные в институте знания и далеко не глупая голова. Ну а если уж использовать весь арсенал…

Круг её знакомых постепенно расширяется. От богатых покровителей она получает такие подарки, которые позволяют не только безбедно жить, но также и кое-что откладывать на будущее. В ней пробуждается деловая жилка и девушка начинает покупать недвижимость — квартиры, дачи и дачные участки. «Эта квартира была приобретена Леной как раз перед тем, как она попала в беду», — пояснил Денис.

— А милиция ею при таком образе жизни не интересовалась? полюбопытствовал Вениамин.

— Как ты сам понимаешь, женщины подобного уровня ни для участкового, ни тем более для обычного милиционера просто недосягаемы, — заметил Доро. Но мафия и сотрудники некоторых ведомств конечно же имели на неё определенные виды.

Действительно, Елена вращалась среди публики весьма неоднородной и потому несомненно интересной для деловых людей из криминальных кругов и для спецслужб. В числе её знакомых были представители столичной богемы, бизнеса и связанных с финансами полууголовных группировок. Эти люди представляли собой практически неисчерпаемый источник информации. И этим было грех не воспользоваться.

Ее первая беседа с «заинтересованным товарищем» состоялась после очередной вечеринки у подруги. Когда Лена поднялась к себе, в квартире её поджидали два ничем не примечательных внешне господина. По всей видимости им было известно, что девушка возвращается в одиночестве, а потому они позволили себе роскошь не ждать её на улице или в подъезде, а с комфортом устроились в гостиной. Не вызывало сомнения, что сам факт их пребывания в темной комнате запертой на все ключи и поставленной на охрану квартиры был явно рассчитан на определенное психологическое воздействие.

Беседа была непродолжительной, поскольку не привыкшая к нажиму девушка наотрез отказалась от какого-либо сотрудничества с кем бы то ни было. Тогда Елене предложили подумать и предупредили, что при её образе жизни отказ от сотрудничества может обойтись ей весьма дорого.

Следующая встреча с уже знакомыми ей серьезными господами из непонятных структур закончилась с тем же результатом. Ну а затем начались неприятности — финансовая полиция заинтересовалась источником доходов, позволившим Елене сделать в последние годы её немалые приобретения. Затем неизвестные злоумышленники украли от дома «Тойоту» Лены и оставили её разбитой на другом конце города в прорытой для прокладки теплотрассы канаве. По ночам стали раздаваться странные звонки, а многие из её добрых знакомых явно изменили к девушке свое отношение — складывалось впечатление, будто они начали подозревать её в чем-то недостойном.

— Постарались господа из спецслужб? — хмыкнул Вениамин.

— Трудно сказать. Не знаю. Мне точно неизвестно, откуда они были. Ведь эти люди так ни разу и не сказали Елене, кого или что они представляют. Речь шла просто о сотрудничестве, а также о предоставляемом ей в случае её согласия покровительстве и «режиме наибольшего благоприятствования». А кто именно выходил с нею на связь — можно было только догадываться.

— И что, девушку все же «дожали»?

— Представь себе — нет, — отодвигая в сторону налитую Вениамином рюмку, ответил Доро. — Просто она стала очень осторожной, очевидно рассчитывая таким образом избежать дальнейшего давления. Но Елена не отдавала себе отчета в том, что заинтересованные в ней люди не имеют обыкновения отступать. Во всяком случае отступать так легко. В течение нескольких недель ей не напоминали о себе, и Лена же сочла, что после последней беседы на неё что называется плюнули и оставили её в покое. На самом же деле выходов из её ситуации было только два — или согласиться на предлагаемое сотрудничество, или пассивно, в качестве пострадавшей за свое упорство, помочь вышедшей на контакт «фирме» созданием трагического прецедента.

Но Лена оптимистически верила в свою звезду. После последней беседы с жаждавшими её сотрудничества «искусителями» прошло более месяца, но никто более не пугал её внезапными появлениями и звонками. Лена начала успокаиваться и постепенно забывать о несостоявшейся вербовке. Девушка решила, что самое страшное миновало. Интересные и занимающие в обществе видное положение мужчины как и прежде дарили ей свое внимание и драгоценности, женщины завидовали её красоте и интеллекту. Жизнь радовала приятными неожиданностями и не менее приятными надеждами на будущее. Тем более, что среди почитателей Елены появился молодой и интересный бизнесмен, который недвусмысленно дал ей понять, что собирается после предстоящего развода с супругой предложить девушке свои руку и сердце. Но — внезапно такое приятное настоящее превратилось в далекие и кажущиеся дивным сном воспоминания. Все пошло в тартарары — Елену арестовали.

— Обнаружили в сумочке наркотики, — подсказал Кислярский.

— Точно. И в сумочке, и при обыске на квартире, — кивнул Денис. Причем в больших количествах. Но нашли не только наркоту. На балконе благо дело происходило зимой — лежал расчлененный и разложенный по полиэтиленовым упаковкам труп. И когда через несколько дней труп удалось идентифицировать, то выяснилось, что речь идет о похищенном около полутора месяцев тому назад правозащитнике, выкраденном незадолго до того в одной из сопредельных стран — членов Содружества…

— И как же тебе удалось..?

— Как, как… Видишь — жив еще. Правда — пришлось, как тебе известно, уйти с прежней работы. Так сказать, в качестве платы за слишком добросовестно выполненные обязанности… Но зато Елена теперь не только на свободе, но даже вышла замуж за своего бизнесмена, который оказался на редкость порядочным человеком и чем только мог помогал ей и следствию.

— Ты никогда не рассказывал, неужели тебя «попросили» сразу после завершения этого дела? — вновь придвигая Денису полную рюмку, удивился Кислярский.

— Ну нет, конечно. Это было бы слишком уж явно. После освобождения Елены из-под стражи я проработал ещё более года. Ты же помнишь, мне инкриминировали превышение мер самообороны, когда я, спасая от насилия молоденькую девчушку, прикончил одного и изрядно покалечил ещё трех пьяных мерзавцев… Самое интересное — никто не хотел тогда принимать в расчет показаний пострадавшей и того обстоятельства, что убитый угрожал мне пистолетом, а остальные были вооружены металлическими прутьями и обрезками труб. Потом ещё мне дали понять, что я довольно легко отделался. Вот так-то… — Доро взял рюмку. — Ну, поехали.

— Помянем Кольку.

— Да упокоит Господь душу его… Давай.

— Видимо, мы основательно потревожили осиное гнездо, — поставив на стол выпитую рюмку, заметил Вениамин. — Ты гляди, как этот гад вдруг принялся за нас…

— А ему теперь ничего другого и не остается делать, — заметил Доро. Мы же загнали его в угол. Благодаря нам он понес, что называется, моральные, финансовые и людские потери. К тому же непонятным ему образом мы вышли на Клюеву. Уверен, её квартиру он все это время придерживал про запас.

— Знать бы, сколько у него ещё таких квартир…

— Но, обрати внимание, как раз именно эта его почему-то особенно беспокоит, — задумчиво произнес Денис. — Подозреваю, что-то с ней связано такое, что может нас вывести на «генерала». Вот только понять бы — что именно.

— Может быть, Клюева забыла сообщить тебе что-то важное?

— Может быть. Но теперь с ней будут беседовать уже другие. Следователи… Ну давай ещё раз помянем Кольку.

— Помянем.

Они молча выпили и затем несколько минут вяло закусывали приобретенной по пути снедью.

— Ты знаешь, страшно подумать, как мне смотреть в глаза родителям Смирнова, когда они прилетят на похороны из-за границы — заметил Доро. Ведь это я вовлек его в эту историю.

— Кончай! В чем твоя вина? Неужели ты думаешь, что при таких обстоятельствах Колька был бы в состоянии оставаться в стороне? Да он никогда не простил бы тебе, не объявись ты в то утро у него в Удельной. Как не простил бы и я, узнай, что вы вдвоем без меня пытаетесь найти гада, виновного в гибели Макса.

— А может быть — ещё и Вадимцева, — напомнил Доро.

— Да. Может быть, — немного помолчав, Вениамин добавил, — И мы его найдем, мы ещё возьмем к ногтю эту гниду… Уверен, мы уже близко — не даром он начал дергаться и стал вдруг таким активным.

— Все потому, что у него появилась информация. Если у дома Клюевой он просто использовал удачный случай, то вечером у милиции все было заранее спланировано. — Денис обильно полил бутерброд с ветчиной острым «чили». Знать бы только, кто этому деятелю дает наводки…

— Точно. В милиции у него свои люди наверняка есть, — подтвердил Вениамин. — Вот только вопрос — как их вычислить?

— Будем думать.

— Не наш ли это уважаемый следователь? Не от него ли «генерал» получает интересующие его сведения? — вновь наполняя рюмки, задумчиво произнес Кислярский и сам же себе ответил, — Хотя нет, едва ли. Это было бы слишком уж очевидно. Да и подставлять осведомителя такого масштаба под подозрения никто бы не стал.

— Я тоже так думаю. Информацию «сам» получает от кого-то еще…

— Угу, — кивнул Вениамин. — От секретарши, от связывавшегося с нами лейтенанта…

— От якобы случайно заглянувшего коллеги, или обеспокоенного ходом следствия начальника, — дополнил Денис. — Возможностей много. И как тут вычислить этого помощничка «генерала»…

— Давай думать, что у нас ещё осталось в активе.

— К сожалению, не так-то много. Но зацепки есть. Первое — мы знаем о связи с ним Хмелева. Второе…

— Кстати, — прервал своего виз-а-ви Кислярский. — У тебя в куртке последние кассеты записей — из его кабинета и из дома.

— Хорошо. Прослушаем позже, — Денис на мгновение задумался и продолжил, — Второе — известна номинальная хозяйка квартиры Клюевой Вероника Петровна Ананьева. И наконец третье — владелец обнаруженной мной у Клюевой визитной карточки, некий помощник депутата Госдумы Решетников. Игорь Измаилович Решетников.

— А ты не допускаешь, что наш «генерал» и этот Решетников могут оказаться одним и тем же лицом?

— Едва ли… — Денис потер суставом указательного пальца переносицу и повторил, — Едва ли. Такой острожный человек, как этот Викентий Евдокимович, никогда не стал бы закладывать свою визитку в оставленном Наталье блокноте.

— Да уж. Он так тщательно оберегал от Наташи и её родителей свою биографию, что наверняка не допустил бы подобной промашки… Но ты ещё забыл о тех трех деятелях, которых утром сдал милиции в Икше, — напомнил Вениамин.

— На них, как ты понимаешь, особых надежд возлагать не следует. Судя по всему, парни они достаточно тертые и неглупые. Сболтни они что, скорее всего никакие камеры с охранниками их уже не спасут… — Денис на мгновение задумался и добавил, — Кстати, можно ещё попытаться прижать Миху Маленького — того амбала, который служит на мелкооптовой базе охранником. Вот вроде бы и все. Больше мне пока ничего на ум не приходит.

Прослушивание на ночь кассет с записями из кабинета и из дома Бориса Александровича Хмелева неожиданно оказались не совсем пустой тратой времени. Во всяком случае один из звонков завучу в лицей вызывал несомненный интерес. Звонивший — судя по голосу заядлый курильщик — после обмена ничего не значащими банальностями сообщил завучу, что «бумажки до сих пор так и не поступили», и это «уже беспокоит шефа». На заверения Хмелева, что «все сделано» и что он «во всем разберется», его собеседник не без ехидцы поинтересовался:

— Это как с Тюлей, что ли?

— А что Т-тюля? — обеспокоено спросил Хмелев. — Это ты о чем?

— Да ладно тебе… Все путем. Шеф уже все знает. И он доволен, как вы тут с Хмырем сработали. Только предупреждает, чтобы больше таких проколов не было. И ещё одно — Лысому впредь не звони. Понял?

— Да. А что с ним?

— Неосторожен он был, — пояснил звонивший. — Вот и преставился скоропостижно раб Божий…

— А…

— Ладно, — хриплый голос перебил собиравшегося видимо что-то спросить Хмелева. — Ты делай свое дело, а остальное тебя не касается. Чем меньше знаешь — тем крепче спишь… И — «бумажки» должны доставить куда следует уже сегодня. В крайнем случае — завтра к утру. А то, сам понимаешь, худо будет. Неустойку-то ведь тебе из своего кармана платить придется.

— Прослежу, — пообещал Хмелев, — Все сегодня обязательно б-будет.

— Да уж расстарайся, — насмешливо одобрил звонивший. — Не в твоих интересах шефа расстраивать…

Попрощавшись со своим собеседником, Хмелев нажал на кнопку телефона и сразу же набрал номер.

— Типография, — официально ответил приятный женский голос. — Вас слушают.

— Василия Алексеевича, пожалуйста, — попросил завуч и уточнил, Хмелев б-беспокоит.

— Минуточку.

Из последовавшего затем короткого разговора следовало, что интересовавшая недовольного завуча задержка с поставками «бумажек» объясняется исключительно техническими причинами — вышло из строя оборудование и нет расходного материала. К тому же заболел единственный человек, на которого в типографии ещё можно было положиться. Обо всем этом и о возможной задержке, как уверял собеседник Хмелева, он пытался предупредить завуча заранее, но якобы никак не мог до него дозвониться.

— Но ты п-пойми, если сегодня к вечеру «б-бумажки» не будут на месте, за возможные убытки п-придется платить нам с тобой! — с нажимом заявил Хмелев. — Твои т-технические неполадки никого не интересуют. Это не оправдание.

— Ну а что я могу поделать? Ты телевизор смотришь? Радио слушаешь? Должен был бы наверное знать, что сейчас делается в госбюджетных организациях. А в ВУЗах — и тем более.

— Твои т-трудности и проблемы с государственным финансированием абсолютно никого не интересуют. Тебе конкретные люди очень хорошо п-платят за вполне конкретную работу, — с раздражением напомнил завуч. — А ты ссылаешься на мелочь, к-которую временно не получаешь от государства. Если хочешь — не выполняй государственные заказы. А т-тут — вывернись наизнанку, но сделай то, что обещал.

— Да как же я буду делать, когда народ знает, что у нас нет расходного материала?

— А вот это уже — т-твои проблемы! Но не забудь, мы с тобой при такой постановке вопроса не только ничего не п-получим, но нас ещё разденут как липку и по вагонам электричек п-пустят голыми собирать милостыню…. Это только если ещё не грохнут в назидание другим. Схватываешь?

— Понятно. Тогда придется работать ночью… — Василий Алексеевич на секунду задумался. — Можешь найти мне в помощь человечка? Дел-то там всего…

— А если дел немного, то чего же ты до сих пор не шевелился? Отчего ничего не предпринял?!! — взорвался Хмелев, — Почему не использовал никого из своих? Или у тебя там в основном миллионеры на подхвате вкалывают?

В своем раздражении завуч даже перестал заикаться.

— Ты на меня, Борис Александрович, не кричи! Я тебе скажу, мне как-то совсем не хочется садиться — пусть даже и за очень длинный рубль.

— Ладно, — взял себя в руки Хмелев. — Будет т-тебе «человечек»… под два метра ростом. Он тебе и механик, и носильщик, и водитель, и экспедитор. Но только за его услуги будешь расплачиваться сам. Из своей доли. Считай это штраф за просроченные полтора дня. И чтобы к утру все было сделано наилучшим образом и д-доставлено на место. Успеешь?

— Обещаю.

После того, как завуч завершил разговор с работником типографии, его на некоторое время отвлекли служебные заботы. Разрешив проблемы нехватки цветных мелков и замены преподавателя физики, Хмелев позвонил… Гапонову и договорился с Михой Маленьким о том, что тот подъедет в типографию по указанному ему адресу и поступит там в полное распоряжение некого Василия Алексеевича.

То обстоятельство, что при этом прозвучал адрес, весьма обрадовало Дениса и Вениамина. Теперь в любой момент можно было навестить типографию и поинтересоваться, что именно там печатали по заказам Хмелева. Едва ли речь тут шла о дневниках или школьных тетрадках. Ведь за ожидаемые «бумажки», судя по легкомысленной реплике безответственного Василия Алексеевича, вполне можно было поплатиться свободой.

Однако сразу возникал вопрос — был ли хоть малейший резон на этом этапе вносить сумятицу в функционирование неплохо отлаженного механизма? Ну, узнали бы они, о какой конкретно печатной продукции идет речь. Пусть даже изъяли бы поддельные бланки паспортов, удостоверений сотрудников ФСБ или помощников депутата Госдумы. Чем бы это им помогло? Приблизило бы их хоть на шаг к «самому»? Наверняка нет. Для того, чтобы выйти на «генерала», лучше было выяснить не только то, что за продукция печаталась на вузовской типографии, но и куда, с какими целями эта продукция затем поставлялась.

Появление же в типографии посторонних и любое вмешательство в естественный ход событий было равнозначно любезному предупреждению «генерала» о сгущающихся над его головой тучах. Так что после появления в типографии нежеланных гостей «сам» несомненно поспешил бы обрубить все ведущие к нему нити. Иными словами, он просто нашел бы возможность устранить Хмелева. Но терять предприимчивого завуча Денису теперь совсем не хотелось.

При дальнейшем прослушивании пленок внимание Дениса и Вениамина привлек разговор Хмелева с неизвестной девушкой. Завуч договорился с ней о встрече у кинотеатра «Прага». Судя по голосу, это была та самая особа, которой Хмелев задолжал в качестве неустойки немалую сумму, когда в связи с гибелью Тюли отказался от партии «товара». Их встреча была назначена на восемь тридцать вечера, так что ко времени прослушивания кассеты она наверняка уже успела давным-давно завершиться. И хотя узнать о связях Хмелева в наркодельцами было бы весьма соблазнительно, ничего изменить уже было нельзя.

* * *

Утро для Доро началось покаянным звонком другу-полковнику. Костя был уже в курсе последних событий и заявил, что не нужно никаких извинений, а Марина может оставаться у них с женой ещё столько времени, сколько потребуется. Приветы же и сожаления по поводу нарушенных в связи с объективными обстоятельствами договоренностей он Марине обязательно передаст.

Из последовавшего затем непродолжительного разговора выяснилось, что приятель Винсента, видевший убитого за пару недель до смерти со странным собеседником, опознал этого собеседника по показанным ему фотографиям Александра Редина. Коллеги Винсента по платной стоянке также утверждали, будто человек с продемонстрированных им фотографий несколько раз заходил к Бочарову на работу.

Договорившись с Костей о встрече через полтора часа на обычном месте у кафе, Денис повесил трубку и отправился в ванную бриться. Из зеркала на него глядело покрытое короткой щетиной усталое и несколько опухшее лицо. Побрившись, Доро забрался в ванну и некоторое время занимался самоистязанием, сидя под холодными струями бьющей из душа воды.

Когда он освободил ванную, Вениамин уже успел сварить кофе и вытащить из холодильника продукты. В отличие от Дениса, чувствовал он себя после более чем полулитра выпитой накануне водки судя по всему совсем неплохо.

— Готовь бутеры, — скомандовал он, направляясь к ванной. — Я сейчас.

Пока Кислярский отсутствовал, Денис соображал, как ему надежнее выяснить координаты той Ананьевой, на имя которой оказалась записанной квартира Наташи Клюевой. В конечном итоге он тяжко вздохнул и позвонил Лидии. Когда бывшая коллега сняла трубку, Доро покаянным голосом сообщил, что хотел бы с ней снова встретиться.

— Неужели собираешься пригласить в театр? — деланно удивилась Лидия.

— Да-да, конечно… Как только появится свободное время, обязательно сходим.

— Ага. Ясно. Значит так — если надеяться только на твое свободное время, то в ближайшие двадцать пять-тридцать лет в театре мне наверняка бывать не придется…

— Нет, честно, Лидок. Обязательно сходим, — не особенно уверенно заверил Денис.

— Ну да, конечно. Как только, так и сразу… Знаешь, кто ты есть?

Денис молчал.

— Ты есть неумело, но довольно успешно альфонсирующая личность, с корыстью использующая беззащитных работающих женщин в общественных интересах, — определила Лидия и тут же пояснила, — Ты же самым бессовестным образом нагружаешь бедняжек дополнительной работой. Понял? А ещё ты социально полезный сутенер, вот ты кто… Ну что молчишь?

— Сказать нечего, — признался Доро. — Твои дефиниции слишком сложны для моих абсолютно серых полушарий.

— И не стыдно?

— Очень стыдно. Очень. Но я торжественно обещаю в ближайшем будущем больше уделять внимания своему интеллекту. Куплю какой-нибудь тренажер и буду «накачивать» ещё оставшиеся у меня немногочисленные извилины. А к тому же займусь своим моральным обликом. Ведь ещё не все потеряно, верно? Так что искренне надеюсь вскоре исправиться. Правда.

— Ладно, — сменила гнев на милость Лидия. — Можешь подъезжать, эксплуататор.

— Я привезу тебе цветы, — на всякий случай пообещал Доро.

— Ну вот… Этого ещё не хватало, — упавшим голосом произнесла Лида.

— Ты это о чем? — обеспоенно спросил Денис.

— О том, что я узнаю тебя все с новых сторон. Хотя я всегда подозревала, что ты ещё и жуирствующий взяткодатель… Ладно, не буду. А то ещё возможно пробужу дремлющие в тебе комплексы неполноценности.

— Не пробудишь, — уверенно заявил Денис. — Они очень крепко спят. К тому же я ещё подозреваю, что ты уже давно тайно и страстно любишь меня. И говоришь мне все это исключительно из вредности. Поэтому я не верю ни единому твоему слову.

— Нахал, — констатировала Лидия. — Ты просто редкостный нахал. И от справедливого гнева тебя спасают лишь мои такт да моностырское воспитание. А также обещанные тобой цветы.

Повесив трубку, Денис немного подумал, после чего набрал номер Гапонова и попросил взявшую трубку женщину передать, что «звонил Федя относительно должка» и что Федя вновь позвонит в середине дня. Доро надеялся, что Миха ещё не забыл оговоренного пароля.

— В середине дня вы лучше звоните ему на работу, — посоветовала женщина. — Телефон-то небось знаете?

— Как же, знаю, — подтвердил Денис. — Но только вы, ежели будете говорить с Михаилом, все-таки скажите ему о моем звонке.

ГЛАВА 17

За новой машиной. У Лидии. Вениамин отстаивает «Тойоту». Беседа с Михой Маленьким

После встречи с другом-полковником, где Денис изложил несколько своих просьб и пожеланий, они с Вениамином направились к тому банку, в котором Доро являлся консультантом. Севший на заднее сиденье Вениамин больше смотрел назад, нежели вперед. Памятуя недавние печальные события, он тщательно следил за движущимися позади автомобилями, дабы иметь уверенность, что пока ещё никто не успел им «сесть на хвост».

Денис остановил машину за несколько кварталов до здания банка и попросил друга подождать его минут пятнадцать-двадцать. Неожиданно ожидание затянулось. Истекли полчаса, затем сорок минут. Кислярский уже начал беспокоиться, как передняя дверца неожиданно открылась и в салон заглянул Денис. Вениамин понял, почему появление друга застало его врасплох. Доро успел где-то полностью переодеться. На нем было темное пальто, а его голову теперь венчала черная же мягкая шляпа.

— На, держи, — бросил Денис и протиснул через дверцу большущую темно-серую сумку. — Там кое-какая одежда для нас с тобой, а также мое старое барахло.

Сев за руль, он завел двигатель и пояснил:

— Извини, пришлось задержаться. Кстати, я не только решил проблему с машиной, но и выяснил кое-какие касающиеся нас с тобой детали.

— Например?

— Тут недавно побывали господа из одной специальной службы. Так их, как ни странно, очень интересовала моя скромная персона. Им почему-то необходимо было выяснить, кто именно рекомендовал меня в банк, кто принимал решение о моем приеме на работу, а также круг моих обязанностей и распорядок дня.

— Такие вопросы обычно задают в конфиденциальном порядке, — заметил Вениамин. — Кто же это, интересно, решился на такую откровенность и поделился с тобой новостями?

— Кто, кто… Когда устраиваешься на новую работу, всегда нужно знать, с кем тебе предстоит трудиться. А я знал, что за службу безопасности в банке отвечает мой бывший сослуживец, очень даже неплохой мужик. — Денис немного помолчал. — Видишь, как хорошо иметь в качестве новых коллег бывших сослуживцев?

— Ну и что ты ещё узнал полезного у бывшего сослуживца?

— Что приезжавшие в банк господа нарочито демонстрировали свой повышенный интерес ко мне. Они как бы давали понять, что кое-кого там Денис указал глазами на серую обивку крыши машины, — на самом верху, не устраивает работа в таком респектабельном банке столь одиозных личностей, как я.

— Что, высказывались какие-нибудь конкретные претензии, пожелания?

— Да нет. В подобных делах обычно достаточно намеков…

— Ну и что?

— Мое начальство пока решило намеков не понимать, — сообщил Доро. Оказалось, что несмотря на высокое положение, чувство благодарности им тоже не чуждо…

— Одно могу сказать — везет тебе, брат, на коллег и начальство.

Развернувшись в ближайшем переулке, Денис направил машину в сторону Ленинградского проспекта.

— Мне удалось договориться насчет машины, — сообщил он. — Так что засвеченную машину Инны мы с тобой сейчас поменяем на что-нибудь иностранное, а потому менее заметное на столичных дорогах.

Через некоторое время Денис остановил машину рядом со зданием одного из московских ВУЗов и вновь попросил Кислярского немного подождать. А по прошествии каких-нибудь пяти минут появился в сопровождении немногословного молодого человека, который сел за руль «Волги» и направил машину к железным воротам. Подъехав к ним вплотную, молодой человек высунулся в окошко и коротко посигналил. Ворота открылись.

По всей видимости приезда Доро тут ждали, поскольку все необходимые формальности были завершены за очень короткое время. По прошествии не более чем двадцати минут в сопровождении все того же молодого человека друзья выезжали из железных ворот уже на «Тойоте-Карина». Причем за время оформления документов Кислярский также успел переодеться в захваченные Денисом вещи. И теперь в одинаковых костюмах, пальто и шляпах они выглядели как униформированные сотрудники некой не скупящейся на своих сотрудников службы.

— Слушай, — не выдержал Вениамин, когда их немногословный сопровождающий попрощался, — Наверное, садясь в такую тачку, следует снимать с ног обувь? Вроде того, как это делают правоверные перед входом в мечеть, а?

— Не знаю, как там правоверные владельцы подобных автомобилей, но мы будем её использовать так же, как использовали наши «Волги», — заметил Денис. — Кстати, чувствуешь, с каким уважением к нам теперь относятся те, кого гаишники изящно называют участниками транспортного процесса?

— Ну ещё бы!

— Впредь, — поделился своими планами Денис, — мы с тобой на всякий случай будем ежедневно менять автомобили.

— Вот это да! — восхитился Вениамин. — Прямо как какие-нибудь миллионеры.

— Скорее как наемные водители по вызову. Миллионеры едва ли могут позволить себе такую роскошь.

Так, перебрасываясь ничего не значащими фразами, они подъехали к улице, на которой работала Лидия. Внезапно чертыхнувшись, Денис остановил машину.

— Ты что? — встревожено спросил Вениамин. — Что случилось?

— Забыл о цветах, — сокрушенно пояснил Денис и стал сдавать назад. Куплю вон в том киоске. Подожди секунду.

Садясь через пару минут с цветами в машину, Доро улыбался.

— Представляешь, за этот букет с меня захотели получить сумму, не многим отличающуюся от стоимости этой тачки!

— Это потому, что ты подкатил на «Тойоте»?

— Конечно, — кивнул Денис, трогая машину с места. — А у тебя есть другие соображения?

— Да нет, — усмехнулся Вениамин. — Но потом, очевидно, ты обворожительно улыбнулся, и тебе вручили букет бесплатно.

— Не угадал. Я показал на машину и спросил, знает ли девушка, кому она принадлежит. «Нет, — говорит. — Не знаю. А в чем, собственно, дело?» «Да не в чем, — поясняю. — Просто принадлежит она человеку, на которого работает твой шеф. Поняла?». Кивает. «А коль так, — продолжаю, — имей в виду, начальство никогда не простит тебе столь откровенного грабежа своего босса… Тем более, что цветы я должен отвезти не кому-нибудь, а лично его подруге». Так представляешь, продавщица напряженно раздумывала почти целую минуту, но затем все-таки сбросила цену более чем в пять раз.

— Нехорошо, — укоризненно покачал головой Вениамин. — Очень нехорошо. Я и не знал, что ты такой жмот… Но уж коли ты все-таки взялся разыгрывать из себя роль доверенного лица гангстерского воротилы, то мог бы взять букет и бесплатно. — Он сделал паузу. — А мне, судя по всему, снова придется ожидать тебя? Я имею в виду, пока ты будешь выторговывать себе отпущение грехов, держа в поле зрения бедной женщины свой красавец-букет.

— Во-первых — своей готовностью помочь нам Лида наверняка заслужила не один такой букет, а во-вторых… Во-вторых она очень хороший человек, без которого уж и не знаю, что бы мы с тобой делали.

— Ты это кого убеждаешь? Меня или себя? — внимательно поглядел на друга Вениамин. — Если меня, то не трать на это зря свою энергию. Я абсолютно уверен, что действительно лишь очень и очень хороший человек будет пользоваться своим служебным положением, дабы добыть необходимые сведения столь неблагодарной личности как ты… Ведь сведения-то эти предназначаются просто частному лицу, не имеющему к настоящему времени уже ни малейшего отношения к МВД.

Приметив широкий прогал между автомобилями, теснящимися перпендикулярно бордюру как неровные разнокалиберные зубы на многострадальных деснах у пришедшего к дантисту пожилого пациента, Доро загнал машину на площадку перед каким-то офисом. Там он развернулся и задом подал автомобиль на облюбованное место.

— Мне кажется, — меж тем лениво продолжал Вениамин, — твою Лидию существенно больше этого букета порадовали бы пара часиков, проведенных в твоем обществе.

— Ты случайно дамские романы не почитываешь, старик? — поинтересовался Денис, — А то мне что-то подозрительны твои рассуждения…

— Ладно, умник, давай топай, — махнул рукой Вениамин. — Привет Лидии и — жду.

Вышедшая по звонку Дениса Лидия сразу увидела в руках Дениса обещанный букет.

— Ой, какая прелесть! — воскликнула она, беря цветы. — Признаюсь, мне ещё никогда не дарили таких букетов.

— Это потому, что наш брат, мужик, груб и невнимателен. Такую женщину как ты следует забрасывать цветами.

— Ох и льстец же вы, уважаемый Денис Евгеньевич! Ох, льстец… улыбнулась Лида. — Но, ты не молчи, говори… Грешна я, сознаюсь комплименты твои мне весьма приятны.

— Я очень рад.

— Ладно, не напрягайся. Жаль, конечно, что ты имеешь обыкновение появляться лишь в рабочие часы, когда ни у тебя, ни у меня нет времени, она внимательно поглядела в глаза Дениса и протянула ему небольшой сверточек. — На, держи. Тут кассета.

— Спасибо.

— Вчера твоей Клюевой вновь звонил её кавалер, — переходя на будничный деловой тон, сообщила Лида.

— А откуда, удалось выяснить?

— Да, — кивнула Лидия. — Из автомата, что на выходе из метро «Комсомольская»-кольцевая. Видимо, сей господин предпочитает звонить из людных мест.

— А что, были ещё звонки?

— Были. В том числе и твой.

— Понятно. А звонили..?

— Трое мужчин и одна женщина, — ответила Лида. — Вот, держи. Я тебе приготовила справку. Тут — время звонка и адрес, откуда он поступил. Но ты особенно не обольщайся — все собеседники Клюевой предпочитают беседовать с ней исключительно из телефонов-автоматов.

— И женщина тоже?

— И женщина, — подтвердила Лидия. — Эта звонила из холла поликлиники водников.

— Ясно… Ты уж извини, Лидуш, но мне очень важно выяснить что удастся о некой Ананьевой Веронике Петровне, а также об Решетникове Игоре Измайловиче. На, я тебе тут записал для памяти на листочке.

— Что, понравились её имя и его отчество? — улыбнулась молодая женщина.

— Скорее, не понравились они сами.

— Ладно, постараюсь дать тебе сведения на всех Решетниковых Игорей Измайловичей, а также на Ананьевых Вероник Петровн… Еще что?

— В общем-то да… — Денис замялся, всем своим видом демонстрируя сомнение.

— Ну так что там? — нетерпеливо поторопила его Лида.

— Мне очень важно выйти на — как ты выразилась — «кавалера» Клюевой. Видишь ли, есть веские основания полагать, что обладатель записанного тобой голоса имеет самое непосредственное отношение к смерти по крайней мере трех моих друзей. А сколько на его совести ещё смертей — одному Богу известно…

— Ты хочешь, чтобы мы нашли его по характеристикам голоса?

— Да, — кивнул Денис. — Могу я попросить тебя об этом?

— Попросить точно можешь. Однако должна сразу разочаровать тебя такая операция не совсем в моей компетенции. Так что обещать тебе ничего не буду, но попытаюсь.

— Спасибо, милая.

— Пожалуйста… И это все, вымогатель?

— Да вроде бы все, — задумчиво протянул Денис. — Только я не вымогатель.

— Тогда кто же ты?

— Смиренный проситель у парадного подъезда. Ведь у вымогателей не может быть ангелов-хранителей. А у меня есть. Ангел-хранитель, ангел-покровитель.

— И этот ангел — конечно же я? — догадалась Лидия и широко улыбнулась.

— Естественно. Кто же еще?

— Подхалим. Хотела бы я знать, сколько у тебя по Москве таких ангелов…

Пока Денис беседовал с Лидией, Вениамин сидел, скучая, на заднем сиденье машины. От нечего делать он разглядывал стоявшие поблизости машины и многочисленных прохожих, отдавая предпочтение молоденьким представительницам прекрасного пола. А одна из них, прошедшая как раз к стоящей неподолеку «Оке», была так хороша, что у Кислярского появилось жгучие желание выскочить из машины, так или иначе завести с незнакомкой разговор и «попросить телефончик». Он как раз соображал, под каким предлогом подойти к протиравшей лобовое стекло девушке, как вдруг за спиной у него открылась дверца.

Вениамин оглянулся. К нему на заднее сиденье явно намеревался кто-то подсесть.

— Эй, мужик, ты куда? — даже несколько опешил от такой наглости Кислярский. — Это тебе не такси. Давай-давай, топай себе дальше.

Но несмотря на достаточно агрессивный тон Вениамина, мужик продолжал усаживаться, полностью игнорируя обращенные к нему слова.

— Я что, неясно выразился? — поинтересовался Кислярский, разглядывая нахала.

Было мужику явно за пятьдесят. Он отличался приземистой и довольно кряжистой фигурой. Массивный подбородок выдавал упрямство, а многочисленные следы шрамов свидетельствовали о том, что это упрямство нравилось окружающим далеко не всегда. Тонкие губы как бы подчеркивали своей слегка волнистой линией неровный восклицательный знак некогда перебитого длинного носа. Из-под кустистых бровей на Вениамина с усмешкой смотрели колючие серые глаза.

— Не петушись, козлик, — тихо посоветовал мужик. — Зачем тебе лишние неприятности?

И тут Кислярский увидел, что с колен незваного пассажира на него смотрит дуло пистолета. В тот же момент открылась водительская дверца и за руль машины нырнул высокий худощавый парень в коричневой кожаной куртке и в серой вязаной шапочке.

— Значит так, — удобно располагаясь на сиденье, но не захлопывая дверцу, продолжал меж тем мужик. — Ты сейчас спокойно достанешь из кармана свой бумажник, положишь его между нами и прикроешь сверху своей шляпой.

— А это ещё зачем? — стараясь выиграть время, поинтересовался Кислярский.

— Ишь ты, любопытный какой, — хмыкнул мужик. — Это я фокус тебе такой хочу показать. С кошельком и шляпой… Так вот, прикроешь кошелек шляпой, а сам медленно и осторожно, как если бы боялся потревожить сон любимого человека, подвинешься вправо. Потом откроешь дверцу и будешь ждать, пока мой приятель не запустит мотор. Ну а когда движок заработает, ты выйдешь из машины и, радуясь благополучной концовке, от души помашешь нам вслед на прощание рукой. Можно и платочком, ежели он у тебя чистый… Усек?

Кислярский молчал. Он видел, как севший на переднее сиденье парень склонился вниз, исследуя что-то под приборной доской.

— Я тебя спросил — ты все понял?

— Да вроде того.

— Тогда начали — где бумажник?

Вениамин достал портмоне — «вот».

— Теперь передвинься к дверце и положи его на сиденье.

Кислярский сделал, что ему было приказано.

— Не забудь о шляпе. Клади её сверху на бумажник. Она мне сразу приглянулась.

Вениамин продолжал сидеть неподвижно.

— Не понимаешь? — слегка поднял голос мужик.

— Я-то понял, — Вениамин усмехнулся. — А вот ты, кажется, нет…

— Кончай базар! — кустистые брови мужика угрожающе сдвинулись к переносице, а дуло пистолета слегка приподнялось и нацелилось куда-то в грудь непонятливого молодого человека в элегантном пальто и в мягкой темной шляпе. — Клади куда сказано шляпу и приоткрой дверцу.

— А сквозняка не боишься? — протягивая руку со снятой шляпой в направлении портмоне, поинтересовался Кислярский и тут же, слегка пригнувшись и узнающе глядя через плечо мужика, обрадовано воскликнул, Все! Приехали, красавец!

Вениамин грубо блефовал, даже не особенно рассчитывая на успех. Но ему было важно хотя бы на мгновение отвлечь от себя внимание противника. И как ни странно, ему это удалось. Мужик непроизвольно слегка повернул голову, стараясь краешком глаза разглядеть, что там происходит у него за спиной. И этих долей секунды Кислярскому оказалось достаточно, чтобы успеть вывернуть мужику кисть руки с пистолетом.

Обладатель кустистых бровей явно опасался поднимать стрельбу. Или же просто не обладал нужной реакцией. А может быть, он не хотел портить товар — машину, которую считал уже своей добычей. Во всяком случае его нерешительность привела к тому, что оружие теперь было прижато ствольным срезом к его собственному животу.

Мужик замер.

— Спокойно, — негромко посоветовал вновь придвинувшийся к нему Кислярский. — Расслабься, а то нехорошо может получиться… И руку, руку расслабь, чтобы ненароком на курок не нажать.

Мужик перестал сопротивляться и расслабился.

— Вот так, молодчик, — голосом провинциального гипнотизера тихо продолжал Вениамин. — Совсем спокойно! Дыши носом. — И он внезапно нанес удар головой в лицо мужика.

Мужик сразу обмяк. Из его многострадального, в очередной раз буквально смятого ударом головы носа на куртку и колени хлестала кровь.

Вениамин отпрянул и тут же осторожно высвободил из руки начавшего вываливаться из открытой дверцы мужика пистолет.

Возившийся до того с замком зажигания парень почувствовал у себя за спиной неладное и стал выпрямляться. Когда он оглянулся, то увидел направленный на него пистолет.

— Руки на руль и сиди тихо, — приказал Кислярский и быстро проверил неудачливого налетчика на предмет оружия; такового не обнаружилось.

— А теперь вытаскивай из салона своего кореша, пока он мне тут все кровью не загваздал — потребовал Вениамин. — И не дай вам Бог больше попадаться мне на глаза! Ни тебе, ни ему… Да шевелись же ты, а то передумаю, и сдам вас, субчиков, куда следует.

Угроза подействовала. Высокий парень вытащил на грязный и влажный асфальт своего залитого кровью товарища и теперь стоял, явно не зная, что предпринять дальше. Мужик сделал попытку приподняться, но тут же вновь откинулся на спину. Вокруг начали собираться люди.

— Чего смотрите, граждане? Принесли бы лучше холодной воды, возмутился Вениамин. — Не видите разве — товарищ поскользнулся и очень неудачно упал…

— Я сейчас принесу, — объявила молоденькая женщина и направилась в сторону располагавшегося рядом офиса.

Навстречу женщине к машине спешил Доро.

— У тебя, Вень, просто дар какой-то постоянно нарываться на неприятности, — констатировал Денис, выслушав рассказ Кислярского о произошедших только что событиях.

— Думаю, это заразное, — заметил Вениамин, слегка разведя руками. Скорее всего, этим даром меня «наградил» ты.

— Ну спасибо…

— Кушайте на здоровье. Сколько мы с тобой знакомы, редкое наше совместное появление на улицах не заканчивалось каким-нибудь ЧП.

— Кстати о ЧП, — Денис резко затормозил перед не работавшим, казалось, до того светофором, на котором внезапно вспыхнул красный сигнал. — Черт!.. Так вот, коль ты ещё даже не получил страховку за машину, я тут пока договорился с одной своей знакомой… Она готова выделить тебе на время свою «Шкоду». Заимообразно, естественно.

— А «Кадиллак» попросить нельзя?

— Нет. В качестве альтернативы предлагаются только «ушастый» «Запорожец» или космический челнок «Восход».

— Что ж делать, придется тогда довольствоваться «Шкодой»… демонстрируя утрированное разочарование, кивнул Кислярский.

— Так вот, мы сейчас подъедем за машиной в Сокольники, после чего займемся каждый своими делами, — Денис сделал правый поворот, — Думаю так ты продолжаешь вести Хмелева. Забери очередные кассеты и ознакомься с ними. Я же со своей стороны постараюсь отыскать Миху Маленького и выяснить, чем ему минувшей ночью пришлось заниматься в типографии. А через два-три часа встретимся у тебя в агентстве. Лады?

— Как скажете, гражданин начальник…

Миху Маленького в конце концов удалось-таки разыскать, но не на работе, как предполагала его матушка, а все же дома. По всей видимости, он лишь недавно вернулся и теперь намеревался отоспаться. Во всяком случае после бессонной ночи Гапонов был более чем неприветлив.

— Какой Федя? Какой, к черту, должок? — со злостью пролаял он в трубку на оговоренный прежде пароль. — О чем это ты там лопочешь?

— Миха! У тебя что, провалы в памяти? — поинтересовался Доро. — Или мне домой к тебе подъехать?

По всей видимости до Гапонова наконец-то дошло, с кем он разговаривает.

— А-а, это ты… Привет, — после непродолжительной паузы уже более миролюбиво протянул он. — Послушай, может, ты мне через пару часиков перезвонишь, а? Я, видишь ли, не спал всю ночь. Страшно в сон клонит.

— Ничего, потом на нарах отоспишься.

— Ну ты даешь!

— Ладно, шучу. До встречи, — и Денис повесил трубку.

Он проехал к кинотеатру «Саяны», а затем свернул на соседнюю улицу, где и оставил машину на ближайшей платной стоянке.

Подошедший к кинотеатру с небольшим опозданием Миха действительно выглядел не самым наилучшим образом. Физиономия его казалась помятой, а рот, разрываемый зевотой, время от времени широко открывался, демонстрируя белые, безукоризненно ровные зубы. При этом нижняя челюсть парня не просто уходила вниз, но почему-то ещё и смещалась далеко влево по направлению к левому плечу, что придавало лицу Михи прямо-таки карикатурный вид.

— Ну и кто ж тебе не давал выспаться? — поинтересовался после обмена приветствиями Денис.

— Известно кто — подруга, — прикрывая рот во время очередного зевка, ответил здоровенный парень. — Сам знаешь, после каких ночей нашему брату, мужику, требуется хорошо отоспаться, чтобы придти в норму.

— Да, ухайдакала она тебя, брат, — сочувственно глядя на Гапонова, констатировал Доро. — Глядя на тебя, можно подумать, будто ты только что вернулся из длительного космического полета…

— Что там полет… — пренебрежительно махнул рукой Миха. — Хорошая баба гораздо больше сил отнимает.

— И где же это ты с ней развлекался? Прямо в типографии?

Распахнувшийся для очередного зевка рот парня на сей раз оставался открытым существенно дольше, чем обычно.

— В какой типографии? — наконец справился со своим удивлением Миха. Ты это о чем?

— Все о том же. О твоей работе с Василием Алексеевичем… Как там, ВУЗовская типография — ничего? Не страдает от отсутствия заказов?

— Ну ты даешь… — Гапонов неожиданно взбодрился. Сонное выражение лица исчезло, как будто его и не было. — Откуда знаешь-то? Следишь за мной, что ли?

— Ты, Мих, слишком много вопросов задаешь, — укоризненно покачал головой Денис. — Сам же говорил — меньше знаешь, крепче спишь.

— Слушай, а ты не на легавку случаем снова работаешь?

Денис промолчал.

— Ну да, конечно… Все же так тоже нельзя — раз-два, и выкладывай ему все, — недовольно пробасил парень.

— Меня все не интересует, Миха. Я о тебе романы писать не собираюсь. А потому для начала скажи мне, как ты там оказался.

Гапонов некоторое время молчал. По смене выражений его лица можно было наблюдать, как идет внутренняя борьба. В конце концов Миха видимо понял, что его собеседник знает о событиях минувшей ночи достаточно много, а потому лучше говорить правду.

— Как оказался? — переспросил Миха. — Да очень просто. Позвонил мне Хмель, назвал адрес и велел ехать.

— Но об оплате-то ты с ним договорился?

Некоторое время Гапонов вновь молча соображал, а затем улыбнулся.

— Ну и любопытный же ты. Неужто хочешь, чтоб я с тобой поделился?

— Кончай, Миха, — не дал себя отвлечь Доро. — Так договорился ты об оплате, или нет?

— Нет.

«Не врет», — удовлетворенно отметил Денис и спросил, — Как же это так? Ты что, по просьбе Хмелева готов любому бесплатно помогать?

— Ну, любому, не любому… Видишь ли, об оплате речи не было, потому что я и так знаю — заплатят мне за работу по высшему разряду. Не обидят.

— Понятно, — кивнул Денис. — Тогда расскажи, будь добр, чем же это тебе пришлось заниматься всю ночь в типографии?

— Да всем понемножку. Делал все, что просили. Подносил, относил, паковал, грузил…

— А что грузил-то?

— То, что велели, — ответил Гапонов.

Доро отметил, что у его собеседника неожиданный ход беседы напрочь отбил всякое желание спать.

— И все-таки, с чего бы это вдруг Хмелев так заинтересовался институтской типографией? — поинтересовался Денис. — Откуда это бескорыстное стремление к шефской помощи? Или там что-то для него печатали?

— Да-а… — протянул Миха. — Куда там до тебя банному листу! Оседлал, понимаешь, и погоняет…

— Никто тебя не седлал. А чтобы не погоняли, ты говори сам, не заставляй из себя все клещами вытаскивать.

— Угу. Я вот так в тобой пооткровенничаю, а меня завтра на ножи возьмут…

— Ты же знаешь, полученные от тебя сведения я в милицию не понесу.

— Да кто тебя знает… — пожал широченными плечами парень. — Сегодня ты там не работаешь, а что будет завтра…

— А до завтра ещё дожить надо. В связи с этим ты вспомни, в последние дни среди твоих приятелей какая-то эпидемия непонятных смертей прокатилась…

— Ты меня не запугивай, — насупился Гапонов. — Нечего!

— Да никто тебя не запугивает, — успокаивающе заверил парня Доро. Просто не с теми ты, Миха, людьми дружбу водишь… Ладно. Так что там печатали для твоих друзей?

— Этикетки печатали на бутылки, да ещё акцизные марки.

— И много?

— Немало. Считай, полный кузов «Газели» заполнили.

— «Газель»-то чья? — продолжал опрос Доро. — Ты по заказу угнал?

— Да нет. Когда мне велели грузить, «Газель» уже стояла во дворе. А к полчаса девятого и водитель появился. Помог нам под занавес.

— Что — просто водитель? Или же парень был одновременно и заказчиком?

— Нет, — покачал головой Гапонов. — Во-первых — это был не парень, а пожилой мужик. Во-вторых, мне кажется, он даже не догадывался, что именно ему предстояло везти… Во всяком случае, мужик поинтересовался, не загрузили ли мы в кузов чего бьющегося.

— А номера? Номера машины ты запомнил? — быстро спросил Денис.

— Запомнил, — с тяжелым вздохом кивнул Миха. — Держи.

Пошарив в кармане брюк, Гапонов извлек сложенный вдвое листок, на котором были записаны номера.

— Предусмотрительная ты личность, — констатировал Денис.

— Ага. В жизни ведь никогда не знаешь, что пригодится, а что — нет, выразил свою философскую позицию парень, — Поэтому я, чтобы не забыть, сразу записал для памяти номера, как только вышел с территории типографии.

— Ну ладно. Спасибо тебе, Миха, — протягивая руку Гапонову, поблагодарил Доро. — Иди теперь, досыпай.

— Подожди, — удержал Дениса парень. — Тут вот ещё что. Этот мужик, что приезжал на «Газели», что-то там насчет консервного завода говорил. Вроде того, что у них на консервном заводе начальство разворотливое. И сырье всегда достанет, и заказами обеспечит, и неплохую зарплату вовремя выплатит.

ГЛАВА 18

В палате у Клюевой. Очередная встреча с Гапоновым. Опять к больнице

Позвонив Марине, Денис извинился за то, что не смог накануне отвезти её на обещанную квартиру, и предупредил, что часа через два, два с половиной заедет за ней. Если же он все-таки будет задерживаться — не нужно сердиться и беспокоиться. Это просто будет означать, что его задерживает что-то важное.

Доро с удивлением отметил, что ему очень приятно слышать голос девушки. Более того, разговаривая с Мариной, он вдруг почувствовал, что скучает без нее. Денис мысленно представил себе её лицо, и ему остро захотелось как можно быстрее вновь повидать её. Но ехать за Мариной немедленно не было никакого резона, поскольку ему предстояло ещё сделать много важных дел. Так, например, надлежало как можно быстрее навестить в больнице Клюеву и попытаться у неё кое-что выяснить.

Для того, чтобы его пропустили к Наталье Клюевой, Денису пришлось продемонстрировать охраннику документы. Тот сверился со списком, после чего позволил пройти.

Наташа сидела на кровати в нелепом больничном халате и читала книгу. Она явно не ожидала визита Доро и была удивлена его появлением.

— Садитесь, — поправив на коленях халат, показала она на стул, стоявший у окна рядом с небольшой тумбочкой, и отложила в сторону раскрытую книгу.

«Кровник» — успел прочитать на глянцевой обложке Денис.

— Несмотря на все треволнения читаем крутые боевики? — улыбнулся Доро.

— Это мне дал охранник, — пояснила девушка. — Я же с собой ничего не успела взять… Так как охранник очень хвалил книгу, я грешным делом подумала, что речь идет о чем-то, что могут читать только мужчины, причем мужчины вполне определенного склада ума. И знаете, была приятно удивлена. Книга написана отличным языком и захватывает буквально с первой страницы. Уж начто я не любительница детективной литературы и тем более боевиков, но и то — как открыла, так и читала не отрываясь до самого вашего прихода…

— Все ясно, — Денис развел руками, — Помешал, значит…

— Ну что вы! Я так рада видеть вас!

— Естественно, что ж вам ещё остается теперь говорить…

— Да ну вас! — девушка сердито поглядела на Доро. — С вами не поймешь, когда вы шутите, а когда говорите серьезно…

— А если серьезно, то мне, Наташа, очень важно знать, чем именно занимался ваш отец.

— Понятно. Только поэтому вы и приехали ко мне… — с оттенком сожаления в голосе констатировала девушка.

— Не только, — выкладывая из сумки газеты, несколько журналов и фрукты, возразил Денис. — Но вы же отлично понимаете, что мне действительно необходимо для дела знать род занятий вашего отца.

— Я же вам говорила, что он был военным. Танкистом.

Денис покачал головой.

— Я имею в виду другое — чем конкретно он был занят по своей работе?

— Чем конкретно?.. Вы знаете, последние годы мы жили тут, в Москве. Папа не хотел перебираться сюда. Но он человек военный — что прикажут, то и выполняй. К тому же об этом переезде давно мечтала мама. — Наташа сделала небольшую паузу и добавила. — Да и я тоже, если честно… Ну так вот, в Москве папе пришлось в известной степени переквалифицироваться. Ему поручили заниматься вопросами поставок… вооружений, кажется, и боеприпасов.

— Поставок только военной техники и боеприпасов? — уточнил Доро и напомнил, — Вы вроде бы раньше говорили ещё о топливе. А может быть, были ещё обмундирование, продукты?

— Не знаю. Не думаю. Но, по-моему, продуктом и обмундированием занимались другие. Так мне по крайней мере представляется. Видите ли, папа избегал разговоров о своей работе. Во всяком случае с нами, с домашними. Но из того, что мне приходилось слышать из его бесед по телефону или из того, что говорилось, когда нас навещали его коллеги…

— И из разговоров с Викентием тоже? — прервал девушку Денис.

— Да, Алеша, — кивнула та, — И с Викентием тоже.

Некоторое время они сидели молча. Видимо, упоминание Викентия не лучшим образом повлияло на настроение Наташи.

— Наташа! — прервал её раздумья Денис.

— Да. Извините, Алеша, я задумалась.

— Извиняться следует мне, Наташа. Ведь я тоже обманул вас…

— Вы? — удивленно поглядела на своего собеседника Клюева, — В чем? Каким образом?

— Начнем с того, что зовут меня не Алексеем, а Денисом.

Доро замолчал, ожидая вопросов, но Наталья лишь вопросительно смотрела на него.

— Видите ли, — продолжил молодой человек, — мне было важно, чтобы вы случайно не упомянули мое имя в разговоре с Викентием.

Теперь, наконец, Клюева начала что-то понимать.

— Вы кто? — тихо спросила она. — Вы из милиции?

— Нет. Не совсем. Я до недавнего времени действительно был сотрудником органов. Следователем по особо важным делам… Но потом мне пришлось уйти с работы. Для этого были свои основания… Но дело не в этом. Причины в вашем… знакомом. Тот, кого вы называете Викентием, ответственен за целый ряд преступлений. В том числе — за смерть нескольких моих друзей.

— И вы решили с моей помощью найти Викентия…

— Простите, но я не мог не использовать такую возможность.

— Но ведь это же… Это…

— Знаю. Мягко выражаясь, это не очень благородно, — завершил за Наташу фразу Денис. — Но, чтобы обезопасить преступника, иногда приходится идти на… на некоторые хитрости. А в том, что он преступник, вы и сами имели возможность убедиться. Верно?

Клюева лишь как-то вяло повела плечом.

На некоторое время в палате вновь воцарилась тишина.

— Значит, мы с вами несколько лет тому назад не встречались на озере? — прервала затянувшуюся паузу девушка.

— Увы…

— Но откуда же тогда вы знали, что кто-то на озере предлагал мне щенка?

— Когда я впервые позвонил вам, вы сами спросили, не тот ли я Алеша, что предлагал вам щеночка, — напомнил Денис.

— Ну да, конечно… — кивнула головой Наташа и вновь замолчала.

По всему чувствовалось, что настроение у Клюевой испортилось основательно. Это и понятно — кому приятно узнать, что его водили за нос?

— Я ещё раз приношу свои извинения за вынужденную ложь, — повторил Денис. — Поверьте, с гораздо большим удовольствием я бы познакомился с вами как Динис Доро, нежели как анонимный Алеша.

— Ладно, — будто решаясь на что-то важное, бросила девушка, — Что было, то было… Скажите, Алеша… Извините, Денис, а что у вас за странная фамилия — Доро? Или это тоже псевдоним?

— Да нет. Это фамилия моего отца. Скорее всего, у него в роду были испанцы. Доро — De Oro — Золотой, из золота…

— Вы так думаете, или точно знаете, что ваши предки действительно были испанцами?

— Увы, — развел Денис руками, — Кем были предки моего отца, он сам точно не знает. Его отец, мой дед, погиб, когда папе не было ещё и десяти лет. А его мама умерла и того раньше. Так что папу воспитывала его бабушка по материнской линии. А ей о происхождении папы практически ничего не было известно.

— Наверное, об этом можно было бы навести справки в архивах.

— Конечно. Я не раз думал об этом. Но все как-то недосуг. Да и не так-то все это важно. Меня в гораздо большей степени занимают биографические тайны того, кто назвался Викентием Евдокимовичем.

— Интересно, почему вы считаете, что только назвался? — пожала плечами Наталья. — Ведь это вполне могут быть его собственные имя и фамилия.

— Не думаю. Человеку, желающему сохранить свое инкогнито, получить в настоящее время фальшивые документы не так-то уж сложно. И что характерно, отличить их от настоящих можно — как ни странно — в основном лишь по более высокому качеству исполнения… — Денис помолчал. — Мне трудно поверить неужели вы так-таки никогда не интересовались его телефонами? Домашним там, или служебным?

— Домашнего я не спрашивала. Мне казалось, что при наших отношениях он должен был сам, без моих вопросов, просьб и подсказок назвать мне номер своего телефона. Поэтому, если его не называл — для этого, очевидно, были свои достаточно веские основания.

— Ну а служебный телефон? — допытывался Денис. — Мне трудно представить себе, чтобы ни вы, ни ваши родители не имели телефона так очаровавшего вас человека…

— Я… — Наташа немного помялась, как если бы сомневалась, стоит ли ей продолжать, но в конце концов решилась, — Я однажды спросила, нельзя ли мне время от времени звонить ему на работу. «Служебный телефон, милая, предназначен лишь строго для служебных разговоров», — назидательно заметил Викентий. И это было сказано таким тоном, что я сочла за благо больше не возвращаться к этой теме.

— А ваш отец? Сомневаюсь, чтобы Викентий позволял себе разговаривать с ним в подобном ключе…

— У него рабочий телефон Викентия был, — кивнула девушка. — Я это точно знаю. Папа неоднократно звонил ему при мне из дому. Помню, последний раз он сообщал Викентию, что кто-то там наконец вернулся из командировки.

— Значит, телефон можно отыскать в записной книжке вашего батюшки? обрадовался Доро.

— Нет… Как ни странно, после гибели родителей я не нашла дома ни одной записной книжки папы. Исчезли все. И старые, и последняя, которую, кстати, подарил ему именно Викентий.

— Дела… А вы не припомните, Наташ, были ли у Викентия какие-нибудь общие с вашим отцом знакомые?

— Конечно были. Отец свел его со многими из своих коллег и друзей. А так как жили мои родители широко, по старинке, у нас дома постоянно собирались какие-то компании. Так что Викентий познакомился почти со всеми нашими знакомыми.

— Так я себе это и представлял, — Денис на секунду задумался. — И ещё одно. Попытайтесь вспомнить, не проявлял ли Викентий особого интереса к кому-либо из друзей или сотрудников вашего отца?

— Да нет, кажется… Вот если только к Дегтярину? Но только тот никогда не был особенно близок с папой. Они и познакомились-то недавно, когда года три тому назад Петра Николаевича перевели в Москву откуда-то с юга.

— А кто он, этот Дегтярин?

— Петр Николаевич? Он полковник. Работал вместе с папой. Его коллега, следовательно, — задумавшись, Наташа вначале несколько приподняла, а затем резко опустила, как бы «уронила» вниз плечи, и её лицо тут же исказила легкая гримаска боли. — Но папиным подчиненным он не был. Что вас ещё может интересовать?

— Ну например — чем он конкретно занимался?

— Не представляю. Тоже, наверное, какими-нибудь поставками.

— И что, у этого Дегтярина с Викентием сложились хорошие отношения?

— Хорошие? Я бы сказала — отличные. Они стали просто неразлучными друзьями! Лина Степановна — это жена Петра Николаевича — как-то рассказывала, будто Викентий даже не один раз ночевал у них на даче.

Упоминание о даче сразу заинтересовало Денису.

— И что за дача у Дегтярина? — поинтересовался он. — Не знаете, далеко от Москвы?

— Видите ли, у него, собственно, даже две дачи. Одна принадлежит ему лично. Только он не ней практически не бывает. А вторая, принадлежащая Лине Степановне, располагается в очень уютном поселке не более чем в двадцати пяти километрах от Москвы, — охотно поделилась Клюева. — Это, собственно, скорее даже не дача, а великолепный трехэтажный коттедж. Почти замок. Кирпич, черепичная крыша, отличный ухоженный участок.

— А можно поинтересоваться, откуда это у жены полковника такое великолепие?

— Поверьте, тут не скрывается ничего, что могло бы представлять интерес для «компетентных органов», — слегка поморщилась Наташа. — Никакого криминала. Просто Лина Степановна несколько лет тому назад наследовала очень большую сумму от умершей в Питтсбурге прабабушки. Большую часть денег забрало, как водится, государство, а остатка вполне хватило, чтобы купить в Москве отличную квартиру и построить за городом этот особняк.

— Что, как приехали в Москву, так сразу и получили наследство?

— Нет. Уведомление о том, что Лина Степановна вдруг оказалась богатой наследницей, они получили ещё по прежнему месту службы Петра Николаевича. Буквально за месяц до перевода в столицу.

— Да, везет же некоторым… — протянул Денис.

— Не завидуйте, — посоветовала Клюева. — Вдруг у вас тоже обнаружатся какие-нибудь родственники за рубежом? И в один прекрасный день вы тоже внезапно окажетесь миллионером.

— Не в деньгах счастье, — усмехнулся Доро.

— Уже слышала. Не в деньгах, а в их количестве?

— Не думаю. Деньги конечно же нужны. Но вы только представьте себе сколько же богатых и даже очень богатых людей искренне считают себя несчастными! Так что счастье — это категория, напрямую не связанная со счетом в банке. В этом я абсолютно уверен… Ну да оставим философские изыски.

Доро понимал, что Наталье скорее всего уже требовался отдых. Поэтому он решил закругляться.

— Прежде чем меня отсюда попросят, я хотел бы записать адрес трехэтажного «терема» Лины Степановны, — заметил он. — Хорошо?

— Если у вас найдется листок бумаги, я вам даже нарисую, как туда проехать.

Пока девушка занималась «рисованием», Денис попытался выяснить, какая сфера деятельности отца Клюевой или его коллег могла особенно интересовать Викентия. Однако припомнить что-либо определенное в этом плане Наташа так и не смогла.

Прежде чем ехать за Мариной, Денис вновь созвонился со своим другом-полковником, и попросил его дополнить «известный список» фамилией одного из коллег Клюева — Дегтяриным Петром Николаевичем. «Это очень важно, — подчеркнул он. — Нужно обязательно выяснить, чем он занимается, за что отвечает». Костя пообещал сделать все от него зависящее.

Затем Денис направился к «фирме» Вениамина.

Выехав на улицу, где располагалось агентство, Доро сбросил скорость и посвятил все свое внимание припаркованным там автомобилям. Однако ни у входа, ни дальше по улице он не заметил ничего подозрительного. Выделенная в пользование Вениамину «Шкода», стояла рядом со зданием, на котором красовалась яркая вывеска туристического агентства.

На всякий случай Денис не стал останавливаться поблизости, а проследовал по улице дальше. Машину он оставил на ближайшей платной стоянке, после чего неспеша и незаметно проверяясь на предмет возможной слежки вернулся ко входу в охранное агентство.

Кислярский оживленно болтал с высокой смешливой девушкой, непринужденно сидевшей на краю его стола. Завидев друга, Вениамин поманил девушку пальцем к себе. Та наклонилась и выслушав молодого человека, с нескрываемым интересом поглядела на приближающегося Дениса. «Ладно, иди, услышал Доро голос Кислярского, — А то мне твой Анзор ещё голову отвернет…»

Девушка нехотя встала со стола и направилась в противоположный конец большой комнаты. Там она уселась за стол, предварительно ещё раз с любопытством стрельнув глазами в сторону Доро.

— Что ты там наговорил ей обо мне? — поинтересовался Денис, наблюдая как высокая девушка с явной неохотой усаживается за рабочий стол.

— Да ничего особенного. Сказал только, что на спор со Шварценеггером ты перетрахал всех самых богатых женщин Москвы. По крайней мере наиболее молодых из них и не очень страшных.

— Ты что это несешь? — воззрился на друга Денис. — Ты что, совсем тронулся? Какой спор? Какой ещё Шварценеггер? Да и вообще, при чем тут Шварценеггер?

— Вот оно. Зациклился. Так я и думал, — глубокомысленно констатировал Вениамин. — Попользовать всех смазливых столичных бабенок — это для тебя в порядке вещей. Это нас не смущает. Но вот Шварценеггер…

— Я действительно не понимаю, с какой стати ты приплел сюда Шварценеггера. Я — и Шварценеггер… Я даже фильмы с его участием смотреть не могу. Так причем тут он?

— Да не при чем, — лениво потянулся Вениамин. — Ты видишь, какая у нас Ольга каланча? И при этом ещё строит из себя недотрогу. Обожает Шварценеггера и все талдычит о каком-то там Анзоре, который якобы не дает ей проходу и домогается её руки и сердца… Вот я и решил похвалиться, какие у меня есть друзья. Не мог же я в конце концов давать самому себе рекламу напрямую!

— Балбес ты все-таки, Вень, — покачал головой Доро. — Делать тебе нечего, что ли?

— Да брось ты… Я свои дела в основном все давным-давно переделал. Вот и коротал за болтовней время, ожидая твоего появления.

— Бог с тобой. Все дела он, видите ли, переделал… А выяснил, когда ожидается самолет с родителями Николая?

— Да, — ответил Кислярский. — В ближайший четверг. Рейсы оттуда бывают лишь два раза в неделю.

— Нам было бы проще смотреть в глаза его стариков, если бы убившие Кольку мезавцы к четвергу уже получили по заслугам.

— Вместе с «генералом», — добавил Вениамин.

— Естественно, — кивнул Денис. — Ладно. Давай рассказывай, чем занимался наш завуч, о чем он вел разговоры?

— Хмелев ломает себе голову, — сообщил Кислярский. — Ему снова звонил мужик с прокуренным голосом. Интересовался, видишь ли, надежного ли человека Хмелев направлял к Василию Алексеевичу.

— Что, Михой остались недовольны?

— Да вроде нет. Об этом речи не было.

— А о чем была? И покороче, — потребовал Доро. — Основное. Было там что-нибудь более существенное, нежели разговры о лояльности Гапонова?

— Нет. Но ты сейчас поймешь, что как раз эти разговоры и есть самое существенное. Дело в том, что этот деятель хочет использовать «надежного человека» уже для других, не связанных с типографией целей.

— И о каких конкретно целях идет речь? — поинтересовался Денис.

— Сейчас поймешь. Вначале мужик поинтересовался, можно ли доверять человеку Хмелева и не спасует ли он в острой ситуации.

— И что завуч?

— Заверил, что его протеже достоин всяческих похвал. Аттестовал его как человека очень исполнительного, хотя и не очень далекого, а к тому же мастера на все руки.

— Ты сказал, завуч сейчас ломает себе голову, — напомнил Доро. — Это почему?

— Потому что ему надлежит обеспечить машину, которая сегодня с шести вечера должна дежурить недалеко от въезда в одну ведомственную клинику. «Это на всякий случай, — пояснил хрипун. — Вообще-то ребята проедут на территорию сами. Но для подстраховки, если вдруг случится осечка или произойдет что-нибудь незапланированное, на улице должна ждать ещё одна тачка. Понял?»

— Хмелев конечно же все понял и обещал машину. Так?

— Ага, — подтвердил Вениамин. — Так. А потом завуч спросил, где находится клиника. Вот тут-то и начинается самое интересное. Его собеседник немного помедлил, но потом все-таки назвал номер больницы. Ты не догадываешься, какой именно? — и, не дожидаясь ответа, Вениамин назвал клинику, где в охраняемой палате находилась Наталья Клюева.

— Вот это номер! — не удержался от восклицания Доро. — Оперативно работают, сволочи.

— Да уж.

— И кому потом звонил Хмелев по поводу машины? Гапонову?

— Ты забываешь, что Гапонов в это время трудился в типографии, напомнил Кислярский. — Поэтому завуч позвонил какому-то Лехе по прозвищу Лис и потребовал, чтобы уже сегодня к обеду была готова надежная тачка.

— Понятно. Этот Лис — Алексей Хаменко — приятель и сосед Михи Маленького, — пояснил Доро. — Он был в числе тех, кто в ночь после убийства Макса поджидал меня в моей квартире.

— Теперь вспоминаю. Ты рассказывал. То-то мне прозвище показалось знакомым.

— И что сказал Хмелеву Лис?

— Обещал, что все будет сделано наилучшим образом, — ответил Кислярский. — После чего завуч напомнил, что на машине обязательно должны стоять «те самые» номера… Интересно, что он имел в виду?

Доро пожал плечами.

Некоторое время друзья молчали.

— Похоже, «генерала» изрядно беспокоит то обстоятельство, что Клюева жива… — заметил Вениамин.

— Вот-вот. Он понимает, что с её помощью так или иначе могут добраться и до него…

— Думается, нам двоим здесь своими силами не обойтись.

— А кто говорит о своих силах? Тут наверняка придется подключать милицию, — и Денис взял трубку стоящего на столе телефона.

На сей раз ему не повезло — Константин отсутствовал. Тогда Доро набрал другой номер телефона.

Разговор длился довольно долго, однако, кажется, закончился к обоюдному удовлетворению собеседников. Во всяком случае, повесив трубку, Денис заметил:

— Теперь все в порядке. К сожалению, нам принимать участие в операции запрещено. Ну да они и сами без нас отлично справятся.

— А не узнает ли «полковник» о том, что его людей будет поджидать у больницы сюрприз?

— Думаю, что нет. Не могут же у него повсюду быть свои люди! — Денис взглянул на часы, — Я сейчас еду искать Гапонова, а ты займись вот чем любыми доступными тебе путями выясни, не получала ли в недалеком прошлом некая Лина Степановна Дегтярина крупного наследства из Америки.

— Это через инъюрколлегию, что ли?

— Не знаю. Выясни сам, кто занимается этими вопросами. Но сегодня к вечеру у меня должна быть по этому поводу полная информация.

* * *

Поиски Гапонова оказались не таким-то легким делом. Дома Михи не оказалось, и его матушка не представляла, где можно было найти её сына. Сотрудники охраны на ярмарке также оставались в неведении, где их сотоварищ, взявший за свой счет три дня отпуска, может проводить теперь свое время. По крайней мере охранник, с которым разговаривал Доро, предположил, что Гапонов накануне уехал с друзьями за город на рыбалку.

Было уже около пяти, когда Денис направил машину в сторону центра — он не надеялся отыскать Миху, а потому решил подождать его у больницы. Конечно, можно было бы оставить все как есть. Боевиков «полковника» наверняка обезвредят у корпуса, где лежала Клюева, а о предстоящем пассивном участии в налете на больницу Гапонова Денис никому не сообщал. Так что, скорее всего, Михе ничего не грозило. Однако определенный элемент риска все-таки сохранялся, и Доро не исключал, что Миха так или иначе может оказаться вовлеченным в проводимую в больнице криминальную операцию. А этого Денису хотелось меньше всего. Во-первых, он надеялся в дальнейшем использовать Гапонова для поиска «половника», а, во-вторых, этот живущий вдвоем с своей матерью огромный парень был ему, как ни странно, даже симпатичен. Во всяком случае Денису казалось, что Миху ещё можно остановить, можно уберечь от дальнейшего скатывания в уголовщину.

Ко входу в больницу Денис подъехал к шести. Опытным взглядом он отметил присутствие у входа необычно большого количества праздношатающихся. Кроме того, крепкие парни в ярких жилетах дорожных рабочих что-то делали на тротуаре у вскрытого в нем люка. Такие же парни с острыми наблюдательными глазами, но уже в разномастной цивильной одежде чего-то ожидали на ближайшей остановке, прогуливались по идущей за воротами в сторону корпусов дороге и даже стояли кучкой у расположенного наискосок через дорогу пивного ларька. И на той же стороне дороги, практически в десяти-пятнадцати метрах от них, был припаркован темно-синий «БМВ» с оранжевыми консульскими номерами. Сидевший за рулем машины человек слегка откинулся назад и дремал, прикрыв лицо газетой. Судя по комплекции водителя, это вполне мог быть Гапонов. Во всяком случае, если не считать «Москвича» с поднятым капотом и с ковырявшимся в двигателе худощавым парнишкой, других легковых машин поблизости на дороге видно не было.

Проехав до перекрестка, Доро развернулся и направился назад. Остановившись впритык за «БМВ», он коротко посигналил. Водитель «БМВ» никак не отреагировал. Однако Денис отметил, что внимание «алкашей» у пивного киоска и стоящих на противоположной стороне дороги у автобусной остановки молодых людей сразу же переключилось на его машину.

Подождав немного, Доро снова нажал на сигнал. И опять сидевший за рулем «БМВ» человек проигнорировал желание Дениса вступить с ним в контакт. Тратить время попусту едва ли имело смысл. В лучших традициях детективных фильмов Доро поднял воротник, надвинул на лоб шляпу и, пряча подбородок в шарфе, вышел из дверцы. Он подошел к стоящей впереди машине и постучал в окошко. При этом, разглядев вблизи габариты человека за рулем, Денис уже не сомневался, что нашел того, кого искал. Однако Гапонов не спешил открывать лицо. Доро постучал сильнее. Водитель упорно продолжал делать вид, что ничего не видит и не слышит. Тогда Денис с силой хлопнул ладонью по крыше. На сей раз человек за рулем счел необходимым отреагировать. Он сбросил с лица газету и резко выпрямился.

— Какого черта? — распахивая дверцу, прорычал он.

— Быстро, Миха, вылезай! — склоняясь к дверце, негромко сказал Денис и тут же приказал. — Переходи в мою в машину. Она сзади. Да шевелись же ты, пока не поздно.

Гапонов на удивление быстро сообразил, кто стоит рядом, что «дело пахнет керосином» и что сейчас не время задавать лишние вопросы. Выйдя из-за руля, он молча последовал за Денисом.

— Как ты нашел меня? — поинтересовался он через некоторое время, когда они уже отъехали от ворот больницы.

— Я бы на твоем месте вначале спросил, зачем я тебя вообще искал, — не отвечая на вопрос, заметил Доро.

— Ладно. Зачем искал?

— А черт его… Сам себе удивляюсь, — пожал плечами Денис и после непродолжительно паузы добавил, — Думаю, мне не хотелось, чтобы твоя матушка мучалась, ожидая твоего освобождения, да возила тебе, дураку, передачи в тюрьму.

В салоне машины на некоторое время вновь воцарилась тишина.

— Я же предупреждал тебя, чтобы ты держался от этих деятелей подальше, — напомнил Денис.

— Слушай, кончал бы ты нудеть, а? — повернулся к нему Гапонов. — Ты что, ребенок, что ли? Не понимаешь, что не могу я просто так уйти от них. Да и вообще, как ты себе это представляешь? Мне звонят, а я им типа — «Все, ребята. Точка. Надоело мне с вами валандаться, надоело дела делать. Больше на меня не рассчитывайте». Так, что ли?

— А хоть бы и так, — зло бросил Денис. — Или, может, предпочитаешь, чтобы я отвез тебя назад? Чтобы тебя взяли вместе с этой братией как соучастника вооруженного нападения? Да ко всему прочему ещё и повязали в ворованной тачке?.. Ты говори, говори, не стесняйся! Я человек не гордый. Покатал тебя, а теперь могу и развернуться.

Миха промолчал.

— То-то же, — удовлетворенно хмыкнул Доро. — Понимаешь же, чем это для тебя может кончиться.

— Да и так все кончится для меня достаточно печально, — заметил Гапонов. — Машина стоит, а меня нет. Если из братвы кто вырвется, наверняка решат, что я их бросил, а сам свалил от греха подальше. А то и вообще рассудят, будто это я их заложил… Так что, как говорится — куда ни кинь, всюду клин.

— Ты, Миха, парень у нас смышленый. Придумаешь, если понадобится, очередную правдоподобную историю… К тому же, поверь на слово, никто там из «быков» не уйдет, поскольку «пасут» их специалисты высокого класса.

— А если все-таки уйдет кто и кинется к машине?

— Там-то его сразу и повяжут, — пообещал Доро. — Ты разве не заметил, что рядом с твоей машиной у ларька группа сотрудников расположилась?.. Кстати, а как эти деятели должны были узнать, какая именно машина их поджидает? Или они знают тебя в лицо?

— Нет. Думаю, там знакомых не было. А машину должны были узнать по номерам. Мы их всегда специально для таких случаев ставим… Ты куда меня везешь?

— Я же сказал — покатаю немного и через час привезу назад. А там можешь забирать свою тачку и ехать, куда заблагорассудится.

— А почему ты не мог мне сразу сказать, чтобы я убирался оттуда? спросил Миха.

— А ты бы уехал?

Прежде чем ответить, Гапонов немного подумал.

— Наверное, ты прав… — наконец кивнул он. — Вернулся бы через несколько минут на прежнее место. Если честно, я ведь переодетых мусоров как-то не приметил.

ГЛАВА 19

На новом месте. Информация от Константина. Планы, планы, планы…

Марина собиралась недолго. Поблагодарив хозяйку и попрощавшись с нею, она последовала за Денисом в машину.

— И куда ты повезешь меня теперь? — спросила она, усаживаясь рядом Доро и с любопытством оглядывая салон японского автомобиля.

— Есть тут у меня одно местечко, — ответил Денис. — Не Бог весть что такое, однако ты не будешь там чувствовать себя зависимой. Это небольшая служебная квартира. Типа неофициальной ведомственной гостиницы. Без вывески, естественно.

— Какому же ведомству принадлежит эта гостиница? Твоему банку?

— Не угадала. Это гостиница МВД.

— И кто же меня примет там? — девушка внимательно поглядела на Дениса, — Или тебе приходилось оказывать услуги кому-нибудь из администрации этой гостиницы?

— Нечто в этом роде… — неопределенно ответил Денис. — В твоем распоряжении будет небольшая однокомнатная квартирка с холодильником, газовой плитой и телевизором. Продуктов на первое время должно хватить. А завтра я подвезу тебе еще. Захвачу и какого-нибудь чтива.

— А звонить оттуда родителям я смогу?

— Нет. И оттуда тоже нельзя никому звонить. Ни-ко-му. Я сейчас приторможу где-нибудь у автомата, и ты позвонишь кому хочешь. Договорились?

— Хорошо… Если бы ты только знал, как мне надоели эти скитания! Я соскучилась по родителям. Я мечтаю о доме. Ты не поверишь, но я даже стала тосковать без лекций, семинаров и всей той тягомотины, которой нас пичкали в институте… Скажи, когда, наконец, ты позволишь мне вернуться к обычной нормальной жизни?

— Потерпи ещё немного, — Доро искоса поглядел на девушку. — Если я не ошибаюсь, достаточно скоро все возвратится на круги своя.

— Боюсь, к тому времени я успею привыкнуть к этой кочевой жизни, неожиданно улыбнулась Марина.

— А тебе не говорили, что тебе очень идет улыбаться? — поинтересовался Денис.

— Говорили. В том числе и Макс.

Упоминание Максима снова привело к тому, что оба погрузились в свои воспоминания. В течение некоторого времени они ехали молча.

— Как это произошло? — неожиданно нарушила паузу девушка.

— Ты это о чем? — не понял Доро. — Что — это?

— Как погиб Николай?

Доро вкратце рассказал о недавних событиях у здания милиции.

— Это же просто ужасно! И ты, ты тоже ведь мог там погибнуть… полувопросительно-полуутвердительно заметила Марина. — Они могли убить там вас всех.

— Увы. К сожалению, все мы смертны. Если помнишь, у людей издревле есть такая глупая привычка — рано или поздно умирать. Так что к смерти следует относиться философски, как к неизбежному злу. Помнишь — «первый шаг ребенка есть первый шаг к его смерти»? — процитировал Пруткова Доро, останавливая машину у тротуара. — А вот и телефон-автомат.

По приезде в гостиницу, которая представляла собой несколько расположенных в одном подъезде квартир, Денис проводил девушку в уютную однокомнатную квартирку и подождал, пока Марина приготовила чай. За разговором, за чаем и купленными по дороге пирожными они просидели минут двадцать.

— Я заеду к тебе завтра, — поднимаясь, пообещал Доро.

Девушка тоже встала из-за стола и подошла к Денису.

— Я боюсь, — неожиданно призналась она и положила ладони на грудь стоящего перед ней молодого человека.

— Чего? Тебя тут никто не найдет.

— Я боюсь за тебя, — заглянув Денису в глаза, девушка вдруг опустила голову и обняла его, уткнувшись лицом куда-то в подмышку.

— Ну что ты, чудачка! — положив руку на белокурые волосы Марины и слегка поглаживая их, усмехнулся несколько опешивший от неожиданности Доро. — Ничего со мной не случится.

— Не смей разговаривать со мной, как с ребенком! — не поднимая головы, потребовала девушка. — Я уже взрослая. — И она ещё крепче прижалась к Денису.

Так в течение нескольких минут они молча стояли посреди комнаты. Обняв Марину одной рукой за плечи, второй рукой Денис продолжал осторожно поглаживать ей волосы. Он чувствовал, как от этой близости стройного девичьего тела все сильнее бьется его сердце. Опустив голову, Денис ощутил аромат волос Марины и, не в силах сдержаться, слегка коснулся губами её макушки. В то же мгновение Марина подняла навстречу ему лицо, забросила ему руки за шею и губы молодых людей встретились в поцелуе. Он был долгим и томительным.

За первым поцелуем последовали второй и третий. Склонившись над прильнувшей к нему Мариной и держа между ладоней её вдруг ставшее каким-то отрешенным лицо с полузакрытыми глазами, Денис осыпал поцелуями щеки, лоб, волосы, шею девушки. Он покрывал поцелуями её глаза, брови, нос, а затем вновь возвращался к её губам и молодые люди замирали, как бы сливаясь воедино, стремясь отдать в этом поцелуе всего себя и одновременно возможно полнее «выпить» им своего партнера.

Конец их ласкам положил внезапно зазвонивший телефон. Его гудки не сразу воспринялись ими, не сразу вернули их к действительности.

— Не надо, — попросила Марина, продолжая прижиматься к Денису. — Не отвечай.

Но телефон продолжал трезвонить и, стараясь унять сердцебиение, Денис снял трубку.

— Денис Евгеньевич? — прозвучал знакомый голос. — Что долго не отвечаешь?

— Да я уже был у двери, Костя. Собирался уходить, — соврал Денис. Спасибо за помощь. Марину устроил нормально. Она шлет тебе приветы.

— Взаимно. И — у меня новости. Через двадцать минут жду тебя на Большой Никитской у театра «Геликон». Успеешь?

— Постараюсь.

— Тогда до встречи.

— До встречи.

Повесив трубку, Доро посмотрел на стоящую рядом девушку.

— Мне нужно уезжать, — слегка развел он руками.

— Я поняла.

— Я обязательно позвоню тебе через некоторое время.

— Хорошо.

— Правда позвоню.

— Ну да, — отводя взгляд, кивнула девушка.

— А завтра приеду, — пообещал Денис.

— Конечно.

— Пойми, мне действительно нужно уезжать. От встречи с Костей в известной степени зависит и то, когда ты сможешь возвратиться домой…

— Понятно. И не нужно оправдываться. Я все понимаю.

Несмотря на это заверение, чувствовалось — Марина недовольна тем, что Денис оставляет её.

— Ну вот и отлично, — притянув девушку к себе, Денис нежно поцеловал её в щеку и решительно закончил, — А теперь мне пора.

При встрече с Костей речь в первую очередь пошла о трех задержанных в Икше у дома Инны «быках». Как и следовало ожидать, лишение свободы привело лишь к тому, что вся троица внезапно потеряла дар речи. Лишь по прошествии суток юноша-подрывник все-таки сдался и начал давать кое-какие показания. Как оказалось, в прошлом году он закончил пед. Однако «сеять разумное, доброе, вечное» представлялось Леше, как звали молодого человека, экономически нецелесообразным. Поэтому после довольно продолжительных поисков работы он стал сотрудником фирмы, занимающейся поставками цветов и экзотических растений из стран Латинской Америки. Работа там давала ему существенно больше того, что совместными усилиями получали за свой труд родители, вместе с которыми он проживал в просторной квартире недалеко от центра города.

Однажды Леша на своем стареньком «Жигуленке» при развороте слегка поцарапал идущий рядом «Митцубиси». Неизвестно даже, был ли именно он виновником ДТП,[5] только до обсуждения этой темы дело так и не дошло. Вышедший из иномарки угрюмый мужик в двух словах доходчиво объяснил Леше, что происшествие может кончиться для него весьма плачевно, если он не согласится оплатить сумму ремонта его автомобиля. Леша почему-то сразу поверил в сказанное мужиком. Да и неудивительно — ему впервые в жизни пришлось общаться с человеком, у которого наколки были не только на кистях рук, но даже и на одном из век. К тому же взгляд… Казалось, Лешин собеседник уже видел перед собой не живого человека, а то, во что он может превратиться в случае неподчинения.

Владелец иномарки переписал себе тогда данные из водительского удостоверения молодого человека и уехал, пообещав дать о себе знать в самое ближайшее время. А на следующий день Лешу нашли на работе два коротко подстриженных «качка» и назвали ему сумму, которую следовало заплатить за ремонт приземистого японского красавца. Сумма оказалась существенно большей годового заработка молодого человека.

Один из парней почему-то показался Леше знакомым. Да и парень смотрел на него узнающе. Из последовавшего затем разговора выяснилось, что, оказывается, они учились в одной школе и в параллельных классах вплоть до пятого класса.

В результате перед уходом из офиса бывший соученик пообещал походатайствовать за Лешу. И свое слово сдержал. Во всяком случае на следующий день он появился уже один и сообщил, что Леша может компенсировать расходы на ремонт красавца-автомобиля определенными услугами. И Леша согласился.

Еще в детстве он увлекался изготовлением разного рода петард. А за время непродолжительной службы в армии (через четыре месяца службы был комиссован по состоянию здоровья) научился азам подрывного дела. Вот эти-то навыки и заинтересовали хозяина «Митсубиси».

— А удалось установить этого человека? — полюбопытствовал Денис.

— Естественно, — пожал плечами Костя. — Только вот ведь какая штука Алексей с ним больше не встречался и непосредственно от него никаких распоряжений никогда не получал…

— А кто дал ему команду заняться автомобилями в гараже Инны?

— Тот мужик, с которым ты тогда несколько переусердствовал в гараже. Кстати, он до сих пор лежит в больницы и отказывается давать какие-либо показания.

— А что о нем говорит Алексей?

— Ничего, — покачал головой Константин. — Видел всего лишь второй раз.

— Хочешь сказать, пока никаких конкретных зацепок?

— Увы, — развел руками полковник. — Никаких.

— А как насчет организации покушения на Клюеву? Что там с больницей?

И тут, как оказалось, особенно хвалиться было нечем. Хотя, несмотря на ограниченное время, остававшееся на подготовку операции в больнице, её проведение завершилось вроде бы и успешно.

После звонка Дениса в управление милиции Наташу Клюеву сразу же перевели на другой этаж. Ее палату заняли омоновцы. Несколько омоновцев в шлепанцах и больничных халатах курило на лестничной клетке. Точно такая же группа «больных» что-то оживленно обсуждала на площадке перед лифтами. Еще несколько группок в ожидании незваных «гостей» разгуливали по коридору. В результате троим молодым людям с чемоданчиками, одной полиэтиленовой сумкой и с цветами, пытавшимся пройти к палате раненой девушки, добраться до неё так и не удалось. Они были взяты тихо и без шума — один у лифта, и двое на лестнице. Документов с собой ни у одного из них не оказалось. Зато в чемоданчиках у всех троих были спрятаны автоматы «Узи» и под мышками в кобурах покоились пистолеты. В полиэтиленовом пакете были яблоки, апельсины, двухлитровая бутылка пепси-колы и пол-литровая — бензина. А у одного из задержанных в кармане обнаружилась старая записная книжка Дениса, в которую была вложена старая фотография сидящих на каких-то развалинах Редина и Доро. Оба они были в военной форме и явно с удовольствием позировали, с бравыми усмешками глядя в объектив. «Думаю, кончив дело, эти „друзья“ собирались „потерять“ твой блокнот с фотографией в палате или в коридоре, — заметил Костя. — Судя по всему, кому-то очень хочется подсунуть тебя следствию в качестве подозреваемого…»

Как и следовало ожидать, все трое задержанных согласно отказались давать какие-либо показания. Они явно «валяли дурочку». Блокнот с фотографиями? Да о чем тут говорить! Кто-то видимо потерял, а они подобрали неподалеку на улице. Кстати, там же у стены дома стояли и три новеньких чемоданчика. Их тоже прихватили на всякий случай. Хотели сдать потом в бюро находок. А о том, что в них находится, не имели ни малейшего представления. Автоматы, говорите? И чего только люди теперь не оставляют на улице… А вот пистолеты под мышкой — это да. Это точно. Виноваты. Больно уж на улицах теперь неспокойно. Беспредел, да и только! Вот на всякий случай и приходится вооружаться. Чтобы, значит, дать отпор возможному бандитскому нападению. Откуда пистолеты? Да купили по случаю у какого-то прапора на платформе «Шарапова Охота».

Естественно, эта троица оказалась на территории больницы абсолютно случайно. Во всяком случае никто из них конечно же не подозревал о существовании в палате номер триста семь девушки по имени Наташа и не собирался никого убивать. А в корпус зашли просто так, из любопытства…

Как выяснилось, за ворота больницы трое парней проехали на «Жигулях». Владельцем машины оказался студент МАМИ, честно признавшийся, что ему очень хорошо заплатили за то, чтобы он «подбросил» троицу до больницы. Рассчитавшись, студенту пообещали заплатить существенно больше, если он подождет каких-нибудь десять-пятнадцать минут. Естественно, парень согласился. Ведь не каждый день попадаются столь щедрые клиенты. Едва ли только он понимал, чем именно для него могло закончиться это ожидание…

— Вот такие вот, брат, дела, — завершил Константин свое повествование. — Боюсь, не приходится надеяться, что задержанные в ближайшее время бросятся откровенничать со следователем…

— Ты прав, — кивнул Доро и напомнил, — А как там генерал Клюев?

Бросив выразительный взгляд на часы, Костя вкратце поделился с Денисом полученной информацией относительно того, чем занимались генерал Клюев и возглавляемое им подразделение. При этом он воспроизвел по памяти официальную аттестацию покойного отца Наташи. А она оказалась в высшей степени положительной. Клюев характеризовался как человек весьма деловой, исключительно честный, порядочный и в то же время на редкость доброжелательный. Всем были известны его гостеприимство и готовность в любой момент придти другому на помощь. Слыл он настоящим бессребреником.

А вот полковник Дегтярин был совсем иным человеком. Как оказалось, за ним числились и не совсем благовидные делишки, которыми он якобы занимался, служа в южных краях. Как ни странно, но на его служебном положении эти делишки сказались самым необычным образом — его почему-то неожиданно перевели с повышением по должности в Москву. В общем, здесь он занимался тем же, чем и в бытность свою на Юге — организацией поставок продовольственных товаров. Вот только уровень доверенных ему закупок был теперь несравненно выше, а их объем — существенно более широк.

Коллеги считали своего сослуживца человеком энергичным и деятельным. Он часто и охотно выезжал в командировки. Имел многочисленных друзей и, судя по всему, достаточно влиятельных покровителей. Претензий по работе у начальства к нему не было. Все задания и поручения он умел выполнять в срок и самым наилучшим образом. Увлекался охотой. Имел неброский автомобиль «Волга». Старшая дочь училась в Академии Управления, сын заканчивал школу.

— И никаких криминалов? — уточнил Денис.

— Уважаемый Петр Николаевич чист как стеклышко, — развел руками Константин. — Прямо какой-то образец для подражания. А тебя это удивляет?

— Вообще-то да… Подозреваю, что сей товарищ после неприятностей в родных южных краях стал просто существенно осмотрительней и обделывает свои делишки намного тоньше, чем прежде.

— Все может быть, — пожал плечами Константин. — Только, что называется, чем богаты, тем и рады. Никакими сведениями о чем-либо незаконном в его деятельности я не располагаю.

— Ну да Бог с ним, с этим Дегтяриным, — кивнул Денис. — Ты уж извини, что задерживаю. Но, может быть, порадуешь ещё чем? Скажем — имеется что-нибудь новое о связях покойного Александра Редина?

— Ничего. Как ты и говорил, он действительно числился безработным. Однако, как выяснилось, при этом небезуспешно занимался посреднической деятельностью. После развода с женой жил один. Помимо тебя и твоих друзей никого, кто бы поддерживал с ним близкие отношения, установить не удалось.

— Ничего себе — близкие отношения… — покачал головой Денис.

— Естественно близкие. Вас связывала армейская дружба.

— Хорош друг… Ну а его предпринимательская, его, как ты выразился, посредническая деятельность?

— Посредничал в поставках продовольственных товаров. Предлагал, скажем, различным фирмам рис или тушенку оптом. Обычно вагонами. А за это получал комиссионные. И немалые.

— У него были постоянные клиенты? — поинтересовался Денис.

— Более или менее.

— Сможешь организовать список?

— Постараюсь, — пообещал Константин и, помолчав, добавил, — Насколько я понимаю, ты надеешься найти своего «злого гения» в этом списке?

— А почему бы и нет?

— Вообще-то странно ты себя ведешь, старик, — констатировал полковник. — Ты используешь меня, используешь органы для своего — давай называть вещи своими именами — для своего частного расследования. Но ты же должен понимать, какую при этом берешь на себя ответственность. Я уж не говорю об ответственности, которую ты возлагаешь на меня…

— Я все прекрасно понимаю. В частности и то, что мой «злой гений» скорее всего имеет своих осведомителей и у вас. И мне совсем не хотелось бы, чтобы сей господин на определенном этапе следствия вдруг испарился из Москвы с последующей материализацией под другим именем в ином государстве или даже на другом континенте. Я должен взять его. Ты понимаешь это?

— Я все прекрасно понимаю, — кивнул Костя. — Но уверен — ты не прав. Тебе немедленно следует передать все имеющиеся у тебя сведения следователю.

— Он уже предупредил меня о самых жестких санкциях, если только узнает, что я продолжаю заниматься делом…

— Если хочешь — я могу поговорить с кем нужно. Всегда могу сам подключиться к этому.

— Спасибо, не надо. Лучше помоги мне в другом. Помнишь, я просил тебя выяснить, что это за личность такая — Решетников Игорь Измаилович? Кто он, этот помощник депутата? Чем, интересно, он дышит? Чем занимается в свободное от помощи своему депутату время?

— Эх, Денис, Денис… Подведешь ты меня под монастырь. Ну да ладно… Этот твой Решетников, оказывается, личность действительно довольно примечательная. Лет семь тому назад привлекался к суду за мошенничество. Вновь «прорезался» недавно, позапрошлой весной. При этом оказался совладельцем весьма крупной фирмы. Теперь ворочает немалыми деньгами. Часто выезжает за рубеж. Имеет недвижимость в ряде европейских стран, в США и в Коста-Рике. — Порывшись в кармане, Константин достал листок бумаги. — На вот, держи. Тут тебе адрес и основные сведения об этом господине.

— Спасибо, — поблагодарил Доро. — Кстати, его адрес у меня уже есть. И ты мне скажи, зачем такому богатому человеку идти в помощники к депутату?

— Ты и сам знаешь, помощники «выразителей народных чаяний» обладают многочисленными привилегиями. Но, думаю, не из-за бесплатного проезда на общественном транспорте господин Решетников обзавелся удостоверением помощника депутата…

— А о каком, собственно, депутате идет речь? — поинтересовался Денис.

— Да какая тебе разница… Существенно другое. У меня, например, нет ни малейших сомнений, что на самом-то деле этот наш «народный избранник» является помощником Игоря Измайловича Решетникова, а не наоборот. Думаю, именно усилиями Решетникова этот мало чем примечательный господин продвинулся в депутаты. Вот так вот…

— Понятно, — усмехнулся Доро. — А список владельцев «пятисотых» или «шестисотых» «Мерседесов» цвета «мокрого асфальта» тебе удалось получить?

— Пока нет.

— И ничего нового по поводу нападения на нас у отделения милиции?

— Ничего. Если бы были какие новости, я бы начал именно с них, как ты догадываешься, — слегка пожал плечами Константин.

— Удивительные дела творятся у нас в королевстве Московском, усмехнулся Денис. — Людей расстреливают прямо у милиции, и — никаких концов…

— Чему ты удивляешься? — Костя снова мельком поглядел на часы. — Можно подумать, будто ты приехал сюда на экскурсию из какого-нибудь Бирмингема или Ганновера…

— Ладно, старик. Спасибо за информацию, — Денис улыбнулся. — И, наконец, удовлетвори мое любопытство — ради кого это ты приехал в «Геликон»?

— Тут будет проходить очень интересный концерт. Этакая «сборная солянка». В программе много громких имен. В частности — Надежда Красная. Узнав об этом, я и приехал за билетами на послезавтра. Ты ведь знаешь эту певицу?

— Кажется, слышал в её записи романсы Чайковского.

— «Кажется…» — передразнил Константин. — Ты, Денис, меня просто удивляешь. Ты хотя бы представляешь себе, насколько разнообразен, насколько обширен репертуар Надежды Красной? Нет? Да она поет вещи сотен композиторов, начиная, скажем, от Скарлатти и кончая нашим с тобой современником и соотечественником Теодором Гринштейном. И как поет! Нет, все-таки Красная — удивительная, прямо-таки великая певица.

— Что-то я не припомню, чтобы ты прежде отзывался о ком-либо с таким восторгом и пафосом, — Денис с удивлением поглядел на друга. «Удивительная певица»… Ты уж извини, брат. Снизойди до меня, профана, объясни музыкальной посредственности, что же это по-твоему такое — великий исполнитель?

— А вот что: великий исполнитель — это… это мастер, который может позволить себе роскошь блистательно исполнять одну и ту же вещь каждый раз по-другому. И при этом он каждый раз строго следует духу оригинала и, что самое удивительное, во всех своих интерпретациях неизменно остается самим собой… Ну как, не против такого толкования?

— Готов подписаться, — улыбнулся Доро.

* * *

За то время, пока Доро перевозил на новое место Марину и встречался с Костей, Вениамин тоже сделал немало. Он успел найти нужных людей, которые оперативно проверили документы о получении российскими гражданами наследств из-за рубежа. При этом выяснилось, что за последние восемь лет ни одна Лина Степановна Дегтярина наследства ни из Соединенных Штатов, ни вообще из какой-либо другой зарубежной страны не получала. Были и другие новости. Как вечером Кислярский сообщил Денису, неожиданно «прорезалась память» у Сани Хмыря. Он вдруг вспомнил, что вроде бы на Лиса, когда тот открыл свой первый магазин, попытались «наехать». Периодических выплат требовала очень влиятельная и мощная группировка, которой в то время Хаменко со своими друзьями противостоять никак не мог. И все-таки в конечном итоге «наезд» не удался. Рекетиры вскоре сами приехали к Лису «замиряться». И причина тут была отнюдь не в их альтруизме и не в проснувшихся внезапно угрызениях совести. Все было много проще. Как оказалось, сестра Хаменко встречалась в то время с водителем одного «больно крутого» человека. Она рассказала любовнику о проблемах брата, и тот обещал помочь. Свое обещание он сдержал. Благодаря его хлопотам буквально в несколько дней для Лиса все завершилось самым благоприятным и удачным образом.

— Учитывая связь Лиса с Хмелевым, можно предположить, что речь идет о шофере «генерала» или одного из его помощников, — подвел итог Кислярский.

— Да, похоже на то, — согласился Денис. — А не знаешь, сейчас сестра Хаменко продолжает встречаться с этим своим столь влиятельным водилой?

— Я, естественно, поинтересовался этим. Но Хмырь не в курсе. Думаю, не врет.

— Наверное. Значит, попытаем Миху. Гапонов должен знать её достаточно хорошо. Ведь они учились с Лисом в одном классе и до сих пор остаются закадычными друзьями…

Придя к такому заключению, Денис потянулся за трубкой и набрал номер телефона Гапонова.

«Федя хотел бы завтра в восемь утра получить свой должок,» — в очередной раз объявил он условленную фразу, когда мать подозвала Миху к телефону.

— Совести у твоего Феди нет, — констатировал Миха Маленький. — Да ладно. Принесу ему должок. Пусть только не опаздывает. А то я решил выйти с утра на работу…

Закончив телефонный разговор, Доро помолчал немного и затем заметил:

— Думаю, Вень, завтра придется снова воспользоваться услугами твоих сотрудников.

— Как скажешь, начальник…

— Утром я попытаюсь по своим каналам дать знать в военную прокуратуру и на Петровку о результатах твоей проверки. Имеется в виду мифическое наследство Дегтяриной, — продолжил Доро. — Полагаю, муравейник зашевелится уже к середине дня. Наверняка Дегтярин поспешит обратиться за помощью и советом к «генералу». А там уже пойдет-поедет…

— Надеешься, выйдем так на нашего хитрого Викентия Евдокимовича?

— Конечно, — подтвердил Денис. — Но даже если мы и не выйдем на него, хуже не будет. Сейчас самое время слегка нажать на хвост нашему «генералу». Пусть почувствует, что мы «дышим ему в затылок». — Доро немного помолчал. Равнодушным он не останется. Наверняка с Дегтяриным их объединяют общие дела.

— Да уж.

— А помнишь, — Денис поднял вверх указательный палец и сделал многозначительную паузу, — Костя установил, что Редин выступал посредником в продаже вагонами различного рода продовольствия. Возникает вопрос откуда оно?.. А тут ещё и этот Игорь Измайлович Решетников, которого обхаживал «генерал» и которому даже был готов уступить Наташу Клюеву.

— Решено. Будем ворошить осиное гнездо, — кивнул Вениамин, — В надежде, что приятели-осведомители из прокуратуры немедленно дадут знать Дегтярину о интересе, возникшем вдруг к его персоне. А может — первым сведения об этом получит наш «генерал».

— Кстати, и за госпожой Дегтяриной тоже последить невредно, — кивнул Доро, — А также по возможности и за нашим помощником депутата. Его криминальное прошлое вселяет в меня, откровенно говоря, определенные надежды.

— Тем более, что настоящее Решетникова может оказаться не менее криминальным… Во всяком случае на очередной пленке с записями голоса нашего несравненного Хмелева некто, кого тот уважительно величает Измаилычем, требует от завуча, чтобы его люди проявляли больше настойчивости в поисках «этого зарвавшегося следователишки»… Не знаешь случайно, о ком это он так?

— Не догадываюсь… Странно, что это Решетников вдруг заинтересовался мною?

— Да это он так, к слову. Хмелеву же он звонил совсем по другому поводу. Хотел узнать, не возьмется ли завуч организовать «окно» для поставок автомобилей из соседней республики. — Вениамин многозначительно помолчал. — Я так полагаю, речь идет о том, чтобы гнать в Россию старые или ворованные автомобили, не оплачивая соответствующих пошлин…

— Не исключается. Только сейчас эта информация нам мало что дает… А они с Хмелевым на ты?

— Да. Говорили как старые добрые знакомые. Хотя и чувствовалось, что Хмелев слегка заискивает перед собеседником.

— Тогда, скорее всего, Решетников с Хмелевым действительно давние знакомые. Наши нувориши как правило довольно чванливы. Они неохотно допускают панибратство со стороны новоприобретенных приятелей уровня Хмелева. — Денис немного помолчал. — Подозреваю, что это Хмелев свел «генерала» с Решетниковым.

— Какое это имеет значение, кто из них кого с кем свел?

— Не скажи! — Доро покачал головой. — Судя по упоминанию Решетниковым моей скромной персоны, «генерал» теперь находится с «Измайлычем» в достаточно доверительных отношениях. В противном случае едва ли Решетников стал бы пенять Хмелеву на то, что его люди пока не смогли отыскать «следователишку».

ГЛАВА 20

Иногда не обойтись без угона чужой машины. Погоня. К чему может привести беспечность

Оставив в близлежащих дворах «Тойоту», Денис приблизительно за полчаса до оговоренного времени был у кинотеатра «Саяны». Выбрав для наблюдения удобную точку, он принялся ожидать Гапонова. Однако ждать ему пришлось недолго, поскольку громадная фигура Михи Маленького появилась в поле его зрения буквально через десять минут. По всей видимости, Миха рассчитывал на то, что Доро придет на встречу пораньше. Понаблюдав за Гапоновым ещё несколько минут и убедившись, что за ним никто не следит, Денис пересек дорогу на направился к степенно прохаживавшемуся перед кассами парню.

Пройдя в арку, разделяющую кинотеатр на две половины, они направились вниз вдоль расположенной во дворах линии магазинов.

— Возвращался вчера к больнице? — поинтересовался Денис.

— А как же! — усмехнулся Миха. — Я же должен был забрать с машины наши номера.

— И там все было спокойно?

— Абсолютно… Ты что, вызывал меня ради того, чтобы узнать об этом?

— Да нет, — Доро остановился, — Ради другого. Ты хорошо знаешь сестру Лиса?

— Люську-то? Конечно хорошо, — подтвердил Гапонов. — А что?

— Ты мне ничего не рассказывал о «наезде» на Хаменко, когда он открывал свой первый магазин. Что там произошло?

— Да ничего особенного. Тут наши подмосковные навязывали Лису свою «крышу», да у него нашлась «крыша» поосновательней.

— И кто ему её предложил? — спросил Доро.

— А никто не предлагал. Нашлись солидные люди, которые замолвили за Леху словечко.

— Как это — нашлись? По объявлению, что ли?

— Вроде того… Ну чего спрашиваешь? Ты ведь и так, видно, в курсе, если Люськой интересуешься.

— В курсе-то в курсе, да не совсем. Хотелось бы подробнее. Между прочим, а она продолжает встречаться со своим водилой?

— А как же не встречаться? Конечно продолжает. Встречаются каждый день, когда по утру просыпаются.

— Поженились, что ли? — сообразил Доро.

— Да вроде того… И чего это он тебя так заинтересовал?

— А не знаешь, где он работает? — не отвечая на вопрос, полюбопытствовал Денис.

— У фирмача одного…

— Да не тяни ты! — поторопил Доро. — Что за фирмач? Чем он занимается? Где у него контора?

— Спроси что полегче, — Гапонов развел руками. — Знаю, что хозяин у Витька человек очень авторитетный, коль местная братва с ним считается. А вот чем он конкретно занимается… — и Миха опять развел руками.

— А этот Витек никогда не обращался к тебе или к Лису с какими-нибудь просьбами, предложениями?

— Никогда. Да и чем мы можем быть ему полезными? Кто мы для него такие? Так, мелочовка приблатненная…

— Ничего себе, мелочевка, — усмехнулся Денис, оглядывая могучую фигуру парня. — Хоть ты и Маленький, мелким тебя никак не назовешь… Ну да ладно, а с Хмелевым тебя не Витек ли случайно познакомил?

— С Хмелем-то? Нет, — покачал головой Гапонов. — С Хмелевым я познакомился через Лиса. Через Кудряшова то есть.

— А поручения свои Витек передавал тебе тоже через Кудряшова?

— Витек? Какие поручения? — Миха удивленно поглядел на своего собеседника. — Ты это о чем?

— Да оговорился я. Имел в виду Хмелева.

— Ты гляди, сам себя не перехитри, — посоветовал Гапонов. — И кончай крутить. Спрашивай прямо, что тебя интересует.

— Все, что тебе известно о Витьке и его хозяине.

Увы, ни о том, ни о другом Миха ничего определенного сказать не мог. Если с Витьком он был знаком лично, то его хозяина даже никогда не видел в глаза. Более того, Витек в разговорах явно избегал любых разговоров о своем шефе.

— Ну а на какой машине он хотя бы возит своего шефа? полюбопытствовал Денис.

— На «Линкольне».

— Шестидверном?

— Зачем — шестидверном? В обычном четырехдверном «купе».

— Номера машины помнишь?

— Да нет… — дернул плечем Миха. — Помню только, что номера без нулей, неприметные, — и, помолчав немного, добавил, — Я ведь во время свадьбы у них и шофером и шафером был.

— А куда твой Витек заезжает за своим шефом?

— Не представляю. Знаю только, он должен каждый день ждать дома от шефа звонков — с семи утра до семи тридцати, с двенадцати до часу и наконец с пяти до полчаса шестого вечера. Если звонков нет, он до следующего оговоренного времени может делать все что ему угодно. Иногда он по нескольку недель не видит хозяина. Но если уж потребуется, машина должна быть обязательно, хоть кровь из носу, подана в указанное место к указанному времени.

— А машина стоит..?

— В кооперативном гараже. Это тут неподалеку.

— Что ещё Витек рассказывал о хозяине и о своей работе?

— Да говорю же, ничего. — Миха снисходительно сверху вниз поглядел на своего надоедливого собеседника. — Вот только… Это было аккурат перед тем, как Люська с ним расписалась. Однажды мы пришли с Лисом к Люське вместе с одним нашим корешом, с Левкой Синюшным… Левка парень заводной, любит выпендриться. Ну посидели немного, выпили, а потом Левка достает из сумки кинжал с ножнами и хвалится, будто накануне начью выиграл его в карты у одного грузина. Так вот мне запомнилось, что Витек очень заинтересовался тогда кинжалом. Внимательно его разглядывал, чуть ли на зуб не брал и на вкус не пробовал. А потом заметил, будто его хозяин коллекционирует всякое редкое старинное оружие.

— Ну и что, не захотел он своему хозяину показать тот кинжал?

— Нет, — покачал головой Миха. — Витек видно и сам в этих делах сечет. Он тогда объявил, что кинжал тот действительно стоящий, но изготовлен будто бы уже в нашем веке. Так что никакого интереса для его хозяина не представлеят.

— Думай, Миха, думай, — попросил Денис. — Может ещё что вспомнишь. Очень нужно нам выйти на этого любителя древностей.

— Это каму же — нам?

— Всем. Мне, тебе, родителям моего убитого друга. Пока эта сволочь жива, пока он прокручивает свои делишки да между делом пополняет своею коллекцию, я и за твою жизнь тоже ломаного гроша не дам… Так что думай, Миха. Вспоминай.

— Да нечего мне вспоминать. Не знаю я о нем ничего.

— Слушай, а голос у твоего Витька какой? — осведомился Денис. Случайно не хриплый?

— Точно. Низкий у него голос. И с хрипотцой.

— Если прослушаешь в записи, узнаешь?

— А то нет!

— Ладно. Витек знаком с Хмелевым?

— А Бог его… Я их не знакомил.

— Где тот гараж с «Линкольном», объяснить мне можешь? — спросил Доро, наблюдая за медленно приближающимся со стороны кинотеатра милицейским «Фордом».

Но объяснить Миха уже ничего не успел. Из «Форда», остановившегося в нескольких метрах от них за стареньким «Москивичем» молочного цвета, вышли трое в милицейской форме. Их внимание было явно приковано к возвышавшейся над прохожими фигуре Гапонова. Миха же видеть милиционеров не мог, так как стоял к ним практически спиной. Он начал что-то объяснять, как Денис рванул его за руку и приказал — «Быстро, за мной! Бежим!»

Круто развернувшись, Доро бросился в проход между магазинами. Судя по тяжелому топоту сзади, Миха моментально среагировал на приказной тон и последовал за ним.

На выходе из заваленного ящиками прохода под углом в сорок пять градусов к тротуару задом к киоску «Мороженое» стоял рефрижераторный микроавтобус. Его водитель как раз запирал распахнутые задние дверцы. Двигатель машины работал. Водительская дверца микроавтобуса была слегка приоткрыта. Не долго думая, Денис распахнул её и нырнул в кабину. Он тут же переместился на соседнее сиденье, уступая место сориентировавшемуся в обстановке и тут же нырнувшему за руль Михе.

«Гони!» — скомандовал Денис, глядя в боковом зеркальце на приближающиеся также бегом по проходу фигуры милиционеров.

— Эй! Вы что это!?? — прокричал внезапно распахнувший левую дверцу мужик, облаченный поверх куртки в серый фартук — по всей видимости, водитель микроавтобуса. — А ну вылезайте!

Но Гапонов сильно толкнул хозяина автомобиля в грудь, резко тронул машину с места и тут же захлопнул дверцу. Наперерез машине метнулся высокий мужик с косым разрезом глаз. В руках у него был картонный ящик. Подняв ящик, мужик с размаху швырнул его в лобовое стекло микроавтобуса и тут же отпрыгнул в сторону. Миха инстинктивно пригнулся. Однако стекло не пострадало. Ящик оказался пустым и на несколько мгновений задержался, как бы завис перед разгонявшейся машиной, полностью закрывая обзор. Затем картон скользнул по стеклу вниз и исчез под колесами автомобиля. Это было весьма своевременно, поскольку буквально в пятнадцати метрах перед ними у края дороги стоял «КамАЗ».

— Вот сволочь! — ругнулся Миха, съезжая с обледенелого газона на дорогу и открывая боковое окошко.

Вслед набиравшему скорость микроавтобусу неслись крики и пронзительные свистки. Громыхнул выстрел. По тротуару за ними бежали милиционеры и несколько доброхотов, стремящихся показать свое рвение в явно бесперспективной для них гонке.

— Куда? — объехав «КамАЗ», спросил Дениса Гапонов.

— Давай дальше вдоль магазинов, а потом свернешь налево.

Попетляв затем некоторое время между домами, они вскоре оставили машину в одном из дворов и пешком вышли на улицу.

— Чего это ты вдруг засуетился? Что там случилось? — наконец поинтересовался Миха.

— Я тебе не рассказывал, как позавчера на нас напали? Это когда убили моего друга? — вопросом на вопрос ответил Денис.

— Нет. Не в курсе.

— Короче, когда мы с тобой там разговаривали, к тротуару позади тебя подъехала милицейская машина. Из неё вышли трое в форме и направились к нам. Одного из них я сразу же узнал. Узнал несмотря на милицейскую форму. Наверное — по подбородку и по глазам. А может быть — просто интуиция сработала. Я уверен, это был тот гад, что стрелял в нас из окна джипа.

— Думаешь, они искали тебя? — спросил Гапонов.

— Нет. Уверен, что нет, не меня. Искали они тебя, Миха. Во всяком случае, нетрудно было понять, что ориентировались они на твои габариты, на твою фигуру.

— А может, все-таки, заметили именно тебя? Опознали коллеги-менты, так сказать?

— Не думаю, — покачал головой Доро. — Ни один из них и не глядел на меня.

— Но как они могли узнать, где меня искать?

— Как, как… Откуда мне знать, как? Может быть и верно, твой телефон прослушивают… Вот и прикатили поглядеть, с кем это ты там у «Саян» встречаешься. Удовлетворить свое любопытство, так сказать. — Денис помолчал секунду и предложил. — Ладно. Ты сейчас заходишь вон в тот подъезд у арки и там меня ждешь. Я же пока схожу за своей машиной. Если все будет нормально, вернусь минут через пятнадцать-двадцать. Если через это время меня не будет, действуй по обстоятельствам. Но, рекомендую, на пару месяцев исчезни из города. Так будет полезней для твоего здоровья. Понял?

Гапонов кивнул.

— Значит, жди. А чтобы не скучать в мое отсутствие, возьми ручку и нарисуй мне, где находится гараж, в котором твой Витек содержит «Линкольн», — продолжил Денис. — Да заодно запиши мне номер телефона сестры Лиса.

Когда через некоторое время Доро на «Тойоте» приблизился к дому, где в крайнем подъезде его дожидался Гапонов, навстречу ему медленно прокатил милицейский «Форд». Очевидно, его пассажиры ещё не потеряли надежды обнаружить беглецов и на всякий случай продолжали «утюжить» окрестности. Денис проехал по проезду дальше вдоль домов, а затем остановился. Подождав, пока милицейская машина скроется из поля зрения, он развернулся и вернулся к арке. А ещё через пару минут они с Гапоновым уже ехали в сторону центра.

— Высадишь меня у станции метро «Шоссе Энтузиастов», — попросил Миха. — Дальше я доберусь сам.

— Где я потом тебя смогу найти? — поинтересовался Денис.

— Нечего меня больше искать, — решил Миха — Перебьешься и без меня. А то по твоей милости я и так по уши в дерьме. Так что, следуя твоему же совету, некоторое время постараюсь тут не светиться.

— Ну и молодец, — одобрил Денис. — Не забудь, что как на работу, так и домой тебе лучше всего звонить из телефонов-автоматов.

— Не учи, как говорится, ученого… У меня есть добрые кореша. Положусь на них. А они уж позаботятся обо всем.

Некоторое время они ехали молча.

— Тут тебе проезд к гаражу, где стоит «Линкольн», а также Люськин телефон, — кладя на сиденье рядом с собой листок бумаги, прервал Миха затянувшуюся паузу. — И ещё одно…

Гапонов снова замолчал, явно сомневаясь, стоит ли говорить дальше.

Денис спокойно сидел за рулем, ожидая, когда автомобили, стоящие перед ними у перекрестка на красный свет, начнут поворачивать налево. Он чувствовал, что не стоит торопить Гапонова, не стоит проявлять особого интереса, поскольку таким образом можно нарушить не в свою пользу обуревающие его пассажира сомнения.

— Так вот, что я хочу ещё сказать… — Миха вновь замолчал, а затем решительно продолжил, — Не помню уж, как это было, но только однажды Витек вскользь заметил, будто ему часто приходится ездить по Дмитровскому шоссе. Я так понял, что у его шефа где-то по этому направлению есть загородный дом… Ну этот, как его? Коттедж. Хотя, может, и просто зимняя дача.

— Конкретных мест он никаких не называл?

— Нет, не было никаких названий. Это точно. Но, как я понял, на той даче вроде бы есть московский телефон. То есть шеф, когда ему нужно, без всяких проблем напрямую связывается оттуда по телефону с Витьком.

Высадив Гапонова у ближайшей станции метро, Денис направился в сторону проспекта Мира. Вспомнив, как искренне обрадовалась Лида прошлый раз цветам, Доро решил по пути вновь приобрести молодой женщине красивый букет. Поэтому, остановив машину у ближайшей уставленной киосками площадки, он направился к стоявшей несколько в стороне остекленной будочке, над которой под воздушным шариком висел букет искусственных цветов. Там с помощью молоденькой продавщицы Доро подобрал букет «со значением», а затем прошелся по киоскам и купил в одном из них ещё коробку хороших конфет. «Вооружившись» подобным образом, Денис пошел назад к машине.

Он уже достал ключи, чтобы открыть дверцу, как неожиданно его внимание привлек стоявший перед его «Тойотой» автомобиль. Он не сразу понял, что именно показалось ему необычным, но эта заурядная серая машина почему-то внезапно отвлекла Дениса от его мыслей. Она почему-то сразу показалась ему необычайно знакомой. Он замер, непроизвольно разглядывая один из миллионных «шедевров» Волжского автозавода. Что же ему показалось необычным в этой машине? Скорее всего то, что машина была очень уж похожа на его собственную. Доро пригляделся внимательнее. Да, это несомненно был его собственный «Жигуль». Он не мог не узнать его немного деформированный справа задний бампер. К тому же номера — его номера! Так что не вызывало сомнения, что тут стоял его собственный автомобиль. Но тогда возникал вопрос, каким образом машина, оставленная им в гараже у Инны в Икше, могла оказаться тут? Непроизвольно Денис сделал несколько шагов вперед по направлении к трем стоявшим у дверцы его «Жигулей» мужикам. Те о чем-то спорили.

— Ваши документы? — сунув руку за пазуху, спросил Денис.

— Прорезался наконец, — кивнув в сторону Дениса, с ухмылкой бросил тот, что стоял лицом к Денису. — В ты говорил — не появится.

Два других оглянулись. Денис увидел устремленные на него внимательные глаза. Он узнал их. Это лицо, эти глаза он уже видел. Но вот только теперь никак не мог вспомнить — где. Где, при каких обстоятельствах он встречался с этим человеком? Где видел он это лицо с тонкими правильнымитонким чертами, с широко расставленными умными глазами и с маленькими аккуратными усиками? Вне всякого сомнения это лицо было ему знакомо.

— Ты выиграл, — неожиданно широко и радостно улыбнулся усатый.

А третий — крепко сбитый парень лет двадцати пяти, согласно кивнул и прокомментировал:

— И то верно. Он у нас психо-олог…

В тот же момент перед глазами Доро яркими сполохами северного сияния расцветилось небо и затем все провалилось в непроглядную четную тьму.

* * *

Когда Денис пришел в себя, он лежал ничком на чем-то твердом и холодном. В прохладном воздухе ощущался устоявшийся запах сырости и чего-то кислого. В голове его гудело как в железнодорожном тоннеле при приближении поезда. Доро приоткрыл глаза, но вокруг ничего не было видно. Кругом царила не меньшая темнота, чем в том же тоннеле в самую темную ночь, да ещё и при отключенном освещении. Лишь по временам на этом темном фоне изредка вспыхивали и затем медленно гасли маленькие яркие звездочки. И чем больше вглядывался в темноту Денис, тем больше становилось этих вспышек. Но что удивительно — крохотные мерцающие звездочки не пропадали и тогда, когда он закрывал глаза. «Это шутки моего сознания, — понял Денис. — Нет никаких вспышек. Есть только темнота».

Все тело и лицо Дениса противно саднили. Но почему-то особенно болели ноги. Точнее, понял Доро, боль исходила от лодыжек. Казалось, будто в них впивались тысячи иголок, что лодыжки прижигали раскаленным железом или даже обмотали смоченной кислотой колючей проволокой. Во всяком случае любая попытка изменить позу и положить ноги по-другому вызвала лишь усиление боли.

Преодолевая переполнявшую его слабость, Денис попытался изменить позу, но тут же понял, что это ему вряд ли удастся: судя по всему, прежде чем бросить в эту гудящую темноту, его спеленали более чем надежно. Так надежно, что с лодыжками явно переусердствовали… Хотя — почему переусердствовали? Едва ли этих людей особенно беспокоили его ноги, да и вообще его будущее. Скорее всего, они не сомневаются, что как раз его-то, этого будущего, у него и нет. Так что тех, кто «занимался» им накануне, не особенно заботило, насколько комфортно он будет чувствовать себя в этих тугих путах…

Помимо боли в лодыжках, ему очень мешал сосредоточиться шум. Он был негромким и утомительно монотонным. И трудно было понять, откуда, с какой стороны исходил этот звук. Казалось, он пульсировал в такт с биением его сердца, становясь то громче, то тише. А может, и не было никакого звука? Может, гудением была наполнена лишь его собственная голова? Скорее всего, так оно и было. Вокруг почти наверняка царила тишина. Тишина настолько гулкая, что полное отсутствие каких-либо звуков казалось невыносимым и как бы восполнялось гулом, порождаемым его воображением.

Сосредоточиться на восприятии и осмысливании окружающего никак не удавалось. Мысли беспорядочно прыгали с пятого на десятое. А тут ещё эта боль в лодыжках… Ее практически наверняка вызывал тонкий туго затянутый шнур, либо что там у них оказалось под рукой, когда его, избитого и потерявшего от боли сознание, на всякий случай связывали по рукам и ногам.

Дергаться и как истерик биться в бесполезных попытках освободиться от пут явно не имело никакого смысла. Поэтому для начала Денис глубоко вздохнул, расслабился и попытался восстановить в памяти недавние события.

По всей видимости, его ударили сзади по голове, когда, оторопев от неожиданности, он тупо рассматривал свои припаркованные перед «Тойотой» «Жигули». Несмотря на то, что все это происходило средь бела дня практически в самом центре города, едва ли кто из случайных свидетелей этой сцены отважился поинтересоваться, что тут, собственно, происходит. Наверное, оказавшиеся поблизости прохожие потом не без удовольствия рассказывали своим знакомым и родственникам, как по пути в магазин или на работу наблюдали мафиозные разборки. Но ему, Доро, от этого нимало не легче. Ведь почти наверняка никто из этих людей не дал знать об увиденном в милицию. А если кто-нибудь и обратился туда, то это тоже мало что меняло в его положении. Денис понимал, что милиция едва ли будет заниматься поисками безымянного гражданина, якобы похищенного какими-то не менее анонимными неизвестными…

Денис представил — после того, как он упал, получив по голове каким-то тяжелым предметом, его очевидно быстренько затащили в машину и тут же поехали. По дороге ему связали руки и ноги и засунули в рот кляп. Именно поэтому, когда он пришел в себя, ему так трудно было дышать. В рот ему, судя по всему, запихнули что-то вроде куска промасленной ветоши или рабочих рукавиц, а затем с головой прикрыли какой-то мешковиной.

Денис попытался языком вытолкнуть изо рта тряпку, но безуспешно. Очевидно, он непроизвольно замычал или застонал при этом, поскольку его не особенно больно пнули под зад и чей-то несколько надтреснутый голос констатировал:

— Очухался, кажись…

— А что с ним, с козлом, станется? — прозвучал в ответ благодушный голос. — Мусора, они крепкие. Я, помнится, одного такого из «Калаша» так свинцом нагрузил, что его после этого было впору вместо грузила использовать. Так представляете, он, гад, потом ещё более суток прожил.

— А ты что, все это время его за руку держал? — задорно хохотнул первый. — Пульс проверял?

— Зачем пульс? Об этом на следующий день в газете писали. В «МК», уточнил обладатель благодушного баритона. — Так что и с этим мусорком ничего не случится. Нечего с ним особенно церемониться.

— И все-таки, можно было и полегче, — включился в разговор третий. Было же приказано — привезти живым. А ты ему врезал так, будто перед тобой не человек, а бык на бойне…

— А он и есть нечеловек, — рассудительно произнес голос, показавшийся Денису старческим. — Мусор, он и есть мусор. В любой одежде. Как ты его не одень.

— Ладно. Коль он пришел в себя, то все в порядке, — заметил тот, кого Денис успел мысленно окрестить «защитничком», а затем добавил. — В любом случае заказ мы выполнили.

Немного хрипловатый уверенный голос «защитничка» странным образом вызвал в памяти Дениса тонкое лицо с хрящеватым носом и небольшими усиками. Да, голос несомненно принадлежал этому человеку. Но почему все-таки эти действительно яркие черты казались ему знакомыми? Когда и где он мог встречаться с этим человеком?

— В ты, брат, никак, на премиальные нацелился? — с долей иронии осведомился тот, чей голос казался старческим.

— А неплохо бы. Хотя, гляди, как бы на нас штраф не наложили, — все так же не к месту радостно предположил тот, кого Денис успел мысленно окрестить «живчиком». — Ежели этот мент — тут Дениса снова несильно пнули потерял по твоей милости память, то точно нам платить придется. А в этом случае ты, Старый, наверняка заплатишь больше всех. Во-первых, свою долю, а во-вторых ещё компенсируешь нам все убытки.

— Тьфу ты! Компенсируешь, компенсируешь… — передразнил надтреснутый голос, — По-человечески уж и говорить разучились. Как будто нельзя сказать по-русски — возместишь там, или восполнишь.

— А ты как ни говори, только все равно наши денежки возвращать придется, ежели ты, балда старая, из этого деятеля память вышиб. — И «живчик» снова хохотнул.

— Да говорю ж тебе, ничего с ним, с ментярой, не случится… — не совсем уверенно заверил остальных Старый и после короткой паузы добавил, Слышь, давится затычкой. Хрюкает, ну прям как поросенок какой.

— Ну раз хрюкает, значит порядок, — согласился «живчик». — Значит, голос не потерял и будет петь песенки, когда мы разделывать его начнем.

Покрывавшая голову Доро ткань внезапно приподнялась и Денис непроизвольно зажмурил глаза от ударившего ему в лицо света. Сквозь полуприкрытые веки он увидел склоняющееся над ним лицо.

— Ну ты, хорек вонючий! — голос несомненно принадлежал «живчику», Открывай гляделки-то! Нечего институткой в обмороке прикидываться. Я ж вижу, что ты уже очухался. Так что кончай в жука навозного играть.

Денис несколько повернул голову и открыл глаза. Он увидел, что сверху к нему склоняется лицо одного из тех, кто недавно стоял рядом с его машиной. Молодой мужик склонялся над ним с сидения и внимательно разглядывал лежащего у него в ногах пленника.

— Точно, оклемался, — удовлетворенно констатировал он и вновь набросил на голову Дениса снятый на время полог. — Так что, Старый, скорее всего тебе раскошеливаться не придется.

— А шел бы ты… — беззлобно бросил Старый. — Тоже, нашелся мне ещё умник.

Они продолжали свою судя по всему привычную для них пикировку, однако Доро уже не слушал их. Коротких мгновений, в течение которых он имел возможность посмотреть в лицо одного из своих похитителей, хватило на то, чтобы понять — его везут не в его «Жигулях» и не в «Тойоте». Скорее всего, он валялся сзади между сидений какого-то джипа. Едва ли его сразу отволокли в эту машину. Логичнее было предположить, что за время, пока он был без сознания, его, Дениса, отвезли на одну из ближайших улиц, где и перегрузили в другой автомобиль.

И снова Доро вспомнил тонкое лицо с аккуратными усиками и широко расставленными умными глазами. Но теперь он знал, почему оно показалось ему знакомым. Этого человека он встречал по крайней мере дважды. Когда-то, достаточно давно, они встречались в Чечне. Да-да, однажды к Вадимцеву приезжали из штаба офицеры, и среди них находился этот человек. Вот только его лицо в то время ещё не украшали усы и был он тогда существенно моложе. Но сомнений в том, что первый раз они столкнулись именно тогда, практически не оставалось. И вообще, было странным, что он до сих пор не мог вспомнить это характерное хищное лицо с несколько надменным взглядом. Тем более, что ему приходилось ещё раз видеть его — во время похорон Вадимцева. Хотя что ж тут удивляться, присутствие на кладбище боевого офицера наверняка в тот раз не воспринималось им как нечто экстраординарное.

«Опять, — подумал Денис, — Когда же это кончится? Опять Чечня…»

Вскоре машина остановилась. Двигатель не заглушили. Судя по тому, как хлопнула дверца, кто-то — скорее всего шофер — вышел. А через несколько минут дверца вновь открылась и несколько хрипловатый мужской голос объявил:

— Все. Порядок. Можем двигать дальше.

— А чего ему от тебя нужно-то было? — поинтересовался Старый.

— Да ничего. Тормознул на всякий случай. Они ведь любят останавливать иномарки — можно с хозяина сшибить чего, или ещё вдруг повезет и при проверке обнаружится, что тачка краденая…

«Значит, едут на своей, — отметил Денис. — Видимо, эти покруче и повыше уровнем, чем друзья Михи Маленького. Во всяком случае, уверены в себе и не боятся встреч с ГАИ».

Приблизительно минут через двадцать пять-тридцать после того, как они отъехали от поста, машина остановилась. Судя по наступившей после езды тишине, они съехали с основной трассы и находились где-то за городом. Во всяком случае, не было слышно ни шума транспортных потоков, ни голосов прохожих, ни других специфически городских звуков.

Пассажиры машины вышли, предоставив Доро безрадостную возможность без помех подумать об ожидавшей его в ближайшее время участи. И судя по всему, будущее ничего хорошего ему не предвещало. Скорее всего «заказчик», по приказу которого его куда-то везли, не ставил целью заполучить себе столь оригинальным образом в его лице почетного гостя на семейном торжестве… И что самое неприятное, так это испытываемое Доро чувство полнейшей беспомощности, когда он ощущал себя чуть ли не перевернутой на спину черепахой, которую приготовили для супа и вот-вот швырнут в кипяток со специями.

Размышления Дениса прервали прозвучавшие поблизости шаги. Дверца распахнулась и чьи-то руки бесцеремонно приподняли его голову и обмотали её несколькими слоями прикрывавшей её прежде ткани. Затем распахнулась вторая дверца и после непродолжительных манипуляций со стягивающими ноги Доро путами их развязали. После этого кто-то схватил Дениса за связанные за спиной руки и с силой потянул вверх — «Поднимайся, приехали.»

Как показалось Денису, вели его довольно долго. Вначале они шли по покрытой ледяными надолбами неровной поверхности, затем предупредили о высоком пороге, и ввели в какое-то помещение. Доро показалось странным, что воздух тут был таким же свежим и холодным, как и на улице. Шаги идущих отзывались тут негромким но гулким эхом. Очевидно, помещение было высоким и практически пустым. Что это — недостроенный спортивный зал? Цех? Ангар? Или опустошенное за зиму овощехранилище? Во всяком случае температура здесь со всей очевидностью свидетельствовала о том, что ввели его не в жилое помещение.

Через некоторое время Доро провели ещё через одни двери и тут ему в лицо пахнуло теплом.

— Снимай с него «паранджу», — прозвучал голос «живчика». — Полюбуемся на нашего красавца.

ГЛАВА 21

Допрос с пристрастием. В подвале. Маленькие хитрости

Когда с лица Дениса убрали закрученную вокруг головы тряпку, он увидел, что находится в небольшой комнате с неоштукатуренными кирпичными стенами. Перед ним стоял видавший виды письменный стол, за которым восседал абсолютно седой человек лет пятидесяти с небольшим. Судя по всему, короткий нос сего господина перебивали не один раз. А его несколько раскосые глаза неоспоримо свидетельствовали о наличии в нем доброй толики восточной крови. Несмотря на то, что в комнате было никак не меньше двадцати градусов тепла, человек почему-то оставался в пушистой шапке-ушанке.

— Приехали, милок, — оповестил он, и Денис по голосу узнал Старого. Садись пока, в ногах правды нет.

Под колени Доро уперлось что-то твердое и, подчиняясь давящим на плечи рукам, он резко опустился на подставленный ему табурет.

— Так вот, любезный, пришла пора рассчитываться по разным счетам, продолжал меж тем Старый. — Ты как, готов очистить душу, или собираешься нераскаянным перейти в другой мир?

Денис молчал.

— Да выньте вы ему кляп изо рта! — сообразив, что пленник попросту не в состоянии отвечать ему, сердито приказал Старый. — Нам же с ним погутарить требуется.

— Ишь ты, раскомандовался, — негромко произнесли за спиной Доро, и появившийся справа парень в легком спортивном костюме вытащил кляп и бросил его на пол, после чего вновь отступил назад.

И лицо и голос парня были Денису незнакомы. По всей видимости, это был кто-то из тех, кто постоянно жил и работал тут.

— Так я спрашиваю, ты как, готов рассчитываться со своими долгами? повторил свой вопрос Старый.

— Что-то не припомню, чтобы я тебе что был должен, — ответил Денис, невольно подражая тону и манере говорить своего собеседника.

— Это ты зря. Подумай хорошенько. Люди-человеки все друг другу что-нибудь, да должны. И хотя мы с тобой прежде и не встречались, я, например, твой должник, — и, спровоцировав таким образом вопрос, Старый замолчал, ожидая, когда он последует.

— Это что ж ты мне задолжал? — не обманул его ожиданий Доро.

— Да то же, что и любому другому менту — пулю в затылок, да осиновый кол в спину, — охотно пояснил Старый и, смачно сплюнув на пол, аккуратно растер плевок широким носком удобного ботинка.

Несмотря на добродушный, почти ласковый тон, глаза Старого смотрели холодно и очень недобро. Казалось, что, разговаривая со своим собеседником, он мысленно примеряется, куда бы, в какую точку его тела всадить пулю или воткнуть нож. И Денис чувствовал, это была не игра, не поза. Сидевший перед ним за стареньким письменным столом человек испытывал к нему ненависть искреннюю и жгучую. Эта произраставшая почти что на генетическом уровне злоба к «сотрудникам» наверняка воспитывалась и пестовалась в этом человеке десятилетиями. И если бы на то была его воля, Старый уже бы давно убил его.

— Понятно, — кивнул Денис, — Ты полагаешь, будто должен мне пулю. А мне, нужно понимать, следует тебе за это хвалебную поэму посвятить или по крайней мере денно и нощно молиться за твое здоровье. Так, что ли?

— Вот-вот, вроде того. Поскольку ты и такие, как ты, не только мою, но и миллионы других жизней порушили. А за это когда-нибудь да и нужно ответ держать. Так что, дабы жизнь твоя закончилась на этом свете не слишком страшно, ты обязан быть со мной очень чутким и вежливым. Понял? И при этом честно и правдиво отвечать на все мои вопросы.

— Что ж, начинай, гражданин начальник.

— Куда девал шахский кинжал?

— Какой, какой ты говоришь кинжал? — переспросил Денис.

— Шахский, — повторил Старый. — Будто не знаешь. Тот, что из коллекции последнего шаха. И нечего прикидываться, будто тебе неизвестно, о чем идет речь.

— Да я и не прикидываюсь. Просто действительно впервые слышу, что кинжал принадлежал шаху.

— Ты мне зубы тут не заговаривай. Тебя спрашивают, где кинжал, вот и отвечай.

— Думаю, кинжал у тех, кто убил Макса.

— Не валяй дурака, фраерок! Меня не интересует, что ты там думаешь. И ты не хуже меня знаешь, что тем вечером кинжала у инвалида не было. Так что выкладывай — где он, у кого ты его спрятал.

— А ты лучше спросил бы у Редина или у Лысого, куда они его подевали.

— Хамишь, мусор, — констатировал Старый. — Смелым казаться хочешь… Только не понимаешь — ты не смелый, ты дурной. Тебе к смерти готовиться надобно, а ты гонор свой дурацкий напоказ выставляешь.

Он замолчал. Молчал и Доро. Он прекрасно понимал, что шансов остаться в живых у него практически нет никаких. А вот уход из жизни может быть разным. Либо его будут долго и методично истязать, либо с ним разделаются сразу. Последний вариант был несомненно предпочтительнее. Было ясно, чтобы там пленник не говорил, чтобы не делал в этой ситуации, ничто уже не может спасти его. Все предопределено заранее. Даже если бы он униженно валялся в ногах у своих похитителей, это никоим образом не повлияло бы на их желание расправиться с ним. А коль так, конечно же лучше было постараться вывести их из себя. По крайней мере, при этом был шанс уйти из жизни без долгих мучений.

— Если ты такой умный, то чего же у меня о кинжале спрашиваешь? усмехнулся Денис. — Может, ты сам со своими друзьями и припрятал где-нибудь дорогую вещицу? На будущее, так сказать. На черный день.

— Рассчитываешь на легкую смерть? Хочешь разозлить меня? Так, умник? Но только зря стараешься. Не выйдет. Прежде чем принять смерть, ты у меня ещё помучаешься. И чем больше будешь меня злить, тем дольше и страшнее будут твои муки. Вот так-то вот… Ты лучше…

В этот момент за спиной Доро раздался легкий скрип открываемой двери. Старый замолчал и после видимого колебания поднялся из-за стола.

Появившийся в поле зрения Дениса высокий человек прошел мимо и остановился перед Доро. Это был тот, кого Денис мысленно называл «офицером» — мужчина с усиками, тонким интеллигентным лицом и с умным взглядом.

— Ну что? — ни к кому конкретно не обращаясь, поинтересовался он.

— Молчит, ублюдок, — пояснил ситуацию Старый.

— А вот это вы зря, Денис Евгеньевич, — глядя в глаза Доро, покачал головой стоящий перед ним мужчина. — Вы же умный человек. Должны понимать «чистосердечное признание облегчит…». Ну и так далее. Все то, что обычно говорится в подобных случаях. Все это касается теперь и вас. Зачем вам лишние мучения из-за какой-то там безделушки? — Он помолчал немного. Подумайте хорошенько.

— Не нужно меня уговаривать, — покачал головой Денис. — Если бы я знал, где находится интересующий вас кинжал, сказал бы, ни минуты не задумываясь… Вы зря считаете меня фанатиком-идиотом. Нет такой вещи на свете, которую в подобной ситуации я не отдал бы вам.

Некоторое время в небольшом помещении царила тишина.

— А с чего вы взяли, что кто-то считает вас фанатиком? — прервал затянувшуюся паузу «офицер». — Да Боже упаси! Фанатизм тут не при чем. Просто не только вам, уважаемый Денис Евгеньевич, но и нам тоже хорошо известна действительная стоимость того кинжала…

— Действительная стоимость?

— Вот именно. Поэтому я и полагаю, что вам есть что нам сказать. А вы, как мне кажется, вы все-таки недостаточно серьезно относитесь к тому, в каком положении теперь оказались… Обещать свободу, как вы понимаете, я вам не могу. Но вот избавить вас от лишних мучений в моих силах. Мне совсем не хотелось бы, чтобы с вами обходились, как с жертвенным быком, с которого перед закланием волхвы заживо сдирают шкуру. Поэтому, если вы окажетесь достаточно сговорчивыми, легкую смерть я вам гарантирую.

— Вот спасибо. Вы очень заботливы… Но все-таки я действительно не знаю, где может находиться кинжал.

— Очень печально, — с сожалением глядя на пленника, покачал головой «офицер». — Очень.

Он некоторое время ещё разглядывал сидящего перед ним Дениса, а затем, повернувшись к нему спиной, негромко сказал, адресуясь к Старому:

— Мне нужно отъехать. Постараюсь быть часа через три-четыре.

Старый кивнул. «Офицер» тут же вышел из комнаты, а Старый вновь занял свое место за письменным столом, откинулся на спинку стула и с видимым удовольствием вытянул между тумб ноги.

— Ну вот и все, соколик, — зевнув, буднично оповестил он. — Сейчас тебе бо-бо будет…. Начинайте.

В ту же секунду мощный удар коленом под ребра сбросил Дениса с табурета на дощатый пол, и на него обрушились пинки. Били ногами и в основном в корпус. Били долго и непрофессионально. Со связанными за спиной руками Денис был абсолютно беспомощен. Он мечтал лишь о том, чтобы случайный удар в висок избавил его от дальнейших истязаний.

«Не переусердствуйте, — как ему показалось, где-то далеко прозвучал голос Старого. — Он ещё должен пооткровенничать с нами… К тому же не хотелось бы, чтобы он тут обмочился». И после короткой паузы приказал: «Пока хватит. Я что сказал?»

Удары прекратились. Кто-то схватил Доро за волосы и приподнял его голову с вытертого дощатого пола. «Да нет, ничего с ним не случится, заметил какой-то бесцветный голос. — Жив курилка».

Дениса подняли за вывернутые назад руки, подтащили к табурету и усадили на него. Голова у Доро гудела. Он сплюнул кровью на пол и с трудом сконцентрировал свой взгляд на все так же удобно сидящем перед ним Старом.

— Ну как, касатик, не передумал еще?

Денис не ответил.

— Ишь ты. Какие мы, оказывается, гордые, — слегка покачал головой Старый. — Не отвечает. Да ты хоть понимаешь, что тебя ожидает? Это ведь только начало было. Ты ж так или иначе все мне выложишь, когда я за тебя сам возьмусь.

Старый сладко потянулся и начал подниматься из-за стола. И тут сидевший склонившись вперед Денис внезапно вскочил и, чуть ли не падая, ринулся вперед. Он сделал не менее пары шагов, когда ему сзади ударили по ногам и он, падая, врезался головой в тумбочку старого письменного стола.

* * *

Теперь, когда Денису наконец удалось восстановить в памяти недавние события, не вызывало сомнений — убедившись, что он жив, его крепко связали и бросили в это темное помещение отлеживаться. Едва ли его надолго оставят тут в покое. Скорее всего в самое ближайшее время за ним должны вновь придти.

«Сволочи», — прошептал Денис и сам удивился тому, что это ругательство в гулкой тишине прозвучало не только не яростно, а как-то невыразительно, даже аморфно, почти что жалко. Это обозлило его, и злость странным образом придала ему силы.

Нижняя губа сильно распухла, и во рту ощущался привкус крови. Денис сплюнул и сделал ещё попытку перевернуться на спину. Увы, сделать это ему не удалось, поскольку его крепко связанные ноги были притянуты за спиной к не менее основательно связанным запястьям. Теперь, когда он попытался вытянуть ноги, волна боли как бы прокатилась по всему телу и затем вновь сконцентрировалась в лодыжках.

«Сволочи», — вновь, уже несколько громче повторил Доро и на сей раз остался доволен прозвучавшими в его голосе интонациями. Оказывается, теперь он был в состоянии испытывать эмоции. А это означало, что возвращалась воля, а следовательно — с волей возвращалась и жизнь.

Денис закрыл глаза и расслабился. Он сконцентрировался на очередной вспыхнувшей перед ним несмотря на прикрытые веки звездочке и некоторое время лежал спокойно, делая медленные глубокие вдохи и выдохи. При этом он как бортовой компьютер какого-нибудь автомобиля или самолета провел «самодиагностику» — мысленно «ощупал» все свое тело. Кажется, никаких серьезных «поломок» не обнаружилось. Даже зубы были на месте. Скорее всего, на сей раз к счастью обошлось без переломов. Все свелось к ушибам да кровоподтекам. Пусть их было много. Пусть они болели. Это не так-то страшно. Подобное в его жизни случалось и прежде. Главное — были бы целы кости. А они, кажется, не пострадали. Так что ещё можно было бороться. Более того — не просто пассивно сопротивляться, а именно бороться, вести активную борьбу.

Придя к подобному заключению, Доро попытался представить, куда его могли бросить. В любом случае, это не был ни лесной овраг, ни заброшенный карьер. Судя по холодной ровной поверхности, на которой он теперь лежал, и по непроглядной темноте, его спустили в какой-то подвал. Отсюда со всей определенностью следовало, что им ещё намерены «заниматься». Очевидно, завершившееся накануне «общение» не удовлетворило тех, кто доставил его сюда. Они ещё надеялись получить от него интересующие их сведения, а потому просто на время оставили его в покое, ожидая, что боль, холод и темнота сделают его более сговорчивым.

Доро пошевелил пальцами рук, а затем пару раз крепко сжал их в кулаки. При этом он почувствовал, как впивается в кожу запястий шнур, которым его связали. А был ли это, собственно, шнур? Денис пошарил пальцами и нащупал что-то относительно тонкое, что связывало его запястья с щиколотками ног. Судя по всему, для того, чтобы лишить его возможности двигаться, использовали толстую капроновую леску. Что это такое, Доро хорошо представлял себе. Такая леска свободно выдерживает вес, в несколько раз превышающий его собственный. Так что нечего было и думать о том, чтобы порвать путы.

Денис ещё раз попытался напрячь ноги и поджать колени. И вдруг — о чудо! — раздался легкий шорох и леска, связывающая за его спиной ноги с руками, несколько подалась. Теперь он уже был в состоянии несколько подгибать колени вперед. Доро напрягся вновь. И опять леска где-то несколько подалась, как бы проскользнула в каких-то узлах, благодаря чему расстояние между запястьями и щиколотками ещё немного увеличилось. Но это проскальзывание лески было очень кратковременным. Почти сразу последовал рывок и все дальнейшие старания Дениса выпрямить ноги оказывались уже бесполезными. Однако те несколько сантиметров, на которые удалось «выбрать» леску, значили для него немало. Делая неимоверные усилия, Доро стал перекатываться по полу. При этом ему приходилось буквально отталкиваться лицом и затылком от его холодной и явно далеко не стерильной поверхности.

Денис не представлял, что собой представляло помещение, в котором он находился. Он не знал, было ли тут пусто, или, может быть, стояли какие-нибудь верстаки, бочки с солениями или валялась отслужившая свой срок домашняя рухлядь. Не исключалось, что его оставили в темном гараже и что здесь в полу могла оказаться глубокая смотровая яма. Но в любом случае безвольно валяться тут как выброшенная на свалку дохлая крыса ему хотелось меньше всего. Поэтому очень медленно, закусив губу и затрачивая на перемещение неимоверные усилия, Доро продолжал в полнейшей темноте перекатываться по полу. Денис не имел ни малейшего представления о том, сколько прошло времени с того момента, когда он начал свое движение в неизвестном направлении. Однако ему казалось, что уже минула целая вечность. Он перекатывался и перекатывался, а все ещё никак не мог достичь ни одной стены холодного темного помещения. Причем за все это время он странным образом ни разу не наткнулся ни на один предмет. Неужели тут ничего не хранили? Или же его бросили в какой-то огромных размеров пустой ангар? Нет, причина была в другом. Скорее всего со своими подтянутыми шнуром назад ступнями он перекатывался по полу как конус. Иными словами, его голова описывала что-то вроде малой внутренней, а ноги — большой внешней окружности. А ему нужно было постараться перемещаться по прямой, как катящееся по плоской поверхности цилиндрическое бревно. И он старался.

При завершении очередного оборота Денис с глухим стуком больно ткнулся коленом обо что-то твердое. Итак, его усилия завершились первым успехом. По всей видимости он наконец-то добрался до одной из стен своей импровизированной темницы. Это была пусть маленькая, но все-таки победа. Вот только — что она ему давала? Какая была польза от всех его стараний? Не уподоблялся ли он червяку, без всякой надежды на успех извивающемуся под жарким солнцем посреди огромной асфальтированной площади?

Денис замер, стараясь привести свои мысли в порядок. Нет, он не червяк и он не был намерен сдаваться. Теперь, когда он получил пусть ограниченную, но все-таки возможность перемещения, следовало решить очередную задачу. Чего бы то ни стоило, ему надлежало найти возможность освободиться от пут. А для этого как можно скорее нужно было понять, где же он в конечном итоге находится и на какие подручные средства для своего освобождения может тут рассчитывать. Для начала ему наверняка следовало обследовать помещение по всему его периметру. Именно у стен обычно ставят мебель и оставляют различный инвентарь и инструменты. Так что существовала пусть и небольшая, но все-таки возможность наткнуться на что-нибудь полезное, чем в дальнейшем можно будет воспользоваться для своего освобождения. Придя к такому выводу, Денис выбрал направление и начал свое движение вдоль стены по часовой стрелке. При этом он старался, чтобы его затылок как можно реже отрывался от стены. И перемещаться ему приходилось все тем же немыслимым и весьма трудоемким способом. На всякий случай он начал отсчитывать совершаемые им вокруг своей оси обороты.

На сей раз остановился Доро довольно быстро: уже через девять оборотов он натолкнулся на первое препятствие — голова его ударилась о что-то твердое, теплое и округлое. Для обследования обнаруженного предмета Денис не мог, естественно, воспользоваться руками. Для этой цели оставалось лишь лицо. И последовавшее затем с его помощью изучение препятствия показало, что он подкатился к обычной отопительной батарее. Это была короткая прямоугольная секция. А уперся он головой в изгиб трубы. Она была не слишком горячей и через несколько сантиметров переходила непосредственно в батарею. Как понял Доро, перед ним была обычная секция, представлявшая собой трубу, покрытую гофрированной гармошкой оребрения. Причем эта секция располагалась необычно низко, всего сантиметрах в десяти над бетонной поверхностью пола.

Лежа на боку, Денис лбом, щекой и даже губами тщательно обследовал батарею и с удовлетворением констатировал, что обнаружил то, что ему было в данный момент особенно нужно. Во всяком случае верхние и нижние грани оребрения батареи давали надежду на освобождение. Оребрение было выполнено из тонкого, не более полутора-двух миллиметров толщиной, листа. И, как сразу понял Денис, неровными гранями этой вырубленной из целого стального листа «гармошки» вполне можно было воспользоваться для перетирания капроновой нити. Изменив пару раз позу, он в конечном итоге лег радом с батареей так, что появилась возможность тереть натянутой как струна леской по неровной и острой поверхности одной из граней оребрения. И хотя сохранять эту позу и перемещать леску по этой грани было неимоверно трудно, Денису все-таки через несколько минут удалось разорвать отрезок лески, соединявший за спиной его запястья со связанными щиколотками.

С облегчением выпрямившись, Доро в течение по крайней мере минуты лежал ничком на полу, наслаждаясь возможностью вытянуть затекшие ноги. Его переполняла радость. Казалось, что даже туго перетянутые лодыжки теперь болят не так остро. Сердце учащенно билось. И было от чего. Ведь освобождение становилось все более реальной возможностью. А это как бы вливало в Дениса новые силы. Вот только — не появился бы теперь кто-нибудь из его «тюремщиков»…

Сев спиной к батарее, Доро довольно быстро освободил от лески запястья рук. Ну а со свободными руками развязать путы на ногах было уже совсем простым делом. Теперь, когда он наконец-то мог свободно перемещаться по этому темному помещению, было целесообразным составить о нем более полное представление, а также найти и ведущую из него дверь.

Денис поднялся на ноги и сделал пару приседаний. Несмотря на испытываемую им при этом боль, движение доставляло ему прямо-таки физическую радость. Используя спасительную батарею как исходную точку, Денис продолжил свой путь вдоль стены. Левой рукой он касался стены на уровне груди, а правую выставил вперед. Идя вдоль стены, он отсчитывал сделанные шаги. Ведь ему было важно составить себе представление о том, что собой представляет это ставшее его тюремной камерой помещение.

Через четыре коротких шага вытянутая вперед рука Дениса коснулась шершавой поверхности стены. Повернув вдоль неё направо и осторожно продолжая свое движение дальше, Доро ещё через шесть шагов обнаружил перед собой ровную металлическую поверхность. Ощупав её, он понял, что перед ним на стене укреплена коробка с дверцей. Дверца не была заперта. Однако, прежде чем обследовать содержимое коробки, Денис провел рукой над ней по стене и нащупал входящий в коробку кабель. Таким образом стало ясно, что перед ним что-то вроде распределительного щита. Естественно, лезть в полной темноте внутрь коробки было смерти подобно, но с поисками смерти теперь можно было и повременить. Поэтому Доро просто продолжил свое ознакомление с подвалом.

Еще через четыре небольших шага он дошел до очередного угла, а затем, шагнув ещё пару раз, споткнулся. Перед ним была какая-то невысокая площадка. Присев, Доро ощупал её и убедился, что речь шла о коротком бетонном возвышении высотой не более шести-семи сантиметров. Возвышение в плане было прямоугольным и отступало от стены не более чем на метр. Все это напоминало площадку перед дверью. Выпрямившись, Денис провел перед собой рукой и действительно обнаружил дверную коробку с обычной деревянной дверью. Дверь была сплошной и не имела остекленных участков. Не было остекления и вверху над ней. В этом Денис легко убедился, поднявшись на цыпочки и ощупав стену над дверной коробкой. При этом он случайно коснулся потолка. Таким образом потолки тут были низкими, не более двух метров десяти сантиметров высотой.

При дальнейшем ознакомлении с дверью оказалось, что она даже имела с его стороны удобную ручку. Однако попытка открыть дверь успехом не увенчалась. То ли не доверяя своему умению связывать, то ли опасаясь нежданных визитеров, то ли ещё по каким-то неизвестным соображениям его тюремщики предпочли запереть дверь снаружи.

Обследовав затем стену дальше, справа от двери, Денис обнаружил проложенную поверх штукатурки проводку и выключатель. Первым побуждением было щелкнуть выключателем и зажечь свет. Однако Доро поборол первый инстинктивный импульс. Он решил, что лучше предварительно убедиться в том, что тут в стенах нет окон или застекленных дверей, а потому продолжил свой путь по периметру помещения. При этом он тщательно обследовал стену слева от себя.

Свое путешествие по кругу Доро завершил все у той же двери. Она оказалась здесь единственной. Да и трубно было представить себе, чтобы в относительно небольшом помещении — приблизительно четыре на шесть метров по его оценке — могло оказаться несколько дверей.

Денис вновь нащупал выключатель и решительно щелкнул им. Зажегся тусклый свет. Электрическая лампочка — тридцать или сорок пять Ватт мощностью — была закреплена под самым потолком в окруженном металлической сеткой матовом стакане. Недалеко от бетонного возвышения у двери, на котором стоял теперь Доро, на полу виднелось несколько небольших темных пятен. Скорее всего то была его, Дениса, собственная кровь. И до ближайшей стены от этих пятен было что называется рукой подать. Но сколько же времени и сил пришлось ему потратить, чтобы добраться от этого места до стены! Перекатываясь приблизительно с центра помещения, он в конечном итоге оказался у самой дальней стены, которую «украшала» криво закрепленная в ней батарея. В верхней из двух подсоединенных к батарее труб красовался вентиль без барашка, а между трубами и стеной была поставлена вверх щетиной стертая щетка на длинной ручке.

Если не считать батареи с трубами, да закрепленной на соседней стене коробки распределительно щитка, комната оказалась абсолютно пустой. Здесь не было ничего тяжелого или острого, что можно было бы использовать в качестве оружия.

Подойдя к щитку, Доро открыл его металлическую дверцу и заглянул внутрь. Помимо переключателей, счетчика и переплетения проводов, за дверцей ничего не было. Тогда Денис прошел к соседней стене и вытащил из-за труб отопления швабру. Отломать от древка щетку оказалось очень легко: от старости она и так едва держалась на ручке. В результате расчленения швабры в руках Дениса оказалась удобная палка более чем полутораметровой длины с торчащим с одного конца ржавым гвоздем. С этой палкой Доро вернулся к двери и остановился перед ней в задумчивости. Через некоторое время он начал проверять содержимое своих карманов. Увы, они были практически пусты. По крайней мере в них не нашлось ничего, что могло бы оказаться полезным в сложившейся ситуации.

* * *

Денис чутко спал, прислонившись спиной к батарее. Ему снилось, будто он лежит на пляже. Песок был ещё холодным, а вот солнце уже припекало довольно основательно. Именно поэтому он, чтобы не «подгореть», лег таким образом, чтобы его ноги оказались в тени. Но теперь ноги начали мерзнуть. Казалось, что падающая на них тень — это уже совсем даже и не тень, а что-то вроде слоя тяжелой липкой и холодной грязи, покрывающей его сверху от пяток и почти что до самого пояса. Грязь эта сползала откуда-то сзади из-за его спины и постепенно покрывала пляж. Да это, собственно был уже и не песчаный пляж. Песок, на котором он лежал, странным образом успел уже превратиться в бревенчатую гать, за которой на зеленом пригорке виднелся за палисадником аккуратный домик.

Меж тем ноги Доро все глубже и глубже проваливались в похожую на трясину черную грязь. Это было не только неприятно, но даже и тревожно. Кто знает, не засосет ли его эта грязь, не утянет ли целиком в подземный холод? Денису хотелось бы выбраться из этого холода на освещенные солнцем бревна гати, но тело отказывалось подчиняться ему. И руки и ноги были абсолютно бессильны. Казалось, они одеревенели от этого поднимающегося вверх от пяток холода. «А может, эта странная грязь обладает каким-то парализующим свойством?» — с тревогой подумал Денис.

В любом случае ни сил ни воли не хватало на то, чтобы пошевелить хотя бы пальцем. К тому же солнце так приятно припекало спину, что хотелось ещё немножко, ещё чуть-чуть понаслаждаться его теплом. Теплом солнца и царившей вокруг тишиной. Ну а потом… Отдохнув и набравшись энергии солнца, потом можно будет напрячь волю и наконец преодолеть охватившую его странную расслабленность. Он же сильный. Он наверняка справится. А пока — пусть ноги и задеревенели на холоде, — пока так хочется отдохнуть хотя бы ещё несколько секунд!

Денис проснулся мгновенно. Переход от сна к бодрствованию казался незаметным. Кругом царила полнейшая темнота. Несмотря на это Доро мгновенно вспомнил, где он, и что с ним случилось. Его сознание включилось сразу, как некогда в армейские времена. Он прислушался. Откуда-то издалека доносился негромкий звук приближающихся шагов. Внезапно справа внизу высветилась неяркая светлая полоска — очевидно, в коридоре зажгли свет.

Вскочив на ноги, Доро поднял лежащую рядом с ним палку и несколькими шагами приблизился к двери. Он заблаговременно поинтересовался петлями и теперь знал, что вопреки всем инструкциям по пожарной безопасности дверь открывается внутрь подвала. Поэтому в соответствии с задуманным встал слева от неё с таким расчетом, чтобы, распахнув дверь, входящий не мог увидеть его за нею.

Прошло ещё несколько секунд, и шаги в коридоре замерли. По другую сторону двери прозвучал нарочито игривый мужской голос:

— Э-эй! Слышишь, козлик? Не соскучился? — говорящий сделал короткую паузу. — Мы идем к тебе в гости. Жди нас, — и, довольный своей шуткой, он радостно фыркнул. — То-то сейчас мужик обрадуется, увидев нас.

— Смотри, как бы он не уделался от радости, — со смешком подхватил голос, явно принадлежащий очень молодому парню.

Теперь Доро не сомневался, что пришли действительно двое. Несмотря на то, что его бросили в подвал избитым и связанным, эти люди все-таки не рисковали появляться тут в одиночку. Хотя нельзя было исключать, что делали они это лишь подчиняясь определенному регламенту, а не потому, что опасались встретить со стороны Дениса серьезное сопротивление. Однако мысль о том, что за ним пришли все-таки двое, почему-то обрадовала Доро, и он со странным удовлетворением мысленно отметил: «Опасаются, гады».

Денис ожидал услышать скрежет ключа в замочной скважине, но вместо этого раздалось сухое клацанье щеколды, и почти сразу же дверь беззвучно распахнулась. На полу образовалась освещенная коридорной лампой расширяющаяся пирамида, на фоне которой четко выделялась деформированная тень человека.

— Ку-ку! Где ты тут, красавец? — позвал насмешливый юношеский голос и, не дождавшись ответа, радостно констатировал, — Оклемался, сволочь. Видишь, даже умудрился откатиться куда-то в темный угол…

Как можно было понять по движениям тени, входивший протянул руку к выключателю. В следующее мгновение раздался сдавленный вскрик и тень резко сместилась к косяку двери.

«Сработало,» — понял Доро, за несколько часов до того препарировавший выключатель и выведший оголенные концы проводов наружу. Он рассчитывал на то, что, входя в знакомое помещение, человек обычно не смотрит на выключатель, а привычно протягивает к нему руку и сразу же включает свет.

— Ты что? — меж тем прозвучал обеспокоенный голос и на полу появился контур ещё одного человека. — Ты что это? А, Серый?

Однако Денис меньше всего был заинтересован в том, чтобы напарник Серого разобрался в сложившейся ситуации. Именно поэтому он резко дернул ручку дверь на себя и как нежданное явление с того света предстал перед входящим в подвал парнем. Тот от неожиданности замер. Быстрым ударом конца палки в живот Доро заставил входящего тяжело осесть на пол. Следующим ударом палки он «успокоил» того охранника, что корчился у стены после удара тока. В результате охранник как подкошенный свалился на бетонный пол рядом со своим приятелем.

ГЛАВА 22

Освобождение. Прощай, Старик. Нежданная встреча. Неожиданная развязка. Альпинистские забавы

Обыскать обоих было минутным делом. Экипированы молодцы оказались основательно. Помимо покоящегося у каждого из них под мышкой новенького «Макарова», в карманах Серого Денис обнаружил свой собственный ПМ и глушитель к нему. За прошедшие недели он успел привыкнуть к добытому в собственном подъезде пистолету и его находку расценивал теперь как добрый знак.

Прежде чем переложить в карманы трофеи, Денис проверил наличие патронов в «своем» пистолете, дослал патрон в ствол и засунул «Макарова» за ремень. Затем, быстро стянув с более высокого Серого куртку, он накинул её на себя. Немного подумав, Доро связал подручным материалом обоих охранников и засунул им во рты кляпы. Но оставлять их у двери было бы явно неосмотрительно — придя в себя, они тем или иным способом могли привлечь к себе внимание других обитателей этого дома. Поэтому Денис перетащил пленников к батарее и обрывками их собственной одежды привязал обоих к трубам. Затем он вытер лицо и руки снятой с одного из парней вязаной шапочкой, накинул на себя куртку Серого и выглянул в коридор. Тот оказался неожиданно длинным — никак не меньше пятнадцати метров. Одна его сторона была сплошной, покрашенной поверх штукатурки в темно-синий цвет. По второй стороне, у которой собственно и стоял Денис, располагалось три двери. Последней, третьей, была та, из которой он только что вышел. А по диагонали от него в конце коридора виднелся дверной проем, за которой скорее всего находилась лестница.

Закрыв за собой подвал на щеколду, Денис ещё раз огляделся по сторонам и осторожно направился к выходу из коридора.

Кругом царила тишина. Казалось, будто в здании помимо него никого более и не было. «Неужели уже ночь?» — с удивлением подумал Доро и выглянул из-за притолоки.

Перед ним действительно располагалась лестничная клетка. В пробивавшемся сверху приглушенном свете можно было разглядеть пролет обычной бетонной лестницы с частично выломанными перилами. Это удивило Дениса. Ничего подобного увидеть тут он никак не ожидал. Складывалось впечатление, что он находится не в жилом доме, а в каком-то промышленном строении. Во всяком случае как длинный коридор за его спиной, так и грязная бетонная лестница с исковерканными перилами как-то не хотели ассоциироваться ни с уютным коттеджем, ни с заброшенным спортивным залом, ни даже с овощехранилищем.

Предварительно натянув на голову вязаную шапочку, Денис все так же медленно и осторожно стал подниматься по состоящей всего из одного пролета лестнице. Буквально через десяток ступенек его голова оказалась на уровне пола какого-то очень высокого «двусветного» помещения. Здесь было холодно и сумрачно. Свет проникал с улицы внутрь через грязное остекление больших оконных проемов, которые были расположены тут в два ряда. Причем во многих из окон, особенно в нижнем ряду, стекла отсутствовали.

Площадка перед спуском на ведущую в подвал лестницу ограничивалась с одной стороны неоштукатуренной кирпичной стеной, а с двух других сторон огораживалась стальной решеткой, некоторые прутья которой также оказались выломанными.

Поднявшись ещё на пару ступеней, Доро внимательно оглядел с уровня пола огромный зал, заваленный металлоломом и заставленный массивными станинами. Судя по всему, он находился в стенах располагавшегося тут некогда цеха какого-то машиностроительного предприятия. Об этом свидетельствовала в частности и повисшая под крышей почти посредине пролета кабина мостового крана со свисающей вниз толстой цепью.

По всей видимости, размещавшееся тут некогда предприятие стало в какой-то момент нерентабельным, работы приостановили, а сотрудники и рабочие его оставили до лучшей поры, предав разрушительному воздействию времени и многочисленных вандалов. И неудивительно, что оставшимися бесхозными помещениями заинтересовались не только бомжи, но и «деловые», а точнее — лихие люди, промышлявшие зачастую далеко не самым безобидным бизнесом.

Теперь в огромном помещении царили тишина и запустение. Нигде, даже в дальних темных углах никого не было видно. Доро накрутил на дуло «Макарова» глушитель и, убедившись, что пистолет снят с предохранителя, преодолел остающиеся ступени. Теперь он вышел из подвала в цех и снова огляделся по сторонам — в ближайшем к нему углу металлическая лестница вдоль стены вела круто вверх на некое подобие нависавших над ним антресолей. Что было там, Денис видеть не мог. Да это его в данный момент не особенно и интересовало. Его внимание привлекла дверь, располагавшаяся в нескольких шагах от него. Она была обита грязным, местами порванным дерматином, первоначальный цвет которого скорее всего был светло-коричневым. Прочерченные на пыльном цементе дерматином и клоками ватина следы в виде многочисленных сегментов круга со всей очевидностью свидетельствовали о том, что дверь эта в последнее время неоднократно открывалась и закрывалась. А судя по выделяющейся на пыли дорожке, ведущей от двери ему под ноги и далее в подвал, как раз из этой двери кого-то совсем недавно протащили волоком по полу к лестнице. Почти наверняка эти следы были оставлены его собственными задом и ногами.

Осторожно приблизившись к двери, Доро прислушался. Изнутри не доносилось ни звука. Если там и находились люди, то они были заняты своим делом и наверняка не ожидали его, Дениса, появления. Пару раз глубоко вздохнув, он резко распахнул дверь и вошел внутрь. Он оказался в уже знакомой ему комнате с письменным столом. Справа от двери валялся видавший виды массивный деревянный табурет. А напротив него, склонившись сбоку над столом, стоял и недоуменно смотрел на него человек. Это был Старый. Он убирал со стола, на котором на газете лежали остатки пищи, стояли две пластмассовые емкости из-под пива и водочная бутылка. Взгляд Старого перебегал с лица Дениса на зажатый в его руке пистолет и затем возвращался обратно.

— Привет, — буднично бросил Денис, прикрывая за собой дверь. — Посылал за мной?

Голос Доро прервал секундное замешательство Старого. Он резко выпрямился и тут же неожиданно что-то резко метнул в Дениса со словами «Лови, мусор!». Доро инстинктивно отпрянул в сторону. Сверкнувший пару раз в воздухе клинок пролетел мимо и за спиной Дениса послышался звонкий удар о дверь. А Старый уже присел и теперь над поверхностью стола были видны лишь его руки, судорожно шарившие под газетой с куриными костями. Упавшая пивная емкость покатилась с газеты. И тут Денис увидел лежащий за второй пивной бутылкой пистолет, к которому приближалась рука Старого.

Доро прыгнул вперед, но пальцы Старого уже успели сомкнуться вокруг рукоятки пистолета. Резко присев, Денис увидел между тумб письменного стола часть торса своего противника и тут же выстрелил. Негромко вскрикнув, Старый судорожно выпрямился. В ту же секунду прозвучал следующий выстрел, и бандит осел на пол.

Денис на всякий случай обошел стол и убедился в том, что тот, кто намеревался вбить ему в спину осиновый кол, навсегда успокоился.

Проверка карманов убитого и ящиков письменного стола ничего не дала. Предварительно дозарядив извлеченную из пистолета обойму, Денис огляделся. Прямо перед ним у двери были вбиты в стену гвозди, на которых висели куртки. Одна из них была его собственной. Быстро одев её, Доро ознакомился с содержимым карманов остальных курток. В кармане одной из них обнаружились ключи от автомобиля и пачка цветных фотографий, на которых были запечатлены симпатичные девичьи лица. Бегло просмотрев фотографии, Доро обнаружил снимки Татьяны и Марины. Последняя оказалась запечатленной по всей видимости при выходе из дома, в котором жил Максим. Во всяком случае над плечом девушки виднелась оказавшаяся не в фокусе знакомая табличка с номерами расположенных в подъезде квартир.

Сунув ключи и фотографии в карман, Денис осторожно выглянул из комнаты. В огромном помещении цеха было все так же тихо и безлюдно. Даже если тут в цеху ещё и были другие люди, негромкие хлопки оснащенного глушителем пистолета едва ли привлекли к себе их внимание. Во всяком случае не было слышно топота спешащих на подозрительный шум людей.

Первым непроизвольным импульсом было устремиться к металлическим воротам с вделанной в них дверью. Однако едва ли следовало так рисковать за воротами непосредственно на территории или в других строениях вполне могли оказаться друзья нейтрализованных бандитов. Поэтому предпочтительнее было предварительно оглядеться. Но окна тут находились на очень большой высоте. Поэтому нечего было и думать о том, чтобы использовать их для обзора. Но была иная возможность. Некоторую часть цеха занимал второй этаж, точнее — некое подобие антресолей, на которые вела металлическая лестница. Причем располагались антресоли несколько ниже уровня верхнего ряда окон. Следовательно, с них можно было спокойно ознакомиться с обстановкой вне пределов этих стен.

Денис вышел из комнаты в цех. Прикрыв за собой дверь, он тщательно протер её ручку куском вырванного из обивки двери ватина, после чего осторожно направился к расположенной вдоль соседней стены металлической лестнице, ведущей на антресоли. Судя по свежим следам, сюда ходили не менее часто, чем в «кабинет» на первом этаже.

Стараясь не шуметь, Доро поднялся вверх. Здесь было нечто вроде довольно широкой галереи, ограниченной со стороны цеха невысоким металлическим барьером, а с другой — стеной с дверями и большими застекленными окнами. Лишь напротив лестницы часть стены была глухой, кирпичной, и на ближайшей к Денису двери красовался ржавый амбарный замок. Дальше, за этой дверью, роль стены выполняла металлическая перегородка из застекленных металлических рамам. За ними, как и предполагал Доро, в капитальной кирпичной стене виднелись окна с давно не мытыми грязными стеклами. Пространство за перегородкой делилось металлическими рамами на четыре небольших — не более пятнадцати квадратных метров каждое помещения. Двери в них, как и образующая внешнюю стену перегородка, были застеклены начиная с высоты около полутора метров. Две из четырех дверей, ведущих в пустые отсеки, были распахнуты. Одна отсутствовала, а ещё одна, с выбитым остеклением, была почему-то приперта куском толстого бревна. Под окном в отсеке за этой дверью светилась довольно большая брешь. Внешняя стена тут почему-то оказалась частично разобранной. Следы на полу галереи аккуратно обходили справа упертое в основание барьера бревно. А дальше вновь начинался участок кирпичной стены с расположенными под самым потолком узкими и длинными фрамугами. Но вот что удивительно — в дверном проеме этой стены красовалась казавшаяся тут совсем неуместной светлая фанерованная дверь с красивой металлической ручкой. За этой дверью негромко звучала музыка.

Денис помедлил немного, а затем решительно распахнул дверь и переступил порог. Он оказался в очередном кабинете. Только этот отличался от нижнего, где оставалось тело Старого, несравненно лучшей меблировкой. Стены тут прятались за деревянными панелями. Слева в углу стоял широченный письменный стол с приставленным к нему столиком для посетителей. Над большим окном, занимавшим тут большую часть внешней стены, из-под подвесного потолка свешивалось что-то вроде плотного занавеса. Слева же вдоль ближайшей стены стояли канцелярские шкафы и два сейфа. Справа выстроился ряд стульев, разделенный журнальным столиком с графином и стаканами на две равные части. Над журнальным столиком висела застекленная полка с многочисленными бутылками, рюмками и бокалами. Пол был покрыт частично скатанным в правой его части паласом. На освобожденном таким образом участке выложенного плиткой пола неподвижно лежал довольно высокий худой и лысый мужчина. Крепко сбитый парень приподнимал одной рукой его голову за остатки волос над запачканной кровью поверхностью пола. В правой руке парень сжимал пистолет, взятый плашмя за казенную часть и за скобу. При звуке открывавшейся двери парень поглядел на входящего и замер от удивления. Денису его лицо показалось знакомым. Кажется, это был тот, кто недавно (несколько часов тому назад?) поджидал его у «Жигулей» в компании двух других бандитов.

Практически напротив двери у тщательно вымытого окна спиной к Доро стояла дородная дама. Ее руки были по-мужски сложены за спиной, а ноги широко расставлены. Пребывание тут женщины поразило Дениса. Почему-то он ожидал увидеть тут за дверью «генерала» — Викентия Евдокимовича — или, по крайней мере, того господина, которого он мысленно называл «офицером».

— Где вы там шляетесь? — не оборачиваясь, поинтересовалась дама.

Голос у неё был резким и властным. Странным образом он показался Денису знакомым.

Меж тем склонившийся над лежавшим на полу телом парень наконец пришел в себя от неожиданности и, видя направленный на него пистолет, демонстративно осторожно опустил свое оружие на пол, после чего сам завел руки себе за затылок и начал медленно выпрямляться.

— Ну, что молчите? — недовольно бросила дама и оглянулась.

Увидев стоящего в дверях Дениса, дама замерла. Женщине было не менее сорока пяти. Некогда тонкие черты красивого лица слегка «оплыли» и огрубели. На губах навсегда застыло выражение брезгливого недовольства. Большие широко расставленные серые глаза смотрели настороженно-оценивающе и — узнающе.

— Вот это встреча! — не удержался от восклицания Доро. — Никак не ожидал увидеть вас тут, мадам… Извините, запамятовал, как вас зовут.

— Извиняю, — криво усмехнулась дама и решительно направилась к стоявшему за столом креслу.

— Стоять! — поднимая пистолет, резко бросил Денис и тут же поспешил добавить, — Если вас не держат ноги, можете сесть на стул у стены.

Одарив Дениса презрительным взглядом, дама остановилась, как бы упершись в невидимую стенку, немного помедлила, но затем решила повиноваться — повернулась и направилась к журнальному столику.

— А ты, — Доро повел дулом пистолета в сторону парня, — ты ложись-ка на пол у ног хозяйки.

Парень беспрекословно выполнил приказ.

Меж тем распростертый на полу мужчина застонал и, приподняв голову с высокими залысинами, повернул испачканное в крови лицо с закрытыми глазами в сторону Дениса и вновь замер. Скорее всего, он просто потерял сознание. Беглого взгляда на лежащего было достаточно, чтобы понять — на полу валялся завуч колледжа с литературным уклоном — Борис Александрович Хмелев.

— Небольшие семейные разборочки? — глядя на даму, усмехнулся Доро. — И все-таки, как вас прикажете величать?

— Вероника Петровна, — представилась дама.

— Ну конечно же — Вероника Петровна. Как это я мог забыть?.. Ананьева, кажется? — внезапно всплыла в памяти фамилия женщины, звонившей Наташе Клюевой по поводу квартиры.

Ответом ему был лишь ненавидящий взгляд.

Теперь Денис окончательно вспомнил обстоятельства их последней встречи. Перед отчислением за драку из института их с Николаем Смирновым исключили из комсомола. На заседании институтского бюро присутствовала инструктор райкома комсомола. Этим инструктором была Вероника Петровна. Именно она в своей гневной обличительной речи требовала самого сурового наказания двум незадачливым студентам, учинившим драку на институтском вечере. Ее не интересовало то, что парни заступились за девушку, которую по непонятной причине дружинники пытались грубо вышвырнуть из зала. Веронику Петровну вообще не интересовали детали. Она была преисполнена благородного негодования и в воспитательных целях в назидание другим требовала применить к провинившимся самые жестокие меры. Он была карающим мечом правосудия, и эта роль явно доставляла ей удовольствие.

— Продолжаем карать провинившихся? — поинтересовался Денис, обходя лежащего на полу Хмелева и направляясь к столу.

— Иногда. Когда в этом возникает необходимость, — кивнула Ананьева и не удержалась, съязвила, — Вы же, насколько мне известно, как и прежде играете в благородных героев-заступничков? — Прищурившись, женщина сделала небольшую паузу, оценивающе оглядывая прошедшего за стол Доро. — Так и не поняли, Денис э-э… Евгеньевич, что времена романтичных и бескорыстных Робин Гудов давно прошли?

— … И им на смену пришла эпоха прогрессивных Джонов Морганов и Элов Капонэ?

— На смену идеалистам пришли трезвомыслящие люди. Люди, с которыми всегда можно обо всем договориться.

— Новое прогрессивное поколение? — не скрывая иронии, уточнил Доро. Люди будущего? И вы — один из представителей этой юной поросли?

— Не нужно ерничать. Пользуйтесь тем, что в данный момент везение на вашей стороне. Не упускайте момент. Говорите свои условия.

— Понятно. Вы предлагаете мне торг? — усаживаясь в кресло за письменный стол, с интересом поглядел на Веронику Петровну Денис. — И что же является предметом купли-продажи?

— Ваша свобода, естественно.

— А как насчет вашей свободы? Или вашей жизни? — и Доро начал по-хозяйски обследовать содержимое ящиков стола.

— Ай-ай-ай! — покачала головой Ананьева. — Как нехорошо! Благородный «лыцарь» — и роется в чужих вещах…

— Перестраиваюсь, следуя вашим советам, — извлекая из полупустого правого ящика аккуратный никелированный пистолет, заметил Денис. — Учусь так сказать на ошибках и опыте прошлого. А опыт сей подсказывает, что от вас можно ожидать любых неприятностей… Так что же вы мне хотели предложить?

— Свободу.

— Да я и так свободен. Вот только решу, что с вами делать, и покину вашу столь гостеприимную обитель.

— Покинете? — усмехнулась дама, — Сомневаюсь. У нас тут, уважаемый, не проходной двор. Да вы поглядите в окно. У нас, чтобы избежать неожиданностей, предусмотрена охрана. И собачки… Вы любите собак?

— Просто обожаю. Особенно, если они на цепи. В противном случае воспользуемся благами цивилизации, то бишь вашим телефоном.

— Воспользуйтесь, воспользуйтесь, оптимист вы мой неисправимый… Только на всякий случай хочу предупредить — у нас тут свой коммутатор. И я что-то сомневаюсь, чтобы вас «выпустили» в город…

— Наше кратковременное общение благотворно сказывается на вашем характере, — поднимаясь из-за стола и подходя к окну, заметил Денис. — Вы уже бескорыстно предупреждаете меня о том, что у вас тут собаки, и что мой звонок не пройдет на коммутаторе незамеченым.

Доро выглянул в окно и увидел участок пустого захламленного двора, высокий бетонный забор и, несколько правее, ворота с примыкающей к ним будкой. Из-за будки выглядывал нос какого-то джипа. По всей видимости, машина принадлежала одному из охранников. У будки как раз стояли, болтая, двое с автоматами. Неподалеку от них здоровенный пес грыз что-то, зажатое на земле между лапами.

— Я реалист, — меж тем в очередной раз аттестовала себя Ананьева. Неосмотрительно выскочив во двор, вы можете наделать глупостей и схлопотать пулю. В результате интересующая нас вещь окончательно потеряется.

— А зачем вы предупредили меня о коммутаторе? Неужели в компенсацию за прошлое?

— О чем вы говорите! — поморщилась Ананьина. — Какая компенсация! Своим телефонным звонком вы наверняка спровоцировали бы появление тут охраны. Представляете, что в этом случае тут произойти? Почти наверняка началась бы стрельба. А мне меньше всего хотелось бы стать случайной жертвой неизбежной перестрелки.

Денис меж тем отметил боковым зрением во дворе какое-то движение. Вновь посмотрев через стекло, он увидел, что к воротам подъехал грузовик с полуприцепом. Скорее всего, машина появилась откуда-то с другой стороны цеха и теперь ожидала, когда её выпустят за пределы территории. Один из охранников вскочил на подножку, а второй остался стоять у будки.

— Так что же вы все-таки предлагаете? — спросил Доро. — Так или иначе вскоре кто-нибудь да появится тут. Следовательно, перестрелки здесь в любом случае не избежать.

— Вы сообщаете, где находится интересующая нас вещь, после чего вас вывозят отсюда в любую указанную вами точку Москвы.

— И по дороге на всякий случай пристреливают, — продолжил Денис.

— Нет. Тут я готова быть вашим гарантом. Скажем так… — женщина на секунду задумалась. — Ко входу подают машину с кузовом без окон. Я поеду с вами. И в указанном вами месте вас высадят.

— Кто помешает вашим людям всадить в меня пулю после выхода из машины?

— Вы укажете, куда ехать и где следует остановиться не сразу, а позже, уже в пути.

— И что же?

— Следовательно, никто не сможет вас поджидать в указанном месте. А водителем буду я.

— Не боитесь, что я обману вас?

— Мне можно закурить? — вместо ответа поинтересовалась женщина.

— Курите, — пожал плечами Денис. — Вы же тут хозяйка.

— Тогда я позаимствую сигарету у Славы.

Женщина наклонилась к лежащему ничком у её ног охраннику и сунула ему руку вначале в правый, а затем в левый карман легкой куртки.

— В брюках, — подсказал парень.

Меж тем за окном автомобиль с полуприцепом уже выехал за пределы территории и теперь направлялся к видневшемуся неподалеку лесу. Денису подумалось, что за этим лесом скорее всего проходила транспортная магистраль. Во всяком случае почти у горизонта слева от леса виднелся какой-то крупный поселок. А населенные пункты, как известно, обычно возникают у дорог.

От дальнейших мыслей в этом направлении Дениса отвлек внезапно прозвучавший выстрел. Звук хлестко ударил по барабанным перепонкам. Доро инстинктивно отпрянул от окна и тут же присел. При этом он увидел, как успевшая несколько привстать Вероника Петровна падает через продолжавшего лежать у её ног парня. При этом из её рук выскальзывает на пол непонятно откуда взявшийся пистолет. Быстро отбросив торс вправо в сторону стола, Слава избежал падения на себя хозяйки и успел перехватить выпавшее из её рук оружие. При этом он странным образом не обращал никакого внимания на Доро, даже не глядел в его сторону.

Еще не понимая, что именно случилось и каким образом ситуация в кабинете столь радикальным образом изменилась за последние мгновения, Денис успел мысленно отметить, что из спины упавшей Вероники Петровны темным фонтанчиком била кровь. Причем фонтанчик это пульсировал — струя крови то опадала, то поднималась на более чем полуметровую высоту.

Действуя «на автомате», Денис вскинул руку с «Макаровым». «Брось оружие!» — приказал он, но в этот момент плотно один за другим, почти сливаясь воедино, прозвучали два выстрела. Парень дернулся и замер, уронив голову и выпустив из безвольно откинувшейся на палас руки пистолет. Судя по развороченной сзади части черепа, он был мертв, как была мертва и его лежащая рядом хозяйка.

Доро выпрямился и осторожно поглядел через стол — на освобожденном от паласа участке пола по-прежнему лежал Хмелев. Но теперь вокруг него было гораздо больше крови, да и поза его изменилась: он несколько развернулся в сторону журнального столика, за которым сидела Ананьева. В его выброшенной вперед руке был пистолет — тот самый «ТТ», который при появлении в комнате Дениса боевик положил на пол рядом с Борисом Александровичем.

«Наверное, у охранника за поясом был второй пистолет, — сообразил Денис. — И пока я наблюдал за машиной, Ананьева вытащила его. Но воспользоваться оружием ей помешал пришедший в себя Хмелев».

После прогремевших тут выстрелов времени на дальнейшие размышления не оставалось. Поэтому Денис метнулся к двери и выскочил из комнаты. Не приходилось сомневаться, что выстрелы услышаны. И если только тут не постреливали ежедневно, то они должны были привлечь внимание других обитателей этой территории. А это означало, что в ближайшее время здесь обязательно появятся вооруженные люди.

Если картина, ожидавшая их в кабинете Ананьевой, ещё могла быть объяснена неосторожностью «работавших» тут Ананьевой и Славы, их так сказать «сбоем в работе», то исчезновение Доро и два привязанных в подвале к батарее бандита уже говорили сами за себя. Освобожденные охранники наверняка не станут утверждать, будто это они сами ради развлечения связали друг друга, предварительно забив рты кляпами и заперев снаружи дверь на щеколду… Так что не вызывало сомнений — вскоре последует тревога и начнутся поиски сбежавшего пленника. Следовательно, незамедлительно следовало что-то предпринимать.

Пробегая галереей мимо припертой бревном двери с выбитыми стеклами, Денис внезапно остановился. Он вновь обратил внимание на то, что капитальная стена в противоположном конце отсека за дверью была под окном частично разобрана. Поперек образовавшегося пролома лежал ещё один кусок довольно толстого бревна. Рядом стояло грязное помятое ведро. А на полу валялись куски штукатурки и обломки кирпичей.

Денису подумалось, что бревно там положено не случайно, и что к нему скорее всего должна быть привязана веревка. Но разглядеть её с галереи было очень трудно, поскольку в помещении за дверью было сумеречно, да к тому же ещё мешал свет, проникавший с улицы через окно и проем в стене. Хотя свет и не был особенно ярким, но он бил в лицо и не позволял рассмотреть того, что находилось в тени стены и бревна.

Внезапно раздался шум распахиваемой двери и затем послышались встревоженные голоса и топот многочисленных ног. «Вы давайте вниз, а ты и ты, Мотыль, — со мной на верх, — громко скомандовал уверенный голос и добавил, — Что-то мне не нравится эта тишина». К счастью, видеть за сплошным металлическим барьером стоявшего у двери Дениса вбежавшие в цех люди не могли.

Не долго думая, Доро перебрался через выбитое стекло двери внутрь выгороженного металлическими рамами отсека и несколькими прыжками оказался у проема. Он не ошибся. Рядом с бревном на пыльном полу лежала аккуратно сложенная бухта веревки, обмотанной одним концом вокруг бревна. Второй конец как голова змеи покоился рядом с бухтой на неровном обломке кирпича. Рядом на покрытых цементом носилках лежали рукавицы, мастерок и небольшая кувалда. Из ведра торчала рукоятка ещё одного мастерка.

Денис выглянул в окно. У расположенной рядом с воротами в заборе будки теперь прохаживался лишь один охранник. Не было видно и собак.

Подергав за обмотанный вокруг бревна конец веревки, Денис вышвырнул бухту. Веревка упал на покрытую грязной ледяной коркой площадку этакой трехметровой лекальной кривой. От остальной части двора площадка эта была частично отгорожена штабелем кирпичей и аккуратно положенными досками. Таким образом можно было надеяться, что, если удастся незаметно для охранника у будки спуститься вниз, то ситуация существенно упростится.

По металлической лестнице загрохотали шаги спешащих наверх людей. Не долго думая, Денис сел на бревно, развернулся, уперся коленкой в нижнюю часть пробитой в стене дыры, ухватился за веревку и стал спускаться вниз. Он молил Бога, чтобы прогуливающийся у ворот охранник не посмотрел вверх на стену цеха, расположенного от него всего лишь в каких-нибудь трехстах метрах. На его счастье, не последовало ни грозных окликов, ни выстрелов, ни собачьего лая. Ноги Доро через несколько секунд коснулись площадки под окном. Спуск завершился благополучно.

Оказавшись на земле, Денис почувствовал себя более уверенно. От ворот его теперь закрывали соскладированные вдоль стены доски и уложенный на поддоны кирпич. Однако задерживаться тут было опасно: площадка хорошо просматривалась сверху, и можно было предположить, что кто-нибудь из поднявшихся на антресоли людей рано или поздно посмотрит вниз.

Вспомнив о надетой на него вязаной шапочке оставшегося в подвале бандита, Доро решил рискнуть. Не вызывало сомнений, что единственный шанс унести с этой территории целым и невредимым ноги ему мог дать только автомобиль. Даже если бы ему и удалось перебраться сейчас незамеченным через забор, его вскоре нетрудно будет заметить на пути к лесу и затем спокойно расстрелять. Поэтому было необходимо срочно искать машину.

Денис повернулся в сторону, противоположную от ворот, и вдоль стены цеха устремился к его углу. Забор шел дальше, а метров через двести за цехом виднелось ещё одно промышленное строение. Обращенная к Денису стена являлась торцевой и в ней отсутствовали окна и двери.

Добежав до угла, Доро осторожно выглянул. С этой стороны «его» цеха тоже не было ни ворот, ни дверей. Пространство между стенами двух близлежащих зданий судя по всему уже давно использовалось в качестве свалки. Вокруг валялись какие-то короба, огромные улитки воздуходувок и ещё что-то исковерканное и бесформенное. Все это было покрыто слоем ржавчины и лежало тут явно не один год.

Перебравшись через небольшую кучу битого кирпича, Денис бегом продолжил свой путь к следующему углу. Выглянув из-за него, он увидел через пару десятков метров распахнутую дверь — это была дверь в створке ворот, которые он заметил, поднявшись из подвала. Напротив цеха виднелось здание котельной, о чем свидетельствовали высокая кирпичная труба и припорошенная грязным снегом куча угля. С одной стороны в ней зиял чернотой провал, из которого выглядывал черенок оставленной некогда лопаты. Насколько можно было судить по отсутствию дыма над трубой и по заколоченным досками воротам, котельная теперь не работала.

Под прикрытием распахнутой двери Денис все так же вдоль стены пошел дальше. Подойдя к воротам, он прислушался. С другой стороны распахнутой двери вполне мог оказаться кто-нибудь. Во всяком случае через створки ворот доносились приглушенные голоса. Зажав в кармане куртки рукоятку пистолета, Доро решительно обошел дверь и спокойно пошел дальше в сторону будки охранников. Но никто его не окликнул. Все поспешившие в цех на звук выстрелов были по всей видимости заняты его поисками внутри здания.

И тут сердце Дениса радостно забилось. Он увидел два автомобиля, припаркованных перпендикулярно стене цеха — «Мазду» и «Волгу». Это было более чем кстати. Машины давали шанс на спасение. Теперь все зависело от того, были ли они заперты, и подходили ли к ним лежавшие в кармане его куртки ключи.

Сдерживая шаги, Доро подошел к «Мазде» и заглянул внутрь — ключей в замке зажигания не было. Подергав дверцу, он убедился, что она была заперта. Тогда он быстро извлек из кармана прихваченные в нижнем «кабинете» ключи. Попытки вскрыть дверцу с их помощью оказались безуспешными — они явно не подходили. Не подошли они и к дверцам стоявшей рядом «Волге». Конечно, можно было бы попытаться завести автомобили и так, не используя ключей, но заниматься этим вблизи дверей, из которых каждую секунду мог кто-нибудь появиться, представлялось слишком рискованным. Ведь ко всему прочему не было никакой гарантии, что машины находились в рабочем состоянии. Их вполне могли поставить здесь для последующего ремонта. А может быть, эти автомобили и вообще предназначались тут для разборки на запчасти… Поэтому, по-прежнему стараясь идти спокойно и не очень быстро, Доро предпочел направиться дальше к расположенным в заборе воротам выезда с территории.

Ему везло — внимание охранников теперь было полностью поглощено стоявшим за будкой автомобилем. Капот машины оказался поднятым и одетые в камуфлированную форму парни склонялись над двигателем. Один из них время от времени что-то там делал, в то время как второй просто наблюдал за его манипуляциями, облокотившись на крыло машины. В нескольких шагах от него, прислоненный к стене будки, стоял автомат. Второго автомата нигде видно не было.

Двигатель джипа то шумно набирал обороты, то неспешно и не очень устойчиво работал на холостом ходу. Поглощенные его регулировкой охранники обратили внимание на направлявшегося к ним Доро лишь тогда, когда его отделяли от машины каких-нибудь шесть-десять метров. Один из парней поднял голову и несколько мгновений недоуменно глядел на приближающегося Дениса. Затем он резко выпрямился, ударившись при этом головой о поднятый капот, и, судя по всему, вознамерился прыгнуть за машину, но в последний момент верно оценил обстановку, заметив нацеленный на него пистолет. Парень замер, а затем на всякий случай начал поднимать руки вверх.

Второй охранник, заметив странные упражнения своего приятеля, выглянул, приподняв руку, у себя из-под мышки и тут же выпрямился, также ударившись головой о поднятый капот. То ли от этого удара, то ли из обострившегося вдруг чувства долга он, быстро развернувшись, внезапно сделал шаг к стоявшему в паре метров от него у стены автомату. Однако негромкие звуки выстрела и ударившейся у его ног об асфальт пули заставили парня вспомнить о безусловной ценности и неповторимости собственной жизни. Парень замер в нелепой позе с приподнятой для следующего шага левой ногой и с отведенной за спину правой рукой. Казалось, будто бы он не ставит ногу на асфальт, опасаясь обжечься о его поверхность. На его в общем-то хорошем русском лице отразилась целая буря сменявших друг друга чувств. Тут были и возмущение, и недоумение тем, что кто-то может стрелять в его сторону и просто элементарный страх. В этой своей нелепой позе он простоял несколько мгновений. Кажется, из состояния транса его вывел только приказ Дениса: «Руки в замок на затылок. Вы оба… Вот так. А теперь, — Доро поглядел на стоящего у левого крыла охранника и несколько повел дулом пистолета влево, — спокойно перейди к своему приятелю на другую сторону машины». Парень не заставил себя упрашивать и молча повиновался.

Денису подумалось, что скорее всего Вероника Петровна просто пугала его разговорами о многочисленных собаках. Единственный пес, которого он пока что видел (еще будучи в кабинете — сверху из окна), успел, насытившись, куда-то убежать по своим собачьим делам. Хотя нельзя было исключать, что его заперли на время в будке. Во всяком случае поблизости других собак не было, и это уже вселяло добрые надежды. «Кру-гом, скомандовал Доро настороженно взиравшим на него охранникам, — И марш за будку к забору… В угол, в угол».

Денис преодолел остающиеся до машины пару шагов и, прихватив по пути автомат, вслед за парнями прошел за будку. Там под его присмотром один из парней связал ремнем за спиной руки другого. Потом Доро обыскал второго и приказал ему снять камуфлированную куртку. Связав затем парня, Денис облачился в его пятнистое одеяние. Потом он вновь огляделся. Отсюда, от будки, виднелись лишь забор да расположенный дальше метрах в двухста новенький ангар с весело блестевшей алюминием цилиндрической крышей. Людей видно не было. Следовательно, пока он находился в относительной безопасности. Поэтому первым делом Доро обошел джип, внимательно оглядев машину. Казалось, «Форд Эксплодер» только и ждал, чтобы унести отсюда бывшего пленника.

Бросив свою куртку на сидение и захлопнув дверцу, Денис приказал охранникам подумать о бренности жизни и ни в коем случае не покидать их угла. После этого он вышел из-за будки и поглядел в сторону цеха. У открытой двери теперь стояли, оживленно обсуждая что-то, несколько человек. Можно было предположить, что в ближайшее время кто-то из них захочет выйти за сплошной бетонный забор. Так оно скорее всего и будет — одни продолжат обыск территории, а другие наверняка устремятся в своих поисках за её пределы. Поэтому Денису следовало спешить.

Доро уже подходил к воротам, когда раздался автомобильный гудок. Непроизвольно схватившись рукой за висящий у него на боку автомат, Денис оглянулся. Но нет, помимо продолжавших стоять у стены цеха «Мазды» и «Волги», других машин видно не было. Меж тем гудок прозвучал вновь. И доносился он от ворот. Итак, по другую сторону забора стоял подъехавший автомобиль, которому очевидно как можно скорее надлежало открыть въезд на территорию.

ГЛАВА 23

Побег. По пути в Москву. Снова у Лидии. Несчастья семьи Дегтяриных

Доро подошел к массивным воротам и подергал за металлическую скобу-ручку — бесполезно, створка не подавалась. Он дернул ещё раз — успех был тем же. Учитывая то, что люди у цеха в любой момент могли заинтересоваться странной нерадивостью охранников у ворот, срочно требовалось что-то предпринять. А для этого было необходимо понять, что именно удерживает створки ворот в закрытом положении. И тут его осенило. Как же это он не сообразил сразу? Тут наверняка должен быть электропривод. И верно — Денис поглядел вверх и увидел укрепленный справа над воротами корпус редуктора с электродвигателем и тяги.

Оглянувшись на группу беседовавших у входа в цех, Денис убедился, что, хотя стоявшие там люди и повернулись в его сторону, к будке пока ещё никто не спешил. Тогда он распахнул дверь небольшого домика и хотел уже переступить порог, как вдруг увидел пса. Большая собака сидела рядом с покрытой солдатским одеялом кроватью и, постукивая хвостом о дощатый пол, дружелюбно «улыбалась» ему. А на постели поверх одеяла лежал автомат.

«Привет, приятель!» — решительно переступая порог, поздоровался с псом Денис и сразу же прошел налево в угол, где рядом с окошком на стене было закреплено нечто вроде пускателя с тремя кнопками. Пес подбежал и начал обнюхивать незнакомого человека, но странным образом не проявлял ни малейшей враждебности. Возможно, на него умиротворяюще действовал знакомый запах куртки охранника, или, может быть, ему просто понравился неожиданный гость.

Немного подумав, Доро нажал верхнюю из кнопок и поглядел в небольшое окошко — ворота начали медленно открываться. Уповая на то, что механизм привода снабжен концевиком, который отключит электродвигатель в нужный момент, Денис вышел на улицу. Через несколько секунд ворота раскрылись полностью и в них степенно въехал грузовой «Мерседес» с седельным полуприцепом. Когда кабина поравнялась с Денисом, машина остановилась. Выглянувший сверху из окошка водитель дружелюбно подмигнул и поинтересовался:

— Как дела, приятель?

— Да ничего. Нормалек.

— Документы смотреть будешь?

— Нет, — решительно отверг предложение Доро.

— Как хочешь, — улыбнулся человек в окошке автомобиля. — Куда прикажешь на сей раз?

— Давай как всегда, — нашелся Доро, — И проезжай быстрее.

Грузовик взревел двигателем и покатил через двор в сторону котельной.

Денис поспешил за ним и затем свернул за угол. Он с удовлетворением отметил, что оба связанных охранника оказались сговорчивыми людьми и послушно продолжали стоять в углу у забора. Поравнявшись с «Фордом», Доро с радостью убедился в том, что двигатель не заглох. Тогда он захлопнул капот и через правую дверцу заскочил в машину, после чего сразу же передвинулся за руль. Положив на всякий случай автомат на соседнее сиденье, Доро медленно тронул машину с места и выехал из-за будки. Он заметил, что грузовик скрывается за зданием котельной, а от цеховых ворот по направлению к выезду с территории бегут четверо вооруженных людей, в то время как остальные суетятся у припаркованных рядом легковых автомобилей. Особого желания выяснять, чем именно вызваны эти суета и спешка, Денис не испытывал. Этому в немалой степени способствовало и оружие в руках бегущих. Денису даже показалось, будто бегущие время от времени постреливают в его сторону. Поэтому он по неширокой дуге с ускорением объехал будку и проследовал далее через ворота. В тот момент, когда он миновал их, раздался звук удара и заднее стекло покрылось сетью трещинок вокруг образовавшегося в правом нижнем углу небольшого отверстия. Это событие напомнило Доро, что рассчитывать на дружеское прощание тут не приходится и лучше побыстрее исчезнуть отсюда. Инстинктивно вдавив акселератор в пол кабины, он почувствовал, как его прижало к спинке сиденья. Казалось, будто «Форд Эксплорер» превратился в норовистого коня и пытается выскочить из-под него, чтобы затем сразу же встать на дыбы. Этот отклик на движение его правой ноги был приятен и внушал надежды на благоприятный исход побега.

Склонившись на всякий случай к рулю, Доро все быстрее удалялся от ворот в сторону леса. При этом он, чтобы не быть удобной мишенью, заставлял машину совершать немыслимые прыжки с одной стороны дороги на другую. К счастью, транспорта тут не было и на полноприводной машине он мог без особого риска позволить себе роскошь выписывать эту странную синусоиду по обледенелой поверхности дорожного покрытия.

Бросив через некоторое время очередной взгляд в боковое зеркальце, Денис обнаружил, что сзади на дороге появился автомобиль. Судя по цвету, это была та самая светлая «Мазда», что недавно стояла вместе с «Волгой» у стены цеха. Трудно было предположить, чтобы люди из-за бетонного забора выехали с территории просто из внезапно вспыхнувшего желания прокатиться. Следовательно, его преследовали, и нужно было подумать о том, как ему действовать дальше.

Конечно, оптимальным было бы затеряться в потоке автомобилей на ближайшем ведущем в сторону Москвы шоссе. Однако та разбитая асфальтированная дорога, которой он ехал в данный момент, скорее всего вливалась в более крупную транспортную магистраль либо в ближайшем населенном пункте, либо вскоре за ним. Следовательно, нужно было постараться добраться туда с отрывом от «Мазды». Но с другой стороны люди, ответственные за безопасность территории бывшего завода, конечно же не были дураками. Поэтому они почти наверняка предусмотрели вдоль этой трассы какие-нибудь посты. И уж во всяком случае не подлежало сомнению, что эти господа заблаговременно постарались установить тут самые тесные связи с местной милицией и с автомобильной инспекцией. Отсюда напрашивался вывод: проскочить незамеченным весь путь до шоссе ему почти наверняка не удастся. Можно было не сомневаться — в определенных точках пути его уже поджидают.

Придя к этому заключению, Денис вновь посмотрел в зеркальце — как ни странно, «Мазда» его нагоняла. Видимо за рулем машины сидел весьма опытный водитель, который, гоня по прямой, смог использовать время, упущенное беглецом благодаря его нерациональному движению по синусоиде.

Дорога меж тем уже шла лесом. Причем по непонятной прихоти строителей она тут немилосердно петляла. И хотя лес здесь был редким и хорошо просматривался, Денис предпочитал особенно не рисковать и сбавлял скорость перед каждым очередным поворотом. Это обстоятельство позволило водителю «Мазды», видимо хорошо знавшему всю трассу, приблизиться к «Форду» ещё ближе, на угрожающе небольшое расстояние. Теперь машина преследователей «болталась» уже буквально в каких-нибудь двухста-двухста пятидесяти метрах позади.

Падающие время от времени с деревьев ветки и вдруг со стуком образовавшаяся вверху на правом крыле длинная блестящая борозда свидетельствовали о том, что джип обстреливали. Причем стреляли в основном на поворотах, когда сидящим в «Мазде» было удобней целиться. При весьма неровной дороге попасть куда следует было совсем непросто. Да тут ещё мешало мелькание деревьев, частично заслонявших от преследователей «Форд» на искривлениях дороги. Именно благодаря этому обстоятельству большое количество предназначавшихся Денису пуль просто застревала в стволах и голых ветвях.

Внезапно впереди показалась развилка. От основной дороги вглубь леса по просеке уходила покрытая слежавшимся снегом узкая колея. Не долго думая, Денис свернул на неё вправо.

Скорее всего, если тут и ездили, то относительно редко и в основном грузовики. Может быть, когда-то здесь проходил грейдер, но теперь между двух оставленных колесами машин довольно глубоких и узких впадин возвышался снежный бугор, о который время от времени бился своей нижней частью и бампером джип. И это — несмотря на его достаточно высокий просвет. Следовательно, было абсолютно очевидно, что «Мазде» тут не проехать.

Преследователи сразу поняли это обстоятельство. Денис видел в зеркальце, что машина остановилась у съезда с основной дороги и из неё выскочили люди. Двое из них — вооруженные автоматами — сразу опустились на одно колено, а двое других принялись сходу стрелять из пистолетов. В результате удачного попадания одна из пуль «прошила» два стекла. Она последовательно прошла практически точно по центру заднее и лобовое стекла.

О попадании в машину ещё нескольких пуль свидетельствовали звонкие удары по кузову.

Но самым неприятным было то, что в какой-то момент Доро узрел в зеркальце пятого пассажира «Мазды», который оперся локтем на крышу машины и как-то странно склонил голову к одному плечу. «Гранатомет», — сообразил Денис. Увы, на этой дороге он был лишен возможности маневрировать. Тут можно было спокойно оставить руль, и джип как тепловоз по рельсам шел бы дальше по глубокой колее. Так что теперь приходилось уповать лишь на увеличивающееся расстояние, да на возможное везение.

Постоянно видеть, что там происходит у «Мазды», Доро не мог. Панорама в зеркальце постоянно менялась, машина то попадала в поле обзора, то исчезала из него. Но ожидание выстрела действовало на нервы, как бы давило на сознание, нагнетая чувство приближающейся опасности. «Ну давай же! Стреляй же ты, гад!» — мысленно торопил человека сзади Доро, хотя и понимал, что каждая секунда промедления все более уменьшает вероятность попадания.

И тут рвануло. Взрыв прогремел в нескольких метрах правее и сзади машины. Денису показалось, что задок «Форда» даже несколько подбросило вверх. Часть заднего стекла вывалилась внутрь автомобиля. Осколок противно лязгнул по крыше над его головой. Наверное, если бы не глубокая колея, в результате близкого взрыва машину просто могло бы сбросить с проезжей части в кювет. Но джип как хороший конь держал дорогу. Прыгая на неровностях, он продолжал свой путь.

Рыча двигателем, автомобиль горным козликом скакал ввех-вниз и вправо-влево. При этом периодически о днище раздавались глухие удары. Время от времени на лобовое стекло попадал снег, срезанный бампером с центра дороги. Дениса по понятным причинам не особенно беспокоила сохранность машины, а потому он и не думал снижать скорость. Опасность попадания с каждой секундой езды становилась все меньше. И верно, следующий взрыв прогремел уже в деревьях метрах в двадцати по ходу машины. Радуясь тому, что в распоряжении преследователей не оказалось ничего солиднее гранатомета, Доро время от времени поглядывал в зеркальце заднего вида. Вскоре стоящая у въезда на проселок «Мазда» уже казалась небольшим светлым пятном. Людей же на фоне леса разглядеть теперь было просто невозможно.

Сбавив скорость, Доро поехал более спокойно. Вскоре справа от колеи на небольшой полянке он увидел слегка припорошенные снегом разбитые бетонные и кирпичные блоки. Очевидно, кто-то решил не ездить далеко и свалил тут строительный мусор. Аналогичные импровизированные свалки встречались по пути ещё пару раз до того, как просека вывела его к дощатому забору, за которым возвышались одноэтажные приземистые здания с заделанными фанерой окнами. «Бывший пионерский лагерь», — сообразил Доро, завидев скульптуру барабанщика с отломанными руками и в нелепом снежном головном уборе.

Проехав метров четыреста вдоль забора, Денис оказался у выезда на довольно приличную дорогу. Немного подумав, он свернул направо и направил машину к автобусной остановке, на которой стояла в ожидании транспорта закутавшаяся в пуховый платок немолодая женщина. По пути он увидел в заборе ворота, над которыми по дуге аккуратными металлическими прописными буквами было написано «П/л НАУТИЛУС», а ниже, менее крупными печатными — «ДОБРО ПОЖАЛОВАТЬ». Причем в слове «добро» отсутствовала буква «б» и поэтому Доро с удовольствием увидел тут выполненной в металле свою собственную фамилию Доро.

— Здравствуйте, хозяюшка! — притормаживая у остановки, поприветствовал Денис одиноко стоявшую там женщину. — Не подскажите, в какую сторону тут Москва?

— А тут что Москва, что Клин — все едино, — выйдя из-под покосившегося навеса остановки, ответила женщина. — Вам все равно надобно развернуться и ехать вон туда, — и женщина махнула рукой в противоположном направлении.

— Там что, выезд на шоссе? — уточнил Денис.

— Ага, выезд, — подтвердила женщина. — Только вам потом на Москву вправо повернуть нужно будет… Вам милицию надо?

Доро отрицательно покачал головой. Он понимал, что поцарапанная машина с разбитыми стеклами и с неориентирующимся на местности водителем, лицо которого покрыто грязью и запекшейся кровью, у любого вызовет повышенный интерес. И верно, помолчав несколько мгновений и поправив на лбу платок, женщина все-таки не выдержала и поинтересовалась:

— А это что, от пуль дырки?

— Может быть, — пожал плечами Доро. — Но точно не знаю. И спасибо вам.

Развернувшись тут же у остановки, он поехал в указанном направлении. Почему-то Доро казалось, что дорога приведет его все к тому же населенному пункту, который он видел вдали со второго этажа цехового здания. А появляться там на приметном джипе было весьма нежелательно. Поэтому Доро решил избавиться от машины и добираться до Москвы «на перекладных».

Проехав ещё около пяти километров, Денис свернул не доезжая до очередной автобусной будки с асфальтового покрытия на очередную колею, уводящую по просеке в лес. Колея шла перпендикулярно дороге метров триста, а затем делала резкий поворот в очередную просеку налево. Здесь росли в основном ели и сосны, а потому уже через несколько минут езды дорога, по которой он только что ехал, была практически не видна из леса.

Денис остановил автомобиль и вышел из-за руля. При этом он провалился почти по колено в снег. Чертыхнувшись, Денис прошел вдоль машины вперед и огляделся. Тут было тихо и покойно. Лишь птичьи голоса время от времени напоминали о том, что он не единственное живое существо в этом лесу.

Нагнувшись, Денис сбросил с сугроба корочку наста и извлек пригоршню чистого зернистого снега. Он вымыл им руки, а затем, намочив платок, осторожно протер лицо. Местами оно слегка саднило. Болели правый бок и правое же бедро. Но это было не страшно — в своей жизни Доро приходилось выходить из некоторых передряг с существенно большими потерями… Теперь, когда прошло связанное с побегом возбуждение, ему вдруг зверски захотелось есть. Однако голод можно было перетерпеть до возвращения в Москву.

Денис бросил взгляд на часы. Они как ни странно шли. Было начало четвертого. Выглянуло солнце. Его лучи освещали верхушки деревьев. «Скоро начнет смеркаться», — подумал Доро и, присев пару раз, вернулся к машине. Тут он для начала расправился с автоматом — зашвырнув подальше затвор, разбросал вокруг патроны, сплющил каблуком рожок и сильным ударом о ближайшее дерево постарался погнуть ствол. Затем наступила очередь «лишних» пистолетов. Денис оставил себе ещё одну обойму патронов, а остальные также бросил за молодой ельничек в снег. Затем он разобрал пистолеты и часть деталей расшвырял тут же. Оставшиеся же детали Денис разложил по карманам, дабы позже выбрасывать их понемногу в пути.

Отправляться в дорогу в пятнистой куртке охранника было бы по меньшей мере неосмотрительно, а потому Денис, предварительно сделав ревизию карманов, сбросил её в снег. Документов в куртке не обнаружилось, но во внутреннем кармане лежали схваченная поперек резинкой толстая пачка отечественных купюр и две сотенные долларовые бумажки. Без каких-либо угрызений совести Доро сунул все деньги себе в карман. Ведь он же в конце концов был вправе рассчитывать на компенсацию понесенного морального и материального ущерба!

Одев валявшуюся на заднем сиденье свою серую куртку, Доро пошел назад к асфальтированной трассе. При этом он не стал глушить двигатель «Форда», предоставив ему отрабатывать ещё остающийся в баке бензин.

* * *

Путешествие до Москвы прошло неожиданно быстро и удачно. Через каких-нибудь десять-пятнадцать минут ожидания на остановке у шоссе Денису удалось «тормознуть» видавший виды «Москвичок» с московскими номерами. Доброжелательный мужик был рад неожиданному подработку и охотно взялся подвезти неприметного попутчика до ближайшей станции метро. В результате менее чем через два часа Денис уже принимал душ в той квартире, откуда утром отправлялся на встречу с Михой Гапоновым.

Приведя себя в порядок, Доро сразу же позвонил Лидии.

— Что-то ты пропал, кавалер, — узнав голос Доро, заметила молодая женщина, — Или ты уже потерял интерес ко встречам со мной?

— Как можно, благодетельница! — в тон Лидии ответил Денис, — Денно и нощно только и мечтаю о них. Поверь, одни лишь многочисленные заботы да боязнь непонимания мешают мне навсегда поселиться на ступенях твоей «конторы».

— Это чье же непонимание беспокоит тебя?

— Прохожих. Да и твоих сослуживцев, естественно. Почти наверняка найдется «добрая душа», которая отправит наглого бомжа для реабилитации на нары…

— Да тебя давно уже следовало бы туда упрятать, учитывая круг твоих знакомых… — усмехнулась в трубку Лидия.

— Ну спасибо на добром слове, радетельница. Это нужно понимать так, что ты мне можешь рассказать об этих знакомых что-то интересное?

— Вот именно. Приезжай.

— Ну чтобы только я делал без тебя, о заботливейшая!?? Наверняка пропал бы… Уже лечу.

— Ne fidem habueris homini blandienti! — после короткой паузы произнесла Лидия. — Случайно не помнишь, что это означает?

— Кажется — «бойся льстеца», или что-то в этом духе…

— Вот именно. «Не доверяй льстецу!»

— Льстецам не нужно. А мне должно. К тому же у древних латинян была кажется и другая поговорка: «Amor omnia vincit».[6] — возразил Денис.

— Не поняла, при чем тут любовь, — неожиданно сухо и серьезно прозвучал в трубке голос Лиды. — Или же это ты просто демонстрируешь своею эрудицию?

— Это я забыл, как на латыни будет «дружба», — признался Денис. — Вот и пришлось заменить её на любовь.

— И все-таки древнюю поговорку ты вспомнил правильно… Но в любом случае не следует путать любовь с яичницей, как говорится уже в нашей российской поговорке… Ладно, жду, — и Лидия повесила трубку.

Пользоваться «Тойотой», даже если машина все ещё и оставалась на своем месте, едва ли бы было разумным. Поэтому Доро, купив по дороге букет, добрался на место с очередным «частником». По пути он думал о том, как мало в сущности ему пока ещё известно о «генерале». Пусть он знал, как тот выглядит, пусть ему был знаком голос этого человека, пусть даже ему были известны некоторые люди из ближайшего окружения Викентия Евдокимовича — это мало что меняло. «Генерал» мог как и прежде чувствовать себя абсолютно спокойно. В сложившейся ситуации Денис при всем своем желании был лишен возможности предпринять против него что-либо. Это было похоже на «бой с тенью». Доро мог продолжать махать руками, угрожающе кричать и делать выпады, но пользы от этого не было никакой. «Сам» оставался вне его досягаемости. Ведь Денис не знал основного — что именно ему можно было доказательно инкриминировать. Действительно, не привлекать же человека к уголовной ответственности только за то, что он коллекционирует старинное оружие или поддерживает отношения с армейскими снабженцами! В чем, собственно, его можно было обвинить? Какие конкретно обвинения он мог выдвинуть против этого человека? Что было у него? Да по сути дела ничего, помимо глубокой личной убежденности, что смерти его друзей, равно как похищения девушек и ранение Клюевой, были организованы именно им, этим самым Викентием Евдокимовичем. Хотя нет, не только. Своим сегодняшним посещением охраняемой территории заброшенного предприятия он также наверняка был обязан именно ему. Вот лишь доказать все это было невозможно.

И если не лукавить с самим собой, то приходилось признать, что он ровным счетом ничего не знает о «генерале». Он даже не знал местожительства и официального рода занятий этого человека! Но если бы они и были известны ему, это тоже мало бы что меняло…

Времени до прилета родителей Николая Смирнова оставалось совсем ничего, немногим более суток. А Денису предстояло сделать ещё так много! Во всяком случае, к моменту встречи с ними он должен был позаботиться о том, чтобы виновные в смерти их сына по крайней мере надежно сидели за решеткой.

Именно поэтому теперь основные свои надежды Доро возлагал на помощь Лидии. Используя свои возможности, она вполне могла бы не только выяснить номера телефонов, с которых звонит «сам», но также и их местоположение. Следовательно, дело обстояло за малым — убедиться в том, что Лида выполнила его просьбу.

* * *

— Ну и везунчик же вы, господин Доро, — подставляя Денису для поцелуя щеку, оповестила его Лидия.

— Это в каком же таком смысле?

— Да в самом что ни на есть прямом. Твой Викентий Евдокимович судя по всему только и мечтает, чтобы оставить тебе свои координаты.

— Это надо же, какой он, оказывается, заботливый! Никогда бы не подумал… Ну да ладно, не томи, — с улыбкой потребовал Денис. Выкладывай, что удалось узнать.

А узнать Лидии удалось немало. Во-первых, уже в шесть тридцать интересующая Дениса личность два раза подряд звонила в поселок Косино некому Саиду. Ему было приказано готовиться к отправке очередной партии товара.

— О каком товаре шла речь? — перебил молодую женщину Доро.

— Не представляю. Но Саид отметил, что с переправкой товара возникли трудности из-за потери базы в Удельной.

— Так. Понятно, — хмыкнул Денис, вспомнив о соседнем со Смирновским дачном участке, на который перед отправкой в аэропорт привезли Марину и Таню. — Что еще?

— В начале восьмого последовал звонок какому-то Виктору («Судя по всему он у него что-то вроде диспетчера», — прокомментировала Лида) и Викентий Евдокимович поинтересовался, встретили ли гостей и как идет поиск.

— Поиск чего? — спросил Денис.

— Я не поняла. Послушаешь кассету, может, сам разберешься. — Лидия бросила беглый взгляд на часы и подала Денису небольшой сверток. — Записи всех его переговоров ты найдешь на этой пленке. Тут же номера телефонов, адреса и фамилии тех, с кем Викентий общался по телефону, — она помолчала немного и добавила, — Во всяком случае в конце разговора этот самый Виктор заверил Евдокимовича, что дела идут нормально и что он наверняка все сделает в самое ближайшее время. А потом, через пару часов, Виктор перезвонил Евдокимовичу по сотовому и сообщил, что «друга уже взяли и везут на базу».

— Были ещё звонки?

— Да. В общей сложности — девять звонков, — ответила Лидия. Причем шесть из них — с телефонов-автоматов. В том числе и звонок в областное ГАИ. Там у Евдокимовича приятель.

— Учтем. А не помнишь, не упоминались ли в разговорах Петр Николаевич Дегтярин и Игорь Измаилович Решетников?

— Как ни помнить, конечно помню, — ответила Лидия. — Твоему Викентию Евдокимовичу звонили по поводу этого Дегтярина. Звонили по сотовому. Сказали, что вокруг него «начинает сильно попахивать».

— Кто звонил?

— Не представляю. Из автомата в районе Пушкинской площади.

— А что Евдокимович? — сразу заинтересовался Доро. — Как он отреагировал на звонок?

— Полюбопытствовал, насколько все это серьезно и спросил, нельзя ли что предпринять.

— Ну и?

— Вот тебе и «ну и». Его собеседник сказал, что дело вроде серьезное и лично он ничего изменить не сможет.

— А Решетников? О нем речь шла? — напомнил Денис.

— После разговора о Дегтярине Евдокимович немедленно связался с «Измайлычем» и договорился с ним о встрече… Все это ты найдешь тут, — и Лидия указала на сверток, который Денис все ещё продолжал держать в руке.

— Ладно. Спасибо, милая, — поблагодарил Денис. — Не буду тебя более задерживать. А завтра утречком, если не дай Бог ничего не изменится, объявлюсь снова. Надеюсь, твоя аппаратура ещё порадует меня интересными записями… Подставляй щечку.

— Подожди, а что у тебя с лицом?

— С лицом? Ах да! Шел, задумавшись, и случайно наткнулся на ветку.

— В городе? Не хитри, Доро! — покачала головой Лида. — Я же тебя знаю. Одной ветке с тобой не справится. Видно же невооруженным взглядом, тут потрудились по крайней мере три-четыре здоровенных сучка…

На работе у Вениамина как обычно было полупусто. В большом зале сидели за столами два парня и девушка. Завидев Доро, девушка вскочила и пошла ему навстречу. Это была та самая высокая смешливая особа, которой Кислярский накануне («Или это было позавчера?» — усомнился Денис) рассказывал о мнимой дружбе Шварценеггера со своим приятелем.

— Ой, а Веня уже обзвонился, — ответив на приветствие, оповестила она. — Звонит и звонит. Все интересуется, не объявились ли вы. Первый раз звонил часа четыре тому назад, а последний — не более пяти минут тому назад.

Девушка замолчала, с неприкрытом любопытством разглядывая «боевые отметины» на лице Доро.

— Он что-нибудь просил передать? — осведомился Денис.

— Ой да, конечно. Как же это я забыла, балда такая?!! — и девушка укоризненно поглядела на своего собеседника, как если бы это он был виноват в её плохой памяти. — Он велел немедленно связать вас с ним… Подождите.

Повернувшись спиной к Денису, девушка направилась в дальний конец большого помещения. Однако через пару шагов она оглянулась и недоуменно спросила:

— Ну что же вы стоите?

— Так вы же велели подождать…

— Да нет. Я только вспомнила, что мне сказано немедленно соединить вас с Веней. Пошли, — и, стрельнув глазами, высокая девушка продолжила свой путь к расположенному в углу помещения некоему подобию телефонной будки, что стоят на переговорных пунктах. Только была эта будка существенно просторнее.

Идя между столов, девушка слегка покачивала своими худыми бедрами, чувствуя себя, по всей видимости, манекенщицей, на которую устремлены тысячи глаз восторженных поклонников. Но несмотря на все старания с походкой у неё явно не получалось. Для подиума такая походка, может быть, и была бы хороша, но тут, в проходе между столами детективного агентства, смотрелась несколько странно, если не сказать неуместно. Да к тому же и в том туалете, в который была облачена девушка, ни одна манекенщица явно не рискнула бы ходить подобным образом… Именно поэтому сидевший за столом у стены парень, встретившись взглядом с Денисом, по-свойски подмигнул ему, кивнув вслед идущей «от бедра» коллеге, после чего выразительно покрутил пальцем у виска.

В кабине была установлена рация. Девица некоторое время колдовала над ней, и приблизительно через полминуты Денис уже слушал усиленный телефонами голос Кислярского:

— Слушай, я потерял тебя. Где это тебя носит?

— Потом расскажу. А что у тебя?

— У меня много чего… Значит так, — Вениамин сделал паузу. — Жди нас. Я возвращаюсь. А ежели коротко — только что прихлопнули Дегтярина.

— То есть как это — прихлопнули?

— Обычно. Очень профессионально шлепнули двумя выстрелами из пистолета. А за полчаса до того, как у нас на глазах застрелили Дегтярина, в двадцати минутах езды от Кольцевой был совершен налет на его загородный дом. Точнее на дом, принадлежащий его супруге.

— И что Лина Степановна..?

— Жива, — ответил Вениамин. — Ничего с Дегтяриной не случилось.

— Там тоже были твои люди?

— Были… Думаю, они приедут в агентство раньше меня. В общем, жди. До встречи, — и Кислярский прервал связь.

Остававшееся до встречи время Доро потратил на прослушивание переданных ему Лидой записей. Для этой цели высокая сотрудница Вениамина принесла в кабину магнитофон. Скорее всего она рассчитывала, что Доро предложит ей послушать какие-нибудь интересные музыкальные записи, и была страшно разочарована, когда поняла, что её дальнейшее пребывание в кабине не совсем уместно.

Сделав несколько телефонных звонков, Доро в конечном итоге все-таки смог связаться с Константином. Полковник заверил его, что список владельцев «Мерседесов» интересующих Дениса марок покоится у него в кармане. «Где тебя искать в ближайшее время?» — спросил Доро. Немного подумав, Костя назвал пару телефонов, по которым ему следовало звонить в течение полутора-двух часов.

Вениамин действительно вернулся в агентство через какие-нибудь двадцать минут. А вот его коллеги из загорода задержались. Они приехали не раньше чем Кислярский, а почти десятью минутами позже — по пути у них произошли какие-то неприятности с ГАИ. Но, может быть, это было и к лучшему. По крайней мере после ознакомления с телефонными переговорами «генерала» из последовавших затем докладов Кислярского и его сотрудников у Доро вырисовалась довольно четкая картина действий Викентия Евдокимовича.

Звонок неизвестного приятеля-осведомителя по всей видимости застал «генерала» врасплох. Он явно не ожидал подобного развития событий. И «прокол» Дегтярина несомненно весьма встревожил его. По всей видимости его друг Петр Николаевич знал о Викентии Евдокимовиче достаточно много, чтобы в сложившейся ситуации стать опасным. Во всяком случае «сам» незамедлительно связался по телефону с Решетниковым и сообщил ему, что у их друга Дегтярина назревают крупные неприятности, а потому для общего блага ему было бы лучше «никогда не пересекаться с теми, кто ищет с ним встречи. Никогда». «Понял, — отреагировал Решетников и тут же поинтересовался, — Сколько в моем распоряжении времени?» «Думаю, не больше чем пять-шесть часов, — ответил „генерал“. — Сможешь уложиться?» «Придется. Что ж делать…» — только вздохнул Игорь Измайлович.

К сожалению, в распоряжении Дениса не было записей разговоров Решетникова с его людьми. Поэтому можно было лишь предположить, что он сразу же развил бурную деятельность. В результате Вениамин, с утра дежуривший в машине с затемненными стеклами у городской квартиры Дегтярина, имел возможность пронаблюдать, как недалеко от подъезда, в котором проживал Петр Николаевич, припарковался новенький «Рено» синего цвета. Впрочем, и до, и после появления «Рено» к дому подъезжали различные машины, и их появление также фиксировалось на видеопленке. Но, как выяснилось позже, отношение к Петру Николаевичу имел лишь этот темно-синий автомобиль. Именно из него через несколько минут после приезда вышел убийца. Собственно, бесстрастная камера зафиксировала лишь двух выходивших из машины людей (один из них был водителем). Соответствующая запись была сделана и в журнале наблюдений. Приехавшие перебросились у машины парой слов и затем скрылись за дверями подъезда.

— Извини. Они появились незадолго до приезда Дегтярина? — прервал рассказ приятеля Доро.

— Не сказал бы. Это произошло как минимум за два с небольшим часа до убийства.

— И шлепнули уважаемого Петра Николаевича прямо на улице?

— Да. Только не «они», а один из них. Тот, что приехал в качестве пассажира, — уточнил Кислярский.

— Ты полагаешь, предварительно они посетили квартиру Дегтярина?

— Естественно, — кивнул Вениамин. — Подозреваю, твои друзья с Петровки легко обнаружит там следы обыска…

— А может быть, они просто рассчитывали застать дома Петра Николаевича?

— Едва ли, — покачал головой Кислярский. — С какой бы стати они тогда отсутствовали около двух часов?.. Я думаю, они прекрасно знали, что Дегтярин находится на службе. Скорее всего, о его перемещениях им сообщали по телефону. Во всяком случае из подъезда они вышли буквально за пятнадцать минут до приезда Петра Николаевича. Водитель сразу же принялся прогревать двигатель, а второй — его напарник — начал внимательно изучать объявления на доске перед подъездом.

— Дегтярина застрелили недалеко от его машины?

— Нет, перед самым входом в дом, — ответил Вениамин. — Он, видишь ли, очень спешил. Захлопнул дверцу и чуть ли не бегом бросился к дому. Этакий красавец в длинной шинели и в папахе. Я сразу понял, что это Дегтярин… Он уже взялся было за ручку двери. И тут бац — одна пуля под лопатку, вторая в затылок… Все это ты сам, кстати, сможешь посмотреть в видеозаписи. Во всех подробностях и в деталях. — Кислярский немного помолчал. — Для меня случившееся было так неожиданно, что я оторвался от камеры и выскочил из машины только тогда, когда все было кончено, а киллер уже садился в подъехавший «Рено».

— Как полагаешь, к чему была эта демонстрация? — недоуменно произнес Денис. — Зачем было затевать стрельбу на виду у всего двора? Почему они не дождались появления Дегтярина в квартире и не убрали его там? Или по дороге к лифту в подъезде?

— Откуда мне знать??! Хотя, может быть, им было важно, чтобы никто не знал об их посещении квартиры… А что касается подъезда, там в самый неподходящий момент могли оказаться соседи.

— Возможно, — согласился Денис — Не исключается, что так они все и задумали. А кассету ты передал милиции?

— Нет. Мы тоже поспешили уехать… А свидетелей убийства там было достаточно и без нас.

— Ладно. Сделай с кассеты копию. Я потом переправлю её кому следует.

После того, как закончил Кислярский, последовал доклад тех, кто дежурил у загородного дома Дегтярина. Коллеги Вениамина рассказывали, что приблизительно в то же самое время, когда к московскому дому Петра Николаевича подъехал темно-синий «Рено», к принадлежавшему его супруге коттеджу подкатил фургон для перевозки мебели. Вышедший из него молодой энергичный экспедитор позвонил у ворот и был впущен в дом. Через некоторое время он вновь вышел во двор, распахнул ворота и грузовик въехал на территорию. Четверо грузчиков в сопровождении экспедитора прошли в дом, и вскоре из него начали выносить различные вещи и мебель. На всякий случай наблюдатели решили записывать на видеопленку неожиданный переезд. Грузчики меж тем работали очень споро. Фургон загрузили за каких-нибудь двадцать минут, и машина отъехала. А ещё через пятнадцать-двадцать минут на втором этаже в одном из окон наблюдатели случайно заметили в бинокль выбитое стекло. В окне виднелось бледное женское лицо с заклеенным пластырем ртом.

Один из наблюдателей поспешил в дом. К счастью дверь оказалась не запертой, и подняться наверх к выбитому окну не составляло труда. Как оказалось, приехавшие на автофургоне налетчики заклеили хозяйке рот и привязали её к стулу. Так и просидела она в спальне, пока из дома выносили все мало-мальски ценное. Лишь после отъезда бандитов Лине Степановне удалось подняться и ножкой болтавшегося у неё за спиной стула выбить окно. Вскоре после этого её и заметили коллеги Кислярского. Женщину развязали и как могли успокоили. А через несколько минут Дегтярина уже сама сообщила в милицию о налете. «По понятным причинам мы не стали говорить Лине Степановне о том, что следили за её домом. Так что милиции неизвестно о сделанной нами видеозаписи погрузки в фургон вещей Дегтяриных», — завершил свой рассказ коллега Вениамина.

— И на кой черт им было устраивать этот налет? — задумчиво произнес Кислярский. — Что они — торговать украденным будут, что ли?

— Инсценировка. Уверен, им просто нужно было провести обыск, чтобы изъять какие-то записи, документы, — убежденно заметил Доро. — А ограбление — это так, для камуфляжа…

ГЛАВА 24

«Генерал» переходит в атаку. Очередное похищение. Схватка. Кинжал обнаружился

Итак, «генерал» снова успешно обезопасил себя, убрав опасного свидетеля и тщательно «подчистив» его квартиру и загородный дом. Попытка заставить его раскрыться ни чего по сути не дала. Она лишь привела к очередному убийству. Этот человек обладал прямо-таки фантастической способностью ощущать приближавшуюся опасность и, не гнушаясь ни чем, уходить от нее.

Он, кажется, предусмотрел все. Пользуясь услугами многочисленных друзей, занимающих важные кабинеты в самых различных ведомствах, этот человек старался сделать все возможное для того, чтобы обезопасить себя от каких-либо неожиданностей. И если выяснялось, что ему что-то угрожало, он без лишних сентиментов устранял причину опасности.

И хотя у Доро теперь имелись видеозаписи убийства Дегтярина и налета на его загородный дом, следовало признать, что попытка использовать Петра Николаевича Дегтярина для того, чтобы ввергнуть «генерала» в панику, полностью провалилась.

Денису подумалось, что теперь, в короткое время, остающееся до приезда родителей Николая Смирнова, можно было рассчитывать лишь на полученные от Лидии адреса, да разве ещё на везение…

Поблагодарив коллег Кислярского за помощь, он предупредил, что на следующий день с утра вновь будет нуждаться в их помощи и попрощался с ними. «Ждем вас», — бросив на него выразительный взгляд, заверила Ольга.

Выйдя на освещенную фонарями улицу, друзья остановились недалеко от входа.

— Что это у тебя такое с физиономией? — полюбопытствовал Вениамин. Неужели нашей каланче Оле показалось, что ты пытаешься совратить ее? Или это последствия встречи с каким-нибудь неожиданно вернувшимся из командировки ревнивым мужем?

— Хуже. Это последствия встречи с людьми «генерала», — и Доро вкратце пересказал Вениамину события, в которые он оказался вовлеченным в первой половине дня.

Они уже подошли к «Шкоде», на которой продолжал ездить Кислярский, как вдруг у Вениамина в кармане заверещал телефон.

— Не хочешь послушать? — спросил Денис.

— А чего слушать? Это ж твой телефон. То бишь телефон, который ты отобрал у Тюли… Кстати, знаешь, мне по нему сегодня уже звонила какая-то дама. Выясняла, собираюсь ли я оплатить ей аборт.

— И что же?

— Сказал, что она обращается не по адресу. Поскольку я будто бы страдаю бесплодием с тех самых пор, как заразился спидом…

— Жестокий же ты однако мужик, Веня — беспомощных женщин пугаешь.

— Я не жестокий, — поправил друга Кислярский. — Я мудрый. Или ты предпочел бы, чтобы я заботился о возлюбленных Тюли?

— Я предпочел бы, чтобы ты все-таки послушал, кто там на сей раз нам названивает, — ответил Денис.

Кислярский вздохнул и достал телефон из кармана как раз в тот момент, когда тот замолчал. Чертыхнувшись, он вновь сунул его в куртку и отпер дверцы.

Телефон зазвонил снова.

— Да, — открыв трубку, зло бросил в микрофон Кислярский. — Слушаю.

Очевидно то, что он услышал, показалось ему достойным внимания. Во всяком случае в течение полуминуты Вениамин внимательно слушал, затем спросил «Куда, куда?» и, коротко бросив «Понял», наконец закрыл трубку.

— Что там? — поинтересовался Доро.

— Да я, откровенно говоря, не особенно врубился.

— А чего ж тогда говорил, что понял?

— Да чтобы отстали… Представляешь, звонит какой-то хмырь и сходу начинает матюкаться. Причем лается складно так, прямо заслушаешься. И все почему — ему, видите ли, не понравилось, что я не явился пять минут тому назад «подстраховывать шефа». Что ты на это скажешь?

— Странно, — усаживаясь на переднее сидение, удивился Денис. — Неужели ещё не все у них знают, что Тюли больше нет? Что его телефон давно у нас?

— А как, говоришь, звали Тюлю? — внезапно заинтересовался Вениамин.

— Димой. Он Дмитрий Шляхов.

— Вообще-то все это действительно странно. Звонили-то не Диме, не Тюле и не Шляхову, а какому-то Олегу.

— Значит, ошиблись номером, — захлопывая дверцу, заключил Доро. Поехали.

— Ошиблись, говоришь? — с сомнением покачал головой Вениамин и запустил двигатель. — Едва ли… Приказ явиться, чтобы прикрывать шефа, явно адресовывался не какому-нибудь пай-мальчику. Тут обращались к серьезному парню… Сдается мне, звонили все-таки кому-то из их команды, да только перепутали номер.

— Вполне может быть. Если у звонившего номера введены в память телефона, он вполне мог ошибиться кнопкой, — согласился Денис. — И куда же, интересно, приглашали этого Олежку?

— И какая тебе разница? — следя по приборам за прогревом двигателя, пожал плечами Кислярский. — Не будем же мы с тобой кататься по памятным местам всех бандитских разборок! Или ты полагаешь, что их «шеф» — это обязательно наш «генерал»?

— А почему бы и нет?

— Да потому, что между ним и этим Олежкой знаешь, сколько ещё всяческих самозванных «шефов»?

— И все-таки — куда он должен был подъехать?

— Ох и настырный же ты! — констатировал Вениамин и, искоса поглядев на друга, наконец назвал адрес.

— Черт! — ругнулся Денис. — Вот ведь сволочи!

— А что случилось?

— Марина… Поехали быстрее. — Доро бросил нетерпеливый взгляд на часы. — Да трогай же ты наконец! А телефон дай мне.

— Держи, — вновь достал телефон из кармана Кислярский и тронул машину с места. — Не пойму, чего ты психуешь? И причем тут Марина?

— Да тебе же назвали адрес дома, в котором я оставил Марину… Как только этим гадам удалось выйти на нее?

— А почему ты думаешь, что они объявляли у этого дома сбор ради Марины?

— Почему-почему… Сам подумай, с какой бы это радости им ещё соваться туда — к дому, в котором находится «закрытая» гостиница МВД?

— А ты полагаешь, они будут рисковать головой ради того, чтобы в очередной раз умыкнуть какую-то там девчонку? — усомнился Вениамин. — Как же, нашел дураков! Станут они соваться туда… Им что, не хватает в Москве смазливых бабенок, готовых за пару сотен баксов поехать хоть на край света?

— Да причем тут смазливые бабенки! «Генерал» не привык проигрывать. Заполучить назад Марину и Татьяну ему важно, поскольку через них есть надежда выйти на нас.

— Думаю, сейчас ему не до кинжала.

— Да при чем тут кинжал!? — искоса поглядел на друга Доро. — Для него в настоящий момент важно другое — найти и обезвредить нас. Меня в первую очередь. Ведь теперь я стал ему вдвойне опасен хотя бы тем, что узнал о его «фирме» за бетонным забором и о её местоположении.

— Понятно… Кстати, День, вчера вроде где-то в Азии произошло землетрясение, — разворачиваясь на перекрестке, чтобы ехать к гостинице, вспомнил Викентий, — Ты как, не имеешь к этому никакого отношения?

— С какой стати? — не понял Денис.

— Ну кто тебя знает… Получается так, что ежели где что случается, так это обязательно либо в отместку тебе, либо…

— Что — либо? Что — либо? — сердито посмотрел на него Денис. — Да иди ты…

По всему чувствовалось, что в данный момент Доро был не расположен к шуткам.

— Да, брат, — благодушно пожал плечами Кислярский. — Сдается мне, ты в последнее время стал слишком нервным.

— А иди-ка ты… — огрызнулся Доро и добавил. — Я практически не сомневаюсь, что, обозлившись на упустивших меня «быков», Медный решил дать им сегодня «показательный урок» — продемонстрировать, как следует проводить операции. И для этой цели избрал в качестве объекта Марину. Предварительно же он выяснил, что она находится в гостинице МВД.

— Медный? — не понял Вениамин. — А кто он такой, этот Медный?

— Извини. Медный — это фамилия нашего «генерала». Лиде удалось-таки установить номер телефона, фамилию и адрес неуловимого Викентия Евдокимовича.

— Вот уж не ожидал, что у него окажется такая фамилия.

— Да уж, — подтвердил Денис. — При его характере ему бы зваться Стальным или Чугунным… Кстати, как следует из справки Лиды, Викентий Евдокимович Медный в настоящее время является совладельцем страховой компании и хозяином нескольких фирм, занимающихся ремонтом и продажей автомобилей.