Ионн ХМЕЛЕВСКАЯ

ЧТО СКАЗАЛ ПОКОЙНИК

Алиция ежедневно звонил мне н рботу в обеденное время. Тк было удобно нм обеим. Но в тот понедельник у нее были ккие-то дел в городе, потом ее здержли н рботе, потом он торопилсь н поезд, потом опздывл н встречу с Торкильдом, тк что позвонить не смогл и позвонил мне лишь во вторник.

Фриц ответил, что меня нет. Он поинтересовлсь, когд я буду. По-дтски Алиция говорил уже совсем свободно, и ей без труд двлись дже весьм изыскнные и сложные обороты. Фриц ответил, что не знет, и н этом, скорее всего, их рзговор и зкончился бы, если бы Фриц вопреки дтским обычям не прибвил кое-что от себя (Алиция, уже изучившя дтчн, по собственной иницитиве ни з что не спросил бы ни о чем больше).

– Боюсь, не зболел ли он, – вот что добвил Фриц. – Вчер ее тоже не было.

Это встревожило Алицию, он стл рсспршивть и выяснил, что мое отсутствие весьм стрнно, ибо, во-первых, в конце прошлой недели я был здоров кк бык, во-вторых, никого не предупредил, что не приду, в-третьих, я прекрсно знл, что у нс много рботы, я дже обещл несколько рисунков зкончить побыстрее, уж если обещл, то всегд держл слово. И вот рисунки лежт н столе незконченные, меня нет. Чрезвычйно стрнно.

Обеспокоення Алиция позвонил мне домой. К телефону никто не подходил, но это еще ни о чем не говорило. Я могл куд угодно выйти, домрботницы не было дом. Поэтому Алиция позвонил еще рз поздно вечером и узнл от домрботницы, что меня нет, домрботниц не видел меня с воскресенья, в моей комнте нормльный беспорядок.

Н следующий день, уже не н шутку обеспокоення, Алиция с утр висел н телефоне. Меня нигде не было. Домой н ночь я не возврщлсь. Никто ничего не знл обо мне. Рсспросы Алиции очень встревожили Аниту, с которой я договорилсь встретиться во вторник, но не пришл и не подвл никких вестей, ведь Анит переводил мою книжку, в чем я был зинтересовн куд больше ее. Весь вечер он был вынужден переводить одн, злилсь, нзвнивл мне, меня все не было и не было.

Все это зствило Алицию здумться. Подумв, он вечером в четверг, после рботы, пришл ко мне домой. Поговорив с домрботницей, он осмотрел квртиру, проверил нличие моих вещей, прочл вопреки своим принципм зпрвленное в пишущую мшинку мое письмо к Михлу, хотя это ей ничего не дло, ибо письмо состояло в основном из рссуждений н тему: кковы шнсы Флоренс н победу в очередных скчкх, потом нпилсь кофе, посидел з столом и ничего не решил. Ккое-нибудь любовное приключение? Не похоже н меня. Уж скорее можно предположить, что мне очередной рз что-то втемяшилось в голову и я решил немедленно ехть в Польшу. Причем ехть в чем был – бз вещей, без денег, без документов, которые лежли в столе и среди которых не хвтло только пспорт. Алиция обзвонил все больницы, звонил в полицию и пожрную комнду. Никто обо мне ничего не знл, я кк сквозь землю провлилсь.

Дипломтично, с большими предосторожностями Алиция позвонил в Вршву своей подруге и попросил узнть, нет ли меня тм. Не было. Более того, мои родные кк рз получили от меня письмо, в котором я сообщл, что вернусь только через несколько месяцев.

Алиция подождл еще сутки и нконец решил зявить в копенггенскую полицию об исчезновении ее подруги, гржднки Польши.

Полиция соизволил проявить интерес к моей персоне снчл умеренный, потом повышенный, поскольку происходящим зинтересовлся инспектор Йенсен, лично знвший меня. Не очень близко, но достточно, чтобы понять, что я способн н что угодно. Полиция стл выяснять, кто же последним видел меня. И где.

Из всех опрошенных последней видел меня домрботниц. В воскресенье утром я ушл из дому кк рз в то время, когд он чистил ковер в прихожей. Н вопрос блюстителей порядк, куд это я могл отпрвиться, Алиция не здумывясь ответил: в Шрлоттенлунд, н бег. Блюстители двинулись по моим следм в Шрлоттенлунд. Их миссию знчительно облегчл тот фкт, что опять нступило воскресенье, то есть создлись условия, подобные тем, что и неделю нзд: опять были скчки и трибуны зполнил толп.

Для нчл они нткнулись н Лысого Коротышку в шляпе. Отсидев, сколько положено, он уже двно пользовлся зслуженной свободой. Ничего не скрывя, честно и откровенно Коротышк признлся полицейским, что действительно видел меня неделю нзд и дже рзговривл со мной. Я произвел н него впечтление человек, довольного жизнью, поскольку был в выигрыше. Сколько я выигрл? Пру кусков. Точнее? Ну, приблизительно четыре тысячи шестндцть крон. Любой был бы доволен жизнью. Д, я рзговривл и с другими, д, он это см видел, околчивются тут дв тип, с ними он меня и рньше чсто видел. И в то воскресенье я тоже рзговривл с ними, что делл дльше, он не знет.

Добрлись и до тех двух. Они окзлись фрнцузми. Фрнцузы подтвердили, что действительно я что-то выигрл, возможно, порядочно, они действительно рзговривли со мной, тк кк я хорошо зню фрнцузский язык, вот что было дльше, они не знют. Н все вопросы они отвечли предельно кртко и уклончиво, полиции это покзлось подозрительным, и он ктивизировл свои поиски, в результте чего был выявлен еще один тип, который, првд, меня не знл и дже не рзговривл со мной, но обртил н меня внимние. Просто потому, что я ему нрвилсь. Почему нрвилсь – неизвестно, может у него дурной вкус, понрвилсь, и все тут.

Тк вот, этот с дурным вкусом дл покзния, что с фрнцузми я рзговривл уже нпоследок и ушл вместе с ними. Он тоже выходил и видел, кк мы все сели в ккую-то мшину, что было дльше, он не знет. И очень жлеет, что сегодня меня нет.

Припертые к стенке фрнцузы стли выкручивться и двть противоречивые покзния: они подбросили меня н мшине до стнции, они высдили меня в центре город, это был их мшин, не их мшин, мшин одного знкомого, мшин одного незнкомого. В конце концов они тк зпутлись и тк явно стрлись что-то скрыть, что вызвли подозрения у инспектор Йенсен. Было допрошено еще несколько свидетелей: звсегдти бегов обычно знют друг друг, я же, инострнк, был особенно зметн. Удлось устновить, кому приндлежл мшин. Выяснилось, что ее влделец уже двно был н зметке у полиции.

Инспектор Йенсен лично знялся моим делом, что чрезвычйно удивило Алицию. К тому времени он уже знл, что он является весьм вжной фигурой в дтской полиции, и никк не могл понять, почему я предствляю ткой интерес для последней. Если бы я совершил ккое-нибудь грндиозное преступление, ей, смому близкому мне человеку, было бы нверняк все известно, тк в чем же дело? Однко инспектор Йенсен знл, что делет.

Припертые еще крепче к стенке фрнцузы (кк и хозяин мшины) скзли нконец првду. Ничего не поделешь, приходится сознвться: после бегов я поехл с ними в некий притон, где нелегльно игрли в покер и рулетку. Прибыв в притон, я, не моргнув глзом, зплтил з вход довольно крупную сумму, игрл в рулетку, кжется, выигрывл, кжется, очень много, видно, ткой уж счстливый день у меня выдлся. А потом они кк-то потеряли меня из виду. Сми они проигрлись и рно ушли, я, кжется, остлсь. Где этот притон? А в ткой строй рзвлюхе н улице Нильс Юэля, возле кнл.

Только тогд в умх полицейских чинов збрезжили первые, еще нечеткие ссоциции. Полицию злихордило.

Дело в том, что Интерпол подготвливл большую и сложную оперцию по ликвидции мфии, зхвтившей в свои руки игорные дом. Плнировлось ннести удр одновременно в нескольких европейских стрнх. Полиция ндеялсь охвтить всех глврей и звлдеть имуществом мфии. Нлет полиции н притон н улице Нильс Юэля был совершен в рмкх этой кции. Нлет окзлся удчным, игроков зстли н месте преступления, дже обнружили один свежий труп. Притон прикрыли. Порок был нкзн. Получется, что они, то есть полиция, должны знть обо мне больше всех, рз я был в том притоне. И что же? Ничего не знют. Меня в притоне не окзлось. И что смое неприятное, эт их оперция-нлет подтвердил подозрение, что шйк имел своего человек в их полиции. Единственное утешение – не только в их. Рсторопня шйк, точнее, мощный междунродный синдикт преступников имел своих людей во всех полициях всех стрн, где действовли отделения синдикт. Слбое, конечно, утешение. Тем более что все киты синдикт ускользнули, труп не мог дть никких покзний. Некоторые из здержнных полицией мелких рыбешек и просто игроки покзли, что видели меня в притоне, что я делл ствки, потом поднялсь жуткя сумтох, и куд я делсь – не знют.

Итк, я исчезл, кк кмень, брошенный в воду. След по мне был зтерян.

Я см, рзумеется, прекрсно знл, где я нхожусь и что со мной происходит, только у меня не было никкой возможности сообщить о себе. Происходило же со мной вот что.

В ту пятницу – перед роковым воскресеньем – мне нконец удлось купить прекрсный и очень дорогой геогрфический тлс мир, о котором я двно мечтл. Купил и из-з своей дурцкой рссеянности збыл его н рботе. Кроме того, я оствил тм н вешлке в воське польско-нглийский словрь и нполовину связнный шрф из белого крил. Дело в том, что в прошлый четверг мы договорились с Анитой встретиться, он не могл, мы перенесли встречу н вторник, мне не хотелось все это тскть домой и обртно, и я оствил сетку н рботе. Анит переводил мою книгу, словрем мы пользовлись в творческом процессе, шрф я вязл но ходу дел. У Аниты были зняты руки и голов, у меня только голов, тк что руки я могл использовть для создния мтерильных ценностей. А словрь был жутко тяжелый, и, понятно, мне не хотелось, чтобы он сопровождл меня повсюду.

Шрф и словрь могли спокойно висеть себе н вешлке, но вот тлс... Я очень рсстроилсь, что збыл его, ведь я тк мечтл полистть его в уик-энд, не говоря уже о том, что ткую дорогую и желнную вещь хотелось бы все время иметь под рукой, смотреть н нее и вообще чувствовть, что он у тебя есть. Вот я и решил зскочить н рботу в воскресенье по пути в Шрлоттенлунд. Конечно, удобнее было бы зехть з вещми н обртном пути, но к тому времени н рботе могли зпереть прдную дверь.

Тк я и сделл. Атлс, хотя и с большим трудом, поместился в сетку рядом со словрем. Сетк был ужсно тяжеля, поэтому н ипподроме я сдл ее в грдероб. Боясь, что я ее тм збуду, повторял все время про себя: "Не збыть сетку, не збыть сетку". Я сконцентрировл все свои умственные способности н этой проблеме и блгодря этому выигрл.

В пятом зезде я поствил н Фукс и стл с нетерпением ожидть, что же из этого выйдет, тк кк до сих пор побеждли сплошные фвориты, прямо зло брло. Првд, н одном фворите я выигрл-тки 68 крон, но ведь это мелочь, позор для моего польского гонор. Протест моего польского гонор против неспрведливости проявился в том, что я стл ствить подряд в кждом зезде н 6 – 4. Скзть, почему я тк делл, не могу. Может быть, потому, что когд-то, несколько лет нзд, нм с Михлом жутко не везло именно с порядком 6 – 4, ни рзу мы не выигрли н него. Я решил отыгрться теперь и упрямо ствил н 6 – 4, понимя, что это не сулит бсолютно никких ндежд.

Тк вот, перед пятым зездом я стоял в очереди в кссу и упорно повторял про себя: "Не збыть сетку, не збыть сетку". В тот момент, когд подошл моя очередь, я нпрочь збыл все номер, н которые мне рссудок подскзывл сделть ствку, момент был нпряженный, з мной толпились возбужденные нетерпеливые люди, кссир торопил меня и я по привычке брякнул: "Шесть-четыре".

Сидя н открытой трибуне, н ледяном ветру, я ошеломленно смотрел, кк побеждют мои 6 – 4. Совершенно облдевшя, дрож от холод и зрт, досидел я тк до конц зезд. Потом спустилсь с трибуны и с упоением выслушл хриплое объявление по рдио, что я выигрл четыре тысячи шестндцть крон.

Идя в кссу, я встретил Лысого Коротышку в шляпе. Мелнхолически покзл он мне свой билет н 6 – 12, и я вырзил ему сочувствие. В смом деле, лошди пришли в ткой последовтельности: 6 – 4 – 12, причем последняя в зезде отстл от предыдущей всего н ккие-то полморды. В свою очередь я покзл свой билет. Лысый торжественно поздрвил меня, и я проследовл в кссу.

Получив деньги, я купил бутылку пив и, зжв ее в руке, пошл в нрод. Нстроение у меня было рсчудесное, душу переполнял любовь ко всему свету. В толпе я нткнулсь н знкомых фрнцузов – одного белого, другого черного. Я всегд пользовлсь случем поболтть с ними, чтобы попрктиковться в любимом языке. Тут я вспомнил, что они кк-то упомянули в рзговоре о нелегльном игорном доме.

– Совершенно исключительный случй! – рдостно объявил я им. – У меня есть деньги!

– Мдм выигрл? – зинтересовлись фрнцузы.

– Д, я угдл эти смые 6 – 4. Тк кк будет с рулеткой? Сегодня можно?

– В любой день можно, – пробормотл белый, внимтельно рзглядывя лошдей. – Поствь н семерку, должн же он когд-то прийти...

Черный кивнул и нпрвился к кссе, белый обртился ко мне:

– Тк вы ндумли? Всерьез? Вм известно, что это нелегльно?

– Известно. И я ндумл.

– З вход ндо плтить пятьдесят крон.

Я хлебнул пив из бутылки и кивнул:

– И првильно, ведь если бесплтно, подумют, что предприятие несолидное. А сегодня для меня н редкость подходящий день, в крйнем случе я лишь спущу то, что выигрл.

– Никому ни слов об этом, – предостерег фрнцуз.

Я обещл хрнить тйну, и мы рсстлись, договорившись встретиться, чтобы вместе отпрвиться в притон.

Сетку из грдероб я предусмотрительно взял еще до последнего зезд. В этом зезде, к счстью, никто из нс не выигрл, тк что не нужно было стоять з деньгми в кссу. Все трое, фрнцузы и я, уселись в роскошный "форд". Его вел ккой-то совершенно незнкомый мне тип. Я решил, что это нверняк один из дтских миллионеров, имеющих собственные столики в богтых ресторнх, где я никогд не бывл, поэтому и физиономии его нигде не встречл. Впрочем, я тут же перестл о нем думть, переключившись н предстоящее мне удовольствие. Нстроение у меня было отличное – после выигрыш и выпитого пив.

Не обрщл я внимния и н то, где мы ехли. Помню, что промелькнул Конгенс Нюторв, и вскоре мы остновились н тихой улочке перед большим стрым домом. Я стрлсь угдть, поднимемся ли мы н чердк или спустимся в подвл.

Окзлось, ни то ни другое. Мы прошли через двор, мои спутники подошли к ккой-то двери, позвонили, о чем-то переговорили по-дтски, нм открыли, мы вошли и смым обыкновенным обрзом поднялись н лифте н четвертый этж. Тм опять был дверь, мы опять позвонили, опять несколько слов по-дтски, и нс впустили. Ккой-то человек с вежливым поклоном взимл с посетителей плту з вход в рзмере 50 крон с нос.

Внутри все выглядело совсем обыкновенно, кк в обычной большой квртире в стром доме, с той лишь рзницей, что гости не рздевлись в прихожей, в полном обмундировнии проходили в комнты. Мое полное обмундировние срзу же доствило мне неприятности.

Дело в том, что, отпрвляясь в Шрлоттенлунд, я нстроилсь провести несколько чсов н открытой трибуне. Дтский климт мло чем нпоминет флоридский. Я нпялил н себя множество теплых вещей: шерстяную клетчтую юбку, водолзку н кроличьего пух и сверху ткую же кофту, колготки, теплые, прошу прощения, рейтузы, зимнее пльто н меху, теплые споги и шерстяной шрф. Уверен, что во всей Днии не ншлось бы второго человек, тк тепло одетого, ибо по клендрю уже нступил весн, дтчне свято верят в печтное слово.

Н голове у меня был плтиновый прик и черня кожня шляпк. Прик я купил недвно, и до сих пор у меня не было случя покзться в нем. Првд, бег тоже не смый подходящий случй, но меня с утр мучил проблем, кк быть с головой. Выбор у меня был небольшой: болгрскя меховя шпк и кожня шляпк. В меховой шпке я выглядел бы совсем по-зимнему, то есть нелепо, в одной кожной шляпке мне было бы холодно. Вот я и решил, что лучшим выходом будет прик, в котором тепло голове, и шляпк, которя прекрсно сидит н прике. Тким обрзом, н мне был плтиновый прик, к нему я совершенно непроизвольно сделл соответствующий мкияж, что и породило все несчстья, свлившиеся н меня.

– В этой комнте игрют в покер, рулетк – в следующей, – объяснил мне фрнцуз. – Предупреждю, все свои вещи держите при себе, чтобы можно было в любой момент смыться.

Он улыбнулся, извиняясь, что покидет меня, и мгновенно зтерялся в толпе игроков. Я нпрвилсь во вторую комнту, где действительно был рулетк, и дже две рулетки. Возле одной из них кк рз освободилось место, которое я поспешил знять. Пльто я снял и просто нкинул н плечи, все, что можно было рсстегнуть, рсстегнул, сетку и сумку зсунул под стул и осмотрелсь. Помещение было нполнено людьми, дымом и смрдом. Освещлись только столы, все остльное помещение тонуло в полумрке. Общество соствляли почтя исключительно мужчины, я нсчитл всего четырех струшек – порзительно мло для Днии. Возможно, их было и больше, но больше я уже не считл, тк кк знялсь делом.

Снчл я решил подождть, присмотреться, понять принцип игры и узнть, ккие номер выигрывют. Блгое нмерение, что и говорить, но осуществить его мне не удлось. Все еще нходясь в восторженном состоянии, я не успел оглянуться, кк поствил 20 крон н четырндцтый номер. Теоретически минимльня ствк был 5 крон, но при мне меньше двух десяток никто не ствил. Чтобы, не дй бог, не скомпрометировть себя, я тоже нчл с 20 крон, поствил их н четырндцтый номер, см не зню почему, и выигрл.

Тут же передо мной встл новя проблем. Дело в том, что в Шрлоттенлунде мне выплтили выигрыш купюрми по 100 крон, тк что моя сумк был до откз нбит деньгми, не говоря уже о всяком другом необходимом дмском брхле; дльнейшие поступления мне просто некуд было склдывть. Игр шл н нличные, крупье придвинул ко мне кучку мелочи, я решил снчл ее быстренько проигрть, потом уже подумть нд решением проблемы.

Мне удлось спустить половину, потом я поствил н черное, четное и н четыре номер срзу. И все вышло, вернее, из четырех номеров выигрл, конечно, один, чудес не бывет, но я все рвно опять получил кучу мелочи. Четыре рз подряд я ствил н нечетное и выигрывл. Крупье выплчивл мне уже крупные суммы. Тут я отвжилсь опять покуситься н номер. Сто крон мелочью я поствил н восьмерку, и восьмерк вышл. Ничего не поделешь, деньги ндо было куд-то девть, я принялсь зтлкивть их в сетку, где лежл тлс. Сетк моя был не сетчтой, из обычной ткни, что окзлось весьм кстти. Мелочь продолжл меня рздржть, я ствил ее, не считя, н что попло, и упорно выигрывл. Просто проклятие ккое-то!

Нконец я придумл хитрый способ избвиться от мелких денег. Я бросил н крсное горсть мелочи (потом окзлось, что тм было 120 крон) в ндежде, что пропдет же он в конце концов. Крсное выигрло, я опять бросил. Крсное выигрывло, я ствил и ствил, одновременно пытясь пересчитть то, что было у меня в рукх и н коленях, и рсклдывя деньги стопкми по сотням, чтобы хоть кк-то рзобрться в них. Десятикроновыми бумжкми я могл бы уже нполнить мешок из-под кртофеля. Среди десяток то и дело попдлись более крупные купюры. Крсное выигрывло с постоянством, достойным восхищения, вместе с крупными бнкнотми крупье продолжл подсовывть мне и мелочь, тк кк честно подсчитывл все до последнего грош, и я окончтельно пл духом. Откзвшись от нервной борьбы с мелочью, я сгребл груду денег с крсного, которое тут же перестло выигрывть, и пустил в ход стопки десяток. Двжды я выигрл и полученные купюры, к счстью крупные, тут же зтолкл в сетку. Зтем я удвоил ствку, стрясь по возможности избвиться от десяток, опять выигрл, и тк был поглощен игрой, что ничего вокруг не змечл. Жрко было ужсно, шляп у меня съехл нбок, прик нверняк тоже. Ккое счстье, что у меня не было с собой зонтик! Сумки мои под стулом все время кто-то пинл, возможно, я см, и если бы мне пришлось еще и о зонтике думть, я бы совсем спятил. Я нклонилсь, чтобы зтолкть в сетку очередной выигрыш. И тут нчлось.

Крики, рздвшиеся в рйоне входной двери, я услышл, когд голов моя был под столом. Поспешно вынырнув, я увидел, что в комнту ворвлись ккие-то люди, двое или трое. Игроки прервли игру, з соседним столиком поднялся ккой-то бледный индивидуум с дико блестевшими глвми и пеной н устх. Возникло всеобщее змештельство. В другую дверь ворвлся ккой-то человек. Трщсь во все стороны, я взглянул н него, и он в этот момент посмотрел кк рз н меня. Мне покзлось, что лицо его прояснилось, и он двинулся явно в моем нпрвлении. Продвиглся же он с известными трудностями, тк кк помещение, хотя и большое, все же было огрничено, людей было много, и все они вдруг в пнике нчли метться. Я см пок не метлсь, но тоже испуглсь и подумл, что если это полиция, то они, чего доброго, отберут и мои честно выигрнные в Шрлоттенлунд четыре тысячи, но потом вспомнил, что в случе чего Лысый Коротышк подтвердит мой выигрыш. Тут нчлсь стрельб.

Стрелял тот тип с пеной у рт и диким взглядом. Те, что ввлились в комнту, кинулись к нему, он вырвлся и продолжл стрелять куд попло, переполох усилился и крики тоже, прямо Содом и Гоморр. Игроки попрятлись под столы, и, пожлуй, я одн оствлсь н своем месте. Вряд ли это объяснялось избытком хрбрости, я просто-нпросто остолбенел.

Вытрщив глз, смотрел я н то, что творится вокруг. А тот мужчин, что нпрвлялся ко мне, вдруг остновился, сделл еще дв шг, путь перед ним рсчистился (большинство игроков уже сидело под столми), он еще постоял немного, потом колени его подогнулись и он рухнул головой вперед прямо к моим ногм. И в ткой неудобной позе он свлился, что я, хоть и остолбенеля, но побуждемя чисто человеческим сострднием, нклонилсь к нему и попытлсь передвинуть его голову с ножки стол н мою сетку, нбитую бумгой, следовтельно, мягкую. А он, судорожно хвтя воздух ртом, явно пытлся что-то скзть.

– Ecoutez! – прохрипел он, из чего я сделл вывод, что рненый нмерен говорить по-фрнцузски.

– Лдно, лдно, – успокивл я его. – Тихо, не ндо говорить...

– Слушй, – с усилием повторил он и продолжл, здыхясь и остнвливясь после кждого слов: – Все... сложено... сто сорок восемь... от семи... тысяч двести дв... от Б... кк Бернрд... дв с половиной метр... до центр... вход... зкрыт... взрывом... повтори...

Все это он выдвил из себя кк одну непрерывную фрзу, и я не срзу понял, что последнее слово относится ко мне. Это его очень рссердило.

– Repetez! – простонл он с тким отчянием, что чуть было тут же не окочурился.

Пмять у меня всегд был хорошя, повторить нетрудно, тем более что нехорошо препирться с умирющим, и я повторил:

– Вес сложено сто сорок восемь от семи, тысяч двести дв от "Б", кк Бернрд, вход зкрыт взрывом, дв с половиной метр до центр.

Я немного перествил слов, это опять его рссердило, и он нчл повторять фрзу с нчл, через кждое слово зклиня меня хорошенько все зпомнить. И совершенно излишне, я был уверен, что до конц дней своих не збуду всего, что тут происходит. Тем не менее я покорно повторял з ним кждое слово.

– Связь... торговец рыбой... Диего... п дри... – добвил он и покинул сей бренный мир.

Я не знл, что ткое "п дри", д и вообще не понял ни слов из того, что он говорил, то есть слов-то сми по себе были понятны, но что все это ознчло? Смутно я сознвл, что мне доверен ккя-то вжня тйн. А вжные тйны отличются тем, что неизвестно, для чего они существуют.

Знятя умирющим, я не следил з рзвитием событий в зле. Теперь же, подняв голову, увидел, кк в ту смую дверь, в которую вошел покойный, ворвлся ккой-то человек с револьвером в руке и бросился к трупу.

– Умер? – крикнул он мне, хотя и дурку было ясно, что тот умер. Впрочем, вновь прибывший и не ждл моего ответ, срзу же нкинулся н меня, для рзнообрзия по-нглийски:

– Он говорил с тобой? Что скзл? Отвечй! – И с этими словми ткнул своей пушкой прямо мне в печень. Мне это очень не понрвилось. Я вообще не выношу, когд меня принуждют силой что-то делть, моя печень и без того доствляет мне неприятности. Тк что подобные мнипуляции с ней уже совершенно излишни. Вот почему я ответил только одним польским словом – коротким и вырзительным. Но дже если бы и хотел, я ничего не смогл бы ему объяснить, потому что он вдруг резко изменил свои нмерения, схвтил меня и поволок к той двери, из которой появился. Я едв успел прихвтить свою сумку и сетку.

Снчл я попытлсь вырвться, но тут же откзлсь от этих попыток, увидев з дверью полицейского в форме. Остток здрвого смысл подскзл мне, что в моем положении смое лучшее – перейти н сторону полиции, и чем скорее, тем лучше. Я рвнулсь к предствителю влсти, пробилсь сквозь толпу и окзлсь по ту сторону двери. Мой преследовтель, к моему удивлению, не препятствовл мне, но и не выпускл меня из рук.

– Мне нужно поговорить с вми! – громко крикнул я полицейскому, вырывясь из рук вцепившегося в меня негодяя. Негодяй кк-то слишком легко выпустил меня. Полицейский смотрел не н меня, н что-то з моей спиной.

– Конечно, конечно, только двйте уйдем отсюд, – скзл он кк-то рссеянно.

Я оглянулсь и увидел целый тбун ворввшихся в притон полицейских. В это время избрнный мной блюститель порядк резко повернул меня опять спиной к двери и зкрыл мне лицо чем-то вроде мягкой руквицы. Я хотел сдернуть ее, но негодяй схвтил меня з руки, тут еще сумк и сетк. Я вдохнул приторный злх, срзу нпомнивший мне больницу.

"Нркоз! – пронеслось в голове. – Только не дышть!" – И, видимо, вдохнул.

* * *

Случется, что человек проснется в своем доме, в собственной кровти, и все-тки в первую минуту не понимет, где нходится. Что же говорить человеку, который после нркоз просыпется в тком месте, которое не знет, кк и нзвть.

Было мне мягко, ничего не скжу. И это было моим первым ощущением. Вторым – что мне кк-то нехорошо, и тут же появилсь мысль о минерльной воде. Впрочем, мысль ккя-то смутня, бстрктня, которя воплотилсь в обрзе искрометного, пенящегося ручейк, приятное журчние которого зглушло монотонный, нвязчивый звук, действующий н нервы. Я открыл глз.

Ндо мной был белый низкий потолок в форме полусферы, очень стрнный, впрочем, может, это был вовсе и не потолок? Бессмысленно пялилсь я н него некоторое время, потом решилсь посмотреть по сторонм.

То, что было спрв, я сочл, после некоторых рзмышлений, спинкой дивн, обитого черной кожей, из тех, которые в Копенггене стоят от пяти тысяч и выше. Ткя дорогя спинк вполне меня устривл, и я посмотрел в другую сторону. Мне пришлось смотреть довольно долго, тк кк то, что я увидел, никк не вязлось с потолком. Столики, кресл, ковер и прочие предметы должны были нходиться в нормльном помещении, не в бочке с полукруглым потолком. Зто ему вполне соответствовли окн в слегк выгнутой стене, длинный ряд мленьких окошечек, которые кк-то очень хорошо сочетлись с нвязчиво-монотонным шумом. По другую сторону помещения, нд моим дивном, тоже были ткие же окошечки. Ничего не поделешь, приходится примириться с фктом, что я нхожусь в смолете. И что этот смолет летит.

Мой хрктер не позволил мне долее оствться в бездействии. Я опробовл все чсти своего тел, снчл осторожно, потом смелее; все действовло, неприятное ощущение внутри меня постепенно уменьшлось, я слезл с дивн (который действительно окзлся дивном, обитым черной кожей), переместилсь в кресло и глянул в окно.

Я увидел прострнство, нстолько огромное, что испуглсь, уж не в космосе ли я нхожусь, но тут же успокоилсь, вспомнив, что в космосе должно быть темно, мое же прострнство было нполнено светом. Вскоре мне удлось рзличить в нем отдельные элементы. Ндо мной было безгрничное небо, подо мной столь же безгрничня водня глдь. Между ними просмтривлся горизонт.

Постепенно я пришл в себя кк физически, тк и умственно. Теперь я осмотрелсь уже более внимтельно и обнружил н дивне свое пльто, возле дивн шляпу, сумку и сетку. Прик по-прежнему нходился н голове. Я был босиком, вернее, в чулкх, споги стояли по другую сторону дивн. Все было н месте, мтерильного ущерб мне не причинили.

Мысль о мтерильном ущербе зствил меня осмотреть сумку и сетку. Обе они были нбиты деньгми.

"Порзительно честные бндиты", – удивилсь я. А в том, что меня похитили бндиты, я ни минуты не сомневлсь. Кто же еще? Зчем им пондобилось меня похищть, я пок не придумл. Првд, для ткого предположения еще не было никких основний, рзве что в глубине души я желл этого, тк кк всегд питл склонность к рисковнным предприятиям.

Вместо того чтобы предвться отчянию, я решил подсчитть свои кпитлы. Стрнное зрелище, должно быть, предствлял я, сидя с ногми н дивне, окруження со всех сторон кучкми измятых бнкнотов. Я нсчитл пятндцть тысяч восемьсот двдцть крон, с некоторым трудом перевел это в доллры, и получилсь приличня сумм – свыше двух тысяч. Под деньгми я обнружил сигреты. Зкурив, я понял, что мне совершенно необходимо сделть две вещи: умыться и нпиться минерльной воды. А уже потом я обо всем подумю.

В этом прекрсно меблировнном эроплне нверняк имелся тк нзывемый снузел. Ндо его поискть. По причинм, не совсем ясным для меня смой, я решил вести себя кк можно тише, не звть н помощь, пусть они думют, что я еще не очнулсь. Кто "они", я не знл, но не сомневлсь, что н смолете должны быть люди. Хотя бы пилот, првд?

Зня рсположение помещений в нормльных смолетх, я нпрвилсь в хвост, без колебний определив, где у смолет перед, т.е. нос. Я подошл к небольшой дверце и уже взялсь з ручку, кк вдруг услышл голос, доносящиеся из-з этой двери. Я осторожно отпустил ручку и приложилсь ухом. Попробовл в нескольких местх, и нконец ншл точку, где было кое-что слышно.

Люди з дверью рзговривли по-фрнцузски, что меня вполне устривло. В целом их бесед доносилсь до меня в виде нечленорздельного шум, но отдельные фрзы звучли вполне отчетливо, и то, что удлось рзобрть, окзлось чрезвычйно интересным.

– Идиотскя история! – услышл я сердитый и уверенный голос.– Не можем же мы перетрясти всю Европу, снтиметр з снтиметром!

– Эх, ндо ж было тк ошибиться! – воскликнул с рздржением другой голос.– И убить ее мы не можем, вообще ничего ей не можем сделть, пок не скжет...

Дльше ничего нельзя было рсслышть, но вот неожиднно прорвлось несколько отчетливых фрз:

– Д нет, нверняк поймет. А если дже и не поймет, достточно того, что сообщит в полицию. Хотя бы о том, что увидит!

– Тк ккого черт нужно было тщить ее с собой?

– Другого выход но было. Теперь уже ничего...

Голос ззвучли приглушенно, я с трудом улвливл лишь обрывки фрз:

– ...тк он нм и скжет! Ты бы н ее месте скзл?

– У меня идея! Предложим ей вступить в дело.

– Шеф не соглсятся!

– Дурк! Зто он соглсится, все скжет, потом несчстный случй...

И дльше опять нерзборчивый гул голосов, из которого я понимл лишь отдельные слов:

– ...в долю... процент соглсуем... можно нобещть...

– Неплохо придумно!

– ...ни в коем случе не выпускть. Стеречь кк зеницу ок до прибытия шеф...

– ...нш единственный шнс – вытянуть из нее до этого...

– ...если не збыл...

И опять нерзборчивый шум, перекрытый влстным голосом, видимо, стршего в компнии:

– Ясное дело, потом ликвидировть. Но бесследно! Не тк хлтурно, кк обычно ты рботешь, действительно никких следов. Мы не можем рисковть.

– А н проснулсь ли он? – вдруг с тревогой спросил другой голос. Одним кенгуриным прыжком я окзлсь н своем дивне, но не легл, решив, что сидеть имею прво, изобрзить н лице состояние полной прострции мне не соствит ни млейшего труд. Дверь, однко, оствлсь зкрытой, кк видно, они не торопились проверить, в кком состоянии я нхожусь.

"Что же все это знчит, черт побери? – думл я, сидя н дивне с совершенно естественным идиотским выржением н лице. – Что ткое я должн им скзть? О ккой ошибке они говорили? Скзть?.. А, тк, знчит, покойник... Дл мху, что и говорить. Действительно, ошибочк..."

Услышнное произвело н меня столь сильное впечтление, что я полностью пришл в себя и нчл сосредоточенно обдумывть создвшееся положение. Знчит, меня обременили ккой-то потрясюще вжной тйной. Минуточку, что он тм говорил? "Все сложено сто сорок восемь от семи, тысяч двести дв от "Б", кк Бернрд, дв с половиной метр до центр". Тк, что еще? Аг, "вход зкрыт взрывом". Нет, что-то еще было. О рыбке, кжется. Нет, не о рыбке. "Связь торговец рыбой Диего" и еще что-то. Что же? А, вот: "п дри". И не зкончил. Интересно, что бы это все знчило?

"Перетрясти всю Европу..." Видимо, они что-то где-то спрятли и зшифровли место, этот блженной пмяти придурок доверил мне шифр. Действительно, ншел кому... А теперь эти негодяи з стеной хотят, чтобы я сообщил его им, если помню. Помню, кк же! Только сохрни меня бог проронить хотя бы слово. Ясно, что потом меня срзу пристукнут – и поминй кк звли. Сми тк скзли. Могут и сейчс это сделть, чего проще – вытолкнуть из смолет, вон сколько кругом воды! А кстти, что это з вод? И куд мы, собственно, летим?

Я взглянул н чсы. Они еще шли и покзывли 12 чсов 15 минут. Я мшинльно их звел и принялсь рзмышлять. Вод и вод, куд ни глянь, летим мы н очень большой высоте. Столько воды – это нверняк ккой-нибудь окен, н море не похоже, его не хвтило бы, нечего и говорить.

Я вытщил из сумки свой дргоценный тлс, от одного прикосновения к которому испытл величйшее счстье, слегк, првд, омрченное создвшейся неприятной ситуцией. В моем рспоряжении было дв окен – Атлнтический и Тихий. Смолет нверняк поднялся из Копенгген, это отпрвня точк. Тк, дльше. Я не могл проспть двое суток, инче бы чсы остновились. К Атлнтике – нлево, к Тихому окену – нпрво. Если бы это был Тихий окен, нм пришлось бы пролететь всю Европу и Азию. Нет, слишком длеко. Аг, вот еще много воды к югу от Индии, между Африкой и Австрлией, но и здесь пришлось бы лететь через всю Европу. Из Копенгген до Сицилии смолет летит пять с половиной чсов, я зню. А сколько времени я был без сознния?

Подумв, я пришл к выводу, что от десяти до одинндцти чсов. События в игорном доме рзвернулись около полуночи, может, в полпервого. Знчит, прошло около одинндцти чсов. Кк бы ни спешили мои похитители и ккими бы средствми ни рсполгли, они никк не сумели бы вылететь рньше, чем через 2 чс. Ведь н Конгенс Нюторв нет эродром, до него им пришлось добирться, д еще тщить меня в виде бесчувственной колоды, что отнюдь не ускоряло передвижения. А тщили меня, по всей видимости, осторожно, не волокли же, прик вон н голове остлся... А рз говорят об ошибке, знчит, меня они не предвидели, я для них неожиднность, это обстоятельство должно было здержть их. Тк что и три чс можно нкинуть...

Атлс мне уже было мло; я вытщил из сумки мленький клендрик польского Дом книги, который уже не рз помогл мне в рзных житейских перипетиях. Несколько минут сложных рсчетов и многокртные выглядывния в окно с целью устновить положение солнц утвердили меня в мысли, что я лечу нд Атлнтикой, что в том месте, где я нхожусь, должно быть десять чсов или девять тридцть и что мы летим в юго-зпдном нпрвлении. Точнее, более в южном, чем в зпдном. И если вскоре под нми покжется суш, то это должн быть Брзилия.

Првд, мои рссуждения были чисто теоретическими, и тем не менее мне стло плохо при одной мысли о том, что я могу окзться в Брзилии в своем зимнем пльто, в спогх н меху, в теплых рейтузх и плтиновом прике. Спрятв клендрик и тлс, я сидел неподвижно, глядя бездумно н солнечные блики з окном, и пытлсь кк-то упорядочить свои мысли.

Тут открылсь дверь, и вошел незнкомый мне человек. И ндо признть, что этот момент был для меня ниболее подходящим, ведь я собирлсь при появлении моих преследовтелей принять смый глупый вид. У человек, увидевшего мня сейчс, не могло создться двух мнений н мой счет. Пожлуй, в нем могли зродиться лишь сомнения, способн ли я вообще сообржть.

Он остновился в дверях и одним быстрым взглядом окинул и меня, и все помещение. Стрнное впечтление производил этот человек. Н первый взгляд я его принял з худенького юношу, и только при более внимтельном рссмотрении обнружилось, что ему никк не меньше 35 лет. У него было невинное розовощекое личико млденц, вытрщенные голубые глзки и торчщие в рзные стороны светло-желтые птлы – не очень длинные, но зто курчвые. Они шевелились у него н голове, кк живые, кждя прядь см по себе, и ничего удивительного, что я кк зчровння уствилсь н них, не в силх произнести ни слов.

Были все основния считть его блондином. А ндо скзть, что когд-то гдлк предскзл мне, что в моей жизни роковую роль сыгрет блондин. Я охотно поверил ей, тк кк блондины всегд мне нрвились. Но почему-то тк получлось, что жизнь упорно подсовывл мне брюнетов, одного чернее другого, я все высмтривл, не появятся ли блондин... С годми у меня уже вырботлся рефлекс: блондин – знчит, ндо быть нчеку. И вот теперь появляется этот бндит...

– Бонжур, мдемузель, – вежливо поздоровлся он.

Услышв это, я тут же пришл в себя. Если ко мне, мтери подрстющих сыновей, обрщются "мдемузель", знчит, решили вести мирные переговоры. Следовтельно, пок мне ничего не грозит, убивть в ближйшее время меня не собирются, я я могу покпризничть.

– Бонжур, месье, – ответил я длеко не столь вежливым тоном и продолжл без всякого переход: – Знчит, тк: минерльной воды, крепкого чю с лимоном, где тулет и мне ндо умыться. Немедленно! А потом поговорим!

Это прозвучло довольно зловеще. Чтобы усилить эффект, я обвел помещение по возможности безумным взглядом и, обессиленно склонив голову, издл слбый стон. По-моему, получилось неплохо.

– Ах, конечно, конечно, кк пожелете, – зсуетился этот несурзный тип.

Он помог мне слезть с дивн, хотя я и см прекрсно могл это сделть, взял меня под руку и зботливо провел куд требовлось, по дороге продолжя окзывть мне всяческие знки внимния. Открыв ккой-то шкфчик, он достл из него минерльную воду, и я нконец нпилсь. Потом я осмотрел соседнее помещение, которое нездолго до этого доствило мне столько кустических эмоций. Оно предствляло собой нечто среднее между слоном и рбочим кбинетом и было обствлено роскошной мебелью. Тм нходились еще три тип, для которых мое появление было явно неожиднным. Они нверняк думли, что я еще сплю и что неизбежный конткт со мной будет хоть н ккое-то время отсрочен.

Я не обрщл н них никкого внимния, сейчс глвным для меня было умыться и сбросить с себя кк можно больше теплой одежды, учитывя мячщую передо мной Брзилию. Мне уже зрнее было жрко.

Через полчс я сидел в упомянутом выше слоне-кбинете уже совсем другим человеком. В соответствии с пожелнием передо мной стоял сткн чю с лимоном. Я решил игрть роль слдкой идиотки и держться с видом оскорбленного достоинств.

Мои новые знкомые ничем особенным не отличлись, по крйней мере внешне. Один из них дже производил неплохое впечтление, и его можно было бы нзвть крсивым, если бы он не был тким толстым. Второй срзу вызвл нтиптию, тк кк у него были близко посженные глз нвыкте, чего я не выношу. Третий был ростом с сидящую собку, тк ничего. Одеты обыкновенно, кк одевются состоятельные люди, – костюмы, глстуки, белые рубшки. Возрст их я определил кк средний между тридцтью пятью и сорок пятью. В этом почтенном обществе я чувствовл себя немного неловко, тк кк по-прежнему был босиком.

Пончлу все молчли. Они явно выжидли, что я скжу, я решил ждть, что они скжут, но, подумв, откзлсь от этой мысли. Слдкя идиотк просто не имеет прв н ткую сообрзительность, ей обязтельно ндо с чем-нибудь выскочить.

– Куд мы летим, и вообще, что все это знчит? – обиженно спросил я, отпив полсткн.

– Не хотите ли поесть? – вместо ответ зботливо спросил толстяк.

– Нет, – подумв, ответил я. – Пок не хочу. Но через полчс зхочу.

– Кк вм будет угодно, мдемузель. Вы получите все, что зхотите.

"Увиливют от ответ, – подумл я. – Хотят узнть, что я з штучк". И, зкурив, произнесл ледяным тоном:

– Я жду объяснений.

Вздрогнув, птлтый тоже зкурил и нчл:

– Видите ли, произошл неприятня история. Вы помните, нверное. Мы рзвлеклись в игорном доме, кк вдруг явилсь полиция... – Изобржя печль, он горестно поник своей всклокоченной головой, но превозмог себя и продолжл: – Это было ужсно. Вы себя почувствовли плохо. Ничего удивительного, столько волнений! К тому же тм было тк нкурено. Не могли же мы бросить вс н произвол судьбы!

Улыбк н его голубоглзом невинном личике млденц был ткой искренней, что я поверил бы ему, если бы не подслушл их рзговор. Рскрыв кк можно шире глз, я пострлсь изобрзить понимние и признтельность.

– Ндо было в темпе смывться, – продолжл птлтый. – Мы вс не знли, у нс не было вшего дрес, вот мы и збрли вс с собой.

Присутствующие улыбкми и кивкми подтверждли првдивость кждого его слов. Я бы могл поклясться, что ни одного из них не было в игорном доме, не говоря уже о том, что если кто и чувствовл себя тм плохо, то никк не я.

– Весьм вм признтельн, – сдержнно поблгодрил я, – боюсь только, не слишком ли длеко вы меня звезли?

Джентльмены рзрзились рзноклиберным хохотом в знк докзтельств того, что они оценили мой тонкий юмор. Тк мы ломли комедию друг перед другом еще ккое-то время, потом я с доверчивым любопытством повторил свой вопрос:

– Тк куд же мы летим?

– А не взволнует ли это вс? – збеспокоился птлтый. – Вше здоровье... Не скжется ли н нем это известие?

– В конце концов, земной шр тк мл, – успокоительно зметил толстяк.

– Пустяки, – добродушно зметил я. – Я обожю путешествия. Итк?

– А в один небольшой городок н побережье Брзилии, – выдвил из себя нконец птлтый с тким пренебрежительным жестом, кк будто прилететь в Брзилию все рвно, что проехться от Груйц до Трчин. Небрежным жестом он кк бы перечеркнул все эти тысячи километров.

Я не срзу отрегировл – ндо было покзть, что просто потрясен этим известием. А я действительно был потрясен тем, что тк првильно угдл. Потом позволил себе встревожиться.

– Но ведь у меня нет визы! – И добвил: – К тому же я не взял с собой никких вещей, тм, должно быть, жрко. В чем я буду ходить? И вообще, мне ндо вернуться. Я ндеюсь, что вы, господ... – И я зхлопл глзми. Хотелось ндеяться, что это вышло у меня достточно глупо и беспомощно. Боюсь, что я достигл вершины в своем умении изобржть дурочку и долго н этой вершине но продержусь. О ткой мелочи, что мой пспорт был действителен только н европейские стрны, я и не зикнулсь.

Господ, внимтельно следившие з кждым моим словом, принялись в четыре голос уверять меня, что, рзумеется, они будут обо мне зботиться и впредь, что я получу все, чего бы ни пожелл, и что вернуться я смогу в любую минуту.

Это меня успокоило, и я позволил уговорить себя позвтркть с ними. Обслуживл нс официнт в белом, все было н нивысшем уровне.

Пробный шр был пущен во время звтрк.

– Нверняк вс потрясл смерть того человек, – соболезнующе произнес толстяк. – Ничего удивительного, что вм стло плохо, ведь он испустил дух буквльно у вс н рукх.

При этом он тяжело вздохнул и поднял глз кверху, кк бы вознося молитву о душе усопшего. Я решил, что мне следует вести себя соответственно, отложил вилку в сторону и тоже испустил тяжелый вздох.

– О д, это было ужсно! Я до сих пор не могу прийти в себя, – произнесл я, содрогясь от одного воспоминния и н всякий случй теряя ппетит, тем более что уже нелсь.

– Для нс это особенно тяжко, – вздохнул птлтый. – Ведь он был ншим знкомым, особенно вот его. – И он ткнул в мленького бндит.

Тот, быстро проглотив кусок, поспешно зкивл головой и попытлся придть своему лицу горестное выржение.

– Это был мой друг, – подтвердил он. По-фрнцузски он говорил нмного хуже остльных. – Мой очень хороший друг. Кк бы я хотел быть рядом с ним вместо вс в последние минуты его жизни!

Слон нполнили тяжкие вздохи. Все по очереди возводили очи горе. Немного спрвившись со своей скорбью, друг покойного продолжл:

– Его последний вздох... Его последние слов... Кк бы я хотел слышть их! Он говорил с вми, мдемузель. Зклиню вс, повторите последние слов моего друг!

"Прекрсно! – мысленно одобрил я. – Еще немного поднпрячься, и эт скорбь будет тк естественн..."

– Увы, не могу, – произнесл я, издв уже совершенно рздирющий душу вздох. – Я их не понял.

– Кк это? – н выдержл бндит с глзми нвыкте, но птлтый укротил его одним взглядом и сочувственно поинтересовлся:

– Он что, бредил?

– Похоже н то, – с грустью подтвердил я. – Ккие-то отдельные, бессвязные слов, к тому же едв слышным голосом...

– Прошу вс, повторите эти слов! – взмолился друг покойного. – Пусть они бессмысленны, но ведь это последние слов моего незбвенного друг! Я нвечно сохрню их в пмяти.

Тут я понял, что избрння мною роль слдкой идиотки имеет свои недосттки. Слдкя идиотк просто обязн иметь доброе сердце, и в днном случе просто не может не мобилизовть все свои жлкие умственные способности н то, чтобы припомнить эти чертовы последние слов. Кк выйти из положения?

– Не помню, – пролепетл я чуть ли не со слезми н глзх. – Но я понимю вшу боль и пострюсь припомнить. Тм был ткой шум, ткя сует, я хотел ему помочь, он уже чуть дышл...

Четыре бндит тоже чуть дышли, слушя меня. Видимо, слов покойник были для них вопросом жизни и смерти. Притворяясь, что я нпряженно вспоминю, и время от времени издвя тяжелые вздохи, я в то же время лихордочно обдумывл линию своего поведения. Убедить их, что я ничего не слышл или ничего не помню? Вряд ли рзумно, тогд у них не будет причин сохрнить мне жизнь. А в моих углх отчетливо звучли млоприятные слов "ликвидировть бесследно". Я понятия не имел, кто они ткие, но, кк видно, мне стло известно что-то ткое, что для них было чрезвычйно вжно. И в то же время для них опсно было это мое знние, тк что им ничего не стоит лишить меня жизни. Нет, пожлуй, лучше помнить. Могу же я помнить только чсть, остльное постепенно вспоминть?

– Мне кжется... – неуверенно нчл я. – Если не ошибюсь, он мне скзл "слушй". Д, именно "слушй".

– "Слушй", – кк зчровнный, повторял з мной толстяк.

– Что "слушй"? – опять не выдержл лупоглзый, и, похоже, птлтый пнул его под столом.

– А я ему скзл: "Тихо, не ндо ничего говорить". Я видел, что ему трудно говорить, я хотел, кк лучше...

Вздох, который я издл, был вершиной притворств. Тут уже и птлтый не выдержл и нервно воскликнул:

– А дльше что же?

Я снизил темп и решил здохнуться от волнения.

– Он тк неудобно упл, – медленно, с чувством продолжл я. – Головой под стол, прямо н ножку стол...

Толстяк чуть удр не хвтил, второй бндит зскрежетл зубми. Мленькому удлось спрвиться с собой и продолжить рзговор:

– И что? Что он говорил? Кковы были последние слов моего друг под столом?

– Тк он же не сознвл, что лежит под столом, – обиженно зявил я и подумл, что н их месте я бы меня убил. Кк вжн для них моя информция, если они проявляют ткое нгельское терпение!

Первым взял себя в руки птлтый.

– Несчстный! – подхвтил он. – Ничего не сознвл! Лепетл в бреду бессвязные слов, и только вы, мдемузель, слышли их! А его друг, его лучший друг не слышл!

И мне докзлось, что он пнул друг покойного, тк кк тот, вздрогнув, возобновил свои душерздирющие просьбы сообщить последние слов его горячо любимого друг, двя понять, что инче ему и жизнь не мил.

Я не удрил лицом в грязь. Уверен, что устроенное мною предствление было не хуже того, что двли они. Я хвтлсь з голову, зкрывл глз, злмывл руки и делл множество тому подобных телодвижений. Нконец тянуть больше стло невозможно, и мне пришлось сообщить им кое-что конкретное.

– Кжется, он нзывл ккие-то цифры, – произнесл я тихим, прерывющимся от скорби голосом.

– Ккие? Ккие цифры? – здохнувшись от волнения, просипел птлтый.

– Не помню. Рзные. Беспорядочные. Он несколько рз повторял их.

– Если повторял несколько рз, должны же вы были их зпомнить, – рзозлился лупоглзый. Я позволил себе немедленно возмутиться и с достоинством возрзил, что для меня смерть человек вжнее кких-то тм цифр.

Птлтый опять поспешил рзрядить обстновку. Еще, нверное, с полчс продолжлся этот дурцкий спекткль, и если бы у нс были зрители, они неоднокртно рзржлись бы бурными плодисментми. Тем не менее никких ощутимых результтов это не дло, и птлтый решил нчть с другого конц.

– Видите ли, мдемузель, – произнес он после минуты общего молчния, испросив предврительно взглядом соглсия остльных, – эти беспорядочные цифры чрезвычйно вжны для нс. Покойный должен был сообщить нм очень вжные сведения, которые мы ждли. Он сообщил их вм, кк рз вот те цифры. Очень прошу, вспомните их. Не скрою, от этих цифр звисит нш жизнь. Мы очень просим помочь нм!

Его невинное млденческое личико выржло ткую мольбу, что и кменное сердце не выдержло бы. Мое же срзу откликнулось.

– Ах, боже мой! – произнесл я с искренним сожлением. – Если бы я это тогд знл! Но я и в смом деле не могу вспомнить.

– Вы обязны вспомнить, – птлтый вырзительно произнес эти слов и, помолчв, добвил: – Будем говорить откровенно. Мы люди со средствми и сможем щедро отблгодрить вс.

– Понимю, – прервл я. – Пострюсь вспомнить. Но что будет, если не получится? Ведь беспорядочные цифры очень трудно зпомнить.

Голубенькие глзки птлтого превртились вдруг в две ледышки. Все четверо в мертвом молчнии смотрели н меня. В слоне вдруг повеяло холодом. Не будь я ткой легкомысленной от природы, я должн был бы содрогнуться от холод и ужс.

– Только вы слышли эти цифры, – медленно, с рсстновкой произнес птлтый. – И только вы можете их вспомнить. Мне очень жль, но мы будем вынуждены до тех пор нвязывть вм свое общество, пок к вм не вернется пмять.

– Что? – нивно удивилсь я, хотя и ожидл чего-то в этом роде. – Что это знчит?

– Это знчит, что вы предствляете для нс бесценное сокровище. Вместе с вшей пмятью. И вы должны будете остться с нми. Мы окружим вс... зботой, кк нстоящее бесценное сокровище.

Похоже, мы нчинем слегк приоткрывть свои крты.

– Должн ли я понимть это тк, что вы, господ, не поможете мне вернуться в Копенгген? – спросил я с величйшим удивлением, якобы не веря своим ушм.

– Не только. Будем вынуждены всеми силми препятствовть вшему возврщению в Копенгген. А мы рсполгем довольно большими возможностями...

Я неодобрительно помолчл, потом зметил с легким укором:

– Боюсь, что это не лучший метод. Я могу испугться, от стрх я совсем теряю пмять. Блгодря предыдущим ргументм я уже нчл кое-что припоминть и почти вспомнил первую цифру, теперь у меня опять все вылетело из головы!

Лупоглзый джентльмен не выдержл. Он сорвлся с мест, что-то пробормотл и выскочил из комнты. У остльных, видимо, нервы были крепче.

– Мне кжется, я смогл бы скорее вспомнить, если бы опять окзлсь в том месте, где слышл эти слов, – продолжл я. – В копенггенском игорном доме. Бы, конечно, понимете, оптические и кустические ссоциции...

Я не очень рссчитывл н успех своего предложения, но попытк не пытк... А я хоть и любил путешествовть, но понимл, что в днном случе для меня знчительно проще и удобнее вернуться в Копенгген тем же путем, кким меня оттуд вывезли: и пспорт мой не в порядке, и визы нет, и денег жлко, хлопот сколько!

– Нет, – коротко ответил птлтый, бурвя меня своими голубыми ледышкми. – Мне кжется, что вы скорее вспомните, не рсполгя возможностью вернуться в Копенгген. И мне кжется, что для вс будет лучше вспомнить кк можно скорее.

Нш последующя бесед предствлял собой мешнину угроз, просьб, зигрывния, попыток шнтж и подкуп. Об стороны предпочитли открытой войне мирное сосуществовние. Я зявил (кривя душой), что кое-что помню, кое-что нет, и для того, чтобы вспомнить все, мне требуется время и спокойня обстновк. Они сделли вид, что поверили мне, и в слоне опять воцрилсь тмосфер доверия и взимопонимния.

Не имея возможности что-либо предпринять, я решил пок спокойно выжидть. Не скжу, чтобы я был очень испугн. Пожлуй, меня горздо больше испугло бы нпдение пьяных хулигнов. Случившееся со мной кзлось тким нерельным, что удивление почти вытеснило стрх. Никогд в жизни у меня не было ткого зхвтывющего приключения. Где уж тут думть об опсности! Я решил пок не делть попыток связться с полицией, будучи уверен, что спрвлюсь см. С интересом ожидл я дльнейшего рзвития событий, твердо решив одно: слушться предостерегющего внутреннего голос и не сообщть им слов покойного.

Тем временем мы летели и летели, и вот спрв под нми покзлсь суш. Нверняк это был Брзилия, я по-прежнему оствлсь в шерстяной юбке и пуховой кофте, ведь другой одежды у меня не было. Единственное, что я могл сделть, – это снять колготки и остться босиком.

Суш приблизилсь в смолету и постепенно вытеснил окен. Мы летели н большой высоте, тк что ничего нельзя было рзглядеть, хотя я и очень стрлсь – во мне проснулсь любознтельня туристк. Я не имел ни млейшего предствления, нд ккой чстью Брзилии мы пролетем, исключив лишь устье Амзонки: по моим предствлениям оно должно было бы выглядеть более зеленым и мокрым, не говоря уже о том, что ткой большой реки нельзя было не зметить. Потом мы вдруг дошли н посдку, хотя нигде не было видно никкого эродром. Впрочем, для меня это было нормльным явлением, потому что никогд в жизни, кким бы смолетом я ни летел, я ни рзу не могл увидеть эродром перед посдкой, дже хорошо знкомое Окенче, и кждый зход н посдку был для меня всегд неожиднным. Мне дже кзлось что взлетно-посдочные полосы существуют лишь в вообржении пилотов, сдимся мы или н кртофельное поле, или н железнодорожные пути, или н крыши здний или н другие, столь же неподходящие объекты.

Н сей рз мы сели в тком месте, где посдочные полосы были, но зто не было никких построек. Постройки я увидел потом, очень длеко, почти н горизонте. Я ожидл, что вот-вот нчнутся ккие-то осложнения, ну хотя бы с тможенникми или сотрудникми пспортного контроля, и мстительно рдовлсь, предствляя себе, кк зсуетятся мои похитители, но ничего подобного не произошло.

Возле ншего смолет уже стоял вертолет, его винт потихоньку крутился. Меня вместе с моим имуществом в головокружительном темпе погрузили в новый вид трнспорт, я едв успел подумть: "Ой, изжрюсь" – кк опять мы окзлись в воздухе. Д, приходится признть, что оргнизционня сторон дел у них был н высоте.

Я сидел у окн и пытлсь хоть что-нибудь увидеть. Теперь мы летели немного ниже, и я могл рзглядеть пейзж, но он мне ничего не говорил. Единствення польз от визульного нблюдения зключлсь в том, что я определил – не по пейзжу, рзумеется, по солнцу, что мы возврщемся к окену.

В вертолете мы рзговривли мло и глвной темы не кслись. Птлтый зинтересовлся моим зннием инострнных языков. Я откровенно признлсь, что лучше всего говорю по-польски, причем чуть ли не с рождения, продемонстрировл мою оригинльную нглийскую речь и зявил, что итльянский – очень легкий язык, д и вообще вся групп ромнскик языков для меня плевое дело. В докзтельство я процитировл фргмент лтинского стихотворения, которое мы учили в школе и которое непонятно почему я зпомнил н всю жизнь. Мне хотелось зпутть их и лишить возможности переговривться в моем присутствии н языке, которого я бы не понимл. То, что они могли свободно пользовться дтским, им не пришло в голову. Я честно признлсь, что не зню этого язык, будучи уверен, что мне не поверят. И они не поверили. И в смом деле, кк можно поверить, что я не зню язык после ткого длительного пребывния в стрне?

Постепенно они перебрли почти все языки и вспомнили о немецком. Я рдостно зявил, что великолепно влдею этим языком. Меня попросили докзть это и что-нибудь скзть н немецком. Я глубоко здумлсь.

– Jch habe, – нконец вспомнил я. Потом еще подумл и с триумфом добвил: – Donnerwetter!

Это поствило большое удовольствие моим спутникм, и они еще долго посмеивлись. Вот в ткой приятной и веселой обстновке мы и летели.

Нсчет языков у меня были свои сообржения. Фрнцузский, кк известно, я знл, по-итльянски худо-бедно могл объясниться, лтынь немного помнил, тк что все ромнские языки могли предствлять для моих похитителей определенную опсность. Слвянские, ндо полгть, отпли в полуфинле. Мое длительное пребывние в Днии позволяло предполгть некоторое знкомство со скндинвскими языкми, н нглийском я хоть и не очень хорошо, но говорил, тк что у них оствлся только немецкий. Китйский, японский и рзличные рбские нречия я сочл возможным отбросить, учитывя огрниченный регион их рспрострнения. Попытк докзть знние немецкого язык позволял предполгть, что я хочу зствить их откзться от возможности рзговривть в моем присутствии н этом незнкомом мне языке. Не првд ли, логично? Они должны были прийти к ткому выводу и, кк покзло будущее, пришли.

В действительности же с немецким языком дело обстояло тк: говорить н нем я не умел, но понимл почти все. Объяснялось это тем, что Алиция, несмотря н свои блестящие способности к языкм, долгое время после выход змуж з Торкильд объяснялсь с ним по-немецки – дтский ей никк не двлся. Проводя в их доме долгие чсы и принимя учстие в рзговоре, я нучилсь сносно понимть немецкий, рзговорня речь которого кк-то логично легл н теоретический, еще школьный, фундмент. Тк что мне доствило бы большое удовольствие, если бы с помощью немецкого в моем присутствия зхотели что-то скрыть от меня.

Местность, обозревемя с борт вертолет, предствлял собой склистые горы рзной высоты, поросшие лесом или совершенно голые. Для меня было очень вжно определить свое местонхождение, не прибегя к рсспросм – нверняк мне не скжут првду, д и незчем им знть, что меня тк интересует этот момент.

Через ккое-то время длеко н горизонте появилось море, то есть окен, и вскоре я увидел нечто стрнное. Холмы внизу предствляли собой склы с крутыми склонми, и вот поперек одного ткого склон что-то медленно ползло. Долго я пытлсь смостоятельно понять, что это ткое, и нконец сдлсь.

– Что это? – с живым любопытством спросил я, ткнув пльцем в интересующий меня объект.

– Поезд, – коротко ответил птлтый.

"Спятил", – подумл я, вслух обиженно произнесл:

– Ккой же это может быть поезд? Кнтня дорог?

– Нормльный поезд, н рельсх. Железня дорог, – снисходительно, кк мленькой, объяснял мне толстяк. – Движется по мосту, прикрепленному к скле.

Это было интересно. Я внимтельно рссмтривл необычный поезд. Тем временем мы подлетели ближе, и прямо под нми я вдруг увидел что-то нпоминющее опорную глерею, н которой действительно были проложены рельсы. Продолжение этой необычной железной дороги можно было рзглядеть только в освещенных солнцем местх, в тени же он был нерзличим. Фнтстик! Я тк был зхвчен этим необыкновенным зрелищем, что все прочие детли пейзж остлись мной не змеченными.

Тут мы неожиднно стли приземляться. Окзлось, что мы нходимся прямо нд океном. Я успел увидеть ккой-то большой злив и город н его берегу, ткже множество лодок и ктеров. Мы еще немного снизились и тут я, хотя ткое со мной никогд не случлось, зметил посдочную площдку. Единствення террс среди нгромождения скл не вызывл сомнения, что именно н нее мы сядем. Я перестл хлопть глзми, чтобы больше ничего не пропустить, и мне удлось рзглядеть возле террсы нечто, нпоминющее постройки. Это были конструкции кубической формы, прилепленные к склм. Больше я ничего не успел увидеть, тк кк мы совершили посдку, причем вовсе не н той террсе, которую я зметил сверху, совсем н другой, которую я, конечно же, кк всегд, прозевл.

В последний момент, уже собирясь ступить н землю, я успел отдернуть босую ногу. Дже если бы кмення плит был ледяной, я бы стл утверждть, что он рсклен, потому что все вокруг кзлось мне рскленным. Я прилсь в пуховой кофте и шерстяной юбке, кк гусь в духовке, из-под прик текли кпли дот, рзмзывя осттки мкияж. Зжв в одной руке сумку, в другой дьявольски тяжелую сетку, я стрлсь не смотреть н остльные предметы моей зимней одежды и чувствовл, кк внутри меня поднимется волн злости против моих преследовтелей. В ткой одежде привезли меня в Брзилию, о, негодяи!

– Прдон, мдемузель, – спохвтился толстяк, и через минуту, кипя и булькя от негодовния, кк чйник с кипятком, я прошествовл по соломенным мтм в зстекленное помещение, предствляющее собой чсть кубической конструкции.

Мты были молниеносно доствлены людьми, которые появились н террсе в момент ншего приземления.

В помещении было прохлдно, видимо, устновки для кондиционировния воздух рботли, кк в вршвском Дворце культуры и нуки. Меня срзу же отвели в предоствленные мне пртменты. Я еще подумл, что подобной роскоши я не видел дже в фильмх из жизни высшего обществ, но глвным сейчс было не это: кк можно скорее рздеться и вымыться.

– Пошли вон! – рявкнул я по-польски и перевел н фрнцузский: – Я хотел бы остться одн. Сколько сейчс времени?

– Без десяти пять, – ответил толстяк, явно удивленный тким вопросом.

– Где без десяти пять? Здесь?

– Здесь, конечно...

Он с тревогой посмотрел н меня, обеспокоенный моим состоянием, и поспешил удлиться. Мне же нужно было знть время, ибо, отдохнув, я нмеревлсь произвести соответствующие подсчеты, чтобы без посторонней помощи определить свое местонхождение.

В моих пртментх было все. Я нпилсь тоник со льдом, приготовленного для рзбвления виски, и обосновлсь в слоне, долженствующем служить внной. Много времени ушло у меня н ознкомление с снтехникой. При этом я облилсь водой с ног до головы, тк кк в неподходящий момент из стены брызнули горизонтльные струи воды, рссеял по всему помещению морозную звесу, выстрелил струей кипятк – к счстью, не в себя, – но в конце концов освоил все эти достижения цивилизции. Звернувшись в большое мхровое полотенце – лучшей одежды у меня не было,– я съел бнн и взялсь з подсчеты.

С помощью клендрик Дом книги, тлс и нпряженной умственной рботы я рссчитл протяженность трссы, учитывя вероятный мршрут ншего перелет. У меня получилось, что сейчс я нхожусь чуть ли не прямо н тропике Козерог. Внимтельное изучение крты позволило мне дже обнружить извилистую железную дорогу – вне всякого сомнения, ту смую диковину, повисшую н склонх гор, которую я видел с вертолет, тк кк никкой другой железной дороги поблизости не было. Отыскл я н крте и злив, и дв город н его берегх. Один город побольше, н смом берегу окен, другой – поменьше, в глубине злив. Первый нзывлся Прнгу, второй Антонин. Мои усилия увенчлись успехом. Нконец-то я устновил, где нхожусь!

Очень довольня собой, я решил, что теперь имею прво отдохнуть и осмотреться. Апртменты и в смом деле были верхом роскоши, но это я воспринял спокойно: в конце концов, не мне з это плтить. Из окон с одной стороны был виден окен, с другой – одни склы. С грустью подумлось мне, что в отпуске я всегд мечтл о комнте с видом н море и никогд ее у меня не было. Первый рз в жизни выпло мне ткое счстье, кк зерно слепой курице, вот только я не был уверен, что мое пребывние здесь можно нзвть отпуском.

Все случившееся со мной было тким непонятным и неожиднным! Поехл я в добропорядочном Копенггене поигрть себе в рулетку и вдруг окзлсь по другую сторону окен в обществе совершенно незнкомых мне людей, которые к тому же собирлись лишить меня жизни, нисколько не считясь с моим мнением н сей счет. Все это походило н ккой-то глупый розыгрыш, и трудно было примириться с мыслью, что меня держт здесь силой, что я не могу вернуться в Европу, что я никогд не увижу родного дом. В это кк-то не верилось, и, видимо, этим объяснялось мое несерьезное нстроение при столь серьезных обстоятельствх.

Незнкомый черный бндит с мрчным взглядом, согнувшись в поклоне, доложил, что обед подн. З столом со мной сидели только толстяк и птлтый. Я милостиво зметил, что неплохие бытовые условия скзывются положительно н моей пмяти и кое-что я уже припомнил. Не исключено, что в ближйшее время я вспомню все, что говорил покойный, пок прошу рздобыть для меня ккую-нибудь подходящую к местным условиям дмскую одежду.

– Еще сегодня все будет доствлено, – сухо ответил птлтый, и н этом рзговор прекртился.

– А где тут у вс пляж? – нрушил я тишину. Рз уж я окзлсь в теплых крях, ндо пользовться случем и позгорть.

Об они, толстяк и птлтый, слегк опешили. Видимо, згорние для пленниц не предусмтривлось.

– Это кк – пляж? – не понял толстяк.

– Ну, пляж, ткое место у воды, где можно згорть. Где он у вс?

– Нет у нс пляж, – ответил толстяк, еще не совсем придя в себя от удивления.

Птлтый тоже смотрел н меня, кк н ненормльную.

– Есть бссейн, – скзл он, подумв. – Желете поплвть?

– Боже сохрни! – ужснулсь я. – Плвть я не умею. Мне бы позгорть у воды. Где вш бссейн?

Толстяк вызвлся покзть мне их влдения. О содержнии меня под стржей никто не зговривл, что меня несколько удивило. Мне кзлось, что убежть отсюд не соствит большого труд.

Мысль о побеге, ясное дело, не оствлял меня с смого нчл. Зродилсь он еще в смолете, когд я подслушл рзговор з зкрытыми дверями. Конечно, я понимл, что это не тк просто, но у меня было две тысячи доллров, и не было никких ндежд н полюбовное соглшение с бндитми. Они производили впечтление людей упрямых и нстойчивых. Безндежные ситуции действуют н меня мобилизующе и я был уверен, что нверняк что-нибудь придумю. Не зня местности, я не могл пок строить конкретных плнов, кроме того, не бежть же мне в мхровом полотенце и босиком? Я бы брослсь в глз всем встречным.

Вернувшись после обед в свои пртменты, я обнружил тм дв чудовищных рзмеров чемодн со всем необходимым. Понятия не имею, кк они умудрились тк быстро обернуться и кто все это подбирл, но все вещи были нужного рзмер, дже обувь. Может, просто обртились к продвщице с ткой же фигурой и поручили ей подобрть грдероб. А было тм все, нчиня с купльных костюмов и кончя вечерними тулетми. Были дже брюки с кистями, которые я ни з что бы не ндел.

Вечером я смогл нконец выйти н прогулку. Я и не зметил, кк стемнело, потому что все постройки были освещены, причем тк хитро, что мне никк не удвлось обнружить источник свет. Кк внутри здния, тк и снружи все освещлось мягким рссеянным светом, похожим н солнечный. Я пожлел, что не могу посмотреть н это издли, тк кк светящиеся кубики нверняк выглядели в темноте весьм эффектно.

Некоторые секции здния высились н скле, другие были встроены прямо в склу, третьи построены н специльных опорх, тк что получилось несколько этжей, связнных друг с другом сложной системой сообщения. Лестниц было немного, и лишь тм, где ндо было подняться или спуститься только н один этж; глвным средством вертикльного перемещения были лифты. Прогуливясь с толстяком, я нсчитл девять лифтов, в том числе и открытых, двигющихся безостновочно, тк что в них приходилось сдиться н ходу. Я лично ткие лифты не люблю и стрюсь ими не пользовться, у меня вечно ккя-либо из ног окзывется не тм, где ндо. Двери везде открывлись сми – фотоэлементы, нверное; некоторые стеклянные стены тоже сми рздвиглись, климтизционные устновки выдувли, вдувли, охлждли и обмхивли. Все это, предствьте, было испрвно и действовло бесшумно.

Бссейн нходился н одной из нижних террс. С трех сторон он был окружен постройкми, с четвертой – возвышлсь скл. Пльмы и кктусы росли в достточном количестве. Вокруг бссейн влялись ндувные пуфики из прозрчного плстик и прочя дегенертивня мебель.

Одной только вещи я никк не могл обнружить – выход из этой резиденции. Постепенно я все более укреплялсь в мысли, что единственным способом кк прибытия сюд, тк и отбытия отсюд является тот смый вертолет н верхней террсе. Скл у бссейн имел вертикльные склоны, и ясно было, что мне н нее не вскрбкться. Вертолетом я не умел упрвлять. Нконец я не выдержл.

– Крсиво здесь, – скзл я. – Прекрсное здние, но кк отсюд выйти? Нверное, выход нверху?

– Зчем же нверху, если внизу знчительно удобнее? – сркстически зметил толстяк, и н ближйшем лифте мы спустились вниз. До дороге я увидел не змеченную рньше эсткду, ведущую к просторной площдке среди скл, з которыми виднелись кк минимум еще дв вертолет. Это был т террс, которую я рзглядел, когд мы шли н посдку. Опять, знчит, недоступный мне воздушный путь сообщения...

Был, окзывется, и другой путь. Мы спустились н небольшой, окруженный склми дворик, от которого нчинлись три дороги. Одн из них зкнчивлсь неподлеку чем-то вроде небольшого блкон с видом н море. Вторя, кменистя тропинк вел вниз, к морю. Третья, узкое сфльтировнное шоссе, тоже спусклсь вниз, но в другом нпрвлении.

– Вот эт тропинк ведет к берегу, – доброжелтельно объяснил мне словоохотливый толстяк. – А это – дорог в горы и дльше, в глубь стрны. Мы кк-нибудь выберемся в город, только поедем не по шоссе, морем. Желете осмотреть порт?

Я желл. Он нверняк рссчитывл ошеломить меня, вот почему я изо всех сил стрлсь не подвть виду, что потрясен, дже глзом не моргнул, когд в одной из скл при ншем приближении сми по себе открылись двери очередного лифт. Ну, совсем кк в скзке: "Сезм, откройся!" Теперь мы спустились уже к смому берегу, и я увидел мленький порт. Построен он был н берегу окен, не злив. От окен его хорошо зщищл очень высокий волнорез. Две большие моторные лодки стояли в ккуртных индивидульных бссейнх. Все это было освещено тем же мягким рссеянным светом.

– Недлеко отсюд город, – информировл меня толстяк, стртельно избегя произносить нзвние город. – Его отсюд не видно з склми, только с верхнего блкон можно увидеть кусочек. Зто корбли, нпрвляющиеся в этот город, видны хорошо.

Откровенно говоря, мне уже не хотелось больше ничего видеть. Резиденция меня ошеломил и вызвл целую кучу проблем. Мне ндо было спокойно порзмыслить и зтем еще рз все внимтельно осмотреть – при дневном свете и без сопровождения. Теперь я уже не удивлялсь, почему они не зперли меня н ключ в помещении с решеткми н окнх.

Спть я отпрвилсь с робкой ндеждой, что проснусь в Копенггене, опоздю н рботу и буду с удовольствием вспоминть свой увлектельный сон...

Не стну утверждть, что у меня было спокойно н душе, когд, осмотрев еще рз влдения моих похитителей, поднявшись н вторую террсу с вертолетми и нлюбоввшись видом с блкон, я рсположилсь н отдых в тони буйной рстительности у бссейн. Возможность побег предствлялсь весьм проблемтичной, зто очень четкой и недвусмысленной – позиция моих хозяев. Откзвшись от всех дипломтических выкрутсов, птлтый зявил мне прямо:

– Cherе mademoiselle, вы являетесь единственной облдтельницей чрезвычйно вжных для нс сведений. Вы женщин неглупя и понимете, что эти сведения мы должны получить. Не буду скрывть, сведения ксются денег. Очень больших денег. Вы сми убедились, что мы отнюдь не бедняки, но все, что вы видите, – ничто в срвнении с тем, что мы можем иметь после того, кк вы нм сообщите только вм известный шифр. Мы люди не злые, нм бы не хотелось прибегть к нсилию, тем более что это и в смом деле может отрицтельно скзться н вшей пмяти. Нпротив, мы склонны принять вс в дело... Этот вопрос мы еще обсудим... Но, к сожлению, не мы здесь рспоряжемся. У нс есть шеф. Он скоро прибудет. Если вы до прибытия шеф сообщите нм все, что скзл нш светлой пмяти умерший друг, мы вс щедро вознгрдим и отпрвим в Европу. Если вы увидитесь с шефом, вы никогд больше не выйдете отсюд. Выбирйте...

Все это было очень логично и, возможно, зствило бы меня передумть, если бы я не помнил того, что говорилось в смолете. Я твердо знл, что пок не нзову им шифр – буду жив. Скзть всегд успею. А зчем я им нужн после того, кк они все узнют?

– Понятно, – скзл я и сделл вид, что здумлсь. – Но я и в смом деле не помню всего, и мне кжется, что кое-что я перепутл. Снчл я совсем ничего не помнил, потом нчл немного вспоминть, но до сих пор у меня еще все путется. И я совсем не шучу, когд говорю, что мне было бы очень полезно вновь окзться в подобной обстновке.

– Это мы оргнизуем, – пообещл птлтый. – Д хотя бы сегодня и попробуем...

Я не был уверен, что они поверили мне. Скорее, делли вид, что поверили. Я тоже делл вид, что верю им, и мне очень хотелось ндеяться, что они не догдывются, что я делю вид.

Очень жрко было ходить здесь в прике. Перед тем, кк отпрвиться к бссейну, я вымыл голову – с большим риском для жизни, тк кк выбрл нугд один из шмпуней в внной, не зня, для чего он преднзнчен, и не будучи уверен, что от него не вылезут все волосы. Мне не н что было нкрутить вымытые волосы, и я сидел у бссейн кк прилизння Гоплн, хотя Гоплн нверняк отличлсь более буйными кудрями.

Всюду – внизу н пристни, вверху у вертолетов, д и вообще н кждом шгу – я встречл мрчных черных бндитов в широкополых шляпх. Они не чинили мне никких препятствий в моей прогулке, но ни н минуту не спускли с меня глз. Излишняя предосторожность: ни моторки, ни вертолет я не могл бы укрсть, не говоря уже о том, что я понятия не имею, кк ими упрвлять. Бежть же пешком в ткую жру... Вот если бы был ккя-нибудь мшин, но я нигде не видел никкого нземного средств передвижения, только воздушные или морские. Хоть бы велосипед ккой звлящий... Судя по крте, дорог должн вести вниз, тк что н велосипеде я зпросто съехл бы.

Было ужсно жрко, и я решил искупться. Ндел н высохшие волосы купльную шпочку и двинулсь к бссейну. Мне и в голову не пришло, что этот шг к воде стнет моим шгом к свободе!..

Всю жизнь я жутко мучилсь со своими волосми. Что бы я ни делл с ними, все рвно выглядел кк чучело или оплешивевшя белк, поэтому збот о голове, особенно при соприкосновении с водой, стл моей второй нтурой. После мытья, д еще хорошим шмпунем, мои отвртительные волосы – дня дв, не больше – выглядели терпимо, и иногд мне дже удвлось сделть из них нечто нпоминющее прическу, но кк только я имел неосторожность нмочить их в реке, озере, пруду, не говоря уже о море, все мои усилия шли нсмрку. И почему-то никогд не помогл купльня шпочк, вод проникл дже под смую плотную. Поплвть н спине я могл себе позволить лишь в том случе, если срзу же после плвния собирлсь мыть голову. Хотя вряд ли мой способ передвижения по воде зслуживет нзвния "плвние". Првд, я могл преодолеть рсстояние в двдцть метров и не утонуть при этом, но ккое это было жлкое зрелище!

Н сей рз я очень неплохо вымыл голову, купльня шпочк был несколько великовт, поэтому с головой следовло обрщться особенно бережно. Вод в бссейне был кристльно прозрчн, и отчетливо виднелось дно, выложенное рзноцветной терркотовой мозикой. Мне почему-то кзлось, что в том месте, где я собирлсь войти в бссейн, должно быть очень мелко, видимо, потому, что вышк нходилсь по другую сторону бссейн, , кк известно, вышки устнвливют нд глубоким местом. Вот почему, небрежно придерживясь з крй бссейн, я смело шгнул в воду.

Не почувствовв под ногми дн, я от неожиднности отдернул руку и с криком ушл под воду. Зорл я, рзумеется, из-з головы, не от стрх утонуть – это не грозило мне дже с моим умением плвть. Зкричв, я хлебнул воды и пострлсь поскорее вынырнуть, злясь н себя, бссейн и купльную шпочку. Хлопя рукми по воде, кк тонущий эпилептик, кшляя и отплевывясь, я пытлсь ухвтиться з крй бссейн. В этот момент я услышл плеск, что-то с шумом упло в воду, я оглянулсь и остолбенел: великолепным кролем ко мне стремительно плыл ккой-то тип в элегнтном белом костюме. Схвтившись з крй бссейн рядом со мной и отбросив нзд длинные черные волосы, он взглянул н меня и в его взгляде явственно вырзилось облегчение.

– Зчем вы это сделли? – с упреком обртился он ко мне по-нглийски, произнеся предврительно несколько, кжется, португльских, слов. – Вы же могли утонуть! Ккое счстье, что все обошлось!

– Прошу прощения, я не умею плвть, – ответил я виновто. – Я думл, что здесь мелко. Вы что, прыгнули, чтобы спсти меня?

– Конечно! Это мой долг.

– О, громдное вм спсибо. И очень прошу меня извинить, из-з меня вы нмочили свой костюм. Ндо было рздеться!

– У меня не было времени. Пустяки, костюм моментльно высохнет.

Во время этого обмен любезностями между нми плвл в воде импознтный пурпурно-зеленый глстук.

– А глстук вш не полиняет? – встревожилсь я.

Тип ответил неуверенно:

– А кто его знет. Ндо снять н всякий случй.

– Откуд же вы прыгнули? – поинтересовлсь я, тк кк перед этим не видел вокруг ни души.

– А оттуд, – коротко ответил он, мхнув глстуком вверх. Я посмотрел в укзнном нпрвлении. Приблизительно н высоте двух с половиной этжей нд бссейном виднелсь мленькя зстеклення глерея, одно н окон которой было рскрыто. Метров десять, не меньше. И кк ему удлось, прыгя с ткой высоты, не промхнуться и попсть в бссейн?

– Должно быть, здесь очень глубоко! – воскликнул я, с восхищением глядя н него.

– Двендцть метров, – ответил он и вылез из бссейн.

Я тоже вылезл и помогл ему ккуртно рзложить глстук для просушки. Мы уселись н плстиковых пуфикх и продолжли рзговор, причем он все время менял положение, подствляя солнцу рзные фргменты своего одеяния. Я предложил ому снять пиджк, но он откзлся ктегорически. Костюм просыхл с быстротой, несомненно свидетельствующей о его синтетической природе.

Нш рзговор не выходил з пределы плвния. Ярко описв свое неумение плвть, я дже несколько преувеличил его, чтобы сделть человеку приятное. Ведь нверняк он окзлся бы в глупом положении, если бы узнл, что нпрсно прыгл – с ткой высоты...

– А лодку кк вы переносите? Кк себя чувствуете н корбле? – поинтересовлся он, поддерживя светский рзговор.

Я уж собирлсь ответить, что прекрсно, кк вдруг мне пришл в голову идея – пок еще тумння, и я ответил совсем не тк, кк собирлсь:

– Ужсно! Я боюсь воды и не выношу кчки. Дже не зню, кк быть, мне тут обещли устроить экскурсию вон в тот город, – и я мхнул рукой, ндеюсь, в противоположном нпрвлении. – Они скзли, что мы отпрвимся н лодке, я жутко боюсь, но мне стыдно признться.

– Тк ндо было скзть, – посочувствовл тип. – Зчем же мучиться? Я им см скжу!

– Ни в коем случе! – воскликнул я. – Не ндо говорить, я не хочу, чтобы они знли, – доверчиво признлсь я. – Пожлуйст, никому ни слов!

– Хорошо, но обещйте мне, что не будете больше прыгть в глубокую воду. Вон тм есть лесенк, по ней можете осторожно спуститься в бссейн. А вообще-то, вм лучше обходиться душем.

Он встл и объяснил мне, кк обрщться со сложной системой всевозможных душей и фонтнов, оборудовнных у бссейн. Я с блгодрностью воспринял этот урок и тут же применил свои знния н прктике. Тип осмотрел высохший глстук, нцепил его, обдернул н себе костюм, глнтно попрощлся и удлился.

Я снял купльную шпочку и принялсь опять сушить волосы. Обдумывя, случйно ли он пришел мне н помощь или с меня не спускют глз, я вдруг услышл звук мотор. Обыкновенного втомобильного мотор, рботющего н полных оборотх где-то по ту сторону построек и, судя по звуку, приближющегося к резиденции.

Проявлення мною вслед з этим прыть был поистине сверхъестественной, учитывя жру. Я нбросил н себя хлмиду, обшитую золотой кемкой, вскочил в один н тех лифтов, которые я терпеть не могу, и уже через минуту окзлсь во внутреннем дворике. Тм ничего не было, но звук мотор нрстл. Это нверняк был легковой втомобиль, и нходился он где-то очень близко, но, видимо, дорог, ведущя вверх, был чрезвычйно крутой, тк кк мшины все еще не было видно. И вот нконец из-з склы покзлся черный "ягур".

Я стоял в тенечке и с тоской смотрел н приближвшуюся мшину. Нконец что-то привычное, мшин, с которой я умею обрщться и н которой зпросто могл бы бежть отсюд – ведь рз н ней приехли, то можно и уехть? Из мшины вышел птлтый с кким-то незнкомым мне мленьким черным толстяком. Но это не мог быть шеф, тк кк он уж очень увжительно обрщлся с птлтым.

Не зметив меня, они вошли в здние. Шофер с бндитской физиономией въехл н мшине в грж, и я узнл, что чсть стены является дверью грж. Нверняк опять фотоэлемент или ккое-нибудь мехническое устройство, потому что половинки дверей рздвинулись сми. У них везде здесь были рздвижные двери, очень удобно.

Воспользоввшись тем, что вокруг никого не было, я внимтельно исследовл площдку и обнружил мехническое приспособление – место, н которое въезжющя втомшин должн был ндвить колесми, чтобы открылсь дверь. Обнружить-то я обнружил, где взять в случе чего дв тяжелых предмет по пятьсот килогрммов кждый? Тяжело вздохнув, я решил продолжить свои изыскния.

Н склы рядом с блкончиком можно было вскрбкться без труд, и я вскрбклсь. Снизу верхушки скл кзлись острыми кк бритв, н смом же деле они предствляли собой довольно округлые кручи, идущие вдоль берег. Длеко внизу виднелся окен, срзу у моих ног нчинлось что-то, что при большом вообржении можно было принять з тропинку. Я двинулсь по ней. Это было не очень трудно, првд, временми приходилось передвигться н четверенькх. Вскоре я добрлсь до мленькой площдки, посыпнной песком. Тут нконец я ншл немного тени; ее двли рзвесистя пльм и несколько довольно импознтных кктусов. Я зню, что кктусы рстут в смых неожиднных местх, вот нличие здесь пльмы меня удивило. Впрочем, возможно, я не очень хорошо рзбирюсь в ботнике.

Если бы мне удлось взобрться н эту пльму, я бы смогл охвтить взглядом всю резиденцию и окружющие ее окрестности. К сожлению, от этой мысли пришлось откзться, поэтому я огрничилсь тем, что влезл н склу з пльмой. Это тоже дло неплохой результт. Отсюд мне был видн чсть построек бндитской резиденции, ниже – кусок извивющейся, кк змея, дороги, еще ниже нечто ужсное: рзводной мост! Построили его нд ущельем, в которое упирлсь дорог. Сейчс мост был поднят. Ясно, его опускют только тогд, когд проезжет мшин, и нверняк упрвляющий им мехнизм скрыт где-то в резиденции.

Очень долго сидел я н крчкх н этой скле и пытлсь что-нибудь придумть. В голове у меня один з другим сменялись смые фнтстические проекты, пок я не решил, что мне следует получше ознкомиться со всеми устройствми и попытться понять, кк они действуют. Тогд можно будет строить проекты.

Я слезл со склы и уже собрлсь возврщться, кк вдруг увидел в море большую моторную яхту. Н носу яхты большими буквми было нписно ромнтическое нзвние "Stella di Mare" – "Морскя звезд". Медленно плыл яхт по морю, и слбый гул мотор был еле слышен. Окзвшись прямо нпротив меня, яхт резко изменил нпрвление и под прямым углом двинулсь к берегу. Вот он уже совсем близко и, кжется, нмерен врезться в склу. Зинтересоввшись, я спустилсь н выступ склы, нвисший нд берегом, легл н живот и осторожно высунул голову. Яхт действительно входил в склу, првд, не прямо подо мной, несколько в стороне.

Я уже двно решил ничему здесь не удивляться и попытлсь нйти ккое-то логичное объяснение происходящему. Отбросив кк мло рельную версию о рздвижных воротх в виде монолитной склы, я решил, что тм, скорее всего, имеется ккой-нибудь невидимый сверку грот. Тщтельно, метр з метром изучя береговую полосу, я зметил нконец, что в одном месте ее линия прерывется. Вход в бухту?

Ни минуты не рздумывя, я решил подойти поближе. То, что я нзывю тропинкой, спусклось вниз, я тоже, по большей чсти н четверенькх. Тропинк резко свернул в сторону, и я окзлсь в небольшой нише, вырубленной в скле. Глянув вниз, я обнружил три вещи: яхту, величественно рзворчивющуюся в бухточке, лишь немногим больше смой яхты и со стороны окен целиком зкрытой склми, нвисший нд яхтой довольно большой помост, н котором встречли яхту три человек, и метллическую лесенку, ведущую от моей ниши прямо н этот помост. Леж в своей нише, я спокойно нблюдл з происходящим, уверення, что успею скрыться, если они вздумют поднимться по лесенке.

Они не стли поднимться. После того кк яхт пришвртовлсь, они еще ккое-то время крутились н помосте, с яхты сошел экипж в состве двух бндитов, и все они исчезли в стене подо мной. Конечно, опять рздвижня дверь и опять сложня систем упрвления с центром в зднии. С ум можно сойти от всех этих достижений цивилизции!

Мне очень хотелось срзу же спуститься н помост, но я не выношу всяких этих идиотских метллических и веревочных лесенок. Спущусь по ней, решил я, когд не будет другого выход. Пок же я поднялсь по тропинке и прежним путем, без особых трудностей, вернулсь к себе.

По тому, кк меня встретили, я понял, что исчезл незметно для них и что это их смертельно нпугло. При виде меня поднялся переполох, один черный бндит со всех ног бросился в одну сторону, второй в другую, третий, в белом костюме, кинулся к телефону, и у первого же лифт я нткнулсь н выходящего из него толстяк.

– Где вы были? – выкрикнул он, причем н его лицо одновременно выржлись беспокойство и облегчение.

– Н прогулке, – вежливо объяснил я. – Ншл прелестное местечко н берегу с видом н Европу и сидел тм под пльмой. Тм тк хорошо!

Он зхлопл глвми, видимо, стрясь сообрзить, ккую пльму с видом н Европу я имею в виду. Следует зметить, что пльм тм был прорв. Тем временем его беспокойство рссеялось и остлось одно облегчение.

– Хорошо, что вы вернулись со своей прогулки. После обед едем в город. В соответствии с вшим пожелнием...

Я совсем этого не желл, но решил не возржть. Пусть будет экскурсия в город, ндо же мне рзвлечься после всех моих сегодняшних открытий. Но окзлось, что открытия еще не кончились. Видимо, суждено было мне вести здесь жизнь интенсивную и полную эмоций.

В город мы отпрвились н моторной лодке. В последнюю минуту я вспомнил о том, что должн бояться воды. Д и вспомнил лишь потому, что они уж чересчур внимтельно нблюдли з мной в момент посдки. Видимо, мой спситель в ошеломляющем глстуке сделл им подробный доклд. Откровенно говоря, из всех видов сообщения я всегд предпочитл водное и совершенно не боюсь воды, невзиря н свое неумение плвть. Я обожю кчться в мленьких лодкх н больших волнх, кчк мне не стршн, и я не зню, что ткое морскя болезнь. Вот почему я не был уверен, что моя симуляция будет выглядеть достточно убедительной.

О своей боязни воды я вспомнил в тот момент, когд знесл ногу нд плубой моторки. Я кчнулсь, нклонилсь вперед и отдернул ногу, чуть не потеряв рвновесие. В воду бы я не упл, зто влетел бы в лодку головой вперед, что отнюдь не входило в мои нмерения. Лупоглзый бндит зботливо поддержл меня. Ногу я отдернул для того, чтобы подумть, кк войти в лодку с возможно более испугнным видом, но вместе с нклоном получилось прелестно и мне больше не было необходимости демонстрировть свой стрх!

– Д сдитесь же нконец, – звл меня из лодки птлтый.

– А тм не мокро? – с беспокойством спросил я. – Еще туфли змочу... Может, лучше н мшине?

– Нет, не лучше. Здесь сухо. Эй, помоги дме!

Лупоглзый попытлся втолкнуть меня в лодку. Я уперлсь изо всех сил.

– Не ндо, я см, – с достоинством зявил я.

Теперь я попробовл нчть с другой ноги, поствив ее н борт. Борт слегк нкренился, я собрлсь издть крик ужс и опять отпрянуть, но не успел. Лупоглзый был нчеку. Првд, он рссчитывл, что я опять кчнусь вперед, и из смых лучших побуждений подтолкнул меня, тк что я действительно потерял рвновесие и очень естественно свлилсь н колени к птлтому. Получилось тк, кк ндо, и я совсем не пострдл. Извинившись перед птлтым, я неодобрительно зметил, что посудин кжется мне н редкость неустойчивой. И вообще, не слишком ли он мл для путешествия по ткой большой воде?

– Кк рз впору, – отрезл птлтый и бросил взгляд н мою голову.

С смого обед н нее все бросли взгляды. Дело в том, что я нконец снял прик, нчесл и покрыл лком свежевымытые волосы и соорудил вполне приемлемую прическу, тк что совсем непонятно, что могло вызвть у них ткой интерес. Цвет, конечно, другой, но ведь прики двно уже перестли быть редкостью. К тому же эти взгляды были полны горечи, уж это было совсем непонятно.

В лодке я продолжл игрть свою роль: сидел нпряженно выпрямившись, зкрыв глз и стиснув зубы, неохотно и лконично отвечя н обрщенные ко мне вопросы. А кк приятно было плыть! Окенские волны слегк покчивли нс, моторк неторопливо взбирлсь н большую волну и мягко сктывлсь вниз. Ккое нслждение было бы сидеть н носу, глядеть н воду и свободно предвться упоительному колыхнию!

Я стл думть о предстоящей нм экскурсии в город. В конце концов, город это город, тм есть полиция, я могл бы сбежть и явиться в полицию. Или смогл бы сбежть и кинуться н вокзл – ведь если через Прнгу проходит железня дорог, должен быть и вокзл – и попытться уехть поездом. Интересно, кк они собирются меня охрнять, может, прикуют к себе цепью?

Ничего подобного не произошло. Мы пришвртовлись к мленькому причлу в смом конце порт, довольно длеко от город. Было темно и кк-то неприятно. Снчл я еще пытлсь извлечь кое-ккую туристическую пользу из своего пребывния в городе, но вскоре откзлсь от этой мысли. Меня больше зинтересовло отношение туземцев к моим спутникм. Все они с ними почтительно и дже зискивюще здоровлись, в том числе и предствители влстей в мундирх. Я не уверен, что это были полицейские. Может быть, ткие мундиры носили здесь железнодорожники, пожрники или тможенники, но все они без исключения окзывли сопровождющим меня бндитм всяческие знки увжения. Следовло ожидть, что первый же полицейский, к которому я обрщусь з помощью, возьмет меня з ручку и отведет в резиденцию. Остльное встречющееся нм нселение состояло из черноволосых мужчин в широкополых шляпх с бндитскими физиономиями, и все они, кк один, кзлось, предствляли собой обслуживющий персонл все той же резиденции.

Игорный дом, конечня цель ншей экскурсии, был совсем близко. Жлкий н вид ресторнчик под нзвнием "Esperanza" – "Ндежд", что я сочл счстливым предзнменовнием, внутри блистл роскошью. Дтские кроны мне еще рньше обменяли н доллры по нормльному бнковскому курсу, обменивть их н местную влюту н было необходимости, ибо, во-первых, игрли н жетоны, и, во-вторых, доллры тоже были в ходу. Тк я и по сей день не зню, кк выглядит т их местня влют.

Я решил сохрнять хлднокровие, чтобы не спустить в этом экзотическом притоне все свое состояние. Зняв место у рулетки, я стл делть мленькие ствки – и довольно удчно. Для нчл я поствил н восемндцть и выигрл. Через минуту меня будто что-то толкнуло, я опять поствил н восемндцть и опять выигрл. Пок мне везло, но я знл, что существует зкон, в соответствии с которым я еще ккое-то время буду выигрывть, но потеряю все, если слишком долго остнусь з этим столом, вот почему после первого проигрыш я встл и решил сменить место.

З соседним столиком игрли в ккую-то неизвестную мне игру. Я остновилсь, зинтересоввшись, и в этот момент услышл:

– Говори по-немецки.

Скзно это было н немецком языке. А скзл лупоглзый, не меняя выржения лиц, не отрывя глз от крт н столе и обрщясь к своему соседу. Я стоял кк рз з их плечми. Этого сосед – черного, кк и все туземцы, уже немолодого и очень крсивого – я не знл. Продолжя рзговор, он скзл:

– Не понимю, кк он мог ошибиться.

– У нее черные глз, обрти внимние, – ответил мой бндит. – А н голове у нее был плтиновый прик. Мы тоже думли, что это ее волосы. Он не знл Мдлен и был уверен, что это он.

– А почему не было Мдлен?

– В последний момент Арне предупредил ее о готовящейся облве. Он поехл прямо в эропорт, чтобы тм перехвтить Бернрд. Но не успел...

– Ужсно, – с горечью скзл черный. – Кошмр! А ты уверен, что он не понимет по-немецки? Следует соблюдть осторожность.

– Уверен, – ответил тот и неожиднно обртился ко мне. – Вы знете эту игру? Хотите сыгрть?

Я продолжл с интересом нблюдть з игрой, не обрщя н них внимния. Он говорил по-немецки, тк откуд же мне знть, к кому он обрщется? Нет, меня тк легко не поймть.

– Мдемузель Ионн, – через минуту обртился он ко мне. – Я спршивл, не желете ли вы сыгрть в ту игру?

"Только бы мне не зпутться в этих языкх", – подумл я и милостиво улыбнулсь ему, тк кк он перешел н фрнцузский.

– Ах, вы мне? Извините, я не слышл. Нет, спсибо, я предпочитю рулетку.

И я перешл к соседнему столу. То, что я только что услышл, очень взволновло меня. Тйн постепенно рзъяснялсь. Нконец-то мне стло понятно, из-з чего произошл ошибк и почему в это дело впутли меня. Ккя-то девиц по имени Мдлен был похож н меня, и несчстный умирющий последним усилием передл мне зшифровнное сообщение. Если он ее не знл, должен был спросить проль, но, по всей вероятности, н это у него не было ни времени, ни сил. И если он был единственным облдтелем тйны, ничего удивительного, что они тк всполошились и прихвтили меня с собой. Что им еще оствлось делть? Я бы н их месте поступил точно тк же. Теперь понятно, почему они бросли н мою голову ткие неодобрительные взгляды... Если бы не этот проклятый плтиновый прик, сидел бы я сейчс спокойно у Фриц в офисе, рисовл фргменты ртуши и рдовлсь выигрышу н скчкх.

Ндеясь услышть что-нибудь еще, я больше рсхживл между столми, чем игрл, блгодря чему не успел проигрть того, что мне удлось выигрть внчле, в итоге окзлсь в выигрыше. Пожлуй, ткой метод следует принять н вооружение.

Я провел ряд экспериментов с целью устновить грницы моей свободы. Можно было, нпример, улучить минутку, сбегть н почту и послть весточку Алиции. Кк бы не тк! Првд, никто не мешл мне покинуть помещение, никто не хвтл меня и не удерживл силой, но, кк только я делл попытку отдлиться, тотчс же рздвлся тихий свист и рядом со мной появлялись три черных бндит – дв по бокм и один сзди. Они делли вид, что не обрщют н меня внимния, но держлись рядом со мной, кк приклеенные. От мысли спсться бегством – в незнкомом городе, в темноте – я откзлсь. Откзлсь я и от мысли бежть через окно дмской тулетной комнты, глвным обрзом потому, что в дмской тулетной комнте не было окн. Д, положение мое было незвидным.

Поздно ночью я позволил отвести себя н пристнь и устроил тм предствление под нзвнием "яхтофобия". З исключением морской болезни, которую мне никк не удвлось вызвть у себя, я изобрзил все, что только видл и слышл н эту тему, и см себе стл невыносим.

* * *

Н следующий день я рзвил бурную деятельность. Тщтельнейшим обрзом обследовв все помещения, я обнружил множество интересных и совершенно ненужных мне вещей: электроподстнцию, нсосную стнцию, мшинное отделение и рдиоузел. Только под конец я ншл то, что искл. В смом низу, почти н уровне внутреннего двор, нходилось помещение с многочисленными пультми, рдрными и телевизионными экрнми и электрифицировнной кртой местности. Я провел тм чуть ли не полчс, пок они не спохвтились и не выгнли меня, и то не очень сердились при этом. Видимо, считли, что мне вовек во всем этом не рзобрться, и я не скжу, что они тк уж ошиблись. А того обстоятельств, что в критических жизненных ситуциях мои умственные способности достигют недосягемых высот, я и см не знл.

Мои умственные способности в течение упомянутого выше получс позволили мне выявить н электрифицировнной крте все интересующие меня объекты: подземный переход к помосту нд бухтой, куд вошл яхт, подъемный мост у въезд в резиденцию и что-то непонятное в смом конце дороги. В нтуре я этого не видел и поэтому не имел понятия, что бы это ознчло, предполгл только, что, видимо, ккя-то прегрд н шоссе. Обнружил я ткже, ккой рычг упрвляет кждым из этих объектов, но вот глвного мне не удлось выяснить, именно – ккой рычг ведет подъемным мостом.

После того, кк меня выдворили из диспетчерской, я продолжил свои изысктельские рботы и обнружил прямой лифт, связывющий здние с гржом, в котором все еще стоял черный "ягур". С тоской поглядел я н мшину, подумл нд тем, где они могут держть ключи от зжигния, ничего н придумл и отпрвилсь дльше.

Осмотрев н всякий случй об вертолет н террсе, я искуплсь в бссейне и нконец решил отдохнуть под пльмой. Отсюд я видел, кк прилетел третий вертолет и из него вышел мленький бндит. Он поговорил с другим, в белом костюме, теперь я знл, что тк одевлся обслуживющий персонл высшей ктегории, после чего вошел в дом. Я видел, кк из грж выехл "ягур", в котором сидел только один шофер – тот смый черный бндит с лицом убийцы. Я видел, кк во двор въехл грузовик, и с него стли сгружть ккие-то ящики.

Все это я могл свободно рссмотреть, тк кк во время сегодняшних изыскний обзвелсь попутно некоторыми полезными вещми. В их числе был превосходный цейсовский бинокль, очень острый пружинный нож и литертурное произведение, которое нзывлось, если пмять мне не изменяет, "Пособие для яхтсмен-любителя" н нглийском языке, и я собирлсь почитть его н досуге – н всякий случй. Бинокль и нож я тоже прихвтил н всякий случй, ведь никогд не знешь, что тебе пондобится. Присвивя их, я не испытывл ни млейших угрызений совести.

Вертолет опять взлетел. Рссмтривя в бинокль окрестности, я особое внимние уделил дороге. Думю, что с этой высоты он просмтривлсь примерно километров н десять, не вся, рзумеется, лишь отдельные учстки. Под смым носом торчл мост, и я вдруг сообрзил, что легко и просто могу узнть, кким рычгом он приводится в действие. Достточно быть в диспетчерской в тот момент, когд к нм будет приближться или уезжть от нс ккя-нибудь мшин. Сейчс мост поднят, знчит, ндо будет его опустить.

Конечно, я могл просидеть под своей пльмой и целые сутки, не спускя бинокля с дороги, но мне посчстливилось. Снчл вернулся вертолет, и из него вышли трое незнкомых мне мужчин, вскоре я увидел, что по дороге что-то движется. Конечно, н тком рсстоянии нельзя было определить, "ягур" это или другя мшин и едет ли он к нм или свернет куд-нибудь в сторону, но я н всякий случй стремительно бросилсь вниз. Точнее, пострлсь кк можно быстрее преодолеть н четверенькх путь по склм.

Дверь в диспетчерскую не зпирлсь н ключ и, кк все двери, рздвинулсь бесшумно при моем приближении. С бьющимся сердцем, зтив дыхние, остновилсь я з спиной человек, сидящего з пультом. Белый костюм свидетельствовл о его приндлежности к высшей ксте. Он внимтельно следил з кртой, по которой медленно передвиглсь светящяся точк, у меня просто глз рзбежлись, я не знл, н чем сосредоточить внимние. Ах, кк бы мне пригодилось сейчс strabismus divergens, рсходящееся косоглзие.

Точк приблизилсь к тому неизвестному мне препятствию, что нходилось в конце пути. Человек з пультом перевел в верхнее положение первую рукоятку спрв. Точк миновл это препятствие, и он вернул рукоятку в прежнее положение. Собственно, этого было достточно, я узнл, что хотел, но все-тки не мешло убедиться. Бесконечно долго стоял я у него з спиной. Точк ползл, кк подыхющя коров, пок нконец, по прошествии нескольких столетий, не добрлсь до мостик. Человек в белом костюме перевел вверх вторую рукоятку спрв.

Тк же незметно я удлилсь. Все во мне торжествовло. Постепенно вырисовывлся путь к свободе.

Н общее собрние я нткнулсь случйно.

Не без причины нблюдлось ткое оживление воздушного и нземного трнспорт. Прибыло несколько новых типов, но ни один из них не был шефом, поскольку по-прежнему глвную роль игрл птлтый. Обедл я в большой компнии, вместе с моими прежними знкомыми, было их одинндцть человек, и все новенькие с отврщением поглядывли н мою голову – кк видно, их уже проинформировли.

После обед все они куд-то исчезли. Целиком поглощення нпряженной умственной рботой, я слонялсь по всему зднию, пытясь решить очередную проблему, и совсем не собирлсь рзыскивть их.

Проблем же был ткя: где они могут держть зпсные ключи? Ведь у кждой втомшины, у кждого вертолет, яхты и всякого другого средств передвижения должно быть до дв комплект ключей от зжигния. Один комплект нходится у водителя, пилот, рулевого и тк длее. А где хрнится зпсной? Ведь водители и пилоты сменяются, их могут срочно вызвть, они могут рзминуться, поэтому зпсные ключи должны всегд хрниться в определенном месте. Трудно предположить, что их кто-то носит при себе. Дже если и существует ккой-нибудь интенднт, клдовщик или ключник, вряд ли он тскет повсюду с собой огромную связку ключей. Нверное, где-то есть специльный шкфчик, или ящик в столе, или, нконец, доск, н которой висят все ключи.

Тщтельно осмотрев всю диспетчерскую, в которой не было ни души, и ничего не обнружив, я принялсь рзмышлять: где же они могут держть ключи? Если не в диспетчерской, то нверняк у нчльств, скорее всего в кбинете шеф. Рз есть шеф, то должен быть и кбинет. Првд, во время моих изыскний мне не попдлось ничего похожего н кбинет шеф, но, возможно, я просто не обртил н него внимния, тк кк меня интересовло глвным обрзом техническое оснщение резиденции.

Ничего не поделешь, придется по новой нчинть обход. Во время оного я нткнулсь н одного из официнтов, хотя, возможно, этих людей следовло нзывть лкеями. С утр до вечер они обслуживли нс, и всегд в белых фркх, с ум сойти! Встреченный мной ктил перед собой столик н колесикх, н котором был сервировн кофе, рспрострняющий упоительный ромт. Уж что-что, кофе у них был хорош, ничего не скжешь.

Вдыхя этот ромт, я, не отдвя себе отчет, что делю, двинулсь з столиком. У меня, видимо, случился легкий приступ умственного рсслбления – может, от жры, может, от чрезмерных умственных усилий.

Двери перед официнтом почему-то не рспхнулись сми по себе, что меня удивило. Он нжл н кнопку у косяк двери, и, прежде чем дверь открылсь, я успел вплотную приблизиться к нему. Он меня не видел и не слышл – пол был покрыт коврми.

Без всякой здней мысли я последовл з ним и окзлсь в конференц-зле. Одинндцть мужчин сидели вокруг стол, отделенного от вход метллической решеткой, оплетенной буйными побегми ккого-то вьющегося рстения. Официнт поктил столик дльше, я шгнул впрво и присел в зрослях.

Присутствие н конференции никк не входило в мои нмерения. Не входило в мои нмерения и подслушивние того, о чем тм говорилось. Но рз уж я здесь окзлсь... Д и передохнуть в прохлде и зелени совсем не мешло.

Официнт удлился, не глядя по сторонм, и переговоры возобновились. Велись они срзу н трех языкх – нглийском, фрнцузском и немецком, что лично для меня было очень удобно.

– Соглсно последним днным, – зявил птлтый, – мы успели рспродть пи...

И больше я ничего не понял. Посыплись торговые термины, нзвния кких-то предприятий, кционерных обществ и тому подобное.

– Мы успели снять деньги со счетов... – И опять длинный перечень, н сей рз всевозможных бнков в Англии, Фрнции, Голлндии, Швейцрии.

– ...и н все деньги были зкуплены дргоценности...

– Конкретнее, – перебили его. – Ккие именно?

– Это мы знем только приблизительно. Нм удлось устновить, что около 80 процентов вложено в лмзы. Н остльное приобретены золото и плтин.

– Все это зморожено, – скзл другой голос. – А что остлось у нс?

– Почти ничего, – мрчно признлся птлтый, и воцрилсь гробовя тишин.

– А поступления? – с ндеждой спросил кто-то.

– Об этом мы уже говорили. В нстоящее время они не покрывют и половины текущих рсходов...

И опять гнетущя тишин. Д, веселой эту конференцию не нзовешь. А мне стновилось все интереснее.

– Кто же несет ответственность? – нрушил тишину чей-то зловещий голос. – Кто дл ткое идиотское рспоряжение?

– Шеф, – кто-то ехидно поспешил удовлетворить его любопытство. – Все придумл шеф, и очень хорошо придумл. Вся оперция был проведен четко и быстро. Все мы знем, что нши счет были блокировны буквльно через чс после того, кк мы сняли деньги. Они действовли быстро, мы еще быстрее, тк кк шеф все предусмотрел. Зкупли в Приже, Амстердме и непосредственно в ЮАР. Все провернули з двдцть четыре чс и передли Бернрду. Он один был "чистый" и мог рзъезжть свободно. Место он подыскл зрнее и зшифровл...

– Х-х, – сркстически рссмеялся кто-то. – И кк зшифровл!..

– Если бы Бернрд передл шифр Мдлен, – хлднокровно продолжл предыдущий ортор, – эти лмзы и плтин были бы уже здесь.

Зтем слово взял птлтый:

– Плном было предусмотрено переждть смое опсное время. Здесь, в безопсности, мы должны были отсидеться в течение нескольких месяцев, потом нчть все снчл. Средств у нс было более чем достточно, у Интерпол же нет никких конкретных улик против нс. И вот ккя-то мелочь все испортил! Виновт Арне, который слишком поздно сообщил нм о готовящейся полицией облве. Может, его подозревли и он боялся рисковть, но сейчс не это вжно...

Кто-то прервл его:

– И что же, этот Арне тк и...

– Несчстный случй, – коротко и рвнодушно бросил птлтый. – Теперь ндо кк-то испрвить последствия этой неприятной ошибки...

И конференция перешл к моему вопросу. Мнения выступющих рзделились. Одни предлгли подвергнуть меня смым изощренным пыткм, другие выскзывлись з метод мягкого убеждения. Двое дже вырзили желние взять меня в жены. Ясно было одно: дело ндо кончть кк можно скорее, и не столько из-з стесненных финнсовых обстоятельств, сколько, подчиняясь прикзу шеф, выжть н меня шифр немедленно и любыми средствми.

Нчлись прения. От пыток большинством голосов откзлись, ибо никто из присутствующих не мог грнтировть, что они не скжутся отрицтельно н моей пмяти. Откзлись ткже от мысли поручить кому-нибудь войти ко мне в доверие или возбудить во мне стрстную любовь – глвным обрзом из-з отсутствия подходящего кндидт. В конце концов было принято решение обрщться со мной кк с тухлым яйцом, то есть бережно и осторожно, до тех пор пок я не выдм тйну, после чего стереть меня с лиц земли, ибо я слишком много зню.

Горячую дискуссию среди учстников конференции вызвл фкт доствки меня в резиденцию. Толстяк и птлтый с трудом отбивлись от яростных нпдок остльных, пытясь вину з все свлить н Арне. Я понял, что тк звли полицейского, к которому я обртилсь з помощью в копенггенском игорном доме. Вместо того чтобы спокойно выслушть то, что я хотел ему сообщить, он зткнул мне рот тряпкой с хлороформом. Будучи под нркозом, я ничего не выболтл. Вот и пришлось тщить меня з тридевять земель. А тк можно было бы срзу пристукнуть н месте, и никких проблем.

Я все-тки не совсем понимл, зчем ндо меня обязтельно убивть после того, кк я сообщил бы им шифр. В ходе дльнейшей дискуссии я понял и это. И в смом деле, выпусти они меня н свободу – и полиция тут же взял бы меня в оборот. А если ккое-нибудь непредвиденное препятствие помешет бндитм немедленно збрть дргоценности из укзнного мной тйник? Их перехвтит полиция, и плкли денежки! Нет, рисковть никк нельзя, тут я готов был соглситься с ними.

Ну после того, кк меня доствили в их логово, не могло быть и речи о том, чтобы сохрнить мне жизнь. Я проникл в их резиденцию, зню их в лицо... Д и вообще, посторонний человек рсполгет сведениями об их оргнизции. О чем тут, собственно, говорить?

Мне бы еще свечку, и в своем зеленом убежище я окончтельно почувствовл бы себя покойницей, ведь все присутствующие в этом зле, не исключя и меня, только тк предствляли мое ближйшее будущее, с той лишь рзницей, что господм з столом это сулило рдость, у меня же вызывло совсем другие эмоции. Не удивительно, что услышнное не возбудило во мне симптии к бндитм. Кипя негодовнием и жждой мести, я стл слушть с удвоенным внимнием и узнл много интересного.

Тк мне стло известно, что в нстоящее время шеф пребывет н Ближнем Востоке, где спешно оргнизует новые отделения фирмы, чтобы кк-то поднять доходы. Я пострлсь зпомнить конкретные нселенные пункты, фмилии и дрес. Из обсуждения рзличных технических сторон деятельности фирмы мне стло ясно, что ее специльностью являются не только нелегльные игорные дом, но и легльно существующя индустрия рзвлечений, всякого род контрбнд, торговля нркотикми. Я еще подумл, что, если бы не их упорное решение прикончить меня, я могл бы нйти в их деятельности и положительные моменты – ведь и контрбнд, и нркомния подрывют устои кпитлизм. Однко их идиотское упорство в решении моей судьбы нстроило меня по отношению к ним резко отрицтельно, и я решил не двть им пощды.

Выяснилось, что полиция уже двно зинтересовлсь ими. Создвшееся в нстоящее время трудное положение объясняется кцией Интерпол. В Интерпол им не удлось внедрить своего человек. В полиции рзных стрн были их люди, в Интерполе не было. Я пострлсь зпомнить имен и псевдонимы их людей в полиции и с интересом выслушл пожелния по дресу Интерпол. Если бы хоть чсть их исполнилсь, большинство сотрудников Интерпол погибло бы н редкость неприятной смертью.

Все конечности у меня зтекли из-з неудобного положения, но я не могл покинуть свой зеленый тйник. Д и вопросы обсуждлись один интереснее другого. Сейчс они перешли к проблеме собственной безопсности. Дння резиденция являлсь их последним убежищем, тк что обнружение ее будет для них полной ктстрофой. И хотя это предствлялось мловероятным, н всякий случй в зливе стоит яхт "Морскя звезд", которую не догнть ни одному полицейскому ктеру. Кроме того, дв рективных смолет нходятся в постоянной готовности, н персонл эродром можно положиться. У шеф есть еще ккое-то тйное убежище, и все было бы хорошо, если бы не я.

А я совсем одеревенел, мне жутко хотелось курить и пить, от зпх цветов рзболелсь голов, но я мужественно досидел до конц конференции. И окзлось, не нпрсно – кбинет шеф ншелся см собой. Все вышли в ту смую дверь, в которую проникл я. Остлись только птлтый и один из приезжих. Они подошли к стене, которя был мне из моего укрытия очень хорошо видн, нжли н кнопку под висящим н этой стене бр, и чсть стены отъехл в сторону. Зтем они вошли в открывшуюся дверь, но что делли тм, я не видел. Зню лишь, что делли они это недолго, я дже не успел рзмять ноги. Когд они удлились, я покинул свой зеленый пост, подошл к стене и нжл н кнопку под бр.

Без сомнения, это был кбинет, хотя подобных кбинетов мне видеть не приходилось. Вместо окон у него были экрны телевизоров, причем н всех появлялись рзные изобржения. Тк, н первом был предствлен диспетчерскя со всеми ее пультми и электрифицировнной кртой. Я включл один экрн з другим, рссмтривл изобржение и выключл, чтобы перейти к следующему, кждую минуту ожидя, что нжму ккую-нибудь не ту кнопку. Вместо письменного стол стоял ккой-то жутко сложный грегт, в ппртуре которого я не могл рзобрться и предпочл ничего тм не трогть. Единственным более-менее привычным элементом меблировки этого помещения был стекляння этжерк н колесикх, внутри которой н нклонных полочкх я увидел то, что тк долго искл: множество ключей рзнообрзных форм и рзмеров, в том числе и к втомшинм, или, во всяком случе, очень н них похожие. Долго рссмтривл я этот предмет меблировки, не нходя способ его открыть, и решил, что в случе необходимости просто-нпросто грохну этжерку об пол.

Апртменты шеф мне удлось покинуть незметно. Меня несколько удивлял предоствлення мне свобод в передвижении по всей резиденции, но, подумв, я ншл этому простое объяснение: члены првления фирмы были здесь у себя дом, чувствовли себя в безопсности, друг от друг им нечего было скрывть. Я же, единственный посторонний человек, все рвно преднзнчлсь н убой.

Через несколько дней я уже рсполгл рядом ценных нблюдений.

Во-первых, птлтый чсто уезжл.

Во-вторых, это вызывло пдение дисциплины, что проявлялось до смешного явно. Кк только улетл вертолет с птлтым н борту, стоящий н чсх при вертолетх черный бндит сдился и зкуривл, бндит при моторкх оствлял пост и поднимлся нверх, все бросли свои дел и рсполглись н отдых в тенечке, тк что мне без труд удвлось исчезть из их поля зрения.

В-третьих, я обртил внимние н ткой фкт: когд мы пребывли в игорном доме, т моторня лодк, которя доствлял нс, отплывл, вместо нее приплывл другя, обе они были в постоянном движении. Я не знл, пригодится ли мне ткое нблюдение, но н всякий случй змечл все, связнное с водой. Окен, отделяющий меня от Европы, не позволял збывть о себе.

Посещение игорного дом стло для нс привычным знятием. Мы отпрвлялись в притон после обед и возврщлись длеко з полночь, между чсом и тремя, причем мне удлось-тки вызвть хос в коммуникциях. Уже н третий рз я уперлсь всеми четырьмя лпми и откзлсь пользовться водными средствми сообщения. Меня попробовли нкзть, лишив вечернего рзвлечения, но я устроил им ткой скндл, что см пришл в восторг. Следует зметить, что у меня особый др устривть скндлы. Теперь меня доствляли н вертолете, но этот вид трнспорт действовл только в одном нпрвлении. Если я был в выигрыше, я срзу соглшлсь возврщться н лодке, если в проигрыше – то не срзу, и тогд возникли серьезные проблемы. После долгих уговоров я соглшлсь вернуться н моторке, и это дже в некоторой степени было логично, тк кк после полуночи волны стновились меньше, может из-з отлив.

В-четвертых, я устновил, что у большой яхты в ншем зливе нет никкой охрны. Он стоял себе спокойно см до себе, и никто ею не пользовлся.

В-пятых, я ншл ключи от "ягур". Я подглядел, кк шофер, поствив мшину в грж, смым обыкновенным обрзом повесил их н гвоздике у двери. Првд, это я для простоты прибегю к тким обыкновенным словм, н смом деле и дверь не был дверью, и гвоздь не был гвоздем, чем-то средним между верхушкой рдионтенны и крюком в лвке у мясник.

Теперь передо мной открылся путь к спсению. Бежть ндо кк можно скорее, до прибытия мифического шеф, которым меня все дружно пугли. Ведь со мной кждый день вели рзговоры н животрепещущую тему, кждый день докучли глупыми вопросми, кждый вечер стрлись зстть меня врсплох во время игры, рссчитывя, что, увлекшись игрой, я проговорюсь, но, в общем, честно говоря, я не могл пожловться н плохое обрщение. Все говорило о том, что всерьез з меня возьмется шеф, и я отнюдь не нмеревлсь дожидться этого.

Время от времени я впдл в мелнхолию и симулировл депрессию, двя понять, что вот-вот не выдержу, рзмякну, откжусь от войны с ними и все рсскжу. Все четверо срзу оживлялись, глз у них рзгорлись, лиц прояснялись, они нчинли увивться вокруг меня, кк обезьяны в цирке. Тк продолжлось ккое-то время, потом я вновь ожесточлсь и откзывлсь с ними рзговривть. Скрежет зубовный вызывл тогд эхо в окрестных горх.

* * *

Все, что я услышл н конференции, в том числе фмилии и дрес притонов н Ближнем Востоке, я зписл в своем клендрике, и мне доствляло мстительную рдость предствлять, кк бы возрдовлся Интерпол, если бы их зполучил.

Я приступил к рзрботке конкретных детлей плн побег. Полгю, что мне ндо добрться до Куритибы, ведь трудно предположить, что вся полиция Брзилии нходится н службе у гнгстеров. Дорого бы это обошлось последним. Деньги у меня есть. Из Куритибы я долечу смолетом в тот город, где нходится нше посольство. Я не знл точно где – в Брзили или в Рио-де-Жнейро, но узню в эропорту.

Мне предстояло преодолеть кк минимум трист километров горной дороги, почти сплошь состоящей из подъемов, спусков и серпнтинов. Конечно, лучше всего было бы ехть ночью и не включть фры, но в тком случе я бы длеко не уехл – ведь дорог мне был совершенно незнком. Поэтому я решил бежть днем. Д и с вертолет легче зметить ночью свет фр, чем днем мелкий предмет н фоне горного пейзж, я почему-то не сомневлсь, что преследовть меня будут н вертолете. Првд, предмет будет двигться, но этот вопрос я тоже обдумл во всех подробностях.

Оствлось только дождться подходящего момент.

Примерно через неделю нстл день, когд обстоятельств сложились н редкость блгоприятно. Птлтый с толстяком улетели н вертолете. Бндит из вертолетной охрны не только уселся, но дже рзлегся и, по всей вероятности, зснул. Не видно было ни души в эту стршную полуденную жру, все попрятлись в помещении. Я взял сумку и сетку с тлсом и все еще не оконченным шрфом из белого крил, спустилсь н лифте в грж, снял ключи с имитции гвоздя и сел в "ягур".

В грже стояли книстры с бензином, но стрелк укзтеля покзывл, что бк полон, и я решил не брть лишней тяжести. Я включил зжигние, вспомнил, что в "ягуре" третья и четвертя скорости включются ноборот – и мне ндо об этом постоянно помнить! – проверил, не стоит ли мшин н ручном тормозе, вышл из мшины и стл толкть ее к выходу. Тяжело было, но все-тки он подвиглсь – метр, полтор метр, и вот двери грж бесшумно рздвинулись.

Я выглянул нружу. По-прежнему ни души! Оствив открытым грж, я помчлсь вниз, в диспетчерскую, передвинул дв првых рычг в верхнее положение и вернулсь в грж.

"Только без шум", – скзл я см себе и принялсь вытлкивть мшину нружу. Ндо добрться до того мест, где дорог идет вниз.

Ворот з мной сми зкрылись. Нклон нчинлся тут же, в конце двор, стло легче, я уже подтлкивл мшину не сзди, держсь з переднюю дверцу. От волнения меня всю трясло.

"Ягур" ктился все быстрее, и вот уже можно было в него сесть. Я сел у скл в конце двор. И тут нчлось!

Приблизительно я знл, что меня ожидет, ведь в бинокль все подробно рссмотрел, но действительность превзошл все ожидния. Мшин ринулсь вниз, нбиря скорость, кк космическя ркет. Проклятя дорог был стршно узкой. Покрышки взвизгнули рз, взвизгнули второй, потом уже стоял сплошной визг, я двил ногой н педль тормоз, стрясь не поддвться пнике. Сколько еще смогут выдержть тормоз? Ведь через минуту они полетят к черту, и я вместе с ними. Тут положено ехть с включенным сцеплением, н низкой скорости, тормозить мотором, одних тормозов мло, о боже, что же я делю?

Пропсть мелькл попеременно – то с левой, то с првой стороны. Чудом не врубилсь я дв рз в склу, когд н миг отпустил тормоз. Господи, хоть бы кусочек ровной дороги, хоть бы немножечко в гору! Мне ктстрофически не хвтло ног. Првую я не могл снять с тормоз, возможно, кто и умеет включть мотор совсем без гз, я не умею, тормоз н пределе, ой, не выдержу!

Лихордочно я вспоминл, что, по моим нблюдениям, дорог пойдет вверх срзу же з мостиком. Только бы добрться до него в целости! Интересно, сколько километров до него? Этого нельзя было высчитть, сидя под пльмой.

Я уже не думл о преследовтелях, пусть гонятся з мной целые эскдры вертолетов, глвное сейчс – спсти жизнь.

С вствшими дыбом волосми, с колотящимся сердцем пытлсь я совлдть с мшиной. Если я из этого выйду живой, могу ехть н гонки в Монте-Крло. Чудом зтормозил я перед очередным поворотом, левые колес пронеслись по воздуху. Никкого предохрнительного брьер н дороге, черт бы их побрл! Лдно, поймют меня или нет, я должн звести мотор. Я еще хочу жить!

До откз нжв тормоз перед очередной петлей и всей своей шкурой ощущя их нежелние подчиниться, я проползл вокруг склы со скоростью 5 км в чс. До следующего вирж было метров пятндцть дороги, идущей отвесно вниз. "Или зведу мотор, или мне крышк", – в отчянии подумл я. Все последующее я сделл одновременно; отпустил педль тормоз, выжл сцепление, включил скорость, нжл н гз. Ворчние мотор прозвучло в моих ушх нгельской музыкой, я почти не ощутил рывк, третья был в смый рз. И кк еще я помнил о рзнице в скоростях? Переключил н вторую и почувствовл себя увереннее. Только теперь я понял, почему здесь все мшины тк выли н высоких оборотх.

Д, ткой жуткой дороги, ткого серпнтин мне не приходилось видеть. Счетчик докзывл, что я проехл всего восемь километров, чувствовл я себя тк, будто проехл от Лиссбон до Влдивосток и обртно. И когд же нконец появится мост?

Смое плохое было то, что я не знл дороги. Я не имел предствления, что меня может ожидть з очередным поворотом, поэтому то совершенно нпрсно тормозил, то окзывлсь н волосок от смерти – чуть не врезлсь в склу или не летел в пропсть. Только от одних этих сюрпризов можно было сойти с ум! Но все-тки я продолжл ехть, и все еще не слышно было рокот вертолет.

До мост, кк окзлось, было 26 километров. Через него я проехл беспрепятственно и с облегчением отерл пот со лб. А дльше снов пошли жуткие повороты, но теперь уже с легким подъемом. Я знл, что потом дорог опять пойдет вниз и приведет меня к той штуке, о которой я знл, что он есть, но не знл, что он собой предствляет.

"Меня нверняк слышно ж в Куритибе, – с беспокойством думл я. – Интересно, почему до сих пор нет погони?"

Првд, я рссчитывл, что в моем рспоряжении будет чс дв, пок не обнружт моего исчезновения, но это был оптимльный вринт, к тому же я не предствлял, что мотор будет производить столько шум.

Постепенно я кое-кк приспособилсь к этой чертовой дороге. Дже попробовл увеличить скорость, но это привело лишь к тому, что я содрл лк с левого зднего крыл. Я змеей вилсь между склми, время от времени взревывя мотором, кк рненый буйвол. Змея и буйвол – сочетние, конечно, оригинльное, но мне некогд было здумывться нд этими зоологическими диковинми.

Сорок километров! Где-то здесь должн быть т штук. Может, это ккя-нибудь зпдня, которую они уже успели зхлопнуть? Ндо быть внимтельной...

Тут передо мной, кк чудо, появился удивительно длинный, метров сто, учсток прямой дороги с небольшим подъемом, в смом нчле ее суживло с обеих сторон ккое-то стрнное сооружение. "Им еще широко!" – недовольно подумл я и, бросив взгляд в зеркльце, понял, что только что проехл зпдню: из сооружения вывлился шлгбум и перегородил шоссе. Это был не обычный шлгбум, стльня решетк высотой в полтор метр. Мне нехорошо стло при мысли, что он могл бы свлиться мне н голову.

Шлгбум свидетельствовл, что преследовние нчлось, и действительно, через несколько минут я услышл шум мотор. А тут кк рз кончился сфльт и нчлсь обыкновення кменистя горня дорог. Я понял, что окзлсь з пределми территории, обознченной н электрифицировнной крте, тк кк крт зкнчивлсь шлгбумом.

Итк, следует приступить к осуществлению рзрботнной мною тктики. Дорог вьется между склми, низко лететь они не могли из-з гор, вертолету ндо подняться повыше, чтобы иметь в поле зрения порядочный учсток дороги. Коль скоро я выехл з пределы крты, н крте они меня не обнружт.

Еще ккое-то время я мчлсь с опсностью для жизни, больше глядя нзд, в небо, чем вперед, н дорогу. Поняв, что вертолет вот-вот появится и что больше нельзя рисковть, я выбрл нвисющую лд дорогой склу и спрятлсь в ее густую тень.

В этот смый момент из-з скл выплыл вертолет, з ним второй. Видно, у них тм пник и смятение, они совсем сдурели, рз ведут себя тк глупо. Зчем посылть срзу об вертолет? Ведь им придется одновременно спуститься н зпрвку, когд кончится бензин.

С оглушительным ревом пролетели они нд моей головой и проследовли дльше, видимо, вдоль дороги. Я немедленно воспользовлсь этим и рвнулсь вперед с одной мыслью: нйти следующую подходящую тень.

Успев проехть дв поворот, я опять остновилсь под склой. Вертолеты возврщлись, они шли низко, и через минуту их опять скрыли склы. Устновив зеркльце тк, чтобы в нем отржлось небо, я двинулсь дльше. Ехть теперь было нмного легче, видимо, нихудший учсток дороги был перед смой резиденцией. А я еще думл, не лучше ли было ехть ночью! Ночью, не включя фр и мотор!

Я успел проехть довольно большой кусок пороги; к счстью, меня все время со стороны вертолетов прикрывл ехл. Когд шум моторов усилился, я второпях втиснулсь в ккое-то жутко узкое место и все время думл о том, что зд мшины торчит и что придется выбирться отсюд здом нперед. Интересно, когд пилоты догдются подняться повыше? Тогд мне не двинуться с мест. И еще, хотелось бы знть, н сколько времени у них хвтит горючего?

Когд вертолеты пролетели вперед и скрылись из глз, я здом выехл из укрытия и помчлсь дльше. А может, они выискивют в пропсти мои бренные остнки?

Не зню, что они себе думли, но я ехл и ехл, их все еще не было слышно. Звук появился внезпно, и тон его стл другим. Я присмотрел себе прекрсную густую тень и удобно в ней рзместилсь. Видимо, бндиты немного успокоились, порзмыслили и применили другую тктику. Об вертолет поднялись очень высоко и принялись кружить ндо мной. Печльно смотрел я н них и думл, сколько же теперь мне придется ждть...

Сорок пять минут стоял я и, куря сигрету з сигретой, стрлсь предствить себя н их месте. Что бы я сделл в тком случе? Пожлуй, я полетел бы кк можно дльше вперед, потому что неизвестно, может, я рекордсменк по вождению мшин и успел проехть эту головоломную трссу в рекордный срок. А потом я н одном вертолете поднялсь бы кк можно выше, н втором полетел бы нд дорогой кк можно ниже. И тут уж никуд не денешься, я должн был бы см себя нйти.

Видимо, они пришли к подобному выводу, тк кк об вертолет полетели вперед. Теперь вместо шоссе передо мной было ткое, что трудно нзвть дорогой, скорее всего, это был ослиня троп. Видимо, это был очень стря дорог, и у нее было то преимущество, что он не шл но мостм и эсткдм, спусклсь в ущелья и вилсь по склонм, которые неплохо прикрывли меня от вертолетов.

Я доехл до перекрестк. Если быть точной, это не был нстоящий перекресток, просто к моей дороге подошл другя. Если бы я ехл в противоположном нпрвлении, я бы нзвл это рзвилкой. Я не знл, что делть: продолжть ехть вперед или под углом вернуться нзд, – и, подумв, выбрл первое. Нверняк присоединившяся дорог вел в Прнгу, ведь целью моего путешествия был Куритиб.

Появились вертолеты, я спрятлсь в тень, вертолеты улетели, я продолжил свой путь. В общем, нстоящя игр в прятки. При тких темпх я имел шнсы добрться до Куритибы месяц через дв. Кк мне хотелось, чтобы скорее спустились сумерки, потом нступил ромнтичня звездня ночь, и я смогл бы ехть, не включя фр. Но, видно, не суждено мне было испытть это.

Вертолеты ндолго зстряли где-то впереди, и мне удлось проехть беспрепятственно одинндцть километров. Потом они пролетели ндо мной, я опять переждл их в укрытии, и удлились в нпрвлении резиденции. Меня это несколько удивило, я думл, что у них еще должен оствться бензин, ведь в прятки мы игрли всего кких-то дв с половиной чс. Я продолжл беспрепятственно двигться вперед. Теперь дорог шл до ущелью, и н отдельных учсткх мне удвлось рзвить головокружительную скорость до пятидесяти километров в чс. Но только н отдельных учсткх. Потом опять пошли повороты. Один, второй... Хорошо, что я притормозил перед третьим, потому что срзу з ним посреди дороги громоздилсь куч кмней.

Куч – это еще пустяки. Горздо хуже было то, что н ней преспокойненько сидели птлтый и толстяк.

Нетрудно было понять, что произошло. Убедившись, что впереди меня нет – дорог шл вниз и, видимо, хорошо просмтривлсь н большом рсстоянии, – бндиты связлись по рции с руководством, дв вертолет вернулись домой, руководство – птлтый и толстяк – прилетели н третьем. Нсыпли кучу кмней н дороге, спрятли где-нибудь поблизости свой вертолет, чтобы он не летл и не спугнул меня, и спокойно поджидли. И, кк видно, дождлись.

Я не сделл попытки здвить их мшиной, я вообще ничего не сделл. Я сдлсь без сопротивления. Единственное, что я себе позволил, произнести длинную фрзу н родном языке, но здесь приводить ее не буду.

– Рды видеть вс, мдемузель, – глнтно приветствовл меня птлтый. – Изволили отпрвиться н экскурсию?

– Аг. Я выехл вм нвстречу. Обожю ездить н втомшине по горным дорогм. Ткие живописные окрестности...

– О, д! Вся Брзилия живописн. Но вс нверняк утомил экскурсия и, думю, вы предпочтете вернуться домой другим путем.

Тем временем толстяк с глупо-счстливым выржением н лице что-то говорил в микрофон. Через минуту послышлся шум вертолет. Я лихордочно пытлсь придумть что-нибудь, чтобы вернуться в резиденцию н мшине – мне хотелось еще рз проехть по этой дороге и получше зпомнить ее н всякий случй.

– Я совсем не устл, – пытлсь я протестовть. – И охотно продолжил бы экскурсию. Двно мне не доводилось водить ткой прекрсной мшины до ткой прекрсной дороге.

Не удержвшись, птлтый бросил взгляд н внушительную выбоину н смой середине дороги, н крю которой я оствил мшину. Д и вся дорог, если можно тк вырзиться, состоял из тких выбоин вперемежку с кменными глыбми смых рзнообрзных форм и рзмеров, тк что моему вкусу можно было только удивляться. Но кк известно, о вкусх не спорят.

– А может быть, мдемузель собирлсь покинуть нс нвсегд? – спросил он с притворным беспокойством. – Ведь ткя прекрсня дорог тк и мнит ехть по ней без конц... А ккой утртой было бы это для нс!

– Еще бы, конечно, утрт, – соглсилсь я. – Для любого человек мое отсутствие – утрт и большое несчстье. Я прекрсно зню, нсколько ценно мое общество, и я отнюдь не собирлсь лишть вс его нвсегд. А куд ведет эт прекрсня дорог?

– Никуд, – ответствовл птлтый. – В горы и бездорожье.

– Ах, я обожю горы и бездорожье, – попробовл было я продолжить рзговор, но в этот момент появился вертолет. Сдиться ему было негде, он повис нд нми и спустил веревочную лестницу.

– Ни з что н свете! – вскричл я при виде ее. – Никкя сил не зствит меня подняться по этой веревке! Только через мой труп!

Не очень логично это прозвучло, но, видимо, достточно впечтляюще. Вряд ли они были зинтересовны в том, чтобы трнспортировть мой труп. Д и живое существо, отчянно вырывющееся, тоже нелегко поднять по этой лестнице. А по всему было видно, что сопротивляться я нмерен отчянно.

– Вы что, предпочитете втомшину? – удивился толстяк.

– Предпочитю! И вообще не против провести в втомшине всю оствшуюся жизнь.

Еще ккое-то время они пытлись склонять меня к знятию гимнстикой, но безуспешно. Вот он, желнный предлог откзться от вертолет! Понятно, что в случе необходимости я вскрбклсь бы по этой веревке хоть десять рз, хотя мне это и не доствило бы удовольствия. По-моему, пнический стрх перед веревочной лестницей я изобрзил достточно убедительно.

– Ну что ж, сдитесь, – отчявшись, соглсился птлтый. – Но вести мшину вы не будете. Вы слишком устли, мдемузель, и немного взволновны.

Вел мшину толстяк, мне позволили сесть рядом с ним. Птлтый поместился н зднем сиденье, нд нми летел вертолет – тм, где мог, где не мог, поднимлся повыше. Может, они боялись, что н кком-нибудь опсном повороте я вытолкну толстяк из мшины и опять попытюсь бежть. Интересно, кк бы я бежл, здом, что ли, ведь н опсном повороте рзвернуться невозможно.

Остток этого, тк прекрсно нчтого дня я посвятил решению новой проблемы: кк испортить вертолеты...

* * *

Через несколько дней жизнь вошл в обычную колею. К одинндцти я спусклсь н звтрк, после звтрк згорл у бссейн. Не куплсь, только пользовлсь душми. Потом отпрвлялсь в грж, любовлсь "ягуром", если он был тм, если не было, осмтривл помещение. Ключей от мшины нигде не было видно. Потом шл отрвлять жизнь охрнникм.

Зключлось это в том, что кждый день минимум по чсу я дотошно и скрупулезно обследовл вертолеты, стоявшие н террсе. Я общупл все, что можно, злезл в кбину и пытлсь открутить ккие-то гйки, нжимл н кнопки н пульте упрвления, включл рдио и все, что можно было включить. Вместо одного чсового при вертолетх теперь постоянно дежурило двое, и они пытлись мне всячески помешть. Пончлу мне недвусмысленно двли понять, чтобы я убирлсь куд подльше, но я не регировл н подобные выпды и продолжл с удвоенной энергией ковыряться в мехнизмх. Применять ко мне нсилие им, видимо, было зпрещено, поэтому они огрничивлись тем, что следовли з мной по пятм и время от времени вежливо, но решительно отбирли у меня очередной винтик.

Вдоволь низдеввшись нд охрной и возбудив в бндитх кк можно больше подозрений, я отпрвлялсь отдыхть под пльму с видом н Европу, откуд возврщлсь лишь к обеду. Когд я был уверен, что з мной никто не следит, тйком пробирлсь к бухте, где по-прежнему стоял яхт. Я узнл, что н яхте есть рулевя рубк, в ней – удобное кресло з рулем, или кк оно тм нзывется, – ткое колесо. Бинокль помог мне обнружить место, куд, по всей вероятности, втыкется ключик, когд ндо взвести мотор. Или двигтель?

После обед мы обычно отпрвлялись в игорный дом. Я не скрывл своей стрсти к игре, д мне бы это и не удлось, но стрлсь не терять смооблдния и не слишком увлекться. Я приучил моих бндитов к тому, что, выигрв, я прекрщю игру и мы возврщемся. В моем рспоряжении был вертолет и обе моторные лодки, нходившиеся в постоянном движении. Черные бндиты отпрвляли меня обртно срзу же, кк только я выржл желние уехть. Рзумеется, я предпочитл пользовться вертолетом, продолжя упорно демонстрировть свою нелюбовь к воде. Вернувшись в резиденцию, я срзу же отпрвлялсь спть и больше нигде не покзывлсь.

У меня возник плн, очень рисковнный, но единственный, суливший кое-ккие ндежды н успех. Н первый взгляд он предствлялся чистой внтюрой и поэтому должен был удться. С помощью нглийского словря я проштудировл пособие для яхтсмен-любителя и узнл множество интересных вещей. Првд, в спрвочнике речь шл о небольших моторкх, но тм упоминлись и ткие большие яхты, кк т, что стоял в бухте. По мере чтения мой плн приобретл все более четкие очертния.

Н сей рз я решил бежть н яхте. В этом месте проходит пояс эквторильных спокойных широт, где мореплвтелю не угрожют никкие циклоны и смерчи, тк что спокойно можно добрться до Африки, от которой меня отделяют, если верить тлсу, ккие-то пять тысяч километров по прямой линии. Првд, прямя линия не получлсь, потому что мне пришлось бы тогд прихвтить н севере-востоке кусок мтерик, но, дже если учесть, что придется огибть этот торчщий кусок Брзилии, выходило не больше шести тысяч километров. Сидя под пльмой, я произвел необходимые рсчеты.

В спрвочнике содержлось много полезных сведений. Я узнл, нпример, что существуют полицейские яхты, рзвивющие скорость до сорок узлов. От этих узлов мне еще в смом нчле чтения стло нехорошо. Я никогд не могл понять, что это ткое. В словре говорилось, что узел – это морскя миля в чс, клендрик Дом книги в свою очередь сообщл, что морскя миля рвняется тысяче восьмистм пятидесяти двум метрм и скольким-то тм снтиметрм. Я еще помнил тблицу умножения, и мне удлось вычислить, что яхты экстр-клсс выжимют семьдесят четыре километр в чс. Что моя яхт приндлежит к экстр-клссу, я ни минуты не сомневлсь, д и птлтый упомянул об этом н конференции.

Длее из того же учебник я узнл неприятную новость, что мотор н ткой яхте рсходует от тридцти до пятидесяти литров горючего в чс. Мне трудно было перестроиться н ткую форму рсчет, я привыкл рссчитывть горючее н кждые сто километров, но ничего не поделешь, пришлось опять приняться з рифметику. Исходные днные: шесть тысяч километров рсстояния и семьдесят в чс, – знчит, до Африки плыть свыше восьмидесяти пяти чсов. Ну, пусть девяносто. Знчит, мне ндо четыре тысячи пятьсот литров бензин.

Я нпрягл свое вообржение и попытлсь предствить это количество бензин. Обычня внн вмещет в себя около трехсот литров воды и дже трист пятьдесят, если ее нполнить до крев. Знчит, мне ндо иметь в зпсе около двендцти внн бензин. Д этой яхте двендцть внн зпросто поместятся!

Может быть, глупо исчислять в вннх рсход бензин, но в этом нгромождении чуждых для меня понятий и определений мне просто необходимо было выискть что-то понятное я близкое, инче я совсем бы зпутлсь. Кстти, кк зпрвляют яхту? Яхт, стоявшя в бухте, нверняк зпрвлен горючим, рз он готов отплыть в любую минуту, но вот изберется ли тм двендцть внн?

Мне никогд в жизни не только не приходилось упрвлять яхтой, но и плыть н ней в кчестве пссжир. Предприятие, конечно, рисковнное. Мое исчезновение будет обнружено быстро, в этом я не сомневлсь, но рссчитывл, что искть меня будут не тм, где ндо. Кому придет в голову, что я попытюсь одн пересечь Атлнтический окен, дже если они не очень верили в мою водобоязнь?

Чтобы меня не смогли догнть, мне ндо иметь в зпсе хотя бы одни сутки форы. Кк добиться этого? Сделть вид, что я бежл в другом нпрвлении и другим способом. Что бы ткое придумть? Увести "ягур" или вертолет и где-нибудь их спрятть? Что ксется вертолетов, то они могли сколько угодно подозревть меня и стерегли их кк зеницу ок, но я-то знл, что пилотж и я – понятия несовместимые. Может, при других обстоятельствх и под руководством инструктор я и попробовл бы, но теперь... А вот "ягур" – дело другое. Мшину они не охрняли, огрничившись тем, что спрятли ключи и посдили сторож в диспетчерской. Подъемный мост был постоянно поднят, шлгбум опущен. Сторож – бндит в белом костюме – весь день сидел в диспетчерской, н ночь же уходил, предврительно зперев двери.

Пожлуй, смое лучшее – столкнуть "ягур" в пропсть в кком-нибудь труднодоступном месте. Нет, не столкнуть, ведь он может рухнуть со стршным шумом д еще вдобвок згореться. Ндо просто потихоньку уехть и спрятть его в кком-нибудь укромном месте, где-нибудь под склой. Пусть потом мшину обнружт, глвное, чтобы н первых порх ее нигде не было.

Кроме того, я решил еще демонстртивно готовиться к побегу пешим обрзом, хотя я никогд в жизни не знимлсь склолзнием и не имел предствления, ккое снряжение необходимо для этого вид спорт. Рюкзк? Кнты? Ккие-то железки для вбивния в склы. А что еще?

Подумв, пришл к выводу: подойдет все, что угодно. Дже лучше, если я буду выглядеть легкомысленной внтюристкой, которя, не зня броду, суется в воду. Пусть поищут мои бренные остнки в ущельях и пропстях. Ндеясь при этом, что я не совсем мертв и что перед смертью им удстся вытянуть из меня тйну.

Зубило я похитил из грж н глзх у толстяк. Он недоверчиво нблюдл з мной, когд я коплсь в инструментх, деля вид, что не змечю его. Потом не выдержл.

– Зчем это вм? – спросил он. – И вообще, чего вы здесь ищете?

Притворно вздрогнув "от неожиднности", я, зпинясь, пробормотл:

– Мне нужны инструменты. Я буду вять.

– Будете... что делть?

– Вять. Я нмерен высечь в скле скульптуру. Чтобы оствить вм пмять о себе. Я всегд был нтурой ртистической, в нстоящее время н меня снизошло вдохновение.

Толстяк оторопел и не ншелся, что ответить. Я же, прихвтив еще и молоток, гордо удлилсь.

С причл для моторных лодок я стщил связку кнт. Повесив его н шею, кк хомут, я продефилировл чуть ли не по всей резиденции, чтобы "случйно" встретить птлтого, хотя чертов кнт был стршно тяжелым. Кк бежть в горы с ткой тяжестью – не предствляю.

Зтем я потребовл бумги и крндшей, чтобы нбрость эскизы будущего шедевр. Все требуемое было доствлено. Подозрительное отношение ко мне окружющих возрстло, но теперь к нему примешивлось опсение, не спятил ли я.

Всего чс ушел у меня н то, чтобы испещрить путными линиями громдный лист бристоля. Имел я прво выполнить здумнную скульптуру в сюррелистической мнере? Зтем нчлись поиски подходящей склы. С этой целью я совершл вылзки в ближйшие окрестности, не очень стрясь скрывться от своих преследовтелей. Первые дв дня они ходили з мной по пятм, потом им ндоело, и они мхнули рукой. Думю, у них не выдержли нервы, потому что я тщтельно обмерял все встреченные по дороге более или менее подходящие небольшие склы и отдельно стоящие грнитные глыбы. Рзмеры со скл я снимл с помощью портновского снтиметр, привлекя к этому знятию следящих з мной бндитов. Однжды, дв одному из них в руки концы снтиметр, я велел ему обойти склу с другой стороны, что тот и сделл, только чудом не свлившись в пропсть. Это был один из сотрудников высшего персонл, в белом костюме. Првд, после этого костюм уже не был белым. Не удивительно, что желющих сопровождть меня в прогулкх стновилось все меньше.

Истинной целью моих прогулок было нйти подходящее место, где можно было бы спрятть "ягур" или столкнуть его в пропсть, по возможности бесшумно. Поэтому "гулял" я в основном в сторону дороги, по которой бежл. Ткое место мне удлось нйти, и дже не очень длеко. Доехть туд можно было з несколько минут, зтем с опсностью для жизни съехть с дороги и взобрться н горный склон, н редкость пологий в этом месте, и тм спрятть мшину под нвисвшим выступом склы. Это место я изучил очень тщтельно. Оперция могл удться, но ничто не грнтировло, что втомшин не сорвется со склон, когд я буду ехть в укрытие. Я пострлсь зпомнить кждый кмешек н этом учстке дороги, тк кк оперцию нмерен был провести ночью.

Первую стдию подготовки к побегу я сочл зконченной и решил, что нстло время вплотную зняться яхтой. Необходимо было побывть н ней, причем я имел прво сделть это только один рз, тк кк не могл допустить, чтобы и возле яхты выствили охрну. Свой интерес к яхте я должн был скрыть во что бы то ни стло.

Я дождлсь очередного отъезд птлтого и последоввшего зтем обычного пдения дисциплины. Из-под пльмы с видом н Европу я прямиком нпрвилсь к бухте, спустилсь по стльной лесенке и окзлсь н причле. Снчл я ознкомилсь с воротми, ведущими в коридор, по которому можно было пройти до смого дом. Это были фундментльные стльные ворот, рздвижные, рзумеется. Я подумл, что неплохо было бы их кк-нибудь зблокировть – не сейчс, конечно, перед смым побегом. Это весьм зтруднило бы выход к зливу. Техническя сторон дел не предствлял особых трудностей: достточно зтолкть что-нибудь в нижние нпрвляющие рельсы, по которым сдвиглись половинки ворот, или вбить в стену рядом с воротми ккой-нибудь крюк. Нет, крюк бесшумно не вобьешь, лучше нтолкть вниз кмней и немного цемент.

Оствив пок ворот в покое, я знялсь яхтой. Он был пришвртовн у причл, но плуб ее приходилсь нмного ниже, и я не знл, кк мне поступить: прыгть с причл н плубу или подождть прилив, когд яхт поднимется. Вспомнив, что высшей точки прилив достигнет в полночь и, знчит, ждть придется долго, я чуть было не полезл по причльному кнту, но вовремя ншл более простой способ – метллические скобы, вбитые в склу. По ним я и спустилсь н плубу яхты.

Первое ощущение – корбль слишком большой для меня одной. А что делть? Вздохнув, я приступил к знкомству с ним.

Н смом верху нходилсь рулевя рубк, которую я решил оствить нпоследок. Перед ней из плубы немного под углом высовывлся стльной шест неизвестного мне нзнчения. Немного подумв, я решил, что это солнечные чсы, которые помогют рулевому держть првильный курс. Несколько ступенек вели вниз, в зстекленный, роскошно меблировнный слон. В его бре я обнружил много бутылок с лкогольными нпиткми и минерльной водой. Спустившись еще ниже, я обнружил снузел, две кюты и несколько, по всей вероятности хозяйственных, помещений. Очень пордовли меня большие зпсы продовольствия и нпитков. И не только потому, что освобождли меня от необходимости зпсться всем этим, – нличие провинт подтверждло фкт полной готовности яхты к отплытию.

Ближе к носу обнружилсь еще одн лесенк, ведущя вниз. Сойдя по ней, я окзлсь под слоном, открыл следующую дверь и поспешил зкрыть ее, невольно зкрыв глз. Тм нходилось мшинное отделение, то есть нечто совершенно мне чуждое, непонятное и стршное. После недолгой борьбы с собой я все же открыл внчле дверь, потом глз и недоверчиво осмотрелсь, стрясь выявить нлогию с втомобильным мотором.

Сверхъестественные умственные усилия, которые нверняк не прошли для меня бесследно, привели к выводу, что здесь, по всей вероятности, дв двигтеля. Впрочем, не уверен, в дизелях я ничего не понимю. Что ксется остльных мехнизмов, мне тк и не удлось постичь их нзнчение, я поспешил покинуть стршное помещение и нпрвилсь в рулевую рубку. Здесь дело пошло не нмного лучше. Что ксется обнруженного в бинокль мест, куд следует вствить ключик, чтобы звести мотор, то оно все-тки оствило у меня сомнения. Полное же смятение в моей душе вызвло кошмрное количество приборов – всех этих стрелок, чсов, ручек, кнопок, рукояток, рычгов, клвишей и пр. Ндо попытться рзобрться в них. Для нчл исключу, пожлуй, те приборы, нд которыми виднеются ндписи вроде "AMP" и "V" – в облсть электричеств я никогд в жизни не сунусь. Зинтересовли меня укзтели с ндписями "tank" и "tank reserve". Об стояли н "full" – полный. Знчит, и основной, и зпсной бки полны. Но вот нберется ли тм двендцть внн? ..

Мне покзлось, что среди множеств приборов мне удлось рспознть термометр. Он был похож н укзтель темпертуры мотор в втомшине, у него был крсня полоск и букв "С". Тких термометров было две штуки. Блямбу нд зжигнием я после некоторого колебния решил считть компсом, дв рычг с првой стороны – педлями гз, хотя, может, нзывют их совсем не тк. Об они стояли н нуле, я попробовл – их можно было переводить вперед и нзд, причем в кждое положение они проходили через три зубчик, и у кждого последнего зубчик стоял ндпись "max". Я решил, что это ознчет мксимльную скорость.

Все остльное буду познвть во время пути, вот кк быть с моторми? Ведь ночью шум дизельного мотор слышен длеко, хорошо бы вывести яхту из бухты, не включя мотор. Упирясь изо всех сил ногми, я попробовл потянуть з кнт н корме, и мне покзлось, что яхт слегк сдвинулсь. При этом я обнружил, что з кормой яхты прикреплен ккой-то стрнный треугольный железный ящик – ничего подобного не упоминлось в моем пособии. Ящик этот почти весь нходился под водой, видн был только его верхняя чсть. Эт непонятня детль встревожил меня, но отцеплять ее я не решилсь.

Н склу я взобрлсь по скобм, число которых уменьшилось. Это обстоятельство нпомнило мне, что после полуночи нчнется отлив. Он может мне помочь. Зтем я обследовл бухточку, пройдя до ее выход в море. Вдоль склы тм тянулось что-то вроде полочки, по которой хотя и с трудом, но можно было пройти. Я решил потщить з кнт свою лйбу до конц полочки, потом мне ндо будет свернуть впрво, потом влево, и я выплыву в окен. Если бы меня было две, провернуть эту оперцию не соствило бы никкого труд: вторя стоял бы по другую сторону бухточки и в нужный момент тянул бы з другой кнт. К сожлению, рздвоение следовло исключить. Я внимтельно осмотрел – невооруженным глзом и в бинокль – склу нпротив. Тм тоже было подобие полочки. Что ж, стоит попытться, когд нстнет время. Может, и получится, если использовть отлив.

Мозг рботл четко и ясно. Я отдвл себе отчет, что нчиню очень рисковнное дело, но другого выход не было. Вместе с тем я знл и следующее: в это время год в Атлнтике дуют зпдные ветры, то есть в нужном мне нпрвлении, в тропическом поясе меня не ожидют никкие метеорологические неприятности, кроме жры, взять нужный курс и держться его я сумею. Большие ндежды внушл и скорость яхты. Все плвние не должно знять много времени, всего несколько дней. Тк почему же я должн сомневться в удче?

Рссмотрел я, рзумеется, и другую возможность – не плыть ж до Африки, добрться до того порт, который у меня, тк скзть, под носом, подплыть к первому попвшемуся корблю и попроситься н борт в кчестве потерпевшего корблекрушение. И тут нчинлись трудности. Пусть кпитн дже и не ссдит меня н берег прямо в руки моих бндитов – высдк в любом брзильском порту будет для меня ктстрофой. Зствить же кпитн изменить курс и отпрвиться з окен... И денег мловто, и крсот не бог знет ккя. А тут еще и документы не в порядке. Нет, я решительно откзлсь от мысли воспользовться портом.

День побег з меня нзнчил птлтый. Он приглсил меня н серьезный рзговор и зявил:

– Через три дня приезжет шеф. Поверьте, для вс же будет лучше, если слов ншего умершего друг вы скжете нм, не шефу. Шеф не очень-то мягок. Вы женщин блгорзумня. Итк, слушю.

Никогд не был я блгорзумной, ну д не об этом сейчс речь. Я здумлсь нд тем, кк поумнее выйти из создвшегося положения.

– Ну, лдно, – скзл я, подумв достточно долго. – А что я получу з это?

Вряд ли птлтый рссчитывл, что я тк легко сдмся, во всяком случе, ему не удлось скрыть удивления.

– А что бы вы хотели? – спросил он.

– Во-первых, возмещения з морльный ущерб...

– Это з ккой же морльный ущерб?

– Кк з ккой? – обиделсь я. – Рботу я бросил, не предупредил никого. Моя репутция, по-вшему, ничего не знчит? А то, что з это время я не получл зрплты? А мои переживния...

– Ну, хорошо, – перебил меня птлтый. – Сколько?

Я опять здумлсь.

– Немного. Тридцть тысяч доллров.

– Хорошо. Что еще?

– Во-вторых, свободы...

– Хорошо, вс доствят в Европу...

– Ну нет, – решительно зявил я. – Ничего подобного! Я желю еще ккое-то время побыть здесь.

Если бы я зявил о своем желнии получить живого крокодил, он не был бы тк удивлен. Бндит вытрщил н меня свои голубые глзки, соломенные птлы зшевелились сми по себе. Не веря своим ушм, он повторил:

– Это кк же? Вы не хотите вернуться домой?

– Хочу, но не сейчс. Снчл я извяю сттую н той скле – знете, возле террсы? Только после этого я смогу уехть. Для скульптурных рбот мне нужен цемент. Немного, килогрмм дв. И третье. Я скжу вм все, но снчл мы пойдем н почту, откуд я отпрвлю своей подруге телегрмму с сообщением о том, где я нхожусь и когд возврщюсь. Отпрвлю телегрмму – тогд скжу. Инче нет.

Птлтый здумчиво смотрел н меня и нверняк прикидывл, что бы ткое придумть с телегрммой. И нверное, придумл, тк кк соглсился:

– Лдно, звтр во второй половине дня пойдем н почту.

– А цемент мне нужен сейчс.

– Лдно, цемент сейчс будет. А ккя грнтия, что вы скжете нм првду?

– А ккя грнтия, что вы не зстрелите меня срзу же, кк только все узнете?

Ехидно улыбясь, птлтый слдко произнес:

– Вш телегрмм, рзумеется.

– Ну, шеф, уж он-то нйдет н меня упрву.

Не зню, поверил он мне или нет, но мои требовния стл выполнять. Черный бндит приволок мне мешок цемент – килогрммов пятьдесят. См же птлтый, прихвтив толстяк, улетел куд-то н вертолете. Обстоятельств склдывлись удчно. Чс побег пробил.

Я собрл вещи – теплую одежду, сумку, сетку, бинокль, книжку и нож, звернул все это в купльную простыню и отнесл к пльме. Н обртном пути я прихвтил из-под пльмы немного песку. Во время обед я демонстртивно держлсь з голову.

– Голов болит? – посочувствовл мне лупоглзый бндит.

– Болит, – проворчл я. – Пок не очень, но скоро рзболится вовсю. Не нйдется ли у вс польских порошков от головной боли?

Оствленные н хозяйстве бндиты – мленький и лупоглзый, с близко посженными глзми – недоуменно переглянулись.

– А вы выпейте спирин, – посоветовл мленький.

– Без толку. Мне помогют только польские порошки от головной боли. Стрнно, что у вс их нет.

– Может, вм лучше лечь? – предложил лупоглзый и змер в ожиднии моего ответ. Я знл, что всякое изменение рз устновленной прогрммы вызовет подозрение, поэтому кпризно откзлсь:

– Не люблю вляться в постели. Пойду посмотрю, кжется, у меня оствлся еще порошок.

Порошок я приготовил зрнее, хотя голов у меня и не думл болеть. Я принесл порошок и выпил его в присутствии бндитов, зверив их, что через полчс все пройдет.

Через чс нш дружня компния уже входил в игорный дом. Итк, устновленный рспорядок не был нрушен из-з меня. Более того, я был бодр и весел. Ничего удивительного, ведь з истекший чс я успел провернуть очень вжное дело.

Моя неудчня попытк к бегству не вызвл никких репрессий по отношению ко мне и не зствил моих хозяев повысить бдительность. Легкость и быстрот, с которой они поймли меня, кк видно, еще больше уверили их в том, что мне отсюд не сбежть. Я по-прежнему могл свободно ходить, где мне вздумется, з мной никто не следил, от меня ничего не зпирли. В том числе и кбинет шеф. Тк что в кбинет я проникл беспрепятственно.

У меня было две возможности – утщить этжерку с ключми к себе или рзбить ее н месте, этого бесшумно не сделешь. Я выбрл третий путь. С четырндцти лет я ношу н пльце кольцо с лмзми, которым уже не рз пользовлсь для рзрезния стекл. Дв лмз в нем немного торчли. Кк-то с помощью своего кольц я дже сделл стеклянный мкет люблинской электростнции. Првд, то стекло было толщиной всего в дв миллиметр, это, н этжерке, пожлуй, все шесть.

Отктив этжерку в ткое место, откуд мне было видно все помещение, я принялсь з рботу. Через четверть чс мне удлось изобрзить н стекле длинный прямоугольник. Перечеркнув его для верности еще дв рз поперек, я без труд выдвил стекло. С легким звоном оно упло внутрь.

Вытщив все мленькие ключи, в том числе и ключи от "ягур", я взял их с собой, остльные спрятл под подушку дивн в этой же комнте.

В притоне я игрл в этот вечер с переменным успехом. Чс через дв я опять принялсь хвтться з голову, деля вид, что иногд збывю о голове, увлечення игрой, иногд збывю об игре из-з головной боли. Ндо было добиться того, чтобы мою головную боль они обязтельно зпомнили. Я выжидл более-менее зметного выигрыш, чтобы покинуть притон в соответствии со своими привычкми, лишь в крйнем случе решив воспользовться головной болью кк причиной.

Мне повезло, я дв рз подряд выигрл н один и тот же номер. Выигрл не тк уж и много, по кучк жетонов передо иной издли выглядел вполне приличной. Я сгребл их, обменял н деньги, подержлсь з голову и вышл.

Черные бндиты молч проводили меня до вертолет. Пилот послушно поднял вертолет, и через несколько минут мы уже были н террсе.

Теперь мне предстоял чрезвычйно интенсивня деятельность.

Рздвижные двери диспетчерской были подогнны идельно, но я все-тки обнружил узенькую, миллиметр в дв, щель между дверью и стеной. Приготовленный рствор – цемент с песком – я зтолкл в эту щель пилкой для ногтей, нчиня с пол, до ткой высоты, нсколько могл достть. К утру рствор должен зтвердеть, тк что двери не рскроются и пондобится ккое-то время, чтобы выколупть цемент.

Птлтый еще не вернулся. Об этом свидетельствовло и отсутствие третьего вертолет, и обычное в тких случях ослбление дисциплины. Стрж н террсе спл мертвым сном. Првд, один из чсовых лег у смого выход, видимо, из тех сообржений, чтобы проснуться, если мне вздумется перелезть через него.

Бесшумно вывел я мшину из грж. Теперь я уже ее не проверял перед выездом – ехть было недлеко. До нмеченного мест я добрлсь тк же бесшумно. Н небе светили звезды и кусочек луны, и этого освещения окзлось совершенно достточно, чтобы без приключений проехть ткую короткую трссу, тем более что я ее предврительно хорошо изучил. Съезжя с шоссе к нмеченной скле, я приоткрыл дверцу, чтобы успеть выскочить из мшины, если бы "ягуру" пришл охот свлиться в пропсть. Не пришл, свлилось только немного кмней.

Спрятв мшину, я пешком вернулсь в резиденцию, прихвтил вещи из-под пльмы и нпрвилсь к яхте. К этому времени я уже вполне сносно нучилсь передвигться по склм н четверенькх и могл бы с успехом выступть в цирке.

Вод стоял высоко, борт яхты почти срвнялся с помостом. Кждую минуту мог нчться отлив.

В соответствии с плном я нсыпл немного кмней в желоб, по которому двиглись ворот, и ккуртно зцементировл их осттком рствор. Кнт н корме я перерезл пружинным ножом, потом перерезл кнт н носу и принялсь тянуть з него. Боюсь, что я немного поторопилсь и опередил отлив, тк кк яхт не могл двинуться с мест. Эт темня громдин сидел в воде кк приковння и дже не пошевелилсь. Я еще подумл, может, корбль стоит н якоре, и н всякий случй осмотрел то место, где, по моим предположениям, должен нходиться якорь, но тм ничего не висело. Я вернулсь н причл, уперлсь покрепче ногми, нтянул кнт изо всех сил, и яхт дрогнул! Дрогнул, пошевелилсь и потихоньку сдвинулсь с мест.

Когд полочк в скле зкончилсь и дльше я уже не могл идти, я притянул яхту к себе, уперлсь в борт и попытлсь оттолкнуть ее впрво. Снчл он поддвлсь с трудом, потом все легче, тк что я испуглсь, что ноги мои остнутся н берегу, руки н яхте, тел не хвтит, и я свлюсь в воду, это совершенно не входило в мои плны.

Тем временем нос яхты почти коснулся противоположного берег пролив, который был нстолько узок, что яхт с трудом входил в него. Я быстро перелезл через борт яхты и помчлсь н нос. Теперь я оттлкивлсь рукми от берег и возникл прямо противоположня опсность; ноги мои остнутся н яхте, руки н берегу. Опять нехорошо. Я вспотел, кк мышь под метлой, и сопел, кк провоз, я совсем выбилсь к сил, пытясь слдить с этой мхиной. Кк не хвтло мне второй меня!

Теперь пролив сворчивл влево. Я метлсь по плубе то нзд, то вперед, оттлкивясь от склы в нужном месте. Никогд в жизни не рботл я тк тяжко и в тком темпе!

И вот передо мной открылся выход в окен! Тут я отдл себе отчет, что бо мотор дльше двигться нельзя. Скл, от которой я оттлкивлсь, вот-вот кончится, и окенскя волн втолкнет яхту обртно. Првд, отлив еще продолжется, но теперь опсно полгться н него. Отлив меня потянет, волн прибьет, и, того я гляди, яхт стукнется о склы. Я бросилсь в рулевую рубку.

"Спокойней, спокойней, – уговривл я себя, потому что у меня тряслись руки. – Спокойно подбирй ключ".

Один з другим втыкл я все имеющиеся у меня ключи в то место, где, по моим предствлениям, включлось зжигние. Ведь должен же один из них подойти! Если нет – конец... Обртно мне эту мхину не зтщить, тем более теперь, во время отлив. Прилив зклинит яхту в проливе, меня обнружт и отнимут последнюю ндежду н спсение. Не бежть же мне в смом деле через горы!

У меня еще оствлсь добря половин ключей, когд один из них легко вошел в сквжину. Н мгновение я змерл, потом, зтив дыхние, повернул ключ впрво. И свершилось чудо!

Пулы упрвления вспыхнул вдруг рзноцветными огонькми, все прострнство вокруг меня и подо мной нполнилось тихим урчнием. Чудесные двигтели рботли чуть слышно, их почти зглушл доносящийся из порт неясный шум. Склы ндежно прикрывли яхту, и бндиты нверху просто не имели прв меня услышть.

Я перекрестилсь и взялсь з рукоятку. Переведя ее вперед, я от стрх зкрыл глз. А ну кк взревет?

Не взревело, только немного усилился шум мотор, и яхт двинулсь вперед. Поспешно открыв глз, я ухвтилсь з руль, совершенно не предствляя, кк следует обрщться с ним. Вспомнилось мне, кк когд-то н Мзурских озерх я пытлсь вести ктер и ккие згогулины выписывл при этом н воде. Тогд рядом со мной стояли рулевой и мтрос. Они чуть не лопнули со смеху. А сейчс я совсем одн...

Теперь уже ничто н свете не зствит меня усомниться в првильности нродной пословицы: дуркм везет, – моя яхт см по себе встл носом точнехонько н выход из злив, тк точно, что лучше и не ндо. Мне ничего не пришлось крутить, я только держлсь з штурвл и кк брн уствилсь вперед, туд, где под луной искрился и блестел окен. Я вышл из злив идельно, под небольшим углом к волне, кк и положено.

Пен хлестнул по носу, и это меня отрезвило. Что делть теперь: передвинуть дльше тот же рычг или ввести в действие другой? Поскольку я любил симметрию, я и второй рычг передвинул н один зубчик.

Яхт перелезл через волну, взобрлсь н следующую, с которой свлилсь вниз тк, что пен влил стекло рубки. Я испуглсь, вспомнил, что у берег волны всегд больше, и перевел об рычг еще н один зубчик вперед.

Моя величествення и несколько медлительня посудин срзу нбрл прыти и рвнулсь вперед, с шумом рзрезя воду. Гул мотор усилился, и звук стл выше. Я оглянулсь: темня стен скл быстро удлялсь, з корблем тянулся поблескивющий серебром след. Нос яхты уже не свливлся с волн, просто не успевл, он рзрезл верхушки волн и скользил по ним.

Безгрнично счстливя, збыв обо всех опсностях, летел я вперед, нслждясь чувством свободы и целиком отдвясь быстрому движению. Нконец я взглянул н небо. Южный Крест сверкл и переливлся почти по курсу. Ничего хорошего, выходит, я плыву почти н юг.

Звезды я любил с детств, знл их и умел по ним ориентировться. Глядя теперь н Южный Крест, я стл поворчивть штурвл влево. Южный Крест сдвинулся и стл перемещться нзд. В тот момент, когд он окзлся по првую сторону от меня, я повернул штурвл слегк нпрво. Крест поместился позди меня, несколько нискосок, и змер. Я поздрвил себя с мстерски проведенной оперцией.

Ободрення успехом, я бесстршно перевел об рычг н последний зубчик вперед. Тон и шум мотор опять изменились, теперь это был приглушенный рев. Яхт прыгнул вперед тк, что меня прижло к спинке кресл, брызги воды летели вдоль бортов, кк искры от провоз. Неужели это всего-нвсего семьдесят километров в чс? Корбль несся вперед, кк ркет, плеск и хлюпнье воды превртились в один сплошной шум, волны нм теперь были нипочем. Нос яхты здрлся вверх, и "Морскя звезд" мчлсь по верхушкм волн, почти не ксясь их.

Скорость, с которой я удлялсь от мест моего зключения, меня одновременно и рдовл, и тревожил. Ндо было кк можно скорее взять првильный курс, для нчл обойти порт и нходящиеся в непосредственной близости от него отдельные суд. Никто не должен меня зметить, инче утром будут уже знть, где я нхожусь. Потом я пойду прямо н восток, где-нибудь посредине окен поверну н север. А кк узнть, где у окен середин...

Стрясь плыть тк, чтобы Южный Крест все время нходился по првому борту, я пытлсь высчитть, сколько времени мне пондобится плыть в принятом темпе, чтобы оствить з собой тысячи две километров. Скорость я определил н глзок кк восемьдесят километров в чс. Очень нелегко было с этим Крестом, он кчлся у меня, кк пьяный, и никк не хотел стоять н месте. Млейший поворот штурвл срзу отодвигл его то слишком длеко нзд, то излишне продвигл вперед. Длеко слев виднелись огни порт и корблей, передо мной же ничего не было видно, одн чернот, в которую я и мчлсь. После продолжительного блнсировния Южный Крест змер нконец неподвижно в нужном месте, огни по левому борту переместились нзд и постепенно исчезли. Я посмотрел н чсы и пострлсь зпомнить время. Было три чс двдцть шесть минут...

* * *

О том, что происходило в покинутой мной резиденции, я узнл знчительно позже.

Птлтый вернулся только к звтрку. Где-то около четверти двендцтого, когд звтрк уже кончлся, он поинтересовлся, почему меня нет, и спросил у лупоглзого, где эт зрз, н что тот ответил, что, нверное, еще спит, тк кк вчер у нее болел голов.

– И что? Он отпрвилсь спть рньше обычного? – встревожился птлтый.

– Д нет, проглотил ккой-то порошок, скзл, что ей стло лучше, и весь вечер игрл.

– А ты ее видел?

– Еще бы, собственными глзми. Он выигрл, см видел, но хвтлсь з голову, видно, опять рзболелсь.

– Только бы ее не хвтил кондршк. – Н этом птлтый зкончил рзговор.

Но, видимо, мое здоровье его все-тки беспокоило, через ккое-то время он решил удостовериться, жив ли я. Придя в мои покои, он обнружил небрежно зстлнную постель, влжное полотенце в внной и другие предметы тулет, свидетельствующие о том, что я только что вышл. Он отпрвился меня искть.

У бссейн меня не было, под пльмой тоже, н террсе меня никто не видел. И вообще меня никто сегодня еще не видел. Птлтый встревожился и бросился вниз, в диспетчерскую. Его появление спугнуло трех бндитов из обслуживющего персонл, которые знимлись у двери непонятными мнипуляциями.

– Что происходит? – сердито спросил он. – Что вы делете? – При этом его голубенькие глзки превртились в две ледышки, млденческое личико покрылось нехорошей бледностью.

Персонл охвтил пник.

– Двери не открывются, – тк должен был скзть один из них. – Что-то мешет.

– Что мешет, тысяч чертей?! Что это знчит – не открывются? Чем вы тут зниметесь?

– Выковыривем, – дрож всем телом, доложил нчльству второй. – Похоже н цемент.

– Н что похоже?!

– Н цемент. Зстыл в пзх и не пускет...

Н ккое-то время птлтый тоже зстыл. Все три сотрудник стояли ни живы ни мертвы – они знли первого зместителя шеф лучше, чем я.

– Созвть людей! – звыл он. – Живей! Чтобы через десять минут двери были открыты.

См же птлтый опять кинулся в мои пртменты. Мешок с цементом был открыт, но никких других признков строительных рбот он не обнружил. Блеснул ндежд, что, может быть, я спокойно знимюсь где-нибудь н воздухе своей идиотской скульптурой, двери диспетчерской зцементировл исключительно из вредности. Он спустился н лифте в грж. "Ягур" не было, и ндежд улетучилсь. Вне себя от ярости, помчлся он в кбинет шеф. Зсветились все телевизионные экрны, зжглось световое тбло, и все бндитское логово зполнил не очень громкий, но пронзительный звук сирены. Тревог!

Услышв сигнл, все, кто был в резиденции, бросились со всех ног во двор. Троиц, выковыривющя цемент, тоже было бросилсь, потом вернулсь, потом опять побежл – в общем, метлсь бессмысленно, не зня, что же им в этой ситуции делть. Стрж н пристни бросил свои моторки и тоже со всех ног поспешил нверх. Об помощник птлтого – лупоглзый и мленький – столкнулись в дверях кбинет шеф.

– Вот! – зловеще произнес птлтый, укзывя н стжерку с выдвленным стеклом, пытясь при этом смотреть одновременно н все телеэкрны. – Мшины нет. Дверь в диспетчерскую блокировн. Немедленно поднять в воздух об вертолет! Устновить связь с Вльтером. Пусть летит по той же трссе, кк и в прошлый рз, но нчнет с Куритибы. Послть людей в город, пусть порсспршивют. Обыскть бссейн, вдруг утонул. Ну, пошевеливйтесь!

Через минуту об вертолет выплыли н голубой простор. В одном из них нходился лупоглзый. В бинокль он рссмтривл кждую склдку н земной поверхности. Мленький бндит, сидя н крчкх у бссейн, нпряженно нблюдл з ныряющими бндитми. Птлтый рвл и метл у дверей диспетчерской, отчего у выковыривющего персонл еще сильнее дрожли руки. Черный бндит приволок огромных рзмеров топор, чтобы вышибить дверь, но в этот момент осттки цемент удлили и дверь открылсь.

Птлтый ворвлся в диспетчерскую. Об рычг укзывли н то, что мост поднят, шлгбум опущен. Это его оздчило. Пок он стоял нд пультом и пытлся понять, что бы это знчило, ворвлся мленький с криком, что в бссейне я не обнружен. Птлтый покзл ему рычги.

– Смотри. Кк это понимть?

Мленький с ходу ответил, что я проехл, потом привел рычги в прежнее положение.

– Проехл, кто-то потом поднял мост и опустил шлгбум?! А подть сюд кретин, что вчер дежурил в диспетчерской!

То, что происходило дльше, не поддется описнию. Вчершний дежурный, стоя н коленях, рыдя и бия себя в грудь, кллся всеми святыми, что ни н минуту не бросл свой пост, пок не кончилось его дежурство. Потом зпер двери н ключ и удлился. Случилось это уже после того, кк мы отбыли в игорный дом. Стржи с террсы не менее ктегорично зявляли, что видели своими глзми, кк я вернулсь н вертолете, вошл в дом и не выходил. Вертолеты сообщли по рции, что ничего не ншли. Толстяк сообщл то же с вертолет нд Куритибой.

Птлтый в ярости метлся по резиденции и крушил все и всех, кто попдлся под руку. К шести чсм вечер у нескольких человек из высшего обслуживющего персонл были выбиты зубы и подбиты глз. Низший обслуживющий персонл в полном состве схлопотл по морде. Потом созвли совещние. Вертолеты не спусклись, держ под нблюдением глвным обрзом дороги.

– Нет, до город он не доехл, – решительно зявил мленький, подкрепляя себя сткном крепкого нпитк. – Нши люди сообщили, что они не спускли глз с дороги. Тм ни одн мшин не проезжл.

– Если он бежл ночью, то теперь нверняк вляется где-нибудь в ущелье, – со злостью зявил лупоглзый.

Вертолеты получили укзние спуститься ниже и обследовть все ущелья и оврги.

– Пожр не было, знчит, мшин не сгорел, – рссуждл птлтый. – Препятствия н дороге были в нормльном положении – мост поднят, шлгбум опущен. Если этот осел, дежурный, не врет, знчит, проехть он не могл, мшину же прихвтил для отвод глз, оствил в первом попвшемся подходящем месте, см бежл.

– А кк бежл? – воскликнули все трое.

– Ушл в горы. Пешком, кк последняя идиотк. Я см видел, кк он готовилсь, кнт припсл...

– А еще молоток и зубило, – подхвтил толстяк. – О боже, ведь при мне это было! Еще уверял, что собирется вять.

– Скульптур для отвод глз. Он бежл в горы, рссчитывя тм скрыться. Длеко он, конечно, не уйдет, глвное, чтобы жив был. Немедленно всех н поиски! Во все стороны! Доствлять н вертолетх! Может, он уже тм подыхет.

– А не могл он по воде... – зикнулся было мленький бндит.

– Исключено, воды он пнически боялсь.

– Могл притворяться.

– Могл. Но когд тонул в бссейне – не притворялсь. Ведь он не знл, что з ней нблюдют. Антонио не прыгнул бы просто тк. Он видел, кк он зхлебывлсь, брхтясь в воде. Нет, он и в смом деле воды боится.

– Д и обе моторки стоят н месте, – прибвил толстяк.

Уже почти стемнело, когд, методично обшривя кждый метр скл, бндиты обнружили "ягур". Недолгий триумф птлтого угсили нступившие сумерки. В темноте продолжть поиски было невозможно. Еще ккое-то время вертолеты летли, обшривя землю прожекторми. Не только меня, но и никких моих следов не было обнружено.

Н следующее утро, после бессонной ночи, толстяк лично обследовл окрестности. Возврщясь н вертолете н бзу, он глянул вниз и не поверил своим глзм.

– А ну-к вернись, – прикзл он пилоту. – Спустись к бухте.

Еще рз осмотрев бухту, он, все еще не веря себе, взялся з микрофон.

– Кто отплыл н яхте? Прием.

– Н ккой яхте? – не понял невыспвшийся птлтый. А может, недослышл. – Прием.

– Д яхте из бухты. Н ншей яхте, "Морской звезде". Прием.

– Не понял, повтори. Прием.

– В бухте нет яхты, черт возьми! Спршивю, кто н ней ушел?

– Кк это нет? Н яхте никто не выходил в море, Фернндо здесь. Ничего не понимю. Прием!

– Укрл яхту! – зорл толстяк в ужсе. – Прием!

Все, что говорилось потом, – не для печти. Через несколько минут нличный соств спустился н лифте к коридору, ведущему к бухте. В мертвом молчнии шли они по коридору. Когд дошли до дверей и обнружили, что их нельзя открыть, мертвое молчние превртилось в свою противоположность.

Нличному соству – было их четырндцть человек – пришлось вернуться, пробрться н четверенькх вокруг пльмы с видом н Европу и спуститься по железной лосенке.

Было дв чс дня, когд двендцть человек столпились н помосте, тупо уствившись н обрезнные концы, двое со стршным грохотом сбивли прекрсно схвченные цементом кмешки в нижней чсти ворот.

– У нее было дв пути, – мрчно рссуждл птлтый. – Могл поплыть н север и зпутться в порту среди корблей или врезться в один из них. Или нпрвиться н юг, тогд он должн высдиться в Гуртубе, н острове в Сн-Фрнциско, или...

– У нее было три пути, – еще более мрчно попрвил его лупоглзый бндит. – Он могл нигде не высдиться. Пусть вертолеты полетют низко нд водой вдоль берег, может, что и обнружт...

– Есть и четвертый путь, – несмело предположил толстяк. – Он могл двинуть через Атлнтику.

После минутного молчния трое остльных одновременно постучли себя вырзительно по лбу. Толстяк тяжело вздохнул. До поздней ночи вертолеты низко летли нд берегом, туд и обртно, тщтельно изучя прибрежные воды. Никких следов не обнружили.

Итк, по другую сторону окен я тоже исчезл, кк кмень в воде...

* * *

"Ндо что-то придумть", – к ткому выводу я пришл с первыми солнечными лучми. Четырех суток з штурвлом мне не выдержть. Без сн, в одном и том же положении... Двое суток – еще куд ни шло, но четверо – не выдержу.

Првд, ндо признть, что рботы у меня было не бог весть сколько. Сидел я в удобном кресле, окен вел себя очень хорошо, был спокоен, волны ритмично подктывлись под нос яхты, держть штурвл было нетрудно. Вот только спть хотелось по-стршному.

Солнце взошло в неположенном месте, которое никк не вязлось с моими предствлениями о сторонх свет. Это обстоятельство зствило меня вспомнить о компсе. Блямб, однко, докзывл, что я плыву првильно, н восток. Стеклянный купол рубки, кк видно, облдл способностью не пропускть тепл, тк что мне не было жрко, но он же не пропускл и воздух. Стновилось душно. Н яхте нверняк имелсь климтизционня устновк, но я не знл, кк он включлсь.

Я подсчитл, что к чсу дня оствил з собой около восьмисот километров. Десять чсов пути. До середины окен еще довольно длеко, но, нверное, уже можно сворчивть.

Неуютно и одиноко было мне в этой безгрничной водной пустыне. Никких опознвтельных знков, никких укзтелей, только безбрежный окен и полня свобод – плыви куд хочешь. Чрезмерня, я бы скзл, свобод. Что ж, оствлось положиться н приборы и мтемтику. Придерживя штурвл одной рукой, я другой достл сетку, рзвернул н полу тлс и нгнулсь нд ним. Ншл Атлнтический окен. Долго думл и высчитывл и пришл к выводу, что теперь можно и н север повернуть. До зрезу нужен угломер, и нверняк он был среди всех этих приборов, но я бы все рвно не сумел им воспользовться. Никуд не денешься, приходится делть н глзок.

Пришлось пустить в ход дже об глз. Глядя одним в тлс н полу, другим н компс, я пострлсь стть тк, чтобы об эти предмет окзлись под одним углом. Ну, приблизительно под одним. Меня успокивл мысль, что, если я и не совсем првильно устновлю курс, все рвно угожу в Африку – ведь другого мтерик по дороге нет. Рзве что Гренлндия, но это уже совсем н север...

Итк, вычислив новый курс и взяв его, я освоилсь с новой мнерой яхты прыгть по волнм, тк кк теперь они шли под другим углом, и стл думть, кк быть дльше. В пособии упоминлся втопилот. Нверняк он имелся и н моей яхте. Интересно знть, где именно? Ндо поискть, но я не могу бросить штурвл, корбль срзу сбивется с курс. Если рссуждть логично, втопилот должен нходиться где-то под рукой, чтобы его можно было легко включть и выключть. Нверняк одн н этих премудрых штук н пульте был втопилотом, только вот ккя? Попробую определять путем исключения.

По очереди исключл я электроприборы, потом осветительные приборы, потом укзтели темпертуры, потом брометр, пепельницу и рдр. Последний я исключил путем включения. Нжл н ккую-то кнопку, и что-то зелененькое пошло описывть круги н тбло. Испугвшись, я хотел выключить его, нжл н соседнюю кнопку и зеленые круги стли сопровождться писком. Это меня рздржло, пришлось нжть н третью кнопку рядом с первыми двумя, и все прекртилось. Итк, рдр я освоил.

Я решил и дльше пользовться этим методом – нжимть и включть все по очереди, нблюдя з результтми. Поскольку не было никких признков того, что яхт может превртиться в подводную лодку, мне, я думю, не грозило внезпное погружение. Буду нжимть. Н всякий случй, из осторожности, я только уменьшил скорость, переводя об рычг н один зубчик нзд.

Мнипуляции с некоторыми кнопкми и рычгми не вызывли никкой видимой рекции и я спешил привести их в прежнее положение, тк кк не был уверен, не открыл ли я люк, через который в яхту хлынул вод, или перекрыл поступление горючего в двигтели. Лучше не рисковть. Зто включение других приводило к порзительным результтм.

Тк я вдруг включил рцию, из которой срзу же посыплись треск и писк. Пришлось поспешно ее выключить, поскольку не было уверенности, не посылю ли я в эфир сигнлы, по которым меня зпеленгуют. Зтем вспыхнул небольшой экрн. Через него проходил зеленя волнообрзня линия, сопровождвшяся звукми, то и дело меняющими высоту и громкость. Очень милым был этот экрн, совсем не мешл. Я решил, что это эхо-зонд. Пусть светится. Нжимя следующую кнопку, я увидел под ней ндпись "alarm" – тревог, но не успел отдернуть пльц. Всю яхту от нос до кормы, от днищ до верхушки рдрной нтенны ндо мной нполнил жуткий пронзительный вой. Боюсь, он был слышен ж н Южном полюсе. Вой сопровождлся к тому же еще оглушительным звоном. Проклятя кнопк никк не желл выключться, яхт мчлсь вперед с ужсющим воем и звоном. Я подумл, что сигнл тревоги выключется чем-то другим, – я в пнике нжл кнопку ниже. От оглушительного грохот з спиной меня чуть инфркт не хвтил. Я выпустил н рук штурвл, от чего яхт срзу прыгнул в сторону. Оглянувшись, я увидел з собой ккие-то светящиеся полосы. Вой прекртился, нверное, выключился втомтически; тогд до меня дошло, что я выстрелил нзд из двух пулеметов. Ошеломлення, сидел я н плубе, постепенно приходя в себя и уповя н то, что ни в кого не попл.

Немного успокоившись, я взял прежний курс и пострлсь хорошенько зпомнить проклятые кнопки, чтобы больше к ним не приксться. Потом с большой осторожностью взялсь з очередной рычжок. Это окзлсь климтизционня устновк. Только ощутив прохлдное свежее дуновение, я понял, кк изжрилсь от солнц и эмоций.

Уже смелее взялсь я з очередной переключтель, н котором крсня стрелк укзывл, в кком нпрвлении его следует поворчивть... Снчл мне покзлось, что никких действий не последовло, и я уже хотел повернуть его обртно, кк вдруг увидел нечто стрнное. Плуб передо мной зшевелилсь, чсть досок поползл в сторону, обрзуя отверстие. С интересом нблюдл я з происходящим и вдруг, к своему ужсу, увидел, кк из отверстия поднимется подствк, н ней – или очень большой пулемет, или мленькя душк. Этого мне еще не хвтло!

В отчянии смотрел я н пушку и боялсь шевельнуться, не говоря уж о том, что не отвживлсь нжть н ккую-нибудь кнопку – вдруг пушк выстрелит? Или, не дй бог, он стреляет втомтически? Нет, ндо ее спрятть обртно. Но кк это сделть? Может, нмокнет и см провлится? Я опять включил мксимльную скорость, теперь волны зхлестывли плубу. У меня тряслись руки, когд я взялсь з ручку рядом с переключтелем от пушки, ндеясь, что удстся зпрятть ее обртно. Кк бы не тк! С шипением и свистом из солнечных чсов в небо рвнулись рзноцветные ркеты. Облдевшя от всего этого, я, не глядя, нжл еще н что-то, и н меня обрушился целый водопд звуков симфонического оркестр. И вот я мчлсь по волнм окен кк воплощенное безумие – в грохоте душерздирющих звуков, в оргии беснующихся фейерверков, с пушкой н борту! Единственное желние – бежть от всего этого. Но куд?

И все-тки я взял себя в руки. Выключил музыку. Пушк не убирется – черт с ней. Если дже и выстрелит, то не в меня. Ведь ее дуло нцелено вперед, я, хоть и н очень рзбирюсь в пушкх, зню, что стреляют они из дул. Ручк от солнечных чсов никк не поворчивлсь обртно, поэтому я стл крутить ее дльше в том же нпрвлении. Солнечные чсы перестли плевться ркетми, и воцрилсь блження тишин. В этой тишине я услышл, кк что-то звякнуло, брякнуло, и с легким шумом пушк поехл вниз. Я с облегчением вздохнул и отерл пот со лб.

Несколько минут я плыл спокойно, отдыхя после пережитого, с отврщением глядя н пульт. Но видно, мне еще было мло, тк кк я продолжил свои исследовния. И только тогд, когд з кормой со зловещим шипением протянулсь дымовя звес, я решил прекртить поиски. Зчем мне это? Ну, предположим, нйду втопилот: кк я узню, что это он? Может, я его уже включл и потом выключил, не видя производимого им эффект. Ведь я же не зню, кк втопилот проявляет себя, будучи включенным.

Я решил откзться от достижений техники и прибегнуть к делу рук своих. Со штурвлом ндо что-то придумть. Спть мне, првд, рсхотелось, но зто мучили жжд и голод. Передо мной мячил бр в слоне, бутылки с холодной минерльной водой. Я огляделсь – не нйдется ли ккой-нибудь плки, чтобы зкрепить штурвл. В кчестве эксперимент я отпустил его н минуту, и корбль срзу же изменил курс. Волн, бьющя в борт, рзворчивл судно. Без лом или плки не обойтись, но их во было. Попробовл было придвить штурвл тлсом, но не ншл точки опоры. Тогд я извлекл из сетки недовязнный шрф из белого крил и моток ниток и принялсь плести из них путину, прикрепляя штурвл к спинке кресл. Получилось очень некрсиво, но штурвл бил зкреплен нмертво. Я еще постоял, нблюдя, кк действует мой доморощенный втопилот, и, вздохнув с облегчением, нконец-то покинул рубку. Помню, что, уходя, я еще подумл, для чего мне может пригодиться крючок, рз уж всем предметм, зхвченным из дому, ншлось применение. Видно, в недобрый чс подумл... Если бы я тогд знл, при кких обстоятельствх вынужден буду воспользовться им, кто знет, не бросилсь бы я тут же в окенские волны!

Я думл, что уже привыкл к ритмичным подпрыгивниям яхты, но, окзывется, ошиблсь. Лишь тогд почувствовл я их в полной мере, когд спустилсь вниз и знялсь делми. По судну ндо уметь ходить, это горздо труднее, чем кжется. Пончлу у меня ничего не получлось. Кчясь, приседя и подпрыгивя, одной рукой обязтельно держсь з что-нибудь, я совершил множество непредусмотренных действий: злил водой стену в внной, рзбил сткн, вывлил себе н ноги ргентинский гуляш из консервной бнки и облилсь ннсовым компотом. Зто с первого рз включил электроплитку и вскипятил чйник. Зврить чй было горздо сложнее. Деллось это по принципу мятник: чйник с кипятком рскчивлся нд зврочным чйником и иногд струя кипятк попдл куд ндо. Много времени ушло н то, чтобы поймть ктющуюся до полу открытую бутылку с минерльной водой. Все-тки кое-кк я нпилсь и поел. Потом поднялсь н плубу посмотреть, все ли в порядке.

"Автопилот" действовл испрвно, корбль двиглся в нужном нпрвлении, вокруг рсстиллсь безбрежня водня глдь, блестевшя н солнце. Я немного полюбовлсь ею, зтем спустилсь в клдовку. Ндо было поискть лом или плку. Плки не ншлось, тм были только инструменты, и среди них топор. Дров я всегд любил рубить. Всего пятндцть минут мне пондобилось н то, чтобы от одного из кухонных стульев отрубить ножку с куском сиденья и спинки. Итк, теперь у меня был требуемя плк, д еще с поперечиной, и это был прекрсный мехнизм для зкрепления штурвльного колес.

Рзмтывя криловую путину и зевя во весь рот, я подсчитывл пройденный путь. Скоро восемь вечер. Плыл я почти четырндцть чсов без перерыв. Получлось, что я недвно пересекл тропик Козерог и мчусь прямехонько в Схру. Ндеюсь, у побережья он не будет совсем пустынн? Зкрепив рулевое колесо мною сделнным мехнизмом и убедившись, что все в порядке, я отпрвилсь спть. Боясь зснуть слишком крепко и долго проспть, я легл не н койке в кюте, н неудобном дивнчике в слоне.

Проснулсь я н рссвете и с тревожно бьющимся сердцем выскочил н плубу. Моя чудесня яхт послушно мчлсь зднным курсом, и сердце постепенно успокоилось. Несмотря н рннее утро, было очень тепло. Я зшл в рубку, посмотрел н компс и совсем успокоилсь. Видимо, волны уменьшились, корбль уже не тк сильно прыгл, тк что умывние и звтрк зняли совсем немного времени и обошлись без происшествий.

Чрезвычйно довольня жизнью, я уселсь в кресло и взялсь з штурвл. Переплыть окен в одиночку окзлось совсем нетрудно, и я с недоумением спршивл себя, почему поднимется столько шум вокруг лиц, которые н чем-то тм переплывют Атлнтический окен. Подумешь, большое дело! Вот я тоже переплывю, и что? Никких особенных трудностей, никких бурь или смерчей, кчет – это првд, смые простые знятия преврщются в сложные кробтические упржнения, но это дже интересно. В чем же здесь героизм?

Когд я со свойственным мне чувством спрведливости почти пришл к выводу, что все дело в том, н чем переплывть окен, и что мне поплось н редкость удчное средство передвижения, я услышл ккой-то стрнный звук. Н пульте передо иной что-то тревожно зпищло, потом дже згудело. Я стл внимтельно вглядывться в приборы и обнружил ужсную вещь: пищли и гудели об укзтеля темпертуры двигтеля, они светились ярким светом, стрелки н них зшли длеко з крсную черту.

Моя рекция был смя что ни н есть првильня. Я немедленно перевел об рычг в нулевое положение, потом выключил и зжигние. Яхт еще плыл по инерции, шум мотор прекртился, и во внезпно нступившей тишине я слышл только шум волн и удры собственного сердц.

Случившееся очень рсстроило меня. Что бы я стл делть, если бы двигтели испортились? Повесить простыню н рдрную мчту? Весел у меня нет, д и корбль не был рссчитн н них. В голове мелькли ккие-то беспорядочные мысли из облсти нвигции. Вроде бы корбль должен обязтельно плыть, то перевернется, если будет стоять н месте. Но ведь море спокойно, может, эти првил обязтельны только во время шторм и бури? С другой стороны, все это относятся к крупным судм, я сижу в небольшом корыте посреди окен. Откуд я зню, может, меня способн перевернуть смя млость? Пок еще яхт двиглсь, я пострлсь стть носом к волне, ндеясь н то, что мне удстся тк продержться и не перевернуться, пок не остынут двигтели. Тут я зметил, что волны ктятся теперь в противоположном нпрвлении, не нвстречу мне, и испуглсь еще больше: неужели я все перепутл и плыву в обртную сторону? Ндо попытться устновить, где я нхожусь.

Результты сложных рифметических вычислений и нпряженной умственной рботы меня несколько успокоили. Потом я нчл рссуждть. Исходные предпосылки: я нхожусь в эквторильном поясе, где мне не угрожют никкие циклоны и смерчи; в это время год тлнтические ветры должны дуть в нужном мне нпрвления, то есть н восток; волны идут в том же нпрвлении, что и ветер, знчит, все в порядке. А рз я прохожу эквтор, было бы стрнно, если бы мои моторы не перегрелись.

Проверив по компсу стороны свет, я вышл н плубу и попытлсь устновить нпрвление ветр путем лизния пльц. Плец моментльно высох одновременно со всех сторон. Тогд я оторвл несколько ниточек крил и пустил их по ветру, нблюдя, куд они полетят. Похоже было, что и в смом деле дуло н восток, хотя вряд ли это можно нзвть ветром. Тк, чуть зметное дуновение. Солнцу длеко еще было до зенит, но жр стоял стршня. Конечно, я знл, что н эквторе должно быть жрко, но никогд не предполгл, что до ткой степени. Я внимтельно осмотрелсь вокруг и дже свесилсь через борт, ожидя увидеть ккие-нибудь признки эквтор. Может, ккой-нибудь особенный цвет воды? Ничего особенного я не зметил, рзве что множество рыбы. Но сейчс мне было не до рыбы. Зря все-тки никк не обознчт эквтор, ну хотя бы крсными буями. Тогд бы человек не ломл себе голову нд тем, где он нходится.

Я вернулсь в рубку и, поколебвшись, включил зжигние. Только сейчс я сообрзил, что включется нормльно, кк в втомшине, н дв оборот. А тогд в пнике я прокрутил впрво до упор, включя все срзу. Стрелки укзтелей темпертуры двигтелей стояли н крсной черте. Остывло, но медленно.

Дел у меня пок не было, и н досуге я могл порзмыслить о будущем. Предположим, до Африки доплыву, если хвтит горючего. А что делть дльше? Искть польское посольство? Где, в Схре? Пок нйду, они меня десять рз успеют нйти. Не ндо обольщться, если мне и удлось сбить бндитов с толку, то нендолго. Вот сейчс, скжем, они уже нверняк устновили, кк именно я бежл и где меня ндо искть. Африки не зню совершенно, знкомых у меня тм никких нет. Нет, в Африке не стоят высживться, ндо только зпрвиться горючим и плыть дльше. Через Гибрлтр, пожлуй, совться не стоит – кжется, тм устривют проверку судов, потребуют документы.

Рз мой пспорт действителен н европейские стрны, я должн плыть в Европу. Итк, зймемся Европой. Срзу отпдют Испния и Португлия, пок тм режимы неподходящие. Нс не любят и будут чинить мне всяческие препятствия. Остется Фрнция.

При одной мысли о Фрнции у меня потеплело н сердце. Я люблю эту стрну, люблю ее язык, ее нрод. Тм я неоднокртно бывл, ничего плохого никому не сделл, тм могли убедиться, что я человек блгонмеренный и не опсный. В Приже у меня есть знкомые и друзья, и дже больше, чем друзья... И польское посольство тм есть. Решено, плыву во Фрнцию!

Взглянув н укзтель темпертуры, я устновил, что обе стрелки уже отклонились от крсной черты влево. Пожлуй, можно двигться, только лучше н одном двигтеле. Второй пусть пок остывет, потом буду их менять. Я перевел рукоятку н один зубчик, и яхт двинулсь вперед. Шум волн, рзреземых судном, приятно лскл слух.

Тк я плыл себе спокойно и дже немного жлел о покинутой Брзилии, которую и увидеть-то кк следует но удлось. Чувство мстительной рдости переполняло меня. Идиоты несчстные, увезли меня в бесчувственном состоянии и решили, что дело в шляпе, что я, кк покорня овц, дм себя зрезть. Кк же, держите крмн шире!

В мыслях я уже видел себя беседующей с предствителями Интерпол. Сумеют ли они нйти то место, что зшифровно в сообщении покойник? Интересно, где оно нходится... Фриц нверняк двно уволил меня с рботы, ничто не мешет мне вернуться в Вршву. Но снчл куплю себе мшину, деньги есть. "Ягур", ясное дело. Змечтельня мшин! Кк это будет здорово!

Вконец деморлизовння успехом, я решил устроить себе отдых и погулять по яхте, предврительно зкрепив штурвл ножкой от стул и сменив двигтель. Близился вечер, жр немного спл. Перегнувшись через борт н корме, я пытлсь рзглядеть в корпусе яхты то место, из которого плили пулеметы. Вдруг что-то збренчло, потом послышлось громкое и энергичное "пуфф", и от кормы отвлился тот смый железный ящик, который еще в смом нчле привел меня в недоумение. Стрнное дело, отвлился см по себе, ведь в днный момент я ничего не нжимл. В чем дело? Ящик стл тонуть. В голове мелькнул мысль, что ндо его спсть, и я бросилсь в рубку, чтобы остновить судно. Но тут мелькнул другя мысль – вдруг теперь у меня в корме дырк? Я бросилсь нзд, н корму, по дороге передумл и кинулсь з спстельным кругом, споткнулсь обо что-то н плубе и рстянулсь во весь рост, тк кк яхт в этот момент легл нбок, то я чуть не окзлсь з бортом. Поднявшись, я поспешил н корму. Тм все было н первый взгляд в порядке, корм выглядел целой, без дырки. Может быть, ящик отцепился втомтически под воздействием высокой темпертуры? Я не знл, хорошо это или плохо, но все рвно ничего не могл поделть.

Блженное нстроение было испорчено. Я вернулсь в рубку и взял чуть более н север, подумв при этом, что только тогд полностью поверю в првильность избрнного курс, когд собственными глзми увижу Полярную звезду.

Двигтели тем временем достточно остыли, я пустил их об н всю железку и взглянул н укзтель горючего. Стрелк зпсного бк стоял н нуле. Сопоствив этот фкт с недвними нблюдениями, я пришл к выводу, что отвлившийся железный ящик был уже ненужным зпсным бком.

Третьи сутки со времени моего побег близились к концу. С чсми в рукх, дождвшись конц этих суток, я отпрвилсь спть. К тому времени низко нд горизонтом появилсь Полярня звезд. Долгождння и родня, он тк слвно светил мне, дружески подмигивя. Европ был все ближе, он летел мне нвстречу в шуме и брызгх волн, проносившихся по обе стороны яхты, кк искры от провоз.

Приближение к Европе сопряжено было с определенными опсностями. Кк это рньше не пришло мне в голову? Нпрямик, с пустой рубкой, с ножкой от стул вместо рулевого, неслсь моя яхт до окену, я себе спокойно спл внизу. Что меня рзбудило – не зню, очень может быть, что смо Провидение, которое почему-то зботится о тких недотепх, кк я.

Мне пондобилось ккое-то время, чтобы прийти в себя после сн. Я сел н дивне, спустил ноги н пол и, взглянув в окно, увидел, что уже рссвело. И еще увидел ткое, что с меня в один момент слетели осттки сн и меня вихрем вынесло н плубу. Прямо передо мной, под смым носом яхты, кк огромня стен, высился бок ккого-то чудовищных рзмеров судн. И эт стен ндвиглсь н меня со стршной быстротой.

Врывясь в рубку, я еще н знл, что ндо делть в первую очередь. Все сделлось смо собой: отбросив в сторону ножку от стул, я одной рукой резко повернул штурвл впрво, другой перевел првую рукоятку н последнее деление. Яхт вздрогнул, слегк нкренилсь, и меня резко отбросило влево. Поднимя фонтны брызг, нос яхты отклонился от ндвигвшейся стены.

"Что же я делю? – мелькнуло в голове. – Ведь здом зцеплю!"

Я опять перевел рукоятку вперед и повернул штурвл влево. Нос судн остновился н полуобороте. Кошмрня стен переместилсь в последний момент – теперь он высилсь по левому борту, пройдя буквльно н волосок от нос яхты. Корм этого гигнт медленно удлялсь от меня.

Упв в кресло, я отерл пот со лб, все еще не веря, что остлсь жив, и восхищясь своим изумительно послушным корблем. У меня сложилось впечтление, что умня мшин см сделл все, что нужно, без всякого моего учстия. Ккое это все-тки чудо техники! И кк ловко он избежл столкновения с этой мерзкой громдиной, вствшей н пути! Но минуточку, куд это меня рзвернуло? Ндо вернуться н прежний курс.

Вернулсь без особых трудностей – видно, уже немного нучилсь. Слев от меня величественно рзворчивлсь мерзкя громдин. Стрнно, кк он еще не потонул – столько нроду столпилось н всех ее плубх с моей стороны. И вся эт людскя мсс мхл рукми и что-то кричл мне. Ккой-то мтрос рзмхивл флжкми явно по моему дресу, и из рубки мне слли световые сигнлы.

Смокритик всегд был моей сильной стороной. Вот и сейчс я подумл, что, пожлуй, это я нткнулсь н них. И сейчс они, видимо, выржют свои претензии. Хорошо, что я их не понимю. Д и ккие могут быть претензии, в конце концов? Столько вокруг свободной воды – не могли, что ли, плыть в другом месте?

Все это я охотно выскзл бы им, но не знл кк. А поскольку публик продолжл глзеть н меня – и просто тк, и в бинокли, – я решил, что было бы невежливо не отрегировть. Зкрепив штурвл и убедившись, что путь впереди свободен, я вышл н корму и с улыбкой помхл рукой. Они срзу успокоились, моряк с флжкми зстыл н месте. Постепенно громдин скрылсь в синей дли.

Вскоре после этого я увидел еще один корбль. Я думл, что он тоже плывет мне нвстречу, но окзлось, я его догоняю. Кк видно, я взял неплохой темп, того и гляди, покжется Африк. Корбли множились, кк кролики весной. Дже одн яхт встретилсь похожя н мою, но только побольше. Я следил з ней с недоверием, все еще опсясь погони. Люди н этой яхте, кк и н всех других встречных судх, усиленно мхли мне и что-то кричли. Понятия не имею, чего они хотели. Может, это у них н море принято тк приветствовть друг друг?

Я плыл уже четвертые сутки, проклятой Африки все еще не было видно. Погод по-прежнему стоял прекрсня, но меня тревожило положение с горючим. Стрелк укзтеля горючего во втором бке все больше отклонялсь влево. Похоже, остлось всего четверть бк. Если все-тки принять, что в нчле путешествия у меня было 12 внн бензин, то теперь остлось всего полторы. Не мешло бы уже покзться ккой-нибудь земле.

При тком положении с горючим, решил я, мне ндо взять курс чуть восточнее: Африк большя, нткнусь же я в конце концов н нее где-нибудь!

Утренние переживния кк-то нстроили меня против использовния втопилот, и я почти не покидл рубку. Вечером, в полдесятого, истекло 90 чсов с нчл моего путешествия. Беспокойство мое росло, но я продолжл мчться н северо-восток, не отрывя глз от дружески подмигивющей мне Полярной звезды.

Н рссвете я увидел длеко н горизонте, в тумнной мгле, темную тучу и чуть было не померл от стрх. Я немло нчитлсь о тких темных тучх и зню, что при их появлении мтросы бросются убирть прус, непосвященные выржют удивление, опытные морские волки нчинют молиться, и потом выясняется, что им еще очень повезло, тк кк корбль зтонул н мелком месте. Убирть мне было нечего, и я, положившись н судьбу, неслсь прямо в тучу.

Тут я увидел плывущую мне нвстречу яхту. Шл он под всеми прусми и вел себя очень спокойно. Кк же тк? Тм ткя туч, их это не волнует? Потом длеко до левому борту я увидел еще дв корбля, нпрвлявшихся в открытый окен. В чем же дело? Может, теперь темные тучи ведут себя по-другому? Трудно предположить, что все встречные суд, не отдвя себе отчет, идут н верную гибель.

Все больше появлялось судов-смоубийц, и некоторые из них были не больше моего. Зтив дыхние, не веря своим глзм, я всмтривлсь в тучу, которя менялсь н глзх и скоро совсем перестл походить н тучу. Неужели?.. Д, сомнений больше не оствлось: передо мной был земля.

Я сбросил скорость. Срзу кк-то вдруг обессилев, сидел я з штурвлом, не в состоянии пошевельнуться. Только теперь я могл признться смой себе, что мое предприятие было чистой внтюрой. Мною руководили отчяние, протест против нсилия, ослиное упрямство и множество других чувств, но ни одно из них не имело ничего общего с рссудительностью. Я решилсь н это безумное предприятие, и вот выясняется, что оно вопреки здрвому смыслу удлось! Триумф бушевл во мне громом труб, брбнов и фнфр. Я нжл н знкомую кнопку, и мое торжество выплеснулось нружу в ликующих звукх венгерской рпсодии. Симфонического оркестр мне покзлось мло, я зорл под его ккомпнемент польскую нродную песню "Игрет Антек н грмони" и великолепной дугой обогнул дв встречных корбля.

В бинокль я осмотрел побережье. Оно не производило впечтления перенселенного или чересчур сырого. Видно, я и впрямь угодил в Схру. Изучение крты зродило во мне ндежду, что в этой чсти Схры говорят по-фрнцузски. Теперь неплохо бы нйти ккую-нибудь зпрвочную стнцию.

Я поплыл н север вдоль берег – не слишком близко, чтобы не сесть н мель, но и не слишком длеко, чтобы не прозевть то, что мне нужно было. Ближе к берегу путлось довольно много смых рзнообрзных судов. Нконец я увидел что-то, похожее н порт: белые здния и цистерны, сверквшие н солнце. Тут было еще больше судов, но все-тки не слишком много. Я ожидл большей толкучки.

Я не знл, с чего нчть, и выжидл, покчивясь н волнх. Тут я увидел небольшую пссжирскую яхту. Он вошл в порт и тк пришвртовлсь к одному из причлов, будто собирлсь зпрвляться. Во всяком случе, тк мне покзлось, я все мерял втомобильными меркми, и тут мне срзу пришл в голову нлогия с бензоколонкой. Я двинулсь з этой яхтой.

Ккой-то тип сигнлил мне с берег флжкми, но я не обрщл н него внимния. Второй тип встл тм, куд я собирлсь причлить, и пялился н меня. Я приближлсь потихоньку, отнюдь не будучи уверен, что мне удстся остновиться тм, где ндо. Н берегу стоял третий тип и, похоже, собирлся ловить концы, которые я кину. Откуд, черт добери, я возьму эти концы?..

Я проскочил немного дльше, чем нужно, включил здний ход и опять плохо рссчитл, черт! Включив првый двигтель, сделл второй зход, и н этот рз не только опять не попл, но, что особенно неприятно, еще и удлилсь от бетонировнного причл, ведь я уже почти притерлсь к нему боком. Вспомнилсь мне тут одн бб, которя пытлсь втиснуть свою мшину между другими, стоящими до првой стороне улицы, и в результте поствил ее поперек по левой стороне. Мы н рботе всем коллективом с интересом нблюдли з ее мневрми целых полчс. Теперь у меня были все шнсы побить ее достижение.

Опять я слишком подл нзд, потом снов вперед, н этот рз, для рзнообрзия, н левом моторе, совсем было подошл к причлу, и все было бы хорошо, если бы меня опять не протщило немного вперед. Я отошл нзд, потом вперед, потом опять нзд и опять вперед...

Прни н берегу с интересом нблюдли з мной, лиц их выржли полный восторг. Ах, тк? Злость н них и н себя помогли мне сосредоточиться, вперед я прошл почти столько, сколько ндо, теперь только чуть нзд, мотор рботет н холостых оборотх, и вот я стою почти тм, где и требовлось. Оствив штурвл, я вышл н плубу.

Зрители тоже зшевелились.

– Мдм! – крякнул один из них. – Вы ккой же нционльности будете?

– Фрнцузской, – ни минуты не здумывясь, крикнул я в ответ. – Горючее, пожлуйст!

– А почему у вс н мчте нет флжк? Флг должен быть обязтельно!

Вот еще новости! Откуд я возьму флг и почему они решили, что есть мчт? Антенн, что ли?

– Не все срзу, – ответил я уже тише, тк кк нс теперь рзделял всего ккой-то метр воды. – Где я могу получить горючее? Отвечйте скорее, я очень тороплюсь.

– Здесь, – ответил прень, глядя н меня с безгрничным удивлением. Не зню, что его тк удивило. – У вс есть бумги? Документы?

У меня были документы, действительные во всех уголкх земного шр. Я вытщил стодоллровую бумжку и помхл у него перед носом.

– Вот мои бумги, – решительно зявил я. – Н берег я не сойду, проследую дльше, тк что, пожлуйст, зпрвьте яхту горючим. И поскорей!

Стодоллровые бнкноты облдют волшебной силой. Прень срзу оживился.

– К вшим услугм, мдм! Бросьте конец, пожлуйст. И покжите, куд зливть.

– Нет у меня концов, пострйтесь обойтись без них. Куд зливть, я не зню. Поищите сми.

Прень опять кк-то стрнно посмотрел н меня, кивнул второму, подтянул к себе борт яхты, перелез через него, поймл кнт, брошенный помощником, змотл его вокруг чего-то и срзу отыскл дырку, куд вливется горючее. Именно о крышку этой горловины я споткнулсь и чуть было не вылетел з борт, когд отвливлся зпсной бк.

В мгновение ок подтянули они толстый шлнг и соединили с отверстием.

– Сколько? – спросил прень.

Я уже открыл рот, чтобы ответить "двендцть внн", но вовремя спохвтилсь.

– Не зню, – скзл я. – Сколько поместится.

Мне смой было интересно, сколько войдет, хотя и был уверен, что они меня все рвно обмнут. Пусть нзовут непрвильную цифру, лишь бы нлили полный бк. Я вошл в рубку и посмотрел н укзтель горючего. Стрелк медленно ползл слев нпрво. Когд он змерл н отметке "full", я вышл н плубу и отвязл кнт. Прни перетскивли шлнг н берег, и при этом один из них окзлся в еще худшем положении, чем я, когд выводил яхту из бухты: одн ног у него был н суше, вторя уплывл вместе с яхтой. Второй ухвтился з борт и изо всех сил подтянул судно к причлу. Думю, что им руководил не столько збот о товрище, сколько желние получить деньги, ибо весь его вид свидетельствовл о нмерении вскочить н плубу, если бы я попытлсь улизнуть, не зплтив.

– Сколько всего? – ясно и недвусмысленно поствил я вопрос.

– Трист доллров, – ответил он, и по лицу было видно, что цифру он нзвл несусветную.

Но свою свободу я ценил дороже, кроме того, никогд не умел торговться. В Итлии, нпример, я приводил в отчяние продвцов, которые не в силх были скрыть отврщение к ткой неприятной покуптельнице, что послушно плтил нзвнную ими цену. Вот и сейчс, ни слов не говоря, я протянул прню трист доллров и тем его окончтельно добил. Он свлился бы в воду, если бы помощник не поддержл его, тк кк змер с деньгми в рукх, привлившись к борту, который медленно отдлялся. Боюсь, что я нвсегд остлсь в его пмяти.

Из-з всех этих перипетий со швртовкой я збыл спросить, что это был з стрн, и по-прежнему не знл, где нхожусь и сколько мне еще предстоит плыть. Я знл только, что мне ндо плыть н север. Не следует, пожлуй, терять берег из виду, тогд я, возможно, сумею узнть хотя бы Гибрлтр, когд он покжется.

Судя по крте, мне еще предстояло проплыть от трех до четырех тысяч километров. Знчит, двое-трое суток. Может и не хвтить горючего.

Много проблем знимло меня: и где зпрвиться горючим, когд оно кончится, и что делть, если меня остновят предствители влстей, и ккой курс взять теперь. Я опять рскрыл тлс, и мне бросились в глз Кнрские остров. Волшебные Кнрские остров, мечт всех дтских туристов, место, где всегд толпится множество экскурсий и сотни чстных яхт и где нверняк зпрвк горючим не предствит труд. Првд, я знл Кнрские остров только по туристическим и реклмным проспектм и цветным открыткм, но был уверен, что обязтельно их узню, кк только увижу.

Ккя все-тки сложня штук эт нвигция! Сейчс он потребовл от меня всех сил. Ндо было определить свое местоположение и нметить курс корбля. Южное полушрие я исключил, тк кк по ночм мне ярко светил Полярня звезд. Поскольку, плывя вдоль берег, я не могл идти прямо н север, брл немного зпднее, я предположил, что нхожусь или н юге Дкр, или н севере Мвритнии. Я нметил примерную линию своем дльнейшего пути, которя должн был привести меня н Кнрские остров в любом случе – поплыву ли я от Дкр или от Белого Мыс, с той лишь рзницей, что в первом случе я попдл н Тенерифе, во втором – н Грн-Кнрия. Для меня это не предствляло особой рзницы.

Земля немного отодвинулсь н восток. Я шл в соответствия с нмеченной линией и около двух чсов ночи длеко н горизонте увидел огни – чуть левее нос яхты. Если это не ккой-нибудь корбль, то должны быть Кнры.

И точно. Я см удивлялсь, но это были они. Не подвели меня тлс и компс, ведь я имел полное прво зблудиться в тком громдном окене.

До утр я знимлсь поискми подходящей тряпки, из которой можно было бы смстерить фрнцузский флг, обыскл всю яхту и ничего не ншл. Я уже решил пожертвовть некоторыми предметми своего тулет, подходящими по цвету, кк вдруг обнружил целый нбор смых рзнообрзных флжков. Выбрв среди них фрнцузский, я встл перед очередной проблемой – н что его повесить. И вконец измучилсь, пытясь прикрепить его ко всем мло-мльски подходящим предметм, но ничего не получлось, когд рссвело, увидел яхту, ну точь-в-точь кк моя, только поменьше. У нее н плубе были совершенно ткие же, кк у меня, солнечные чсы, н которых рзвевлся шведский флг.

Незвисимо от того, чем был н смом деле этот нклонный шест – ркетницей, солнечными чсми или мчтой, – я решил использовть его под флг. Поскольку н шесте были ккие-то шнурки, идущие сверху вниз, я, вспомнив молодые годы, продел их в шнурочки по углм флг и подтянул его кк можно выше. Получилось неплохо. Я прибвил гзу и нпрвилсь к островм.

Постояв в очереди, я зпрвилсь и, когд стрелк опять покзл "full", снов двинулсь в путь. Остлось лишь обогнуть Пиренейский полуостров, тм уже Бретнь!

Я решил выспться днем. До сих пор все шло порзительно глдко. Следует, однко, учесть, что, нчиня с мест моей зпрвки в Африке ( это, пожлуй, все-тки был Мвритния), я оствлял з собой четкие следы. В воздухе летло много смолетов и вертолетов, и любой из них мог окзться тем, которого особенно интересовл яхт "Морскя звезд". Днем они ничего не могли мне сделть, слишком оживленно было вокруг, вот ночью – другое дело.

Зкрепив свой "втопилот", я сбросил скорость, чтобы уменьшить вероятность столкновения. Спл немного, тк кк был неспокойн. Сев вечером з штурвл, я особое внимние уделял небу. Стемнело, все корбли были ярко освещены, одн я плыл, кк темный призрк. И не знл, что лучше – сиять, кк все, и тем смым предствлять прекрсную цель, или отличться от всех полным отсутствием свет. Подумв, я выбрл последнее...

Я боялсь проскочить Испнию. В этом случе, не зметив ее северо-зпдного выступ, я могл нпрвиться прямо к берегм Англии, это мне ни к чему. Руководствуясь этими сообржениями, я немного повернул н восток, чтобы быть ближе к берегу. Несмотря н приобретенный опыт и некоторые успехи в вождении корбля, искусство мореплвния не стло для меня более легким. Совсем ноборот. Одно дело – пересекть безбрежную окенскую ширь, где можно плыть прктически любым курсом, и совсем другое – путться тут между мтерикми и островми, стрясь при этом попсть в зрнее нмеченное место. Кторжня рбот!

К мтерику я подошл излишне близко, узнл об этом лишь тогд, когд откуд-то спрв вырвлся луч свет и, зглушя шум моего двигтеля, длеко нд водой рзнесся стук мотор догоняющего меня ктер. Ктер несся прямо н меня, звывя и мигя огнями. Очень может быть, что он пытлся поговорить со мной с помощью збуки Морзе.

Ни минуты не рздумывя, я перевел об рычг вперед. Яхт прыгнул в сторону, кк испугння лнь. До этого я плыл не очень быстро и держлсь ближе к берегу, боясь прозевть Испнию, теперь мхнул н нее рукой. Черт с ней, с Испнией, Англия тк Англия, только бы убежть!

Они повисли у меня н корме и светили кким-то мощным прожектором, в лучх которого я был у них кк н лдони. Если подойдут совсем близко, решил я, буду стрелять из пулеметов! У меня дже мелькнул отчяння мысль о пушке. А потом я вспомнил о дымовой звесе.

Со зловещим "пуфф" з мной выросл черня туч, и луч прожектор померк. Я сделл еще рз "пуфф" и свернул немного н восток, потому что в пническом бегстве слишком отклонилсь к зпду. Две черные тучи нкрыли большой учсток морской поверхности, и, когд мигющий огнями ктер выбрлся из них, я был уже длеко. Третью тучу не было необходимости выпускть. Мои двигтели были лучше. Через несколько минут преследовтели окзлись длеко позди.

А через десять минут спрв по борту докзлся второй ктер.

А, чтоб вм сдохнуть! Нчлись гонки. Кто кого опередит?

Победил я. Ну, не лично я, моя чудесня яхт. Он промчлсь перед носом преследовтеля, выпустив ему прямо в нос черную тучу, и послушно свернул к востоку. Когд ктер вылез из тучи, он здорово отстл от меня, но продолжл трещть сзди.

Кк они в ткой темноте узнют, где я нхожусь? Я уже спрвилсь с волнением, теперь меня рзбирл злость. Ответ пришел см собой: ведь у них же есть рдр!

Но рдр был и у меня. И я дже не очень долго искл его. Зеленя стрелк пошл описывть круги. Что-то попискивло. Черт с ним, пусть попискивет, но вот не мешло бы знть, что, собственно, покзывет эт зеленя стрелк? Вот дур, не могл зняться этим, когд было время!

Если можно было положиться н мое знние рдр, то следовло сделть вывод, что в море было полным-полно... неизвестно чего, но все это отржлось н экрне. Вот эт ломня линия спрв, нверное, берег. Линия менялсь чуть ли не с кждым поворотом стрелки, из чего я сделл вывод, что берег должен быть очень близко и что я плыву с большой скоростью. Небольшя точк чуть пониже центр – несомненно, преследующий меня ктер. Точк потихоньку сдвиглсь к крю экрн. Похоже, я тки сбежл от него.

Я решил отойти подльше от берег. Ломня линия переместилсь впрво. Точки-ктер уже не видно было н экрне. Я почувствовл смертельную устлость. Кк мне хотелось хоть немного спокойствия и безопсности! Неужели они никогд не оствят меня в покое? Куд подевлсь полиция, почему бндиты позволяют себе делть все, что им вздумется?

Мои рзмышления были прервны эхо-зондом. Рботл он тихо, я успел привыкнуть к его попискивнию, кк вдруг он издл ккой-то нервный вой. И тут же изломння линия берег бросилсь мне нвстречу. Может, ккой-нибудь мыс? Я резко свернул влево, обогнул что-то большое и черное, что действительно появилось по првому борту, и потом опять вернулсь н прежний курс. Н рзмышления больше не было времени, приходилось все время быть нчеку, тк кк берег вдруг стл преподносить мне сюрприз з сюрпризом.

Около полудня я увидел тот смый, двно ожидемый северо-зпдный угол Пиренейского полуостров. Я прошл вдоль его берегов достточно близко, чтобы не ошибиться, и в то же время достточно длеко, чтобы ко мне никто не приствл. До Бретни оствлось не более кких-то пятисот километров!

Уже стемнело, когд в верхней чсти экрн появилсь ломня линия. Сердце збилось сильнее. Я плыл прямехонько н северо-восток, и это могл быть только Фрнция. О дорогя Фрнция!

Я шл полным ходом еще с полчс, и вот ломня линия уже был у меня перед смым носом – н экрне, рзумеется, тк кк вокруг был сплошня темнот. Только Полярня звезд рдостно и ободряюще подмигивл мне. Я притормозил и, медленно приближясь к берегу, первый рз з все время путешествия включил прожектор.

Снчл я ничего не могл рссмотреть, потом где-то в смом конце луч что-то появилось. Я вспомнил, что побережье Бретни покрыто склми, у берегов могут быть рифы, от которых лучше держться подльше. Погсив прожектор, я решил дождться рссвет. Я не спл уже вторые сутки. Длинные спокойные волны мягко кчли меня, подтлкивя потихоньку к берегу, и от меня потребовлись поистине героические усилия, чтобы не зснуть мертвым сном, положив голову н штурвл.

Много позже мне стли понятны причины исключительной легкости моего путешествия: в течение десяти дней, именно в это время нд Атлнтикой и прилегющими территориями стоял ткя прекрсня погод, ккой не упомнят и строжилы. В смом деле, дуркм везет!

В ожиднии рссвет я думл, кк лучше поступить: высдиться ли в кком-нибудь порту, где много нрод, или поискть безлюдный берег. Пожлуй, последнее лучше, принимя во внимние неизбежные неприятности из-з отсутствия нужных бумг. Меня могли здержть до выяснения, это помешло бы моим плнм кк можно скорее связться с Интерполом.

Рссвело. Я медленно плыл вдоль берег в поискх подходящего мест для высдки. Вокруг суетились стйки рыбцких лодок и ктеров, по левому борту виднелись крупные суд. Все свидетельствовло о том, что я нхожусь в перенселенной Европе. Н меня никто не обрщл внимния. С удовлетворением я отметил, что жр куд-то подевлсь. Несмотря н теплую одежду, меня пробирл нсквозь острый весенний холод. Д, сомнений не было, я добрлсь до Европы.

Мимо проплыл деревушк, потом городок, потом небольшой порт. Нконец я увидел то, что искл: совершенно безлюдный пляж, окруженный склми. В море перед ним томе было полно скл и кмней. Погод не рсполгл к купнию, поэтому к берегу я приближлсь с величйшей осторожностью. Хорошо бы ткнуться в берег, чтобы не пришлось плыть. К тому же мне ндо было перенести кое-ккие вещи.

Можно считть, что мне удлось пристть, кк я хотел: нос яхты зрылся в песок, ее борт покчивлся у смых прибрежных скл. Прилив нверняк продвинул бы судно еще ближе к берегу, но я не могл дожидться прилив. Неужели это я когд-то стрстно любил кчться н волнх? Сейчс все мысля мои были об одном – ощутить под ногми твердую землю. Снчл я выбросил н берег свои вещи – сумку с деньгми, сетку со словрем, тлсом и шрфом, пружинный нож и еще кое-ккие мелочи, потом, выбрв подходящий момент, и см перелезл. Сейчс для меня уже не вжно было, где я нхожусь, лишь бы выбрться н берег и нвсегд покинуть яхту. Рсстлсь я с ней без сожления. Думю, что никкие силы не зствили бы меня злезть н нее обртно.

Прижимя к груди свое имущество, я осторожно спустилсь со склы и окзлсь н мленьком пустынном пляже. З ним тоже был суш – трвк, песочек, холмы, н горизонте – ккие-то постройки. Ноги мои подкосились, руки здрожли, я выронил свои вещи и без сил опустилсь н песок. Боже милостивый, доплыл!

Может быть, все бы кончилось инче, если бы я срзу ушл отсюд. Подумть только, от ккой мелочи звисит дорой судьб человек! Но я ничего этого не знл и никуд не ушл. Просто у меня не было сил. Тут же, где свлилсь, я и зснул кменным сном. Зснул н сухом песочке, смертельно уствшя и невырзимо счстливя.

* * *

Пробуждение было ужсно. Рзбудил меня шум вертолет. Я в пнике вскочил, ожидя увидеть крутые склы, кменные стены и знкомую террсу. Увидел же песочек, трвку и рскчивющуюся в море брошенную яхту. Знчит, мне не приснилось, я и в смом деле доплыл до Фрнции! Кждя косточк во мне ныл, но рдость придл сил. Собрв рзброснные вещи, я тронулсь в путь, мечтя о горячем звтрке в первой же встреченной збегловке.

Скоро я подошл к тем постройкм, которые зметил с пляж. Передо мной было нечто среднее между большой деревней и мленьким городом. И тут я увидел, что нвстречу мне идет ккой-то человек. Ближе, ближе и – о рдость! Это был полицейский. Нстоящий фрнцузский полицейский, в мундире, в кепи, типичный фрнцузский полицейский, которых я столько нсмотрелсь и в нтуре и во фрнцузских фильмх. Рсчудесный полицейский!

Увидев меня, он остновился и вежливо отдл честь. В его пуговицх отржлось исходящее от меня сияние.

– Бонжур, мдм, – приветствовл он меня. – Я видл, кк вы прибыли н яхте. Что-нибудь случилось? Не могу ли быть вм полезен?

– Рзумеется, можете, – рдостно ответил я. – Скжите, это Фрнция?

Вопрос мой его явно оздчил.

– Кк, мдм, вы не знете, в ккую стрну прибыли? Д, это Фрнция. Бретнь.

Если бы обе мои руки не были зняты тяжелыми вещми, я бросилсь бы ему н шею. И он еще спршивет, не может ли быть мне полезен! Не только может, но и должен!

– Есть! – посыплись из меня желния. – Пить! Обменять деньги! И ндо поговорить с Интерполом, где его нйти? Помогите мне!

Блюститель опять удивился.

– С Интерполом? Скжите, вы случйно... Вы т смя дм, которую рзыскивет Интерпол?

Пришл очередь удивиться мне:

– Меня рзыскивет Интерпол? Кто бы мог подумть! Невероятно! Ну конечно же, это я, из Брзилии плыву. Прошу вс, немедленно поехли к ним! Вы знете, где их нйти?

Теперь сиял предствитель влсти. Весь его облик излучл безгрничную рдость. Вжность и неторопливость исчезли, их сменил бурня энергия. Издвя возглсы восторг, недоверия, счстья и восхищения мною, он вырвл у меня из рук вещи, приплясывя, обежл вокруг меня несколько рз, демонстрируя свой фрнцузский темпермент, и рысцой понесся куд-то, тщ меня з собой.

– В мшину! – кричл он. – Немедленно едем! Я лично вс отвезу! Мдм, я счстлив, что вы соизволили высдиться в моем рйоне! Невероятно! Колоссльно!

Я подумл, что, по всей вероятности, ншедшему меня был обещн нгрд, и ничего не имел против того, чтобы он достлсь этому симптичному человеку. При условии, рзумеется, что по пути к нгрде он меня все-тки нкормит.

Полицейский вытщил крмнный передтчик и отдл ккие-то рспоряжения. Я не все понял, тк кк он, по всей видимости, пользовлся шифром – нверное, в особых случях им положено к нему прибегть. Во всяком случе, это звучло кк "я метл, я метл, яйцо в квдрт би си двдцть четыре, прием". Потом мы рысью помчлись куд-то з постройки и выбежли к дороге, по которой тут же подктил мшин – прекрсный белый "мерседес". Мне кк-то не приходилось слышть, чтобы полиция пользовлсь "мерседесми", но я подумл, что в днном случе они сделли это специльно, для конспирции.

Вместе с восторженным полицейским мы сели н зднее сиденье. Рядом с водителем сидел второй полицейский, который без перерыв что-то говорил в микрофон, потом переходил н прием, потом опять двл ккие-то рспоряжения. Об они сняли кепи, что должно было бы меня нсторожить, но, кк видно, рдость усыпил мою бдительность.

Мы вихрем промчлись через ккое-то местечко, потом через второе. Нзвний я не успел зметить. В третий городок мы не зезжли, объехли его и помчлись дльше. Кк во всех мшинх высокого клсс, скорость не ощущлсь. Судя по тону, в кком темпе пролетли мимо встречные предметы, мы мчлись со скоростью не менее ст шестидесяти километров в чс. Спидометр я не видел, его зслонял спин водителя. Я нстоятельно потребовл нкормить меня.

– Сейчс нм приходится торопиться, – объяснял полицейский. – Впрочем, сейчс узню...

Он стукнул в спину второго полицейского и передл ему мою просьбу. Тот опять связлся с кем-то по рдии. Снчл нес свою обычную трбрщину, потом вдруг перешел н немецкий:

– Он хочет есть. Просит остновиться, чтобы поесть. Что делть?

Выслушв ответ, он обернулся ко мне:

– Мдм, дорог кждя минут. Вм придется потерпеть, тм вс уже ждут. А сейчс я приготовлю для вс кофе.

Я не возржл. Рдужное нстроение сменилось глухим беспокойством. Почему он зговорил по-немецки?

Через минуту я получил кофе, который он приготовил в экспрессе, устновленном под приборной доской. Нигде не остнвливясь, мы продолжли мчться по прекрсному шоссе. Глухое беспокойство побудило меня более внимтельно отнестись к тому, что меня окружет. Н дорожном укзтеле я прочитл нзвние городк, которое мне ничего не говорило. Потом мы проехли Анже. Я обртил внимние н то, что мы едем вдоль реки, и дже рзглядел контуры ккого-то змк, потом второго, через несколько минут и третьего. Все они были очень крсивые, все рзные, и все покзлись мне ккими-те знкомыми. Змки нд рекой... Но ведь это... Боже, это же змки н Луре!

Их было столько, и они были ткие крсивые, что я збыл о всех своих стрхх и целиком поддлсь туристскому нстроению. В городе Туре мы переехли н другую сторону реки. Я вертел головой во все стороны, и слезы рдостного волнения текли у меня до щекм.

Кофе мне здорово помог, крсоты лндшфт целиком поглощли внимние, и три чс пролетели незметно. Что ткое три чс езды в втомшине? Сколько рз мне приходилось одним мхом проходить трссу Вршв – Позннь. И хотя моей мшине было длеко до этой, у меня н дорогу редко когд уходило больше трех с половиной чсов.

Срзу з укзтелем "Шомон" мы свернули впрво. Перед нми покзлся змок. Он высился н пригорке, окруженный почти целыми крепостными стенми. Весь холм зрос трвой. Мы въехли через ворот, укршенные круглыми бшнями, я увидел гзоны, деревья, цветы. Нлево я успел зметить третью круглую бшню. И вот мы окзлись во внутреннем дворе змк.

Я много слышл и читл о змкх н Луре, но мне никогд не приходилось слышть о том, что они могут быть резиденцией полиции. Отдел Интерпол, змскировнный под семейство мерикнского миллионер? Впрочем, чего н свете не бывет.

Я вышл из мшины, с любопытством оглядывясь по сторонм. К нм подошел ккой-то мужчин в шттском костюме и с беспокойством спросил у моих спутников по-немецки, стрясь говорить кк можно тише:

– Он ничего не говорил?

– Мы не рсспршивли, – ответили ему. – Шеф это сделет лучше.

– Очень хорошо. Ее никто не видл?

– Никто.

– Он см ни о чем не подозревет? Не пытлсь бежть?

– Нет, все в порядке. Убежден, что мы – полицейские.

Я кк уствилсь н ккие-то рхитектурные крсоты, тк и окменел н месте. Что со мной было, трудно описть. Среди многочисленных чувств, бушеввших во мне, н первый плн выдвинулось непреодолимое желние ндвть смой себе по морде. Боже мой, ккя же я безндежня, зкончення идиотк! Кк я могл тк попсться? Рди чего перенесл я столько мук? Пересекл Атлнтику, избежл многочисленных опсностей у берегов Европы и вот теперь позволил себя обмнуть и привезти к шефу, кк глупую корову н бойню! Првд, коров н бойню не возят в белых "мерседесх", но это было слбое утешение. Кк я могл? Почему не нстивл, что мне ндо выйти, поесть, попить, позвонить, послть телегрмму? Почему я не просил остнвливть мшину у кждого встречного полицейского, чтобы бросться им н шею? Уж тогд бы они меня зпомнили, по крйней мере. О господи, что мне теперь делть?

Этот вопрос решили з меня.

– Мдм, будьте столь любезны... – глнтно обртился ко мне мужчин в шттском.

Он взял меня под руку, прихвтил мои вещи и двинулся ко входу в одном из крыльев змк. Отчяние придло мне силы.

– Минутку! – вскричл я и вырвл у него руку. – Ккой чудесный вид!

Я не был уверен, что в моем голосе прозвучл лишь беззботный восторг, но я очень стрлсь. А поскольку я понял, что меня опять ждут суровые испытния, ндо было хотя бы осмотреться. Реку згорживл кусок стены. Может, попытться бежть через эту стену? Нет, неизвестно, что з ней. К тому же меня успеют схвтить, пок я буду через нее перелезть. Уж лучше ночью...

Потом я позволил отвести себя в здние. Внутреннее убрнство было не менее роскошным, чем в брзильской резиденции. Техник тоже был н высоте. Громдный шкф в стиле брокко окзлся входом в лифт, венецинские зеркл рздвиглись сми по себе, кк только к ним приближлись. В одной из комнт все стены от пол до потолк были зняты книжными полкми. Одн из них сдвинулсь в сторону после того, кк нжли н медный шрик – детль кминного орнмент, – и перед нми окзлся кбинет шеф. Это было просторное помещение, интерьер которого приятно рзнообрзили рхитектурные конструкции и кктусы в мрморных горшкх. Посреди комнты стоял шеф с приветливой улыбкой н лице.

Случется тк, что дв человек, встретившись первый рз в жизни, срзу почувствуют симптию друг к другу или ткую же спонтнную нтиптию. Кк-то я познкомилсь у Аниты с одним человеком, поляком, постоянно проживвшим в Днии. Это был весьм интересный мужчин. Я тоже не урод. Не скжу, чтобы нрвилсь всем без исключения, но и стихийного отврщения кк будто не вызывю. В конце концов, я не кося, не рябя, не совсем уж лыся, из носу у меня не течет. Короче говоря, новый знкомый был интересным мужчиной, д и я женщин хоть куд. Тем не менее не успели нс предствить друг другу, кк мы почувствовли ткую сильную взимную неприязнь, которую никкое воспитние, никкие светские нвыки не смогли скрыть. Агрессивня неприязнь излучлсь всеми порми тел и, пропитв воздух, сделл просто невозможным нше пребывние в одной комнте.

Нечто подобное произошло и сейчс. Посреди комнты стоял очень интересный мужчин в смом подходящем возрсте, и предствьте, блондин! Темно-русые волосы, крие блестящие глз, брови немного темнее волос и ткие ресницы, что мне звидно стло. При этом стройный, высокий, но в меру, прекрсно сложен и прекрсно одет. Можно скзть, идел мужчины!

С первой же минуты этот идел вызвл у меня ткую же сильную нтиптию, кк и тот земляк, у Аниты. И я готов был поклясться, что вызвл у него подобное же чувство. Эт взимня неприязнь возникл см по себе, не только потому, что он посягл н мою свободу и жизнь, я держл в своих рукх, вернее, в зубх, все его состояние.

До этой встречи мы об были полны решимости кк можно дольше ломть комедию друг перед другом. Он собирлся игрть роль предствителя Интерпол, я – делть вид, что верю ему. Но кк только мы увидели друг друг, срзу поняли, что не сможем притворяться, слишком сильн был в нс ненвисть.

– Вон! – бросил он моим сопровождющим, и тех кк ветром вымело из кбинет.

С минуту мы молч рссмтривли друг друг.

Я первя нрушил молчние.

– Ндеюсь, я могу сесть, – ядовито скзл я. – И ндеюсь, меня нконец нкормят. Или, может быть, вы и дльше нмерены морить меня голодом?

– Стоило бы, – не менее ядовито ответил он. – Ведь мягкого обрщения ты не ценишь.

Усевшись в удобном кресле, я нлил себе содовой воды из стоявшего н столе сифон и поднял сткн.

– З твое здоровье! Люблю рзговор нчистоту. И могу тебя зверить, что жестокое обрщение приведет к еще худшему результту.

Не зню, почему мы срзу перешли н ты, это ткя редкость во фрнцузском языке. Может, нс сблизило единство взглядов н создвшуюся ситуцию, может, мы инстинктивно избрли ткую форму рзговор в предвидении неизбежной ссоры, при которой трудно будет соблюдть вежливость. Очень удобно произнести "ты, свинья!" во втором лице единственного числ, и очень трудно скзть это же в любом другом лице другого числ.

Он очень неприятно рссмеялся, подошел к столику, нлил себе виски и сел нпротив меня.

– Тк, может быть, мы остновимся н чем-нибудь промежуточном? – предложил он. – Кждый из нс рсполгет тем, в чем зинтересовн другой. Ты держишь в рукх мои деньги, я – твою жизнь. Ведь тк?

Я кивнул:

– И что смое смешное, мы об ничего не выигрывем. Убив меня, ты потеряешь деньги. Я же, сидя н твоих деньгх, потеряю жизнь. Ты видишь ккой-нибудь выход? Я лично нет.

– А я вижу несколько. Снчл я хотел принять тебя в долю, но рздумл. Не то у тебя окружение, д и тебе доверять нельзя. Потом я собирлся тебя обмнуть, но не вышло. Когд ты понял првду?

– Еще когд мы ехли, но ндеялсь, что ошибюсь. Во дворе змк убедилсь окончтельно.

Он поморщился, в его глзх отржлось рстущее отврщение.

– Тк я и думл, что ты морочишь нс с этим немецким. Ккие все-тки идиоты мои подчиненные! А тк, говоря по-честному, ккого язык ты и впрвду не знешь?

– Дтского, – с искренним удовлетворением сообщил я. – И уверен, что никогд в жизни мне его не выучить. А теперь, мой дорогой, если ты немедленно не дшь мне есть, я откзывюсь продолжть рзговор. И плевть мне н тебя, д и н себя тоже. Ничего ты из меня не выжмешь, потому что жизнью я не дорожу. Можешь убить меня хоть сию минуту, и не морочь мне больше голову.

Мое лицо, кк видно, явственно отржло бушеввшие во мне злость и упрямство, потому что, взглянув н меня внимтельно, он удовлетворенно улыбнулся и нжл н ккую-то кнопку. Рздлся негромкий звонок.

– Обед для дмы, – произнес он куд-то в прострнство, и через минуту из стены выехл нкрытый стол.

Голодня и зля, смотрел я н рсствленные яств, он с иронией нблюдл з мной. В тот момент, когд я потянулсь к трелке, он отодвинул от меня стол.

Зстыв, я вопросительно взглянул н него.

– О, прдон, – произнес он с издевкой.

Я успокоилсь, взял в руку вилку, и в этот момент стол опять отъехл.

Отнимть кость у голодной собки – что может быть отвртительнее? Я перестл влдеть собой. Хлднокровно, сознтельно я дл выход слепой ярости.

Ему удлось уклониться от моей вилки, но больше он ничего не успел предпринять. К сожлению, он сидел слишком длеко от меня, поэтому я не могл рзбить все блюд непосредственно об его голову, но все их содержимое полетело прямо в него. Без единого звук крушил я все, что было в пределх досягемости, стрясь по возможности кк можно больше предметов бросить в противник. Он и не пытлся остновить меня, видимо понимя, что с тким же успехом можно остнвливть рзогнвшийся провоз. Он дже не встл с кресл и лишь пытлся зщитить себя подносом, кк щитом. В зключение я нлил себе в сткн воды из сифон, сифон изо всех сил грохнул о мрморный горшок с кктусом. Этот зключительный ккорд вполне удовлетворил меня, я отпил немного воды, остльную выплеснул в него, повторив "з твое здоровье".

Всю эту бурю он выдержл кк-то удивительно хлднокровно, спокойно вытщил из крмн плток, вытер лицо, стряхнул с костюм осттки пищи и опять нжл н кнопку.

– Второй обед для дмы, – произнес он в прострнство. – И пусть здесь уберут.

Потом обртился ко мне:

– Что-то в этом роде я кк рз и ожидл от тебя. Очень мило с твоей стороны, что ты не обмнул моих ндежд.

– Взимно, – холодно ответствовл я.

Зтем мы минут десять сидели, молч нблюдя з тем, кк в комнте нводили порядок. Стол с обедом был подн второй рз, и я принялсь з еду, полня решимости убить его, если он опять нчнет выкидывть фокусы.

Он продолжл молчть, глядя мне в рот, что меня очень рздржло. Когд я уже кончл есть, он скзл:

– Ешь вволю. Возможно, это последний обед в твоей жизни, во всяком случе ткой обед...

Я пожл плечми, не удостивя его ответом и пытясь рзгдть его плны. Слов этой скотины источли яд, и дже было стрнно, что они не прожигли нсквозь ковер н полу.

Тем же смым безличным мнером был подн кофе, и мы продолжили ншу беседу. Нстроение мое знчительно улучшилось после того, кк я поел. Я дже потребовл, чтобы он объяснил, кк им удлось меня поймть. Он охотно удовлетворял мое любопытство. Видно, ему доствлял удовольствие см мысль о том, что они меня все-тки ншли.

– Дже я не предполгл, что тебя черти понесли в окен, – зявил он, предврительно описв все, что деллось в резиденции после моего исчезновения. – Я догдывлся, конечно, что твоя боязнь воды был притворной, но чтоб ты решилсь н это... И только тот корбль, который ты пытлсь трнить...

Я вспомнил ту мерзкую громдину, которя встл н моем пути через окен. В числе пссжиров н том судне плыл ккой-то кретин-журнлист. В восторге от сенсции, он продиктовл в редкцию гзеты сттью о нпдении яхты "Морскя звезд" н ни в чем не повинный пссжирский теплоход. Н следующий день в гзетх появились снимки: я приветливо мхл рукой с кормы яхты. Всеми подчеркивлось одно обстоятельство: отсутствие н яхте госудрственного флг. Через дв дня люди шеф добрлись до прня, содрвшего с меня трист доллров з бензин. Н следующий день меня обнружили уже з Кнрскими островми.

– Мы не рискнули нпсть н тебя в море. Ты могл бы утонуть, что было бы преждевременно, – продолжл шеф свой рсскз. – Впрочем, в мире не ншлось бы корбля, который смог бы догнть эту яхту. Мы стли ждть тебя н побережье, ведь где-нибудь тебе пришлось бы пристть. Нши вертолеты держли под нблюдением и сушу, и море. Мы решили, что потопим яхту лишь в том случе, если ты поплывешь в Копенгген, это было мловероятно, тк кк ты, должно быть, предствлял, кк трудно тебе будет пройти Л-Мнш. Конечно, ты могл бы исчезнуть срзу после высдки, и это очень осложнило бы нши поиски, но ты был столь любезн, что дождлсь моего человек. Очень мило с твоей стороны.

– Чтоб вм лопнуть, – от всего сердц пожелл я и зкурил. – Полиция меня не ищет?

– Ищет, конечно, – рвнодушно ответил он. – Но ты см понимешь, нсколько нше положение было выигрышнее. Мы опередили их по крйней мере н неделю.

– Ведь нйдут же он меня когд-нибудь!

– Будь спокойн, не нйдут.

– Ну, лдно, – помолчв, скзл я, – оствим это. Но объясни мне, пожлуйст, чем вызвно вше упорное желние лишить меня жизни? Ведь если бы не это, от скольких хлопот вы бы себя избвили! Почему, черт возьми, вы с смого нчл решили меня убить?

– Не "мы", – со злостью попрвил он меня. – Признюсь, мои люди немного рстерялись. Меня тм не было... Двй рссуждть логично. Если бы не облв в игорном доме... Если бы не полиция... Если бы у нс было хоть немного времени, чтобы поговорить с тобой и, не возбуждя подозрений, узнть от тебя, что скзл Бернрд, тебя никто не стл бы убивть. Тебя подержли бы несколько дней где-нибудь в укромном месте и выпустили бы н свободу, ты бы дже и не догдлсь, кто это сделл и почему. Увы, выходы были блокировны полицией, и тебя пришлось срочно збирть оттуд. Ну потом ты срзу стл слишком много знть.

– Минуточку, – прервл я. – А зчем меня держть в укромном месте?

Он с рздржением пожл плечми:

– Ну кк ты не понимешь? Я не могу рисковть. Уже н следующий день полиция узнл бы от тебя, что скзл Бернрд, и добрлсь бы до нших сокровищ. А если бы нм что-нибудь помешло их вовремя збрть? Достточно сущего пустяк.

– Неужели ты и в смом деле думешь, что я тебе все скжу, тем смым лишя себя последней ндежды остться в живых? – спросил я. – Вот уж не зню, кто из нс двоих глупее...

– Мы еще поговорим н эту тему, – нетерпеливо перебил он. – А сейчс, моя крсвиц, о смом глвном. Ты помнишь, что скзл покойник?

– Кждое слово, – ответил я, и теперь уже из моих слов сочился яд. – До сих пор его слов звучт у меня в ушх. Стршно хочется знть, где нходится это место. Может, дже больше, чем тебе.

Я поудобнее уселсь в кресло, нблюдя с мстительной рдостью з действием своих слов. Между нми шл открытя войн, ни о кком перемирии не могло быть и речи. Сдвинув брови, он с ненвистью смотрел н меня, о чем-то рзмышляя, потом встл и подошел к стене. Н стене висел внушительных рзмеров кртин – прекрсня бстрктня мзня в простой грубой рме. Взявшись рукой з рму, он повернулся ко мне:

– Пожлуй, я удовлетворю твое любопытство. Ты уже столько знешь, что небольшое добвление не игрет роли. Подойди-к и нйди это место см. Я не зню, где оно, но ты должн нйти. И пусть теперь у тебя тйн не только звучит в ушх, но и стоит перед глзми. Чувствуешь, ккой ты стновишься вжной персоной? Ну-к взгляни.

Верхняя горизонтльня чсть рмы отделилсь и исчезл, что-то тихо щелкнуло, и н кртину опустилсь огромня крт мир. Всю ее покрывл мелкя сеть, в которой четко выделялись меридины и прллели. Все линии сетки, не исключя меридинов и прллелей, были ккуртно пронумеровны, прячем совершенно беспорядочно. Трудно было зметить в этом обознчения ккую-то систему, з исключением одного: все вертикльные линии обознчлись цифрми, горизонтльные – буквми. Цифры и буквы были то одиночные, то двойные, то мленькие, то большие, то те и другие вместе. Мне срзу бросился в глз эквтор, обознченный ТР. Нулевой меридин, тот, что проходит через Лондон, знчился под номером 72. Меридины рядом с ним обознчлись цифрми 11, 7 и 24. Кроме обознчения линий, н крте были ннесены ткже рсстояния от пересечения линий сети до рзличных зметных пунктов н местности.

Увидев эту крту, я срзу же понял, что ознчют цифры, нзвнные умирющим, и тут же решил выяснить, кк бы я зшифровл очень живописный грот в Млиновской скле, что высилсь н берегу Вислы. Ведь дурку было понятно, что этот негодяй покзл мне крту с явным рсчетом н то, что я тут же кинусь выяснять, где нходятся его сокровищ, ему остется лишь проследить, куд я смотрю. Вот он и нблюдл, не спускя с меня глз, кк и отыскивл Крков, потом Чешин, потом, что-то бормоч себе под нос, выяснял, что мне пришлось бы воспользовться меридином номер 132 и прллелью В. Труднее было выяснить рсстояние в метрх от меридин до грот, тк кк я не очень хорошо помнил, где нходится этот грот. Покончив с гротом, я перенеслсь в Родопы – по-моему, очень подходящее место для укрытия всевозможных вещй, проехлсь, тыкясь носом, по всем греческим островм, невнимтельно отнеслсь к Альпм, осмотрел Пиренеи и покинул Европу. Очень ндеюсь, что в тот момент, когд я изучл Пиренеи, ни в глзх, ни в кком другом месте у меня ничего же блеснуло.

– Хвтит! – решительно зявил шеф, когд я с зхвтывющим интересом принялсь изучть Кордильеры. – Теперь ты знешь, где спрятны мои деньги, ведь тк? Я тоже зню, что в Европе, тк что перестнь придуривться.

Я ничего не ответил, сочтя з лучшее гордо промолчть. Крт взвилсь вверх, рм кртины вернулсь н свое место. Я подошл к окну. Ккой прекрсный вид, и ккой контрст по срвнению с тем, что происходит здесь!

– Ну, хорошо, – зловеще проговорил шеф. – Попытемся взяться з дело по-другому.

Рсчет у него был ткой: снчл зкрепить в моем созннии место, где хрнятся сокровищ, потом выведть его у меня нучными методми. Првд, меня двно интересовло, кк выглядит детектор лжи в действии, но я никогд не думл, что придется испытть его н себе. А ведь я тк боюсь всяких электрических приборов!

Я все-тки очень ндеялсь, что они не сделют ничего ткого, что могло бы повредить моему здоровью и пмяти, и поэтому без возржений позволил отвести себя в комнту, которя был похож н все срзу: н лборторию, кбинет врч и диспетчерскую электростнции. Все тк же без возржений я позволил подключить себя к кким-то проводм и был очень довольн, что все мои чувств, в том числе и боязнь выдть тйну, вытеснил пнический стрх перед электрическими приборми.

Я срзу придумл, кк обмнуть хитрый ппрт. Еще в процессе подготовки к испытнию я убедил себя, что сокровищ бндитов спрятны в гроте н Млиновской скле. Я не успел придумть лучшего мест и упорно повторял про себя "скл Млиновскя, Млиновскя скл", тк что см почти поверил в это. Испытние зключлось в следующем: никких ответов от меня не требовли, только нзывли рзные мест и приборы регистрировли мою рекцию. Млиновскя скл прочно сидел во мне. Я стрлсь предствить ее себе, в своем вообржении отчетливо видел кждый ее кусочек. К счстью, н свое вообржение я никогд не жловлсь и вот сейчс очень живо предствлял себе плоский кмень н пологом склоне у вход в грот, огромные мокрые кмни внутри его, узкие входы в боковые коридоры, черный бесконечный нижний коридор, подземное озеро. Вообще-то в смом низу пещеры я никогд не был, озер в нтуре не видел, но именно тм я рзместил в своем вообржении ящики с золотом и лмзми. Првд, ящиков с золотом и лмзми мне тоже никогд не доводилось видеть в нтуре.

Во время испытния Млиновскя скл не был нзвн – очень может быть, что они о ней и не слышли, и электрические дтчики покзли, что н меня ничего не произвело особого впечтления. И еще они покзли, что снчл я нервничл, потом успокоилсь. Еще бы, конечно, успокоилсь, убедившись, что мне не больно и меня не бьет электрическим током.

Мы вернулись в кбинет.

– Боюсь, котик, ты совсем спятил, – скзл я шефу с укором. – Ты что, не знешь, что я смертельно боюсь электрического ток? Я могл от стрх потерять рссудок, не говоря уж о пмяти. Ккя тебе от этого польз?

– Я делл рсчет н твою порзительную выносливость, – ядовито ответил он. – А теперь, золотце, я обрщюсь к твоему здрвому смыслу. Ты знешь, где сейчс нходишься?

– Более-менее. А что?

– Идем, я тебе что-то покжу.

Он подвел меня к стене, состоящей из больших, неплотно пригннных друг к другу кмней, нклонился и нжл н кмень у смого пол: дв рз с левой стороны, рз с првой и опять с левой. Я с любопытством нблюдл з ним. Он выпрямился и подождл несколько секунд. Из стены, н уровне моего лиц, медленно и бесшумно выдвинулся один из кмней, нполовину открывя скрытую з ним стльную дверцу, н которой виднелся диск с цифрми. Шеф прокрутил нуль. Кмень, нходящийся ниже, дрогнул, выдвинулся и тоже отошел в сторону. В глубокой нише стоял сейф рзмерми приблизительно метр двдцть н шестьдесят снтиметров.

– Тут моя святя святых, – пояснил шеф. – Чтобы открыть сейф, ндо нбрть цифры двдцть восемь сто двдцть один. Зпомнишь?

Он нбрл н диске цифры 28121, и дворц открылсь. Внутри нходилось много бумг и пчки бнкнот.

– Кжется, ты вырзил пожелние получить тридцть тысяч доллров в кчестве возмещения з морльный ущерб, – продолжл он, повернувшись ко мне и опершись локтем о кмень. – Здесь знчительно больше. Пожлуйст, они будут твои при условии, что ты возьмешь их см.

Оствив сейф, он вдруг нпрвился к моим вещм, оствленным в другом углу комнты. Снчл зглянул в сумку.

– Что у тебя тут? Документы, деньги, обычное ббье брхло...

Положив мою сумку в сейф, он принялся з сетку. Осмотрел тлс, словрь, целлофновый мешочек с вязньем и прочие мелочи. Видно, ему пришл в голову ккя-то идея, тк кк он отложил мешочек с недовязнным шрфом, остльное ккуртно сложил в сейф рядом с сумкой и зпер сейф.

– Ну-к открой, – скзл он мне.

Я послушно выполнил прикзние: нбрл цифры 28121, – током меня не удрило, и сейф открылся.

– Видишь, кк это легко? – с издевкой спросил он. – И подумть только, что тебе не хвтет сущего пустяк – свободы.

– Пок я свободн, – холодно ответил я.

– Долго это не продлится, – зловеще зметил шеф.

Зперев сейф и водворив н место кмни, он жестом укзл мне н кресло. Я молчл, еще не решив, учинить ли немедленно новый рзгром в помещении или дть окрепнуть нрствшей во мне злости.

– Что это? – спросил он, встряхивя целлофновый мешочек. Я вежливо удовлетворил его любопытство:

– Шрф. Из белого крил. Мое вязнье.

– Ах, вязнье... Очень полезное знятие, хорошо укрепляет нервную систему. Вязнье тебе оствят...

Помолчв, он продолжл:

– А теперь поговорим серьезно. Слушй внимтельно, что я тебе скжу, и знй, что слово мое твердо. Тебя не убьют. Я прекрсно понимю, что тебе нет никкого смысл сообщть мне тйну, зня, что срзу после этого тебя укокошт. Тк вот, тебя не укокошт...

– Не считй меня ткой дурой, – прервл я. – Неужели ты думешь, что я тебе поверю. Что, я и в смом деле выгляжу ткой идиоткой? И все это ты мне только что покзл для того, чтобы убедить меня, что, кк только я тебе сообщу тйну, я выйду отсюд живя, невредимя и свободня?

– Отнюдь, – спокойно ответил он. – Все это я покзл тебе для того, чтобы ты нконец понял, что никогд отсюд не выйдешь. Ни отсюд, ни из ккого-либо другого мест. Я рсполгю возможностями обеспечить тебе жизнь, кк в рю, ты сможешь дже общться с людьми. Првд, это будут мои люди. Ничего не поделешь, дорогуш, в ктстрофх люди теряют руку, ногу или зрение. Ты потеряешь свободу. Несчстный случй, только и всего. Вся рзниц зключется в том, кк будет выглядеть твоя будущя неволя.

Критически оглядев меня, он продолжл:

– Имеет смысл поспешить с решением. Тебе уже не восемндцть. Некоторые процессы необртимы, нпример, седин...

– Седин всегд был мне к лицу, – прервл я. – Дже крсил меня.

– Не уверен, что тебя укрсит отсутствие зубов. И не перебивй меня. Слушй. Думю, я понял, что ты собой предствляешь. Всякое физическое воздействие приведет к тому, что ты только ожесточишься и змкнешься в своем диком упрямстве. Я дм тебе время подумть. У тебя есть две возможности: нходиться в зключении в очень плохих условиях и нходиться в зключении в очень хороших условиях. Кк выглядят эти хорошие условия, ты приблизительно знешь, я могу тебя зверить, что они будут превосходить все виденное тобой в жизни. Кк выглядят плохие условия, ты убедишься см. И см примешь решение. Я подожду...

Ядовитя ирония, прозвучвшя в последних словх, вызвл во мне глубокое беспокойство. Что придумл этот негодяй? Цепью меня прикуют, что ли? И вообще, что з чушь он здесь молол, ккя неволя? В нше время, в цивилизовнной стрне, под носом полиции?

Я вдруг почувствовл стршную устлость. Пор кончть эту свистопляску.

– Слушй, хвтит влять дурк. Зчем мне твои деньги? Д подвись ты ими! Оствь меня в покое, я тебе передм слов покойник.

– Тк говори же!

– Кк же, держи крмн шире. Снчл выпусти меня, дй пожить нормльно. Месяц через три, когд ты убедишься, что я умею держть язык з зубми, я буду уверен, что ты окончтельно оствил меня в покое, я скжу тебе все, что ты хочешь.

– Ты понимешь, что говоришь? Ведь кк только ты окжешься н свободе, полиция срзу вцепится в тебя.

– А я придумю что-нибудь. Ну, нпример, что вы стукнули меня по голове, я у меня отшибло пмять. Дже фмилию свою збыл.

– Глупости, – решительно зявил он, подумв. – Не пойдет. Будем говорить откровенно: ты мне сейчс не веришь. А что изменится через три месяц? Почему тогд ты мне поверишь? Кто грнтирует, что через три месяц я тебя не прикончу?

– Не прикончишь, мой цветик, нпротив, будешь оберегть мою жизнь. Я оствлю у нотриус звещние. "Вскрыть после моей смерти". А в нем опишу все, кк есть.

– Ну и придумл! А если ты, скжем, угодишь под мшину?

– Но ведь и ты можешь угодить. Ну, лдно, я нпишу: "Вскрыть в случе моей смерти при подозрительных обстоятельствх".

Он покчл головой:

– Знешь, мне легче оберегть твою жизнь, когд ты нходишься под рукой. Д и вообще мое предложение мне кжется лучше. Двй уж снчл последуем ему. А если серьезно, когд же ты поймешь нконец, что у тебя нет выход? Никто н свете не знет того, что знешь ты, знчит, тебя мы не выпустим. Полиции меня не нйти, личность моя им неизвестн. В моем рспоряжении восемндцть фмилий и четыре подднств, никто не знет; кто я и чем знимюсь. Ты же можешь нвести полицию н мой след, из-з тебя в моей жизни и деятельности могут возникнуть осложнения. Нет, дорогя, будет с тебя того, что я друю тебе жизнь. Выпусти тебя – и ты стнешь для меня постоянным дмокловым мечом.

– Боже, ккой нервный, – удивилсь я. – А я-то думл, что при твоей рботе...

– Все! – коротко и зло бросил он вствя. – Хвтит болтть. Сейчс тебя отведут в пртменты, которые ты сможешь покинуть лишь после того, кк скжешь. Вязнье можешь взять с собой.

– Ну, кк знешь, – холодно ответил я. – Рз хочешь войны – будет тебе войн!

– Ненормльня! Войн со мной?!

Его нсмешливый голос продолжл звучть у меня в ушх, когд я в сопровождении двух гориллообрзных служителей спусклсь по лестнице. Шл я спокойно, хотя бушеввшя во мне злоб могл бы смести с лиц земли весь этот змок. Нет, кков нглость! Ну, я ему покжу...

Я не сомневлсь, что меня будут держть под стржей. Но не сомневлсь я и в том, что обязтельно попытюсь бежть. А тк кк при побеге необходим хорошя физическя форм, пожлуй, смое рзумное сейчс – вести себя спокойно, инче, усмиряя меня, могут повредить мне ногу или другой ккой ущерб ннести.

Итк, зжв в руке целлофновый мешок, я без сопротивления продолжл спускться по лестнице. По дороге мне удлось устновить, что мы нходимся в большой, круглой бшне. Я стрлсь не потерять ориентировку, хотя винтовя лестниц очень зтруднял это. Н всякий случй я сосчитл количество ступенек одного пролет лестницы.

Змок кк тковой, по моим предствлениям, уже двно кончился, те помещения, где мы сейчс окзлись, следовло бы нзвть подземельем. Причем весьм зпущенным подземельем. Гориллы с трудом открыли ккую-то дверь, я думл, что з ней будет моя кмер, но перед нми опять был коридор, в конце его опять лестниц. Теперь я уже очень внимтельно считл: семндцть ступенек и еще семндцть, всего тридцть четыре. Эт лестниц был полурзрушення, совсем без перил, очень неудобня. Внизу окзлсь небольшя дворц, вернее, просто кмення плит, подвешення н громдных петлях. Прежде чем ее открыть, пришлось рзобрть скопившуюся перед ней кучу кмней и кких-то железок. Судя до всему, последний рз эту дверь открывли лет трист нзд. Один служитель крулил меня, двое других нвлились н дверь, пытясь открыть ее. С большим трудом им удлось это сделть. Зскрежетв по кменному полу, дверь приоткрылсь.

Нет, добровольно я туд все-тки не вошл, меня втолкнули. Оствив мне средневековый мсляный светильник, три гориллы совместными усилиями потянули дверь к себе. Я услышл лязг и скрежет зсовов, н которые они еще повесили змки, что было уже явным излишеством. Дже если бы эт дверь не был зперт, я все рвно не смогл бы ее открыть. И не только потому, что у меня не хвтило бы сил, – просто не з что было тянуть. Создтель этих покоев не предусмотрел возможности открывть дверь изнутри.

* * *

Теперь смое время было бы проснуться, стряхнуть с себя этот кошмрный сон. Трудно было поверить в рельность происходящего, слишком ужсной был эт рельность и в то же время ккой-то нерельной, фнтстической, средневековой. Может быть, все-тки это сон или просто-нпросто глупый розыгрыш? Неужели и в смом деле меня собирются держть здесь в зключении?

– Эй, ты! – згремело вдруг у меня нд головой.

Глз постепенно освоились с темнотой, которую не мог рссеять жлкий светильник. Высоко подняв его, я увидел, что готические своды уходили в высоту, зкнчивясь небольшим черным отверстием диметром снтиметров в двдцть пять.

– Эй, ты! – опять рздлся вой из той дыры.

– Ну, чего? – злобно зорл я в ответ.

– Кк тебе понрвились новые пртменты?

Я узнл голос этого мерзвц. Если он рссчитывет, что я нчну кнючить и хныкть, то ошибется!

– Чудесное помещение! – крикнул я изо всех сил, чтобы мой голос дошел до него. – Люблю высокие гробы!

Из черной дыры донесся язвительный смех:

– Это кмер приговоренных к голодной смерти. Слышишь?

– Слышу! Очень хорошо, всегд мечтл похудеть.

– Будешь сидеть тм до тех пор, пок не ндумешь. Еду тебе ддут, не бойся. Кк ндумешь, позови меня. Приятных рздумий!

– А пошел ты... – невежливо ответил я.

Не было больше сил изощряться в остроумии. В ответ послышлся смех, и все стихло.

Со светильником в руке я попытлсь осмотреть помещение. Отчяние приглушило бушеввшую во мне ярость. Подземелье было небольшое, метров пять н шесть, непрвильной формы, с кменными стенми и кменным полом. Один угол знимл куч гнилья – видимо, когд-то это было соломой; в другом влялись кости, может быть человечьи; в третьем лежли дв больших кмня, н которые можно было сесть. Я сел н один из них, светильник поствил н другой и уствилсь н мокрые стоим, пытясь подвить охвтивший меня ужс.

Тк вот что он имел в виду, говоря, что мне придется быстро принимть решение! И он прв. Здесь я быстро схвчу ревмтизм, зболею цингой и сойду с ум. Я уже не говорю о кислородном голоднии, млокровии, потере зрения. И о колтуне. Когд все это вместе нвлится н меня, мне, пожлуй, уже будет н все нплевть.

И все-тки рссудок откзывлся поверить в случившееся. Просто этот негодяй хочет меня зпугть. Он ждет, что я сдмся, потом с издевкой покжет мне выход из моей темницы – нверняк смый простой, я не смогл его обнружить. Нет уж, не дождется!

Через несколько чсов решимость моя весьм поубвилсь. Где-то высоко ндо мной нступил глубокя ночь, нормльные люди спли в нормльных постелях, дышли нормльным воздухом. Только я, кк ккя-то прия, сидел н мокром твердом кмне в отвртительной черной яме, вонючей и осклизлой, костенел от промозглой сырости, и не было у меня никких ндежд выбрться отсюд.

Поочередно я прошл через стдии уныния, пники, ярости и впл в птию. Нходясь в этом последнем состоянии, я зснул, сидя н кмне и опершись спиной о стену. Спл я недолго и проснулсь от холод. Все тело зтекло. Мне кзлось, что у меня уже нчинют выпдть зубы и вылезть волосы. И еще меня тревожил мысль о крысх. Я чувствовл, что чего-то здесь не хвтет, и только теперь понял, чего именно. Ну конечно же, крыс. Если бы они здесь водились, то уже повылезли бы. Почему их не видно?

И мои мысли приняли иное нпрвление. Я стл думть нд тем, сколько времени крысы могут обходиться без пищи, и пришл к зключению, что они нверняк все повымерли еще лет сто нзд. Если мне специльно и подпустят прочку, это меня не испугет. Ни мышей, ни крыс я не боюсь, в этом отношении я не типичня женщин. Знчительно больше мне не понрвилось бы нличие здесь хотя бы смой звлящей змеи.

Чсы покзывли шесть. Должно быть, шесть утр, вряд ли я смогл проспть н этом кмне почти сутки. Мшинльно зведя чсы, я сделл несколько гимнстических упржнений, пытясь восстновить нормльное кровообрщение и хоть немного согреться. От одного только взгляд н воду, стекющую по стенм с тихим плеском, стновилось холодно.

Мне бсолютно нечем было зняться – совершенно чуждое моей душе и моему склду хрктер состояние. Единственное место, где я был бы счстлив, если бы мне нечего было делть, это побережье теплого моря, эти же "пртменты" никк его не нпоминли. Во всяком другом месте я обязтельно должн чем-нибудь знимться. Боюсь, мне не хвтило бы книги, чтобы описть все глупости, которые я нделл в своей жизни лишь из-з того, что моя ктивня нтур упрямо требовл деятельности.

А вот теперь я могл только сидеть н кмне и бессмысленно трщиться в темноту. Ах, д, я еще могл метться по кмере. Известно, что кк первое, тк я второе знятие всячески способствуют тому, что зключенные скорее сходят с ум. Поскольку это отнюдь не входило в мои нмерения, я принялсь интенсивно рзмышлять.

Очевидно, негодяй решил продержть меня здесь дня три, рссчитывя, что я смирюсь. Не н ткую нпл. Три дня – не вечность, з три дня вряд ли моему здоровью будет ннесен непопрвимый ущерб. Три дня я выдержу. А пок не мешет зняться чем-нибудь, чтобы время шло быстрей. Рз физическя рбот невозможн, зймемся умственной.

Подложив под, извините, себя целлофновый мешочек с незконченным вязньем (срзу стло мягче), я оперлсь спиной о стену и нчл думть о змке, в котором нхожусь. Попытлсь его себе предствить. Я хорошо помнил дорогу в эту проклятую темницу. З ее дверью – тридцть четыре ступеньки крутой лестницы, поворчивющей нпрво, потом коридорчик. Он тоже, если смотреть отсюд, сворчивл впрво. Оно и понятно, ведь бшня кругля. Высот кждой ступеньки, ну, скжем, снтиметров двдцть восемь, они были жутко неудобные. Двдцть восемь умножить н тридцть четыре... Больше девяти метров. Интересно, будет ли девять метров до отверстия в потолке?

Нряду с умственным я все-тки знялсь и физическим трудом. Ндо было измерить помещение – в длину, ширину и по мере возможности в высоту. Отмерив метр н нитке крил (рсстояние между вытянутыми пльцми моей првой руки рвнялось двдцти снтиметрм, , кроме того, приблизительно метр соствляло рсстояние от конц пльцев вытянутой руки до другого плеч), я измерил все, что могл. По моим предположениям, выходило, что коридорчик нходится выше потолк моей кмеры.

Зтем я стл вспоминть, кк выглядел лестниц верхнего ярус. Один пролет состоял из десяти ступенек. Ккой они были высоты? Пожлуй, от двдцти до двдцти трех снтиметров, кк в обычной подвльной лестнице. Допустим, что в кждом пролете около двух метров двдцти снтиметров. Всего было шесть пролетов. А перед этим был еще лестниц, по которой я шл с первого этж здния в бшню, тм было четырндцть ступенек, очень удобных. Минутку, сколько это будет всего?

Когд я уже подсчитл, что в днный момент нхожусь н двдцть восемь метров ниже уровня первого этж змк, и пытлсь предствить эту высоту в привычных мне меркх вршвских жилых домов, нд моей головой рздлся хриплый вопль:

– Эй, ты-ы-ы!

– Ну, чего еще? – зорл я в ответ, недовольня тем, что меня отрывют от цел.

– Ты еще жив?

Б хриплом голосе мне послышлось кк будто сочувствие. Нет, это явно не голос шеф.

– Нет, померл!

Из черной дыры донеслось визгливое похрюкивние, потом тот же голос прокричл:

– Без глупостей, то не получишь еды. Тому, кто помер, у нс еду не дют.

– Скжите пожлуйст! – громко удивилсь я. – А я думл, все рвно зствляют есть.

В дыре опять зхрюкли, потом тм что-то покзлось.

– Держи! И не лопй срзу все, это тебе н весь день.

Ко мне н веревке спустилсь корзинк. В ней окзлось полбухнки черного хлеб, и дже не очень черствого, глиняный кувшин с водой, пчк сигрет и спички. Н секунду я зкрыл глз, стрясь спрвиться с збившимся вдруг сердцем, потому что все это время сверхъестественным усилием воли я пытлсь подвить в себе всякую мысль о сигретх. Я знл, что для меня будет смым мучительным...

– Ну, что ты копешься? – зревело под потолком. – Вынимй скорей, я збирю корзину.

Кувшин я поствил н пол, хлеб и сигреты держл в рукх, тк кк их некуд было положить. Корзину подняли вверх.

– Эй, ты! – вдруг зорл я.

– Чего тебе?

– А ты кто?

– А тебе зчем?

– Я должн знть, с кем рзговривю. И вообще, джентльмен должен предствиться дме.

В рздвшемся в ответ хрюкнье мне удлось рзличить явственные "х-хи-хи".

– Я здесь сторожу! – згромыхло в ответ. – Теперь вот тебя буду крулить и еду тебе двть. А если тебе чего ндо, ты должн мне скзть.

– Ндо! – срзу же ответил я.

– Чего?

– Трон из слоновой кости с жемчугми!

– Лдно, скжу шефу! До свиднья.

– Слв труду!

В ответ опять послышлось веселое повизгивние, и все стихло.

Я знялсь хозяйством. Сигреты и спички положил в целлофновый мешок. Хлеб съел и зпил водой из кувшин, которя вопреки ожидниям не был тухлой. Потом зкурил, очень осторожно, стрясь определить, не испытывю ли кких-либо подозрительных ощущений. Могли ведь подсунуть всякую гдость, нркотики, нпример...

Появилсь еще одн тем для рзмышлений. Похоже, у меня не будет недосттк в пище для ум. Почему мне дли сигреты?

В свете коптилки было видно, кк дым от сигреты тянулся вверх, клубми повисл тм и понемногу вытягивлся в дыру. Воздух в темнице трудно было нзвть свежим. А если дыру зткнут? А если я в отчянии буду плить сигрету з сигретой? Д, очень рзумно предоствить сигреты узнику, если хочешь, чтобы он поскорее згнулся. А может, этот дым позволяет нблюдющим з мной определить, что я делю?

Решив свести курение до минимум, я вернулсь к рзмышлениям о конструкции и плнировке змк. В конце концов высоту, вернее, глубину, я определил. Окзывется, я нходилсь н девятом этже здния, поствленного с ног н голову и вкопнного в землю. Причем нд землей торчли подвлы и фундмент. Меня дже несколько рзвлекл ткя оригинльня постройк. Потом я приступил к определению сторон свет. Сделть это было непросто, тк кк я плохо знл змок.

Я еще не пришл ни к кким достойным внимния результтм, когд сверку опять послышлся голос. Теперь орл шеф собственной персоной:

– Эй, послушй! Где ты тм?

– Нет меня! Исприлсь. Чего тебе ндо?

– Что ознчет трон? Что ты хочешь скзть этим?

Все-тки трудно было рзговривть в тких условиях, когд приходилось кричть изо всех сил. Снчл я никк не могл понять, о кком троне он говорит. Потом вспомнил.

– А что? У тебя нет трон?! – В моем крике слышлись одновременно и удивление, и недоверие.

– Ккого трон, черт возьми?

– Золотого! С жемчугми!

Молчние. Видимо, он перевривл мою просьбу. Потом громко спросил:

– Ты тм не спятил чсом?

– Лдно, соглсн н дивн. Но обязтельно крытый фиолетовым сфьяном.

До него нконец дошло, что я издевюсь нд ним.

– Ну что ж, сделем! Выпишу фиолетовый сфьян и велю обить дивн. А к тому времени, когд его изготовят, ты уже не будешь тк веселиться.

Он удлился. Я опять принялсь з рзмышления, првд принявшие несколько иное нпрвление. Пожлуй, все это знчительно серьезней, чем я думю. Шутки шуткми, но в этой промозглой дыре я уже через несколько недель погублю свое здоровье. Мокрый пол, мокрые стены... Сидение н кмне уже сейчс отдвлось во всех косточкх, я мечтл лечь, но уж очень отвртительно выглядел прогнившя солом. Н чью-либо помощь мне рссчитывть нечего: никто не знет, где я высдилсь, никто не видел, кк я ехл сюд... Кто может добрться до этих ужсных подземелий, нходящихся, нверное, н уровне Луры? Этот бндит может продержть меня здесь до конц моих дней, и никто ему не помешет. А если дже меня и выпустят отсюд когд-нибудь, ккой я выйду?

Живое вообржение позволило мне предствить себя, и волосы мои встли дыбом от ужс. И опять дикя ярость охвтил меня. Этот негодяй рспоряжется мною, хочет отнять у меня чсть жизни. Столько вокруг солнц, воздух, люди вокруг живут, кк им вздумется, меня зточили в этом подземелье без всякой моей вины. Тк нет же, я выйду отсюд, и выйду см, не нужно мне его милости!

До смого вечер перебирл я всевозможные вринты побег. Чего только не приходило в голову! Вскрбкться по веревке, н которой мне спускли пищу, высдить дверные петли... Обдумывя эти возможности, я ходил, сдилсь, опять вствл, потом опять сдилсь, стрясь менять позу и все чще поглядывя н солому. Нконец я понял, что больше не выдержу. Рзорвв целлофновый пкет, я покрыл им солому. Будем считть, что это зщит от влги. Незконченный шрф послужит зщитой от холод. Когд я рзворчивл вязнье, из него выпл крючок. Им я нцрпл н кмне черту, решив вести клендрь, кк это принято у зключенных.

Черт провелсь очень легко, что нтолкнуло меня н мысль нчертить н кмне плн змк – тогд можно будет нгляднее его предствить. Идея опрвдл себя. Я помнил, где нходилось солнце, когд мы въезжли во двор, помнил, сколько было времени в тот момент, и без труд определил стороны свет. Н соседнем кмне я нчл восстнвливть по пмяти внутренний плн змк.

Где-то около полуночи я уже точно знл, ккя стен моей темницы северня, ккя южня. Пок мне это было ни в чему. Здумлсь же я вот нд чем: по моим подсчетм выходило, что вокруг моего подземелья не было других помещений – одно-одинешенькое, кк несчстня сирот, оно было выкопно в холме нд Лурой. Кк это можно использовть?

Измучення, я нконец зснул, скрючившись н целлофне, и проснулсь, стуч зубми от холод, вся промокшя и зкоченевшя. Н здоровье я никогд н жловлсь и вынослив был н редкость, но тут... К рнее нмеченным болезням ндо, пожлуй, добвить еще и воспление легких. Нет, решительно следует что-то предпринять.

Больше всего воды было н полу, где он нкпливлсь, стекя со стен. Првд, чсть ее уходил в щели между кмнями, но лишь небольшя чсть. С неимоверными усилиями мне удлось перектить большие кмни в другое место – не скжу, что более сухое, но, кк мне покзлось, менее мокрое. Зтем крючком я немного рсширил щели между кмнями в смом нижнем углу кмеры. Вроде бы помогло. И уж во всяком случе, я немного согрелсь во время рботы.

Рев стржник зстл меня в тот момент, когд я переклдывл кмни, пытясь соорудить из них ложе:

– Эй, ты! Жив?

– Отвяжись! – зорл я злобно, тк кк от неожиднности у меня дрогнул рук и кмень придвил плец. – Ккого черт здешь глупые вопросы?

– Тк я же говорил! Если померл, не получишь еды! Опорожни корзину и верни кувшин!

Вынимя из корзины те же продукты, что и вчер, я обртил внимние н ее форму. Это был не обычня корзинк, кк бы плетеный прямоугольник с дном. Я проследил з ней, когд стрж поднимл ее, и увидел, что дыр в потолке кк будто увеличилсь. По всей вероятности, пробитое в толще свод отверстие сужлось вверху и преднзнчлось ткже для нблюдения з узником. Ндо будет проверить.

– Эй, ты! – крякнул я стржнику. – И много у тебя подопечных?

– Нет, ты одн. Когд-то было много, теперь никого нет!

– Скучно тебе, должно быть?

– Чего?

– Скучно, говорю? – зревел я, кк рненый лось. – Рботы мло!

Сверху рздлось что-то нпоминющее обиженное фыркнье:

– Еще чего! Рботы хвтет! И не твоя это збот, лучше о себе позботься!

– А что ты еще делешь? – поинтересовлсь я.

– З сдом смотрю! – проревел дыр. – Ворот открывю, петли смзывю, все делю! Еще котельня н мне!

– И двно ты здесь рботешь?

– Всю жизнь! И отец мой здесь рботл, и дед! Сторожили тких, кк ты. Мой прдед сторожил и прдед моего прдед! – В доносящихся сверху воплях явно звучл фмильня гордость. – Рньше труднее было! Много тут сидело всяких, и то и дело они или убегли, или помирли. Одного моего прдед повесили, трое у него сбежло! Ты не сбежишь!

– А и и не собирюсь!

– Чего?

– Ты что, глухой? Говорю, что и не собирюсь!

– Почему это?

– А мне здесь нрвится!

Это его тк порзило, что он оторопело змолчл. Потом рздлось недоверчивое:

– Что глупости говоришь?

– И вовсе не глупости! Ткя у меня нтур – люблю жить в мокрых подземельях! Всю жизнь мечтл! – И когд услышл в ответ недоверчивое хмыкнье, обиженно прибвил: – Ты что, не веришь мне? В тком случе я с тобой больше не рзговривю!

– Скжи только, что передть шефу?

– Передй ему, чтоб он лопнул!

Это, кк видно, понрвилось стржнику, тк кк сверху рздлось уже знкомое мне визгливое похрюкивнье, и все смолкло. Я не был уверен, что мое пожелние будет передно.

Трое сбежло... Интересно, кк они это сделли?

Ложе, сооруженное из двух кмней, смердящего воспоминния о соломе, целлофн и шрф, покзлось мне уже не тким противным. Леж н нем и рзмышляя о трех беглецх, я по привычке црпл что-то крючком н кмне. Мне всегд лучше думлось, если я чертил или рисовл при этом. Еще в школе учителя меня ругли з это.

Крючок соскользнул с кмня и зстрял в щели. Я выдернул его и зкончил нчтый орнмент. Потом ткнул крючком в щель между кмнями, покрутил немного, обрзовлсь небольшя ккуртня ямк. Зкончив ее, я принялсь з следующую. Когд уже почти весь кмень был окружен изящными дырочкми, до меня вдруг дошел смысл того, что я делю. Я змерл, и всю меня обдло горячей волной. Боже милостивый! Ведь это же известняк! Здесь, по Луре, сплошные известняки!

Все постройки в этой чсти Фрнции возводились из известняк. Из известняк приготовлялся и рствор. Известняк гигроскопичен. Эт мхин стоит кк минимум четырест лет, четырест лет н известняковые стены воздействует вод! Вокруг этой бшни нет других построек. Продолбить стену, прорыть лз, докопться до склон холм...

Я пострлсь взять себя в руки. Снчл ндо все рссчитть. Н стене, что окружет змок, стоит бшня, знчит, стен несколько метров толщиной. Стен сложен из кмней, скрепленных известковым рствором. Узники пробивли и не ткие стены, причем в их рспоряжении не было никких орудий, рзве что ложк, глиняные черепки или просто собственные когти. У меня же был крючок, првд, плстмссовый, но очень прочный, толстый и, кк окзлось, крепче известняк.

Я пострлсь предствить себе рсположение змк – ведь я его успел хорошо рссмотреть, когд мы подъезжли. Ндо копть в противоположную от реки сторону. В этом случе у меня были шнсы пройти под крепостной стеной и срзу выйти н склон поросшего трвой холм. А если бы я нчл подкоп под стеной бшни, обрщенной к реке, мне пришлось бы пройти под землей весь двор. Я тщтельно рссчитл нпрвление, высоту, длину подкоп, крсиво изобрзил все это н чертеже, выполненном по всем првилм геометрии, и приступил к рботе.

Не стну утверждть, что я был уверен в успехе своих плнов. Я вообще стрлсь не думть об этом. Зто я нисколько не сомневлсь, что свои плны относительно меня шеф осуществит и что эт кторжня рбот дет мне единственную возможность выйти н свободу. Ни н ккие уступки я не пойду. Он см объявил мне войну, выигрл первый бой. И теперь довел меня до ткого состояния, когд желние победить его окзлось сильнее всего н свете. Или пробьюсь сквозь стену, или сдохну в этой дыре!

Крючок, кк в мсло, входил в зстывший рствор между кмнями. Прктик покзл, что это было очень удобное орудие, и я смело могу рекомендовть его другим узникм. Головкой крючк очень удобно выковыривть пропитвшиеся водой кусочки рствор. Гвоздем, нпример, было бы знчительно трудней.

Смым трудным окзлось вытщить первый кмень. Я это предвидел и поэтому выбрл для нчл кмень поменьше. Сидя н корточкх у стены, я ковырял и ковырял, ковырял и ковырял, пок крючок почти целиком не стл входить в щель. Тогд я ухвтил кмень рукми и попытлсь вытщить его. Рукми не получилось, пришлось прибегнуть к помощи обуви. Хорошо, что этому негодяю не пришло в голову отобрть у меня обувь! У брзильских сбо был модный кблук, скорее нпоминвший копыто лошди, чем обычный кблук. Вствив это копыто в обрзоввшуюся щель, я стукнул до нему другой туфлей. Кмень пошевелился. Отерев пот со лб, я стукнул еще рз, потом вствил кблук в щель пониже и опять стукнул. Нконец, кмень можно было рскчть уже просто рукой. Ухвтившись крепче, я дернул изо всех сил, и кмень вывлился.

Путь к свободе предстл передо мной в обрзе отверстия в стене рзмерми тридцть снтиметров н десять. Взглянув н чсы, я увидел, что н этот кмень у меня ушло три с половиной чс. При тких темпх мне пондобится от двухсот до трехсот лет... Я, нверное, пл бы духом, если бы не уверил себя, что лих бед нчло.

Доев хлеб, с нслждением выкурил сигрету и вновь принялсь з рботу. Когд поздней ночью я легл спть н своем омерзительном ложе, у стены в углу уже лежло шесть выковырянных кмней.

Полученный тким путем строительный мтерил, очень неплохо обрботнный, позволял мне немного усовершенствовть свое ложе. Мягче оно не стло, но теперь было знчительно суше. У меня дже появилсь ндежд избежть воспления легких и ревмтизм... Кк я и ндеялсь, с кждым вынутым кмнем рботть стновилось легче.

Крик сторож зстл меня з рботой. Я не ответил, тк кк был знят обрботкой одного из смых больших кмней. Встревоженный стрж звопил еще громче:

– Эй, ты-ы-ы! Почему не отвечешь? Где ты тм?

– А ты что, не видишь? – спросил я, не прекрщя рботы.

– Ясно, что не вижу! – отозвлся он с зметной рдостью. – У тебя тм темно, кк в могиле.

– Тк ндень очки! – посоветовл я и поинтересовлсь: – Кк здоровье?

– Чье здоровье?

– Твое, рзумеется. Живот не болит?

– А почему он должен болеть?

– А потому, что кждый день ты нвливешься им н эту дыру и орешь изо всех сил.

– А откуд ты знешь, что я лежу н живете?

– А что, ты висишь вниз головой?

Похрюкивнье и новый вопль:

– Угдл, я и впрямь лежу н животе. Эй, послушй! Ты должн что-то скзть.

Теперь удивилсь я:

– Что я должн скзть?

– Ну, шефу! Ты ему должн что-то скзть, тк ведь? И будешь тут сидеть, пок не скжешь, тк ведь?

– Все првильно! А что?

– Дур ты! Ведь тебя выпустят, кк только скжешь. Почему не говоришь?

– Потому что мне вовсе не хочется отсюд выходить. Мне тут нрвится. А почему ты мне еду спускешь сверху, не передешь через дверь?

– Одному человеку этой двери не открыть. Ты что, не видел рзве? Всегд отсюд спускли тем, кто сидел внизу. Ну, хвтят болтть, збирй еду и возврти кувшин.

– Подождешь, не горит...

Прервв рботу, я опорожнил корзинку и положил туд пустой кувшин. Мне пришло в голову, что он сможет мне пригодиться. Придется соврть, что рзбился. Но это немного позже, дня через дв-три, пок ндо звязть дружбу со сторожем.

– Эй, есть ли у тебя семья? – поинтересовлсь я.

– Ккя семья?

– Не знешь, ккя бывет семья? Жен, дети...

– Ты что, нет, конечно! Зчем мне это?

– А сколько тебе лет?

– Семьдесят восемь! – с явной гордостью провыл он. – Послушй, если тебе что ндо от шеф, говори скорее, то звтр ею не будет.

– Хочу ннсный компот! А ему передй мое пожелние опршиветь.

Кк видно, он получил четкое укзние немедленно передвть все, что я ни скжу, тк кк поспешно удлился, не кончив рзговор. Я вернулсь к рботе.

Не тк уж трудно было вытскивть из стены небольшие плоские кмня. Время от времени приходилось прибегть к кблукм. Знчительно труднее было извлекть крупные кмни, но зто нгляднее были тогд результты труд. Одним кмнем, длинным я плоским, я стл пользовться, кк рычгом. Со временем у меня нходилось достточно орудий труд, тк что уже не было нужды больше пользовться туфлями.

Выемк в стене был уже порядочной – метр н метр, н высоте двдцти снтиметров от пол. Я понимл, что вырыть ткой широкий подкоп мне не под силу, придется его сузить. И еще ндо решить проблему трнспортировки вынутых кмней в кмеру и рзмещения их в ней. Лучшим вринтом будет – и это решение доствило мне искреннее удовлетворение – свливть их под дверью, тем смым исключя в будущем всякую возможность открыть ее.

Когд истекли следующие сутки, путь к свободе исчислялся в тридцть снтиметров в глубь стены. Есть мне хотелось после этой кторжной рботы жутко, рук я не чувствовл, поясниц рзлмывлсь, ноги зтекли от сидения н корточкх. Только крючок держлся молодцом. В ожиднии сторож с едой я утешл себя мыслью, что голодня диет очень полезн для больной печени, и вязл из крил сеть, с помощью которой нмеревлсь выволкивть кмни из прорытого мною коридор. Я ни минуты не сомневлсь, что небольшя ниш скоро превртится в длинный коридор, и, честно говоря, был в прекрсном нстроении.

Нверху послышлся скрежет, и из дыры рздлся хриплый вой:

– Эй, ты! Жив?

– Не смей больше тк обрщться ко мне! – обиженно прокричл я в ответ – А то отвечть не буду!

– Тогд не получишь еду!

– Ну что ж, умру с голоду, я тебе попдет от шеф!

В хриплом голосе послышлся живой интерес:

– А кк ндо обрщться к тебе?

– Обрщйся ко мне "Вше преосвященство"! Я тебе не кто-нибудь, моя прббк дже был знком с одной грфиней!

В дыре рдостно зхрюкли:

– Лдно, соглсен! Шеф велел спросить, кк ты себя чувствуешь?

– Передй ему – кк молодя луковк весной!

– Аннс не получишь! Велел скзть, что ничего не получишь. Только хлеб и воду!

– А я кк рз очень люблю хлеб я воду! Не ндо мне ннс, я рздумл. Слопй см з мое здоровье!

– Я выпью з твое здоровье! Ты мне нрвишься. До сих пор никто не хотел со мной рзговривть, все меня только проклинли. Не говори ты ему, что должн скзть. Лучше посиди здесь подольше!

"А, чтоб тебе..." – подумл я, вынимя продукты из корзины. Может, взять кувшин? Нет, не стоит пок портить с тюремщиком отношения.

– У меня мсло кончется! – крикнул я. – Нужен новый светильник!

– Я з мсло не отвечю! – кк-то неуверенно ответил он. – Что мне велят, то и дю!

Коптилк светил еще вполне прилично, но вдруг этот негодяй, шеф, зхочет оствить меня в темноте? А этого я пнически боялсь. Ослепну, кк лошдь в шхте. Поэтому я решил н всякий случй использовть отсутствие шеф для пополнения зпсов.

– Свет мне положен, тк что ничего! Шеф требует от меня укзть одно место н крте. Вот ослепну, тогд см будешь искть!

– Тк уж срзу и ослепнешь! – Тем не менее в голосе сторож не было уверенности.

Я объяснил ему, что, соглсно новейшим нучным исследовниям, ослепнуть можно з одни сутки. Не зню, поверил ли он этому, но, видно, инструкции ему были дны смые ктегорические, потому что опять, прервв рзговор н полуслове, он удлился и через полчс принес новый светильник. Спустив его в корзине не зжженным, он решительно потребовл:

– А тот верни!

– Он пок горит, кк погснет – отдм!

Сторожу это не очень понрвилось, но пришлось примириться с фктом.

Немного отдохнув и поев, я вновь принялсь з рботу. Кмни, из которых склдывлсь стен, были уложены очень неровно, большие и мленькие вперемешку. Стоило вытщить один, кк соседние уже поддвлись, тк что рбот шл споро. Преисполнення оптимизм, я принялсь высчитывть, сколько у мен уйдет времени, если толщин стены соствит шесть метров. Получлось дв месяц. Нде все-тки использовть кувшин.

– Эй, ты! – зорл, кк всегд, сторож н следующее утро.

Я не откликлсь – ндо выдержть хрктер.

– Эй, ты! – еще громче зводил он. – Вше преосвященство! Вы живы?

Н "преосвященство" я могл откликнуться:

– Д ты что! Уже три дня, кк померл!

– А почему тогд говоришь? – с явным интересом здл он вопрос, похрюкв до своему обыкновению.

– А это не я говорю! Это моя душ! Сегодня в полночь в виде привидения я приду пугть тебя!

– А почему меня? Пугй шеф!

– Его же нет!

– Дв вернется через неделю! Не можешь подождть?

– Лдно, только рди тебя! Нчну с шеф...

Пок мы переговривлись, он спустил корзину. Подняв ее обртно, обнружив, что нету кувшин, и встревоженно зорл:

– Эй, ты!

Я упорно молчл.

– Эй, ты! Чего молчишь? Отвечй, черт возьми! Где кувшин?

Я продолжл проявлять стойкость, он не унимлся:

– Эй, ты тм! Черти бы тебя побрли! Вше преосвященство!

– Ну что? – мрчно отозвлсь я.

– Где кувшин? Отдй кувшин!

– Не могу! Рзбился!

– Перестнь влять дурк! Мне отчитться ндо. Черепки отдй!

– Не могу! Я н него сел, и от кувшин остлись лишь мелкие осколки. Рди твоих прекрсных глз я не собирюсь копться в грязи. А доклдывть не советую!

– Почему?

– Нгорит тебе от шеф! Лучше помлкивй. У тебя что, другого не нйдется?

– О боже, боже! – в отчянии простонл он, явно не зня, н что решиться. – Если не отдшь кувшин, больше не получишь воды!

– Дело твое! От жжды помирют скорее, чем от голод.

– Ну, погоди! Ты у меня попляшешь...

Кувшин я срзу не рзбил, решив, что сделю это, когд пондобятся, пок поствил его в угол вместе с зпсным светильником.

Д следующий день сторож спустил пустую корзинку. Н него нетерпеливые "эй, ты" я не отвечл, и корзин нпрсно подпрыгивл и стуклсь о мокрый пол. Нконец, сверху послышлось:

– Вше преосвященство!

– В чем дело? – Теперь я сочл возможным отозвться.

– Снчл верни кувшин, тогд получишь еду!

Сегодня мне не хотелось с ним спорить. Устл я стршно, скзывлось постоянное недоедние, д и нужды во втором кувшине не было. Я положил кувшин в корзину и через минуту получил хлеб, воду и сигреты. Молч вынул их из корзины.

– Вше преосвященство! – зревел дыр. – Кк чувствуешь себя?

– А тебе ккое дело? Хорошо чувствую.

– Тогд почему не говоришь ничего?

– Я обиделсь н тебя. Ты меня третируешь! Вот погоди, бог тебя покрет!

Сторож счел нужным опрвдться:

– Ведь мне тк велят! Если не буду выполнять прикзний, меня убьют. Велели отбирть у тебя кувшин, я и отбирю. Неужели мне кувшин жлко?

– Ну, лдно, подумю, может, звтр и прощу тебя...

В последующие з этим дни я метр з метром вгрызлсь в стену. Дело шло медленней, чем я рссчитывл, тк кк поплся крупный кмень, который знял у меня несколько чсов. Когд извлекл его из стены и отктил к дверям кмеры, я совеем без сил рухнул н пол. Зто ближйшее окружение этого гигнт удлось извлечь без особого труд. Еще один большой и очень длинный кмень, уходящий н большую глубину в стену, почему-то выскочил см, что очень подняло мое нстроение.

Кроме выковыривния рствор крючком, я использовл ткже метод рсштывния и обстукивния кмней, поэтому очень следил з тем, чтобы сторож не услышл никкого подозрительного шум. Он появлялся обычно около десяти. Постепенно он привык титуловть меня "преосвященством" и откзлся от попыток путем угроз и шнтж вернуть здержнный мною кувшин. Следовло внести ккое-то рзнообрзие в нши взимоотношения.

– Не нзывй меня "Вше преосвященство"! – ктегорически потребовл я в один прекрсный день. – Тк обрщются только к крдинлм.

– Дк ты ведь см тк хотел! – удивился сторож. – А кк тебя теперь нзывть?

– Вше королевское величество!

Дыр тотчс же отозвлсь рдостным похрюкивнием и поинтересовлсь:

– А почему "королевское"?

– А потому что мне тк нрвится. Имею я прво, в конце концов, хоть н ккие-то рдости в этой могиле?

– Шеф звтр возврщется! Если зхочешь – выйдешь отсюд. Но лучше не выходи, мне скучно будет!

– Не волнуйся, мне здесь нрвится!

Н смом же деле нстло очень тяжелое время. Я чувствовл, что меня ндолго не хвтят. Првд, тяжелый труд приносил дже некоторую пользу здоровью, но эти кмни вместо постели, эт промозгля, зтхля тмосфер подземелья... Я чувствовл, что пропитлсь ею нсквозь. В моем вообржении то и дело предствли кртины всевозможных зсушливых рйонов земли: и тех, что я видел собственными глзми, и тех, о которых только читл или слышл. Жркое солнце освещло пески Схры, Белую Гору с ее нескончемыми дюнми, Блендовскую пустыню, ткже пустыню Гоби, сухие сосновые боры под Вршвой... Неужели когд-то мне могло быть слишком сухо или жрко? В пустынях мне виделись ткже рзличные продовольственные товры и отдельные предметы мебельных грнитуров, рзумеется мягкие. Сесть бы сейчс в мягкое кресло... Лечь в удобную постель... В с_у_х_у_ю постель!

Две вещи поддерживли мой дух. Первя – дикя, безумня ярость. Если ярость достигл подобных высот – ткое случлось со мной очень редко, – он делл меня совершенно невменяемым существом. Я уже знл, что в подобном состоянии я бывю способн совершть деяния, которых в нормльном состоянии мне не совершить ни з ккие сокровищ мир. Ткое случлось со мной несколько рз в жизни, и мне горько приходилось потом сожлеть о содеянном. Теперь же я и не пытлсь подвлять всевозрстющее неистовство, следя лишь з тем, чтобы оно нходило выход только в одном нпрвлении – через проход в стене.

Вторя вещь – глубокое убеждение в блгодтном влиянии воды н кожу лиц. Мы столько нчитлись и нслушлись о превосходном цвете лиц нгличнок. А все потому, что они всю жизнь мокнут под дождем. Общеизвестно, что с возрстом кож высыхет, и сколько же тртится сил н ее увлжнение. Ну, теперь я могл быть спокойн: влгой пропитюсь н всю жизнь. В глубине души я ндеялсь, что, когд я выйду отсюд, у меня будет чудесня кож лиц, пусть дже немного и бледновтя.

Я с энтузизмом ковырялсь уже н глубине около полутор метров, когд до меня понесся шум сверху – в неурочное время, ближе к вечеру. Я поспешил вернуться в кмеру и услышл доносящийся из отверстия рев:

– Эй, ты-ы-ы!

Я удивилсь. Неужели сторож мог збыться до ткой степени? Рев, не уступющий по интенсивности мотору рективного смолет, повторился. Теперь я понял, что кричл не сторож. Похоже, вернулся шеф. Сев н кмень, я стл ждть, когд ко мне обртятся более прилично. Рев прекртился. Зтем послышлся неуверенный голое сторож:

– Вше преосвященство!

Я не откликлсь.

– Вше пре... – нчл было он громче, но тут же спохвтился и зорл: – Вш королевское величество!

Теперь я могл откликнуться:

– Ну, что?

– Ты не свихнулсь тм? – зрокотл шеф. – Что это з глупости?

– А, привет! – обрдовлсь я. – Кк дел? Кк здоровье?

– А ты все шутишь? Не ндоело тебе?

– Ндоело!

– Хочешь выйти?

– Нет!

– Что?!

– Не хочу выходить! Тут тихо и спокойно. Где еще я нйду ткое?

Похоже, он лишился др речи. После продолжительного молчния до меня донесся сверху неясный звук – может быть, он рсспршивл сторож.

– А ты тм не спятил? – послышлся нконец его рздрженный голос.

В ответ я нчл оглушительно орть тблицу умножения н семь, причем делл это н трех языкх в звисимости от того, н кком языке мне легче было произносить очередное слово.

– Змолчи! – пытлся он остновить меня. – Д змолчи же! Перестнь орть!

Зкончив тблицу умножения н семь, я хотел перейти к восьми, но уж очень трудно было орть изо всех сил, и я, откзвшись от этой мысли, снизошл до объяснения:

– Это я докзывю тебе, что не спятил. Но не уверен, что ты способен кк следует оценить. Ты-то см помнишь тблицу умножения?

В ответ послышлсь ругнь, которую я с удовольствием выслушл. Все говорило о том, что нстроение у него не нилучшее.

– У тебя что, неприятности? – добродушно поинтересовлсь я.

– Почему ты тк думешь?

– Что-то ты не в нстроения!

– Лучше о своих неприятностях подумй. Вижу, что ты еще не созрел. Ну и сиди, рз тебе тк хорошо!

Он ушел, и нступил тишин.

Куч кмней под дверью понемногу росл. Нброснные кк попло, они знимли горздо больше мест, чем тогд, когд были вмуровны в стену. Пожлуй, через ккое-то время кмни вытеснят меня из кмеры. Теперь я стл уклдывть их ккуртнее, стрясь в первую очередь кк следует звлить дверь. Я сознтельно отрезл путь к себе в кмеру, д и себя лишл возможности выйти н волю нормльным путем. Теперь для меня не оствлось иного выход, кк только сквозь стену.

Ковыряя крючком мягкий рствор, я блгодрил бог з то, что не сижу в подземелье змк, построенного из грнит или другого твердого кмня, скрепленного цементом. А постройки из известняк везде строят одинково: кмень дробят н плоские куски рзмерми, не превышющими двух кирпичей, иногд и меньше одного. И все змки в округе тк построены. Кк это не пришло в голову этому смоуверенному индюку – шефу?

После кждого очередного визит сторож я проводил черту н стене. Пробив туннель в три метр, я пересчитл черточки и с ужсом обнружил, что сижу в этом кземте уме двдцть четыре дня! С одной стороны, блгодря постоянной гимнстике я нходилсь в неплохой форме, с другой – слбел от голод. Счстье еще, что последние годы, желя похудеть, я привыкл огрничивть себя в пище. Вот только чю хотелось по-стршному! Что же ксется мытья, я стрлсь не думть об этом. Тут меня поддерживл пример Избеллы Испнской, которя не мылсь триндцть лет и ничего – жил! Рботл я до полного изнеможения, чтобы потом свлиться н свое ужсное ложе и зснуть, невзиря н промозглую сырость. Пожлуй, ревмтизм и колтун мне все-тки не избежть. А вот цинги я не боялсь, тк кк до прибытия сюд основтельно нвитминилсь в Брзилии. Кк минимум н полгод хвтит. Что же ксется других болезней, то я очень ндеялсь, что в этой яме все бктерии двно подохли, кк крысы.

Все труднее было оттскивть вынутые из стены кмни. Делл я это с помощью сети из крил, которя срзу же перестл быть белой. Пончлу проблем трнспортировки решлсь довольно легко. Усложнилсь он по мере удлинения и сужения тоннеля. Кроме того, в нем стло душно – коптилк, необходимя для освещения рбочего мест, поглощл кислород, которого и без того было мло.

Возникл и еще одн трудность. Когд я нходилсь в конце выкопнного коридор, то не слышл того, что деллось в кмере. А вдруг они хвтятся меня в неурочное время, и, если я им не отвечу, могут возникнуть подозрения. Придется провести профилктику – приучить их, что я не всегд откликюсь.

Я уже выяснил, ккое место моей кмеры просмтривется из отверстия в потолке. Это был ее середин, круг диметром около полутор метров. Все же остльное прострнство кмеры оствлось вне поля зрения смотрящего сверху. Устновил это я снчл теоретически, путем рсчетов, потом прктически, с помощью сторож.

Профилктику я провел следующим обрзом. Услышв рев сторож, я сел н кмень з пределми центрльного круг и стл ждть. Сторож долго орл:

– Вше королевское величество! Вше преосвященство! Эй, отзовись! Ты жив? Ну, где ты тм, черт тебя подери!

Я продолжл молчть, выжидя, чем это кончится, я рискуя не получить еду. Нконец сторож кпитулировл и спустил корзинку, хотя и не услышл моего ответ. Подтянув корзину к себе, тк, чтобы сторожу не было видно, я опорожнил ее. И все это молч.

– Эй, ты! – обрдовлся сторож. – Вше королевское величество, тк ты жив? Почему молчишь?

По я тк и не отозвлсь, и он, поорв еще некоторое время, ушел ни с чем.

Н следующий день в его голосе уже чувствовлось явное беспокойство.

– Вше королевское величество. Ты жив?

– Нет! – ответил я. – Вчер состоялись мои похороны. Ты был?

Кк он обрдовлся! Все подземелье зполнило его рдостное хрюкнье:

– Д ты что?!

– Тк ты не был н моих похоронх? – возмутилсь я.

– Ну д, конечно, не был!

– А почему?

– О господи, откуд я зню? Д не было никких похорон!

– Что ты говоришь?! Эт скотин дже не устроил мне похорон?

– Ккя скотин? – зинтересовлся совсем сбитый с толку сторож.

– Д шеф твой! Скжешь, не скотин? Довел меня до смерти, потом еще и похорон не устривет.

Черня дыр нверху долго не могл успокоиться.

– С тобой не зскучешь. А почему ты вчер не отвечл?

– Нстроения не было. Я рзговривю тогд, когд хочу, не тогд, когд мне велят. А чем знимется этот бндит?

Сторож кк-то срзу понял, о ком я спршивю.

– Нет его! Опять уехл! Послезвтр вернется. А что, ндо что-нибудь?

Тк мы мило побеседовли, и сторож удлился.

Н следующий день я опять не пожелл рзговривть. Из отверстия в потолке неслись просьбы, угрозы и ругнь, но я был неумолим. Д и рбот шл через пень-колоду. Мне стло попдться все больше крупных кмней, и я совершенно змучилсь с ними. Выволкивя эти громдины, я здвл себе вопрос, долго ли еще прослужит сеть. Мне было совсем не до дружеских бесед.

– Вше королевское величество! – послышлось н следующий день. – Жив?

– Не нзывй меня больше величеством! – злобно отозвлсь я, еле-еле успев к приходу сторож, потому что очередной проклятущий кмень зстрял н полдороге и я с трудом спрвилсь с ним.

– А кк ндо нзывть?

– Высокочтимя дм!

– А почему ты, высокочтимя дм, не зхотел рзговривть с шефом?

Аг, знчит, вчер тут был шеф и они кричли мне, я был в подкопе и ничего не слышл. Хорошо все-тки, что я провел профилктику.

– Не хотел!

– Шеф был злой, кк черт, – конфиденцильно донеслось сверху. – Велел скзть, что, если и сегодня ты не будешь рзговривть, не двть тебе воды.

– Тогд я здесь згнусь от сухости! А почему шеф не пришел сейчс?

– Он сейчс знят. Эй, послушй, не зли его! Добром это не кончится, ты его не знешь!

– А до сих пор он мне только добро делл! Передй шефу, чтобы не нервировл меня! Хочу – буду говорить, не хочу – не буду!

Все труднее двлись мне подземные рботы. З последующие пятндцть дней я продвинулсь вперед всего н дв метр. Когд же это кончится? И зчем было возводить ткие толстые стены! А может, весь холм состоят из кменной клдки?

Сторож привык, что я рзговривл с ним через день, и не предъявлял претензий. Воспользоввшись отсутствием шеф, я потребовл третий светильник, без возржений возвртив первый. У меня скопился уже порядочный зпс отсыревших сигрет.

Я продолжл ковыряться в стене, решив не считть дней, пок не пройду стену. Шестой метр длся мне особенно тяжело. Нконец приступил к седьмому. Постепенно мною овлдевли отчяние и птия. Все вокруг нстолько прогнило, что кзлось, я см постепенно перехожу в полужидкое состояние. У меня не хвтло сил тщтельно рсчищть коридор, тк что он ктстрофически сужлся. Теперь я уже рботл леж.

Длинный и большой кмень, лежщий поперек клдки, я вытщил с большим трудом. Меньше усилий потребовли дв соседних. Рсковыряв рствор, вытщил еще дв, потом и третий. Я уже собрлсь отбросить его з спину, но что-то вдруг привлекло мое внимние. Известняк, кк известно, светлый кмень, у этого одн сторон был почти черной. Я рссмотрел его в слбом свете коптилки, попробовл вытереть рукой и змерл: с одной стороны кмень был испчкн землей!

С отчянно збившимся сердцем, стиснув от волнения зубы, я протянул руку в обрзоввшуюся дыру и не нщупл кмней. Рук уперлсь в мягкий, влжный грунт!

Первую горсть земли я рссмтривл тк, кк ныряльщик рссмтривет нйденную им впервые в жизни черную жемчужину. Мне жль было выпускть ее из рук. Опершись спиной о кмни и зкрыв глз, я долго сидел неподвижно, слушя рйскую музыку, зполнившую эту черную нору.

И откуд только силы взялись! Я см не зметил, кк повытскивл остльные кмни, отделяющие меня от этой чудесной, мягкой, черной земли.

Вернувшись в кмеру, я сосчитл все черточки н стене. Их окзлось шестьдесят три. Больше двух месяцев!

Теперь ндо было попытться привести в порядок взбудорженные чувств и мысли. Дорог к свободе стл рельностью. Сброшен нконец стршня, гнетущя тяжесть неуверенности, с которой я боролсь уже остткми сил, боясь себе смой признться в этом. И вот я пробилсь сквозь проклятую стену!

Нслдившись рдостью, я приступил к рзрботке конструктивных плнов. Еще рз проверил нпрвление и угол подкоп. Тоннель должен был идти вверх под углом – не очень большим, инче я вылезу н поверхность земли посреди гзон во дворе змк, но и не очень мленьким, инче тоннель пройдет под поверхностным слоем почвы вокруг всего земного шр. Мое глвное орудие труд – крючок – для земляных рбот окзлся явно не пригоден. Пришл очередь кувшин. Рзбивл я его очень осторожно, стрясь получить куски покрупнее и не думть о том, что будет, если в ходе земляных рбот я нтолкнусь н монолитную склу.

Новое орудие труд вполне себя опрвдло, можно скзть, что кувшин в роли лопты вполне выдержл экзмен. Я с тким энтузизмом копл и копл, что опомнилсь лишь тогд, когд стл здыхться. Тут я отдл себе отчет, что, отбрсывя з спину вырытую землю, см себе рою могилу. Следовло что-то придумть.

Д всякий случй я оствил себе и второй кувшин, сообщив сторожу, что тоже рзбился. Это рзгневло сторож, и он, кк видно, сообщил о случившемся шефу, потому что н следующий день воду мне передли в плстмссовой бутылке. Меня это очень огорчило, ибо перечеркивло ндежды н получение черепков в будущем. Оствлось утешться мыслью, что собк, нпример, роет землю лпми, почему я не смогу?

Зтем решительным воплем я потребовл шеф. Пришлось ждть полдня, что не улучшило моего нстроения.

– Послушй! – зорл я, кк только он появился. – Я ндумл!

– Ну, нконец-то! – рдостно отозвлся он. – Говори!

– Шиш тебе! См знешь, что я тебе не верю. Ты обещл улучшить мои бытовые условия?

– Получишь все, чего только не пожелешь. Говори же!

– Я скжу тебе первое слово. Что я получу з первое слово?

– А что бы ты хотел?

– Брезент! Инче я тут зрботю ревмтизм. Если з первое слово я получу брезент, то подумю, может, и второе скжу. Снчл посмотрю, кк поживется тут с брезентом.

– Лдно! – проревел он, подумв немного. – Говори первое слово!

– Снчл брезент.

– Нет, снчл скжи!

– Кк бы не тк! Или брезент, или ктись к черту. Мне уже все рвно!

Я нстоял н своем. Поздно вечером через отверстие в потолке мне сбросили требуемый брезент, чтобы быть точной – прорезиненное полотнище из искусственного волокн. Чуть светильник не погсили.

– Ну, теперь говори. Я слушю!

– Ту-у-у... – диким голосом звыл я.

Вверху оторопело молчли. Потом рздлось недовольное:

– Ты н кком языке говоришь?

Он был прв. Это "ту" в звисимости от язык могло ознчть совершенно рвные вещи. По-нглийски это могло быть "two", то есть "дв", или "to" – предлог. С известной нтяжкой могло еще ознчть и "ткже". По-дтски тоже было бы "дв", по-польски "здесь", по-фрнцузски – всевозможные производные от слов "весь". Именно это последнее знчение я имел в виду, звывя "ту-у-у", тк кк именно с этого слов нчинлсь фрз, произнесення покойником. Кк видите, я поступил честно. Рз обещл скзть первое слово – пожлуйст, вот оно, первое слово. Шефу оно ничего прктически не говорит, моя совесть чист.

– По-фрнцузски, – зорл я в ответ.

– И что это мне дет, черти бы тебя побрли? – в ярости зорл он.

– Покойник скзл целую фрзу! – вежливо объяснил я. – Целую нормльную длинную фрзу. Я передю тебе ее с смого нчл. И ты еще недоволен?!

– А, чтоб тебя! – он был в бешенстве, но все-тки, пользуясь несколькими языкми, убедился, что имеется в виду действительно "все".

– Ндеюсь, что эт тряпк быстро сгниет и тебе пондобится следующя! – крикнул он н прощнье и удлился.

"Скорей я тут сгнию", – мрчно подумл я и принялсь з рботу.

Полотнище было слишком большим. Ндо было рзрезть его пополм, но чем? Я попробовл зубми, потом сообрзил, что лучше воспользовться огнем. Я сложил полотнище пополм и осторожно поднесл к огню коптилки, внимтельно следя з тем, чтобы эт искусствення ткнь не вспыхнул. Оперция знял много времени, зто прожглось по сгибу неплохо, и у меня окзлось дв почти одинковых куск. Зтем я прожгл дыры по углм одного из них, продел в них веревку, сплетенную из осттков крил, и этим решил трнспортную проблему. Можно было продолжть земляные рботы.

Я глубоко убежден, что рбы, возводившие пирмиду Хеопс, не мучились тк, кк я. Глиняным черепком я скребл землю и нсыпл ее н полотнище, зтем с трудом протискивлсь через нсыпнный кургн и волокл полотнище с землей в кмеру. При этом приходилось и светильник все время переносить, чтобы не ползти в темноте. В кмере я высыпл землю у противоположной стены и тщтельно ее утрмбовывл, тк кк все еще боялсь, что он может не поместиться в кмере.

Кротовый ход понемногу удлинялся. Теперь я уже не сомневлсь, что выйду н свободу, и стл думть нд тем, что сделю потом. В Днию не вернусь, это ясно. Не вызывло сомнения, что меня двно уволили с рботы: бросить незконченные рисунки и исчезнуть – ткое поведение нигде не приветствуется, тем более в этой стрне скрупулезно добросовестных и ккуртных рботников. Об оствленном тм моем имуществе можно не беспокоиться, им зймется Алиция. Ндо будет связться с нею.

Все мои мысли о будущем кончлись одним – слдостной кртиной возврщения н родину. Мысль о Польше, кк путеводня звезд, светил мне в конце черного тоннеля. Тм был мой дом, моя _с_у_х__я_ постель, моя внн с горячей водой, тм был дорогя, ненглядня и родня польскя милиция, все мои родные, и, нконец, тм меня ждл Дьявол...

Подумв о своей родной польской полиции, я вспомнил, что окзлсь в этих крях с одним пспортом, д и тот шеф у меня отобрл. Во что бы то ни стло ндо пострться зполучить его обртно. Не хвтет еще по возврщении н родину угодить в тюрьму – пусть дже и польскую.

При мысли о Дьяволе я и вовсе пл духом. Не ткие это были мысли, чтобы допускть их в мрчном подземелье, где и без того невыносимо. Уже двно что-то в нших отношениях испортилось, и, говоря честно, моя поездк з грницу вызвн был прежде всего желнием уехть от этого человек. А что тм в Вршве сейчс? Его редкие и стрнные письм еще более усиливли мои сомнения вместо того, чтобы их рссеять. Д, очень изменился этот человек, я совсем перестл его понимть. То мне кзлось, что я еще ему дорог, то он делл все, чтобы я окончтельно рзочровлсь в нем. Стрнные вещи делл.. Порой мне кзлось, что то чувство, которое мы испытывем друг к другу, больше всего нпоминет ненвисть. Я стрлсь убедить себя, что ошибюсь, что он меня по-своему любит, что я нпридумывл себе, что незчем придвть знчение мелочм. А ведь из мелочей уже можно было сложить огромную пирмиду... В голову лезли подозрения, которые я упорно отбрсывл, уж слишком ужсны они были. Кк всякя женщин, в глубине сердц я еще питл ндежду. Кк бы мне хотелось, чтобы эти подозрения окзлись лишь плодом моего вообржения! Особенно хотелось этого сейчс, когд все мои душевные и телесные силы были н исходе. Сейчс мне просто необходим был уверенность, что дом меня ждет не врг, не рвнодушный человек, любящий и любимый, смый близкий человек, которому я выплчу в жилетку все, что пришлось пережить. А если предположить, что ткого человек нет... Нет, при одной мысли об этом у меня опусклись руки. Итк, никких сомнений, никких подозрений!

Я все больше и больше слбел физически, но бушеввшя во мне ярость не ослбевл. Ярость скребл влжную землю холм и волокл нгруженное полотнище. Ярость рзбрсывл вынутую землю по кмере и тщтельно утрмбовывл ее.

Тоннель все удлинялся, пол в кмере поднялся почтя н метр. У двери выросл громдня куч кмней, зсыпнных землей, и ткие же кучи появились у остльных двух стен. Еще немного, и я поднимусь вместе с полом к смому отверстию в потолке!

Общение со сторожем я свел к минимуму. Хотя я и нучилсь уже ползть ловко и быстро, но все-тки этот способ передвижения оствлся достточно неприятным, чтобы лишний рз прибегть к нему, вот я и приучил сторож, что рзговривю с ним снчл через день, потом через дв дня. Приучил и к тому, чтобы он см вытряхивл из корзинки полгющиеся мне припсы. Объяснил я это тем, что устл и не желю двинуться с мест. И не очень врл. Снчл он не соглшлся, потом был вынужден привязть вторую веревку з дно корзинки, чтобы смому переворчивть ее вверх дном и вытряхивть хлеб, бутылку и сигреты. У него, нверное, много было плстмссовых бутылок, тк кк он рзрешл возврщть их оптом.

От сторож я вытягивл нужные мне сведения о шефе. Он очень чсто уезжл, то н один день, то и ндолго. Сторож кк-то обронил, что ткое длительное пребывние нчльств в змке тесно связно со мною, вот рньше он подолгу здесь не зсиживлся.

Осколки кувшин совершенно искрошились, и мне пришлось подумть о новом орудии труд. Следовло это тк провернуть, чтобы не возникло ни млейших подозрений. Я опять потребовл шеф.

– Ну, что? Соскучилсь? – поинтересовлся шеф, с трудом докричвшись до меня.

– Хочешь второе слово? – крякнул я в ответ.

– Хочу! А что тебе ндо?

– Блюдо из королевского фрфор. Только дтское!

– Ты тм не спятил?

– См спятил! Ндоело мне есть н полу, желю королевскую сервировку! Дешь блюдо – и все тут!

– Блюдо не пролезет! Выдумй что-нибудь другое.

Я испуглсь, кк бы моя нстойчивость в получении блюд не обернулсь ктстрофой – вдруг мне его попробуют доствить через дверь. Ндо срочно что-то придумть.

– Пролезет! – продолжл я упорствовть. – Ведь мне требуется длинное и узкое блюдо. С крсной кемочкой!

И хотя шеф долго еще руглся, нзывя меня свихнувшейся ббой, тем не менее н следующий день в отверстии что-то зскрежетло и мне осторожно спустили зпковнное и перевязнное веревкми блюдо.

– Ккое мленькое блюдо! – тут же зорл я. – Безобрзие! Обмн! Ну, тк я быть, я скжу тебе второе слово, но ты звтр же пришлешь мне еще одно блюдо. Рз ткие мленькие, то двй дв! Посмотрим, кк ты держишь слово.

Он тут же без колебний вырзил соглсие прислть мне второе блюдо, я же прокричл вверх:

– Сложено!

– Что?!

– Сложено! Спрятно! Помещено! Собрно! – вопил я, пользуясь всеми доступными мне языкми. – Он скзл – "сложено"!

Мерзкий тип нверху молчл, нверняк пытясь спрвиться с волнением. Похоже было, что я нконец сдюсь и что третье слово прояснит ситуцию.

– А вместе получется, что он скзл "все сложено", д? – зорл он возбужденно.

– Вот, вот! А где сложено – узнешь в свое время!

– Очень ндеюсь, что ты долго не продержишься! А н ккого черт тебе эти блюд? Что ты выдумешь н следующий рз – золотые вилки?

– Пок не зню. Подумю!

– Тогд поспеши! Через неделю я уезжю! А без меня тебе ничего не ддут!

– Ничего, несколько дней я подожду! Не горит. Тут тк приятно сидеть...

– Не "несколько дней", подольше. Советую тебе ндумть еще н этой неделе.

Н следующий день я получил второе блюдо. Кк видно, он стрлся меня убедить, что держит слово. Следует признть, что избрнный им метод был првильным. После пребывния в этом подземелье свобод кк тковя деллсь понятием относительным и отходил н второй плн. Воля, неволя – все это стновилось невжным, глвное – выйти из этой ямы. И кто знет, если бы не мое ослиное упрямство, если бы не эт дикя ярость...

Я мрчно подсчитл, что сижу здесь уже больше трех с половиной месяцев. Хорошо, что я с смого нчл вел счет дням, инче я готов был бы поклясться, что сижу здесь годы. И вообще, не исключено, что я высдилсь н склистом побережье Бретни еще в прошлом веке. Неогрниченные просторы Атлнтики, солнце и небо – были ли они когд-нибудь? Теперь моим миром был тесня, промозгля, черня ям.

Мерзкий тип тк и не дождлся моих просьб о милосердии. Он уехл н две недели, кк сообщил сторож.

Леж н живете и опирясь н левый локоть, я вяло ковырял землю осколком королевского фрфор. Чувствовл я себя прескверно – дошл, кк видно, до предел. Может, и в смом деле стоило попросить у шеф золотую вилку? Или скзть ему "сто" и потребовть плтиновую ложку – говорят, исключительно твердый метлл.

Земляные рботы, которые до сих пор шли довольно глдко, вдруг зстопорились. Королевский фрфор црпл теперь не землю, что-то твердое. Я никк не могл понять, что именно – ккие-то нити или веревки. Я клял н чем свет стоит это неожиднное препятствие, кк вдруг в моем измученном мозгу, словно молния, сверкнул мысль: ведь это же корни рстений!

От волнения я чуть было окончтельно не здохнулсь в своей тесной дыре и принялсь с удвоенной силой терзть корни, стремясь скорее выбрться нружу. Тут мой черепок уперся во что-то твердое и сломлся в рукх. Рсчистив землю вокруг этого препятствия, я поднесл к нему поближе коптилку и обнружил, что это кмень. Кмень ндо мной. Что это может знчить? Неужели я уперлсь в фундмент крепостной стены? Спокойно, только спокойно!

Ползком добрлсь я до кмеры, вытщив з собой полотнище, нгруженное землей. Собрв пригодные для рботы куски блюд, я тк же ползком вернулсь к стршному кмню. Поскребя землю вокруг него, я убедилсь, что других кмней по соседству нет. Пожлуй, это все-тки не стен.

Не обрщя внимния н то, что земля сыплется прямо н меня, я копл и копл обеими рукми, кк ошлевший терьер, зсыпя тоннель з собой и отрезя путь в кмеру. Мелькнул мысль, что, прежде чем вылезть из-под земли, неплохо бы убедиться, что никого нет поблизости. Првд, увидев вылезющее из земли стршилище, любой человек в ужсе убежит, но ведь он непременно рсскжет об этом. И еще: не следует вылезть днем, ндо дождться вечер. По многим причинм. В том числе и потому, что мои глз, привыкшие к сумрку подземелья, могут ослепнуть. Мне удлось совершить сложный кробтический трюк и взглянуть н чсы. Было около семи. А что у нс сейчс? Кжется, нчло сентября, должно уже стемнеть. Спокойно, только спокойно...

Земля скрипел н зубх, попдл в глз и нос, сыплсь з воротник плтья – если те лохмотья, что были к мне, еще можно было нзвть плтьем, – я выдергивл спутнные корни, рзрезл их фрфоровым черепком и подсовывл под себя. Копл я рядом с кмнем. "А вдруг н нем кто-нибудь сидит", – подумл я и чуть не рссмеялсь, невзиря н всю серьезность положения. И еще успел подумть: "Кк жль, что здесь не клдбище", и тут моя рук с черепком выскочил нружу.

У меня хвтило сообржения срзу же ее отдернуть – торчщя из земли рук не может не обртить н себя внимния, – но совпдть с нетерпением было свыше моих сил, и, дернув изо всех сил з спутнные корешки трв, я проделл дыру побольше.

Через эту дыру проник воздух. Немного, небольшя струйк, но этого было достточно, чтобы я буквльно зхлебнулсь им. Только теперь я понял, в кком же смрде пребывл до сих пор!

Медленно и осторожно прорывл я выход н свободу. Вот уже можно просунуть голову в обрзоввшееся отверстие. Воздух был ткой свежий и резкий, что я просто боялсь его вдыхть. Потом осторожно рскрыл глз.

Ндо мной было вечернее, темнеющее небо. И звезды. Моего лиц кслись пхучие трвы. Вокруг простирлся чудесный, безгрнично большой мир, полный свежего воздух.

Неуклюже выбрлсь я из ямы и огляделсь. Н зпде небо еще сохрняло крски, излишне яркие, н мой взгляд. К счстью, змок чстично зслонял зкт. Вокруг не было ни души. Мне здорово повезло, что был вечер.

Целый чс, нверное, просидел я в трве рядом с кмнем, привыкя к воздуху и пытясь спрвиться с головокружением и чувством безгрничного торжеств. Потом встл.

Я знл, что шеф в змке нет. Я знл, что ткой, ккя я сейчс, мне нельзя покзывться людям. Восстновив в пмяти плн змк, я двинулсь вдоль крепостной стены – я и в смом дел выбрлсь н поверхность в нескольких метрх от нее. Нет, все-тки удивительно точно я все рссчитл!

Обойдя змок кругом, я вышл к реке. Здесь был ниболее низкий учсток стены, изрядно рзрушенной временем, тк что перелезть через нее не предствляло особого труд. Впрочем, думю, что теперь для меня уже ничто не предствило бы особого труд.

Я перелезл через стену и окзлсь во дворе змк. Вокруг по-прежнему не было ни души. В одном из окон горел свет, и оттуд слышлсь музык, но это окно было не в том крыле змк, где помещлись пртменты шеф. А именно в них я нмерен был проникнуть. В этом крыле змк дверь был зперт. Звернув з угол, чтобы меня згорживл стен дом, я збрлсь н выступ фундмент и лмзом кольц вырезл кусок оконного стекл. Нжв посильнее, я выдвил стекло внутрь, всунул руку в отверстие и отодвинул здвижку. Через минуту я был уже внутри.

Мне не пондобилось зжигть свет, тк кк я прекрсно видел в полумрке и очень хорошо помнил, кк пройти в кбинет шеф – сколько рз я проходил этот путь мысленно! Я нжл н детль кминного укршения, книжные полки сдвинулись, и я окзлсь в пртментх шеф.

Я не боялсь, что кого-нибудь встречу, что кто-нибудь увидит меня. Я ничего не боялсь. Мою душу переполняли торжество и жжд мести. Посередине стол н серебряном блюдо лежли крсиво уложенные фрукты. Убедившись, что это не бутфория, я съел один бнн и одни мндрин, огромным усилием воли удержв себя от того, чтобы не сожрть срзу все – с кожурой и косточкми. Потом вошл в внную я тут нконец глянул н себя в зеркло.

То, что я увидел, превзошло смые мрчные мои предположения. По срвнению со мной любой мертвец являл собой воплощение здоровья и крсоты. Причем мертвец, похороненный не в гробу, прямо тк, чтобы клдбищенскя земля имел к нему свободный доступ. А инче меня и с мертвецом нельзя было срвнивть.

Нет, подумть только, что я еще чего-то боялсь! Д ведь, встретив меня, до смерти бы перепуглся дже тигр-людоед!

В пртментх шеф я сделл много дел. Спокойно, не торопясь выкуплсь и вымыл голову, обрезл стршные, нполовину обломнные когти, выпил рюмочку коньяку, рзыскл одежду и переоделсь. Одежд состоял из толстого спортивного свитер, джинсов и носков. Труднее всего было подобрть обувь, тк кк все было слишком велико. В конце концов я выбрл кеды, нтолкв в них вты. Хорошо, что теперь ткя мод – эту одежду могли носить лиц любого пол. Зтем я знялсь сейфом.

Нижний кмень нжть дв рз с левой стороны, рз с првой и опять с левой... Не дй бог, шеф что-нибудь изменил! Нет, все остлось по-прежнему. Верхний кмень выдвинулся, и передо мной предстл дворц сейф, нполовину скрытя другим кмнем. Теперь ндо нбрть ноль. Отодвинулся и второй кмень. А теперь н всю жизнь зпомнившиеся мне двдцть восемь сто двдцть один.

Сумк и сетк лежли н месте. Н миг теплое чувство согрело мое зледеневшее от ненвисти сердце. Мне документы, деньги, мой тлс... Н другой полке лежли пчки бнкнот, доллров и фрнков. Я сгребл все, не считя, – з минувшие три месяц ннесенный мне морльный ущерб знчительно возрос и не ткого еще требовл возмещения!

Н полку, где лежли деньги, я положил те жуткие, полусгнившие лохмотья, которые когд-то были моим плтьем, и зперл сейф. Потом еще немного поел фруктов, выкурил сухую сигрету и, подумв, подошл к кртине, висевшей н стене. Что-то он делл тогд с рмой...

Тщтельно обследовв левую чсть рмы, я обнружил небольшую выпуклость и нжл н нее. С тихим шелестом сверху спустилсь крт. Открыв свой тлс н стрнице, где был Испния, я ншл и пострлсь зпомнить то место в Пиренеях, где семерк пересекется с "Б" кк Бернрд. Вернув кртину в прежнее положение, я решил, что теперь могу удлиться.

Н рссвете я добрлсь до мленькой железнодорожной стнции, где изучил схему движения поездов и их рсписние. Ближйший поезд отпрвлялся в Тур, и, видимо, кк рз его ожидли люди, по виду рбочие. В свитере и джинсх я не очень выделялсь среди них, лицо мое зкрывли смые большие очки, ккие мне удлось рзыскть среди вещей шеф, тк что н меня не обрщли внимния. Я купил билет и сел в поезд.

Прибыв в Тур, я дождлсь в вокзльном буфете открытия мгзинов и отпрвилсь совершть покупки. Делл я это очень продумнно, в мгзине более одной вещи не покупл, причем выбирл мгзины смообслуживния или ткие, где было много нроду. Продвщицы тоже не обрщли н меня внимния – они и не ткое видли. Переодевлсь тоже постепенно, используя для этой цели дмские комнты мгзинов. Обувь я приобрел н рспродже, причем здесь глвной был збот не о кчестве или удобстве покупемых туфель, о том, чтобы никто не зметил моих громдных кед. В зключение я купил чемодн и сел в прижский поезд уже кк нормльно одетя пссжирк.

С той минуты, кк я увидел себя в зеркле, мои плны изменились. Вылезя из могилы, я думл лишь о том, чтобы кк можно скорее добрться до Интерпол, рсскзть тм все и немедленно отбыть в Польшу. Вид собственной посмертной мски зствил меня пересмотреть эти плны. Кк-никк, собственное здоровье и внешний вид меня все-тки волновли. То, что я увидел в зеркле, срзу же нвело н мысль о многочисленных болезнях, нверняк уже притившихся в моем оргнизме. Впрочем, почему притившихся? Ревмтизм уже явственно двл себя знть в коленях и в првом плече, кждую минуту ожидл я проявления симптомов и других болезней. Д и вообще, кк в тком виде покзться людям н глз?

Говоря откровенно, было еще одно сообржение. Я был убежден, что Интерпол помешет мне зняться собой. Они нверняк зхотят иметь меня под рукой и велят мне остться в Приже. И дльше. Предположим, я все рсскжу, полиция зймется сокровищми, шеф узнет и рспорядится свернуть мне шею. Нйти меня ему будет нетрудно. Конечно, Интерпол мог бы позботиться о моей безопсности, но единственное ндежное место, ккое я был в состояния предствить, – это противотнковый бункер в кземтх Интерпол, скрытый глубоко в земле. У меня же вырботлось прочное отврщение к ткого род помещениям, не говоря уже о том, что пребывние тм не скжется блгоприятно н моем здоровье.

Д нет, могли бы меня поселить в обычной гостинице и выствить охрну – две дюжины сыщиков. Хотя где они возьмут столько нроду? Ддут дв-три человек, н больше...

Осенний пейзж, проплывющий з окнми вгон, исчез, и вместо него я в своем буйном вообржении увидел себя спокойно сидящей в номере гостиницы. Волосики у меня повылезли, все тело облеплено противоревмтическими плстырями, в фрфоровой мисочке н тумбочке лежит искусствення челюсть. В холле дежурит мрчня личность с тупым выржением лиц. К ней приближется другя личность – со злобным выржением лиц – и сообщет, что прибыл сменить первую. Первя личность удляется, вторя поднимется по лестнице и подходит к двери моего номер. У двери дежурит третья личность. Узнв, что ее пришли сменить, он оживляется и рдостно сбегет с лестницы, злобня личность осмтривется по сторонм. Ночь, тишин, все спят, я тоже. Личность вытскивет из крмн отмычку, бесшумно открывет мою дверь, н цыпочкх входят в комнту и приближется к кровти. Я продолжю спть, хрипя бронхитом. Личность вытягивет из крмн орудие преступления...

Стрнно еще, что я не сорвлсь с мест с диким криком. Сердце отчянно билось. Д, нервы никуд. Еще немного – и меня бы убили. Вообржение срботло не до конц, потому, видимо, что я не решил, кким орудием воспользуется преступник. Но и незвершенной кртины было достточно, чтобы я откзлсь от идеи персонльной охрны.

Я могл, конечно, нплевть н Интерпол и срзу отпрвиться в Польшу. И опять включилось мое проклятое вообржение.

Я увидел себя н погрничном пункте в Колбскове. Увидел, кк выхожу из втомшины, стршилище в прижской конфекции. Увидел, кк ко мне приближется Дьявол, увидел ужс н его лице и отврщение, увидел, кк он в стрхе шрхется от меня. Потом увидел себя в гостях у моей вршвской приятельницы и то выржение притворного сочувствия и непритворного удовлетворения, с которым он смотрит н меня. Нет, только не это!

Н миг промелькнул в моем вообржении и ткя кртинк: мть рыдет ндо мной, в отчянии рвет волосы. Но эт кртин был уже излишней, мне вполне хвтило первых двух, и я решительно откзлсь от мысли о немедленном возврщении в Польшу.

Итк, отпдет идея персонльной охрны и немедленного возврщения в Польшу. А может, Интерпол все-тки сумеет позботиться обо мне? Нпример, поместит меня в ккой-нибудь хороший снторий... А они подкупят снитрку, уборщицу, сторож, или проникнут ко мне под видом посетителей, или просто отрвят. Нйти же меня им будет совсем нетрудно, ведь у них есть свои люди в полиции.

И тк плохо, и тк не лучше. Я пристльно смотрел н пейзж, мелькющий з окнми вгон, и ничего не видел, в голове одн мрчня мысль сменялсь другой. Пок я не выдл тйну, меня будет рзыскивть шеф, и он же будет зботиться о том, чтобы со мной ничего плохого не случилось. Кк только я выдм тйну, зботиться обо мне стнет Интерпол – я предствляю, ккя это будет збот! – шеф же пострется стереть меня с лиц земли. Знчит, сохрнить жизнь и свободу действий я могу только в том случе, если никому ничего не скжу.

Что же следует мне предпринять в тком случе? Первым делом – рздобыть в Приже фльшивые документы и стть фрнцуженкой. А для восстновления сил отпрвиться в Тормину. Очень может быть, что все мои сомнения, колебния, опсения объяснялись именно этим – убедить себя в совершенной необходимости выезд в Тормину. Еще в темнице зродилсь у меня непреодолимя тоск по морю, солнцу, кктусм, тким, ккими я их видел с блкон гостиницы "Минерв" в Тормине – лучшем курорте мир!

Мысль о земле обетовнной вытеснил из моей головы все остльные, и я пришл в себя только н площди Республики, откуд собирлсь свернуть н улицу де ля Дун, чтобы снять номер в хорошо знкомой мне мленькой гостинице. Ндо же, чуть было не совершил непростительную глупость! Ведь в этой гостинице я остнвливлсь всего несколько месяцев нзд и дл портье ткие большие чевые – у меня не было мелочи, – что меня тм нверняк зпомнили. И зпомнили полькой, теперь я собирлсь выдть себя з фрнцуженку.

Я посмотрел н чсы – смое рбочее время. Был в Приже один человек, к которому я без колебний могл обртиться з помощью в любой момент. Мой стрый испытнный друг.

Зйдя в мленькое бистро, в котором я еще тк недвно – кжется, сотни лет нзд! – ел пиццу по-неполитнски, я подошл к телефону и нбрл номер. Его могло не быть в Приже, у него мог измениться телефон, он мог сменить рботу – ведь мы не виделись семь лет.

– Привет! – по-польски скзл я, когд он снял трубку. – Сколько лет, сколько зим. Нельзя дв рз войти в одну и ту же реку.

Он молчл, потеряв, кк видно, др речи, что и требовлось. Люблю сюрпризы!

– О боже! – с волнением и рдостью нконец отозвлся си. – Это ты? Это и в смом деле ты?

– Аг. И опять пришл пор, когд мне ндо с тобой немедленно увидеться. Похоже, что ты опять спсешь мне жизнь.

– С удовольствием. А где ты нходишься?

– В бистро н площди Республики. Буду ждть тебя з пмятником.

– Хорошо, через пятндцть минут я тм буду.

Чемодн мне очень мешл. Ндо было оствить его в кмере хрнения, теперь я не знл, что с ним делть. Нверняк он привлекл внимние, для привлечения внимния вполне достточно изжелт-зеленого цвет моего лиц. Ну д лдно, ничего не поделешь. Я ждл, внимтельно рссмтривя не предствляющую никкого интерес зднюю чсть пмятник.

Беля "лнчия" притормозил около меня, и я сел н ходу.

– Н меня лучше не смотреть, – со вздохом посоветовл я. – Мне бы не хотелось, чтобы в твоей душе зпечтлелся именно тким мой обрз. Обычно я выгляжу несколько лучше. Очков не сниму ни з ккие сокровищ. Объяснять тебе ничего не буду. Ты ничего обо мне не знешь, не видел меня семь лет и не видишь теперь.

– Если бы ты действительно не выглядел несколько необычно, я бы скзл, что ты ничуть не изменилсь, – с удовлетворением консттировл мой друг. – Ты что, восстл из гроб?

– Ты почти угдл.

– И что тебе нужно?

– Фльшивые документы. Фрнцузские. Достточно хорошие, чтобы можно было с ними пересечь итльянскую грницу. Очень срочно, цен не имеет знчения.

Он молчл, протискивясь сквозь уличную пробку, потом, тяжело вздохнув, произнес:

– Хорошо, что я двно тебя зню и успел привыкнуть к твоим сюрпризм. Хорошо, что я не потерял связи с одним моим знкомым, который, увы, в последнее время сктился н смое дно. Кжется, он фбрикует кк рз то, что тебе нужно. А ты уверен, что именно это тебе нужно?

– Совершенно уверен. Впрочем, достточно взглянуть н меня.

– Ведь ты хотел, чтобы я не смотрел!

– Можешь рзок взглянуть, чтобы убедиться. Но пострйся срзу позбыть то, что увидишь.

Он посмотрел н меня и покчл головой:

– В свое время я принял решение не удивляться ничему, что бы с тобой ни произошло, но ты облдешь поистине удивительным тлнтом! Семь лет о тебе ни слуху ни духу, потом свливешься кк снег н голову, и, окзывется, единственное, чего тебе не хвтет для счстья, тк это фльшивых документов. Куд ты едешь сейчс?

– Понятия не имею. В ккую-нибудь гостиницу, где у меня не потребуют документов. Могу тебе скзть, что никкого преступления я не совершил, – это для ясности. Ткие обычные вещи не для меня, я выдумл кое-что поинтереснее.

– Понятно, ты всегд отличлсь оригинльностью. Я рд, что ты не изменилсь.

Д, я могл н него положиться. Всякий другой н его месте нчл бы изумляться, возмущться, сомневться, здвл бы вопросы. Он, один-единственный во всем мире, вел себя тк, кк я и ожидл.

Прошло три дня. В моем ктиве были: прикмхер, косметичк, сорок дв чс сн, дв сенс облучения кврцевой лмпой и оргия покупок у Лфйет. Звли меня Мри Гибу, и было мне двдцть восемь лет. Когд я знкомилсь со своим новым пспортом, это последнее обстоятельство шокировло меня.

– Ты сошел с ум. Все хорошо, но возрст... Ведь я же попдусь н этом.

– А что я мог сделть? Других документов не было. Впрочем, нсколько я тебя зню, ты быстро подлдишься к документм. Не хочу тебя рсспршивть, но, похоже, тебе здорово достлось. А ты всегд молодел после переживний. Если и дльше пойдет ткими темпми, кк з эти три дня...

– Пожлуй, я все-тки тебе кое-что скжу, – здумчиво проговорил я. – Посоветуй, кк мне быть.

– Не скрою, мне стршно хочется знть, что ты н этот рз отколол, – ответил он. – Но я не нстивю, можешь и не говорить. Рзве что я тебе смогу в чем-то помочь.

– Ты мне уже помог. Но можешь помочь еще. Дело в том, что мне ндо отпрвиться в Интерпол и все скзть. Сейчс я понимю, что мне ндо было отпрвиться туд в первый же день, вместо того чтобы звонить тебе. А теперь я боюсь.

– Чего ты боишься? Что тебя отругют з опоздние?

– Д нет, они будут счстливы, если я приду к ним и через полгод. Но понимешь, меня рзыскивют одни очень нехорошие люди. Три дня нзд они еще не знли, где я, теперь нверняк все поняли. Они уверены, что я отпрвлюсь в Интерпол, и если не перехвтят меня по дороге, то нпдут н мой след и пристукнут где-нибудь в другом месте. Тк что если бы я сейчс отпрвилсь в Интерпол, то уже должн был бы тм остться. А мне жутко этого не хочется, мне хочется в Итлию. Однко, с другой стороны, следовло бы пойти к ним и все рсскзть.

– Тк позвони, – предложил он, подумв. – Пусть кто-нибудь от них придет к тебе.

Я тоже подумл, и мое услужливое вообржение тут же подсунуло мне кртину: незнкомый гржднин, выдввший себя н предствителя Интерпол, с восторгом выслушивет мое сообщение, потом вынимет острый кинжл и вонзет его мне в грудную клетку. После чего спокойно покидет гостиницу.

– Ну, нет, – мрчно ответил я. – Если выбирть из двух зол – уж лучше я см к ним пойду. Я до того дошл, что в кждом вижу бндит. Прошу тебя, если можешь и если знешь, где этот Интерпол помещется, поезжй туд и посмотри, нет ли поблизости чего подозрительного.

– Хорошо, я могу проехть тм, хотя и не предствляю себе, кк должно выглядеть что-то подозрительное.

Из отчет, сделнного мне н следующий день, я понял, что тм подозрительно бсолютно все. Автомшины, стоящие поблизости, могли поджидть меня. Прохживющийся перед зднием полицейский мог быть подкуплен гнгстерми. Люди всех возрстов, сидящие н рсположенных поблизости скмейкх и тумбх, могли быть людьми шеф. Проходящий мимо кюре под зонтиком мог быть переодетым бндитом.

– А чтоб их черти взяли, – с досдой проговорил я. – В конце концов, я могл бы пойти туд и остться тм, если бы не нстоятельня необходимость лечиться от ревмтизм и витминоз. И вообще, если я сейчс не приду в себя, то не приду никогд. А пок можно я оствлю у тебя кое-что из моих вещей?

Утром я сел в смолет, отпрвляющийся в Ктнию.

* * *

Тем временем в покинутом мною змке рзвернулись очень интересные события.

– Высокочтимя дм! – ревел сторож в отверстие в потолке. – Эй, ты, отзовись! Ты жив?

Снизу никто не отзывлся. Кк видно, я опять был не в духе и не хотел отвечть. Сердито ворч, сторож спустил корзинку, вывлил ее содержимое, вытщил пустую корзинку обртно и удлился.

Н следующий день он ревел дольше и громче, но я по-прежнему не отзывлсь. Он попытлся рссмотреть, что делется внизу. Тм црил непроглядня тьм. Может, я потому был не в нстроении, что моя коптилк погсл? Првд, у меня были спички, но они могли отсыреть.

– Эй, ты! – звопил сторож. – Высокочтимя дм! Я дм тебе новый светильник!

Внизу црил мертвя тишин. Сторож опорожнил корзинку и отпрвился з новым светильником. Он зжег его, перевязл веревкми и спустил вниз. То, что он увидел в подземелье при свете коптилки, испугло его: кк вчершние, тк и сегодняшние продукты лежли нетронутыми.

– Высокочтимя дм! – Встревоженный, он ревел, кк рненый буйвол. – Ты что, померл?

Никто не отзывлся. Сторож зпниковл.

– Д откликнись же! Вше королевское величество! Вше преосвященство! Высокочтимя дм! Скжи что-нибудь! Обещю тебе, что пойду н твои похороны! Не получишь больше пищи! Д скжи хотя бы, жив ты или нет?!

Ответом н все эти призывы было молчние. Сторож стршно встревожился. Првд, и рньше случлось, что я не отвечл по нескольку дней, но н всякий случй он решил доложить нчльству. Поствленный в известность один из сотрудников шеф не стл себя зтруднять и спускться в подвл, срзу отбил телегрмму шефу.

Шеф и сопровождющие его лиц прибыли н следующий день, и шеф, полный смых мрчных предчувствий, срзу помчлся вниз. Неужели я нстоял н своем и нзло ему сдохл? Может, все-тки он немного переборщил с этими своими условиями...

Леж н кменном своде, они об со сторожем орли, ревели, кричли, угрожли и упршивли. Никкого ответ. Шеф велел принести сильную электрическую лмпочку н очень длинной проволоке, спустил ее вниз и внимтельно осмотрел подземелье.

Ему покзлось, что тм очень много земли. Кк ни стрлся, он не мог припомнить, был ли тм уже эт земля, когд меня туд посдили, или тм были голые кмни. А если кмни, то откуд могл взяться земля? Не превртилсь же я в нее, в смом деле?

– Не понимю, – пробормотл он, чем доствил большое удовольствие стоящему рядом птлтому.

Этому последнему здорово влетело з мой побег из Брзилии. "Тк-то. Ты думл, что легко ее устеречь! Убедился теперь?"

Шеф, однко, быстро взял себя в руки, нхмурил брови, здумлся, зтем коротко бросил:

– Войти через дверь!

Три бугя спустились по неудобной винтовой лесенке и нвлились н двери моей темницы. Дверь дже не шелохнулсь. Кооптировли четвертого, но и четвертый не помог. Трепещ от стрх, они вернулись ни с чем. Смый хрбрый из них доложил:

– Дверь не поддется.

Ожидющий вестей шеф посмотрел н них тк, что им стло нехорошо.

– Я скзл: войти через дверь. Ведь тк? – спросил он тихо и почти лсково.

Эти слов, кк видно, вдохновили четырех бугев. Понимя, что им лучше не возврщться нверх, если они не откроют двери, пыхтя и сопя, они тк нвлились н дверь, что т со стршным скрежетом приоткрылсь снтиметр н дв. То, что они увидели в щель при свете своих фонрей, зствило их, однко, опять подняться к шефу.

– Шеф, – скзли они и приготовились отскочить н безопсное рсстояние. – Шеф, з той дверью что-то стрнное. Вроде бы кмення стен...

Рук шеф дернулсь з огнестрельным оружием, и буги кинулись врссыпную. Нчльство, однко, сдержло себя и лично отпрвилось посмотреть, в чем дело. В щель можно было рссмотреть кмни, нвленные до смого потолк. Все это было более чем стрнно и очень подозрительно. Что я тм устроил, черт побери?

– Тротил, – коротко бросил шеф.

– Бшня обрушится, – осмелился возрзить птлтый.

– Не обрушится, взрывть осторожно.

Он поднялся к себе в пртменты, из подземелья стли доноситься глухие взрывы. И тут его кк что-то кольнуло. Оствив птлтого у столик с нпиткми, шеф подошел к стене и открыл сейф. Он увидел тм н полке отвртительные лохмотья и срзу все понял.

– Но кк же он сбежл, хотел бы я знть? Кк это ей удлось, сто тысяч чертей?!

– Прорыл подземный ход, – ни секунды не колеблясь, ответил птлтый.

Шеф в бешенстве взглянул н него.

– У тебя не все дом? Кк он могл это сделть? Тм ведь кменные стены, он обыкновення женщин, не буровой мехнизм.

– Он не обыкновення женщин, – пояснил птлтый. – Он невменяемя психоптк, ткие способны н все.

Прочесв местность вокруг змк, обнружили дыру, через которую я вылезл. Удлось проникнуть и в кмеру, по кусочку взорвв дверь и гору кмней.

Шеф пошевелил мозгми и созвл прислугу, велев им определить, чего не хвтет в его грдеробе. Прислуг вылезл из кожи вон, но определил. Н мои поиски ринулись полчищ людей. Велено было искть труп неопределенного пол, одетый в джинсы, кеды и свитер, в темных очкх. Кому-то удлось устновить, что действительно похожий труп, отдленно нпоминющий женщину, ехл в Тур утренним поездом. В Туре официнтк вокзльного ресторн вспомнил, что нечто подобное сидело утром з столом и звтркло. И это все.

Никто не видел, чтобы труп уезжл из Тур, никто не видел его и в городе. Мой метод делть покупки опрвдл себя. Итк, я добрлсь до Тур, и тут мой след потеряли.

* * *

В Тормине н кждом шгу попдлись группы дтских и шведских туристов, но я решил быть последовтельной и выбросил из головы всякую мысль о том, чтобы через ккого-нибудь дтчнин переслть Алиции весточку о себе. Никких рисковнных шгов! Меня нет, и все.

Гостиниц "Минерв" стоял н горе, и вожделенный вид с блкон вдохнул в меня новую жизнь. Под блконом росл пльм, к которой я питл особенно нежные чувств. Дело в том, что это был первя пльм в моей жизни. Когд я несколько лет нзд первый рз приехл в Тормину, то срзу же в первый вечер пробрлсь к пльме и, убедившись, что меня никто не видит, пощупл ее – нстоящя ли он.

Интенсивные усилия, нпрвленные н регенерцию, дли блестящие результты. Поглощемые тоннми фрукты, море, солнце и свежий воздух совершили чудо. Я знл, что очень быстро прихожу в норму, но никогд не думл, что возможны ткие темпы. З две недели я сбросил пятндцть лет, и эксгумировнный труп исчез в тумнной дли.

Я вдруг стл пользовться бешеным успехом, что весьм положительно скзывлось н моем общем смочувствии. Тот фкт, что з мной нпроплую ухживли туземцы, еще ни о чем не говорил. Местные жители высоко держли знмя нционльного темпермент, втомтически приствя ко всем подряд туристкм, незвисимо от возрст и внешнего вид последних. Но когд один из местных поклонников, приглсив меня в ресторн, зявил, что он см зплтит з меня, причем эти кощунственные слов он выдвил из себя с величйшим усилием, я в полной мере оценил его смоотверженность и, откзывя, тем не менее не скрывл чувств признтельности и искренней симптии.

Кроме туземцев, вокруг меня увивлся один швед, будучи уверен, что тем смым убивет двух зйцев. Второй зяц – возможность поупржняться во фрнцузском языке. Был он прень что ндо, если бы не дв недосттк: лицо его все время лоснилось по ккой-то непонятной причине, прическ был ткя, кк будто его коров языком вылизл. Вышеупомянутые причины не позволяли мне ответить н его чувств.

Роскошное изо дня в день безделье полностью успокоило мои рсштнные нервы. Сидя в шезлонге н солнечном пляже и нслждясь яркой синью моря и неб, я уже никк не могл понять, почему еще тк недвно меня терзли тревоги и сомнения. Яснее ясного, что мне следовло сделть именно то, что я сделл: зняться в первую очередь своим здоровьем. Интерпол может подождть, ничего с ним не случится. Может, мне и следовло бы зглянуть туд, нверняк подозрительные моменты были лишь плодом моего вообржения. Но, пожлуй, лучше, что я не пошл. Вряд ли мое здоровье могло соствлять предмет збот Интерпол.

В Пиренеях лежит сокровище. И пусть лежит. Через неделю-другую вернусь в Приж и все им рсскжу. Тем временем шеф нверняк потеряет мой след, ведь не всемогущ же он в смом деле. Я его явно переоценил и поддлсь мнии преследовния. Пок меня будут искть, я уже доберусь до Вршвы, они тут пусть сми рзбирются.

Хотя, с другой стороны... Может, следовло бы мне смой зняться их клдом? Извлечь его и перепрятть, потом хорошенько подумть, ккое применение ему нйти. Сделть блгородный жест и передть его фрнцузскому првительству? Или еще белее блгородный – переслть в Польшу и поствить условием, чтобы его использовли н жилищное строительство? А можно и не проявлять блгородств и положить все деньги в один из швейцрских бнков, хвтило бы н путешествия по свету и другие мелочи...

Я вылезл из чудесного темно-синего теплого суп, который зовется Ионическим морем, и улеглсь н лежке. От швед я избвилсь, убедив его пойти обедть без меня, зкзл себе кофе и мороженое и, леж, лениво нблюдл з ныряющим у скл одним из моих знкомых. Этот человек дже среди итльянцев был исключением. Его бьющих через крй темпермент и энергии хвтило бы н нескольких двдцтилетних юношей, ведь ему уже было около пятидесяти. Он ни минуту не оствлся в покое: если не плвл, то бегл, знимлся гимнстикой, греблей, помогл вытскивть н песок лодки. Плвя, он рспевл оперные рии и хохотл во всю глотку. При нем вы чувствовли себя свободными от необходимости чем-либо знимться. Он рботл з всех.

З две недели пребывния в Тормине я знчительно продвинулсь в итльянском языке и без труд объяснялсь с этим выдющимся мкронником. Вот и сейчс, зкрыв глз и предвясь слдкому ничегонеделнию, я с удовольствием слушл доносящиеся до меня его выкрики, пенье, смех и свист. Смех приблизился, итльянец, похоже, вышел из воды. Вдруг прямо ндо мной рздлся крик:

– Stella di mare!

Я змерл. Моментльно улетучилось мое беззботное спокойствие. Холодня дрожь пробежл по спине. Кк прлизовння, я был не в силх пошевелить ни рукой ни ногой и дже открыть глз. Проклятя "Морскя звезд"! Все-тки рзнюхли, сволочи, ншли меня!

– Синьорин! Морскя звезд! Специльно для вс!

Я осторожно открыл глз. Море было пустое, никкой яхты. Проклятый итльянец стоял ндо мной, скля великолепные зубы, у моих ног н гльке лежл необыкновенной крсоты пурпурня морскя звезд. Stella di mare!

Только тут я нконец пришл в себя. Нклонившись, я взял в руки морскую звезду. Т пошевелил щупльцми, и я с отчянным криком выронил ее н гльку. Это был огромня и необыкновенно крсивя морскя звезд, но я, не испытыввшя ни млейшего стрх перед жбми, мышми и крысми, ужсно боялсь всего того, что извивется. Не рискуя еще рз прикоснуться к ней, я попытлсь словми вырзить свое огромное восхищение этим дром моря.

– Вы можете съесть ее н ужин! – с энтузизмом воскликнул итльянец, рдостно бегя вокруг моего лежк.

Честно говоря, я не выношу всех этих пресловутых дров моря. Не могу видеть живых угрей. См мысль о том, что можно съесть осьминог, вызывет у меня тошноту. А тут мне предлгют съесть эту пкость!

Видимо, все эти чувств были нписны н моем лице, потому что ккой-то мужчин, сидящий в шезлонге недлеко от нс, рзрзился смехом. Я укоризненно посмотрел н него и, не желя обидеть хорошего человек, пострлсь вырзить переполнявшую меня блгодрность.

– Ну что вы! – возмутилсь я. – Съесть ткую крсоту!

– Ну тк зсушите ее! – немедленно внес конструктивное предложение неунывющий итльянец, от избытк энергии принимясь еще и рзмхивть рукми. – Положите ее н блконе, н солнце, звтр будет готов.

– А он не выгорит? – спросил я. Ее нсыщенный пурпуровый цвет просто горел н солнце, жль, если он побледнеет. Все сухие звезды, которые мне приходилось видеть, были ккие-то бледные.

– Немного, может, и побледнеет.

– А вы попробуйте сушить ее в тени, – посоветовл мужчин, который смеялся.

– Нет, в тени нельзя, в тени не высохнет, – возрзил мкронник и убежл.

Я взглянул н того, кто дл совет. Передо мной сидел мужчин моей мечты.

Существует ткой тип мужчин, который мне нрвится больше всего и который до сих пор не встречлся н моем жизненном пути. То есть встречть-то я их встречл, но познкомиться ближе не удвлось. Дже не зню почему. Они были в моем вкусе, я, кк видно, не в их. Что ж, о вкусх, кк говорится, не спорят.

И вот теперь именно ткой мужчин сидел в шезлонге и с симптией смотрел н меня. У него было крсивое згорелое, очень мужественное лицо, голубые веселые глз и коротко стриженные светлые волосы. Ну, ясное дело, блондин.

Привыкшя к тому, что у тких мужчин я не пользуюсь успехом, я не сделл попытки пококетничть, дже не бросил в его сторону долгого звлекющего взгляд. Не следует требовть от судьбы слишком многого. Достточно того, что он просто есть здесь.

Дв тких потрясения срзу – это слишком много для моих только что отремонтировнных нервов. "Морскя звезд" и мужчин моей мечты... Крик мкронник спугнул мое призрчное спокойствие, и в пмяти опять возник только что пережитый кошмр: пугюще безгрничный простор Атлнтики и излишне огрниченное прострнство темницы, стршные окенские глубины и промозглый сумрк подземелья. Всю жизнь любил я контрсты, и вот судьб кк бы в нсмешку тк жестоко предоствил мне их в изобилии.

Немного придя в себя после потрясения N_1 и убедившись, что окружющя рельность ничем не нпоминет перемятого кошмр, я перешл к потрясению N_2. Но тут, кк нзло, появился мой швед, его блестящее крсное лицо и глупя блження улыбк. Блондин моей мечты поднялся с шезлонг и пошел купться.

В этот вечер я сидел з чшкой кофе в небольшом бре нд обрывом у смой блюстрды, и любовлсь открывющимся отсюд видом н Тормину. Светил полня лун – золотя, ккя бывет только здесь. В жизни мне довелось видеть много полных лун в рзных местх земного шр, и я со всей ответственностью могу утверждть, что ткой, кк здесь, нет нигде. Длеко внизу время от времени тихо вздыхло море, и я вздыхл вместе с ним.

Швед я сплвил еще до ужин, потому что уже больше не могл видеть его крсной лоснящейся физиономии и прилизнных волос. А сейчс почти жлел об этом: тк неестественно было сидеть здесь одной под этой золотой луной, среди пльм и кктусов. Н минуту я дже пожлел, что рядом со мной нет Дьявол. Вот сидел бы он тут, з столиком, нд своей чшкой кофе..

И вообржение зрботло. Снчл бы он зевнул. Потом н мое змечние о луне ответил бы, что не может обернуться, чтобы посмотреть н нее, тк кк сжег н солнце шею и он теперь болит. И тут же обернулся бы, чтобы посмотреть н проходившую мимо девушку. Я, кк всякя женщин, ждл бы от него лскового слов или улыбки, он бы зкрыл глз и сделл вид, что зсыпет. То есть было бы тк, кк было всегд и везде в последние три год. Потом во мне исподволь нчли бы поднимться рздржение и злость, и выросли бы они в этом климте поистине до соответствующих рзмеров. И я бы рзбил об его голову его чшку кофе... Впрочем, может, и не рзбил бы, продолжл сидеть, и сердце грызл бы змея, и лун бы уже не блестел, в шуме моря слышлсь бы издевк и немного сочувствия, и вообще ничего не остлось бы от очровния Тормины. Нет, все-тки лучше, что Дьявол здесь нет.

Этими невеселыми рзмышлениями я могл позволить себе зняться теперь, когд нходилсь в этом чудном городе. В темнице я гнл прочь ткие мысли. Когд же все-тки нступили изменения в нших отношениях? Д почти три год нзд, когд он сменил рботу. Денег ему зхотелось. Что ж, чисто по-человечески его можно понять. Денег требовлось все больше и больше. Он хотел брть от жизни все, что можно. Тоже могу понять, я см никогд не испытывл склонности к скетизму. Но с этим своим стремлением нслждться жизнью он явно переборщил. Он добивлся своего с ккой-то эгоистической жестокостью, ни с чем и ни с кем не считясь, уж меньше всего со мной. Меня он только использовл в своих целях, действуя при этом дже не кк жестокий повелитель, что еще кк-то можно было вытерпеть, но кк кпризня примдонн, что уже было совершенно невыносимо. Интересно, тков ли он был и по отношению к своим многочисленным увлечениям? Эти последние он уже не скрывл – может, не считл нужным, может, их просто стло тк много, что уже и скрыть было нельзя?

Стрнный он все-тки человек. В конце концов, ничего удивительного, что я ему ндоел. Удивительное зключлось в том, что он не уходил от меня. Ему ничего не мешло: детей у нс не было, женты мы не были, нвязывться ему я бы не стл. Он, однко, оствлся со мной – чужой, скучющий и злобный. Он отрвлял мне жизнь, губительно действовл н мои нервы и здоровье, и мне кзлось, что этот человек меня ненвидит – не зню, з что, но именно поэтому не может со мной рсстться.

Три год уже продолжлся этот д, я все еще н что-то ндеялсь. Временми мне кзлось, что все еще может измениться к лучшему, что я ему все-тки нужн, рз он не уходит от меня.

Глядя н эту золотую луну, слушя это лсково шепчущее море, я все вспоминл и вспоминл и ничего приятного не могл вспомнить.

– Ткя женщин, кк вы, не должн сидеть одн в этот чудный вечер! – произнес вдруг чей-то голос.

Точно к ткому выводу я только что пришл и см. Повернув голову, я увидел того смого незнкомц с пляж.

– Хотите вы или нет, я все рвно остнусь здесь, – продолжл он и сел. – Ткя женщин в ткой вечер должн слушть комплименты. Все рвно чьи. Что вы сделли с морской звездой?

– Звезд лежит н блконе и сохнет, – ответил я и добвил: – Вы можете нерзборчиво предствиться.

– Почему нерзборчиво?

– А тогд и волк будет сыт, и овц цел. Может, вы не любите знкомиться со всеми дмми, которых встречете н пляже. Если же вы предствитесь нерзборчиво, я не узню вшей фмилии, приличия, однко, будут соблюдены.

Он рссмеялся, встл и предствился. Я тоже, вспомнив в последний момент, что меня зовут Мри Гибу. Мникюр у меня был свежий, нос не блестел, ветр не было, поэтому прическ моя еще не рстреплсь, тк что все было в порядке. Бесед текл кк горный ручеек.

– Долго вы еще пробудете здесь? – поинтересовлся он, прерывя восторги по поводу природы в лунном свете.

– Не зню. Неделю или две.

– Ндо же, кк мне не повезло! Только приехл и тут же встретил вс. Очень некстти!

– Ну вот! – возмутилсь я. – Ведь вы собирлись делть мне комплименты!

– Тк ведь это и есть грндиозный комплимент, – со вздохом произнес он. – Мне потребуется здесь полня свобод и ясня голов, я уже зню, что вы меня поглотите целиком.

– И не думл! – решительно и неискренне зпротестовл я.

– Зто я думю тк, – отприровл он. – Я еще ндеялся, что вы окжетесь обычной крсивой глупышкой, с которой не о чем рзговривть, вы окзлись...

– ...оттлкивющей интеллектулкой, с которой можно только рзговривть, – услужливо подскзл я.

Он прервл меня:

– Ну, это уже слишком. Не выношу провокций! Пошли тнцевть!

И мы пошли тнцевть. И потом гуляли. Кк известно, лун движется по небу. Поздно ночью ее лучше всего было видно из зпущенного, совершенно безлюдного уголк прк, зросшего роскошной рстительностью.

О чудо! После стольких переживний вновь почувствовть себя женщиной! Кем я только ни был в последнее время: глвой семьи, госудрственным служщим, мтерью и, нконец, смым нстоящим згннным зверем, которого преследуют охотники. И опять стть просто женщиной! А тут еще лун, море и рядом мужчин моей мечты... Будь что будет, пусть дже звтр при свете дня он убежит от меня с криком ужс.

Н следующий день я не могл определить, убегет ли он от меня с криком ужс, поскольку его просто нигде не было видно. Может, он просто сбежл профилктически, не желя рисковть, встретясь со мной при свете дня, но и это не испортило мне нстроения. Ндо быть блгодрной судьбе и з млое. Я не только не обижлсь н него, но дже и к шведу отнеслсь более блгосклонно и соглсилсь после ужин отпрвиться с ним в турне по местным злчным местм. Првд, это ничем хорошим не кончилось, тк кк швед очень быстро упился и мне пришлось спсться от него бегством.

Не зжигя свет, я вышл н блкон и долго любовлсь открывющимся отсюд видом: слев – Монте-Кстелло, прямо – море и склы, спрв – пнорм побережья. Жль, что нельзя было увидеть Этну, для этого мне пришлось бы злезть н крышу. Потом я посмотрел вниз, н свою подругу пльму.

Под пльмой кто-то стоял. Я испуглсь, что это швед и что он опять примется громко выржть свои чувств, рзбудит всю гостиницу и соседние дом и окончтельно меня скомпрометирует. Я уже готов был скрыться в комнте, кк вдруг сообрзил, что н виднеющихся в сумрке очертниях головы отсутствуют последствия деятельности коровьего язык. Я присмотрелсь внимтельней – это был он, блондин моей мечты!

Я был тронут. Если бы еще у него был плщ н плечх, кинжл в зубх и гитр в рукх! Првд, нверное, очень трудно петь, держ кинжл в зубх, но в конце концов это не вжно. Пусть не поет, пусть только стоит. Сколько лет уже никто не стоял под моим окном! Впрочем, тут же подумл я, где было стоять-то? Просто не было условий...

Долго в молчнии стояли мы тк – он под пльмой, я н блконе. Первой не выдержл я, устли ноги и рзболелсь поясниц. Н минутку вышл в комнту, чтобы взять стул, и успел увидеть, кк он удляется. Несколько прозичный финл ромнтической сцены.

Зто н следующий день я стл объектом смых горячих чувств. Мло того. Блондин нстоятельно уговривл меня поехть с ним в путешествие по Сицилии, уверяя, что без меня чудесные пейзжи потеряют все свое очровние. Я соглсилсь.

Мы побывли и в тех местх, где я уже бывл рньше, и в совершенно новых для меня, посетили Плермо, Ктнию, Сиркузы, Монте-Кстелло я могл бы нрисовть по пмяти. Стрсть к туризму, овлдевшя моим спутником, вполне отвечл моим вкусм. К тому же тк приятно было чувствовть себя слбой женщиной, нходящейся под зщитой сильного мужчины. Не понятно все-тки, что он во мне ншел, хотя взгляд в зеркло еще рз подтвердил, что Тормин всегд хорошо скзывлсь н моих внешних днных.

Нш безмятежня идиллия был нрушен в смом неподходящем месте и в смый неподходящий момент. Мы нходились в Лзурном гроте. Сидя в кчющейся лодке, я в который уже рз смотрел и не могл нсмотреться н лзурное чудо, не в силх поверить, что вижу это няву. Потом я взглянул н Аполлон Бельведерского, сидевшего н веслх, и, поскольку всегд отличлсь особой впечтлительностью при восприятии прекрсного, у меня зщемило сердце. Он молчл, кому-то ндо было внести элемент поэзии, и это сделл я.

– Твои глз, – зявил я, хотя и несколько возвышенно, но совершенно искренне, – совсем кк эти голубые отблески н склх. – И, будучи не в силх удержться, добвил: – Кк жль, что ты не нстоящий...

Здумчиво рссмтривющий лзурные воды Аполлон тк резко повернулся ко мне, что лодк чуть не опрокинулсь:

– Что ты хочешь этим скзть?

– Осторожно, я не умею плвть!

– Ничего, я умею. Что знчит – не нстоящий?

Я не срзу ответил. Не тк-то просто было ему объяснить это.

– Ну, не зню. Ты не можешь быть нстоящим, потому что никк не вписывешься в мою нстоящую жизнь. Ты – кк хэппи энд в фильме из жизни высшего обществ. Потом н экрне появляется ндпись "конец", и ндо идти домой.

Скзв это, я тут же пожлел о скзнном, хотя это и был чистя првд.

Он пристльно посмотрел н меня и тихо спросил:

– А ккя он, эт твоя нстоящя жизнь?

Ну, не могл же я и в смом деле скзть ему, что моя нстоящя жизнь нходится очень длеко отсюд, н севере, где лун бывет серебряной, не золотой, где море серо-зеленое и холодное, в моем городе ходят трмви, переполненные спешщими н рботу людьми. В городе, где жизнь кипит, тридцть пять лет нзд были одни рзвлины. Нет, ничего этого я не могл ему скзть и только молч смотрел н прозрчную синюю воду.

– Ты мне ничего не рсскзывешь о себе, – продолжл он. – Я ничего о тебе по зню. Кто ты? Где живешь?

Мне всегд хотелось быть тинственной нтурой, и вот рз в жизни получилось. И кк всегд бывет, некстти. Проблеск здрвого смысл, воплотившегося в очереди з лимонми, зствил меня воздержться от излишней откровенности.

– В гостинице "Минерв", – буркнул я.

– Ты не воспринимешь меня всерьез, – не унимлся он. – Я для тебя лишь курортное рзвлечение. Вот уедем отсюд, и я тебя потеряю. Мне же хочется быть с тобой всегд. В твоей нстоящей жизни. Ты куд отсюд поедешь?

– В Приж, – брякнул я, не подумв.

– Тк поехли вместе. У меня есть возможность поселиться в Приже.

Голов моя пошл кругом. Ничего удивительного. Предскзние гдлки делло свое, сицилийский нтурж делл свое, блондин делл свое. Одн я ничего не делл, пссивно поддвясь их влиянию.

Я предствил себе, ккую чудесную жизнь могл бы вести, окруження его любовью и зботой, в шиншилловой нкидке и бриллинтовом колье рзъезжющя по лучшим курортм мир. В довершение кртины тут и тм нчли поблескивть пиренейские лмзы. Где-то возникл робкя мысль, что неплохо было бы подобрться к ним с его помощью...

Мы сидели н бетонном прпете волнорез в Сиркузх. Комплекс неполноценности, рзвившийся во мне блгодря стрниям Дьявол, исчез совершенно. Кк хорошо, что рядом блондин моей мечты! Кк хорошо, что я могу любовться черными нгромождениями лвы по берегм моря, извергвшейся из Этны более шести тысяч лет нзд! Кк хорошо, что у меня перед глзми тот смый вид, который предстл перед древними грекми, некогд впервые высдившимися н этом берегу! Древность всегд меня чрезвычйно привлекл.

В своих рзмышлениях я добрлсь до древних инков и мйя и уже подумывл, что неплохо было бы поближе ознкомиться с пмятникми их культуры, кк вдруг мои рзмышления были прервны змечнием блондин:

– Мне придется уехть н дв-три дня. Ив-з тебя я совсем збросил свои обязнности.

– Ккие обязнности? – рссеянно поинтересовлсь я, все еще не в силх оторвться от древних индейцев.

– Знешь, дурцкя история. Тк и быть, я скжу тебе, но учти, что это тйн. Я должен нйти одну ббу.

– Что?!

– Ббу одну нйти. Шеф прикзл.

Эти слов обрушились н меня кк гром с ясного неб. Молния удрил в черные нгромождения лвы у моих ног.

– Ккую... ббу? – прерывющимся голосом спросил я, изо всех сил стрясь не выдть охвтившей меня пники.

– А, одну кошмрную ббу. Я см ее не видел. Зню, что он стршня, кк труп, худя и бледня, лет пятидесяти н вид, хотя н смом деле моложе. У нее должны быть ужсные руки и очень много денег.

Кк много все-тки в состоянии вынести человек! Сколько рз мне грозил опсность здохнуться от волнения – и ничего, живу. С трудом удержвшись от желния внести коррективы в свой портрет, я спросил кк можно невиннее:

– И зчем же ты ищешь ткое стршилище?

– Уверяю тебя, не по собственному желнию. Эт женщин обокрл моего шеф н огромную сумму, и ндо нйти ее вместе с деньгми.

Подумть только! Я собирлсь рсскзть ему о сокровище в Пиренеях. И вдруг бы в Приже он привел меня н бнкет к шефу! Он же тем временем продолжл:

– Знешь, хочу тебе признться. Снчл я думл, что это ты. Но ты слишком молод.

Я зкурил, чтобы дть себе время собрться с мыслями. Интересно, что бы я в днном случе скзл, если бы это был не я? Нверняк возмутилсь бы, что ее приняли з ткое чудовище:

– Кк тебе ткое могло прийти в голову? Почему ты решил, что это я?

– Морскя звезд, – был ответ.

– При чем здесь морскя звезд?

– Я нблюдл з тобой, когд итльянец бросил тебе звезду и крикнул: "Stella di mare!". Ты испуглсь и посмотрел н море. Будь н твоем месте т женщин, он поступил бы точно тк же. Почему ты испуглсь?

– З неизвестных бб не отвечю. Итльянец бросил мне под ноги ткую холодную мокрую пкость, любой н моем месте испуглся бы. Это еще не причин принимть меня з полинялого монстр.

– К тому же ты н нее похож, – упрямо продолжл он, явно не придвя серьезного знчения своим словм. – Он тоже блондинк с черными глзми. Хотя, скорее всего, теперь он седя.

– Может, кршеня, – неизвестно зчем вствил я. Все во мне клокотло. Любовь, чтоб ей... Хорошо еще, что все произошло в Сиркузх. Если бы ткое несчстье случилось, нпример, в Кзимировке, это не было бы тк ромнтично. Хотя, с другой стороны, для рб, нпример, Кзимировк – это невероятня экзотик.

Я уже не слушл, что он мне еще говорил. Нужно было что-то срочно решть, в голове не было ни одной мысли, кроме того несчстного рб посреди рынк в Кзимировке.

Когд мы возврщлись в Тормину, у меня не остлось сомнений, что судьб ннесл мне тяжелый и незслуженный удр. Единственное утешение, что это был ромн с подчиненным шеф, кк-никк – ситуция пикнтня.

– Ты ведь обязтельно дождешься меня? – нежно спршивл он, рсствясь со мной у моей гостиницы. – Не уедешь з эти три дня?

Я уверил его, что, рзумеется, обязтельно подожду и, рсствясь, зпечтлел в своей душе его обрз. Д, он был слишком крсив, чтобы быть нстоящим!

Предоствлення смой себе, я постепенно обрел спокойствие дух и способность рссуждть. Немедленно бежть? Глупо и никких шнсов н успех. Нверняк проклятя морскя звезд возбудил в нем подозрения, ухживть з мной он стл с одной-единственной целью – войти ко мне в доверие и все обо мне узнть. Под пльмой торчл, потому что шпионил з мной. А теперь сообщил мне о своем отъезде и ждет, что я предприму. Прекрсно, ничего не предприму. Я Мри Гибу, ничего не зню и спокойно жду, когд ной возлюбленный вернется из служебной комндировки.

Нверняк меня уже поджидют во всех эропортх, куд прибывют смолеты из Ктнии. Пусть поджидют. Бежть ндо не сейчс, когд они этого ждут, позже, когд это будет для них неожиднным. И все ндо тк оргнизовть, чтобы срзу же добрться до смой Польши. Только тм я успокоюсь и вздохну свободно. Хвтит с меня всех этих полицейских, плевть мне н Интерпол. Что з дурки тм сидят! Ведь я зню, что они меня ищут, и вот, пожлуйст, никк не могут нйти, гнгстеры ншли в дв счет. Нет, в Польшу! Только в Польшу!

Тм нет преступных синдиктов. Тм нормльня, честня, неподдельня милиция. Тм много друзей, тм покой и безопсность, нконец, тм Дьявол.

Дьявол! Боже мой, пусть зевет, кк стрый крокодил, пусть притворяется спящим, пусть кпризничет и отрвляет мне жизнь, пусть делет, что хочет, только бы добрться до него, до этой безопсной пристни.

Из служебной комндировки блондин вернулся через дв дня и зстл меня сидящей н пляже с смым безмятежным видом. Через дв дня, рсствшись с ним после обед, я попросил в бюро обслуживния гостиницы сообщить ему, что вечер решил провести со стрыми знкомыми и вернусь поздно. Сложив немного вещей в пляжную сумку, я н втобусе поехл в Ктнию. Купив чемодн, чтобы не обрщть н себя внимние отсутствием бгж, успел н последний смолет, отлетющий в Приж. А билет зкзл еще утром. Поздно ночью мы приземлились в Орли.

Из Приж я нмеревлсь лететь прямо в Копенгген, увидеться тм с Алицией, купить втомшину, збрть свои вещи и через Врнемюнде вернуться в Польшу. Известив ее об этом телегрммой, я снял номер в очень скромной гостинице и позволял своему другу, ндо было взять у него мои нстоящие документы.

Рно утром н следующий день я был в польском посольстве.

– Тк что же с вми было? – спросил меня первый секретрь посольств, не веря своим глзм. – Это ведь вы исчезли из Копенгген?

– Д, я, но, кк видите, ншлсь. Ничего особенного со мной не было, тк, пустяки, меня похитили бндиты. И ткие свиньи, дже не приняли во внимние срок действия моего пспорт. Что мне теперь делть?

– Ну, это не стршно. Продлим. Но только н две недели. Где же вы были?

– В Брзилии.

– То есть кк – в Брзилии? – Первый секретрь был явно возмущен. – Вш пспорт действителен только н Европу. Вы что же, были тм незконно?

– См не зню.

– А где же вш виз? – спросил он, в четвертый рз перелистывя стрнички пспорт. И с ужсом добвил: – Вы были тм без визы?

– Без.

– Кк же они вс впустили?

– Не зню. Никто меня ни о чем не спршивл.

И тут же подумл, что говорю непрвду. Они только и делли, что спршивли меня. Первый секретрь смотрел н меня с негодовнием.

– Это невозможно, – решительно зявил он. – При тких условиях вы не могли попсть в Брзилию. У вс есть ккие-нибудь докзтельств, что вы тм были?

– Нет, – сокрушенно признлсь я. – Дже сувенир никкого не привезл.

– Тк где же вы в тком случе были?

– В Брзилии...

Похоже было, что рзговор в тком духе может продолжться бесконечно. Первым не выдержл сотрудник посольств. А может, он просто боялся сумсшедших?

– Я ничего не понимю, – вздохнув, признлся он. – Пожлуй, вм лучше всего вернуться в Польшу. Когд вы хотите туд ехть?

– Немедленно! – вскричл я. – Только, пожлуйст, через Копенгген, мне ндо збрть вещи.

– Вс ищет вся полиция. Лучше всего, если вы будете с ними рзговривть тут, у нс. Ккя-то подозрительня история. А пспорт получите звтр утром.

Я скзл, что он совершенно прв, и рспрощлсь с ним. Потом отпрвилсь по мгзинм. По моим подсчетм, в моем рспоряжении было кк минимум полтор дня. До вечер меня будут искть в Тормине, ведь мои вещи остлись в гостинице. Потом нчнут искть в Приже, н это у них уйдет несколько чсов. Тк что, возможно, в моем рспоряжении дже и дв дня, но лучше не рисковть.

Поздно вечером я сел в ту же смую белую "лнчию" н площди Республики. Я могл позволить себе ходить без прик и темных очков и ккое-то время не бояться.

– Просто невероятно, кк может меняться женщин, – зметил мой друг. – Отсюд выехл измучення стря бб, вернулсь крсивя молодя девушк...

– Послушй, я сейчс выгляжу нормльно?

– Вполне, если не считть того, что ненормльно молодо. А что?

– Боюсь, что со мной не все в порядке. Мне все вокруг кжется подозрительным. Я никому не верю, дже полиции, впрочем полиции особенно. Того и гляди, не смогу ходить, кк люди, и нчну крсться вдоль стен н четверенькх. Глупо, првд?

Мы не торопясь ехли по пустым улицм в нпрвлении Венсенского лес. Я его особенно любил, тк кк тм обычно проходили рысистые бег. Мой друг здумчиво смотрел прямо перед собой.

– Не зню, глупо ли. С тобой еще что-то приключилось?

– А кк же! Послушй, ты не мог бы зплтить з меня по счету в гостинице "Минерв" в Тормине?

– Ты что, сбежл, не зплтив?

– Пришлось. Зплтишь? Я оствлю тебе деньги.

– Можешь оствить их себе. Конечно, зплчу. Но что ты еще нтворил?

– См не зню. Все у меня перепутлось. Сюд я бежл в пнике. Потом, в Сицилии, пришл в себя и удивлялсь, чего это я тк боялсь. Климт, что ли, тк действует, знешь, это слдкое ничегонеделние. Потом выяснилось, что бояться мне все же следует, ну и я опять нчл. А в общем и целом у меня уже нет сил, и я не вижу никкого выход.

– А все из-з того, что ты слишком много знешь?

– Вот именно. Меня рзыскивют, чтобы вытянуть это из меня, потом пристукнуть. Вот тк-то.

Он кивнул головой. Некоторое время мы молчли.

– Пожлуй, н твоем месте я бы тоже никому не верил, – нконец решительно проговорил он. – Помни только одно: н меня можешь положиться. Не было этих семи лет. Вреники с солью мы ели вчер...

Я смотрел н пустую мостовую, н темные деревья вдоль улицы, н мужчину н рулем, и больше всего н свете мне хотелось остновить время. В моей пмяти ожило чудесное прошлое, и я подхвтил мечттельно и нежно:

– Вчер мы носили с тобой уголь из подвл и вчер улетл смолет из эропорт Окенче. Кк жль, что я не могу провести в твоей мшине несколько ближйших лет жизни.

– Жль, что не можешь, – соглсился он. – Знешь, пострйся быть осторожной. Я не люблю видеть знкомые фмилии н ндгробных пмятникх...

Рно утром н следующий день я получил продленный пспорт, договорилсь, что приду н беседу с предствителями полиции, и отпрвилсь в дтское посольство. Н всякий случй я зшл по дороге узнть о возможности получить немецкую трнзитную визу и, прождв всего пятндцть минут, получил ее.

У дтского посольств меня ожидл неприятность. Может быть, этот человек шел з мной двно, только я его не змечл. Увидел я его тогд, когд кто-то открыл передо мной стеклянную дверь посольств и этот человек отрзился в стекле. Причем отржение было очень четкое. Было ясно видно, кк он переводил взгляд с меня н что-то, что держл в руке, кк будто срвнивл меня с фотогрфией. Этого окзлось достточно. Я тут же круто изменил свои плны.

В дтском посольстве знли обо мне. Я сообщил им свой нстоящий дрес, соглсилсь побеседовть с полицией и получил соглсие н продление визы. И все это з несколько минут. Из посольств я отпрвилсь прямиком в втослон, недолго думя купил последнюю модель "ягур" бежевого цвет, оформил з полчс его регистрцию и выехл в город уже н своей мшине. Следующие полчс у меня ушли н то, чтобы собрть вещи и рсплтиться в гостинице. Не поев, я двинулсь в путь, в нпрвлении н Берлин. Нервы мои были нпряжены до предел.

Весь путь до Ннси я думл только о своей новой мшине, пытясь вспомнить отдельные пункты из инструкции по эксплутции. Сменить мсло. Сделть техосмотр. Мшин не обктн, нельзя выжимть мксимльную скорость. Что-то тм следовло подкрутить и смзть. Что-то – после трех тысяч километров, что-то – после пяти. А может, после тысячи?

В Ннси я остновилсь в кком-то мотеле, зкзл ужин и попытлсь собрться с мыслями. С той поры, кк я увидел отржение шпион в стеклянной двери, я был не в состоянии мыслить логично. Бндиты нпли н мой след. Вся Фрнция, вся Зпдня Европ переполнены моими вргми. В полициях, в Интерполе, во всех посольствх сидят люди шеф. Кк я был нивн, полгя, что мне удстся ускользнуть от них! Стрнно, что я еще жив. Н кждом углу, у кждой двери меня поджидли бндиты с пистолетми, зряженными усыпляющим гзом.

Похоже, я впл в смую нстоящую, бнльную истерию. Ндо взять себя в руки. Пытясь удержть дрожь и не стучть зубми, я выпил чй и стл изучть крту шоссейных дорог. Ндо рзрботть мршрут, исходя из того, чтобы не прихвтить ни одной стрны, кроме Гермнии, потому что других виз я не успел получить. Хорошо, что я тк широко рструбил о своей поездке в Днию, это может мне пригодиться. Если я поеду через Фрнкфурт-н-Мйне, то смогу пройти тм техосмотр. Сейчс же ндо выспться, н рссвете выехть и ехть без остновок, кроме одной – н техосмотр. Предположим, он зймет полдня. До Вршвы около тысячи семисот километров. Нет, пожлуй, техосмотр лучше сделть в Гнновере, Фрнкфурт слишком близко. Потом я зкзл рзговор с Вршвой.

– Ну, нконец-то ты ншлсь! – воскликнул Дьявол, убедившись, что это я. Мне покзлось, что в его голосе прозвучло скорее рздржение, чем рдость. – Что с тобой происходило, скжи н милость?

– Ничего. Потом рсскжу, теперь послушй, дорогой. Сегодня четверг. Звтр рнним утром я выезжю и еду одним духом, без остновок. Утром в субботу ожидй меня в Колбскове с деньгми, чтобы оплтить пошлину.

– А чем ты едешь?

– Мшиной.

– Ккой?

– Бежевым "ягуром". Новым.

– Боже! – только и произнес он.

– Я не могу больше рзговривть с тобой. Мне грозит опсность. В субботу жди с смого утр, я пострюсь приехть порньше. И сохрни тебя бог хоть слово скзть кому-нибудь!

– Ты с ум сошл! – возрзил он. – До субботы ты не успеешь. Ндо же тебе будет где-нибудь остновиться н ночь.

– Не буду я нигде остнвливться, я не хочу спть. Должн успеть.

– Все это тк неожиднно. Знешь, я не успею до субботы. Интересно, кк ты себе это предствляешь? Двй договоримся н воскресенье.

– Ни в коем случе! Ты должен успеть. Пойми, от этого звисит моя жизнь.

– Нет, это невозможно! Снчл ты пропдешь неизвестно где полгод, потом нчинешь пороть горячку. Боюсь, у тебя с головой не все в порядке.

– У меня не только с головой не все в порядке, но это сейчс не имеет знчения. Если бы ты знл, что я пережил! Не буду сейчс об этом, мне ндо выдержть до грницы. Потом все рсскжу. Не збудь, жди меня, кк договорились. Я соскучилсь по тебе!

– Только не рзбей по дороге мшину! – недовольно скзл он н прощние, и мое сердце, нчвшее было оттивть, вновь оледенело. Неужели этот человек уже во может вести себя по-человечески?

Я двинулсь в дуть с восходом солнц. Путь мой лежл н север. Около полудня я уже был в Гнновере. Дел зняли у меня три чс. Н стнции техобслуживния были, првд, недовольны, что-то ворчли нсчет километрж, но деньги сделли свое дело. Остльные я положил в бнк н свое имя.

Передо мной был Берлин, з ним Вршв. С кждым оборотом колес мне стновилось спокойнее. "Ягур" несся кк крылтый змей, кк восьмое чудо свет. Я подумл, что, видимо, в этом году мне суждено было судьбой преодолевть огромные прострнств в мксимльно короткое время, но зто в следующем году никкие сокровищ мир не зствят меня больше спешить.

Грницу я пересекл без осложнений. Уже недлеко было до Берлин, но нступил ночь, и я подумл, что, если немного не посплю, не смогу ехть дльше. Гостиниц я боялсь, не хотелось оствлять следов, тем более что пришлось бы нзывть нстоящую фмилию. Првд, искть меня должны были в Копенггене, но рисковть не стоило. Я съехл с втострды, погсил фры и улеглсь н зднем сиденье. Ккя это все-тки был удобня мшин!

Н рссвете я проснулсь от холод. Выезжя в спешке и пнике, я не зпслсь ни едой, ни питьем, и теперь у меня не было дже термос с чем, чувствовл же я себя н редкость рзбитой и измученной. Будь что будет, позвтркть мне просто необходимо.

В шесть утр н берлинском вокзле я нпилсь кофе, чю и минерльной воды – это уже про зпс. Есть не хотелось, хотелось скорей в Польшу.

И вот нконец я окзлсь н втострде, ведущей к погрничному пункту Гермния – Польш. Солнце светило мне в лицо. Мной овлдели сентиментльные воспоминния. Прошлый рз, когд я ехл по этой втострде, тоже был плохя видимость, только тогд был зим, ночь и метель, мшин с трудом ползл до обледенелой дороге; к тому же я не был уверен, что двигюсь в првильном нпрвлении – к польской грнице, не ноборот, к Берлину. Теперь стоял прекрсня погод, нпрвление укзывло солнце, по срвнению с тем, что мне пришлось недвно пережить, езд в гололедицу был невинным и приятным рзвлечением.

Автострд был совершенно пуст, мне не было необходимости следить з дорогой, и я могл полностью отдться воспоминниям. Пребывние в Брзилии, беспрецедентное путешествие н яхте "Морскя звезд", стршня темниц в змке Шомон и этот человек с глзми, кк лзурные отблески н склх грот. Не будем вспоминть о некоторых дополнительных спектх, пусть в пмяти остнется только это воспоминние о моем ромне столетия.

Недвнее прошлое предстло передо мной рядом ярких кртин, в которые мне смой трудно было поверить. Если бы не "ягур", я готов был думть, что это мне только снилось. Д я бы первя не поверил, если бы мне кто-нибудь рсскзл ткое. Но весь ужс в том, что это еще не конец. Я по-прежнему единственный человек, облдющий тйной проклятого клд в Пиренеях. Сто сорок восемь от семи и тысяч двести дв от "Б" кк Бернрд...

Прямо перед моим носом н втострду выскочил ккя-то втомшин. Не предствляю, откуд он взялсь, может, стоял н обочине? Все остльное произошло в считнные доли секунды. Я взял левее, будучи уверен, что он поедет првой стороной шоссе, но мшин зехл н левую сторону и стл поперек проезжей чсти. Я зтормозил тк, что взвизгнули покрышки, меня мотнуло в сторону, углом глз я увидел, что из втомшины высккивют ккие-то люди, спрв остлось место, где можно проскочить, отпустил тормоз, прибвил гз, крутнул руль впрво, потом срзу влево, втомобиль знесло, и кким-то чудом он проскользнул между бгжником той втомшины и брьерным кмнем втострды, меня отбросило влево, я рвнул впрво, притормозил, повернул руль чуть влево, уже не тк резко, и – о чудо! – проскочил.

Кк мне это удлось, см не понимю, ибо, клянусь всеми святыми, я понятия не имел, что можно ездить юзом. Не инче, кк меня опять спсло провидение – то смое, что блговолит дуркм и недотепм.

Я уже собрлсь остновиться, нброситься н этих ослов, идиотов и брнов и устроить им грндиозный рзнос, но взглянул в зеркло зднего вид, и моя ног см нжл н гз. Я увидел, кк люди, выскочившие из втомшины, н ходу сдились в нее, он рзворчивлсь в мою сторону.

"Ягур" необктнный? Ну тк обктется! Проехл уже полторы тысячи километров, ничего с ним не сделется. Ему только н пользу пойдет ткя нгрузк н коротких дистнциях. Нжмем, дистнция и в смом деле остлсь совсем короткя...

Когд скорость перевлил з сто шестьдесят, я перестл смотреть н спидометр. Тем более что глз не хвтло. Одним я смотрел н дорогу перед собой, другим в зеркльце. До сих пор мне не приходилось водить мшину с ткой скоростью – и нужды не было, д и мшины ткой не было. Попдись мне сейчс ккя-нибудь выбоин н шоссе – и нступят бесслвный конец моего путешествия, нчтого в склистом зливе под Прнгу!..

Пок они рзвернулись и бросились в погоню, я уже успел опередить их н несколько десятков метров. Они неплохо взяли с мест, но им пришлось нбирть скорость, я уже мчлсь н мксимльной.

И вот по пустому шоссе со стршной скоростью мчлись две мшины. "Ягур" несся кк вихрь, почти не ксясь поверхности втострды. Тихо и ровно рботл мотор. Прямо чувствовлось, что мшине доствляет огромное нслждение покзть, н что он способн.

См же я пребывл в состоянии, похожем н шок. Я не совсем сознвл, что делю, и уж совсем не помнил, кк вел мшину. Рсстояние между нми стло увеличивться. Грниц был совсем близко. Мимо меня промелькнул знк, предупреждющий, что втострд кончется. "Если н ткой скорости я влечу н дорогу с другим покрытием..." – промелькнуло в голове. Я слегк притормозил и вдруг услышл ккой-то новый звук, не очень громкий, но явно отличющийся от шум моторов. В первый момент я подумл, что это стреляет моя выхлопня труб. Нет, звук был другой. Тут я зметил перед собой и сбоку н дороге взметющиеся фонтнчики пыли.

"Стреляют с глушителем! – догдлсь я. – Сволочи! Испортят мне мшину!"

Они целились в покрышки и, хотя рсстояние между нми уменьшилось, никк не могли попсть. Нверное, им мешло солнце. Вот уже покзлся погрничный пункт. Я включил дльний свет и нжл н клксон. Из здния немецкого погрничного пункт выбегли люди. Преследовтели притормозили. Погрничники почему-то подняли шлгбум – может, просто подумли, что едет сумсшедший и что лучше его пропустить, пок он не рзбился и не рзнес в щепки погрничный пункт. Дико звывя клксоном и скрипя тормозми, метясь из стороны в сторону, влетел я н территорию погрничного пункт и, свернув з здние тможни, остновилсь н гзоне.

Перед этим я успел зметить, кк из здния польской тможни тоже выбегли люди, преследующий меня белый "мерседес" рзвернулся и помчлся в обртную сторону. Дв немецких погрничник вскочили н мотоциклы и погнлись з ним, но они только-только отъехли, "мерседес" уже исчез из виду.

У меня не было сил выйти из мшины. Не выключя свет и мотор, я сидел, опирясь н брнку. Родня Польш нходилсь от меня в нескольких десяткх метров, и у меня не было никкого желния, кроме одного: окзться нконец тм!

Документы мои были в порядке, ехл я трнзитом, ничего недозволенного не везл, но зто см нходилсь в невменяемом состоянии. Немецкие погрничные влсти с превеликим трудом добились от меня мловрзумительных объяснений: ехл я себе спокойно н родину, этот "мерседес" вдруг стл меня преследовть и почему-то стрелять, я его не зню и ничего не понимю. Оздченные влсти сочли з лучшее кк можно скорее избвиться от меня и передть проблему полякм. Я погсил нконец фры, неуклюже съехл с гзон и потихоньку двинулсь в сторону моей дорогой родины. Вот передо иной подняли шлгбум. Чудесное, ни с чем не срвнимое чувство безопсности нполнило мою душу.

* * *

– И кк это ты только додумлсь покупть "ягур"! – нежно приветствовл меня любимый. – Совсем спятил бб!

Я был тк счстлив, что охотно соглсилсь с ним: д, спятил. Тк рдостно было окунуться снов в эту знкомую, обыкновенную, нстоящую жизнь: инострння модель, кто возьмется ремонтировть, откуд брть зпчсти... Чуть не н коленях умолял я польских тможенников взять с меня з что-нибудь пошлину, подсовывл им свои вещи для досмотр. Со снисходительной улыбкой они вышвырнули меня с моим чемодном з дверь. Я пригрозил, что в следующий рз нзло им провезу ккую-нибудь потрясющую контрбнду, что вызвло взрыв смех. Меня нпоили кофе и дли кусок хлеб с колбсой. Счстье мое не имело грниц. Вся природ рдовлсь вместе со мной.

Дьявол сел з руль. Чему я был очень рд. Автомобильными эмоциями я был сыт по горло.

– Умоляю тебя, дорогой, поехли медленно и осторожно, – попросил я, с нслждением зтягивясь сигретой.

– Ты же видишь, что я еду осторожно, – недовольно буркнул он, нжимя по обыкновению н гз перед поворотом. – Где ты пропдл, что с тобой было? Алиция поднял тревогу, милиция рсспршивл о тебе, твоя мть чуть не зболел.

– Рсскжу тебе все до порядку. Меня похитили бндиты.

– Двй без шуток! Бндиты?

– Я не шучу. Послушй, очень тебя прошу, н поворотх сбрсывй скорость, хотя бы до сотни.

– Ну что ты пристл, ведь я еду медленно. Что тм случилось н немецкой грнице? Что это з мшин гнлсь з тобой?

– Я же тебе объясняю – бндиты. Стреляли в меня.

– А ты не сочиняешь? – воскликнул он, будто только сейчс до него дошло то, о чем я говорил.

– Отнюдь. Когд ты все узнешь, стрельб н втострде по моей мшине покжется тебе мелочью в срвнении со всем остльным. Боже, кк я устл! И ккое счстье, что я нконец дом!

Некоторое время он молчл, тк кк пошел н двойной обгон. Потом спросил:

– Ты збрл свои вещи из Копенгген?

– Нет. Я еду прямиком из Приж. Только н территории Польши я почувствовл себя в безопсности.

– Ну тк рсскжи же, в чем дело.

Я помолчл, прежде чем нчинть рсскз. Интересно, кк он воспримет случившееся со мной. Неужели опять скжет, что я см во всем виновт? Поверить он мне, пожлуй, поверит, нстолько-то он меня знет. Ну что ж, может, я и см виновт, вряд ли с кем-нибудь другим могло ткое случиться...

– Подробности я тебе изложу потом, – скзл я. – Их слишком много. В общих же чертх дело обстояло тк...

Дьявол внимтельно слушл, только изредк прерывя меня вопросми. Я все больше погружлсь в блженное ощущение безопсности и безоблчного счстья. З окнми втомшины мягкими крскми сверкл и переливлсь польскя осень. Сейчс, когд я рсскзывл обо всем случившемся со мной, мне кзлось, что я перескзывю содержние ккого-то детективного фильм, и дже хотелось кое в чем подпрвить сценрий.

– Трудно доверить, – скзл Дьявол. – Если бы я тебя не знл, не поверил бы, что ткое может произойти. И это только ты могл додумться ковырять крючком кмни. Нормльному человеку ткое никогд не придет в голову!

– Ты совершенно прв. Но соглсись, и положение мое было не совсем нормльное. Смое же глвное, что это еще не конец. По-прежнему только я одн зню, где они спрятли свое сокровище. И понятия не имею, что мне делть.

– Ты что же, тк и не сообщил в Интерпол?

– Конечно, нет. Я боялсь. Предствляешь, у них был свой человек в дтской полиции. Вот уж где не ожидл встретить гнгстер! Что же говорить об Интерполе? У меня н этой почве появился комплекс, теперь мне все кжутся подозрительными. Можешь удивляться, но я себя понимю и не удивляюсь. Помедленней, пожлуйст!

Дьявол пожл плечми:

– Ясное дело, ненормльня. А в ншем посольстве ты тоже ничего не скзл?

– Я нигде ничего не скзл. Нше посольство для меня тоже было подозрительным. Только тут я чувствую себя в безопсности и могу спокойно все обдумть.

– Ты не можешь не влипнуть в ккую-нибудь историю. Что же ты теперь нмерен делть?

– Снчл все кк следует обдумю. А что здесь происходило? Чего милиция хотел?

– Они спршивли, не знем ли мы чего о тебе. Алиция нписл, что ты исчезл и что тебя по всей Европе рзыскивет полиция. Ншей милиции тоже сообщили. Но почему они не могли тебя нйти?

– Не успели. Кк ты думешь, может, мне ндо все-тки явиться в милицию? Д нет, сми меня вызовут.

– Но почему же, в конце концов, у гнгстеров получилсь ткя петрушк с деньгми?

– Интерпол взялся з них серьезно и хотел конфисковть все их имущество. А у них было много всего: предприятия, кции, нличные, не зню, что еще. Они боялись, что у них все отберут и зблокируют счет в бнке, поэтому в жуткой спешке, чуть ли не з один день, рспродли все, взяли деньги в бнке и н все нличные зкупили лмзы, золото и плтину.

– Алмзы тоже можно было у них отобрть...

– В том-то и дело. Их люди были в полиции, и они в свою очередь боялись, что среди них есть генты Интерпол. Поэтому все деллось втйне. Единственным человеком, который знл место клд, был тот, кто его спрятл. Он должен был сообщить об этом шефу, они собирлись переждть день-другой, потом збрть все из тйник и перевезти в Брзилию. Потом ккое-то время зтиться и спокойно выжидть – они богтые, могли позволить себе небольшой отпуск. А потом все нчть снчл. Не првд ли, хорошо было продумно?

– А почему они срзу не отвезли все в Брзилию?

– Тк ведь з ними же следили, влсти были предупреждены, тможенные посты тоже. Гнгстеры рспределили обязнности – тот человек знимлся скупкой ценностей и должен был где-то их временно припрятть, шеф з это время должен был оргнизовть трнспортировку. И очень хорошо оргнизовл, лучшее докзтельство – кк они перевезли меня, жль только, что больше нечего было перевозить. Не тк-то просто было все это провернуть. Алмзы покуплись в ЮАР, нпример. Все в жуткой спешке. Он прилетел в Копенгген, чтобы тм встретиться со своими, и шиш. Прествился в моих объятиях. А кпитлы лежт и ждут.

– И ты знешь где?!

– Зню, – устло, но не без удовлетворения ответил я. – Мне удлось нйти это место н крте...

Зтем я в подробностях описл сцену с испытнием меня н детекторе лжи. Вот тут он мне не поверил:

– Ты шутишь?! Тебе удлось их обвести вокруг пльц? Ведь это же ткой тонкий ппрт.

– Ну конечно, и он обязтельно обнружит ложь, если держть ее в голове. А у меня в голове был лишь грот в Млиновской скле. И я вообще стрлсь не слушть, о чем меня спршивют.

– И ты тк точно зпомнил, что тебе говорил тот умирющий?

– Ты же знешь, ккя у меня пмять н цитты. В смолете я воспроизвел кждое слово.

– И сейчс помнишь?

– А кк же!

– Ну и что он скзл?

– Перед нми повозк!

– Вижу! Что он скзл?

– Вот и шеф тк же приствл. Ты что, тоже зпрешь меня? В подвле? Ну лдно, мне не жлко, могу и скзть...

И одним духом я выложил весь текст по-фрнцузски. Ндо было учить инострнные языки, всегд ему это говорил.

Дьявол жутко рссердился.

– Не вляй дурк, переведи!

– Н той крте, которую он мне покзл... – тинственным шепотом произнесл я, и перед глзми предстл бстрктня кртин огромных рзмеров. – Ах, ккя это крт! Весь земной шр в мельчйших подробностях. Все меридины и прллели н ней пронумеровны, цифрми обознчены рсстояния между ними. Нверное, предврительно все было вымерено...

– Ну, лдно, где это?

Я покчл головой:

– Дже если бы я и хотел, не могу тебе скзть. Горло перехвтит, и язык онемеет, ткие уж у меня н этой почве комплексы. Никому ни з ккие сокровищ не скжу.

– Ну, скжи, ведь мне интересно. Рзве можно нйти в Европе ткое место, которого бы никто не знл?

– Тких мест много, – со вздохом произнесл я. – Родопы, нпример. Вот ты, смог бы ты нйти что-нибудь в Родопх? Тм тысячи пещер...

– Но ведь это не в Родопх?

Говоря это, он взглянул в зеркльце и нжл н гз. Во мне все оборвлось.

– З нми гонятся? – в стрхе вскричл я. – Что будем делть? Пистолет! Где у тебя пистолет?

Дьявол нстолько испуглся моей рекции, что резко тормознул, и я чуть не вылетел через переднее стекло.

– Д что с тобой? Нет у меня пистолет. Никто з нми не гонится. Успокойся и не пугй меня.

– Я тебя пугю! Это ты меня нпугл. Просил же тебя, чтобы ехл медленнее. А ты вдруг нжимешь н гз, кк будто з нми гонятся. З мной гонятся от смой Брзилии, понимешь ты это? У меня уже комплексы н этой почве.

– Н комплексы, дурь! Тут см с тобой спятишь. Ну, лдно, лдно, поеду медленнее. Смотри, нс обгоняет обычня "волг"!

– Д пусть хоть и "трбнт"! Я в своей стрне, я хочу нконец жить спокойно.

Некоторое время мы ехли молч, проехли через Пневы. Меня все больше охвтывл устлость.

– Тк где же нходится этот остров сокровищ? – небрежно спросил он.

– А, н крю свет, – пробурчл я. – Отвяжись. И помедленнее, пожлуйст.

Он опять увеличил скорость, но у меня уже не было сил протестовть. Некоторое время я ехл, ни о чем не думя, любуясь лндшфтом. В душе, однко, исподволь зрело беспокойство, которое вскоре приняло форму вполне конкретного вопрос: кк они могли окзться у смой грницы Польши? О том, что я собирлсь возврщться через Копенгген, знли многие, я трубил об этом нпрво и нлево и не удивилсь бы, если бы они ожидли меня н проме. Но кк они могли окзться здесь? Ведь выехл я внезпно, собрлсь з ккой-то чс. Ехл через Гнновер, и можно было предположить, что дльше поеду через Гмбург и Путтгртен, тм-то, по логике, они и должны были ожидть меня. От Гнновер я ехл без остновки, только выпил кофе в Берлине, д еще поспл ночью н шоссе. Сколько же это зняло времени? Совсем немного – от полудня одного дня до утр следующего. А они уже поджидли меня н втострде, знчит, приехли туд зрнее. Почему не в Копенгген? Ведь я послл Алиции телегрмму, что приезжю. Д, ндо будет немедленно ей позвонить, то беспокоится небось, что я опять пропл... Когд они могли узнть, что я поеду через Берлин? Только з Гнновером, где рсходятся втострды. Кк же они успели рньше меня?

Снов и снов перебирл я в пмяти события, пытясь докопться до истины, и вдруг, подобно взрыву бомбы под смым носом, меня ослепил ткя стршня догдк, что я н момент потерял возможность вообще что-либо сообржть. Все, бсолютно все, с кем я рзговривл, знли, что я еду через Копенгген. Я см был убежден в этом. И только один человек знл, когд я приеду, ккой дорогой и н чем...

Блгостное чувство безопсности и счстья покинуло меня. Я сидел кк прлизовння, догдк росл и подкреплялсь фктми. Я звонил ему из Ннси, поговорил с ним и пошл спть. Выехл только н рссвете следующего дня, у них было много времени... Он один знл, он один!

И тут срзу же меня огорошил другя мысль. Откуд он знл, что тйник нходится в Европе? Я рсскзывл ему о Брзилии, о южной Африке, о пребывнии шеф н Ближнем Востоке и прочее. В рспоряжении Дьявол был весь мир, тк откуд же он мог знть, что именно в Европе?..

Из ужсющего хос, бушующего в моей душе, постепенно отсеялись эмоции и сформулировлись четкие, логичные выводы. Но нет, это невозможно... Я смотрел прямо перед собой, боясь повернуть голову и взглянуть н него. Еще три год нзд я тут же выложил бы ему свои подозрения, потребовл бы немедленных объяснений, зствил бы его рссеять мои сомнения, устроил бы роскошный скндл и кончил тем, что рсплклсь бы в его объятиях. А вот теперь...

– Кому ты сообщил о моем приезде? – кк можно невнятнее поинтересовлсь я, отчянно ндеясь, что, может, все-тки...

– Никому, – буркнул он. – Ты ведь просил никому не говорить.

– Кк? Ни Янке не скзл, ни Ежи, ни дже моей мме? Никому?

– А ты думешь, у меня было время? Я собирл деньги, чтобы было чем зплтить пошлину н грнице. Д и до этого проклятого Колбсков не тк-то просто добрться. В пятницу я вылетел н смолете до Щецин, из Гожув ехл н ткси. Ни с кем не успел увидеться, никто не знет о твоем возврщении, тк что ты можешь рссчитывть, что для всех это будет сюрприз.

– Ты уверен, что бсолютно никому ни слов не скзл о моем возврщении?

Нверное, в моем голосе прозвучло что-то ткое, что зствило его внимтельно посмотреть н меня.

– Абсолютно никому, – уверенно подтвердил он. – А почему тебя это тк волнует?

Теперь я уже не сомневлсь, что он говорит непрвду. Тк просто и непосредственно он ни в воем случе не ответил бы, если бы это было првдой, это не в его нтуре. Нверняк он кому-то сообщил о моем приезде, но не хочет мне говорить. Кому? Своей новой симптии? Черт бы побрл эти его бесконечные симптии! Сейчс не это для меня вжно. Итк, он скзл девушке, он кому-нибудь рзболтл...

И опять я поймл себя н мысли, что вел бы себя совсем по-другому, будь это три год нзд. Я бы ему прямо скзл, в чем дело, ибо верил, что он поймет всю серьезность положения, всю опсность, которя мне грозит, и его это встревожит. Хрктер ему не позволит прямо признться, что он рзболтл, но он мне дл бы это понять, после мы бы вместе подумли нд тем, что делть. Тк обстояло бы дело три год нзд. Но не теперь...

Он выжимл сто сорок километров и срезл повороты с непроницемым выржением н лице. Еще не совсем понимя, что произошло, я тем не менее чувствовл, кк земля уходит у меня из-под ног. Единственное безопсное место н земле вдруг перестло быть безопсным. Весь мир вокруг меня – это бездоння, черня пропсть, и нет мне нигде спсения. Стоит ли жить? Д нет, не может этого быть. Ндо стряхнуть с себя этот кошмр. И, сделв нд собой огромное усилие, я попросил его:

– Остнови мшину, дорогой. Я уже отдохнул. Позволь, я см поведу. Хочу ехть тк, кк мне нрвится – спокойно, не торопясь, по знкомой дороге.

Мне стло лучше, когд я сел з руль. Немного успокоившись, я подумл, что не могу этого тк оствить, что не смогу жить в тмосфере недоверия и подозрения. Ндо попытться выяснить ситуцию, и чем скорее, тем лучше.

– Почему ты думешь, что это место в Европе? – спросил я, кк только мы проехли Конин.

– Ккое место?

По его тону я понял, что он прекрсно понял мой вопрос. З годы совместной жизни я его достточно изучил. Если ему хотелось узнть от меня что-то не очень вжное, он до тех пор приствл ко мне, пок не получл желнного ответ. Если же речь шл о чем-то, имеющем для него особое знчение, он не хотел, чтобы я об этом догдлсь, то притворялся, что дело перестло его интересовть. И выржение лиц, и голос свидетельствовли о том, что его совершенно не интересует то, что я могу ему скзть. Он рссчитывл н мою глупую склонность к откровенности и, кк првило, не ошиблся.

– Место, где спрятны лмзы, – вежливо пояснил я. – Почему ты думешь, что оно в Европе?

– Тк ты же см скзл, – тк же рвнодушно глядя н дорогу, небрежно бросил он.

Негромкий врийный звонок, рздвшийся в моей душе при первых признкх опсности, сменился воем пожрной сирены. Не говорил я этого. Пусть у меня склероз, но не до ткой степени. _Я _н_е_ г_о_в_о_р_и_л_ ему, что это в Европе.

– Ничего подобного, – спокойно зявил я. – Это вовсе не в Европе, в Кордильерх.

– Где?!

Он рстерялся лишь н ккую-то долю секунды и срзу же взял себя в руки. Взгляд его выржл вполне естественное умеренное любопытство. Я бы нверняк ничего и не зметил, если бы не следил з кждой его рекцией с тким нпряженным внимнием.

– В Кордильерх. Я см Кордильер не зню и понятия не имею, кк это может выглядеть в действительности, но мне кжется, что они спрятли сокровище в ккой-нибудь пещере. Ну, и кк-то обознчили ее.

– Но кким обрзом... – нчл он и тут же спохвтился, зкурил и потом уже продолжл: – ...один человек мог спрятть ткое богтство, причем тк, чтобы об этом никто не знл?

Нверняк он хотел спросить меня о другом, но вовремя остновился. Я выскзл свои сообржения:

– Может, кто-нибудь и знет. Не мог он обойтись своими силми, ему требовлсь помощь хотя бы в том, чтобы доствить н место дргоценности. Но помощники могли и не знть, что именно они переносят. И кто эти помощники – тоже никто во знет. Впрочем, их не обязтельно должно быть много. Покойник мог собрть пкеты с дргоценностями и отбыть в неизвестном нпрвлении, тм погрузить н осл, взять одного погонщик – нпример, глухонемого или деревенского дурчк – и уйти подльше в горы. Осл и погонщик он мог оствить где-нибудь, см уйти еще немного дльше, нйти укромное место, спрятть тм ценности – и дело с концом. Мог он тк сделть?

– А откуд у него столько времени? Ты ведь говорил, что все деллось в спешке.

– Для этого и не ндо много времени. Двухдневня экскурсия, только и всего.

Мы змолчли. Пожрня сирен в моей душе выл во всю мочь и мигл крсным светом. Он знл. Он слишком много знл обо всем этом и скрывл от меня, что знет. Но может, ему положено знть? Может, Интерпол устновил связь с ншей милицией, он поручил эту миссию именно Дьяволу и велел держть ее в тйне, я тут впдю в истерику и подозревю человек...

Со своей лучшей подругой я увиделсь н следующий день после приезд. Я специльно отпрвилсь к ней н рботу, чтобы меня увидели во всем великолепии, сделв соответствующий мкияж и ндев плтиновый прик. Новый, купленный в Приже, но точно ткой же, кк и тот. Я полгл, что мой сенсционный рсскз о случившемся приобретет черты нглядности, если я буду выглядеть тк, кк в тот злополучный день, с которого все нчлось.

Янк встретил меня претензиями:

– Ну, знешь, это уже слишком! До тебя совершенно невозможно дозвониться. Звоню и звоню, ты не отвечешь! Я уже подумл, не случилось ли чего?

Я остолбенел и вытрщил н нее глз. Что это он в смом деле?

– Тк ведь меня же не было в Вршве!

– Но сейчс-то ты в Вршве!

– Д, только приехл и вот срзу к тебе.

– Ничего себе срзу! Приехл, чтобы к лучшей подруге...

– Не понимю. Я вернулсь вчер вечером и вот сегодня уже у тебя. Не будь ткой придирой, вчер я должн был повидться с ммой.

Теперь удивилсь он:

– Кк это вчер вечером? Я видел тебя уже месяц нзд!

Я ничего не понимл. Не могл же я рздвоиться, см ничего не зня об этом...

– Ты видел меня? – повторил я. – Месяц нзд?

– Ну д! Прекрсный цвет волос, и тк тебе идет! Когд я тебя увидел, то еще подумл, кк ты удчно покрсил их, и дже хотел узнть где.

Я почувствовл, кк где-то в желудке мне сделлось горячо-горячо, и это тепло рспрострнилось по всему телу, особенно в его верхней чсти. Охвтившее меня волнение следовло во что бы то ни стло скрыть от Янки, тк кк он был особ легко возбудимя и излишне впечтлительня.

– Во-первых, это прик, – произнесл я с кменным спокойствием. – А во-вторых, где ты меня видел?

– Не может быть! – вскричл Янк. – Вот никогд бы не подумл! Знчит, в этом прике я тебя и видел. Послушй, это не вредно для волос – все время ходить в прике?

– Тебе не вредно, твоим волосм ничто не повредит, – пробурчл я. И в смом деле, волосы Янки являлись предметом звисти всех ее знкомых. – Тк где же ты меня видел?

– В мшине.

Было очень трудно, но я себя сдержл.

– А не скжешь ли ты, где был эт мшин?

– Н шоссе. Знешь, тм, где живут мои родственники, в Плудх. Я кк рз вышл н шоссе, к втобусу, и видел, кк вы сели в втомшину и проехли мимо меня. Я еще хотел помхть вм, но в рукх у меня был пкет с редиской, редиск высыллсь н дорогу, и я не успел остновить вс.

"Вот тк иногд ккя-то редиск может спсти человеку жизнь", – подумл я неожиднно для себя смой и все тк же спокойно спросил:

– И Дьявол ты видел?

– А кк же, он сидел з рулем, ты рядом, и вы об не соизволили меня зметить. А я сорок пять минут ждл втобус!

– Ты уверен, что это был нш мшин?

– Ну еще бы! И вс узнл, и вшу мшину по вмятине н зднем крыле.

– И мы тебя не зметили? – продолжл допытывться я.

– Нет. Дже не взглянули. Кк будто я неодушевленный предмет.

– И блгодри бог з это! Эх ты, слепя куриц, ведь это был не я. Только вчер вечером я вернулсь из Приж, месяц нзд был в Сицилии.

– Нет, быть не может! – вскричл Янк, когд ей удлось обрести др речи. – Никогд бы не подумл! Я был уверен, что это ты! Вернее, увидев тебя сейчс в этом прике, я уже не сомневлсь, что это был ты. А до этого сомневлсь, тк кк тебя нигде не было видно.

Потом подумл и осторожно спросил:

– А кк ты думешь, он тоже был в прике?

– А черт ее знет, – ответил я и глубоко здумлсь. В голове промелькнуло еще неясное подозрение. Ккя-то женщин всего месяц нзд... Белый "мерседес", поджидющий меня н берлинской втострде... Он соврл, что никому не сообщил...

Тем временем Янк жутко рсстроилсь, что своей болтовней может вызвть ссору между Дьяволом и мною, и неуклюже пытлсь убедить меня, что упомянутый ею инцидент не имеет никкого знчения. Я рздрженно перебил ее рзглгольствовния:

– Д успокойся ты! Дй-то бог, чтобы это было просто его очередное увлечение.

– То есть кк?

– Д вот тк. Или я все выдумывю, или нет. Ндо проверить...

Н следующий день утром, выходя из мшины н Мршлковской, все в том же прике, я нткнулсь н одного из своих знкомых.

– Ты меняешь мшины, кк перчтки, – приветствовл он меня, с интересом рзглядывя "ягур". – Неделю нзд я видел тебя в "оппеле". Ты привезл две мшины?

– В кком именно "оппеле"? – поинтересовлсь я.

– В темно-сером "оппель-рекорде". А у тебя что, много "оппелей"?

– Нпротив, у меня нет ни одного. Нверное, это был не я.

– Неужели? – удивился он. – Кк же тк? Я тогд еще поклонился тебе, см подумл, что ты опять носишь тот цвет волос, который тебе тк шел когд-то. Ты прекрсно выглядишь! Нет, серьезно, это и в смом деле был не ты?

Через три дня еще один знкомый поинтересовлся, почему это я рзговривю с Дьяволом по-немецки. Он см слышл собственными ушми. Было это в "Кменоломне" три недели нзд, мы с Дьяволом тм ужинли, я в белом кружевном плтье сидел спиной к злу. У меня никогд не было белого кружевного плтья, я не умею говорить по-немецки, три недели нзд я рсцветл от счстья в Тормине.

Тут уж мне пришлось смириться с обстоятельствми. Совпдения, конечно, бывют, но чтобы столько... Плтиновя блондинк с темными глзми, которую все принимют з меня... Информировнность Дьявол... Белый "мерседес" н шоссе... Тинствення Мдлен, которую я зменил в копенггенском игорном доме, теперь в свою очередь зменил меня в Вршве!

Собственно, чего-то в тком роде я уже ожидл и был внутренне готов. Преисполнення решимости все выяснить до конц, я ожидл Дьявол в полном боевом вооружении: при прике и соответственно нкршення.

Он пришел, посмотрел н меня, кк н пустое место, и ничего не скзл. Никких чувств не вырзилось н его лице. Нет, душ этого человек оствлсь для меня згдкой.

Утром мне позвонил стршно взволновння Явк:

– Послушй, что происходит? Я хочу скзть – что происходит между вми? Он меня встретил вчер и отвез домой...

– Кто? – прервл я. – Дьявол?

– Ну д. Ему хотелось знть, что ты мне рсскзывл о своих приключениях. И он был ткой милый. Я хочу скзть – снчл был милый, потому что потом, когд я объяснил, что ничего не зню, опять стл невежливым. И все рсспршивл меня, все выпытывл про ккое-то место, куд ты собирешься поехть, чтобы тм чего-то искть. Ничего не понимю, ты же ничего об этом не говорил. Ты и в смом деле собирешься? Знешь, я очень рсстроилсь, потому что все это кк-то очень неприятно. Кк-то тк, знешь... Кк будто хотел выпытть у меня ккую-то твою тйну...

– Послушй, – в тревоге прервл я ее, – ндеюсь, ты не скзл ему, что видел его с женщиной?

– Нет, хотя и очень хотелось, тк он меня рзозлил.

– Сохрни тебя бог проронить об этом хоть словечко! Зпомни: ты ничего не видел, ничего не знешь, ты слеп, глух и глуп! Я не зню, кк свою голову уберечь, не хвтет мне еще и о твоей зботиться.

– Никк ты совсем спятил!

– Очень может быть. И очень хорошо было бы, если бы это было првдой. Я тебе, пожлуй, все-тки рсскжу, в чем дело, чтобы ты не нделл глупостей. Ты см поймешь, что тут не до шуток.

Д ккие уж тут шутки. Я вернулсь к себе домой, к своей обычной жизни и к близкому мне (когд-то) человеку. Попробую рзобрться во всем этом. Мксимльно сосредоточившись, я попытлсь сопоствить все фкты. Мдлен и Интерпол были н рзных полюсх. Можно, првд, допустить, что Дьявол ухживет з ней в рмкх сотрудничеств с Интерполом, ему прикзно держть язык з зубми и это в ккой-то степени объяснило бы его поведение. И все-тки горздо проще и логичнее предположить, что ухживет он з ней по собственной иницитиве. Его, увы, рвнодушие ко мне позволяет сделть вывод, что он стл объектом его чувств. Он мог скзть ей о моем приезде просто тк, не имея никкого предствлении о ее связях с гнгстерми. Но думть-то он способен, ведь я же рсскзл ему о "мерседесе" и он не мог не сопоствить этих двух фктов.

Вопреки собственной нтуре, которя требовл честной и открытой постновки вопрос, я приступил к обмнным военным действиям. Первым снрядом должен был явиться прик. Плтиновое сияние, исходящее от моей головы кждый день и кждый чс, видимо, вывело-тки его из рвновесия, несмотря н все его смооблдние, потому что через неделю он мне скзл:

– Тебе все-тки больше идет твой собственный цвет волос. Кк ты можешь без конц носить этот прик? Он мне не нрвится.

– Тебе не нрвятся плтиновые блондинки? – лицемерно удивилсь я.

– Предствь себе. И вообще, тебе этот прик не идет. Он тебя стрит.

И вовсе нет! Прик меня отнюдь не стрил, но это невжно. Что бы я ни ндел, ему ничто не првилось, рзоденься я хоть в прчу. Но это тоже невжно. Вжно, что я достигл своей цели. С облегчением стянув прик, который мне смой осточертел, я вымыл голову и приобрел нормльный вид.

Я не знл, кк рзвернутся события, и прежде всего позботилсь о безопсности своих детей. К их великой рдости и невзиря н протесты остльного семейств, я рзрешил им поехть вместе с отцом попутешествовть. Неожиднное проявление родительских чувств со стороны моего бывшего супруг нступило кк рз в смый подходящий момент. Я прекрсно понимл, что для обоих мльчишек это прекрсный предлог прогулять школу и что они нверняк здорово отстнут, и тем не менее, собиря их в дорогу, испытывл огромное облегчение. По крйней мере шесть недель они будут в безопсности.

Кк всегд после долгого отсутствия, у меня нкопилось много дел. Дьявол то и дело уезжл в ккие-то служебные комндировки, у нс не было возможности кк следует поговорить, и тмосфер в доме по-прежнему был нпряження. Мне легче дышлось н улице, чем в собственном доме. Временми я думл, не лучше ли пойти в милицию или в Комитет Безопсности и все рсскзть, и удивлялсь, почему никто от них ко мне не приходил. Я постоянно ожидл кких-то неприятностей, жил в нпряжении и чувствовл, что долго тк не выдержу. Не о тком возврщении домой я мечтл.

Н двендцтый день после моего возврщения Дьявол ни с того ни с сего вдруг вернулся домой с бутылкой виски и тут же побежл в мгзин з содовой водой.

– Я бы выпил немного, – скзл он. – А ты?

Он прекрсно знл, что из всех лкогольных нпитков больше всего я люблю виски и, здвя этот вопрос, посмотрел н меня с прежним блеском в глзх. Был он ккой-то непривычно милый, что покзлось мне подозрительным, тк кк я продолжл вести себя холодно-сдержнно и никких поводов ему не двл.

– Я тоже выпью, – соглсилсь я.

После злоупотребления лкоголем я стновлюсь излишне откровенн. Зня з собой ткую слбость, я решил быть нчеку. Если уж он рзорился н виски, то, кк видно, решил нпоить меня вдрызг, , знчит, у него были н то причины. И я решил их узнть.

Темой ншей беседы с смого нчл стли мои недвние приключения. Дьявол зботливо следил з тем, чтобы мой сткн не был пустым. Меня очень интересовл вопрос, сколько пондобится виски, чтобы опьянел стоящий рядом со мной кктус. Жлко мне его было, но пришлось принести его в жертву. Ничего, ткие кктусы очень быстро рстут.

Я оживленно болтл, прострнно описывя свои переживния, вспоминл подробности, о которых до сих пор не рсскзывл. У меня нстолько вошло в привычку скрывть одну-единственную информцию, что это стло уже моей второй нтурой и не требовло от меня никких дополнительных усилий, обо всем остльном я говорил свободно. Крсочно описывл я свое пребывние в темнице, особо подчеркивя ндежды н восстновление нших добрых отношений, которые поддерживли мой дух в те трудные дни. Ну кого бы не тронуло ткое признние? Его не тронуло. Он никк не прорегировл н мое признние, только подлил мне снов виски. Естественно, меня это очень рсстроило. Я решил притвориться слегк опьяневшей.

– Послушй, – скзл он мне, сочтя, кк видно, что я достточно созрел. – А тебе никогд не приходило в голову смой добрться туд?

Я уже открыл рот, чтобы скзть, что без крты шеф это невозможно, но вовремя спохвтилсь – это было бы слишком трезвое змечние.

– Рзумеется, приходило, – хвстливо зявил я. – Именно потому я и не рзговривл с предствителями Интерпол. Если зхочу, тк доберусь!

– Охотно верю тебе. Ты знешь, где спрятны лмзы. Неужели ты не думл о том, чтобы збрть их себе? Хвтило бы н всю жизнь. Можно поездить по свету. Послушй, двй отпрвимся вместе!

Кктусу уже было море по колено.

– Я думл об этом. Одн я зню, где они спрятны. Подожду немного. Дождусь, когд ты меня бросишь, уйдешь от меня, потом я поеду, извлеку эти лмзы и нзло тебе стну жутко богтой. А ты будешь кусть локти, что бросил меня. Ну, чего ждешь? Отпрвляйся к своим девкм. Знешь ведь, что я тебя ненвижу!

Мне пришлось молоть всю эту чушь, потому что пьяня я всегд несу подобную чепуху, мне ндо было, чтобы он поверил, что я упилсь. Он ответил:

– Ккие еще девки? Никких девок нет, я вовсе не собирюсь тебя брость. Ты пьян.

– Вовсе нет. Ты двно хочешь меня бросить. Пожлуй, я убью тебя, и дело с концом.

– Я см убьюсь, если свлюсь в эту яму с лмзми.

– Д никкя тм не ям, – обиженно зметил я.

– А что?

– Откуд я зню? Может, он их н дереве повесил.

– А если я попробую угдть, где именно, и угдю, ты скжешь тогд?

– Бндиты уже пробовли. Нет уж, я см их достну и перепрячу в гроте н Млиновской скле. Провезу нконец контрбнду через грницу. А то тможенники мне не поверили. Вот им! Х, х!

С трудом выжл я из себя рдостное хихикнье. Не до смеху мне было. Сколько рз рньше вели мы подобные рзговоры, выясняя отношения. Осттки ндежды улетучились из моего отчявшегося сердц. Дьявол с холодным блеском в глзх открывл мой тлс.

Упорно и нзойливо, без остновок, не двя мне опомниться, здвл он мне вопрос з вопросом. А с кким внимнием следил он з мной, укзывя н очередной пункт н крте! Никогд в жизни этот человек не проявлял ко мне ткого внимния. Не было у него детектор лжи, но он см действовл лучше всякого детектор, тк что мне опять пришлось спсться в гроте н Млиновской скле. Он долил мне виски. Кктус уже отключился, ндо полгть.

К вопросм, ксющимся мест укрытия сокровищ, добвились и другие.

– А ккие цифры нзвл покойник? Он говорил по-фрнцузски, ты все понял? Ведь ты лучше считешь по-нглийски и по-дтски. Ты могл ошибиться. Ты хорошо понял все цифры, можешь повторить? Ну скжи, что он говорил!

С меня было достточно. Я перешл в нступление.

– А что? – поинтересовлсь я. – Кордильеры уже все обыскли?

– Нет, но... – нчл он. И понял, что зрвлся. Слишком легко поверил, что я пьян, и потерял контроль нд собой. – Ты ведь см говорил, что это в Европе.

Переств притворяться, я молч смотрел н него, с удивлением чувствуя, кк постепенно стихет отчяние, и его место знимет знкомя мне ярость, которя уже не рз толкл меня н необдумнные поступки.

Он тоже молчл. Поняв, что совершил ошибку, он теперь думл, кк ее испрвить. Отвернувшись, он взял бутылку и долил сткны. Молчние стновилось просто ощутимым.

– Я скжу тебе првду, – вдруг скзл он. – Вижу, что другого выход у меня нет.

– Двй, – соглсилсь я. – Неужели мне доведется стть свидетелем уникльного явления – ты скжешь првду?

– Ты что, совсем трезвя?

– Ни в одном глзу! – Я не скрывл своего удовлетворения. – Ну, я слушю!

Ему достточно было одного взгляд н обильно политый кктус. Свои комментрии он оствил при себе, вслух скзл:

– Я в курсе твоих дел. Ты ведь знешь, тебя искл весь Интерпол. Несколько месяцев нзд сюд приезжл их человек и говорил со мной. Снчл они думли, что тебя уже нет в живых, потом о тебе стли появляться сведения, и они опять принялись з поиски. Они все время теряли тебя из виду и уже думли, что ты вернулсь в Польшу и скрывешься здесь. Мне поручили передть им все, что я от тебя узню. Не понимю, почему ты упорствуешь.

– Тк, – скзл я. – И это все?

– И это все.

– Тк просто?

– Ты см видишь.

– Знчит, мне ндо пострться избвиться от своей мнии преследовния?

– Знчит, ндо.

Я сжлилсь нд несчстным кктусом и нконец решил см выпить то, что остлось в моем сткне. Все осттки иррционльной ндежды, если бы они еще оствлись в моей душе, сейчс должны были исприться окончтельно. Я уже не думл о Мдлен, првду о ней мне он все рвно не скжет. Дело в Интерполе. Для них горздо вжнее тйник в Пиренеях, дороже всех лмзов мир были бы мои зписи в клендрике Дом книги! А ведь Дьявол знл об этом! Я ему рсскзл о конференции гнгстеров и о том, кк я все подслушл. А он не здл мне ни одного вопрос об этом и вообще не обртил н это обстоятельство никкого внимния.

Отсюд нпршивлся только один вывод. Он совсем ошлел от любви к Мдлен и для нее пытлся выжть из меня тйну. От Мдлен прямой путь ведет к шефу. Их ничто не остновят, они сделют все, чтобы добиться своей цели, и глвного помощник ншли в моем собственном доме! И подумть только, ведь он тк легко мог добиться желемого. Если бы он с смого нчл убедил меня, что сотрудничет с Интерполом, если бы рсспршивл о секретх гнгстерского синдикт, если бы зствил себя проявить по отношению ко мне хоть видимость чувств – я, несчстня, измучення выпвшими н мою долю переживниями идиотк, позволил бы себя обмнуть!

– И ты рсспршивешь меня только для того, чтобы передть эту информцию Интерполу? – с иронией спросил я.

– Нужно же мне иметь предствление о случившемся, – возрзил он. – Предствитель Интерпол скоро приедет.

– Вот я ему все и рсскжу.

– Твое дело, – произнес он тоном рзобиженной примдонны. – Интересно, его ты тоже будешь водить з нос?

* * *

Теперь я твердо знл, что мне грозит опсность. Невжно, что он не угрожл непосредственно моей жизни, зто меня могли похитить, оглушить, усыпить и кто знет что еще сделть. Я стл повсюду носить с собой пружинный нож, похищенный еще в Брзилии. Очень неудобно было носить его в крмне пльто – большой он был и тяжелый, и это обстоятельство усугубляло мое рздрженное состояние. Я попытлсь предусмотреть все пкости, которые мне могли бы сделть, и по возможности предотвртить их, но этих пкостей было ткое множество, что я огрничилсь устновкой в моей втомшине купленного вместе с ней противоугонного устройств. Будучи включенным, оно жутко взвывло при млейшем прикосновении метллического предмет к втомшине. Я включл его кждый рз, когд покидл мшину н срок, больший чем пять минут, и мне уже двжды удвлось вызвть милицейский птруль. Один рз ккой-то пьянчужк приложился к бгжнику пряжкой от своего ремня, другой рз я см збыл отключить устройство и всунул ключ в змок дверцы. Хотя мне было очень неприятно, я стл здвть глупый вопрос "кто тм?", прежде чем открыть дверь квртиры, ел и пил только собственноручно приготовленное и вообще делл все от меня звисящее для собственной безопсности.

Дьявол демонстрировл смертельную обиду и не скрывл своей неприязни. Между нми выросл стен, которую уже невозможно было пробить. И тем не менее непонятно, почему он не хотел уйти от меня, хотя я ему это и предлгл кждый день. От прежних терзний не остлось и след. Боже, ккое облегчение испытл бы я, если бы нконец могл его не видеть! Никких иллюзий у меня больше не было, остлсь в душе лишь горечь. Д и он постепенно перерстл в ненвисть – ненвисть к этому человеку, который с ткой беспощдной жестокостью жертвовл моей жизнью рди другой женщины.

Я не верил в предствителя Интерпол и, когд тот позвонил по телефону, был ошршен.

– Мдм, – глнтно нчл он, – я преисполнен восторг от того, что имею честь познкомиться с вми. Я прибыл специльно для этого. Где бы вы желли встретиться со мной?

– Лучше всего в Глвном упрвлении милиции, – не здумывясь ответил я. – Думю, у них нйдется подходящее помещение.

Мой собеседник весело рссмеялся, дв понять, что оценил мой юмор.

– Я не убежден, что это нилучшее место, – с легкой зпинкой произнес он. – Ведь я же прибыл неофицильно. Предпочтительнее было бы встретиться н нейтрльной почве. Тк где же?

Мы договорились, что в тком случе он вечером просто придет ко мне. В конце концов, смым безопсным местом был моя собствення квртир, единственным опсным элементом которой был Дьявол. И все-тки подозрительность не покидл меня. Положив трубку, я подумл немного и вдруг принял решение. У меня еще было время...

Мйор Пвловского я хорошо знл. То есть я не знл, есть ли у него дети и сколько им лет, что он любит н ужин и был ли в его жизни несчстня любовь, но я знл точно, что он уже много лет рботет в Глвном упрвлении милиции и знимет тм ответственный пост. Он был н месте и принял меня, невзиря н отсутствие предврительной договоренности.

– Дорогой мйор, – решительно нчл я. – Прежде всего, прошу вс поверить, что я не сошл с ум. Потом вы сможете проверить это с помощью психитр, пок же примите н веру. Я влипл в ткую дурцкую историю, что собственными силми не могу из нее выпутться и не зню, к кому обртиться з помощью. Спсите меня!

– Рсскжите вкртце, в чем дело, – предложил мйор.

Я не предствлял, кк можно вкртце изложить все это неимоверное нгромождение событий, но честно попытлсь:

– Будучи в Копенггене, я случйно узнл одну вещь от одного человек, который, сообщив мне эту вещь, умер, тк что теперь я одн зню ее. Это ксется междунродного гнгстерского синдикт, знимющегося зртными игрми. С этим связн Интерпол. Может, вы и слышли, дело это тянется с прошлого год.

– Может, и слышл, – соглсился мйор, – если вы мне объясните, что именно.

– Интерпол устроил облву, чтобы зхвтить все их имущество. Синдикт поспешно собрл все ценности и спрятл их, покойник мне скзл, где именно. По ошибке. И я зню это место. Бндиты увезли меня, чтобы выжть из меня тйну, но я подслушл их рзговор, н которого узнл, что, выведв тйну, они меня убьют, поэтому ничего не скзл им. Ну, потом много чего было, мне удлось бежть. Я вернулсь в Польшу, будучи уверен, что здесь окжусь в безопсности, но боюсь, что они и здесь нстигнут меня.

– Почему вы не обртились в Интерпол, еще будучи з грницей?

– Потому что боялсь. И срзу хочу вм признться, что стрдю мнией преследовния. Дв рз в критических ситуциях я обрщлсь к предствителям полиции, и об рз они окзывлись переодетыми гнгстерми. Я боялсь попсться в третий рз и не хотел рисковть. Боялсь, что может получиться тк: рсскжу все предствителю Интерпол, потом окжется, что это опять переодетый бндит, который после беседы со мной тут же укокошит меня. Слишком много я о них зню: зню, где нходится их резиденция, зню местопребывние шеф, зню их людей и дрес, и еще многое другое. Они тоже не могут рисковть, и ничего удивительного, что тк з меня взялись. Единственное утешение, что они не могут меня убить, пок не узнют тйну сокровищ. Инче плкли их денежки. Вс я зню, вм я могу довериться. До некоторой степени, рзумеется.

Кзлось, последнее змечние рзвеселило мйор.

– А почему только до некоторой степени? Где проходит грниц вшего доверия ко мне?

– Видите ли... – Я не знл, кк лучше ему объяснить. – Я понимю, трудно доверить тому, о чем я рсскзл. Вы впрво считть меня мифомнкой. Чтобы поверить мне, вм придется кк следует все проверить, до тех пор вы вряд ли примете всерьез мои опсения. И тем не менее ни вм, ни кому-нибудь другому я ни словечк не скжу об этих сокровищх, пок бнд не будет ликвидировн. См же я об этом узнть не могу. И еще я зню: пок я держу язык з зубми, я жив, тк кк без меня им этих богтств не нйти.

– Тк чего же конкретно вы ожидете от меня?

– Сегодня вечером я буду рзговривть с человеком, который уверяет, что является сотрудником Интерпол. Он придет ко мне домой. Я не уверен, что могу ему доверять.. и боюсь. Он позвонил из "Грнд-отеля", скзл, что прибыл сегодня утром я что зовут его Гстон Мёд...

– Кк, простите?

– Прдон. Гстон Лемель. Это я для себя перевел его фмилию, чтобы легче зпомнить. Я бы хотел, чтобы вы помогли мне связться с людьми, которые знимются этим делом. Нверняк у вс есть связи с Интерполом. Пусть они кк-то проверят его и вообще помогут мне. Нпример, хорошо бы, если ко мне в гости где-нибудь в нчле восьмого пришли бы дв милиционер в форме. В случе чего они помешют ему прикончить меня.

Мйор здумчиво посмотрел н меня, подумл и нжл кнопку.

– Полковник у себя? – обртился он к письменному столу.

– Д, но собирется уходить, – ответил стол женским голосом.

– Попросите его здержться н несколько минут. Я сейчс к нему приду.

Полковник окзлся очень милым пожилым мужчиной. У него было згорелое лицо и веселые глз. При виде его у меня срзу потеплело н душе, но я уже не доверял и смой себе. Ведь попл же я в переплет в Тормине со своей симптией к мужчине моей мечты. Вот почему я решительно остновил мйор, который нчл было излгть суть дел:

– Минуточку. Пн мйор, кк двно знете вы этого человек?

Лицо полковник вырзило недоумение, но мйор меня понял:

– Сейчс скжу точно, только подсчитю... Тк... Аг, двдцть дв год.

– И этот человек все эти годы рботл в милиции?

– В милиции рботет еще дольше. Пришел срзу после окончния войны.

– И вы можете з него поручиться?

– Кк з смого себя. И дже больше.

– Ну тогд хорошо. В случе чего моя смерть будет н вшей совести.

– Вы что, – спросил полковник, – выпили об, что ли?

– Никк нет, – улыбясь, ответил мйор. – Сейчс вы поймете. Только что эт женщин сообщил мне удивительные вещи, которые могут предствить для вс интерес. Ее похитили в Копенггене, гнгстерский синдикт, зртные игры, сокровище, спрятнное где-то...

– А! – прервл полковник, и его лицо прояснилось. – Тк это вы?

– Вижу, что вы обо мне слышли! – обрдовлсь я.

– И дже очень много. А почему вы пришли к нм? Произошло еще что-то? Что-то новенькое?

– Я не зню, что для вс стренькое, – возрзил я. – А пришл я, чтобы просить у вс двух сильных милиционеров в полном обмундировнии. И не помешло бы, чтобы оружие было при них.

– В тком случе двйте побеседуем поподробнее. Блгодрю вс, мйор, вы и в смом деле доствили мне очень интересный мтерил.

Кк докзли дльнейшие события, слов эти он произнес не в добрый чс. Если бы он мог предвидеть, нсколько интересн и рзнообрзн стнет из-з меня его жизнь, думю, он немедленно выдворил бы меня из кбинет.

Мйор попрощлся и вышел. Я в подробностях рсскзл полковнику обо всем, происшедшем со мной. Он молч слушл.

– А зчем вм дв милиционер? – спросил он, когд я зкончил. – Ведь в доме у вс есть зщитник.

Он улыбнулся, и его глз весело блеснули.

– Кого вы имеете в виду? – спросил я.

– Вш супруг нходится с нми в постоянном конткте.

Снчл я не понял, о чем он говорит, потому что подумл о своем первом муже, и никк не могл взять в толк, ккя может быть зщит, если он нходятся сейчс в Советском Союзе. Потом понял, что полковник говорит о Дьяволе, и теперь уже у меня в голове все окончтельно перепутлось. Хос, цривший до сотворения мир, ни в ккое срвнение не шел с хосом, црившим сейчс в моем мозгу. Я молч смотрел н полковник. Нконец из хос вынырнул одн относительно четкя мысль. И я спросил – резко и грессивно:

– А вы знете о Мдлен?

– О ккой Мдлен? – тк же резко спросил полковник, его веселые глз срзу стли внимтельными и зоркими.

Я глубоко вздохнул. Вот сейчс я должн покончить со всеми сомнениями. Хос млость улегся.

– Полковник, – спокойно нчл я, – вы знете всю феру, и вы убедились, что я умею молчть. Об этом свидетельствует фкт, что я жив. У меня есть своя точк зрения н случившееся со мной, в моем рспоряжении фкты, и я делю из них свои выводы. Полгод пребывю я в шкуре зтрвленного зверя, и мне просто необходимо немного покоя. Умоляю вс, во имя всего святого, скжите мне, что вы знете о Мдлен, я клянусь вм, что никому об этом не скжу. Вы знете о Мдлен?

– А кто ткя Мдлен?

Сдвинув брови, полковник внимтельно и серьезно смотрел н меня, и я понял, что он меня не обмнывет. Он действительно не знл о ней.

– Прежде чем я рсскжу о Мдлен, я хочу скзть вот что. Если вы действительно о ней ничего не знете, знчит, вс тоже водят з нос, и дело обстоит очень нехорошо. Подумйте, прошу вс, пострйтесь вспомнить. Я понимю, существуют служебные тйны, но ведь я вс не спршивю, что вы о ней знете, я спршивю, знете ли вы вообще о ее существовнии?

Говоря это, я подумл, что, может быть, нпрсно морочу голову человеку, что т женщин вовсе не Мдлен, ккое-нибудь очередное увлечение, и он просто могл покрситься и стть плтиновой блондинкой. Но ведь полковник, зня феру, должен знть и о Мдлен, о том, что меня перепутли с ней и что с этого все и нчлось... И Дьявол не скзл мне, что сотрудничет с ншей милицией... И Интерпол должен интересовться гнгстерми, не деньгми...

– Нет, – скзл полковник, подумв. – Ни о ккой Мдлен я ничего не зню. Говорю вм чистую првду, и никкой служебной тйны в этом нет. Кто он?

– Ну, тогд все пропло, – с горечью промолвил я. – Опять я одн против всего свет. Конечно, вы поверите ему, не мне. Првду знют сотрудники Интерпол, но их здесь нет. А впрочем, может, они тоже не знют, может, ее никто не знет. И во всем мире не нйдется для меня безопсного мест!

– Ну что вы тк сгущете крски, – скзл полковник, тронутый моим отчянием. – Скжите, кто ткя Мдлен и почему вс это тк огорчет?

– Хорошо. Я сообщу вм только фкты. Конечно, мои выводы из них могут быть ошибочны, но вм придется зтртить много усилий, чтобы убедить меня в этом. Фкт первый: покойник явился в игорный дом, чтобы передть сведения женщине по имени Мдлен, плтиновой блондинке с темными глзми. В зле было довольно темно, он умирл. У меня н голове был плтиновый прик, цвет глз – сми видите ккой, потом я узнл, что он ее лично не знл. Тков одн сторон медли...

Я остновилсь, ожидя вопросов. Поскольку они не последовли, я продолжл:

– Фкт второй: вернувшись в Польшу, я узнл, что в обществе моего, кк вы любезно изволили вырзиться, супруг видели плтиновую блондинку с темными глзми, нстолько похожую н меня, что моя лучшя подруг был уверен, будто это я. Выло это з месяц до моего возврщения. Один мой знкомый видел эту смую блондинку в сером "оппеле" и дже поклонился ей, будучи уверен, что это я. Это было уже после моего возврщения. Второй мой знкомый сообщил мне, что не только видел меня, но и что я рзговривл по-немецки. Думю, излишне здесь упоминть о том, что "оппеля" у меня нет, что я не говорю по-немецки и что тогд меня не было в Польше.

– Это все?

– Нет. Фкт третий: вышеупомянутый супруг чуть ли не с первой минуты рсспршивл меня о месте, где спрятн клд. Дже пытлся меня нпоить. В процессе спивния я попл под перекрестный огонь его вопросов. В кчестве вспомогтельного орудия пустил в ход тлс. Фкт четвертый: он один знл о том, кк и когд я вернусь в Польшу. Все остльные были убеждены, что я возврщюсь через Копенгген. Возле смой грницы н втострде меня ожидл втомобиль, который попытлся меня здержть. Обртите внимние, ехл я очень быстро и без остновок.

– И кковы вши выводы? – спросил полковник, потому что я опять остновилсь.

– Пок я вм сообщю фкты. Выводы сделйте сми. Я сообщил ему, что тйник нходится в Кордильерх. Узнйте, прошу вс, предпринял ли Интерпол ккие-либо поиски в Кордильерх? Если д, то я, быть может, и подвергну сомнению свои выводы, если нет, перестну сомневться в своих подозрениях.

– Ну, хорошо, – скзл полковник. – Мдлен и Кордильеры для меня новость, но очень может быть, что они знют о них. Теперь изложите мне, пожлуйст, более обстоятельно вши подозрения.

– Я подозревю, что эт женщин – Мдлен, что он влюбился в нее и пообещл выведть у меня местонхождение тйник. Я подозревю, что это по ее нстоянию он выжимет из меня информцию. Допускю смягчющие вину обстоятельств: он могл нговорить ему, что мне ничего не грозит, что, получив свои сокровищ, они оствят меня в покое. Кордильеры помогут нм определить, кому он передл информцию – ей или Интерполу. Поэтому я и прошу вс узнть...

– Понятно, – прервл меня полковник. – Я понимю, что для вс все это тяжело и в личном плне. Рзубеждть вс не стну, будущее покжет. А теперь объясните, откуд ткя уверенность, что они обязтельно должны убить вс?

– Я собственными ушми слышл, кк они это обсуждли, – неохотно объяснял я. – Првд, был еще вринт сохрнить мне жизнь при условии полной изоляции, но думю, что последние события зствили их откзться от этого вринт. Сейчс они живут кк н вулкне. Они знют, что я многое зню, но я зню больше, чем они думют. Пок я ничего никому не говорю по очень простой причине: если я рсскжу об этом ккому-нибудь неподходящему лицу и они узнют, то сумеют предпринять соответствующие меры и их опять не поймют. И тк будет тянуться до бесконечности. Сделйте что-нибудь.

– Видите ли, – с некоторым змештельством пояснил полковник, – по првде говоря, это дело не в ншей компетенции. Мы с ними никк не связны, н ншей территории не совершено никкого преступления...

– А, понимю, – прервл я. – Вы должны подождть, пок меня пристукнут?

– Ну, не ндо преувеличивть. Ндеюсь, что до этого не дойдет. Мы не можем сми ничего предпринимть, я свяжусь с Интерполом. Очень может быть, что вши сведения чрезвычйно вжны. А пок спокойно идите домой и поговорите с тем человеком. Мы проверим, кто он, и примем меры.

– Но позвонить-то вы хотя бы можете? Инче я и рзговривть с ним не буду.

– Хорошо, вм позвонят около восьми...

– Минутку, – прервл я. – Пусть скжут проль, чтобы я поверил.

– Ккой проль? – глз полковник опять весело блеснули.

– Все рвно ккой. Лучше всего цифры, я уже привыкл к цифрм. Нпример: двдцть четыре восемндцть.

– Хорошо, пусть будет двдцть четыре восемндцть. Думю, что это излишне, хотя, возможно, н вшем месте я тоже стл бы подозрительным. И не волнуйтесь, все будет в порядке.

Я еле успел вернуться домой к приходу своего гостя. Интересно все-тки, кто он и чем все это зкончится. Нервничл я ужсно. Бесед с полковником, с одной стороны, немного успокоил меня, с другой – вселил новые опсения. Если Дьявол был связн с милицией, знчит, он обмнывл обе стороны – меня и милицию, – рссчитывя н отсутствие конткт между нми, и тогд не удивительно, что они меня не вызывли, будучи уверены, что получют полную информцию.

Не исключено, что меня они считют просто истеричкой.

Ну и пусть считют. Плевть мне н общественное мнение! Я уперлсь всеми четырьмя лпми и твердо буду стоять н своем, они пусть думют, что хотят.

Гость окзлся элегнтным и почтенным н вид. Единственное, что мне в нем не понрвилось, это золотой зуб, который поблескивл, когд гость улыблся. Првд, зуб не передний, но все рвно достточно зметный.

Дьявол по собственной иницитиве знялся приготовлением кофе, мы приступили к беседе. Гость влдел фрнцузским и немецким.

– Я в восторге, – повторил он в восемьдесят пятый рз, сверкнув дргоценным метллом, и приступил к делу. – Мы рсполгем довольно обширной информцией, – нчл он, – но по-прежнему смое глвное известно лишь вм. Когд мы получим от вс и эти сведения, мы сможем нконец полностью покончить с этим делом. Видите ли, вся згвоздк в том, что здержнные ни в чем во признются и не нзывют тех, кто еще нходится н свободе. И все потому, что рссчитывют н сокровище. Это их козырь. Лишив их этого козыря, мы выбьем у них почву из-под ног. Одно дело – годы тюрьмы, если в перспективе миллионы, и совсем другое, когд н получение этих миллионов не остнется ндежды. Тут они нверняк зговорят, рссчитывя н более мягкое нкзние.

Ну что ж, все это звучло логично, д и см гость не выглядел нхлом, и я склонн был продолжить беседу, но ее прервл Дьявол.

– Извини, пожлуйст, но я не могу нйти схр, – скзл он, ствя н столик кофе.

Меня это удивило, тк кк с утр схрниц был полн схру. Пришлось отпрвиться н кухню. Действительно, схрниц окзлсь пустой, и я не срзу ншл пкет с схром, зсунутый вглубь шкфчик. Стрнно, куд мог подевться схр, ведь детей нет дом. Нсыпв схр, я вернулсь с ним в комнту в тот момент, когд гость говорил по-немецки:

– Вы предствляете, что знчит для них инвентрь? Если мы одним мхом конфискуем все их игорные столики, все рулетки – от ткого удр не опрвиться.

Очень првильно он рссуждл. Сейчс нверняк последуют вопросы об дресх притонов и игорных домов н Ближнем Востоке. Я взял свою сумку и вынул из нее клендрик Дом книги, в котором у меня все эти дрес были зписны.

Меж тем предствитель Интерпол продолжл:

– Это ознчло бы полное бнкротство... – Он не договорил, увидев мой клендрик. Я зметил, кк они с Дьяволом переглянулись.

– У тебя это зписно? – В голосе Дьявол было столько удивления, что я срзу понял – он имел в виду шифр покойник. Не считя нужным отвечть н глупые вопросы, я лишь постучл себя по лбу. Алчность, с которой они об смотрели н книжечку, всколыхнул все мои подозрения. Не выпускя из рук клендрик, я нсыпл схр в кофе и принялсь неторопливо его помешивть. В этот момент ззвонил звонок.

– Двдцть четыре восемндцть? – спросили меня.

– Д, это я. Слушю.

– Лип, увжемя пни! То есть я хочу скзть, что он ткой же предствитель Интерпол, кк я крдинл.

– Хорошо, что вы поствили меня об этом в известность, – со вздохом скзл я, почти не удивившись.

– Он еще тм?

– Аг.

– Ничего ему не говорите. И еще полковник скзл, чтобы вы были осторожны, вм может грозить опсность. Еще просил передть, что нсчет Кордильер вы окзлись првы, – он скзл, что вы поймете. У вшего дом дежурят дв нших сотрудник, достточно только позвть.

– Лучше бы н лестнице, – зметил я. – У смой двери.

– Хорошо, один будет н лестнице. Ну, желю успех.

– Спсибо, – ответил я и повесил трубку.

– Кто звонил? – спросил Дьявол.

– Это нсчет обивки мебели, – пояснил я. – Мстер скзл, что ншел подходящий мтерил.

Итк, военные действия против меня продолжются. Я вернулсь к столу и взялсь з кофе, лихордочно обдумывя линию своего поведения. Перед лицом явной опсности волнение мое, кк всегд в тких случях, постепенно перерстло в злость и ярость.

– А кк поживет шеф? – ядовито поинтересовлсь я.

– Шеф? – Гость был явно ошршен тким поворотом.

– Шеф. Глвня фигур. Шеф вы тоже поймли?

– Увы, к сожлению, шеф скрылся от нс, – скзл он, притворяясь огорченным. – И кк рз лишение его всего богтств...

– А сейф? – прервл я.

– Ккой сейф?

– Его сейф в змке Шомон. Рз вы проводите кцию по ликвидции всего гнгстерского синдикт, вы нверняк произвели обыск в змке Шомон.

В глзх гостя промелькнул столь явный интерес, что я испытл мстительное нслждение при одной мысли, ккую грндиозную свинью я подложил шефу.

– Произвели... рзумеется... – рссеянно произнес он, думя о чем-то своем. Похоже, я доствил ему чрезвычйно вжную информцию для рзмышлений.

– Ах, я не спршивю вс о подробностях, – продолжл щебетть я. – Понимю, что это секрет. Мне просто интересно, кк вы открыли сейф. Ведь существуют две возможности...

В этот момент опять ззвонил телефон. Нмеревясь с помощью жестов пояснить, кк открывется сейф и ккие две возможности имеются в виду, я, неловко взмхнув рукой, опрокинул свою чшку кофе, которого дже не успел попробовть, и схвтил телефонную трубку, но в ней срзу послышлись короткие гудки.

Извинявшись з свою неловкость, я принялсь слфеткой вытирть рзлитый кофе. Гость вернулся к прервнной теме:

– Мы говорили о сейфе. Вы можете рсскзть, кк он открывется?

Я уже собирлсь сделть это, рдуясь тому, кк рстет подложення шефу свинья, но тут опять ззвонил телефон. Я подошл, поднял трубку, он опять выключился. Я встревожилсь – что, если мне звонят из втомт, чтобы предупредить о новой опсности? Сейф отодвинулся н второй плн, бесед прервлсь. Гость сидел и ждл, Дьявол молч вытирл стол.

Я не успел вернуться к столу, кк телефон ззвонил в третий рз. Я переждл несколько сигнлов, прежде чем поднять трубку, но с тем же результтом: звякнуло – и отбой. Тогд я сел у телефон, тк кк мне ндоело бегть к нему, и стл ждть нового звонк.

Гстон Мёд поднялся с кресл. "В случе чего, – в пнике подумл я, – стукну его телефонной трубкой по голове!" Но, окзлось, в этом не было нужды.

– Я полгю, что нм еще о многом стоит поговорить, – скзл он, не подходя ко мне. – Если не возржете, двйте встретимся звтр. А сейчс, к сожлению, мне пор. Если не возржете, я позвоню вм звтр, чтобы договориться о времени и месте встречи.

– К вшим услугм, месье, – ответил я в полном недоумении, в то время кк он любезно рсклнивлся со мной. Что ткое с ним приключилось? Ведь мы же прервли ншу беседу н смом интересном месте.

Я еще немного посидел у телефон, пытясь рзобрться в случившемся. Потом бросилсь к блконной двери, выходящей н улицу. У дом стоял серый "оппель-рекорд". Гстон Мёд открыл дворцу и сел с той стороны, где сидит пссжир...

Еще один удр... Придя в себя и выпив в внной холодной воды, я вошл в кухню и увидел, что Дьявол моет кофейные чшки. Я срзу же все понял и только потому не пл мертвой н месте, что был уже неплохо зклен несчстьями и переживниями последних месяцев.

Вот уже много лет всю посуду в ншем доме, до последней ложки, мыл приходящя домрботниц. Всю жизнь мытье посуды было для меня смой ненвистной домшней рботой, и я целиком предоствил ее домрботнице. Все остльные – мои сыновья и Дьявол – с готовностью следовли моему примеру, и не было случя, чтобы они что-нибудь вымыли добровольно, всю грязную посуду склдывли в рковину. И вдруг он ни с того ни с сего см моет чшки!

Я рзлил свой кофе, дже не отпив... Три рз был стрнный звонок... Гстон Мёд прервл рзговор н смом интересном месте и поспешно ушел, ничего не узнв от меня...

Ясное дело, телефонный звонок был условным сигнлом, нверняк это они соглсовли зрнее. В моей чшке с кофе что-то было. Думю, не яд, ккое-нибудь снотворное. Поскольку я никогд ничего подобного не принимю, н меня могл подействовть смя млость.

"Н ншей территории не совершено никкого преступления..." Того и гляди совершт, и я выступю в кчестве примнки. Ну кк мне выдержть весь этот кошмр? Теперь в собственном доме я буду бояться есть, в собственной кровти бояться зснуть. Нет, ндо что-то придумть. К примеру, нзвть место, ккое-то время зймет проверк, не нврл ли я опять, кк в случе с Кордильерми. По крйней мере у меня будет хоть несколько спокойных дней. Поговорю с полковником. Придется ему удовольствовться пок только попыткой покушения н меня.

– Ндоел мне вся эт история, – скзл я Дьяволу нормльно рздрженным тоном. – С чего это он вдруг сорвлся?

– Не зню. Ты рзговривл с ним по-фрнцузски, откуд я могу знть? А где спрятны ценности, ты ему скзл?

– В том-то и дело, что нет. Только собрлсь рсскзть, кк он подхвтился и был тков. Ничего не понимю.

Дьявол не поддержл рзговор. Он вытирл чшки, не глядя н меня, и я видел, кк он нпряженно чего-то ждет. Я знл чего.

– Ты ведешь себя, кк кретин, – продолжл я. Ну что ж это ткое? Кк видно, во всей этой истории мне суждено игрть роль – слдкой не слдкой, но, во всяком случе, идиотки. – Нпускешь тумну, делешь глупости, зчем? Не лучше ли было срзу скзть, что ты действуешь в конткте с милицией. Чего ты мне морочишь голову, что связн с Интерполом?

– С ккой милицией?

– С ншей. Польской. С ншими отечественными блюстителями порядк. Зчем ты зствляешь меня еще больше нервничть? Видишь ведь, что я и тк нхожусь в состоянии истерии, тк ты еще добвляешь нервотрепки.

– А ты откуд знешь, что я действую в конткте с милицией?

– От полковник. Из-з твоей тинственности я попдю в глупое положение.

– Мне не велели говорить тебе, – спокойно скзл он, идя в комнту. – Видимо, полковник изменил первончльное нмерение. Ну, лдно, теперь ты знешь, поэтому хвтит влять дурк. Где это место? Я звтр передм ему, и ты покончишь с этим делом. С меня тоже достточно.

– Хорошо, – вздохнув, соглсилсь я. – Тк и быть, скжу тебе, и отцепитесь вы все от меня. Рз и нвсегд.

Я еще думл, не слишком ля это рисковнно, но Дьявол уже вытскивл тлс.

– Ну, тк где?

– В Родопх, – неохотно скзл я. – Н греческой территории недлеко от болгрской грницы.

Очень редко можно было что-то понять по его лицу, но то выржение, которое появилось сейчс, я знл. Оно появлялось в тех редких случях, когд при игре в бридж ему приходил выдющяся крт, крт-чудо, о которой потом долго рсскзывют друзьям в зимние вечер. Невероятня, скзочня удч! Ндо было очень хорошо его знть, чтобы зметить это выржение, промелькнувшее н его лице. Он поверил!

Склонившись нд кртой Греции, я лихордочно пытлсь нйти н ней что-нибудь првдоподобное.

– Здесь, – скзл я, покзывя пльцем точку в горх. – Покойник нзвл цифры и условные обознчения, которые я потом ншл н крте шеф.

– И ты не обознчил это место н крте для себя?

– Нет, это невозможно. Нужно знть рсстояние в метрх. Те смые цифры.

– Ккие? Что он говорил?

Я зкрыл глз, спешно пытясь восстновить в пмяти те цифры, ккими были обознчены линии н крте в Родопх. Если я ошибусь, они срзу поймут, что я говорю непрвду. Ккое все-тки счстье, что у меня ткя хорошя зрительня пмять!

– Все сложено... – медленно нчл я. И в этот момент мне предствилось, что я опять окзлсь в темном промозглом подземелье, тк что следующие слов я чуть не зорл изо всех сил, подняв голову к потолку: – ...сто одинндцть от двдцти девяти и тысяч тридцть дв от А кк Альберт. Опущено н глубину пятндцть метров...

Я открыл глз и добвил:

– Вот почему я считю, что это спрятно в рсщелине или пещере. Рсстояние ндо отсчитывть от определенного меридин и определенной прллели. Здесь их нет, крт шеф более подробня.

– Сто одинндцть чего?

– Откуд я зню? Может, метров, может, футов, может, кких других единиц, понятия не имею. Нверное, они между собой договорились об этом. Думю, что без крты шеф никто не сможет нйти это место. Прллели и меридины, кк првило, н местности не прочерчены. Н его крте они были привязны к точкм н местности.

Он зписл цифры, которые я сообщил, изо всех сил стрясь скрыть охвтившее его волнение. Я нблюдл з ним со сжвшимся сердцем. Неужели это все из-з Мдлен? Д нет, он вообще не способен н ткие сильные чувств. Тк в чем же дело? Он был похож н человек, который долго пробыл в неволе и перед которым неожиднно рскрылись двери н свободу.

И вдруг пришло прозрение.

– Я думю, – устло скзл я, – что теперь ты можешь уже уйти от меня. Ты достиг своей цели, больше тебя ничто не удерживет.

– Ты хочешь этого? – спокойно спросил он.

– Хочу. Больше всего н свете не люблю недоговоренности. Ты это прекрсно знешь. Я был бы рд, если бы ты звтр нчл собирться.

– Если тебе тк этого хочется, я потороплюсь, – обиженно зявил он. – Я могу збрть все свои вещи?

– А н кой черт мне твои вещи?

– Кк знешь. Я думл, что нс еще что-то связывет...

– Связывло. Шифр покойник. Ты его получил. Беги, используй.

– Хорошо, я сделю, кк ты хочешь. Звтр уйду.

Он очень хотел изобржть смертельную обиду, но у него не получилось. Сохрнить н лице непроницемое, кменное выржение – это он умел, но ему не удлось погсить блеск глз...

Первый рз з много дней я отпрвилсь спть спокойно, зня, что по крйней мере в эту ночь мне ничто не угрожет.

Когд телефонный звонок рзбудил меня, было уже позднее утро.

– С вми будет говорить полковник Едлин, – скзл приятный женский голос. В телефоне что-то трещло, слышлись ккие-то помехи. Потом рздлся голос полковник:

– Алло, вы меня слышите? Не могли бы вы через чс приехть н клдбище в Пльмирх? Вы знете, где это?

– Зню, конечно, – скзл я немного оздчення. – А что случилось?

– Мы звершем ншу оперцию, вы увидите, чем он зкончится. А кроме того, вы нужны, чтобы опознть одного человек. Итк, через чс в Пльмирх. До встречи!

Положив телефонную трубку, я ккое-то время обдумывл услышнное. Почему полковник не нзвл проль? Ткое явное пренебрежение к моим тревогм и опсениям обидело меня. Ведь см же соглсился, что для меня последние месяцы не были усыпны розми. Я хотел тут же позвонить ему и выскзть свои претензии, но у меня не было под рукой его телефон, рзыскивть через Глвное упрвление милиции не хотелось. Д и времени не было, если я собирлсь через чс быть в Пльмирх. Но почему именно в Пльмирх?

Через полчс я уже ехл. Предстояло пробиться н север через весь город. Хоть я и успел выпить чю, но еще не совсем проснулсь, что, по всей вероятности, и спсло мне жизнь.

Срзу же з Ломянкми н почти пустом шоссе передо мной появился ккой-то человек и взмхнул милицейским жезлом. Если бы это был просто пссжир, который просил подвезти, я нверняк бы не остновилсь, тк кк спешил. Милицейский жезл – другое дело. Я остновил мшину и подктил к нему здним ходом.

– Я ожидю вс по рспоряжению полковник Едлины, – скзл он. – Мне поручено покзть вм дорогу. Рзрешите?

– Пожлуйст. А проль он вм сообщил?

– Проль? Нет, никкого проля не нзвл.

– Кк бы мне не пришлось н него рссердиться, – пробурчл я и резко взял с мест.

До дороги, сворчивющей к Пльмирм, было недлеко. И дже не столько недлеко, сколько совсем близко, тк что я, нходясь все еще в полусонном состоянии, с ходу проскочил ее. Когд же у меня перед глзми мелькнул укзтель, я тк резко зтормозил, что мой спутник, который полез в крмн з сигретми, вынужден был обеими рукми упереться в приборную доску. При этом у него что-то упло.

– Ох, простите, – сконфуженно извинилсь я. – Мы проскочили поворот, и я не успел предупредить вс, что торможу.

Пришлось рзвернуться, и тут мой мотор вдруг чихнул. Рз чихнул, дв чихнул, потом тихонько збулькл и змолк. По инерции я съехл н обочину и остновилсь кк рз перед укзтелем поворот н Пльмиры.

– Что случилось? – встревожился мой спутник.

– Не зню, – рздрженно ответил я. – То есть зню, я просто збыл зпрвиться.

– С ум сошл! – рявкнул он с ткой совершенно неожиднной злостью, что я был поржен. В конце концов, в спешке люди збывют и о более вжных вещх, не только о кком-то тм бензине. Я уже собирлсь скзть, что у меня есть с собой книстр бензин, которую я, хорошо зня себя, всегд вожу с собой, кк вдруг почувствовл ккой-то подозрительный зпх. Едв уловимый знкомый зпх, который всегд ссоциировлся у меня с больницей.

Я змерл. Мягкя руквиц дтского полицейского... У этого тип что-то только что упло... Полковник не нзвл проль...

Не рздумывя, я открыл дверцу и вышл из мшины. Он тоже вышел и тупо уствился н меня, не зня, что предпринять.

– Мне кжется, рз мы тк торопимся, имеет смысл вм отпрвиться к полковнику пешком, – посоветовл я. – А я подожду здесь н дороге, может, кто-нибудь дст мне немного бензин, и я догоню вс. Поспешите же!

– Пожлуй, вы првы, – соглсился он со мной, кк мне покзлось, с облегчением, и чуть ли не рысью бросился в сторону Пльмир.

Я зкурил и, глядя ему вслед, медленно приходил в себя. Их темпы меня ошеломили: тк быстро, тк срзу? Поствив себя н их место, я предствил, кк бы они действовли. Все очень просто. В это время год и дня в Пльмирском лесу всегд пустынно. Они одурмнили бы меня той пкостью, вонь которой еще чувствуется в мшине, стукнули бы чем-нибудь в левый висок, инсценировли несчстный случй – ну, вроде втомшин врезлсь в придорожное дерево, – потом продырявили бы переднюю левую покрышку, поблизости оствили бы следы колес ккой-нибудь мшины – и ктстроф готов. Или можно врезться в дерево той стороной, где бк, и поджечь мшину. Тоже неплохо.

Очень живо предствив себе все это, я пришл в соответствующее нстроение. Погсив сигрету, я открыл бгжник и только сейчс сообрзил, что книстр полня, что в ней двдцть литров бензин и что мне ни в жизнь ее не поднять, не говоря уже о переливнии бензин в бк. Я подумл о шлнге, но тут, к счстью, увидел приближющуюся мшину, и змхл рукой.

Прекрсный черный БМВ-2000, нпрвляющийся в сторону Вршвы, зтормозил, порвнявшись со мной. З рулем сидел симптичный н вид человек, хотя лицо его и не выржло восторг от того, что пришлось остновиться.

– Что случилось? – спросил он, открыв дворцу.

– Очень прошу извинить меня. – Я сокрушенно вздохнул. – Но не могли бы вы помочь мне поднять эту штуковину?

– Штуковину? – переспросил он, нморщив брови, кк бы пытясь отыскть в пмяти это слово.

Я посмотрел н номер его мшины. Фрнцузский. Может, он инострнец?

– Книстру, – пояснил я. – В ней двдцть литров. Мне ни з что не поднять, бензин нлить ндо.

– А, пожлуйст. Где он у вс?

Он вышел из мшины, я с сомнением смотрел н него. Он был высокий, худощвый, опять же очень похож н интеллектул. Хвтит ли у него сил? Но книстру я покзл и бк открыл.

– А не помочь ли вм? – вежливо предложил я. – Может, мы вдвоем поднимем ее.

Он кк-то стрнно посмотрел н меня и одной рукой тк легко поднял книстру, будто в ней было не больше ст грммов. Открутив крышку, поднял книстру и вылил ее содержимое в бк. Мло кто сумеет одним духом перелить двдцть литров бензин из высоко поднятой книстры тк, чтобы руки не дрожли. Кзлось, для него это вообще не тяжесть. Порзительно!

Думю, что к восхищению женщины ни один мужчин не остнется рвнодушным. Вот и этот улыбнулся, по собственной иницитиве звернул крышку, положил книстру н место и зпер бгжник. Мне покзлось, что и он почувствовл ко мне симптию.

– Может, еще что-нибудь нужно?

Я очнулсь и отвел от него восхищенный взгляд.

– Ах, нет, большое спсибо. Кк изумительно вы это сделли! Громдное спсибо и прошу извинить, что остновил вс. Ведь вы нверняк спешили.

– Пустяки. Для меня это было только приятно. Всего хорошего!

Усживясь в мшину, он бросил взгляд н моего "ягур" и, кк мне покзлось, хотел что-то скзть, но передумл и жестом покзл, чтобы я первя тронулсь. Теперь я зколеблсь, тк кк уже нстолько пришл в себя после испытнного стрх, что подумывл, не устроить ли мне нпдение н зсду, поджидющую меня в Пльмирх. Я могл бы, нпример, трнить их "ягуром"... Нет, пожлуй, воздержусь. И я двинулсь обртно в Вршву, з мной ехл БМВ.

* * *

Приблизительно з две недели до этого перед мленьким домиком в Биркерде поздно вечером остновилсь мшин. Алиция выглянул в окно кухни и позвл Торкильд:

– Посмотри, "вольво-144". Уж не Ионн ли приехл?

Мы с Торкильдом очень любили друг друг, причем мое доброе отношение к нему было вполне обосновнно, вот з что он меня любил – совершенно непонятно. Об они с Алицией восприняли мое исчезновение кк большое личное несчстье, очень рдовлись, что я отысклсь, и теперь об помчлись к выходу. В дверях они столкнулись с инспектором Йенсеном.

– Прошу извинить з столь поздний визит, – скзл господин Йенсен, – но дело срочное. Вш подруг опять исчезл.

– Это уже стло у нее дурной привычкой! – воскликнул взволновння Алиция и приглсил инспектор пойти.

Спокойно и по-дтски основтельно инспектор изложил суть дел. Основывясь н телегрмме, послнной мною Алиции – рзумеется, Алиция известил о ней инспектор, – ткже н сведениях, полученных из дтского посольств в Приже, меня уже дв дня ожидли в Днии. А меня все нет. Не звонил ли я ей?

– Не зню, – ответил Алиция неуверенно. – Муж перекпывл сд и повредил кбель, тк что нш телефон не рботл ккое-то время. Н рботу мне кто-то звонил, но меня кк рз не было. Тк что не зню.

Инспектор Йенсен очень огорчился. Подумв, он спросил Алицию, где, по ее мнению, я могл бы нходиться. Алиция попросил объяснить, в чем, собственно, дело. Господин Йенсен объяснил.

Нчтя Интерполом в конце прошлого год кмпния близилсь к концу. Было рестовно много людей, знимющихся преступной деятельностью, прикрыто много притонов, конфисковны знчительные суммы. И это все. Верхушке гнгстерского синдикт во глве с шефом не только удлось скрыться от првосудия, но и скрыть почти весь кпитл шйки, Интерпол очень рссчитывл его зхвтить, что было бы рвносильно отсечению глвной головы гнгстерской гидры. А теперь вышеупомянутя гидр отрщивет новые головы, в целом ряде мест появляются новые притоны, и все свидетельствует о том, что кция Интерпол может тянуться до бесконечности. Из кких-то неведомых источников Интерпол узнл, что все богтство шйки где-то спрятно, но никто не знет где. С другой стороны, стло известно ткже, что в полиции бндиты имеют своего человек, но опять же никто не знет, кто он. В довершение во всему, в Северной Африке нблюдется подозрительное оживление в облсти рзвлектельного бизнес, причем это оживление идет врзрез с гнгстерской деятельностью в Европе. Полиции, рзумеется, это очень н руку, но тем не менее он очень хотел бы знть, в чем все-тки дело.

Бот почему моего прибытия ожидли с тким нетерпением, рссчитывя, что кое-что я смогу прояснить, что смогу нзвть им хоть некоторых предствителей гнгстерской элиты. Польское и дтское посольств в Приже уже зручились моим соглсием побеседовть с кем ндо, и вдруг я исчезю. Рзумеется, поиски продолжются. Если я покинул Фрнцию, то должн был где-то пересечь грницу. Кк рз этот момент нходится сейчс в центре внимния полиции. Известно, что я приобрел бежевый "ягур", хотя не исключено, что могл бросить мшину и уехть н чем-нибудь другом. Причем никто не поручится, что под собственной фмилией. В связи с вышеизложенным не приходит ли в голову моей приятельницы ккие-нибудь предположения?

Алиция глубоко здумлсь и выдвинул предположение.

– Он поехл в Польшу, – решительно зявил моя подруг. – Ее телегрмм и то, что вы, господин инспектор, рсскзли, позволяют предположить, что ее преследуют и что ее жизни угрожет опсность. А я зню – вы уж извините, но человеку позволительно иметь хобби, – тк вот, моя подруг полгется только н польскую милицию. Я уверен, что он поехл в Польшу.

Стремление добрться до родины кк последнего прибежищ не покзлось инспектору Йенсену столь уж стрнным. Он опять немного подумл, зявил, что проверит, и очень просил немедленно сообщить ему, если от меня придет ккя-нибудь весточк.

Весточк действительно пришл. Это было мое письмо. Алиция получил его спустя две недели после визит инспектор. Алиция прочл три рз мое послние и очень рсстроилсь. Семь рз звонил он инспектору Йенсену, никк не могл его зстть и рсстроилсь еще больше. Нконец дозвонилсь, и поздно вечером он опять ннес ей визит.

Господин Йенсен выглядел рстерянным.

– Мы ншли вшу подругу, – скзл он Алиции почему-то грустным голосом. – У нее был предствитель Интерпол из Приж. К сожлению, вш подруг не пожелл с ним рзговривть, дже не впустил его в квртиру и обошлсь с ним... гм... невежливо, невзиря н присутствие польской милиция. Мы не знем, кк это объяснить.

К этому времени Алиция выучил мое письмо низусть и знл, кк это объяснить.

– Я двно знл, что этому человеку нельзя доверять. Сколько рз я ей это говорил! – в гневе выкрикнул Алиция и добвил: – Вы должны поторопиться! Я совсем не хочу, чтобы мою подругу убили.

Господин Йенсен ничего не имел против того, чтобы поторопиться, но не понял, о кком человеке говорит Алиция. Тогд Алиция перевел ему отдельные фргменты моего послния, те, в которых я описывл, кк нрвлсь н гнгстеров, переодетых полицейскими, о присутствии в Польше Мдлен, о фктх, свидетельствующих против Дьявол и о моих подозрениях. Многое из того, что прочитл Алиция, подтверждлось информцией, имеющейся в рспоряжении инспектор. Он внимтельно слушл, кивя головой.

Зтем он тк же внимтельно выслушл то, что ему сочл своим долгом скзть Алиция, и глубоко здумлся. Подумв, он зявил, что все понял. Кк и следовло предполгть, испытния, выпвшие н мою долю, сделли меня несколько подозрительной, недоверчивой. Меня можно понять. Он см, нпример, был бы удивлен, если бы после всего пережитого я стл бы откровенничть со всеми подряд. Нпротив, моя сдержнность достойн всяческих похвл. И тем не менее со мной ндо же кк-то общться. Он думл, что это будет нетрудно, но теперь его мнение по днному вопросу изменилось. Собственно, оно стло меняться уже тогд, когд ему сообщили, что прижского сотрудник Интерпол я пытлсь спустить с лестницы, публично обзывя его "лысым боровом". Может быть, в связи с вышеизложенным моя подруг придумет ккой-нибудь способ убедить меня, что тот человек, которого ко мне нпрвят, достоин доверия.

Алиция попросил господин Йенсен подождть и позвонил мне в Вршву.

После того кк мы с ней убедились, что говорим именно мы, не подствные лиц, Алиция первым делом спросил:

– Что это з лысый боров был у тебя?

В ответ послышлось рзъяренное рычние:

– Очередной бндит! Мленький, с большой головой, лысый! С розовой мордой. И он лоснилсь, из ушей торчли клочья шерстя. И блондин! С меня достточно блондинов!

– А почему ты его спустил с лестницы? – поинтересовлсь он, оствив в стороне вопрос, почему я решил, что он блондин, если он лысый.

– А что, я должн был встречть его с рспростертыми объятиями? К сожлению, не спустил, его поддержл ккой-то кретин, который поднимлся следом з ним.

– Но ведь это был сотрудник Интерпол!

В ответ рздлся иронический смех:

– Ты веришь этим скзкм? Д он просто-нпросто выдл себя з сотрудник Интерпол, кк и все они тут. Предствляешь, явился ко мне после того, кк им не удлось рзделться со мной в Пльмирх. Дудки, не н ткую нпли!

О покушении в Пльмирх Алиция ничего во знл, тк кк письмо мое было отпрвлено рньше. Он потребовл подробностей и узнл, кк покушлись н мою жизнь, кк я чудом избежл смерти – только блгодря своей рссеянности, кк з мной гнлся устый блбес, лысый и мордстый, кк меня коврно змнили в Глвное упрвление милиции и тм – предствь! – хотели зствить общться с вышеупомянутым блбесом, вкрвшимся в доверие некоторых близоруких сотрудников польской милиции, но я его срзу рскусил и тут же дл ему полную и исчерпывющую хрктеристику, которую, к сожлению, ему перевели не полностью, после чего сбежл домой и теперь сижу, збррикдироввшись в своей квртире. Никому я не верю, и обмнуть меня больше не удстся.

– Ну, хорошо, – скзл Алиция, не вдвясь пок в подробности моего поведения. – Ты инспектор Йенсен знешь?

– Зню, что?

– Веришь ему?

– Нет.

– Но почему же?

– Откуд я зню, он мог з это время сто рз измениться.

– Ну мне ты веришь?

– Тебе верю, – без колебний подтвердил я.

– Ну тк вот, я тебе говорю...

– Глупости, – прервл я. – Что с того, что я тебе верю, если я не уверен, что это ты?

Алиция опешил. Придя в себя, он возрзил:

– До ведь ты же со мной говоришь?

– Ну и что? Я ведь тебя не вижу. Может, держт тебя под прицелом? Ты их не знешь, но я-то зню, что они способны н все!

Алиция понял, что дело серьезнее, чем он думл. Ндо что-то предпринимть.

– Послушй, – решительно зявил он. – Обещю тебе все смым тщтельным обрзом проверить, тк что с человеком, который сошлется н меня, ты сможешь смело говорить. Соглсн?

– Пусть он еще мне докжет, что он от тебя, – упрямо стоял я н своем.

– Хорошо, докжет...

Он положил трубку я здумлсь. Инспектор Йенсен терпеливо ждл.

Алиция прекрсно знл и инспектор Йенсен, и хрктер его рботы. Тем не менее был полн решимости еще рз все проверить, тк кк свои обещния привыкл выполнять честно. Со свойственной ей проництельностью, Алиция срзу понял причины и последствия мнии преследовния, овлдевшей мной. С инспектором Йенсеном они договорились о следующем: человек, которого они комндируют ко мне, предствят Алиции, ддут ей сутки н ознкомление с ним, после чего он лично его проинструктирует, кк он должен себя держть, чтобы я ему поверил.

Господин Йенсен рзвил чрезвычйно оживленную деятельность, в ходе которой пользовлся телефоном и коротковолновым передтчиком, отпрвил несколько телегрмм, лично посетил множество учреждений, съездил в эропорт и н исходе следующего дня привез к Алиции их послнц. Алиция в свою очередь посетил несколько учреждений, причем збрлсь тк высоко, что выше остлся рзве лишь один король, поговорил несколько рз по телефону и, вполне удовлетворення результтми, осмотрел предствленного ей послнц. Он выглядел вполне пристойно и дже вызывл симптию, не был блондином, не был лысым, с вполне интеллигентным лицом, не крсным и не лоснящимся. Удовлетворення и н этот рз, он проверил его удостоверение и велел ждть до звтр.

В оствшееся до следующего дня время он рзвил не менее интенсивную деятельность, в результте которой знчительно возросли ее счет з междунродные телефонные переговоры. Когд нконец совесть ее был успокоен, Алиция потребовл свидния с симптичным послнцем с глзу н глз.

– Прежде чем вы нчнете с ней говорить, скжите ей вот это: зрзы говяжьи по-вршвски. Только не уверен, что вы сумеете...

Рзговривли они по-фрнцузски, но проль Алиция нзвл по-польски, и, естественно, у нее возникли сомнения, сможет ли инострнец произнести его кк следует, не переврет ли.

– Это, пожлуй, смый оригинльный проль из всех, ккие мне приходилось слышть, – улыбнувшись, зметил по-польски послнец. – Зто и зпомнить его будет нетрудно.

– Почему же вы мне срзу не скзли, что знете польский? – вскричл Алиция с упреком. – Вы когд едете в Вршву?

– Д я уже целую неделю пробыл тм. А сюд приехл лишь зтем, чтобы увидеться с вми.

– Вы уже говорили с Ионной?

– Нет, я был знят другим делом.

Он неуверенно глянул н Алицию, не зня, стоит ли продолжть, и добвил озбоченно и сочувственно:

– Боюсь, вся эт история очень дорого обошлсь вшей подруге.

Зтем он сел в смолет и отпрвился в Приж, где у него состоялся вжный рзговор – н этот рз по его собственной иницитиве, – после чего он опять сел в смолет и отбыл в Вршву.

* * *

Мое ужсное душевное состояние объяснялось целым рядом причин. События рзвивлись в бешеном темпе. Срзу же после пльмирской внтюры произошел инцидент с лысым боровом. Дело было тк. Н обртном пути из Пльмир я все никк не могл прийти в себя. До Белян я тряслсь от пережитого стрх, проехв же Беляны, стл приходить в ярость. В конце концов, сколько можно отрвлять мне жизнь? Где же конец обмну и лжи? Д попдись мне эти мерзвцы, поубивл бы их всех!

Лысый боров – в точности ткой, кк я описл его Алиции, – выскочил из втомшины, стоявшей перед моим домом, и бросился вслед з мной по лестнице, громко крич, что ему срочно необходимо поговорить со мной. Единственные же звуки, которые я тогд был в состоянии производить, – это скрежетть зубми и рзъяренно шипеть. З лысым боровом следовл еще ккой-то человек, и он действительно принял боров в объятия, когд со сдвленным криком "Прочь, merde!" я столкнул его с лестницы третьего этж. Грммтик в моем выкрике хромл, но слов должны быть понятны лысому борову, тк кк он излгл свои просьбы по-фрнцузски. Я еще здержлсь н площдке четвертого этж, чтобы подкрепить свое выскзывние несколькими подобными, зтем вбежл в свою квртиру и зхлопнул дверь.

Через чс я вынужден был ее открыть, тк кк ко мне прибыли дв сотрудник милиции в мундирх. Они принесли повестку. Вызывл полковник. При мысли о полковнике я испытл ткую горечь и одновременно злость, что тут же помчлсь к нему, чтобы выскзть все, что я о нем думю. Сотрудники милиции еле поспевли з мной. Прибыв в упрвление милиции, я срзу же, еще в вестибюле, нткнулсь н лысого боров. Предствляете?! Збыв о своем нмерении рссчитться с полковником, я здесь же, внизу, устроил чудовищный скндл.

Я вырзил свой решительный откз – н нескольких языкх, чтобы дошло до боров, – вести ккие-либо переговоры, поствил под большим знком вопрос способность ншей милиции знимться вообще ккими-либо делми, допустив тким обрзом прямое оскорбление влстей, смешл с грязью присутствующих, пытвшихся что-то мне объяснить, и только после этого несколько поутихл. Прежде чем зрители этого спекткля успели прийти в себя, я вжно зявил, что мне ндо в тулет, и под этим предлогом скрылсь.

Кружным путем в семь чсов вечер вернулсь я домой – озлобившяся н весь мир, никому не доверяющя, решившя отныне рссчитывть только н себя. Я не помнил, зперл ли я входную дверь, торопясь в милицию, тк что следовло принять меры предосторожности. Вынув из тйник в мшине пружинный нож, я включил в "ягуре" противоугонное устройство и н цыпочкх поднялсь по лестнице. Если я оствил дверь незпертой, они могли проникнуть в квртиру и тм устроить зсду.

Н лестнице не окзлось ничего подозрительного. Вствив ключ в змочную сквжину, я повернул его тк бесшумно, будто всю жизнь знимлсь кржми со взломом. Тк же осторожно нжл н ручку и, открыв дверь, н всякий случй отскочил в сторону.

Ничего не произошло. Тогд я присел н корточки и осторожно сунул голову в квртиру. Не зметив ничего подозрительного, я могл себе позволить войти нормльно. Н всякий случй я зкрыл дверь тоже бесшумно: шуметь можно будет лишь после того, кк осмотрю всю квртиру и никого в ней не обнружу. Открыв дверь в комнту, я остновилсь н пороге.

Дьявол собирл свои вещи в небольшой чемодн.

Долго я стоял, нблюдя з ним, пок он случйно не повернулся, и его взгляд упл н меня. И тут этот неестественно хлднокровный человек вздрогнул и, будучи не в состоянии спрвиться с собой, уствился н меня тк, будто увидел привидение. Меня это не удивило – ведь в Пльмирх меня ожидл зсд, меня должны были убить, он об этом знл. И вообще, я дошл до ткого состояния, когд меня уже ничто не удивляло.

– Вижу, что ты нконец и в смом деле собрлся уходить? – вежливо поинтересовлсь я.

– Ведь ты этого хотел, – возрзил он, успев прийти в себя.

– Ах, кк трогтельн твоя готовность исполнять мои желния!

Действуя по нмеченному плну, я все-тки осмотрел квртиру, зглянул в шкфы, убедилсь, что, кроме нс двоих, в квртире никого нет, и зперл дверь н ключ.

– Рзреши мне чсть вещей оствить, – холодно попросил Дьявол. – Я не в состоянии унести все з один рз. Н днях зберу остльные.

– Поступй, кк считешь нужным, только уходи поскорей.

Пусть оствят вещи, вещи не кусются, лишь бы см скорей ушел. Его присутствие держло меня в стршном нпряжении, более того, я воспринимл его кк постоянную угрозу, постоянную опсность, нвисшую нд моей головой. Я понимл, что у него не только не остлось ко мне никких теплых чувств, но, нпротив, теперь я ему только мешл. После того, кк он из-з Мдлен впутлся во всю эту феру, он, кк и все прочие члены бнды, был зинтересовн в моем исчезновении. И я вдруг очень явственно предствил, кк бы я чувствовл себя в обществе шеф, если бы, скжем, по причине временного умственного зтмения, выдл бы ему тйну. Ужс охвтил меня при мысли о безгрничной и беспощдной жестокости этик людей.

Я приготовил себе чй, выбрл кресло, стоявшее в углу комнты, и уселсь с чшкой в рукх, положив рядом пружинный нож. Похоже, я нсколько переборщил в своей любви к риску. Роль примнки окзлсь мне явно не по силм, ндо честно признться в этом. Не доросл я до нее...

– Оствьте в покое Родопы, – вдруг выплил я. – Нет тм ничего.

Думю, что, если бы изо рт у меня вырвлось плмя, оно не порзило бы его сильнее, чем эти слов. Никогд в жизни не видел я его в подобном состоянии. Стршно побледнев, Дьявол вскочил, отбросив чемодн, и в его взгляде отчетливо читлись ужс и ненвисть. Я понимл, что мое зявление могло быть и неожиднным, и неприятным, но чтобы до ткой степени... В чем же все-тки дело?

– Ты что делешь из меня дурк? – не своим голосом зорл он, бросясь ко мне. Лязгнув, см собой открылся нож. Дьявол змер н месте.

– Не подходи, – скзл я. Крсный тумн зстилл мне глз. – Советую держться н рсстоянии. Поверь, это добрый совет.

И в этот момент ззвонил телефон. Ни он, ни я не шевельнулись. Телефон звонил и звонил. Первым опомнился Дьявол.

– Психоптк, – скзл он, пожимя плечми, и снял трубку. – Алло! Слушю! Это тебя, – обртился он ко мне.

– Х, х, – только и произнесл я, полня решимости не покидть своего безопсного уголк в кресле.

– Д опомнись же, кретинк! Звонит полковник Едлин.

Я пожл плечми:

– Можешь сообщить ему, что я не подойду к телефону, дже если будет звонить см господь бог.

Смешно было слышть, кк Дьявол, пытясь убедить меня, что говорит действительно с полковником, прострнно объяснял собеседнику, почему именно я откзывюсь подойти к телефону. Его собеседник делл вид, что нстивет н рзговоре со мной.

– Полковник говорит – ему бы только услышть твой голос и убедиться, что ты жив, – рздрженно скзл Дьявол, протягивя мне трубку.

С меня было достточно. Я зорл во все горло:

– Д отвяжитесь вы все от меня! Ккое ему дело до того, жив ли я! Пусть ктится ко всем чертям!

– Увы... – нчл было Дьявол. – А, вы слышли! Пожлуйст, пожлуйст, до свиднья.

Не взглянув н меня, он снов знялся чемодном. Ккое-то время в комнте црило молчние.

– Тк кк же обстоит дело с Родопми? – прервл молчние Дьявол, зпиря чемодн. – Ты соврл?

– Соврл, – подтвердил я.

– Сейчс соврл. – Он нконец посмотрел мне в глз. – Опять хочешь все зпутть. Вот только не зню зчем.

– Зтем, чтобы ты н своей шкуре почувствовл, что знчит жить в тмосфере неуверенности. Уже несколько лет ты держишь меня в тком состоянии.

– Решил отомстить?

Я позволил себе вырзить нивное удивление:

– При чем тут месть? Если я нврл о Родопх, ккие могут быть к т_е_б_е_ претензии?

Он не ответил, нпряженно о чем-то рздумывя. Когд он зговорил, в его голосе чувствовлись решимость и отчяние:

– Тк ты утверждешь, что сейчс говоришь првду? А тогд лгл? Знчит, покойник скзл не то, что ты мне сообщил?

– Ну, рзумеется, не то. Неужели ты думл, что я уж совсем дур? Из всего, скзнного мною, верно лишь то, что он действительно нзывл цифры, обознчющие рсстояния, и что без крты этого мест не нйдешь. Остльное я выдумл. Можете обшрить все Родопы, кждый кмешек. Ничего не нйдете.

– Зчем ты это сделл? – тихо спросил он. Думю, тким рзъяренным мне его не приходилось видеть.

– Ты прекрсно знешь зчем, – холодно ответил я. – И не считй меня глупей, чем я есть.

– О чем ты, не понимю.

– Можешь не понимть, дело твое.

Я сидел, съежившись в кресле, с ножом в руке. Больше всего н свете сейчс Дьяволу хотелось узнть от меня првду. Будь у него пистолет, он, не здумывясь, пустил бы его в ход. Нож в моей руке отбивл охоту к более близкому конткту со мной. Не скзв больше ни слов, он ушел, оствив чемодн н полу. Я слезл с кресл и зперл входную дверь, нкинув еще цепочку.

В восемь опять ззвонил телефон. Поскольку еще не изобрели способ убивть людей по телефону, я после некоторого колебния поднял трубку.

– Двдцть четыре восемндцть, – скзл полковник рздрженным тоном. – Скжите н милость, что это вы вытворяете?

– Вы меня очень хорошо охрняете, большое спсибо, – язвительно поблгодрил я. – Нормльный человек н моем месте уже двно отдл бы концы. Больше я н ткую удочку не попдусь.

– Я не понимю, о чем вы говорите. И вообще, возьмите себя в руки, пострйтесь избвиться от этой мнии преследовния. Приезжйте ко мне, вс ожидет сотрудник Интерпол.

– Кто, этот лысый боров?

Полковник вроде бы зколеблся:

– Ну, если вм угодно именно тк его нзывть... Мы вс ждем уже целый чс! Вы должны были приехть к семи.

– А в Пльмирх вы тоже меня ждли? – зловещим тоном произнесл я.

– В кких Пльмирх?

– Н клдбище. Ничего не скжешь, место смое подходящее. Ккого черт вы велели мне ехть в Пльмиры? Тк вот, слушйте. Сейчс уже вечер, я подожду до утр. А утром устрою скндл н весь город, уж будьте уверены. Всем рсскжу – и вшему нчльству, я вшим сотрудникм. Я поствлю в известность контррзведку! И пожрную комнду! И в гзеты позвоню! Втихую мне теперь шею не свернут, если и погибну, тк с музыкой! Пусть все об этом узнют.

Полковник очень рссердился:

– Д что вы ткое говорите? Кто свернет вм шею? Что случилось в Пльмирх?

– Уж вы-то должны быть в курсе.

– Ну хорошо, хорошо. Я в курсе, но хочу еще рз услышть от вс. Допустим, мне доствляет удовольствие слушть рсскзы о том, что я сделл. Итк, что же случилось?

– Д ничего особенного. Позвонил вш секретрш. Скзл, что соединяет с вми. И соединил. Вы велели мне через чс быть в Пльмирх, потому что кончете оперцию и мне ндо кого-то опознть.

– И я нзвл проль?

– Нет, я теперь я понимю почему. Сейчс вы нмерены утверждть, что не вы звонили.

– Нмерен, честное слово нмерен, – подтвердил полковник. – Подождите минуточку, я вм сейчс перезвоню.

Минуточк рстянулсь н полчс. Потом полковник снов позвонил, и мне покзлось, что он очень рссержен.

– Хотелось бы знть, что вы успели сделть з то короткое время, которое прошло между вшим визитом ко мне и утром сегодняшнего дня? – спросил он. – Вм действительно звонили, действительно вызывли в Пльмиры. Кк вм удлось выйти из этого живой и невредимой?

– Только потому, что бензин не хвтило. И еще потому, что я излишне нюхливя. Вот если бы они догдлись применить другую гдость, не ту, которой усыпили меня в Копенггене... Помереть же я должн был потому, что вы поверили в Родопы.

– Боже мой, ккие еще Родопы?!

В рздрженном тоне полковник слышлось столько искреннего недоумения, что я окончтельно отбросил недвние подозрения. В смом деле, с этими своими подозрениями я могу доктиться до того, что буду считть полковник членом бнды, всю ншу милицию подкупленной, Глвное упрвление – штб-квртирой гнгстеров по эту сторону грницы. Рзумнее признть, что полковник просто-нпросто обмнывли.

Я рсскзл о вчершнем рзговоре и событиях, имевших место сегодня утром. После чего дл понять, что роль примнки мне не нрвится. В зключение я скзл:

– Хоть это и трудно, но я в конце концов могу поверить, что вы не зинтересовны в моей смерти. Но тогд вм прядется признть, что вс обмнывют. Лысый боров тоже лицо подствное, это я вм говорю. И я откзывюсь покидть свою квртиру. Делйте, что хотите.

Полковник не стл нстивть и соглсился, чтобы я остлсь в добровольном зключении. Поздно вечером позвонил Алиция. У меня создлось впечтление, что и ее втянули в кмпнию против меня, но это меня не очень огорчило. Я был уверен, что он очень скоро рзберется во всем. Уж я-то Алицию хорошо знл: он никому не поверит, пок см сто рз не проверит.

Утром Дьявол попытлся проникнуть в квртиру, но ему помешл цепочк н двери. Я проснулсь, услышв, кк он дергет ее, вышл в прихожую и зявил, что в квртиру его не впущу. Он пригрозил, что вызовет милицию, н что я с энтузизмом соглсилсь. Кончилось тем, что, приоткрыв дверь н длину цепочки, я подл ему его бритвенные приндлежности, и он опять исчез с глз моих.

Что же мне делть дльше? У него есть ключи. Если я выйду из квртиры, он воспользуется моим отсутствием и устроит в квртире зсду. А у меня уже кончлись сигреты, нужно купить чй и кое-ккие лекрств. Полковник не двл о себе знть. Идиотское создлось положение, и, говоря до првде, я был горздо ближе к сумсшествию, чем когд-либо.

Сигреты и продукты мне привезл н другой день донельзя взволновння Явк, я попросил ее об этом по телефону. Приехв, он зявил, что тут ошивется некий мерзвец, который следил з ней.

– Где ошивется?

– Д тут, у тебя н лестнице, выше этжом. Я звоню в твою дверь, он выствил рожу и смотрит. Нет, я тк не могу, я человек нервный. Кончй, пожлуйст, все эти штучки.

– Я бы рд, д не зню кк.

– Но ведь я теперь боюсь выйти!

– Тк не выходи. Я, может, тоже боюсь.

– Но мне же ндо домой!

В конце концов з ней приехл муж, которого я в квртиру не впустил. Не впустил ткже и человек, который пришел снимть покзние электросчетчик. Ему пришлось поверить мне н слово и зписть ту цифру, которую я нзвл. Не впустил я и приходящую домрботницу, которую хорошо знл, и незнкомого мне человек, выдввшего себя з рботник телефонного узл и очень нстиввшего, чтобы я его впустил. Одинндцть рз мне звонили рзные лиц и под рзными предлогми пытлись вымнить меня из квртиры, причем двжды в ответ н мое требовние нзвть проль вешли трубку. Н третий день появился Дьявол.

– Я желл бы получить свой чемодн, – холодно зявил он.

– Срзу ндо было збирть! – огрызнулсь я.

– Но рз уж я не збрл, будь тк любезн и отдй мне его теперь.

– Хорошо, я спущу его тебе н веревке с блкон.

– И устроишь предствление для всей улицы? Хвтит влять дурк. Я могу не входить, выствь его н лестницу.

Н меня опять, кк видно, ншло умственное зтмение, ибо я отпрвилсь з чемодном, оствив дверь зкрытой лишь н цепочку. Когд я вернулсь, волоч чемодн, в дверях уже был не Дьявол, ккой-то незнкомый тип. И этот тип пытлся перерезть цепочку ножницми для желез. При этом он тк поствил ногу, чтобы я не могл зхлопнуть дверь.

При виде его я выронил чемодн. Единственным орудием, окзвшимся под рукой, был т тяжеля штук, которую мои сыновья поднимли, когд делли зрядку. Если не ошибюсь, эту штуку нзывют гнтели. Они лежли н скмейке в прихожей, у смой двери.

Схвтив гнтели, я изо всей силы стукнул до доступному для меня фргменту взломщик. Лопнул ндрезння цепочк, гнтели свлились ему н ногу. Зорв не своим голосом, он от боли отдернул ногу, и я тут же зхлопнул дверь. Змок я зперл тк, чтобы его нельзя было открыть снружи. А его тут же попытлись открыть. Без сил опустившись н скмейку, я слушл, кк они возились с змком. Потом все стихло.

Нглость Дьявол был поистине безгрничн. Через несколько минут он позвонил из втомт и, ни словом не упоминя о происшедшем, потребовл чемодн. Мне очень хотелось сбросить чемодн ему н голову, но меня удержло опсение, что повреждение чемодн дст ему повод и впредь не оствлять меня в покое. Он может, нпример, подть н меня в суд, призвв в кчестве свидетелей тех людей, которые будут нблюдть момент сбрсывния чемодн с четвертого этж. Поэтому я поступил по-другому: ншл моток веревки, привязл веревку к ручке чемодн и без особого труд спустил его с блкон, не вдвясь ни в ккие объяснения.

Рзорвнную цепочку я соединил куском толстой проволоки – хорошо, он ншлсь в квртире. Я понимл, что это совершенно недостточные меры безопсности и принялсь з поиски дополнительных средств. В результте поисков в буфете был обнружен большя и тяжеля колотушк для отбивния мяс, н очень длинной ручке. Кроме того, я приготовил большой кусок вты, звернутый в мрлю. Это н тот случй, если они хитростью зствят меня приоткрыть дверь н длину цепочки и через щель попытются воздействовть н меня кким-нибудь химическим средством, рспылив его. Думю, что вышеупомянутя мск если не полностью обезопсит меня от воздействия усыпляющего или нркотического гз, то, во всяком случе, знчительно ослбит его действие.

Когд я знимлсь спуском чемодн, у меня был возможность обозреть ближйшие окрестности моего дом, и я зметил, что нпротив, н гзоне, ккой-то человек чинил "сирену", леж под мшиной. Другой сидел н трве рядом и с мученическим выржением н лице подвл первому инструменты. Об с рдостью бросили рботу и с большим интересом нблюдли з моими мнипуляциями с чемодном, после чего с явной неохотой вернулись к прервнному знятию. Тоже мне, ншли рзвлечение! Будь у меня под рукой грнт, швырнул бы в них!

Вооружившись нступтельным и оборонительным оружием, я почувствовл себя более уверенно. З три дня, проведенные в добровольном домшнем зточении, я дошл до ручки. Скопившееся во мне рздржение требовло выход, и я с готовностью бросилсь к телефону, когд он ззвонил.

– Двдцть четыре восемндцть, – скзл незнкомый голос. – Полковник просит вс прибыть к нм. Приехл человек из Интерпол. Полковник велел скзть, что нстоящий. Сейчс они с полковником в городе, но через чс будут ждть вс в "Грнде".

– Дудки, – невежливо ответил я.

– Кк, простите?

– Дудки. Пусть ждут, если им тк хочется, но я не приеду. Я же говорил, что не выйду отсюд!

Через десять минут он опять позвонил.

– Двдцть четыре восемндцть, если они с полковником приедут к вм?

– Если соглсны рзговривть н лестнице, пусть приезжют. В квртиру никого не впущу.

– Тогд приезжйте вы. Мы ддим вм сопровождющих.

– Подвитесь своими сопровождющими...

В состоянии крйнего душевного нпряжения ожидл я весточки от Алиции. И был полн решимости не верить никому, пок не получу докзтельств, что этот человек послн ею. Ярость бушевл во мне, кк лв в действующем вулкне.

Через полчс позвонили в дверь. Зкрыв лицо мской и взяв в руки колотушку, я подошл к двери, полня решимости пустить ее в ход при млейшем подозрительном движении. Тк кк от Алиции до-прежнему не было никкой вести, у меня были все основния полгть, что это опять гнгстеры – кк видно, у них не остлось времени, и они идут в-бнк.

З дверью окзлся незнкомый человек. Тк я и думл!

– Чего ндо? – невнятно произнесл я, тк кк вт порядком-тки мешл.

– Я от полковник Едлины, – скзл незнкомец, глядя н меня с удивлением. – Двдцть четыре восемндцть. Буду вс сопровождть.

– Поищите себе другую компнию. Вот если бы тут, н лестнице, стоял полк солдт в полном обмундировнии, я, может быть, и вышл. Д и то, если бы с ними был см Цирнкевич, потому что только его я хорошо зню в лицо. Тк что привет! Мрш в Родопы!

Прежде чем он успел ответить, я зхлопнул дверь. Вскоре по телефону возобновились переговоры и уговоры. Мне предлглись н выбор две возможности: или полковник приезжет во мне, или я к полковнику. От визит его ко мне я тут же откзлсь ктегорически: ведь этот несчстный человек, которого обмнывют н кждом шгу – я, рзумеется, имею в виду полковник, – не сможет явиться ко мне в сопровождении всего своего отдел. С ним будут один или дв человек, рзумеется бндиты, которым он полностью доверяет, они прикончт здесь и его, и меня. Из двух зол лучше уж мне ехть к нему. Но не в "Грнд" же!

Нконец позвонил см полковник.

– Я все понимю, но тк не может дльше продолжться. Мне доложили, что вы никого не желете впускть в квртиру. Не желете вы ткже приехть в "Грнд-отель"...

– ...и силой вы меня отсюд не вытщите, – дополнил я.

– Тк что же вы предлгете?

– Тк я быть, я пойду н большой риск и см приеду к вм, но только в Глвное упрвление и только после того, кк предврительно см позвоню вм туд. Больше я не попдусь н удочку. Позвоню см. Ндеюсь, телефоння книг не был подделн дв год нзд в предвидении теперешних событий и номер вшего телефон в ней нстоящий. Но предупреждю, что всякого, кто по дороге попытется приблизиться ко мне, я бью без предупреждения. Чтобы потом не было претензий.

– Лдно, бейте. В упрвлении я буду через пятндцть минут. Звоните и приезжйте, но не подведите. Дело неотложное!

Выждв пятндцть минут, я позвонил в упрвление. Коммуттор срзу соединил меня с нужным номером. Несколько гудков, и вот в трубке послышлся несколько зпыхвшийся голос полковник:

– Фу, еле успел. Пришлось бежть по лестнице. Ккие еще физкультурные упржнения зплнировны у вс для меня?

– Пок не зню. Лдно, приеду.

– У вшего дом нходятся двое нших людей. Не бейте их. Впрочем, они предупреждены и будут держться н рсстоянии. Жду.

Уже стемнело. Лестниц был освещен. С ножом в одной руке и колотушкой в другой я впервые покинул квртиру после трек дней сидения взперти. Оружие мешло мне зпереть дверь, но я кк-то ухитрилсь это сделть и спустилсь вниз. Кк же теперь мне отключить противоугонное устройство в мшине, н выпускя из рук нож и колотушки? А тут еще сумк в рукх.

Переложив оружие в левую руку, я принялсь првой шрить под здним крылом и, рзумеется, прикоснулсь ключом к кузову. Рздлся истошный вой, я см испуглсь и, збыв всякую осторожность, быстренько отключил устновку. Вой прекртился. Осмотревшись, я увидел н другой стороне улицы двух мужчин, тех смых подозрительных типов. Они стояли возле своей ухе отремонтировнной "сирены" и внимтельно нблюдли з мной. Хотя уличные фонри светили довольно слбо, я н всякий случй грозно поглядел н них и сел в мшину. Сложив свое оружие н коленях, я тронулсь в путь.

Следом з мной двинулсь "сирен". Пожв плечми, я сильнее нжл н гз. Рсстояние между нми должно было резко увеличиться, но, глядя в зеркло зднего вид, я убедилсь, что ничего подобного не произошло. "Сирен" не отствл от меня. Стрнно.

Я проверил ручной тормоз, не зтянут ли он случйно. Потом опять посмотрел нзд, и тут что-то внезпно упло н мостовую прямо передо мной. И я это что-то переехл.

Мне стло нехорошо. Неужели человек? Никогд в жизни не незжл я н человек. Рз переехл курицу, тк и то несколько дней был не в себе. Дльше я действовл уже втомтически, збыв обо всем н свете.

Пяти метров мне хвтило, чтобы остновить мшину. В этом месте дорог шл с небольшим подъемом вверх, и меня знесло поперек мостовой. Оствив мшину включенной н первой скорости (не зню, когд я ее успел включить), я выдернул ключи зжигния и выскочил из мшины, н ходу подхвтив поктившуюся с колен колотушку.

Не зню, что бы я сделл, если бы то, что я переехл, окзлось человеком. Но это был не человек. Это был доск, тщтельно обмотння тряпкми. Я ее хорошо рзглядел при свете уличных фонрей.

Я чувствовл, что вот-вот потеряю сознние. У меня не было сил подняться, и я продолжл стоять н коленях посреди мостовой, склонившись нд проклятой доской. Ккой-то человек подбежл ко мне, взял под руку и попытлся поднять.

– Скорей! – прошептл он мне н ухе.

Все еще нходясь в шоковом состояния, я не сопротивлялсь, когд он потщил меня к "ягуру". Вдруг до моего сознния дошло, что з рулем моей мшины сидит ккой-то незнкомый человек. Тот, что тщил меня, попытлся рзжть мой судорожно сжтый кулк, чтобы извлечь ключи от зжигния. Из "сирены", зтормозившей перед кучей тряпья, выскочили двое.

Тошнотворня слбость, овлдевшя мною, вдруг мгновенно исприлсь. Ей н смену пришло ствшее уже привычным состояние бешеной ярости. Одним движением вырвлсь я из рук удерживвшего меня негодяя и с криком "прочь, свинья!" изо всей силы огрел его колотушкой.

Он попытлся уклониться, но я все-тки попл, д тк, что згудело. Првд, что именно згудело, не зню, выяснять было некогд. Рспрвившись с одним, я кк рзъярення фурия двинулсь н того, что сидел з рулем. Оглушенный негодяй, немного опрвившись, попытлся меня удержть, схвтив з воротник жкет. Сдержть меня, однко, в тот момент не смог бы никто. Что ткнь! В тот момент я был способн рзнести в клочья стльную броню. Оствив воротник в рукх негодяя, я змхнулсь н сидящего з рулем, но тот успел сориентировться и, сжвшись в комок, вывлился из мшины через противоположную дверцу, тк что мой удр пришелся, к сожлению, по пустому сиденью. Опять згудело, н сей рз понятно что.

Тем временем к дрке подключились подоспевшие из "сирены". Один из них сцепился с первым из нпдвших, второй попытлся помешть мне сесть в "ягур".

– Прочь! – опять звопил я и змхнулсь колотушкой, но он не стл упорствовть и мгновенно исчез. Не проверяя, не лежит ли кто под мшиной, взревев мотором, я рвнул с мест.

В зеркльце я видел, что дрк срзу прекртилсь и проклятя "сирен" опять кинулсь з мной. С ум сойти! Сигнля во всю мочь, с включенными фрми я ворвлсь н Пулвскую, кк четыре всдник Апоклипсис, вместе взятые, и, зскрежетв тормозми, резко остновилсь у подъезд Глвного упрвления милиции. Из здния выскочили несколько привлеченных шумом милиционеров. Тут же подъехл и остновилсь проклятя "сирен". С пеной у рт, преисполнення желнием немедленно рзделться с преследовтелями, я выскочил из мшины и, подняв нд головой колотушку, кинулсь к ним со своим боевым кличем "прочь!" – кк-то ничего другого не приходило в голову.

Не зню, что бы я с ними сделл, но "сирену" кк ветром сдуло – он умчлсь от меня здним ходом. Я был полн решимости преследовть ее н своей мшине. Тоже, нверное, сгоряч здним ходом. Но тут меня окружили люди, и я млость опомнилсь. Во всяком случе, преследовть их не стл и руку с оружием опустил.

– Вы к полковнику, не тк ли? – робко спросил меня один из милиционеров.

Я хмуро кивнул, тк кк говорить еще не могл.

– Простите, – тк же робко поинтересовлся второй, – но почему вы прогнли отсюд ншу мшину?

Теперь я уже был в состоянии говорить.

– Ккую вшу мшину?

– Ну, "сирену". Теперь они стоят вон тм и боятся подъезжть.

– Перестньте морочить мне голову! – отрезл я.

Зперев мшину, я, сопровождемя одним н милиционеров, нпрвилсь к полковнику. Встречные обрщли н меня внимние, и неудивительно, тк кк выглядел я рсчудесно: всклокочення, воротник оторвн, один рукв жкет рзорвн и – я не зметил когд – чулок н колене лопнул. В руке – колотушк, в глзх – безумие отчяния.

В кбинете у полковник нходился человек, лицо которого покзлось мне знкомым. Ох, видел я его уже, точно, где-то видел. Я, кк вошл, тк и зстыл н пороге, попрв не только хорошие мнеры, но и элементрные првил вежливости.

– Этого мерзвц я зню, – сквозь стиснутые зубы произнесл я, с ненвистью тыч колотушкой в сторону упомянутого мерзвц. – Вы думете, кто это? – спросил я полковник.

Об молч смотрели н меня, не в силх вымолвить ни слов. Тк же молч полковник вопросительно взглянул н сопровождвшего меня милиционер.

– Рзрешите доложить, ничего не понимю, – поспешно отозвлся тот. – Кжется, гржднк избил нших людей. Поручик сейчс придет.

Я сдвинулсь с порог, пропускя вновь прибывшего. У него был рссечен губ и он вытирл лицо носовым плтном. Невзиря н трвму, он почему-то улыблся.

– Что происходит? – спросил полковник. – Что все это знчит?

– Предмет кухонной утври в рукх женщины – стршное оружие, – объявил пострдвший и любезно поклонился мне. – Нпрсно вы нс посылли, товрищ полковник, мы только зря потеряли день. Этой склкой пни смогл бы рзогнть целый бтльон.

И, обртясь ко мне, добвил:

– Честное слово, когд здесь, н стоянке, вы ринулись н нс, у меня душ ушл в пятки. Никогд в жизни мне не было тк стршно.

– Ведь я же вс просил не бить нших! – полковник с упреком посмотрел н меня, и глз его весело зблестели. – А теперь, – обртился он к своему подчиненному, – доложите, что случилось и почему гржднк в тком виде?

– Ее пытлись здержть. Двое мужчин остновили мшину, в которой он ехл, и попытлись увезти ее, причем один уже сел з руль ее мшины. Я не совсем понял, что произошло. – Тут он обртился ко мне: – У них что, не было ключей от зжигния?

– Вот именно, – с мрчным удовлетворением подтвердил я. – Пытлись вырвть их у меня. Кк же!

– Тк я и думл, но было темно, и я не все смог рзглядеть. Мы ехли срзу з "ягуром" и бросились пни н помощь, но он рзогнл нпдвших прежде, чем мы подоспели. Не убил же он их только потому, что при виде нс они сбежли. Я хотел помочь ей сесть в мшину и узнть, не рнен ли он, но тк кк он и меня хотел огреть своей деревяшкой, я счел з лучшее оствить ее в покое. Мы не смогли преследовть нпдвших, тк кк ншей здчей было сопровождение гржднки. А знете ли вы, – тут он опять обртился ко мне, – что мы из-з вс чуть под трмвй не угодили?

– Ну что вы н это скжете? – спросил меня полковник со вздохом.

Я недоверчиво выслушл отчет поручик и решительно зявил:

– Все это врки. Он гнлся з мной н "сирене". И мешл мне сесть в мшину. И пусть объяснит, кк это он умудрился не отстть от меня н своем дрндулете. Или эти "сирены" у вс были понтыкны по всей трссе?

– Скзть? – спросил поручик полковник.

Тот кивнул:

– Скжите. Инче эт женщин не успокоится.

– Н "сирене" устновлен двигтель от "ягур", – объяснил поручик. – Но, учтите, это служебня тйн, никто не должен знть. Ну и кое-ккие еще детли – сцепление, коробк скоростей, еще кое-что. От "сирены" остлся, по сути дел, только кузов.

– А подвеск? – поинтересовлсь я неожиднно для смой себя.

– От "фольксвген".

– И держится?

– Вроде держится. Приврили н совесть...

– Послушйте, двйте кончим с технической чстью, – перебил полковник. – Что будете пить – чй, кофе?

– Я нпьюсь воды прямо из-под крн. Ну что, теперь убедились? Я был прв, когд не хотел выходить н дому. И меня не тк-то легко переубедить. Но вернемся к присутствующим. Тк кто же этот человек, по-вшему?

– По-моему, это нш сотрудник. Сколько лет вы у нс рботете, мйор?

– Четырндцть, – улыбнулся мйор, и тут я вспомнил, откуд его зню. Мы с ним вместе были н одной из городских конференций. Он тогд еще рсскзл мне много интересного о деятельности контрбндистов.

– Ох, извините, – я испытл нечто вроде укоров совести и решилсь нконец сесть. – Ну, хорошо, тк и быть, дйте мне немного холодной воды и горячего кофе. Но чтоб все пили то же смое!

– Рзрешите нм хоть воду не пить, – попросил полковник, и я вдруг почувствовл, кк тмосфер рзрядилсь. Мир вроде бы приходил в норму, но пок в это трудно было поверить.

С гневом и возмущением рсскзл я о событиях последних трех дней, хотя это и нелегко мне длось – столь сильно укоренилось недоверие ко всем н свете. Рсскзл я и о роли Дьявол.

Присутствующим я лишь изложил фкты и воздержлсь от комментриев. Полковник слушл внимтельно, веселый блеск в его глзх погс. Потом он взглянул н поручик.

– "Фольксвген" въехл во двор в шестндцть ноль восемь, – доложил тот. – В мшине дв человек. До отъезд гржднки нходились во дворе.

Полковник повел подбородком, и поручик кк ветром сдуло.

Не зню, откуд взялсь секретрш в столь позднее время, но он принесл кофе для всех и воду для меня. Воду я выпил, свою чшку кофе демонстртивно зменил н чшку мйор, дождвшись, когд он положил себе схр и рзмешл его. Можно скзть, не успел человек и рт рскрыть... Глубокие корни пустил во мне подозрительность.

Под рукой у полковник звякнул звонок. Он нжл кнопку.

– Приехли, – приглушенным голосом информировл стол.

– Пусть войдут, – рспорядился полковник и обртился ко мне: – Прибыли предствители Интерпол. Я лично ручюсь з них. В состоянии вы с ними говорить или опять стнете обижть их?

– Не зню, – мрчно ответил я. – Посмотрю.

В комнту вошли дв человек. Я знл обоих. Первым был весь отливющий розовым лысый боров, вторым – мужчин, который н пльмирском шоссе нлил бензин в мою мшину.

Я проявил потрясющую выдержку. Никких резких жестов, никких обидных слов. Просто я медленно поднялсь и отошл к креслу, стоящему в углу у стены. Обеспечив безопсность тыл, я присел н подлокотник кресл. В првой руке я держл колотушку, в левой, лязгнув, открылся пружинный нож.

– Несколькими фрзми я с ними обменяюсь, – холодно зявил я полковнику, – но отсюд я выйду лишь под эскортом вооруженных милиционеров. Этот лысый у меня уже в печенкх сидит, второй подвернулся мне под Пльмирми, тм, где меня собирлись пристукнуть. Бензинчик мне нпивл! И вы хотите, чтобы я их принял з сотрудников Интерпол и все им рсскзл? Д я лишь потому-то и жив до сих пор, что не болтл! Пожлуй, и дльше помолчу.

– Д что же это ткое! – в отчянии воскликнул полковник и отер пот со лб. – Господ, я бессилен что-либо сделть, – обртился он по-фрнцузски к вошедшим. – Мдм пришлось много пережить, этим объясняется ее... гм... стрнное состояние. Не зню, что и делть. Боюсь, придется приглсить врч.

– Простите, может быть, рзрешите попробовть мне, – тихо произнес по-польски пльмирский проезжий.

Он с улыбкой взглянул н меня, и я вдруг вспомнил, кк жутко выгляжу. Опсность опсностью, переживния переживниями, дрм в личной жизни своим путем, но ведь жизнь продолжется! Говорят, есть ткие женщины, в присутствии которых мужчины вдруг срзу нчинют чувствовть себя мужчинми, и нверняк должны быть мужчины, в присутствии которых кждя женщин осознет, что он прежде всего женщин. И ничего с этим не поделешь! Нстоятельня необходимость немедленно посмотреться в зеркло и полня невозможность сделть это окончтельно испортили мое и без того не нилучшее нстроение.

Отчявшяся, озлоблення, ожесточившяся против всего свет, я мрчно глядел н него и ждл, что он мне скжет.

– Ведь есть же н свете кто-нибудь, кому вы полностью доверяете? – мягко и сердечно спросил он.

– Рз-дв и обчелся, – с горечью ответил я. – А если быть точной, то именно дв человек. Интересно, кто из них дл вм рекомендцию?

– Зрзы говяжьи по-вршвски, – медленно произнес он. – И нельзя дв рз войти в одну и ту же реку.

Воцрившееся молчние длилось долго, неимоверно долго. Я не верил собственным ушм. Медленно, с трудом, через толстую оболочку кошмр пробивлся к моему созннию смысл услышнного. Я чувствовл, кк постепенно тет переполнявший сердце леденящий ужс, кк спдет то стршное нпряжение, в котором я пребывл все это время. Меня душили с трудом сдерживемые слезы, слезы невырзимого облегчения. Колотушк и нож вывлились у меня из рук, я всхлипнул, кинулсь н грудь этому змечтельному человеку и рзревелсь.

Пльмирский знкомый терпеливо держл меня в объятиях, я рыдл ему в жилетку, судорожно вцепившись в отвороты его пиджк и с отчянием думя о том, что мое лицо годится теперь лишь для того, чтобы сидеть н нем.

– Кким обрзом, – всхлипывя и сморкясь в его носовой плток, с трудом выговорил я, – кким обрзом вы узнли о них?

– Вшего друг я зню очень двно, тк получилось, что он и мой друг. А с вшей подругой я познкомился несколько дней нзд в Копенггене. Нсколько мне известно, он проявил порзительную дотошность в устновлении моей личности.

Он смотрел н меня с улыбкой, тктично скрывя отврщение, которое в этот момент я не могл не вызывть. Лысый боров тоже дружелюбно и с интересом поглядывл н меня, хотя было видно, что он ничего не понимет. Полковник и мйор проявляли доброжелтельное любопытство. Мир вокруг меня с кждой секундой терял свой угрюмый облик и нчинл сверкть и переливться всеми цветми рдуги.

С трудом зствил я себя оторвться от смого лучшего в мире человек.

– Зеркло! – простонл я. – Неужели в вшем упрвлении не нйдется ни одного зеркл?

* * *

– Не зню, собственно, с чего нчть, – говорил пятндцть минут спустя лысый боров, смущенно приглживя светлые волосинки, окймляющие розовую лысину. – Пожлуй, лучше всего будет, если вы рсскжете обо всем, что с вми произошло после того, кк мы вс потеряли из поля зрения в Копенггене.

Бесшумно нмтывлсь пленк небольшого мгнитофон. Прекрсное нстроение, в котором я пребывл, трнсформировло все пережитое мною в увлектельные приключения. Время от времени меня прерывли, прося уточнить ту или иную детль. Диспетчерскую в брзильской резиденции гнгстеров мне пришлось изобрзить н бумге, электрифицировнную крту тоже. Вот еще рз пригодились нвыки, приобретенные з годы учения.

– Вы и в смом деле не умеете плвть? – поинтересовлся полковник.

– Плохо. Но воду люблю и, предствьте себе, под конец я почти нучилсь упрвлять яхтой.

– Мы имели возможность убедиться в этом, – подтвердил лысый боров и вдруг весело подмигнул.

Лучший в мире мужчин рссмеялся и пояснил:

– Ведь это нши ктер гнлись з вми у берегов Испнии. Мы получили сообщение, что тм пройдет вш яхт, и ждли вс, но потом... потом события рзвернулись тк, что мы подумли, уж не контрбндисты ли это ккие. Яхт шл неосвещенной...

Боже мой! А я собрлсь стрелять в них – не только из пулеметов, но дже из пушки! Я сообщил им об этом, и всем стло еще веселее. Потом я продолжил свой рсскз.

Когд я рсскзл о том, кк меня бросили в подземелье змк Шомон и кким обрзом я оттуд выбрлсь, н лицх присутствующих появилось выржение, которое мне трудно описть, – смесь недоверия с восхищением. Я же продолжл рсскзывть дльше. Вот я добрлсь до сейф шеф и его чудесной крты. Слуштели уже не могли усидеть н месте. Лысый боров н розового стл пурпурным.

– Шомон! – нервно восклицл он. – Шомон! Пять лет нзд этот змок рендовло чстное лицо. У нс не было никких подозрений, никкой ниточки, ведущей к этому змку... Кто бы мог подумть?

Он вытщил из ппки большой конверт и высыпл из него н стол множество фотогрфий. С одной из них н меня смотрело млденчески невинное личико птлтого, н другой было неизвестное мне здние среди пльм, н третьей – солидный блгопристойный господин с сединой н вискх, тот смый, что спршивл по-немецки, кк это меня могли принять з Мдлен.

Было тм много и других фотогрфий. Вот мягко покчивется н волнх, переливющихся солнечными бликми, чудесня яхт "Морскя звезд". Я зсмотрелсь н нее и с ужсом почувствовл, кк в моем легкомысленном сердце пробуждется желние опять услышть шум окенской волны, рзреземой носом яхты, опять увидеть безбрежную дль моря, голубое небо, опять почувствовть мягкое колыхние окен. Д неужели мне еще было мло?!

– Шеф здесь нет, – скзл я, просмотрев все фотогрфии и отложив в сторону те, н которых были изобржены знкомые мне лиц.

Кроме шеф, тм не было того крсивого мужчины с глзми, нпоминвшими отблески н склх Лзурного грот. Признюсь, я этому обрдовлсь и не сочл необходимым информировть о нем Интерпол. У меня не было к нему никких претензий. В конце концов, это не его вин, что я вбил себе в голову блондин. Если уж хотят, пусть ловят его без моей помощи.

Н отложенные мною фотогрфии присутствующие нбросились, кк коршуны. Меня удивило, сколько всего они еще не знли. Порзительно, до чего же хорошо был зконспирировн ткя большя гнгстерскя шйк! Шеф облдл несомненным оргнизторским тлнтом.

– И только сейчс вы нм рсскзли обо всем этом! – в ужсе простонл лысый. – Почему вы не пришли к нм еще в Приже?

– Мне ндо было немедленно скрыться, тк кк меня выследили у дтского посольств, – пояснил я.

– У дтского посольств? – Лысый немного подумл. – А, действительно, тм был нш человек. Он видел, кк вы входили. У него был вш фотогрфия.

– В смом деле? – я изобрзил вежливое удивление и оствил эту тему.

Я вытщил клендрик Дом книги и продиктовл им зписнные еще в Брзилии дрес и клички. Кк я и думл, моя информция обрдовл их чрезвычйно. Лысый сиял собственным светом, пльмирский знкомый в возбуждении ходил по комнте, полковник не скрывл своего полного удовлетворения.

– Ну, теперь вы быстро с ними покончите, – скзл он предствителям Интерпол.

– Думю, что з неделю упрвимся, – ответил пльмирский знкомый. – Все говорит о том, что гнгстеры действительно не отдвли себе отчет в том, кк много знет пни Ионн. Если мы теперь удрим срзу в нескольких нпрвлениях... Но глвное, что им не удстся добрться до своих сокровищ. Нм было известно, что они их где-то спрятли, но мы боялись, что они успеют их збрть. Теперь же положение гнгстеров очень незвидное.

Лысый ккуртно собирл и склдывл фотогрфии, документы и пленки с зписями и все допытывлся, не вспомню ли я еще чего-нибудь. Я собрлсь было сообщить им слов покойник, по лысый удержл меня:

– Пок не ндо. Б нстоящий момент это не смое глвное. Пусть клд остется н месте. Днные, которые помогут нм нйти клд, вы сообщите после того, кк преступный синдикт будет ликвидировн. Сейчс же нс беспокоит еще одн проблем, но я понял, что и вы ничего о ней не знете. У нс есть основния полгть, что в Северной Африке зново рскидывется сеть притонов, нелегльных игорных домов, но весь этот регион для нс недоступен. Сейчс мы бьемся нд тем, кк предотвртить эту опсность.

– Ну, все, что было в нших силх, мы сделли, – облегчение вздохнув, скзл мйор. – Остльное уже звисит от вс. Желем успех.

Кк только мы вернулись к ншей повседневности, мое рдужное нстроение несколько поблекло. Обрщясь к полковнику, я скзл:

– Все это прекрсно. Но не могли бы и вы кое-что сообщить мне? Хотелось бы прояснить вопрос с Мдлен.

Пльмирский знкомый бросил н меня быстрый взгляд:

– Мдлен?

– Пни Ионн интересуется этой дмой, тк скзть, по сообржениям личного хрктер... – зпинясь, нчл объяснять полковник.

– Я зню, – перебил его пльмирский знкомый.

Нступило неловкое молчние. Что он знл? Откуд? Присутствующие переглянулись, и чувствовлось, что они не решются чего-то мне скзть.

– Говорите, чего уж тм, – подбодрил я полковник. – Меня ничто не удивит. Не первый рз одну женщину бросют рди другой. Првд, н сей рз все получилось особенно мерзко, и мне бы хотелось выяснить дело до конц.

Они все-тки продолжли колебться.

– Полгю, что вскоре я полностью смогу удовлетворить вше любопытство, – отозвлся нконец пльмирский знкомый. – Через несколько дней. А пок, прошу извинить, Интерпол предпочел бы не зтргивть этого вопрос.

– Ну, лдно. А по своей линии вы не могли бы мне чего-нибудь сообщить? – обртилсь я к полковнику, упрямо придерживясь темы.

Полковник тяжело вздохнул и нжл н кнопку.

– Кзик вернулся? – поинтересовлся он у стол. Тот ответил хриплым голосом:

– Только что прибыл. Ожидет.

– Пусть войдет.

Вошел поручик, тот смый, которому я ннесл трвму. Посмотрел н меня, потом н полковник.

– Д чего уж тм, – пробурчл тот. – Говорите. Я в тком возрсте, когд позволительно совершть ошибки.

– Все подтвердилось, – доложил поручик. – Его чсто видели с плтиновой блондинкой – молодой крсивой женщиной с темными глзми. У нее серый "оппель-рекорд", номер фрнцузский. Здесь появилсь несколько месяцев нзд, ни в чем змечен не был. Проживет в гостинице "Бристоль". В четверг в ноль чсов шестндцть минут коммуттор гостиницы соединил ее с номером домшнего телефон пни Ионны, рзговор велся н немецком языке. Что вы делли в это время?

– Нверное, был в внной, – ответил я. – Когд бежит вод, ничего не слышно.

– Тк вот. Ей сообщили, что вы все рсскзли и днные зписны. Утром в пятницу, в шесть чсов сорок две минуты встреч в мшине. В девять "оппель" поехл в Пльмиры, вернулся около чс. Следующя встреч в тот же день, в девятндцть тридцть три. В ней учствовл некий Гстон Лемель, фрнцузский гржднин, проживющий в "Грнде". В субботу утром он улетел в Приж. Последняя встреч состоялсь сегодня в дв десять. Нми здержны двое подозрительных. Один по пьянке проболтлся, что соглсился учствовть в похищении, з что получил пятьсот доллров. Второй здержн в Пльмирх. Уверяет, что поехл туд с единственной целью подышть свежим воздухом. Может, я доклдывю чересчур кртко? Нет? "Фольксвген" выехл со двор через десять минут после ншего отъезд и скрылся в неизвестном нпрвлении. Его ищут.

– И в смом деле излишне кртко, – недовольно скзл я. – Тк я толком ничего и не понял, рзве что в смых общих чертх. Получется, что я прв: они действовли вместе, он поствлял ей сведения и не возржл против моего переселения в мир иной. Ну, и нняли себе в помощь нших хулигнов. Првильно?

– Вот именно, – хмуро подтвердил полковник. – Черт бы их побрл! Глупейшя история. Мне остется лишь просить у вс прощения и поздрвить с тем, что вы рньше меня во всем этом рзобрлись.

Мне это не доствило ни млейшего удовлетворения.

– Рзобрлсь я еще три год нзд. Понимл уже тогд, что совместня нш жизнь не здлсь, но см себя обмнывл. Ну д лдно, все это пустяки. Тк вы скзли, пн поручик, что "фольксвген" уехл через десять минут после нс? У Дьявол были ключи от квртиры, и теперь по возврщении меня нверняк ожидет бомб с чсовым мехнизмом или яд в бнке с чем.

Полковник пострлся меня успокоить:

– Я убежден, что вы ошибетесь, но мы все же проверим. С вми поедет поручик и поищет бомбу, чй купите свежий. И учтите, еще ккое-то время вы будете нходиться под охрной, пок вся эт история не зкончится. Только, пожлуйст, не пускйте тк чсто в ход вшу колотушку!

Нш бесед зкончилсь поздно ночью. Из здния глвного упрвления милиции я вышл в большой компнии. Больше всего н свете мне теперь хотелось прицепиться, кк пиявк, к пльмирскому знкомому, тк кк только при нем я чувствовл себя в безопсности. Однко, с другой стороны, мой теперешний внешний вид был ткой, что горздо блгорзумнее было бы кк можно скорее исчезнуть из его поля зрения. Конец терзвшим меня противоположным стремлениям положил он см, договорившись встретиться со мной через несколько дней.

– Я много слышл о вс, – улыбнулся он н прощние. – И был уверен, прошу меня простить, что вс здорово приукрсили. Теперь же вижу, что, нпротив, вс недооценили. Рзрешите вырзить вм мое искреннее увжение и восхищение.

Я не совсем понял, что он хотел скзть, но это было невжно. Вжным был см фкт, что он жил н свете и что мне предстоял встреч с ним. Это позволяло смотреть в будущее с ндеждой.

Стршно зевя, поручик тщтельно обыскл всю мою квртиру и официльно зявил, что бомб не обнружен. Первый рз после долгих мучительных месяцев я легл спть спокойно, кк смый обыкновенный гржднин Польши.

* * *

Через четыре дня мня известили, что мои знкомые сидят под змком, змок Шомон конфисковн и вновь передн в собственность госудрств, шеф же дл деру и продолжет нслждться свободой. Впрочем, нслждение весьм относительное, тк кк влсти преследуют его по пятм, и теперь вместо меня он выступет в мплу згннного зверя. Н всякий случй я пок откзлсь от предложения выехть во Фрнцию.

Дьявол исчез. В душе моей рсцветл робкя ндежд, что я его больше никогд не увижу.

Н следующий день после того, кк мне сообщили все это, меня вызвл к себе полковник.

– У меня для вс две новости, – нчл он кк-то неуверенно. И змолчл. Похоже, не знл, с чего нчть.

– Нчните с плохой, – посоветовл я. – Ведь нверняк из двух вших новостей одн хорошя, другя плохя. Тк всегд бывет. Не люблю, когд ндо мной нвисет неизвестность. Всегд первой ходил н экзмены.

– Вы првы, – вздохнул полковник. – Неприятня новость неприятн и для меня. Вроде бы и опыт рботы есть, вот случются же ткие неожиднности. Я был уверен, что все это вы нпридумывли, кк свойственно женщинм, вот, поди ж ты, вы окзлись првы.

– Что он сделл? – Я кк-то ни минуту не сомневлсь, что речь идет о Дьяволе.

– Сбежл з грницу. Улетел вечерним смолетом в Приж в тот день, когд мы тут рзговривли. Откровенно говоря, я этого не предусмотрел. Его рзыскивли по всей стрне. Мшину он продл еще рньше, но ездил н ней до последнего дня – с соглсия нового влдельц, тк кк тот приобрел ее по дешевке. Только вчер мне пришло в голову нчть проверку н погрничных пунктх... Ну и вот. Згрнпспорт у него двно был готов, н грницы не поступло рспоряжения о его здержнии...

– Что он смылся, это понятно, – прервл я. – Но вот что продл мшину по дешевке... Не могу поверить, ткое н него не похоже. Чтобы он что-то предл по дешевке?!

Полковник пожл плечми:

– А что ему в этой мелочи? Подумешь, н несколько тысяч больше или меньше... – Он спохвтился и зговорил о другом: – Я не понимю, зчем он вообще бежл. Ведь ему ничего не грозило. Официльно он никкого преступления не совершил, смое большее, что ему можно было инкриминировть, – рзглшение служебной тйны, д и то скорее в этом можно было бы обвинить меня. Вс он не убил... извините...

– Пустяки. Вы уж его простите, он стрлся кк мог...

– Ему можно было бы инкриминировть соучстие в покушении н вс в Пльмирх, но, во-первых, нпдение тк и не состоялось, во-вторых, нет никких докзтельств его учстия, кроме покзний двух подозрительных личностей. Ему ничего не стоило бы опровергнуть нше обвинение. И з кким дьяволом он удрл з грницу? Првд, выехл он легльно, ничто не мешет ему вернуться.

– Он не вернется, – твердо зявил я. – Нверняк что-то произошло, о чем мы не знем. Я хорошо изучил этого человек и убежден, что из-з женщины он бы н это не пошел. Уехл он не из-з нее. Что-то еще должно было случиться.

Полковник кк-то стрнно посмотрел н меня. Я немедленно отрегировл:

– Я зню, о чем вы подумли. Что я себя утешю: дескть, потерял его не из-з ббы, дескть, были ккие-то более вжные причины, не просто бнльня любовня история.

– Ну, не зню... Не совсем тк. Видите ли, он выехл рньше. У нс не было основний ее здерживть, но тм ее уже рестовли. А его с ней не было. И вообще они не встретились. Кто знет, может, вы и првы...

Мне были неясны причины, по которым полковник выржлся тк тумнно и осторожно, но сейчс я не стл их выяснять.

– Мне все рвно, – скзл я. – Пусть делет, что хочет, меня это не ксется. А ккя вторя новость?

– И в смом деле хорошя. Удлось нйти ту крту, о которой вы говорили. И нпли н след вшей симптии.

– Шеф?

– Шеф, кого же еще. Вот-вот схвтят его в Бгдде. А поскольку вы откзлись ехть во Фрнцию, спршивют, можно ли рссчитывть н беседу с вми звтр около полудня. То есть просим вс прибыть сюд звтр к двендцти.

– Полковник, ну зчем вы тк переживете? – с лсковым упреком спросил я. – Ведь это, в конце концов, меня оствили с носом, это мне ндо переживть.

– Аж, оствьте, – вдруг рзозлился полковник. – Это меня обвели вокруг пльц, меня, строго, опытного волк. Ну, хвтит, приходите звтр, сейчс я знят!

Прибыв н следующий день в упрвление, я увидл н стоянке мшин черный "БМВ-2000", и у меня почему-то срзу поднялось нстроение. Прежде чем войти к полковнику, я посмотрелсь в зеркло.

Лысого не было, кк видно, пльмирский знкомый приехл один. Он покзл мне большой фотоснимок.

– Т смя крт?

– Т смя.

С волнением рссмтривл я знкомую крту, ее прллели и меридины, обознченные без всякой последовтельности. Н мгновение рядом с кртой появился призрк шеф – рсплывчтый, нечеткий и уже нестршный.

– Ну кк, вы соглсны сообщить нм, что скзл покойник?

– Вы хотите услышть его слов по-фрнцузски или предпочитете в переводе н польский?

– Будьте любезны – дословный текст, тк, кк он говорил.

Я зкрыл глз, и передо мной предстл комнт, полня тбчного дым. Я опять увидел голову умирющего н моей сетке...

– Все сложено сто сорок восемь от семи тысяч двести дв от "Б" кк Бернрд дв с половиной метр до центр вход зкрыт взрывом связь торговец рыбой Диего п дри...

Открыв глз, я прибвил:

– Срзу предупреждю вс, что я понятия не имею, что ткое "п дри". Думл нд этим много, ни к чему не удлось подогнть. Может, он просто не зкончил слов.

– Ведь это к ндо, кк вы все зпомнили! – удивился полковник.

Пльмирский знкомый пришел в сильное волнение:

– Кк вы скзли? "Связь торговец рыбой"... О боже!

Я ничего не понимл:

– А что? Покойник именно тк и скзл. Это были его последние слов. Может, он упомянул своего помощник, который вместе с ним доствлял сокровище в горы...

– Ничего подобного! – в рдостном возбуждении вскричл пльмирский знкомый. – Это некий Диего Пдрильо, действительно торговец рыбой, единственный связной с гнгстерми в Северной Африке. Кк рз то связующее звено, которого нм недоствло! Прошу прощения, я вс н минуту оствлю, ндо немедленно передть эту неслыхнно вжную информцию. Я сейчс вернусь!

Он выбежл из комнты. Мы с полковником посмотрели ему вслед, потом друг н друг. Полковник покчл головой.

– Откровенно говоря, я не понимю, кк вы умудрились остться в живых. Люди рсплчивлись жизнью и з знчительно менее ценные сведения. Ведь, в конце концов, гнгстеров переловили только блгодря вм! Поистине вы сидели н бочке с порохом. Ничего удивительного, что вы стрдли мнией преследовния. Нет, н их месте я бы во что бы то ни стло вс прикончил!

– Весьм признтельн, – сдержнно поблгодрил я.

Полковник не унимлся:

– Вот что мне... пришло в голову... Не один год я здесь рботю и зметил, что случй игрет горздо большую роль, чем мы склонны предполгть. Вся эт зврух, которую вы устроили...

– Что?!

– Ох, прошу прощения. В которую вс втянули. Тк вот, вся эт зврух, говорю я, вызвн стечением обстоятельств, которые никто не мог предвидеть. Ведь с чего все, собственно, нчлось?

– Может, с моего прик? – выскзл я предположение.

– Нет. Я много думл нд всем этим. Ведь Бернрд зстрелили. Это что, было зплнировно? Неужели шеф ткой дурк или безумец? Велеть убрть единственного человек, знвшего, где спрятны сокровищ! Рсскжите, пожлуйст, поподробнее, кк все происходило.

И опять у меня перед глзми возникл большя комнт, полня тбчного дым, и дикий взгляд человек, стреляющего в лмпу. В смом деле, кк-то глупо все получилось. Эту тему мы обсуждли с полковником до возврщения пльмирского знкомого. Тот пояснил нм:

– Это был действительно случй, глупейший случй. Стрелявший никк не был связн с гнгстерми. Азртный игрок, нркомн, психопт, который в тот вечер проигрлся вдрызг. Потом, в полиции, он плкл, нес ккую-то хинею, твердил, что, если бы не полиция, он бы отыгрлся. Стрелял, будучи в невменяемом состоянии. Ткого род люди способны н все.

Мы с полковником слушли с большим интересом рсскз сотрудник Интерпол.

– В свою очередь, – продолжл тот, – шеф тоже отличлся известной птологией. Он облдл несомненным тлнтом оргнизтор, но всем его нчинниям был свойственн одн общя черт – все они были сопряжены с неопрвднным риском. Короче говоря, был у него ткой пунктик, постоянные успехи еще больше вскружили ему голову, и он уверовл в свою непогрешимость и генильность. Мне стновится стршно при мысли, что он мог вс продержть многие годы в том жутком подземелье!

– Мне тоже, – соглсилсь я.

– А почему вы говорите о шефе в прошедшем времени? – поинтересовлся полковник.

– Мне сообщили, что сегодня в шесть утр его здержли. При этом он зстрелил полицейского, тк что нверняк легко не отделется. Может быть, теперь увжемя пни соглсится совершить небольшую экскурсию?

Он склонился нд фотогрфией крты и принялся ее изучть, используя полученные от меня днные.

– Я немного зню эти кря. Рйон труднодоступный, придется пользовться вертолетми. Ведь это же очень интересно, неужели вм не хочется увидеть все смой?

Кк видно, я уже немного отошл, и в моей измученной душе что-то шевельнулось.

– Не зню... Может, и в смом деле? А по дороге я бы зскочил в Копенгген – освободить Алицию от моих вещей и принести извинения нчльнику н моей бывшей рботе.

– Подумйте, подумйте, – подбодрил меня полковник. – Все выездные формльности улжены, ехть вы можете в любую минуту.

– Что-то уж очень хочется вм избвиться от меня. Прямо подозрительно... Впрочем, удивляться тут нечему. Лдно, я подумю.

– Нстоятельно рекомендую поехть, – полковник стоял н своем. – А теперь... Не хотелось бы быть невежливым и просить вс удлиться, но кжется мне, что вм хотят что-то сообщить недине.

Пльмирский знкомый поднялся.

– Вы првы, мы не будем больше отнимть у вс времени, полковник. Большое спсибо з все. А вы, – он обртился ко мне, – вы смогли бы поехть со иной?

Глупый вопрос. Ясно, что смогл бы. Ткое доверие внушл мне этот человек, что в его обществе я бы не только безропотно отпрвилсь в Пиренеи з сокровищми, но и вообще н крй свет без всяких определенных целей. Уже целые век ни к кому не испытывл я ткого доверяя и никто не внушл мне ткого чувств безопсности, кк этот, в сущности, совершенно посторонний человек.

Без колебний принял я его предложение отпрвиться в гостиницу, в которой он остновился. Было ясно, что еще не все скзно и что остлось еще что-то, ксющееся только меня. Я молч нблюдл, кк он достл микроскопический мгнитофон, лент которого был похож н сплющенную нитку. Потом сел рядом и посмотрел н меня.

– Я много слышл о вс. Повторяю это еще рз. Мне кжется, что я вс хорошо зню и, пожлуй, не ошибусь, если скжу, что вы в любом случе предпочитете првду?

– Предпочитю, – подтвердил я и уже понял, что последует з этим вступлением. – И дже смую горькую првду.

Он кивнул головой и достл сигрету.

– Вот я и подумл, что вы должны все знть. Миссия моя очень неблгодрн и нелегк. Весьм. По очень вжным причинм мне бы хотелось, чтобы н моем месте окзлся кто-нибудь другой. Очень хотелось бы, но вот тк получется, что именно мне придется это вм сообщить.

Я смотрел н его худое лицо с непрвильными чертми и темными живыми глзми. Ккя у него хорошя улыбк! И эти полные сочувствия и понимния слов. Д, у этого человек есть душ. Душ! Я уже и не чял ее нйти в мужчине...

– Минутку, – перебил я его. – По кким причинм?

Он посмотрел н меня, я посмотрел н него, и уже не было нужды в кких-либо объяснениях.

– В тком случе я, пожлуй, готов откзться от првды, – я выплил это прежде, чем понял, что не следовло этого говорить.

Н лице его вспыхнул улыбк.

– В тком случе у меня рзвеялись последние сомнения, что вм следует это скзть. Я рд, что вы именно ткя.

Я не стл уточнять, ккя именно, и не стл его рзубеждть. Пусть думет, что я ккя-то особення, пусть не срзу рзочруется во мне. И чем дольше продлится его зблуждение, тем лучше.

– Ну, тогд я слушю.

– Этот прибор, – скзл он, укзывя н мгнитофон, – был устновлен в мшине Мдлен. Он включлся втомтически, когд водитель знимл место и когд одновременно с этим открывлсь првя дверц. Мы руководствовлись сообржением, что пссжир, кк првило, сдится в мшину через првую дверцу, водитель, нходясь в одиночестве, обычно не рзговривет. Тогд у нс еще не было конткт с вми и поэтому мы пытлись тким путем получить информцию. Сми понимете, здесь зписны только обрывки рзговоров. Мдлен прибыл в Польшу срзу же после вшего бегств н яхте и немедленно устновил связь с вшим... другом.

– Не уверен, что это слово сюд подходит, – зметил я.

– Я тоже не уверен. Тк вот, ей поручили собрть все сведения о вс. Вы знете, что никких сведений не было. Кк только вс обнружили во Фрнции, ее отозвли, но он не срзу покинул Польшу. А здержлсь здесь н свой стрх и риск, вызывя тем смым недовольство шеф.

– А кем он, собственно, был? Любовницей шеф?

– И это тоже. Глвня же ее роль в гнгстерской шйке – выполнять здния, с которыми мужчин не спрвился бы. Во второй рз он прибыл сюд после вшего бегств из змк Шомон и оствлсь до смого последнего времени. Он был уверен, что со своей внешностью добьется всего, но просчитлсь. Вот эти зписи относятся к смому последнему периоду. Хотите послушть?

– Хочу.

Он что-то покрутил в мленьком мгнитофоне, рздлся тихий щелчок, и послышлся голос, слегк приглушенный шумом двигтеля:

– Что случилось?

Вопрос был здн по-немецки. Голос приндлежл женщине.

– Я получил известие...

Н сей рз говорил Дьявол. Тоже по-немецки.

– Ккое известие? Говори же!

Пуз. Слышнее стл шум мотор.

– А что я получу?

– ...перестнь! Получишь срзу все! Но снчл ндо ее нйти!

– Он ншлсь. Что я получу з то, что сообщу, где он нходится?

Пуз.

– Что хочешь?

Опять пуз.

– Десять тысяч. И подтверждение о перечислении суммы н мой счет.

Из-з шум мотор нельзя было рсслышть, о чем они говорили дльше. Потом пробился голос Дьявол:

– ...хочу увидеть эти деньги.

– Хорошо. Звтр получишь подтверждение. Ккой бнк?

– "Лионский кредит".

– Хорошо. Говори!

– Послезвтр... через грницу в Колбскове... бежевым "ягуром" через Берлин...

– Это точно? Откуд ты узнл?

– Полчс нзд он звонил из Ннси...

Опять усилился шум мотор, трудно было рзобрть отдельные слов. Из того, что удвлось понять, можно было сделть вывод, что в мшине обсуждлся вопрос, кк добрться до Колбсков. Кжется, они договорились ехть вместе н ее мшине.

Молч нблюдл я з тем, кк предствитель Интерпол менял пленку. Противоречивые чувств бушевли во мне. Возмущение и удовлетворение, жлость и отврщение, ненвисть, горечь и ндо всем этим – рдостное чувство, что сброшен неимоверня тяжесть.

Опять щелчок, шум мотор и обрывки рзговор.

– ...вы нрушили условие... – в голосе Дьявол звучл обид.

– В чем дело? – Это был недовольный голос Мдлен. – Деньги ты получил? Получил! Чего тебе еще ндо?

– ...стреляли. Н ткой скорости... верня смерть...

Опять ккие-то помехи.

– ...не будь ребенком. – Это говорил Мдлен. – Ты же знешь, что он должн погибнуть.

– Я ничего не хочу об этом знть!

Больше я не могл выдержть.

– Он продл меня з десять тысяч! Чего? Злотых?!

Пльмирский знкомый вздрогнул и выключил мгнитофон.

– Нет, – спокойно ответил он. – З полмиллион доллров.

Я немного успокоилсь. Что ж, вполне приличня цен. Свинство, нверное, с моей стороны, что я тк упорно цеплялсь з жизнь. Зкурив сигрету, я жестом попросил продолжть прослушивние.

Очень сильно что-то трещло, шумело, но тем не менее удлось рзобрть отдельные слов. Снчл они торговлись из-з суммы, которя причитлсь Дьяволу. Потом он с торжеством сообщил ей информцию о Родопх. При этом скрыл придумнные мною пятндцть метров вниз, зявив, что о детлях сообщит н месте. Потом я узнл, кк именно предстояло мне погибнуть в Пльмирх, и мое живое вообржение тут же предствило горящую втомшину и меня в ней. Очень неприятно стло. Потом они поссорились – я не понял, из-з чего. Речь шл о кком-то обмне, но было неясно, чувствует ли он себя обмнутой, тк скзть, в личном плне, или это был обмн служебный.

Пльмирский знкомый выключил мгнитофон. Мы долго молчли. Мне ндо было собрться с мыслями и привести в порядок своя чувств.

– Мне кзлось, что вм следовло знть об этом, – тихо скзл он.

– Првильно кзлось. Д я, признться, чего-то в тком духе и ожидл. Приятно сознвть, что рскусил человек. И н чем они тм порешили в конце концов?

– Н десяти тысячх, которые ему уже перечислили н его счет. Остльное должны были выплтить после того, кк клд окжется в их рукх. Ясно, что из этого ничего не получилось. Н вшей смерти нстивл Мдлен. Шеф собирлся посдить вс под змок и держть до тех пор, пок не убедится, что вы скзли првду. В тот момент, когд я нливл вм бензин, он был уже в Родопх. И очень быстро понял, что вы их обмнули, поскольку вы со своими координтми угодили кк рз н перекресток двух шоссейных дорог. Не втострд, но все-тки шоссе.

– А мне кзлось, что я попду рядом, – мелнхолически зметил я и, укзывя н мгнитофон, спросил:

– Полковник знет об этом?

– Д, но, ндеюсь...

– Пустяки, – перебил я. – Понятно, почему он был в плохом нстроении и почему уговривл меня уехть. Мне полезно рссеяться после ткого удр. А вид лмзов будет способствовть исцелению рзбитого сердц.

– Не думю, что лмзы – лучшее лекрство для вшего сердц.

– Я тоже не думю. Но поглядеть н них могу. Пожлуй, хорошо, что вы предлгете мне съездить туд.

Поколебвшись, я все-тки выскзл то, о чем думл:

– Очень долго мне кзлось, что меня многое связывет с этим человеком. Я хорошо изучил его и мирилсь с тем, что он нчисто лишен кких-либо человеческих чувств. Предствьте, нсколько неожиднным явилось для меня открытие, что в нем тки пробудились чувств, что он готов был совершить преступление рди любви к женщине. Это предствлялось мне совершенно невозможным, и, кк выясняется, я был прв. Несчстня Мдлен – просто-нпросто очередня обмнутя дурочк. Я дже не питю к ней злости, нпротив, мне ее жль. Зто я испытывю полнейшее удовлетворение – чувство не очень-то похвльное, но очень полезное для нервной системы...

Выклдывя все это, я в то же время сознвл, что дело обстоит не совсем тк, кк я говорю. Ккое тм рзбитое сердце! Измен Дьявол не был для меня неожиднностью. Я должн был примириться с его рвнодушием ко мне по крйней мере уже три год нзд. И умом, и сердцем я это сознвл и тем не менее питл все еще ккую-то неясную ндежду, что свойственно кждой женщине. И хорошо, что н меня это свлилось именно сейчс, срзу же после этой сумсшедшей истории, кк бы резко отделившей всю мою прежнюю жизнь от той, которя мне еще предстоят. Прошлое подохло, и черт с ним! Нельзя дв рз войти в одну и ту же реку...

Тут я услышл, что он говорит:

– ...ну и кк, вы решились? Через неделю отпрвится экспедиция з сокровищми. Хотите, я подожду дв-три дня, чтобы мы поехли вместе? Но может быть, вм сейчс неприятно мое общество? Может, вы предпочли бы ккое-то время вообще обходиться без обществ?

– Мне кжется, – скзл я, подумв, – что мое нстроение нчинет понемногу меняться. Я стновлюсь более общительной. Пожлуй, полковник прв, утверждя, что мне сейчс очень кстти небольшя рзвлектельня прогулк. И для здоровья полезн. А не буду ли я вм мешть?

– О, вм совсем не к лицу ткое лицемерие, – живо отозвлся он. – И не думете ли вы, что я буду лично извлекть сокровищ? Этим зймутся компетентные лиц. А мне положен отпуск. И я кк рз собирлся сообщить вм, что приобрел конфисковнную яхту "Морскя звезд". Немного ее побило о склы, но совсем немного. Сейчс ее ремонтируют. Вот я и подумл... может быть, вы не против того, чтобы отпрвиться н ней в рейс. Плыть не спеш, туд, куд зхочется...

Передо мной открылось злитое солнцем безгрничное прострнство воды и неб. Я вновь слышл божественные звуки волн, рзреземых носом быстро несущейся яхты. Рстяли стены, потолок и пол номер в гостинице "Европейской", и вместо них появилсь зстеклення рубк яхты, под ногми я вновь ощутил плубу, покчивющуюся н длинной тлнтической волне.

И прежде, чем я успел сдержться, я услышл собственный голос, в котором звучли ндежд и рдость:

– А вы сумеете нйти тм втопилот и включить его?