Фльковский Илья

Двдцть шестой

Илья Фльковский

ДВАДЦАТЬ ШЕСТОЙ

Мы спешили н стрелку. Мы неслись в Пи-тун, знменитый город голубых н мысе Кейп-Код, со скоростью сто десять миль по 95-й дороге. Не зню, кк ткое удвлось ншему рздолбнному бьюику "реглу" 81-ого год, но ндо скзть, что чувствовл я себя и без того хреново. Весь день мы провели н окене ктлись н серфинге, я нглотлся соленой воды, ужсно обгорел. Меня дже стошнило, и теперь я мучился от боли в животе, от нестерпимого зуд по всему телу, кож горел тк, что впервые в жизни я уверовл в дские сковородки. Меня бил озноб - видимо, повышлсь темпертур, и тогд-то Шур и предложил покурить. Шур - хотя в общем-то он был никкой не Шур, мексикнец по имени Алексндр, но мы нзывли его Шурой, мы познкомились с ним ночью в сумсшедшеи пбе "Сйко Монго", тм я обыкновенно пил темное рзливное, питчер стоил девять доллров, и просживл деньги в пул, пртия - десять центов, кк обычно; потом мы жили все у него вчетвером в одной комнте в Ист-Виллдж, этом трущобном рйоне полубогемы и хиппующей молодежи, тк вот Шур достл бумжки от голлндского тбк и свернул две смокрутки. "Тонизирует," - улыбнувшись, скзл он. Мы курили по кругу, я блженно улыблся, полной грудью втягивя слдостный дым. Трв с Ямйки - зелье богов. И првд, мне стло немного полегче, кк-то отпустило, боль притупилсь, и вот тут-то Шур резко вывернул руль впрво и нжл н тормоз. Я дже не почувствовл, я только услышл удр, крыш окзлсь ткой мягкой, что голов легко прошл нсквозь, словно через обитую велюром подушку кресл, в глзх потемнело, боком, боком мы летели вперед, скрежетло железо, рзрезя сфльт...

Я очнулся от слов Алик. "Вылезй, двй," - кк-то слбо шептл он, он был уже почти снружи, вернее, снружи нходилсь здняя чсть его туловищ, рукми он неуклюже оттлкивлся от сиденья, широко згребя, будто учился плвть, все лицо его было в крови, очки куд-то пропли, исчезли вместе с кусочкми кожи. Алик был еврей, сын эмигрнтов из России, он еще не знл женщин, он знимлся физикой, очень много, постоянно рботл, з эти дв дня пути он ужсно достл меня пошлыми некдотми о ббх, он говорил только о них, и сейчс он тихо скзл: "Ощущение, кк после секс," - хотя откуд ему знть, мудку эткому, кк бывет после секс. Я выполз из мшины и, ндо скзть, обнружил, что мне дже лучше, чем до удр, только все вокруг немного кружилось в легком темпе вльс. Шур уже стоял н дороге и курил свой вонючий голлндский тбк, нервно зтягивясь. "Хуля, ты, сук, хуля, ты, сук, ткое сделл," скзли мы с Аликом хором. "Енот," - пояснил Шур. "Енот? При чем здесь енот?" - удивились мы. "Енот, енот, перебегл дорогу, я увидел его в свете фр и вывернул впрво." "Енот? Д не было тм никкого енот," - скзли мы снов хором, мы об сидели сзди, но об глядели вперед, н дорогу, и не видели никкого енот. "Мудк ты, Шур, нет здесь никких енотов, и быть не может, откуд им взяться," - уверяли мы. Но он нстивл н своем, этот подонок обкурился, и ему померещился енот, мы чудом остлись живы. И мы орли н него хором, вдвоем, в унисон, он орл в ответ, и вдруг внезпно, рзом, все мы остновились и змолчли. Мы вспомнили про Всю. Осторожно мы приблизились к мшине, зглянули в нее, но в темноте рзглядели только огромные всины рмейские ботинки, мы схвтились з них и вытщили его и срзу поняли - Вся мертв. Широкя ухмылк зстыл н его продолговтом лице, предъявляя миру и нм его белые ровные зубы-тески (больше не пригодятся, кк ловко ты жевл пищу, мудил - пронеслось в голове), глз бессмысленно косили в рзные стороны, белокурые прежде волосы приняли ярко-крсный цвет зходящего солнц. Вся был мертв. И тогд Шур скрутил еще один косяк, мы зкурили снов, опять, потом, потом... у нс не было времени его хоронить, мы спешили н стрелку, мы взяли его з руки, з ноги, рскчли и - пусть покоится в придорожной кнве - швырнули туд, вдль, з кусты.

Н подъезде к Пи-туну нм стло опять плохо, и мы припрковлись н смой окрине, взяли в бре по виски без содовой и без льд. С окен дул сильный ветер, н грешную землю пришл ночь. Оствлось уже очень мло времени. Но у Алик нчлся сильнейший жр, он бредил, сидя з столиком, бормотл опять что-то о ббх и о том, что вообще он поперся с нми в ткую дль из чистого любопытств, вот теперь стрдет, все его беды по ншей милости, кк хорошо бы сейчс рзвлечься с блондинкой - официнткой из "Сумсшедшей Коровы", рком, рком бы, у меня ткой, кк вм и не снился, вдруг стл уверять он, обводя нс победоносным взглядом, и нм пришлось оствить его тм, мы попросили брмен вызвть скорую, сми помчлись дльше. Мы очень спешили н стрелку.

У пиццерии мы остновились и зтерялись в толпе. Мы кинули жребий, и он пл н меня, мы обнялись н проощние, но Шур не очень рсстроился, он уже познкомился с симптичной негритянкой-трвести, и договорился пойти с ней н дискотеку, я подожду до утр, скзл он, но ккя-то неуверенность померещилсь мне в его глзх, я знл, что мысли его уже длеко, пройдет пр чсов, он и вовсе збудет меня, пспорт его был испещрен визми длеких друг от друг госудрств, душ переполнен людьми, которым не ужиться в одной крохотно-короткой коробке человеческй пмяти. Зтем вместе с другими счстливчикми я зшел в квртиру - принрядиться, переодеться, привести себя в порядок.

Нконец, мы вышли из дом и пошли вперед нвстречу свободе, мы шли молч, торжественно, один з другим. Нс было двдцть пять педерстов, черных и белых, с походкой женщин и с походкой мужчин, в роскошных плтьях и меховых мнто или узких кожных брюкх и тесных водолзкх, мы шли вперед. Мы молчли, но дущи нши пели, пели, ветер дул все сильнее, мы шли нвстречу морю, волны стновились все выше, кит рскрывл своб псть, чтобы поглотить Иов. Но мы еще не знли этого, нм ндо было пройти через весь город и дойти до берег, чтобы зтем повернуть н Хустон-стрит, улицу глерей и видео-злов и совершить круг. Н голове кждого из нс был венок из цветов, мы сплели их друг другу. Нс было двдцть пять. Но тогд, именно тогд, н пути к свободе, я почувствовл, осознл - произошл ошибк, нс, нверное, обмнули, подствили. Среди нс был чужой. Двдцть шестой незримо зтеслся в нши ряды, зтерялся среди нс, рстворился в шеренге. Двдцть шестой. Мы, двдцть пять педерстов, вышгивли мрш под плодисменты зрителей, вспышки кмер и голос телекомментторов, но двдцть шестой не отствя, глумился нд нми, чекня кблукми чечетку подъебки... И я срзу же понял, в чем дело. Почему я почуял его, почему рспознл. Чужк двдцть шестой, чудк двдцть шестой, чувк двдцть шестой не был мужчиной. Это был женщин, чувих, обмнно принявшя мужское обличье. Тщкетно я пытлся его вычислить, врщл головой туд, сюд, чуял его, вернее, точнее, ее дыхние у себя з спиной, "ху, ху," - дышл он мне уже в смое ухо, мы, двдцть пять педерстов спешили вперед, но двдцть шестой знес нд нми свою косу. "Щъяк," - блеснуло серебряной молнией лезвие, холодом сверкнули глзницы...

В ту ночь море вышло из берегов, вихрь смерч поглотил Пи-тун. Но нм было уже все рвно.