Кейт Харди

Дикая маргаритка

Глава 1

Казалось, ей снился чудовищно реалистичный кошмар. Такого просто не могло быть. Дейзи закрыла глаза и ущипнула себя за руку. Почувствовав боль, снова открыла глаза, возвращаясь к ужасной действительности: накануне ночью кто-то вторгся в парк-музей ярмарочных аттракционов. Скорее всего, целая компания хулиганов, сильно пьяных, судя по разбросанным вокруг пустым бутылкам и следам рвоты. Вандалы решили повеселиться по-своему: у лошадок на карусели оторваны хвосты, на боках спреем нанесены неприличные слова. Большие зеркальные окна кафетерия разбиты вдребезги.

Дейзи никогда не отступала перед трудностями — она могла починить практически любой механизм, но тут у нее опустились руки. Для того чтобы привести все в порядок, нужно много времени. Сегодня уж точно она не сможет открыть музей для посетителей. Чтобы ликвидировать последствия вандализма, убрать осколки стекла и вставить окна, сделать музей безопасным для детей и родителей, потребуется не один день.

Кто осмелился на такое? Зачем из баловства ломать старинные уникальные аттракционы, уничтожать историческое наследие? Она не могла понять. Дрожащими пальцами она набрала на мобильном телефоне номер полиции, чтобы сообщить о происшествии.

Потом Дейзи позвонила Биллу, своему дяде. Она никогда не тревожила его в выходные, а сегодня была ее очередь открывать парк для посетителей. Дейзи нарушила собственное правило, ведь она не единственное заинтересованное лицо — Билл посвятил парку аттракционов полжизни.

— Билл, это Дейзи. Извини, что тревожу тебя в выходной. — Она проглотила комок в горле, не зная, как продолжить.

— Ты в порядке? Что случилось? — В голосе Билла звучала тревога.

— Вандалы ворвались ночью в музей. Не знаю как. — Дейзи была уверена, что вчера вечером закрыла и проверила все замки. — Много битого стекла, повреждена карусель… — Она больно прикусила губу. — Скоро приедет полиция. Мы не сможем работать сегодня, а может, и завтра.

Ужасно, что все случилось в начале сезона. Музей еле-еле сводил концы с концами, а теперь в бюджете и вовсе образуется дыра. Конечно, они все приведут в порядок, но на это нужно время. Придется внести приличную сумму в фонд страхования, не говоря уже об упущенной прибыли — ведь аттракционы не будут работать несколько дней. Это может отпугнуть постоянных посетителей и тех туристов, которые планировали прийти в музей в будущем. Если число посетителей уменьшится, придется сократить расходы на реставрационную программу. Для Дейзи это означало, что ремонт старинных механических качелей, которым она занималась в последнее время, придется отложить. А там кто знает, не заржавеют ли они безнадежно за это время. И тогда аттракцион «Летающие кресла», столь популярный когда-то, превратится в бесполезную груду металла. А ведь это она уговорила Билла купить качели на деньги из резервного фонда. Теперь Билл может усомниться в ее способности возглавить музей, когда через пару лет он уйдет на пенсию.

Дейзи снова набрала знакомый номер:

— Полиция хочет, чтобы я подписала протокол как потерпевшая. Но они хотят поговорить с тобой тоже. Извини, Билл.

— Выезжаю, милая. — Билл явно старался успокоить ее. — Жди меня через двадцать минут.

— Спасибо. Думаю, надо повесить объявление, что парк будет закрыт несколько дней. Я предупрежу наших сотрудников.

Дейзи убрала телефон в карман и посмотрела на разбитую карусель. Старинный аттракцион Викторианской эпохи со встроенным ярмарочным органом изготовил ее прапрадед. Деревянные лошадки на вращающейся платформе были знакомы с детства — она каталась на них, едва научившись ходить. Ей хотелось обнять каждую изуродованную фигурку, утешить, сказать, что все будет хорошо. Дейзи не покидало чувство, будто разбилось что-то драгоценное, принадлежавшее ее прошлому.

Она посвятила десять лет жизни восстановлению парка, превращая его в музей. Ради этого она получила диплом инженера-механика в университете, доказав родителям, преподавателям и сокурсникам, что девушка может стать отличным инженером. Стюарт, ее бойфренд, даже поставил ее перед выбором: он или ярмарочные аттракционы. Для Дейзи выбор был очевиден — ей не нужен был мужчина, который хотел изменить ее. Она знала, что, отвергнув Стюарта, сделала правильный выбор. Теперь он женат, растит детей, которых часто приводит покататься на аттракционах. Он начал понимать ее, но слишком поздно. Дейзи потеряла к нему интерес.

Когда два следующих претендента на сердце девушки оставили ее по той же причине, не сумев заставить отказаться от мужской профессии и заняться «женскими» делами, она сосредоточилась на работе. Здесь ничто не мешало оставаться самой собой. Убедив семью, что намерена продолжать начатое ее предками дело, Дейзи всем доказала, что не боится работы, и быстро завоевала уважение коллег, став хорошим механиком.

Дейзи повесила на ворота объявление, что парк закрыт по техническим причинам, и уже начала обзванивать сотрудников, когда подъехали Билл и его жена Нэнси. Дядя выглядел подавленным.

— Я бы придушил их собственными руками. Не могу поверить, что кто-то способен на такую дикость, — повторял он. — Сколько усилий пошло прахом!

— Я бы превратила их в джем и скормила осам, — вторила Дейзи. — Столько людей хотели провести здесь воскресенье, и теперь они будут разочарованы! Надо позвонить Анне, она придумает, как предупредить всех.

Анна, лучшая подруга Дейзи, была редактором колонки событий в местной газете. Она появилась в парке к началу полицейского расследования с шоколадным тортом и фотографом.

— Торт поднимет настроение, а фотограф сделает снимки разрушений, которые будут красоваться на первой полосе. Мы сделаем твое фото, Дейзи, ты очень фотогенична.

— Разве этого хаоса недостаточно? При чем здесь я? — удивилась Дейзи.

— Говорят, фотография заменяет тысячу слов. У тебя все написано на лице. Пусть люди увидят, как ты расстроена, и посочувствуют.

— Мне не нужна жалость, — упрямо заявила Дейзи, — я хочу получить назад музей.

— Ты его получишь, дорогая, — продолжала утешать Анна. — Вот увидишь, СМИ подхватят новость о происшествии и разнесут по городу. Все узнают, что парк закрыт до конца недели. Представь, для тебя это хорошая реклама. При удачном стечении обстоятельств в следующие выходные у тебя будет вдвое больше посетителей — люди придут просто из любопытства.

— Анна, ты говоришь страшные вещи! — ужаснулась Дейзи.

— Такова человеческая природа, — философски заметила подруга и кивнула в сторону полицейского: — Мне кажется, ты понравилась офицеру. Ну-ка, улыбнись ему. Смотри, какой симпатичный. Лови момент! Много ли холостых мужчин до пятидесяти лет ты встречаешь в своем парке?

— Ты сошла с ума, — засмеялась Дейзи. — Тут такое несчастье, а ты меня сватаешь. Не всем нужен партнер.

— Как хочешь. Тогда я сама займусь им. А ты так и останешься одна со своим котом, — упорствовала Анна.

— Мой кот Титан предан мне и ничего не требует взамен.

— Не требует? — хмыкнула журналистка. — А мягкие подушки во всех комнатах? А кусочки свежего лосося на обед?

— Мужчины требуют гораздо большего. Коту и в голову не придет делать меня «более женственной». Но сейчас он явно обижен: пришлось запереть его в офисе, чтобы не поранил лапы о битое стекло. — Она нахмурилась. — О чем мы говорим? Я знаю, ты счастлива с Реем, и я рада за вас. А меня устраивает моя жизнь.

— Как знаешь, — не стала спорить подруга. — Пойду поговорю с полицейским. Нужно кое-что выяснить для заметки, а коллега пока что сделает твое фото с выражением отчаяния на лице. Билл согласился, что ты будешь лучше смотреться в газете, чем он. И не спорь, — замахала она рукой, — мне, как профессионалу, видней! Скоро вернусь и помогу с уборкой. Рей обещал, что тоже подтянется.

— Спасибо. Я твоя должница, — благодарно улыбнулась Дейзи.

— Ничего подобного. Для чего же еще нужны друзья? Ты, кстати, уже известила семью?

— Нет. — Девушка упрямо подняла подбородок.

Она прекрасно справится сама без суеты и шума — ей не раз приходилось доказывать это на деле. Ведь для членов семьи она все еще маленькая девочка, которая нуждается в поддержке. Дейзи приходила от этого в ярость. Почему ее братья считают, что карьера и высокая зарплата важнее чувства удовлетворения от работы? Они, конечно, придут на помощь, если Дейзи попросит, но только ради того, чтобы лишний раз убедиться в ее беспомощности.

— Билл, Нэнси и я обойдемся своими силами.

— Иногда мне кажется, что ты слишком гордая, — неодобрительно заметила Анна.

— Позволь с тобой не согласиться. Ты знаешь, обычно мы прекрасно ладим, но на сей раз мне бы хотелось избежать обычных комментариев типа «Мы же говорили, мы тебя предупреждали». И вообще, не хочу втягивать их в это дело.

— Как знаешь, только будет лучше, если ты сама скажешь семье, пока они не узнали все из прессы.

Дейзи понимала, что подруга права.

— Хорошо, вечером позвоню, обещаю. Но не раньше, чем мы наведем хоть какой-то порядок.

Утро понедельника принесло плохие новости: страховая компания отказалась возмещать ущерб.

— Они сказали, что аттракционы и кафетерий не застрахованы от вандализма. Порекомендовали стекольщика, но мы сами должны будем оплатить его услуги, — объяснила Биллу Дейзи.

— Это же целое состояние! Где взять столько денег? — Билл тихо выругался. — У нас нет таких средств, но окна все равно придется вставить.

Дейзи тяжело вздохнула:

— Если бы я не уговорила тебя купить старинные качели, взяли бы из резервного фонда.

— Сделка была выгодной. Милая моя девочка, мы бы не простили себе, если б упустили такой шанс. Дело не в этом. — Билл вздохнул. — Я бы продал свои акции, но сейчас они почти ничего не стоят. Да и музей едва сводит концы с концами, так что банк не даст ссуду под залог. Они просто засмеют нас.

— Можно заложить мой дом, — предложила Дейзи. Небольшой двухэтажный особняк достался ей в наследство от деда.

— Не дадут ни копейки, когда узнают, какую зарплату ты здесь получаешь, — покачал головой Билл. — Да и я не позволю тебе влезть в долги.

— Парк ведь и мое наследство, — упрямо заявила девушка. Дядя часто повторял, что Дейзи заменила ему и Нэнси дочь, поскольку своих детей у них не было.

Дейзи вспомнила вчерашние слова Анны. Может быть, ей не стоило извещать семью о происшествии поздно вечером коротким сообщением, оставленным на автоответчике. Тем более что потом она отключила телефон, чтобы не выслушивать соболезнований. На сей раз ей придется проглотить гордость и попросить помощи, ведь речь идет о столь дорогом ей музее аттракционов.

— Давай обратимся к моей семье. Отец, Бен, Эд и Мики не откажутся помочь — это ведь и их наследство.

— Нет. У Мики молодая семья, Эд и Бен выплачивают кредиты за свои дома, а твой отец выходит на пенсию. Его инвестиции в таком же бедственном положении, как и мои.

Дейзи подумала, что семья всегда относилась к музею как к капризу Билла.

— У нас нет выхода, кроме как искать партнера на стороне, — мрачно подвел итог дядя.

— Кто же захочет вкладывать деньги в паровые двигатели старых аттракционов в период рецессии?

— Цены на паровые двигатели ползут вверх, извини за сравнение. — Билл кивнул в сторону портрета Стивенсона Рокета, изобретателя паровой машины, на стене кабинета. — Инвесторам выгоднее вкладывать средства в реальные проекты, чем в акции.

— Инвесторы предъявляют свои условия, — покачала головой Дейзи. — Они стремятся получать большие прибыли — вряд ли они согласятся просто сохранять историческое наследие. Сначала нас заставят повысить входную плату, потом открыть магазин. А что, если им придет в голову выйти из игры? Где мы возьмем денег, чтобы выкупить их долю?

— Не знаю, милая. — Билл выглядел растерянным. — Придется продать паровоз.

Паровоз стоил целое состояние, но это был последний двигатель, сделанный прапрадедом Беллом. Дейзи потратила четыре года на его восстановление.

— Только через мой труп! Должен быть другой путь.

— Например, выиграть большую сумму в лотерею или попросить добрую фею, — усмехнулся Билл. — Выхода нет — надо искать партнера.

— Или спонсора, — вздохнула Дейзи. — Сейчас поставлю чайник, а потом решим, что мы можем предложить спонсору. Надо составить список местных предпринимателей и начать обзванивать. — Она обняла дядю за плечи. — Ничего, что-нибудь придумаем.

Феликс поднял трубку телефона, не отрывая взгляда от таблицы на экране компьютера:

— Гисборн слушает.

— Хорошо, что я застала тебя дома, Феликс.

«Поделом мне, — подумал молодой человек, уныло вздохнув, — надо было посмотреть на дисплей и узнать, кто звонит, прежде чем отвечать». Теперь сестра будет долго выговаривать ему, вместо того чтобы оставить короткое сообщение на автоответчике, которое он стер бы не читая.

— Доброе утро, Антония.

— Мама сказала, что ты опять пропустишь вечеринку. — Антония, как всегда, перешла прямо к делу.

— Да я бы рад, но у меня важные дела. Придется поработать.

— Не придумывай. Успеешь все сделать после праздника — все равно встаешь раньше всех.

Это было правдой, однако ему не хотелось тратить впустую целый вечер.

— Мама очень настаивает, чтобы ты приехал.

— Только для того, чтобы познакомить меня еще с одной подходящей, по ее мнению, девушкой. — Феликс в очередной раз начал объяснять сестре: — Послушай, Тони, брак меня не интересует, я никогда не женюсь.

— Только не говори, что тебя не интересуют женщины. На прошлой неделе я видела в колонке сплетен фотографию, на которой ты красуешься в обнимку с какой-то актрисой. Ты будешь утверждать, что у вас чисто дружеские отношения?

— Конечно нет, но… — Он вовремя остановился, чтобы не брякнуть лишнего. — Ради бога, Тони! Ты моя младшая сестра, и мы не будем обсуждать подробности моей личной жизни.

— Скорее, отсутствие твоей личной жизни. Женщины уходят от тебя после третьего свидания. Мы хотим, чтобы ты был счастлив.

— Поверь, я вполне счастлив.

— Тогда чтобы ты был устроен.

— Разве квартиры в престижном районе Лондона и успешного бизнеса недостаточно? Для большинства людей это предел мечтаний.

— У тебя должна быть своя семья, — настаивала Антония.

— Терпеть не могу женщин, мечтающих о свадебных колоколах. — Феликс помолчал, затем добавил: — Пусть мама выкинет эту мысль из головы.

— Если бы ты не дал отставку Табите, был бы сейчас женат, а мама была бы спокойна, — заявила сестра.

Феликс очень в этом сомневался. Его брак с Табитой мог обернуться катастрофой. Он так и не решился рассказать членам семьи об истинной причине разрыва, потому что не хотел стать объектом жалости и сочувствия, не хотел выглядеть несчастной жертвой в их глазах. Наверное, лучше, чтобы его считали ловеласом, которому женщины нужны только для развлечения.

Он ни в ком не нуждался. Феликса вполне устраивала его жизнь: любимая работа и подружки, не заблуждавшиеся насчет его намерений, они довольствовались отношениями без обязательств. Феликс больше никогда не позволит женщине разбить себе сердце, как это сделала его бывшая невеста.

— Я попробую выбраться, — наконец пообещал он сестре.

— Вот и прекрасно. Увидишь, будет весело.

Феликс не сомневался. Его мать перезнакомила его уже со всеми длинноногими блондинками в Глостершире, потому что считала, что ему нравятся именно блондинки. Они ему нравились, но не до такой степени, чтобы жениться.

— Тони, мне действительно надо работать, позвоню попозже.

— Обещаешь? Или мне придется позвонить самой, — предупредила Антония.

Феликс положил трубку и откинулся в кресле. Он с удовольствием проводил выходные в имении родителей, в кругу семьи. Он очень любил отца и мать, своих сестер, охотно общался с их мужьями. К несчастью, София Гисборн решила, что сыну пора обзавестись собственной семьей, поэтому на выходные стали съезжаться многочисленные друзья и знакомые. При этом специально для Феликса приглашали «подходящую» девушку. Предполагалось, что она станет для него не только соседкой по столу, но и партнером по жизни.

Иногда Феликсу казалось, что мама родилась не в то время. В эпоху Регентства она успешно сватала бы девушек и давала друзьям бесценные советы. Но сейчас подобное поведение приводило его в ярость.

В маленькой кухне Феликс приготовил две порции кофе, не забыв положить сахар в чашку своей помощницы, и вернулся в офис.

— Твой кофе, Мина, — произнес он и вдруг заметил, что девушка чуть не плачет. — Скажи, что случилось? Кто-то заболел? Может, тебе нужен отгул? — забеспокоился он.

Мина махнула рукой:

— Не обращай внимания. Глупо с моей стороны, но я расстроилась. Мама прислала мне эту вырезку из газеты. — Она протянула аккуратно сложенный листок Феликсу.

Тот прочитал:

«Налет вандалов на парк-музей аттракционов».

— Она водила меня туда, когда я была маленькая. Это волшебное место. — Мина сжала губы. — Не представляю, кто мог решиться разрушить такое чудо?

Феликс пробежал глазами заметку и внимательно посмотрел на фотографию грустной молодой женщины, сидящей на платформе старинной карусели. Что-то в ее облике задело его — захотелось увидеть ее лицо, когда она улыбается. Странно, что такое желание возникло при взгляде на портрет незнакомки в газете. Кроме того, она была не в его вкусе — последние три года он встречался с длинноногими блондинками, избегая напоминавших Табиту миниатюрных брюнеток.

Похоже, ярмарочные балаганчики надо спасать, а это как раз его бизнес. В сферу деятельности его компании входило оказание помощи предприятиям на грани банкротства. Здесь Феликс мог столкнуться со сложным случаем, требующим неординарного подхода. Этого ему и не хватало в последнее время. Надо бы приглядеться.

— Ты знакома с семейством Белл? Достань мне телефон менеджера. — Он улыбнулся помощнице. — Это может быть интересно.

В выходные он лично посетит музей. К тому же это может послужить отличным поводом избежать встречи с маминой протеже, не обижая ее. Все складывалось отлично.

Глава 2

— Очень рад встрече, — произнес Билл с улыбкой, — однако вы должны еще познакомиться с моим замом.

Дейзи Белл — девушка с фотографии в газете, заместитель директора музея аттракционов. Феликс злился на себя за то, что хотел скорее ее увидеть. Она могла быть замужем или иметь жениха, а он не собирался строить долгосрочных планов. Однако последнее время ее лицо часто являлось ему в сновидениях, и когда настал момент встречи, сердце Феликса дрогнуло.

— Должна была прийти, но, вероятно, забыла о времени, — оправдывался Билл.

Как она могла пропустить встречу, на которой решалась судьба ее предприятия? Не очень-то похоже на поведение убитой горем женщины. Может, это ловушка? Поместили в газете фото красотки со слезами на глазах, чтобы богатые инвесторы бросились спасать бедняжку и ее карусель.

Нет, он не должен давать волю циничным чувствам, опираясь на прошлый опыт. Уильям Белл говорил вполне искренне, а девушка на фотографии одета в джинсы и рубашку, а не в прозрачное платьице и туфли на высоких каблуках. То, что она внешне похожа на Табиту, легкомысленную и лживую насквозь, не значит, что они похожи характерами. Но почему она не пришла на встречу? Может быть, парк-музей для нее ничего не значит? Наверное, она занимает высокий пост в компании только потому, что ее связывают с Беллом родственные отношения. Тогда Феликс быстро положит этому конец. Если он возьмется за спасение музея, ему нужны только толковые сотрудники, болеющие за дело.

— Думаю, мы скорее найдем ее в цеху, — сказал Билл. — Заодно покажу вам территорию.

Подозрения Феликса усилились, когда они подошли к одноэтажному зданию со стенами из бетонных блоков и гофрированной железной крышей. Что может женщина делать в цеху, кроме как болтать с механиками?

Билл открыл дверь, и Феликс услышал приятный женский голос, выводящий мелодию популярной песенки «Теперь мне ясно видно».

— Так и думал, — усмехнулся Билл, — работа спорится, и она забыла о времени. Если поет, значит, дело идет. Когда что-то не получается, молчит.

— Какое дело? — изумленно спросил Феликс.

— Работа над двигателем. — Настала очередь Билла удивиться. — Разве я не сказал, что она мой главный механик, а не только заместитель директора?

— Нет, — поднял брови Феликс, — и в газете об этом не было ни слова. Механик?

— Могу дать совет: не поднимайте тему сексизма, она этого не любит. Она хороший специалист и любит свое дело. Многому научилась у трех старших братьев, — пояснил Билл.

— Понял, — пробормотал Феликс, мысленно нарисовав портрет Дейзи: работает механиком, обидчивая, скорее всего, мощные бицепсы, короткая стрижка, татуировка, соответствующий жаргон. Но ведь девушка на фотографии выглядела иначе — стройная фигурка, зачесанные назад длинные волосы. Здесь таилась загадка.

Когда они вошли в цех, Феликс увидел ноги в рабочих ботинках, торчащие из-под платформы сложного механизма. Ботинки были ярко-фиолетового цвета с нарисованными белыми маргаритками. Его мысли приняли другое направление. Он живо представил свою мать, со вздохом говорившую: «Совсем неподходящая девушка». Господи, ему тридцать четыре года, а не четырнадцать. Он не подросток, чтобы бунтовать против авторитета родителей. Однако тут же возникло чувство, что необычные ботинки могут принадлежать очень необычной женщине, заинтриговавшей его впервые за долгое время.

Сверху на двигателе сидел огромный рыжий кот.

— Скажи ей, приятель, что к ней пришли, — обратился к нему Билл.

К удивлению Феликса, кот спрыгнул вниз и исчез под платформой. Через пару секунд раздался возглас «Ой!» и пение прекратилось.

— Дейзи, уже половина одиннадцатого, — позвал Билл.

— О черт! Надеюсь, он еще не пришел и у меня есть время привести себя в порядок.

Феликс услышал скрежет — что-то протащили по цементному полу, потом из-под платформы появилась женщина. Та самая, с фотографии.

На Дейзи был бесформенный, безразмерный и довольно грязный комбинезон, слишком большая кепка полностью скрывала волосы, лицо и руки перепачканы маслом. Она выглядела моложе, чем на фотографии. В заметке не говорилось, сколько ей лет, но Феликс подумал, что ей чуть больше двадцати — слишком молода и неопытна, чтобы занимать второй по значению пост в компании.

Она была небольшого роста, не блондинка, не длинноногая, то есть совершенно не его тип женщины. Но когда Феликс встретил взгляд ее глаз цвета морской волны, он почувствовал, что между ними возник контакт, как будто проскочила молния.

— Дело в том, милая, что он пришел раньше назначенного времени, — сказал Билл. — Познакомьтесь. Дейзи Белл, Феликс Гисборн.

Господи, почему она не подумала, что Билл приведет его в цех, если она вовремя не появится в офисе? Почему она не попросила кого-нибудь напомнить ей о времени за полчаса до прихода Гисборна, чтобы она успела хотя бы умыться? Дейзи вытерла руки о тряпку, но результат не удовлетворил ее.

— Извините, не хотела бы перепачкать вас соляркой, — она состроила гримасу, — поэтому ограничимся условным рукопожатием.

— Конечно, — вежливо кивнул Феликс.

Он не был похож на тот образ, который создала в своем воображении Дейзи. Она готовилась встретить мужчину лет пятидесяти, а перед ней стоял молодой человек примерно ее возраста, лет тридцати. И он был поразительно красив: высокий рост, темные волосы, серые глаза и чувственный рот. Большинство женщин нашли бы его неотразимым. Если бы он пошел в модельный бизнес, легко заработал бы целое состояние.

Может, он когда-то и работал в модельном бизнесе, ведь он знал толк в одежде: костюм явно сшит на заказ, белая рубашка, темный галстук, начищенные до блеска ботинки из натуральной кожи, скорее всего, итальянские и стоившие примерно столько, сколько Дейзи зарабатывала за месяц. Такие мужчины предпочитают женщин, одетых в дизайнерские платья и проводящих дни в косметических салонах и парикмахерских. Она подумала, что вряд ли Гисборн как партнер захочет вмешиваться в дела музея. Люди, которые придают такое значение одежде, предпочитают не пачкать рук.

— Ты в порядке? — спросил Билл.

— Да, просто немного ударилась головой, когда Титан чмокнул меня в ухо.

Феликс посмотрел на нее как на человека из параллельной вселенной.

— Кот чмокнул вас в ухо?

— Обычно это означает, что он голоден или что я кому-то понадобилась, — объяснила Дейзи. — Когда я работаю, почти никогда не слышу, что кто-то пришел, и Титана просят меня позвать. Он думает, что он собака или человек. Не знаю.

— Или Капитан Флинт? — предположил Феликс и улыбнулся.

Дейзи ответила искренней улыбкой, подумав, что, если молодой человек не лишен чувства юмора, они могли бы найти общий язык.

— Дейзи, пожалуйста, покажи Феликсу наши аттракционы, — попросил Билл.

— Конечно, — согласилась Дейзи и внимательно посмотрела на дядю. «Он действительно плохо выглядит, — подумала она. — Надо поговорить с Нэнси. Может быть, на него так подействовали события этих дней, беспокойство о музее, поиск инвестора». Она сама плохо спала последнее время.

«Надо устроить Феликсу настоящее шоу, чтобы он захотел вложить деньги в предприятие», — решила Дейзи. Она не может подвести Билла, сотрудников музея и волонтеров, которые поддерживали их уже многие годы.

— Я приведу господина Гисборна в офис, когда мы закончим осмотр, — предупредила она дядю.

Когда Билл вышел из цеха, Дейзи повернулась к Феликсу:

— С чего вы хотели бы начать, господин Гисборн?

— Зовите меня Феликс, — попросил он. — Я предпочитаю неформальное общение.

— В таком-то роскошном костюме… — не удержалась Дейзи и тут же в притворном ужасе зажала рот рукой. Надо сдерживаться, если уж она решила заинтересовать молодого человека. — Извините и притворитесь, что вы этого не слышали.

— Просто ведите меня и рассказывайте о том, что я вижу, — спокойно произнес Феликс.

— Прежде всего, это работающий музей. В нашей коллекции собраны старинные ярмарочные аттракционы, не копии и не подделки. Мы считаем, что карусели и качели должны работать и приносить людям радость, как сотню лет назад, а не пылиться в витринах за стеклом. К тому же это реальная возможность для детей и взрослых испытать сегодня те же чувства, какие наши дедушки и бабушки испытывали, гуляя по настоящей ярмарке.

— У вас тут есть аттракционы, относящиеся к девятнадцатому веку? — удивился Феликс.

— Карусель с лошадками сделана в тысяча восемьсот девяносто пятом году, — кивнула Дейзи. — Впрочем, вы видели фотографию в газете.

— Полиция уже нашла виновников?

— Пока нет, — пожала плечами девушка. — Но когда их найдут, мне бы хотелось их заполучить на неделю.

— Хотите их проучить?

— Смотря что под этим подразумевать. Когда я увидела, что они сделали, я пришла в ярость, но потом, немного успокоившись, подумала, что у этих подростков страсть к разрушению оттого, что они выросли в среде, где никто никого и ничто не уважает. Для них не существует системы ценностей. Если б они поработали на меня, я нашла бы применение их энергии и показала, что у них тоже есть таланты. Если б они начали уважать себя, научились бы уважать других.

— Вы бы отпустили их без наказания? — удивленно спросил Феликс.

Дейзи развела руками:

— Тюремное заключение не исправит этих ребят. Не находя выхода своей энергии, они станут еще агрессивнее и, выйдя на волю, снова начнут разрушать. Есть другой путь: они не будут уничтожать результаты собственных усилий, если что-то построят своими руками. Они будут защищать это.

Он кивнул, но его лицо оставалось бесстрастным.

— Вы склонны видеть в людях хорошее?

— Знаете, я не столь наивна, чтобы смотреть на мир сквозь розовые очки. Однако видеть в людях хорошее гораздо приятнее, чем цинично подозревать во всем корыстный интерес. В каждом есть хорошее и плохое, но важно научиться выявлять хорошее и подавлять плохое. — Дейзи замолчала, поняв, что слишком увлеклась. — Впрочем, вы пришли не за тем, чтобы выслушивать мои теории. Давайте посмотрим, что мы тут имеем.

Она показывала ему аттракционы, попутно рассказывая их историю.

— До тысяча девятьсот тридцать пятого года все было построено на семейном предприятии. Кризис пятидесятых позволил выкупить для музея большинство механизмов.

Феликс задавал много вопросов, причем каждый следующий казался Дейзи все более критическим. Когда они подошли к ее любимым качелям в виде гондолы, ее терпению пришел конец. Сложив руки на груди, она посмотрела ему в глаза:

— Вы подвергаете сомнению все, что я говорю. Кажется, вы считаете Билла и меня дилетантами. Напомню, что Билл руководит парком уже более тридцати лет, из них десять я работаю рядом с ним. Он прекрасно справляется со своим делом, а вы к нам несправедливы.

— Я оцениваю деловые активы предприятия. Это мой бизнес, а я просто выполняю свои обязанности, — невозмутимо отреагировал Феликс.

— Это наше предприятие, и мы хорошо делаем свою работу. — Дейзи высоко подняла подбородок и пожалела, что не может стать выше ростом и крупнее, чтобы он принимал ее всерьез.

— Вы можете быть выдающимся механиком, знать все о том, как работают механизмы, а также их историю, но ваши управленческие способности, как, впрочем, и Билла, оставляют желать лучшего. Я вижу множество упущенных возможностей увеличить прибыль. Потенциал парка не используется в полную силу, поэтому у вас нет денег, чтобы подстраховаться от неожиданностей, таких как, например, вандализм. Чистая прибыль слишком мала.

— Это парк исторического наследия, господин Гисборн, — холодно напомнила Дейзи.

— Феликс, — поправил он.

Дейзи умышленно отказывалась называть его по имени.

— Весь смысл нашего музея, господин Гисборн, сделать историческое наследие доступным людям. Старинных аттракционов почти не осталось, и немногие находятся в рабочем состоянии. Мы реставрируем их, спасая от разрушения.

— Не имея денег на содержание парка, вы будете вынуждены закрыть его и прекратить реставрацию. Настало время компромисса.

— Поэтому мы ищем спонсора.

Собственно, за этим его и пригласили, посмотреть, что он может предложить им, а они — ему.

Феликс посмотрел на нее, прищурив глаза:

— Вы не из числа женщин, которые легко идут на компромисс, не правда ли?

Дейзи подумала о трех бывших ухажерах, которые пытались изменить ее. Если она не устраивает кого-то такой, какая есть, то этот человек ее не интересует. То же самое касается бизнеса: когда цена инвестиций предполагает изменение политики компании Белл, как только речь заходит о деньгах, а не о сохранении исторического наследия и традиций, она готова отказаться от любой помощи. Скорее уж она поищет дополнительного заработка на стороне, чтобы пережить трудные времена и найти спонсора, который будет разделять ее взгляды.

— Рада, что вы это поняли. — Она подняла подбородок повыше. — И не тешьте себя иллюзией насчет моего имени Дейзи — маргаритка. Я не маленький хрупкий цветок.

— Маргаритка… — Феликс склонил голову набок. — Вы правы. Вам больше подойдет имя Башмачок.

— Почему башмачок?

Он кивнул на ее мальчишеские рабочие ботинки. Дейзи нарочно носила их, чтобы поддразнить старших братьев. Она готова была съязвить, но Феликс заговорил снова:

— Я приглашаю вас поужинать со мной сегодня в ресторане моего отеля.

Приглашение прозвучало как приказ, отчего она разозлилась еще больше. Зачем он пригласил ее? Не хочет ли приударить за ней?

— Деловой ужин, — уточнил Гисборн.

Дейзи показалось, что он прочитал ее мысли, и она покраснела. Конечно, он не предполагал романтического свидания. Такие мужчины ухаживают за роскошными женщинами, которые носят высокие каблуки и бриллиантовые серьги. Простушки, как она, их не интересуют. Ей, впрочем, он нужен тоже только как инвестор — судьба музея для нее гораздо важнее.

— Спасибо. Думаю, Билл тоже свободен вечером.

— Честно говоря, я бы хотел, чтобы были только вы и я. После стольких лет работы в качестве зама вы должны знать ответы на все вопросы. Незачем отрывать Билла от семьи.

Феликс точно угадал, что у нее нет никого, кто бы возражал против такого предложения. Не стоит и спорить, ведь сегодня ее ждал еще один вечер в компании Титана.

— Между прочим, — добавил он, — в ресторане принят дресс-код: джинсы и рабочие комбинезоны не приветствуются.

На секунду у Дейзи возникло желание послать его к черту, но она подумала о Билле и людях, зарплата которых зависела от успеха переговоров, и проглотила обиду.

— Где и во сколько?

— В семь устроит?

Феликс назвал адрес очень престижного отеля в пяти милях от города на побережье. Ресторан славился своей кухней и был отмечен двумя звездами по мишленовскому рейтингу. Вряд ли она доедет туда на велосипеде, особенно в юбке, так что придется заказать такси.

— Отлично, — прохладно произнесла Дейзи. — Увидимся в семь.

Его улыбка вызывала в груди странные ощущения. Плохой знак, надо быть осторожнее. Они слишком разные для романтических отношений.

— Буду ждать с нетерпением, Башмачок. — Феликс смешно отсалютовал и еще раз обаятельно улыбнулся: без сомнения, он знал, какое впечатление его улыбка производит на женщин. — Я найду дорогу в офис Билла. Не хочу вас беспокоить.

Слишком поздно, он уже встревожил ее.

— Пока, — тихо сказал он. — В семь часов, без опозданий.

Если это намек на утренний инцидент, то Феликс Гисборн скоро убедится в ее пунктуальности.

Глава 3

Дейзи вернулась в цех и схватила мобильник. Набирая номер Алексы, жены брата, она почти молилась, чтобы та скорее взяла трубку.

— Лекси? Это Дейзи. Мне нужна твоя помощь.

— Конечно, помогу. Что случилось?

До того как у Алексы родились дети, она была одним из лучших косметологов города, специалистом по макияжу.

— Мне надо очень хорошо выглядеть, прямо сейчас.

— Ты шутишь? У меня галлюцинации или ты выпила лишнего?

— Ни то ни другое. — Дейзи торопливо объяснила ситуацию.

— Повтори, что он сказал? — В голосе Алексы прозвучали угрожающие нотки.

Дейзи повторила.

— Когда вы встречаетесь? В семь? Приходи ко мне в половине шестого, и я все сделаю.

— Спасибо! Я у тебя в долгу.

Дейзи едва дождалась конца рабочего дня. Без пяти пять она вывела велосипед из цеха, и Титан, грациозно вскочив в прикрепленную впереди багажную корзинку, удобно устроился на подушке. Дома Дейзи приняла душ и накормила кота. Она едва успела перед закрытием заехать в цветочный магазин, чтобы купить букет для Алексы, и отправилась к старшему брату и его жене. Она была очень довольна, что любимый брат выбрал себе дом недалеко от города.

Алекса тепло обняла ее:

— Спасибо за цветы, но истинное удовольствие я получу, делая из тебя красавицу. Иди помой голову, — распорядилась она, — остальное беру на себя. Хорошо, что мы одной комплекции.

— Я тебе так благодарна, — прошептала Дейзи, закрывая глаза и отдаваясь умелым рукам Алексы.

— Могла бы почаще обращаться ко мне. Ты же знаешь, как я скучаю по своему делу, — накладывая маску и просушивая волосы феном, говорила молодая женщина.

— Я нигде не бываю, кроме музея. А там макияж не нужен:

— Еще ты читаешь лекции в школе. Но не будем спорить. Кстати, ты очень обидела Бена на прошлой неделе. Если бы ты позвонила, он бы примчался помочь с уборкой.

— Извини. — Дейзи неловко пожала плечами.

— Ты слишком гордая. Спорю, что это Анна велела тебе сообщить семье о происшествии.

— Да, — вздохнула Дейзи, — ну что поделаешь? Я ужасный человек и не заслуживаю снисхождения, но прошу тебя, сделай меня немного более женственной для сегодняшнего вечера.

Алекса обняла ее:

— Ты не ужасная, и мы тебя любим. Бену не нравится то, чем ты занимаешься, но он постепенно привыкнет. Он всегда готов прийти на помощь, если ты позволишь.

— И при этом обращается со мной как с ребенком, — не удержалась от едкого замечания Дейзи.

— Дорогая, не забывай, что ты его маленькая сестренка. Он всю жизнь считал себя большим братом и заступником. Не трать силы, ты ничего не изменишь, как ни старайся. Однако скажу тебе по секрету, он признался, что, когда дело идет о ремонте механизмов, ты дашь ему сто очков вперед. Тебе он этого никогда не скажет. Вот тебе и мужчины, — усмехнулась Алекса. — А теперь не двигайся и закрой глаза.

Поглядывая на гору косметики на столе, Дейзи немного нервничала, пока Алекса накладывала ей макияж и приводила в порядок волосы. Она надела платье и туфли на невысоком каблуке, одолженные у Алексы, и выслушала инструкцию, как правильно двигаться.

— Теперь можешь посмотреть на себя в зеркало, — разрешила Алекса.

Дейзи с трудом узнала себя в миниатюрной женщине с округлыми формами и блестящими волосами, спадавшими на плечи волнистыми локонами.

— Не может быть! Разве это я? Алекса, ты еще лучше, чем я думала. Спасибо тебе!

В этот момент входная дверь распахнулась и появился Бен:

— Неужели это моя маленькая сестра? Дейзи, ты выглядишь потрясающе. Твой молодой человек должен быть особенным, если ты надела платье и позволила Лекси наложить макияж.

— Я иду не на свидание, — процедила Дейзи сквозь стиснутые зубы.

— В таком платье? — Бен развел руками. — Не поверю. Здесь замешан мужчина.

— Да, но это бизнес. Не говори маме, иначе я привяжу тебя к дереву и буду медленно обмазывать воском.

Смеясь, Бен поднял руки, признавая поражение:

— Почему родители назвали тебя Дейзи? Твое настоящее имя — Годзилла.

— Ну спасибо. Пора домой, мне еще надо заказать такси.

— Как же ты поедешь на велосипеде в этом платье? — Бен посмотрел на Дейзи, потом на жену. — Положим велосипед в машину, и я тебя отвезу.

— Сама справлюсь, — с достоинством ответила Дейзи.

— Не сомневаюсь, только никак не пойму, — он вздохнул, — почему ты так настаиваешь на своей независимости?

— Просто ненавижу, когда ты обращаешься со мной как с ребенком.

— Для меня ты всегда останешься ребенком, сестричка. — Бен махнул рукой. — Хорошо, хорошо, не спорю. Так что за бизнес?

Дейзи объяснила.

— Ты уверена? — забеспокоился Бен. — Если парень думает, что ты часть сделки…

— Не думает, — мягко оборвала его сестра. — Не беспокойся обо мне, я уже взрослая. — Она поцеловала брата, оставив на его щеке след помады. — Я ценю твою заботу.

— Ну-ну… — Бен немного растерялся. — Знаешь, Дейзи, возьми мою машину: сэкономишь время, а я завтра заброшу тебе велосипед.

— Ты доверишь мне спортивный автомобиль? — Она знала, как трепетно Бен относится к своему раритетному сокровищу.

— Кому, как не тебе. Ты знаешь, что там под капотом, и отнесешься к ней соответственно.

Дейзи проглотила комок в горле. Может, Бен хочет таким образом показать ей, что видит в ней взрослого человека?

— Спасибо, Бен. Я люблю тебя.

— Хорошо, — произнес Бен улыбаясь, — иди и срази его наповал. Но если он посмеет обидеть тебя…

— Я скажу, что мой любимый брат быстро разберется с ним, — поддразнила Дейзи, обнимая по очереди его и Алексу. — Спасибо за поддержку. Вы оба замечательные ребята.

Она поехала в сторону побережья. Бен был прав: за рулем спортивной красавицы она чувствовала себя на миллион долларов. Однако легкие спазмы в животе выдавали беспокойство, и не только потому, что слишком многое зависело от сегодняшнего вечера. Дейзи волновала сама встреча с Феликсом. Она напомнила себе, что едет на деловое мероприятие, но ее чувства говорили другое. Дейзи не терпелось увидеть Феликса, поспорить с ним, хотя именно этого делать не следовало. Она должна помнить о том, что от него зависит судьба парка аттракционов. Она вполне понимала всю абсурдность своих мыслей, когда, глядя на его чувственные губы, ей хотелось, встав на цыпочки, прижаться к ним в долгом медленном поцелуе.

Дейзи припарковалась возле отеля и, подражая походке модели на подиуме, ровно без пяти семь вошла в холл.

— Господин Гисборн ожидает меня, — сказала она портье.

— Госпожа Белл? Одну минуточку.

Сев в кресло, она почувствовала, как мурашки побежали по телу. Не решит ли Феликс, что она слишком заинтересована и потому приехала чуть раньше? С другой стороны, утром она опоздала на встречу, поэтому теперь они квиты. Заставит ли он ждать ровно до семи, чтобы проявить пунктуальность, или сразу спустится к ней?

В это мгновение двери лифта открылись, и Феликс вышел в холл. На нем был темно-серый костюм, немного другого покроя, чем утром, белоснежная рубашка и галстук пастельных тонов. Бабочки в ее животе сделали победное сальто, когда при взгляде на нее у него изумленно округлились глаза.

Скрыв смятение и придав лицу спокойное выражение, она поднялась и скользящей походкой направилась к нему.

Феликс не мог поверить, что миниатюрная Венера в холле отеля — действительно Дейзи Белл. Он окинул ее взглядом второй раз и третий, прежде чем убедился — это она. Трудно поверить, что молодая женщина могла за короткое время так преобразиться. Блестящие каштановые волосы мягкой волной спадали на плечи — грех прятать такую красоту под кепкой. А бесформенный комбинезон, оказывается, скрывал точеную, напоминавшую песочные часы фигурку. Маленькое элегантное черное платье не обтягивало, но удачно подчеркивало ее округлости. Если бы на Дейзи была широкополая шляпа и перчатки до локтя, она как две капли воды походила бы на актрису Одри Хепберн.

Дейзи Белл была совершенно неотразима. Она совсем не походила на девушек, с которыми он встречался, или на тех, с кем его знакомила мать. В ней бурлила энергия, ее отличал острый ум, а нежные губы заставляли его гормоны бесноваться. Он не помнил, когда в последний раз испытывал такое сильное возбуждение — сила сексуального влечения поразила его.

— Джинсы и рабочая одежда не приветствуются, вы сказали? — сухо заметила Дейзи. — Такой наряд сойдет, мистер Гисборн?

Феликс, с трудом сглотнув, ответил:

— Прошу прощения, вовсе не хотел вас обидеть.

— В самом деле?

— Неудачно выразился. Хотел сказать, что в ресторане не принято… — Он окончательно смутился. — Теперь получилось еще хуже.

— Да уж.

Он вздохнул:

— Билл предупредил меня, что вы не приветствуете сексизма и можете быть очень резкой.

— Он так сказал? — еще суше произнесла Дейзи.

Вопрос прозвучал риторически, поэтому Феликс сменил тему:

— Вы выглядите сногсшибательно!

Эта фраза поразила Дейзи, и она покраснела до корней волос, отчего возбуждение Феликса только усилилось. Он был заинтригован: похоже, она не привыкла к комплиментам. Странно. Дейзи Белл, когда не пряталась под одеждой механика, была необыкновенно хороша. Мужчины должны были постоянно говорить ей об этом. Однако выражение ее глаз, которое она не успела скрыть, подсказало ему, что влечение обоюдное. Между ними определенно возникла невидимая связь, и с этим надо было что-то делать.

Феликс никогда не совершал ошибку, смешивая работу и развлечения, но ради Дейзи Белл он был готов нарушить собственное правило. Он с трудом удерживался, чтобы не намотать на палец каштановую прядь и проверить, действительно ли она такая мягкая. Ему хотелось поцеловать ее, чтобы увидеть, как от возбуждения темнеют глаза цвета морской волны.

Дейзи смотрела на его губы, и по выражению лица он понял, что она думает о том же: на что похож его поцелуй, проскочит ли искра между ними…

Надо было срочно прийти в себя.

Феликс подал Дейзи руку:

— Спасибо, что пришли на эту встречу. Пойдемте в ресторан, поужинаем и поговорим… о деле.

Дейзи позволила Феликсу взять ее за руку и почувствовала, как сразу забурлила в венах кровь. Она знала, что он испытывает те же чувства, потому что его щеки залил румянец. Он покраснел так же, как она, когда услышала комплимент. Искренний комплимент, как сказали ей его глаза, а не пустая вежливость. Что произошло? Она никогда не испытывала такого сильного сексуального притяжения.

Она хотела скорее бежать от него в мастерскую — свое привычное убежище, но с другой стороны, ее интриговала неожиданно обретенная способность вызвать у сильного умного мужчины такой взрыв гормонов. Можно только представить…

Нет. Главное — бизнес. Она не позволит смешивать секс и спасение самого важного дела своей жизни — музея аттракционов. Она не будет рисковать. Дейзи глубоко вздохнула и последовала за Феликсом в зал ресторана. Официант проводил их к столику, но Феликс сам отодвинул для нее стул. Он отличался изысканными манерами и обладал прекрасной фигурой. Впрочем, о фигуре лучше не думать.

— Спасибо, — вежливо поблагодарила Дейзи.

Все женщины в ресторане бросали на Феликса призывные взгляды, но он не реагировал: привык или не замечал? Он протянул ей винную карту:

— Вы предпочитаете белое или красное?

— Я за рулем, поэтому не буду пить, но вы себе ни в чем не отказывайте.

— Вода меня вполне устроит.

Дейзи пробежала глазами меню.

— Не знаю, что выбрать — ягненка или лосося. Посоветуйте. — Дейзи посмотрела на молодого человека поверх меню, ожидая ответа, но он задумчиво молчал.

— Феликс, — окликнула она.

— Извините, — смутился он, — я отвлекся, потому что смотрел на лазурное ожерелье на шее у одной девушки как раз там, где я очень-очень хотел бы ее поцеловать.

Настала очередь Дейзи отвлечься, представляя себе, что бы она при этом испытала. У Феликса хорошо очерченные губы с маленькими морщинками в уголках, что говорит о привычке часто улыбаться. Она слегка задохнулась, представив, как он ласкает губами ее шею в том месте, где сейчас надето взятое у Алексы ожерелье.

Он только что сказал ей, деловому оппоненту, чудовищную, оскорбительную вещь — ведь они с Феликсом встречаются второй раз в жизни. Бизнесмен не должен позволять себе такой оплошности. Но у Дейзи возникло чувство, что он просто, не замечая того, высказал вслух потаенную мысль. Она не стала комментировать странную фразу, а вернулась к обсуждению меню:

— Вы ведь не думаете, что я из числа женщин, которые довольствуются листиком салата?

— Разве нет? — Он поднял бровь.

— Пожалуй, закажу три горячих блюда, птифуры к кофе и съем все до крошки. Какой смысл идти в ресторан, который славится своей кухней, и не наслаждаться едой? — Она развела руками. — Пожалуй, я готова попробовать по кусочку от каждого блюда, если мы закажем фирменное пробное меню, при условии, что там большой выбор.

— Вот это мне нравится, — одобрительно заметил Феликс.

Что же, видимо, у них похожие вкусы. Это хорошо… для дела, напомнила себе Дейзи.

Она заказала спаржу под голландским соусом, лосося и три разных пудинга на десерт.

— Вижу, вы любите пробовать разные вещи, — отметил Феликс, сделав свой заказ. Он улыбнулся. — Расскажите, как получилось, что ваш кот думает, что он пес?

— Два года назад в цех проник крошечный котенок и устроился спать прямо на двигателе.

— Крошечный?

— Тогда он был очень маленьким. Когда я села обедать, он устроился у меня на коленях, а потом залез на плечо и мяукал, пока я не дала ему кусочек лосося из салата. — Дейзи пожала плечами. — Я развесила объявления в кассе и на аттракционах, а тем временем взяла его домой. Никто не пришел за котенком, и он остался у меня. Его назвали Титан, потому что он такой маленький, но он вырос до своего имени.

— И стал вашим защитником.

— Вот именно. Попробуйте закричать на меня, и перед вами встанет огромный рыжий кот с выгнутой спиной и шерстью дыбом. Выпустив когти, он будет махать на вас лапами и при этом рычать.

Феликс засмеялся:

— Он точно думает, что он собака.

— Суперсобака. Но он хороший друг — я рада, что он выбрал меня. А у вас есть домашние любимцы?

Феликс покачал головой:

— Родители держат собак. Мне приходится много путешествовать, не могу позволить себе питомцев.

Значит, он не сидит долго на одном месте, заметила про себя Дейзи. Что же, это предупреждение.

В этот момент принесли первые блюда. Феликс с интересом заглянул в ее тарелку:

— Понимаю, почему вы заказали это блюдо. Тут требуется инженерное решение.

Дейзи посмотрела на него с удивлением. Неужели он догадался? Прежние ее мужчины не обращали внимания на такие детали или думали, что она флиртует с ними. Впрочем, сегодняшняя встреча не была свиданием.

Она кивнула.

— Покажите, как надо это есть, — заинтригованно попросил он.

— Осторожно срезаете верхушку яйца, добавляете в желток немного масла и каплю белого уксуса из пипетки, потом окунаете туда спаржу, размешиваете и едите. Вот так.

Слизнув соус с кончика спаржи, Дейзи взглянула на Феликса. Приоткрыв рот, он смотрел на нее во все глаза. У нее в мыслях не было флиртовать, но, увидев его реакцию, она подумала, что может отыграться за чувственное волнение при словах об ожерелье, неосторожно высказанных им вслух. Не сводя с него глаз, она снова окунула спаржу в соус и медленно слизнула. Феликс практически задыхался.

— Вы нарочно это сделали? — спросил он.

Дейзи сделала вид, что обдумывает ответ.

— Да, — наконец сказала она, — но если честно, начало положили вы.

— Как?

— Помните, что вы сказали по поводу этого. — Она тронула рукой ожерелье.

— Я сказал это вслух? — Он был в шоке. — Приношу извинения.

Значит, она правильно догадалась, что он проговорился случайно. Мысль, что она способна так взволновать сдержанного, уверенного в себе мужчину, была приятна.

— Все в порядке, — сказала Дейзи и честно добавила: — Я не должна дразнить вас. Несправедливо по отношению к вашей девушке.

— У меня нет девушки. — Он сделал паузу. У меня тоже не было намерения флиртовать. Нечестно по отношению к вашему партнеру.

— У меня тоже нет парня, — сказала Дейзи со вздохом, — просто работа отнимает все время.

— К сожалению, большинство людей хотят мириться с тем, что работа стоит на первом месте, — грустно согласился он.

Вот, значит, почему у него нет девушки. Может, ему, как и ей, был предъявлен ультиматум: работа или личная жизнь. Дейзи закатила глаза.

— Понимаю вас как никто, — искренне поддержала она. Дейзи была уверена, что Феликс тоже предпочел работу. — Еще раз прошу прощения, что дразнила вас. Это была маленькая месть на закуску.

Он засмеялся, и в углах глаз появились морщинки.

— Мне показалось, что это был сладкий десерт.

Когда Феликс улыбался, он казался более простым и доступным. Но лучше не думать об этом, потому что для Дейзи он все равно был недосягаем.

— Вы мне нравитесь, Дейзи Белл, — сказал он, — мне импонирует ваш стиль. Но я все равно не смогу смотреть на вас, пока вы не доедите спаржу.

— Попробуйте, — предложила она, — вам понравится.

— Нет, спасибо. — Он покачал головой. — Но чтобы отвлечь меня, пожалуйста, расскажите, как возникла идея открыть музей аттракционов.

Глава 4

Наконец они нашли безопасную тему. Дейзи решила, что для флирта в их отношениях не должно быть места. Она начала свой рассказ:

— Мой прапрадед был инженером и работал в текстильной промышленности. Он придумал, что паровой двигатель можно использовать для строительства ярмарочных аттракционов. Дело унаследовал мой прадед — тот, кто сделал карусель с лошадками. К этому времени компания Белл уже была довольно известна.

— Значит, в основе музея лежит историческое наследие вашей семьи.

— Да, — кивнула Дейзи, — но времена менялись, спрос на аттракционы падал, и мой дед решил сменить профессию. Но бабушка сохранила часть механизмов, сделанных на фамильном предприятии. Билл продолжил традицию и расширил коллекцию. В то время можно было купить старые аттракционы очень дешево, часто мы просто брали их со свалки и привозили сюда на реставрацию. Однако в последние годы паровые двигатели стали пользоваться большим спросом у коллекционеров. Если бы мы сейчас начинали дело с нуля, вряд ли преуспели бы.

— Ваш отец тоже инженер? — спросил Феликс.

— Конструктор грузовых лифтов. Он скоро выходит на пенсию. Отец смотрит на музей как на забаву, у которой нет будущего, — сказала Дейзи, добавив про себя: «И считает, что я зарываю талант в землю, хотя могла бы сделать успешную карьеру».

— А дети Билла?

Дейзи прикусила губу:

— У Билла и Нэнси нет детей. Ужасно обидно — из них бы вышли прекрасные родители.

— Мне показалось, — заметил Феликс, — Билл практически считает вас своей дочерью.

Она кивнула:

— Мы одинаково смотрим на многие вещи.

— Ваши братья интересуются музеем?

— Откуда вы знаете о братьях? — нахмурилась Дейзи.

— Билл сказал, что вы младшая из четырех детей и единственная девочка.

— Они тоже инженеры, но придерживаются отцовских взглядов. Эд строит мосты, Бен — машины, а Мики специалист по оросительным системам. — Она вздохнула. — Мама так ждала девочку, а я разочаровала ее. Никогда не любила розовый цвет и оборки, не играла в куклы. Она всегда заставала меня либо с конструктором братьев, либо ломающей какую-нибудь вещь, чтобы узнать, как она работает.

— Легко могу представить, — произнес Феликс с улыбкой, которая говорила, что он на ее стороне.

— Если бы я была старшей сестрой, они быстрее смирились бы.

— С профессией инженера?

— Не только. — Дейзи ковыряла спаржу вилкой. — Они хотели, чтобы я закончила университет.

— У вас нет университетского диплома? — удивился Феликс.

— У единственной в семье. — Она прикусила губу. — Я всегда знала, чем хочу заниматься, а полный университетский курс отсрочил бы мои планы еще на три года. Так что ограничилась первым уровнем и получила диплом механика.

— Что было нелегко. Кроме вас на курсе были девушки?

— Ни одной, — усмехнулась Дейзи. — Мне пришлось долго доказывать преподавателям и сокурсникам, что меня интересует инженерное дело, а не поиск мужчины.

Мужчины не интересуют ее до сих пор, несмотря на то, что напротив сидит красавец с неотразимой улыбкой и морщинками в уголках потрясающих серых глаз.

— Конечно же экзамены вы сдали лучше всех, чтобы доказать серьезность намерений.

— Угадали, — заметила она сухо, — мне удалось добиться своего, хотя родители и братья были разочарованы. Но главное, я занимаюсь любимым делом и знаю, что я на своем месте.

— Не оправдали ожиданий семьи, не так ли? — заметил Феликс.

Дейзи вздрогнула, потому что он понял. По промелькнувшему выражению глаз она догадалась, что он тоже не угодил семье.

— У вас похожая история? — спросила она.

Последовала долгая-долгая пауза, потом он кивнул:

— За исключением того, что я не младший, а старший в семье.

— Чем вы должны были заниматься?

— Стать представителем третьего поколения биржевых брокеров. — Феликс ткнул вилкой в шампиньон на тарелке. — К счастью, мои сестры продолжили традицию.

— Разве плохо быть биржевым брокером?

Вопрос заставил его поднять голову и посмотреть ей прямо в глаза.

— Странно, что именно вы задаете этот вопрос.

— Полагаю, у вас была другая мечта.

— Именно так. Мне нравится решать трудные задачи, так же как вам, — сказал он задумчиво, — только я занимаюсь проблемами попавших в беду компаний.

— Вы готовы признать, — подняла брови Дейзи, — что банкротите фирмы.

— Совсем нет. Если вы заглянете в Интернет, то сами увидите, чем занимается моя компания.

— Готова признать, — развела руками Дейзи, — что обвинение несправедливо. Я не выполнила домашнее задание и не заглянула в Сеть, хотя намеревалась.

— Вы были заняты ремонтом двигателя, насколько я помню.

— Так увлеклась, что забыла о времени и опоздала на встречу. Но я, кажется, уже извинилась за это. — Она вдруг подумала, что готова еще раз извиниться, но более интимным способом, например поцеловав его в губы. Дейзи опомнилась. Она не могла понять, что с ней происходит. Надо было срочно возвращаться в безопасное русло. — Вы хотели рассказать, что мы делаем неправильно в нашем музее.

— Для начала вы совсем не используете землю, которая вам принадлежит.

— Как это не используем? А игровые площадки для детей? А сад, в котором так любят гулять взрослые?

— Земля должна приносить доход.

— Что же теперь делать? Продать под застройку?

Он нахмурился:

— Не надо думать обо мне плохо, Башмачок. Дейзи почувствовала, как краска заливает лицо.

— Извините. Это…

— Сработал защитный механизм? — предположил Феликс.

— Нет, но… — Она замолчала. Скорее всего, он прав. Обычно она старалась видеть в людях хорошее, но с Феликсом было иначе. Она упорно искала в нем недостатки, вероятно, потому, что сочетание привлекательной внешности и острого ума восхищали ее и одновременно представляли угрозу, разрушали барьеры, которые она долго возводила. — Что вы хотели сказать?

— Начнем с того, что парк мог бы стать прекрасным местом для свадебных приемов.

— Я думала об этом, но лицензия на проведение торжеств стоит так дорого, что вряд ли скоро окупится. К тому же у нас нет большого зала для приема гостей.

— Летом можно натянуть палатки.

— А если дождь? — Она состроила гримасу. — Конечно, фотографии жениха и невесты в гондоле были бы прекрасны, но вечером в конце недели у нас больше всего посетителей. Если мы закроем парк для них, мы потеряем доход за целый день.

— Совсем нет. Парк для свадебного приема можно закрыть только на вечер и предоставить аттракционы гостям.

Официант убрал пустые тарелки и принес горячее.

— Необходимо провести анализ цен на билеты и потока посетителей, — сказал Феликс. — Полагаю, вы это делаете?

— Разве Билл вам не сказал? — нахмурилась Дейзи. — У нас полностью компьютеризированная система продажи билетов, иначе возникли бы проблемы с налоговой инспекцией. Мы точно знаем, сколько в день проходит индивидуальных посетителей, сколько по семейным билетам, сколько по сезонным абонементам.

— Тогда проведите анализ статистики и измените ценовую политику.

Дейзи тяжело вздохнула:

— Как объяснить вам, Феликс, что для нас важнее всего сохранить историческое наследие, а не заработать кучу денег. Поэтому мы ищем спонсоров, которые готовы поддерживать нас, а не зарабатывать на парке аттракционов. Если поднять цены, парк будет недоступен для семейного отдыха. Хочется, чтобы люди возвращались, потому что хорошо провели время, и при этом знали, что их не обобрали.

— Можно не поднимать входную плату. Сейчас входной билет дает право на неограниченное пользование аттракционами. Может быть, стоит подумать над другой схемой, — предложил Феликс. — Входной билет дает право на определенное число поездок, а за все последующие надо будет платить дополнительно. Это справедливо — кто больше катается, тот больше платит.

— Тогда персоналу придется принимать наличные прямо у аттракционов, — заметила Дейзи, — кроме того, если деньги будут идти не через кассу парка, кафетерий или магазин сувениров, страховая компания сильно поднимет ставку, расценив это как дополнительный риск.

— Этого не произойдет, если продавать билеты через кассу или ввести специальные жетончики, действительные только на территории парка.

Дейзи нравилось, как быстро он соображает и аргументирует свои предложения. Она встретила его взгляд. Сейчас серые глаза были спокойны и сосредоточенны, но она легко представила, как они темнеют от страсти. Она видела это, когда дразнила его, облизывая ложку со спаржей. Так легко было бы… Но нет, музей важнее.

Дейзи взяла себя в руки:

— Интересная мысль, есть над чем подумать. Спасибо. Что еще?

— Есть ли поблизости большая аудитория?

— Ближайшая — в деревне, в пяти милях.

— Тогда имеет смысл построить на территории парка общественный центр. Если предусмотреть мобильные сиденья, можно устраивать свадьбы, концерты, показы кинофильмов, проводить сезонные праздники, сдавать внаем для разных мероприятий, тогда и кафетерий будет заполнен. Можно добавить образовательные и развлекательные программы для детей. В Интернете я нашел ссылку, что вы устраиваете что-то подобное на Хеллоуин и Рождество.

Дейзи кивнула:

— У нас нет поезда привидений, потому что Белл не строил ничего подобного, но мне бы хотелось иметь такой. Пока мы просто украшаем наш паровоз лампами из тыквы, а машинист, персонал и волонтеры надевают карнавальные костюмы. На Рождество Билл превращается в замечательного Санта-Клауса. Поезд возит детей в грот Санта-Клауса, украшенный фонариками. Дети в восторге.

— Тогда большой зал просто необходим для детских утренников и музыкальных вечеров. Может быть, местные умельцы будут продавать здесь свои изделия по праздникам. Постоянное здание даст больше возможностей, чем временные палатки.

— Вы предлагаете долгосрочную программу. К тому же построить зал стоит денег.

— Надо смотреть вперед, чтобы выжить.

— Банальная истина, — рассердилась Дейзи. — Вы не слышите меня? Для этого нужны деньги!

— Не обязательно. Инвестиции можно привлечь со стороны.

— Инвесторы заинтересованы в доходе. Никто просто так не построит зал, даже если зал будет носить имя инвестора. — Она покачала головой. — Вы опять забыли: мы не гонимся за деньгами, а сохраняем наследие:

— Как вы сохраните ваши аттракционы, если парк не приносит прибыли? На что вы будете покупать и реставрировать старые механизмы? Вам нужен инвестор, Дейзи.

— Спонсор, — поправила она. — Что мы будем делать дальше?

Фраза получилась двусмысленной, потому что в этот момент она смотрела на его губы. Впрочем, он тоже смотрел на ее рот. Плохо. Они должны говорить о деле. Почему же мысль об удовольствии не покидает ее?

— Делать дальше с музеем, — добавила она дрогнувшим голосом.

— Нужно серьезно подумать, — сказал Феликс. — Пару дней похожу за Биллом, понаблюдаю, как все работает. — Он смотрел Дейзи в глаза чуть дольше, чем следовало. — Или похожу за вами.

Вот этого как раз нельзя допустить. В дорогом костюме он будет выглядеть нелепо среди механизмов в цехе, не говоря о том, что полностью выбьет ее из колеи. Чем больше она говорила и спорила с ним, тем больше он ей нравился. Ей будет трудно бороться с искушением, если он все время будет рядом.

— Может быть, имеет смысл посмотреть, как работают все сотрудники? Например, провести день в кафетерии, потом смену в магазине и возле каждого аттракциона, чтобы иметь полную картину. А если вы будете прилежным наблюдателем, я даже позволю вам… — Потемневшие глаза Феликса заставили ее прервать фразу. Она не хотела, чтобы ее слова прозвучали с таким плохо скрытым подтекстом. Что в нем такого, что не дает ей трезво мыслить? Дейзи с усилием собралась с мыслями. — Позволю вам управлять паровозом.

Судя по выражению, он рассчитывал на другое, более интимное вознаграждение. Мысль о том, что могло прийти Феликсу в голову, заставила ее поерзать на стуле.

— Отлично, — сказал он, глядя на ее рот, как будто хотел поцеловать.

Самое ужасное, что она была не против, несмотря на то что они сидели в ресторане, что они едва знакомы и что с ее стороны это было совершенно непрофессионально.

— Так почему же у музея нет денег?

Вопрос застал ее врасплох, и она подняла подбородок, чувствуя подвох.

— Уж точно не из-за злоупотреблений, если вы так подумали. Слишком много денег ушло на реставрацию в прошлом году — мы купили «Летающие кресла».

— Что это?

— Карусели с креслами на цепочках. При движении они поднимаются, создавая ощущение полета. Наверное, нельзя было брать из резервного фонда столько денег, но мы не могли упустить такой шанс. Кто мог предвидеть, что к нам вторгнутся вандалы и страховая компания откажется возмещать ущерб — зеркальные окна кафе стоят очень дорого.

— Но окна вставлены. Где вы взяли деньги?

— Это мое дело, — сказала Дейзи, отводя глаза.

— Дейзи?

— Только не говорите Биллу, — вздохнула девушка, — я соврала ему, что уговорила страховую компанию оплатить расходы.

— Он узнает правду, когда получит счета, — предупредил Феликс.

— Тогда будет уже поздно протестовать.

— Так откуда деньги? — очень тихо переспросил Феликс.

— Я говорила с банком. Они выдадут мне часть залоговой стоимости моего дома. Только не говорите Биллу, — снова предупредила она.

— Я недооценил вас, — сказал Феликс, — но больше не повторю этой ошибки.

— Хорошо. Потому что сейчас я растеряна, но в жизни я другая.

К ее удивлению, он протянул руку и сжал ее пальцы. От его прикосновения внизу живота образовался тугой комок.

— Теперь вы сами недооцениваете…

— Вас?

— Нет, себя, — сказал Феликс, отпуская руку.

По его лицу она поняла, что он испытывает такое же волнение, как она.

Ужин в лучшем ресторане в округе закончился десертом, но Дейзи не чувствовала вкуса изысканных блюд: она вся была сосредоточена на Феликсе, на разговоре с ним, на обсуждении проблем музея, на вопросах о его жизни, которых он старался избегать. Она заказала двойной эспрессо, чтобы встряхнуться. У нее было чувство, что весь вечер она пила шампанское, а не газированную воду, так на нее действовал Феликс. Когда их пальцы случайно встретились, ей показалось, что между ними проскочила искра. Никогда в жизни Дейзи не встречала человека, который вызывал у нее такое волнение.

— Это был прекрасный вечер, — сказал он, когда Дейзи допила кофе.

— Мне он доставил огромное удовольствие, — ответила она, — но мне пора.

— К Титану?

Он запомнил имя кота. Неудивительно, ведь для Феликса не существовало мелочей.

— Давайте попросим счет, — предложила Дейзи.

— Не надо, это мое дело.

— Ну уж нет. У нас деловая встреча, поэтому счет оплатим пополам.

— Не только бизнес, но и удовольствие, — сказал он мягко. — Мне было хорошо с вами, Башмачок, поэтому плачу я. Не спорьте.

Она покачала головой.

— Если вас не устраивает такой вариант, — продолжил он, глядя в ее сузившиеся глаза, — пригласите меня завтра на ужин.

Он снова хотел ее увидеть?

— Работа или… — Она поколебалась и продолжила: — Удовольствие?

— Мне было приятно провести вечер в вашей компании, — сказал Феликс и, наклонившись так, что только она могла слышать, добавил: — Вы самая интересная женщина, которую я когда-либо встречал.

Интересная. Интеллектуальная, но не сексуальная и желанная. Кого она старалась обмануть? Даже Алексе не удалось сделать из нее богиню — не тот материал.

— Вы очаровательная и умная женщина, — продолжил Феликс и добавил: — Что большая редкость.

Дейзи не собиралась осложнять свою жизнь отношениями с мужчиной. Ее вполне устраивало нынешнее положение вещей. Феликс признался, что он трудоголик и не задерживается на одном месте слишком долго. Короткий роман с ним был бы безумием. Однако…

— Хорошо, — сказала Дейзи, — я накормлю вас ужином завтра.

— Буду ждать с нетерпением, — улыбнулся он и обошел вокруг стола, чтобы отодвинуть ее стул. Его манеры были так же безупречны, как стиль в одежде. Наклонившись, он сказал: — Провожу вас до машины.

Они вышли из отеля. С каждым шагом ее сердце билось все быстрее. Дейзи думала, поцелует ли ее Феликс на прощание в темноте летней ночи.

Хотела ли она этого?

Они подошли к машине, и Феликс присвистнул:

— Классная вещь!

— Но не моя, — призналась Дейзи, — а брата Бена. Машина его мечты.

— А вашей?

— «Ягуар». Красный. Вашей?

— «Астон-мартин», серебристый.

— Меня зовут Бонд, — засмеялась она. — Джеймс Бонд.

— Нет. Меня зовут Гисборн, — низко прозвучал его голос, — Феликс Гисборн.

Он наклонил голову и тронул губами ее губы, легко и нежно, предлагая и обещая. Он сделал это снова, и на сей раз, приоткрыв губы, она ответила на поцелуй. Не успев опомниться, она охватила руками его шею, а он обнял ее за талию, прижимая к себе так сильно, что она чувствовала его возбужденную плоть. Дейзи забыла, когда последний раз ее целовали с такой страстью. Она хотела, чтобы поцелуй не кончался.

Наконец он отпустил ее.

— До свидания, Башмачок, — сказал он нежно.

Дейзи была так растеряна, что не ответила. Прижав пальцы к губам, она забралась в машину. Черт! Она забыла, как водить. Вместе с поцелуем он отключил ее мозги.

Феликс постучал в окно, чтобы она опустила стекло.

— Дейзи, вы в порядке?

— Нет. Вы поцеловали меня, — прошептала она.

— Вы не возражали.

Дейзи положила руки на руль, чтобы не дрожали.

— Феликс, это неправильно.

— Знаю, — ответил он, глядя на девушку потемневшими, почти черными глазами, — но что-то заставляет меня совершать поступки, которые не назовешь разумными.

— Нас двое таких, — пробормотала Дейзи и испугалась собственных слов. Она не хотела произносить их вслух.

— Я ухожу, Башмачок, иначе не ручаюсь за себя. Могу схватить в охапку и унести куда-нибудь, где мы будем одни. — Он провел кончиками пальцев по ее щеке. — До свидания. Приятных снов.

Дейзи не помнила, как добралась до дому. В гостиной своего маленького дома на склоне холма, сидя в кресле с Титаном на коленях, она говорила коту:

— Он опасен. Надо держаться от него подальше.

Однако Дейзи понимала, что это выше ее сил.

Глава 5

Утром следующего дня Дейзи выстирала одолженное у Алексы платье и повесила сушить в садике за домом, чтобы вечером вернуть хозяйке. После этого, как обычно, на велосипеде, посадив кота в корзинку перед собой, она отправилась на работу.

К ее удивлению, Феликс уже поджидал ее у цеха.

— «Дейзи, Дейзи… На велосипеде для двоих», — пропел он фразу из популярного шлягера, поддразнивая ее. — Не знал, что песенка называется «Дейзи Белл». Вас поэтому так назвали?

Она слезла с велосипеда и открыла дверь, пропуская внутрь кота.

— Меня назвали в честь бабушки. Она стала Дейзи Белл, когда вышла замуж за деда.

— Понятно. Между прочим, я принес угощение для Титана. Вы сказали, он неравнодушен к лососю.

Кот мяукнул, выражая полное согласие.

— Вы стараетесь подкупить моего кота?

— Чтобы завоевать ваше расположение? Может быть, — засмеялся Феликс. — Кстати, вы прекрасно смотритесь в джинсах.

Комплимент польстил Дейзи, но она не подала виду.

— Подходящая и удобная одежда для работы, — заметила она, — в отличие от вашего костюма. Рядом с паровыми двигателями легко испачкаться.

— У вас ведь нет платьев?

— Вы не заметили, в чем я была одета вчера вечером? — съязвила Дейзи.

— Еще как заметил. — Он придвинулся ближе. — А вы не заметили, какое произвели впечатление? Обычно я не целую посторонних женщин на автомобильных парковках.

Он считал ее посторонней? Жаль. Она привыкла, что ее отвергали, но услышать это от Феликса было обидно, тем более что он первый начал ее целовать.

— Что ж поделаешь, мистер Гисборн, — отвела глаза Дейзи.

— Наверное, надо пояснить. Я сказал: посторонняя, имея в виду, что совсем вас не знаю.

Дейзи показалось, что он читает ее мысли, и она занервничала.

— Все же я подозреваю, — продолжал Феликс, — что у вас нет ни платья, ни даже юбки, поэтому пришлось занять у брата не только машину.

— Он что, по-вашему, носит женскую одежду?

— Нет, конечно. Он женат, у него двое маленьких сыновей, которые обожают навещать тетю Дейзи. Она катает их на карусели и разрешает проехаться в кабине паровоза, когда все дети сидят в вагончиках. Напрашивается вывод, что платье пришлось одолжить у их мамы, которая до замужества была известным косметологом. Впрочем, она и сейчас участвует в благотворительных акциях по сбору средств для парка аттракционов.

— Вы встретились с Биллом?

— Нет, поговорил с Морин из билетной кассы. Она просила принести ей чашку чая, но по пути я зашел отдать угощение Титану. — Он наклонился и легко дотронулся губами до уголка ее рта. — Скоро увидимся, Башмачок.

Феликс почесал кота за ухом.

— Не съедай все сразу, — напутствовал он Титана и широко улыбнулся Дейзи.

Как ему удавалось несколькими словами, дразнящей ухмылкой и нежным прикосновением губ привести ее в такое возбуждение?

Феликс провел целый день, наблюдая за работой Морин в кассе, потом за Шелли в кафетерии, совершенно очаровав посетителей, но его мысли были заняты Дейзи.

Она заинтриговала его. Феликс никогда не встречал похожего на нее человека. Эта женщина в рабочем комбинезоне и грубых ботинках в веселых маргаритках часами работала в цеху, а переодевшись в простое черное платьице и распустив волосы, превращалась в божественную Венеру. Ее интересовало, как устроены вещи; разобрав механизм, она могла починить его. Она была безгранично предана семье, верила в свое дело и легко могла принести любую жертву: взять кредит, чтобы оплатить новые окна в кафетерии, зная, что никогда не получит деньги обратно.

Дейзи Белл хранила тайну, которую он мечтал раскрыть. Но больше всего ему хотелось еще раз ее поцеловать и почувствовать, как раскрываются ее губы, как она прижимается к нему, — даже при воспоминании об этом Феликсу требовался холодный душ. Уже много лет он не испытывал такого сильного влечения.

Все началось с делового проекта, достаточно сложного и интересного для него как профессионала. В его планы не входило соблазнение заместителя директора предприятия и главного механика в одном лице. Однако было трудно удержаться от искушения.

Почти целый день Феликс с трудом заставлял себя держаться подальше от Дейзи, но к вечеру его терпение лопнуло. Он сам предложил обнести всех чаем, и Дейзи оказалась последней в его списке. Подходя к цеху, он услышал ее пение, значит, работа ладилась и вчерашний вечер не выбил ее из колеи.

Титан, свернувшись калачиком, лежал на разобранном двигателе. Приоткрыв один глаз, он посмотрел на Феликса.

— Посетитель, — заискивающе произнес молодой человек.

Кот не двинулся с места, продолжая наблюдать за Феликсом.

— Хочешь еще лосося, жадина? Да ты просто акула в пушистой шерсти. — Он поймал себя на мысли, что всерьез разговаривает с котом. — Хорошо, завтра принесу еще. А теперь скажи ей, что пришел посетитель, пора пить чай. — Он кивнул на чашку.

Кот спрыгнул на пол, через секунду раздалось «Ой!», и из-под механизма появилась Дейзи.

— Это вы? — спросила она.

Обычные слова, сказанные будничным тоном, но глаза выдавали ее. Волосы девушки были спрятаны под бейсболкой, а бесформенный, испачканный маслом комбинезон скрывал ее фигуру. Несмотря на это, Феликс почувствовал прилив желания.

— Что вы хотите?

«Тебя», — чуть было не выпалил он, однако, взглянув на настороженное выражение ее лица, удержался.

— Шелли просила принести вам чай. Перерыв в работе.

— Спасибо.

— Вижу, у вас персональная чашка «Д.Б. Главный механик», а внизу нарисован паровоз, — заметил Феликс.

Скорее всего, решил он, подарок на день рождения, Рождество или какой-нибудь другой праздник. Он быстро понял, что Дейзи была любимицей коллектива: каждый успел сказать ему, какая она внимательная, заботливая и всегда готова прийти на помощь. Он явно недооценил ее как руководителя. К тому же она работала больше других. В общем, душа и сердце компании.

— Хочу напомнить: вы пригласили меня сегодня на ужин.

Ее лицо приняло еще более настороженное выражение, и Феликс понял, что надо отступить, но неожиданно для себя подзадорил:

— Или вы струсили?

— Я не трусиха. — Дейзи гордо подняла подбородок.

— Не сомневался, — усмехнулся Феликс. — Но, поскольку я не читаю ваши мысли, скажите, какие у вас планы.

— Прежде всего мои планы не предполагают дресс-кода.

Дейзи не забыла его замечания о требованиях ресторана, касающихся одежды. Она была оскорблена, возможно, потому, что часто слышала это раньше, когда кто-то пытался судить о ней по стандартным меркам и очень сильно обидел. Вероятно, ее манера одеваться в бесформенный комбинезон продиктована не только удобством, но желанием показать, что она сама себе хозяйка и ей наплевать, что думают другие.

— Что вы предлагаете?

— Джинсы, — она вызывающе посмотрела на него, — если они у вас есть.

Джинсов не было, но у него имелось достаточно времени, чтобы решить проблему.

— Где и когда встречаемся?

— Мне надо после работы вернуть машину брату, поэтому я жду вас без четверти семь возле ворот парка.

— Отлично. — Феликс догадался, что ему предстоит что-то интересное.

Он перенес оставшиеся дела на следующий день, переговорил с Биллом и отправился в соседний крупный город за покупками. По его мнению, Дейзи должна была одобрить купленные в универмаге выцветшие голубые джинсы и удобные замшевые туфли. Вместо рубашки он выбрал черный кашемировый пуловер и, когда они встретились у ворот парка ровно в назначенное время, понял по выражению ее лица, что не ошибся.

Дейзи выглядела великолепно в мягких потертых джинсах и свитере лавандового цвета. Она распустила волосы — еще влажные, они пахли клубничным шампунем. Феликсу захотелось обнять ее и погрузить лицо в мягкие кудри. Чтобы удержаться от искушения, он засунул руки в карманы.

— А где Титан? — спросил он, кивая на корзинку над передним колесом.

— Сегодня для него не было места. — Дейзи кивнула на коврик для пикника поверх корзинки.

— Куда отправимся? Можно положить велосипед в багажник моей машины.

— Мы уже на месте, — улыбнулась девушка.

— Здесь будем ужинать?

— Да, господин Гисборн. Сегодня вы поймете, почему я люблю это место больше всего на свете. Припаркуйте машину возле кассы.

Дейзи открыла ворота, пропустила машину и вновь заперла все замки. Поставив велосипед рядом с машиной, она сняла коврик и достала из корзинки небольшую коробку-холодильник, потом отнесла все в гондолу американских горок.

— Начнем отсюда, — сказала она, подводя его к ограде картинга. — Выбирайте машинку, а я включу механику.

Через минуту зажглись огни и заиграла музыка.

— Не сталкиваться, — предупредила Дейзи, — идея в том, чтобы лавировать и догонять друг друга.

— А если машины столкнутся, они могут сломаться?

— Они достаточно прочные, но очень старые, поэтому я предпочитаю не рисковать, — произнесла Дейзи с лукавой улыбкой, забираясь в одну из машин. — Догоните меня, Феликс, если сможете!

Он не ожидал, что преследование так захватит его. Весь круг был в их распоряжении, а Дейзи явно имела большой опыт. Ему казалось, что он вот-вот догонит ее, но она ловко увертывалась, направляя машину в противоположную сторону. Наконец она остановилась:

— Видно, мало тренировался.

В детстве родители не водили его на ярмарку, а когда он подрос, сам не хотел. Его не привлекали яркие мигающие огни, громкая музыка, дешевые угощения — не его стиль. Но он не собирался признаваться в этом и сменил тему:

— Почему-то ожидал услышать Элвиса Пресли, ведь речь идет об аттракционе пятидесятых.

— У нас есть Пресли, — засмеялась она, — но чаще мы ставим песни шестидесятых, из юности моей мамы. Дедушки и бабушки, которые приводят внуков, обожают их и охотно подпевают. Помню, бабушка тоже их любила. — Дейзи напела старую мелодию.

— Музыкальный слух у вас тоже от бабушки? — спросил Феликс.

— Она родилась в артистической семье и умела все: петь, танцевать, жонглировать. Когда была молодая, дразнила братьев трюком «Пожиратель огня».

— Не может быть!

— Зная бабушку Белл, легко поверить, — со смехом сказала Дейзи. — Она никогда не подвергала нас риску, к разочарованию братьев и удовольствию мамы. Мы обожали навещать ее. Бабушка научила нас жонглировать… яйцами.

— Вареными?

— Сырыми. Мы быстро научились не ронять их. В школе, на встречах с детьми, я показываю этот трюк. Он приводит их в такой же восторг, как нас когда-то.

— Похоже, у вас было идеальное детство, — с грустью произнес Феликс.

— Да. — Неожиданно она накрыла его руку своей. — А у вас, похоже, нет?

Нет. Но он никому не рассказывал об этом. Как она догадалась?

— Нормальное, — ответил он сдержанно. Не будет же он вспоминать, как ненавидел школу-интернат, как мечтал, чтобы его отдали в местную школу, куда ходили сестры. Все в прошлом, и не надо бередить старые раны. Главное, теперь он сам хозяин своей жизни.

— Мне повезло, — рассуждала Дейзи. — Хотя родители расстроились, что я не продолжила учебу, закончив класс на «отлично», но поняли меня. Бабушка Белл помогла: она сказала им, что я из числа людей, которые предпочитают делать что-то сами, а не смотреть, как делают другие. После этого папа с мамой всегда поддерживали меня.

— Вы были близки с бабушкой?

— Мне до сих пор не хватает ее, — кивнула девушка. — Она умерла пять лет назад. В церкви все стояли во время отпевания. Ее любили. — Она тряхнула головой. — Пойдемте на карусель.

Дейзи повела его к лошадкам.

— Мне пришлось заменить паровые двигатели на электрические, чтобы не раздражать пожарные и санитарные власти, — объяснила она.

Сверкающие огни карусели отражались в зеркалах, создавая атмосферу магии и веселья. Феликс начал понимать, почему Дейзи была очарована царившим на ярмарке ощущением вечного праздника.

— Садитесь на любую лошадь, — велела она, направляясь в центр карусели, чтобы запустить механизм и включить орган.

Феликс приготовился совершить круг почета в одиночестве, но неожиданно Дейзи прыгнула на вращающийся круг и села на соседнюю лошадку.

— Дейзи, осторожно! — не удержался он от возгласа.

— Я делаю это уже около пятнадцати лет, — улыбнулась она, потрепав его по руке, — и зря не рискую, так что не паникуйте.

Феликс больше не протестовал. Он получал истинное удовольствие от движения карусели, но еще больше от того, что Дейзи сидела рядом, держась одной рукой за полированный позолоченный поручень. Он думал о том, как эти ловкие руки могли бы ласкать его.

В середине второй мелодии Дейзи ловко соскочила с лошадки и выключила механизм. Музыка смолкла.

— Может быть, еще разок? — лукаво спросила она.

— Пожалуй, довольно.

— Понравилось?

— Если я скажу «нет», вы заставите меня прокатиться снова?

Она засмеялась:

— Не беспокойтесь. Теперь мы идем на качели. — Она подвела его к лодке на канатах и ловко пододвинула лесенку. — Забирайтесь. Вы тяжелее, поэтому пропускаю вас вперед.

— Еще одна старая забава?

— Эти качели построены в тысяча девятьсот двадцатом году, но такие аттракционы стали популярны гораздо раньше. — Она взялась за канат. — Чем сильнее тянете, тем выше взлетают качели.

Через пару попыток он поймал ритм и вошел во вкус. Ощущение было непередаваемым. Ему нравилось, что они с Дейзи стали как бы одной командой. По выражению удивления и удовольствия на ее лице он понял, что она испытывает те же чувства.

— Теперь представьте, что играет музыка, сверкают огни, люди смеются, забыв о проблемах, — сказала она, когда качели медленно остановились. — Поэтому бродячих артистов и их аттракционы так любили на сельских ярмарках. Они приносили людям радость и ожидание чуда после месяцев изнурительного труда и попыток свести концы с концами.

Ирония судьбы заключалась в том, что она, Билл и персонал музея старались создать современную версию парка аттракционов и при этом сами едва сводили концы с концами.

Дейзи заставила Феликса взобраться на верхнюю площадку спиральной горки и вручила коврик для соскальзывания.

— Держите коврик и не хватайтесь за бортики, иначе можете обжечь руки, — предупредила она.

— Слушаюсь!

Скорость спуска оказалась выше, чем он предполагал, а удовольствие больше. На третьем спуске он дождался, когда Дейзи соскользнет вниз, помог ей подняться и поцеловал.

— К чему это? — спросила она, сохраняя видимое спокойствие, но он почувствовал ее участившееся дыхание. Поцелуй взволновал ее не меньше, чем его, хотя и был мимолетным.

— Знаете, как говорят: поцелуй меня быстро, обними медленно. — Он поцеловал ее снова. — На удачу!

Дейзи покраснела. Он подумал, что и без дизайнерского платья и косметики она неотразима. Феликс спрятал руки в карманы, чтобы удержаться и снова не обнять девушку. Ему хотелось целовать ее без остановки.

Дейзи провела его по всем аттракционам, прежде чем они вернулись к гондоле.

— В те времена, когда была построена гондола, большинство ее пассажиров никогда не видели автомобиля, а еще меньше людей ездили на нем. Аттракцион имел бешеный успех. Наша гондола движется довольно медленно, потому что она не снабжена ремнями безопасности, — мы обязаны соблюдать правила. Пришлось пойти на компромисс, — она улыбнулась, — но все равно она очень популярна.

— Вы прокатитесь со мной? — спросил Феликс, когда она взялась за рычаги управления.

— Боюсь что нет — это не карусель с лошадками. К сожалению, когда я сменила здесь паровой двигатель на электрический, мне не пришло в голову установить дистанционный пульт. Так что — вперед!

Огни сверкали, музыка гремела. Проплывая в гондоле мимо Дейзи, Феликс весело помахал ей рукой.

— Вам понравилось? — спросила Дейзи, когда карусель остановилась.

— Здорово! Только испугался вывалиться на вираже наверху в тот момент, когда эта штука дала задний ход, а потом рванула вниз под каким-то немыслимым углом.

— В этом весь фокус. Должна признаться, что люблю этот аттракцион больше других. — Она нежно погладила позолоченный корпус гондолы. — Лодку построил мой прадед, моя бабушка работала на ней, дяде удалось спасти аттракцион, а я практически на нем выросла. Сохранилась фотография, где отец сидит в гондоле и держит меня на руках. Мне не больше полутора лет, и я улыбаюсь во весь рот. Теперь подрастает следующее поколение — близнецы обожают кататься на ней.

По блеску ее глаз Феликс понял, что парк ярмарочных аттракционов был ее страстью. Они обменялись лишь несколькими целомудренными поцелуями, но у него не было сомнений, что Дейзи Белл страстная натура. Об этом говорил чувственный изгиб полных губ.

Девушка расстелила коврик и села, похлопав ладонью рядом с собой:

— Присаживайтесь, я обещала покормить вас.

В коробке-холодильнике Феликс обнаружил хрустящий французский багет, сливочный сыр, аккуратно нарезанные помидоры, тюбик с соусом и ломтики отварных овощей в маленьком контейнере.

— Заметьте, только здоровая пища: овощи, протеины, углеводы. Для сбалансированного питания не обязательно есть горячее. Хотя, готова признать, что не тяну на мишленовский стандарт.

— Мне нравится, — честно признался Феликс. Он не мог припомнить, когда был с кем-то на пикнике, лежал на спине, глядя на закатное небо.

Они закончили трапезу сочными нектаринами. Глядя на капельки сладкого сока в уголках ее губ, Феликс с трудом удержался, чтобы не слизнуть их языком. Затем настала очередь сдобного шоколадного печенья.

— Специально принесла для вас, помня, какой вы сладкоежка, — поддразнила Дейзи.

— Потрясающе вкусно. Сами пекли?

— Нет, конечно, — усмехнулась она. — Проведя целый день в кафетерии, вы даже не заметили, каким успехом пользуется выпечка Шелли. Вы ненаблюдательны.

— Все время провел у кассы, — начал было оправдываться Феликс, но вдруг нахмурился. — Вы сказали, для кого их берете?

— На ужин. Я часто беру что-нибудь для себя. Нет времени готовить, а может быть, лень — как посмотреть, — сказала Дейзи с улыбкой. — Не беспокойтесь, никто не будет сплетничать о нас.

— Хорошо, — успокоился он и, поддавшись искушению, поцеловал ее в губы. — Вкус шоколада и нектарина. — Потом притянул девушку к себе. — Давно хотел сделать это, Дейзи, — пробормотал он, перебирая пальцами шелковистые локоны, и снова поцеловал ее.

Поцелуи становились все глубже. Феликс откинулся на спину, прижимая к себе Дейзи, о чем мечтал весь день. Он вдыхал клубничный аромат пушистых волос, чувствовал ее маленькую грудь на своей груди, ласкал податливую спину, опуская руку ниже, на округлый изгиб ягодиц. Самое замечательное, что Дейзи отвечала на его поцелуи. Феликсу казалось, что он в раю.

Наконец он начал возвращаться к реальности, поймав тревожный взгляд девушки.

— Я не обижу тебя, Дейзи, — прошептал он.

— Верю, — прошептала она в ответ.

Они сидели в обнимку, тесно прижавшись друг к другу.

— Я не ожидал, что так случится, но теперь нам надо решить, как быть дальше.

— Нельзя терять голову, — произнесла Дейзи.

— Сможем ли мы, если я не перестаю думать о тебе, Башмачок? Мне кажется, ты чувствуешь то же самое.

— Да, — призналась Дейзи, — но пора остановиться. Прежде всего мы должны думать о деле. — Она смотрела на него широко раскрытыми, полными паники глазами, и Феликс понял, что должен отступить.

Он поцеловал ее в кончик носа и отпустил.

— Мы взрослые люди и способны отделить бизнес от того, что с нами происходит. Но я не стану торопить тебя. Давай помогу собрать вещи.

Они сложили коврик, упаковали корзинку и пошли к кассе, где оставили машину и велосипед.

— Отвезти тебя домой? — спросил Феликс.

— Спасибо, не надо. Увидимся завтра.

— Удивительный вечер, — улыбнулся он. — Теперь понятно, почему тебе так дорог парк: музыка, свет, движение, воздух как будто искрится!

У Дейзи расширились глаза от удивления.

— Именно так я все вижу.

Феликс подумал, что вряд ли испытал бы сегодня такой восторг, если б рядом не было Дейзи.

— До завтра, Башмачок, — сказал он, когда, заперев все замки, она села на велосипед, чтобы ехать домой. Феликс отправился в противоположном направлении в свой отель. Ему казалось, что время до завтра будет тянуться очень медленно.

Глава 6

Следующим утром Феликс вызвался обнести всех чаем. Каким-то образом Дейзи снова оказалась в конце его списка. Кого он хотел обмануть? Он просто искал повод задержаться возле нее подольше, поговорить с ней.

На сей раз она пела песенку «Хочу узнать тебя ближе». Удачный выбор.

Титан приоткрыл один глаз и посмотрел сверху вниз со своего обычного поста на разобранном двигателе.

— Не спеши, приятель, дай послушать, — сказал Феликс, — у нее очень красивый голос.

Кот продолжал наблюдать, но теперь он смотрел на коричневый пакет в его руках.

— Выбор за тобой, — Феликс развел руками, — я не могу скормить тебе лосося без разрешения хозяйки. В твоих интересах сообщить ей, что пришел посетитель.

Если кот способен выпучить глаза, то у Титана они полезли на лоб. Он спрыгнул вниз, чтобы позвать Дейзи.

— Ты давно здесь? — спросила она, появляясь из-за двигателя.

— Довольно давно.

Дейзи покраснела. Несмотря на бесформенную одежду, она была очаровательна.

— Вот, принес тебе чай и угощение для кота.

— Опять лосось, ты его балуешь, — засмеялась девушка, почесывая Титана за ухом. — Спасибо за чай. Кого ты сопровождаешь сегодня?

— Думаю провести по часу у каждого аттракциона. Хоть и знаю теперь, как они работают, но хочу понаблюдать, как обслуживают посетителей и какие объекты самые популярные.

— Хочешь управлять поездом? — Не дождавшись ответа, Дейзи продолжила: — Большинство людей запрыгали бы от радости. Мне казалось, все мужчины хотели в детстве быть машинистами.

— Мне не приходилось ездить на поезде, — тихо произнес Феликс. В детстве его всегда возил шофер — родители были слишком заняты. В то время он воспринимал все как должное, но сейчас появились сомнения: может, Табита в чем-то права и он просто не был им интересен.

Он стал на многое смотреть по-другому, с тех пор как три года назад случайно услышал разговор Табиты с друзьями. Она стояла на балконе их квартиры и рассказывала, как относится к нему на самом деле. Феликс много думал о своем детстве: не был ли он слишком доверчив, не мог ли ошибаться так же, как ошибался в Табите? Он ненавидел себя за то, что начал сомневаться в семье, стал недоверчив и подозрителен.

Феликс отогнал ненужные мысли. Табита осталась в прошлом. Рядом с ним больше не будет людей, которых интересуют только его деньги, а интимные отношения отныне имеют четкие пределы и не затрагивают сердце.

— Ты никогда не ездил на паровозе? — изумилась Дейзи. — Никогда?

— Что ж такого, — пожал плечами Феликс. — Подумаешь!

— Скоро поймешь. Паровоз отправляется в десять. Встречаемся на платформе номер один без пяти минут — ты поведешь поезд. — Она сморщили нос. — Попроси Морин, чтобы одолжила для тебя комбинезон у Мака, иначе испачкаешь рубашку в саже.

— Мак — это тот парень, который обычно водит паровоз? Он не будет против, если я заменю его, особенно если узнает, что я никогда раньше не делал этого?

— Нет, — улыбнулась она, — ты же будешь со мной. Этим все сказано. А главное, именно там он и хотел быть — рядом с ней, только вдвоем.

— Увидимся, — бодро сказал он.

* * *

Феликс, одетый в форму машиниста, которая была ему почти впору, встретил Дейзи на платформе точно в назначенное время. Она тоже переоделась в чистую униформу и надела кепку с надписью «Кочегар».

— Что должен делать кочегар? — спросил Феликс.

— Паровозом управляют два человека, — начала объяснять Дейзи. — Машинист ведет состав, следит за паровым двигателем, кочегар знает особенности маршрута, участки, где надо поддать пара.

Она достала черную фуражку с надписью «Машинист паровоза». Феликс видел такие в магазине сувениров. Неужели Дейзи заставит его надеть ее? Похоже, что так. Однако недовольство улетучилось, когда дети в вагонах замахали руками, приветствуя их.

— Помаши им в ответ, — прошептала Дейзи, но он уже вошел во вкус игры и весело приветствовал своих пассажиров.

— Зачем все эти рычаги и клапаны? — спросил Феликс.

Дейзи взялась объяснять назначение каждого прибора:

— Посмотри на водомерное стекло. Если уровень воды опустится ниже отметки, котел взорвется и разнесет весь парк аттракционов.

— Но ты все-таки считаешь, что не опасно доверять мне паровоз?

Она усмехнулась:

— Рядом с тобой главный механик, который знаком с этим двигателем уже более двадцати лет. Ну что? Готов?

— Да. Кстати, а это что за банка?

— Кружка для чая. Она всегда горячая, потому что стоит над топкой. — Дейзи поморщилась. — Мак пьет такой крепкий чай, что в нем ложка может раствориться. Так что если он предложит угостить тебя…

— Мне лучше отказаться, — засмеялся в ответ Феликс.

— Если тебе дороги зубы. — Она выглянула в окно. — Теперь бери свисток и дай два коротких сигнала — мы отправляемся.

Она взяла его руку и положила на рычаг. У Феликса тут же возникло желание бросить всю эту затею, обнять Дейзи и поцеловать, но она вернула его к реальности.

— Внимание, мистер Гисборн, даем два гудка. Отпускаем тормоз, — командовала Дейзи. — Хорошо, открываем дроссель, задвигаем почти до упора, а затем начинаем медленно выдвигать, пока я не скажу «Стоп».

Паровоз тронулся, двигатель задрожал, из трубы повалил дым, наполнив воздух запахом сажи. Феликс в жизни не испытывал ничего подобного. Он понял, почему все это вызывает у Дейзи такой энтузиазм. Не только у нее — люди, стоящие вдоль путей, получали не меньшее удовольствие, чем пассажиры в вагонах.

Ожившая история — вот что приводило Дейзи в восторг.

— Понравилось? — спросила она в конце маршрута.

— Невероятно, — честно ответил Феликс.

— Отлично. Тогда ты поможешь мне развернуть паровоз, чтобы Мак отогнал его назад. Мы делаем это вручную.

— Хочешь сказать, что разворачиваете поезд вручную?

— Нет, только сам паровоз — все восемь с половиной тонн. — Она играла на публику. — Надо делать все очень аккуратно и знать, в какой момент остановиться. Мы не можем взвалить все на машиниста-новичка. Мне нужна ваша помощь, — говорила она, обращаясь к зрителям. — На счет три все начинают дуть изо всех сил.

Она выскочила из кабины, перевела рельсы и тихо сказала Феликсу:

— Начинай толкать против часовой стрелки.

Дети были в восторге, выполняли ее команды и аплодировали Феликсу как сумасшедшие, когда он наконец развернул паровоз. «Она настоящая артистка, — подумал Феликс, — это у нее в крови».

— А теперь три раза громко крикнем «ура!» Феликсу-машинисту, — скомандовала Дейзи.

Неужели они приветствуют его? Нереально! Обычно он проводил дни за компьютером или осматривал предприятия, с которыми предстояло работать. Сегодняшний экспромт, когда он вдруг стал машинистом паровоза, а потом развернул восьмитонную махину, не имел ничего общего с обычной рутиной. Физически сегодняшняя работа была тяжелой, но одновременно доставляла столько радости.

Когда из его жизни исчезла радость? Дейзи показала ему, сколько он потерял и даже не заметил. Ему пришли на память слова Табиты: «Конечно, я не люблю Феликса… Он такой скучный!»

Феликс отогнал грустные мысли. Он больше не любил Табиту — любовь умерла, когда он узнал, почему она выходит за него замуж. Гораздо труднее оказалось вернуть уверенность в себе и доверие к людям. В отличие от Дейзи он перестал видеть в них хорошее. Что уж говорить о личной жизни! Феликс предпочел уйти с головой в работу.

Мак прицепил паровоз к вагонам, Родни занял место кочегара, и Феликс зашагал рядом с Дейзи к цеху.

— Потрясающе! — воскликнул он, когда они вошли внутрь. — Ты восполнила что-то, чего я был лишен в детстве. — Он пожалел о своих словах, когда взглянул в ее потемневшие глаза.

— Феликс, мое сердце разбивается от жалости к мальчику из твоего детства. Ты был одинок, не так ли?

— Конечно нет, — соврал он. — У меня две сестры. Как я мог быть одинок? — Он не собирался признаваться и подпускать ее к себе так опасно близко.

Дейзи подняла брови.

— Если расскажешь кому-нибудь, не буду с тобой дружить. — Он постарался изобразить беспечность.

К его удивлению, Дейзи неожиданно обняла его, крепко прижав к себе, как будто ей небезразлично, что с ним происходит, как будто хочет помочь. В его душе что-то надломилось.

— Никому не скажу, — прошептала Дейзи. — Мне повезло: я всегда знала, что меня любят, даже когда семья не одобрила мой выбор профессии и сейчас, когда они доводят меня до отчаяния, до сих пор считая ребенком.

— Моя семья любит меня, — запротестовал Феликс.

— На их условиях? Думаю, они все еще надеются сделать тебя биржевым брокером.

Она была очень близка к истине, и это беспокоило Феликса. Он понимал, что надо срочно сменить тему, но неожиданно для себя сказал:

— Поужинай со мной сегодня.

— Что? Снова придется надевать платье?

— Нет, если ты согласишься поужинать у меня на балконе, — предложил Феликс и подумал, что сошел с ума. Он не готов к близким отношениям, но, вместо того чтобы держать дистанцию, предлагает встретиться в более интимной обстановке, чем ресторан гостиницы.

Дейзи отстранилась и прищурилась:

— На балконе, рядом со спальней?

Как ни странно, ее настороженность придала ему уверенности.

— Никаких провокаций. Только ужин.

Она не ответила, но на лице отразилось сомнение. Тогда у Феликса хватило духа выразить вслух терзавшие его смешанные чувства:

— Ты мне очень нравишься, думаю, это взаимно. Однако приглашение на ужин не означает, что я хочу затащить тебя в постель. Просто мне доставляет удовольствие твоя компания. Если позволишь, я пришлю за тобой такси, чтобы мы могли выпить по бокалу вина.

— Во сколько? — спросила Дейзи, прикусив нижнюю губу.

Что в ней такого? Почему он теряет рассудок?

— В семь?

— Договорились. Увидимся позже.

Дейзи знала, что всегда может одолжить красивое платье и туфли на каблуках у Алексы или Анны, но не решилась, понимая, что придется давать объяснения, а она сама толком не могла понять, что происходит. В конце концов она выбрала деловой костюм, который надевала для презентаций в школе: элегантные черные брюки, светлую блузку в полоску, красный кардиган и простые черные туфли-лодочки. Возможно, она надеялась, что подобный наряд поможет думать о бизнесе, а не о том, какие красивые губы у Феликса и как хочется, чтобы он поцеловал ее.

«Ты мне нравишься, и, думаю, это взаимно», — сказал он. Ему не откажешь в проницательности. Феликс вызывал у нее смешанные чувства: она тянулась к нему и одновременно хотела бежать подальше.

Когда она вошла в холл отеля, Феликс уже ждал ее. На нем был темный костюм с белой рубашкой, но на этот раз он был без галстука, а потому выглядел неформально, более доступно. «Надо было найти повод отказаться от приглашения», — запоздало подумала Дейзи.

— Надеюсь, ты проголодалась? — спросил он, провожая ее к лифту.

Так же как в холлах и коридорах отеля, в лифте царил мягкий полумрак, ноги утопали в пушистом ковре, рассеянный свет струился из-за резных панелей. Интересно, поцелует ли он ее?

— Я пригласил тебя на ужин, Башмачок, — сказал Феликс, как будто прочитав ее мысли.

Он открыл дверь номера и проводил ее на балкон, где был накрыт стол на двоих. В кулере стояла бутылка вина и кувшин с ледяной водой.

— Надеюсь, ты не возражаешь, что я сделал заказ за тебя. Помню, ты хотела взять пробное меню.

— Разве ресторан предлагает его? — удивилась Дейзи. — Я не знала, иначе наша семья наведалась бы сюда. Мы все любим вкусно поесть.

— Шеф-повар отличный парень, — лукаво улыбнулся Феликс.

— Ты уговорил его приготовить ужин специально для нас? — У Дейзи округлились глаза. — Для нас двоих? Но у него две мишленовские звезды!

— Ты научила меня, Дейзи, что люди, которые занимаются любимым делом, охотно делятся с другими. — Он протянул ей руку, — Приступим к ужину. Обещаю, мы получим удовольствие.

Так оно и было. В каждом блюде, накрытом серебряным куполом, дымились три кулинарных шедевра, а на десерт их ждали пять разных пудингов.

— Все мои! — воскликнула Дейзи, придвигая блюда к себе.

— Ну уж нет. Обожаю панна-котту. Предлагаю дуэль на ложках, — засмеялся Феликс.

— Щелкопер против инженера? Для справедливости могу сражаться держа ложку в левой руке, хотя все равно победа будет за мной. Можешь сразу сдаваться.

— У меня другая идея, — предложил Феликс. — Закрой глаза.

— Чтобы ты все съел, пока я жду своей очереди? Не выйдет!

— Предлагаю тебе первой попробовать по ложечке каждого десерта, — сказал Феликс, пододвигая свой стул ближе к ней. — Закрой глаза и открой рот.

— Честно?

— Доверься мне, — шепнул он, и у нее возникло чувство, что он имеет в виду нечто большее, чем еда.

Потом они пили кофе с маленькими шоколадными конфетами, которые Феликс осторожно клал ей в рот. К тому моменту, когда конфеты закончились, Дейзи сама практически растаяла. Тогда Феликс поцеловал ее. Его губы были теплыми и сладкими, с привкусом горького шоколада, а поцелуй ласкал и требовал одновременно. Дейзи никогда раньше не испытывала такого эротического возбуждения.

— Уф, мне не надо было… — Феликс тряхнул головой. Как он мог так забыться? Почему Дейзи сидит у него на коленях, а его руки ласкают ее обнаженный живот?

Дейзи залилась краской и убрала руки с его плеч.

— Извини, — прошептала она, делая попытку встать с его коленей. На ее ресницах блеснула слеза. — Я вызову такси из холла.

— Не уходи. Я один виноват.

Она по-прежнему не поднимала глаз.

— Все в порядке. Я понимаю.

— Что ты понимаешь? Не хотел провоцировать тебя, но когда ты слизывала шоколад… не мог остановиться, Я не должен был дотрагиваться до тебя, но не удержался от соблазна. — Он легонько сдвинул кардиган и поцеловал обнаженное плечо. — Никогда раньше со мной такого не случалось.

— Почему?

Феликс посмотрел удивленно — вопрос застал его врасплох.

— При такой внешности женщины должны десятками падать к твоим ногам.

Внешность ни при чем. Феликс знал, чем он привлекал женщин: их интересовал его счет в банке. Табита заставила усвоить урок — он помнил ее слова: «Конечно, меня устраивает тот образ жизни, который он обеспечивает мне». Он сжал губы.

— Это не так.

— Ты думаешь, я поверю? — прищурила глаза Дейзи. — Одна очаровательная улыбка, и у женщины начинают играть гормоны.

— Но не у тебя, — он обвел пальцем контур ее губ, — потому что ты другая.

— Не женственная и не пушистая.

— Я не то хотел сказать. — Он в отчаянии покачал головой. — Удивительно. Ведь у меня нет проблем с языком: понимаю жаргон, легко улавливаю суть. Однако с тобой я не способен ясно соображать. Думаю только о том, как сильно хочу заниматься с тобой сексом. Кажется, ты тоже этого хочешь.

— Да. — Ее голос звучал хрипло. По ее телу прошла дрожь. Ее глаза потемнели и затуманились от предвкушения.

— Когда ты так близко, я теряю контроль. — Феликс дотронулся кончиками пальцев до ямки на шее. Вспомнив, что хотел сделать раньше, он наклонился и провел губами у основания шеи. — Твоя кожа такая нежная. Хорошо, что ты не надела ожерелье.

— Я брала его напрокат, — ответила Дейзи. Ее голос чуть дрожал. — Мне не свойственно такое поведение, Феликс, — безумные любовные романы не мой стиль. Перепачканная маслом, разумная Дейзи Белл проводит дни в цеху, ремонтируя механизмы.

— Чтобы ты знала, Башмачок, — тихо сказал он, — безумные романы не мой стиль тоже. Как правило, я разумный Феликс Гисборн, который целый день изучает финансовые отчеты и анализирует деятельность компаний с целью ее оптимизации. Конечно, иногда я хожу на свидания.

— Иногда? — переспросила Дейзи.

— Ну хорошо. Довольно часто. Но ничего серьезного. И никогда не прыгаю в постель с женщиной, которую знаю всего три дня.

— Тогда мы должны прекратить все прямо сейчас.

— Возможно, но боюсь, мы уже не сможем.

— Что ты предлагаешь?

— Мы ни с кем не связаны, поэтому можем позволить себе посмотреть, как будут развиваться наши отношения. Перед нами задача: спасти парк аттракционов. Мы взрослые люди, Дейзи, способные отделить работу от личной жизни.

— Ты уверен? — с сомнением спросила она.

Феликс поцеловал ее в уголок губ.

— Вряд ли мы способны решить вопрос сейчас. Будем благоразумными. Я вызову такси, а завтра решим, как обуздать наши чувства и вернуть ситуацию под контроль, — сказал Феликс, но про себя уже знал ответ: безудержный секс или очень холодный душ.

Глава 7

В четверг Дейзи заехала в кафетерий пораньше и вызвалась обнести всех чаем. Феликс, работавший в этот день в ее офисе, был последним в списке.

— Пора сделать перерыв, вот твоя чашка.

Он улыбнулся, и ее кинуло в жар. Дейзи могла бы обойти вокруг стола, сесть к нему на колени, как сделала это вчера вечером, и целовать, пока не перехватит дыхание. По тому, как потемнели глаза, а взгляд задержался на губах, она поняла, что он думает о том же. Но рядом офис Билла, дверь не запиралась, и в любой момент их могли застать в объятиях друг друга. Они должны быть благоразумны.

Дейзи глубоко вздохнула:

— Ты принял решение?

— Насчет парка аттракционов? Еще нет. Надо подумать, есть кое-какие идеи.

— Тебе расшифровать? — настаивала Дейзи.

Господи, он прекрасно понимал, о чем она спрашивает.

— О помешательстве? Все время думаю, но пока ничего не придумал.

— Попробуем избегать друг друга.

— Не получится.

Дейзи знала, что он прав.

— Есть другая идея?

— Понимаешь, я не хочу связывать себя обязательствами, поэтому ничего не могу обещать. Я не могу предложить тебе отношения, которые, как старший брат, не потерпел бы для сестер.

Дейзи нахмурилась.

— Разве твои сестры не могут сами разобраться в своих отношениях? Ты рассуждаешь как сексист, — рассердилась она и подумала: «Братья реагировали бы так же».

— Моя обязанность, как старшего брата, следить за тем, чтобы их не обижали, — возразил он, — мне привили хорошие манеры. То, что я мог бы тебе предложить, не считается хорошими манерами.

Короткая интрижка, догадалась Дейзи. То, что он предлагает своим подружкам, но не ей, потому что она другая, недостаточно женственная. Как часто она слышала от родителей, братьев, ухажеров одни и те же слова: «Почему ты не можешь быть как другие девушки?» Она слишком независимая и самовольная.

Ей потребовалось все самообладание, чтобы пробормотать:

— Как знаешь. Мне пора работать, увидимся.

Феликс растерялся. Он повел себя благородно, не хотел оскорбить ее, предложив любовную связь без обязательств, но видел по ее лицу, что она все равно обиделась. Он проиграл в памяти весь разговор, чтобы понять, где допустил ошибку. Позже он поговорит с Дейзи и извинится, но мысли о ней не давали покоя, мешали работать. Тем не менее все утро он просидел над цифрами и сделал несколько важных звонков. К обеду он был готов настаивать на перемирии.

Феликс зашел в кафетерий, купил упаковку шоколадного печенья и направился к цеху.

На сей раз он не услышал пения — по словам Билла, это был плохой знак. Похоже, неумышленно он всерьез обидел ее.

Титан с интересом посмотрел на пакет в его руках и отправился за Дейзи.

— Чем обязана? — спросила она недовольным голосом.

— Предлагаю мир. — Феликс протянул пакет.

— Спасибо, — сказала девушка, заглянув внутрь и поднимая брови.

— Послушай, Дейзи, — смиренно начал Феликс, — мне и в голову не приходило обижать, тем более оскорблять тебя. Я не умею читать мысли, Башмачок. Что не так?

— Ничего. — Она гордо подняла подбородок.

— Так отвечают мои сестры, когда сильно раздражены. Это не ответ. — Он облокотился на двигатель. — У тебя есть выбор: продолжать дуться или сказать мне, в чем я не прав, чтобы я мог извиниться. Решай.

После некоторого раздумья Дейзи сказала:

— Ты хотел предложить интрижку.

— Но не предложил по той причине, что не хотел оскорбить тебя.

— Значит, не потому… — Она сделала паузу. — Что ж, все правильно. Пора образумиться. Да и мне неловко среди богатых.

У нее было такое же выражение лица, как накануне вечером, когда он целовал ее и вдруг остановился. Тут до него дошло: она считает, что слишком проста для него, что он ее отвергает.

— Дейзи, — произнес он тихо, — ты действительно думаешь, что не подходишь мне? Тогда опиши, какие женщины, по-твоему, должны мне нравиться.

Она по-прежнему не смотрела ему в глаза, но все-таки ответила:

— Элегантные, кокетливые, не из тех, кто берет платье у подруги, чтобы пойти в дорогой ресторан. — Другими словами, полная ей противоположность.

— Считаешь, что для меня важнее всего внешность?

— Разве нет? — упрямо спросила она.

— Конечно нет! — Феликс не мог скрыть досады. — Я смотрю глубже. Кроме того, хочу, чтобы ты знала: тебе не надо надевать платье, чтобы быть стопроцентной женщиной. Даже бесформенный комбинезон и бейсболка на голове не помогут тебе скрыть женственность.

Дейзи уставилась на него в полном изумлении.

— Рядом с тобой мне все труднее демонстрировать свое благородство, Дейзи. Ты мне не веришь? Мне приходит в голову только один способ доказать, что я не обманываю.

Феликс дотронулся до ее лица и легко поцеловал, потом еще раз, настойчивее, прикусывая нижнюю губу, требуя ответа. Наконец ее губы раскрылись, она обняла его за шею и ответила на поцелуй. Его руки скользнули ниже, в удобную ложбинку над округлыми бедрами.

— Веришь мне? — прошептал он ей в ухо, поднимая на руки.

Дейзи тесно прижалась к нему.

— Думаю, не ошибусь, — продолжал Феликс, — если предположу, что кто-то очень глупый обманул тебя, вбил тебе в голову идиотскую мысль, что ты другая, потому что считал твою работу опасной. Чтобы оправдать собственную слабость, ему надо было постоянно унижать тебя, укорять, что ты не пользуешься косметикой, не носишь высокие каблуки, как девушки его приятелей.

Дейзи еле заметно съежилась, и он понял, что попал в точку.

— Тот, кто обманул тебя, не понял, что ты умна и талантлива. Мне кажется, твоя работа очень подходит тебе — ты бы умерла от скуки в роли домохозяйки. — Он не сдержал улыбки. — Впрочем, судя по беспорядку в твоем офисе, тебе все равно нужна домработница.

— Я вовсе не так неопрятна — знаю, где что лежит.

— Живешь по принципу вулкана: нужная вещь, когда понадобится, сама поднимется на поверхность.

— А твой принцип?

— Помешан на порядке. С трудом удержался, чтобы не убраться в твоем офисе и не расчистить стол.

— Это мой офис, — покраснела Дейзи.

— Не волнуйся, я ничего не тронул, хотя мне очень хотелось. — Феликс подумал, что именно в этом суть проблемы: там, где речь шла о Дейзи, ему хотелось трогать, щупать, пробовать на вкус. Он нежно провел пальцем вдоль ее нижней губы. — Так что мы будем делать?

— Может быть…

— Что?

— Может быть, ты придешь сегодня вечером на ужин… ко мне домой? — тихо предложила она.

Феликс не сомневался, что подобные слова дались ей нелегко. Если бы только она предложила раньше.

— Извини, сегодня не могу. Вечером мне надо ехать в Лондон. Пару дней придется провести в офисе, разобраться с текущими проектами. — Феликс никогда не нарушал данных обещаний.

Дейзи разочарованно махнула рукой. Он снова умудрился обидеть ее — она восприняла поездку в Лондон как отговорку. Когда дело касалось личной жизни, Дейзи была так же недоверчива, как он.

— Планирую вернуться сюда в воскресенье вечером. Можно перенести ужин на воскресенье, если у тебя нет других планов?

Она внимательно посмотрела на него, потом кивнула:

— Пусть будет воскресенье. В половине восьмого устроит?

— Отлично. Увидимся, когда вернусь, — сказал Феликс и повернулся, чтобы уйти.

— Постой, — поманила его рукой Дейзи, — тебе не помешает посмотреть на себя в зеркало, подойди ко мне.

Она тщательно стерла что-то — видимо, следы солярки — с его лица.

— Спасибо. До воскресенья.

— До свидания.

В пятницу Феликс работал в своем офисе, однако что-то не давало покоя. Даже две чашки крепкого кофе не помогли сосредоточиться. Он понял причину беспокойства — ему не хватало Дейзи. Необъяснимо. Они знакомы меньше недели, виделись несколько часов назад. Когда он успел соскучиться?

Рассудок говорил, что несколько дней разлуки пойдут на пользу, помогут обрести спокойствие и здравый смысл, но в глубине души он понимал, что ему плохо без Дейзи.

Феликс подумал, что свежий воздух поможет сбросить наваждение. Гуляя по улицам, он набрел на магазинчик, торгующий шоколадом. Табличка на витрине гласила, что покупатели могут заказать шоколад любого размера с любой надписью на плитке. Повинуясь импульсу, Феликс зашел внутрь.

— Можете ли вы сделать на плитке рисунок вместо надписи?

— Нет проблем, — ответила девушка за прилавком, наклонившись так, чтобы Феликс мог полюбоваться на открывшуюся в вырезе грудь.

Он даже не понял, что продавщица заигрывает с ним.

— Я бы хотел, чтобы курьер доставил посылку к завтрашнему дню. Можно приложить записку?

— Конечно.

Объяснив, что должно быть изображено на шоколадной плитке, Феликс расплатился и быстро написал записку на обороте своей визитки. Посылку он адресовал Дейзи Белл.

В субботу с утра Билл принес посылку в цех.

— Специальная доставка, — сказал он, передавая коробку Дейзи.

Девушка с любопытством развернула красивую упаковку. Внутри оказалась большая плитка белого шоколада со старинной каруселью, искусно нарисованной молочным шоколадом, и фонариками из красной карамели. Дейзи была очарована. Но вся радость тут же улетучилась: он прислал чудесный сувенир из ее любимого белого шоколада, приложив только визитку, как намек — между ними деловые отношения. Скорее всего, при его напряженном графике он попросил секретаршу отправить посылку. Надежды Дейзи напрасны, между ними ничего личного, а она уже так соскучилась по нему.

— Что это? — с интересом спросил Билл. — Образец сувенира для магазина?

Она показала ему шоколад:

— Феликс прислал. Хорошая идея — шоколад будет пользоваться спросом. Предложим маленькие плитки, которые можно купить на карманные деньги.

— Согласен, — произнес Билл. — Знаю, как ты любишь белый шоколад. Поделишься?

Она подавится, если съест хоть кусочек. Однако она засмеялась ради Билла — не хватало еще, чтобы он расстраивался из-за нее, ему и так хватает проблем.

— Не жалко. Забери в офис и раздели на всех, можешь оставить и мне кусочек. Я поблагодарю Феликса за хорошую идею.

Доставая мобильник, чтобы отправить сообщение, Дейзи уронила визитку Феликса. Она наклонилась, чтобы поднять ее, и увидела на обороте коротенькую надпись: «Не мог пройти мимо, помню. Феликс». Значит, он отправил посылку лично. Остается выяснить, что он имел в виду — ее или парк аттракционов? В порыве она набрала его номер.

— Гисборн.

Строгая интонация смутила ее. Разве это голос человека, с которым она обменивалась шутками или целовалась до потери дыхания? Она пожалела, что не ограничилась текстовым сообщением. Теперь было поздно.

— Привет, говорит Дейзи. Отвлеку тебя буквально на одну минуту — хочу поблагодарить за шоколад. Билл считает, что маленькие шоколадки с таким логотипом хорошо пойдут в магазине.

— Очень рад. — Голос по-прежнему был сдержан.

— Извини, что не вовремя. До свидания.

— Дейзи, подожди. — Он вздохнул. — Подарок предназначался тебе лично. Мне казалось, он должен понравиться.

Она почувствовала комок в горле — он мешал говорить. Из-за своей паранойи она опять неправильно истолковала послание.

— Дейзи, ты слышишь?

— Да… Спасибо, большое спасибо. — Она перевела дыхание. — Не буду задерживать. Увидимся в воскресенье.

— В половине восьмого, верно?

У Дейзи дрогнуло сердце.

— Верно.

* * *

В воскресенье, когда Дейзи работала в офисе, кто-то постучал в дверь. Она подняла глаза и увидела Феликса. В черных брюках, белой рубашке с закатанными по локоть рукавами и в темных очках он выглядел великолепно. На секунду у Дейзи возникло желание выскочить из-за стола и броситься ему на шею, но она сдержала порыв.

— Привет, ты похож… — она запнулась, чуть не сказав «на воплощение мечты любой женщины», — на туриста.

— Так и есть, — улыбнулся он. — Здравствуй. — Помолчав мгновение, он добавил: — Уже час дня. Зная тебя, могу догадаться, что ты работаешь без перерыва.

— Со мной все в порядке. Позже съем бутерброд.

— Ничего подобного. Перерыв начинается прямо сейчас.

— Хочешь мной командовать? — спросила она с удивлением.

— Вовсе нет. У тебя есть выбор: идти со мной добровольно или кричать и брыкаться, пока я буду нести тебя. В любом случае ты покидаешь офис на сорок пять минут.

— На тридцать.

— Сорок пять.

Феликс был неумолим, и Дейзи предпочла уступить. Они отправились в кафетерий за бутербродами и фруктами, посидели за столиком на солнышке, и она согласилась прогуляться с ним по парку.

— Мы на работе, — говорил Феликс, — и должны убедиться, что посетители довольны. Надо узнать, что им нравится, а что нет.

Он помнил, что гондола — ее любимый аттракцион, и предложил вместе прокатиться. Они сели рядом. Феликс незаметно взял ее за руку.

— Мы расставались на три дня, — непринужденно произнес он. — Достаточный срок, чтобы вновь обрести здравый смысл.

Однако он был рядом с ней и держал за руку.

— Тебе удалось взять чувства под контроль?

— Нет, — он настороженно посмотрел на нее, — а тебе?

— Нет.

— Тогда, может быть, пойдем другим путем, чтобы избавиться от наваждения?

Дейзи превратилась в комок нервов.

— Предлагаешь уступить соблазну? — Ее голос дрогнул.

— Давай посмотрим, что получится.

— А парк аттракционов? — спросила она осторожно.

— Это другая история. Сейчас мы говорим о том, что происходит между нами.

— Когда начнем? — Дейзи перевела дыхание.

— Можем ли мы перенести сегодняшний наш ужин на завтра?

Она кивнула.

— Тогда я заеду за тобой вечером. Поужинаем, погуляем вдоль моря. Лучше, если это будет нейтральная территория.

— Почему не у меня? — насторожилась Дейзи.

— Ты живешь в маленьком городке, где тебя все знают. Если моя машина простоит перед твоим домом весь вечер, люди начнут задавать вопросы. Разумнее пока оставить все между нами.

Дейзи прикусила губу:

— Когда?

— В половине восьмого. Тебе хватит времени, чтобы закончить дела?

Доехать на велосипеде до дому, принять душ, переодеться, накормить Титана…

— Да. — Она глубоко вздохнула. — Мне обязательно быть в платье?

— Не обязательно, — засмеялся Феликс. — Сначала прогулка, потом, если не возражаешь, ужин на моем балконе.

В прошлый раз на его балконе они начали целоваться и с трудом заставили себя остановиться. На сей раз можно не останавливаться. Дейзи почувствовала прилив адреналина.

— Договорились, — сказала она дрогнувшим голосом.

— Сегодня я приглашаю тебя на свидание, — тихо произнес Феликс.

Глава 8

Ровно в половине восьмого Феликс позвонил в дверь. Когда Дейзи открыла, она выглядела растерянной.

— Зайду попозже, если тебе нужно больше времени, — сказал он.

— Я готова, — ответила девушка.

Феликс обратил внимание, что она переоделась в элегантные черные брюки, черный топ и красный кардиган.

— Хорошо выглядишь, — отметил он.

— Спасибо.

Дейзи нервничала так же, как он. Странно. Идея пригласить девушку на свидание принадлежала ему, все было под контролем — никаких оснований для волнений, однако адреналин бурлил в крови.

Доехав до отеля, они оставили машину и отправились к морю пешком. Солнце медленно опускалось за горизонт, море было спокойным, волны с тихим шуршанием стелились к их ногам.

— Хочешь побродить по воде? — спросил Феликс.

— Не стоит, — ответила Дейзи, — одежда неподходящая.

Он тут же представил ее босой, в обрезанных джинсах или очень коротких шортах. У него пересохло во рту.

Дейзи искоса посмотрела на него:

— Не могу представить тебя шлепающим по воде, ведь можно забрызгаться.

— Думаешь, боюсь испачкаться? — прищурил глаза Феликс.

— Ты помешан на порядке. В твоей жизни все должно быть под контролем.

Как раз сейчас в его жизни царил хаос, не покидало нервное напряжение. Его одолевали соблазн и желание, но одновременно не было уверенности, что они не совершают чудовищную ошибку. Однако ни за что в жизни Феликс не отказался бы от сегодняшнего вечера и того, что их ожидало.

— Бывают исключения, — возразил он и прочитал недоверие в ее глазах.

— Докажи!

Феликс резко остановился, развернул к себе Дейзи и поцеловал. Глубокий, страстный, настойчивый поцелуй обжег ее. Она ответила со всем жаром, умоляюще и требовательно одновременно. Когда, задыхаясь, они прервали поцелуй, оба дрожали.

— Убедительно? — спросил он.

Ее глаза потемнели.

— Да.

Пора. По глазам он понял, что ее охватило такое же настойчивое, непреодолимое желание. Феликс взял ее за руку и повел в отель. Они не проронили ни слова, пока шли через холл к лифту, поднимались на третий этаж. В кабине он не мог отвести взгляда от ее губ и, на секунду подняв глаза, увидел, что она тоже смотрит на его губы. Оба задыхались от возбуждения, когда подошли к двери его номера. Руки Феликса дрожали, пока он пытался справиться с замком. Через мгновение Дейзи оказалась в его объятиях. Она отвечала на его поцелуи так, как будто не могла насытиться. Феликс не помнил, кто кого начал раздевать. Дейзи была обнажена, за исключением маленьких кружевных трусиков, его рубашка валялась на полу. Дейзи дрожащими пальцами помогала ему расстегивать брюки.

Феликс забыл о своей репутации утонченного любовника, он вел себя как восемнадцатилетний юноша, первый раз оказавшийся в постели с женщиной. Он понимал, что надо сбавить темп ради них обоих, но не мог остановиться. Дейзи провела пальцами по его груди, в ответ он накрыл ладонью ее великолепную грудь. Больше он не мог выдержать. Опустившись перед ней на колени, он зажал губами один сосок. Дейзи закинула голову и застонала от наслаждения. Она мгновенно реагировала на его ласки, усиливая наслаждение. Он не мог поверить, что в его руках независимая, своенравная женщина превращалась в покорную, сладострастную любовницу. Феликс склонил голову ниже и целовал живот, вдыхая запах ее тела, похожий на аромат лесных ягод. Дейзи напоминала летний полдень. Ему хотелось трогать, обнимать, целовать ее и, наконец, утолить жажду обладания. Он должен был увидеть, как ее глаза затуманятся от наслаждения во время любовного акта. Его палец скользнул в ложбинку между ее ног.

— Феликс, — выдохнула она, дрожа от нетерпения.

Раздвигая бедра, его ладонь накрыла интимную пещерку: он чувствовал жар желания, такого же сильного, какое испытывал сам. Медленно, нежно он сдвинул кружево трусиков, его палец вошел глубже в ее плоть, поглаживая клитор.

— Да, да, — шептала Дейзи, запуская пальцы в его волосы.

Она чуть шире раздвинула ноги, и в ответ он усилил нажим, продолжая ласкать клитор основанием большого пальца. От возбуждения ее дыхание стало частым и поверхностным. Он дразнил ее, пока не почувствовал, что ее тело напряглось. Тогда, только тогда он встал с колен, поднял ее на руки и уложил на подушку. В одну секунду он скинул остатки своей одежды и, не отводя взгляда, очень медленно стянул с нее трусики. Дейзи покраснела, но в ее потемневших глазах он читал желание.

Он приподнял ее ногу и поцеловал углубление под коленом, потом губами нежно пощекотал кожу от щиколотки до колена. Дейзи зажала в кулаке простыню, дыхание было неровным. Продолжая сладкую пытку, Феликс двинулся выше, лаская поцелуями внутреннюю сторону бедра. Наконец он повернулся и очень медленно провел языком вдоль интимной ложбинки.

Дейзи громко застонала. Откинув голову на подушку, она выгнула спину, открываясь ему навстречу. Он ласкал кончиком языка ее клитор, пока не почувствовал дрожь, пробежавшую по ее телу. Тогда его палец опять скользнул внутрь. Она снова запустила пальцы в его волосы, требуя продолжать. Потом он услышал удивленное «Ох!» — и ее тело обмякло.

— Это было для тебя, — прошептал он, целуя ее в губы.

— Феликс… — Она гладила его лицо, сдерживая слезы. — Спасибо!

— К твоим услугам. — Он снова поцеловал ее. — Но мы не закончили, продолжение будет для нас обоих.

Он достал кондом из кармана брюк, снял прозрачную упаковку и натянул на восставшую плоть, прежде чем снова встать на колени между ее ног.

— Готова? — спросил он тихо, сгорая от нетерпения.

Дейзи кивнула. Тогда очень медленно он вошел в нее, проникая все глубже до тех пор, пока его мужское естество полностью не погрузилось во влажное лоно. Дейзи сплела ноги у него за спиной. Он испытал полное, ни с чем не сравнимое блаженство.

Дейзи догадывалась, что Феликс искусный любовник, но действительность превзошла все ожидания. Бескорыстная щедрость, с которой он дарил наслаждение, потрясла ее. Он дал ей почувствовать себя желанной, особенной. Она выгнула спину, крепче прижимая его к себе.

— Мне так хорошо, — прошептал он низким, хрипловатым голосом, — ты необыкновенная, Дейзи.

— Ты тоже, — потрясенно откликнулась она.

Они идеально подходили друг другу. Слишком хорошо для первого раза. Она боялась неловкости и смущения, неудовлетворенности от того, что они еще не знали, как доставить друг другу удовольствие. То, что сейчас происходило между ними, было похоже на чудо: они достигли полной гармонии.

Феликс жадно поцеловал ее и начал двигаться, меняя темп и силу толчка, пока не нашел ритм, при котором ее дыхание участилось. Дейзи чувствовала, как горячая пружина внутри скручивается все туже, — и вдруг наступила разрядка. Никогда раньше она не испытывала два оргазма подряд за такой короткий промежуток времени.

— Феликс! — воскликнула она на вершине блаженства.

Он замер, достигнув высшей точки удовольствия, и наклонился к ней. Его нежный поцелуй отозвался глубоко внутри.

Феликс снял кондом и притянул ее в объятия. Оба молчали. После близости им было легко и комфортно в тишине, они понимали друг друга без слов.

В животе у Дейзи заурчало. Она смутилась и покраснела.

— Извини, — пробормотала она.

— Моя вина, — засмеялся Феликс, — я должен был накормить тебя сначала.

— Мы не можем спуститься в ресторан — я не знаю, где моя одежда.

— Мне мою тоже придется поискать. — Он облокотился на локоть, глядя на нее сверху вниз. — Ты пока думай, что мы закажем в номер.

— Не могу поверить, что мы только что… — Она прикусила губу. — И не сказали почти ни слова.

— У меня на уме было совсем другое, — признался он, — мне показалось, у тебя тоже.

— Пожалуй.

— Тебя это беспокоит?

Дейзи не была уверена. Они собирались поговорить о своих отношениях, принять решение на будущее.

— Возьми меню и посмотри, что ты будешь есть, только мой совет: закажи холодные закуски.

— Холодные?

— Ну да, — сказал он чуть севшим голосом. — На случай, если мы отвлечемся.

Дейзи поняла, что он имел в виду: если они снова займутся сексом. Она почувствовала, что краснеет.

— Феликс!

— Ты спросила, я ответил. — Он лукаво улыбнулся. — Пожалуй, поищу одежду. — Без тени смущения он, совершенно обнаженный, поднялся с постели.

Дейзи не могла отвести глаз от великолепной фигуры с широкими плечами, узкими бедрами и плоским мускулистым животом. Увлеченная созерцанием, она даже не заглянула в меню.

— Выбрала что-нибудь? — спросил он, стоя перед ней с охапкой одежды — его и ее вперемешку, как недавно их тела. — Вот, прочти меню.

Она опять отвлеклась, наблюдая, как он аккуратно складывает вещи на стуле.

— Что закажем? — Закончив раскладывать одежду, Феликс сел на кровать рядом с ней. Она остро ощущала близость его тела.

— Что хочешь. — Дейзи постеснялась признаться, что не может сосредоточиться.

Он поцеловал ее в шею возле уха.

— Много чего. Но я обещал сначала покормить тебя. Давай закажем куриный салат и примем душ, пока ждем.

— Хорошая мысль.

Ей доставило огромное удовольствие плескаться с Феликсом в душе. Она терла его мыльной губкой, исследуя изгибы тела и обнаруживая места, где прикосновение было ему особенно приятно. Потом они поменялись ролями, и она таяла от нежных поглаживаний.

Когда в дверь постучали, они уже начинали одеваться. Феликс выскочил из спальни, застегивая на ходу брюки, и закрыл за собой дверь. Через несколько минут Дейзи была одета.

— Ужин подан, мадам, — сказал он с улыбкой, провожая ее на балкон.

В центре красиво сервированного стола горела ароматная свеча, а над ними на темнеющем небе загорались звезды.

— Чудесно, Феликс, — отозвалась Дейзи.

— Извини, забыл спросить, может быть, ты хочешь вина?

— Нет, спасибо. Но не возражаю, если ты закажешь себе.

— Я отвезу тебя домой.

Вот как? Значит, он не попросит ее остаться. Почему она разочарована, чего ожидала? С самого начала Дейзи знала, что их отношения не предполагают взаимных обязательств, у них нет будущего. Любовная связь между ними имела строгие границы, и никто не в обиде. Более того, она должна была испытывать облегчение.

Еда была сказочно вкусная, но особенно им понравился пудинг с крем-брюле из белого шоколада с малиной.

— Феликс Гисборн, ты такой гурман, — вздохнула Дейзи.

Его глаза были очень темными, выражение лица непроницаемо. Дейзи не знала, что он думает, что чувствует.

— Как наваждение, — рискнула спросить она, — прошло?

— А у тебя?

— Я первая спросила.

— Нет, — настороженно улыбнулся Феликс.

Настало время компромисса.

— У меня тоже не прошло, — сказала Дейзи. — Что будем делать?

— Тебе решать. Можем остановиться или…

В груди у Дейзи стало тесно.

— Или?..

— Продолжим и посмотрим, к чему мы придем. Но все остается строго между нами.

Дейзи понимала, что Феликс предлагает разумное решение: ни один из них не был готов раскрыть их связь внешнему миру, прежде чем они сами не разберутся в отношениях. Тем не менее ей было больно. Неужели все закончится так же, как с ее бывшими: он решит, что она недостаточно женственна.

Она вскрикнула, когда неожиданно Феликс поднял ее и посадил на колени, обняв за талию.

— Ты ушла в себя. Что случилось?

— Ничего.

— А если подробнее? — настаивал он.

— Мне кажется… — Она вздохнула. — Впрочем, ты прав. Не будет лишних проблем. Моя семья не будет приставать к тебе по поводу твоих намерений.

— Они могут приставать?

— Мама считает, что я никогда не выйду замуж и не остепенюсь. Ей хочется нянчить внуков.

— Но у твоего брата Бена есть дети.

— Есть, но я единственная дочь, она беспокоится обо мне.

— Мне бы не знать! — воскликнул Феликс с чувством. — Моя мать все время приглашает потенциальных невест на домашние вечеринки в надежде, что я выберу себе жену. — Он скривил рот. — Обе мои сестры замужем, но я старший и единственный сын. Она считает, что мой долг жениться и родить наследников.

— Ты не хочешь жениться?

— Не хочу попасть в капкан. — Его голос был ледяным.

— Что-то произошло, Феликс?

Он отвел глаза:

— Ничего.

Слово прозвучало так же неискренне, как раньше ее «ничего». Прежде чем он отвернулся, она заметила боль в его глазах. Что-то или кто-то внушил ему страх перед женитьбой. Он сказал ей, что не женат, — может быть, в разводе?

Дейзи не стала настаивать, понимая, что он уйдет в себя, поэтому ждала, когда он продолжит.

— Не все хотят обзаводиться семьей, — наконец сказал Феликс. — Разве ты не посвятила себя тому, чтобы вносить разнообразие и радость в жизнь людей?

— Именно так! Я тоже не хочу выходить замуж, — заявила Дейзи. Ей уже делал предложение человек, который сначала хотел изменить ее, подтолкнуть, как он думал, в нужном направлении, чтобы она стала как все — более женственной.

— Тогда мы выбираем свободу — ты и я будем просто радоваться жизни. Пока одному из нас не надоест.

— Пока не надоест, — повторила она как эхо.

Глава 9

После полудня в понедельник Титан, по обыкновению, предупредил Дейзи, что у нее посетитель. Пришел Феликс.

— Привет, — сказала она, не зная, как себя вести. Они решили не демонстрировать отношений — тогда зачем он здесь? Скорее всего, по делу. Блеск в его глазах заставил ее вздохнуть — она боялась, что не удержится и бросится ему на шею.

— Приглашаю тебя на совещание, — улыбнулся он и добавил: — В офис к Биллу.

— Ты принял решение насчет парка аттракционов?

— Скоро все узнаешь.

Его лицо было непроницаемо.

— Напомни мне, чтобы я не садилась играть с тобой в покер, — усмехнулась она.

— Боишься? — улыбнулся он и легко ее поцеловал. — Пойдем, Башмачок. Представление начинается.

Если он решил отказаться от проекта, вряд ли был бы так спокоен и сдержан. Следуя за ним в офис, Дейзи терялась в догадках. К их приходу Билл уже включил электрический чайник, на столе в вазочке лежало шоколадное печенье. Дейзи вызвалась заварить кофе, от волнения она не знала, чем себя занять. Наконец чашки были расставлены, и Феликс пододвинул ей стул.

— Все знают, зачем мы здесь собрались, поэтому перейдем сразу к делу. В течение недели я изучал работу парка и пришел к выводу, что персонал прекрасно справляется с обязанностями — все знают, чего хотят посетители и как удовлетворить спрос, — начал он. — Концепция парка-музея хорошо продумана — она необычная и удачно вписывается в местную туристическую инфраструктуру. К менеджменту претензий нет…

Следующее слово Дейзи прочитала в его глазах и произнесла за него:

— Но…

— Надо внести ряд изменений, если вы хотите увеличить доход, — ресурсы позволяют. Мы с Дейзи уже обсуждали необходимость изменения ценовой политики, а также строительства большого зала, чтобы независимо от погоды проводить массовые мероприятия. Наконец, для реализации товара, кроме магазина, надо использовать ваш сайт в Интернете.

Билл быстро делал заметки на листке бумаги.

— Значит, нам надо сосредоточить усилия на трех направлениях, — уточнил он.

— Вам не надо записывать, — тихо сказал Феликс, — в моем отчете будут все рекомендации. Однако есть еще одна сложная проблема, которую необходимо решить как можно быстрее.

Дейзи и Билл обменялись тревожными взглядами.

— Что за проблема? — спросил Билл.

— Вопрос наследования. Вам, Билл, надо подумать, как поступить, когда уйдете на пенсию. Если вы оставите все как есть, советую проконсультироваться с нотариусом об изменении статуса и переводе музея из частной коллекции в благотворительный фонд. В противном случае наследникам предстоит заплатить большой налог на наследство, для чего, возможно, придется отказаться от части активов.

— Другими словами, продать паровой двигатель или даже аттракцион, — уточнила Дейзи.

— Совершенно верно. При нынешнем состоянии экономики люди вкладывают деньги в материальные ценности, цены растут, а значит, растут и налоги.

— В отчете будут предложения по инвесторам? — спросила Дейзи.

— Зависит от обстоятельств. Если статус изменится на благотворительный фонд или некоммерческую организацию, вы можете рассчитывать на гранты, и тогда будет легче найти спонсоров. Сейчас вам помогает большая группа волонтеров, но я заметил, вы не используете так называемую «программу друзей». Во главе таких программ стоят люди, умеющие хорошо добывать дополнительные пожертвования — деньги на реставрацию и покупку новых аттракционов.

— А если мы не изменим статус и по-прежнему останемся частной коллекцией? — поинтересовался Билл.

— Тогда нужен инвестор, который вложит деньги в развитие парка.

— Или спонсор, — вступила в разговор Дейзи, решив, что настало время задать главный вопрос: — Вы бы стали спонсором?

— Если вы изберете такой путь, я помогу разработать спонсорские предложения. Но для начала вам следует все взвесить и сообщить мне ваше решение. Понятно, что у меня на контроле несколько проектов, так что по крайней мере месяц или больше придется работать в Лондоне, скажем со среды по пятницу, и здесь.

— Было бы замечательно, — обрадовался Билл.

«Что будет, когда месяц пройдет? — думала Дейзи. — Мы вернемся к чисто деловым отношениям?»

— Мой вывод таков, — продолжал Феликс, — у парка-музея Белл есть будущее. Можете сказать всем, чтобы не беспокоились.

Билл обнял Дейзи и торжественно пожал руку Феликсу:

— Спасибо! Вы не представляете, что это значит для нас.

— Оставлю вас, чтобы не мешать обсуждению. Увидимся завтра. Поеду в отель дописывать отчет. — Он посмотрел на Дейзи: — До отъезда мог бы помочь вам с посудой.

Другими словами, ему нужно сказать ей что-то наедине. Ее пульс участился.

— Отлично, — сказала она, стараясь, чтобы голос звучал ровно.

— Что ты делаешь вечером? — спросил он, когда они остались одни.

— У меня нет особых планов, так что приглашение на ужин остается в силе… если хочешь.

— Принимаю с удовольствием. — Феликс убедился, что никто не смотрит, и поцеловал ее. — Пришли сообщение, когда вернешься в цех, и я подойду.

Точно в назначенное время Феликс позвонил в дверь. Похоже, он никогда не опаздывал.

— Это тебе, — сказал он, протягивая бутылку шабли и коробку очень дорогого шоколада.

— Спасибо, — смущенно пробормотала Дейзи, впуская его в святая святых — свой дом. — Проходи.

— Могу я чем-то помочь? — спросил Феликс, когда они прошли на кухню.

— Все готово, если хочешь, открой вино. — Она передала ему штопор.

Феликс разлил золотистый напиток по бокалам.

— За парк аттракционов, — торжественно произнес он, поднимая бокал.

— И за тебя, — добавила Дейзи, поднимая свой.

Она достала из духовки несколько завернутых в фольгу блюд и положила порцию лосося в мисочку Титана.

— Ты приготовила лосося специально для кота? — удивился Феликс.

— Попробовала бы я не сделать этого, — усмехнулась девушка, почесывая мурлыкающего кота за ухом. — Не забывай, он умеет рычать. К тому же он ужасно избалован.

Она выбрала косточки и размяла рыбу в мисочке.

— Подожди, пока остынет, прежде чем проглотить, — сказала она коту, — имей терпение.

Титан недовольно мяукнул и улегся на свою подушку.

Дейзи сняла фольгу с остальных блюд — спаржи, молодого картофеля и фаршированных шампиньонов — и поставила на стол тарелки.

— Мне помнится, ты говорила, что не умеешь готовить, — заметил Феликс.

— Завернуть полуфабрикаты в фольгу и поставить в духовку не называется готовить, — пожала плечами Дейзи.

— Что ж, меня устраивает, — улыбнулся Феликс, — мне нравится твоя кухня, Башмачок.

— Спасибо. Мне дорог этот дом — небольшой, но уютный. В детстве я проводила много времени на кухне, разговаривая с бабушкой, слушая ее рассказы о бизнесе.

— Дом принадлежал твоей бабушке? — спросил Феликс.

Дейзи кивнула:

— Она завещала его мне. В письме бабушка написала, что помогла моим братьям оплатить учебу в университете и купить их первые машины. Поскольку я не пошла учиться и столько сил вложила в семейный музей, она оставила мне дом.

— Ты можешь гордиться, — поднял бровь Феликс.

— Да, то есть нет. — Она вздохнула. — Я люблю семью, но ты знаешь, как строятся семейные отношения: за каждым закреплена роль. Меня воспринимают как маленькую капризную девочку, которую надо спасать. Меня это сводит с ума, ведь я не такая.

— Поэтому ты носишь комбинезон и ремонтируешь паровые двигатели — в доказательство, что ты не маленькая, не капризная и не нуждаешься в покровительстве.

— В какой-то степени. Но мне нравится моя работа. — Она посмотрела на Феликса. — Какая у тебя роль?

— В семейных отношениях? — Он слегка улыбнулся в ответ на ее кивок. — Упрямый трудоголик, который отказывается выполнять свой долг — работать в семейной компании или произвести на свет наследника, чтобы продолжить дело Гисборнов.

В очередной раз он дал ей понять, что у него нет намерения жениться. Впрочем, она уже усвоила урок.

— Недаром говорят: «Делу — время, потехе — час», — засмеялась Дейзи, ожидая, что Феликс подхватит шутку, но он вдруг помрачнел, ушел в себя и сосредоточился на еде.

Что она такого сказала? Может быть, она неудачно выразилась — что же такого? Он сам назвал себя трудоголиком. Дейзи не рискнула выяснять, чем могла задеть Феликса, испугавшись, что он еще больше замкнется в себе.

— Извини, я не лучший в мире повар, — сказала она, когда они закончили есть.

— Мне понравилось, Дейзи, — отозвался он, избегая ее взгляда. — Честное слово.

Она протянула руку через стол и сжала его кисть:

— Феликс, то, что я сказала раньше… это не критика. Меня постоянно пилят за то, что слишком много работаю. Мне это неприятно. Думаю, у тебя такая же история.

— Кто тебя пилит?

— Родители, братья, их жены. — Она не стала упоминать своих бывших ухажеров. — Все в один голос настаивают, чтобы я брала выходные.

— У тебя нет выходных? — нахмурился Феликс.

— Я работаю в парке механиком на полставки. Работа в офисе, так же как реставрация, считается делом добровольным, — она пожала плечами, — меня никто не заставляет, но это мое наследство, поэтому так важно для меня. Благодаря тебе я могу продолжать заниматься любимым делом.

— Хм…

Дейзи не понимала, почему Феликс обиделся — она ведь не назвала его занудой. Наоборот, он динамичен, умен и необычайно сексуален. Разве он сам этого не знает?

Впрочем…

В голову пришла ужасная мысль. Вчера вечером они поставили условие: продолжать, пока одному из них не надоест.

— Я правильно поняла, — неуверенно заметила она, — что ты избавился от наваждения?

Он настороженно посмотрел ей в глаза:

— А ты?

Можно было проявить гордость, сказать «да», первой разорвать отношения, но у Дейзи было чувство, что она просто не до конца понимает происходящее, не может разобраться в причине странного поведения Феликса.

— Нет, более того, мне бы хотелось познакомить тебя со своим диваном, если ты не против.

— Познакомить с диваном?

— При условии, что ты не упрекнешь меня в неопрятности, — добавила она.

— Как ты могла подумать? — Он одарил ее лукавой улыбкой.

Напряжение спало — близкую ссору удалось предотвратить.

— Не у тебя ли были претензии к моему рабочему столу в офисе?

— У меня были разные мысли, чем бы заняться на столе, однако стопки бумаг могли помешать, — тихо сказал Феликс.

Дейзи покраснела, представив, о чем идет речь.

— Может, поделишься со мной мыслями на диване? Но сначала покормлю Титана. — Она поставила мисочку с лососем перед нетерпеливым котом, потом провела Феликса в гостиную. — Извини за беспорядок.

Дейзи посмотрела на комнату глазами Феликса: стопки документов на журнальном столе, диски с музыкой и фильмами в беспорядке сложены на полке. Он наверняка расставил бы все в алфавитном порядке.

— Молчу, молчу, Башмачок, — улыбнулся он, — симпатичная комната.

— Мне уютно здесь, — сказала Дейзи, сгребая с дивана разложенные бумаги.

— Работа? — поинтересовался Феликс.

— Вроде того. Семейные архивы, которые передали мне отец и Билл. Хочу написать историю семьи Белл как приложение к путеводителю по музею. В коробке фотографии — бабушка хранила их на чердаке. — Она посмотрела на Феликса. — Ты бы ей понравился.

— Несмотря на то что я аккуратист?

— Она тоже любила порядок. Вероятно, потому, что приходилось много путешествовать по ярмаркам.

— По ярмаркам?

— Бабушка была артисткой. Расписание поездок составлялось заранее, на месяцы, а то и годы вперед — ведь дни ярмарок не менялись столетиями. Жили в вагончиках с множеством полок и шкафчиков, чтобы легче было поддерживать порядок.

— Ты не унаследовала фамильную черту.

— Нет, в том, что касается бумаг, — призналась она, — но в цехе у меня порядок.

— Чтобы не было претензий со стороны санитарной инспекции и пожарной охраны? По-моему, ты предпочитаешь инженерную работу административной, не так ли?

— Конечно, но я не могу взвалить всю бумажную работу на Билла. Приходится возиться с документами.

— До того, как мы встретились, ты представлялась мне легкомысленной девицей, опаздывающей на важные встречи, — сказал Феликс, наматывая на палец ее темный локон.

— Неужели?

— Когда Билл сказал, что ты главный механик, — он легко поцеловал ее, — я решил, что ты мускулистая, крепкая дама с татуировкой и кольцом в носу, но на фото в газете ты выглядела иначе.

— Кто сказал, что у меня нет татуировки?

— Я знаю, потому что исследовал каждый сантиметр твоего тела, — сказал Феликс, придвигаясь ближе.

Дейзи залилась краской.

— Тебе очень идет, когда ты краснеешь. — Он снова поцеловал ее, потом еще раз.

Прежде чем Дейзи опомнилась, они, обнявшись, лежали на диване, и рука Феликса ласкала ее грудь под легкой майкой.

— Не считаешь, что мы уже слишком взрослые, чтобы возиться как подростки? — заметила она. — Хочу напомнить, что мне двадцать восемь, а тебе, наверное, к тридцати.

— Уже перевалил этот важный рубеж: мне тридцать четыре.

— Хорошо сохранился, старичок, — поддразнила его Дейзи.

Он засмеялся:

— Будешь дразниться, страшно отомщу. Раздену тебя, например.

— Надеюсь, ты выполнишь угрозу, но только не на моем диване.

— Ты решила стать благоразумной? — спросил Феликс, поднимаясь.

— Нет, просто предлагаю переместиться в более удобное место, — улыбнулась Дейзи.

— Ты делаешь мне предложение? — Да.

— Хорошо, — сказал он, помогая ей подняться. — Веди меня в спальню.

Феликс совсем по-другому представлял себе спальню Дейзи. Как и во всем доме, стены были выкрашены в кремовый цвет, а на деревянном полированном полу лежал яркий ковер. Большую часть комнаты занимала огромная кровать с медной спинкой. Лоскутное покрывало, как догадался Феликс, было частью бабушкиного наследства. Разбросанные на кровати яркие подушки создавали ощущение тепла и уюта.

Он повернулся к Дейзи.

— Потрясающе! — воскликнул Феликс. — Я хочу немедленно видеть тебя в кровати совершенно обнаженной.

— Сейчас. — Она задернула шторы и босиком подошла к нему.

Феликс притянул Дейзи к себе и жадно поцеловал. Она ответила на поцелуй со всей страстью, запуская пальцы в его шевелюру и прижимаясь всем телом. Феликс расстегнул на ней джинсы, наслаждаясь прикосновением теплой бархатистой кожи под пальцами, потом стянул через голову черную маечку на бретельках.

— Так и думал, что на тебе бра под цвет топа, — пробормотал он с удовольствием, — это так эротично, Башмачок. — Он проложил цепочку поцелуев вдоль бра, потом нащупал сквозь кружево сосок и зажал губами.

— Феликс, — выдохнула Дейзи.

Он остановился:

— Тебе хорошо?

— Очень! — Ее голос упал на октаву от чувственного наслаждения.

Он мечтал довести ее до безумия. Очень медленно, стоя на коленях, Феликс стянул с нее джинсы. Поцеловал ямочку под коленом, помогая переступить через лежащую на полу одежду, пощекотал губами бедра, пока не почувствовал, как она задрожала. Потом рукой слегка раздвинул бедра и сжал ладонью интимную ложбинку, чтобы почувствовать жар ее желания и убедиться, что она готова для него. Целуя нежную кожу живота, он медленно спустил вниз трусики.

— Если бы ты знала, как ты возбуждаешь меня, Дейзи.

— Наверное, так же, как ты меня, — ответила она низким, волнующим голосом.

Он откинул покрывало на кровати, поднял ее и положил на подушки. Округлые, женственные формы ее тела, разметавшиеся темные локоны на белых простынях приводили его в восторг.

— Ты чудо, Дейзи, — выдохнул он, в одно мгновение скидывая с себя одежду. Феликс задержался на секунду, надевая кондом, и наконец оказался там, где мечтал, — в тесноте горячего лона, проникая глубоко, наблюдая, как от наслаждения расширяются ее зрачки.

Потом он почувствовал, как ее мышцы упруго сжались в оргазме, доводя его самого до высшей точки наслаждения. Он крепко обнял ее, ощущая легкую судорогу ее тела по мере того, как спадало возбуждение. Феликсу не хотелось отпускать Дейзи, но надо было снять кондом.

— Где ванная? — тихо спросил он.

— Соседняя дверь.

Когда он вернулся, Дейзи лежала, закутавшись в простыню. Намек, что ему пора уходить? Однако она откинула край, приглашая его лечь рядом. Разве он мог отказаться?

Феликсу было легко с Дейзи, он не чувствовал необходимости развлекать ее разговором. Все, чего он хотел, — это лежать с ней в обнимку, слушая щебетание птиц на закате. Феликс не собирался оставаться на ночь: после Табиты он избегал столь интимных проявлений. Как бы бурно ни протекал его роман с Дейзи, но у него были границы. Феликс не нарушал собственных правил.

Глава 10

В течение следующих нескольких недель в их жизни установился определенный порядок: вечером во вторник Феликс уезжал в Лондон, чтобы в субботу утром вернуться в Суффолк. Днем он работал в музее, а вечера проводил с Дейзи.

Дейзи наслаждалась компанией Феликса. Ей нравилось работать с ним, придумывая новые способы продвижения парка, начиная от учебных занятий в рамках национальной образовательной программы до обучения детей и взрослых цирковому искусству на аттракционах парка. По выходным Феликс помогал ей в реставрационной работе. В джинсах и защитных очках он наваривал металлическую сетку на проржавевшие участки подвесных качелей. Дейзи удивляло, что он готов заниматься таким непривычным для него делом ради нее.

Во вторник вечером она лежала в объятиях Феликса в своей огромной кровати, отдыхая после любовных утех, когда он вдруг крепче прижал ее к себе и спросил:

— Что ты делаешь в субботу?

— Работаю, как всегда, — удивилась Дейзи. — Зачем спрашивать?

— Не хочешь ли ты взять выходной?

Дейзи прищурила глаза:

— Дразнишь меня?

Он засмеялся и поцеловал ее:

— Даже в мыслях не было. Просто подумал, что мы могли бы провести время вместе. — Он снова поцеловал Дейзи. — Если ты освободишься на оба выходных дня, я бы пригласил тебя к себе в Лондон. — Он на секунду замолчал. — Забыл, что ты не можешь оставить Титана — вряд ли ему понравится моя квартира.

Дейзи было приятно, что Феликс подумал о коте и ее привязанности к рыжему разбойнику. С другой стороны, ей казалось важным, что он впервые пригласил ее на свою территорию.

— Ты прав, ему не место в Лондоне. Но я могла бы приехать на поезде утром в субботу, попросить соседку покормить Титана вечером, а в воскресенье утром вернуться обратно.

— Днем в воскресенье, — уточнил Феликс. — Возьми билет в одну сторону. Обратно вернемся на моей машине.

— Пожалуйста, не утруждай себя.

— Мне все равно надо будет вернуться, так что поедем вместе.

Значит, он предложил ехать вместе из практических соображений. Пригласил в Лондон, но не потому, что хотел подпустить поближе или продемонстрировать свои чувства. Дейзи хватило мудрости тоже держать свои чувства при себе, чтобы не отпугнуть его. Пусть все будет как есть.

— Хорошо, — согласилась она.

— Поговори с Биллом и дай мне знать, — поцеловав ее на прощание, сказал Феликс. — Пора возвращаться в Лондон, иначе доберусь до дому очень поздно. Потом позвоню.

Билл обрадовался, что Дейзи решила наконец отдохнуть, а для нее ожидание выходных с Феликсом помогло легче перенести несколько дней разлуки с ним.

* * *

В субботу Дейзи передала запасной ключ соседке, чтобы та накормила Титана, приласкала кота на прощание и отправилась к Феликсу.

Она с удовольствием смотрела на высокие арки и чугунные решетки станции «Ливерпуль-стрит». Со времени ее последней поездки в Лондон прошло несколько лет. Дейзи миновала турникет и увидела поджидавшего ее Феликса. Через секунду она была в его объятиях. Он поднял ее, закружил и накрыл ее губы долгим поцелуем.

— Хорошо, что на станции не запрещают целоваться.

— Даже если бы запрещали, — засмеялся он, — ничто не помешало бы мне поцеловать мою девочку.

Мою девочку. От его слов стало тепло на душе. Вот как Феликс воспринимал ее. Заметил ли он, что они стали ближе? Она хотела задать вопрос и не решилась. Вдруг ответ будет совсем не тот, какой она хотела услышать. Может быть, наоборот: отношения изменились в худшую сторону, как с ее тремя бывшими, когда они перестали видеть в ней личность и захотели превратить ее в идеальную будущую жену.

— Собирался встретить тебя на машине, но движение в городе сумасшедшее, так что поедем на метро. — Он взял на плечо ее рюкзачок. — Путешествуешь налегке?

— Преимущество не быть тряпичницей. Не надо брать с собой шесть смен одежды и шесть пар туфель на выбор.

— Я соскучился по тебе, Башмачок, — засмеялся Феликс.

Признание обрадовало Дейзи. Она не ожидала, что ей будет так не хватать Феликса. С каждой неделей она скучала без него все больше. Ежедневных телефонных разговоров было недостаточно.

— Я тоже, — призналась она.

В метро он обнял Дейзи.

— Феликс, мы не можем… — прошептала она смущенно. — Все…

Поцелуем он заставил ее замолчать.

— Я же не срываю с тебя одежду, — прошептал он на ухо, — хотя мечтаю сделать это попозже, наедине.

Дейзи покраснела от удовольствия и обняла его.

— Идея мне нравится, — прошептала она в ответ.

Квартира Феликса была в пяти минутах ходьбы от станции. Они вошли в высокое здание и поднялись в пентхаус.

— У тебя огромная квартира. — Дейзи в изумлении остановилась посреди гостиной. — Эта комната больше, чем весь первый этаж моего дома. — Она подошла к окну. — Какой потрясающий вид! — Дейзи перевела дыхание. — Мне в голову не приходило, что ты так богат.

На секунду Феликс вспомнил Табиту, но быстро отогнал неприятную мысль. Конечно, Дейзи не такая. Деньги ее не волновали, иначе она не работала бы день и ночь в музее за смешную зарплату.

— Повезло с инвестициями, — пожал плечами Феликс. — Хочешь чего-нибудь выпить?

— Нет, спасибо. — Дейзи выглядела немного настороженно. — Какие планы на вечер?

— Хотел пригласить тебя в ресторан с хорошей вечерней программой, — улыбнулся Феликс.

Она прикусила губу:

— Было бы замечательно. Жаль только, что ты не предупредил меня заранее, — я не привезла нарядного платья.

— Не беспокойся, я позаботился.

— Каким образом? — нахмурилась Дейзи.

Он взял ее за руку и повел в гостевую спальню. На кровати в прозрачном чехле лежало платье, купленное им накануне.

— Что это? — Она нахмурилась еще больше.

— Платье для сегодняшнего вечера.

Дейзи посмотрела ему в глаза.

— Ты купил мне платье, — медленно проговорила она.

— И туфли, — немного растерялся Феликс. Разговор с самого начала повернул не в то русло. Когда он покупал платья сестрам, они были в восторге. Почему Дейзи так расстроилась?

— Думаю, я сделала ошибку, — холодно произнесла она. — Извини за беспокойство, Феликс. Я еду домой. — Она повернулась на каблуках и вышла из комнаты.

Он поймал ее в гостиной:

— Дейзи, что случилось?

— Ты купил мне платье, — процедила она сквозь сжатые зубы.

— Ну и что?

— Проблема в том, что ты не спросил меня.

— Тебе не понравилось платье? — удивился Феликс, потому что выбрал классический фасон из черного тяжелого шелка — простое, но очень женственное, как сама Дейзи. У него не было сомнений, что ей понравится. — Ничего страшного, мы пойдем и поменяем.

— Дело не в этом.

— А в чем?

Она подняла подбородок, и Феликс увидел слезы в ее глазах.

— Мне казалось, ты другой.

— Дейзи, объясни. Я не понимаю.

— Не имеет значения. Я еду домой.

— Ты никуда не поедешь, пока не успокоишься, — сказал Феликс, обнимая ее и прижимая к себе. — Расскажи мне, что тебя так расстроило, — я не умею читать мысли. Что плохого в маленьком черном платье?

Дейзи дрожала, и Феликсу показалось, что она плачет.

— Ты стараешься изменить меня, как все до тебя, — с грустью пробормотала она.

Кто хотел изменить ее и почему? Внутреннее чутье подсказывало ему, что сейчас он узнает истинную причину ее обиды. Он немного отстранился, чтобы видеть ее лицо.

— Дейзи, у меня и в мыслях не было менять тебя — ты мне нравишься такой, какая есть.

Она с трудом подавила слезы:

— Тебе хочется видеть меня в платье, но это буду уже не я.

— Между прочим, платья тебе очень к лицу, насколько я успел заметить, — сказал Феликс. — Просто мне хотелось доставить тебе удовольствие, чтобы сегодняшний вечер стал особенным. Знаю, ты любишь мюзиклы — все время напеваешь популярные мелодии. Я не стал говорить заранее, чтобы сделать тебе сюрприз: мне удалось забронировать места на вечерний спектакль. Обычно ты ходишь в брюках, и мне пришла в голову мысль подарить тебе платье, чтобы ты была в театре самой красивой. Что ж, я совершил непростительную ошибку. Мы избавимся от платья. Мне нужно пару минут, чтобы позвонить своей ассистентке: может быть, она возьмет билеты — жаль, если они пропадут. Потом ты скажешь, как хочешь провести вечер.

Разве она не этого хотела? Феликс ожидал, что Дейзи успокоится, но, к его удивлению, ее глаза снова наполнились слезами. Она плакала тихо, в отличие от Табиты, рыдания которой сопровождались драматическими всхлипываниями. Что бы там ни было, ее обида сидела очень глубоко, и Феликс был полон сострадания. Он снова прижал Дейзи к себе.

— Прости меня. Ни за что на свете не хотел тебя обидеть, — прошептал он.

— Нет, это ты прости меня. Я такая эгоистка.

— Совсем нет. Ты права: я должен был спросить тебя.

Дейзи, как и он, не любит сюрпризов, тогда он может понять. Феликс предпочитал сам контролировать ситуацию. Он нежно перебирал ее локоны.

— Кто хотел изменить тебя? — тихо спросил Феликс.

— Мой бывший. — Дейзи перевела дыхание. — Он учился со мной на одном курсе. Нам было по восемнадцать, когда мы начали встречаться. Все было хорошо, пока он не сделал мне предложение. — Ее передернуло. — Как только он надел мне на палец обручальное кольцо, начались упреки: не так одета, не так причесана, не пользуюсь косметикой. Он хорошо представлял, какая у него будет жена, и хотел, чтобы я соответствовала идеалу.

Феликс неожиданно вспомнил их разговор о типе женщин, которых он предпочитает. Он тогда подумал, что кто-то очень сильно обидел ее. Оказывается, он даже не представлял, насколько сильно.

— Дейзи, у тебя роскошные волосы и свой стиль в одежде. Тебе не нужна косметика, ты очень красива и без нее. Твой бывший непоправимо глуп: он не понял, какое сокровище ему досталось. Надеюсь, ты швырнула ему назад обручальное кольцо.

— Нет. — Дейзи слабо улыбнулась. — Просто вернула его и сказала, что не выйду за него. — Она задержала дыхание. — Но после этого все, кто начинал за мной ухаживать, поступали одинаково. Все было хорошо, пока они завоевывали меня. Потом старались изменить: я не устраивала их такой, какая есть.

— У меня не было намерения менять тебя, — он провел рукой по ее лицу, — мне хотелось провести с тобой незабываемый вечер. Вот и все.

— Прости, я неправильно поняла. — Дейзи закрыла глаза. — Выставила себя полной идиоткой.

— Совсем нет. — Он украдкой поцеловал ее. — Теперь, когда ты все объяснила, мне стала понятна твоя реакция. Дай мне пять минут, я отдам билеты.

— Феликс, — Дейзи прикусила губу, — ты можешь подумать, что я взбалмошная и непоследовательная, но я очень хочу пойти на спектакль.

— Но не в платье? — улыбнулся он.

Она кивнула:

— Извини, конечно, платье очень красивое, и ты потратил столько усилий, покупая его, но… я другая.

— Несмотря на то, что рос с сестрами, должен признаться, что совсем не понимаю женщин, — сказал Феликс.

Дейзи перевела дыхание:

— Дело не в тебе, а во мне. Даже моя семья утверждает, что я не похожа на других женщин.

— Не спорю, — согласился Феликс, — но не в смысле осуждения — именно в этом твоя индивидуальность, твое очарование. Давай-ка я приготовлю кофе, пока ты разбираешь свой багаж и приводишь себя в порядок. Надо решить, где ты хочешь поужинать после театра. — Он отпустил Дейзи, поцеловав в уголок губ. — Тебе придется принять еще одно важное решение: ты можешь оставить вещи в гостевой комнате или в моей спальне. Выбор за тобой. Я даже не буду жаловаться, если ты займешь мою душевую перед выходом.

Дейзи смахнула последнюю слезинку с ресниц:

— Я не заслуживаю твоей доброты, особенно после учиненного скандала. И прими мою благодарность за билеты в театр.

— Разве это можно назвать скандалом? — усмехнулся Феликс, вспоминая истерики, которые устраивала ему Табита.

Дейзи обняла его:

— Еще раз прости меня, Феликс. У меня параноидальный синдром после бывшего.

Феликс прекрасно понимал, что чувствует Дейзи, — он сам мучительно пытался выбросить из головы и сердца жестокие слова Табиты.

— Знаешь, — вдруг сказал он, — давай изменим планы и забудем про кофе. Позволь мне доказать, что ты дорога мне такой, какая есть. Пора познакомить тебя с Феликсом-варваром.

— Варва…

Прежде чем она успела закончить, он подхватил ее на руки и понес в спальню, ногой захлопнув за ними дверь.

— Сначала раздену тебя и буду исследовать каждый сантиметр твоего тела руками и языком, чтобы ты поняла, как возбуждаешь меня. И не успокоюсь, пока как минимум дважды не доведу тебя до оргазма.

Он отпустил ее, и, соскальзывая вниз вдоль мощного торса, Дейзи могла убедиться в его полной боевой готовности.

— Надеюсь, вы не шутите, господин варвар?

— Ты же знаешь, — с ленивой усмешкой произнес Феликс, — я всегда держу слово.

Феликс выполнил обещание. Они так увлеклись, что не успели поужинать до начала спектакля. Оказалось, что Феликс купил билеты на ее любимый мюзикл «Вестсайдская история». С первыми аккордами увертюры пальцы Феликса плотнее сплелись с ее пальцами. Есть ли в их жизни место друг для друга, думала Дейзи. Он продемонстрировал такое понимание в эпизоде с платьем и в неприятии людей, желавших сделать ее другой. Феликс принимал ее такой, какая она есть.

В этот момент Дейзи поняла, что их отношения были не просто помешательством, во всяком случае для нее. Она полюбила неисправимого трудоголика с неотразимой улыбкой и золотым сердцем. Она знала также, что, если признается в чувствах, Феликс сбежит от нее на край света. Отношения с последним из ее бывших закончились именно тогда, когда слово «любовь» впервые прозвучало вслух. Дейзи решила держать свое открытие при себе до тех пор, пока не решит, как быть дальше.

Она любит Феликса.

Хотя он отказывался обсуждать с ней прошлую жизнь, для нее было очевидно, что кто-то очень сильно обидел его и он вычеркнул слова «любовь» и «брак» из своего лексикона. Сможет ли она преодолеть воздвигнутый барьер? Дейзи могла только надеяться.

После спектакля они поужинали в маленьком бистро, и она настояла на оплате счета. Под предлогом посещения дамской комнаты она заплатила за ужин по пути к их столику.

— Дейзи, ты у меня в гостях, и мне доставляет удовольствие угощать тебя.

— Ты купил билеты в театр, — сказала она в ответ на отчаянные протесты Феликса. — О большем удовольствии я не могла и мечтать. Подумать только, лучшие места в театре на моем любимом мюзикле. — Она потянулась через стол и легко пожала его руку. — Большое спасибо.

Феликс взял такси и попросил водителя по дороге домой провезти их мимо красиво подсвеченных на фоне ночного неба монументов и архитектурных памятников по самым живописным местам Лондона. Город был великолепен в вечернем освещении. Они прошлись в обнимку вдоль Темзы до квартиры Феликса, любуясь отражением огней в темной воде.

— Спасибо за прекрасный вечер, — тихо сказала Дейзи.

— Он еще не кончился, — ответил Феликс, целуя ее. — Пойдем домой.

Этой ночью он любил ее так нежно и трепетно, что Дейзи чуть не расплакалась. Потом, тесно обнявшись, они заснули. В объятиях Феликса Дейзи поняла, что нашла, наконец, своего мужчину и, может быть, у них есть общее будущее.

Глава 11

Проведенные в Лондоне выходные ознаменовали перелом в их отношениях. Когда Дейзи нерешительно предложила Феликсу переехать к ней из отеля, он согласился. Дейзи сходила с ума, наблюдая, как он наводит порядок, но смирилась, потому что Феликс оказался сносным кулинаром и снял с ее плеч бремя приготовления еды. Она не предполагала, что Феликс окажется таким хозяйственным, и находила это трогательным. Еще ей нравилось, что обязанности по дому распределились так нетрадиционно.

Все складывалось замечательно до тех пор, пока как-то в среду к ней в офис не зашла Нэнси. Обычно Дейзи с удовольствием отвлекалась от работы, чтобы поболтать с любимой тетей, но на сей раз вид Нэнси насторожил ее — она была грустна и выглядела постаревшей.

— Неприятности? — нахмурилась Дейзи. — Что-то случилось?

— Нам надо поговорить.

— Садись. — Дейзи пододвинула стул. — Давай приготовлю чай или кофе.

— Спасибо, ничего не хочется. — Нэнси с трудом сдерживала слезы. — Речь о Билле.

— Что с ним? — Дейзи похолодела.

— Наконец я заставила его пойти к врачу. Ему дали направление на анализы — в пятницу едем в больницу.

— Какие анализы? — спросила Дейзи.

— По поводу сердца. — Нэнси кусала губы. — Доктор сказал, что ему нельзя столько работать.

— Уменьшить нагрузку или оставить работу совсем?

— Смотря что покажут тесты. — Нэнси вздохнула. — Ты знаешь Билла: парк аттракционов — его жизнь. Он не послушает врачей.

— Я отложу все работы по реставрации и займусь бумагами — сниму с него максимум нагрузки.

— Знаю, дорогая, что ты сделаешь все, что сможешь, но Билл все равно будет беспокоиться.

— Пусть приходит в парк как посетитель, чтобы хорошо провести время. — С лучезарной улыбкой Дейзи посмотрела на тетю. — Мы все знаем, что я должна сменить Билла на его посту. Просто это случится раньше, чем мы предполагали. Не волнуйся, думаю, мне удастся уговорить Билла.

Через неделю они получили результаты тестов. Ради сохранения здоровья Билл должен был уйти на пенсию.

— Не могу же я свалить все на твои плечи, — Билл упрямо сжал губы, — такую нагрузку, такую ответственность.

— Я не подведу, — настаивала Дейзи, — меня учили лучшие из лучших. Я отлично справлюсь, как справился ты, когда принял дела у деда.

— Не знаю, — сомневался Билл, — ты еще так молода.

— Тебе было примерно столько же, когда ты унаследовал бизнес, — убеждала Дейзи. — Молодость не помеха. У меня много сил.

Билл покачал головой:

— Не могу.

— Надеялась, что мне не придется использовать последний аргумент, — сказала она, — но ты не оставляешь мне выхода.

— О чем ты? — поднял брови Билл.

— Нэнси, я, вся семья — мы тебя очень любим и хотим, чтобы ты был с нами долгие, долгие годы. Если все останется как есть, — голос дрогнул, и глаза наполнились слезами, когда Дейзи представила возможный сценарий, — речь может идти всего о нескольких месяцах. — Она с трудом продолжала: — Такой короткий срок! Билл, мы не можем потерять тебя. Даже парк не стоит твоей жизни.

— Удар ниже пояса, — пришел в замешательство Билл.

— Это правда. — Дейзи смахнула со щек слезы. — Пожалуйста, не заставляй меня смотреть, как ты доводишь себя до смерти. Позволь помочь тебе — передай мне дела. Обещаю, что, если возникнут проблемы, я сразу приду к тебе. Если ты будешь дальше работать, сердце не выдержит. Тогда дела все равно перейдут ко мне, но тебя уже не будет рядом, чтобы подсказать.

В глазах Билла стояли слезы.

— Девочка моя…

— Прости, — Дейзи обняла его, — я люблю тебя и не хотела расстраивать, но пришлось. По-другому невозможно заставить тебя понять всю серьезность ситуации. Все равно ты останешься главным хранителем музея, когда мы закончим реорганизацию и станем благотворительным фондом. По-прежнему твое мнение будет решающим. А уж если мне доведется пронюхать, что где-то продается поезд-привидение для Хеллоуина, сразу повезу тебя смотреть. Но пока позволь мне позаботиться о парке, чтобы ты мог позаботиться о себе.

— Твои родители не представляют, как им повезло с тобой, — сказал Билл, обнимая ее. — Одна на миллион. О такой дочери мы с Нэнси мечтали.

— Ну что ты! Вы практически мои вторые родители. — Дейзи проглотила комок в горле. — Так мы договорились — обещаешь быть благоразумным?

— У меня нет другого выбора. — Билл потрепал ее по плечу. — Хорошо, но при условии, что ты будешь мне все рассказывать.

— Не сомневайся. — Дейзи широко улыбнулась.

Однако она не собиралась посвящать Билла в большую проблему: теперь, когда на нее ложится вся тяжесть управления парком аттракционов, ей придется нанять на постоянную работу механика. При всем желании она не сможет совмещать две должности, даже если будет работать еще дольше. Ей придется поговорить с Феликсом.

Дейзи много раз просматривала финансовые документы и знала все цифры наизусть. При нынешнем бюджете они просто не могли позволить себе квалифицированного механика на полный рабочий день. Как и Дейзи, Билл работал за половину зарплаты, хотя проводил в офисе долгие часы, часто оставаясь работать по вечерам. Найти волонтера, согласного трудиться за мизерные деньги, было нереально. Даже когда парк наконец будет зарегистрирован как благотворительный фонд, финансирование станет поступать только на новые проекты, а не на персонал.

Феликс уже уговорил знакомого архитектора сделать проект общественного центра в качестве благотворительной акции и придумал схему, по которой посетители могли купить именной кирпич как личный вклад в постройку. Сам он оплатил уже строительство целой стены. Она не могла рассчитывать на большее.

Она могла бы… учитывая их близкие отношения, но они договорились не смешивать личную жизнь и бизнес. Просить Феликса дать еще денег значило стереть эту грань. Однако они могли бы обсудить проблему: вместе они придумали бы привлекательный спонсорский проект для решения этой задачи. Такая деликатная тема обсуждается с глазу на глаз, а не по телефону. В субботу она попросит его в виде исключения выделить время для обсуждения деловой темы — она была уверена, что Феликс поймет.

В субботу утром, когда Феликс закупал в супермаркете любимые лакомства для Дейзи, рядом остановилась тележка. Он поднял глаза и пожалел об этом.

— Привет, Феликс. — Миниатюрная ухоженная брюнетка, увидев его, засветилась от радости.

Однако Феликс не испытывал восторга от случайной встречи. С тех пор как он порвал с Табитой, все переговоры между ними велись через адвоката. Они не виделись три года, и он с удивлением обнаружил, что до сих пор испытывает боль. Он больше не любил ее, не хотел вернуть в свою жизнь, но она вызвала горькие воспоминания о том, как они расстались, — она завоевала его сердце, чтобы безжалостно разбить.

— Табита? — холодно откликнулся он.

— Я так рада тебя видеть. Хорошо выглядишь. — Она одарила его очаровательной улыбкой, которую часто использовала, чтобы подольститься. После этого обычно следовало упоминание о том, что она увидела в магазине «миленькую вещицу», очень подходящую к новому платью или туфлям. К этому прилагался счет для оплаты.

Автоматически он посмотрел на ее безымянный палец и увидел обручальное кольцо с огромным бриллиантом — более крупным, чем тот, который подарил он. Может быть, у ее нового партнера достаточно денег, чтобы сделать ее счастливой, и его не беспокоит, что он не любим, как это беспокоило Феликса.

— Ты тоже хорошо выглядишь. — Он старался сохранять спокойствие. «Дорого. Как и хотела».

Так же, как в период их помолвки.

— Что ты здесь делаешь? — спросила она.

— Покупаю продукты, — ответил Феликс, кивнув на тележку. Он хотел добавить: «Для моей подруги», но передумал — звучало, как будто он защищается. — А ты? — Он боялся услышать, что она переехала из их старой квартиры, живет поблизости, и он будет часто сталкиваться с ней на улице, каждый раз вспоминая обиду.

— Купила кое-что для девичника, — пожала плечами Табита.

В корзинке лежали бутылки с вином, низкокалорийные тосты, готовые закуски. Он хорошо помнил ее «девичники» и не забыл разговор на балконе, когда она практически вонзила нож в его сердце. Судя по легкому румянцу на щеках, она тоже вспомнила этот эпизод.

Феликс не забыл и не простил. Говорят, тот, кто подслушивает, ничего хорошего о себе не услышит. Но ведь он не собирался подслушивать. Ему повезло, что он узнал о ее истинном отношении к себе до того, как совершил непоправимую ошибку. Ее паника, когда она поняла, что теряет богатого жениха, и жалкие оправдания были отвратительны.

— Не буду тебя задерживать, — сказала Табита, моргая длинными ресницами. — Может, пообедаем как-нибудь вместе, обменяемся новостями.

Феликс не верил своим ушам: совсем не похоже на их последний разговор. Скорее всего, это просто дань вежливости. Но она добавила, знакомым жестом пожимая ему руку:

— Мне будет так приятно встретиться с тобой, Феликс.

Неужели это говорит женщина, которая при расставании постаралась вытрясти из него все, что могла? Она рассчитывает, что он захочет снова иметь с ней дело? С другой стороны, однажды ей удалось провести его — он ослеп от любви, отказывался видеть недостатки. Вот и сейчас он старается выкроить время в напряженном рабочем графике, чтобы купить Дейзи любимые лакомства. Не ошибается ли он снова?

— Мне пора идти, — холодно произнес он и направился к кассе, хотя не успел купить все, что хотел. Однако его не устраивала перспектива снова столкнуться с Табитой в переходах магазина.

Феликс все еще не пришел в себя, когда встретил Дейзи на вокзале. Она, против обыкновения, была очень сдержанна — вероятно, ей передалось его настроение. Феликс ругал себя за то, что испортил их и без того короткое свидание, но не мог справиться с раздражением, вызванным утренней встречей с Табитой.

Когда они поднялись в квартиру, он сделал попытку взять себя в руки:

— Все в порядке? Ты какая-то тихая.

Дейзи прикусила губу:

— Феликс, мне неудобно просить…

В его голове тут же прозвучал другой голос: «Феликс, мне неудобно просить, но у меня кончились деньги». Табита тратила все деньги на туалеты. Она утверждала, что ей нечего надеть на выход. Феликс не мог понять, почему каждый раз нужно новое платье, но она настаивала.

— Что? — спросил он довольно резко.

— Ничего, — покачала головой Дейзи и замолчала.

Феликс помнил, что так же поступала Табита, если он не уделял ей внимания, сосредоточившись на цифрах. Потом ему приходилось расплачиваться за это цветами, ужином в дорогом ресторане, украшениями из каталога. Он сжал челюсти.

— Не тяни время. Говори, что там у тебя?

Дейзи посмотрела на него так, как будто у него две головы:

— Феликс, что случилось?

— Ничего.

— Обычно ты не рычишь на людей без причины.

— Я не рычу.

— Разве? — Дейзи подняла подбородок. — Послушай, если ты не хочешь объяснить, но собираешься пребывать в плохом настроении все выходные, я вернусь домой, потому что так дело не пойдет.

«Скажи ей, — подсказывал внутренний голос, — скажи про Табиту, про неожиданную встречу, которая вывела тебя из равновесия».

Но Феликс не мог проявить слабость. Он не был готов признаться, что уже три года не может избавиться от страха, что женщины видят в нем только тугой кошелек, что теперь он не уверен в Дейзи: ему кажется, что она с ним только ради спасения семейного бизнеса. Разумом он понимал, что несправедлив к ней, оскорбляет ее сомнениями, но не мог изгнать страх из сердца. Феликс ненавидел себя за это.

— Прости меня, — прошептал он, закрыв глаза. — Не уезжай.

Дейзи погладила его по щеке:

— Я останусь, если ты уверен, что хочешь этого. Но ты беспокоишь меня — не слишком ли много работаешь?

Еще одно характерное для Табиты замечание, когда она жаловалась, что он не уделяет ей достаточно внимания. Господи, он должен остановиться. Уж если говорить о работе, то Дейзи такой же трудоголик, как он, работает без выходных, и нынешняя свободная суббота — исключение.

— Со мной все в порядке.

По ее лицу он понял, что она не поверила ни одному слову, но, к его облегчению, не стала настаивать. Он не мог объяснить причину.

Весь вечер Дейзи вела себя тише обычного, и Феликс чувствовал свою вину. Наконец он вздохнул:

— Извини, сегодня тебе со мной нелегко.

— Ничего, я сама не в настроении — плохо спала.

Феликс заметил у нее круги под глазами.

— Неприятности в парке?

— К сожалению, не так много людей готовы внести свой кирпич в строительство общественного центра. — Она прикусила губу. — Если дальше так пойдет, нам понадобится гораздо больше средств для музея, и не только на строительство.

Она хочет сказать, что рассчитывает получить деньги с него?

В памяти Феликса тут же всплыли случайно услышанные слова Табиты, когда, стоя на балконе, она говорила подругам: «Конечно, я не люблю Феликса, но я люблю ту жизнь, которую он обеспечивает. Согласна, что внешне он привлекателен, — она звонко рассмеялась, — но такой скучный». Табита брала все, что он мог дать, и хотела больше. Похоже, у Дейзи такие же намерения. Он уже дал согласие на большой спонсорский взнос в парк аттракционов, но ей все мало. Собственные ошибки ничему не научили его: он снова влюбился в женщину, которую интересовал не он сам, а его банковский счет. Ему показалось, что Дейзи другая, что их связывают особые отношения. Он поверил в ее искренность, однако она видела в нем только средство спасения своего разваливающегося бизнеса. Как он глуп! Впору повесить на грудь плакат: «Я богат и падок до красивого личика и жалостливых историй. Пользуйтесь моей доверчивостью». Боль сделала его жестоким.

— Значит, ты надеялась, что банк Феликса Гисборна спасет музей аттракционов, не так ли?

Дейзи явно была в шоке. Ничего удивительного — теперь он видел ее насквозь.

— Забудь все, что я сказала. — Она чуть не плакала.

Поздно. Она уже все сказала.

— Знаешь, Феликс, давай на этом закончим. Прекратим все отношения. — Она подняла подбородок. — Хорошо, что мы еще не начали строительство. Мне не нужны твои деньги. — В ее глазах он увидел презрение. — Можешь их забрать. Пришли мне счет за отработанные в парке часы, я оплачу. Больше никогда не хочу тебя видеть.

— Отлично! Потому что я тоже не хочу тебя видеть! — крикнул Феликс. Никогда в жизни он больше не доверится ни одной женщине.

В ответ Дейзи с силой захлопнула входную дверь.

У Феликса возникло желание перебить в квартире всю посуду.

* * *

Дейзи села на первый же поезд до Суффолка. Она находилась в состоянии глубокого шока. Жизнь, казалось, летела под откос. Мужчина, которого она любила, только что обвинил ее в попытке использовать его для спасения бизнеса, хотя у нее в мыслях такого не было. Она всего лишь собиралась рассказать ему о Билле и возникших в связи с его болезнью проблемах.

Он сказал, что больше не хочет видеть ее. Вот и ответ на вопрос, как он к ней относится. С чего она взяла, что он может полюбить ее? Холодный, бесчувственный, расчетливый тип! Как она глупа!

В парке аттракционов все шло наперекосяк. Агент по недвижимости, с которым она встретилась накануне, предупредил, что, если она хочет срочно продать свой дом в нынешней экономической ситуации, придется сильно уступить в цене. Учитывая, что она выплачивает кредит за окна кафетерия и должна будет удержать небольшую сумму от продажи, чтобы снимать маленькую квартирку, вырученных за дом денег хватит на несколько месяцев только на самые неотложные нужды. Кроме того, теперь, когда Билл ушел на пенсию, она вынуждена заниматься административной работой вместо любимого дела.

Жизнь подвергла ее суровому испытанию. Настали тяжелые времена.

Вернувшись домой, Дейзи переоделась в джинсы и старую футболку и поехала на велосипеде в цех. Однако привычное место работы утратило былую магию. Она не могла сосредоточиться — в голове звучали слова Феликса: «Не хочу больше тебя видеть». Дейзи трудилась до поздней ночи, но приехала домой в подавленном состоянии. Ей не хотелось обременять своими проблемами Бена и Алексу, а тем более портить субботний вечер Анне и ее жениху.

— Похоже, мы остались вдвоем, только я и ты, Титан, — сказала она коту. Даже свернувшись калачиком на диване рядом с котом, с трубочкой мороженого, поставив диск с любимым мюзиклом, Дейзи не могла расслабиться. Она думала о Феликсе, их близости, а потом отчетливо представляла его холодный взгляд, когда он говорил, что не хочет ее видеть.

Как такое могло произойти, ведь все рухнуло в секунды?

Теперь она знала наверняка, что не создана для романтических отношений. Никогда в жизни больше она не позволит себе полюбить.

Неделю спустя Феликс просматривал присланные агентством заметки и вырезки из газет, касающиеся состояния всех его проектов за текущий год. Перелистывая страницы, он наткнулся на фотографию Дейзи. Феликс бросил заметку в стол не читая. Он запретил себе думать о Дейзи. Он только начал доверять ей, поверил, что она любит его самого, а не деньги на счете, но она разрушила доверие. Ее предательство потрясло его больше, чем обман Табиты, — ведь он думал, что Дейзи другая.

Однако заметка не давала покоя. Все утро Феликс терпел, но после обеда не выдержал и достал заметку из ящика стола. Она была написана Анной Сильвестр, редактором колонки новостей, автором той первой заметки о вандалах, подругой Дейзи.

«Конец Эры».

— Что? — Феликс посмотрел на дату.

Материал опубликован три дня назад. Нахмурившись, он пробежал глазами текст. В конце заметки говорилось, что Билл по состоянию здоровья ушел на пенсию и семья Белл вынуждена продать музей аттракционов в конце сезона.

Феликс не верил глазам: Дейзи любила свой парк больше всего на свете. Она взяла кредит под залог дома, чтобы оплатить новые окна кафетерия, и готова была продать все, чем владеет, чтобы спасти аттракционы.

Почему они предпочли отказаться от семейного бизнеса? Почему Дейзи не обратилась к нему за помощью? Вместе они придумали бы, как решить проблему.

Тут до него дошло.

Она обратилась к нему — во всяком случае, собиралась. В те выходные, когда он был обозлен после встречи с Табитой.

«Феликс, мне неудобно просить…»

Знакомая фраза испугала его. Он слышал эти слова каждый раз, когда Табита просила денег.

«Нам потребуется гораздо больше средств для музея». Он сразу сделал вывод, что она посягает на банковский счет. А на самом деле?

«Мне не нужны твои деньги. Можешь их забрать. Пришли мне счет за отработанные в парке часы, я оплачу».

Речь не шла о том, чтобы он лично инвестировал средства. Теперь, когда он остыл и был способен мыслить логично, он вспомнил: Дейзи сказала «мы», имея в виду администрацию музея. Она собиралась рассказать о том, как уход Билла отразится на бизнесе, и посоветоваться о дальнейших шагах.

После встречи с Табитой он был так зол, что не захотел увидеть очевидное и допустил роковую ошибку.

Он не поверил Дейзи.

Как он глуп! Разве Дейзи не заплатила за ужин, потому что не хотела быть в долгу — ведь он купил билеты в театр. Она никогда не стала бы требовать деньги на карманные расходы или предъявлять счета за дизайнерские платья, модный фитнес-центр и косметический салон, как это делала Табита. Феликс вспомнил, как обиделась Дейзи, когда он купил ей платье. Гордая и независимая, она умерла бы со скуки, ведя праздную жизнь.

Он судил Дейзи по меркам своей бывшей невесты и тех женщин, с которыми его пыталась познакомить мать.

Феликс должен был увидеть ее, поговорить с глазу на глаз, попросить прощения. Он знал, где найдет ее.

Глава 12

Поток машин в час пик двигался очень медленно, и Феликс доехал до места, когда парк аттракционов давно закрылся. Судя по полоске света из окна офиса, Дейзи еще не ушла домой.

На воротах висел замок, но у Феликса был ключ, который он получил у Билла, когда еще работал здесь. Ключ надо было вернуть неделю назад, но Феликс забыл об этом — он упорно гнал от себя все мысли, связанные с Дейзи и парком. Он вошел на территорию и запер за собой ворота.

Подойдя к зданию, Феликс не услышал знакомого пения. Дейзи было не до песен. Ей пришлось покинуть любимый цех и, как в клетке, сидеть в офисе среди бумаг. Он постарается ей помочь.

Феликс постоял в дверях, наблюдая, как Дейзи работает. Она похудела, тени под глазами стали глубже. В этот момент девушка выглядела хрупкой и уязвимой. У Феликса заныло сердце: Дейзи взвалила на плечи такую ношу, а когда пришла к нему за помощью, он оттолкнул и обидел ее.

Он тихо постучал.

Дейзи подняла глаза, на ее лице отразился шок.

— Что ты здесь делаешь? — спросила она.

— Пришел просить прощения.

— Не беспокойся. — Она поджала губы. — Ты знаешь, где выход.

— Я пришел просить прощения, — повторил он, не обращая внимания на ее слова и усаживаясь на стул напротив. — Объяснить и выслушать.

— Мне неинтересно.

— Если ты, не глядя, будешь стучать по клавишам, рискуешь стереть из компьютера нужные данные, — тихо заметил он. — Дейзи, прости меня, я кругом не прав: не выслушал тебя, не дал возможности рассказать про Билла. У меня помутилось в голове, и я обвинил тебя в том, чего, знаю, и быть не могло. Я не вправе просить о снисхождении, но все-таки выслушай меня. — Он перевел дыхание. — Ты разрешишь мне объяснить?

Она долго смотрела на Феликса, потом кивнула.

Уговорить Дейзи выслушать его было самой простой частью плана. Теперь он должен поведать ей то, о чем не говорил еще никому, даже семье.

— У меня был роман… с одной женщиной. Он кончился разрывом. В тот день, когда ты приехала в Лондон, я случайно столкнулся с ней в супермаркете. Она выбила меня из колеи, довела до бешенства. Я не стал тебя слушать, когда ты хотела рассказать, что произошло в музее.

— Это все? — Дейзи скрестила руки на груди. — Все твое объяснение? Ты был не в себе и выместил злость на мне.

— Не совсем так, — признался Феликс.

Он не сомневался, что придется рассказать все от начала до конца, однако мысль о том, чтобы сделать горькое признание, была для него мучительна, как если бы он теребил незажившую рану, проходившую через сердце. Впрочем, другого пути вернуть Дейзи он не видел.

— Однажды я вернулся домой раньше обычного — хотел сделать приятный сюрприз. Она стояла на балконе.

На открытом лице Дейзи появилось выражение, которое он легко прочитал.

— Да, она была не одна, — подтвердил он, — но не так, как ты подумала, не с любовником, а с подругами.

Будь она с мужчиной, ему было бы легче. Он бы понял, что ею движет любовь, страсть, увлечение, а не обыкновенная расчетливая жадность. Этого Феликс не мог понять и простить.

— Что было потом? — спросила Дейзи.

— Она разговаривала с подругами. Никто не слышал, как я вошел, поэтому они не замолчали и не сменили тему. Тогда я узнал, как она относится ко мне на самом деле. — Он отвернулся, чтобы не видеть — он не сомневался — жалости в глазах Дейзи. Феликс испытывал почти физическую боль, высказывая в первый раз вслух то, что столько лет держал в себе. — Она сказала, что не любит меня, но любит тот стиль жизни, который я ей обеспечиваю. Еще она сказала, что я… скучный.

— Она так сказала?

— Ей нужен был не я, — он впервые нашел в себе силы признаться в этом, — а мой кошелек.

— Не знаю, как это назвать… — покачала головой Дейзи. — У меня не хватает слов. Как она могла?

Для Феликса шок обернулся душевной травмой: он начал подозревать всех — семью, друзей, женщин. Наконец он сделал самую страшную ошибку — усомнился в искренности Дейзи.

— В тот день ты произнесла несколько фраз, которые она раньше часто повторяла.

На лице Дейзи отразились негодование и обида.

— Ты решил, что я такая же, как она? Что я с тобой только ради твоих денег?

Феликс закрыл глаза:

— Я уже сказал, что виноват. Прости меня.

— Она поступила жестоко и несправедливо — сочувствую тебе всей душой, но как… — Она рассерженно тряхнула головой. — Как ты мог подумать такое про меня? Деньги для меня ничего не значат. Господи, я даже не получаю полную зарплату в музее!

— Мне все стало понятно, когда вернулась способность здраво мыслить, но в тот день у меня в голове была только она. Я плохо соображал. — Феликс вспомнил, что не он один тянет груз прошлого. — Помнишь, когда я купил платье, ты решила, что я хочу изменить тебя, как твои прежние ухажеры?

— Вот в чем дело! Ты хотел мне отомстить?

— Ничего подобного! Просто хотел напомнить, что иногда засевшая в голове мысль заставляет делать поспешные выводы. Урок, который преподнесла Табита, заставил меня усомниться во многом, даже в моей семье.

— Понятно теперь, почему ты считаешь брак капканом… — задумчиво проговорила Дейзи.

— Мы не были женаты. Не совсем, — поправился Феликс.

— Как это? — нахмурилась Дейзи.

— Свадьба была назначена на ближайшую субботу. — Он на секунду замолчал. — Я ее отменил и сказал всем, что передумал жениться.

— Постой. Она поступила подло, а ты взял вину на себя?

— Отказался-то я, — пожал плечами Феликс.

— У тебя была причина.

— Если бы я рассказал правду, весь мир узнал бы, что женщина, которую я выбрал в жены, выходит за меня только из-за крупного банковского счета и считает меня занудой, — сухо заметил Феликс. — Гордость не позволила мне выглядеть жертвой. — Он отвел глаза. — Хорошо, что я услышал этот разговор до свадьбы, а не после медового месяца. Все было бы сложнее.

— Феликс, как ужасно…

— Пожалуйста, только не надо меня жалеть.

— Я не жалею. Просто ты не заслужил такого отношения. — Она перевела дыхание. — Теперь мне понятно, почему ты напрягся, когда я сказала, что ты не умеешь отдыхать. Решил, что мне с тобой скучно. — И подумала: «Совсем как мой бывший жених».

Феликс промолчал.

— Ты не скучный. Тебе это должно быть хорошо известно.

— Вспомни, как с тобой обошелся твой жених, заставив поверить, что ты недостаточно женственна, — заметил он. — Разве ты теперь не убедилась, что ты настоящая женщина?

После долгой паузы Дейзи наконец призналась:

— Нет. Как и ты, до сих пор страдаю от паранойи. Такие вещи нелегко стереть из памяти. — Она покачала головой. — Значит, ты никому не рассказал об истинных причинах? Взял вину на себя?

— Пусть лучше меня считают холодным, чем доверчивым дураком.

— Доверчивым тебя не назовешь, Феликс, — сдержанно заметила Дейзи.

— Моя семья считает так же. — Он глубоко вздохнул. — Табита заставила меня усомниться во всем, в том числе в семье. Даже на свое детство я посмотрел другими глазами.

— Что ты имеешь в виду?

— Помнишь, ты спросила, не страдал ли я от одиночества? Ты угадала, в детстве я был очень одинок. Меня отправили учиться в престижную школу-интернат, в то время как мои сестры ходили в местную школу недалеко от дома. А после того как Табита…

— Ты решил, что родители отослали тебя подальше, потому что не любили?

Она произнесла за него слова, которые он не решался сказать вслух. У Феликса саднило сердце.

— Такое случается. — Его голос был еле слышен.

— Ты рассказывал, что в твоей семье чтут традиции, не так ли? Твой отец, случайно, не учился в той же школе?

— И он, и мой дед.

— Вот и ответ, Феликс. Тебя отправили в ту же школу, потому что не хотели ничего менять. Отец не подумал, что сыну нужно что-то другое.

— Может быть.

— Спроси их, — посоветовала Дейзи и надолго замолчала, потом тихо спросила: — Ты до сих пор любишь ее?

— Нет, я любил женщину, которая, как мне казалось, любила меня. Это было не так. Любовь ушла.

Судя по выражению лица Дейзи, она не поверила.

— Я не люблю ее. — Сейчас Феликс был уверен в своих словах, потому что любил другую женщину — Дейзи. После того как он ее обидел, сможет ли она простить? Сумеет ли он вернуть ее любовь? Феликс сомневался. Все, что он мог сделать для Дейзи сейчас, — это решить финансовые вопросы и помочь справиться с навалившимися проблемами. — Давай больше не будем об этом. Поговорим о парке аттракционов. Расскажи, что с Биллом.

— Сдает сердце. Если он не уйдет на пенсию, дело кончится плохо.

— Ты становишься директором?

Она кивнула.

— У тебя не останется времени на любимое занятие — реставрацию. Кроме того, тебе придется нанять механика и оплачивать его работу. Денег на все не хватит, но я готов взять финансовую сторону на себя.

Дейзи сложила руки на груди:

— Мне не нужно твоих денег, Феликс. — Она отчетливо выговаривала слова. — Ты должен понять: не все в жизни измеряется деньгами. Кстати, я не получила от тебя счет.

— Какой счет?

— За время, проведенное здесь, за консалтинговые услуги.

У Феликса округлились глаза.

— Никакого счета не будет — ни сейчас, ни потом. Ты не можешь позволить себе оплачивать мою работу.

— Могу, — упрямо заявила Дейзи, — найду деньги. Мне не нужна благотворительность.

— Значит, ты готова продать аттракционы, — вздохнул Феликс, — любовь твоей жизни.

Она пожала плечами:

— Не сложилось. Видно, такова судьба моей любви. Жизнь продолжается.

— Что это будет за жизнь? Ты станешь обычным механиком и будешь несчастна.

У Дейзи на глаза навернулись слезы.

— Хватит, и так тяжело.

— Я предлагаю помощь.

— Ты серьезно думаешь, что я смогу работать с тобой после того, что между нами было? — Она покачала головой.

— Знаю, что прошу слишком много, но давай попробуем.

Она молчала, и у Феликса затеплилась надежда. Дейзи упрямо подняла подбородок:

— Только бизнес — ничего личного.

— Деловое партнерство, — согласился Феликс. — Забудь про спонсорство. Музей выставлен на продажу.

— Ты предлагаешь купить его?

— Часть аттракционов, чтобы на эти средства нанять профессионального управляющего. Он возьмет на себя всю административную часть работы. Ты останешься директором, но при этом не должна будешь все время сидеть в офисе и сможешь заниматься реставрацией.

— Что, если ты решишь продать свою долю?

— Исключено.

— Почему ты уверен? — Дейзи посмотрела исподлобья.

— Кто-то однажды сказал мне, — тихо произнес Феликс, — что надо уметь видеть в людях хорошее, а не думать цинично, что все кругом обманщики.

— Но твой жизненный опыт подсказывает… — Она не договорила.

— Не все такие, как Табита, ты другая. Прости, что я обидел тебя, Дейзи.

Она перевела дыхание:

— Теперь мне понятно, как все случилось. Но отныне между нами только деловые отношения. Я не могу вернуться к прошлому.

Феликс ожидал от нее других слов, но, по крайней мере, она не выкинула его из своей жизни навсегда.

— Хорошо, — согласился он, — завтра поговорю с Биллом.

— Нет, его нельзя подвергать стрессу.

— Значит, договор подписываем ты, я и юристы.

— Только после того, как обсудим все условия, сообщим Биллу, — решила Дейзи. — Не раньше.

Феликс посмотрел на нее:

— Когда ты последний раз ела?

— Поем дома, — пожала плечами Дейзи, — вместе с Титаном.

Другими словами, она не хочет поужинать с ним.

— Можно, я подвезу тебя до дому?

— Нет.

Феликс знал, что настаивать не имело смысла: время полного примирения еще не наступило.

— Давай встретимся завтра в десять для предварительного обсуждения.

— Не возражаю. Ты знаешь, где меня найти.

* * *

Следующие две недели Феликс работал с Дейзи, соблюдая поставленное ею условие — только бизнес. Они вместе присутствовали на деловых встречах, обменивались сообщениями, оформляли документы. Каждый раз, когда Феликс видел Дейзи, он хотел дотронуться до нее, обнять, сказать, что он всегда будет рядом и никогда не подведет, потому что любит ее, как не любил никого в жизни. Однако Феликс понимал, что должен дать Дейзи время научиться снова доверять ему. Может быть, тогда она позволит ему вернуться в ее жизнь и все будет как прежде. Он надеялся, что она даст ему второй шанс.

Только бизнес — таково было ее собственное условие. Как говорится, бойтесь своих желаний, ибо они могут исполниться. Так и вышло. Но ведь она мечтала совсем о другом.

Ей становилось все труднее встречаться с Феликсом. Он был вежлив и говорил только о делах, а ей хотелось вернуть прежние отношения, те времена, когда он называл ее Башмачком, подшучивал и целовал украдкой. Больше всего ей хотелось спокойно засыпать в его объятиях, чтобы не просыпаться ночью в тревоге за будущее.

Иногда она ловила его мимолетный взгляд, в котором читались прежние чувства, но скорее это была игра ее воображения: она видела то, что хотела видеть в его глазах, — любовь.

Но Феликс не любил ее. Она сомневалась, что он вообще способен полюбить после трагичного опыта с бывшей невестой. Дейзи знала, что ее мечты беспочвенны.

В тот день, когда Дейзи и Феликс подписали контракт о партнерстве и Феликс стал совладельцем парка аттракционов, они скрепили деловой союз рукопожатием. Впервые за несколько недель Феликс коснулся ее руки, неожиданно для себя ощутив острый прилив чувственного желания. Он перехватил ее взгляд — Дейзи смотрела на его губы. Она покраснела, когда поняла, что попалась. Тогда он намеренно долго задержал взгляд на ее губах.

У него возникло ощущение, что они с Дейзи думают об одном и том же: не скрепить ли деловой союз поцелуем? Больше всего на свете он хотел целовать ее, чувствовать жар ответного поцелуя, когда, обняв его за шею, она прижимается к нему всем телом. Как он мечтал раздеть ее и предаться страсти.

Может быть, думал Феликс, настало время рискнуть?

Глава 13

Вечером того же дня Дейзи, приготовив себе чашку чая, присела на кухне. В дверь позвонили. Она не ждала гостей. Может быть, Анна или Алекса принесли шоколад, чтобы немного поднять ей настроение. Она заставила себя изобразить приветливую улыбку и пошла открывать дверь.

Дейзи замерла в изумлении: на пороге стоял Феликс. Она вспомнила договоренность — ничего личного. С другой стороны, сегодня днем он поймал ее красноречивый взгляд, когда, глядя на губы, она вспоминала его поцелуи.

— Привет, Дейзи, можно войти?

«Нет, — подумала она. — Нет, если я хочу сохранить деловые отношения».

— Мне надо поговорить с тобой, — тихо произнес он, — о чем-то очень важном.

Феликс был совершенно серьезен. Она заметила круги у него под глазами — результат бессонных ночей. Может быть, он переживает не меньше, чем она? Дейзи отогнала глупую надежду.

— Заходи, — сказала она наконец.

— Мне надо достать кое-что из машины.

«Так я и знала: бумаги, — подумала Дейзи. — Конечно, он пришел решать деловые вопросы».

— Конечно. Жду на кухне. Приготовить чай?

— Нет. Спасибо, что предложила.

Как получилось, что их отношения свелись к набору вежливых фраз? Разве она сама не настаивала на чисто деловых отношениях? Винить можно только себя.

Феликс внес в кухню большую картонную коробку.

— Что это?

— Наглядные пособия.

— Какие пособия? — Дейзи не понимала, что происходит. Может, она заснула, сидя за кухонным столом, и ей снится странный сон. Когда она проснется, снова будет одна, а Феликс далеко, как будто на другом конце света. Она больно ущипнула себя — Феликс стоял в дальнем углу кухни и распаковывал картонную коробку.

— Собираюсь преподать тебе урок биологии, — сказал он.

Дейзи представила его обнаженным и покраснела до корней волос.

— То есть ботаники, — быстро поправился Феликс, — рассказать о растениях.

— Зачем мне ботаника?

— Это нужно тебе и мне. — Он продолжил после паузы: — Твое имя Дейзи — то есть маргаритка. Я хочу поговорить об этих удивительных цветах: их множество сортов, и все разные, как черты твоего характера. — Он достал из коробки цветочный горшок. — Вот английская маргаритка, Bellis perennis. Название пришло из саксонского и означает «глаз дня», потому что она раскрывается утром, поворачивает голову вслед за солнцем и закрывается вечером. Как ты, Дейзи, — дикий цветок, ясный как день.

От изумления Дейзи лишилась дара речи. Феликс передал ей горшок с цветком, прежде чем достать следующий.

— Это гербера, другой сорт маргаритки. Она очень выносливая, как ты за работой, стойкая и надежная, но в то же время яркая. — Он передал ей второй цветок.

Дейзи понимала, что Феликс следует хорошо продуманному плану, и верила в его искренность. Серые глаза смотрели сосредоточенно, и он казался спокойным. Но за внешней сдержанностью она чувствовала растущее напряжение, такое же, какое испытывала сама. Неужели он…

— Вот еще, — сказал он, доставая следующий горшок, — дождевая маргаритка, Dimorphotheca pluvialis. Она любит солнце и закрывается, когда идет дождь, как ты вдали от своего музея.

У Дейзи перехватило дыхание. Она неправильно поняла: думала, что он говорит о своих чувствах к ней, а он… Неужели он хочет дать понять… Она должна знать наверняка.

— Ты хочешь отобрать у меня парк? — прошептала она.

— Сегодня мы подписали партнерский договор, Дейзи, — напомнил он, — для того чтобы никто не мог отнять у тебя твой аттракционы.

— Зачем тогда ты показываешь мне все эти цветы, Феликс?

— Я хочу, чтобы ты знала: эти цветы — сильные, нежные, дикие, чувственные, — все они похожи на тебя.

— Чувственные? — озадаченно спросила Дейзи. — Как цветок может быть чувственным?

Феликс достал следующий цветок:

— Argyrantheum, или парижская маргаритка. Розовый, может быть, не твой цвет, но послушай меня: этот цветок немного колючий с виду, с листьями, похожими на звезды, но внутри нежный и прекрасный, прямо как ты. Чувственная и обольстительная. Если бы цветок был женщиной, она напоминала бы тебя в момент эротического наслаждения.

Дейзи практически задыхалась. Она знала с точностью до минуты, сколько времени прошло с тех пор, как Феликс держал ее в объятиях, целовал, возбуждал языком и губами, прежде чем проникнуть в глубину жаркого лона. Сейчас он снова занимался с ней любовью, используя слова и цветы. Не просто цветы — маргаритки, которые напоминали о ней. Он признавался в своих чувствах, открывал ей свое сердце.

— Хотел принести тебе голубые маргаритки, но они цветут в сентябре, поэтому пришлось ограничиться картинкой. — Он протянул ей рисунок. — Это очень редкий и необыкновенный цветок, такой как ты.

Дейзи хотелось плакать, рыдать, просить его прекратить сладкую муку, если он просто дразнил ее, потому что ее сердце разрывалось на части.

Феликс достал еще один цветок:

— Leucanthemum vulgare, «глаз быка», или лунная маргаритка. Во Франции ее называют просто маргаритка и используют для гадания «любит не любит». — Он смотрел ей прямо в глаза. — Хочешь попробовать?

Она не могла поверить.

— Ведь ты не любишь меня, Феликс.

— Ты уверена? — Он поднял бровь. — Хочешь убедиться?

Дейзи обхватила себя руками, чтобы унять дрожь.

— Зачем ты это делаешь?

— Потому что мы чувствуем одно и то же, — сказал он, — но боимся признаться. Когда-то нас сильно обидели, потом мы обидели друг друга. Теперь стараемся избежать повторения — никто из нас не хочет рисковать и первым признаться в чувствах. Я набрался мужества рассказать тебе о своей любви.

Все цветы, о которых он говорил, — неужели он видит в ней столько граней? Нежная и чувствительная, крепкая и надежная, сильная и трепетная, колючая, чувственная и сексуальная.

— Рискнешь погадать? — снова тихо спросил он.

Она достала лунную маргаритку и начала один за другим отрывать белые лепестки: любит не любит? Ровно двадцать один лепесток.

«Он меня любит».

— Я оттолкнул тебя, совершив самую большую ошибку, — произнес он. — Теперь у меня вся жизнь, чтобы искупить вину, Дейзи. Я люблю тебя и хочу вернуть близкие отношения. Давай не будем прятаться и скрывать наши чувства. Мы должны быть вместе — пусть весь мир знает, что я твой, а ты моя.

Через секунду Дейзи была в его объятиях.

— Не думала, что когда-нибудь услышу от тебя эти слова. Я тоже люблю тебя. Эти несколько недель мне казалось…

— Как будто мир погрузился во мрак, — закончил фразу Феликс.

Он нежно поцеловал ее, потом более настойчиво. Наконец, когда задохнувшись, они прервали поцелуй, у Дейзи отчаянно стучало сердце.

— Я люблю тебя, Дейзи, и понимаю — мы оба должны быть готовы к компромиссу. Мне придется перевести сюда бизнес, купим дом побольше, но все решения мы будем принимать вместе. Никаких обид, потому что я на твоей стороне, а ты на моей.

— Согласна.

Феликс снова поцеловал ее.

— Посмотри, остался еще один цветок, — сказал он, доставая смешную игрушку: маргаритку на тонкой ножке в ярком оранжевом горшке. Он начал насвистывать мелодию «Ты такая, какая есть», и маргаритка задвигалась в танце.

Дейзи засмеялась, не зная, что сказать.

— Похожа на тебя, правда, — ты тоже все время поешь. Да и песенка подходящая, — улыбнулся Феликс. — Знай, я верю в тебя и не хочу изменить: ты нужна мне такая, какая есть.

— Я тоже верю в тебя, Феликс.

— Мне осталось сделать главное, — сказал он, нежно гладя ее лицо.

— Что же?

— В нашей жизни мы уже принимали важные решения: я сделал предложение руки и сердца, а ты приняла такое же предложение. Мы оба ошиблись, но больше не повторим этой ошибки. Тебе не нужны мои деньги, а я люблю тебя такой, какая ты есть. Мой мир стал светлее после встречи с тобой. — Феликс глубоко вздохнул. — Может быть, мне надо было лучше подготовиться — пригласить тебя на ужин, прогуляться по ночному пляжу и при лунном свете сделать тебе официальное предложение. Но я не могу больше ждать. — Он опустился на одно колено. — Дейзи Белл, любовь моей жизни, согласны ли вы выйти за меня замуж?

Не сдерживая слез, Дейзи прошептала:

— Да.

Эпилог

Два месяца спустя

Феликс вышел из машины возле церкви. Его родители, мать и братья Дейзи, Билл и Нэнси уже ожидали перед входом. Мать обняла сына:

— Хорошо выглядишь, дорогой, только очень нервничаешь.

Она не ошиблась: от волнения он не мог съесть на завтрак ни кусочка. Феликс постарался улыбнуться:

— Смеешься. Сегодня самый счастливый день моей жизни. — Он достал из кармана маленькую заводную музыкальную шкатулку и повернул ручку. Заиграла мелодия известной песенки «Спешу в церковь».

— Не ошибусь, — усмехнулся Билл, — если скажу, что это подарок Дейзи.

— Она подарила мне ее вчера вечером, — улыбнулся в ответ Феликс, — когда я вручил ей свой подарок — такую же шкатулку.

— Значит, вы не ошиблись в выборе, — заметила Нэнси, — вы одинаково смотрите на жизнь.

Феликс положил шкатулку в карман:

— Я должен соблюдать традицию и ждать ее в церкви.

Диана Белл, мать Дейзи, потрепала его по плечу:

— Она скоро будет, Феликс. Дейзи отвергла Стюарта, потому что видела — он ей чужой. С тобой все по-другому — она в тебе уверена. Нэнси права: мы охотно примем тебя в семью.

— Точно! Ты один из нас, — добавил Билл.

У Феликса потеплело на душе оттого, что семья Дейзи так быстро приняла его. Точно так же, как его семья приняла Дейзи, когда смирилась с ее профессией.

— Позволь мне поправить цветок в петлице, — сказала его мать, разглаживая красную герберу в розетке из папоротника — символ его невесты.

Феликс не знал, какой наряд выбрала для свадебной церемонии Дейзи. Может быть, белый брючный костюм? Понятно, что расспрашивать Анну или Алексу бесполезно, но даже сестры не проронили ни слова. Он знал только, что подружки невесты одеты в фиолетовые платья.

— Пойдем, дружище, — сказал Билл, — подождем ее внутри.

Маленькая приходская церковь была заполнена народом. Соседи обожали Дейзи, а когда в ее жизни появился Феликс, перенесли любовь и на него. Каждый хотел пожать руку и сказать, что он не мог бы сделать лучшего выбора. Прошло немало времени, пока Феликс добрался до алтаря.

— Подруги невесты уже здесь, — заметил Билл.

У Феликса в груди сжался тугой комок.

Наконец органист взял первые ноты свадебного марша из мюзикла «Звуки музыки». Феликс повернулся и увидел идущую к нему навстречу Дейзи. На ней был не брючный костюм, а потрясающее белое платье с облегающим лифом на тонких бретельках, длинная юбка струилась волнистым каскадом кружев и органзы. Когда она подошла ближе, Феликс заметил, что лиф расшит маленькими белыми маргаритками. Ее прическа была такой же, как в первый вечер, когда он пригласил ее на ужин: пушистые локоны мягкой волной спадали на плечи. Феликс видел Дейзи, одетую в платье, второй раз в жизни, и от восхищения у него перехватило дыхание. Он не предполагал, что Дейзи выберет традиционный вариант свадебного наряда. Может быть, она хотела показать ему, что готова к компромиссу?

Он перевел взгляд на ее ноги: туфли на низком каблуке украшены… фиолетовыми маргаритками. Феликс осознал наверняка, что ему навстречу шла именно та женщина, которую он любит, которая остается такой, какая есть, и не станет угадывать, какой должна быть, чтобы ему нравиться. Четыре подруги невесты в фиолетовых платьях и два пажа, одетые, как Феликс, во фраки с сиреневыми поясами, с фиолетовыми галстуками, сопровождали ее к алтарю.

— Ты прекрасна. Я люблю тебя, — шепнул Феликс, вручая ей букет белых роз.

— Я тоже люблю тебя, — откликнулась Дейзи.

Церемония прошла красиво и торжественно. Ярко светило солнце, церковь была полна ликующего народа. Когда Дейзи и Феликс после службы вышли на улицу, их осыпали лепестками цветов. Они сели в карету, запряженную четверкой белых лошадей.

— Что же, миссис Белл, — обратился Феликс к Дейзи, которая не изменила себе и предпочла сохранить девичью фамилию. — Ты самая красивая невеста, какую мне когда-либо доводилось видеть.

— Да и ты хорош, — заметила она, сплетая свои пальцы с его. — Сегодня мой самый счастливый день.

— Мой тоже, — согласился Феликс.

Карета подвезла их к парку аттракционов, который в этот день официально был закрыт для посетителей. Дейзи и Феликс решили, что первая отпразднованная на территории парка свадьба будет их собственная. Феликс заметил, что вывеска над воротами закрыта белым полотном.

— У нас какая-то проблема? — указав на вывеску, спросил Феликс.

— Все в порядке, не обращай внимания, — махнула рукой Дейзи.

Под вспышками фотокамер они проследовали в огромный шатер, раскинутый в саду музея.

— Не могу поверить, что ты уговорил шеф-повара приготовить праздничный стол, Феликс, — сказала Дейзи.

— Когда ты рядом, я могу все, — ответил он, — хотя мне помогали обе мамы, твоя и моя. Они выбирали меню и чувствовали себя участницами важного события.

— Твой дипломатический дар не подвел тебя, — поддразнила его Дейзи.

— Тебе тоже удалось поразить меня. Не мог поверить, что это ты в роскошном платье идешь к алтарю, пока не увидел твои туфли в маргаритках. — Он поцеловал обнаженное плечо. — Потрясающее платье, не дождусь, когда сниму его с тебя сегодня ночью.

— Феликс… — задохнувшись, прошептала Дейзи. Ее глаза затуманились от нахлынувшего чувства.

— Дождемся вечера, Башмачок, — прошептал Феликс. — Пойдем, кое-что покажу.

Они подошли к маленькому столику, на котором стоял свадебный торт. У Дейзи округлились глаза.

— Это чудо! — не удержалась от восклицания она.

Трехъярусный шоколадный торт был великолепен: каждый ярус украшали маленькие сахарные фигурки лошадок, как на ярмарочном аттракционе, на вершине кулинарного шедевра сахарные жених и невеста сидели на маленькой карусели.

— Кажется, я сейчас заплачу, — сказала Дейзи.

— Только не в день собственной свадьбы. — Феликс нежно поцеловал ее. — Пора садиться за стол.

Нед Белл, отец невесты, произнес традиционную поздравительную речь, пересыпая ее шутками.

— Не удивлен, — смеялся он, — что свадебные фотографии новобрачных сделаны в гондоле. Однако я ожидал, что Дейзи прибудет в церковь на ярмарочном паровозе.

— Феликс просил разрешения у муниципалитета проложить рельсы до церковной площади, но ему отказали, — отшутилась Дейзи.

— Хорошо, что мне удалось заказать карету, иначе мы бы прикатили на парном велосипеде, — поддержал ее Феликс.

— А впереди в продуктовой корзинке ехал бы Титан, — добавил Нед и повернулся к молодым: — Добро пожаловать в семью, Феликс. Уважаемые гости, разрешите представить вам жениха и невесту!

Наступила очередь Феликса сказать слово. Он привык к публичным выступлениям и обычно говорил легко и красиво, но в этот раз он явно нервничал.

— Я так волнуюсь, что не могу подобрать нужные слова. Думаю только о Дейзи и о том, как мне повезло встретить такую женщину и жениться на ней. Разрешите мне продолжить выступление в стиле моей невесты. — И Феликс запел первый куплет песенки «Сделаю все, что пожелаешь».

Дейзи на секунду растерялась, потом нежным голосом подхватила мелодию. Вместе они составили трогательный дуэт, и многие женщины не удержались от слез умиления.

Затем встал Тристан Гисборн, отец Феликса:

— После такого выступления мне вряд ли удастся поразить вас красноречием, поэтому перейду сразу к главному. Мы рады принять Дейзи в нашу семью и поблагодарить ее за счастье, которое она подарила нашему сыну. Она вернула ему надежду и веру в будущее. — Он поднял бокал. — За Дейзи!

Феликс сжал руку невесты.

— Он прав, — прошептал он, — ты изменила мою жизнь.

По просьбе Дейзи Феликс рассказал родителям о предательстве Табиты и понял, что его любят и переживают за него.

Когда праздник был в разгаре, свадебный торт разрезан, когда молодожены станцевали традиционный первый танец и гости разбрелись по аттракционам, Дейзи потянула Феликса за руку:

— Пойдем со мной. Я должна тебе кое-что показать.

Она повела его к воротам парка. Закрывающее вывеску полотно было снято, и буквы сияли яркими огнями.

Гисборн и Белл.

Над воротами красовались их имена. Феликс не мог скрыть изумления:

— Дейзи, не знаю, что сказать…

— Сегодня я поклялась, — тихо произнесла она, — перед лицом твоей и моей семьи, перед прихожанами церкви. В богатстве и бедности… Билл в качестве свадебного подарка переписал на меня свою долю акций парка аттракционов. Твое имя по праву должно быть рядом с моим.

— Ты уверена? — спросил Феликс, доставая из кармана конверт и передавая Дейзи.

— Что это?

— Мой свадебный подарок, — коротко ответил он.

Дейзи достала из конверта бумагу и быстро прочитала.

— Феликс?

— Я передаю тебе свою долю акций. Теперь весь парк аттракционов принадлежит тебе.

— Спасибо! — Дейзи горячо поцеловала его. — Ты ведь знаешь, что я вышла замуж не ради парка?

— В церкви ты сказала: любовь, честь, уважение, — заметил Феликс. — Я не слышал слов «деньги», «аттракционы».

— Все равно мы одна команда, и наши имена будут стоять рядом — этого не изменить.

— Феликс Гисборн и Дейзи Белл — звучит неплохо, — заметил Феликс.

— Дейзи и Феликс Гисборн, — поправила Дейзи.

Он нахмурился:

— Мне показалось, ты оставила девичью фамилию, чтобы поддержать традицию парка-музея.

— Я передумала. Мне нужен ты весь, включая имя. Я счастлива быть твоей женой и носить твою фамилию. — Она пожала плечами. — К тому же детям гораздо удобнее, когда у их родителей одна фамилия.

У Феликса от радостного удивления загорелись глаза.

— Ты хочешь сказать, что ты…

— Беременна? — Дейзи улыбнулась. — Пока нет, но мне бы хотелось. Нам придется поработать над этим. Знаешь, что говорят о биологических часах? Ты запустил мои — начался отсчет времени. Если бы пять месяцев назад кто-нибудь сказал, что я буду говорить о детях, я бы рассмеялась. А теперь… — Она взглянула на Феликса, и у него дрогнуло сердце.

— Теперь пора перейти от слов к делу, — сказал он. — Начинается медовый месяц. Позволь мне перенести тебя на руках через порог — мне не терпится выяснить, что скрывают белые кружева свадебного платья. Мы должны поддержать традицию.

Внимание!

Текст предназначен только для предварительного ознакомительного чтения.

После ознакомления с содержанием данной книги Вам следует незамедлительно ее удалить. Сохраняя данный текст Вы несете ответственность в соответствии с законодательством. Любое коммерческое и иное использование кроме предварительного ознакомления запрещено. Публикация данных материалов не преследует за собой никакой коммерческой выгоды. Эта книга способствует профессиональному росту читателей и является рекламой бумажных изданий.

Все права на исходные материалы принадлежат соответствующим организациям и частным лицам.