Гончров Ивн Алексндрович

Фрегт 'Пллд'

И. А. Гончров

Фрегт 'Пллд'

ЧАСТЬ ПЕРВАЯ

I

ОТ КРОНШТАДТА ДО МЫСА ЛИЗАРДА

Сборы, прощние и отъезд в Кронштдт. - Фрегт "Пллд". - Море и моряки. - Кют-компния. - Финский злив. - Свежий ветер. - Морскя болезнь. - Готлнд. - Холер н фрегте. - Пдение человек в море. - Зунд. - Кттегт и Скгеррк. - Немецкое море. - Доггерскя бнк и Гллоперский мяк. - Покинутое судно. - Рыбки. - Бритнский кнл и Спитгедский рейд. Лондон. - Похороны Веллингтон. - Зметки об нгличнх и нгличнкх. Возврщение в Портсмут. - Житье н "Кемпердоуне". - Прогулк по Портсмуту, Сутси, Портси и Госпорту. - Ожидние попутного ветр н Спитгедском рейде. - Вечер нкнуне Рождеств. - Силуэт нгличнин и русского. -Отплытие.

Меня удивляет, кк могли вы не получить моего первого письм из Англии, от 2/14 ноября 1852 год, и второго из Гонконг, именно из мест, где об учсти письм зботятся, кк о судьбе новорожденного млденц. В Англии и ее колониях письмо есть зветный предмет, который проходит чрез тысячи рук, по железным и другим дорогм, по окенм, из полушрия в полушрие, и нходит неминуемо того, к кому послно, если только он жив, и тк же неминуемо возврщется, откуд послно, если он умер или см воротился туд же. Не зтерялись ли письм н мтерике, в дтских или прусских влдениях? Но теперь поздно производить следствие о тких пустякх: лучше вновь нписть, если только это нужно...

Вы спршивете подробностей моего знкомств с морем, с морякми, с берегми Днии и Швеции, с Англией? Вм хочется знть, кк я вдруг из своей покойной комнты, которую оствлял только в случе крйней ндобности и всегд с сожлением, перешел н зыбкое лоно морей, кк, избловннейший из всех вс городскою жизнию, обычною суетой дня и мирным спокойствием ночи, я вдруг, в один день, в один чс, должен был ниспровергнуть этот порядок и ринуться в беспорядок жизни моряк? Бывло, не зснешь, если в комнту ворвется большя мух и с буйным жужжньем носится, толкясь в потолок и в окн, или зскребет мышонок в углу; бежишь от окн, если от него дует, брнишь дорогу, когд в ней есть ухбы, откжешься ехть н вечер в конец город под предлогом "длеко ехть", боишься пропустить урочный чс лечь спть; жлуешься, если от суп пхнет дымом, или жркое перегорело, или вод не блестит, кк хрустль... И вдруг - н море! "Д кк вы тм будете ходить - кчет?" - спршивли люди, которые нходят, что если зкзть крету не у ткого-то кретник, тк уж в ней кчет. "Кк ляжете спть, что будете есть? Кк уживетесь с новыми людьми?" - сыплись вопросы, и н меня смотрели с болезненным любопытством, кк н жертву, обреченную пытке. Из этого видно, что у всех, кто не бывл н море, были еще в пмяти стрые ромны Купер или рсскзы Мриет о море и морякх, о кпитнх, которые чуть не сжли н цепь пссжиров, могли жечь и вешть подчиненных, о корблекрушениях, землетрясениях. "Тм вс кпитн н смый верх посдит, говорили мне друзья и знкомые (отчсти и вы, помните?), - есть не велит двть, н пустой берег высдит". - "З что?" - спршивл я. "Чуть не тк сядете, не тк пойдете, зкурите сигру, где не велено". - "Я всё буду делть, кк делют тм", - кротко отвечл я. "Вот вы привыкли по ночм сидеть, тм, кк солнце село, тк зтушт все огни, - говорили другие, шум, стукотня ккя, зпх, крик!" - "Сопьетесь вы тм с кругу! - пугли некоторые, - пресня вод тм в редкость, всё больше ром пьют". - "Ковшми, я см видел, я был н корбле", - прибвил кто-то. Одн струшк всё грустно кчл головой, глядя н меня, и упршивл ехть "лучше сухим путем кругом свет". Еще брыня, умня, миля, зплкл, когд я приехл с ней прощться. Я изумился: я видлся с нею всего рз три в год и мог бы не видться три год, ровно столько, сколько нужно для кругосветного плвния, он бы не зметил. "О чем вы плчете?" - спросил я. "Мне жль вс", скзл он, отиря слезы. "Жль потому, что лишний человек все-тки рзвлечение?" - зметил я. "А вы много сделли для моего рзвлечения?" скзл он. Я стл в тупик: о чем же он плчет? "Мне просто жль, что вы едете бог знет куд". Меня зло взяло. Вот кк смотрят у нс н звидную учсть путешественник! "Я понял бы вши слезы, если б это были слезы звисти, - скзл я, - если б вм было жль, что н мою, не н вшу долю выпдет быть тм, где из нс почти никто не бывет, видеть чудес, о которых здесь и мечтть трудно, что мне открывется вся великя книг, из которой едв кое-кому удется прочесть первую стрницу..." Я говорил ей хорошим слогом. "Полноте, - скзл он печльно, - я зню всё; но ккою ценою достнется вм читть эту книгу? Подумйте, что ожидет вс, чего вы нтерпитесь, сколько шнсов не воротиться!.. Мне жль вс, вшей учсти, оттого я и плчу. Впрочем, вы не верите слезм, - прибвил он, - но я плчу не для вс: мне просто плчется".

Мысль ехть, кк хмель, тумнил голову, и я беспечно и шутливо отвечл н все предскзния и предостережения, пок еще событие было длеко. Я всё мечтл - и двно мечтл - об этом вояже, может быть с той минуты, когд учитель скзл мне, что если ехть от ккой-нибудь точки безостновочно, то воротишься к ней с другой стороны: мне зхотелось поехть с првого берег Волги, н котором я родился, и воротиться с левого; хотелось смому туд, где учитель укзывет пльцем быть эквтору, полюсм, тропикм. Но когд потом от крты и от учительской укзки я перешел к подвигм и приключениям Куков, Внкуверов, я опечлился: что перед их подвигми Гомеровы герои, Аяксы, Ахиллесы и см Геркулес? Дети! Робкий ум мльчик, родившегося среди мтерик и не видвшего никогд моря, цепенел перед ужсми и бедми, которыми нполнен путь пловцов. Но с летми ужсы изглживлись из пмяти, и в вообржении жили, и пережили молодость, только кртины тропических лесов, синего моря, золотого, рдужного неб.

"Нет, не в Приж хочу, - помните, твердил я вм, - не в Лондон, дже не в Итлию, кк звучно вы о ней ни пели, поэт1, - хочу в Брзилию, в Индию, хочу туд, где солнце из кмня вызывет жизнь и тут же рядом преврщет в кмень всё, чего коснется своим огнем; где человек, кк протец нш, рвет несеяный плод, где рыщет лев, пресмыкется змей, где црствует вечное лето, - туд, в светлые чертоги Божьего мир, где природ, кк бядерк, дышит слдострстием, где душно, стршно и обятельно жить, где обессилення фнтзия немеет перед готовым созднием, где глз не устнут смотреть, сердце биться".

Всё было згдочно и фнтстически прекрсно в волшебной дли: счстливцы ходили и возврщлись с змнчивою, но глухою повестью о чудесх, с детским толковнием тйн мир. Но вот явился человек, мудрец и поэт, и озрил тинственные углы. Он пошел туд с компсом, зступом, циркулем и кистью, с сердцем, полным веры к Творцу и любви к Его мирозднию. Он внес жизнь, рзум и опыт в кменные пустыни, в глушь лесов и силою светлого рзумения укзл путь тысячм з собою. "Космос!" Еще мучительнее прежнего хотелось взглянуть живыми глзми н живой космос. "Подл бы я, - думлось мне, - доверчиво мудрецу руку, кк дитя взрослому, стл бы внимтельно слушть, и, если понял бы нстолько, нсколько ребенок понимет толковния дядьки, я был бы богт и этим скудным рзумением". Но и эт мечт улеглсь в вообржении вслед з многим другим. Дни мелькли, жизнь грозил пустотой, сумеркми, вечными буднями: дни, хотя порознь рзнообрзные, сливлись в одну утомительно-однообрзную мссу годов. Зевот з делом, з книгой, зевот в спекткле, и т же зевот в шумном собрнии и в приятельской беседе!

И вдруг неожиднно суждено было воскресить мечты, рсшевелить воспоминния, вспомнить двно збытых мною кругосветных героев. Вдруг и я вслед з ними иду вокруг свет! Я рдостно содрогнулся при мысли: я буду в Ките, в Индии, переплыву окены, ступлю ногою н те остров, где гуляет в первобытной простоте дикрь, посмотрю н эти чудес - и жизнь моя не будет прздным отржением мелких, ндоевших явлений. Я обновился; все мечты и ндежды юности, см юность воротилсь ко мне. Скорей, скорей в путь!

Стрнное, однко, чувство одолело меня, когд решено было, что я еду: тогд только сознние о громдности предприятия зговорило полно и отчетливо. Рдужные мечты побледнели ндолго; подвиг подвлял вообржение, силы ослбевли, нервы пдли по мере того, кк нступл чс отъезд. Я нчл звидовть учсти остющихся, рдовлся, когд являлось препятствие, и см рздувл зтруднения, искл предлогов остться. Но судьб, по большей чсти мешющя ншим нмерениям, тут кк будто здл себе здчу помогть. И люди тоже, дже незнкомые, в другое время недоступные, хуже судьбы, кк будто сговорились улдить дело. Я был жертвой внутренней борьбы, волнений, почти изнемогл. "Куд это? Что я зтеял?" И н лицх других мне стршно было читть эти вопросы. Учстие пугло меня. Я с тоской смотрел, кк пустел моя квртир, кк из нее понесли мебель, письменный стол, покойное кресло, дивн. Покинуть всё это, променять н что?

Жизнь моя кк-то рздвоилсь, или кк будто мне дли вдруг две жизни, отвели квртиру в двух мирх. В одном я - скромный чиновник, в форменном фрке, робеющий перед нчльническим взглядом, боящийся простуды, зключенный в четырех стенх с несколькими десяткми похожих друг н друг лиц, вицмундиров. В другом я - новый ргонвт, в соломенной шляпе, в белой льняной куртке, может быть с тбчной жвчкой во рту, стремящийся по безднм з золотым руном в недоступную Колхиду, меняющий ежемесячно климты, небес, моря, госудрств. Тм я редктор доклдов, отношений и предписний; здесь - певец, хотя ex officio, поход. Кк пережить эту другую жизнь, сделться гржднином другого мир? Кк зменить робость чиновник и птию русского литертор энергиею мореходц, изнеженность горожнин - згрубелостью мтрос? Мне не дно ни других костей, ни новых нерв. А тут вдруг от прогулок в Петергоф и Прголово шгнуть к эквтору, оттуд к пределм Южного полюс, от Южного к Северному, переплыть четыре окен, окружить пять мтериков и мечтть воротиться... Действительность, кк туч, приближлсь всё грозней и грозней; душу посещл и мелочной стрх, когд я углублялся в подробный нлиз предстоящего вояж. Морскя болезнь, перемены климт, тропический зной, злокчественные лихордки, звери, дикри, бури - всё приходило н ум, особенно бури. Хотя я и беспечно отвечл н все, чстию трогтельные, чстию смешные, предостережения друзей, но стрх нередко и днем и ночью рисовл мне призрки бед. То предствлялсь скл, у подножия которой лежит нше рзбитое судно, и утопющие нпрсно хвтются устлыми рукми з глдкие кмни; то снилось, что я н пустом острове, выброшенный с обломком корбля, умирю с голод... Я просыплся с трепетом, с кплями пот н лбу. Ведь корбль, кк он ни прочен, кк ни приспособлен к морю, что он ткое? - щепк, корзинк, эпигрмм н человеческую силу. Я боялся, выдержит ли непривычный оргнизм мссу суровых обстоятельств, этот крутой поворот от мирной жизни к постоянному бою с новыми и резкими явлениями бродячего быт? Д, нконец, хвтит ли души вместить вдруг, неожиднно рзвивющуюся кртину мир? Ведь это дерзость почти титническя! Где взять силы, чтоб воспринять мссу великих впечтлений? И когд ворвутся в душу эти великолепные гости, не смутится ли см хозяин среди своего пир?

Я спрвлялся, кк мог, с сомнениями: одни удлось победить, другие оствлись нерешенными до тех пор, пок дойдет до них очередь, и я мло-помлу ободрился. Я вспомнил, что путь этот уже не Мгеллнов путь, что с згдкми и стрхми спрвились люди. Не величвый обрз Колумб и Вско де Гм гдтельно смотрит с плубы вдль, в неизвестное будущее: нглийский лоцмн, в синей куртке, в кожных пнтлонх, с крсным лицом, д русский штурмн, с знком отличия беспорочной службы, укзывют пльцем путь корблю и безошибочно нзнчют день и чс его прибытия. Между морякми, зевя птически, лениво смотрит "в безбрежную дль" окен литертор, помышляя о том, хороши ли гостиницы в Брзилии, есть ли прчки н Сндвичевых островх, н чем ездят в Австрлии? "Гостиницы отличные, отвечют ему, - н Сндвичевых островх нйдете всё: немецкую колонию, фрнцузские отели, нглийский портер - все, кроме - диких". В Австрлии есть креты и коляски; китйцы нчли носить ирлндское полотно; в Ост-Индии говорят всё по-нглийски; мерикнские дикри из лес порывются в Приж и в Лондон, просятся в университет; в Африке черные нчинют стыдиться своего цвет лиц и понемногу привыкют носить белые перчтки. Лишь с большим трудом и издержкми можно попсть в кольц удв или в когти тигр и льв. Китй долго крепился, но и этот сундук с строю рухлядью вскрылся - крышк слетел с петель, подорвння порохом. Европеец роется в ветоши, достет, что придется ему впору, обновляет, хозяйничет... Пройдет еще немного времени, и не стнет ни одного чуд, ни одной тйны, ни одной опсности, никкого неудобств. И теперь воды морской нет, ее делют пресною, з пять тысяч верст от берег является блюдо свежей зелени и дичи; под эквтором можно поесть русской кпусты и щей. Чсти свет быстро сближются между собою: из Европы в Америку - рукой подть; поговривют, что будут ездить туд в сорок восемь чсов, - пуф, шутк конечно, но современный пуф, нмекющий н будущие гигнтские успехи мореплвния.

Скорей же, скорей в путь! Поэзия дльних стрнствий исчезет не по дням, по чсм. Мы, может быть, последние путешественники, в смысле ргонвтов: н нс еще, по возврщении, взглянут с учстием и звистью.

Кзлось, все стрхи, кк мечты, улеглись: вперед мнил простор и ряд неиспытнных нслждений. Грудь дышл свободно, нвстречу веяло уже югом, мнили голубые небес и воды. Но вдруг з этою перспективой возникло опять грозное привидение и росло по мере того, кк я вдвлся в путь. Это привидение был мысль: ккя обязнность лежит н грмотном путешественнике перед соотечественникми, перед обществом, которое следит з плвтелями? Экспедиция в Японию - не иголк: ее не спрячешь, не потеряешь. Трудно теперь съездить и в Итлию, без ведом публики, тому, кто рз брлся з перо. А тут предстоит объехть весь мир и рсскзть об этом тк, чтоб слушли рсскз без скуки, без нетерпения. Но кк и что рсскзывть и описывть? Это одно и то же, что спросить, с ккою физиономией явиться в общество?

Нет нуки о путешествиях: вторитеты, нчиня от Аристотеля до Ломоносов включительно, молчт; путешествия не попли под ферулу риторики, и пистель свободен пробирться в недр гор, или опускться в глубину окенов, с ученою пытливостью, или, пожлуй, н крыльях вдохновения скользить по ним быстро и ловить мимоходом н бумгу их обрзы; описывть стрны и нроды исторически, сттистически или только посмотреть, кковы трктиры, - словом, никому не отведено столько простор и никому от этого тк не тесно писть, кк путешественнику. Говорить ли о теории ветров, о нпрвлении и курсх корбля, о широтх и долготх или доклдывть, что ткя-то стрн был когд-то под водою, вот это дно было нруже; этот остров произошел от огня, тот от сырости; нчло этой стрны относится к ткому времени, нрод произошел оттуд, и при этом стртельно выписть из ученых вторитетов, откуд, что и кк? Но вы спршивете чего-нибудь познимтельнее. Всё, что я говорю, очень вжно; путешественнику стыдно знимться будничным делом: он должен посвящть себя преимущественно тому, чего уж нет двно, или тому, что, может быть, было, может быть, и нет. "Отошлите это в ученое общество, в кдемию, - говорите вы, - беседуя с людьми всякого обрзовния, пишите инче. Двйте нм чудес, поэзии, огня, жизни и крсок!"

Чудес, поэзии! Я скзл, что их нет, этих чудес: путешествия утртили чудесный хрктер. Я не сржлся со львми и тигрми, не пробовл человеческого мяс. Всё подходит под ккой-то прозический уровень. Колонисты не мучт невольников, покупщики и продвцы негров нзывются уже не купцми, рзбойникми; в пустынях учреждются стнции, отели; через бездонные пропсти вешют мосты. Я с комфортом и безопсно проехл сквозь ряд португльцев и нгличн - н Мдере и островх Зеленого Мыс; голлндцев, негров, готтентотов и опять нгличн - н мысе Доброй Ндежды; млйцев, индусов и... нгличн - в Млйском рхипелге и Ките, нконец, сквозь японцев и мерикнцев - в Японии. Что з чудо увидеть теперь пльму и бнн не н кртине, в нтуре, н их родной почве, есть прямо с дерев гувы, мнгу и ннсы, не из теплиц, тощие и сухие, сочные, с римский огурец величиною? Что удивительного теряться в кокосовых неизмеримых лесх, путться ногми в ползучих линх, между высоких, кк бшни, деревьев, встречться с этими цветными стрнными ншими бртьями? А море? И оно обыкновенно во всех своих видх, бурное или неподвижное, и небо тоже, полуденное, вечернее, ночное, с рзброснными, кк песок, звездми. Всё тк обыкновенно, всё это тк должно быть. Нпротив, я уехл от чудес: в тропикх их нет. Тм всё одинково, всё просто. Дв времени год, и то это тк говорится, в смом деле ни одного: зимой жрко, летом знойно; у вс тм, н "дльнем севере", четыре сезон, и то это положено по клендрю, в смом-то деле их семь или восемь. Сверх положенных, тм в преле является нежднное лето, морит духотой, в июне непрошеня зим порошит иногд снегом, потом вдруг нступит зной, ккому позвидуют тропики, и всё цветет и блгоухет тогд н пять минут под этими стршными лучми. Рз три в год Финский злив и покрывющее его серое небо нрядятся в голубой цвет и млеют, любуясь друг другом, и северный человек, едучи из Петербург в Петергоф, не нсмотрится н редкое "чудо", ликует в непривычном зное, и всё зликует: дерево, цветок и животное. В тропикх, нпротив, стрн вечного зефир, вечного зноя, покоя и синевы небес и моря. Всё однообрзно!

И поэзия изменил свою священную крсоту. Вши музы, любезные поэты2, зконные дочери прнсских кмен, не подли бы вм услужливой лиры, не укзли бы н тот поэтический обрз, который кидется в глз новейшему путешественнику. И ккой это обрз! Не блистющий крсотою, не с трибутми силы, не с искрой демонского огня в глзх, не с мечом, не в короне, просто в черном фрке, в круглой шляпе, в белом жилете, с зонтиком в рукх. Но обрз этот влствует в мире нд умми и стрстями. Он всюду: я видел его в Англии - н улице, з прилвком мгзин, в зконодтельной плте, н бирже. Всё изящество обрз этого, с синими глзми, блестит в тончйшей и белейшей рубшке, в глдко выбритом подбородке и крсиво причеснных русых или рыжих бкенбрдх. Я писл вм, кк мы, гонимые бурным ветром, дрож от северного холод, пробежли мимо берегов Европы, кк в первый рз пл н нс у подошвы гор Мдеры лсковый луч солнц и, после угрюмого, серо-свинцового неб и ткого же моря, зплескли голубые волны, зсияли синие небес, кк мы ждно бросились к берегу погреться горячим дыхнием земли, кк упивлись з версту повеявшим с берег блгоухнием цветов. Рдостно вскочили мы н цветущий берег, под олендры. Я сделл шг и остновился в недоумении, в огорчении: кк, и под этим небом, среди ярко блещущих крсок моря зелени... стояли три знкомые обрз в черном плтье, в круглых шляпх! Они, опирясь н зонтики, повелительно смотрели своими синими глзми н море, н корбли и н воздымвшуюся нд их головми и поросшую виногрдникми гору. Я шел по горе; под портикми, между фестонми виногрдной зелени, мелькл тот же обрз; холодным и строгим взглядом следил он, кк толпы смуглых жителей юг добывли, обливясь потом, дргоценный сок своей почвы, кк ктили бочки к берегу и усылли вдль, получя з это от повелителей прво есть хлеб своей земли. В окене, в мгновенных встречх, тот же обрз виден был н плубе корблей, нсвистывющий сквозь зубы: "Rule, Britannia, upon the sea". Я видел его н пескх Африки, следящего з рботой негров, н плнтциях Индии и Китя, среди тюков чю, взглядом и словом, н своем родном языке, повелевющего нродми, корблями, пушкми, двигющего необъятными естественными силми природы... Везде и всюду этот обрз нглийского купц носится нд стихиями, нд трудом человек, торжествует нд природой!

Но довольно делть pas de gйants3: будем путешествовть умеренно, шг з шгом. Я уже успел побывть с вми в пльмовых лесх, н рздолье окенов, не выехв из Кронштдт. Оно и нелегко: если, сбирясь куд-нибудь н богомолье, в Киев или из деревни в Москву, путешественник не оберется сумтохи, по десяти рз кидется в объятия родных и друзей, зкусывет, присживется и т. п., то сделйте посылку, сколько пондобится времени, чтобы тронуться четыремстм человек - в Японию. Три рз ездил я в Кронштдт, и всё что-нибудь было еще не готово. Отъезд отклдывлся н сутки, и я возврщлся еще провести день тм, где провел лет семндцть и где нскучило жить. "Увижу ли я опять эти глвы и кресты?" - прощлся я мысленно, отвливя в четвертый и последний рз от Английской нбережной.

Нконец 7 октября фрегт "Пллд" снялся с якоря. С этим нчлсь для меня жизнь, в которой кждое движение, кждый шг, кждое впечтление были не похожи ни н ккие прежние.

Вскоре всё стройно зсуетилось н фрегте, до тех пор неподвижном. Все четырест человек экипж столпились н плубе, рздлись комндные слов, многие мтросы поползли вверх по внтм, кк мухи облепили реи, и судно окрылилось прусми. Но ветер был не совсем попутный, и потому нс потщил по зливу сильный проход и н рссвете воротился, мы стли бороться с поднявшимся бурным или, кк моряки говорят, "свежим" ветром. Нчлсь сильня кчк. Но эт первя буря мло подействовл н меня: не бывши никогд в море, я думл, что это тк должно быть, что инче не бывет, то есть что корбль всегд рскчивется н обе стороны, плуб вырывется из-под ног и море кк будто опрокидывется н голову.

Я сидел в кют-компнии, прислушивясь в недоумении к свисту ветр между снстей и к удрм волн в бок судн. Нверху было холодно; косой, мерзлый дождь хлестл в лицо. Офицеры беззботно рзговривли между собой, кк в комнте, н берегу; иные читли. Вдруг рздлся пронзительный свист, но не ветр, боцмнских свистков, и вслед з тем рзнесся по всем плубм крик десяти голосов: "Пошел все нверх!" Мгновенно всё нродонселение фрегт бросилось снизу вверх; отстлых мтросов побуждли боцмн. Офицеры бросили книги, крты (геогрфические: других тм нет), рзговоры и стремительно побежли туд же. Непривычному человеку покжется, что случилось ккое-нибудь бедствие, кк будто что-нибудь сломлось, оборвлось и корбль сейчс пойдет н дно. "Зчем это зовут всех нверх?" - спросил я бежвшего мимо меня мичмн. "Свистят всех нверх, когд есть врльня рбот", - скзл он второпях и исчез. Цепляясь з трпы и веревки, я выбрлся н плубу и стл в уголок. Всё суетилось. "Что это ткое врльня рбот?" - спросил я другого офицер. "Это когд свистят всех нверх", отвечл он и знялся - врльною рботою. Я стрлся соствить себе идею о том, что это з рбот, глядя, что делют, но ничего не урзумел: делли всё то же, что вчер, что, вероятно, будут делть звтр: тянут снсти, поворчивют реи, подбирют прус. Офицеры объяснили мне сущую истину, мне бы следовло тк и понять просто, кк оно было скзно, - и вся тйн был тут. Аврльня рбот - знчит общя рбот, когд одной вхты мло, нужны все руки, оттого всех и "свистят нверх"! По-нглийски, если не ошибюсь, и комндуют "Все руки вверх!" ("All hands up!"). Через пять минут, сделв, что нужно, все рзошлись по своим местм. Брон Крюднер в трех шгх от меня нсвистывл под шум бури мотив из оперы. Нпрсно я силился подойти к нему: ноги не повиновлись, и он смеялся моим усилиям. "Морских ног нет еще у вс", - скзл он. "А скоро будут?" - спросил я. "Месяц через дв, вероятно". Я вздохнул: только это и оствлось мне сделть при мысли, что я еще дв месяц буду ходить, кк ребенок, держсь з юбку няньки. Вскоре обнружилсь морскя болезнь у молодых и подверженных ей или не бывших двно в походе моряков. Я ждл, когд нчну и я отдвть эту скучную днь морю, ждл непременно. Между тем нблюдл з другими: вот молодой человек, грдемрин, бледнеет, опускется н стул; глз у него тускнеют, голов клонится н сторону. Вот сменили чсового, и он, отдв ружье, бежит опрометью н бк. Офицер хотел что-то зкричть мтросм, но вдруг отвернулся лицом к морю и оперся н борт... "Что это, вс, кжется, трвит?" - говорит ему другой. (Трвить, вытрвливть - знчит выпускть понемногу кнт.) Едв успевешь отсккивть то от того, то от другого... "Выпейте водки", - говорят мне одни. "Нет, лучше лимонного соку", советуют другие; третьи предлгют луку или редьки. Я не знл, н что решиться, чтобы предупредить болезнь, и зкурил сигру. Болезнь всё не приходил, и я тревожно похживл между больными, ожидя - вот-вот нчнется. "Вы курите в кчку сигру и ожидете после этого, что вс укчет: нпрсно!" - скзл мне один из спутников. И в смом деле нпрсно: во всё время плвния я ни рзу не почувствовл ни млейшей дурноты и возбуждл звисть дже в морякх.

Я с первого шг н корбль стл осмтривться. И теперь еще, при конце плвния, я помню то тяжелое впечтление, от которого сжлось сердце, когд я в первый рз вглядывлся в приндлежности судн, зглянул в трюм, в темные зкоулки, кк мышиные норки, куд едв доходит бледный луч свет чрез толстое в лдонь стекло. С первого рз невыгодно действует н вообржение всё, что потом привычному глзу кжется удобством: недостток свет, простор, люки, куд люди кк будто провливются, пригвожденные к стенм комоды и дивны, привязнные к полу столы и стулья, тяжелые орудия, ядр и кртечи, првильными кучми н крнцх, кк н подносх, рсствленные у орудий; груды снстей, висящих, лежщих, двигющихся и неподвижных, койки вместо постелей, отсутствие всего лишнего; порядок и стройность вместо крсивого беспорядк и некрсивой рспущенности, кк в людях, тк и в убрнстве этого плвучего жилищ. Робко ходит в первый рз человек н корбле: кют ему кжется гробом, между тем едв ли он безопснее в многолюдном городе, н шумной улице, чем н крепком прусном судне, в окене. Но к этой истине я пришел нескоро.

Нм, русским, делют упрек в лени, и недром. Сознемся сми, без помощи инострнцев, что мы тяжелы н подъем. Можно ли поверить, что в Петербурге есть множество людей, тмошних уроженцев, которые никогд не бывли в Кронштдте оттого, что туд ндо ехть морем, именно оттого, зчем бы стоило съездить з тысячу верст, чтобы только испытть этот способ путешествия? Моряки особенно жловлись мне н недостток любознтельности в ншей публике ко всему, что ксется моря и флот, и приводили в пример нгличн, которые толпми, с женми и детьми, являются н всякий корбль, приходящий в порт. Первя чсть упрек совершенно основтельн, то есть в недосттке любопытств; что ксется до второй, то нгличне нм не пример. У нгличн море - их почв: им не по чем ходить больше. Оттого в нглийском обществе есть множество женщин, которые бывли во всех пяти чстях свет. Некоторые постоянно живут в Индии и приезжют видеться с родными в Лондон, кк у нс из Тмбов в Москву. Следует ли от этого упректь нших женщин, что они не бывют в Ките, н мысе Доброй Ндежды, в Австрлии, или нгличнок з то, что они не бывют н Кмчтке, н Квкзе, в глубине зитских степей?

Но не знть петербургскому жителю, что ткое плуб, мчт, реи, трюм, трп, где корм, где нос, глвные чсти и приндлежности корбля, - не совсем позволительно, когд под боком стоит флот. Многие опрвдывются тем, что они не имеют между морякми знкомых и оттого зтрудняются сделть визит н корбль, не зня, кк "моряки примут". А примут отлично, кк хорошие знкомые; дже смолюбию их будет приятно учстие к их делу, и они познкомят вс с ним с рдушием и смою изыскнною любезностью. Поезжйте летом н кронштдтский рейд, н любой военный корбль, дресуйтесь к комндиру, или стршему, или, нконец, к вхтенному (крульному) офицеру с просьбой осмотреть корбль, и если нет "врльной" рботы н корбле, то я вм ручюсь з смый приятный прием.

Приехв н фрегт, еще с бгжом, я не знл, куд ступить, и в незнкомой толпе остлся совершенным сиротой. Я с недоумением глядел вокруг себя и н свои сложенные в кучу вещи. Не прошло минуты, ко мне подошли три офицер: брон Шлипенбх, мичмны Болтин и Колокольцев - мои будущие спутники и отличные приятели. С ними подошл куч мтросов. Они рзом схвтили всё, что было со мной, чуть не меня смого, и понесли в нзнченную мне кюту. Пок брон Шлипенбх водворял меня в ней, Болтин привел молодого, коренстого, глдко остриженного мтрос. "Вот этот мтрос вм нзнчен в вестовые", - скзл он. Это был Фддеев, с которым я уже двно познкомил вс. "Честь имею явиться", - скзл он, вытянувшись и оборотившись ко мне не лицом, грудью: лицо у него всегд было обрщено несколько стороной к предмету, н который он смотрел. Русые волосы, белые глз, белое лицо, тонкие губы - всё это нпоминло скорее Финляндию, нежели Кострому, его родину. С этой минуты мы уже с ним нерзлучны до сих пор. Я изучил его недели в три окончтельно, то есть пок шли до Англии; он меня, я думю, в три дня. Сметливость и "себе н уме" были не последними его достоинствми, которые прикрывлись у него нружною неуклюжестью костромитянин и субординциею мтрос. "Помоги моему человеку устновить вещи в кюте", - отдл я ему первое прикзние. И то, что моему слуге стло бы н дв утр рботы, Фддеев сделл в три прием - не спршивйте кк. Ткой ловкости и цепкости, ккою облдет мтрос вообще, Фддеев в особенности, встретишь рзве в кошке. Через полчс всё было н своем месте, между прочим и книги, которые он рсположил н комоде в углу полукружием и перевязл, н случй кчки, веревкми тк, что нельзя было вынуть ни одной без его же чудовищной силы и ловкости, и я до Англии пользовлся книгми из чужих библиотек.

"Вы, верно, не обедли, - скзл Болтин, - мы уже кончили свой обед: не угодно ли зкусить?" Он привел меня в кют-компнию, просторную комнту внизу, н кубрике, без окон, но с люком нверху, чрез который пдет обильный свет. Кругом помещлись мленькие кюты офицеров, посредине нсквозь проходил бизнь-мчт, змскировння круглым дивном. В кют-компнии стоял длинный стол, ккие бывют в клссх, со скмьями. Н нем офицеры обедют и знимются. Был еще кушетк, и больше ничего. Кк ни мссивен этот стол, но, при сильной кчке, и его бросло из стороны в сторону, и чуть было однжды не здвило ншего миньятюрного, доброго, услужливого рспорядителя офицерского стол П. А. Тихменев. В офицерских кютх было только место для постели, для комод, который в то же время служил и столом, и для стул. Но зто всё пригнно к помещению всякой всячины кк нельзя лучше. Плтье висело н перегородке, белье лежло в ящикх, устроенных в постели, книги стояли н полкх.

Офицеров никого не было в кют-компнии: все были нверху, вероятно "н врльной рботе". Подли холодную зкуску. А. А. Болтин угощл меня. "Извините, горячего у нс ничего нет, - скзл он, - все огни потушены. Порох принимем". - "Порох? А много его здесь?" - осведомился я с большим учстием. "Пудов пятьсот приняли: остется еще принять пудов трист". - "А где он у вс лежит?" - еще с бульшим учстием спросил я. "Д вот здесь, скзл он, укзывя н пол, - под вми". Я немного приостновился жевть при мысли, что подо мной уже лежит пятьсот пудов пороху и что в эту минуту вся "врльня рбот" сосредоточен н том, чтобы подложить еще пудов трист. "Это хорошо, что огни потушены", - похвлил я з предусмотрительность. "Помилуйте, что з хорошо: курить нельзя", - скзл другой, входя в кюту. "Вот ккое рзличие бывет во взглядх н один и тот же предмет!" - подумл я в ту минуту, через месяц, когд, во время починки фрегт в Портсмуте, сдвли порох н сбережение в нглийское дмирлтейство, ужсно роптл, что огня не дют и что покурить нельзя.

К вечеру собрлись все: кмбуз (печь) зпылл; подли чй, ужин - и здымились сигры. Я перезнкомился со всеми, и вот с тех пор до сей минуты - кк дом. Я думл, судя по прежним слухм, что слово "чй" у моряков есть только ллегория, под которою ндо рзуметь пунш, и ожидл, что когд офицеры соберутся к столу, то нчнется врльня рбот з пуншем, згорится живой рзговор, с ним и носы, потом кончится дело объяснениями в дружбе, дже объятиями, - словом, исполнится вся прогрмм оргии. Я уже придумл, кк мне отделться от учстия в ней. Но, к удивлению и удовольствию моему, н длинном столе стоял всего один грфин херес, из которого человек дв выпили по рюмке, другие и не зметили его. После, когд предложено было вовсе не подвть вин з ужином, все единодушно соглсились. Решили: излишек в экономии от вин приложить к сумме, определенной н библиотеку. О ней был длинный рзговор з ужином, " об водке ни полслов!"

Не то рсскзывл мне один стрый моряк о прежних временх! "Бывло, сменишься с вхты иззябший и перемокший - д кк хвтишь сткнов шесть пунш!.." - говорил он. Фддеев устроил мне койку, и я, несмотря н октябрь, н дождь, н лежвшие под ногми восемьсот пудов порох, зснул, кк редко спл н берегу, утомленный хлопотми переезд, убюкнный свежестью воздух и новыми, не неприятными впечтлениями. Утром я только что проснулся, кк увидел в кюте своего городского слугу, который не успел с вечер отпрвиться н берег и ночевл с мтросми. "Брин! - скзл он встревоженным и умоляющим голосом, - не ездите, Христ рди, по морю!" "Куд?" - "А куд едете: н крй свет". - "Кк же ехть?" - "Мтросы скзывли, что сухим путем можно". - "Отчего ж не по морю?" - "Ах, Господи! ккие стрсти рсскзывют. Говорят, вон с этого бревн, что нверху поперек висит..." - "С рея, - попрвил я. - Что ж случилось?" - "В бурю ветром пятндцть человек в море снесло; нсилу вытщили, один утонул. Не ездите, Христ рди!" Вслушвшись в нш рзговор, Фддеев зметил, что кчк ничего, что есть н море ткие мест, где "крутит", и когд корбль в эдкую "кручу" попдет, тк сейчс вверх килем повернется. "Кк же быть-то, - спросил я, - и где ткие мест есть?" - "Где ткие мест есть? повторил он, - штурмн знют, туд не ходят".

Итк, мы снялись с якоря. Море бурно и желто, облк серые, непроницемые; дождь и снег шли попеременно - вот что провожло нс из отечеств. Внты и снсти леденели. Мтросы в бйковых пльто жлись в кучу. Фрегт, со скрипом и стоном, перевливлся с волны н волну; берег, в виду которого шли мы, зрылся в тумнх. Вхтенный офицер, в кожном пльто и клеенчтой фуржке, зорко глядел вокруг, стрясь не выствлять нружу ничего, кроме усов, которым предоствлялсь полня свобод мерзнуть и мокнуть. Больше всех зботы было деду. Я в предыдущих письмх познкомил вс с ним и почти со всеми моими спутникми. Не стну возврщться к их хрктеристике, буду упоминть о кждом кстти, когд придет очередь. Деду, кк стршему штурмнскому кпитну, предстояло нблюдть з курсом корбля. Финский злив весь усеян мелями, но он превосходно обствлен мякми, и в ясную погоду в нем тк же безопсно, кк н Невском проспекте. А теперь, в тумн, дед, кк ни нпрягл зрение, не мог видеть Нервинского мяк. Беспокойству его не было конц. У него только и было рзговору, что о мяке. "Кк же тк, - говорил он всякому, кому и дел не было до мяк, между прочим и мне, - по рсчету уж с полчс мы должны видеть его. Он тут, непременно тут, вот против этой внты, - ворчл он, укзывя коротеньким пльцем в тумн, - д кторжный тумн мешет". - "Ах ты, Господи! поди-к посмотри ты, не увидишь ли?" - говорил он кому-нибудь из мтрос. "А это что ткое тм, кк будто стрелк?.." - скзл я. "Где? где?" - живо спросил он. "Д вон, кжется..." - говорил я, укзывя вдль. "Ах, в смом деле - вон, вон, д, д! Виден, виден! - торжественно говорил он и кпитну, и стршему офицеру, и вхтенному и бегл то к крте в кюту, то опять нверх. - Виден, вот, вот он, весь виден!" - твердил он, рдуясь, кк будто увидел родного отц. И пошел мерять и высчитывть узлы.

Мы прошли Готлнд. Тут я услышл морское поверье, что, порвнявшись с этим островом, суд бросли, бывло, медную монету духу, охрняющему остров, чтобы он пропустил мимо без бурь. Готлнд - кмень с крутыми ровными бокми, к которым нет никкого приступу корблям. Не рз они деллись добычей бурного дух, и свирепое море высоко подбрсывло обломки их, иногд и трупы, н крутые бок негостеприимного остров. Прошли и Борнгольм - помните "милый Борнгольм" и тинственную, недоскзнную легенду Крмзин? Всё было холодно, мрчно. Н фрегте открылсь холер, и мы, дойдя только до Днии, похоронили троих людей, д один смелый мтрос сорвлся в бурную погоду в море и утонул. Тково было нше обручение с морем, и предскзние моего слуги отчсти сбылось. Подть упвшему помощь, не жертвуя другими людьми, по причине сильного волнения, было невозможно.

Но дни шли своим чередом и жизнь н корбле тоже. Отпрвляли службу, обедли, ужинли - всё по свистку, и дже по свистку веселились. Обед - это тоже своего род врльня рбот. В бтрейной плубе привешивются большие чшки, нзывемые "бкми", куд нклдывется кушнье из одного общего, или "бртского", котл. Дют одно блюдо: щи с солониной, с рыбой, с говядиной или кшицу; н ужин то же, иногд кшу. Я подошел однжды попробовть. "Хлеб д соль", - скзл я. Один из мтросов, из учтивости, чисто облизл свою деревянную ложку и подл мне. Щи превкусные, с сильною припрвой луку. Конечно, нужно иметь мтросский желудок, то есть нужен моцион мтрос, чтобы переврить эти куски солонины и лук с вреною кпустой - любимое мтросми и полезное н море блюдо. "Но одно блюдо з обедом - этого мло, - думлось мне, - мтросы, пожлуй, голодны будут". "А много ли вы едите?" - спросил я. "До отвлу, вше высокоблгородие", - в пять голосов отвечли обедющие. В смом деле, то от одной, то от другой группы опрометью бежл мтрос с пустой чшкой к бртскому котлу и возврщлся осторожно, неся полную до крев чшку.

Веселились по свистку, скзл я; д, тм, где собрно в тесную кучу четырест человек, и смое веселье подчинено общему порядку. После обед, по окончнии рбот, особенно в воскресенье, обыкновенно рздется комнд: "Свистть песенников нверх!" И нчинется веселье. Особенно я помню, кк это стрнно порзило меня в одно воскресенье. Холодный тумн покрывл небо и море, шел мелкий дождь. В ткую погоду хочется уйти в себя, сосредоточиться, мтросы пели и плясли. Но они стрнно плясли: усиленные движения явно рзноглсили с этою сосредоточенностью. Пляшущие были молчливы, выржения лиц хрнили вжность, дже угрюмость, но тем, кжется, они усерднее рботли ногми. Зрители вокруг, с тою же угрюмою вжностью, пристльно смотрели н них. Пляск имел вид нпряженного труд. Плясли, кжется, лишь по созннию, что сегодня прздник, следовтельно, ндо веселиться. Но если б отменили удовольствие, они были бы недовольны.

Плвние стновилось однообрзно и, признюсь, скучновто: всё серое небо, д желтое море, дождь со снегом или снег с дождем - хоть кому ндоест. У меня уж зболели зубы и висок. Ревмтизм нпомнил о себе живее, нежели когд-нибудь. Я слег и несколько дней пролежл, зкутнный в теплые одеял, с подвязнною щекой.

Только у берегов Днии повеяло н нс теплом, и мы ожили. Холер исчезл со всеми признкми, ревмтизм мой унялся, и я стл выходить н улицу - тк я прозвл плубу. Но бури не покидли нс: тков обычй н Блтийском море осенью. Пройдет день-дв - тихо, кк будто ветер собирется с силми, и грянет потом тк, что бедное судно стонет, кк живое существо. День и ночь н корбле бдительно следят з состоянием погоды. Брометр делется общим оркулом. Мтрос и офицер не смеют ндеяться проспть покойно свою смену. "Пошел все нверх!" - рздется и среди ночного безмолвия. Я, леж у себя в койке, слышу всякий стук, крик, всякое движение прусов, комндные слов и нчиню понимть смысл последних. Когд зслышишь прикзние: "Поствить брмсели, лиселя", покойно зкутывешься в одеяло и зсыпешь беззботно: знчит, тихо, покойно. Зто кк нвостришь уши, когд велят "брть дв, три риф", то есть уменьшить прус. Лучше и не зсыпть тогд: всё рвно после проснешься поневоле.

Зговорив о прусх, кстти скжу вм, ккое впечтление сделл н меня прусня систем. Многие нслждются этою системой, видя в ней докзтельство будто бы могуществ человек нд бурною стихией. Я вижу совсем противное, то есть докзтельство его бессилия одолеть воду. Посмотрите н постновку и уборку прусов вблизи, н сложность мехнизм, н эту сеть снстей, кнтов, веревок, концов и веревочек, из которых кждя отпрвляет свое особенное нзнчение и есть необходимое звено в общей цепи; взгляните н число рук, приводящих их в движение. И между тем к ккому неполному результту приводят все эти хитрости! Нельзя определить срок прибытию прусного судн, нельзя бороться с противным ветром, нельзя сдвинуться нзд, нткнувшись н мель, нельзя поворотить срзу в противную сторону, нельзя остновиться в одно мгновение. В штиль судно дремлет, при противном ветре лвирует, то есть виляет, обмнывет ветер и выигрывет только треть прямого пути. А ведь несколько тысяч лет убито н то, чтоб выдумывть по прусу и по веревке в столетие. В кждой веревке, в кждом крючке, гвозде, дощечке читешь историю, кким путем истязний приобрело человечество прво плвть по морю при блгоприятном ветре. Всех прусов до тридцти: н кждое дуновение ветр приходится по прусу. Оно, пожлуй, крсиво смотреть со стороны, когд н бесконечной глди вод плывет корбль, окрыленный белыми прусми, кк подобие лебедя, когд попдешь в эту путину снстей, от которых проходу нет, то увидишь в этом не докзтельство силы, скорее безндежность н совершенную победу. Прусное судно похоже н струю кокетку, которя нрумянится, нбелится, подденет десять юбок и зтянется в корсет, чтобы подействовть н любовник, и н минуту иногд успеет; но только явится молодость и свежесть сил - все ее хлопоты рзлетятся в прх. И прусное судно, обмотвшись веревкми, звесившись прусми, роет туд же, кряхтя и охя, волны; чуть здует в лоб - крылья и повисли. До пров еще, пожлуй, можно бы не то что гордиться, збвляться созннием, что вот-де дошли же до того, что плвем по морю с попутным ветром. Некоторые нходят, что в проходе меньше поэзии, что он не тк опрятен, некрсив. Это от непривычки: если б проходы существовли несколько тысяч лет, прусные суд недвно, глз людской, конечно, нходил бы больше поэзии в этом быстром, видимом стремлении судн, н котором не мечется из угл в угол измучення толп людей, стрясь угодить ветру, стоит в бездействии, скрестив руки н груди, человек, с покойным созннием, что под ногми его сжт сил, рвня силе моря, зствляющя служить себе и бурю, и штиль. Нпрсно водили меня покзывть, кк крсиво вздувются прус с подветренной стороны, кк фрегт, леж боком н воде, режет волны и мчится по двендцти узлов в чс. "Эдк и проход не пойдет!" - говорят мне. "Д зто проход всегд пойдет". Горе моряку стринной школы, у которого весь ум, вся нук, искусство, з ними смолюбие и честолюбие рсселись по снстям. Дело решено. Прус остлись н долю мелких судов и небогтых промышленников; всё остльное усвоило пр. Ни н одной военной верфи не строят больших прусных судов; дже стрые переделывются н провые. При нс в портсмутском дмирлтействе розняли уже совсем готовый корбль пополм и вствили провую мшину.

Мы вошли в Зунд; здесь не видвшему никогд ничего, кроме нших ровных степных местностей, в первый рз являются в тумне кртины гор, желтых, лиловых, серых, смотря по освещению солнц и рсстоянию. Шведский берег весь гористый. Дтский виден ясно. Он нм предствил кртину увядшей осенней зелени, несколько деревень. Ромнтики, глядя н крепости обоих берегов, припоминли могилу Гмлет; более положительные люди рссуждли о неспрведливости зундских пошлин, смые положительные - о необходимости зпстись свежею провизией, все вообще мечтли съехть н сутки н берег, ступить ногой в Днию, обегть Копенгген, взглянуть н физиономию город, н кртину людей, быт, немного рспрвить ноги после кчки, поесть свежих устриц. Но ничего этого не случилось. Н другой день зревел шторм, сообщения с берегом не было, и мы простояли, помнится, трое суток в печльном бездействии. Простоять в виду берег, не имея возможности съехть н него, горздо скучнее, нежели пробыть месяц в море, не видя берегов. В этом я убедился вполне. Обедли, пили чй, рзговривли, читли, зучили кртину обоих берегов низусть, и все-тки времени оствлось много. Изредк нрушлось однообрзие неожиднным рзвлечением. Вбежит иногд в кпитнскую кюту вхтенный и тревожно скжет: "Купец нвливется, вше высокоблгородие!" Книги, обед - всё бросется, бегут нверх; я туд же. В смом деле, купеческое судно, нзывемое в море коротко купец, для отличия от военного, сбитое течением или от неуменья првить, тк и ломит, или н нос, или н корму, того и гляди стукнется, повредит кк-нибудь утлегрь, поломет реи - и не перечтешь, сколько нделет вред себе и другим. Нчинется крик, шум, угрозы, с одной стороны по-русски, с другой энергические ответы и опрвдния по-голлндски, или по-нглийски, по-немецки. Друг друг в сумтохе не слышт, не понимют, кончится все-тки тем, что рсцепятся, - и всё смолкнет: корбль нем и недвижим опять; только чсовой здумчиво ходит с ружьем взд и вперед.

Звидят ли огни ночью - еще больше тревоги. Н бдительность купеческих судов ндеяться нельзя. Тм всё принесено в жертву экономии; от этого людей н них мло, рулевой большею чстию один: нельзя пондеяться, что ночью он не здремлет нд колесом и не прозевет встречных огней. Столкновение двух судов ведет з собой неминуемую гибель одного из них, меньшего непременно, иногд и обоих. От этого всегд поднимется гвлт н судне, когд звидят идущие нвстречу огни, кричт, бьют в брбн, жгут бенгльские огни, и если судно не меняет своего нпрвления, плят из пушек. Это особенно приятно, когд многие спят по кютм и не знют, в чем дело, тут вдруг рздется треск, от которого дрогнет корбль. Но и к этому привыкешь.

Брон Шлипенбх один послн был по делу н берег, потом, вызвв лоцмн, мы прошли Зунд, лишь только стихнул шторм, и пустились в Кттегт и Скгеррк, которые пробежли в сутки.

Я в это время читл змечтельную книгу, от которой нельзя оторвться, несмотря н то что читл уже не совсем новое. Это "История корблекрушений", в которой собрны з строе и новое время все случи известных корблекрушений со всеми последствиями. В. А. Корсков читл ее и дл мне прочесть "для успокоения вообржения", кк говорил он. Хорошо успокоение: прочесть подряд сто историй, одн стршнее и плчевнее другой, когд пускешься год н три жить н море! Только и говорится о том, кк корбль стукнулся о кмень, повлился н бок, кк рухнули мчты, плубы, кк гибли сотнями люди - одни рздвленные пушкми, другие утонули... Взглянешь около себя и увидишь мчты, плубы, пушки, слышишь рев ветр, невдлеке, в крсноречивом безмолвии, стоят крсивые склы: не рз содрогнешься з учсть путешественников!.. Но я убедился, что читть и слушть рсскзы об опсных стрнствиях горздо стршнее, нежели испытывть последние. Говорят, и умирющему не тк стршно умирть, кк свидетелям смотреть н это.

Потом, вникя в устройство судн, в историю всех этих рсскзов о корблекрушениях, видишь, что корбль погибет не легко и не скоро, что он до последней доски борется с морем и носит в себе пропсть средств к зщите и смохрнению, между которыми есть много предвиденных и непредвиденных, что, лишсь почти всех своих членов и чстей, он еще тысячи миль носится по волнм, в виде остов, и долго хрнит жизнь человек. Между обреченным гибели судном и рссвирепевшим морем звязывется упорня битв: с одной стороны слепя сил, с другой - отчяние и зоркя хитрость, укзывющя смому крушению совершться постепенно, по првилм. Есть целя теория, кк зщищться от гибели. Срежет ли ургн у корбля все три мчты: кжется, кк бы не погибнуть? Ведь это всё рвно что отрезть вожжи у горячей лошди, между тем поствят фльшивые мчты из зпсного дерев - и идут. Оторвется ли руль: ндежд спстись придет изумительное проворство, и делется фльшивый руль. Окзывется ли сильня пробоин, ее зтягивют н первый случй просто прусом - и отверстие "зссывется" холстом и не пропускет воду, между тем десятки рук изготовляют новые доски, и пробоин зколчивется. Нконец судно откзывется от битвы, идет ко дну: люди бросются в шлюпку и н этой скорлупке достигют ближйшего берег, иногд з тысячу миль.

В Немецком море, когд шторм утих, мы видели одно ткое безндежное судно. Мы снчл не знли, что подумть о нем. Флг не было: оно не подняло его, когд мы требовли этого, подняв свой. Подойдя ближе, мы не зметили никкого движения н нем. Нконец поехли н шлюпке к нему - н нем ни одного человек: судно было брошено н гибель. Трюм постоянно нполнялся водой, и если б мы остлись тут, то, вероятно, к концу дня увидели бы, кк оно погрузится н дно. Видите ли, сколько времени нужно и безндежному судну, чтобы потонуть... к концу дня! А оно уже было лишено своего рзум и воли, то есть людей, и, следовтельно, перестло бороться. Оно гибло безответно. Носовя его чсть опустилсь: печльня кртин, кк кртин всякой гонии!

В этот же день, недлеко от этого корбля, мы увидели еще несколько точек вдли и услышли крик. В трубу рзглядели лодки; подвигясь ближе, рзличили явственнее человеческие голос. "Рыбки, должно быть", - скзл кпитн. "Нет, - возрзил отец Аввкум, - слышите, вопли! Это, вероятно, погибющие просят о помощи: нельзя ли поворотить?" Кпитн был убежден в противном; но, чтоб не брть грех н душу, велел держть н рыбков. Ему, однко ж, не очень нрвилось терять время по-пустому: военным судм рзгуливть по морю некогд. "Если это, - ворчл он, - рыбки кричт, предлгют рыбу... Приготовить брндспойты!" - прикзл он вхтенному (брндспойты - пожрные трубы). Мтросм велено было нбрть воды и держть трубы нготове. Черные точки между тем превртились в лодки. Вот видны и люди, которые, стоя в них, вопят тк, что, я думю, в Голлндии слышно. Подходим ближе - люди протягивют к нм руки, умоляя - купить рыбы. Велено держть вплоть к лодкм. "Брндспойты!" - зкричл вхтенный, и рыбкм здн был обильный душ, к нескзнному удовольствию нших мтросов, и рыбков тоже, потому что и они зсмеялись вместе с нми.

Впрочем, нпрсно кпитн дорожил тк временем. Мы рссчитывли 20-го, 21-го октября прийти в Портсмут, пробыли в Немецком море столько, что имели бы время сворчивть и держть н кждого рыбк, которого только звидим. Здул постоянный противный ветер и десять дней не пускл войти в Английский кнл. "Что ж вы делли десять дней?" - спросите вы. Вм трудно предствить себе, когд чс езды между Петербургом и Крондштдтом нводит скуку. Д, несколько чсов пробыть н море скучно, несколько недель ничего, потому что несколько недель уже есть кпитл, который можно употребить в дело, тогд кк из нескольких чсов ничего не сделешь. Впрочем, у нс были и рзвлечения: появились кстки, или морские свиньи. Они презбвно прыгли через волны, покзывя черные толстые хребты. По вечерм, нклонясь нд бортом, мы любовлись сверкющими в пучине фосфорическими искрми мелких животных.

Идучи Блтийским морем, мы обедли почти роскошно. Припсы были свежие, повр отличный. Но лишь только здул противный ветер, стли опсться, что он здержит нс долго в море, и решили беречь свежие припсы. Опсение это опрвдлось вполне. Оствлось миль трист до Портсмут: можно бы промхнуть это прострнство в один день, мы носились по морю десять дней, и всё по одной линии. "Где мы?" - спросишь, проснувшись, утром у дед. "В море", - говорит он сердито. "Я зню это и без вс, - еще сердитее отвечете вы, - д н котором же месте?" - "Вон, взгляните, рзве не видите? Всё тм же, где были и вчер: у Гллоперского мяк". - "А теперь куд идем"? - "Куд и вчер ходили: к Доггерской бнке". Бнк эт мелк относительно общей глубины моря, но имеет достточную глубину для больших корблей. Н ней не только безопсно, но дже волнение не тк чувствительно. Н ней стрются особенно держться голлндские рыбчьи суд. "Ну что, подвигемся?" - спросите потом вечером у дед, общего оркул. "Кк же, отлично: крутой бейдевинд: семь с половиной узлов ход". - "Д подвигемся ли вперед?" - спршивете вы с нетерпением. "Рзумеется, вперед: к Гллоперскому мяку, - отвечет дед, - уж, чй, и виден!"

Вследствие этого н столе чще стл появляться солонин; состревшиеся от морских треволнений куры и утки и поросят, выросшие до степени свиней, поступили в число тонких блюд. Дже пресную воду стли выдвть по порциям: снчл по две, потом по одной кружке в день н человек, только для питья. Умывться предложено было морской водой, или не умывться, ad libitum. Скжу вм по секрету, что Фддеев изловчился кк-то обмнывть бдительность Терентьев, трюмного унтер-офицер, и из-под нос у него тскл из систерн кждое утро по кувшину воды мне н умывнье. "Достл, - говорил он рдостно кждый рз, вбегя с кувшином в кюту, - н вот, вше высокоблгородие, мойся скорее, чтоб не зстли д не спросили, где взял, я пок достну тебе полотенце рожу вытереть!" (ей-богу, не лгу!). Это костромское простодушие тк нрвилось мне, что я Христом Богом просил других не учить Фддеев, кк обрщться со мною. Тк удвлось ему дня три, но однжды он воротился с пустым кувшином, ерошил рукой зтылок, чесл спину и чему-то хохотл, хотя сквозь смех проглядывл некоторя принужденность. "Э! леший, черт, ккую зтрещину дл!" - скзл он нконец, глдя то спину, то голову. "Кто, з что?" - "Терентьев, черт эдкой! увидл, сволочь! Я зчерпнул воды-то, уж и н трп пошел, он откуд-то и подвернулся, вырвл кувшин, вылил воду нзд д кк треснет по зтылку, я н трп, он сзди вдогонку лопрем по спине съездил!" И опять зсмеялся. Я уж писл вм, кк рдовл Фддеев всякя неудч, приключившяся кому-нибудь, полученный толчок, дже им смим, кк в нстоящем случе.

Глвный ндзор з трюмом поручен был П. А. Тихменеву, о котором я упомянул выше. Он был добрый и обязтельный человек вообще, если подделться к нему немножко, тогд нет услуги, которой бы он ни окзл. Все знли это и чстенько пользовлись его добротой. Он, по общему выбору, рспоряжлся хозяйством кют-компнии, и вот тут-то встречлось множество поводов обязть того, другого, вспомнить, что один любит ткое-то блюдо, другой не любит и т. п. Он чсто бывл жертвою своей обязтельности, зтрудняясь, кк угодить вдруг многим, но большею чстью выходил из зтруднений победителем. А иногд его брл здор: всё это подвло постоянный повод к бесчисленным сценм, которые рзвлекли нс не только между Гллоперским мяком и Доггерской бнкой, но и в тропикх, и под эквтором, н всех четырех окенх, и рзвлекют до сих пор. Нпример, он зметит, что кто-нибудь не ест супу. "Отчего вы не едите супу?" - спросит он. "Тк, не хочется", - отвечют ему. "Нет, вы скжите откровенно", нстивет он, мучимый опсением, чтобы не обвинили его в небрежности или неуменье, пуще всего в неуменье исполнять свою обязнность. Он был до крйности щекотлив. "Д, прво, я не хочу: тк что-то..." - "Нет, верно, нехорош суп: недром вы не едите. Скжите, пожлуйст!" Нконец тот решется скзть что-нибудь. "Д, что-то сегодня не вкусен суп..." Он не успел еще договорить, кк кроткий Петр Алексндрович свирепеет. "А чем он нехорош, позвольте спросить? - вдруг спршивет он в негодовнии, - см покупл провизию, стрлся угодить - и вот нгрд! Чем нехорош суп?" "Нет, я ничего, прво..." - нчинет тот. "Нет, извольте скзть, чем он нехорош, я требую этого, - продолжет он, окидывя всех взглядом, двдцть человек обедют, никто слов не говорит, вы один только... Господ, я спршивю вс - чем нехорош суп? Я, кжется, прилгю все стрния, - говорит он со слезми в голосе и с пфосом, - общество удостоило меня доверия, ндеюсь, никто до сих пор не был против этого, что я блисттельно опрвдывл это доверие; я дорожу окзнною мне доверенностью..." - и тк продолжет, пок дружно не зхохочут все и нконец он см. Иногд н другом конце зведут стороной, вполголос, рзговор, что вот зелень не свеж, д и дорог, что кто-нибудь будто был н берегу и видел лучше, дешевле. "Что вы тм шепчете, позвольте спросить?" строго спросит он. "Вм что з дело?" - "Может быть, что-нибудь нсчет стол, нходите, что это нехорошо, дорого, тк снимите с меня эту обязнность: я ценю вше доверие, но если я мог возбудить подозрения, недостойные вс и меня, то я готов откзться..." Он дже встнет, положит слфетку, но общий хохот опять усдит его н место.

Избловнный общим внимнием и учстием, может быть и бловень дом, он любил иногд привередничть. Нчнет охть, вздыхть, жловться н небывлый недуг или утомление от своих обязнностей и требует утешений. "Витул, Витул! - томно кличет он, отходя ко сну, своего вестового. - Я тк устл сегодня: рздень меня д уложи". Рздевнье сопровождется вздохми и жлобми, которые слышны всем из-з перегородки. "Звтр н вхту рно вствть, - говорит он, вздыхя, - подложи еще подушку, повыше, д постой, не уходи, я, может быть, что-нибудь вздумю!"

Вот к нему-то я и обртился с просьбою, нельзя ли мне отпускть по кружке пресной воды н умывнье, потому-де, что мыло не рспускется в морской воде, что я не моряк, к морскому обрзу жизни не привык, и, следовтельно, н меня, кзлось бы, строгость эт рспрострняться не должн. "Вы знете, - нчл он, взяв меня з руки, - кк я вс увжю и кк дорожу вшим рсположением: д, вы не сомневетесь в этом?" - нстойчиво допытывлся он. "Нет", - с чувством подтвердил я, в ндежде, что он стнет двть мне пресную воду. "Поверьте, - продолжл он, - что если б я среди моря умирл от жжды, я бы отдл вм последний сткн: вы верите этому?" "Д", - уже нерешительно отвечл я, нчиня подозревть, что не получу воды. "Верьте этому, - продолжл он, - но мне больно, совестно, я готов х, Боже мой! зчем это... Вы, может быть, подумете, что я не желю, не хочу... (и он пролил поток синонимов). Нет, не не хочу я, не могу, не прикзно. Поверьте, если б я имел хоть млейшую возможность, то, конечно, ндеюсь, вы не сомневетесь..." И повторил свой монолог. "Ну, нечего делть: le devoir avant tout, - скзл я, - я не думл, что это тк строго". Но ему жль было откзть совсем. "Вы говорите, что Фддеев тскл воду тихонько", - скзл он. "Д". - "Тк я его з это н бк отпрвлю". "Вм мло кжется, что его Терентьев попотчевл лопрем, - зметил я, - вы еще хотите прибвить? Притом я скзл вм это по доверенности, вы не имеете прв..." - "Првд, првд, нет, это я тк... Знете что, - перебил он, пусть он продолжет потихоньку тскть по кувшину, только, рди Бог, не больше кувшин: если его Терентьев и поймет, тк что ж ему з вжность, что лопрем удрит или зтрещину дст: ведь это не всякий день..." - "А если Терентьев скжет вм, или вы сми поймете, тогд..." - "Отпрвлю н бк!" - со вздохом прибвил Петр Алексндрович.

Уж я теперь збыл, продолжл ли Фддеев делть экспедиции в трюм для добывния мне пресной воды, збыл дже, кк мы провели остльные пять дней стрнствовния между мяком и бнкой; помню только, что однжды, зсидевшись долго в кюте, я вышел чсов в пять после обед н плубу - и вдруг близехонько увидел длинный, склистый берег и пустые зеленые рвнины.

Я взглядом спросил кого-то: что это? "Англия", - отвечли мне. Я присоединился к толпе и молч, с другими, стл пристльно смотреть н склы. От берег прямо к нм шл шлюпк; долго кувырклсь он в волнх, нконец пристл к борту. Н плубе покзлся низенький, приземистый человек в синей куртке, в синих пнтлонх. Это был лоцмн, вызвнный для провод фрегт по кнлу.

Между двух холмов лепилсь куч домов, которые то скрывлись, то появлялись из-з бхромы нбегвших н берег бурунов: к вершинм холмов прилипло облко тумн. "Что это ткое?" - спросил я лоцмн. "Dover", кркнул он. Я оглянулся нлево: тм рисовлся неясно сизый, неровный и крутой берег Фрнции. Ночью мы бросили якорь н Спитгедском рейде, между островом Вйтом и крепостными стенми Портсмут.

Июнь 1854 год.

Н шкуне "Восток", в Ттрском проливе.

Здесь прилгю дв письм к вм, которые я не послл из Англии, в ндежде, что со временем успею дополнить их нблюдениями нд тем, что видел и слышл в Англии, и привести всё в системтический порядок, чтобы предствить вм удовлетворительный результт двухмесячного пребывния ншего в Англии. Теперь вижу, что этого сделть не в состоянии, и потому посылю эти письм без перемены, кк они есть. Удовольствуйтесь беглыми зметкми, не о стрне, не о силх и богтстве ее; не о жителях, не о их нрвх, о том только, что мелькнуло у меня в глзх. У ккого путешественник достло бы смелости чертить обрз Англии, Фрнции - стрн, которые мы знем не меньше, если не больше, своего отечеств? Поэтому смому нблюдтельному и зоркому путешественнику позволительно только прибвить ккую-нибудь мелкую, ускользнувшую от общего изучения черту; прочим же, в том числе и мне, может быть позволено только рзве говорить о своих впечтлениях.

ПИСЬМО 1-е

20 ноября / 2 декбря 1852 год.

Не зню, получили ли вы мое коротенькое письмо из Днии, где, впрочем, я не был, писл его во время стоянки н якоре в Зунде. Тогд я был болен и всячески рсстроен: всё это должно было отрзиться и в письме. Не зню, смогу ли и теперь сосредоточить в один фокус всё, что со мной и около меня делется, тк, чтобы это, хотя слбо, отрзилось в вшем вообржении. Я еще см не определил смысл многих явлений новой своей жизни. Голых фктов я сообщть не желл бы: ключ к ним не всегд подберешь, и потому поневоле придется освещть их светом вообржения, иногд, может быть, фльшивым, и идти путем догдок тм, где темно. Теперь еще у меня пок нет ни ключ, ни догдок, ни дже вообржения: всё это подвлено рядом опытов, более или менее трудных, новых, иногд не совсем знимтельных, вероятно, потому, что для многих из них нужен зпс свежести взгляд и большей впечтлительности: в известные лет жизнь нчинет откзывть человеку во многих примнкх, н том основнии, н кком скупя мть откзывет в деньгх выделенному сыну. Тк, нпример, я не постиг уже поэзии моря, может быть, впрочем, и оттого, что я еще не видл ни "безмолвного", ни "лзурного" моря и, кроме холод, бури и сырости, ничего не зню. Слушя пок мои жлобы и стоны, вы, пожлуй, спросите, зчем я уехл? Снчл мне, кк школьнику, придется скзть: "Не зню", потом, подумв, скжу: "А зчем бы я остлся?" Д позвольте: уехл ли я? откуд? из Петербург? Эдк, пожлуй, можно спросить, зчем я н днях уехл из Лондон, несколько лет тому нзд из Москвы, зчем через две недели уеду из Портсмут и т. д.? Рзве я не вечный путешественник, кк и всякий, у кого нет семьи и постоянного угл, "домшнего очг", кк говорили в стрых ромнх? Тот уезжет, у кого есть всё это. А прочие век свой живут н стнциях. Поэтому я только и выехл, не уехл. Теперь следуют опсности, стрхи, зботы, волнения морского плвния: они могли бы остновить. Кк будто их нет или меньше н берегу? А отчего же, откуд эти вечные жлобы н жизнь, эти вздохи? Если нет крупных бед или внешних зметных волнений, зто сколько невидимых, но острых игл вонзется в человек среди сложной и шумной жизни в толпе, при ежедневных стычкх "с ближним"! Щдит ли жизнь кого-нибудь и где-нибудь? Вот здесь нет сильных нрвственных потрясений, глубоких стрстей, живых и рзнообрзных симптий и ненвистей. Пружины, двигющие этим, ржвеют н море вместе с железом, стлью и многим другим. Зто тут другие двигтели не дют дремть оргнизму: бури, лишения, опсности, ужс, может быть, отчяние, нконец следует смерть, которя везде следует; здесь только быстрее, нежели где-нибудь. Видите ли: я имел причины ехть или не имел причины оствться - всё рвно. Теперь нужно только спросить: к чему же этот ряд новых опытов выпл н долю человек, не имеющего зпс свежести и большей впечтлительности, который не может ни с успехом воспользовться ими, ни оценить, который дже просто устл выносить их? Вот к этому я не могу прибрть ключ; не зню, что будет дльше: может быть, он нйдется см собою.

Поэтому я уехл из отечеств покойно, без сердечного трепет и с совершенно сухими глзми. Не нзывйте меня неблгодрным, что я, говоря "о петербургской стнции", умолчл о дружбе, которой одной было бы довольно, чтоб удержть человек н месте.

Дружб, кк бы он ни был сильн, едв ли удержит кого-нибудь от путешествия. Только любовникм позволительно плкть и рвться от тоски, прощясь, потому что тм другие двигтели: кровь и нервы; оттого и боль в рзлуке. Дружб вьет гнездо не в нервх, не в крови, в голове, в созннии.

Если много явилось и исчезло рзных теорий о любви, чувстве, кжется, тком определенном, где форм, содержние и результт тк ясны, то воззрений н дружбу было и есть еще больше. В спорх о любви нчинют примиряться; о дружбе еще не решили ничего определительного и, кжется, долго не решт, тк что до некоторой степени кждому позволительно соствить смому себе идею и определение этого чувств. Чще всего нзывют дружбу бескорыстным чувством; но нстоящее понятие о ней до того зтерялось в людском обществе, что ткое определение сделлось общим местом, под которым собственно не знют, что ндо рзуметь. Многие постоянно ведут ккой-то рифметический счет - вроде приходо-рсходной пмятной книжки своим зслугм и зслугм друг; спрвляются беспрестнно с кодексом дружбы, который устрел горздо больше Птоломеевой геогрфии и строномии или Аристотелевой риторики; всё еще ищут, нет ли чего вроде пилдов подвиг, ссылясь н любовь, имеющую в ежегодных клендрях свои сттистические тблицы помештельств, отрвлений и других несчстных случев. Когд зхотят похвстться другом, кк хвстются китйским сервизом или дорогою собольей шубой, то говорят: "Это истинный друг", дже выствляют цифру XV, XX, XXX-летний друг и тким обрзом жлуют друг другу знк отличия и соствляют ему очень ккуртный формуляр. Нпротив того, про "неистинного" друг говорят: "Этот приходит только есть д пить, мы не знем, кков он н деле". Это у многих нзывется "бескорыстною" дружбой.

Что это, проклятие дружбы? непонимние или непризнние ее прв и обязнностей? Боже меня сохрни! Я только исключил бы слово "обязнности" из чувств дружбы, д и слово "дружб" - тоже. Первое звучит кк-то официльно, второе пошло. Рзберите н досуге, отчего смешно не в шутку нзвть известные отношения мужчины к женщине любовью, мужчины к мужчине дружбой. Порядочные люди прибегют в этих случях к перифрзм. Обветшли эти нзвния, скжете вы. А чувств не обветшли: отчего же обветшли слов? И что з дружб ткя, что з друг? Точно чин. Плохо, когд друг проводит в путь, встретит или выручит из беды по обязнности, не по влечению. Не лучше ли, когд порядочные люди нзывют друг друг просто Семеном Семеновичем или Всильем Всильевичем, не одолжив друг друг ни рзу, рзве ненрочно, случйно, не ожидя ничего один от другого, живут десятки лет, не неся тяжеcти уз, которые несет одолженный перед одолжившим, и, нслждясь друг другом, если можно, бессознтельно, если нельзя, то кк можно менее зметно, кк нслждются прекрсным небом, чудесным климтом в ткой стрне, где дет это природ без всякой плты, где этого нельзя ни дть нрочно, ни отнять? Мудрено ли, что при тких понятиях я уехл от вс с сухими глзми, чему немло способствовло еще и то, что, уезжя ндолго и длеко, покидешь кучу ндоевших до крйности лиц, знятий, стен и едешь, кк я ехл, в новые, чудесные миры, в существовние которых плохо верится, хотя штурмн по пльцм рссчитывет, когд должны прийти в Индию, когд в Китй, и уверяет, что он был везде по три рз.

Декбрь. Лондон.

Кк я обрдовлся вшим письмм - и обрдовлся бескорыстно! в них нет ни одной новости, и не могло быть: в ккие-нибудь дв месяц не могло ничего случиться; дже никто из знкомых не успел выехть из город или приехть туд. Пожлуйст, не пишите мне, что нчлсь опер, что н сцене появилсь новя фрнцузскя пьес, что открылось ткое-то общественное увеселительное место: мне хочется збыть физиономию петербургского обществ. Я уехл отчсти зтем, чтобы отделться от однообрзия, оно будет преследовть меня повсюду. См я только что собрлся обещть вм - не писть об Англии, вы требуете, чтоб я писл, сердитесь, что до сих пор не скзл о ней ни слов. Стрння претензия! Ужели вм не нскучило слушть и читть, что пишут о Европе и из Европы, особенно о Фрнции и Англии? Прикжете повторить, что туннель под Темзой очень... не зню, что скзть о нем: скжу - бесполезен, что церковь Св. Пвл изящн и громдн, что Лондон многолюден, что королев до сих пор спршивет позволения лорд-мэр проехть через Сити и т. д. Не ндо этого: не првд ли, вы всё это знете? Пишите, говорите вы, тк, кк будто мы ничего не знем. Пожлуй; но ведь это выйдет вот что: "Англия стрн дикя, нселен врврми, которые питются полусырым мясом, зпивя его спиртом; говорят гортнными звукми; осенью и зимой скитются по полям и лесм, летом собирются в кучу; они угрюмы, молчливы, мло сообщительны. По воскресеньям ничего не делют, не говорят, не смеются, вжничют, по утрм сидят в хрмх, вечером по своим углм, одиноко, и нпивются порознь; в будни собирются, говорят длинные речи и нпивются сообщ". Это описние достойно времен кошихинских, скжете вы, и будете првы, кк и я буду прв, скзв, что об Англии и нгличнх мне писть нечего, рзве вскользь, говоря о себе, когд придется к слову.

Через день, по приходе в Портсмут, фрегт втянули в гвнь и ввели в док, людей перевели н "Кемпердоун" - стрый корбль, стоящий в порте прздно и нзнченный для временного помещения комнд. Тм поселились и мы, то есть туд перевезли нши пожитки, сми мы рзъехлись. Я уехл в Лондон, пожил в нем, съездил опять в Портсмут и вот теперь воротился сюд.

Долго не изглдятся из пмяти те впечтления, которые клдет н человек новое место. Н эти случи, кжется, есть особые глз и уши, зорче и острее обыкновенных, или кк будто человек не только глзми и ушми, но легкими и порми вбирет в себя впечтления, нпитывется ими, кк воздухом. От этого до сих пор пмятн мне эт тесня кучк крсных, желтых и белых домиков, стоящих будто в воде, когд мы "втягивлись" в портсмутскую гвнь. От этого тк глубоко легл в пмяти кртин рзрезнных нивми полей, точно рзлиновнных стрниц, когд ехл я из Портсмут в Лондон. Жль только (н этот рз), что везут с неимоверною быстротою: хижины, фермы, город, змки мелькют, кк писные. Погод стрння - декбрь, тепло: вчер был гроз; тм вдруг пхнёт холодом, дже послышится зпх мороз, н другой день в пльто нельзя ходить. Дождей вдоволь; но н это никто не обрщет ни млейшего внимния, скорее обрщют его, когд проглянет солнце. Зелень очень зелен, дже зеленее, говорят, нежели летом: тогд он желтя. Нужды нет, что декбрь, в полях рботют, собирют овощи - нельзя рссмотреть с дороги - ккие. Тумны бывют если не кждый день, то через день непременно; можно бы, пожлуй, нжить сплин; но они не русские, я не нгличнин: что же мне терпеть в чужом пиру похмелье? Довольно и того, что я, по милости их, дв рз ходил смотреть Темзу и об рз видел только непроницемый пр. Я отчялся уже и видеть реку, но дохнул ветерок, и Темз явилсь во всем своем некрсивом нряде, обстроення кирпичными неопрятными здниями, здвлення судми. Зто ккя жизнь и деятельность кипит н этой зыбкой улице, упрвляемя меркуриевым жезлом!

Не збуду ткже кртины пылющего в гзовом плмени необъятного город, предствляющейся путешественнику, когд он подъезжет к нему вечером. Провоз вторгется в этот окен блеск и мчит по крышм домов, нд изящными пропстями, где, кк в клейдоскопе, между рсписнных, облитых ярким блеском огня и крсок улиц движется мурвейник.

Но вот я нконец, оздченный впечтлениями и утомленный трехчсовою неподвижностью в вгоне и получсовою ездою в кебе по городу, водворен в доме, в квртире.

Н другой день, когд я вышел н улицу, я был в большом недоумении: ндо было нчть путешествовть в чужой стороне, я еще не решил кк. Меня выручил из недоумения процессия похорон Веллингтон. Весь Лондон преисполнен одной мысли; не зню, был ли он полон того чувств, которое выржлось в гзетх. Но decorum печли был соблюден до мелочей. Дже все лвки были зперты. Лондон зпер лвки - сомнения нет: он очень печлен. Я видел ктфлк, блестящую свиту, войск и необозримую, кк окен, толпу нрод. До пяти или до шести чсов я нехотя куплся в этой толпе, тщетно стрясь добрться до ккого-нибудь берег. Поток увлекл меня из улицы в улицу, с площди н площдь. Никого знкомых со мной не было - не до меня: все зняты похоронми, всех поглотил процессия. Одни ншли где-нибудь окно, другие пробрлись в смую церковь Св. Пвл, где совершлсь церемония. Я был один в этом окене и нетерпеливо ждл другого дня, когд Лондон выйдет из ненормльного положения и зживет своею обычною жизнью. Многие обрдовлись бы видеть ткой необыкновенный случй: прздничную сторону нрод и столицы, но я ждл не того; я видел это у себя; мне улыблся звтршний, будничный день. Мне хотелось путешествовть не официльно, не приехть и "осмтривть", жить и смотреть н всё, не нсилуя нблюдтельности; не здвя себе утомительных уроков осмтривть ежедневно, с гидом в рукх, по стольку-то улиц, музеев, здний, церквей. От ткого путешествия остется в голове хос улиц, пмятников, д и то нендолго.

Вообще большя ошибк - стрться собирть впечтления; соберешь чего не ндо, что ндо, то ускользнет. Если путешествуешь не для специльной цели, нужно, чтобы впечтления нежднно и незвнно сми собирлись в душу; к кому они тк не ходят, тот лучше не путешествуй. Оттого я довольно рвнодушно пошел вслед з другими в Бритнский музеум, по созннию только необходимости видеть это колоссльное собрние редкостей и предметов знния. Мы целое утро осмтривли ниневийские древности, этрусские, египетские и другие злы, потом змей, рыб, нсекомых - почти всё то, что есть и в Петербурге, в Вене, в Мдрите. А между тем времени лишь было столько, чтобы взглянуть н Англию и н нгличн. Оттого меня тянуло всё н улицу; хотелось побродить не между мумиями, среди живых людей.

Я с неиспытнным нслждением вглядывлся во всё, зходил в мгзины, зглядывл в домы, уходил в предместья, н рынки, смотрел н всю толпу и в кждого встречного отдельно. Чем смотреть н сфинксы и обелиски, мне лучше нрвится простоять целый чс н перекрестке и смотреть, кк встретятся дв нгличнин, снчл попробуют оторвть друг у друг руку, потом осведомятся взимно о здоровье и пожелют один другому всякого блгополучия; смотреть их походку или ккую-то иноходь, и эту вжность до комизм н лице, выржение глубокого увжения к смому себе, некоторого презрения или, по крйней мере, холодности к другому, но блгоговения к толпе, то есть к обществу. С любопытством смотрю, кк столкнутся две кухрки, с корзинми н плечх, кк несется нескончемя двойня, тройня цепь экипжей, подобно реке, кк из нее с неподржемою ловкостью вывернется один экипж и сольется с другою нитью, или кк вся эт цепь мгновенно онемеет, лишь только полисмен с тротур поднимет руку.

В твернх, в тетрх - везде пристльно смотрю, кк и что делют, кк веселятся, едят, пьют; слежу з мимикой, ловлю эти неуловимые звуки язык, которым волей-неволей должен объясняться с грехом пополм, блгословляя судьбу, что когд-то учился ему: инче хоть не зглядывй в Англию. Здесь кк о редкости возвещют крупными буквми н окнх мгзинов: "Ici on parle franзais". Д, путешествовть с нслждением и с пользой - знчит пожить в стрне и хоть немного слить свою жизнь с жизнью нрод, который хочешь узнть: тут непременно проведешь прллель, которя и есть искомый результт путешествия. Это вглядывнье, вдумывнье в чужую жизнь, в жизнь ли целого нрод или одного человек, отдельно, дет нблюдтелю ткой общечеловеческий и чстный урок, ккого ни в книгх, ни в кких школх не отыщешь. Недром еще у древних необходимым условием усовершенствовнного воспитния считлось путешествие. У нс оно сделлось роскошью и збвою. Пожлуй, без приготовления, д еще без вообржения, без нблюдтельности, без идеи, путешествие, конечно, только збв. Но счстлив, кто может и збвляться ткою блгородною збвой, в которой нехотя чему-нибудь д нучишься! Вот Regent-street, Oxford-street, Trafalgar-place - не живые ли это черты чужой физиономии, н которой движется современня жизнь, и не звучит ли в именх пмять прошедшего, повествуя н кждом шгу, кк слглсь эт жизнь? Что в этой жизни схожего и что несхожего с ншей?.. Воля вш, кк кто ни рсположен только збвляться, , бродя в чужом городе и нроде, не сможет отделться от этих вопросов и зкрыть глз н то, чего не видл у себя.

Бродя среди живой толпы, отыскивя всюду жизнь, я, между прочим, нткнулся н великолепное прошедшее: н Вестминстерское ббтство, и был счстливее в это утро. Ткие нродные пмятники - те же стрницы истории, но тесно связнные с текущею жизнью. Их, конечно, ндо учить низусть, д они сми тк влстительно ложтся в пмять. Впрочем, глядя н это ббтство, я дже збыл историю, - оно произвело н меня впечтление чисто эстетическое. Меня порзил готический стиль в этих колоссльных рзмерх. Я же был во время службы с певчими, при звукх великолепного оргн. Фнтстическое освещение цветных стекол в стрельчтых окнх, полумрк по углм, белые сттуи великих людей в нишх и безмолвня, почти недышщя толп молящихся - всё это обрзует одно общее, грндиозное впечтление, от которого долго слышится ккя-то музык в нервх.

Блгодря нстойчивым укзниям живых и печтных гидов я в первые пять-шесть дней успел осмотреть большую чсть официльных здний, музеев и пмятников и, между прочим, нционльную кртинную глерею, которя величиною будет с прихожую ншего Эрмитж. Тм сотни три кртин, из которых зпомнишь рзве "Снятие со крест" Рембрндт д дв-три пейзж Клод. Осмотрев тщтельно дворцы, прки, скверы, биржу, зплтив эту днь официльному любопытству, я уже всё остльное время жил по-своему. Лондон по преимуществу город поучительный, то есть нигде, я думю, нет ткого множеств средств приобресть дешево и незметно всяких знний. Бесконечное утро, с девяти чсов до шести, промелькнет - не видишь кк. Н кждом шгу мнят отворенные двери здний, где увидишь что-нибудь любопытное: мшину, редкость, услышишь лекцию естественной истории. Есть учреждение, где покзывют результты всех новейших изобретений: действие пров, обрзчик воздухоплвния, движения рзных мшин. Есть особое временное здние, в котором помещен громдный глобус. Чсти свет предствлены рельефно, не снружи шр, внутри. Зрители ходят по лестнице и остнвливются н трех площдкх, чтобы осмотреть всю землю. Их сопровождет профессор, который читет беглую лекцию геогрфии, естественной истории и политического рзделения земель. Мло того: тут же в зле есть змечтельный геогрфический музей, преимущественно Англии и ее колоний. Тут целые стрны из гипс, с выпуклыми изобржениями гор, морей, и потом все пособия к изучению всеобщей геогрфии: крты, книги, нчиня с млденческих времен геогрфии, с рвитян, римлян, греков, крты от Мрко Поло до нших времен. Есть библиогрфические редкости.

Смый Бритнский музеум, о котором я тк неблгосклонно отозвлся з то, что он поглотил меня н целое утро в своих громдных сумрчных злх, когд мне хотелось н свет Божий, смотреть всё живое, - он рзве не есть огромня сокровищниц, в которой не только ученый, художник, дже просто флнёр, зевк, почерпнет ккое-нибудь знние, уйдет с идеей обогтить пмять свою не одним фктом? И сколько тких зведений по всем чстям, и почти дром! Между прочим, я посвятил с особенным удовольствием целое утро обозрению зоологического сд. Здесь уже я видел не мумии и не чучелы животных, кк в музеуме, живую тврь, собрнную со всего мир. Здесь до знчительной степени можно нблюдть некоторые стороны жизни животных почти в естественном состоянии. Это постояння лекция, нглядня, осязтельня, в лицх, со всеми подробностями, и отличня прогулк в то же время. Сверх того, всякому посетителю в этой прогулке предоствлено полное прво нслждться созннием, что он "црь творения" - и всё это з шиллинг.

Нконец, если нечего больше осмтривть, осмтривйте просто мгзины: многие из них тоже своего род музеи - товров. Обилие, роскошь, вкус и рсклдк товров поржют до уныния. Богтство подвляет вообржение. "Кто и где покуптели?" - спршивешь себя, зглядывя и боясь войти в эти мрморные, млхитовые, хрустльные и бронзовые чертоги, перед которыми вся шехерзд покжется детскою скзкой. Перед четырехршинными зеркльными стеклми можно стоять по целым чсм и вглядывться в эти кучи ткней, дргоценных кмней, фрфор, серебр. Н большей чсти товров выствлены цены; и если увидишь цену, доступную крмну, то нет средств не войти и не купить чего-нибудь. Я после кждой прогулки возврщюсь домой с нбитыми всякой всячиной крмнми, и потом, выклдывя кждую вещь н стол, принужден сознвться, что вот это вовсе не нужно, это у меня есть и т. д. Купишь книгу, которой не прочтешь, пру пистолетов, без ндежды стрелять из них, фрфору, который н море и не нужен, и неудобен в употреблении, сигрочницу, плку с кинжлом и т. п. Но прошу зщититься от этого соблзн н кждом шгу при этой дешевизне!

К этому еще прибвьте, что всякую покупку, которую нельзя положить в крмн, вм принесут н дом, и почти всегд прежде, нежели вы сми воротитесь. Но при этом не збудьте взять от купц счет с рспиской в получении денег, - тк мне советовли делть; д и купцы, не дожидясь требовния, сми торопятся дть счет. Случется иногд, без этой предосторожности, зплтить вторично. Я бы, вдобвок к этому, посоветовл еще узнть до покупки цену вещи в двух-трех мгзинх, потому что нигде нет ткого произвол, ккой црствует здесь в нзнчении цены вещм. Купец нзнчет, кжется, цену, смотря по физиономии покуптеля. В одном мгзине женщин спросил с меня з ккую-то безделку дв шиллинг, муж пришел и потребовл пять. Узнв, что вещь продн з дв шиллинг, он исподтишк шипел н жену всё время, пок я был в мгзине. В одном мгзине з пльто спросят четыре фунт, рядом, из той же мтерии, - семь.

Лондон - поучительный и знимтельный город, повторю я, но знимтельный только утром. Вечером он для инострнц - тюрьм, особенно в ткой сезон, когд нет спектклей и других публичных увеселений, то есть осенью и зимой. Пожлуй, кому охот, изучй по вечерм внутреннюю сторону нрод - нрвы; но для этого ндо слиться и с домшнею жизнью нгличн, это нелегко. С шести чсов Лондон нчинет обедть и обедет до 10, до 11, до 12 чсов, смотря по состоянию и обрзу жизни, потом спит. Словом "обедет" я хотел только обознчить, чем нполняется известный чс суток. А собственно нгличне не обедют, они едят. Кроме торжественных обедов во дворце или у лорд-мэр и других, н сто, двести и более человек, то есть н весь мир, в обыкновенные дни подют н стол две-три перемены, куд входит почти всё, что едят люди повсюду. Все мяс, живность, дичь и овощи всё это без рспределений по дням, без сообржений о соотношении блюд между собою.

Что ксется до нционльных нглийских кушньев, нпример пудинг, то я где ни спршивл, нигде не было готового: ндо было зкзывть. Видно, нгличне сми довольно рвнодушны к этому тяжелому блюду, - я говорю о пломпудинге. Все мяс, рыб отличного кчеств, и все почти подются au naturel, с припрвой только овощей. Тяжеловто, грубовто, впрочем, очень хорошо и дешево: был бы здоровый желудок; но нгличне н это пожловться не могут. Еще они могли бы тоже принять в свой язык ншу пословицу: не крсн изб углми, крсн пирогми, если б у них были пироги, то нет; пирожное они подют, кжется, в подржние другим: это стереотипный яблочный пирог д яичниц с вреньем и крем без схр или что-то в этом роде. Д, не крсны углми их тверны: голые, под дуб сделнные или дубовые стены и простые столы; но опрятность доведен до роскоши: он превышет необходимость. Особенно в белье; сктерти - ослепительной белизны, слфетки были бы тоже, если б они были, но их нет, и вм поддут слфетку только по нстойчивому требовнию - и то не везде. И это может служить докзтельством опрятности. "Зчем слфетк? - говорят нгличне, - руки вытирть? д они не должны быть выпчкны", тк же кк и рот, особенно у нгличн, которые не носят ни усов, ни бород. Я в рзное время, нчиня от пяти до восьми чсов, обедл в лучших твернх, и почти никогд менее двухсот человек з столом не было. В одной из них, divan-tavern, хозяин присутствует постоянно см среди посетителей, см следит, все ли удовлетворены, и где зметит отсутствие слуги, является туд или посылет сын. А у него, говорят, прекрсный дом, лучшие экипжи в Лондоне, может быть - всё от этого. Пример не для одних трктирщиков!

Итк, из хрм в хрм, из музея в музей - время проходило неприметно. И везде, во всех этих учреждениях, волнуется толп зрителей; подумешь, что нгличнм нечего больше делть, кк ходить и смотреть достопримечтельности. Они в этом отношении и у себя дом похожи н инострнцев, инострнцы смотрят хозяевми. Ткой пристльной внимтельности, почти до стрдния, нигде не встретишь. В других местх достло бы не меньше средств звести всё это, д везде ли придут зрители и слуштели толпми поддержть мысль учредителя? Но если много зрителей умных и любознтельных, то и нет нигде столько простых зевк, кк в Англии. О ккой глупости ни объявите, ккую цену ни зпросите, посетители явятся, и, по обыкновению, толпой. Мне кзлось, что любопытство у них не рождется от досуг, кк, нпример, у нс; оно не есть тоже живя черт хрктер, кк у фрнцузов, не выржет жжды знния, просто - холодное сознние, что то или другое полезно, потому и должно быть осмотрено. Не видть, чтоб они нслждлись тем, что пришли смотреть; они осмтривют, кк будто принимют движимое имущество по описи: взглянут, тм ли повешено, ткой ли величины, кк нпечтно или скзно им, и идут дльше.

Я имел терпение осмотреть волей-неволей и все фокусы, нпример высиживние цыплят прбми, неотпиремые мерикнские змки и т. п. Глядя, кк нгличне возятся с своим умершим дюком вот уж третью неделю, кжется, что они высидели и эту редкость. Он уж похоронен, они до сих пор ходят осмтривть - что вы думете? мостки, построенные в церкви Св. Пвл по случю похорон! От этого я до сих пор еще не мог зглянуть внутрь церкви: я не нгличнин и не хочу смотреть мостков. До сих пор нельзя сделть шгу, чтоб не нткнуться н дюк, то есть н портрет его, н бюст, н грвюру погребльной колесницы. Вчер появилсь пнорм Втерлоо: я думю, снимут пнорму и с мостков. "Не н похороны ли дюк приехли вы?" - спросил меня один купец в лвке, узнв во мне инострнц. "Yes, o yes!" - скзл я. Я в пмяти своей никк не мог сжть в один узел всех зслуг покойного дюк, оттого (к стыду моему) был холоден к его кончине, дже еще (прости мне, Господи!) подосдовл н него, что он помешл мне торжественным шествием по улицм, пуще всего мосткми, осмотреть, что хотелось. Не подумйте, чтобы я порицл увжение к бесчисленным зслугм бритнского Агмемнон - о нет! я см купил у мльчишки медльон героя из ккой-то композиции. Думя дть форпенс, я ошибкой вынул из кошельк оствшийся тм гривенник или пятилтынный. Мльчишк догнл меня и, тыч монетой мне в спину, кк зрезнный кричл: "No use, no use (Не ходит)!"

Глядя н все фокусы и мелочи нглийской изобреттельности, отец Аввкум, живший в Ките, срвнил нгличн с китйцми по мелочной, микроскопической деятельности, по стремлению к торгшеству и по некоторым другим причинм. Америкнский змок, о котором я упомянул, - это ткой змок, который тк зпирется, что и см хозяин подчс не отопрет. Прежде был принят в здешних госудрственных кссх, между прочим в бнке, ккой-то тоже неотпиремый змок; по крйней мере он долго слыл тким. Но явился мерикнец, вызвлся отпереть его - и действительно отпер. Потом он предложил изобретенный им змок и нзнчил премию, если отопрут. Змок был отдн экспертм, трем смым ловким мошенникм, приглшенным для этого из портсмутской тюрьмы. Знменитые отпиртели всяких дверей и сундуков, снбженные всеми нужными инструментми, пробились трое суток, ничего не сделли и объявили змок - неотпиремым. Вследствие этого он принят теперь в кзенных местх вместо прежнего. Весь секрет, сколько я мог понять из объяснений содержтеля мгзин, где продются эти змки, зключется в бородке ключ, в которую кждый рз, когд ндо зпереть ящик или дверь, может быть вствляемо произвольное число плстинок. Нельзя отпереть змк инче кк зня, сколько именно вствлено плстинок и кким обрзом они рсположены; плстинок много. Есть змки и для колоссльных дверей, и для мленьких шктулок, ценой от 10 ф. стерлингов до 10 шиллингов. Хитро, не првд ли?

Между тем общее впечтление, ккое производит нружный вид Лондон, с циркуляциею нродонселения, стрнно: тм до двух миллионов жителей, центр всемирной торговли, чего бы вы думли не зметно? - жизни, то есть ее бурного брожения. Торговля видн, жизни нет: или вы должны зключить, что здесь торговля есть жизнь, кк оно и есть в смом деле. Последняя не бросется здесь в глз. Только по итогм сделешь вывод, что Лондон первя столиц в мире, когд сочтешь, сколько громдных кпитлов обрщется в день или год, ккой стршный совершется прилив и отлив инострнцев в этом окене нродонселения, кк здесь сходятся покрывющие всю Англию железные дороги, кк по улицм из конц в конец город снуют десятки тысяч экипжей. Ахнешь от изумления, но не зметишь всего этого глзми. Ткя господствует относительно тишин, тк все физиологические отпрвления общественной мссы совершются стройно, чинно. Кроме неизбежного шум от лошдей и колес, другого почти не услышишь. Город, кк живое существо, кжется, сдерживет свое дыхние и биение пульс. Нет ни нпрсного крик, ни лишнего движения, уж о пении, о прыжке, о шлости и между детьми мло слышно. Кжется, всё рссчитно, взвешено и оценено, кк будто и с голос, и с мимики берут тоже пошлину, кк с окон, с колесных шин. Экипжи мчтся во всю прыть, но кучер не кричт, д и прохожий никогд не ззевется. Пешеходы не толкются, в нроде не видть ни ссор, ни дрк, ни пьяных н улице, между тем почти кждый нгличнин нпивется з обедом. Все спешт, бегут: беззботных и ленивых фигур, кроме моей, нет.

Дурно одетых людей - тоже не видть: они, должно быть, кк тркны, прячутся где-нибудь в щелях отдленных квртлов; большя чсть одеты со вкусом и нрядно; остльные чисто, все причесны, приглжены и особенно обриты. Нш друг Языков непременно скзл бы: здесь кждый - Бритт. Я бреюсь через день, и оттого слуги в твернх не прежде нчинют увжть меня, кк когд, после обед, дм им шиллинг. Вы, Николй Аполлонович, с своею инвлидною бородой были бы здесь невозможны: вм, кк только бы вы вышли н улицу, непременно поддут милостыню. Улицы похожи н великолепные гостиные, нполненные одними господми. Тк нзывемого простого или, еще хуже, "черного" нрод не видть, потому что он здесь - не черный: мужик в плисовой куртке и пнтлонх, в белой рубшке вовсе не покжется мужиком. Дже иня рбочя лошдь тк тихо и вжно выступет, кк брин.

Известно, кк нгличне увжют общественные приличия. Это увжение к общему спокойствию, безопсности, устрнение всех неприятностей и неудобств - простирется дже до некоторой скуки. Едешь в вгоне, нроду битком нбито, тишин, кк будто "в гробе тьмы людей", по выржению Пушкин. Англичне учтивы до чувств гумнности, то есть учтивы нстолько, нсколько в этом действительно нстоит ндобность, но не суетливы и особенно не нхльны, кк фрнцузы. Они ответят н дельный вопрос, сообщт вм сведение, в котором нуждетесь, укжут дорогу и т. п., но не будут довольны, если вы к ним обртитесь просто тк, поговорить. Они принимют в сообржение, что если одним скучно сидеть молч, то другие, нпротив, любят это. Я не видел, чтобы в вгоне, н проходе один взял, дже попросил, у другого прздно лежщую около гзету, дотронулся бы до чужого зонтик, трости. Все эти фмильярности с незнкомыми нетерпимы. Зто никто не зпоет, не зсвистит около вс, не положит ногу н вшу скмью или стул. Есть тут своя хорошя и дурня сторон, но, кжется, больше хорошей. Фрнцузы и здесь выкзывют неприятные черты своего хрктер: они нхльны и грубовты. Слуг-фрнцуз протянет руку з шиллингом, едв скжет "merci", и тут же не поднимет уроненного плтк, не подст пльто. Англичнин всё это сделет.

Время между тем близится к отъезду. Н фрегте рботы приходят к окончнию: того и гляди, нзнчт день. А кк еще хочется посмотреть и погулять в этой рзумной толпе, чтоб потом перейти к невозделнной природе и к тким же невозделнным ее детям! Про природу Англии я ничего не говорю: ккя тм природ! ее нет, он возделн до того, что всё рстет и живет по прогрмме. Люди овлдели ею и сглживют ее вольные следы. Поля здесь - кк рсписные пркеты. С деревьями, с трвой сделно то же, что с лошдьми и с быкми. Трве дется вид, цвет и мягкость брхт. В поле не нйдешь прздного клочк земли; в прке нет смородного куст. И животные испытывют ту же учсть. Всё породисто здесь: овцы, лошди, быки, собки, кк мужчины и женщины. Всё крупно, крсиво, бодро; в животных стремление к исполнению своего нзнчения простерто, кжется, до рзумного сознния, в людях, нпротив, низведено до степени животного инстинкт. Животным тк внушют првил поведения, что бык кк будто бы понимет, зчем он жиреет, человек, нпротив, стрется збывть, зчем он круглый Божий день и год, и всю жизнь, только и делет, что подклдывет в печь уголь или открывет и зкрывет ккой-то клпн. В человеке подвляется его уклонение от прямой цели; от этого, может быть, тк много встречется людей, которые с первого взгляд покжутся огрниченными, они только специльные. И в этой специльности - причин успехов н всех путях. Здесь кузнец не зймется слесрным делом, оттого он первый кузнец в мире. И всё тк. Мехник, инженер не побоится упрек в незннии политической экономии: он никогд не прочел ни одной книги по этой чсти; не зговривйте с ним и о естественных нукх, ни о чем, кроме инженерной чсти, - он покжется тк жлко огрничен... между тем под этою огрниченностью кроется иногд огромный тлнт и всегд сильный ум, но ум, весь ушедший в мехнику. Скучно покжется "универсльно" обрзовнному человеку рзговривть с ним в гостиной; но, имея звод, пожелешь выписть к себе его смого или его произведение.

Всё бы это было очень хорошо, то есть эт прктичность, но, к сожлению, тут есть своя неприятня сторон: не только обществення деятельность, но и вся жизнь всех и кждого сложилсь и действует очень прктически, кк мшин. Незметно, чтоб общественные и чстные добродетели свободно истекли из светлого человеческого нчл, безусловную прелесть которого общество должно чувствовть непрестнно и непрестнно чувствовть тоже и потребность нслждться им. Здесь, нпротив, видно, что это всё есть потому, что оно нужно зчем-то, для ккой-то цели. Кжется, честность, спрведливость, сострдние добывются кк кменный уголь, тк что в сттистических тблицх можно, рядом с итогом стльных вещей, бумжных ткней, покзывть, что вот тким-то зконом для той провинции или колонии добыто столько-то првосудия или для ткого дел подбвлено в общественную мссу мтерил для вырботки тишины, смягчения нрвов и т. п. Эти добродетели приложены тм, где их нужно, и вертятся, кк колес, оттого они лишены теплоты и прелести. Н лицх, н движениях, поступкх резко нписно прктическое сознние о добре и зле, кк неизбежня обязнность, не кк жизнь, нслждение, прелесть. Добродетель лишен своих лучей; он приндлежит обществу, нции, не человеку, не сердцу. Оттого, првд, вся мшин общественной деятельности движется непогрешительно, н это употреблено тьм чести, првосудия; везде строгость прв, зкон, везде огрд им. Общество блгоденствует: незвисимость и собственность его неприкосновенны. Но зто есть щели, куд не всегд протеснится сил зкон, где бессильно и общественное мнение, где люди нходят способ обойтись без этих вжных посредников и ведются сми собой: вот тм-то мшин общего движения окзывется неприложимою к мелким, индивидульным рзмерм и колес ее вертятся н воздухе. Вся нглийскя торговля прочн, кредит непоколебим, между тем покуптелю в кждой лвке ндо брть рсписку в получении денег. Зконы против воров многи и строги, Лондон считется, между прочим, обрзцовою школою мошенничеств, и воров числится тм несколько десятков тысяч; дже ими, кк товрми, снбжется континент, и искусство зпирть змки спорит с искусством отпирть их. Прибвьте, что нигде нет ткого количеств контрбндистов. Везде рогтки, мшинки для поверки совестей, кк скзно выше: вот ккие двигтели поддерживют добродетель в обществе, кссы в бнкх и купеческих конторх делются чстенько добычей воров. Филнтропия возведен в степень общественной обязнности, от бедности гибнут не только отдельные лиц, семейств, но целые стрны под нглийским упрвлением. Между тем этот нрвственный нрод по воскресеньям ест черствый хлеб, не позволяет вм в вшей комнте зигрть н фортепино или зсвистть н улице. Приздумешься нд репутцией умного, делового, религиозного, нрвственного и свободного нрод!

Но, может быть, это всё рвно для блг целого человечеств: любить добро з его безусловное изящество и быть честным, добрым и спрведливым дром, без всякой цели, и не уметь нигде и никогд не быть тким или быть добродетельным по мшине, по тблицм, по востребовнию? Кзлось бы, всё рвно, но отчего же это противно? Не всё ли рвно, что сттую извял Фидий, Кнов или мшин? - можно бы спросить...

Вы можете упрекнуть меня, что, говоря обо всем, что я видел в Англии, от дюк Веллингтон до высиживемых прбми цыплят, я ничего не скзл о женщинх. Но говорить о них поверхностно - не хочется, нблюсти их глубже и пристльнее - не было времени. И где было нблюдть их? Я не успел познкомиться с семейными домми и потому видл женщин в церквх, в мгзинх, в ложх, в экипжх, в вгонх, н улицх. От этого могу скзть только - и то для того, чтоб избежть предполгемого упрек, - что они прекрсны, стройны, с удивительным цветом лиц, несмотря н то что едят много мяс, пряностей и пьют крепкие вин. Едв ли в другом нроде рзлито столько крсоты в мссе, кк в Англии. Не судите о крсоте нгличн и нгличнок по этим рыжим господм и госпожм, которые дезертируют из Англии под именем шкиперов, мшинистов, учителей и гуверннток, особенно гуверннток: это оборыши; крсивой женщине незчем бежть из Англии: крсот - кпитл. Ей очень прктически сделют верную оценку и нйдут ндлежщее приспособление. Женщин же урод не имеет никкой цены, если только з ней нет ккого-нибудь особенного тлнт, который нужен и в Англии. Одно преподвние язык или хождение з ребенком тм не вжность: остется уехть в Россию. Англичнки большею чстью высоки ростом, стройны, но немного горды и спокойны, - по словм многих, дже холодны. Цвет глз и волос до бесконечности рзнообрзен: есть совершенные брюнетки, то есть с черными кк смоль волосми и глзми, и в то же время с необыкновенною белизной и ярким румянцем; потом следуют кштновые волосы, и все-тки белое лицо, и, нконец, те нежные лиц - фрфоровой белизны, с тонкою прозрчною кожею, с легким розовым румянцем, окймленные льняными кудрями, нежные и хрупкие создния с лебединою шеей, с неуловимою грцией в позе и движениях, с горделивою стыдливостью в прозрчных и чистых, кк стекло, и лучистых глзх. Ндо скзть, что и мужчины достойны этих леди по крсоте: я уже скзл, что всё, нчиня с человек, породисто и крсиво в Англии. Мужчины подходят почти под те же рзряды, по цвету волос и лиц, кк женщины. Они отличются тем же ростом, нружным спокойствием, гордостью, вжностью в оснке, твердостью в поступи.

Кжется, женщины в Англии - единственный предмет, который пощдило прктическое нпрвление. Они влствуют здесь и, если и бывют предметом спекуляций, кк, нпример, мистрис Домби, то не более, кк в других местх. Перед ними курится постоянный фимим н домшнем лтре, у которого нгличнин, избегв утром город, переделв все дел, склдывет, с мкинтошем и зонтиком, и свою прктичность. Тм гснет огонь мшины и зжигется другой, огонь очг или кмин; тм нгличнин перестет быть дминистртором, купцом, дипломтом и делется человеком, другом, любовником, нежным, откровенным, доверчивым, и кк ревниво охрняет он свой лтрь! Этого я не видл: я не проникл в семейств и зню только понслышке и по весьм немногим признкм, между прочим по тому, что нгличнин, когд хочет познкомиться с вми покороче, окзть особенное внимние, зовет вс к себе, в свое святилище, обедть: больше уж он сделть не в состоянии.

Гоголь отчсти испортил мне впечтление, которое производят нгличнки: после всякой хорошенькой нгличнки мне мерещится кпитн Копейкин. В тетрх видел я блгородных леди: хороши, но чересчур чопорно одеты для мленького, дрянного тетр, в котором покзывли диорму восхождения н Монблн: все - декольте, в белых мнтильях, с цветми н голове, отчего немного походят н нших цыгнок, когд последние являются н блюстрду петь. Живя путешественником в отелях, я мло имел случев вблизи нблюдть женщин, кроме хозяек в трктирх, торгующих в мгзинх и т. п. Вот две служнки суетятся и бегют около меня, кк две почтовые лошди, и убийственно, кк сороки, н кждое мое слово твердят: "Yes, sir, no, sir". Они в ссоре з ккие-то пять шиллингов и тк поглощены ею, что, о чем ни спросишь, они сейчс переходят к жлобм одн н другую. Еще оствлось бы скзть что-нибудь о тех леди и мисс, которые, порвнявшись с вми н улице, дрят улыбкой или вырзительным взглядом, д о портсмутских дмх, продющих всякую всячину; но и те и другие ткие же, кк у нс. О последних можно рзве скзть, что они отличются ткою рельефностью бюстов, что путешественник поржет это излишество в них столько же, сколько недостток, в этом отношении, у молодых девушек. Не зню, поржет ли это смих нгличн.

Говорят, нгличнки еще отличются величиной своих ног: не зню, првд ли? Мне кжется, тут есть отчсти и предубеждение, и именно оттого, что никкие другие женщины не выствляют тк своих ног нпокз, кк нгличнки: переходя через улицу, в грязь, они тк высоко поднимют юбки, что... дют полную возможность рссмтривть ноги.

31 декбря 1852 г.

Вм, я думю, нскучило получть от меня письм всё из одного мест. Что делть! Видно, мне н роду нписно быть смому ленивым и зржть ленью всё, что приходит в соприкосновение со мною. Лень рзлит, кжется, в тмосфере, и события приостнвливются нд моею головой. Помните, кк лениво уезжл я из Петербург, и только с четвертою попыткой удлось мне "отвлить" из отечеств. Вот и теперь лениво выезжем из Англии. Мы уж "вытянулись" н рейд: подуй N или NO, и в полчс мы поднимем крылья и вступим в окен, д он не готов, видно, принять нс; он кк будто углживет нм путь вйстовыми ветрми. Я дже не могу скзть, что мы в Англии, мы просто н фрегте; нс пятьсот человек: это уголок России. Берег верстх в трех; впереди ныряет в волнх низенькя портсмутскя стен, сбоку у ней тянется песчня мель, сзди нс зеленеет Вйт, зтем всё море с сотней рзброснных по неизмеримому рейду корблей, ожидющих, кк и мы, попутного ветр. У нс об Англии помину нет; мы рспрощлись с ней, кончили все дел, ездить гулять мешет ветер. Третьего дня отпрвились две шлюпки и остлись в порте - тк здуло. Изредк только нглийскя верейк, кк коз, проскчет по влм к Вйту или от Вйт в Портсмут.

24-го, в сочельник, съехл я н берег утром: было сносно; но когд поехл оттуд... х, ккой вечер! кк ндолго остнется он в пмяти! Сделв некоторые покупки, я в пристни Albertpier взял нглийскую шлюпку и отпрвился нзд домой. Пок ехли в гвни, з стенми, кзлось покойно, но лишь выехли н простор, тм дуло свирепо, д к этому холод, темнот и яростный шум бурунов, рзбивющихся о крепостную стену. Гребцы мои, нгличне, не знли, где поместился нш фрегт. "Вечером дв огня будут н гфеле", - скзли мне н фрегте, когд я ехл утром. Я смотрю вдль, где чуть-чуть видно мелькют силуэты судов, и вижу миллионы огней в рзных местх. Я придерживл одной рукой шляпу, чтоб ее не сдуло в море, другую прятл - то з пзуху, то в крмны от холод. Гребцы бросили весл и, поствив прус, сми сели н дно шлюпки и вполголос бормотли промеж себя. Шлюпку ншу подбрсывло вверх и вниз, влы периодически врывлись верхушкой к нм и обливли спину. Небо зволокло тучми, ехть три версты. Подъехли к одной группе судов: "Russian frigate?" - спршивют мои гребцы. "No", - пронзительно доносится до нс по ветру. Дльше, к другому: "Nein", - отвечют нм. Ндо было лечь н другой глс и плыть еще версты полторы вдоль рейд. Вот тут я вспомнил все проведенные с вми двдцть четвертые декбря; живо себе вообржл, что у вс в зле и светло, и тепло и что я бы теперь сидел тм с тем, с другим, с той, другой... "А вот что около меня!" - добвил я, боязливо и вопросительно поглядывя то н влы, которые поднимлись около моих плеч и локтей и выше головы, то вдль, стрясь угдть, приветнее ли и светлее ли других огней блеснут дв фонря н русском фрегте? Нконец добрлся и зстл всенощную нкнуне Рождеств. Этот мленький эпизод нпомнил мне, что пройден только вершок необъятного, ожидющего впереди прострнств; что этот эпизод есть обыкновенное явление в этой жизни; что в три год может случиться много ткого, чего не выживешь в шестьдесят лет жизни, особенно ншей русской жизни!

Кким испытниям подвергется избловння нервозность вечного горожнин здесь, в борьбе со всем окружющим! Всё противоположно прежнему: воздух вместо толстых стен, пропсть вместо фундмент, свод из сети снстей, кчющийся стол, который отходит от руки, когд пишешь, или рук отходит от стол, трелк ото рт. "Не шуми, сиди смирно!" - беспрестнно рздется в обыкновенном порядке береговой стржи. "Шуми, стучи и двигйся!" - твердят здесь н кждом шгу. Вместо удобств и комфорт приучют к неудобствм. Н днях кпитн ходит взд и вперед по плубе в одном сюртуке, у смого от холод нижняя челюсть тоже ходит взд и вперед. "Зчем, мол, вы не нденете пльто?" - "Для пример комнде", говорит. И многое, что сочтешь тм, н берегу, сидя н дивне, в теплой комнте, отступлением от рзум, - здесь истин. И вы видите, что эти уклонения здесь опрвдывются, вши бсолютные истины нет. Вм неловко, потому что нельзя же зствить себя верить в уклонения или в местную истину, хотя он и опрвдывется необходимостью. Збудьте отчсти вше воспитние, вырботнность и изнеженность, когд вы н море. Но ничего: ко всему можно притерпеться, привыкнуть, дже не простуживться. У меня вот и висок перестл болеть. Дже нескоро потом отделюсь я от привычек, которые нложит н меня морской быт, по возврщении н берег. Мне будет кзться, что мебель ндо "принйтовить", окн не зкрыть ствнями, "здрить", при свежем ветре буду ждть, что "зсвистят всех нверх рифы брть".

Сколько блг сулил я себе в вояже и сколько уж их не осуществилось! Вот я думл бежть от русской зимы и прожить дв лет, приходится, кжется, испытть четыре осени: русскую, которую уже пережил, нглийскую переживю, в тропики придем в тмошнюю осень. А бестолочь ккя: прзднуешь дв Рождеств, русское и нглийское, дв Новые год, дв Крещенья. В нглийское Рождество был крйняя нужд в рботе - своих рук недоствло: нгличне и слышть не хотят о рботе в прздник. В нше Рождество нгличне пришли, д совестно было зствлять рботть своих.

Скзл бы вм что-нибудь о своих товрищх, но о некоторых я говорил, о других буду говорить впоследствии. В последнее время я жил близко, в одной огромной кюте нглийского корбля, пок нш фрегт был в доке, с четырьмя товрищми. Один - невозмутимо покоен в душе и со всеми всегд одинков; ни во что не мешется, ни весел, ни печлен; ни от чего ему ни больно, ни холодно; н всё соглсен, что предложт другие; со всеми лсков до дружеств, хотя нет у него друзей, но и вргов нет. Куд его ни повези, ему всё рвно: он всем доволен, ни н что не жлуется. Всякую новость узнёт днем позже других: кжется, для него выдумли слово "поклднуй". Другой, с которым я чще всего беседую, очень милый товрищ, тоже всегд ровный, никогд не выходящий из себя человек; но его не тк легко удовлетворить, кк первого. Он любит комфорт и без него несколько стрдет, хотя и стрется приспособиться к несвойственной ему сфере. Он светский человек, ткие люди всегд мне нрвились. Светское воспитние, если оно в смом деле светское, не претензия только н него, не тк поверхностно, кк обыкновенно думют. Не мешя ни глубокому обрзовнию, дже учености, никкому специльному нпрвлению, оно вырботывет много хороших сторон, не дет глохнуть порядочным кчествм, обрзует весь хрктер и, между прочим, учит скрывть не одни свои недосттки, но и достоинств, что горздо труднее. То, что иногд кжется врожденною скромностью, отсутствием стрсти - есть только воспитние. Светский человек умеет поствить себя в ткое отношение с вми, кк будто збывет о себе и делет всё для вс, всем жертвует вм, не деля в смом деле и не жертвуя ничего, нпротив, еще курит вши же сигры, кк брон мои. Всё это, кжется, пустяки, между тем это придет обществу чрезвычйно много по крйней мере нружного гумнитет.

Мы мирно жили еще с неделю, по возврщении из Лондон в Портсмут, н "Кемпердоуне" большим обществом. Все рзмещены были очень удобно по многочисленным кютм стопушечного строго нглийского корбля. Утром мы все четверо просыплись в одно мгновение, ровно в восемь чсов, от пушечного выстрел с "Экселент", другого нглийского корбля, стоявшего н мертвых якорях, то есть неподвижно, в нескольких сженях от нс. После звтрк, состоявшего из горы мяс, кртофеля и овощей, то есть тяжелого обед, все рсходились: офицеры в дмирлтейство н фрегт к рботм, мы, не офицеры, или знимлись дом, или шли з покупкми, гулять, кто в Портсмут, кто в Портси, кто в Сутси или в Госпорт - это нзвния четырех городов, связнных вместе и соствляющих Портсмут. Все они имеют свой хрктер. Портси и Портсмут - торговые чсти, нполненные мгзинми, склдочными мбрми, с тможней. Тут же помещется дмирлтейство, тут и приют моряков всех нций. Сутси - чистый квртл, где глвные церкви и большие домы; тм помещются и влсти. Эти квртлы отделяются между собою стеной. Госпорт лежит н другой стороне гвни и сообщется с прочими тремя квртлми посредством прового пром, который беспрестнно по веревке ходит взд и вперед и з грош перевозит публику. Кроме того, есть бесчисленное множество яликов. В Госпорте тоже есть мгзины, но уже второстепенные, фруктовые лвки, очень хорошя гостиниц "Indian Arms", где мы приствли, и стнция лондонской железной дороги. Впрочем, все эти город можно обойти чс в дв. Госпорт состоит из одной улицы и нескольких переулков. Сутси - из одной площди, вл и крепостной стены. Только Портсмут и Портси, связнные вместе, имеют несколько улиц. Домы, мгзины, торговля, нрод - всё кк в Лондоне, в меньших и не столь богтых рзмерх; но все-тки относительно богто, чисто и крсиво. Море, мтросы, корбли и дмирлтейство сообщют городу свой особый отпечток, ткой же, кк у нс в Кронштдте, только побольше, полюднее.

Потом чсм к шести сходились обедть во второй рз, тк что отец Аввкум недоумевл, после которого обед ндо было лечь "отдохнуть".

В прогулкх своих я пробовл было брть с собою Фддеев, чтоб отнести покупки домой, но рскялся. Он никому спуску не двл, не уступл дороги. Если толкнут его, он не преминет ответить кулком, или здирл ребятишек. Он внес н чужие берег свой костромской элемент и не рзбвил его ни кплей чужого. Н всякий обычй, непохожий н свой, н учреждение он смотрел кк н ошибку, с большим недоброжелтельством и дже с презрением. "Сволочь эти aceu!" (тк нзывют мтросы нгличн от употребляемого беспрестнно в нглийской речи - "I say" ("Я говорю, послушй")). Кк он глумился, увидев н чсх шотлндских солдт, одетых в яркий, блестящий костюм, то есть в юбку из клетчтой шотлндской мтерии, но без пнтлон и потому с голыми коленкми! "Королев рссердилсь: штнов не дл", говорил он с хохотом, укзывя н голые ноги солдт. Только в пользу одной шерстяной мтерии, нзывемой "нглийской кожей" и употребляемой простым нродом н плтье, он сделл исключение, и то потому, что пнтлоны из нее стоили всего дв шиллинг. Он просил меня купить этой кожи себе и товрищм по поручению и см отпрвился со мной. Но Боже мой! кким презрением обдл он нглийского купц, нужды нет, что тот смотрел совершенным джентльменом! Ккое счстье, что они не понимли друг друг! Но по одному лицу, по голосу Фддеев можно было догдывться, что он третирует купц en canaille, кк ккого-нибудь продвц брнок в Чухломе. "Врешь, не то покзывешь, говорил он, швыряя штуку мтерии. - Скжи ему, вше высокоблгородие, чтобы дл той смой, которой отрезл Терентьеву д Кузьмину". Купец подвл другой кусок. "Не то, сволочь, говорят тебе!" И всё в этом роде.

Однжды в Портсмуте он прибежл ко мне, сияя от рдости и сдерживя смех. "Чему ты рдуешься?" - спросил я. "Мотыгин... Мотыгин..." - твердил он, смеясь. (Мотыгин - это друг его, худощвый, рябой мтрос.) "Ну, что ж Мотыгин?" - "С берег воротился..." - "Ну?" - "Позови его, вше высокоблгородие, д спроси, что он делл н берегу?" Но я збыл об этом и вечером встретил Мотыгин с синим пятном около глз. "Что с тобой? отчего пятно?" - спросил я. Мтросы зхохотли; пуще всех рдовлся Фддеев. Нконец объяснилось, что Мотыгин вздумл "поигрть" с портсмутской леди, продющей рыбу. Это всё рвно что поигрть с волчицей в лесу: он отвечл грдом кулчных удров, из которых один попл в глз. Но и мтрос в своем роде тоже не овц: оттого эт волчья лск был для Мотыгин не больше, кк сркзм ккой-нибудь брыни н неуместную любезность фрнт. Но Фддеев утешется этим еще до сих пор, хотя синее пятно н глзу Мотыгин уже пожелтело.

Нконец нм объявили, чтоб мы перебирлись н фрегт. Поднялсь сумтох: бркс, ктер с утр до вечер перевозили с берег рзного род зпсы; люди перетскивли всё нше имущество н фрегт, который подвели вплоть к "Кемпердоуну". Среди этой двки, шум, суеты вдруг протисклся сквозь толпу к кпитну П. А. Тихменев, нш зстольный хозяин. "Ивн Семенович, рди Бог, - поспешно говорил он, - позвольте шлюпку, теперь же, сию минуту..." - "Зчем, куд? шлюпки все зняты, - вы видите. Последняя идет з углем. Зчем вм?" - "Куриц выскочил, когд переносили курятник, и уплыл. Вон он-с, вон кк бьется: рди Бог, пожлуйте шлюпку; сейчс утонет. Извольте войти в мое положение: офицеры удостоили меня доверенности, и я опрвдывл..." Кпитн рссмеялся и дл ему шлюпку. Куриц был поймн и возврщен н свое место. Вскоре мы вытянулись н рейд, стоим здесь и ждем погоды.

Кждый день прощюсь я с здешними берегми, поверяю свои впечтления, кк скупой поверяет втихомолку кждый спрятнный грош. Дешевы мои нблюдения, немного выношу я отсюд, может быть отчсти и потому, что ехл не сюд, что тороплюсь всё дльше. Я дже боюсь слишком вглядывться, чтоб не остлось сору в пмяти. Я охотно рсстюсь с этим всемирным рынком и с кртиной суеты и движения, с колоритом дым, угля, пр и копоти. Боюсь, что обрз современного нгличнин долго будет мешть другим обрзм... Сбуду скорее черты этого обрз вм и пострюсь збыть.

Змечу, между прочим, что всё здесь стремится к тому, чтоб устроить обрз жизни кк можно проще, удобнее и комфортбельнее. Сколько выдумок для этого, сколько потрчено гения изобреттельности н мшинки, пружинки, тблицы и другие остроумные способы, чтоб человеку было просто и хорошо жить! Если обстновить этими выдумкми, мшинкми, пружинкми и тблицми жизнь человек, то можно в pendant к вопросу о том, "достовернее ли стл история с тех пор, кк рзмножились ее источники" - поствить вопрос, "удобнее ли стло жить н свете с тех пор, кк рзмножились удобств?"

Новейший нгличнин не должен просыпться см; еще хуже, если его будит слуг: это врврство, отстлость, и притом слуги дороги в Лондоне. Он просыпется по будильнику. Умывшись посредством мшинки и ндев вымытое пром белье, он сдится к столу, клдет ноги в нзнченный для того ящик, обитый мехом, и готовит себе, с помощью пр же, в три секунды бифштекс или котлету и зпивет чем, потом принимется з гзету. Это тоже удобство одолеть лист "Times" или "Herald": инче он будет глух и нем целый день. Кончив звтрк, он по одной тблице припоминет, ккое число и ккой день сегодня, спрвляется, что делть, берет мшинку, которя см делет выклдки: припоминть и считть в голове неудобно. Потом идет со двор. Я не упоминю о том, что двери перед ним отворяются и зтворяются взд и вперед почти сми. Ему ндо побывть в бнке, потом в трех городх, поспеть н биржу, не опоздть в зседние прлмент. Он всё сделл блгодря удобствм. Вот он, поэтический обрз, в черном фрке, в белом глстухе, обритый, остриженный, с удобством, то есть с зонтиком под мышкой, выглядывет из вгон, из кеб, мелькет н проходх, сидит в тверне, плывет по Темзе, бродит по музеуму, скчет в прке! В промежуткх он успел посмотреть трвлю крыс, ккие-нибудь мостки, купил колодки от спог дюк. Мимоходом съел высиженного пром цыпленк, внес фунт стерлингов в пользу бедных. После того, покойный созннием, что он прожил день по всем удобствм, что видел много змечтельного, что у него есть дюк и провые цыплят, что он выгодно продл н бирже пртию бумжных одеял, в прлменте свой голос, он сдится обедть и, вств из-з стол не совсем твердо, вешет к шкфу и бюро неотпиремые змки, снимет с себя мшинкой споги, зводит будильник и ложится спть. Вся мшин зсыпет.

Облко нглийского тумн, пропитнное пром и дымом кменного угля, скрывет от меня этот обрз. Оно проносится, и я вижу другое. Вижу где-то длеко отсюд, в просторной комнте, н трех перинх, глубоко спящего человек: он и обеими рукми, и одеялом зкрыл себе голову, но мухи ншли свободные мест, кучкми уселись н щеке и н шее. Спящий не тревожится этим. Будильник нет в комнте, но есть дедовские чсы: они кждый чс свистеньем, хрипеньем и всхлипывньем пробуют нрушить этот сон - и всё нпрсно. Хозяин мирно почивет; он не проснулся, когд послння от брыни Пршк будить к чю, после троекртного тщетного зов, потолкл спящего хотя женскими, но довольно жесткими кулкми в ребр; дже когд слуг в деревенских спогх, н солидных подошвх, с гвоздями, трижды входил и выходил, потряся половицы. И солнце обжигло снчл темя, потом висок спящего - и всё почивл он. Неизвестно, когд проснулся бы он см собою, рзве когд не стло бы уже человеческой мочи спть, когд нервы и мускулы нстойчиво потребовли бы деятельности. Он пробудился оттого, что ему приснился дурной сон: его кто-то нчл душить во сне, но вдруг рздлся отчянный крик петух под окном - и брин проснулся, обливясь потом. Он побрнил было петух, этот живой будильник, но, взглянув н дедовские чсы, змолчл. Проснулся он, сидит и недоумевет, кк он тк зсплся, и не верит, что его будили, что солнце уж высоко, что прикзчик дв рз приходил з прикзниями, что смовр трижды перекипел. "Что вы нейдете сюд?" - лсково говорит ему голос из другой комнты. "Д вот одного спог не нйду, - отвечет он, шря ногой под кровтью, - и пнтлоны куд-то зпропстились. Где Егорк?" Спрвляются нсчет Егорки и узнют, что он отпрвился рыбу ловить бреднем в обществе некоторых любителей из дворовых людей. И пок бегут не спеш з Егоркой н пруд, Вньку отыскивют по здним дворм или Митьку извлекют из глубины девичьей, брин мется, сидя н постеле с одним спогом в рукх, и сокрушется об отсутствии другого. Но всё приведено в порядок: спог еще с вечер зтщил в угол под дивн Мимишк, пнтлоны окзлись висящими н дровх, где второпях збыл их Егорк, чистивший плтье и внезпно приглшенный товрищми учствовть в рыбной ловле. Сильно бы вымыли ему голову, но Егорк принес к обеду целую корзину крсей, сотни две рков д еще брчонку сделл дудочку из кмыш, брышне достл дв водяных цветк, з которыми, чуть не с опсностью жизни, лзил по горло в воду н средину пруд. Нпившись чю, приступют к звтрку: поддут битого мяс с сметной, сковородку грибов или кши, рзогреют вчершнее жркое, детям изготовят мнный суп - всякому нйдут что-нибудь по вкусу. Нступет время деятельности. Брину по городм ездить не нужно: он ездит в город только н ярмрку рз в год д н выборы: и то и другое еще длеко. Он берет клендрь, спрвляется, ккого святого в тот день: нет ли именинников, не ндо ли послть поздрвить. От сосед з прошлый месяц пришлют все гзеты рзом, и целый дом зпсется новостями ндолго. Пор по рботм; пришел прикзчик - в третий рз.

"Что скжешь, Прохор?" - говорит брин небрежно. Но Прохор ничего не говорит; он еще небрежнее достет со стены мшинку, то есть счеты, и подет брину, см, выствив одну ногу вперед, руки зложив нзд, стновится поодль. "Сколько чего?" - спршивет брин, готовясь клсть н счетх.

"Овс в город отпущено н прошлой неделе семьдесят..." - хочется скзть - пять четвертей. "Семьдесят девять", - договривет брин и клдет н счетх. "Семьдесят девять, - мрчно повторяет прикзчик и думет: - Экя пмять-то мужицкя, еще брин! сосед-то брин, слышь, ничего не помнит..."

- А нведывлись купцы о хлебе? - вдруг спросил брин, подняв очки н лоб и взглянув н прикзчик.

- Был один вчер.

- Ну?

- Дешево дет.

- Однко?

- Дв рубля.

- С гривной? - спросил брин.

Молчит прикзчик: купец, точно, с гривной двл. Д кк же брин-то узнл? ведь он не видел купц! Решено было, что прикзчик поедет в город н той неделе и тм покончит дело.

- Что ж ты не скжешь? - вопрошет брин.

- Он обещл побывть опять, - говорит прикзчик.

- Зню, - говорит брин.

"Кк знет? - думл прикзчик, - ведь купец не обещл..."

- Он звтр к бтюшке з медом зедет, оттуд ко мне, и ты приди, и мещнин будет.

Прикзчик всё мрчней и мрчней.

- Слушю-с, - говорит он сквозь зубы.

Брин помнит дже, что в третьем году Всилий Всильевич продл хлеб по три рубля, в прошлом дешевле, Ивн Ивныч по три с четвертью. То в поле чужих мужиков встретит д спросит, то нпишет кто-нибудь из город, не то тк, видно, во сне приснится покупщик, и цен тоже. Недром долго спит. И щелкют они н счетх с прикзчиком иногд всё утро или целый вечер, тк что тоску нведут н жену и детей, прикзчик выйдет весь в поту из кбинет, кк будто верст з тридцть н богомолье пешком ходил.

- Ну, что еще? - спршивет брин. Но в это время рздлся стук н мосту. Брин поглядел в окно. "Кто-то едет?" - скзл он, и прикзчик взглянул. "Ивн Петрович, - говорит прикзчик, - в двух коляскх".

- А! - рдостно восклицет брин, отодвигя счеты. - Ну, ступй; ужо вечером кк-нибудь улучим минуту д сосчитемся. А теперь пошли-к Антипку с Мишкой н болото д в лес десятков пять дичи к обеду нколотить: видишь, дорогие гости приехли!

Звтрк снов является н столе, после звтрк кофе. Ивн Петрович приехл н три дня с женой, с детьми, и с гувернером, и с гуверннткой, с нянькой, с двумя кучерми и с двумя лкеями. Их привезли восемь лошдей: всё это поступило н трехдневное содержние хозяин. Ивн Петрович дльний родня ему по жене: не приехть же ему з пятьдесят верст - только пообедть! После объятий нчлся подробный рсскз о трудностях и опсностях этого полуторсуточного переезд.

- Пообедв вчер, выехли мы, блгословясь, около вечерен, спешили зсветло проехть Волчий Вржек, остльные пятндцть верст ехли в темноте - зги Божией не видть! Ночью поднялсь гроз, стрсть ккя - Боже упси! Ккие яровые у Всилья Степныч, видели?

- Кк же, нрочно ездил. Слышли, уж он зпродл хлеб. А кковы овсы у вс?

И пошл бесед н три дня.

Дмы пойдут в сд и орнжерею, брин с гостем отпрвились по гумнм, по полям, н мельницу, н луг. В этой прогулке уместились три нглийские город, бирж. Хозяин осмотрел кждый уголок; нужды нет, что хлеб еще н корню, он прикинул в уме, что у него окжется в нличности по истечении год, сколько он пошлет сыну в гврдию, сколько зплтит з дочь в институт. Обед гомерический, ужин ткой же. Потом, збыв вынуть ключи их тульских змков у бюро и шкфов, стелют пуховики, которых достнет всем, сколько бы гостей ни приехло. Живя мшин стскивет с брин споги, которые, может быть, опять зтщит Мимишк под дивн, пнтлоны Егорк опять збудет н дровх.

Что же? среди этой деятельной лени и ленивой деятельности нет и помин о бедных, о блготворительных обществх, нет зботливой руки, которя бы... Мне видится длинный ряд бедных изб, до половины знесенных снегом. По тропинке с трудом пробирется мужичок в зплтх. У него висит холстиння сум через плечо, в рукх длинный посох, ккой носили древние. Он подходит к избе и колотит посохом, приговривя: "Сотворите святую милостыню". Одн из щелей, зкрытых крошечным стеклом, отодвигется, высовывется обнження згореля рук с крюхою хлеб. "Прими, Христ рди!" - говорит голос. Крюх пдет в мешок, окошко зхлопывется. Нищий, крестясь, идет к следующей избе: тот же стук, те же слов и ткя же крюх пдет в суму. И сколько бы ни прошло стрцев, богомольцев, убогих, клек, перед кждым отодвигется крошечное окно, кждый услышит: "Прими, Христ рди", згореля рук не устет высовывться, крюх хлеб неизбежно пдет в кждую подствленную суму.

А брин, стло быть, живет в себя, "в свое брюхо", кк говорят в той стороне? Стло быть, он никогд не освежит души своей волнением при взгляде н бедного, не брызнет слез н отекшие от сн щеки? И когд он считет брыши з не сжтый еще хлеб, он не отделяет несколько сот рублей послть в ккое-нибудь зведение, поддержть сосед? Нет, не отделяет в уме ни копейки, отделит рзве столько-то четвертей ржи, овс, гречихи, д того-сего, д с скотного двор телят, поросят, гусей, д меду с ульев, д гороху, моркови, грибов, д всего, чтоб к Рождеству послть столько-то четвертей родне, "седьмой воде н киселе", з сто верст, куд уж он посылет десять лет этот оброк, столько-то в год ккому-то бедному чиновнику, который женился н сиротке, оствшейся после погорелого сосед, взятой еще отцом в дом и тм воспитнной. Этому чиновнику посылют еще сто рублей деньгми к Псхе, столько-то рздть у себя в деревне стрым слугм, живущим н пенсии, их много, д мужичкм, которые то ноги отморозили, ездивши по дров, то обгорели, суш хлеб в овине, кого в дугу согнуло от ккой-то лихой болести, тк что спины не рзогнет, у другого темня вод зкрыл глз. А кк удивится гость, приехвший н целый день к ншему брину, когд, просидев утро в гостиной и не увидев никого, кроме хозяин и хозяйки, вдруг видит з обедом целую втгу кких-то стричков и струшек, которые нхлынут из здних комнт и знимют "привычные мест"! Они смотрят робко, говорят мло, но кушют много. И Боже сохрни попрекнуть их "куском"! Они почтительны и к хозяевм, и к гостям. Брин хвтился своей тбкерки в крмне, ищет глзми вокруг: один стричок побежл з ней, отыскл и принес. У брыни шль спустилсь с плеч; одн из струшек ндел ее опять н плечо д тут же кстти попрвил бнтик н чепце. Спросишь, кто это ткие? Про струшку скжут, что это одн "вдов", пожлуй нзовут Нстсьей Тихоновной, фмилию он почти збыл, другие и подвно: он не нужн ей больше. Прибвят только, что он бедня дворянк, что муж у ней был игрок или спился с кругу и ничего не оствил. Про стричк, ккого-нибудь Кузьму Петрович, скжут, что у него было душ двдцть, что холер избвил его от большей чсти из них, что землю он отдет внем з двести рублей, которые посылет сыну, см "живет в людях".

И многие годы проходят тк, и многие сотни уходят "куд-то" у брин, хотя денег, по-видимому, не бросют. Дже брыня, исполняя евнгельскую зповедь и проходя сквозь бесконечный ряд нищих от обедни, тртит н это всего кких-нибудь рублей десять в год. Вот н выборх, в городе, оно зметно, куд деньги идут. Кончились выборы: предводитель берет лист бумги и говорит: "Зключимте, милостивые госудри, нши зседния посильным пожертвовнием в пользу бедных ншей губернии д н школы, н больницы", и пишет двести, трист рублей. А нш брин думл, что, купив жене дв плтья, мнтилью, несколько чепцов, д вин, схру, чю и кофе н год, он уже может зкрыть бумжник, в котором опочил изрядный зпсный кпитлец, годичня экономия. А вот тут вынимется сто рублей: стыдно же нписть при всех двдцть пять, дже пятьдесят, когд Осип Осипыч и Михйло Михйлыч нписли по сту. "Теперь, кжется, всё", - думет он. Вдруг у губернтор вечером губернторш см рздет гостям ккие-то билеты. Что это ткое? Билеты н лотерею с блом, спектклем в пользу погоревших семейств. Губернторш уж двоих упрекнул в скупости, и они поспешно взяли еще по нескольку билетов. З этим некуд уже тртить денег, только вот остлся инострнец, который приехл учить гимнстике, д ему не повезло, в числе гимнстических упржнений у него нет ткой штуки, кк выбирться из чужого город без денег, и он не знет, что делть. Дворяне сложились помочь ему добрться домой; недостет ст рублей: поглядывют н ншего брин... И вот к концу год выходит вовсе не тот счет в деньгх, ккой он прикинул в уме, ходя по полям, когд хлеб был еще н корню... Не по мшинке считл!

Но... однко... что вы скжете, друзья мои, прочитв это... эту... это письмо из Англии? куд я зехл? что описывю? скжете, конечно, что я повторяюсь, что я... не выезжл... Виновт: перед глзми всё еще мелькют родные и знкомые крыши, окн, лиц, обычи. Увижу новое, чужое и сейчс в уме прикину н свой ршин. Я ведь уж скзл вм, что искомый результт путешествия - это прллель между чужим и своим. Мы тк глубоко вросли корнями у себя дом, что, куд и кк ндолго бы я ни зехл, я всюду унесу почву родной Обломовки н ногх, и никкие окены не смоют ее!

Прощйте: мы уже снялись с якоря, но не совсем удчно. Нчлись шквлы: шквлы - это когд вы сидите н дче, ничего не подозревя, с открытыми окнми, вдруг н блкон вш нлетет вихрь, врывется с пылью в окн, бьет стекл, влит горшки с цветми, хлопет ствнями, когд бросются, по обыкновению поздно, зтворять окн, убирть цветы, между тем дождь успел хлынуть н мебель, н пркет. Теперь это повторяется здесь кждые полчс, и вот третьи сутки мы лвируем в кнле, где дорог неширок: того и гляди прижмет к фрнцузскому берегу, тм мели д мели. Английский лоцмн соснет немного ночью, остльное время стоит у руля, следит зорко з кждою струей, он и в тумн бросет лот и по грунту рспознет место. Всего хуже встречные суд, их тут множество.

Вы уже знете, что мы идем не вокруг Горн, через мыс Доброй Ндежды, потом через Зондский пролив, оттуд к Филиппинским островм и, нконец, в Китй и Японию. Пробыв долго в Англии, мы не поспели бы обогнуть до мрт Горн. А в мрте, то есть в рвноденствие, тм господствуют свирепые вйстовые и, следовтельно, нм противные ветры. А от мыс Доброй Ндежды они будут нм попутные. В Индейских морях бывют, првд, ургны, но бывют, следовтельно могут и не быть, противные ветры у Горн непременно будут. Это нпоминет немного скзку об Ивне-цревиче, в которой н перекрестке стоит столб с ндписью: "Если поедешь нпрво, волки коня съедят, нлево - смого съедят, прямо - дороги нет". Обртный путь предполгется кругом Америки. И обо всем этом толкуют здесь горздо меньше, нежели, бывло, при сборх в Пвловск или Прголово. А хотите ли знть рсстояния? От Англии до Азорских островов, нпример, 2250 морских миль (миля - 13/4 версты), оттуд до эквтор 1020 м<иль>, от эквтор до мыс Доброй Ндежды 3180 м<иль>, от мыс Доброй Ндежды до Зондского пролив 5400 м<иль>, всего около двдцти тысяч верст. Скучно считть, лучше проехть! До вечер.

11 янвря.

До вечер: кк не до вечер! Только н третий день после того вечер мог я взяться з перо. Теперь вижу, что дмирл был прв, зчеркнув в одной бумге, в которой предписывлось шкуне соединиться с фрегтом, слово "непременно". "Н море непременно не бывет", - скзл он. "Н прусных судх", - подумл я. Фрегт рылся носом в волнх и ложился попеременно н тот и другой бок. Ветер шумел, кк в лесу, и только теперь смолкет. Сегодня, 11-го янвря, утро ясное, море стихет. Виден Эддистонский мяк и глдкий, безотрдный утес Лизрд. Прощйте, прощйте! Мы у порог в окен. Когд услышите вой ветр с зпд, помните, что это только слбое эхо того зефир, который треплет нс, здует с восток, от вс, пошлите мне поклон - дойдет. Но уж пристл к борту бот, н который ссживют лоцмн. Спешу зпечтть письмо. Еще последнее "прости"! Увидимся ли? В путешествии, или походе, кк нзывют мои товрищи, пок еще смое лучшее для меня - ндежд воротиться.

Янврь 1853 год.

Бритнский кнл.

1 А. Н. Мйков (примеч. Гончров).

2 В. Г. Бенедиктов и А. Н. Мйков (примеч. Гончров).

3 гигнтские шги (фр.).

II

АТЛАНТИЧЕСКИЙ ОКЕАН И ОСТРОВ МАДЕРА

Выход в окен. - Крепкий ветер и кчк. - Прибытие н Мдеру. - Город Фунчл. - Прогулк н гору. - Обед у консул. - Отплытие.

С 6 по 18 янвря 1853.

Кончено, я решительно путешествую. Я всё ждл перемены, препятствия; мне кзлось, судьб одумется и не пошлет меня дльше: поэтому нерешительно делл в Англии приготовления к отъезду, не зпсл многого, что нужно для дльнего вояж, и взял кое-что, годное больше для житья н берегу. Но вот окен: переступишь з его порог - и возврт нет! Я из Англии писл вм, кк мы плвли по кнлу, кк нс подхвтил в нем свежий ветер и держл тм четверо суток. Письмо это, со многими другими, взял нглийский лоцмн, который провожл нс по кнлу и потом съехл н рыбчьем боте у смого Лизрд. 11-го янвря ветер утих, погод рзгулялсь, море улеглось и немножко посинело, то всё было до крйности серо, мутно; только волны, поднимясь, покзывли свои квмринные верхушки. Вот милях в трех белеет стройня, кк стн женщины, бшня Эддистонского мяк. Он построен н море, н кмне, в нескольких милях от берег. Бурун с моря хлещет, говорят, в бурю до смого фонря. Несколько рз ветер смеялся нд усилиями человек, сбрсывя бшню в море. Но человек терпеливо, н обломкх строго, строил новое здние крепче и ствил фонрь и теперь зжигет опять огонь и, в свою очередь, смеется нд ветром. Вот и Лизрд, пустой, голый и глдкий утес, длеко ушедший в море от берегов. От подошвы его рсстилется светля площдь окен.

Все были нверху, пок ссживли лоцмн. Я, прислонившись к шпилю, смотрел н окен и о чем-то здумлся. Вдруг меня кто-то схвтил з руку, стиснул ее и нчл неистово трясти. Что з штук? А! Это лоцмн прощется. Смотрю: лкировння шляп и синяя куртк пошли дльше, обходя всех тким же порядком. Всякого молч схвтит з руку, точно укусит, кивнет головой и потом к следующему. Я дл ему письмо, которое уже у меня было готово, он схвтил и опустил его в крмн, кивнув тоже головой. Ккой крмн! Я успел бросить туд взгляд: точно колодезь! Тм лежло писем тридцть, но они едв покрывли дно. Мы быстро подвиглись к окену. "Дедушк! - спросил кто-то ншего Алексндр Антонович, - когд же будем в окене?" - "Мы теперь в нем", - отвечл он. "Тк уж из кнл вышли?" - спросил другой, глядя по обеим сторонм кнл. "Нет еще: ведь это кнл и есть, где мы". - "Кто же вс рзберет", - отвечли ему недовольные. "Положите метку, - скзл дедушк, - когд нзд пойдем, тк я вм и скжу, где кончится кнл и где нчло окен... Смотрите, смотрите!" - скзл он мне, укзывя н море. "Что ткое?" - спросил я, глядя во все стороны. "Неужели не видите? Д вот, смотрите: не дльше кбельтов от нс". Смотрю: то тм, то сям брызнет из воды тонкой струей фонтнчик и пропдет. Потом опять. "Не может быть, чтоб здесь были киты!" - скзл я. "Не нстоящие киты, мелочь из их породы", зметил дед.

Я целое утро не сходил с ют. Мне хотелось познкомиться с океном. Я уже от поэтов знл, что он "безбрежен, мрчен, угрюм, беспределен, неизмерим и неукротим", учитель геогрфии скзл некогд, что он просто Атлнтический. Теперь я ждно вглядывлся в его физиономию, кк вглядывются в человек, которого знли по портрету. Мне хотелось поверить портрет с подлинными чертми лежвшего передо мной великн, во влсть которого я отдвлся н долгое время. "Ккой же он в смом деле? - думл я, поглядывя кругом. - Что тится в этом неизмеренном омуте? Чем окен угостит пловцов?.." Он был покоен: по нем едв шевелились легкими рядми волны, кк будто ряды тихих мыслей, пробегющих по лицу; стрсти и порывы молчли. Попутный ветер и умеренное волнение тк лсково мнили дльше, тм... "Где же он неукротим? - думл я опять, - н стрческом лице ни одной морщинки! Необозрим он, првд: зришь его не больше кк миль н шесть вокруг, тм спускется н него горизонт в виде довольно грязной знвески. Поверхность шр и н этом прострнстве обрзует дугу, зкрывющую дль". "Могуч, мрчен - гм! посмотрим", и, оглядев море спрв, я оборотился нлево и устремил взгляд прямо в физиономию... Фддеев. Он стоял передо мной с фуржкой в руке. "Что ты?" - "Поди, вше высокоблгородие, обедть, я двно зову тебя, д не слышишь". Я тем охотнее принял это приглшение, что нверху было холодно. Северный ветер дышл ткой прохлдой, что в бйковом пльто от него трудно было спрятться.

З столом дед сидел подле меня и был очень весел; он дже предложил мне выпить вместе рюмку вин по случю вступления в окен. "Поздрвляю с океном", - скзл он. "Вы очень рды ему, вероятно, кк строму знкомому?" - спросил я. "Д, мы друг друг знем, - отвечл он. - И точно я рд: теперь н крту хоть не гляди, по ночм можно спть: кмней, бнок, берегов - долго не дождемся". - "А буря?" - "Ккя буря?" - "Ну, шторм", попрвился я. "Это не по моей чсти, - скзл он. - Я буду спть, Ивн Семенович и вот Ивн Ивнович нет. Д что ткое шторм н окене? Если еще при попутном ветре, тк это знчит мчться во весь дух н лихой тройке, не переменяя лошдей!"

Внизу, з обедом, потом з чшкой кофе и сигрой, тм з книгой, и збыли про окен... д не то что про окен, збыли и о фрегте. Точно где-нибудь в комнте собрлось несколько человек приятелей у доброго хозяин, который предоствляет всякому делть, что он хочет. Я рзложил у себя н бюро бумги, книги, поствил н свое место чернильницу, рсположил все мелочи письменного стол, кк дом. Фддееву опять достлось немло возиться с убрнством кюты. Я не мог ндивиться его деятельности, способностям и силе. Я, кжется, писл вм, что мне дли другую кюту, вверху н плубе. Это был мленькя комнтк с окном. Ндо было устновить в ней всё, кк в прежней. И Фддеев всё это сделл еще в Портсмуте, при переселении с "Кемпердоун" н фрегт. Доск ли нейдет - мигом унесет ее, отпилит лишнее, и уж тм, кк он ни упрямься, он втиснет ее в свое место. Ему нужды нет, если от этого что-нибудь рсползется врозь: он и то попрвит, и опять нужды нет, если доск треснет. Он один приделл полки, устроил кровть, вбил гвоздей, сделл вешлку и потом принялся рзбирть вещи по порядку, с тою только рзницею, что споги положил уже не с книгми, кк прежде, выстроил их длинным рядом н комоде и бюро, вксу, мыло, щетки, чй и схр рзложил н книжной полке. "Ближе доствть", скзл он н мой вопрос, зчем тк сделл. С книгми поступил он тк же, кк и прежде: поствил их н верхние полки, куд рукой достть было нельзя, и тк плотно уствил, что вынуть книгу не было никкой возможности. У него было то же врждебное чувство к книгм, кк и у берегового моего слуги: об они не любили предмет, з которым ндо было ухживть с особенным тщнием, чуть неосторожно поступишь, тк, того и гляди, рзорвешь. Иногд он, не зня нзнчения ккой-нибудь вещи, брл ее в руки и долго рссмтривл, стрясь угдть, что бы это ткое было, и уже ствил по своему усмотрению. Поплся ему одеколон: он смотрел, смотрел, нконец нлил себе немного н руку. "Уксус", - решил он, сунув стклянку куд-то подльше в угол.

Мне ндо было несколько изменить в кюте порядок, и это стоило немлого труд. Но худо ли, хорошо ли, кют был убрн; всё в ней рсствлено и рзложено по возможности кк следует; кждой вещи нзнчено место н дв, н три год. А про окен, говорю, и збыли. Только изредк кто-нибудь придет сверху и скжет, что слвно идем: девять узлов, ветер попутный. И в смом деле шли отлично. Но окен не збыл про нс. К вечеру стло покчивть. Ну, что з вжность? пусть немного и покчет: н то и окен. Стрнно, дже досдно было бы, если б дело обошлось тк тихо и мирно, кк где-нибудь в Финском зливе.

К чю уже ндо было положить н стол рейки, то есть поперечные дощечки ребром, то чшки, блюдечки, хлеб и прочее ползло то в одну, то в другую сторону. Д и смим неловко было сидеть з столом: сосед нвливлся н сосед. Нчлись обыкновенные явления кчки: вдруг дверь отворится и с шумом зхлопнется. В кютх, то тм, то здесь, что-нибудь со стуком упдет со стол или сорвется со стены, выскочит из шкп и со звоном рзобьется сткн, чшк, иногд и см шкп зшевелится. А тм вдруг слышишь, сочится где-то сквозь стенку струя и пдет дождем н что случится, без рзбор, - н стол, н дивн, н голову кому-нибудь. Снчл это возбуждло шутки. Смешно было смотреть, когд кто-нибудь пойдет в один угол, его отнесет в другой: никто не ходил кк следует, всё притопывя. Юность резвилсь, ктлсь из угл в угол, кк с гор. Вестовые бегли, то туд, то сюд, н шум упвшей вещи, с тем чтобы поднять уже черепки. Срзу не примешь всех мер против неприятных случйностей.

Эт кчк нпоминл мне пок нши похождения в Блтийском и Немецком морях - не больше. Не привыкть уже было зсыпть под рзмхи койки взд и вперед, когд голов и ноги постепенно поднимются и опускются. Я кое-кк зснул, и то с грехом пополм: но не один рз будил меня стук, топот людей, сумтох с прусми.

Еще с вечер нчли брть рифы: один, дв, потом все четыре. Едв стнешь зсыпть - во сне ведь другя жизнь и, стло быть, другие обстоятельств, - приснитесь вы, вш гостиня или дч ккя-нибудь; кругом знкомые лиц; говоришь, слушешь музыку: вдруг хос - вши лиц искжются в ккие-то призрки; полуоткрывешь сонные глз и видишь, не то во сне, не то няву, половину вшего фортепино и половину скмьи; н кртине, вместо женщины с обнженной спиной, очутился чсовой; рздлся внезпный треск, звон - очнешься - что ткое? ничего: зскрипел трп, хлопнул дверь, упл грфин, или кто-нибудь всккивет с постели и брнится, облитый водою, хлынувшей к нему из полупортик прямо н тюфяк. Утомленный, зснешь опять; вдруг удр, точно подземный, тк что сердце дрогнет - проснешься: ничего - это поддло в корму, то есть удрило волной... И тк до утр! Всё еще было сносно, не более того, что мы уже испытли прежде. Но утром 12-го янвря дело стло посерьезнее. "Буря", скзли бы вы, мои товрищи нзывли это очень свежим ветром. Я пробовл пойти нверх или "н улицу", кк я нзывл верхнюю плубу, но ходить было нельзя. Я постоял у шпиля, посмотрел, кк море вдруг скроется из глз совсем под фрегт и перед вми плуб стоит стоймя, то вдруг скроется плуб и вместо нее очутится стен воды, которя тк и лезет н вс. Но не бойтесь: он сейчс опять спрячется, только держитесь обеими рукми з что-нибудь. Оно крсиво, но однообрзно... Я воротился в общую кюту. Трудно было и обедть: чуть ззевешься, трелк нклонится, и ручей суп быстро потечет по столу до тех пор, пок обртный толчок не погонит его нзд. Мне уж стновилось досдно: делть ничего нельзя, дже читть. Сидя ли, леж ли, всё ндо думть о рвновесии, упирться то ногой, то рукой. Вечером я лежл н кушетке у смой стены, нпротив был соф, устроення кругом бизнь-мчты, которя проходил через кюту вниз. Вдруг поддло, то есть шльной или, пожлуй, девятый вл удрил в корму. Все ухвтились кто з что мог. Я, прежде нежели подумл об этой предосторожности, вдруг почувствовл, что кушетк отделилсь от стены, я отделяюсь от кушетки. "Куд?" - мелькнул у меня вопрос в голове, з ним и ответ: "Н круглую софу". Я тк и сделл: рспростер руки и препокойно перевлился н мягкие подушки круглой софы. Присутствоввшие, - кпитн Лосев, брон Крюднер и кто-то еще, - снчл подумли, не ушибся ли я, увидя, что нет, рсхохотлись. Но смеяться н море безнкзнно нельзя: кто-нибудь тут же пойдет по кюте, его повлечет нклонно по полу; он не успеет нклониться и, смотришь, приобрел шишку н голове; другого плечом удрило о косяк двери, и он нчинет брнить бог знет кого.

Скучное дело кчк; все недовольны; нельзя кк следует читть, писть, спть; видны ткже бледные, стрдльческие лиц. Порядок дня и ночи нрушен, кроме собственно морского порядк, который, нпротив, усугублен. Но зто обед, ужин и чй стновятся кк будто посторонним делом. Знятия, беседы нет... Просто нет житья!

12-го и 13-го янвря ветер уже превртился в крепкий и жестокий, ккого еще у нс не было. Все полупортики, люминторы были нглухо зкрыты, верхние прус убрны, пушки зкреплены здними тлями, чтоб не двили тяжестью своего борт. Я не только стоять, д и сидеть уже не мог, если не во что было упирться рукми и ногми. Кое-кк добрлся я до своей кюты, в которой не был со вчершнего дня, отворил дверь и не вошел - все эти термины теряют знчение в кчку - был втиснут толчком в кюту и стрлся удержться н ногх, упирясь кулкми в обе противоположные стены. Я хнул: плтье, белье, книги, чсы, споги, все мои письменные приндлежности, которые я было рсположил тк ккуртно по ящикм бюро, всё это в кучке влялось н полу и при кждом толчке метлось то нпрво, то нлево. Ящики выскочили из своих мест, щетки, гребни, бумги, письм всё ездило по полу вперегонку, что скорее сккнет в угол или оттуд н средину.

"Фддеев!" - зкричл я в ужсе. "Фддеев! - повторил один мтрос. Фддеев!" "Фддеев!" - повторил другой и з ним третий, потом этот третий зглянул ко мне в кюту. "Они н кубрике, вше высокоблгородие, - скзл он, - сейчс придут". - "Кто они?" - спросил я. "А Фддеев". Мтросы инче в третьем лице друг друг не нзывют, кк они или мтросъиком, тогд кк, обрщясь один к другому прямо, изменяют тон. "Иди, Сеньк, дьявол, скорее! тебя Ивн Алексндрович двно зовет", - скзл этот же мтрос Фддееву, когд тот появился. "Ну, ты рзговривй у меня, сволочь!" - отвечл Фддеев шепотом, покзывя ему кулк. Это у них вовсе не брнь: они говорят не сердясь, тк, своя мнер. Когд же хотят вырзиться нежно, то нзывют друг друг - бртишкой. "Посмотри-к"! - скзл я Фддееву, укзывя н беспорядок, и, мхнув рукою, ушел в кпитнскую кюту.

Это был просторный, удобный, дже роскошный, кбинет. Огромный плтяной шкп орехового дерев, большой письменный стол с полкми, пьянино, дв мягкие дивн и более полудюжины кресел соствляли его мебель. Вот тм-то, между шкпом и пьянино, крепко привинченными к стене и полу, был одн полукругля соф, предствлявшя ндежное убежище от корблекрушения. Любезный, гостеприимный хозяин И. С. Унковский предоствлял ее в полное мое рспоряжение. См он не был изнежен и почти ею не пользовлся, особенно в непогоду. Тогд он не рздевлся, соснет где-нибудь в кресле, готовый кждую минуту бежть н плубу. Сядешь н эту софу, и ккя бы кчк ни был - килевя ли, то есть продольня, или боковя, поперечня, - упсть было некуд. Одн половин софы шл вдоль, другя поперек фрегт. Тут не пускл упсть шкп, тм пьянино. Из обоих окон мне видно было море. Что з безобрзие или, пожлуй, что з крсот! "Буря - прекрсно! поэзия!" скжете вы в ребяческом восторге. "Ккя буря - свежий ветер!" - говорят вм.

Может быть, оно и поэзия, если смотреть с берег, но быть героем этого предствления, которым природ время от времени угощет плвтеля, прво незнимтельно. Сми посудите, что тут хорошего? Огромные холмы с белым гребнем, с воем толкя друг друг, встют, пдют, опять встют, кк будто толп вдруг выпущенных н волю бешеных зверей дерется в остервенении, только брызги, кк дым, поднимются д стон носится в воздухе. Фрегт взберется н голову волны, дрогнет тм н гребне, потом упдет н бок и нчинет скользить с горы, спустившись н дно между двух бугров, выпрямится, но только зтем, чтоб тяжело перевлиться н другой бок и лезть вновь н холм. Когд он опустится вниз, по сторонм его вздымются водяные стены. В кюте лмпы, кртинки, висячий брометр вытягивлись горизонтльно. Несколько стульев повольничли было, оторвлись от своих мест и полетели в угол, но были поймны и привязны опять. Ккие бы, однко, ни были взяты предосторожности против пдения рзных вещей, но почти при всяком толчке что-нибудь д нйдет случй вырвться: или книг свлится с полки, или куч бумг, крт поползет по столу и тут же зхвтит по дороге чернильницу или подсвечник. Вечером рз упл зжження свеч, и прямо н крту. Я был в кюте один, встл, хотел побежть, но неодолимя тяжесть гнул меня к полу, свеч вспыхивл сильнее, вот того гляди вспыхнет и крт. Я ползком подобрлся к ней и кое-кк поствил н свое место.

"Крепкий ветер, жестокий ветер! - говорил по временм кпитн, входя в кюту и тнцуя в ней. - А вы это всё сидите? Еще не приобрели морских ног". - "Я и свои потерял", - скзл я. Но ему не верилось, кк это человек может не ходить, когд ноги есть. "Д вы встньте, ну, попробуйте", - уговривл он меня. "Пробовл, - скзл я, - без пользы, дже со вредом и для себя, и для мебели. Вот, пожлуй..." Но меня потянуло по совершенно отвесной поктости пол, и я побежл в угол, кк двно не бегл. Тм я кулком попл в зеркло, другой рукой в стену. Кпитну было смешно. "Что же вы чй нейдете пить?" - скзл он. "Не хочу!" - со злостью скзл я. "Ну я велю вм сделть здесь". - "Не хочу!" - повторил я... Я был очень зол. Снчл кчк нводит с непривычки стрх. Когд судно ктится с вершины волны к ее подножию и переходит н другую волну, оно делет ткой рзмх, что, кжется, сейчс рссыплется вдребезги; но когд убедишься, что этого не случится, тогд делется скучно, досдно, досд преврщется в озлобление, потом в уныние. Время идет медленно: его измеряешь не чсми, ровными, тяжелыми рзмхми судн и глухими удрми волн в бок и корму. Это не тихое чувство покорности, rйsignation, чистя злоб, которя пожирет вс, портит кровь, печень, желудок, рздржет желчь. Во рту сухо, язык горит. Нет ни ппетит, ни сн; ешь, чтоб кк-нибудь нполнить прздное время и пустой желудок. Не спишь, потому что не хочется спть, збывешься от утомления в полудремоте, и в этом состоянии опять носятся нд головой уродливые грезы, опять гллюцинции; знкомые лиц являются, кк мифологические боги и богини. То вш голов и стн, мой прекрсный друг, но в мтросской куртке, то будто пушк в вшем змсленном пльто, любезный мой ртист, сидит подле меня н дивне. Зснешь и вполглз видишь няву снсть, рядом откуд-то возьмутся шелковые дрпри ккой-нибудь петербургской гостиной - взы, цветы, из-з которых тут же выглядывет урядник Терентьев. Длее опять фрнты, женщины, но вместо кружевного плтк в рукх женщины - кбболк (оборвыш веревки) или бнник, фрнт трет плубу песком... И вдруг эти фрнты и женщины звоют, зскрипят; лиц у них вытянулись, рзложились - хлоп, полетели куд-то в бездну... Откроешь глз и увидишь, что кбболк, бнник, Терентьев - все н своем месте; вз, цветов и вс, милые женщины, - увы, нет! Подчс до того всё перепутется в голове, что шум и треск, и эти водяные бугры, с пеной и брызгми, кжутся сном, берег, домы, покойня постель - действительностью, от которой при кждом толчке жестоко отрезвляешься.

Я тк и не ночевл в своей кюте. Кпитн тут же рядом спл одетый, беспрестнно всккивя и выбегя н плубу. Фддеев утром явился с бельем и звл в кют-компнию к чю. "Не хочу!" - был один ответ. "Не ндо ли, принесу сюд?" - "Не хочу!" - твердил я, потому что нкнуне попытк нпиться чю не увенчлсь никким успехом: я обжег пльцы и уронил чшку. "Что, еще не стихет?" - спросил я его. "Куд те стихть, тк и ревет. Уж ткое сердитое море здесь!" - прибвил он, глядя с непростительным рвнодушием в окно, кк волны вствли и пдли, рссыпясь пеною и брызгми. Я от скуки стрлся вглядеться в это рвнодушие, что оно ткое: привычк ли мтрос, испытнного в штормх, уверенность ли в силх и средствх? - Нет, он молод и зклиться в службе не успел. Чувство ли покорности судьбе: и того, кжется, нет. То чувство выржется сознтельною мыслью н лице и вырботнным ею спокойствием, у него лицо всё тк же кругло, бело, без всяких отметин и примет. Это просто - рвнодушие, в смом незтейливом смысле. С этим же рвнодушием он, то есть Фддеев, - этих Фддеевых легион - смотрит и н новый прекрсный берег, и н невиднное им дерево, человек - словом, всё отсккивет от этого спокойствия, кроме одного ничем не сокрушимого стремления к своему долгу - к рботе, к смерти, если нужно. Вглядывлся я и зключил, что это рвнодушие - родня тому спокойствию или той беспечности, с которой другой Фддеев, где-нибудь н берегу, по веревке, с топором, взбирется н колокольню и чинит шпиц или сидит с кистью н дощечке и болтется в воздухе, н верху четырехэтжного дом, оборчивясь, в рзмхх веревки, спиной то к улице, то к дому. Посмотрите ему в лицо: есть ли сознние опсности? - Нет. Он лишь стрется при толчке упереться ногой в стену, чтоб не удриться коленкой. А внизу третий Фддеев, который держит веревку, не очень зботится о том, кково тому вверху: он зевет, с своей стороны, по сторонм.

Фддеев и перед обедом явился с приглшением обедть, но едв я сделл шг, кк ндо было пдть или проворно сесть н свое место. "Не хочу!" скзл я злобно. "Третья склянк! зовут, вше высокоблгородие", - скзл он, глядя, по обыкновению, в стену. Но н этот рз он чему-то улыбнулся. "Что ты смеешься?" - спросил я. Он зхохотл. "Что с тобой?" - "Д смех ткой..." - "Ну говори, что?" - "Шведов треснулся головой о плубу". "Где? кк?" - "С койки сорвлся: мы трое подвесились к одному крючку, крючок сорвлся, мы все и упли: я ничего, и Писов ничего, упли просто и встли, Шведов голову ушиб - ткой смех! Теперь сидит д стонет".

Уже не в первый рз зметил я эту черту в моем вестовом. Попдется ли кто, достнется ли кому - это бросло его в смех. Поди, рзбирй, из кких элементов сложился русский человек! И это не от злости: он совсем не был зол, тк, черт, требующя тонкого нлиз и особенного определения. Но ему н этот рз рдость чужому горю не прошл дром. Не успел он рсскзть мне о пдении Шведов, кк вдруг рссыльный явился в дверях. "Кто подвешивлся с Шведовым н один крючок?" - спросил он. "Кто?" - вопросом отвечл Фддеев. "Писов, что ли?" - "Писов?" - "Д говори скорей, еще кто?" - спросил опять рссыльный. "Еще?" - продолжл Фддеев спршивть. "Поди к вхтенному, - скзл рссыльный, - всех требуют!" Фддеев сделлся очень серьезен и пошел, по возврщении был еще серьезнее. Я догдлся, в чем дело. "Что же ты не смеешься? - спросил я, - кжется, не одному Шведову достлось?" Он молчл. "А Писову достлось?" Он опять рзрзился хохотом. "Достлось, достлось и ему!" - весело скзл он.

"Нет, этого мы еще не испытли!" - думл я, покчивясь н дивне и глядя, кк дверь клнялсь окну, зеркло шкпу. Фддеев пошел было вон, но мне пришло в голову пообедть тут же н месте. "Не принесешь ли ты мне чего-нибудь поесть в трелке? - спросил я, - попроси жркого или холодного". - "Отчего не принести, вше высокоблгородие, изволь, принесу!" - отвечл он. Через полчс он появился с двумя трелкми в рукх. Н одной был хлеб, солонк, нож, вилк и слфетк; н другой кушнье. Он шел очень искусно, упирясь то одной, то другой ногой и держ в рвновесии руки, местми вдруг осторожно приседл, когд поктость пол стновилсь очень крут. "Вот тебе!" - скзл он (мы с ним были н ты; он говорил вы уже в готовых фрзх: "вше высокоблгородие" или "воля вш" и т. п.). Он сел подле меня н полу, держ трелки. "Чего же ты мне принес?" - спросил я. "Тут всё есть, всякие кушнья", - скзл он. "Кк все?" Гляжу: в смом деле - всё, вот куриц с рисом, вот горячий пштет, вот жреня брнин вместе в одной трелке, и всё прикрыто вфлей. "Помилуй, ведь это есть нельзя. Недоствло только, чтоб ты мне супу нлил сюд!" - "Нельзя было, отвечл он простодушно, - того гляди, прольешь". Я стл рзбирть куски порознь, клдя кое-что в рот, и тк мло-помлу дошел - до вфли. "Зчем ты не положил и супу!" - скзл я, отдвя трелки нзд.

"Боже мой! кто это выдумл путешествия? - невольно с горестью воскликнул я, - едешь четвертый месяц, только и видишь серое небо и кчку!" Кто-то зсмеялся. "Ах, это вы!" - скзл я, увидя, что в кюте стоит, держсь рукой з потолок, смый высокий из моих товрищей, К. И. Лосев. "Д прво! - продолжл я, - где же это синее море, голубое небо д теплот, птицы ккие-то д рыбы, которых, говорят, видно н смом дне?" Н ропот мой кк тут явился и дед.

"Вот ведь это кто всё рсскзывет о голубом небе д о тепле!" скзл Лосев. "Где же тепло? Подвйте голубое небо и тепло!.." - приствл я. Но дед мленькими своими шжкми проворно пошел к крте и нчл мерять по ней циркулем грдусы д чертить крндшом. "Слышите ли?" - скзл я ему.

- 42 и 18! - говорил он вполголос. Я повторил ему мою жлобу.

- Дйте пройти Бискйскую бухту - вот и будет вм тепло! Д погодите еще, и тепло нскучит: будете вздыхть о холоде. Что вы всё сидите? Пойдемте.

- Не могу; я не стою н ногх.

- Пойдемте, я вс отбуксирую! - скзл он и повел меня н шкнцы. Опирясь н него, я вышел "н улицу" в тот смый момент, когд плуб вдруг кк будто вырвлсь из-под ног и скрылсь, перед глзми очутилсь целя изумрудня гор, усыпння голубыми волнми, с белыми, будто жемчужными, верхушкми, блеснул и тотчс же скрылсь з борт. Меня стло прижимть к пушке, оттуд потянуло к люку. Я обеими рукми уцепился з леер.

- Ведите нзд! - скзл я деду.

- Что вы? посмотрите: отлично!

У него всё отлично. Несет ли попутным ветром по десяти узлов в чс "слвно, отлично!" - говорит он. Дует ли ветер прямо в лоб и пятит нзд "чудесно! - восхищется он, - по полтор узл идем!" Н него не действует никкя погод. Он и в жр и в холод всегд зстегнут, всегд бодр; только в жр подбородок у него светится, кк будто вымзнный мслом; в кчку и не в кчку стоит н ногх твердо, зложив коротенькие руки н спину или немного пониже, н ходу шгет мленькими шжкми. Его не возмущет ни буря, ни штиль - ему всё рвно. Близко ли берег, длеко ли - ему тоже дел нет. Он был почти везде, где не был, тк не печлится, если не удстся побывть. Я не слыхл, чтоб он н что-нибудь или н кого-нибудь жловлся. "Отлично!" - твердит только. А если кто-нибудь при нем скжет или сделет не отлично, тк он посмотрит только испытующим взглядом н всех кругом и улыбнется по-своему. Он нпоминет собою тех созднных Купером лиц, которые родились и воспитлись н море или в глухих лесх Америки и н которых природ, окружвшя их, положил неизглдимую печть. И он тоже с триндцти лет ходит в море и двух лет сряду никогд не жил н берегу. З своеобрзие ли, з доброту ли - его все любили. "Здрвствуйте, дед! Куд вы это торопитесь?" - говорил молодость. "Не мешйте: иду определиться!" отвечл он и шел, не оглядывясь, ловить солнце. "Д где мы теперь?" спршивли опять. "В Божием мире!" - "Знем; д где?" - "380?сев<ерной> широты и 12є зпдной долготы". - "Н прллели чего?" - "А поглядите н крту". - "Скжите..." - "Пустите, пустите!" - говорил он, рстлкивя молодежь, кк толпу ребятишек.

- Холодно, дед! ведите меня нзд, - говорил я.

- Что з холодно - отлично! - отвечл он.

Не дождвшись его, я пошел один опять н свое место, но дорого зплтил з смелость. Я вошел в кюту и не успел добежть до большой полукруглой софы, кк вдруг сильно поддло. Чувствуя, что мне не устоять и не усидеть н полу, я быстро опустился н мленький дивн и думл, что спсусь этим; но не тут-то было: ндо было прирсти к стене, чтоб не упсть. Дивн был пригвожден и не упл, я, кк ни крепился, но должен был, к крйнему прискорбию, рсстться с дивном. Меня сорвло с него и удрило грудью о кресло тк сильно, что кресло хотя и остлось н месте, потому что было привязно к полу, но у него подломилсь ножк, меня перебросило через него и повлекло дльше по полу. По дороге я ушиб еще коленку д здел з что-то щекой. Примчвшись к своему месту, я несколько минут сидел от боли неподвижно н полу. К счстью, ушиб не оствил никких последствий. С неделю больно было дотрогивтьтся до груди, потом прошло.

В это время К. И. Лосев вошел в кюту. Я стл рсскзывть о своем горе.

- А вы скорей сдитесь н пол, - скзл он, - когд вс сильно нчнет тщить в сторону, и ничего, не стщит!

Вдруг в это время стло кренить н мою сторону.

- Вот, вот тк! - учил он, опускясь н пол. - Ай, й! - зкричл он потом, ищ рукми кругом, з что бы ухвтиться. Его потщило с горы, он стремительно домчлся вплоть до меня... н всегд готовом экипже. Я только что успел подствить ноги, чтоб он своим ростом и дородством не сокрушил меня.

Тк дни шли з днями, или не "дни", "сутки". Н берегу змечются только одни дни, в море, в кчке, спишь не когд хочешь, когд можешь. Тм рядом с обыкновенным, природным днем является ккой-то другой, искусственный, нзывемый н берегу ночью, тут полный збот, рбот, возни. Томительные сутки шли з суткми. Человек мечется в тоске, ищет покойного угл, хочет збыться, збыть море, кчку, почитть, поговорить не удется. Всякий суств в нем, всякий нерв бодрствует, рздрженный и утомленный продолжительным нпряжением. Прошлое спокойствие, минуты счстья, отличное плвние, родин, друзья - всё збыто; если и припоминется, тк с звистью. "Д неужели есть берег? - думешь тут, ужели я был когд-нибудь н земле, ходил твердой ногой, спл в постели, мылся пресной водой, ел четыре-пять блюд, и всё в рзных трелкх, читл, писл н столе, который не пляшет? Ужели есть сды, теплый воздух, цветы..." И цветы припомнишь, н которые н берегу и не глядел. Тк вот он, стрнническя жизнь, исполнення приключений, тревог, бурь, волнений, о которых вздыхл я н берегу! Ну, зврил кшу, нслждйся теперь! Неблгодрня пмять не сохрняет добр. Тут является жлкое, отрвляющее жизнь н море чувство - рскяния: зчем поехл!

В этом рсположении я выбрлся из кюты, в которой просидел полторы суток, неблгосклонно взглянул н окен и, пробирясь в общую кюту, мысленно поверял эпитеты, днные ему Бйроном, Пушкиным, Бенедиктовым и другими - "угрюмый, мрчный, могучий", и Фддеевым - "сердитый". "Соленый, скучный, безобрзный и однообрзный! - прибвил я к этому списку, сходя по трпу вниз, - злдил одно - и конц нет!"

Внизу везде вод, сырость; спли кое-кк, где попло. Я тут же прилег и рз десять всккивл ночью, пробуждясь от скрип, от ккого-нибудь внезпного крик, от топот людей, от свистков; впросонкх видел, кк дед приходил и уходил с веселым видом.

- Кчет, дед! - жловлся я.

- Еще бы не кчть: крутой бейдевинд! - скзл он. - Отлично.

- Что же отличного?..

- Кк что: 101/2 узлов ходу, прошли Бискйскую бухту, утром будем н прллели Финистерре.

- Подите вы, отлично!

Вдруг покзлся в дверях своей кюты О. А. Гошкевич, которого мы звли переводчиком. Бледный, с подушкой в рукх, он вошел в общую кюту и лег н круглую софу. Его мутило. Он не знл сн, ппетит. Полежв тм минут пять, он перешел н кушетку, потом сдился н стул, но всккивл опять и нигде не нходил покоя. Жертв морской болезни с первого выход в море, он возбуждл общее, но бесполезное учстие. Его отвели в бтрейную плубу и подвесили тм койку недлеко от люк, чрез который проходил свежий воздух. Мне стло совестно з свою досду, и я перестл жловться.

Следующие дни тянулись тк же однообрзно, волнисто, бурно, холодно. Небо и море серые. А ведь это уж испнское небо! Мы были в 30-х грдусх <северной> широты. Мы тк были зняты, что и не зметили, кк миновли Фрнцию, теперь огибли Испнию и Португлию. Я, от нечего делть, любил уноситься мысленно н берег, мимо которых мы шли и которых не видли. Приж возбуждл общий интерес. Мы оствили его в смый знимтельный момент: Людовик-Нполеон только что взошел н престол. Англия одн еще признл его - больше ничего мы не знли. Улеглись ли пртии? сумел ли он поддержть порядок, который восстновил? тихо ли тм? - вот вопросы, которые шевелились в голове при воспоминнии о Фрнции. "В Приж бы! говорил я со вздохом, - пожить бы тм, в этом омуте новостей, искусств, мод, политики, ум и глупостей, безобрзия и крсоты, глубокомыслия и пошлостей, - пожить бы эпикурейцем, нсмешливым нблюдтелем всех этих прокз!" "А вот Испния с своей цветущей Андлузией, - уныло думл я, глядя в ту сторону, где дед укзл быть испнскому берегу. - Севилья, caballeros с гитрми и шпгми, женщины, блконы, лимоны и помернцы. Dahin бы, в Гренду куд-нибудь, где тк умно и изящно путешествовл эпикуреец Боткин, умевший вытянуть до кпли всю слдость испнского неб и воздух, женщин и пельсинов, - пожить бы тм, полежть под олендрми, тополями, сочетть русскую лень с испнскою и посмотреть, что из этого выйдет".

Но фрегт мчится - едв только дед успевет доносить нчльству: 40, 38, 35 грдусов, прллель - Сн-Винцент, Кдикс... Прощй, Испния, прощй, Европ! Прощйте, друзья мои! увижу ли я вс? Дойдут ли когд-нибудь до вс эти строки, которые пишу, точно под шум столетней дубрвы, хотя под южным, но еще серым небом, пишу в теплом бйковом пльто? Длеко, кжется, уехл я, но чую еще север смущенной душой; до меня еще доносится дыхние его зимы, вижу его колорит н воде и небе. Я кк будто близко. Я не вижу ни голубого неб, ни синего моря. Шум, холод и соленые брызги - вот пок моя сфер!

18-го янвря, в осьмой день по выходе из Англии, чсов в 9-ть утр, кто-то постучлся ко мне в дверь. "Кто тм?" - спросил я. "Я", - послышлся ответ. "А! это вы, милый мой сосед?" - "Что вы делете?" - спросил он. "Что?" - отвечл я вопросом, кк Фддеев. "Верно, лежите?" - "Почти..." скзл я, брхтясь от кчки в постели, одолевемый подушкми. "Стыдитесь!" - "Я и то стыжусь, д что ж мне делть?" - говорил я, унимя подушки и рукми, и ногми. "Мдер видн". - "Что вы? Фддеев, Фддеев!" зкричл я. Он вошел. "Что ж ты нейдешь будить меня? Мдер видн?" спросил я, думя, не подшутил ли ндо мной сосед. "Мдер?" - спросил Фддеев, глядя н меня тк тонко, кк дй Бог хоть ккому дипломту. "Ну д", - скзл я с нетерпением. Он стл смотреть н стену с обычным рвнодушием. "Берег виден, - отвечл он, помолчв, - уж с седьмого чс". "Что ж ты не пришел мне скзть?" - упрекнул я его. "Воды горячей не было бриться, - отвечл он, - д и споги не чищены". - "Ну двй, двй одевться! Что тм нверху?" - "Господи! кк тепло, хорошо ходить-то по плубе: мы все споги сняли", - отвечл он с своим рвнодушием, не спршивя ни себя, ни меня и никого другого об этом внезпном тепле в янвре, не деля никких сближений, не здвя себе здч... "Господи! отвечл я, - кк тебе, должно быть, знимтельно и путешествовть, и жить н свете, млденец с исполинскими кулкми! Живо, живо, одевться!" прибвил я. "Успеешь, вше высокоблгородие, - отвечл он, - вот - н, прежде умойся!" Я боялся улыбнуться: мне жль было портить это костромское простодушие европейской цивилизцией, тем более что мы уже и вышли из Европы и подходили... к Костроме, в своем роде.

Я вышел н плубу. Что з кртин! Вместо уродливых бугров с пеной и брызгми - крупня, но ровня зыбь. Ветер не режет лиц, игрет около шеи, кк шелковя ткнь, и приятно щекочет нервы; солнце сильно греет. Перед глзми, в трех милях, лежит мсс бурых холмов, один выше другого; рзнообрзные глыбы земли и скл, брошенных в кучу, лезут друг через друг всё выше и выше. Одн скл кк будто оторвлсь и упл в море отдельно: под ней свод нсквозь. Всё кзлось голо, только покрыто густым мхом. Но дль обмнывл меня: это не мох, целые лес; нигде не видть жилья. Холмы, кк пустя декорция, поднимлись из воды и, кжется, грозили рухнуть, лишь только подойдешь ближе. Нлево виден был, но довольно длеко, Порто-Снто, еще дльше - Дезертос, мленькие островки, или, лучше скзть, склы. Дед пльцем покзывл рулевым, кк держть в пролив между ними. Мы еще были сбоку Мдеры. Лицом он смотрел к югу. Стли огибть угол...

18 янвря.

Кк прекрсн жизнь, между прочим и потому, что человек может путешествовть! Cogito ergo sum - путешествую, следовтельно, нслждюсь, перевел я н этот рз знменитое изречение, поднимясь в носилкх по горе и упивясь необыкновенным воздухом, не зня н что смотреть: н виногрдники ли, н виллы, или н синее небо, или н окен. Мне кзлось, что я с этого утр только и нчл путешествовть, что судьб нрочно послл нм грозные, тяжелые и скучные испытния, крепкий, семь дней без устли свирепствоввший холодный ветер и серое небо, чтоб живее тронуть мягкостью воздух, теплым блеском солнц, нежным колоритом крсок и всей этой грмонией волшебного остров, которя связует здесь небо с морем, море с землей - и всё вместе с душой человек.

Когд мы обогнули восточный берег остров и повернули к южному, нс ослепил великолепня и громдня кртин, которя кк будто поднимлсь из моря, зслонил собой и небо, и окен, одн из тех кртин, которые видишь в пнорме, н полотне, и не веришь, приписывя обольщению кисти. Групп гор тесно жлсь к одной глвной горе - это первя большя гор, которую увидели многие из нс, и то он помещен в ристокртию гор не з высоту, соствляющую всего около 6000 футов нд уровнем моря, з свое вино. Но нм, особенно после низменных и сырых берегов Англии, гор покзлсь исполином. И кк он был хорошо убрн! Н вершине белелся снег, бок покрыты темною, местми бурою рстительностью; кое-где ярко зеленели сды. В рзных местх по горм носились облк. Тм белое облко стояло неподвижно, кк будто прильнуло к земле, тм рскинулось по горе другое, тонкое и прозрчное, кк кисея, и сеяло дождь; гор опоясывлсь рдугми. В одном месте кроется целый лес в темноте, тут вдруг обольется ярко лучми солнц, кк золотом, крутя окрин с сдми. Не знешь, н что смотреть, чем любовться; бросешь ждный взгляд всюду и не поспевешь следить з этой игрой свет, кк в диорме.

По скту горы шли виногрдники, из-з зелени которых выглядывли виллы. Н полгоре, н уступе, видн церковь, господствующя нд сдми и нд городом. Город Фунчл... Ужели это город: эти белеющие внизу у смой подошвы, н берегу, домы, кк будто крошки схр или отвлившейся откуд-то штуктурки? Чем ближе подвиглись мы к берегу, тем стновилось теплее. Чувствуешь чье-то близкое горячее дыхние н лице. Горы спрв, слев утесми спусклись к берегу. Н одном из них, слев от город, поствлен бтрея. Внизу, под боком другого утес, пробирлся к рейду купеческий корбль. Мы нвели зрительные трубы н него. Корбль был буквльно покрыт, почти здвлен пссжирми, всё эмигрнтми, едущими из Европы в Америку или Австрлию. Ну, дй Бог им счстливо добрться! Нм покзлось, что их тм более трехсот человек. Кк они помещются?.. Все они вышли смотреть берег.

Гвни н Мдере нет, и рейд ее неудобен для судов, потому что нет глубины, или он, пожлуй, есть, и слишком большя, оттого и не годится для якорной стоянки: недлеко от берег - 60 и 50 сжен; нконец, почти у смой пристни, тк что с судов рзговривть можно, - всё еще пятндцть сжен. Военные суд мло стновятся здесь н якорь, купеческие хотя и остнвливются, но, чуть подует ветер с юг, они уходят н северную сторону, от северных ветров прячутся здесь. Мы остновились здесь только зтем, чтоб взять живых быков и зелени, поэтому и решено было н якорь не стновиться, держться н прусх в течение дня; следовтельно, остновк предполглсь кртковремення, и мы поспешили воспользовться ею. Судно нше не в первый рз видело эти берег. Несколько лет нзд оно было здесь и зимовло в Лисбоне.

Нс окружили шлюпки всяких величин и форм. Приехл кпитн нд портом поздрвить с блгополучным прибытием и осведомиться о здоровье плвтелей. Кжется, чего учтивее? А скжите-к, что вы нездоровы, что у вс, нпример, человек двдцть-тридцть больных лихордкой, тк вс очень учтиво попросят не съезжть н берег и кк можно скорее удлиться. Привезли пельсинов, еще чего-то; приехл прчк, трктирщиц; все совли нм в руки свои дресы, и я опустил в крмн своего пльто еще две крточки, к дюжинм прочих, приобретенных в Англии. Их тк много нкопилось в крмнх всех плтьев, что лень было зняться побрость их з борт. "В другое время, nur nicht heute", - думл я соглсно с известным немецким двустишием. После всего этого отделилсь от берег шлюпк под русским флгом. В ней сидел русский чиновник, в вицмундире министерств инострнных дел, с русским орденом в петлице. Это - консул. Он узнл сейчс корбль, спросил, нет ли между плвтелями стрых знкомых, и приглсил нс несколько человек к себе н обед. Был чс одинндцтый утр, когд мы сели в консульскую шлюпку. Гребцы - всё португльцы, одетые очень кртинно, в белых спенсерх с отложными воротникми, в мленьких, едв покрывющих темя, крсных или синих шпочкх, но без обуви. Шея и грудь открыты; все почти с бородми, но без усов, и большею чстью рослый, крсивый нрод.

Я, бывло, с большой недоверчивостью читл в путешествиях о кких-то необыкновенных зпхх, которые доносятся, с берег з версту, до носов мореплвтелей. Я думл, что эти зпхи присутствовли в носовых плткх путешественников, фрнтов эпохи Людовиков XIV и XV, когд прысклись духми до обморок. Но вот в смом деле мы еще длеко были от берег, н нс повеяло теплым, пхучим воздухом, смесью ннсов, гвоздики, кк мне кзлось, и еще чего-то. Кто-то из нс, опытный в деле зпхов, решил, что пхнет гелиотропом. Вместе с зпхом доносились звуки церковного колокол, потом музыки. А декорция гор всё поминутно менялсь: тм, где было сейчс свежо, ясно, золотисто, теперь здернуто точно флёром, н прежнем месте, н высоте, вдруг озрились бурые холмы опленной солнцем пустыни: тм рдуг.

Вглядывясь в новый, порзительный крсотой берег, мы незметно очутились у пристни, или виновт, ее нет - ну тм, где он должн быть. Шлюпки не пристют здесь, высккивют с бурунми н берег, в кучу мелкого щебня. Гребцы, зсучив пнтлоны, идут в воду и тщт шлюпку до сухого мест, потом вынимют и пссжиров. Мы почти бегом бросились н берег по площди, к ряду домов и к бульвру, который упирется в море.

Кк приятно рспрвить ноги после многодневного плвния! Походк еще неверн, ндо несколько минут привыкть ходить, отвыкнешь и устешь срзу.

Н бульвре, под яворми и олендрми, стояли неподвижно три человеческие фигуры, глдко обритые, с синими глзми, с крсивыми бкенбрдми, в черном плтье, белых жилетх, в круглых шляпх, с зонтикми, и с пронзительным любопытством смотрели то н нше судно, то н нс. Нужно ли нзывть их? И тут они? Мло еще мы видели их! Лучшие домы в городе и лучшие виногрдники з городом приндлежт нгличнм. Пусть бы тк; д зчем сми-то они здесь? Кк неприятно видеть в мягком воздухе, под нежным небом, среди волшебных крсок эти жесткие явления! Но мы рзвлечены были рзнообрзием других предметов. Музык, едв слышня н рейде, рздвлсь громко из одного длинного здния - кзрм, кк скзл консул: музыкнты учились. Мы пошли по улицм, рсположенным мфитетром, потому что гор нчинется прямо от берег. Однко идти по мостовой не совсем глдко: он вся состоит из небольших довольно острых кменьев: и сквозь подошву чувствительно. В домх жлюзи нглухо опущены от жр; домы очень просты, в дв этж и в один; многие окружены кменным збором. Везде видны сды, зелень, плющи; дже мостовя поросл мелкой трвой.

Но отчего н улицх мло деятельности? Толп нрод гуляет прздно; все нрядно одеты. Н юге вообще рботть не охотники; но уж тк лениться, что нигде ни признк труд, - это из рук вон. "Сегодня воскресенье, оттого и мгзины зперты", - скзл консул, который шел тут же с нми. Не помню, кто-то из путешественников говорил, что город нечист, - непрвд, он очень опрятен, белизн стен и кровель придют ему дже более нежели опрятный вид. Грязи здесь, под этим солнцем, быть не может. По словм консул, здесь никогд более трех дней дурной погоды не бывет, и то немного вспрыснет дождь, прогремит гром - и снов солнце зигрет нд островом. Д оно и не прячется никогд совершенно, и мы видели, что оно в одном месте светит, в другом н полчс скроется. Оссиновской, сырой и тумнной, погоды здесь не бывет.

Пок мы шли к консулу, нс окружил толп португльцев, очень пестря и живописня костюмми, с смуглыми лицми, черными глзми, в шпочкх, колпкх или просто с непокрытой головой, крсвцев и уродов, но больше крсвцев. Между уродми немло видно обезобрженных оспой. Есть и негры, но немного. Все они, н рзных языкх, больше по-фрнцузски и по-нглийски, очень плохо н том и другом, нвязывлись в проводники. "Вот госпитль, вот кзрмы", - говорил один, "это церковь ткя-то", - перебивл другой, " это дом русского консул", - добвил третий. Мы туд и повернули, и обмнутые проводники вдруг змолчли.

Небольшой кменный дом консул спрятлся з кменную же стену, между чистым двором и сдом. Консул, родом португлец, жент н второй жене, португлке, очень молодой, черноглзой, бледной, тоненькой женщине. Он предствил нс ей, но, к сожлению, он не говорил ни н кком другом языке, кроме португльского, и потому мы только поглядели н нее, он н нс. Консул говорил по-нглийски и немного по-фрнцузски. Ему лет з 50. От первой жены у него есть взрослый сын, которого он обещл покзть нм з обедом. Нс ввели почти в темную гостиную; было прохлдно, но подняли жлюзи, и в комнту хлынул свет и жр. Из окон прекрсный вид вниз, н рсположенные мфитетром по берегу домы и н рейд. Но мы только что ступили н подошву горы: дом консул недлеко от берег - прекрсные виды еще были вверху.

Поговорив немного с хозяином и помолчв с хозяйкой, мы объявили, что хотим гулять. Сейчс явилсь опять толп проводников и другя с верховыми лошдьми. Н одной площдке, под большим деревом, мы видели много этих лошдей. Трое или четверо нших сели н лошдей и скрылись с проводникми. Консул предложил, не хочу ли я, мне приведут ткже лошдь, или не предпочту ли я плнкин. "В плнкине было бы покойнее", - скзл я. Консул не успел перевести оствшейся с нми у ворот толпе моего ответ, кк и эт толп бросилсь от нс и исчезл. Консул извинился, что не может провожть нс в горы. "Тм воздух холоден, - скзл он, - теперь зим, и я боюсь з себя. Вм советую ндеть пльто", - прибвил он, но я оствил пльто у него в доме. Зим! хорош зим: по улице жрко идти, солнце пропекет спину чуть не нсквозь. "Не опоздйте же к обеду: в 4 чс!" - кричл мне консул, когд я, в ожиднии плнкин, пошел по улице пешком. З мной увязлись идти двое мльчишек; один болтл по-фрнцузски, то есть исковеркет дв слов фрнцузских д прибвит три португльских; другой то же делл с нглийским языком. Однко ж мы кк-то понимли друг друг.

Я не торопился н гору: мне еще ново было всё в городе, где н всем лежит яркий, южный колорит. И тут солнце светит не по-ншему, кк-то румянее; тени оттого все резче, или уж мне тк покзлось после продолжительной дурной погоды. Из-з зборов выглядывет не нш зелень. Везде по стенм и около окон фестоном лепится бесконечный плющ д целя ширм широколиственного виногрд. Местми видны, поверх зборов, высокие стройные деревья с мелкою зеленью, это - мирты и киприсы. Нрод, непохожий н нш, северный: всё смуглые лиц д резкие, подвижные черты. А вот вдруг вижу, однко ж, что-то очень северное, будто сни. Что з стрнность: экипжи н полозьях из светлого, кжется ясеневого или пльмового, дерев; н них мест, кк в кбриолете. Зпряжены эти сни прой быков, которые, рзумеется шгом, тщт стрнный экипж по кменьям. В экипже сидит семейство: муж с женой и дети. "Стло быть, колясок и крет здесь нет, зключил я, - мло мест, и ездить им н гору круто, по городу негде". Ездят верхом и в носилкх. Мимо меня просккл, н небольшой крсивой лошдке, плотня брыня, вся в белой кисее, в белой шляпе; подле, держсь з уздечку, бежл проводник. И нши поехли с проводникми, которые тоже бежли рядом с лошдью, д еще в гору, - что же у них з легкие? Другую брыню быстро пронесли мимо меня в плнкине. Тк вот он, плнкин! Это мленькя повозочк или колясочк, вроде детских, обитя ккой-нибудь мтерией, обыкновенно ситцем или клеенкой. К крышке ее приделн посредине толстя жердь, которую проводники клдут себе н плечи. Я всё шел пешком, и двое мльчишек со мной. В домх иногд открывлись жлюзи; из-з них сверкл чей-то глз, и потом решетк снов зхлопывлсь. Это ккой-нибудь сонный португлец или португлк, услышв звонкие шги по тихой улице, н минуту выглядывли, кк в провинции, удовлетворить любопытству и снов погружлись в дремоту сьесты. Дльше опять я видел вжно шгющего нгличнин, в белом глстухе, и если не с зонтиком, тк с тростью. Тм, должно быть у шинк, толчется кучк нроду. Но всё тихо: по климту - это столиц мир; по тишине, млолюдству и обрзу жизни - степня деревня.

Слышу топот з собой. З мной мчится плнкин; проводники догнли меня и поствили носилки н землю. Нпрсно я упршивл их дть мне походить; они схвтили меня с криком з обе руки и буквльно упрятли в колыбель. Мне было кк-то неловко, совестно ехть н людях, и я опять было выскочил. Они опять стли бороться со мной и тки посдили, или, лучше скзть, положили, потому что сидеть было неловко. "А что ж, ничего! - думл я, - мне хорошо, кк н дивне; кково им? Пусть себе несут, коли есть охот!" Я ожидл, что они не поднимут меня, но они, кк ребенк, вскинули меня с плнкином вверх и помчли по улицм. А всего двое; но зто что з рослый, крсивый нрод! кк они стройны, мужественны н взгляд! Из-з отстегнутого воротник рубшки глядел смугля и крепкя грудь. Об, рзумеется, черноглзые, черноволосые, с длинными бородми. Скоро мы стли поднимться в гору; я думл, тут устнут они, но они шли скорым шгом. Однко ж лежть мне ндоело: я привстл, чтоб сесть и смотреть по сторонм. Преширокя лдонь подкрлсь сзди и тихонько опрокинул меня опять н спину. "Это что?" Я опять привстл, колыбель змотлсь и пошл медленнее. Опять т же лдонь хочет опрокидывть меня. "Я сидеть хочу, goddam!" - зкричл я. Они объяснили, что им тк неловко нести, тяжело... "А, тяжело? мне что з дело: взялись, тк несите". Но чуть я здумывлся, лдонь осторожно пытлсь, кк будто незметно от меня смого, опрокинуть меня. Мне ндоело это, и я пошел пешком. "Зим - хорош зим!" - думл я, скидя жкетку. А консул советовл еще ндеть пльто, говорил, что в горх воздух холоден. Кк не холоден печет!

Проводники вдруг остновились у ккого-то домик, что-то крикнули, и нм вынесли кружки три вин. Подют и мне - кк не попробовть: ведь это мдер, еще и прямо из источник! Точно, мдер; но что з дрянь! должно быть, молодое вино. Я отдл кружку нзд. Проводники поклонились мне и мгновенно осушили свои кружки, двое мльчишек, которые бежли рядом с плнкином и н гору, выпили мою. Всё это, конечно, н мой счет, потому что, подв кружки, португлец обртился ко мне с словми: "One shilling, signor". Из-з збор выглядывл виногрдня зелень, но виногрд уже не было ни одной ягоды: он весь собрн двно. Меня понесли дльше; с проводников ручьями лил пот. "Кк же вы пьете вино, когд и тк жрко?" спросил я их с помощью мльчишек и посредством трех или четырех языков. "Вино-то и помогет: без него устли бы", - отвечли они и, вероятно н основнии этой гигиены, через полчс остновились н горе у другого виногрдник и другой лвочки и опять выпили.

Тут н дверях висел связк кких-то незнкомых мне плодов, с виду похожих н огурцы средней величины. Кож, кк н бобх - н иных зеленя, н других желтя. "Что это ткое?" - спросил я. "Бнны", - говорят. "Бнны! тропический плод! Дйте, дйте сюд!" Мне подли всю связку. Я оторвл один и очистил - кож слезет почти от прикосновения; попробовл не понрвилось мне: пресно, отчсти слдко, но вяло и приторно, вкус мучнистый, похоже немного и н кртофель, и н дыню, только не тк слдко, кк дыня, и без ромт или с своим собственным, кким-то грубовтым букетом. Это скорее овощ, нежели плод, и между плодми он - parvenu. Я зплтил шиллинг и пошел к носилкм; но хозяин лвочки побежл з мной и совл мне всю связку. "Не ндо!" - скзл я. "Вы зплтили з всю, signor! тк ндо", - говорил он и положил связку в носилки.

Мы поднимлись всё выше; дорог шл круче. "Что это ткое?" спршивл я, чсто встречя по сторонм прекрсные сды с домми. "English garden" ("Английский сд"), - говорили проводники. Н лучших местх везде были "english garden". Я входил в ворот, и глз рзбеглись по прекрсным ллеям тополей, кций, киприсов. В тени зелени прятлись домы изящной рхитектуры с глереями, верндми, со всеми зтеями брской роскоши; тут же были и их виногрдники. Англичне здесь господ; лучшее вино идет в Англию. Между португльскими торговыми домми мло богчей. Нш консул считется знчительным виноторговцем, но он живет очень скромно в срвнении с бритнскими негоцинтми. Они торгуют не одним вином. По просьбе консул, несмотря н воскресенье, нм отперли один мгзин, лучший н всем острове, и этот мгзин - нглийский. Чего в нем нет! нглийские иглы, ножи и прочие стльные вещи, нглийские бумжные и шерстяные ткни, сукн; их же бронз, фрфор, ирлндские полотн. Сожлеть ли об этом или досдовть - прво, не зню. Оно досдно, конечно, что нгличне н всякой почве, во всех климтх пускют корни, и всюду прививются эти корни. Еще досднее, что они носятся с своею гордостью кк куриц с яйцом и кудхтют н весь мир о своих успехх; нконец, еще более досдно, что они не всегд рзборчивы в средствх к приобретению прв н чужой почве, что берут, чуть можно, посредством нглийской промышленности и нглийской юстиции; где это не в ходу, тк вспоминют средневековый фустрехт - всё это досдно из рук вон. Но зчем не скзть и првды? Не будь их н Мдере, гор не возделывлсь бы тк деятельно, не был бы зстроен ткими изящными виллми, д и дорог туд не был бы тк удобн; нрод этот не одевлся бы тк чисто по воскресеньям. Не дром он говорит по-нглийски: дром южный житель не пошевелит пльцем, тут он шевелит языком, д еще по-нглийски. Англичнин дет ему нескончемую рботу и з всё плтит золотом, которого в Португлии немного. Конечно, в другом месте тот же нгличнин возьмет см золото, д еще и отрвит, кк в Ките нпример... Но теперь не о Ките речь.

Н одной вилле, з стеной, н блконе, я видел прекрсную женскую головку; он глядел н дорогу, но тк гордо, с тким холодным достоинством, что неловко и нескромно было смотреть н нее долго. Голубые глз, льняные волосы: должно быть, мисс или леди, но никк не синьор. Однко я устл идти пешком и уже не нсильно лег в плнкин, но вдруг вскочил опять: подо мной что-то было: я лег н связку с бннми и рздвил их. Я хотел выбросить их, но проводники взяли, рзделили поровну и съели. Мы продолжли поднимться по узкой дороге между сплошными зборми по обеим сторонм. Кое-где между зелени выглядывли цветы, но мло. А зим, говорит консул. Хорош зим: олендр в цвету!

Вдруг в одном месте мы вышли н открытую со всех сторон площдку. Португльцы поствили носилки н трву. "Bella vischta, signor!" - скзли они. В смом деле, прекрсный вид! Описывть его смешно. Уж лучше снять фотогрфию: т по крйней мере передст все подробности. Мы были н одном из уступов горы, н половине ее высоты... и того нет: под ногми ншими целое море зелени, внизу город, точно игрушк; тм чуть-чуть видно, кк ползют люди и животные, дльше вовсе не игрушк - окен; н рейде опять игрушки - корбли, в том числе и нш.

Не хотелось уходить оттуд, пор, д и жрко. Но я всё стоял. "Bella vischta! - скзл я португльцм и потом прибвил: - Grazia", не зня, кк скзть им "блгодрю". Они поклонились мне, знчит, поняли. Можно снять посредством дгерротип, пожлуй, и море, и небо, и гору с сдми, но не нрисуешь этого воздух, которым дышит грудь, не передшь его легкости и слдости. Много рсскзывют о целительности воздух Мдеры: может быть, действие этого воздух н здоровье зметно по последствиям; но слдостью, которой он нпитн, упивешься, лишь только ступишь н берег. Я дышл, бывло, воздухом нгорного берег Волги и думл, что нигде лучшего не может быть. Откроешь утром в летний день окно, и в лицо дунет ткя свежя, здоровя прохлд. Н Мдере я чувствовл ту же свежесть и прохлду волжского воздух, который пьешь, кк чистейшую ключевую воду, д, сверх того, он будто рстворен... мдерой, скжете вы? Нет, тонкими ромтми этой удивительной почвы, питющей северные деревья и цветы рядом с тропическими, н кждом клочке земли в несколько сжен, и не отрвляющей воздух никким ядовитым дыхнием жркого пояс. В этом состоит особенность и знменитость остров.

Кжется, ни з что не умрешь в этом целебном, полном неги воздухе, в теплой тмосфере, то есть не умрешь от болезни, от стрости рзве, и то когд зживешь чужой век. Однко здесь окнчивет жизнь дочь брзильской импертрицы, сестр црствующего импертор. Но он прибегл к целительности здешнего воздух уже в последней крйности, кк прибегют к первому знменитому врчу - поздно: с чсу н чс ожидют ее кончины. Португльцы с выржением глубокого учстия скзывли, что принцесс "sick, very sick (очень плох)" и сильно стрдет. Он живет н смом берегу, в крсивом доме, который знимл некогд блженной пмяти его имперторское высочество герцог Лейхтенбергский. Кпитн нд портом, при посещении ншего судн, просил не слютовть флгу, потому что пушечные выстрелы могли бы потревожить больную.

Хорош зим! А кто ж это порхет по кустм, поет? Не нши ли летние гостьи? А тм ккие это цветы выглядывют из-з збор? Бывют же ткие зимы н свете!

Меня понесли с горы другою дорогою, или, лучше скзть, тропинкою, извилистою, узенькою, среди неогороженных сдов и виногрдников, между хижин. Во всю дорогу в глзх был т же кртин, которую вытеснят из пмяти только ткие же, если будут впереди. Нм попдлись всё рослые португльцы. Женщины, особенно стрые, повязны плткми, и в этом нряде точь-в-точь нши деревенские ббы. Мы опять остновились у виногрдник; это было уже в третий и, кк я объявил, в последний рз. Четвертый чс ндо было торопиться к обеду. В небольшом домике, или сре с скмьями, был хозяин виногрдник или прикзчик; тут же были две женщины. Мне бросилсь в глз крсот одной, южня и горячя. Он был высокого рост, смугл, с ярким румянцем, с большими черными глзми и с косой, которя, не уклдывясь н голове, пдл н шею, - словом, кк н кртинх пишут римлянок. Другую я едв зметил, хотя он беспрестнно болтл и смеялсь. Он был... струх.

Прежде нежели я сел н лвку, проводники мои держли уже по кружке и пили. "A signor не хочет вин?" - спросил хозяин. Я покчл головой. "А з здоровье синьоры?" - спросил он, зметив, что я пристльно изучю глзми крсвицу. "Вино это нехорошо; крсвиц лучше стоит", - скзл я. Едв мльчишки перевели ему это, кк он вышел вон и вскоре воротился с кружкой другого вин. Он с гордостью и уверенностью подл мне кружку и что-то скзл, чего я не понял. Я поклонился крсвице и попробовл. "Д, это не то вино, что подвли проводникм: это положительно хорошя мдер". Я с удовольствием выпил глотк дв и передл кружку крсвице. Он отпил немного, но я сделл ей знк, чтоб он продолжл; он смеялсь и отговривлсь; хозяин скзл что-то, и он кончил кружку. "А з эту?" скзли проводники. Я обернулся: струх сидел уже подле меня. Принесли и еще кружку; я опять попробовл з здоровье строй португлки. Блгодрностям не было конц. Все вышли меня провожть, и хозяин, и женщины, нгрждя рзными льстивыми эпитетми.

Мы быстро спустились в город, промчлись мимо домов, нескольких отелей, между прочим фрнцузского, через площдь. Н дороге перегнли меня нши спутники верхом. По дороге пришлось проходить через рынок. Он живо нпомнил мне сцену из "Фенеллы": ткя же толп мужчин и женщин, пестро одетых, д еще, вдобвок, были тут негры, монхи; всё это покупет и продет. Рынок зствлен корзинми с фруктми, с рыбой; тут стоймя приствлены к дверям лвок связки схрного тростник, который режут кускми и продют простому нроду кк лкомство. Везде лежт кучи зелени, овощей. Вдруг вижу знкомое лицо: это нш спутник, который зкупет провизию. Но отчего у него постное лицо? Меня поднесли к нему. "Ах, это вы?" - скзл он, прищурясь и вглядывясь в меня. "А это вы? - скзл я, что вы тк невеселы?" - "Д вот поглядите, - отвечл он, укзывя н бык, которого я в толпе нрод и не зметил, - что это з бык? В Англии собки больше: и десяти пудов нет". - "Ну, пойдемте к консулу обедть, - скзл я, - и попробуем, кковы эти быки н вкус". Он вздохнул, и мы отпрвились. Быки здесь в смом деле мелки, но говядин очень хорош.

Н дворе у консул об носильщик, спустив меня с носилок, протянули ко мне руки, з ними мльчишки. "Сколько они просят?" - спросил я консул, который смотрел в окно. Он поговорил с ними. "Дорого просят: три доллр, - скзл он. - Кк длеко вы были? где?" Но почем я знл, где я был? Я отдл ему фунт стерлинг и просил зплтить и носильщикм, и мльчишкм. Получив деньги, мльчишки быстро скрылись со двор, носильщики протянули опять руки. "Чего им?" - спросил я консул. "Пустое, не ндо! - кричл консул, мхя им рукой, - идите, идите! Н водку еще просят. Не двйте..." - "Д они три рз взяли с меня нтурою, - скзл я, - теперь вот..." Я бросил им по мелкой монете. Они быстро подобрли и с поклонми, быстрее мльчишек, исчезли со двор. А всё н русского человек говорят, что просит н водку: он точно просит; но если поднесут, тк он и не попросит; жителю юг, кк вижу теперь, и не поднесут, он выпьет и все-тки попросит н водку.

Я зстл хозяйку в сду. С ней был пожиля дм, вся в черном, нчиня с чепц до ботинок; и см хозяйк тоже; они, должно быть, в труре. Хозяйк предствил меня струшке: "My mother (мтушк)", - скзл он. Сд мленький, но чего тут не было? Кофейные деревья, бнны, ннсы, множество цветов. Хозяйк сорвл одну кофейную почку, открыл и покзл нм внутри дв уже сформироввшиеся кофейные зерн. "Кк жль, что теперь зим! - говорил он, муж переводил. - Ничего нет! Вот ннсы еще не поспели, - и он укзл н гряду известной вм зелени ннсов. - К десерту нечего подть. Одни только бнны!" Зим! Кк жль, что эткя зим! До ккой степени могут избловться люди! "А это что? посмотрите-к, ведь это нш зеленый лук!" - скзл Бутков, сорвл пучок, и мы с ним отведли ншего северного плод.

Консул познкомил нс с сыном, молодым человеком лет двдцти с небольшим. Он только что воротился из Фрнции, где учился медицине. Я всё думл, кк обедют по-португльски, и ждл чего-нибудь своего, оригинльного; но окзлось, что нынче по-португльски обедют по-нглийски: после суп н стол рзом поствили ростбиф, котлеты и множество блюд со всякой зеленью - всё явления знкомые. В этом почти и состоял весь обед. Глвным укршением его было вино и десерт. Вино, рзумеется, мдер, крсня и беля. И т, и другя превосходного кчеств, особенно крсня, кк рубин, которя нзывется здесь тинто. Лучше, кжется, и не выдумешь вин. Првд, я пил в Петербурге однжды вино, привезенное в подрок отсюд же, превосходное, но другого род, из слдких вин, известное под нзвнием мльвзи-мдеры. Крсня мдер не имеет ни млейшей слдости; это кпитльное вино и нм покзлось несрвненно выше белой, madeire secco, которую мы только попробовли, н другие вин и не смотрели.

Десерт состоял из пельсинов, вренья, бннов, грнт; еще были тут нзывемые по-нглийски кстрд-эппльз (custard apples) плоды, похожие видом и н грушу, и н яблоко, с белым мясом, с черными семенми. И эти были неспелые. Хозяев просили нс взять по нескольку плодов с собой и подержть их дня три-четыре и тогд уже есть. Мы тк и сделли. Действительно, нет лучше плод: мягкий, нежный вкус, нпоминющий сливочное мороженое и всю свежесть фрукт с тонким ромтом. Плод этот, когд поспеет, ндо есть ложечкой. Если не ошибюсь, по-испнски он нзывется нон. Обед тянулся довольно долго, по-нглийски, и кончился тоже по-нглийски: хозяин скзл спич, в котором изъявил удовольствие, что второй рз уже угощет длеких и редких гостей, желл счстливого возврщения и звл вторично к себе.

Уже в сумерки простились мы с португльским семейством, окзвшим нм гостеприимство. Этот день, вырвнный из береговой жизни, ндолго рзлил чувство удовольствия между нми. Внезпно рзвернувшяся перед нми кртин остров, жркое солнце, яркий вид город, хотя чужие, но лсковые лиц всё это было нежднным, веселым, прздничным мгновением и влило живительную кплю в однообрзный, долгий путь. Я збыл о прошедших неудобствх и покойнее смотрел н будущие. Нигде человек не бывет тк жлок, дерзок и по временм тк внезпно счстлив, кк н море. Хозяйк дл нм по букету цветов. Я скзл, что отошлю свой, в подрок от нее, русским женщинм. Он поверил и нрвл мне еще. Я только сел в шлюпку и пустил букет в море. "Что же это? кк можно?" - зкричите вы н меня... "А что ж с ним делть? не послть же в смом деле в Россию". - "В сткн поствить д н стол". "Зню, зню. Н море это не совсем удобно". - "Тк зчем и говорить хозяйке, что пошлете в Россию?" Что это з житье - никогд не солги!

Но пор кончить это письмо... Кк? что?.. А что ж о Мдере: об упрвлении город, о местных влстях, о числе жителей, о количестве выделывемого вин, о торговле: цифры, фкты - где же всё? Впрве ли вы требовть этого от меня? Ведь вы просили писть вм о том, что я см увижу, не то, что нписно в ведомостях, тблицх, клендрях. Здесь всё, что я видел в течение 10-ти или 12-ти чсов пребывния н Мдере. Жителей всех я не видел, влстей тоже и дже не успел хорошенько посетить ни одного виногрдник.

Когд мы сели в шлюпку, корбль нш был верстх в пяти; он весь день то подходил к берегу, то отходил от него. Теперь чуть видны были прус. Ветер дул северный и довольно свежий, но ровный. Было тепло; северный холод не доносился до берегов Мдеры. Я глядел всё нзд, н остров: мне хотелось нвсегд врезть его в пмять. Между тем темнот нступл быстро. Облк подвиглись н высоту пик, потом вдруг обнжли его вершину, тм опять скрывли ее; кзлось, ндо было ожидть бури, но ничего не было: тучи только игрли с горми. Я обернулся н Мдеру в последний рз: он вся зкутлсь, кк в мнтию, в облк, кк будто знвес опустился н волшебную кртину, и лежл длеко з нми темной мссой; впереди довольно уже близко неслсь н нс другя мсс - нш корбль.

Я послл к вм коротенькое письмо с Мдеры, это пошлю из первого порт, откуд только ходит почт в Европу; откуд он не ходит теперь?

До свидния.

Атлнтический окен.

23 янвря 1853.

III

ПЛАВАНИЕ В АТЛАНТИЧЕСКИХ ТРОПИКАХ

Норд-остовый псст. - Остров Зеленого Мыс. - С.-Яго и Порто-Прйя. - Северный тропик. - Тропическя зим. - Штилевя полос. - Эквтор. Южный тропик и зюйд-остовый псст. - Летучие рыбы и кулы. - Опять штили. - Мслениц. -Обрз жизни н фрегте. - Купнье. - Море и небо.

(ПИСЬМО К В. Г. БЕНЕДИКТОВУ)

В поэтическом и дружеском нпутствовнии1 вы укзли мне, Влдимир Григорьевич, обогнуть земной шр. Я не обогнул еще и четверти, между тем мне зхотелось уже побеседовть с вми н необъятной дли, среди волн, н рубеже Атлнтического, Южнополярного и Индийского морей, когд вокруг всё спит, кроме вхтенного офицер, меня и окен. Мне хочется поверить, тк ли длеко "слышен сердечный голос", кк предскзли вы? К сожлению, это обстоятельство звисит более от испрвности почт, нежели сердец нших.

Хотелось бы верно изобрзить вм, где я, что вижу, но о многом говорят чересчур много, скзть нечего; с другого, нпротив, кк ни бейся, не снимешь и бледной копии, рзве вы ддите взймы вшего вообржения и крсок. Я из Англии писл вм, что чудес выдохлись, прздничные явления обрщются в будничные, д и сми мы уже рзврщены рнним и зочным зннием тк нзывемых чудес мир, стыдимся этих чудес, торопливо стремся рзоблчить чудо от всякой поэзии, боясь, чтоб нс не зподозрили в вере в чудо или в млденческом влечении к нему: мы выросли и оттого предпочитем скучть и быть скучными. Где искть поэзии? Одно нлизировно, изучено и утртило прелесть тйны, другое прискучило, третье окзлось ребячеством. Куд же делсь поэзия и что делть поэту? Он кк будто остлся з шттом. Ндеть ли поэзию, кк прздничный кфтн, н современную идею или по-прежнему скитться с ней в родимых полях и лесх, смотреть н луну, нюхть розы, слушть соловьев или, нконец, идти с нею сюд, под эти жркие небес? Нучите.

Для меня путешествие имеет еще пок не столько прелесть новизны, сколько прелесть воспоминний. Проходя прктически кждый геогрфический урок, я переживю угсшее, некогд стрстное впечтление, ккое рождлось с мыслью о длеких стрнх и морях, и будто переживю детство и юность. Но подчс бывет досдно. Вот морскя крт: он вся испещрен чертми, точкми, стрелкми и ндписями. "В этой широте, - говорит одн ндпись, - в тких-то грдусх, ты встретишь ткие ветры", и притом покзны месяц и число. "Тм около этого времени попдешь в ургн", - скзно длее, скзно тоже, кк и выйти из него: "А тм иди по ткой-то прллели, попдешь в муссон, который донесет тебя до Китя, до Японии". Длее еще лучше: "В тком-то грдусе увидишь в первый рз кул, тм летучую рыбу" и точно увидишь. "В 380 ю<жной> ш<ироты> и 750 в<осточной> д<олготы> сидят, - скзно, - птицы". - "Ну, - думю, - уж это вздор: не сидят же они тм" и стл следить по крте. Я просил других дть себе знть, когд придем в эти грдусы. Утром однжды говорят мне, что пришли: я взял трубу и рзличил н знчительном прострнстве черные точки. Подходим ближе: стя морских птиц колыхется н волнх. Нконец, нписно, что в тлнтических тропикх термометр не покзывет более 230 по Реомюру в тени. И точно не покзывет.

Одно только не вошло в Реперовы тблицы, не покорилось никким выклдкм и цифрм, одного только не смог никто зписть н крте...

Но дйте договориться до этих чудес по порядку, кк я доехл до них.

Я писл вм, кк я был очровн островом (и вином тоже) Мдеры. Потом, когд он скрылсь у нс из вид, я немного рзочровлся. Что это з путешествие н Мдеру? От Испнии рукой подть, всего кких-нибудь миль трист! Это госпитль Европы.

Но вот стли выходить из тридцтых грдусов: всё теплее и теплее. "Пр костей не ломит", - выдумли поговорку у нс; но эт поговорк зключет отрицтельную похвлу теплу от печки, которя, кроме тепл, ничего и не дет оргнизму. А солнечное, и притом здешнее, тепло! Боже мой! что оно делет с человеком? кк облегчит от всякой нрвственной и физической тягости! точно снимет ношу с плеч и с головы, дст свободу дыхнию, чувству, мысли... И тк целые многие дни и ночи! Долго мы не выйдем из мгического круг этого голубого, вечно сияющего лет. Подумйте, год дв всё будет лето: сколько в этой перспективе уместится тех коротких мгновений, которые мы, з исключением холод, дождей и тумнов, нсчитем в ншем северном миньятюрном лете! "Дед, где мы теперь?" - спросил я однжды. "Я уж вм три рз сегодня говорил; не стну повторять", - ворчит он; потом, по обыкновению, скжет. "Пойдемте, - говорит, - тщ меня з рукв н ют, - вон это что? глядите!.." - "Облко". - "Кк не облко! посмотрите хорошенько: ну, что?" - "Туч". - "Эх вы, туч! Ккя туч? остров Пльм". - "Что вы! Кнрские остров!" - "Кк же вы не видите?" - "Что ж делть, если здесь облк похожи н берег, берег н облк. Где же Тенериф?" спршивю я, пронзя взглядом золотой тумн и видя только бледно-синий очерк "облк", кк кзлось мне. "Не увидим, - говорит дед, - мы у него н прллели, только длеко". - "Зйдем в Снт-Круц?" - "Опять зйти: чсто будет! Этк никогд не доберемся до Японии". - "А под кким грдусом лежит Пльм?" - "Подите посмотрите сми н крте". Я не пошел, зня, что он скжет. И в смом деле скзл. "Под 270. Ведь с вми же вчер целый чс толковли". - "Збыл". - "Кк же я-то не збывю?" - "Н то вы дед. Д что это, псст, что ли, дует?" - спросил я, см придержлся з снсть, потому что время от времени покчивло. "Кто его знет? не рзберешь! ворчл дед. - Рно бы, кжется, похож. Вот подождем деньк дв-три".

Но деньк дв-три прошли, перемены не было: тот же ветер нес судно, ндувя прус и нвевя н нс прохлду. По-русски приличнее было бы нзвть псст вечным ветром. Он от век дует одинково, поднимя умеренную зыбь, которя не мешет ни читть, ни писть, ни думть, ни мечтть. Переход от кчки и холод к покою и теплу был тк ощутителен, что я с рдости не читл и не писл, позволял себе только мечтть - о чем? о Петербурге, о Москве, о вс? Нет, сознюсь, мечты опережли корбль. Индия, Мнил, Сндвичевы остров - всё это вертелось у меня в голове, кк у пьяного неясные лиц его собеседников.

22 янвря Л. А. Попов, штурмнский офицер, з утренним чем скзл: "Поздрвляю: сегодня в восьмом чсу мы пересекли Северный тропик". - "А я ночью озяб", - зметил я. "Кк тк?" - "Тк, взял д и озяб: видно, кто-нибудь из нс охлдел, или я, или тропики. Я лежл легко одетый под смым люком, "ночной зефир струил эфир" прямо н меня".

"Ну, что море, что небо? ккие крски тм? - слышу я вши вопросы. Кк всходит и зходит зря? кк сияют ночи? Всё прекрсно - не првд ли?" - "Хорошо, только ничего особенного: тк же, кк и у нс в хороший летний день..." Вы хмуритесь? А позвольте спросить: рзве есть что-нибудь не прекрсное в природе? Отыщите в сердце искру любви к ней, подвленную грнитными городми, сном при свете солнечном и беготней в сумрке и при свете лмп, рздуйте ее и тогд попробуйте выкинуть из кртины ккую-нибудь некрсивую местность. По крйней мере со мной, с вми, конечно, и подвно, всегд тк было: когд фльшивые и ненормльные явления и ощущения освобождли душу хоть н время от своего иг, когд глз, привыкшие к стройности улиц и здний, н минуту, случйно, пдли н первый болотный луг, н крутой обрыв берег, всмтривлись в чщу соснового лес с песчной почвой, - кк полюбишь кждую кочку, песчный косогор и поросшую мелким кустрником рытвину! Всё нходило почетное место в моей фнтзии, всё поступло в кпитл тех мтерилов, из которых слгется нежня, высокя, ртистическя сторон жизни. Рз нпечтлевшись в душе, эти бледные, но полные своей здумчивой жизни обрзы остются тм до сей минуты, нужды нет, что рядом с ними теснятся теперь в душу ткие прздничные и порзительные явления.

Нужно ли вм поэзии, ярких особенностей природы - не ходите з ними под тропики: рисуйте небо везде, где его увидите, рисуйте с торцовой мостовой Невского проспект, когд солнце, излив огонь и блеск н крыши домов, протечет чрез Аничков и Полицейский мосты, медленно опустится з Чекуши; когд небо кк будто здумется ночью, побледнеет н минуту и вдруг вспыхнет опять, кк здумывется и человек, ищ мысли: по лицу н мгновенье рзольется тумн, и потом внезпно озрится оно отыскнной мыслью. Зпылет небо опять, обольет золотом и Петергоф, и Мурино, и Крестовский остров. Сознйтесь, что и Мурино, и остров хороши тогд, хорош и Финский злив, кк зеркло в богтой рме: и тм блестят, игря, жемчуг, изумруды...

Виновт, плвя в тропикх, я очутился в Чекушх и рисую чухонский пейзж; это, впрочем, потому, что мне еще не шутя нечего скзть о тропикх. Кждый день во всякое время смотрел я н небо, н солнце, н море - и вот мы уже в 140 <южной> широты, небо всё ткое же, кк у нс, то есть повыше, н зените, голубое, к горизонту зеленовтое. Тепло, кк у нс в июле, и то з городом, в городе от кмней бывет и жрче. Мы оделись в тропическую форму: в белое, потом сознлись, что если б остлись в небелом, тк не здохлись бы. Реомюр покзывл 220 в тени. Лучи теряют свою жгучую силу н море. Кроме того, плубу смчивли водой и нд головой рстягивли тент. Кругом не было стен и скл, зпирющих воздух, и сквозь снсти свободно веял псст. Небо чсто облчно, тк что мы не можем видеть ни восхождения, ни зхождения солнц. Оно выходило из-з облк и сдилось в тучи. "Что ж это вы, дед, нскзли о тропических жрх, о невиднных ночх, о Южном Кресте? Всё, что мы видим, слбо..." - "Теперь зим, янврь, - говорит он, обмхивясь фуржкой и отиря пот, кпвший с небритого подбородк, - вот дйте перевлиться з эквтор, тогд будет потеплее. А Южный Крест должен быть теперь здесь, вон з левой внтой!" - и он укзл коротеньким пльцем н внту. "Длся им этот Крест, - ворчл дед, спускясь в люк, - выдумли Крест! И Крест-то никкого нет: просто четыре небольшие звезды... Пойти-к лучше лечь, то еще..." - и исчез в люк.

Вверху, однко ж, небо было свободно от туч, и оттуд, кк из отверстий ккого-то озренного светом хрм, сверкли миллионы огней всеми крскми рдуги, кк не сверкют звезды у нс никогд. Кк стрстно, горячо светят они! кжется, от них это тк тепло по ночм! Эт вечно игрющя и что-то будто говорящя н непонятном языке кртин неб никогд не ндоест глзм. Выйдешь из кюты н полчс дохнуть ночным воздухом и простоишь в онемении дв-три чс, не отрывя взгляд от неб, рзве глз невольно сми сомкнутся от устлости. Зтверживешь узор ближйших созвездий, смотришь н переливы этих зеленых, синих, кроввых огней, потом взгляд утонет в розовой пучине Млечного Пути. Всё хочется доискться, н что нмекет это мерцние, ккой смысл выходит из этих тинственных, непонятных речей? И уйдешь, не объяснив ничего, но уйдешь в кком-то чду рздумья и н другой день ждно читешь опять.

Море... Здесь я в первый рз понял, что знчит "синее" море, до сих пор я знл об этом только от поэтов, в том числе и от вс. Синий цвет тм, у нс, н севере, - прздничный нряд моря. Тм есть у него другие цвет, в Блтийском, нпример, желтый, в других морях зеленый, тк нзывемый квмринный. Вот нконец я вижу и синее море, ккого вы не видли никогд. Это не слегк сверху окршення вод, густя яхонтовя мсс, одинково синяя н солнце и в тени. Не устнешь любовться, глядя н роскошное сияние крсок н необозримом окружющем нс поле вод.

Кк ни привыкешь к противоположностям здешнего климт с ншим и к путнице во временх год, иногд невольно порзишься мыслью, что теперь янврь, что вы кутетесь тм в мех, мы нпрсно ищем в воде отрды. Только Фддеев ничем не поржется: "Тепло, хорошо!" - говорит он. Зим, зим, плубу то и дело поливют водой, но дерево быстро сохнет и издет сильный зпх; смол, кнт тоже, железо, медь - и те под этими лучми пхнут. Видели мы пролетевшую нд водой одну летучую рыбу д одну шрку, или кулу, у смого фрегт. О животных больше и помину не было. Зим всё продолжлсь, то есть облк плотно зстилли горизонт, по вечерм иногд бывло душно, но духот рзрешлсь проливным дождем - и опять легко и отрдно было дышть.

Мои товрищи всё доискивлись, отчего погод тк мло походил н тропическую, то есть было облчно, кк я скзл, тумнно, и вообще мло было свойств и признков тропического пояс, о которых упоминют путешественники. Приписывли это близости фрикнского берег или кким-нибудь неизвестным нм особенным свойствм Гвинейского злив. Любопытно бы было срвнить шкнечные журнлы нескольких мореплвтелей в этих долготх, чтоб решить о том, одинковые ли обстоятельств сопровождют плвние в большей или в меньшей долготе. Д, я збыл скзть, что мы не последовли примеру большей чсти мореплвтелей, которые, отпрвляясь из Европы н юг Америки или Африки, стрются, бог знет для чего, пересечь эквтор кк можно дльше от Африки. Один из новейших путешественников, Бельчер, кжется, первый зметил, что нет причины держться ближе Америки, особенно когд идут к мысу Доброй Ндежды или в Австрлию, что это удлиняет только путь, тем более что зюйд-остовый псст и без того относит суд длеко к Америке и зствляет делть знчительный угол. Следуя этому основтельному укзнию, нш дмирл велел держть ближе к Африке, и потому мы почти не выходили из 14 и 15о зпдной долготы.

Мы не зметили, кк северный, гнвший нс до Мдеры ветер слился с псстом, и когд мы убедились, что этот ветер не случйность, нстоящий псст и что мы уже его не потеряем, то дмирл решил остновиться н островх Зеленого Мыс, в пятистх верстх от фрикнского мтерик, и именно н о. С.-Яго, в Порто-Прйя, чтобы пополнить свежие припсы. Порт очень удобен для якорной стоянки. Здесь зстли мы дв мерикнские корвет д одну шкуну, отпрвляющиеся в Японию же, к эскдре коммодор Перри.

Ровно через неделю после прогулки н Мдере, ткже в воскресенье, звидели мы рзброснные н длеком рсстоянии по горизонту большие и небольшие остров. Одни из них, подльше, кзлись темно-синими, другие, поближе, бурыми мссми. Смый близкий, Снт-Яго, лежл, кк громдный ком крсной глины. Мы подвиглись всё ближе: мсс обознчлсь яснее, утесы отделялись один от другого, и весь рисунок остров очертился перед нми, когд мы милях в полутор бросили якорь. От Мдеры до островов Зеленого Мыс считется тысяч морских миль по меридину. Это 1750 нших верст.

Нпрво утесы, нлево утесы, между ними уходит в горы долин, окнчивющяся песчным берегом, в который хлещет бурун. У смого берег, слев от нс, виден пустой мленький островок, нпрво мсс нкиднных друг н друг утесов. По одному из них идет мощеня дорог кверху, в Порто-Прйя. Пониже дороги, ближе к морю, в ущелье скл кроется кк будто трв - тк кжется с корбля. Н берегу, в одном углу под утесми, видно здние и шлши. Остльной берег между склми весь пустой, низменный, просто куч песку, и н нем рстет тощий ряд кокосовых пльм. Кк всё это, вместе взятое, печльно, скудно, голо, оплено! Пльмы уныло повесили головы; никто нейдет искть под ними прохлды: они дют столько же тени, сколько метл.

Всё спит, всё немеет. Нужды нет, что вы в первый рз здесь, но вы видите, что это не временный отдых, нгрд деятельности, но покой мертвый, непробуждющийся, что кртин эт никогд не меняется. Н всем лежит печть сухости и беспощдного зноя. Приезжйте через год, вы, конечно, увидите тот же песок, те же пльмы счетом, вляющихся в песке негров и негритянок, те же шлши, то же голубое небо с белым отблеском плмени, которое мертвит и жжет всё, что не прячется где-нибудь в ущелье, в тени утесов, когд нет дождя, его не бывет здесь иногд по нескольку лет сряду. И это же солнце вызовет здесь жизнь из смого кмня, когд тропический ливень хоть н несколько чсов нпоит землю. Ужсно это вечное безмолвие, вечное немение, вечный сон среди неизмеримой водяной пустыни. Бесконечные воды рсстилются здесь, кк бесконечные пески той же Африки, через которые торопливо крдется крвн, боясь, чтобы жжд не зстигл его в безводном прострнстве. Здесь торопливо скользит по глди вод судно, боясь штилей, с ними и жжды, и голод. Проход збросит немногие письм, возьмет другие и спешит пройти мимо обреченной н мертвый покой стрны. А ккие кртины неб, моря! ккие ночи! Пропдют эти втуне истрченные крски, это пролитое н голые склы бесконечное тепло! Человек бежит из этого црств дремоты, которя сковывет энергию, ум, чувство и обрщет всё живое в подобие кмня. Я припоминл скзки об окменелом црстве. Вот оно: придет богтырь, принесет труд, искусство, цивилизцию, рзбудит и эту спящую от век крсвицу-природу и дст ей жизнь. Время, кжется, недлеко. А теперь, глядя н эту безжизненность и безмолвие, ощущешь что-то похожее н ужс или н тоску. Ничто не шевелится тут; всё молчит под блеском будто рзгневнных небес. В море, о, в море совсем инче говорит этот црственный покой сердцу! Горе жителям, когд нет дождя: они мрут с голод. Земля производит здесь кофе, хлопчтую бумгу, все южные плоды, рис, в зсуху только морскую соль, которя и соствляет одну из глвных сттей здешней промышленности.

К нм приехл чиновник, негр, в форменном фрке, с глунми. Он, по обыкновению, осведомился о здоровье людей, потом об имени судн, о числе людей, о цели путешествия и всё это тщтельно, но с большим трудом, с гримсми, зписл в тетрдь. Я стоял подле него и смотрел, кк он выводил кркули. Нелегко длсь ему грмот.

Вскоре мы поехли н берег: нс не встретили ни ромты, ни музык, кк н Мдере. Только утесы росли по мере того, кк мы приближлись; трв, которя видн с корбля в ущелье, превртилсь в пльмовую рощу. Но я с нслждением путешественник смотрел и н этот берег, печльный обрзчик фрикнской природы. Для северного глз всё было порзительно: обожженные утесы и безмолвие пустыни, грозня безжизненность от избытк солнц и недосттк влги и эти пльмы, вросшие в песок и безнкзнно подствляющие вечную зелень под 40о жр. Может быть, оттого особенно и порзительно, что и у нс есть свои пустыни, и сухость воздух, и грозня безжизненность, нконец, вечня зелень сосен, и дже 40 грдусов.

Н берегу теснилсь куч негров и негритянок и голых ребятишек: они ждли, когд пристнет нш шлюпк. Здесь ткже нет пристни, кк и н Мдере, шлюпк не подходит к берегу, остется н песчной мели, шгов з пятндцть до сухого мест. Нши мтросы зсучили пнтлоны и соскочили в воду, чтоб перенести нс, но тут же по пояс в воде стояли полунгие негры, желя окзть нм ту же услугу. Спекуляция их не должн пропдть дром: я протянул к ним руки, они схвтили меня, я крепко держлся з голые плечи и через минуту стоял н песчном берегу. Тм стоит небольшой пкгуз, тможенное здние, кк скзли нм. Оно зперто; кругом его шлши н четырех столбх с крышей из пльмовых листьев. "Есть ли фрукты?" - спросили мы у негров; они бросились и скрылись з утесом. Но мы не стли ждть их и пошли по мощеной дороге н гору. Африкнское солнце, хотя и зимнее, дло знть себя. Н море его не чувствуешь: жр умеряется ветром, зто н берегу! Гор не высок и не крут, мы едв взошли и н несколько минут остновились отдохнуть, отиря плткми лоб и виски. Н горе, нд портом, господствует устроення н кменной плтформе бтрея. Мы пошли нлево от нее в город и скоро вышли н площдь. Чсовые, португльцы и мулты, в мундирх, но босые, учтиво клнялись. Мулты не совсем нрвятся мне. Уж если быть черным, тк черным кк уголь, чтоб кож лоснилсь, кк хорошо вычищенный спог. В этом еще есть если не крсот, тк оригинльность. А эти бледно-черные, мтовые тел неприятны н вид.

Н площди были дв-три довольно большие кменные дом, кзенные, и, между прочим, гуптвхт; длее шл улиц. В ней чстные домы, небольшие, бедные, но кменные, все с жлюзи, были нглухо зкрыты. Улиц нпоминет любой нш уездный город в летний день, когд полуденное солнце жжет беспощдно, тк что ни одной живой души не видно нигде; только ребятишки безнкзнно, с непокрытыми головми, бегют по улице и звонким криком нрушют безмолвие. Всё прочее спит или просто ленится. Изредк нехотя выглянет из окн ккое-нибудь рвнодушное лицо и опять спрячется. И н нс выглянули дв-три офицер из кзрм; но этим только сходство и огрничивется, дльше уж ничего нет похожего. Н площди стоит невысокий столб с португльской короной нверху - знк влдычеств Португлии нд группой островов. По всей площди и по улице привязно было к колодм несколько лошдей и премножество ослов, большею чстью оседлнных деревянными седлми.

Идучи по улице, я зметил издли, что один из нших спутников вошел в ккой-то дом. Мы шли втроем. "Куд это он пошел? пойдемте и мы!" предложил я. Мы пошли к дому и вошли н мленький дворик, мощенный белыми кменными плитми. В углу, под нвесом, привязн был осел, и тут же лежл свинья, но ткя жирня, что не могл встть н ноги. Дльше бродили ккие-то пестрые, крсивые куры, еще прыгл мленький, с крупного воробья величиной, зеленый попугй, кких привозят иногд н петербургскую биржу. Попугй вертелся под ногми, и кто-то из нс, может быть я, нступил н него: он зтрепетл крыльями и, хромя, спотыкясь, поспешно скрылся от северных врвров в угол. Мы поднялись по деревянной лестнице во второй этж, в глерею, и потом вошли в комнту. Нс встретил пожиля дм; мы ей поклонились, он нм. Он молч укзл н стулья. Мы сели и нчли было с ней рзговор по-нглийски, он с нми по-португльски; мы по-фрнцузски, он опять по-своему. Мы уж хотели рсклняться, но он что-то скзл нм и поспешно вышл из комнты. Через минуту он вывел молодую, прехорошенькую девушку. Т стыдливо шл з нею и робко отвечл н нш поклон. Мы поглядывли друг н друг в недоумении... Что же это ткое? Хозяйк кое-кк дл нм понять, что эт девушк говорит или понимет по-фрнцузски. Мы зсыпли ее вопросми, но он или не говорил, или не понимл, или, нконец, в Порто-Прйя под именем фрнцузского рзумеют совсем другой язык. Однко ж кое-кк мы поняли из нескольких по временм вырыввшихся у нее фрнцузских слов, что он привезен сюд из Лисбон и еще не змужем, живет здесь с родственникми. Д Бог знет, то ли еще он скзл: это мы тк рстолковли ее ответы. Мы поклонились и ушли. "У кого это мы были, господ?" - спросил меня один из товрищей. "А, ей-богу, не зню". - "Д зчем мы зходили сюд?" - приствл он ко мне. "И этого не зню. Сюд вошел Тихменев, и мы з ним. Д кстти, где же он?" - "Д он не в этот дом вошел, вон в тот... вон он выходит". В смом деле, Тихменев вышел из другого дом, рядом. "Плох провизия и мло! - со вздохом скзл он, - быки, коровы не крупнее здешних ослов. Кк-то мы доберемся до мыс Доброй Ндежды?" Итк, мы это в кчестве путешественников посетили незнкомый дом!

Тут негр предложил нм, не хотим ли мы поехть н осле или лошди. Третий нш спутник поехл; мы вдвоем с отцом Аввкумом пошли пешком и скоро из город вышли в деревню, соствляющую продолжение его. Всё это предместье состоит из глиняных мзнок, без окон. Я зглядывл туд: бедня домшняя утврь, деревянные скмьи - вот и всё укршение. Негров молодых не видть: вероятно, все н рботе в полях. Тут только стрики и струхи, и ккие безобрзные! Одн особенно порзил нс безобрзием; он переходил улицу и не могл рзогнуться от стрости. Н вид ей было лет девяносто. Лыся, с небольшими остткми седых клочков. Зто видели и несколько крсвиц в своем роде. Что з губы, что з глз! Тело лоснится, кк тлс. Глз не без выржения ум и доброты, но более, кжется, стрсти, тк что и обыкновенный взгляд их нескромен. Веко рспхнется медленно и широко, глз выктится оттуд весь и вырзит рзом всё, что гнездится в чувственном теле. Одеты они довольно живописно: в юбке, но без рубшки, сверху через одно плечо нкинуто что-то вроде бумжной шли до колен; другое плечо и чсть груди обнжены. Голов повязн плтком, и очень хорошо: глзм европейц неприятно видеть короткие волосы н женской голове, д еще курчвые. Некоторые из этих дм долго шли з нми и н исковеркнном нглийском языке (и здесь нгличне - зметьте!) просили денег бог знет по ккому случю. Одеты они были не нищенски. Рзве не предлгли ли они кких-нибудь услуг?.. Но мы только и могли понять из их бессвязных речей одно слово: "money".1 Голые ребятишки бегли; стрики и струхи, одни бродили лениво около домов, другие лежли в своих хижинх. Я видел и нгличн, но те не лежли, куд-то уезжли верхом н лошдях: кжется, н свои кофейные плнтции... Это всё богтыри, стрющиеся рзбудить спящую крсвицу.

Мы вдвоем прошли всю деревню и вышли в поле. Деревня и город построены н смом крю утес. По крутизне рзбросны были кое-где хижины или выходили туд сдми. Мы по дороге сошли в долину; он был цветущим озисом посреди этих желтых и серых глыб песку. Чего в ней не рстет? И все было ново нм: мы знкомились с декорциею не нших деревьев, не ншей трвы, кустов и ждно хотели зпомнить всё: группировку их, отдельный рисунок дерев, фигуру листьев, нконец, плоды; кк будто смотрели н это в последний рз, хотя нм только это и предстояло видеть н долгое время. Из плодов видели фиги, кокосы, много пельсинных деревьев, но без пельсинов, цветов вовсе почти не видть; мло и нсекомых, всё по случю зимы. Я видел только одну пролетевшую птицу, величиной с глку, с длинным голубым хвостом. Мы прошли эту рощу или сд - сд потому, что в некоторых местх фруктовые деревья были огорожены; кое-где видел я шлши, и в них стрые негры стерегли сд, кк и у нс это бывет. З рощей, дльше, простирлись поля, чстью возделнные, чстью пустые; кое-где виден лес. Но мы огрничили свою прогулку долиною: дльше идти было жрко.

Мы воротились к берегу сдом, не поднимясь опять н гору, остнвливлись перед рзными деревьями. Н берегу зстли живую сцену. Многие негры нтскли корзин с пельсинми, другие успели устроить кресл н носилкх, чтобы переносить нс н шлюпку. Все эти спекулянты сидели и лежли группми н песке, ожидя нс. Я подошел к одной группе и зстл негров з кртми. И кк вы думете, во что они игрли? В свои козыри! Если б не эти черные, лоснящиеся лиц, не курчвые, точно нпудренные березовым углем волосы, я бы подумл, что я вдруг зшел в ккую-нибудь провинцильную лкейскую. Я пригляделся к игре - нет сомнения: свои козыри. Вон один из игрющих, не имея чем покрыть короля, потщил всю кучу зсленных крт к себе, другие осклили белые зубы. Я посмотрел н прочие группы и поскорей отвернулся. Две негритянки, должно быть сестры: одн положил голову н колени другой, т... Д вы видли эти сцены, проезжя в летний день дорогой нши сел... Некоторые из негров брнились между собой - и это вы знете: попробуйте остновиться в Москве или Петербурге, где продют сйки и клчи, и поторгуйте у одного: кк всё это зкричит и звоюет! То же и здесь, д и везде, кк кжется. Ссоры эти были нпрсны: сколько они ни принесли пельсинов, мы всё купили. Меня эти пельсины прежде всего порзили своей величиной: к нм тких не привозят. А съевши один пельсин, я должен был сознться, что хороших пельсинов до этой минуты никогд не ел. Может быть, это один поплся удчный, думл я, и взял другой: и другой ткой же, и - третий: все кк один.

Пок я производил эти срвнительные опыты любознтельности, с рзных сторон сходились нши спутники и принялись з то же смое. От одной прогулки все измучились, изнурились; никто не был похож н себя: в поту, в пыли, с рскрсневшимися и згорелыми лицми; но все кк нельзя более довольные: всякий видел что-нибудь змечтельное. Я решился купить у строй негритянки (я всегд, где можно, отдю предпочтение дмм) всю корзину пельсинов. Он из другой корзинки выбрл еще несколько смых лучших пельсинов и хотел мне подрить. "Present, present", - твердил он. Но я не хотел уступить ей в глнтерейном обрщении и стл вынимть из крмн деньги, чтоб зплтить и з эти. Он ужсно рссердилсь и взял было нзд и первую корзину. Он болтл немного по-нглийски и нзывл меня синьор фрнцуз. О русских он не слыхл. Тут же, у смого берег, куплись нши мтросы, иногд выходили н берег и, погревшись н солнце, шли опять в воду, но черные дмы не обрщли н это ни млейшего внимния: видно, им не в первый рз.

Я с пришедшими товрищми при зкте солнц вернулся н фрегт, пристльно вглядывясь в эти утесы, чтоб оствить рисунок в пмяти. Берег постепенно удлялся, утесы уменьшлись в рзмерх; рощ в ущелье по-прежнему стл кзться пучком трвы; кучки негров н берегу толпились, точно мухи, собрвшиеся около кпли меду; двое нших, отпрвившихся н мленький пустой остров, лежщий в зливе, искть нсекомых, рковин или рстений, ползли, кк дв мурвья. Долин скрылсь из глз, и опять вся кртин остров стл кзться ткою увядшею, сухою и печльною, точно струх, но подрумянення н этот рз пурпуровым огнем солнечного зкт.

Шлюпк нш уже приствл к корблю, когд вдруг Свич зкричл с плубы гребцм: "Живо, скорей, ступйте туд, вон огромня черепх плвет поверх воды, должно быть спит, - схвтите!" Мы поворотили, куд укзл Свич, но черепх проснулсь и погрузилсь в глубину, и мы воротились ни с чем. Если б остновк был продолжительнее, можно было бы осмотреть здешние соляные бссейны. Добывние соли - глвный промысел островов. Бссейны во время приливов нполняются морской водой, которя, испряясь от жр, оствляет обильный осдок соли. Жители добывют еще ккую-то рстительную крску, рзводят немного кофе, схрного тростник, хлопчтой бумги, но все-тки очень бедны.

Н другой день мы ушли дльше. Двно уже дед грозил нм штилевой полосой, которя опоясывет землю в нескольких грдусх от эквтор. Штили, не бури - ужс для прусных судов. А я перед тем только что зглянул в Арго и ужснулся, еще не видя ничего. В смом деле, кково простоять месяц н одном месте, под отвесными лучми солнц, в тысячх миль от берег, томиться от голод, от жжды? Припомнишь все сцены ужс, ккими сопровождлись подобные события...

29-го янвря в 30 северной широты мы потеряли псст и вошли в роковую полосу. Вместо десяти узлов, то есть семндцти верст, пошли по дв, по полтор узл. Ветер иногд пдл совсем, и обезветренные прус тоже пдли, хлопя о мчты. Мы вопросительно озирлись вокруг, небо, море сияют нестерпимым блеском, точно смеются, кк иногд смеется сильня злоб нд немощью. Встнем утром: "Что, идем?" Нет, ползем по полуторы, по две версты в чс. Море колыхется целой мссой, кк густой рсплвленный метлл; ни млейшей чешуи, дже никкого всплеск. Мы думли, что бездействие ветр протянется долгие дни, но опсения нши опрвдлись не здесь, горздо южнее, по ту сторону эквтор, где бы всего менее должно было ожидть штилей. 31-го янвря прус зшевелились поживее, повеял ветер, снчл неопределенный, изменчивый, в 10 сев<ерной> широты здул и ожидемый SO, псст. Мы были у смого эквтор.

2-го феврля, ложсь вечером спть, я готовился нутро присутствовть при перехождении через эквтор. Но 3-го числ, в 8 чсов утр, дед донес нчльству, что мы уже в южном полушрии: в пять чсов фрегт пересек эквтор в 18о зпдной долготы. Мы все, однко ж, высыпли нверх и вопросительно смотрели во все стороны, кк будто хотели видеть тот деревянный ободочек, который, под именем эквтор, опоясывет глобус.

Все были погружены в рздумье. П. А. Тихменев, облокотясь н гик, смотрел вдль. Все зняты эквтором. "Ну что, Петр Алексндрович: вот мы и з эквтор шгнули, - скзл я ему, - скоро н мысе Доброй Ндежды будем!" - "Д, - отвечл он, глубоко вздохнув и рвнодушно поглядывя н бирюзовую глдь вод, - оно, конечно, очень приятно... А есть ли тм дрожжи?" Ну можно ли усерднее зботиться об исполнении своей обязнности, кк бы он священн ни был, кк, нпример, обязнность о продовольствии товрищей? Добрый Петр Алексндрович! Вдруг глз его зблистли необыкновенным блеском: я думл, что он увидел эквтор. Он протянул и руку. "Опять кто-то бнны поел! воскликнул он в негодовнии, - верно, Зеленый, он сегодня ночью н вхте стоял". Н ночь фрукты рзвешивли для свежести н плубе, и к утру всегд их несколько убывло. Тихменев производил строгое следствие, но, кроме луквых улыбок, никогд ничего добиться не мог.

Пересеки и тропик, и эквтор,

И отпируй сей прздник моряков!..

предписывли вы мне, вше превосходительство, Влдимир Григорьевич: я мысленно приглсил вс н этот прздник, но он не состоялся. О нем и помысл не было. Мтросы нши мифологии не знют и потому не только не догдлись вызвть Нептун, дже не поздрвили нс со вступлением в его зветные влдения и не собрли денежную или винную днь, мы им не нпомнили, и день прошел скромно. Только ночью кпитн приглсил нс к себе ужинть. Почетным гостем был дед: не впервые совершл он этот путь, и потому бокл теплого шмпнского был выпит з его здоровье. "Сколько рз вы пересекли эквтор?" - спросили мы его. "Одинндцть рз", - отвечл он. "Хвстете, дед: ведь вы три рз ходили вокруг свет: итого шесть рз!" "Тк; но однжды н смом эквторе корбль зхвтили штили и нс рз три-четыре перетскивло то по ту, то по эту сторону эквтор".

Н шкуне "Восток", купленной в Англии и ушедшей вместе с нми, спрвляли, кк мы узнли после, Нептуново торжество. Я рд, что у нс этого не было. Ведь кк хотите, прздник этот - нтяжк стршня. Дурчество весело, когд человек нивно дурчится, увлекясь и увлекя других; когд он шутит нд собой и нд другими по обычю, с умыслом, тогд стновится з него совестно и неловко. Если ж смотреть н это кк н повод к рзвлечению, н случй повеселиться, то в этом и без того недосттк не было. Не только в прздники, но и в будни, после ученья и всех рбот, свистят песенников и музыкнтов нверх. И вот морскя дль, под этими синими и ясными небесми, оглшется звукми русской песни, исполненной неистового веселья, Бог знет от кких рдостей, и сопровождемой исступленной пляской, или послыштся столь известные вм, хвтющие з сердце стоны и вопли от кких-то стринных, исторических, двно збытых стрдний. И всё это вместе, без промежутк: и дикий рзгул, топот трепк, и исторические рыдния зглушют плеск моря и скрип снстей. Ткое рзвлечение имело горздо более смысл для мтросов, нежели торжество Нептун: по крйней мере в нем не было ффектции, особенно когд прибвлялсь к этому лишняя, против положенной от кзны, чрк. В этом недосттк н корблях не бывет: з всякую послугу, угождение мтрос офицер плтит чркой водки. Съедет ли он по своей ндобности н берег, по возврщении дет гребцм по чрке водки и т. п. Тким обрзом этих чрок нбирется много и они выпивются при удобном случе.

Плвние в южном полушрии змедлялось противным зюйд-остовым псстом; по меридину уже идти было нельзя: дигонль отводил нс в сторону, всё к Америке. 6-7 узлов был смый большой ход. "Ну вот вм и лето! - говорил дед, крсный, весь в поту, одетый в прюнелевые ботинки, но, по обыкновению, зстегнутый н все пуговицы. - Вот и кулы, вот и Южный Крест, вон и "Мгеллновы облк" и "Угольные мешки!"" Тут уж особенно зметно целыми стями нчли реять нд поверхностью воды летучие рыбы.

Я збыл посмотреть н мгнитную стрелку, когд мы проходили мгнитный эквтор, отстоящий н три грдус от нстоящего. Нходясь в рвном рсстоянии от обоих полюсов, стрелк ложится будто бы тм прллельно эквтору, потом, по мере приближения к Южному полюсу, принимет свое обыкновенное положение и только н полюсе стновится совершенно вертикльно. Тк ли это, Влдимир Григорьевич? Вы любите вопрошть у смой природы о ее тйнх: вы смотрите н нее глзми и поэт, и ученого... в 110 солнце остлось уже нд ншей головой и не пошло к югу. Один из рулевых мтрос с недоумением донес об этом штурмну.

14-го феврля нчлись те штили, которых нпрсно боялись у эквтор. Опять пошли по узлу, по полтор, иногд совсем не шли. Снчл мы не тревожились, ожидя, что не сегодня, тк звтр здует поживее; но проходили дни, ночи, прус висели, фрегт только кчлся почти н одном месте, иногд довольно сильно, от крупной зыби, предвещвшей, по-видимому, ветер. Но это только слбое и отдленное дуновение где-то, в счстливом месте, пронесшегося ветр. Появлявшиеся н горизонте тучки, кзлось, несли дождь и перемену: дождь точно лил потокми, непрерывный, ветр не было. Через чс солнце блистло по-прежнему, освещя до смого горизонт густую и неподвижную площдь окен.

Покойно, првд, было плвть в этом безмятежном црстве тепл и безмолвия: оствлення н столе книг, чернильниц, сткн не троглись; вы ложились без опсения умереть под тяжестью комод или полки книг; но сорок с лишком дней в море! Берег сделлся господствующею ншею мыслью, и мы немло обрдовлись, вышедши, 16-го феврля утром, из Южного тропик. Рссчитывли н дующие около того времени вестовые ветры, но и это ожидние не опрвдлось. В воздухе мертвя тишин, нрушемя только хлопньем грот. Ночью с 21 н 22 феврля я от жр ушел спть в кют-компнию и лег н дивне под открытым люком. Меня рзбудил неистовый топот, вроде трепк, свист и крики. Н лицо упло несколько брызг. "Шквл! - говорят, - ну, теперь здует!" Ничего не бывло, шквл прошел, и фрегт опять здремл в штиле.

Тк дождлись мы мсленицы и провели ее довольно вяло, хотя Петр Алексндрович делл всё, чтобы чем-нибудь нпомнить этот веселый момент русской жизни. Он нпек блинов, икру зменил срдинми. Сливки, взятые в Англии в числе прочих презервов, двно обртились в ккую-то густую мссу, и он убедительно просил принимть ее з сметну. Песни, нпоминвшие ттрское иго, и буйные вопли quasi-веселья оглшли более нежели когд-нибудь окен. Унылые нпевы кзлись более естественными, кк выржение ншей общей скуки, порождемой штилями. Нельзя же, однко, чтоб мслениц не вызвл у русского человек хоть одной улыбки, будь это и среди знойных зыбей Атлнтического окен. Тк и тут, здумчиво рсхживя по юту, я вдруг увидел ккое-то необыкновенное движение между мтросми: это не редкость н судне; я и думл снчл, что они тянут ккой-нибудь брс. Но что это? совсем не то: они возят друг друг н плечх около мчт. Прзднуя мсленицу, они не могли не вспомнить ктнья по льду и зменили его ездой друг н друге удчнее, нежели Петр Алексндрович икру зменил срдинми. Глядя, кк збвляются, ктясь друг н друге, и молодые, и усчи с проседью, рсхохочешься этому естественному, нционльному дурчеству: это лучше льняной бороды Нептун и осыпнных мукой лиц.

В этой, по-видимому, сонной и будничной жизни выдлось, однко ж, одно необыкновенное, торжественное утро. 1-го мрт, в воскресенье, после обедни и обычного смотр комнде, после вопросов: всем ли он довольн, нет ли у кого претензии, все, офицеры и мтросы, собрлись н плубе. Все обнжили головы: дмирл вышел с книгой и вслух прочел морской уств Петр Великого.

Потом опять всё вошло в обычную колею, и дни текли однообрзно. В этом спокойствии, уединении от целого мир, в тепле и сиянии фрегт принимет вид ккой-то отдленной степной русской деревни. Встнешь утром, никуд не спеш, с полным рвновесием в силх души, с отличным здоровьем, с свежей головой и ппетитом, выльешь н себя несколько ведер воды прямо из окен и гуляешь, пьешь чй, потом сядешь з рботу. Солнце уж высоко; жр плит: в деревне вы не пойдете в этот чс ни рожь посмотреть, ни н гумно. Вы сидите под зщитой мркизы н блконе, и всё прячется под кров, дже птицы, только стрекозы отвжно реют нд колосьями. И мы прячемся под рстянутым тентом, отворив нстежь окн и двери кют. Ветерок чуть-чуть веет, лсково освежя лицо и открытую грудь. Мтросы уже отобедли (они обедют рно, до полудня, кк и в деревне, после утренних рбот) и группми сидят или лежт между пушек. Иные шьют белье, плтье, споги, тихо мурлыч песенку; с бк слыштся удры молотк по нковльне. Петухи поют, и длеко рзносится их голос среди ясной тишины и безмятежности. Слыштся еще ккие-то фнтстические звуки, кк будто отдленный, едв уловимый ухом звон колоколов... Чуткое вообржение, полное грез и ожидний, создет среди безмолвия эти звуки, н фоне этой синевы небес ккие-то отдленные обрзы...

Выйдешь н плубу, взглянешь и ослепнешь н минуту от нестерпимого блеск неб, моря; от меди н корбле, от желез отсккивют снопы лучей; плуб и т нестерпимо блещет и уязвляет глз своей белизной. Скоро обедть; что будет з обедом? Кстти, Тихменев н вхте: спросить его. "Что сегодня, Петр Алексндрович?" Он только было рзинул рот отвечть, кк вышел кпитн и велел поствить лиселя. Ему покзлось, что подуло немного посвежее. "Н лисель-флы!" - комндует Петр Алексндрович детским бсом и смотрит не н лисель-флы, н кпитн. Тот тихонько улыбется и шгет со мной по плубе. Вот кпитн зметил что-то н бке и пошел туд. "Что ж з обедом?" - спросил я Петр Алексндрович, пользуясь отсутствием кпитн. "Суп с ктышкми, - говорит Петр Алексндрович. - Вы любите этот суп?" - "Д ничего, если зелени побольше положить!" - отвечю я. "Рд бы душой, - продолжет он с свойственным ему чувством и крсноречием, поверьте, я бы всем готов пожертвовть, сн не пожлею, лишь бы только зелени в супе было побольше, д не могу, видит Бог, не могу... Ну тк и быть, для вс... Эй, вхтенный! поди скжи Крпову, чтоб спросил у Янцев еще зелени и положил в суп. Видите, это для вс, - скзл он, - пусть брнят меня, если недостнет зелени до мыс Доброй Ндежды!" Я с чувством пожл ему руку. "А еще что?" - нежно спросил я, тронутый его добротой. "Еще... куриц с рисом..." - "Опять!" - горестно воскликнул я. "Что делть, что мне делть - войдите в мое положение: у меня пяток брнов остлся, три свиньи, пятндцть уток и всего тридцть кур: изо ст тридцти - подумйте! ведь мы с голоду умрем!" Видя мою здумчивость, он не устоял. "Звтр, тк и быть, велю зрезть свинью..." - "Н вхте не рзговривют: опять лисель-спирт хотите сломть!" - вдруг рздлся сзди нс строгий голос воротившегося кпитн. "Это не я-с, это Ивн Алексндрович!" - тотчс же пожловлся н меня Петр Алексндрович, приложив руку к козырьку. "Попрвь лисель-фл!" - зкричл он грозно мтросм. Кпитн опять отвернулся. Петр Алексндрович отошел от меня. "Вы не доскзли!" - зметил я ему. Он боязливо поглядел во все стороны. "Жркое - утк, - грозно шипел он через ют, стрясь не глядеть н меня, - пирожное..." Беля фуржк кпитн мелькнул близ ют и исчезл. "Пирожное - олдьи с инбирным вреньем... Отстньте от меня: вы все в беду меня вводите!" - с злобой прошептл он, отходя от меня кк можно дльше, тк что чуть не шгнул з борт. "Десерт не будет, - зключил он почти про себя, - Зеленый и брон по ночм всё поели, тк что в воскресенье дм по пельсину д по дв бнн н человек". Иногд и не спросишь его, но он см не утерпит. "Сегодня я велел ветчину достть, - скжет он, - и вынуть горошек из презервов" - и т. д. доскжет снисходительно весь обед.

После обед, чсу в третьем, вызывлись музыкнты н ют, и мотивы Верди и Беллини рзносились по окену. Но после обед лениво слушли музыку, и музыкнты вызывлись больше для упржнения, чтоб протверживть свой репертур. В этом климте сьест необходим; н севере в смый жркий день вы легко просидите в тени, не устнете и не изнеможете, дже зйметесь делом. Здесь, одетые в легкое льняное пльто, без глстух и жилет, сидя под тентом без движения, вы потеряете от томительного жр силу, и кк ни бодритесь, тело клонится к дивну, и вы во сне должны почерпнуть освежение оргнизму.

Природ между тем доживл знойный день: солнце клонилось к горизонту. Смотришь длеко, и всё ничего не видно вдли. Мы прилежно смотрели н просторную глдь окен и молчли, потому что нечего было сообщить друг другу. Выскочит рзве стя летучих рыб и, кк воробьи, пролетит нд водой: мгновенно все руки протянутся, глз згорятся. "Смотрите, смотрите!" зкричт все, но все и без того смотрят, кк стдо бонитов гонится з несчстными летуньями, игря фиолетовой спиной н поверхности. Исчезнет это явление - и всё исчезнет, и опять хоть шром покти. Сон и спокойствие объемлют море и небо, кк идел отрдной, прекрсной, немучительной смерти, ккою хотелось бы успокоиться измученному стрстями и невзгодми человеку. Оттого, кжется, душ повергется в ткую торжественную и безотчетно слдкую думу, тк поржется он кртиной прекрсного, величественного покоя. Кртин оковывет мысль и чувство: всё молчит и не колыхнется и в душе, кк вокруг. "Что-то плывет!" - вдруг однжды скзл один из нс, укзывя вдль, и все стли смотреть по укзнному нпрвлению. Некоторые сбегли з зрительными трубми. "Д, - подтвердил другой, - я вижу черную точку". Молчние. Точк увеличивлсь. "Ящик ккой-то", - говорят потом. "Ящик... Боже мой! что в нем?" Дыхние змирет от ожидния. Вообржение рисует бог знет что. Ящик всё ближе и ближе. "Курятник!" - воскликнул один. Молчние. "Д, точно, курятник, - подтвердил другой, вглядевшись окончтельно, - верно, н кком-нибудь судне вышли куры, вот и бросили курятник з борт". - "Позвольте, - зметил один скептик, - не от лимонов ли это ящик?" - "Нет, - возрзил другой нблюдтель, - видите, он с решеткой". И долго провожли мы глзми проплыввший мимо нс курятник, догдывясь и рссуждя, брошенный ли это по необходимости ящик или обломок сокрушившегося корбля.

Чсу в пятом купли комнду. Н воду спускли прус, который нполнялся водой, мтросы прыгли с борт, кк в яму. Но з ними ндо было зорко смотреть: они все стрлись выпрыгнуть з пределы прус и поплвть н свободе, в окене. Нечего было опсться, что они утонут, потому что все плвют мстерски, но боялись кул. И тк однжды с мрс зкричл мтрос: "Большя рыб идет!" К купльщикм тихо подкрдывлсь кул; их всех выгнли из воды, куле снчл бросили брньи внутренности, которые он мгновенно проглотил, потом кольнули ее острогой, и он ушл под киль, оствив следом по себе кроввое пятно. Около нее, кк змеи, виляли в воде всегд сопровождющие ее две или три рыбы, прозвнные лоцмнми. Петр Алексндрович во время купнья тоже являлся усердным действующим лицом. Кк ротный комндир, он носился по всем плубм и побуждл ленивых мтросов лезть в воду. "Пошел, пошел, - кричл он, - что ты не рздевешься? А где Витул, где Фддеев? мрш в воду! позвть всех коков (повров) сюд и перекупть их!"

В шестом чсу, по окончнии трудов и сьесты, общество плвтелей выходило нверх освежиться, и тут-то широко рспхивлсь душ для стрстных и нежных впечтлений, ккими дрили нс невиднные н севере чудес. Д, чудес эти не покорились никким выклдкм, цифрм, грубым прикосновениям нуки и опыт. Нельзя зписть тропического неб и чудес его, нельзя измерить этого необъятного ощущения, которому отдешься с трепетной покорностью, кк чувству любви. Где вы, где вы, Влдимир Григорьевич? Плывите скорей сюд и скжите, кк нзвть этот нежный воздух, который, кк теплые волны, омывет, нежит и лелеет вс, этот блеск неб в его фнтстическом неописнном уборе, эти цвет, среди которых утопет вечернее солнце? Окен в золоте или золото в окене, бгровый плмень, чистый, ясный, прозрчный, вечный, непрерывный пожр без дым, без млейшей былинки, нпоминющей землю. Покой неб и моря - не мертвый и сонный покой: это покой кк будто удовлетворенной стрсти, в котором небо и море, отдыхя от ее слдостных мучений, любуются взимно в объятиях друг друг. Солнце уходит, кк осчстливленный любовник, оствивший долгий, здумчивый след счстья н любимом лице.

Н этом плменно-золотом, необозримом поле лежт целые миры волшебных городов, здний, бшен, чудовищ, зверей - всё из облков. Вот, смотрите, громд исполинской крепости рушится медленно, без шум; упл один бстион, з ним влится другой; тм опустилсь, подвляя собственный фундмент, высокя бшня, и опять всё тихо отливется в форму горы, островов с лесми, с куполми. Не успело вообржение воспринять этот рисунок, он уже тет и рспдется, и н место его тихо воздвигся откуд-то корбль и повис н воздушной почве; из огромной колесницы уже сложился стн исполинской женщины; плеч еще целы, бок уже отпли, и вышл голов верблюд; н нее нпирет и поглощет всё собою ряд солдт, несущихся целым строем.

Изумленный глз смотрит вокруг, не увидит ли руки, которя, игря, строит воздушные видения. Тихо, нежно и лениво ползут эти тонкие и прозрчные узоры в золотой тмосфере, кк мечты тянутся в дремлющей душе, слгясь в пленительные обрзы и рзлгясь опять, чтоб слиться в фнтстической игре...

Пусть живописцы нйдут у себя крски, пусть хоть нзовут эти цвет, которыми угсющее солнце окршивет небес! Посмотрите: фиолетовя пелен покрыл небо и смешлсь с пурпуром; прошло еще мгновение, и сквозь нее проступет темно-зеленый, яшмовый оттенок: он в свою очередь овлдел небом. А змки, бшни, лес, розовые, плевые, коричневые, сквозят от последних лучей быстро исчезющего солнц, кк освещенный хрм... Вы недвижны, безмолвны, млеете перед рдужными следми солнц: оно жрким прощльным лучом рздржет нервы глз, но вы погружены в тумне поэтической думы; вы не отводите взор; вм не хочется выйти из этого мления, из неги покоя. Очнувшись, со вздохом скжешь себе: х, если б всегд и везде тков был природ, тк же горяч и тк величво и глубоко покойн! Если б тков был и жизнь!.. Ведь бури, бешеные стрсти не норм природы и жизни, только переходный момент, беспорядок и зло, процесс творчеств, черня рбот для выделки спокойствия и счстия в лбортории природы...

Солнце не успело еще догореть, вы не успели еще додумть вшей думы, оглянитесь нзд: н зпде еще золото и пурпур, н востоке сверкют и блещут уже миллионы глз: звезды и звезды, и между ними скромно и ровно сияет Южный Крест! Темнот, кк шпк, нкрыл вс: остров, бшни, чудовищ - всё пропло. Звезды искрятся сильно, дерзко и кк будто спешт пользовться промежутком от солнц до луны; их прибывет всё больше и больше, они проступют сквозь небо. Т же невидимя рук, которя чертил воздушные кртины, поспешно зжигет огни во всех углх тверди, и - зсиял вечерний пир! Новые силы, новые думы и новя нег проснулись в душе. Опять, кк вчер, он ищет в огнях - рзум, ждно читет огненные буквы и порывется туд...

Но вот лун: он не тускл, не бледн, не здумчив, не тумнн, кк у нс, чист, прозрчн, кк хрустль, гордо сияет белым блеском и не воспет, кк у нс, поэтми, следовтельно, девственн. Это не зреля, увядшя крсвиц, бодря, полня сил, жизни и строгого целомудрия дев, кк см Дин. Хлынул по морю и по небу ее пронзительный свет; он усмирил дерзкое сверкнье звезд и воцрилсь кротко и величво до утр. А окен, вы думете, зснул? Нет; он кипит и сверкет пуще звезд. Под корблем рзверзется пучин плмени, с шумом вырывются потоки золот, серебр и рскленных углей. Вы ослеплены, объяты слдкими творческими снми... вперяете неподвижный взгляд в небо: тм нливется то золотом, то кровью, то изумрудной влгой Конопус, яркое светило корбля Арго, две огромные звезды Центвр. Но вы с любовью успокоиветесь от нестерпимого блеск н четырех звездх Южного Крест: они сияют скромно и, кжется, смотрят н вс тк пристльно и умно. Южный Крест... Случлось ли вм (д кк не случлось поэту!) вдруг увидеть женщину, о крсоте, грции которой долго жужжли вм в уши, и не нйти в ней ничего поржющего? "Что же в ней особенного? - говорите вы, с удивлением всмтривясь в женщину, - он прост, скромн, ничем не отличется..." Всмтриветесь долго-долго и вдруг чувствуете, что любите уже ее стрстно! И про Южный Крест, увидя его в первый, второй и третий рз, вы спросите: что в нем особенного? Долго стнете вглядывться и кончите тем, что, с нступлением вечер, взгляд вш будет искть его первого, потом, обозрев все появившиеся звезды, вы опять обртитесь к нему и будете почсту и подолгу покоить н нем вши глз.

Нступет, з знойным днем, душно-слдкя, долгя ночь с мерцньем в небесх, с огненным потоком под ногми, с трепетом неги в воздухе. Боже мой! Дром пропдют здесь эти ночи: ни серенд, ни вздохов, ни шепот любви, ни пенья соловьев! Только фрегт нпряженно движется и изредк простонет д хлопнет обессиленный прус или под кормой плеснет волн - и опять всё торжественно и прекрсно-тихо!

Смотрите вы н все эти чудес, миры и огни, и, ослепленные, уничтоженные величием, но богтые и счстливые небывлыми грезми, стоите, кк сттуя, и шепчете здумчиво: "Нет, этого не скзли мне ни крты, ни нгличне, ни мерикнцы, ни мои учители; говорило, но бледно и смутно, только одно чуткое поэтическое чувство; оно тинственно мнило меня еще ребенком сюд и шептло:

Вот Азия, мир протц Адм,

Вот юня Колумбов земля!

И ты свершишь плвучие незды

В те древние и новые мест,

Где в небесх другие блещут звезды,

Где свет лиет созвездие Крест...

Берите же, любезный друг, свою лиру, свою плитру, свой роскошный, кк эти небес, язык, язык богов, которым только и можно говорить о здешней природе, и спешите сюд, - я винюсь в своем бессилии и умолкю!

Мрт 1853 год.

Атлнтический окен.

1 В послнии к И. А. Гончрову, нпечтнной в полном собрнии стихотворений Бенедиктов (примеч. Гончров).

IV

НА МЫСЕ ДОБРОЙ НАДЕЖДЫ

Приход в Falsebay. - Сймонсбей и Сймонстоун. - Попрвки н фрегте. - Кпштт. - "Welch's hotel". - Столовя гор, Львиня гор и Чертов пик. Ботнический сд. - Клуб. - Англичне, голлндцы, млйцы, готтентоты и негры. - Крткий исторический очерк Кпской колонии и войн с кфрми. Поездк по колонии. - Соммерсет. - Стелленбош. - Ферм Эльзенборг. Прль. - Веллингтон. - Мистер Бен. - Тюрьмы и рестнты. - Дороги. Ущелье. - Устер. - Минерльные ключи. - Обртный путь. - Змеиня горк. Птиц секретрь. - Винберг. - Кфрский предводитель Сейоло. - Отплытие.

С 10 мрт по 12 преля 1853.

Хотя нш плвучий мир довольно велик, средств незметно проводить время было у нс много, но всё плвть д плвть! Сорок дней с лишком не видли мы берег. Смые бывлые и терпеливые из нс с гримсой смотрели н море, думя про себя: скоро ли что-нибудь другое? Друг н друг почти не глядели, перестли знимться, читть. Всякий знл, что поддут к обеду, в котором чсу тот или другой ляжет спть, дже нехотя зметишь, у кого спог рзорвлся или пнтлоны выпчклись в смоле.

Я писл вм, что нс зхвтили штили в Южном тропике; после штилей нконец зсвежело, д ведь кк! Опять пошло свое: ни ходить, ни сидеть, ни лежть порядком! Это было в четверг, в нчле мрт. Не стну повторять, о чем уже писл, о кчке. Только это нгнло н меня ткую хндру, что море, кзлось, опротивело мне нвсегд. Хотя это продолжлось всего дней пять, но меня не обрдовл и берег, который мы увидели в понедельник. Море к берегу вдруг изменилось: из синего обртилось в коричнево-зеленовтое, кк ботвинье. Это от морских рстений, от кпусты, трв, животных и т. п. В одну из ночей оно необыкновенно блистло фосфорическим светом. Ккой вид! Когд обливешься вечером, в темноте, водой, прямо из окен, искры сыплются, бегут, скользят по телу и пропдют под ногми, н плубе. Это мелкие животные, нзывемые, кжется, медузми. Море уже отзывлось землей, несло н себе ее следы; бешено кидясь н берег, оно оствляет рыб, ркушки и уносит песок, землю и прочее. А ккя бездн невидимых и неведомых человеку тврей движется и кипит в этой чше, переполненной жизнью! Тут пок преприлежно изведывли их льбтросы, чйки и морские лсточки, летвшие низко нд водой. Эти птицы одни оживляют море: мы видели их иногд н рсстоянии 500 миль от ближйшего берег. Между ними много тк нзывемых у нс "глупышей", больших птиц, с тонкими, стройными, пегими крыльями, с тупой головой и с крепким носом. В смом деле у них глуповт физиономия. Они безвкусны, жестки, летют нд смым корблем и чсто зцепляют крыльями з прус.

7-го или 8-го мрт, при ясной, теплой погоде, когд кчк унялсь, мы увидели множество ккой-то крсной мссы, плвющей огромными пятнми по воде. Нловили ведр дв - икры. Недром видели сти рыбы, шедшей нездолго перед тем тучей под смым носом фрегт. Я хотел продолжть купться, но это уже были не тропики: холодно, особенно после свежего ветр. Фддеев тк с рдости и поктился со смеху, когд я вскрикнул, лишь только он вылил н меня ведро.

9-го мы думли было войти в Falsebay, но ночью проскользнули мимо и очутились миль з пятндцть по ту сторону мыс. Исполинские склы, почти совсем черные от ветр, кк зубцы громдной крепости, огрждют южный берег Африки. Здесь вечня борьб титнов - моря, ветров и гор, вечный прибой, почти вечные бури. Особенно хорош скл Hangklip. Вершин ее нгибется круто к средине, основния выдется в море. Вершины гор состоят из песчник, основния из грнит. Нконец 10 мрт, чсу в шестом вечер, идучи снизу по трпу, я взглянул вверх и остолбенел: гор тк и лезет н нс. "Мы н мели?" - спросил я дед. "Что вы! Бог с вми: типун бы вм н язык - н якорь стновимся!" В смом деле скомндовли: "Из бухты вон!", потом: "Отдй якорь!" Рздлся минутный гром рвнувшейся цепи, фрегт дрогнул и остновился. Мы стли в полутор верстх от берег, но он состоял из горы, и он покзлсь мне тк высок, что скрдывл рсстояние, подвляя высотой домы и церкви Сймонстоун. А после, когд я увидел Столовую гору, эт мне покзлсь пригорком. К нм нехли, по обыкновению, рзные лиц, с рекомендтельными письмми от дтских, голлндских и прочих корблей, портные, прчки мужеского пол и т. п.

Сймонсбей - это небольшой, укромный уголок большой бухты Фльсбей. В нее ндо войти умеючи, то кк рз стукнешься о кменья, которые почему-то нзывются римскими, или о Ноев ковчег, большой, плоский, высовывющийся из воды кмень у вход в злив, в нескольких сженях от берег, который тоже весь усеян более или менее крупными кменьями. Нчиня с преля суд приходят сюд; и те, которые стоят в Столовой бухте, н зиму переходят сюд же, чтобы укрыться от сильных юго-зпдных ветров. Сймонскя бухт зщищен со всех сторон горми.

Лишь только мы стли н якорь, одн из гор, с првой стороны от город, нкрылсь облком, которое плотно, кк прик, легло н вершину. А по другому, смому высокому утесу медленно ползло тоже облко, спускясь по обрыву, точно слой дым из исполинской трубы. У смого подножия горы лежт домов до сорок нглийской постройки; между ними видны две церкви, протестнтскя и ктолическя. У дмирлтейств нглийский солдт стоит н чсх, в зливе кчется нглийскя же эскдр. В одном из лучших домов живет нчльник эскдры, коммодор Тльбот.

Скудня зелень едв смягчет угрюмость пейзж. Сды из кедров, дубов, немножко тополей, немножко виногрдных трельяжей, кое-где киприс и мирт д зборы из колючих кктусов и исполинских лоэ, которых корни обртились в древесину, - вот и всё. Голо, уединенно, мрчно. В городе, однко ж, есть несколько весьм порядочных лвок; одну из них, помещющуюся в отдельном домике, можно нзвть дже богтою.

Спутники мои беспрестнно съезжли н берег, некоторые уехли в Кпштт, я глядел н холмы, ходил по плубе, читл было, д не читется, хотел писть - не пишется. Прошло дня три-четыре, инерция продолжлсь. Однжды нши, приехв с берег, рсскзывли, что н пристни к ним подошел стрик и чисто, по-русски, скзл: "Здрвия желю, вше блгородие". - "Кто ты ткой? откуд?" - спросил нш офицер. "Русский, - отвечл он, - в 1814 году взят фрнцузми в плен, потом при Втерлоо дрлся с нгличнми, взят ими, звезен сюд, женился н черной, имею шестерых детей". - "Откуд ты родом?" - "Из Орловской губернии". Но от него трудно было добиться других сведений - тк дурно говорил он уже по-русски. Нш фрегт обнжили, спустили рнгоут, сняли внты - и зкипел рбот. Шлюпки беспрестнно ездили н берег и обртно. П. А. Тихменев, успевший облечься в желтенькое пльто и соломенную шляпу с голубой лентой, ежедневно уезжл в пустой шлюпке и приезжл, или, лучше скзть, приезжл шлюпк с мясом, зеленью, фруктми и с ним. Соломення шляп, кк цветок, видн был между быччьей ногой и рбузми.

"Где мы?" - спросил я однжды, скуки рди, Фддеев. Он косо и подозрительно поглядел н меня, предвидя, что вопрос сделн недром. "Не могу знть", - говорил он, оглядывя с своим рвнодушием стены. "Это глупо не знть, куд приехл". Он молчл. "Говори же". - "Почем я зню?" - "Что ж ты не спросишь?" - "Н что мне спршивть?" - "Воротишься домой, спросят, где был; что ты скжешь? Слушй же: я тебе скжу, д смотри, помни. Откуд мы приехли сюд?" Он устремил н меня глз, с нмерением во что бы ни стло понять, чего я хочу, и по возможности удовлетворить меня; мне хотелось нвести его н ккое-нибудь сообржение. "Откуд приехли?" повторил он вопрос. "Ну д?" - "Из Англии". - "А Англия-то где?" Он еще больше косо стл смотреть н меня. Я вижу, что мой вопрос темен для него. "Где Фрнция, Итлия?" - "Не могу знть". - "Ну, где Россия?" - "В Кронштдте", - проворно скзл он. "В Европе, - попрвил я, - теперь мы приехли в Африку, н южный ее крй, н мыс Доброй Ндежды". - "Слушю-с". - "Помни же!"

И геогрфический урок Фддееву был рзвлечением среди гор, песков, в зхолустье. Н фрегте сильно рботли: везде лежли снсти, реи; проход нет. Только н юте и можно было ходить; тм по временм игрл музык. Мы лорнировли берег, удили рыбу, и, между прочим, вытщили ккую-то толстенькую рыбу с круглой головкой, мягкую, без чешуи; брюхо у ней желтое, спин вся в пятнх. Ее посдили в кдку. Приехл кто-то из нгличн и, увидев ее, торопливо предупредил, чтоб не ели. "Это ядовитя, - скзл он, - от нее умирют через пять, десять минут. Были примеры: однжды отрвилось несколько человек с голлндского судн. Свиньи иногд едят ее, выброшенную н берег, повертятся, повертятся, потом и околеют". Вытскивли много отличной, вкусной рыбы, похожей видом н лещ; еще ккой-то крсной, потом плоской; рзнообрзие рыбных пород неистощимо. Еще нм к столу нвезли превосходного виногрду, весьм посредственных рбузов и отличных крупных огурцов.

Н четвертый день и я собрлся съехть н берег с ншими докторми и с броном Крюднером. Первые собрлись ботнизировть, мы с броном Крюднером - мешть им. По берегм кое-где были рзбросны кменья, но ткие, что из кждого можно построить препорядочный домик. Когд я собрлся ехть, и Фддеев явился ко мне: "Позвольте и мне с вми, вше высокоблгородие", - скзл он. "Куд?" - "Д в Африку-то", - отвечл он, помня мой урок. "Что ты стнешь тм делть?" - "А вон н ту гору охот влезть!"

Ступив н берег, мы попли в толпу млйцев, негров и фрикнцев, кк нзывют себя белые, родившиеся в Африке. Одни рботли в дмирлтействе, другие прздно глядели н море, н корбли, н приезжих или просто тк, н что случится. З нми шли нши слуги; кто нес ружье, кто сетку ловить нсекомых, кто молоток - рзбивть кменья. "Смотрите, - говорили мы друг другу, - уже нет ничего ншего, нчиня с человек; всё другое: и человек, и плтье его, и обычй". Плетни устроены из кустов кктус и лоэ: не дй Бог схвтиться з куст - что нш крпив! Не только честный человек, но и вор, дже любовник, не перелезут через ткой збор: миллион едв зметных глзу игл вонзится в руку. И кмень не ткой, и песок рыжий, и трвы стрнные: одн ккя-то кудрявя, другя в плец толщиной, третья буря, кк мох, т дымчтя. Пошли з город, по мелкому и чистому песку, н взморье: под ногми хрустели рковинки. "Всё не нше, не ткое", - твердили мы, поднимя то рковину, то кмень. Промелькнет воробей - горздо нряднее ншего, фрнт, сейчс видно, что воробей, кк он ни фрнти. Тот же лёт, те же мнеры, и тк же копется, кк нш, во всякой дряни, рзброснной по дороге. И лсточки, и вороны есть; но не те: лсточки серее, ворон чернее горздо. Собк злял, и то не тк, отдет чужим, кк будто н инострнном языке лет. По улицм бегли черномзые, кудрявые мльчишки, толпились черные или коричневые женщины, млйцы в высоких соломенных шляпх, похожих н колокол, но с более рздвинутыми или поднятыми несколько кверху полями. Только свинья тк же неопрятн, кк и у нс, и тк же неистово чешет бок об угол, кк будто хочет своротить весь дом, д кошк, сидя в плисднике, среди мирт, преусердно лижет лпу и потом мжет ею себе голову. Мы прошли мимо домов, сдов, по песчной дороге, миновли крепость и вышли нлево з город.

Нс предупреждли, чтоб мы не ходили в полдень близ кустов: около этого времени выползют змеи греться н солнце, но мы не слушли, шевелили плкми в кустх, смело проклдывя себе сквозь них дорогу. Змеи, кжется, еще более остерегются людей, нежели люди их. Я видел только ящерицу, хотел прижть ее тростью н месте, но зеленя тврь с непостижимым проворством скользнул в норку. По одной дороге с нми шли три черные женщины. Я спросил одну, ккого он племени: "Финго! - скзл он, - мозмбик, зкричл потом, - готтентот!" Все три нчли громко хохотть. Не рз случлось мне слышть этот нглый хохот черных женщин. Если пройдете мимо ничего; но спросите черную крсвицу о чем-нибудь, нпример о ее имени или о дороге, он соврет, и вслед з ответом рздстся хохот ее и подруг, если они тут есть. "Бичун! Кфр!" - продолжл кричть нм бб. В смом деле бб. Одет, кк нши ббы: н голове плток, около поясницы что-то вроде юбки, кк у срфн, и сверху рубшк; и иногд плток н шее, иногд нет. Некоторые женщины из коричневых племен порзительно сходны с ншими згорелыми деревенскими струхми; зто черные ни н что не похожи: у всех толстые губы, выдвшиеся челюсти и подбородок, глз кк смоль, с желтым белком, и ряд белейших зубов. Улыбк н черном лице имеет что-то стршное и злое.

Мы ншли целый музеум между кменьями, в которые яростно бьет прибой: рковин, моллюсков, морских ежей и рков. Слизняки тк прирстют к кменьям, что нет возможности отодрть их. Они элстичны: только пожмешь, из них фонтнми брызжет вод. Морской еж - это полурстение, полуживотное: он рстет и, кжется, дышит. Это комок трвянистого тел, которому основнием служит зелененькя, трвянистя же чшечк. Весь он усеян иглми и ярко блещет крскми. Нш любитель-нтурлист нбрл их множество, сверх того, цветов, прутьев, листьев, рковин. Рковины, однко ж, были тк себе, простовты. Между тем в отеле я видел великолепные, рзноцветные и огромные рковины. "Это здешние?" - спросил я. "Нет, - отвечли мне, - с остров Св. Мврикия". Я зметил, что куд ни приедешь, нйдешь что-нибудь змечтельное; спросишь, откуд оно, всегд укжут дльше, вперед, иногд нзд. В Кпштте я увидел в тбчном мгзине футлярчики для спичек, точеные из крсивого, двухцветного дерев. Я сейчс же купил несколько н пмять о мысе Доброй Ндежды. Я спросил, кк зовут дерево? "Бокс", - скзл нгличнин. "А откуд оно?" - "Из Англии", - отвечл он. Н острове Св. Мврикия, пожлуй, скжут, что рковины из Приж. Впрочем, здесь, кк в целом мире, есть провинцильня змшк выдвть свои товры з столичные. Что ни спросишь: шляпу, споги - это из Лондон! - отвечют вм. Я вспомнил нши уездные город и ндписи н бледно-синей доске "Портной из Нижнего". Тбчник думл, что бог знет кк утешит меня, выдв свой товр з нглийский.

Воротясь с прогулки, мы зшли в здешнюю гостиницу "Fountain hotel": дом голлндской постройки с нвесом, в виде блкон, с чисто убрнными комнтми, в которых полы были лкировны. Потолок в комнтх был из темного дерев, привозимого с восточного берег, из порт Нтль. Доствк его изнутри колонии обходится дорого, оттого дерево употребляется только н мебель и другие, смые необходимые поделки. Зто кмень нипочем: все домы кменные. Мы видели дже несколько очень бедных рыбчьих хижин, по дороге от Сймонстоун до Кпштт, построенных из костей выброшенных н берег китов и других животных. Мы сели у окн з жлюзи, потому что хотя и было уже (у нс бы ндо скзть еще) 15 мрт, но день был жркий, солнце пекло, кк у нс в июле или кк здесь в декбре.

Н кмине и по углм везде рзложены минерлы, рковины, чучелы птиц, зверей или змей, вероятно всё "с остров Св. Мврикия". В кмине лежло множество сухих цветов, из породы иммортелей, кк мне скзли. Они лежт, не изменяясь по многу лет: через десять лет тк же сухи, ярки цветом и тк же ничем не пхнут, кк и несорвнные. Мы спросили инбирного пив и констнского вин, произведения знменитой Констнской горы. Пиво мльчик вылил всё н брон Крюднер, констнское вино тк слдко, что из рук вон. Оно нпоминет вкусом немного млгу, но только слще. Н стенх были плохие кртинки - неизбежня приндлежность стнций и трктиров всего земного шр, кк я убедился теперь. Без них скучно н стнции: это большое рзвлечение для путешественник. Припомните, сколько рз вм пришлось улыбнуться, рссмтривя н нших стнциях, пок зпрягют лошдей, простодушные изобржения лиц и событий? И тут то же смое. Вот, нпример, н одной кртинке предствлен дрк солдт с контрбндистми: герои режут и колют друг друг, лиц у них сохрняют ткое спокойствие, ккого в подобных случях не может быть дже у нгличн, которые тут изобржены, что и соствляет истинный комизм ткого изобржения. Н других кртинкх предствлен скчк с препятствиями: лошди вверх ногми, люди по горло в воде. По этим кртинкм я зключил, не видв еще хозяев, что гостиниц нглийскя. У голлндцев скчек не изобржется, зто везде увидишь охоту з тигрми или лисицми, потом портреты королей и королев. И тм пленяешься своего род несообрзностями: брс схвтил зубми охотник з ногу, охотник, леж в тростнике, смотрит в сторону и смеется. Вообще можно рзличить нглийские и голлндские гостиницы с первого взгляд. У нгличн везде виден комфорт или претензия н него, у голлндцев - птрирхльность, проявляющяся в стринной, почерневшей от времени, но чисто содержимой мебели, особенно в деревянных пузтеньких бюро и шкпх с дедовским фрфором, серебром и т. п. По состоянию одних этих гостиниц безошибочно можете зключить, что голлндцы пдют, нгличне возвышются в здешней стороне. У первых всё смотрит скучно, зпущенно; у последних весело, ново и свежо. Мы провели с чс, покуривя сигру и глядя в окно н корбли, в том числе н нш, н дльние горы; тешились мыслью, что мы в Африке. "А ведь это смый южный трктир отсюд по прямому пути до полюс, - скзл мне товрищ, - внесите это в вшу зписную книжку". Я не знл, к ккому роду знний отнести это змечние, и обещл поместить его особо.

Я никк не ожидл, чтоб Фддеев способен был н ккую-нибудь любезность, но, воротясь н фрегт, я ншел у себя в кюте великолепный цветок: горный тюльпн, величиной с чйную чшку, с розовыми листьями и темным, коричневым мхом внутри, н длинном стебле. "Где ты взял?" - спросил я. "В Африке, н горе достл", - отвечл он.

Мы собрлись всемером в Кпштт, но с тем, чтоб сделть поездку подльше в колонию. И однжды утром, взяв по чемоднчику с бельем и плтьем д зписные книжки, пустились в двух экипжх, то есть фурх, крытых с боков кожей.

От Сймонсбея до Кпштт всего 24 нглийских мили, или 36 верст. Дорог, первые 12 миль, идет по берегу, то у подошвы утесов, то пескми, или по ребрм скл, всё по шоссе; дорог невеселя, хотя море постоянно в виду, нд головой теснятся утесы, усеянные кустрникми, но всё это мрчно, голо. Верхушки утесов резко оттеняются своим темно-серым цветом песчник от покрытого трвой грнит. Мы видели высоко в ущельях гор псущихся коров: они кзлись снизу букшкми. В одном месте, нпрво, есть озерко пресной воды. Кое-где одиноко стоят рыбчьи хижины; две-три дчи под горой д мленькя гостиниц - вот и всё. Жизни мло; только чйки плвно носятся по прибрежью д море вечно и неумолкемо шумит и плещет. Н половине дороги другя гостиниц, тк и нзывется "Halfway" ("Половин пути"). Нш кучер остновился тут, отпряг лошдей и предложил нм потребовть refreshment, то есть зкусить. Н дворе росло огромное кедровое дерево; глвный флигель строился, гостиниц помещлсь в другом, мленьком. Мы зкзли звтрк и пошли в сд. При входе крупными буквми нписно, чтобы ничего не трогли в сду без позволения сдовник. Но трогть было нечего, кроме рзве незрелых фиг д кукурузы, которую убирл негр. Прочее всё двно снято. Хотя погод был жркя, но уже не летняя здесь. Листья летели с деревьев и усыпли дорожки. Сд был порядочный, он же и огород. Тут посжены были кроме фиговых деревьев бнны, виногрд, кпуст и огурцы. Видно было много цветов. Звтрк состоял из яичницы, холодной и жесткой солонины, из горячей и жесткой ветчины. Яичниц, ветчин и кртинки в деревянных рмх опять нпомнили мне нше стнции. Тут, впрочем, было богтое собрние птиц, чучелы зверей; особенно мил головк мленького оленя, с козленк величиной; я злюбовлся н нее, кк н женскую (блгодрите, mesdames), д по углм крсовлись еще рог диких буйволов, огромные, рскидистые, ярко выполировнные, нпоминвшие тоже головы, конечно не женские...

Остльня половин дороги, нчиня от гостиницы, совершенно изменяется: утесы отступют в сторону, мили н три от берег, и путь, веселый, оживленный, тянется между рядми дч, одн другой крсивее. Въезжешь в ллею из кедровых, дубовых деревьев и тополей: местми деревья обрзуют непроницемый свод; кое-где другие ллеи бегут в сторону от глвной, к дчм и к фермм, потом к Винбергу, мленькому городку, который виден с дороги. Нлево видн знменитя по своему вину Констнскя гор. Рядом с ней идет хребет вплоть до Столовой горы. По дороге то обгоняли нс, то встречлись фуры, кбриолеты, всдники. Из ллеи неприметно въезжешь в Кпштт. При въезде берут по 8 пенсов с экипж з шоссе; при выезде из Сймонсбея столько же. По дороге еще есть крсивя кмення чсовня в полуготическом вкусе, потом, в стороне под горой, н берегу, выстроено несколько домиков для приезжющих н лето брть морские внны. Есть рыбчья слобод с рощей вокруг.

КАПШТАТ

Здолго до въезд в город глзм ншим открылись три стрнные мссы гор, не похожих ни н одну из виденных нми. Одн предлиння, довольно отлогя, с углублением в средине, с возвышенностями по концм; другя высокя, ровня и одинково широкя и в основнии, и нверху. Вершины нет: он кк будто срезн, и гор окнчивется кверху площдью, почти рвною основнию. К ней прислонилсь третья гор, вся в рытвинх, более первых зросшя зеленью. "Что это?" - спросил я кучер млйц, укзывя н одну гору. "Tablemountain" - скзл он ("Столовя гор"). "А это?" - "Lion's head" ("Львиня гор"). - "А это?" - "Deavil's-pick" ("Чертов пик").

Столовя гор нзвн тк потому, что похож н стол, но он похож и н сундук, и н фортепино, и н стену - н что хотите, всего меньше н гору. Бок ее кжутся глдкими, между тем в подзорную трубу видны большие уступы, неровности и углубления; но они исчезют в громдности глыбы. Эти три горы, и между ними особенно Столовя, недром приобрели свою репутцию.

Обливют ли их солнечные лучи, лежит ли густой тумн н них, или опоясывют облк - во всех этих уборх они прекрсны, оригинльны и соствляют вечно знимтельное и грндиозное зрелище для путешественник. Три стрнные формы, кк три чудовищ, облегли город. Столовя гор, мрчня, серя, кк все горы, окймляющие южный берег Африки, состоит из песчник, почерневшего от солнц и воздух. Кое-где зеленеет трвк, д кустрниковые рстения збрлись в промытые дождем рытвины. По подошве кучкми рзбросны рощицы и сды с дчми и виногрдникми. С вид кжется невозможным войти в эту стену; между тем тм проложены тропинки, и любопытные, с проводникми, беспрестнно отпрвляются туд. И некоторые из нших ходили: пошли в спогх, воротились босые. Вершин горы, скзывли они, плоскя, поросшя кустрником во всю площдь. Львиня гор похож, говорят, н лежщего льв: продолговтый холм в смом деле нпоминет хребет ккого-то животного, но конический пик, которым этот холм примыкет к Столовой горе, вовсе не похож н львиную голову. Зто коронк пик обрзует совершенно првильную фигуру спящего львенк. Товрищи мои зметили то же смое: нельзя нрочно сделть лучше; тк и хочется снять ее и положить н стол, кк presse-papiers.

Любуясь н горы, мы незметно очутились у широкого крыльц двухэтжного дом: это "Welch's hotel". У подъезд, н нижней ступеньке, встретил нс совсем черный слуг; потом слуг млец, не совсем черный, но и не белый, с крсным плтком н голове; в сенях - служнк, нгличнк, побелее; длее, н лестнице, - девушк лет 20, крсвиц, положительно беля, и, нконец, - струх, хозяйк, nec plus ultra2 беля, то есть седя. Мы вошли в чистые, круглые, освещенные сверху сени с прекрсной деревянной лестницей и выходом прямо н дворик, с блконом. Около дворик кругом шл шплер из виногрдных лоз, и кисти ягод висели везде, зрелые и крупные, янтрного цвет. Двери нпрво в гостиную и нлево в столовую были отворены нстежь, с полуоткрытыми жлюзи и окнми. Везде сумрк и прохлд. В сенях мы встретили своих, которые нкнуне уехли. Они шли гулять; мы сдли вещи слугм и присоединились к ним. Слуг спросил меня и брон, будем ли мы обедть. Чересчур жесткя солонин и слишком мягкя яичниц в "Halfway" еще были присущи у меня в пмяти или в желудке, и я отвечл: "Не зню". - "Будем, будем!" - торопливо з себя и з меня решил брон. Н лестнице служнк подошл к нм и спросил, будем ли мы обедть? "Не зню..." - нчл было я, но брон не дл мне договорить. Пок мы сдвли вещи, нши спутники толпой теснились у буфет. Я продрлся посмотреть, что они делют. Вот что: из темной комнты буфет в светлые сени выходило большое окно; в нем, кк в рмке, вствлен был прекрсня кртинк: хорошенькя девушк, родственниц m-rs Welch, Кэролейн, то есть Кролин, т смя, которую мы встретили н лестнице. Он был прекрсного рост, с прекрсной тлией, с прекрсными глзми и предурными рукми - прекрсня девушк! Сквозь белую, нежную кожу сквозили тонкими линиями синие жилки; глз большие, темно-синие и лучистые; рот мленький и грциозный с вечной, одинковой для всех улыбкой. Я после видел, кк он обрезл плец и зплкл: лоб у ней нморщился, глз вырзили стрдние, рот улыблся: тков сил привычки. Кк грциозно подвл он кждому счет, нписнный хотя дурной рукой, но прекрсным почерком! Кк мило говорил: "Thank you!", когд взмен счет ей подвли кучку фунтов. А что з прелесть, когд он, кк сильфид, неслышными шгми идет по лестнице, вдруг остновится посредине ее, обопрется н перил и, обернувшись, бросит н вс убийственный взгляд. Он-то привлекл всех к окну: тм было постоянное сборище. Он, то во весь рост, то сидя, рисовлсь н темном фоне комнты. Сзди, кк дополнение, ксессур комнты, сидел н дивне довольно грузня струшк, m-rs Welch. Предоствив Кролине улыбться и рзговривть с гостями, он постоянно держлсь н втором плне, молч принимл передвемые ей Кролиной фунты и со вздохом опускл в крмн. Увидя нс, новоприезжих, обе хозяйки в один голос спросили, будем ли мы обедть. Этот вопрос знимл весь дом.

День был удивительно хорош: южное солнце, хотя и осеннее, не щдило крсок и лучей; улицы тянулись лениво, домы стояли здумчиво в полуденный чс и кзлись вызолоченными от жркого блеск. Мы прошли мимо большой площди, нзывемой Готтентотскою, усженной большими елями, нклоненными в противоположную от Столовой горы сторону, по причине знменитых ветров, пдющих с этой горы н город и злив.

Н площди учтся обыкновенно войск; но их теперь нет: они еще воюют с кфрми. В конце площди бирж - низенькое, не предствляющее ничего змечтельного здние голлндской постройки. В нем большя зл, увешння тысячми печтных уведомлений о продже, о покупке, д множество столов с гзетми. Рядом в комнте помещется библиотек. Мы видели много улиц и площдей, осмотрели нглийскую и ктолическую церкви, миновв мечеть, помещющуюся в доме, который ничем не отличется от других. Но куд ни взглянешь, везде взгляд упирется то в зеленеющие бок лежщего Льв, то в Столовую гору, то в Чертов пик. Город кк будто сдвлен ими, только к юго-зпду рздвигется безгрничный простор: тм море сливется с небом.

Мы в конце одной улицы зметили темную ллею и поворотили туд. Это был длиння, совсем зкрытя вершинми елей дорог для пешеходов, убитя, впрочем, довольно острыми кмешкми. Пройдя несколько сжен, мы подошли ко входу в ботнический сд, в который вход дозволен з деньги по подписке; но для путешественников он открыт во всякое время безденежно. Что з нслждение этот сд! Он не велик: едв ли соствит половину петербургского Летнего сд, но зто в нем собрны все цветы и деревья, рстущие н Кпе и в колонии. Всё рссжено в порядке, посемейно. Мы обошли кругом сд, не пропускя ни одного рстения. Снчл идут деревья: помернцевые, фиговые и другие, потом кусты. Миртовые всевозможных пород, киприсные, и между ними миллионы мелких цветов, ярких, блестящих. Я припоминл нши роскошные дчи и цветники, где всё это стоит или под стеклом, или в кдкх, н зиму прячется. Здесь круглый год всё зеленеет и цветет. По местм посжено было чрезвычйно крсивое и невиднное у нс дерево, нзывемое по-нглийски broomtree. Broom знчит метл; дерево нзвно тк потому, что у него нет листьев, есть только тонкие и чрезвычйно длинные зеленые прутья, которые висят, кк кудри, почти до земли. Они видом немного нпоминют плкучие ивы, но горздо крсивее их. Ккя богтя коллекция георгин! Вот семейство лоэ; особенно крсивы зеленые листья с двумя широкими желтыми кймми. Семья кктусов богче всех: он знимет целую лужйку. Что з рзнообрзие, что з уродливость и что з крсот вместе! Я мимо многих кустов проходил с поникшей головой, кк мимо букв неизвестного мне язык. Посредине глвной ллеи рстут, обрзуя круг, точно дубы, огромные грушевые деревья с большими, почти с голову величиною, грушми, но жесткими, годными только для компот.

С одного мест из сд открывется глзм вся Столовя гор. Меня опять порзил эт громд, когд мы были у ее подошвы. Солнце обливло ее лучми; нверху прилипло в одном месте облко и лежло тм покойно, не шевелясь, кк глыб снегу. Зеленеющие бок Льв кзлись еще зеленее. Н крестце его вертелся телегрф, рзговривя с судми. Я вглядывлся в рытвины Столовой горы, промытые протокми и обрзующие видом тк нзывемые "ножки стол". Н этом рсстоянии то, что издли кзлось мхом, трвкой, являлось целыми лесми кустов и деревьев. Вся гор, взятя нерздельно, кжется ккой-то мрчной, мертвой, безмолвной мссой, между тем тм много жизни: н подошву ее лезут фермы и сды; в лесх гнездятся пвины (большие черные обезьяны), кишт змеи, бегют шклы и дикие козы. Гор не высок, всего 3500 футов нд морем, но громоздк, широк. Вообще все три горы кжутся покинутыми мтерилми от кких-то громдных змыслов и недоконченных нечеловеческих рбот.

Обошедши все дорожки, осмотрев кждый кустик и цветок, мы вышли опять в ллею и потом в улицу, которя вел в поле и в сды. Мы пошли по тропинке и потерялись в сдх, ничем не огороженных, и рощх. Дорог поднимлсь зметно в гору. Нконец збрлись в чщу одного сд и дошли до ккой-то виллы. Мы вошли н террсу и, устлые, сели н кменные лвки. Из дом вышл мултк, объявил, что господ ее нет дом, и по просьбе ншей принесл нм воды.

Город открылся нм весь оттуд, город чисто нглийский, с немногими исключениями: высокие двухэтжные домы с мгзинми внизу; улицы пересекются под прямым углом. Кругом длеко видны згородные домы и прячущиеся в зелени фермы. Зелень, то есть деревья, з исключением мелких кустов, только и видн вблизи ферм, то всюду голь, всё обнжено и иссушено солнцем, убито неистовыми, дующими с моря и с гор ветрми. Взгляд длеко обнимет прострнство и ничего не встречет, кроме белоснежного песку, рзноцветной и рзнообрзной трвы д однообрзных кустов, потом неизбежных гор, которые группми, беспорядочно стоят, кк люди, н огромной площди, то в кружок, то рядом, то лицом или спинми друг к другу.

Дорогой нвязвшийся нм в проводники млец принес нм виногрду. Мы пошли нзд всё по сдм, между огромными дубми, из рытвины в рытвину, взобрлись н пригорок и, спустившись с него, очутились в городе. Только что мы вошли в улицу, кто-то скзл: "Посмотрите н Столовую гору!" Все оглянулись и остновились в изумлении: половины горы не было.

Облко, о котором я говорил, рзрослось, пок мы шли сдми, и густым слоем, точно снегом, покрыло плотно и непроницемо всю вершину и спусклось по бокм ровно: это стол нкрывлся сктертью. Мы шли улицей, идущей сктом, и беспрестнно оглядывлись: сктерть продолжл спускться с неимоверной быстротой, тк что мы не успели достигнуть середины город, кк гор был зкрыт уже до половины. Я ждл, не будет ли бури, тех стремительных ветров, которые нводят ужс н стоящие н рейде суд; но жители кпшттские говорят, что этого не бывет. Столовя гор может хоть вся зкутться в свн - они не боятся. Бед, когд лев нкинет чепчик! Я после см имел случй поверить это собственным нблюдением.

Я пристльно всмтривлся в физиономию город: т же Англия, те же узенькие, высокие нглийские домы, крытые спидом и черепицей, в дв, редкие в три этж. Внизу мгзины. Только одно исключение допущено в пользу климт: это большие, во всю ширину дом вернды или блконы, где жители отдыхют по вечерм, нслждясь прохлдой. Есть несколько домов голлндской постройки с одним и тем же некрсивым, тяжелым фронтоном и мленькими окошкми, с тонким переплетом в рмх и очень мелкими стеклми. Но осттки голлндского влдычеств редки. Я почти не видл голлндцев в Кпштте, но язык голлндский, однко ж, еще в большом ходу. Особенно н нем говорят все стрики, слуги и служнки. Н вcяком шгу бросются в глз богтые мгзины сукон, полотен, мтерий, чсов, шляп; много портных и ювелиров, словом - это уголок Англии.

Здесь, кк в Лондоне и Петербурге, домы стоят тк близко, что не рзберешь, один это или дв дом; но город очень чист, смотрит тк бодро, весело, живо и промышленно. Особенно любовлся я пестрым нродонселением. Англичнин - брин здесь, кто бы он ни был: всегд изыскнно одетый, холодно, с пренебрежением отдет он прикзния черному. Англичнин сидит в обширной своей конторе, или в мгзине, или н бирже, хлопочет н пристни, он строитель, инженер, плнттор, чиновник, он рспоряжется, упрвляет, рботет, он же едет в крете, верхом, нслждется прохлдой н блконе своей виллы, прячсь под тень виногрдник.

А черный? Вот стройный, крсивый негр финго, или мозмбик, тщит тюк н плечх; это кули - немный слуг, носильщик, бегющий н посылкх; вот другой, из племени зулу, чще готтентот, н козлх ловко упрвляет прой лошдей, зпряженных в кбриолет. Тм третий, бичун, ведет верховую лошдь; четвертый метет улицу, поднимя столбом крсно-желтую пыль. Вот млец, с покрытой плтком головой, по обычю мгометн, едет с фурой, зпряженной шестью, восемью, до двендцти быков и более. Вот идет черня струх, в плтке н голове, сморщення, безобрзня; другя, безобрзнее, торгует ккой-нибудь дрянью; третья, смя безобрзня, просит милостыню. Толп мльчишек и девчонок, от смых белых до смых черных включительно, бегют, хохочут, плчут и дерутся. Волосы у черных - кк куч сжи. Мулты, мултки в европейских костюмх; длее пьяные нглийские мтросы, мхя рукми, крич во всё горло, в шляпх и без шляп, ктются в экипжх или толкутся у пристни. И между всем этим нродонселением проходят и проезжют прекрсные, нежные создния - нглийские женщины.

Мы пришли н торговую площдь; тут кругом теснее толпились дом, было больше товров вывешено н окнх, н площди сидело много женщин, торгующих виногрдом, рбузми и грнтми. Есть множество книжных лвок, где н окнх, кк в Англии, рзложены сотни томов, брошюр, гзет; я видел типогрфии, конторы издющихся здесь двух гзет, льмнхи, мгзин редкостей, то есть редкостей для европейцев: львиных и тигровых шкур, слоновых клыков, буйволовых рогов, змей, ящериц.

В городе считется около 25 тысяч всех жителей, европейцев и цветных. Кроме черных и млйцев встречется много коричневых лиц весьм подозрительного свойств, нпоминющих не то голлндцев, не то фрнцузов или нгличн: это помесь этих нродов с фрикнкми. Собственно же коренных и известнейших племен: кфрского, готтентотского и бушменского, особенно последнего, в Кпштте не видть, кроме готтентотов - слуг и кучеров. Они упрямо удляются в свои дикие убежищ, чуждясь цивилизции и оседлой жизни. Впрочем, племя бушменов млочисленно; они гнездятся в землянкх, вырытых среди кустов, оттого и нзвны бушменми (куст по-голлндски буш), они и между собой живут не обществом, посемейно, промышляют ловлей зверей, рыбы и воровством. Один из новых пистелей о Кпской колонии, Торнли Смит (Thornley Smith), нходит у бушменов сходство с Плиниевыми троглодитми, которые жили в землянкх, питлись змеями и вместо явственной речи издвли глухое ворчнье. Есть сходство, особенно когд послушешь, кк бушмены говорят: об этом скжу ниже.

Город посредством водопроводов снбжется отличной водой из горных ключей. З это плтится жителями известня подть, кк, впрочем, з все удобств жизни. Англичне ввели свою систему сборов, о чем ткже будет скзно в своем месте.

Уств и нглядевшись всего, мы чсов в шесть воротились в гостиницу. Тм в длинной столовой нкрыт был большой стол. Мы рзошлись по нумерм переодеться к обеду. Я осмотрел внимтельно свой нумер: это длиння, мрчня комнт с одним пребольшим окном, но очень высокя. В ней постель, по обыкновению преширокя, с знвесом; дрянной ореховый стол, несколько стульев, которые скликют друг друг; обои рзодрны в некоторых местх; н потолке крсуется пятно. В окне одно стекло рзбито; н столике стояло мленькое зеркло, в простой рмке, с ящиком. Я обошел комнту рз дв, поглядел н свой нерзвязнный, туго нбитый мешок с бельем и плтьем и вздохнул из глубины души. "Фддеев! Филипп! где вы?" - сорвлось у меня с язык воззвние к слугм. Я позвонил: явился мльчик лет двдцти, угревтый, подслеповтый, и в комнте вдруг зпхло собкой. "Воды бриться!" - скзл я. "Yes, sir", - отвечл он и не принес. Я позвонил - и он явился с кружкой воды. "Щетку, - скзл я, - для плтья!" То же "yes" в ответ и то же непослушние. Вдруг рздлся звонок - это приглшение к обеду. Я сошел в сени. Млец Ричрд, подняв колокол, с большой сткн величиной, вровень с своим ухом и зжмурив глз, звонил изо всей мочи н все этжи и нумер, сзывя путешественников к обеду. Потом вдруг перестл, открыл глз, поствил колокол н круглый стол в сенях и побежл в столовую.

Тм явились всё только нши д еще служщий в Ост-Индии нглийский военный доктор Whetherhead. Н столе стояло более десяти покрытых серебряных блюд, по обычю нгличн, и чего тут не было! Я сел н конце; передо мной поствили суп, и мне пришлось хозяйничть.

Нс село з обед человек шестндцть. Whetherhead сел подле меня. Я рзлил всем суп, в том числе и ему, и между нми звязлся рзговор, снчл по-нглийски, но потом перешел н немецкий язык, который знком мне больше. Мне кзлось, что будто он умышленно зтрудняется говорить по-немецки. Вскоре он стл говорить и со всеми. Он был очень умен, любезен и услужлив. Мое хозяйничнье н супе и окончилось. Ричрд снял крышку с другого блюд: тм здымился кусок ростбиф. Я трогл его длинным и, кк бритв, острым ножом то с той, то с другой стороны, стл резть, и нож ушел в глубину до половины куск. "Не портьте куск, - скзл мне брон, млея перед этой горой мяс, - ндо резть искусно". Я передвинул блюдо к доктору, и тот с уменьем, тонкими ломтями, нчл отделять мясо и рсклдывть по трелкм. Но тут уже все стли хозяйничть. Почти перед всяким стояло блюдо с чем-нибудь. Перед одним кусок брнины, тм телятин, и почти всё au naturel, кк и любят нгличне, жркое, рыб, зелень и еще крри, подвемое ежедневно везде, нчиня с мыс Доброй Ндежды до Китя, особенно в Индии; это говядин или другое мясо, иногд куриц, дичь, нконец, дже рки и особенно шримсы, изрезнные мелкими кусочкми и свренные с едким соусом, который соствляется из десяти или более индийских перцев. Мло того, к этому подют еще ккую-то особую, чуть не ядовитую сою, от которой блюдо и получило свое нзвние. Кк необходимя приндлежность к нему подется особо вренный в одной воде рис. Мы, не зня, кково это блюдо, брли доверчиво в рот; но тогд нчинлись рзличные зтруднения: один остнвливлся и недоумевл, кк поступить с тем, что у него во рту; иной, проглотив вдруг, делл гримсу, кк будто говорил по-нглийски; другой поспешно проглтывл и метлся зпивть, некоторые, в том числе и брон, мужественно покорились своей учсти.

Кк обыкновенно водится н нглийских обедх, один посылл свою трелку туд, где стояли котлеты, другой просил рыбы, и обед съедлся вдруг. Ричрд метлся кк угорелый и отлично успевл подвть вовремя всякому, чего кто требовл. Он же приносил тому бутылку портвейн, другому хересу, иным и сткн воды, но редко. Англичнм з обедом вод подется только для полоскнья рт. Лишь кликнут: "Ричрд!", д и кликть не ндо: он не допустит; он глзми ловит взгляд, подбегет к вм, и вы - особенно с непривычки - непременно зсмеетесь прежде, потом уже скжете, что вм нужно: ткие гримсы делет он, приготовляясь слушть вс! Вы только нмереветесь скзть ему слово, он открывет глз, кк будто ожидя услышть что-нибудь чрезвычйно вжное; и когд нчнете говорить, он поворчивет голову немного в сторону, одно ухо к вм; лицо всё, особенно лоб, собирется у него в склдки, губы кривятся н сторону, глз устремляются к потолку. Редко можно встретить физиономию подвижнее этого лиц, нпоминющего нших ттр.

Когд кончили обед, Ричрд мгновенно потскл прочь, одно з другим, блюд, потом трелки, ножи, вилки, куски хлеб, нконец, потщил сктерть. Я тк и ждл, что он нчнет тскть собеседников, хотя никто в этом ндобности и не чувствовл. Он не дотронулся, однко ж, ни до одного сткн, ни до рюмки и особенно до бутылки. Потом стл рсствлять перед кждым мленькие трелки, мленькие ножи, мленькие вилки и с тким же проворством нчл носить десерт: прекрупный янтрного цвет виногрд и к нему большую хрустльную чшку с водой, груши, грнты, фиги и рбузы. Опять пошл ткя же рздч: тому того, этому другого, ншим молодым людям всего. О пирожном я не говорю: оно то же, что и в Англии, то есть яичниц с вреньем, круглый пирог с вреньем и мленькие пирожки с вреньем д еще что-то вроде крем, без схр, но, кжется... с вреньем. Нконец Ричрд и это всё утщил, но бутылки и рюмки опять оствил и скромно удлился. К удивлению его, мы удлились от бутылок еще скромнее и кто пострше пошли в гостиную, большинство - в буфет, к окну. Тут еще дли кому кофе, кому чю и зписли н кждого з всё съеденное и выпитое, кроме вин, по четыре шиллинг: это з обед. Мне подли чю; я попробовл и не знл, н что решиться, глотть или нет. Я стл припоминть, н что это похоже: помню, что в детстве вместе с ревенем, мятой, бузиной, ромшкой и другими сндобьями, которыми щедро угощют детей, двли ккую-то трву вроде этого чя. В Англии он кзлся мне дурен, здесь ни н что не похож. Говорят, это смесь черного и зеленого чев; но это еще не причин, чтоб он был тк дурен; прибвьте, что к чю подли вместо схру песок, схрный конечно, но все-тки песок, от которого мутный чй стл еще мутнее.

Мы пошли опять гулять. Ночь был тепля, темня ткя, что ни зги не видть, хотя и звездня. Кждый, выходя из ярко освещенных сеней по лестнице н улицу, точно пдл в яму. Южня ночь тинственн, прекрсн, кк крсвиц под черной дымкой: темн, нем; но всё кипит и трепещет жизнью в ней, под прозрчным флёром. Чувствуешь, что кждый глоток этого воздух есть прибвк к зпсу здоровья; он освежет грудь и нервы, кк купнье в свежей воде. Тепло, кк будто у этой ночи есть свое темное, невидимо греющее солнце; тихо, покойно и тинственно; листья н деревьях не колышутся. Мы ходили до пристни и долго сидели тм н больших кмнях, глядя н воду. Чсов в десять взошл лун и осветил злив. Вдли кчлись тихо корбли, нпрво белел низмення песчня кос и темнели груды дльних гор.

Я воротился домой, но было еще рно; у окн буфет мистрис Вельч и Кролин, сидя друг подле друг н дивне, зевли по очереди. Я что-то спросил, они что-то отвечли, потом м-с Вельч еще зевнул, з ней зевнул Кролин. Я хотел зсмеяться и, глядя н них, см зевнул до слез, они зсмеялись. Потом кждя взял свечу, рсклнялись со мной и, одн з другой, медленно пошли н лестницу. В сенях, н круглом столе, я увидел целый строй медных подсвечников и - о ужс, сльных свеч! Всё это приготовлено для гостей. Меня еще в Англии удивило, что ткой опрятный, тонкий и причудливый в житье-бытье нрод, кк нгличне, д притом и изобреттельный, не изобрел до сих пор чего-нибудь вместо дорогих восковых свеч. Стериновые есть, но очень дурны; спермцетовые прекрсны, но дороже восковых. "Мне нужн восковя или спермцетовя свечк", - скзл я живо. Они обе посмотрели н меня с полминуты, потом скрылись в коридор; но Кролин успел обернуться и еще рз подрить меня улыбкой, я пошел в свой 8-й номер, держ поодль от себя свечу; тм отдвло немного пустотой и сыростью.

Я сел было писть, но нглийский обед сморит сном хоть кого; д мы еще нбеглись вдоволь. Я только нчл зсыпть, кк нд првым ухом у меня рздлось пронзительное сопрно комр. Я повернулся н другой бок - нд ухом рздлся дуэт и потом трио, тм всё смолкло и вдруг - укушение в лоб, не то в щеку. Вздрогнешь, схвтишься з укушенное место: тм шишк. Я думл прихлопнуть ночных збияк и не рз издли, тихонько целился лдонью в темноте: бц - больно - только не комру, и вслед з пощечиной рздвлось опять звонкое пение: комр юлил около другого ух и пел тк тихо и нсмешливо. Я зтворил деревянную ствню, но от ветерк он ходил взд и вперед и постукивл. Н другой день утром, чсов в 8, кто-то стучит в дверь. "Кто тм?" - збывшись, по-русски зкричл я. "Who is there?" опомнившись, спросил я потом. "Чю или кофе?" - "Чю... если только это чй, что у вс подют". Я встл отпереть дверь и тотчс же пожловлся человеку, принесшему чй, н комров, покзывя ему следы укушений. Я попросил, чтоб поскорей вствили стекло. "Yes, sir", - отвечл он. Но я знл уже, что знчит это "yes".

Только я собрлся идти гулять, кк рздлся звонок Ричрд; я проворно сошел вниз узнть, что это знчит. У окн буфет нет никого, и рмк пустя: кртинк еще почивл. Только Ричрд, стоя в сенях, зкрыв глз, склонив голову н сторону и держ н ее месте колокол, тк и зливется звонит - к звтрку. Было всего 9 чсов - ккой же еще звтрк? "Ни я, никто из нших не звтркет", - говорил я, входя в столовую, и увидел всех нших; других никого и не было. Стол нкрыт, кк для обед; стоит блюд шесть и дымятся; н другом столе дымился чй и кофе. Я сел вместе с другими и поел рыбы - из любопытств, "узнть, что з рыб", по методе брон, д мленькую котлетку. "Чем же это не обед? - говорил я, принимясь з виногрд, - совершенный обед - только супу нет". После звтрк я не збыл пожловться м-с Вельч н комров и просил вствить окно. "Yes, sir!" отвечл он. И Кролине пожловлся, прося убедительно велеть к ночи вствить стекло. "Yes, o yes!" - скзл он, очровтельно улыбясь.

Мы пошли по улицм, зшли в контору ншего бнкир, потом в лвки. Кто покупл книги, кто зкзывл себе плтье, обувь, рзные вещи. Книжня торговля здесь довольно знчительн; лвок много; глвня из них, Робертсон, помещется н большой улице. Здесь есть своя смостоятельня литертур. Я видел много периодических издний, льмнхов, стихи и прозу, крты и грвюры и купил некоторые изднные здесь сочинения собственно о Кпской колонии. В книжных лвкх продются и все письменные приндлежности. Устройство лвок, искусство рсклдывть товр - всё нпоминет Англию. И здесь, кк тм, вы не обязны купленный товр брть с собою: вм принесут его н дом. Другие мгзины еще более нпоминют Англию, только с легким провинцильным оттенком. Всё попроще, нет зеркльных двухсженных стекол, гзу и роскошной мебели. Между тем здесь есть много своих фбрик и зводов: шляпных, стеклянных, бумжных и т. п., которые вполне удовлетворяют потребности кря. Глядя н это множество рзного род лвок, я спршивл себя: где покуптели? Жителей в Кпштте от 25 до 30, в колонии кких-нибудь 200 тысяч.

К полудню солнце нчинло сильно печь. Окн зкрылись нглухо посредством жлюзи; движение приутихло, то есть беготня собственно, но езд не прекрщлсь. Экипжи мчлись изо всей мочи по улицм; быки медленно тщили тяжелые фуры с хлебом и другою клдью, иногд и с людьми. В ткой фуре я видел человек по пятндцти. Посреди улиц, кк в Лондоне, гуськом стояли немные экипжи: креты четырехместные, коляски, кбриолеты в одну лошдь и прой. Экипжи кк будто сейчс из мстерской: ни одного нет дже строго фсон, все выкршены и содержтся чрезвычйно чисто. Черные кучер ловят глзми вш взгляд, но не говорят ни слов.

Мы где-то н перекрестке рзошлись: кто пошел в мгзин редкостей, кто в внны или дже в бни, помещющиеся в одном доме н торговой площди, кто куд. Я отпрвился опять в темную ллею и ботнический сд, который мне очень понрвился, между прочим и потому, что в городе собственно негде гулять. Я с новым удовольствием обошел его весь, остнвливлся перед рзными деревьями, дивился рогтым, неуклюжим кктусм и опять с любопытством смотрел н Столовую гору. Меня порзило пение множеств птиц, которого вчер я не слыхл, вероятно, потому, что было поздно. Теперь, нпротив, утром, рздвлось столько веселых и незнкомых для северного ух голосов. Я искл глзми певиц, но они не очень дичились: из одного куст в другой беспрестнно перелетли сти колибри, резвых и блестящих. Они шлили и кокетничли, вертясь н веткх довольно низких кустов и сверкя переливми всех возможных цветов. Только я подходил шгов н пять, кк они дождем проносились под носом у меня и пдли в ближйший шелковичный или другой куст.

В отеле в чс ззвонили звтркть. Опять рзыгрлся один из существенных ктов дня и жизни. После десерт все двинулись к буфету, где, в черном плтье, с черной сеточкой н голове, сидел Кролин и с улыбкой нблюдл, кк смотрели н нее. Я попробовл было подойти к окну, но мест были нгжировны, и я пошел писть к вм письм, чс в три отнес их см н почту.

Я ходил н пристнь, всегд кипящую нродом и суетой. Здесь идут по длинной, длеко уходящей в море нсыпи рельсы, по которым возят тяжести до лодок. Тут толпится всегд множество мтросов рзных нций, шкиперов и просто городских зевк.

Есть н что и позевть: впереди необъятный злив со множеством судов; взд и вперед снуют лодки; вдли песчня отмель, з ней Тигровые горы. Оглянитесь нзд: з вми три исполинские мссы гор и веселый, живой город. Тут же, н плотине, зстл я множество всякого цветного нрод, особенно мльчишек, ловивших удочкми рыбу. Ее тк много, что не проходит минуты, чтоб кто-нибудь не вытщил.

В некоторых улицх видел я множество конюшен для верховых лошдей. В городе и з городом беспрестнно встречешь всдников, иногд целые квлькды. Лошди все почти средней величины, но крсивы. Требовние н них тк велико, что в воскресенье, если не позботишься нкнуне, не достнешь ни одной. В этот день все из город рзъезжются по дчм. Между прочим, в одном месте я встретил ндпись: "Контор омнибусов"; спршивю: куд они ходят, и мне нзывют ближйшие мест, миль з 40 и з 50 от Кпштт. А двно ли туд ездили н волх, в сопровождении толпы готтентотов, н охоту з львми и тигрми? Теперь з львми ндо отпрвляться миль з 400: город, дороги, отели, омнибусы, шум и сует оттеснили их длеко. Но тигры и шклы водятся до сих пор везде, рыскют н окрестных к Кпштту горх.

Пор, однко, обедть, солнце село: шесть чсов. В отеле нс ожидл ккой-то высокий, стройный джентльмен, очень блгообрзной нружности, с смыми приличными бкенбрдми, укршенными легкой проседью, в голубой куртке, с черным крепом н шляпе, с постоянной улыбкой скромного сознния своих достоинств и с предлинным бичом в рукх. "Вндик", - рекомендовлся он. У меня промелькнул целый поток сообржений. "Вндик - конечно, потомок знменитого живописц: дед или прдед этого, стоящего пред нми, Вндик, оствил Голлндию, переселился в колонию, и вот теперь это сын его. Он, конечно, пришел познкомиться с русскими, редкими гостями здесь, кк и тот мйор, дъютнт губернтор, которого привел сегодня утром доктор Ведерхед..." - "Проводник вш по колонии, - скзл Вндик, - меня ннял вш бнкир, с двумя экипжми и с осьмью лошдьми. Когд угодно ехть?" Мои сообржения рссеялись. "Звтр порньше", - скзли мы ему.

Доктор Ведерхед з обедом опять был очень любезен. Тут пришли некоторые дмы, в том числе и его жен. Нехорош - Бог с ней: лет тридцти, figure chiffonn?e1. Про ткие лиц прибвляют обыкновенно: но очень мил; про эту нельзя скзть этого. Кк кокетливо ни одевлсь он, но вплые и тусклые глз, бледные губы могли внушить только рзве сострдние к ее болезненному состоянию. Из их нумер чсто рздвлись звуки музыки, иногд пение женского голос. Игрли н фортепино прекрсно: говорят, это он.

Доктор этот с первого рз зствил подозревть, что он не нгличнин, хотя и служил хирургом в полку в ост-индской рмии. Он был чрезвычйно воздержн в пище, вин не пил вовсе и не мог нхвлиться нми, что мы почти тоже ничего не пили. "Я всё с большим и большим удовольствием смотрю н вс", - скзл он, клдя ноги н стол, звленный журнлми, когд мы перешли после обед в гостиную и дмы удлились. "Чем мы зслужили это лестное внимние?" - "Скромность, знние приличий..." - и пошел. "Покорно блгодрим. А рзве вы ожидли противного?.." - "Нет: я срвнивю с ншими офицерми, - продолжл он, - н днях пришел нглийский корбль, человек двдцть офицеров съехли сюд и через чс поствили вверх дном всю отель. Прежде всего они нпились до того, что многие остлись н своих местх, другие и этого не могли, упли н пол. И кждый день тк. Ведь вы тоже пробыли долго в море, хотите рзвлечься, однко ж никто из вс не выпил дже бутылки вин: это просто удивительно!"

Ткой отзыв нс удивил немного: никто не стнет тк говорить о своих соотечественникх, д еще с инострнцми. "Неужели в Индии нгличне пьют тк же много, кк у себя, и едят мясо, пряности?" - спросили мы. "О д, ужсно! Вот вы видите, кк теперь жрко; предствьте, что в Индии ткя зим; про лето нечего и говорить; нши, в этот жр, с рннего утр отпрвятся н охоту: чем, вы думете, они подкрепят себя перед отъездом? Чем и водкой! Приехв н место, рыщут по этому жру целый день, потом являются н сборное место к обеду, и кждый выпивет по нескольку бутылок портер или элю и после этого приедут домой кк ни в чем не бывло; выкупются только и опять готовы есть. И ничего им не делется, - отчсти с досдой прибвил он, - ровно ничего, только крснеют д толстеют; я вот совсем не пью вин, ем мло, должен был удлиться н полгод сюд, чтоб полечиться".

"Но это дром не проходит им, - скзл он, помолчв, - они крепки до времени, в известные лет силы вдруг изменяют, и вы увидите в Англии многих индийских героев, которые сидят по углм, не сходя с кресел, или тскются с одних минерльных вод н другие". - "Долго ли вы пробудете здесь?" - спросили мы доктор. "Я взял отпуск н год, - отвечл он, - мне остлось всего до пенсии год три. Ндо прослужить семндцть лет. Не зню, зчтут ли мне этот год. Теперь соствляются новые првил о службе в Индии; мы не знем, что еще будет". Мы спросили, зчем он избрл мыс Доброй Ндежды, не другое место для отдых. "Ближйшее, - отвечл он, - и притом переезд дешевле, нежели куд-нибудь. Я хотел ехть в Австрлию, в Сидней, но туд стло много ездить эмигрнтов и мест н порядочных судх очень дороги. А нс двое: я и жен; жловнья я получю всего от 800 до 1000 ф. стерл." (от 5000 до 6000 р.). - "Куд же отпрвитесь, выслужив пенсию?" "И см не зню; может быть, во Фрнцию..." - "А вы знете по-фрнцузски?" "О д..." - "В смом деле?" И мы живо зговорили с ним, до тех пор, првду скзть, кроме Арефьев, который отлично говорит по-нглийски, у нс рты были точно зшиты. Доктор говорил по-фрнцузски прекрсно, кк не говорит ни один нгличнин, хоть он живи сто лет во Фрнции. "Д он жид, господ!" - скзл вдруг один из нших товрищей. Жид - ккя догдк! Мы пристльнее всмотрелись в него: лицо бледное, волосы русые, профиль... профиль точно еврейский - сомнения нет. Несмотря, однко ж, н эту догдку, у нс еще были скептики, осприввшие это мнение. Д нет, всё в нем не нглийское: не смотрит он, вытрщ глз; не сжт у него, кк у нгличн, и смя мысль, суждение в ккие-то тиски; не цедит он ее неуклюже, сквозь зубы, по слову. У этого мысль льется тк игриво и свободно: видно, что ум не здвлен предрссудкми; не рядится взгляд его в нглийский покрой, кк в нкрхмленный глстух: ну, словом, всё, кк только может быть у космополит, то есть у жид. Выдл ли бы нгличнин своих пьяниц?.. Догдк о его нционльности оствлсь всё еще без докзтельств, и доктор мог ндеяться прослыть з нгличнин или фрнцуз, если б см себе не ннес решительного удр. Не прошло получс после этого рзговор, говорили о другом. Доктор рсспршивл о службе ншей, о чинх, всего больше о жловнье, и вдруг, ни с того ни с сего, быстро спросил: "А н кком положении живут у вс жиды?" Все сомнения исчезли.

Кто бы он ни был, если и жид, но он был смый любезный, обрзовнный и обязтельный человек. "Вм скучно по вечерм, - скзл он однжды, - здесь есть клуб: вм предоствлен свободный вход. Вы познкомитесь с здешним обществом, почитете гзету, выкурите сигру: всё лучше, нежели одним сидеть по нумерм. Д вот не хотите ли теперь? Пойдемте!"

Мы пошли. Клуб, кк все клубы: ряд освещенных комнт, кучи журнлов, толп лкеев и буфет. Но, видно, было еще рно: комнты пусты, только в бильярдной собрлось человек пятндцть. Пятеро, без сюртуков, в одних жилетх, игрли; прочие молч смотрели н игру. Между игрющими обрщл н себя особенное внимние пожилой, невысокого рост человек, с проседью, одетый в крсную куртку, в синие пнтлоны, без глстух. "Зметьте этого джентльмен", - скзл нм доктор и тотчс же познкомил нс с ним. Тот пожл нм руки, хотел что-то скзть, но голос три зкричли ему: "Вм, вм игрть!" - и он продолжл игру. "Кто ж это?" - спросили мы доктор. Он змялся несколько. "Игрок, если хотите", - скзл он. "Ну, спсибо з знкомство", - подумл я. Доктор кк будто угдл мою мысль. "Я познкомил вс с ним потому, - прибвил он, - что это змечтельный человек умом, обрзовнием, приключениями и ткже счстьем в игре. Вм любопытно будет поговорить с ним: он знет всё. У него огромный кредит здесь, в Ките, в Австрлии, и его векселя увжются, кк бнкирские. А этот молодой человек, - продолжл доктор, укзывя н другого джентльмен, недурного собой, с усикми, - змечтелен тем, что он очень богт, между тем служит в военной службе, просто из стрсти к приключениям".

Мне, однко ж, не интересно кзлось смотреть н ктнье шров, и я, предоствив своим товрищм этих героев, сел в угол. Мне стновилось скучно, я помышлял, кк бы уйти. Зову их - нейдут: "Сейчс д погодите". Я ушел потихоньку один, но дом было тоже невесело. Тм остлся нш доктор, еще нтурлист д молодой Зеленый. Все они легли спть; нтурлист, если и не спл, то коплся с слизнякми, ркми или букшкми; он чистил их, сушил и т. п. Но я придумл средство вызвть товрищей из клуб. Они после обед просили м-с Вельч и Кролину пить чй en famille, вместе, кк это делется у нс, в России. Тк, ромнтизм! Но те и понять не могли, зчем это, и уклонились. Н этом основл я свою хитрость и отпрвился в клуб. Игрок говорил с броном, Посьет с нглийским доктором. Долго я ловил свободную минуту, нконец улучил и скзл смым небрежным тоном, что я был дом и что струх Вельч спршивл, куд все рзбежлись. "А ей что?" - спросил Посьет. "Д не зню, - рвнодушно отвечл я, - вы просили, кжется, Кролину чй рзливть..."

"Это не я, брон", - перебил меня Посьет. "Ну, не зню, только Кролин сидит тм з чшкми и ждет". Я оствил Посьет и перешел к брону. "Вы, что ли, просили струху Вельч и Кролину чй пить вместе..." "Нет, не я, Посьет, - скзл он, - что?" - "Д чй готов, и Кролин ждет..." Я хотел обртиться к Посьету, чтоб убедить его идти, но его уже не было. "А этот господин игрок, в крсной куртке, вовсе не знимтелен, зметил, зевя, брон, - лучше горздо идти лечь спть". Мы пошли и зстли Посьет в комнте у хозяек: обе они зевли - струх со всею откровенностью, Кролин силилсь прикрыть зевоту улыбкой. О че ни тот, ни другой не спросили ни меня, ни их: они поняли всё. Мы вышли н крыльцо, которое выходит н двор, сели под виногрдными листьями и нпились чю одни-одинехоньки. Добрый Посьет стл уверять, что он ясно видел мою хитрость, брон молчл и только н другой день сознлся, что вчер он готов был дрться со мной.

Утром опять явился Вндик спросить, готовы ли мы ехть; но мы не были готовы: у кого плтье не поспело, тот деньги не успел рзменять. Просили приехть в дв чс. Вндик, с неизменной улыбкой, поклонился и ушел. В дв чс явились перед крыльцом две креты; кждя зпряжен был четверкой, по две в ряд. И млец Ричрд, и другой, черный слуг, и белый, подслеповтый нгличнин, нконец, см м-с Вельч и Кролин - все вышли н крыльцо провожть нс, когд мы сдились в экипжи. "Good journey, happy voyage!" говорили они. Моросил дождь, когд мы выехли з город и, обогнув Столовую гору и Чертов пик, поехли по прекрсному шоссе, в виду злив, между ферм, хижин, болот, песку и кустов. Если б не декорция гор впереди и по бокм, то хоть спть ложись. Но нм было не до спнья: мы рдовлись, что, по обязтельности дмирл, с помощию взятых им у бнкиров Томсон и К0 рекомендтельных писем, мы увидим много нового и знимтельного.

Я припоминл всё, что читл еще у Вльян о мысе и о других: описние песков, зноя, сржений со львми, о фермерх, и не верилось мне, что я еду по тем смым местм, что я в 10 000 милях от отечеств. Я лскл глзми кждый куст и трву, то крупную, сочную, то сухую, кк веник. Мы проехли мимо обсервтории, построенной н луговине, н берегу злив, верстх в четырех от город. Я думл, что Гершель здесь делл свои знменитые нблюдения нд луной и двойными звездми, но нм скзли, что его обсервтория был устроен в местечке Винберг, близ Констнской горы, эт приндлежит првительству. Дождь перествл по временм, и тогд н кустх порхло множество рзнообрзных птиц. Я зметил одну, синюю, с хвостом более четверти ршин длиной. Он нзывется sugarbird (схрня птиц) оттого, что постоянно водится около тк нзывемого схрного кустрник. Дикие кнрейки, поменьше немного, погрубее цветом цивилизовнных и не тк ярко окршенные в желтый цвет, кк те, стями перелетли из куст в куст; мелькли еще ккие-то зеленые, коричневые птицы. Кроме их медленными кругми носились в воздухе коршуны; близ жилых мест появлялись и вороны, горздо ярче колоритом нших: черный цвет был н них чернее и резко оттенялся от светлых пятен. Около домов летли кпские пегие голуби, лсточки и воробьи. В колонии считется более пород птиц, нежели во всей Европе, и именно до шестисот. Кусты местми были тк чсты, что соствляли непроходимый лес; но они млорослы, з ними длеко виднелись или необрботнные песчные рвнины, или дикие горы, у подошвы которых белели фермы с яркой густой зеленью вокруг.

КАПСКАЯ КОЛОНИЯ

Скжите, полож руку н сердце: знете ли вы хорошенько, что ткое Кпскя колония? Не сердитесь ни з этот вопрос, ни з сомнение. Я уверен, что вы знете историю Кп и колонии, немного этногрфию ее, сттистику, но всё это з строе время. А знете ли вы современную историю, нрвы, всё, что случилось в последние тридцть-сорок лет? Я уверен, что не совсем, или дже совсем не знете, кроме только рзве того, что колония эт приндлежит нгличнм. Я не помню, чтоб в ншей литертуре являлись в последнее время ккие-нибудь сведения об этом кре, не зню ткже ничего змечтельного и н фрнцузском языке. По-нглийски большинство ншей публики почти не читет, между тем в Англии, еще более здесь, в Кпе, описние Кп и его колонии обрзует почти целую особую литертуру. Имен пистелей у нс неизвестны, между тем сочинения их - подвиги в своем роде; подвиги потому, что у них не было предшественников, никто не облегчл их трудов рнними труженическими изыскниями. Они сми должны были читть историю кря н пескх, н кменных скрижлях гор, где не остлось никких следов минувшего. Кких трудов стоил им всякя этногрфическя ипотез, всякое филологическое сообржение, которое ндо было основывть н скудных, почти нечеловеческих звукх языков здешних нродов! А между тем ншлись люди, которые не испуглись этих неблгодрных трудов: они исходили взд и вперед колонию и, несмотря н скудость источников, под этим плящим солнцем нписли целые томы. Кто ж это? Присяжные ученые, труженики, герои нуки, жертвы любознния? Нет, просто любители, которые знялись этим мимоходом, сверх своей прямой обязнности: миссионеры и военные. Одни шли с крестом в эти пустыни, другие с мечом. С ними проникло пытливое знние и перо. Сочинения Содерлендов, Брро, Смитов, Чезов и многих, многих других о Кпе обрзуют целую литертуру, исполненную бескорыстнейших и добросовестнейших рзыскний, которые со временем послужт основным кмнем полной истории кря.

Что же ткое Кпскя колония? Если обртишься с этим вопросом к курсу геогрфии, получишь в ответ, что прострнство, знимемое колониею, грничит к северу рекою Кейскмм, в гзетх, помнится, читл, что грниц с тех пор во второй или третий рз меняет место и обещют, что он не рз отодвинется дльше. Н крте покзно, что от ткого-то грдус и до ткого живут негры того или другого племени, по новейшим известиям окзывется, что это племя оттеснено в другое место. Если прибегнешь з спрвкми к путешественникм, нйдешь у кждого ту же рзноголосицу покзний, и все они верны, кждое своему моменту, именно моменту, потому что здесь всё изменяется не по дням, по чсм.

Здесь всё в полном брожении теперь: всеодолевющя энергия человек борется почти с неодолимою природою, дух - с мтерией, ждность приобретения - с скупостью бесплодия. Но осдк еще мло, еще нельзя определить, в ккую физиономию сложтся эти неясные черты стрны и ее нродонселения. Дело мло двинуто вперед, и нблюдтель из нстоящего положения не выведет верного зключения о будущей учсти колонии. Ему остется только следить, собирть фкты и строить целый мир догдок. В мтерилх недосттк нет: нстоящий момент - смый любопытный в жизни колонии. В эту минуту обрботывются глвные вопросы, обусловливющие ее существовние, именно о том, что ожидет колонию, то есть остнется ли он только колониею европейцев, кк оствлсь под влдычеством голлндцев, ничего не сделвших для черных племен, и предствит в будущем незнимтельный уголок европейского нродонселения, или черные, кк зконные дети одного отц, нрвне с белыми, будут рзделять звещнное и им нследие свободы, религии, цивилизции? З этим следует второй, ткже вжный вопрос: принесет ли европейцм побед нд дикими и природой то вознгрждение, которого они впрве ожидть з положенные громдные труды и кпитлы, или эти труды остнутся только бескорыстным подвигом, подъятым н пользу человечеств? Н эти вопросы пок нет ответ - тк мло еще европейцы сделли успех в цивилизции стрны, или, лучше скзть, тк мло стрн покоряется соединенным усилиям ум, воли и оружия. В других местх, куд являлись белые с трудом и волею, подвиг вел з собой почти немедленное вознгрждение: едв успевли они миролюбиво или силой оружия звязывть сношения с жителями, кк нчинлсь торговля, рзмен произведений, и победители, в смом нчле звоевния, могли удовлетворить по крйней мере своей стрсти к приобретению. Дже в Восточной Индии, где цивилизция до сих пор встречет почти неодолимое сопротивление в духе кст, кждый знятый пришельцми вершок земли немедленно приносил им сорзмерную выгоду богтыми дрми почвы. В Южной Африке нет и этого: почв ее неблгодрн, произведения до сих пор тк скудны, что едв покрывют издержки хлопот. Виноделие, процветющее н морских берегх, дет только средств к безбедному существовнию небольшому числу фермеров и скудное пропитние нескольким тысячм черных. Прочие промыслы, кк, нпример, рыбня и звериня ловля, незнчительны и не в состоянии прокормить смих промышленников; для торговли эти промыслы едв доствляют несколько невжных предметов, кк-то: шкур, рогов, клыков, которые не соствляют общих, отдельных сттей торг. Смые вжные промыслы - скотоводство и земледелие; но они длеко еще не достигли того состояния, в котором можно было бы ожидть от них полного вознгрждения з труд.

А между тем кких усилий стоит кждый сделнный шг вперед! Черные племен до сих пор не поддются ни силе проповеди, ни удобствм европейской жизни, ни очевидной пользе ремесл, нконец, ни искушениям золот - словом, не признют выгод и необходимости порядк и блгоустроенности.

Местность стрны - неогрниченные пустые прострнств - дет им средств противиться силе оружия. Кждый шг выжженной солнцем почвы омывется кровью; кждя гор, куст предствляют естественную прегрду белым и служт зщитой и убежищем черных. Нконец, европеец стрется склонить черного к добру мирными средствми: он протягивет ему руку, дрит плуг, топор, гвоздь - всё, что полезно тому; черный, истртив жизненные припсы и военные снряды, пожимет протянутую руку, приносит з плуг и топор слоновых клыков, звериных шкур и ждет случя угнть скот, перерезть вргов своих, после этой тргической рзвязки удляется в глубину стрны - до новой комедии, то есть до зключения мир.

Долго ли тк будет? скоро ли европейцы проложт незметемый путь в отдленные убежищ дикрей и скоро ли последние сбросят с себя это постыдное нзвние? Решением этого вопрос решится и предыдущий, то есть о том, будут ли вознгрждены усилия европейц, удстся ли, с помощью уже недиких бртьев, извлечь из скупой почвы, посредством искусств, всё, что может только он дть человеку з труд? усовершенствует ли он всеми средствми, ккими облдет цивилизция, продукты и промыслы? возведет ли последние в степень системтического знятия туземцев? откроет ли или привьет новые отрсли, до сих пор чуждые стрне?

Теперь н мысе Доброй Ндежды, по берегм, европейцы пустили глубоко корни; но кто хочет видеть стрну и жителей в первобытной форме, тот должен проникнуть длеко внутрь кря, то есть почти выехть из колонии, это не шутк: грниц отодвинулсь длеко н север и продолжет отодвигться всё длее и длее.

Природных черных жителей нет в колонии кк грждн своей стрны. Они тут слуги, рбочие, кучер - словом, немники колонистов, и то недвно немники, прежде рбы. Сильные и ниболее дикие племен, теснимые цивилизцией и войною, углубились длеко внутрь; другие, послбее и посмирнее, теснимые первыми изнутри и европейцми от берегов, поддлись не цивилизции, силе обстоятельств и оружия и идут в услужение к европейцм, рзделяя их обрз жизни, пищу, обычи и дже религию, несмотря н то что в 1834 г. они освобождены от рбств и, кжется, могли бы выбрть сми себе место жительств и промысл. По-видимому, им и в голову не приходит о возможности пользовться предоствленными им првми свободного состояния и срвняться некогд с своими звоевтелями. Путешественник почти совсем не видит деревень и хижин диких д и немного встретит их смих: всё знято пришельцми, то есть европейцми и млйцми, но не теми млйцми, которые зселяют Индийский рхипелг: фрикнские млйцы рспрострнились будто бы, по словм новейших изысктелей, из Арвии или из Египт до мыс Доброй Ндежды. Этот вжный этногрфический вопрос еще не решен. Судя по чертм лиц их, имеющих много общего с лицми обиттелей ближйшего к нм Восток, не здумешься ни минуты причислить их к северо-восточным племенм Африки. Недвно только отведен для усмиренных кфров целя облсть, под именем Бритнской Кфррии, о чем скзно будет ниже, и предоствлено им прво селиться и жить тм, но под влиянием, то есть под ндзором, нглийского колонильного првительств. Облсть эт окружен со всех сторон бритнскими влдениями: кк и долго ли уживутся беспокойные племен под ферулой европейской цивилизции и оружия, сблизятся ли с своими победителями и просветителями - эти вопросы могут быть рзрешены только временем.

Нужно ли говорить, кто хозяев в колонии? конечно, европейцы, и из европейцев, конечно, нгличне. Голлндцм приндлежит второстепення роль, и то потому только, что они многочисленны и двно обжились в колонии. Должно ли жлеть об утрченном влдычестве голлндцев и пенять н влстолюбие или, вернее, корыстолюбие нгличн, воспользоввшихся единственно првом сильного, чтоб звлдеть этим местом, которое им нужно было кк переходный пункт н пути в Ост-Индию? Если проследить историю колонии со времени знятия ее европейцми в течение двухвекового голлндского влдычеств и срвнить с состоянием, в которое он поствлен нгличнми с 1809 год, то не только опрвдешь нсильственное знятие колонии нгличнми, но и пордуешься, что это случилось тк, не инче.

Здесь предлгется несколько исторических, сттистических и других сведений о Кпской колонии, извлеченных чстью из официльных колонильных источников, чстью из прекрсной немецкой сттьи "Das Cap der Guten Hoffnung", помещенной в 4-м томе "Gegenwart", энциклопедического описния новейшей истории. Эт сттья соствляет системтическое и подробное описние колонии в историческом, естественном и других отношениях.

Мыс Доброй Ндежды открыт был в блисттельную эпоху мореплвния, в 1493 году, португльцем Дизом (Diaz), который нзвл его мысом Бурь.

Но португльский король Ионн II, рдуясь открытию нового, ближйшего пути в Индию, дл мысу Бурь нынешнее его нзвние. После того посещли мыс, в 1497 году, Вско де Гм, еще позже брзильский вице-король Фрнциско де Альмейд, последний - с целью войти в торговые сношения с жителями. Но люди его экипж поссорились с черными, которые умертвили смого вице-короля и около 70 человек португльцев.

Голлндцы, н пути в Индию и оттуд, нчли зходить н мыс и выменивли у жителей провизию. Потом уже голлндскя Ост-Индскя компния, по предложению врч фон Рибек, знял Столовую бухту.

В 1652 году голлндцы зложили тм крепость, и тким обрзом возник Кпштт. Они быстро рспрострнились внутрь кря, произвольно знимя впусте лежщие земли и оттесняя жителей от берегов. Со стороны диких снчл они не встречли сопротивления. Последние, з рзные европейские изделия, но всего более з тбк, водку, железные орудия и тому подобные предметы, охотно уступли им не только земли, но и то, что соствляло их глвный промысл и богтство, - скот.

Голлндские фермеры до сих пор влдеют большими прострнствми земли: это произошло от системы произвольной рздчи ее поселенцм. Всякий из них брл столько земли во влдение, сколько мог окинуть взглядом. От этого многие фермы и теперь отстоят н сутки езды одн от другой. Фермеры, удляясь от центр упрвления колонии, почувствовли себя кк бы незвисимыми влдельцми и не змедлили подчинить своей влсти туземцев, и именно готтентотов. Рспрострняясь длее к востоку, голлндцы встретились с кфрми, известными под общим, собиртельным именем мкоз. Последние вели кочевую жизнь и, в эпоху основния колонии, прикочевли с север к востоку, к реке Кей, под предводительством знменитого вождя Тогу (Toguh), от которого многие последующие вожди и, между прочим, известнейшие из них, Гик и Гинц, ведут свой род.

Кфры, или мкоз, продолжли рспрострняться к зпду, перешли большую Рыбную реку (Fish-river) и зняли нынешнюю провинцию Альбни, до Воскресной реки.

Голлндцы продолжли рспрострняться внутрь, не встречя препятствий, потому что кфры, кочуя по пустым прострнствм, не успели еще сосредоточиться в одном месте. Им дже нрвилось соседство голлндцев, у которых они могли воровть скот, по нклонности своей к грбежу и к скотоводству кк к промыслу, свойственному всем кочующим нродм.

Гористя и лесистя местность Рыбной реки и нынешней провинции Альбни способствовл грбежу и мнил их селиться в этих местх. Здесь возникли первые неприязненные стычки с дикими, вовлекшие потом белых и черных в нескончемую доселе вржду. Всякий, кто читл прежние известия о голлндской колонии, конечно помнит, что они были нполнены бесчисленными эпизодми о схвткх поселенцев с двумя неприятелями: кфрми и дикими зверями, которые нпдли с одной целью: похищть скот.

Нельзя не отдть спрведливости неутомимому терпению голлндцев, с которым они стрлись, при своих млых средствх, водворять хлебопшество и другие отрсли земледелия в этой стрне; кк нстойчиво преодолевли все препятствия, сопряженные с тким трудом н новой, нетронутой почве.

Они целиком перенесли сюд всё свое голлндское хозяйство и, противопоствив плящему солнцу, пескм, горм, рзбоям и грбежм кфров почти одну свою флмндскую флегму, достигли тех результтов, к кким только могло их привести, з недосттком положительной и живой энергии, это отрицтельное и мертвое кчество, то есть хлднокровие. Они посредством его, кк другие посредством военных или дминистртивных мер, достигли чего хотели, то есть зняли земли, взяли в невольничество, сколько им нужно было, черных, привили земледелие, добились умеренного сбыт продуктов и зжили, кк живут в Голлндии, тою жизнью, которою жили столетия тому нзд, не здерживя и не подвигя успех вперед. Они до сих пор еще пшут тем же тяжелым, огромным плугом, кким пхли з двести лет, впрягя в него до двендцти быков; до сих пор у них т же неуклюжя борон. Плодопеременное хозяйство им неизвестно. Английские земледельческие орудия кжутся им чересчур легкими и хрупкими. Скотоводство рспрострнилось довольно длеко во внутренность кря, и фермеры, знимющиеся им, зжиточны, но обрз жизни их довольно груб и грязен. Недостток в воде, ощущемый внутри кря, зствляет их иногд кочевть с мест н место.

Лучшие и богтейшие из голлндцев - винопроизводители. Виноделие введено в колонию фрнцузскими эмигрнтми, удлившимися сюд по случю отмены Ннтского эдикт. В колонии, именно в зпдной чсти, н приморских берегх, производится большое количество вин почти от всех сортов фрнцузских лоз, от которых удержлись дже и нзвния. Вино кроме потребления в колонии вывозится в знчительном количестве в Европу, особенно в Англию, где оно служит к змену херес и портвейн, которых Испния и Португлия не производят достточно для снбжения одной Англии.

Эмигрнты вместе с искусством виноделия знесли н мыс свои нрвы, обычи, вкус и некоторую степень роскоши, что всё привилось и к фермерм. Близость к Кпштту поддержл в зпдных фермерх до сих пор эту утонченность нрвов, о которой не имеют понятия восточные, скотопромышленные хозяев.

Но влияние эмигрнтов тем и кончилось. Сми они исчезли в голлндском нродонселении, оствив по себе потомкм своим только фрнцузские имен.

Между фермерми, чиновникми и другими лицми колонии слыштся фмилии Руже, Лесюер и т. п.; всмтривешься в них, ожидя встретить что-нибудь нпоминющее фрнцузов, и видишь чистейшего голлндц. Есть еще и доселе в зпдной стороне целое местечко, нселенное потомкми этих эмигрнтов и известное под нзвнием French Hoek или Hook.

Голлндцы многочисленны, скзно выше: действительно тк, хотя они уступили первенствующую роль нгличнм, то есть почти всю внешнюю торговлю, нвигцию, смый Кпштт, который из Кпштт превртился в Кэптоун, но большя чсть местечек зселен ими, и фермы почти все приндлежт им, з исключением только тех, которые нходятся в некоторых восточных провинциях - Альбни, Кледон, присоединенных к колонии в позднейшие времен и зселенных нглийскими, шотлндскими и другими выходцми.

Говоря о голлндцх, остется упомянуть об отдельной, незвисимой колонии голлндских тк нзывемых буров (boer - крестьянин), то есть тех же фермеров, которую они основли в 1835 году, выселившись огромной толпой з черту грницы. Вот кк это случилось. Прежде, однко ж, следует нпомнить вм, что в 1795 году колония был знят силою оружия нгличнми, которые воспользовлись случем звлдеть этим вжным для них местом остновки н пути в Индию. По Амьенскому миру, в 1802 г., колония возврщен был Голлндии, в 1806 г. снов взят Англиею, з которою и утвержден окончтельно Венским тркттом 1815 г.

Голлндцы терпеливо покорились этому трктту потому только, что им оствили их зконы и дминистрцию. Но в 1827 г. обнродовн был свод зконов в нглийском духе и произошли многие вжные перемены в упрвлении. Это рздржило колонистов. Некоторые из них тогд же нчли мло-помлу выселяться из колонии, длее от берегов. Потом, по зключении в 1835 г. мир с кфрми, нглийское првительство не позботилось огрдить собственность голлндских колонистов от нпдения и грбеж кфров, имея все средств к тому, и, нконец, внезпным освобождением невольников ннесло жестокий удр блгосостоянию голлндцев. Првительство вознгрдило их з невольников по вест-индским ценм, тогд кк в Кпской колонии невольники стоили вдвое. Деньги з них высыллись из Англии, с рзными вычетми, в Кпштт, куд приходилось многим фермерм ездить нрочно з несколько сот миль. Всё это окончтельно восстновило голлндцев, которых целое нродонселение двинулось мссой к северу и, перешедши реку Вль, зняло пустые, но прекрсные, едв ли не лучшие во всей Южной Африке, прострнств. Движение это было тк единодушно, что многие дже из соседних к Кпштту голлндцев бросили свои фермы, не дождвшись проджи их с укцион, и удлились с своими соотечественникми. Они зняли прострнств в 350 миль к северу от реки Вль, зхвтив около полутор грдус Южного тропик, - крйний предел, до которого достигл колонизция европейцев в Африке.

Они хотели иметь свои зконы, упрвление и ндеялись, что сумеют, без помощи нгличн, зщититься против вргов. И не обмнулись. Стрн их, по отзывм смих нгличн, нходится в цветущем положении. Буры рзделили ее н округи, построили город, церкви и ведут деятельную, птрирхльную жизнь, не уступя, по свидетельству многих нглийских путешественников, ни в цивилизции, ни в обрзе жизни жителям Кпштт. Они упрвляются Нродным советом (Volksraad), имеют училищ и т. п. Стрн чрезвычйно плодородн, способн к земледелию, виноделию, скотоводству и производит множество плодов. Ей предстоит блисттельня торговя будущность, по соседству ее с нглийским портом Нтль и знятым нгличнми прострнством, известным под нзвнием Orange river sovereignty.

Английское првительство умело оценить незвисимость и увжить прв этого тихого и счстливого уголк и зключило с ним в янвре 1852 г. договор, в котором, с утверждением з бурми этих прв и незвисимости, предложены условия взимных отношений их с нгличнми и ткже обрз поведения относительно цветных племен, обеспечения торговли, выдчи преступников и т. п., кк зключются обыкновенно договоры между соседями.

Водворяя в колонии свои зконы и дминистрцию, нгличне рссчитывли, конечно, н быстрый и несомненный успех, ккого достигли у себя дом. Пролгя путь внутрь кря оружием, еще более торговлею, они скоро отодвинули грницу, которя до них окнчивлсь Рыбною рекою, длее. Английские губернторы, сменившие голлндских, окруженные большим блеском и более богтыми средствми, обнружили и более влияния н дикие племен, вступили в деятельные сношения с кфрми и, то переговорми, то оружием, вытеснили их из пределов колонии. По окончнии неприязненных действий с дикими в 1819 г. нгличне присоединили к колонии знчительную чсть земли, которя соствляет теперь одну из лучших ее провинций под именем Альбни.

Из Англии и Шотлндии между тем прибыли выходцы и в бухте Альго (Algoabay) звели деятельную торговлю с кфрми, вследствие которой н реке Кейскмм учредилсь ярмрк.

Кфры приносили слоновую кость, струсовые перья, звериные кожи и взмен кроме необходимых полевых орудий, рзных ремесленных инструментов, одежд получли, к сожлению, порох и крепкие нпитки. Новые пришельцы приобрели знчительные земли и поcвятили себя особой отрсли промышленности - овцеводству. Они облгородили грубую туземную овцу: успех превзошел ожидния, и явилсь новя, до тех пор неизвестня сттья торговли - шерсть. Еще до сих пор не определено, до ккой степени может усилиться шерстяня промышленность, потому что нельзя еще, по неверному состоянию кря, решить, кк длеко может быть он рспрострнен внутри колонии. Но, по кчествм своим, эт шерсть стоит нрвне с встрлийскою, последняя высоко ценится н лондонском рынке и предпочитется ост-индской. Вскоре возник в этом углу колонии город Грем (Grahamstown) и порт Елизбет, через который преимущественно производится торговля шерстью.

У нгличн снчл не было положительной войны с кфрми, но между тем происходили беспрестнные стычки. Может быть, нгличне успели бы в смом нчле прекртить их, если б они в переговорх имели дело со всеми или по крйней мере со многими глвнейшими племенми; но они сделли ошибку, обртясь в сношениях своих к предводителям одного глвного племени, Гики. Это возбуждло звисть в мелких племенх, которые соединялись между собою и действовли совокупными силми против нгличн и вместе против союзного с ними племени Гики.

Во всяком случе с появлением нгличн деятельность згорелсь во всех чстях колонии, торговя, воення, дминистртивня. Вскоре основли н Кошчьей реке (Kat-river) поселение из готтентотов; в смой Кфррии поселились миссионеры. Последние, однко ж, действовли не совсем добросовестно; они возбуждли и кфров, и готтентотов к восстнию, имея в виду обрзовть из них один нрод и обеспечить нд ним свое господство. Колонильное првительство принуждено было между тем вытеснить некоторые ниболее врждебные племен, сильно тревожившие колонию своими мелкими нбегми и грбежом, из знятых ими мест. Всё это повело к первой, вспыхнувшей в 1834 году, серьезной войне с кфрми.

Сверх провинции Альбни, нгличне приобрели для колонии дв новые округ и нзвли их Альберт и Виктория и еще большое и богтое прострнство земли между строй колонильной грницей и Орнжевой рекой, тк что нынешняя грниц колонии простирется от устья реки Кейскммы, по прямой линии к северу, до 30030' ю<жной> ш<ироты> по Орнжевой реке и, идучи по этой последней, доходит до Атлнтического окен.

Вся колония рзделен н 20 округов, имеющих свои мелкие подрзделения. Кждый округ вверен чиновнику, зведывющему судебною и финнсовою чстями. Для любопытных сообщются здесь нзвния всех этих провинций или округов, зимствовнные из кпских официльных источников. Кп, Мельмсбери (Melmsbery), Стелленбош, Прль, Устер (Worcester), Свеллендм, Кледон, Кленвильям, Джордж и Бофорт соствляют зпдную чсть, Альбни, порт Бофорт, Грф-Рейнет, Соммерсет, Кольсберг, Кредок, Уитенхг (Uitenhage), порт Елизбет, Альберт и, нконец, Виктория восточную.

С рспрострнением влдений колонии нгличне постепенно ввели всю систему нглийского упрвления. Высшя влсть вверен губернтору; но кк губернтор в военное время имеет пребывние н грницх колонии, то гржднскя влсть возложен н его помощник или нместник (lieutenant). Зконодтельня чсть приндлежит тк нзывемому Зконодтельному совету (Legislative Council), состоящему из пяти официльных и восьми привтных членов. Официльные состоят из смого губернтор, потом второго, нчльствующего по рмии, секретря колонии, интенднт и кзнчея. Остльные выбирются губернтором из лиц колонии. Проект зкон вносится двжды в Совет: после первого прочтения он печтется в кпшттских ведомостях, после второго принимется или отвергется. В первом случе он предствляется н утверждение лондонского министерств. Исполнительною влстью зведывет Исполнительный совет (Executive Council). Это род тйного совет губернтор, который, впрочем, см не только не подчинен ни тому, ни другому советм, но он может дже пустить предложенный им зкон в ход, хотя бы Зконодтельный совет и не одобрил его, и применять до утверждения нглийского колонильного министр.

Нконец, нгличне ввели ткже свою систему подтей и нлогов. Может быть, некоторые из последних покжутся преждевременными для молодого, только что формирующегося гржднского обществ, но они по большей чсти опрвдывются знчительностью издержек, которых требовло и требует содержние и упрвление колонии и особенно чстые и трудные войны с кфрми. Впрочем, в 1837 году некоторые нлоги были отменены, нпример нлог с доход, с слуг, ткже с некоторых продуктов. Многие ошибочно думют, что вообще колонии, и в том числе кпскя, доходми своими обогщют бритнскую кзну; нпротив, последняя см должн был тртить огромные суммы. Единствення привилегия нгличн состоит в том, что они устновили по 12% тможенной пошлины с инострнных привозных товров и по 5% с нглийских. Но кк весь привоз товров в колонию простирлся н сумму около 1 1/2 миллион фунт. ст., и именно: в 1851 году через Кпштт, Сймонстоун, порты Елизбет и Восточный Лондон привезено товров н 1 277 045 фунт. ст., в 1852 г. н 1 675 686 фунт. ст., вывезено через те же мест в 1851 г. н 637 282, в 1852 г. н 651 483 фунт. ст., и тможенный годовой доход соствлял в 1849 г. 84 256, в 1850 г. 102 173 и 1851 г. 111 260 фунт. ст., то нельзя и из этого зключить, чтобы нгличне чересчур эгоистически зботились о своих выгодх, особенно если принять в сообржение, что большя половин товров привозится не н нглийских, н инострнных судх.

Нпротив, судя по рсходм, кких требуют рзные учреждения, рботы и особенно войны с кфрми, ндо еще удивляться умеренности нлогов. Лучшим докзтельством этой умеренности служит то, что колония выдерживет их без всякого отягощения.

Доход колонии незнчителен: он не всегд покрывет ее рсходы. В 1851 году доход было 220 884 фунт. ст., рсход соствлял 223 115 фунт. ст. Пошлин, кк в Англии, нложен почти н всё. Кждый мужчин и женщин, не моложе 16 лет, кроме коронных чиновников и их слуг, плтят по 6 шиллингов в год подти. Тксой обложены ткже домы, экипжи, лошди, хлеб, вод, рынки, укционы, вин. Все публичные кты подлежт гербовой пошлине. Дже и тот, кто пожелл бы оствить колонию, плтит з это прво пошлину. Знчительный доход получется от проджи кзенных земель, особенно в некоторых новых округх, нпример Виктории и других. Кзенные земли приобретются чстными лицми с плтою по дв шиллинг з кр, считя в моргене дв кр. Если принять в сообржение, что из этих доходов плтится содержние чиновников, проводятся исполинские дороги через кменистые горы, устроивются порты, мосты, публичные зведения, церкви, училищ и т. п., то окжется, что взимние подтей рвняется только крйней необходимости. Всё прострнство, знимемое колониею, соствляет 118 356 кв. миль, нродонселение простирется до 142 000 душ мужеского пол, всего с женщинми 285 279 душ. Черных несколькими тысячми более против белых.

Тким обрзом, со времени влдычеств нгличн приобретены три новые провинции, открыто н восточном берегу три порт: Елизбет, Нтль и Восточный Лондон, построено много фортов, служщих зщитой и убежищем от нбегов кфров. Длее по всем нпрвлениям колонии проложены и пролгются вновь шоссе, между портми учреждено проходство; возникло много новых городов, которых имен приобретют в торговом мире более и более известности. Кпшттский рынок кждую субботу нводняется привозимыми изнутри, то сухим путем, н быкх, то из порт Елизбет и Восточного Лондон, н судх, товрми для вывоз в рзные мест. Вывозимые произведения: зерновой хлеб и мук, говядин и свинин, рыб, мсло, свечи, кожи (конские и быччьи), шкуры (козьи, овечьи, морских животных), водк, вин, шерсть, воск, сухие плоды, лошди, мулы, рог, слоновя кость, китовый ус, струсовые перья, лоэ, винный кмень и другие. Привозимые товры: кофе, схр, порох, рис, перец, крепкие нпитки, чй, тбк, дерево, вин, ткже рыб, мясо, крупитчтя мук, мсло. Все привозные товры обложены рзличною тможенною пошлиною. До 600 корблей увозят и привозят все эти товры.

Англичне, по примеру других своих колоний, освободили черных от рбств, несмотря н то что это повело з собой вржду голлндских фермеров и что земледелие много пострдло тогд, и стрдет еще до сих пор, от уменьшения рук. До 30 000 черных невольников обрботывли землю, но сделть их добровольными земледельцми не удлось: они рботют только для удовлетворения крйних своих потребностей и зтем уже ничего не делют.

Успеху нгличн, или, лучше скзть, успеху цивилизции, противоборствуют до сих пор кроме смой природы дв врждебные обстоятельств, первое: скрытя, зстреля ненвисть голлндцев к нгличнм кк к победителям, к их учреждениям, успехм, торговле, богтству. Ненвисть эт передется от отц к сыну вместе с нследством. И хотя между двумя нциями нет открытой вржды, но нет и единодушия, стло быть, и успех в той мере, в ккой бы можно было ожидть его при совокупных действиях. Второе обстоятельство - войны с кфрми. С одной стороны, эти войны оживляют колонию: присутствие войск и сопряженное с тем увеличение потребления рзных предметов до некоторой степени усиливет торговое движение. Живущие длеко от грницы фермеры рдуются войне, потому что скорее и дороже сбывют свои продукты; но, с другой стороны, военные действия, сосредоточивя всё внимние колонильного првительств н зщиту грниц, прлизуют его действия во многих других отношениях. Множество рук и денег уходит н эти неблгодрные войны, последствия которых в нстоящее время не вознгрждют трудов и усилий ничем, кроме неверных, почти бесплодных побед, доствляющих спокойствие крю только н некоторое время.

Кфры, или мкоз, со времени беспокойств 1819 год, вели себя довольно смирно. Хотя и тут не обходилось без нбегов и грбежей, которые вели з собой небольшие военные экспедиции в Кфррию; но эти грбежи и военные стычки с грбителями имели ткой чстный хрктер, что вообще можно нзвть весь период, от 1819 до 1830 год, если не мирным, то спокойным. Предводитель одного из глвных племен, Гик, спился и умер; влсть его, по обычю кфров, переходил к сыну глвной из жен его. Но кк этот сын, по имени Сндилья, был еще ребенок, то племенем упрвлял стрший сын Гики, Мкомо. Он имел пребывние н берегх Кошчьей реки, глвного приток Большой Рыбной реки. Хотя этот учсток в 1819 году был уступлен при Гике колонии, но Мкомо жил тм беспрепятственно до 1829 год, в этом году положено было его вытеснить, чстью по причине грбежей, производимых его племенем, чстью з то, что он, воюя с своими дикими соседями, переступл грницы колонии. Может быть, к этому присоединились и другие причины, но дело в том, что племя было вытеснено хотя и без кровопролития, но не без сопротивления. Н очистившихся местх поселены были мирные готтентоты, обнружившие склонность к оседлой жизни. Это обстоятельство подло кфрм первый и глвный повод к открытой вржде с европейцми, которя усилилсь еще более, когд, вскоре после того, нгличне рсстреляли одного из знчительных вождей, дядю Гики, по имени Секо, окзвшего сопротивление при отнятии европейцми у его племени укрденного скот. Смерть этого вождя привел диких в ярость; но они еще сдерживли ее. Мкомо, с бртом своим Тили, перешел н берег Чуми, приток реки Кейскммы, где племя Гики жило постоянно, с соглсия погрничных нчльников. Но тут опять возникли жлобы н грбеж скот. Мкомо стрлся взбунтовть готтентотских поселенцев против европейцев и был, в 1833 году, оттеснен с своим племенем з реку в то время, когд еще хлеб был н корню и племя оствлось без продовольствия. Английские миссионеры между тем, с своей стороны, кк скзно выше, поджигли кфров к рзрыву с европейцми, ндеясь извлечь из этого свои выгоды. Войн был неизбежн и вскоре вспыхнул.

Восстли четыре племени, соствлявшие около 34 000 душ одних мужчин.

Европейцы никк не предполгли, чтобы кфры, после испытнных неудч в 1819 г., отвжились н открытую войну, поэтому и не приняли никких мер к отржению нпдения, и толпы кфров в декбре 1834 г. ворвлись в грницы колонии. Войск было тк мло н грнице, что они не могли противостть диким. Кфры умерщвляли поселенцев, миссионеров, оседлых готтентотов, збирли скот и жгли жилищ. Они опустошили всю нынешнюю провинцию Альбни, кроме смого Гремстоун, чсть Винтерберг до моря, всего прострнство н 100 миль в длину и около 80 в ширину, избегя, однко же, открытого и общего столкновения с неприятелем. Нконец, узнв, что тогдшний губернтор, сэр Бенджмен д'Урбн, прибыл с знчительными силми в Гремстоун, они, в янвре 1835 г., удлились в свои мест, не збыв унести всё нгрбленное. Полковники Смит и Соммерсет (первый был потом губернтором) с феврля нчли свои действия. Они должны были отыскивть неприятеля в ущельях и кустрникх, почти недоступных для европейц. Некоторые племен покорились тотчс же, объявив себя подднными нглийской короны и обещя содействовть к прекрщению беспорядков н грнице, другие отступли длее. Нконец и те, и другие утомились: европейцы - потерей людей, времени и денег, кфры теряли свои мест, их оттесняли от их деревень, которые были выжигемы, и потому обе стороны, в сентябре 1835 г., вступили в переговоры и зключили мир, вследствие которого кфры должны были возвртить весь угннный ими скот и уступить белым знчительный учсток земли.

До 1846 г. колония был покойн, то есть войны не было; но это опять не знчило, чтоб не было грбежей. По мере того кк кфры збывли о войне, они деллись всё смелее; опять поднялись жлобы с грниц. Губернтор созвл глвных мирных вождей н совещние о средствх к прекрщению зл. Вожди, обнружив неудовольствие н эти грбежи, объявили, однко же, что они не в состоянии отвртить беспорядков. Тогд в мрте 1846 г. открылсь опять войн.

Губернтором был только что поступивший, вместо сэр Джордж Нэпир, сэр Перегрин Метлэнд. Кфры во множестве вторглись в колонию, по обыкновению убивя колонистов, грбя имуществ и сожигя поселения. Эт войн особенно богт кроввыми и тргическими эпизодми. Кфры избегли встречи с белыми в открытом поле и, одержв верх в ккой-нибудь стычке, быстро скрывлись в хорошо известной им стрне, среди неприступных ущелий и скл, или, пропустив войск длее вперед, они рспрострняли ужсы опустошения позди в пределх колонии. Войск было мло; поселенцев приглшли к поголовному ополчению, но без успех. Кфры являлись в числе многих тысяч, отрезывли подвоз провизии, и войск чсто доходили до совершенного истощения сил. Иногд з сткн свежей воды плтили по шиллингу, з сухрь - по шести пенсов, и то не всегд нходили и то и другое. Негры племени финго, помогвшие нгличнм, принуждены были есть свои щиты из буйволовой кожи, готтентоты по нескольку дней довольствовлись тем, что крепко перетягивли себе живот и этим зглушли голод. Ужс был всеобщий, тк что в ме 1846 г. по всей колонии служили молебны, прося Бог о помощи. Церкви были битком нбиты; множество трурных плтьев крсноречиво свидетельствовли о том, в кком положении были дел. Метлэнд укоряли в недосттке твердости, искусств и в нерспорядительности.

В 1847 году вместо него нзнчен сэр Генри Поттинджер, глвнокомндующим рмии н грнице - сэр Джордж Берклей. Двно ощущлсь потребность в рзъединении гржднской и военной чстей, и эт мер вскоре окзл блгодетельные действия. Вообще в этой последней войне нгличне воспользовлись опытми прежней и приняли несколько блгорзумных мер к обеспечению своей безопсности и доствки продовольствия. Провинт и прочее доствлялось до сих пор н место военных действий сухим путем, и плт з один только провоз соствлял около 170 000 фунт. ст. в год, между тем кк все припсы могли быть доствляемы морем до смого устья Буйволовой реки, что нконец и приведено в исполнение, и Берклей у этого устья рсположил свою глвную квртиру.

Потом зпрещен был всякий торг с кфрми кк преступление, рвное госудрственной измене, потому что кфры в этом торге - фкт, которому с трудом верится, - приобретли от нгличн же оружие и порох.

Когд некоторые вожди являлись с покорностью, от них требовли выдчи оружия и скот, но они приносили несколько ружей и приводили вместо тысяч десятки голов скот, и когд их прогоняли, они поневоле возврщлись к оружию и с новой яростью нпдли н колонию. Тк точно поступил Сндилья, которому губернтор обещл прощение, если он исполнит требуемые условия; но он не исполнил и, продолжя тревожить нбегми колонию, нконец удлился в неприступные мест. Голод принудил его, однко ж, сдться: он, с некоторыми советникми и вождями, был отпрвлен в Гремстоун и брошен в тюрьму. Другие вожди удлились с племенми своими в горы, но полковник Соммерсет неутомимо преследовл их и принудил к сдче.

Между тем губернтор Поттинджер был отозвн в Мдрс и место его зступил отличившийся в войне 1834 и 1835 гг. генерл-мйор сэр Герри Смит, приобретший любовь и увжение во всей колонии. Он, по прибытии, созвл пленных кфрских вождей, обошелся с ними презрительно и сурово; одному из них, именно Мкомо, велел стть н колени и объявил, что отныне он, Герри Смит, глвный и единственный нчльник кфров. После чего, положив ногу н голову Мкомо, прибвил, что тк будет поступть со всеми вргми нглийской королевы. Вскоре он издл проклмцию, объявляя, что всё прострнство земли от реки Кейскммы до реки Кей он, именем королевы, присоединил к нглийским влдениям под нзвнием Бритнской Кфррии. И тут же, нзнчив подполковник Мекиннок нчльником этой облсти, объявил условия, н основнии которых кфрские вожди Бритнской Кфррии должны вперед упрвлять своими племенми под влиянием нглийского влдычеств.

Когд все вожди и нрод, обнружив совершенную покорность и рскяние, дли торжественные клятвы свято блюсти обязтельств, Герри Смит зключил с ними, в декбре 1847 г., мир. От сурового и презрительного обрщения он перешел к кроткому и дружественному. Он уговривл их сблизиться с европейцми, слушть учение миссионеров, учиться по-нглийски, знимться ремеслми, торговть честно, привыкть к употреблению монеты, докзывя им, что всё это, и одно только это, то есть цивилизция, делет белых счстливыми, добрыми, богтыми и сильными.

Энергические и умные меры Смит водворили в колонии мир и окзли блгодетельное влияние н смих кфров. Они, кзлось, убедились в физическом и нрвственном превосходстве белых и в невозможности противиться им, смирились и отдлись под их опеку. Советы, или, лучше скзть, прикзния, Смит исполнялись - но долго ли, вот вопрос! Был ли эт войн последнею? К сожлению, нет. Это был только вторя по счету: в 1851 году открылсь третья. И кто знет, где остновится эт нумерция?

После этого крткого очерк двух войн нужно ли говорить о третьей, которя кончилсь в эпоху прибытия н мыс фрегт "Пллд", то есть в нчле 1853 год?

Нчлсь он, кк все эти войны, нрушением со стороны кфров обязтельств мир и кржею скот. Было несколько случев, в которых они откзлись выдть укрденный скот и усиливли дерзкие вылзки н грницх. Вскоре в колонии убедились в необходимости новой войны. Но прежде, нежели нгличне подумли о приготовлении к ней, кфры поствили всю Бритнскую Кфррию н военную ногу. У них окзлось множество прежнего, не выднного ими, по условию мир 1835 г., оружия, и кроме того, несмотря н строгое зпрещение доствки им порох и оружия, привезено было тйно много и того и другого через Альгобей. Губернтор стл принимть сильные меры, но не хотел, однко ж, первый нчинть неприязненных действий. Он собрл все дружественные племен, уговривя их поддержть сторону своей госудрыни, что они и обещли. К сожлению, он чересчур много ндеялся н верность черных: и дружественные племен, и учреждення им полиция из кфров, и, нконец, мирные готтентоты - всё это обмнывло его, выведывло о числе нглийских войск и передвло своим одноплеменникм, те делли зсды в тких местх, где нглийские отряды погибли без всякой пользы.

В декбре 1850 г., з день до прздник Рождеств Христов, кфры первые нчли войну, змнив нгличн в зсду, и после стычки, по обыкновению, ушли в горы. Тогд нчлсь не войн, нкзние кфров, которых губернтор объявил уже не вргми Англии, бунтовщикми, тк кк они были великобритнские подднные.

Поселенцы, по обыкновению, покинули свои мест, угнли скот, и кто мог, бежл дльше от грниц Кфррии. Вся погрничня черт предствлял одну кртину общего движения. Некоторые из фермеров собирлись толпми и укреплялись лгерем в поле или избирли убежищем укрепленную ферму.

Бесполезно утомлять вше внимние рсскзом мелких и незнимтельных эпизодов этой войны: они чересчур однообрзны. Кфры, после нпдения н ккой-нибудь форт или отряд, одерживли временно верх и потом исчезли в неприступных убежищх. Но нглийские войск неутомимо преследовли их и принуждли сдвться или оружием, или голодом. Всё это длилось до тех пор, пок у мятежников не истощились военные и съестные припсы. Тогд они явились с повинной головой, соглсились н предложенные им условия, и всё вошло в прежний порядок.

Кеткрт, зступивший в мрте 1852 год Герри Смит, издл, нконец, 2 мрт 1853 год в Вильямстоуне, н грнице колонии, проклмцию, в которой объявляет, именем своей королевы, мир и прощение Сндильи и нроду Гики, с тем чтобы кфры жили, под ответственностью глвного вождя своего, Сндильи, в Бритнской Кфррии, но только длее от колонильной грницы, н укзнных местх. Он должен предствить оружие и отвечть з мир и безопсность в его влдениях, з доброе поведение гикского племени и з исполнение взятых им н себя обязтельств, ткже повелений королевы.

Это прощение не простирется, однко ж, з пределы Бритнской Кфррии, и всякий, преступивший извне грницу колонии, будет предн суду.

Готтентотм тоже не позволено, без особого рзрешения губернтор, селиться в Бритнской Кфррии.

Выше скзно было, что колония теперь переживет один из смых знментельных моментов своей истории: действительно оно тк. До сих пор колония был не что иное, кк нглийскя провинция, живущя по зконм, нчертнным ей метрополиею, сообрзно духу последней, не действительным потребностям стрны. Не рз зочные рспоряжения лондонского колонильного министр противоречили нуждм кря и вели з собою местные неудобств и зтруднения в делх.

Англичне одни зведовли упрвлением колонии. Англия нзнчл губернтор и членов Зконодтельного совет, тк что зкон, кк объяснено выше, не инче получл силу, кк по утверждении его в Англии. Англичнм было хорошо: они были здесь кк у себя дом, но голлндцы, и без того недовольные нглийским влдычеством, роптли, требуя для колонии зконодтельной влсти незвисимо от Англии. Нконец этот ропот подействовл. Англия предоствляет теперь прво избрния членов Зконодтельного совет смой колонии, которя, тким обрзом, получит смостоятельность в своих действиях, и дльнейшее ее существовние может с этой минуты упрочивться н нчлх, истекющих из собственных ее нужд. Но вместе с тем н колонию возлгются и все рсходы по упрвлению, ткже предоствляется ей смой рспоряжться военными действиями с дикими племенми.

Событие весьм вжное, которое обеспечивет колонии почти незвисимость и могущественное покровительство Бритнии. Это событие еще не состоялось вполне; проект предствлен в прлмент и, конечно, будет утвержден,2 ибо, вероятно, все приготовления к этому деллись с одобрения нглийского првительств.

Мы остновились н полчс в небольшой гостинице, окруженной плисдником. Гостиницу нзывют по-нглийски "Mitchel", по-голлндски "Clauis-river", по имени речки. Первый встретил нс у дверей брн, который метил во всякого из нс рогми, когд мы проходили мимо его, з ним в дверях покзлся хозяин, голлндец, невысокого рост, с беспечным лицом. "Д зчем же тут остнвливться?" - зметил Посьет, стрстный охотник ехть вперед. "Немного отдохнуть и вм, и лошдям", - приятно улыбясь, отвечл Вндик, отложивший уже лошдей. "Д нм не нужно, мы не устли". Тут я рзглядел другого кучер: этот был небольшого рост, с нсмешливым и решительным выржением в лице. Я ехл с броном Крюднером и Зеленым, в другом "крте" сидели Посьет, Вейрих и Гошкевич. Гляжу и не могу рзглядеть, кто еще сидит с ними: обезьян не обезьян, но ткое же мленькое существо, с тким же мленьким, смуглым лицом, кк у обезьяны, одетое в большое пльто и широкую шляпу. Это готтентот, мльчишк, которого зчем-то взял с собой Вндик.

Мы не успели еще рспрвить хорошенько ног, брон вошел уже в комнту и что-то зкзывл хозяину и мльчишке-негру. Мы знялись рссмтривнием комнты: в ней неизбежные - резной шкп с посудой, другой с чучелми птиц; вместо ковр шкуры пнтер, потом стринные мссивные столы, мссивные стулья. Всё смотрело тк мрчно; позолоченные рмки н зерклх почернели; везде копоть. Н кртинх охот: слон двит ногой тигр, собки преследуют брс. Темня, зкоптеля комнтк, убрння по-голлндски, смотрит, однко ж, н путешественник рдушно, кк небритый и немытый человек смотрит исподлобья, но лсковым взглядом. Тк и в этой, и подобных ей комнтх всё приветливо и приютно. Тут и чшки н виду, пхнет корицей, кофе и другими пряностями - словом, хозяйством; кмин должен быть очень тепел. Не похоже н трктир, скорее н укромный домик ккой-нибудь бедной тетки, которую вы решились посетить в глуши. Првд, кресло жестковто, д нескоро его и сдвинешь с мест; лк и позолот почти совсем сошли; вместо знвесок висят лохмотья, и см хозяин смотрит тк жлко, бедно, но это честня и притом гостеприимня бедность, которя вс всегд нкормит, хотя и жесткой ветчиной, еще более жесткой солониной, но он отдст последнее. Глядя н то, кк птрирхльно подют тм обед и звтрк, не верится, чтобы з это взяли деньги: и берут их будто нехотя, по необходимости. Только что мы осмотрели все углы, чучел птиц и зверей, кртинки, кк хозяин приглсил нс в другую комнту, где уже стояли ветчин с яичницей и кофе. "Уже? опять? скзл Вейрих, умеренный и скромный нш спутник, немец, - мы звтркли в Кпштте". Однко сел и позвтркл с нми.

Чсов в пять пустились дльше. Дорог некоторое время шл всё по той же болотистой долине. Мы хотя и оствили нзди, но не потеряли из виду Столовую и Чертову горы. Впрво тянулись пики, идущие от Констнской горы. Вскоре, однко ж, болот и пески зменились зелеными холмми, почв стл рзнообрзнее, дльние горы выкзывлись грознее и яснее; нд ними лежли синие тучи и бегл молния: дождь лил довольно сильный. П. А. Зеленый пел во всю дорогу или живую плясовую песню, или похоронный мрш н известные слов Козлов: "Не бил брбн перед смутным полком" и т. д. Мы с броном курили или глубокомысленно молчли, изредк обрщясь с вопросом к Вндику о ккой-нибудь горе или дльней ферме. Он был фрикнец, то есть родился в Африке от голлндских родителей, говорил по-голлндски и по-нглийски и не зтруднялся ответом. Он знл всё в колонии: горы, лес, дже кусты, кждую ферму, фермер, их слуг, собк, но всего более лошдей. Покупть их, продвть, менять соствляло его стрсть и профессию. Это мы скоро узнли. Он рсклнивлся со всяким встречным, и с млйцем, и с готтентотом, и с нгличнином; одному кивл, перед другим почтительно снимл шляпу, третьему просто дружески улыблся, иному что-нибудь кричл, с брнью, грозно.

Дорог шл прекрсня. От Кпштт горы некоторое время длеко идут по обеим сторонм, милях в семидесяти стесняются в длинное ущелье, через которое предстояло нм ехть. Стло темнеть. Вндик придерживл лошдей. "Аппл!" - кричл он по временм. Мы не могли добиться, что это знчит: собственное ли имя, или тк только, окрик н лошдей, дже в кких случях употреблял он его; он кричл, когд лошдь пятилсь, или слишком рвлсь вперед, или оступлсь. Когд мы спршивли об этом Вндик, он только улыблся.

Было чсов восемь вечер, когд он вдруг круто поворотил с дороги и подъехл к одинокому, длинному, одноэтжному кменному зднию с широким, во весь дом, крыльцом. "Что это знчит? кк? куд?" - "Ужин и ночлег! кротко, но твердо зметил Вндик. - Лошди устли: мы сегодня двдцть миль сделли". Эт гостиниц нзывется "Фокс нд гоундс" ("Fox and hounds"), то есть "Лисиц и собки". "Д что же это? - протестовл, по обыкновению, пылкий Посьет, - это невозможно: поедемте дльше". - "Куд? ведь темно и дождь идет", - возржли ему любители кейф. "Нужды нет, мы все-тки поедем". - "Зчем? ведь вы едете видеть что-нибудь, путешествуете, тк скзть... Что же вы увидите ночью?" Но пртия, помещвшяся в другом крте и нзывемя нми "ученою", всё возржл. Возникли несоглсия. "Артистическя пртия", то есть мы трое, вошли н крыльцо, т упрямо сидел в экипже. Между тем Вндик и товрищ его молч отпрягли лошдей, и спор кончился.

Брон ушел в комнты, ученя пртия нехотя, лениво вылезл из повозки, я пошел бродить около дом. Я спросил, кк нзывется это место.

"Ферст-ривер по-нглийски или Эршт-ривер (первя рек) по-голлндски", - отвечл Вндик. Если считть от Кпштт, то он действительно первя; но кк рек вообще он, конечно, последняя. Дже можно сомневться, рек ли это. "Где же тут рек?" - спросил я Вндик. "А вот, - отвечл он, укзывя н то место, где я стоял, - вы теперь стоите в реке: это всё рек". И он укзл н длекое прострнство вокруг. "Тут песок д кмни", - скзл я. "Теперь нет реки, - продолжл он, - или вон, пожлуй, он в той кнве, зимой это всё н несколько миль покрывется водой. Все реки здесь ткие".

Я вошел в дом. Что это, гостиниц? не совсем похоже. Первя комнт имеет вид столовой ккого-нибудь чстного дом. Полы лкировны, стены оклеены бумжкми, посредине круглый стол, по стенм дв очень недурные дивн нового фсон. Тут лежли в куче н полу и н дивнх нши вещи, хозяев не было. Но я услышл голос и через коридор прошел в боковую комнту. Это был большя, очень крсиво убрння комнт, с длинным столом, еще менее похожя н трктир. Н столе лежл Библия и другие книги, рукоделья, тетрди и т. п., у стены стояло фортепино. Нетрудно было догдться, что хозяев были нгличне: мебель новя, всё свежо и везде признки комфорт. Никто не покзывлся, кроме молодого коренстого негр. Что у него ни спршивли или что ни прикзывли ему, он прежде всего отвечл смехом и обнруживл ряд чистейших зубов. Этот смех в привычке негров. "Что ж, будем ужинть, что ли?" - зметил кто-то. "Д я уж зкзл", - отвечл брон. "Уже? - зметил Вейрих. - Что ж вы зкзли?" "Тк, немного, безделицу: брнины, ветчины, курицу, чй, мсл, хлеб и сыр".

После ужин нс повели в другие комнты, без лкировнных полов, без обоев, но зто с громдными, кк ктфлки, постелями. В комнтх пхло сыростью: видно, в них не чсто бывли путешественники. По стенм дже ползли не знкомые нм нсекомые, не родные клопы и тркны, ккие-то длинные жуки со множеством ног. Зеленый, спвший в одной комнте со мной, не успел улечься и уснул быстро, кк будто утонул. Я остлся один бодрствующий, но нендолго. Утром рно, мы не успели еще доспть, неугомонный Посьет, взявший н себя роль ншего ментор, ходил по нумерм и торопил вствть и ехть дльше.

По холмм, по прекрсной дороге, в прекрсную погоду мы весело ехли дльше. Всё было свежо кругом после вчершнего дождя. Песок не поднимлся пылью, лежл смирно, в виде глины. Горы не смотрели тк угрюмо и неприязненно, кк нкнуне; они стрлись выкзть, что было у них получше, хотя хорошего, првду скзть, было мло, кк солнце ни золотило их своими лучми. Немногие из них могли похвстть зеленою верхушкой или сктом, у большей чсти были одинкие выветрившиеся, серые бок, которые рзнообрзились у одной - рытвиной, у другой - горбом, у третьей - отвесным обрывом. Хотя я и знл по описниям, что Африк, не исключя и южной оконечности, изобилует пескми и горми, но вообржение рисовло мне темные дебри, приюты львов, тигров, змей. Нпрсно, однко ж, я глзми искл этих лесов: они рстут по морским берегм, внутри, нчиня от смого мыс и до грниц колонии, то есть верст н тысячу, почв покрыт мелкими кустми н песчной почве д искусственно возделнными сдми около ферм, з грницми, кроме редких озисов, и этого нет. Но в это утро, в половине мрт, кусты проте глядели веселее, зелень кзлсь зеленее, тк что немецкий спутник нш зметил, что тут должно быть много "скотств". В смом деле, скотоводство процветло здесь, кк, впрочем, и во всей колонии. Лошди бежли бодрее, дже Вндик сидел ясен и свеж, кк мйский цветок, скзл бы я в северном полушрии, по-здешнему ндо скзть сентябрьский.

Не сживюсь я с этими противоположностями: всё мне кжется, что теперь весн, здесь готовятся к зиме, то есть к дождям и ветрм, говорят, что фрукты отошли, кроме виногрд, все. Рзвернул я в книжной лвке, в Кпштте, изднный тм кипсек - стихи и проз. Рзвертывю местми и читю: "Прошли и для нее, этой гордой крсвицы, дни любви и неги, миновл цветущий сентябрь и жркий декбрь ее жизни; нступли грозные и суровые июльские непогоды" и т. д. А в стихх: "Гнетет ли меня плящее северное солнце, или леденит мою кровь холодное, суровое дуновение южного ветр, я терпеливо вынесу всё, но не вынесу ни плящей лски, ни холодного взор моей милой". Длее в одном описнии ккого-то рзорившегося богч скзно: "Теперь он беден: жилищем ему служил мленький пвильон, огржденный только колючими кустми кктус и лоэ д осененный нсжденными когд-то им смим миндльными, брикосовыми и пельсинными деревьями и густою чщею виногрдных лоз. Пищей ему служили виногрд, миндль, грнты и пельсины с этих же дерев или молоко единственной его коровы. Думл ли он, нсждя эти деревья для збвы, что плодми их он будет утолять мучительный голод? Служил ему один стрый и преднный негр..." Вот он кков, фрикнскя бедность: всякий день свежее молоко, к десерту quatre mendiants прямо с дерев, в услужении негр... Чего бы стоил ткя бедность в Петербурге?

Если природ не очень рзнообрзил путь нш, то живя и пестря толп прохожих и проезжих всех племен, цветов и состояний дополнял кртину, в которой без этого оствлось много пустого мест. Бесконечные обозы тянулись к Кпштту или оттуд, с людьми и товрми. Длинные фуры и еще более длинные цуги быков, зпряженных попрно, от шести до двендцти в кждую фуру, тянулись непрерывною процессией по дороге. Волы эти, кроме длинного бич, ничем не упрвляются. Готтентот-кучер сидит обыкновенно н козлх, и если ндо ему взять нпрво, он хлопет бичом с левой стороны, и ноборот. Иногд волы еле-еле передвигют ноги, в другой рз, обрзуя цугом своим кривую линию, бегут крупной рысью. При встрече с экипжми волы неохотно и довольно медленно дют дорогу; в тком случе из фуры высккивет обыкновенно мльчик-готтентот, которых во всякой фуре бывет всегд по нескольку, и тщит весь цуг в сторону. Нм попдлось особенно много пестро и нрядно одетого нрод, мужчин и женщин, пеших, верхми и в фурх, всё млйцев. Головы у всех были обвязны бумжными плткми, больше крсными, клетчтыми. Мы и нкнуне видели их много, особенно в фурх. Ткя фур очень живописн: предствьте себе длинную телегу сжени в три, с круглым сводом из прусины, нбитую до того этим мгометнским нродом, что некоторые мужчины и дети, не помещясь под холстиной, едв втиснуты туд, в кучу публики, и торчт, кк сверхкомплектные поленья в возх с дровми. Пры три волов медленно и вжно выступют с этим зверинцем. По вечерм обозы рсполглись н бивукх; отпряженные волы пслись в кустх, плмя трескучего костр длеко рспрострняло зрево и дым, путешественники группой сидели у дымящегося котл. Вндик объяснил нм, что млйцы эти возврщются из местечк Крмти, милях в двдцти пяти от Кпштт, куд собирются в один из этих дней н поклонение похороненному тм ккому-то своему пророку. Все эти крвны богомольцев нпоминли немного тборы нших цыгн, с тою только рзницею, что млйцы честны, трудолюбивы и потому не голы и не дики н вид.

Кроме млйцев попдлись готтентоты и негры. Первые везли или несли тяжести, шли н рботу в поденщики или с рботы. Между негрми мы встречли многих с котомкми н плкх, но одетых хорошо. "А это что?" - спросил я у Вндик. "Это black people, черные, с войны идут домой". Войн с кфрми только что кончилсь; некоторые из негритянских племен учствовли в ней по приглшению нглийского првительств.

Много проезжло омнибусов, городских крет, фермеров верхми, ехвших или в город, или оттуд. Было довольно весело, тк что П. А. Зеленый ни рзу не зтягивл похоронного мрш, пел всё про любовь. Мы переговривлись с ученой пртией, укзывя друг другу то н крсивый пейзж фермы, то н гору или н выползшую н дорогу ящерицу; спршивли нзвние трв, деревьев и в свою очередь рсскзывли про птиц, которых видели по дороге, восхищлись их рзнообрзием и крсотой. Ученые с улыбкой посмтривли н нс и друг н друг, нконец объяснили нм, что они не видли ни одной птицы и что, конечно, мы тк себе думем, что если уж зехли в Африку, тк ндо и птиц видеть. Между тем птицы поминутно встречлись, и мы удивлялись, кк это они не видли ни одной. А дело было просто: мы ехли впереди, они сзди; птицы улетли, кк только приближлся нш крт, тк что второй не зствл их н месте.

Чсов в десять утр мы приехли в местечко Соммерсет, длинным рядом построившееся у смой дороги, у подошвы горы. Всё было зелено здесь: одноэтжные кменные голлндские домики, с черепичными кровлями, едв были видны из-з дубов и сосен; около кждого был плисдник с олендровыми и розовыми кустми, с толпой георгин и других цветов. Гор вдли, кк декорция, зеленел сверху до подошвы. Весь этот пейзж - кк будто не фрикнский: слишком свеж, зелен, тенист и рзнообрзен для Африки. Мы пошли по местечку к горе. Едв сделли шгов сто, кк спутник нш Вейрих идет с кем-то под руку и живо рзговривет. Это был немец, миссионер. Он советовл нм ехть по другой дороге, где в одном месте рстет несколько кмфрных деревьев, довольно редких здесь. Мы воротились к стнции, к ткому же, кк и прочие, низенькому дому с цветником.

Собиремся, ищем брон - нет; зглянули в одну комнту нпрво, род гостиной: тм две ккие-то путешественницы, в столовой брон уже звтркет. Он бы не прочь и продолжть, но ученя пртия н этот рз пересилил, и мы отпрвились проселком, по незвидной, изрытой вчершним дождем дороге. Вскоре мы выбрлись, однко ж, опять н шоссе и ехли по долине мимо множеств ферм. Сды их окймляли дорогу тенистыми дубми, кустми лоэ, но всего более йвой, которя росл непроходимыми кустми, с желтыми фруктми. Вы знете йву? Это что-то вроде крепкого, кисловтого яблок, с терпкостью, от которой вяжет во рту; его есть нельзя; из него делют вренье и т. п. Но Зеленый выскочил из крт, нбрл целую шляпу и ел. Вндик нрвл и дл лошдям: те тоже ели - больше никто. Н вопрос мой: "Хорошо ли?" - Зеленый ничего не скзл. Он еще приндлежит к счстливому возрсту переход от юношеств к возмужлости, оттого в нем нполовину того и другого. Кое-что в нем окрепло и вырботлось: он любит и отлично знет свое дело, серьезно понимет и исполняет обязнности, строг к смому себе и в приличиях - это возмужлость. Но беспечен нсчет всего, что лежит вне его прямых знятий; читет, гуляет, спит, ест с одинковым рсположением, не отдвя ничему особого преимуществ, - это осттки юношеств. Возьмет книгу, всё рвно ккую, и оствит ее без сожления; ляжет и уснет где ни попло и когд угодно; ест всё без рзбор, особенно фрукты. После ннс и виногрд он съест, пожлуй, репу, виногрд ест с шелухой, "чтоб больше кзлось". Он очень мил; у него много природного юмор, и он мстерски влдеет шуткой. Существо вечно поющее, хохочущее и рсскзывющее, никогд никого не оскорбляющее и никем не оскорбляемое. Мы все очень любим его. Ему ткже всё рвно, где ни быть: придут ли в прекрсный порт или стнут н якорь у бесплодной склы; гуляет ли он н берегу или смотрит н корбле з рботми - он или делет дело, тогд молчит и делет комическое лицо, или поет и хохочет. Он сию минуту уживется в быту, в который поствлен. Блгодря ему мы ни минуты не соскучились в поездке по колонии: это был дргоценный спутник.

День чудесный. Стло жрко. Лошди ленивой рысью тщились по песку; колес визжли, жр морил; мы с броном Крюднером молчли. Вндик от нечего делть хлестл бичом по выползвшим н дорогу ящерицм. Зеленый снчл бил весело ногми о свою скмью: не в его нтуре было долго и смирно сидеть н одном месте. Он пел долго: "Сени новые, кленовые", потом мло-помлу примлчивл, здиря то меня, то брон шуткой. Но нс морили жр и тяжесть, и он, нскучив молчнием, сморщился и зтянул: "Не бил брбн перед смутным полком". Мы молч слушли, отмхивясь от мух, оводов и глядя по сторонм н большие горы, которые толпой кк будто шли нм нвстречу. Вдруг с левой стороны, из чщи кустов, шгх во ст от нс впереди, выскочило ккое-то крсивое, белое с черными пятнми, животное; оно одним мхом перебросилось через дорогу и стло неподвижно. "Roe-buk! roe-buk!" cкзл Вндик, укзывя кнутом. Нлево, откуд выскочил козел, кусты тихо шевелились; тм притилось мленькое стдо диких коз, которые не смели следовть з козлом. И козел, и козы, зметив нс, оствлись в нерешимости. Козел стоял кк окменелый, вполуоборот; зкинув немного рог н спину и нвострив уши, глядел н нс. "Кк бы поближе подъехть и не испугть их?" - скзли мы. "Ндо вдруг всем зкричть что есть мочи, нучил Вндик, - и они н несколько времени оцепенеют н месте". Зчем это он скзл! Боже мой, кк мы зорли! Особенно Зеленый не пожлел легких, и Вндик тоже. Но не успел зтихнуть нш крик, кк козел сккнул в кусты и вместе с козми бросился нзд. Мы все вопросительно поглядели н Вндик. "Что ж ты, земляк, худо знешь нтурльную историю?" - зметил Зеленый. "Аппл!" - крикнул Вндик н лошдь, и мы поехли дльше. Но долго еще видели, кк мчлись козы в кустх, шевеля ветвями, и потом бросились бежть в гору, мы спустились с горы. Местность знчительно нчл изменяться: горы всё ближе к нм; мы ехли по их отлогостям, то взбирясь вверх, то опускясь.

К обеду мы подъехли к прекрсной речке, обстновленной ткими пейзжми, что дже см приличный и спокойный Вндик с улыбкой укзл нм н один живописный оврг, осененный деревьями. "Very nice place!" ("Прекрсное место!") - зметил он. Мы переехли речку через длинный кменный мост, с одной ркой, еще не совсем конченный. "Кто строит этот мост?" - спросил я. "Стелленбошский кретник", - отвечл он. "Кк тк: где же он учился?" - "А нигде; он дже никуд не выезжл отсюд". Прямо с мост мы въехли кк будто в сд. Нс с экипжми совсем поглотил зелень, тень и свежесть. Всё сды, сды, тк что домов не видно: это местечко Стелленбош. Широкие-преширокие улицы пересеклись под прямыми углми. Крсивее и больше дубов я нигде не видл: под ними прятлись низенькие одноэтжные домы голлндской постройки. Улицы тк длинны, что конц нет: версты две и более.

Мы долго мчлись по этим ллеям и нконец в смой длинной и, по-видимому, глвной улице остновились перед крыльцом. Белых жителей не видно по улицм ни души: еще было рно и жрко, только черные бродили кое-где или проезжли верхом д рботли. Мы вошли в пустые, прохлдные комнты, убрнные просто, почти бедно. Мы отворили дверь из злы и остновились н пороге перед оригинльной кртиной флмндской школы. Комнт был высокя, с деревянным полом, зствлен ветхими деревянными, совершенно почерневшими от времени шкпми и рзной домшней утврью. У стены стоял дивн, отчсти с провлившимся сиденьем; перед ним круглый стол, покрытый грубой сктертью; кругом стен простые скмьи и тбуреты. Н одной скмье сидел очень стря струх, в голлндском чепце, без оборки, и мкл сльные свечки; другя, пожиля женщин, сидел з прялкой; третья, молодя девушк, с буклями, совершенно белокуря и совершенно беля, цвет топленого молок, с белыми бровями и светло-голубыми, с белизной, глзми, суетилсь по хозяйству. Служнкой был плотня и высокя мултк. Сросшиеся брови и мленький лоб не мешли ей кокетливо игрть своими черными кк деготь глзми. Всё остновилось, кк мы вошли. Все встли с мест. Хозяйки приветливой улыбкой отвечли н нши поклоны и принялись суетиться, убирть свечи, прялку, всю утврь, очищя нм место сесть. "Что у вс есть к обеду?" - спросил брон. "Мы изготовим", отвечли они. "Есть говядин, брнин?" - "Говядины нет, есть куриц и свинин". - "А зелень есть?" - "И зелень есть". - "А фрукты, - спросил Зеленый, - виногрд, нпример, пельсины, бнны?" - "Апельсинов и бннов нет, есть рбузы и фиги". - "Хорошо, хорошо. Двйте рбузов и фиг, и еще нет ли чего?"

Поднялсь возня: мы поствили вверх дном это мирное хозяйство. Дверцы шкпов пошли хлопть, миски, трелки звенеть; н кухне зтрещл огонь; женщины збегли взд и вперед. Я вышел н двор, н широкое крыльцо, густо осененное, кк везде здесь, виногрдными лозми. Кисти крупного, желтого виногрд соблзнительно висели по трельяжу. Негр с лесенкой переходил от одной кисти к другой и резл лучшие нм к обеду. Черня, кк поношенный тлс, струх-негритянк, с плтком н голове, чистил ножи. Увидев меня, он высунул мне язык. З мной покзлся Зеленый: и ему тоже. Ему ужсно понрвилось это, и он приглсил меня смотреть, кк он будет приветствовть других нших товрищей, которые шли з нми. Хозяйк, зметив, кк встречет нс рбк, покзл н нее, потом н свою голову и поводил пльцем по воздуху взд и вперед, двя знть, что т не в своем уме. Мленький двор был дополнением этого хозяйств. Туд уже успел збрться Вндик с обоими экипжми. Он, с помощью мльчишки и другого кучер, отпряг лошдей и привязл их в тени по рзным углм. Хозяйство было небольшое, но полное у этой фрикнской Коробочки. Свиньи и домшние птицы ходили по двору, рядом зеленел сд. Яркя зелень бнн резко оттенялсь н фоне темно-зеленых фиговых и грушевых деревьев. Из-з збор глядели крсные цветы шиповник.

Мы с броном пошли гулять н улицу. Везде зелено; всё сды д ллеи. Мы дошли до конц улицы и уперлись в довольно большую протестнтскую церковь с огрдой. Нпрво стоял большой дом, кзенный: дом здешнего првления; перед ним дубы достигли необыкновенного рост и объем. Вероятно, эти деревья ровесники местечку, оно стрше почти всех других в колонии: оно основно двести лет нзд и нзвно в честь тогдшнего губернтор, по имени Стеллен, и жены его, урожденной Бош. Любуясь зеленью сдов, мы повернули нлево, в узенькую улицу, и вышли з город. С одной стороны перед нми возвышлсь гор, местми голя, местми с зеленью; кругом был долин, одн из смых обрботнных; вдли фермы. Мы воротились в город и пошли по узенькому ручью, в котором черные ббы полоскли белье. По ручью стояли мзнки готтентотов и негров; кое-где мелочные лвочки. Улицы всё - шоссе. У одного дом европейской нружности, по-видимому почтового, стояло несколько крет, колясок и крт; около них толпились путешественники обоих полов - всё нгличне.

Мы зстли уже нкрытый стол, и хозяйки, стоя вокруг, приглшли нс сесть; мы не зствили долго просить себя. Они лсково смотрели н нс и походили, в своих, стринного покроя, плтьях, с бледными лицми и грустными взглядми, н полинявшие портреты добрых предков. Чего только не было нствлено н столе: это лвочк съестных припсов. Миски и трелки рзноклиберные; у грфинов рзные пробки, у судков и вовсе нет; перечниц с отбитой головкой - бедность и рдушие. Кк много брон съел мяс и живности, Зеленый фруктов, я всего - и говорить нечего. Арбузы, продолговтые, формой похожие н дыни, были и крсны, и слдки, тк что мы зкзли себе их н дорогу.

Стелленбош слвится в колонии своею зеленью, фруктми и здоровым воздухом. От этого сюд стекются инвлиды и инострнцы, ннимют домы и нслждются тенью и прогулкми. В неделю дв рз ходят сюд из Кпштт омнибусы; езды всего по прямой дороге чсов пять. Окрестности живописны: всё холмы и долины. Почв состоит из глины, нносного ил, железняк и грнит. В смом Стелленбоше считется около четырех, в округе около пяти тысяч жителей. Местечко змечтельно еще школой, одной из лучших в колонии. Оттуд вышло несколько хороших учителей для других мест. Преподют всё, что входит в круг клссического воспитния. Кто знет, ккой дуб учености вырстет со временем в этой стринной, но еще молодой и формирующейся н новый лд колонии? Может быть, стелленбошскя коллегия будет со временем фрикнским Геттингеном или Оксфордом. "Молодя колония", - я скзл: д, потому что лет кких-нибудь тридцть нзд здесь ни о дорогх, ни о стрховых компниях, ни об улучшении быт черных не думли. И нынче еще упорный в ненвисти к нгличнм голлндский фермер, опустив поля шляпы н глз, в серой куртке, трясется верст сорок н кляче верхом, вместо того чтоб сесть в омнибус, который, з три шилинг, чс в четыре, привезет его н место. А фермеры эти не бедны: у некоторых хозяев от семи до восьми тысяч руб. сер. годового доход. В стелленбошском округе глвное произведение все-тки вино, потом пшениц, дуб, кртофель и т. п. предметы.

Чсов в пять, когд жр спл, всё оживилось: жлюзи открылись; н крыльцх появилось много добрых голлндских фигур, мужских и женских. Я встретил ншего доктор и с ним двух если не немцев, то из немцев. Дв дтчнин, бртья, доктор и птекрь, звели его к себе в дом, покзывли сд. Я познкомился с ними, мы пошли з город, к мосту, через мост по полю, и уже темным вечером, почти ощупью, воротились в город. Дтчне звели нс к себе и непременно хотели угостить глвным кпским произведением, вином. Это был для меня трудный подвиг: пить, д еще после обед! А они подли три-четыре бутылки и четыре сткн: "Вот это фронтиньяк, это ривезльт", говорили они, нливя то того, то другого вин, и я ншел в одном сходство с chambertin: вино было точно из бургундских лоз. Хозяев скзли, что пришлют нм несколько бутылок вин в Кпштт, в ншу гостиницу. Они проводили нс до ншей квртиры.

Тишин и теплот ночи были невырзимо приятны: ни ветерк, ни облчк; звезды тк и глзели с неб, сильно мигя; н блконх везде люди и говор. Из ншей гостиницы неслись веселые голос; из окон лился свет. Все были дом, сидели около круглого стол и пили микстуру с песком, то есть чй с схром. Это продия н то, что мы пьем у себя под именем чя. З столом было новое лицо: пожилой, полный человек с румяным, добрым, смеющимся лицом. "Господин Ферстфельд, местный доктор", - скзл нм Посьет. "Что ж он н нс тк стрнно смотрит и откуд вы его взяли?" - спросил я. "См пришел: узнл, что русские приехли, пришел посмотреть; никогд, говорит, не видл".

Доктор и см подтвердил это. Он порядочно говорил по-фрнцузски и откровенно объяснил, что он тк много слышл и читл о русских, что не мог превозмочь любопытств и пришел познкомиться с нми. "Я знимюсь немного естественными нукми, геологией, и неестественными: френологией; люблю ткже этногрфию. Поэтому мне очень интересно взглянуть н русский тип", говорил он, поглядывя с величйшим внимнием н брон Крюднер, н ншего доктор Вейрих и н Посьет: они всё трое были не русского происхождения. "Тк вот ккой тип!" - говорил он, продолжя глядеть н них. Мы едв крепились от смеху. "А это ккой тип?" - спросил я, укзывя н Зеленого. - "Это... - он серьезно и долго вглядывлся в него, - это... монгольский". Мы было зсмеялись, но доктор, кжется, прв: у Зеленого действительно ттрские черты. "Ну этот?" - покзывли мы н Гошкевич. Он долго думл. "Он десять лет жил в Ките", - зметил кто-то про Гошкевич. "А ведь он похож н китйц!" - зметил Ферстфельд. Мы хохотли, и он с нми. Гошкевич был из млороссиян. Чисто русские были только Зеленый и я. "Д, русские сильны: о! о них много-много слуху!" - говорил он. Он ожидл, кжется, увидеть богтырей, может быть, людей немного зверской нружности и удивился, когд узнл, что Гошкевич знимется тоже геологией, что у нс много ученых, есть литертур.

Это всё тк зняло его, что он и не думл уходить; пор было спть. Вндик нотрез откзлся ехть. "Дорог дурн", - объявил он улыбясь. Голлндский доктор нстивл, чтоб мы непременно посетили его н другой день, и объявил, что см поедет проводить нс миль з десять и звезет в гости к приятелю своему, фермеру.

Н ночь нс рзвели по рзным комнтм. Но кк особых комнт было только три, и в кждой по одной постели, то пришлось по одной постели н двоих. Но постели тковы, что н них могли бы лечь и четверо. Н другой день, чсу в восьмом, Ферстфельд явился з нми в кбриолете, н пре прекрсных лошдей.

Мы выехли по свежей утренней прохлде и проезжли по дороге между фермми, кк между дчми, по зеленым холмм. Я збыл скзть, что нкнуне у одной дчи нм укзли кмфрное дерево. Мы вышли и нрвли себе несколько веток, с листьями и плодми, величиной с крупную горошину, от которых вдруг в экипж рзлился зпх, нпоминющий зубную боль и подушечки. Дерево не очень крсиво; оно покзлось мне похожим немного н ншу осину, только листья другие, продолговтые, толще и глже; при трении они издвли сильный зпх кмфры. Ферстфельд остнвливл нше внимние н живописных местх: то укзывл холм, густо поросший кустрником, то белеющуюся н скте горы в рытвине ферму с виногрдникми. Мы выходили из экипжей и бродили по сторонм, собиря кто кменья, кто трвы или цветы. Между тем, приглядывясь к лошдям у ншего экипж, я видел ккую-то рзницу, кк будто одн лошдь не прежняя. "Это не прежняя лошдь", скзл я Вндику, который, в своей голубой куртке, в шляпе с крепом, прямо и неподвижно, с голыми рукми, сидел н козлх. - "Нет". - "Где же т?" "Променял". - "Рзве эт лучше? Верно, он не лдит с другой, всё шлит дорогой". - "Выгодно променял, - с улыбкой скзл Вндик. - Я хотел выменять еще беленькую лошдку, very nice horse (слвня лошдк)!" прибвил потом. - "Что ж не выменял?" - "Не отдют; д не уйдет он от меня!"

Эти шесть миль, которые мы ехли с доктором, большею чстью по побочным дорогм, были истинным истязнием, несмотря н живописные оврги и холмы: дорогу рзмыло дождем, тк что по горм обрзовлись глубокие рытвины, и экипжи нши не ктились, пересккивли через них. Ндо отдть спрведливость Вндику: он в искусстве влдеть вожжми стоит если не выше, то тк же высоко, кк его соименник в искусстве влдеть кистью. Вот гор и н ней три рытвины, кк три ветви, идут в рзные стороны, между рытвинми знчительный горб - это здч. Кк бы, кжется, не поломть тут колес и дже ребер и кк смым мирным лошдям не потерять терпение и не взбеситься, крбкясь то н горб, то оступясь в яму? Может быть, оно тк бы и случилось у другого кучер, но Вндик зберет в руки и рсположит все вожжи между полуршинными своими пльцми и нчнет игрть ими, кк струнми, трогя то первую, то третью или четвертую. От этих искусных мневров две передние лошди идут по горбу, рытвин остется между ними; если же они и спускются в нее, то тк тихо и осторожно, кк будто псутся н лугу. Иногд им приходится лепиться по косогору нлево, экипж спускется с двумя другими лошдьми в рытвину нпрво и колышется, кк челнок, н глдких, округленных волнх. И это поминутно. Когд мы стли жловться н дорогу, Вндик улыбнулся и, укзывя бичом н ученую пртию, кротко молвил: "А кпитн хотел вчер ехть по этой дороге ночью!" Ручейки, ничтожные нкнуне, рздулись тк, что лошди шли по брюхо в воде. Солнце всходило высоко; утренний ветерок змолкл; стновилось тихо и жрко; кузнечики трещли, стрекозы нчли реять по трве и кустм; к нм врывлся по временм в крт овод или шмель, кружился нд лошдьми и несся дльше, не то тк зтрепещет крыльями нд головми ншими большя, кк птиц, черня или крсня ббочк и вдруг упдет в сторону, в кусты.

Зеленый только было зпел: "Не бил брбн...", пок мы взбирлись н холм, но не успел кончить первой строфы, кк мы вдруг остновились, лишь только въехли н вершину, и очутились перед широким крыльцом большого одноэтжного дом, перед которым уже стоял кбриолет Ферстфельд. Кругом нс рсположены были строения, сри и рзные службы. Нлево от дому, по холму, идет довольно большой сд, сзди дом виногрдники, и тоже сд, дльше дикие кусты. Это был голлндскя ферм Эльзенборг, приндлежщя приятелю доктор.

Ферстфельд пошел в дом, мы остлись у крыльц. Чрез минуту он возвртился с хозяином и приглшл нс войти. Н пороге стоял высокий, с проседью, стрик, с нвисшими бровями, в длинной суконной куртке, зкрыввшей всю поясницу, почти в тком же длинном жилете, в широких ннковых, пдвших склдкми около ног пнтлонх. От дом и от него тк и повеяло Поль Поттером, Миерисом, Теньером. Он, протянув руку, стоял, не шевелясь, н пороге, но смотрел тк кротко и лсково, что у него улыблись все черты лиц. Н крыльце лежло бесчисленное множество тыкв; шгя между ними, мы добрлись до хозяин и до его руки, которую потрясли все по очереди.

Нконец мы у голлндского фермер в гостях, н Кпе, в Африке! Сколько описний читл я о фермерх, о их житье-бытье; кк ждно следил з приключениями, з битвми их с дикими, со зверями, не думя, что когд-нибудь... Мы вошли в большую злу, из которой пхнуло н нс прохлдой. В дверях гостиной встретили нс три новые явления: хозяйк в белом чепце, с узенькой оборкой, в коричневом плтье; дочь, хорошенькя девочк лет триндцти, глядел н нс тк молодо, свежо, с детским зстенчивым любопытством, в тком же костюме, кк мть, и еще ккя-то женщин, гостья или родственниц. Они знкми приглсили нс войти в гостиную. Я не верил глзм: ужели это фермер, крестьянин? Гостиня был еще больше злы; в ней црствовл полумрк, кк в модном будуре; посреди стоял мссивный, орехового дерев стол, звленный рзными редкостями, рковинми и т. п. предметми. По углм гнездились тяжелые, но крсивые стринные дивны и кресл; посредине комнты группировлись крытые штофом козетки; не было уже шкпов и посуды. У окон и дверей висели плотные шелковые дрпри из мтерий, кких не делют нынче; чистот был неимоверня: жль было ступть ногми по этим лкировнным полм. Я боялся сесть н козетку: н ней, кжется, никто никогд не сидел; видно, комнты выметются, чистятся, покзывются гостям, потом опять выметются и зпирются ндолго. Мы снчл молчли, рзглядывя друг друг. Мы видели, что хозяев ни з что не нчнут сми рзговор.

Нконец Посьет зговорил по-голлндски, извинялся в нечянном и, может быть, нескромном посещении. Стрик неторопливо, без уверений, без суеты, кротко возрзил, что он "рд тким гостям, издлек". И видно, что в смом деле был рд. Боже мой! кк я двно не видл ткого быт, тких простых и добрых людей и кк рд был бы подольше остться тут! "Что ж они, ддут ли звтркть? - с любопытством шепнул мне брон, - этого требует гостеприимство". - "Д ведь вы звтркли". - "Вы кофе нзывете звтрком - это смешно, - возрзил он, - я рзумею бифштекс, котлеты, дичь. Здесь, верно, дичи много и "скотств" должно быть немло!" - зключил он, продируя фрзу ншего спутник Вейрих.

Из хозяев никто не говорил по-нглийски, еще менее по-фрнцузски. Дед хозяин и см он, по словм его, отличлись нерсположением к нгличнм, которые "нделли им много зл", то есть выкупили черных, уняли и унимют кфров и другие хищные племен, учредили новый порядок в упрвлении колонией, провели дороги и т. п. Явился сын хозяин, здоровый, крснощекий фермер лет двдцти пяти, в серой куртке, серых пнтлонх и сером жилете. Он тоже молч перещупл нм всем руки. Отец с сыном предложили нм посмотреть ферму, и мы вышли опять н крыльцо. Тут только я зметил, кким великолепным виногрдным деревом было оно осенено. Корень его уродливым, переплетшимся, кк множество змей, стволом выходил из-под кменного пол и опутывл ветвями, кк сетью, трельяж блкон, обрзуя густую зеленую беседку; листья фестонми лепились по решетке и стенм. Большие кисти виногрд, кк лмпы, висели в рзных местх потолк. Мы згляделись н дерево. "Этому дереву около девяност лет, - скзл хозяин, - оно посжено моим дедом в день его свдьбы". - "Зчем эт тыкв здесь?" - спросили мы. "Это к обеду черным". - "А много их у вс?" - "Нет, теперь всего двдцть человек, во время рбот ннимем до сорок; они дороги. Англичне избловли их и приучили к прздности. Они вырботют себе, сколько ндо, чтоб прожить немного н свободе, и уходят; к постоянной рботе не склонны, штются, пьянствуют, пок крйность не принудит их опять к рботе". - "У стрик до тысячи фунтов стерлингов доходу в год", - шепнул нм Ферстфельд. Мы с бoльшим внимнием стли смотреть н стрик и его суконную куртку. "Времен не совсем хороши для нс, - продолжл стрик, - сбыт мло. Вот только и хорошо, когд войн, кк теперь". - "Отчего же тк?" "Потребления больше: до двендцти тысяч одного нглийского войск; хлеб и вино идут отлично; цены слвные: всё в дв с половиной рз делется дороже". - "Сколько н хорошей ферме выделывется вин в год?" - спросил я. - "Около двухсот пип", - отвечл хозяин. (Пипу ндо считть во 114 гллонов, гллон - в 5 бутылок.) - "Куд сбывется вино?" - "Больше в Англию д немного в смую колонию и н остров, н Мврикий". - "Но почти весь испнский херес и портвейн идут в Англию, - зметил я, - что же делют из здешнего?" - "Делют херес, портвейн, - скзл Ферстфельд, - потому что нстоящего испнского вин недостет". - "Д ведь отсюд длеко возить, дорого обходится". - "От тридцти пяти до сорок дней н нынешних судх, особенно н провых".

Несмотря н отдленность, здешнее вино, и с процессом подделки под испнские вин, все-тки обходится нгличнм дешевле тех.

Мы пошли в сд. Виногрд рссжен был н большом прострнстве и довольно низок ростом. Уборк уже кончилсь. Мы шли по ллее из кштнов, персиковых и фиговых деревьев. Всё было обнжено, только н миндльных деревьях кое-где оствлись позбытые орехи. Хозяйский сын рвл их и подвл нм. Они были толстокорые, но зто вкусны и свежи. Ккя рзниц с продющимся у нс злежвшимся и высохшим миндлем! Проходя по двору, обртно в дом, я увидел, что Вндик и товрищ его рспорядились уж рспрячь лошдей, которые гуляли по двору и щипли трву.

Хозяев извинялись, что, по случю рннего и кртковременного ншего посещения, не успеют угостить нс хорошенько, и просили отведть нскоро приготовленного сельского звтрк. Мы пришли в светлую, прострнную столовую, н стене которой крсовлся вырезнный из дерев голлндский герб. Посредине нкрыт был длинный стол и уствлен множеством блюд с фруктми. У Зеленого глз рзбежлись, брон сделл гримсу. Тут дымились чйники, кофейники той формы, кк вы видите их н флмндских кртинх. Н блюдх лежл виногрд нескольких сортов, фиги, грнты, груши, рбузы. Потом мленькие булки, горячие до того, что нельзя взять в руку, и отличное сливочное мсло. Тут же яйц, творог, кртофель, сливки и несколько бутылок строго вин - всё произведение фермы. Хозяев нслждлись, глядя, с кким удовольствием мы, особенно Зеленый, переходили от одного блюд к другому. Чрез полчс стол опустошен был до основния. Вино было стрый фронтиньяк, отличное. "Что это, - ворчл брон, - дже ни цыпленк! Охот тскться по этким местм!"

Мы рспрощлись с гостеприимными, молчливыми хозяевми и с смеющимся доктором. "Я ндеюсь с вми увидеться, - кричл доктор, - если не н возвртном пути, тк я приеду в Сймонстоун: тм у меня служит брт, мы вместе поедем н смый мыс смотреть соль в горх, которя тм открылсь".

Дорог некоторое время шл дурня, по рзмытым дождями овргм и буеркм, посреди яркой зелени кустов и крупной трвы. Потом выехли мы опять н шоссе и поктились довольно быстро. Горы обознчлись всё яснее, и вскоре выдвинулись из-з кустов и холмов две громды и росли, по мере ншего приближения, всё выше и выше. Дорог усжен был сплошной стеной йвы; нш молодой приятель и лошди опять поели ее. Мы подъехли к смым горм и к лежщему у подошвы их местечку Paarl по-голлндски, по-русски Перл. Это место действительно перл во всей колонии по крсоте местоположения, по обилию и кчеству произведений, особенно вин.

Взгляд не успевл ловить подробностей этой большой, широко рскинувшейся кртины. Прямо лежит н отлогости горы местечко, с своими идущими чстью првильным мфитетром, чстью беспорядочно перегибющимися по холмм улицми, с утонувшими в зелени мленькими домикми, с виногрдникми, полями мис, с близкими и дльними фермми, с бегущими во все стороны дорогми. Нлево гор Прль, которя, кртинною рзнообрзностью пейзжей, яркой зеленью, не похож н другие здешние горы. Полуденное солнце обливло ее всю ослепительным блеском. Н поктости ее, недлеко от вершины, сверкли ккие-то три светлые полосы. Снчл я принял их з кристллизцию соли, потом з горный хрустль, но мне покзлось, что они движутся. Солнечные лучи тк ярко игрли в этих стльных полосх, что больно было глзм. "Что это ткое?" - спросил я Вндик. "Кскды, отвечл он, - теперь они чуть-чуть льются, зимой текут потокми: very nice!" Ну, для кскдов это не слишком грндиозно! Они нпоминют те кскды, которые делют из стекл в столовых чсх. Н южной оконечности горы издлек был виден, кк будто рукми человеческими обточенный, громдный кмень: это Diamond - Алмз, кмень-пещер, в которой можно пообедть человекм пятндцти. По горе, между густой зеленью, местми выбегли и опять прятлись тропинки, по которым, кзлось, могли бы ползть рзве мурвьи; кое-где выглядывл угрюмо из трвы кучк серых кмней, обрзуя горб, тм рытвин, зросшя кустми. Мы въехли в смое местечко, и я с сожлением оторвл взгляд от живописной горы.

Домики, что з домики - игрушки! Площдки, обвитые виногрдом, плисдники, с непроницемой тенью дубовых ветвей, с кустми лоэ, с цветми - всё, кжется, приюты счстья, мирных знятий, домшних удовольствий! Мы быстро мчлись из одного сд в другой, то есть из улицы в улицу, переезжя с холм н холм. Деревья кк будто кокетничли перед нми, рисуясь, что шг, то новыми группми. "Мы остновимся здесь?" - спросил я Вндик, видя, что он гонит лошдей тк, кк будто хочет проехть местечко нсквозь. Но Вндик и не слыхл моего вопрос: он устремил глз н ккой-то предмет. Я посмотрел, куд он тк пристльно глядит: внизу террсы, по которой мы ехли, н лугу пслсь лошдь - вот и всё. "Стрнно, - ворчл Вндик, - я не зню, чья это лошдь". Мы проехли террсу и луг, он привстл н козлх и оглядывлся нзд. "В прошедший рз ее не было здесь", - продолжл он ворчть и, озбоченный, шибче погнл лошдей. "Ккое большое местечко!" - скзл я опять. - "Шесть миль знимет, - отвечл Вндик, - мы здесь остновимся, - продолжл он, кк будто н мой прежний вопрос, - и я сбегю узнть, чья это лошдь ходит тм н лугу: я ее не видл никогд". - "Д рзве ты знешь всех лошдей?" - "О уеs! - с улыбкою отвечл он, - десятк дв я продл сюд и еще больше покупл здесь. А эт..." - говорил он, укзывя бичом нзд, н луг... "Аппл!" - вдруг крикнул он, видя, что одн из передних лошдей отвлекется от своей должности, протягивя морду к стоявшим по сторонм дороги деревьям.

В конце этой террсы, при спуске с горы, близ выезд из местечк, мы вдруг остновились у смого кокетливого домик и спешили скрыться от жры в отворенные нстежь двери, куд мнили сумрк и прохлд. Мы с броном первые вбежли в комнту и перепугли внезпным появлением ккую-то скромно одетую, не совсем крсивую девушку, которя собирлсь что-то доствть из шкп. Он потупил глз и робко стоял н месте. "Можно приготовить нм звтрк?" - спросил брон по-нглийски. - "Yes", - отвечл он. - "А обед?" - "Yes". - "Тк прикжите приготовить обед, д... получше, побольше... всего". - "А постели нужно?" - спросил он. - "Нет, - отвечли мы. - А у вс есть и комнты для приезжих?" - "Plenty" ("Много"). Девушк внезпно скрылсь, тут покзлись и нши спутники, и мы рсположились кто в комнтх, кто н блконе. Вндик отпряг лошдей и опрометью побежл с горы спрвляться, чья лошдь ходит н лугу.

Комнты вовсе не покзывли, чтоб это был гостиниц. В первой, куд мы вошли, стоял дивн, перед ним стол, кругом кресл. Н стенх все приндлежности охоты: ружья, яхтши, кинжлы, рог, бичи. В следующей, куд мы сейчс же проникли, стояло фортепьяно, круглый, крытый суконной слфеткой стол; н нем лежло множество хорошеньких безделок. По стенм висели кртинки с видми мыс Доброй Ндежды. Всё не только чисто, прилично прибрно, но со вкусом и комфортом. "Кто же здесь живет, чем знимется?" думли мы, глядя н всё кругом. "Живет, конечно, нгличнин", - зключили сми же потом; знимется охотой, кк видно, и, между прочим, содержит отель; или, пожлуй, содержит отель и, между прочим, знимется охотой. Но кто же эт девушк: дочь, служнк? Нши, то есть Посьет и Гошкевич, собрлись идти н гору посмотреть виды, попытться, если можно, снять их; доктор тоже ушел, вероятно искть немцев. Я и брон остлись, и Зеленый остлся было с нми, но спутники увели его почти нсильно, нвязв ему нести ккие-то приндлежности для съемки видов. Чрез полчс, однко ж, он, кинув где-то их, ушел тйком и воротился в гостиницу. Жр тк и плил.

Не успели мы рсположиться в гостиной, кк вдруг явились, вместо одной, две и дже две с половиною девицы: прежняя, потом сестр ее, ткя же зреля дев, и еще сестр, лет двендцти. Ситцевое плтье исчезло, вместо него появились кисейные спенсеры, с прозрчными руквми, легкие из муслинь-де-лень юбки. Сверх того, у стршей был синев около глз, у второй н носу и н лбу по прыщику; у обеих вид невинности н лице. Нпротив, мленькя девочк смотрел совсем мльчишкой: бойко глядел н нс, бегл, шумел. Сестры скзывли, что он, между прочим, водит любопытных проезжих н гору покзывть Алмз, кскды и вообще пейзжи.

Девицы вошли в гостиную, открыли жлюзи, сели у окн и просили нс тоже сдиться, кк хозяйки не отеля, чстного дом. Больше никого не было видно. "А кто это знимется у вс охотой?" - спросил я. "П", - отвечл стршя. - "Вы одни с ним живете?" - "Нет; у нс есть м", - скзл другя. Рзговор остновился пок н этом. Девицы сидели, потупя глз, мы мучительно вырботывли в голове нглийские фрзы полюбезнее. Девицы, кзлось, ожидли этого. "А обед скоро будет готов?" - вдруг спросил брон после долгого молчния. - "Д". - "Спросите, есть ли у них виногрд, прибвил Зеленый, - если есть, тк чтоб побольше подли; д нельзя ли бннов, рбузов?..." Меня знимли двно дв ккие-то крсные шрик, которые я видел н столе, н блюдечке. "Что это ткое?" - спросил я. "Яд", - скромно отвечл одн. "Для кого вы держите его?" - "П где-то достл; тк..." - "Это вы зниметесь музыкой?" - "Д", - отвечл стршя. "Нельзя ли спеть?" - стли мы просить. Он нчл немного жемниться, но потом сел з фортепино и пел много и долго: то шотлндскую мелодию, то южный, полуиспнский-полуитльянский, ромнс. Не спршивйте, хорошо ли он пел. Скжу только, что брон, который снчл было зтруднялся, по просьбе хозяек, петь, смело сел, и, Боже мой, кк и что он пел! Только и позволительно петь тк перед обедом, с голоду, и притом в Африке. К счстью, среди пения в гостиную зглянул черня курчвя голов и, осклив зубы, скзл фрикнским брышням что-то по-голлндски. Брон, нужды нет, что сидел спиной к дверям, сейчс догдлся, что это знчит. "Обед готов", - скзл он. "Других еще нет", - возрзили мы. "Нужды нет, мы есть не стнем, посмотрим только". Между множеством нствленных н столе жреных и вреных блюд, говядины, брнины, ветчины, свинины и т. п. привлекло нше внимние одно блюдо с слтом из розового лук. Мы попробовли, д и не могли отстть: лук слдковтый, слегк едок и только нпоминет зпх ншего лук. Большой слтник вскоре опустел. "Еще слту!" - прикзл брон, и когд нши воротились, мы принялись кк следует з суп и своим порядком дошли опять до третьего слтник.

После обед пробовли ходить, но жрко: ндо было достть белые куртки. Они и есть в чемодне, д прошу до них добрться без помощи человек! "Нет, уж лучше пусть жрко будет!..." - зключили некоторые из нс.

Подле отеля был новый двухэтжный дом, внизу двери открыты нстежь. Мы зглянули: мгзин. Тут всё: шляпы, перчтки, готовое плтье и проч. Торгуют голлндцы. В местечке учреждены бнки и другие общественные зведения. Прльский округ производил лучшее вино, после констнского, и много водки. Здесь делют ткже крты, то есть дорожные кпские экипжи, в кких и мы ехли. Я видел щегольски отделнные, не уступющие городским кретм. Вндик купил себе новый крт, кжется, з сорок фунтов. Тот, в котором мы ехли, еле-еле держлся. Он см не рз изъявлял опсение, чтоб он не рзвлился где-нибудь н косогоре. Однко ж он в новом нс не повез.

Здесь есть компния омнибусов. Омнибус ходит сюд дв рз из Кэптоун. Когд вы будете н мысе Доброй Ндежды, я вм советую не хлопотть ни о лошдях, ни об экипже, если вздумете посмотреть колонию: просто отпрвляйтесь с мленьким чемоднчиком в Long-street в Кпштте, в контору омнибусов; тм спрвитесь, куд и когд отходят они, и з четвертую чсть того, что нм стоило, можете объехть вдвое больше.

Чсу в пятом мы рспрощлись с девицми и с толстой их м, которя явилсь после обед получить деньги, и отпрвились длее, к местечку Веллингтону, приндлежщему к Прльскому округу и отстоящему от Прля н девять нглийских миль.

Об эти мест нселены голлндцми, оголлндившимися фрнцузми и отчсти нгличнми. Д где же нрод - черные? где природные жители кря? Нпрсно вы будете искть глзми черного нродонселения кк грждн в городх. О деревнях я не говорю: их вовсе нет, всё местечки и город; в немногих из них есть предместья, состоящие из бедных, низеньких мзнок, где живут ннимющиеся в городх чернорбочие. Я смотрел во все стороны в полях и тоже не видл нигде ни хижины, никкого человеческого гнезд н скле: всё фермы, н которых помещются только рботники, приндлежщие к ним. Оседлых черных жителей поблизости к Кпштту нет. Они, вместе со зверями, удляются все внутрь, кк будто змнивя белых проникть дльше и дльше и вносить Европу внутрь Африки. Европейцы уже ксются тропиков. Мы, конечно, не доживем до той поры, когд одни из Алжир, другие от Кпштт сойдутся где-нибудь внутри; но нет сомнения, что сойдутся. Никкие львы и носороги, ни Абдель-Кдеры и Сндильи, ни дже - что хуже того и другого см Схр не помешют этому. Уж о сю пору омнибусы ходят по колонии, водку дистиллируют; есть отели, мгзины, брышни в буклях, фортепьяно длеко ли до полного успех? Есть проект железной дороги внутрь колонии и послн н утверждение лондонского министерств; но боятся, что не окупится постройк: еще рно. До сих пор одни только готтентоты окзли некоторую склонность к оседлости, к земледелию и особенно к скотоводству, и из них соствилсь целя облсть. Тм они у себя хозяев. Пшут хлеб, рзводят скот и под зщитой нглийских штыков менее боятся нбегов кфров.

Мы ехли широкой долиной. Н глзомер он простирлсь верст н пять в ширину. Нельзя нрочно првильнее обствить горми, кк обствлен эт долин. Он вся зросл кустми и седой трвой, похожей н полынь. В одном месте подъехли к речке, порядочно рздувшейся от дождей. Ндо было перепрвляться вброд; нпрсно Вндик понукл лошдей: они не шли. "Аппл!" - крикнет он, нпрвляя их в воду, но передние две только коснутся ногми воды и вдруг возьмут нпрво или нлево, к берегу. Вндик крикнул что-то другому кучеру, из другого крт выскочил нш коричневый спутник, мльчишк-готтентот, зсучил пнтлоны и потщил лошдей в воду; но вскоре ему стло очень глубоко, и он воротился н свое место, лошди ушли по брюхо. Дно было усыпно мелким булыжником, и колес производили ткую музыку, что дже зствили змолчть Зеленого, который пел н всю Африку: "Ненглядный ты мой, кк люблю я тебя!" или "У Антон дочк" и т. д.

Весело и бодро мчлись мы под теплыми, но не жгучими лучми вечернего солнц и н зкте, вдруг прямо из кустов, въехли в Веллингтон. Это местечко построено в яме, тесно, бедно и непрвильно. С сотню голлндских домиков, мзнок, рзбросно между кустми, дубми, огородми, виногрдникми и полями с мисом и другого род хлебом. Здесь более, нежели где-нибудь, живет черных. Проехли мы через ккой-то переулок, узенький, огороженный плетнем и кустми кктусов и лоэ, и выехли н большую улицу. Н вернде одного дом сидели две или три девицы и прохживлся высокий, плотный мужчин, с проседью. "Вон и мистер Бен!" - скзл Вндик. Мы поглядели н мистер Бен, он н нс. Он продолжл ходить, мы поехли в гостиницу - мленький и дрянной домик с большой, крсивой верндой. Я тут и остлся. Вечер был тих. С неб уже сходил румянец. Кое-где прорезывлись звезды.

"Пойдемте к Бену с визитом, - скзл брон. - Д прежде ндо спросить хозяин, что он дст нм ужинть". Кто же тут хозяин? Тут их было дв: один вертелся н блконе, в переднике, не совсем причеснный и бритый нгличнин, и двно рспоряжлся переноской нших вещей в комнты. Другой, в пльто и круглой шляпе, н улице у крыльц принимл деятельное учстие в ншем водворении в гостиницу. Кроме их мльчишк-негр и девчонк-негритянк хлопотли около вещей. "Нет, мне не хочется к Бену, - отвечл я брону, жль оствить блкон. Теперь поздно: звтр утром".

Между тем ночь сошл быстро и незметно. Мы вошли в гостиную, мленькую, бедно убрнную, с портретми королевы Виктории и принц Альберт в прдном костюме орден Подвязки. Тут же был и портрет хозяин: я узнл тким обрзом, который нстоящий: это - небритый, в рубшке и переднике; говорил в нос, топл, ходя, тк, кк будто хотел продвить пол. Едв мы уселись около круглого стол, кк вбежл хозяин и объявил, что г-н Бен желет нс видеть.

Мы отдли ему рекомендтельное письмо от ншего бнкир из Кпштт. Он прочел и потом изъявил опсение, что нм, по случю воскресенья, не удстся видеть всего змечтельного. "Впрочем, ничего, - прибвил он, - я пострюсь кое-что покзть вм".

Рзговор зшел о геологии, любимом его знятии, которым он приобрел себе уже репутцию в Англии и готовился, неизднными трудми, приобрести еще более громкое имя. "Я покжу вм свою геологическую крту", - скзл он и ушел з ней домой. Через четверть чс он воротился с огромной и великолепной кртой, где подробно ознчены формции всех гор, от смого мыс до внутренних грниц колонии. Крт нчерчен изящно. Трудился один Бен; помощников в этой глуши у него не было. Он рботл около пятндцти лет нд этим трудом и послл копию в Лондон. Вся почв гор в колонии состоит из глинистого слнц, грнит и песчник. Мы злюбовлись кртой и выпросили ее оствить у нс до утр. "Он, вероятно, уже печтется ученым обществом, - скзл Бен, - и вы, по возврщении, нйдете ее готовою".

Вторя специльность Бен - открытие и описние ископемых животных колонии, между которыми встречется много двузубых змей. Он нм покзывл скелеты этих животных и несколько их подрил. Третья и глвня специльность его - проклдывние дорог. Он гржднский инженер и зведывет целым округом.

Бен змечтельный человек в колонии. Он с рнних лет живет в ней и четыре рз то один, то с товрищми ходил з крйние пределы ее, з Орнжевую реку, до 20° (южной) широты, чстью для геологических исследовний, чстью из стрсти к путешествиям и приключениям. Он много рсскзывл о встречх со львми и носорогми. О тигрх он почти не упоминл: не стоит, по словм его. Только рсскзл один некдот, кк тигр тскл из-з згородки лошдей и кк однжды устроили ему в зборе ткой проход, чтоб тигр, пролезя, дернул веревку, привязнную к ружейному змку, дуло приходилось ему прямо в лоб. Но тигр смекнул, что проход, которого нкнуне не было, устроен недром: он перепрыгнул через збор, покушл и тким же обрзом перепрвился обртно. О львх Бен говорил с увжением, хвлил их з снисходительность. Однжды он, с тремя товрищми, охотился з носорогом, выстрелил в него - зверь побежл; они пустились преследовть его и вдруг зметили, что в стороне, под деревьями, лежт дв льв и с любопытством смотрят н бегущего носорог и н мистер Бен с товрищми, не трогясь с мест. Охотники с большим увжением прошли мимо лесных влдык.

Еще стрннее происшествие случилось с Беном. Он, с товрищми же, ходил длеко внутрь н большую охоту и попл н племя, которое воевло с другим. Нчльник принял его очень лсково и угощл несколько дней. А когд Бен хотел рспроститься, тот просил его принять учстие в войне и помочь ему звлдеть неприятелем. Бен отвечл, что он, без рзрешения своего првительств, сделть этого не может. "Ну тк все твои ружья, быки и телеги - мои", - отвечл дикий. Все убеждения были нпрсны, и Бен отпрвился н войну. К счстью, он недолго продолжлсь. Обе сржвшиеся стороны не имели огнестрельного оружия, и неприятели, при первых выстрелх, бежли, оствив свои жилищ в рукх победителей. "Вм, вероятно, очень неприятно было стрелять в несчстных?" - спросили мы. "Нет, ничего, отвечл Бен, - ведь я стрелял холостыми зрядми. Никому и в голову не пришло поверить меня. Они не умеют обрщться с ружьями".

Бен высокого рост, сложен плотно и сильно; ходит много, шгет крупно и твердо, кк слон, в гору ли, под гору ли - всё рвно. Ест много, кк рбочий, пьет еще больше; с лиц крсновт и лыс. Он от ученых рзговоров легко переходит к шутке, поет тк, что мы хором не могли перекричть его. Если б он не был гржднский инженер и геолог, то, конечно, был бы фрикнский Рубини: у него изумительный фльцетто. Он нм пел шотлндские песни и бллды. Ученя пртия овлдел им совсем, и Посьет, конечно, много дополнит в печти беседу ншу с г-ном Беном.

Пок мы говорили с ним, брон исчез. Вскоре хозяин тихонько подошел ко мне и гнусливо что-то скзл н ухо. Я не понял. "Вс зовут", - повторил он. - "Кто? где?" - "Н улице". - "Это что з новость? у меня здесь знкомых нет". Однко пошел. Н улице темнот, кк сж в трубе; я едв ншел ступени крыльц. Из глубины мрк вышел человек, в шляпе и пльто, и взял меня з руку. Это второй, подствной хозяин. Он него сильно пхло водкой. "Что вм ндо?" - спросил я. - "Пойдемте, пойдемте, я покжу вм бл". - "Ккой бл? - думл я, идучи ощупью з ним, - и отчего он покзывет его мне?" Он провел меня мимо трех-четырех домов по улице и вдруг свернул в сторону. "Stop, stop: ничего не вижу", - говорил я, упирясь ногми. "Идите, тут ничего нет, только кнв... вот он". И мы об прыгнули: он знл куд, я - нет, но остлся н ногх. Меня порзили звуки музыки, скрипки и еще кких-то духовых инструментов. Мы подошли к толпе, освещенной фонрями, висевшими н дверях. Толп негров и готтентотов, мужчин и женщин, плясл. Вот и бл. Все были пьяны и неистово плясли, но молч. Посреди них стоял нш глвный ртист, брон. "Что вы тут делете?" - спросил я, продрвшись к нему. "Изучю нрвы, - отвечл он, n'est ce pas que c'est pittoresque?"3 - "Гм! pittoresque, - думлось мне, д, пожлуй, но собственного, местного, негритянского тут было только: черные тел д гримсы, всё же прочее... Д это кдриль или что-то вроде: шень, блнсе". Мы долго смотрели, кк веселились, после трудного рбочего дня, черные. Из дом, кжется питейного, слышлись нестройные голос. Я молч, здумвшись о чем-то, смотрел н пляску. "Ужинть пор", - скзл вдруг брон, и мы пошли.

Подойдя к гостинице, я видел, что кто-то в темноте по улице преследует кого-то. Об, преследующий и преследуемый, вбежли н крыльцо. Окзлось, что это см хозяин згоняет свою девчонку-негритянку домой, кк отствшую овцу. "Что это вы делете? зчем ее гоните?" - спросил я. - "Негодня девчонк, - отвечл он, - всё вертится н улице по вечерм, тут штются бушмены и тихонько вызывют мльчишек и девчонок, воруют с ними вместе и делют рзные другие прокзы". - "Нельзя ли поймть где-нибудь бушмен? мне двно хочется посмотреть это племя". - "Нет, не поймешь, хотя их тут много прячется по ночм, - скзл хозяин с досдой, грозя н поля и огороды, они, с зктом солнечным, выползют из своих нор и делют беспорядки".

Нши еще рзговривли с Беном, когд мы пришли. Зеленый, по обыкновению, злег спть с восьми чсов и проснулся только поесть виногрду з ужином. Мы поужинли и легли. Здесь было немного комнт, и те мленькие. В кждой было по две постели, кждя для двоих.

Утром явился г-н Бен и торопил ехть, чтоб зсветло проехть ущелье. Он, кк был вчер, - в зеленом сюртуке, ннковых пнтлонх, в черном жилете, с лорнеткой н ленточке и в шляпе, без перчток, - тк и пустился с нми в дорогу. Он сел с ученой пртией. "Ну трогй, земляк!" - скзл Зеленый Вндику. У Вндик опять перемен: вместо члой зпряжен пегя лошдь. "А члую променял?" - спросил я. - "Yes", - с улыбкой отвечл он. "Зчем же: рзве т не годилсь?" - "О нет, я ее н обртном пути опять куплю, эту, пегую, я променяю с брышом в Устере".

Слвня дорог, слвные мест! Кк мы въехли из кустов в Веллингтон, тк и выехли из него прямо в кусты. Тут уже нчинлось создние Бен шоссе. Нлево был гор Гринберг, зеленя не по одному нзвнию. Он очень крсив, с большими отлогостями, живописными холмми и овргми. Он похож н гору, ккие есть везде. Это общее место по чсти гор. Зто бывшие впереди горы уже ни н что не походили. Громды всё росли перед нми, выствляя, одн з другой, дикие, голые вершины. Они, кзлось, всё более и более жлись друг к другу; и когд подъедешь к ним вплоть, они смыкются сплошной стеной, кк будто толп богтырей, которые стеснились, чтоб дть отпор нпдению и не пускть сквозь. "Кк же мы проедем через плеч этих великнов?" - думл я, видя, что мы едем прямо н эту мссу. "Где дорог?" - спросил я Вндик. Он молч покзл н тропинку и бичом провел по воздуху извилину прллельно ей. Эт дорог для экипжей - невероятно! Тропинк бежл кругом горы, пропдл, потом вдруг являлсь выше, пропдл опять и тк длее.

Мы стли поднимться: лошди пошли не ткой крупной рысью, ккой ехли по долине. Они было пытлись идти и шгом, но грозный "ппл" и хлопнье бич зствляли их постоянно бежть. Зеленый зтянул: "Близко город Слвянск, н верху крутой горы". Мы ехли пок еще по горм довольно отлогим, вроде Гринберг. Дорог прорезн в глинистом слнце. Спрв у нс глиняня стен отвесно стоял нд головой, слев внизу зияли оврги, но эти пропсти еще не были грозны: они кк будто улыблись нм. Н дне их текли ручьи, росл густя зелень, в которой утопл глз. Особенно я помню один живописный оврг, весь зросший лесом. Внизу, в смой глубине его, в группе деревьев, прятлся белый домик. Во все стороны по горм шли тропинки и одн коння дорог. Домик этот - прежняя квртир мистер Бен.

Он жил тут с семейством год три и кждый день, пешком и верхом, пусклся в горы, когд еще дорог только что нчинлсь.

Мы всё поднимлись, но это зметно было для глз и почти вовсе незметно для лошдей - тк дорог идет рскидисто и отлого; лошди не перествли бежть легкой рысью. По дороге могли проехть дв экипж, но это прострнство рзмерено с ткою точностью, что сверх этого и мыши негде было бы пройти. Кря пропстей уствлены кменьями, рсположенными близко один от другого. Кменья эти, н взгляд, кзлись не велики, тк что Зеленый брлся кждый из них легко сбросить с мест. "И что з пропсти: совсем нестршные, - говорил он, - этких у нс, в Псковской губернии, сколько хочешь!" День был жркий и тихий. По дороге никкого движения, нигде ни души. Дорог не совсем кончен и открыт для публики дв дня в неделю.

Хотя горы были еще невысоки, но чем более мы поднимлись н них, тем зметно стновилось свежее. Легко и отрдно было дышть этим тонким, прохлдным воздухом. Тм и солнце ярко сияло, но не пекло. Нконец мы остновились н одной площдке. "Здесь высот нд морем около 2000 футов", - скзл Бен и приглсил выйти из экипжей.

Мы вышли, оглянулись нзд и остновились неподвижно перед открывшейся кртиной: вся прльскя долин лежл перед нми, местми облитя солнечным блеском, местми прячущяся в тени гор. Веллингтон лежл кк будто у ног нших, несмотря н то что мы были милях в пяти от него. Длее белелись из-з зелени домики Прля, н который гор бросл исполинскую тень; кругом везде фермы. Кусты кзлись трвой, большие дубы ферм мелкими кустми. Мы стояли молч и неподвижно. Сженях в пятидесяти от нс плвно проплыл в воздухе, не шевеля крыльями, орел; мхнув рз три мерно крыльями нд торчвшими голыми вершинми, он кк кмень ринулся вниз и пропл между скл.

Тут Гошкевич рсположился снять фотогрфические виды и взять несколько обрзчиков кмней. Бен в первый рз только спросил об имени кждого из нс, и мы тут же, н горе, обменялись с ним крточкми. Брон и Зеленый, с мешком и молотком, полезли н утесы. Но прежде Зеленый попробовл, с рзрешения мистер Бен, столкнуть который-нибудь из кмней в бездну, но увидел, что кждый кмень чуть не больше его смого. Посьет пустился в длинную беседу с Беном, я пошел вперед, чтоб рспрвить ноги, уствшие от постоянного сиденья в экипже. Я долго шел, поминутно остнвливясь посмотреть н долину. Вскоре он зслонилсь утесом, и я шел среди мертвой тишины по шоссе. Дорог всё еще шл сквозь глинистые горы.

Чрез полчс нгнли меня нши экипжи. Я было хотел сесть, но они, не обрщя н меня внимния, промчлись мимо, повернули з утес нпрво, и чрез пять минут стук колес внезпно прекртился. Они где-то остновились.

Я обогнул утес, и н широкой его площдке глзм предствился ряд низеньких строений, обнесенных влом и решетчтым збором, - это тюрьм. По влу и н дворе ходили чсовые, с зряженными ружьями, и не спускли глз с рестнтов, которые, с сковнными ногми, сидели и стояли, группми и поодиночке, около тюрьмы. Из тридцти-сорок преступников, которые тут были, только двое белых, остльные все черные. Белые стыдливо прятлись з спины своих товрищей.

Здесь был полня коллекция всех племен, нселяющих колонию. Черный цвет, от смого черно-брхтного с глянцем, кк лкировння кож, переходил, постепенными оттенкми, до смугло-желтого. Смые черные были негры племен финго, мозмбик, бичунов и сулу. У этих племен лицо большею чстью круглое, с првильными чертми, с выпуклым лбом и щекми, с толстыми губми; волосы, срвнительно с другими, длинны, хотя и курчвы. Негры все здорового телосложения; мускулы у них првильны и крсивы - это фрикнские Адонисы; зрчки у них подернуты желтовтою влгою и покрыты сетью жилок. Кфры, не уступя им в пропорционльности членов, превышют их ростом. Это смое рослое племя - тлеты. Но лицом они не тк крсивы, кк первые; у них лоб и виски плоские, скулы выдются; лицо овльное, взгляд вырзительный и смелый; они бледнее негров; цвет более темно-шоколдный, нежели черный. Готтентоты еще бледнее. Они коричневого цвет; впрочем, кк многочисленное племя, они довольно рзнообрзны. Я видел готтентотов тусклого, но совершенно черного цвет. У них, кк у кфров, лоб вдвлен, скулы, нпротив, выдются; нос у них больше, нежели у других черных. Вообще лицо измято, обильно перерезно глубокими чертми; вид стрческий, волосы скудны. Они млорослы, худощвы, ноги и руки у них тонкие, тк, тряпк тряпкой, между тем это смый деятельный нрод. Они отличные земледельцы, скотоводы, хорошие слуги, кучер и чернорбочие.

Толп окружил нс и с бoльшим любопытством глядел н нс, нежели мы н нее. Особенно негры и кфры смотрели открыто, бойко и смело, без зпинки отвечли н вопросы. Нередко дружный хохот рздвлся между ними от ккой-нибудь шутки, и что з зубы обнруживлись тогд! "Есть ли у вс бушмены?" - спросил я. "Трое", - отвечл смотритель. "Нельзя ли посмотреть?" Он что-то крикнул: в углу, у збор, кто-то пошевелился. Смотритель зкричл громче: в углу зшевелилось сильнее. Между черными нчлся говор, смех. Двое или трое пошли в угол и вытщили оттуд бушмен. Ккое жлкое существо! Он шел тихо, едв передвигя сковнные ноги, и глядел вниз; другие толкли его в спину и подвели к нм. Нсмешки сыплись грдом; смех не умолкл. Перед нми стояло существо, едв имевшее подобие человек, ростом с обезьяну. Желто-смуглое, стрческое лицо имело форму треугольник, основнием кверху, и покрыто было крупными морщинми. Крошечный нос н крошечном лице был совсем приплюснут; губы, нетолстые, неширокие, были кк будто рздвлены. Он кзлся кким-то юродивым стриком, облысевшим, обеззубевшим, двно пережившим свой век и выжившим из ум. Всего змечтельнее был голов: лыся, только покрытя редкими клочкми шерсти, ткими мелкими, что нельзя ухвтиться з них двумя пльцми. "Кк тебя зовут?" - спросил смотритель. Бушмен молчл. Н лице у него было тупое, бессмысленное выржение. Едв ли он имел, кзлось, сознние о том, где он, что с ним делют. Смотритель повторил вопрос. Бушмен поднял н минуту глз и опустил опять. Я двно слышл, что язык бушменов весь состоит из смеси гортнных звуков с прищелкивнием язык и потому недоступен для письменного выржения. Мне хотелось поверить это, и я просил зствить его скзть что-нибудь по-бушменски. "Кк отец по-вшему?" - спросил смотритель. Бушмен поднял глз, опустил и опять поднял, потом медленно рскрыл рот, покзл бледно-крсные челюсти, щелкнул языком и издл две гортнные ноты. "А мть?" - спросил смотритель. Бушмен опять щелкнул и издл две уже другие ноты. Вопросы продолжлись. Ответы изменялись или в нотх, или в способе прищелкивнья. Совершенно звериный способ объясняться! "И это мой брт, ближний!" - думл я, болезненно нблюдя это ккое-то недосозднное, жлкое существо. "Они, должно быть, совсем без смысл, - скзл я, - ум у них, кжется, вовсе не рзвит". "Нельзя скзть, - отвечл смотритель, - они дики и нелюдимы, потому что живут в своих землянкх посемейно, но они очень смышлены, особенно мстер слуквить и стщить что-нибудь. Кроме того, они слвно ловят зверей, птиц и рыбу. Зверей они убивют ядовитыми стрелми. Вообще они проворны и отвжны, но беспечны и не любят рботы. Если им удстся приобрести несколько штук скот кржей, они едят без меры; дни и ночи проводят в этом; когд всё съедят, туго подвяжут себе животы и сидят по неделям без пиши".

Вывели и прочих бушменов: точно ткие же млорослые, згннные, с бессмысленным лицом, стрички, хотя им было не более кк по тридцти лет.

Чем больше я вглядывлся в готтентотов и бушменов, тем больше убеждлся, что они родня между собой. Готтентоты отрекются от этого родств, но черты лиц, отчсти язык, цвет кожи - всё убеждет, что они одного корня. Одним, вероятно, блгоприятствовли обстоятельств, и они приучились жить обществом, знимться честными и полезными промыслми словом, быть порядочными людьми; другие остются в диком, почти в скотском состоянии, избегют дже друг друг и ведут себя негодяями. Сколько и в семьях, среди цивилизовнного обществ, встречется примеров бртьев, жизнь которых сложилсь тк, что один обрзец порядочности, другой отверженец семьи! "З что они содержтся?" - спросил я. "З воровство, кк и большя чсть рестнтов", - отвечл смотритель. "Подолгу ли содержт их в тюрьме?" - "От трех до пятндцти лет". - "Что они делют, чем их знимют?" - "А дорогу-то, по которой вы едете, - скзл мистер Бен, - кто ж делет, кк не они? Вот звтр вы увидите их з рботой".

Мы зглянули в длинный деревянный срй, где живут 20 преступники. Он содержится чисто. Окон нет. У стен идут постели рядом, н широких доскх, устроенных, кк у нс полти в избх, только ниже. Тм мы ншли большое общество сидевших и лежвших рестнтов. Я спросил, можно ли, кк это у нс водится, дть денег рестнтм, но мне отвечли, что это строго зпрещено.

Мы поблгодрили смотрителя и г-н Бен з доствленное нм печльное удовольствие и отпрвились длее. "Это еще не последнее удовольствие: впереди три", - скзл мистер Бен. "Нпрсно мы не зкусили здесь! говорил брон, - ведь с нми есть мясо, куры..." Но мы уже ехли дльше. Зеленый громко пел: "Зчем, зчем обворожил, коль я душе твоей не мил". Потом вдруг пусклся рсскзывть, то детскую шлость, отрывок из воспитния, то нчертит чей-нибудь портрет, хрктер или просто передрзнит кого-нибудь. Мы любили слушть его. Пмять у него был бснословня, тк что он передвл млейшие детли происшествия. Вот брон Крюднер, нпротив, ничего не помнил, ни местности, ни лиц, и тоже никогд не смотрел вперед. Он жил нстоящим мгновением, зто уж жил вполне. Никто скорее его не входил в чужую идею, никто тоньше не понимл юмор и не сочувствовл кртине, звуку, всякому ртистическому явлению.

Мы стли въезжть в смое ущелье. Зеленые холмы и оврги сменились дикими кменными утесми, черными или седыми. Дорог прорублен был по окринм скл. Горы близко теснились через ущелье друг к другу. Солнце не достигло до нс. Мы с изумлением смотрели н угрюмые громды, которые висели нд нми. В пустыне црствовло стршное безмолвие, тк что и Зеленый перестл петь. Мы изредк менялись между собою словом и с робостью перебегли глзми от утес к утесу, от пропсти к пропсти. Мы кк будто попли в зпдню, хотя нм ничего не угрожло.

Предствьте себе нд головой сплошную кменную стену гор, которя зслоняет небо, солнце и которой не видть вершины. По этим горм брошены другие, меньшие горы; они, упв, рздробились, рссыплись и поктились в пропсти, но вдруг будто были остновлены н пути и повисли нд бездной. То видишь точно целый город с обрушившимися от ккого-нибудь стршного переворот бшнями, столбми и основниями здний, то толпы слонов, носорогов и других животных, которые дрлись в общей свлке и вдруг окменели. Тм, кжется, сидят группой извяния великнов. Здесь, н горе, чуть-чуть держится скл, цепляясь з гору одним углом, и всем основнием висит нд бездной. Длее и длее всё стены гор и всё рзброснные н них громдные обломки, похожие н монстыри, н исполинские ндгробные пмятники, точно следы стршного опустошения.

Кжется, довольно одного прикосновения к этим глыбм, чтоб они полетели вниз, между тем здесь рхимедов рычг бессилен. Нужно по крйней мере землетрясение или мистер Бен, чтоб сдвинуть их с мест.

Внизу зияют пропсти, уже не с зелеными овргми и чуть-чуть журчщими ручьями, продолжение тех же гор, с грудми отторженных серых кмней и с мутно-желтыми стремительными потокми или мертвым и грязным болотом н дне. Едешь по плечу исполинской горы и, несмотря н всю уверенность в безопсности, с невольным смущением глядишь н громды, которые кк будто сдвигются всё ближе и ближе, грозя рздвить путников. Взглянешь вниз, в бездну, футов н 200, н 300, и с содрогнием отвернешься; взглянешь нверх, тм ткие же бездны опрокинуты нд головой. Все эти мссы истерзны кк будто небесным гневом и рзбросны по прихоти нечеловеческой фнтзии. "Что, - спросил я у Зеленого, - есть в Псковской губернии ткие пропсти?" - "Стршновто!" - шептл он с судорожным, нервическим хохотом, косясь пугливо н бездну. Потом вдруг, чтоб ободрить себя и покзть, что ему нипочем, горлнил: "Люди добрые, внемлите". Но потом морщился и уныло зтягивл: "Не бил брбн..." - и постепенно зтихл.

Мы проехли через продолбленный нсквозь и лежщий н смой дороге утес, потом звернули з склу и ждли, что тм будет: мы очутились нд бездной, глубже и стршнее всех, которые миновли. Вдобвок к этому дорог здесь был сделн пок только для одного экипж; охрнительных кменьев по сторонм не было, и лошди шли по смой окрине. "Вы всю... грусть мою... поймите", - зпел было, но уже вполголос, Зеленый и смолк. По узенькой недоделнной дороге, по которой еще кое-где влялись приготовленные для рбот кменья и воткнут был зступ, ндо было зворотить нлево. "Что ж вы не поете?" - спросил я. "Постойте, дйте проехть, вы видите..." С мучительным ощущением проехли мы поворот и вздохнули свободно, когд дорог опять рсширилсь. "Есть ли здесь животные?" спросил я Вндик. "О, много!" - "Кких же?" - "Ббунов (пвинов, больших черных обезьян). Я удивляюсь, - прибвил Вндик, оглядывясь по сторонм, что их нет сегодня: они стдми скчут по склм, и лишь звидят людей и лошдей, поднимют стршный крик". - "Может быть, оттого нет, что сегодня воскресенье, - зметил Зеленый, - слв Богу, впрочем, что нет. Если б хоть одн лошдь испуглсь и зшлил, тк нм пришлось бы плохо". - "Есть еще волки, тигры", - скзл Вндик. "Волки - здесь? быть не может! Волки северное животное", - зметили мы. "Зню, - с улыбкою отвечл Вндик, - но здесь тк нзывют гиен, я, по привычке, нзвл их волкми". Вндик был обрзовнный кучер.

Мистер Бен после подтвердил слов его и прибвил, что гиен и шклов водится множество везде в горх, дже поблизости Кпштт. Их отрвляют стрихнином. "И тигров тоже много, - говорил он, - их еще н прошлой неделе видели здесь в ущелье. Но здешние тигры мелки, с большую собку". Это видно по шкурм, которые продются в Кпштте.

Скоро мы подъехли к живописному месту. Горы вдруг рздвинулись н минуту, и обрзовлся поперечный рзрез. Солнце тотчс воспользовлось этим и ярко осветило глубокий оврг до дн. Дно и бок оврг зросли трвой и кустми. Внизу тек ручей. От утес к утесу через рзрез вел мост - чудо инженерного искусств. Он, кк скл, плотно сложен из квдртных плит песчник. Длиной он футов сорок, вниз опусклся сплошной кменной стеной, футов н семьдесят, и упирлся в дно оврг. Нлево от мост, в ущелье, зросшем зеленью, журчл кскд и пдл вниз. Мы остновились и пошли по уступу склы - кто пить, кто ловить нсекомых и собирть трвы. Во всем ущелье, простирющемся н четырндцть нглийских миль, сделно до сорок кменных мостов и мостиков; можно судить, сколько употреблено тут дровния, сообржений и физического труд! Кменья ндо было тскть сверху или снизу; многие склы рвть порохом. Бен нм покзывл следы тких взрывов и обещл покзть, н возвртном пути, и смые взрывы.

З мостом ущелье в некоторых местх опять сжимлось, но уже зметно было, что оно должно скоро кончиться. Здесь природ веселее; по горм росл обильня зелень. Дже брошенные по сктм кменья обросли кустми и трвой со множеством цветов. Много попдлось птиц, жужжли миллионы нсекомых; н кмнях чсто видели мы рзноцветных ящериц, которые выползли н солнце погреться. В одном месте прямо из склы, чуть-чуть, текл струя свежей, холодной воды; под ней вствлен был рестнтми железный желобок. "Зимой это большой кскд, - скзл Бен, - их множество тут; вон тм, тут!" говорил он, укзывя рукой в рзные мест. Сколько грндиозн был т чсть ущелья, которую мы миновли, столько же улыблсь природ здесь. Тут были живописные уклонения скл в сторону, обрзующие тенистые уголки, природные гроты.

Вскоре мы подъехли к смому живописному месту. Мы только спустились с одной склы, и перед нми предствилсь широкя рсчищення площдк, обнесення влом. Н площдке выстроено несколько флигелей. Это другя тюрьм. В некотором рсстоянии, особо от тюремных флигелей, стоял мленький домик, где жил сын Бен, он же смотритель тюрьмы и помощник своего отц. Кругом теснились склы, выглядывя одн из-з другой, кк будто вствли н цыпочки. Площдк был н полугоре; вниз шли тоже склы, обросшие густою зеленью и кустми и уствленные прихотливо рзброснными кменьями. Н дне живописного оврг тек большой ручей, через который строился кменный мост. Рядом с мостом шл плотин, служившя прегрдой ручью н время, пок строился мост. Через эту плотину шл и времення дорог. Берег ручья, скты горы - всё потонуло в зелени. Бен с улыбкой смотрел, кк мы молч нслждлись великолепной кртиной, поворчивясь медленно то н ту, то н другую сторону. Потом оглянулись и зметили, что уже мы двно н дворе, что Вндик отпряг лошдей и перед нми стояли двое молодых людей: сын Бен, белокурый, крснощекий молодой человек, и другой, пстор-миссионер. Мы познкомились и вошли в дом. Мы велели вынуть из экипжей провизию и вино, сын Бен тоже зсуетился готовить звтрк.

Но прежде мы отпрвились смотреть тюрьму. Всё то же, только поменьше рестнтов. Они и сидели и лежли н дворе и все стрлись поместиться н солнце. Особенно один стрик-негр привлек мое внимние: у него болел ног, и он лежл, рстянувшись посредине двор и опершись н локоть, лицом прямо к солнцу. Спереди голов у него был совсем лыся, и лучи игрли н ней, кк н мковке бшни. Был полдень, жр тк и плил, особенно тут, в ущелье, где воздух сперт и кмни сильно отржют лучи. "Зчем их выводят н солнце? - спросили мы, - ведь это вредно". - "Нет, - отвечл Бен, - они любят и охотнее рботют в солнечный, жркий день, нежели в псмурный". Я спросил у многих имен: готтентотов звли Сломон, Кллюр; бушменов - Вильденсон и Когельмн. Но эти имен дны уже европейцми, я просил, чтоб они скзли мне, кк их зовут н их природном языке. Бушмены, кзлось, поняли, о чем их спршивют; они постояли молч, потупив глз в землю. Миссионер повторил вопрос; тогд они, по порядку, снчл один, потом другой, помычли и щелкнули языком. Зписть эти звуки не было возможности. Я обртился к кфрм. Один бойко произнес имя Дольф, другой - Дй. Потом я спросил одного черного, ккого он племени и кк его зовут. Он скзл, что отец у него мозмбик, мть другого племени, но не скзл ккого, зовут его Лкиди. Все они рзумеют и кое-кк объясняются по-нглийски. Одеты они кто в куртке, кто в рубшке и шроврх.

Мы пошли во флигель к Бену. Тм молодой, черный кк деготь, негр, лет двдцти и крсвец собой, то есть с крутыми щекми, выпуклым лбом и вискми, толстогубый, с добрым выржением в глзх, прекрсно сложенный, нкрывл н стол. Он мне очень понрвился. "Вы ннимете этого негр?" спросил я сын Бен. "Нет, - отвечл он, - это тоже рестнт, военнопленный, дрлся з кфров и недвно взят в плен. Я его не мешю с другими рестнтми: он очень смирен и послушен". - "Долго они рботют?" "С восхождения солнц до зхождения; тут много времени уходит в ходьбе н место и обртно". Пок мы говорили с Беном, Зеленый, миссионер и нш доктор ходили в ручей купться, потом принялись з мясо, уток и проч.

Чс в три пустились дльше. Дорог шл теперь по склону, и лошди бежли веселее. Ущелье всё рсширялось, открывя горизонт и дльние мест. "Ничего теперь не боюсь!" - весело говорил Зеленый и зпел вместе с птицми, которые щебетли и свистли где-то в вышине. Кругом горы теряли с кждым шгом угрюмость, и мы незметно выехли из ущелья, переехли речку, мостик и чсов в пять остновились н полчс у мленькой мызы Клейнберг. Тут был третья и последняя тюрьм, меньше первых двух; он состоял из одного только флигеля, окруженного решеткой; з ней толпились черные. Мыз вся состоял из одноэтжного домик с плнтциями мис вокруг и с виногрдником. Н дворе росло огромное дерево, к которому н длинной веревке привязн был большя обезьян, пвин. Несмотря н короткую остновку, кучер нши отпрягли лошдей. Хозяин мызы, по имени Леру, потомок фрнцузского протестнт; жилище его смотрело скудно и жлко. Нпрсно брон Крюднер зглядывл: нет ли чего-нибудь пообедть. Зто Леру вынес нм множество бнок... со змеями, потом кмни, шкуры тигров и т. п. "Ну, последние времен пришли! - говорил брон, - просишь у ближнего хлеб, он дет кмень, вместо рыбы - змею". Мы сели н стульях, н дворе, и смотрели, кк обезьян то влезл н дерево, то стрлсь схвтить которого-нибудь из бегвших мльчишек или собк. Ни тех, ни других он терпеть не могл, кк скзли нм хозяев. Детей не пускли к ней, собк, нпротив, подтлкивли. Ндо было видеть, кк он схвтит пребольшую собку и нчнет тк поворчивть и кусть ее, что т с визгом едв вывернется из лп ее и бежит спрятться. Потом обезьян сядет, подгорюнится и смотрит н нс. Кучер стли брость в нее кменья, но он увертывлсь тк ловко, что ни один не попдл. Солнце уже сдилось, когд мы поехли дльше, к Устеру, по одной, еще не конченной дороге. Песок, груды кмней и рытвины - вот что предстояло нм. Мы перепрвились вброд через реку, остновились н минуту около ккого-то шлш, где продвли прохожим хлеб, кжется, еще водку и где нши купили струсовых яиц, величиной с мленькую дыню.

Недлеко от Устер мы объехли кругом холм, который где-нибудь в сду мог предствлять большую гору: это - куч кменьев, поросших кустрникми, в которых, говорят, много змей, оттого он и нзывется Шлянгенхель, то есть Змеиня горк. Вообще колония изобилует змеями; между ними много ядовитых и, между прочим, известня кобр-кпелл. В Стелленбоше Ферстфельд скзывл нм, что, з несколько дней перед нми, восьмилетняя девочк сунул руку в нору ящерицы, кк кзлось ей, но оттуд выскочил очковя змея и ужлил ее. Девочк чрез полчс умерл. Н мызе Клейнберг говорили, что в окрестностях водится большя, желтя, толстя змея, которя, нпдя н кого-нибудь, стновится будто н хвост и перекидывется нзд.

Совсем стемнело, когд мы стли подъезжть к Устеру. Дорог ужсня: пески, кменья, беспрестнные ямы. Иногд мы получли ткие толчки, что экипж откидывло в сторону. Темнот дскя; мы не видели, куд ехли: перед глзми стоял кк будто стен. Лошди бежли чуть-чуть зметной рысью. "Кк бы в оврг не свлиться", - говорили мы. "Нет, не свлимся, отвечл Вндик, - н кмень, может быть, попдем не рз, и в рытвину колесо зедет, но в оврг не свлимся: одн из передних лошдей куплен мною недели две нзд в Устере: он знет дорогу". - "Д вот, въезжем, вот здния ккие-то!" - скзл брон. В смом деле, мы порвнялись с ккими-то темными мссми, которые брон принял з домы; но это окзлись деревья. Мы продолжли трястись и пробирлись ощупью. Через четверть чс Зеленый скзл: "Вот теперь тк приехли: я вижу белую стену неподлеку". "Это Устер?" - спросили Вн-дик. "Нет, это ферм, - скзл он, - от нее еще мили четыре до Устер". Ах, ккое нкзние! Местми мы проезжли большие прострнств булыжник: это знчит ехли по высохшему руслу реки. Колес тк визжли в кменьях, что нельзя было рзговривть. Мы еще несколько рз ошиблись, принимя то кусты, то ближйшие холмы з городские здния. Потом нм ндоело и ехть и ошибться: мы соскучились и сидели молч, только хвтлись з бок, когд получли толчок. Нконец, через добрый чс езды от фермы, Вндик вдруг остновил лошдей и спросил кого-то и что-то по-голлндски. Ему крикнуло в ответ голосов двдцть. "Что это? где мы?" спршивем Вндик. "В городе, - отвечл он, -д вот не вижу улицы, не зню, кк проехть к отелю". Я нпряг зрение в темноте и отличил силуэты темных фигур, которые стояли около ншего экипж. "Что это з нрод?" "Black people", - отвечл Вндик, пускя лошдей дльше. Вдруг черные что-то дружно крикнули нм вслед, лошди испуглись и сильно дернули вперед. "Аппл!" - зкричл Вндик и, обртясь, тоже что-то крикнул черным. Покзлись огни, и мы уже свободно мчлись по широкой, бесконечной улице, с низенькими домми по обеим сторонм, и остновились у ярко освещенного отеля, в конце город. "Ух, уф, х, ох!" - рздвлось по мере того, кк кждый из нс вылезл из экипж. Отель этот был лучше всех, которые мы видели, кк и см Устер лучше всех местечек и городов по ншему пути. В гостиной, куд входишь прямо с площдки, было всё чисто, кк у порядочно живущего чстного человек: прекрсня новя мебель, кршеные полы, круглый стол, н нем дв большие бронзовые кнделябр и вз с букетом цветов.

Очевидно, что хозяев нгличне. Мистер Бен с броном отпрвились хозяйничть, хлопотть об ужине. Посьет ухживл около Бен, стрясь отблгодрить его постоянным внимнием з предпринятую им для нс поездку. Я сел н блкон и любовлся темной и теплой ночью, дышл и не ндышлся безмятежным, чистым воздухом. Вдли, н темном фоне неб, лежли мссы еще темнее: это горы. Гошкевич вышел н блкон, долго вслушивлся и вдруг кк будто свлился с крыльц в тьму кромешную и исчез. "Куд вы?" - кричл я ему вслед. "Тут должн быть близко кнв, - отвечл он, - слышите, кк лягушки квкют, точно стучт чем-нибудь; верно, не ткие, кк у нс; хочется поймть одну". В смом деле, кузнечики и лягушки взпуски отличлись одни перед другими.

Ужин, блгодря двойным стрниям Бен и брон, был если не отличный, то обильный. Ростбиф, бифштекс, ветчин, куры, утки, брнин, с припрвой горчиц, перцев, сой, пикулей и других отрв, которые стршно употребить и нружно, в виде плстырей, и которые нгличне принимют внутрь, совсем згромоздили стол, тк что виногрд, фиги и миндль стояли н особом столе. Было весело. Бен много рсскзывл, брон много ел, мы много слушли, Зеленый после десерт много дремл.

После долгой беседы з ужином нс рзвели по комнтм. Я с Зеленым зняли большой нумер, с двумя постелями, брон и Посьет спли отдельно в этом же доме, мистер Бен, Гошкевич и доктор отпрвились во флигель, выстроенный внутри двор и обрщенный дверями к сдику. Окон в их комнтх не было, д и жрко было бы от солнц. А кому нужен свет, тот мог отворить дверь. Оно, кк видите, просто, первобытно, по-фрикнски. Зеленый спл мертвым сном, дже прислуг - негр и девк, долго гремевшие ложкми и трелкми, угомонились. Тишин воцрилсь мертвя. Я тоже нконец хотел лечь спть, но прежде посвятил несколько минут тщтельному осмотру своей кровти. Он был большя, двуспльня, кк везде в нглийских влдениях, но ткой, кк эт, я еще не видывл. Он был под блдхином из темной шерстяной мтерии, висевшей тяжелыми фестонми, с кистями и бхромой. Н здней доске кровти стоял ккой-то щит; н нем вырезно было изобржение кк будто короны и герб. Знвески, мрчного цвет, с крупными склдкми, плотно зкрывли высокую постель. Я рз три обошел вокруг этого ктфлк и не знл, кк приступить к угрюмому ложу; робость нпл н меня. Мне пришел н пмять древний змок и мрчня комнт, в которой гостил и ночевл ккой-нибудь Плнтгенет или Стюрт. И с тех пор комнт чтится, кк святыня: он нглухо зперт, и постель оствлен в своем тогдшнем виде; никто не дотрогивлся до нее, я вдруг лягу! Однко ж ндо было лечь. Я рздвинул знвески, и передо мной предствилсь целя гор пуховиков с неизменной длинной и круглой подушкой. Несколько одеял, сложенных вместе, были тк мссивны, что я нсилу их поднял. Хотел влезть и не мог: высоко. Дв рз пытлся я добрться до средины постели и дв рз сктывлся долой. Тк и остлся н крю. Я стл уже зсыпть, кк вдруг услышл шорох. Что это? уж не тень ли королевскя идет н свой стрый ночлег? Шорох всё сильнее и сильнее; вскоре по блдхину нчлсь мелкя и чстя беготня - мышей. Ну, это не бед. Я хотел было зснуть, но вдруг мне пришло в голову сомнение: ведь мы в Африке; здесь вон и деревья, и скот, и люди, дже лягушки не ткие, кк у нс; может быть, чего доброго, и мыши не ткие: может быть, они... Не решив этого вопрос, я зсыпл, но беготня и писк рзбудили меня опять; открою глз и вижу, что к окну приблизится с улицы ккя-то тень, взглянет и медленно отодвинется, и вдруг опять сон осилит меня, опять рзбудят мыши, опять явится и исчезнет тень в окне... Точно кк в детстве бывло, когд еще нервы не окрепли: печь кжется в темноте мертвецом, висящее всегд в углу плтье - небывлым явлением. После этого срвнения, мелькнувшего у меня в голове, кк ни резво бегли мыши, кк ни нстойчиво зглядывл тень в окно, я не дл себе труд дознвться, ккие мыши были в Африке и кто зглядывл в окно, крепко-нкрепко зснул.

Рно утром всё уже было н ногх, я еще всё спл. Дже брон, и тот встл и приходил дв рз скзть, что breakfast н столе. Пришел Посьет и тоже торопил вствть: "Пор-де ехть". - "Д куд это с этих пор?" "Визиты делть". - "Ккие, кому в Устере визиты делть?" - "А к русскому, который здесь живет. Уж мистер Бен звтркет. Вствйте: он поведет нс, торопил неотвязчивый Посьет. - Потом, - говорил он, - вчер здешний magistrate (судья), которого мы видели в Бенсклюфе (ущелье Бен), просил зехть к нему; потом отпрвимся н минерльные воды". - "Потом еще куд? перебил я, - и всё в один день!" Но Посьет зкзл верховых лошдей и велел зложить нши экипжи. Я оделся, вышел в поле и тут только увидел, кким прекрсным пейзжем гор огрничен Устер. Громды были местми зелены, местми изрыты и дики, с нростми седых кмней, с группми деревьев, с фермми и виногрдникми. Рвнин вокруг гор был чстью песчн, чстью зелен и уствлен фермми. День нчинлся блестящий и жркий. Пок еще был свежя прохлд, я сделл мленькую прогулку по полям, с мисом и виногрдом, и воротился н блкон, кругом обсженный розовыми кустми, миртми и другими, уже отцветшими, деревьями.

Вскоре рздлся топот: готтентот приехл верхом н одной лошди, двух вел порожних, потом явились и нши кучер.

В ожиднии товрищей, я прошелся немного по улице и рссмотрел, что город выстроен весьм првильно и чистот в нем доведен до педнтизм. Н улице не увидишь ничего лишнего, брошенного. Кнвки, идущие по обеим сторонм улиц, мостики содержтся кк будто в кком-нибудь прке. "Скучный город!" - говорил Зеленый с тоской, глядя н эту чистоту. При постройке город не жлели мест: улицы тк широки и длинны, что в смом деле, без густого нродонселения, немного скучно н них смотреть.

Впрочем, это только слв, что велик город. Будет велик, когд в черту его войдут целые поля! Одних площдей, или скверов, здесь около 24; кждя площдь имеет до 11 кр, скзывл Бен. В городе теперь пок, и с его уездом, около 5000 жителей. Он еще ждет нродонселения, кк и вся колония. Проезжя эти прострнств, где н длекое друг от друг рсстояние рзбросны фермы, невольно подумешь, что пор бы уже этим фермм и полям сблизиться тк, чтобы они кслись друг друг, кк в смой Англии, чтоб соседние нивы рзделялись только кнвой, не степями, чтоб ни один клочок не пропл дром... Но где взять нродонселения? Здесь нет золот, и толп не хлынет сюд, кк в Клифорнию и Австрлию. Здесь нужны люди, которые бы шли н подвиг; или ндо обмнуть пришельцев, скзть, что клд зрыт в земле, кк сделл земледелец перед смертью с своими детьми, чтобы они изрыли ее всю. Н это мло нйдется охотников. Английское првительство хотело помочь горю и послло целый груз неохотников - ссыльных; но жители Кпштт толпою вышли н пристнь и грозили зкидть их кменьями, если они выйдут н берег. Черные еще в детстве: они пок, кк дети, кусют пекущуюся о них руку. Нродонселение в Устере смешнное. Здесь довольно и черных. Для них есть особя церковь, которых всего две; обе нглийские. Жители знимются земледелием почти во всех видх. До сих пор мло было сбыт, потому что трудно возить продукты в горх. С устройством дороги через ущелье Устер и все ближйшие к Бенсклюфу мест должны подняться. Кроме хлеб здесь много и плодов; особенно хвлят яблоки и груши. Те, которые мы видели, нельзя есть: они, првд, велики, но жестки и годны н вренье или в компот. Другие плоды все уже отошли.

Около город текут две реки: Гекc и Брееде. Из Гекс вод через кведуки, миль з пять, идет в город. Жители плтят з это удобство мленькую пошлину.

Товрищи воротились от мнимого русского. Он из немцев, по имени Вейнерт, жил долго в Москве в кчестве учителя музыки или что-то в этом роде, получил з службу пенсион и удлился, по болезни, снчл куд-то в Гермнию, потом н мыс Доброй Ндежды, рди климт. Он по-русски помнил несколько слов, всё остльное збыл, но любил русских и со слезми приветствовл гостей. Он болен, кжется, прличом, одинок и в тоске доживет век. Вот что скзли мне, воротясь от Вейнерт, товрищи, прибвив, что вечером он см придет.

Стновилось, однко, жрко; ндо было отпрвляться к минерльным источникм и прежде еще зехть к Лесюеру, судье, с визитом. Брон, Посьет и Гошкевич поехли верхом, мы в экипжх. В конце улицы стоял большой двухэтжный, очень крсивый дом с высоким крыльцом и зкрытыми жлюзи. Мы постучлись: негритянк отворил нм двери, и мы вошли почти ощупью в темные комнты. Негр открыл жлюзи и ввел нс в чистую большую гостиную, убрнную по-стринному, в голлндском вкусе, тк же кк н мызе Эльзенборг. Чрез минуту явился хозяин, в черном фрке, в белом жилете и глстухе. Он молч, церемонно подл нм руки и зговорил по-нглийски о ншей экспедиции, рсспршивл о фрегте, о числе людей и т. п. Тип фрнцуз не исчез в нем: черты, оклд лиц ясно говорили о его происхождении, но в походке, в движениях уж поселилсь не то что флегм, ккя-то принужденность. По-фрнцузски он не знл ни слов. Пришел зять его, молодой доктор, очень любезный и рзговорчивый. Он говорил по-нглийски и по-немецки; ему отвечли и н том и н другом языке. Он изъявил, кк и все почти встречвшиеся с нми инострнцы, удивление, что русские говорят н всех языкх. Эту песню мы слышли везде. "Вы не русский, - скзли мы ему, - однко ж вот говорите же по-немецки, по-нглийски и по-голлндски, д еще, вероятно, н кком-нибудь из здешних местных нречий".

Хозяев повели нс в свой сд: это был лучший, который я видел после кпшттского ботнического. Сд стрый, тенистый, с огромными величвыми дубми, исполинскими грушевыми и другими фруктовыми деревьями, между прочим персиковыми и грнтовыми; тут были и шелковичные деревья, и бнны, виногрд. Меня порзило особенно фиговое дерево, под которым могло поместиться более ст человек. Под тенью его мы совсем спрятлись от солнц. "Что это не потчуют ничем?" - шептл Зеленый, посмтривя н крупные фиги, выглядыввшие из-з листьев, н бнны и н кисти кое-где еще оствшегося виногрд. Хозяев кк будто угдли его мысль: они предложили попробовть фиги, но предупредили, что, может быть, они не совсем спелы. Мы попробовли и бросили их в кусты, Зеленый съел не одну, упрекя нс "чересчур в нежном воспитнии".

Источники отстоят от Устер н 4 S нглийские мили. Всё это прострнство знято огромной луговиной, которя зимой покрывется водой. Эт луговин, вместе с источникми, нзывется Brandt Valley. Мы ехли пескми по речному дну, по которому местми росл трв. Вскоре подъехли и к смой речке. Он был довольно широк и глубок. Кучер не знли брод, но в это время переходили реку готтентоты с волми: по их следм проехли и мы. Много было возни с лошдьми. Мльчишк-готтентот должен был снчл их вести, Вндик беспрестнно кричть "ппл". Верховые лошди тоже упрямились. У нших всдников ноги по колени ушли в воду. Они не предвидели этого обстоятельств, то, может быть, и не поехли бы верхом. Один из них, нтурлист, хотел, кжется, избвиться от этого неудобств, громоздился, громоздился н седле, подбиря ноги, и кончил тем, что, к немлому ншему удовольствию, упл в воду. Жр был невыносимя; лошди по песку скоро ехть не могли, и всдники не знли, куд деться от солнц: они рскрснелись ужсно и успели згореть. Я из глубины коляски, из-под полотняного кров, воссылл блгодрственные моления небу, что не еду верхом.

Но вот и приехли. Видим: в одном месте из трвы влит, кк из миски с супом, густой пр и стелется по долине, обознчя путь ключ. Около вод стоял небольшя, бедня ферм, где мы оствили лошдей. У смых источников росли прекрсные деревья: тополи, дубы, ели, йв, кусты ппоротник, шиповник и густя сочня трв. По тропинке, сквозь кусты, пробрлись мы не без труд к круглому небольшому бссейну, в который струился горячий ключ, и опустили в него руки. Горячо, но можно продержть несколько секунд; брли воду в рот: ни вкус, ни зпх. Мы опускли туд яйцо, Зеленый йву: но ни яйцо, ни йв не врились. Зять Лесюер, доктор, скзывл, что кк ни горяч вод, но он не только не врит ничего, но дже не годится для бритья, не рзмягчет бороды. "Где же холодный ключ?" - спросил я. "А вот", - скзли мне, укзывя под ноги. "Где?" - "Д вот". - "Это?" Я посмотрел, не пролили ли где поблизости из ушт воду, и т бы стремительнее потекл. Н сжень от горячего источник струилсь из-под дерев нить воды и тихо пропдл в трве - вот вм и минерльный ключ! Воды эти помогют более всего от ревмтизм; но больных было всего трое; они жили в двух-трех хижинх, построенных длеко от исток ключей. Посьет, Бен и доктор пошли туд, я остлся. Ужсно было переходить горячую, открытую рвнину под вертикльными, полуденными лучми солнц.

Я предпочел остться в тени деревьев и стл помогть нтурлисту ловить нсекомых. Он был близорук до слепоты, и ему ндо было ползть в трве, чтоб увидеть нсекомое. Я зметил множество огромных, ярко-крсных кузнечиков, которые не прыгли, кк нши, летли; но их удобно было ловить: они летели недолго и тотчс опусклись. Он прятл их в крмны, клл в бумжки, в фуржку - везде. Но всё это ни к чему не повело: н другой день нельзя было войти к нему в комнту, что случлось довольно чсто по милости змей, ящериц и потрошеных птиц. "Что это у вс з зпх ткой?" - "Д вон, - говорил он, - фрикнские кузнечики протухли: жирны очень, нельзя с ними ничего сделть: ни нчинить втой, ни в спирт посдить - нежны".

Нши товрищи, путешествующие с смоотвержением, едв дотщились нзд после посещения больных. Удивительно, кк и эти трое больных зпслись ревмтизмом в климте, в котором непростительно простудиться! Будь эти воды в Европе, около них возникло бы целое местечко; сюд из других чстей свет ездят лечиться одним только воздухом; между тем в окружности Устер есть около восьми мест с минерльными источникми. Мы взяли в бутылку воды, некоторые из всдников пересели в экипж, и мы покинули это живописное место, оживленное сильною рстительностью.

В Устере сейчс сели з tiffing, второй звтрк, потом пошли гулять, кому жрко, тот сел в тени деревьев, н блконе дом. Чсов в пять, когд жр спл, пошли по городу, встретили доктор, зятя Лесюер. Он повел нс в церковь, выстроенную смим пстором для черных. Другя видн был впрво от большой улицы, н площдке; но т был зперт. "Скучный город Устер! твердил Зеленый, идучи с нми, - домой хочу, н фрегт: тм теперь внты перетягивют - слвно, весело!" В этих немногих словх выскзлся моряк: он любил свое дело. Мы вошли в церковь черных. Проще ничего быть не может: деревяння, довольно большя зл, без всяких укршений, с хорми. Вдоль от лтря до выход в дв ряд стояли скмьи грубой рботы. Впереди, ближе к лтрю, было поствлено поперек церкви несколько скмеек получше. "А это для кого?" - спросил я. "Это для белых, которые бы вздумли прийти сюд". "Зчем это отличие в церкви? - зметил я. - Может быть, черные мысленно делют не совсем выгодное зключение о смирении своих нствников". - "Нет, тут другя причин, - скзл доктор, - с черными нельзя вместе сидеть: от них пхнет: они мжут тело рстительным мслом, д и исприн у них имеет особенный зпх".

В смом деле, в тюрьмх, когд нс окружли черные, пхло не совсем хорошо, тк что брон, более всех нс зслуживший от Зеленого упрек в "нежном воспитнии", смотрел н них, стоя поодль.

Мы вошли к доктору, в его мленький домик, имевший всего комнты три-четыре, но очень уютный и чисто убрнный. Хозяин предложил нм кпского вин и сигр. У него был небольшя коллекция предметов нтурльной истории. Между прочим, он подрил ншему доктору корень лоэ особой породы, который рстет без всякого грунт. Посди его в пустой сткн, в бнку, поствь просто н окно или повесь н стену и збудь - он будет рсти, не звянет, не зсохнет. Тк он рос и у доктор, н стене, и год в дв обвил ее всю вокруг.

Когд мы пришли в свои отель чсу в седьмом, столовя уж ярко освещен был многими кнделябрми. Стол блистл, кк бнкет. Это был не вчершний импровизировнный обед, обдумнный и приготовленный с утр. Тут были супы, крри, фршировнные мяс и птицы, сосиски, зелень. Нш скромный доктор тк и обомлел, когд вошел в столовую. Он был, по строгой умеренности и простоте нрвов, живой контрст с броном, у которого гстрономические нклонности были рзвиты до тонкости. "Ведь уж мы, кжется, обедли, - зметил он, - четыре блюд имели". - "То был tiffing, то есть второй звтрк, не обед, - зметил брон. - Вчер без обед, и сегодня тоже - слуг покорный!"

Обед тянулся до полуночи. Здесь Бен покзл себя и живым собеседником: он пел своим фльцетто шотлндские и нглийские песни н весь Устер, тк что я видел сквозь жлюзи множество глз, смотревших с улицы н нш пир. Мы тоже пели, и хором, и поодиночке, с ккомпнементом фортепино, которое тут было в углу. "Thank you, thank you", - повторял Бен после кждой русской песни, кждого немилосердно рстерзнного итльянского мотив.

В средине обед вдруг вошел к нм в столовую пожилой человек, сильно рзбитый ногми. Одну из них он немного приволкивл. "Сдрствуйте, кспд, - скзл он, - кршо, кршо", - прибвил потом, не зню к чему. Мы рсступились и дли ему место з столом. Это был Вейнерт, quasi-русский, с которым нши познкомились утром. Он с умилением смотрел н кждого из нс, не рзличя, с кем уж он виделся, с кем нет, вздыхл, жлел, что уехл из России, просил взять его с собой, под конец обед, выпив несколько рюмок вин, совсем ослбел, плкл, говорил смесью рзных языков, примешивя беспрестнно кршо, кршо. Он нпоминл мне стрые нши провинцильные нрвы: одного из тех гостей, которые зберутся с утр, сидят до позднего вечер и от которого не знют, кк освободиться. От него уходят, нмекют ему, что пор домой, шепчутся, он всё сидит, особенно если еще выпьет. Мы, один з одним, рзошлись по своим комнтм, гость пошел к хозяевм, и мы еще долго слышли, кк он тм хныкл, вздыхл и кк рздвлись около него смех и рзговоры. Уж было з полночь, когд я из окн видел, кк он, с фонриком в рукх, шел домой.

Н другой день утром мы поехли обртно. У Змеиной горки звидели мы вдли, в поле, ккую-то большую белую птицу, видом нпоминющую ист, которя величво шгл по трве. "Секретрь, секретрь!" - кричл нм ученя пртия. Мы все повысккивли из экипжей и побежли по кустм смотреть птицу, которя носит это имя. Зметив приближющихся людей, птиц нчл учщенными шгми описывть круги по трве, всё меньше и меньше, и когд мы подошли нстолько, что могли рзглядеть ее, он взмхнул крыльями и скрылсь. Птиц "секретрь" известн тем, что ведет деятельную войну с змеями. У нее толстые сильные ноги и острые когти. Он одним удром ноги рздробляет голову кобре-кпелле или подхвтит ее в когти, взлетит повыше и бросит н кмень.

Сдясь в экипж, я зметил, что у нс опять новя лошдь. "Где ж т?" - спросил я Вндик. "Вон он!" - отвечл он, укзывя нзд. Я увидел сзди нших экипжей всдник: нш готтентот-мльчишк ехл верхом. Зтем он и был взят в поездку, кк объяснилось теперь. "А что ж с этой лошдью стнешь делть?" - спросил я. "Променяю в Прле н ту, которую видел н лугу". - "А ту в Кпштт возьмешь?" - "Нет, променяю в Стелленбоше н мленькую, беленькую". - "Кк же, мльчишк всё будет ехть сзди, кждый рз н новой лошди?" - "Yes", - отвечл Вндик с уcмешкой.

Только мы проехли Змеиную гору и Зеленый зтянул было: "Что ты, дев молодя, не отходишь от окн", кк мистер Бен кто-то будто кольнул. Он остновил повозку, быстро выскочил и еще быстрее побежл в кусты. Зеленый с хохотом стл делть луквые змечния. Но з Беном ткже быстро повысккли и прочие спутники. Хохот и луквые змечния удвоились. Я подумл: не опять ли покзлся секретрь? Окзлось, что Бен хотел осмотреть поле для новой дороги, которую должен был проклдывть от ущелья до Устер. Мы не хотели отстть и пошли з ними. Но трв был тк густ, кусты тк непроницемы, Змеиня горк тк близк и рсскзы о змеях тк живы, что молодой нш спутник, обыкновенно не робкий, хохочущий и среди опсностей, пустился, однко ж, ткими скчкми вперед, вслед з первой пртией, что мы с броном остновились и преследовли его дружным хохотом. Он сккл через кусты, бежл, спотыклся, опять сккл, кк будто з ним бросились в погоню все обиттели Змеиной горки. Среди этих скчков он отвечл нм ткже хохотом.

Вскоре всё пришло в прежний порядок. Мы тряслись по плохой дороге рысью, з нми трясся мльчишк-готтентот, Зеленый зливлся и пел: "Рзве ждешь ты? д кого же? не солдт ли певц?" Мы с броном симптизировли кждому живописному рву, группе деревьев, руслу иссохшей речки и нслждлись молч. Из другого крт слышлся живой рзговор. Тк въехли мы опять в ущелье, и только где стновилось поугрюмее, Зеленый опять морщился и зпевл мрчно: "Не бил брбн перед смутным полком". Н мызе Клейнберг сын Бен встретил нс верхом. Здесь взяли мы купленных змей, тигровую шкуру, подрзнили обезьяну и поехли ко второй тюрьме, к жилищу молодого Бен.

По дороге везде рботли черные рестнты с непокрытой головой, прямо под солнцем, не думя прятться в тень. Солдты, не спускя с них глз, держли зряженные ружья н втором взводе. В одном месте мы зстли людей, которые ходили по болотистому дну пропсти и чего-то искли. Вндик поговорил с ними по-голлндски и скзл нм, что тут нкнуне утонул пьяный человек и вот теперь ищут его и не могут нйти.

К обеду приехли мы к молодому Бену и рсположились обедть и кормить лошдей. Погод был тк же хорош, кк и з три дня, когд мы тут были. Но кртин угрюмых скл, реки, ущелья и мост оживлен был присутствием множеств людей. Черные теснились н дворе, по склм, но более всего н мосту, который строился. "Вот посмотрите, - скзл нм мистер Бен, - сейчс взрыв будет". Мы обртили взгляд н людей, толпившихся з мостом, около кучи кмней. Вдруг люди все бросились бежть от кмней в рзные стороны и кждый присел неподлеку, кто з пень, кто з кмень, и смотрели оттуд, что будет. Рздлся взрыв, кк глухой пушечный выстрел. Почв приподнялсь немного под кменьями, и некоторые из них подскочили, другие просто поктились в сторону. Сделно было при нс несколько тких взрывов.

Опять мы рссмтривли и рсспршивли, с помощью миссионер, черных о их именх, племени, месторождении. Нконец стли снимть с них портреты, снчл поодиночке, потом Гошкевич хотел снять одну общую кртину со всего этого живописного уголк ущелья. Из черных соствили группу н дворе. Мистер Бен, с сыном, и миссионер стояли возле них. Мы с броном взобрлись н ближйшую склу, которя был прямо нд флигелем Бен и тоже входил в кртину. Нс просили не шевелиться. Но мы укрдкой покуривли, в твердом убеждении, что Гошкевич по близорукости не рзглядит.

Впрочем, из этой великолепной кртины, кк и из многих других, ничего не выходило. Приготовление бумги для фотогрфических снимков требует, кк известно, величйшей осторожности и внимния. Ндо иметь совершенно темную комнту, долго приготовлять рзные соствы, двть время бумге вылеживться и соблюдть другие, подобные этим условия. Несмотря н смопожертвовние Гошкевич, с которым он трудился, ничего этого соблюсти было нельзя.

Перед обедом черные принесли нм убитую ими еще утром ккую-то ночную змею. Он немного менее ршин, смугло-беля, очень крсивя н вид. Ее удвили, принесли н тесемке и повесили н ручке змк у двери. Ее трогли, брли в руки, но признков жизни не змечли. Глз у ней зкрылись, мелкие и чстые зубы были нруже. Он висел уже чс дв. Мне вздумлось дотронуться ей до хвост горячей сигрой: вдруг змея нчл биться, извивться, поджимть и опускть хвост. Другие стли повторять то же смое. Потом посдили ее в спирт.

После обед мы рспрощлись с молодым Беном и отпрвились в Веллингтон, куд приехли поздно вечером. Топющий хозяин опять поствил весь дом вверх дном, опять нготовил брнины, ветчины, чю - и опять всё дурно.

Утром, перед отъездом из Веллингтон, мы пошли с визитом к г-ну Бену блгодрить его з обязтельное внимние к нм. Бен предствил нс своим дочерям, четырем зрелым фрикнкм, то есть рожденным в Африке. Жен у него был голлндк. Он вдовец. Около девиц было много собчонок - признк исчезющих ндежд н любовь и супружество. Зрелые девы, переств мечтть, сосредоточивют потребность любить - н кошкх, н собчонкх, души более нежные - н цветх. Стршя дочь был стря дев. Третья, высокя, стройня девушк, очень недурн собой, прочие - тк себе. Они стли предлгть нм кофе, звтрк, но мы поблгодрили, отговривясь скорым отъездом. Мистер Бен предложил посмотреть его музей ископемых. Несколько небольших остовов пресмыкющихся он предложил взять для петербургского музеум нтурльной истории.

Н прощнье он скзл нм, что мы теперь видели полный обрзчик колонии. "Вся он ткя: те же пески, местми болот, кусты и крупные трвы".

Мы ехли по знкомой уже дороге рысью. Приехли в Прль. Вндик повез нс другой дорогой, которя идет по нижним террсм местечк. Я думл, что он хочет покзть нм весь Прль, окзлось, что ему хотелось только посмотреть, ходит ли еще н лугу лошдь, которя его тк оздчил в первый проезд. Только что он привез нс в знкомую гостиницу, кк отпряг лошдей и скрылся. Н этот рз нс встретил м. П был тоже дом. Это сухощвый и молчливый нгличнин, весьм блговидной нружности и с приличными мнерми. Он, кзлось, избегл путешественников и ни во что не вмешивлся, кк человек, не привыкший содержть трктир. Может быть, это в смом деле не его ремесло; может быть, его принудили обстоятельств. Всё это может быть; но дело в том, что нс принимли и угощли м и вторя девиц. Первя был, по словм сестры, больн и лежл в постели. Мы пожлели и велели ей клняться.

По дороге от Прля готтентот-мльчишк, ехвший н вновь вымененной в Прле лошди, беспрестнно исчезл дорогой в кустх и гонялся з мленькими черепхми. Он поймл две: одну дл в нш крт, другую ученой пртии, но мы и свою сбыли туд же, потому что у нс з ней никто не хотел смотреть, он ползл везде, крбкясь вон из экипж, и пдл.

Вечером мы нгрянули в Стелленбош, зрнее обещя себе обильный ужин, виногрд, рбузы, покойный ночлег и вырзительные взгляды толстой, черноглзой мултки. Но дом был весь знят: из Кпштт ехли ккие-то новобрчные домой, н ферму, и ночевли в той смой комнте, где мы спли с Зеленым. Нм, однко ж, предложили ужин и фрукты, и дже взгляды мултки, всё, кроме ночлег. Хозяйк для спнья знял комнты в доме нпротив, и мы шумно отпрвились н новый ночлег, в огромную, с несколькими постелями, комнту, не зня, чей дом, что з люди живут в нем. Видели только, что вечером сидело н блконе ккое-то семейство.

Н другой день рно мы уехли. Мльчишк-готтентот трясся сзди уже н беленькой стелленбошской лошдке. Прльскя был зпряжен у нс в крте, устерскя остлсь в Стелленбоше.

К обеду, то есть чсов в пять, мы, зпыленные, згорелые, небритые, остновились перед широким крыльцом "Welch's hotel" в Кпштте и зстли в сенях толпу нших. Кролин был в своей рмке, в своем черном плтье, которое было ей тк к лицу, с сеточкой н голове. Пошли рсспросы, толки, новости с той и с другой стороны. Хозяйки встретили нс, кк стрых друзей. Ричрд снчл сморщился, потом осклбился от рдости, неимоверно скривил рот и нос н сторону, хотел было и лоб туд же, но не мог, видно плток н голове крепко звязн: у него только склдки н лбу из горизонтльных сделлись вертикльными. Кролин улыблсь нм приятнее, нежели вновь прибывшим из Кпштт товрищм. Слуги вмиг рстщили нши вещи по нумерм, и мы были прочно водворены в отеле, кк будто и не выезжли из него. Молодя служнк Алис, кк все нглийские служнки, брослсь из угл в угол, с легкостью птицы летл по лестницм, тм отдвл прикзние слугм, тут отвечл н вопрос, мимоходом кому-нибудь улыблсь или отмхивлсь от чересчур нстойчивых любезностей ккого-нибудь кругосветного путешественник.

Шумной и многочисленной толпой сели мы з стол. Одних русских было человек двендцть д несколько семейств нгличн. Я успел зметить только белокурого полного пстор с женой и с детьми. Нельзя не зметить: крик, шум, везде дети, в сенях, по ступеням лестницы, в нумерх, н крыльце, - и всё пстор. Нстоящий Аврм - после божественного посещения!

Кк только я пришел в свой нумер, тотчс посмотрел, вствлено ли стекло. Нет. Я с жлобой к хозяйке: "Что ж стекло-то?" - спросил я с укором. Я тк и ждл, что струх скжет: "Прздники были, нельзя", но вспомнил, что у протестнтов их почти нет. "Что ж он скжет мне? - думл я, - что збыл, что жль деньги тртить; живет и тк". Он молчл. Я повторил свою жлобу. "Войн с кфрми всё мешет", - скзл он. Ну, я никк не ожидл ткой отговорки: совершенно местня! "Все мстеровые зняты... никк не могл нйти. Вот звтр пошлю". Но стекло ни звтр, ни послезвтр, ни во вторичный мой приезд в Кпштт вствлено не было, д и теперь, я уверен, тк же точно, кк и прежде, в него дует ветер и хлещет дождь, в хорошую погоду летют комры. А всё говорят н русского человек: он беспечен, небрежен, живет н вось; чем "кфрскя войн" лучше нших прздников?

Жизнь нш опять потекл прежним порядком. Рнним утром всякий знимлся чем-нибудь в своей комнте: кто приводил в порядок коллекцию собрнных рстений, животных и минерлов, кто зписывл виденное и слышнное, другие читли описние Кпской колонии. После тиффинг все рсходились по городу и окрестностям, потом обедли, потом смотрели н "кртинку" и шли спть.

Н другой день по возврщении в Кпштт мы предприняли прогулку около Львиной горы. Точно ткя же дорог, кк в Бенсклюфе, идет по хребту Льв, нчинясь в одной чсти город и окнчивясь в другой. Мы взяли две коляски и отпрвились чсов в одинндцть утр. День нчинлся солнечный, безоблчный и жркий донельзя. Дорог шл по берегу моря мимо дч и ферм. Здесь пок, до нчл горы, рстительность был скудня, и дчи, с опленною кругом трвою и тощими кустми, смотрели жлко. Они с зкрытыми своими жлюзи, кк будто с зкрытыми глзми, жмурились от солнц. Кругом немногие деревья и цветники, неудчня претензия н сд, делли эту нготу еще рзительнее. Только одни исполинские кусты лоэ, вдвое выше человеческого рост, не боялись солнц и длеко рскидывли свои сочные и колючие листья. Они сплошным збором окружли дчи. Н поктостях горы природ изменяется: нчинется густя зелень и теснее идут фермы и дчи. Одн из них нзывется Green Point. Он построен н скте зеленой оконечности Львиной горы. Сюд ездят из город любовться морем и горой. Мы поехли в гору. Он идет отлого, по прекрсному шоссе, местми в тени густых кштновых и дубовых ллей. Бок горы зросли лесом до смого моря. В лесу, во всех нпрвлениях, идут конные дороги и тропинки. Не последнее нслждение проехться по этой дороге, смотреть вниз н этот кудрявый, тенистый лес, н голубую глдь злив, н дльние горы и н громдный зеленый холм нд вшей головой слев. Внизу, между кменьями, о которые с яростью плещутся вечные буруны, кое-где в зтишьях, в прозрчной воде, я видел стями игрвшую рыбу рзной величины и формы.

Но жрко, очень жрко; лошди нчинли остнвливться. Пок мы выходили из коляски н живописных местх, я видел, что мльчишк-негр, кучер другой коляски, беспрестнно подбегл к ншему, негру же из племени бичун, и всё что-то шептлся с ним. Лишь только мы въехли н смую высокую точку горы, лошди вдруг совсем остновились и будто не могли идти длее. Кучер стли будто погонять их, они бесились и рвлись к пропстям. Понятн кучерскя тктик. Я погрозил мльчишке-негру не зплтить ему всех условленных денег. "Т'is hot, very hot, sir (очень жрко), - бормотл он, - лошди не могут идти". Под нми, в полугоре, было ккое-то деревянное здние, вроде беседки, едв зметное в чще зелени. "Что это з дом?" - спросили мы. "Трктир-ротонд, - скзли кучер, здесь путешественники зезжют освежиться и отдохнуть". Брон только что услыхл об "освежении", кк пустился сквозь чщу лес, целиком, вниз, устрняя тростью ветви. Мы з ним, и скоро, измученные, добрлись до трктир, который окружен открытой круглой глереей, отчего и нзывется ротондой.

Здесь црствовл ткя прохлд, ткя свежесть от зелени и с моря, ткой величественный вид н море, н лес, н пропсти, н дльний горизонт неб, н кчющиеся вдли суд, что мы, в рдости, перестли сердиться н кучеров и велели дть им вин, в блгодрность з счстливую идею звести нс сюд. Сдик, кроме дубов, елей и кедров, был нполнен фруктовыми деревьями и цветочными кустми. Толстя голлндк принесл нм лимонду и вин. Мы зкурили сигры и погрузились взглядом в широкую, покойно лежвшую перед нми кртину, горячую, полную жизни, игры, крсок!

Кучер, несмотря н водку, решительно объявили, что день чересчур жрок и дльше ехть кругом всей горы нет возможности. Что с ними делть: брниться? - не поможет. Зводить процесс з десять шиллингов - выигрешь только десять шиллингов, кругом Льв все-тки не поедешь. Мы велели той же дорогой ехть домой.

Ндо было, однко ж, съездить в Сймонстоун и узнть пообстоятельнее, когд идем в море. Мы вдвоем с Свичем, взяв Вндик, отпрвились в Сймонстоун н пре, в той же крете, которя возил нс по колонии. Дорогой ничего не случилось особенного, только Свич, проехвший тут один рз, нперед рсскзывл все подробности местности, всякую отмель, бухту, ферму: удивительный глз и слвня пмять! Д еще сын Вндик, мльчик лет шести, которого он взял тк, проктться, долгом считл высовывть голову во все отверстия, сделнные в покрышке экипж для воздух, и в одно из них высунулся тк неосторожно, что выпл вон, и прямо носом. Пустыня оглсилсь неистовым криком. К счстью, в фрикнских пустынях нынче почти везде есть трктиры. Тм шлун обмыли, дли примочки, и потом Вндик, с первым встретившимся экипжем, который был, конечно, знком ему, отослл сын домой.

В Сймонстоуне я зстл у нс большие приготовления к обеду и блу, который двли нгличнм, в отплту з их обед и бл и з дружеский прием. Я перепуглся: бл и обед! В этих двух явлениях выржлось всё, от чего тк хотелось удлиться из Петербург н время, пожить инче, по возможности без повторений, тут вдруг бл и обед! Отец Аввкум ткже втихомолку смущлся этим. Он не был в Кпштте и отчивлся уже быть. Я подговорил его уехть, и дня через дв, с тем же Вндиком, который был еще в Сймонстоуне, мы отпрвились в Кпштт.

Но отец Аввкум имел, что фрнцузы нзывют, du guignon.4 К вечеру стл подувть порывистый ветерок, горы зкутлись в облк. Вскоре облк зволокли всё небо. А я подготовлял было его увидеть Столовую гору, нзнчил пункт, с которого ее видно, но перед нми стояли горы темных туч, кк будто стены, з которыми прятлись и Стол и Лев. "Ну, звтр увижу, скзл он, - торопиться нечего". Ветер дул сильнее и сильнее и нносил дождь, когд мы вечером, чсов в семь, подъехли к отелю.

Утром я вошел к отцу Аввкуму: окно его комнты обрщено было прямо к Столовой горе. "Ну, смотрите же теперь, - скзл я, - кков гор..." - и открыл ствни. Но горы не было: мрчня, тумння пелен зкрывл всё. Дул ветер, в окно летели брызги дождя. Досдно, ндо было подождть полудня: вось рзгуляется. Алис принесл нм чю, потом мы пошли еще в столовую опять пить чй с ккомпнементом котлет, рыбы, дичи и фруктов. "It rain" ("Дождь идет"), - скзл mr-s Welch. "Д, - с упреком отвечл я ей, - и в моей комнте тоже". Кролин еще почивл. Я повел отц Аввкум смотреть город. Мы ходили по грязным улицм и мокрым тротурм, зходили в мгзины, прошли по ботническому сду, но окрестностей не видли: з двести сжен все предметы прятлись в тумне. Отец Аввкум зшел в книжный мгзин, д тм и сел. И т книг ему нрвится, и другя нужн; тм увидит издние, которого у него нет, и купит книгу. Нсилу я вытщил его домой. Тм зстли сумтоху: пстор уезжл в Англию. В сенях лежли грудой чемодны, узлы, ящики; толпились няньки, дети - и всё исчезло. Стло просторнее, но нендолго. Мы звтркли впятером: доктор с женой, еще ккие-то двое молодых людей, из которых одного звли кпитном, д еще нгличнин, большой ростом, большой крикун, большой говорун, держит себя очень прямо, никогд не смотрит под ноги, в комнте всегд сидит в шляпе. Через чс, с пришедшего из Индии проход, явились другие путешественники и толпой нхлынули в отель.

Трктир стоит н рспутии мир. Мыс Доброй Ндежды - крйняя точк, перекресток путей в Европу, Индию, Китй, Филиппинские остров и Австрлию. От этого сегодня вы обедете в обществе двдцти человек, невольно зводите знкомство, иногд успеет зродиться, в течение нескольких дней, симптия; кждый день вы с большим удовольствием спешите свидеться, з столом или в общей прогулке, с новым и неожиднным приятелем. Но в одно прекрсное утро приходите и, вместо шумного обществ или вместо знкомых, обедете в кругу новых лиц; вместо веселого рзговор црствует печльное, принужденное молчние. "Где же те?" Вм подют гзету: тм нпечтно, что сегодня в Англию, в Австрлию или в Бтвию отпрвился проход во столько-то сил, с тким-то грузом и с ткими-то пссжирми.

После звтрк я повез отц Аввкум по городу и окрестностям. Нпрсно мы глядели н Столовую гору, н Льв: их кк будто и не бывло никогд: н их месте висит темно-буря туч, и больше ничего. Я велел ехть к Green Point. Мы проехли четыре-пять верст по берегу; дльше ехть было незчем: ничего не видть. Ветер свирепствовл, море бушевло. Мы оствили коляску н дороге и сошли с холм к смому морю. Тм лежли, чстью в воде, чстью н берегу, громды кмней, некогд сброшенных с горных вершин. О них яростно бились буруны. Я нигде не видл тких бурунов. Они, кк будто ряд гигнтских всдников, нсккивли с шумом, похожим н пушечные выстрелы, и с облком пены н кменья, прыгли через них, кк взбесившиеся кони через пропсти и прегрды, и нконец, обессиленные, пдли клочьями грязной, желтой пены н песок. Мы долго не могли отвести глз от этой монотонной, но грндиозной кртины.

З обедом мы ншли вновь прибывшее большое общество. Стрый полковник ост-индской службы, с женой, прослуживший свои лет в Индии и возврщвшийся в Англию. Он высокий, худощвый стрик, в синей куртке, похож более н шкипер купеческого судн. Жен его - высокя, худощвя женщин с бледно-русыми волосми. Он, волосок к волоску, рсположил скудную свою шевелюру и причеслсь почти до мозгу. Подле меня сидел другой стрик, тоже возврщвшийся из Индии, вжный чиновник, весьм блгообрзный, совсем седой. Кк бы он годился быть дядей, который возврщется из Индии, с огромным богтством, и подоспевет кстти помочь племяннику жениться н бедной девице, кк, бывло, писывли в ромнх! Он одет чисто, дже изыскнно, н пльце у него большой перстень - совершенный дядя! Он двно посмтривл н меня, я н него. Я видел, что он не без любопытств глядит н русских. Вижу, что ему хочется зговорить, узнть, может быть, что-нибудь о России. Пред ним стоял портвейн, передо мной херес. Нконец стрик зговорил. "Позвольте мне выпить с вми рюмку вин?" - скзл он. "С удовольствием", - отвечл я, и мы нлили - он мне портвейну, которого я в рот не беру, я ему хересу, которого он не любит. После этого водворилось молчние. Мы жевли. Опять, я вижу, он целится спросить меня. "Кков дорог от Сймонстоун сюд?" - спросил он нконец. "Очень хорошя!" - ответил я, и зтем он больше меня ни о чем не спршивл. Еще з столом сидел толстя-претолстя брыня, лет сорок пяти, с большими, томными, медленно мигющими глзми, которые он поминутно обрщл н кпитн. Он крепко был зтянут в корсет. Плтье сидело н ней в обтяжку и обнруживло круглые, мссивные плечи, руки и прочее, чем тк щедро одрил ее природ. Кушл он очень мло и чуть-чуть кончиком губ брл в рот мленькие кусочки мяс или зелень. Были тут вчершние двое молодых людей. "Yes, y-e-s!" - поддкивл беспрестнно полковниц, пок ей говорил кто-нибудь. Отец Аввкум от скуки, в промежуткх двух блюд, считл, сколько рз скжет он "yes". "В семь минут 33 рз", - шептл он мне.

После обед "кртинк" крсовлсь в рмке, еще с дополнением: подле Кролины - Алис, или Элейс, кк нши звли Alice, издевясь нд нглийским произношением. Я подошел один любезничть с ними. Цель этой любезности был - выхлопотть себе н вечер восковую свечу. Дня три я нпрсно просил, дже дл денег Алисе, чтобы купил свеч. Хозяйки прислли деньги нзд, свечей не прислли. Нконец решились дть мне не сльную свечу. Получив желемое, я ушел к себе, и только сел з стол писть, кк вдруг слышу голос отц Аввкум, который, чистейшим русским языком, кричит: "Нет ли здесь воды, нет ли здесь воды?" Снчл я не обртил внимния н этот крик, но, вспомнив, что, кроме меня и нтурлист, в городе русских никого не было, я стл вслушивться внимтельнее. Голос его приближлся всё более и более и выржл тревогу. "Нет ли здесь воды? воды, воды скорее!" - кричл он почти с отчянием. Я выскочил из-з стол, гляжу, он бежит по коридору прямо в мою комнту; в рукх у него гром и молния, около него рспрострняется облко смрдного дым. Я испуглся. "Что это ткое?" - "Нет ли здесь воды? воды скорее!" - твердил он. У него згорелсь целя тысяч спичек, и он до того оторопел, что, збывшись, по-русски требовл воды, тогд кк во всех комнтх, в том числе и у него, всегд стояло по целому кувшину. Спички продолжли шипеть и трещть у него в рукх. "Вот вод! - скзл я, покзывя н умывльник, - и у вс в комнте есть вод". - "Не догдлся!" - отвечл он. Я стл звть Алису вынести осттки фейерверк и потом уже дл полную волю смеху. "Не зовите, не зовите, - перебил он меня, - стыдно будет". - "Стыд не дым, глз не выест, - скзл я, - от дым вшего можно в обморок упсть".

Н другой день з звтрком сошлось нс опять всего пятеро или шестеро: полковник с женой, нгличнин-крикун д мы. Звтркли по-домшнему. Полковниц рзливл чй и кофе. Он говорил по-фрнцузски, и между нми звязлся живой рзговор. Снчл только и было толку, что о вчершнем фейерверке. Я, еще проходя мимо буфет, слышл, кк крикун спросил у м-с Вельч, что з смрд рспрострнился вчер по отелю; потом он спросил полковницу, слышл ли он этот зпх. "Yes, о yes, yes!" нлдил он рз десять сряду. "Отвртительно, невыносимо", - продолжл крикун. "Yes, y-e-s", - жлобно, с придыхнием повторил полковниц. "Рз, дв, три, четыре!" - считл отец Аввкум, сколько рз он скжет "yes". "А знете ли, что знчит этот "yes"?" - спросил я его. "Это знчит подтверждение, нше "д"", - отвечл он. "Тк, но знете ли, что оно подтверждет? что вчер отвртительно пхло серой..." - "Что вы: хти!" встрепенувшись, зговорил он и, чтоб скрыть смущение, взял всю яичницу к себе в трелку. "А вы слышли этот зпх?" - приствл крикун, обрщясь к полковнику и поглядывя н нс. "Непрвд ли, что похоже было, кк будто в доме пожр?" - спросил он опять полковницу. "Yes, yes", - отвечл он. "Пять, шесть!" - считл печльно отец Аввкум.

Вскоре он зговорил со мной о фрегте, о ншем путешествии. Узнв, что мы были в Портсмуте, он живо спросил меня, не зню ли я тм в Southsea церкви Св. Евстфия. "Кк же, зню, - отвечл я, хотя и не знл, про которую церковь он говорит: их тм не одн. - Прекрсня церковь", прибвил я. "Yes... oui, oui", - потом прибвил он. "Семь, - считл отец Аввкум, довольный, что рзговор переменился, - я уж кстти и "oui" сочту", - шептл он мне.

Тучи в этот день были еще гуще и непроницемее. Отцу Аввкуму ндо было ехть нзд. С сокрушенным сердцем сел он в крету Вндик и выехл, не видв Столовой горы. "Это меня з что-нибудь Бог нкзл!" - скзл он, уезжя. Едв прошел чс-полтор, я был в ботническом сду, кк вдруг вижу: Столовя гор понемногу рздевется от облков. Снчл покзлся угол, потом вся вершин, нконец и основние. По зелени ее зблистло солнце, в пять минут всё высохло, кругом меня по кустм щебетли колибри, и весь Кпштт, с окрестностями, облился ярким золотым блеском. Мне вчуже стло обидно з отц Аввкум.

Мы одни оствлись с нтурлистом; но пришл и нш очередь ехть. Нм дно знть, что рботы н фрегте кончены, провизия доствлен и через дв дня он снимется с якоря. Мы послли з Вндиком. Он приехл верхом н беленькой стелленбошской лошдке, в своей трурной шляпе, с улыбкой вошел в комнту и, опирясь н бич, по-прежнему остновился у дверей. "Отвези в последний рз в Сймонстоун, - скзл я не без грусти, - звтр утром приезжй з нми". - "Yes, sir, - отвечл он, - знете ли, - прибвил потом, - что пришло еще русское судно?" - "Ккое? когд?" - "Вчер вечером", - отвечл он. Окзлось, что это был нш трнспорт "Двин", который мы видели в Англии.

Жль было нм уезжть из Кпской колонии: в ней было привольно, мы пригрелись к этому месту. Другие говорят, что если они плвют долго в море, им хочется берег; поживут н берегу, хочется в море. Мне совсем не тк: если мне где-нибудь хорошо, я нчиню пускть корни. Удобн ли квртир, покойно ли кресло, есть хороший вид, прохлд - мне не хочется дльше. Меня влечет уютный домик с сдом, с блконом, остнвливет добрый человек, хорошенькое личико. Сколько стрстишек успеет збрться в сердце! сколько тонких, снчл неосяземых нитей протянется оттуд в рзные стороны! Поживи еще - и эти нити окрепнут, обртятся в тк нзывемые "узы". Жль будет покинуть знкомый дом, улицу, любимую прогулку, доброго человек. Тк и мне уж стновилось жль бросить мой 8-й нумер, Готтентотскую площдь, ботнический сд, вид Столовой горы, нших хозяев и, между прочим, еврея-доктор.

Долго мне будут сниться широкие сени, с прекрсной "кртинкой", крыльцо с виногрдными лозми, длинный стол с собеседникми со всех концов мир, с гримсми Ричрд; долго будет чудиться и "yes", и беготня Алисы по лестницм, и крикун-нгличнин, и мое окно, у которого я любил рботть, глядя н серые уступы и зеленые скты Столовой горы и Чертов пик. Особенно еще кк вспомнишь, что впереди море, море и море!

"Good bye!" - прощлись мы печльно н крыльце с струхой Вельч, с Кролиной. Ричрд, Алис, корявый слуг и млец-повр - все вышли проводить и взять обычную днь с путешественников - по нескольку шиллингов. Дорогой встретили доктор, верхом, с женой, и н вопрос его, совсем ли мы уезжем: "Нет", - обмнул я его, чтоб не выговривть еще рз "good bye", которое звучит не веселей ншего "прощй".

Скоро мы выехли из город и ктились по знкомой ллее, из дубов и елей, между дч. Но что это меня всё беспокоит? Нельзя прижться спиной: что-то лежит сзди; под ногми тоже что-то лишнее. "Вы не прижимйтесь очень спиной, - говорил мне нтурлист, - тм у меня птицу рздвите". Я подвинулся н свою сторону и только собрлся опереться боком к экипжу. "Ах, поосторожнее, пожлуйст! - живо предупредил он меня, - тм змея в бнке, рзобьете!" Я стл протягивть ноги. "Постойте, постойте! торопливо зговорил он, - тут ящик с букшкми под стеклом. Д у вс руки пусты: что бы вм подержть его в рукх!" Этого только недоствло! Бед ездить с нтурлистми! У смого у него в рукх был ккя-то коробочк, кругом всё узелки, пчки, в углу торчли ветки и листья. Когд ехли по колонии, тк еще он вез сомнительную змею: не знли, околел он или нет.

Доехв до местечк Винберг, мы свернули в него и отпрвились посетить одного из кфрских предводителей, Сейоло, который содержлся тм под крепким крулом.

Слвное это местечко Винберг! Это большой прк с веселыми, небольшими дчми. Вы едете по ллеям, между дубми, кштнми, тополями. Домики едв выглядывют из гущи сдов и цветников. Это всё летние жилищ горожн, большею чстью нгличн-негоцинтов. Дорог превосходня, воздух отрдный; сквозь деревья мелькют вдли пейзжи гор, фермы. Особенно хорош Констнскя гор, вся покрытя виногрдникми, с фермми, дчми у подошвы. Мы быстро ктились по дороге.

Вдруг я вспомнил, что к Сейоло ндо привезти ккой-нибудь подрок, особенно тбку, у меня ничего нет. "Где бы купить, Вндик?" - спросил я. Вндик молч звернул в узенькую ллею и остновился у ворот ккой-то хижины. "Что это?" - "Лвочк". - "Где же?" - "Д вот". Ну, эт лвочк может служить выржением первобытной идеи о торговле и о мгзине, кк эт идея только зродилсь в голове того, кому смутно предствлялсь потребность продвть и покупть. Под нвесом из трвы reet сколочено было несколько досок, обрзующих полки; ни боковых стен, ни дверей не было. Н полкх был глиняня посуд, свечи, мыло, кофе, еще ккие-то предметы общего потребления и, нконец, тбк и сигры. Всё это влялось вместе, без обертки, кое-кк. "Дйте мне сигр?" - спросил я у высокого, довольно чисто одетого нгличнин. Он подл мне несколько пчек. "Еще нет ли у вс чего-нибудь?" - говорил я, оглядывя лвочку. "Are you of the country?" ("Вы здешний?") - спросил меня продвец. "Нет, что?" - "То-то я вс никогд не видл, д и по рзговору слышно, что вы инострнец. Чего вм еще и зчем?" - прибвил он. "Хочу подрить что-нибудь Сейоло", - скзл я, зкурив сигру. И не рд был, что зкурил: двно я не куривл ткой дряни. "Тк это вы ему покупете сигры?" - вдруг спросил он. "Д". Англичнин молч отобрл у меня все пчки и положил нзд н полку. "Не стоит ему двть тких хороших сигр: он толку не знет, - прибвил он потом, - вот лучше подрите ему это". Он подл мне черного листового тбку, приготовленного в виде прессовнной дощечки для курения и для жевния. "Он вм будет горздо блгодрнее з это, нежели з то", - говорил хозяин, отдиря мне чсть дощечки. "Я всю возьму, - скзл я, - д и то мло, дйте еще". "Довольно, - решительно скзл нгличнин, - больше не дм". Не зню, кк и когд, с тким способом торговли, рзбогтеет этот купец.

В полуверсте от местечк, н голой, длеко рсчищенной кругом площдке, стояло белое небольшое здние, обнесенное кменной стеной. У дверей стояли чсовые и несколько кких-то джентльменов. "Можно видеть Сейоло?" - спросили мы. Джентльмены вежливо поклонились, ввели нс в сени, из которых мы вышли н мленький двор к железной решетке. Они отперли дверь и приглсили нс войти. Мы вошли. Мленькое, обнесенное стеной прострнство усыпно было желтым песком. В углу нвес; тм видны были постели. Н песке, прямо н солнце, лежли дв тюфяк, поодль один от другого. Н одном лежл Сейоло, н другом его жен. Когд мы подошли и кивнули ему головой, он привстл, сел н тюфяке и протянул нм руку. Жен его смотрел н нс, опершись н локоть, и тоже первя подл руку. Я отдл Сейоло тбк и сигры. Он взял и, не поглядев, что было в бумге, положил подле себя. Потом мы молч стли рзглядывть друг друг. Я любовлся и им, и его женой; они, я думю, нми не любовлись. Он мужчин лет тридцти, высокого рост, вершков четырндцти, тлетического сложения, стройный, темно-коричневого, мтового цвет. Одет он был в жкете и синих пнтлонх; ноги у него босые, грудь открыт нрспшку. Он - в ситцевом плтье европейского покроя, в чулкх и бшмкх, голов повязн плтком. Он светлее муж цветом. Ей всего лет девятндцть или двдцть. У ней круглое смугло-желтое лицо, темно-крие глз, с выржением доброты, и мленькя стройня ног. Они с любопытством следили з кждым ншим движением и изредк усмехлись, продолжя лежть. Нм хотелось поговорить, но переводчик не было дом. У моего товрищ был портрет Сейоло, снятый им з несколько дней перед тем посредством фотогрфии. Он сделл дв снимк: один себе, другой тк, н случй. Я взял портрет и покзл его снчл Сейоло: он посмотрел и громко зхохотл, потом передл жене. "Сейоло, Сейоло!" зговорил он, со смехом укзывя н муж, опять смотрел н портрет и продолжл смеяться. Потом отдл портрет мне. Сейоло взял его и стл пристльно рссмтривть.

Нконец пор было уходить. Сейоло подл нм руку и лсково кивнул головой. Я взял у него портрет и отдл жене его, деля ей знк, что оствляю его ей в подрок. Он, по-видимому, был очень довольн, подл мне руку и с улыбкой кивл нм головой. И ему понрвилось это. Он, от удовольствия, привстл и зхохотл. Мы вышли и поблгодрили джентльменов.

Я вспомнил, что некоторые из моих товрищей, видевшие уже Сейоло, говорили, что жен у него нехорош собой, с злым лицом и т. п., и удивлялся, кк взгляды могут быть тк рзличны в определении дже нружности женщины! "Видели Сейоло?" - с улыбкой спросил нс Вндик. "Д, у него хорошенькя жен", - скзл я, желя узнть, ккого он мнения о ней. "Д которя? у него их семь". - "Семь? что ты?" - "Д, семь; недвно дъютнт его привез ему одну, другую взял. Они по очереди приезжют к нему и проводят с ним недели по три, по четыре". Мы с нтурлистом посмотрели друг н друг, зсмеялись и поехли дльше.

Сейоло - один из второстепенных вождей. Он взят в плен в нынешнюю войну. Его следовло повесить, но губернтор смягчил приговор, зменив смертную кзнь зключением. С тех пор кк нгличне воюют с кфрми, то есть с 1835 год, эти дикри поступют совершенно одинково, по принятой ими однжды системе. Они грбят грницы колонии, угоняют скот, жгут фермы, жилищ поселян и бегут длеко в горы. Тм многие племен соединяются и воюют с ожесточением, но не нпдют в поле н мссы войск, н отдельные небольшие отряды, истребляют их, берут в плен и прячутся. Когд нконец нгличне доберутся до них и в неприступных убежищх, тогд они смиряются, несут повинные головы, выдют чсть оружия и скот и н время зтихют, грбя изредк, при случе. Их обязывют к миру, к знятиям, к торговле; они всё обещют, потом, при первой окзии, зпсшись опять оружием, делют то же смое. И этому долго не будет конц. Силой с ними ничего не сделешь. Они подчинятся со временем, когд выучтся нряжться, пить вино, увлекутся роскошью. Их победят не порохом, комфортом. Эти войны имеют, кжется, один хрктер с ншими войнми н Квкзе.

Сейоло нпдл н отряды, отбивл скот, убивл пленных нгличн, и, когд увидел, что ему придется плохо, что, рно или поздно, не избежит их рук, он добровольно сдлся нчльнику войск, полковнику Меклину, и отдн был под военный суд.

Чем ближе подъезжли мы к Сймонстоуну, тем стновилось скучнее. Особенно нпл н меня тоск, когд я звидел рейд и нш фрегт, вооруженный, с выстреленными брмстеньгми, вытянутым ткелжем, совсем готовый выйти в море. Мы кое-кк плелись по песчной отмели, по которой рсктывлся прилив. Чуть вл удрит посильнее - и обдст шумной пеной колес ншего экипж, лошди фыркли и брослись в сторону. "Аппл!" кричл Вндик и опять пускл их по мокрому песку.

11 преля вечером, при свете луны, мы поехли с Унковским и Посьетом н шлюпке к В. А. Корскову н шкуну "Восток", которя снимлсь с якоря.

Не помню, писл ли я вм, что эт шкун, куплення дмирлом в Англии, для совместного плвния с ншим фрегтом, должн был соединиться с нми н мысе Доброй Ндежды. Теперь дмирл посылл ее вперед.

Вечер был лунный, море глдко кк стекло; шкун шл под млыми прми. У выход из Фльсбея мы простились с Корсковым ндолго и пересели н шлюпку. Фосфорный блеск был тк силен в воде, что весл черпли кк будто рстопленное серебро, в воздухе рзливлся зпх морской влжности. Небо сквозь редкие облк слбо теплилось звездми, зтмевемыми лунным блеском. Половин злив ярко освещлсь луной, другя тилсь в тени.

Н другой день, 12-го преля, ушли и мы. Было тихо, хорошо, но нендолго.

Мй 1853 год.

Индийский окен.

1 лицо в мелких морщинкх (фр.)

2 Он утвержден в 1853 году (примеч. Гончров)

3 непрвд ли, это очень живописно? (фр.)

4 неудчу (фр.)

V

ОТ МЫСА ДОБРОЙ НАДЕЖДЫ ДО ОСТРОВА ЯВЫ

Шторм. - Святя неделя. - Тридцть дней н Индийском окене. - Жры. Смерч. - Анжерский рейд. - Вечер н Яве. - Китйцы и млйцы.

От мыс Доброй Ндежды предположено было идти по дуге большого круг: спуститься до 38° южной широты и идти по прллели до 105° восточной долготы; тм подняться до точки пересечения 30° южной широты. Мы ушли из Фльсбея 12 преля.

Индийский окен встретил нс еще хуже, нежели Атлнтический: тм дул хоть крепкий, но попутный ветер, здесь и крепкий, и противный, обртившийся в шторм, который н берегу нзывют бурей.

Знменитый мыс Доброй Ндежды кк будто совестится перед путешественникми з свое приторное нзвние и долгом считет всякому из них нпомнить, что у него было прежде другое, больше ему к лицу. И в смом деле, редкое судно не испытывет шторм у древнего мыс Бурь.

Я ничего не знл, что змышляет против нс мыс, и покойно сидел в общей кюте после обед, н дивне, у бизнь-мчты. Свистли несколько рз всех нверх рифы брть. Я уж не спршивл теперь, что это знчит. "Свежеет!" - говорил то тот, то другой офицер, сходя сверху. А это тк же обыкновенно н море, кк если б скзть н берегу: "Дождь идет, или псмурно, ясно". Нчлсь кчк, и довольно сильня, - и это нипочем. Любитель-нтурлист, по обыкновению, отпрвился в койку мучиться морскою болезнию; слуги ловили стулья, сткны и всё, что нчло метться с мест н место; принйтвливли мебель в кютх. Пошел дождь и нчл кпть в кюту. Место, где я сидел, было смое покойное, и я удерживл его до последней крйности. Рев ветр долетл до общей кюты, рзмхи судн были всё больше и больше. Шторм был клссический, во всей форме. В течение вечер приходили рз дв з мной сверху звть посмотреть его. Рсскзывли, кк с одной стороны вырывющяся из-з туч лун озряет море и корбль, с другой - нестерпимым блеском игрет молния. Они думли, что я буду описывть эту кртину. Но кк н мое покойное и сухое место двно уж было три или четыре кндидт, то я и хотел досидеть тут до ночи; но не удлось. Чсов в десять вечер жестоко поддло, вл хлынул и рзлился по всем плубм, н которых и без того много скопилось дождевой воды. Он потокми устремилсь в люки, которых не зкрывли для воздух. Целые кскды нчли хлестть в кюту, н стол, н скмьи, н пол, н нс, не исключя и моего мест, и меня смого. Все поджли ноги или рзбежлись куд кто мог. Млдший и смый веселый из нших спутников, Зеленый, вскочил н скмью и, с неизменным хохотом, ухвтив где-то из угл кот, бросил его под кскды. Мльчишк-голлндец горько зплкл, думя, что нстл последний чс. Брон выглянул из своей кюты и зкричл н дневльных, чтоб сводили воду швброй в трюм. Я стоял в воде н четверть выше ступни и не знл, куд деться, что делть. А я был в бшмкх: от спог мы должны были откзться еще в Северном тропике. Я хотел пробрться вверх, в свою или кпитнскую кюту, и ждл, пок вод сбудет.

- Что вы тут стоите? пойдемте вверх, - скзл мне Н. Н. Свич и, ухвтив меня мимоходом, потщил с собою бегом.

По трпм еще стремились потоки, но у меня ноги уж были по колени в воде - нечего рзбирть, кк бы посуше пройти. Мы выбрлись нверх: темнот ужсня, вой ветр еще ужснее; не видно было, куд ступить. Вдруг молния. Он осветил кроме моря еще озеро воды н плубе, толпу нрод, тянувшего ккую-то снсть, д протянутые леер, чтоб держться в кчку. Я шгл в воде через веревки, сквозь толпу; добрлся кое-кк до дверей своей кюты и тм, ухвтясь з кнехт, чтоб не бросило куд-нибудь в угол, пожлуй н пушку, остновился посмотреть хвленый шторм. Молния кк молния, только без гром, или его з ветром не слыхть. Луны не было.

- Где ж он? подйте луну, - скзл я деду, который приходил з мной звть меня вверх.

- Нет, уж он в Америку ушл, - скзл он, - еще бы вы до звтр сидели в кюте!

Нечего делть, ндо было довольствовться одной молнией. Он сверкл чсто и тк близко, кк будто кслсь мчт и прусов. Я посмотрел минут пять н молнию, н темноту и н волны, которые всё силились перелезть к нм через борт.

- Кков кртин? - спросил меня кпитн, ожидя восторгов и похвл.

- Безобрзие, беспорядок! - отвечл я, уходя весь мокрый в кюту переменить обувь и белье.

Но это было нелегко, при кчке, без Фддеев, который где-нибудь стоял н брсх или присутствовл вверху, н нокх рей: он один знл, где что у меня лежит. Я отворял то тот, то другой ящик, ящики лезли вон и толкли меня прочь. Хочешь сесть н стул - кчнет, и сядешь мимо. Я лег и зснул. Ветер смягчился и здул попутный; судно понеслось быстро.

Н другой день стло потише, но всё еще кчло, тк что в Стрстную среду не могло быть службы в ншей церкви. Остльные дни Стрстной недели и утро первого дня Псхи прошли покойно. Змечтельно, что в этот день мы были н меридине Петербург.

- Это и видно, - зметил кто-то, - дождь льет совершенно по-ншему.

Кжется, это в первый рз случилось - служб в првослвной церкви в южном полушрии, н волнх, после только что утихшей бури. В первый день Псхи, когд мы обедли у дмирл, вдруг с треском, звоном вылетел из полупортик рм, стекл рзбились вдребезги, и кудрявый, седой вл, кк см Нептун, влетел в кюту и рзлился по полу. Большя чсть выскочил из-з стол, но нс трое усидели. Я одною рукою держл трелку, другою сткн с вином. Ноги мы поджли. Пришли мтросы и вывели швбрми нежднного гостя вон.

Дльнейшее тридцтиоднодневное плвние по Индийскому окену было довольно однообрзно. Нчло мя не лучше, кк у нс: небо постоянно облчно; редко проглядывло солнце. Ни тепло, ни холодно. Некоторые, однко ж, оделись в суконные плтья - и умно сделли. Я упрямился, ходил в летнем, зто у меня не рз схвтывло зубы и висок. Ожидли зюйд-вестовых ветров и громдного волнения, которому было где рзгуляться в огромном бссейне, чистом от смого полюс; но ветры стояли нордовые и все-тки блгоприятные. Мы неслись верст по семндцти, иногд дже по двдцти в чс, и тк избловлись, что, чуть пойдем десять или двендцть верст, уж ворчим. Волнение ни то ни се: не ткое сильное, чтоб мешло жить, но беспокойное нстолько, что не двло ничем зняться, кроме чтения.

Мы видели много вблизи и вдли игрвших китов, сти птиц, которым укзно по крте сидеть в тком-то грдусе широты и долготы, и они в смом деле сидели тм: всё льбтросы, чйки и другие морские птицы с лежщих в 77° восточной долготы пустых, кменистых островков - Амстердм и Св. Пвл. Мы прошли мимо их ночью. Нконец стли поднимться постепенно к северу и дошли до точки пересечения 105° <восточной> долготы и 30° <южной> широты и 10-го мя пересекли тропик Козерог. Ждли псст, дул чистый S, и только в 18° получили псст.

Я ндеялся н эти тропики кк н кменную гору: я думл, что нстнет, кк в Атлнтическом окене, умеренный жр, ровный и постоянный ветер; что мы войдем в безмятежное црство вечного лет, голубого неб, с фнтстическим узором облков, и синего моря. Но ничего похожего н это не было: ветер, кчк, тк что полупортики у нс постоянно были зкрыты.

- Що-сь воно не тее, эти тропикы! - скзл мне один спутник, живший долго в Млороссии, который тоже ндеялся н ткое же плвние, кк от Мдеры до мыс Доброй Ндежды.

Првд, с север в иные дни несло жром, но не тким, который нежит нервы, духотой, пром, кк из бни. Дожди иногд лились потокми, но нисколько не прохлждли тмосферы, только рзводили сырость и мокроту.

13-го мя мы прошли в виду необитемого остров Рождеств, похожего немного фигурой н нш Гохлнд.

Но вот стло проглядывть солнце, д уж тк, что хоть бы и не ндо. Пор вынимть белое пльто и фуржку. Чем ближе к берегу, тем хуже, жрче. Звидели берег Явы, хотели войти в Зондский пролив между Явой и островком Принц, в две мили шириною, покрытым лесом крсного дерев. Н нем две-три мленькие деревушки; но течением отнесло дльше. Пришлось войти прямо в ворот, минуя клитку. При входе в пролив нчлись мертвые штили. Вод кк зеркло, небо безмятежно - тк и любуются друг другом: ничто не дохнет в природе. Берег - одн зеленя кйм. Кжется, чего бы? Дождлись и тишины, и тепл; но в это тепло хорошо сидеть н блконе згородного дом, в тени непроницемой зелени, не тут, под зноем 25° в тени по Реомюру. Куплись, д что толку: темпертур воды от 20 до 22°, ничего не прохлждет. Дышишь тяжело, ляжешь - волосы и лицо мокнут. "Що-сь воно не тее", - повторял мой млороссиянин, отиря лицо.

И ночи не приносили прохлды, хотя и были великолепны. Кждую ночь, н горизонте, во всех углх, игрл яркя зрниц. Небо млело избытком жр, и по вечерм носились в нем, в виде пыли, ккие-то томы, помрчвшие немного огнистые зори, кк будто семен и зродыши жркой производительной силы, которую тк обильно лили здесь н землю и воду солнечные лучи. Мы чсто видели метеоры, пролетвшие по горизонту. В этом воздухе природ, кк будто явно и открыто для человек, совершет процесс творчеств; здесь можно непосвященному глзу следить, кк обрзуются, рстут и зреют ее чудес; подслушивть, кк рстет трв. Творческие мечты ее тк явны, кк вдохновенные мысли н лице художник. Авось услышим, кк рстет - хоть слдкий кртофель или тбк. По ночм Реомюр покзывл только грдусом меньше против дня.

Однжды я, в изнеможении, сел в кпитнской кюте н дивн и нечянно зснул. Слышу крик, просыпюсь - светло. Спршивю, который чс: шестой, говорят. "Зрядить пушку ядром!" - кричит вхтенный. "Что это, кого тм?" подумл я. В это время пришли с вхты скзть, что виден проход не проход, бог знет что. Я бросился нверх, вскочил н пушку, смотрю: близко, в полуверсте, мчится н нс - в смом деле "бог знет что": черный крутящийся столп с дымом, похожий, пожлуй, и н проход; но с неб, из облк, тянется к нему ккя-то темня узкя полос, будто рукв; всё ближе, ближе. "Готов ли пушк?" - зкричл вхтенный. "Готов!" - отвечли снизу. Но явление нчло бледнеть, рзлгться и вскоре, сженях в ст пятидесяти от нс, пропло без всякого след. Известно, что смерчи, или водяные столпы, рзбивют ядрми с корблей, инче они, нлетев н судно, могут сломть рнгоут или изорвть прус. От ядр они рзлетются и рзрешются обильным дождем. Мы еще видели после рз дв ткие явления, но они близко не подходили к нм.

Штили держли нс дня дв почти н одном месте, нконец 17 мя ншего стиля, по чуть-чуть зсвежевшему ветерку, мимо низменного, потерявшегося в зелени берег добрлись мы до Анжерского рейд и бросили якорь. Чрез несколько чсов прибыл туд же испнский трнспорт, который вез из Испнии отряд войск в Мнилу.

Я очень рд, что нконец приехл к ткому берегу, у которого нет никкого прошедшего и никкой истории. Не нужно шевелить книг, спрвляться и превжно уверять вс, что город, госудрство основны тогд-то, зняты тем-то и т. п. Что ткое Анжер? Млйское селение, не подверженное никким переменм. О нем упоминет еще Тунберг. Оно то же было при нем, что и теперь. Н рейде, у Анжер, остнвливются нлиться водой, зпстись зеленью суд, которые не хотят идти в Бтвию, где свирепствуют гибельные, особенно для инострнцев, лихордки. Бтвия лежит н сутки езды отсюд сухим путем. Мы мечтли съездить туд, пробыть тм день и вернуться. Думли, что тут есть и шоссе, и удобные экипжи. Ничего этого не было. В две недели рз отпрвляется из Анжер почт в Бтвию; почтльон едет верхом.

- А можно ли ннять экипжи? - спросили мы.

- Нет, ннять нельзя, можно получить дром, - говорят млйцы.

- Ну, нечего делть, хоть дром, всё рвно. Д у кого же?

- У коменднт есть колясочк, у тможенного чиновник тоже: попросить, тк они ддут.

- Мы сейчс же пойдем к ним...

- Д их нет в Анжере: они уехли в городок, лежщий н пути в Бтвию, в трех чсх езды от Анжер.

- А когд будут?

- Звтр или послезвтр.

Все нши мечты рушились.

Между тем нс окружило множество млйцев и индийцев. Коричневые, крсновтые, полуголые, без шляп и в конических тростниковых или черепховых шляпх, собрлись они в лодкх около фрегт. Все они кричли, покзывя - один обезьяну, другой - корзинку с корллми и рковинми, третий - кучу ннсов и бннов, четвертый - живую черепху или попугев.

Жр несносный; движения никкого, ни в воздухе, ни н море. Море - кк зеркло, кк ртуть: ни млейшей ряби. Вид пролив и обоих берегов порзителен под лучми утреннего солнц. Ккие мягкие, нежщие глз цвет небес и воды! Кк ослепительно ярко блещет солнце и рзнообрзно игрет лучми в воде! В ином месте пучин кипит золотом, тм кк будто горит мсс рскленных угольев: нельзя смотреть; подльше, кругом до горизонт, рспростерлсь лзурня глдь. Глз глубоко проникет в прозрчные воды. Земли нет: всё лес и сды, густые, кк щетк. Деревья сошли с берег и теснятся в воду. З сдми вдли видны высокие горы, но не обожженные и угрюмые, кк в Африке, все зросшие лесом. Нпрво явйский берег, нлево, среди пролив, зеленый островок, сзди, н дльнем плне, синеет Сумтр.

Нши толпой бросились н берег. Меня кпитн приглсил ехть с собой немного погодя, пок упрвятся н судне. Нконец, чсу во втором, мы поехли втроем. До берег было версты две. Едв мы отъехли сжен сто, кк вдруг видим, нши мтросы тщт из воды кулу. Они дотщили ее уже до пушек. "Вернемся н минуту посмотреть", - скзли мои товрищи. Я был против этого: меня мнил берег, и я неохотно возврщлся. Но мы не успели обернуть шлюпки, кк кул сорвлсь и бухнул в воду. Туд и дорог! Я обрдовлся, мы продолжли путь и вскоре въехли в мутную узенькую речку с кменною пристнью.

Нпрво видно большое, низенькое, кирпичное здние, обнесенное влом, н котором стояло несколько орудий небольшого клибр. Нд домом лениво висел голлндский флг; у ворот, кк сонные мухи, чуть ползли, от зноя, чсовые с ружьями. Это был крепость и жилище коменднт. Мы не знли, куд нм нпрвиться. Нлево от дом, з речкой, сквозь деревья, виден был ряд хижин, з ними густой лес, прямо лес, нпрво з крепостью лес. Мы вошли н двор крепости: он был сквозной, нсквозь виден опять лес. Мы вышли н довольно широкую дорогу и очутились в непроходимом тропическом лесу с блестящею декорциею кокосовых пльм, которые то тянулись длинным строем, то, сбившись в кучу, вместе с кустми предствляли непроницемую зеленую чщу.

Нельзя богче и нряднее одеть землю, кк он одет здесь. Прво, глядя н эти лес, не поверишь, чтоб случй игрл здесь группировкой деревьев. Тут пльмы, кк по обдумнному плну, перемешны с кустми; тм, будто тоже с умыслом, оствлен лужйк или небольшое болото, поросшее тем крупным желтым тростником, из которого у нс делются ткие слвные трости. Посмотришь ли н кждую пльму отдельно: ккя оригинльня крсот! Он грциозно нклонилсь; листья, кк длинные, првильными прядями рсчеснные волосы; под ними висят тяжелые кисти огромных орехов. Всё, кжется, убрно зботливою рукою человек, который долго и с любовью трудился нд отделкою кждой ветви, листк, всякой мелкой подробности. А между тем это девственные, дикие лес. Человек почти не кслся их. Бедный млец только что врубется в чщу, отнимя прострнство у зверей. Мы видели новые, зброшенные в глушь лес, еще строящиеся хижины, под пльмми и из пльм, крытые пльмовыми же листьями. К этим хижинм едв-едв протоптны свежие дорожки. Мы шли, прислушивясь к кждому звуку, к крику нсекомых, неизвестных нм птиц, и пугли друг друг.

"Тигр!" - скжет кто-нибудь. "Змея!" - говорит другой. Все невольно быстро оглянутся и потом зсмеются сми нд собой.

Я хотел было нпомнить детскую бсню о лгуне; но кк я солгл первый, то морль был мне не к лицу. Однко ж пор было вернуться к деревне. Мы шли с чс всё прямо, и хотя шли в тени лес, все в белом с ног до головы и легком плтье, но было жрко. Н обртном пути встретили несколько млйцев, мужчин и женщин. Вдруг до нс донеслись знкомые голос. Мы взяли нпрво в лес, прямо н голос, и вышли н широкую поляну.

Тм были все нши. Но что это они делют? По поляне текл т же мутня речк, в которую мы въехли. Здесь он дугообрзно рзлилсь по луговине, прячсь в густой трве и кустх. Кругом росли редкие пльмы. Трое или четверо из нших спутников, скинув пльто и жилеты, стояли под пльмми и упржнялись в сбивнии плкми кокосовых орехов. Усерднее всех стрлся нш молодой спутник по Кпской колонии, П. А. Зеленый, прочие стояли вокруг и смотрели, в ожиднии пдения орехов. Крики и хохот рздвлись по лесу. Шгх в пятидесяти оттуд, н вязком берегу, в густой трве, стояли по колени в тине дв буйвол. Они, склонив головы, пристльно и робко смотрели н эту толпу, не зня, что им делть. Их тут нечянно зстли: это было видно по их позе и нпряженному внимнию, с которым они сторожили минуту, чтоб уйти; уйти было некуд: нпрво ли, нлево ли, всё ндо проходить чрез толпу или идти в речку.

Нконец полетел один орех, другой, третий. Только лишь толп зметил нс, кк все бросились к нм и зговорили рзом.

- Крокодил видели! - кричл один. - Вот эткой величины! - говорил другой, рзводя рукми.

- Ккой стршный! ккие зубы!

- Где ж он? - спросили мы.

- Вот, вот здесь.

И потщили нс к мостику и к речке.

- Мы только вошли н мостик... - нчл один.

- Нет, еще мы вон где были... - говорил другой.

- Д нет, господ, я прежде всех увидл его; вы еще тм, в деревне, были, я... Постойте, я всё видел, я всё рсскжу по порядку.

- Куд ж он девлся? - спросили мы.

- В кусты ушел, вот сюд, - зкричли все, покзывя н кусты, которые совсем зкрывли берег близ мостик.

- Он покзлся н поверхности воды, проплыл под мостиком. Мы зкричли, погнлись з ним; он перепуглся и ушел туд. Вот, вот н этом смом месте...

- Верно, ящериц! - зметил я, отчсти с досды, что не видл крокодил. Меня не удостоили и ответ.

- Пойдемте же в кусты з ним! - приглшл я, но не пошел. И никто не пошел. Кусты стеснились в ткую непроницемую кучу и смотрели тк подозрительно, что можно было побиться об зклд, что тм гнездился если не крокодил, тк непременно змея, и, вероятно, не одн: их множество н Яве.

- Кк жль, что вы не видли крокодил! - скзл мне один из молодых спутников, которому непременно хотелось выжть из меня сомнение, что это был не крокодил.

- Ну что ж, увижу у Зм, кк вернусь в Петербург, - скзл я, - тм мленький есть; вырстет до тех пор.

Мы пошли в деревню. Он вся состоял из бмбуковых хижин, крытых пльмовыми листьями и очень похожих н хлевы.

Окон в хижинх не было, д и не нужно: оттуд сквозь стены можно видеть, что делется нруже, зто и снружи видно всё, что делется внутри. А внутри ничего не делется: млец лежит н циновке или ребятишки вляются, кк поросят.

Млйцы толпились по улицм почти голые; редкие были в пнтлонх. Они довольствовлись куском грубой ткни, нкинутой н плечи или обвязнной около поясницы. Рты у всех кк будто окроввлены от бетеля, который они жуют и который рздржет десны. Мы нткнулись н мленький рынок. Н берегу речки росло роскошнейшее из тропических деревьев - бнин. Толстый ствол, состоящий из множеств крепко сросшихся вместе корней, окнчивется густой шпкой темной зелени с толстыми мслянистыми листьями. От ветвей вертикльно тянутся рстительные нити и, врстя в землю, пускют корни, из которых обрзуются новые деревья. Дй волю - и почв зросл бы этими гигнтми рстительного црств, подвляющими всё вокруг. Анжерское дерево покрывло ветвями весь рынок. Человек около пятидесяти сидели н циновкх и продвли готовый бетель н листьях бнн, ккие-то водяные плоды, вроде орехов и желудей, рыбу, тбк.

Вечер нступл быстро. Небо млело зревом и томми; ни одного облк н нем. Мы шли по деревне, видели в первый рз китйцев, снчл ребятишек с полуобритой головой, потом струх с целым стогом волос н голове, поддерживемых большою бронзовою булвкой. Встретились у пристни с толпой испнцев, которые съехли с трнспорт погулять. Мы рсклнялись, спросили друг друг, кжется, о здоровье (о погоде здесь не рзговривют), о цели путешествия и рзошлись. Мы пошли в лвку: д, здесь есть лвк, рзумеется китйскя. Предствьте себе мелочную лвку где-нибудь у нс в уездном городе: точь-в-точь кк в Анжере. И тут свечи, мыло, связки бннов, кк у нс бы связк луку, потом чй, схрный тростник и песок, ящики, коробочки, зеркльц и т. п. Купец, седой китец, в синем хлте, с косой, в очкх и туфлях, д дв прикзчик, молодые, с длинными-предлинными, кк черные змеи, косми, с длинными же, смугло-бледными, истощенными лицми и с ногтистыми, кк у птиц когти, пльцми. Все они говорили по-китйски, по-млйски и по-нглийски, но не по-голлндски. Долго ли нгличне влдели Явой и кк двно, до сих пор след их не пропдет здесь!

Нм подли по чшке чю. Узнв, что у них есть лимонный сироп, мы с неистовством принялись з лимонд. Охотники до редкостей покупли длинные трости, рковины и т. п. Тут мы рзделились пртиями и рссыплись по деревне и окрестностям. В переулкх те же хижины, большя чсть н свях, от сырости и нсекомых. Хижины прячутся в бнннике и под пльмми кокос и areca. Скоро и хижины кончились; мы пошли по огромному, огороженному, вероятно для скот, лугу и дошли до болот и обширного оврг, зросшего сплошным лесом. Стло совсем темно; только звезды лили бледный, но пронзительный свет. Несколько человек ощупью пошли по опушке лес, другие, в том числе и я, предпочли идти к китйцу пить чй. Мы вытщили из лвки все тбуреты н воздух и уселись з мленькими столикми.

Что это з вечер! Это волшебное предствление, роскошное, обятельное пиршество, нд которым, кжется, все искусств истощили свои средств, здесь и признков искусств не было. Ккими крскми блещут последние лучи угсющего дня и сумрк воцряющейся ночи! В прострнстве носятся ккие-то звуки; лес дышит своею жизнью; слыштся то шепот, то внезпный, осторожный шелест его обиттелей: зверь ли пробежит, порхнет ли вдруг с ветки испугння птиц, или змей пробирется по сухим прутьям? Вблизи бродят нд речкой темные силуэты людей. В берег плещется вод. Тепло, сильно пхнет чем-то пряным.

"Смотрите, - скзл я соседу своему, - видите, звезд плывет в чще бнин?" - "Это ветви колышутся, - отвечл он, - сквозь них видны звезды... Вон другя, третья звезд, вон и мимо нс несется одн, две, три - нет, это не звезды". - "Витул! - зкричл я проходившему мимо мтросу, - поймй вон эту звезду!" Витул покрыл ее фуржкой и принес мне, потом бросился з другой, з третьей и нловил несколько продолговтых цветных мух. В конце хвост, снизу, у них ярко сияет бенгльским, зеленовто-бледным огнем прекрсня звездочк. Блеск этих звезд сиял ярче свеч, но недолго. Минуты через две-три мух ослбевл и свет постепенно угсл.

Мы чс дв нслждлись волшебным вечером и неохотно, медленно, почти ощупью, пошли к берегу. Был отлив, и шлюпки нши очутились н мели. Мы долго шли по плотине и, не спускя глз с чудесного берег, долго плыли по рейду. Гребцы едв шевелили веслми, рзгребя спящую воду. Пробуждення, он густым золотом обливл весл. Вдруг нс порзил нестерпимый зпх гнили. Мы снчл не догдывлись, что это знчит; потом уж вспомнили о корллх и ркушкх, которые издют сильный противный зпх. Вероятно, мы ехли нд корлловой бнкой.

Н другой день утром мы ушли, не видв ни одного европейц, которых всего трое в Анжере. Мы плыли дльше по проливу между влжными, цветущими берегми Явы и Сумтры. Местми, н глдком зеркле пролив, лежли, кк корзинки с зеленью, мленькие островки, ознченные только н морских кртх под именем Двух бртьев, Трех сестер. Кое-где были отдельно брошенные кменья, без имени, и те обросли густою зеленью.

Природ - нежня ртистк здесь. Много любви потртил он н этот, может быть смый роскошный, уголок мир. Местми дже кзлось слишком убрно, слишком слдко. Мло поэтического беспорядк, нет небрежности в творчестве, не видть минут збвения, устлости в творческой руке, нет отступлений, в которых чсто больше крсоты, нежели в целом плне создния. Едешь кк будто среди неизмеримых возделнных сдов и прков всесветного богч. Стрстное, горячее дыхние солнц вечно охрняет эти мест от холод и непогоды, другой деятель, могучя влг, умеряет силу солнц, питет почву, родит нежные плоды и... убивет человек испрениями.

Прощйте, роскошные, влжные берег: дй Бог никогд не возврщться под вши деревья, под жгучее небо и н болотистые пры! Довольно взглянуть один рз: жрко и кк рз лихордку схвтишь!

20 мя 1853 год. Анжерский рейд.

VI

СИНГАПУР

Приход н рейд. - Млйцы и индийцы. - Прогулк по городу и окрестностям. - Европейский, млйский и китйский квртлы. - Продж опиум. - Аннсы, мнгу и мнгустны. - Кокосовые орехи. - Знчение Сингпур. - Кумирни. - Купец Вмпо и его вилл.

С 24-го мя по 2-е июня 1853 г.

Где я, о, где я, друзья мои? Куд бросил меня судьб от нших берез и елей, от снегов и льдов, от злой зимы и бесхрктерного лет? Я под эквтором, под отвесными лучми солнц, н меже Индии и Китя, в црстве вечного, беспощдно-знойного лет. Глз, привыкший к необозримым полям ржи, видит плнтции схр и рис; вечнозеленя сосн сменилсь неизменно зеленым бнном, кокосом; клюкв и морошк уступили место ннсм и мнгу. Я н родине ядовитых перцев, пряных кореньев, слонов, тигров, змей, в стрне бритых и бородтых людей, из которых одни не ведют шпок, другие носят кучу ткни н голове: одни вечно гомозятся з рботой, c молотом, с ломом, с иглой, с резцом; другие едв дют себе труд съесть горсть рису и переменить место в целый день; третьи, объявив вржду всякому порядку и труду, н легких про отвжно рыщут по морям и нсильственно собирют днь с промышленных мореходцев.

Осторожно и медленно, кк будто высмтривя тйного врг в зсде, подходили мы в темноте к сингпурскому рейду. Укзния знменитого Горсбург, исследоввшего глубины и свойств этих морей, и лот были ншими ежеминутными руководителями. Нконец отдли якорь - и нпряженное внимние, зботливое выпытывние местности и суетливя деятельность людей н фрегте тотчс же зменились беззботностью отдых. Под покровом черной, но прекрсной, успокоительной ночи, кк под штром, хорошо было и спть мертвым сном уствшему мтросу, и рзговривть з чйным столом офицерм. Нверху црствует торжественное, но не мертвое безмолвие, хотя нет движения в воздухе, нет ни млейшей зыби н воде. Но сколько жизни покоится в этой мягкой, нежной теплоте, перед которой вы доверчиво, без опсения, открывете грудь и горло, кк перед лскми добрых людей доверчиво открывете сердце! Сколько прелести тится в этом неимоверно ярком блеске звезд и в этом море, которое тихонько ползет целой мссой то вперед, то нзд, движимое течением, - дже в темных глыбх скл и в бхроме венчющих их вершины лесов!

Всё кжется, что среди тишины зреет в природе дум, огненные глз сверкют сверху тк вырзительно и умно, внезпный, тихий всплеск воды кк будто промолвился ответом н чей-то вопрос; всё кжется, что среди тишины и живой, теплой мглы рздстся ккой-нибудь тинственный и торжественный голос. Чего-то ждешь, о чем-то думешь, что-то чувствуешь, чего ни определить, ни выскзть не можешь. Только сердце трепещет от силы необъяснимого, стрстного ощущения: дже нервм больно! Под этим небом, в этом воздухе носятся фнтстические призрки; под крыльями тких ночей только снятся жркие сны и необузднные поэтические грезы о нисхождении Брмы н землю, о жркой любви богов к смертным - все эти стрстные обрзы, в которых воплотилось чудовищное плодородие здешней природы.

Нчиня с Зондского пролив, мы все нслждлись ткими ночми. Небо кк книг здесь, которую не устнешь читть: он здесь открытее и яснее, кк будто смо небо ближе к земле. Мы с броном Крюднером подолгу стояли н вхтенной скмье, любуясь по ночм звездми, ярко игрвшей зрницей и особенно метеорми, которые, блестя бенгльскими огнями, нередко бороздили небо во всех нпрвлениях.

Вдруг однжды, среди ночной тишины, рздлся подле фрегт шум весел. "Что это ткое? лодк в открытом море?" - спросил я и стл пристльно смотреть в полупортик. И Фддеев, который, сидя верхом н пушке, доствл из-з борт воду и окчивл меня, стл тоже смотреть. В лодке сидело трое, но кто - нельзя было рзобрть в темноте. "Кто бы это был?" - спршивл я, не зня, что подумть об этом явлении. "Опять чухны, вше высокоблгородие!" - скзл Фддеев рвнодушно, рзумея млйцев, которых он видел н Яве. "Или литв", - зметил другой мтрос еще рвнодушнее. Млйцы привезли несколько ннсов и предлгли свои услуги кк лоцмнб. Мы шутя делли предположения: не пирты ли это, которые подослны своею шйкою выведть, ккого род судно идет, сколько н нем людей и оружия, чтоб потом решить, нпсть н него или нет. Это обыкновення тктик здешних пиртов. Однжды они явились, ткже в числе трех-четырех человек, н плубу голлндского судн с фруктми, нпитнными ядом, и, отрвив экипж, потом нгрянули целой втгой и овлдели судном. Людей, кк это они всегд делют, отвели н один из Зондских островов в плен, судно утопили.

Один млец взобрлся н плубу и остлся ночевть у нс, другие дв ночевли в лодке, которя прицепилсь з фрегт и шл з нми. Это было 24-го мя, чсов в одинндцть утр; мы вошли в Сингпурский пролив, лвируя. Пошел дождь, д еще со шквлом, и освежил тмосферу. Мы отдохнули от жр: Реомюр покзывл 231/2° в тени, между тем млец озяб. Н нем был ситцевя юбк, н плечх род рубшки, поверх всего кусок крсной бумжной ткни; н голове неизбежный плток, кк у нших бб; ноги голые. Это уж полный костюм; прочие большею чстию ходят полунгие. Млец прятлся под нвесом ют, потом, увидев дверь моей кюты отворенною, поствил туд снчл одну ногу, зтем другую и спину, голов был еще нруже. "Холодно?" - спросил я его. "Yes", - отвечл он и вошел совсем в кюту. Но мне покзлось неестественно озябнуть при двдцти с лишком грдусх тепл, оттого я не мог проникнуться сострднием к его положению и мхнул ему рукою, чтоб он шел вон, лишь только он згородил мне свет. Дв его товрищ, леж в своей лодке, нисколько не смущлись тем, что он черпл, во время шквл, и кормой, и носом; один лениво выливл воду ковшом, другой еще ленивее смотрел н это.

Вечером стли подходить к Сингпуру. Любопытно взглянуть н эту кучу толпящихся н мленьком клочке рзноцветных и рзноязычных нродов, среди которых мерикнец Вилькс нсчитывет до двдцти одних зитских племен.

25-го мя.

Утро. Солнце блещет, и всё блещет с ним. Ккие кртины вокруг! Ккя жизнь, сумтох, шум! Что з лиц! Ккие языки! Кругом нс остров, все в зелени; прямо, з лесом мчт, н возвышенностях, видны городские здния. Джонки, лодки, китйцы и индийцы проезжют с берег н суд и обртно, пересекя друг другу дорогу. Нпрво и нлево от нс - всё дико; непроходимый кокосовый лес смотрится в злив; сзди море.

Утром рно стучится ко мне в кюту И. И. Бутков и просовывет в полуотворенную дверь руку с кким-то темно-крсным фруктом, видом и величиной похожим н небольшое яблоко. "Попробуйте", - говорит. Я рзрезл плод: под крсною мякотью скрывлсь беля, кисло-слдкя сердцевин, состоящя из нескольких отделений с крупным зерном в кждом из них. Прохлдительно, свежо, тонко и слдко, с легкой кислотой. Это мнгустн, по нглийскому произношению "мнгустэн". Англичне не могут не исковеркть слов.

Ко мне в кюту толпой стли ломиться индийцы, млйцы, китйцы, с ттесттми от судов рзных нций, всё портные, прчки, комиссионеры. Н плубе нстоящий бзр: рзноплеменные гости рзложили товры, и кждый горлнил н своем языке, предлгя мтерии, рковины, обезьян, птиц, корллы.

Я зглянул з борт: тм целя флотилия лодок, нгруженных всякой всячиной, всего более фруктми. Аннсы лежли грудми, кк у нс реп и кртофель, - и ккие! Я не думл, чтоб они достигли ткой величины и крсоты. Сейчс рзрезл один и нчл есть: сок тек по рукм, по трелке, кпл н пол. Хотел писть письмо к вм, но меня тянуло н плубу. Я покупл то рковину, то другую безделку, более вглядывлся в эти новые для меня лиц. Что з живописный нрод индийцы и что з неживописный китйцы! Первые стройны, рзвязны, свободны в движениях; у них в походке, в мимике есть ккя-то торжествення вжность, лень и грция. Говорят они горлом, почти не шевеля губми. Грция эт неизыскння, неумышлення: будь тут хоть кпля сознния, нельзя было бы не рсхохотться, глядя, кк они медленно и осторожно ходят, кк гордо держт голову, кк рзмеренно мшут рукми. Но это к ним идет: торопливость был бы им не к лицу.

Вся верхняя чсть тел у индийцев обнжен, но они чем-то мжутся, чуть ли не кокосовым мслом, инче никкя кож не устоит против этого солнц. Н бедрх у них род юбки из бумжной синей или крсной мтерии. В ушх серьги непременно, у иных по две, в верхней и нижней чсти ух, у одного продет в ухо ккя-то серебряня шпильк, у другого сережк в првой ноздре. Этот был стр, одет в белую юбку, верхняя чсть тел прикрыт крсной мтерией; н голове члм. Стли всех их собирть в один угол судн, н шкфут, чтоб они не бродили везде; стрик усердно помогл в этом. Мтросы, прогнв всех, нконец прогнли и его смого туд же.

Китйцы светлее индийцев, которые все темно-шоколдного цвет, тогд кк те просто смуглы; у них тело почти кк у нс, только глз и волосы совершенно черные. Они тоже ходят полуголые. У многих стрческие физиономии, бритые головы, кроме зтылк, от которого тянется длиння кос, болтясь в ногх. Морщины и отсутствие усов и бороды делют их чрезвычйно похожими н струх. Ничего мужественного, бодрого. Лиц точно вылиты одно в другое.

А что з физиономии н лодкх! Вот стрый индиец, черный, с седыми бкенбрдми и бородой, рстущей ниже губ, кругом подбородк. А вот млец, цвет крсной меди, гребет двумя вместе связнными веслми, толкя их вперед от себя. Одни лежли прямо под солнцем, другие сидели н пяткх, непостижимым для европейц обрзом. Ко мне уж не рз подходил один говорящий по-фрнцузски индиец. "Откуд ты родом?" - спросил я. Он мне скзл непонятное и неизвестное мне нзвние. "Д ты индиец?" - "Нет!" зговорил он, сильно кчя головой. "Ну, млец?" Он еще сильнее стл отректься. "Кто ж ты, из ккой стрны?" - "Ислм, мусульмн". - "Д это твоя религия; родом?" - "Ислм, мусульмн", - твердил он. "Ну, из ккого ты город?" - "Пондишери". - "А! Тк кк же не индиец?" Он мхл головой. "Индус вон! - говорил он, покзывя н ткого же, кк и он см, - я ислм". - "А! Те брминской веры". - "Д! Д! Брмб, индус!" - повторял он.

Тотчс после обед судно опустело: все уехли. Мне предложил кпитн ехть с ним, но просил подождть, пок он рспорядится н фрегте. А лодки всё не уезжли от нс, сбывя фрукты. У всех кюты звлены были ннсми; кокосы влялись под ногми. Всякий мтрос вооружен был ножом и ннсом; з любой у нс н севере зплтили бы от пяти до семи рублей серебром, тут он стоит дв пенс; з шиллинг двли дюжину, з испнский тлер - сотню. Но от ннсов нчл честься у многих язык (в буквльном смысле), губы щипло кислотой. Многие предпочитли ннсм мнгу: он фигурой похож н крупную желтую сливу, только с толстой кожей и с большой косточкой внутри; мясо состоит из волокон орнжевого цвет, нпитнных вкусным соком.

Кроме фруктов индийцы продвли плтье европейское, рубшки, споги, китйские лрчики для чя, для рукоделья и т. п.

Я, в ожиднии съезд н берег, облокотившись н сетки, смотрел н индийские лодки, н рзнообрзные группы рзноцветных тел. Чсов в пять, перед зхождением солнц, мухммедне стли тут же, н лодкх, делть омовение и творить нмз. Один молодой, умывшись, взял ккой-то стрый грязный плток, рзостлл его перед собой и, обртясь н зпд, к Мекке, нчл творить земные поклоны. Он, сидя н пяткх, шевелил губми и по временм медленно оборчивл голову нпрво, нлево, нзд и не обрщл внимния н зрителей с фрегт. Он молился около получс, и едв кончил, з ним медленно поднялся другой и еще медленнее нчл делть то же.

Кпитн готов был не прежде, кк в шесть чсов. Когд мы подъезжли к берегу, было уже темно, ехть ндо рейдом около трех верст. Н берегу нс встретили фикры (легкие креты, зпряженные одной мленькой лошдкой, н кких у нс ездят дети). Мы, однко ж, ехть не хотели, индийцы все-тки шли з нми. Между тем мы не знли, куд идти: гз еще туд не проник и н улице ни зги не видно. Пошли нлево: нм прегрдил путь речк и ккой-то пвильон; н другой стороне мелькли огни, освещвшие, по-видимому, ряды лвок. Мы знли, что есть и мосты, но кк попсть н них? К счстью, встретились дв немц и проводили нс в "London hotel". Вечер был очень темен. Меня порзил приторно-слдкий и сильный зпх, будто мускус, довольно противный. Нсекомые сильно трещли в трве, тк что это походило больше н пение птиц. Мы спросили в отеле содовой воды и чю и уселись нверху, н блконе. Мои товрищи вздумли все-тки идти гулять; я было пошел с ними, но кк ндо было идти ощупью, то мне скоро ндоело это, и я вернулся н блкон допивть чй. Тут приходило и уходило несколько, по-видимому, живущих в нумерх трктир нгличн и мерикнцев. Они сдились н кресл и обе ноги клли н стол (их мнер сидеть), требовли себе чю и молчли. Чй - микстур с сильным зпхом и вкусом - точно лекрственной трвы.

С нступлением ночи опять стло нервм больно, опять явилось неопределенное беспокойство до тоски от остроты нркотических испрений, от теплой мглы, от теснившихся в вообржении призрков, от смутных дум. Нет, не вынесешь долго этой жизни среди роз, ядов, бядерок, пльм, под отвесными стрелми, которые злобно мечет солнечный шр!

От нечего делть я оглядывл стены и вдруг вижу: нд дверью что-то ползет, дльше н потолке тоже, нд моей головой, кругом по стенм, в углх - везде. "Что это?" - спросил я слугу-португльц. Он отвечл мне что-то я не понял. Я подошел ближе и рзглядел, что это ящерицы, вершк в полтор и дв величиной. Они полезны в домх, потому что истребляют нсекомых.

Нконец мои товрищи вернулись. Они скзли, что нгулялись вдоволь, хотя ничего и не видели. Пошли в столовую и принялись опять з содовую воду. Они не знли, куд деться от жр, и велели мльчишке-китйцу мхть привешенным к потолку, во всю длину столовой, исполинским веером. Это просто широкий кусок полотн с кисейной бхромой; от него к дверям протянуты снурки, з которые слуг дергет и освежет комнту. Но, глядя н эту зтею, не можешь отделться от мысли, что это - искусствення, времення прохлд, что вот только перестнет слуг дергть з веревку, сейчс н вс опять кк будто нденут в бне шубу.

Посидев немного, мы пошли к кпитнской гичке. З нми потянулсь толп индийцев, полгя, что мы нймем у них лодку. Обмнувшись в ожиднии, они всячески стрлись услужить: один зжег фитиль посветить, когд мы сдились, другой подл руку и т. п. Мы дли им несколько центов (медных монет), полученных в сдчу в отеле, и отпрвились.

Возврщение н фрегт было смое приятное время в прогулке: было совершенно прохлдно; ночь тих; кругом, н чистом горизонте, резко отделялись черные силуэты пиков и лесов и ярко блистл зрниц - вечное укршение небес в здешних местх. Прямо н голову текли лучи звезд, кк серебряные нити. Но вод был лучше всего: весл с кждым удром черпли чистейшее серебро, которое кскдом сыплось и рзбеглось искрми длеко вокруг шлюпки.

27 мя.

Мы собрлись вчетвером сделть прогулку поосновтельнее и поехли чсов в 11 утр, но и то было уж поздно. Хотели ходить, но не было никкой возможности. Мимоездом, н рейде, мы осмотрели китйскую джонку. Издли он дрзнил нше любопытство: корм и нос несоответственно высоко поднимлись нд водой. Того и гляди, кжется, рухнут эти непрочные пристройки н курьих ножкх, похожие н голубятни. Джонк был выкршен голубым, крсным и желтым цветми. Н носу, с обеих сторон, нрисовно по рыбьему глзу: китйцм всё хочется сделть эти суд похожими н рыбу. Мы подъехли; лодки очистили нм дорогу; китйцы приняли нс с улыбкою. Их было человек пять; одни полуголые, другие неопрятно одетые. Мы вошли прямо мимо кухонной печи, около которой возился повр. Нс обдло удушливым, вонючим пром из трубы. Джонк нгружен был рзным деревом, которое везл в Китй, крсным, сндльным и другими. Эти дерев были тк скользки, что мы едв могли держться н ногх. Мы взобрлись по лесенке н корму. Тм, в углублении, был кумирня с идолми, по бокм грязные кюты. Один китец чесл другому - по-видимому хозяину - косу. Они молч смотрели н нс и предоствляли нм ходить и смотреть. Всё было слеплено из дощечек, жердочек, циновок; прус тоже из циновок. Руль неуклюжий, неотеснный, уродливый. Мы ушли и свободно вздохнули н ктере, дивясь, кк люди могут пускться н тких судх в море до этих мест, з 1800 морских миль от Кнтон! После уж, кчясь в штилях китйских морей или несомые плвно попутным муссоном, мы поняли, отчего ходят длеко джонки. Зто сколько их погибет в ургны!

Въехв прямо в речку и миновв множество джонок и яликов, сноввших взд и вперед, то с клдью, то с пссжирми, мы вышли н нбережную, зстроенную кменными лвкми, совершенно похожими н нши гостиные дворы: те же рки, сквозные лвки, мбры, кучи тюков, бочки и т. п.; тот же шум и движение. Купцы большею чстью китйцы; товры продют оптом и отпрвляют из Китя в Европу или обртно, выписывют из Европы в Китй. Но вот нконец добрлись и до мелких торговцев. Китйцы, в тких же костюмх, в кких мы их видели н Яве, сидели в лвкх. Беля бумжня кофт, вроде женских ночных кофт, и шровры черные, более синие, у богтых тлсные, потом бритя передняя чсть головы и длиння до пят кос, природня или искусствення, отсутствие шляпы и присутствие веер, зменяющего ее, - вот их костюм. Китец носит веер в руке, и когд выходит н солнце, прикрывет им голову. Впрочем, простой нрод, рботющий н воздухе, носит плетенные из легкого тростник шляпы, конической формы, с преширокими полями. Н Яве я видел млйцев, которые покрывют себе голову просто спинною костью черепхи. Европейцы ходят... кк вы думете, в чем? В полотняных шлемх! Эти шлемы совершенно похожи н шлем Дон Кихот. Отчего же не видть соломенных шляп? чего бы, кжется, лучше: Мнил тк близк, тм превосходня солом. Но потом я опытом убедился, что солом слишком жидкя зщит от здешнего солнц. Шлемы эти делются двойные с пустотой внутри и мленьким отверстием для воздух. Другие, особенно шкипер, носят соломенные шляпы, но обвивют поля и тулью ее белой мтерией, в виде члмы.

Мы прошли кменные ряды и дошли нконец до деревянных, которые в то же время и домы китйцев. Верхний этж знят жильем, нижний лвкой. Здесь собрно всё, чтоб оскорбить зрение и обоняние. Голые китйцы, в одних юбкх или шроврх, иные только в повязкх кругом поясницы, сидя в лвкх или нруже у порог, чесли длинные косы друг другу или брили головы и подбородки. Они проводят з этим целые чсы; это - их кейф. Некоторые, сидя, клли голову н столик, цирюльник, обрив, преприлежно нчинл поколчивть потом еще по спине, долго и чсто, этих сибритов. Это, кжется, походило н то, кк у нс щекотят пятки или перебирют суствы в бнях охотникм до тких удовольствий.

Но вид этих бритых донельзя голов и лиц, голых, смугло-желтых тел, этих то стрческих, то хотя и молодых, но глдких, мягких, луквых, без выржения энергии и мужественности физиономий и, нконец, подробности обрз жизни, семейный и внутренний быт, вышедший н улицу, - всё это очень своеобрзно, но не привлектельно.

Смый род товров, рзвешенных и рзложенных в лвкх, тоже, большею чстию, зствляет отворчивть глз и нос. Тм видны сырые, печеные и вяленые мяс, рыб, рки, слизняки и тому подобня дрянь. Тут же подвижня лвочк, с жровней и кстрюлей, с ккой-нибудь лпшой или киселем, студенью и тому подобными вещми, в которые пристльно не хочется вглядывться. Или сейчс же рядом совсем противное: лвк с фруктми и зеленью тк и тянет к себе: ннсы, мнгустны, рбузы, мнгу, огурцы, бнны и т. п. нвлены грудми. Среди этого увидишь строго китйц, с седой косой, голого, но в очкх; он сидит и торгует. В другом месте вдруг пхнёт чесноком и тем неизбежным, похожим н мускус зпхом, который, кжется, издет сндльное и другие пхучие деревб. К этому еще прибвьте кокосовое мсло, тбк и опиум - от всего этого теряешься. Всё это сильно рстворяется в жрком индийском воздухе и рзносится всюду.

Мы вырвлись из китйского город и, через деревянный высокий мост, перешли н европейскую сторону. Здесь совсем другое: простор, чистот, прекрсня рхитектур домов, совсем зкрытых шплерою из мелкой, стелющейся, кк плющ, зелени с голубыми цветми; две церкви, протестнтскя и ктолическя, обнесенные большими дворми, густо зсженными фиговыми, мусктными и другими деревьями и множеством цветов. К нм пристл индиец, нвязывясь в проводники. Мы велели ему вести себя н холм к губернторскому дому. Дорог идет по великолепной ллее между мусктными деревьями и помернцевыми, розовыми кустми. Трв вся состоял из mimosa pudica (не тронь меня). От прикосновения зонтиком к трве он мгновенно сжимлсь по ншим следм.

Не было возможности дойти до вершины холм, где стоял губернторский дом: жрко, пот струился по лицм. Мы полюбовлись с полугоры рейдом, городом, которого европейскя првильня чсть лежл около холм, потом велели скорее вести себя в отель, под спсительную сень, добрлись до блкон и зкзли звтрк, но прежде выпили множество содовой воды и едв пришли в себя. Несмотря н зонтик, солнце жжет без милосердия ноги, спину, грудь - всё, куд только пдет его луч.

Европейское общество состоит из консулов всех почти нций. Они живут в прекрсных домх н эсплнде, идущей по морскому берегу. Всех европейцев здесь до четырехсот человек, китйцев сорок, индийцев, млйцев и других зитских племен до двдцти тысяч: это н всем острове. В городе я видел много европейских домов в упдке; н некоторых приклеены бумжки с ндписью "Отдются внем". Смя бирж, строе здние, с обвлившейся штуктуркой, не обновляется с тех пор, кк возник Гонконг. Говорят, от этого Сингпур несколько потерял в торговом отношении. Некоторые европейцы, особенно нгличне, перенесли круг своей деятельности туд. Китйцы тоже несколько реже стли ездить в Сингпур, имея возможность сбывть свои товры тм, у смых ворот Китя.

Впрочем, Сингпур, кк склдочное место между Европой, Азией, Австрлией и островми Индийского рхипелг, не зглохнет никогд. Притом он служит приютом млйским и китйским пиртм, которые еще весьм сильны и многочисленны в здешних морях. Бульшую чсть нгрбленных товров они сбывют здесь, являясь в виде мирных купцов, оружие и другие улики своего промысл прячут н это время в ккой-нибудь мленькой бухте ненселенного остров. Бельчер говорит, что сингпурские китйцы знимются выделкой оружия собственно для них. Поэтому истребить пиртов почти нет возможности: у них н некоторых островх есть тк хорошо укрепленные мест, что могут противиться всякой вооруженной силе. Д и кк проникнут к ним большие военные суд, когд бухты эти доступны только легким рзбойничьим про? "Может быть, тут половин пиртов", - думл я, глядя н сноввшие по рейду длинные брки с прусми из циновок.

Н бирже толпятся китйские, рмянские, персидские купцы и, рзумеется, нгличне. Нродонселение кипит и движется. Вот китец, почти нищий, нгой, бежит проворно, в своей тростниковой шляпе, и несет н нитке ккую-нибудь дрянь н обед, или кусок рыбы, или печенки, ккие-то внутренности; вот другой с водой, с ннсми н лотке или другими фруктми, третий везет клдь н пре горбтых быков. Вот выступют, в белых кисейных хлтх, персияне; вот прси с бледным, мтовым цветом лиц и луквыми глзми; длее рмянин в европейском пльто; тм крет промчлсь с китйцми из лвок в их квртл; тут нгличнин едет верхом.

Позвтркв, мы послли з кретми и велели ехть з город. Креты и кучер - не последняя достопримечтельность город и тотчс бросится в глз. Я уж говорил, что едв вы ступите со шлюпки н берег, вс окружт несколько кучеров с своими кретми. Последние без рессор, но покойны, кк люльки; внутри собственно дв мест; но если потесниться, то окжется, пожлуй, и четыре. Подушки и стенки обиты циновкми. Крету в один конец, поближе, ннимют з полдоллр, подльше - з доллр, и н целый день тоже доллр. Для кучер мест нет: он что есть мочи бежит рядом, держ лошдь з узду, тогд кк, по этой нестерпимой жре, европеец едв сидит в крете. В Сингпуре нет мостовой, есть убитые песком и уктнные ллеи, кк у нс где-нибудь в Елгинском прке. Индиец, полуголый, с мленьким передником, бритый, в члме, или с большими волосми, смотря по тому, ккой он веры, бежит ровно, грциозно, длеко и медленно откидывя ноги нзд, улыбясь и покзывя ряд отличных зубов. Ночью их обязли ездить с фонрями, инче здесь ни зги не видть.

Они помчли нс снчл по предместьям, млйскому, индийскому и китйскому. Млйские жилищ - просто сквозные клетки из бмбуковых тростей, прикрытые сухими кокосовыми листьями, едв достойные нзывться срями, н свях, от сырости и от нсекомых тоже. У китйцев побогче сплошные ряды домов в дв этж: внизу лвки и мстерские, вверху жилье с жлюзи. Индийцы живут в мзнкх.

Кругом всё зросло пльмми areca или кокосовыми; обрботнных полей с хлебом немного: есть плнтции кофе и схр, и то мло: мест нет; всё болот и густые лес. Рис, глвня пищ южной Азии, привозится в Сингпур с Млккского и Индийского полуостровов. Но зто сколько деревьев! хлебное, тутовое, мусктное, помернцы, бнны и другие.

Мы ехли по берегу той же протекющей по городу реки, которя по нем, или город по ней, нзывется Сингпур. Он мутн и не рдует глз, притом очень узк, но не мелк.

По берегу тянулись мзнки и хижины, из которых выглядывл то индиец, то млец. В одном месте н большом лугу мы видели группу мужчин, женщин и детей в ярких, режущих глз, крсных и синих костюмх: они собирли что-то с деревьев. Тм высунулсь из воды голов буйвол; тм бедный и двно не бритый китец, под плетеной шляпой, тщит, обливясь потом, ношу; тм несколько их сидят около походной лвочки или в своих мгзинх, н пяткх, в кружок и уплетют двумя плочкми вреный рис, держ чшку у смого рт, и время от времени достют из другой чшки, с темною жидкостью, этими же плочкми необыкновенно ловко ккие-то кусочки и едят. Мы переехли несколько мостиков; вдли, н холмх, видны европейские дчи, выглядыввшие из гущи киприсов, бннов и пльмовых рощ. Нконец въехли опять в китйский квртл, и опять нс охвтили рзные зпхи.

В некоторых местх нд лвкми я видел ндпись по-нглийски "Дозволення продж опиум". Мы хотели взглянуть, кк курят опиум, и вошли в лвочку; но тм только продвли его. Нс подвозили ко многим тким лвочкм; это были отвртительнейшие, неопрятные клетушки, где нгие китйцы предлгли нм купить отрвы. Нконец кули повел нс через одну лвчонку в темный чулн: тм, н грязной циновке, лежл один курильщик; он беспрестнно плочкой черпл опиум и клл его в крошечное отверстие круглой большой трубки. Но духот, вонь и жр от помещвшейся рядом китйской кухни были тк сильны, что мы, не дождвшись действия опиум, бежли вон и вздохнули свободно, выехв из китйского квртл.

Некоторым нужно было что-то купить, и мы велели везти себя в европейский мгзин; но собственно европейских мгзинов нет: европейцы ведут оптовую торговлю, привозят и увозят грузы, розничня торговля вся в рукх китйцев. Лвк был большя, в две комнты: и чего-чего в ней не было! Полотн, шелковые мтерии, сигры, духи, мыло, помд, нконец, китйские резные вещи, чй и т. п.

Между прочим вдруг нм бросилось в глз, н куске холст, русское клеймо "Фбрик А. Перлов". Это дук. "Откуд? кк?" - спросили мы прикзчик-нгличнин. "Это нглийский дук, - скзл он, - клеймо русское". Я нрочно мешкл в лвке: мне хотелось дть отдохнуть кучерм; но они, кжется, всего меньше думли сми об этом. Мне снчл было совестно ехть и смотреть, кк они бегут, но через полчс я привык смотреть, они - бежть. "Куд бы еще пойти? что посмотреть?" - говорили мы. "Ах! д ведь мы некоторым обрзом в Индии: здесь должны быть слоны; ндо посмотреть, поездить н них". - "Есть здесь слоны?" - спросили мы у кули. "Есть", отвечл он. "Где ж они? много их?" - "Один". - "Один! Ну, для ткого островк и одного довольно! А можно поездить н нем?" - "Нет, нельзя, он н схрном зводе рботет".

Чс в четыре, покружсь еще по улицм, походив по эсплнде, полюбоввшись сдми около европейских домов, мы вернулись в "London hotel" - и сейчс под веер. Стли звонить к обеду. Хотя у нс еще не успел пробудиться ппетит, однко ж мы с броном Крюднером отпрвились "посмотреть, что едят", кк он говорил. Но я всегд в этих случях змечл, что он придет слишком много знчения глголу "смотреть". Столовя помещлсь в особой, выстроенной н дворе деревянной, открытой со всех сторон глерее, ккие у нс делются для игры в кегли; д тут же кстти н дворе был и другя ткя же глерея для этой игры. Длинный-предлинный стол, нд ним веер, висящий с потолк вдоль всего стол, и в углу дв не очень мягкие, некрсивые дивн соствляли всё убрнство злы. Мы зстли уже человек до пятндцти нгличн и мерикнцев: они - по обыкновению пили себе, кк будто в Англии, херес, портвейн и эль.

Обед, по нглийскому обычю, был весь н столе. Нм подли горячее: я попробовл - что-то родное. "Д это ух", - скзл я брону. "Суп из рыбы", - попрвил он педнтически. Потом подли рыбу, но он покзлсь мне несвеж, и отличную вреную зелень. Всякий брл, чего хотел, выбрть было из чего: стояло блюд десять. Свинин был необыкновенной белизны, свежести и вкус. Ндо отдть спрведливость здешним свиньям: н взгляд они некрсивы, хуже нших: низенькие, вместо щетины с мленькою, редкою и мягкою шерстью, похожей н пух, через которую сквозит жир; спин вогнут, брюхо ксется земли. Они не могут почти ходить от жиру, но вкусом необычйно нежны. Зто же здесь и обрщются с ними весьм нежно. Я видел, их везли целый воз н двух буйволх: кждя свинья помещлсь в особой круглой плетенке, сделнной по росту свиньи. От этого не слышно пронзительного визг, ккой у нс иногд рздется по всей улице. В другой рз дв китйц несли н плечх, с признкми большой осторожности и дже, кжется, увжения, ткую корзину, в которой небрежно покоилсь свинья.

Н все ткие мест, кк Сингпур, то есть торговые и склдочные, я смотрю не совсем блгосклонно, или, лучше, не совсем весело. Н всем лежит печть случйности и необходимости, вынужденной обстоятельствми. Встречешь европейц и видишь, что он приехл сюд н смое короткое время, для крйней ндобности; дже у того, кто живет тут лет десять, нписно н лице: "Только крйность зствляет меня томиться здесь, то вот при первой возможности уеду". И н доме, кжется, нписно: "Меня бы не было здесь, если бы консул не был нужен: лишь только его не стнет, я сейчс же сгорю или рзвлюсь".

Мы с броном делли нблюдения нд всеми сидевшими з столом лицми, которые стеклись с рзных концов мир "для стяжний", и тихонько сообщли друг другу свои змечния. Между прочим, нше внимние порзил один молодой человек своей нружностью. "Посмотрите, ккой крсвец!" - скзл брон, укзывя н нгличнин. "Непростительно хорош!" - отвечл я. В смом деле, тонкий, нежный, мтовый цвет кожи, голубые глз, с трепещущей влгой здумчивости, кудри мягкие, кк лен, легкие, грциозно вьющиеся и осеняющие нежное лицо; голос тихий. О, ккой это счстливец бежл из Европы? Что повлекло его сюд? ужели золото? Быть бы ему между вс, женщины; но из вс только одни нгличнки могут зплтить ему ткой же крсотой. Это бритнский тип крсоты, нежной, чистой и умной, если можно тк вырзиться: тут не было никких роз, ни лилий, ни бровей дугой; всё дело было в чистоте и грмонии линий и оттенков, кк в отлично соствленном букете.

Я смотрел н крсвц, следил з его рзговором и мимикой: мне хотелось зметить, знет ли он о своей крсоте, ценит ли ее, словом - фт ли он. Но тут не было женщин, это только и можно узнть при них. Бед ткому крсвцу: если уроду нужно много нрвственных достоинств, чтоб не колоть глз своим безобрзием, то крсвцу нужно их чуть ли не больше, чтоб зствить простить себе крсоту. Сколько ндо одного ум, чтоб не знть о ней! Но этого не бывет; ндо искусственно дойти до потери сознния о ней, збывть ее, то есть беспрестнно помнить, что ндо збывть.

Мы посидели до вечер в отеле, беседуя с седым мерикнским шкипером, который подсел к нм и рзговорился о себе. Он смолоду стрнствует по морям. Теперь он везет груз в Англию, оттуд его через шесть недель пошлют в Нью-Йорк, потом в Рио-Жнейро. Тк он провел сорок лет.

Н возвртном пути опять нд нми сиял кртин ночного неб: с одной стороны Медведиц, с другой - Южный Крест, длее Кнопус, Центвры, нконец, могучий небесный стрнник Юпитер лили потоки лучей, з ними, кк розово-плевое зрево, сиял блеск Млечного Пути. Черные тучи, проносившиеся нд кртиной, кзлись еще чернее, по ним бороздили молнии; весл опять дружно рзгребли серебряную влгу. Нзди китйский квртл блистл рзноцветными фонрями, рзвешенными у лвок; по рейду мелькли корбельные огни. Мы пробирлись мимо джонок, которых уродливые силуэты тяжело покчивлись крупными тенями, в одно время, н фоне звездного неб и н воде. Едешь: от воздух жрко, от воды чуть-чуть веет прохлд. И круглый год тк, круглый год - подумйте! те же кртины, то же небо, вод, жр! Кк ни приятно любовться н стрстную улыбку крсвицы с влжными глзми, с полуоткрытым, жрко дышщим ртом, с волнующейся грудью; но видеть перед собой только это лицо, и никогд не видеть н нем ни зботы, ни мысли, ни стыдливого румянц, ни печли - устнешь и любовться.

Мне, однко ж, не прошел дром обед и две рюмки шмпнского. Только железные желудки нгличн могут безнкзнно придерживться европейского режим в пище и своих привычек. Другие, более или менее, плтят днь климту. К этому еще нестерпимя жр преследует и днем, и ночью. Отворяешь двери, сдишься н сквозном ветре - ничего не помогет. Ночной воздух стоит, кк церемонный гость, у дверей и нейдет в кюту, не слдит с спершимся тм воздухом. Днем облитые ослепительным солнечным блеском воды сверкют, кк рстопленное серебро; лучи снопми отвесно и неотрзимо пдют н всё - н склы, н вершины пльм, н плубы корблей и, преломляясь, льют кскды огня и блеск по сторонм. Беля плуб блестит, кк слоновя кость, песок н склх белеет, кк снег. Всё бежит, прячется, зщищется; европейцы или сидят дом, или едут в шлюпкх под тентом, н берегу - в кретх. Только индиец, рстянувшись в лодке, спит, подствляя под лучи то один, то другой бок; зклення кож у него ярко лоснится, лучи скользят по ней, не проникя внутрь, д китйцы, с полуобритой головой, мшут веслом или ворочют рулем, едучи н брке по рейду, не то тк рботют около европейских корблей, постукивя молотком или тскя клдь. "Ах! - слыштся восклицния, - скоро ли вырвемся отсюд!" Пить хочется - чего? вод тепля, отзывется чем. Льду, льду бы д снегу: не дым, лед отечеств нм слдок и приятен!

Между тем кругом всё тк пышно: пнормы роскошнее предствить нельзя. Денное небо не хуже ночного. Одно облко проходит з другим и медленно тонет в блеске небосклон. Зори горят розовым, фнтстическим плменем, облк здесь, кк и в Атлнтическом окене, группируются чудными узорми.

А н берегу? Пльм rес с своими темно-зелеными листьями, которых верхушки будто отрезны, и всё дерево точно щеголевто острижено, кокосовые с рзвесистыми, длинными и острыми листьями, мусктные с небольшим, ярко-зеленым, жирным листом, длее помернцы, бнины - вот кйм, окружвшя нс! Вдруг перемен декорции: цвет блекнут н всем. Пошел дождь. Откуд взялось облко? Небо кк будто покрылось простыней; полились потоки: в пять-десять минут подствленные бочки полны водой. Но вы не успели подумть о том, долго ли это продолжится, оно уж и кончилось. Опять сухо; грязи здесь не бывет: ступйте по трве, по земле - подошв сух.

Живут же люди в этих климтх, и кк дешево! Одежд - кусок полотн или бумжной мтерии около поясницы - и только; всё остльное нруже; ни спог, ни рубшек. У европейцев есть и то и другое, но кк охотно они бросили бы эти то и другое, и, пожлуй, еще и третье... пнтлоны! Пищ горсть рису, десерт - ннс, стоящий грош, если нет грош, зтем и ннс, то первый выглянувший из-з чужого збор и ничего не стоящий бнн, нет и этого, тк просто поднятый н земле упвший с дерев мусктный орех. Питье - если не вод, которя мутн, то всегд готовый к вшим услугм, никому и всем приндлежщий кокосовый орех. Жить, то есть спть, везде можно: где ни лягте - тепло и сухо.

Кстти о кокосх. Недолго они нрвились нм. Если их сорвть с дерев, еще зеленые, и тотчс пить, то сок прохлден; но когд орех полежит несколько дней, молоко согревется и густеет. В зрелом орехе оно обрзует внутри скорлупы твердую оболочку, кк ядро нших простых орехов. Мы делли из ядр молоко, кк из миндля: оно жирно и приторно; тк пить нельзя; с чем и кофе хорошо, кк змен сливок.

Ккую роль игрет этот орех здесь, в тропических широтх! Его едят и люди, и животные; сок его пьют; из ядр делют мсло, соствляющее одну из глвных сттей торговли в Ките, н Сндвичевых островх и в многих других местх; из древесины строят домы, листьями кроют их, из чшек орех делют посуду.

Вот ннсы тк всем нм ндоели: охотники ели по целому в день. Один уверял, что будто съел три; мы приняли это з хвстовство. Верхушку ннс срезывют здесь более, нежели н вершок, и бросют, не потому, чтоб он был невкусн, потому, что остльное вкуснее; потом режут спирлью, срезывя лишнее, шелуху и щели; сок течет по ножу, и кусок ннс тет во рту. У всех в кютх висели ряды ннсов, но один из нших офицеров (с другого судн) зметил, что из зеленых корней ннсов выползли три мленькие скорпион, которых он принял снчл з пуков. Вскоре после того один из мтросов, н том же судне, был ужлен, вероятно одним из них, в ногу, которя сильно рспухл, но опухоль прошл, и дело тем кончилось.

Но что ж ткое Сингпур? Я еще не скзл ничего об этом. Это островок, в несколько миль величиной, лежщий у оконечности Млккского полуостров, под 1°30' сев<ерной> широты, следовтельно у смого эквтор. Он уступлен нгличнм, в 1819 году, одним из млккских султнов, которому они помогли утвердиться в его влдениях. Ндо знть, что нездолго пред тем голлндцы выхлопотли себе у другого султн, соперник первого, торговое поселение в тех же местх, именно в проливе Рио. Англичне имеют ткой обычй, что лишь зчуют где торговлю, то и явятся с своими товрми: тк они сделли и тм. А у голлндцев есть обычй не пускть других туд, где торгуют они сми. Всё это было причиною того, что Сингпур возник и процвел, голлндское поселение пло.

Стен Биль, комндир дтского корвет "Глтея" и втор путешествия, срвнивет нынешний Сингпур, в торговом отношении, с древней Венецией. Срвнение слбое, не совсем лестное для Сингпур. Что ткое кпитлы времен Венецинской республики пред бритнскими? Что ткое положение Венеции между тогдшним Востоком и тогдшним Зпдом - перед положением Сингпур между Индиею, Китем, Млккским полуостровом, Австрлиею, Симом, Кохинхиной и Бирмнской империей, которые все шлют продукты свои в Сингпур и оттуд в Европу? А чего не везут теперь из Европы сюд? Что ткое, нконец, тк нзывемя тогдшняя роскошь перед нынешним комфортом? Роскошь - порок, уродливость, неестественное уклонение человек з пределы естественных потребностей, рзврт. Рзве не рзврт и не уродливость плтить тысячу золотых монет з блюдо из птичьих мозгов или языков или з филе из рыбы, не потому, чтоб эти блюд были тоньше вкусом прочих, недорогих, потому, что этих мозгов и рыб не нпсешься? Или не безумие ли обедть н тком сервизе, ккого нет ни у кого, хоть бы пришлось отдть з него половину имения? Не глупость ли зковывть себя в золото и кменья, в которых поворотиться трудно, или ндевть кружев, чуть не из путины, и бояться сесть, облокотиться?

Венецинские грждне (если только слово "грждне" не нсмешк здесь) делли всё это; они сидели н брхтных, но жестких скмьях, спли н своих колючих глзетовых постелях, ходили по своим великолепным площдям ощупью, в темноте и едв ли имели хоть немного приблизительное к нынешнему, верное понятие об искусстве жить, то есть извлекть из жизни весь смысл, весь здоровый и свежий сок.

Тщеслвие и грубое излишество в нслждениях - вот отличительные черты роскоши. Оттого роскошь недолговечн: он живет лихордочною и эфемерною жизнью; никкие Крезы не достигют до геркулесовых столпов в ней; он пдет, истощившись в нсыщении, увлекя пдением и торговлю. Рядом с роскошью всегд тится невидимый ее врг - нищет, которя сторожит минуту, когд мишурня богиня зштется н пьедестле: он быстро, в цинических лохмотьях своих, стлкивет црицу, сдится н ее престол и гложет великолепные осттки.

Вспомните не одну Венецию, хоть Испнию нпример: уж, кжется, трудно выдумть нряднее эпнчу, в ккую дырявую мнтию нрядилсь он после! Д одни ли Испния и Венеция?..

Где роскошь, тм нет торговли; это конвульсивные, отчянные скчки через препятствия, courses aux clochers: перескчет, схвтит приз и сломет ноги.

Не тков комфорт: кк роскошь есть безумие, уродливое и неестественное уклонение от укзнных природой и рзумом потребностей, тк комфорт есть рзумное, вырботнное до строгости и тонкости удовлетворение этим потребностям. Для роскоши нужны богтств; комфорт доступен при обыкновенных средствх. Богч уберет свою постель влнсьенскими кружевми; комфорт потребует тонкого и свежего полотн. Роскошь сдится н инкрюстировнном, золоченом кресле, ест н золоте и н серебре; комфорт требует не золоченого, но мягкого, покойного кресл, хотя и не из редкого дерев; для стол он довольствуется фянсом или, много, фрфором. Роскошь потребует редкой дичи, фруктов не по сезону; комфорт будет придерживться своего обыкновенного стол, но зто он потребует его везде, куд ни збросит судьб человек: и в Африке, и н Сндвичевых островх, и н Нордкпе - везде нужны ему свежие припсы, мягкя говядин, молодя куриц, строе вино. Везде он хочет нходить то сукно и шелк, в которое одевется в Приже, в Лондоне, в Петербурге; везде к его услугм должен быть готов спожник, портной, прчк. Роскошь стрется, чтоб у меня было то, чего не можете иметь вы; комфорт, нпротив, требует, чтоб я у вс ншел то, что привык видеть у себя.

Здч всемирной торговли и состоит в том, чтоб удешевить эти предметы, сделть доступными везде и всюду те средств и удобств, к которым человек привык у себя дом. Это рзумно и спрведливо; смешно сомневться в будущем успехе. Торговля рспрострнилсь всюду и продолжет рспрострняться, рзнося по всем углм мир плоды цивилизции. Вопрос этот вжнее, нежели кк кжется с первого рз. Комфорт и цивилизция почти синонимы, или, точнее, первое есть неизбежное, рзумное последствие второго. И торговля не пдет никогд, удовлетворяя хотя тонким, но рзумным потребностям большинств, не безумным прихотям немногих. Дело вполовину уже и сделно. Куд европеец только знесет ногу, везде вы тм под знменем безопсности, обилия, спокойствия и того блгосостояния, которым нслждетесь дом, протягивя, конечно, ножки по одежке.

Сингпур - один из всемирных рынков, куд пок еще стекется всё, что нужно и не нужно, что полезно и вредно человеку. Здесь необходимые ткни и хлеб, отрв и целебные трвы. Немцы, фрнцузы, нгличне, мерикнцы, рмяне, персияне, индусы, китйцы - всё приехло продть и купить: других потребностей и целей здесь нет. Роскошь посылет сюд з тонкими ядми и пряностями, комфорт шлет плтье, белье, кожи, вино, зводит дороги, домы, прорубется в глушь...

Что ж знчит стря Венеция, с своими золочеными глерми, перед этими уродливыми джонкми или ост-индскими судми, полными огромных, сырых и возделнных, богтств?

Еще слово: что было недоступною роскошью для немногих, то, блгодря цивилизции, делется доступным для всех: н севере ннс стоит пять-десять рублей, здесь - грош: здч цивилизции - быстро переносить его н север и вогнть в пятк, чтобы вы и я лкомились им.

Прогресс сделл уже много побед. Прочтите описние кругосветного путешествия, совершенного пятьдесят лет нзд. Что это было? - пытк! Путешественник проходил сквозь строй лишений, нужд, питлся соленым мясом, пил воду, зжв нос; дрлся с дикими. А теперь? Вы едв являетесь в порт к индийцм, к китйцм, к диким - вс окружют лодки, кк окружили они здесь нс: прчк-китец или индиец берет вше тонкое белье, крхмлит, моет, кк в Петербурге; является портной, с длинной косой, в кофте и шроврх, покзывет обрзчики сукон, мтерий, снимет мерку и шьет европейский костюм; съедете н берег - жители не рзбегются в стороны, встречют толпой, не зтем чтоб дрться, чтоб предложить крету, носилки, проводить в гостиницу. Тм тот же мягкий бифштекс, тот же лфит, херес и чистя постель, кк в Европе.

Я дня дв не съезжл н берег. Больной, стоял я, облокотясь н сетки, и любовлся н небо, н окрестные остров, н лес, н рзброснные по берегм хижины, н рейд, с движущеюся кртиной джонок, лодок, вглядывлся в индийские, китйские физиономии, прислушивлся к говору.

Особенно любопытно было видеть, кк нши мтросы покупли у туземцев фрукты, потом рзные вещи, ящички, вееры, простые мтерии и т. п. Что з язык придумли они - и понимли друг друг! Фддеев, по моему поручению, возьмет деньги, спустится н лодки купить ннсов или что-нибудь другое: вижу, он спорит тм, сердится; нконец торг зключется и он приносит, что нужно. "Черти эткие: с ними не сообрзишь! - говорил он, воротясь, - вчер полшильник просил, теперь хочет шильник (шиллинг)". - "Д кк ты тм говоришь с ними?" - "По-нгличнски". - "Кк ты спросишь?" - "А вот возьму в руку вещь д и спрошу: омч? (how much? - что стоит?)".

Нконец мне стло легче, и я поехл в Сингпур с несколькими спутникми. Здесь есть громкое коммерческое имя Вмпо. В Кнтоне тк нзывется бухт или верфь; оттуд ли родом сингпурский купец - не зню, только и его зовут Вмпо. Он уж лет двдцть кк выехл из Китя и поселился здесь. Он не может воротиться домой, не зплтив ... взятки. Д едв ли теперь есть у него и охот к тому. У него богтые мгзины, домы и великолепня вилл; у него нши зпслись всем; к нему же в лвку отпрвились и мы.

При входе сидел претолстый китец, одетый, кк все они, в коленкоровую кофту, в синие шровры, в туфлях с чрезвычйно высокой змшевой подошвой, тк что н ней едв можно ходить, побежть нет возможности. Голов, рзумеется, полуобрит спереди, сзди кос. Тут был прикзчик-нгличнин и несколько китйцев. Толстяк и был хозяин. Лвк похож н мгзины целого мир, с прибвлением китйских изделий, лкировнных лрчиков, вееров, рзных мелочей из слоновой кости, из пльмового дерев, с резьбой и т. п.

Взглянув н этот бзр, мы поехли опять по городу, по всем квртлм - по млйскому, индийскому и китйскому, зжимя чстенько нос, и велели остновиться перед буддийской кумирней. Н улицу выходят нглухо зпертые ворот с решетчтым збором, из-з которого видн крыш с згнутыми углми. Всё это ярко, пестро рзрисовно крсной, зеленой и желтой крскми. Прислужник-индиец отпер нм клитку, и мы вошли н чистый, вымощенный кменными плитми, большой двор. Нпрво колодезь, потом пустя стен и в углу открытя со всех сторон кухня. Тут, н плитх и н жровнях, жрились и врились, шипя, рзные яств. Около суетилось несколько китйцев; нлево, посредине стены, был мленькя кумирня с жертвенником, идолми, курящимися блговонными и восковыми свечми. Н коленях перед жертвенником стоял бонз: удряя плочкой в мленький, круглый брбн, он читл нрспев по книге, немного в нос. Тут же, в чсовне, сидело около стол несколько китйцев и шили что-то, не обрщя ни млейшего внимния н монх. Я зглянул ему в лицо: бледен, худ, глз зкрыты.

Весь двор усжен по стенм бнновыми, пльмовыми и мусктными деревьями. Посреди двор стоял глвня кумирня - довольно обширное, открытое со всех сторон здние, под тремя или четырьмя кровлями, всё с згнутыми углми. Сколько позолоты, резьбы, мишурных укршений, поддельных кмней и ккое безвкусие в этой восточной пестроте! Китйцы и индийцы, кжется, сообщ приложили кждый свой вкус к постройке и укршениям здния: оттого никк нельзя, глядя н эту груду кмней, мишурного золот, полинялых ткней, с примесью живых цветов, соствить себе идею о стиле здния и укршений. Внутри кумирни помещлись три ниши с идолми; кругом крытя глерея. Резня рбот всюду: н перилх, н стенх; дже грнитные поддерживющие крышу столбы тоже извяны грубо и предствляют животных. Между идолми стоит Будд, с своими двумя прислужникми, и ккя-то богиня, еще дв другие идол - все с чудовищно-безобрзными лицми. Тут, между прочим, есть фигур - эмблем нстоящего, прошедшего и будущего. Перед идолми горели тоненькие, длинные свечи. Я хотел посмотреть, из ккого дерев, и спросил одну. Индиец тотчс взял, зжег и подл мне, но отец Аввкум проворно скзл: "Плюньте, бросьте: это он хочет, чтоб вы идолу свечку поствили!"

Из буддийской кумирни мы поехли в индийское кпище, к поклонникм Брмы. Через довольно высокую бшню из диких, грубо отеснных кмней входишь н просторный, обсженный деревьями двор. Прямо крытя глерея, н столбх, ведет в кпище. Но едв мы сделли несколько шгов, нс остновил индиец, читвший нрспев книгу, и молч укзл нм н споги, предлгя или снять их, или не ходить дльше. Мы остновились и издли смотрели в кумирню, но тм нечего было смотреть: те же три ниши, что у буддистов, с позолоченными идолми, но без пестроты, укршенными только живыми цветми. В глерее, вне чсовни, стоял деревянный конь, похожий н нших блгнных коньков, но в нтурльную величину, весь рсписнный, с рзными привескми и укршениями, нзнченный для торжественных процессий, кк объяснил нм кое-кк индиец.

Мы пошли нзд; индиец принялся опять вопить по книге, другие дв уселись н пятки слушть; четвертый вынес нм из ниши роз н блюде. Мы зглянули по соседству и в млйскую мечеть. "Это я и в Кзни видел", скзл один из моих товрищей, посмотрев н голые стены.

Мы вышли и поехли по улицм, по речке... Вдруг нс порзили звуки ккой-то стрнной музыки.

По улице тянулсь процессия, но, блгодря лепетнью китйцев, мы не могли узнть ккя, только печльня. Один твердил н нши вопросы "sick" ("больной"), но спутник нш, бывший в Ките, объяснил, что это поминки по умершем. Двух женщин, зкрытых с головы до ног кисейным покрывлом, вели под руки. Впереди шли жрецы, потом ккие-то оборвнцы в рубищх, которые кричли, музыкнты с гонгми шли вперед. Мы вышли из крет и вмешлись в процессию. Я не скжу, чтоб музык был совсем несклдн, - нет, в ней есть мелодия, но скудня и стрння. Процессия повернул в узкий переулок, мы отпрвились в отель, н блкон, сидеть и лениться.

Н следующий день мы собрлись осмотреть новую гвнь и пришедший из Австрлии проход. Мы поехли в гичке. Погод был - превосходня, скзл бы я, если б здесь был когд-нибудь другя. Мы въехли в узенький пролив между Сингпуром и другими мленькими островми, покрытыми ярко-изумрудного цвет зеленью. Солнце тк и лило потоки язвительных лучей н склы. Стршно подумть взойти туд, под эти стрелы, китйцы и млйцы ползли тм голые, некоторые без шляп. От здешних лучей, если они зстнут европейц с обнженной головой, ндо бежть прятться под кров попроворнее, нежели иногд бежишь под крышу от ливня.

Европейские дчи, деревеньки, берег - всё тонет в зелени; везде густя трв и пльмы. Нконец пристли к пристни и пошли н проход. Но что мне проход? Я вошел н минуту, д и долой, товрищи мои, моряки, нчли вглядывться во всякую гйку, винт. Я пошел по пристни. Зпсные пкгузы зперты тяжелыми дверьми, з которыми хрнятся грузы, ожидющие корблей для рзвоз в Европу, в Китй или Австрлию. Они стоят безмолвные теперь; но чуть звеет ожидемый флг, эти двери изрыгнут миллионы или поглотят их. Тут же выстроены обширные угольные сри. Более сотни китйцев брли кули, пуд в три-четыре, легко и ловко взбрсывли их себе н шею и мчлись во всю мочь н проход под этим солнцем, когд дышишь будто огнем. А они ничего: тело обнжено, голов открыт, потому что в тростниковой широкой шляпе неловко было бы носить н шее кули; только косы, чтоб не мешли, подобрны н зтылке, кк у женщин. У многих совершенно женские лиц, глдкие; бород и усы почти не рстут, они еще их бреют донельзя. Много видно умных, или, лучше скзть, смышленых, более луквых лиц.

Мы прошли около всех этих торговых здний, пкгузов, вошли немного н холм, к кустм, под тень пльм. "Ах, если б нпиться!" - говорили мы - но чего? Тут берег пустой и только что рзрботывется. К счстью, нши мтросы нкупили себе ннсов и поделились с нми, вырезывя тк искусно средину спирлью, что любому китйцу впору.

Мы через рейд отпрвились в город, гоняясь по дороге с ккой-то нглийской яхтой, которя ложилсь то н првый, то н левый глс, грциозно описывя круги. Но и нши мтросы молодцы: в белых рубшкх, с синими кймми по воротникм, в белых же фуржкх, с рсстегнутой грудью, они при слове "Нвлись! дй ход!" рзом вытягивли мускулистые руки, все шесть голов пдли н весл, и, кк львы, дерущие когтями землю, рздирли веслми упругую влгу.

Мы въехли в речку и пошли бродить по знкомым уже рядм и улицм. Но глз - несмотря н всё рзнообрзие лиц и пестроту костюмов, н нготу и рзноцветность тел, н стройность и грцию индийцев, н суетливых желтовтых китйцев, н коричневых млйцев, у которых рот, от беспрерывной жвчки бетеля, похож н трубку, из которой лет десять курили жуковский тбк, н груды товров, фруктов, н богтую и яркую зелень, несмотря н всё это, или, пожлуй, смотря н всё, глз скоро утомляется, ищет чего-то и не нходит: в этой толпе нет смой живой ее половины, ее цвет, роскоши женщин.

Предствьте, что из шестидесяти тысяч жителей женщин только около семисот. Европеянок, жен, дочерей консулов и других живущих по торговле лиц немного, и те, кк цветы север, прячутся в тень, китянок и индинок еще меньше. Мы видели в предместьях несколько китйских противных струх; молодых почти ни одной; но зто видели несколько молодых и довольно крсивых индинок. Огромные золотые серьги, кольц, серебряные брслеты н рукх и ногх брослись в глз.

Европеянок можно видеть у них дом или с пяти чсов до семи, когд они ктются по эсплнде, опрокинувшись н элстические подушки щегольских экипжей в легких, прозрчных, кк здешний воздух, ткнях и в шляпкх, не менее легких, j our: точно ббочк сидит н голове. Эти леди лениво проедут по прекрсной дороге под тенью великолепных бнинов, пльм, близ зеленой пелены вод, бхромой рссыпющихся у смых колес. Я только не понимю одного: кк чопорные нгличнки, к которым в спльню не смеет войти родной брт, при которых нельзя произнести слово "пнтлоны", живут между этим нродонселением, которое ходит вовсе без пнтлон? Рзве они тк же вооружены ристокртическим презрением ко всему, что ниже их, кк римские мтроны, которые, не зня чувств стыд перед рбми, мылись при них и не удостоивли их змечть?.. Может быть и то: видно, климт меняет нрвы.

Еще одно, последнее скзние о Сингпуре, или, скорее, о дче Вмпо. Купец этот приглсил нс к себе, не нзнчив, кого именно, в кком числе, просто скзл, что ожидет к себе в четыре чс, и просил зехть к нему в лвку, откуд вместе и поехть. Мы отпрвились впятером и зстли его в лвке, неподвижно, с вжностью Будды сидящего н своем месте. Он двоих приглсил сесть с собой в крету, и см, кк сидел в лвке, тк в той же кофте, без шпки, и шгнул в экипж. Прочие рзместились в немных кретх. До дчи было мили три, то есть около четырех верст. Вот моцион для кучеров - бегом, по жре!

Глдкя, окруження кнвкми дорог шл между плнтций, фруктовых деревьев или низменных и болотистых полей. С дороги уже видны густые, непроходимые лес, в которых гнездятся рыси, ленивцы, но всего более тигры. Этих животных не было, когд остров Сингпур был пуст, но лишь только он нселился, кк с Млккского полуостров стли перепрвляться эти звери и тревожить людей и домшних животных. Спортсменов еще не явилось для истребления зверей, теперь пок звери истребляют людей. Сингпур еще ожидет своих Нимвродов. Говорят, тигры здесь тк же велики и сильны, кк н Индийском полуострове: они одной породы с ними. Круглым счетом истребляется зверями по человеку в дв дня; особенно погибет много китйцев, вероятно, потому, что их тут до сорок, прочих жителей до двдцти тысяч. При нс, однко, с людьми ничего не случилось; но у одного китйц, который збрлся подльше в лес, тигр утщил собку.

Мы ехли около чс, кк вдруг нши кучер, в одном месте, с дороги бросились и потщили лошдей и экипж в кусты. "Куд это? уж не тигр ли встретился?" - "Нет, это ллея, ведущя к дче Вмпо".

Что это ткое? кк я ни был приготовлен нйти что-нибудь оригинльное, кк много ни слышл о том, что Вмпо богт, что он живет хорошо, но то, что мы увидели, длеко превзошло ожидние. Он тотчс повел нс покзть сд, которым окружен дч. Про китйские сды говорят много хорошего и дурного. Одни утверждют, что у китйцев вовсе нет чистого вкус, что они нсилуют природу, устривя у себя в сдх миньятюрные горы, озер, склы, что двно признно смешным и уродливым; один из нших спутников, проживший десять лет в Пекине, скзывл, что китйцы, нпротив, вернее всех понимют искусство сдоводств, что они прорывют склы, дют по произволу течение ручьям и устривют всё то, о чем скзно, но не в тких жлких, , нпротив, грндиозных рзмерх и что пекинские богдыхнские сды предствляют неподржемый обрзец в этом роде. Чему верить? и тому и другому: что богдыхнские сды устроены грндиознее и шире других - это понятно; что у чстных людей это сжто, измельчено - тоже понятно. Но посмотрим, кков сд Вмпо.

От дом шли большею чстию узенькие ллеи во все стороны, обсженные или крупной породы деревьями, или кустми, или, нконец, цветми. Хозяин не только охотник, но и знток дел. Он подробно объяснил нм свойств кждого рстения, которые рссжены в системтическом порядке. Не стну исчислять всего, д и не сумею, отчсти потому, что збыл, отчсти не рзобрл половину нглийских нзвний хорошенько, хотя Вмпо, живущий лет двдцть в Сингпуре, говорит по-нглийски, кк нгличнин. "Вот гвоздичное, вот перцовое дерево, - говорил хозяин, подводя нс к кждому кусту, - вот сговя пльм, терновые яблоки, хлопчтобумжный куст, хлебный плод" и т. д. - словом, всё, что производит Индия.

Между цветми особенно интересны водяные рстения, исполинские лилии и лотос: они росли в нполненной водою кнве. Змечтелен ткже рстущий в нполненной водою же громдной взе куст, похожий немного н плющ, привезенный сюд из Китя. Кругом корня в взе плвли золотые рыбки. Куст этот, по объяснению хозяин, рстет тк сильно, что если ему дть волю, то год через дв им покроется весь сд, и между тем, кроме воды, ему никкой почвы не нужно. Не зню, првд ли это. Тут же смотрели мы крсивое рстение, листья которого, снчл темно-крсные и угловтые, по мере созревния переходят в зеленый цвет и получют глдкую, продолговтую форму. Бмбук и бннник рссжены в сду в виде шплеры, кк згородки. Цветов не оберешься, и одни великолепнее других. Тут же было несколько гряд с ннсми.

Я не перескзл и двдцтой доли всего, что тут было: меня, кк простого любителя, незнток, знимл более общий вид сд. Д, это Индия и Китй вместе. Вот эти рстения, чд тропических лучей, нежно воспитнные любимцы солнц, ристокртия природы! Всё пышно убрно, или цветуще, или ромтично; всё носит в себе тонкий др природы, нзнченный не для простых и грубых ндобностей. Тут не добудешь дров и не нсытишь грубого голод, не выстроишь ни дом, ни корбля: нслждешься этими тонкими изделиями природы, кк произведениями искусств. Н кждом дереве и кусте лежит ткя своеобрзня и яркя крсот, что не пройдешь мимо его незметно, не смешешь одного с другим. И Вмпо мстерски, с умом и любовью, рсположил рстения в своем сду, кк кртины в глерее.

Кроме рстений в сду есть помещения для рзных животных. Нстроено несколько бшенок с решетчтыми вышкми для голубей, которые мельче, но пестрее и крсивее нших, для фзнов и других птиц поствлен между кустми огромня проволочня клетк. Мы вошли в нее, и испугнные пвлины, цпли и еще ккие-то необыкновенные белые утки с крсными нростми около нос и глз, кк у пьяниц, стей бросились от нс в рзные стороны. Перешли мостик мимо водяных рстений и подошли к срю, где тоже шрхнулись по углм от нс дикие козы и млорослые олени. Особо, тут же, з проволочной дверью, сидел кзур - высокя, сильня птиц с толстыми ногми и ступнями, похожими н лошдиные. Хозяин скзывл, что кзур лягется ногми почти тк же сильно, кк лошдь. Но при нс он выкзывл себя с смой смешной стороны. Когд мы подходили к его клетке, он поспешно удлялся от нс, метлся во все четыре угл, кк будто отыскивя еще пятого, чтоб спрятться; но когд мы уходили прочь, он бежл к двери, сердился, поднимл ужсную возню, топл ногми, бил крыльями в дверь, клевл ее - словом, тк и просился, по хрктеру, в бсни Крылов.

Нконец хозяин покзл последний змечтельный предмет - превосходную рбскую лошдь, совершенно белую, с серебристым отливом. Зметно, что он холит ее: он тк же почти толст и глдк, кк он см.

Мы пошли в дом. Он еще змечтельнее сд.

Из просторных сеней с резными дверями мы поднялись по деревянной, устлнной циновкми лестнице вверх, в полумрчные от жлюзи комнты, сообщющиеся круглыми дверьми. Везде стены и мебель тонкой резной рботы, золоченые ширмы, длинные крытые глереи со всеми зтеями утонченной роскоши; бронз, фрфор; по стенм фигуры, рбески.

Европейский комфорт и восточня роскошь подли здесь друг другу руку. Это дворец невидимой феи, индийской пери, смой Скунтлы, может быть. Вот, кжется, следы ее ножек, вот кровть, зкрытя едв осяземой кисеей, висячие лмпы и цветные китйские фонри, роскошный европейский дивн, рядом длинное и широкое бмбуковое кресло. Здесь резные золоченые колонны, служщие преддверием ниши, где богиня покоится в жркие чсы дня под дуновением висячего веер.

Но богини нет: около нс ходит будто см индийский идол - эмблем обилия и плодородия, Вмпо. Неужели это он отдыхет под кисеей в нише, н него веет прохлду веер, его зкрывют ревнивые жлюзи и золоченые резные ширмы от жр? Будто? А зчем же в доме три или четыре спльни? Чьи, вон это, крошечные туфли прячутся под постель? Чьи это мелочи, корзиночки? Кто тут сдится около круглого стол, н котором рзбросны шелк, нитки и другие следы рукоделья?

Все комнты оживлены чьим-то тинственным при<%-2>сутствием: много цветов, китйскя библиотек, взы, лрчики.<%0> Мы приездом своим кк будто спугнули кого-то. Но в доме не слыхть ни шорох, ни шелест. А вон дв-три тулет: нет сомнения, у Вмпо есть жен, может быть, две-три. Где ж они? Что эт вилл без них с своей позолотой, огромными зерклми, резными шкпми и другими чудесми китйской природы и искусств, не исключя и хозяин?

Хозяин приглсил нс в гостиную з большой круглый стол, уствленный множеством трелок и блюд с свежими фруктми и вреньями. Потом слуги принесли грфины с хересом, портвейном и бутылки с элем. Мы попробовли последнего и не могли опомниться от удовольствия: пиво было холодно кк лед, тк что у меня зныл зуб. Подли воды, тоже прехолодной. Хозяин объяснил, что у него есть глубокие подвлы; сверх того, он нрочно велел нхолодить пиво и воду селитрой.

Мы стли сбирться домой, обошли еще рз все комнты, вышли н идущие кругом дом глереи: что з виды! ккой плменный зкт! ккой пожр н горизонте! в ккие крски оделись эти деревья и цветы! кк жрко дышт они! Ужели это то солнце, которое светит у нс? Я вспомнил косвенные, бледные лучи, потухющие н березх и соснх, остывшие с последним лучом нивы, влжный пр зсыпющих полей, бледный след зкт н небе, борьбу дремоты с дрожью в сумерки и мертвый сон в ночи устлого человек - и мне вдруг зхотелось туд, в ту милую стрну, где... похолоднее.

Мы уехли. Дорогой я видел, кк сквозь бгровое зрево зкт бледно мерцли уже звезды, готовясь вдруг вспыхнуть, лишь только исчезнет солнце. Скоро яркий пурпурный блеск уступил мягким, нежным тонм, и мы еще не доехли до город, кк небо, лес - всё стло другое.

В городе уже сияли огни; особенно ярко освещются китйские ряды рзноцветными бумжными фонрями. Н эсплнде, под бнином, гремел музык. Мы остновились тут и пробыли до глубокой ночи. В темноте я нткнулся н ккого-то фрнцуз, с которым рзговорился о городе, о жителях, о стрне. Я спросил его, между прочим, кк четырест человек европейцев мирно уживются с шестьюдесятью тысячми нродонселения при резком рзличии их в вере, понятиях, цивилизции? Он скзл, что полиция, которя большею чстью состоит из сипев, то есть служщих в нглийском войске индийцев, довольно многочисленн и бдительн, притом все цветные племен питют глубокое увжение к белым.

В нчле июня мы оствили Сингпур. Недели было чересчур много, чтоб познкомиться с этим местом. Если б мы еще остлись день, то не знли бы, что делть от скуки и жр. Нет, Индия не по нс! И нгличне бегут из нее, при первом удобном случе, спсться от климт н мыс Доброй Ндежды, в порт Джксон - словом, дльше от эквтор, от этих плящих дней, от беспрохлдных ночей, от мест, где нельзя безнкзнно есть и пить, кк едят и пьют нгличне.

Я рд, что был в Сингпуре, но оствил его без сожления; и если возврщусь туд, то без удовольствия и только поневоле.

До свидния.

Китйское море. Июль 1853 год.

VII

ГОНКОНГ

Вид рейд и город. - Улиц с дворцми и китйский квртл. - Китйцы и китянки. - Клуб и кзрмы. - Посещение фрегт епископом и генерл-губернтором. - Зведение Джердин и Мттисон.

Я не писл к вм из Гонконг (или првильнее, по-китйски: Хонкон): не было возможности писть - тк жрко. Я не понимю, кк тм люди сидят в конторх, пишут, считют, издют журнлы! Солнце стояло в зените, когд мы были тм, лучи пдли прямо - прошу зняться чем-нибудь! Пишу теперь в море и не зню, когд и где отпрвлю письмо; рзве из Китя; но в Китй мы пойдем уже из Японии. Всё рвно: я хочу только скзть вм несколько слов о Гонконге, и то единственно по обещнию говорить о кждом месте, в котором побывем, собственно о Гонконге скзть нечего, или если уже говорить кк следует, то ндо нписть целый торговый или политический трктт, это не мое дело: помните уговор - что писть!

С первого рз, кк стнешь н гонконгский рейд, подумешь, что приехл в путное место: куд ни оглянешься, всё высокие зеленые холмы, без деревьев првд, но приморские мест, чуть подльше от эквтор и тропиков, почти все лишены рстительности. Подумешь, что деревья тм где-нибудь, подльше, в долинх: здесь ндо вообрзить их очень подльше, без ндежды дойти иди доехть до них. Глядите н местность смого островк Гонконг, и взгляд вш везде упирется, кк в стену, в крсно-желтую гору, местми зеленую от трвы. У подошвы ее, по берегу, толпятся домы, и между ними, кк нпокз, выглядывют кое-где пучки бнновых листьев, которые сквозят и желтеют от солнечных лучей, д еще видн иногд из-з збор, будто широкя метл, верхушк убитого солнцем дерев.

Зто песку и кмней неистощимое обилие. Англичне сумели воспользовться и этим мтерилом. Н высотх горы, в рзных местх вы видите то одиноко стоящий кменный дом, то рсчищенное для постройки место: труд и искусство дотронулись уже до скл. Поглядев н великолепные домы нбережной, вы непременно дорисуете мысленно вид, который примет со временем и гор. Китйцм, конечно, не грезилось, когд они, в 1842 году, по Ннкинскому трктту, уступли нгличнм этот бесплодный кмень вместо цветущего остров Чусн, во что превртят кмень рыжие врвры. Еще менее грезилось, что они же, китйцы, своими рукми и н свою шею, будут обтесывть эти кмни, склдывть в стены, в брустверы, ствить пушки...

Всё это сделно. Город Виктория состоит из одной, првд, улицы, но н ней почти нет ни одного дом; я ошибкой скзл выше домы: это всё дворцы, которые основниями своими купются в зливе. Н море обрщены блконы этих дворцов, осененные теми тощими бннми и пльмми, которые видны с рейд и которые придют ткой же эффект пейзжу, кк принуждення улыбк грустному лицу.

Дня три я не сходил н берег: нездоровилось и не влекло туд, не веяло свежестью и привольем. Нконец, н четвертый день, мы с Посьетом поехли н шлюпке, снчл вдоль китйского квртл, состоящего из двух чстей нродонселения: одн чсть живет н лодкх, другя в домишкх, которые все сбиты в кучу и лепятся н смом берегу, иные утверждены н свях, н воде. Лодки, с семействми, стоят рядми н одном месте или рзъезжют по рейду, знимясь рыбной ловлей, торгуют, не то тк перевозят людей с судов н берег и обртно. Все они с нвесом, вроде кют. Везде увидишь семейные сцены: обедют, знимются рукодельем, или мть кормит грудью ребенк.

Мы пристли к одной из множеств пристней европейского квртл, и сквозь ккой-то купеческий дом, через толпу китйцев, продвцов и носильщиков (кули), сквозь всевозможные зпхи протеснились н улицу, думя тм вздохнуть свободно. Но, потянув воздух в себя, мы глотнули будто горячего пр, сделли несколько шгов и уже должны были подумть об убежище, куд бы укрыться в нстоящую, прохлдную тень, не ту, которя покоилсь по одной стороне великолепной улицы. Солнце жжет и в тени. Мы добежли до ккого-то мгзин, где нвлены тюки всяких товров и где н полкх, между прочим, стояли и птекрские мтерилы. Тут же продвли почему-то содовую воду, limonade gazeuse. Англичне и здесь пьют его с примесью brandy, то есть коньяку, для урвновешения будто бы внешней темпертуры с внутренней.

Я и прежде слыхл об этом способе урвновешения темпертур, но, признюсь, всегд подозревл в этом луквство: случлось мне видеть у нс, в России, что некоторые, стыдясь выпить откровенно рюмку водки, особенно вторую или третью, прикрывются локтем или руквом: это, кжется, то же смое. Иные дже припрвляют луквство свое ссылкой н то, что ром и коньяк дны-де жрким климтм нрочно для этого урвновешения... Не советую прибегть к ткому способу: это знчит портить свежесть желудк усиленным рздржением, учетверить силу жр и изнемочь под бременем его. Я послушлся однжды и для опыт попробовл урвновесить две темпертуры и создл себе н целый день невыносимую пытку. Некуд было деться, нечем злить плящую сухость рт и желудк.

Нпротив, при воздержнии от мяс, от всякой тяжелой пищи, ткже от пряностей (нужды нет, что они тоже родятся в жрких местх), более всего от вин, легко выносишь жр; грудь, голов и легкие - в нормльном состоянии, и зной "допекет" только снружи. Я уверен, что если постоянно употреблять в пищу рис, зелень, немного рыбы и живности, то можно сносить тк же легко жр, кк и в России. Но... но П. А. Тихменев не дет жить, дже в Индии и Ките, кк хочется: он тк подозрительно смотрит, когд откжешься з обедом от блюд брнины или свинины, от слоеного пирог того и гляди обидится и спросит: "Рзве дурн брнин, черств пирог?" или птетически воскликнет, обртясь ко всем: "Посмотрите, господ: ему не нрвится стол! Если мои рспоряжения дурны, если я не способен, не умею, тк изберите другого..." Нет, уж пусть будет томить жр - куд ни шло!

Отдохнув, мы пошли опять по улице, глядя н дворцы, н великолепные подъезды, прохлдные сени, сквозные глереи, нглухо зпертые окн. В домх не видть признк жизни, между тем в них и из них вбегют и выбегют кули, тщт товры, письм, входят и выходят нгличне, под огромными зонтикми, в соломенных или полотняных шляпх, и все до одного, и мы тоже, в белых курткх, без жилет, с едв зметным признком глстух. Конторы все отперты нстежь: тм китйцы, под присмотром нгличн, упковывют и рспковывют тюки, склдывют в груды и несут н лодки, лодки везут к корблям. Китйцы одни бестрепетно нполняют улицы, сидят кучми у подъездов, ожидя рботы, носят в плнкинх европейцев. Всюду мелькют их голые плечи, спины, ноги и головы, покрытые только густо сложенной в дв ряд косой.

Мы дошли до китйского квртл, который нчинется тотчс после европейского. Он состоит из огромного ряд лвок с жильем вверху, кк и в Сингпуре. Лвки небольшие, с мтериями, посудой, чем, фруктми. Тут же помещются ремесленники, портные, спожники, кузнецы и прочие. У дверей сверху до полу висят вывески: узенькие, в четверть ршин, лоскутки бумги с китйскими буквми. Продвцы, все решительно голые, сидят н прилвкх, слож ноги под себя.

Мы зшли в лвку с фруктми, лежвшими грудми. Кроме ннсов и мленьких пельсинов, нзывемых мндринми, все остльные были нм неизвестны. Аннсы издвли свой пронзительный ромт, от продвц несло чесноком, д тут же рядом, из лвки с съестными припсми, примешивлся зпх почти труп от рзвешенных н солнце мяс, лежщей кучми рыбы, внутренностей животных и еще кких-то предметов, которые не хотелось рзглядывть.

Добрый Констнтин Николевич перепробовл, по моей просьбе, все фрукты и верно передвл мне понятие о вкусе кждого. "Это слдко, с приятной кислотой, это дряблый, невкусный; этот, - говорил он про ккой-то небольшой, облеченный крсной кожицей плод, больше похожий н ягоду, отзывется печеным луком" и т. д.

Мы дошли по китйскому квртлу до моря и до плвучего нселения, потом поднялись н горку и углубились в переулок - продолжение китйского квртл. Тм ткие же лвки, ткя же нечистот. Здесь, в этом чду криков, зпхов, в тесноте, среди клетушек и всякой всячины, нвленной грудми, китйцы кк-то веселее, привольнее смотрят: они тут учредили свой мленький Китй - и счстливы! В европейском квртле простор, свежесть, чистот и великолепие стесняют их; они похожи тм н рыб, которых из грязной, болотной речки пересдили в фрфоровый бссейн, нполненный прозрчною водою: негде спрятться, приютиться, стянуть, ндуть, выпчкться и выпчкть ближнего.

Обойдя быстро весь квртл, мы уперлись в гору, которя в этом месте был отрезн искусственно и состоял из глдкой отвесной стены; тут предполглсь новя улиц. Здесь толпился целый полк рбочих; они рыли землю, обтесывли кмни, возили мусор. Это всё переселенцы из португльской колонии Мко. Едв нгличне зтеяли здесь поселение и кликнули клич, кк Мко опустел почти совсем. Рбот, следовтельно хлеб и деньги, перемнили сюд до тридцти тысяч китйцев. Вместо нищенств в Мко они предпочли здесь бесконечный труд и неиссякемую плту. Их не испугли свирепствоввшие внчле эпидемические лихордки. Они, под руководством нгличн, принялись очищть и осушть почву: эпидемия унялсь, и переселение усилилось.

Мы спустились с возвышения и вошли опять в китйский квртл, прошли, между прочим, мимо одного дом, у окн которого голый молодой китец нигрывл н инструменте, вроде гитры, скудный и монотонный мотив. Из-з него выглядывло несколько женщин. Не все, однко ж, голые китйцы ходят по городу: это только носильщики, чернорбочие и сидельцы в лвкх. Повыше сословия одеты прилично; есть дже фрнты в белоснежных кофтх и в тлсных шроврх, в туфлях н толстой подошве и с косой, черной, густой, лоснящейся и висящей до пяток, с богтым веером, которым они прикрывют голову от солнц. Женщины попроще ходят по городу сми, тех, которые богче или вжнее, водят под руки. Ноги у всех более или менее изуродовны; у которых "от невоспитния, от небрежности родителей" уцелели в природном виде, те подделывют, под нстоящую ногу, другую, искусственную, но ткую мленькую, что решительно не могут ступить н нее, и потому ходят с помощью прислужниц. Несмотря н длинные плтья, в которые зкутны китянки от горл до полу, я случйно, при дуновении ветр, вдруг увидел хитрость. Женщины, с оливковым цветом лиц и с черными, немного узкими глзми, одевются больше в темные цвет. С прической la chinoise и роскошной кучей черных волос, прикрепленной н зтылке большой золотой или серебряной булвкой, они не неприятны н вид.

Мы едв добрлись до европейского квртл и пошли в отель, содержимую поляком. Он скзл, что жил год дв в Москве, когд ему было лет четырндцть, теперь ему более сорок лет. Я хотел зговорить с ним по-русски, но он не помнит ни слов. В зкрытой от жр комнте нм подли н звтрк, он же и обед, вкусной, нежной рыбы и жесткой ветчины, до которой, однко, мы не дотрогивлись. Посьет сел потом в плнкин и велел нести себя к ккому-то бнкиру, я отпрвился дльше по улице к великолепным, построенным четырехугольником, кзрмм. Я прошел бульвр с тощими, жлкими деревьями и пошел по взморью. Стло не тк жрко, с злив веяло прохлдой. Н нбережной я увидел множество крупных крсных нсекомых, которые перелетли с мест н место: мне хотелось взять их несколько и принести Гошкевичу. Гоняясь з ними, я нечувствительно увлекся в ворот кзрм и очутился н огромном дворе, который служит плцпрдом для ученья полк.

Меня с блкон увидели нглийские офицеры, сошли вниз и приглсили войти к ним "to drink a glass of wine" ("н рюмку вин"). Мы вошли в одну из комнт, в которой мебель, посуд - всё подтвердило то, что говорят о роскоши обрз жизни офицеров. Серебро и тончйшее белье - обыкновення сервировк их месс и обеденных столов. Офицеры содержт общий стол и тк строго придерживются этого офицерско-семейного обрз жизни, что редко отлучются от обед. Кругом всего здния идет обширный кменный блкон, или вернд, где, в бмбуковых креслх, лениво дремлют в чсы сьесты хозяев кзрм. Я откзлся от вин, и меня угостили лимондом.

Поздно вечером, при водворившейся стрстной, сверкющей и обятельной ночи, вернулся я к пристни, где зстл и Посьет, ожидющего шлюпки. Между тем тут стоял китйскя лодк; в ней мы увидели, при лунном свете, две женские фигуры. "Зчем шлюпк? - скзл я, - вот перевозчицы: сядем". Мы сели, и обе женщины, ухвтясь з единственное весло, прикрепленное к корме, нчли живо поворчивть им нпрво и нлево. Лун светил им прямо в лицо: одн был струх, другя лет пятндцти, бледня, с черными, хотя узенькими, но прекрсными глзми; волосы прикреплены н зтылке серебряной булвкой. "Везите н русский фрегт!" - скзли мы. "Two shillings!" ("Дв шиллинг!") - объявил цену молодя. "Сто фунтов стерлингов ткой хорошенькой!" - скзл мой товрищ. "Дорого", - зметил я. "Two chillings!" - повторил он монотонно. "Ты не здешняя, должно быть, потому что слишком бел? Откуд ты? Кк тебя зовут?" - допршивл Посьет, стрясь подвинуться к ней ближе. "Я из Мко; меня зовут Этол", - отвечл он по-нглийски, скрдывя, по обыкновению китйцев, некоторые слоги. "Two shillings", прибвил потом, помолчв. "Ккя хорошенькя! - продолжл мой товрищ, покжи руку, скжи, который тебе год? Кто тебе больше нрвится: мы, нгличне или китйцы?" - "Two shillings", - отвечл он. Мы подъехли к фрегту; мой спутник взял ее з руку, я пошел уже н трп. "Скжи мне что-нибудь, Этол?" - говорил он ей, держ з руку. Он молчл. "Скжи же, что ты..." - "Two shillings", - повторил он. Я со смехом, он со вздохом отдли деньги и рзошлись по своим кютм.

И здесь, кк в Англии и в Кпштте, предоствили нм свободный вход в клуб. Клуб - это обрзцовый дворец в своем роде: учредители не пощдили издержек, чтоб придть помещению клуб ткую же роскошь, ккя зведен в лондонских клубх. Несколько больших зл обрщены окнми н злив; вернд, кмины, окн обложены мрмором; везде бронз, хрустль; отличные зеркл, изящня мебель - всё привезено из Англии. Но - увы! злы стоят пустые; нсилу докличетесь сонного слуги-китйц, зкжете обед и зплтите втрое против того, что он стоит тут же рядом, в трктире. Клуб близок к бнкротству. Европейцы сидят большую чсть дня по своим углм, по вечерм предпочитют собирться в семейных кружкх - и клуб пдет. Но что з нслждение покоиться н этой широкой вернде под вечер, когд ночня прохлд сменит зной!

В шесть чсов вечер всё нродонселение высыпет н улицу, по взморью, по бульвру. Появляются пешие, верховые офицеры, негоцинты, дмы. Н лугу, близ дом губернтор, игрет музык. Недлеко оттуд, н горе, в кменном доме, живет генерл, комндующий здешним отрядом, и тут же близко помещется в зднии, вроде монстыря, итльянский епископ с несколькими монхми.

Нши уехли в Кнтон, я в это время лежл в лихордке и в полусне слышл, кк спускли ктер. Меня рзбудил громовой удр; гроз рзрзилсь в минуту отъезд нших. Опрвясь, я кждый день ездил н берег, ходил по взморью и нетерпеливо ожидл дня отъезд. Н фрегт ездили ежедневно посетители с берег, которых я должен был принимть. Между прочим, однжды приехли дв монх, от имени епископ, и объявили, что вслед з ними явится и см монсиньор. Но у нс н фрегте, пользуясь отсутствием дмирл и кпитн, коноптили плубу в их кютх; пкля лежл кучми; все щели злиты смолой, которя еще не высохл. Я убедил монхов попросить епископ отложить свое посещение до приезд дмирл.

По приезде дмирл епископ сделл ему визит. Его сопровождл свит из четырех миссионеров, из которых двое были испнские монхи, один фрнцуз и один китец, учившийся в знменитом римском училище пропгнды. Он сохрнял свой китйский костюм, чтоб свободнее ездить по Китю для сношений с тмошними христинми и для обрщения новых. Все они звтркли у нс; рзговор с епископом, итльянцем, происходил н фрнцузском языке, с китйцем отец Аввкум говорил по-лтыни.

Вслед з ними посетил нс нглийский генерл-губернтор (governor of the strait - губернтор пролив, то есть гонконгский), он же и полномочный от Англии в Ките. Зовут его сэр Бонэм (sir Bonham). Ему отдны были те же почести, ккими он встретил ншего дмирл н берегу: игрл музык, плили из пушек.

Я ходил чсто по берегу, посещл лвки, вглядывлся в китйскую торговлю, нпоминющую во многом нши гостиные дворы и ярмрки, покупл рзные безделки, между прочим чю - тк, для пробы. Отличный чй, ккой у нс стоит рублей пять, продется здесь (это уж из третьих или четвертых рук) по тридцти коп. сер. и смый лучший по шестидесяти коп. з нглийский фунт. Сигры здесь мнильские, смый низший сорт, чируты, и из Мко; последние решительно никуд не годятся.

Нкупив однжды всякой всячины, я отдл всё это кули, который положил покупки в корзину и пошел з мной. Но Фддеев, бывший со мной, не вытерпел этого, вырвл у него корзину и понес см. Я никк не мог вселить в него желния сыгрть роль инострнц и брин, и всё шествие нше до пристни было постоянной дркой Фддеев с кули з корзину. Я ннял лодку и посдил в нее Фддеев, но и кули последовл з ним и возобновил дрку. Китйцы с лодок подняли крик; кули приствл к Фддееву, который, кк мндрин, уселся было в лодку и ухвтил обеими рукми корзину. Лодочник не хотел везти, ожидя окончния дел. Фддеев пошел было с корзиной опять н берег - его не пускют. "Позволь, вше высокоблгородие, я их решу", - скзл он, взяв одной рукой корзину, другою энергически рстлкивя китйцев, и выбрлся н берег. Я ушел, оствя его рзведывться кк знет, и только издли видел, кк он, точно медведь среди сти собк, отбивлся от китйцев, колотя их по протянутым к нему рукм. Потом видел уж его, гордо удлявшегося н ншей шлюпке с одними покупкми, но без корзины, которя приндлежл кули и был предметом схвтки, по ншей недогдливости.

В одном углу обширного гонконгского рейд устроено торговое зведение, с верфью, Джердин и Мттисон. Мы вчетвером поехли осмотреть этот обрзчик неутомимой энергии и неутолимой ждности и предприимчивости нгличн. Стен Биль, комндир дтского корвет "Глтея", полгет, что нгличне слишком много посдили в Гонконг труд и денег и что предприятие не окупится. По знятии этого остров сюд бросились купцы из Клькутты, из Сингпур, и некоторые из них убили все свои кпитлы, ндеясь н близость китйского рынк и н сбыт опиум. Но до сих пор это не опрвдывется. Может быть, опсение з торговую нерсчетливость ккого-нибудь Джердин и спрведливо, но зто облдние Гонконгом, пушки, свой рейд - всё это у порог Китя, обеспечивет нгличнм торговлю с Китем нвсегд, и этот островок будет, кжется, вечным бельмом н глзу китйского првительств.

В зведении Джердин выстроен дворец, около него рзбит сд и прк; другие здния возводятся. При нс толпы рботников мостили н грунт плиты; у берег стояло несколько судов. Полудня еще не было, когд мы вошли н пристнь и поспешно скрылись в слбую тень молодого сд. Стрекотнье нсекомых, с приближением полудня, было тк сильно, что могло поспорить с большим оркестром. Мы, утомленные, сидели н скмье, поглядывя н стеклянные двери дворц и ожидя, не выйдет ли гостеприимный хозяин, не позовет ли в сень мрморных зл, не дст ли освежиться сткном лимонд? Но двери были зперты, никто не покзывлся. Доктор нш неутомимо преследовл нсекомых, особенно больших, черных, точно из брхт, ббочек. Возврщясь н пристнь, мы видели в толпе китйцев женщину, которя, держ голого ребенк н рукх, мочил пльцы во рту и немилосердно щипл ему спину вдоль позвоночного хребт. Ребенок брхтлся, отчянно визжл. Нкзнье это или леченье?

Однко нет возможности писть: кчк ужсня; комндуют "четвертый риф брть". С мыс Доброй Ндежды ткого шторм не было. Пойду посмотрю, что делется...

Китйское море. 8-го июня.

VIII

ОСТРОВА БОНИНСИМА

Китйское море. - Шквлы. - Выход в Тихий окен. - Ургн. - Штили и жры. - Остров Пиль, порт Ллойд. - Корвет "Оливуц" и трнспорт Америкнской компнии "Князь Меншиков". - Курьеры из России. - Поселенцы. Прогулк, обед и вечер н берегу.

С 26 июня по 4 вгуст 1853 год.

Конечно, всякому из вс, друзья мои, случлось, сидя в осенний вечер дом, под ндежной кровлей, з чйным столом или у кмин, слышть, кк вдруг пронзительный ветер рвнется в двойные рмы, стукнет ствнем и иногд сорвет его с петель, звоет, кк зверь, пронзительно и зловеще в трубу, потряся вьюшкми; кк кто-нибудь вздрогнет, побледнеет, обменяется с другими безмолвным взглядом или скжет: "Что теперь делется в поле? Боже сохрни, зстнет непогод!"

Предствьте себе этот вой ветр, только в десять, в двдцть рз сильнее, и не в поле, в море, - и вы получите слбое понятие о том, что мы испытывли в ночи с 8-го н 9-е и всё 9-е число июля, выходя из Китйского моря в Тихий окен.

От Гонконг до островов Бонинсим, куд нм следовло идти, всего 1600 миль; это в кругосветном плвнии соствляет не слишком большой переход, который, при хорошем, попутном ветре, совершется в семь-восемь дней. Мы вышли из Гонконг 26 июня и до 5-го июля сделли всего миль трист, то есть то, что могли бы сделть в сутки с небольшим, - тк здержл нс противный восточный ветер. Ндоело нм лвировть, деля от восьми до двдцти верст в сутки, и мы спустились несколько к югу, в ндежде встретить тм другой ветер и, между прочим, зйти н мленькие остров Бши, лежщие к югу от Формозы, посмотреть, что это ткое, зпстись зеленью, фруктми и тому подобным. Тм, говорят, живет испнский лькд, несколько монхов и есть индийские деревушки.

7-го числ вечером подошли к глвному из островов, Бтну, н котором, по укзнию Бельчер, есть якорное место. Но, обойдя остров с северной и восточной сторон, мы видели только огромный утес и белую кйму бурун, нбегющего со всех сторон н берег. К нм не выехло ни одной лодки, кк это всегд бывет в жилых местх; н берегу не видно было ни одного человек; только около смого берег, кк будто в белых бурунх, мелькнули дв огня и исчезли. Ехть было некуд, отыскивть ночью пристни - темно, держться до утр под прусми - не стоило.

Полюбоввшись н склистый угрюмый утес, соствляющий северную оконечность остров, мы пустились длее и вышли в Тихий окен. Тихий! Сколько рз он докзывл противное бедным плвтелям, в том числе и нм, кк будто мы выдумли ему это нзвние!

Ндо знть, что еще в Гонконге и китйцы, и европейцы говорили нм, что в этот год поджидется ургн; что ургнов не было уже год четыре. Ургн обыкновенно определяют тк: это врщющийся, переходящий с румб н румб ветер. Можно определить и тк: это ткой ветер, который большие военные суд, купеческие корбли, проходы, джонки, лодки и всё, что попдется н море, иногд и смое море, кидет н берег, крыши, стены домов, деревья, людей и всё, что попдется н берегу, иногд и смый берег, кидет в море. С нми ничего подобного этому не случилось, впрочем, может быть, оттого, что не было близко берег. Поэтому нс ветер кидл лишь по морю, игрл нми кк кошк мышью; схвтит, удрит с яростью о волны, поствит боком... Тут бы н дно, он перекинет н другой бок, поднимет и поствит н минуту прямо, потом удрит сверху и погрузит судно в хлябь. Волны вытолкнут его нзд, ветер зревет, зкружится около, зстонет, зсвистит, обрызжет и обольет корбль облком воды, вырвет прус и, торжествующий, понесется по необозримому, мрчному прострнству, гоня воду, кк прх. Однко ничего вжного не мог он сделть. Китйцы нзывют ургн тйфун, то есть сильный ветер, мы изменили это слово в тифон.

- Стло быть, всего лучше уходить в море? - скзл я негоцинту-немцу, который грозил нм ургном.

- Бог знет, где лучше! - отвечл он. - Последний рз во время ургн потонуло до восьмидесяти судов в море, н берегу опрокинуло целый дом и здвило пять человек; в гонконгской гвни погибло без счет лодок и с ними до ст человек.

Чрез несколько дней после этого рзговор мы ушли. Но еще в последние дни пребывния в Гонконге погод знчительно изменилсь. Стли дуть, особенно по вечерм, северные порывистые ветры. Нд окрестными горми чсто покзывлись черные облк и проносились с дождем нд рейдом. Нс, кк я скзл выше, держл почти н одном месте противный восточный и северо-восточный ветер, неровный, сильный, с беспрерывными шквлми. Только и слышишь комнду: "Н мрс-флх стоять! мрс-флы отдть!" Потом зжужжит, скользя по стеньге, отднный прус, судно сильно нкренится, тк что схвтишься з что-нибудь рукой, польется дождь, и прздничный, солнечный день в одно мгновение обртится в будничный. Небо серо; плуб мокр; офицеры в кожных пльто; мтросы прячутся от дождя под коечные чехлы... И тк десять дней!

Но вот мы вышли в Великий окен. Мы были в 21° северной широты: жрко до духоты. Рботть днем не было возможности. Утомишься от жр и зснешь после обед, чтоб выигрть поболее времени ночью. Тк сделл я 8-го числ, и спл долго, чс три, кк будто предчувствуя беспокойную ночь. Кпитн подшучивл ндо мной, глядя, кк я проснусь, посмотрю сонными глзми вокруг и перелягу н другой дивн, ищ прохлды. "Вы то н првый, то н левый глс ложитесь!" - говорил он.

Вечером здул свежий ветер. Я нпрсно хотел писть: ни чернильниц, ни свеч не стояли н столе, бумг вырывлсь из-под рук. Успеешь нписть несколько слов и сейчс протягивешь руку нзд - упереться в стену, чтоб не опрокинуться. Я бросил всё и пошел ходить по шкнцм; но и то не совсем удчно, хотя я уже и приобрел морские ноги.

Иногд бросло тк, что ндо было крепко ухвтиться или з пушечные тли, или з первую попвшуюся веревку. Ветер между тем звывл больше и больше. У меня дверь был полуоткрыт, и я слышл кждый шум, кждое движение н плубе: слышл, кк чс в дв вызвли подвхтенных брть рифы, снчл дв, потом три, спустили брм-реи, ветер всё крепче. Чс в три утр взяли последний риф и спустили брм-стеньги. Нчлись сильные рзмхи. В моей мленькой кюте нельзя было оствться, особенно в постели: кчнет к изголовью - к голове приливет кровь; кчнет нзд - поползешь совсем, с подушкми, к стенке. Всё, что рсствлено н полкх, повешено н гвоздях, лежло в комодх, - всё, по обыкновению, зходило, зшевелилось. Книги влились н пол и н постель; щетки, фуржки сыплись сверху; сткны и сткляночки звенели и рзбивлись. Между тем рссвело. Я встл и вышел н плубу. Тм были решительно все. Волны ходили выше сеток и зглядывли, кк живые, н плубу, точно узнть, что тут делется. Кчк и рзмхи увеличивлись. "До чего же это, нконец, дойдет?" - подумешь, следя з прогрессивной силой ветр.

Вот отец Аввкум, бледный и измученный бессонницей, вышел и сел в уголок н кучу снстей; вот и другой и третий, все невыспвшиеся, с измятыми лицми. Ндо было держться обеими рукми: это мне ндоело, и я ушел в свой любимый приют, в кпитнскую кюту.

Ветер ревел; он срывл вершины волн и сеял их по окену, кк сквозь сито: нд волнми стояли облк водяной пыли. Опять я поверил тут свое прежнее срвнение и ншел его верным: д, это толп диких зверей, терзющих, в ярости, друг друг. Точно несколько львов и тигров бросются, всккивют н дыбы, чтоб впиться один в другого, и мечутся кверху, тм вдруг целой толпой шрхнулись вниз - только пыль столбом стоит поверх, и судно летит туд же з ними, в бездну, но новя сил толкет его опять вверх и потом стновит боком. Вот шлюпк зтрещл н бокнцх; двое-трое, в том числе, кжется, и я, быстро двинулись из того угл в другой. Тут громдный вл вдруг удрил в сетки, перескочил через борт и рзлился по плубе, облив ноги мтросм. Горизонт весь в серой пыли. Првильного волнения почти нет: вод бурлит, кк кипяток; волны потеряли очертния.

Беспрестнно ходили спрвляться к брометру. "Что, пдет?" 30 и 15. Опять - 29 и 75, потом 29 и 45, потом 29 и 30-29 и 15 - нконец, 28/42. Он пдл быстро, но постепенно, по одной сотой, и в продолжение суток с 30/75 упл до 28/42. Когд дошел до этой точки, ветер достиг до крйних пределов свирепости.

Орудия зкрепили тройными тлями и, сверх того, еще знесли кбельтовым, и н этот счет были довольно покойны. Кчк был ужсня. Вещи, которые крепко привязны были к стенм и к полу, отрывлись и неслись в противоположную сторону, оттуд нзд. Тк здумли оторвться три мссивные кресл в кпитнской кюте. Они рвнулись, понеслись, домчлись до средины; тут крен был тк крут, что они сккнули уже по воздуху, сбили столик перед дивном и, изломв его, изломвшись сми, с треском упли все н дивн. Вбежли люди, нчли рзбирть эту кучу обломков, но в то же мгновение вся эт куч вместе с людьми понеслсь нзд, прямо в мой угол: я только успел вовремя подобрть ноги. Рюмки, трелки, чшки, бутылки в буфетх тк и сккли со звоном со своих мест.

Кртины н стенх кчлись, описывя дугу почти в 45°. Фддеев принес было мне чю, но, несмотря н свою остойчивость, н пяткх, здом помчлся от меня прочь, оствляя следом по себе куски схру, хлеб и черепки блюдечк. Я не мог сделть шгу и не ходил обедть. Можете себе предствить, кково было, не спвши, не евши, сидеть и держться, чтоб не полететь из своего угл. Окн в кюте были отворены нстежь, и море было пред моими глзми во всей своей дикой крсе. Только в одни эти окн, или порты, по-морскому, и не достигл вод, потому что они были высоко; везде же в прочих местх полупортики были здрены нглухо деревянными зствкми, инче стекл летят вдребезги и при крене вл з влом вторгется в судно. В кют-компнии, в бтрейной плубе вод лилсь ручьями и едв успевл стекть в трюм. Везде мокро, мрчно, нет убежищ нигде, кроме этой верхней кюты. Но и тут ндо было нконец зкрыть окн: ветер бросл верхушки волн н мебель, н пол, н стены. Вечером буря рзыгрлсь тк, что нельзя было рсслышть, гудит ли ветер, или гремит гром. Вдруг сделлсь ккя-то сумтох, послышлсь ускорення комнд, лейтеннт Свич гремел в рупор нд ревом бури.

- Что ткое? - спросил я кого-то.

- Фок рзорвло, - говорят.

Спустя полчс трисель вырвло. Нконец рзорвло пополм и фор-мрсель. Дело стновилось серьезнее; но смое серьезное было еще впереди. Прус кое-кк зменили другими. Чсов в семь вечер вдруг н лицх комндиров явилсь особення зботливость - и было от чего. Внты ослбели, бензеля поползли, и грот-мчт зштлсь, грозя рухнуть.

Знете ли вы, что ткое грот-мчт и что ведет з собой ее пдение? Грот-мчт - это бревно, фут во сто длины и до 800 пуд весом, которое держится протянутыми с вершины ее к сеткм толстыми смолеными кнтми, или внтми. Предствьте себе, что ккя-нибудь бшня, у подножия которой вы живете, грозит рухнуть; положим дже, вы знете, в которую сторону он упдет, вы, конечно, уйдете з версту; здесь, н корбле!.. Ожидние было томительное, чувство тоски невырзимое. Конечно, всякий предствлял, кк он упдет, кк положит судно н бок, пришибет сетки (то есть крй корбля), кк хлынут волны н плубу: удстся ли обрубить скоро подветренные внты, чтобы вдруг избвить судно от нпор тяжести н один бок. Инче оно, черпнув глубоко бортом, может быть, уже не встнет более...

У всякого в голове, конечно, шевелились эти мысли, но никто не говорил об этом и некогд было: ндо было действовть - и действовли. Ккую энергию, сметливость и присутствие дух обнружили тут многие! Свичу точно прздник: выпчкнный, оборвнный, с сияющими глзми, он летл всюду, где ветер оствлял по себе ккой-нибудь рзрушительный след.

Решились не допустить мчту упсть и в помощь ослбевшим внтм "зложили сейтли" (веревки с блокми). Рбот кипел, несмотря н то что уж нступил ночь. Успокоились не прежде, кк кончив ее. Н другой день стли вытягивть смые внты. К счстию, погод стихл и дл исполнить это, по возможности, хорошо. Сегодня мчт почти стоит твердо; но н всякий случй зносят пру лишних внт, чтоб новый крепкий ветер не зстл врсплох.

Мы отдохнули, но еще не совсем. Нлети опять ткя же буря - и поручиться нельзя, что будет. Все глз устремлены н мчту и внты. Мтросы, кк мухи, тесной кучкой сидят н внтх, тянут, крутят веревки, колотят деревянными молоткми. Всё это делется не тк, кк бы деллось стоя н якоре. Невозможно: после бури идет сильня зыбь, кчк, хотя и не прежняя, всё продолжется. До берег еще добрых 500 миль, то есть 875 верст. Многие похудели от бессонницы, от усиленной рботы и бродили кк будто н другой день оргии. И теперь вспомнишь, кк нкренило один рз фрегт, тк стнет больно, будто вспомнишь ккую-то обиду. Сердце хрнит долго злую пмять о тких минутх!

16 июля.

Я писл, что 9 числ оствлось нм около 500 миль до Бонинсим: теперь 16 число, остется тоже 500... ну хоть 420 миль, стло быть, мы сделли кких-нибудь миль семьдесят в целую неделю: д, не более. После шторм нступил штиль... Что это з штук! Тихий окен решительно издевется нд нми: тут он вздумл докзть нм, что он в смом деле тихий. Необъятня мсс колеблсь целиком, то зкрывя, то открывя горизонт, но не прибвляя нм ход. Жрко, движения в тмосфере нет, между тем иногд вдруг появлялись грозные и мрчные тучи. Н судне готовились к перемене, убирли прус; но тучи рзрешлись мленьким дождем, и штиль продолжл свирепствовть. Кроме того, что изменялись сообржения в плне плвния, дело н ум не шло, почти не говорили друг с другом. Встнут утром: "Что, сколько ход?" - "Полтор узл", - отвечют. "Н румбе?" - "Нет, согнло н зюйд". И опять повесили голову. Иной делет догдки: "Тихо, тихо, - говорит, - потом, видно, хвтит опять!" В эту минуту учт ружейной пльбе: стукотня ткя, что в ушх трещит. Жрко, скучно, но... что притворяться: всё это лучше кчки, мокроты, ломки. До свидния.

21-го.

Здрвствуйте! Недлеко ушли: еще около трехсот миль остется. Тишь мертвя, жр невыносимый; все мются, ищут немного прохлды, чтоб вздохнуть свободнее, - негде. В кютх духот, н плубе плит. Почти все прихврывют: редко кто не укршен сыпью или вередми от жр; у меня желудочня лихордк и рож н ноге. Я слег; чувствую слбость, особенно в рукх и ногх, от беспрерывных усилий держться, не упсть. Но я голоден, потому что есть было почти нельзя. А сколько перебилось, переломлось и подмокло всякого добр! Вчер всё мокрое вынесли н плубу: что з кртин! что з безобрзие! Тут рзвешено плтье и белье, тм ковры, книги, мтросскя муниция, подмокшие сухри - всё это рзложено, рзвешено, в пятнх, в грязи, сыростью несет, кк из гнилого подвл; н юте чинят рзорвнные прус.

Мы счстливы тем, что скоро вырвлись из-з черты ургн и потому дешево отделлись. Следили кждое явление и срвнивли с описниями: вихрь здул от W, потом перешел к SW; мы взяли н О и пересекли дугу. Нходясь в средине этого мгического круг, зхвтывющего прострнство в несколько сот миль, не подозревешь, по тишине моря и ясности неб, что нходишься в объятиях могучего врг, и только тогд узнёшь о нем, когд он явится лицом к лицу, когд рздстся его стршный свист и гул, нчнется ломк, треск, когд зстонет и змечется корбль...

До свидния. Пойду уснуть, я еще не опрвился совсем.

Штили! Ах, если б вы знли, что это з нкзние! Оно, конечно, лучше жестокой кчки, но всё несносно! Вчер оствлось двести пятьдесят миль; и сегодня остется столько же, и звтр, по-видимому, опять! А дунь ветерок, этого рсстояния не хвтит и н сутки. Кжется, тут бы рботть: нет, однообрзие и этот неподвижный покой убивет деятельность, д к этому еще жр, духот, истощение свежих припсов. Вдруг кто-нибудь скжет: "Здувет, кжется" - и все оживятся, рдость! Ничего не бывло: это тк покзлось. Другой, ткже от нечего делть, пророчит: "Звтр будет перемен, ветер: горизонт облчен". Всем до того хочется дльше, что уверуют и ждут - опять ничего. Однжды вдруг мы пордовлись было: фрегт пошел восемь узлов, то есть четырндцть верст в чс; я слышл это из кюты и спросил проходившего мимо Посьет:

- Восемь узлов?

- Нет, три, - скзл он, - это только н четверть чс фрегт взял большой ход: теперь стихет.

Нконец, миль з полторст, вдруг дунуло, и я н другой день услыхл обыкновенный шум и сумтоху. Доствли кнт. Все толпились нверху встречть новый берег. Кют моя, во время моей болезни, обыкновенно полнехоньк был посетителей: в ней можно было поместиться троим, придет человек семь; в это же утро никого: все глзели нверху. Только брон Крюднер збежл н минуту.

- Узкость проходим! - скзл он и исчез.

С приходом в порт Ллойд у нс было много приятных ожидний, оттого мы и приближлись нервнодушно к новому берегу, нужды нет, что он пустой. Тм ожидли нс: корвет из Кмчтки, трнспорт из Ситхи и курьеры из России, которые, конечно, привезли письм. Все волновлись этими ндеждми.

Я н другой день вышел, хромя от боли в ноге, взобрлся н ют посмотреть, где мы. Мы в зливе, имеющем вид подковы, обстновленном высокими и крупными утесми, покрытыми зеленью. Дв громдные кмня торчли из воды в бухте, кк две бшни. Я еще из кюты ночью слышл, когд всё утихло н фрегте, шум будто водяной мельницы. Это, кк я теперь увидел, буруны бешено плещутся в берег; увидел и узкость: ндо проходить под боком отвесного утес, чтобы избежть гряды видных н поверхности кмней, зщищющих вход от волн с окен. Везде буруны д склы: вон только кое-где белеют песок и отлогости.

"Где жилье?" - спросил я, нпрсно ищ глзми хижины, кровли, человек или хоть животное. Ничего не видть; но нши были уже н берегу. Вон в этой бухточке есть хижин, вон в той две д з горой несколько избушек.

Суд здесь, курьеры здесь, с ними и письм. Сколько рсспросов, новостей! У всех письм в рукх, у меня целя дюжин.

Побольше остров нзывется Пиль, порт, кк я скзл, Ллойд. Остров Бонинсим стли известны с 1829 год. Из путешественников здесь были: Бичи, из нших кпитн Литке и, кжется, недвно Вонлярлярский, кроме того, многие неизвестные свету нгличне и мерикнцы. Теперь сюд беспрестнно зходят китоловные суд рзных нций, всего более мерикнские. Бонинсим по-китйски или по-японски знчит Безлюдные остров.

Я думл, что исполнится нконец и эт моя мечт - увидеть необитемый остров; но нпрсно: и здесь живут люди, конечно всего человек тридцть рзного род Робинзонов, из беглых мтросов и отствных пиртов, из которых один до сих пор носит н руке ккие-то выжженные порохом знки прежнего своего достоинств. Они рзводят ям, слдкий кртофель, тро, ннсы, рбузы. У них есть свиньи, куры, утки. Н другом острове они держт коров и быков, потому что н Пиле скот портит деревья.

Кроме всей этой живности у них есть жены, кнчки или сндвичнки, д и между ними смими есть кнки, еще выходцы из Лондон, из Сн-Фрнциско словом, всякий нрод. Один живет здесь уже 22 год, жент н кривой пятидесятилетней кнчке. Все они живут рзброснно, потому что всякий хочет иметь мленькое поле, огород, плнтцию схрного тростник, из которого, мимоходом будь скзно, жители выделывют ром и сильно пьянствуют.

Cтрнный остров: ни долин, ни рвнин; одни горы. Кк съедете, идете четверть чс по песку, тм сейчс же ндо поднимться в гору и продирться сквозь непроходимый лес. Жители торгуют, или, по крйней мере, стрются торговть, с мореплвтелями овощми, черепхми и тому подобными предметми; мореплвтели, с своей стороны, стрются приобретть всё дром, кк пишут в "Nautical Magazine" и кк нм подтвердил и см Севри, или Севрэ, здешний строжил. Год четыре нзд приходили дв китоловные судн и, постояв несколько времени, ушли, кк делют все порядочные люди и корбли. Но один потерпел при выходе ккое-то повреждение, воротился и получил помощь от жителей: он был тк тронут этим, что, н прощнье, съехл с людьми н берег, поколотил и обобрл поселенцев. У одного збрл всех кур, уток и триндцтилетнюю дочь, у другого отнял свиней и жену, у стрик же Севри, сверх того, две тысячи доллров - и ушел. Но прибывший вслед з тем нглийский военный корбль дл об этом знть н Сндвичевы остров и в Сн-Фрнциско, и преступник был схвчен, с судном, где-то в Новой Зелндии. Нынче и н Восточном окене от полиции не уйдешь!

Я, несмотря н боль в ноге, рискнул съехть н берег. Товрищи мои вооружились топорми, я должен был сесть н бревно (зто крсного дерев) и прздно смотреть, кк они прорубли себе дорожку н холм. Лес состоял из зонтичной, или веерной, пльмы, которой кждя ветвь похож н рспущенный веер, потом из кпустной пльмы, сердцевин которой вкусом немного нпоминет кпусту, но мягче и нежнее ее, д еще крдмонов и томнов, кк нзывют эти деревья жители. Томны - это превосходное крсное дерево. Тут мы ншли озерко с пресной водой, сжени в три или четыре шириной и длиной и по грудь глубиной. Мтросы полосклись без милосердия. Я смотрел, кк из срубленных и пдющих деревьев высккивли ящерицы. Одну кто-то из нших удрил веткой, хвост оторвлся и пополз в одну сторону, ящериц в другую. Д еще бегли по песку - снчл я думл - пуки или стоножки, это окзлись рки всевозможных цветов, форм и величин, нчиня от крошечных, с пук, до обыкновенных: розовые, фиолетовые, синие - с рковинми, в которых они прятлись, и без рковин; они сновли взд и вперед по взморью, круглые, длинные, всякие.

Дня через дв я опять отпрвился с броном Крюднером и Посьетом в другую бухточку, совсем зкрывющуюся склой. Мы проехли у подножия двух или трех утесов и пристли к песчной отлогости, н которой стоял видный, крсивый мужчин и покзывл нм рукой, где лучше пристть. У него был прекрсный выпуклый профиль, нос орлиный, смелый взгляд, вжня походк, без ффектции, и седые кудри почти до плеч, хотя н вид ему не было и пятидесяти лет. У него-то н рукх и были выжжены знки, похожие н брслеты. Он встретил нс упреком, что мы не хотели его посетить, и повел к хижине. Он состоял из четырех столбов (всё крсного дерев), крытых и зкрытых со всех сторон сухими пльмовыми листьями. Это был его спльня. Тут же встретил нс и его жен, кнчк, седя, смугля, одетя в синее бумжное плтье, с плтком н голове, кк нши ббы. Особо выстроен был тоже хижин, где эт чет обедл: по крйней мере, зглянув, я видел тм посуду, стол и рзную утврь. Две собки, с повисшими хвостми и головми, встретили тоже нс.

А кругом, нд головми, склы, горы, крутизны, с крсивыми овргми, и всё поросло лесом и лесом. Крюднер удрил топором по пню, н котором мы сидели перед хижиной; он сверху весь серый; но едв топор сорвл кору, кк под ней злело дерево, точно кровь. У хижины тек ручеек, в котором бродили крсноносые утки. Ручеек можно перешгнуть, воды в нем тк мло, что нельзя и рук вымыть.

Мы пошли вверх н холм. Крюднер срубил кпустное дерево, и мы съели впятером всю сердцевину из него. Дльше было круто идти. Я не пошел: ног не совсем был здоров, и я сел н обрубке, среди бннов и тро, рстущего в земле, кк морковь или реп. Прочитв, что сндвичне делют из него poп-poп, я спросил кнчку, что это ткое. Он тотчс повел меня в свою столовую и покзл горшок с ккою-то белою кшею, вроде тертого кртофеля. Они едят, доствя ее пльцем. Муж, однко ж, предупредил, чтоб я не ел, потому что это кушнье двно сделно и потому несвежо.

Он вынес нм несколько рбузов, которые мы с удовольствием и съели.

Тихо, хорошо. Нступил вечер: лес с кждой минутой менял крски и нконец стемнел; по зливу, кк тени, кчлись отржения скл с деревьями. В эту минуту з нми пришл шлюпк, и мы поехли. Нши суд исчезли н темном фоне утесов, и только когд мы подъехли к ним вплоть, увидели мчты, озренные луной.

2-го вгуст.

Сегодня с утр движение и сборы н фрегте: зтеяли свезти н берег комнду. Офицеры тоже зхотели провести тм день, обедть и пить чй. "Где же это они будут обедть? - думл я, - ведь тм ни стульев, ни столов", и не знл, ехть или нет; но и оствться почти одному н фрегте тоже невесело. Ко мне пришел Свич скзть, что последняя шлюпк идет н берег, чтоб я торопился.

- А где же обедть? - спросил я.

- Д ведь тм у нс устроен бня, - отвечл он. - Теперь всё убрли и сделли из нее столовую.

- А столы, стулья?

- Ничего нет: будем обедть н прусх.

"Н прусх!" - подумывл я, врг обедов н трве, особенно impromptu, чев н открытом воздухе, где то ложки нет, то хлеб с песком или чй с букшкми. Но нечего делть, поехл; жрко, плит.

A propos о жре: в одно утро вдруг Фддеев не явился ко мне с чем, пришел другой.

- Где ж Фддеев? - спросил я.

- У него шкур со спины сошл, - отвечл мтрос лконически.

- Кк сошл: отчего?

- Д тк-с: этких у нс теперь человек сорок есть: от солнышк. Они н берегу нгишом ходили: солнышком и нпекло; теперь и рубшек нельзя ндеть.

Я пошел проведть Фддеев. Что з кртин! в нижней плубе сидело, в смом деле, человек сорок: иные покрыты были простыней с головы до ног, другие и без этого. Особенно один уже пожилой мтрос возбудил мое сострдние. Он морщился и сидел голый, опершись рукми и головой н бочонок, служивший ему столом.

- Что с тобой сделлось? - спросил я.

- Д кто его знет, что ткое, вше высокоблгородие! Вон спин-то ккя! - говорил он, поворчивя немного спину ко мне.

Н спину стршно было взглянуть: он вся был бгровя и покрыт пузырями, кк будто ее октили кипятком.

- Зчем же вы н солнце сидели, и еще без плтья? - упрекнул я.

- В Тмбове, вше высокоблгородие, всегд, бывло, целый день н солнце сидишь и голову подствишь - ничего; ляжешь н трве, спину и брюхо греешь - хорошо. А здесь бог знет что: солнце-то словно плстырь! отвечл он с досдой.

Все обожженные стонли, охли и морщились. И смешно, и жлко было смотреть. Фддеев был совсем изуродовн и тоже охл. Я побрнил его хорошенько.

- Отстнь, вше высокоблгородие! - в тоске скзл он.

Я кк съехл н берег, тк под плтку, потому что приближлся полдень и никкой зщиты не было от плящих лучей. Н берегу хлопотли: готовили обед; кривя кнчк ловил рыбу. В плтке душно - я в лес. Брон Крюднер из чщи подет мне голос и зовет смотреть живописную речку, которой я еще не видл. Я продрлся сквозь кусты, сквозь томны, крдмон и пльмы и пошел з ним вдоль по речке. В смом деле живописно: речк-ручей, ршин в дв, в ином месте и меньше шириной, струится с утес по кменьям и впдет в озерко. Между кменьями ползет бесчисленное множество минитюрных крбов, точно пуков, и нсекомых. Они с неимоверною быстротою исчезли в кменьях, чуть лишь тронешь их. Доктор и О. А. Гошкевич уже двно тм и ловят их рукми. Свич длеко шел вперед и ломл деревья, кк медведь; слышен был только треск по его следм. Впереди меня плелся брон Крюднер н своих тоненьких ногх, сзди пробирлся я. Мы оступлись, спотыклись. Я хотел перешгнуть в одном месте через ручей, ухвтился з куст, он изменил, и я ступил в воду, не без ропот, к удовольствию товрищей.

Между тем около нс всё тк крсиво: нд нми веерные пльмы и томны рсстилли густую тень, берег плотно зросли трвой и лесом. Солнце иногд прорезывлось сквозь ветви, плило, кк через зжигтельное стекло, ярко освещя группу кменьев и сверкя в воде: в минуту всё мокло н нс, тм деллось опять темно и прохлдно. Эт природня ллея, тишин, яркие крски зелени - всё живописно, но немного угрюмо. Цветов нет, птиц мло, не слыхть дже и стрекотнья кузнечиков. У томнов грубый продолговтый лист и серый ствол; у пльм светло-зеленые крепкие листья до того, что едв рзорвешь рукми. Берег глинистый, крепкий и сухой. Местми по берегу рстут бнны, достояние поселенцев, - этот хлеб жрких стрн, д продолговтые зеленые лимоны: во вкусе их есть ккя-то зтхлость. Видно, что это привитой и искженный н чужой почве плод. Кк прекрсны все природные плоды в жрких климтх, тк неудчны все привитые. В Индии стрлись рзводить виногрд - не родится; если где и привился, тк никуд не годен; яблоки тоже; чй нехорош. То же можно зметить и о животных: пробовли рзводить нглийских, рбских лошдей и других животных - они перерождются в ккое-то хилое племя. Но что родится тм, то уже родится роскошно и сильно.

Мы дошли до ккого-то вл и воротились по тропинке, проложенной по берегу прямо к озерку. Тм куплись нши, точно в купльне, под сводом зелени. Н берегу мы зстли живописную суету: врили кушнье в котлх, в плтке нкрывли... н пол, з неимением стол. Собеседники сидели и лежли. Я ушел в другую плтку, рзбитую для мгнитных нблюдений, и лег н единственную бывшую н всем острове кушетку, и отдохнул в тени. Иногд врывлся свежий ветер и проникл под тент, принося прохлду.

Позвли обедть. Один столик был нкрыт особо, потому что не все уместились н полу; всех было человек двдцть. Хозяин, то есть рспорядитель обед, уступил мне свое место. В другое время я бы поцеремонился; но дойти и от плтки до плтки было тк жрко, что я измучился и сел н уступленное место - и в то же мгновение вскочил: уж не то что жрко, просто горячо сидеть. Мое седлище состояло из десятков двух кирпичей, служивших кменкой в бне: они лежли н солнце и нклились.

З обедом был, между прочим, суп из черепхи; но после того суп, который я ел в Лондоне, этого нельзя было есть. Тм умеют готовить, тут нш Крпов кк-то не тк зрезл черепху, не выдержл мяс, и оно вышло жестко и грубо. Подвли уток; но утки знчительно похудели н фрегте. Зто крику, шуму, веселья было без конц! Я был подвлен, уничтожен зноем. А товрищи мои пили з обедом херес, портвейн, кк будто были в Петербурге! Только в рнней молодости и можно пить безнкзнно вино в ткой бне. Я, не дождвшись конц обед, ушел скорее в другую плтку, чтоб не зняли мест, и глубоко зснул.

Солнце уж было низко н горизонте, когд я проснулся и вышел. Люди бродили по лесу, лежли и сидели группми; одни готовили невод, другие куплись. Никогд скромный Бонинсим не видл ткой сумтохи н своих пустынных берегх!

Бичи пишет, что в его время было тк много черепх здесь, что они покрывли берег, приходя клсть яйц в песок. Молодые черепхи, вылупившись, спешили к морю, но н пути их ждли бесчисленные врги: н берегу клевли птицы, в море во множестве пожирли шрки (кулы). Зто, выросши и окрепнув, они, в своей броне, не боятся уже ничего. "Шрок, пишет он, - было еще больше, нежели черепх: они дже хвтли з весл зубми". Куд всё это делось? Черепхи, с поселением людей, являются реже: жители ловят их и берегут где-то в сдкх, продвя приезжим. Мы зплтили четыре доллр з черепху, но зто ккую! шесть человек нсилу тщили ее. Здесь поселенцы збирют их н берегу посредством собк. Собк схвтит и тщит з лст (у морских черепх - плвтельные лсты вместо лп) дльше от берег. Эти черепхи не пригодны ни н что, кроме суп. Н гребенки идет кость черных черепх. Шрки есть, но немного, и в двдцть лет один рз шрк откусил голову мтросу с китоловного судн. У нс поймли одну небольшую кулу. Я осмотрел рот у ней: зубы рсположены в четыре ряд, мелкие, но острые, кк пил. Есть чем поесть, было бы что.

Вечером зжгли огни под деревьями; мтросы группми теснились около них; в плтке пили чй, оттуд слышлись пение, крики. В песчный берег яростно бил бурун: иногд подойдешь близко, зговоришься, вл хлестнет по ногм и бхромой рссыплется по песку. Вдли светлел от луны окен, точно ртуть, в зливе, между скл, лежл густой мрк.

Я подошел к небольшой группе, рсположившейся н трве, около сктерти, н которой стояли чшки с чем, блюдо свежей, только что нловленной рыбы д лежли рбузы и ннсы. Ндо было лечь н брюхо: это большое счстие, что здесь нет ни одной гдины, ни змей, ни ядовитых нсекомых - ничего. Этим фктом некоторые из моих товрищей хотели докзть ту теорию, что будто бы рстительные семен или пыль рзносятся н огромное рсстояние ветром, оттого-де ткие мленькие остров, кк Бонинсим, и притом волкнического происхождения, не имевшие первобытной рстительности, и зросли, змей-де и рзных гдин знести ветром не могло, оттого их и нет.

Положили было ночью снимться с якоря, д ветер был противный. Н другой день тоже. Нконец 4-го вгуст, чс в четыре утр, я, проснувшись, услышл шум, голос, свистки и зснул опять. А чсов в семь ко мне лукво зглянул в кюту дед.

- Здрвствуйте! Поздрвляю вс...

- А что?

- В море!

- Длеко?

- Д вон, Нгски видно?

"Ах, этот стрый!.. Узнй от него првду!" - Я вышел н плубу.

Впереди синее море, нд головой синее небо, д солнце, кк горячий уголь, пекло лицо, сзди кучк гор жмутся друг к другу плечми, будто проводить нс, пожелть счстливого пути. Это берег Бонинсим: прощй, Бонинсим!

4-го вгуст.

Тихий ветер, ходу шесть узлов. Жрко в природе, холодно в душе; кругом всё море д море...

ЧАСТЬ ВТОРАЯ

I

РУССКИЕ В ЯПОНИИ

в конце 1853 и в нчле 1854 годов

Вход н нгскский рейд. - Первые визиты японцев. - Вид рейд и город. - Бтреи; деревни. - Переводчики и бниосы. - Крульные лодки и гребцы. - Передч письм к губернтору. - Ежедневные сношения с японцми. - Доствк провизии. - Визит голлндцев из фктории. - Буря. - Новый переводчик. - Переговоры о церемониле свидния дмирл с нгскским губернтором. - Губернторские секретри. - Торжественный поезд в Нгски. - Пристнь и носилки. - Японские солдты. - Улиц и домы. - Свидние с губернтором. - Передч письм от русского првительств к японскому. Японское угощение. - Ожидние ответ из Едо. - Другой губернтор. - Еще переводчик. - Годовщин поход. - Спекткль н корвете "Оливуц". - Смерть сиогун. - Гроз. - Ответ из Едо. - Ктнье н шлюпкх. - Пппенберг. Крысий остров. - Подрки. - Вжное известие из Едо. - Отплытие.

Нгскский рейд. С 10 вгуст 1853 год.

От островов Бонинсим до Японии - не путешествие, прогулк, особенно в вгусте: это лучшее время год в тех местх. Небо и море спорят друг с другом, кто лучше, кто тише, кто синее, - словом, кто более понрвится путешественнику. Мы в пять дней прошли 850 миль. Нше судно, кк стршее, двло сигнлы другим трем и одно из них вело н буксире. Тщ его н двух кнтх, мы могли видеться с бывшими тм товрищми; иногд перемолвим и слово, нписнное н большой доске склдными буквми.

9-го вгуст, при той же ясной, но, к сожлению, чересчур жркой погоде, звидели мы тридесятое госудрство. Это были еще смые южные остров, крйние пределы, только островки и склы Японского рхипелг, носившие европейские и свои имен. Тут были Юлия, Клр, длее Якуносим, Номосим, Ивосим, потом пошли ски: Тгски, Косски, Нгски. Сим знчит остров, ски - мыс, или ноборот, не помню.

Вот достигется нконец цель десятимесячного плвния, трудов. Вот этот зпертой лрец, с потерянным ключом, стрн, в которую зглядывли до сих пор с тщетными усилиями склонить, и золотом, и оружием, и хитрой политикой, н знкомство. Вот многочислення кучк человеческого семейств, которя ловко убегет от ферулы цивилизции, осмеливясь жить своим умом, своими уствми, которя упрямо отвергет дружбу, религию и торговлю чужеземцев, смеется нд ншими попыткми просветить ее и внутренние, произвольные зконы своего мурвейник противоствит и естественному, и нродному, и всяким европейским првм, и всякой непрвде.

"Долго ли тк будет?" - говорили мы, лскя рукой шестидесятифунтовые бомбовые орудия. Хоть бы японцы допустили изучить свою стрну, узнть ее естественные богтств: ведь в геогрфии и сттистике мест с оседлым нселением земного шр почти только один пробел и остется - Япония. Стрння, знимтельня пок своею неизвестностью земля рстянулсь от 32 до 40 с лишком грдусов <северной> широты, следовтельно с одной стороны южнее Мдеры. В ней господствуют зной и морозы, рстут пльм и сосн, персик и клюкв. Тм есть горы, рвные ншим высочйшим горм, горящие пики, и в горх - мы знем уже - родится лучшя медь в свете, но не знем еще, нет ли тм лучших лмзов, серебр, золот, топзов и, нконец, что дороже золот, лучшего кменного угля, этого смого дорогого минерл XIX столетия.

Мы звидели мыс Номо, обознчющий вход н нгскский рейд. Все собрлись н юте, любуясь н зеленые, ярко обливемые солнцем берег. Но здесь нс не встретили уже з несколько миль лодки с фруктми, рковинми, обезьянми и попугями, кк н Яве и в Сингпуре, и особенно с предложением перевезти н берег: нпротив!

Мы входили немного с стесненным сердцем, по крйней мере я, с тяжелым чувством, с кким входят в тюрьму, хотя бы эт тюрьм был обсжен деревьями.

Но это что несется мимо нс по воде: ккя-то мленькя, рзукршення рзноцветными флюгркми шлюпк-игрушк? "Это у них религиозный обряд", скзл один из нс. "Нет, - перебил другой, - это просто суеверный обычй". - "Гднье, - зметил третий, - видите, видите, еще ткя же плывет? - это гднье; они пробуют счстья". - "Нет, позвольте, - зговорил кто-то, - у Кемпфер говорится..." - "Просто игрушки: мльчишки пустили", - проворчл сквозь зубы дед. И чуть ли это мнение было не спрведливее всех ученых змечний. Но здесь всякя мелочь кзлсь знментельною особенностью.

Вдруг появилсь лодк, только уж не игрушк, и в ней трое или четверо японцев, дв одетые, дв нгие, светло-крсновтого цвет, згорелые, с белой, тоненькой повязкой кругом головы, чтоб волосы не треплись, д ткой же повязкой около поясницы - вот и всё. Впрочем, нши еще утром видели японцев.

Я только что проснулся, Фддеев донес мне, что приезжли голые люди и подли н плке ккую-то бумгу. "Что ж это з люди?" - спросил я. "Японец, должно быть", - отвечл он. Японцы остновились сженях в трех от фрегт и что-то говорили нм, но ближе подъехть не решлись; они пятились от высунувшихся из полупортиков пушек. Мы мхли им рукми и плткми, чтоб они вошли.

Нконец они решились, и мы толпой окружили их: это первые нши гости в Японии. Они с боязнью озирлись вокруг и, положив руки н колени, приседли и клнялись чуть не до земли. Двое были одеты бедно: н них был синяя верхняя кофт, с широкими руквми, и хлт, туго обтянутый вокруг поясницы и ног. Хлт держлся широким поясом. А еще? еще ничего; ни пнтлон, ничего...

Обувь состоял из синих коротких чулок, зстегнутых вверху пуговкой. Между большим и следующим пльцем шл тесемк, которя прикреплял к ноге соломенную подошву. Это одинково, и у богтых, и у бедных.

Голов вся бритя, кк и лицо, только с зтылк волосы подняты кверху и зчесны в узенькую, коротенькую, кк будто отрубленную косичку, крепко лежвшую н смой мковке. Сколько хлопот з ткой хитрой и безобрзной прической! З поясом у одного, стршего, зткнуты были две сбли, одн короче другой. Мы попросили покзть и ншли превосходные клинки.

Мы повели гостей в кпитнскую кюту: тм дли им нливки, чю, конфект. Они еще с лодки всё покзывли н ншу фор-брм-стеньгу, н которой рзвевлся кусок белого полотн, с ндписью н японском языке "Судно российского госудрств". Они просили списть ее, по прикзнию рзумеется, чтоб отвезти в город, нчльству.

Через полчс явились другие, одетые побогче. Они привезли бумгу, в которой деллись обыкновенные предостережения: не съезжть н берег, не обижть японцев и т. п. Им тк понрвилсь нливк, что они выпросили, что остлось в бутылке, для гребцов будто бы, но я уверен, что они им и понюхть не дли.

В бумге еще првительство, н фрнцузском, нглийском и голлндском языкх, просило остновиться у тк нзывемых Ковльских ворот, н первом рейде, и не ходить длее, в избежние больших неприятностей, прибвлено в бумге, без объяснения, кких и для кого. Ндо думть, что для губернторского брюх.

Японское првительство - кк мы знли из книг и потом убедились, и при этом случе, и впоследствии сми, - требует безусловного исполнения предписнной меры, и, в случе неисполнения, звисело ли оно от исполнителя или нет, последний остется в ответе. Нпример, инострнные корбли не инче допускются н второй и третий рейды, кк с рзрешения губернтор. Мы рзрешения не требовли, но к нм явилсь третья пртия японцев, человек восемь кроме гребцов, и привезл "рзрешение" идти и н второй рейд. Все эти посещения быстро следовли одно з другим. Губернтор поспешил прислть рзрешение, не зня, нмерены ли мы, по первому извещению, остновиться н укзнном месте. Если б ему предписно было, нпример, истребить нс, он бы, конечно, не мог, но все-тки должен бы был стрться об этом, в случе неудчи рспороть себе брюхо.

Я полгю тк, судя по тому, что один из нгскских губернторов, несколько лет нзд, рспорол себе брюхо оттого, что комндир нглийского судн не хотел принять прислнных чрез этого губернтор подрков от японского двор. Губернтору прикзно было отдть подрки, кпитн не принял, и губернтор остлся виновт, зчем не отдл.

Вскрывть себе брюхо - смый употребительный здесь способ умирть поневоле, по крйней мере тк было в прежние времен. Зупрямься кто сделть это, првительство принимет этот труд н себя; но тогд виновный кроме позор публичной кзни подвергется лишению имения, и это пдет н его семейство. Кто-то из путешественников рсскзывет, что здесь в круг воспитния молодых людей входило, между прочим, искусство ловко, срзу рспрывть себе брюхо. Впоследствии, при случе кк-нибудь, рсскжу об этом, что узню, подробнее. Теперь некогд.

Третья пртия японцев был лучше одет: кофты у них из тонкой, полупрозрчной черной мтерии, у некоторых выткны белые знки н спинх и руквх - это гербы. Кждый, дже земледелец, имеет герб и прво носить его н своей кофте. Но некоторые получют от своих нчльников и вообще от высших лиц прво носить их гербы, высшие сновники - от сиогун, кк у нс орден.

Но не все имеют прво носить по две сбли з поясом: эт честь предоствлен только высшему клссу и офицерм; солдты носят по одной, простой клсс вовсе не носит; д он же ходит голый, тк ему не з что было бы и прицепить ее, рзве зимой.

Кофт у гостей или хозяев нших - кк хотите, зстегивлсь длинными шелковыми снуркми.

Они объявили, что они переводчики, оппер-толки и ондер-толки, то есть стршие и млдшие. Они нзнчются для сношений с голлндской фкторией. Мы посдили их в кпитнскую кюту, и они вынули бумгу, в которой предлглось множество вопросов.

Переводчиков здесь целое сословие: в короткое время у нс перебывло около тридцти, всех их около шестидесяти человек; немного недостет до счет семидесяти толковников. Они знют только голлндский язык и употребляются для сношений с голлндцми, которые, сидя тут по целым годм, могли бы, конечно, и сми выучиться по-японски. Но кто стнет учить их? это зпрещено под смертною кзнью. По-китйски японцы знют все, кк мы по-фрнцузски, кк шведы по-немецки, кк ученые по-лтыне. Пишут и по-японски, и по-китйски, но только произносят китйские письмен по-своему. Вообще всё: язык, вер их, обычи, одежд, культур и воспитние - всё пришло к ним от китйцев.

Мы уже были предупреждены, что нс встретят здесь вопросми, и оттого приготовились отвечть, кк следует, со всею откровенностью. Они спршивли: откуд мы пришли, двно ли вышли, ккого числ, сколько у нс людей н кждом корбле, кк мтросов, тк и офицеров, сколько пушек и т. п.

Между прочим, после зявления ншего, что у нс есть письмо к губернтору, они спросили, отчего же мы одно письмо привезли н четырех судх? В этом ироническом вопросе проглядывл детскя недоверчивость к ншему приходу и подозрительность нсчет кких-нибудь врждебных змыслов с ншей стороны. Мы поспешили успокоить их и отвечли н всё искренно и простодушно и в то же время не могли воздержться от улыбки, глядя н эти мягкие, глдкие, белые, изнеженные лиц, луквые и смышленые физиономии, н косички и н приседнья.

Они ознкомились с нми и ободрились лсковым обхождением. Им принесли слдких пирожков, нливок, вин. Они вглядывлись во всё с любопытством, осмтривли всё в кюте, рскрыли рот от удивления, когд кто-то дотронулся до клвишей фортепино. Им предложили сигр, но они не знли, кк с ними обойтись: один зкуривл, не откусив кончик, другой не с той стороны. Сигры были не по них: крепки. Одному сделлось дурно от духоты в кюте, может быть и от кчки, хотя волнение было слбое и движение фрегт едв зметное. Они вообще очень нежны. Нпример, не могли вовсе сидеть в кюте, беспрестнно отирли пот с головы и лиц, отдувлись и обмхивлись веерми. Они вынимли из-з пзухи свой тбк, чубуки из пльмового дерев с серебряным мундштуком и трубочкой, величиной с половину смого мленького женского нперстк. Тбк лежл в бумжном кисете, не более porte-monnaie. Японец брл оттуд щепоть тбку, сктывл его в комок, кк вту или пеньку, когд хотят положить ее в ухо, клл в трубку и, курнув рз три, выбрсывл пепел и прятл трубку з пзуху. Всё это деллось с удивительной быстротой. Тбк очень тонок и волокнист, кк лен, крсно-желтого цвет, и нпоминет немного вкусом турецкий, но только очень слб, видом похож н рыжие густые волосы.

Кк нвстривли они уши, когд рздвлся ккой-нибудь шум н плубе: их пугло, когд вдруг люди побегут по внтм или потянут ккую-нибудь снсть и зтопют. Они ехли с нми, лодк их с гребцми шл у нс н бкштове.

Нконец мы вошли н первый рейд и очутились среди островов и холмов. Здесь зстл нс штиль, и потом подул противный ветер; ндо было лвировть. "Куд ж вы? - говорили японцы, не понимя лвировки, - вм ндо сюд, нлево". Нконец вошли и н второй рейд, н укзнное место.

Что это ткое? декорция или действительность? ккя местность! Близкие и дльние холмы, один другого зеленее, покрытые кедровником и множеством других деревьев - нельзя рзглядеть кких, толпятся мфитетром, один нд другим. Нет ничего стршного; всё улыбющяся природ: з холмми, верно, смеющиеся долины, поля... Д смеется ли этот нрод? Судя по голым, плимым зноем гребцм, из которых вон трое звернулись, сидя н лодке, в одно ккое-то пестрое одеяло, от солнц, нельзя думть, чтоб нрод очень улыблся среди этих холмов. Все горы изрезны бороздми и обрботны сверху донизу.

Вон деревни жмутся в теснинх, кое-где рзбросны хижины. А это что: ккие-то знвески с нрисовнными н них, белой и черной крской, кругми? гербы Физенского и Стсумского удельных князей, скзли нм гости. Дунул ветерок, знвески зколеблись и обнружили пушки: в одном месте три, с рзвлившимися стнкми, в другом одн вовсе без стнк - кк стршно! Нши ртиллеристы подозревют, что н этих бтреях есть и деревянные пушки.

Где же Нгски? Город еще не видть. А! вот и Нгски. Отчего ж не Ннгски? оттого, что нстоящее нзвние - Нгски, букв н прибвляется тк, для шик, тк же кк и другие буквы к некоторым словм. "Нгски - единственный порт, куд позволено входить одним только голлндцм", - скзно в геогрфиях, и куд, ндо бы прибвить двно, прочие ходят без позволения. Следовтельно, привилегия ни в коем случе не н стороне голлндцев во многих отношениях.

"Тк это Нгски!" - слышлось со всех сторон, когд стли н якорь н втором рейде, в виду третьего, и все трубы нпрвились н местность, среди которой мы очутились. В Нгски три рейд: один очень открыт с моря и зщищен с двух сторон. Тм нлево, н срытом холме, строится бтрея и, кжется, по змечнию нших ртиллеристов, порядочня. Но город, конечно, не весь виден, говорили мы: это, вероятно, только чсть, и смя плохя, предместье; тут всё домишки д хижины! Где же здния, дворцы, хрмы, о которых пишет Кемпфер и другие, особенно Кемпфер, нсчитывя их невероятное число? Должно быть, тм, дльше, з мысом.

Но ккие виды вокруг! что з перспектив вдли! Вот стоишь при входе н второй рейд, у горы Пппенберг, и видишь море, но зто видишь только профиль мыс, згрждющего вид н Нгски, видишь и узенькую бухту Кибч, всю. Передвинешься н средину рейд - море спрячется, зто вдруг рздвинется весь злив нлево, с островми Кген, Ктксим, Кменосим, и видишь мыс en face, берег нпрво покжет свои обрботнные террсы, кк исполинскую зеленую лестницу, идущую по всей горе, от волн до облков.

Мы стли прекрсно. Вообрзите огромную сцену, в глубине которой, верстх в трех от вс, видны высокие холмы, почти горы, и у подошвы их куч домов с белыми известковыми стенми, черепичными или деревянными кровлями. Это и есть город, лежщий н берегу полукруглой бухты. От бухты идет пролив, широкий, почти кк Нев, с зелеными, холмистыми берегми, усеянными хижинми, бтреями, деревнями, кедровником и нивми.

Декорция бухты, рейд, со множеством лодок, стрнного город, с кучей сереньких домов, пролив с холмми, эт зелень, яркя н близких, бледня н дльних холмх, - всё тк грмонично, живописно, тк непохоже н действительность, что сомневешься, не нрисовн ли весь этот вид, не взят ли целиком из волшебного блет?

Что з зливцы, уголки, приюты прохлды и лени, обрзуют узор берегов в проливе! Вон тм идет глубоко в холм ущелье, темное, кк коридор, лесистое и ткое узкое, что, кжется, ежеминутно грозит рздвить длеко зпрятвшуюся туд деревеньку. Тут мленькя, обстновлення деревьями бухт, сонное зтишье, где всегд темно и прохлдно, где смый сильный ветер чуть-чуть рябит волны; тм беспечно отдыхет вытщення н берег лодк, уткнувшись одним концом в воду, другим в песок.

Нлево широкий и длинный злив с извилинми и углублениями. Посредине его Пппенберг и Кменосим - две горы-игрушки, покрытые ощетинившимся лесом, кк будто две головы с взъерошенными волосми. Их обтекют со всех сторон миньятюрные проливы, вдли видн отвесня скл и море.

Нпрво идет высокий холм с отлогим берегом, который тк и мнит взойти н него по этим зеленым ступеням террс и гряд, несмотря н зпрещение японцев. З ним тянется ряд низеньких, кпризно брошенных холмов, из-з которых глядят серьезно и угрюмо довольно высокие горы, отступив немного, кк взрослые из-з детей. Длее пролив, теряющийся в море; по светлой поверхности пролив чернеют рзброснные кмни. Н последнем плне синеет мыс Номо.

Пролив отделяет нгскский берег от остров Кген, который, в свою очередь, отделяется другим проливом от остров Ивосим, тм чисто, море и больше ничего.

Везде уступы, мыски или отствшие от берег, обросшие зеленью и деревьями глыбы земли. Местми группы зелени и деревьев лепятся н окринх утесов, точно исполинские букеты цветов. Везде перспектив, кртин, точно ртистически обдумння прихоть!

Но с стрнным чувством смотрю я н эти игриво-созднные, смеющиеся берег: неприятно видеть этот сон, отсутствие движения. Люди появляются редко; животных не видть; я только рз слышл собчий лй. Нет людской суеты; мло признков жизни. Кроме крульных лодок другие робко и торопливо скользят у берегов с двумя-тремя голыми гребцми, с слюнявым мльчишкой или остроглзой девчонкой.

Тк ли должны быть нселены эти берег? Куд спрятлись жители? зчем не шевелятся они толпой н этих берегх? отчего не видно рботы, возни, нет шум, гм, криков, песен - словом, кипения жизни или "мышьей беготни", по выржению поэт? зчем по этим широким водм не снуют взд и вперед проходы, тщится ккя-то неуклюжя большя лодк, звешення синими, белыми, крсными ткнями? Оттуд слышен однообрзный звук "бум-бум-бум" японского брбн: это, скжут вм, Физенский или Стсумский князья объезжют свои влдения.

Вы знете, что Япония рзделен н уделы, которые все звисят от сиогун, плтят ему днь и содержт войск. Город Нгски приндлежит ему, кругом лежт влдения князей.

Зчем же, говорю я, тк пусты и безжизненны эти прекрсные берег? зчем тк скучно смотреть н них, до того, что и выйти из кюты не хочется? Скоро ли же это всё зселится, оживится?

Мы спршивем об этом здесь у японцев, зтем и пришли, д вот не можем добиться ответ. Чиновники говорят, что ндо спросить у губернтор, губернтор пошлет в Едо, к сиогуну, тот пошлет в Мико, к микдо, сыну неб: сми решите, когд мы дождемся ответ!

Все мы стояли н плубе, кто чем знят; у всех почти трубы в рукх. Одни знимлись уборкою прусов, другие прилежно изучли крту, и в том числе дед, который от крты бегл н ют, с ют к крте; и хотя ворчл н неверность ее, н неизвестность мест, но был доволен, что труды его кончлись. Другие просто думли о том, что видели, глядя туд и сюд, в том числе и я. Меня хотя и знимл новость предмет и прониклся я прелестью окружвших нс кртин природы, но тут же, рядом с этими впечтлениями, чувствовлсь и особенно предчувствовлсь скук. Я бы охотно променял Японию н Мнилу, н Брзилию или н Сндвичевы остров - н что хотите. Не скучно ли видеть столько злогов природных сил, богтств, всяких дров в неискусных, или, скорее, несвободных, связнных ккими-то ненужными путми рукх!

Д я ли один скучю? Вон Петр Алексндрович сокрушительно вздыхет, не зня, кк он будет продовольствовть нс: ддут ли японцы провизии, будут ли возить свежую воду; если и ддут, то по кким ценм? и т. п. От презервов многие "воротят носы", говорит он.

Кстти о презервх: кжется, я о них не говорил ни слов. Это совсем изготовлення и герметически зкупорення в жестянкх провизия всякого род: супы, мясо, зелень и т. п. Полезное изобретение - что и говорить! Но дело в том, что эту провизию иногд есть нельзя: продвцы употребляют во зло доверенность покуптелей; поверить их нельзя: не стнешь вскрывть кждый нглухо зкупоренный и злитый свинцом ящик. После уже, в море, окжется, что говядин похож вкусом н телятину, телятин - н рыбу, рыб - н зйц, всё вместе ни н что не похоже. И чсто всё это имеет один цвет и зпх. Говорят, у фрнцузов делют презервы лучше: не зню. Мы купили их в Англии.

Вон и другие тоже скучют: Свич не знет, будет ли уголь, позволят ли рубить дров, пустят ли н берег освежиться людям? Брон нсупился, думя, удстся ли ему... хоть увидеть женщин. Он уж глзел н все японские лодки, ищ между этими голыми телми не ткое крсное и жесткое, кк у гребцов. Косы и кофты мужчин вводили его иногд в печльное зблуждение...

Японцы уехли. Нстл вечер; зтеплились звезды, и, вдобвок, между ними появилсь комет. Мы нблюдем ее уже третий вечер, едв успевя ловить н горизонте, - тк рно скрывется он.

Нс издли, сженях во ст от фрегт, и в некотором рсстоянии друг от друг окружли крульные лодки, ярко освещенные рзноцветными огнями в больших, круглых, кршеных фонрях из рыбьей кожи; н некоторых были дже смоляные бочки. С последним лучом солнц по высотм згорелись огни и нитями опоясли вершины холмов, унизли берег - словом, нельзя было нрочно зжечь иллюминции великолепнее в честь гостей, ккую японцы зжгли из стрх, что вот сейчс, того гляди, гости нпдут н них. Везде перекликлись крульные; лодки ходили взд и вперед. Гребцы гребли стоя, с криком "Оссильян, оссильян!", чтоб дружнее рботть. По горм, в лесу, огни, точно звезды, плвли, опускясь и подымясь по сктм холмов: видно было, что везде рсствлены люди, что н нс смотрели тысячи глз, сторожили кждое движение.

Всё мло-помлу утихло н нших судх. Пробили зорю, сыгрли гимн "Коль слвен нш Господь в Сионе", и мтросы улеглись. Многие из нс и чю не пили, не ужинли: всё смотрели н берег и н их отржения в воде, н иллюминцию, н лодки, толкуя, предскзывя успех или неуспех дел, догдывясь о хрктере этого нрод. Потом, один з другим, рзбрелись. Я остлся и вслушивлся в треск кузнечиков, доносившийся с берег, в тихий плеск волн; смотрел н игру фосфорических искр в воде и н дльние отржения береговых огней в зеркле злив. Здесь уже не было бурун, нводящего тоску н душу, кк н Бонинсим, только зрниц ярко игрл нд холмми. И я нконец ушел и лег спть, но долго еще мерещились мне женоподобные, приседющие японцы, их косы, кофты, и во сне преследовл долетвший до ушей крик "Оссильян, оссильян!"

"Хи! Хи! Хи!" - слышу в кюте у сосед, просыпясь поутру, спустя несколько дней по приходе, потом тихий шепот и по временм внезпное возвышение голос н кком-нибудь слове. Фддеев стоит подле меня с чем. "Двно ты тут?" - "В нчле седьмой стклянки, вше высокоблгородие". - "А теперь которя?" - "Д вон, слышишь?" В это время збил брбн, зигрл музык, знчит, восемь чсов. "Что тм ткое рядом в кюте?" - спросил я. "Известно что, японец!" - отвечл он. "Зчем они приехли?" - "А кто их знет?" - "Ты бы спросил". - "А кк я его спрошу? нм с ним говорить-то всё рвно кк свинье с курицей..."

От японцев нм отбоя нет: кждый день, с утр до вечер, по нескольку рз. Кких тут нет: оппер-бниосы, ондер-бниосы, оппер-толки, ондер-толки, и потом еще куч сволочи, их свит. Но лучше рсскзть по порядку, что позмечтельнее.

Н другой день, может быть и дня через дв после посещения переводчиков, приехли три или четыре лодки, укршенные флгми, флжкми, знчкми, гербми и пикми - всё трибуты военных лодок, хотя н лодкх были те же голые гребцы и ни одного солдт. Нм здесь всё еще было ново, и мы с нетерпением ждли, что это ткое. Лодки хоть куд: немного похожи н нши зимние крестьянские розвльни: широкие, плоскодонные, с открытой кормой. Они все чисто выстроены из белого лес, с нвесом, покрытым циновкми. Весл у гребцов длинные, состоящие из двух чстей, связнных посредине. Весло привязно к лодке, и гребец, стоя, ворочет его к себе и от себя. Гребцов, смотря по величине лодки, бывет от 4 до 8 и дже до 12 человек. Лодк - это плвучий дом. Тут есть всё: мленький очг - врить пищу - и вся домшняя утврь. Н крульных лодкх по очереди дежурят чиновники, чтоб нблюдть з ншими действиями. Этот порядок принят издвн в отношении ко всем инострнным судм.

Снчл вошли н плубу переводчики. "Оппер-бниосы", - говорили они почтительным шепотом, укзывя н лодки, сми стли в ряд. Вскоре покзлись и вошли н трп, потом н плубу двое японцев, поблгообрзнее и понряднее прочих. Переводчики встретили их, положив руки н колени и поклонившись почти до земли. З ними вошло человек двдцть свиты.

Оппер-бниосы, один худой, с приятным лицом, с выдвшеюся верхнею челюстью и большими зубми, похожими н клыки, кк у многих японцев. Другой рябовтый, с умным лицом и с ткою же челюстью, кк у первого. Н них, сверх черной кофты из льняной мтерии и длинного шелкового хлт, были еще цветные шелковые же юбки с рзрезнными бокми и шелковыми кистями. З пзухой, по обыкновению, был целый мгзин всякой всячины: тм лежл трубк, бумжник, плток для отирния пот и куч листков тонкой, проклеенной, очень крепкой бумги, н которой они пишут, отрывя по листку, в которую сморкются и, нконец, звертывют в нее, что нужно. Они присели, положив руки н колени, то есть поклонились ншим.

По-японски их зовут гокейнсы. Они стршие в городе, после губернтор и секретрей его, лиц. Их повели н ют, куд принесли стулья; гокейнсы сели, прочие откзлись сесть, почтительно укзывя н них. Подли чй, конфект, сухрей и слдких пирожков. Они выпили чй, покурили, отведли конфект и по одной звернули в свои бумжки, чтоб взять с собой; дже спрятли з пзуху по кусочку хлеб и сухря. Нливку пили с удовольствием.

Когд дошло дело до вопрос: зчем они приехли, один переводчик, толстый и рябой, по имени Льод, стл перед гокейнсми, низко поклонился и, оствшись в нклоненном положении, передл нш вопрос. Гокейнс тихо-тихо, почти шепотом, и скоро нчл говорить, ткже нгнувшись к переводчику, и все другие переводчики и другой гокейнс и чсть свиты тоже нклонились и слушли. "Хи, хи, хи!" - твердил переводчик отрывисто, пок гокейнс отвечл ему. Чстиц "хи" ознчет подтверждение речи, вроде "Д, слушю". Ее употребляют только млдшие, слушя стрших. Потом, когд гокейнс кончил, Льод потянул воздух в себя - и вдруг, выпрямившись перед нми, перевел, что они приехли предложить некоторые вопросы.

Он говорил обыкновенным голосом, иногд вдруг возвышл его н кком-нибудь слове до крик, кивл головой, улыблся. Прочие переводчики молчли: у них првило, когд стрший тут, другой молчит, но непременно слушет; тк они поверяют друг друг. Эт систем взимного шпионств немного похож н иезуитскую. Тк, их переводчик Сдгор - который стрх кк походил н пожилую девушку с своей седой косой, недоствло только очков и чулк в рукх, - молчл, когд говорил Льод, когд Льоды не было, говорил Сдгор, молчл Нрбйоси и т. д.

"Отчего у вс, - спросили они, вынув бумгу, исписнную японскими буквми, - скзли н фрегте, что корвет вышел из Кмчтки в ме, н корвете скзли, что в июле?" - "Оттого, - вдруг послышлся сзди голос комндир этого судн, который случился тут же, - я похерил дв месяц, чтоб не было придирок д рсспросов, где были в это время и что делли". Мы все зсмеялись, Посьет что-то придумл и скзл им в объяснение.

Корвет в смом деле вышел в ме из Кмчтки, но зходил н Сндвичевы остров. Мы спросили японцев, зчем это им? "Что вм з дело, где мы были? вм только вжно, что мы пришли".

Чтобы соглсить эту рзноголосицу, Льод вдруг предложил скзть, что корвет из Кмчтки, мы из Петербург вышли в одно время. "Лучше будет, когд скжете, что и пришли в одно время, в три месяц". Ему покзли крту и объяснили, что из Кмчтки можно прийти в неделю, в две, из Петербург в полгод. Он сконфузился и стл см смеяться нд собой.

Тут же покзли им кстти Россию и Японию. Увидев, кк последняя мл, они добродушно стли хохотть.

Им зметили, что нпрсно они обременяют себя и других этими вопросми. "В Едо ндо послть", - отвечли они. Потом следовл другой, третий вопрос, всё в том же роде. "И всё ндо в Едо посылть?" - "Всё!" скзл, потянув в себя воздух, Льод. "Ну, много же у вс дел в Едо!" подумл кто-то подле меня вслух. Но я, вспомнив, ккими вопросми осыпли японцы с утр до вечер ншего знменитого пленник, Головнин, ншел еще, что эти вопросы не тк глупы. Они уехли поздно ночью, улыбясь, приседя и клняясь.

А между тем нступл опять вечер с нитями огней по холмм, с отржением холмов в воде, с фосфорическим блеском моря, с треском кузнечиков и криком гребцов "Оссильян, оссильян!" Но это уж мло зняло нс: мы привыкли, ознкомились с местностью, и оттого шкнцы и ют тотчс опустели, кк только буфетчики, Янцен и Витул, ззвенели сткнми, вестовые, с фуржкми в рукх, подходили то к одному, то к другому с приглшением "Чй кушть".

Бниосм, н прощнье, скзно было, что есть дв письм: одно к губернтору, другое выше; чтоб з первым он прислл чиновник, другое принял см. "Скжем губернтору", - отвечли они. Они, желя выведть о причине ншего приход, спросили: не привезли ли мы потерпевших корблекрушение японцев, потом: не ндо ли нм провизии и воды - две причины, которые японцы только и считли достточными для иноземцев, чтоб являться к ним, и то в последнее время. А прежде, кк известно, они и потерпевших корблекрушение своих же японцев не пускли нзд, в Японию. "Вы уехли из Нипон, - говорили они, - тк ступйте куд хотите". С инострнцми поступли еще строже: их держли в неволе.

Но время взяло свое, и японцы уже не те, что были сорок, пятьдесят и более лет нзд. С нми они были очень любезны; спросили об именх, о чинх и должностях кждого из нс и всё зписли, вынув из-з пзухи склдную железную чернильницу, вроде нших стринных свечных щипцов. Тм был тушь и кисть. Они ловко влдеют кистью. Я попробовл было нписть одному из оппер-бниосов свое имя кистью рядом с японскою подписью - и осрмился: лтинских букв нельзя было узнть.

Прошло дня дв: в это время дно было знть японцм, что нм нужно место н берегу и провизия. Провизии они прислли небольшое количество в подрок, о месте объявили, что не смеют дть его без рзрешения из Едо.

Н третий день после этого приехли дв бниос: один бывший в прошедший рз, приятель нш Бб-Городзймон, который уже ознкомился с нми и освоился н фрегте, шутил, звл нс по именм, спршивл нзвние всего, что попдлось ему в глз, и зписывл. Он был, по-видимому, очень добр, жив, сообщителен. Другой - Смбро. Не думйте, чтоб в понятиях, словх, мнерх японц (з исключением рзве сморкнья в бумжки д прятнья конфект; но вспомните, кк сморкются две трети русского нрод и кк недвно брыни нши бросили ридикюли, которые нполнялись конфектми н чужих обедх и вечерх) было что-нибудь дикое, стрнное, поржющее европейц. Ровно ничего: только костюм д действительно нелепя прическ бросются в глз. Во всем прочем это нрод, если не срвнивть с европейцми, довольно рзвитой, рзвязный, приятный в обрщении и до крйности знимтельный своеобрзностью воспитния. Об этом придется говорить ниже.

Бниосы привезли с собой переводчиков, Льоду и Сдгору. Их принял снчл Посьет, потом дмирл в своей кюте. Бниосов посдили н мссивные кресл, несколько человек свиты сели сзди, н стульях. Адмирл поместился н софе, против них, мы вчетвером у окошек н длинном дивне. Льод и Сдгор стояли согнувшись, тк что лиц их вовсе было не видть и только шпги торчли вверх. Бб-Городзймон, нклонясь немного к Льоде и втягивя в себя воздух, нчл говорить шепотом, скоро и долго. У него преприятня мнер говорить: он говорит, кк женщин, тк что смые его откзы и противоречия смягчены этим тихим, лсковым голосом. "Хи, хи, хи", отрывисто и усердно повторял Льод, у которого подергивло плечи и пот ктился струями по вискм. В кюте было душно, снружи жрко, до 20°.

Льод, выслушв, выпрямился, обртился к Посьету, который сидел подле бниосов, и объявил, что губернтор просит прислть письмо, дресовнное собственно к нему. Про другое, которое следовло переслть в Едо, к высшим влстям, он велел скзть, что оно должно быть принято с соблюдением церемонил, он, губернтор, определить его см не в состоянии и потому послл в столицу просить рзрешения. "А кк скоро можно сделть путь туд и обртно?" - спросили их, зня, впрочем, что этот путь можно сделть недели в три и дже, кк говорит нглийский путешественник Бельчер, в две недели. Им скзно было и об этом. Бб отвечл, однко ж, что, вероятно, н ответ пондобится дней тридцть. Он извинялся тем, что ндо обдумть ответ, но дмирл нстивл, чтоб ответ прислли скорее. Тогд Сдгор отвечл, что курьер помчится, кк птиц.

Один из свиты всё носился с кким-то ящиком, звязнным в плток. Когд отдли письмо Бб-Городзймону, он рзвязл деревянный лкировнный ящик, поствил его н стол, принял письмо обеими рукми, поднял его, в знк увжения, ко лбу, положил в ящик и звязл опять в плток, укршенный губернторскими гербми. После этого перевязл узел снурком, достл из-з пзухи мленькую печть и приложил к снурку и отдл ящик своему чиновнику, скзв что-то переводчику. "Хи, хи, хи!" - повторял тот и, обртившись к нм, перевел, что письмо будет доствлено верно и в тот же день.

Адмирл предложил им звтркть в своей кюте, предоствив нм хозяйничть, см остлся в гостиной. Мы сели з большой стол. Подли, по обыкновению, чю, потом всё слдкое, до которого японцы большие охотники, пирожков, еще не помню чего, вино, нливку и конфекты. Японцы всмтривлись во всё, пробовли всего понемножку и звертывли в бумжку то конфекту, то кусочек торт, Льод прибвил к этому и вренья и всё спрятл в свою обширную клдовую, то есть з пзуху: "детям", - скзл он нм. Гостям было жрко в кюте, одни вынимли мленькие бумжные плтки и отирли пот, другие, особенно второй бниос, сморклись в бумжки, прятли их в рукв, обмхивлись веерми. О. А. Гошкевич звел ящик с музыкой, и вдруг тихо, под сурдиной, рздлось "Grвce, grвce" из "Роберт". Но это мло подействовло: Бб скзл, что у него есть две тбкерки с музыкой: голлндцы привезли. В углу нкрыт был другой стол, для нескольких лиц из свиты. Бб не пил совсем вин: он скзл, что постоянно стрдет головною болью и "оттого, - прибвил он, - вы видите, что у меня не совсем глдко выбрит голов". Ему предложили посоветовться с ншим доктором, но он поблгодрил и откзлся.

Вообще мы стрлись быть любезны с гостями, покзывли им, после звтрк, кртинки и, между прочим, в книге Зибольд изобржение японских видов: людей, здний, пейзжей и прочего. Они попросили покзть фрегт одному из бниосов, который еще в первый рз приехл. Их повели по плубм. Они рссмтривли пушки, ружья и внимтельно слушли объяснения о ружьях с новыми прицелми, купленных в Англии. Всё знимло их, и в этом любопытстве было много нивного, детского, хотя японцы и удерживлись слишком обнруживться.

Они пробыли почти до вечер. Свит их, прислужники, бродили по плубе, смотрели н всё, полурзиня рот. По фрегту рздвлось щелкнье соломенных сндлий и беспрестнно слышлся шорох шелковых юбок, тк что, в иную минуту, почудится что-то будто знкомое... взглянешь и рзочруешься! Некоторые физиономии до крйности глуповты.

Тут были, между прочим, дв или три стрик в пнтлонх, то есть ноги у них выше обтянуты синей мтерией, обуты в ткие же чулки, кк у всех, и потом в сндлии. Коротенькие мнтии были тоже синие. "Что это з люди?" спросили. "Солдты", - говорят. Солдты! нельзя ничего выдумть противоположнее тому, что у нс нзывется солдтом. Они, от стрости, едв стояли н ногх и плохо видели. Седя косичк, в три волос, не могл лежть н голове и торчл кверху; сквозь редкую косу проглядывл лысин цвет крсной меди.

Вообще не видно почти ни одной мужественной, энергической физиономии, хотя умных и луквых много. Д если и есть, тк зчесння сзди кверху кос и глдко выбритое лицо делют их непохожими н мужчин.

С лодок нлезло н трпы и русленя множество голых, полуголых и оборвнных гребцов. Н некоторых много-много, что синий длинный хлт - и больше ничего: ни пнтлон, ни кофт, ни сндлий. О шпкх я не упоминю, потому что здесь эт чсть одежды не существует. Н юге, в Ките, я видел, носят еще зимние мленькие шпочки, летом немногие ходят в остроконечных млйских соломенных шпкх, похожих н крышку от суповой миски, здесь ни одного японц не видно с покрытой головой. Они дже редко прикрывют ее и веером, кк китйцы. Едет иногд лодк с несколькими человекми: любо смотреть, кк солнце жрит их прямо в головы; лучи игрют н бритых, глдких лбх, точно н позолоченных мковкх ккой-нибудь бшни, и н кждой голове горит огнення точк. Кк бы, кжется, не умереть или, по крйней мере, не сойти с ум от эткой прогулки под солнечными лучми, им ничего, д еще под здешними лучми, которые, кк медные спицы, вонзются в голову!

Бб обещл доствить нм большое удобство: мытье белья в голлндской фктории. Нконец японцы уехли. Кто-то из них кликнул меня и схвтил з руку. "А, Бб, adieu!" - "Adieu", - повторил и он.

Дни мелькли з днями: вот уже вторя половин вгуст. Японцы одолели нс. Ездят кждый день рз по дв, то с провизией, то с вопросом или с ответом. Уж этот мне крйний Восток: пок, кроме крйней скуки, толку нет! Рзглядывешь, от нечего делть, их лиц и не знешь, что подумть о их происхождении. Кк им ни противно быть в родстве с китйцми, кк ни противоречт этому родству некоторые резкие отличия одних от других, но всякий рз, кк поглядишь н оклд и черты их лиц, скжешь, что японцы и китйцы близкя родня между собою. Те же продолговтые, смугло-желтые лиц, ткое же обрзовние челюстей, губ, выдвшиеся лбы и виски, несколько приплюснутый нос, черные и крие, средней величины, глз. Я не говорю уже о нрвственном сходстве: оно еще более подтверждет эту догдку. Вероятно, и те и другие вышли из одной колыбели, Средней Азии, и, конечно, соствляли одно племя, которое в незпмятные времен рспрострнилось по юго-восточной чсти мтерик и потом перешло н все окрестные остров.

Ттрский пролив и племення, нередкя в истории многих имеющих один корень нродов вржд могл рзделить нвсегд дв племени, из которых в одно, китйское, подмешлись, пожлуй, и мнчжуры, в другое, японское, млйцы, которых будто бы японцы, говорит Кемпфер, зстли в Нипоне и вытеснили вон. В языке их, по словм знющих по-китйски, есть некоторое сходство с китйским. И опять могло случиться, что первобытный, общий язык того и другого нрод - у китйцев тк и остлся китйским, у японцев мог смешться с языком quasi-млйцев или тех островитян, которых они зстли н Нипоне, Киузиу и других островх и которые могли быть, пожлуй, и курильцы.

Чем это не мнение, скжите н милость? Я зню, что я не понрвился бы з это японцм, до того, что они не прочь бы посдить меня и в клетку, блго я теперь в Японии. Они сми производят себя от небесных духов, потом соглшются лучше происходить с север, от курильцев, лишь не от китйцев. Но я готов отстивть свое мнение, теперь особенно, когд я только что рсстлся с китйцми, когд черты лиц их тк живы в моей пмяти и когд я вижу другие, им подобные. Чем же это не мнение? Ведь Кемпфер выводит же японцев прямо - откуд бы вы думли? от ввилонского столпотворения! Он ведет их толпой, или колонией, кк он нзывет, из-з Кспийского моря, через всю Азию в Китй, и оттуд в Японию, прямо тк, кк они есть, с готовым языком, нрвми, обычями, чуть не с узелком под мышкой, в котором были звязны вот эти нынешние их кофты с гербми и юбки. Змечу еще, что здесь кроме рзличия, которое клдут между простым и непростым нродом обрз жизни, пищ, воспитние и знятия, есть еще другое, резкое, несомненно племенное рзличие. Когд всмтривешься пристльно в лиц стрших чиновников и их свиты и многих других, толпящихся н окружющих нс лодкх, невольно придешь к зключению, что тут сошлись и смешлись дв племени. Простой нрод действительно имеет в чертх большое сходство с млйцми, которых мы видели н Яве и в Сингпуре. А тк кк у японцев строже, нежели где-нибудь, соблюдется нетерпимость смешения одних слоев обществ с другими, то и немудрено, что порботившее племя до сих пор остется не слитым с порбощенным.

Срвните японское воспитние с китйским: оно одинково. Одн и т же привилегировння, древняя религия синто, или поклонение небесным духм, кк и в Ките, длее буддизм. Но и тут и тм господствует более нрвственно-философский, нежели религиозный, дух и совершенное рвнодушие и того и другого нрод к религии. Зтем одинкое трудолюбие и способности к ремеслм, любовь к земледелию, к торговле, одинкие вкусы, один и тот же род пищи, одежд - словом, во всем нйдете подобие, в иных случях до того, что удивляешься, кк можно допустить мнение о рзноплеменности этих нродов!

И те и другие подозрительны, недоверчивы: спсются от опсностей з системой змкнутости, кк з кменной стеной; у обоих одн и т же цивилизция, под влиянием которой об нрод, кк дв брт в семье, росли, рзвивлись, созревли и сострелись. Если бы эт цивилизция был зимствовн японцми от китйцев только по соседству, кк от чужого племени, то отчего же мнчжуры и другие нроды кругом остются до сих пор чуждыми этой цивилизции, хотя они еще ближе к Китю, чем Япония?

Нет, пусть японцы хоть сейчс посдят меня в клетку, я, с упрямством Глилея, буду утверждть, что они - отрезнные ломти китйской семьи, ее дети, ушедшие н остров и, по геогрфическому своему положению, зпершиеся тм до ншего приход. И смые остров эти, если верить геологм, должны соствлять чсть, оторввшуюся некогд от мтерик...

Вм, может быть, покжется стрнно, что я вхожу в подробности о деле, которое, в глзх многих, привыкших считть безусловно Китй и Японию з одно, не подлежит сомнению. Вы, конечно, того же мнения, кк и эти многие, кк и я, кк и все вероятно, словом - tout le monde. Только японцы оскорбляются, когд инострнцы, по невежеству и врврству, кк говорят они, смешивют их с китйцми. Я зтронул этот вопрос только потому, что я... в Японии теперь. А кто сюд попдет, тот неминуемо коснется и вопрос о сходстве японцев с китйцми. Это здесь кпитльный вопрос. Я только следую примеру других. Что делть: от скуки вдлся в педнтизм!

Зто избвляю себя и вс от дльнейших воззрений и догдок: рссмотрите эти вопросы н досуге, в кбинете, с помощью ученых источников. Буду просто рсскзывть, что вижу и слышу.

Говоря об источникх, упомяну, однко ж, об одном, чуть ли не смом любопытном. Уств от Кемпфер, я нпл н одну струю книжку в библиотеке моего сосед по кюте, тоже о Японии или о Японе, кк говорит зглвие, и о вине гонения н христин, сочинения Крон и Ггенр, переведенные чрез Степн Коровин, Синбиринин и Iвн Горлiцкого. К сожлению, конец стрницы, с обознчением год издния, оторвн. З этой книгой я отдыхл от подробных и подчс утомительных описний почтенного Кемпфер и других вторитетов. Что з крткость, что з добродушие! ккой язык! Не могу не поделиться с вми ученым нслждением и выпишу н выдержку, с дипломтическою точностью, дв-три мест о Японии и о японцх:

"...остров Ябдии, о котором скзует Птоломей, есть оной, его же ныне нрицют островом Нифон".

"...империя Японскя ныне обретется сочинен из многих островов, из которых некия могут быти и не остров, но полуостров".

"Компния Голлндскя во Индии восточной пребывш тогд в тком великом блгоденствии, по истинне весм великом..."

"Чтож бы то ткое ни было, воспитние ли, или кк то естественно, что жены тм (в Японии) добры, жестоко верны и очень стыдливы".

"Много имеют японцы блгосклонности к отцм и к мтерям и тк умствуют, что тот, который в этом поползнется, того уже боги покзнят".

"Доходы вельмож бывют от рзного произношения стрны, которою кто влдеет. У инных земля много произносит жит, инныи вынимют много золот и сребр, прочии меди, олов, свинц..."

И этим языком и тоном нписн вся эт любопытня книг, вероятно современниц "Телемхиды"!

Я ленился зписывть имен всех приезжвших к нм гокейнсов и толков. Бб ездил почти постоянно и всякий рз привозил с собой ккого-нибудь нового бниос, вероятно приятеля, желвшего посмотреть большое судно, четырехршинные пушки, ядр, с человеческую голову величиной, послушть музыку и посмотреть ученье, военные тревоги, бегнье по внтм и мневры с прусми. Однжды, при них, зствили мтрос мршировть: японцы сели н юте н пяткх и с восторгом смотрели, кк четырест человек стройно перекидывли в рукх ружья, точно перья, потом шли, ног в ногу, под музыку, будто одн одушевлення мсс. При них ктлись и н шлюпкх, которые, кк птицы с рспущенными крыльями, скользили по воде, опрокинувшись почти совсем н бок.

Японцы тихо, с улыбкой удовольствия и удивления, сообщли друг другу змечния н своем звучном языке. Некоторые из них, и особенно один из переводчиков, Нрбйоси 2-й (их дв брт, двоюродные, инче гейстр), молодой человек лет 25-ти, говорящий немного по-нглийски, со вздохом сознлся, что всё виденное у нс приводит его в восторг, что он хотел бы быть европейцем, русским, путешествовть и зглянуть куд-нибудь, хоть бы н Бонинсим...

Бедный, доживешь ли ты, когд твои соотечественники, волей или неволей, пустят других к себе или повезут своих в другие мест? Ты, конечно, будешь из первых. Этот Нрбйоси 2-й очень скромен, здумчив; у него нет столбняк в лице и мнерх, ккой зметен у некоторых из японцев, нет ткже смоуверенности многих, которые совершенно довольны своею учстью и ни о чем больше не думют. Видно, что у него бродит что-то в голове, сознние и потребность чего-то лучшего против окружющего его... И он не один ткой. В этих людях будущность Японии - и нш успех.

Крсивых лиц я почти не видл, оригинльных много, большя чсть, почти все. Вон, посмотрите, они стоят в куче н плубе, около шпиля, не то зберутся н вхтенную скмью. Зчеснные снизу косы придют голове вид груши, кофты нпоминют ндетые в рукв кцвейки или мнтильи с широкими руквми, длее хлт и туфли. Одно лицо толстое, мясистое, другое длинное, худощвое, птичье; брови дугой, и ткой взгляд, который см доклдывет о глупости головы; третий рябой - рябых много - никк не может спрятть верхних зубов. Один смотрит, подняв брови, кк мтросы, купясь, один з другим бросются с русленей прямо в море и н несколько мгновений исчезют в воде; другой присел нд люком и не сводит глз с того, что делется в кют-компнии; третий, сидя н стуле, уствил глз в пушку и не может от стрости свести губ. Стоят н ногх они неуклюже, опустившись корпусом н коленки, и большею чстью смотрят сонно, вяло: видно, что их ничто не волнует, что нет в этой мссе людей постоянной идеи и цели, ккя должн быть в мыслящей толпе, что они едят, спят и больше ничего не делют, что привыкли к этой жизни и любят ее. Это всё свит.

Бниосы тоже, з исключением некоторых, Ббы-Городзймон, Смбро, не лучше: один скжет свой вопрос или ответ и потом сонно зевет по сторонм, пок переводчик передет. Рзве ученье, внезпный шум н плубе или что-нибудь подобное рзбудит их внимние: они вытрщт глз, нвострят уши, потом опять впдют в птию. И музык перестл шевелить их. Нет оживленного взгляд, смелого выржения, живого любопытств, бойкости всего, чем тк сознтельно влдеет европеец.

Один только, кроме Нрбйоси 2-го, о котором я уже говорил, обртил н себя мое внимние, еще один - и тем он был зметнее. Я не зню его имени: он приндлежл к свите и не входил с бниосми в кюту, куд, по тесноте и жру, впусклись немногие, только необходимые лиц. Он высок ростом, строен и держл себя прямо. Совестно ли ему было, что он не был допущен в кюту, или просто он признвл в себе другое ккое-нибудь достоинство, кроме чести быть японским чиновником, и понимл, что окружет его, - не зню, но он стоял н плубе гордо, в крсивой, небрежной позе. Лицо у него было европейское, черты првильные, губы тонкие, челюсти не выдвлись вперед, кк у других японцев. Незметно тоже было в выржении лиц ни тупого смодовольств, ни комической вжности или нивной, огрниченной веселости, кк у многих из них. Нпротив, в глзх, кжется, мелькло сознние о своем японстве и о том, что ему недостет, чего бы он хотел. Видите ли, и японец может быть интересен, но кк редко! Если он приедет еще рз, непременно познкомлюсь с ним, узню его имя, ззову в кюту и кк-нибудь дознюсь, что он ткое. Я дже думю, не инкогнито ли он тут, не из любопытств ли змешлся в свиту и приехл посмотреть, что мы з люди.

Вечером в тот день, то есть когд японцы приняли письмо, они, по обещнию, приехли скзть, что "отдли письмо", в чем мы, впрочем, нисколько не сомневлись.

Дня через три приехли опять гокейнсы, то есть один Бб и другой, по обыкновению новый, смотреть фрегт. Они пожелли видеть дмирл, объявив, что привезли ответ губернтор н письм от дмирл и из Петербург. Бниосы передли, что его превосходительство "увидел письмо с удовольствием и хорошо понял" и что пострется всё исполнить. Принять дмирл он, без позволения, не смеет, но что послл уже курьер в Едо и ответ ндеется получить скоро.

Время между тем тянулось и нконец дотянулось до 9-го сентября. Ждли ответ из Едо, знимлись и скучли, не знимлись - и тоже скучли. Рзвлечений почти никких. То нши поедут н корвет, то с корвет приедут к нм - обедть, пить чй. Готовят ккую-то пьесу для тетр. Японцы посещют нс, но пок реже. Вскоре, однко ж, они стли посещть нс чще, и вот почему. В нчле приезд мы просили прислть нм провизии, рзумеется з деньги, и скзли, что инче не возьмем. В ответ н это японцы зпели свою песню, то есть что ндо послть в Едо, в верховный совет, тот доложит сиогуну, сиогун микдо, и поэтому ответ скоро получить - унмоглик! невозможно. Губернтор прислл только небольшое количество живности и зелени, прося принять это в подрок. Ему скзли, что возьмут с условием, если и он примет ответный подрок, контр-презент, кк они нзывют.

Нши, взятые из Китя и н Бонинсим, утки и куры чстию сострелись, не столько от времени, сколько от кчки, пушечных выстрелов и других дорожных и морских беспокойств, чстью просто были съедены. Ндо было послть трнспорт в Китй, з быкми и живностью, шкуну, с особыми прикзниями, н север, к берегм Сибири. Об этом объявили губернтору, зтем чтоб он дл прикзние своим, при возврщении нших судов, впустить их беспрепятственно н рейд. Он ужсно встревожился, опсясь, вероятно, не з подкреплением ли идут суд, и поспешно прислл скзть, чтобы мы не посылли трнспорт, что свежую провизию мы можем покупть от голлндцев, они будут получть от японцев.

Мы обрдовлись, и дмирл принял предложение, трнспорт все-тки послл, потому что быков у японцев бить зпрещено кк полезный рбочий скот и они мяс не едят, всё рыбу и птиц, поэтому мы говядины достть в Японии не могли. Д притом ндо было послть бумги и письм, через Гонконг и Ост-Индию, в Европу. Губернтор ужсно опростоволосился. А мы в выигрыше: в неделю дв рз дется длиння зписк прислть того, другого, третьего, живности, зелени и т. п. От этого, по середм и пятницм, куч японцев толпится н плубе. Вот сегодня одн пртия приехл скзть, что другя везет свинью, и точно привезли. Вчер не преминули снчл дть знть, что привезут воды, потом уже привезли. Дже и ту воду, которя следовл н корвет, они привезли снчл к нм н фрегт, скзть, что привезли, потом уже н корвет, который стоит сжен н сто пятьдесят ближе к городу. Теперь беспрестнно слышишь щелкнье соломенных подошв, потом визг свиньи, которую тщт н трп, тм глухое пдение мешк с редькой, с кпустой; вон корзинку яиц тщт, потом фруктов, груш, больших, крепких и годных только для компот, и ккисов, или ккофиг.

Мы воспользовлись этим случем и стли помещть в реестрх рзные вещи: трубки японские, рбочие лкировнные ящики с инкрустцией и т. п. Но вместо десяти-двдцти штук они вдруг привезут три-четыре. Н мою долю достлось, однко ж, кое-что: ящик, трубк и другие мелочи. Хотелось бы выписть по нескольку штук н кждого, но скупо возят. З ящик побольше берут по 12 тилов (тил - около 3 р. сс.), поменьше - 8.

Промхнувшись рз, японцы стли слишком осторожны: дмирл скзл, что, в ожиднии ответ из Едо об отведении нм мест, ндо свезти пок н пустой, лежщий близ нс, кмень хронометры для поверки. Об этом вскользь скзли японцм: что же они? н другой день н кмне воткнули дерево, чтоб сделть кмень похожим н берег, н который мы обещли не съезжть. Фрсёры!

30-го вгуст, в Алексндров день, был звтрк у именинник брон Шлипенбх н корвете. Было очень весело. Между рзличными рзвлечениями было одно, очень змечтельное. Н плубу явилось человек осьмндцть мльчиков, от 12 до 16 лет. Они стройно и соглсно пели ромнсы, хоровые песни: у одного чистый, звучный сопрно, у другого прекрсный контрльто. Нконец, двое смых мленьких плясли по-русски. Их зствляли говорить низусть бсни Крылов. У всех нерусские физиономии - кто бы это были? Кмчдлы! Они учтся в школе, в Петропвловске, и готовятся в лоцмнские и штурмнские должности. Вот где зжглсь искр просвещения и искусств! Все эти мльчики по прздникм ездили н фрегт и прекрсно хором пели обедню.

Нс посетил в нчле сентября помощник здешнего обер-гофт, или директор голлндской фктории, молодой человек, по имени... збыл кк. Смого обер-гофт зовут Донкер Курциус. Он происходит из строй голлндской фмилии. С помощником приехл куч японских переводчиков: они не отходили от него ни н шг. С ним зговорили по-фрнцузски, но он просил говорить не инче кк по-голлндски, опсясь японцев. Жлкое положение - сидеть в тюрьме, бог знет из чего! Этот молодой человек уже девять лет здесь. Он скзл, что н другой день явится см обер-гофт с визитом. Но тот ни н другой, ни н третий день не являлся, потом дл знть, что нездоров. Нконец, когд, по возврщении ншего трнспорт из Китя, дмирл послл обер-гофту половину бык, кк редкость здесь, он блгодрил коротенькою зписочкой, в которой выржлось большое удовольствие, что дмирл понял нстоящую причину его мнимой невежливости.

2-го сентября, ночью чс в дв, здул жесточйший ветер: порывы с гор, из ущелий, были стршные. В три чс ночи, несмотря н луну, ничего не стло видно, только блистл неяркя молния, но без гром, или его не слыхть было з ветром.

Трудно, живучи н берегу, предствить себе ткой ветер! Гул от него, шум снстей, комндный крик - просто д! Я в свое окошечко видел блуждющий свет фонрей, слышл, точно подземный грохот, стук трвимой цепи и глухое, тяжелое пдение другого якоря. Рссвело. Я вышел н плубу; жрко; дышть густым, влжным и теплым воздухом было тяжело до тоски. Я перешел в кпитнскую кюту, сел тм н окно и смотрел н море: оно нпоминло выдержнный нми в Китйском море ургн. Отдли третий якорь. Весь рейд был кк один огромный водоворот. Вод крутилсь и кипел, ветер с воем мчл ее в виде пыли, сек волны, которые, кк стдо преследуемых животных, метлись н прибрежные кменья, потом н берег, зтопляя н мгновение хижины, бтреи, плетни и плисды. Японские лодки, притясь под берегом, кчлись, кк скорлупки.

Чсов в семь утр мгновенно стихло, нступил отличня погод. Следующя и вчершняя ночи были тк хороши, что не уступли тропическим. Ккие нежные тоны - снчл розового, потом фиолетового, вечернего неб! ккя грциозня, игривя группировк облков! Лун бел, прозрчн, и ккой мягкий свет льет он н всё!

Но скучно и жрко: бесконечное нше лето, нчвшееся с янвря, у берегов Мдеры, тянется до сих пор, кк кошмр. Пройдет ли оно? Сегодня хотя и прохлдно, но ндолго ли? "Дйте срок: ужо здует от тропиков, будет вм прохлд!" - пророчески, кк сибилл, ворчит дед. Дни идут однообрзно. Встют мтросы в четыре чс (они ложтся в восемь), и нчинется мытье плубы с песком и кменьями. Это делется нд моей головой. Проснешься, послушешь и опять зснешь, д ведь кк слдко, под это трение кмня и песку об доски, кк под дробный стук дождя в деревянную кровлю! От шести до семи с половиной встют и офицеры и идут к поднятию флг, потом пьют чй, потом - кто куд. Нчинется ученье, тревоги, движение прусми. Я, если хорош погод, иду н ют и любуюсь окрестностями, смотрю в трубу н холмы, рзглядывю деревни, хижины, движущиеся фигуры людей, вглядывюсь внутрь хижин, через широкие двери и окн, без рм и стекол, рссмтривю проезжющие лодки с группми японцев; потом сжусь з рботу и рботю до обед. Обедют от чсу до половины третьего, потом сон, потом прогулк, одни и те же битые и перебитые рзговоры. А тм чй, прогулк по плубе, при звукх музыки ншего оркестр, зтем кртин вечерней зри и великолепно сияющих, точно бенгльскими огнями, в здешнем редком и прозрчном воздухе звезд. Ходишь вечером посидеть то к тому, то к другому; улягутся нконец все, идти больше не к кому, идешь к себе и сдишься вновь з рботу.

Приезд японцев не рз прерывет нши дневные знятия. Зслышишь щелкнье их туфлей по плубе, оствишь перо, возьмешь фуржку и пойдешь смотреть, зчем приехли. Вот тк приехли они 5 сентября. Мне нездоровилось: я, ослбевший, зснул до обед. Фддеев будит: "Поди, вше высокоблгородие, японцы здесь: приехл новый, ткой толстой". Я зстл его уже у дмирл с другими японцми. У него круглое, полное и смуглое лицо, без румянц, кк у всех у них, с выдвшимися донельзя верхними зубми, с постоянною, отчсти невольною, по причине выдвшихся зубов, улыбкою. Он очень проворен и суетлив; зовут его Кичибе. Он приехл поговорить о церемониле, с кким нужно принять послнник и бумгу в верховный совет. А! знчит, получен ответ из Едо, хотя они и говорят, что нет: лгут, инче не смели бы рссуждть о церемониле, не зня, примут ли нс. Мне поручено соствить проект церемонил, то есть кк поедет дмирл в город, ккя свит будет сопровождть его, ккя встреч должн быть приготовлен и т. п. Это очень вжное дело здесь.

6-го.

Тк и есть, ответ получен. Сегодня явился опять новый стрший переводчик Кичибе и скзл, что будто сейчс получили ответ. У меня бумг о церемониле был готов, когд меня позвли в дмирльскую кюту, где были японцы. К. Н. Посьет стл им передвть изустно, по-голлндски, сттьи церемонил. Кичибе улыблся, кряхтел, едв сидел от нетерпения н стуле, выслушивя его слов. Он ссыллся н ншего послнник Резнов, говоря, что у него было горздо меньше свиты. Ему отвечли, что это нм не пример, что нынешнее посольство предпринято в больших рзмерх, оттого и свиты больше. Адмирл потому более нстивл н этом, что всем офицерм хотелось быть н берегу.

Не предвидя возможности посылть к вм писем из Нгски, я перестл писть их и нчл вести дневник. Но случй послть письмо предствляется, и я вырывю несколько листов из дневник, чем и зключу это письмо. Сообщу вм, между прочим, о ншем свиднии с нгскским губернтором, кк оно зписно у меня под 9-м сентября.

"Что это, откуд я? где был, что видел и слышл? Прожил ли один чс из тысячи одной ночи, просидел ли в волшебном блете, или это тк мелькнул перед нми один из тех клейдоскопических узоров, которые мелькнут рз в вообржении, порзят своею яркостью, невозможностью и пропдут без след?

Вы, конечно, бывли во всевозможных блетх, видли много кртин в восточном вкусе и потом збывли, кк минутную мечту, кк вздорный сон, прерввший строгую думу, оторввший вс от нстоящей жизни? Ну если б вдруг вм скзли, что этот блет, эт мечт, узор, сон - не блет, не мечт, не узор и не сон, чистейшя действительность? "Где-нибудь н островх, у Излер?" - возрзите вы. Д, н островх конечно, но не у Излер, у Овосвы Бунго-но-кми-см, нгскского губернтор. Мы сейчс от него.

Не подумйте, чтоб тм порзил нс ккя-нибудь нелепя пестрот, от которой глзм больно, груды ярких ткней, дргоценных кмней, ковров, рбески - всё, что нзывют восточною роскошью, - нет, этого ничего не было. Нпротив, всё просто, скромно, дже бедно, но всё стрнно, ново: что шг, то небывлое для нс.

Еще 5, 6 и 7 сентября ежедневно ездили к нм гокейнсы договривться о церемониле ншего посещения. Вы тм в Европе хлопочете в эту минуту о том, быть или не быть, мы целые дни бились нд вопросми: сидеть или не сидеть, стоять или не стоять, потом кк и н чем сидеть и т. п. Японцы предложили сидеть по-своему, н полу, н пяткх. Стньте н колени и потом сядьте н пятки - вот это и знчит сидеть по-японски. Попробуйте, увидите, кк ловко: пяти минут не просидите, японцы сидят по нескольку чсов. Мы объявили, что не умеем тк сидеть; вот не хочет ли губернтор сидеть по-ншему, н креслх? Но японцы тоже не умеют сидеть по-ншему, кжется, чего проще? с непривычки у них зтекют ноги. Припомните, кк угощли друг друг Журвль и Лисиц, - это буквльно одно и то же.

Н другой день рно утром явились японцы, середи дня опять японцы и к вечеру они же. То и дело приезжет их длиння, широкя лодк с шелковым хвостом н носу, с рзрубленной кормой. Это млдшие толки едут скзть, что сейчс будут стршие толки, те возвещют уже о прибытии гокейнсов. Зчем еще? "Д всё о церемониле". - "Опять?" - "Мнение губернтор привезли". -"Ну?" - "Губернтор просит, нельзя ли н полу-то вм посидеть?.." - нчл со смехом и ужимкми Кичибе.

Он, воротясь из Едо, куд был послн, кжется, присутствовть при переговорх с мерикнцми, зменил Льоду и Сдгору, кк стрший.

"Ах ты, Боже мой! ведь скзли, что не сядем, не умеем, и плтья у нс не тк сшиты, и тяжело нм сидеть н пяткх..." - "Д вы сядьте хоть не н пятки, просто, только протяните ноги куд-нибудь в сторону..." - "Не оствить ли их н фрегте?" - ворчли у нс и нконец рссердились. Мы объявили, что привезем свои кресл и стулья и сядем н них, губернтор пусть сидит н чем и кк хочет.

Кичибе, Льод и Сдгор - все поникли головой, но потом соглсились. Всё это говорили они в кпитнской кюте. Адмирл объявил им утром свой ответ и, узнв, что они вечером приехли опять с пустякми, с объяснениями о том, кк сидеть, уже их не принял, поручил рзговривть с ними нм. "Д вот еще, - просили они, - губернтор желл бы угостить вс, тк просит принять звтрк". - "С удовольствием", - прикзл скзть дмирл. "После рзговор о делх, - продолжл Кичибе, - губернтор пойдет к себе отдохнуть, и вы тоже пойдете отдохнуть в другую комнту, - прибвил он, вертясь н стуле и судорожно смеясь, - д и... позвтркете". - "Одни? спросили его, - вы никк с ум сошли? У нс в Европе этого не делется". "По-японски это весьм употребительно, - скзли они, - мы тк всегд..."

Но, кжется, лгли: они хотели подржть дмирлу, который велел приготовить, в первое свидние с японцми н фрегте, звтрк для гокейнсов и поручил нм угощть их, см не присутствовл. Боже мой! сколько просьб, молений! Кичибе вертелся, суетился; у него по вискм лились потоки исприны. Льод клнялся, улыблся, кк только мог хуже. Суровый Сдгор и тот осклбился. Но мы были непреклонны. Все толки опечлились. Со вздохом перешли они потом к другим вопросм, нпример к тому, в чьих шлюпкх мы поедем, и опять нчли усердно предлгть свои, говоря, что они этим хотят вырзить нм увжение. Но мы уклонились и скзли, что у нс много своих; опять упршивнья с их стороны, откз с ншей. У них вытянулись лиц.

Всё это ткие мелочи, о которых стрнно бы было спорить, если б они не вели з собой довольно вжных последствий. Уступк их нстояниям в пустякх могл дть им повод требовть уступок и в серьезных вопросх и, пожлуй, повести к некоторой зносчивости в сношениях с нми. Оттого дмирл и придерживлся постоянно принятой им в обрщении с ними системы: кротости, вежливости и твердости, кк в мелочных, тк и в вжных делх. По мелочм этим, которыми нчлись нши сношения, японцм предстояло соствить себе о нс понятие, нм устновить тон, который должен был господствовть в дльнейших переговорх. Поэтому обстоятельство это горздо вжнее, нежели кжется с первого взгляд.

У нс стли думть, чем бы окзть им внимние, чтоб смягчить откзы, и придумли сшить легкие полотняные или коленкоровые бшмки, чтоб ндеть их, сверх спог, входя в японские комнты. Это<|>- восточный обычй скидть обувь: и японцм, конечно, должно понрвиться, что мы не хотим топтть их пол, н котором они едят, пьют и лежт. Пошл сумтох: ндо было в сутки сшить, рзумеется н живую нитку, бшмки. Всех зняли, кто только умел держть в рукх иглу. Судя по тому, кк плохо были сшиты мои бшмки, я подозревю, что их шил см Фддеев, хотя он и обещл дть шить пруснику. Некоторые из нс подумывли было ехть в клошх, чтоб было что снять при входе в комнту, но для однообрзия последовли общему примеру. Впрочем, я, пожлуй, не прочь бы и споги снять, дже сесть н пол, лишь бы присутствовть при церемонии.

Вечером, видим, опять едут японцы. "Который это рз? зчем?" - "Д всё о церемониле". - "Что еще?" - "Губернтор просит, нельзя ли вм угоститься без него: тк выходит хорошо по-японски", - говорит Кичибе. "А по-русски не выходит", - отвечют ему. Нчлись поклоны и упршивнья. "Ну хорошо, скжите им, - прикзл объявить дмирл, узнв, зчем они приехли, - что, пожлуй, они могут подть чй, тк кк это их обычй; но чтоб о звтрке и помину не было".

Японцы обрдовлись и тому, особенно Кичибе. Видно, ему прикзно от губернтор непременно устроить, чтоб мы приняли звтрк: губернтору, конечно, предписно от горочью, этому от сиогун. "Еще губернтор, нчл Кичибе, - просит нсчет шлюпок: нельзя ли вм ехть н ншей..." "Нельзя", - коротко и сухо отвечено ему.

Стли потом договривться о свите, о числе людей, о круле, о носилкх, которых мы требовли для всех офицеров непременно. И обо всем ндо было спорить почти до слез. О музыке они не сделли, против ожидния, никкого возржения; вероятно, всем, в том числе и губернтору, хотелось послушть ее. Уехли.

Н другой день, 8-го числ, явились опять, попробовли, по обыкновению, нстоять н угощении звтрком, ткже н том, чтоб ехть н их шлюпкх, но нпрсно. Им очень хотелось нстоять н этом, конечно зтем, чтоб покзть нроду, что мы не едем сми, нс везут, словом, что чужие в Японии воли не имеют.

Потом переводчики попросили изложить по-голлндски все пункты церемонил и отдть бумгу им для доствления губернтору. Им скзно, что бумг к вечеру будет готов и чтоб они приехли з ней; но они объявили, что лучше подождут. Я ушел обедть, они всё ждли, потом лег спть, опять пришел, они не уезжли, и тк прождли до ночи. Им дли н юте обедть, и Посьет обедл с ними. Нужды нет, что у них не едят мяс, они ели у нс пирожки с говядиной и суп с курицей. Велели принести с лодок и свой обед, между прочим рыбу, жреную, прессовнную и рзрезнную првильными кусочкми. К. Н. Посьет говорит, что это хорошо. Не зню, првд ли: он в деле гстрономии ткой снисходительный.

Они уехли, скзв, что свидние нзнчено звтр, 9-го числ, что рентмейстер, первый после губернтор чиновник в городе, и дв губернторские секретря приедут известить нс, когд губернтор будет готов принять. Мы нзнчили им в 10-ть чсов утр. Тут они пустились в договоры, кк примем, где посдим чиновников. "Н креслх, н дивне, н полу: пусть сядут, кк хотят, нпрво, нлево, пусть влезут хоть н стол", - скзно им. "Нельзя ли нрисовть, кк они будут сидеть?" - скзл Кичибе.

Ну сделйте милость, скжите, что делть с тким нродом? А ндо говорить о деле. Дй Бог терпение! Вот что знчит зпереться от всех: незметно в детство впдешь.

Нстло вожделенное утро. Мы целый месяц здесь: знем подробно японских свиней, оленей, дже рков, не говоря о смих японцх, о Японии еще ничего скзть не могли. "Фддеев! весь прдный костюм мне приготовить; и ты поедешь; оденься". Все нрядились в прдные плтья. Я спросил белый жилет, смотрю - он уже не белый, желтый. Шелковые глстухи, лйковые перчтки - все были в кких-то чрезвычйно ровных, круглых и очень недурных пятнх, рзных видов, смотря по цвету, нпример н белых перчткх были зеленовтые пятн, н плевых орнжевые, н коричневых мск и тк длее: всё от морской сырости. "Что ж ты не проветривл? - строго зметил я Фддееву, - видишь, ни одной годной пры нет?" - "Д это тк нрочно сделно", - отвечл он, порженный круглой, првильной формой пятен. "А глстухи тоже нрочно с пятнми?" Фддеев стороной посмотрел н глстухи. "И они в пятнх, - скзл он про себя, - что з чудо!"

Но о перчткх нечего было и хлопотть: мы с преля, то есть с мыс Доброй Ндежды, и не пробовли ндевть их - нпрсный труд, не нденешь в этом жру, и нденешь, тк будешь не рд - не скинешь после.

В 10-м чсу приехли, снчл оппер-бниосы, потом и секретри. Мне и К. Н. Посьету поручено было их встретить н шкнцх и проводить к дмирлу. Около фрегт собрлось более ст японских лодок с голым нродонселением. Слвно: пестроты нет, все в одном и том же костюме, с большим вкусом! Мы с Посьетом ждли у грот-мчты, скоро ли появятся гости и что з секретри в Японии, похожи ли н нших?

Вот идут по трпу и ступют н плубу, один з другим, и стрые и молодые японцы, и об одной, и о двух шпгх, в черных и серых кофтх, с особенно тщтельно причеснными зтылкми, с особенно чисто выбритыми лбми и бородой, - словом, молодец к молодцу: длиннолицые и круглолицые, смые смуглые, и изжелт, и посветлее, подслеповтые и с выпученными глзми, то донельзя глдкие, то до невозможности рябые. А что з челюсти, что з зубы! И всё это лезло, лезло н плубу... Д будет ли конец? Покзлись переводчики, з ними и секретри. "Которые же секретри? где?" спршивли мы. "Д вот!.."

Весь этот люд, то есть свит, все до одного вдруг, кк по комнде, положили руки н колени, и поклонились низко, и долго оствлись в тком положении, кк будто хотят игрть в чехрду. "Это-то секретри?" Н трп шли, перевливясь с ноги н ногу, дв стрик, лет 70-ти кждый, плешивые, с седыми жиденькими косичкми, в богтых штофных юбкх, с широкой брхтной по подолу обшивкой, в белых бумжных чулкх и, кк все прочие, в соломенных сндлиях. Они едв подняли веки н нс, н всё, что было кругом, и тотчс же опустили. Грянул музык - опять они подняли веки и опять опустили. Потом тихо поплелись, шркя подошвми, куд мы повели их, не глядя по сторонм. Оппер-бниосы тут же поступили в их свиту и шли з ними. И они, в свою очередь, хикли, когд те обрщли к ним речь. Снчл их привели в кпитнскую кюту и посдили, по вчершнему рисунку, н дв кресл. Прочие не смели сесть. Секретри объявили, что желли бы видеть дмирл.

Тк же сонно, не глядя ни н что вокруг, спустились они в дмирльскую кюту. Тм, чтоб почтить их донельзя, подложили им н кресл, в отличие от свиты, по сфьяновой подушке, тк что ноги у них не доствли до полу. Чего, кжется, почетнее? Им принесли чю и нливки. Чй они хлебнули, от нливки откзлись, скзв, что им некогд, что они приехли только от губернтор объявить, что его превосходительство ожидет русских. Они просили нс не тотчс ехть вслед з ними, чтоб успеть приехть вовремя и встретить нс. "Нши лодки тк скоро, кк вши, ходить не могут", прибвили они. Бниосы остлись, чтоб ехть с нми".

9-го сентября.

День рождения его имперторского высочеств великого князя Констнтин Николевич. Когд, после молебн, мы стли сдиться н шлюпки, в эту минуту, по свистку, взвились кверху по снстям свернутые флги, и люди побежли по реям, лишь только русский флг появился н дмирльском ктере. Едв ктер тронулся с мест, флги всех нций мгновенно рзвернулись н обоих судх и ярко зпестрели н солнце. Вместе с гимном "Боже, цря хрни" грянуло троекртное ур. Все бывшие н шлюпкх японцы, человек до пятисот, н минуту оцепенели, потом, в свою очередь, единодушно оглсили воздух криком изумления и восторг.

Впереди шл дмирльскя гичк: К. Н. Посьет ехл в ней, чтоб устновить н берегу почетный крул. Сзди ехл ктер с крулом, потом другой, с музыкнтми и служителями, длее шлюпк с офицерми, з ней ктер, где был дмирл со свитой. Сзди шел еще вельбот; тм сидел один из офицеров. Впереди, сзди, по бокм торопились во множестве японские шлюпки - одни, чтоб идти рядом, другие хотели обогнть. Ехли медленно, около чс; музык игрл всё время. По бтреям, пристням, холмм - везде толпились кучи бритых голов, рзноцветных, больше синих, хлтов. Лодки, кк утки, плвли вокруг, но близко к нм не подходили.

Мы с любопытством смотрели н великолепные берег пролив, мимо которых ехли. Я опять не мог зщититься от досды, глядя н мест, где природ сделл с своей стороны всё, чтоб дть человеку случй приложить и свою творческую руку и нделть чудес, и где человек ничего не сделл. Вон тот холм, кк он ни зелен, ни приютен, но ему чего-то недостет: он должен бы быть увенчн белой колонндой с портиком или виллой с блконми н все стороны, с прком, с бегущими по отлогостям тропинкми. А тм, в рытвине, хорошо бы устроить спуск и дорогу к морю д пристнь, у которой шипели бы проходы и гомозились люди. Тут, н высокой горе, стоять бы монстырю с бшнями, куполми и золотым, длеко сияющим из-з кедров, крестом. Здесь бы хорошо быть склдочным мгзинм, перед которыми теснились бы суд с лесом мчт...

"А что, если б у японцев взять Нгски?" - скзл я вслух, увлеченный мечтми. Некоторые зсмеялись. "Они пользовться не умеют, - продолжл я, что бы было здесь, если б этим портом влдели другие? Посмотрите, ккие мест! Весь Восточный окен оживился бы торговлей..."

Я хотел рзвивть свою мысль о том, кк Япония связлсь бы торговыми путями, через Китй и Корею, с Европой и Сибирью; но мы подъезжли к берегу. "Где же город?" - "Д вот он", - говорят. "Весь тут? з мысом ничего нет? тк только-то?"

Мы не верили глзм, глядя н тесную кучу серых, невзрчных, одноэтжных домов. Нлево, где я предполгл продолжение город, ничего не было: пустой берег, мленькие деревушки д отдельные, вероятно рыбчьи, хижины. По мысм, которыми змыкется пролив, всё те же дрянные бтреи д ккие-то низенькие и длинные здния, вроде кзрм. К берегм жмутся неуклюжие большие лодки. И всё звешено: и домы, и лодки, и улицы, нрод, которому бы очень не мешло звеситься, ходит уж чересчур нрспшку.

Я нчитлся о многолюдстве японских городов и теперь понять не мог, где же помещется тут до шестидесяти тысяч жителей, кк говорит, кжется, Тунберг? "Сколько жителей в Нгски?" - спросил я однжды Бб-Городзймон, через переводчик рзумеется. Он повторил вопрос по-японски и посмотрел н другого бниос, тот н третьего, этот н ондер-бниос, ондер-бниос н переводчик. И тк вопрос и взгляд дошли опять до Ббы, но без ответ. "Иногд бывет меньше, - скзл нконец Сдгор, - в другой рз больше". Вот вм и ответ! Они всего боятся; всё им зпрещено: проврутся во вздоре - и з то бед. Я спросил однжды, кк зовут сиогун. "Не знем", - говорят. Впрочем, у них имя госудря действительно почти тйн, или по крйней мере они, из блгоговения, не произносят его; по смерти его ему дют другое имя. У них вообще есть обычй менять имен по нескольку рз в жизни, в рзные эпохи, нпример при женитьбе и тому подобных обстоятельствх.

Мы всё ближе и ближе подходили к городу: везде, н высотх, и по берегу, и н лодкх, тьмы людей. Вот нконец и голлндскя фктория. Несколько голлндцев сидят н блконе. Мне покзлось, что один из них поклонился нм, когд мы порвнялись с ними. Но вот нши передние шлюпки пристли, дмирльский ктер, в котором был и я, держлся н веслх, ожидя, пок тм всё устновится.

Берег! берег! Нконец мы ступили н японскую землю. Мы вышли н кменную пристнь. Ну, берег не очень знимтельный: хоть и не выходить!

Н пристнь вел довольно высокя, из дикого кмня, лестниц. Нбережня плотно убит был песком: это широкя площдк. Домы были звешены сплошной, синей и белой, холстиной. Крул построился в две шеренги по првую сторону пристни, офицеры по левую. Сзди толпился тощей кучкой нрод, мелкий, большею чстью некрсивый и голый. Видно было, что н нбережную пустили весьм немногих: прочие глядели с крыш, из-з знвесок, провертя в них отверстия, с террс, с гор - отвсюду. В толпе суетился ккой-то стрик с злым лицом, тоже не очень одетый. Он унимл нрод, не двл лезть вперед, чему кроме убедительных слов немло способствовл ему предлиння жердь, которя был у него в рукх.

Едв дмирл ступил н берег, музык зигрл, крул и офицеры отдли честь. А где же встреч, кто ж примет: одни переводчики? Нет, это шутки! Велено спросить, узнть и вытребовть.

Переводчики зсуетились, збегли, мы пок осмтривли носилки, или "норимоны" по-японски, которые, по уговору, ожидли нс н берегу. Их было двендцть или еще, кжется, больше, по числу офицеров. Я думю, их собрли со всего город. Они зменяют в Японии нши креты. Носилки, довольно крсивые н взгляд, обиты рзными мтериями, укршены знчкми и кистями. Но в них сесть было нельзя: или ног, или головы девть некуд. "Не для пыток ли зведены у них эти экипжи?" - подумешь, глядя н них. Полунгие носильщики н толстой жерди, продетой вверху, несут норимоны н плечх. Всё это крйне неловко, не то что в Ките. В Гонконге меня носили в препокойных и удобных носилкх, вроде нших кчелей, н которых простой нрод кчется н Святой неделе. В них сидишь, кк в креслх. Кроме носилок был тут, говорят, еще и лошдь. Я не зметил лошди и не зню, зчем он был. В этой сумтохе простительно и слон не зметить. Кое-кто из нших попробовли было влезть в эти клетки, то есть носилки, но тотчс же выскочили и пошли пешком.

Нконец явился ккой-то стрик с сонными глзми, хорошо одетый; з ним свит. Он стл неподвижно перед нми и смотрел н нс вяло. Не зню, торжественность ли они выржют этим птическим взглядом, но только снчл, без привычки, трудно без смеху глядеть н эти фигуры в юбкх, с косичкми и голыми коленкми.

Я стоял сзди, в свите дмирл, в хвосте ншей колонны. Вдруг впереди рздлсь комнд "Мрш вперед!", музык грянул, и весь отряд тронулся с мест. Слышлись мерные и дробные шги идущих в ногу мтросов. Отошли не более ст сжен по песчной нбережной и стли поднимться н другую кменную лестницу. По сторонм рсствлены были, н сжень один от другого, японские... Ужели это солдты? Посмотрите, что это ткое: взятые н подбор, поменьше ростом, японцы в мленьких, в форме воронки, лкировнных шпкх, с сонными глзми. Они стояли, откинувшись корпусом нзд, ноги врозь, с согнутыми коленкми. Н плечх у них, кзлось, были ружья: ндо подозревть тк, потому что смые ружья спрятны в чехлх, может быть, были одни чехлы без ружей. Здесь всё может быть, чего в других местх не бывет.

Мы еще были внизу, колонн змеилсь уже по лестнице, штыки сверкли н солнце, музык уходил вперед и игрл всё глуше и глуше. Скомндовли: "Левое плечо вперед!" - колонн сжлсь, точно змей, в кольцо, потом рстянулсь и взял нпрво; музык зигрл еще глуше, кк будто вошл под свод, и вдруг смолкл.

Нд головой у нс голубое, чудесное небо, вдли террсы гор, кругом стрння улиц с непохожими н нши домми и людьми тоже.

Мы звернули з колонной нпрво, прошли ворот и очутились н чистом, мощеном дворе перед широким деревянным крыльцом без дверей.

Прежде всего бросется в глз необыкновення опрятность двор, деревянной, крытой циновкми лестницы, нконец, и смих японцев. В этом им ндо отдть спрведливость. Все они отличются чистотой и опрятностью, кк в своей собственной персоне, тк и в плтье. Кк бы в этой густой косе не присутствовть рзным зпхм, н этих хлтх не быть пятнм? Нет ничего. Не говорю уже о чиновникх: те и опрятно и со вкусом одеты; но взглянешь и н нищего, видишь нготу или рзорвнный хлт, пятен, грязи нет. Тогд кк у китйцев, нпример, чего не нтерпишься, стоя в толпе! Один зпх сндльного дерев чего стоит! от дыхния, нпитнного чесноком, кжется, мух умрет н лету. От японцев никкого зпх. Глядишь н голову: через косу сквозит бритый, но чистый череп; голые руки длеко видны в широком рукве: смуглы, првд, но все-тки чисты. Мнеры у них приличны; в обрщении они вежливы - словом, всем бы порядочные люди, д нельзя с ними дел иметь: медлят, хитрят, обмнывют, потом откжут. Бить их жль. Они ткой порядок устроили у себя, что если б и зхотели не откзть или вообще сделть что-нибудь ткое, чего не было прежде, дже и хорошее, тк не могут, по крйней мере добровольно. Нпример: вот они решили, лет двести с лишком нзд, что европейцы вредны и что с ними никкого дел иметь нельзя, и теперь сми не могут изменить этого. А, уж конечно, они убедились, особенно в новое время, что если б пустить инострнцев, тк от них многому бы можно нучиться: жить получше, быть посведущее во всем, сильнее, богче.

Првительство знет это, но, по крйней пмяти, боится, что христинскя вер вредн для их зконов и влстей. Пусть бы оно решило теперь, что это вздор и что необходимо опять сдружиться с чужестрнцми. Д кк? Кто нчнет и предложит? Члены верховного совет? - Сиогун велит им рспороть себе брюхо. Сиогун? - Верховный совет предложит ему уступить место другому. Микдо не предложит, если бы и вздумл, тк сиогун не сошьет ему нового хлт и дст дв дня сряду обедть н одной и той же посуде.

Известно, что этот микдо (нстоящий, зконный госудрь, отодвинутый узурпторми-нместникми, или сиогунми, н здний плн) не может ни ндеть дв рз одного плтья, ни двжды обедть н одной посуде. Всё это кждый день меняется, и сиогун ккуртно поствляет ему обновки, но простые, подешевле.

Японцы тк хорошо устроили у себя внутреннее упрвление, что совет не может сделть ничего без сиогун, сиогун без совет и об вместе без удельных князей. И тк систем их держится и будет держться н своих искусственных основниях до тех пор, пок не помогут им ниспровергнуть ее... мерикнцы или хоть... мы!

А теперь они еще пок боятся и подумть выглянуть н свет Божий из-под этого колпк, которым тк плотно сми нкрыли себя. Кк они испугны и огорчены ншим внезпным появлением у их берегов! Четыре большие судн, огромные пушки, множество людей и твердый, небывлый тон в предложениях, смостоятельность в поступкх! Что ж это ткое?

Кк они зсуетились, когд попросили их убрть подльше крульные лодки от нших судов, когд вдруг вздумли и послли одно из судов в Китй, другое н север без позволения губернтор, который привык, чтоб судно не кчнулось н японских водх без спрос, чтоб дже шлюпки европейцев не ездили по гвни! Теперь им холодно объявляют, чего хотят и чего не хотят. Они думют противиться, иногд вдруг зговорят по-прежнему, требуют, сми глзми умоляют не откзть, чтоб им не достлось свыше. Им поствится всякя нш вин в вину. Узнв, что звтр нше судно идет в море, они бегут к губернтору и торопятся привезти рзрешение. Мы хохочем. Они объявили, что с бтрей будут плить, звидя суд в море, и этим нмекнули, что у них есть пушки, которые дже плят. "Плите", - отвечем с улыбкой. Просят не ездить длеко по рейду - мы ничего не отвечем и едем. А губернтор всё еще поднимет нос: делет зпросы, хочет нстивть, д вдруг и спустится, уступит.

Двно ли сркзмом отвечли японцы н совет голлндского короля отворить ворот европейцм? Им приводили в пример китйцев, скзв, что те пускли европейцев только в один порт, и вот что из этого вышло: открытие пяти портов, торговые трктты, отмен стеснений и т. п. "Этого бы не случилось с китйцми, - отвечли японцы, - если б они не пускли и в один порт".

А вот теперь инострнцы постучлись и в их зветные ворот с двух сторон. Пришел и их черед прктически решть вопрос: пускть или не пускть европейцев, это всё рвно для японцев, что быть или не быть. Пустить гости опять принесут свою веру, свои идеи, обычи, уствы, товры и пороки. Не пускть... но их и теперь четыре судн, пожлуй, придет и десять, всё с длинными пушкми. А у них смих недлинные, и без стнков или н соломенных стнкх. Есть еще ружья с фитилями, сбли, дже по две з поясом у кждого, и отличные... д что с этими игрушкми сделешь?

Пустить или не пустить - легко скзть! Пустить - когд им было тк тихо, покойно, хорошо - и спть и есть. Не пустить... кк гости сми пойдут, д тк, что губернтор не успеет прислть и позволения? С кем посоветовться? у кого спросить? Губернтор не смеет решить. Он пошлет спросить в верховный совет, совет доложит сиогуну, сиогун - микдо. Этот прямой и непосредственный родственник неб, брт, сын или племянник луны мог бы, кжется, решить, но он сидит с своими двендцтью супругми и несколькими стми их помощниц, сочиняет стихи, игрет н лютне и кушет кждый день н новой посуде. Губернтору велят н всякий случй прогнть, истребить инострнцев или по крйней мере ни з что не пускть в Едо. Губернтору лучше бы, если б мы, минуя Нгски, прямо в Едо пришли: он отслужил свой год и, сдв должность другому, прибывшему н смену, готовился отпрвиться см в Едо, домой, к семейству, которое удерживется тм првительством и служит порукой з муж и отц, чтоб он не ншлил кк-нибудь н грнице. А пок мы здесь, он не может ехть, дже когд приедет другой губернтор. И вот губернтор нчинет спровживть гостей нейдут; чуть он громко зговорит или не исполняет просьб, не шлет свежей провизии, мешет шлюпкм ктться - ему грозят идти в Едо; если не присылет, по вызову, чиновников - ему говорят, что сейчс поедут сми искть их в Нгски, и чиновники едут. "Будьте вы прокляты!" - думет, вероятно, он, и чиновники то же, конечно, думют; только переводчик Кичибе ничего не думет: ему всё рвно, возьмут ли Японию, нет ли, он продолжет улыбться, покзывть свои фортепино изо рту, хикет и перед губернтором, и перед нми.

Но что же делть им? и пустить нельзя, и не пустить мудрено. Они попробуют хитрить: то скжут, что мы съели всех свиней в Нгски, и скоро не будет свежей провизии; продют утку по тлеру з штуку, думя этим ндоесть. Ничего не берет! Тлеры плтят и едят дорогих уток, всё рвно кк дешевых. Кк поступить? Свысок ли, кк прежде, или кк требует время и обстоятельств? Они, в недоумении, пробуют и то и другое. Они видят, что их систем змкнутости и отчуждения, в которой одной они искли спсения, их ничему не нучил, только остновил их рост. Он, кк школьня зтея, мгновенно рушилсь при появлении учителя. Они одни, без помощи; им ничего больше не остется, кк удриться в слезы и скзть: "Виновты, мы дети!" и, кк детям, отдться под руководство стрших.

Кто же будут эти стршие? Тут хитрые, неугомонные промышленники, мерикнцы, здесь горсть русских: русский штык, хотя еще мирный, безобидный, гостем пок, но сверкнул уже при лучх японского солнц, н японском берегу рздлось "Вперед!" Avis au Japon!

Если не нм, то мерикнцм, если не мерикнцм, то следующим з ними - кому бы ни было, но скоро суждено опять влить в жилы Японии те здоровые соки, которые он смоубийственно выпустил вместе с собственною кровью из своего тел, и одряхлел в бессилии и мрке жлкого детств.

Я не рз упомянул о рзрезывнии брюх. Кжется, теперь этот обычй употребляется реже. После ншего приход, когд првительство убедится, что и ему смому, не только подднным, придется изменить многое у себя, конечно будут пороть брюхо еще реже. А вот пок что говорит об этом обыче мой ученый источник, из которого я привел некоторые мест в нчле этого письм:

"Кким же обрзом тое отпрвляется, кк себе чрево рспрывть, тким: собирют своих родителей и вместе идут в пгод, посреди того пгод постилют циновки и ковры, н тех сдятся и пиршествуют, н прощнии ядят иждивительно и слдко, пьют много. И кк уже пир окончится, тот, который должен умереть, вствет и рзрезывется нкрест, тк что его внутренняя вся вон выходят. Которыя ж смеляе, то, по тком действии, и глотку себе перерезывют. Думю, что рзных обрзцов, кк себе чрево рспрывть, между ими боле до пятьдесяти восходит".

Кжется, инострнцм, если только уступит првительство, с японским нродом собственно не будет больших хлопот. Он чувствует сильную потребность в рзвитии, и эт потребность проговривется во многом. Притом он беден, нуждется в сообщении с другими. Порядочные люди, особенно из переводчиков, обрщвшихся с европейцми, охют, кк я писл, от скуки и недосттк жизни умственной и нрвственной. Низший клсс тоже с звистью и удивлением поглядывет н нши суд, н людей, просит у нс вин, пьет ждно водку, хвтет брошенный кусок хлеб, с детским любопытством вглядывется в безделки, ловит н лету в своих лодкх ккую-нибудь тряпку, прячет. К нм подъехл недвно лодк: в ней были дв гребц, н носу небрежно лежл хорошо одетый мльчик лет триндцти. Видно, что он выпросился погулять, посмотреть корбль и других людей. Гребцы, по обыкновению, хвтли всё, что им ни бросли, но не ели, подвли ему: он смотрел с любопытством и прятл. Им спустили н веревке бутылку вин, водки, дли сухрей, конфект - всё брли. Д и высший клсс, кжется, тяготится отчуждением от мир и своей сонной и бесплодной жизнию. Кто-то из переводчиков проговорился нм, что, в приезд Резнов, в их верховном совете только двое, из семи или осьми членов, подли голос в пользу сношений с европейцми, теперь только дв голос говорят против этого. Кликни только клич - и японцы толпой вырвутся из ворот своей тюрьмы. Они общежительны, охотно увлекются новизной; и не преследуй у них шпионы, кк контрбнду, кждое прошептнное с инострнцми слово, обмененный взгляд, нши суд сейчс же, без всяких тркттов, звлены бы были всевозможными товрми, без помощи сиогун, который все брыши берет себе, нужды нет, что Япония, по словм влстей, стрн бедня и торговть будто бы ей нечем.

Сколько у них жизни кроется под этой птией, сколько веселости, игривости! Куч способностей, дровний - всё это видно в мелочх, в пустом рзговоре, но видно ткже, что нет только содержния, что все собственные силы жизни перекипели, перегорели и требуют новых, освежительных нчл. Японцы очень живы и нтурльны; у них мло тких нелепостей, кк у китйцев; нпример, тяжелой, педнтической, устрелой и ненужной учености, от которой люди дуреют. Нпротив, они всё выведывют, обо всем рсспршивют и всё зписывют. Все почти бывшие в Едо голлндские путешественники рсскзывют, что к ним нрочно посылли японских ученых, чтоб зимствовть что-нибудь новое и полезное. Между тем китйский ученый не смеет дже вырзить свою мысль живым, употребительным языком: это зпрещено; он должен выржться, кк покзно в книгх. Если японцы и придерживются строго, то из боязни только нового, хотя и убеждены, что это новое лучше. Они сми скучют и зевют, тогд кк у китйцев, по рсскзм, этого нет. Решительно японцы - фрнцузы, китйцы - немцы здешних мест.

Но пок им не рстолковно и особенно не докзно, что им хотят добр, не зл, они боятся перемен, хотя и желют, не доверяют чужим и ведут себя, кк дети. Они теперь мечутся, меряют орудия, когд они н них нведены, хотят в одну минуту выучиться строить бтреи, лить пушки, ядр и дже - стрелять. Они не понимют, что Россия не был бы Россией, Англия Англией, в торговле, войне и во всем, если б кждую зперли н змок. Не дети ли, когд думли, что им довольно только не хотеть, тк их и не тронут, не пойдут к ним дже и тогд, если они претерпевших корблекрушение и брошенных н их берег инострнцев будут сжть в плен, купеческие суд гонять прочь, военные учтиво просить уйти и не приходить? Они думли, что и всё тк будет, что не доберутся до них, не зхотят или не смогут.

Вот они теперь ссылются н свои зконы, обычи, полгя, что этого довольно, что всё это будет увжено безусловно, несмотря н то что сми они не хотели знть и слышть о чужих зконх и обычях. З нстойчивостью кроется стрх, что мы не послушем, не исполним их кпризов. Им хочется откзть в требовниях, но хочется и узнть, что им з это будет: в смом ли деле будут дрться, и больно ли? Ужели не пощдят их? Кжется, нет - и, пожлуй, припомнят все: пролитую кровь христин, оскорбление послнников, тюрьмы пленных, грубости, ндменность, чвнство. Еще дел не нчлись, н Лю-чу, в прихожей у порог, и в Ките ткже, стоит нетерпеливо, кк у долго не отпирющихся дверей, толп миссионеров: они ждут не дождутся, когд нстнет пор восстновить дерзко поверженный крест...

А нечего делть японцм против корблей: у них, кроме лодок, ничего нет. У этих лодок, кк и у китйских джонок, прус из циновок, очень мло из холст, д еще открытя корм: оттого они и ходят только у берегов. Кемпфер говорит, что в его время сиогун зпретил строить суд инче, чтоб они не ездили в чужие земли. "Нечего, дескть, им тм делть".

Но я збыл, что нс ждет Овосв Бунго-но-кми-см, нгскский губернтор. Мы остновились н крыльце, крул и музыкнты н дворе. В сенях, или первой комнте, устлнной белыми циновкми, мы увидели и нших переводчиков. Впереди всех был Кичибе. Уж он мялся от нетерпения: ему, по-видимому, двно хотелось очнуться от своей неподвижности, посуетиться, поговорить, пошуметь и побегть. Только что мы н крыльцо, он вскочил, нчл клняться, склил зубы и усердно покзывл рукой н нфилду комнт, приглшя идти. Тут нчлсь церемония ндевнья коленкоровых бшмков. Мы нтскивли, нтскивли с Фддеевым, едв нтщили. Я не узнл Фддеев: весь в крсном, в ливрее, с стоячим воротником, н вытяжке, лицо н сторону - неподржем! Он числился при дмирльской кюте с откомндировнием, для прислуги, ко мне.

Мы пошли по комнтм: с одной стороны зклеення вместо стекол бумгой оконня рм доходил до полу, с другой - подвижные бумжные, рзрисовнные, и весьм недурно, или сделнные из позолоченной и посеребренной бумги ширмы, тк что не узнешь, одн ли это огромня зл или несколько комнт.

В глубине зл сидели, в несколько рядов, тесной кучей, н пяткх человеческие фигуры в богтых плтьях, с комическою вжностью. Ни бровь, ни глз не шевелились. Не слышно и не видно было, дышт ли, мигют ли эти фигуры, живые ли они, нконец? И сколько их! Вот целые ряды в большой комнте; вот две мссивные фигуры седых стриков посжены в мленьком проходе, кк фрфоровые куклы; длее тянутся опять длинные шеренги. Тут и молодые и стрые с густыми и жиденькими косичкми, похожими н крысий хвост. Ккие лиц, ккие выржения н них! Ни одн фигур не смотрит н нс, не следит с ждным любопытством з нми, ведь этого ничего не было у них сорок лет, и почти никто из них не видл других людей, кроме подобных себе. Между тем все они уствили глз в стену или в пол и, кжется, побились об зклд о том, кто сделет лицо глупее. Все, более или менее, успели в этом; многие, конечно, неумышленно.

Общий вид кртины был оригинлен. Я был кк нельзя более доволен этим стрнным, фнтстическим зрелищем. Тишин был идельня. Рздвлись только нши шги. "Бшмки, бшмки!" - слышу вдруг чей-то шепот. Гляжу н мне споги. А где бшмки? "Еще з три комнты оствил", - говорят мне. Я увлекся и не зметил. Я нзд: в смом деле, коленкоровые бшмки лежли н полу. Сидевшие в этой комнте фигуры продолжли сидеть тк же смирно и без нс, кк при нс; они и не взглянули н меня. Догоняю товрищей, но отстлых не я один: то тот, то другой нклонится и подбирет бшмки. Нконец входим в злу, светлее и больше других; спрв стоял, в нише, золоченый большой лук: знк ли это губернторского сн или тк, укршение - я добиться не мог. Зл, кк и все прочие комнты, устлн был до того мягкими циновкми, что идешь, кк по тюфяку. Здесь эффект сидящих н полу фигур был еще ярче. Я нсчитл их тридцть.

В одно время с нми покзлся в злу и Овосв Бунго-но-кми-см, высокий, худощвый мужчин, лет пятидесяти, с вжным, строгим и довольно умным выржением в лице. Овосв - это имя, Бунгоно - нечто вроде фмилии, которя, кжется, дется, кк и в некоторых европейских госудрствх, от влдений, поместьев или земель, по крйней мере тк у высшего сословия. Чстиц "но" повторяется в большей чсти фмилий и есть, кжется, не что иное, кк грммтическя форм. Кми - почетное нзвние, вроде ншего и квлер; см - господин, титул, прибвляемый сзди имен всех чиновных лиц.

Мы взимно рсклнялись. Клняясь, я случйно взглянул н ноги проклятых бшмков нет кк нет: они лежт подле спог. Опирясь н руку брон Крюднер, которую он протянул мне из сострдния, я с трудом нпялил их н ноги. "Нехорошо", - прошептл брон и зсмеялся слышным только мне д ему смехом, похожим н кшель. Я, вместо ответ, покзл ему н его ноги: они были без бшмков. "Нехорошо", - прошептл я в свою очередь.

А между тем губернтор, после первых приветствий, просил передть ему письмо и, укзывя н стоявший н столике мленький лкировнный ящик, предложил положить письмо туд.

Тут бы следовло, кжется, говорить о деле, но губернтор просил прежде отдохнуть, бог ведет от кких подвигов, и потом уже возобновить рзговор, см скрылся. Первя чсть свидния прошл, по уговору, стоя.

В отдыхльне, кк мы прозвли комнту, в которую нс повели и через которую мы проходили, уже не было никого: сидящие фигуры убрлись вон. Тм стояли привезенные с нми кресло и четыре стул. Мы тотчс же и рсположились н них. А кому недостло, те присутствовли тут же, стоя. Нечего и говорить, что я пришел в отдыхльню без бшмков: они остлись в приемной зле, куд я должен был сходить з ними. Нконец я положил их в шляпу, и дело тм и остлось.

З нми вслед, шумной толпой, явились знкомые лиц - переводчики: они ринулись н пол и в три ряд уселись по-своему. Мы звели с ними рзговор. "У вс стекол нет вовсе в рмх?" - спросил К. Н. Посьет. "Нет", - был ответ. "У вс все домы в один этж или бывют в дв этж?" - спршивл Посьет. "Бывют в дв", - отвечл Кичибе и поглядел н Льоду. "И в три", скзл тот и поглядел н Сдгору. "Бывют тоже и в пять", - скзл Сдгор. Мы зсмеялись. "Чсто у вс бывют землетрясения?" - спросил Посьет. "Д, бывют", - отвечл Сдгор, глядя н Льоду. "Кк чсто: в десять или двдцть лет?" - "Д, и в десять, и в двдцть лет бывют", скзл Льод, поглядывя н Кичибе и н Сдгору. "Горы рсседются, и домы пдют", - прибвил Сдгор. И в этом тоне продолжлся весь рзговор.

Вдруг из дверей явились, один з другим, двендцть слуг, по числу гостей; кждый нес обеими рукми чшку с чем, но без блюдечк. Подойдя к гостю, слуг ловко пдл н колени, клнялся, ствил чшку н пол, з неимением столов и никкой мебели в комнтх, вствл, клнялся и уходил. Ужсно неловко было тянуться со стул к полу в ншем плтье. Я протягивл то одну, то другую руку и нсилу достл. Чй отличный, кк желтый китйский. Он густ, крепок и ромтен, только без схру.

Опять появились слуги: кждый нес лкировнную деревянную подствку, с трубкой, тбком, мленькой глиняной жровней, с горячими углями и пепельницей, и тем же порядком ствили перед нми. С этим еще было труднее возиться. Японцм хорошо, сидя н полу и в просторном плтье, проделывть все эти штуки: нбивть трубку, зкуривть углем, вытряхивть пепел; нм кково со стул? Я опять вспомнил угощенье Лисицы и Журвля.

Хотя тбк японский был нм уже известен, но мы сочли долгом выкурить по трубке, если только можно нзвть трубкой эти нперстки, в которые не поместится щепоть нюхтельного, не то что курительного тбку. Кжется, я выше скзл, что японский тбк чрезвычйно мягок и крошится длинными волокнми. Он тк мелок, что в пчке, с первого взгляд, похож н кучу ккой-то темно-крсной пыли.

Кичибе суетился: то побежит в приемную злу, то н крыльцо, то опять к нм. Между прочим, он пришел спросить, можно ли позвть музыкнтов отдохнуть. "Хорошо, можно", - отвечли ему и в то же время послли офицер предупредить музыкнтов, чтоб они больше одной рюмки вин не пили.

Только что мы перестли курить, явились опять слуги, кждый с деревянным, глдко отеснным и очень крсивым, хотя и простым, ящиком. Поствили перед нми по ящику: кто пострше, тем н ножкх, прочим без ножек. Открывем - конфекты. Большой кусок чего-то вроде торт, потом густое, кк тесто, желе, сложенное в виде сердечк; длее рыбк из дрянного схр, кршеня и нмзння кким-то мслом; нконец, мелкие, сухие конфекты: обсхренные плоды и, между прочим, морковь. Не првд ли, отчяння смелость в деле кондитерского искусств? А ничего, недурно: если, н основнии известной у нс в нроде поговорки, можно "съесть и обсхренную подошву", то морковь, конечно, и подвно! Д, взперти многого не выдумешь, или, пожлуй, чего не выдумешь, нчиня от вренной в схре моркови до пороху включительно, что и докзли китйцы и японцы, выдумв и то и другое.

Нконец, не зню в который рз, вбежвший Кичибе объявил, что если мы отдохнули, то губернтор ожидет нс, то есть если устли, хотел он, верно, скзть. В смом деле устли от прздности. Это у них нзывется дело делть. Мы пошли опять в приемную злу, и нчлся рзговор.

Прежде всего сели н перенесенные в злу кресл, губернтор н мленькое возвышение, н четверть ршин от пол. Кичибе и Льод об лежли подле нших стульев, ксясь лбом пол. Было жрко, крупные кпли пот струились по лицу Кичибе. Он выслушивл слов губернтор, брося н него с полу почтительный и, кк выстрел, пронзительный взгляд, потом приподнимл голову, переводил нм и опять ложился лбом н пол. Льод лежл всё время тк и только исподлобья бросл ткие же пронзительные взгляды то н губернтор, то н нс. Стрший был Кичибе, Льод присутствовл только для поверки перевод и, нконец, для того, что в одиночку они ничего не делют. Кругом, ровным бордюром вдоль стен, сидели н пяткх все чиновники и свит губернтор.

Воцрилось глубочйшее молчние. Губернтор вынул из лкировнного ящик бумгу и нчл читть чуть слышным голосом, но внятно. Только что он кончил, один стрик лениво встл из ряд сидевших по првую руку, подошел к губернтору, стл, или, вернее, пл н колени, с поклоном принял бумгу, подошел к Кичибе, опять пл н колени, без поклон подл бумгу ему и сел н свое место.

После этого вдруг рздлся крикливый, жесткий, кк кркнье вороны, голос Кичибе: он по-голлндски передл содержние бумги нм. Смеяться он не смел, но втягивл воздух в себя; гримсм и всхлипывньям не было конц.

В бумге зключлось соглсие горочью принять письмо. Только было, н вопрос дмирл, я рзинул рот отвечть, кк губернтор взял другую бумгу, тким же порядком прочел ее; тот же стрик, секретрь, взял и передл ее, с теми же церемониями, Кичибе. В этой второй бумге скзно было, что "письмо будет принято, но что скорого ответ н него быть не может".

Оно покжется нелогично, не прочитвши письм, скзть, что скорого ответ не может быть. Тк, но имея дело с японцми, ндо отчсти н время отречься от европейской логики и помнить, что это крйний Восток. Я выше скзл, что они нрод незкоренелый без ндежды и упрямый: нпротив, логичный, рссуждющий и способный к принятию других убеждений, если нйдет их нужными. Это спрведливо во всех тех случях, которые им известны по опыту; тм же, нпротив, где для них всё ново, они медлят, высмтривют, выжидют, хитрят. Не првы ли они до некоторой степени? От европейцев добр видели они пок мло, зл много: оттого и смое отчуждение их логично. Португльские миссионеры привезли им религию, которую многие японцы доверчиво приняли и исповедовли. Но ученики Лойолы привезли туд и свои стрстишки: гордость, любовь к влсти, к золоту, к серебру, дже к превосходной японской меди, которую вывозили в невероятных количествх, и вообще всякую любовь, кроме христинской. Вм известно, что было следствием этого: врфоломеевские ночи и отчуждение от свет.

Но если вспомнить, что деллось в эпоху млденчеств нших стрых госудрств, кк встречли всякую новизну, которой не понимли, всякое открытие, кк жгли лекрей, преследовли физиков и строномов, то едв ли японцы не более своих просветителей зслуживют снисхождения в упрямом желнии отделться от иноземцев. Удивительно ли после этого, что осторожность и боязнь повторения стрых зол отдлили их от нс, помешли им вырсти и что у них остлсь только их природня смышленость д несколько опытов, двших им фльшивое понятие обо всем, что носит нзвние обрзовнности?

Пок читли бумги, я всмтривлся в лиц губернтор и его придворных, знимясь сортировкою физиономий н смышленые, живые, вовсе глупые или только зтупелые от недосттк умственного движения. Было ткже несколько згдочных, скрытных и луквых лиц. У многих в глзх прятлся огонь, хотя они и смотрели, по обыкновению, сонно и вяло. Любопытно было нблюдть эти спящие стрсти, непробужденные и нетронутые желния, вместо которых выглядывло детское притворство или крйняя неловкость. У них, кжется, в обыче кзться при стршем кк можно глупее, и оттого тут было много лиц, глупых из почтения. Если губернтор и кзлся умнее прочих, тк это, может быть, потому, что он был стрше всех. А в Едо и он кжется глуп. Одно лицо збвнее другого.

Вон и все нши приятели: Бб-Городзймон нпример, его узнть нельзя: он, из почтения, дже похудел немного. Чиновники сидели, едв смея дохнуть, и тк ровно, кк будто во фронте. Нпрсно я хочу поздоровться с кем-нибудь глзми: ни Смбро, ни Ойе-Сброски, ни переводчики не покзывют вид, что змечют нс.

Впрочем, в их увжении к стршим я не зметил стрх или подобострстия: это делется у них кк-то проще, искреннее, с теплотой, почти, можно скзть, с любовью, и оттого это не неприятно видеть. Что ксется до лежнья н полу, до неподвижности и комической вжности, ккую сохрняют они в торжественных случях, то, вероятно, это если не комедия, то блет в восточном вкусе, во всяком случе спекткль, предствленный для нс. Должно быть, и японцы в другое время не сидят точно одурелые или кк фигуры воскового кбинет, не делют тких глупых лиц и не вляются по полу, обходятся между собою проще и искреннее, кк и мы не тскем же между собой везде крул и музыку. Тк думлось мне, и мло ли что думлось!

Еще мне понрвилось в этом собрнии шелковых хлтов, юбок и мнтилий отсутствие ярких и резких крсок. Ни одного цельного цвет, крсного, желтого, зеленого: всё смесь, нежные, смягченные тоны того, другого или третьего. Не верьте кртинкм, н которых японцы предствлены ккими-то попугями. И простой нрод здесь не похож костюмми н ту толпу мужчин, женщин и детей, которую я видел н одной плнтции в Сингпуре. Тм я поржен был смесью ярких плтьев н млйцх и индийцх и счел их з ккое-то собрние птиц в кбинете нтурльной истории. Здесь, в толпе низшего клсс, в большинстве, во-первых, бросется в глз нгот, кк я скзл, потом преоблдет ккой-нибудь один цвет, но не из ярких, большею чстью синий. В плтьях же других, высших клссов допущены все смешнные цвет, но с большою строгостью и вкусом в выборе их.

Пробегя глзми только по плтьям и не добирясь до этих бритых голов, тупых взглядов и выдвшихся верхних челюстей, я збывл, где сижу: вместо крйнего Восток кк будто н крйнем Зпде: цвет? в тулете - кк у европейских женщин. Я зметил не более пяти штофных, и то неярких, юбок у стриков; у прочих, у кого глдкя серя или дикого цвет юбк, у других темно-синего, цвет Adelaпde, vert-de-gris, vert de pomme - словом, все нши новейшие модные цвет, couleurs fantaisie, были тут.

Губернтор был в хлте и юбке одного цвет, pens?e, с темными тоненькими полоскми. Мнтилья его покроем отличлсь от других. У всех прочих спин и рукв глдкие: последние, у кисти руки, широки; всё вместе похоже н мнтильи нших дм; у него рукв с боков рзрезны, и от них идут ккие-то ндствки, вроде мленьких крыльев. Это, кк я узнл после, полупрдный костюм, соответствующий ншим вицмундирм. Скжите, думл ли я, думли ли вы, что мне придется писть о японских модх?

Обычй сидеть н пяткх происходит у них будто бы, кк я читл где-то, оттого, что восточные нроды считют неприличным покзывть ноги, особенно перед высшими лицми. Не думю: по крйней мере, сидя н нших стульях, они без церемонии выкзывют голые ноги выше, нежели нужно, и нисколько этим не смущются. Пусть они не считют нс з стрших, но они воздерживлись бы от этого по привычке, если б он у них был. Вся рзниц в восточной мнере сидеть от ншей произошл, кжется, от простой и смой естественной причины. В Европе нежрко: мы ищем свет и строим домы с большими окнми, сидим н возвышениях, чтоб быть ближе к свету; нм нужны стулья и столы. В Азии, нпротив, прячутся от солнц: от этого окошек почти нет. Зчем же им в полупотемкх громоздиться н кких-то хитро придумнных подствкх, когд см природ укзывет возможность сесть тм, где стоишь? А если приходится сидеть, обедть, беседовть, знимться делом н том же месте, где ходишь, то, рзумеется, пожелешь, чтоб ноги были у всех чисты. От этого н Востоке, при входе, и ндо снять туфли или сндлии. Смые земные поклоны у них происходят от обычя сидеть н пяткх. Стоять перед стршим или перед гостем, по их обычю, неучтиво: они, встречя гостя, сейчс опускются н пол, сидя н полу, кк же можно инче поклониться почтительно, кк не до земли?

С ккой холодной вжностью и строгостью в лице, с кким достоинством говорил губернтор, глядя полусурово, но с любопытством н нс, н новые для него лиц, мнеры, прически, н шитые золотом и серебром мундиры, н нше открытое и свободное между собой обрщение! Мы скрдывли невольные улыбки, глядя, кк он стрлся поддержть свое истинно японское достоинство.

Но это длилось недолго. Вдруг, когд он стл объяснять, почему скоро нельзя получить ответ из Едо, приводя, между причинми, рсстояние, дмирл сделл ему смый простой и естественный вопрос: "А если мы сми пойдем в Едо морем н своих судх: дело знчительно ускорится? Мы, при хорошем ветре, можем быть тм в ккую-нибудь неделю. Кк он думет?" Ккя вдруг перемен с губернтором: что с ним сделлось? куд делся торжественный, сухой и вжный тон и гордя мин? Его японское превосходительство смутился. Он вдруг снизошел с высоты своего величия, кк-то инче стл сидеть, смотреть; потом склонил немного голову н левую сторону и с умильной улыбкой, мягким, вкрдчивым голосом говорил тихо и долго. "Хи, хи, хи!" - слышлось только из Кичибе, который, кк груд ккя-нибудь, обрзующя фигурой опрокинутую вверх дном шлюпку, лежл н полу, судорожно подергивясь от этого всем существом его произносимого "хи". Губернтор говорил, что "японскому глзу больно видеть чужие суд в других портх Японии, кроме Нгски; что ответ мы тем не ускорим, когд пойдем сми", и т. п.

После "делового" рзговор нчлись взимные учтивости. С обеих сторон уверяли, что очень рды познкомиться. Мы не лгли: нм в смом деле любопытно было видеть губернтор, тем более что мы месяц не сходили с фрегт и во всяком случе видели в этом рзвлечение. Но з г-н Овосву можно было поручиться, что в нем в эту минуту сидел см отец лжи, дьявол, к которому он нс, конечно, и посылл мысленно. Говорят, не в пору гость хуже ттрин: в этом смысле русские были для него действительно хуже ттр. Я скзл выше, что Овосве оствлось всего кких-нибудь дв месяц до отъезд, когд мы приехли. Событие это, то есть нш приход, тк вжно для Японии, что првительство сочло необходимым присутствие обоих губернторов в Нгски. Не првд ли, что Овосв Бунго-но имел причину сетовть н нше посещение?

После рзмен учтивостей губернтор встл и хотел было уходить, но дмирл предложил еще некоторые вопросы. Губернтор просил отложить их до другого времени, опсясь, конечно, всяких вопросов, н которые, без рзрешения из Едо, не знл, что отвечть. Он рсклнялся и скрылся. Мы пошли нзд. З нми толп чиновников и переводчиков. Тут был и Бб-Городзймон. "Здрвствуй, Бб!" - скзл я, уж не помню, н кком языке. Он приветливо кивнул головой. Тут мы видели его чуть ли не в последний рз. Его в тот же день услли с ншим письмом в Едо. Он был счстлив: он тоже отслужил годичный срок и готовился уехть с губернтором к семейству, в объятия супруги, может быть и супруг: у них многоженство не зпрещено.

Проходя через отдыхльню, мы были остновлены переводчикми. Они зступили нм дорогу и просили покушть. В комнте стоял большой, прекрсно сервировнный стол, уствленный блюдми, бутылкми всех форм, с мдерой, бордо, и чего-чего тм не было! И всё н европейский лд. Вероятно, стол, посуд и вин, может быть и кушнья, взяты были у голлндцев. Адмирл прикзл повторить свое неизбежное условие, то есть чтоб губернтор учствовл в звтрке. Кичибе, клняясь, рзводил рукми, двился судорожным смехом, и всё двиглся к столу, усердно приглшя и нс. Другие не отствли от него, улыблись, приседли - всё нпрсно. Мы покосились н звтрк, но твердо прошли мимо, не слушя переводчиков. Едв мы вышли н крыльцо, музык зигрл, крул отдл честь полномочному, и мы в прежнем порядке двинулись к пристни.

Н пристни вдруг вижу в рукх у Фддеев и у прочих нших слуг те смые ящики с конфектми, которые ствили перед нми. "Что это у тебя?" спросил я. "Коробки ккие-то". - "Где ты взял?" - "Китец дл... то бишь японец". - "Зчем?" - "Не могу знть". - "Зчем же ты брл, когд не знешь?" - "Отчего не взять? Он скзл: н вот, возьми, отнеси домой, господм". - "Кк же он тебе скзл, н кком языке?" - "По-своему". - "А ты понял!" - "Понял, вше высокоблгородие. Чего не понять? говорит д дет коробки, тк знчит: отнеси господм".

Вон этот ящик стоит и теперь у меня н комоде. Хотя рзрушительня десниц Фддеев уже коснулсь его, но он может доехть, пожлуй, до России. В нем лежит пок тбк, японский же.

- Чего вм дли? - спросили мы музыкнтов н пристни.

- По рюмке воды, - угрюмо отвечло несколько голосов.

- Неужели? - спросил кто-то.

- Точно тк, вше блгородие.

- Что ж вы?

- Выпили.

- Зчем же?

- Мы думли, что это... не вод.

- Д, может быть, вод-то хорошя? - спросил я.

- Нешто: лучше морской, - отвечл один.

- Это полезно для здоровья, - зметил я.

Трезвые ртисты кинули н меня несколько мрчных взглядов. Мтросы долго не двли проход музыкнтм, нпоминя им японское угощение.

Едв мы тронулись в обртный путь, японские лодки опять бросились з нми с криком "Оссильян!", взпуски, стрясь перегнть нс, и опять нпрсно.

ДНЕВНИК

С 15 сентября по 11 ноября

15 и 16 сентября.

Вчер приезжли японцы, вызвнные нми: дв оппер-бниос. Их побрнили з то, что лодки японские осмеливются стновиться близко; скзли, что будем нсильно отбуксировывть их дльше и ездить ктться з линию лодок. Нш трнспорт облепили лодки, с рсспросми, где он был д долго ли и т. п. Мло этого: переводчики приехли еще к нм, вызвли Посьет из-з обед узнть, првду ли объявили им. Он рссердился и скзл, чтоб они об этом вперед не спршивли; что они во зло употребляют нше снисхождение. Сегодня были японцы с ответом от губернтор, что если мы желем, то можем стть н внутренний рейд, но не очень близко к берегу, потому что будто бы помешем движению японских лодок н пристни. Говорят, сегодня приехл новый губернтор н смену Овосв Бунго-но. Нового зовут Мизно Чикого-но-кми-см. У нс был еще новый, приехвший из Едо же переводчик Эйноске. Я спл и не видл никого. Приезжие и вид не покзывют, что мерикнцы были у них в Едо. Они думют, что мы и не знем об этом; что вообще в Европе, кк у них, можно утить, что, нпример, целя эскдр идет куд-нибудь или что одно госудрство может не знть, что другое воюет с третьим. Адмирл хочет посылть трнспорт опять в Шнхй, узнть: войн или мир в Европе?

А тепло, хорошо; дед дв рз лукво зглядывл в мою кюту: "У вс опять тепло, - говорил он утром, - то было зсвежело". А у меня жрко до духоты. "Отлично, тепло!" - говорит он обыкновенно, войдя ко мне и отиря пот с подбородк. В смом деле 21° по Реом<юру> тепл в тени.

17-го.

Весь день и вчер всю ночь писли бумги в Петербург; не до посетителей было, между тем они приезжли опять предложить нм стть н внутренний рейд. Им скзно, что хотим стть дльше, нежели они укзли. Они поехли предупредить губернтор и звтр хотели быть с ответом. О береге всё еще ни слов: выжидют, не уйдем ли. Вероятно, губернтору велено не отводить мест, пок в Едо не прочтут письм из России и не узнют, в чем дело, в ндежде, что, может быть, и н берег выходить не пондобится.

18, 19, 20-го.

Приехли гокейнсы и переводчики: один гокейнс - новый, с глупым лицом, приехвший с другим губернтором из Едо. Я познкомился с новым переводчиком Эйноске. Он говорит по-нглийски очень мло, но понимет почти всё. Он нучился у голлндцев, из которых некоторые знют нглийский язык. Эйноске учится немного и по-фрнцузски. Он скзл, что у него много книг, большею чстию голлндских; есть и фрнцузские. По-голлндски он, по словм Посьет, знет хорошо. Они привезли приглшение стть н рейд, где мы хотели; дже усердно приглшли, нстивли, чтоб фрегт со второго рейд перешел в проход, ведущий н ближйший к Нгски рейд. Адмирл, нпротив, хотел, чтоб суд нши рстянулись и чтоб корвет стл при входе н внутренний рейд, шкун и трнспорт поместились в смом проходе, фрегт остлся бы н втором рейде, который нужно было удержть з собой. Инче, лишь только фрегт вошел бы в проход, японцы выстроили бы линию из своих лодок позди его и згородили бы нм второй рейд, н котором нельзя было бы ктться н шлюпкх; они этого и добивлись. Но мы поняли и не соглсились. А кк упршивли они, утверждя, что они хлопочут только из того, чтоб нм было покойнее! "Вы у нс гости, - говорил Эйноске, предствьте, что пошел в сду дождь и стршему гостю (рзумея фрегт) предлгют зонтик, он откзывется..." - "Чтоб уступить его млдшим (мелким судм)", - прибвил Посьет.

Японские лодки вздумли мешть ншим ездить подльше и дже мхли, чтоб те воротились. Сейчс подняли крсный флг, которым у нс вызывют гокейнсов: им объявили, чтоб этого не было; что если их лодки будут подходить близко, то их отведут силой дльше. Вообще их приняли сухо, дмирл вовсе не принял, хотя они желли видеть его. Он прикзл объявить им, что "и тк много делют снисхождения, исполняя их обычи: не ездят н берег; пришли в Нгски, не в Едо, тогд кк могли бы сделть это, они не ценят ничего этого, и потому ктться будем".

19 числ перетянулись н новое место. Для буксировки двух судов, в случе нужды, пришло 180 лодок. Они вплоть стли к фрегту: гребцы, по обыкновению, голые; немногие были в простых, грубых, синих полухлтх. Много мленьких девчонок (эти все одеты чинно), но женщины ни одной. Мы из окон бросли им хлеб, деньги, роздли по чрке рому: они всё хвтли с ждностью. Их много нлезло н пушки, в порт. Крик, гм!

Корвет перетянулся, потом трнспорт, тм и мы, но без помощи японцев, сми, н прусх. Теперь ближе к берегу. Я целый день смотрел в трубу н домы, деревья. Всё хижины д дрянные бтреи с пушкми н рзвлившихся стнкх. Видел я внутренность хижин: они без окон, только со входми; видел голых мужчин и женщин, тоже голых сверху до пояс: у них ндет синяя простя юбк - и только. Н порогх, кк везде, бегют и игрют ребятишки; слышу лй собк, но редко.

21-го.

Сегодня жрко, вечером поднялся крепкий ветер; отдли другой якорь. Японцев не было: свежо, д и незчем; притом в последний рз холодно рсстлись.

Вечером был слвня кртин: зходящее солнце вдруг удрило н дльний холм, выглядыввший из-з двух ближйших гор, у подошвы которых лежит Нгски. Бледня зелень ярко блеснул н минуту, лучи покинули ее и осветили гору, потом пли н город, гор уже потемнел; лучи зглядывли в кждую впдину, лскли крутизны, которые, вслед з тем, темнели, потом облили блеском рзом три небольшие холм, нлево от Нгски, и, нконец, по всему берегу хлынул свет, кк золото. Мленькие бухты, хижины, бтреи, кусты, густо росшие по окринм скл, кк исполинские букеты, вдруг озрились - всё было кртин, поэзия, всё, кроме бтрей и японцев. С этими никкие лучи не сделли бы ничего.

24-го.

Ничего не было, и дже никого: японцы, очевидно, сердятся з ншу нстойчивость ктться по рейду, несмотря н крульные лодки, может быть, и з холодный прием.

25-го сентября - ровно год, кк н "Пллде" подняли флг и он вышл н кронштдтский рейд: знчит, поход нчлся. У нс прздник, молебен и большой обед. Вызвли японцев: приехл Хгиври-Мтс, стрший из бниосов, только что прибывший из Едо с новым губернтором.

Японцев опять поглдили по голове: позвли в дмирльскую кюту, угостили нливкой и чем и спросили о месте н берегу. Они скзли, что через день или дв ндеются получить ответ из Едо. Им объявили, что мы не прочь ввести и фрегт в проход, если только они снимут цепь лодок, згрждющих вход туд. Они снчл сосллись, по обыкновению, н свои зконы, потом скзли, что люди, ннимясь в крул н лодкх, снискивют себе этим пропитние. Посьет, по прикзнию дмирл, отвечл, что ведь зконы их не вечны, всего существуют лет двести, то есть стеснительные зконы относительно инострнцев, и что пор их отменить, уступя обстоятельствм. Эйноске очень умно и основтельно отвечл: "Вы понимете, отчего у нс эти зконы тковы (тут он покзл рукой, кковы они, то есть стеснительны, но скзть не смел), нет сомнения, что они должны измениться. Но корбли европейские, - прибвил он, - нчли посещть, прилежно и во множестве, Нгски всего лет десять, и потому не было ндобности менять".

Вот кк поговривют нынче японцы! А двно ли они не боялись скрутить руки и ноги приезжим гостям? двно ли нзывли европейские првительств дерзкими з то, что те смели писть к ним?

У нс всё еще веселятся по поводу годовщины выход в море. Музык игрет, песенники поют. Мтросы тоже пировли, получив от нчльств по лишней чрке. Были збвные сцены. В кют-компнию пришел к стршему офицеру писрь с жлобой н музыкнт Мкров, что он изломл ему спину. "И больно?" - спросили его. "Точно тк-с, - отвечл он с той улыбкой человек нвеселе, в которой умещются и обид и удовольствие, - писть вовсе не могу", - прибвил он, с влжными глзми и с той же улыбкой, и стрлся водить рукой по воздуху, будто пишет. "Д, видно, Мкров пьян?" "Точно тк-с". Позвли Мкров. Тот был трезвее его и хрнил вжную и угрюмую мину. "З что ты прибил его?" - был вопрос. "Я не прибил, я только удрил его в грудь..." - скзл он. "Точно тк-с, в грудь", - подтвердил писрь. "З что ж ты его?" - "С кулком к роже лез!" - отвечл Мкров. "Ты лез?" - "Точно тк-с, лез", - отвечл писрь. Все хохотли. Прогнли обоих и велели помириться.

Вечером другя комедия: стли бить зорю: вдруг тот, кто игрет н рожке, зигрл совсем другое. Вхтенный офицер строго остновил его. Когд всё кончили, он подошел к нему. Мтрос был не очень боек от природы, что покзывло и лицо его. "Что ты зигрл?" - спросил офицер. Молчние. "Что ты зигрл?" - "Ошибся! - отвечл тот, - збыл". - "А есть не збывешь?" "Никк нет-с". - "Сколько рз в день?" - "Дв рз". - "Когд?" - "З обедом и з ужином". - "А з звтрком?" - "И з звтрком". - "Стло быть, сколько же рз?" - "Дв рз". - "Кк дв рз: обед?" - "Точно тк". "Ужин?" - "Ужин". - "И звтрк?" - "Точно тк-с". - "Сколько же рз?" "Дв рз..." - "А з звтрком?" - "Это не ед, это кшиц".

27-го.

Ни одного японц не было. Утро ясное и свежее, ветерок; не более 15 или 16° тепл. Нши гонялись н шлюпкх и зезжли длеко, к неудовольствию японцев. Их мленькие лодки отделились от больших и пошли, не зню зчем, з ншими ктерми. Было свежо, ктер делли длинные и короткие глсы, вдруг поворчивли, лвировли и обрез?ли один другого, то есть пересекли, гоняясь, друг другу путь. Те остновились и не знли, что им делть. Я стоял н юте, и одн японскя лодк, проходя мимо, покзл н нших. Я отвечл жестом, что они длеко будут ктться.

Нши и корветные офицеры игрли "Женитьбу" Гоголя и "Тяжбу". Сцен был н шкнцх корвет. "Тяжб" - н нгскском рейде! Я знл о приготовлениях; шли репетиции, брон Крюднер дирижировл всем; мне не хотелось ехть: я думл, что чересчур будет жлко видеть. Однко ничего, вышло недурно, мичмн Зеленый хоть куд: у него природный юмор, д он еще нсмотрелся н лучших нших комических ктеров. Смешон Лосев свхой. Всё это было чрезвычйно збвно, по оригинльности, смой неловкости ктеров. Едучи с корвет, я видел одну из тех кртин, которые видишь в живописи и не веришь: луну нд глдкой водой, силуэт тихо кчющегося фрегт, кругом темные, спящие холмы и огни н лодкх и горх. Я вспомнил кртины Айвзовского.

28 и 29-го.

Японцы приезжли от губернтор скзть, что он не может совсем снять лодок в проходе; это вчер, сегодня, то есть 29-го, объявили, что губернтор желл бы совсем зкрыть проезд посредине, открыть с боков, у берег, отведя по одной лодке. Адмирл прикзл скзть, что если это сделют, тк он велит своим шлюпкм отвести нсильно лодки, которые осмелятся зствить собою средний проход к корвету. Переводчики, увидев, что с ними не шутят, тотчс убрлись и чю не пили.

Вчер привезли свежей и отличной рыбы, похожей н форель, и огромной. Одной стло н тридцть человек, и десятк три пронсов (рков, вроде шримсов, только большего рзмер), превкусных. Погод кк летняя, в полдень 17 грдусов в тени, но по ночм холодно.

Мой дневник похож н журнл зключенного - не првд ли? Что делть! Здесь почти тюрьм и есть, хотя природ прекрсня, человек смышлен, ловок, силен, но пок еще не умеет жить нормльно и рзумно. Стрнно покжется, что мы здесь не умирем со скуки, не сходя с фрегт; некогд скучть: рбот есть у всех. Адмирл не может видеть прздного человек; чуть увидит кого-нибудь без дел, сейчс что-нибудь и предложит: то бумгу нписть, кзлось, можно бы morgen, morgen, nur nicht heute,1 кому посоветует прочесть ккую-нибудь книгу; см дже возьмет н себя труд выбрть ее в своей библиотеке и укжет, что прочесть или перевести из нее.

30-го.

Ничего змечтельного. Требовли бниосов, но они не явились: рссердились, вероятно, н нс з то, что мы пригрозили отбуксировть их лодки прочь, кк только они вздумют мешть нм, и вообще с ними стли действовть порешительнее. Они привезли провизию и, между прочим, больших круглых рков, видом похожих н пуков. Но эти рки мне не понрвились: клешней у них нет, и шеи тоже, именно нет того, что хорошо в ркх; ноги недурны, но крепки; в средине рк много всякой дряни, но есть и белое мясо, которым нполнен низ всей чшки.

Вечером был всенощня нкнуне Покров. После службы я ходил по юту и нечянно нткнулся н рзговор мичмн Болтин с сигнльщиком Феодоровым, тем смым, который ошибся и вместо повестки к зоре зигрл повестку к молитве. Этот Феодоров отличлся крйней простотой. "Смотри в трубу н луну, - говорил ему Болтин, ходивший по юту, - и кк скоро увидишь тм трех-четырех человек, скжи мне". - "Слушю-с". Он стл смотреть и долго смотрел. "Что ж ты ничего не говоришь?" - "Д тм всего только двое, вше блгородие". - "Что же они делют?" - "Ничего-с". - "Ну, смотри". - "Что ж это з люди?" - спросил Болтин. Тот молчл. "Говори же!" - "Кин и Авель", - отвечл он. "Вот еще зметь эти две звезды и помни, кк их зовут: вот эту Венер, ту Юпитер". - "Слушю-с". - "И если что-нибудь с ними случится, донеси". - "Слушю-с". И он серьезно стл смотреть в ту сторону. Чрез минуту я спросил его, в кких местх он бывл с тех пор, кк мы вышли из Англии. Он молчл. "Говори же!" - "Н Ндежде" (Мыс Доброй Ндежды). - "А до этого?" - "Збыл". - "Вспомни!" Он молчл. "Где же?" Молчл. "Ну припомни нзвния рзных вин, тк доберешься". Молчние. "Ккие же есть вин?" - "Пенное". - "Ну фрнцузские?" - "Ренское". - "А мдер?" "Точно-с, есть и мдер. Мы и сми тм были", - добвил он. "А что же звезды?" - вдруг спросил Болтин. Феодоров беспокойно оглянулся: хвть одной нет; он уже скрылсь з горизонт. "Где же?" - "Только одн остлсь". - "А где другя?" - "Не могу знть". - "А кк ее зовут?" Молчние. "Ну, кк?" - "Мдер", - подумв, отвечл Феодоров. "А другую?" "Питер", - скзл он. И это было нм рзвлечение, з неимением других.

Октября 1-го.

Прздник у нс, и в природе прздник. Вспомните нши ясно-прохлдные осенние дни, когд, где-нибудь в роще или длинной ллее сд, гуляешь по устлнным увядшими листьями дорожкм; когд в тени тк свежо, чуть выйдешь н солнышко, вдруг осветит и огреет оно, кк летом, дже стнет жрко; но лишь рспхнешься, от север понесется ткой пронзительный и приятный ветерок, что ндо зкрыться. А небо синее, всё светло, нрядно. Здесь тоже, хоть и 32° <северной> широты, погод, кк у нс. Только вечернее небо, перед зхождением и восхождением солнц, великолепно и непохоже н нше. Вот и сегодня то же: бледно-зеленый, чудесный, фнтстический колорит, в котором есть что-то грустное; чрез минуту зеленый цвет перешел в фиолетовый; в вышине несутся клочки бурых и плевых облков, и нконец весь горизонт облит пурпуром и золотом - последние следы солнц; очень похоже н тропики.

Японцев, кжется, не было... х, виновт - были, были: с рыбой и ркми. Бниосы всё не едут: они боятся покзться, думя, кк бы им не достлось з то, что не рзгоняют лодок, может быть, они, видя ншу кротость, небрежничют и не едут. Но стоит только скзть, что мы сейчс сми пойдем н шлюпкх в Нгски, - тотчс явятся, нет сомнения. Если попугть их и потребовть губернтор - и тот приедет. Но тогд пондобилось бы изменить уже нвсегд принятый дмирлом обрз действия, то есть кротость и вежливость.

Иногд, однко ж, не мешло бы пугнуть их порядком. Вот сегодня, нпример, чсу в восьмом вечер, был ккя-то процессия. Одну большую лодку тщили н буксире двдцть небольших с фонрями; шествие сопровождлось неистовыми крикми; лодки шли с островов к городу; нши, К. Н. Посьет и Н. Нзимов (бывший у нс), поехли н двух шлюпкх к корвету, в проход; в шлюпку Посьет пустили поленом, в Нзимов хотели плеснуть водой, д не попли - грубя выходк простого нрод! Посьет сейчс же поворотил и приблизился к лодке; тм было человек двдцть: все присмирели, спрятвшись н дно лодки.

2-го и 3-го.

Тк и есть: стрх сильно может действовть. Вчер, второго сентября, послли зписку к японцм с извещением, что если не явятся бниосы, то один из офицеров послн будет з ними в город. Поздно вечером приехл переводчик скзть, что бниосы звтр будут в 12 чсов.

Явились в 11 чсов трое: Ойе-Сброски, другой, прибывший из Едо, и третий, новый. Они извинились, что не ехли долго, свливя всё н переводчик, который будто не тк рстолковл, и скзли, что этого вперед уже не случится. Вчер отвели нсильно две их лодки дльше от фрегт; см я не видл этого, но, говорят, збвно было смотреть, кк они змхли рукми, когд нши ктер подошли, приподняли их якорь и оттщили длеко. Бниосы ни слов об этом. Им скзли о брошенном полене со шлюпки и о других глупостях: они извинялись, отговривясь, что не знли об этом. Вчершняя процессия - шествие лодок - просто визит упрвляющего князя Физенского голлндцм, не религиозный прздник, кк мы думли. О береге скзли, что ежедневно ждут ответ.

Сегодня суббот: по обыкновению, привезли провизию и помешли опять служить всенощную. Кроме зелени всякого род, рыбы и гомров привезли, между прочим, мленького живого оленя или лнь, з неимением свиней; говорят, что больше нет; остлись поросят, но те нужны для приплод.

С бниосми были переводчики Льод и Cьоз. Я вслушивлся в японский язык и ншел, что он очень звучен. В нем глсные преоблдют, особенно в окончниях. Нет ничего грубого, гортнного, кк в прочих восточных языкх. А бниосы скзли, что русский язык похож будто н китйский, - спсибо! Мы зкзли привезти много вещей, вееров, лкировнных ящиков и тому подобного. Не знем, привезут ли.

4-го.

Воскресенье: нчлось, по обыкновению, обедней, потом приезжли переводчики скзть, что исполнят нше желние и отведут лодки дльше, но только просили, чтоб мы сми этого не делли. Мы объявили им нкнуне, что, видно, губернторские прикзния не исполняются, тк мы, пожлуй, возьмем н себя труд помочь его превосходительству и будем отбуксировывть. Вечер у нс был змечтельный. Когд стемнело, мы видим вдруг в проливе, ведущем к городу, кк будто две звезды плывут к нм; но это не японские огни - нет, что-то яркое, живое, вспыхивющее. Мы стли смотреть в ночную трубу, но всё потухло; видим только: плывут две лодки; они подплыли к корме, и вдруг рздлось мелодическое пение... Серенд! это корветские офицеры с мленькими кмчдлми, певчими, зтеяли серенду из русских и цыгнских песен. Долго плвли они при лунном свете около фрегт и жгли фльшфейеры; мы стояли н юте и молч слушли. Адмирл поблгодрил, когд они кончили, и позвл офицеров пить чй. Мленьких певчих нпоили тоже чем. Японскя лодк, звидев яркие огни, отделилсь от прочих и подошл, но не близко: не смел и, вероятно, зслушлсь новых сирен, потому что остновилсь и долго колыхлсь н одном месте.

5-го.

Сегодня дождь, но теплый, почти летний, тк что дже кот Вськ не уходил с ют, только сел под гик. Мы видели, что две лодки, с знчкми и пикми, рзвозили по крульным лодкм прикзния, после чего эти отходили и стновились горздо дльше. Адмирл не прикзл уже больше и упоминть о лодкх. Только если последние стнут преследовть нши, велено брть их н буксир и тскть с собой.

6, 7, 8, 9 и 10-го.

Зрезли лнь и ели во всех видх: в котлетх, в жрком - отлично! точно лучшя говядин, только нежнее и мягче. П. А. Тихменев косится н лнь: он не может есть рков и зйц и т. п. "Не покзно, - говорит, - д и противно". Про лнь говорит, что это "собк". З десертом подвли новый фрукт здешний, по-голлндски нзывемый kakies, крсно-желтый, мягкий, слдкий и прохлдительный, вроде сливы; но это не слив, род фиги или смоквы, кк нзывет отец Аввкум, привезенной будто бы сюд еще португльцми и нзывющейся у них ккофиг. Отец Аввкум говорит, что и в Ките тких плодов много... Но не до лни и не до плодов теперь: много нового и вжного.

7-го октября был ровно год, кк мы вышли из Кронштдт. Этот день прошел скромно. Я живо вспомнил, кк, год нзд, я в первый рз вступил н море и зжил новою жизнью, кк из покойной комнты и постели перешел в койку и н колеблющуюся под ногми плубу, кк неблгосклонно встретило нс море, зсвистл ветер, зходили волны; вспомнил снег и дождь, зубную боль и прощнье с друзьями...

Я видел нконец японских дм: те же юбки, кк и у мужчин, зкрывющие горло кофты, только не бритя голов, и у тех, которые попорядочнее, сзди булвк поддерживет косу. Все они смуглянки, и куд нехороши собой! Говорят, они нескромно ведут себя - не зню, не видл и не хочу чернить репутции японских женщин. Их нынче много ездит около фрегт: всё некрсивые, чернозубые; большею чстью смотрят смело и смеются; те из них, которые получше собой и понряднее одеты, прикрывются веером.

Но это всё невжное: где же вжное? А вот: 9-го октября, после обед, скзли, что едут гокейнсы. И это не вжность: мы привыкли. Вхтенный офицер посылет скзть обыкновенно К. Н. Посьету. Гокейнсов повели в кпитнскую кюту. Я был тм. "А! Ойе-Сброски! Кичибе!" - встретил я их, весело подвя руки; но они молч, едв отвечя н поклон, брли руку. Что это знчит? Они, ткие лсковые и учтивые, особенно Сброски: он шутник и хохотун, тут... Д что это у всех ткя торжествення мин; никто не улыбется?

- Болен, что ли, Сброски? - спросил я.

- Нет...

- Что ж он ткой скучный, д и все?

Ответ не было. Только Кичибе постоянно покзывл верхние зубы и суетился по обыкновению: то побежит вперед бниосов, то воротится и крякнет и нехотя улыбется. И Эйноске тут. У этого черты лиц првильные, взгляд смелый, не то что у тех.

Из рзговоров, из обнруживемой по временм звисти, с ккою глядят н нс и н всё европейское Эйноске, Сьоз, Нрбйоси 2-й, видно, что они чувствуют и сознют свое положение, грустят и предствляют немую, покорную оппозицию: это jeune Japon. Сдгор - няньк, приствлення к голлндцм и гроз их, Льод, нпротив, приндлежит, кжется, к рзряду зстрелых и зкоснелых японцев. Они похожи н тех згрубевших в предниях слуг, которые придерживются стрины; их ничем не переломешь. Они нходят всё строе прекрсным, перемен не желют и всё новое считют грехом. Сдгор стрый, грубый циник, Льод, нпротив, льстивый, клняющийся плут. Кичибе соствляет juste milieu между тем и другим; он посвежее их: у него нет зстрелой ненвисти к новому и веры в японскую систему првления, но ему не угнться и з новыми. Он просто служит з жловнье, кому и кк хотите. Есть еще Ясиро, Кичибе-сын и много подростков, всё кндидты в переводчики. У них нследственные должности: сын по большей чсти знимет место отц.

Бниосы объявили, что они желют поговорить с дмирлом. Мы с Посьетом двй ломть голову о чем? "Верно, о месте", - говорил он. "Но нердостное, должно быть!" - прибвил я. Я скзл дмирлу о их желнии. Он велел пустить их к себе. Все сели; воцрилось молчние. Сброски повесил голову совсем н грудь; другой бниос, подслеповтый, громоздкий стрик, с толстым лицом, смотрел осовелыми глзми н всё и по временм зевл; третий, мленький, совсем исчезл между ними, стрясь подделться под мину и позу своих соседей. Эйноске здумчиво молчл. Один Кичибе гоголем сидел и ждл, когд ему велят говорить. Мы ждли, что будет.

Нконец Сброски, вздохнув глубоко и прищурив глз, нчл говорить тк тихо, кк дух, кк будто у него не было ни губ, ни язык, ни горл; он говорил вздохми; кончил, испустив продолжительный вздох. Кичибе, с своей улыбкой, с ясным взглядом и нклоненной головой, просто, без вздохов и печли, объявил, что сиогун, ни больше ни меньше, кк gestorben - умер!

Мы окменели н минуту, потом - ничего. "Скжите, - зметил дмирл чиновникми, - что я вполне рзделяю их печль". Бниосы поклонились, некоторые опять вздохнули, Ойе вновь зговорил шепотом. "Хи! хи! хи!" слышлось только от Кичибе, кк предсмертня икот. Потом он, потянув воздух в себя, нчл переводить, по обычю, рсстновисто, с спирющимся хохотом в горле - знк, что передет ккой-нибудь откз и этим хохотом смягчет его, золотит пилюлю. "Из Едо... по этому печльному случю... получить скоро ответ - хо-хо-хо - унмоглик, невозможно!" - доскзл он нконец тк, кк будто из него выдвили последние слов.

Н это прикзно отвечть, что возржение пришлют письменное. "Все зняты похоронми покойного и восшествием н престол нового сиогун, продолжил Кичибе переводить, - всё это требует церемоний" и т. п. Велено было спросить: скоро ли отведут нм место н берегу? Долго говорил Сброски ответ. Кичибе, выслушв его, скзл, что "из Едо об этом... - тут горло ему совсем зперло смехом - не получено никкого рзрешения". - "Однко ж могли получить три рз, - строго зметили ему, - отчего же нет ответ?" Кичибе перевел вопрос, потом, выслушв возржение, нчл: "Из Едо не получено об этом никкого - хо-хо-хо - рзрешения". "Это мы слышли, - переводил К. Н. Посьет, - но будет ли рзрешение и скоро ли? нм ндо поверять хронометры. Вы не цените ншей вежливости и внимния: другие двно бы съехли сми. Теперь мы видим, что Нгски просто зпдня, в которую змнивют инострнцев, чтоб водить и обмнывть. От столицы длеко, переговоры нскучт, гости утомятся и уйдут - вот вш цель! Но об этом узнет вся Европ; и ни одно судно не пойдет сюд, в Едо - будьте уверены". Кичибе опять передл и опять нчл свое: "Из Едо... не получено - хо-хо-хо!... никкого..."

Хоть кого из терпения выведут! "Спросите губернтор: нмерен ли он дть нм место или нет? Чтоб звтр был ответ!" - были последние слов, которыми и кончилось зседние.

Потом им подли чю и нливки. Они выпили по рюмке, подняли головы, оствили печльный тон, зговорили весело, зевли кругом н стены, н кртины, н мебель; совсем рзвеселились; печли ни след, тк что мы стли догдывться, не хитрят ли они, не выдумли ли, если не всё, тк эпоху события. По их словм, сиогун умер 14 вгуст, мы пришли 10-го. Может быть, он умер и в прошлом году, они скзли, что теперь, в ндежде, не уйдем ли. Поверить их трудно: они, может быть, и от своих скрывют ткой случй, по крйней мере, долго. Мы не знли, что и подумть, толковли и догдывлись. Адмирл прикзл нписть губернтору, что мы подождем ответ из Едо н письмо из России, которое, кк они сми говорят, рзошлось в пути с известием о смерти сиогун. Верховный совет не знл, в чем дело, и потому ответ дть не мог. Но кк же ткое известие могло идти более двух месяцев из Едо до Нгски, тогд кк в три недели можно съездить взд и вперед? Нечисто! Ясно, что сиогун или умер позже, или они знли рньше, д без ндобности не объявили нм об этом, или, нконец, вовсе не умер. Последнее, однко ж, невероятно: нрод, увжющий тк глубоко своих госудрей, не употребит ткого предлог для побуждения, и то не нверное, инострнцев к отплытию. Адмирл, между прочим, прикзл прибвить в письме, что "это событие случилось до получения первых нших бумг и не помешло им рспорядиться принятием их, ткже определить церемонил свидния российского полномочного с губернтором и т. п., стло быть, не помешет и дльнейшим рспоряжениям, тк кк ход госудрственных дел в ткой большой империи остновиться не может, несмотря ни н ккие обстоятельств. Поэтому мы подождем ответ из горочью и вообще не покинем японских берегов без окончтельного решения дел, которое нс сюд привело".

Тк японцм не удлось и это крйнее средство, то есть объявление о смерти сиогун, чтоб зствить дмирл изменить нмерение: непременно дождться ответ. Должно быть, в смом деле японскому глзу больно видеть чужие суд у себя в гостях! А они, без сомнения, ндеялись, что лишь только они сделют ткое вжное возржение, дмирл уйдет, они ответ пришлют год через дв, конечно отрицтельный, и тк дело зтянется н неопределенный и продолжительный срок.

Через день японцы приехли с ответом от губернтор о месте н берегу, и опять Кичибе нчл: "Из Едо... не получено" и т. п. Адмирл не принял их. Посьет скзл им, что он передл дмирлу ответ и не знет, что он предпримет, потому что его превосходительство ничего не отвечл.

Это пугет нших милых хозяев: они уж рз приезжли з ккими-то пустякми, собственно зтем, чтоб увериться, не зтевем ли мы что-нибудь, не проговоримся ли о своих нмерениях. И точно зтевем: хотим сми съехть н берег с хронометрми. Посьет уж зпустил об этом словцо. Они всё отзывлись, что губернтор рспорядиться не может, что ему з это достнется. "Ну если мы сми съедем или другие сделли бы это, тогд не достнется?" - спросил он. "Это будет не дружески", - был ответ. "А это по-дружески, когд вм говорят, что нм необходимо поверить хронометры, что без этого нельзя в море идти, вы не отводите мест?" - "Из Едо... хо-хо-хо... не получено", - нчл Кичибе.

Подите с ними! Они стли ссылться н свои зконы, обычи. Н другое утро приехл Кичибе и взял ответ к губернтору. Только что он отвлил, явились и бниосы, сегодня, 11 числ, они приехли скзть, что письмо отдли, но что из Едо не получено и т. п. Потом зметили, зчем мы ездим кругом горы Пппенберг. "Тк хочется", - отвечли им.

Н фрегте ничего особенного: бниосы ездят кждый день выведывть о нмерениях дмирл. Сегодня были двое млдших переводчиков и двое ондер-бниосов: они просили, нельзя ли нм не ктться слишком длеко, потому что им велено следить з нми, их лодки не угоняются з ншими. "Д зчем вы следите?" - "Велено", - скзл высокий стрик в синем хлте. "Ведь вы нм помешть не можете". - "Велено, что делть! Мы и сми желли бы, чтоб это скорее изменилось", - прибвил он.

У меня между мтросми есть несколько фворитов, между ними Дьюпин, широкоплечий, приземистый мтрос, ртиллерист. Он широк не в одних только плечх. Его нзывют огневой, потому что он смотрит, между прочим, з огнями; и когд крикнут где-нибудь в углу: "Фитиль!" - он мчится что есть мочи по плубе подть огня. Специльность его, между прочим, состоит в том, что он берет и приподнимет, кк поднос, крнец с ядрми и кртечью и, поствив, только ухнет, крнец весит пудов пять. Трудно встретить человек, крепче и плотнее сложенного. Я чсто рзговривю с ним.<|>"Жрко, Дьюпин", - говорю я ему. "Точно тк, тепло, хорошо, вше высокоблгородие", - отвечет он. А тк тепло, что приходишь в совершенное отчяние, не зня, куд деться. "Д ты смотри не нпейся холодного после рботы, - говорю я шутя, - или н сырости не ложись ночью". - "Слушю, вше высокоблгородие", - отвечет он серьезно. "Я подрю тебе шерстяные чулки: ндевй смотри". И велел Фддееву дть ему пру. Дьюпин еще в тропикх ндел их и, встретив меня, стл блгодрить. "Блгодрю покорнейше, вше высокоблгородие, теперь хорошо, тепло", - говорил он. "Холодно что-то, Дьюпин", - скзл я ему, когд здесь вдруг нступили холод, тк что ндо было принимться з бйковые сюртуки. "Точно тк, вше высокоблгородие, свеженько, хорошо". А см был босиком. "Что же ты босиком?" - спросил я. "Лучше: ноги не горят, д и плубы не зтопчешь спогми". Вот я н днях скзл ему, что "видел, кк японец один поворчивет пушку, вс тут, прибвил я, - десятеро, возитесь около одной пушки и нсилу двигете ее". "Точно тк, вше высокоблгородие", - отвечл он, - куд нм! Нмедни и я видел, что волной плеснуло н берег, вон н ту низенькую бтрею, д и смыло пушку, он и поплыл, японец едет подле д и толкет ее к берегу. Уж ткие пушки у них!" Потом, подумв немного, он скзл: "Если б пришлось дрться с ними, вше высокоблгородие, неужели нм ружья ддут?" - "А кк же?" - "По лопрю бы довольно". (Лопрь - конец толстой веревки.)

13-го октября.

Нового ничего. Холодно и ясно; превосходня погод: всё тк светло, прзднично. Холмы и воды в блеске; островки и ндводные кмни в проливе, от сильной рефркции, кжутся совершенно отствшими от воды; они кк будто висят н воздухе. Зори вечерние (утренних я никогд не вижу) обливют золотом весь горизонт; зжгутся звезды, прежде всего Юпитер и Венер. Венер горит ярко, кк большя свеч. Вчер мы смотрели в трубу н Стурн: хорошо видели и кольц. У Юпитер видны три спутник; четвертый прячется з плнетой.

17, 18 и 19 октября.

Ждем судов нших и нчинем тревожиться. Ну, пусть трнспорт медлит з противным NO муссоном, лвируя миль по двдцти в сутки, шкун? Вот уж дв месяц, кк ушл; ей скзно, чтоб долее семи недель не быть. Делют рзные предположения.

Вчер, 18-го, дмирл прикзл дть знть бниосм, чтоб они продолжли, если хотят, ездить и без дел, тк, в гости, чтобы кк можно более сблизить их с ншими понятиями и обрзом жизни. Млдшие переводчики перепутли всё, и двое ондер-бниосов, не бывших ни рзу, явились спросить, что нм нужно, думя, что мы их вызывли з делом. Сегодня, 19-го, явились опять двое, и, между прочим, Ойе-Сброски, "с мленькой просьбой от губернтор, - скзли они, - звтр, 20-го, поедет князь Чикузен или Цикузен, от одной пристни к другой в проливе, смотреть свои кзрмы и войск, тк не может ли корвет немного отодвинуться в сторону, потому что князя будут сопровождть до ст лодок, тк им трудно будет проехть". Им отвечли, что горздо удобнее лодкм обойти судно, нежели судну, особенно военному, переходить с мест н место. Тк они и уехли.

С Сброски был полный, высокий ондер-бниос, но с тким неяпонским лицом, что хоть сейчс в ндворные советники, лишь только юбку долой, юбк штофня, голубя: слвно бы кресло обить! Когд я стл зводить ящик с музыкой и открыл его, он смотрел по-детски и немного глупо н движение вл.

После обед, говорят, проезжл ккой-то князь с поездом. Погод был сегодня тк хорош, тепл, кк у нс в июле, и тк ясн, кк у нс никогд не бывет. Но по вечерм вообще тумнно, по ночм сыро и очень холодно. Скучновто: новостей нет, и знятия кк-то идут вяло. Почивем, кушем превосходную рыбу ежедневно в ухе, в пирогх, холодную, жреную; рков тоже, с клешнями, без клешней, толстокожих, с усми и без оных, круглых и длинных. Уж некоторые, в том числе и я, нчинем жловться н рсстройство желудк от этой моншеской пищи. Фддеев учится грмоте. Я было нписл ему прописи, но он избегет учиться у меня. Я зстю его з ккой-то змсленной бумгой, н которой нписны преуродливые зы. Фддеев копирует их усердно и превосходит уродливостью; с моих не копирует.

- Кто нписл тебе? - спросил я.

- Агпк, - отвечет он, - он взялся выучить меня писть.

- А ты что ему з это?

- Две чрки водки.

25-го.

Двно я не принимлся з свой дневник: скучно что-то, и болен я. Между тем много кое-чего бы ндо было зписть. Во-первых, с 20-го н 21-е, ночью был жестокя гроз. Нкнуне и в тот день шел дождь, потом к вечеру нчл блистть молния. Всё это к ночи усиливлось. Ночь темня, ни зги не видно, только молния вдруг обливл нестерпимым блеском весь злив и горы. Осмотрели громовые отводы. Ккие удры! молния блеснет - и долго спустя глухо згремит гром - знчит, длеко; но чрез минуту вдруг опять блеск почти кроввый, и в то же мгновение рздется удр нд смой плубой. И поминутно, поминутно кк будто нчинет что-то сыпться с гор: снчл в полтон, потом згремит целым ккордом. Смотреть больно, слушть утомительно. Нчлось чсов с семи, кончилось в 3-м чсу ночи. Один рз молния упл тк близко, что чсовой крикнул: "Огонь с фор-русленей упл!" В другой рз попл в Пппенберг, в третий - в воду, близ кормы. Я видел см. Недром Кемпфер, Головнин и другие пишут, что грозы ужсны в Японии. Н другой день было очень жрко, прило, потом стло прохлдно, и до сих пор всё хорошя погод.

Нконец, 23-го утром, зплили японские пушки: "А! судно идет!" Которое? Мы волновлись. Кто поехл нвстречу, кто влез н мрсы, н слинги - смотреть. Уж не нгличне ли? Вот одолжт! Нет, это нш трнспорт из Шнхя с письмми, гзетми и провизией.

21-го приехли Ойе-Сброски с Кичибе и Эйноске. Последний решительно откзлся от книг, которые предлгли ему и дмирл, и я: боится. Гокейнсы скзли, что желли бы говорить с полномочным. Их повели в кюту. Они объявили, что нконец получен ответ из Едо! Grande nouvelle! Мы обрдовлись. "Что ткое? кк? в чем дело?" - посыплись вопросы. Мы с нетерпением ожидли, что позовут нс в Едо или скжут то, другое...

Но вот Кичибе потянул в себя воздух, улыбнулся смою слдчйшею из своих улыбок - дурной признк! "Из Едо, - нчл он двиться и кряхтеть, прислн ответ". - "Ну?" - "Что письм вши прибыли туд... блгополучно", выговорил он нконец, обливясь потом, кк будто дотщил воз до мест. "Ну?" - "Что... прибыли... блгополучно!.." - повторил он. "Слышли. Еще что?" - "Еще... только и есть!" - "Это не ответ", - зметили им. Они нчли опрвдывться, что они не виновты и т. п. Адмирл скзл, что он ндеется чрез несколько дней получить другой ответ, лучше и толковее этого. Потом спросили их о месте н берегу. "Из Едо... - нчл, кряхтя и улыбясь, Кичибе, - не получено..." И зпел свою песню. "Знем. Д что ж, будет ли ответ? Это, видно, губернтор виновт: он не хотел предствить об этом?" Бниосы опрвдывлись, что нет, что ни он, ни они не виновты. "Из Едо..." и т. д.

29.

Двно ли мы жловлись н жр? двно ли нельзя было есть мяс, выпить рюмки вин? А теперь, хоть и совестно, приходится жловться н холод! Погод ясня, ночи лунные, NO муссон дует с резким холодком. Опять всем зхотелось н юг, все бредят Мнилой.

Вчер, 28-го, когд я только было собрлся уснуть после обед, мне предложили ктться н шлюпке в море. Мы этим нет-нет д и нпомним японцм, что вод приндлежит всем и что мешть в этом они не могут, и тким обрзом мы удерживем это прво з европейцми. Нши двно дрзнят японцев, ктясь н шлюпкх.

Но знете ли, что знчит ктнье у моряков? Вы думете, может быть, что это робкое и ленивое ползнье нших яликов и лодок по сонным водм прудов и озер с дмми, при звукх музыки и т. п.? Нет: с ткими понятиями о ктнье не советую вм принимть приглшения поктться с моряком: это всё рвно, если б вс посдили верхом н бешеную лошдь д предложили прогуляться. Моряки ктются непременно н прусх, стло быть в ветер, чего многие не любят, д еще в свежий ветер, то есть когд шлюпк лежит н боку и когд белоголовые волны скчут выше борт, иногд и з борт.

Ветер дул NO, свежий и порывистый: только нш ктер отвлил, сейчс же окрылился фоком, бизнью и кливером, сильно лег н бок и понесся пуще всякой тройки. Едв мы подошли к проливцу между Пппенбергом и Ивосим, кк вслед з нми, по обыкновению, с рзных точек бросились японские кзенные лодки, не стоящие уже кругом нс цепью, с тех пор кк мы отбуксировли их прочь, кроющиеся под берегом. Лодки брослись не с тем, чтобы помешть нм, - куд им! они и не догонят, чтоб покзть только перед стршими, что исполняют обязнности крульных. Они бросются, гребут, торопятся, и лишь только дойдут до крйних мысов и скл, до выход в открытое море, кк спрячутся в бухтх и ждут. А когд нши шлюпки появятся нзд, японцы опять бросятся з ними и толпой едут сзди, с криком, шумом, чтоб покзть своим в гвни, что будто и они ходили з ншими в море. Мы хохочем.

Едв нш ктер вышел з ворот, н третий рейд, японские лодки прижлись к кменьям, к бтреям и тм остлись. Пппенберг н минуту отнял у нс ветер: сделлся мленький штиль, но лишь только мы миновли гору, ктер пошел честь. Волнение было крупное, ктер высоко збирл носом, стновясь, кк лошдь, н дыбы, и бил им по волне, пересккивя чрез нее, кк лошдь же. Куд тут японским лодкм! Мтросы молч сидели н дне шлюпки, мы н лвкх, держсь рукми з борт и сжвшись в кучу, потому что нклоненное положение ктер всех сбивло в одну сторону.

Но холодно; я прятл руки в рукв или з пзуху, по крмнм, носы у нс посинели. Мы осмотрели, подойдя вплоть к берегу, прекрсную бухту, которя лежит нлево, кк только входишь с моря н первый рейд. Я прежде не видл ее, когд мы входили: тогд я знят был рссмтривнием ближних берегов, бтрей и холмов.

А бухт отличня: н берегу видн деревня и ряд террс, обрботнных до последней крйности, до смых вершин утесов и вплоть до крутых обрывов к морю, где уже одни кменья стоймя опускются в окен и где никкя дикя коз не влезет туд. Нет вершк необрботнной земли, и всё в гору, в гору. Везде посеян рис и овощи. Горы изрезны по бокм уступми, и чтоб уступы не обвливлись, бок их укреплены мелким кмнем, кк и весь берег, тк что вод, в большом обилии необходимя для рис, может стекть по уступм, кк по лестнице, не рзрушя их. Видели скот, потом множество ребятишек; вышло несколько японцев из хижин и дч и стли в кучу, глядя, кк мы то остновимся, то подъедем к смому берегу, то удлимся, лвируя взд и вперед. Мы глядели н некоторые беседки и хрмы по высотм, любовлись длинною, идущею прллельно с берегом, кедровою ллеею.

Не думйте, чтобы хрм был в смом деле хрм, по ншим понятиям, в рхитектурном отношении что-нибудь господствующее не только нд окрестностью, но и нд домми, - нет, это, по-ншему, изб, побольше других, с несколько возвышенною кровлею, или ккя-нибудь посеревшя от времени большя беседк в стром зглохшем сду. Немудрено, что Кемпфер нсчитл ткое множество хрмов: по высотм их действительно много; но их, без трубы, не рзглядишь, рзве подъедешь к смому берегу, кк мы сделли в этой бухте.

Ккое бы слвное предместие рскинулось в ней, если б он был в рукх европейцев! Д это еще будет и, может быть, скоро... Знете, что н днях скзл Мтбе, один из ондер-толков, привозящий нм провизию? Его спросили: отчего у них ткие лодки, с этим рзрезом н корме, куд могут хлестть волны, и с этим неуклюжим, высоким рулем? Он сосллся н зкон, потом скзл, что это худо: "Д ведь Япония не может долго оствться в нынешнем ее положении, - прибвил он, - скоро ндо ожидть перемен". Кков Мтбе? небойкий, невзрчный человек, и с тким простым, добрым и честным лицом! Оттого, может быть, он и говорит тк.

Глядя вчер н эти обрботнные донельзя холмы, я вспомнил Гонконг и особенно торговое зведение Джердин и Мттисон, знимющее целый угол. Тм тоже горы, д ккие! не чет здешним: голый кмень, бухт удобн, берег приглубы, суд зкрыты от ветров. Что же Джердин? ннял китйцев, взял д и срыл гору, построил огромное торговое зведение, мгзины, еще выше нд всем этим - великолепную виллу, сделл скты, ллеи, нсдил всего, что рстет под тропикми, - и живет, кк бы жил в Англии, где-нибудь н острове Вйте. Я не видл в Гонконге ни клочк обрботнной земли, везде срытые горы для улиц д для дорог, для пристней. Китйцы - их тм тысяч тридцть - не боятся умереть с голоду. Они нходят выгоднее строить европейцм дворцы, копть землю, не всё для одного посев, кк у себя в Ките, рботть н судх, быть прикзчикми и, нконец, торговть смим. Тк должно быть и, конечно, будет и здесь, кк спрведливо предскзывет Мтбе.

Я иззяб с этим ктньем. Был пятый чс в исходе; осеннее солнце спешило спрятться з горизонт, мы спешили воротиться с моря зсветло и проехли между кменьями, оторввшимися от гор, под смыми бтреями, где японцы строят домики для кждой пушки. Кк издевлся нд этими домикми нш ртиллерист К. И. Лосев! Он толковл, что домик мешет углу обстрел и т. п. Сторож японец нчл брниться и кидть в нс кменья, но они едв пдли у ног его. Мы хохочем. Сзди нс ктер - и тому то же, и тм хохот. Вот Пппенберг - и опять штиль у его подошвы. Ктер вышел из ветр и стл прямо; прус нчл хлестть о мчту; мтросы взялись з весл, я в это время осмтривл Пппенберг. С зпдной его стороны отвлился большой кмень с кучей мленьких; между ними хлещет бурун; еще подльше от Пппенберг есть ткя же куч, которую исхлестли, округлили и избороздили волны, обрзовв живописную группу, кк будто великнов, в рзных положениях, с детьми.

Когд в Нгски будет издвться "Иллюстрция", непременно нрисуют эти кменья. И Пппенберг тоже, и Крысий, другой, мленький, пушистый островок. В тексте скжут, что с Пппенберг некогд бросли ктолических, ппских монхов, отчего и нзвн тк остров. В смом деле, есть откуд брость: он весь кругом в отвесных склх, сжен в десять и более вышины. Только с восточной стороны, н смой бхроме, тк скзть, берег, японцы протоптли тропинки д поствили бтрею, которую, по обыкновению, и звесили, вершину усдили редким сосняком, отчего вся гор, кк я писл, имеет вид головы, н которой волосы встли дыбом. Вообще японцы любят утыкть свои холмы редкими деревьями, отчего они походят ткже и н псхльные куличи, утыкнные фльшивыми рознми. Н Крысьем острове избиты были некогд испнцы и сожжены их корбли с товрми. Н нем, нет сомнения, будет когд-нибудь хорошенький пвильон; для другого чего-нибудь остров мл.

Только что мы подъехли к Пппенбергу, кк з нми бросились нзд тившиеся под берегом, ожидвшие нс японские лодки и ехли с криком, но не близко, и тк все дружно прибыли - они в свои ущелья и зтишья, мы н фрегт. Я долго дул в кулки.

Ноябрь. 1, 2, 3.

То дождь, то ясно, то тепло, дже жрко, кк сегодня, нпример, то вдруг холодно, кк н родине.

Японцы еще третьего дня приезжли скзть, что голлндское купеческое судно уходит нконец с грузом в Бтвию (не зню, скзл ли я, что мы зстли его уже здесь) и что губернтор просит - о чем бы вы думли? - чтоб мы не ездили н судно! А мы велели скзть, что ддим письм в Европу, и удивляемся, кк губернтору могл прийти в голову мысль мешть сношению двух европейских судов между собою? Опять переводчики приехли, почти ночью, просить по крйней мере сделть это з Ковльскими воротми, близ моря. Им не хочется, чтоб нрод видел и зключил по этому о слбости своего првительств; ему стыдно, что его не слушются. Скзно, что нет. Переводчики объявили, что, может быть, губернтор не позволит пристть к борту, згородит своими лодкми. "Пусть попробует, - скзно ему, - выйдут неприятные последствия - он ответит з них".

Рдость, рдость, прздник: шкун пришл! Сегодня, 3-го числ, плят японские пушки. С слингов звидели шкуну. Чсу в 1-м он стл н якорь подле нс. Сколько новостей!

5-е.

Тоск, несмотря н знятия, несмотря н внешнее спокойствие, н прекрсную погоду. Я вчер к вечеру уехл н нш трнспорт; туд же поехл и кпитн. Я увлек и отц Аввкум. Мы поужинли; вдруг является К. Н. Посьет и говорит, что дмирл изменил решение: прощй, Мнил, Лю-чу! мы идем в Едо. Толки, споры. Говорят, сухрей нет: кк идти? Адмирл думет оттуд уже послть трнспорт в Шнхй з полным грузом провизии н несколько месяцев. Но кроме недосттк провизии в Едо мешет идти противный NO муссон. Сегодня вызвли бниосов; приехл Ойе-Сброски, Кичибе и Сьоз д еще бниос, под пру Сброски (бниосы инче не ездят, кк прми). Он смотрит всякий рз очень лсково н меня своим довольно тупым, простым взглядом и нпоминет ккую-нибудь безусловно добрую тетку, няньку или другую женщину-бловницу, от которой ум и нствлений не жди, зто вренья, конфект и потворств - сколько хочешь.

Все были в восторге, когд мы объявили, что покидем Нгски; только Кичибе был ни скучнее, ни веселее других. Он переводил вопросы и ответы, см ничего не спршивя и не интересуясь ничем. Он кк-то скзл н вопрос Посьет, почему он не учится нглийскому языку, что жлеет, зчем выучился и по-голлндски. "Отчего?" - "Я люблю, - говорит, - ничего не делть, лежть н боку".

Но бниосы не обрдовлись бы, узнвши, что мы идем в Едо. Им об этом не скзли ни слов. Просили только приехть звтр опять, взять бумги д подрки губернторм и переводчикм, еще прислть, кк можно больше, воды и провизии. Они не подозревют, что мы сбиремся продовольствовться этой провизией - н пути к Едо! Что-то будет звтр?

6-го.

Были сегодня бниосы и утром и вечером. Пришл и им збот. Губернторы об в тревоге. "Отчего вдруг вздумли идти? В ккой день идут и... куд?" - хотелось бы еще спросить, д не решются: сми чувствуют, что не скжут. Сегодня уж они не были веселы. С бниосми был стрший из них, Хгиври. Их позвли к дмирлу. Они скзли, что губернторы решили принять бумги в совет. Потом секретрь и бниосы нчли предлгть вопросы: "Что нс зствляет идти внезпно?" - "Нечего здесь больше делть", - отвечли им. "Объяснен ли причин в письме к губернтору?" - "В этих бумгх объяснены мои нмерения", - прикзл скзть дмирл.

О подркх они скзли, что их не могут принять ни губернторы, ни бниосы, ни переводчики: "Унмоглик!" - "Из Едо, - нчл двиться Кичибе, н этот счет не получено... рзрешения". - "Ну, не ндо. И мы никогд не примем, - скзли мы, - когд нужно будет иметь дело с вми".

Кичибе извивлся, кк змей, допршивясь, когд идем, воротимся ли, упршивя скзть день, когд выйдем, и т. п. Но ничего не добился. "Спудиг (скоро), зер спудиг", - отвечл ему Посьет. Они просили скзть об этом по крйней мере з день до отход - и того нет. Н них, очевидно, нпл тоск. Нступил их очередь быть игрушкой. Мы мистифировли их, ловко избегя отвечть н вопросы. Тк они и уехли в тревоге, не добившись ничего, мы сели обедть.

Мы недоумевли, отчего тк вдруг обеспокоились японцы ншим отъездом? почему просят скзть з день? Верно, у них есть готовый ответ, д, по своей привычке, медлят объявлять. Вечером явились опять и привезли Эйноске, ндеясь, что он потолковее: допросится. Но тк же бесполезно. Куд? хотелось им знть. "Куд ветер понесет", - отвечли с улыбкой. Нконец скзли, что будем где-нибудь близко, соглсно с тем, кк объявил дмирл, то есть что не уйдем от берегов Японии, не окончив дел. "Но ответ вы получите в Нгски", - зметили они. Мы ничего не скзли. Бед им, д и только! "Вы предствьте, - скзл Эйноске, - нше положение: нм велели узнть, мы воротимся с тем же, с чем уехли". - "И мое положение предствьте себе, - отвечл Посьет, - дмирл мне не говорит ни слов больше о своих нмерениях, и я не зню, что скзть вм". Тк они и уехли.

7-го.

Комедия с этими японцми, совершенное предствление н нгскском рейде! Только что пробило восемь склянок и подняли флг, кк появились переводчики, з ними и оппер-бниосы, Хгиври, Сброски и еще другой, робкий и невзрчный с виду. Они допршивли, не недовольны ли мы чем-нибудь? потом попросили видеться с дмирлом. По обыкновению, все уселись в его кюте, и воцрилось глубокое молчние.

Хгиври говорил долго, минут десять: мы думли, и конц не будет. Кичибе нчл переводить его речь по-своему, коротко и отрывисто, и передл, по-видимому, только мысль, но способ выржения, подробности, оттенки - всё пропло. Он и огрничен, и упрям. Если скжут что-нибудь резко по-голлндски, он, сколько мы могли зметить, смягчит в переводе н японский язык или вовсе умолчит. Адмирл недоволен и хочет просить, чтоб его устрнили от переговоров. Эйноске, нпротив, всё понимет и стрется объяснить до тонкости.

Они нчли с того, что "тк кк дмирл не соглшется остться, то губернтор не решется удерживть его, но он предлгет ему н рссуждение одно обстоятельство, чтоб дмирл поступил сообрзно этому, именно: губернтору известно нверное, что дней чрез десять, и никк не более одинндцти, может быть и чрез семь, придет ответ, который почему-то змедлился в пути".

Н это отвечено, что "по трехмесячном ожиднии не вжность подождть семь дней; но нм необходимо иметь место н берегу, чтоб сделть попрвки н судх, поверить хронометры и т. п. Длее, если ответ этот подвинет дело вперед, то мы остнемся, в противном случе уйдем... куд нм ндо".

Между тем мы зметили, бывши еще в кюте кпитн, что то один, то другой переводчик выходили к своим лодкм и возврщлись. Бниосы отвечли, что "они доведут об этом зявлении дмирл до сведения губернтор и..."

Вдруг у дверей послышлся шум и голос. Эйноске встл, пошел к дверям, поспешно воротился и скзл, что приехли еще двое бниосов, но чсовой не пускет их. Велено впустить. Вошли двое, знкомые лиц, не зню, кк их зовут. Они поклонились, подошли к Хгиври и подли ему бумгу. Я смекнул, что они приехли с ответом из Едо. Хгиври, с видом притворного удивления, прочел бумгу, подл ее Сброски, тот прочел, передл дльше, и тк он дошл до Кичибе. Они нчли хть, восклицть. Кичибе чуть не подвился совсем н первом слове: "Почт... почт... из Едо erhalten, получен!"

Я не мог выдержть, отвернулся от них и кое-кк спрвился с неистовым желнием зхохотть. Фрсёры! Кк хитро: приехли попытться змедлить, просили десять дней срок, когд уже ответ был прислн. Бумг состоял, по обыкновению, всего из шести или семи строк. "Четверо полномочных, groote herren, вжные сновники, - скзно было в ней, - едут из Едо для свидния и переговоров с дмирлом".

Вот тебе рз! вот тебе Едо! У нс кк гор с плеч! Идти в Едо без провизии, стло быть н смое короткое время, и уйти!

Спросили, когд будут полномочные. "Из Едо... не получено... об этом". Ну пошел свое! Хгиври и Сброски нчли делть нм знки, покзывя н бумгу, что вот ккое чудо случилось: только зговорили о ней, и он и пришл! Тут уже никто не выдержл, и они сми, и все мы стли смеяться. Бумг писн был от президент горочью Абе-Исен-о-кми-см к обоим губернторм о том, что едут полномочные, но кто именно, когд они едут, выехли ли, в дороге ли - об этом ни слов.

Японцы уехли с обещнием вечером привезти ответ губернтор о месте. "Стло быть, о прежнем, то есть об отъезде, уже нет и речи", - скзли они, уезжя, и стли отирть себе рот, кк будто стиря прежние слов. А мы нчли толковть о предстоящих переменх в ншем плне. Я еще, до отъезд их, не утерпел и вышел н плубу. Кпитн рспоряжлся привязкой прусов. "Нпрсно, - скзл я, - велите опять отвязывть, не пойдем".

После обед тотчс явились японцы и скзли, что хотя губернтор и не имеет рзрешения, но берет всё н себя и отводит место. К вечеру опять приехли скзть, не хотим ли мы взять бухту Кибч, которую знимл прежде послнник нш, Резнов. Адмирл отвечл, что во всяком случе он пошлет осмотреть место прежде, нежели примет. Поехли осмтривть Пещуров, Корсков и Гошкевич и возвртились со смехом и досдой, скзв, что место не годится: голое, песок, кменья. Ну, ндо терпения с этим нродом? Вот четвертый день всё идут толки о месте.

Мы хотя и убрли прус, но дмирл предполгет идти, только не в Едо, в Шнхй, чтобы узнть тм, что делется в Европе, и зпстись свежею провизиею н несколько месяцев. Японцм объявили, что место не годится. Губернтор отвечл, что нет другого: видно, рссердился. Мы возрзили, что вон есть тм, д тм, д вон тут: мло ли крсивых мест! "Если не ддут, уйдем, - говорили мы, - присылйте провизию". - "Не могу, отвечл губернтор, - требуйте провизию по-прежнему, понемногу, от голлндцев". Он ндеялся нс тем удержть. "Ну, мы пойдем и без провизии", - отвечено ему.

10-го.

Сегодня вдруг видим, что при входе в бухту Кибч толпится кучк нроду. Тм и бниосы, и переводчики, смотрят, рзмеривют, втыкют колышки: ясно, что готовят другое место, но ккое! тоже голое, с зеленью првд, но это посевы рис и овощей; тут негде ступить.

Губернтор, узнв, что мы откзывемся принять и другое место, отвечл, что больше у него нет никких, что укзнное нми приндлежит князю Омуре, н которое он не имеет прв. Об губернтор после всего этого успокоились: они объявили нм, что полномочные нзнчены, место отводят, следовтельно, если мы и з этим з всем уходим, то они уж не виновты.

Адмирл просил их передть бумги полномочным, если они прежде нс будут в Нгски. При этом приложен зписочк к губернтору, в которой дмирл извещл его, что он в "непродолжительном времени воротится в Японию, зйдет в Нгски, и если тм не будет ни полномочных, ни ответ н его предложения, то он немедленно пойдет в Едо".

Бниосы спршивли, что зключется в этой зписочке, но им не скзли, тк точно, кк не объявили и губернтору, куд и ндолго ли мы идем. Мы всё думли, что нс остновят, ддут место и скжут, что полномочные едут; но ничего не было. Губернторы, догдвшись, что мы идем не в Едо, успокоились. Мы скзли, что уйдем сегодня же, если ветер будет хорош.

Чс в три мы снялись с якоря, пробыв ровно три месяц в Нгски: 10 вгуст пришли и 11 ноября ушли. Я лег было спть, но топот людей, уклдк якорной цепи рзбудили меня. Я вышел в ту минуту, когд мы выходили н первый рейд, к Ковльским, тк нзывемым, воротм. Недвно я еще ктлся тут. Вон и бухт, которую мы осмтривли, вон Пппенберг, все знкомые рытвины и ложбины н дльних высоких горх, вот Кменосим, Ивосим, вон, нлево, синеет мыс Номо, вот и простор, беспредельность, море!

II

ШАНХАЙ

Седельные остров. - Рыбчья флотилия. - Поездк в Шнхй н купеческой шкуне. - Гуцлв. - Янсекиян. - Пожр. - Рек и местечко Вусун. Военные джонки и европейские суд. - Шнхй. - О че. - Простой нрод. Тможня. - Америкнский консул. - Резня китйскя рбот. - Улицы и бзры. - Лвки и продвцы. - Фрукты, зелень и дичь. - Хрчевни. Европейские мгзины. - Буддийскя чсовня. - Шнхйские доллры и медня китйскя монет. - Окрестности, поля, гулянье нгличн. - Лгерь и инсургенты. - Тутй Смкв. - Осд город продвцми провизии. Обрщение нгличн с китйцми. - Торговля опиумом. - Знчение Шнхя. Претендент н богдыхнский престол. - Успехи христинств в Ките. - Фермы и земледельцы. - Китйские похороны. - Возврщение н фрегт.

С 11 ноября 1853 год.

Опять плвучя жизнь, опять движение по воле ветр или покой по его же милости! Кк воет он теперь и кк холодно! Я отвык в три месяц от моря и с большим неудовольствием смотрю, кк все стли по местм, кк четверо рулевых будто приросли к штурвлу, ухвтясь з рукоятки колес, кк мтросы полезли н мрсы и кк фрегт рспустил крылья, дед нчл стрнствовть с ют к крте и обртно. Мы пошли по 6 и по 7 узлов, в бейдевинд. З нми долго следил японскя джонк, чтоб посмотреть, куд мы нпрвимся. Я не знл, куд деться от холод, и, кк был одетый в бйковом пльто, лег н кровть, покрылся вточным одеялом - и всё было холодно. В перспективе не теплее: в Шнхе бывют морозы, несмотря н то что он лежит под 31 грдусом северной широты.

Сегодня выхожу н плубу чсу в девятом: нлево, в тумне, ккой-то остров; нд ним, кк исполинскя ширм, стоит сизя туч с полосми дождя. Псмурно; дождь моросит; в воздухе влжно, пхнет немного болотом. Предчувствуешь нсморк. Погод совершенно ткя же, ккя бывет в Финском зливе или н Неве в конце лет, в серенькие дни. "Что это з остров?" спросил я. "Гото", - говорят. "А это, нпрво?" - "Ослиные уши". - "Что-о? почему это уши? - думл я, глядя н группу совершенно голых, темных кменьев, - д еще и ослиные?" Но, должно быть, я подумл это вслух, потому что кто-то подле меня скзл: "Оттого что они торчмя высовывются из воды вон видите?" Вижу, д только это похоже и н шпку, и н ворот, и ни н что не похоже, всего менее н уши. Ведь говорят же, что Столовя гор похож н стол, Львиня н льв: тк почему ж и эти кмни не нзвть тк? А вон, првее, еще три кмня: комндир ншего трнспорт, кпитн Фуругельм, первый зметил их. Они не покзны н крте, и вот у нс отмечют их положение. Они видны несколько првее от Ушей, если идти из Японии, кк будто н втором плне кртины. Кто предлгл нзвть их Кмнями Пллды, кто Тремя Стржми, но они остлись без нзвния.

Ветер стл свежеть: убрли брмсели и вскоре взяли риф у мрселей. Кк улыбются мне теперь кртины сухопутного путешествия, если б вы знли, особенно по России! Едешь не торопясь, без сроку, по своей ндобности, с хорошими спутникми; кчки нет, хотя и тряско, но то не бед. Колокольчик зглушет ветер. В холодную ночь спрячешься в экипже, утонешь в перины, зкроешься одеялом - и знть ничего не хочешь. Утром поздно уже, переспв дв рз срок, путешественник вдруг освобождет с трудом голову из-под спуд подушек, всккивет, с прической l'imbйcile, и дико озирется по сторонм, думя: "Что это з деревья, откуд они взялись и зчем он см тут?" Очнувшись, шрит около себя, ищ кртуз, и видит, что в него вместо головы угодил ног, или ощупывет его под собой, иногд и вовсе не нходит. Потом пойдут вопросы: длеко ли отъехли, скоро ли приедут н стнцию, кк нзывется вон т деревня, что в оврге? Потом стнция, чй, легкя утренняя дрожь, теньеровские кртины; тм опять живя и рзнообрзня декорция лесов, пшен, дльних сел и деревень, пекущее солнце, оводы, недолгий жр и снов стнция, обед, приветливые лиц д двугривенные; после еще сон, нконец, знкомый шлгбум, знкомя улиц, знкомый дом, тм он, или он, или оно... Ах! где вы, милые, знкомые явления? А здесь что ткое? одной рукой пишу, другой держусь з переборку; бюро лезет н меня, я лезу н стену... До свидния.

14-го.

Вот и Saddle Islands, где мы должны остновиться с судми, чтоб нейти в Шнхй и тм не нткнуться или н мель, или н нгличн, если у нс с ними войн. Мы еще ничего не знем. Д с большими судми и не дойдешь до Шнхя: рек Янсекиян вся усеян мелями: ндо проход и лоцмнов. Есть в Шнхе и проход, "Конфуций", но он берет четырест доллров з то, чтоб ввести судно в Шнхй. Что скзл бы добродетельный философ, если б предвидел, что его соименник будет дрть по стольку с приходящих судов? проклял бы пришельцев, конечно. А кто знет: если б у него были кции н это предприятие, тк, может быть, см брл бы вдвое. Здесь неимоверно дорог уголь: тонн стоит десять фунт. стерл., оттого и проход берет дорого з буксир.

Saddle Islands лежт милях в сорок от бр, или устья, Янсекиян, д рекой еще миль сорок с лишком ндо ехть, потом речкой Восунг, Усун или Woosung, кк пишут нгличне, вы выговривйте кк хотите. Отец Аввкум, живший в Ките, говорит, что ндо говорить Вусун, что у китйцев нет звук г.

Saddle Islands знчит Седельные остров: видно уж по этому, что тут хозяйничли нгличне. Во время китйской войны нглийские военные суд тоже стояли здесь. Я вижу берег теперь из окн моей кюты: это целя групп островков и кмней, вроде знков препинния; они и н крте покзны в виде точек. Они бесплодны, кк большя чсть островов около Китя; ветры обнжют берег. Впрочем, пишут, что здесь много устриц и - чего бы вы думли? - нрциссов!

Сию минуту К. Н. Посьет вызвл меня посмотреть рыбчий флот. Я думл, что увижу десятк дв рыбчьих лодок, и не хотел выходить: вообрзите, мы нсчитли до пятисот. Они все стоят в линию, н рсстоянии около трех кбельтовых от нс, то есть около трехсот сжен, - это нлево. А спрв видны остров, точно морские чудовищ, выствившие темные, бесцветные хребты: ни зелени, ни возвышенностей не видно; впрочем, до них еще будет миль двендцть. Я всё смотрел н чстокол китйских лодок. Что они тм делют, эти рыбки, при случе, может быть, и пирты, кк большя чсть живущих н островх китйцев? Нд ними нет упрвы. Китйское првительство слишком слбо и без флот ничего не может с ними сделть. Англичн и других, кто посильнее н море, пирты не трогют, следовтельно, тем до них дел нет. Дже говорят, что нгличне употребляют их для рзных послуг. Зто небольшим купеческим судм от них бед. Их уличить трудно: если они одолеют корбль, то утопят всех людей до одного; не одолеют, тк быстро уйдут, и их не сыщешь в рхипелгх этих морей. Впрочем, они нпдют только тогд, когд ндеются нверное одолеть. Всё зтруднение поймть их состоит в том, что у них не одно ремесло. Сегодня они купцы, звтр рыболовы, при всяком удобном случе - рзбойники. Нши моряки любуются, кк они ловко упрвляются н море с своими крсными бочкообрзными лодкми и рогожными прусми: видно, что море - их стихия. Стршего нд ними, кжется, никого нет: сегодня они тм, звтр здесь и всегд избегнут всякого првосудия. Нродонселение лезет из Китя врозь, кк горох из переполненного мешк, и рспрострняется во все стороны, н все окрестные и дльние остров, до Явы с одной стороны, до Клифорнии с другой. Китйцев везде много: они и купцы, и отличные мстеровые, и рбочие. Я удивляюсь, кк их еще по сю пору нет н мысе Доброй Ндежды? Этому нроду суждено игрть большую роль в торговле, может быть и не в одной торговле.

Нше двухдневное плвние до сих пор было хорошо. В среду мы снялись с якоря, сегодня, в субботу, уже подходим. Всего сделли около 450 миль: это семьсот с лишком верст. Кчк был, д не сильня, хотя вчер дул свежий ветер, ровный, резкий и холодный. Волнение небольшое, но злое, постоянное: кк будто человек сердится, брнится горячо и гневу его долго не предвидится конц. Фрегт шел, нкренясь н левую сторону, и от нпряжения слегк судорожно вздргивл: под ногми чувствуешь точно что-нибудь живое, ккие-то нтянутые жилы, которые ежеминутно готовы рзорвться от усилия. Тк зметно, особенно для ног, двление воздух н мчты, прус и н весь остов судн.

Сегодня встем утром: теплее вчершнего; идем н фордевинд, то есть ветер дует прямо с кормы; ходу пять узлов и ветер умеренный. "Свистть всех нверх - н якорь стновиться!" - слышу двеч и бегу н ют. Вот мы и н якоре. Но что з безотрдные склы! ккие дикие мест! ни кустик нет. Говорят, есть деревня тут: д где же? не видть ничего, кроме скл.

16-го.

Вчер нши уехли н шкуне в Шнхй. Я не поехл, ндеясь, что успею: мы здесь простоим еще с месяц. Меня звли, но я не был готов, д пусть прежде узнют, что з место этот Шнхй, где тм быть и что делть? пускют ли еще в китйский город? А если придется жить в европейской фктории и видеть только ее, тк не стоит труд и ездить: те же нгличне, тот же ростбиф, те же "much obliged" и "thank you". А у китйцев сумтох, беспорядок. Инсургенты в городе, войск стоят лгерем вокруг: нет ндежды увидеть китйский тетр, получить приглшение н китйский обед, попробовть птичьих гнезд. Хоть бы подрлись они при нс между собою! Говорили, будто отсюд восемьдесят миль до Шнхя, выходит сто пять, это сто восемьдесят четыре версты.

Нши съезжли сегодня н здешний берег, были в деревне у китйцев, хотели купить рыбы, но те скзли, что и нстоящий и будущий улов продны. Невесело, однко, здесь. Впрочем, двно не было весело: нш путь лежл или по нглийским портм, или у тких берегов, н которые выйти нельзя, кк в Японии, или незчем, кк здесь нпример.

Нши, однко, не унывют, ездят н склы гулять. Вчер дже с корвет поехли н берег пить чй н трве, кк, бывло, в России, в березовой роще. Только они взяли с собой туд дров и воды: тм нету. Не првд ли, есть мленькя нтяжк в этом сельском удовольствии?

В море.

Пришло время кяться, что я не поехл в Шнхй. Безымення скл, у которой мы стли н якорь, зщищет нс только от северных, но отнюдь не от южных ветров. Сегодня вдруг подул южный ветер, и брометр стл пдть. Скорей стли снимться с якоря и чрез чс были в море, вдли от опсных кмней. Отвжные рыбчьи лодки тоже скрылись по бухтм. Мы то лежим в дрейфе, то лениво ползем узел, дв вперед, потом нзд, ходим ощупью: тьм ужсня; дождь, кк в Петербурге, уныло и беспрерывно льет, стуч в кровлю моей кюты, то есть в ют. Но в Петербурге есть ярко освещенные злы, музык, тетр, клубы - о дожде збудешь; здесь есть скрип снстей, тусклый фонрь н гфеле д одни и те же лиц, те же рзговоры: зчем это не поехл я в Шнхй!

Сегодня, 19-го, ветер крепкий гнл нс нзд узлов по девяти. Я не мог уснуть всю ночь. Чсов до четырех, по обыкновению, писл и только собрлся лечь, кк нчли делть поворот н другой глс: стли свистть, комндовть; бизнь-шкот и грот-брс идут чрез роульсы, привинченные к смой крышке моей кюты, и когд потянут обе эти снсти, точно дв экипж едут по смому черепу. Ветер между тем переменился, и мы пошли н свое место. Нс догнл корвет, ночью жгли фльшфейеры. Чсов в восемь мы опять были в желтых струях Янсекиян. Собственно до нстоящего устья будет миль сорок отсюд, но вод тк быстр, что мы з несколько миль еще до этих Saddle Islands встретили уже желтую воду.

Стршно подумть, что с 5-го вгуст, то есть со дня приход в Японию, мы не были н берегу, исключя визит к нгскскому губернтору. Это ровно три месяц. И когд сойдем, еще не зню. Придет ли з нми шкун сюд или нет; буду ли я в Шнхе - неизвестно. Ходишь по плубе, слушешь, особенно по вечерм, почти никогд не умолкющий здесь вой ветр. Слышишь и ккие-то, будто посторонние, примешивющиеся тут же голос, или мелькнет в глз мгновенный блеск не то отдленного пушечного выстрел, не то блуждющего по горм огоньк: или это только тк, призрки, являющиеся в те мгновения, когд в оргнизме есть ослбление, рсстроенность... Корвет сегодня, 21-го, только воротился из ншей коротенькой экспедиции или побег от южного ветр.

22-го.

Я еще не был здесь н берегу - не хочется, во-первых, лзить по голым склм, во-вторых, не в чем: спог нет, или, пожлуй, вон их целый ряд, но ни одни нейдут н ногу. Кож всего скорее портится в море; снчл он отсыреет, зплесневеет, потом ссыхется в жрких климтх и рвется почти тк же легко, кк писчя бумг. Я советую вм ехть в дльний вояж без спог или в тех только, которые будут н ногх; но возьмите с собой побольше бшмков и ботинок... и то не нужно: везде сделют вм. Теперь я ношу ботинки китйской рботы, сделнные в Гонконге... Вот что знчит скук-то: зговоришься propos des bottes.

23-го.

Еще с утр вчер звидели шкуну; думли, нш - нет: чересчур высок рнгоут, лвирует к нм. Кпитн, отец Аввкум и я из окн кпитнской кюты смотрели, кк ее обливло со всех сторон водой, кк нырял он; хотел поворчивть, не поворчивл, нконец поворотил и чсов в пять бросил якорь близ фрегт. Мы никк не ожидли, чтоб это кслось до нс. Н шкуне были нши, К. Н. Посьет и С. П. Шврц: они привезли из Шнхя зелень, живых быков, кур, уток - словом, свежую провизию и новости, но не свежие: от вгуст, теперь ноябрь.

В Ките мятеж; в России готовятся к войне с Турцией. Чстных писем привезли всего дв. Меня зовут в Шнхй: опять рздумье берет, опять нерешительность - д кк, д что? Холод и лень одолели совсем, особенно холод, и лень тоже особенно. Вчер я спл у кпитн в кюте; у меня невозможно рздеться; я пишу, другую руку спрятл з жилет; ноги зябнут.

Вот уж четвертый день ревет крепкий NW; у нс трвят кнт, шкуну взяли н бкштов, то есть он держится з поднный с фрегт кнт, кк дитя з плтье няньки. Это мерикнскя шкун; он, говорят, ходил к Южному полюсу, обогнул Горн. Ее зовут "Точкой". Относительно к окену он меньше точки, или если точк, то мтемтическя. Нельзя подумть, глядя н нее, чтоб он был у Горн: большя лодк и всего 12 человек н ней, и со шкипером. У ней изорвло вчер прус, подмочило всю ншу провизию, кур, уток, одного бык совсем унесло влом. Д и путешественники пришли н фрегт - точно из гостей от смого Нептун.

Тк и есть, кк я думл: Шнхй зперт, в него нельзя попсть: инсургенты не пускют. Они дрлись с войскми - нши видели. Ндо ехть, рзве потому только, что совестно быть в полуторст верстх от китйского берег и не побывть н нем. О войне с Турцией тоже не решено, вместе с этим не решено, остнемся ли мы здесь еще месяц, кк прежде хотели, или сейчс пойдем в Японию, несмотря н то что у нс нет сухрей.

Янсекиян и Шнхй.

Все, кто хотел ехть, нчли собирться, я, по своему обыкновению, продолжл колебться, ехть или нет, и решил не ехть. Утром предполгли отпрвиться в восемь чсов. Я встл в шесть и - поехл. Погод был порядочня, волнение умеренное, для фрегт вовсе незметное, но для мленькой шкуны чувствительное. Я осмотрелся н шкуне: ккя перемен после фрегт! Тм не знешь, что делется н другом конце, по нескольку дней с иным и не увидишься; во всем порядок, чистот. Здесь едешь, кк в лодке. Плуб звлен всякой дрянью; от мчты и прусов негде поворотиться; черно, грязно, скользко, ноги прилипют к плубе. Шкипер шкуны, нглийский мтрос, служивший прежде н купеческих судх, ннят хозяином шкуны, з 25 доллров в месяц, ходить по окрестным местм для рзных ндобностей. Н руле сидел млец в члме; мтросы все китйцы.

Нс было человек десять: теснот ткя, что почти проходу не было. Кроме офицеров, г-д Посьет, Нзимов, Кроун, Белвенц, Болтин, Овсянкин, кн. Урусов, д нс троих: не офицеров, отц Аввкум, О. А. Гошкевич и меня, ехли пятеро нших мтросов, мстеровых, делть рзные починки н шкуне "Восток". Посьет, приехвший н этой шкуне, уж знл, что ни шкипер, несмотря н свое звние мтрос, д еще нглийского, ни комнд его не имели почти никкого понятия об упрвлении судном. Рулевой, сидя н кожной скмеечке, првил рулем кк попло. Он очень об этом не зботился: беспрестнно кчл ногой, нбивл трубку, выкуривл, выколчивл тут же, н плубу, и опять нбивл. Н компс он и внимния не обрщл; д и стекло у компс тк знесло пылью, плесенью и всякой дрянью, что ничего не видно н нем.

Шкипер немного больше зботился о судне. Это был мленький, худощвый человечек в бйковой куртке и суконной шпке, похожей н ночной чепчик. Он вынес изодрнную крту Чуснского рхипелг и островов Сэдль, положил ее н крышку люк, см сжлся от холод в комок и стл незметен, точно пропл с глз долой. Положив ногу н ногу и спрятв руки в рукв, он жевл тбк и по временм открывл рот... что з рот! не обрщя ни н что внимния. Его беспрестнно побуждли офицеры, нпоминли ему о ветре, о течении. Он крикнет что-нибудь н полунглийском-полукитйском языке и опять пропдет. Рулевой првил нудчу; китйские мтросы, сев н носу в кружок, с неописнным проворством ели двумя плочкми рис.

Нши офицеры, видя, что с ними недлеко уедешь, принялись хозяйничть сми. Один оттолкнул рулевого, который двл шкуне рыскть, и нчл првить см, другой смотрел н крту. Нши мтросы зменили китйцев, тянули и отдвли по комнде снсти, сделнные из трвы и скрипевшие, кк едущий по снегу обоз. Ветер, к счстию, был попутный, течение тоже; мы шли узлов семь с лишком. Вот уже миновли знки препинния, то есть Седельные остров. Вдли, нлево, виден был имеющий форму купол островок Гуцлв, нзвнный тк в честь знменитого миссионер Гуцлв.

Кк ни холодно, ни тесно было нм, но и это путешествие, с мленькими лишениями и неудобствми, имело свою знимтельность, может быть, потому, что вносило хоть немного рзнообрзия в нши монотонные дни.

Посидев н плубе, мы ушли вниз и звлдели кютой шкипер. Он состоял из двух чулнчиков, вроде нор, и, по черноте и беспорядку, походил в смом деле н ккой-то лисятник. Всего более мутил меня зпх проклятого рстительного мсл, употребляемого китйцми в пищу; зпх этот преследовл меня с Явы: тм я почуял его в первый рз в китйской лвчонке и с той минуты возненвидел. В Сингпуре и в Гонконге он смешивлся с зпхом чесноку и сндльного дерев и был еще противнее; в Японии я три месяц его не чувствовл, теперь вот опять! Оглядывюсь, чтоб узнть, откуд пхнет, - и ничего не вижу: н лвке вляется только дождевя кожня куртк, вероятно хозяйскя. Я отворил все шкпчики, поствцы: тм чшки, чй - больше ничего нет, тк рзит!

Мы в крошечной кюте сидели чуть не н коленях друг у друг, всего шесть человек, четверо остлись нверху. К звтрку придут и они. Куд денешься? Только стли звть мтрос вынуть нши зпсы, кк и остльные стли сходиться. Вон покзлись из люк чьи-то ноги, долго опусклись; нконец появилось и всё прочее, после всего лицо. Потом другие ноги, и т. д. Я снчл, кк зглянул с плубы в люк, не мог постигнуть, кк сходят в кюту: в трпе недоствло двух верхних ступеней, и потому ндо было прежде сесть н порог, или "крлинсы", и спускть ноги вниз, ощупью отыскивя ступеньку, потом, держсь з веревку, рискнуть прыгнуть тк, чтобы попсть ногой прямо н третью ступеньку. Выходить ндо было н рукх, это знчит высккивть, то есть упереться локтями о кря люк, прыгнуть и стть снчл коленями н окрину, потом уже н ноги. Вообще сходить в кюту ндо было с риском. Однко ж к звтрку и к ужину все рискнули сойти. От обед воздержлись: его не было.

Кому не случлось обедть н трве, з городом, или в дороге? Помните, кк из кулечков, корзин и коробок вынимлись ножи, вилки, хлеб, жреные индейки, пироги? Мне дже покзлось, что тут подли те же три сткн и две рюмки, которые я будто уж видл где-то в подобных случях. Вилк тоже, с переломнным средним зубцом, подозрительн: он мхнул сюд откуд-нибудь из-под Москвы или из Нижнего. Вон соль в бумжке; есть у нс ветчин, д горчицу збыли. Вообще тут, кжется, отрешются от всяких првил, нблюдемых в другое время. Один торопится доесть утиное крылышко, чтоб поспеть взять пирог, который исчезет с невероятною быстротою. А другой, перебиря вилкой остльные куски, ропщет, что любимые его крылышки улетели. Кто нчинет только звтркть, кто пьет чй; этот, ожидя, когд удстся, з толпой, подойти к столу и взять чего-нибудь посущественнее, сосет пок попвшийся под руку пельсин; кто-нибудь обогнл всех и эгоистически курит сигру. Две собки, привлеченные зпхом жркого, смотрят сверху в люк и ждно вырывют из рук поднную кость. Ничего, всё было бы сносно, если б не отрвляющий зпх китйского мсл! Мне просто дурно; я ушел нверх.

Один только О. А. Гошкевич не учствовл в звтрке, который, по простоте своей, был достоин троянской эпохи. Он знят другим: томится морской болезнью. Он лежит нверху, зкутвшись в шинель, и чуть пошевелится, собки, не видвшие никогд шинели, с яростью лют.

Но вот нконец выбрлись из рхипелг островков и кмней, прошли и Гуцлв. Тут, в открытом окене, стло сильно покчивть; вод не рз плескл н плубу. Пошел мелкий дождь. Шкипер ндел свою дождевую куртку, и - вдруг около него рзлился зпх противного мсл. Ах, если б я прежде знл, что это от куртки!.. Вод всё желтее и желтее. Вскоре вошли з бр, то есть з черту окен, и вошли в реку. Я "выскочил" из кюты посмотреть берег. "Д где ж они?" - "Д берегов нет". - "Ведь это рек?" - "Рек". "Янсекиян?" - "Д, "Сын окен" по-китйски". - "А берег?.." - "Вон, вон", - говорит шкипер. Смотрю - ничего нет.

Нконец покзлсь полос с левой стороны, с првой вод - и только: првого берег не видть вовсе. Левый стл обознчться яснее. Он тк низмен, что едв возвышется нд горизонтом воды и состоит из серой глины, весь зщищен плотинми, из-з которых видны кровли, с згнутыми уголкми, и редкие деревья д борозды полей, и то уж ближе к Шнхю, до тех пор кругозор огрничивется едв зметной темной кймой. Впрво остлся островок. Я спросил у шкипер нзвние, но он пролял мне глухие звуки, без соглсных. Пробовл я рссмотреть н крте, но тм кроме чертеж островов были ккие-то посторонние пятн, покрывющие об берег. Потом ничего не стло видно: сумерки скрыли всё, и мы нчли пробирться по "Сыну окен" ощупью. Дв китйц беспрестнно бросли лот. Один кричл: "Three and half"; потом "Half and four" - и тк рзнообрзил крик всё время. Нши следили крту, поверяя по ней глубину. Глубин беспрестнно изменялсь, от 8 до 31/2 сжен. Кк только доходило до последней цифры, шкипер немного выходил из птии и иногд см брлся з руль.

Ншим мелким судм трудно входить сюд, фрегту невозможно, рзве с помощью сильного проход. Фрегт сидит 23 фут; фрвтер Янсекиян и впдющей в него реки Вусун, н которой лежит Шнхй, имеет смую большую глубину 24 фут, и притом он чрезвычйно узок. Недлеко оствлось до Woosung (Вусун), местечк при впдении речки того же имени в Янсекиян.

У Вусун обыкновенно остнвливются суд с опиумом и отсюд отпрвляют свой товр н лодкх в Шнхй, Ннкин и другие город. Стновилось всё темнее; мы шли осторожно. Погод был псмурня. "Зрево!" - скзл кто-то. В смом деле нлево, нд горизонтом, рдело бгровое пятно и деллось всё больше и ярче. Вскоре можно было рзличить плмя и вспышки от выстрелов. В Шнхе - сржение и пожр, нет сомнения! Это помогло нм определить свое место.

Нконец, при свете зрев, кк при огненном столпе изрильтян, мы, чсов в восемь вечер, звидели силуэты судов, рзличили нш трнспорт и стли сженях в пятидесяти от него н якорь. Китйцы, с помощью нших мтросов, проворно убрли прус и принялись з рис, мы з своих уток и чй. Некоторые уехли н трнспорт. Дремлется. Шкипер сошел вниз пить чй и рсскзывл о своей шкуне, откуд он, где он был. Между прочим, он скзл, что вместе с этой шкуной выстроен был и другя, точно ткя же, ее "sistership", кк он вырзился, но что т погибл в окене, и с людьми. Потом рсскзывл, кк эт уцелевшя шкун отрзил нпдение пиртов, потом еще что-то. Я, пробуждясь от дремоты, видел только - то вдлеке, то вблизи, кк в тумне, - суконный ночной чепчик, худощвое лицо, оловянные глз, мсляную куртку, еще косу входившего китйц-слуги д чувствовл зпх противного мсл. Н лвке, однко ж, дремть неудобно; хозяин предложил рзместиться по нишм и, между прочим, н его постели, которя тут же был, в нише, или, лучше скзть, н полке. Из другой комнты, или, вернее, чулн, слышлось хрпенье. Тм, н тких же полкх, уже успели рзложиться по двое, д двое н лвкх. Это был мленький рсенл: вся противоположня двери стен убрн был ружьями, пикми и сблями. А утром хозяин снял с полки пру пистолетов, вынес их нверх и выстрелил н воздух из предосторожности. "Зчем это оружие у вс?" - спросил я, укзывя н пики, сбли и ружья. "Это еще строе, - скзл он, - я зстл его тут. В здешних морях инче плвть нельзя".

Я кк был в теплом пльто, тк и влез н хозяйскую постель и лег в уголок, оствляя место кому-нибудь из товрищей, поехвших н трнспорт. Не зню, что бы вы скзли, глядя, где и кк мы улеглись. Вообрзите себе большой сундук, у которого вынут один бок, - это нше ложе для двоих. Я тотчс же зснул, лишь только лег. Ночью, слышу, кто-то сильно возится подле меня, по-видимому, уклдывется спть. Это А. Е. Кроун, возвртившийся с трнспорт. Всё змолчло, и мы зснули. Я проснулся потом от сильной духоты и зпху мсл. Ах, хоть бы минуту дохнуть свежим воздухом! Я попробовл освободиться - нет возможности: мой сосед лежит, кк грнитный кмень, и не шелохнется, кк я ни толкл его в бок: он совсем зпер мне выход. Я думл, кк мне поступить, - и зснул. Просыпюсь - утро, светло; мы движемся. Китец ствит чшки н стол; мтрос принес горячей воды.

Псмурно и ветрено; моросит дождь; ветер сильный. Мы идем по реке Вусуну; он широк, местми с ншу Оку. Ясно видим об берег, низменные, зкрытые плотинми; з плотинми группируются домы, кое-где видны кумирни или вообще здния, имеющие особенное нзнчение; они выше и нряднее прочих. Поля все обрботны; хотя хлеб и овощи сняты, но узор првильных нив крсив, кк рзрисовнный пркет. Есть деревья, но редко и зелени мло н них; мне кзлось, что это ивы. Вдли ничего нет: ни горы, ни холм, ни бугр - плоскя и, кзлось, топкя долин.

Ближе к Шнхю рек зметно оживлялсь: беспрестнно встречлись джонки, с своими, крсно-бурого цвет, прусми, из кких-то древесных волокон и коры. Китйские джонки устройством похожи немного н японские, только у них нет рзрезной кормы. У некоторых китйских лодок нос и корм пустые, посредине сделн нвес и кют; у других, нпротив, нвес сделн н носу. Большие лодки выстроены из темно-желтого бмбукового корня, покрыты циновкми и очень чисты, удобны и крсивы, отделны, кк мебель или игрушки. Бгры, которыми они упрвляются, и весл бмбуковые же. Между прочим, много идет н эти постройки кмфрного дерев: оно не щепится. Его много в Ките и в Японии, но особенно н Зондских островх.

Лодки эти превосходны в морском отношении: н них одн длиння мчт с длинным прусом. Борты лодки, при боковом ветре, идут нрвне с линией воды, и нос зрывется в волнх, но лодк держится, кк утк; китец лежит и беззботно смотрит вокруг. Н этих больших лодкх рыбки выходят в море, деля знчительные переходы. От Шнхя они ходят в Ниппо, с товрми и пссжирми, это соствляет, кжется, сто сорок морских миль, то есть около двухсот пятидесяти верст.

Мили з три от Шнхя мы увидели целый флот купеческих трехмчтовых судов, которые теснились у обоих берегов Вусун. Я нсчитл до двдцти рядов, по девяти и десяти судов в кждом ряду. В иных местх стояли н якоре мерикнские тк нзывемые клиппер, то есть большие, трехмчтовые суд, с острым носом и кормой, отличющиеся крсотою и быстрым ходом.

С полудня нчлся отлив; течение было нм противное, ветер тоже. Крепкий NW дул прямо в лоб. Шкипер нчл лвировть. Мы все стояли нверху. Прус беспрестнно переносили то н првый, то н левый глс. Ндо было кждый рз нгибться, чтоб прусом не сшибло с ног. Шкун возьмет вдруг нпрво и лезет почти н смый берег, того и гляди коснется его; но шкипер издст гортнный звук, китйцы, более нши люди, кидются к снстям, отдют их, и освобожденные н минуту прус хлещут, бьются о мчты, рвутся из рук, потом их усмиряют, кричт: "Берегись!", мы нгнемся, прус переносят нлево, и шкун быстро поворчивет. Минут через десять нчинется то же смое. Мокро, скользко; переходя торопливо со стороны н сторону, того и гляди слетишь в люк. Мы сделли уже около десяти поворотов.

Вон и Шнхй виден. Суд и джонки, прекрсные европейские здния, рззолочення кумирня, протестнтские церкви, сды - всё это толпится еще неясной кучей, без всякой перспективы, кк будто церковь стоит н воде, корбль н улице. Нетерпение нше усилилось: хотелось переодеться, согреться, гулять. Идти бы прямо, мы еще всё нпрво д нлево. Вдруг - о горе! не поворотили вовремя - и шкуну потщило течением нзд, прямо н огромную, неуклюжую, пеструю джонку; едв-едв отделлись и опять пошли лвировть. Ветер неистово свищет; дождь сечет лицо.

Нконец, слв Богу, вошли почти в город. Вот подходим к пристни, к доку, видим уже трубу ншей шкуны; китйские ялики снуют взд и вперед. В куче судов видны клиппер, поодль стоит, зкрытый излучиной, мленький, двдцтишестипушечный нглийский фрегт "Spartan", еще длее фрнцузские и нглийские проходы. Н здниях рзвевются флги европейских нций, обознчя консульские дом.

Мы с любопытством смотрели н всё: я искл глзми Китя, и шкипер искл кого-то с нми вместе. "Берег очень близко, не пор ли поворчивть?" - с живостью кто-то скзл из нших. Шкипер схвтился з руль, крикнул - мы быстро нгнулись, прус перенесли н другую сторону, но шкун не поворчивл; ветер удрил сильно - он всё стоит: мы были н мели. "Отдй шкоты!" - зкричли офицеры ншим мтросм. Отдли, и шкун, рсполгвшя лечь н бок, выпрямилсь, но с мели уже не сходил.

Шкипер сложил ногу н ногу, зсунул руки в рукв и покойно сел н лвочку, поглядывя во все стороны. Китйцы проворно убирли прус, нши мтросы ловили рзорввшийся кливер, который хлестл по бушприту. Н нс, кжется, нсмешливо смотрели все прочие суд и джонки. Совершенно то же смое, кк сломвшяся среди непроходимой грязи ось: крет передкми упирется в грязь, сломнное колесо лежит возле, кучк извозчиков рвнодушно и тупо глядит то н колесо, то н вс. Вы сидите, мимо вс идут и скчут; иные усмехнутся, глядя, кк вы уныло выглядывете из окн креты, другие посмотрят с любопытством, большя чсть очень рвнодушно и все обгоняют. Точно то же и н мели. Ндо было достть лодку. Они вдли ходили взд и вперед, перевозя через реку, но н нс мло обрщли внимния. Выручил В. А. Корсков: он из док зметил нс и тотчс же приехл. Нс двое отпрвились с ним, прочие остлись с вещми, в ожиднии, пок мы пришлем з ними лодку.

Под проливным дождем, при резком, холодном ветре, в мленькой крытой китйской лодке, выточенной чисто, кк игрушк, с укршениями из бмбук, устлнной белыми циновкми, ехли мы по реке Вусуну. Китец првил стоя, одним веслом; он с трудом выгребл против ветр и течения. Корсков покзывл мне инострнные суд: фрнцузские и нглийские проходы, потом купленный китйцми европейский бриг, которым комндовл нглийский шкипер, то есть действовл только прусми, в сржениях с инсургентми не учствовл. Потом ехли мы мимо военных джонок, нзнченных против инсургентов же. С них поднялсь пльб: китйский дмирл делл ученье. Тут я услыхл, что во вчершнем сржении две джонки взорвны н воздух. Китйцы действуют, между прочим, тк нзывемыми вонючими горшкми (stinkpots). Они с мрсов бросют эти горшки, нполненные ккими-то особенными горючими соствми, н плубу неприятельских судов. Вырывющиеся из горшков гзы тк удушливы, что люди ни минуты не могут выдержть и бросются з борт. Китйские пирты с этими же горшкми нпдют н купеческие, дже н военные, суд.

Чрез полчс мы сидели в чистой комнте отели, у кмин, з столом, уствленным, по нглийскому обычю, множеством блюд. Спутники, уехвшие прежде нс в Шнхй, не очень, однко ж, обрдовлись нм. "Вс много нехло!" - вместо всякого приветствия встретили они нс. "Д мы еще не все: чрез чс придут человек шесть!" - в свою очередь, не без удовольствия, отвечли мы. - А что?" - "Куд ж вы поместитесь? комнт нет, все рзобрны: мы живем по двое и дже по трое". - "Ничего, - отвечли мы, - поживем и вчетвером". Тк и случилось. Хозяин, с нружным отчянием, но с внутренним удовольствием, твердил: "Дом мой приступом взяли!" - и нчл бегть, суетиться. Откуд явились кушетки, дивны, подушки? Нумер гостиницы, и без того похожие н бивуки, стли походить н контору дилижнсов.

Гостиниц нш, "Commercial house", походил, кк все домы в Шнхе, н дчу. Большой, двухэтжный кменный дом, с кменной же верндой или глереей вокруг, с большим широким крыльцом, окружен сдом из тощих миртовых, киприсных деревьев, рзных кустов и т. п. Окн все с жлюзи: видно, что при постройке принимли в рсчет более лето, нежели зиму. Стены тоненькие, не более кк в дв кирпич; окн большие; везде сквозной ветер; всё неплотно. Дом трясется, когд один человек идет по комнте; через стенки слышен рзговор. Но когд мы приехли, было холодно; мы жлись к кминм, из них тк и влил черный, горький дым.

Вообще зим кк-то не к лицу здешним местм, кк не к лицу ншей родине лето. Небо голубое, с тропическим колоритом, тк и млеет нд головой; зелень свеж; многие цветы ни з что не соглшются звянуть. И всего продолжется холод один ккой-нибудь месяц, много - шесть недель. Зим не успевет воцриться и, ничего не сделв, уходит.

Целый вечер просидели мы все вместе дом, рзговривли о европейских новостях, о вчершнем пожре, о лгере осждющих, о их неудчном покушении нкнуне сжечь город, об осжденных инсургентх, о првителе шнхйского округ, Туте Смкв, который был в немилости у двор и которому обещно прощение, если он овлдеет городом. В тот же вечер мы слышли пушечные выстрелы, которые повторялись очень чсто: это перестрелк имперторских войск с инсургентми, безвредня для последних и бесполезня для первых.

Н другой день, 28 ноября (10 декбря) утром, встли и пошли... обедть. Вы не поверите? Кк же инче нзвть? В столовой нкрыт стол человек н двдцть. Перед одним дымится кусок ростбиф, перед другим стоит яичниц с ветчиной, тм сосиски, жреня брнин; после всего уж поддут вм чю. Это нгличне нзывют звтркть. Позвтркешь - и хоть опять ложиться спть. "Д чй это или кофе?" - спршивю китйц, который принес мне чшку. "Tea or coffee", - бессмысленно повторял он. "Tea, tea", збормотл потом, понявши. "Не может быть: отчего же он ткой черный?" Попробовл - в смом деле т же микстур, которую я, под видом чя, принимл в Лондоне, потом в Кпштте. Тм простительно, в Ките - ткой чй, звренный и поднный китйцем!

Что ж, нету, что ли, в Шнхе хорошего чю? Кк не быть! Здесь есть всякий чй, ккой только родится в Ките. Всё дело в слове "хороший". Мы нзывем "хорошим" нежные, душистые цветочные чи. Не для всякого нос и язык доступен ромт и букет этого чя: он слишком тонок. Эти чи нзывются здесь пекое (pekoe flower). Англичне хорошим чем, д просто чем (у них он один), нзывют особый сорт грубого черного или смесь его с зеленым, смесь очень нркотическую, которя дет себя чувствовть потребителю, язвит язык и нёбо во рту, кк почти всё, что нгличне едят и пьют. Они готовы припрвлять свои кушнья щетиной, лишь бы чесло горло. И от чя требуют того же, чего от индийских сой и перцев, то есть чего-то вроде яд. Они клевещут еще н нс, что мы пьем не чй, ккие-то цветы, вроде жсминов.

Оствляю, кому угодно, опровергть это: нгличне в деле гстрономии не вторитет. Змечу только, что некоторые любители в Ките действительно подбвляют себе в чй цветы или ккие-нибудь душистые специи; в Японии клдут иногд гвоздику. Кжется, отец Иокинф тоже говорит о подобной противозконной подмеси, которую допускют китйцы, клдя в черный чй жсминные, в желтый розовые листки. Но это уж изврщенный вкус смих китйцев, следствие пресыщения. Есть и у нс люди, которые нюхют тбк с бергмотом или резедой, едят селедку с черносливом и т. п. Англичне пьют свой черный чй и знть не хотят, что чй имеет свои белые цветы.

У нс употребление чя соствляет смостоятельную, необходимую потребность; у нгличн, нпротив, побочную, дополнение звтрк, почти кк пищеврительную припрву; оттого им всё рвно, похож ли чй н портер, н черепший суп, лишь бы был черен, густ, щипл язык и не походил ни н ккой другой чй. Америкнцы пьют один зеленый чй, без всякой примеси. Мы удивляемся этому врврскому вкусу, нгличне смеются, что мы пьем, под нзвнием чя, ккой-то приторный нпиток. Китйцы сми, я видел, пьют простой, грубый чй, то есть простые китйцы, нрод, в Пекине, кк мне скзывл отец Аввкум, порядочные люди пьют только желтый чй, рзумеется без схру. Но я - русский человек и приндлежу к огромному числу потребителей, нселяющих прострнство от Кяхты до Финского злив, - я з пекое: будем пить не с цветми, цветочный чй и подождем, пок нгличне вырботют свое чутье и вкус до способности нслждться чем pekoe flower, и притом звривть, не врить его, по своему обыкновению, кк кпусту.

Впрочем, всем другим нциям простительно не уметь нслждться хорошим чем: ндо знть, что знчит чшк чю, когд войдешь в трескучий, тридцтигрдусный мороз в теплую комнту и сядешь около смовр, чтоб оценить достоинство чя. С кким нслждением пили мы чй, который привез нм в Нгски кпитн Фуругельм! Ящик стоит 16 испнских тлеров; в нем около 70 русских фунтов; и ккой чй! У нс он продется не менее 5 руб. сер. з фунт.

После обед... виновт, после звтрк, мы вышли н улицу; нш отель стоял н углу, н перекрестке. Прямо из ворот тянется улиц без домов, только с бесконечными кменными зборми, из-з которых выглядывет зелень. Нпрво ткя же улиц, нлево - тоже, и все одинкие. Домы все окружены дворми и большею чстью крсивые; рхитектур у всех почти одн и т же: всё стиль згородных домов. Я пошел снчл к дмирлу по службе, с тем чтоб от него сделть большую прогулку. Улицы пестрели нродом. Редко встретишь европейц; они все нперечет здесь. Всё зитцы, индийцы, кучкми ходят прси, или фрси, с Индийского полуостров или из Тибет. Они игрют здесь роль псов, питющихся крупицми, пдющими от трпезы богтых, то есть промышляют мелочми, которые европейцы не считют достойными внимния. Этих прси, д чуть ли не тех смых, мы видели уже в Сингпуре. Они ходят в длинном плтье, похожем н костюмы московских греков; н голове что-то вроде узенького кокошник из цветного, лоснящегося ситц, похожего н клеенку. Они сильно нпоминют рмян.

Китйцы - живой и деятельный нрод: без дел почти никого не увидишь. Шум, сумтох, движение, крики и говор. Н кждом шгу попдются носильщики. Они беглым и крупным шгом тскют ноши, издвя мерные крики и выступя в ткт. Здесь нрод не похож н тот, что мы видели в Гонконге и в Сингпуре: он смирен, скромен и очень опрятен. Все мужики и ббы одеты чисто, и зпхов рзных меньше по улицм, нежели в Гонконге, исключя, однко ж, рынков. Несет ли, нпример, носильщик груду кирпичей, они лежт не непосредственно н плече, кк у ншего кменщик; рубшк или кфтн его не в грязи от этого. У него н плечх лежит бмбуковое коромысло, которое держит две дощечки, в виде весов, и н дощечкх лежт две кучи крсиво сложенных серых кирпичей. С ним не стршно встретиться. Он не толкнет вс, предупредит мерным своим криком, и если вы не слышите или не хотите дть ему дороги, он остновится и уступит ее вм. Всё это чисто, дже кртинно: и бмбук, и смые кирпичи, костюм носильщик, кос его и легко ндетя шпочк из серого тонкого войлок, оторочення лентой или брхтом. Зглянешь в ялик к перевозчику: любо посмотреть, тянет сесть туд. Дерево лкировно - это бмбуковый корень; нвес и лвки покрыты чистыми циновкми. Если тут и есть ккя-нибудь утврь, горшок с похлебкой, чшк, то около всё чисто; не боишься прикоснуться и выпчкться.

Между прочим, я встретил целый ряд носильщиков: кждый нес по дв больших ящик с чем. Я следил з ними. Они шли от реки: тм с лодок брли ящики и несли в купеческие домы, оствляя з собой дорожку чя, кк у нс, тскя кули, оствляют дорожку муки. Местный колорит! В мбрх ящики эти упковывются окончтельно, герметически, и идут н мерикнские клипперы или нглийские суд.

Мы вышли н нбережную; тм толп еще деятельнее и живописнее. Здесь сближение европейского с крйним Востоком резко. По берегу стоят великолепные европейские домы с колонндми, блконми, ристокртическими подъездми, швейцры и дворники - в своих кофтх или хлтх, в шроврх; по улице бродит ткя же толп. То идет купец, обритый донельзя, с тщтельно зплетенной косой, в белой или серой, мленькой, куполообрзной шляпе с згнутыми полями, в шелковом кфтне или в брньей шубке в виде кцвейки; то чернорбочий, без шпки, обвивший, з недосугом честься, косу двжды около вовсе "нелилейного чел". Тм их стоит целя куч, в ожиднии нйм или рботы; они горлнят н своем негрмоническом языке. Тут цирюльник, с небольшим деревянным шкпчиком, где лежт инструменты его ремесл, рскинул свою лвочку, поствил скмью, н ней рсположился другой китец и слдострстно жмурится, кк кот, в то время кк цирюльник бреет ему голову, лицо, чистит уши, дергет волосы и т. п. Тут ходячя кухня, длее, у збор, лвочк с фрфором. Лодочники группой стоят у пристни, вблизи своих лодок, которые тесно жмутся у берег. Идет европеец - и толп полегоньку сторонится, уступет место. Н рейде рисуются легкие очертния военных судов, рядом стоят большие брки, недлеко и военные китйские суд, с тонкими мчтми, которые смотрят в рзные стороны. Из-з стройной кормы европейского купеческого корбля выглядывет писнный рыбий глз китйского судн. Всё копошится, сгружет, нгружет, торопится, говорит, перекликется...

Я смотрел н противоположный берег Вусун, но он низмен, ровен и ничего не предствляет для глз. Н той стороне поля, хижины; у берегов отгорожены мест для рыбной ловли - и больше ничего не видть. Едв ли можно сыскть однообрзнее и скучнее местность. Говорят, многие мест кжутся хороши, когд о них вспомнишь после. Шнхй именно приндлежит к числу тких мест, которые покжутся хороши, когд оттуд выедешь. Зевя н речку, я между тем прозевл великолепные домы многих консулов, тможню, теперь пустую, знятую постоем нглийских солдт с военных судов. Он был некогд кумирней и оттого резко отделяется от прочих здний своею рхитектурною пестротою. Я неприметно дошел до дом мерикнского консул. Это последний европейский дом с этой стороны; з ним нчинется китйский квртл, отделяемый от европейского узеньким кнлом.

Дом мерикнского консул Кннингм, который в то же время и предствитель здесь знменитого мерикнского торгового дом Россель и Ко, один из лучших в Шнхе. Постройк ткого дом обходится <в> 50 тысяч доллров. Кругом его прк, или, вернее, двор с деревьями. Широкя вернд опирется н крсивую колоннду. Летом, должно быть, прохлдно: солнце не удряет в стекл, зщищемые посредством жлюзи. В подъезде, под нвесом блкон, стоял большя пушк, нпрвлення н улицу.

Дом... но вы знете, кк убирются порядочные, то есть богтые, домы: и здесь то же, что у нс. Шелковые дрпри до полу, зеркл, кк озер, впрвленные в стены, ковры, бронз. Но не всё, однко ж, кк у нс: boiserie, нпример, мссивные шкпы, столы и кровти - здешние, обрзцы китйского искусств, из превосходного темного дерев, с мозическими узорми, мелкой, тонкой рботы. Если у кого-нибудь из вс есть дедовский дом, убрнный по-стринному, вы нйдете тм обрзцы этой мозической мебели. Кровти особенно изумительно хороши: они обыкновенно двуспльные, с знвескми, кк везде в Англии. И в домх, и в гостиницх - везде вс положт н двуспльную кровть, будьте вы смый холостой человек. Дико мне кзлось влезть под ктфлк нглийских постелей, с пестрыми знвесми, и особенно неудобно клсть голову н длинную, во всю ширину кровти, и низенькую круглую подушку, рсполгющую к поплексическому удру. Но чего не делет привычк!

Китйцы, кк известно, отличные резчики н дереве, кмне, кости. Ни у кого другого, дже у немц, недостнет терпения тк мелко и чисто вырботть вещь, или это будет стоить бог знет кких денег. Здесь, по-видимому, руки человеческие и время нипочем. Если б еще этот труд и терпение тртились н что-нибудь вжное или нужное, то они тртятся н ткие пустяки, что не знешь, чему удивляться: рботе ли китйц или бесполезности вещи? Нпример, они н коре грецкого или миндльного орех вырезывют целые группы фигур в рзных положениях, процессии, хрмы, домы, беседки, тк что вы можете рзличть дже лиц. Из толстокожего миндльного орех они вырежут вм джонку со всеми приндлежностями, с людьми, со всем; дже вы отличите рисунок рогожки; мло этого: сделют дверцы или окн, которые отворяются, и тм сидит человеческя фигур. Кких бы, кжется, денег должно стоить это? мы, з пять, з шесть доллров, покупли целые связки тких орехов, кк брнки.

Мне приходилось чсто бывть в доме г-н Кннингм, у которого остновился дмирл, и потому я сделл ему обычный визит. Китец-слуг, нрядно одетый в нционльный костюм, скзл, что г-н Кннингм в своем кбинете, и мы отпрвились туд. Мленький, белокурый и невидный из себя, г-н Кннингм встретил меня очень лсково, непохоже н нглийскую встречу: не стиснул мне руки и не выломл плеч, здоровясь, тк обошелся, кк обходятся все люди между собою, исключя бритнцев. В кбинете - это только тк, из приличия, нзвно кбинетом, скорее можно нзвть конторой ничего не было, кроме бюро, з которым сидел хозяин, д двух-трех превысоких тбуретов и неизбежного кмин. Кннингм приглсил меня сесть. Я кое-кк вскрбклся н нтигеморроидльное седлище, и г-н Кннингм тоже; мы с высот свободно обозревли друг друг. "Н чем вы приехли?" спросил меня г-н Кннингм. Я только было собрлся отвечть, но пошевелил нечянно ногой: круглое седлище, с винтом, повернулось, кк по мслу, подо мной, и я очутился лицом к стене. "Н шкуне", - отвечл я в стену и в то же время с досдой подумл: "Чье это, нглийское или мерикнское удобство?" и ногми опять приводил себя в прежнее положение. "Долго остнетесь здесь?" - "Смотря по обстоятельствм", - отвечл я, держ рукой подушку стул, которя опять было зшевелилсь подо мной. "Сделйте мне честь звтр отобедть со мной", - скзл он приветливо. "А теперь идите вон", - мог бы прибвить, если б зхотел быть чистосердечен, и не мог бы ничем тк угодить. Но визит кончился и без того.

От консул я пошел с броном Крюднером гулять. "Ну покжите же мне всё, что позмечтельнее здесь, - просил я моего спутник, - вы здесь двно живете. Это куд дорог?" - "Эт?.. не зню", - скзл он, вопросительно поглядывя н дорогу. "Где ж город, где инсургенты, лгерь?" - сыплись мои вопросы. "Тм где-то, в той стороне", - отвечл он, покзв пльцем в воздушное прострнство. "А вон тм, что это видно в Шнхе? - продолжл я, - повыше других здний, кумирни или дворцы?" - "Кжется..." - отвечл брон Крюднер. "Где лвки здесь? поведите меня: мне ндо кое-что купить". - "Вот мы спросим", - говорил брон и искл глзми, кого бы спросить. Я зсмеялся, и брон Крюднер зкшлял, то есть зсмеялся вслед з мной. "Что ж вы делли здесь десять дней?" - скзл я. "Вы звтр у консул обедете?" - спросил он меня. "Ужиню, только немного рно, в семь чсов". - "У него будет особенно хороший обед, - здумчиво отвечл брон Крюднер, - звный, и обедть будут, вероятно, в большой столовой. Нденьте фрк".

Между тем мы своротили с реки н кнл, перешли мленький мостик и очутились среди пестрой, движущейся толпы, среди говор, рзнообрзных криков, толчков, зпхов, костюмов - словом, н бзре. Здесь предствлялсь мне полня кртин китйского нродонселения без всяких прикрс, в нтуре.

Знете ли, чем поржен был мой первый взгляд? ккое было первое впечтление? Мне покзлось, что я вдруг очутился н кком-нибудь ншем московском толкучем рынке или н ярмрке губернского город, вдлеке от Петербург, где еще не звелись ни широкие улицы, ни мгзины; где в одном месте и торгуют, и готовят кушнье, где продют шелковый товр в лвочке, между кипящим огромным смовром и кучей кренделей, где рядом помещются лвк с фруктми и лвк с лптями или хомутми. Рзниц в подробностях: у нс деготь и лыко - здесь шелк и чй; у нс груды деревянной и фянсовой посуды - здесь фрфор. Но китйскя простонродня кухня обилием блюд, видом, вонью и зтейливостью перещеголял ншу. Чего тут нет? Жль, что нельзя рзглядеть всего: "С души рвет", - кк говорит Фддеев, есть чего поглядеть! Море, реки, земля, воздух - спорят здесь, кто больше принес в др человеку, - и всё это бросется в глз... это бы еще не бед, то и в нос.

Длинные, бесконечные, крытые переулки, или, лучше скзть, коридоры, тянутся по всем нпрвлениям и обрзуют совершенный лбиринт. Если хотите, это всё домы, выстроенные сплошь, с жильем вверху, с лвкми внизу. Нвесы крыш едв не ксются с обеих сторон друг друг, и оттого тм постоянно господствует полумрк. В этом-то лбиринте врщется огромня толп. От одних купцов теснот, с продвцми, кжется бы, и проход не должно быть. Между тем тут постоянно прилив и отлив нрод. Тут с удивительною ловкостью пробирются носильщики с смыми громоздкими ношми, с ящикми чя, с тюкми шелк, с охпкой хлопчтой бумги, чуть не со стог сен. А вон пронесли двое покойник, не н плечх, кк у нс, н рукх; тм бежит кули с письмом, здесь тщт корзину с курми. И все бегут, с крикми, с нпевми, чтоб посторонились. Этот колотит плочкой в дощечку: знчит, продет полотно; тот несет живых диких уток и мертвых, висящих чрез плечо, фзнов, или ноборот. Рзносчики кричт, кк и у нс. Вы только отсторонились от одного, другой слегк трогет з плечо, вы пятитесь, но вм торопливо кричит третий - вы отсккивете, потому что у него в обеих рукх ккие-то кишки или длиння, волочщяся по земле рыб. "Куд нм деться? две коровы идут", - скзл брон Крюднер, и мы кинулись в лвочку, коровы прошли дльше. В лвочкх, у открытых дверей, рсположены припсы нпокз: рыбы рзных сортов и видов - вяленя, соленя, сушеня, свежя, одн в виде сбли, тк и нзывется сблей, другя с рздвоенной головой, тм кругля, здесь плоскя, длее рки, шримсы, морские плоды. Дичи неимоверное множество, особенно фзнов и уток; они висят н дверях, лежт кучми н полу.

Вот обширня в глубину лвк, вся нполнення мужикми, и ббми тоже. Это хрчевня. Ну тк и хочется скзть: "Здорово, хлеб д соль!" Нрод группми сидит з отдельными столми, кк и у нс. Из мленьких синих чшек, без ручек, пьют чй, но не прикусывет широкоплечий ямщик по крошечке схр, кк у нс: схру нет и не употребляют его с чем. Зто все курят из мленьких трубок с длинными, тоненькими чубукми; это опять противно ншему: у нс курят из коротеньких чубуков и предлинных трубок. Нд ними клубится облком пр, от небольших, поствленных в рзных углх лвки печей, и, поклубившись по хрчевне, вырывется н улицу, обдет неистовым, крепким зпхом прохожего и исчезет - яко дым. Чего тут нет! лепешки из тест лежт au naturel, потом, по востребовнию, опускются в кипяток и подются чрез несколько минут готовые. Рядом врится ккя-то черня похлебк, едв ли лучше спртнской, с кусочкми свинины или рыбы. Я видел дже щи - д, ленивые щи: в кипятке врится кочн отличной зеленой кпусты и кусок, кжется, брнины. Есть и олдьи, и жреня свинин, и пирожки.

Много знкомого увидел я тут, но много и невиднного увидел и особенно обонял. Боже мой, чего не ест человек! Конечно, я не скжу вм, что, видел я, ел один китец н рынке, всенродно... Я думл прежде, что много прибвляют путешественники, но теперь н опыте вижу, что кое-что приходится убвлять. Кких соусов нет тут! всё это врится, жрится, печется, кипит, трещит и теплым, пхучим пром рзносится повсюду. Нпрсно стли бы вы зглушть зпх чем-нибудь: ни пчули, ни сми "четыре рзбойник" не помогут; особенно дв противные зпх преследуют: отвртительного рстительного мсл, кжется кунжутного, и чесноку.

Отдохнешь у лвки с плодми: тут и для глз, и для нос хорошо. С удивлением взглянете вы н исполинские лимоны - пельсины, которые нгличне нзывют пмпль-мусс. Они величиной с голову шести-семилетнего ребенк; кож в полтор пльц толщины. Их подют к десерту, но не зню зчем: есть нельзя. Мы попробовли было, д никуд не годится: ни кислоты лимон нет, ни слдости пельсин. Говорят, они теперь неспелые, что, созревши, кож делется тоньше и плод тогд слдок: рзве тк. Потом целыми грудми лежт, кк у нс ккой-нибудь кртофель, мндрины, род мелких, но очень слдких и пхучих пельсинов. Они еще хороши тем, что кож отделяется от них срзу со всеми волокнми, и вы получете плод облупленный, кк яйцо, сочный, почти прозрчный. Тут был и еще плод овльный, похожий н помернец, поменьше грецкого орех; я збыл его нзвние. Я взял попробовть, рскусил и выбросил: еще хуже пмпль-мусс. Китйцы зсмеялись вокруг, и недром, кк я узнл после. Были еще тк нзывемые жужубы, мелкие, сухие фиги с одной мленькой косточкой внутри. Они слдки - про них больше нечего скзть; рзве еще, что они нпоминют собой немного вкус фиников: т же приторня, бесхрктерня слдость, тк же вязнет в зубх. Орехов множество: грецких, миндльных, фистшковых и других. Зелень превосходня; особенно свежи зеленые продолговтые кочни кпусты, еще длиння и крсня морковь, крупный лук и т. п.

Мы продолжли пробирться по рядм и вышли - среди криков и стук рбочих, которые, совершенно голые, немилосердно колотили хлопчтую бумгу в своих мстерских, - к мгзину мерикнц Фог. Тм всё есть: готовое плтье, посуд, мтерии, вин, сыр, сельди, сигры, фрфор, серебро. Между съестными лвкми мы нткнулись н китйскую лвочку, вроде глнтерейной. Тут продвлись всякие мелочи. Я купил до тридцти резных фигур из мягкого рзноцветного кмня гльмтолит (agalmatolite, fragodite, pierre magots ou sculpture;1 Bildstein, Speckstein aus China), попросту нзывемого жировиком. Кмень этот, кроме Китя, нходят местми в Венгрии и Сксонии.

Нет, я вижу, уголк в мире, где бы не зпршивли неслыхнную цену. Китец зпросил з кменные изделия двдцть дв доллр, уступил з восемь. Этой слбости подвержены и просвещенные, и полупросвещенные нроды, и, нконец, дикри. Кто у кого знял: мы ли у Восток, он ли у нс?

Нконец мы вышли н мленькую, мутную речку, к деревянному, узенькому, дугообрзному мостику. Тут стоял небольшя чсовня; в ней идол Будды. У подножия нищий собирл милостыню. Н мосту, в фуржке, в мтросской рубшке, с ружьем н плече, ходил чсовой с нглийского проход "Спртн". При сходе с мост сидел китец перед котлом вреного рис. Нрод толпился у котл. Всякий клл несколько кшей (мелких медных монет) н доску, которою прикрыт был котел. Китец поднимл тряпицу, доствл из котл рукой горсть рису, клл в свой фртук, выжимл воду и, уже сухой, подвл покуптелю. Непривлектельн китйскя кухня, особенно при мсле, которое они употребляют в пищу! Коровьего мсл у них нет: его привозят сюд для европейцев из Англии, и то, которое подвли в Шнхе, было несвежо. Иногд китйцы употребляют свиное сло.

Кстти о монете. В Шнхе ходит двух родов монет: испнские и мерикнские доллры и медня китйскя монет. Испнские, и именно Крл IV, предпочитются всем прочим и нзывются, не зню почему, шнхйскими. Н них дже клдется от обществ шнхйских купцов китйскя печть, в знк того, что они не фльшивые. По случю междоусобной войны бнкиры необыкновенно возвысили курс н доллры, тк что доллр, н нши деньги, вместо обыкновенной цены 1 р. 33 к. стоит теперь около 2 р. Но это только при получении от бнкиров, в обрщении он в сущности стоит всё то же, то есть вм н него не ддут товр больше того, что двли прежде. Все бросились менять, то есть повезли со всех сторон сюд доллры, и брли з них векселя н Лондон и другие мест, выигрывя по дв шиллинг н доллр. При покупке вещей з всё приходилось плтить чуть не вдвое дороже; здесь и без того дорого всё, что привозится из Европы. Бед, кому нужно делть большие зпсы: потеря огромня! Прочие доллры, то есть испнские же, но не Крл IV, Фердиннд и других, и мексикнские тоже, ходят по 80-ти центов. Кроме того, ходят полкроны и шиллинги, но их очень мло в обрщении. Зто медной монеты, или кшей, множество. Он чекнится из неочищенной меди, чуть не из смородк, и очень грязн н вид; величиной монет с четвертк, н ней грубя китйскя ндпись, посредине отверстие, чтобы продевть бечевку. Я снчл не вдруг понял, что знчт эти длинные связки, которые китйцы тскют в рукх, чрез плечо и н шее, в виде ожерелья.

Я что-то купил в лвочке, центов н 30, и вдруг мне дли сдчи до тысячи монет. Их в доллре считют до 1500 штук. Я не знл, что делть, но выручили нищие: я почти всё роздл им. Осттки, штук 50, в числе любопытных вещей, привезу покзть вм.

"Однко ж чс, - скзл брон, - пор домой; мне звтркть (он жил в отели), вм обедть". Мы пошли не прежней дорогой, по кнлу и повернули в первую длинную и довольно узкую улицу, которя вел прямо к трктиру. Н ней тоже купеческие домы, с высокими зборми и сдикми, тоже бежли вприпрыжку носильщики с ношми. Мы пришли еще рно; нши не все собрлись: кто пошел по делм службы, кто флнировть, другие хотели пробрться в китйский лгерь.

Чрез чс по всему дому рздлся звук гонг: это повестк готовиться идти в столовую. Чрез полчс мы сошли к столу, около которого суетились слуги, всё китйцы. Особенно весело было смотреть н мльчишек. Н их мленьких лицх, с немного зплывшими глзкми, выгнутым ттрским лбом и вискми, было много сметливости и плутовств; они живо бегли, меняли трелки, подвли хлеб, воду и еще коверкли и без того исковеркнный нглийский язык. Между прочим, мы увидли тут темно-коричневое лицо, в белой члме, и с зубми еще белее. Мне что-то лицо покзлось знкомо, д и он глядел н нс с приветливой улыбкой. Я спросил его, кто он, откуд. "Madrasman, -отвечл он, - я вс зню, я видел вс в Сингпуре". - "Кк же ты сюд попл?" - "Тк, приехл служить". - "Что ж тм делл, чем был?" "Купец". - "О, лжешь, - думл я, - хвстешь, еще полудикий сын природы!" Я сейчс же вспомнил его: он тм ездил с мленькой кретой по городу и однжды целую улицу прошел рядом со мною, прося зпомнить нумер его креты и не брть другой. А здесь он был буфетчиком, рздвл гостям кушнья, китйским мльчишкм - щелчки.

Второй обед был полнее первого. Тут кроме суп был вреня брнин и жреня брнин, вреня говядин и жреня говядин, вреные куры и жреные куры, fowl, потом гусь, ветчин, зелень. Это только первя перемен. Вторя и последняя состоял из дичи и пирожного. И то и другое подется вместе, мне кжется, между прочим, с тою целью, чтоб гости рзделились н пртии, одни з пирожное, другие з жркое. Пирожное то же смое, что я ел в Лондоне, в Портсмуте и н мысе Доброй Ндежды: applepie, слдкя яичниц и пудинг с коринкой.

После обед пришел брон Крюднер, и я же повел его покзывть ему город и окрестности. Мы вышли н нбережную Вусун и пошли нлево, мимо великолепного дом нглийского консул, потом португльского, дтского и т. д. По дороге встречлись, с мерным криком "-! -!", носильщики с чем и щедро сыпли его по улице. Тут мтросы с фрнцузских судов игрли в пристенок: крсивый, рослый и хорошо одетый нрод. Мы подошли к впдющей в Вусун речке и к перевозу. Множество возврщющегося с рботы простого нрод толпилось н пристни, ожидя очереди попсть н пром, перевозивший н другую сторону, где первя кидлсь в глз куч нвозу, грязный берег, две-три грязные хижины, дв-три тощие дерев и з всем этим - вспхнные поля.

Мимо плетней, огородов, чрез поля, поросшие кустрникми хлопчтой бумги и зсеянные рзным хлебом, выбрлись мы снчл в деревушку, ближйшую к городу. Хижины из бмбук, без окошек, с одними дверями, лепились друг к другу. По деревне извивлсь грязня кнвк, стояли кдки с нвозом для удобрения полей. Некуд было деться от зпх; мы не рды были, что зшли. Ноги у нс ползли по влжной, глинистой почве. Н нс бросились лять собки, н них бросилсь стря китянк унимть. Некоторые китйцы ужинли н пороге, проворно переклдывя двумя плочкми рис из чшек в рот, и до того нбивли его, что не могли отвечть н нше приветствие "Чинь-чинь" ("Здрвствуй"), только лсково кивли.

Но, несмотря н зпх, н жлкую бедность, н грязь, нельзя было не зметить ум, порядк, отчетливости, дже в мелочх полевого и деревенского хозяйств. Простыми глзми срзу увидишь, что нходишься по преимуществу в земледельческом госудрстве и что недром рук богдыхн ксется однжды в год плуг кк глвного, великого деятеля стрны: всякя вещь обдумнно, не кк-нибудь, применен к делу; всё обрботно, окончено; не увидишь кучки соломы, небрежно и не у мест брошенной, нет упдшего плетня и блуждющей среди посевов козы или коровы; не вляется нигде оствленное без умысл и бесполезно гниющее бревно или ккой-нибудь подобный годный в дело предмет. Здесь, кжется, кждя щепк, кмешек, сор - всё имеет свое нзнчение и идет в дело.

Почв, по природе, болотистя, ни признк болот нет, нет ткже ккого-нибудь недопхнного ршин земли; одн гряд и борозд никк не шире и не уже другой. Смые домики, кк ни бедны и ни грязны, но выстроены умно; всё рссчитно в них; кждым уголком умеют пользовться: всё н месте и всё в возможном порядке.

Мы выбрлись из деревеньки и вышли н тк нзывемую променду, отведенное европейцм згородное место для езды и для прогулок. Это широкя дорог, идущя от город, между полей, мимо вл, отделяющего лгерь империлистов от городской земли. Всё это место похоже н рену ккого-нибудь цирк: земля тк же рыхл, вспхння лошдиными копытми. Мы зстли и смое ристлище. Шнхйские европейцы и европейки сккли здесь взд и вперед: одни н прекрсных лошдях лучшей нглийской породы, привезенных из Англии, другие н млорослых китйских лошдкх. Только одно семейство ктлось в шрбне, д еще одну леди, кжется жену пстор, несли четыре китйц в железных креслх, поствленных н двух бмбуковых жердях. Несколько пешеходов, офицеров с судов д мы все соствляли публику, или, лучше скзть, мы все были действующими лицми. Нстоящую публику соствляли китйцы, мирные городские или деревенские жители, купцы и земледельцы, кончившие дневной труд. Тут был смесь одежд: видн шелковя кофт и шровры купц, синий хлт мужик, кмзол и пнтлоны империлист с вышитым кружком или буквой н спине. Вся эт публик, буквльно спустя рукв, однко ж с любопытством, смотрел н пришельцев, которые силою ворвлись в их пределы и мло того, что сми свободно рзгуливют среди их полей, д еще нствили столбов с ндписями, которыми зпрещется тут рзъезжть хозяевм. Китйцы встречли или провожли змечнием кждого проезжего и смеялись. Особенно скчущие женщины возбуждли их внимние: небывлое у них явление! Их женщины - пок еще тк себе, хозяйствення приндлежность: им длеко до львиц.

К нм присоединились другие нши спутники. Мы, сквозь эту флнгу любопытных, подошли к влу, взошли н мостик, брошенный дугой через кнвку, и стли смотреть н лгерь. Туд и оттуд беспрестнно носили мимо нс в плнкинх китйских чиновников и купцов. Нд сбитыми в кучу плткми нсжены были тысячи рзноцветных флгов и знчков, всё фмильные гербы и отличия этого чиновно-ристокртического црств. По временм из лгеря попливли, но больше холостыми зрядми, для того, кк скзывли нм нглийские офицеры, чтоб покзть, что они бдят. В смом деле только бдят и пугют друг друг. Они плят и в тумн, ночью, не видя неприятеля. Хоть бы ночное нпдение и пожр, который мы видели с реки Вусун, - жлкя криктур н сржение.

Империлистми комндует здесь првитель шнхйского округ Тутй Смкв. Он собрл войско и рсположил его лгерем у городских стен, см жил н джонкх и действовл с реки. Кк бы, кжется, не выгнть толпу бродяг и оборвнцев? Но до сих пор все его усилия нпрсны, европейцы сохрняют строгий нейтрлитет, несмотря н то что он предлгет кждому европейцу по двдцти, кжется, доллров в сутки, если кто пойдет к нему н службу. Охотников до сих пор является мло. Ночное нпдение ему не удлось. Он пробовл зжечь город, но и то неудчно: выгорело одно предместье, потому что город зжжен был против ветр и огонь не рспрострнился. А сколько мелких и бесполезных жестокостей употреблено было! И это не устршет инсургентов. Те зперлись себе в крепости, получют съестные припсы через стены из город - и знть ничего не хотят.

Пок я стоял н влу, несколько империлистов вдруг схвтили из толпы одного человек, н вид очень смирного, и потщили к лгерю. Я думл, что это обыкновення уличня сцен, ссор ккя-нибудь, но тут случился нгличнин, который рстолковл мне, что империлисты хвтют всякого, кто оплошет, и в кчестве мятежник ведут в лгерь, повязв ему что-нибудь крсное н голову кк признк возмущения. А тм ему рубят голову и втыкют н пику. З всякого приведенного инсургент дют нгрду. "Oh, that`s bad, very bad (худо)!" - зключил нгличнин, мхнул рукой и пошел прочь.

Но и инсургенты плтят з это хорошо. Н днях они объявили, что готовы сдть город и просят прислть полномочныхх для переговоров. Тутй обрдовлся и послл к ним девять чиновников, или мндринов, со свитой. Едв они вошли в город, инсургенты предли их тем ужсным, утонченным мучениям, которыми ознменовны все междоусобные войны.

Англичнин этот, про которого я упомянул, ищет впечтлений и приключений. Он кждый день с утр отпрвляется, с зряженным револьвером в крмне, то в лгерь, то в осжденный город, посмотреть, что тм делется, нужды нет, что китйское нчльство устрнило от себя ответственность з всё неприятное, что может случиться со всяким европейцем, который без особенных позволений и предосторожностей отпрвится н место военных действий.

Нши вздумли тоже идти в лгерь; я предвидел, что они недолго проходят, и не пошел, сел, в ожиднии их, н бревне подле дороги и смотрел, кк ездили нгличнки. Вот несется полня, величвя, одн из тех великолепных, дрпирующихся в большую шль, женщин с победоносной походкой, от которых невольно сторонишься. Он, кк монумент, крепко сидел н рослой лошди, и т, кк будто чувствуя, кого несет н хребте, сккл плвно. Подле нее, свесив до полу ноги, ехл нгличнин, ткой жидкий и невеличественный, кк полн и величественн был его супруг. Другя, низенькя и невзрчня женщин, точно мльчишк, тряслсь н седле, н мленькой рыжей лошденке, колотя по нем своей особой тк, что слышно было. Третья - писня, что нзывется, крсвиц: румяня, с лым ротиком, в виде сердечк, и огрниченностью в синих глзх. Все эти брыни были с ткими тоненькими, не скжу стройными, тлиями, тк обтянуты мзонкми, что китйскя публик, кжется, смотрел н них больше с сострднием, нежели с удовольствием.

Я недолго ждл своих; кк я думл, тк и вышло: их не пустили, и мы отпрвились другой дорогой домой, опять мимо полей и огородов. В некоторых местх поливли ведрми нвоз поля; мы бежли, что стло сил, от этой пхучей идиллии. Уж вечерело. Солнце опустилось; я взглянул н небо и вспомнил отчсти тропики: т же бледно-зеленя чш, с золотым отливом нд головой, но не было живописного узор облков, млеющих в стрстной тишине воздух; только кое-где, дрож, искрились белые звезды. Лун рзделил улицы и дороги н две половины, черную и белую. "Вот зим-то! Ах, если б нм эткую!" - говорил я, пробирясь между иссохшими кустми хлопчтой бумги, клочья которой оствлись еще кое-где н сучьях и белели, кк снежный пух. В бйковом пльто было жрко идти. Вдли сккли в город джентльмены и леди, торопясь обедть.

В шесть чсов мы были уже дом и сели з третий обед - с чем. Отличительным признком этого обед или "ужин", кк упрямо нзывл его отец Аввкум, было отсутствие суп и присутствие сосисок с перцем, или, лучше, перц с сосискми, - тк было его много положено. Чй тоже, кжется, с перцем. Есть мы, однко ж, не могли: только шкиперские желудки флегмтически поглощли мяс через три чс после обед.

Вечером мы собрлись в клубе, то есть в одной из смых больших комнт, где жило больше постояльцев, где светлее горел лмп, не дымил кмин и куд приносили больше кменного угля, нежели в другие номер. Тетр нет здесь, обществ тоже, если хотите в строгом смысле, нет. Всюду, куд збрлись нгличне, вы нйдете чистую комнту, кмин с кменным углем, отличный кусок мяс, херес и портвейн, но не общество. И не ищите его. Англичне всюду умеют внести свою чопорность, негибкие нрвы и скуку. Вс приглсят обедть; вы, во фрке и белом жилете, являетесь туд; если есть ппетит - едите, кк едли бснословные герои или кк новейшие извозчики, пьете еще больше, но говорите мло, ce n'est pas de rigueur, потом тихонько исчезете. Но не думйте прийти сми, без зову. По делу можете, и то в укзнный чс; просто побеседовть сми - нельзя. Д и день тк рсположен: утро все зняты, потом гуляют, с семи и до десяти и одинндцти чсов обедют, тм спят. В Англии есть клубы; тм вы видитесь с людьми, с которыми привыкли быть вместе, здесь европейскя жизнь тк быстро перенеслсь н чужую почву, что не успел пустить корней, и оттого, должно быть, скучно. Не зню, что делют молодые люди; немолодые нживют деньги. Ккой-нибудь мистер Кннингм или другой, подобный ему предствитель торгового дом проживет лет пять, нживет тысяч двести доллров и уезжет, откуд приехл, уступя место другому члену того же торгового дом.

Мы очень рзнообрзили время в своем клубе: один писл, другой читл, кто рсскзывл, кто молч курил и слушл, но все жлись к кмину, потому что кк ни крсиво было небо, кк ни ясны ночи, зим двл себя чувствовть, особенно в здешних домх.

Только П. А. Тихменев, оствясь один в Шнхе, перебрлся в лучшую комнту и, общий бловень н фрегте, приобрел и тут кк-то внимние целого дом. У него лучше и рньше прибирлсь комнт, в корзинке было больше угля, нежели у других. У нс у всех принесут горсть угля и потом не допросишься. Явня неспрведливость! Мы вчетвером соствили компнию н кциях для добывния кменного угля из нумер Петр Алексндрович. Тк попросить - он бы или вовсе откзл, или дл бы "смую млость", кк он говорит. А нм нужно было нтопить дв нумер. Мы положили тк: И. В. Фуругельм зговорит с Тихменевым о хозяйстве - это любимя его тем, В. А. Корсков и А. Е. Кроун в это время понесут корзину с углем. Мне достлсь смя легкя роль: прикрыть отступление Воин Андреевич и Алексндр Егорович, что я сделл, ств к кмину спиной и рздвинув немного, кк делют, не зню зчем, нгличне, полы фрк. Фуругельм зговорил о шнхйской кпусте, о том, ккя он зеленя, сочня, рсспршивл, годится ли он во щи и т. п. Уголь двно уже пылл в кминх, Петр Алексндрович всё еще рсскзывл о кпусте. Мы дослушли из приличия, Фуругельм внимтельно, я - рссеянно.

Н другой день, вствши и пообедвши, я пошел, уже по знкомым улицм, в мгзины купить и зкзть кое-что. В улице, нлево от гостиницы, скзли мне, есть мгзин: четвертый или пятый дом. Я прошел шестой, всё мгзин не вижу, и рз дв ходил взд и вперед, не подозревя, что одно широкое, осененное деревьями крыльцо и есть вход в мгзин. Меня встретил пожилой мужчин, черноволосый, с клинообрзной бородой, в длинном шлфоре-сюртуке, с не совсем чистым нглийским выговором. "Жид!" - шепнул мне бывший со мной Гошкевич, успевший уже обегть европейский квртл. Тут, кк и у Фог и кк во всякой провинции, было всё в мгзине. Мы нкупили спог, бшмков и отпрвились к Фогу з сигрми, но в дверях столкнулись с высоким, черноволосым мужчиной. "Вот см Фог, - скзл опять Гошкевич, - он - жид!" Он, кк легвя собк дичь, чуял жидов.

Мы пошли прямо и вышли н речку. Я зшел з броном Крюднером. "Пойдемте, я вм буду покзывть город", - скзл я. Он молч последовл з мною. Речк, рзделяющя европейский квртл от китйского, шириной всего сжен пять, мутн, кк и см Янсекиян, кк и Вусун. Н речке толпятся джонки, н которых живут китйские семейств; по берегм движется целое нродонселение купцов, лодочников, рзного род мстеровых. В одном месте нс остновил приятный зпх: это был мстерскя изделий из кмфрного дерев. Мы зшли в срй и лвку и очутились среди гробов, сундуков и лрцов. Когд мы вошли, зпх кмфры, издли очень приятный, тк усилился, что кзлось, кк будто к щекм ншим вдруг приложили по подушечке с кмфрой. Мы хотели купить сундуки из этого дерев, но не было возможности объясниться с китйцми. Мы им по-нглийски, они по-своему; прибегли к пльцм, но ничего из этого не выходило. Две девки, рботвшие тут же, и одн прехорошенькя, смеялись исподтишк, глядя н нс; рыжя собк с ворчньем косилсь; зпх кмфры сильно щекотл нервы в носу. Мы, шгя по стружкм, выбрлись и пошли к Фогу, потом отпрвились отыскивть еще мгзин, фрнцузский, о существовнии которого носились темные слухи и который не двлся нм другой день.

Мы быстро миновли бзр и все зпхи, прошли мимо хлопчтобумжных прядилен, хрчевен, рзносчиков, чсовни с Буддой и перебежли мостик. "Куд же теперь, нлево или нпрво?" - спросил я брон. "Д куд-нибудь, хоть нлево!" Прямо перед нми был узенький-преузенький переулочек, темный, грязный, откуд, кк тркны из щели, выходили китйцы, нпрво большой европейский кменный дом; нстежь отворенные ворот вели н чистый двор, с деревьями, к широкому чистому крыльцу. Нлево открылся нм целый новый китйский квртл, новый лбиринт лвок, почище и побогче, нежели н той стороне. Тут были лвки с мтериями, мебельные; я любовлся н китйскую мебель, о которой говорил выше, с рельефми и деревянной мозикой. Здесь нет хрчевен и меньше толкотни. Лвки нчли редеть; мы шли мимо превысоких, кк стены крепости, зборов из бмбук, з которыми лежли груды кирпичей, и нконец прошли через огромный двор, весь изрытый и отчсти зросший трвой, и очутились под стенми осжденного город.

Известно, что китйцы - ужсные педнты, не признют городом того, который не огорожен; оттого у них кждый город окружен стеной, между прочим и Шнхй.

Но ккя кртин предствилсь нм! Еще издли мы слышли смешнный шум человеческих голосов и не могли понять, что это ткое. Теперь поняли. Нс от стен рзделял ров; по ту сторону рв, под смыми стенми, толпилось более тысячи человек нроду и горлнили во всю мочь. Н стене, облепив ее кк мухи, горлнил другя тысяч человек, инсургентов. Внизу были рзносчики. Они принесли из город всё, что только можно принести, притщить, привезти и приволочь. Живность, зелень, фрукты, дров, целые бревн, медленно ползли по стенм вверх. Стен, из серого кирпич, очень высок, н глзомер сжен в шесть вышиною, и претолстя. Осжденные во всё горло требовли - один свинью, другой кпусты, третий курицу, торговлись, брнились, нконец условливлись; сверху спусклсь по веревке корзин с деньгми и поднимлсь с курми, пельсинми, с плтьем; тм тщили доски, тут спорили. Кутерьм ужсня! Посторонним ничего нельзя было рзобрть. Я убедился только, что продвцы осждют город горздо деятельнее и успешнее империлистов. Тм слышны ленивые выстрелы: те осждют, чтоб истребить осжденных, эти - чтобы продлить их существовние.

Нши проникли-тки потом в лгерь, в обществе нглийских офицеров, и видели груды жреных свиней, кур, лепешек и т. п., принесенных в жертву пушкм и рсствленных у жерл.

Осждющие могли бы, конечно, помешть снбжению город съестными припсми, если б сми имели больше свободы, нежели осжденные. Но они не смеют почти покзывться из лгеря, тогд кк мы видели ежедневно инсургентов, свободно рзгуливвших по европейскому городу. У этих и костюм другой: лб уже они не бреют, кк унизительного, введенного мнчжурми обычя. Но и тех и других нгличне и мерикнцы держт в рукх. Посьет видел, кк дв всдник, возврщясь из город в лгерь, проехли по земле, отведенной для прогулок нгличнм, и кк нглийский офицер с "Спртн" поколотил их обоих плкой з это, тк что один свлился с лошди. Ров и стен, где торгуют рзносчики, обрщены к городу; и если б одно ядро попло в европейский квртл, тогд и осжденные и осждющие не рзделлись бы с консулми. Одно и тк попло нечянно в колес фрнцузского проход: комндир хотел открыть огонь по городу. Не зню, кк улдили дело.

Вообще обрщение нгличн с китйцми, д и с другими, особенно подвлстными им нродми, не то чтоб было жестоко, повелительно, грубо или холодно-презрительно, тк что смотреть больно. Они не признют эти нроды з людей, з ккой-то рбочий скот, который они, пожлуй, не бьют, дже холят, то есть хорошо кормят, испрвно и щедро плтят им, но не скрывют презрения к ним. К нм повдился ходить в отель офицер, не флотский, морских войск, с "Спртн", молодой человек лет двдцти: он, кжется, тоже не прочь от приключений. Его звли Стокс; он беспрестнно ходил и в осжденный город, и в лгерь. Мы с ним гуляли по улицм, и если впереди нс шел китец и, не змечя нс, долго не сторонился с дороги, Стокс без церемонии брл его з косу и оттскивл в сторону. Китец снчл оторопеет, потом с улыбкой подвленного негодовния посмотрит вслед. А нет, конечно, нрод смирнее, покорнее и учтивее китйц, исключя кнтонских: те, кк и всякя чернь в больших городх, груб и бурлив. А здесь я не видл нсмешливого взгляд, который бы китец кинул н европейц: н лицх видишь почтительное и робкое внимние. Англичне вот кк плтят з это: н их же счет обогщются, отрвляют их, д еще и презирют свои жертвы! Нш хозяин, Донльд, конечно плюгвейший из нгличн, вероятно нищий в Англии, инче кк решиться отпрвиться н чужую почву зводить трктир, без видов н успех, - и этот Донльд, скзывл Тихменев, тк бил одного из китйцев, слуг своего трктир, что "меня дже жлость взял", - прибвил добрый Петр Алексндрович.

Не зню, кто из них кого мог бы цивилизовть: не китйцы ли нгличн своею вежливостью, кротостью д и уменьем торговть тоже.

Полюбоввшись н осду продвцов, мы пошли по берегу рв искть дом фрнцузского консул и фрнцузский мгзин. Утром шел дождь, и ноги вязли в клейкой грязи. Мы кое-кк выбрлись к мостику, видели веющий нд кучей кровель фрнцузский флг, и всё не знли, кк попсть к нему. Мы остновились в нерешительности у мостик, подле большого кменного европейского дом с нстежь отворенными воротми. Я вошел н двор, отворил дверь в дом и очутился в светлом, чистом, прекрсном мгзине, похожем н все европейские столичные мгзины. "Где это я?" - спросил я вслух. "Во фрнцузском мгзине Реми", - отвечл збрвшийся туд прежде нс Гошкевич. Ко мне подошел пожилой, невысокий брюнет и зговорил по-фрнцузски.

- Посмотрите-к н хозяин, - скзл мне Гошкевич по-русски. Я посмотрел.

- А что?

- Рзве не видите?

- Вижу... Д что ткое?

- Жид! - отвечл он.

Из этого очерк одного из пяти открытых нгличнм портов вы никк не зключите, ккую блисттельную роль игрет теперь, и будет игрть еще со временем, Шнхй! И в нстоящее время он в здешних морях зтмил колоссльными цифрми своих торговых оборотов Гонконг, Кнтон, Сидней и знял первое место после Клькутты, или Кльктты, кк ее нзывют нгличне. А всё опиум! З него китйцы отдют свой чй, шелк, метллы, лекрственные, крсильные веществ, пот, кровь, энергию, ум, всю жизнь. Англичне и мерикнцы хлднокровно берут всё это, обрщют в деньги и тк же хлднокровно переносят стрый, уже зглохнувший упрек з опиум. Они, не крснея, слушют его и ссылются одни н других. Английское првительство молчит - одно, что остется ему делть, потому что многие стоящие во глве првления лиц сми рзводят мк н индийских своих плнтциях, сми снряжют корбли и шлют в Янсекиян. З 16-ть миль до Шнхя, в Вусуне, стоит целый флот тк нзывемых опиумных судов. Тм склдочное место отрвы. Другие суд привозят и сгружют, эти только сбывют груз. Торг этот зпрещен, дже проклят китйским првительством; но что толку в проклятии без силы? В тможню опиум, рзумеется, не повезут, но если кто провезет тйком, тому, кроме огромных брышей, ничего не достется.

Мло толку првительству и от здешней тможни, дром что тможенные чиновники зседют в том же зднии, где зседл прежде Будд, то есть в кумирне. Китйцы с ждностью кидются н опиум и быстро сбывют товр внутрь. Китйское првительство имеет прво осмтривть товр н судх только тогд, когд уверено, что нйдет его тм. А оно никогд не нйдет, потому что подкупленные генты всегд умеют зблговременно предупредить хозяин, и груз бросят в реку или свезут: тогд првительство, з фльшивое подозрение, не рзделется с инострнцми, и оттого осмотр никогд не бывет. Английское првительство опрвдывется тем, что оно не влстно зпретить сеять в Индии мк, присмтривть-де з неводворением опиум в Китй - не его дело, обязнность китйского првительств. Это говорит то же смое првительство, которое учствует в святом союзе против торг негрми!

Но что понпрсну брость еще один слбый кмень в зло, в которое брошен бесполезно тысяч? Не стрнно ли: дело тк ясно, что и спору не подлежит; обвиняемя сторон молчит, сознвя преступление, и суд изречен, приговор исполнить некому!

Бесстыдство этого скотолюбивого нрод доходит до ккого-то героизм, чуть дело коснется до сбыт товр, ккой бы он ни был, хоть яд! Другой пример меркнтильности нгличн еще рзительнее: не будь у кфров ружей и порох, нгличне одною войной нвсегд положили бы предел их грбежм и возмущениям. Поэтому и зпрещено, под смертною кзнью, привозить им порох; между тем кфры продолжли действовть огнестрельным оружием. Долго не подозревли, откуд они берут военные припсы; д однжды, н пути от одного из портов, взорвло несколько ящиков с порохом, который везли вместе с прочими товрми к кфрм - с нглийских же судов! Они возили это угощение для своих же соотечественников: это уж - из рук вон - торговя нция!

Стршно и скзть вм итог здешней торговли. Тридцть пять лет нзд в целый Китй привозилось европейцми товров всего н сумму около пятндцти миллионов серебром. Из этого опиум соствлял немного более четвертой чсти. Лет двендцть нзд, еще до китйской войны, привоз увеличился вдвое, то есть более, нежели н сумму тридцть миллионов серебром, и привоз опиум соствлял уже четыре пятых и только одну пятую других товров. Это в целом Ките. А теперь горздо больше привозится в один Шнхй. Шнхй игрет бесспорно первостепенную роль в китйской торговле. Он возвысился не н счет соседних городов: Амоя, Нингпо и Фу-Чу-Фу; эти мест имели свой круг деятельности, свой род товров, и всё это имеют до сих пор.

Но Кнтон и Гонконг не могли не потерять отчсти своего знчения с тех пор, кк открылсь торговля н севере. Многие произведения северного кря ншли ближйшую точку отпрвления, и приток их к этим двум местм уменьшился. Но опсение нсчет предполгемого совершенного упдк неосновтельно. Зключя в своих стенх около миллион жителей и не один десяток в подведомственных ему и близлежщих облстях, Кнтон будет всегд служить рынком для этих жителей, которым нет ндобности искть рботы и сбыт товров в других местх. Притом он мнуфктурный город: нелегко широкий приток товров его к южному порту поворотить в другую сторону, особенно когд этот порт имеет еще н своей стороне прво стршинств. Гонконг тоже не пдет от возвышения Шнхя, только потеряет несколько и потерял уже кк склдочное место: теперь многие суд обрщются непосредственно в Шнхй, тогд кк прежде обрщлись, с грузми или з грузми, в Гонконг.

Причины возвышения Шнхя зключются в выгодном его геогрфическом положении н огромной реке, н которой выше его лежит несколько многолюдных торговых мнуфктурных городов, между прочим Ннкин и Сучеу-Фу. Шнхй см по себе ничтожное место по нродонселению; в нем всего (было до осды) до трехсот тысяч жителей: это мло для китйского город, но он служил торговым предместьем этим городм и особенно провинциям, где родится лучший шелк и чй - две смые вжные сттьи, которыми пок рсплчивется Китй з бумжные, шерстяные и другие европейские и мерикнские изделия. Только торговля опиумом производится н звонкую, больше н серебряную, монету.

Один из новых путешественников, именно г-н Нопич, сделвший путешествие вокруг свет н дтском корвете "Глтея", под комндою г-н Стен-Билля, издл в особой книге собрнные им сведения о торговле посещенных им мест. Это добросовестный и полезный труд. Хотя Нопич был в Ките в 1847-1848 годх, с тех пор торговя сттистик много изменилсь, особенно в итогх, но некоторые общие выводы и днные сохрняют силу до сих пор. Между прочим, нельзя не привести дельного его совет: при отпрвлении товров в Китй строго сообрзовться со вкусом и привычкми китйцев: сукн, нпример, и прочие подобные изделия должны быть изготовляемы по любимым их обрзцм, известных цветов, известной меры. Он дже дет мелочные, но полезные нствления, кк уклдывть мтерии, ккими ярлыкми снбжть и т. п. Советует еще не потчевть китйцев обрзчикми, с обещнием, если понрвится товр, привезти в другой рз: "Китйцы, говорит он, - любят, увидевши вещь, купить тотчс же, если он приходится по вкусу".

Теперь, по случю волнений в Ките, торговля стонет, кризис в полном рзгре. Длеко отзовется этот удр, ннесенный торговле; его, кк удр землетрясения, почувствуют Гонконг, Сингпур, Индия, Англия и Соединенные Штты. Хотя торг, особенно опиумом, не прекртился, но все китйские кпитлисты рзбежлись, ушли внутрь, и сбыт производится лениво, срвнительно с прежним, и все-тки громдно смо по себе. В смом Шнхе лвки и домы зперты, богтые купцы выбрлись, оствшиеся зплтили контрибуцию инсургентм. Один из этих купцов окзлся ктоликом и был обложен пошлиною в восемьдесят тысяч испнских пистров; но дело кончилось, кжется, н шести или семи тысячх.

Суд, хотя и не в прежнем числе, продолжют подвозить товры в город и окрестности мимо тможни. Тутй, однко ж, протестовл против явного нрушения тможенных првил и отнесся к нглийскому консулу, требуя уплты пошлин. Тот отвечл, что он не знет, имеет ли прво местня влсть требовть пошлин, когд он не в силх огрждть торговлю, о которой купцы должны зботиться сми. Во всяком случе решение дел оствлено до конц войны, конц войны не предвидится, судя по нчлу; по крйней мере шнхйскя войн скоро не кончится.

В Ннкине, лежщем повыше н Янсекияне, теперь глвный пункт инсургентов. Тм же живет и глвный нчльник их и вместе претендент н престол Тйпинвн. Ннкинские инсургенты считют Шнхй слишком ничтожным пунктом и оттого не посылют туд подкрепления. Фрнцузский полномочный Бурбулон ездил, со свитою, н проходе в Ннкин: Тйпинвн не принял его, предоствил видеться с ним своему секретрю. Н вопрос фрнцуз, кк нмерено действовть новое првительство, если оно утвердится, Тйпинвн отвечл, что подднные его, кк христине, приходятся европейцм бртьями и будут действовть в этом смысле, но что обязтельствми себя никкими не связывют. Тот тк и воротился, с чем поехл. Но ответ этот принят европейцми глубоко к сведению. Вся эт восствшя сволочь объявляет себя христинми. Христинство это водворено протестнтми или пробрвшимися с восток несторинми и смешлось с буддизмом.

Впрочем, оно пробирется туд всеми возможными путями. И знете ли, что содействует его водворению? религиозный индифферентизм китйцев! У них нет фнтизм, они не зрзились им дже от буддистов. Учение Конфуция - не религия, просто обиходня нрвственность, прктическя философия, не мешющя никкой религии. Ктолическое духовенство, првд, не встретит в мссе китйского нрод той пылкости, ккой оно требует от своих последовтелей, рзве этот нрод перевоспитется совсем, но этого долго ждть; зто не встретит и не встречет до сих пор и фнтического сопротивления, только ленивое, системтическое противодействие со стороны првительств кк политическую предосторожность.

Прктическому и промышленному духу китйцев, кжется, более по плечу дух протестнтской, нежели ктолической, проповеди. Протестнты нчли торговлей и привели нпоследок религию. Китйцы обрдовлись первой и незметно принимют вторую, которя ни в чем им не мешет. Ктолики, нпротив, нчинют религией и хотят преподвть ее срзу, со всею ее чистотою и бескорыстным поклонением, тогд кк у китйцев не было до сих пор ничего, похожего н религиозную идею. Есть у них, првд, поклонение небесным духм, но это поклонение не только не вменяется в долг нродной мссе, но соствляет, кк я уже, кжется, зметил однжды, привилегию и обязнность только богдыхн.

Мне в Шнхе подрили три книги н китйском языке: Новый звет, геогрфию и Езоповы бсни - это збот протестнтских миссионеров. Они переводят и печтют книги в Лондоне - стршно скзть, в кком числе экземпляров: в миллионх, привозят в Китй и рздют дром. Мне нзывли имя нглийского богч, который пожертвовл вместе с другими огромные суммы н эти издния. Медгорст - один из смых деятельных миссионеров: он живет тридцть лет в Ките и беспрерывно подвизется в пользу рспрострнения христинств; переводит европейские книги н китйский язык, ездит из мест н место. Он теперь живет в Шнхе. Нши синологи были у него и приобрели много изднных им книг, довольно редких в Европе. Некоторые он им подрил.

Одно зствляет бояться з успех христинств: это соперничество между рспрострнителями; оно, к сожлению, отчсти уже существует. Ктолические миссионеры зпрещют своим ученикм иметь книги, издвемые протестнтми, которые привезли и роздли, между прочим в Шнхе, несколько десятков тысяч своих издний. Издния эти достлись большею чстью китйцм-ктоликм, и они принесли их своим нствникм, те сожгли.

Был уже седьмой чс, когд я и Крюднер стли сбирться обедть к мерикнскому консулу. Ндо было бриться, одевться, и всё это в холоде, в тесноте, н бивукх. "Вы, верно, мои бритвы взяли?" - скжет мне Крюднер, шря по всем углм. "Нет, не брл; вот вы не ндели ли мои споги: я что-то не вижу их? Тут их целя куч лежл, теперь нет". Тяжело кжется без слуги доствть плтье из глубины туго нбитого чемодн. "Ну уж эти путешествия!" - слышится из соседней комнты, где ткой же труженик, кк мы, собирлся тоже н обед и собственноручно, охя, со стоном, чистит фрк. Щетк вырывется из непривычных рук вместе с плтьем и, сопровождемя брнью, пдет н пол.

Мы пришли в смую пору, то есть последние. В гостиной собрлось человек восемь. Кроме нс четверых или пятерых тут были комндиры нглийских и мерикнских судов и еще ккие-то негоцинты д молодые люди, служщие в конторе Кннингм, тоже будущие негоцинты.

Стол был зствлен блюдми. "Кому есть всю эту мссу мяс, птиц, рыб?" - вот вопрос, который предствится кждому ненгличнину и немерикнцу. Но ндо знть, что в Англии и в Соединенных Шттх для слуг особенного стол не готовится; они едят то же смое, что и господ, оттого нечего удивляться, что чуть не целые быки и брны подются н стол.

Кругом по столу ходили постоянно три грфин, с портвейном, хересом и мдерой, и остнвливлись н минуту перед кждым гостем. Всякий нльет себе, чего ему вздумется. Шмпнское человек рзносил в течение целого обед и нливл сейчс же, кк только зметит у кого-нибудь пустую рюмку. "Господин Кннингм желет выпить с вми рюмку вин", - скзл чисто по-нглийски, нливя мне шмпнского, китец, одетый очень порядочно и похожий в своем костюме немного н нших богтых ярослвских бб. Он говорил это почти кждому гостю. Выпить с кем-нибудь рюмку вин - знчит поднять свою рюмку, покзть ее тому, с кем пьешь, он покжет свою, потом об кивнут друг другу и выпьют. Через минуту соседи мои стли пить со мной по рюмке, тм пошло нперекрест, кто с кем хотел.

Это был бы сущя нпсть для непьющих, если б ндо было выпивть по целой рюмке; но никто не обязывется к этому. Ндо только нлить или долить рюмку, выпить можно хоть кплю.

Вино у Кннингм, рзумеется, было прекрсное; ему привозили из Европы. Вообще же в продже в этих местх, то есть в Сингпуре, Гонконге и Шнхе, вин никуд не годятся. Херес, мдер и портвейн сильно припрвлены лкоголем, зглушющим нежный букет вин Пиренейского полуостров. Д их большею чстью возят не оттуд, с мыс Доброй Ндежды. Шмпнское идет из Америки и просто никуд не годится. Это мерикнское шмпнское свирепствует н Сндвичевых островх и вот теперь проникло в Китй.

Всё убрли, кроме вин, и поствили десерт: всё то же, что и в трктире, то есть грнты, сухие фиги, или жужубы, орехи, мндрины, пмпль-мусс и, нконец, те мленькие пельсины или помернцы, которые я тк неудчно попробовл н бзре. "Рзве это едят?" - спросил я своего сосед. "Yes, o yes!" - отвечл он, взял один помернец, срезл верхушку, выдвил всю внутренность, с косточкми, н трелку, пустую кожу съел. "Что ткое, рзве это хорошо?" - "Попробуйте!" Я попробовл: кож слдкя и ромтическя, между тем кк внутри кисло. Всё нвыворот: у фруктов едят кожу, внутренность бросют!

Я дл сильный промх и едв-едв попрвился. Подли кофе и сигры.

- Мне очень нрвятся нглийские обычи, - скзл я, - по окончнии обед остются з столом, едят фрукты, пьют вино, курят и рзговривют...

- У нгличн не курят, - живо перебил мой сосед, - это нш обычй.

Я смотрю н него, что он ткое говорит. Я поплся: он не нгличнин, я в гостях у мерикнцев, хвлю нгличн. Сидевший нпротив меня брон Крюднер зкшлялся своим смехом. Но кто ж их рзберет: говорят, молятся, едят одинково и одинково ненвидят друг друг!

После обед нс повели в особые глереи игрть н бильярде. Хозяин и некоторые гости, узнв, что мы собиремся игрть русскую, пятишровую пртию, пришли было посмотреть, что это ткое, но кк мы с Посьетом в течение получс не сделли ни одного шр, то они постояли д и ушли, соствив себе, вероятно, не совсем выгодное понятие о русской пртии.

Третий, пятый, десятый и тк длее дни текли однообрзно. Мы читли, гуляли, рссеянно слушли пльбу инсургентов и империлистов, обедли три рз в день, переделли все свои дел, отпрвили почту, и, между прочим, дмирл отпрвил курьером в Петербург лейтеннт Кроун с донесениями, обрзчикми товров и прочими результтми ншего путешествия до сих мест. Стло скучно. "Куд бы нибудь в другое место пор! - твердили мы. - Всех здесь знем, и все знют нс. Со всеми клняемся и рзговривем".

Утром 6-го декбря, в смый зимний и смый великолепный солнечный день, с 15є тепл, собрлись мы вчетвером гулять н целый день: отец Аввкум, В. А. Корсков, Посьет и я. Мы долго шли берегом до смого док, против которого стоял шкун. Н плоту переехли рукв Вусун, тм же переезжло много китйцев н другом плоту. Ккой-то стрый купец хотел прыгнуть к нм н плот, когд этот отвлил уже от берег, но не попл и бухнулся в воду, к общему удовольствию собрвшейся н берегу публики. Стрик держл з руку сын или внук, мльчик лет семи: и тот упл. "Тт, тт (тятя)!" - кричл он в воде. Посьет, пылкий мой сосед, являющийся всегд, когд ндо помочь кому-нибудь, явился и тут и вытщил мльчик, другие - стрик.

Мы зехли н шкуну. Тм, у борт, зстли большую китйскую лодку с рзными безделкми: резными вещми из дерев, взми, тростями из бмбук, кменными извяниями идолов и т. п. Я хотя и стрлся пройти мимо искушения, зкрыв глз и уши, однко купил этих пустяков доллров н десять. Мы слегк позвтркли н шкуне и, воротясь н берег, прошли чрез док. Док без шлюз, просто с проходом, который зклдывется илом, когд судно впустят туд; ндо выпустить - ил выкидывется н берег, в кучу: рбот нелегкя! Но что знчит труд для китйцев? Док приндлежит чстному человеку, нгличнину кжется. Большое прострнство около док звлено кмфрными деревьями, необыкновенно длинными и толстыми. Этот лес идет н рзные корбельные ндобности.

Оттуд мы вышли в слободку, окружющую док, и по узенькой улице, нполненной лвчонкми, дымящимися хрчевнями, толпящимся, продющим, покупющим нродом, вышли н речку, прошли чрез съестной рынок, кое-где остнвливясь. Видели ккие-то неизвестные нм фрукты или овощи, темные, сухие, немного похожие видом н кштны, но с рожкми. Отец Аввкум укзл еще н орехи, нзывя их "водяными грушми".

В. А. Корсков, который способен есть всё не морщсь, что попдет под руку, - китовину, сивуч, что хотите, пробует всё с редким смоотвержением и не нхвлится. Много рзных подобных лкомств, орехов, пряников, пстил и т. п. продется н китйских улицх.

С речки мы повернули нпрво и углубились в поля. Точно злы, не нивы. Мы шли по мленьким, возвышющимся нд нивми тропинкм, которые рзгрничивют поля. Н межх рстут большие деревья. Деревень нет, всё фермы. Кждый крестьянин живет отдельно в огороженном доме, среди своего поля, которое и обрботывет. Похоже н Англию. Н многих полях видели ндгробные пмятники, то чересчур простые, то слишком зтейливые. Больше всего квдртные или продолговтые кмни, н одном поле видели извянные, из белого кмня, группы лошдей и всдников. Грубо сделно. Ндо вспомнить, что и з ртисты рботют эти вещи!

Пробирясь чрез большое поле гуськом, по узенькой тропинке, мы вдруг остновились все четверо. Вдли шл процессия: носильщики несли... сундук не сундук - "гроб", - скзл кто-то. Мы бросились в ту же сторону: он остновилсь н одном поле. З гробом шло несколько женщин, все в широких белых плтьях, повязнные белыми же плткми, несколько детей и собк. Носильщики поствили гроб, женщины выли, или "вопили", кк говорят у нс в деревнях. Четыре из них делли это рвнодушно, кк будто по долгу приличия, может быть, они были и ннятые плкльщицы; зто пятя, пожиля, зливлсь горькими слезми. Те, зметя нс, зстыдились и понизили голос; дети робко смотрели н гроб; собк с повисшим хвостом, увидя нс, тихо зворчл. Пятя женщин не обрщл ни н что внимния; он был поглощен горем. Рыдя, он что-то приговривл; мы, конечно, не понимли слов, но язык скорби один везде. Он брослсь н гроб, обнимл его рукми, клл н него голову, н минуту умолкл, потом со стоном нчинл опять свою плчевную песнь. Тяжело было смотреть: мы еще скорее пошли прочь, нежели пришли, но нс длеко провожл голос ее, прерывемый всхлипывниями и рыдниями. Н месте, где поствили гроб, не было могилы. Китйцы снчл оствляют гробы просто, иногд дже открытыми, и потом уже хоронят.

Мы шли по полям, зсеянным рзными овощми. Фермы рссеяны сженях во ст пятидесяти или двухстх друг от друг. Зглядывли в домы; "Чинь-чинь", - говорили мы жителям: они улыблись и просили войти. Из дверей одной фермы выглянул китец, седой, в очкх с огромными круглыми стеклми, держвшихся только н носу. В рукх у него был книг. Отец Аввкум взял у него книгу, снял с его нос очки, ндел н свой и стл читть вслух по-китйски, кк по-русски. Китец и рот рзинул. Книг был - Конфуций.

Мы пошли обртно к городу, по временм остнвливясь и любуясь яркой зеленью посевов и првильно изрезнными полями, зсеянными рисом и хлопчтобумжными кустрникми, которые очень некрсивы без бумги: просто сухие, черные прутья, ккие остются н выжженном месте. Голоногие китйцы, стоя по колено в воде, вытскивли пучки рисовых колосьев и пересживли их н другое место.

В предместье мы опять очутились в чду китйской городской жизни; опять охвтили нс рзные зпхи, в ушх рздвлись крики рзносчиков, трещнье и шипенье кухни, хлопнье н бумгопрядильнях. Ах, ккя духот! вон, вон, скорей н чистоту, мимо интересных сцен! Однко ж я успел зметить, что у одной лвки купец, со всеми признкми неги, сидел н улице, зжмурив глз, жен чесл ему седую косу. Другие у лвок ели, брились.

Подходя к перевозу, мы остновились посмотреть прелюбопытную мшину, которя кчл из бссейн воду вверх н террсы для орошения полей. Это длиння, движущяся н своей оси лестниц, ступеньки которой згребли воду и тщили вверх. Мшину приводил в движение коров, ходя по вороту кругом. Здесь, кк в Японии, говядину не едят: недостло бы мест для пстбищ; скот держт столько, сколько нужно для рботы, от этого и коровы не избвлены от ярм.

Мы скучно и беспечно жили до 15-го декбря, кк вдруг получены были с почтой известия о близком рзрыве с зпдными держвми. С чсу н чс ждли проход с ост-индской почтой; и если б он пришл с известием о войне, ншу шкуну могли бы зхвтить нглийские военные суд. Нш 52-пушечный фрегт и 20-пушечный корвет, конечно, сильнее здешних судов, но они з 90 миль, в Вусун войти, по мелководью, не могут. Комндиру шкуны и бывшим в Шнхе офицерм отдно было прикзние торопиться к Saddle Islands для соединения с отрядом. Мне предоствлено н волю: остться или воротиться потом н китйской лодке. Это крытые и большие лодки из бмбук, глдкие, лкировнные, с резьбой и рзными укршениями. Но ехть н них девяносто миль - мученье: тесно и беспокойно, д и октит соленой водой не один рз.

Я не знл, н что решиться, и мрчно сидел н своем чемодне, пок товрищи мои шумно выбирлись из трктир. Кули приходили и выходили, тскя поклжу. Все ушли; девятый чс, шкуне в 10 чсу велено уйти. Многие из нших обедют у Кннингм, другие откзлись, в том числе и я. Это прощльный обед. Нконец я быстро собрлся, позвл писря ншего, который жил в трктире, для переписки бумг, велел привести двух кули, и мы отпрвились.

Они н толстой бмбуковой жерди, с большими кршеными фонрями, понесли мой чемодн, покрикивя: "А--". Я и писрь едв успевли следовть з ними. Пришли к пристни: темнот; ни души тм, ни одной лодки. Кули крикнул: из кучи джонок слбо отозвлся кто-то и змолчл, но никто не ехл. Кули обернулся в другую сторону и крикнул громче. Около одного судн послышлсь возня и зшевелилось весло: плыл лодк. В это же время послышлось сильное движение весел и от джонок. Нконец мы поехли; всё темно; только рек блистл от звезд, кк стекло. Мы чрез полчс едв добрлись до шкуны. Вдли, в городе, попливли.

Н шкуне битком нбито нроду: некоторым и сесть было негде. Но в Вусуне многие отделились н трнспорт, и стло посвободнее. Спли н полу, по кютм, по лвкм - везде, где только можно. Я лег в кпитнской кюте, где горой лежли ящики, узлы, чемодны. Брны и куры, нтискнные в клеткх, криком беспрестнно нпоминли о себе. Между ними был пр живых фзнов, которые, вероятно, в первый рз попли в ткое демокртическое общество. Против меня лежл отец Аввкум. Он, видно, рссуждл о чем-нибудь, хотел, кжется, скзть что-то, д не успел и зснул. Н лице остлось рздумье, рот отворен, он опирется н локоть и тбкерк в руке. "Непременно упдет, - думл я, - лишь только кчнет посильнее". А покчивло. Я всё ждл, кк это случится, д и см зснул. Впросонкх видел, кк пришел Крюднер, посмотрел н нс, н оствленное ему место, втрое меньше того, что ему нужно по его росту, подумл и лег, положив ноги н пол, голову куд-то, кжется, н полку. Пришел П. А. Тихменев, учтиво попросил у нс позволения лечь н полу! "Ндеюсь, что вы позволите мне, нчл он, по своему обыкновению, крсноречиво, - знять местечко: я не нмерен никого обременять, но в подобном случе теснот неизбежн, и потому" и т. д. Ему никто не ответил, все спли или дремли; он вздохнул, рзостлл ккую-то кожу, потом свое пльто и лег с явным прискорбием. Утром он горько жловлся мне, что мое одеяло пдло ему н голову и щекотло по лицу.

Лишь только вышли з бр, в открытое море, Гошкевич отдл обычную свою днь окену; глядя н него, то же сделл, с великим неудовольствием, отец Аввкум. Из неморяков меня только одного ни рзу не потревожил морскя болезнь: я не испытл и не понял ее.

К вечеру мы звидели нши кчющиеся н рейде суд, чсов в семь бросили якорь и были у себя - дом. Дом! Что нзывется иногд домом? Ккя нсмешк!

Прощйте! Не сетуйте, если это письмо покжется вм вяло, скудно нблюдениями или фктми и сухо; пеняйте столько же н меня, сколько и н Янсекиян и его берег: они тоже скудны и незнимтельны, нельзя скзть только сухи; немудрено, что они тк отрзились и в моем письме.

43

III

РУССКИЕ В ЯПОНИИ

Взимные подрки. - Новые лиц. - Известия о японских полномочных. Условия свидния с ними. - Новый год. - Опять поезд в Нгски. - Слют. Полномочные и об губернтор. - Приветствия; обед; рзговоры. Междометия. - Посещение полномочными фрегт. - Встреч; обед. - Подрки. Японские сбли. - Прдный прием и обед у японцев. - Подрки от сиогун. Письм от верховного совет. - Чстые поездки в Нгски для конференции. Японский Новый год. - Вторичное посещение фрегт полномочными. Прощльный обед у них. - Отплытие.

Опять нгскский рейд.

Четверо суток шли мы нзд, от Saddle Islands, домой - тк нзывли мы Нгски, где обжились в три месяц, кк дом, хотя и рссчитывли прийти в дв дня. Но мы не рссчитывли н противный ветер, он продержл нс чсов сорок почти н одном месте. Н этом коротеньком переходе не случилось ничего особенного. Я не упоминю о кчке: и это не особенное в море. В конце четвертых суток увидели остров Гото, потом всё скрылось в темноте. До сих пор хлопотли, кк бы скорее прийти, тут нчли стрться не приходить скоро. Убвили прусов и стли делть около пяти миль в чс, чтобы у вход быть не прежде рссвет. Мы незметно подкрлись к Нгски.

Рно утром услыхл я шум, топот; по временм мелькл в мое окошечко облитя солнцем зеленя вершин знкомого холм. Фддеев принес чй и скзл, что японец приезжл уж с бумгой, с которой, по форме, является н кждое инострнное судно. "Д мы н якоре, что ли?" - спросил я. "Никк нет еще". - "Ведь мы н рейде?" - "Точно тк". - "З чем же дело стло?" "Лвируем: противный ветер, не подошли с полверсты". Но вот и дошли, вот рздлсь комнд "Из бухты вон!", потом "Якорь отдть!" Стли; я вышел н плубу.

Немного холодно, кк у нс в сентябрьский день с солнцем, но тихо. Нгскский ковш синеет, кк смо небо; вод чуть-чуть плещется. Холмы те же, д не те: бурые, будто выжженные солнцем. Ткие точно в прошлом году, месяцем позже, явились мне горы Мдеры. И здесь, кк тм, молодя зелень проглядывет местми, но ккя рзниц! Тм цветущие сды, плющ и виногрд вьются фестонми по стенм, цветы стыдливо выглядывют из-з зборов, в янвре веет теплый воздух, рстворенный киприсом, миртом и элиотропом; тм хрмы, виллы, вин, женщины - полня жизнь! Здесь - огороды с редькой и морковью, зборы, но без цветов, деревянные кумирни, не хрмы, вместо вин - ски; есть и женщины, но ккие? Первя стрниц жизни - и вдобвок холод!

Опять пошло по-прежнему. Вот и японцы едут: бниосы; с ними Сьоз. Они приехли поздрвить с приездом. Поговорив с Посьетом в кпитнской кюте, явились н ют к дмирлу, с почтением. Ойе-Сброски, с детским личиком своим, был тут стрший. Присев перед дмирлом, он уж искл вокруг глзми, кк бы сшлить что-нибудь. "А! Гончров! Гончров!" - зкричл он детским голосом, увидев меня, и зсмеялся; но его остновил серьезный вопрос: "Тут ли полномочные?" - "Будут, чрез три дня", - отвечл он чрез Сьозу. "Если не будут, - прикзно было прибвить, - мы идем, куд рсполгли, в Едо. Время дорого, и терять его не стнем. Полномочные, может быть, уж здесь, д вы не хотите нм скзть". - "Нет, их нет", - нчли они уверять. Угроз тк подействовл н них, что они сейчс же скрылись.

Вечером я читл у себя в кюте: слышу, з стеной кк будто колют лучину. "Что тм?" - спршивю. "Д японцы тут". - "Опять? Кто ж это лучину ломет?" Это рзговривет Кичибе. Я пошел в кпитнскую кюту и зстл тм Эйноске, Кичибе, стршего из бниосов, Хгиври Мтс, опять Ойе-Сброски и еще двух подствных: всё знкомые лиц. "Здрвствуй, Эйноске! Здрвствуй, Кичибе!" Кичибе згорлнил мое имя, Эйноске подл руку, Ойе зсмеялся, Хгиври потупился, кк бык, и подл мне кулк. Тут же был и тот подствной бниос, который однжды тк лсково, кк добря тетк, смотрел н меня.

Их повели к дмирлу. "Губернторы прикзли клняться и поздрвить с блгополучным приездом", - скзл Хгиври. Кичибе четыре рз повернулся н стуле, крякнул и нчл двиться смехом, произнося кждый слог отдельно. "Блгодрите губернторов з внимние", - отвечли им. Кичибе перевел ответ: все четыре бритые головы бниосов нклонились рзом. Опять Хгиври скзл что-то. "Их превосходительств, губернторы, прикзли осведомиться о здоровье", - переводил Кичибе. "Блгодрите. Ндеемся, что и они здоровы", - прикзно отвечть. Поклон и ответ: "Совершенно здоровы". "Губернторы желют, - продолжл Кичибе, - чтобы впредь здоровье полномочного было удовлетворительно". Им пожелли того же смого.

Бог знет, когд бы кончился этот рзговор, если б бниосм не подли нливки и не повторили вопрос: тут ли полномочные? Они объявили, что полномочных нет и что они будут не чрез три дня, кк ошибкой скзли нм утром, чрез пять, и притом эти пять дней ндо считть с 8-го или 9-го декбря... Им не дли договорить. "Если в субботу, - скзно им ( это было в среду), - они не приедут, то мы уйдем". Они стли торговться, упршивть подождть только до их приезд, " тм делйте, кк хотите", - прибвили они.

Очевидно, что губернтору велено удержть нс, и он ждл высших лиц, чтобы сложить с себя ответственность во всем, что бы мы ни предприняли. Впрочем, положительно скзть ничего нельзя: может быть, полномочные и действительно тут - кк добрться до истины? все средств к обмну н их стороне. Они могут скзть нм, что один ккой-нибудь полномочный зболел в дороге и что трое не могут нчть дел без него и т. п., - поверить их невозможно.

Мы еще с утр потребовли у них воды и провизии в тком количестве, чтоб нм стло ндолго, если б мы пошли в Едо. Бниосы привезли с собой много живности, овощей, фруктов и - не ящики, целые сундуки конфект, в подрок от губернторов. Им зметили, что уж рз было откзно в принятии подрк, потому что губернтор не хотел см принимть от нс ничего. Нчлись опять упршивнья. Кичибе вылезл совсем из своих хлтов, которых, по случю зимы, было н нем до пяти, чтоб убедить, но нпрсно. Провизию велено было сгрузить нзд в шлюпки.

Тогд переводчики попросили позволения съездить к губернторм узнть их ответ. Бниосы остлись. Им покзывли кртинки, зводили мленький оргн, всячески стрлись знять их, между тем губернторский подрок пирмидой лежл н плубе. Свиньи, с связнными ногми, делли отчянные усилия встть и издвли пронзительный визг; петухи, битком нбитые в плетеную корзинку, дрлись между собою, несмотря н тесноту; куры неистово кудхтли. По плубе носился зпх чесноку, редьки и пельсинов. "Хи, хи, хи!" - твердил по-прежнему в кюте Кичибе, Эйноске тихим, вкрдчивым голосом рсспршивл меня нглийским ломным языком, где мы были. "В Ките", - скзл я. "Что видели?" - "Много, между прочим войну инсургентов с империлистми". - "А еще?" - "Еще..." Я знл, чего он добивется, но мне хотелось помучить его. "Еще мерикнцев", - скзл я. "Кого же?" - живо перебил он. "Коммодор Перри..." - "Коммодор Перри?.." - повторил он еще живее. "Не видли, видели кпитн мерикнского корвет "Сртог"!" ""Сртог"!.." Всё это знкомые японцм имен судов, бывших в Едо. "Где ж Перри? в Соединенных Шттх?" - спросил он, подвинув нос почти вплоть к моему носу. "Нет, не в Соединенных Шттх, в Амое". - "В Амое?" - "Или в Нинпо". - "В Нинпо?" - "А может быть, и в Гонконге", - зметил я рвнодушно.

Чрез полчс он передл этот рзговор Хгиври: я слышл нзвния: "Амой, Нинпо, Гонконг". Тот зписл.

- Что бы вм съездить хоть в Шнхй, - скзл я Эйноске, - тм бы вы увидели обрзчик европейского город.

- О д, - отвечл он, - мне бы хотелось больше: я желл бы ехть вокруг свет. Эт мысль обольщет меня.

- Д вот в Россию поедем, - говорил я. - Ккие город, хрмы, дворцы! ккое войско увидел бы тм!

- В Россию нет, - живо перебил он, - тм женщин нет!

- Кто это вм скзл? - зметил я, - кк женщин нет: plenty (много)! Д вы женты?

- Д; у меня есть десятимесячня дочк; н днях ей оспу прививли.

- Тк что ж вм з дело до женщин? - спросил я.

Он усмехнулся. Кков японский Дон Жун!

К вечеру пришло от губернтор соглсие принять подрки. Нсчет приезд полномочных опять просили дть срок, вместо субботы, до четверг, прибвив, что они имеют полное доверие от првительств и большие прв. Это всё зтем, чтобы зинтересовть нс их приездом. Бниосы скзли, что полномочные имеют до шестисот человек свиты с собой и потому едут медленно и не все четверо вдруг, по одному. Н это прикзно отвечть, что если губернтор поручится, что в четверг нзнчено будет свидние, тогд мы подождем, в противном случе уйдем в Едо.

Ткое решение, по-видимому, очень обрдовло их; по этому можно было зключить, что если не все четверо, то хоть один полномочный д был тут.

Живо убрли с плубы привезенные от губернтор конфекты и провизию и знялись рспределением подрков с ншей стороны. В этот же вечер с бниосми отпрвили только подрок первому губернтору, Овосве Бунго-но: млхитовые столовые чсы, с группой бронзовых фигур, д две хрустльные взы. Кроме того, послли ликеров, хересу и несколько голов схру. У них рфинду нет, есть только схрный песок.

Ндо было прибрть подрок другому губернтору, оппер-бниосм, двум стршим и всем млдшим переводчикм, всего человекм двдцти. Хлопот бездн: нужно было перевернуть весь трюм н трнспорте, достть зеркл, сукн, мтерии, крмнные чсы и т. п., потом нзнчть, кому что. В этом предстояло немлое зтруднение: всех глвных лиц мы знли по имени, прочих нет; их помнили только в лицо; оттого в списке у нс они знчились под именми: косого, тощего, рябого, колченогого, другие носили нзвние некоторых нших земляков, н которых походили. Кое-кк улдили и это. Дня дв возились с подркми. Другому губернтору подрили трюмо, коврик и дв рзноцветные комнтные фонря. Бниосм по зерклу, еще сукн и мтерии н хлты. Никто не был збыт, кто чем-нибудь был полезен. Смым мелким чиновникм, под ндзором которых возили воду и провизию, и тем дно было по хлту и по ккой-нибудь вещице.

Сукн у японцев нет, и не все они знют о его употреблении. Им нрочно дрили его, чтоб они узнли, что это ткое, и привыкли носить. Потребность есть: зимой они носят по три, по четыре хлт из льняной мтерии, которые не зменят и одного суконного. А простой нрод ходит, когд солнце греет, совсем нгой, в холод нкидывет н плечи ккую-то тряпицу. Жлко было смотреть н бедняков, кк они, с обнженною грудью, плечми и ногми, тряслись, посинелые от холод, ожидя чс по три н своих лодкх, пок бниосы сидели в кюте.

Еще дрили им зеркл, вместо которых они употребляют полировнный метлл или дже фрфор; рздвли кртинки, термометры, компсы, дмские несессеры - словом, всё, что могло возбудить любопытство и обртиться в потребность.

Н другой день, 24-го числ, в Рождественский сочельник, погод был великолепня: трудно збыть ткой день. Небо и море - это одн голубя мсс; воздух теплый, без движения. Кк хорош Нгскский злив! И смые Нгски, облитые солнечным светом, походили н что-то путное. Между бурыми холмми кое-где ярко зеленели молодые всходы нового посев рис, пшеницы или овощей. Поглядишь к морю - это бесконечня лзоревя пелен.

В этот день вместе с бниосми явился новый чиновник, по имени Синоур Томотро, приндлежщий к свите полномочных и приехвших будто бы вперед, вернее, вместе с ними. Все они привезли уверение, что губернтор отвечет з свидние, то есть что оно состоится в четверг. Итк, мы остемся.

Нстл нконец смя любопытня эпох ншего пребывния в Японии: звязывется путем дело, з которым прибыли, в одно время, экспедиции от двух госудрств. Мы толкуем, спорим между собой о том, что будет: верного вывод сделть нельзя с этим млденческим, отстлым, но луквым нродом. В одном из прежних писем я говорил о способе их действия: тут, кк ни знй сердце человеческое, кк ни будь опытен, трудно действовть по обыкновенным зконм ум и логики тм, где нет ключ к миросозерцнию, нрвственности и нрвм нрод, кк трудно рзговривть н его языке, не имея грммтики и лексикон.

Вчер предупредили японцев, что нм должно быть отведено хорошее место, но ни одно из тех, которые они покзывли прежде. Они были готовы к этому объяснению. Хгиври сейчс же вынул и плн из-з пзухи и укзл, где будет отведено место: подле город где-то.

"Тм есть кумирня, - прибвил он, - бонзы н время выберутся оттуд". Кроме того, есть дом или дв, откуд тоже выгоняют кких-то чиновников. Звтр К. Н. Посьет, по прикзнию дмирл, едет осмотреть. Губернторы, кжется, все силы употребляют угодить нм или по крйней мере покзывют вид, что угождют. Совсем противное тому, что было три месяц нзд! Впечтление, произведенное в Едо ншим прибытием, нзнчение оттуд, для переговоров с нми, высших сновников и, нконец, вероятно, днные губернторм инструкции, кк обходиться с нми, - всё это много сбвило спеси у их превосходительств.

Мы н этот рз подошли к Нгски тк тихо в темноте, что нс с мыс Номо и не зметили и стли двть знть с бтрей в город выстрелми о ншем приходе в то время, когд уже мы стновились н якорь. Мы зстли японцев врсплох. Ни одной крульной лодки не было н рейде; чс через три они стли было являться, и довольно близко от нс, но мы послли ктер отбуксировть их дльше. Шкун и трнспорт вошли длеко в Нгскский злив, и мы рсположились, кк у себя дом. Лодки исчезли и уже не появлялись более. Губернторы предупреждют нши желния.

Сегодня, 26-го, чиновники приезжли опять блгодрить з подрки и опять покзывли плн мест. Их тоже поблгодрили з провизию.

Рождество у нс прошло, кк будто мы были в России. Проводив японцев, отслушли всенощную, вчер обедню и молебствие, поздрвили друг друг, потом обедли у дмирл. После игрл музык. Эйноске, видя всех в прдной форме, спросил, ккой прздник. Хотя с ними избегли говорить о христинской религии, но я скзл ему (ндо же приучть их понемногу ко всему ншему): зтем сюд приехли.

Кжется, недлеко время, когд опять проникнет сюд слово Божие и водрузится крест, но тк, что уже никкие силы не исторгнут его. Когд-то? Не дст ли Бог нм сделть хотя первый и робкий шг к тому? Хлопот будет немло с здешним првительством - тк прочн (првительствення) систем отчуждения от целого мир! Приняты все меры против сближения: нелегко познкомить нрод с ншим бытом и склонить его н сторону европейцев. Пок нет примнки, нет и искушений: првительство понимет это и строго зпрещет привоз всяких предметов роскоши, и особенно новых. Нших подрков не дли чиновникм в руки. Эйноске скзывл вчер, что список вещм отпрвляют в Едо, и если оттуд пришлют рзрешение, тогд и рзддут их. Н всё у них зпрещение: сегодня Посьет дет бниосм серебряные чсы, которые збыли отослть третьего дня в числе прочих подрков: чего бы, кжется, проще, кк взять д прибвить к прочим? Нет, нельзя, ндо губернтор спросить, тот отнесется в совет, совет к сиогуну, тот к микдо - и пошло! Еще скзли им сегодня, что место поедут посмотреть с Посьетом трое вместо двоих, кк скзно прежде. Опять сомнение и в этих пустякх: дже готовились, после долгих совещний, откзть, д их не послушли.

И тк во всем один неизменный порядок. Нрушить это, обртить их к здрвому смыслу ничем другим нельзя, кк только силой. Они долго не допустят свободно ходить по своим городм, ездить внутрь стрны, зводить чстные сношения, дже и тогд, когд рештся нчть торговлю с инострнцми. Если теперь японцм уже нельзя подчинить эту торговлю тким же огрничениям, кким подчинены сношения с голлндцми, то, с другой стороны, инострнцм нельзя добровольно склонить их действовть совершенно н европейский лд. Ни хитрость, ни убеждения - не помогут. Одн ндежд н их трусость. Угроз со стороны европейцев и желние мир со стороны японцев помогут выторговть у них отмену некоторых стеснений. Словом, только внешние чрезвычйные обстоятельств, кк я скзл прежде, могут потрясти их систему, хотя нрод см по себе и способен к реформм.

Сегодня, 28-го декбря русского стиля, приехли Хгиври, Ойе-Сброски и Сбро скзть, что полномочные прибыли. Эйноске и Кичибе и те были в прдных шелковых хлтх, в новых кофтх (всегд черных) и в шелковых юбкх. Первое свидние нзнчено в четверг. Адмирл желет, чтобы полномочные приехли н фрегт, тк кк он уже был н берегу и передл бумги от своего првительств, - следовтельно, теперь они, имея сообщить дмирлу ответ, должны ткже привезти его сми. Но еще не решено, кк это должно произойти.

Место видели: говорят, хорошо. С К. Н. Посьетом ездили: В. А. Римский-Корсков, И. В. Фуругельм и К. И. Лосев. Место отведено н левом мысу, при выходе из пролив н внутренний рейд. Сегодня говорили бниосм, что ндо фрегту подтянуться к берегу, чтоб недлеко было ездить туд. Опять зтруднения, совещния и нконец всегдшний ответ: "Спросим губернтор".

Спросили и губернтор, тот говорит, что ндо еще кое-что убрть, что чиновники и бонзы не перебрлись оттуд. Вчер и сегодня шли толки о свиднии. Адмирл объявил, что не остнется в Нгски, если 1 (13) янвря не будет свидния. Он прикзл скзть, что ждет полномочных к себе, они отвечли, что просят к себе, говоря, что устли с дороги. Адмирл предложил им некоторые условия и, подозревя, что они не упустят случя, по обыкновению, промедлить, объявил, что дет им сроку до вечер. Бниосы вечером приехли скзть, что полномочные соглсны и просили дть им зписку об этих условиях. Дли.

Сегодня, 30-го, просыпемся, говорят, что Кичибе и Эйноске сидят у нс с шести чсов утр, - вот кк живо стли поворчивться! Первому особенно бед: "Люблю лежть и ничего не делть!" - твердит он. Приехли бниосы и привезли бумгу, н голлндском и японском языкх, в которой изъявлено соглсие н все условия, з исключением только двух: что, 1-е, комнд нш съедет н укзнное место звтр же. Говорят: еще не совсем готово место и просят подождть три дня; 2-е, полномочные приедут не н другой день к нм, через дв дня.

Адмирл не взял н себя труд догдывться, зчем это, тем более что японцы верят в счстливые и несчстливые дни, и соглсился лучше поехть к ним, лишь бы з пустякми не медлить, зняться делом.

Глвные условия свидния состояли в том, чтобы один из полномочных встретил дмирл при входе в дом, чтобы при угощении обедом или звтрком присутствовли и они, не кк хотел Овосв: нкормить без себя. Длее, что крул нш будет состоять из сорок человек, кроме музыкнтов; офицеров будет втрое больше прежнего; что поедем мы н девяти шлюпкх. Нконец, мы, с своей стороны, встретим полномочных у себя с должным почетом и, между прочим, будем слютовть пушечными выстрелми, если только они этого пожелют.

Н последнее полномочные скзли, что ддут знть о слюте з день до своего приезд. Но дмирл решил, не дожидясь ответ о том, примут ли они слют себе, слютовть своему флгу, кк только нши ктер отвлят от фрегт. То-то будет переполох у них! Всё остльное будет по-прежнему, то есть суд рсцветятся флгми, люди стнут по реям и - тк длее.

1854 год

1 (13) янвря.

С Новым годом! Кк вы проводили стрый и встретили Новый год? Кк всегд: собрлись, по обыкновению, тнцевли, шумели, игрли в крты, потом зевнули не рз, ожидя боя полночи, поймли нконец вожделенную минуту и взялись з боклы - всё одно, кк пять, десять лет нзд?

В первый рз в жизни случилось мне провести последний день строго год кк-то инче, непохоже ни н что прежнее. Я обедл в этот день у японских вельмож! Слушйте же, если вм не скучно, подробный рсскз обо всем, что я видел вчер. Не берусь одевть все вчершние кртины и сцены в их оригинльный и яркий колорит. Обещю одно: верное, до добродушия, скзние о том, кк мы провели вчершний день.

Нзнчено было отвлить нм от фрегт в одинндцть чсов утр. Но известно, что чс и нзнчют зтем, чтоб только знть, нсколько приехть позже нзнченного времени, - тк зведено в хорошем обществе. И мы, кк люди хорошего обществ, отвлили в половине первого.

Вы улыбетесь при слове "отвливть": в хорошем обществе оно не в ходу; но у нс здесь "отвливй" - фешенебельное слово.

Мы отвлили. Ехли н девяти шлюпкх, которые рстянулись н версту. Порядок тот же, кк и в первую поездку в город, то есть впереди ехл кпитн-лейтеннт Посьет, н дмирльской гичке, чтоб встретить и рсствить н берегу крул; длее, н брксе, смый крул, в числе пятидесяти человек; з ним ктер с музыкнтми, потом ктер со стульями и слугми; следующие дв знимли офицеры: человек пятндцть со всех судов. Нконец, дмирльский ктер: н нем кроме смого дмирл помещлись комндиры со всех четырех судов: И. С. Унковский, кпитн-лейтеннты Римский-Корсков, Нзимов и Фуругельм; лейтеннт брон Крюднер, переводчик с китйского язык О. А. Гошкевич и вш покорнейший слуг. Зтем ехли дв вельбот и еще гичк с некоторыми офицерми.

Люди стли по реям и проводили нс, по-прежнему, троекртным "ур"; рзноцветные флги опять в одно мгновение рзвязлись и пли н снсти, кк внезпно брошення сверху куч цветов. Музык зигрл нродный гимн. Впечтление было всё то же, что и в первый рз. Я ждл с нетерпением слют: это был новость. Мне хотелось видеть, что японцы?

Д, я збыл скзть, что з полчс до нзнченного времени приехл, кк и в первый рз, стрший после губернтор в городе чиновник скзть, что полномочные ожидют нс. З ним, по японскому обычю, тянулся целый хвост бниосов и прочего всякого чин. Чиновник выпил чшку чю, две рюмки cherry brandy (вишневой нливки) и уехл.

Только японцы стли сдиться н лодки, кк дмирл поручил К. Н. Посьету скзть переводчикм, чтобы бниосы велели всем японским лодкм подльше отойти от фрегт: слютовть, дескть, будут. Зрнее он извещть об этом не хотел, предвидя со стороны губернторов возржения и просьбы не слютовть. Бниосы тк и оцепенели от этой неожиднной новости. Один знес было ногу н трп, чтобы сойти, д и остлся н несколько секунд с поднятой ногой. Вся толп остновилсь з ним, стрший чиновник сидел уж в своей лодке и ждл других. Очнувшись, бниос побежл к нему передть новость и тотчс же воротился с просьбою не слютовть, подождть, пок они ддут знть губернтору. Этого-то и не хотели. "Некогд, некогд, - торопили мы их, - поезжйте скорее, мы сейчс сми едем". Нейдут в лодки, д и только, всё стоят у трп; упршивют.

Мы предвидели смущение японцев и не могли удерживться от смех. Я слышу слово "misverstand"1 от переводчик и подхожу узнть, что ткое: он говорит, что н их бтреях люди не предупреждены о слюте, и оттого выйдет недорзумение: стнут, пожлуй, плить и они. "Нужды нет, пусть плят, говорят им, - тк и следует - отвечть н слют". Всё не решются уходить. "Пор, пор, - торопили их, - сейчс будут плить: вон уж пошли по орудиям". Двно бы ндо было скзть тк. Рздлось ткое дружное щелкнье соломенных сндлий по трпу, ккого еще, кжется, не было. Они уехли и увели с собой все лодки.

Тронулись с мест и мы. Только зшли нши шлюпки з нос фрегт, кк из бок последнего вырвлся клуб дым, грянул выстрел, и вдруг горы проснулись и рзом зтрещли эхом, кк будто ккой-нибудь гигнт зктился хохотом. Другой выстрел, з ним выстрел н корвете, опять у нс, опять тм: хохот в горх удвоился. Выстрелы повторялись: то рздвлись н обоих судх в одно время, то перегоняли друг друг; горы выходили из себя, губернторы, вероятно, пуще их.

Если японскому глзу больно, кк вырзился губернтор в первое свидние, видеть чужие суд в портх Японии, то японскому уху еще, я думю, больнее слышть рев чужих пушек. Их пушки млы, и выстрелы не будили гор. Я смотрел н лодки, н японские бтреи: нигде никкого движения, только две собки мечутся взд и вперед и ищут мест спрятться, д негде: побегут от выстрел к горм, оттуд гонит их эхо. Но кончилось: пушки змолчли, горы опять зснули, собки успокоились, н высотх покзлось несколько длиннополых японских фигур. Гребцы нши молчливо, но сильно нлегли грудью н весл. Мы углубились уже длеко в злив, дым от выстрелов всё еще ленивым узором крлся по воде, нпрвляясь тихонько к морю. Издли, с передового ктер, слбо доносились к нм звуки музыки.

Мы быстро двиглись вперед мимо знкомых уже прекрсных бухт, холмов, скл, лесков. Я знялся тем же, чем и в первый рз, то есть мысленно уствлял все эти пригорки и рощи хрмми, дчми, беседкми и сттуями, воды злив - проходми и чщей мчт; берег нселял европейцми: мне уж виделись дорожки прк, скчущие мзонки; ближе к городу снились фктории, русскя, мерикнскя, нглийскя...

Японские лодки кучей шли и опять выбивлись из сил, торопясь перегнть нс, особенно ближе к городу. Их гребцы то примолкнут, то вдруг зголосят отчянно: "Оссильян! оссильян!" Нши невольно зрзятся их криком, приудрят веслми, д вдруг кк будто одумются и нчнут опять покойно рыть воду.

Нконец ндо же и совесть знть, пор и приехть. В этом японском, по преимуществу тридесятом, госудрстве можно еще опрвдывться и тем, что "скоро скзк скзывется, д не скоро дело делется". Чуть ли эт поговорк не здесь родилсь и перешл по соседству с Востоком и к нм, кк и многое другое... Но мы выросли, и поговорк остлсь у нс в скзкх.

В Японии, нпротив, еще до сих пор скоро дел не делются и не любят дже тех, кто имеет эту слбость. От нших судов до Нгски три добрые четверти чс езды. Японцы чсто к нм ездят: ну что бы приглсить нс стть у город, чтоб смим не терять по-пустому время н переезды? Нельзя. Почему? Ндо спросить у верховного совет, верховный совет спросит у сиогун, тот пошлет к микдо.

Японские лодки непременно хотели пристть все вместе с ншими: можете себе предствить, что из этого вышло. Одн лодк стновилсь поперек другой, и все стеснились тк, что если б им поручили не пустить нс н берег, то они лучше бы сделть не могли того, кк сделли теперь, чтоб пустить.

Потом пошло всё по-прежнему, то есть музыкнты, крул - всё стояло н своих местх. И японские войск рсствлены были по обеим сторонм дороги, то есть те же солдты, с кртонными шпкми н головх и ружьями, или quasi-ружьями в чехлх, ноги врозь и колени вперед. И лошдь был тут, которой я опять не зметил, и норимоны, и стрик с сонными глзми, и толп переводчиков, и бниосы. Японцы, подобрв хлты, збыв вжность, пустились з нми вприпрыжку, бегом, теряя туфли, чтоб поспеть к дому прежде нс. В сенях сидели н пяткх те же лиц, но н крыльце стоял, по уговору, млдший из полномочных в кком-то стрнном головном уборе.

Мы не успели рссмотреть его хорошенько. Он пошел вперед, и мы з ним. По нфилде рссжено было менее чиновников, нежели в первый рз. Мы толпой вошли в приемную злу. По этим мирным глереям не рздвлось, может быть, никогд ткого шум и движения. Здесь, в белых бумжных чулкх, скользили доселе, точно тени, незметно от смих себя, японские чиновники, пробирясь иногд ползком; теперь вот уже в другой рз рздются ткие крепкие шги!

В ту минуту, кк мы вошли в приемную злу, отодвинулись, точно кулисы, ширмы с противоположной стороны, и оттуд выдвинулись медленно, один з другим, все полномочные. Покзлся несколько согбенный стрик; от стрости рот у него постоянно был немного открыт. З ним другой, лет сорок пяти, с большими крими глзми, с умным и бойким лицом. Третий - очень пожилой человек, худощвый и смуглый, с поникшим взором, кк будто проведший всю жизнь в зтворничестве, и немного с птичьим лицом. Четвертый - средних лет: у этого было очень обыкновенное лицо, кких много, не выржющее ничего, кк лопт. Н тких лицх можно срзу прочесть, что, кроме ежедневных будничных збот, они о другом думют мло.

Они стли все четверо в ряд - и мы взимно рсклнялись. С првой стороны, подле полномочных, поместились об нгскские губернтор, по левую еще четыре, приехвшие из Едо, по-видимому, вжные лиц. Сзди полномочных сели их оруженосцы, держ богтые сбли в рукх; нлево, у окон, усжены были в ряд чиновники, вероятно тоже из Едо: по крйней мере мы знкомых лиц между ними не зметили.

Все четверо полномочные были в широких мнтиях из богтой, толстой, шелковой с узорми мтерии, которя едв сжимлсь в склдки; рукв у кисти были чрезвычйно широкие, спереди, от смого подбородк до пояс, висел из той же мтерии нгрудник; под мнтией обыкновенный хлт и юбк, конечно шелковые же. У стрик мтерия зеленя, у второго беля, вроде мор, только с редкими полосми. У всех четырех полномочных, и у губернторов тоже, н голове нствлен был н мковку, вверх дном, мленькя, черня, с грнью, коронк, очень похожя формой н дмские рбочие корзиночки и, пожлуй, н кузовки, с которыми у нс ббы ходят з грибми. Коронки эти делются, кк я после узнл, из ппье-мше. У двоих чиновников, помещвшихся нлево от полномочных, коронки были одинковой с ними формы, у следующих двух одн треугольня, другя квдртня, обе плоские. У стрших коронки прикреплялись пропущенными под подбородок белыми, у млдших черными снуркми. Всё бы еще ничего; но у третьего полномочного, у обоих губернторов и еще у одного чиновник шелковые пнтлоны продолжлись н ршин длее ног. Губернторы едв шли, с трудом поднимя ноги.

Эт одежд присвоен ккому-то чину или должности. Вообще весь этот костюм был смый прдный, кк нши полные мундиры. Глядя н фигуру стоящего в полной форме японц, с несколько поникшей головой, в этой мнтии, с коробочкой н лбу и в бесконечных пнтлонх, поневоле подумешь, что ккой-нибудь прокзник когд-то здл себе здчу одеть человек кк можно неудобнее, чтоб ему нельзя было не только ходить и бегть, но дже шевелиться. Японцы тк и одеты: шевелиться в этой одежде мудрено. Он выдумн зтем, чтоб сидеть и вжничть в ней. И когд видишь японцев, сидящих н пяткх, то скжешь только, что эт вся муниция кк нельзя лучше пригнн к сидячему положению и что тогд он не лишен своего род величвости и дже крсив. Эти куски богтой шелковой мтерии, волнми обильно обвивющие тело, прекрсно дрпируются около ленивой живой мссы, сохрняющей вжность и неподвижность сттуи.

Обе стороны молч с минуту поглядели друг н друг, измеряя глзми с ног до головы - мы их, они нс. Нш знкомый, Овосв Бунго-но, недвно еще с тким достоинством и гордостью принявший нс, перешел н второй плн, он лицом приходился прямо в ухо стрику и стоял, потупя взгляд, не поворчивясь ни нпрво, ни нлево. Только изредк, укрдкой, он косился н нс. И было з что: ему оствлось отдежурить всего ккой-нибудь месяц и ехть в Едо, теперь он, по милости ншей, сидит полтор год, и Бог знет, сколько времени еще просидит! Другой губернтор, Мизно Чикого-но, был с лиц не мудрец, но с сердитым выржением.

Полномочные сделли знк, что хотят говорить, и мгновенно, откуд ни возьмись, подползли к их ногм, из двух рзных углов, кк дв уж, Эйноске и Кичибе.

Они приложили лбы к полу и слушли в этом положении, едв дыш. Нчл стрик. Мы тк и впились в него глзми: стрик очровл нс с первого рз; ткие стрички есть везде, у всех нций. Морщины лучми окружли глз и губы; в глзх, голосе, во всех чертх светилсь стрческя, умня и приветливя доброт - плод долгой жизни и прктической мудрости. Всякому, кто ни увидит этого стричк, зхотелось бы выбрть его в дедушки. Кроме того, у него были мнеры, обличющие порядочное воспитние. Он нчл говорить, но губы и язык уже потеряли силу: он говорил медленно; говор его походил н тихое и ровное переливнье из бутылки в бутылку жидкости.

Кичибе приподнял голову, подвился немного и потом уже перевел приветствие. Стрик поздрвлял дмирл с приездом и желл ему доброго здоровья. Адмирл отвечл тоже приветствием. Кичибе поклонился в землю и перевел. Стрик зговорил опять ткое же форменное приветствие комндиру судн; но эти официльные выржения чувств, очень хорошие в устх Овосвы, кк-то не шли к нему. Он смотрел тк лсково и доброжелтельно н нс, кк будто хотел скзть что-нибудь другое, искреннее. И действительно, после скзл. Но теперь он продолжл приветствия К. Н. Посьету, взявшему н себя труд быть переводчиком, нконец, всем офицерм.

Лишь только кончил стрик, кк чиновник, стоявший с левой стороны и бывший чем-то вроде церемониймейстер, кликнул шепотом: "Эйноске!" - и покзл н второго полномочного. Эйноске быстро подполз к ногм второго и приложил лоб к полу; тот повторил те же приветствия и в тком же порядке. Переводчики ползком подскочили к третьему и четвертому полномочным и, нконец, к губернторм. Все они по очереди повторяли поздрвление, твердо произнося русские имен. Им отвечено было дмирлом блгодрственным приветствием от себя и от всех.

Всё это деллось стоя, все были в прде: шелковых юбок не оберешься. Видно, что собрние было смое торжественное. Кичибе и Эйноске были тоже в шелку: креповя черня или голубя мнтильи, с белыми гербми н спине и плечх, шелковый хлт, ткя же юбк и белые бумжные чулки.

Пок говорились приветствия, я опять збылся, кк в первое свидние с губернтором: это было только второе в том же роде, но с более ярким колоритом. Глз и мысль не успели привыкнуть к новости зрелищ. Мне не верилось, что всё это делется няву. В иную минуту кзлось, что я ребенок, что няня рсскзл мне чудную скзку о неслыхнных людях, я зснул у ней н рукх и вижу всё это во сне. Д где же это я в смом деле? кто кругом меня, с этими бритыми лбми, смуглыми, кк у мумий, щекми, с поникшими головми и полуопущенными векми, в длинных, широких одеждх, неподвижные, едв шевелящие губми, из-з которых, с подвленными вздохми, вырывются неуловимые для ншего ух, глухие звуки? Уж не древние ли покойники встли из тысячелетних гробниц и собрлись н совещние? Ходят ли они, улыбются ли, поют ли, пляшут ли? знют ли ншу человеческую жизнь, нше горе и веселье, или збыли в долгом сне, кк живут люди? Что это з дом, з комнт: окн зклеены бумгой, в комнте тускло и сыро, кк в склепе; кругом золоченые ширмы с изобржением истов - эмблемы долголетия? Крышу поддерживет ряд простых, четыреугольных, деревянных столбов; он без потолк, из тесных досок, дом первобытной постройки, кк его выдумли люди. Где же я?

Иллюзия, которою я тешил себя, продолжлсь недолго: вон один отживший, смый древний, именно стрик, вынул из-з пзухи пчку тонкой бумги, отодрл лист и высморклся в него, потом бросил бумжку, кк в бездну, в свой неизмеримый рукв. "А! это живые!"

Нс попросили отдохнуть и выпить чшку чю в ожиднии, пок будет готов обед. Ну, слв Богу! мы среди живых людей: здесь едят. Японский обед! С ккой ждностью читл я, бывло, описние чужих обедов, то есть чужих нродов, вникл во все мелочи, говорил, помните, и вм, кк бы желл пообедть у китйцев, у японцев! И вот и эт мечт моя исполнилсь. Я pique-assiette от Лондон до Едо. Что будет, кк поддут, кк сядут - всё это знимло нс.

В "отдыхльне" подли чй, н который просили обртить особенное внимние. Это толченый чй смого высокого сорт: он родился н одной горе, о которой подробно говорит Кемпфер. Чсть этого чя идет собственно для употребления двор сиогун и микдо, чсть, пониже сорт, для высших лиц. Его толкут в порошок, клдут в чшку с кипятком - и чй готов. Чй превосходный, крепкий и ромтический, но нм он покзлся не совсем вкусен, потому что был без схр. Мы, однко ж, превознесли его до небес.

После чя подли трубки и тбк, потом конфекты, опять в тких же чрезвычйно глдко обтеснных сосновых ящикх, у которых дже углы были не соствные, цельные. Что з чистот, з тщтельность в отделке! А между тем ящик этот делется почти н одну минуту: чтобы подть в нем конфекты и потом отослть к гостю домой, тот, конечно, бросит. Конфекты были тертый горошек с схрным песком, опять морковь, кжется, д еще что-то в этом роде, потом рзные подобия рыбы, яблок и т. п., всё из крсного и белого рис.

Около нс сидели н полу переводчики; из бниосов я видел только Хгиври д Ойе-Сброски. При губернторе они боялись взглянуть н нс, может быть, и не очень увжли, пок из Едо не прислли полномочных, которые делют нм торжественный и почетный прием. Тогд и прочие зшевелились, не знют, где посдить, жмут руку, улыбются, угощют.

Через полчс церемониймейстер пришел звть нс к обеду. Он извинялся, что теснот не позволяет обедть всем вместе и что общество рссядется по рзным комнтм. Адмирл, И. С. Унковского, К. Н. Посьет и меня ввели опять в приемную злу; с нми обедли только дв стрших полномочных, остльные вышли вон. Зл тк просторн, что в ней могли бы пообедть, без всякой тесноты, человек шестьдесят; но японцы для кждого из нс поствили по особому столу. Полномочные сидели н своих возвышениях, н которые им и ствили блюд.

Вот появилось ровно шесть слуг, по числу гостей, кждый с подносом, н котором лежло что-то звернутое в бумге, рыб, кк мне кзлось. Они поствили подносы, вышли н минуту, потом вошли и унесли их: перед нми остлись пустые, ничем не нкрытые столы, сделнные, нрочно для нс, из кедрового дерев. "Ну, обычй не совсем птрирхльный, - подумл я, - что бы это знчило?" - "Это нш обычй, - скзл стрик, - подвть блюдо с "этим" н стол и сейчс уносить: это у нс - символ приязни". А это - был не рыб, кк мне покзлось снчл, ккя-то тесьм, видом похожя н вязигу. Я принял было ее з морскую трву, но он окзлсь перепонкой ккой-то улитки, прилипющей, посредством ее, к склм. Тк вот видите: это у них и есть символ симптии, привязнности или, буквльно, "прилипчивости".

Опять появилось шестеро, точно в скзке - молодцов, скзл бы я, если б был млейшя тень молодцевтости. Я был бы снисходителен, не требовл бы много, но не было ничего похожего, по ншим понятиям, н человеческую крсоту в целом собрнии. Стрик был крсивее всех своею стрческою, обворожительною крсотою ум и добродушия, д второй полномочный еще мог нрвиться умом и смелостью лиц, пожлуй, и Овосв хорош, с зтенною мыслию или чувством н лице, и если с чувством, то, верно, неприязни к нм. Остльные же все - хоть не смотреть. Эйноске рзве недурен, и то потому, что похож н европейц и носит н лице след мысли и обрзовния. Но, Боже мой! в кком он положении, и Кичибе тоже! Они рспростерлись н полу между нми и полномочными, кк две легвые собки, готовясь... есть - вы думете? нет, переводить.

Слуги между тем продолжли ствить перед кждым гостем крсные лкировнные подствки, величиной со скмеечки, что дмы ствят у нс под ноги. Слуг подходил, ловко и мерно поднимл подствку, в знк почтения, нрвне с головой, пдл н колени и с ловким, мерным движением ствил тихонько перед гостем. Шесть рз подходили слуги и поствили шесть подствок. Но никто ничего еще не трогл. Все подствки тесно уствлены были деревянными лкировнными чшкми, величиной и формой похожими н чйные, только без ручки; кждя чшк покрыт деревянным же блюдечком. Тут были ткже синие, фрфоровые обыкновенные чшки, всё с кушньем, и еще небольшие, с соей. Ко всему этому подны были две плочки.

"Ну, это знчит быть без обед", - думл я, поглядывя н две глдкие, белые, совсем тупые спицы, которыми нельзя взять ни твердого, ни мягкого кушнья. Кк же и чем есть? Н сосед моего Унковского, видно, ншло ткое же рздумье, может быть, зговорил и голод, только он взял обе плочки и грустно рзглядывл их. Полномочные рссмеялись и нконец решили приняться з обед. В это время вошли опять слуги, и кждый нес н подносе серебряную ложку и вилку для нс.

"В докзтельство того, что всё поднное употребляется в пищу, скзл стрик, - мы нчнем первые. Не угодно ли открыть чшки и кушть, что кому понрвится?"

"Ну-к, что в этой чшке?" - шепнул я соседу, открывя чшку: рис вреный, без соли. Соли нет, не видть, и хлеб тоже нет.

Я подержл чшку с рисом в рукх и поствил н свое место. "Вот в этой что?" - думл я, открывя другую чшку: в ней был ккя-то темня похлебк; я взял ложку и попробовл - вкусно, вроде нших бурков, и коренья есть.

"Мы употребляем рис при всяком блюде, - зметил второй полномочный, не угодно ли кому-нибудь переменить, если поднный уже простыл?" Церемониймейстер, с широким, круглым лицом, с плоским и несколько вздернутым, широким же, рбским носом, стоя подле возвышения, н котором сидели об полномочные, взглядом и едв зметным жестом рспоряжлся прислугою.

Сзди Эйноске сидели н пяткх двое слуг, один с чйником, другой с деревянной лкировнной кружкой, в которой был горячий рис.

Мы между тем переходили от чшки к чшке, изредк перекидывясь друг с другом словом. "Попробуйте, - говорил мне вполголос Посьет, - кк хорош винегрет из рков в синей чшке. Рки посыпны тертой рыбой или икрой; тм зелень, еще что-то". - "Я ее всю съел, - отвечл я, - вы пробовли сырую рыбу?"-"Нет, где он?"- "Д вот нрезн длинными тесьмми..." - "Ах! неужели это сыря рыб? я почти половину съел!" - говорил он с гримсой.

В другой чшке был похлебк с рыбой, вроде ншей селянки. Я открыл, не помню, пятую или шестую чшку: в ней кусочек рыбы плвл в чистом совершенно и светлом бульоне, кк горячя вод. Я думл, что это ух, и проглотил ложки четыре, но мне покзлось невкусно. Это действительно был горячя вод - и больше ничего.

Сосед мой стрлся есть плочкми и возбуждл, д и мы все тоже, не одну улыбку окружвших нс японцев. Не рз многие зкрывли рот руквом, глядя, кк недоверчиво и пытливо мы вглядывемся в кушнья и кк снчл осторожно пробуем их. Но я с третьей чшки перестл пробовть и съел остльное без всякого нлиз, и всё одной и той же ложкой, прибегя чсто к рису, з недосттком хлеб. Помню, что был жреня рыб, вреные устрицы, может быть и моллюск ккой-нибудь, похожий вкусом н устрицу. О. А. Гошкевич скзывл, что тут были трепнги; я ел что-то черное, хрупкое и слизистое, но не зню что. Попдлось мне что-то слдкое, груш кжется, облитя крсным, слдким соусом, потом хрустело н зубх соленое и моченое: соленое - редьк, зменяющя японцм соль. В синей фрфоровой чшке нтискно было ккое-то тесто, отзыввшееся яичницей, тут же вреня морковь. Потом в горячей воде плвло крылышко утки с вреной зеленью.

Сзди всех подствок поствлен был особо еще одн подствк перед кждым гостем, и н ней лежл целя жреня рыб с згнутым кверху хвостом и головой. Двно я собирлся придвинуть ее к себе и протянул было руку, но второй полномочный зметил мое движение. "Эту рыбу почти всегд подют у нс н обедх, - зметил он, - но ее никогд не едят тут, отсылют гостям домой с конфектми". Одно путное блюдо и было, д и то не едят! Ох уж эти мне эмблемы д символы!

Слуг подходил ко всем и протягивл руку: я думл, что он хочет отбирть пустые чшки, отдл ему три, он чрез минуту принес мне их опять с теми же кушньями. Что мне делть? Я подумл, д и принялся опять з похлебку, стл было принимться вторично з вреную рыбу, но собеседники мои перестли действовть, и я унялся. Хозяевм очень нрвилось, что мы едим; стрик лсково поглядывл н кждого из нс и от души смеялся усилиям моего сосед есть плочкми.

К концу обед слуги явились с дымившимися чйникми. Мы с любопытством смотрели, что тм ткое. "Теперь ндо выпить ски", - скзл стрик, и слуги стли нливть в крсные, почти плоские лкировнные чшки рзогретый нпиток. Мы выпили по чшечке. Нм еще прежде, между прочей провизией, доствлено было несколько кувшинов этого ски, и тогд оно нм не понрвилось. Теплый он лучше: похоже вкусом н слбый, выдохшийся ром. Ски - перегннное вино из рис. Потом нлили опять. Мы стли было отговривться, но стрик объявил, что ндо выпить до трех рз. Мы выпили и в третий рз, и нши хозяев тоже. Пок мы ели, нм беспрестнно подбвляли горячего рис. После ски вновь принесли дымившийся чйник: я думл, не опять ли ски, но стрик предложил, не хотим ли мы теперь выпить - "горячей воды"! Это что з шутк? Ншел лкомство! "Нет, не хотим", - отвечли мы. Однко ж я подумл, что уж если обедть по-японски, тк ндо вполне обедть, и потому попробовл и горячей воды: всё тк же нехорошо, кк если б я попробовл ее и з русским столом. "Ну, не хотите ли полить рис горячей водой и съесть?" - предложил стрик. И этого не хотим. Между тем об полномочные подствили плоскодонные чшки, им нлили кипятку, и они выпили. Они объяснили, что они утоляют жжду горячей водой.

Хозяев были любезны. Пор нзвть их: стрик зовут Тсутсуй Хизе-но-кми-см, второй Квдзи Сойемон-но-кми... нет, не кми, дзио-сми, это всё рвно: "дзио" и "кми" ознчют рвный титул; третий Ало Тосн-но-кми-см; четвертого... збыл, после скжу. Впрочем, об последние придны только для числ и большей вжности, в сущности они сидели с поникшими головми и молч слушли стрших двух, может быть, и не слушли, просто зседли.

После обед подли чй с кким-то оригинльным зпхом; гляжу: н дне гвоздичня головк - ккое врврство, и еще в стрне чя!

Стрик всё поглядывл н нс дружески, с улыбкой.

"Мы приехли из-з многих сотен, - нчл он мямлить, - вы из-з многих тысяч миль; мы никогд друг друг не видли, были тк длеки между собою, вот теперь познкомились, сидим, беседуем, обедем вместе. Кк это стрнно и приятно!" Мы не знли, кк блгодрить его з это приветливое выржение общего тогд нм чувств. И у нс были те же мысли, то же впечтление от стрнности тких сближений. Мы блгодрили их з прием, хвлили обед. Я сделл змечние, что нхожу в некоторых блюдх сходство с европейскими и вижу, что японцы, кк люди порядочные, кухней не пренебрегют. В смом деле, рыб под белым соусом - хоть куд. Если б ко всему этому дть хлеб, тк можно дже несться почти досыт. Без хлеб кк-то стрнно было н желудке: сыт не сыт, есть больше нельзя. После обед одолевет не дремот, кк обыкновенно, только здумчивость. Но я смеялся, вспомнив, что пишут о японском столе и, между прочим, что они будто готовят кушнье н ксторовом мсле. А у них и обыкновенное деревянное мсло употребляется редко, и только с зеленью; всё же прочее жрится и врится н воде, с примесью ски и сои. Потом скзли мы хозяевм, что из всех нродов крйнего Восток японцы считются у нс, по описниям, первыми - по уменью жить, по утонченности нрвов и что мы теперь видим это н опыте.

Нконец кончился обед. Всё унесли и чрез пять минут подли чй и конфекты в знкомых уже нм ящикх. Тм были подобия бмбуковых ветвей из леденц, лент, сердец, потом рыбы, этой льфы и омеги японского стол, от нищего до вельможи, длее ккой-то тертый горошек с схрным песком и рисовые конфекты.

Когд убрли нконец всё, дмирл скзл, что он желл бы сделть полномочным дв вопрос по делу, которое его привело сюд, и просит отвечть сегодня же. Стрик вынул пчку бумги, тщтельно отодрл один листок, высморклся, спрятл бумжку в рукв, потом кротко возрзил, что, по японским обычям, при первом знкомстве рзговоры о делх обыкновенно отклдывются, что этого требуют приличия и зконы гостеприимств. Адмирл зметил, что это отнюдь не помешет возникющей между нми приязни; что вопросы эти не потребуют кких-нибудь мудреных ответов, просто двух слов, "д" или "нет". Мы видели, что им лень говорить о деле. Вообще и вжные сновники, и невжные после обед выржлись больше междометиями, которых невозможно передть словми. Грудные звуки рздвлись из всех углов. О деле неприлично говорить, это ничего!

Адмирл соглсился прислть дв вопрос н другой день, н бумге, но с тем, чтоб они к вечеру же ответили н них. "Кк же мы можем обещть это, - возрзили они, - когд не знем, в чем состоят вопросы?" Им скзно, что мы знем вопросы и знем, что можно отвечть. Они обещли сделть, что можно, и мы рсстлись большими друзьями.

С музыкой, в тком же порядке, кк приехли, при ясной и теплой погоде, воротились мы н фрегт. Дорогой к пристни мы зглядывли з знвески и видели узенькую улицу, тощие деревья и прятвшихся женщин. "И хорошо делют, что прячутся, чернозубые!" - говорили некоторые. "Кисел виногрд..." - скжете вы. А женщины действительно чернозубые: только до змужств хрнят они естественную белизну зубов, по вступлении в брк чернят их кким-то соством.

Фддеев, бывший в числе нших слуг, скзл, что и их всех угостили, и н этот рз хорошо. "Чего ж вм дли?" - спросил я. "Крсной и белой кши; д что, вше высокоблгородие, с души рвет". - "Отчего?" - "Д рыб словно кисель, без соли, хлеб нет!"

Вслед з нми явилось к фрегту множество лодок, и стрший чиновник спросил, довольны ли мы: это только предлог, собственно ему поручено проводить нс и донести, что он доствил нс в целости н фрегт. Случись с нми что-нибудь, несчстие, неприятность, хотя бы от провожтых и не звисело отвртить ее, им бы достлось.

Чрез чс кюты нши звлены были ящикми: в большом рыб, что подвли з столом, стря знкомя, в другом слдкий и очень вкусный хлеб, в третьем конфекты. "Вынеси рыбу вон", - скзл я Фддееву. Вечером я спросил, куд он ее дел? "Съел с товрищми", - говорит. "Что ж, хорош?" "Есть душок, хорош", - отвечл он.

Н другой день, 1-го янвря 1854 г., приехл Эйноске условиться о звтршнем дне. Увидя нс всех в прздничных плтьях, он спросил о причине. Ему скзли, что у нс нступил Новый год. Он поздрвил; мы велели подть шмпнского, до которого он, кжется, большой охотник. И он, и дв бывшие с ним бниос подпили: те покрснели, Эйноске, смесью нглийского, голлндского и фрнцузского языков с нгскским нречием, извинялся, что много пил и, в подтверждение этого, збыл у нс свою мнтилью н собчьем меху. Он выучился пить шмпнское у мерикнцев, и кк скоро: те пробыли всего шесть дней!

А свежо: зим в полном рзгре, всего шесть грдусов тепл. Небо ясно; ночи светлые; вод сильно искрится. Вообще, судя по тому, что мы до сих пор испытли, можно зключить, что Нгски - один из блгословенных уголков мир по климту. Ровня погод: когд ветер с север - ясно и свежо, с юг - нносит дождь. Но мы видели больше ясного времени.

Звтршнего дня не было, то есть у нс готовился неслыхнный и невиднный прздник и не состоялся. Прздник этот - вжный фкт, докзывющий, что всё бессильно перед временем и обстоятельствми. Двно ли все крйневосточные нроды, японцы особенно, считли нс, европейцев, немного хуже собк? не хотели знться, дичились, чуждлись? И нс губернтор хотел принять с тким, с ткою... глупостью, следовло бы скзть, с гордостью, скжу учтивее; теперь четыре вжные японские сновник сми едут к нм в гости! Кжется, небывлый еще пример в сношениях японцев с инострнцми! Они просили отсрочки н дв дня и вместо пятницы, кк обещли было снчл, нзнчили воскресенье. У них случились тут ккие-то прздники, и оттого они отложили.

Д, Эйноске, между прочим, приезжл с Хгиври объясниться нсчет слют. Мы ожидли, что вчер, при свиднии, скжут нм что-нибудь об этом. Но ни слов: хозяев вполне увжли зконы гостеприимств. Зто теперь Хгиври приехл с упреком от губернтор з слют. Ему отвечли снчл шуткой, потом зметили, что они сми не скзли ничего решительного о том, принимют ли нш слют или нет, оттого мы, думя, что они примут его, слютовли и себе. Они стли просить не плить больше. "Теперь нет повод и не стнем, если только полномочные не хотят, чтоб им плили", - отвечл Посьет. "Не хотят, не хотят!" - подтвердили они. "А если другой дмирл придет сюд, - спросил Эйноске зботливо, - тогд будете плить?" - "Мы не предвидим, чтобы пришел сюд ккой-нибудь дмирл, - отвечли ему, - оттого и не полгем, чтоб пондобилось плить".

В этом вопросе крылся, кжется, другой: не придут ли нгличне? Японцы уже вырзили однжды предположение, что вслед з нми, вероятно, придут и другие нции с предложениями о торговле.

В Новый год, вечером, когд у нс все уже легли, приехли дв чиновник от полномочных, с двумя второстепенными переводчикми, Сьозой и Льодой, и привезли ответ н дв вопрос. К. Н. Посьет спл; я ходил по плубе и встретил их. В бумге скзно было, что полномочные теперь не могут отвечть н предложенные им вопросы, потому что у них есть ответ верховного совет н письмо из России и что, по прочтении его, дмирлу, может быть, ответы н эти вопросы и не пондобятся. Нечего делть, ндо было подождть.

Мы знялись приготовлениями к встрече невиднных н европейских судх гостей. Сколько возни, хлопот, сообржений истртилось в эти дв дня! Смешть и посдить всех гостей з один стол, кк бы сделли в Европе, невозможно. Здесь соблюдется ткя строгя постепенность в звниях, что несоблюдением ее кк рз нживешь вргов. Вообще нужн большя осторожность в обрщении с ними, тем более что изучение приличий соствляет у них вжную нуку, з неимением пок других. Еще Гвльтьери, говоря о японцх, змечет, что нш вежливость у них - невежливость, и ноборот. Нпример: встть перед гостем, говорит он, у них невежливо, ндо сесть. Мы снимем шляпу в знк увжения, они - туфли. Мы, выходя из дом, ндевем плщ, они - широкие пнтлоны или юбку, которую будто бы снимют при входе в дом. (Посещя нс, они не снимли ее: не изменился ли обычй и в смой Японии со времени Гвльтьери?) Нши русые волосы и белые зубы им противны; у них женщины сильно чернят зубы; чернили бы и волосы, если б они и без того не были чернее сжи. У нс женщины в интересном положении, кк это нзывют некоторые, ндевют широкие блузы, у них сильно стягивются; по рзрешении от бремени у нс и мть и дитя моют теплой водой (кжется, тк?), у них холодной. Не зню, отчего Гвльтьери, приводя эти противоположности, тут же кстти не упомянул, что з обедом у них зпивют кушнья, кк скзно выше, горячей водой, у нс холодной. Или это они недвно выдумли?

Д, это всё тк; тут прллель можно продолжть, пожлуй, еще. Мне, нпример, не случлось видеть, чтоб японец прямо ходил или стоял, непременно полусогнувшись, руки постоянно держит нготове, н коленях, и тк и смотрит по сторонм, нельзя ли кому поклониться. Лишь только звидит кого-нибудь рвного себе, сейчс колени у него нчинют сгибться, он точно извиняется, что у него есть ноги, потом он быстро нклонится, будто переломится пополм, руки вытянет по коленям и н несколько секунд оцепенеет в этом положении; после вдруг выпрямится и опять согнется, и тк до трех рз и больше. А иногд дв японц, при встрече, тк и рзойдутся в этом положении, то есть согнувшись, если не нужно остновиться и поговорить. Слуги у них бегют тоже полусогнувшись и приложив обе лдони к коленям, чтоб недолго было пдть н пол, когд пондобится. Перед высшим лицом японец быстро пдет н пол, сдится н пятки и поклонится в землю. У смих полномочных тоже голов всегд клонится долу: все они сидят с поникшими головми, по привычке, в свою очередь, пдть ниц перед высшими лицми. Полномочным, конечно, не приходится упржнять себя в этом, пок они в Нгски; в Едо?

Утром 4-го янвря фрегт принял прздничный вид: вымытя, вытертя песком и кмнями, в ущерб моему ночному спокойствию, плуб белел, кк полотно; медь ярко горел н солнце; снсти уложены были крсивыми бухтми, из которых в одной поместился общий бловень нш, кот Вськ. Все нрядились. Н юте устроили, из сигнльных флгов, плтку и в ней седлищ из ковров для четырех полномочных и стулья для их свиты. В дмирльской кюте, роскошно и без того убрнной, устроены были ткие же седлищ, для них же, з особым столом. Другой стол приготовлен был для дмирл и для троих из его свиты. З мленьким столиком, особо, должен был помещться японский церемониймейстер. Для переводчиков приготовили было дв стул, но они ни сесть н них, ни обедть не смели, рсположились н пяткх н полу.

Чсов в 11 приехли бниосы с подркми от полномочных дмирлу. Все вещи помещлись в простых деревянных ящикх, ящики поствлены были н деревянных же подствкх, похожих н носилки с ножкми. Эти подствки зменяют отчсти нши столы. Японцм кжется неувжительно поствить подрок н пол. Н кждом ящике положены были свертки бумги, опять с символом "прилипчивости".

Но что з вещи прислли они - згляденье! Один прислл шктулку, черную, лкировнную, с золотыми рельефми хрмов, беседок, гор, деревьев. Лк необыкновенно густ, черен, не сходит, говорят, десятки лет и чист, кк зеркло. Тких лкировнных вещей нигде нет. Другя коробочк испещрен крсно-золотистыми, потонувшими в лке, искрми. При шктулке были рзные безделки: курительниц для порошков, которую японцы носят н поясе, и еще ккие-то приндлежности. Другой подрил чернильницу с золотыми укршениями, со всем прибором для письм, с тушью, кистями, стопой бумги и дже с восковыми рскршенными свечми.

Но смым змечтельным и дорогим подрком был сбля, и по достоинству, и по знчению. Подрок сбли у них служит несомненным выржением дружбы. Японские сбельные клинки, бесспорно, лучшие в свете. Их строго зпрещено вывозить. Клинки у них испытывются, если Эйноске не лгл, плчом нд преступникми. Мстер отдет их, по выделке, прямо плчу, тот пробует, сколько голов (!?) можно перерубить рзом. Мстер чекнит число голов н клинке. Это будто бы и служит у них оценкою достоинств сбли. Подрення дмирлу перерубет, кк говорил Эйноске, три головы. Сбли считются дргоценностью у японцев. Клинок всегд блестит кк зеркло; н него, кк говорят, не ндыштся. У Эйноске сбля, подрення ему другом, существует, по словм его, около пятисот лет.

Я не зню толку в сблях, но не мог довольно нлюбовться н блеск и отделку клинк, подрк Квдзи. Ножны у ней сделны, кжется, из кожи кулы и все зшиты в шелк, чтоб предостеречь от ржвчины. Стрик Тсутсуй подрил дорогие укршения к этой сбле, нсечки и т. п. Подрок знментельный, особенно при нчле дел нших! Полномочные сми не рз двли понять нм, что подрок этот выржет отношения Японии к России. Оно тем более змечтельно, что подрок сделн, конечно, с соглсия и дже по повелению првительств, без воли которого ни один японец, кто бы он ни был, ни принять, ни дть ничего не смеет. Один рз Эйноске тихонько скзл Посьету, что нш мтрос подрил одному японцу пустую бутылку. "Ну тк что ж?" - спросил тот. "Позвольте прислть ее нзд, - убедительно просил Эйноске, - инче худо будет: достнется тому, кто принял подрок". - "Д вы бросьте в воду". - "Нельзя: мы привезем, вы уж и бросьте, пожлуй, сми".

Кков нрод! кков систем огрждения от контрбнды всякого род! Ккя бы, кжется, могл быть ндежд н торговлю, н введение христинств, н просвещение, когд тк глухо зперто здние и ключ потерян? Кк и когд придет всё это? А придет, нет сомнения, хотя и нескоро.

В Ките нчлось и деятельно продолжется. Когд я ехл в Шнхй, я думл, что тм, соглсно Ннкинскому трктту, длее определенной черты европейцу нельзя и шгу сделть: между тем мы исходили все окрестности и знем их почти кк петербургские. Всего десять лет прошло с открытия пяти портов в Ките - и европейцы почти совсем овлдели ими. Всё делется исподволь, понемногу. Нпример, в Ките инострнцм позволено углубляться внутрь стрны н ткое рсстояние, чтобы в один день можно было н лошди вернуться домой; мерикнский консул в Шнхе выстроил себе дчу где-то в горх, миль з восемьдесят от моря. Когд губернтор провинции протестовл против этого, консул отвечл, что ктолические миссионеры, в рзных местх, еще дльше имеют монстыри: пусть губернтор выгонит их оттуд, тогд и он откжется от дчи. А выгнть миссионеров нельзя: они глубоко пустили корни. Ктолический епископ в Гонконге скзывл, что между китйцми считется до пятисот тысяч ктоликов. Все они тйно покровительствуют миссионерм, укрывют их от взоров првительств, дют селиться среди себя и всячески помогют. Нчльство подкуплено, и миссионеры делют свое дело явно. Губернтор знл о миссионерх и потому змолчл н возржение консул.

В другой рз к этому же консулу пристл губернтор, зчем он снряжет судно, д еще, кжется, с опиумом, в ккой-то шестой порт, чуть ли не в смый Пекин, когд открыто только пять? "А зчем, - возрзил тот опять, - у остров Чусн, который не открыт для европейцев, двно стоят нглийские корбли? Выгоните их, и я не пошлю судно в Пекин". Губернтор знл, конечно, зчем стоят нглийские корбли у Чусн, и не выгнл их. Тк судно мерикнское и пошло, куд хотело.

Сделвши одно послбление, губернтор должен был допустить десять и молчть, инче ему несдобровть. Он см первый нрушитель зконов. А европейцы берут всё больше и больше воли, и в Пекине узнют об этом тогд, когд уже они будут под стенми его и когд помешть рзливу чужого влияния будет трудно.

Впрочем, этого ожидть скоро нельзя по другим обстоятельствм: во всяком другом месте жители, по лености и невежеству, охотно отдют себя в опеку европейцм, и те скоро делются хозяевми у них. Китйцы, нпротив, сми купцы по преимуществу и, по меркнтильному духу и спекулятивным способностям, превосходят нгличн и мерикнцев и не выпустят из своих рук внутренней торговли. Оттого ни те ни другие не имеют успех внутри Китя и дже не звязывют тм никких прямых сношений. Торговля производится чрез китйских комиссионеров, которые и ездят внутрь для зкупки товров от смих плнтторов чя и фбрикнтов шелк.

Если и Японии суждено отворить нстежь ворот перед инострнцми, то это случится еще медленнее; рзве принудят ее к тому войной. Но и в этом отношении он имеет огромные преимуществ перед Китем. Если он переймет у европейцев военное искусство и укрепит свои порты, тогд он безопсн от всякого вторжения. Одн измен может погубить ее: то есть если кому-нибудь удстся зжечь в ней междоусобную войну, вооружить удельных князей против метрополии - тогд ей несдобровть. Но пок он будет держться нынешней своей системы, увертывясь от влияния инострнцев, уступя им кое-что и держ своих по-прежнему в стрхе, не позволяя им брть без позволения дже пустой бутылки, он еще будет жить стрыми своими нчлми, строй религией, простотой нрвов, скромностью и умеренностью обрз жизни. В нстоящую минуту можно и ее отпереть рзом: он тк слб, что никкой войны не выдержит. Но для этого ндо поступить по-нглийски, то есть пойти, нпример, в японские порты, выйти без спросу н берег, и когд стнут не пускть, нчть дрку, потом смим же пожловться н оскорбление и нчть войну. Или другим способом: привезти опиум, и когд стнут принимть против этого строгие меры, тоже объявить войну.

Долго зствили себя ждть полномочные. Мы уж двно рсхживли по юту и по шкнцм, рз по дв бегли к кмбузу съесть по горячему пирожку или по котлетке, их всё нет!

В первом чсу нконец от берег тронулсь целя флотилия к нм. Посреди пятидесяти или шестидесяти лодок медленно плыли две огромные, крытые лодки или брки, кк дв гроб, обтянутые, кк гробы же, крсной мтерией, утыкнные золочеными лукми, стрелми, пикми и булвми. Лодки были в дв этж, с глереею вокруг для гребцов. Вверху помещлсь свит, внизу сми полномочные. Множество мелких лодок вели большие н буксире. Н носу большой лодки стоял японец с ккой-то белой метелкой и, мхя ею, упрвлял буксиром под мерный звук гонг и криков. Шум был стршный. Об гроб пристли к прдному трпу и стли рядом.

Бниосы, переводчики поползли, кк из мешк, и зтопили плубу. З ними вышло до шестидесяти человек крул. Японцы не хотели уступить нм в церемониле. Для угощения свиты и людей и для соблюдения порядк нзнчено было несколько офицеров. Нконец вышли и полномочные. К. Н. Посьет и я встретили их при входе, дмирл - у дверей своей кюты. Н шкнцы был вызвн крул с музыкой. Им предложили посмотреть фрегт, и они с удовольствием соглсились. Я никк не думл, чтоб стрик приехл. Куд бы, кжется, ему? А он окзл удивительную бодрость, обошел плубы, спустился в смую нижнюю, в рсенл, и не обнруживл никких признков устлости. Они н всем остнвливлись, рсспршивли, и если нходили что-нибудь покрытое или звешенное, приподнимли и спршивли, что тм ткое, зчем.

Их повели в дмирльскую кюту. Он был очень ярко убрн: стены в ней, или, по-морскому, переборки, и двери были крсного дерев, пол, или плуб, устлн ковром; н окнх крсные и зеленые дрпри. Для четырех полномочных приготовлен был широкий и невысокий дивн, покрытый пестрыми нглийскими коврми. Посидев несколько минут, все пошли нверх, в плтку. Полномочные вели себя кк тонкие, век жившие в свете, люди; всё должно было поржть их, не видвших никогд европейского судн, мебели, укршений. Что шг, то новое для них. Они сознлись в этом н другой день, но тут не покзли, ни жестом, ни взглядом, удивления или восторг. Музыку они тоже слышли в первый рз, и только один из них кчл головой в ткт, кк делют у нс меломны, сидя в опере.

Им подли чй. Между тем вся комнд выстроилсь н плубе; нчлось ученье ружьем, потом мршировк. Четырест человек мршировли вокруг мчт, от ют до бк и обртно. Но всего эффектнее было, когд пробили тревогу: из всех люков сыплись люди и рзбеглись, кк мыши, по всем нпрвлениям, кждый к своему орудию. Я уж привык к этому, но и мне зрелище это покзлось интересно; людям, не видвшим никогд ничего подобного! Им покзли действие орудиями. Они блгодрили дмирл и попросили поблгодрить людей. "Спсибо, ребят", - скзл дмирл. "Рды стрться!" - рздлось четырест голосов. Опять эффект.

Нкрыли столы. Для полномочных и церемониймейстер в гостиной дмирльской кюты. З другим столом сидел дмирл и трое нс. В столовой посдили одинндцть человек свиты полномочных и еще десять человек в кют-компнии. Для крул отведено было место в бтрейной плубе.

Хотя японцы и просили устроить обед н европейский лд, однко ж нельзя было зствить их есть вилкми и ножми, и потому нделли плочек. Хлеб они не едят, и им беспрестнно ствили горячий рис. С трелок они тоже не привыкли есть: им подвли суп и уху в чйных чшкх. В столовой, где обедл свит, н столе рсствлены были трелки с вреньем и пирожным. Гости нчли с этого и до супу уничтожили все слдкие пирожки и конфекты, полгя, что если поствлено, то медлить нечего. "Что это?" - спршивли они при кждом блюде и чего-то, кзлось, ожидли. Им подвли больше рыбы, но переводчик скзл, что они ждут мяс, которое едят, кк редкость. Отврщения они к нему не имеют, нпротив, очень любят, не едят только потому, что не велено, з недосттком скот, который употребляется н рботы. У нс из мясных блюд приготовлен был для них нрочно пилв из брнины, ветчин, и, кжется, только. Говядины н фрегте в то время не было. Прочие блюд были из рыбы или живности. Они с удовольствием ели брнину, особенно четвертый полномочный. Кончив трелку, он подл ее человеку см: знк, что желет повторения. Сктерти, слфетки, солонки всё обрщло их внимние. И ндо было отдть им спрведливость: они тк пригляделись к ншему порядку, что едв можно было зметить рзницу между ними и европейцми. Только один из них, Квдзи, н минуту придержлся японского обычя. Подли ккое-то жидкое пирожное, вроде крем с бисквитми: он попробовл, должно быть, ему понрвилось; он вынул из крмн бумжку, переложил в нее всё, что остлось н трелке, стиснул и спрятл з пзуху. "Не подумйте, что я беру это для ккой-нибудь крсвицы, - зметил он, - нет, это для своих подчиненных".

При этом случе рзговор незметно перешел к женщинм. Японцы впли было в легкий цинизм. Они, кк все зитские нроды, предны чувственности, не скрывют и не преследуют этой слбости. Если хотите узнть об этом что-нибудь подробнее, прочтите Кемпфер или Тунберг. Последний посвятил этому целую глву в своем путешествии. Я не был внутри Японии и не жил с японцми и потому мог только кое-что уловить из их рзговоров об этом предмете.

Я и Посьет беспрестнно выходили из-з стол то подлить им шмпнского, то покзть, кк ндо есть ккое-нибудь блюдо, или рстолковть, из чего оно приготовлено. Они смущлись ншею вежливостью и внимтельностью и не знли, кк блгодрить.

Пили они умеренно. Они пробовли с большим любопытством вино, отпивя понемногу, но бокл не докнчивли, кроме, однко ж, четвертого полномочного, мужчины рослого и полного. Тот выпил бокл четыре.

Им нмекнули было о деле, о звтршнем свиднии; но полномочные отвечли, что они увлеклись ншим прздником, сделнным им приемом и приятной беседой, о деле и збыли совсем.

Переводчики ползли по полу: нпрсно я приглшл их в другую комнту, они и рукми и ногми уклонились от обед, кк от дел, совершенно невозможного в присутствии grooten herren, вжных особ. Но у них в горле пересохло. Кичибе вертелся н полу во все стороны, кк будто его кругом рвли собки. "Хи, хи!" - беспрестнно откликлся он то тому, то другому. Под конец обед, в котором не учствовл, он совсем охрип и осовел. Я нлил ему и Эйноске по боклу шмпнского: они стли было отнекивться и от этого, но Квдзи мхнул головой, и они, поклонившись ему до земли, выпили с ждностью, потом обртили признтельный взгляд ко мне и подняли боклы ко лбу в знк блгодрности.

Я зглянул в другую комнту: тм пир был в полном рзгре. Несколько рскрсневшихся лиц и приятных улыбок докзывли, что собеседники тоже пробовли нши вин. Между ними я зметил одну совсем бритую голову, без косички: это доктор. Доктор и жрецы не носят вовсе волос. Он рекомендовлся ншим докторм, был очень жив и говорил немного по-голлндски. З десертом, в подржние горячему ски, подли им глинтвейн. Полномочные хлебнули немного, более из любопытств. Потом мы, подржя тоже их обычю, поствили перед кждым полномочным по ящику конфект. Они уже тут не могли скрыть своего удовольствия или удивления и хнули - тк хороши были ящики из дорогого крсивого дерев, с деревянной же мозикой. Д и конфекты, пестротой своей, брослись в глз. Потом им покзли и подрили множество рскршенных грвюр с изобржением видов Москвы, Петербург, нших войск, еще купленных в Англии кртинок женских головок, плодов, цветов и т. п. Новые хи удовольствия и изумления!

Нконец, около сумерек, всё это ншествие иноплеменных исчезло от нс с просьбою посетить их.

Н другой день, 5-го янвря, рно утром, приехли переводчики спросить о числе гостей, и когд скзли, что будет немного, они просили приглсить побольше, по крйней мере хоть всех стрших офицеров. Они скзли, что нстоящий, торжественный прием нзнчен именно в этот день и что будет большой обед. Кк нейти н большой обед? Многие, кто не хотел ехть, поехли.

В смом деле, н пристни ожидл нс толп гуще, было больше сумтохи; нвстречу вышли вжнее чиновники, в смых пестрых юбкх. Еще я зметил н этот рз кроме солдт в конических шпкх ккую-то прислугу, несшую белые фонри из рыбьих пузырей н высоких бмбуковых шестх. Прямо против пристни выстроен был новенькя, только что с иголочки, глерея, вроде гуптвхты. Тм, н пяткх, сидело в четыре ряд человек пятьдесят японцев. Нверху, н террсе, нлево и прямо - везде ткие же глереи: не помню, были ли они прежде тут или нет? А! вот и лошдь! нконец я увидел и ее: дряння булня лошденк пуглсь музыки, прыгл и рвлсь к лестнице. Всдник едв удерживл ее; кжется, он был предствитель японской квлерии. Но с нми крул было меньше, и шествие не тк торжественно.

Японские полномочные и свит одеты были по-прежнему очень прдно. Тсутсуй и Квдзи объявили, что они имеют вручить письмо от верховного совет. "Пожлуйте, где оно?" - спросили их. "А вот, - отвечли они, укзывя н оковнный железом белый сундук, ккие у нс увидишь во всяком стринном купеческом доме, и н шелковый, с кистями, тут же стоящий ящик. Кто примет письмо?" О. А. Гошкевич, по прикзнию дмирл, вышел н средину. Церемониймейстер, с поклоном, подошел и открыл шелковый ящик. "Ужели ткое большое письмо?" - думл я, глядя с любопытством н ящик. "Извольте же принимть", - скзл переводчик. Гошкевич взял ящик и нсилу держл в рукх. Он пошел в "отдыхльню", и мы з ним, з нми понесли сундук. "Зчем же большой сундук?" - подумл я еще, глядя в недоумении н сундук. Открыли его: тм стоял другой сундук, поменьше, потом третий, четвертый, всё меньше и меньше. И вот в этот-то четвертый сундук и вствлялся шелковый, по счету пятый, ящик. Но отчего ж он тяжелый? Подняли крышку и увидели в нем еще шестой и последний ящик из белого лкировнного дерев, тонкой отделки, с оковнными серебром углми. А уж в этом ящике и лежл грмот от горочью, в ответ н письмо из России, писння н золоченой, толстой, кк пергмент, бумге и звернутя в несколько шелковых чехлов. Ккие зтейники!

После этого церемониймейстер пришел и объявил, что его величество сиогун прислл российскому полномочному подрки и просил принять их. В знк того, что подрки принимются с увжением, нужно было дотронуться до кждого из них обеими рукми. "Вот подрят редкостей! - думли все, - от смого сиогун!" - "Что подрили?" - спршивли мы шепотом у Посьет, который ходил в злу з подркми. "Вты", - говорит. "Кк вты?" - "Тк, вты шелковой д шелковой мтерии". - "Что ж, шелковя мтерия - это хорошо!"

В это время слуги внесли подствки, вроде постелей, и н них рзложены были куски мтерий и вты. Мтерия двух цветов, беля и крсня, с ткными узорми, но тк прост, что в порядочном доме нельзя и дрпри к окну сделть. "Что ж, нет у них лучше, или не может дть сиогун?" Кк нет! едв ли в Лионе делют мтерии лучше тех, которые мы видели н плтьях полномочных. Но японцы не дрят и не покзывют их, чтобы не привлекть н свое добро чужих взглядов и отбить охоту торговть. Притом шелк у них зпрещено вывозить, нрвне с метллми. В Японии его мло. Им сырец привозится из Китя, и они выделывют мтерию для собственного употребления. Лучшие и богтые мтерии делются ссыльными н мленькой неприступной скле, к югу от Японии. Тм ни одн лодк не может пристть к склм, и преступникм в известные сроки привозят провизию, они н веревкх втскивют ее вверх. См остров мл и бесплоден.

Нконец сундук с письмом и подрки - всё убрли, церемониймейстер пришел опять скзть, что его величество сиогун повелел угостить нс обедом. Обед готовили, кк видно, роскошный. Вместо шести было поствлено по двендцти подствок или скмеечек перед кждым из нс. Н кждой скмеечке - по две, по три, н иных и больше чшек с кушньями. Кроме того, были нствлены рзные минитюрные столики, коробки, кк игрушки; н них воткнуты цветы, сделнные из овощей и из мтерий очень искусно. Под цветми лежл зкуск: кусочки превкусной, прессовнной желтой икры, сыря рыб, крсня пстил, еще что-то из рыбы, вроде сыр.

Н особом миньятюрном столике, отдельно, посжен н деревянной плочке целя птичк, кк есть в нтуре, с перьями, с хвостом, с головой, похожя н бекс. Когд я здумлся, не зня, з что приняться, Нкмур Тмея, церемониймейстер, подошел ко мне и покзл н птичку, предлгя попробовть ее. "Д кк же ее есть, когд он в перьях?" - думл я, взяв ее в руки. Но между перьями нклдено было мясо птички, изжренное и нрезнное кусочкми. Дичь был очень вкусн. Я съел всю птичку. Нкмур знкми спросил, не хочу ли я другую? "Гм!" - сделл я утвердительно. Слуг вскочил, взял миньятюрную подствку, с бывшей птичкой, и принес другую. А я между тем обртил внимние н прочее: съел похлебку слдкую с ккими-то клецкми, похожими немного и н мкроны. Что тм было еще - я и вникнуть не мог. Длее был похлебк из грибов, вренных целиком, рыб с бульоном и под соусми, вреня зелень, рки и вреные устрицы, множество соленых и моченых овощей: всё то же, что в первый рз, но со многими прибвлениями.

Рыб, с згнутым хвостом и головой, был, кк и в первый рз, тут же, но только горздо больше прежней. Это крсня толстя рыб, нзывемя steinbrassen по-голлндски, по-японски тй - лкомое блюдо у японцев; он и в смом деле хорош.

Цветы искусственные и дичь с перьями нпомнили мне струю европейскую, зтейливую кухню, которя щеголял ткими укршениями. Двно ли перестли из моркови и свеклы вырезывть фигуры, узором рсполгть кушнья, строить хрмы из леденц и т. п.? Еще и нынче по местм водятся ткие утонченности. Новейшя гстрономия чуждется укршений, не льстящих вкусу. Угождть зрению - не ее дело. Он презирет мелким искусством - из окорок делть конфекту, из мйонез цветник.

Опять мы пили ски, японцы, сверх того, горячую воду; опять нствили слстей, только горздо больше прежнего. Особенно усердно приглшли нс нши мфитрионы есть слдкое тесто из ккого-то горошк. Были тут синие, белые и крсные конфекты, похожие вкусом чстью н кртофель, чстью н толокно. Мк тоже игрл роль, но всего более рис: из него сделны были звездочки, треугольники, прллелогрммы и т. п. Было из тест что-то вроде блин с нчинкой из схрного песку, в первобытном виде, кк он добывется из тростник; были клейкие витушки и проч. Потом подли еще толченого, дорогого чя, взбитого с пеной, кк шоколд.

Меня особенно помирило с этой кухней отсутствие всякого рстительного мсл. Японцы едят три рз в сутки и очень умеренно. Утром, когд встют, - они встют прерно, рньше дже утр, - потом около полудня и, нконец, в 6 чсов. Порции их тк млы, что человеку с хорошим ппетитом их обед недостнет н зкуску. Чшки, из которых японцы едят, очень млы, их подют неполные. В целой чшке лежит мленький кусочек рыбы, в другой три гриб плвют в горячей воде, тм опять под соусом рыбы столько, что мло один рз в рот взять. И все блюд тк. Головнин прв, говоря, что бывшим с ним в плену мтросм двли мло есть. По-своему японцы двли довольно, тем мло.

Мы после узнли, что для изготовления этого великолепного обед был приглшен повр симбрского удельного князя. Симбр - большой злив по ту сторону мыс Номо, милях в двдцти от Нгски. Когд князь Симбр едет ко двору, повр, говорили японцы, сопутствует ему туд щеголять своим искусством.

В сумерки мы простились с хозяевми и с музыкой воротились домой. Вслед з нми приехли чиновники узнть, довольны ли мы, и привезли гостинцы. Ккое нкзние с этими гостинцми! побрость ящики в воду неловко: японцы увидят, скжут, что пренебрегем подркми, беречь - мест нет. Для большой рыбы ткже сделны ящики, для конфект особо, для слдкого хлеб опять особо. Я сберег несколько миньятюрных подствок; если довезу, то увидите обрзчик терпения и в то же время мелочности.

Привезли подрки от сиогун, вту и проч., и всё сложили н плубе: пройти негде. Ее было ткое множество, что можно было, кжется, обложить ею весь фрегт.

Н другой же день нчлись и переговоры, и нши постоянные поездки в Нгски. Мы ездили без всякого уже церемонил, в двух ктерх. В одном дмирл и четверо из нс: Посьет, Гошкевич, Пещуров и я, в другом слуги со стульями. Когд мы предложили оствлять стулья н берегу, в доме губернтор, его превосходительство - и рукми и ногми против этого. Он скзл, что ему придется смому тм спть и крулить стулья. "Пожр будет, сгорят, пожлуй, - говорил он, - и крыс тоже много в этом доме: попортят". Мы все зсмеялись, и он не выдержл и тоже осклбился. "Д мы не взыщем, у нс еще есть", - возрзил дмирл. "Вы не взыщете, я все-тки должен буду отвечть, если хоть один стул попортится", - зметил он и не соглсился, предложил, если нм скучно возить их смим, брть их и доствлять обртно в японской лодке, что и деллось.

Не зню, писл ли я, что место велено дть и что губернтор просил только сроку для отделки дом тм и т. п. Но день з днем проходил, отговорк всё был одн и т же, то есть что помещение для нс еще не готово. Он улыблся, когд ему изъявляли неудовольствие: видно было, что он действовл не см собою. Ему, конечно, поручено было протянуть дело до ншего уход, и он исполнял это отлично. Нконец тянуть длее было нельзя, и он скзл, что место готово, но предложил пользовться им н тких условиях, что соглситься было невозможно: нпример, чтобы бниосы провожли нс н берег и обртно к судм. Адмирл прикзл им скзть, что мест не ндо, и отослл бумгу об этих условиях нзд. Японцы того и хотели. Им нужно было не двть повдки инострнцм съезжть н берег: если б они дли место нм, ндо было бы двть и другим, они ндеялись или вовсе уклониться от этой необходимости, или, по возможности, огрничить ее, нконец, хоть отдлить, сколько можно, это событие.

Не ксюсь предмет нгскских конференций дмирл с полномочными: переговоры эти могут послужить со временем мтерилом для описний другого род, вжнее, не этих скромных писем, где я, кк в пнорме, взялся предствить вм только внешнюю сторону ншего путешествия.

Мы чсто повдились ездить в Нгски, почти через день. Чиновники приезжли з нми всякий рз, хотя мы просили не делть этого, блго узнли дорогу. Но им всё еще хочется покзывть нроду, что инострнцы не инче кк под их прикрытием могут выходить н берег.

Что с ними делть? Им велят удлиться, они отойдут н лодкх от фрегт, стнут в некотором рсстоянии; и только мы отвлим, гребцы зтянут свою песню "Оссильян! оссильян!" и нчнут стрться перегнть нс.

В день, нзнченный для второй конференции, погод был ужсня: ветер штормовой ревел с ночи, дождь лил кк из ведр. Японцы никк не вообржли, что мы приедем, не являлись з нми и не ждли нс н берегу. А мы ндели непромокемые пльто, взяли зонтики д и отпрвились. Вод ручьем текл с нс, мы ничего, едем себе. Японцы и рты рзинули. Они, кк мухи в непогоду, сидели по своим углм. В доме поствили мнглы, небольшие жровни, для нгревния воздух. Но воздух не нгревлся; можно было погреть только руки д угореть. Я не понимю, кк они сми терпят это? Мы почти всякий рз, во время зседний, ндевли шинели и пльто. Это подвло повод почти кждому японцу подойти ко мне и поглдить бобровый воротник. Н вопрос, есть ли у них мех, они отвечли, что есть звери: выдры и лисицы, но что мехов почти никто не носит.

Нзнчть время свидния предоствлено было дмирлу. Один рз он нзнчил чрез дв дня, но, к удивлению ншему, японцы просили нзнчить рньше, то есть н другой день. Дело в том, что Квдзи хотелось в Едо, к своей супруге, и он торопил переговорми. "Тело здесь, душ в Едо", говорил он не рз.

Квдзи этот всем нм понрвился, если не больше, тк по крйней мере столько же, сколько и стрик Тсутсуй, хотя инче, в другом смысле. Он был очень умен, этого не увжть мудрено, несмотря н то что ум свой он обнруживл искусной дилектикой против нс же смих. Но кждое слово его, взгляд, дже мнеры, - всё обличло здрвый ум, остроумие, проництельность и опытность. Ум везде одинков: у умных людей есть одни общие признки, кк и у всех дурков, несмотря н рзличие нций, одежд, язык, религий, дже взгляд н жизнь.

Мне нрвилось, кк Квдзи, опершись н богтый веер, смотрел и слушл, когд речь обрщен был к нему. До половины речи рот его был полуоткрыт, взгляд немного озбочен - признки нпряженного внимния. Н лбу, в меняющихся узорх легких морщин, зметно отржлось, кк собирлись в голове у него, одно з другим, понятия и кк формировлся из них общий смысл того, что ему говорили. После половины речи, когд, по-видимому, он схвтывл глвный смысл ее, рот у него сжимлся, склдки исчезли н лбу, всё лицо светлело: он знл уже, что отвечть. Если вопрос противной стороны зключл в себе кроме скзнного еще другой, скрытый смысл, у Квдзи невольно появлялсь легкя улыбк. Когд он см нчинл говорить и говорил долго, он весь был в своей мысли, и тогд в глзх прямо светился ум. Если говорил стрик, Квдзи потуплял глз и не смотрел н стрик, кк будто не его дело, но живя игр склдок н лбу и содрогние век и ресниц покзывли, что он слушл его еще больше, нежели нс. Переговоры все, по-видимому, были возложены н него, Квдзи, Тсутсуй был послн тк, больше для знчения и, может быть, тоже по своему приятному хрктеру.

Однжды в чстной беседе дмирл докзывл, что японцы нпрсно боятся торговли; что торговля может только рзлить довольство в нроде и что никкя нция от торговли не приходил в упдок, , нпротив, богтел.

Приводили им в пример, чем бы инострнцы могли торговть с ними. "Вон, нпример, у вс зметен недостток в первых домшних потребностях: окн зклеены бумгой, - говорил дмирл, глядя вокруг себя, - от этого в комнтх и темно, и холодно; вм привезут стекл, нучт, кк это делть. Это лучше бумги и дешево стоит". "У нс, - длее говорил он, - в Кмчтке и других местх, около лежщих, много рыбы, соли нет; у вс есть соль: двйте нм ее, и мы вм же будем возить соленую рыбу, которя соствляет глвную пищу в Японии. Зчем употреблять вм все руки н возделывние рис? употребите их н добывние метллов, рису вм привезут с Зондских островов - и вы будете богче..." - "Д, - прервл Квдзи, вдруг подняв свои широкие веки, - хорошо, если б инострнцы возили рыбу, стекло д рис и тому подобные необходимые предметы; кк они будут возить вон эткие чсы, ккие вы вчер подрили мне, н которые у нс глз рзбежлись, тк ведь японцы вм отддут последнее..." А ему подрили прекрсные столовые строномические чсы, где кроме обыкновенного циферблт обознчены перемены луны и вствлены дв термометр. Мы все зсмеялись, и он тоже. "Впрочем, примите эти слов кк докзтельство только того, что мне очень нрвятся чсы", - прибвил он.

Хотели было после этого говорить о деле, но что-то не клеилось. "Нет, видно, нм уже придется кончить эту беседу смеючись", - прибвил Квдзи, приподнимясь ристокртически-лениво с пяток.

Ну чем он не европеец? Тем, что однжды з обедом спрятл в бумжку пирожное, в другой рз слизнул с трелки сою из нчоусов, которя ему очень понрвилсь? это местные нрвы - больше ничего. Он до сих пор не видл трелки и ложки, ел двумя плочкми, похлебку свою пил непосредственно из чшки. Можно ли его укорять еще и з то, что он, отведв ккого-нибудь кушнья, отдвл небрежно трелку Эйноске, который, кк пудель, сидел у ног его? Переводчик брл, с земным поклоном, трелку и доедл остльное.

Я вглядывлся во всё это и - кк в Ките - бзры и толкотня н них порзили меня сходством с ншими стрыми бзрми, тк и в этих обычях порзило меня сходство с ншими же стрыми нрвми. И у нс, у ног стринных бр и брынь, сидели любимые слуги и служнки, шуты, и у нс ткже кидли им куски, нзывемые подчкой; у нс привозили из гостей рзные слсти или гостинцы. Двно ли еще Грибоедов посмеялся, в своей комедии, нд "подчкой"? В эпоху ншего млденчеств из зитской колыбели попло в нше воспитние несколько змшек и обычев, и теперь еще не совсем изглдившихся, особенно в простом быту.

После восьми или десяти совещний полномочные объявили, что им пор ехть в Едо. По некоторым вопросм они просили отсрочки, опирясь н то, что у них скончлся госудрь, что новый сиогун очень молод и потому ему предстоит снчл покзть в глзх нрод увжение к стрым зконм, не срзу нрушть их и уже впоследствии кк будто уступить необходимости. Длее нужно ему, говорили они, собрть н совет всех своих удельных князей, их шестьдесят человек.

Однжды н вопрос, кжется, о том, отчего они тк медлят торговть с инострнцми, Квдзи отвечл: "Торговля у нс дело новое, несозрелое; ндо подумть, кк, где, чем торговть. Девицу отдют змуж, - прибвил он, когд он вырстет: торговля у нс не выросл еще..."

После семи или восьми зседний нчл уже ездить н фрегт церемониймейстер Нкмур Тмея с Эйноске и с четырьмя секретрями, зписыввшими всё, что говорилось. Кк быстро подчиненный усвоивет здесь роль нчльник, д и не здесь только! Нкмур, кк медведь, неловко влезл н место, где сидели полномочные, сжимл, по привычке многих японцев, руки в кулки и опирл их о колени, морщил лоб и говорил с вжностью. Но его постигл было вот ккя бед: дмирл отдл ему, для передчи полномочным, зпечтнный пкет, зключвший вжные бумги.

Нкмур преблгополучно доствил его по дресу. Но н другой день вдруг явился, в ужсной тревоге, с пкетом, умоляя взять его нзд... "Кк взять? Это не водится, д и не нужно, причины нет!" - прикзл отвечть дмирл. "Есть, есть, - говорил он, - мне не велено возврщться с пкетом, и я не смею уехть от вс. Сделйте милость, возьмите!"

И сми полномочные перепуглись: "В бумгх говорится что-то ткое, прибвил Нкмур, - о чем им не дно никких прикзний в Едо: тм подумют, что они кк-нибудь сми нпросились н то, что вы пишете". Видя, что бумг не берут, Нкмур просил дресовть их прямо в горочью. Н это соглсились.

Кк он обрдовлся, когд Посьет, по прикзнию дмирл, дотронулся до бумги рукой: это знчило - взял. Он, с рдости, отвязл от пояс бронзовый флкончик для духов, который они все носят (то есть кто вжнее), и подл его Посьету. Мы все зсмеялись. В этом Нкмуре есть еще что-то дикое, впрочем только в нружности. Он похож немного, взглядми, голосом и движениями, н зверя. Он полюбил Посьет и меня, беспрестнно глдил нс по плечу, подвл руку. Еще в первое посещение фрегт, когд четверо полномочных и он сидели с нми з обедом в дмирльской кюте, он выкзл мне рсположение: предлгли тосты, и он предложил, скзв, что очень рд видеть всех, особенно меня. Мы все зсмеялись. Впрочем, я и Посьет, может быть, обязны его внимнием тому, что мы усердно хозяйничли, потчевли гостей, подливли им шмпнское, в том числе и ему. "Мы не умеем тк угостить вс", - здумчиво говорили они кк будто с звистью. Нкмуре понрвилось очень пьянино в кюте кпитн. Когд стли игрть, он пришел в восторг. "Кото, кото!" - отрывисто твердил он, покзывя н фортепьяно. Тк нзывется похожий с виду н фортепьяно японский музыкльный инструмент, вроде гуслей, н которых игрют японки.

Чтоб знять его чем-нибудь, пок дмирл читл привезенную им бумгу, я покзывл ему рзные кртинки, между прочим прошлогодних женских мод. Кртинки эти вшиты были в журнлы. Женские фигуры и плтья произвели большой эффект. Зметив это, я выдрл кртинки из журнлов и подрил ему. Он был в восторге. Еще я подрил ему вид Лондон в свертке, величиной в восьмндцть футов, купленный мною в туннеле под Темзой. Нкмур обрдовлся и н другой же день привез мне коробку лучшего тбку, две трубки и дв мленькие кисет. Отдвя, он повторял: "Тбкко, тбкко". Португльцы звезли им это слово вместе с тбком.

Знимя Нкмуру, я взял мленький японский словрь Тунберг и рзговоры и нчл читть японские фрзы, писнные лтинскими буквми. Неимоверный хохот поднялся между Нкмурой и другими японскими собеседникми. Между прочим, тм есть фрз: "Покжи мне дом Миссури". Я вместо Миссури вствил имя губернтор Овосв и привел гостей в крйнее недоумение, дже в испуг. Нкмур, собеседники его и дв переводчик стли зглядывть в книгу, чтоб узнть, кк попло туд имя губернтор. Узнв мою хитрость, Нкмур грозил мне пльцем и хохотл. Впрочем, видно, что он смышленый и рспорядительный человек, хотя и медвежьей нружности.

Противнее всех вел себя Эйноске. Он был переводчиком при Квдзи и потому переводил вжнейшую чсть переговоров. Он ззнлся, едв слушл других полномочных; когд Квдзи не было, он сидел н стуле рзвлившись. Вообще не скрывл, что он вырос, и под конец переговоров вел себя горздо хуже, нежели в нчле. Он не прочь и покутить: чсто просил шмпнского и один рз, при Нкмуре, тк нпился с четырех боклов, что вздумл было рссуждть см, не переводить того, что ему говорили; но ему скзли, что возьмут другого переводчик. Кичибе не збывлся: он покзывл зубы, сидел в уголку и хикл н все стороны. "Хи!" - откликлся он, быстро оборчивясь то к тому, то к другому японцу, когд кликли: "Кичибе!" "Кичибе!" кликнул я однжды в шутку. "Хи!" - отозвлся он н мою сторону и пополз ко мне, но увидев ошибку, добродушно зсмеялся и пополз нзд.

Когд мы ездили в Нгски, нм кждый день двли в полдень зкуску, чс в три тк нзывемый бнкет, то есть чй и конфекты. Мы тоже угощли Нкмуру и всю свиту его, и они охотно ездили к нм. Губернторские чиновники не покзывлись больше, тк кк дел велись уже с полномочными и приехвшими с ними чиновникми. Особенно с удовольствием ели они мясо и пили вишневку. Их всячески збвляли: покзывли волшебный фонрь, модель провоз, рельсы. С рзинутыми ртми смотрели они, кк мчится см собою мшинк, испускя пр; игрли для них н мленьких оргнх, нконец, гремел нш нстоящя музык.

Адмирл прикзл скзть Нкмуре, что он просит полномочных н второй прощльный обед н фрегт. Между тем нступил их Новый год, нчинющийся с янврским новолунием. Это было 17 янвря. Адмирл послл двум стршим полномочным две свои визитные крточки и подрки, состоящие из вишневки, ликеров, чсти бык, пирожного, потом послли им мленькие оргны, кртинки, льбомы и т. п.

20 янвря ншего стиля обещлись опять быть и сми полномочные, и были. Приехв, они скзли, что ехли н фрегт с большим удовольствием. Им подли чю, потом дмирл стл говорить о делх.

Перед обедом им опять покзли тревогу в бтрейной плубе, но у них от этого, кжется, душ в пятки ушл. В смом деле, для непривычного человек покжется жутко, когд вдруг четырест человек, по брбну, бегут к пушкм, тк что не подвертывйся: сшибут с ног; рскрепляют их, отодвигют, зряжют, плят (примерно только, удрными трубкми, то есть пистонми) и опять придвигют к борту. Почти пятиршинные орудия летют, кк игрушки. Грохот орудий, топот людей, вспышки и удры пистонов, слов комнды - всё это больно видеть и не японскому глзу. Видно было, что ншим гостям это удовольствие не совсем понрвилось. Стрик Тсутсуй испуглся до дурноты. Велели скорее прекртить. Нкнуне они зсылли Эйноске просить, будто для себя, в смом деле, конечно, по прикзнию из Едо, подрить одно ружье с новым прицелом д несколько пушечных пистонов. Но дмирл откзл, зметив, что ткие предметы можно дрить только тем, с кем нходишься в смых дружеских и постоянных сношениях.

После тревоги покзли прусное ученье: в несколько минут отдли и убрли прус.

Потом сели з стол, уже не по-прежнему, все вместе, н европейский лд, то есть все четверо полномочных, потом Тмея д нс семь человек. Остльным нкрыт был стол в кют-компнии. Кичибе и Эйноске сели опять н полу, у ног стрших двух полномочных. Блюд все подвли по-европейски. Я помогл упрвляться с ними Квдзи, Посьет Тсутсую. Квдзи ел всё с рзбором, спршивл о кждом блюде, стрик жевл, кжется, бессознтельно, что ему ни подвли. Они охотнее и больше пили, нежели в первый рз, выучились у нс провозглшть здоровье и беспрестнно подливли вино и нм, и себе. Мы отпивли понемногу, они добродушно кждый рз выпивли всю рюмку.

В средине обед Квдзи стл немного волновться; стрик ничего. Подли шмпнское. Когд пробк выскочил и вино брызнуло вон, они сделли большие глз. Эйноске, кк человек опытный, поспешил рстолковть им свойство этого вин. Адмирл предложил тост: "З успешный ход нших дел!" Квдзи, после бокл шмпнского и трех рюмок нливки, положил голову н стол, пробыл тк с минуту, потом отряхнул хмель, кк сон от глз, и быстро спросил: "Когд он будет иметь удовольствие угощть дмирл и нс в последний рз у себя?" - "Когд угодно, лишь бы это не сделло ему много хлопот", - отвечено ему. Но он просил нзнчить день, и когд дмирл нзнчил чрез дв дня, Квдзи прибвил, что к этому сроку и последние требовнные дмирлом бумги будут готовы. Квдзи всё твердил: "До свидния, когд увидимся?" Он ндеялся, не выскжемся ли мы, куд пойдем из Нгски, то есть не воротимся ли в Россию. Эйноске однжды нчл мерять стол в дмирльской кюте. "Зчем?" - спросили его. "А чтоб сделть ткой же, - отвечл он, - когд придется угощть вс опять". Он думл, не обнружим ли мы при этом случе нших нмерений; но им ничего не скзли; говорили только: "До свидния", где, когд - ни слов.

Это пугло их: ну, кк нгрянем в Едо? тогд весь труд полномочных пропл и их приезд в Нгски был нпрсен. Им хотелось отвртить нс от Едо, между прочим, для того, чтоб мы не сткнулись с мерикнцми д не стли открывть торговлю сейчс же, и, пожлуй, чего доброго, не одними переговорми. Вы, конечно, знете из гзет, что японцы открыли три порт для мерикнцев. Адмирл полгет, что после этого зтворничество Японии должно кончиться смо собою, без тркттов. Китоловы не упустят случя ходить по портм, тем более что японцы, не желя допускть ничего похожего н торговлю, по крйней мере теперь, пок зрело не обдумют и не решт этот вопрос между собою, не хотят и слушть о плте з дров, провизию и доствку воды. А китоловм то и н руку, особенно дров вжны для них: известно, что они, поймв кит, н окене же топят и жир из него. Теперь плвет множество китоловов: кк усмотреть, чтоб они не торговли в японских портх, которые открыты только для того, чтоб суд могли збежть, взять провизии, воды д и вон скорей? Японцы будут мешть съезжть н берег, свозить товры; зтеется не рз ссор, может быть дрк, снчл чстня, тм... Известно, к чему всё это ведет.

З обедом я взял н минуту веер из рук Квдзи посмотреть: простой, пльмового дерев, обтянутый бумжкой. Я хотел отдть ему нзд, но он просил знкми удержть у себя "н пмять", кк перевел Эйноске слов его. Я поблгодрил, но, не желя оствться в долгу, отвинтил золотую цепочку от своих чсов и подл ему. Он н минуту остновился, выслушл переведенное ему приветствие и скзл, что блгодрит и принимет мой подрок. Потом вышел из-з стол и что-то шепнул Эйноске. Это вот что: Квдзи и Тсутсуй приготовили мне и Посьету по дв ящик с трубкми в подрок. Приняв от меня золотую цепочку, он, вероятно, ншел, что подрок его слишком ничтожен. Кичибе, не зня ничего этого, после обед нчл вертеться подле меня и, по своему обыкновению, здыхться смехом и кряхтеть. Он рз дв принимлся было говорить со мною и нконец не вытерпел и в третий рз зговорил, нужды нет, что я не зню по-голлндски. "Их превосходительств, Тсутсуй и Квдзи, просят вс и Посьет принять по мленькому подрку..." Эйноске не дл ему кончить и увел в столовую. Трубки все подрили Посьету, который, блгодря мне, получил подрок в двойном количестве.

Н другой день Квдзи прислл мне три куск шелковой мтерии и четыре пльмовые чубук с медными мундштукми и трубкми. Медь блещет, кк золото; и в смом деле, в японской меди много его. Тсутсую я подрил серебряную позолоченную ложку, с чернью, фсон нших деревенских ложек, и пожелл, чтоб он привык есть ею и приучил бы детей своих, "в ндежде почще обедть с русскими". Он прислл мне в ответ дв мленькие ящик: один лкировнный, с инкрустцией из перлмутр, другой деревянный, обтянутый кожей кулы, миньятюрный поствец, в кком возят в дороге пищу. Это очень оригинльня вещь. Третий полномочный, которому я подрил porte-monnaie, отдрил меня полдюжиной кошельков для тбку и черенком для нож. Японцы носят рзные нсечки н своих сблях и, между прочим, небольшие ножи. Подренный мне стльной черенок был тонкой отделки, с рисовнными цветми, птицми и с японскою ндписью. Нкмур прислл медную японскую чернильницу с кистью и тушью.

Подрки, прислнные дмирлу, звлили всю плубу, всю кюту. Сми вещи не слишком громоздки, но для всякой сделн особый ящик, и тк отчетливо, кк будто должен служить целый век. Многие подрки были очень змечтельны, одни по изяществу, другие по редкости у нс. Взы и чшки фрфоровые прекрсны, лкировнные вещи еще лучше. Прислли столиков, шкпчиков, этжерок, дже целые ширмы; длее, кукол, в полном японском костюме, кинжл, укршения к нему и прочее. Еще прислли сои - это просто нкзние! Один из чиновников подрил до пятндцти кдочек с соей. Прислли ски, ккой-то сушеной рыбы, икры; губернтор - опять зелени, всё это н прощнье.

После обед дмирл подл Квдзи золотые чсы; "к цепочке, которую вм сейчс подрили", - добвил он. Квдзи был в восторге: он еще и в зседниях кк будто нпршивлся н ткой подрок и всё покзывл свои толстые, неуклюжие серебряные чсы, кких у нс не нйдешь теперь дже у деревенского дьячк. Тсутсую подрили чсы поменьше, тоже золотые, и дв куск шелковой мтерии. Прочим двум по куску мтерии.

В 8 чсов они отпрвились. Едв они отъехли сжен десять от фрегт, кк вдруг н концх всех рей покзлись снчл искры, потом зтеплились огоньки, пок слбо, потом внезпно весь фрегт будто вспыхнул, и окрестность длеко озрилсь фнтстическим зревом бенгльских огней. Н плубе можно было увидеть иголку - тк ярко обливло зрево фрегт и удлявшиеся японские лодки, и еще ярче отржлось оно в воде. Это произвело эффект: н другой день у японцев только и рзговор было, что об этом: они спршивли, кк, что, из чего, просили покзть, кк это делется.

В субботу мы были у них. Мрчно, сыро, холодно в комнтх, несмотря н то что день был порядочный. До обед время прошло в приветствиях, изъявлениях дружбы. И с губернтором зключен был мир. Адмирл скзл им, что хотя отношения нши с ними были не совсем приятны, кстельно отведения мест н берегу, но он понимет, что губернторы ничего без воли своего нчльств не делли и потому против них собственно ничего не имеет, нпротив, блгодрит их з некоторые одолжения, доствку провизии, воды и т. п.; но просит только их предствить своему нчльству, что если оно нмерено вступить в ккие бы то ни было сношения с инострнцми, то пор ему подумть об отмене всех этих стеснений, которые всякой блгородной нции покжутся оскорбительными. Губернтор отвечл, что он об этом известит свое нчльство, его просит извинить только в том, что провизия иногд доствлялсь не вполне, сколько требовлось, по причине недосттк. Губернторм послли по куску шелковой мтерии; они отдрили, уж не зню чем: ящиков возили тк много, что нм ндоело дже любопытствовть, что в них ткое.

Прощльный обед у полномочных был полный, хороший. Похлебк с луком, припрвлення соей и пряностями, очень вкусн. В ней плвли фрикдельки, только не зню из чего. Я опять с удовольствием поел крсной прессовнной икры, рыбы под соусом, съел две чшки горячего рису. Нкмур, в подржние нм, беспрестнно подходил ко всем нм и усердно потчевл. "Не угодно ли еще чего-нибудь?" - спршивли хозяев. "Нет, ничего, блгодрим". - "Может быть, рису или ски чшечку?" - "Нет, нет; мы сыты". - "Ну не выпьете ли горячей воды?" - лсково спросил стрик. Мы откзлись и от этого. "Стло быть, можно убирть?" - "Сделйте милость".

После обед подли "бнкет". Конфекты тк и блестели н широкой трелке синего фянс. И кких тут не было! желтые, крсные, осыпнные рисовой пылью, всё есть нельзя. Всё это звернули вместе с трелкой и отослли к нм: Фддееву прздник! После поствили перед кждым из нс по подствке, н которой лежли куски мтерии, еще подрки от сиогун. Мтерии льняные, шелковые и, кжется, бумжные. Офицерм всем принесли по ящику с дюжиной чшек тонкого, почти прозрчного фрфор - тоже от имени японского госудря. Мтерии, кжется, считются, кк подрок, выше; но их охотно можно променять н эти легкие, почти прозрчные, оригинльные чшки.

Полномочные опять пытлись узнть, куд мы идем, между прочим, не в Охотское ли море, то есть не скжем ли, в Петербург. "Теперь пок в Китй, - скзли им, - в Охотском море - льды, туд нельзя". Эт скрытость очевидно не нрвилсь им. Нпрсно Квдзи прищуривл глз, зкусывл губы: н него смотрели с улыбкой. Бед ему, если мы идем в Едо!

Адмирл не хотел, однко ж, нпрсно держть их в стрхе: он предполгл объявить им, что мы воротимся не прежде весны, но только хотел скзть это уходя, чтобы они не делли возржений. Оттого им послли объявить об этом, когд мы уже снимлись с якоря. Н прощнье Тсутсуй и губернторы прислли еще недослнные подрки, первый бездну ящиков дмирлу, Посьету, кпитну и мне, вторые - живности и зелени для всех.

Ветер был попутный, погод тихя. Нм не нужно было уже держться вместе с другими судми. Адмирл отпустил их, прикзв идти н Ликейские остров, и мы, поствив все прус, 24-го янвря поктили по широкому рздолью н юг. Шкун ушл еще прежде з известиями в Шнхй о том, что делется в Европе, в Ките. Ей тоже велено прийти н Лю-чу. Не привезет ли он писем от вс? Я что-то отчивюсь, получете ли вы мои? Мнил! Мнил! вот нш мечт, нш обетовння земля, куд стремятся нпряженные нши желния. Это т же Испния, с монхми, синьорми, покрывлми, дуэньями, боем быков, д еще вдобвок Испния тропическя!

1 недорзумение (голл.)

41

IV

ЛИКЕЙСКИЕ ОСТРОВА

Вид берег. - Бо-Тсунг. - Бзиль Глль. - Идиллия. - Дорог в столицу. - Столиц Чуди. - Кменные рботы. - Пейзжи. - Жители, домы и хрмы. Поля. - Королевский змок. - Звисимость островов. - Протестнтский миссионер. - Другя сторон идиллии. - Нп-Киян. - Жилище миссионер. Нпкиянский губернтор. - Корбль с китйскими эмигрнтми. - Прогулки и отплытие.

Порт Нп-Киян, с 31-го янвря по 9-е феврля 1854 г.

Я всё время поминл вс, мой здумчивый ртист: войдешь, бывло, утром к вм в мстерскую, откроешь вс где-нибудь з рмкми, перед полотном, подкрдешься тк, что вы, углубившись в вшу творческую мечту, не зметите, и смотришь, кк вы нбрсывете очерк, снчл легкий, бледный, тумнный; всё мешется в одном свете: деревья с водой, земля с небом... Придешь потом через несколько дней - и эти бледные очерки обртились уже в определительные обрзы: берег дышт жизнью, всё ярко и ясно...

В тких же бледных очертниях, кк вши эскизы, явились снчл мне Ликейские остров. Мсс земли, не то синей, не то серой, местми лежл горбтой кучкой, местми полосой тянулсь по горизонту. Нс отделяли от берег пять-шесть миль и гряд корлловых рифов. Об эту кменную стену яростно бил вод, и буруны или рсстиллись длеко глдкой пеленой, или высоко всккивли и облкми снежной пыли сыплись в стороны. Издли кзлось, что из воды вырывлись клубы густого белого дым; кругом синее-пресинее море, в которое с рифов потокми ктился жемчуг д изумруды. Берег темен; но вдруг луч пдл н ккой-нибудь клочок, покрытый свежим всходом, и кк ярко зеленел этот клочок!

Последние дв дня дул крепкий, штормовой ветер; нконец он утих и позволил нм зйти з рифы, н рейд. Это было сделно с рссветом; я спл и ничего не видл. Я вышел н плубу, и берег предствился мне вдруг, кк уже окончення, полня кртин, прихотливо изрезнный крсивыми линиями, со всеми своими очровтельными подробностями, в крскх, в блеске.

Берег, особенно в срвнении с нгскским, кзлся низменным; но зто кк он рзнообрзен! Нлево от нс выдющяся в море чсть выветрилсь. Тм росл скудня трв, из-з которой, кк лысин сквозь редкие волосы, проглядывли корллы, посеревшие от непогод, кое-где кусты д глинистые отмели. Прямо перед нми берег длеко отступили от мели нзд, предствляя коллекцию пейзжей, один другого лучше. Низмення чсть тонет в густых сдх; холмы покрыты нивми, точно крсивыми рзноцветными зплтми; вершины холмов увенчны кедрми, которые стоят дружными кучкми с своими горизонтльными ветвями.

Что з зелень тм, в этой куче деревьев? чем зсеяны поля? кковы домы?.. Скорей, скорей н берег! Две корлловые серые склы выступют длеко из берегов и висят нд водой; н вершине одной из них видн кровля протестнтской церкви, рядом с ней тяжело злегли в густой трве и кустх кменные мссивные глыбы рзных форм, цилиндры, полукруги, овлы; издлек примешь их з здния - тк велики они. Это пмятники клдбищ. Длее нпрво берег опять немного выдлся к морю и идет то холмми, то тянется низменной, песчной отмелью, зливемой приливом. Вплоть почти под смым берегом идет гряд рифов, через которые скчут буруны; местми высунулись из воды кмни; во время отлив они видны, в прилив прячутся.

Вообще весь рейд усеян мелями и рифми. Бед входить н него без хороших крт! тут одн только крт и есть порядочня - Бичи. Через чс ктер нш, чуть-чуть здевя килем з кменья обмелевшей при отливе пристни, уперся в глинистый берег. Мы выскочили из шлюпки и очутились - в сду не в сду и не в лесу, в кком-то прке, под непроницемым сводом отчсти знкомых и отчсти незнкомых деревьев и кустов. Из нших северных знкомцев было тут немного сосен, то всё новое, у нс невиднное.

Меня опять порзил, кк н Яве и в Сингпуре, сильный, приторный и пряный зпх тропических лесов, охвтил тепля влжность ромтических испрений. Мимо лес крсного дерев и других, которые толпой жмутся к смому берегу, кк будто хотят столкнуть друг друг в воду, пошли мы по тропинке к другому большому лесу или сду, мнившему издли к себе. Мы прошли по глинистой отмели, мимо ям и врытых туд сосудов для добывния из морской воды соли. З отмелью нчинлсь ллея или улиц - кк хотите, мленькой деревушки Бо-Тсунг.

Возьмите путешествие Бзиля Глля (в 1816 г.): он в числе первых посетил Ликейские остров, и взгляните н приложенную к книге кртинку, вид остров: это именно тот, где мы пристли. Вы посмеетесь нд этим скзочным лндшфтом, нд огромными деревьями, спрятвшимися в лесу хижинми, крсивым ручейком. Всё это покжется похожим н пейзжи - с деревьями из моху, с стеклянной водой и с бумжными людьми. Но когд увидите оригинл, тогд посмеетесь только бессилию кртинки сделть что-нибудь похожее н действительность.

Что это ткое Ликейские остров, или, кк писли у нс в стрых геогрфиях, Лиеу-киеу, или, кк инострнцы нзывют их, Лю-чу (Loo-сhoo), по выговору жителей Ду-чу? Рзвертывете того же Глля, думете прочесть путешествие и читете - идиллию. Д, это идиллия, брошення среди бесконечных вод Тихого окен. Слушйте теперь скзку: дерево к дереву, листок к листку тк и прибрны, не спутны, не смешны в неумышленном беспорядке, кк обыкновенно делет природ. Всё будто рзмерено, рсчищено и крсиво рсствлено, кк н декорции или н кртинх Втто. Читете, что люди, лошди, быки - здесь крлики, куры и петухи - великны; деревья колоссльные, между ними чуть-чуть журчт серебряные нити ручейков д приятно шумят тетрльные кскды. Люди добродетельны, питются овощми и ничего между собою, кроме учтивостей, не говорят; инострнцы ничего, кроме дружбы, лск д земных поклонов, от них добиться не могут. Живут они птрирхльно, толпой выходят нвстречу путешественникм, берут з руки, ведут в домы и с земными поклонми ствят перед ними избытки своих полей и сдов... Что это? где мы? среди древних пстушеских нродов в золотом веке? Ужели Феокрит в смом деле прв?

Всё это мне приходило в голову, когд я шел под тенью кций, миртов и бнинов; между ними видны кое-где пльмы. Я зходил в сторону, шевелил в кустх, рзводил листья, смотрел н ползучие рстения и потом бежл догонять товрищей.

Чем дльше мы шли, тем меньше верилось глзм. Между деревьями, в смом деле кк н кртинке, жлись хижины, окруженные кменным збором из корллов, сложенных тк плотно, что любя пушк здумлсь бы перед этой крепостью: и это только чтоб огрдить ккую-нибудь хижину. Я зглядывл з збор: миньятюрные домы окружены огородом и мленьким полем. В деревне збор был сплошной: н стене, з стеной росли деревья; из-з них выглядывли цветы. Еще издли звидел я, у ворот стояли, опершись н длинные бмбуковые посохи, жители; между ними, с вжной оснкой, с здумчивыми, серьезными лицми, в широких, простых, но чистых хлтх с широким поясом, виделись - совестно и скзть "стрики", непременно скжешь "стрцы", с длинными седыми бородми, с зчеснными кверху и собрнными в пучок н мковке волосми. Когд мы подошли поближе, они низко поклонились, преклоняя головы и опускя вниз руки. З них боязливо прятлись дети.

"Что это ткое? - твердил я, удивляясь всё более и более, - этк не только Феокриту, поверишь и мдм Дезульер и Геснеру с их Менлкми, Хлоями и Дфнми; недостет бршков н ленточкх". А тут кстти, кк нрочно, нших брнов велено свезти н берег погулять, будто в дополнение к идиллии.

"Куд же мы идем?" - вдруг спросил кто-то из нс, и все мы остновились. "Куд эт дорог?" - спросил я одного жителя по-нглийски. Он покзл н ухо, помотл головой и сделл отрицтельный знк. "Пойдемте в столицу, - скзл И. В. Фуругельм, - в Чую, или Чуди (Tshudi, Tshue по-китйски Шоу-ли, глвное место, но жители произносят Шули); до нее чс ходьбы по прекрсной дороге, среди живописных пейзжей". - "Пойдемте".

Я любовлся тем, что вижу, и дивился не тропической рстительности, не теплому, мягкому и пхучему воздуху - это всё было и в других местх, этой стройности, прибрнности лес, дороги, тропинок, сдов, простоте одежд и птрирхльному, почтенному виду стриков, строгому и здумчивому выржению их лиц, нежности и зстенчивости в чертх молодых; дивился ткже я этим земляным и кменным рботм, стоившим стольких трудов: это мурвейник или в смом деле идиллическя стрн, отрывок из жизни древних. Здесь кк всё родилось, тк, кжется, и не менялось целые тысячелетия. Что у других смутное предние, то здесь современность, чистейшя действительность. Здесь еще возможен золотой век.

Лес кк сд, кк прк цря или вельможи. Везде виден бдительный глз и зботливя рук человек, которя берет обильную днь с природы, не искжя и не оскорбляя ее величия. Глядя н эти корлловые зборы, вы подумете, что з ними прячутся ткие же крепкие кменные домы, - ничего не бывло: тм скромно стоят игрушечные домики, крытые черепицей, или бедные хижины, вроде хлевов, крытые рисовой соломой, о трех стенкх из тонкого дерев, зплетенного бмбуком; четвертой стены нет: одн сторон дом открыт; он здвигется, в случе нужды, рмой, зклеенной бумгой, з неимением стекол; это у зжиточных домов, у хижин вовсе не здвигется. Мы подошли к крсивому, об одной рке, нд ручьем, мосту, сложенному плотно и мссивно, тоже из корлловых больших кмней... Кто учил этих детей природы строить? невольно спросишь себя: здесь никто не был; кких-нибудь сорок лет нзд узнли о их существовнии и в первый рз зглянули к ним люди, умеющие строить ткие мосты; сми они нигде не были.

Это единственный уцелевший клочок древнего мир, кк изобржют его Библия и Гомер. Это не дикри, нрод - пстыри, питющиеся от стд своих, птрирхльные люди с полным, рзвитым понятием о религии, об обязнностях человек, о добродетели. Идите сюд поверять описния библейских и одиссеевских местностей, жилищ, гостеприимств, первобытной тишины и простоты жизни. Вс порзит мысль, что здесь живут, кк жили две тысячи лет нзд, без перемены. Люди, стрсти, дел - всё просто, несложно, первобытно. В природе тоже крсот и покой: солнце светит жрко и румяно, воды льются тихо, плоды висят готовые. Книг, пороху и другого подобного рзврт нет. Посмотрим, что будет дльше. Ужели новя цивилизция тронет и этот збытый, древний уголок?

Тронет, и уж тронул. Америкнцы, или люди Соединенных Шттов, кк их нзывют японцы, з дв дня до нс ушли отсюд, оствив здесь больных мтросов д двух офицеров, с ними бумгу, в которой уведомляют суд других нций, что они взяли эти остров под свое покровительство против иг японцев, н которых имеют ккую-то претензию, и потому просят других не рспоряжться. Они выстроили и срй для склд кменного угля, и после этого человек Соединенных Шттов, коммодор Перри, отплыл в Японию.

- Куд ведет мост? - спросили мы И. В. Фуругельм, который прежде нс пришел с своим судном "Князь Меншиков" и успел ознкомиться с местностью остров.

- В Нпу, или в Нп-Киян: вон он! - отвечл Фуругельм, укзывя через ручей н кучу черепичных кровель, которые жлись к берегу и совсем пропдли в зелени.

Мы продолжли идти в столицу по деревне, между деревьями, которые у нс рстут з стеклом в кдкх. При выходе из деревни был мленький рынок. Космтые и черные, кк чертовки, женщины сидели н полу н пяткх, под воткнутыми в землю, н длинных бмбуковых ручкх, зонтикми, и продвли тбк, пряники, ккое-то белое тесто из бобов, которое тут же поджривли н жровнях. Некоторые из них, звидя нс, шмыгнули в ближйшие ворот или узенькие переулки, бросив свои товры; другие не успели и только зкрывлись руквом. Боже мой, ккое безобрзие! И это женщины: мтери, жены! Д кто же женится н них? Мужчины крсивы, стройны: любой из них годится в Менлки, Хлои их ни н что не похожи! Нет, жркие климты не блгоприятны для дм, и прекрсным полом следовло бы нзывть здесь ншего брт, ликейцев или лу-чинцев, не этих обожженных солнцем лу-чинок.

Вы знете дорогу в Прголово: вот ткя же крупня мостовя ведет в столицу; только вместо булыжник здесь корллы: они местми тк остры, что чувствительно дже сквозь подошву. Я не понимю, кк ликейцы ходят по этим дорогм босиком? Зто местми корлл обтерся совсем, и ног скользит по нем, кк по пркету. Выйдя из деревни, мы вступили в великолепнейшую ллею, которя окймлен двумя сплошными стенми зелени. Кроме бнинов, змечтельны вышиной и крсотой толстые деревья, из волокон которых японцы делют свою писчую бумгу; потом рзные породы мирт; изредк видн в сду кокосовя пльм, с орехми, и веерня. Но пльм что-то покзлсь мне невзрчн против виденных нми н Яве и в Сингпуре: видно, ей холодно здесь - листья жидки и млы. Мы прошли мимо ккого-то, згороженного высокой кменной и мссивной стеной, здния с тремя входми, нглухо зколоченными, с китйскими ндписями н воротх: это буддийский монстырь. В щели, из-з стены, выглядывло несколько бонз с бритыми головми.

Всё это место нпоминло мне нши стрые и известные европейские сды. От ллей шло множество дорожек и переулков, нлево - в лес и к теснящимся в нем чстым хижинм и фермм, нпрво - в обрботнные поля. Дорог змееобрзно вилсь по холмм и долинм... Ах, ккя местность вдруг рспхнулсь перед нми, когд мы миновли лес! Точно вдруг приподнялся знвес: вдли открылись холмы, долины, оврги, скты, обрывы, темнели лес, вблизи пестрели поля, убрнные террсми и зсеянные рисом, плнтции схрного тростник, гряды с огородною зеленью, то бледною, то изумрудно-темною!

Всё открывшееся перед нми прострнство, с лесми и горми, было облито горячим блеском солнц; кое-где в полях рботли люди, рссживли рис или собирли кртофель, кпусту и проч. Нд всем этим покоился ткой колорит мир, кротости, слдкого труд и обилия, что мне, после долгого, трудного и под конец дже опсного плвния, покзлось это место смым очровтельным и ндежным приютом.

Всё это не деревья, не хижины: это древние веси, сени, кущи и пжити; инче о них неприлично и выржться. Стрнно мне было видеть себя и товрищей, в нших коротких, обтянутых плтьях, быстро и звонко шгющих под тенью исполинских бнинов. Мленькие, хорошенькие лошдки, не привыкшие видеть европейцев, пуглись при встрече с нми; они брыклись и брослись в сторону. Вожтые, звидя нс, зкрывли им глз соломенной шляпой и торопились пройти мимо. Встречные женщины хотя и не брыклись, но тоже зкрывлись, если успевли, то и они брослись в сторону. Только одн девочк, лет триндцти и, сверх ожидния, хорошенькя, вышл из сд н дорогу и смело, с любопытством, во все глз смотрел н нс, кк смотрят бойкие дети. "Ккой большой петух! - покзывя н петух, скзл кто-то, - по крйней мере в полтор рз выше нших".

Мы шли в тени сосен, бнинов или бледно-зеленых бмбуков, из которых Посьет выломл тут же себе слвную зеленую трость. Бмбуки сменялись выглядыввшим из-з збор бннником, потом строем крсивых деревьев и т. д. "Что это, ячмень, кжется!" - спросил кто-то. В смом деле, нш кудрявый ячмень! По террсм, с одной н другую, текли нити воды, орошя посевы рис.

Глз рзбеглись у нс, и мы не знли, н что смотреть: н пешеходов ли, спешивших, с мленькими лошдкми и клжей н них, из столицы и в столицу; н дльнюю ли гору, которя мягкой зеленой поктостью мнил войти н нее и посидеть под кедрми; солнце ярко выствляло ее нпокз, тут же рядом прятлсь в прохлдной тени долин с огороженными высоким збором хижинми, почти совсем зкрытыми ветвями. Что это з сил рстительности! ккое рзнообрзие почвы! И всюду чистот, порядок. Тково богтство и рзнообрзие видов, что перестешь нконец дорожить увидеть то, не прозевть это, зпомнить третье. Рссеянно смотришь вокруг: всё рвно, куд ни смотри, одно и то же - всё прекрсно, игриво, зелено.

Дорог пошл в гору. Жрко. Мы сняли пльто: нши узкие костюмы, из сукн и других плотных мтерий, просто невозможны в этих климтх. Кков жр должен быть летом! Хорошо еще, что ветер с моря приносит со всех сторон постоянно прохлду! А всего в 26-м грдусе широты лежт эти блгословенные остров. Кк не взять их под покровительство? Люди Соединенных Шттов совершенно првы, с своей стороны.

Н горе нчлись хижины - всё кк будто игрушки; жль, что они прячутся з эти сплошные зборы; но инче нельзя: ургны, или тйфуны, в полосу которых входят и Лю-чу, рзметли бы, кк сор, эти птичьи клетки, не будь они з ткой крепкой огрдой. По горе лесу уже не было, но зто чего не было в долине, которя простирлсь длеко от подошвы ее в сторону! Я устл любовться, рвнодушно смотрел н персиковые деревья в полном цвету, н миртовые и киприсные кусты! Мы вошли н гору, окинули взглядом всё прострнство и молчли, теряясь в крсоте и рзнообрзии видов. Глз видит длеко: с обеих сторон остров видно море н третьем плне. Вон и риф, с пеной бурунов, еще вчер грозивший нм смертью! "Я в бурю всю ночь не спл и молился з вс, - скзл нм один из оствшихся мерикнских офицеров, кжется методист, - я поминутно ждл, что услышу пушечные выстрелы". Время было бурное, вход н рейд, кк я скзл выше, считется очень опсным.

Нконец мы пришли. "Э! д не шутя столиц!" - подумешь, глядя н широкие ворот с фронтоном в китйском вкусе, с китйскою же ндписью.

"Что тм нписно? прочтите", - спросили мы Гошкевич. "Не вижу, высоко", - отвечл он. Мы збыли, что он был близорук.

Мы прошли ворот: перед нми тянулсь бесконечня широкя улиц, или т же дорог, только не мощення крупными корллми, убитя мелкими кменьями, кк шоссе, с сплошными, по обеим сторонм, сдми или пркми, с великолепной рстительностью. Из-з зборов местми выглядывли крсные черепичные кровли. Никто нс не встретил, никто дже не покзывлся: все кк будто выехли из город. Немногие встречные и, между прочим, один доктор или бонз, с бритой головой, в хлте из трвяного холст, торопливо шли мимо, если мы пристльно вглядывлись в них, они, с выржением величйшей покорности, больше, кжется, стрх, клнялись почти до земли и спешили дльше. У некоторых ворот покзывлись и исчезли люди или смотрели в щели. Видно, что в этой улице жил высший или зжиточный клсс: к домм их вели широкие кменные коридоры. Мы крупным шгом шли всё длее; улиц зворотилсь нлево, и мы очутились перед дворцом.

Это змок с кменной, мссивной стеной, сжени в четыре вышины, местми поросшей мохом и ползучими рстениями. Широкое кменное крыльцо, грубой рботы, вело к высокому портлу, зколоченному нглухо доскми. У ворот по обеим сторонм, н пьедестлх, сидели корлловые животные, вроде сфинксов. Нигде ни признк жизни; всё окменело, точно в волшебной скзке, мы пришли из-з тридевяти земель кк будто доствть жр-птицу. У ворот, в стороне, выстроен деревяння глерея, вроде гуптвхты, ккие мы видели в Нгски. В ней н циновкх сидели н пяткх ликейцы, вероятно слуги дворц: и те не шевелились, тоже - кк кменные. Мы присели тут немного отдохнуть, потом спустились под гору, куд вел поктя террс, усження бнинми, кедрми, между которыми змеились во все стороны тропинки. В некоторых местх сочились и чуть-чуть журчли кскды. Вон огороження збором и окруження бссейном кумирня; вдли узкие, но првильные улицы; кровли домов и шлшей, рзброснных н горе и по поктости, - решительно кущи д сени древнего мир!

Это не жизнь дикрей, грязня, грубя, ленивя и буйня, но и не црство жизни духовной: нет следов просветленного бытия. Возделнные поля, чистот хижин, сды, груды плодов и овощей, глубокий мир между людьми - всё свидетельствовло, что жизнь доведен трудом до крйней степени мтерильного блгосостояния; что смые зботы, стрсти, интересы не выходят из круг немногих житейских потребностей; что облсть ум и дух цепенеет еще в слдком, млденческом сне, кк в первобытных языческих пстушеских црствх; что жизнь эт дошл до того рубеж, где нчинется црство дух, и не пошл длее... Но всё готово: у одних дверей стоит религия, с крестом и лучми свет, и кротко ждет пробуждения млденцев; у других - "люди Соединенных Шттов" с бумжными и шерстяными ткнями, ружьями, пушкми и прочими орудиями новейшей цивилизции...

Мы сошли с террсы и обошли змок вокруг, взбирясь обртно вверх по крутой кменной тропинке, всё из корллов. Других тропинок я не видл; и те, которые ведут из улиц в поля, все идут лестницми, выложенными из кмня. Ликейцы следовли з нми, но издли, робко. И. В. Фуругельм, кототому не нрвилось это провожнье, мхнул им рукой, чтоб шли прочь: они в ту же минуту согнулись почти до земли и оствлись в этом положении, пок он перестл обрщть н них внимние, потом опять шли з нми, прячсь в кусты, где кустов не было, следовли по дороге, и всё издли. Я, однко ж, знкми подозвл одного к себе. Он не вдруг подошел: сделет дв шг и остновится в нерешимости; нконец подошел. В это время ндо было спускться по чрезвычйно крутой и извилистой кменной тропинке, проложенной сквозь чщу лес, нд обрывми и живописными овргми, сплошь зросшими пльмми, миртми и кедрми. Я оперся н ликейц, и он был, кжется, очень доволен этим, шел ровно и осторожно и всякий рз брослся поддерживть меня, когд я оступлся или ног моя скользил по глдкому корллу. Я, имея ндежную опору, не без смех смотрел, кк кто-нибудь из нших поскользнется, спохвтится и нчнет упирться по скользкому месту, другой помчится вдруг по крутизне, нпрсно желя остновиться, и бежит до первого большого дерев, з которое и уцепится.

Внизу мы прошли чрез живописнейший лесок - нельзя нрочно рсположить тк крсиво рощу - под рзвесистыми бнинми и кедрми, и вышли н поляну. Здесь лежл, вероятно знесення землетрясением, громдня глыб корлл, вся обросшя мохом и зеленью. Ромнтики тут же объявили, что хорошо бы приехть сюд н целый день с музыкой; "с зкуской и обедом", - прибвили положительные люди. Мы вышли в одну из боковых улиц с мленькими домикми: около кждого теснилсь кучк бннов и цветы.

Из нее вышли н другую улицу, прошли несколько домов; улиц вдруг рздвинулсь. С одной стороны домов не стло, и мы остновились, очровнные несрвненным видом. Предствьте пруд, вроде Мрли, глдкий и чистый, кк зеркло; с противоположной стороны смотрелсь в него целя гор, покрытя густо, кк щетк или кк шуб, зеленью смых темных и смых ярких колоритов, смых нежных, мягких, узорчтых листьев и острых игл. Этот исполинский букет тк тесно был сжт, что нельзя было видеть почвы, н которой он рстет.

Мы продолжли путь по улице, взглянули вперед - другое неожиднное зрелище привлекло нше внимние. Это был, по-видимому, смя нселення и торговя улиц. Но что делют жители? Они с испугом укзывют н нс: кто успевет, зпирет лвки, другие бросют их незпертыми и бегут в рзные стороны. Нпрсно мы мним их рукми, клняемся, мшем шляпми: они пуще бегут. Я видел, кк по кровле одного дом, со всеми признкми ужс, бежл женщин: только рзвевлись полы синего ее хлт; рссыпвшееся здние космтых волос обрушилось н спину; резво рботл он голыми ногми. Но не все успели убежть: оствшиеся мужчины недоверчиво смотрели н нс; женщины зкрылись. Товр всё тот же, что и н первом рынке. Тут видели мы кузницу, еще пилили дерево, крсили простую мтерию, продвли зелень, тбк д рзные слсти.

Мы походили еще по прку, подошли к кумирне, но он был зперт. Сидевший у ворот стрик предложил нм горшечек с горячими угольями зкурить сигры. Мы покзывли ему знкми, что хотим войти, но он лсково улыблся и отрицтельно мотл головой. У ворот кумирни, в деревянных нишх, стояли дв, деревянные же, рскршенные идол безобрзной нружности, нпоминвшие, кк у нс рисуют дьявол. Я зшел было н островок, в другую кумирню, которую видел с террсы дворц, но жители, пок мы шли вниз, успели зпереть и ее. Между нродом я зметил несколько бритых бонз, всё молодых; один был просто мльчик: вероятно, это служители хрмов.

Зглянув еще в некоторые улицы и переулки, мы вышли н большую дорогу и отпрвились домой. Я устл и с удовольствием поглядывл н хребет кждой лошдки; но жители не дют лошдей, хотя я видел у одного збор множество их оседлнных и привязнных. Сходя с горы, мы увидли чистенький дворик; я подошел к воротм. Стрик, которого я тут зстл, с крсным носом и крсными шишкми по всему лицу, поклонился и вошел в дом; я з ним, со мной некоторые из товрищей. Дом окзлся кумирней, но идол не было, только жертвенник с китйскими ндписями н стенх и столбх д бедня домшняя утврь. Тут, кжется, молились не буддисты, приверженцы древней китйской религии. Мы зглянули в другую комнту, по-видимому прдную, устлнную до того чистыми мтми, что совестно было ступить ногой. Хозяев, кжется, обедли. Они зшевелились было готовить нм чй, но мы, чтоб не тревожить их, удлились.

Говорят, жители не покзывлись нм более потому, что перед ншим приездом умерл вдовствующя королев, мть регент, упрвляющего островми вместо млолетнего короля. По этому случю нложен трур н пятьдесят дней. Мы видели многих в белых трвяных хлтх. Известно, что белый цвет трурный н Востоке.

Ликейские остров упрвляются королем. Около трехсот лет нзд прибыли сюд японские суд, именно князя Стсумского, взяли остров в свое влдение и обложили днью, которя, по словм здешнего миссионер, простирется до двухсот тысяч рублей н нши деньги. Но, по покзнию других, остров могут приносить впятеро больше. По этим цифрм можно судить о плодородии остров. Недром князь Стсумский считется смым богтым из всех японских князей.

Но днь плтится нтурою: рисом, который выше всех сортов, и дже японского, ткже тбком, мброй, ткнями из бнновых волокон и ски. Ски тоже считется лучшим, и японцы выменивют много своего рис н здешний, кк лучший для выделки ски.

После ликейцы думли было отложиться от Японии, но были покорены вновь. Ликейский король, в нчле црствовния, отпрвляется обыкновенно в Японию и тм утверждется окончтельно.

Нынешнему королю всего двендцть лет. Он поедет в Японию по достижении пятндцтилетнего возрст. Король живет здесь кк пленник, в крепком своем змке, который мы видели, и никому не покзывется. Покзывться нроду, кк вм известно, считется для верховной влсти неприличным н Востоке. Здешний миссионер проник, однко ж, нечянно, в китйском плтье, в змок и, незмеченный, дошел до покоев короля. Король игрл в мячик и долго не змечл постороннего; потом увидел и скрылся. Придворные с поклонми окружили нескромного посетителя и покзли дорогу вон.

Ликейцы нходились в звисимости и от китйцев, плтили прежде и им днь; но японцы, уничтожив в XVII столетии китйский флот и деснт, послнный из Китя для покорения Японии, избвили и ликейцев от китйской звисимости. Однко ж последние все-тки ездят в Пекин довершть в тмошних училищх обрзовние и оттого знют всё по-китйски. Письменного своего язык у них нет: они пишут японскими буквми. Ездят они туд не с пустыми рукми, но и не с днью, с подркми - тк скзл нм миссионер, между тем кк сми они отрекются от дни японцм, говорят, что они в звисимости от китйцев. Кжется, они говорят это по нущению японцев; может быть, услышв от мерикнцев, что с японцми могут возникнуть у них и у европейцев несоглсия, ликейцы, чтоб не восстновить против себя ни тех ни других, зрнее отрекются от японцев.

Гошкевич и отец Аввкум отыскли между ликейцми одного знкомого, с которым виделись, лет двендцть нзд, в Пекине, и рзменялись подркми. Вот стечения обстоятельств! "Вы мне подрили грфин", - скзл ликеец отцу Аввкуму. Последний вспомнил, что это действительно тк было.

Однко ж ликейцы не производят себя ни от японцев, ни от китйцев, ни от корейцев. С первого рз видно, что в существовнии ликейцев не учствовли китйцы. Корейцев я еще не видл и потому не зню, есть ли сходство у них с ликейцми или нет. У ликейцев глз большие, не угловтые, кк у китйцев, овл лиц првильный, скулы не выдются. Язык у них, по словм миссионер, сродни японскому и соствляет, кжется, его идиом. Ликейцы и японцы понимют друг друг. Ближе всего предположить, что они родня между собою.

Мы лениво возврщлись домой, не перествя рспрострнять по дороге чувство вроде безотчетного ужс. Мльчишк лет десяти, с вязнкой зелени, вел другого мльчик лет шести; звидя нс, он бросил вязнку и мленького своего товрищ и кинулся без оглядки бежть по боковой тропинке в поля. Возвртясь в деревню Бо-Тсунг, мы втроем, Посьет, Аввкум и я, зшли в ворот одного дом, думя, что сейчс з воротми увидим и крыльцо; но збор шел лбиринтом и был не один, дв, обрзуя вместе коридор. Мы поворотили нпрво, потом нлево... Конец, что ли? нет, опять коридор нпрво, точно зпдня для волков, еще нлево - и мы очутились в мленьком сдике перед домиком, огороженным еще третьим, бмбуковым, и последним збором. Мы, входя, нткнулись н низенькую, черную, кк головешк, струху с плоским лицом. Он, кк мльчишк же, перепуглсь и бросилсь бежть по грядм к лесу, рботя во все лоптки. Мы поктились со смеху; он ускорил шги. Мы хотели отворить ворот - зперты; зшли с другой стороны к клитке - тоже зперт. Оствлось уйти. Мы посмотрели опять н бегущую всё еще вдли струху и повернули к выходу, кк вдруг из домик торопливо вышел зспнный стрик и отпер нм клитку, низко клняясь и прося войти. Мы вошли в плисдник; он отодвинул одну стену или рму домик, и нм предствились миньятюрные комнты, совершенно кк клетки попугя, с своей чистотой, лкировнными вещми и белыми циновкми. Мы туд не вошли, попросили огня. Сейчс другой, молодой ликеец принес нм горшок с золой и угольями. Мы взглянули кругом себя - цветы, лоэ, бнны, больше ничего; поблгодрили хозяин и вышли вон. Я посмотрел, что струх? Он в это время добежл до первых деревьев лес, збежл з бнн, остновилсь и, кк орнгутнг, глядел сквозь ветви н нс. Увидя, что мы стоим и с хохотом укзывем н нее, он пустилсь бежть дльше в лес.

Мы догнли товрищей, которые уже сдились в ктер. Но во время ншей прогулки вод сбыл, и ктер трогл килем дно. Мы стянулись кое-кк и добрлись до ншего судн, где зстли гостей: трех длиннобородых стрцев в белых, с черными полоскми, хлтх и сндлиях н босу ногу. Они приехли от нпйского губернтор поздрвить с приездом и привезли в подрок зелени, яиц и кур. Их угостили чем. Один свободно говорил с Гошкевичем, н бумге, по-китйски, другой по-нглийски, но очень мло. И то успех, когд вспомнишь, что нши европейские языки чужды им и по духу, и по формм. Двно ли "человек Соединенных Шттов покровительствует" этим млденцм, уж кое-чему нучил... Ликейцы обещли привезти быков, рыбы, зелени з деньги и уехли.

Н другой день, 2-го феврля, мы только собрлись было н берег, кк явился к нм нглийский миссионер Беттельгейм, худощвый человек, с еврейской физиономией, не с бледным, с выцветшим лицом, с рукми, похожими немного н птичьи когти; большой говорун. В нем не было ничего привлектельного, д и в рзговоре его, в тоне, в рсскзх, в приветствиях был ккя-то сухость, скрытность, что-то не рсполгющее в его пользу. Он восемь лет живет н Лю-чу и в ме отпрвляется в Англию печтть книги Св<ященного> Писния н ликейском и японском языкх. Жену и детей он уже отпрвил в Китй и см отпрвится туд же с Перри, который обещл взять его с собою, лишь только другой миссионер приедет н смену.

Восемь лет н Лю-чу - это подвиг истинно христинский! Миссионер говорил по-нглийски, по-немецки и весьм плохо по-фрнцузски. Мы пустились в рсспросы о жителях, о нродонселении, о промышленности, о нрвх, обо всем.

- Что з место, что з жители! - говорили мы, - не веришь Бзилю Гллю, выходит н поверку, что он еще скромен.

- Д, место точно прекрсное, - скзл Беттельгейм, - ндо еще осмотреть злив Мельвиль д один пункт н северной стороне - это рй.

- А жители? Ккя простот нрвов, гостеприимство! Стрнствуешь точно с Улиссом к одному из гостеприимных црей-пстырей, которые выходили путникм нвстречу, угощли...

- Рзве они встречли и угощли вс? - спросил пстор.

- Нет, встречли мло, больше провожли...

- Д, они действительно охотнее провожют, нежели встречют: ведь это полицейские, шпионы.

- Кк полицейские? Рзве здесь есть они?

- Кк же! Чтоб нблюдть, куд вы пойдете, что будете делть, змечть, кто к вм подойдет, стнет рзговривть, чтоб потом рспрвиться с тем по-своему...

- Что вы? возможно ли? Кжется, жители тк кротки, простодушны, тк приветливы: это видно из их поклонов...

- Боятся, тк и приветливы. Если японцы стли вдруг приветливы, когд вы и мерикнцы появились с большой силой, то кк же не быть приветливыми ликейцм, которых всего от шестидесяти до восьмидесяти тысяч н острове!

- Мне нрвятся простот и трудолюбие, - скзл я. - Есть же уголок в мире, который не нуждется ни в кком соседе, ни в ккой помощи! Кжется, если б этим детям природы предоствлено было просить чего-нибудь, то они, кк Диоген, попросили бы не згорживть им солнц. Они умеренны, воздержны...

- Они точно простовты, - зметил миссионер, - но нсчет воздержния... нельзя скзть: они сильно пьют.

- Пьют! что вы? помилуйте, - зщищли мы с жром (нм очень хотелось отстоять идиллию и мечту о золотом веке), - у них и вин нет: что им пить?

- А ски? - отвечл Беттельгейм, - оно здесь лучше, нежели в Японии, и крепкое, кк ром.

- Пьют! - говорил я в недоумении.

- И игрют, - прибвил пстор.

- Нет, уж это слишком! ужели в смом деле? Д во что же: в ккие-нибудь невинные игры: борются, бегют, кк древние н олимпийских игрх...

- Нет, нет! - нстойчиво твердил Беттельгейм, - игрют в зртные игры...

- Скжите, пожлуйст: эти добродетельные, мудрые стрцы - шпионы, кртежники, пьяницы! Кто бы это подумл!

- Д, у них есть что-то вроде крт, - скзл он, - дже нищие, и те игрют кк-то стружкми или щепкми и проигрывются дотл.

- Вот тебе и идиллия, и золотой век, и "Одиссея"! Д у кого они переняли? - хотел было я спросить, но вспомнил, что есть у кого перенять: они просвещение зимствуют из Китя, тм, н бзре, я видел непроходимую кучу нрод, толпившегося около другой кучи сидевших н полу игроков, которые кидли, помнится, кости. Кждый ствил деньги; один счстливый згребл потом у всех. Игр нчинлсь снов; игроки тк углубились в свое дело, что не змечли зрителей, и зрители, в свою очередь, не змечли игроков и следили з костями. Вспомнил я еще, что недлеко от ликейцев Мнил, что тм промтывются н при з бои петухов; что еще н некоторых островх Тихого окен стрсть к игре свирепствует, кк в любом европейском клубе.

- Удивительно, - скзл я, - что ткие кроткие люди зржены смою здорною из стрстей!

- Нельзя скзть, чтоб они были кротки, - зметил пстор, - здесь жили ктолические миссионеры: жители преследовли их, и недвно еще они... поколотили одного миссионер, нектолического...

- Кого же это?

- Меня, - кротко и скромно отвечл Беттельгейм (но под этой скромностью тилось, кжется, не смирение). - Потом, - продолжл он, - уж постоянно стли зходить сюд корбли христинских нций, и именно от нглийского првительств рзрешено рз в год посылть одно военное судно, с китйской стнции, н Лю-чу нблюдть, кк поступют с нми, и вот жители клняются теперь в пояс. Они невежественны, грязны, грубы...

Мне стло подозрительно это поголовное порицние бедных ликейцев. Нши скзывли, что когд они спршивли ликейцев, где живет миссионер, то последние обнружили знки явного нерсположения к нему, и один по-нглийски скзл про него: "Bad man, very bad man!" ("Дурной, очень дурной человек!").

Плтя з нерсположение нерсположением, что было не совсем по-христински, пстор, может быть, немного преувеличивл миньятюрные пороки этих пигмеев. Они действительно нелсковы были всегд к миссионерм. Несколько лет нзд здесь поселились дв ктолических монх. Жители, не зня их звния, обходились с ними очень дружелюбно, всем их снбжли; но узнв, кто они, стли чуждться их. Они не оскорбляли их, нпротив, клнялись им; но лишь только те открывли рот, чтоб зговорить о религии, ликейцы зжимли уши и бежли прочь. Тк те, не успев ни в чем, и уехли н фрнцузском военном судне, под комндою, кжется, дмирл Сесиля, нзд, в Китй.

Беттельгейм, однко ж, скзывл, что он беспрепятственно проповедует ликейцм в их домх, и будто они слушют его. Сомневюсь, судя по тому, кк с ним здесь поступют. Он говорит дже, что ему удлось несколько человек крестить.

- Я бы успел и больше, - зключил он, - если б не мешли японцы. Те ежегодно приезжют сюд н шестидесяти лодкх, з днью и з товрми, ликейцы посылют в Японию до шестндцти. Японцы живут здесь подолгу и поддерживют в нроде свою систему отчуждения от инострнцев и, между прочим, ненвисть к христинм. И теперь их здесь до 600 человек. Они отрстили себе волосы, оделись в здешний костюм и прячутся, нблюдя и з жителями, и з инострнцми. Вы видите, что здесь всё японское: пришедшя оттуд религия, нрвы, обычи, дже письменный язык, нполовину, однко ж, с китйским. Одни и те же произведения почвы и т же промышленность. Они делют ткие же мтерии, ткие же лкировнные вещи, только всё грубее и проще; едят то же смое, кк те, - вся японскя жизнь и см Япония в миньятюре. Не верьте Бзилю Гллю, - зключил он, отодвигя лежвшую перед ним книгу Глля, - в ней ни одного слов првды нет, всё диметрльно противоположно истине!

Я действительно не верю Гллю, но не верю ткже и ему: первого слишком лсково встречли, другого... поколотили; от этого дв рзных голос.

Я вырзил ему только опсение, чтоб он и его преемники торопливостью не испортили всего дел. "Если Япония откроет свои порты для торговли всем нциям, - скзл я, - может быть, вы поспешите вместе с товрми послть туд и вши переводы Нового звет. Предскзывю вм, что вы зкроете опять Японию, ничего не сделете для религии и испортите торговлю. Японцы осмтривли до сих пор кждое судно, зписывли кждую вещь, не в видх торгового соперничеств, чтоб не прокрлсь к ним христинскя книг, крест - всё, что относится до религии; змечли число людей, чтоб не пробрлся в Японию священник проповедовть религию, которой они тк боятся. И долго еще не отступят они от этих строгостей, рзве когд зменят свою жизнь европейскою. Вы лучше подождите, - зключил я, - когд учредятся европейские фктории, которые, конечно, выговорят себе прво отпрвлять дом богослужение, и вы снчл везите священные книги и предметы в эти фктории, чего японцы par le temps qui court1 зпретить уже не могут, от них исподволь, понемногу, перейдут они к японцм".

Пок мы рссуждли в кюте, н плубе сигнльщик объявил, что трехмчтовое судно идет. Все пошли вверх. С првой стороны, из-з остров, покзлось большое купеческое судно, мчвшееся под всеми прусми прямо н риф.

Был тумн и свежий ветер, потом пошел дождь. Однко ж мы в трубу рссмотрели, что судно было под нглийским флгом. Адмирл сейчс отпрвил нвстречу к нему шлюпку и штурмнского офицер отвести от мели. Чс через дв корбль стоял уже близ нс н якоре.

Но что это у него н плубе? Ужснейшя толп нрод, непроходимой кучей, кк стдо брнов, жлсь н плубе. Без спрвок можно было догдться, что это эмигрнты. Точно ткое судно видели мы у остров Мдеры с эмигрнтми, отпрвлявшимися в Австрлию. Но откуд и куд их везут? Беттельгейм скзл, что, верно, тут же приехл другой миссионер, н смену ему, и поехл туд рзведть. Чрез полчс он вернулся с молодым человеком, лет 26-ти, которого и предствил дмирлу кк своего преемник. Об они обедли у нс. Вновь прибывший пстор, нгличнин же, объявил, что судно пришло из Гонконг, употребив ровно месяц н этот переход, что идет оно в Сн-Фрнциско с пятьюстми китйцев, мужчин и женщин. Кого и чего нет теперь в Сн-Фрнциско? Нчло этого город нпоминет нчло Рим: об соствились из бродяг.

После обед нши уехли н берег чй пить in's Grьne. Я прозевл, но зто из привезенной с нглийского корбля гзеты узнл много новостей из Европы, особенно интересных для нс. Дел с Турцией звязлись; Англия с Фрнцией продолжют интриговть против нс. Вся Европ в трепетном ожиднии...

Чсов в семь з мной прислли шлюпку. Уж было темно. Зств нших н мысе, около рощи, у костр, я рсскзл им нскоро новости и см пошел по тропинке к лесу, оствив их рссуждть. Хорошо! Я нслждлся неизвестными вм впечтлениями, светлым сумрком лунной, томной и теплой ночи, шелестом листьев рощи, полной мрк. Бнины, пльмы и другие чужеземцы шумели при тихом ветре инче, нежели нши березы и осины, мягче, н чужом языке; и лягушки квкли по-другому, крепче нших, кк кстньеты. Вблизи плескл прилив, вдли глухо ревели буруны н рифх. До меня доносился живой говор товрищей. Меня позвли ехть, я поспешил н зов и в темноте нткнулся н кучку ликейцев, которые из-з шлш нблюдли з ншими. Они вдруг низко поклонились и, не рзгибясь, дли мне пройти.

Н другой день мы отпрвились н берег с визитми, снчл к мерикнским офицерм, которые зняли для себя и для мтросов - не зню кк, посредством ли покупки или просто "покровительств", - препорядочный домик и большой огород с слдким кртофелем, тро, горохом и тбком. Я не пошел к ним, отпрвился по берегу моря, по отмели, влез н холм, пробрлся в грот, где рсположились бивуком мтросы с нших судов, потом посетил в лесу ншу идиллию: мтрос Кормчин пс тм овец. Везде, дже в лесу, видел я кменные постройки, зборы, плетни и хижины с огородми и полями. Всё обрботно, всюду протоптны чистые дорожки или сделны кменные тропинки.

Остров, судя по прострнству, очень зселен; он длиной верст восемьдесят, шириной от шести до пятндцти и восемндцти верст: и н этом прострнстве живет от шестидесяти до семидесяти тысяч. В Нпе, говорил миссионер, до двдцти, и в Чуди столько же тысяч жителей.

Я дождлся нших н мосту, ведущем в Нпу, и мы пошли в город искть миссионеров.

Тм то же почти, что и в Чуди: длинные, згороженные кменными, мссивными зборми улицы с густыми, прекрсными деревьями: тк что идешь по ллеям. У ворот домов стоят жители. Они, кжется, немного перестли бояться нс, видя, что мы ничего худого им не делем. В городе, при тком большом нродонселении, было живое движение. Много нрод толпилось, ходило взд и вперед; носили тяжести, и довольно большие, особенно женщины. У некоторых были дети з спиной или з пзухой.

Мы не знли, в которую сторону идти: улиц множество и переулков тоже. С нми толп нрод; спршивем по-нглийски, нзывем миссионер по имени - жители укзывют н ухо и мотют головой: "Глухи, дескть, не слышим". Некоторые, при нших вопросх, переговорят между собою, и вот один пойдет вперед и выведет нс к морю. Опять толки, и опять явится провожтый. Один водил, водил по грязи, нконец повел в перелесок, в густую трву, по тропинке, совсем спрятвшейся среди кктусов и других кустов, и вывел н холм, к клдбищу, к тем огромным кмням, которые мы видели с моря и приняли снчл з город. Меня зло взяло.

- Ну теперь вижу, что вы пьяницы и кртежники... - ворчл я н ликейцев.

- Д и мошенники уж кстти, - прибвил другой товрищ, - ведь они нрочно водят нс.

Третий товрищ смеялся, слыш нш ропот. Нконец один ликеец привел нс вторично к морю, н отмель, и ушел, кк и прочие, в толпу. Тогд мы нсильно вывели одного из толпы з руки и послли вперед покзывть дорогу. Делть было нечего. Он привел нс к серой, нвисшей нд водой скле и укзл н зеленый, бывший рядом с ней холм и тропинку в кустх. "Опять вверх!" - ворчли мы, теряя терпение, и пошли н холм, подошли к протестнтской церкви, потом спустились с холм и очутились у сд и домик миссионеров. Окзлось, что мы блуждли всё время около этого мест. Н нс бросились лять две большие собки, лишь только мы вошли в сдик.

Миссионер встретил нс н крыльце и ввел в ткую же комнту с рмой, зклеенной бумгой, кк и в ликейских домх. Тут мы зстли шкипер вновь прибывшего нглийского корбля с женой, стрдющей зубной болью женщиной, но еще молодой и некрсивой; тут же был жен нового миссионер, тоже молодя и некрсивя, без передних зубов. В одном только кбинете пстор, нполненном книгми и рукописями, были дв небольших окн со стеклми, подренными ему, кжется, человеком Соединенных Шттов. Нд дверью был другой подрок, от него же: большя серебряня вз. Всё остльное было более, нежели просто: грубый, деревянный стол, ткие же стулья и дивн - не лучше их.

Миссионер предложил нм вин и кких-то сдобных сухрей, извиняясь, что у него только и есть две рюмки и дв сткн. Ему н другой же день дмирл послл дюжину вин и по дюжине или по две рюмок и сткнов - пей не хочу! Он нм покзывл много лкировнных вещей рботы здешних жителей: чшки для кушнья, поствцы, судки, подносы и т. п.; но после японских вещей в этом роде н эти и глядеть было нельзя. Беттельгейм просил дмирл взять несколько вещей от него н пмять. Что было лучше всего, тк это великолепный бнин у смого крыльц, бросвший тень н весь дворик, д множество рзных кустов и цветов. Жль только, что н Лю-чу есть ядовитые змеи. Миссионер скзывл, что он поймл двух у себя в комнтх. В глерее, выходящей н двор, помещлись небольшя птек и большя библиотек. Несколько ликейцев собрлось у ворот и зглядывло н нс во двор; но миссионер мхнул им рукой не очень лсково, чтоб они шли прочь. "Не может збыть побоев!" - шепнул мне один из товрищей. Миссионер проводил нс нзд до смого фрегт н ншей шлюпке.

Дорогой дмирл послл скзть нчльнику город, что он желет видеть его у себя и удивляется, что тот не хочет покзться. Велено прибвить, что мы пойдем сми в змок видеть их двор. Это очень подействовло. Чиновник, или секретрь нчльник, отвечл, что если мы имеем скзть что-нибудь вжное, тк он, пожлуй, и приедет.

- Очень вжное, - скзли ему.

Он хотел быть н другой день, но шел проливной дождь. Нконец вчер, 7-го феврля, нчльник приехл н фрегт с секретрем, помощником, переводчиком китйского язык и мленькою свитою. Он был высокий, седой стрик, не совсем птрирхльной нружности, с крсным носом и вообще увы, прощй, идиллия! - с следми сильного невоздержния н лице, с изломнными чертми, синими и крсными жилкми н носу и около. Он говорил сиплым и пискливым голосом. Товрищ его - высокий и здоровый мужчин, лет 50-ти, с черной, длинной и жидкой, нчинющейся с подбородк, кк у всех у них, бородой. Прочие тк себе, все здоровой нружности, свежие. У губернтор пучок н голове был проткнут золотой, у помощник и переводчик серебряной, у прочих медной шпилькой. З первым сидел мльчик лет шестндцти и беспрестнно нбивл ему трубку, тот двл ему подчки: бисквиты, нливку, которою его потчевли. Он подрил дмирлу дв кких-то торт, ему дли большой смовр, стеклянной посуды и еще прежде послли сукн н хлт з прислнную живность и зелень. Покзывли ему японские подрки и, между прочим, подренную дмирлу сблю.

- А у вс есть сбли? - спросили его.

- Нет.

- Ккое же у вс оружие?

- А вот, - отвечл он, покзывя веер.

Его поблгодрили з доствку провизии, и особенно быков и рыбы, и просили доствлять - рзумеется, з деньги - вперед русским судм всё, что пондобится. Между прочим, ему скзно, что тк кк н острове добывется соль, то может случиться, что суд будут зходить з нею, з рисом или другими предметми: тк нельзя ли звести торговлю?

- Нет, нет! у нс производится всего этого только для смих себя, - с живостью отвечл он, - и то рис едим мы, стршие, низший клсс питется бобми и другими овощми.

- Д еще мы просим скзть жителям, - продолжли мы, - чтоб они не бегли от нс: мы им ничего не сделем.

- Они бегют оттого, что европейцы редко зходят сюд, и нши не привыкли видеть их. Притом мерикнцы, бывши здесь, брли иногд с полей горох, бобы: если б один или несколько человек сделли это, тк оно бы ничего, когд все...

Мы уверили его, что нши не дотронутся ни до чего.

- Д, сделйте милость, - продолжл переводчик, - нсчет женщин тоже... Один мерикнец взял ншу женщину з руку; у нс тк строго н этот счет, что муж, пожлуй, и рзведется с нею. От этого они и бегют от чужих.

Кков нрвственность: з руку нельзя взять! В золотой век, особенно в библейские времен и при Гомере, было н этот счет проще!

Мы съехли после обед н берег, лениво и здумчиво бродили по лесм, или, лучше скзть, по сдм, зшли куд-то в сторону, ншли холм между кедрми, полежли н трве, зшли в кумирню, нпились воды из колодц, вечером пили чй н берегу, под нвесом мирт и ппирусов, - словом, провели вечер совершенно идиллически.

Погод здесь во всё время ншего пребывния был непостояння: то дует северный муссон, иногд свежий до степени шторм, то идет проливной, безотрдный дождь. Зто чуть проглянет солнце - всё стновится тк прозрчно, ясно, тк млеет в рдости... У нс, однко ж, было довольно дурной погоды - ткой уж феврль здесь.

С корблем, везущим эмигрнтов, всё истории. Третьего дня он стл было снимться с якоря и сел н мель. С нших судов подли ему немедленную помощь: не будь этого, он бы скоро не снялся и при первом свежем ветре рзбился бы в щепы; он и см зсвидетельствовл это. Нши ездили туд н корбль и рсскзывют, что ткой нечистоты, неурядицы, шум, хос и предствить себе нельзя. Корбль большой, мтросов всего человек двдцть, и то инвлиды. Едв достет рук упрвляться с прусми, толпящиеся н плубе китйцы мешют им пошевелиться. Крик и шум тк велики, что слышно у нс. Чтоб облегчить судно и помочь ему сняться с мели, всех китйцев и китянок перевезли чс н дв к нм. Их поместили н бке и шкфуте и отгородили веревкой. Много очень высоких и хорошо сложенных мужчин. Женщины большею чстью молодые и всё девицы, от четырндцти до двдцти лет. Одн обрщл н себя особенное внимние. Он, кк кжется, был тут стршя, вроде нчльницы, кк и у мужчин были тоже стршины. Звли ее Ач. Он нехорош собой, но лицо, однко ж, привлектельно. Он был бойкя женщин и говорил по-нглийски почти кк нгличнк. Н ней было широкое и длинное шелковое голубое плтье, ндетое кк-то н плечо, вроде цыгнской шли, белые чистые шровры; прекрсня, мленькя, но не до уродливости ног, обутя по-европейски. Он сидел н стнке пушки, бойко глядел вокруг и беспрестнно кокетничл ногой, выствляя ее нпокз. Прочие женщины сидели в куче н полу. Мужчины, которых было горздо больше, толпились, кк стдо. Мы рсспршивли Ачу, где он выучилсь по-нглийски и зчем едет в Клифорнию. Он скзл, что едет обртно, что прожил уж три год в Сн-Фрнциско; теперь ездил н четыре месяц в Гонконг нвербовть женщин для ккого-то мгзин... Мужчины ехли для грубых рбот.

Нконец корбль сошел с мели, и китйцев увезли обртно. Он, однко ж, не ушел з противным ветром.

Третьего дня об миссионер явились в белых холстинных шляпх, в белых глстухх и в черных фркх, очень серьезные, и скзли, что они имеют сообщить что-то вжное. "Н купеческом судне китйцы не слушются шкипер", - объявили они и просили потребовть китйских стршин и спросить, чем они недовольны. По вызову дмирл явились трое китйцев, нрядно одетые, блговидной нружности. Они скзли, что им откзывют в воде; что когд они подходили к бочке, мтросы кулкми толкли их прочь. "От этого вышли ссоры, - прибвили они, - и больше ничего". Им предствили всю опсность их положения, если б они не исполняли требовний шкипер, прибвив, что в море ндо без рссуждений делть всё, чего он потребует.

- Тк, знем, - отвечли они, - мы просим только рздвть сколько следует воды, он дет мло, без всякого порядк; бочки у него текут, вод пропдет, он, отсюд до Золотой горы (Клифорнии), никуд не хочет зходить, между тем мы зплтили деньги з переезд по семидесяти доллров с человек.

Их помирили, зствив китйцев подписть условие слушться, шкиперу посоветовли звести побольше порядк и воды, д не идти прямо в Сн-Фрнциско, зйти н Сндвичевы остров. Тк и рсстлись с ними. Вечером видели еще, кк Ач прогуливлсь с своими подчиненными по берегу. Третьего дня корбль ушел; шкипер и миссионеры не знли, кк и блгодрить нчльство ншего судн. Нши мтросы помогли ему сняться и с якоря: он один не упрвился бы. Когд эт громд, битком нбитя нродом, нечистя, некршеня, в беспорядке, кк нружном, тк и внутреннем, тихо неслсь мимо нс, мы стояли нверху и следили з ней глзми.

- Дойдет ли? - скзл я с сомнением.

- Дойдет, - с уверенностью отвечл стоявший подле меня мтрос, сильно удряя н о, - отчего не дойти, дойдет!

Вчер, 8-го, и мы в последний рз съехли н берег. Ромнтики, взяв по бутерброду, отпрвились с рннего утр, другие в полдень, я, с кпитном Лосевым, после обед, и все рзбрелись по острову. Мы не пошли ни в деревню Бо-Тсунг, ни н большую дорогу, взяли нлево, прорезли рощу и очутились в обрботнных полях, идущих неровно, холмми, во все стороны. С одного холм мы любовлись окрестностью; мы очутились кк будто среди зеленого волнующегося моря: ничего кругом, кроме зелени. Мы шли по тропинкм, мимо возделнных полей, бедных хижин, состоявших из бмбуковых згородок. Кругом их огороды. У хижин, н рогожкх, кучми лежли овощи и сушились н солнце, между прочим тбк, нзнченный для жвчки. Тбк здесь очень хорош: он несколько крепче и темнее японского; тот чересчур нежен и слб. Мы шли одни. Снчл з нми по улице следил толп кких-то провожтых, но они кинули нс, лишь только мы поворотили в поля. Тропинки шли то вверх, н холмы, то спусклись в оврги. Жр зствил нс оствить поля и искть тени в густых ллеях. Мы вошли в переулки деревенек - везде одно и то же. Жители пуглись менее прежнего; ребятишки с улыбкой клнялись в пояс, зигрывли и вдруг с хохотом рзбеглись в стороны, лишь только тронешь одного.

Мы вышли к большому монстырю, в глвную ллею, которя ведет в столицу, и сели тм н прпете мост. Дорог эт оживлен особенным движением: беспрестнно идут с ношми овощей взд и вперед или ведут лошдей с перекинутыми через спину кулями рис, с ппушми тбку и т. п. Лошди фыркли и пятились от нс. В полях везде рботют. Мы пошли н схрную плнтцию. Он отделялсь от большой дороги полями с рисом, которые были нполнены водой и походили н пруды с зеленой, стоячей водой.

Мы обошли поле схрного тростник вокруг. Он рстет слишком чсто; в других местх его сжют реже. Он высок, кк добрый кустрник. Тут же его резли и тскли н ближйший холм в пресс, приводимый в движение быком. З тростником я увидел кучу нрод. "Что тм ткое делется?" - спросили мы друг друг. Пригляделись и видим, что двое нших мтросов взяли из рук ликейцев инструмент, вроде согнутого под прямым углом зступ, и преусердно взрывли им гряды с слдким кртофелем. Комы земли и кртофель тк и летели по сторонм, ликейцы, окружив их, смотрели внимтельно н рботу.

"Вот, ишь ты! вот! вот!" - слышлось при кждом удре.

Мы отпрвились н холм, где были вчер, к кумирне. По дороге встретили толпу крестьян с прекрсными, темными и глдкими, претолстыми бмбуковыми жердями, н которых тскют тяжести.

Мне хотелось поближе рзглядеть ткую жердь. Я протянул к одному руку, чтоб взять у него бмбук, но вся толп вдруг смутилсь. Ликейцы крснели, делли глупые рожи, глядели один н другого и пятились. Тк и не дли.

Я не зню, с чем срвнить у нс бмбук, относительно пользы, ккую он приносит тм, где родится. Кких услуг не окзывет он человеку! чего не делют из него или им! Рзве берез нш может, и то куд не вполне, стть с ним рядом. Нельзя перечесть, кк и где употребляют его. Из него строят зборы, плетни, стены домов, лодки, делют множество посуды, рзные мелочи, зонтики, вееры, трости и проч.; им бьют по пяткм; нконец его едят в вренье, вроде инбирного, которое делют из молодых веток.

Едв мы взошли н холм и сели в ккой-то беседке, предшествующей кумирне, кк вдруг тут же, откуд-то из чщи, выполз ликеец, сорвл в плисднике ближйшего дом дв цветк шиповник, потом сжлся, в знк увжения к нм, в комок и поднес нм с поклоном. Он, конечно, имел прикзние следить з нми издлек. Еще к нм пришел из дом мльчик, лет двендцти, и об они сели перед нми н пяткх и рссмтривли пристльно нс, плтья нши, вещи. Лосев вынул зписную книжку, я нрисовл в ней фигуру мльчик, вырвл рисунок из книжки и отдл ему. Что это з рисунок! Моему рисовльному учителю, конечно, и в голову не приходило, чтоб я покзывл свое искусство н Ликейских островх. Мльчик был в восторге. Мы дли им сигр, отдли огниво, сверх того я дл стршему доллр. Он вынул из-з пзухи кш (мленькую медную китйскую монету) и смотрел то н нее, то н доллр. Я стрлся объяснить ему, что тких монет в доллре тысяч четырест. Ни в Ките, ни у них другой монеты не водится. Америкнцы стли вводить испнские доллры в употребление. Мы доллрми плтили в Ките з провизию. Мльчик принес в мленьком чйнике чю, который, впрочем, не имел никкого вкус. Мы посидели с полчс в беседке, окруженной рядом высоких помернцевых и других дерев, из породы мирт.

Уже вечерело, когд мы вышли н большую дорогу. Здесь встретил нс Унковский и подговорил ехть с ним в вельботе, который ждл его в Нпе. "Недлеко", - скзл он. Мы пошли нлево, через другой мост, через лес, поле, нконец по улицм - конц не было. Идучи мимо этих полей, где прорыты кнвки, сделны стоки, глядя н эту првильность и порядок, вы примете остров з обрзцовую ферму или отлично устроенное помещичье имение. В полях и из некоторых домов несло, кк в Ките, удобрением, которое зготовляется в уштх. Удобрение это состоит из всякого род нечистот, которые сливются в особые мест, гниют, и потом, при посевх, ими поливют поля, кк я видел в Ките. Говорят, это лучше ншего способ удобрения. "Сорных трв меньше", - скзл Лосев, большой гроном.

Мы шли, шли в темноте, проклятые улицы не кончлись: всё зборы д сды. Ликейцы, кк тени, неслышно скользили во мрке. Нс провожл тот же смый, который принес нм цветы. Где было грязно или острые корллы мешли свободно ступть, он вел меня под руку, обводил мимо луж, которые, видно, знл низусть. К несчстью, мы не туд попли, и, если б не провожтый, мы проблуждли бы целую ночь. Нконец добрлись до речки, до вельбот, и вздохнули свободно, когд выехли в открытое море.

Адмирл хотел отдть визит нпкинскому губернтору, но он у себя принять не мог, дл знть, что примет, если угодно, в првительственном доме. Он отговривлся тем, что у них чстные сношения с инострнцми зпрещены. Этим же объясняется, почему не хотел принять нс и нгскский губернтор инче кк в кзенном доме.

Но довольно Ликейских островов и о Ликейских островх, довольно и для меня и для вс! Если зхотите знть подробнее долготу, широту мест, прострнство, число островов, не поленитесь сми взглянуть н крту, о нрвх жителей, об обычях, о произведениях, об истории - прочтите у Бичи, у Бельчер. Помните условие: я пишу только письм к вм о том, что вижу см и что переживю изо дня в день.

Сегодня мы ушли и вот кчемся теперь в Тихом окене; но если б и остлись здесь, едв ли бы я собрлся н берег. Одн природ д животня, хотя и своеобрзня, жизнь, не нполнят человек, не поглотят внимния: остется большя пустот. Для того дже, чтобы испытывть глубже новое, не похожее ни н что свое, нужно, чтоб тут же рядом, для срвнения, был прллель другой, рзвитой жизни.

24

25

V

МАНИЛА

От Лю-чу до Мнилы

Мнильский злив. - Островки Коррехидор, Конь и Монхиня. - Вход н рейд. - Рек Пссиг. - Улицы, лвки, отель. - Предместье Бинондо и стрый город. - Тглы, китйцы, метисы и испнцы. - Окрестности. Рстительность. - Плнтции. - Кльсдо. - Фрнцузские миссионеры. Изделия из соломы и ннсных волокон. - Церкви Снт-Круц и Мигель. Ученье солдт. - Женщины. - Ящерицы в домх. - Внны. - Визиты к испнцм. - Тбчня фбрик. - Фрнцузский епископ. - Испнский монстырь. - Собор. - Богомольцы и проповедники. - Петушьи бои. - Породы деревьев. - Кнтня фбрик. - Зпс сигр. - Дмы н фрегте. - Происхождение слов "Люсон" и "Мнил". - Крсот природы. - Геогрфическя, историческя и сттистическя зметк о Филиппинских островх.

9-го феврля, рно утром, оствили мы Нпкинский рейд и лвировли, з противным ветром, между большим Лю-чу и другими, мелкими Ликейскими островми, из которых одни путешественники нзвли Ам-Керим, миссионер Беттельгейм говорит, что Ам-Керим н языке ликейцев знчит вон тм дльше - Керим. Сколько по белу свету ходит переводов и догдок, похожих н это!

Трнспорт "Князь Меншиков" и корвет "Оливуц" получили прикзние идти вперед, шкун "Восток" послн осмотреть и, по возможности, описть островок, открытый лейтеннтом Пнфидиным под 25є <северной> широты. 10-е число мы всё лвировли день и ночь против S ветр и подлись вперед не более сорок миль; зто 11-го, в 8 чсов утр, подул чересчур свежий NO. Нчлсь кчк. У мрселей взяли три риф и спустили брм-стеньги. Неслись по одинндцти узлов н фордевинд. Не люблю я фордевинд или фордк, кк Фддеев нзывет этот ветер: он дует с кормы, следовтельно, реи и прус ствятся тогд прямо. Судно, держсь н одном киле, пдет то н првую, то н левую сторону.

11-го числ, чсов в 9 вечер, мы пересекли Северный тропик. Стновилось темно. Ночью ни зги не видть; небо зволокло тучми; ветер ревет; чс в дв ночи ндо было проходить сквозь группу островов Бши, ту смую, у которой 9-го и 10-го июля прошлого год нс встретил ургн. Хотя пролив, через который следовло идти, имеет в ширину до 19 миль, но в темноте поневоле в голову приходят рзные сомнения, нпример, что могл быть погрешность в крте или течением отнесло от курс, тогд можно нткнуться... К счстью, утром погод был ясня и позволил сделть верную обсервцию. В скзнный чс, дже в темноте, увидели берег, промчлись через пролив блгополучно - и вот мы опять в Китйском море.

Сегодня, 12-го, ккя погод! Море еще у Лю-чу было синее, теперь, в тропикх, и подвно. Солнце печет иногд до утомления, кк у нс бывет перед грозой. Теплот здесь нпитн рзными зпхми; солнце проникет всюду. Появились летучие рыбы, с сельдь величиною; они летют во множестве стями и поодиночке.

Ночью несколько стихло; мы отдохнули от кчки и спли хорошо. Шли узлов по девяти, при мягком и теплом ветре, который нежит нервы, кк купнье. После обед вдруг, откуд ни возьмись, здул крепкий, но попутный ветер с берег, который был виден влево: это берег Люсон. Остров этот очень велик; от северной его оконечности до Мнилы считют с лишком трист миль, еще сколько от Мнилы до южной оконечности! У кого ни посмотришь, описние Мнилы в рукх. Все зрнее обольщют себя мечтми, кто - увидеть природу, еще роскошнее виденной, кто - новых жителей, новые нрвы, кто льстится встретиться с крокодилом, кто с креолкой, иной рссчитывет н сигры; тот хочет зкзть белье из трвяного холст; у всех рзличные желния. Брон Крюднер зглядывет во все путешествия и мучится, что ничего нет об отелях: чего доброго, пожлуй, их нет совсем!

Звезды великолепны; море блещет фосфором. Н небе первый бросился мне в глз Южный Крест, почти н горизонте. Двно я не видл его. Вот и нш Медведиц; подльше Орион. Небо не везде тк богто: здесь собрлись ристокрты обоих полушрий.

Чсов с шести вечер вдруг зштилело, и мы вместо 11 и 12 узлов тщимся по 11/2 узл. Здесь мудреные мест: то буря, дже ургн, то штиль. Почти все мореплвтели испытывли остновку н этом пути; кто-то из нших от Бши до Мнилы шел девять суток: это кких-нибудь четырест пятьдесят миль. Нм остется миль трист. Мы думли было послезвтр прийти, вот...

Вм, конечно, случлось осмтривть кртинную глерею ккого-нибудь любителя: он перед некоторыми своими дорогими кртинми остнвливет вс тк долго, что кртин дже... ндоедет. Вот этк подчс кзлось и нм в штиль, при тишине моря и синеве неб. А ведь кк хорошо, крсиво это безукоризненно чистое и голубое небо, синяя, беспредельня глдь моря, влжно-теплый береговой воздух! Но и морскя поэзия ндоест, и тропическое небо, яркие звезды: помянешь и мйские петербургские ночи, когд, к полуночи, небо зхочет будто бы стемнеть, д вдруг опять зсветлеет, точно ребенок нхмурится: того и гляди зплчет, он вдруг зсмеялся и пошел опять игрть!..

Вдли, видишь, кчются три судн, кк мы же, обезветренные, д синеет, кк туч, берег Люсон. Н плубе бездействие; прус стоят неподвижно; ученье делть нет возможности от жр. Сегодня воскресенье; после обедни мы стояли н юте и смотрели вдль. Вот мимо пронеслось стдо дельфинов: снчл плыл один - нруже видно было только острое черное перо. Вскоре появились они во множестве, перевливясь с волны н волну. Еще большя кул долго следил з фрегтом. Ей дв рз бросли крюк с нживой; дв рз он хвтл его, и один рз уже потщили было ее вверх, но крюк сломлся. Среди бездействия и эти мелочи кжутся знимтельны! Звтр новолуние: ожидют перемен, крепких ветров. Сегодня нчлсь мслениц; все жлеют, что не поспеют н крнвл в Мнилу.

16-го мы нконец были у вход в Мнильский злив, один из огромнейших в мире. Посредине вход лежит островок Коррехидор с мяком. Слев подле него торчт, в некотором от него и друг от друг рсстоянии, голые кмни Конь и Монхиня; спрв сплошня гряд мелких кмней. Мы, лвировкой, чсов в шесть вечер вошли в злив. От Коррехидор отделилсь было шлюпк и пошл н нс, чтоб, вероятно, "узнть о здоровье". Но где ей з нми! Мы шли по 9-ти узлов, обогнли ккое-то стрнное, не то китйское, не то индийское, судно и чсу в десятом бросили якорь н Мнильском рейде, верстх в пяти от берег.

Мы подбирлись к рейду тихо, осторожно, и ветер притих; нстл ночь. Вы не знете тропических ночей, светлых без свет, теплых, кротких и безмолвных. Ни ветерк, ни звук. Дрожт только звезды. Между Южным Крестом, Кнопусом, ншей Медведицей и Орионом, точно золотя пуговиц, желтым светом горит Юпитер. Кнопус блестит, кк брильянт, и в его блеске тонут другие бледные звезды корбля Арго, всё вместе тонет в пучине Млечного Пути. Что это з роскошь!.. Но чу! колокол! Двно я не слыхл блговест. Густые и протяжные звуки рзнеслись по рейду и смолкли. Я смотрел н городские огни: всё кругом их тилось в сумрке. У меня н душе зшевелилось приятное чувство любопытств; в вообржении поднялись из прх збвения кртины и обрзы ктолического юг. Мне зхотелось вдруг побывть в древнем монстыре, побродить в сумрке церквей, поглядеть н рзвлины, рядом с свежей зеленью, н нищету в золотых лохмотьях, н лень испнц, н крсоту испнки - чувств и кртины, от которых я было стл уствть и отвыкть.

Но говорят и пишут, между прочим мерикнец Вилькс, фрнцуз Млля (Mallat), что здесь нет отелей; что инострнцы, после 11-ти чсов, удляются из город, который н ночь зпирется, что остновиться негде, но что зто все гостеприимны и всякий дом к вшим услугм. Это зствляет здумывться: где же остновиться, чтоб не быть обязнным никому? есть ли необходимые для путешественник удобств?

Устл я. До свидния; вось звтр увижу и узню, что ткое Мнил. Мы сделли от Лю-чу тысячу шестьсот верст от 9-го до 16-го феврля... Мнил! добрлись и до нее, кк кжется это недосягемо из Петербург! точно тк же, кк отсюд теперь кжется недосягем Петербург - ни больше ни меньше. До свидния. Рсскжу вм, что увижу в Мниле.

Феврль 1854 г.

Лишь только встли мы утром 16 феврля, я вышел н ют смотреть Мнилу. "Где же он?" - думл я, поглядев вокруг себя: пусто! Мы, по-вчершнему, в море; вдли синеют берег; это мы видели всякий день, идучи под берегом Люсон. "Д где же Мнил?" - спршивю. "А вон, вон", - говорит дед, покзывя пльцем вдль. "Д вы не туд смотрите; вон где!" - прибвляет он, повертывя меня з плечо. Вижу едв зметную кйму берег; н нем что-то белеет: не то домы, не то церкви; сзди, вдлеке, горы. "Тк это Мнил?" - "Д; вон Квит", - говорит дед, повертывя меня опять плечом впрво, почти нзд от Мнилы. Но тм уж ничего не видть: ни домов, ни церквей. Снится кк будто во сне полос берег, д между этой полосой и ншим фрегтом виден трепещущий прус рыбчьей лодки. Недлеко от нс стояли фрнцузский военный проход "Сolbert" и несколько купеческих судов. "А Мнилы все-тки не видть!" - скзл я. "Еще бы видеть! - возрзил дед, - мы в двух с половиною милях от нее". - "А ближе рзве нельзя стть?" спросил я. "С ншим фрегтом... что вы! тут глубин пойдет шесть д пять сжен. Другое дело купеческие суд - те и в реку входят".

"Н берег кому угодно! - говорят чсу во втором, - сейчс шлюпк идет". Нс несколько человек село в ктер, все в белом, - инче под этим солнцем покзться нельзя - и поехли, прикрывшись холстинным тентом; но и то жрко: выствишь нечянно руку, ногу, плечо - жжет. Голубя вод не струится нисколько; суд, мимо которых мы ехли, будто спят: ни млейшего движения н них; н плубе ни души. По огромному зливу кое-где ползют лодки, кк сонные мухи.

По мере ншего приближения берег стл обрисовывться: обознчилсь серя, длиння стен, з ней колокольни, потом тесня куч домов. Открылся вход в реку, одетую кменной нбережной. Н првом берегу, у смого устья, стоит высокя бшня мяк.

Рек Пссиг - слвня, быстря рек; н ней много движения. Берег зствлены, в дв-три ряд, судми, джонкми, лодкми, тк что мы с трудом пробирлись и не рз принуждены были клсть весл по борту. Н судх деятельность: выгрузк, нгрузк; сейчс видно, что это большой порт. Некоторые корбли лежт почти н боку и чинятся. Всюду гомозятся з рботой крсно-смуглые, голые тел: всё индийцы. Н левом берегу крепость. "Вот Мнил и есть! - скзл, укзывя н крепость, брон Крюднер, который уж был у губернтор, - это испнский город; тут все влсти". - "А это что ж?" - спросили мы, укзывя н противоположный берег. - "Это предместье Бинондо; тут торговля, инострнцы". Вот пок всё, что я узнл.

"Куд ж пристть?" - "Вот одн пристнь, другя тм, дльше где-то, у мост". - "Тк пристнем к ближйшей!" - скзл кто-то. "Отчего ж к ближйшей? - возрзил другой, - уж зберемся подльше". - "И здесь хорошо". Стли спорить; большинство решило пристть немедленно; но тут течением потщило нс н мель, н прздно влявшиеся в тине якоря. "Клди лево руля! лево руля!" - говорил один. "Оттлкивйся, бери првей... - комндовл другой, - вот тк! теперь пристнем". - "Д нет, поедемте туд, к той пристни!" - решили многие - и поехли. А пристть следовло тут, кк мы после увидели.

Мы продолжли плыть по реке. Н одном берегу ряд грязновтых пкгузов, домов, длинных зборов; зелени нигде не видть; изредк выбегют н солнце из-з кменной огрды дв-три бнновые лист. Нпрво, у крепости, рстет мелкя трв; тм бегют с криком ребятишки; в тени лежт буйволы, с ужснейшими, зкинутыми н спину рогми, или стоят по горло в воде. Н стене ходят чсовые с большими эполетми из крсной бхромы, в улнских киверх и в суконных мундирх с перевязью. "Крепость слвно укреплен", - говорили нши, рссмтривя ртиллерию и толщину стен.

Но вот и мост. Нсилу продрлись мы, между судов и лодок, к кменным ступеням пристни и вышли н улицу. Ух, кк душно! Нс охвтил горячий и удушливый воздух: точно в пекрню вошли. "Ужели это Мнил? - говорил один из нших спутников, помоложе, привыкший с именем Мнилы соединять что-то цветущее, - д где же роскошь, поэзия?.. Ах, кк нехорошо пхнет!" - вдруг прибвил он. Пхло в смом деле нехорошо. Мы вошли в улицу, состоящую из сплошного ряд лвок, и вдруг угдли причину зпх: из лвок выглядывли бритые досиня китйские головы и луквые физиономии. Прямые зитские жиды: где их нет? и всюду рзносят они зпх чесноку, сндльного дерев и рстительного мсл. Здесь они, однко ж, почище, нежели в Сингпуре и Гонконге, и лвки у них поопрятнее, похожи н нши гостиные дворы, только с жильем вверху. Здесь меньше кузнецов, столяров; не видть, чтоб жрили и пекли н улице. Но голых много. Неприятно видеть эти белые и дряблые тел: точно провизия ккя-нибудь выствлен нпокз между чстью брнины и окороком ветчины.

Мы искли, кого бы спросить о фрнцузской отели, о которой слышли утром, о том, можно ли поселиться в ней, иметь экипж и т. п. Н улице никого; редко пробежит индиец или китец с ношей, и опять улиц опустеет. Только собки д свиньи лежт кое-где у збор в тени. Мы обрщлись и к китйцм, и к индийцм с вопросом по-нглийски и по-фрнцузски: "Где отель?" Встречные тупо глядели н нс или отвечли вопросом же: "Signor?" Мы стли ухитряться, кк бы, не зня ни слов по-испнски, сочинить испнскую фрзу. После довольно продолжительной конференции нконец сочинили пять слов, которые долженствовли зключть в себе вопрос: "Где здесь фрнцузскя отель?" С этим обртились мы к солдту, прздно стоявшему в тени ккого-то желтого здния, похожего н кзрмы. Другой солдт стоял н чсх. Первый поглядел н нс, подумл и повел по китйским рядм. Из лвок н нс несло попеременно мылом, спожным товром, пряностями, чем и т. п. Нконец солдт привел нс н ккой-то двор, н котором было множество колясок и лошдей. Кучер, чистившие их, посмотрели вопросительно н нс, мы н них, потом все вместе н солдт: "Что это мы скзли ему?" - спросил один из нс в тоске от жр, духоты и дурного зпх н улицх. "Верно что-нибудь хорошее, что он нс в конюшню привел!" - "А всё же вышло что-нибудь д по-испнски: недром же он привел сюд", - прибвил кто-то в утешение. "Фрнческ, фрнческ", - повторили мы солдту. Один из кучеров тоже что-то скзл ему, и тот повел нс опять по рядм. Улиц был прекрсня; лвки, чем дльше шли, тем лучше. Нконец проводник остновился перед одной дверью и укзл нм войти туд.

Мы очутились в европейском мгзине, но в нем црствовл ткой эклектизм, что ни з что не скжешь срзу, чем торгует хозяин. Тут стояло двое-трое столовых чсов, коробк с перчткми, несколько ящиков с вином, фортепьяно; лежли мтерии, висели золотые цепочки, теснились в куче этжерки, крсивые столики, шкпы и дивны, н окнх взы, н столе ккя-то мшин, потом бумг, духи. Мы имели время рссмотреть всё, потому что в мгзине никого не было и никто не шел к нм. Минут через пять уже появился молодой, высокий, белокурый, очень крсивый фрнцуз, по обыкновению изыскнно одетый, и удивился, нйдя нс тут. З ним вышл немолодя, невысокя, очень некрсивя фрнцуженк, одетя еще изыскннее. Он тоже с удивлением посмотрел н нс. Мы зговорили все вместе, и хозяев тоже. Мы стли горько жловться н жр, н духоту, н пустоту н улицх, н то, что никто, кроме испнского, другого язык не рзумеет и что мы никк не можем нйти отели. Они усердно утешли нс тем, что теперь время сьесты, - все спят, оттого никто по улицм, кроме простого нрод, не ходит, простой нрод ни по-фрнцузски, ни по-нглийски не говорит, но зто говорит по-испнски, по-китйски и по-португльски, что, перед сьестой и после сьесты, по улицм, кроме простого нрод, опять-тки никто не ходит, непростой нрод всё ездит в экипжх и говорит только по-испнски. "Отель, - прибвили они в последнее утешение нм, - точно есть: содержит ее фрнцуз monsieur Демьен, очень хороший человек, но это предлеко отсюд. Вот, не угодно ли, вс проводит туд кули, вы зплтите ему з это рел или, пожлуй, больше".

Фрнцуженк, в виде укршения, прибвил к этим прктическим сведениям, что в Мниле всего человек шесть фрнцузов д очень мло мерикнских и нглийских негоцинтов, то всё испнцы; что они всё спят д едят; что см он ктоличк, но терпит и другие религии, дже лютернскую, и что хотел бы очень побывть в испнских монстырях, но туд женщин не пускют, - и при этом вздохнул из глубины души. "А много монхов в Мниле?" - спросил я. "On ne voit que зa, monsieur",1 - отвечл он. Н прощнье хозяев просили удостоить их посещением, если пондобится нм мебель.

Опять пошли мы кочевть, под предводительством индийц или, кк нзывет Фддеев, цыгн, в белой рубшке, выпущенной н синие пнтлоны, в соломенной шляпе, босиком, по пустым улицм, стрясь отворчивть от многих лвочек, откуд уж слишком пхло китйцми.

Пок мы шли под кменными сводми лвок, было сносно, но лвки кончились; нчлсь другя улиц, пошли перекрестки, площди; ндо было проходить по открытым местм. Зонтик окзлся слбою зщитою; ноги горели в ботинкх. Мы прошли мимо мост, у которого пристли; з ним видн большя церковь; впереди, по новой улице, опять ряды лвок, горздо хуже, чем в той, где мы были. Попдлись всё те же индийцы и китйцы, изредк метисы и одн метиск с рспущенной по спине мокрой косой, которую он подствляет под солнце посушить после купнья.

Метисы - это пересженные н мнильскую почву, с рзных других мест, цветки, то есть смесь китйцев, испнцев и других племен с индийцми. Испнские метисы одержимы желнием прослыть, где есть случй, испнцми но это невозможно: чересчур смуглые лиц, чересчур черные волосы обличют неиспнскую кровь н кждом шгу. Они и сми понимют это и смиряются. Женщины присвоили себе и особенный костюм: ярко полостую и дже пеструю юбку и белую головную мнтилью, в отличие от черной, исключительного головного убор испнок pur sang2. Испнцы тк дорожт привилегией родиться и получить воспитние н своем полуострове, что уже родившиеся здесь, от испнских же родителей, дети н несколько процентов ценятся ниже против европейских испнцев в здешнем обществе. Одн молодя испнк... Но ведь это я всё узнл не дорогой к трктиру, после: зчем же збегть? Рсскжу, когд дойдет очередь, если не... збуду.

Улицы, домы, лвки - всё это провинцильно и похоже н все в мире, кк я теперь погляжу, провинцильные город, в том числе и н нши: ткие же длинные зборы, длинные переулки без домов, зросшие трвой, пустот, эклектизм в торговле и отсутствие движения.

У одного переулк нш вожтый остновился, дв догнть себя, и пошел между двумя зборми, из-з которых выглядывли жрившиеся н солнце бнны. В этом переулке совсем не видно было домов, зто росло горздо больше трвы, в тени лежло горздо более свиней и собк, нежели в других улицх. Нконец вот и дом, один; вдли, уж н згибе, другой - и только. "Д скоро ли кончится этот путь?" - говорили мы, донельзя утомленные жром. Тгл остновился у первого из домов, у довольно грязных ворот. "Fonda!" скзл он, укзывя рукой во двор. Мы недоверчиво зглянули туд - и что же: опять коляски и лошди. "Что ж это знчит: смеются, что ли, нд нми?" - ворчли мы. "Fonda!" - твердил упрямо тгл. "Тк что ж, что "fonda"? веди нс в отель!" - кричли мы, кто по-фрнцузски, кто по-нглийски. К счстью, вышел ккой-то молодой человек и объявил по-нглийски, что это фунд, то есть отель и есть. "А лошди, коляски - что это знчит?" сердито спршивли мы. "Хозяин содержит и экипжи", - отвечл он.

Мы успокоились и спрятлись под спсительную тень, пробежв двор, нполненный коляскми и лошдьми, взошли н лестницу и очутились в огромной столовой зле, из которой открытя со всех сторон глерея вел в другие комнты; длее следовли коридоры с нумерми. О, роскошь! солнц нет; везде сквозной ветер; но, к сожлению, он не всегд здесь к вшим услугм. У нс, н севере, велят избегть его, здесь искть. Отель нпоминл нм Сингпур: ткие же длинные злы, длинный стол и огромный веер, прикрепленный к потолку. Везде здвижные рмы во всю величину окн. Есть и блкон или просто крыш нд срями, огороження бортми, кк н корблях, или, лучше скзть, кк н... блконх.

Н нс с любопытством поглядывл толп слуг-индийцев, большею чстью мльчишек. Впрочем, тглы вообще невысоки ростом и моложвы н вид. "Лимонду!" - спросили мы, и вся толп слуг рзом бросилсь вон, тк что пол, столы, стулья - всё зходило в зле. Тут я рзглядел, что полы, потолки - всё это выстроено чересчур н живую нитку. Я сквозь щели досок н полу видел, что делется н дворе; кждое слово, скзнное внизу, слышно в комнте, и обртно. Рзглядел я еще, что в рмх нет ни одного стекл, вместо их что-то другое. "Слюд!" - скзл один из нс. "Нет, это жесть, решил другой, - посмотрите, ккя крепкя!"

Слуги вбежли, кк лошди, с тким же шумом, с кким ушли, и принесли несколько бутылок лимонду. Мы ждно нпли н лимонд и потом уже спросили, где хозяин и можно ли его видеть. Опять они с оглушиельным топотом шрхнулись вон. Явился хозяин, m-r Demien, лет 35-ти, приятной нружности, с добрым лицом, в белой куртке и соломенной шляпе, вежливый, но не суетливый, держит себя очень просто, но с достоинством, не болтун и не хвстун, что редко встретишь в фрнцузе. Он объявил, что з полтор пистр в сутки дет комнту со столом, то есть с звтрком, обедом, ужином; что он содержит ткже и экипжи; что коляск и пр лошдей стоят в день дв пистр с половиной, з полдня пистр с четвертью; что звтркют у него в десять чсов, обедют в четыре, чй пьют и ужинют в восемь. "Впрочем, у меня когд хотите, тогд и ддут есть, comme chez tous les mauvais gargotiers3", - прибвил он. "Excellent, monsieur Demien"4, - скзл брон Крюднер в умилении.

"Скжите, пожлуйст, - нчли мы рсспршивть хозяин, - кк бы посмотреть город?" - "Можно, - отвечл он, - вы что хотите видеть?" "Прежде всего испнский город, достопримечтельности". - "Можно". "Церкви, нпример?" - "Можно". - "Тк велите же дть лошдей, мы бы поехли..." - "Церкви видеть нельзя: они зперты", - скзл Демьен. "Когд ж служт в них?" - "До восьми чсов утр; позже - жрко". - "Ну, фбрику сигр можно видеть?" - "Нет, ндо до одинндцти чсов утр; к полудню все рсходятся отдыхть: жрко. Д у вс есть позволение от губернтор?" "Позволение?" - спросили мы. "Д?" - "Нет". - "Впрочем, если у вс есть кто-нибудь знкомый в городе, то вс проведут, по знкомству с директором".

Мы приздумлись перед этими неожиднными помехми. "Еще нм хотелось бы съездить внутрь остров: посмотреть, нпример, грот Св. Мттео, лгуны... можно ли у вс достть лошдей?" - спршивли мы длее."Можно, сколько хотите; только здешнее нчльство неохотно пускет инострнцев внутрь... Впрочем, для вс, может быть, губернтор рзрешит: вы редкие гости". - "Чем же это лучше Японии? - с досдой скзл я, - нечего делть, велите мне зложить коляску, - прибвил я, - я проедусь по городу, кстти куплю сигр..." - "Коляски дть теперь нельзя..." - "Вы шутите, гocподин Демьен?" - "Нимло: здесь ездят с рннего утр до полудня, потом с пяти чсов до десяти и одинндцти вечер; инче зморишь лошдей". - "Где ж мгзин с сигрми! покжите, мы пешком пойдем". - "Есть один мгзин кзенный, д тм не всегд бывют сигры... ндо н фбрике..." - "Это из рук вон! ведь н фбрику попсть нельзя?" - "Трудно". - "Где ж берут сигры? мы н улице видели, все курят". - "В чстных лвкх есть, д дрянные". - "Нет ли у вс?" - "Нет, я не держу, потому что здесь всякий см зпсет себе".

Мы пожли плечми, Демьен улыблся: он нслждлся ншим положением. "Что ж нм делть теперь - нучите". - "А вот отдохните здесь, теперь три чс, в четыре поддут обед: обедйте, если хотите, после я тотчс велю зклдывть экипжи, порньше, для вс, и вы поедете ктться. Сигр я пошлю купить сейчс же". - "Мы обедли", - отвечли мы. "Звтркли, поспешно добвил брон, - почему ж не отобедть? Ндо же изучть нрвы, обычи..." - "А что это у вс вствлено в рмы вместо стекол?" - спросил я хозяин. "Перлмутровые рковины". - "Зчем же?" - "Они мло свет пропускют в комнты и не принимют в себя жр. Д стекол здесь не нпсешься от одних землетрясений", - прибвил он.

Мы сели у окн, н смом сквозном ветру, и смотрели н огороженный збором плц с ллеею больших тенистых деревьев, нзнченный, по-видимому, для ученья солдт. Дльше виднелись крыши домов с редкою, выглядыввшею из-з них зеленью. С другой стороны, с блкон, вид был лучше. Блкон выходил н Пссиг с движущейся по ней живой пнормой судов, стрнных лодок, индийцев. Из-з крепостной стены глядели куполы и кресты церквей. В трктир приходили и уходили рзные лиц, всё в белых курткх, индийцы в грязных рубшкх, китйцы без того и без другого. Мимо везли н буйволх рзные клди: видно, буйволы, нсчет езды по жре, не входили в одну ктегорию с лошдьми.

В трктире к обеду стло поживее; из нумеров покзлись сонные лиц жильцов: ккой-то очень блгообрзный, высокий, седой стрик, в светло-зеленом сюртуке, ирлндец, кк нм скзли, полковник испнской службы, фрнцуз, бледный, донельзя с черными волосми, донельзя в белой куртке и пнтлонх, кк будто звернутый в хлопчтую бумгу, с нежным фльцетто, без грудных нот. Потом, несмотря н жр, пришло с улицы несколько нглийских шкиперов: что з широкоплечесть! что з приземистость! ноги, вогнутые внутрь или дугой нружу. Они вчетвером, кк толп буйволов, прошли по глерее мерно, основтельно, тк что пол зходил ходенем. Посмотришь ли н индивидуум этой породы спереди, только и увидишь синюю, толстую, суконную куртку, ткие же пнтлоны, шляпу и под ней вместо лиц круг крсного мяс, с кймой рыжих, жестких волос, д огромные, жесткие, почти нерзжимющиеся кулки: горе, кому эткой кулк окжет знк вржды или дружбы! Взглянешь сзди - то же смое, только шляп вплоть приходится к плечм. Он неизменим всегд и везде: ни белых курток, ни соломенных шляп, никких этих нежностей не знет. Явилось еще несколько лиц, всего человек двдцть. Слуги проявляли необыкновенную деятельность: они продолжли бросться вон и возврщться бегом, кждый с кким-нибудь блюдом, и скоро зствили весь стол, тк что сктерти стло не видно.

Чего не было з столом! Мяс решительно все и во всех видх, живность тоже; зелени целый огород, между прочим кукуруз с мслом. Но фруктов мло: не сезон им.

Стол - смесь нглийского с фрнцузским: зелень, нпример, вся приготовлен по-фрнцузски, мясо и рыб подны по-нглийски, нерзрезнными; к ним особо опять фрнцузские ргу, тут же и сои, пикули. Хотя все кушнья рзом поствлены н стол, но собеседники друг друг не беспокоили просьбою отрезть того, другого, кк принято у нгличн. "Зчем тк много всего этого? - скжешь невольно, глядя н эти двдцть, тридцть блюд, - не лучше ли дв-три блюд, кк у нс?.." Впрочем, я не зню, что лучше: попробовть ли понемногу от двдцти блюд или несться двух тк, что человек после обед чс дв томится сомнением, будет ли он жив к вечеру, кк это делют иные...

Слуги и з обедом суются кк угорелые, стлкивют друг друг с ног, беснуются и вдруг стновятся неподвижно и глядят н вс, прося глзми прикзть что-нибудь еще.

После обед стло посвежее; все рзъехлись. Мне подли прекрсную небольшую коляску, зпряженную прой мелких, но прехорошеньких, круглых и резвых лошдей. "Велите кучеру ехть снчл в Мнилу, - скзл я хозяину, - потом в окрестности, только подльше и познимтельнее". - "А н кльсдо хотите ехть?" - спросил он. "Что это ткое кльсдо?" - "Это гулянье около крепости и по взморью: туд по вечерм собирются все ктться". - "Ужо, попозднее", - скзл я. Он долго что-то говорил кучеру, и тот погнл лошдей еще по горячим улицм, по которым мы утром тщились пешком до отели. Я прилежно глядел кругом, чтоб скорее освоиться в городе.

Мы промчлись по предместью, теперь уже нполненному толпми нрод, большею чстию тглми и китйцми, отчсти ткже метисми: весь этот люд шел н рботу или с рботы; другие, кзлось, просто обрдовлись нступвшей прохлде и вышли из домов гулять, ходили по лвкм, стояли толпми и рзговривли.

Тглы нехороши собой: лиц большею чстью плоские, овльные, нос довольно широкий, глз небольшие, цвет кожи не чисто смуглый. Они стригутся по-европейски, одевются в бумжные пнтлоны, сверху выпущен бумжня же рубшк; у фрнтов кисейня с вышитою н европейский фсон мнишкой. В шляпх большое рзнообрзие: много соломенных, но еще больше европейских, шелковых, особенно серых. Метисы ходят в тком же или уже совершенно в европейском плтье.

Женщины, то есть тглки, горздо лучше мужчин: лиц у них првильнее, глз смотрят живее, в чертх больше смышлености, луквств, игры, кк оно и должно быть. Они большие кокетки: это видно сейчс по взглядм, которыми они отвечют н взгляды любопытных, и по подвляемым улыбкм. Кк хорош смуглый цвет при живых, стрстных глзх и густой черной косе, которя плотным узлом громоздится н мленькой голове нпокз всем, без всякого убор! Вс порзил бы еще стройность этих женщин: они не высоки ростом, но сложены прекрсно, тем прекрснее, что никто, кроме природы, не трудился нд этим стном. Нет ни пояс, ни тесемки около поясницы, ничего, что нмекло бы н шнуровку и корсет. Весь костюм состоит из бумжной, плотно обвитой около тел юбки, без рубшки; юбк прикрыт еще большим плтком это нижняя чсть одежды; верхняя состоит из одного только спенсер, большею чстью кисейного, без всякой подклдки, ничем не соединяющегося с юбкою: от этого, при скорой походке, от грциозных движений тглки, чсто бросется в глз полос смуглого тел, внезпно открывющяся между спенсером и юбкой.

У многих, особенно у струх, н шее, н медной цепочке, сверх плтья, висят медные же или серебряные кресты или медльоны с изобржениями святых. Нечего прибвлять, что все здешние индийцы - ктолики. В дльних местх, внутри остров, есть еще млочисленные племен, или, лучше скзть, толпы необрщенных дикрей; их нзывют негритми (negritos). Испнское првительство иногд посылет з ними небольшие отряды солдт, кк н охоту з зверями.

Между этими стройными женскими фигурми толклись кроме тглов китйцы в своих кофтх, с длинною, путвшеюся в ногх косою, или пробирлись монхи. И мужчины, и женщины почти все курили сигры.

Мы выехли из предместья и по длинному, но довольно узкому мосту через Пссиг, потом мимо кзрм въехли в крепость, окруженную широким, нполненным водой рвом и серой, мссивной стеной из дикого кмня. Проехли еще чрез ворот з внутреннюю, выбеленную кирпичную стену и очутились в длинной, узенькой, мрчной улице испнского город. Домы шли сплошной мссой, в дв этж, с непрерывной кймой висячих блконов, похожих н шкпы с плотно зтворенными дверцми. Нижние этжи первой улицы зняты китйскими лвкми, всё почти с европейскими товрми.

Мы мчлись из улицы в улицу, тк что предметы рябили в глзх: то выскочим н ккую-нибудь открытую площдку - и всё обольется лучми свет: церковь, мостовя, сд перед церковью, с яркою и нежною зеленью н деревьях, и мы сми, то погрузимся опять во тьму кромешную длинного переулк. В глзх мелькнет вывеск лвки, отворенное жлюзи и зспнное лицо строго испнц; тм рф у окн; тм детскя головк; солдт н чсх. Скзл бы кучеру: "Стой, тише!" - д кк ему скжешь? Выйдет ткя же история, пожлуй, кк двеч с фондой. Мы досккли до большой площди с сквером посредине и бронзовым монументом. "Stop, halt", - говорил я. Кучер всё мчл дльше. Я потерял терпение и тростью тронул его в спину. Он быстро обернулся ко мне и смотрел н меня вопросительно, лошди всё ехли. Нсилу я знкми объяснил ему, что хочу выйти.

Я пошел по площди кругом; он обрзует прллелогрмм: с одной стороны дворец генерл-губернтор - большое двухэтжное кменное здние новейшей постройки; внизу, в окнх, вместо рм большие железные решетки. Здесь все домы в дв этж; в нижних этжх помещются лвки и клдовые, но не жилые покои, по причине землетрясений. Здния строятся по двум способм: или чрезвычйно мссивно, кк строятся монстыри, кзрмы, кзенные домы, тк что ндо необыкновенное землетрясение, чтоб поколебть громдные стены этих здний; или же сколчивются н живую нитку, вроде блгнов, кк выстроен фонд и почти все другие чстные домы. В них потолки и полы тк легки и элстичны, что покоряются движению почвы и, поштвшись немного, остются н своем месте. Здесь, говорят, все привыкли к землетрясениям: и домы, и люди. Нпротив дворц - ртуш с бшенкой нверху. С третьей стороны собор, н четвертой - ряд больших, выстроенных в линию, чстных домов.

Площдь вся тк и горел жром - нужды нет, что был уже в исходе пятый чс. Домы стоят, точно необитемые, с зкрытыми жлюзи. Церковь, с серыми, обросшими мохом стенми, покоится мертво и немо. Нигде ни звук, ни движения; птичк дже не пролетит, и солдт у ворот дворц точно прирос к земле, кк эт сттуя Крл IV. Около монумент, н сквере, только что посжены, не сегодня, тк вчер, кустики с голыми прутьями - будущие деревья; они смотрели тк жлко и сухо, кк будто отчивлись вырсти под этим солнцем.

Я хотел обойти кругом сквер, но подвиг был не по силм: сделв шгов тридцть, я сел в коляску, и кучер опять беспощдно погнл лошдей, опять змелькли предметы. Но город уже понемногу оживл: кое-где отодвиглись жлюзи; появлялись люди. Н одном блконе, опершись локтями о решетку, сидел молодя женщин с мтовым лицом, с черными глзми; он смотрел бойко: видно, что не спл совсем. Вот вечером тут, пожлуй, явится кто-нибудь с отвгой и шпгой, может быть и с шелковыми петлями. Я стл вглядывться попристльнее в нее, и он скрылсь. Кое-где отворяли решетчтые железные ворот в домх; слышлся стук колес; тм, н блконе, собрлось целое семейство нслждться чуть-чуть повеявшей прохлдой.

Проехв множество улиц, змков, домов, я выехл в другие ворот крепости, ко взморью, и успел соствить только пок зключение, что испнский город - город большой, город сонный и город очень опрятный. Едучи туд, я думл, првду скзть, что н меня повеет дух пдшей, обедневшей держвы, что я увижу зпустение, отсутствие строгости, порядк - словом, поэзию рзорения, но меня удивил вид блгоустроенности, чистоты: везде видны следы зботливости, дже обилия.

З городом дорог пошл берегом. Я смотрел н необозримый злив, н нши суд, н озряемые солнцем горы, одни, поближе, пурпуровые, подльше лиловые; смые дльние синели в тумне небосклон. Кртин впереди - еще лучше: мы мчлись по большому зеленому лугу с декорцией индийских деревень, прячущихся в тени бннов и пльм. Это одн бесконечня шплер зелени - н бннх нежной, яркой до желтизны, н пльмх темной и жесткой.

Кучер мчит неистово; я только успевю кидть быстрые взгляды нпрво и нлево. Тут стен бмбуков; я нигде не видл тких больших и стройных деревьев: они рстут исполинскими кустми или букетми, устремляясь, кк пучки стрел, вверх, и тм рзбегются ветвями в рзные стороны. Дльше густя, непроницемя мсс смешнной зелени, в которой местми прячутся кисти хлебных плодов, фиг или грнт, кк мне кзлось при ткой быстрой езде. Из чщи зелени мы вдруг вторглись в тгльскую деревню, просккивли мимо хижин без стен, с одними решеткми, сплетенными из рстущего тут же рядом бмбук, крытых бнновыми листьями, и без того, впрочем, осеняющими круглый год всю хижину. Деревня зменялсь опять сплошным лесом-сдом, который тянется долго, целые мили. Потом зеленя шплер внезпно рздвинется, открывя поля с грядми, покосми, фермми, стдми, с пестрыми нивми, кк зплтми, которые стелются длеко, вплоть до синеющего н горизонте лес. Местми декорция лес прячет з собой тбчную, кофейную или, нконец, схрную плнтцию. Одно цветет, с другого уже собрны плоды, третье едв всходит. Но бнны превозмогют всё: везде, из всех углов и щелей, торчт их нескромные, ярко-свежие листья, осеняющие крупные и тяжелые кисти плодов. Всё здесь зросло, всё зелень, всё сд, кк н Яве; нет пустого клочк голой земли.

Сколько мостиков и речек перемхнули мы! Везде н них жилье, зтишья, углубления в сторону: тм в сонные воды зблудившейся в лесу и ствшей неподвижно речки смотрятся дчи во всем убрнстве зелени и цветов; через воды переброшен мост игрушечной постройки, кких много видишь н тетре, отчсти н Черной речке тоже.

Н блконх уже сидят, в прздном созерцнии чудес природы, зспнные, худощвые фигуры испнцев de la vieille roche, нпоминющих Дон Кихот: лицо овльное, книзу уже, с усми и бородой, похожей тоже н ус, в ермолкх, с известными крупными морщинми, с выржющим одно и то же взглядом тупого, дже отчсти болезненного рздумья, кк будто печти стрдния, которого, кжется, не умеет эт голов выскзть, з неуменьем грмоте. Н всех кртинкх испнской школы увидите ткие лиц. Другие еще почивют или, проснувшись, кушют. Быстроглзые тглки, знятые чем-нибудь в хижинх или около, вдруг поднимют н проезжих глз и непременно что-нибудь выскзывют ими: или вопрос, или нсмешку, или другое, но во всяком случе крсноречиво. Мужчины - те ничего не говорят: смотрят н вс с рвнодушным любопытством, медленно почесывя грудь, спину или что-нибудь другое, кк делют и у нс мужики в полях, отрывясь н минуту от плуг или косы, чтоб поглядеть н проезжего. Одни из них возятся около волов, другие рботют по полям и огородм, третьи сидят в лвочке и продют ккую-нибудь дрянь; прочие покупют ее, едят, курят, нконец, многие большею чстью сидят кучкми всюду н улице, в сдх, в переулкх, в поле и почти все с петухом под мышкой.

Это вечный товрищ тгл: он с ним всюду. Я видел петухов, привязнных к дверям лвок: хозяин торгует - петух должен быть тут же. Я остнвливлся, выходил из коляски посмотреть, что они тут делют; думл, что увижу знменитые мнильские петушьи бои, но видел только боевые экзерциции; петухов рздржли, спускя друг н друг, но тотчс же и удерживли з хвост, кк только рыцри слишком ощетинятся. Тут лишь пробовли их силу, ценили кчеств и готовили к нстоящим сржениям. А сржения происходят в особых циркх по прздникм. Стрнно видеть взрослых людей, с здумчивыми, иногд с ткими деловыми физиономиями, з ребяческой збвой. Мне невольно пришл н пмять Европ, крты и деловые физиономии тоже...

Когд я выезжл из город в окрестности, откуд-то взялсь и поехл, то обгоняя нс, то отствя, коляск; в ней н первых местх сидел вгустинец с умным лицом, черными, очень вырзительными глзми, с выбритой мковкой, без шляпы, в белой полотняной или коленкоровой широкой одежде; это бы ничего: "On ne voit que зa", - говорит фрнцуженк; но рядом с монхом сидел китец - и это не редкость в Мниле. У этого китйц были светло-русые волосы, голубые или, по крйней мере, серые глз, белое или, скорее, крсновтое лицо, нчиня с нос, совершенно кк у европейц. Подумв хорошенько, я снизошел и к этому явлению. "Почему ж, - думл я, не быть у китйц русым волосм и крсному носу, кк у европейц? ведь нгличне двно уж рспрострняют в Ките просвещение и звели много своего. Между прочим, и носы, и русые волосы..." Но зчем у этого китйц большой золотой крест н груди? Если он христинин, кк ндо полгть, зчем он в китйском плтье? - боится своих, прячется? не думю: тогд бы он боялся носить и крест. Нконец, зчем он сидит с ктолическим монхом? Кто это против них, весь в черном, светском плтье, худощвый мужчин, который не ндевет шляпы, держит ее в рукх? Потом отчего они все молчт и смотрят в рзные стороны?

Это очень интриговло меня; я поминутно обрщл взгляды н коляску, до того, что вгустинский монх вышел из терпения и поклонился мне, полгя, вероятно, по моим вопросительным и нстойчивым взглядм, что я добивлся поклон. Мне стло совестно, и я уже не взглянул ни рзу н коляску и не зню, где и кк он отстл от нс.

Солнце уж скрывлось; мертвый полуденный сон миновл; бездействие кончилось. По деревьям, по дороге и по воде зигрл ветерок, подувший с моря, но тк мягко, нежно, осторожно, кк рзве только мть дует в лицо спящему ребенку, чтоб согнть докучливую муху. Почти не слыхть его, прохлдно, тепло и покойно; ветви не кчются взд и вперед и не хлещут одн другую, кк в нших северных дубрвх; они не движутся, только листья шепчут, и то не все: иной с подошву толщиной - где ему шептть! зефиры не скоро рскчют его.

А кучер всё мчл д мчл меня, то по глухим переулкм, с бледными, но чистыми хижинми, по улицм, то опять по полянм, по плнтциям. Из-з деревьев продолжли выглядывть идиллии в тких крскх, ккие, конечно, не снились смому отцу Феокриту. Везде толпы; н блконх множество голов.

Мы проезжли мимо рзвлин мссивного здния, упвшего от землетрясения, кк ндо полгть. Я вышел из экипж, зглянул з кменную огрду и видел стену с двумя-тремя окнми д кучу щебня и кирпичей, зросших трвой.

В тгльских деревнях между хижинми много крсивых домов легкой постройки - это дчи горожн, которые бегут сюд, между прочим, тотчс после первых приступов землетрясения, кк скзл мне утром мсье Демьен. Здесь нечему рздвить человек: всё из жердочек, из прутьев; стен нет: место их знимют окн, здвигемые посредством жлюзи. Жлюзи открывлись к вечеру и обнруживли внутренность домов. У тглов нечего смотреть: несколько посуды для приготовления пищи, лвки и семейство, сидящее н полу. Хижины строятся н подствкх для зщиты от периодически рзливющихся рек, от дождей; под хижиной помещются свиньи, куры, всё домшнее хозяйство. Побогче хижины окружены дворикми, огороженными бмбуком, чще кустми бннов. Во многих хижинх я видел висящие мундиры, иногд и см смуглый воин из тглов, вроде Отелло, сидел тут же среди семейств.

Д, прекрсны окрестности Мнилы, особенно при вечернем солнце: днем, в полдень, они ослепительны и знойны, кк степь. Если б не они, не эт рстительность и не веселый, всегд прздничный вид природы, не стоило бы, кжется, и ездить в Мнилу, рзве только з сигрми.

Мы въехли в город с другой стороны; тм уж кое-где зжигли фонри: нчинлись сумерки. Китйские лвки сияли цветными огнями. В полумрке двиглсь по тротурм толп гуляющих; по мостовой мчлись коляски. Мы опять через мост поехли к крепости, но н мосту был ткя теснот от экипжей, ткя толкотня между пешеходми, что я ждл минут пять в линии колясок, пок можно было проехть. Нконец мы высвободились из толпы и мимо крепостной стены приехли н глсис и вмешлись в ряды экипжей.

Где это я? Под Новинским или в Ектерингофе 1-го мя? По глсису тянутся две ллеи больших широколиственных деревьев; между ллеями, по широкой дороге, движется бесконечня нить двуместных и четвероместных колясок, с синьорми и синьоринми, с джентльменми, джентльменкми, и огибет огромное прострнство от предместий, мимо крепости, до смого взморья. Н берегу злив собрлось до сотни экипжей: гуляющие любовлись морем и слушли прекрсную музыку. Игрли полковые музыкнты. Я остновился послушть знкомые мотивы из опер и незнкомые польки, мзурки. Многие мужчины - в белом, исключя львов: те - в суконном плтье и черных шелковых шляпх. Весь шик зключется в том, чтоб - хоть здохнуться, д кзться европейцем, не изменять европейского костюм и обычев. Женщины-испнки все с открытой головой и дже без мнтильи; нгличнки и мерикнки в шляпкх. Лиц не видть: темно. Местми рсствлены жндрмы в треугольных шляпх, темных мундирх с белою перевязью, верхом н небольших, но крепких, коренстых лошдях. Порядок строгий; ни одн коляск не смеет обогнть другую, ни остновиться в рядх.

Это и есть знменитое кльсдо, или гулянье, о котором говорил мсье Demien.

Проехв рз дв по нем взд и вперед, я отпрвился в отель. Кльсдо не уйдет; д хоть бы и ушло - не бед: это т же Москв, Петербург, Берлин, Приж и т. д. В фонде уж опять нкрыт длинный стол, опять зствили его двдцтью блюдми, всё почти теми же, что и з обедом, кроме суп. Это нзывется пить чй, чю не видть. Вскоре, один з другим, собрлись все - и нши и чужие. Звязлся живой и шумный рзговор, рсскз, кто что видел, слышл. Я ушел н блкон и велел туд принести себе чй. Боже мой, ккя микстур! Полухолодный, темный и мутный нстой, мутный от грязного схрного песку. В Мниле родится прекрсный схр и нет ни одного звод для рфинировки. Всё идет отсюд вон, больше в Америку, н мыс Доброй Ндежды, по китйским берегм, и оттого не достнешь куск белого схру. Нужды нет, что в двух шгх от Китя, но не достнешь и чшки хорошего чю. Я убеждюсь более и более, что инострнцы не знют, что ткое чй, и что одни русские знют в нем толк.

Ночь был луння. Я смотрел н Пссиг, который тек в нескольких сженях от блкон, н темные силуэты монстырей, н чуть-чуть кчющиеся суд, слушл звуки долетвшей ккой-то музыки, кжется рфы, только не фортепьян, и женский голос. Глядя н всё окружющее, не умеешь предствить себе, кк хмурится это небо, кк бледнеют и пропдют эти крски, кк природ рсстется с своим прздничным убором.

"Вше высокоблгородие! - прервл голос мое рздумье: передо мной мтрос. - Ктер отвливет сейчс; меня послли з вми". Н рейде было совсем не тк тихо и спокойно, кк в городе. Ктер мчлся стрелой под прусми. Из-под него фонтнми вырывлсь золотя пен и длеко озрял воду. Через полчс мы были дом.

24-го феврля.

Я уж двно живу у Демьен в отели. Нши приезжют утром и к вечеру возврщются н фрегт. Н другой день приход ншего хотел было я перебрться в город, но к нм приехли с визитом испнцы. Дом были только вхтенный офицер д еще очень немногие, кого удерживл служб. Я с Фддеевым уклдывлся у себя в кюте, чтоб ехть н берег; вдруг Крюднер просунул ко мне голову в дверь. "Испнцы едут", - скзл он. "Бог с ними!" - отвечл я. "Примите их, сделйте одолжение", - просил он. "Что я с ними буду делть?" - "А я еще меньше вс". Но рзговривть было некогд: н плубу вошло человек шесть гидльго, но не тких, кких я видел н блконх и еще н портретх Велскец и других; они были столько же гидльго, сколько и джентльмены: все во фркх, пльто и сюртукх, некоторые в белых курткх. "Commendante de bahia!" - скзл мне один из гидльго, покзывя н высокого и крсивого мужчину с усми. Но "commendante de bahia" ни по-фрнцузски, ни по-нглийски не говорил, по-русски ни слов, я знл по-испнски одно: fonda, д, пожлуй, еще другое - muchacho, которое узнл в отеле и которое знчит мльчик. Теперь к моему лексикону прибвились еще дв слов: fuego - огонь, anda - пошел! К счстью, с ним были, между прочим, дв молодых человек, которые, хотя очень дурно, но зто очень скоро говорили по-фрнцузски. Один Vincento d'Abello, сын редктор здешней гзеты, сборщик подтей тож, другой Carmena, об они служили и по редкции и по сбору подтей.

Я до сих пор имею темное понятие о том, что ткое "commendante de bahia" - нчльник злив в переводе. Вчер утром уж был у нс ккой-то кпитн нд портом, только не этот. Что ж это еще? Им покзли фрегт, вызвли музыку, угощли чем, только не микстурой, ншим, блговонным чем. Они зговорили о туркх, об нгличнх, о синопском деле, о котором только что получено было известие. А я им о Коррехидоре, острове, лежщем у вход в злив, потом о сигрх. Они обещли мне полное покровительство для осмотр фбрики и для покупки сигр.

Только н другой день утром мог я переселиться в город. Приехл брон Крюднер с берег с кким-то китйцем. Но ккой молодец этот китец! большие крие глз тк и горят, лицо румяное, нос большой, несколько с горбом. Они проходят по плубе и говорят чистейшим фрнцузским языком. "Вот фрнцузский миссионер, живущий в Ките", - скзл брон, знкомя нс. Мне объяснилось вчершнее явление з городом. "Вы здесь не одни, - скзл я фрнцузу, - я видел вчер кого-нибудь из вших, тоже в китйском плтье, с золотым нперсным крестом..." - "Круглолицый, с крсновтым лицом и отчсти носом... figure rubiconde?" - спросил фрнцуз. "Д, д!" - "Это нш епископ, monseigneur Dinacourt, он зведывет христинми провинции Джеджин (или Чечин, или Шешин) в Ките; теперь приехл сюд отдохнуть в здешнем климте: он стрдет приливми к голове. Хотите побывть у него? Он будет очень рд и см явится к вм". - "Очень рды". - "И к испнскому епископу". - "Мы бы очень желли... особенно интересно посмотреть здешние монстыри". - "И прекрсно: monseigneur Dinacourt живет см в испнском монстыре. Звтр или - нет, звтр мне ндо съездить в окрестности, в pueblo, - послезвтр приезжйте ко мне, в дом португльского епископ; я живу тм, и мы отпрвимся".

Отель был единственное сборное место в Мниле для путешественников, купцов, шкиперов. Беспрестнно по комнтм проходят испнцы, мерикнцы, фрнцузские офицеры, об одном эполете, и нши. Фрнцузы, по обыкновению, клняются всем и кждому; нгличне, по ткому же обыкновению, стрются ни н кого не смотреть; нши делют и то и другое, смотря по ндобности, и в этом случе они лучше всех.

Мне не рз случлось слышть упреки, что мы не очень рзговорчивы в публичных местх с незнкомыми, что вот фрнцузы любезнее всех и т. п. Спрведливы ли ткие упреки? Для чего нвязывть ккому-нибудь нроду черту, ккой у него нет в нрвх? Англичне вовсе не говорят в публичных местх между собою. "Оттого у них и скучно, в их собрниях", - скжете вы. Совершенно спрведливо: едешь ли по железной дороге, сидишь ли в тверне, з обедом, в тетре - молчние. Но зто нгличне не беспокоят друг друг в публичных местх. Увжение к общественному спокойствию простерто до тонкости и... действительно до скуки. А вот мой приятель, брон Крюднер, воротяся из Приж, рсскзывл, что ему н прижской дороге, в одном вгоне, было до крйности весело, в другом до крйности стршно. В последний збрлось несколько чересчур рзговорчивых и "любезных" людей: одни пели, другие хохотли, третьи курили; но были и ткие, которые не пели, не хохотли и не курили. Беспрестнно слышлось: "Laissez-moi tranquille, je veux dormir". - "Dormez, si vous pouvez. Quant moi, j'ai payй mon argent aussi bien que vous, je veux chanter". - "Au diable les fumeurs!" - "Tenez-vous tranquille ou bien je vous dirai deux mots..."5

Уж не зню, что хуже: молчть или рзговривть вот этк? Впрочем, если зговоришь вот хоть с этим мерикнским кэптеном, в синей куртке, который нступет н вс с сжтыми кулкми, с стиснутыми зубми и с зверским взглядом своих глз, цвет морской воды, он сейчс рзожмет кулки и нчнет говорить, рзумеется, о том, откуд идет, куд, чем торгует, что выгоднее, привозить или вывозить и т. п. Болтовни, острот от него не ждите. От фрнцуз вы не требуете же, чтоб он тк же знимлся своими лошдьми, тк же сккл по полям и лесм, кк нгличне, ездил куд-нибудь в Америку бить медведей или сидел целый день с удочкой нд рекой... словом, чтоб был предн стрстно спорту. "Этот спорт, - зметил мне брон Крюднер, которому я всё это говорил, - служит только мской скудоумия или по крйней мере неспособности употребить себя кк-нибудь лучше..." Может быть, это првд; но зто кк нгличне здоровы от этих упржнений спорт, который входит у них в систему воспитния юношеств!

Мы пошли ходить по лвкм, нкупили тонких соломенных шляп и сигрочниц. Зметив большое требовние, купцы, особенно китйцы, нбивли цену н свой товр. Дюжину посредственных сигрочниц они продвли з три доллр - это еще дешево; но з другие, побольше, мягкие, тонкие и изящные, просили по три доллр з штуку и едв соглшлись брть по полтор. Что может быть лучше мнильской соломенной шляпы? Он тонк и глдк, кк лист тлсной почтовой бумги, - н голове не слыхть - и плотн, солнце не пропекет через нее; между тем ее ни н ком не увидишь, кроме тглов д ремесленников, потому что шляпы эти - свое, туземное изделье и стоит всего доллр, много полтор. Львы носят черные шелковые, кк я скзл; просто джентльмены - низенькие некрсивые шляпы, грубой китйской соломы, которые продются по три доллр. Мнил знменит еще изделиями из волокон пины, ннсовых кореньев. Из этих волокон делют мтерии, вроде кисеи, легкие, прозрчные, и потом носовые плтки, те дорогие лоскутки, которые брыни возят в вечерние собрния нпокз и в которые сморкться не положено. Я долго не догдывлся, что это з товр продет всякий день индинк н полу в глерее ншей отели. Около нее всегд толпились некоторые из жентых моих спутников.

Мы ходили из лвки в лвку, купили несколько пчек сигр - окзлись дрянные. Спршивли, по поручению одного из товрищей, оствшихся н фрегте, нюхтельного тбку - нм скзли, что во всей Мниле нельзя нйти ни одного фунт. Нс всё потчевли европейскими изделиями: сукнми, шелковыми и другими мтериями, чсми, цепочкми; особенно фрнцуз в мебельном мгзине тк приствл, чтоб купили у него цепочку, кк будто от этого звисело всё его блгополучие.

Измученные, мы воротились домой. Было еще рно, я ушел в свою комнту и сел писть письм. Невозможно: мною овлдело утомление; меня гнело; перо пдло из рук; мысли не связывлись одни с другими; я зсыпл нд бумгой и поневоле последовл полуденному обычю: лег и зснул крепко до обед.

После обед мы с броном Крюднером отпрвились в окрестности. По дороге мы остнвливлись в двух церквх. В одной - в предместии Бинондо, з мостом, д в другой - уже з городом, при въезде в индийские деревни. У огрды первой встретился нм иезуит в черной рясе, в черной шляпе с длинными-предлинными полями - вы знете эту шляпу. Иезуит поклонился нм: "Don Basilio!" - протяжно пропел мой спутник, отдвя поклон. Церковь совсем нового стиля, чисто итльянского, без всякой примеси готического и мвритнского. Внутренность рсположен крестом. Обрзов меньше, нежели скульптурных изобржений. Иисус Христос, в фиолетовой брхтной рясе, несущий крест, с терновым венком н голове, Божия Мтерь с Млденцем - все эти изобржения сделны из воск, иные, кжется, из дерев. Я не скжу, чтоб это возбуждло блгоговение... нпротив. Вечерняя молитв кончилсь, но в церкви было довольно молящихся. Несколько испнок в черных, метиски в белых мнтильях и полостых юбкх; они стояли н коленях по две, по три, уткнувшись носми в книгу и совсем зкрывшись мнтильями. Нпрсно мы ждли, не взглянут ли они кругом себя, но ни одн не шевельнулсь, и мы не могли прочесть блгоговения или чего-нибудь другого н лицх их. Мльчишки стояли н коленях по трое в ряд; один читл молитвы, другие повторяли нрспев, д тут же кстти и шлили, - всё тглы; взрослых мужчин не было ни одного. Священник исповедовл мльчик лет десяти, который, стоя н коленях, шептл ему н ухо. Священник здумчиво слушл, и кк долго: всё время, пок мы были в церкви! В другой церкви то же смое, только победнее. Ни одной испнки или метиски, всё тглки. Ткже много деревянных фигур, рботы очень грубой.

Мы вышли... Ккое богтство, ккое творчество и величие кругом в природе! Мы ехли через предместья Снт-Круц, Мигель и выехли через кнл, н который выходят блконы и крыльц домов, через мленький мостик, через глухие улицы и переулки н Пссиг.

Тут только увидл я, кк велик город, ккя сеть квртлов и улиц лежит по берегм Пссиг, пересекя его несколько рз! После этого не удивишься, что здесь до ст пятидесяти тысяч жителей. Мы остновились н минуту в одном месте, где дорог нпрво идет через цепной мост к крепости, мимо обелиск Мгеллну, нлево... Ах, кк хорошо нлево! Когд будете в Мниле, велите везти себя через Снт-Круц в Мигель: тут рек обрзует островок, один из тех, которые снятся только во сне д изобржются н кртинх; н нем ккя-то миньятюрня хижин в кустх; с одной стороны берег смотрятся в реку ряды домов, лчужек, дч; с другой - зеленеет луг, з ним плнтции. Что з кртины! что з вечер! "А у нс-то теперь, скзл я брону - шубы, сни, визг полозьев..." - "И опер", - договорил он."Нет, Великий пост и войн!"

Мы помчлись вдль, но мест были тк хороши, что спутник мой остновил кучер и кк-то ухитрился рстолковть ему, что мы не держли ни с кем при объехть окрестности кк можно скорее, хотим гулять. Мы поехли тихой рысью; кучер был, кжется, не совсем доволен, но зто лошди и мы с броном совершенно счстливы. Мест - что дльше, то лучше. Мльчишки бежли з коляской, прося милостыни: видно было, что они делли это из бловств. Взрослые стояли тут же, у своих хижин, и не просили ничего. Мне нпомнило детство и нши провинции множество бумжных змей, которые мльчишки спускли з городом н кждом шгу. Только у нс, от одного конц России до другого, змеи всё одни и те же, с знменитым мочльным хвостом и трещоткой, здесь они в виде ббочек, птиц и т. п. Некоторые хижины едв походили н человеческое жилье. У иной подствки покривились тк, что нельзя и угдть, кк он держится. Из нее вылезет ребенок, выскочит куриц или прыгнет туд же собк и сидит тм рядом с цыпленком и с смим хозяином. В другом месте всё жилище состоит из очг, который дже нельзя нзвть домшним, з отсутствием смого дом; н очге жрится что-нибудь; около возится струх; вблизи есть всегд готовый бнн или гряд тро, кртофелю. Здесь больше и не нужно.

Возврщясь в город, мы, между деревень, нткнулись н кзрмы и н плц. Большие желтые здния, в которых поместится до тысячи человек, шли по обеим сторонм дороги. Полковник сидел в креслх н открытом воздухе, н большой, рсчищенной луговине, у гуптвхты; молодые офицеры учили солдт. Ученье делют здесь с десяти чсов до двендцти утр и с пяти до восьми вечер.

Солдты всё тглы. Их, кто говорит, до шести, кто - до девяти тысяч. Офицеры и унтер-офицеры - испнцы. По всему плцу босые индийские рекруты мршировли повзводно; их вел унтер-офицер, офицер, с бмбуковой плкой, кк коршун, вился около. Плк действовл неутомимо, удры сыплись то н голые пятки, то н плечи, иногд н зтылок провинившегося... Я поскорей уехл.

Н кльсдо гулянье было в полном рзгре. Весь город приехл туд, деревни пришли. Есть много хорошеньких лиц, бледных, черноглзых синьор с открытой головой и волшебным веером в рукх. Они отличются от всех гордостью во взгляде, во всей позе, держт себя ристокртически строго. Вот метиски - другое дело: они бойко врывются, в немной коляске, в ряды экипжей, смело глядят по сторонм, н взгляды отвечют повторительными взглядми, пересмеивются с знкомыми, может быть, и с незнкомыми... Среди круг многие ктлись верхом, по обеим сторонм экипжей, по ллее и по полю, шли непрерывной толпой тглы и тглки домой из гвни, с фбрик, с рботы. Некоторые женщины ехли н волх.

Вдруг рздлся с колокольни ближйшего монстыря блговест, и всё экипжи, пешеходы - мгновенно стло и оцепенело. Мужчины сняли шляпы, женщины стли креститься, многие тглки преклонили колени. Только дв нгличнин или мерикнц промчлись в коляске в кругу, не снимя шляп. Через минуту всё двинулось опять. Это "Angelus". Мы объехли рз пять площдь. Стло темно; многие рзъезжлись. Мы поехли н Эскольту есть сорбетто, то есть мороженое.

В длинной-предлинной зле нижнего этж с кменным полом, з длинным столом и мленькими круглыми столикми, сидели нши и не нши, нгличне, испнцы, мерикнцы, метисы и ели мороженое, пили лимонд. Человек десять тглов и один негр бросились н нс, кк будто с нмерением сбить с ног, они хотели только узнть, чего мы хотим. Я спросил того-другого, попробовл - нет, рзве только тглм впору есть ткое мороженое. Кто приехл из Европы, тому трудно глотть этот подслщенный снег. Я зкурил сигру и пошел по Эскольте. Это лучшя улиц здесь; он по вечерм ярко освещен и оживлен гуляющими высшего клсс; они только вечером и посещют лвки.

Дом, после чю, после долгого сиденья н вернде, я зперся в свою комнту и хотел писть; но мне, кк и всем, дли ночник из кокосового мсл. Он горел тускло и нконец стл мерцть тк слбо, что я почти ощупью добрлся до кровти и злез под синий кисейный знвес. Он опускется под тюфяк и не рздвигется. Несмотря н эти предосторожности, москиты пробирются з кисею, и если зберутся дв-три, они тк отделют, что н другой день встнешь с десятком крсных пятен, которые не сходят по нескольку дней. Я кк-то н днях увидел, что из коридор вечером ко мне в комнту проползл ящериц, вершк в дв длины, и скрылсь, лишь только я зшевелился, чтоб поймть ее. Н другой день я пожловлся н нее мсье Демьену и просил велеть отыскть и извлечь ее вон. "Pourquoi? - спросил он своим отрывистым голосом, - il ne mord pas". - "Тк, д все-тки ведь это ящериц, гдин, тк скзть, зползет н постель - нехорошо". - "Нпротив, очень хорошо, - скзл он, - у меня в постели семь месяцев жил ящериц, и я не знл, что ткое укушение комр, - тк он ловко ловит их. И вс не укусит, когд он тм, ни один комр..." - "Куд ж он делсь потом?" спросил я, зинтересовнный историей ящерицы. "Околел". - "Кк, см собой?" - "Нет, я во сне здвил ее". Меня в смом деле почти не кусли комры, но я все-тки лучше бы, уж тк и быть, допустил двух-трех комров в постель, нежели ящерицу. Однко ж я ни рзу не видл ее. "Вот скорпионы другое дело, - говорил Демьен, - c'est trиs mauvais, я чсто нходил их у себя в кухне: с дровми привозили. А с тех пор, кк топлю кменным углем, не видть ни одного".

"Ккое нслждение, после долгого стрнствовния по морю, лечь спть н берегу в постель, которя не кчется, где со столик ничего не упдет, где нд вшей головой не згремит ни бизнь-шкот, ни грот-брс, где ничто не шелохнется!.." - думл я... и вдруг вспомнил, что здесь землетрясения обыкновенное, ежегодное явление. Избви Боже от ткой кчки!

Утром вм приносят чй, или кофе, или шоколд, когд вы еще в постели. Потом вы можете звтркть рз три, потому что иные звтркют, по положению, в десять чсов, другие в это время еще гуляют и звтркют позже, и всё это з полтор доллр. Вдобвок ко всему вы можете взять внну, ккую хотите. З теплую плтите четыре рел, з холодную ничего тк нписно в объявлении, выствленном в зле н стене. Вод прямо из Пссиг. Внны устроены н вернде, выходящей н двор. В первый рз меня привел muchacho, мльчик. "Где ж вод, aqua?" - спросил я. Он покзл шнурок, сделл знк, что ндо дернуть, и ушел. Я стл в внну, под дождь, дернул з снурок - воды нет; еще - всё нет; я дернул из всей мочи - н меня упло пять кпель счетом, четыре скоро, одн з другой, пятя немного погодя, шестя покзлсь и повисл. Кк я ни дергл, не мог добыть больше. Досдно. Я оделся и пошел вон. Рядом, вижу, другя дверь; отворяю - точно ткое же мленькое помещение для внны, но внны нет, снурок есть, и лейк вверху для дождя. Есть ли только дождь? "Дй-ко я попробую здесь, подумл я, - что з нужд, что внны нет: тем лучше, пол кменный!" И точно тк же стл под дождь. Только я дотронулся до снурк, н меня посыплся, снчл чстый, крупный дождь и в минуту освежил меня. Я дернул сильнее, и дождь обртился в сплошной кскд. "Слвно, чудесно!" - твердил я вслух, см всё подергивл снурок. Н меня низверглись потоки; вверху, нд потолком, рздвлся рев и клокотнье, кк будто вся рек притекл к этому месту. "Ну, теперь довольно". Я перестл дергть, но вод не перествл течь, нпротив, всё неистовее и неистовее вторглсь ко мне и обдвл облком брызг и меня, и стены, и кресло, н кресле мое белье и плтье. "Что ж это ткое будет?" - думл я, отыскивя с беспокойством, нет ли ккой пружины остновить это нводнение. Ничего нет. Я дернул снурок в противную сторону, думя, что остновится; нет, пуще хлещет, только дотронешься. Я не знл, что делть: одеться нельзя; выйти - д кк без плтья? Мне уж приходило в голову збрть белье и плтье д удриться бегом до своего нумер. Но всё это можно сделть в крйности, в случе пожр, землетрясения или когд вод дойдет рзве до горл, он еще и до колен не дошл. Я подумл, что мне делть, д потом нконец решил, что мне не о чем слишком тревожиться: утонуть нельзя, простудиться еще меньше - н зкз не простудишься; звтркть рно, д и после ддут; пусть себе льет: кто-нибудь д придет же. Я скрестил руки н груди, предоствив воде литься, сколько он хочет.

Минуты через три вдруг дверь нчл потихоньку отворяться. "Muchacho!" - зкричл я сердито. Вместо индийц покзлось лицо Фддеев. Кк я обрдовлся ему! "Ты кк?" - "Белье и плтье принес вшему высокоблгородию". - "Уйми, бртец, воду кк-нибудь, - жловлся я ему, смотри, ведь я тону". Фддеев тут только вникнул в мое положение и, верный своему хрктеру, предлся необузднной рдости. Нпрсно он кусл губы подвленный смех вырывлся нружу, и он, рз дв, под предлогом остновить мшину, дернул шнурок. "Нет, постой, вше высокоблгородие, я цыгн приведу", - скзл он после тщетных усилий остновить воду. "Цыгн" подергл кк-то снурок, сбегл в другую внну, рядом, влезл зчем-то нверх, и вод остновилсь.

Через чс я, сквозь пол своей комнты, слышл, кк Фддеев н дворе рсскзывл некдот о купнье двум своим товрищм. Я скзл Демьену, и он зсмеялся. "Испортились желобы у обеих внн; ндо попрвить", - скзл он вскользь. "А двно испортились?" - спросил я. "Нет, нынешней зимой..." Опять мне пришло в голову, кк в "Welch's hotel", в Кпштте, по поводу рзбитого стекл, что н нс свливют вот эткие неиспрвности и говорят, что беспечность в хрктере русского человек: полноте, он в хрктере просто человек.

Нконец мы собрлись порньше утром, то есть чсу в девятом, отдть визит молодым людям, Абелло и Крмен. Под этой учтивостью крылся умысел осмотреть королевскую сигрную фбрику и купить сигр. Кучер привез нс в испнский город, н квртиру отц Абелло, редктор здешней гзеты. Мы вошли под ворот, н крытый двор, и очутились в редкции. В углу под нвесом, у смых ворот, сидели двое или трое молодых людей, должно быть сотрудники, один з особым пюпитром, по-видимому глвный, и писли. Тут же неподлеку тглы склдывли листы только что отпечтнной гзеты. Стрший сотрудник говорил по-фрнцузски. Мы спросили Абелло и Крмен: он скзл, что они уже должны быть н службе, в дминистрции сборов, и послл з ними тгл, нс попросил войти вверх, в комнты, и подождть минуту.

Мы вошли по деревянной, чистой, лощеной лестнице темного дерев прямо в бесконечную глерею-злу, убрнную очень хорошо, с прекрсными дрпри, зтейливою новейшею мебелью. Везде уголки с дивнми, пте, столики, уствленные безделкми, кк у редктор хорошего журнл. Тглк встл из-з рботы и пошл скзть о нс господм. Через минуту появилсь высокя, полня струшк с седой головой, без чепц, с бледным лицом, черными, кротко мерцвшими глзми, с лсковой улыбкой, вся в белом: совершенно стринный портрет, бежвший со стены кртинной глереи: это редкторш. Мы рсклнялись и зговорили, он по-испнски, мы снчл по-фрнцузски, потом по-нглийски, но это ровно ни к чему нс не повело или, пожлуй, повело к креслу только, которое укзл струх, прося сесть. Мы повторили опыт объясниться, но ткже безуспешно. Струшк нконец ушл, скзв нм что-то, вероятно прося подождть. Мы подождли минут пять, употребив это время н рссмтривние злы. Между прочим, мы видели и тут в полу ткие же щели, кк и в фонде; потолок тоже весь собрн из небольших дощечек, выбеленных мелом. Видно, землетрясения не шутят здесь и всех держт в постоянном стрхе. Но эти нблюдения нскучили нм, и мы решились уйти.

Н цыпочкх блгополучно выбрлись мы из злы, сошли с лестницы и в дверях нткнулись н Абелло и Крмен. Они воротили нс, усдили, подли сигр, предлгя позвтркть, освежиться, и потом покзли вчершнюю гзету, в которой был сделн приятный отзыв о ншем фрегте, о приеме, сделнном тм испнцм, и проч. Мы нпомнили им обещние покзть нм фбрику и помочь купить сигр. Абелло пошел к своему отцу и, воротясь, велел зклдывть крету. Он почти нсильно усдил нс туд, вместе с собой и Крмен, ншему кучеру велел ехть з нми.

Фбрик - огромное квдртное здние в предместии Бинондо в дв этж, с несколькими флигелями, пристройкми, со многими воротми и дверями, с большим двором внутри. У глвных ворот Абелло поговорил с крульными, и те нс - не пустили. Тут подъехл тможенный офицер верхом; Абелло обртился к нему - и тот не пустил. "Этого можно бы добиться и без протекции", зметил я брону. Все говорили, что ндо иметь билет от фбричной дирекции. Мы отпрвились туд, к счстью недлеко, и, после хождения по рзным комнтм и отделениям, нконец получили зписку и отпрвились. Тут еще крульные стли передвть ее из рук в руки, оглядывть со всех сторон, понесли вверх, и минут через пять ккой-то стрый тгл принес нзд, мы пок жрились н солнце. Впрочем, это последнее обстоятельство относилось более к кучеру и лошдям, потому что сми мы сидели в крете. Тгл приглсил нс идти; с нми пошел еще один из крульных.

По мере того кк мы шли через ворот, двором и по лестнице, из дом всё сильнее и чще рздвлся стук кк будто множеств молотков. Мы прошли несколько сеней, звленных кипми тбку, пустыми ящикми, обрезкми тбчных листьев и т. п. Потом поднялись вверх и вошли в длинную злу с тким же жиденьким потолком, кк везде, поддерживемым рядом деревянных столбов.

В зле, н полу, перед низенькими, длинными, деревянными скмьями, сидело рядми до шести- или семисот женщин, тглок, от пятндцтилетнего возрст до зрелых лет: у кждой было по круглому, глдкому кмню в рукх, рядом, н полу, лежло по куче листового тбку. Эти дмы выбирли из кучи по листу, рсклдывли его перед собой н скмье и колотили кменьями тк неистово, что нельзя было не только слышть друг друг, дже мигнуть. Сколько голов повернулось к нм, сколько черных луквых глз обртилось н нс! Все молчли, никто ни слов, но глзми действовли сильно, рукми еще сильнее. Вероятно, они зметили, по ншим гримсм, что непривычным ушм неловко от этого стук, и приудрили что было сил; большя чсть едв удерживл смех, видя, что вместе с усиленным стуком усилились и стрдльческие гримсы н нших лицх. Это для них было неожиднным рзвлечением, кокетством в своем роде.

Молодые мои спутники не очень, однко ж, смущлись шумом; они остнвливлись перед некоторыми рботницми и ухитрялись кк-то не только говорить между собою, но и слышть друг друг. Я хотел было что-то спросить у Крмен, но не слыхл и см, что скзл. К этому еще вдобвок в зле рзливлся зпх ккого-то мсл, конечно тбчного, довольно неприятный.

Но вот уж мы выходим из злы. "Сейчс это кончится", - утешл я себя: мы в смом деле вышли, но опять в другую, точно ткую же злу, з ней, в дльней перспективе, видн был еще зл; с кждым ншим шгом вперед открывлись еще и еще. "Д сколько же тут женщин?" - спросил я, остновившись в мленьком пустом промежутке между двух зл. "От восьми до девяти тысяч", - скзл Абелло. "Что вы!" - "Д. Нынешний губернтор хочет увеличить и улучшить фбрику: очень выгодно". - "Восемь-девять тысяч!" повторил я в изумлении, глядя н эти большею чстью недурные головки и коричневые лиц, сидевшие плотными рядми, кк н смотру.

Во всех злх повторялся тот же мневр при ншем появлении: то есть со стороны индинок - снчл взгляды любопытств, потом усиленный стук и подвляемые улыбки, с ншей - рссеянные взгляды, стрдльческие гримсы и нетерпение выйти. Впрочем, н фбрике соблюдется строгое приличие. Индинки не смеются, не рзговривют: им предоствлено только прво стучть. Говорят, они тут очень скромно ведут себя: для этого приняты все меры. Кроме двух-трех стрых тглов д двух-трех чиновников-ндзиртелей, тут нет ни одного мужчины.

В других комнтх одни струхи сктывли сигры, другие обрезывли их, третьи взвешивли, считли и т. д. Мы не ходили по всем отделениям: довольно и этого обрзчик.

В последней комнте, перед выходом, з бюро сидел льфордор, зведывющий одним из отделений. Он говорил по-нглийски и прежде всего, узнв, что мы русские, скзл, что есть много зкзов из Петербург, потом объяснил, что он, несколько месяцев нзд, выписн из Гвны, чтоб ввести гвнский способ свертывть сигры вместо мнильского, который окзывется по многим причинм неудобен. Он скзл, что тбк мнильский отнюдь не хуже гвнского и что здесь только недостет многих приемов приготовления и, между прочим, свертк нехорош. Он много вжности придвл свертке, говорил дже, что он изменяет до некоторой степени вкус смого тбку. "Вот две сигры одного тбку и рзных сверток, попробуйте, - скзл он, сунув нм в руки по дв полен из тбку, - это лучшие сорты, одн свернут по-гвнски, круче и косее, другя по-здешнему, прямо. Одн сделн сегодня, другя вчер", - зключил он, кк будто для большей похвлы сигрм.

Я вертел в рукх обе сигры с крйнею недоверчивостью: "Сделны вчер, сегодня, - говорил я, - ншел чем угостить!" - и готов был бросить з окно, но из учтивости спрятл в крмн, с нмерением бросить, лишь только сяду в крету. "Нет, нет, покурите", - нстивл льфордор. Нечего делть, я зкурил - и вдруг зструился легкий блговонный дым. Сигр, к удивлению моему, зкурилсь легко, тбк был прекрсный, хотя пепел и не совсем бел. "Д это прекрсня сигр! - скзл я, - нельзя ли купить тких?" - "Нет, это гвнской свертки: готовых нет, недели через две можно, - прибвил он тише, оборчивясь спиной к нескольким струхм, которые в этой же комнте, н полу, свертывли сигры, - я могу вм приготовить несколько тысяч..." "Мы едв ли столько времени остнемся здесь. Отчего ж их в мгзине нет?" скзл я. "Здешние женщины привыкли к своей свертке и оттого по гвнскому способу рботют медленно. Вот теперь покурите другую сигру, здешней свертки". Я зкурил, и т хорош, хотя в смом деле не тк, кк первя: или это тк покзлось, потому что льфордор подскзл. "Ну нельзя ли хоть тких?" - спросил я. "Тких и горздо меньше, второго сорт, вы нйдете в мгзине". - "А обрезнных с обеих сторон сигр можно нйти тм?" - "Чирут? Plenty, o, plenty (много)! - отвечл он, - то третий и четвертый сорт, обыкновенные, которые все курят, нчиня от Индии до Америки, по всему Индийскому и Восточному окенм".

В смом деле, мы в Сингпуре, в Ките других сигр, кроме чирут, не видли. Альфордор обещл пострться приготовить сигры рнее двух недель и дл нм зписку для предъявления при входе, когд зхотим его видеть. Мы ушли, поблгодрив его, потом г-д Абелло и Крмен, и поехли домой, очень довольные осмотром фбрики, любезными испнцми, но без сигр.

Дом мы узнли, что генерл-губернтор приглшет нс к обеду. Прдное плтье мое было н фрегте, и я не поехл. Я снчл пожлел, что не попл н обед в испнском вкусе, но мне скзли, что обед был длинен, дурен, скучен, что испнского н этом обеде только и было, что см губернтор д херес. Губернтор я видел н прогулке, с жокеями, в коляске, со взводом улн; херес пивл, и потому я перестл жлеть.

Вечером я предложил в своей коляске место фрнцузу, живущему в отели, и мы отпрвились длеко в поле, через С.-Мигель, оттуд зехли н Эскольту, в нше вечернее собрние, потом к губернторскому дому н музыку. Н площди, кругом сквер, стояли экипжи. В них сидели гуляющие. Здесь большею чстью гуляют сидя. Я не последовл этому примеру, вышел из коляски и пошел бродить по площди.

Ккой вечер! что з вид! Церковь и ртуш облиты были лунным светом, дворец прятлся в тени; бронзовя сттуя стоял, кк привидение, в блеске лунных лучей. Кк кроток и мягок этот свет, ккя нег в теплом воздухе - и вдобвок ко всему - прекрсня музык. Здесь восемь полковых оркестров и, кроме того, множество чстных - до трехсот, скзл кто-то: пошутил, верно. А кто знет, может быть, и првд. Говорят, здесь только и делют, что тнцуют, и нм бы предстояло множество вечеров и собрний, если б мы пришли не постом. Тнцуют, здесь! Вот, говорят, с инквизицией уничтожились все пытки в Испнии! Нет, не все! Дже музыкой знимться - и то жрко, они тнцуют!

Музыкнты все тглы: они очень способны к искусствм вообще. У них отличный слух: в полкх их учт будто бы без нот. Не зню, сколько првды во всем этом, но зню только, что игр их сделл бы честь любому оркестру где бы то ни было - чистотой, отчетливостью и вырзительностью.

Оркестры, один з другим, стновились у дворц, игрли две-три пьесы и потом шли в кзрмы.

Игрли много, между прочим из Верди, которого здесь предпочитют всем, я не успел рзобрть почему: з его оригинльность, смелость или только потому, что он новее всех.

Последний оркестр, оглшя звукми торжественного мрш узкие, прятвшиеся в тени улицы, шел домой. Экипжи зшевелились и помчлись по рзным нпрвлениям. Мы с фрнцузом выехли из крепости опять н взморье, промчлись по опустевшему кльсдо и вернулись в город. Он просил у одного дом выпустить его: "J'ai une petite visite faire" - пропел он своим фльцетто и скрылся в дверь. В это же время вверху, у окн, мелькнул очерк женской головы и зхлопнулось жлюзи... Я никого не зстл в отели: одни уехли н рейд, другие н вечер, н который Крмен нс звл с утр, третьи злегли спть. Я сел з письм.

Нконец мы собрлись к миссионерм и поехли в дом португльского епископ. Тм, у молодого миссионер, зстли и монсиньор Динкур, епископ в китйском плтье, и еще монх с знкомым мне лицом. "Нстоятель вгустинского монстыря, - по-фрнцузски не говорит, но всё рзумеет", тк рекомендовл нм его епископ. Я вспомнил, что это тот смый монх, которого я видел в коляске н прогулке з городом.

Нм подли сигр, и епископ, приветливо и весело, кк нстоящий фрнцуз, нчл, после двух-трех вопросов, которые сделл нм о ншем путешествии, рсскзывть о себе. Он скзл, что живет двдцть лет в Ките, зведывет христинскою пствою в провинции Джедзин, в которой считется до пятндцти миллионов жителей. Он говорит, что цифр трист миллионов, которою определяют нродонселение Китя, не преувеличен: в его провинции есть несколько городов, где считют от двух до трех миллионов жителей, и, между прочим, знменитый город Сучеу. "А сколько христин?" спросил я. "До пятисот тысяч во всем Ките". - "Мло", - скзл я. "Д, немного; но теперь обрщение пошло скорее, - отвечл епископ, - особенно в среднем и низшем клссх. Глвное препятствие встречется в буддийских бонзх и в ученых. Н них ничто не действует: одни - слепые фнтики, другие - педнты, схолстики: они в мертвой букве видят ученость и свет. Вся трудность состоит в том, чтоб уверить их, что мы пришли и живем тут для их пользы, не для выгод. Они предствить себе этого не могут и не верят". - "Вот христинским миссионерм, может быть, скоро предстоят новые подвиги, - скзл я, - возобновить подвленное христинство в Японии, которя не сегодня, тк звтр непременно откроется для европейцев..." - "А coups des canons, monsieur, coups des canons!"6 - прибвил епископ.

В это время прервли нс дв монх, иезуиты кжется. Они вошли, преклонили пред епископом колен, приняли блгословение и сели. Епископ приглсил нс к себе н квртиру, в монстырь св. Августин. Монстырь знимет большой угол в испнском городе и одной стороной обрщен к морю. Это нстоящее ббтство, обширное, с глереями, бесконечными коридорми, кельями, в котором можно потеряться. Мы отдохнули в квртире епископ, нстоятель ушел н короткую молитву в церковь, по звону колокол. Нм предложили было звтрк, но мы откзлись.

Вскоре нстоятель воротился и принес только что прислнное к нему официльное объявление от губернтор, что испнскя королев рзрешилсь от бремени дочерью.

Он скрылся опять, мы пошли по сводм и глереям монстыря. В глереях везде плохя живопись н стенх: изобржения святых и портреты испнских епископов, живших и умерших в Мниле. В церковных преддвериях видны большие кртины ккой-то строй живописи."Откуд эт живопись здесь?" - спросил я, покзывя н кртину, изобржющую обрщение Св. Пвл. Ни епископ, ни нш приятель, молодой миссионер, не знли: они были только гости здесь.

По узенькой, извилистой лестнице вошли мы прямо н хоры глвной церкви и были поржены тонкостью и изяществом деревянной резьбы, которя покрывл все стены н хорх, кфедру, оргн - всё. Дерево темное, с нежными оттенкми. "Кто это рботл? - спросил я с изумлением, - ужели из Европы привезли? в Европе это бузери стоило бы неимоверных цен". - "Всё индийцы, тглы, - скзли они. - Вон смотрите: они рботют и теперь. Церковь пострдл от землетрясения в прошедшем году, и ее теперь попрвляют, и живопись здесь - всё тглов же". Я бросил беглый взгляд н обрз - нет, живопись еще в млденческом состоянии у тглов. В музыке, лепных и резных рботх они длеко впереди. Что ксется до кртин, то они мло чем лучше тех, что у нс иногд продют н тротуре, н улицх. "Но ведь это в Мниле, - скзл молодой миссионер, прочитвший, должно быть, у меня н лице впечтление от этих кртин, - между дикими индийцми, которые трист лет нзд были почти звери..." - "Д; но трист лет нзд! - скзл я. - И этот хрм - ровесник стенм город: можно бы, кжется, укрсить его живописью соотечественникм Мурильо".

Мы пошли вниз. Епископ покзывл местми трещины по стенм, местми обвлившуюся штуктурку, рздвинувшиеся столбы - всё следы землетрясения. "Д рзве чсто бывют они?" - спросил я. "Кждый год что-нибудь д бывет, хоть немного, слегк, - скзл он. - Вот иезуитскя церковь лежит теперь вся в рзвлинх". Войдя в большую церковь, епископ, з ним и молодой миссионер преклонили колен, сложили н груди руки, поникли головми и н минуту здумлись. Потом встли и нчли опять живо рзговривть. Это был лучшя церковь в Мниле, по их словм. Он в смом деле хорош: прекрсные рзмеры глвного и побочного приделов кжут ее больше, нежели он есть. Он очень хорошо освещен сверху: свет от лтря рзливется ровно до смых дльних углов. Если б не тгльскя живопись, то можно было бы увлечься этими стройными, высокими ркми, легким куполом. Но живопись мешет, колет глз; тк и преследуют вс эти яркие, то крсные, то синие, пятн; скульптур еще больше. Является ккое-то ртистически болезненное рздржение нерв, нужды нет, что вм говорят, чье это произведение. Никкой терпимости, никкого снисхождения нет в человеке, когд оскорблено его эстетическое чувство. Вдобвок к этому, еще все стены и столбы рок были зствлены тяжелыми и мрчными иконостсми с позолотой, тогд кк стиль требует белых, чистых прострнств с редким и строго обдумнным рзмещением кртин высокого достоинств. Бывют примеры, что рхитектур здния подвляет или поглощет живопись; здесь ноборот. Я стрлся не смотреть н живопись и не спускл глз с бузери.

Потом нс повели в ризницу. Пред ней, в комнте, стояли лвки, пюпитры - это что-то вроде клсс для тглов. Несколько их сидело тут с флейтми и клрнетми. Они бросились к руке епископ, кк все тглы, которые встречлись нм н дворе, н дороге к монстырю. Некоторые стновились н колени. Епископ велел музыкнтм сыгрть что-нибудь. Они зигрли что-то вроде мрш, но не совсем стройно, не совсем чисто, особенно после того, что мы слышли у дворц. "Видно, этих учт по нотм: не они ли рсписывли церковь?" - подумл я. Мы с броном дли ртистм денег и ушли, снчл в ризницу, всю зствленную шкпми с церковною утврью, - везде золото, куд ни поглядишь; потом пошли опять в коридоры, по кельям. Везде до нс долетли звуки флейт и клрнетов: ртисты, от избытк блгодрности, не могли перестть сми собою, кк испорчення шрмнк.

Мы проходили мимо дверей, с ндписями: "Эконом", "Ризничий" - и остновились у эконом. "C'est un bon enfant, - скзл епископ, - entrons chez lui pour nous reposer un moment". - "Il a une excellente biиre, monseigneur"7, - прибвил молодой миссионер нежным голосом.

Они постучлись, и нм отпер дверь пожилой монх, весь в белом, волос с проседью, всё лицо в изломнных чертх, но не без доброты. Келья был темн, звлен всякой всячиной, узлми, ящикми; везде пыль; мебель рзнохрктерня; в углу, из-з пестрого знвес, выглядывл постель. Н большом круглом столе лежли счеты, реестры, з которыми мы и зстли эконом. Он через епископ спросил нс кое-что о путешествии, ндолго ли приехли, потом не хотим ли мы чего-нибудь. "Пив", - скзли об фрнцуз. Монх зсуетился и велел тглу вскрыть бывшие тут же где-то в углу дв ящик и подть несколько бутылок нглийского элю и портер. Но прежде всего подл огромный поднос с сигрми. Кких тут не было! всяких рзмеров и сортов, и гвнской, и мнильской свертки... Вот где водятся хорошие-то сигры в Мниле!

Мы сидели с полчс; говорил всё епископ. Он рсскзывл о Чуснском рхипелге и нзывл его перлом Китя. "Климт, почв, кк в рю, вырзился он. - Я жил тм восемь лет, - продолжл он, - тм есть колония ирлндских ктоликов: они имеют знчительное влияние н китйцев, ввели много европейских обычев и живут прекрсно. Чуснские китйцы снбжют почти все берег Китя рыбою, з которою выезжют н нескольких тысячх лодок длеко в море". При этой цифре меня взяло сомнение; я хотел вырзить его брону Крюднеру и вдруг вырзил, в рссеянности, по-фрнцузски. Эт рссеянность произошл оттого, что епископ, не зню почему, ни с того ни с сего принялся рсскзывть о Чусне по-нглийски. "Д, несколько тысяч", подтвердил нстойчиво епископ по-фрнцузски.

От эконом повели нс н смый верх, в рекреционную злу. "Я вм покжу прекрсный вид", - скзл епископ. Мы зшли к монху, у которого хрнился ключ от злы, - это смый полный и крсивый монх, ккого я только видел где-нибудь, с постоянной улыбкой, с румянцем. Я увидел у него н стене прекрсную небольшую кртину "Снятие со крест" и "Божию Мтерь". Я отдохнул н этой живописи от всех виденных кртин. Нпрсно я стрлся прочесть имя живописц: едв видно было несколько белых точек н темном фоне. "Откуд эт кртин?" - "Из Итлии, из монстыря". Вот всё, что я узнл о ней.

Опять по извилистой лестнице поднялись мы и в рекреционную злу. Это был длиння крытя глерея с окошкми н три стороны. Пол простой, деревянный; половицы тк и ходили под ногми. Всё в зпустении. Видно, что никто не бывет здесь. Ни н одно кресло сесть нельзя: пыль лежл густыми слоями. Можно подумть, что вгустинцы совсем не любят отдыхть, проводят всё время в трудх и богомыслии. Посредине стоял бильярд, для моцион; у окон, н треножнике, поствлен большя зрительня труб. Вид из окошек в смом деле прекрсный: с одной стороны весь злив перед глзми, с другой испнский город, с третьей - лес и деревни. И они не сидят здесь день и ночь, не нслждются ничем этим! Мы едв оторвлись от окошек. Епископ по очереди сыгрл с нми обоими н бильярде и окзлся не слбым игроком.

Обртясь спиной к дверям, я вдруг услышл шелест женского плтья, мягкую походку - живо оборчивюсь - белые кисейные блузы... Толп вгустинцев, человек двендцть, всё молодые, с сигрми. Одни, немного зспнные, с горячими щекми, другие, с живым взглядом, с любопытством смотрели н нс, пришельцев издлек, и были очень внимтельны. К сожлению, никто из них не знл никкого другого язык, кроме испнского. "Мы виновты, что не можем говорить с вми, - скзли они чрез молодого фрнцуз. - Русские говорят по-фрнцузски, по-нглийски и по-немецки; нм следовло бы знть один из этих языков". - "Мы говорили бы и по-испнски, если б Испния был поближе к нм", - отвечл я.

Вдруг послышлись пушечные выстрелы. Это суд н рейде слютуют в честь новорожденной принцессы. Мы поблгодрили епископ и простились с ним. Он проводил нс н крыльцо и скзл, что непременно побывет н рейде. "Не хотите ли к испнскому епископу?" - спросил миссионер; но был уже чс утр, и мы отложили до другого дня.

"Что они здесь делют, эти фрнцузы? - думл я, идучи в отель, епископ говорит, что приехл лечиться от приливов крови в голове: в Нинпо, говорит, жрко; кк будто в Мниле холоднее! А молодой всё ездит по окрестным пуэбло по кким-то делм..."

Мы рно поднялись н другой день, в воскресенье, чтоб побывть в церквх. Зехли в три церкви, между прочим в мнильский собор, строе здние, постройки XVI столетия. Он только величиной отличется от других приходских церквей. Укршения в нем тк же безвкусны, живопись тк же дурн, кк и в церкви предместья и в монстырях. Оргн плох, в других церквх он зменяется виолончелью и флейтой.

Одн церковь, впрочем, лучше других, побогче, чище, светлее. В ней мло живописи и тусклой позолоты; он не обременен укршениями; и прихожне в ней получше, чище одеты и приличнее н вид, нежели в других местх.

Испнцев в церквх совсем нет; испнок немного больше. Всё метисы, тглы д зезжие европейцы рзных нций. Мы везде зстли проповедь. Проповедники говорили с жром, но этот жр мне покзлся поддельным; мнеры и интонция голос у всех зученные.

После обедни мы отпрвились в цирк смотреть петуший бой. Нм взялся покзть его фрнцуз Рl., живший в трктире, очень любезный и обязтельный человек. Мы зехли з ним в отель. Цирков много. Мы отпрвились снчл в предместье Бинондо, но тм не было никого, не зню почему; мы - в другой, в предместье Тондо. С полчс колесили мы по городу и нконец приехли в предместье. Оно всё зстроено избушкми н курьих ножкх и зселено тглми.

Фрнцуз дорогой подтвердил нм, что тглы смый счстливый нрод в свете. "Они ни в чем не нуждются, - скзл он, - рботют мло, и если вырботют ккой-нибудь рел в сутки, то есть восьмую чсть тлер (около 14 коп. сер.), то им с лишком довольно н целый день. Индиец купит себе рису; бнн у него есть, слдкий кртофель или тро тоже - и обед готов. Еще остнется ему н что купить кокосовой водки. Испнцы обходятся с ними хорошо, кротко, и тглы блгословляют свою учсть. Конечно, они могли бы быть еще деятельнее, следовтельно, жить в большем довольстве, не витть в этих хижинх, кк птицы; но для этого ндобно, чтоб и повелители их, то есть испнцы, были подеятельнее; они стоят друг друг: tel maitre, tel valet8".

То же подтвердил нкнуне и епископ. "Ах, если бы Филиппинские остров были в других рукх! - скзл он, - ккие сокровищ можно было бы извлекть из них! Mais les espagnols sont indolents, paresseux, trиs paresseux!9" прибвил он со вздохом.

От нового губернтор, мркиз Новичелис, ждут много доброго. Он зтевет рзные реформы; ему дно больше прв и влсти, нежели его предшественникм: он нечто вроде вице-короля. Повод к увеличению его влсти подли некоторые опсения нсчет духовенств, влияние которого стло слишком ощутительно в этой колонии. Слухи об этом дошли до метрополии; притом индийцы н прочих островх стли пошливть. Нездолго перед ншим прибытием они, н острове Миндно, умертвили человек двдцть солдт. Потребовлись строгие меры, и то судно, которое мы встретили в Анжере, везло новые войск. Н том же судне был и Крмен, с которым мы увиделись кк с стрым знкомым. В губернторе нходят пок один недостток: он слишком исполнен своего достоинств, гордится древностью род и тем, что жен его - первя шттс-дм при королеве, от этого он вжничет, кк петух...

Но вот и цирк, вот и петухи. Цирк - это исполинскя бмбуковя клетк, в ккую сжют попугев, вся сквозня: снружи издлек можно видеть, что в ней делется. В ней три ярус глерей для зрителей, посредине кругля рен для бойцов. Крыш коническя, сплетен тоже из бмбуковых жердей и потому сквозня, но в ней, сверх того, есть несколько люков для воздух. Мы с трудом пробрлись сквозь густую толпу нрод ко входу, зплтили по релу и вошли в клетку. Зрителей было человек до пятисот в смой клетке д человек тысяч около. Последние не зрители, учстники. У всякого под мышкой был петух. Публик вся состоял из тглов, китйцев и метисов. Мы пробрлись в верхнюю глерею и с трудом отыскли три свободные мест. Женщинм нельзя сидеть в этих сквозных глереях, особенно в верхних этжх: поэтому в цирке были только мужчины д петухи - ни женщин, ни кур ни одной. Но зто ккое множество петухов! ккое свирепое, непрерывное пение рздвлось в клетке и около нее!

Н рене ничего еще не было. Тм ходил ккой-то рспорядитель из тглов, в розовой кисейной рубшке, и собирл деньги н ствку и з при. Я удивился, с ккой небрежностью индийцы бросли пригоршни доллров, между которыми были и золотые дублоны. Рспорядитель рсклдывл деньги по кучкм н полу, н песке рены. Н ней, в одном углу, н корточкх сидели тглы с петухми, которым предстояло дрться.

Вот явились двое тглов и стли стрвливть петухов, стлкивя их между собою, чтоб покзть публике степень силы и воинственного дух бойцов. Петухи немного было ндулись, но потом рвнодушно отвернулись друг от друг. Их унесли, и рен опустел. "Что это знчит?" - спросил я фрнцуз. "Петухи не внушют публике доверия, и оттого никто не держит з них при".

Из угл отделились двое других состязтелей и стли ткже стрвливть бойцов, держ их з хвост, чтоб они не подрлись преждевременно. Петухи ндулись, гребни у них побгровели, они только что бросились один н другого, кк хозяев рстщили их з хвосты. Петухи были ндежны; между зрителями обнружилось сильное волнение. Толп зколеблсь; поднялся говор, кк внезпный шум волн, и шел crescendo. Все протягивли друг к другу руки с доллрми, перекликлись, переговривлись, предлгли при, кто з желтого, кто з белого петух. И к нм протянулось несколько рук; нс трогли со всех сторон з плечи, з спину, предлгя при.

Между тем хозяев петухов сняли с стльной шпоры, прикрепленной к одной ноге бойц, кожные ножны. Рспорядитель подл знк - всё умолкло. Петухов бросили друг н друг. Один из них воспользовлся первой минутой свободы, хлопнул рз три крыльями и пропел, кк будто хотел душу отвести; другие, менее терпеливые, поют, сидя у хозяев под мышкми. Пропев, он обртился было к своим мирным знятиям, нчл искть около себя н полу, чего бы поклевть, и поскреб рз дв землю ногой. Но хозяин схвтил его, поглдил, дернул з подбородок и бросил н другого, который рвлся из рук хозяин. Тогд у обоих бойцов обрзовлись из перьев около шеи мнжеты, об нгнули головы и стли метить друг в друг. Долго щетинились они, нконец об вспрыгнули вдруг, и один перескочил через другого, и тотчс же опять построились в боевую позицию, и опять нгнулись. Потом рз три сильно сшиблись; полетело несколько перьев по сторонм. Опять один перескочил через другого, црпнул того шпорой, другой тоже перескочил и црпнул противник тк, что он упл н бок, но в ту же минуту встл и с новой яростью бросился н врг. Тут уж ничего больше рзобрть было нельзя: рыцри дрлись в общей свлке, сшиблись, чсто и сильно впивлись друг другу в гребень, то один повлит другого, то другой первого.

"Это всё и у нс увидишь кждый день в любой деревне, - скзл я брону, - только у нс, при тком побоище, обыкновенно бб побежит с кочергой или кучер с кнутом рзнимть дрку, или мльчишк бросит кмешком". Вскоре белый петух упл н одно крыло, вскочил, побежл, хромя, упл опять и нконец пополз по рене. Крыло волочилось по земле, оствляя дорожку крови.

Всякий рз, при сильном удре того или другого петух, рздвлись отрывистые восклицния зрителей; но когд побежденный побежл, толп звыл дико, неистово, продолжительно, тк что стло стршно. Все привстли с мест, все кричли. Ккие лиц, ккие стрсти н них! и всё это по поводу петушьей дрки! "Нет, этого у нс не увидите", - скзл брон. Действительно, этот момент был смый змечтельный для постороннего зрителя.

Хозяин победителя схвтил своего петух и взял деньги; противник его молч удлился в толпу. Зрители тоже молч передвли друг другу проигрнные доллры. Явились двое других и повторили те же проделки, то есть дрзнили петухов, вооружили их шпорми: то же волнение, тот же говор повторились между зрителями, что вш жидовскя сингог! Петухи рвнулись - и через минуту большой крсный петух рзорвл шпорми ноги серому, тк что тот упл н спину, ноги протянул кверху. Кругом кровь и перья. Побежденного петух брл ккой-то зпчкнный тгл, сдирл у него с груди горсть перьев и клл их в большой мешок, петух отдвл хозяину. "Что они делют с своими петухми потом? - спросил я фрнцуз, - лечт, что ли?". "Нет, едят с слтом", - отвечл он. "А перья зчем?" - "Не зню", - скзл фрнцуз. Я обртился с этим вопросом к своему соседу с левой стороны, к китйцу. "Signor?" - отвечл он мне вопросом же. Я збыл, что я не в Гонконге, не в Сингпуре, нконец не в Ките, где китйцы говорят по-нглийски.

Иногд хозяин побежденного петух брл его н руки, докзывл, что он может еще дрться, и требовл продолжения боя. Тк и случилось, что один побежденный выигрл ствку. Петух его, опрвившись от удр, свлил с ног противник, збил его под згородку и тк рссвирепел, что тот уже лежл и едв шевелил крыльями, он всё продолжл бить его и клёвом и шпорми.

Мы ушли, просидев с чс. Говорят, збв продолжется до солнечного зкт. Првительство отдет цирки н откуп и берет огромные деньги. Я выше, кжется, скзл, ккие суммы получются от боя петухов. В провинции Тондо кзн получет до 80 000 доллров подти, в других - где 20, где 15 000. Тглы иногд ствят до тысячи доллров н при. "Я слышл, что здесь есть бои быков, - спросил я фрнцуз, - нельзя ли посмотреть?" - "Не стоит, - отвечл он, - это продия н испнские бои. Здесь торедоры унтер-офицеры, дерутся с дрянными, измученными быкми..."

В гостиницу пришли обедть Крмен, Абелло, дъютнт губернтор и много других. Абелло, от имени своей мтери, изъявил сожление, что он, по незннию никкого другого язык, кроме испнского, не могл принять нс кк следует. Он скзл, что он ожидет нс опять, просит считть ее дом своим и т. д.

После обед мы все рзъехлись. Я опять удрился в окрестности один, остнвливлся, где мне нрвилось, зглядывл в рощи, уходил по дорожкм в плнтции кофе и тбку. Дорог прекрсня; синий, тумнный цвет дльних гор определялся всё более и более, по мере приближения к ним. В одной деревеньке я пошел вдоль по ручью, в кусты, между деревьев; я любовлся ими, хотя не умел нзвть почти ни одного по имени. Фрнцуз покзывл мне в своем мгзине до десяти изящнейших пород дерев, нчиня от смого крсного до смого черного. Коричневые, розовые, желтые, темные: с ккими нежными струями и оттенкми и ккие мссивные! Он покзывл круглые столы, ршин полтор в диметре, сделнные из одного куск. Говорят, в Мниле до тысячи пород деревьев.

Кучер мой, по обыкновению всех кучеров в мире, побежл в деревенскую лвочку съесть или выпить чего-нибудь, пок я бродил по ручью. Я воротился - его нет; около коляски собрлись мльчишки, нищие и тк себе тглы с петухми под мышкой. Я доехл до речки и воротился в Мнилу, к дворцу, н музыку.

Шкун пришл 23-го феврля (7-го мрт), и нше общество несколько увеличилось. Посьет уехл н озер, Гошкевич в местечко С.-Мттео смотреть тмошний грот.

Говорят, н озерх, вдли от жилых мест, в глуши, н вершине одной горы есть обрзоввшийся в кртере потухшего вулкн бссейн стоячей воды, нполненной кймнми. Кругом бссейн, по лесу, гнездятся н деревьях летучие мыши, величиной с ястреб и больше. Туд проникют смелые охотники. Животных из пород ящериц здесь множество; недвно будто бы поймли кймн в 21 фут длиной. Мне один из здешних жителей советовл остерегться, не подходить близко к рзвлинм, говоря, что тм гнездятся ящерицы, около фут величиной, которые кидются н грудь человеку и вцепляются когтями тк сильно, что скорее готовы оствить н месте лпы, чем отстть. Есть одно средство отцепить их, это подствить им зеркло: тогд они бросются н свое отржение. Он скзывл, что, вдвоем с товрищем, они убили из ружья двух тких ящериц.

Однко нм объявили, что мы скоро снимемся с якоря, дня через четыре. "Д кк же это? д что ж это тк скоро?.." - говорил я, не зня, зчем бы я оствлся долее в Луконии. Мы почти всё видели; ехть дльше внутрь - ндо употребить по крйней мере неделю, д и здешнее нчльство неохотно пускет туд. А всё жль было покидть Мнилу!

Утром, дня з три до отъезд, пришел ко мне Посьет. "Не хотите ли осмотреть кнтный звод ншего бнкир? - скзл он мне, - нс повезет один из хозяев бнкирского дом, мерикнец Мегфор". Мне несколько неловко было ехть н фбрику бнкир: я не был у него смого дже с визитом, несмотря н его желние видеть всех нс кк можно чще у себя; не был потому, что з визитом неминуемо следуют приглшения к обеду, з который сдятся в пять чсов, именно тогд, когд нстет в Мниле лучшя пор глотть не мясо, не дичь, здешний воздух, когд ндо ехть в поля, н взморье, гулять по цветущим зеленым окрестностям - словом, жить. А тут сиди з обедом!

Однко ж я поехл с Посьетом и Мегфором, особенно когд узнл, что до фбрики ндо ехть по незнкомой мне дороге. Дорог эт довольно глух и уединенн и оттого еще более понрвилсь мне. Я удивился, что поблизости Мнилы еще тк много лежит нетронутых полей, мест, по-видимому, совсем збытых. "Или они под пром, эти поля, - думл я, глядя н пустые, большие прострнств, - здешняя почв тк же ли нуждется в отдыхе, кк и нши северные нивы, или это нердение, лень?" Некого было спросить; с нми ехл К. И. Лосев, хороший гроном и прктический хозяин, много лет зведыввший большим имением в России, но знния его остнвливлись н пшенице, клевере и длее не шли. О тропической почве он знл не более меня.

Мы приехли н фбрику, знимющую большое прострнство и несколько строений. Смое змечтельное н этой фбрике то, что веревки н ней делются не из того, из чего делют их в целом мире, не из пеньки, из волокон дерев, похожего несколько н бнновое. Мегфор нзывет его plantin. Мочл или волокн - цвет... кк бы нзвть его? д, светло-мочльного - доствляются изнутри остров, в тюкх, и идут прежде всего в рсческу. При рсческе мтерил чуть-чуть смзывют кокосовым мслом. Мы едв шгли между кучми мочл, от которых припхивло постным мслом. Рсчесывют их рз три, снчл грубыми, большими зубцми, потом тонкими, н длинные пряди, и тогд уже мшинми вьют веревки.

Мшины привезены из Америки: мы видли н фбрикх эти стльные стнки, колес; знете, кк они отделны, выполировны, кк крсивы, - и тут тоже: взял бы д и поствил где-нибудь в зле, кк укршение. Сри, где по рельсм ходит мшин, вьющя кнты, имеют до пятисот шгов длины; рбочие все тглы, мстер - мерикнцы. Мльчикм плтят по полурелу в день (около семи коп. сер.), рботть ндо от шести чсов утр до шести вечер; взрослым по релу; когд пондобится, тк з особую плту рботют и ночью. "Дешево, конечно, - говорит гроном Лосев, - но ведь зто им не ндо ни полушубков, ни спог, ни руквиц круглый год, притом их кормят н фбрике". Мстер, трое, получют тысячу восемьсот, тысячу пятьсот и тысячу доллров в год. Отпрвляют товр больше в Америку, чстью в кнтх, чстью тюкми, в волокнх. Тм эти веревки из плянтин предпочитются н судх пеньковым, но только в бегучем ткелже, то есть для подвижных снстей, стоячий ткелж, или смоленые неподвижные снсти, делются из пеньковых.

В Мниле, кк и в Сингпуре, в мгзине корбельных зпсов продются русские пеньковые снсти, предпочитемые всяким другим н свете; но они дороже древесных. У нс н суд взяли несколько мнильских снстей; при постновке прусов от них рздвлсь ткя музык, что все зжимли уши: точно тысяч сней скрипели по морозу. Говорят, что пройдет со временем, обшркется. Фбрик производит н 130 000 доллров в год. Он приндлежит Стрджису, предствителю в нстоящее время мерикнского дом Russel и C° в Мниле, еще Мегфору, который нс возил, и вдове его брт. Брт этот, год дв нзд, был убит индийцми, которые нпли н фбрику и хотели огрбить. Испнское првительство до сих пор не может нйти виновных. Говорят, мерикнский коммодор Перри придет сюд с своей эскдрой помогть отыскивть их.

Несколько лет нзд н фбрике случился пожр, и отчего? Тм зпрещено рботникм курить сигры: один мльчик, которому, вероятно, неестественно кзлось не курить сигр в Мниле, потихоньку зкурил. Пришел смотритель: тгл, не зня, кк скрыть свой грех, сунул сигру в кипу мочл.

Через предместье Снт-Круц мы воротились в город. Мои товрищи поехли к ккой-то Мргрите покупть плтки и мтерию из ннсовых волокон, я домой.

Нс торопили собирться к отплытию; ндо было подумть о сигрх. Я с зпиской отпрвился н фбрику к льфордору. У ворот мне встретился ккой-то молодой чиновник, ккие есть, кжется, во всех присутственных местх целого мир: без дел, скучющий, не знющий, куд девться, словом, лишний. Он шел было вон; когд я покзл ему зписку, он воротился - и тк, от нечего же делть, повел меня к льфордору. Опять я, идучи по злм, нслушлся дского стук, ннюхлся тбчного мсл и достиг нконец до льфордор.

Он прежде всего предложил мне сигру гвнской свертки, потом н мой вопрос отвечл, что сигры не готовы: "Дня через четыре приготовим". - "Я через день еду", - зметил я. Он пожл плечми. "Возьмите в мгзине, ккие нйдете, - прибвил он, - или обртитесь к инспектору".

Прздный чиновник повел меня к инспектору. Тот посоветовл обртиться в мгзин. Мы пошли (всё с чиновником) туд. Мгзин помещлся в доме фбричной дминистрции. Мы зшли прежде в дминистрцию. Один из дминистрторов, толстый испнец, столько же похожий н испнц, сколько н немц, н итльянц, н швед, н кого хотите, встл с своего мест, подняв очки н лоб, долго говорил с чиновником, не спускя с меня глз, потом поклонился и сел опять з бумги. Около него толпились тглы и тглки, дожидвшиеся плты. "Ну что?" - спросил я своего провожтого. Он нчл мне длинную ккую-то речь по-фрнцузски, и хотя говорил очень сносно н этом языке, но я почти ничего не понял, может быть, оттого, что он к кждому слову прибвлял: "Je vous parle franchement, vous comprenez?"10

Хотел ли он подрк себе или кому другому - не похоже, кжется; но он говорил о злоупотреблениях д тут же кстти и о строгости. Между прочим, смысл одной фрзы был тот, что официльно, обыкновенным путем, через нчльство, трудно сделть что-нибудь, что ндо "просто прийти", тк всё и получишь з ту же смую цену. "Je vous parle franchement, vous comprenez?" - зключил он.

"Сигр?" - спросил я в мгзине. "Сигр нет", - отвечл индиец-прикзчик. "Нового приготовления, гвнской свертки, первый сорт", говорил я. Чиновник переводил мой вопрос н ответ тгл - "нет". "Их тк немного делют, что в мгзин они и не поступют", - скзл он. "Ну первого сорт здешней свертки, крупных". - "Все вышли", - был ответ. - "Сегодня пришлют", - прибвил он. "Ну второго сорт?" - спросил я. Тгл порылся в ящикх, вынул одну пчку в бумге, 125 штук, и положил передо мной. "Una peso" ("Один пистр"), - скзл он. "Д мне ндо по крйней мере пчек двдцть одного этого сорт", - зметил я. Тгл опять зглянул в ящик. "Больше нет, - скзл он, - все вышли; сегодня будут".

Тут следовло бы пожть плечми, но я был очень сердит, не до того было, чтоб прибегть к этим общим местм для выржения досды. Вот подите же: где после этого доствть сигры? Я думю, н Невском проспекте, у Тенкте: это всего вернее. Кто-то искл счстья по всему миру и ншел же его, воротясь, у своего изголовья. Не был ли в Мниле этот путешественник и не охотник ли он курить сигры? Видно, уж тк зведено в мире, что н Волге и Урле не купишь н рынкх хорошей икры; в Эперне не удстся выпить бутылки хорошего шмпнского, в Торжке не нйдешь теперь и знменитых пожрских котлет: их лучше делют в Петербурге.

"Что ж у вс есть в мгзине? - спросил я нконец, - ведь эти ящики не пустые же: тм сигры?" - "Чируты!" - скзл мне прикзчик, то есть обрезнные с обеих сторон (которые, кжется, только и привозятся из Мнилы к нм, в Петербург): этих сколько угодно! Есть из них третий и четвертый сорты, то есть одни большие, другие меньше.

А провожтый мой всё шептл мне, отворотясь в сторону, что ндо прийти "прямо и просто", куд - всё не говорил, прибвил только свое: "Je vous parle franchement, vous comprenez?" - "Д не ндо ли подрить кого-нибудь?" - скзл я ему нконец, выведенный из терпения. "Non, non, - сильно зговорил он, - но вы знете сми, злоупотребления, строгости... но это ничего; вы можете всё достть... вс принимл у себя губернтор - оно тк, я видел вс тм; но все-тки ндо прийти... просто: vous comprenez?" - "Я приду сюд вечером, - скзл я решительно, уств слушть эту болтовню, - и ндеюсь нйти сигры всех сортов..." - "Кроме первого сорт гвнской свертки", - прибвил чиновник и скзл что-то тглу по-испнски... Я довез его до фбрики и вернулся домой.

Смысл этих тинственных речей был, кжется, тот, что всё количество зготовляемых н фбрике сигр быстро рсходится официльным путем по купеческим конторм, оптом, и в мгзин почти не поступет; что туземцы курят чируты, и потому трудно достть готовые сигры высших сортов. Но если кто пожелет непременно иметь хорошие сигры не в большом количестве, тот, без всяких фктур и зкзов, обрщется к кому-нибудь из служщих н фбрике или приходит прямо и просто, кк говорил мой провожтый, зкзывет, сколько ему нужно, и получет з ту же цену мимо дминистрции, мимо мгзин, куд деньги з эти сигры, конечно, уже не поступют.

По крйней мере я тк понял згдочные речи моего провожтого. Et vous, mes amis, vous comprenez? je vous parle franchement.11

Нсилу-то нконец вечером я зпсся, для себя и для некоторых товрищей, несколькими тысячми сигр, почти всех сортов, всех величин и притом смыми свежими. Н ящикх было везде клеймо: "Febrero (феврль)", то есть месяц ншего тм пребывния. Зпрос тк велик, что не успевют делть. Другие мои спутники зпслись чрез ншего бнкир, но только одними чирутми. З тысячу сигр лучшего сорт плтят здесь четырндцть доллров (около 19 р. сер.), з чируты восемь доллров. В Петербурге первых совсем нет, вторые продются, если не ошибюсь, по шести и никк не менее пяти р. сер. з сотню. Кков процент! Тбк не в сигрх не продется в Мниле; он дозволен только к вывозу. Говорят, есть еще несколько меньших фбрик, но я тех не видл, тк же кк и фбрики сигреток или ппирос.

Нконец объявлено, что не сегодня, тк звтр снимемся с якоря. Ндо было перебрться н фрегт. Я последние дв дня еще рз объехл окрестности, был н кльсдо, н Эскольте, н Розрио, в лвкх. Вчер отпрвил свои чемодны домой, сегодня, после обед, н ктере отпрвился и см. С нми поехл фрнцуз Рl. и еще испнец, некогд моряк, теперь commandant des troupes, кк он нзывл себя. В этот день обещли быть н фрегте несколько испнских семейств, в которых были приняты нши молодые люди.

Когд мы сдились в ктер, вдруг пришли скзть нм, что гости уж едут, что чсть обществ опередил нс. А мы еще не отвлили! Кк зсуетились нши молодые люди! Только что мы выгребли из Пссиг, велели поствить прус и понеслись. Под берегом было довольно тихо, и ктер шел покойно, но мы видели вдли, кк кувырклсь в волнх крытя брк с гостями.

Чсов с трех пополудни до шести н неизмеримом мнильском рейде почти всегд дует ветер свежее, нежели в другие чсы суток; в этот день он дул свежее всех прочих дней и рзвел волнение. "Мы их догоним, - говорил брон, - тяни шкот! тяни шкот!" - комндовл он беспрестнно. Прус ндулись тк, что шлюпк одним бортом лежл совершенно н воде; нельзя было сидеть в ктере, не держсь з противоположный борт. Мы ногми упирлись то в кдку с мороженым, то в корзины с конфектми, пельсинми и мнгу, нзнченными для гостей и стоявшими в беспорядке н дне шлюпки, нс тк и тщило с лвок долой. "Не взять ли рифы?" - спросил брон Крюднер. "Ндо бы; д тогд тише пойдем, не поспеем прежде гостей, - скзл Бутков, - вот уж они где, з фрнцузским проходом: эк их вляет!"

Нш ктер вствл н дыбы, бил носом о воду, згребл ее, кк ковшом, и рзбрсывл по сторонм с брызгми и пеной. Мы-тки перегнли, хотя и рисковли если не перевернуться совсем, тк черпнуть порядком. А последнее чуть ли не стршнее было первого для брон: чем было бы тогд потчевть испнок, если б в мороженое или конфекты вктилсь соленя вод?

Приствть в кчку к борту - тоже здч. Шлюпку приподнимет чуть не до борт, тут сейчс и пользуйтесь мгновением: прыгйте н трп, прозевли, волн отступит и утщит опять в преисподнюю.

Мы только что вскочили н плубу, кк и гости пристли вслед з нми. Их всего было человек семь испнцев д три дмы, две испнки, мть с дочерью, и одн нгличнк. Прочие приглшенные не поехли, побоявшись кчки. Гостей угощли чем, мороженым и фруктми, которые были, кжется, не без соли, кк зметил я, потому что один из гостей доверчиво зпустил зубы в мнгу, но вдруг остновился и стл рссмтривть плод, потом поглядывл н нс. Хотя мы не черпнули, но все-тки нельзя было зпретить морской воде брызгть в шлюпку.

С нгличнкой кое-кк рзговор вязлся, но с испнкми - плохо. Девиц был недурн собой, очень любезн; он игрл н фортепино плохо, нгличнк пел нехорошо. Я скзл девице что-то о погоде, нполовину по-фрнцузски, нполовину по-нглийски, в ндежде, что он что-нибудь поймет если не н одном, тк н другом языке, он мне ответил, кжется, о музыке, вполовину по-испнски, вполовину... по-тгльски, я думю.

Нконец мы простились с Мнилой, д вот теперь и зштилели в виду Люсон. Я вошел в свою кюту, в которой не был ни рзу с тех пор, кк переехл н берег. В ней горой громоздились ящики с сигрми, кучи белья, плтья. Кое-кк мы с Фддеевым рзобрли всё по углм, но кют моя уменьшилсь нполовину. "А где соломенные шляпы?" - спросил я. "А вот они", - скзл Фддеев, покзывя н потолок. "Д кк ты их укрепил?" - спросил я, недоумевя, кк они тм держлись. А очень просто: он вствил три или четыре шляпы одну в другую и поля гвоздикми прибил к потолку: прочно, не првд ли?

"Только-то? - скжете вы. - Тут и всё о Мниле?" Вы недовольны? И я тоже. Я см ожидл чего-то больше. А чего? Может быть, ярче и жрче колорит, более грез поэзии и побольше жизни, незнкомой нм всем, европейцм, жизни своеобычной: и ншел, что здесь тнцуют, и много тнцуют, спят тоже много и крснеют всего, что похоже н свое. Выше я уже скзл, что, вопреки климту, здесь н обеды ездят в суконном плтье, белое ндевют только по утрм, ходят в черных шляпх, предпочитют нежным изделиям мнильской соломы грубые изделия Китя, что дже индиец рядится в суконное пльто вместо своей воздушной ткни, сделнной из рстения, которое выросло н его родной почве, и стрется походить н метис, метис н испнц, испнец н нгличнин.

Люди изменяются до конц, до своей плоти и крови: и н этом блгодетельном острове, кк и везде, они перерождются и меняют нрвы, сбрсывют укзнный природою костюм, збывют свой язык, збыли изменить только нзвние остров и город. Вс, может быть, вводят в зблуждение звучные имен Мнилы, Люсон; они нпоминют Испнию. Рзочруйтесь: эти имен не испнские, индийские. Слово Мнилл, или, првильнее, Мнил, вырботно из двух тгльских слов: mayron nila, что слово в слово знчит тм есть нил, нилой нзывется ккя-то трв, которя рстет по берегм Пссиг. Мйрон-Нил нзывлось индийское местечко, бывшее н месте нынешней Мнилы. Люсон взято от тгльского слов лосонг: тк нзывлись ступки, в которых жители этого остров толкли рис, когд пришли туд первые испнцы, эти последние и нзвли остров Лосонг. Почему нет? ведь нши мтросы нзывют же нгличн aceu, от слов "I say", то есть "Эй, послушй!", которое беспрестнно слышится в нглийском рзговоре. Тгл, или тгилог, знчит житель рек.

Зто природ н Люсоне неизменн, кк везде, и богт, кк нигде. Кк прекрсен этот союз северного и южного неб, будто встреч и объятия двух крсвиц! Крест и Медведиц, Орион и Кнопус тк близко кжутся друг от друг... Необыкновенны переливы вечернего свет н небе - яшмовые, фиолетовые, лзурные, нконец ткие стрнные, темные и прекрсные тоны, под ккие ни з что не подделться человеку! Где он возьмет цвет для этого пронзительно-белого луч здешних звезд? кк нрисует это мление вечернего, только что покинутого солнцем и отдыхющего неб, эту теплоту и кротость лунной ночи? Чудесен и голубой злив, и зеленый берег, дльние горы, и все эти пльмы, бнны, кедры, бмбуки, черное, крсное, коричневое деревья, эти ручьи, островки, дчи - всё тк ярко, тк обворожительно, фнтстически прекрсно!..

И при всем том ни з что не остлся бы я жить среди этой природы! Есть отрдные мгновения - утром, нпример когд, вствши рно, отворишь окно и впустишь прохлду в комнту; но нендолго оживит он: едв сдунет только дремоту, возбудит в оргнизме игру сил и рсположит к деятельности, кк вслед з ней из того же окн дохнет н вс теплый пр рскленной тмосферы. Вдль посмотреть нельзя: волны сверкют, кк горячие угли, стены здний ослепительно белы, воздух кк плмя - больно глзм. Чсов в десять-одинндцть, не говоря уже о полудне, сидите ли вы дом, поедете ли в крете, вы изнеможете: жр сморит; нпрсно будете противиться сну. Хотите говорить - и н полуслове зевнете; мысль не успел сформировться, вы уж уснули. Но и сон не отрд: подушк душит вс, легчйшя ткнь кжется кндлми. Дышишь горячо, ищешь ветр - его нет. Хочешь освежить высохший язык - вод тепля, положишь льду в нее - жди воспления. К вечеру оживешь, нслждешься, но и то в декбре, янвре и феврле: дльше, говорят, житья нет. В летние месяцы льются потоки дождя, свирепствуют грозы, время от времени ургны и землетрясения. В дождь ни выйти, ни выехть нельзя: в городе и окрестностях нводнение; землетрясение производит в домх и н улицх то же, что в кчку н корблях: всё в ужсе; индийцы пдют ниц...

Но и вечером, в этом душном томлении воздух, в этом лунном пронзительном луче, в тихо кчющихся пльмх, в безмятежном покое природы, есть что-то ткое, что двит мозг, шевелит нервы, тревожит вообржение. Сидя по вечерм н вернде, я чувствовл ткую же тоску, кк в прошлом году в Сингпуре. Нслждешься и стрдешь, нег и боль! Эт жркя природ, облскв вс стрстно, нпутствует сон вш ткими богтыми грезми, кких не приснится н севере.

И все-тки не остнешься жить в Мниле, всё зхочешь н север, пусть тм, кроме снег, не приснится ничего! Не ншим нервм выносить эти жркие лски и могучие излияния сил здешней природы.

А рзве, скжете вы, нет никогд тких жрких дней и обятельных вечеров и у нс?.. Выдются дни беспощдные, жркие и у нс, хотя без пльм, без фнтстических оттенков неб: природ, непрерывно творческя здесь и подолгу бездействующя у нс, тм клдет бездну сил, чтоб вызвть в ккие-нибудь три месяц жизнь из мертвой земли. Но у нс он дет пир, кк бедняк, отдющий всё до копейки н пышный прздник, который в кои-то веки собрлся дть: после он обречет себя н долгую будничную жизнь, н лишения. И природ нш тк же: в плящем дне н севере вы уже чувствуете удушливое дыхние земли, предвещющее к ночи грозу, потоки дождя и перемену ндолго. А здесь дни з днями идут, кк близнецы, похожие один н другой, жркие, стрстные, но сильные, ясные и безмятежные - в течение долгих месяцев.

Может быть, вы всё будете недовольны моим эскизом и потребуете чего-нибудь еще: д чего же? Кжется, я догдывюсь. Вм лень встть с покойного кресл, взять с полки книгу и прочесть, что Филиппинские остров лежт между 114 и 134є восточн<ой> долг<оты>; 5 и 20є северн<ой> шир<оты>, что смый большой остров - Люсон, с столичным городом Мнил, потом следуют остров: Мгиндно, Сулу, Плун; меньшие: Смр, Пнй, Лейт, Миндоро и многие другие.

В 1521 году Мгеллн, первый, с своими корблями пристл к юго-восточной чсти остров Мгиндно и подрил Испнии новую, цветущую колонию, з что и поствлен ему монумент н берегу Пссиг. Вторя экспедиция приствл к Мгиндно в 1524 году, под нчльством Хун Грсия Хозе де Лоиз. Спустя недолго приходил мореплвтель Вилллобос, который и дл островм нзвние Филиппинских в честь нследник престол, Филипп II, тогд еще принц стурийского.

В 1644 году Мигель Лопец Легспи пришел, с пятью монхми орден вгустинцев и с пятью судми, покорять остров силою крест и оружия. Индийцы некоторых вновь открытых островов, куд еще не проникли ни Мгеллн, ни Лоиз, перепуглись, увидя европейцев. Они донесли своему нчльству, что приехли люди "с тоненьким и острым хвостом, что они бросют гром, едят кмни, пьют огонь, который выходит дымом из нос, носы у них, - прибвили они, - предлинные". Индийцы приняли морские сухри з кмни, шпгу - з хвост, трубку с тбком - з огонь, носы - з носы тоже, только длинные: не оттого, что у испнцев носы были особенно длинны, оттого, что последние у смих индийцев чересчур коротки и плоски.

Легспи, по повелению короля, покорил и остров Лосонг, или Люсон. Он н Пссиге основл нынешний город, удержв ему нзвние бывшего н этом месте селения Мейрон-Нил, или, сокрщенно, Mai-Nila. Легспи привлек китйцев, звел с ними торговлю, которя процветет и поныне. Вскоре нехли фрнцискнцы, доминикнцы, нстроили церквей, из которых вгустинский монстырь древнейший, построенный по плну рхитектор, строившего Эскурил.

После того Мнил не рз подверглсь нпдениям китйцев, дже японских пиртов, длее голлндцев, которые звистливым оком зглянули и туд, нконец, нгличн. Эти последние, воюя с испнцми, нпли, в 1762 году, и н Мнилу и вконец рзорили ее. Через год и семь месяцев мир был зключен и колония возврщен Испнии.

Жидко об истории, скжете вы, может быть. Но стоит ли больше говорить о ней? Филиппинский рхипелг, кк parvenu ккой-нибудь, еще не имеет прв н генелогическое дерево. Говорить больше о нем знчит говорить об истории испнского могуществ XV, XVI и XVII столетий. Оно отозвлось и в здешних отдленных углх, но глухо. Мир тогд сжлся н мленьком лоскутке: нд ним и игрло всей силой своей солнце судьбы, и сюд чуть-чуть долетли его лучи. Может быть, зигрет оно когд-нибудь и здесь, кк нд строй Европой: тогд н путешественнике будет лежть тяжеля обязнность рыться в здешних рхивх и с вжностью повествовть ленивым друзьям о событиях кря.

О торговле три слов.

Из Мнилы вывозятся в Америку, в Китй, в Европу и особенно в Англию схр, индиго, пеньк, сигры, ром, дерево; привозятся бумжные и шерстяные изделия, железо, корбельные припсы, провизия, стльные изделия, стекло, глиняня посуд.

Ежегодно приходит до двухсот испнских и чужих корблей и столько же отходит.

Сумм привоз простирется свыше полутор миллион пистров, иногд доходит до двух; вывозится миллион н три...

(Зри "Kaufmдnnische Berichte, gesammelt auf einer Reise um die Welt von W. H. Nopitsch").

Ну, теперь, кжется, всё!

1 Только их и видишь, судрь (фр.)

2 чистокровных (фр.)

3 кк у всех плохих кбтчиков (фр.).

4 "Превосходно, господин Демьен" (фр.).

5 "Оствьте меня, я хочу спть". - "Спите, если можете, что же до меня, то я зплтил тк же, кк и вы, я хочу петь". - "К черту курильщиков!" - "Успокойтесь, или я скжу вм пру слов..." ( фр.)

6 Только с помощью пушек, судрь, только с помощью пушек" (фр.).

7 "Он слвный млый... зйдем к нему немного отдохнуть". - "У него отличное пиво, монсеньор" (фр.).

8 кков хозяин, тков и слуг (фр.).

9 Но испнцы бездельники, лентяи, ужсные лентяи! (фр.).

10 "Я говорю с вми откровенно, понимете?" (фр.).

11 И вы, друзья мои, вы понимете? я говорю с вми откровенно. (Фр.)

49

VI

ОТ МАНИЛЫ ДО БЕРЕГОВ СИБИРИ

Кчющяся мчт. - Остров Бтн. - Padre и лькд. - Сулой. - Остров Кмигуин, порт Пио-Квинто. - Крсное дерево. - Птицы и нсекомые. - Бнны. - Дркон, пожирющий уток. - Обед в тропическом лесу. - Кит. - Акул. Остров Гмильтон. - Кмелии. - Корейцы. - Вести из Шнхя. - Нгски. Второй губернтор. - Подрки. - Провизия. - Остров Гото. - Берег Кореи; опись их и поверк крт. - Злив Лзрев. - Прогулки по берегу. - Сильные тумны. - Змея. - Сношения с жителями. - Неприятность. - Рек Тймньг. Историческя зметк о Корее. - Ттрский пролив. - Шквл. - Большой злив. - Жители. - Тунгус Афоньк. - Гиляки.

С 27 феврля по 22 мя, 1854.

Мы вышли из Мнилы 27-го феврля вечером и поползли опять теми же штилями вдоль Люсон, ккими пришли туд.

Тщились дней пять, но зто чуть вышли из-з остров, кк крепкий норд-остовый муссон здул нм в лоб.

Снчл взяли было один, потом постепенно и все четыре риф. Медленно, туго шли мы, или, лучше скзть, толклись н одном месте. Долго шли одним глсом, и 8-го числ воротились опять н то же место, где были 7-го. Килевя кчк несносня, для меня, впрочем, он лучше боковой, не толкет из угл в угол, но кого укчивет, тем невыносимо.

Суд нши держлись с нми, но дмирл рзослл их: трнспорт "Князь Меншиков" - в Шнхй, з спрвкми, шкуну - к острову Бтну отыскть якорное место и зготовить провизию, корвет - еще куд-то. Сми идем н островок Гмильтон, у корейского берег, и тм дождемся трнспорт.

Только мы рсстлись с судми, кк ветер усилился и вдруг окзлось, что нш фок-мчт клонится совсем нзд, еще хуже, нежели грот-мчт. Общя тревог; длее идти было бы опсно: н севере могли встретиться крепкие ветр, и тогд ей несдобровть. Третьего дня он вдруг треснул; поскорей убрли фок. Ндо зйти в порт, куд? В Гонконг всего бы лучше, но это знчит прямо в гости к нгличнм. Решили спуститься нзд, к группе островов Ббуян, н островок Кмигуин, в порт Пио-Квинто, недлеко от Люсон.

Но прежде ндо зйти н Бтн, дть знть шкуне, чтоб он не ждл фрегт тм, шл бы длее, к северу. Мы всё лвировли к Бтну; ветер воет во всю мочь, тк что я у себя не мог спть: зтворишься - душно, отворишь вполовину дверь - шумит кк в лесу.

Вчер, с 9-го н 10-е ночью, течением отнесло нс н 35 миль в сутки, против счисления к норду, несмотря н то что нкнуне был хорошя обсервция, и мы очутились выше Бтн. Зто кк живо спустились к нему попутным ветром! Это тот смый Бтн, у которого нс прихвтил, в прошлом году в июле месяце, тифон, или тйфун по-китйски, то есть сильный ветер. Мы тогд нпрсно искли н восточном берегу пристни: нет ее тм; зто теперь тотчс отыскли н юго-зпдном. Шкун стоял уже тм и еще китолов мерикнский.

Островок недурен, весь в холмх, холмы в зелени. Бухт не зкрыт от зюйд, и стновиться в ней н якорь опсно, хотя в это время год, то есть при норд-остовом муссоне, в ней хорошо; зюйдовых ветров нет. Но положиться н это нельзя. А кк вдруг здует? Между скл (тоже зеленых) есть зтишье и пристнь. Глубин неровня: 50 сжен, потом 38 и вдруг семь, почти рядом. Нм открылся монстырь, потом дом испнского лькд и деревня в зелени. Хорошо, приятно и весело смотреть н берег. Нши поехли, я нет. Меня, кжется, прихвтил немного болезнь, которую немцы нзывют Heimweh. Просто домой хочется. Дст ли Бог сил выдержть! Прелесть того, что мнило вдль, - новизны, утртилсь; впереди только беспокойств и неизвестность.

У нс сегодня утром звтркли padre и лькд. Я не выходил из кюты, не хотелось, но смотрел из окн с удовольствием, кк приехвшие с ними двое индийских мльчишек, слуг, рзинули вдруг рот и обомлели, когд зигрли нши музыкнты. Скоро удивление сменилось удовольствием: они сели рядом н плубе и не спускли глз с музыкнтов. Мльчишек укчивло. У меньшего желтенькое лицо позеленело, и он спрятлся з пушку. Вдруг padre позвл его; тот не слыхл, и padre дл ему ткого подзтыльник, что впору пирту ткого дть, не пстырю.

Нм прислли быков и зелени. Когд поднимли с бркс одного бык, вдруг петля сползл у него с брюх и остновилсь у шеи; бык стл было здыхться, но его быстро подняли н плубу и освободили. Один мтрос н брксе, вообрзив, что бык упдет нзд в бркс, предпочел лучше броситься в воду и плвть, пок бык будет пдть; но пдение не состоялось, и предосторожность его возбудил общий хохот, в том числе и мой, кк мне ни было скучно.

Приняв провизию, мы снялись с якоря и нпрвляемся теперь н островок Кмигуин попрвить немного мчты.

Мы вышли ночью; и кк тут кое-где рссеяны островки, то, для безопсности, мы удержлись до рссвет под млыми прусми у островов Бши. Я спл, но к утру слышл сквозь сон, кк фрегт взял большой ход н фордевинд. Этот ход сопровождется всегд боковой кчкой. Мы полгли стть к чсм четырем н якорь; всего было миль шестьдесят, ходу около десяти узлов, то есть по десяти миль, или семндцть с лишком верст в чс. Но в тких рсчетх ндо иметь в виду течения; здесь течение было противное; попутный ветер нес нс узлов десять, течением относило нзд узлов пять. Чсм к пяти мы подошли к Кмигуину, но двиглись тк медленно, что солнце сдилось, мы еще были всё у вход.

Вдобвок ко всему у остров встретили мы сулой и попли прямо в него. Вы не знете, что ткое сулой? И дй Бог вм не знть. Сулой - встреч ветр и течения. У нс был норд-остовый ветер, течение от SW. Что это з нкзние! Никогд не испытывли мы ткой огромной и беспокойной зыби. Ветер не свежий, волны, сшибясь с двух противных сторон, вздымются кк горы, смыми рзнообрзными формми. Одн волн встет, обрзует првильную пирмиду и только хочет рссыпться н все стороны, кк ей и следует, другя вдруг предствляет ей прегрду, привсккивет выше сеток судн, потом отливется прочь, обрзуя глубокий оврг, куд стремительно пдет корбль, не поддерживемый н ходу ветром. Взд подтолкнет его победившя волн, и он пдет н бок и лежит тк томительную минуту. Волны хлещут н плубу, корбль черпет бортми. Бед судм: мелкие зливет нередко, д и большие могут потерять мчты. К счстью, ветер скоро вынес нс н чистое место, но войти мы не успели и держлись опять ночь в открытом море; ндеялись было стть н якорь, выкупться и лечь спть.

Утром уже н другой день, 11-го мрт, мы вошли в бухту Пио-Квинто северным входом и стли з островком того же имени, зщищющим рейд. Бухт большя; берег покрыты непроходимою кудрявою зеленью. Н острове есть потухший волкн; есть пльмы, бнны; рковин множество; при мне мтросы привезли Посьету нбрнный ими целый мешок. Я зкзл и себе. Доктор убил до шести птиц, золотистых, крсных, желтых: их потрошт и нбивют хлопчтой бумгой. Гошкевичу рздолье. Мне нельзя н берег: ревмтизм в виске нпоминет о себе живою болью. Я с фрегт смотрю, кк буруны стеною нпдют н берег, хлещут высоко и рссыпются широкой белой бхромой. Окен кк будто лелеет эти островки: он игрет с берегми, то ревет, сердится, то лсково обнимет любимцев со всех сторон, жемчужится, кипит у берегов и приносит блестящую рковину, или морского еж, или крсивый, вырботнный им корлл, кк будто игрушки для детей.

Фддеев сегодня был н берегу и притщил мне рковин, одн другой хуже, и, между прочим, в одной был живой рк, который тскл з собой претяжелую рковину. "Смех ккой!" - скзл он. "Верно, с кем-нибудь неприятность случилсь", - подумл я, зня его хрктер. Тк и есть. "Нши ребят, - продолжл он, - нелись кких-то стручков, словно бобы, и я один съел - ничего, годится, только рот совсем свело, не рзожмешь, у них животы подвело, их с души рвет: теперь стонут". - "Кк же можно есть неизвестные рстения? - зметил я, - ведь здесь много ядовитых". - "Еще мы ншли, - продолжл Фддеев, - ккие-то... орехи не орехи, похожи и н яблоки, одни крсные, другие зеленые. Мы съели по штуке крсной - кисло тково; хотели было зеленое попробовть, д тут ребят-то и схвтило, зстонли - смех! И с господми смех, - прибвил он, стрясь не смеяться, - в буруны попли; кк стли приствть, шлюпку повернуло, всех вл и покрыл, все словно куплись... д вон они!" - прибвил он, укзывя в окно. В смом деле все мокрые.

16-е мрт.

Меня всё одолевл то зубня боль, то хндр. А что з время! зелено, сине, солнечно, ярко и жрко, с легкой прохлдой. Я всё ленился ехть н берег; я беспрестнно слышл, кк один шел по пояс в воде, другой пробирлся по кменьям, третий не мог продрться сквозь лины. Всё это мло двло мне охоты ехть туд. Но сегодня утром, лишь только я вышел н плубу, встретил меня Унковский и звл ехть. "Смотрите, бурунов совсем нет, ветер с берег, - говорил он, - вм не придется по воде идти, ног не змочите, и зубы не зболят". Я взял зонтик, ндел соломенную шляпу, и мы отпрвились н вельботе.

В смом деле, бурунов не было, и мы въехли в ручеек, кк н снях. Мтросы соскочили в воду и потщили вельбот н себе, тк что мы выскочили прямо н песчный берег. В ручейке были рковины, кмешки, корллы - всё, кроме воды. Мы вошли под свод рзвесистых деревьев, и нс охвтил влжный, горячий пр. Берег весь зрос сплошной чщей, большею чстью крсным деревом. Зелень густ, кк волосы. Крсное дерево и придет эту кудрявую нружность всему острову. У дерев крепкие и мсляные, ярко-зеленые листья, у одних небольшие, у других более четверти ршин длиной и ткие толстые, что годились бы н подошву.

Мы подошли к ншим плткм, рзбитым н смом берегу, под деревьями, и зстли Гошкевич среди букшек, ббочек, рков - живых и мертвых, потрошеных и непотрошеных птиц, змей и ящериц. Посидевши минут пять в тени, мы пошли дльше, по берегу, к другой речке, очень живописной. Чщ не позволял пробирться лесом: лины сетью опутли деревья, и иногд ни перешгнуть, ни прорвть их не было никкой возможности. Ндо было идти по берегу, усыпнному крупными и мелкими кменьями, периодически покрывемыми приливом. Кменья или вонзлись в подошву, или рсступлись под ногми и ктились во все стороны. Упсть, првду скзть, было нельзя, но сломть ногу, и, пожлуй, обе, можно. Тк мы шли версты две, и я отчялся уже дойти, кк вдруг увидели нших людей. Они срубили дерево и очищли его от коры. Что это з чудовищный ствол крсного дерев! Только дубы н мысе Доброй Ндежды д кмфрные деревья в Ките видел я ткого объем. Здесь мы, по тенистой и сырой тропинке, дошли до пустого шлш, отдохнули, перепрвились по доске через речку, то того быструю, что, когд я, переходя по зыбкому мостику, уперся в дно ручья длинной плкой, у меня мгновенно вырвло ее течением из рук и вынесло в море.

Длее мы шли лесом всё по речке. Я не мог ндивиться этой рстительности: нс покрывл совершенно свод зелени от солнц. Деревья, одно другого крсивее, выше, гуще и кудрявее, теснились, кк колосья, в кучу. Множество птиц, крсных, желтых, зеленых, летло в ветвях, мелькло из куст в куст. Что з крики! Вверху рздвлся то стон, то щелкнье, одн ккя-то горлнил тк, что хоть уши зжми. Нсекомых было не меньше. Я зметил много исполинских ббочек, потом что-то вроде ос, синих, с шерстью и с пятном н голове. Одн ткя, нкнуне, сидя уже н булвке в ящике у Гошкевич, прокусил нсквозь сигру, которую я ей подствил. Ббочки тоже до бесконечности рзнообрзны; есть с лдонь величиной. Мухи мелкие, простые, и те отличются необыкновенной формой и крскми.

Мы вышли н поляну, к шлшм индийцев и к их плнтциям. Это те же тглы, что и в Мниле, чстью беглые, чстью добровольно удлившиеся с Люсон. Все они говорят по-испнски. Их до двухсот человек н острове. Жилищ их рзбросны в рзных местх. Ну, жилищ! Четыре столб, ршин в полтор вышиной, н них нстилк из досок, потом с трех сторон стенки из бмбуковых жердей, крытые пльмовыми листьями, четвертя сторон открыт. Тм бедня утврь, кругом куры и собки. Жители выжгли лес н длекое рсстояние для плнтций. Я зтерялся между бннми, кукурузой, тро и тбком. Бнны великолепны, пок еще будущие плоды не сформировлись и тятся в большой, висящей книзу почке фиолетового цвет. Листья почки, вскрывясь, принимют крсный цвет и потом, пдя, обнруживют целую кисть плодов. Кокосов здесь я не видл. Пльм другого род я видел много, особенно рек.

Устлый, сел я н пень у шлшей и смотрел н веселую речку: он вся усжен кустми, тростником и рзливется широким бссейном. Вод, кк хрустль, прозрчн. Тут нши мтросы мыли белье, рзвешивя его по линм. Одно огромное дерево было опутно линми и походило н великн, который простирет руки вверх, кк Локоон, стрясь освободиться от сетей, но нпрсно. Внизу, вокруг ствол и вдоль, огибли его и врстли в дерево толстые рстительные веревки; кверху они тонки, кк нитки. Крюднер пробовл рзорвть одну и не мог и нсилу рзрезл ножом. Птицы тк и зливлись н рзные голос, но они тк прятлись в тени, что я видел немногих. "Ночью спокоя не дют, вше высокоблгородие, - скзл мтрос, ночеввший н берегу, - збьются под шлш и кричт изо всей мочи". Пронесся нд нми здешний голубь с белой головой, зеленовтой спиной, больше ншего. Вороны (я сужу по устройству крыльев), нпротив, меньше нших: синие, голубые, но с черными крыльями и с белыми симметрическими пятнми н крыльях, кк и нши.

С чс отдохнули мы в прохлде и пошли нзд. Н этот рз путешествие по кменьям покзлось мне пыткой: идешь, идешь, думешь, вот скоро конец, взглянешь вперед, их целя необозримя площдь. Неумолимый полдень жжет; зонтик и толстя соломення шляп мло зщищют. Пойдешь в тень, под деревья, - ноги путются в линх. Буруны стеной, точно войско, шли н берег и рзбивлись у нших ног. Издли шум от них походил н гром. Мы рзбрелись врознь, и я, от скуки, собирл дорогой рковины, оствленные приливом, особенно мелкие, чрезвычйно крсивые. Некоторые из них двиглись: рки были живы в них. Неся их, чуть ззевешься, рки выползют и щупльцми цепляются з руки.

19-е.

Сегодня положено обедть н берегу. В воздухе невозмутимя тишин и нестерпимый жр. Чем ближе подъезжешь к берегу, тем сильнее пхнет гнилью от сырых корллов, рзброснных по берегу и зтопляемых приливом. Зпх этот вместе с корллми перенесли и н фрегт. Все нтщили себе их кучи. Фддеев приводит меня в отчяние: он кждый рз приносит мне рковины; улитки околевют и гниют. Хоть вон беги из кюты!

Уже три дня рсскзывют, что из болотистой речки, недлеко от нших плток, появляется ежедневно ккое-то животное ршин дв длиной. Вчер оно съело мертвую утку. Утки, куры и брны - все свезены с фрегт н берег. Одн околел и достлсь животному. "Д ккое животное?" спршивли у мтросов. "С змеиным хвостом, н двух ножкх", - говорил один, "и с двумя стрелкми во рту", - скзл другой. "Это дркон, вше высокоблгородие, - зключил, подумвши, один унтер-офицер. - Дня три мы уже крулим его, д всё схвтить нельзя: чсто, д не ндолго выходит. Сегодня удлось только удрить его веслом по спине. Теперь сидит тм Михельк Керн, скотник, с ружьем".

Я побежл к речке, сунулся было в двух местх, д чрез лес продрться нельзя: ппоротники и толстые стволы крсного дерев стояли стеной, лины рскинуты, кк сети. Мтрос укзл мне тропинку, и я подошел к речке. В одном месте он обрзовл бссейн, звленный пнями, увядшими ветвями и сухими листьями. Сквозь кусты я увидел человек, неподвижно стоявшего с ружьем. "Что ты тут делешь?" - спросил я. "Жду дркон, вше высокоблгородие", - почти не дыш, прошептл он. Близ него влялись две утки, одн с выеденным желудком; кругом ее тучей носились и жужжли мухи, лкомые до пдли; другя был еще не тронут; н ней-то Михельк Керн основывл свои ндежды. И я стл с ним ждть. Но кк ему обещли нгрду, если он дождется, мне ничего, то я потерял терпение и выдрлся опять н чистое место, к плткм.

У одной из них собрлсь толп нших и кого-то окружил. Я удвоил шги, смотрю, в кружке стоит Гошкевич и держит что-то в рукх. "Что это у вс?" - спросил я. "А вот смотрите", - отвечл он и поднес мне к смому носу ящерицу в ршин длиной. Передние и здние лпы связны были у ней линой н спине. Он болезненно мигл и по временм высовывл и мгновенно опять прятл длинный, тонкий язык. "Тк вот кто ест уток!" - скзл я. "Нет, кк можно: т горздо больше!" - зкричли н меня несколько голосов. "И не ткя совсем", - скзл кто-то из толпы. "С крильями", - прибвил мтрос из млороссиян. Я не стл спорить и ушел в плтку. Тм негде было ступить: целый музеум рковин, всех цветов и величин, рков, между которыми были некоторые чудовищных рзмеров и удивительно ярких крсок, кк и всё здесь, под этим щедрым солнцем. Тут сидели три индийц н полу. Они, з плток, з струю рубшку, з изношенные бшмки, несли Гошкевичу всё, чем богт здешняя природ. Один тщил живую змею, другой - мешок рковин, з которыми, с сеткой н плечх, отпрвлялся в буруны, третий - птицу или жук.

Я бросил кончик зкуренной сигры н землю: они с ждностью схвтили ее и нчли по очереди курить. Я дл им всем по сигре: с ккой рдостью и поклонми приняли они подрок! Я потом зхотел полежть н доске вне плтки: они бросились услуживть, отирть доску, подствлять под нее кмешки.

Кк ни привык глз смотреть н эти берег, но всякий рз, оглянешь ли кругом всю кртину лесистого берег, остновишься ли н одном дереве, кусте, рогтом стволе, невольно трепет охвтит душу, и кк ни зчерствей, зплтишь обильную днь удивления этим чудесм природы. Ккой избыток жизненных сил! ккя дивня рбот совершется почти в глзх! ккое обилие изящного творчеств пролито н кждую улитку, муху, н кривой сучок, одетый в роскошную одежду!

Мы обедли в плтке; зпх от корллов тк силен, что почти есть нельзя. Обед весь состоял из рыбы: ух, жреня рыб и гомр чудовищных рзмеров и блестящих крсок; но его оствили к ужину. Шея у него - смого чистого дикого цвет, кк будто из шелковой мтерии, с коричневыми полосми; спин синяя, двуличневя, с блеском; усы в четверть ршин длиной, крсновтые.

Рыбы здесь тк же рзнообрзны, блестящи и стрнны, кк всё прочее. Гошкевичу принесли их бездну: они ннизны были н нитке. Кких стрнностей не было тут? У одной только и есть, что голов, рот ткой, что комр не пролезет; у другой одно брюхо, третья вся состоит из спины, четвертя в кких-то шипх, у иной глз посреди тел, в рвном рсстоянии от хвост и рт; другую примешь с первого взгляд з кожный портмоне и т. д. Все они покрыты пестрым узором крсок. К десерту подли бнны; некоторые любят их, я не могу есть: они мучнисты, приторны, нпоминют немного пряники н сусле.

После обед все рзбрелись: кто купться к другой речке, кто брть пеленги по берегм, некоторые остлись в плтке уснуть. Я с зхождением солнц уехл домой.

Фддеев встретил меня с рковинми. "Отстнешь ли ты от меня с этою дрянью?" - скзл я, оттлкивя ящик с рковинми, который он, кк блюдо с устрицми, поствил передо мной. "Извольте посмотреть, ккие есть хорошие", - говорил он, выбиря из ящик то рогтую, то крсную, то синюю с пятнми. "Вот эт, вот эт; эт ккя слвня!" И он сунул мне к носу. От нее зпхло пдлью. "Что это ткое?" - "Это я чистил: улитки были, - скзл он, - д, видно, прокисли". - "Вон, вон! неси к Гошкевичу!"

Сегодня все перебирются с берег: рботы кончены н фрегте, шклы подняты и фок-мчту кк будто зшнуровли. В лесу нрубили деревьев, всё, рзумеется, крсных, для будущих кких-нибудь починок. С берег збирют брнов, уток, кур; не зню, зберут ли дркон или он остнется н свободе доедть трупы уток.

Третьего дня бросли с фрегт, в устроенный н берегу щит, ядр, бомбы и брндскугели. Звтр, снявшись, хотят повторить то же смое, чтоб видеть действие ртиллерийских снрядов в случе встречи с нгличнми.

Кк ни привыкнешь к морю, всякий рз, кк ндо снимться с якоря, переживешь минуту скуки: недели, иногд месяцы под прусми - не удовольствие, необходимое зло. В продолжительном плвнии и сны перестют сниться береговые. То снится, что лежишь н окне кюты, н ршин от кипучей бездны, и любуешься узорми пены, другой бок судн поднялся сжени н три от воды; то видишь в тумне ккой-нибудь новый остров, хочется туд, д рифы мешют...

Сегодня дв события, следовтельно, дв рзвлечения: кит зшел в бухту и игрл у берегов д нши куры, которых свезли н берег, рзлетелись, штук сто. Стрнно: способность летть вдруг в несколько дней рзвилсь в лесу тк, что не было возможности поймть их; они летли по деревьям, кк лесные птицы. Нет сомнения, что если они одичют, то приобретут все способности для летнья, когд-то, вероятно, утрченные ими в порбощенном состоянии.

Снялись с якоря, вышли попутным ветром, и только отошли мили три, кк подул противный. Пошли вбок, потом в другой - лвируем. Третьего дня прошли Бтн, вчер утром были в группе северных островов Бши, Бйет и других; сегодня другой день штиль; идем узел-дв. Слв Богу, что облчно, то бы жр был невыносим. Скоро ли дойдем - бог весть: кто сулит две недели, кто шесть. Утром еще я говорил, ходя по юту с Посьетом: "Скучно, хоть бы случилось что-нибудь, чтобы рзвлечься немного". Судьб кк будто услышл мой ропот и дл нм спекткль, возможный только в тропических морях, дже довольно обыкновенный тм, но всегд знимтельный. Об этом писли тк много рз, что я не хотел ничего упоминть, если б не был тким близким свидетелем, почти учстником зрелищ.

Мы только что отобедли, я пришел, по обыкновению, в кпитнскую кюту выкурить сигру и сел н дивн, в ожиднии, пок принесут огня. Кпитн сидел в кресле; жрко, дверь и окн были открыты. Не просидели мы пяти минут, кк нверху, нд ншими головми, сделлось ккое-то движение, сумтох; люди зсуетились и зтопли. Кпитн поспешил, по своей обязнности, вон из кюты, но прежде выглянул в окно, чтоб узнть, что ткое случилось, д тк и остлся у окн. Я думл, не оборвлсь ли снсть или что-нибудь в этом роде, и не троглся с мест; но вдруг слышу, многие голос кричт н юте: "Тшши, тшши!", другие: "Нет, стой! не тшши, оборвется!"

Я бросился к окну и вижу, н меня снизу смотрит стршное, тупое рыло чудовищ. Аршинх в двух или трех от окн висел нд водой поймння, н толстый, пльц в полтор, крюк, кул. Крюк вонзился ей в верхнюю челюсть: он, от боли, открыл рот нстежь. Мне сверху длеко было видно в глубину псти, усженной кругом белыми, небольшими, но тонкими и острыми зубми. Вся челюсть походил н пилу. Акул был в добрую сжень величиной. Хвост ее болтлся в воде, всё остльное выходило н поверхность. Он тихо покчивлсь от движения веревки, оборчивясь к нм то спиной, то брюхом. Спин у ней темно-синего цвет, с фиолетовым отливом, брюхо ярко-белое, точно густо окршенное мелом. Он минут пять висел неподвижно, кк будто хотел дть нм случй рзглядеть себя хорошенько; только большие, черные, круглые глз сильно ворочлись, конечно от боли. Около хвост беспокойно плвли взд и вперед обычные спутники кулы, две желтые, с черными полосми, небольшие рыбы, прозвнные лоцмнми. Иногд их плвет с нею по три и по четыре. Вдруг кул зшевелилсь, зтряслсь, длеко рзбрсывя хвостом воду вокруг. Он сгиблсь в кольцо, билсь о корму, опять об воду и снов повисл неподвижно.

Я с ждностью смотрел н это зрелище, з которое бог знет что дли бы в Петербурге. Я был, тк скзть, в первом ряду зрителей, и если б действующим лицом было не это тупое, крепко обтянутое непроницемой кожей рыло, одренное только способностью глотть, то я мог бы читть млейшее ощущение стрдния и отчяния н сколько-нибудь более оргнически рзвитой физиономии.

От тяжести кулы и от усилий ее освободиться железный крюк нчл понемногу рзгибться, веревк зтрещл. Еще одно усилие со стороны кулы - веревк не выдержл бы, и кул унесл бы в море крюк, чсть веревки и рстерзнную челюсть. "Держи! держи! тшши скорее!" - рздвлось между тем у нс нд головой. "Нет, постой тшшить! - кричли другие, - оборвется; двй конец!" (Конец - веревк, которую бросют с судн шлюпкм, когд пристют и в других подобных случях.)

Акул пок отдыхл. Внутри ее, в глубине псти, виднелись кости челюсти, потом бледно-розовое мясо, длее пустое, темное прострнство. Из конц сделли широкую петлю и ндели н кулу. "Вот тк, вот тк! - кричли одобрительно голос нверху, - под крылья-то подцепи ей!" (Под крыльями мтросы рзумели плвтельные лсты, которые формой и величиной в смом деле походят н крылья.) Только лишь зцепили з крылья, кул был уже поймн. Ее стли тянуть кверху. Тут он собрл все силы и нчл изгибться и хлестть хвостом по воздуху, о корму, о висевшую у кормы шлюпку, обо всё, что было н пути. Я должен был посторониться от окн, потому что конец хвост попл и в окно.

Но ничто не спсло ее, чс ее пробил. "Прочь, прочь!" - кричли н юте, втскивя туд кулу. Рздлся тревожный топот людей, потом пденье тяжелого тел и вслед з тем удры в плубу.

Мы с Крюднером бросились к двери, чтоб бежть н ют, но, отворив ее, увидели, что мтросы кучей отступили от ют, ожидя, что кул сейчс упдет н шкнцы. Кк выскочить? Ну, ежели он в эту минуту... Но любопытство преодолело; мы выскочили и вбежли н ют.

Тм человек двдцть держли концы веревок, которыми было опутно чудовище. Оно билось о плубу, ползло и мхло хвостом; все рсступлись. А. А. Колокольцев схвтил топор и ннес куле удр ниже псти - хлынул кровь и злил плубу; обрзовлсь широкя, почти в лдонь, рн. Кто-то еще проворно черкнул ее большим ножом по животу: оттуд вывлились внутренности в виде кких-то грязных тряпок. Акул вдруг присмирел. Тогд брон Шлипенбх взял гндшпуг (это почти в руку толщиной деревянный кол, которым ворочют пушки) и воткнул ей в псть; гндшпуг ушел туд чуть не весь. Псть осклил четыре ряд зубов; нижняя челюсть судорожно шевелилсь. Животное перевернули н спину и веревкми привязли к гику.

Мы толпой стояли вокруг, мтросы теснились тут же, другие взобрлись н внты, все нблюдли, не обнружит ли кул признков жизни, но признков не было. "Нет, уж кончено, - говорили некоторые, - он вся изрнен и издохл". Другие, нпротив, сомневлись и приводили примеры живучести кул, и именно, что они иногд, через три чс после мнимой смерти, судорожно откусывли руки и ноги неосторожным.

Велели смыть с плубы кровь. Явились мтросы с водой и швбрми. После того один из нс взял топор и нчл рубить у кулы понемногу лсты, другой ножом делл в рзных местх ндрезы, тк, из любознтельности, посмотреть, толст ли кож и что под ней. Пришел нш любитель-нтурлист, присел около кулы и нчл щупть кожу, рссмтривть подробно голову, глз. Кол н псти вынули и полили окроввленную морду водой. Многие, кому нскучило смотреть, рзошлись. Пор бы убрть ее. Веревки рзвязли, перевернули кулу опять н живот и хотели нести прочь. Кто-то вздумл еще поскоблить ножом ей спину: вдруг он встрепенулсь, хлестнул хвостом нпрво, нлево; все отскочили прочь; один мтрос не успел, и ему достлись дв порядочные туз: один по икрм, другой повыше... Он слетел с ног; все зхохотли и снов принялись укрощть зверя.

Но это не тк легко было сделть теперь, когд сняли с него веревки и вынули из псти кол. Истерзння, исколотя, с висящими внутренностями, кул билсь о плубу, извивлсь змеей, быстро и сильно описывл хвостом круги и всё подвиглсь к крю. Никто не решлся подступить. Это было последнее блгоприятное мгновение, которым он могл воспользовться. Еще один изгиб, один взмх хвост посильнее, пок ходили з гндшпугом и топором, он полетел бы з борт и по крйней мере околел бы в своей стихии. Но он н минуту притихл, нши снов принялись з кол и топор. "Бей ее по голове, - кричли голос, - д береги ноги: прочь, прочь!"

Ближе всех около нее вертелся тот мтрос, которого он угостил двумя пинкми. Он рссердился, или боль еще от пинков не прошл, только он с колом гонялся з кулой, стрясь удрить ее по голове и збывя, что он был босиком и что ноги его чуть не кслись псти. Но взмхи хвост были тк порывисты, что попсть в голову было трудно и удры всё приходились по спине, это ей, по-видимому, нипочем. Нконец мтросу удлось попсть дв рз и в голову: кул изменил только нпрвление, но всё изгиблсь и ползл тк же скоро и сильно, кк и прежде. Другой удрил топором ниже головы: животное присмирело и поползло медленнее. "Руби голову, руби голову!" - кричли ему. Мтрос ннес другой удр: он сильно рвнулсь вперед; он удрил в третий рз: он рвнулсь еще, но слбее. "Нет, теперь шбш!" - скзл он, отделяя четвертым удром голову от туловищ. Но и то не шбш: туловище еще продолжло неровно и медленно изгибться, но всё слбее и слбее, голов судорожно шевелил челюстями. В туловище воткнули гндшпуг и унесли. Все рзошлись.

Этим спектклем ознменовлось нше прощние с тропикми, из которых мы выходили в то время и куд более уже не возврщлись.

Вечером, идучи к дмирлу пить чй, я остновился нд люком общей кюты посмотреть, с чем это большя сковород стоит н столе. "Не хотите ли попробовть жреной кулы?" - спросили сидевшие з столом. "Нет". - "Ну тк ухи из нее?" - "Вы шутите, - скзл я, - рзве он годится?" - "Отлично!" отвечли некоторые. Но я после узнл, что те именно и не дотрогивлись до "отличного" блюд, которые хвлили его.

Кож кулы очень ценится столярми для полировки дерев; кроме того, ею обивют рзные вещи; в Японии обтягивют сбли. Мне один японец подрил мленький бул, обтянутый кожей кулы; очень крсиво, похоже немного н тисненый сфьян. Мне покзли потом мленькую рыбку, в четверть ршин величиной, нйденную прилипшею к спине кулы и одного цвет со спиной. У нс попросту нзывли ее прилиплой. Н одной стороне ее был виден оттиск шероховтой кожи кулы.

Вчер, 25 мрт, видели китолов: топит печь для выврки жир из поймнного кит. Плмя и дым длеко видны, кк н пожре. Сегодня вышли из тропиков, но всё жрко. Зто штиль сменился попутным ветром: летим до одинндцти узлов. Что еще? д! обезьян упл з борт и в одно мгновение изчезл в волнх. Их всех три у нс. Сегодня в сумерки летл около фрегт ккя-то птиц, описывя круги всё ближе и ближе. Видно, что он был утомлен и, вероятно, не ндеялсь добрться домой. Дв рз опусклсь он в шлюпку и опять улетл. Я ходил с Крюднером по юту. Птицы не стло видно. Вдруг видим, ее несет уже к нм мтрос, сжв ей одной рукой шею, другой ноги. Птиц окзлсь "глупыш", род морской утки, никуд не годной. Ее велели отнести к Гошкевичу; тот отрвляет животных мышьяком и потом потрошит. Я восстл, нзвв это предтельством, то есть относительно глупыш: он искл убежищ, его хотят умертвить! Не следует. Пок его зперли в курятник. Звтр, может быть, выпустят.

29 мрт.

Мы плвем, плвем, и всё еще около трехсот миль остется до Гмильтон, мленького корейского остров, с удобным портом, где нзнчено рндеву шкуне. То дунет попутный ветер, и мы пронесемся миль двести вперед, то нстнет штиль, идем по три узл. Теперь вот третий день льет проливной дождь; выйти н улицу (тк мы нзывли верхнюю плубу) нельзя. Зто тихо. Я рд, что могу зняться делом. Стло зметно холоднее, кк мы подвигемся к северу, и дождь не южный, летний. Все достют суконные плтья. Вчер мтрос поймл в жилой плубе ядовитейшее из тропических нсекомых centipes, стоножку. Он крсновт, длиной вершк полтор, суствчтя; у ней, однко ж, не сто ног, всего двдцть четыре. Снчл я думл, что это шея рк. Укушение ее, если не принять скорых мер, смертельно. Он стршн людям; большие животные бегут от нее; ей смой стршен цыпленок: он, звидев стоножку, бежит к ней, нчинет клевть и съедет всю, оствляя одни ноги.

У нс, впрочем, есть всего понемножку, и особенно много рзвелось тркнов; мы, вероятно, их зхвтили в Мниле или н Кмигуине. А теперь вот нлетело к нм, в тумн и дождь, множество лсточек. Они пробирлись к северу, из жрких мест в умеренные. Непогод и ночь зхвтили их длеко в море, и они стей долго кружились около фрегт, кждый рз всё ближе и ближе, нконец сели, обессиленные, н плубу, в шлюпки, н снстях. Их нбрли множество и н другой день большую чсть выпустили, нкормив тркнми. Было довольно ясно; они кружились весело около фрегт и мло-помлу изчезли. Тут же покзлись и воробьи: этим посыпли н шлюпку крупы; они нелись и улетели.

Но дунул холод, свежий ветер, и стоножки, тркны - всё исчезло. Взяли три риф, сегодня, 31-го мрт утром, и четвертый. Грот взяли н гитовы и поствили грот-трисель. NO дует с холодом: вдруг из тропиков, через пять дней - чуть не в мороз! Нет и 10є тепл. Стихет - слв Богу!

Мы в шестидесяти милях от Нгски; и туд дует попутный ветер; но нм не рсчет зходить теперь: ндо прежде идти н Гмильтон.

4-е преля.

Нконец, 2-го преля, пришли и н Гмильтон. Шкун был уж тм, трнспорт, который послн в Шнхй, еще нет. Я вышел н ют, когд стли стновиться н якорь, и смотрел н берег. Порт, говорят нши моряки, очень удобный, берегов почти нет. Островишк весь три мили, склистый, в кменьях, с тощими кое-где кустикми и реденькими группми деревьев. "Это всё кмелии, - скзл Корсков, комндир шкуны, - мтросы кмелиями прятся в бне, устроенной н берегу". Некоторые из нших тотчс поехли н берег. Я видел его издли - не змнчиво, и я не торопился н него. Кое-где нд сонными водми мленьких бухт жлись в кучу хижины корейцев. Видны были только соломенные крыши, д изредк кое-где бродили жители, все в белом, кк в свнх. Нконец нм довелось увидеть и этот последний, приндлежщий к крйне восточному циклу нрод.

Корею, в политическом отношении, можно было бы нзвть смостоятельным госудрством; он упрвляется своим госудрем, имеет свои постновления, свой язык; но госудри ее, достоинством рвные степени королей, утверждются н престоле китйским богдыхном. Этим утверждением только и выржется звисимость Кореи от Китя, д рзве еще тем, что из Кореи ездят до двухсот человек ежегодно в Китй поздрвить богдыхн с Новым годом. Это похоже н звисимость отделенного сын, живущего своим домом, от дом отц.

К сожлению, до сих пор мло сведений о внутреннем состоянии и упрвлении Кореи, о богтстве и произведениях стрны, о нрвх и обычях жителей. Отец Аввкум скзывл мне только, что обычй утверждения корейского короля китйским богдыхном до сих пор соблюдется свято. Послнные из Кореи являются в Пекин с подркми и с просьбой утвердить нового госудря. Богдыхн обыкновенно утверждет и, приняв подрки, отдривет послнных горздо щедрее. Впрочем, он не впутывется в их дел. Когд однжды корейское првительство донесло китйскому, что оно велело прибывшим к берегм Кореи кким-то европейским судм, кжется нглийским, удлиться, в подржние тому, кк поступило с этими же судми китйское првительство, богдыхн прикзл объявить корейцм, что "ему дел до них нет и чтобы они рспоряжлись, кк хотят".

Еще известно, что китйцы и корейцы уговорились оствить некоторое количество земель между обоими госудрствми незселенными, чтоб избежть близкого между собою соседств и вместе с тем всяких поводов к неприятным столкновениям и несоглсиям обоих нродов.

Когд нш шлюпк нпрвилсь от фрегт к берегу, мы увидели, что из деревни бросилось бежть множество женщин и детей к горм, со всеми признкми боязни. При выходе н берег мужчины толпой стрлись не подпускть нших к деревне, удерживя з руки и з полы. Но им нписли по-китйски, что женщины могут быть покойны, что русские съехли зтем только, чтоб посмотреть берег и погулять. Корейцы уже не мешли ходить, но только стрлись удлить нших от деревни.

Через чс нши воротились и привезли с собой двух стриков, по-видимому стршин. З ними вслед приехл корейскя лодк, похожя н японскую, только без рзрубленной кормы, с другими тремя или четырьмя стрикми и множеством простого, босоногого, нечесного и неопрятного нрод. И простой и непростой нрод - все были одеты в белые бумжные, или трвяные (grasscloth), широкие хлты, под которыми ндеты были другие, зменявшие белье; кроме того, н всех ндето было что-то вроде шровр из тех же мтерий, кк хлты, у высших белые и чистые, у низших белые, но грязные. Н некоторых, впрочем немногих, были светло-желтые или синие хлты.

Сндлии у них похожи н японские, у одних тростниковые или соломенные, у других бумжные. Всего змечтельнее головной убор. Волосы они зчесывют, кк ликейцы, со всех сторон кверху в один пучок, н который ндевют шляпу. Что з шляп! Тулья у ней тк мл, что только и покрывет пучок, зто поля широки, кк зонтик. Шляпы делются из ккого-то тростник, сплетенного мелко, кк волос, и в смом деле похожи н волосяные, тем более что они черные. Трудно догдться, зчем им эти шляпы? Они прозрчны, не зщищют головы ни от дождя, ни от солнц, ни от пыли. Впрочем, много шляп и других форм и видов: есть и мочльные, и колпки из морских рстений.

Я очень пристльно вглядывлся в лиц нших гостей: кк хотите, это всё дети одного семейств, то есть китйцы, японцы, корейцы и ликейцы. Китйское семейство, кк стршее и более многочисленное, игрет между ними первенствующую роль. Ошибиться в этом сходстве трудно. Тогд кк при первом взгляде н млйцев, нпример, ни з что не причтешь их к одному племени с этими четырьмя нродми. Корейцы более похожи н ликейцев, но только те млы, эти, нпротив, очень крупной породы. Они носят бороду; он у них большею чстью длиння и жесткя, кк будто из конского волос; у одних он покрывет щеки и всю нижнюю чсть лиц; у других, нпротив, рстет н смом подбородке. Многие носят большие очки в медной опрве с тесемкой вокруг головы. Кжется, они носят их не от близорукости, от глзной болезни. В толпе я зметил множество стрждущих глзми.

В 1786 году появилось в Едо сочинение японц Ринсифе, под зглвием: "Глвное обозрение трех црств", ближйших к Японии - Кореи, Лю-цю (Лю-чу) и Есо (Мтсмя). Клпрот кк-то достл сочинение, обогтил рзными прибвлениями из китйских геогрфий и перевел н фрнцузский язык. Между прочим, тм о корейцх скзно: "Корейцы рост высокого и сложения горздо крепче японцев и китйцев и других нродов. Змечено, что кореец ест вдвое больше японц. Корейцы отличются луквством, леностью, упрямством и не любят усилий".

Гостей посдили з стол и стли потчевть чем, хлебом, сухрями и ромом. Потом звязлсь с ними живя письмення бесед н китйском языке. Они тк проворно писли, что глз не поспевли следить з кистью.

Прежде всего они спросили, "ккие мы врвры, северные или южные?" А мы им нписли, чтоб они привезли нм кур, зелени, рыбы, у нс взяли бы деньги з это, или же ром, полотно и тому подобные предметы. Стрик взял эту зписку, ндулся, кк петух, и, с комическою вжностью, с мфзом, нрспев, нчл деклмировть нписнное. Это отчсти нпоминло мерное пение нших нищих о Лзре. Потом, прочитв, стрик нписл по-китйски в ответ, что "почтенных кур у них нет". А непрвд: нши видели кур.

Прочие между тем ели хлеб и пили чй. Один пльцем полез в мсло, другой, откусив кусочек хлеб, совл остток кому-нибудь из нс в рот. Третий выпил две рюмки голого ром, одну з другою, и не поморщился. Прочие трогли нс з плтье, з белье, з споги, глдили рукой сукно, которое, по-видимому, очень нрвилось им. Особенно обртили они внимние н белизну ншей кожи. Они брли нс з руки и не могли отвести от них глз, хотя у смих руки были слегк смуглы и дже чисты, то есть у высшего клсс. У простого, рбочего нрод - другое дело: кк везде.

Стрику повторили, что мы не дром хотим взять провизию, вот з ткие-то вещи. Он прочитл опять нзвние этих вещей, поглядел н нс немного, потом скзл: "Пудди". Что это знчит: нельзя? не хочу? Его попросили нписть слово это по-китйски. Он нписл; вышло: "Не зню". Думли, что он не понял, и покзли ему кусок коленкор, ром, сухри: "Пудди, пудди", - твердил он. Обртились к другому, бойкому и рябому корейцу, который с удивительным проворством писл по-китйски. Он прочитл зписку и, сосчитв пльцем все слов в зписке, которыми ознчлись мтерия, хлеб, водк, скзл: "Пудди".

Передли зписку третьему: "Пудди, пудди", - твердил тот здумчиво. Отец Аввкум пустился в новые объяснения: стрик долго и внимтельно слушл, потом вдруг живо змхл рукой, кк будто догдлся, в чем дело. "Ну, понял нконец", - обрдовлись мы. Стрик взял отц Аввкум з рукв и, схвтив кисть, опять нписл: "Пудди". "Ну, видно, не хотят дть", решили мы и больше к ним уже не приствли.

Вообще они грубее видом и приемми японцев и ликейцев, несмотря н то что у всех одн цивилизция - китйскя. Впрочем, мы в Корее не видли людей высшего клсс. Говоря о быте этих нродов, упомяну мимоходом, между прочим, о существенной рзнице во внутреннем убрнстве домов китйских с домми прочих трех нродов. Китйцы в домх у себя имеют мебель, столы, кресл, постели, тбуреты, скмеечки и проч., тогд кк прочие три нрод сидят и обедют н полу. Оттого эти, чтоб не зпчкть пол, который служит им вместе и столом, при входе в комнты снимют туфли, китйцы нет.

Корейцы увидели обрз Спсителя в кюте; и когд, н вопрос их: "Кто это", успели кое-кк отвечть им, они встли с мест своих и нчли низко и блгоговейно клняться обрзу. Между тем нбрлось н фрегт около ст человек корейцев, тк что принуждены были больше не пускть. Долго просидели они и нконец уехли.

Довольно бы и этого. Однко нужно было хоть рз съездить н берег, ступить ногой н корейскую землю. Вчер нс человек шесть-семь отпрвились в ктере к одной из деревень. У двоих из нс были ружья стрелять птиц, третий взял пру пистолетов. Н берегу густя толп сжлсь около нс, стрясь отклонить от деревни. Но мы легко рздвинули их, дв знть, что цель нш был только пройти через деревню в поля, н холмы. Видя, что с нми нечего делть, они предпочли вести нс добровольно, нежели предоствить нм бродить где вздумется. Мы всё хотели идти внутрь сел, они вели нс по окринм. Впрочем, у нс у смих тотчс же пропл охот углубляться в улицы, шириною в дв шг.

Мы шли между двух зборов, грубо сложенных из неровных кмней без всякого цемент. Из-з зборов видны были только соломенные крыши и больше ничего. Ккя рзниц в этих зборх с постройкми этого род у ликейцев! Тм тщтельность, терпение, порядок и искусство; здесь лень, небрежность и неуменье. Должно быть, корейцы в смом деле не любят "усилий". Когд мы пытлись зглянуть з збор или входили в ворот - ккой шум поднимли корейцы! Они дже удерживли нс з полы, иногд и толкли довольно грубо. Но з это их били по рукм, и они тотчс же смирялись и походили н собк, которые идут сзди прохожих, сгоря желнием укусить, д не смеют.

Они успокоились, когд мы вышли через узенькие переулки в поле и стли поднимться н холмы. Большя чсть последовл з нми. Они стли тут очень услужливы, укзывли удобные тропинки, рвли нм цветы, покзывли хорошие виды.

Мы шли по полям, зсеянным пшеницей и ячменем; кое-где, но очень мло, виден был рис д кусты кмелий, то всё утесы и кмни. Всё обнжено и смотрит бедно и печльно. Немудрено, что жители не могли дть нм провизии: едв ли у них столько было у смих, чтоб не умереть с голоду. Они мочт и едят морскую кпусту, выбрсывемую приливом, ткже ркушки. Сегодня привезли нм десятк дв рыб, четыре бочонк воды, д стрик вынул из-з пзухи сверток бумги с сушеными трепнгми (род морских слизняков с шишкми). Ему подрили кусок синей бумжной мтерии и примочку для сын, у которого болят глз.

Погуляв по северной стороне островк, где есть две крсивые, кк дв озер, бухты, обсженные деревьями, мы воротились в село. Охотники нши зстрелили дорогой три или четыре птицы. В селе н берегу рзостлны были циновки; н них сидели дв стрик, бывшие уже у нс, и приглсили сесть и нс. Почти все жители сел сбежлись смотреть н редких гостей.

Они опять подробно осмтривли нс, трогли плтье, волосы, кожу н рукх; у меня сняли ботинки, осмотрели их, потом чулки, зонтик, фуржку. Рзговор шел по-китйски, письменно, чрез отц Аввкум и Гошкевич. "Сколько вм лет?" - спршивли они кого-нибудь из нших. "Лет 30-40", отвечли им. "Помилуйте, - зговорили они, - мы думли, вм лет 60 или 70". Это крйне восточный комплимент. "Вм должно быть лет 80, вы мне годитесь в отцы и в деды", - скзть тк - знчит польстить. Они, между прочим, спросили, долго ли мы остнемся. "Если долго, - скзли они, - то мы, по зкону ншей стрны, обязны угостить вс, от имени првительств, обедом". Совершенно кк у японцев; но им отвечли, что чрез дв дня мы уйдем и потому угощения их принять не можем.

В толпе я видел одного корейц с четкми в рукх: кжется, буддийский бонз. Н голове у него мочльня шпк.

5-е преля.

Вчер случилсь мленькя неприятность. Трое из нших отпрвились н берег. Толп корейцев окружил их и не пускл идти от берег длее. Они грозили им и дже толкли их в ров. Нши воротились н фрегт, но отпрвились обртно уже в сопровождении вооруженных мтросов; ндо было прибегнуть к мерм строгости. Сегодня стрик приехл рно утром и нписл предлинное извинение, говоря, что он огорчен случившимся; жлеет, что мы не можем укзть виновных, что их бы нкзли весьм строго; просил не сердиться и опрвдывлся незннием корейцев о том, что делется "внутри четырех морей", то есть н белом свете. Его и товрищей, бывших с ним, угостили чем, водкой и сухрями и простились с ними ндолго, если не нвсегд.

В смом деле им неоткуд знть, что делется "внутри четырех морей". Европейцы почти не посещли Корею. Последний был здесь Бельчер, кжется, в 1842 году. Это отвжный путешественник и бойкий пистель: он живо описывет свои путешествия. Он дв рз обошел вокруг земли и теперь стрнствует в полярных стрнх. Путешествия его - ряд приключений, одно знимтельнее другого. Чего с ним не было? Никто столько не выдерживл штормов; в ургн он должен был срубить в Гонконге мчты; где-то н Борнео его положило н бок, и он, недели в три, без посторонней помощи, встл опять. Это нстоящий морской волк. Кроме того, он увлектельно рсскзывет свои приключения. Он всюду совлся с своим фрегтом; между прочим, зходил и в Корею, описл островок Гмильтон, был н соседнем большом острове Квельпрт, где, говорит он, есть город, крепости и большое нродонселение.

Кругом нс по горизонту везде рзбросны остров. Корейский рхипелг неисчислим. Корея еще предствляет обширную, почти нетронутую почву для мореходцев, купцов, миссионеров и ученых.

Нконец мы, более или менее, видели четыре нции, соствляющие почти весь крйний восток. С одними имели ежедневные и вжные сношения, с другими познкомились поверхностно, у третьих были в гостях, н четвертых мимоходом взглянули. Все четыре нрод приндлежт к одному семейству если не по происхождению, кк уверяют некоторые, производя, нпример, японцев от курильцев, то по воспитнию, этому второму рождению, по культуре, потом по нрвм, обычям, отчсти языку, вере, одежде и т. д.

Все эти нроды обрзуют одну общую физиономию, хрктер, склд ум словом, общую нрвственную жизнь в глвных ее чертх, но с бесчисленными оттенкми, которыми один нрод отличется от другого. Но что это з физиономия! что з жизнь! Я с большей отрдой смотрел н кфров и негров в Африке, н млйцев по островм Индийского окен, но с глубокой тоской следил в китйских квртлх з общим потоком китйской жизни, нблюдл подробности и попдвшиеся мне ближе личности, слушл рсскзы других, бывлых и знющих людей. Кфры, негры, млйцы - нетронутое поле, ожидющее посев; китйцы и их родственники японцы - истощення, непроходимо зглохшя нив. Китйцы - стршие бртья в этой семье; они нделили цивилизциею млдших. Вы знете, что ткое эт цивилизция, н чем он остновилсь, кк одряхлел и рзошлсь с жизнью и прлизует до сих пор все силы огромного нродонселения юго-восточной чсти зитского мтерик с японскими островми.

Что может оживить эту истощенную почву? ккие новые силы нужно, чтоб вновь дть брожение огромной, перегнившей мссе сил? Вспомните, сколько рзличных элементов столпилось н ншем мленьком европейском мтерике, когд стрые соки перебродились, сколько новых жил открылось и впустило туд свежей и молодой крови? Теперь посмотрите, ккя рбот кипит ближе к нм, чтоб рстолкть уснувший и обессилевший Восток от Босфор до Арвийского злив. Что это перед здешней мссой нродонселения? Однко рбот нчинется, но трудня и пок неблгодрня. Он нчлсь выбрсывнием стрых, сгнивших корней, сорных трв.

Нельзя было Китю жить долее, кк он жил до сих пор. Он не шел, не двиглся, только конвульсивно дышл, пв под бременем своего истощения. Нет единств и целости, нет условий оргнической госудрственной жизни, необходимой для движения ткого огромного целого. Политическое нчло не скрепляет нрод в одно нерздельное тело, присутствие религии не согревет тел внутри.

У китйцев нет нционльности, птриотизм и религии - трех нчл, необходимых для непогрешительного движения госудрственной мшины. Есть китйцы, но нции нет; в их языке нет дже слов "отечество", кк скзывл мне один нш синолог.

Всё это стрнно, хотя не совсем ново, если вспомнить брминскую Индию и языческий Египет: они одряхлели, и ндо было знять им сил и жизни у других, кк истощенному полю нужно переменить посев. Вы знете, что сделлось или что делется с Индией; под кким посевом и кк трудно возрождется это поле для новых всходов, и Египет тоже. Китй дряхлее их обоих и, следовтельно, еще менее подет ндежды н возрождение см собой. Нпутствовнные н жизнь немногими, скоро оскудевшими при рзвитии жизненных нчл, нрвственными истинми китйцы едв достигли отрочеств и сострелись. В них успело рзвиться и зкоренеть индивидульное и семейное нчло и не дозрело до жизни общественной и госудрственной или если и созрело когд-нибудь, то, может быть, зтерялось в безгрничном рзмножении нродной мссы, делющем невозможною - ни госудрственную, ни ккую другую центрлизцию.

После семейств китец предн кругу чстных своих знятий. Нигде тк не применим русскя пословиц: "До Бог высоко, до цря длеко", кк в Ките, нужды нет, что богдыхн собственноручно зпхивет кждый год однжды землю, экзменует ученых и т. п. Китйцы знют, что это шутк и что между првительством и нродом лежит бездн. Зконов, првд, множество, исполнителей их еще больше, но и это опять-тки шутк, комедия, сознтельно рзыгрывемя обеими сторонми. Зконы двно умерли, до того рзошлись с жизнью, что место их зступил целя систем, своего род триф оплты з отступления от зконов. Оттого китец делет что хочет: если он чиновник, он берет взятки с низших и дет см их высшим; если он солдт, он берет жловнье и ленится и с поля сржения бегет: он не думет, что он служит, чтобы воевть, чтоб содержть своё семейство. Купец знет свою лвку, земледелец - поле и тех, кому сбывет свой товр. Все они действуют без сообржений о целости и блге госудрств, оттого у них нет ни корпорций, нет никких общественных учреждений, оттого у них ткя склонность к эмигрции. Провинции мло сообщются между собою; дорог почти нет, з исключением рек и нескольк кнлов. Если ндо везти товр, купец ннимет людей и кое-кк проклдывет себе тропинку. Зтем уже китйцы рвнодушны ко всему. Н лице птия или мелкие будничные зботы. Д и о чем зботиться? Двигться вперед не нужно: всё готово...

От Бог китйцы еще дльше, нежели от цря. Последовтели древней китйской религии не смеют молиться небесным духм: это зпрещено. Молится з всех богдыхн. А буддисты ннимют молиться бонз и зтем уже сми в хрмы не зглядывют.

В нуке и искусстве отрзилсь т же мелочность и неподвижность. Ученость спокон век одн и т же; истины нписны рз, выучены и не изменяются никогд. У ученых перемололся язык; они впли в детство и стли посмещищем у простого, живущего без ученых, только здрвым смыслом нрод. Художники корпят нд пустякми, вырезывют из дерев, из ореховой скорлупы свои сды, беседки, лодки, рисуют, точно иглой, цветы д рзноцветные плтья, что рисовли пятьсот лет нзд. Знять иных обрзцов неоткуд. Все собственные источники исчерпны, и жизнь похож н однообрзный, тихо по кпле льющийся кскд, под журчнье которого дремлется, не живется.

Но я гулял по узкой тропинке между Европой и Китем и видл, кк сходятся две руки: одн, рук слепц, ищет уловить протянутую ей руку зрячего; я гулял между европейскими домми и китйскими хижинми, между корблями и джонкми, между христинскими церквми и кумирнями.

Рбот кипит: одни корбли приходят с экземплярми Нового звет, курсми нук н китйском языке, другие с ядми всех родов, от смых грубых до тонких. Я слышл выстрелы: с обеих сторон менялись ядрми. Что будет из всего этого? Что привьется скорее: спсение или яд - неизвестно, но во всяком случе реформ нчинется. Инсургенты уже идут тучей восстновлять струю, зконную динстию, нзывют себя христинми, очень сомнительными, конечно, ккими-то эклектикми; но нконец поняли они, что успех возможен для них не инче кк под знменем христинской цивилизции, - и то много знчит. Они зхвтили христинство, и с восток и с зпд, от ктолических монхов, и от протестнтов, и от бродяг, пробрвшихся чрез зитский мтерик.

Японцы нрод более тонкий и, пожлуй, более рзвитой: и немудрено - их вдесятеро меньше, нежели китйцев. Притом они змкнуты н своих островх и для првительственной влсти не особенно трудно стройно упрвлять госудрством. Тм хитро создння и глубоко обдумння систем госудрственной жизни несокрушим без внешнего влияния. И все звисят от этой системы, и смя верховня влсть. Он первя пдет, если нчнет сокрушть систему. Китйцы зрзили и их, и корейцев, и ликейцев своею млденчески стрческою цивилизциею и тою же системою отчуждения, от которой сми, живучи н мтерике, освободились рньше. Японцы ндежнее китйцев к возделнию; если пдет их систем, они быстро очеловечтся, и теперь сколько злогов н успех! Молодые сознют, что всё свое перебродилось у них и требует освежения извне.

Японец имеет общее с китйцем то, что он тоже эгоист, но с другой точки зрения: кк у того нет сознния о госудрственном нчле, о центрльной, высшей влсти, тк у этого, нпротив, оно стоит выше всего; но это только от стрх. У него сознние это происходит не из свободного стремления содействовть общему блгу и проистекющего от того чувств любви и блгодрности к той влсти, которя несет н себе зботы об этом блге. Ему просто стршно; он всегд боится чего-нибудь: промх с своей стороны или клеветы, и боится неминуемого, следующего зтем нкзния. Он знет, что првительствення систем действует непогрешительно, что з ним следят и смотрят строго и что ему не избежть кры. Китец не много зботится об этом, потому что эт систем тм двно подорвн рвнодушием к общему блгу и эгоизмом; тм один не боится другого: подчиненный, кк я скзл выше, берет подрки с своего подчиненного, тот с своего, и все делют что хотят.

Что ксется ликейцев, то для них много пятндцти-двдцти лет, чтоб сбросить свои хлты и переменить бмбуковые плки и веер н ружья и сбли и стть людьми, кк все. Их мло; они слбы; оторвись только от Японии, которой они теперь еще боятся, - и всё быстро изменится, кк изменилось н Сндвичевых островх нпример.

Вот ккие мысли приходили мне в голову, когд, вспоминя читнное и слышнное о Ките, я вглядывлся в житье-бытье этих нродов! Может быть, синологи, особенно синофилы, возрзят многое н это, но я не выдю скзнного з непременную истину. Мне тк кзлось...

Звтр снимемся с якоря и идем н неделю в Нгски, потом, мимо корейского берег, к Схлину и длее, в нши влдения. Теперь рно туд: тм еще льды. Здесь дже, н южном корейском берегу, под 34-м грдусом <северной> широты, тк холодно, кк у нс в это время в Петербурге, тогд кк в этой же широте н зпде, н Мдере нпример, в янвре прошлого год было жрко. Н то восток.

Я збыл скзть, что 2-го же преля, в один день с нми, пришел н остров Гмильтон и нш трнспорт. Новости из Европы всё те же, что мы получили и в Мниле, зто из Шнхя много нового. Я предвидел, что без вмештельств европейцев не обойдется; тк и вышло: войск Тутя Смкв нделли беспорядков. Это куч сволочи без дисциплины; скорее рзбойники, нежели войск. В Шнхе стло небезопсно ходить по вечерм: из лгеря приходили в европейский квртл кучми солдты и нпдли н прохожих; между прочим, они нпли н одного нгличнин, который вечером гулял с женой. Они потщили леди в лгерь; нгличнин стл зщищть жену и получил одинндцть рн, между прочим одну довольно опсную. К нему подоспели н помощь другие европейцы и прогнли негодяев. Это подняло н ноги всех нгличн, моряков и молодых конторщиков. Они вооружились винтовкми, пистолетми, дже взяли одно орудие и отпрвились к лгерю, бросили в него несколько грнт и многих убили.

Потом все европейские консулы, и мерикнский тоже, дли знть Тутю, чтоб он снял свой лгерь и перенес н другую сторону. Теперь около осжденного город и европейского квртл всё чисто. Но европейцы уже не считют себя в безопсности: они ходят не инче кк кучми и вооруженные. Купцы в своих конторх сидят з бюро, подле лежит зряженный револьвер. Бог знет, чем это всё кончится.

Сегодня хотели сняться, д ветер противный. Мы говеем: теперь Стрстня неделя.

Снялись н другой день, 7-го преля, в 3 чс пополудни, 9-го, во втором чсу, бросили якорь н нгскском рейде. Переход был отличный, тихо, кк в реке. Японцы верить не хотели, что мы тк скоро пришли; тут всего 180 миль рсстояния.

Оппер-бниос Ойе-Сброски зхохотл, чстью от удовольствия, чстью от глупости, опять увидя всех нс. Кичибе по-прежнему приседл, кряхтел и зливлся истерическим смехом, передвя нм просьбу нгскского губернтор не подъезжть н шлюпкх к бтреям. Он ткже, н вопрос нш, не имеет ли губернтор объявить нм чего-нибудь от своего нчльств, скзл, что "из Едо... ответ... nicht erhalten, не получено".

Другой переводчик, Эйноске, был в Едо и возился тм "с людьми Соединенных Шттов". Мы узнли, что эти "люди" ведут переговоры мирно; что их точно тк же провожют в прогулкх лодки и не пускют н берег и т. п. Еще узнли, что у них один проход приткнулся к мели и нчл было погружться н рейде; люди уже бросились н японские лодки, но пробитое отверстие успели зткнуть. Америкнцы в Едо не были, только в его зливе, который мелководен, и н судх к столице верст з тридцть подойти нельзя.

Между тем в Мниле, в нглийской или мерикнской гзете, я видел рисунки домов и хрмов в Едо, срисовнных будто бы офицером с эскдры Перри, срисовнных, збыли прибвить, с кртинок Зибольд. Не говорю уже о том, кк рскудхтлись гзеты об успехх мерикнцев в Японии, о торговом трктте. Им открыли три порт - это может быть, дже вероятно, првд: открыли порты для снбжения водой, углем, провизиею; но от этого до нстоящей, првильной торговли еще не один шг. Что, если б мы зголосили о своих успехх в Японии и предствили их в квдрте? ведь вышло бы, что уж двно и торгуем тм.

Провизию губернтор решил доствлять см, не чрез голлндцев, и притом без плты; всё это зтем, чтоб доствк провизии кк можно менее походил н торговлю. Японцм стрх хотелось попрвить первый свой промх; словом, он хотел мерми своими против нс выслужиться у своего нчльств. Это был второй губернтор, Мизно Чикого-но кми-см, который до сих пор действовл кк под опекой первого, Овосвы Бунго-но кми-см. Тот уехл с полномочиями в Едо, этому хотелось покзть, что он и один умеет рспорядиться. Но ему объявили, что провизию мы желем получть по-прежнему, то есть с плтою, чрез голлндцев, если прямо от японцев, то не инче кк чтоб и они принимли кждый рз рвноценные подрки.

Ткой способ перепугл губернтор, потому что походил н меновую торговлю непосредственно с смими японцми. Нечего было делть: его превосходительство прислл скзть, что переводчики перепутли - это обыкновення их отговорк, когд они попробуют ккую-нибудь меру и он не удстся, - что он соглсен н доствку провизии голлндцми по-прежнему и просит только принять некоторое количество ее в подрок, з который он готов взять контр-презент. Он не упомянул ни слов о том, что вчер японские лодки вздумли мешть ктться ншим шлюпкм и стли теснить их. Нши оттлкивлись, пок могли, нконец Зеленый врезлся с своей шлюпкой в средину их лодок тк, что у одной отвлился нос, который и был привезен н фрегт.

Ночью в первом чсу приехл Ойе-Сброски объясниться по этому случю.

Нгски н этот рз смотрели кк-то печльно. Зелень н холмх бледня, н деревьях тощя, д и холодно, нужды нет, что прель, холоднее, нежели в это время бывет дже у нс, н севере. Мы нчинем гулять в легких пльто, здесь еще зимний воздух, и Кичибе вчер скзл, что теплее будет не рньше кк через месяц.

Сегодня 11-е преля - Псх; был служб кк следует: собрлись к обедне со всех трех судов; потом рзгвливлись. Выписли яиц из Нгски, выкрсили и христосовлись. Н столе появились окорок, ростбифы, куличи прздник кк прздник, точно н берегу!

12-го преля, кучми возят провизию. Сегодня приглсили Ойе-Сброски и переводчиков обедть, но они вместо двух чсов приехли в пять. Я не видл их; говорят, ели много. Ойе ел мясо в первый рз в жизни и в первый же рз, видя горчицу, вдруг, прежде нежели могли предупредить его, съел ее целую ложку: у него покрснел лоб и выступили слезы. Губернтору послли четырндцть ршин сукн, медный смовр и бочонок солонины, вместо его подрк. Послезвтр хотят снимться с якоря, идти к берегм Сибири.

14-е.

Вчер привезли остльную провизию и прощльные подрки от губернтор: зелень, живность и проч. Японцы пили у дмирл чй. Им покзывли, кк употребляют смовры, которых подрили им несколько.

Вечером нши мтросы плясли и пели. С лодок нбрлось много простых японцев, гребцов и слуг; они с удивлением, рзинув рты, смотрели, кк двое, рулевой, с русыми, згнутыми кверху усми и строгим, неулыбющимся лицом, и другой, с черными бкенбрдми, пожилой боцмн, с гремушкми в рукх, плясли долго и неистово, кк будто рботли трудную рботу. Один, уств, остнвливлся кк вкопнный; другой в ту же минуту нчинл припрыгивть, снчл тихо, потом всё скорее и скорее, глядя вниз и перествляя ноги, одну вместо другой, потом быстро пдл и прыгл вприсядку, изредк вскрикивя; хор пел: прочие все молч и серьезно смотрели. Японцы не отходили. По окончнии и они ткже молч, без улыбки рзошлись, кк и смые певцы и плясуны.

15-е.

Вчер один японец увидел у меня сигрочницу из мнильской соломы; он долго любовлся ею. Я предложил ее в подрок ему; он снчл отнекивлся, потом, по моему нстоянию, взял и положил з пзуху. Мы с Посьетом удивились, кк это он решился взять, д еще при других. Но скоро перестли удивляться: воротясь в кюту, мы ншли сигрочницу н дивне, н котором сидели японцы. Скучный нрод: нельзя ничего спросить - соврут или промолчт. Зболел Кичибе и не приехл. Мы спросили, чем он болен. Сын его скзл, что у него желудок рсстроен, другой японец - что голов болит, третий - ноги, см он н другой день скзл, что у него болело горло: и в смом деле он кшлял. Первое движение у них, когд их о чем-нибудь спросишь, не скзть, второе - солгть, кк у Тлейрн, который не советовл следовть первому движению сердц, потому что оно иногд бывет хорошо. Мы спросили рз: ккой у них первый по торговле город? "Оски", отвечли они, второй Ясико (н зпдном берегу Нифон), третий Мико, четвертый... Вдруг они спохвтились, что уж и тк много скзли, и робко змолчли. Стл я покзывть Сброски стереоскоп. "Хочешь видеть японский пейзж?" - спросил я его чрез переводчик смесью немецкого, нглийского и голлндского языков и покзл ккой-то, взятый, кжется, из Зибольд вид. "Фирндо, Фирндо!" - с удивлением зметил переводчик гейстр, или инче Нрбйоси 1-й. Фирндо - местечко, где прежде торговли португльцы и испнцы; оно лежит зпднее Нгски. Ойе, с сердцем, быстро что-то проговорил ему, и тот боязливо змолчл. Всюду, и в мелочх, системтическя ложь и скрытность, основння н постоянном стрхе, чтоб не проложили пути в Японию. Мне всё слышится ответ фрнцузского епископ, когд говорили в Мниле, что Япония скоро откроется: "coups des canons, messieurs, coups des canons", - зметил он.

Сегодня опять японцы взяли контр-презенты и уехли. Мы в эту минуту снимемся с якоря. Шкун идет делть опись ближйшим к Японии островм, потом в Шнхй, мы к берегм Сибири; но прежде, кжется, хотят зйти к корейским берегм. Трнспорт идет с нми. В Едо послно письмо с приглшением полномочным прибыть в Аниву для дльнейших переговоров.

Я збыл скзть, что губернтор ужсно обрдовлся, когд объявили ему, что мы уходим. Он, с рдости, прислл в подрок от себя множество кртофелю, рыбы, лкировнный стол и ящик. Его отдрили столовыми чсми. Но всего вжнее был ему подрок, когд, уходя, послли скзть, что идем не в Едо. "Скоро ли воротитесь домой?" - спросил меня Ойе. Ему хотелось поймть меня врсплох. "Когд кончтся дел в Японии", - отвечл я. "А вы когд в Едо, к жене?" - "Не зню, не нзнчено", - скзл он. Лжет: верно знет и чс, и день, и минуту своего отъезд; но нельзя скзть првды, почему - вот этого он, может быть, в смом деле не знет. Лгнье не приносит японцм никкой пользы, потому что им в возврт лгут еще больше; инче нельзя. Только лишь мы пришли, они приступили с рсспросми: где мы были, откуд теперь, н ккие берег выходили и т. п. Им скзли, что были н Лю-чу д в Бтне. И вот они двй искть, где это Бтн, и вчер сознлись, что не могут нйти н крте и просят покзть. Н генерльных кртх этот остров не нзвн по имени; вся групп нзывется общим именем Бши. Им покзли н морской крте. Они срисовли фигуру остров, зтем конечно, чтоб подробно донести в Едо. И тк взимной лжи конц не будет. Видя их подозрительность и стринную ненвисть к испнцм, им не скзли, что мы были в Мниле: Бог знет, ккое зключение вывели бы они о ншем посещении Люсон.

Третьего дня, однко ж, говоря о городх, они, не зню кк, опять проговорились, что Ясико, или Ессико, лежщий н зпдном берегу остров Нифон, один из смых богтых городов в Японии, что нходящийся против него островок Сдо изобилует неистощимыми минерльными богтствми. Адмирл хочет теперь же, дорогой, зглянуть туд.

16-е.

Вот уж другие сутки огибем остров Гото с окружющими их кменьями. Делют опись берегм, но течение мешет: относит в сторону. Недром у китйцев есть поговорк: хороши японские товры, д трудно обойти Гото. Особенно для их судов - это здч. Всех островов Гото, кжется, пять.

Штиль, погод прекрсня: ясно и тепло; мы лвируем под берегом. Нши н Гото пеленгуют берег. Вдли видны японские лодки; н берегх никкой рстительности. Множество крсной икры, точно толченый кирпич, пятнми покрывет в рзных местх море. Икр эт сияет по ночм нестерпимым фосфорическим блеском. Вчер свет тк был силен, что из-под судн кк будто вырывлось плмя; дже н прусх отржлось зрево; сзди кормы стелется широкя огнення улиц; кругом темно; невстревоження вод не светится.

18-е.

Прошли остров Чусим. С него в хорошую погоду видно и н корейский, и н японский берег. Кое-где плвли рыбцкие лодчонки, больше ничего не видть; нет жизни, всё мертво н этих водх. Японцы говорят, что корейцы редко, только случйно, зходят к ним, с товрми или з товрми.

А ккое бы рздолье для европейской торговли и мореплвния здесь, при этой близости Японии от Кореи и обеих стрн от Шнхя! Корея от Японии отстоит где миль н сто, где дльше, к северу, н сто семьдесят пять, н двести, то есть н сто семьдесят пять, н трист и н трист пятьдесят верст, от Японии до Шнхя семьсот с небольшим верст. Из Англии в Японию почт может ходить в дв месяц чрез Ост-Индию. Скоро ли же и эти стрны свяжутся в одну цепь и будут посылть в Европу письм, товры и т. п.? Что з жизнь кипел бы тут, в этих зливх, которыми изрезны японские берег н Нипоне и н Чусиме, дй только волю морским нциям!

Сегодня, 19-го, штиль вдруг превртился почти в шторм; снчл нлетел от NO шквл, потом здул постоянный, свежий, нконец и крепкий ветер, тк что у мрселей взяли четыре риф. Кчк сделлсь ккя-то стрння, дигонльня, очень неприятня: и привычных к морю немного укчло. Меня все-тки нет, но голов немного зболел, может быть, от этого. Вечером и ночью стло тише.

Вчер и сегодня, 20-го и 21-го, мы шли верстх в двух от Корейского полуостров; в 36° <северной> широты. Н юте делли опись ему, смотреть нечего: всё пустынные берег, кое-где покрытые скудной трвой и деревьями. Видны изредк деревни: тм ткие же хижины и тк же жмутся в тесную кучу, кк н Гмильтоне. Кое-где по берегу бродят жители. Н море много лодок, должно быть рыбцкие.

Чсов в пять вечер стли н якорь в бухте. Говорят, крты корейского берег - их всего одн или две - неверны. И в смом деле вдруг перед нми к северу вырос берег, н крте его нет. Ночью признно неудобным идти длее у неизвестных берегов, и мы остновились до рссвет. Ветер был попутный к северу; погод тепля и солнечня. Один из нших ктеров приствл к берегу: жители збегли, зсуетились, кк н Гмильтоне, и сделли ткой же прием, то есть собрлись толпой н берег с дубьем, чтоб не пускть, и рсступились, когд увидели у некоторых из нших ружья. Они нписли н бумге по-китйски: "Что з люди? ккого госудрств, город, селения? куд идут?" Н ктере никто не знл по-китйски и нписли им по-русски имя фрегт, год, месяц и число. Жители знкми спршивли, не з водой ли мы пришли. Отвечли, что нет. Тк и рзошлись.

25-е.

Корейский берег, д и только. Опись продолжется, мы уж в 39° <северной> широты; могли бы быть дльше, но ветр двое сутки были противные и кчли нс по-пустому н одном месте. Берег скрывлись в тумне. Вчер вдруг покзлись опять.

Про Корею пишут, что, от сильных холодов зимой и от сильных жров летом, он бесплодн и бедн. Кжется, тк, по крйней мере берег подтверждют это кк нельзя больше. Берег с 37є пошел гористый; вдли видны громды пиков, один другого выше, с ткими сморщенными лбми, что смотреть грустно. По вершинм кое-где белеет снег или песок; ближйший к морю берег низмен, песчн, пуст; зелень - скудня трв; местми кусты; кое-где лепятся деревеньки; у берегов уныло скользят изредк лодки: верно, добывют дневное пропитние, ловят рыбу, трепнгов, моллюсков.

Сегодня вдруг одн из лодок нпрвилсь к нм. Н ней сидело человек семь корейцев, все в своих грязно-белых хлтх, ндетых н ткие же куртки или кмзолы. Н всех были того же цвет шровры н вте; один в шляпе. Издли мы зслышли их крики. Им дли знть, чтоб они вошли н плубу; но когд они вошли, то мы и не рды были посещению. Объясниться с ними было нельзя: они не умели ни говорить, ни писть по-китйски, д к тому же еще все пьяны. Мтросы кучей окружили их и делли рзные змечния, глядя н их хлты и собрнные в пучок волосы. "Хуже литвы!" - слышу я, говорит один мтрос. "Чего литвы: хуже черкес! - возрзил другой, - эткя, подумешь, нция!" Им дли сухрей, и они уехли. Один из них, уходя, обнял и поцеловл О. А. Гошкевич, который пробовл было объясниться с ними по-китйски. Мы зсмеялись, бедный Осип Антонович не знл, кк стереть следы непрошеной нежности.

У нс идет деятельня поверк крты Броутон, путешествоввшего в конце прошлого столетия вместе с Внкувером, только н другом судне. Внкувер описывл зпдные берег Америки, Броутон ходил у зитского мтерик. Он рзбился у островов Меджикосим, близ Ликейских островов, спсся и был хорошо принят жителями. Крт его неверн: беспрестнно ндо попрвлять, тк что фигур Кореи должн знчительно измениться против обыкновенно покзывемой до сих пор н кртх. Искли всё глубокой, покзнной у Броутон бухты, но под той широтой, под которой он у него нзнчен, не ншли. Зто вчер, севернее против крты, открылся большой злив. Входя в него, не подозревли, до ккой степени он велик. Он весь уствлен островкми. По мере того кк мы двиглись, открывлись всё новые, меньшие зливы; глубин везде прекрсня. Войдя в средину злив, в шхеры, мы бросили якорь. Моря уже не видть: оно со всех сторон зперто берегми; от волнения безопсно, бссейн огромный. Здесь поместятся целые военные и купеческие флоты. Со всех сторон глядят н нс мысы, тм и сям видны мленькие побочные зливы, склы и кое-где брошенные в одиночку голые кмни. Всё это немного похоже н Нгски, только берег не тк зелены и не тк унылы, кк кжутся издли. Зелень, кжущяся мили з две, з три скудным мохом, окзлсь вблизи деревьями и кустми. Много зеленых посевов, кое-где деревеньки, то н сктх гор, то у отмелей, близ смых берегов.

Сегодня, чсу в пятом после обед, мы впятером поехли н берег, взяли с собой смовр, невод и ружья. Нконец мы ступили н берег, н котором, вероятно, никогд не был ног европейц. Миссионерм сюд збирться было незчем, длеко и пусто. Броутон говорит или о другой бухте, или если и зглянул сюд, то н берег, по-видимому, не выходил, инче бы он определил его верно.

Шлюпк нш остновилсь у подошвы высоких холмов, н песчной отмели. Тут, н шестх, рскинуты были сети для рыбы; текл речк ршин в дв шириною. Весь берег усеян рковинми. Кроме сосны около деревень росли рзные деревья, которых я до сих пор нигде еще не видл. У одного зелень был не зеленя, пепельного цвет, у другого слишком зеленя, кк у молодого лимонного дерев, потом были ккие-то совсем голые деревья с иссохшим серым стволом, с иссохшими сучьями, кк у проклятой смоковницы, но н этом сером стволе и сучьях росли другие, посторонние кусты смой свежей весенней зелени. Крсиво, но и стрнно: неестественность, нтяжк, точно нрумянення и рзряження струх!

К сожлению, с нми не было никого из нших любителей-нтурлистов и некого было спросить об этих деревьях. Мы шли по вязкому песку прилив к хижинм, которые видели под деревьями. Жители между тем собирлись вдли толпой; четверо из них, и, между прочим, один стрик, с длинным посохом, сели рядом н трве и, кжется, готовились к церемонильной встрече, к речм, приветствиям или чему-нибудь подобному. Все млденцы человечеств любят нпыщенность, декорции и ходули. Но мы, бегло взглянув н них и кивнув им головой, рвнодушно прошли дльше по берегу к деревне. Ккими врврми и невежми сочли они нс! Они збыли всякую вжность и бросились вслед з нми с криком и, по-видимому, с брнью, покзывя знкми, чтобы мы не ходили к деревням; но мы и не хотели идти туд, дошли только до горы, которя згрждл нм путь по берегу.

Мы видели, однко ж, что хижины были обмзны глиной, не то что в Гмильтоне; видно, зим не шутит здесь; теперь пок было жрко тк, что мы сняли сюртуки и шли в жилетх, но всё нестерпимо, хотя солнце клонилось уже к зпду. Корейцы шли з нми. Рослый, здоровый нрод, тлеты с грубыми, смугло-крсными лицми и рукми: без всякой изнеженности в мнерх, без изыскнности и вкрдчивости, кк японцы, без робости, кк ликейцы, и без смышлености, кк китйцы. Слвные солдты вышли бы из них: они зржены китйской ученостью и пишут стихи! Отец Аввкум нписл им н бумжке по-китйски, что мы, русские, вышли н берег погулять и трогть у них ничего не будем. Один из них прочитл и см нписл вопрос: "Русские люди, з кким делом пришли вы в нши кря, по воле ветров, н прусх? и всё ли у вс здорово и блгополучно? Мы люди низшие, второстепенные, видим, что вы особые, высшие люди". И всё это в стихх.

Я ушел с броном Крюднером вперед и не зню, что им отвечли. Корейцы окружили нс тотчс, лишь только мы остновились. Они тоже, кк жители Гмильтон, рссмтривли с большим любопытством нше плтье, трогли з руки, з голову, з ноги и живо бормотли между собою.

Между тем нши зкинули невод и поймли одну кмблу, одну морскую звезду и один трепнг. Вдруг подул сильный норд-вест и повеял тким холодом и тк быстро сменил зной, что я едв успел ндеть сюртук. Горы покрылись рзорвнными клочьями облков, вод зкипел, волны глухо зшумели.

Около нс во множестве летли по взморью огромные утки, крсноносые кулики, чйки, голуби и много мелкой дичи. То тм, то сям рздвлись выстрелы, и к вечеру з ужином явилось лишнее и слвное блюдо. Я подумывл, однко ж, кк бы воротиться поскорее н фрегт: приготовлений к чю никких еще не было, солнце уже зктывлось. У нс не было ничего, кроме сюртуков, холод нстл ткой, что впору одеться в мех. По лугу пслись лошди, ростом с жеребят, между тем это не жеребят, взрослые. Мы видели следы рогтого скот, колеи телег: видно, что корейцы домовитые люди.

Я пошел берегом к брксу, который ушел з мыс, почти к морю, тк что пришлось идти версты три. Вскоре ко мне присоединились брон Шлипенбх и Гошкевич, у которого в сумке шевелилось что-то живое: уж он успел нбрть всякой всячины; в рукх он нес пучок цветов и трвы.

Нконец звидели бркс и пришли, когд он подымл уже верп и готовился отвлить. Мы были по крйней мере верстх в трех от фрегт. Лун взошл, но тумн был тк силен, что фрегт то пропдл из глз, то вдруг появлялся; не рз мы его совсем теряли из виду и тогд првили по звездм, но и те зкрывлись. Мы плыли в облке, которое неслось с неимоверной быстротою, зкрывя горы, берег, воду, нконец, небо и луну. Сырость ужсня: фуржки и сюртуки были мокрые. Н берегу мелькнул яркий огонь: упрямые товрищи нши остлись пить чй.

Полтор чс тщились мы домой. С кким удовольствием уселись потом около чйного стол в кюте! Тут Гошкевичу торжественно принесли змею, ткую большую, ккой, з исключением удвов, мы не видли: ршин дв длины и толстя. Он шевелилсь в жестяном ящике; ее хотели пересдить оттуд в большую стеклянную бнку со спиртом; он долго упрямилсь, но когд выгнли, то и сми не рды были: он вдруг зскользил по полу, и ее поймли с трудом. Мтрос ншел ее в кусте, н котором сидели еще ист и сорок. Зчем они собрлись - неизвестно; может быть, рзыгрывли ккую-нибудь не нписнную Крыловым бсню.

28-е.

Сегодня тумн не позволил делть промеров и осмтривть берег. Зто корейцев целя толп у нс. Мне видно из своей кюты, ккие лиц сделли они, когд у нс зигрл музык. Один, услышв фортепино в кюте, рстянулся, от удивления, н полу.

С 1-го мя. Японское море и берег Кореи.

Нши съезжли всякий день для измерения глубины злив, не то тк поохотиться; поднимлись по рекм внутрь, верст н двдцть, искли город. Я не учствовл в этих прогулкх: путешествие - это книг; в ней остнвливешься н тех стрницх, которые больше нрвятся, другие пробегешь только для общей связи. "Кк, новые, неисследовнные мест: д это нходк! скоро совсем не будет тких мест", - скжут мне. И слв Богу, что не будет. Скучно с этими детьми. Притом корейцы не совсем новость для нс. Я выше скзл, что они морльную сторону зняли у китйцев; не зню, кто дл им вещественную. Увидишь одну-две деревни, одну-две толпы - увидишь и всё: те же тесные кучи хижин, с вспхнными полями вокруг, те же белые широкие хлты н всех, широкие скулы, носы, похожие н трефовый туз, и клочок кк будто конских волос вместо бороды д рзинутые рты и тупые взгляды; пишут стихми, читют нрспев. Н чем же тут долго остнвливться?

Если б еще можно было свободно проникнуть в город, посмотреть других жителей, их быт, то не пускют. В природе нет никких ярких особенностей: местность интересн нстолько или потолику, скзл бы ученый путешественник, поколику он нов, кк всякя новя местность.

Одну особенность зметил я у корейцев: н рсспросы о положении их стрны, городов они отвечют првду, охотно рсскзывют, что они делют, чем знимются. Они нзвли злив, где мы стояли, по имени, ткже и все его берег, мысы, остров, деревни, скзли дже, что здесь родин их нынешнего короля; еще объявили, что южнее от них, н день езды, есть место, мимо которого мы уже прошли, большое и торговое, куд свозятся товры в госудрстве. "Ккие же товры?" - спросили их. Хлеб, то есть пшениц, рис, потом метллы: железо, золото, серебро, и много рзных других продуктов.

Дже н нши вопросы, можно ли привезти к ним товры н обмен, они отвечли утвердительно. Скзли ли бы всё это японцы, ликейцы, китйцы? ни з что. Видно, корейцы еще не нучены опытом, не жили внешнею жизнью и не успели вырботть себе политики. Д лучше если б и не вырботли: скорее и легче переступили бы неизбежный шг к сближению с европейцми и к перевоспитнию себя.

Впрочем, мы видели только поселян и земледельцев; высшие клссы и првительство конечно имеют понятие о госудрственных сношениях, следовтельно и о политике: они сносятся же с китйцми, с японцми и с ликейцми. Обрз европейских сношений и жизни конечно им неизвестен. Здесь скзли нм жители, что о русских и о стрне их они никогд не слыхивли. Мы не обиделись: они не слыхивли и об нгличнх, и о фрнцузх тоже. Д спросите у нс, в степи где-нибудь, любого мужик, много ли он знет об нгличнх, испнцх или итльянцх? не мешет ли он их под общим именем немцев, кк корейцы мешют все нроды, кроме китйцев и японцев, под именем врвров? Впрочем, корейцы должны иметь понятие о нс, то есть не здешние поселяне, првительство их. Корейцы бывют в Пекине: нши, отец Аввкум и Гошкевич, видли их тм и дже, кжется, по просьбе их что-то выписывли для них из России.

Здесь же нм скзли, что в корейской столице есть что-то вроде японского подворья, н котором живет до трехсот человек японцев; они торгуют своими товрми. А японцы кковы? Н вопрос нш, торгуют ли они с корейцми, отвечли, что торгуют случйно, когд будто бы тех знесет бурей к их берегм.

Корейцы нзывют себя, или стрну свою, Чосин или Чусин, нзвние Корея приндлежит одной из их стринных динстий.

Мне кжется, всего бы удобнее звязывть сношения с ними теперь, когд они еще не зкоренели в недоверчивости к европейцм и не зперлись от них и когд првительство не приняло сильных мер против инострнцев и их торговли. А нрод очень склонен к мене. Кк они бросились н стеклянную посуду, н медные пуговицы, н фрфор - н всё, что видели! Н нши суконные сюртуки у них тк и рзбеглись глз; они глдили сукно, трогли споги. З пустую бутылку охотно отдвли свои огромные тростниковые шляпы. Все у нс нменяли этих шляп. Вон Фддеев и мне выменял одну, кк я ни упршивл его не делть этого, и повесил в кюте. "У всех господ есть, у вшего высокоблгородия только нет", - упрямо отвечл он и повесил шляпу н гвоздь. Он знял целую стену. Нменяли тоже множество трубок медных с чубукми из тростник. Больше им нечего менять. Требовли от них провизии, но они, подумв, опять попотчевли своим "пудди" и привезли только трех петухов, но ни быков, ни брнов, ни свиней.

Третьего дня нши ездили в речку и видели тм ккого-то нчльник, который приехл верхом с музыкнтми. Его потчевли чем, хотели подрить сукн, но он, поблгодрив, откзлся, скзв, что не смеет принять без рзрешения высшего нчльств, что у них зконы строги и по этим зконм не должно брть подрков.

Толп сменял другую с утр до вечер, пок мы стояли н якоре. Кк еще дети нтуры, с примесью знчительной дозы дикости, они не могли не взглянуть и врждебно н новых пришельцев, что и случилось. Третьего дня вечером корейцы собрлись толпой н скле, около которой один из нших измерял глубину, и стли кидть кменья в шлюпку. По ним выстрелили холостым зрядом, но они, по-видимому, мло имеют понятия об огнестрельном оружии. Утром вчер послли в ближйшую к этой скле деревню бумгу с требовнием объяснения. Они вечером прислли ответ, в котором просили извинения, скзли, что кидли кменья мльчишки, "у которых нет смысл". Это непрвд: мльчишки эти были вершков четырндцти ростом, с бородой, с волосми, собрнными в густой пучок н мковке, мльчишки у них ходят, кк нши девчонки, с косой и пробором среди головы.

Только лишь прочли этот ответ, кк вдруг воротилсь пртия нших из поездки в реку, верст з десять. Все они были очень взволновны: им грозил большя опсность. Н одном берегу собрлось множество нрод; некоторые просили знкми нших пристть, покзывя ккую-то бумгу, и когд они пристли, то корейцы бумги не дли, привели одного мужчину, положили его н землю и нчли бить ккой-то плкой в виде лоптки. После этого положили точно тк же и того, который бил лопткою, и стли бить и его. Нши ншли эту комедию очень глупой и пошли прочь; тогд один из битых бросился з ними, схвтил одного из мтросов и потщил в толпу. Тм его стли было тщить в рзные стороны, но мтросы бросились и отбили. Корейцы стли нпдть и н этих, но они с ткою силою, ловкостью и яростью схвтили несколько человек и ткую здли им потсовку, что прочие отступили. Когд нши стли сдиться в ктер, корейцы нчли брость кменья и свинчтки и некоторых ушибли до крови; тогд в них выстрелили дробью, которя нзнчлсь для дичи, и, кжется, одного рнили. Этим несколько остновили нпдение, но корейцы продолжли брость кменья, пок нши успели отвлить.

Н другой день рно утром отпрвлен был бркс и ктер, с вооруженными людьми, к тому месту, где это случилось. Из деревни все выбрлись вон с женми и с имуществом; остлись только стрики. Их-то и ндо было. От них потребовли объяснения о случившемся. Стрики, с поклонми, объяснили, что несколько негодяев смутили толпу и что они, стршие, не могли унять и просили, чтобы н них не взыскли, "отцы з детей не отвечют" и т. п. Они прибвили еще, что виновные рнены, и один дже будто бы смертельно - и уже тем нкзны. Делть с ними нечего, но положено отдть в первом месте, где мы остновимся, для отсылки в их столицу, бумгу о случившемся.

Сегодня, чсу во втором пополудни, мы снялись с якоря и вот теперь покчивемся легонько в море. Ночь луння, но холодня, хоть бы и в России впору.

Я збыл скзть, что большой злив, который мы только что покинули, описв его подробно, нзвли, в честь покойного дмирл Лзрев, его именем.

5 мя. Японское море; корейский берег.

Мы только что сегодня вступили в 41° <северной> широты, и то двинул нс внезпно подувший попутный ветер. Идем всё подле берег; опись продолжется. Корея кончется в 43 грдусе. Тм нчинется мнчжурский берег. Сегодня, с кочующих по морю лодок, опять нбрлсь н фрегт куч корейцев. Я не выходил; ко мне в кюту зглянули две-три космтые головы и смугло-желтые лиц. Крику, шуму! Когд у нс все четырест человек мтросов в действии, нверху ткого шуму нет. Один укрл у Посьет серебряную ложку и спрятл в свои широкие пнтлоны. Ложку отняли, вор з чуб вывели из кюты.

После обед я смотрел н берег, мимо которых мы шли: крутые, обрывистые склы, все из бзльт, громдми теснятся одн нд другой. Обрывисто, круто. Горе плвтелям, которые рзобьются тут: спсения нет. Если и достигнешь берег, влезть н него всё рвно что н глдкую, отвесную стену. Нигде не видть ни жилья, ни лес. Бледня зелень кое-где покрывет крутые ребр гор. Берег вдруг зворотил к W, и мы держим вслед з изгибми. Скоро должн быть погрничня с Мнчжуриею рек Тмнь, или Тюймэн, или Тй-мень, что-то ткое.

Чс дв нзд, около полуночи, Крюднер вдруг позвл меня н ют послушть, кк дышит кит. "Я, кроме скрип снстей, ничего не слышу", скзл я, послушвши немного. "Погодите, погодите... слышите?" - скзл он. "Прво, нет; это мнильские трвяные снсти с музыкой..." Но в это время вдруг под смой кормой рздлось густое, тяжелое и продолжительное дыхние, кк будто рядом с нми шел провоз. "Что, слышите?" - скзл Крюднер. "Д; только неужели это кит?.." Вдруг опять вздох, еще сильнее, рздлся внизу, прямо под ншими ногми. "Что это ткое, не знешь ли ты?" - спросил я моего фворит, сигнльщик Феодоров, который стоял тут же. "Это не кит, отвечл он, - это всё водяные: их тут много!.." - прибвил он, с пренебрежением мхнул рукой н бездну и, повернувшись к ней спиной, см вздохнул немного легче кит.

9-е мя.

Нконец отыскли и погрничную реку Тймньг; мы остновились миль з шесть от нее. Нши вчер целый день ездили промерять и описывть ее. Говорят, что это широкя, версты в две с половиной, рек с удобным фрвтером. Вы, конечно, с ждностью прочтете со временем подробное и специльное описние всего корейского берег и реки, которое вот в эту минуту, з стеной, делет сосед мой Пещуров, сильно учствующий в описи этих мест. Я передю вм только смое общее и поверхностное понятие, не поверенное циркулем и линейкой.

Не без удовольствия простимся мы не сегодня, тк звтр с Кореей. Уж нши видели погрничную стржу н противоположном от Кореи берегу реки. Тут нчинется Мнчжурия, и берег с этих мест исследовн Лперузом.

Кто знет что-нибудь о Корее? Только одни китйцы знимются отчсти ею, то есть берут с нее годичную днь, д еще японцы ведут небольшую торговлю с нею; между тем посмотрите, что отец Икинф рсскзывет во 2-й чсти сттистического описния Мнчжурии, Монголии и проч. об этой земле, знимющей 8є по меридину.

Корейское госудрство, или Чо-сян, формировлось в эпоху троян, первобытных греков. Здесь рзыгрывлись свои "Илиды", были Аяксы, Гекторы, Ахиллесы. З Гомером дел никогд не стнет. Я уже скзл, ккие охотники корейцы сочинять стихи. Дже одн корейскя королев, покорив соседнюю облсть, см сочинил оду н это событие и послл ко двору китйского богдыхн, который, пишет Икинф, был этим очень доволен. Только имен здешних Агмемнонов и Гекторов никк не пришлись бы в нши стихи, впрочем, попробуйте: Вэй-мнь, Цицзы, Вэй-ю-цюй и т. д. Город, вроде Илион, нзывли Пьхин-сян.

Но это всё темные времен корейской истории; он проясняется немного с третьего век по Рождеству Христову. Первобытные жители в ней были одних племен с мнчжурми, которых сибиряки нзывют тунгусми. К ним присоединились китйские выходцы. После Рождеств Христов один из тунгус, Го, основл црство Го-ли.

Отец Икинф говорит, что европейцы это имя кк-то ухитрились переделть в Корею. Это првдоподобно. До сих пор жители многих островов Восточного окен, в том числе японцы, кнки (н Сндвичевых островх) и ликейцы, букву л зменяют буквой р. Одни нзывют японскую и китйскую милю ли, другие - ри; одни Ликейские остров зовут Лиу-киу, другие - Риу-киу, третьи, нконец, Ру-ку; Гонолюлю многие зовут и пишут Гоноруру. Отчего ж не переделть Го-ли в Ко-ри? И в переделке этой виновты не европейцы, сми же корейцы. Когд я при них произнес: "Корея", они толпой повторили: "Кори, Кори!" - и тут же, чрез отц Аввкум, объяснили, что это имя их древнего королевского дом. Поэтому вся переделк европейцев состоит в том, что они из Ко-ри сделли Корея. Д много ли тут оствлось сделть?

По основнии црств Го-ли судьб, в виде китйцев, японцев, монголов, пошл игрть им, то есть покорять, рзорять, низвергть стрые и утверждть новые динстии. Корейские короли, не имея довольно силы бороться с судьбой, предпочли добровольно подчиниться китйской держве. Китйцы то сделют Корею своею облстью, то посовестятся и восстновят опять ее смостоятельность. А когд н Китй, в V веке, хлынули монголы, корейцы покорились и им. Иногд же они вдруг обидятся и вздумют отделиться от Китя, но нендолго: китйцы или покорят их, или они сми же опять попросят взять себя в опеку.

З эту покорность и признние стршинств Китя китйцы нгрдили днников своими познниями, отчсти языком, тк что корейцы пишут, чуть что повжнее и поученее, китйским, что попроще - своим языком. Я видел их книги: письмен не ткие кудрявые и сложные, кк у китйцев. Длее китйцы нгрдили их изделиями своих мнуфктур и искусством писть стихи. Иногд случлось дже тк, что китйцы покровительствовли корейцм и в то же время не мешли брть с них днь монголм и тунгусм. Нконец, в исходе XIV век, вступил н престол дом Ли, который црствует и теперь, плтя днь или посыля подрки мнчжурской, црствующей в Ките динстии.

Корея рзделяется н восемь облстей, или дорог, по скзнию отц Икинф. Пощжу вш слух от нзвний; если полюбопытствуете, згляните сми в книгу знменитого синолог. Читя эти стрницы, испещренные нзвниями ккого-то птичьего язык, исполненные этногрфических, геогрфических, филологических днных о кре, известном нм только по имени, блгоговею перед всесокрушющею любознтельностью и громдным терпением ученого отц и робко крду у него вышеприведенные отрывочные сведения о Корее - всё для вс. Может быть, вы удовольствуетесь этим и не пойдете сми в лбиринт этих имен: когд вм? того гляди, пропдет впечтление от вчершней оперы.

18 мя мы вошли в Ттрский пролив. Нс сутки хорошо нес попутный ветер, потом здержли штили, потом подули противные N и NO ветр, ннося с мтсмйского берег холод, дождь и тумн. Ккой скчок от тропиков! Не знем, куд спрятться от холод. Придет ночь - мученье рздевться и ложиться, вствть еще хуже.

По временм мы видим берег, вдоль которого идем к северу, потом опять тумн скроет его. По ночм иногд слышится визг: кто говорит - сивучт пищт, кто - тюлени. Похоже н последнее, если только тюлени могут пищть, похоже потому, что днем иногд они целыми стями игрют у фрегт, выствляя свои головы, гоняясь точно взпуски между собою. Во всяком случе, это водяные, кк и сигнльщик Феодоров полгет.

Вчер, 17-го, ккя встреч: обедем; говорят, шкун ккя-то видн. Велено поднять флг и выплить из пушки. Он поднял нш флг. Брво! Шкун "Восток" идет к нм с вестями из Европы, с письмми... Всё ожило. Через чс мы читли гзеты, знли всё, что случилось в Европе по мрт. Пошли толки, рссуждения, ожидния. Ншим судм велено идти к русским берегм. Что-то будет? Скорей бы добрться: всего двести пятьдесят миль остлось до мест, где предположено ждть дльнейших прикзний.

Холодно, скучно, кк осенью, когд у нс, н севере, всё сжимется, когд и человек уходит в себя, ндолго откзывясь от восприимчивости внешних впечтлений, и делется грустен поневоле. Но это перед зимой, тут и весной то же смое. Нет ничего, что бы предвещло в природе возобновление жизни со всею ее прелестью. Всем бы хотелось н берег, между прочим и потому, что провизия н исходе. Н столе чще стл появляться солонин и овощи. Из животного црств остлось н фрегте дв-три брн, которые не могут стоять н ногх, две-три свиньи, которые не хотят стоять н ногх, пять-шесть кур, одн утк и один кот. Пор, пор...

20-го числ.

"Что нового?" - спросил я Фддеев, который пришел будить меня. "Сейчс н якорь будем стновиться, - скзл он, - кнт велено доствть". В смом деле, я услышл приятный для утомленного путешественник звук: грохотнье доствемого из трюм якорного кнт.

Вы не совсем доверяйте, когд услышите от моряк слово "кнт". Кнт - это цепь, н которую можно привязть полдюжины слонов - не сорвутся. Он держит якорь в сто пятьдесят пуд. Вот когд скжут пеньковый кнт, тк это в смом деле кнт.

Утро чудесное, море синее, кк в тропикх, прозрчное; тепло, хотя не тк, кк в тропикх, но, однко ж, тк, что в бйковом пльто сносно ходить по плубе. Мы шли всё в виду берег. В полдень оствлось миль десять до мест; все вышли, и я тоже, нверх смотреть, кк будем входить в ккую-то бухту, нше временное пристнище. Глвное только усмотреть вход, в бухте ошибиться нельзя: промеры покзны.

"Вот з этим мысом должен быть вход, - говорит дед, - ндо только обогнуть его. - Прво! куд лево клдешь?" - прибвил он, обрщясь к рулевому. Минут через десять кто-то пришел снизу. "Где вход?" - спросил вновь пришедший. "Д вот мыс..." - хотел покзть дед - глядь, мыс нет. "Что з чудо! Где ж он? сию минуту был", - говорил он. "Мрс-флы отдть!" - зкричл вхтенный. Порыв ветр нгнл холод, дождь, тумн, фрегт сильно нкренило - и берегов кк не бывло: всё зкрылось белой мглой; во ст сженях не стло видно ничего, дже шкуны, которя всё время кчлсь, то с одного, то с другого бок у нс. Ну, поскорей отлвировывться от берег! Ндеялись, что шквл пройдет, и мы войдем. Нет: ветер устновился, и тумн тоже, д ткой, что зкутл верхние прус.

Вечер тк и прошел; мы были вместо десяти уже в шестндцти милях от берег. "Ну, звтр чем свет войдем", - говорили мы, ложсь спть. "Что нового?" - спросил я опять, проснувшись утром, Фддеев. "Вськ жворонк съел", - скзл он. "Что ты, где ж он взял?" - "Поймл н сеткх". - "Ну что ж не отняли?" - "Ушел в ростры, не могли отыскть". - "Жль! Ну еще что?" - "Еще - ничего". - "Кк ничего: н якорь стновиться?" - "Куд те стновиться: ишь ккя погод! со шкнцев н бк не видть".

Мы проскитлись опять целый день, лвируя по проливу и удерживя позицию. Ветер дул свирепо, волн, не слишком большя, но остря, производил неприятную кчку, неожиднно толкя в бок. Н другой день к вечеру я вышел нверх; смотрю: все толпятся н юте. "Что ткое?" спршивю. "Входим", - говорят. В смом деле, мы входили в широкие ворот глдкого бссейн, обствленного крутыми, точно обрубленными берегми, поросшими непроницемым для взгляд мелким лесом - сосен, берез, пихты, лиственницы. Нс охвтил крепкий смоляной зпх. Мы прошли большой злив и увидели две другие бухты, нпрво и нлево, длинными языкми вдющиеся в берег, большой злив шел см по себе еще мили н две дльше. Вод не шелохнется, воздух покоен, в море, з мысми, свирепствует ветер. В мленькой бухте, куд мы шли, стояло уже опередившее нс нше судно "Князь Меншиков", почти у смого берег. Н берегу успели рзбить плтки. Около них толпится человек десять людей, с судов же; бегют собки. Мы стли н якорь.

Что это з крй; где мы? см не зню, д и никто не знет: кто тут бывл и кто пойдет в эту дичь и глушь?

Кто тут живет? что з нрод? Нродов много, не живет никто.

Здешние нроды, с которыми успели поговорить, не зню, н кком языке, нши мтросы, умеющие объясняться по-своему со всеми нродми мир, нзывют себя орочны, мнгу, кекель. Что это, племен или фмильные нзвния? И этого не зню. Нши большую чсть из них нзывют общим именем тунгусов. Они не живут тут, бродят с мест н место, приходят к морю ловить рыбу. З ними же скоро, говорят, придут медведи з этим же. Мы пок делем то же: рыбы пропсть, кмбл, бычки, форели, род нлимов. Скоро пойдет периодическя рыб из породы крсных, сельди и т. п. У нс теперь рыб и рыб н столе. Вместо лошдей н берегу бродят десятк три тощих собк; но тут же с берегов выглядывет из чщи лес полня невозможность ездить ни н собкх, ни н лошдях, ни дже ходить пешком. Я пробовл и вяз в болоте, спотыклся о пни и сучья.

Ккой же это берег? что з бухт? - спросите вы. Д всё тянется глухой, мнчжурский, следовтельно приндлежщий китйцм, берег.

Июнь.

Нет, берег, видно, нездоров мне. Пройдусь по лесу, чувствую утомление, тяжесть; вчер зснул в лесу, н рзостлнном брезенте, и схвтил лихордку. Отвык совсем от берег. Н фрегте, в море лучше. Мне хорошо в моей мленькой кюте: я привык к своему уголку, где повернуться трудно; можно только лечь н постели, сесть н стул, зтем сделть шг к двери и всё тут. Привык видеть бизнь-мчту, кучу снстей, через борт море.

Хожу по лесу, д лес ткой бестолковый, не то что тропический: тм или вовсе не продерешься сквозь чщу, если продерешься, то не нлюбуешься крсотой деревьев, их группировкой, рзнообрзием; здесь можно продрться везде, но деревья стоят тк однообрзно, прямо, кк свечки: пихт, лиственниц, ель; ель, лиственниц, пихт, изредк берез; куд ни взглянешь, везде этот чстокол; взгляд теряется в печльной бесконечности лес. Здесь все деревья мешют друг другу рсти, и ни одно не выигрывет н счет другого. В тропикх, если одно дерево убивет жизнь вокруг, зто рзрстется смо тк широко, великолепно!

Мы успели войти кое в ккие сношения с бродячими мнгунми, ороч, или, по-сибирски, тунгусми. К нм чсто ездит тунгус Афоньк с товрищем своим, Ивном, - тк их нзывли нши. Он подряжен бить лосей, или сохтых, по-сибирски, и доствлять нм мясо. Он уже убил трех: всего двдцть пять пуд мяс. Оно покзлось мне вкуснее говяжьего. Он бьет и медведей. Недвно провожл одного из нших по лесу н охоту. "Чего ты хочешь з труды, Афоньк? - спросил тот его, - денег?" - "Нет", - был ответ. "Ну, коленкору, холст?" - "Нет". - "Чего же?" - "Бутылочку".

А чем он сржется со зверями? Я зметил, что все те, которые отпрвляются н рыбную ловлю с блестящими стльными удочкми, с щегольским крсного дерев поплвком и тому подобными зтеями, н охоту с выписнными из Англии и Фрнции ружьями, почти всегд приходят домой с пустыми рукми. Афоньк бьет лосей и медведей из ружья с кремнем, которое сделл чуть ли не см или, может быть, выменял в стрину у китобоев и которое беспрестнно рспдется, тк что его чинят нши слесря всякий рз, кк он возвртится с охоты. Н днях дли ему хорошее двуствольное ружье с пистоном. Он пошел в лес и скоро воротился. "Что ж ты?" спршивют. "Возьмите, - говорит, - ружье: не умею из него стрелять". Он обещл мне принести медвежьих шкур - "з бутылочку".

Про семейств гиляков рсскзывют, что они живут здесь зимой при 36є мороз под кустми влежнику, дже мтери с грудными детьми, зхотят погреться, тк рзводят костры, блго лесу много. Едят рыбу горбушу или черемшу (род чесноку).

Но их мло, жизни нет, и пустот везде. Мимо фрегт редко и робко скользят в бйдркх полудикие туземцы. Только Афоньк, доходивший в своих охотничьих подвигх, через лес и реки, и до китйских, и до нших грниц и говорящий понемногу н всех языкх, больше смесью всех, между прочим и нречиями диких, не робея, идет к нм и всегд норовит прийти к тому времени, когд комнде рздют вино. Кто-нибудь поднесет и ему: он выпьет и не блгодрит выпивши, не скжет ни слов, оборотится и уйдет.

Я пробрлся кк-то сквозь чщу и увидел двух человек, сидевших верхом н обоих концх толстого бревн, которое пондобилось для ккой-то починки н нших судх. Один высокого рост, крсивый, с покойным, бесстрстным лицом: это из нших. Другой невысокий, смуглый, с волосми, похожими, и цветом и густотой, н медвежью шерсть, почти с плоским лицом и с выржением н нем стоического рвнодушия: это - из туземцев. Нш приглсил его, вероятно, вместе зняться делом. Русский делл вырубку н бревне, туземец сидел н другом конце, чтоб оно не шевелилось, и курил трубку. Щепки и осколки, кк дождь, летели ему в лицо и в голову: он мигл мерно и ровно, не торопясь, всякий рз, когд горсть щепок попдл в глз, и не думл отворотить головы, ткже не зботился вынимть осколков, которые попдли в медвежью шерсть и тм оствлись. Русский рубил сильно и глубоко вонзл топор в дерево. При всяком удре у него отзывлось что-то в груди. Он кончил и передл топор туземцу, тот передл ему трубку. Русский зкурил и сел верхом н конец, туземец стл рубить. Щепки и осколки полетели в глз кзку; он, в свою очередь, стл мигть.

Что з плвние в этих печльных местх! что з климт! Лет почти нет: утром ни холодно, ни тепло, вечером положительно холодно. Тумны скрывют от глз чуть не собственный нос. Вчер плили из пушек, били в брбн, чтоб нвести нши шлюпки с офицерми н место, где стоит фрегт. Ветр большею чстию свежие, холодные, тишины почти не бывет, половин июля!

Но путешествие идет к концу: чувствую потребность от дльнего плвния полечиться - берегом. Еще несколько времени, неделя-другя, - и я ступлю н отечественный берег. Dahin! dahin! Но с вми увижусь нескоро: мне лежит путь через Сибирь, путь широкий, безопсный, удобный, но долгий, долгий! И притом Сибирь гостеприимн, Сибирь змечтельн: можно ли проехть ее н курьерских, зжмуря глз и уши? Предвижу, что мне придется писть вм не один рз и оттуд.

Стрнно, однко ж, устроен человек: хочется н берег, жль покидть и фрегт! Но если б вы знли, что это з изящное, з блгородное судно, что з люди н нем, тк не удивились бы, что я скрепя сердце покидю "Пллду"!

46

VII

ОБРАТНЫЙ ПУТЬ ЧЕРЕЗ СИБИРЬ

Плвние по Охотскому морю. - Китолов. - Петровское зимовье. - Аянские утесы и рейд. - Сборы в путь. - Верховя езд. - Восхождение н Джукджур. Горы и болот. - Нелькн и рек Мя. - Якуты и русские поселенцы. - Опять верхом. - Лес

и болот. - Юрты. - Телеги.

Август 1854 год.

Шкун "Восток", с своим, кк стрелы, тонким и стройным рнгоутом, покчивлсь, стоя н якоре, между крутыми, но зелеными берегми Амур, мы гуляли по прибрежному песку, чертили н нем прутиком фигуры, лениво посмтривли н шкуну и прздно ждли, когд скжут нм трогться в путь, сделть последний шг огромного пройденного пути: остется всего кких-нибудь пятьсот верст до Аян, первого пристнищ н берегх Сибири.

Нконец, 12 вгуст, толп путешественников, и во глве их генерл-губернтор Восточной Сибири, высыпли н берег. Всех гостей было более десяти человек, д слуг около того, д приндлежщих к шкуне офицеров и мтросов более тридцти человек. А бгж сколько!

Если всё, что грузится в судно, выложить н свободное место, то неосторожный человек непременно подержит при, что это не войдет туд, - и проигрет.

Тк когд и мы все перебрлись н шкуну, рссовли кое-куд бгж, когд рзошлись по углм, особенно улеглись ночью спть, то хоть бы и еще взять нроду и вещей. Это т же история, что с чемодном: не верится, чтоб вошло всё приготовленное количество вещей, потом окжется, что можно кк-нибудь сунуть и то, втиснуть другое, третье.

При этом, конечно, обыкновенный, принятый н просторе порядок нрушется и водворяется другой, необыкновенный. В кпитнской кюте, нпример, могло поместиться свободно - кк привыкли помещться порядочные люди - всего трое, если же потесниться, то пятеро. А нс з стол сдилось в этой кюте одинндцть человек, д в другой, офицерской, шестеро. Не одни вещи элстичны!

Для стол приносилсь, откуд-то с бк, длиння и широкя доск: одним концом ее клли н дивн, другим н ккую-то подствку - это и был стол. Тм, где н дивне могли сесть трое, сдилось пятеро, плотно прижвшись друг к другу. Одн рук употреблялсь для угощения себя, другя оствлсь позди прздною. Остльные шестеро помещлись с другой стороны доски, д еще кто-нибудь скромно стоял в дверях. Прислуге оствлось только просовывть в дверь кончик нос и руку с блюдом. Спли н столх, н стульях, н лвкх.

Едв исследовнное и еще не "положенное н крту" устье Амур усеяно множеством мелей. Если б эти мели были постоянны, то их изучили бы срзу; но они нносные, обрзуются течением реки и потому изменяются почти кждый год. Прибыль и убыль в этих водх ткже не подвергнут пок контролю мореплвтелей, и оттого мы чстенько стновились н мель в виду ккого-нибудь мыс или склы. Блго, что еще не зстло нс волнение в лимне, но и то однжды порядочно поколотило о песок, тк что импровизировнный стол нш и мы сми, сидя з ужином, подсккивли, вопросительно озирясь друг н друг. Однжды шкун, стоя н песке, тк обмелел, что принуждены были подпереть ей бок, чтоб он не рсположилсь лечь н один из них.

Но, слв Богу, однко ж, мы выбрлись из лимн и, блгополучно проскользнув между мтериком Азии и островом Схлином, вышли в Охотское море и бросили якорь у песчной косы, перед мленьким ншим поселением, Петровским зимовьем.

В 1849 году в первый рз военный трнспорт "Бйкл" решил не решенную Лперузом здчу. Он послл шлюпки, которые из Охотского моря прошли в Амурский лимн, и тким обрзом окзлось, что Схлин не соединен с мтериком, кк прежде думли.

До тех пор об этом знли только гиляки, орочне, мнгу и другие бродячие племен примурского кря, но никкой вжности этому не приписывли и потому молчли. Д и теперь немло удивляются они, что от них всячески стрются допытться, где устье глубже, где мельче.

Нш рейс по проливу н шкуне "Восток", между Азией и Схлином, был всего третий со времени открытия пролив. Эт же шкун уже ходил из Амур в Аян и теперь шл во второй рз. По этому случю, лишь только мы миновли пролив, торжественно, не в урочный чс, был положен доск, зменявшя стол, н свое место; в кюту вместо одинндцти пришло семндцть человек, учредили звтрк и выпили несколько боклов шмпнского.

Мне тк хотелось перестть поскорее путешествовть, что я не съехл с ншими в кчестве путешественник н берег в Петровском зимовье и нетерпеливо ждл, когд они воротятся, чтоб перебежть Охотское море, ступить нконец н берег твердой ногой и быть дом.

Но здул жестокий ветер, сообщения с берегом не было, и нши пробыли н берегу целые сутки. Нконец тронулись длее. Дорогой, для рзвлечения, нм хотелось принять учстие в войне и поймть фрнцузское или нглийское судно. Однжды звидели довольно большое судно и велели првить н него. Между тем зрядили нши шесть пушечек, приготовили борджное оружие и, вооруженные отвгой, с сложенными нзд рукми, стли смотреть н чужое судно, стрясь угдть по оснстке, чье оно. Флг не было. Брон Крюднер счел нужным и см вооружиться. Он появился н плубе с двумя зряженными пистолетми, опустив их, по рссеянности, дулом в крмн. Он, по рссеянности же, не зметил, кк я вынул их оттуд и отдл Афнсью, его кмердинеру, положить н свое место. Между тем судно подняло мерикнский флг; но мы не поверили, потому что слышли, кк нгличне в это время отличлись под чужими флгми в рзных морях. Мы вызвли шкипер с бумгми. Он явился, выпил рюмку вин и объявил, что он китолов. Этого сорт суд нходят в Охотском море огромную поживу и в иное время зходят туд в числе двухсот и более.

Рзочровнные нсчет победы нд неприятелем,1 мы продолжли плыть по курсу в Аян. Погод был серенькя, но тепля, волнение небольшое, ккое именно нм было нужно. Обеды Н. Н. Мурвьев прекрсные, общество избрнное и веселое, вино, до которого, впрочем, мне никкого дел нет, отличное, сигры - из первых рук - мнильские, и состояние дух у всех приятное.

Любезня шкун стрлсь, сколько могл, удовлетворить ншему нетерпению. Он усердно жгл некупленый, добытый рукми ее мтросов н Схлине уголь д еще обвесилсь прусми и бежл верст по четырндцти в чс. И горизонт уж не кзлся нм дльним и безбрежным, кк, бывло, н рзличных окенх, хотя дугообрзня поверхность земли и здесь зкрывл дль и, кроме воды и неб, ничего не было видно. Но нм мерещились поля и домы родины, мы вдыхли в себя сырой морской воздух, вообржя, что дышим ее воздухом. Нконец н четвертый день мы зметили н горизонте не поля, не домы, ккую-то серую, неприступную, грозную стену. Это был куч громдных утесов.

По мере ншего приближения они всё кзлись стршнее, отвеснее и неприступнее. Жилья и признков нет; д и ккое тут может быть жилье? кжется, н этих утесх и чйкм стршно сидеть. Пустот, голь и вышин, от которой дух знимется, д свист ветр - вот хрктер этого мест. Здесь бы в стрину хорошо поствить рзбойничий змок, если б было кого грбить, теперь рзве поствить бтреи. "Вон нор, должно быть, бобр!" - зметил кто-то, укзывя н круглую, првильную лзейку в скле, прорытую почти вровень с водой.

Вглядывнье в общий вид нового берег или всякой новой местности, освоение глз с нею, изучение подробностей - это привилегия путешественник, нгрд его трудов и ткое нслждение, перед которым бледнеет нслждение, испытывемое перед кртиной смого великого мстер. Посмотрите н толпу путешественников, когд они медленно подбирются к новому месту: н горизонте видн еще синяя линия берег, они все нверху: рвнодушных, отстлых, ленивых, сонных нет. Они стоят не шевелясь, кк окменелые, молчт, кк немые, и если кто сделет вопрос, то робко, шепотом, и почти никогд не получит ответ. Н лицх снчл нпряженное внимние, в глзх вопросы, потом целя стрниц мыслей, живых впечтлений, удовлетворенного или неудовлетворенного любопытств. Я, под шумок, незметно от товрищей своих, нслждлся, по прву путешественник, и кртиной нового берег и поверял свои впечтления по лицм спутников. "Где же Аян?" - спршивют нконец нетерпеливые, отврщя взгляды от безжизненных утесов, которые недолго изучить.

Кк берег ни крсив, кк ни любопытен, но тогд только глз путешественник згорятся огнем живой рдости, когд они звидят жизнь н берегу. Шкун между тем, убвив пров, подвиглсь прямо н утесы. Вот дв из них вдруг посторонились, и нм открылись снчл дв купеческих судн н рейде, потом длинное деревянное строение н берегу с крсной кровлей.

Кровля пуще всего говорит сердцу путешественник, и притом крсня: это целя поэм, содержние которой - отдых, семья, очг - все домшние блг. Кто не бывл Улиссом н своем веку и, возврщясь издлек, не отыскивл глзми Итки? "Это пкгуз", - прозически зметил кто-то, укзывя н дрзнившую нс кровлю, кк будто подслушв зветные мечты стрнников.

Ущелье всё рздвиглось, и нконец нм предствилсь довольно узкя ложбин между двух рядов высоких гор, усеянных березняком и соснми. Беспорядочно рсствленные, с десяток более нежели скромных домиков, стоящих друг к другу, кк известня изб н курьих ножкх, - по очереди появлялись из-з зелени; скромно з ними возникл зеленый купол церкви с золотым крестом. Н песке у смого берег поствлен бтрея, нпрво от нее верфь, еще млденец, с остовом нового судн, дльше целый лгерь плток, две-три юрты, и между ними кочки болот. Вот и весь Аян.

Это не город, не село, не посд, фктория Америкнской компнии. Он возникл лет десять нзд для змены Охотского порт, который неудобен ни с морской, ни с сухопутной стороны. С моря он горздо открытее Аян, с сухого пути дорог от него к Якутску предствляет множество неудобств, между прочим тк нзывемые Семь хребтов, отрслей Стнового хребт, через которые очень трудно пробирться. Трудми преосвященного Иннокентия, рхиепископ кмчтского и курильского, и бывшего губернтор кмчтского, г-н Звойки, отыскн нынешний путь к Охотскому морю и положено основние Аянского порт.

Этот порт открыт только с S, и ветер с этой стороны рзводит крупное волнение. Америкнскя компния имеет здесь склды инострнных товров, привозимых ее судми, и снбжет инострнные суд рзными потребностями: деревом, якорями, морскими кртми, сухрями, холстом и т. п.

Если здесь рзовьется торговля и примет когд-нибудь большие рзмеры, то, вероятно, устроится и бреквтер, или мол, для зщиты рейд от S ветров. Теперь же пок это скромный, мленький уголок России, в десяти тысячх пятистх верстх от Петербург, с двумястми жителей, состоящих, кроме комндир порт и некоторых служщих при конторе лиц с семействми, из нижних чинов, комндировнных сюд н службу кзков и, нконец, якутов. Чиновники компнии помещются в домх, кзки в плткх, якуты в юртх. Кзки испрвляют здесь военную службу, якуты сттскую. Первые содержт крул и смотрят з блгочинием; одного из них нзывют дже полицеймейстером; вторые знимются перевозкой пссжиров и клди, летом н лошдях, зимой н собкх. Якуты все оседлые и христине, все одеты чисто и, сообрзно климту, хорошо. И мужчины и женщины носят фризовые кпоты, зимой - олений или нерпичий мех, вывороченный низннку. От русских у них есть всегд рбот, следовтельно, они сыты, и притом, я видел, с ними обрщются лсково.

"Отдй якорь!" - рздлось для нс в последний рз, и сердце змерло и от рдости, что ступешь н твердую землю, чтоб уже с нею не рсствться, и от сожления, что прощешься с морем, чтобы к нему не возврщться более.

Конец блгополучну бегу,

Спускйте, други, прус!

воскликнул бы я, от избытк рдости, если б в смом деле это был конец бегу. Но десять тысяч верст остется до той крсной кровли, где будешь иметь прво скзть: я дом!.. Ккя огромня Итк и кково ншим Улиссм добирться до своих Пенелоп! Десять тысяч верст: чего-чего н них нет! Тут целые окены снегов, болот, сухих пучин и стремнин, свои сорокгрдусные тропики, вечня зелень сосен, дикри всех родов, звери, нчиня от черных и белых медведей до клопов и блох включительно, снежные ургны, вместо кчки - тряск, вместо морской скуки - сухопутня, все климты и все времен год, кк и в кругосветном плвнии...

Проберешься ли цело и невредимо среди всех этих искушений? Оттого мы здумчиво и нерешительно смотрели н берег и не торопились покидть гостеприимную шкуну. Бог знет, долго ли бы мы просидели н ней в виду крсивых утесов, если б нм не были скзны следующие слов: "Господ! звтр шкун отпрвляется в Кмчтку, и потому сегодня извольте перебрться с нее", куд - не скзно. Рзумелось, н берег.

Но в Аяне, по молодости лет его, не звелось гостиницы, и потому путешественники, походив по берегу, купив что ндобно, возврщются обыкновенно спть н корбль. Я посмотрел в недоумении н брон Крюднер, он н Афнсья, Афнсий н Тимофея, потом поглядели н князя Оболенского, тот н Тихменев, этот н кучер Ивн Григорьев, которого князь Оболенский привез с собою н фрегте "Дин", кругом Америки.

Люди нши, зслышв прикз, вытщили весь бгж н плубу и стояли в ожиднии, что делть. Между вещми я зметил зонтик, купленный мной в Англии и влявшийся где-то в углу кюты. "Это зчем ты взял?" - спросил я Тимофея. "Жль оствить", - скзл он. "Брось з борт, - велел я, - куд всякую дрянь везти?" Но он уцепился и скзл, что ни з что не бросит, что эт вещь хорошя и что он охотно повезет ее через всю Сибирь. Тк и сделл.

Нм подли шлюпки, и мы, с людьми и вещми, свезены были н прибрежный песок и тм оствлены, кк совершенные Робинзоны. Что толку, что Сибирь не остров, что тм есть город и цивилизция? д до них две, три или пять тысяч верст! Мы поглядывли то н шкуну, то н строения и не знли, куд преклонить голову. Между тем к нм подошел ккой-то штб-офицер, спросил имен, скзл свое и приглсил нс к себе ужинть, звтр обедть. Это был нчльник порт.

Брон Крюднер ожил; облко исчезло с лиц его. "Il y a une providence pour les voyageurs!1 - воскликнул он, - много я н своем веку получл приглшений н обед или ужин, но всегд порознь: и вот здесь, н пустом берегу, среди дикрей, - приглшение н обед и ужин рзом!"

Но обед и ужин не обеспечивли нм кров н приближвшийся вечер и ночь. Мы пошли зглядывть в строения: в одном лвк с товрми, но зпертя. Здесь еще пок ткой порядок торговли, что покуптель отыщет купц, тот отопрет лвку, отмеряет или отрежет товр и потом зпрет лвку опять. В другом зднии кто-то помещется: есть и постель, и домшние приндлежности, дже тркны, но нет печей. Третий, четвертый домы битком нбиты или обиттелями местечк, или опередившими нс товрищми.

Но, однко ж, кончилось все-тки тем, что вот я живу, у кого - еще и см не зню; н доскх постлн мне постель, вещи мои рсположены кк следует, необходимое плтье рзвешено, и я сижу з столом и пишу письм в Москву, к вм, н Волгу.

"Decidement il y a une providence pour les voyageurs!" - скжу вместе с броном Крюднером. Мест поочистились, некоторые из чиновников генерл-губернтор отпрвились вперед, и один из них, смый любезный и приятный из чиновников и людей, М. С. Волконский, быстро водворил меня и еще одного товрищ в свою комнту. Првд, тут же рядом, через перегородку, стоял покойник, и я с вечер слышл чтение пслмов, но это обстоятельство не помешло мне смому спть кк мертвому.

Через три дня предстояло отпрвляться длее, мы жили буквльно спустя рукв. Нс всех, Улиссов, рзделили н три пртии, чтоб не встретилось по дороге зтруднения в лошдях. Одн пртия уже уехл, другя выезжл через день. Оствлись мы трое: князь Оболенский, Тихменев и я, д с нми четверо людей. У князя кучер Ивн Григорьев, рссудительный и словоохотливый человек, теперь уже с печтью кругосветного путешествия н челе, д Внюшк, молодой млый, без всякого знчения н лице, охотник всккнуть н лошдь и промчться куд-нибудь без цели д з углом, особенно н сеновле, покурить трубку; с Тихменевым Витул, мтрос с фрегт, и со мной Тимофей, повр.

Только по отъезде третьей пртии, то есть н четвертый день, стли мы поговривть, кк нм ехть, что взять с собой и проч. А выехть ндо было н шестой день, когд воротятся лошди и отдохнут. Зимой едут отсюд н собкх, в тк нзывемых нртх, длинных, низеньких снкх, леж, по одному человеку в кждых. Летом ндо ехть верхом верст двести, бгж тоже едет верхом, вьюкми. Длее, по рекм Ме и Алдну, спускются в лодкх верст шестьсот, потом сто восемьдесят верст опять верхом, по болотм, нконец, остльные верст двести пятьдесят, до Якутск, н телегх.

Еще в тропикх, когд мелькло в уме предположение о возможности возвртиться домой через Сибирь, бывшие в Сибири спутники говорили, что в Аяне ндо бросить все вещи и взять только смое необходимое; здесь теперь говорят, что брость ничего не ндобно, что можно увязть н вьючных лошдей всё, что ни зхочешь, дже книги.

Скзли еще, что если я не хочу ехть верхом ( я не хочу), то можно ехть в кчке (сокрщенное кчлке), которую повезут две лошди, одн спереди, другя сзди. "Это-де очень удобно: тм можно читть, спть". Чего же лучше? Я обрдовлся и просил устроить кчку. Мы с кзком, который взялся делть ее, сходили в пкгуз, купили кожи, ситцу, и кзк принялся з рботу.

"Помилуйте! - нчли потом пугть меня з обедом у нчльник порт, где собирлось человек пятндцть з столом, - в кчкх возят струх или дм". Не зню, ккое рзличие полгл собеседник между дмой и струхой. "А стрик можно?" - спросил я. "Можно", - говорят. "Ну тк я поеду в кчке".

"Сохрни вс Боже! - зкричл один бывлый человек, - жизнь проклянете! Я десять рз ездил по этой дороге и зню этот путь кк свои пять пльцев. И полверсты не проедете, бросите. Вообрзите, грязь, брод; передняя лошдь ушл по пояс в воду, здняя еще не сошл с пригорк, или ноборот. Не то тк передняя всккивет н мост, здняя здерживет: вы-то в кком положении в это время? Между тем придется ехть по ущельям, по лесу, по тропинкм, где кчк не пройдет. Мученье!"

"Всё это непрвд, - возрзил одн дм (тоже бывля, потому что тм других нет), - я см ехл в кчке, и очень хорошо. Лежишь себе или сидишь; я дже вязл дорогой. А верхом вы измучитесь по болотм; якутские седл мерзкие..."

"Седло купите здесь, у Америкнской компнии, черкесское: оно и мягко, и широко..." - "Эй, поезжйте в кчке..." - "Нет, верхом: спсибо скжете..." - "Не слушйте их..." - "В кчке н Джукджур не подниметесь..."

"Что это ткое Джукджур?" - спросил я, ошеломленный этими предостережениями и поглядывя н всех.

"Вы не знете, что ткое Джукджур?- спросили меня вдруг все. Помилуйте, Джукджур!.."

"Джукджур, - нчл один учено-педнтически, - по-тунгусски знчит большя выпуклость..." - "Тк вы думете, что я н эту выпуклость в кчке..." - "Не подниметесь..." - "А верхом..." - "Не въедете!" - отвечли все. "Кк же быть-то?" - "Пешком взойдете, особенно если проводники, якуты, будут сзди поддерживть вс в спину". - "А их кто же поддерживет?" - "Они привыкли". - "Велите подковть себя", - посоветовл кто-то. Я мрчно взглянул н собеседник, доискивясь причины обиды. "У якутов есть ткие подковки для людей", - прибвил мнимый обидчик. "Зчем подковки? теперь не зим: тм щебень, ноги не скользят", - прибвил другой. "Тк гор очень крутя?" - спршивл я. "Д, тк крут, - скзл один, - что если б был круче, тк ни в кчке, ни верхом, ни пешком нельзя было бы взобрться н нее".

Зтем ли я не рискнул взобрться н Столовую гору и вообще обходил их все, откзывясь нслждться восхитительнейшими видми, чтоб лезть н ккой-то тунгусский Монблн - поневоле!

"Полноте, это сущя безделиц, - утешл меня один, смый бывлый собеседник, - я рз восемь спусклся и поднимлся н гору - ничего. Вот только кк прошедший год спусклся в гололедицу, тк... того... Ндо знть, что вершин у ней в смом деле выпукля, горбом, тк что прямо идти нельзя, ндо зигзгми. Был оттепель, потом вдруг немного подморозило, но тк, что зтянуло снег только сверху, и то н смой выпуклости. Якут хотел было подковть меня, но снег от оттепели сделлся рыхл, можно было провлиться, и я пошел без подков. Пройти по смому выпуклому и трудному месту ндо было сжен пятьдесят, нперекос; тм нчинлись уже кмни и снегу не было. Я пошел, ниже меня сжен н десять шел товрищ. Ндо было продвливть пяткой слой снег, но слегк, чтоб ног здерживлсь только, не вязл. Я прошел хотя не скоро, но блгополучно; оствлось сжен пять; вдруг пятк моя встречет сопротивление: я не успевю продвить снег, срывюсь и лечу... ("Ух", - сделл я невольно) прямо н товрищ: мы об н крю пропсти. Он в ужсе. Я делю усилие и что есть мочи вонзю кулком в снег, рук уходит по плечо. Я здержлся и повис. Якуты выручили меня из зпдни".

Утешил, можно скзть, рсскзом!

"Я тоже чуть не погиб тм, год три нзд, - скзл хозяин, - тк, по своей глупости. Я ехл с человеком в двух нртх, третья был с провизией. Нс зстл буря н смой горе. Ветер дул с вершины н нс тк свирепо, что мы стеснились н полугоре в кучу и не знли, кк поднимться. Лишь только он зтих немного, якут схвтил меня з руки и потщил н выпуклость. Доведя до пол-горы, он бросил мне топор, см воротился з моим человеком. Я пополз вверх, вдруг порыв ветр... я крепко прижлся к земле, но чувствую, что сил нет, меня тщит с крутизны, еще минут... Я кое-кк ндвил топор н снег, зцепился и повис; порыв ветр пронесся. Я вздохнул свободно и проворно пополз вверх. Еще сжень - и я н вершине; но другой порыв, сильнее прежнего, дунул мне прямо в лоб и помчл нши нрты, с якутми и оленями, вниз. Я зкрыл глз и, почти без пмяти, нлегя н топор, прижимлся к горе. Мне кзлось, что кругом меня збегли волки и медведи, которых много водится в этом месте. Вдруг сзди кто-то хвтет меня. "Медведь!" - подумл я, опустив лицо в снег. Нет, это якут Ивн хочет поднять меня. "Жль мне тебя стло", - говорит он. Я попрвился. "Поди спсй других!" - скзл я, см добрлся до вершины и, обессиленный, не чувствуя холод, лег у первых кустов. Через чс пришли и нрты. Слв Богу, никто не ушибся".

"Где же тут "глупость"?" - подумл я.

Тут же рсскзли мне, что зимой не сходят и не съезжют, сплзывют с горы. Оленей отпрягют и пускют сойти смих, к нртм привязывют длинную сосну с ветвями и стлкивют вниз с людьми и с клдью. Путешественник, леж в снях и опершись рукми и ногми в стенки, рз дв обернется головой вниз - и ничего. Особенно ткой спуск с гор, покрытых снегом, употребителен н пути в Кмчтку. Один, ездивший туд по службе, рсскзывл, что тунгус, подъехв к одному крутому утесу, с которого дже собки не могли бежть, отпряг их и, одну з другой, побросл с утес. Путешественник пришел в ужс, когд очередь дошл и до той нрты, где он лежл.

"Стой, стой! что ты?" - кричл он в отчянии из окошечк своих крытых снок. Но тот ответил ему что-то по-своему и толкнул нрту. Прежде нежели проезжий успел опомниться, он уже вертелся н воздухе и упл в рыхлый снег. Потом свлился и см тунгус и нчл вытскивть увязших в снегу собк, зпряг их в нрты и отпрвился дльше.

В некоторых местх нрты проезжют по ледяным окринм, вроде крнизов, нд морем, тк что нрте приходится иногд одной стороной полозьев скользить по воздуху... Фу, дже гдко слушть!

Между тем мы гуляли по Аяну в ожиднии лошдей, игрли в крты, дже тнцевли. Я ходил смотреть свою кчку. Это небольшя лодк с мленьким нвесом. Кзк в сре, нбрв гвоздей полон рот, вынимл их оттуд по одному и усердно обивл кчку ситцем и кожей.

"А есть ли у вс переметные сумы?" - спршивли нс. "Что это ткое?" - "Вы не знете, что ткое переметные сумы?" "Опять нпугют!" - подумл я. "Слыхл, - отвечл я, - это что-то нехорошо: и ншим и вшим..." - "Совсем не то; это просто две кожные сумки, которые вешют по бокм лошди для провизии и вообще для всего, что ндо иметь под рукой". - "А ящики есть?" спросили опять. "Нет; рзве ндо?" - "Кк же вы повезете вещи? В чемоднх и мешкх не довезете: лошдь будет дрть их и о деревья, и вязнуть в болотх, и... и... и т. д. А в кждый ящик положите по дв с половиной пуд и нвьючьте н лошдь. Чемодн бросьте". - "Зчем брость? всё возьмите!" - зметил бывлый. "А зонтик можно взять?" - спросил Тимофей, несмотря н мой свирепый взгляд. "И зонтик возьми", - был ответ.

"Сры, сры не збудьте купить!" - "Это еще что?" - "Сры - это якутские споги из конской кожи: в них снчл ндо положить сен, потом ногу, чтоб вод не прошл; инче по здешним грязям не пройдете и не проедете. Д вот зйдите ко мне, я велю вм принести".

И мой любезный хозяин Михил Сергеевич повел меня к себе и велел позвть Алексндру. Пришл якутк, молодя и, вероятно, в якутском вкусе крсивя, с плоским носом, с узенькими, но крими глзми и ярким румянцем н широких щекх. "Здрвствуй..." - тут он скзл что-то по-якутски. "Что это знчит?" - спросил я. "Прекрсня женщин". - "Есть сры?" - "Есть". "Принеси". - "Слусю", - отвечл он и через пять минут принесл споги н слон с зпхом вспотевшей лошди и сл, которым они и были вымзны. "Вынеси, вынеси скорей! - зкричл я, - ужели их ндевют люди?" - спросил я Михил Сергеевич. "И очень порядочные, - отвечл он, - и вы нденете".

Но я подрил их Тимофею, который сильно знят приспособлением к седлу мешк с чйникми, кстрюлями, вообще необходимыми приндлежностями своего ремесл, и, кроме того, зонтик, н который более всего обрщен его внимтельность. Кучер Ивн Григорьев во всё пытливо вглядывлся. "Оно ничего: можно и верхом ехть, ндо только, чтоб всё зведение было в порядке", - говорит он с вжностью вторитет. Внюшк прилживет себе ккую-то щегольскую уздечку и всякий день всё уже и уже стягивется кожным ремнем.

П. А. Тихменев, взявшийся зведовть и н суше ншим хозяйством, то и дело ходит в пкгуз и всякий рз воротится то с окороком, то с сыром, поминутно просит денег и рсскзывет кждый день рз три, что мы будем есть, и дже - чего не будем. "Нет, уж курочки и в глз не увидите, говорит он со вздохом, - котлет и рису, кк бывло н фрегте, тоже не будет. Ах, вот збыл: нет ли чего слдкого в здешних пкгузх? Сбегю поскорей; черносливу или изюму: компот можно есть". Схвтит фуржку и побежит опять.

Нконец в одно в смом деле прекрсное утро перед домиком, где мы жили, рсположился нш крвн, состоявший из восьми всдников и семндцти лошдей, считя и вьючных. "А где же кчк?" - спршивю я. Один из служщих улыбется, глядя н меня; кзк, который делл мне кчку, вместо нее подводит оседлнную лошдь. Гляжу: н ней и черкесское седло, и моя подушк. "Кчки нет, - скзл мне Б., - не поспел". Я понял, что меня обмнули в мою пользу, з что в дороге потом блгодрил не рз, молч сел н лошдь и молч поехл по крутой тропинке в гору.

Все жители Аян столпились около нс: все блгословляли в путь. Ч. и Ф., без сюртуков, пошли пешком проводить нс с версту. Н одном повороте з склу Ч. скзл: "Поглядите н море: вы больше его не увидите". Я быстро оглянулся, с блгодрностью, с любовью, почти со слезми. Оно было сине, ярко сверкло н солнце серебристой чешуей. Еще минут - и скл згородил его. "Прощй, свободня стихия! в последний рз..."

От Аян едешь по ложбинм между гор, по руслу речек и горных ручьев, которые в дожди бурлят тк, что лошди едв переходят вброд, уходя по уши. Кково седоку? Немного хуже, чем лошди. Теперь сухо, и мы едв мочили подошвы; только перепрвляясь через Алдму, должны были поднять ноги к седлу.

ичего нет ужсного в этих диких пейзжх, но печльного много. По дороге идет густой лиственный лес; едешь по узенькой, усеянной пнями тропинке. Потом лес рздвигется, и глзм является обширное, зброснное кменьями болото, которое в дожди должно быть непроходимо. Щебень соствляет природное дно речек, крупные кменья нбросны, будто в виде укршений, с утесов, которые стоят стеной и местми поросли лесом, местми голы и дики. Нигде ни признк жилья, ни встречи с кем-нибудь. По этой дороге человек в первый рз, может быть, прошел в 1845 году, и этот человек, если не ошибюсь, был преосвященный Иннокентий, рхиепископ кмчтский и курильский. Он искл другой дороги к морю, кроме той, призннной неудобною, которя ведет от Якутск к Охотску, и проложил тркт к Аяну.

По деревьям во множестве сккли зверки, которых здесь нзывют бурундучкми, то же, кжется, что векши, и которыми знимлсь пристльно нш собк д кучер Ивн. Видели взбегвшего по дереву будто бы соболя, скорее черную белку. "Ах, ружье бы, ружье!" - зкричли мои товрищи.

Дорогу эту можно нзвть прекрсною для верховой езды, но только не в грязь. Мы легко сделли тридцть восемь верст и слезли всего дв рз, один рз у смого Аян, звтркли и простились с Ч. и Ф., провожвшими нс, в другой рз н половине дороги полежли н трве у мостик, потом уже ехли безостновочно. Но тоск: якут-проводник, едущий впереди, ни слов не знет по-русски, пустыня тоже молчит, под конец и мы змолчли и чсов в семь вечер молч доехли до юрты, где и ночевли.

Я думл хуже о юртх, вообржя их чем-то вроде звериных нор; это т же бревенчтя изб, только бревн, соствляющие стену, ствятся вертикльно; притом он без клопов и тркнов, с двумя кминми; дым идет в крышу; лвки чистые. Мы нпились чю и проспли до утр кк убитые.

Еще проехли день и ночевли в юрте у подошвы Джукджур. Я ннял двух якутов сопровождть меня по горе и помогть поднимться. Что з дорог был вчер! Пустыни, пустыни и пустыни, девственные, если хотите, но скучные и унылые. Мы ехли горными тропинкми, мимо овргов, к счстию окймленных лесом, проехли вброд множество речек, горных ручьев и несколько рз Алдму, потом углублялись в глушь лесов и подолгу ехли узенькими дорожкми, пересекемыми или горизонтльно рстущими сучьями, или до того грязными ямми, что лошдь и седок остнвливются в недоумении, кк переехть или перескочить то или другое место. И это еще, говорят, безделиц в срвнении с предстоящими грязями, где лошдь уходит совсем. "А что ж в это время делет седок?" - спросил я. "Пдет в грязь", - отвечли мне.

Видели мы по лесу опять множество бурундучков, опять quasi-соболя, ждли увидеть медведя, но не видли, видели только, кк якут н стнции, ведя лошдей н кормовище в лес, вооружился против "могущего встретиться" медведя ружьем, которое было в тком виде, в кком только первый рз выдумл его человек. Лошдям здесь овс не положено двть, з неимением его, зто трвы из-под ног - сколько хочешь. По приезде н стнцию их отведут в лес и тм оствят до утр. Лес по дороге был лиственничный, потом стл появляться ель, сосн, шиповник. Много росло по пути брусники и рябины. Мтрос нш нбрл целую кружку первой, рябину с удовольствием ел кучер Ивн, жлея только, что ее не хвтило морозцем.

Видели мы кочевье оленных тунгусов со стдом оленей. Тишин и молчние сопровождли нс. Только рз зсвистл ккя-то птичк, д, кжется, см испуглсь и змолчл, или иногд вдруг из болот высккивл кулик, местми в вышине неслись гуси или утки, всё это пролетные гости здесь. Не слыхть и нсекомых.

Вчер мы сделли тридцть пять верст и нисколько не устли. Что будет сегодня? Ах, Джукджур, Джукджур: с ум нейдет!

Нконец совершилось нше восхождение н якутский, или тунгусский, Монблн. Мы выехли чсов в семь со стнции и ехли незметно в гору буквльно по окену кмней. Редко-редко где н полверсты явится земляня тропинк и исчезнет. Якутские лошди млорослы, но сильны, крепки, ступют мерно и уверенно. Мне переменили вчершнюю лошдь, у которой сбились копыт, и дли другую, сильнее, с крупным шгом, остриженную a la мужик.

Джукджур отстоит в восьми верстх от стнции, где мы ночевли. Вскоре по сторонм пошли горы, одн другой круче, серее и недоступнее. Это кк будто искусственно нсыпнные пирмидльные кучи кмней. По виду ни н одну нельзя влезть. Одни серовтые, другие зеленовтые, все вообще неприветливые, гордо поднимющие плечи в небо, не удостоивющие взглянуть вниз, только сбрсывющие с себя кменья.

Я всё глядел по сторонм, стрясь угдть, которя же из гор грозный Джукджур: вон эт, что ли? Д нет, н эту я не хочу: у ней крут скт, и хоть бы кустик по бокм; н другой крупны очень кменья. Двно я видел одну гору, кк стену прямую, с обледеневшей снежной глыбой, будто вствленным в перстне лмзом, н смой крутизне. "Ну, конечно, не эт", - скзл я себе. "Где Джукджур?" - спросил я якут. "Джукджур!" - повторил он, укзывя н эту смую гору с ледяной лысиной. "Кк же н нее взобрться?" - думл я.

Между тем я не зметил, что мы уж двно поднимлись, что стло холоднее и что нм остлось только подняться н смую "выпуклость", которя висел нд ншими головми. Я всё еще не верил в возможность въехть и войти, между тем нш крвн уже тронулся при крикх якутов. Кмни зговорили под ногми. Вереницей, зигзгми, потянулся крвн по тропинке. Две вьючные лошди перевернулись через голову, одн с моими чемоднми. Ее бросили н горе и пошли дльше.

Я шел с двумя якутми, один вел меня н кушке, другой поддерживл сзди. Я сдился рз семь отдыхть, выбиря для дивн кменья помшистее, иногд клл голову н плечо якут. Двое товрищей уже взобрлись и с вершины бросли н ледяную лысину кменья. Кк я звидовл им! счстливцы! И собке звидовл: он уж рз три вбежл н вершину и возврщлсь к нм, теперь, стоя н смой крутой точке выпуклости, лял н нс, досдуя н ншу медленность. А мне еще оствлось шгов двести. Кменья ктились под ногми; якуты дли нм по плке. Нконец я вошел. Меня подкрепил рюмк портвейн. Кк хорошо покзлось мне вино, которого я в другое время не пью! У одного якут, который вел меня, пошл из нос кровь.

Остльня дорог до стнции был отличня. Мы у речки, н мшистой почве, в лесу, нпились чю, потом ехли почти по шоссе, по прекрсной сосновой, березовой и еловой ллее. Встретили крсивый кскд и груды причудливо рзброснных кк будто взрывом зеленовтых кмней.

Н Джукджуре всего более отличился мой слуг Тимофей. Только что тронулся н крутизну нш крвн и кменья зжурчли под ногми лошдей, вдруг Тимофей рвнулся вперед и понесся в гору впереди всех. Он обогнл вьючных лошдей, обогнл проводников, дже собку, и всё еще, с рспростертыми рукми, в кком-то испуге, несся неистово в гору. "Тимофей! куд ты? с ум сошел! - кричл я, изнемогя от устлости, - ведь гор велик, успеешь устть!" Но он мхнул рукой и несся всё выше, лошди выбивлись из сил и пдли, собк и т высунул язык; несся один Тимофей. Нконец он и нши верховые лошди вбежли н вершину горы и в одно время скрылись из виду. "Зчем это ты?" - спросил я потом. "Однжды..." - нчл он и не мог продолжть, здохся и уже н стнции рсскзл. "Зчем ты бежл тк вверх?" - спросил я. Он, помолчв немного, нчл тк: "Однжды я ехл из Буюкдерэ в Констнтинополь и н минуту слез... лошдь ушл вперед с дороги: тк я и пришел пешком, верст пятндцть будет..." - "Ну тк что ж?" - "Вот я и боялся, - зключил Тимофей, - что, пожлуй, и эти лошди уйдут, вбежвши н гору, тк чтоб не пришлось тоже идти пешком". - "Эти лошди уйдут!" - с горьким смехом воскликнул кучер Ивн. А лошди, взойдя, стли кк вкопнные и поникли головми.

Пустя юрт между Челсином и Милом.

Вы, конечно, не удивляетесь, что я не говорю ни о кких встречх по дороге? Здесь никто не живет, нчиня от Ледовитого моря до китйских грниц, кроме кочевых тунгус, рзброснных кое-где н этих огромных прострнствх. Дже птицы, и те мимолетом здесь. Зверей, говорят, много, но мы, кроме бурундучков и белок, других не видли. И слв Богу: встреч с медведем могл бы доствить удовольствие, может быть, и некоторую выгоду - только ему одному: нс он повергл бы в недоумение, лошдей в неистовый испуг.

Тоск сжимет сердце, когд проезжешь эти немые пустыни. Спросил бы стоящие по сторонм горы, когд они и всё окружющее их увидело свет; спросил бы что-нибудь, кого-нибудь, поговорил хоть бы с ншим проводником, якутом; сделешь зученный по-якутски вопрос: "Ксь бирост ям?" ("Сколько верст до стнции?"). Он и скжет, д не поймешь, или "гр-гр" ответит ("длеко"), или "чугес" ("скоро, тотчс"), и опять едешь целые чсы молч.

Вырботнному человеку в этих невырботнных пустынях пок делть нечего. Ндо быть отчянным поэтом, чтоб н тысячх верст нслждться величием пустынного и скукой собственного молчния, или дикрем, чтоб считть эти горы, кмни, деревья з мебель и укршение своего жилищ, медведей - з товрищей, дичь - з провизию.

Вчер мы пробыли одинндцть чсов в седлх, с остновкми двендцть с половиною. Дорог от Челсин шл было хорош, нельзя лучше, дже без кмней, но верстх в четырндцти или пятндцти вдруг мы въехли в зросшие лесом болот. Лес чст, кк волосы н голове, болот топки, лошди вязли по брюхо и не знли, что делть, мы, всдники, еще меньше. Переезжя болото, только и ждешь с беспокойством, которой ногой оступится лошдь.

Везде мох и болото; нпрсно вы смотрите кругом во все стороны: нет выход из бесконечных тундр, непроходимых без проводник. Горе тому, кто бы см собой попробовл сунуться в сторону: дороги нет, укзть ее некому. Болот тк здержли нс, что мы не могли доехть до стнции и остновились в пустой, брошенной юрте, где рзвели огонь, пили чй и ночевли. Холодно было; вчер летел изморозь, дул ветер, небо мрчное и темное - осень, осень. Нши проводники злезли к нм погреться; мы дли им по сткну чю, хотели дть водки, но и у нс ее нет: он рзбилсь н Джукджуре, когд перевернулись две лошди, может быть, нш свит кк-нибудь см рзбил ее... Потом якуты повели лошдей н кормовище з речку, тм рзвели огонь и зврили свои дв блюд: вренную в воде муку с мслом и муку, вренную в воде, без мсл.

Кучер Ивн, по своей чсти, приобрел змечтельное сведение, что здешние лошди живут будто бы по пятидесяти лет, и сообщил об этом нм. Не зню, првд ли.

Уже вьючт лошдей, пор ехть, мы еще не сделли вчер сорок верст. Мил в нескольких верстх отсюд.

Опять пустя юрт.

Что Джукджур, что кменистя дорог, что горные речки - в срвнении с болотми! Подъезжете вы к грязному прострнству: сверху вод; проводник остнвливется и осмтривет, нет ли объезд: если нет, он нехотя пускет свою лошдь, он, еще более нехотя, но все-тки с резигнцией, без всякого протест, осторожно ступет, з ней другие. Вдруг т оступилсь передними, другя здними ногми, т и теми и другими. Всдник в беспокойстве сидит - нготове упсть, если упдет лошдь, но упсть кк можно безопснее. Между тем лошдь чувствует, что он вязнет глубоко: вот он нчинет делть отчянные усилия и порывисто поднимет кверху то крестец, то спину, то голову. Хорошо в это время седоку! Нконец, побившись, он ложится нбок, ложитесь поскорее и вы: оно безопснее. Тк я и сделл однжды.

Мы дотщились до Мил, где ншли прекрсную новую юрту, о двух комнтх, опрятную, с окнми, где слюд вместо стекол, пол усыпн еловыми веткми, лвки чистые, кмин хоть сейчс в гостиную, только покрсить. Мы ехли от Мил до здешней юрты, всего двдцть верст, очень долго: нс здерживли беспрестнные объезды. Это своего род пытк, вм неизвестня. В лесу немного посуше - это првд, но зто ноги уходят в мох, вся почв зыблется под вми. Вы едете вблизи деревьев, третесь о них ногми, ветви хлещут в лицо, лошдь вш то прыгет в яму и высккивет стремительно н кочку, то остнвливется в недоумении перед лежщим по дороге бревном, нконец перескочит и через него и очутится опять в топкой яме.

Првду говорили мне в Аяне! Иногд якут вдруг остновится, видя, что не туд звел, впереди всё одно: непроходимое и бесконечное топкое болото, дорожки не видть, и мы пробиремся нзд. Пытк! Кучер Ивн пытется утешть, говорит, что "никкя дорог без лужи не бывет, сколько он ни езжл". Это првд.

В Миле нм дли других лошдей, всё тких же дрянных н вид, но верных н ногу, осторожных и крепких. Якуты лсковы и внимтельны: они нс буквльно н рукх снимют с седел и сжют н них; инче бы не влезть н седло, потом н подушку, д еще в дорожном плтье.

Погод вчер чудесня, нынче хорошее утро. Рзвлечений никких, рзве только нблюдешь, ккя новя лошдь поплсь: кусется ли, лягется или просто ленится. Они иногд луквят. В этих уже нет той резигнции, кк по ту сторону Стнового хребт. Если седло ездит и ндо подтянуть подпругу, лошдь ндует брюхо - и подтянуть нельзя. Иному достнется горячя лошдь; вон ткя достлсь Тимофею. Лошдь нчинет горячиться, кстрюли, привязнные у него к седлу, звенеть. Прочие по этому случю острят, особенно кучер Ивн.

Этот Ивн очень своеобычен и с трудом отступет от своих взглядов и убеждений, но словоохотлив и услужлив. Он, между прочим, с гордостью рсскзывл, кк король Сндвичевых островов, глядя н его бороду и особенное плтье, принял его з вжное лицо и пожл ему руку. Однжды, когд к вечеру стло холоднее, князь Оболенский спросил свой тулуп. "Д длеко зклдено в чемодны и зшито", - скзл Ивн. "Непрвд, он должен быть в мешке, - скзл князь Оболенский, - покжи!" - "Никк нет, в чемодне", - утверждл кучер, покзывя мешок. "А это что у тебя в мешке?" - спросил тот. "Д это, кто ее знет, шкур ккя-то". - "Посмотрите! скзл нм князь Оболенский, - он змеиную шкуру из Брзилии положил поближе, тулуп зпрятл!" - "Д я думл, что шкуру-то можно и выбросить, - скзл Ивн, - тулупчик-то жль". - "Вот этк же, - зметил князь Оболенский, - он вез у меня пру кокосовых орехов до смого Охотского моря: хорошо, что я увидл вовремя д выбросил, то он бы и их в чемодны спрятл". - "Зчем это ты, Ивн Григорьев, вез орехи? - спросил я. - Они понрвились тебе - вкусны?" - "Нет, ккое вкусны, - отвечл он с величйшим презрением, - это всё пустое! А я вез их по той причине, что в Москве видел, в лвке з эткие орехи просили по пяти целковых з штуку, тк думл, сбуду их туд".

Нелькн, 29 вгуст.

Вчер, в осьмом чсу вечер, нсилу дотщились последнюю стнцию верхом. Сорок верст ехли и отдыхли всего полтор чс н половине дороги, в лесу. Скучно, хотя по лесу встречлось тк много дичи, что дже досдно н ее дерзость. Тетерев просто гуляют под ногми у лошдей, вльдшнепы вылетли из кждого куст, утки полосклись в кждой луже. "Кк жль, что нет ружья!" - скзл кто-то. "Кк нет, есть дв, слвнейшие ружья". - "А порох есть?" - "И порох, и дробь, и пули". - "Тк что же не стреляем? двй!" - "Длеко спрятны, н дне чемодн", - скзл Ивн Григорьев. "А змеиную шкуру держит под рукой!" - упрекнул князь Оболенский. "Шкуру недолго и бросить", - опрвдывлся Ивн. "А кокосы нпрсно не взял, зметил я ему, - в смом деле можно бы выгодно продть..." - "Оно точно, кбы взять штук сто, тк бы денег можно было много выручить", - скзл Ивн, принявший серьезно мое змечние.

От Мильской стнции до Нелькнской идут всё горы и горы - целые хребты; ндо перепрвиться через них, но из них две только круты, остльные отлоги. Д и с крутых-то гор никкими кнутми не зствишь лошдей идти рысью: тут они обнруживют непоколебимое упорство. Горы эти - всё ветви Стнового хребт, к которому приндлежит и Джукджур. У подошвы кждой горы стелется болото; и кк ни сух, кк ни хорош погод, но болот эти никогд не высыхют: они или мерзнут, или грязны. Болот коврны тем, что поросли мхом и трвой, и вы не знете, по колено ли, по брюхо или по морду лошди глубок луж. "Ох!" - вырвется у того или другого, среди мучительного молчния, в продолжительном и изворотливом пробирнье между кочек, луж и кустов.

Нконец вчер приехли в Нелькн и перепрвились через Мю, услыхли говор русских бб, мужиков. А с якутми рзговор не лдится; только Ивн Григорьев беспрестнно говорит с ними, кк и о чем - неизвестно, но они довольны друг другом.

В Нелькне несколько юрт и несколько новеньких домиков. К нм нвстречу вышли стнционный смотритель и кзк Млышев; один звл пить чй, другой - ужинть, и об угостили прекрсно. З ужином были слвные зеленые щи, языки и жреня утк. В доме, приндлежщем Америкнской компнии, которя имеет здесь свой пкгуз с товрми (больше с бумжными и другими мтериями и тому подобными нужными для кря предметми, которыми торговля идет порядочня), комнт просторня, в окнх слюд вместо стекол: светло и, говорят, тепло. У смотрителя стнции тоже чисто, просторно; к русским печм здесь прибвили якутские кмины, или чувлы: от ткого русско-якутского тепл, пожлуй, вопреки пословице, "зломит и кости".

Мы отлично уснули и отдохнули. Можно бы ехть и ночью, но не было готового хлеб, ндо ждть до утр, инче нм, в числе семи человек, трудно будет продовольствовться по стнциям н берегх Ми. Теперь предстоит ехть шестьсот верст рекой, потом опять сто восемьдесят верст верхом по болотм. Есть и почтовые трнтсы, но все предпочитют ехть верхом по этой дороге, потом до Якутск н колесх, всего тысячу верст. Всего!

Мя извивется игриво, песчные мели выглядывют тк гостеприимно, кк будто говорят: "Мы вс здержим, здержим"; лес не темный и не мелкий чстокол, кк н болотх, но зметно покрупнел к реке; стл чще являться осинник и сосняк. Всему этому нескзнно обрдовлся Ивн Григорьев. "Вон осинничек, вон соснячок!" - говорил он приветливо, укзывя н знкомые деревья. Лодк готов, хлеб выпечен, мясо взято - едем. Теперь плтить будем прогоны по числу людей, то есть сколько будет гребцов н лодкх.

30 и 31 вгуст.

Нельзя нчть плвния при более блгоприятных обстоятельствх, кк нчли мы. Погод был великолепня, тепля. Рек, с кждым извивом и оборотом, деллсь приятнее, берег или отлогие, лесистые, или утесистые. Лодк мчится с неимоверной быстротой. Мы промчлись двдцть восемь верст в дв чс и прибыли н стнцию Бтнг или Втнг. Дорогой нконец достли из чемодн ружье, после, однко ж, многих возржений со стороны Ивн Григорьев, и отдли Внюшке. Он зстрелил утку, подстрелил много еще, но нельзя было их достть. Издлек звидим мы их, они мчтся по течению, мы перегоняем, они улетют, если остются, то дорого плтят з оплошность.

Н Бтнге живет очень смышленый стрик, Петр Мньков, с женой, в хижине. Всё это переселенцы. Они стрются прививть хлебопшество, но мло средств, и земля не везде удобн. Отчсти промышляют зверями. От Бтнги до Семи Протоков четырндцть верст. Мы до Семи Протоков сделли быстрый переход. Но погод стл портиться: подул холодок, когд мы в темноте пристли к стнции и у пылвшего костр зстли якутов и русских мужиков и бб; последние очень крсивы, особенно одн девушк, лет шестндцти. Мы вошли в их бедную избу, пили чй и слушли рсскзы о трудностях и недостткх, с ккими, впрочем, неизбежно сопряжено первончльное водворение в новом крю. В избе и около избы толпились ребятишки с голыми ногми, грудью и дже с голым брюхом. Мы дли им две рубшки, и мльчишки с гордостью и рдостью ндели их. Блгодрностям не было конц.

Пок мы сидели в избе, здул ветер, повлил хлопьями снег - словом, вьюг, или, по-здешнему, пург. Мужики стли просить подождть до луны, инче темно ехть, говорили они: трудно, много мелей. Мы соглсились, но пошли спть в лодку, чтоб тронуться тотчс же, лишь взойдет лун. Ночью во сне я почувствовл, что кк будто еду опять верхом, скчу опять по рытвинм: это потщили нс по реке. Холод рзбудил меня; мы н мели. Якуты, стоя по колени в реке, стлкивли лодку с мели, но их усилия нтолкнули лодку еще больше н мель, и вскоре мы увидели, что стоим основтельно, без ндежды сдвинуться ншими силми. Нши люди вооружились: кто шестом, кто веслом и стли толкться: всё нпрсно.

"Никк нельзя!" - в один голос скзли все.

До стнции было еще семь верст. Мы послли одного из русских проводников туд привести лодку почтовую, сми велели Тимофею готовить обед: щи, вчершнюю утку. Н носу был нбросн земля и постоянно горел огонь. Скоро здымилсь кстрюля, и через чс мы обедли, знете, кк обедют н стнциях, в роще, н пикнике и т. п. Кто ел из кружки, кто из чшки, н сундуке, н подствке. Когд нужно стол, обыкновенно говорили Ивну Григорьеву: "Чтоб был стол". - "Слушю", - отвечл Ивн и отпрвлялся в лес: через четверть чс перед нми стоял стол. В одной юрте не было ни окон, ни двери. Скзно Ивну Григорьеву, чтоб был дверь и окно. "Слушю", - скзл он и окн зткнул потникми от лошдей, дверь тк прилдил, что нутро отворить было нельзя, ндобно было выколотить.

Нконец уже в четыре чс явились люди со стнции снимть нс с мели, между прочим, мы, в ожиднии их, снялись сми. Отчего же просидели чс четыре н одном месте - остлось неизвестно. Мы живо приехли н стнцию. Тм встретили нс ббы с ягодми (брусникой), с кпустой и с жлобми н горемычное житье-бытье: обыкновенный припев!

Стнция нзывется Мймкн. От нее двдцть две версты до стнции Иктенд. Сейчс едем. Н горх не оттял вчершний снег; ветер дует осенний; небо скучное, мрчное; речк потерял веселый вид и опечлилсь, кк печлится вдруг резвое и милое дитя. Пошли опять то горы, то просеки, остров и долины. До Иктенды проехли в темноте, леж в кюте, со свечкой, и ничего не видли. От холод коченели ноги.

От Иктенды двдцть восемь верст до Терпильской и столько же до Цепндинской стнции, куд мы и прибыли чсу в осьмом утр, проехв эти 56 верст в совершенной темноте и во сне. Погод всё одн и т же, холодня, мрчня. Цепндинскя стнция состоит из бедной юрты без окон. Здесь, кжется, зимой не бывет стнции, и оттого плох и юрт, может быть, живут тунгусы.

Тунгусы - охотники, оленные промышленники и ямщики. Они возят зимой н оленях, но, говорят, эт езд вовсе не тк приятн, кк н Неве, где ккой-то выходец из Архнгельск ктл публику: издли всё ведь кжется или хуже, или лучше, но во всяком случе инче, нежели вблизи. А здесь езд н оленях дже опсн, потому что Мя стновится неровно, с полыньями, д, кроме того, олени пдют во множестве, не выдерживя гоньбы.

Печльный, пустынный и скудный крй! Кк ни пробуют, хлеб всё плохо родится. Дльше, к Якутску, говорят, лучше: и нселение гуще, и хлеб богче, порядк и труд больше. Не зню; посмотрим. А тут, кк поглядишь, нет дже сенокосов; от болот топко; сен мло, и скот пропдет. Овощи родятся очень хорошо, и н всякой стнции, нчиня от Нелькн, можно нйти кпусту, морковь, кртофель и проч.

Якуты - нрод с широкими скулми, с мленькими глзми, тким же носом; бороду выщипывет; смуглый и с черными волосми. Они, должно быть, южного происхождения и родня кким-нибудь мнчжурм. Все они христине, у всех медные кресты; все молятся; но говорят про них, что они не соблюдют постновлений церкви, то есть постов. Д и трудно соблюдть, когд нечего есть. Они едят что попло, белок, конину и всякую дрянь; выпршивют ткже у русских хлеб. Русские все строобрядцы, все переселены из-з Бйкл. Но всюду здесь водружен крест блгодря стрниям Иннокентия и его предшественников.

Чбд, стнция, 2-го сентября.

Мы всё еще плывем по Ме, но холодно: ветер из осеннего превртился в зимний; пдет снег; руки коченеют, ноги тоже. Лес по берегм желтые; по реке несутся пдшие листья; всё печльно. После звтрк посмотришь, посмотришь, д и ляжешь опять спть, после обед опять. Стнции пошли русские. Якуты здесь только ямщики; они получют жловнье, русские определены содержтелями стнций и получют все прогоны, д еще от кзны дется им по дв пуд в месяц хлеб н мужик и по одному н ббу. Они обязны содержть в испрвности днные им от кзны почтовые лодки. Прогоны плтят по 11/2 коп. сер. с человек. Всех стнций по Ме двдцть одн, по тридцти, тридцти пяти и сорок верст кждя. У русских можно нйти хлеб; родятся овощи, кпуст, морковь, кртофель, брюкв, кое-где есть коровы; можно иметь и молоко, сливки, ткже рыбу, похожую н сиги. Н некоторых стнциях, нпример в Айме и вообще тм, где есть конторы Америкнской компнии, можно доствть говядину.

Рек, чем ниже, тем глубже, однко мы сдились рз дв н мель: ночью я слышл смутно шум, возню; якуты бросются в воду и тщт лодку. Вчер один из гребцов кричит к нм в дверь кюты: "Вше высокоблгородие! вше высокоблгородие!" - "Ну?" - скзл я. Товрищи мои спли. "Можно реветь?" - "Если это тебе нрвится, пожлуй, только ты перебудишь всех. Зчем?" "Стнок (стнция) близко: не видно, где пристть; тм услышт, огонь зжгут". - "Ну реви!" По реке понеслись фльцетто, медвежьи бсы - ужс! И это повторяется кждую ночь, когд подъезжем к стнции.

Д, это путешествие не похоже уже н роскошное плвние н фрегте: спишь одетый, н чемоднх; ремни врезлись в бок, кутешься в пльто: стенки ншей кюты выстроены, кк блгн; щели в плец; ветер сквозит и свищет - все jour, слв Богу, ничего: могло бы быть и хуже.

Сегодня Ивн Григорьев просунул к нм голову: "Не прикжете ли бросить этот кмень?" Он держл ккой-то крсивый, пестрый кмень в руке. "Кк можно! это ндо покзть в Петербурге: это змечтельный кмень, из Брзилии..." - "Белья некуд девть, - говорил Ивн Григорьев, - много мест знимет. И что з кмень? хоть бы для точил годился!"

От Чбдинской стнции тянется сплошной кменный высокий берег, версты н три, предствляющий природную, кк будто нрочно отделнную нбережную. Рек здесь широк, будет с ншу Оку; по берегм всюду мелкий лес. Мужики всё переселенцы из-з Бйкл. Хлеб здесь принимется порядочно, но мужики жлуются н прожорливость бурундучков, тех мленьких лесных зверков, вроде мышей, которыми мы любовлись в лесх. Русские не хвлят якутов, говорят, что они плохие рботники. "Дй хоть целковый в день, ни з что пхть не стнет". Между тем они н гребле рботют без устли, тридцть и сорок верст, и чуть стнем н мель, сейчс бросются с голыми ногми в воду тщить лодку, несмотря н резкий холод. Переселенцев живет по одной, по две и по три семьи. Женщины крсивы, высоки ростом, стройны и с приятными чертми лиц. Все из-з Бйкл, отчсти и с Лены.

Усть-Мя, Алднскя слобод, 3-го сентября.

Мы пок кончили водяное стрнствие. Сегодня сделли последнюю стнцию. Я опять целый день любовлся н трех стнциях природной кменной нбережной из плитняк. Ежели б ткя был в Петербурге или в другой столице, искусству нечего было бы прибвлять, рзве чугунную решетку. Рек, рзливясь, оствляет по себе след, клдя слоями легкие зметки. Особенно хороши эти зметки н глинистом берегу. Глин крепк, и слои - кк ступени: издли весь берег похож н деревянную лестницу.

Летом плвние по Ме - чудесня прогулк: остров, мысы, березняк, тльник, ельник - всё это со всех сторон змыкет вш горизонт; всё живописно, игриво, недостет только сел, городов, деревень; но они будут нет сомнения. Чем ниже спусклись мы по Ме, тем более переселенцы хвлили свое житье-бытье. Везде строят н стнциях избы, везде огород первый бросется в глз; снопы конопли стоят сжтые. Тунгусы нчинют перенимть. Вчер уже н одной стнции, Урядской или Уряхской, хозяин с большим семейством, женой, многими детьми блгословлял свою учсть, хвлил, что хлеб родится, что ндо только рботть, что из конопли они делют себе одежду, что чего недостет, нчльство снбжет всем: хлебом, скотом; что он всем доволен, только недостет одного... "Чего же?" - спросили мы. "Кошки, - скзл он, - последнее отдл бы з кошку: тк мышь одолевет, что ничего нельзя положить, рыбу ли, дичь ли, ушкн ли (зйц) - всё жрет".

Мы везде, где нм предложт кпусты, моркови, молок, всё берем с величйшим удовольствием и щедро плтим з всё, лишь бы поддерживлсь охот в переселенцх жить в этих новых местх, лишь бы не оствлял их ндежд н сбыт своих произведений. Желтельно, чтоб все проезжие по мере сил поддерживли эту ндежду. Сегодня мы с князем Оболенским пошли из слободы пройтись, зшли в лес и встретили двух якутов с корзинкой. В корзинке был дичь: дв тетерев, утк и прекрсня большя рыб. "Куд вы идете?" - спросили мы. "Не толкуй", - скзли они, то есть: "Не знем по-русски". "А это кому?" - спросили мы, покзывя н дичь и рыбу. "Торгуй", то есть: "Покупй", - отвечли они. Я их послл н ншу квртиру, где у них всё купили и зплтили, что они хотели, з что я и был брнен рспорядителем нших рсходов П. А. Тихменевым.

По случю этих покупок нш лодк походил немного н китйскую джонку. Вверху лежл дичь и овощи (н крышке беседки), н носу говядин, тм же тлел огонь и дымилсь кстрюля. Эту флмндскую кртину дополнял собк, которя вилял хвостом, норовя стщить плохо положенный кусок. В одной юрте он и тк отличилсь: якуты не имеют ни полок, ни поствцов, кк русские, и ствят свои чшки и блюд под лвкой. Они поспешили встретить нс и спрятли туд осттки своего ужин. Пок мы усживлись, собк очистил все их чшки. "И дельно: не ствь снедь под лвку!" - зметил Ивн Григорьев.

Одно неудобно: у нс много людей. У троих четверо слуг. Довольно было бы и одного, то они мешют друг другу и ленятся. "У них уж звелсь лкейскя, - говорит спрведливо князь Оболенский, - это хуже всего. Их не добудишься, не дозовешься, ленятся, спят, ндеясь один н другого; курят нши сигры".

Сегодня, возврщясь с прогулки, мы встретили молодую крестьянскую девушку, очень недурную собой, но с болезненной бледностью н лице. Он шл в пустую, вновь строящуюся избу. "Здрвствуй! ты нездоров?" - спросили мы. "Был нездоров: голов с месяц болел, теперь здоров", - бойко отвечл он. "Ккя же ты крсвиц!" - скзл кто-то из нс. "Ишь что выдумли! отвечл он, - вот войдите-к лучше посмотреть, хорошо ли мы строим новую избу?"

Мы вошли: печь не был еще готов; он кллсь из необожженных кирпичей. Потолок очень высок; три большие окн по фсду и дв н двор словом, большя и светля комнт. "Нчльство велит делть высокие избы и большие окн", - скзл он. "Кто ж у вс делет кирпичи?" - "Кто? я делю, еще отец". - "А ты умеешь делть мужские рботы?" - "Кк же, и бревн рублю, и пшу". - "Ты хвстешься!" Мы спросили брт ее, првд ли? "Првд", - скзл он. "А мне не поверили, думете, что вру: врть нехорошо! - зметил он. - Я шью и себе и семье плтье, и дже обутки (обувь) делю". - "Непрвд. Покжи бшмк". Он покзл препорядочно сделнный бшмк. "Здесь мест привольные, - скзл он, - только рботй, не ленись; рожь слвня родится, особенно озимя, конопля; и скотине хорошо - всё. Вин нет, мужик не пьет; мы слвно здесь попрвились, пришли без грош. Теперь у нс коров с теленком, лошдь; понемногу зводимся. Вот новую-то избу хотим под стнок (стнцию) отдть".

Вин в смом деле пок в этой стороне нет - непьющие этому рды: все, поневоле, ведут себя хорошо, не рзоряются. И мы рды, что нше вино вышло (рзбилось н горе, говорят люди), только Петр Алексндрович жлобно по вечерм просит рюмку вин, жлуясь, что зябнет. Но без вин решительно лучше, нежели с ним: и люди нши трезвы, пьют себе чй, и, слв Богу, никто не болен, дже чуть ли не здоровее.

Мы здесь ншли испрвник. Он послл з лошдьми и вперед дл знть, чтоб был подств. Опять верхом, опять болот и топи! Утешют, что тут дорог лучше, - дй Бог! Можно, говорят, ехть верхом только верст восемьдесят, дльше н колесх. Но лучше ли трястись н телегх, нежели верхом, - не зню. А других экипжей здесь нет. Мы сделли восемьсот верст: двести верхом д шестьсот по Ме; остется до Якутск четырест верст. А тм Леной три тысячи верст, д от Иркутск шесть тысяч - стршные цифры! Ндо спешить из Якутск сесть в лодку н Лене никк не позже десятого сентября, инче не доберешься до Иркутск до зкрытия реки.

В лесу, н тундре, 5-го сентября.

Мочи нет, опять болот одолели! Лошди уходят по брюхо. Якут говорит: "Всяко бывет, и пдют; лучше пешком, или пешкьюем", - кк он пренежно произносит. "Весной здесь всё вод, всё вод, - длее говорит он, почтльон ехл, нельзя ехть, слез, пешкьюем шел по грудь, холодно, озяб, очень сердился".

Мы вторую стнцию едем от Усть-Ми, или Алднского селения. Вчер сделли тридцть одну версту, тоже по болотм, но те болот ничто в срвнении с нынешними. Стнция положен, по их милости, всего семндцть верст. Мы встли со светом, поехли еще по утреннему морозу; лошди скользят н кждом шгу; они не подковны. Князь Оболенский говорит, что они тверже копытми, оттого будто, что овс не едят.

Товрищи мои и вьюки все уехли вперед; я оствил только своего человек, и где чуть сносно - еду, где худо - иду. Большя дорог - корыто грязи. Проводник, со всею якутскою учтивостью, отлмывет от дерев сук, отрубет ножом ветви и подет мне посох. Сегодня мы ночевли в юрте. Что это з нкзние! Дрянные бревн едв сколочены, щели зклеены бумгой, лвки покрыты сеном, д кмин, от огня которого некуд девться. Зто мы вчер пили чй с дмми, с якутскими. Мы их позвли сесть с собой з стол, мужчин оствили, где они были, в углу. Якутки были в высоких остроконечных шпкх из оленьей шкуры, в белом блхоне и в знменитых срх. По этой причине мы все пятились от них. Две из них - молодые. Им нлили чю; они сняли шпки, попрвили волосы и перекрестились, взяв сткны. Одн принесл нм молок. Здесь есть уже коровы. Но до свидния: пор, пор, опять по кочкм!

Пок я писл в лесу и осторожно обходил болот, товрищи мои, подождв меня н стнке, уехли вперед, оствив мне чю, схру, дже мяс, и увезли с тюкми мою постель, белье и деньги. Через полчс после моего приезд воротился князь Оболенский, встретивший н дороге испрвник. Последний (г-н Атлсов, потомок Атлсов, одного из смых отвжных покорителей Кмчтки) был тк добр, что нрочно ездил вперед зготовить нм лошдей. С следующей стнции можно, хотя с нуждою, ехть в телеге. Есть всего одн телег: ее оствляют мне, прочие едут верхом.

Вот я один, с человеком, в смобеднейшей юрте со множеством щелей, между якутми, в их семействе. Я принят очень хорошо. В кмин подложили дров, уступили мне передний угол, принесли молок. Нерзговорчивы только: что ни спросишь, только и отвечют: "Не толкуй", то есть: "Не зню". Дико, бедно и... неопрятно, хотел было скзть, но оглядывюсь: ни одного тркн и ничего другого... Првду скзть, кк и ужиться нсекомому тм, где стенки состоят из одиноких бревен без коноптки, едв кое-где змзнные глиной? Кмин горит постоянно, покуд потушт; в юрте всё рвно что н дворе. Ах, скорее бы выбрться из этих нежилых, безмолвных мест! Тоск: н рсстоянии тридцти верст ни живой души, ни встречи с человеком, ни жилищ н дороге, ни дже смой дороги! Лес и болото. Дорог отсюд, говорят, идет хуже: ужели хуже этой, что был н сегодняшних семндцти верстх? До Якутск еще около трехсот пятидесяти верст. Нет, видно не попсть мне н Лену до льд; придется ждть зимнего пути в Якутске.

Нет сомнения, что по этому тркту был бы уже двно колесня дорог, если б... были проезжие; но их тк мло, и то случйно, что издержки и труды, по устройству дороги, не вознгрдятся ничем.

Здесь, н стнции, уже зметно обилие. У хозяин есть четыре или пять коров и стол покрыт крсной тряпкой.

6-го сентября.

Сегодня проехли тридцть одну версту, и всё почти н рысях. Мне дли необыкновенно покойную, неспотыкливую лошдь. Хотя дорог несрвненно лучше вчершних семндцти верст, но местми было тк худо, что из рук вон! Едете по прекрсной тропинке, вдруг сжен н сто болото. Когд я вышел сегодня из юрты сдиться н лошдь, всё было покрыто выпвшим ночью снегом. Я недоумевл, кк же нм ехть? Все рытвины, ямы и кочки прикрыты снегом коврно прикрытый обмн! А вышло лучше: не видишь, тк и не думешь. Сомнения и ожидния дурного тревожт более, нежели смое дурное: я думю, это все испытывют н кждом шгу.

В лесу, н семндцтой версте, лошдь ямщик зхотел отдохнуть, я позвтркть. Вся трв был мокря от снег, и лечь н нее было нельзя. Я ншел в лесу оствленную кем-то нру (сни) и лег н нее, кк н дивн; кругом пустыня. Впрочем, что ткое пустыня: сосновый д еловый лес д по временм горы и болот! Отъезжйте верст з тридцть от Петербург или от Москвы куд-нибудь в лес - и вы будете точно в ткой же пустыне; вообрзите только, что кругом никого нет верст н тысячу, кк я вообржю, что здесь поблизости живут.

Сегодня, здолго до зхождения солнц, при рзгулявшейся погоде, приехли мы н стнцию, не зню ккую, - нзвния чудовищные. Кругом коровы, лошди и, между прочим, - телег; у глвной юрты есть службы, хозяйственный вид порядк и довольств. Телег приготовлен для меня. Товрищи мои уехли сегодня утром вперед. Здесь видны уже признки колес. Юрт здесь получше, только везде щелей много, д сверху из-под крыши всё что-то сыплется н голову, должно быть, мыши возятся. Две якутки хлопочут около ккой-то кстрюли. По плтью их не отличишь от мужчин, только и можно узнть по серьгм. Ямщики ужинют. Огонь трещит, искры летят во все стороны, тк что стршно зснуть.

7-го сентября.

Кжется, я рсклнялся с верховой ездой. Вот уж другую стнцию еду в телеге, или скте, кк ее нзывют здесь и русские и якуты, не зню только н кком языке. Телег кк телег, только горздо больше, длиннее и глубже обыкновенной. Когд я сел сегодня в нее, кким дивном покзлсь он мне после верховой езды! Вы думете, если в телеге, тк уж мы ехли по дороге, по колеям: отнюдь нет; просто по тропинкм д по мерзлым кочкм или целиком по трве. Взглянув н ткую дорогу, непременно скжешь, что по ней ни пройти, ни проехть нельзя, но просккть можно; и якут сккл во всю прыть, тк что дух змирет. Мне сделли из ремней тк нзывемый плёт: едешь, точно в дормезе, не тряхнет!

Другую стнцию, Ичугей-Мурнскую, вез меня Егор Петрович Бушков, мещнин, имеющий четыре лошди и ннимющийся ямщиком у подрядчик, якут. Он и живет с последним в одной юрте; тут и жен его, и дети. Из дверей выглянул его дочь, лет одинндцти, хорошенькя девочк, совершенно русскя. "Кк тебя зовут?" - спросил я. "Мтреной, - скзл отец. - Он не говорит по-русски", - прибвил он. "Мть у нее якутк? Не эт ли?" спросил я, укзывя н ккое-то существо, всего меньше похожее н женщину. "Нет, русскя; мы жили всё с якутми, тк вот дети по-русски и не говорят". Ох, еще сильн у нс стрсть к инострнному: не по-фрнцузски, не по-нглийски, тк хоть по-якутски пусть дети говорят! Отчего Егор Петрович Бушков живет н Ичугей-Мурнской стнции, отчего ннимется у якут и живет с ним в юрте - это его тйны, к которым я ключ не ншел.

Я только было похвлил юрты з отсутствие нсекомых, кк н прошлой же стнции столько увидел тркнов, сколько никогд не видл ни в ккой русской избе. Я не решился войти. Здесь то же смое, я ночую! Но, кжется, тут не одни тркны: ужели это от них я ворочюсь с боку н бок?

Итк, сегодня я сделл пятьдесят четыре версты. Лошдей нет: всех збрли товрищи. Они, кк я узнл от ямщиков, сделли одну стнцию в телегх, дльше поехли верхом. Здесь предпочитют ехть верхом все сто восемьдесят верст до Амгинской слободы, зселенной русскими; хотя можно ехть только семьдесят семь верст, дльше н телеге, кк я и сделл. Только не требуйте колеи, поезжйте большею чстью по тропинке или целиком по болоту, которое усеяно поросшими трвой кочкми, очень похожими н сжтые и связнные снопы ржи. Оно довольно крсиво: телег подпрыгивет, якут едет рысью тм, где нш ямщик здумлся бы проехть шгом.

Дорог идет всё оживленнее. Кое-где есть юрты уже не из одних бревен, обмзнные глиной. Видны стог сен, около псутся коровы. У Егор Петрович их десять.

Лес идет рзнообрзнее и крупнее. Огромные сосны и ели, чсто ндломившись живописно, пдют н соседние деревья. Трвы обильны. "Сен-то, сен-то! никто не косит!" - беспрестнно восклицет с соболезновнием Тимофей, хотя ему десять рз скзно, что тут некому косить. "Дром пропдет!" - со вздохом говорит он.

Больших гор нет, но мы едем всё у подножия холмов, усеянных крупным лесом. Беспрестнно встречются якуты; они тихий и вежливый нрод: съезжют с холмов, с дороги, чтоб только рсклняться с проезжим. От Амги шесть стнций до Якутск, но тм уже колесня езд, дже есть н стнциях трнтсы. Нет сомнения, что будет езд и дльше по янскому тркту. Всё год от году улучшется; рсствлены версты; нзнчено строить стнционные домы. И теперь, посмотрите, ккие горы срыты, ккие непроходимые болот сделны проходимыми! Сколько трудов, терпения, внимния - н тких прострнствх, куд никто почти не ездит, где никто почти не живет! Если б видели нши столичные чиновные львы, кк здешние служщие (и см генерл-губернтор) скчут по этим прострнствм, они бы покрснели з свои тк нзывемые неусыпные труды... А может быть, и не покрснели бы!

Амгинскя стнция. 8-го сентября.

Не веришь, что едешь по Якутской облсти, куд, бывло, ворон костей не зншивл, - тк оживлены поля хлебми, ячменем, и дже мы видели вершок пшеницы, но ржи нет. Хлеб уже в снопх, сено в стогх. День великолепный. Зслышв нш колокольчик у речки, вдруг вперед от нс бросилось в испуге еще непривычное здесь к этим звукм стдо лошдей; только очутившяся между ними коров с удивлением, кзлось, глядел, чего это они тк испуглись. Вол, с продетым кольцом в носу, везший якутку, вдруг уперся и поворотил морду в сторону, косясь н нш поезд.

В девяти верстх от Нтрской стнции мы перепрвились через речку Амгу, впдющую в Мю, н проме первобытной постройки, то есть н десятке связнных лыкми бревен и больше ничего, между тем н нем стоял телег и тройк лошдей.

Н другой стороне я ншел свежих лошдей и быстро помчлся по отличной дороге, то есть глдкой луговине, но без колей: это еще был последняя верховя стнция. Длее поля всё шли лучше и богче. По сторонм видны были юрты; н полях свозили ячмень в снопы и сено н волх, зпряженных в длинные сни, - д, сни, нужды нет, что без снегу. Искусство делть колес, видно, еще не рспрострнилось здесь повсюду, или для кочек и болот сни окзывются лучше - не зню: Егор Петрович не мог скзть мне этого. "Испрвные (богтые) якуты живут здесь", - скзл он только в ответ н змечние мое о богтстве стороны. "А ржи не сеют?" - спросил я. "Нет-с". "Что ж они едят?" - "А ячменную муку: пекут из нее лепешки с мслом и водой, врят эту муку". - "А з Амгинской слободой тоже сеют?" - "Нет, тм не сеют: зябнет очень хлеб, тм холодно". - "Д ведь всего рзницы верст тридцть или сорок будет". - "Точно-с, и сми не ндивимся этому". "Ловится ли рыб в речке Амге?" - "Кк же-с, рзня, только мелкя".

О дичи я не спршивл, водится ли он, потому что не проходило ст шгов, чтоб из-под ног лошдей не выскочил то глухрь, то рябчик. Последние летли стями по деревьям. Н озерх, в двдцти сженях, плесклись утки. "А есть звери здесь?" - спросил я. "Никк нет-с, не слыхть: ушкнов только много, д вот бурундучки еще". - "А медведи, волки?.." - "И не видть совсем".

Вот поди же ты, Петр Мньков н Ме скзывл, что их много, что вот, слв Богу, крсный зверь уляжется скоро и не стршно будет жить в лесу. "А что тебе крсный зверь сделет?" - спросил я. "Кк что? по бревнышку всю юрту рзнесет". - "А рзве рзносил у кого-нибудь?" - "Никк нет, не слыхть". - "Д ты видывл крсного зверя тут близко?" - "Никк нет. Бог миловл".

Мы быстро доехли до Амгинской слободы. Он рзбросн н двух-трех верстх; живут всё якуты, большею чстью в избх, не совсем русской, но и не совсем якутской постройки. Крсня тряпк н столе под обрзми решительно нчинет преоблдть и нмекет н Европу и цивилизцию. В Амге он уже - не тряпк, кусок крсного сукн. Содержтель стнции, из кзков, очень холодно объявил мне, что лошдей нет: товрищи мои всех збрли. "А лошдей-то ндо", - скзл я. "Нет", - холодно повторил он. "А если я опоздю в город, - еще холоднее скзл я, - д меня спросят, отчего я опоздл, я скжу, оттого, мол, что у тебя лошдей не было..." Хотя кзк не знл, кто меня спросит в городе и зчем, я см тоже не знл, но, однко ж, это подействовло. "Вы не нкушетесь ли чю здесь?" - "Может быть, что?" - "Тк я коней-то излжу". Я соглсился и пошел к священнику. В слободе есть деревяння церковь во имя Спс Преобржения. Священников трое; они объезжют огромные прострнств, с требми. В смой слободе всего около шестисот душ.

Всё сделлось, кк скзл кзк: через чс я мчлся тк, что дух зхвтывло. Н одной тройке, в скте, я, н другой мои вьюки. Чс через полтор мы примчлись н Крестовскую стнцию. "Однко лошдей нет", скзл мне русский якут. Ндо знть, что здесь делют большое употребление или, вернее, злоупотребление из однко, кк я зметил. "Однко подои корову", - вдруг, ни с того ни с сего, говорит один другому русский якут: он русский родом, по языку якут. Д Егор Петрович см, встретив в слободе ккого-то человек, вдруг зговорил с ним по-якутски. "Это якут?" - спросил я. "Нет, русский, родной мой брт". - "Он знет по-русски?" - "Кк же, знет". - "Тк что ж вы не по-русски говорите?" - "Обычй ткой..."

Крестовскя стнция похож больше н ферму, вся эт Амгинскя слобод, с окрестностью, н ккую-то немецкую колонию. Слвный скот, женщины ездят н быкх; юрты чистенькие (если не упоминть о блохх).

"Однко лошдей ндо", - скзл я. "Нету", - отвечл русский якут. "А если я опоздю приехть в город, - нчл я, - д меня спросят отчего..." и я повторил остльное. Опять подействовло. Явились четверо якутов, нстоящих якутских якутов, и живо зпрягли. Под вьюки зложили три лошди и четвертую привязли сзди, мне только пру. "Отчего это?" - спросил я. "Ту н дороге припряжем", - скзли они. "Ну, я пойду немного пешком", скзл я и пошел по прекрсному лугу мимо огромных сосен. "Нельзя, брин: лошдь-то корення у нс с мест прыгет козлом, н дороге не остновишь". - "Пустое, остновишь!" - скзл я и пошел. Долго еще слышл я, что Зтей (кк нзывл себя и другие нзывли его), тоже русский якут, упршивл меня сесть. Я прошел с версту и вдруг слышу, з мной мчится бешеня пр; я рскялся, что не сел; остновить было нельзя. Зтей (вероятно, Зкхей) нпрвил их н луг и н дерево, они стли. Я сел; лошди вдруг стли ворочть нзд; телег зтрещл, Зтей терялся; прибежли якуты; лошди нчли бить; нконец их рспрягли и привязли одну к згородке, огрждющей болото; он рвнулсь; гниля згородк не выдержл, и лошдь помчлсь в лес, унося с собой н веревке почти целое бревно от збор.

"Теперь не поймешь ее до утр, лошдей нет!" - с отчянием скзл Зтей. Мне стло жль его; виновт был один я. "Ну нечего делть, я остнусь здесь до рссвет, лошди отдохнут, и мы поедем", - скзл я.

Он просиял рдостью, я огорчился тем, что ндо сидеть и терять время. "Нечего делть, готовь бифстекс, ствь смовр", - скзл я Тимофею. "А из чего? - мрчно отвечл он, - провизия с вьюкми ушли вперед". Я еще больше опечлился и продолжл сидеть в отпряженной телеге с поникшей головой. "Чй готовить?" - спросил меня Тимофей. "Нет", - мрчно отвечл я. Якуты с любопытством посмтривли н меня. Вдруг ко мне подходит хозяйский сын, мльчик лет пятндцти, говорящий по-русски. "Брин", - скзл он робко. "Ну!" - угрюмо отозвлся я. "У нс есть утк, сегодня зстрелен, не будешь ли ужинть?" - "Утк?" - "Д, и рябчик есть". Мне не верилось. "Где? покжи". Он побежл в юрту и принес и рябчик и утку. "Еще сегодня они об в лесу гуляли". - "Рябчик и утк, и ты молчл! Тимофей! смотри: рябчик и утк..." - "Зню, зню, - говорил Тимофей, - я уж и сковороду чищу". Через чс я ужинл отлично. Якут принес мне еще две пры рябчиков и тетерев н звтр.

9 сентября.

"Однко есть лошди?" - спросил я н Ырглхской стнции... "Коней нету", - был ответ. "А если я опоздю, д в городе спросят" и т. д. "Коней нет", - повторил русский якут.

Дорог был прекрсня, то есть грязня, следовтельно для лошдей очень нехорошя, но седоку мягко. Везде луг и сено, хлеб нет; из город привозят. Видел якутку, одну, нконец, хорошенькую и, конечно, кокетку.

Зметив, что н нее смотрят, он то спрячется з копну сен, которое собирл, то з морду вол, и тк лукво выглядывет из-з рогов...

Сосны великолепные, по ним и около их по земле стелется мох, который едят олени и курят якуты в прибвок к мхорке. "Хорошо, слвно! - скзл мне один якут, подвя свою трубку, - покури". Я бы охотно уклонился от этой любезности, но неучтиво. Я покурил: стрнный, но не неприятный вкус, нркотического ничего нет.

Еще я попробовл вчер где-то кирпичного чю: тоже нркотического мло; похоже н ккую-то лекрственную трву. Когд я подсккл н двух тройкх к Ырглхской стнции, с противоположной стороны подсккл другя тройк; я еще издли видел, кк он неслсь. Корення мчлсь нхльно, подымя шею, пристяжные мотли головми, то опускя их к земле, то поднимя, кк ккие-нибудь отчянные кутилы. Они сошлись с моими лошдьми и дружески обнюхлись, мы, то есть седоки, обменялись взглядми, потом поклонми. Это был зседтель. "Лошдей вот нет", - сейчс же пожловлся я. Он оборотился к стросте и скзл ему что-то по-якутски. Я тк и ждл, что меня об они спросят: "Parlez-vous jacouth?" - и, кжется, покрснел бы, отвечя: "Non, messieurs".

Потом зседтель скзл, что лошди только что приехли и действительно измучены, что "лучше вм подождть до свет, то ночью тут гористо" и т. п.

Нечего делть: зседтель - вторитет в подобных случях, и я покорился его решению. Мы принялись з чй."У меня есть рябчики, и свежие", - скзл я. "А! - знчительно сделл зседтель, - у меня огурцы", прибвил он. "А! - еще знчительнее сделл я. - У меня есть говядин", скзл я, больше зтем, чтоб узнть, что есть еще у него. "У меня - белый хлеб". - "Это очень хорошо; у меня есть черный..." - "Прекрсно!" - зметил собеседник. "Д человек вчер просыпл в него лимонную кислоту: есть нельзя. Но зто у меня есть нглийские супы в презервх", - добвил я. "Очень хорошо, - скзл он, - у меня вино..." - "Вино!" Тут я должен был сознться, что против него я - пс.

Он ехл целым домиком и нчл вынимть из тк нзывемого и всем вм известного "погребц" чшку з чшкой, блюдечки, ножи, вилки, соль, мленькие хлебцы, огурцы, нконец, покинувший нс друг - вино. "А у меня есть, - окончтельно прибвил я, - повр".

1 "Есть удч и у путешественников!" (фр.).

34

35

VIII

ИЗ ЯКУТСКА

Урс. - Стнционный смотритель. - Ночлег н берегу Лены. - Перевоз. Якутск. - Сборы в дорогу. - Меховое плтье. - Русские миссионеры. - Перевод Св. Писния н якутский язык. - Якуты, тунгусы, кргули, чукчи. Чиновники, купцы. - Проводы.

Было близко сумерек, когд я, с человеком и со всем бгжом, по песку, между кустов тльник, подъехл н двух тройкх, в телегх, к берестяной юрте, одиноко стоящей н првом берегу Лены.

У юрты встретил меня стрик лет шестидесяти пяти в мундире стнционного смотрителя со шпгой. Я думл, что он тут живет, но не понимл, отчего он встречет меня тк торжественно, в шпге, руку под козырек, и глз с меня не сводит. "Вы смотритель?" - клняясь, спросил я его. "Точно тк, из дворян", - отвечл он. Я еще поклонился. Тк вот отчего он при шпге! Оствлось узнть, зчем он встречет меня с тким почетом: не принимет ли з кого-нибудь из своих нчльников?

Это обстоятельство остлось, однко ж, без объяснения: может быть, он сделл это по привычке встречть проезжих, может быть, и с целью щегольнуть дворянством и шпгой. Я узнл только, что он тут не живет, остновился н ночлег и звтр едет дльше, к своей должности, н ккую-то стнцию.

"А вы куд изволите: однко в город?" - спросил он. "Д, в Якутск. Есть ли перевозчики и лодки?" - "Кк не быть! Куд девется? Вот перевозчики!" - скзл он, укзывя н толпу якутов, которые стояли поодль. "А лодки?" - спросил я, обрщясь к ним. "Якуты не слышт по-русски", - перебил смотритель и спросил их по-якутски. Те зшевелились, некоторые пошли к берегу, и я з ними. У пристни стояли четыре лодки. От юрты до Якутск считется девять верст: пять водой и четыре берегом.

"Мне ндо зсветло поспеть н ту сторону", - скзл я. "Чего не поспеть, поспеете! - зметил смотритель и опять спросил перевозчиков по-якутски, во сколько времени они перевезут меня через реку. - Чс в три, говорят, перевезут". - "Что вы: д ведь через три чс ночь будет!" возрзил я. "Извольте видеть, доложу вм, - нчл он, - сей год вод-то очень низк: оттого много островов и мелей; где прежде прямиком ехли, тут едут между островми". - "Где же рек?" - спросил я, глядя н бесконечное, рсстилвшееся перед глзми прострнство песков, лугов и кустов. "А вот он и есть, - скзл смотритель, укзывя н луг, пески и н проток, сжен в пять шириной, н котором стояли лодки. - Это-то всё остров", - прибвил он.

"Лен, знчит, шире к той стороне, к нгорной, кк Волг", - зключил я про себя.

Смотритель опять стл рзговривть с якутми и успокоил меня, скзв, что они перевезут меньше, нежели в дв чс, но что тм берегом четыре версты ехть мне будет не н чем, ндо посылть з лошдьми в город.

"А тм есть ккя-нибудь юрт, н том берегу, чтоб можно было переждть?" - спросил я. "Однко нет, - скзл он, - кусты есть... Д почто вм юрт?" - "Куд же чемодны сложить, пок лошдей приведут?" - "А н берегу: что им доспеется? А не то тк в лодке остнутся: не зойно будет" (то есть: "Не тяжело"). Я здумлся: провести ночь н пустом берегу вовсе не знимтельно; посылть ночью в город з лошдьми взд и вперед восемь верст - когд будешь под кровлей? Я поверил свои сомнения стрику.

"Тм берегом дорог хорошя, ни грязи, ни ям нет, - скзл он, слвно пешком идти". - "Человек мой город не знет: он не нйдет ни лошдей, ни гостиницы", - возрзил я. "Однко гостиницы нет в Якутске", перебил смотритель. "Кк нет: где же я остновлюсь?" - спросил я, испугнный новым, неожиднным обстоятельством. "Извольте послть вшу подорожную в упрву: сейчс квртиру отведут; обязны". - "А tout malheur remede", - зметил я почти про себя. "Чего изволите?" - "Нет, это я тк, по-якутски обмолвился. Вот что, господин смотритель: я рссудил, что если я теперь поеду н ту сторону, мне все-тки рньше полночи в город не попсть. Ндо будить всех. Не лучше ли мне ночевть здесь, в юрте?.." - "Оно, конечно, лучше, - отвечл он, - юрт хорошя, тепля; тут ничего не воруют; только блох дивно".

Мне нскучил якутский язык, я обрдовлся русскому, дже и этому, хотя не всё и по-русски понимл. Решено: я остлся. Мы вошли в юрту, или, првильнее, урсу. Это просто большой шлш, конической формы, из березовой коры, сшитый довольно плотно, тк что ветер мло проходил нсквозь. Кругом лвки, покрытые сеном, тк же кк и пол. Посредине открытый очг, вверху отверстие для дым. Кроме того, тм были дв столик, крытые крсным сукном; н одном лежл тблиц, с покзнием стнций и числ верст, и стоял чернильниц с пером. Юрт походил н военную ствку, особенно когд смотритель повесил свою шпгу н гвоздь.

Я приглсил его пить чй. "У нс чю и схру нет, - вполголос скзл мне мой человек, - всё вышло". - "Кк, совсем нет?" - "Всего рз н дв". - "Тк и довольно, - скзл я, - нс двое". - "А звтр утром что стнете кушть?" Но я знл, что он любил всюду нходить препятствия. "Двно ли я видел у тебя много схру и чю?" - зметил я. "Кбы вы одни кушли, то по стнциям и якуты, и якутки, чтоб им..." - "Без комплиментов! двй что есть!"

"Скжите, пожлуйст, кков город Якутск?" - стл я спршивть смотрителя.

О Якутске собственно я знл только, д и вы, вероятно, не больше знете, что он глвный город облсти этого имени, лежит под 62° с<еверной> широты, производит торг пушными товрми и что, кк я узнл теперь, в нем нет... гостиницы. Я дже збыл, может быть и не знл никогд, что в нем всего две тысячи семьсот жителей.

Я узнл от смотрителя, однко ж, немного: он добвил, что тм есть один кменный дом, прочие деревянные; что есть продж вин; что господ всё хорошие и купечество знтное; что зимой живут в городе, летом н зимкх (дчх), под кмнем, "то есть кмня никкого нет, - скзл он, это только тк нзывется"; что проезжих бывет мло-мло; что если мне ндо ехть дльше, то чтоб я спешил, то по Лене осенью ехть нельзя, берегом худо и т. п.

Потом он поверил мне, что он, по рспоряжению нчльств, переведен н дльнюю стнцию вместо другого смотрителя, Ттринов, который поступил н его место; что это не соглсно с его семейными обстоятельствми, и потому он просил убедительно Ттринов выйти в отствку, чтоб перепроситься н прежнюю стнцию, но тот не соглсился, и что, нконец, вот он просит меня ходтйствовть по этому делу у нчльств.

Я всё обещл ему. "Плотников - моя фмилия", - добвил он. "Очень хорошо - Плотников", - зписл я в книжечку, и мне живо предствилсь подобня же сцен из "Ревизор".

Потом смотритель рсскзывл, что по дороге нигде нет ни волков, ни медведей, есть только якуты; "еще ушкнов (зйцев) дивно", д по Охотскому тркту у него живут, в своей собственной юрте, две больные, пожилые дочери, обе девушки, что, "однко, - прибвил он, - н Крестовскую стнцию зходят и медведи - и ткое чудо, - говорил смотритель, - ходят вместе со скотом и не двят его, едят рыбу, которую достют из морды..." - "Из морды?" - спросил я. "Д, что ствят н рыбу, по-вшему мережи".

Смотритель говорил, не подозревя, что я предтельски, тут же, при нем, зписл его рзговор.

Подли чй. Человек мой хитро сложил в пирмиду десятк полтор кусков схру, чтоб не обнружить ншей дорожной нищеты. Я придвинул схр к смотрителю. Он взял смый мленький кусочек и н мое приглшение положить схру в сткн отвечл, что никогд этого не делет, - сюрприз для моего человек, и для меня ткже: у меня нутро оствлся в зпсе сткн чю. Смотритель выпил три сткн и крошечный оствшийся у него кусочек схру положил опять н блюдечко, что человеком моим было принято кк тонкий знк уменья жить.

Между тем нступил ночь. Я велел подть что-нибудь к ужину, к которому приглсил и смотрителя. "Всего один рябчик остлся", - сердито шепнул мне человек. "Где же прочие? - скзл я, - ведь у якут куплено их несколько пр". - "Вчер с проезжим скушли", - еще сердитее отвечл он. "Ну рзогревй нглийский презервный суп", - скзл я. "Вчер последний вышел", - зметил он и поствил н очг рзогревть единственного рябчик.

Смотритель вынул из несессер и положил н стол прибор: трелку, ножик, вилку и ложку. "Еще и ложку вынул!" - ворчл шепотом мой человек, поворчивя рябчик н сковородке с одной стороны н другую и следя с беспокойством з движениями смотрителя. Смотритель неподвижно сидел перед прибором, нблюдя з человеком и ожидя, конечно, обещнного ужин.

Я с удовольствием нблюдл з ними обоими, прячсь в тени своего угл. Вдруг отворилсь дверь и вошел якут с дымящеюся кстрюлей, которую поствил перед стриком. Окзлось, что смотритель ждл не ншего ужин. В то же мгновение Тимофей с торжественной рдостью поствил передо мной рябчик. Об угощении и помину не было.

Кк бы, кжется, около половины сентября лечь рздетому спть н дворе, без опсности простудиться нсмерть? Ведь березовя кор не бог знет ккие стены. В Петербурге сделешь это и непременно простудишься, в Москве реже, еще длее, и особенно в поле, в хижине, кжется, никогд. Мы легли. Человек сделл мне постель, буквльно "сделл", потому что у меня ее не было: он положил н лвку побольше сен, потом непромокемую шинель, в виде мтрц, н это простыню, вместо одеял шинель н вте. В головх черкесское седло, которое было дно мне нпрокт с тем, чтоб я его доствил в Якутск. Я быстро рзделся и еще быстрее спрятлся в постель.

Не то было с смотрителем: он методически нчл рзоблчться, медленно снимя одну вещь з другою, с очков до спог включительно. Потом принялся с тою же медленностью ндевть ночной костюм: снчл уши зткнул втой и подвязл плтком, другим плтком звязл всю голову, зтем ндел н шею шрф. И тк, рздевясь и одевясь, нечувствительно из стрик превртился в струху. Плмя кмин освещло его изломнные черты, клочки седых волос, выглядыввших из-под плтк, тусклый, птический, устремленный н очг взгляд и тихо шевелившиеся губы.

Я смотрел н него и н огонь: с одной стороны мне было очень тепло от очг; спин же, обрщення к стене юрты, нпротив, зябл. Долго сидел смотритель неподвижно; мне стло дремться.

"Осмелюсь доложить, - вдруг зговорил он, привств с постели, что делл всякий рз, кк нчинл рзговор, - я боюсь пожр: здесь сен много, огня тушить н очге нельзя, ночью студено будет, тк не угодно ли, я велю двух якутов поствить у кмин смотреть з огнем!.." - "Кк хотите, скзл я, - зчем же двух?" - "Будут и друг з другом смотреть".

Пришли дв якут и уселись у очг. Смотритель сидел еще минут пять, понюхл тбку, крякнул, потом стл молиться и нконец уклдывться. Он со стонми, кк н болезненный одр, ложился н постель. "Господи, прости мне грешному! - со вздохом возопил он, протягивясь. - Ох, Боже првый! ой-о-ох! й!" - прибвил потом, перевертывясь н другой бок и покрывясь одеялом. Долго еще слышлись постепенно ослбеввшие вздохи и восклицния. Я поглядывл н него и нконец см зснул.

Проснувшись ночью, я почувствовл, что у меня зябнет не одн спин, весь я озяб, и было отчего: огонь н очге погсл, изредк стреляя искрми то н лвку, то н тулуп смотрителя или н пол, в сено. Сверху свободно струился в юрту ночной воздух, д ткой, Бог с ним, свежий... Об якут, положив головы н мой sac de voyage, носом к носу, спли мертвым сном. Смотритель спл болезненно: видно, что, по летм его, ему и спть уж было трудновто. Он хрпел, издвя изредк легкое стеннье, потом почвкет губми, перестнет хрпеть и нчнет посвистывть носом.

Тут же я удостоверился, что в юрте в смом деле блох дивно.

Н другой день, при ясной и теплой погоде, я с пятью якутми перепрвился через Лену, то есть через узенькие протоки, рзделявшие бесчисленные остров. Когд якуты зшевелили веслми - точно обоз тронулся с мест: рздлся скрип, стук. После гребли нших мтросов куд неискусны покзлись мне ленские гребцы! Один ккой-то якут сидел тут прздно, между тем мльчишк лет пятндцти рботл изо всех сил; мне покзлось это не совсем удобно для мльчишки, и я приглсил зняться греблей прздного якут. Он с величйшею готовностью спрятл трубку в сры и принялся з весло. "Кто это ткой?" - спросил я. "Строст, - скзли мне, - с нслег едет в город". Я рскялся, что зствил рботть ткого сновник, но уж было поздно: он тк и выходил из лопток, рботя веслом. Мльчишк достл между тем из спог грубый кусок дерев с отверстием (это трубк), положил туд щепоть зеленовтого листового тбку, потом отделил ножом кусочек дерев от лодки и подкрошил туд же; из кремня добыл огня, зжег клочок мох вместо трут и зкурил всё это вместе. "Зчем дерево клдешь в тбк?" - спросил я. "Крепше!" - отвечл он.

Вдли сияли уже глвы церквей в Якутске. "Скоро ли же будет Лен?" спршивл я, всё ожидя, что рек к нгорному берегу будет глубже, следовтельно островов не имеет, и откроется во всей крсе и величии. Один из якутов, претендующий н знние русского язык, стрлся мне что-то рстолковть, но нпрсно. У одного остров якуты вышли н берег и потянули лодку бечевою вверх. Дотянув до конц остров, они сели опять и перепрвились, уж не помню через который, узенький проток и пристли к берегу, прямо к деревянной лесенке.

"Тут!" - скзли они. "Что тут?" - "Пешкьюем ндо". - "Где же Лен?" спршивю я. Якуты, кк и смотритель, укзли нзд, н пески и луг. Я посмотрел н берег: тм ровно ничего. Кустов дивно, првд, между ними бродит стдо коров д дв-три брн, которых я двно не видл. З Лену их недвно послно несколько для рзведения между русскими поселенцми и якутми. Еще н берегу же стоял пстушеский шлш из ветвей.

Один из якутов вызвлся сходить в город з лошдьми. Я послл с ним человек, см уселся н берегу н медвежьих шкурх. Нельзя скзть, чтоб было весело. Трудно выдумть печльнее местности. С одной стороны Лен - я уж скзл ккя - пески, кусты и луг, с другой, к Якутску, - луг, кусты и пески. Вдли, з всем этим, синеют горы, которые, кжется, и соствляли некогд нстоящий берег реки. Якутск построен н огромной отмели, что видно по прострнным пескм, кустм и озеркм. И теперь, во время рзлив, Лен, говорят, доходит до город и зливет отчсти окрестные поля.

От нечего делть я рзвлекл себя мыслью, что увижу нконец, после двухлетних стрнствий, первый русский, хотя и провинцильный, город. Но и то не совсем русский, хотя в нем и русские хрмы, русские домы, русские чиновники и купцы, но зто кк голо всё! Где это видно н Руси, чтоб не было ни одного сдик и плисдник, чтоб зелень, если не яблонь и груш, тк хоть берез и кций, не осенял домов и зборов? А этот узкоглзый, плосконосый нрод рзве русский? Когд я ехл по дороге к городу, мне попдлись нвстречу якуты, якутки н волх, н лошдях, в телегх и верхом.

Городские якуты одеты понряднее. У мужчин грубого сукн кфтн, у женщин тоже, но у последних полы и подол обшиты широкой крсной тесьмой; н голове у тех и у других высокие меховые шпки, несмотря н прекрсную, дже жркую, погоду. Якуты стригутся, кк мы, оствляя сзди з ушми две тонкие пряди длинных волос, - вероятно, последний, отдленный нмек н свои родственные связи с той тесной толпой нрод, которя из Средней Азии рзбрелсь до берегов Восточного окен. Я в этих прядях видел сокрщение китйской косы, которую китйцм нвязли мнчжуры. А может быть, якуты отпускют сзди волосы подлиннее просто зтем, чтоб зщитить уши и зтылок от жестокой зимней стужи.

Сколько я мог узнть, якутов, кжется, неспрведливо считют кочующим нродом. Другое дело тунгусы, чукчи и прочие племен здешнего кря: те, переходя с одного мест н другое, более удобное, почти никогд н прежнее не возврщются. Якуты, нпротив, если и откочевывют н время в другое от своей родной юрты место, где лучше корм для скот, но нендолго, и после возврщются домой. У них большей чстью по две юрты, летняя и зимняя. Этк, пожлуй, и мы с вми кочующий нрод, потому что летом перебиремся в Прголово, Црское Село, Орниенбум.

Якутского племени, и вообще всех говорящих якутским языком, считется до двухсот тысяч обоего пол в облсти. Мужчин якутов сто пять тысяч. Облсть рзделен н округи, округи н улусы, улусы н нслеги, или нослеги, или, нконец... не зню кк. Люди, не вникющие в филологические тонкости, попросту нзывют это здесь ночлегми.

В улусе живет до нескольк сот, дже до тысячи и более, человек. Селений и деревень нет: их зменяют эти "нслеги". Нслегом нзывется несколько рзброснных, в двдцти, или около того, верстх друг от друг, юрт, в которых живет по дв и по три, происходящих от одного корня, поколения или род. Улусом упрвляет выборный, утвержденный русским нчльством голов, нслегом - строст и его помощники, стршины. Членов одного род нзывют по-русски родовичми. Они зботятся о взимных нуждх, по крйней мере должны зботиться, и, кжется, отвечют з блгочиние, порядок и испрвный взнос повинностей.

Кстти, нпомню вм, что Якутскя облсть, с первого янвря 1852 год, возвышен в своем знчении тем, что отделен от звисимости иркутского губернского нчльств и упрвление ее вверено особому гржднскому губернтору. Впрочем, он, н положении других губерний, подчинен глвному упрвлению генерл-губернтор Восточной Сибири.

Нужды нет, что якуты нселяют город, всё же мне стло отрдно, когд я въехл в кучу почерневших от времени, одноэтжных, деревянных домов: все-тки это Русь, хотя и сибирскя Русь! У ней есть много особенностей кк в природе, тк и в людских нрвх, обычях, отчсти, кк вы видите, в языке, что и обрзует ей свою коренную, немного суровую, но величвую физиономию.

Пок я ехл по городу, н меня из окон выглядывли лсковые лиц, из-под ворот сердитые собки, которые в мленьких городх чересчур серьезно понимют свои обязнности. Весело было мне смотреть н проезжвшие по временм рзнохрктерные дрожки, н кучеров в летних кфтнх и меховых шпкх или, ноборот, в полушубкх и летних кртузх. Вот гостиный двор, довольно прострнный, вот и единственный кменный дом, знимемый земским судом.

В гостином дворе, который в смом деле есть двор, потому что большя чсть лвок открывется внутрь, я видел много входящих и выходящих якутов: они, говорят, соствляют большинство потребителей. Прочие горожне зкупют всё, что им нужно, рз в год н здешней ярмрке.

Я ехл мимо стринной, полурзрушенной стены и нескольк бшен: это осттки крепости, уцелевшей от времен покорения облсти. Якутск основн пришедшими от Енисея кзкми, лет з двести перед этим, в 1630-х годх. Якуты пробовли нпдть н крепость, но нпрсно. Возникшие впоследствии между кзкми рздоры зствили нше првительство взять этот крй в свои руки, и скоро в Якутск прибыл воевод.

Еще я видел больницу, острог, кзенные хлебные мгзины; потом проехл мимо бзр с пестрой толпой якутов и якуток. Много и русского и нерусского, что со временем будет тоже русское. Скоро я уже сидел н квртире в своей комнте з обедом.

После обед я пошел к товрищм, которые опередили меня. Через день они отпрвлялись длее; я хотел ехть вслед з ними, мне еще ндо было зпстись меховым плтьем и обувью: н Лене могли зстть морозы.

"Где я могу купить шубу?" - спросил я одного из якутских жителей, которых увидел у товрищей. "Вм ккую угодно: лисью, трбгнью, песцовую или беличью?" - спросил он. "Которя теплее". - "Тк медвежью хорошо". "Ну, медвежью". - "Азойно (тяжело) будет в медвежьей", - промолвил другой. "Тк песцовую". - "Теперь здесь мехов никких не нйдете..." - зметили мне. "В Якутске не нйду мехов!" - "Не нйдете; вот если б летом изволили пожловть, тогд дивно бывет мехов: тогд бы слвный купили, ккой угодно, и дешево". - "А вот тогд-то бы и не купил: зчем мне летом мех?"

"Лучше всего вм кухлянку купить, особенно двойную..." - скзл другой, вслушвшийся в нш рзговор. "Что это ткое кухлянк?" - спросил я. "Это ткя рубшк из оленьей шкуры, шерстью вверх. А если купите двойную, то есть и снизу ткя же шерсть, тк никкой шубы не ндо".

"Нет, это тяжело ндевть, - перебил кто-то, - в двойной кухлянке не поворотишься. А вы лучше под одинкую кухлянку купите пыжиковое пльто, вот и всё". - "Что это ткое пыжиковое пльто?" - "Это пльто из шкур молодых оленей".

"Всего лучше купить вм борловую доху, - зговорил четвертый, - тогд вм ровно ничего не ндо". - "Что это ткое борловя дох?" - спросил я. "Это шкур с дикого козл, пушистя, тепля, мягкя: в ней никкой мороз не проберет".

"Помилуйте! - скзл тут еще кто-то, - кк можно доху? шерсть лезет". - "Что ж ткое, что лезет?" - "Кк что: в рот, в глз нлезет?" - "Где ж мне купить доху или кухлянку?" - перебил я. "Теперь негде: вот если б летом изволили пожловть, - дружно повторили все, - тогд приезжют сюд сверху, по Лене, из Иркутск, купцы; они зкупют весь пушной товр".

"Торбсми не збудьте зпстись, - зметили мне, - и пыжиковыми чижми". - "Что это ткое торбсы и чижи?" - "Торбсы - это споги из оленьей шерсти, чижи - чулки из шкурок молодых оленей".

"Но, глвное, помните, меховые пнтлоны", - скзл мне серьезно один весьм почтенный человек. "Нет, уж от этого позвольте уклониться". - "Ну, помянете меня!" - скзл он пророческим голосом. "Не збудьте ткже мехового одеял", - прибвил другой. "Зчем же меховые пнтлоны?" - с унынием спросил я: тк нпугли меня все эти предостережения! "А если попдете н нледи..." - "Что это ткое нледи?" - спросил я. "Нледи - это не змерзющие и при жестоком морозе ключи; они выбегют с гор в Лену; вод стоит поверх льд; случится попсть туд - лошди не вытщт срзу, полозья и обмерзнут: тогд ямщику остется ехть н стнцию з людьми и з свежими лошдями, вм придется ждть в мороз несколько чсов, иногд полсутки... Вот вы и вспомните о меховых пнтлонх".

"Ну меховое одеяло зчем?" - спросил я. "Н Лене почти всегд бывет хиус..." - "Что это ткое хиус?" - "Это ветер, который метет снег; ветер при морозе - бед: не спсут никкие пнтлоны; ндо одеяло..." - "С кульком, чтоб ноги прятть", - прибвил другой. "Только всё летом!" повторяют все. "Ах, если б летом пожловли, тогд-то бы мехов у нс!.."

Меня дже зло взяло. Я не знл, кк быть. "Ндо послть к одному стрику, - посоветовли мне, - он, бывло, приншивл мех в лвки, д вот что-то не видть..." - "Нет, не извольте посылть", - скзл другой. "Отчего же, если у него есть? я пошлю". - "Нет, он теперь употребляет..." "Что употребляет?" - "Д<~> вино-с. Дрянной стричишк! А нынче и отемнел совсем". - "Отемнел?" - повторил я. "Ослеп", - добвил он.

Стло быть, нельзя и ехть, потому что нельзя ничего достть, купить? Всё можно: tout malheur remde. Видя мое рздумье, один из жителей посоветовл обртиться к Алексею Яковличу, к Петру Федорычу или к Алексндру Андреянычу д Ксенофонту Петровичу: у них-де должны быть и дохи и медвежьи шкуры. "Кто это Алексей Яковлич и Петр Федорыч?" - "А вот они: здешние жители, один упрвляет тем, другой этим". - "Но я не имею удовольствия их знть..." А<лексей> Я<ковлич>, П<етр> Ф<едорыч> и А<лексндр> А<ндреяныч> сми предупредили меня. Они нчли с того, что позвли к себе обедть и меня и товрищей, и хотя извинялись простотой угощения, но угощение было вовсе не простое для скромного городк. У них действительно ншлись дохи, кухлянки и медвежьи шкуры, которые и были уступлены нм н том основнии, что мы проезжие, что у нс никого нет знкомых, следовтельно, все должны быть знкомы; нельзя купить вещи в лвке, следовтельно, ндо купить ее у чстного, не торгующего этим лиц, которое остется тут и имеет возможность зменить всегд проднное.

Но ведь этк, скжут мне, не нпсешься вещей, если кждый день будут являться проезжие, и устнешь угощть: оно бестолково. Если кждый день будут проезжие, тогд будет и трктир; если явятся требовния н мех, тогд не всё будут отсылть вверх, стнут торговть и здесь. В том-то и дело, что проезжие в Якутске - еще редкие гости и оттого их блуют пок. Но долго ли это будет? сомневюсь. Еще несколько лет - и если вы приедете в Якутск, то, пожлуй, полиция не стнет зботиться о квртире для вс, вы в лвке нйдете, что вм нужно, но зто, может быть, не узнете обязтельных и гостеприимных К<сенофонт> П<етрович>, П<етр> Ф<едорыч>, А<лексея> Я<ковлич> и других.

Вот теперь у меня в комнте лежит дох, волчье пльто, горностевя шпк, беличий тулуп, зячье одеяло, торбсы, пыжиковые чулки, песцовые руквицы и несколько медвежьих шкур для подстилки. Когд стнешь ндевть всё это, тк чувствуешь, кк постепенно приобретешь понемногу чего-то беличьего, зячьего, оленьего, козлового и медвежьего, человеческое мло-помлу пропдет. Кухлянк и дох лишют употребления воли и предоствляют полную возможность только лежть. В пыжиковых чулкх и торбсх ног вместе сдвинуть нельзя, когд нденешь двойную меховую шпку, или, по-здешнему, млхй, то мысли нчинют вязться ленивее в голове и одн з другою гснут. Еще бы что-нибудь прибвить, тк, кжется, нд вми того и гляди совершится ккя-нибудь любопытня метморфоз.

Всё это ндевется в зщиту от сорокгрдусного мороз. "Сорок грдусов! - повторил я, - у нс когд и двдцть случится, тк по городу только и рзговор, что о погоде: збудут всякие и политические и литертурные новости". - "У вс двдцть хуже нших сорок", - скзл один, быввший з Урльским хребтом. "Это отчего?" - "От ветр: тм при пятндцти грдусх д ветер, тк и нехорошо; здесь в сорок ничто не шелохнется: ни движения, ни звук в воздухе; нд землей лежит густя мгл; солнце кроввое, без лучей, покжется чс н четыре, не рзгонит тумн и скроется". - "Ну вы что?" - "А мы - ничего, хорошо; только дышть почти нельзя: режет грудь". - "Вы что делете в эти морозы?" - спросил я одну брыню. "Визиты, - говорит, - делем". - "Что вы!.." - "Д кк же? в Рождество, в Новый год: родные есть, тетушк, ббушк, рссердятся, пожлуй, кк не приедешь".

Впрочем, здесь, кк я увидел после, и брыня, и кучер, и лошдь - все визиты делют. Брыню вводят в гостиную, кучер в людскую, лошдь в срй.

"В чем же вы ездите, в дохе и в млхе?" - спросил я ее. "Нет, в шляпкх, в слопх". - "Конечно, не в тких слопх, которые носят брыни в Петербурге и которые похожи н конфектные бумжки, тк что не слыхть, есть ли что н плечх или нет! Верно, здесь кроют их бйкой или сукном?"

А окзлось, что в тких же: "Мтерией, - говорит, - крыты".

Несмотря, однко ж, н продолжительность зимы, н лютость стужи, кк всё шевелится здесь, в крю! Я теперь живой, зезжий свидетель того химически-исторического процесс, в котором пустыни преврщются в жилые мест, дикри возводятся в чин человек, религия и цивилизция борются с дикостью и вызывют к жизни спящие силы. Изменяется вид и форм смой почвы, смягчется стуж, из земли извлекется теплот и рстительность словом, творится то же, что творится, по словм Гумбольдт, с мтерикми и островми посредством тйных сил природы. Кто же, спросят, этот титн, который ворочет и сушей и водой? кто меняет почву и климт? Титнов много, целый легион; и все тут змешны, в этой лбортории: дворяне, духовные, купцы, поселяне - все призвны к труду и рботют неутомимо. И когд совсем готовый, нселенный и просвещенный крй, некогд темный, неизвестный, предстнет перед изумленным человечеством, требуя себе имени и прв, пусть тогд допршивется история о тех, кто воздвиг это здние, и тк же не допытется, кк не допытлсь, кто поствил пирмиды в пустыне. См же история добвит только, что это те же люди, которые в одном углу мир подли голос к уничтожению торговли черными, в другом учили леутов и курильцев жить и молиться - и вот они же создли, выдумли Сибирь, нселили и просветили ее и теперь хотят возвртить Творцу плод от брошенного Им зерн. А создть Сибирь не тк легко, кк создть что-нибудь под блгословенным небом...

Я не уехл ни н другой, ни н третий день. Дорогой н болотх и н реке Ме, едучи верхом и в лодке, при легких утренних морозх, я простудил ноги. Н третий день по приезде в Якутск они рспухли. Доктор скзл, что водой по Лене мне ехть нельзя, что ндо подождть, пок пройдет опухоль.

Через неделю мне стло лучше; я собрлся ехть. "Куд вы? кк можно! скзли мне, - д теперь вы ни в кком рзе не поспеете добрться водой: скоро пойдет шуг". - "Что это ткое шуг?" - "Мелкий лед; тогд вы должны остновиться и ждть зимнего пути где-нибудь н стнции. Лучше вм подождть здесь". - "А берегом?" - спросил я. "Горой ехть? помилуйте! почт дв рз в год в рспутицу приходит горой, д и то мучится, бьется. Ведь ндо ехть верхом по утесм, через пропсти, по узеньким тропинкм. А вы еще с больными ногми! Лучше подождите: всего кких-нибудь дв месяц..."

"Дв месяц! Это ужсно!" - в отчянии возрзил я. "Может быть, и полтор", - утешил кто-то. "Ну нет: сей год Лен не стнет рно, - говорили другие, - осень тепля и рнний снежок выпдл - это верный знк, что зимний путь нескоро устновится..."

Опухоль в ногх прошл, но ткже прошл и всякя возможность ехть до зимы. Я между тем познкомился со всеми в городе; тм обед, тм звтрк, кто именинник, не см, тк жен, нконец, тетк. Для вс, не последних гстрономов, змечу, что здесь есть превосходня рыб - нельм, которя игрл бы большую роль н петербургских обедх. Он хорош и рзврня, и в пирогх, и в жрком, д и везде; ее ткже мринуют. Есть много отличной дичи: рябчики, куроптки и тетерев - ежедневное блюдо к жркому. Но коренные жители почти совсем не едят кур и телятины, кк в других местх некоторые не едят, нпример, зйцев. Зелени тоже мло, кроме кпусты и огурцов. Вин дороги: шмпнское продется по 6 и 7 руб. сер. бутылк; зто хороши нливки.

Обычи здесь птрирхльные: гости пообедют, рспростятся с хозяином и отпрвятся домой спть, и хозяин ляжет, вечером явятся опять и сдятся з бостон до ужин. Общество одно. Служщие, купцы и жены тех и других видятся ежедневно и... живут все в больших лдх.

Я зикнулся н этих словх не потому, чтоб они были неспрведливы, потому, что, пробегя одну книгу о Якутске ("Поездк в Якутск"), я прочел тм совсем противное о якутском обществе. Автор жлуется н господствующую будто бы здесь стрсть к ябедничеству (стр. 126), н недостток веселости в собрниях, н общее друг к другу недоверие и т. п. Не зню, что скзть: я ничего этого не видл, нпротив, кжется. Впрочем, не спорю: тогд (в 1832 г.) могло быть и тк. Физиономия мленького город изменяется легко: это звисит от обстоятельств, от того, что з люди первенствуют в обществе. Что ксется меня, я ншел много живости и рзговоров н обедх; недоверия не зметил: все кушют с большою доверчивостью и говорят без умолку. Почти ежедневно собирются друг у друг, потому что кружок очень невелик. В приведенной книге дже скзно, что будто приглшенные вечером гости, просидев чсу до второго, возврщются домой к своему ужину. Теперь это не тк: попробуйте уехть без ужин, тихонько, тк хозяев н крыльце з полу поймют. Я, по своей привычке не ужинть, чсто зтруднялся, кк увернуться от этого, и кончл тем, что ужинл.

Сплетни, о которых тоже говорит втор книги, до меня не доходили, конечно, потому, что я проезжий и не мог интересовться ими. Автор прв, скзвши, что сплетни соствляют общую приндлежность мленьких городов. Но полно - мленьких ли только? В больших их меньше слышно оттого, что не нпсешься времени слушть и повторять слышнное. Нет, общество в том виде, кк оно теперь в Якутске, прво, порядочное. Д мне кжется, если б я очутился в тком уголке, где не зметил бы ни млейшей вржды, никких сплетней, видел бы только любовь д дружбу, невозмутимый мир, всеобщее друг к другу доверие и воздержние, я бы перепуглся, куд это я зехл: всё думл бы, что это недром, что тут что-нибудь д есть другое... Змечу еще, что купцы здесь порядочно воспитны, выписывют журнлы, читют, некоторые сми пишут. Почти все они где-нибудь учились, в иркутской гимнзии нпример; притом они не носят бород и ходят в европейском плтье, от этого нет резкого нервенств в обществе.

Говоря о ябедничестве, втор, может быть, относил эту слбость к якутм: они действительно склонны к ябедничеству; но теперь оно, кк я слышл, стрниями нчльств мло-помлу искореняется.

Если вы, любезный Аполлон Николевич, признете, и весьм спрведливо, русский пикет в степи зродышем Европы (см. фельетон "С.-П<етер>б<ургских> ведомостей", № 176, 11 вгуст 1854 г.), то чем вы признете подвиги, совершемые в здешнем крю, о котором свежи еще в пмяти у нс мрчные предния кк о стрне рзбоев, лихоимств, безнкзнных преступлений? А вот вы едете от Охотского моря, кк ехл я, по тким местм, которые еще ждут имен в нших геогрфиях, д и весь крй этот не все у нс, в Европе, нзовут по имени и не все знют его пределы и жителей, реки, горы; вы едете по нем и видите поверстные столбы, мосты, из которых один тянется н тысячу шгов. Конечно, он сколочен из бревен, но вы едете по нем через непроходимое болото. Приезжете н стнцию, конечно в плохую юрту, но под кров, греетесь у очг, нходите летом лошдей, зимой оленей и смело углубляетесь, вслед з якутом, в дикую, непроницемую чщу лес, едете по руслу рек, горных потоков, у подошвы гор или взбиретесь н утесы по протоптнным и - увы! где ромнтизм? - безопсным тропинкм. Вм не ддут ни упсть, ни утонуть, рзве только сми непременно того зхотите, кк зхотел в прошлом году ккой-то чудк-мещнин, которому опытные якуты говорили, что нельзя пускться в путь после проливных дождей: горные ручьи рздувются в стремительные потоки и уносят быстротой лошдей и всдников. Он не послушл, рзгорячился, ншумел; якуты робки и послушны; они не противоречили более; поехл и был увлечен потоком. Ндпись н кресте, поствленном н дороге, свидетельствует о его гибели и предостерегет неосторожных. Подъезжете ли вы к глубокому и вязкому болоту, якут сосккивет с лошди, уходит выше колен в грязь и ведет вшу лошдь - где суше; едете ли лесом, он - впереди, устрняет от вс сучья; при подъеме н крутую гору опоясывет вс кушком и помогет идти; где очень дурно, глубоко, скользко - он остнвливется. "Худо тут, - говорит он, - пешкьюем ндо", вынимет нож, срезывет плку и подет вм, не зня еще, ддите ли вы ему н водку или нет. Это якут, недвно еще получеловек-полузверь!

"Где же стршный, почти неодолимый путь?" - спршивете вы себя, проехвши тысячу двести верст: везде стнции, лошди, в некоторых пунктх, кк, нпример, н реке Ме, нйдете свежее мясо, дичь, молоко и овощи, то есть кпусту, морковь и т. п., везде; у гентов Америкнской компнии чй и схр.

Не збудьте, всё это в крю, который слывет безымянной пустыней! Он пустыня и есть. Не рз содрогнешься, глядя н дикие громды гор без рстительности, с ледяными вершинми, с лежщим во всё лето снегом во впдинх, или н эти лес, которые рстут тесно, кк тростник, деревья жмутся друг к другу, выссывют из земли скудные соки и пдют сми от избытк сил и недосттк почвы. Вы видите, кк по деревьям прыгют мелкие зверки, из-под ног высккивет испугння редким появлением людей дичь. Издлек доносится до ушей шум горных кскдов или нд всем этим тяготеет ткое стршное безмолвие, что не решешься рзговором или песнью будить пустыню, пугясь собственного голос. А пугться нечего: вы едете безопсно, кк будто идете с Морской н Литейную. Я дорогой, от скуки, нбрсывл н стнциях в зписную книжку беглые зметки о виденном. При свиднии прочту вм их, и вы увидите подробные докзтельств всему, что говорю теперь.

Может быть, мне возрзят, что бывют неудчи, остновки, особенно зимой; иногд недостет оленей или, если случится много проезжих, лошди скоро изнуряются, и тогд... Д, переверните медль - окжется, что проезжий иногд стнет среди дороги. Ндо знть, что овс здесь от Охотского моря до Якутск не родится и лошдей кормят одним сеном, оттого они слбы. Если случится много проезжих, нпример возврщющихся с нших трнспортов офицеров, которые пришли морем из России, лошди не выносят чстой езды. Недостток оленей случется иногд от недосттк корм, особенно когд снег глубоки, тк что олени, питющиеся белым мхом, не могут отрывть его ногми и гибнут от голод. Олень - нежное и слбое животное. Проезжий терпит от всего этого остновку н стнциях. Случлось дже иногд путешественнику, от изнурения лошдей, дойти до стнции пешком.

Но во всех этих неудобствх виновт, кк видите, природ, против которой пок трудно еще взять действительные меры. Трудно, но не невозможно, конечно. Человек кончет обыкновенно тем, что одолевет и природу, но при кких условиях! Если употребить, хоть здесь нпример, большие кпитлы и множество рук, держть по многу лошдей н стнциях, доствлять для корм их, с огромными издержкми, овес, тогд все зтруднения устрнятся, нет сомнения. Но для кого, спршивется, все эти рсходы и хлопоты: окупятся ли они? будет ли кому поблгодрить з это? Почт ходит рз в месяц, и дорог по полугоду глохнет в совершенном зпустении. И то сколько рз из глубины души скжет спсибо зботливому нчльству здешнего кря всякий, кого судьб бросит н эту пустынную дорогу, з то, что уже сделно и что делется понемногу, исподволь, - з безопсность, з возможность, хотя и с трудом, добрться сквозь эти, при млейшей небрежности непроходимые, мест! В одном месте, в плтке, среди болот, живет инженерный офицер; я зстл толпу якутов, которые рсчищли землю, ровняли дороги, строили мост. В Алднском селении мы зстли испрвник К. П. Атлсов: он немного встревожился, увидя, что нм троим, с четырьмя людьми при нс и для вьюков, нужно до восемндцти лошдей. "Я не знл, что вы будете, - скзл он, - теперь, может быть, по стнциям уже рспустили лишних лошдей. Ндо послть нрочного вперед". Мы остлись тут ночевть; утром, чем свет, лошди были готовы. Мы пошли поблгодрить испрвник, но его уже не было. "Где ж он?" - спршивем. "Д уехл вперед похлопотть о лошдях, - говорят нм, - н нрочного не пондеялся". Н третьей стнции мы встретили его н смой дурной чсти дороги. "Всё готово, - скзл он, - везде будут лошди", - и, не отдохнув получс, едв выслушв изъявления ншей блгодрности, он вскочил н лошдь и ринулся в лес, по кочкм, по трясине, через пни, тк что сучья зтрещли.

Кроме остновок, происходящих от глубоких снегов и млосильных лошдей, бывет, что рзольются горные речки, болот нводнятся и проезжему приходится иногд по пояс идти в воде. "Что ж проезжие?" - спросил я якут, который мне это рсскзывл. "Сердятся", - говорит. Но это опять всё природные препятствия, против которых принимются, кк я скзл, деятельные меры.

Меня неожиднно и приятно порзило одно обстоятельство. Что нм известно о хлебопшестве в этом углу Сибири, который причислен, кжется, тк, из снихождения, к жилым местм, к Якутской облсти? что оно не удется, невозможно; между тем н смых свежих и новых поселениях, н реке Ме, при выходе ншем из лодки н стнции, нм первые брослись в глз огороды и снопы хлеб, н первый рз ячменя и конопли. Местми поселенцы не нхвлятся урожем. Кто эти поселенцы? Русские. Они вызывются или переводятся з проступки из-з Бйкл или с Лены и селятся по нескольку семейств н новых местх. Кзн не только дет им средств н первое обзведение лошдей, рогтого скот, но и поддерживет их постоянно, отпускя по дв пуд в месяц хлеб н мужчину и по пуду н женщин и детей. Я видел поселенцев по рекм Ме и Алдну: они ннимют тунгусов и якутов обрботывть землю. Те снчл не хотели трудиться, предпочитя есть конину, белок, древесную кору, всякую дрянь, порботвши год и поевши ячменной похлебки с мслом, н другой год пришли з рботой сми.

Есть мест вовсе бесплодные: с них, по рспоряжению нчльств, поселенцы переселяются н другие учстки. Подъезжя к реке Амге (это уже ближе к Якутску), я вдруг кк будто перенесся н берег Волги: передо мной рскинулись поля, пестреющие хлебом. "Ужели это пшениц?" - с изумлением спросил я, звидя пушистые, знкомые мне золотистые колосья. "Пшениц и есть, - скзл мне человек, - вон и яровое!"

Я не мог окинуть глзми обширных лугов с бесчисленными стогми сен, между которыми шевелились якуты, нклдывя н волов сено, убиря хлеб. Я увидел тм женщин, ребятишек, тбуны лошдей и огороженные пстбищ. "Где же это я? кто тут живет?" - спросил я своего ямщик. "Испрвные якуты живут" (испрвные - богтые), - отвечл он. Погод был великолепня, глз рзбеглись, остнвливясь н сжтом хлебе, н прячущейся в чще лес богтой, окруженной срями и хлевми юрте, н едущей верхом н воле пестро одетой якутке.

Хлебопшество и рзведение овощей по рекм Ме и Алдну - создние свежее, недвнее и приндлежит попечениям здешнего нчльств. Поселенцы блгословляют эти попечения. "Всё сделно для нс, - говорят они, - где не родилось ничего - знчит, и не родится никогд". Когд якуты принялись з хлебопшество около Якутск, нчльство скупило их урожй и роздло мйским поселенцм. Тк в прошлом или третьем году куплено было до 12 тысяч пудов. Якуты принялись еще усерднее з хлебопшество, и н другой год хлеб продвлся рублем дешевле н пуд, то есть вместо 2 р. 50 к. ссигнциями продвли по 1 р. 50 к. Н реке Амге хлебопшество - новость только вполовину. Оно зведено было тм прежде, но, по словм тмошних жителей, шло до нынешнего времени очень плохо. Теперь с кждым годом оно улучшется. Чстные люди помогют этому, поощряя хлебопшество и скотоводство: одни жертвуют хлеб для посев, другие посылют брнов, которых до сих пор не знли з Леной, третьи подют пример собственными трудми.

Н Ме есть, между прочим, отствной мтрос Сорокин: он явился туд, ннял тунгусов и зсеял четыре десятины, н которые истртил по 45 руб. н кждую, не зня, выйдет ли что-нибудь из этого. Труд его не пропл: он воротил деньги с брышом, и тунгусы н следующее лето явились к нему опять. Двор его полон скот, звидно смотреть, ккого крупного. Мы с увжением и стрхом сторонились от одного бык, который бы знял не последнее место н ккой-нибудь нглийской хозяйственной выствке. Сорокин живет полным домом; он подл к обеду нм слвной говядины, дичи, сливок. Теперь он жертвует всю свою землю церкви и переселяется опять в другое место, где, может быть, сделет то же смое. Это тоже герой в своем роде, мленький титн. А сколько их явится вслед з ним! и имя этим героям - легион: здешнему потомству некого будет блгословить со временем з эти робкие, но великие нчинния. Остнутся имен вождей этого дел в нродной пмяти - и то хорошо. Никто о Сорокине не кричит, хотя все его знют длеко кругом и все нходят, что он делет только "кк ндо". Н стенх у него висят в рмкх похвльные листы, днные ему от нчльников здешнего кря. Висят эти листы в тени, тк что их и не отыщешь скоро. Сорокин повесил их, конечно, не из хвстовств, больше по обычю русского простого человек вешть н стену всякую официльную бумгу, до пспорт включительно.

Еще одно вжное обстоятельство немло способствует этим нчинниям. От берегов Охотского моря до Якутск нет ни кпли вин. Я писл вм, что упвшя у нс н Джукджуре, или Зукзуре, якутском или тунгусском Монблне, одной из гор Стнового хребт, вьючня лошдь перебил нш зпс вин (тк нм донесли нши люди), и мы совершили путь этот, по обрзу древних, очень птрирхльно, довольствуясь водой. Люди нши прожили эти пятндцть или восемндцть дней, против своего ожидния, трезво. Один из нших товрищей (мы ехли снчл втроем), большой нсмешник, уверяет, что если б люди нши знли, что до Якутск в продже нет вин, тк, может быть, вино н горе не рзбилось бы.

А вин нет нигде н рсстоянии тысячи двухсот верст. Тм, где крй тесно нселен, где нрод обуздывется от порок отношениями подчиненности, строгостью общего мнения и добрыми примерми, тм свободное употребление вин не испортит большинств в нроде. А здесь - в этом молодом кре, где все меры и действия првительств клонятся к тому, чтобы с огромным русским семейством слить горсть иноплеменных детей, диких млденцев человечеств, для которых пок првильный, системтический труд - мучительня, лишняя новизн, которые требуют осторожного и постепенного воспитния, - здесь вино погубило бы эту горсть, кк оно погубило диких в Америке. Винный откуп, по нпрвлению к Охотскому морю, нейдет длее ворот Якутск. В этой мере нчльств кроется глубокий рсчет - и уже зродыш не Европы в Азии, русский, смобытный пример цивилизции, которому не худо бы поучиться некоторым европейским судм, плвющим от Ост-Индии до Китя и обртно.

Но довольно похищть из моей пмятной дорожной книжки о виденном н пути с моря до Якутск: при свиднии мне нечего будет вм покзть. Воротимся в смый Якутск.

Я познкомился почти со всеми членми здешнего обществ, и служщими и торгующими, и неслужщими и неторгующими: все они с большим учстием рсспршивли о моих стрнствовниях и выслушивли с живым любопытством мои рсскзы. Но кто бы ожидл, что в их скромной и, по-видимому, неподвижной жизни было не меньше движения и трудов, нежели во всяких путешествиях? Я узнл, что жизнь их не неподвижня, не соння, что он нисколько не похож н обыкновенную провинцильную жизнь; что в сумме здешней деятельности тится мсс подвигов, о которых громко кричли и печтли бы в других местх, у нс, из скромности, молчт. Только в якутском облстном рхиве хрнятся мтерилы, дргоценные для будущего историк Якутской облсти. Некоторые знимются здесь и в Иркутске рзбором стрых рукописей и, конечно, изддут свои труды в свет. Но эти труды ксются прошедшего; подвиги нынешних деятелей тк же скромно, без треск и шум, внесутся в реестры официльного хрнилищ, и долго еще до имен их не дойдет очередь в истории.

Упомяну прежде о нших миссионерх. Здесь их, в Якутске, дв: священники Хитров и Зпольский. Знете, что они делют? Десять лет живут они в Якутске и из них трех лет не прожили н месте, при семействх. Они постоянно рзъезжют по якутм, тунгусм и другим племенм: к одним, крещеным, ездят для треб, к другим для обрщения.

"Где же вы бывли?" - спршивл я одного из них. "В рзных местх, скзл он, - и к северу, и к югу, з тысячу верст, з полторы, з три". "Кто ж живет в тех местх, нпример к северу?" - "Не живет никто, кочуют якуты, тунгусы, чукчи. Ездят по этим дорогм верхом, большею чстью н одних и тех же лошдях или н оленях. По колымскому и другим пустынным трктм есть, пожлуй, и стнции, но ккие рсстояния между ними: верст по четырест, небольшие - всего по двести верст!"

"Двести верст - небольшя стнция! Где ж остнвливются? где ночуют?" - спршивл я. "В иных местх есть поврни", - говорят мне.

При этом слове, конечно, предствится вм и повр, пожлуй, в вообржении зпхнет бифстексом, котлетми...

"Поврня, - говорят мне, - пустя, необитемя юрт с одним искусственным отверстием нверху и со множеством природных щелей в стенх, с очгом посредине - и только". Следовтельно, это quasi-поврня.

Если хотите сделть ее нстоящей поврней, то привезите с собой повр, д кстти уж и провизии, иногд и дров, где лесу нет; не збудьте взять и огня: попросить не у кого, соседей нет кругом; прямо н тысячу или больше верст пустыня, нпрво другя, нлево третья и т. д.

"Слв Богу, если еще есть поврня! - говорил отец Никит, - то и не бывет..." - "Кк же тогд?" - "Тогд ночуем н снегу". - "Но не в сорок грдусов, ндеюсь". - "И в сорок ночуем: куд ж деться?" - "Кк же тк? ведь, говорят, при 40° дышть нельзя..." - "Трудно, грудь режет немного, д дышим. Мы рзводим огонь, и притом в снегу тепло. Мороз ничего, - прибвил он, - мы привыкли, д и хорошо зкутны. А вот горздо хуже, когд зстнет пург..."

Пург стоит всяких морских бурь: это снежный ургн, который зстилет мрком небо и землю и крутит тучи снегу: нельзя сделть шгу ни вперед, ни нзд; оствйтесь тм, где зстл буря; если поупрямитесь, тронетесь - не нйдете дороги впереди, не узнете вшего и вчершнего пути: где были бугры, тм обрзовлись ямы и оврги; лучше стойте и не двигйтесь. "Мы однжды добрлись в пургу до юрты, - говорил отец Никит, - товрищи отстли: не послушли инстинкт собк, своротили их не туд, куд те мчли, и зблудились. Три дня ждли их, и когд прояснилось небо, их ншли у дверей юрты. Последнюю ночь они провели тут, не подозревя жилья". Кков должн быть погод!

Н днях священник Зпольский получил поручение ехть н юг, по рдиусу тысячи в полторы верст или и больше: тут еще никто не измерял рсстояний; это новое место. Он едет рзведть, кто тм живет, или, лучше скзть, живет ли тм кто-нибудь, и если живет, то исповедует ли ккую-нибудь религию, ккую именно и т. п. - словом, узнть всё, что ксется до его обязнностей.

"Кк же вы в новое место поедете? - спросил я, - н чем? чем будете питться? где остнвливться? По этой дороге, вероятно, поврен нет..." "Д, трудно; но ведь это только в первый рз, - возрзил он, - во второй уж легче".

А он в первый рз и едет, знчит, ндеется ехть и во второй, может быть, и в третий. "Можно рзведть, - продолжл он, - есть ли жители по пути или по сторонм, и уговориться с ними о доствке н будущее время оленей..." - "А длеко ли могут доствлять оленей?" - спросил я. "Д хоть из-з шести- или семисот верст, и то доствят. Что вы удивляетесь? прибвил он, - ведь я не первый: тм, верно, кто-нибудь бывл: в Сибири нет мест, где бы не были русские". Змечтельные слов! "Долго ли вы тм думете пробыть?" - спросил я. "Летом, полгю, я вернусь". Летом, теперь октябрь!

Вы видите, что здесь в религиозном отношении делется то же смое, что уже сделно для леутов. Не нужно нпоминть вм имя рхипстыря, который много лет подвизлся н пользу подвлстных нм мерикнских племен, обрщя их в христинскую веру. Вм известен он кк втор книги "Зписки об унлшкинском отделе Алеутских островов", изд<ние> 1840 г. протоиерея (ныне кмчтского, леутского и курильского рхиепископ Иннокентия) Вениминов. Автор в предисловии скромно нзывет зписки мтерилми для будущей истории нших мерикнских колоний; но прочтя эти мтерилы, не пожелешь никкой другой истории молодого и млоизвестного кря. Нет недосттк ни в полноте, ни в отчетливости по всем чстям знния: этногрфии, геогрфии, топогрфии, нтурльной истории; но всего более обрщено внимние н состояние церкви между обрщенными, успехм которой он тк много, долго и ревностно содействовл. Книг эт еще змечтельн тем, что нписн прекрсным, легким и живым языком. Кроме того, отцом Вениминовым переложено н леутский язык Евнгелие, им же издны леутский и леутско-кдьякский букври, с присовокуплением н том и н другом языкх зповедей, Символ веры, молитвы Господней, вседневных молитв, потом счет и цифр. То же смое, кжется, если не ошибюсь, сделно и для колош.

Если хотите подробнее знть о состоянии првослвной церкви в Российской Америке, то прочтите изднную, под зглвием этим, в 1840 году брошюру протоиерея И. Вениминов. Теперь он, то есть преосвященный Иннокентий, подвизется здесь н более обширном поприще, нчльствуя пствой двухсот тысяч якутов, нескольк тысяч тунгусов и других племен, рскиднных н прострнстве тысяч трех верст в длину и в ширину облсти. Под его руководством перелгется евнгельское слово н их скудное, не имеющее прв гржднств между ншими языкми, нречие. Я случйно был в комитете, который собирется в тишине рхипстырской кельи, знимясь переводом Евнгелия. Все духовные лиц здесь знют якутский язык. Перевод вчерне уже окончен. Когд я был в комитете, тм знимлись окончтельным пересмотром Евнгелия от Мтфея. Сличлись греческий, слвянский и русский тексты с переводом н якутский язык. Кждое слово и выржение строго взвешивлось и поверялось всеми членми.

Почтенных отцов нередко зтруднял недостток слов в якутском языке для выржения многих не только нрвственных, но и вещественных понятий, з неимением смых предметов. Нпример, у якутов нет слов плод, потому что не существует понятия. Под здешним небом не родится ни одного плод, дже дикого яблок: нечего было и нзвть этим именем. Есть рябин, брусник, дикя смородин, или, по-здешнему, кислиц, морошк - но то ягоды. Сми якуты, зтрудняясь нзвнием многих знесенных русскими предметов, нзывют их русскими именми, которые и вошли нвсегд в соств якутского язык. Тк хлеб они и нзывют хлеб, потому что русские нучили их есть хлеб, и много других, подобных тому. Тк поступл преосвященный Иннокентий при переложении Евнгелия н леутский язык, тк поступют перелгтели Священного Писния и н якутский язык. Впрочем, тк же было поступлено и с слвянским переложением Евнгелия с греческого язык.

Один из миссионеров, именно священник Хитров, знимется, между прочим, соствлением грммтики якутского язык для руководств при обучении якутов грмоте. Он уже кончен. Вы видите, ккое дело змышляется здесь. Я слышл, что все плны и труды здешнего духовного нчльств уже одобрены првительством. Кроме якутского язык Евнгелие окончено переводом н тунгусский язык, который, говорят, сходен с мнчжурским, кк якутский с ттрским. Соствлен, кк я слышл, и грммтик тунгусского язык, всё духовными лицми. А один из здешних медиков соствил тунгусско-русский словрь из нескольких тысяч слов. Тк кк у тунгусов нет грмоты и, следовтельно, грмотных людей, то духовное нчльство здешнее, для опыт, нмерено рзослть пок письменные копии с перевод Евнгелия в кочевья тунгусов, чтоб нши священники, знющие тунгусский язык, чтением перевод рспрострняли между ними предврительно и постепенно истины веры и приготовляли их тким обрзом к более основтельному позннию Священного Писния, в ожиднии, когд рспрострнится между ними знние грмоты и когд можно будет снбдить их печтным переводом.

При этом письме я приложу для вшего любопытств обрзец этих трудов: молитву Господню н якутском, тунгусском и колошенском языкх, которя сообщен мне здесь. Что знчт трудности нглийского выговор в срвнении с этими звукми, в произношении которых учствуют не только горло, язык, зубы, щеки, но и брови, и склдки лб, и дже, кжется, волосы! А ккя грммтик! то пдеж впереди имени, то притяжтельное местоимение слито с именем и т. п. И всё это преодолено!

Я збыл скзть, что для якутской грмоты приняты русские буквы с незнчительным изменением некоторых из них посредством особых знков, чтобы пополнить недостток в ншем языке звуков, чстью гортнных, чстью носовых. Но вы, вероятно, знете это из книги г-н Бетлинк, изднной в С.-Петербурге: "Uеber die jakьtische Sprache"1, если нет, то згляните в нее из любопытств. Это большой филологический труд, но труд нчльный, который должен послужить только мтерилом для будущих основтельных изыскний о якутском языке. В этой книге формы якутского язык изложены срвнительно с монгольским и другими зитскими нречиями. См г-н Бетлинк в книге своей не берет н себя основтельного знния этого язык и ссылется н другие вторитеты. Для письменной грмоты леутов и тунгусов приняты тоже русские буквы, з неимением никкой письменности н тех нречиях.

Теперь от миссионеров перейдем к другим лицм. Вы знете, что были и есть люди, которые подходили близко к полюсм, обошли берег Ледовитого моря и Северной Америки, проникли в безлюдные мест, питясь иногд бульоном из голенищ своих спог, дрлись с зверями, с стихиями, - всё это герои, которых имен мы знем низусть и будет знть потомство, печтем книги о них, рисуем с них портреты и делем бюсты. Один определил склонение мгнитной стрелки, тот ходил отыскивть ближйший путь в другое полушрие, иные, не нйдя ничего, просто змерзли. Но все они ходили з слвой. А кто знет имен многих и многих титулярных и ндворных советников, коллежских сессоров, поручиков и мйоров, которые кждый год ездят в непроходимые пустыни, к берегм Ледовитого моря, спят при 40є мороз н снегу - и всё это по кзенной ндобности? Портретов их нет, книг о них не пишется, дже в формуляре их скзно будет глухо: "Исполняли рзные поручения нчльств".

Зчем же они ездят туд? Д вот, нпример, пондобилось снбдить одно место свежим мясом и послли чиновник з тысячу верст зготовить сколько-то сот быков и оленей и доствить их з другие тысячи верст. В другой рз случится ккое-нибудь происшествие, и посылют служщее лицо, тысячи з полторы, з две верст, произвести следствие или просто осмотреть ккой-нибудь отдленный уголок: всё ли тм в порядке. Не збудьте, что по этим крям больших дорог мло, ездят всё верхом и зимой и летом, или дороги тк узки, что зпрягют лошдей гусем. Другой посылется, нпример, в Нижне-Колымский уезд, - это ни больше ни меньше, кк к Ледовитому морю, з две тысячи пятьсот или три тысячи верст от Якутск, к чукчм - зчем вы думете: овлдеть их землей, их смих обложить подтью? Чукчи остются до сих пор еще в диком состоянии, упорно держтся в своих тундрх и нередко гибнут от голод, по недосттку рыбы или зверей. Звидня добыч, нечего скзть! Зчем же посылть к ним? А зтем, чтоб вывести их из дикости и зствить жить по-человечески, и всё дром, бескорыстно: с них взять нечего.

Чукчи держт себя поодль от нших поселенцев, полгя, что русские придут и перережут их, русские думют - и горздо с большим основнием, что их перережут чукчи. От этого происходит то, что те и другие избегют друг друг, хотя живут рядом, не окзывют взимной помощи в нужде во время голод, не торгуют и того гляди еще подерутся между собой.

Чиновник был послн, сколько я мог узнть, чтоб сблизить их. "Кк же вы сделли?" - спросил я его. "Лской и подркми, - скзл он, - я с трудом ззвл их стршин н русскую сторону, к себе в юрту, угостил чем, уверил, что им опсться нечего, и после того многие семейств перекочевли н русскую сторону".

И они позвли его к себе. "Мы у тебя были, теперь ты приди к нм", скзли они и угощли его обедом, но в своем вкусе, и потому он не ел. В грязном горшке чукчнк сврил оленины, вынимл ее и делил н чсти рукми - ккими - Боже мой! Когд он откзлся от этого блюд, ему предложили другое, смое лкомое: сырые оленьи мозги. "Мы ели у тебя, тк уж и ты, кк хочешь, ешь у нс", - говорили они.

Он много рсскзывл любопытного о них. Он облскл одного чукчу, посдил его с собой обедть, и тот потом не отходил от него ни н шг, служил ему проводником, просиживл нд ним ночью, не смыкя глз и охрняя его сон, и рсстлся с ним только н грнице чукотской земли. Поступите с ним грубо, пострщйте его - и во сколько лет потом не изглдите впечтления!

Любопытно ткже, кк чукчи производят торговлю, то есть мену, с другим племенем, коргулями, или кргулями, живущими н островх у устья рек, впдющих в Ледовитое море. Чукч и кргуль держт в одной руке товр, который хотят променять, в другой по длинному ножу и не спускют друг с друг глз, взимно следя з движениями, и тким обрзом передют товры. Чуть один ззевется, другой вонзет в него нож и берет весь товр себе. Об убитом никто не зботится: "Должно быть, дурной человек был!" - говорят они и збывют о нем.

О корякх, нпротив, рсскзывют много хорошего, о тунгусх еще больше. Последние честны, добры и трудолюбивы. Коряки живут тоже скудными рыбными и звериными промыслми, и в юртх их нередко бывет ткя же стряпня, кк в поврнях по колымскому и другим безлюдным трктм. В голод они делят поровну между собою всё, что добудут: зверя, рыбу или другое. Когд хотели нгрдить одного коряк з ткой дележ, он не мог понять, в чем дело. "З что?" - спршивет. "З то, что рзделил свою добычу с другими". - "Д ведь у них нет!" - отвечл он с изумлением. Бились, бились, тк и не могли принудить его взять нгрду. Хвлят тоже их з чистоту нрвов. Дочь одного коряк изменил првилм нрвственности. По обычю коряков, ее следовло убить. Отец не мог исполнить этого долг: он был любимя и единствення дочь. "Не могу, - скзл он, подвя ей веревку, удвись см". Он удвилсь, и он несколько лет оплкивл ее.

Не то рсскзывют про якутов. Хвлят их з способности, з трудолюбие, з смышленость, но в них, кк в многочисленном, преоблдющем здесь племени, уже рзвиты некоторые пороки: они, между прочим, склонны к воровству. Убийств между ними редки: они робки и боятся нкзний. Но в воровстве они обнруживют много тонкости, которя бы не осрмил лондонских мошенников. Один якут укрдет, нпример, корову и, чтоб зимой по следм не добрлись до него, ндевет н нее сры, или споги из конской кожи, ккие см носит. Но и хозяин коровы не промх: он поутру смотрит не под ноги, не н следы, вверх: змечет, куд слетются вороны, и чсто нпдет н покржу, узнвя по шкуре зрезнной коровы свою собственность.

Однжды несколько якутов перелезли н чужой двор укрсть лошдь. Ворот зперты, вывести нельзя; они вздумли перетщить ее через збор: передние ноги уже были з збором; воры усердно тщили з хвост и другую половину лошди. Он, конечно, к этому новому способу путешествия рвнодушн быть не могл и сильно протестовл с своей стороны и копытми, и головой. Хозяин вышел н шум, воры мгновенно спрятлись, кроме того, который был н улице. "Хозяин, хозяин, - кричл он, - смотри, что я зстл: у тебя лошдь воруют". - "И тк воруют". - "Бери же ее нзд". Стли тщить нзд - не подется: вор с улицы крепко придерживл ее з узду. "Туд нейдет, - говорил он, - ты лучше подтолкни ее сюд; потом отвори ворот, я ее приведу". Тк и сделно. Смо собою рзумеется, что вор усккл н лошди, не дождвшись хозяин.

Якуты здесь всё: кучер, слуги и ремесленники; они - хорошие скорняки, кузнецы, но особенно способны к плотничной и столярной рботе. Им недостет вкус, потому что нет обрзцов. Здешние древние дивны и стулья переходят из дом в дом, не меняя формы; по ним делют и новую мебель. Дйте им обрзец - они сделют совершенно ткую же вещь. Знете ли, что мне обещл принести н днях якут? Бюст Ршели из ммонтовой кости или из моржового зуб. Сюд прислн бюстик из гипс, и якут делет по нем. Якут и Ршель кково сближение!

Кстти об изделиях из ммонтовой кости. Вы знете, что кость эту нходят не только в кускх, но в целых остовх. Мне скзывли здесь, что про нйденный недвно остов ммонт кто-то выдумл объявить чукчм, что им приведется везти его в Якутск, и они рстскли и истребили его тк, что теперь и следов нет.

Нет проезжего, к которому бы не явились якуты, и особенно якутки, с этими изделиями. Я купил резную подствку для чсов, только он не стоит н месте. Но что это з изделия! Рбот ткя же допотопня, кк и см кость, с допотопными ндписями н гребне: "В знк любве" или "Кого люблю, того дрю". Н ящикх зчем-то вырезн русский герб. Жль, что отдленность и глушь кря мешют обртить н это внимние: кости здесь очень много, якутов еще больше, тк что нши столики были бы зствлены безделкми из этого крсивого мтерил. Один из моих спутников, князь Оболенский, хотел купить кусок необделнной кости и взять с собой. "Если немного, тк, пожлуй, можно достть", - отвечли ему. "Мне небольшой кусок", - скзл он. "Пудов восемндцть, что ли?" - спросили его. Но он отступился.

Еще слово о якутх. Г-н Геденштром (в книге своей "Отрывки о Сибири", С.-Петербург, 1830), между прочим, говорит, что "Якутскя облсть - одн из тех немногих стрн, где просвещение или рсширение понятий человеческих (sic) (стр. 94) более вредно, чем полезно. Житель сей пустыни (продолжет втор), срвнивя себя с другими мирожителями, понял бы свое бедственное состояние и не ншел бы средств к его улучшению..." Вот кк думли еще некоторые двдцть пять лет нзд!

Автор берет пороки обрзовнного обществ, кк будто неотъемлемую приндлежность просвещения, кк будто и смое просвещение имеет недосттки: тщеслвие, корысть, тонкий обмн и т. п. Кжется, смешно и уверять, что эти пороки только обличют в человеческом обществе еще недостток просвещения. Если дикри увлекются скорее всего змнчивостью блеск или чувственных удовольствий, - что совершенно спрведливо, - то з ними, кк з детьми, ндо смотреть, что здесь и делется. Я выше скзл, что от Якутск до Охотского моря нет вин; против тйного провоз его приняты очень строгие меры. Если зло зтем и прокрдется, тк в ткой незнчительной степени, что оно уже не соствит общей гибели. Фкты свидетельствуют, что ябедничество тоже уменьшилось по судм. "Тщеслвие, честолюбие и корысть", конечно, вжные пороки, если опять-тки не посмотреть з детьми и дть усилиться злу; между тем эти же пороки, кк их нзывет втор, могут, при рзумном воспитнии, повести к земледельческой, мнуфктурной и промышленной деятельности, которую дже без них, если првду скзть, и не привьешь к крю. Что делется без честолюбия и корысти, в известной степени рзумеется? "Житель пустыни (говорит втор) понял бы свое бедственное положение и не ншел бы средств к его улучшению". Нпротив, тогд-то и ншел бы, когд бы понял, или ему ншли бы, и нходят.

Просвещение якут пок состоит в том, чтоб приучить его к земледелию, к скотоводству, к торговле; всё это и делется. Нужды нет, что он живет в пустыне, просвещение нходит средство спрвиться и с пустыней. Думли же прежде, что здесь не родится хлеб; принялись с уменьем и любовью к делу и вышло, что родится. Вот теперь рзводят овец. Конечно, долго еще ждть, когд мы будем носить сукн якутских фбрик; но этого и не нужно пок. Слв Богу, д, слв Богу, не во гнев втору, что якуты теперь едят хлеб, не кору, носят русское сукно, не сырую звериную кожу! Дикие добродетели, простот нрвов - ккие сокровищ: есть о чем вздыхть! Говорят, дикри не пьют, не воруют - д, пок нечего пить и воровть; не лгут - потому что нет ндобности. Хорошо, но ведь оствться в диком состоянии нельзя. Просвещение, кк пожр, охвтывет весь земной шр. "Но д пощдит оно, - восклицет втор (то есть просвещение) (стр. 96), якутов и подобных им, к которым природ их земли был мчехою!" Другими словми: просвещенные люди! не ходите к якутм: вы их рзвртите! Ккой чудк этот втор! А где же взять шубу? ведь это всё у якутов, не у них, тк у тунгусов, нконец, у леутов, у колош и т. д., всё у тех же дикрей! Природ не совсем был к ним мчех, нгрдив их крй соболями, белкми, горностем и медведями.

Книг г-н Геденштром издн в 1830 году; может быть, втор с тех пор и см откзлся от своего прдокс.

Впрочем, обе приведенные книги, "Поездк в Якутск" и "Отрывки о Сибири", дют, по возможности, удовлетворительное понятие о здешних местх и вполне зслуживют того одобрения, которым нгрдил их публик. Первя из них дл дв, может быть, и более издний. Рекомендую вм обе, если б вы зхотели узнть что-нибудь больше и вернее об этом отдленном уголке, о котором я кк проезжий, встретивший нечянно остновку н пути и имевший неделю-другую досуг, мог нписть только этот бледный очерк.

Не укзывю вм других вторитетов, вжнее, нпример, книги брон Врнгеля: вы двным-двно знете ее; прибвлю только, что имя этого пистеля и путешественник живо сохрняется в пмяти сибиряков, книгу его непременно нйдете в Сибири у всех обрзовнных людей.

Мне остется скзть несколько слов о некоторых из якутских купцов, которые ткже достигют до здешних геркулесовых столпов, то есть до Ледовитого моря, или в противную сторону, до неведомых пустынь. Один из них ездит, нпример, з пятьсот верст еще длее Нижнеколымск, до которого считется три тысячи верст от Якутск, к чукчм, другой к югу, н реку Уду, третий к зпду, в Вилюйский округ.

"Свет мл, Россия велик", - говорит один из моих спутников, пришедший ткже кругом свет в Сибирь. Првд. Между тем приезжйте из России в Берлин, вс сейчс произведут в путешественники: здесь изъездите прострнство втрое больше Европы, и вы все-тки будете только проезжий. В России нет путешественников, всё проезжие, несмотря н то что теперь именно это стло ноборот. Рзве по железным дорогм путешествуют? Они выдумны зтем, чтоб "проезжть" прострнств, не змечя их. Теперь я вижу, что у нс, в этих отдленных уголкх, только еще и можно путешествовть, в стринном, знимтельном смысле слов, с лишениями, трудностями, с зпсом чуть не н год провизии, с перинми и смоврми. Д и то, блгодря здешнему нчльству, исчезет понемногу. И здесь зводятся удобств: того и гляди скоро не ддут выспться н снегу и в поврни приствят повров бед: совсем истребится пород путешественников!

Обртимся к купцм.

Они берут известное число лошдей, смотря по количеству товр, иногд до сорок, едут, кждый по своему рдиусу, в некоторые сборные пункты, которые нзывются великолепным именем ярмрок. Туд к известному дню стекются якуты, чукчи, тунгусы и прочие, и производится мен. Чукчи покупют простой листовой тбк, нзывемый здесь черксским, и железные изделия, топоры, гвозди и проч., якуты - бумжные и шерстяные мтерии, дбу, грубые ситцы, холстину, толстое сукно, ткже чй, схр; последний большею чстию в леденце, вывозимом из Китя.

Купцы выменивют от них пушной товр, добытый в течение лет и осени; товр этот покупют у них, кк выше скзно, приезжющие сюд н ярмрку в июле иркутяне, перепродют н Нижегородскую и Ирбитскую ярмрки или в Кяхту, оттуд в Китй и т. д.

Вот вм происхождение горностевых муфт и бо, беличьих тулупов и лисьих слопов, собольих шуб и воротников, медвежьих полостей - всего, чем мы щеголяем з Урльским хребтом! Купцы отпрвляются в ноябре и возврщются в преле. Им сопутствуют иногд жены - и всё переносят: ездят верхом, спят если не в поврнях, тк под открытым небом, и живут по многим месяцм в пустынных, глухих уголкх, и не рсскзывют об этом, не тщеслвятся. А мерикнец или нгличнин ккой-нибудь съездит, с толпой слуг, дикрей, с ружьями, с плткой, куд-нибудь в горы, убьет медведя - и весь свет знет и кричит о нем!

Купцы, однко, жловлись мне, что торг пушными товрми идет горздо тише прежнего, тк что едв стоит ездить в отдленные кря. Они искли рзных причин этому, приписывя упдок торговли чстью истреблению зверей, отчего звероловы возвышют цены н мех, чстью беспокойствм, возникшим в Ките, отчего будто бы мех сбывются с трудом и дешево.

Но, кжется, причин тут другя: н некоторых пунктх по Лене открылись золотые прииски; золотопромышленники основли тм свое пребывние, обрзовв около себя новые центры деятельности. Туд потянулось нродонселение, пондобились руки, тм и товр нходит сбыт. Вскоре, может быть, згремят имен местечек и городков, теперь едв известных по имени: Олекминск, Витим и других. Здесь имен эти нчинют повторяться чще и чще. Люди тм жмутся теснее в кучу; пустыння Лен стл живым, неумолкющим, ни летом, ни зимою, путем. Это много отвлекло рук и кпитлов от Якутск.

Я тк думл вслух, при купцх, и они соглсились со мною. С общей точки зрения оно очень хорошо; для этих пяти, шести, десяти человек нет. Торговля в этой млонселенной чсти империи обрщется, кк кровь в жилх, помогя рспрострнению нродонселения. Одно место глохнет, другое возникет рядом, потом третье и т. д., между тем люди рзбредутся в рзные стороны, оснуются в глуши и вместо золот нчнут добывть из земли что-нибудь другое.

Но довольно. Кк ни хорошо отдохнуть в Якутске от трудного пути, кк ни любезны его жители, но пробыть дв месяц здесь - утомительно. Боже сохрни от лютости скуки и сорокгрдусных морозов! Пор, пор, морозы уже трещт: 32, 35 и 37°; скоро дышть будет тяжело. В прошедшем году мороз здесь достигл, говорят, до 48°.

А я всё хожу в петербургском бйковом пльто и в резиновых клошх. Ндо мной смеются и пророчт простуду, но ничего: только брови, ресницы, усы, у кого есть и бород, куржевеют, то есть покрывются льдом, тк что брови срстются с ресницми, усы с бородой и обрзуют н лице ледяное збрло; от мороз дже зрчкм больно.

Вот и повозк н дворе, щи в змороженных кускх уже готовы, мороженые пельмени и стругнин тоже; бутылки с вином обшиты войлоком, ржной хлеб и белые булки - всё обрщено в кмень.

Я простился со всеми: кто хочет проводить меня пирогом, кто прислл рыбу н дорогу, и все просят непременно выкушть нливочки, холодненького... Бед с непривычки! Добрые приятели провожют с открытой головой н крыльцо и ждут, пок сядешь в сни, съедешь со двор, - им это ничего. Пор, однко, шибко пор!

Якутск, ноябрь, 1854.

1 "О языке якутов" (нем.).

30

IX

ДО ИРКУТСКА

Город Олекм. - Лен. - Стнции по ней. - Сорок грдусов мороз. Вино и щи в кускх. - Юрты с чувлми. - Лес. - Тунгусы. - Витим. Киренск. -Лошди и ямщики.

Я выехл из Якутск 26 ноября при 36° мороз; воздух чист, сух, остр, режет легкие, и горе стрждущим грудью! но зто не приобретешь простуды, флюс, кк, нпример, в Петербурге, где стоит только рспхнуть для этого шубу. Змерзнуть можно, простудиться трудно.

И ккое здесь прекрсное небо, дром что якутское: чистое, с рдужными оттенкми! Дох, то есть козлиня мягкя шкур (дикого горного козл), решительно зщищет от всякого мороз и не ндо никкого тулуп под нее: только тяжести прибвит. Он легк, пушист и греет в 40°! Не зщитит лишь от ветр, от которого ничто не зщитит. Кк же тогд? Опустите змет у повозки, или спрячьтесь, или, нконец, кк знете. Лошди от ветр воротят морды нзд, ямщики тоже, и седоки прячут лицо в подушки - нпрсно: тк и режет шею, спину, грудь и непременно доберется до нос. У меня дже пятк озябл - эт смя бесчувствення чсть у всякого, кто не сродни Ахиллесу.

Ну, тк вот я в дороге. Кк же, спросите вы, после тропиков покзлись мне морозы? А ничего. Сижу в своей открытой повозке, кк в комнте; прежде боялся, думл, что в 30° не проедешь тридцти верст; теперь узнл, что проедешь лучше при 30° и скорее, потому что ямщики мчт что есть мочи; у них зябнут руки и ноги, зяб бы и нос, но они ндевют н шею бо.

Еду я всё еще по пустыне и долго буду ехть: дни, недели, почти месяцы. Это не поездк, не путешествие, это особя жизнь: тк длинен этот путь, тк однообрзно тянутся дни з днями, мелькют стнции з стнциями, стелются бесконечные снежные поля, идут по сторонм Лены высокие горы с крсивым лиственничным лесом.

Еще однообрзнее всего этого лежит глубокя ночь две трети суток нд этими пустынями. Солнце поднимется невысоко, выглянет из-з гор, протечет чс три, не отрывясь от их вершин, и спрячется, оствив после себя продолжительную огнистую зрю. Звезды в этом прозрчном небе блещут тк же ярко, лучисто, кк под другими, не столь суровыми небесми.

По Лене живут всё русские поселенцы и, кроме того, много якутов: оттого все русские и здесь говорят по-якутски, дже между собою. Все их сношения огрничивются якутми д редкими проезжими. Летом они знимются хлебопшеством, сеют рожь и ячмень, больше для своего употребления, потому что сбывть некуд. Те, которые живут выше по Лене, могут сплвлять свои избытки по реке н золотые прииски, нходящиеся между городми Киренском и Олекмой.

Зимой крестьяне держт лошдей н стнциях. Лошди не сильны, хотя и резвы; корм их одно сено, и потому, если рзгон велик, лошди теряют силу и едв выдерживют гоньбу по длинным рсстояниям между стнциями. Все стнции рсположены н пригоркх, оттого при подъеме и спуске всегд берутся предосторожности. Экипжи спускют н Лену н одной лошди, или коне, кк здесь все говорят, и уже внизу подпрягют других, и тут еще держт их человек пять ямщиков, пок сдится очередный ямщик; и когд он зберет вожжи, все рсступятся и тройк или пятерк помчит что есть мочи, но скоро утомится: снег глубок, бежть вязко, или, по-здешнему, убродно.

Мне стрнно покзлось, что ленские мужички обрщют внимние н ткую мелочь, спускют с гор н одном коне: это не в ншем хрктере. Ну кк бы не мхнуть н тройке! Верно, нчльство притесняет, велит остерегться! Впрочем, я рд з шею ближнего, и в том числе з свою.

Многим нрвится дорог не кк путешествие, то есть нблюдение нрвов, перемен мест и проч., просто кк дорог. Есть же охотники переезжть с квртиры н квртиру; гулять по осенней слякоти и т. п. Слвно, говорят любители дороги, когд нмерзнешься, зиндевеешь весь и потом ввлишься в теплую избу, нполнив холодом и избу, и чулнчик, и полти, и дже под лвку дунет холод, тк что сидящие по лвкм ребятишки подожмут голые ноги, кот уйдет из-под лвки н печку... "Хозяйк, смовр!" И пойдет сумтох: н сцену является известный погребец, згремят чшки, повлит дым, с душистой струей, от мленького грфинчик, в печке зтрещит огонь, н сковороде от поливемого мсл рздется неистовое шипенье; н столе поствлен уж водк, икр, трелки etc., etc. Если спутник не один, идет шумный рзговор, один, тк он выберет ккого-нибудь стрик и двй экзменовть его: "Сколько хлеб, д ккой, куд сбывете? А ты что спрятлсь, крсвиц? - тут же скжет девке мимоходом, - поди сюд!" Или дст рзинувшему рот, не совсем умытому мльчишке кусок схру: всё это нзывется удовольствием. Пожлуй, почему и не тк? Но когд это удовольствие тянется тк долго, кк мое, тогд дшь ему и другое нзвние.

Здесь идет првильный почтовый тркт, и весьм испрвный, но дорог не торня, по причине млой езды. Проедет почт или кто-нибудь из служщих, и опять змолкнет ндолго путь, дорогу зметет первым ветром. Приходится проезжему вновь пролгть ее по снежным бугрм: от этого здесь дорог постоянно тяжел для лошдей. Едут и рекой, где можно, лугми, островми и берегом. Н одной стнции случется ехть по берегу, потом спуститься н проток Лены, потом переехть остров, выехть н смую Лену, от нее опять н берег, в лес. Иногд же, нпротив, едешь по Лене от стнции до стнции, любуешься то горми, то торосом, то есть бугрми льд, где Лен встл неровно; иногд видишь в одном месте стоит пр нд рекой. "Что ткое?" спросишь. "Нледи", - говорят, то есть проступющя сквозь лед вод или вытекющие н ленский лед горные ключи, вероятно минерльные, которые иногд вовсе не змерзют, может быть от присутствия в них гзов. К весне, в феврле и мрте, дорог по Лене, говорят, очень хорош, уктн.

Ккие рзвлечения н тком длинном переезде? Приедешь н стнцию: "Скорей, скорей дй кусочек вин и кружок щей". Всё это зморожено и везется в твердом виде; пельмени тоже, рябчики, которых здесь множество, и другя дичь. Ндо иметь змороженный черный и белый хлеб. Н стнциях есть молоко, кое-где яйц, местми овощи, но н это нельзя рссчитывть. Жители, по млому числу проезжих, держт всё это только для себя или отпрвляют, если близко, н прииски, которые много поддерживют здешние мест, доствляя рботу. Туд стекется нрод: предметов потребления ндобится всё больше и больше, обозы идут чще из Иркутск н прииски и обртно - и формируется центр сильного нродонселения и деятельности. Т же история, что в Клифорнии, в Австрлии. Это нпоминет бсню о клде, звещнном стриком своим детям. Дело - не в золоте.

Первые дни мороз был уж очень силен. Высунешь н минуту руку попрвить что-нибудь - и пльцы озябнут до костей; дотронешься дже до дерев, и то жжется, кк железо. Н одной стнции я спросил, сколько считют они грдусов ткого мороз. "Грдусов пятьдесят, бтюшк", - скзл мне струх. Человек мой усмехнулся. "Грдусов пятьдесят не бывет", - скзл он. "И! родимый! у нс и семьдесят бывет", - отвечл он. "Когд же кончются эти морозы?" - "А в преле, кормилец; в ме всё тет, уж в июне, в половине, и высохнет всё". - "Кк вы это живете тут?" - спросил я. "Д мы уж обнтуренные", - скзл он. "А лето у вс хорошо?" - спросил я. "Годявое, д только коротко: сеем ярицу, д озябет, не кждый год родится, когд родится, тк хорошо".

В другом месте стнционный смотритель позбвил меня уж другим языком. Он предложил обедть у него. "А что у вс есть?" - "Нлимы имеются". - "А мясо есть?" - "Имеется брнин". - "Д скоро ли всё это поспеет?" "Быстро соорудим".

Откуд этот язык, д и обнтуренные, - кто звез сюд?

Хороши кмельки, или чувлы, н стнциях и вообще в юртх. Кк войдешь с морозу, охвтит вс и в минуту согреет тепло, которое тк и пышет от целого костр стоймя горящих поленьев лиственницы. Он лучше дже березы н дров: слвно горит и долго держит жр. Толп крестьян, женщин, мльчишек в минуту похвтют у вс кто шрф, кто шпку, руквицы и тотчс высушт, держ у кмин. Тот вм подвигет скмью, другой - стул. Н стнциях большею чстью опрятно, сухо и просторно: столы, лвки и кровти - всё выстругно из чистого белого дерев. Ветхие избы предположено весной перестроить по новому, лучшему обрзцу. Тесниться в духоте уже не позволено. Со мной в одно время ехл послнный из Якутск офицер для осмотр стрых строений.

Пустыня имеет ту выгоду, что здесь нет воровств. Кибитк стоит н улице, около нее толп ямщиков, и ничего не пропдет. По дороге тоже всё тихо. Нет дже волков или редко водятся где-то в одном месте. Медведи зимой все почивют.

Мне, по случю трудной дороги, подпрягют пять и шесть лошдей, хотя повозк у меня довольно легк, но у нее есть подрези, здесь ездят без них: они много прибвляют тяжести по рыхлому снегу. Еще верст двести-трист, и потом уже будут зпрягть лошдей гусем, по семи, восьми и дже десяти лошдей, смотря по экипжу. Тм глубоки снег и дорог узенькя, тк что тройк не уместится в ряд.

Кменскя стнция. 7-го декбря.

Мороз не смягчется ни н минуту: везде по стнциям говорят, что он свыше 40°. Я думл горздо больше об этом морозе; я его легко переношу. Сегодня поплись плохие лошди, и мы ехли тридцть верст 41/2 чс - мне и горя мло! Еще под Якутском один ямщик предложил мне "проехть зрз вместо двдцти сорок пять верст". - "Что ты, любезный, с ум сошел: нельзя ли вместо сорок пяти проехть только двдцть?" - "Сделйте божескую милость, - нчл умолять, - н стнции гор крут, мои кони не встщт, тк нельзя ли вм остновиться внизу, ямщики сведут коней вниз и тм зложт, и вы поедете еще двдцть пять верст?" - "Однко не хочу, - скзл я, - если озябну, кк же быть?" - "Д кк-нибудь уж..." Я сделл ему милость - и ничего. Только с нос кож лупится.

Сегодня я проехл мимо полыньи: несмотря н лютый мороз, вод не мерзнет, и облко черного пр, кк дым, клубится нд ней. Лошди хрпят и пятятся. Ямщик фрнт поплся, в дохе, в шпке с кистью, и везет плохо. Лицо у него нерусское. Вообще здесь смесь в нроде. Жители по Лене состоят и из крестьян, и из сослнных н поселение из рзных нций и сословий; между ними есть и жиды, и поляки, есть и из якутов. Жидов здесь любят: они торгуют, дют движение крю.

Сегодня я ночевл н Ноктуйской стнции; это центр жительств золотоприисктелей. Тут и дорог получше, и всё живее, потому что много проезжих. Лен делется уже; в ином месте и версты нет, только здесь выдлся плес, версты в две. Берег, крутые об, сплошь покрыты лесом.

Скоро ехть нет возможности, кк ездят, нпример, в Европейской России. Тм можно, не выходя из экипж, переменить лошдей и ехть длее. Можно дже зкусить в экипже и выйти н пять минут, съесть кусочек сыру, ветчины, холодной телятины; здесь всё змерзет до того, что ндо щи рубить топором или ждть чс, пок у кмин отогреются. Вот и остновк. Вы с морозу, вм хочется выпить рюмку вин, бутылк и вино соствляют одну ледяную глыбу: поствьте к огню - он лопнет, в обыкновенной комнтной темпертуре не рстет и в чс; зхочется нпиться чю - это короче всего, хотя хлеб тоже обрщется в кмень, но он отходит скорее всего; но вынимть одно что-нибудь, то есть чй - схр, нельзя: н морозе нет средств рзбирть, что взять, ндо тщить всё: и вот опять возни н целый чс собирть всё!

Бед еще, когд столкнется много проезжих, - лошдей мло. Вот нс едет четыре экипж, мы и сидим теперь: я здесь, н Кменской стнции, чиновник с женой и инженер - н Жербинской, другой чиновник - где-то впереди, едущий сзди купец сидит, говорят, не н стнции, н дороге. Лошди устли, или пристли, кк здесь говорят. Всему этому причин почт, которя нстигл нс. Я збыл скзть, что мы сутки пробыли в Олекме. Это мленький, бедный городок. Тм живет испрвник, почтмейстер, окружной лекрь д несколько купцов. Нм укзли квртиру у одного из последних. Остнвливться бы незчем, д ндо возобновить зпс хлеб. Добрый купец и струшк, мть его, угощли нс кк родных, отдли весь дом в рспоряжение, потом ни з что не хотели брть денег. "Мы рды добрым людям, - говорили они, - ни з что не возьмем: вы нс обидите". Мы немло смеялись нд m-mе K., которя, в уверенности, что возьмут деньги, комндовл в доме, требуя того, другого.

Н Кменской стнции окнчивется Якутскя облсть, нчинющяся у Охотского моря, - это две тысячи верст: до Иркутск столько же остется что з рсстояния! Ккой детской игрушкой покжутся нм после этого поездки по Европейской России!

К удивлению моему, здешние крестьяне недовольны приискми: всё стло дороже: пуд сен теперь стоит двдцть пять, иногд и пятьдесят, хлеб девяносто коп. - и тк всё. Якутм лучше: они здесь природные хозяев, ннимются в рбочие и выгодно сбывют н прииски хлеб; притом у них есть много лугов и полей, у русских нет.

Поледуйскя стнция. 13 декбря.

Всё еще пустыня, всё Лен! Я сейчс из лес: кк он хорош, осыпнный, обремененный снегом! Столетние сосны, ели, лиственницы толпятся группми или рзбросны врозь. Взошел молодой месяц и осветил лес, чего тут нет? Ккой рзгул для фнтзии: то будто женщин стоит н коленях, окруження млюткми, и о чем-то умоляет: всё это деревья и кусты с нвисшим снегом; то будто тнцующие фигуры; то медведь н здних лпх; мертвецов ккя пропсть! Особенно когд зснешь - бед: у шпки обрзуются сосульки и идут к бровям, от бровей другие к ресницм, от ресниц к усм и к шрфу. Сквозь эту ледяную решетку лес кжется совсем фнтстическим. Это природня декорция "Нормы".

Пок я носился мыслью тк длеко, повозк моя вдруг зсел в яме, в вымерзнувшей речке: это ям из ям. Я вышел вон и стл н холме. Пней множество, нстоящий хрм друидов: я только хотел зпеть "Casta diva", кк меня приглсили в совет, кк поступить. Лошди не могут вытщить. Тимофей советовл бить передовых лошдей (мы ехли гусем), я посоветовл зпрячь тройку рядом и ушел опять н холм петь, нконец ямщик нрубил кольев, и мы стли поднимть повозку сзди, он кричл н лошдей: "Эй, ну, дружки, чтоб вс здвило, проклятые!" Но дружки ни с мест. К счстью, морозу было всего кких-нибудь 31, много 32°, не 44, кк н Николин день.

Но прочь ромнтизм, и лес тоже! Змечу только н случй, если вы поедете по этой дороге, что лес этот нходится между Крестовской и Поледуевской стнциями. Но через лес не нстоящя дорог: по ней ездят, когд нет дороги по Лене, то есть когд выпдют глубокие снег, ршин н полтор, и когд проступет снизу, от тяжести снег, вод из-под льд, которую здесь нзывют черной водой.

От Жербинской стнции нчинется Иркутскя губерния и Киренский округ. Здесь выпдют ужсные снег, и оттого везут гусем верст н шестьсот, то есть почти от Олекмы до Киренск и дже длее. Н Жербинской стнции я зстл беспорядок. Строст умер, и все ямщики откзывлись ехть под предлогом, что не их очередь. "А если я опоздю в город, д меня спросят, отчего..." - нчл я было свою угрозу, которя тк помогл з Якутском; но здесь не помогл. Ямщики рзбежлись по избм и спрятлись. Я см пошел отыскивть их. Вошел в одну избу - ямщики все сидели по печкм с звязнными ногми и охли. "Бтюшки! - стонли они, - смерть пришл, ноженьки, ой, ноженьки, мочи нет!" - "Что у вс?" - спросил я. "Горячк", говорят.

Нконец одного здорового я зстл врсплох и потребовл, чтобы он ехл. Он отговривлся тем, что недвно воротился и что ндо лошдей кормить и смому поесть. "Сколько тебе нужно времени?" - спросил я. "Три чс". - "Корми четыре, потом зпрягй", - скзл я и принялся, не помню в который рз, пить чй.

Ямщик пообедл, здл корму лошдям, потом лег спть, проснувшись, объявил, что ему ехть не следует, что есть мужик Шеин, который живет особняком, н юру, что очередь з его сыновьями, но он богт и всё отделывется. Я послл з Шеиным, но он рпортовлся больным. Что делть? вооружиться терпением, резигнцией? тк я и сделл. Я прожил полторы сутки, нконец созвл ямщиков, и Шеин тоже, и стл зписывть имен их в книжку. Они тк перепуглись, чего - и сми не знли, что сейчс же привели лошдей.

Я проехл мимо приисков, то есть резиденции золотоисктелей, или рзведенции, кк нзвл ямщик, укзывя целую колонию домиков н другом берегу Лены.

"Кков дорог впереди?" - спршивю. "Торосовто или убродно", отвечл ямщик. По Лене свирепствует теперь, и чсто, повльня горячк, единствення местня болезнь. Он много похитил жертв, и я н кждой стнции встречю бледные, больные лиц. Еще чще встречю людей с знкми н лбу, щекх и особенно н носу... Mais hony soit qui mal y pense. Это следы озноб. С любопытством всмтривюсь и вслушивюсь во всё. Н Жербинской стнции мне понрвилсь одн женщин, нполовину русскя, нполовину якутскя по родителям, больше всего тем, что любит муж. Когд я зписл и его имя в книжку з нердение, он ужсно нчл хлопотть, чтоб мне излдить коней: см взнуздывл, звязывл упряжь, помогл зпрягть, чтоб только меня успокоить, чтоб я не жловлся н муж, и делл это с своего род грцией. Он недурн собой.

Встретил еще несчстливц. "Я не стр, - говорил ямщик Дормидон, который попробовл было бежть рядом с повозкой во всю конскую прыть, кк делют прочие, д не мог, - но горе меня одолело". Ну, нчинется обыкновення песня, думл я: все они несчстливы, если слушть их. "Что же с тобой случилось?" - спросил я небрежно. "Что? д снчл, лет двдцть пять нзд, отц убили..." Я вздрогнул. "Тогд не то, что теперь: не открыли убийцу..." Я боязливо молчл, не зня, что скзть н это. "Потом моя хозяйк умерл: ну, Бог с ней! Божья влсть, всё горько!" "Д, в смом деле он несчстлив", - подумл я; что же еще после этого нзвть несчстьем? "Потом сгорел изб, - продолжл он, - в ней восьмилетняя дочь... Женился я вдругорядь, прижил дв сын; жен тоже умерл. С сгоревшей избой у меня пропло всё имущество, д еще укрли у меня однжды тысячу рублей, в другой рз тысячу шестьсот. А кк нживл-то! кк копил! Вот кк трудно было!" Мне стло жутко от этого мрчного рсскз. "Это стрдния Иов!" - думл я, глядя н него с почтением. Дормидон претерпел всё людские скорби - и не унывет, еще возит проезжих, сбывет сено н прииски - и ничего. А мы-то: плец обрежем, ступим неосторожно... "Вон, слышите колоколец? - спросил он меня. - Это мой Всютк зседтеля везет. Эй, млый, вези по строй дороге, - крикнул он весело (слышите - весело!), - что нм новую-то проминть своими бокми!"

Сегодня нткнулись мы н кочевье тунгусов. Пр оленей отделилсь и бросилсь от нших лошдей вперед и всё мчлсь по дороге и збежл верст з семь от кочевья, нши лошди пятились от них. Здесь сеют рожь, ярицу и ячмень; но первя вызябет, вторя, по крткости лет, тоже не всегд удется, но зто ячмень очень хорош. Берег Лены утесисты и крсивы. Островов тут почти нет; рек стновится всё уже. По-якутски почти никто не говорит, и стнции пошли русские; есть стринные нзвния, днные, конечно, кзкми при знятии Сибири.

Чуйскя стнция, 13 декбря. Витим.

Лен, Лен и Лен! Но всё еще пустя Лен; кое-где н лугх видны большие кучи снегу - это стог сен; кое-где три-четыре двор, есть хижины, буквльно звленные снегом, с отверстиями, то есть окошкми, в которых вствлены льдины вместо стекол: ничего, тепло, только н улицу ничего не видть. В других избх, и это большею чстию, окн зтянуты быччьими пузырями. Н кждой стнции кучи ямщиков толпятся у экипж. Деревеньки содержт гоньбу всем миром, то есть с кждого мужик требуется пр лошдей. Все ямщики "лдят коней" и толпой идут спускть с горы. Двое везут.

Витим - слобод, с церковью Преобржения, с сотней жителей, с приходским училищем, и ямщики почти все грмотные. Кроме извоз они промышляют ловлей зйцев, и тулупы у всех зячьи, кк у нс брньи. Они сеют хлеб. От Витимы еще около четырехсот верст до Киренск, уездного город, д оттуд девятьсот шестьдесят верст до Иркутск. Теперь пост, и в Витиме толп постников, окружвшя мою повозку, утщил у меня три рыбы, дв омуля и стерлядь, до рябчиков и другого скоромного не дотронулись: грех!

Кжется, я миновл дурную дорогу и не "хлебных" лошдей. "Тут уж пойдут нтурльные кони и дорог торня, особенно от Киренск к Иркутску", - говорят мне. Нтурльные - знчит привыкшие, приученные, не сборные. "Где строст?" - спросишь, приехв н стнцию... "Коней лдит, брин. Эй, ребят! зревите или гркните (то есть позовите) стросту", - говорят потом.

Смотрители здесь не везде: они зведывют пятью стнциями. Из них один н Мухтуйской стнции - фрнт. Он двумя пльцми грциозно взял подорожную, согнув мизинец в кольцо. Форменный сюртук у него в рюмочку; см рсчесн. Мухтуй нзывют здесь Прижем, потому что крестьяне (из ссыльных) ходят в пльто и тнцуют кдрили. Но я пробыл н ней четверть чс и ничего этого не видл. Один проезжий мне скзывл, что, выехв рно утром, после проведенной здесь ночи, и вглядывясь в лицо своего ямщик, он увидел знкомое лицо, но не мог вспомнить, где он его видел. "Я где-то видел тебя?" - спросил он нконец ямщик. "А вчер я был вшим визви в кдрили н вечеринке", - отвечл тот. Это уж не "нтурльный" ямщик, говоря по-здешнему.

Вчер ночью я проехл тк нзывемые щеки, одну из достопримечтельностей Лены. Это - огромные, величественные утесы, кких я мло видл и н морских берегх. Едешь у подошвы, и повозк с лошдьми похожи н ползющих нсекомых. Они ужсно изрыты, дики, стршны, тк что хочется скорей миновть их. Щеки эти нходятся между Пьянобыковской и Чстинской стнциями, верстх в тысяче двухстх от Иркутск. Ккие нзвния стнций! Всему есть местные причины, до которых рхеологу нетрудно добрться, по молодости кря. Нпример, Пьяным быком прозвли утес, о который когд-то рзбилсь брк с вином. Спешу сообщить вм это рхеологическое сведение, опсясь, что оно погибнет от времени. Деревень еще мло: скоро пойдут, говорят, чще, чем ближе к Иркутску. Встречются чсто приисктели, прикзчики их, возы. Дорог уже лучше, торнее, морозы возобновились, д еще с ветром: несносно, спрятться некуд.

Киренск.

Решительно нельзя ехть: скоро очень везут. Только приедешь куд-нибудь, только скинешь с себя всё и рсположишься у теплой печки, кк уж говорят, что лошди готовы. А всё оттого, что кони нтурльные и ямщики тоже. Не могу нхвлиться рсторопностью и рдушием здешних ямщиков: они не знют, кк принять проезжего, где посдить, и угощют, чем богты, сльной свечкой, лучиной, скмьей. Потом (это уж ткой обычй) идут все спускть лошдей н Лену: "Н рукх спустим", - говорят они, и кждую лошдь берут человек четыре, нчинют вести с горы и ведут, пок лошди и сми смирно идут, когд нчинется смое крутое место, они все рссыпются, и лошди мчтся до тех пор, пок зхотят остновиться.

Слв Богу! всё стло походить н Россию: являются чстые селения, деревеньки, Лен течет излучинми, и ямщики, чтоб не огибть их, едут через мыски и зимки, кк нзывют небольшие слободки. В деревнях по улице бродят лошди: они или зигрывют с ншими лошдьми, или, испугнные звуком колокольчиков, мчтся что есть мочи, вместе с рыжим поросенком, в сторону. Летют воробьи и грчи, поют петухи, мльчишки свищут, мшут н проезжющую тройку, и дым столбом идет вертикльно из множеств труб - дым отечеств! Всем знкомые кртины Руси! Недостет только помещичьего дом, лкея, открывющего ствни, д сонного брин в окне... Этого никогд не было в Сибири, и это, то есть отсутствие следов крепостного прв, соствляет смую зметную черту ее физиономии.

Киренск город небольшой. "Где остновиться? - спросил меня ямщик, есть у вс знкомые?" - "Нет". - "Тк упрв отведет". - "А кто живет по дороге?" - "Живет Синицын, Мрков, Лврушин". - "Поезжй к Синицыну".

Повозк остновилсь у хорошенького домик. Я послл спросить, можно ли остновиться чс н дв погреться? Можно. И меня приняли, сейчс угостили чем и звтрком - и опять ничего не хотели брть.

В Киренске я зпсся только хлебом к чю и уехл. Тут уж я помчлся быстро. Чем ближе к Иркутску, тем ямщики и кони нтурльнее. Только подъезжешь к стнции, ямщики ведут уже лошдей, здоровых, сильных и дюжих н вид. Ямщики позжиточнее здесь, ходят в дохх из собчьей шерсти, в щегольских шпкх. Тут ехл приисктель с семейством, в двух экипжх, д я - и всем доствло лошдей. Н стнциях уже не с боязнью, с интересом спршивли: бегут ли з нми еще подводы?

Стли встречться сел с большими зпсми хлеб, сен, лошди, рогтый скот, домшняя птиц. Дорог всё - Лен, чудесня, проторення чстой ездой между Иркутском, селми и приискми. "А что, смирны ли у вс лошди?" - спросишь н стнции. "Чего не смирны? словно овцы: видите, зпряжены, никто их не держит, стоят". - "Кк же тк? мне ндо бы лошдей побойчее", - говорил я, сбивя их. "Лошдей тебе побойчее?" - "Ну д". - "Д эти-то ведь нстоящие черти: их и не удержишь ничем". И оно действительно тк.

Верстх в четырехстх от Иркутск, нчиня от Жегловской стнции, лошди н взгляд сухи, длинношеи, длинноплечи и не обещют силы. Они уныло стоят в упряжи, привязнные к пустым сням или бочке, прегрждющей им смовольную отлучку со двор; но едв проезжие нчнут сдиться, они нвострят уши, ямщики обступят их кругом, по двое держт кждую лошдь, пок ямщик сдится н козлы. "Ты, прень, - говорят ему, - пошевеливйся, коренняк-то больно торопится". В смом деле, корення поворчивет морду то нпрво, то нлево, стрясь освободиться, пристяжные переминются и встряхивют головой. Вот ямщик уселся, збрл вожжи, зкрутил их около рук... "Ну!" - говорит он. Все мгновенно рздются в сторону, и тройк рзом выпорхнет из ворот, кк птиц, и мчит версты две-три вскчь, очертя голову, мотя головми, потом сжен сто резвой рысью, тм опять вскчь и тк до стнции. Седок не имеет ндобности побуждть ямщик, ямщик лошдей. Чуть лошди немного здумются - ямщик поднимет нд ними только руку или гикнет - и опять пошли. И не увидишь, кк мелькнут двдцть пять верст.

К Иркутску всё живее: много попдется возов; сел большие, многолюдные; стнционные домы чище. Крестьянские избы очень хорошие, во многих местх с иголочки.

Н последних пятистх верстх у меня нчло пухнуть лицо от мороз. И было от чего: у нос постоянно торчл обледенелый шрф: кто-то будто держл з нос ледяными клещми. Боль невыносимя! Я спешил добрться до город, боясь рзнемочься, и гнл более двухсот пятидесяти верст в сутки, нигде не отдыхл, не обедл.

От слободы Кчуги пошл дорог степью; с Леной я рспрощлся. Снегу было тк мло, что он не покрыл трву; лошди пслись и щипли ее, кк весной. Н последней стнции всё горы; но я ехл ночью и не видл Иркутск с Веселой горы. Хотел было доехть бодро, но в дороге сон неодолим. Ккое неловкое положение ни примите, кк ни сядьте, здйте себе урок не зснуть, пугйте себя всякими опсностями - и все-тки зснете и проснетесь, когд экипж остновится у следующей стнции.

Я проснулся, однко, не н стнции. "Что это? - спросил я, зметив строения, - деревня, что ли?" - "Нет, это Иркутск". - "А Веселя гор?" "Э, уж двно проехли!"

В смую зутреню Рождеств Христов я въехл в город. Опухоль в лице был нестерпимя. Вот уж третий день я здесь, Иркутск не видл. Теперь уже - до свидния.

12

1

ЧЕРЕЗ ДВАДЦАТЬ ЛЕТ

I

11-го декбря 1873 год и 6-го янвря 1874 год небольшое общество морских офицеров собрлось отпрздновть дружеским обедом двдцтилетнюю годовщину избвления их от гибели в ознченные числ н море при крушении в 1854 году в Японии фрегт "Дин".

Н втором из этих обедов присутствовл и я, лсково приглшенный глвным лицом этой группы, в которой было несколько офицеров, перешедших н фрегт "Дин" с фрегт "Пллд".

Многое возобновилось в пмяти плвтелей з этим обедом, много приведено было збытых подробностей путешествия, особенно при крушении "Дины". Японскя экспедиция был тут почти вся в сборе, в лице глвных ее предствителей, кроме бывшего комндир "Пллды" (теперь вице-дмирл и сентор И. С. Унковского), и я в этом, знкомом мне, кругу стл кк будто опять плвтелем и секретрем дмирл. Возьму же опять перо, перенесусь з двдцть лет нзд и доскжу, между прочим, о том, что стлось с "Пллдой" и кк зключилось дльнейшее плвние моих спутников, после того кк я рсстлся с ними.

А зключилось оно грндиозной ктстрофой, именно землетрясением в Японии и гибелью фрегт "Дины", о чем в свое время гзеты извещли публику. О том же подробно доносил великому князю, генерл-дмирлу, нчльник экспедиции в Японию генерл-дъютнт (ныне грф) Е. В. Путятин.

Бывют нередко стршные и опсные минуты в морских плвниях вообще: было несколько тких минут и в ншем плвнии до берегов Японии. Но ткие ужсы, ккие испытли нши плвтели с фрегтом "Дин", почти беспримерны в летописях морских бедствий.

Обязнность - изложить событие в донесении - лежл бы н мне, по моей должности секретря при дмирле, если б я продолжл плвние до конц. Но я не жлею, что не мне пришлось писть рпорт: у меня не вышло бы ткого кпитльного произведения, кк рпорт дмирл ("Морской сборник", июль, 1855).

Я могу только жлеть, что не присутствовл при эффектном зключении плвния и что мне не суждено было сделть иллюстрцию этого события под влиянием собственного впечтления, нряду со всем тем, что мне пришлось смому видеть и описть.

В то смое время кк мои бывшие спутники близки были к гибели, я, в течение четырех месяцев, проезжл десять тысяч верст по Сибири, от Аян н Охотском море до Петербург, и, в свою очередь, переживл если не стршные, то трудные, иногд и опсные в своем роде минуты.

Я совершенно случйно избежл учсти, постигшей моих товрищей. Открылсь Крымскя кмпния. Это изменяло первончльное нзнчение фрегт и цель его пребывния н водх Восточного окен. Дело, нчтое с Японией о зключении торгового трктт и об определении нших с нею грниц н острове Схлине, должно было, по необходимости, прекртиться. Адмирл, в последнее нше пребывние в Нгски, решил идти снчл к русским берегм Восточной Сибири, куд, н смену "Пллде", должен был прибыть послнный из Кронштдт фрегт "Дин"; потом зйти опять в Японию, условиться о возобновлении, после войны, нчтых переговоров. Длее нельзя было предвидеть, ккое положение пришлось бы принять по военным обстоятельствм: оствться ли у своих берегов, для зщиты их от неприятеля, или искть встречи с ним н открытом море. Может быть, пришлось бы, по неимению известий о неприятеле, оствться прздно в кком-нибудь нейтрльном порте, нпример в Сн-Фрнциско, и тм ждть исход войны.

Я испуглся этой перспективы неизвестности и "ожидния" н неопределенный срок где бы то ни было, у нших ли пустынных зитских берегов или хотя бы и в тком новом для меня и знимтельном месте, кк Сн-Фрнциско. Что тм делть месяцы, может быть, год или годы - ибо кк было предвидеть конец войны? Тогд Рcific rail road1 еще не было, чтобы пробрться через мерикнский мтерик домой, - и мне пришлось бы отдть себя н волю случйных обстоятельств, то есть оствться тм без цели, прздным и лишним лицом.

Притом дв год плвния не то что утомили меня, утолили вполне мою жжду путешествия. Мне хотелось домой, в свой обычный круг лиц, знятий и обрз жизни.

Я нмекнул дмирлу о своем желнии воротиться. Но он, озбоченный нчтыми успешно и неоконченными переговорми и открытием войны, которя должн был поствить его в неожиднное положение учстник в ней, думл, что я считл конченным смое дело, приведшее нс в Японию. Он зметил мне, что не совсем потерял ндежду продолжть с Японией переговоры, несмотря н войну, и что, следовтельно, и мои обязнности секретря нельзя считть конченными.

А того, что кончилось мое желние путешествовть, он не зметил, несмотря н мой глубокий вздох, которым я встретил его ответ.

Д я и не путешествовл, плвл по "кзенной ндобности". Я был "комндировн для испрвления должности секретря при дмирле во время экспедиции к ншим мерикнским влдениям": тк зписно было у меня в формулярном списке. Следовтельно, у меня и не было никкого прв н "хочу" или "не хочу" оствться или воротиться. Но потом, после нескольких рзговоров с дмирлом об этом, он см сжлился. Я видимо стл скучть, д, может быть, он и см сомневлся, удстся ли ему идти в Японию, тк кк н первом плне теперь был у него обязнность не дипломт, воин. И вот он неожиднно для меня, с свойственной ему добротой, однжды решил: "Бог с вми, поезжйте: я зню, что здесь вм скучно будет теперь".

Я не зствил повторять себе этого приглшения и ни одну бумгу в кчестве секретря не писл тк усердно, кк предписние себе смому, от имени дмирл, "следовть до С.-Петербург, и чтобы мне везде чинили свободный пропуск и окзывемо было в пути, со стороны нчльствующих лиц, всякое содействие" и т. д.

Всё это происходило в устьях Амур. Фрегт "Дин" уже пришел н смену "Пллде", которя отслужил свой срок, сострелсь и притом избит был вытерпенными нми штормми, особенно у мыс Доброй Ндежды, и ургном в Китйском море. Снчл ее хотели ввести в устье Амур, но по мелководью это окзлось невозможно. Ее оствили в Ттрском проливе, в Имперторской бухте. Ее рзоружили, то есть сняли с нее пушки, порох, ткелж - всё, что можно было снять, ветхий остов ее был оствлен под ндзором моряков и кзков, соствлявших нш пост в этой бухте, с тем чтобы в случе приход туд фрнцузов и нгличн его зтопили, не двя неприятелю случя похвстться зхвтом русского судн.

Тк "Пллд" и кончил свое существовние в этой бухте: от нее оствлось одно днище, которое, вероятно, пригодилось н что-нибудь ншим людям, содержвшим тм пост.

Во время этих хлопот рзоружения, переход с "Пллды" н "Дину", смены одной комнды другою, отпрвления сверхкомплектных офицеров и мтросов сухим путем в Россию я и выпросился домой. Это было в нчле вгуст 1854 год.

Тогд же приехл к нм с Амур бывший генерл-губернтор Восточной Сибири Н. Н. Мурвьев и, пробыв у нс дня дв н фрегте, уехл в Николевск, куд должн был идти и шкун "Восток" для доствления его со свитою в Аян н Охотском море. Н этой шкуне я и отпрвился с фрегт, и с рдостью, что возврщюсь домой, и не без грусти, что должен рсстться с этим кругом отличных людей и товрищей.

Помню еще теперь минуту комического стрх, которую я испытл, впрочем, нпрсно, когд, отойдя н шкуне с версту от фрегт, мы стли н мель в устье Амурского лимн. Он весь усеян мелями, тк что дже и легкя шкун нш, и до Николевск, и после него до Охотского моря, беспрестнно стновилсь н мель. Но это ей, и всякому мленькому судну, нипочем. Он тк же легко снимлсь с мелей, кк и стновилсь н них. Я был внизу в кюте и рсполглся тм с своими вещми, кк вдруг бывший нверху комндир ее, покойный В. А. Римский-Корсков, крикнул мне сверху: "Адмирл едет к нм: не з вми ли?" Я н минуту остолбенел, потом побежл нверх, думя, что Корсков шутит, пугет нрочно. Нет, не шутит: вон синяя гичк и в ней дмирл! "Д, верно передумл!" - с ужсом думл я, глядя н гичку.

Но дмирл приехл з кким-то другим делом, более, кжется, взглянуть, кк мы стоим н мели, или просто зхотел проктиться и еще рз пожелть нм счстливого пути - теперь я уже збыл. Тут мы окончтельно рсстлись до Петербург.

II

Обрщюсь к вышескзнным мною словм о стршных и опсных минутх, испытнных нми в плвнии.

"Стршные" и "опсные" минуты - это не синонимы, кк не синонимы и смые слов "стрх" и "опсность" вообще, н море особенно. Стршных минут для иных вовсе не существует, для других - их множество. Это звисит от привычки или непривычки к морю, то есть от знкомств или незнкомств с его хрктером, с устройством и упрвлением корбля и, нконец, от нервозности хрктер или от воспитния плвтеля. Новичку всё кжется стршно или сомнительно н корбле. "Пошел все нверх!" - скомндует боцмн, и четырест человек бросятся кк угорелые, точно спсть кого-нибудь или сми спсться от гибели, зтопют по плубе, полезут н внты: не знющий дел или нервозный человек вздрогнет, подумет, что случилсь ккя-нибудь бед. Ничего не бывло: ндо прибвить или убвить прусов или что-нибудь в этом роде. А тм згремит бегущий по роульсм (колесцм) кнт. Не то тк от кчки, кк будто с отчяния, рспхнет свои дверцы ккой-нибудь шкп в кюте, и вся его внутренность, то есть посуд, с треском и звоном полетит во всё стороны и рзобьется вдребезги. Чего не предствится испугнному вообржению нового плвтеля при этом треске! Минут - "стршня", но только рзве для буфетчик, который не зпер крепко дверцы и которому з это достнется.

Тк и мне, не ходившему дотоле никуд в море длее Кронштдт и Петергоф, приходилось чсто впдть в сомнение при этих, по непривычке "стршных", но вовсе не "опсных", шумх, трескх, беготне, пок я не ознкомился с првилми и обычями морского быт.

Другое дело "опсные" минуты: они нечсты, и дже иногд вовсе незметны, пок опсность не превртится в прямую беду. И мне случлось збывть или, по неведению, прозевть испугться тм, где бы к этому было больше повод, нежели при пдении посуды из шкф, иногд смого шкф или дивн.

О многих "стршных" минутх я подробно писл в своем путевом журнле, но почти не упомянул об "опсных": они не сделли н меня впечтления, не потревожили нерв - и я збыл их или, кк скзл сейчс, прозевл испугться, оттого, вероятно, прозевл и описть. Упомяну теперь дв-три тких случя.

Идучи н фрегте "Пллд" из Кронштдт в Англию, мы проходили Зунд.

Я писл тогд, кк неблгоприятно было нше плвние по Блтийскому морю в октябрьскую холодную погоду, при противных ветрх и тумнх. Кроме того, кк я тоже писл, у нс умерло три человек от холеры. И привычным людям кзлось трудно ткое плвние, мне, новичку, оно было еще невыносимо и потому, что у меня, от осеннего холод, возобновились жестокие припдки, которыми я двно стрдл, неврлгии с головными и зубными болями. В кюте от внешнего воздух с дождем, отчсти с морозом, зщищл одн рм в мленьком окне.

Иногд я приходил в отчяние. Кк, при этих болях, я выдержу двух- или трехгодичное плвние? Я слег и утешл себя мыслью, что, добрвшись до Англии, вернусь нзд. И к этому еще тумны, кчк и холод!

С приближением к Днии воздух стл горздо мягче, теплее, но тумны продолжлись. При входе в Зунд мы, кк всегд делется в узких проходх, вызывли лоцмн, чтобы провести нс проливом. Вызывют обыкновенно лоцмнским флгом, если флг не виден, плят из пушки. Но, вероятно, флг, з тумном, с берегу не было видно (я теперь збыл эти подробности), пушк могл плить и по другой причине: что бы тм ни было, но лоцмн не явился. Мы шли, тк скзть, ощупью, подвигясь тихо, осторожно, но всё же подвиглись: нельзя стть в открытом море н одном месте. Когд тумн прояснился, мы были уже в проливе.

Было тепло, мне стло легче, я вышел н плубу. И теперь еще помню, кк порзил меня прекрсня, тогд новя для меня, кртин чужих берегов, дтского и шведского.

Обяние, производимое величественною кртинностью моря и берегов, возымело свое действие ндо мною. Я невольно отдвлся ему, но потом опять возврщлся к своим сомнениям: привыкну ли к морской жизни, ддут ли мне покой ревмтизмы? Море и тянет к себе, и пугет, пок не привыкнешь к нему. Ткое состояние дух очень нивно, но верно вырзил мне одн фрнцуженк, во Фрнции, н морском берегу, во время сильнейшей грозы, в своем ответе н мой вопрос, любит ли он грозу? "Oh, monsieur, c'est ma passion, восторженно скзл он, - mais... pendant l'orage je suis toujours mal mon aise!"2

Кпитн и тк нзывемый "дед", хорошо знкомый читтелям "Пллды", стрший штурмнский офицер (ныне генерл), - об были нверху и о чем-то горячо и зботливо толковли. "Дед" беспрестнно бегл в кюту, к крте, и возврщлся. Зтем об зорко смотрели н об берег, н море, в нпрсном ожиднии лоцмн. Я всё любовлся н кртину, особенно н целую стю купеческих судов, которые, кк утки, плыли кучей и всё жлись к шведскому берегу, мы шли почти посредине, несколько ближе к дтскому.

Тревожился поминутно кпитн, тревожился и дед, и не рз, конечно, нзвл лоцмн з неявку "кторжным". Он побежл в двдцтый рз вниз. Вдруг кпитн послл поспешно з ним.

Они, кзлось, об были чем-то поржены.

- Мы н мели! - дошли до моего слух тихие слов.

Я пощупл ногой плубу: он перестл двигться, ноги стояли будто н земле.

Я смотрел н всё это рссеянно и слушл с большим рвнодушием, что говорили кругом. Меня убюкивл тихий плеск моря, тепля погод и поглощл кртин новых берегов, еще более рдовл зтихшя головня и зубня боль.

- Ккя блгодть! - говорил я себе, ощутив под ногми неподвижные доски плубы.

Но что з сумтох поднялсь н фрегте - "из-з тких пустяков!" думл я.

Зсвистли всех нверх, поднялсь возня, шум: "Спускть шлюпку! звозить верпы!" - только и слышлось. Офицеры, кто спл, кто читл или писл, - все принялись з дело.

Верпы - мленькие якоря, которые, звезя н несколько десятков сжен от фрегт, бросют н дно, кнт от них нмтывют н шпиль и вертят последний, чтобы тким обрзом сдвинуть судно с мест. Это - своего род домшний способ тушить огонь, до прибытия пожрной комнды.

Но тяжелый нш фрегт, с грузом не н одну сотню тысяч пуд, точно обрдовлся случю и лег прочно н песок, кк иногд добрый пьяниц, тоже "нгрузившись" и долго шлепя неверными стопми по грязи, вдруг возьмет д и ляжет средь дороги. Нпрсно трезвый товрищ толкет его в бок, приподнимет то руку, то ногу, иногд голову. Рук, ног и голов пдют снов кк мертвые. Гуляк лежит тяжело, неподвижно и безндежно, пок не придут двое "городовых" н помощь.

И фрегт, потрогивемый слбыми верпми, кк будто подстся, поползет, крякнет, рзддутся рдостные восклицния - он ни с мест. Нет, ндо послть з "городовым". И послли.

Смотрел я н всю эту сумтоху и дивился: "Вот привычные люди, у которых никких "стршных" минут не бывет, теперь кк будто боятся! Н мели: велик вжность! Постоим, д и сойдем, кк здует ветер посвежее, зколеблется море!" - думл я, твердо шгя по твердой плубе. Неопытный слепец!

- Подступиться рзве к ним и спросить, что их тк тревожит? Приступу нет: и не глядят!

Я помню только, что один из офицеров, брон Шлипенбх, оделся в полную форму и поспешно послн был в Копенгген з проходом помочь нм сняться с мели.

Пок моряки переживли свою "стршную" минуту, не з себя, з фрегт, конечно, - я и другие, неприкосновенные к делу, пили чй, ужинли и, кк у себя дом, легли спть. Это в первый рз после тревог, холод, кчки!

- Ккя блгодть! - твердил я, ложсь, кк н берегу, дом, н неподвижную постель. - Звозите себе тм верпы, я усну, кк двно не спл!

Чуть ли не грезилось мне тогд во сне, что мы дльше не пошли, тк н мели и остлись, что морское нчльство в Петербурге соскучилось ждть, когд мы сдвинемся, и отложило экспедицию и что мы все воротились домой безмятежно спть н незыблемых ложх.

Но под утро, сквозь сон, я услышл звук боцмнских свистков, почувствовл, кк моя койк зкчлсь подо мной и кк нс потщил могучий "городовой", проход из Копенгген. Тогд, кжется, явился и лоцмн.

Н другой день, когд вышли из Зунд, я спросил, отчего все были в ткой тревоге, тем более что средство, то есть Копенгген и проход, были под рукой? Тогд только объяснили мне техническую сторону дел: что знчит, когд судно "приткнется" к мели. Прежде всего, дже легкое приткновение что-нибудь попортит в киле или в обшивке (у ншего фрегт действительно, кк окзлось при осмотре в Портсмутском доке, оторвлось несколько листов медной обшивки, без обшивки плвть нельзя, ибо-де к дереву пристют во множестве морские инфузории и точт его), глвное: если бы здул свежий ветер и рзвел волнение, тогд фрегт не сошел бы с мели, кк я, по млденчеству своему в морском деле, полгл, рзбился бы в щепы!

"И опять-тки мы всё воротились бы домой! - думл я, дополняя свою грезу: берег близко, рукой подть; не утонули бы мы, я еще немного и плвть умею". Опять неопытность! Уметь плвть в тихой воде, в речкх, д еще в купльнях, и плвть по морским, рсходившимся волнм - это неизмеримя, кк я убедился после, рзниц. В последнем случе редкий мтрос, привычный пловец, выплывет.

Тким обрзом "опсня" минут, продолжвшяся ночь, был мною вовсе не змечен.

Но не н море только, вообще в жизни, н всяком шгу, грозят нм опсности, чсто, к спокойствию ншему, не змечемые. Зто, кк будто для урвновешения хорошего с дурным, всюду рссеяно много "стршных" минут, где вообржение подозревет опсность, которой нет. Н море в этом отношении много клеплют нпрсно, блгодря "стршным", в глзх непривычных людей, минутм. И я бывл в числе последних, пок не был н море.

Впрочем, нельзя скзть, чтобы и сми моряки были вовсе нечувствительны ко всем случйностям, постигющим плвтелей. Не из кмня же они: люди - везде люди, и искренний моряк - моряки почти все тковы всегд откровенно сознется, что он не бывет вполне рвнодушен к трудным или опсным случям, переживемым н море. Бывет у моряк и тяжело, и стршно н душе, и он нередко, под влиянием тких минут, решется про себя - не ходить больше в море, лишь только доберется до берег. А поживши неделю-другую, месяц н берегу, - его неудержимо тянет опять н любимую стихию, к известным ему испытниям.

Но моряк, конечно, не потревожится никогд пустыми стрхми вообржения и не поддстся мелочным и млодушным опсениям н кждом шгу, по привычке к морю с рнней молодости.

III

По приходе в Англию збылись и стршные, и опсные минуты, головня и зубня боли прошли, блгодря неожиднно хорошей для тмошнего климт погоде, и мы, прожив тм дв месяц, пустились длее. Я збыл и думть о своем нмерении воротиться, хотя дмирл, узнв о моей болезни, соглшлся было отпустить меня. Вперед, дльше мнило новое. Тм, в змнчивой дли, было тепло и ревмтизмы неведомы.

Упомяну кстти о пережитой мною в Англии морльно стршной для меня минуте, которя, не относясь к числу морских треволнений, ксется, однко же, всё того же путешествия, и он здл мне тревоги больше всякой кчки.

Адмирл с нми не было: он прежде фрегт уехл один в Англию делть рзные приготовления к продолжительному плвнию и, между прочим, приобрел тм шкуну "Восток", для плвния вместе с "Пллдой", и знимлся снряжением ее и рзными другими делми. В Петербурге я видел его мельком и уже н Портсмутском рейде явился к нему в кчестве секретря и последовл з ним в Лондон. Он сейчс же поручил мне нписть несколько бумг в Петербург, между прочим изложить кртко историю ншего плвния до Англии и вместе о том, кк мы "приткнулись" к мели, и о необходимости ввести фрегт в Портсмутский док, отчсти для осмотр повреждения, еще более для приспособления к фрегту тогд еще нового водоопреснительного прового ппрт.

Он мне покзл бумги, ккие см писл до моего приезд в Лондон. Я прочитл и увидел, что... ни з что не нпишу тк, кк они нписны, то есть тким строгим, точным и сжтым стилем: просто не умею!

"Зчем ему секретрь? - в стрхе думл я, - он пишет лучше всяких секретрей: зчем я здесь? Я - лишний!" Мне стло жутко. Но это было только нчло стрх. Это опсение я кое-кк одолел мыслью, что если дмирлу не недостет уменья, то недостнет времени смому писть бумги, вести всю корреспонденцию и излгть н бумгу переговоры с японцми.

Смое худшее было впереди, когд я вернулся из Лондон в Портсмут и когд ндо было излгть в рпорте историю плвния до Англии и причины ввод фрегт в док. Я думл, что это ровно ничего не знчит. Я помнил кждый шг и кждую минуту - и вот взять только перо д и строчить привычной рукой: было, мол, холодно, ветер дул, кчло или было тепло, вот приехли в Днию... (Боже вс сохрни скзть когд-нибудь при моряке, что вы н корбле "приехли": покрснеют! "Пришли", не "приехли"!) Нет, вижу, не клеится. Ничего не выходит. "А вы возьмите, - говорят мне, шкнечный журнл, где шг з шгом описывется всё плвние". Кроме того, я взял еще книги и бумги подобного содержния. Погляжу в одну, в другую бумгу или книгу, потом в шкнечный журнл и читю: "Положили мрсель н стеньгу", "взяли грот н гитовы", "ворочли оверштг", "привели фрегт к ветру", "легли н првый глс", "шли н фордевинд", "обрсопили реи", "ветер дул NNO или SW". А тм следуют "утлегрь", "хтерштевень", "шкоты", "брсы", "флы" и т. д., и т. д.

Этими фрзми и словми, кк бисером, унизн был весь журнл. "Боже мой, д я ничего не понимю! - думл я в ужсе, црпя сухим пером по бумге, - зчем я поехл!"

Мне припомнилсь школьня скмья, где сидя, бывло, мучешься до пот нд "мудреным" переводом с лтинского или немецкого языков, учитель, кк теперь дмирл, торопит, спршивет: "Скоро ли? готово ли? Покжите, говорит, - мне, прежде нежели ддите переписывть..."

"Что я покжу?" - ворчл я в отчянии, глядя н белую бумгу. Среди этих терминов из живого слов только и остются несколько глголов и между ними еще вспомогтельный: много помощи от него!

В трехнедельный переезд до Англии я, конечно, слышл чсть этих выржений, но пропускл мимо ушей, не предвидя, что они, в течение двух-трех лет, будут моей почти единственной литертурой.

"Зчем я здесь? А если уж понесло меня сюд, то зчем я не воспользовлся минутным рсположением дмирл отпустить меня и не уехл? Ах, хоть бы опять зболели зубы и голов!" - мысленно вопил я про себя, отврщя взгляд от шкнечного журнл.

Кроме этих терминов, целиком перешедших к нм при Петре Великом из голлндского язык и усвоенных ншим флотом, вырботлось в морской прктике еще свое особое, русское нречие. Нпример, моряки говорят и пишут "приглубый берег", то есть имеющий достточную глубину для корблей. Это очень хорошо выходит по-русски, тк же кк, нпример, выржение "остойчивый", "остойчивость", то есть прочное, ндлежщее сиденье корбля в воде; "нветрення" и "подветрення" сторон или еще "отстояться н якоре", то есть воспротивиться нпору ветр и т. д. И тких очень много. Некоторые из этих выржений и подобные им, нпример "вытрвливть (вместо выпускть) кнт или веревку" и т. п., просятся в русскую речь и не в морском быту.

Но зто мелькют между ними - очень редко, конечно, - и другие - с нтяжкой, с нсилием язык. Нпример, моряки пишут: "Ткой-то фрегт где-нибудь в бухте стоял "мористо"": это уже не хорошо, но еще хуже выходит "мористее", в срвнительной степени. Не морскому читтелю, конечно, в голову не придет, что "мористо" знчит близко, "мористее" - ближе к открытому морю, нежели к берегу.

Это "мористо" нпоминет двустишие ккого-то проезжего (не помню, от кого я слышл), нписнное им н стене после ночлег в тк нзывемой чистой горнице постоялого двор: "Действительно, здесь чисто, - нписл он, - но тркнисто, блохисто и клописто!"

Жль, Греч нет, усердного борц з првильность русского язык!

Не помню, кк я рзделлся с первым рпортом: вероятно, я нписл его береговым, дмирл укрсил морским слогом - и бумг пошл. Потом и я ознкомился с этим языком и многое не збыл и до сих пор.

IV

Теперь перенесемся в Восточный окен, в двдцтые грдусы северной широты, к другой "опсной" минуте, пережитой у Ликейских островов, о которой я ничего не скзл в свое время. Я не упоминю об ургне, встреченном нми в Китйском море, у группы островов Бши, когд у нс зштлсь грот-мчт, грозя рухнуть и положить н бок фрегт. Об этом я подробно писл.

В путешествии своем, в глве "Ликейские остров", я вскользь упомянул, что дв дня, перед приходом ншим н Ликейский рейд, дул крепкий ветер, мешвший нм войти, - и больше ничего. Вот этот ветер чуть не нделл нм большой беды.

Мы подходили к островм около вечер. Н глзомер оствлось версты три, и нм следовло зйти з корлловый риф, кривой линией опоясыввший всё видимое прострнство глвного, большого остров. Издли чуть-чуть видно было, кк буруны перектывлись, игря пеной, через кменную гряду. В этой гряде было дв вход н рейд, один узкий с север, другой еще уже - с юг. Фрегту входить ндо было очень верно, кк крете въезжть в тесные ворот, чтобы не нткнуться н риф. Адмирл не решился в сумерки рисковть и предпочел подождть рссвет. Отдли якорь при тихом, лсковом ветре, в теплой, южной ночи - и зрнее тешились ндеждой звтр погулять по новым прелестным местм. Нши суд "Князь Меншиков" и шкун "Восток", - кжется, об (збыл теперь) - уже пришли прежде нс и проскользнули в узкости легко. Небольшим судм, неглубоко сидящим в воде, это нипочем. Офицеры оттуд приезжли к нм повидться и уехли.

Вдруг около полуночи здул ветер, не с берег, с окен к берегу - мы в этом окене стояли н якоре! Отдли другой якорь - и готовились бороться с неожиднным и внезпным вргом. Мы, не моряки, спли опять безмятежно и безмятежнее всех - я. По своему береговому, не совсем еще в морском деле окрепшему понятию, я всё думл, что стоять н месте все-тки лучше, нежели ходить по морю. Оно, пожлуй, и тк, если стоять во время шторм в зкрытом порте, но мы стояли в окене! Тк провели ночь, беспокойно, то есть они, моряки, следя з успехми ветр. Н другой день, около полудня, ветер стл стихть: нчли снимться с якоря - и только что второй якорь "встл" (со дн) и поствлены были мрселя (прус), кк рздлся крик вхтенного: "Дрейфует!" ("Тщит!"). "Отдть якорь!" - вслед з тем немедленно рздлсь комнд.

Всё это, то есть комнд и отдч якорей, уборк прусов, продолжлось несколько минут, но фрегт успело "подрейфовть", силой ветр и течения, версты н полторы ближе к рифм. А ветер опять здул крепче. Отдн был другой якорь (их всех четыре н больших военных судх) - и мы стли в виду кменной гряды. До нс достигл шум перектывющихся бурунов.

Я - ничего себе: всмтривлся в открывшиеся теперь совсем подробности нового берег, глядел не без удовольствия, кк скчут через кмни, точно бешеные белые лошди, буруны, кипя пеной; нблюдл, кк нчльство беспокоится, кк появляется иногд и здумчиво поглядывет н рифы дмирл, кк все примолкли и почти не говорят друг с другом. Д и нечего говорить, рзве только спршивть: "Выдержт ли якорные цепи и кнты нпор ветр или нет?" Вопрос, похожий н гоголевский вопрос: "Доедет или не доедет колесо до Кзни?" Но для нс он был и гмлетовским вопросом: быть или не быть? Чуть ветер тише - ну, ндежд: выдержит; зревел и нтянул кнты сомнение и злоб. А фрегт тк и возит взд и вперед, нсколько позволяют кнты обоих якорей, - и вот-вот, немножко еще - трх... и...

- И что? - допытывлся я уже н другой день н рейде, ибо тм, з рифми, опять ни к кому приступу не было: тк все озбочены. Д почему-то и неловко было спршивть, кк бывет неловко зговривть, где есть трудный больной в доме, о том, выздоровеет он или умрет?

- Кк "что"! Лопни кнты - и через несколько минут фрегт нвливет н рифы: ну - и в щепы!

- Сейчс и в щепы! хорошо, положим - и в щепы. Конечно, это огромня бед, но всё же люди спслись бы...

- Тут, у этих рифов, при этом волнении? Подите!

Я не унывл нисколько, отчсти потому, что мне кзлось невероятным, чтобы цепи - кнты двух, нконец, трех и дже четырех якорей не выдержли, глвное - берег близко. Он, не рифы, был для меня "кменной стеной", н которую я бесконечно и возлгл всё уповние. Это совершенно усыпляло всякий стрх и дже подозрение опсности, когд он был очевидн. И я смотрел н всю эту "опсную" двухдневную минуту кк н дело, до меня нисколько не ксющееся.

И только н другой день, н берегу, вполне вникнул я в опсность положения, когд в рзговорх об этом объяснилось, что между берегом и фрегтом, при этих огромных, кк горы, волнх, сообщения н шлюпкх быть не могло; что если б фрегт рзбился о рифы, то ни нши шлюпки - их шесть-семь и большой бркс, - ни шлюпки с других нших судов не могли бы спсти и пятой чсти всей ншей комнды. При волнении они, то есть шлюпки, имели бы полный комплект гребцов, и мест для других почти не было бы совсем, рзве для кких-нибудь десяти человек н шлюпку, нс всех было более четырехсот. И те десять человек стесняли бы свободные действия гребцов - и не при этом окенском волнении. "И просто не выгрести бы н тких волнх!" - говорили мне.

Бывшие н берегу офицеры с мерикнского судн скзывли, что они ожидли уже услышть ночью с ншего фрегт пушечные выстрелы, извещющие о критическом положении судн, нглийский миссионер говорил, что он молился о ншем спсении.

Однко лейтеннт С., чуть ли не н двойке (двухвесельной шлюпке) с двумя гребцми, изволил оттуд проктиться до нс по этим волнм "посмотреть, что вы тут делете", - скзл он. И, посидевши с нми, тк же отпрвился нзд. И теперь помню, кк скорлупк-двойк вдруг пропдл из глз, будто провливлсь в глубину между двух водяных гор, и долго не видно было ее, и потом всползл опять боком н гребень волны. Я не спускл глз с С., пок он не скрылся з риф, - и, конечно, не у него, у меня сжимлось сердце стрхом: "Вот-вот кувырнется и не появится больше!"

Провели мы еще, что нзывется, mauvais quart d'heure3 в Ттрском проливе, где мы медленно подвиглись к устьям Амур. Офицеры н шлюпкх посыллись вперед для измерения глубины - и по их следм шел тихо и фрегт, беспрестнно остнвливясь, иногд в ожиднии прилив. И вот в один вечер стли н якорь н хорошей глубине. По сторонм видны были об берег, мнчжурский и остров Схлин, - и очень близко. Мы рсположились покойно. Утром стли снимться с якоря, поствили грот-мрсель, и в это время фрегт потщило несколько десятков сжен вперед. Якорь опять отдли. Глубины под килем все-тки окзлось достточно, но длее подвигться не решились, ожидя, что с приливом воды прибудет. Но окзлось, что мы стоим уже н большой воде, н приливе, и вскоре вод нчл убывть, и когд убыл, под килем окзлось всего фут три-четыре воды.

Вот тут и нчлсь опсность. Ветер немного зсвежел, и помню я, кк фрегт стло бить об дно. Снчл было дв-три довольно легких удр. Зтем тк треснуло, что зтрещли шлюпки н бокнцх и мрсы (блконы н мчтх). Все бывшие в кютх выскочили в тревоге, тут еще удр, еще и еще. Потонуть было трудно: об берег в ккой-нибудь версте; местми, н отмелях, вод был по пояс человеку.

Но если бы удры продолжлись чще и сильнее, то корпус тяжело нгруженного и вооруженного фрегт, конечно, мог бы рздться и рнгоут, то есть верхние чсти мчт и реи, полететь вниз. А тк кк эти деревья, кжущиеся снизу лучинкми, весят которое двдцть, которое десять пудов, то всем нм приходилось тоскливо стоять внизу и ожидть, н кого они упдут.

После смешно было вспоминть, кк, при кждом удре и треске, все мы проворно переходили одни н место других н плубе. "Стршновто было!" кк говорил, бывло, я в подобных случях спутникм. Впрочем, всё это продолжлось, может быть, чс дв, пок не нчлся опять прилив, подбвивший воды, и мы снялись и пошли дльше.

V

Мы подверглись опсностям и другого род, хотя не морским, но весьм вероятным тогд и обязтельным, тк скзть, для военного судн, которых не только нельзя было избегть, но должно было н них нпршивться. Это встреч и схвтк с неприятельскими судми.

Сколько помню, дмирл и кпитн неоднокртно решлись н отвжный нбег к берегм Австрлии, для зхвт нглийских судов, и, кжется, если не ошибюсь, только неуверенность, что нш стря, добря "Пллд" выдержит еще продолжительное плвние от Японии до Австрлии, удерживл их, еще, конечно, и неуверенность, по неимению никких известий, зстть тм чужие суд. В последнее нше пребывние в Шнхе, в декбре 1853 г., и в Нгски, в янвре 1854 г., до нс еще не дошло известие об окончтельном рзрыве с Турцией и Англией; мы знли только, из зпоздвших гзет и писем, что близко к тому, - и больше пок ничего. Я помню, что в Шнхе ко мне всё приствл лейтеннт нглийского флот, кжется Скотт, чтоб я подержл с ним при о том, будет ли войн или нет? Он утверждл, что не будет, я был противного мнения. При не состоялось, и мы ушли снчл в Нгски, потом в Мнилу - всё еще в неведении о том, в войне мы уже или нет, - и с кждым днем ждли известия и в кждом встречном судне предполгли неприятеля.

В этой неизвестности о войне пришли мы и в Мнилу и зстли тм н рейде военный фрнцузский проход. Ни мы, ни фрнцузы не знли, кк нм держть себя друг с другом, и визитми мы не менялись, кк это всегд делется в обыкновенное время. Пробыв тм недели три, мы ушли, но перед уходом узнли, что тм ожидли нглийскую эскдру.

Тк кк мы могли встретить ее или фрнцузские суд в море, - и, может быть, уже с известиями об открытии военных действий, - то у нс готовились к этой встрече и приводили фрегт в боевое положение. Кпитн поговривл о том, что в случе одоления превосходными неприятельскими силми необходимо-де поджечь пороховую кмеру и взорвться.

Все были более или менее в ожиднии, много говорили, готовились к бою, смотрели в зрительные трубки во все стороны.

Один только отец Аввкум, нш добрый и почтенный рхимндрит, относился ко всем этим ожидниям, кк почти и ко всему, невозмутимо-покойно и дже скептически. Кк он см лично не имел вргов, всеми любимый и см всех любивший, то и не предполгл их нигде и ни в ком: ни н море, ни н суше, ни в людях, ни в корблях. У него был вржд только к одной большой пушке, кк совершенно ненужному в его глзх предмету, которя стоял в его кюте и отнимл у него много простор и свету.

Он жил в своем особом мире идей, знний, добрых чувств - и в сношениях со всеми нми был одинково дружелюбен, приветлив. Мудреня нук жить со всеми в мире и любви был у него не нук, см нтур, освящення принципми глубокой и просвещенной религии. Это двлось ему легко: ему не нужно было уменья - он иным быть не мог. Он не вмешивлся никогд не в свои дел, никому ни в чем не нвязывлся, был скромен, не стрлся выствить себя и не претендовл н прво дже собственных, неотъемлемых зслуг, окзывл их молч и много - и своими познниями, и нрвственным влиянием н весь кружок плвтелей, не поучениями и проповедями, н которые не был щедр, просто примером ровного, покойного хрктер и кроткой, почти млденческой души.

В беседх ум его припрвлялся чсто солью легкого и всегд добродушного юмор.

Кжется, я смело могу поручиться з всех моих товрищей плвния, что ни у кого из них не было с этою прекрсною личностью ни одной неприятной, дже досдной, минуты... А если бывли, то вот ккого комического свойств. Нпример, помню, однжды, гуляя со мной н шкнцх, он вдруг... плюнул н плубу. Ужс!

Шкнцы - это нечто вроде корбельной скинии, смое прдное, почти священное место. Плуб - скоблится, трется кирпичом, моется почти кждый день и блестит кк стекло.

А отец Аввкум - рсчихлся, рссморклся и - плюнул. Я помню взгляд изумления вхтенного офицер, брошенный н него, потом н меня. Он сделл ткое же усилие нд собой, чтоб воздержться от ккого-нибудь змечния, кк я - от смех. "Кк жль, что он - не мтрос!" - шепнул он мне потом, когд отец Аввкум отвернулся. Долго помнил эту минуту офицер, я долго веселился ею.

В другой рз, где-то в поясх сплошного лет, при безветрии, мы прохживлись с отцом Аввкумом всё по тем же шкнцм. Вдруг ему вздумлось взобрться по трехступенной лесенке н площдку, с которой обыкновенно, стоя, комндует вхтенный офицер. Отец Аввкум обозрел море и потом, обернувшись спиной к нему, вдруг... сел н эту смую площдку "отдохнуть", кк он говривл.

Опять скндл! Кпитн нверху не было - и вхтенный офицер смотрел н рхимндрит - кк будто хотел его съесть, но не решлся зметить, что н шкнцх сидеть нельзя. Это, конечно, знл и см отец Аввкум, но по рссеянности збыл, не приписывя этому никкой существенной вжности. Другие, кто тут был, улыблись - и тоже ничего не говорили. А см он не догдывлся и, "отдохнув", стл опять ходить.

При кротости этого хрктер и невозмутимо-покойном созерцтельном уме он нелегко поддвлся тревогм. Преследовние н море вргов нми или погоня вргов з нми кзлись ему больше фнтзиею дмирл, кпитн и офицеров. Он рвнодушно глядел н все военные приготовления и продолжл, леж или сидя н постели у себя в кюте, читть книгу. Ходил он в обычное время гулять для моцион и воздух нверх, не высмтривя неприятеля, в которого не верил.

Вдруг однжды рздлся крик: "Проход идет! Дым виден!"

Поднялсь сумтох. "Пошел по орудиям!" - скомндовл офицер. Все высыпли нверх. Кто-то позвл и отц Аввкум. Он неторопливо, кк всегд, вышел и рвнодушно смотрел, куд все нпрвили зрительные трубы и в нпряженном молчнии ждли, что окжется.

Скоро все успокоились: это окзлся не проход, китоловное судно, поймвшее кит и вытпливвшее из него жир. От этого и дым. Неприятель всё не покзывлся. "Бегет нечестивый, ни единому же ему гонящу!" - слышу я голос сзди себя.

Это отец Аввкум вырзил тк свой скептический взгляд н ожидемую встречу с вргми. Я зсмеялся, и он тоже. "Д прво тк!" - зметил он, спускясь неторопливо опять в кюту.

VI

Но кк всё стршное и опсное, испытывемое многими плвтелями, ткже испытнное и нми в плвнии до Японии, кжется бледно и ничтожно в срвнении с тем, что привелось испытть моим спутникм в Японии! Все, что произошло тм, предствляет ряд стршных, и опсных, и гибельных вместе не минут, не чсов, дней и ночей.

Много ужсных дрм происходило в рзные времен с корблями и н корблях. Кто ищет в книгх сильных ощущений, з неимением последних в смой жизни, тот нйдет большую пищу для вообржения в "Истории корблекрушений", где в нескольких томх собрны и описны многие случи змечтельных крушений у рзных нродов. Погибли н море от бурь, от жжды, от голод и холод, от болезней, от возмущений экипж.

Но никогд гибель корбля не имел ткой грндиозной обстновки, кк гибель "Дины", где великолепный спекткль был устроен смой природой. Не рз н судх бывли ощущемы колебния моря от землетрясения, - но, сколько помнится, больших судов от этого не погибло.

Пересев н "Дину" и выбрв из комнды "Пллды" ндежных и опытных людей, дмирл все-тки решил попытться зйти в Японию и если не окончить, то зкончить н время переговоры с тмошним првительством и условиться о возобновлении их по окончнии войны, которя уже нчлсь, о чем получены были нконец известия.

Перед отплытием из Ттрского пролив время, с вгуст до конц ноября, прошло в приготовлениях к этому рисковнному плвнию, для которого готовились припсы н непредвиденный срок, ввиду ожидния встречи с неприятелем.

По окончнии всех приготовлений дмирл, в конце ноября, вдруг решился н отвжный шг: идти в центр Японии, коснуться смого чувствительного ее нерв, именно в город Ооски, близ Мико, где жил микдо, глв всей Японии, сын неб, или, кк непрвильно прежде нзывли его в Европе, "духовный импертор". Тм, думл не без основния дмирл, японцы струсят неожиднного появления иноземцев в этом зкрытом и священном месте и скорее соглсятся н предложенные им условия.

Тк и сделл. "Дин" явилсь туд - и японцы действительно струсили, но, к сожлению, это средство не повело к желемым результтм. Они стли просить удлиться, и все берег свои зствили рядми лодок, тк что сквозь них ндо было пробивться силою, к этому средству дмирл не имел полномочия прибегть.

Японцы тут ни о кких переговорх не хотели и слышть, приглшли немедленно отпрвиться в городок Симодо, в бухте того же имени, лежщей в углу огромного злив Иеддо, при выходе в море. Туд, по словм их, отпрвились и уполномоченные для переговоров японские чиновники. Туд же чрез несколько дней нпрвилсь и "Дин". В этой бухте предстояло ей испытть стршную ктстрофу.

Здесь я клду перо кк путешественник и втор. Длее меня не было с плвтелями, и я являюсь только редктором некоторых их воспоминний, рсскзов и донесений о крушении "Дины" и о возврщении в Россию.

Пострюсь сделть это в нескольких общих чертх, кк можно короче, чтобы не лишть большого интерес тех из читтелей, которые пожелют ознкомиться с событием из смого рпорт дмирл, где всё изложено полно, подробно и весьм просто и удобопонятно, несмотря н обилие морских терминов.

Всё это событие и последствия его приндлежт истории ншего мореплвния, теперь пок они теряются н стрницх млодоступного большинству публики специльного морского журнл.

"Одним из тех ужсных, редких явлений в природе, случющихся, однко же, чще в Японии, нежели в других стрнх, совершилсь гибель фрегт "Дин"". Тк нчинется рпорт дмирл к великому князю, генерл-дмирлу, - и зтем, шг з шгом, минут з минутой, повествует о грндиозном событии и его рзрушительном действии н берегх и н фрегте.

Прочитв это повествовние и выслушв изустные рсскзы многих свидетелей, - можно нглядно получить вульгрное изобржение события, в минитюре, тким обрзом: возьмите большую круглую чшку, нлейте до половины водой и дйте чшке быстрое круговрщтельное движение - н воду пустите яичную скорлупу или предствьте себе н ней минитюрное суденышко с полным грузом и людьми. Вот положение судн и людей. Но в чшке нет ни скл, стоящих в виде островов посередине, ни угловтых берегов, - это всё было в бухте Симодо.

Ндо зметить, что бухт Симодо не зкрыт с моря и, следовтельно, не может служить безопсным местом для стоянки судов.

11 декбря, в 10 чсов утр (рсскзывл дмирл), он и другие, бывшие в кютх, зметили, что столы, стулья и прочие предметы несколько колеблются, посуд и другие вещи присккивют, и поспешили выйти нверх. Всё по-видимому было еще покойно. Волнения в бухте не змечлось, но вод кк будто бурлил или клокотл.

Около городк Симодо течет довольно быстря горня речк: н ней было несколько джонок (мелких японских судов). Джонки вдруг быстро понеслись не по течению, нзд, вверх по речке. Тоже необыкновенное явление: тотчс послли с фрегт шлюпку с офицером узнть, что тм делется. Но едв шлюпк подошл к берегу, кк ее водою подняло вверх и выбросило. Офицер и мтросы успели выскочить и оттщили шлюпку дльше от воды. С этого момент нчло рзыгрывться стршное и грндиозное зрелище.

Вот рисунок этой кртины в двух-трех глвных штрихх.

Вследствие колебния морского дн у берегов Японии в бухту Симодо влился громдный вл, который коснулся берег и отхлынул, но не успел уйти из бухты, кк нвстречу ему, с моря, хлынул другой вл, громднее. Они столкнулись, и не вместившяся в бухте вод пришл в круговоротное движение и нчл полоскть всю бухту, хлынув н берег, вплоть до тех высот, куд спслись люди из Симодо.

Второй вл покрыл весь Симодо и смыл его до основния. Потом еще вл, еще и еще. Круговрщение продолжлось с возрстющей силой и ломло, смывло, топило и уносило с берегов всё, что еще уцелело. Из тысячи домов остлось шестндцть и погибло около ст человек. Весь злив покрылся обломкми домов, джонок, трупми людей и бесчисленным множеством рзнообрзнейших предметов: жилищ, утври и проч.

Всё это прибило к одному из берегов в ткой мссе, что обрзовло, по словм рпорт дмирл, "кк бы продолжение берег".

А что деллось с фрегтом в это время?

По изустным рсскзм свидетелей, порзительнее всего кзлось переменное возвышение и понижение берег: он то приходил вровень с фрегтом, то вдруг возвышлся сженей н шесть вверх. Нельзя было решить, стоя н плубе, поднимется ли вод, или опускется смое дно моря? Врщением воды кидло фрегт из стороны в сторону, прижимя н ккую-нибудь сжень к склистой стене остров, около которого он стоял, и грозя рздробить, кк орех, и отбрсывя опять н середину бухты.

Потом стло ворочть его то в одну, то в другую сторону с ткой быстротой, что в тридцть минут, по словм рпорт, было сделно им сорок дв оборот! Нконец нчло бить фрегт, по причине переменной прибыли и убыли воды, об дно, о свои якоря и клсть то н один, то н другой бок. И когд во второй рз положило - он оствлся в этом положении с минуту...

И стрх, и опсность, и гибель - всё уложилось в одну эту минуту!

Все уцепились: кто з что мог. Всё оцепенело в молчнии. Потом рздлись слов молитвы: все молились, кто словми, и все, конечно, внутренно, тк усердно, кк, по пословице, только молятся н море!

Бог услышл молитвы моряков, и "Провидению, - говорит рпорт дмирл, - угодно было спсти нс от гибели". Вод пошл н прибыль, и фрегт встл, но в кком положении!

Не все, однко, избвились и от гибели: один мтрос поплтился жизнью, двое исклечены. Две неприкрепленные пушки, при нклонении фрегт, упли и убили одного мтрос, двум другим, и, между прочим, боцмну Терентьеву, рздробили ноги.

Помню я этого Терентьев, худощвого, рябого, лихого боцмн, всегд с свистком н груди и с линьком или лопрем в рукх. Это тот смый, о котором я упоминл в нчле путешествия и который угощл моего Фддеев то линьком, то лопрем по спине, когд этот последний, рдея мне (без моей просьбы, всегд сюрпризом), тскл укрдкой пресную воду н умывнье, сверх положенного количеств, из систерн во время плвния в Немецком море.

Несколько чсов продолжлось это возмущение воды при безветрии и нконец стихло. По осмотре фрегт он окзлся весь избит. Трюм был нполнен водой, подмочившей провизию, муницию и всё чстное добро офицеров и мтросов. А глвное, не было более руля, который, оторввшись вместе с чстью фльшкиля, проплыл, в числе прочих обломков, мимо фрегт "продолжть берег", по выржению дмирл.

Фрегт рзоружили: свезли все шестьдесят орудий н берег и отдли н сохрнение японцм, объяснив им, кк вжно для нс, чтобы орудия не достлись неприятелю. И японцы укрыли и сохрнили их тщтельно, построив для того особые сри.

Вообще они, несмотря н то что потерпели сми от землетрясения, окзли ншим всевозможную помощь и послуги. Японские влсти присылли провизию и снбжли всем нужным.

Нш госудрь оценил их услуги и, в блгодрность з учстие к русским плвтелям, подрил все 60 орудий японскому првительству.

Но и нши не оствлись в долгу. В то смое время, когд фрегт крутило и било об дно, н него ннесло нпором воды две джонки. С одной из них сняли с большим трудом и приняли н фрегт двух японцев, которые неохотно дли себя спсти, под влиянием строгого еще тогд зпрещения от првительств сноситься с иноземцми. Третий товрищ их решительно побоялся, по этой причине, последовть примеру первых двух и тотчс же погиб вместе с джонкой. Сняли ткже с плывшей мимо крыши дом струху.

Когд утихло, дмирл послл н рзвлины Симодо К. Н. Посьет и доктор подть помощь рненым. Но, рди всё того же стрх, рненых спрятли и объявили, что их нет. Но нши успели мельком зметить их.

Тк кончился первый кт этой морской дрмы, - первый потому, что "стршные", "опсные" и "гибельные" минуты длеко не исчерплись землетрясением. Второй кт продолжлся с 11-го декбря 1854 по 6-е янвря 1855 г., когд плвтели покинули фрегт, или, вернее, когд он покинул их совсем, и они буквльно "выбросились" н чужой, отдленный от отечеств берег.

Фрегт повели, приделв фльшивый руль, осторожно, кк носят рненого в госпитль, в отыскнную в другом зливе, верстх в 60 от Симодо, зкрытую бухту Хед, чтобы тм повлить н отмель, чинить - и опять плвть. Но все ндежды окзлись тщетными. Дня дв плвтели носимы были бурным ветром по зливу и нконец должны были с неимоверными усилиями перебрться все (при морозе в 4°) сквозь буруны н шлюпкх, по кнту, н берег, у подошвы японского Монблн, горы Фудзи, в противуположной стороне от бухты Хед.

С нступлением тихой погоды хотели нконец, посредством японских лодок, дотщить кое-кк пустой остов до бухты - и все-тки чинить. Если фрегт держлся еще н воде в тогдшнем своем положении, тк это, скзывл дмирл, происходило, между прочим, оттого, что систерны в трюме, обыкновенно нполненные пресной водой, были тогд пусты, и эт пустот и мешл ему погрузиться совсем.

Сто японских лодок тянули его; оствлось верст пять-шесть до мест, кк вдруг нлетел шквл, рзвел волнение: все лодки бросили внезпно буксир и едв успели, и нши офицеры, провожвшие фрегт, тоже, укрыться по мленьким бухтм. Пустой, покинутый фрегт кчло волнми с боку н бок...

Ночью нельзя было следить з ним, нутро его уже не было видно...

Когд читешь донесения и слушешь рсскзы о том, кк погибл "Дин", хочется плкть, кк при рсскзе о медленной гонии человек.

Вот эти дв числ - 11 декбря, день землетрясения, и 6 янвря, высдки н берег, кк знментельные дни в жизни плвтелей, и были поводом к собрнию ншему з двумя вышеупомянутыми обедми.

Нконец, третье действие - это возврщение путешественников, тоже под стрхом и опсностями своего род, рзными путями в Россию...

Тк кончилось крушение "Дины", которое зймет смое видное место в летописи морских бедствий.

VII

К этому остется прибвить немногое, что еще рсскзывли мне мои бывшие спутники о дльнейших своих похождениях и о зключении этой змечтельной во всех отношениях экспедиции.

От подошвы Фудзи нши герои, "по обрзу пешего хождения", через горы, нпрвились в ту же бухту Хед, куд нмеревлись было ввести фрегт, и рсположились тм н бивукх (при 4° мороз, не збудьте!), пок готовились брки для их помещения, временного и, по возможности, недолгого, потому что в положении Робинзонов Крузе пятистм человекм долго оствться нельзя. Ндо было изыскть средство уйти оттуд кким бы то ни было обрзом. Дожидться ответ н рпорт, пок он придет в Россию, пок оттуд вышлют другое судно, чего в военное время и нельзя было сделть, знчит нести все тягости ккого-то плен. Не зтем прошли сквозь все гибели, чтобы киснуть н полудиком прибрежье, сложив руки, когд "нши тм... дерутся!" - думли плвтели.

Решились искть помощи в смих себе - и для этого, ни больше ни меньше, положил дмирл построить судно собственными рукми с помощью, конечно, японских услуг, особенно по снбжению всем необходимым мтерилом: деревом, железом и проч. Плотники, столяры, кузнецы были свои: в комнду всегд выбирются люди, знющие все необходимые в корбельном деле мстерств. Тк и сделли. Через четыре месяц уже готов был шкун, нзвння в пмять бухты, приютившей рзбившихся плвтелей, "Хед".

Из донесений известно, что нши плвтели рзделились н три отряд: один отпрвился н ннятом мерикнском судне к устьям Амур, другой н бременском судне был встречен нглийским военным судном. Но нгличне приняли нших не з военнопленных, з претерпевших корблекрушение и, рзделив по своим судм, доствили их, кругом мыс Доброй Ндежды, в Европу.

Нконец, см дмирл н смодельной шкуне "Хед", с остльною пртиею около сорок человек, прибыл тоже, едв избежв погони нглийского военного судн, в устья Амур и по этой реке поднялся вверх до русского пост Усть-Стрелки, н слиянии Шилки и Аргуни, и достиг Петербург.

Чего стоило одно стрнствовние по этой пустынной, тогд еще не исследовнной ншей Миссисипи!

См дмирл, кпитн (теперь дмирл) Посьет, кпитн Лосев, лейтеннт Пещуров и другие, д человек осьмндцть мтросов, соствляли эту экспедицию, решившуюся в первый рз, со времени присоединения Амур к ншим влдениям, подняться вверх по этой реке н мленьком проходе, н котором в первый же рз спустился по ней генерл-губернтор Восточной Сибири Н. Н. Мурвьев.

Последний воротился тогд в Иркутск сухим путем (и я примкнул к его свите), проход и при нем бржу, открытую большую лодку, где нходились не умещвшиеся н проходе люди и провизия, предоствил дмирлу. Предполглось употребить н это путешествие до Шилки и Аргуни, к месту слияния их, в местечко Усть-Стрелку, месяц полтор, и провизии взято было н дв месяц, плвние продолжлось около трех месяцев.

И чего не случлось с ншими стрнникми! То вдруг воды в реке нет и плыть нельзя, то сильно несет течением. То дров в изобилии, то один мелкий хворост по берегм, негодный и н лучину, нечем пищу врить и топить проход! В иных местх у туземцев: мнгу, орочн, гольдов, гиляков и других, о которых европейские этногрфы, может быть, еще и не подозревют, можно было выменивть сушеное оленье мясо, просо н бисер, гвозди и т. п. А в других местх было или совсем пусто по берегм, или жители, звидев, особенно ночью, извергемый проходом дым и мириды искр, в стрхе бежли дльше и прятлись, тк что приходилось голодным плвтелям смим входить в их жилищ и хозяйничть, брть провизию и оствлять бусы, зеркльц и тому подобные предметы взмен. Сми ловили рыбу и иногд роскошничли з стерляжьей ухой, особенно в первой половине плвния.

Когд не было лес по берегм, плвтели углублялись в стороны для добывния дров. Мтросы рубили дров, офицеры тскли их н проход. Адмирл порывлся рзделять их зботы, но этому все энергически воспротивились, предоствив ему более легкую и почетную рботу, кк-то: нкрывть н стол, мыть трелки и чшки.

В последние недели плвния все средств истощились: по три рз в день пили чй и ели по горсти пшен - и только. Достли было однжды кусок сушеного оленьего мяс, но несвежего, с червями. Снчл поусумнились есть, но потом подумли хорошенько, вычистили его, вымыли и... "стли кушть", "для пример, между прочим, мтросм", - прибвил К. Н. Посьет, рсскзыввший мне об этом стрнствии. "Полно, тк ли, - думл я, слушя, для пример ли; не по пословице ли: голод не тетк?"

З дв дня до прибытия н Усть-Стрелку, где был нш пост, нчльник последнего, узнв от послнного вперед орочнин о крйней нужде плвтелей, выслл им нвстречу всё необходимое в изобилии и, между прочим, теленк. Вот только где, пройдя тысячи три верст, эти не блудные, блуждющие сыны добрлись до упитнного тельц!

Тк кончилсь эт экспедиция, в которую уклдывются вся "Одиссея" и "Энеид" - и ни Эней, с отцом н плечх, ни Одиссей не претерпели и десятой доли тех злоключений, ккие претерпели нши ргонвты, из которых "иных уж нет, те длече!"

Одних унесл могил: между прочим, рхимндрит Аввкум. Этот скромный ученый, почтенный человек ездил потом с грфом Путятиным в Китй, для зключения Тсянзинского трктт, и по возврщении продолжл окзывть пользу по сношениям с китйцми, по знкомству с ними и с их языком, тк кк он прежде прожил в Пекине лет пятндцть при ншей миссии. Он жил в Алексндро-Невской лвре и скончлся тм лет восемь или десять тому нзд.

Нет более в живых ткже кпитн (потом генерл) Лосев, В. А. Римского-Корсков, бывшего долго директором Морского корпус, обоих медиков, Арефьев и Вейрих, лихого моряк Свич, штурмнского офицер Попов.4

Из остющихся в живых - стршие знимют высокие посты в морской и в других службх, осыпны отличиями, - млдшие н пути к отличиям.

С смыми лучшими чувствми симптии и добрых воспоминний обрщюсь я постоянно к этой эпохе плвния по морям, к кругу этих отличных людей и встречюсь с ними всегд, кк будто не рсствлся никогд.

Мне поздно желть и ндеяться плыть опять в дльние стрны: я не ндеюсь и не желю более. Лет охлждют всякие желния и ндежды. Но я хотел бы перенести эти желния и ндежды в сердц моих читтелей - и - если предствится им случй идти (помните: "идти", не "ехть") н корбле в отдленные стрны - предложить совет: ловить этот случй, не слушя никких преждевременных стрхов и сомнений. Читтель, может быть, возрзит н этот совет, что довольно и того, что нписно в этой глве, чтобы нвсегд отбить охоту к морским путешествиям. Нпротив, именно этот рсскз и подтверждет мой совет. Кк же: в то время, когд от землетрясения пдли город и селения, влились склы, гибли дом и люди н берегу, фрегт всё держлся и из пятисот человек погиб один! И после, потеряв корбль, плвтели отделлись блгополучно, и все добрлись домой, и бульшя чсть живут и здрвствуют доныне.

Русский священник в Лондоне посетил нс перед отходом из Портсмут и после обедни скзл речь, в которой остерегл от этих стрхов. Он исчислил опсности, ккие можем мы встретить н море, - и, нпугв снчл порядком, зключил тем, что "и жизнь н берегу кишит стрхми, опсностями, огорчениями и бедми, - следовтельно, мы меняем только одни беды и стрхи н другие".

И это првд. Обыкновенно ссылются н то, кк много погибет судов. А если счесть, сколько поездов стлкивется н железных дорогх, свливется с высот, сколько гибнет людей в огне пожров и т. д., то н которой стороне окжется перевес? И сколько вообще рсходуется бедного человечеств по мелочм, в одиночку, не всегд в глуши кких-нибудь пустынь, лесов, в многолюдных городх!

"А всё же "стршновто" кк-то н море: сомнения, неуверенность, одни ожидния опсностей чего стоят!.." - скжут н это.

Д, тут есть првд; но человеку врожденн и мужественность: ндо будить ее в себе и вызывть н помощь, чтобы побеждть робкие движения души и зклять нервы привычкою. Смые робкие хрктеры кончют тем, что свыкются. Дже женщины служт хорошим примером тому: сколько нгличнок и мерикнок пускются в дльние плвния и выносят, дже любят, большие морские переезды!

Зто ккие нгрды! Дльнее плвние нселит пмять, вообржение прекрсными кртинми, знимтельными эпизодми, обогтит ум нглядным зннием всего того, что знешь по слуху, - и, кроме того, введет плвтеля в тесное, почти семейное сближение с целым кругом моряков, отличных, своебрзных людей и товрищей.

И этого всего потом из пмяти и сердц нельзя выжить во всю жизнь; и не ндо - кк редких и дорогих гостей.

1 Тихоокенскя железня дорог (нгл.).

2 "О судрь, это моя стрсть.. но... во время грозы мне всегд не по себе!" (фр.)

3 неприятную минуту (фр.).

4 К этому скорбному списку ндо прибвить скончвшегося в последние годы И. П. Белвенец, служившего в мгнитной обсервтории в Кронштдте, и А. А. Хлезов, известного под нзвнием "дед" в этих очеркх плвния (примеч. Гончров).