Гэрет Д. Уильямс.

Между свечой и звездой.

Глава 1

Я вернулась домой.

Я должна быть счастлива. Я многое должна. Несмотря на всё, что случилось со мной за последние месяцы, всё, что я помогла построить на Казоми-7, Содружество, сформированное там… всё это, Минбар все ещё остаётся моим домом. Это здесь я садилась на плечи отца, чтобы наблюдать церемонии в храме, это здесь я встретила и служила Дукхату, это здесь я встретила и полюбила Неруна, это здесь я наблюдала, как умирает мой отец.

Я многое должна. И, по крайней мере, я не должна быть несчастной. Но это не тот Минбар, что я оставила, не тот дом, который я знала.

О, это не только физические изменения. К ним я бы могла приспособиться. Тузанор разрушен, Йедор почти полностью уничтожен, земля отравлена, небеса, заполнены горящим дождем и тучами пепла… ко всему этому я смогла бы приспособиться. Но не к изменениям в моём народе.

Теперь здесь правит Синевал. Воин. Он, я думаю, наконец, получил такой Минбар, какой хотел, сделал минбарцев такими, какими хотел. Каста мастеров была почти уничтожена во время недавнего раскола - о, Вален, почему я не могла быть здесь? Воины расколоты, разрываются между теми, кто следует за Синевалом и теми, кто выступает против него. Моя собственная религиозная каста… мы пали также низко, если не ещё ниже. Мы расколоты, наши цели и идеалы разрушены.

Они - не мой народ, и это - не мой дом. Хотела бы я говорить иначе, но из-за Синевала я сомневаюсь, что что-либо изменится за ближайшее время.

Да, я уверена, что он искренне печётся о нашем народе. Я уверена, он действительно считает, что его действия правильны. Я даже уверена, что он лучший выбор, чтобы вести нас сейчас. У него есть жестокость, сила и убеждение, которым я никогда не могла бы соответствовать. Я многое могла бы сделать, преследуя благую цель, но это ничто по сравнению с тем, что смог бы он.

Нет, он - подходящий человек, но я не могу побороть чувство, что на своём пути он обречёт на проклятье нас всех и прежде всего самого себя. Свою душу, свою справедливость, свои убеждения… всего себя он отдаст, пожертвует ради цели. Мы - нет, мы никогда так не сможем.

Я только надеюсь, что он помнит это.

Личный дневник Деленн. Датировано 18 декабря 2259 года.

* * *

Установить точное число погибших всё ещё не возможно. Сеч Дархан пытается подсчитать тех, кого мы вывезли, но множество судов с беженцами ещё не прибыло ни в одну из назначенных точек сбора, так что ни в чём нельзя быть уверенным. Тузанор разрушен полностью, но всё ещё нет никаких сообщений из южных городов…

Синевал выслушивал доклады, поступавшие со всех концов планеты. Восстановление спутниковой связи было его первой заботой и было произведено с небольшой помощью охотников за душами, которые управились довольно быстро. Часть их теперь была направлена в районы, подвергнувшиеся наибольшим разрушениям, для оказания медицинской помощи и проведения спасательных работ. Их сопровождало столько минбарцев, скольким Синевал мог доверять.

Опустошение было практически всеобщим, даже приблизительные оценки говорили о сотнях миллионов погибших. Не только в результате самой бомбардировки, но и от её последствий - взрывов, кислотных дождей, сильных землетрясений, повсеместных пожаров, нехватки продовольствия и питьевой воды, таинственных болезней, возникавших, казалось, ниоткуда. Некоторые ученые полагали, что люди использовали при бомбардировке химическое оружие, отравив атмосферу.

Синевал не спал уже три дня с тех пор, как люди отступили. И при этом число неотложных проблем не убывало. Он требовал от своих последователей не меньше чем, спрашивал с себя.

Вопросы, проблемы, заботы… сыпались на него со всех сторон.

Примас Majestus et Conclavus, прежний лидер охотников за душами, проложил свой путь так, чтобы столкнуться с ним.

— Один из наших… братьев был задержан в Серенла. Он…

— Он, что?

— Он проходил мимо умирающей минбарки. После того, как стало ясно, что нет никакой надежды спасти её, наш брат… принял её душу.

— Прикончить его, - быстро сказал Синевал, не поднимая взгляда. - Петлю на шею, я думаю. Публично.

— Но… он служил мне в течение столетий. Он…

— У нас договор, если помните. Никаких душ от моего народа. Ни одной, пока я жив! Вы единственное средство удержать мой народ вместе, и я не хочу, чтобы они ненавидели вас. Отныне любой, кто ослушается моих приказов, должен быть казнён. Включая вас, мой друг. Охотник за душами или минбарец… я правлю здесь.

— А его… коллекция?

Синевал помедлил. - Сохраните её, кроме души минбарки. Она должна быть освобождена, но остальные будут возвращены в Собор.

— Я понял. Благодарю вас.

Проблемы…

Чуть раньше с ним связалась Катс. Она и Сеч Дархан сделали всё, что смогли в мире убежища виндризи, и связались с одной из немногих оставшихся свободными минбарских колоний в секторе 27. Корабли с беженцами отправлялись и туда, но многие из них исчезли, возможно, были захвачены. Синевал в резкой форме приказал направить два военных корабля, чтобы найти налётчиков и уничтожить их.

Проблемы…

Он посетил зал Серого Совета на борту Вален'ты. Там он нашел трёх бывших членов Совета: Соновара, одного из его прихлебателей и Чардхея. Увидев Синевала, Соновар тут же оборвал свою речь, которую так страстно слушал Чардхей. Синевал выставил их оттуда и поместил под стражу. Затем он запер зал. Он всё ещё хранил ауру смерти и пытки.

Проблемы…

Он с вздохом сел. К сожалению лучшего времени, чтобы сделать это, не будет. Он и так откладывал это слишком долго, вероятно, потому, что не знал, что сказать. Тем не менее сказать нужно было многое.

Он отправил сообщение, и через полчаса или чуть позже Деленн и Старкиллер прибыли на борт Вален'ты.

* * *

— Пожалуйста, сатаи Дирон, мы просим просто выслушать нас.

— Я уже слушала тебя, жречишка, и услышала меньше чем ничего. Твои речи в лучшем случае подозрительны. Может мне отправить тебя докладывать Синевалу?

Гизинер мягко вздохнул и посмотрел на стоявшую перед ним женщину. Воины были печально известны… тяжёлым характером, если не сказать - тупостью, но это было необходимо. Никто из его касты не смог бы подобраться к Синевалу достаточно близко, чтобы… выполнить… необходимое. Однако даже мысль, довериться в таком важном деле воину была… ненавистна. Последние события ясно показали, насколько квалифицированным было их лидерство. Вален даровал им ответственное положение, а они злоупотребили этим. Если воины показали себя недостойными власти, а мастера - неспособными к ней, то оставалась только религиозная каста.

Разве не религиозная каста была, в конце концов, избрана Валеном, чтобы хранить нетленными его пути, его учение и наследие. Так сказал ворлонец. Он сказал…

Он сказал многое, и Гизинер мог сейчас вспомнить далеко не всё, но одно он помнил точно.

Это касалось Дирон. Лишь она одна могла это сделать. - Приведи её ко мне, - гласило послание. - Приведи её сюда.

— Глупости, - отрезала Дирон. Ты хоть представляешь, сколько у меня дел здесь? Ты?..

— Да, я понимаю, - тихо, но настойчиво ответил Гизинер. - И это гораздо важнее остальных. Пойдёмте со мной. Прошу вас, сатаи.

— Больше не сатаи, - спокойно сказала Дирон. На неё, казалось, подействовала искренность в голосе Гизинера, и, наконец, она кивнула. - Хорошо, но закончим с этим побыстрее.

Гизинер улыбнулся и повёл её по разрушенным улицам столицы Минбара. Сам Йедор не попал под бомбардировку, но колебания земли, отравление почвы, огонь, идущий дождём с небес… всё это он перенёс. В этом древнем, красивом городе лишь одно здание осталось полностью неповреждённым. В то время как другие обратились в груды щебня или остались лишь слабой тенью прежней славы, храм Варенни, - где Вален провозгласил судьбу минбарцев, - храм стоял всё также гордо и величественно.

Именно туда вел её Гизинер. Дирон явно поёжилась, вступив на святую землю, а почему бы и нет? Это место было, в конце концов, местом самой большой неудачи её касты. Здесь, тысячу лет назад, Маррэйн вызвал Валена в священный свет Колеса Звёздного Пламени и был побежден, с чего и начиналось закономерное возвышение религиозной касты.

Многие пришли сюда во время бомбардировки, ища защиту в этом священном месте. Теперь они все ушли, вернулись к своим домам восстанавливать то, что можно. В любом случае, большинство из них не желало - или не могло - оставаться здесь, соразмерив свою слабость и недостатки с совершенством самого Валена. Даже Гизинер чувствовал себя неуютно.

Ворлонец был здесь, стоял, глядя на Колесо Звёздного Пламени во всей его исторической славе. Оно совершенно не изменился за все эти годы. Ходили слухи, что он был здесь, когда Колесом воспользовались в последний раз.

Он обернулся, и у Гизинера ком подкатил к горлу. Так прекрасен он был, так прекрасен даже скрытый под этой грубой оболочкой. Под ней… минбарец мог представлять всё, что угодно, но он не осмеливался.

Он посмотрел на Дирон, его окуляр мягко сфокусировался. Там было повреждение, лишь недавно восстановленное. Гизинер знал, что произошло, и гнев вновь проснулся в нём. Только такой человек, как Синевал, мог даже просто подумать о нанесении вреда…

<Служи>, - сказал посол, адресуя свои слова Дирон. <Служи и повинуйся во всём.>

Дирон благовейно затрепетала, но она всё же сохраняла самообладание. - Почему? Какую преданность я вам задолжала? Почему я должна служить вам?

Гизинер не удержался. Такое… такое… богохульство! Однако она была воином и не знала… всего…

— Покажите ей, Владыка, - обратился он. - Позвольте ей увидеть то, что увидел я. Позвольте ей узнать то, что узнал я, и все её вопросы получат ответ.

Ворлонец некоторое время колебался, но затем медленно кивнул. Его защитный костюм начал открываться, их обоих залил сверкающий свет…

* * *

Синевал ещё раз оглядел комнату, замечая самые незначительные детали. Он не хотел, чтобы эта встреча прошла в Соборе или на Минбаре, так что зал приёмов на борту Вален'ты оказался единственным подходящим местом. Здесь почти можно было представить, что недавнего опустошения никогда не было.

Почти.

Для Синевала корабль все ещё смердел пытками, смертью… ворлонцами. Он хотел бы никогда не подниматься на его борт, но этот корабль был великим символом для минбарцев. Он было связан с правительством, с властью и правосудием, с авторитетом. Придёт время, и надежды, что с ним связывают, перейдут на Собор, но пока они оставались здесь.

Кроме того, отказ от одного из немногих имевшихся у него военных кораблей был бы верхом безрассудности. Он уже пытался подсчитать, что осталось ему от флота. Значительное число тяжёлых военных кораблей было уничтожено, но всё же их оставалось ещё достаточно много. Калейн отослал их на фиктивные задания - дальние патрули, 'разведывательно-поисковые миссии' глубоко на территории Теней. Синевал отозвал всех, кого смог найти, но многих так и не смог. Записи Калейна были… на редкость запутанны. К настоящему моменту вернулись пять больших кораблей. Два из них остались здесь, а остальные три отправлены охранять беженцев. Что же касается…

Дверь открылась, и Синевал поднялся на ноги. Два охотника за душами, что были постоянно начеку, подошли к нему вплотную, как они поступали только, если чувствовали опасность - для себя, конечно, не для него.

Вошли Шеридан и Деленн. Ни один из них не выглядел довольным необходимостью прийти сюда, но они постарались, как смогли, изобразить вежливое внимание.

Синевал посмотрел сначала на Деленн. Она изменилась с тех пор, как он видел её в последний раз - во время сражения у Проксимы-3. Её человеческие и минбарские черты переплелись гораздо теснее, чем прежде. Она выглядела более… завершённой, как будто её душа растворила различия. То, как её рука лежала в руке Шеридана, показывало одну из возможных причин для этого.

А затем на Шеридана… Он выглядел скованно. Он хотел быть здесь даже меньше чем Деленн. Воин никогда не забывает долгов. Синевал попытался вспомнить, кто сказал это. Не Дархан, возможно… Он остановил это направление мысли. Разве это имеет значение? Кто бы ни сказал, Шеридан отложил старые долги, по крайней мере, на некоторое время.

— Я… благодарю вас за то, что пришли, - сказал он официальным тоном, приглашая их войти. - Я понимаю, что вы оба сильно заняты. - Деленн, представила столько медицинской помощи, сколько могла, доставляя продовольствие и лекарства с Казоми-7, а Шеридан помогал патрулировать границы, восстанавливать зону перехода и повреждённые спутники. - Однако есть кое-что, что я должен разделить с вами.

Синевал сделал паузу, внимательно глядя на обоих. Деленн явно была утомлена, но в её человеческих глазах были ещё какие-то вибрации. Почти ненависть… И Шеридан, он был подозрителен, поскольку имел на то основания. Охотники за душами скользнули ближе к Синевалу.

— Отошли их, Синевал, - устало сказала Деленн. - Здесь не место твоим убийцам.

Синевал вздрогнул и оглянулся на свою стражу. Они были с ним так долго, что он иногда забывал об их присутствии и их значении. - Они… такая же часть меня, как мои руки и ноги, - ответил он. - Они всегда со мной.

— Не на этот раз. Не здесь.

Синевал пожал плечами. Он устал, да и встреча была слишком важна, чтобы препираться. - Идите, - сказал он охране. - Встаньте за дверью. Уверен, вы учуете мою смерть достаточно быстро, если это должно случиться здесь. Вы не потеряете меня. - Охотники за душами посмотрели друг на друга, пожали плечами, а затем покинули зал. - Итак, - сказал Синевал. - Теперь вы довольны?

— Нет, да и с чего бы, - сказала Деленн. - Достаточно уже и того, что ты привёл их на Минбар, Синевал. Но если они - единственный путь для тебя, чтобы получить власть над собственным народом, тогда так этому и быть. Ты теперь правишь из своего замка, плывущего высоко в небесах, в то время как внизу на земле умирают люди.

Синевал фыркнул и покачал головой. Он ожидал этих слов, и даже намного большего. У Деленн было вполне достаточно причин, чтобы не переваривать его действия здесь. - Мы всегда правили с небес, далёкие и недоступные. Я делаю не больше.

— Серый Совет никогда бы не предложил души минбарцев этим… монстрам!

— Как и я. Сейчас они служат мне, но на условиях, устраивающих обе стороны. Ты действительно думаешь, что я уступил бы им души нашего народа?

Деленн посмотрела на него и слегка наклонила голову. Великая жалость была видна в её глазах. - Нет ничего такого, к чему я считала бы тебя неспособным, Синевал. Ничего.

— Может быть ты и права. Но что сделано, то сделано. Прошу, садитесь и пейте. Я распорядился принёсти немного воды…

— Мы не измучены жаждой, - сказала Деленн. - Говори то, что хотел, и позволь нам уйти. У нас слишком много других дел.

Синевал перевёл свой взгляд на Шеридана. - А ты, Старкиллер? Ты позволяешь ей говорить за тебя? Я думал, что в тебе больше от воина, чем вижу сейчас. Ты был разговорчивее, когда пришёл в Собор.

Лицо Шеридана вытянулось, его глаза потемнели. - Я согласен со всем, что сказала Деленн. Только она излагает это более вежливо чем, смог бы я. Наше сотрудничество вызвано необходимостью. Я просто хотел спасти Минбар, так же, как и ты. - Он сжал руку Деленн. - Не думай, что это делает нас друзьями.

— Я на это и не рассчитывал. Но вы оба фактически спасли мой народ. Без вашей помощи положение было бы намного хуже. И вы продолжаете помогать нам. Я благодарен вам за это, и я должен вам за это. Если придёт время, когда вы будете нуждаться в моей помощи, позовите, и я буду приду со всем, что имею. Я в долгу перед вами. - Его взгляд скользнул с Шеридана к Деленн и вернулся обратно. - Перед вами обоими.

— Нам никогда не понадобится твоя помощь, - сказала Деленн. - Лучше постарайся помочь 'твоему' народу выбраться из того болота, в которое ты их завёл. Используй всё, что у тебя есть для этого.

— А. Ну конечно. У вас нет причин симпатизировать мне. Я совершил… такое, за что никогда не буду прощён, и всё же я не откажусь ни от одного своего поступка, и скажу, что совершил их, потому что верил в их правильность.

Деленн, когда я был ребенком, мне было видение Валена. - Она, казалось, хотела что-то сказать, но затем остановилась, возможно заподозрив его во лжи. - Видение обещало мне, что я приведу наш народ к великой судьбе. Я должен был стать спасителем Минбара. Пока я рос, я всё больше уверялся в этом предназначении. К концу войны… я был полностью уверен.

— Недавно мне пришлось… попутешествовать. Что и привело меня к моим союзникам. В Соборе я узнал… много вещей, ни одна, из которых не оказалась приятной. Среди них было то, что я никогда не был предназначен вести Минбар. Я не тот Единственный, о ком говорят пророчества. Я не святой спаситель, не пророк, никто. Я должен был работать и помогать другим и даже, возможно, тому, кто и есть Единственный. Не я должен был стать вождём, Деленн: это было предназначено тебе.

Она ничего не сказала, но её голова поникла.

Синевал начал ходить по залу, продолжая говорить. - Нет никакой судьбы, никакого предопределения, ничего. Все это игра, организованная ворлонцами, врагом, удачей, стечением обстоятельств, даже самим Валеном. Я правлю теперь Минбаром, потому что сам заставил себя это сделать. Я буду вести свой народ к его судьбе, потому что стою у власти и в силах сделать это. Я не боюсь.

— Я мог бы просить тебя вернуться, Деленн, но это невозможно. Ты всё ещё за-вален, всё ещё изгой. Кроме того, если всё, что я слышал, правда, вы нашли свою собственную судьбу.

Она медленно кивнула. - Да, на Казоми Семь.

— Да… я слышал об этом ещё до того, как вы прибыли сюда. Вы не можете вернуться, а больше нет никого, кто смог бы вести нас. Десять циклов после смерти Дукхата оставили нам только трусов, безумцев, слабаков и зал, полный мертвецов. Остаюсь я, и я буду править здесь, потому что могу, и потому что больше никого нет.

— Клянусь Валеном, я сделаю все, что будет нужно для нашего народа, все, что смогу. Все. Ты веришь мне, Деленн?

— Я… Да, я верю. Мне не подуше это, и мне не нравится то, что ты делаешь, но я не могу оспаривать твои права. Ты получил тот Минбар, который хотел, Синевал. Распорядись же им правильно. - Она повернулась и направилась к выходу. Шеридан последовал за ней.

— Подождите. - Они оба обернулись. - Ещё… кое-что… - Синевал не хотел говорить им, но он был должен. По крайней мере, этого требовала его честь. - Это о тебе, Старкиллер. - Он сделал паузу. - Ты умираешь.

— Что вы имеете в виду? - спросил он. - Если это такая угроза…

— Не угроза. Всего лишь правда. Ты помнишь, как попал на этот корабль в первый раз? Когда мы атаковали ваш мир? - Он кивнул. - Тебя временно посадили в камеру. Пока ты там сидел, ты был инфицирован вирусом. Это было спланировано Джа'дур… Несущей смерть. Я… я знал о её присутствии здесь и перед самым концом попытался избавиться от нее. Я не знал о её планах на тебя, Старкиллер. Это правда. Я никогда бы не хотел… такой судьбы для тебя.

— Какой судьбы? - спросил он, его голос был сух и лишён эмоций. - Какой вирус?

— Смертельный. - Шеридан глубоко вздохнул, его лицо застыло. - Он был создан по воле Врага, предназначался для вербовки агентов в высших эшелонах власти. У них были… и другие методы, но они оказались неэффективными. Они надеялись, что этот метод будет надёжнее.

— Во-первых, этому вирусу требуется приблизительно два года, чтобы развиться, так что ты не будешь испытывать никаких симптомов ещё по крайней мере год. Затем симптомы начнут… беспокоить. Во-вторых, вирус не заразен и не будет заразен ещё некоторое время после того, как начнут проявляться первые признаки. Позже он будет на сто процентов заразен и на сто процентов смертелен. Лекарство существует… но оно есть только у Врага. Самой малой ценой его будет рабство твоей души.

Синевал видел, как Шеридан обнял Деленн. Её лицо побелело. - Есть лекарство? - сказала она. - Есть… лекарство.

— Да. У меня было время расспросить охотников про этот вирус, и я попытался выудить информацию из записей Джа'дур. Большинство их зашифровано, а часть уничтожена. Те, к которым я получил доступ, описывают только симптомы и некоторые детали её истории и планов. Я думаю, она… хотела, чтобы их прочитали. У них ехидный тон. Однако я не мог посвятить этому много времени, там может быть больше. - Слабо оптимистический тон Синевала даже ему самому не показался убедительным, особенно, в свете того, что он собирался добавить.

— Что ещё? - спросила Деленн. Она ясно видела, что это не всё.

— Ты не первый, кто получил этот вирус. Его… прототипом Джа'дур заразила ещё одного человека. Калейна.

Деленн задохнулась. Она… слышала о том, что случилось с Калейном. Хотя это и хранилось в тайне в течение многих месяцев, его физическая деградация открылась, когда он появился в храме Варенни во время бомбардировки. Вскоре он с позором бежал оттуда. Синевал не любил вспоминать о Калейне, страдающем где-то. Это не была судьба, достойная воина.

— Значит… это и были симптомы вируса? - прошептала она испуганным голосом.

Тишина.

— Я сделаю все, что смогу, чтобы сломать оставшиеся коды к файлам Джа'дур, - сказал Синевал. - Может там есть что-нибудь. И если Калейна смогут найти, возможно он что-нибудь знает. Возможно…

— Нет, - внезапно сказал Шеридан. Деленн вздрогнула и посмотрела ему прямо в глаза. - Сначала твой народ. Сосредоточься на них, а не на мне. У меня есть ещё год, ты сам сказал.

— Да, так утверждала Джа'дур.

— Времени достаточно. Сначала помоги своим людям.

— Джон, - прошептала Деленн.

— Нет. Делай, что можешь для своих людей, Синевал. Они в первую очередь.

— Я… понимаю… я благодарю тебя, Старки… Шеридан. Помните, что я в долгу перед вами. Перед вами обоими. Если вы всё-таки позовёте, я…

— Я… надеюсь, ты не поймёшь это неправильно, Синевал, - твёрдо сказал Шеридан. - Спасибо, что, по крайней мере, сообщил мне об этом, но… будь добр, не появляйся больше возле нас. Мы будем делать здесь всё, что сможем, но… держись подальше. И… если не возражаешь, мы сейчас уйдём. Мы хотели бы… побыть одни.

Синевал поклонился в знак понимания. Когда он поднял свою голову, они уже ушли.

Он вздохнул и вернулся к работе.

* * *

— Ты должна давать себе передышку.

Катс обернулась, услышав мягко упрекающий её знакомый голос. Она слегка улыбнулась, когда Козорр прохромал в комнату, его повреждённая рука опиралась на длинный посох, который он использовал при ходьбе. То, что он ходил без посторонней помощи, удивляло, так совсем недавно Калейн очень сильно избил его, но внимание Катс привлекла повреждённая рука. Та была обтянута тонкой перчаткой, но она знала, что скрывалось под ней. Кожа оплавилась, часть костей была уничтожена, пальцы обожжены… раны, полученные, когда он пытался спасти её от пытки, призванной сломать её тело и душу.

— А ты должен лечиться, - дерзко сказала она, продолжая улыбаться. - Не верю, что твои врачи разрешили тебе вставать.

— Я чувствую себя достаточно хорошо, чтобы вставать со своей койки, так почему же я не могу немного прогуляться?

— Потому что ты едва ходишь, и потому что посох, на который ты опираешься, явно вот-вот сломается.

— Почётные раны, - сказал он, и широкая усмешка расколола его молодое лицо. Шрамы на его лице, казалось, танцевали. - Получены в честном бою. В старые времена кто-нибудь сочинил бы песню, как я рисковал, защищая даму.

— Помечтай о своей песне, лёжа на своей кровати, мой благородный герой. Ты должен отдыхать.

— Ну, Да? - Козорр прохромал через комнату и сел рядом с Катс. - И это говорит та, что сама не спала больше двух дней, и о которой Сеч Дархан беспокоится, как бы она не загнала себя.

— Сеч Дархан слишком много болтает.

— А ты не достаточно. - Он улыбнулся. - Ты так мало разговариваешь со мной, что я иногда почти забываю звук твоего голоса.

— Годы тишины, потому что я боюсь, никто не захочет услышать то, что я должна сказать. Я - или моя каста.

— Старшие времена прошли. - Козорр протянул здоровую руку и обнял её, мягко потянул от экрана компьютера, где она подсчитывала оставшиеся запасы продовольствия. - Я обещаю тебе… твоя каста получит все признание, которого она заслуживает, и ты вместе с ними. Синевал обещал это.

— Я не слышала таких обещаний.

— Хорошо… я уверен, что он пообещает это… когда найдёт время. Он очень занят.

Катс, не спеша, изучала своего компаньона. Она знала его раньше, но но никогда не обращала на него особого внимания. Он присутствовал при убийстве Хедрона в Тузаноре, и тогда он был просто ещё одним воином. Но в Сером Совете… он, похоже, был чуть ли не единственным, на кого её пытка произвела впечатление, и единственным, кто попытался помочь ей, хотя это стоило ему руки и едва не стоило жизни.

Он часто казался старше, чем был на самом деле. В действительности он был одним из самых молодых сатаи, насколько можно вспомнить, даже немного моложе Деленн, когда началось её возвышение. И всё же в его глазах… оставалось ещё немного молодости, хотя гораздо больше там было опыта. Только, когда он улыбался, он казался счастливым, а он улыбался только, когда был рядом с нею.

— Ты… восхищаешься Синевалом, верно?

— Я буду следовать за ним до самой смерти. Я буду жить ради него, и умру ради него.

— Кое-кто может назвать это богохульством. - Катс хорошо знала Кредо Рейнджеров. Мы живем ради Единственного, мы умрём ради Единственного. Единственным был Вален.

— Пусть говорят. Мне всё равно. Я всегда буду следовать за ним… -предложение осталось недосказанным, и Катс думала, что знает, что там должно было быть.

— Ладно… - стеснительно сказала она. - Если ты не будешь отдыхать, то тогда может быть поможешь мне здесь. Наши запасы продовольствия ужасно малы… Объединённый Совет… Казоми Семь предложил нам помощь, и я пытаюсь определить, в чём мы нуждаемся больше всего.

— Как интересно, - заметил Козор.

— Сеч Дархан занимается обороной и организационными вопросами, я занимаюсь продовольствием и медициной. А ты, мой благородный воин, должен отдыхать… раз не можешь мне помочь.

— О… нет. Я могу тебе помочь. Это так увлекательно. Продовольственные запасы. Очень… важно. Покажи мне…

Катс так и сделала, и вдвоём они управились с работой почти так же быстро, как если бы она делала это в одиночестве. Пусть даже и так, она не возражала. Ей была рада компании того единственного воина, на которого ей не нужно было озираться со страхом.

* * *

Синевал всё ещё работал, когда дверь его комнаты открылась. Он был раздражён тем, что его отвлекли, все его мысли были заполнены припасами, медицинским оборудованием и оборонительными системами.

Это была Дирон.

Она медленно вошла внутрь и посмотрела на него тяжёлым взглядом. Затем она посмотрела на охотников за душами позади него. Её лицо помрачнело. - Мне сказали, что вы будете здесь. Мне сказали, что вы совсем не отдыхаете. Мне рассказали ещё много чего о вас. Надеюсь, большинство из этих рассказов было ложью.

— А вы думаете, так и есть? - Он старался, чтобы его голос не выдавал его эмоций.

— Мне так не кажется. - Последовала тишина, они смотрели друг на друга. Затем Синевал вновь вернулся к своим записям. Последний раз они разговаривали в зале Серого Совета перед бомбардировкой. Раньше они разговаривали часто, но только как командир и солдат. Прошло много лет с тех пор, когда они были чем-то большим…

— Вы не единственная, кого донимают рассказами, - тщательно подбирая слова, сказал Синевал. - Я слышал, вы работаете в Йедоре, помогаете всем, кому можете. Я благодарен вам. Ваша служба не будет забыта.

— Я всегда служила. Все мы служим.

Синевал вздохнул и поднял взгляд. - Почему вы здесь, Дирон? Я думал, что мы всё уладили на нашей последней встрече.

— Я пришла сюда, надеясь, что не увижу вас здесь. Вы должны отдыхать, и вы должны спать, и Я… я должна наблюдать за тобой.

Синевал резко поднял голову. - Ты… хочешь сказать?..

— Когда я наблюдала за тобой в тот раз, я… увидела… кое-что в твоём лице. Силу. Силу, судьбу, убеждение, намерение поколебать галактику. Все, что я тогда увидела, теперь сбылось. Я… испугалась тогда. Испугалась того, кем ты был и того, что ты мог сделать. Я не боюсь больше. Я видела, как мой дом разваливается в огне и безумии. Я видела, как наше правительство разрушалось изнутри, а наши люди убивали своих соотечественников. Я боролась и потерпела неудачу, наблюдала, как лучшие воины отдают свои жизни… и даже больше.

— Я не боюсь больше, Синевал. Я видела… слишком многое… и это изменило меня. Если ты будешь спать, то я буду наблюдать, и на сей раз я не испугаюсь того, что увижу.

Синевал встал и медленно подошёл к ней, взял её за руки, заглянул в её глаза. Она говорила искренне, и на мгновение он почувствовал себя на десять циклов моложе, ярким, самонадеянным воином, пытающимся оставить свой след в галактике.

— Я буду спать, - прошептал он.

— А я буду наблюдать, - ответила она. В уголке её глаза едва заметно блеснула слезинка.

* * *

— Избранник Валена сказал… Теперь я вижу… Благослови меня, Вален, я вижу. То, что во что я верил тогда, то, что я знаю теперь… Дезинформация. Уловка. Спасибо, Вален. Теперь я вижу.

Калейн появился из темноты, медленной шаркающей походкой. Он чувствовал, как его кости перетирались друг о друга. Говоря по правде, боль перестала волновать его теперь, что была боль для того, чья судьба, возвестить приход спасителя Минбара? Во всяком случае, физическая боль? Нет, истинная боль - в его душе, а причина её - понимание, что он ошибся в выборе.

Синевал не был спасителем, как ещё объяснить его последние действия? Нет, это был другой; - кто, Калейн не знал, но он будет там, когда спаситель появится. Это его судьба.

— Избранник Валена… я вижу тебя… - Калейн выбрал жизнь, выбрал быть здесь, чтобы исполнилась его судьба, чтобы спасти Минбар. Его работа была пока ещё не закончена, и он не мог умереть теперь, когда его работа была уничтожена, так же, как он не мог умереть тогда.

— Ради… спасения… - Боль была испытанием, средством, чтобы проверить его, возможностью показать себя достойным. Несущая смерть стала против своей воли агентом Валена. Её стремление использовать Калейна в преступных целях закончилось только тем, что он нашёл свою судьбу.

— Спасение… - Истинная цель и единственная в пределах его сил. Теперь уже очень скоро.

* * *

Он уснул, его глаза закрылись. Впервые за многие годы Синевал из клана Клинков Ветра спал так безмятежно. Конечно впервые за то время, что Дирон знала его.

В последний раз она находилась в таком положении много лет назад, немного позже разрушения родного мира землян. Тогда она не смогла перенести более одной ночи. На его лице, пока он спал, она увидела намёки ужасной… судьбы. Непоколебимую уверенность в своей силе и назначении. Такая страсть испугала ее, и она отказалась продолжать три ночи. Он понял и ушёл; с тех пор он оставался только её командиром.

Он изменился, или она. Возможно они оба изменились. Теперь на его лице она видела не только чувство подтвержденной судьбы, но и понимание, что эта судьба свершилась. На благо или во зло, но Синевал стал правителем - и возможно спасителем - Минбара. Убеждение его юности было поддержано множеством событий, происходивших как под его контролем, так и вне него.

Она со вздохом оглядела комнату. Она была пуста. Он отослал охотников за душами. Он казался удивлённым, когда она потребовала этого. Неудивительно; за эти месяцы они стали такой же частью его самого, как руки и голова. Его ужасный жезл стоял вне пределов досягаемости, в углу, куда она сама поставила его. Она не смогла бы долго находиться рядом с ним.

Они были одни, и он спал. У неё никогда не было бы другой такой возможности. Сначала она была настроена скептически, но потом она… увидела… лицо ворлонца. Он показал себя ей, и она узнала правду. Синевал не повиновался им, и тем самым обрёк Минбар на неисчислимые бедствия.

— Я делаю это не для них, - мягко сказала она, вынимая длинный тонкий предмет из складок платья. - Не для ворлонцов, или жрецов, или мастеров. - Перед тем, как заснуть, он выпил церемониальный напиток. Он должен был спать так же крепко, как и все. У Синевала от природы был чуткий сон. Без глубокого сна, дарованного ему напитком, его истинное лицо никогда не покажет себя.

И Дирон никогда не смогла бы убить его.

Она развернула длинный шприц. Яд был мгновенного действия, какая-то ворлонская смесь. Любой, кто будет исследовать тело Синевала, решит, что он умер от естественных причин. Никакая наука, даже у охотников за душами, не сможет идентифицировать следы этого вещества в его теле.

— Я делаю этот не для них, ни для кого из них, а для тебя. Так, по крайней мере, твоя душа будет спасена. - Она двинулась к ложу.

— Прости меня, Избранный.

— Прости.

* * *

Это… не то, что я себе представлял. - Г'Кар пожелал, и не впервые, оказаться свободным, вновь иметь возможность ходить, чувствовать землю под ногами, возможность вдыхать воздух, касаться вещей, его руки сейчас просто неподвижно торчали по бокам. Уже несколько дней он спрашивал себя, стоила ли жертва четырех чувств этого… но потом он вспоминал глубины, открытые для него через Великую Машину, и соглашался, что жертва стоила того.

— Конечно, ведь он ещё не завершён, - ответил Та'Лон. Он был здесь во плоти, и значит свободен в своих действиях, а Г'Кар нет. Та'Лон отвечал за завершение этого проекта. Сначала он возражал против этого — решил искать свою судьбу на полях сражений. Однако когда пришло время, Та'Лон смирился с этой миссией, очевидно под влиянием смерти Неруна. Работая вместе с Карном Моллари и другими членами Армии Света, он добился завершения первой стадии проекта. Как он и сказал, он не был полностью завершён, но теперь это можно было эксплуатировать.

— Возможно, если бы мы смогли немного изменить планы, - продолжил Та'Лон. - Следовать людским чертежам порой было весьма непросто…

— Нет, - твёрдо сказал Г'Кар. - Они такие… какими должны быть. Великая Машина хранила копию проектов. История, а может и сама судьба желает, чтобы они были реализованы. Мы… постараемся сделать это.

Та'Лон пожал плечами. - Как скажете. Вы собираетесь перенести сюда командный центр?

— Да, и как можно скорее. - Г'Кар посмотрел вокруг, чувствуя как судьба давит на него. Тысяча лет истории, и все это начинается здесь. - Это… не совсем то, что я себе представлял.

— Ха'Кормар'А Г'Кар, мы строили это больше года. Мы бросили на это почти все наши ресурсы. Я не понимаю, почему вы…

— Всё в порядке. Это просто… тяжесть времени.

Та'Лон кивнул. Он не понимал многие действия Г'Кара и не пытался это скрывать. - Вы подумали насчёт имени? Просто 'Проект' - в этом нет стиля…

— Стиль? Ты успел стать центаврианином без моего присмотра? А что касается имени. Хорошо… есть у меня имя. Он будет называться - Вавилон Четыре.

Глава 2

Первой мыслью Катс, вернувшейся на Минбар, было, - она попала в кошмарный сон. На самом деле, думала она, на самом деле, это не может быть реальным. Но это было так. Все было даже слишком реальным.

Небо было серым и унылым, весьма далёким от той ослепительной синевы, что она помнила. Тёмные облака нависали над головой. Она подумала, что некоторые из них похожи на руки, протянувшиеся через небеса, чтобы отнять дар света у минбарцев. Воздух обжигал горло и резал глаза. Земля… она отвела взгляд. Всё, что её рассказывали… действительность оказалась намного хуже. Ничто не может быть страшнее того, что она увидела здесь.

Она предпочла больше не смотреть, сконцентрировавшись на том, что привело её сюда. Она не вернулась бы, если бы не была вынуждена. И даже в этом случае, независимо от того, насколько сильным оказалось её раскаяние, она не вернулась бы, если бы не это: Синевал. Она задолжала ему. Ее жизнь, ее рассудок и даже больше… Да, Козорр попытался помочь ей, но именно возвращение Синевала освободило ее от пыток Калейна. Она поклялась в преданности Синевалу, и эту присягу она намеревалась выполнять.

Большая часть выживших из её касты сумело сбежать с Минбара до… этого. Некоторые однако остались. Из упрямства, страха, отчаяния, покорности… по многим причинам. Теперь, когда непосредственная опасность исчезла, они собирались в Йедоре, как и представители двух других каст. Йедор, они сказали, был свидетелем чуда. Храм Варенни остался незатронутым во время бомбардировки. Несомненно, это был знак покровительства Валена.

Йедор был теперь многолюднее, чем мог себе позволить даже в лучшие времена. А сейчас… Катс слышала, что число умерших исчислялось тысячами. Голод, болезни… даже убийства. Часть воинов и жрецов возобновила охоту на мастеров. Кое-кто из мастеров пытался отомстить.

Положение было отчаянным. Синевал с головой ушёл в дела, и Катс прилетела, чтобы сделать всё, что сможет для своей касты и для человека, которому поклялась жизнью.

Она медленно шла по опустошённым улицам Йедора, и с каждым шагом ей казалось, что ее сердце вот-вот взорвется в груди. Она радовалась, что не решилась отправиться в Тузанор. Очевидно он просто перестал существовать, поглощённый землей, на которой стоял.

Каждый шаг открывал перед ней новые ужасы. Жрец сидит у порога разрушенного дома, ужасная рана разорвала его лицо. Он хныкает и дергается. Кожа на его руках вся изодрана и кровоточит.

Тела. Повсюду лежат тела, там же, где они упали несколько дней назад. Детский плач, голоса молящихся, стенания умирающих.

— Мастер! - пролаял чей-то голос, и Катс обернулась. Перед ней был воин, тяжело прислонившийся к тому, что когда-то было домом. Его одежда обратилась в лохмотья, а на его коже были видны такие же следы ожогов, какие она видела на многих других. Он качнулся вперёд, поднимая жезл. - Ваша… вина. Всё… ваша вина! Вы… - Он шагнул к ней и неуклюже замахнулся жезлом. Катс метнулась вперёд, внезапная вспышка ярости придала силы её движениям. Без размышления, она вырвала жезл из ослабевших рук и ударила им сама. Он осел на землю, громко рыдая.

Катс посмотрела на него, а затем на жезл в своих руках. С сердитым криком, в котором нашлось место и переполняющему её горю, она опустила оружие. Она часто дышала и на мгновение - только на мгновение, - она увидела Калейна, стоящим прямо перед нею.

Она поспешно повернула за угол и увидела храм Варенни, возвышающийся над руинами. Он был уже рядом. Катс знала Йедор не очень хорошо, но понесённый городом ущерб сделал почти невозможным миновать путь к ее предназначению.

Она почти достигла него, когда облака над ней с тяжелым рокотом разверзлись. То, что пошёл дождь, она поняла, когда что-то прожгло её платье и коснулось кожи на плече. Внезапный жар ударил ее, и она застыла на месте, погрузившись в воспоминания, вновь ощущая как воздух горит вокруг неё нечестивым огнём, вновь слыша своё крик и его смех и нравоучения, которые она ненавидела больше всего.

Ещё одна капля огненного дождя коснулась ее кожи, заставив очнуться, и она побежала, помня, что Храм был её целью. Она бежала с упорством обречённого, она была просто не в силах остановиться, зная, что тотчас же вернутся звуки ее крика и его смеха.

Она не знала, как долго уже бежит, когда наконец поняла, что достигла Храма. Дверь была открыта, и она упала внутрь, почти сбив с ног тех, кто стоял у дверного проёма. Только тогда она позволила себе остановиться, перевести дух, закрыть глаза и напомнить себе, где она находится.

И почему она здесь находится.

Восстановив самообладание, она огляделась и ужаснулась увиденному. Храм представлял собой большое здание, построенное вокруг более древнего сооружения - Колеса Звёздного Пламени. Это здесь Вален объявил свои замыслы Минбару, нанеся поражение ложному пророку… одному из воинов, Катс забыла его имя. Кроме того это было святое место, несколько забытое за последние годы, но теперь оно стало одним из наиболее значимых мест на Минбаре.

Оно было переполнено людьми, мертвыми и умирающими. Представители всех трёх каст толпились здесь в поисках утешения и поддержки. Некоторые члены религиозной касты пытались проповедовать, но их никто не слушал.

Катс озиралась вокруг, отчаянно пытаясь найти, она и сама не знала, кого. Так не могло долго продолжаться. И долго это не продлилось. Блуждая по храму, она видела самых разных людей - жалких, забытых и воинственных. Каста воинов заняла центр Храма - у самого Колеса Звёздного Пламени - и отказывалась подпускать к нему ещё кого-либо. Жрецы бранили всех, кто попадался им на глаза, требуя, чтобы Вален послал смерть на вышеупомянутых в наказании за их грехи, и, утверждая, что он вернётся, когда грешники будут очищены. Катс начинала дрожать, когда слышала это.

Наконец она нашла кого-то знакомого. Лурна, дочь бывшего сатаи-мастера Дурлана. Катс немного знала Дурлана. Он был… хорошим человеком, только излишне приверженным к официальным формальностям. Он был ранен во время сражения за Марса и умер несколько лет спустя. Да это было именно так. Катс вздрогнула, подумав, что сказал бы он, увидев всё это.

— Катс, - выдохнула Лурна, увидев её. - Во имя Валена… Мы думали… ах… мы думали, что воины убили много месяцев назад. Что… что вы здесь делаете?

Катс смотрела на нее. Она стояла посреди группы мастеров, некоторые из которых просили воды, другие бросали вокруг гневные взгляды. Некоторые даже приложили определённые усилия, чтобы укрепить это крыло Храма.

— Я… была поймана, - сказала она, тщательно подбирая слова. - Я была принята в Серый Совет.

— Нет никакого Серого Совета, - презрительно сказала Лурна. - Он перестал существовать, когда они убили Хедронна.

— Теперь правит Синевал. Он обещал сделать для нас всё, что сможет. Он…

— Какая нам разница, кто будет править нами? Воин или жрец, в любом случае наша участь - страдание. Воины пытались уничтожить нас, а жрецы обвиняли нас в ереси. Старые пути закончены, Катс. Мы должны теперь взять Минбар в свои руки. Э… я рада видеть вас здесь. Наша каста признает вас. Если бы вы смогли переговорить кое с кем. Некоторые из них не слушают… некоторые из них не согласны, что настало наше время. Они…

— Я поговорю с ними, - твёрдо сказала Катс. - После того, как я поговорю с вами. - Она помолчала, а затем огорчённо покачала головой. - Что вы делаете, Лурна? Мы - не воины, и мы - не жрецы. Нам не важно, кто правит, и это правда, но нам не важно потому, что наша обязанность - служить. Вы помните это? Мы… Они сражаются, они молятся, мы строим! Почему же мы не строим?

— Они убивают нас! Они… Мы умираем, умираем из-за дождя, из-за воздуха, который вдыхаем, из-за наших собственных соотечественников. Мы…

Катс внезапно схватила Лурну за платье и прижала её к стене. Она сама удивилась тем чувствам, что вызвали эти слова, но ей было всё равно. - Ты видишь здесь смерть, но смерть сейчас повсюду. Никто не позаботился похоронить умерших, никто не позаботился убрать обломки, никто не позаботился начать восстановление. Если мы сами не сделаем этого, то кто сделает это за нас?

— Пусть воины займутся этим! Вы сказали, что они сейчас правят.

— НЕТ! Мы сделаем это. Мы служим, мы строим. Синевал обещал мне, что на нашу касту больше не будут охотиться, и я верю ему. Он сделал много для нас, спасая в первую очередь нас, а не свою касту во время эвакуации. Мы не можем сделать для него меньше.

— Они сражаются, они молятся, мы строим. Так давайте же будем строить.

Лурна, казалось, сжалась под её взглядом. - Вы… должны… поговорить… с остальными.

Катс убрала руки от Лурны. - Я поговорю с ними. А затем мы будем строить. Вместе?

Лурна кивнула. - Д… да, - прошептала она. - Вместе.

* * *

Смерть… я чувствую её… я осязаю её… я ощущаю её дыхание… Тускнеет, затихает, боится… Глубокая синева боли… Уже ближе… Переход… я вижу это, возвышение, просветление… Медленное истечение души…

Охотник за душами посмотрел на своего брата и понял, что тот чувствует то же самое. Момент, который они ожидали, наступил - раньше, чем ожидали, да, но так даже лучше. Слава, которую получит тот, кто принесёт этот улов… она будет ни с чем несравнима.

А они оказались не по ту сторону двери. Всего второй раз после заключения сделки Примас остался один, никого из Ордена, кто бы мог сохранить его душу, кто мог бы спасти её. Если душа будет потеряна…

Охотник за душами надавил на дверь, но она не открылась. В ярости он выхватил оружие и набросился на преграду.

Дверь наконец поддалась и они ворвались внутрь. Охотник к своему удовольствию отметил, что опередил собрата. Смерть была уже ближе, намного ближе. Душа уходила. Но время ещё оставалось. Нужно было всё сделать быстро, да, в спешке, но всё же…

Всего за одно мгновение охотник оценил открывшуюся перед ним сцену и тут же склонился перед Примасом, чтобы не дать тому увидеть разочарование в его глазах. Примас был всё ещё жив, он стоял на коленях, баюкая тело женщины, чья душа свободно истекала, терялась в эфире. Охотник задумался, что ещё можно было бы поймать хотя бы её, но заметил движение Примаса и тут же обратился весь во внимание.

— Следуйте за мной, - приказал Примас, и охотник за душами понял, что эта смерть не останется сегодня последней.

* * *

— Джон… Джон!

Джон Шеридан, похоже, наконец заметил её присутствие и направился к ней. Деленн знала, как она должна выглядеть. После… разговора с Синевалом… после того, что он рассказал, она с новой энергией вернулась к работе. Джон поступил точно также, ни один из них не был готов принять услышанное. Но теперь Деленн была готова. Она хотела обсудить это, чтобы предпринять меры к… к… начать что-нибудь делать. Хотя бы что-нибудь.

Каждый из них занимался своим делом. Деленн вернулась к координации поставок продовольствия и медикаментов, в то время как Джон продолжил заниматься патрулированием и ремонтом зоны перехода и спутников связи.

Она наконец нашла Джона в дежурной рубке Пармениона. Поездка на челноке оказалось… тяжёлой. Она пристально разглядывала свой мир во время полёта. Минбар выглядел… разорённым…

С ним был командор Корвин. При виде Деленн он встал, на лице его ясно читалось смущение. Он оглянулся на Джона и ушёл. Он… он знал, что что-то случилось. Нет. О, спасибо Валену, ещё ничего не случилось.

— Джон, - прошептала Деленн. Она не знала, что сказать.

Он встал на ноги и распахнул объятия. Она прижалась к его груди. - Я знаю, - прошептал он, крепко обняв её. - Я знаю.

Она не знала, как долго оставалась там. Она не плакала, - вряд ли она смогла бы, но ей… хотелось слёз. Так было бы намного легче. Заплакать и забыться. Заплакать, и станет легче. Но слёз не было.

— Я… думал об этом, Деленн, - сказал он. - Думаю… я всегда знал, что когда-нибудь умру. Она… она оказалось не такой уж плохой - моя жизнь, в самом деле. Я думаю… думаю, что сделал её… разнообразной.

— Да, - тихо сказала она. - Да, но ты мог бы сделать намного больше.

— Я не… боюсь… смерти, ты же знаешь. Я… не боюсь.

Она отступила назад. - Значит ты не… думаешь… о лечении…

— Нет, если это означает перейти на их сторону. Никогда. Я не знаю, что эта инфекция сделает со мной, но я уеду до того, как она станет заразной. Я… уеду куда-нибудь… не знаю куда. Я не хочу заразить ещё кого-нибудь.

— Пожалуйста, Джон. Не лги мне. Вы полетишь на За'ха'дум, ведь так? Ты попытаешься… напасть на них. Там.

Я… мог бы. Но может всё закончится иначе, Деленн. Синевал сказал, что существует лекарство. Возможно он сможет найти его… без побочных эффектов и без того, чтобы обращаться за помощью к Теням. Ведь у него вполне может получиться.

Она печально улыбнулась. - У нас есть поговорка. 'Вера может всё', если мы будем верить, тогда… возможно…

Он тоже улыбнулся. - 'Вера может всё.' Мне это нравится.

— Тогда я буду верить. - Она вновь прижалась к нему, слушая биение его сердца. Она поняла, что ее сердце бьётся с ним в унисон. Два тела… но одно сердце, одна душа.

Мы - древние души… я знаю, что снова встречу его, но это… так несправедливо… Мы так мало были вместе, а нам так много нужно сказать друг другу, так много сделать, так…

— Де… Деленн, - сказал он наконец. Она отступила и посмотрела на него. - Э… видишь ли… ну… я… я действительно не знаю, как сказать тебе. Я никогда не думал, что я буду… испытывать это снова к кому-нибудь. Я никогда… не предполагал. Я думаю… я… Когда мое сердце говорит мне… Что за чёрт! - Он замолчал и сделал глубокий вдох.

— Я люблю тебя, Деленн. Вот так. Я люблю тебя всем сердцем.

Она посмотрела на него удивлёнными глазами. Она… она не знала, что сказать. Вера может всё. Но… это так нечестно!

— Я люблю тебя, Джон, - сказала она. Слова показались ей такими… естественными. - Я люблю тебя.

Она обвила руки вокруг его шеи и поцеловала его. Это тоже казалось таким естественным.

Вера может всё.

Да, иногда она действительно может всё.

* * *

Мертва… мертва… умерла у него на руках… мертва, мертва, мертва.

Синевал мерял шагами зал Серого Совета, и его гнев возрастал с каждым шагом. Он был зол, когда Дирон умерла. Теперь же он был уже в нескольких шагах за границей ярости, и странное спокойствие воцарилось в его душе, словно погрузившись так глубоко в гнев, он оказался теперь по другую его сторону, где он мог наблюдать за всем, не чувствуя ничего кроме ощущения того, что должно было свершиться.

Она умерла. У него на руках. Его снова спасли инстинкты воина. Он всегда спал чутко. Всегда. Даже напиток не сработал. Он пробудился вовремя, чтобы увидеть опускающийся к нему шприц, и среагировал инстинктивно, выкрутил руку, отводя её в сторону. Его сознание даже не было уверено, что именно он делает, но его инстинкты и сами знали всё слишком хорошо, достаточно, чтобы воткнуть шприц в её собственную руку.

Она умерла. На его руках. Она ничего не сказала. Она никогда ничего не объясняла. Никогда не оправдывалась. Она умерла. У него на руках.

Что-то случилось. Что-то. Или кто-то. Нет, не кто-то. Гизинер. Жречишка. Он водил её в Храм. Синевал знал, что было в Храме Варенни. Ворлонец. Он расплатится с ним позднее. А пока - жрец.

Послышались шаги. Шаги охотников за душами. Синевал обвёл взглядом Зал, он увидел двоих из них, вытянувшихся как на параде. Его почётная охрана. Повернувшись на пятке, он оказался лицом к лицу с четырьмя охотниками, что привели Гизинера.

Жречишка выглядел испуганным, но всё же прошёл вперёд. Он остановился, только вступив в круг света. Охотники подтолкнули его, и он неохотно вступил в центр круга. Всё остальные огни медленно угасли.

Синевал раскрыл Порождающего бурю и начал постукивать им в такт шагам. Тот отозвался негромким гудением.

— Что… что происходит, Избранный? - спросил Гизинер, чудесным образом соединяя в своём голосе высокомерие и беспомощность. - Что?..

— Бывшая сатаи Дирон умерла меньше часа назад. Она попыталась убить меня. Не задолго до этого её видели с тобой. Ты отвёл её в храм Варенни. Там вы встретились с ворлонцем. Или я солгал?

— Мин… Минбарцы не лгут.

— Да, они не лгут. А ещё они не убивают друг друга. Или я солгал?

— Минбарцы не лгут.

— Почему? Ворлонец?

— Гизинер вздрогнул и посмотрел туда, где ожидал увидеть Синевала. - Вы когда-нибудь видели ворлонца, Избранный? Вы хоть знаете, на что это похоже? Они благословенны, они… - Его лицо светилось неземным счастьем. - Я не могу описать, каковы они. А вы выступили против них. Вы бросили им вызов. Вы даже напали на одного из них.

— Они сказали, что вы еретик. Они сказали, что вы святотатец. Они сказали, что вы погубите Минбар. И я не вижу ничего, что опровергло бы их слова.

— Можете убить меня, если пожелаете, Избранный. Я не боюсь.

— Что ты сделал?

Гизинер вздохнул. - Я… проводил сатаи Дирон на встречу с послом Улькешем. Он… открыл ей свой истинный облик. Потом они долго говорили. Я не знаю, о чём. Я сделал своё дело.

— Минбарцы не лгут.

— Я не лгу.

— А это я скоро выясню. Примас! - Примас Majestus et Conclavus скользнул вперёд. Он слышал всё, и на его лице было заметно чуть смущенное выражение. - Начинайте. - Примас кивнул.

— Вы уверены, что действительно хотите?..

— Его судьба очень скоро станет и моей. К тому же я могу посмотреть, что за сделку я заключил. - Примас коротко поклонился.

— Я… я не боюсь смерти, - торопливо повторил Гизинер.

— А ты и не должен бояться. В конце концов, когда ты умрёшь, твоя душа возродится, верно? Чтобы прожить новую жизнь.

Глаза Гизинера расширились от ужаса. - Нет! Даже вы… вы… не посмеете!

— Я разорву оковы, что связывают нас. Я построю новый Минбар и новых минбарцев. Я установлю новые законы, новое правосудие и новую мудрость. Я не буду связан старыми путями, поскольку я - будущее, а не прошлое. - Синевал сделал паузу. - Эти слова были сказаны Валеном на первом собрании Серого Совета. Они отлично подходят и ко мне.

— Нет, - сказал тихий, горький голос. Синевал обернулся на его звук. Это была Катс. - Нет, Избранный. Вы не можете этого сделать.

Синевал замер.

* * *

Улькеш медленно плыл по храму Варенни, разглядывая собравшихся в нём людей. Они пришли сюда в ожидании чуда.

Скоро, очень скоро, они получат его.

* * *

Катс выступила вперёд, едва дыша. Она могла видеть каждую чёрточку на лице Синевала. Оно оставалось холодным, но его глаза… они бушевали, наполненные безумием, почти достаточным, чтобы обращать в прах целые миры. Это было так похоже на то безумие, которое она часто видела в глазах Калейна.

— Вы не можете этого сделать, Избранный, - повторила она, двигаясь к нему. - Разве мало здесь было смерти? - Она достигла края круга и, поколебавшись, вступила на место сатаи. Столб света обрушился на неё, и она вздрогнула от нахлынувших воспоминаний. - Вы… не можете этого сделать.

— Как вы здесь оказались? - Спокойно спросил он. В его голосе не было гнева. Он весь сконцентрировался в его взгляде. - Как вы узнали?

— Я… видела, как ваши охотники прибыли в Храм в поисках Гизинера. Я последовала за ними. Я… надеялась, что у вас есть веская причина, но теперь вижу, что это не так.

— Леди, вы просто не понимаете, что…

— Он верит, Избранный. Он верит в Минбар, также как и вы. Просто он иначе выражает эту веру. Если он действительно заслуживает кары, то покарайте его, но не таким способом.

Синевал посмотрел на нее. Ей вдруг захотелось стать маленькой-маленькой, чтобы скрыться от тяжести его взгляда. Ей не хотелось оставаться здесь. Но она не двинулась с места. Она была должна. Есть вещи поважнее страха.

— Почему вы заботитесь о нём? Что… что он значит для вас?

— Лично он? Очень мало. Но вы… я поклялась вам своей жизнью, Избранный. Я поклялась служить и повиноваться вам. Я буду служить вам и не позволю вам запятнать свою душу таким образом.

Он издал странный смешок. - Моя душа уже давно не принадлежит мне, леди.

Она не отступила. - Тогда отдайте её не запятнанной.

Он опустил голову, а когда вновь поднял её, то посмотрел прямо на Гизинера. - Вон! Убирайся с Минбара сегодня же. Никогда больше не попадайся мне на глаза и помни. Ты задолжал свою жизнь Мастеру. Никогда не забывай этого.

— Я обещаю, Избранный, - бросил Гизинер. - Я никогда не забуду этот день. - Он вышел из окружавшей его группы охотников за душами и стремительно покинул зал. Катс тихо вздохнула и с явным облегчением вышла из столба света.

— Вы удивительный человек, моя леди, - с сожалением в голосе сказал Синевал. - И очень хороший человек. Я хотел бы предложить вам куда больше, чем у меня есть.

Она улыбнулась. - Вы уже дали мне гораздо больше, чем можете себе представить, Избранный. И… я должна вернуться к моей работе. Я… беспокоилась за вас, Избранный. Я благодарна вам, что мои опасения оказались необоснованными. Вы не должны были убивать его.

Думайте так, если хотите, леди. Пойдёмте, я отвезу вас в Йедор на моём челноке. Я тоже должен быть там.

— Почему? - спросила она, испугавшись, что уже знает ответ. Она знала. Это было всего одно слово.

— Ворлонец.

* * *

Над Йедором шёл дождь, дождь, который приносил с собой огонь и крики туда где падал. Ученые всё ещё не могли разобраться, что же за мерзость использовали земляне во время бомбардировки. Последствия однако были очевидны.

Храм Варенни стоял всё такой же гордый и непокорный. Сосредоточие воспоминаний и истории, священное место, святое место, сосредоточие надежд минбарцев и их убежище.

Место, где вскоре решится будущее минбарцев.

Сейчас сам комплекс Колеса Звёздного Пламени был практически пуст. Проходы и залы храма были забиты так, что едва не лопались, но лишь немногие осмеливались пройти к самому сердцу святилища. Те же, кто посмел пройти, быстро убирались назад, гонимые непонятным отвращением.

Сейчас у Колеса находились только двое. Забившись в тень, лежал Калейн, он постоянно вскрикивал и бормотал сам с собой. Его разум не выдержал зрелища существа из света, сияющего прямо перед ним. Даже закрывая глаза, он мог видеть только этот образ - блистающий, неземной, изумительно прекрасный.

Наконец-то он знал, что должен был делать.

Что касается другого, Улькеш Наранек приходил и уходил. И в лучшие времена он появлялся крайне редко, и только тогда, когда хотел. Гизинер, Чардхей, Дирон, Калейн… кроме них никто не видел его с начала бомбардировки, хотя многие хотели этого. На самом деле он был занят, контролируя различные… планы, что приводил в движение. В обстановке строжайшей секретности из родного мира ворлонцев прибыл специальный груз.

Теперь ему оставалось лишь подождать того, кто надеялся убить его.

За час до того, как Синевал и Катс вернулись в храм Варенни некоторые из тех, кто столпился в нём, начали понемногу перемещаться в санкториум Колеса. Если бы их спросили, почему, они не смогли бы ответить. Они просто шли, чувствуя, что должны быть там. Если бы их спросили, они смогли бы ответить только, что должно случиться что-то важное.

Когда в сопровождении сатаи-мастера и двух охотников за душами прибыл Синевал, это что-то случилось.

* * *

Синевал не боялся ворлонцев. И он не испытывал к ним ненависти. Он просто не выносил их и не хотел, чтобы они вмешивались в дела минбарцев. Он был достаточно прагматичен, чтобы признавать, они хранят немалые знания, и частью этого знания они даже поделились с минбарцами. Почти всё известное о Враге было передано непосредственно ворлонцами.

Синевал был также достаточно мудр, чтобы понимать - ничто не может быть правдой только потому, что так сказали ворлонцы.

И пока он направлялся в храм Варенни с твёрдым намерением убить ворлонца, он вспоминал все свои прошлые контакты с ними. Список их не был длинным, но они были конечно незабываемы.

Катс была рядом, и ее присутствие дарило ему чувство спокойствия. Он слышал о её действиях здесь, и они ему понравились. Он знал, что передаст свой народ в надёжные руки, когда его душа переселится из тела в шар.

Когда он достиг храма Варенни и увидел собравшиеся там толпы, его глаза потемнели. Это был его народ, его ответственность, его цель, обязанность и честь. Он дал бы им лучший мир, чем этот, лучшую судьбу, чем эта. Если понадобилось бы, он поднялся бы к вершинам вселенной и бросил бы вызов древним богам - ради их будущего.

Они отпрянули от него, торопливо расступались перед его верной стражей. Катс шла рядом, и её взгляд был полон жалости.

Синевал испытал странное чувство, - мир поворачивался у него под ногами, его судьба переворачивалась и искажалась, дорога в его будущее больше не была прямой и ясной, но превратилась в извилистый и запутанный лабиринт.

Когда он достиг сердца храма, то понял почему.

Калейн был здесь, шаркая ногами, он медленно появился из тени, в его глазах пылало злобное безумие. Он посмотрел на Синевала и поднял высохшую руку, указывая на него ободранным пальцем.

Катс всхлипнула и медленно отступила назад, но Синевал не видел ее. Он даже не видел людей, что собрались здесь. Его люди. Его будущее. Его судьба.

Новые небеса и новый мир под ними. Новые люди, новая вера, новая надежда.

Колесо Звёздного Пламени начало открываться…

* * *

Воспоминания… человека, минбарца… одного, другого…

Имя… есть ли у него имя? Или у него даже несколько имён? И важно ли это?

Ожидание… игра приближается к концу… или возможно к началу…

Он говорит с ним в его мыслях, образ ангела…

Скоро, сказал он. Уже скоро.

Пламя и тьма…

* * *

Синевал посмотрел на Калейна, а затем на Колесо. Ворлонца не было нигде видно, но он должен быть где-то здесь. Всё это было частью его игры, узором на его паутине. Калейн, Колесо, Храм, сам Синевал… и был ли он последним звеном в этой цепи, - или она скрывала ещё что-то?

— Фальшивый пророк! - Это был Калейн. Синевал посмотрел на него и вздохнул. Калейн выглядел… намного лучше, чем раньше. Он мог бы стать намного большим, чем был сейчас. Это не должно было стать его судьбой. - Ты обманывал и лгал. Ты не никакой не Избранник, ты не никакой не спаситель!

— Я… тот, кто я есть, - негромко отозвался Синевал, двигаясь вперёд. Он отцепил Порождающего бурю от пояса и раскрыл его. Разумеется он должен был взять его с собой, но он не помнил, когда именно он это сделал. Это оружие уже давно стало частью его самого. - Я не был никем выбран, кроме себя самого. Я правлю от своего имени и от чьего другого.

— Тогда докажи своё право править. Докажи сам! - Калейн указал на Колесо, которое раскрылось ещё немного. Столб зеленого света сиял ярко, освещая санктуарий. Катс явно сжималась от этого света, и у неё были для того все основания. Калейн использовал излучение Колеса, чтобы мучить её. Свет солнца Минбара преобразовывался машинами, что были древними уже тысячу лет назад. Доброволец должен был оставаться в круге Колеса, жертвуя собой ради победы своей фракции.

Синевал не имел права выбирать смерть.

— Избранный, - прошептала Катс, выступив вперёд. - Вы не должны этого делать. Вы не должны ничего доказывать, и меньше всего - ему.

— У меня своя судьба, - медленно сказал Синевал. - Как и у вас, моя леди. Вы… вы преуспеете. Я сделал хороший выбор. Если… если это закончится плохо, то я буду сожалеть только о том, что наше знакомство оказалось таким коротким. Да пребудет с вами Вален.

— И с вами, - тихо сказала она.

Синевал шагнул вперёд, не оглядываясь ни в право, ни влево, глядя только на Колесо. Он остановился только, когда достиг его, и тогда посмотрел на Калейна. Его опечалила ненависть в глазах старого друга.

Синевал вступил в Колесо, и Калейн присоединился к нему.

Это раскрылось ещё немного.

* * *

— Я люблю тебя, - сказал Джон Шеридан. - Я… люблю тебя. - На этот раз сказать это оказалось гораздо легче.

Деленн улыбнулась и поцеловала его.

— Я люблю тебя. - Да, намного легче.

* * *

Синевал ждал боли, так что он не особенно удивился, действительно испытав её. Хотя некоторые вещи удивили его. Он не ожидал ни зловония, ни рези в глазах, ни тлеющего жара, охватившего его одежду. Порождающий бурю потрескивал и шипел, сердито вибрировал, почти как живое существо.

Калейн, казалось… вообще не чувствовал боли. Конечно она не могла быть хуже той, которую он испытал в результате инфекции Джа'дур. Он мог бы даже приветствовать смерть. Для него смерть была бы милосердием. Для Синевала всё было… куда сложнее.

Колесо открылось ещё на одну метку, и новый поток излучения почти уронил его на колени. Скрипя зубами, он опёрся на Порождающего бурю. Калейн раскинул руки и запрокинул голову. Он смотрел прямо вверх. Через мгновение зрение покинуло его, глаза его были полностью сожжены.

Колесо продолжало медленно открываться, и Калейн испустил крик, что мог быть и криком боли, и криком экстаза. Синевал прикрыл глаза рукой и попытался выпрямиться. Его туника горела, а гудение Порождающего бурю становилось всё громче и громче.

Калейн испустил страшный крик, и на сей раз это, несомненно, был крик боли. Он покачнулся назад, вцепившись руками в лицо, его пальцы прочертили глубокие царапины через глаза и щёки.

Колесо раскрывалось.

Калейн упал на спину, покинув границы Колеса. Он кричал от боли. Встав на колени, он отполз далеко в сторону. Он был жалок и безнадёжен. Синевал почти пожелал ему смерти в Колесе, чем жить дальше таким.

Впрочем, это было бы непрактично.

Теперь Синевал мог уйти. Он устоял в Колесе, доказал свою храбрость, посрамил своего противника. Его цель достигнута, и никто не мог сомневаться в его способности править.

Но это не тот путь, что нужен ему. Вален пережил Колесо, и он должен выстоять.

Синевал посмотрел за край Колеса, он видел всё словно подёрнутым тёмной дымкой. Калейн был едва виден. В поисках укрытия он уполз далеко в тень. Его роль здесь закончилась.

Ему остался лишь позор.

Катс пристально следила за ним. Синевал не мог быть уверен, но ему показалось, что он видит боль на её лице. Охотники за душами стояли рядом с ней, и они придавали реальность ситуации. Они не рвались вперёд, сыпали проклятиями в отчаянии от потери обещанной им души. Они знали правду.

Здесь и сейчас не было места для смеpти.

Синевал посмотрел чуть дальше, заметив проблеск света в тенях Храма. Ворлонец был там, наблюдал. Мастер манипуляций начал ли ты понимать, хотя бы теперь, сколь ограничено твоё влияние?

Медленно, каждое движение требовало огромных усилий, Синевал поднял Порождающего бурю над головой. Колесо было почти полностью открыто. Боль была… исключительная, но он выдержит её. Он должен выдержать.

Новые небеса, и новый мир под ними.

Колесо открылось полностью. Проходящее сквозь него излучение достигло смертельного уровня. Оно разрушало плоть, разрушало металл, разрушало кожу и кости, разрушало одежды, разрушало свет, разрушало мечты.

Не на этот раз.

Излучение уменьшалось по мере того, как Колесо закрывалось, выполнив свою задачу. Испытание, которое Вален выдержал, а Маррэйн - нет, окончилось. И Синевал всё так же стоял, воздев своё оружие над головой. Он выдержал то, что должно было убить его.

Как это сделал Вален тысячу лет назад.

Синевал переступил границу Колеса. Он ничего не сказал. В словах не было нужды. Это видели многие. Разлетится молва, возродятся старые легенды и старые истории будут рассказаны вновь.

Новые небеса, и новый мир под ними. Небеса Синевала, мир Синевала.

Наследие Валена, его пророчества свершились. Предназначение Синевала исполнилось.

Почти.

Свет залил храм. Биение ангельских крыльев наполнило воздух. Все головы обернулись разом, чтобы увидеть существо из света, что взлетело над всеми, сияние исходило от их крыльев, красота исходила из их рук.

Имя Валерии было у всех на устах. Древнее божество вернулось, чтобы благословить свой Храм.

И кто-то ещё вернулся вместе с ним Он шел в сени его распахнутых крыльев, одетый во всё серое, в плаще с опущенным капюшоном… Он нёс жезл, подобный жезлу Серого Совета, тому самому, что использовал Хедронн для убийства, и что был сломан Синевалом после его возвращения. Это не мог быть тот же самый жезл. А если и так, то он выглядел более величественно, чем прежде.

Он остановился перед Синевалом. На мгновение время остановилось.

Он сбросил капюшон. Глаза минбарца смотрели с лица минбарца. Кроме этого в нём не было ничего минбарского. Не… истинный… минбарец.

— Я вернулся, - сказал он, и голос его был уверен и твёрд. Над ним безмолвно парил ангел, медленно взмахивая огромными крыльями.

Синевал молчал, ожидая три слова, что навсегда изменят минбарцев. И очень скоро они прозвучали.

— Моё имя - Вален.