Федоров Игорь

Трмвй до конечной

Игорь Федоров

ТРАМВАЙ ДО КОНЕЧНОЙ

Я двно собирлся сделть в коридоре нтресоли. Эдкие деревянные полти для хрнения всяких плток, спльников, котелков, которые зимой пылятся под дивнми и шкфми в ожиднии летней свободы.

Двно собирлся, но то молотк и гвоздей не нходил, то доски упорно не хотели ко мне попдть. И времени не хвтло - кк всегд. Но сегодня нконец судьб ко мне снизошл и одрил щедро. И вот в левой руке сумк с инструментом, н првом плече увесистый и негбритный груз пиломтерилов; нстроение, кк и погод, в норме, и ноги несут н остновку трмвя. Все идет к тому, что жилищный вопрос моих причиндлов будет сегодня решен.

Подъехл трмвй. Стрнный ккой-то, нверное, опять новя конструкция. Я совершил сложный мневр доскми и, кжется, здев кого-то выходящего, збрлся в дверь.

О счстье! В углу свободное место. Примостил поустойчивее доски, н пол поствил сумку и сел, довольно отдувясь и вытиря пот со лб.

Трмвй тронулся.

Но не успели проехть и минуты, кк ндо мной нвис согбенный сухонький стрикшк. Он держлся веснушчтой рукой з поручень, слегк покшливл от тряски и пристльно смотрел н меня чйными глзкми. Мне стло неловко. Свободных мест больше не было, рядом сидели сплошь женщины, дети и инвлиды, ближйшие кндидты н уступление мест виднелись в другом конце вгон, стрикшк смотрел н меня.

Я встл, отодвинул сумку и скзл:

- Сдитесь, пожлуйст.

Стрик вдруг резко подскочил к сиденью и, поддернув брюки, плюхнулся н него. В глзх бегли злордные искорки.

- Ну и стой теперь, лопух! До смой конечной! Или пок я не выйду! проблеял он с рдостью.

Очень стрнной покзлсь мне эт фрз.

- Почему до конечной?

- А здесь все до конечной!

Было чему удивиться.

- Ничего подобного. Я н Первомйской выхожу.

- Хех-хе! Будет тебе конечня - тогд и выйдешь. Может, и н Первое мя.

Сумсшедший ккой-то. Я отвернулся, Трмвй шел себе помленьку. Водитель остновок не объявлял, но, видно, все и тм знли, где им выходить. Я присмотрелся внимтельнее и почувствовл ккую-то стрнность. Уж очень устойчиво все тут сидели, не было трмвйной легкомысленности, временности. Один мужчин жевл бутерброд. Словно не в трмве ехл, в поезде. Тут же я увидел подтверждение своим мыслям. Недлеко от вход, тм, где в обычных трмвях висит компостер, нгло крснел стоп-крн...

Стрик вдруг дернул меня з рукв:

- А вот и нечего нос воротить! Лучше бывлого человек послушл бы.

Я только что-то промычл в ответ. Стрику хвтило и этого. Воодушевленный, он собрлся произнести зготовленную, видимо, речь, но нс отвлекло незнчительное, кк я тогд подумл, происшествие.

Мужчин лет тридцти, сидевший до этого почти незметно, вдруг вскочил, рвнул н себе глстук и зкричл н весь трмвй плксивым голосом:

- Ну невозможно же тк, неужели вы все не чувствуете? Сколько можно?!

Подскочил к стоп-крну и дернул. Трмвй резко остновился. Я, естественно, сел н стричк, ккой-то ребенок проснулся и зкричл. А мужчин выскочил в открывшуюся дверь.

В вгоне повисл зловещя тишин. Все, дже компния молодежи н здней площдке, мрчно смотрели вслед. Меня нкрыло ощущение чего-то ужсного и непопрвимого, и я тоже зстыл.

Стричок покряхтел и проговорил с осуждением:

- Все мы тм будем, конечно, но ведь нельзя же тк...

А ккой-то мужской голос з моей спиной скзл с неожиднной злобой:

- Слбк!

Пссжиры зшевелились, потихоньку нчли говорить. Трмвй опять поехл. Стрик проворчл:

- Рньше-то их штрфовли, изолировли от остльных, нормльных, кто н своей выходит... Едешь, и едь себе. До конечной. Не нрвится или мест сидячего не достлось - придумй чего-нибудь. А тк - последнее дело.

Я по-прежнему ничего не понимл.

- Вот, помню, когд еще молодой я был, - стрик мечттельно зтряс головой, - тк и без этого чуть не весь вгон н одной остновке выходил. Кк зтеют что-нибудь историческое - горы тм своротить или еще что, тк и выходят. Многие до конечных не доезжли. Я и см пру рз чуть не вышел.

Трмвй опять остновился. Н здней площдке несколько ребят пожли руки друзьям, нбрли воздуху, кк перед прыжком, и шгнули нружу. Им тоже смотрели вслед. Одн женщин дже всхлипнул. Я же нчл кое-что понимть.

- А эти почему?

- Эти? А они, бедняги, в южных войскх служили. Оттуд многие выходят.

- И все тк просто смотрят?

- А что поделешь? Их остновк. Вообще-то кждый см выбирет себе конечную. Вон, видишь, девчонк н зднем сиденьи? - Стрик неестественно скосил глз, покзывя. - У нее, вон шприц в сумке просвечивет, и взгляд остекленелый. Видишь?

- Ну.

- Тк вот ей всего-то пру остновок ехть остлось. Долго не протянет.

Я присмотрелся. Действительно - девушк, и симптичня. Сидит, зкинув ногу н ногу. Ноги крсивые. Ярко нкршен. И шприц в прозрчной сумке. А взгляд - кк у стриков - в пустоту, в свой уход.

Стновилось жутковто.

Опять остновк.

Я почти привычно сжлся и с ужсом, смешнным с рдостью - не я! посмотрел, кк и все в вгоне, н дверь. Вышл небольшя групп строгих, по-военному подтянутых, не стрых еще людей. Я уже боялся спршивть вслух. Молч посмотрел н стрик - знток првил движения и рсписния этого стрнного трмвя.

- А об этих и не спршивй, - вздохнул стрик. - Не обо всем нм знть дно.

Трмвй тронулся. Один прень остлся стоять н подножке, придерживя рукой дверь, и все смотрел вслед вышедшим. Н повороте вгон дернулся, и он... не удержлся.

Скользнул рук по стеклу двери - пльцы нпряженные до боли, до белизны - вскрик - звук упвшего тел. И всё,

У меня перехвтило дыхние.

А стрик, видно, привык ко всему.

- Ничего, зпишут - под мшину попл.

- К-кто зпишет?

- Ну, кто, известно кто. Вгоновожтый. Э-хе-хе.

Теперь я уже совсем другими глзми смотрел н вгон и его пссжиров. Конечно, из трмвя не только выходили. Но если выход человек был зметен, то приход происходил буднично, без остновок, тк - притормживние. Нибольшя текучесть был сзди, н площдке для стоящих. Спереди сидели спокойно, с чувством исполняемого долг. Некоторые (видимо, зня, куд попдут) входили прямо с тбуреткми и, сдвинув возмущющихся стоящих, усживлись в проходе. Эти дже курили и пили. Прямо в трмве.

Изредк кто-то из пссжиров вдруг нчинл кшлять или стонть, вствл, подходил к двери. Но выходили не всегд. Иногд возврщлись н свое место, и соседи вздыхли с облегчением.

Вдруг, кк по подскзке проклятого стрик, встл и сомнмбулически пошл к двери т девушк с зднего сиденья. Соседи, кк зчровнные, смотрели ей вслед. Один прень рвнулся к ней. Вдруг стоявший в углу площдки эткий тлет в черной рубшке подскочил и, оттолкнув прня, попытлся усесться н его место. Прень схвтил "черного" з руку и потянул н себя. Тогд "черный", не вствя, сильно удрил его ногой в живот. Прень отлетел и упл, корчсь от боли. Трмвй остновился. Девушк вышл. "Черный" вскочил с сиденья, угрожюще глянул н стоящих и ногой вытолкнул прня нружу. Быстро вернулся и сел.

Трмвй стоял. Все молчли.

И тут поднялся мой стрик. Ни н кого не глядя, он прошел н зднюю площдку к сидящему "черному", сверху вниз посмотрел н него.

- Эх ты, собк. Я бы еще понял, если бы з вход... Но з сидячее место тк?! Не хочу я с тобой в одном вгоне ехть, противно!

Плюнул под ноги, повернулся и вышел.

Трмвй дернулся и поехл.

Я кк-то выключение опустился н освободившееся место. Что же это? Кк? Кк теперь? Может, стоп-крн дернуть? Нет. Это не для меня. Но что же тогд? Куд мы ктимся. Где конечня? Двери зколотить? Но тогд никто не войдет. Что же делть?..

И опять кто-то зслонил от меня солнце. Я с трудом вернулся в действительность, уже зня, что это знчит и что меня ожидет. Ну нет, я теперь не лопух и не слбк...

Ндо мной стоял женщин. Беремення.

Остться сидеть? Уступить ей место и снов стть лопухом? Ну и пусть! Пусть я лопух! Но не могу я, отвернувшись, пялиться в сияющее стекло. И пусть этот "черный" смеется. Не могу!

И сколько бы мне еще ни оствлось до моей конечной, я хочу проехть хорошо. Пусть стоя. Но выйду чистым,

Я встл. Взял свои доски, инструмент и принялся строить стулья.

Трмвй ехл до конечной.

Игорь Федоров родился в 1961 году. Живет и рботет в Виннице, руководит клубом стршеклссников при Дворце пионеров. Председтель КЛФ "Лбортория". Его рсскз "Лбиринт" нпечтн в этом году в первом выпуске новосибирского льмнх "Румбы фнтстики". Рсскз "Трмвй до конечной" рекомендовн для публикции в ншем журнле первым литертурным семинром н "Аэлите"-88.