Дж.Р.Р. Толкиен

Осанве-кента

(перевод А.Голубина)

Редакция, введение, словарь и дополнительные заметки: Карл Ф. Хоштеттер

Статья озаглавленная Осанве-кента, 'Исследование передачи мыслей', содержит восемь страниц машинописного текста, пронумерованных Толкиеном от 1 до 8. Она представлена как "резюме" (см. ниже) или "реферат" (MR:415), написанный безымянным редактором[1] по другой работе с тем же названием, которую эльфийский ученый Пенголод поместил в конце своей книги Ламмас или 'Структура языков'" (ibid.)[2] Несмотря на то, что это отдельный документ, статья тесно связана с большей по объему статьей, которую Толкиен озаглавил Квенди и Эльдар (основная часть которой опубликована в книге Война Камней), и вместе с которой она находилась среди бумаг Толкиена. В сноске на титульном листе Квенди и Эльдар сказано, что Осанве-кента должна была стать приложением к большей статье. "К которой добавлено приложение Осанве-кента или 'Передача мыслей'" (ibid.). Далее Кристофер Толкиен замечает, что под заголовком Квенди и Эльдар его отцом подразумевалась не только большая статья, но и Осанве-кента и еще одна короткая заметка о происхождении Орков (последняя опубликована в Кольце Моргота, ср. сс.415 и далее). Все три статьи существуют в машинописном варианте и "идентичны по внешнему виду" (MR:415).

Связь Осанве-кента и Квенди и Эльдар прослеживается также в терминологии и обсуждаемом материале. Например, в Осанве-кента определенные лингвистические термины, которые определяются и обсуждаются в деталях в Квенди и Эльдар (напр. тенгвеста, ламбе), используются в такой манере, как будто эти определения и приведенные различия уже известны. Далее, в Осанве-кента дается расширенное толкование определенных утверждений из Заметки о 'Языке Валар', которая включена в Квенди и Эльдар: например, "Создание языка было особым талантом Воплощенных, живущих в необходимом союзе хроа и феа" (WJ:405); и, более подчеркивается, что "Валар и Майар могли непосредственно передавать и принимать мысли (по желанию обеих сторон) согласно их истинной природе", хотя "использование ими телесной формы … делало такой способ связи менее точным и легким" (406). В статье также делается акцент на "скорость с которой … существами высшего порядка может быть освоена тенгвеста", с помощью прямой "передачи и приема мыслей" и в союзе с "теплотой сердца" и "желанием понимать других", что подтверждается быстротой, с которой Финрод выучил язык народа Беора (ibid.)[3]

Согласно Кристоферу Толкиену, один из экземпляров Квенди и Эльдар "хранился завернутый в газету от марта 1960 г.", и примечания, сделанные его отцом на этой газете и на обложке другого экземпляра перечисляют Осанве-кента среди Приложений к Квенди и Эльдар (MR:415). Кристофер делает вывод, что весь этот набор материалов, включая Осанве-кента, "был уже готов, когда газета была использована для этой цели, и хотя, как и в других похожих случаях, это не является совершенно определенным terminus ad quem, кажется, нет причины сомневаться, что материал был написан в 1959-60 годах" (ibid.).

Восемь машинописных страниц, представленных здесь – это единственный сохранившийся экземпляр Осанве-кента, и если и были другие рукописные или машинописные копии, они не сохранились. В верхней части первой страницы Толкиен чернилами написал три строчки заголовка. Он также пронумеровал первые семь страниц в верхнем правом углу, и написал слева от каждого номера "Osanwe", также чернилами, но на восьмой странице номер и пометка впечатаны в той же позиции. Можно предположить, что Толкиен прерывал работу, или, возможно, сначала закончил ее где-либо на седьмой странице, затем вписал заголовок и номера страниц, до того, как была начата восьмая. Если так, то он мог сделать это перед абзацем, начинающимся со слов "Если же наконец сказать о 'глупости' Манве". Машинопись содержит также исправления, сделанные Толкиеном чернилами, в основном, это исправление печатных ошибок, хотя в нескольких случаях заменяются слова. За исключением немногого, эти изменения без объяснений вставлены в это издание.

В данной редакции текст Толкиена был слегка реорганизован, там, где это касается сносок. На первой странице машинописи (только на ней) Толкиен использовал пронумерованные сноски, но, как и в Квенди и Эльдар, в остальной части Осанве-Кента он прерывает текст сносками, обычно начинающимися на следующей строке или несколькими строками ниже со знаком сноски, даже, если это разрывает предложение (ср. WJ:359). Кристофер Толкиен при редакции Квенди и Эльдар помещал сноски в конце статьи, отделяя их от редакторских пометок, и ссылался на них в тексте как на Примечание 1, Примечание 2, и т.д. в скобках. Также сделано и здесь. Однако, семь очень коротких сносок, которые просто являются обсуждаемыми терминами на Квенья (например, санве-латья, сама, лата, индо, пахта, аванир и аквапахтиэ), оставлены в основном тексте в скобках.

Короткий редакторский глоссарий эльфийских форм, имеющихся в Осанве-кента снабжен заметками Толкиена. Это удобное место для цитирования другой информации, относящейся к этим формам, из других текстов (особенно из Квенди и Эльдар, различных текстов из Кольца Моргота и Этимологий), и для большинства специфически лингвистических редакторских комментариев.

Я благодарен Кристоферу Толкиену за предоставление этого текста для публикации в Виньяр Тенгвар, а также Кристоферу Гилсону, Уэйну Хаммонду, Кристине Скулл, Ардену Смиту и Патрику Винну за их помощь в подготовке издания.

Осанве-кента

"Исследования передачи мыслей"

(резюме обсуждения Пенголода)

В конце Ламмас Пенголод кратко обсуждает прямой обмен мыслями (санве-латья "мысле-открывание"), делая при этом несколько утверждений, которые определенно основаны на теориях и наблюдениях Эльдар и в других местах подробно трактуются эльфийскими учеными. Они касаются в основном Эльдар и Валар (включая младших Майар того же ордена). Люди специально не обсуждаются, за исключением случаев, когда они включены в общие утверждения о Воплощенных (Мирроанви). О них Пенголод говорит только это: "Люди обладают теми же способностями, что и Квенди, но эти способности слабее сами по себе, и слабее проявляются из-за силы хроа, которое большинство людей мало может контролировать усилием воли".

Пенголод обсуждает этот материал главным образом в связи с тенгвеста. Но как историк, он заинтересован в изучении отношений Мелькора и его агентов с Валар и Эрухини[5], хотя и это связано с "языком", так как этот, как он указывает, величайший из талантов Мирроанви, был превращен Мелькором в его величайшее преимущество.

Пенголод говорит, что все разумы (сама, мн. самар) равны по положению, хотя отличаются по способностям и силе. Разум по своей природе способен непосредственно воспринимать другой разум. Но он неспособен воспринимать более, чем лишь существование другого разума (как нечто другое, чем он сам, хотя и того же порядка), без усилий с обоих сторон (Примечание 1). Однако степень волевого усилия сторон может быть неодинаковой. Если назвать один разум Г (гость или пришелец), а другой Х (хозяин или принимающий), то Г должен иметь обязательное намерение исследовать Х или информировать его. Но знание может быть приобретено или передано от Г к Х, даже если Х не ищет или не желает[6] этой передачи или обучения: действия Г будут эффективными, если Х просто "открыт" (лата, латиэ "открытость"). Это различие, говорит он, очень важно.

"Открытость" – это естественное или простое состояние (индо) разума, который ничем не занят (Примечание 2). В "Арде Неискаженной" (в идеальном состоянии, свободном от зла)[7] открытость была бы нормальным состоянием. Тем не менее, любой разум может быть закрыт (пахта). Это требует сознательного волевого усилия: Нежелания (аванир). Оно может быть предпринято против Г, против Г и других, или стать общим уходом в "себя" (аквапахтиэ).

Хотя в "Арде Неискаженной" открытость – это нормальное состояние, каждый разум с самого начала существования, как индивидуальность, имеет право закрыться; и имеет полную власть сделать это усилием воли. Ничто не может преодолеть барьер Нежелания (Примечание 3).

Все эти вещи, говорит Пенголод, истинны для всех разумов, от Айнур в присутствии Эру, или великих Валар, таких как Манве или Мелькор, до Майар в Эа, и до самых слабых их Мирроанви. Но различные состояния подразумевают ограничения, которые невозможно полностью контролировать по желанию.

Валар вошли в Эа и Время по своей воле, и они теперь во Времени, пока оно длится. Они ничего не могут постичь вне Времени, кроме памяти о своем существовании до того, как оно началось: они могут вспомнить Песню и Видение. Они, однако, открыты Эру, но не могут по своему желанию "увидеть" любую часть Его разума. Они могут в мольбе открыться Эру, и Он затем может открыть им Его мысли (Примечание 4).

Воплощенные обладают теми же способностями, благодаря природе сама; но их восприятие затуманено хроа, так как их феа объединена с хроа, и ее обычные действия производятся через хроа, которое является частью Эа, без мыслей. Это затуманивание на самом деле двойное; так как должно пройти через мантию одного хроа и пронзить другое. По этой причине передача мыслей между Воплощенными требует эффективного усиления. Усиление может быть достигнуто при родстве, при крайней необходимости, или благодаря власти.

Родство может быть кровным; это может усиливать сходство двух хроа, и следовательно, образы мышления и заботы обитающих в них феар, родство также обычно достигается при любви и симпатии. Родство может быть простой формой любви и дружбы, которые являются сходством или родством феа к феа.

Крайняя необходимость появляется при великой нужде "передающего" (в радости, горе или страхе); и если эти состояния в какой-то степени разделяются "принимающим", то передача мыслей облегчается. Власть также может дать достаточно силы, чтобы мысль одного, обладающего властью проникла к другому, либо чтобы правитель, имеющий право, мог отдать приказ, или расспросить кого-либо, ради блага остальных.

В этих случаях проникновение мысли через преграды к принимающему разуму упрощено. Но разум должен оставаться открытым, или по меньшей мере, пассивным. Если, будучи уверенным, что к нему обращаются, он закроется, никакая необходимость или родство не способны пробить эту преграду.

Наконец, тенгвеста также может служить препятствием.[8] У Воплощенных она яснее и более точна, чем прямая передача мыслей. Кроме того, общение друг с другом происходит легче, когда к мыслям не прилагается сила: как, например, при встрече двух незнакомцев. И как мы видели, использование "языков" стало вскоре обычным, так что практика осанве (обмен мыслями) была отброшена и стала труднее. Таким образом, мы видим, что Воплощенные все больше используют осанве только в случае нужды или крайней необходимости, и особенно, когда ламбе бесполезна. Как будто голос, который может быть не услышан, если расстояние слишком велико. Хотя расстояние само по себе не является препятствием для осанве. Но те, кто может хорошо применять осанве благодаря родству, при возможности будут применять ламбе, благодаря привычке или предпочтению. Но мы можем отметить здесь также, как "близкие" более легко понимают ламбе, при общении между собой, и на самом деле не все, что они хотят сказать, облекается в слова. С использованием немногих слов они приходят к пониманию быстрее. Несомненно, осанве здесь тоже имеет место; так как желание общаться в ламбе – это желание передавать мысли, и предполагает открытость разумов. Может быть, конечно, что двое собеседников уже знают большую часть обсуждаемого дела и мысли друг друга о нем, так что лишь незнакомому с ними их беседа покажется непонятой, но это не всегда так. Близкие могут достичь понимания быстрее чужих в делах, которые никогда до того не обсуждались, и они быстрее поймут значение слов, которые, как бы не были многочисленны, отобраны и точны, могли остаться непонятыми.

Хроа и тенгвеста неизбежно имеют тоже влияние на Валар, если они облачены в тело. Хроа в некоторой степени ослабляет силу и точность при передаче мыслей, и если собеседник также имеет тело, то и прием их. Если они приобрели привычку к тенгвеста, как это обычно происходит при облачении тела, то она может уменьшить способности к осанве. Но эти эффекты гораздо менее заметны, чем в случае с Воплощенными.

Что же касается хроа Валы, то и в те времена, когда его ношение стало привычным, волевой контроль над ним был гораздо сильнее. Мысль Валар намного мощнее и проницательней. И если речь заходит об отношениях Валар между собой, они ближе друг к другу, чем кто-либо еще; так что у них никогда не возникало необходимости использовать тенгвеста или ламбе, и только для некоторых отдавали им предпочтение. А когда они общались с другими разумами в Эа, то их мысли часто имели высочайшую власть и величайшую необходимость. (Примечание 5).

Затем Пенголод обсуждает злоупотребление санве. Он говорит: "Некоторые, дочитавшие до этого места, могут уже начать сомневаться в моих знаниях, говоря: Но это не соответствует истории. Если сама непроницаем с помощью силы, как Мелькор смог обмануть столь многих и поработить их ? И разве не верно, что сама может быть защищен более сильным, но и захвачен более сильным ? Каким образом Мелькор, величайший, до самого конца обладавший самой твердой, решительной и безжалостной волей, смог преобладать над разумами Валар, но удерживать свой от них, так что даже Манве временами кажется по сравнению с ним слабым, неосторожным и обманутым. Или это не так ?"

"Я скажу, что это не так. Вещи могут казаться одинаковыми, но если они разные по своей сути, их следует различать. Предвидение, которое есть пред–видение,[9] и предсказание[10] которое является мнением, основанным на рассуждении и имеющихся фактах, могут быть идентичны по своей предсказательной силе, но они полностью отличны по своей сути, и они должны различаться учеными, даже если в повседневном языке эльфов и людей им дано одно и то же название, относящееся к мудрости". (Примечание 6)

В той же манере, вытягивание секретов из разума может казаться похожим на чтение мыслей силой и против воли, так как знания, полученные таким путем, полны настолько, насколько это может быть возможным. Тем не менее, это не имеет ничего общего с проникновением сквозь барьер нежелания.

На самом деле нет аксан, запрещающего преодоление барьера, так как это унат, вещь невозможная, и чем большая сила прилагается, тем больше сопротивление нежелания.[11] Но есть универсальный аксан, что никто не должен силой или косвенно путем обмана вытягивать из другого то, что тот имеет право хранить в секрете и считает своим.

Мелькор отверг все аксани. Он бы отменил (для себя) и все унати, если бы смог. На самом деле в начале, в дни его величайшей силы, самые разрушительные его действия исходили от его намерения так управлять Эа, чтобы не было никаких ограничений или препятствий его воле. Но этого ему достичь не удалось. Унати сохранились, как постоянное напоминание о присутствии Эру и Его непобедимости, напоминание о со-существовании с ним других существ (равных ему в происхождении, если не в силе), не покоряемых силой. Из этого происходит его непрерывный и неутолимый гнев.

Он обнаружил, что открытое властное нападение на сама с огромными волевыми усилиями ощущается меньшим сама как мощное давление, сопровождаемое страхом. Доминировать весом власти и страхом стало его наслаждением, но в этом случае они ему не помогли: страх закрывал двери еще быстрее. Поэтому он перешел к обману и лжи.

В этом ему помогло простодушие тех, кто не знал зла, или еще не привык ожидать его. И по этой причине выше было сказано, что различие в открытости и активном желании сотрудничать имеет большое значение. Ибо он мог проникнуть тайно в открытый и неосторожный разум, в надежде прочитать его мысли, прежде чем тот закроется, и более того – вложить в него свои собственные мысли, обмануть его и завоевать его дружбу. Мысль его всегда была одной и той же, хотя и варьировалась в зависимости от ситуации (как он ее понимал): он самый великодушный; он богат и даст все, что угодно своим друзьям, он особо любит того, к кому обращается; и ему следует верить.

Таким образом он проникал в многие разумы, удалял их нежелание и открывал двери единственным ключом, хотя этот ключ был подделан. Но не этого он желал более всего, а завоевания непокорных, порабощения своих врагов. Те, кто слушал и не запирал перед ним двери часто уже и так были склонны искать его дружбы; некоторые (согласно своим меркам) уже встали на путь, похожий на его собственный и слушали, потому что надеялись узнать от него вещи, которые послужат затем их собственным целям. (Так было с теми из Майар, кто в самом начале попал под его власть. Они уже были восставшими, но не обладая силой Мелькора и его безжалостной волей, они восхитились им и увидели в его лидерстве надежду на успех восстания.) Но те, кто еще не был искажен в "сердце" (Примечание 7) сразу же узнавал о его вторжении, и если прислушивался к предупреждению своего сердца, то отказывался внимать Мелькору, отвергал его и запирал дверь. Именно таких Мелькор более всего желал превзойти: своих врагов, ибо для него каждый был врагом, кто хоть в чем-то был с ним не согласен, или пожелал чего-то, что он считал своим.[12]

И он искал способы обойти унат и нежелание. И такое оружие он нашел в "языке". Мы говорим теперь о Воплощенных, Эрухини, которых он более всего хотел подчинить против воли Эру. Их тела, созданные в Эа подвержены силе; а их души, соединенные с телами в любви и заботе, подвержены страху от имени тела. А язык, хоть и идет от духа или разума, действует через тело: это не сама и не его санвэ, но он может выражать санвэ, ее смысл, согласно своим способностям. Следовательно, на тело и на его обитателя можно оказать такое давление, что воплощенную личность можно заставить говорить.

Так думал Мелькор во тьме своего предвидения задолго до нашего рождения. А в дни древние, когда Валар рассказывали пришедшим в Аман эльдар о начале всего и зависти Мелькора, сам Манве сказал тем, кто слушал: "О Детях Эру Мелькор знает меньше тех, кто равен ему, ибо мало обращал внимания на то, что можно было узнать из Видения о их приходе, как мы узнали. И все же, зная о вас в вашей истинной природе, мы боимся, ведь ко всему, что может помочь ему в его деяниях, склонен его разум, и его цели достигаются быстрее наших, так как его не связывает никакой аксан. Одним из первых он заинтересовался "языком", тем талантом, который Эрухини имеют от природы; но мы не сразу поняли злые намерения этого интереса, так как многие из нас разделяли его, и Ауле более других. Но со временем мы узнали, что он изобрел язык для тех, кто служил ему, и с легкостью изучил наш язык. У него большие способности в этом деле. Без сомнения, он овладеет всеми языками, даже прекрасной речью эльдар. Таким образом, если он когда-нибудь заговорит с вами, берегитесь!"

"Увы!" – говорит Пенголод, – "в Валиноре Мелькор говорил на Квенья с таким мастерством, что все эльдар удивлялись, так как лучше говорить было нельзя, даже близко к тому, даже поэтам и ученым."

Так путем обмана, лжи, пытками тела и духа, угрозами пытать других, тех кого любишь более всего, или просто самим ужасом своего присутствия, Мелькор нашел силу принудить Воплощенных, которые очутились в его власти, или просто оказались в пределах досягаемости, говорить ему все, что он хотел знать. Но его собственная Ложь порождала бесконечные потоки лжи.

Таким способом он многих уничтожил, вызвал бессчетные предательства, и добывал секреты, дававшие ему огромные преимущества против его врагов. Но происходило это не путем входа в разум, или чтения мыслей против воли. Нет, хотя он и приобрел обширные знания, за словами (даже пытаемых и устрашенных) обитал непроницаемый сама: слова не в нем, хотя исходят от него (как крик из-за запертой двери); их следовало оценивать и извлекать из них истину, которая в них была. таким образом, Лжец говорит, что все слова лживы: все, что он слышит пронизано обманом, уклонением, скрытыми намерениями и ненавистью. В этой огромной сети он сам запутался в борьбе и гневе, мучимый подозрениям, сомнениями и страхом. Не так было бы, если бы он мог преодолеть барьер, и видеть сердца в их обнаженной правде.

Если же наконец сказать о "глупости" Манве и слабости и простодушии Валар, то давайте остережемся прежде, чем судить. Мы можем удивляться и огорчаться, изучая историю, как (по-видимому) легко Мелькор обманывал и морочил других, и как даже Манве временами казался почти простаком по сравнению с ним: как будто добрый, но недалекий отец обращается со своенравным ребенком, который со временем якобы обязательно поймет ошибочность своего поведения. В то время, как мы, зная о всем произошедшем далее, видим, что Мелькор хорошо знал об ошибочности своего пути, но был заперт на нем своей ненавистью и гордыней навсегда. Он мог читать в разуме Манве, так как дверь была открыта; но свой собственный разум был обманом, и даже если дверь казалась открытой, там были железные двери, запертые навечно.

Да и как могло быть иначе? Должны ли были Валар встречать секретность увертками, предательство обманом, ложь еще большей ложью? Если Мелькор отвергал их права, должны ли были они отвергать его? Может ли ненависть превозмочь ненависть? Нет, Манве был мудрее; или будучи открыт Эру, он исполнял Его волю, которая больше, чем мудрость. Он всегда был открыт, ибо ему нечего скрывать, у него не было ни одной мысли, что была бы опасна другим, если бы они смогли ее понять. На самом деле Мелькор знал его разум и без проникновения в него; и он знал, что Манве связан приказами и предписаниями Эру, и будет делать то, или отказываться от этого согласно им, всегда, даже зная, что Мелькор нарушит их, если это его устроит. Так безжалостность всегда рассчитывает на жалость и лжецы используют правду; так как если жалость и правда обратятся к жестокости и обману; они потеряют уважение.[13]

Манве не мог силой принудить Мелькора объявить свои мысли и намерения, или (если использовать слова) рассказать правду. Если он скажет: это правда, ему следует верить, пока не будет доказано обратное; если он скажет: я сделаю это, как ты просишь, ему надо дать возможность выполнить обещание. (Примечание 8)

Сила и принуждение, использованные против Мелькора всей властью Валар, не были применены для вырывания раскаяния (что было не нужно); ни для принуждения открыть свои мысли (что было незаконно, если не бесполезно). Он был захвачен в плен в наказание за свои злые поступки, властью Короля. Так мы можем сказать; но лучше было бы сказать, что он был лишен на время возможности действовать, так, чтобы он смог остановиться и подумать, и использовать единственный шанс, чтобы жалость вызвала раскаяние и исправление. На исцеление Арды, но и на его собственное исцеление. Мелькор имел право на существование, и право действовать и использовать свою мощь. Манве имел право на власть и управление миром, ради блага Эрухини; но если бы Мелькор раскаялся и стал предан Эру, ему следовало снова вернуть свободу. Он не мог быть порабощен или лишен своих прав. Власть Верхового Короля – хранить все свои владения в верности Эру, или вернуть ее, и оставить их свободными с условием этой верности.

Таким образом только в самом конце, и только при прямом приказе Эру и Его властью, Мелькор был окончательно повержен и лишен силы решать и перерешать.

Кто среди эльдар считал, что пленение Мелькора в Мандосе (достигнутой силой) было немудрым или не законным? И все же решение напасть на Мелькора, не просто противостоять ему, но встретить жестокость с возможностью нанести повреждения Арде, было принято Манве с нежеланием. И подумайте: что хорошего принесло даже законное использование силы в этом случае? Он был удален из Средиземья на время, и Средиземье получило передышку от его жестокости, но корни зла оставались, и иначе быть не могло. Если, конечно, Мелькор на самом деле не раскаялся бы. (Примечание 9) Но он не раскаялся, и униженный, стал еще более упрям: более тонок в своих обманах, более хитер во лжи, более жесток и подл в мести. Самым слабым и опрометчивым деянием Манве, как считают многие, было освобождение Мелькора из плена. Из этого произошли величайшие потери и горести: смерть Деревьев, ссылка и муки Нолдор. И все же через эти страдания вышла победа Древних Дней, и может быть не было другого пути к этому: падение Ангбанда и последнее ниспровержение Мелькора.

Кто же может с уверенностью сказать, что если бы Мелькор оставался скован, меньше зла произошло бы? Даже в своем падении, сила Мелькора вне нашего разумения. И все же разрушительные вспышки его отчаяния не самое худшее, что могло бы произойти. Освобождение было обещано ему Манве. Если бы Манве нарушил обещание по своим причинам, даже с "добрыми" намерениями, он мог тем самым совершить первый шаг по пути Мелькора. Это опасный шаг. В тот час и после такого деяния он бы перестал быть наместником Единого, став просто королем, использующим преимущества над соперником, захваченным силой. Произошло бы тогда то, что произошло, или Верховный Король утратил бы честь, и мир был бы разорван в борьбе между двумя лордами, оспаривающими трон? В одном мы можем быть уверены, мы, слабые дети: любой из Валар мог пойти по пути Мелькора и стать как он: одного было достаточно.

Авторские примечание к Осанве-кента

Примечание 1

Здесь нира ("желание" как потенциал или способность) так как требуется минимум, чтобы эта способность не была бы расценена как отказ; действие или усилие воли будет нирме; как санве "Мышление" или "мысль" как действие со стороны сама.

Примечание 2

Он может быть занят размышлениями и не обращать внимание на все остальное; он может быть "обращен к Эру", вовлечен в "мысленный разговор" с третьим разумом. Пенголод говорит: "Только величайшие разумы способны беседовать более чем с одним собеседником одновременно; несколько могут совещаться, но тогда только один вкладывает мысли, а остальные получают."

Примечание 3

"Ни один разум не может быть закрыт от Эру, против Его исследования или против Его сообщения. Можно этого не признавать, но нельзя сказать, что сообщение не было получено."

Примечание 4

Пенголод добавляет: "Некоторые говорят, что Манве, благодаря особому дару Королю, может в определенной степени постигать Эру; другие, что он остается близок к Эру и Эру готов слушать его и отвечать ему более, чем другим ."

Примечание 5

Здесь Пенголод добавляет длинное примечание о использовании Валар хроар. Вкратце, он говорит, что хотя изначально это было "облачение", то со временем оно приблизилось к состоянию "воплощения", особенно у младших членов ордена (Майар). "Сказано, что чем дольше использовалось хроа, и чем более одинаковым оно было, тем больше возникала связь с ним, и тем меньше было желание его сменить. Словно одежда, вскоре перестающая быть украшением, и становящаяся (как это называется на языках и эльфов, и людей) 'привычной', повседневным гардеробом. Или словно, как у эльфов и людей, если ее носить для защиты от тепла или холода, скоро становится неудобно переносить их без одежды." Пенголод также цитирует мнение о том, что "дух" (один из тех, что не был вселен в тело при создании) использует хроа для достижения личных целей, или (скорее) для телесных наслаждений, и ему становится все более трудно действовать без хроа. Наиболее связывающее здесь то, что Воплощенным приходится иметь дело с самой жизнью хроа, ее поддерживанием и продолжением. Таким образом, еда и питье связывают, но не доставляют восторг из-за красоты звучания или формы. Самым же связывающим является зачатие и рождение.

"Нам не известны аксани (законы, правила, исходящие изначально от Эру), которые были наложены на Валар в таком состоянии, но определенно не было аксани, говорящим против этого. Тем не менее, кажется есть аксан, или возможно, необходимое условие, что если тело сделано, то дух должен обитать в нем, и подчиняться тем же законам, что и Воплощенный. Единственный случай, известный в истории Эльдар – это Мелиан, ставшая супругой короля Элу Тингола. Это определенно не было злом, или против воли Эру, и хотя и привело к печали, но обогатило и эльфов, и людей.

"Великие Валар не делают такие вещи: они не рожают, и не едят и не пьют, разве что во время высоких асари, в знак их власти и жизни в Арде, и для благословения Детей. Мелькор единственный из Великих стал в конце привязан к телесной форме; но это произошло из-за того, что он использовал ее для превращения во Владыку Воплощенных, и великого зла, содеянного им в видимой форме. Он также рассеял свою силу для контроля над своими агентами и слугами, так что в конце, сам по себе и без из поддержки, стал слабым существом, поглощенным ненавистью и неспособным восстановить свое прежнее состояние, каким он был до падения. Даже своей видимой формой он уже не мог управлять, и не мог уже скрывать свое уродство, и она показывала зло его разума. Также было и с его главными слугами, как мы увидели в поздние дни: они стали привязаны к формам своих злодеяний, и если эти тела у них отнимались или уничтожались, они исчезали, до тех пор, пока снова не восстанавливали свое прошлое обиталище, в котором могли снова продолжать свой путь по пути зла, с которого не могли свернуть."

(Пенголод здесь очевидно ссылается в особенности на Саурона, от которого он в конце концов и бежал из Средиземья. Но первое разрушение телесной формы Саурона было записано в истории Древних Дней, в Балладе о Лейтиан.)

Примечание 6

Здесь Пенголод разрабатывает (хотя это не обязательно его аргумент) вопрос о "предвидении". Ни один разум, утверждает он, не знает того, чего в нем нет. Весь его опыт – внутри, хотя в случае Воплощенных, зависящих от своего хроа, некоторые вещи могут "забываться", и становиться недоступными для немедленного использования. Но никакой части "будущего" там нет, так как разум не может видеть его или вспомнить: то есть, разум, помещенный во время. Такой разум может узнать о будущем только от того, кто его видел. То есть только непосредственно от Эру, или от того, кто видел в Эру часть Его замысла (то есть от Айнур, ставших Валар в Эа). Воплощенный, таким образом, может знать только то о будущем, что происходит от Валар, или от прямого откровения, исходящего от Эру. Но любой разум, Валар или Воплощенного, может рассуждать о том, что будет или может быть. Это не предвидение, хотя и может быть точнее и яснее предвидения. Это не предвидение, даже, если оно проявляется и в форме сна, что часто представляется "предвидением", или средством его проявления в разуме.

Разум, обладающий огромным знанием о прошлом, настоящем и природе Эа, может предсказывать с большой точностью, и чем ближе будущее, тем оно яснее (кроме, конечно, свободы действия Эру). следовательно, многое из того, что называют "предвидением" в повседневной речи – это просто рассуждения мудрых; а если это предупреждение или инструкция от Валар, то это может быть рассуждение еще более мудрых хотя иногда это может быть "предвидение" второго порядка.

Примечание 7

энда. Так мы переводим "сердце", хотя это слово не имеет никакого отношения к органу хроа. Оно означает "центр", и ссылается (хотя физическая аллегория неизбежна) на феа или сама, отдельно от периферии и контактов с хроа; само-осознание; наделенное первичной мудростью о своем создании, что делает его чрезвычайно чувствительным ко всему враждебному.

Примечание 8

По этой причине Мелькор часто говорил правду, и на самом деле он редко лгал без какой-либо примеси к правде. Если только это не была ложь, произносимая им против Эру; и возможно, именно это отрезало его от возвращения.

Примечание 9

Некоторые считают. что хотя зло можно смягчить, его нельзя уничтожить, даже если бы Мелькор раскаялся; так как сила покинула его и больше не была под контролем его воли. Арда была искажена в самой своей сути. Семена, посеянные его рукой взойдут и умножаться, хотя сама рука уже удалена.

Редакторский глоссарий к Осанве-кента

Все слова на Квенья, если не помечено иное.

аквапахтиэ 'секретность'. По-видимому, составлено из аква- 'полностью, совершенно, вместе, всецело' (WJ:392) + *пахт-иэ 'закрыто-сть' (ср. пахта 'дозированный' и латиэ 'открытость', ниже).

асар, мн. асари 'намеченное время, праздник' (WJ:399).

аванир 'нежелание'. Вероятно, сочетание ава, выражение отказа или запрета (ср. WJ:370-71 *АБА), + -nir 'желание' (ср. 'нира' ниже).

аксан, мн.ч. аксани 'закон, правило, заповедь; в начале последовавшее от Эру'. Заимствование из Валарина: акасан 'Он говорит', по отношению к Эру (WJ:399).

энда 'центр, сердце'; о личности, безотносительно к органу тела, о самих феа или сама, отличных от их связи с хроа. Ср. ЭНЕД- 'центр' (LR:356).

Эрухини 'Дети Эру', т.е. Эльфы и Люди (WJ:403).

fea, мн.ч. феар 'душа, обитающий дух воплощенного существа' (MR:349, 470). Ср. также WJ:405.

хроа, мн.ч. хроар 'тело (воплощенного существа)' (MR:350, 470). Ср. также WJ:405.

индо сущ. 'состояние', возможно особо 'состояние разума (сама)'. В "LQ 2" (MR:216, 230 прим. 16) индо используется для слова 'разум', которое здесь переводится как сама; а в Этимологиях слово индо означает 'сердце, настроение, состояние духа' (LR:361 ID-).

кента 'исследование, изучение'. Ср. Эссекента 'имя-изучение' (MR:415). Ср. глагольную основу кен- 'видеть, наблюдать' (MC:222) и элемент кенье 'взгляд, вИдение' в апакенье 'предвидение' и теркенье 'понимание, проникновение в суть' (MR:216), из чего можно предположить, что кента буквально может означать 'взгляд (внутрь)' какой-либо проблемы.[14]

ламбе Ср. вход ламбе в редакторском глоссарии к отрывку из Квенди и Эльдар, Прил. Д, выше (с.12).

лата прил. 'открытый'. Ср. ЛАТ- 'быть открытым' (LR:368).

латиэ 'открытость'.

латья 'открывание'.

Мирроанви 'Воплощенные', буквально 'те, кто облачен в плоть (хроа)' (MR:350).

нира сущ. 'воля, как потенциал или способность'. Ср. Синд. анира '(он) желает' (SD:128-29).[15]

нирме 'действие, акт нира'.

осанве 'мысленная связь или обмен мыслями'. Вероятно, образовано с приставкой о- "используемой в словах, описывающих встречи, соединения или союзы двух вещей" (WJ:367 *WO) + санве (q.v.).

пахта прил. 'закрытый'. Ср. аквапахтиэ выше.

сама, мн.ч. самар 'разум'.

санве 'Мышление, мысль, как действие или акт сама'. Ср. осанве выше.

тенгвеста Ср. вход тенгвеста в редакторском глоссарии к отрывку из Квенди и Эльдар Прил. Д, выше (с.14).

унат, мн.ч. унати 'вещь, невозможная или не могущая существовать'. Вероятно, образована из у- + нат 'вещь' (ср. LR:374 НА2-). Этимологии придают квенийской приставке у- значение 'не (обычно в плохом смысле') (ср. LR:374 УГУ-), но здесь сила у- больше, что выражено этими отдельными словами. Сравните разницу между авакветима 'не может быть сказано, не должно быть сказано' и укветима 'непроизносимо, невозможно сказать, выразить в словах' (WJ:370, *АБА). Ср. вход у- в редакторский глоссарий к отрывку из Квенди и Эльдар Прил. Д, выше (с.14).