Дина Аллен

Прикосновение к красоте

НЕЗВАНАЯ ГОСТЬЯ

1

Взглянув на дверь, Коул Синклер так и застыл со стаканом в руке: женщина, вошедшая в бар, не вписывалась в окружающую обстановку так же, как училка воскресной школы в крутую тусовку рокеров. Что могло понадобиться красотке, одетой чисто и аккуратно, в такой дыре, как Репо-бар? Неужели не нашла на всем Ки-Уэсте места поприличней, чтобы выпить? Вокруг потные, нечесаные мужики, клубы дыма, гвалт, ругань. И охота ей толкаться среди этих придурков?

Между тем перерыв у Коула закончился. Он играл в баре на саксофоне, обычно не особенно интересуясь, слушает ли его прибалдевшая публика. При этом твердо знал, что играет классно, и сам ловил кайф от собственной музыки. Он поднялся на сцену и стал наигрывать одну из своих любимых мелодий, стараясь больше не обращать внимания на странную дамочку. Но когда закончил, с удивлением увидел ее прямо перед собой.

— Вы не мистер Синклер? Коул Синклер? — спросила она.

У училки оказался приятный бархатистый голос. Что ей надо? Впрочем, ему это не интересно. Коул неторопливо положил саксофон у своих ног и только тогда буркнул:

— Нет. Вы ошиблись.

Она оторопела и отошла в явном замешательстве. Сидевшие рядом за столиком Фингер Тони и Игуана подмигивали ей, хохотали и похабно жестикулировали. Она не обращала на них никакого внимания. Судя по всему, дамочка была настроена решительно или находилась в отчаянии.

Впрочем, какое дело до этого ему, Коулу? Катилась бы лучше отсюда подобру-поздорову. Хотя, между прочим, можно было бы и глянуть, какого цвета глаза у такой лапочки. Только все это неважно… Коул вновь развалился на стуле, выпил еще стаканчик текилы и принялся бесцеремонно разглядывать училку. Она и бровью не повела.

А обстановка в баре между тем явно накалялась. Мужики вокруг уже что-то выкрикивали ей. Коул взглянул на Репо, толстого бармена-кубинца. Тот был начеку и уже разок недвусмысленно метнул взгляд за стойку, где всегда наготове лежал револьвер для усмирения посетителей.

Вновь посмотрев на женщину, Коул заметил, что самоуверенности у нее несколько поубавилось: она явно начинала волноваться, хотя и пыталась это скрыть. Тогда он решил высказаться. Насчет того, где находится дверь, в которую ей следует выметаться со всеми своими прелестями. Нечего тут дразнить публику… Она выслушала, закусив губу. (Вот что у нее действительно было потрясающим, так это рот с полными, яркими губами.)

— Слушай, но ведь ты и есть Коул Синклер? — твердо спросила она. — Мне сказал Миллер…

Коул так и подскочил.

— Миллер? — Это имя ему было знакомо. Всего два человека на свете знали, что он Коул и где находится. Один из них Миллер. Да кто же, в конце концов, эта штучка? Откуда она знает Миллера? — Кто ты, черт возьми? И что тебе от меня надо?

Она не сводила с него глаз. Резко отбросив назад свои длинные светлые волосы, решительно приблизилась к нему.

— Так все-таки ты Коул Синклер или нет?

— А почему бы сначала не сказать, чего ты хочешь? А уж я потом решу, что тебе ответить…

Руками она с силой сжала спинку стула. Интересно, подумал Коул, и долго ли она сможет вот так подавлять свое раздражение? Хотя, похоже, дамочка упряма. Класс! Коулу нравились женщины с характером.

— У меня к вам предложение, мистер Синклер, — неожиданно спокойно сказала она.

Коул громко расхохотался.

— Детка, то, что ты можешь мне предложить, меня не интересует. Обратись с этим вон к тем парням у стойки.

— А, так, значит, ты и есть Синклер! — улыбнулась она.

Что ж, один-ноль в ее пользу! Все-таки она его поймала. Но Коула так просто голыми руками не возьмешь.

— Что бы ты там ни предлагала, я сразу скажу: нет! — почти выкрикнул он.

— Но ведь ты меня даже не выслушал! А у меня беда… Пи Джи, мой, ну… неважно… в общем, воспитанник, пропал. И Миллер Дженкинс сказал, что только ты можешь помочь. Ведь это ты нашел и вернул Тоби. Мне нужны твои услуги, Синклер, и я заплачу…

Пока она это говорила, кто-то в баре включил музыкальный автомат. Ей пришлось перекрикивать музыку. Только Коул не очень-то слушал. Он смотрел на ее полные красивые губы, и совсем другие мысли лезли ему в голову. Тем не менее он все понял. Быстро прикинув в уме все «за» и «против», решил еще немного ее помучить.

— Дорогуша, единственное, что я делаю за деньги, — это играю на саксофоне. Если тебе нужны чьи-то услуги, обратись к Репо, бармену. Он подыщет тебе ребят. Такой красотке, как ты, о деньгах можно даже не говорить. Просто скажи, кого надо найти, и любой кинется тебе на помощь.

Тут Коул пододвинулся к ней поближе и добавил:

— Вот если из этого ничего не выйдет, тогда приходи ко мне снова. Но предупреждаю, если свяжешься со мной, отвязаться будет трудно.

С последними словами он потянулся за бутылкой, продолжая искоса наблюдать за женщиной. Она явно злилась. Конечно, его занесло, но пусть знает. Нечего шляться по таким заведениям, как бар Репо, и ждать галантного обхождения. Пусть обидится, вспыхнет, да и свалит отсюда навсегда. Еще спасибо скажет, что он ее отвадил. С другим ей бы несдобровать.

Коул снова потянулся за стаканом и тут почувствовал, как нежные женские пальцы сжали его ладонь. Эта девушка пыталась его остановить! Он застыл, пораженный, и долго не мог взять себя в руки. Никто еще не осмеливался на подобное. За последние годы, после того происшествия, он словно окружил себя стеной. Не позволял никому вмешиваться в свою жизнь. Он хотел, чтобы всем было наплевать на него. И тут эта девица… Вдруг он стал кому-то нужен! Да еще это почти дружеское прикосновение… Коул тупо уставился на ее руку.

— Послушай, — сказала она тихо, — ну, пожалуйста…

Коул вздрогнул, как от удара, напрягся. Ему бы оттолкнуть ее. Нельзя же так размякать от женских уловок! В то же время он почему-то не мог быть грубым. Он посмотрел девушке в глаза. И лучше бы ему этого не делать! У нее были изумительные лучистые серые глаза. В них хотелось смотреть, не отрываясь, хотя и становилось как-то страшновато, словно заглядываешь в бездну.

С трудом Коул заставил себя отвести взгляд. Уж лучше смотреть на ее губы и думать о том, что она умеет ими делать. Такие мысли проще и приятнее. Только дай волю воображению!

Девушка поежилась, ощущая некоторую неловкость. Наконец решилась первой прервать затянувшееся молчание.

— Можешь меня ругать, как хочешь, — голос ее дрожал, — только ты — моя последняя надежда. И я ни за что не уйду, пока ты меня не выслушаешь.

Коул придвинулся к ней вплотную. Его губы почти касались ее уха.

— Милочка, если я твоя последняя надежда, тебе несдобровать.

Она отпрянула. Взгляд серых глаз стал холодным.

— Попробуй еще только раз назвать меня «деткой» или «милочкой», и тогда несдобровать тебе! Понял? Меня зовут Кайра. Кайра Дуглас.

Коул удивленно поднял брови. Он не ожидал такого резкого отпора. Ишь ты! Надо бы ее проучить!

Спокойно отодвинув стакан, он внезапно схватил ее за руку, да так, что если бы она попыталась вырваться, то упала бы на стол. Торжествующе ухмыльнулся:

— Ну что, нервничаешь, мисс Дуглас? Да? Кивни мне, если да.

Как ни злилась Кайра, ей пришлось кивнуть.

— Вот и хорошо! — сказал Коул. — Не люблю, когда врут. Запомни.

В этот момент, глянув на ее ладонь, с удивлением заметил небольшие мозоли.

— Ого! Это ты заработала, проверяя тетрадки учеников?

— Я не учительница! — возразила она и закусила губу.

Ну да, рассказывай, злорадно подумал Коул. Нутром чую, что у тебя есть чему поучиться.

— Послушай, мне больно! — сказала Кайра.

Коул отпустил ее руку.

— Я предупреждал, что со мной шутки плохи.

Она встала, растирая затекшие пальцы.

— Намек понят. Но мне все равно нужна твоя помощь.

Черт возьми, вот упрямая! Схватить бы ее, да вышвырнуть из бара! Но Коул понимал, что это выглядело бы глупо. Что ж, если хочет, пусть торчит тут дальше, и резко встал со стула, показывая, что не намерен продолжать разговор. Однако, взглянув на нее, решил еще раз попробовать ее убедить.

— Слушай, не теряй зря времени. Неужели не ясно? Я не могу тебе помочь!

— Ты должен, — стояла на своем Кайра.

— Слушай, милоч… — начал он и запнулся. Она подняла брови и угрожающе посмотрела на него. Конечно, стоило бы подразнить ее еще и посмотреть, что из этого выйдет. Но Коул тут же отказался от этой мысли. Пора избавляться от этой девицы. — Мисс Дуглас, единственное, что я должен делать, это идти на сцену и играть. — Коул повернулся к ней спиной и взял саксофон.

— Ты же нашел Тоби Дженкинса! Да? — отчаянно крикнула Кайра ему вслед.

Коул помнил проклятого Тоби. Ну и что?

Он повернулся:

— Это такой темноволосый мальчишка, немного заторможенный?

Она радостно бросилась к нему:

— Да! Один из моих воспитанников! Его брат, Миллер, рассказал мне о тебе. Сказал, что ты играешь на саксофоне в баре где-то на Ки-Уэсте. Я все дыры тут облазила в поисках тебя. Ты мне нужен, чтобы спасти моего Пи Джи.

— Слушай, я не занимаюсь розыском потерявшихся детей. Тоби я нашел поздно вечером, когда тот рылся в куче мусора. Просто убедил его пойти домой и поесть там что-нибудь повкуснее. Вот и все.

— Тоби не умеет разговаривать! — с упреком заметила Кайра, знавшая обо всем этом гораздо больше. — Он, наверное, был жутко перевозбужден, когда ты его нашел. Но тебе удалось его успокоить, отправить домой. Вот поэтому ты мне сейчас и нужен. Тебе по силам то, что может не всякий. Я знаю, ты единственный можешь помочь в этом непростом деле. И повторяю, что заплачу.

Коул стоял и слушал. Ему бы уйти, но он почему-то не мог. У него не было ни малейшего желания помогать этой упрямой красотке. Переспать с ней — другое дело. Судя по глазкам и губкам, она может быть очень сексуальной, а вот какое тело скрывается под бесформенной одеждой — хорошо бы посмотреть… Коул приказал себе прекратить фантазировать. Не та она женщина, чтобы сразу прыгнуть в постель. За такую надо побороться. Правда, в этой борьбе есть особое наслаждение… Для обоих…

Он решительно вернулся к первоначальной теме.

— Послушай, то ты утверждаешь, что не училка, то говоришь о своих воспитанниках и учениках…

— Я не учительница. Я работаю в школе для слабослышащих детей. Брат Миллера Тоби учился там…

— Так. И что Миллер? — выпытывал Коул.

— Что с ним было? — уточнила она.

— Нет. Ты сказала, будто Миллер трепался обо мне. Так и что же он наговорил?

Несмотря на полумрак в баре, Коул заметил, что Кайра покраснела. Ему это не понравилось. Похоже, она что-то знает о его прошлом? Но что? Надо выяснить.

— А ну выкладывай! — потребовал он, наступая на Кайру.

Девушка прямо и решительно смотрела ему в глаза. И он понял: она ничего не скажет. Это хорошо. Ему не хотелось услышать из чужих уст то, что он сам про себя знал. Только раз уж начал эту игру, следует довести ее до конца. Стоит малость поприжать девчонку.

— Не уйдешь отсюда, милая, пока не скажешь. Ясно?

Кайра продолжала смотреть не мигая. Только в глазах ее перестали сверкать искорки.

Взглянув на ее полураскрытый рот, Коул потянулся к нему губами, словно хотел поцеловать. Кайра затаила дыхание.

Вдруг Коул сел за стол. Ногой придвинул другой стул и указал ей на него. Не сразу, но все-таки она подчинилась, села.

— Ну, так давай выкладывай. По порядку.

Опустив глаза, Кайра сказала:

— Я расспрашивала многих, пыталась выяснить, где ты живешь. Но это ничего не дало. Миллер только знал, что ты играешь на саксофоне где-то на Ки-Уэсте. И это все, что мне удалось узнать.

— А что еще ты хотела из него выудить?

— Да ничего. Миллер всегда провожал Тоби в школу, а после того случая только и говорил о тебе. Ты для него — супергерой.

Слушая девушку, Коул думал: черт бы ее побрал! Принесла нелегкая! Каким-то непостижимым образом она вдруг вдохнула в него интерес к жизни, разбудив в нем, казалось, давно умершие чувства. Как он ни сопротивлялся, его тянуло к ней.

— Запомни, я никогда не был и не буду героем.

— Понятно. В общем-то, я так и думала.

Коул не знал, удивиться ему или рассердиться. Но тут его внимание привлекло другое. Кайра не спеша облизнула языком губы. И это подействовало на него так возбуждающе, что снова вызвало бурю фантазий. Через силу он заставил себя слушать то, что она говорит.

— Я знаю, мальчишки всегда преувеличивают. Но я вспомнила все эти рассказы Миллера о тебе, когда случилось несчастье с Пи Джи. Он пропал, его не могут найти уже неделю. Я просто не знаю, что делать. Сама я не могу справиться. Мне необходима помощь. Особая помощь.

— Миллер сказал тебе, что я саксофонист. Так оно и есть. Что же дает тебе право намекать на какую-то особую помощь?

— Мне нужен человек, который умеет водить лодку ночью через рифы…

— Кто? Кто тебе нужен? — поразился Коул, но не стал продолжать, боясь ненароком выдать себя. Неизвестно, насколько она в курсе.

— Я просто слышала, что ты вроде умеешь водить лодку.

— От кого?

— От местных жителей.

Коул знал, что местные жители болтают о нем разное, но тем не менее им вряд ли были известны его настоящие тайны.

— А что, у твоего Пи Джи нет родителей, чтобы искать его? Зачем тебе самой этим заниматься? — Неожиданно он кое-что заподозрил: — А может, он твой сын?

— Нет. Его родители… Ну, в общем, их здесь нет. Он на моем попечении.

Коул внимательно наблюдал за ней. Инстинктивно он чувствовал, что она или лжет, или недоговаривает. Возможно, это и не ее сын, все равно что-то не очень-то гладко складывается.

Впрочем, опасаться ему нечего. Кайра Дуглас не тень из его прошлого и не может представлять для него никакой угрозы. Вероятно, она действительно рассчитывала на него.

— А почему ты не обратишься за помощью в полицию?

Он сделал последнюю попытку отвязаться от нее и ее проблем. Не хотелось нарушать заведенного ритма жизни.

И тогда Кайра не очень внятно произнесла фразу, которую он не сразу понял.

— Если я позвоню в полицию, Пи Джи убьют…

Кайра в отчаянии смотрела в спину уходящего Коула. Он ушел, даже не попрощавшись. Ей хотелось плакать. Но этого нельзя допустить. Ни за что. Она понимала: надо было проявить больше терпения и попробовать подступиться к Коулу как-то по-другому. Такой неприступный и непробиваемый, он, наверное, привык видеть женщин у своих ног. Инстинкты у него явно преобладают над разумом. А сейчас, когда судьба Пи Джи важнее ее принципов… Но она упустила такой шанс…

Кайра вдруг почувствовала, как она дико устала. Видимо, сказались все бессонные ночи и дни в напряжении, суете. Вот и сегодня она с раннего утра на ногах. Несколько часов добиралась на машине сюда, на Ки-Уэст, попала в пробку. Потом один за другим эти бары, наглая публика, мужики с грязными намеками. Наконец Репо-бар, возле которого ряды мотоциклов. Это придало ей уверенности. Она знала, что у Коула мотоцикл. Встреча с ним… Что теперь?

Кайра взглянула на часы над стойкой бара. Час ночи. Ей надо быть в институте через шесть часов. Она тяжело вздохнула. Коул Синклер оказался более грубым и неприступным, чем она себе представляла. Непонятный, резкий, беспощадный. Впрочем, чего она ожидала? Музыкант, бывший контрабандист… Вот он перед ней — большой, широкоплечий, сильный, на щеке шрам, длинные густые черные волосы, проницательные глаза… Кайра с первого взгляда поняла — она нашла своего мужчину. Такого, какой ей всегда был нужен.

Она вздрогнула, вспомнив, как он обращался с ней. Вел себя отвратительно, почти не слушал. Хотя явно не упустил ни слова из ее рассказа. Потом дал понять, что и пальцем не шевельнет ради нее. Но разве она не предвидела трудности? Коул обладал теми качествами, которые нужны в задуманном ею деле. А он вдруг неожиданно проявил чувственность, которую и не попытался скрыть. Как это понимать? Вообще, как справиться с Синклером? Неужели только… Нет ей совсем не хотелось добиваться своей цели таким путем.

Звуки настраиваемого саксофона прервали ее мысли. Коул стоял на сцене у микрофона и так величественно выглядел, что у Кайры перехватило дыхание. Он словно стал еще выше ростом, шире в плечах. Его сильные руки нежно держали саксофон. Слегка улыбаясь, нагнулся к микрофону.

— Привет! — сказал он.

Казалось, Коул не замечал публики. Она была неинтересна ему. Он готовился играть. Вокруг вроде тоже никто не собирался слушать. Но неожиданно наступила тишина. Вот музыкант коснулся губами мундштука саксофона… Кайра в напряжении ждала, когда он начнет играть. Уходи, говорил ей внутренний голос, встань и уйди. Но она осталась. По двум причинам. Во-первых, без помощи Коула ей не видать Пи Джи, все пойдет прахом. Во-вторых…

Коул начал играть. Кайра слушала как зачарованная: это пело его сердце, его душа. Она и представить не могла, как многое, оказывается, скрывал этот человек за своим с виду непроницаемым панцирем. Музыка потрясала силой, глубиной чувств. Коул закрыл глаза, чтобы остаться наедине с мелодией. Красноречивей, чем любые слова, звуки рассказывали о его боли, печали, страдании, тоске. Коул играл о себе, но это была понятная ей музыка. Волнение, которое она так старалась сдержать, охватило ее. Каждая нота отзывалась в ней живой болью. Она тоже закрыла глаза. Ей не было необходимости видеть его. Достаточно слышать его музыку. Но вот Коул взял последнюю ноту, все стихло. Никто не аплодировал.

Кайра едва сдерживала слезы. А когда открыла глаза, музыканта на сцене не было. Поискала его, оглядываясь по сторонам. Нет нигде. Решила, что еще подойдет к их столу. Но заметив, что исчез и саксофон, поняла — Коул ушел. Отчаяние охватило ее. Как можно было так увлечься музыкой и забыть, зачем она сюда пришла? Ее Пи Джи был где-то один, беспомощный, одинокий, испуганный. А она, забыв обо всем, отдалась во власть звуков и чувств, разрушила все планы.

Нет! Нельзя допустить, чтобы Коул Синклер улизнул. Решимость вернулась к ней. Нужно заставить себя собраться, подумать логически. Синклера, скорее всего, нанял хозяин бара, значит, он может знать, где живет музыкант. Она выудит из него информацию, даже если придется платить. Кайра прикинула, сколько у нее при себе денег. Вон того смуглого бармена за стойкой все называют Репо.

Приняв решение, Кайра поднялась и направилась к стойке. Ей хотелось как можно меньше привлекать внимание посетителей. Но она их недооценила.

2

Сначала Кайра почувствовала сильный запах перегара. Потом чья-то рука положила на стойку прямо перед ней ящерицу-игуану.

— Здорово! — прокричал хриплый голос.

Кайра постаралась не реагировать. Собрала всю свою волю и искоса посмотрела на человека, стоящего рядом: развязный пьяный мужик в расстегнутой рубашке. На груди татуировка: Игуана. Ей стало не по себе. А когда он сунул в рот ящерице живого сверчка, Кайру чуть не стошнило.

— Купить тебе кружку пивка, детка? — спросил Человек-Игуана.

— Нет, спасибо!

Кайра старалась быть вежливой. Мелькнула мысль: ведь этот тип тоже может знать что-нибудь о Коуле Синклере.

— А сверчка не хочешь! — И он поднес еще одно насекомое прямо к ее лицу.

Кайра отпрянула назад, еле сдерживаясь, чтобы не завизжать. Она не боялась насекомых, но ей было противно. Тем не менее ответила спокойно:

— Нет, спасибо. Не употребляю. Только ведь и ящерицы тоже, кажется, питаются травой…

Мерзавец громко заржал, обнажив редкие, гнилые зубы. Как он был ни противен, все же Кайра почти уже решилась спросить его о Коуле. Но не успела. Мужик схватил игуану и поднес ее к лицу девушки.

— Познакомься, это Элвис. Он не жрет всякую преснятину, ясно? Я научил его лопать то, что шевелится. Вот так! — И хихикнул — Ну-ка, Элвис, поцелуй дамочку!

И тут язык ящерицы коснулся лица Кайры. Не сдержавшись, Кайра оттолкнула руку и вскочила.

— Убери эту гадость от моего лица! — закричала она.

Все-таки надо было ей стерпеть! Человек-Игуана пришел в ярость.

— Никто не смеет обижать Элвиса! — заорал он и вдруг, крепко вцепившись в руку девушки, поволок ее к выходу.

— Пусти! Извини! Я не буду! — молила она.

Не обращая внимания на ее слова, мужик пробирался вперед, опрокидывая попадавшиеся на пути стулья. Кайра упиралась, спотыкалась. Вдруг он резко остановился, рывком дернул девушку на себя. Она уткнулась носом в его грязную рубаху, хотела отстраниться, но он так выкрутил ей руку, что она не могла даже пошевелиться.

— Ну-ка, детка, давай, прижмись ко мне! — хрипло захохотал Человек-Игуана. И посадил ящерицу на шею Кайре.

Это уж слишком! Самообладание вернулось к ней, и тут же возникло страстное желание проучить этого проклятого психа с его мерзкой рептилией. Кайра знала некоторые приемы самообороны. Она резко ударила противника коленом в пах. Он взмахнул руками, попятился. Потеряв равновесие, Кайра упала животом на стол с грязной посудой. При этом, слава Богу, с нее свалился Элвис. Пропади все пропадом! — мельком подумала она, пытаясь сообразить, что ей делать дальше. И вдруг услышала звуки борьбы, стон, а потом увидела, как ее обидчик без чувств свалился на пол. Кто-то снова схватил ее за руку. Кайра было замахнулась, чтобы защититься, но ничего не получилось — теперь ее держали уже за обе руки. Только тот, кто стоял перед ней, не представлял для нее опасности. Это был Коул Синклер.

Вздох облегчения вырвался у нее из груди. Она не верила своим глазам.

— Вижу, у тебя дела плохи, — сказал Коул. — Слушай, я тебя сейчас отпущу, но мы быстренько сматываемся отсюда. Не сопротивляйся и не вздумай удирать. И, между прочим, милочка, не зови на помощь, потому что я как раз тебе помогаю.

Он наклонился к самому ее уху, и она почувствовала его горячее дыхание. От этого Кайра почему-то ослабела. Быть так близко с Коулом, почти прижимаясь к нему, становилось опасно. Но уже совсем по другой причине.

Коул, ослабив хватку, повел ее сквозь толпу к выходу. Она послушно шла за ним, уткнувшись в его спину, боясь смотреть по сторонам. Коул был ее щитом. Кайра совсем обмякла, даже споткнулась об него.

— В обморок будешь падать на улице! Пошевеливайся!

Он был прав. Сзади раздался шум и стон. Хриплый голос окликнул их. Коул мгновенно повернулся, успев спрятать Кайру за своей спиной. Человек-Игуана сидел на полу, потирая голову рукой.

— Игги, даже не пытайся ничего делать! — предупредил Коул.

— Синклер, ты сукин сын! — крикнул Игги.

Потом еще что-то добавил, но тут заиграла музыка в автомате. А Коул не стал слушать, что о нем говорит пьяный псих. Он схватил Кайру в охапку и вынес за дверь. А на улице направился прямо к стоянке, где Кайра оставила свою машину — единственную среди множества мотоциклов. И только там поставил девушку на землю.

Кайра была благодарна Коулу за то, что он спас ее от этого идиота в баре. Но тем не менее его рыцарские доблести не оправдывали такой манеры обращения с дамой. Разве не обидно, когда тебя волокут на плече, словно мешок с мукой?

— Ну вот еще! Нечего меня хватать! — буркнула она рассерженно.

Оттолкнув Коула, она стала тщательно отряхивать одежду, запачканную в баре.

— И это твоя благодарность? — процедил Коул сквозь зубы. — Ты хоть понимаешь, что тебе угрожало? Или завещание уже приготовила?

Кайра удивленно заморгала. Коул взял ее за подбородок.

— Ну хорошо! У тебя, может, и хватает ума управлять своей школой, но тут ты что-то плохо соображаешь. Если одного урока мало, я могу тебя отправить обратно в бар к Игги.

Девушка испуганно отскочила.

— Нет! Не надо! Спасибо за помощь, я тебе очень признательна. Не бойся, я больше сроду сюда не приду.

Видно, это прозвучало не очень убедительно, потому что Коул продолжал смотреть на нее, тяжело дыша. Его явно переполняли эмоции, хотя трудно было понять, то ли он волновался за ее судьбу, то ли она сама волновала его как женщина. От его взгляда Кайре стало не по себе. Не отрывая глаз от Коула, она попятилась к машине, нащупала в кармане куртки ключи. Оба продолжали напряженно смотреть друг на друга, и Кайра лихорадочно пыталась найти, что бы такое сказать. Неожиданно выпалила:

— Ты потрясающе играешь!

Ее слова явно привели Коула в замешательство, он наконец отвел взгляд, и Кайра радостно ухватилась за спасительную тему:

— Я просто не ожидала от тебя! Такая музыка! Должна сказать, я давно не была так… так…

Тут она запуталась, не зная, как объяснить состояние, охватившее ее тогда в баре во время игры. Как выразить мысли и чувства, что овладели ею в тот момент?

Кайра умолкла.

— Ну? Что не было так? — переспросил Коул.

Кайра задумалась. Вдыхая аромат южной ночи, она снова вспомнила ту замечательную мелодию. И теперь знала, что сказать. Удивительно, что Коул проявил интерес к ее словам. Значит, ему не безразлично, что она о нем думает?

— Я давно не была так зачарована и потрясена, — призналась она искренне.

И тут же, хотя и было темно, увидела, как в глазах Коула блеснули радостные искорки. Кайра шагнула к нему. Ей вдруг захотелось протянуть руку и дотронуться до его плеча или щеки. Она даже вынула руки из карманов, но поняла всю абсурдность этой затеи. Коул Синклер явно не из тех, кому требуется поддержка и сочувствие. Но даже если и так, то он не потерпел бы этого от нее.

— Скажи, Коул, ты вернулся в бар, чтобы поговорить со мной? Ты передумал и хочешь мне помочь?

— А у тебя что за дела были с этим подонком Игги? Его ты тоже просила помочь?

— Нет. Вернее не то, что ты думаешь. Я подошла к стойке, чтобы выспросить у Репо, где ты живешь. Я собиралась…

Тут Коул расхохотался.

Хотя это и обозлило Кайру, она продолжала:

— Ничего смешного! Этот идиот чуть не накормил меня живыми насекомыми. Да еще сунул мне в лицо свою ящерицу, и она меня облизала, мерзость такая. А что мне оставалось делать?

В ней снова ожили напряжение, беспокойство, тревога и волнение этого вечера. Для Кайры все это было тяжелым испытанием, поэтому смех Коула взбесил ее. Она считала, что решилась сегодня на отчаянный поступок, а ему, видите ли, смешно.

Приблизившись к нему, Кайра ткнула пальцем в его грудь.

— Заруби себе на носу, для меня мало радости шнырять по грязным притонам и упрашивать незнакомцев помочь мне. Это ты усложняешь мне жизнь. Я только хотела задать пару вопросов, а ты повел себя как…

Кайра запнулась, с удивлением глядя на Коула. Он уже на смеялся, а улыбался ей широкой, доброй, понимающей улыбкой. Эта перемена была поразительна. Кайра ожидала от него чего угодно, только не душевной щедрости.

— Послушай, я убедился на собственном опыте, если хочешь чего-то добиться, надо как следует потрудиться. Не все так легко, как хочется, — сказал Коул участливо, явно стараясь успокоить девушку. При этом он осторожно взял ее ладонь в свои руки. Кайра не смела шелохнуться, таким неожиданным оказалось это проявление нежности. Он поднес ее руку к глазам. При свете фонаря вновь посмотрел на небольшие мозоли, коснулся их пальцем. — Все-таки откуда это у тебя?

Кайра ответила не сразу.

— От веревок сети.

На этот раз взгляд Коула выразил уважение. Увидев это, Кайра вновь удивилась: ведь Коул не был похож на человека, способного на подобное отношение к женщине. Казалось, все, что он может испытывать, — это ироническая неприязнь или желание физической близости. От последнего, кстати, Кайра вряд ли бы отказалась. Но, естественно, не в такой ситуации.

— Ты сказала, что твои ученики — калеки, — нарушил молчание Коул. — Так ты что же, учишь их ловить рыбу?

В его голосе прозвучало неподдельное любопытство. Вот уж Кайра никак не думала, что Коулу Синклеру интересна ее работа и ученики. Никогда не знаешь, что ожидать от этого человека.

— Нет, мы не занимаемся рыбной ловлей. Но мои методы связаны с тем, зачем я к тебе обратилась.

Он отпустил ее руку. Лицо его снова стало непроницаемым. Жаль, Кайре было так хорошо с ним рядом, что хотелось продлить этот момент. Она увидела в Коуле понимающего человека, который придавал ей самой уверенность в собственных силах, чувство защищенности, он показался ей тем плечом, на которое можно опереться. А теперь она просто не знала, что делать. Но раз уж затронула эту тему, надо не упускать случая попробовать еще раз.

— Пожалуйста, Коул, я тебя умоляю помочь. Назови свою цену. Я найду деньги и заплачу! Ты должен мне помочь! Больше просто некому.

Кайра готова была на что угодно, лишь бы заручиться его поддержкой. Но Коул молчал и безучастно смотрел на нее. Кайра ждала, затаив дыхание.

— Кайра Дуглас, — наконец сказал он, наклоняясь к ней. — Ты прежде всего должна научиться самообороне и думать о том, как сохранить свою жизнь.

Причем тут это? Кайра уже было открыла рот, чтобы возразить, но тут Коул показал на машину:

— Твоя?

Она кивнула. Подумала, что, может, у нее еще и получится уговорить его, может, Коул наконец все понял и собирается поехать с ней в другое место поговорить.

— Садись в машину, запри дверцы и мотай отсюда как можно быстрее! — вдруг сказал он.

Кайра чуть не задохнулась от переполнивших ее чувств. Что это за манера командовать! Но возмутившись, она в то же время отчаялась. Неужели все пропало? И почувствовала, что не в состоянии сдвинуться с места.

Коул вдруг выругался и протянул руку:

— Давай ключи!

— Что?

— Или сама доставай, или дай мне сумку! Быстрее! — Он оглянулся в сторону бара Репо. — У тебя в запасе меньше двух минут.

— До чего? — не поняла Кайра.

Она тоже посмотрела на дверь бара, но ничего не заметила.

Коул тяжело вздохнул.

— Хоть раз в жизни ты можешь сделать, как я говорю? — Теперь в его голосе звучала просьба.

Кайра не двинулась с места.

— Черт, дай сюда! — Коул выхватил ее сумочку и начал в ней копаться. — Идиотка упрямая! Хочешь, чтобы тебе перерезали горло!

Кайра решила, что это очередной трюк, чтобы избавиться от нее, хотя не хотела в это верить.

— Не желаешь мне помочь, так прямо и скажи. Причем тут моя сумочка? И что тебе моя жизнь? Кто это мне перережет горло?

Коул глянул на нее так, что она похолодела.

— Ты что, действительно ничего не понимаешь? Не знаешь, что была на волоске от смерти? Забыла, где находишься? Или газет не читаешь?

Он сжал ее руку так сильно, что ей стало больно.

— Ключи в кармане куртки! — почти крикнула она.

— Ну?

— Вот. — Она вытащила ключи.

Коул молниеносно схватил их, открыл дверцу машины. Кивнул:

— Садись!

Кайра больше не спорила. Села в машину и завела мотор. Ей хотелось теперь одного: скорее уехать прочь от бара, от этого места и от Коула Синклера. Она уже собралась тронуться, но Коул остановил ее жестом.

— В чем дело? — спросила Кайра, сдерживая слезы.

— Ты знаешь, где Безымянный мол?

Пораженная вопросом, она посмотрела на него.

— В сторону от Биг Пайк?

— Да. Проедешь полторы мили от бульвара, затем у указателя к Безымянному молу повернешь направо, через мост и найдешь пирс Сэнди. Там только одна яхта-дом — моя. Оставайся в машине, пока я не приеду.

Не веря своим ушам, Кайра переспросила:

— Что ты сказал?

— То, что слышала. А впрочем, если хочешь быть умницей, все это тут же забудь и поезжай домой.

— Ни за что на свете!

Коул некоторое время внимательно смотрел на нее. Затем захлопнул дверцу машины и зашагал прочь.

Кайра видела в зеркальце, как он подошел к бару. В этот момент дверь с треском отворилась и дюжина парней вывалила наружу. Среди них Игги с ножом в руках.

— Синклер! — заорал он на всю округу. — Что ты, гад, сделал с моим Элвисом?

Кайра все поняла. Конечно, Коул знал, как будут развиваться события после того, как он сбил Игги с ног. Он откуда-то знал, что ящерица пропала, и дал время ее хозяину на поиски игуаны в баре. Знал и то, что потом Игги с парнями выскочит мстить. Коул опять хотел ее защитить. Он недвусмысленно объяснил это, да она не поняла. Уж кто-кто, а Коул Синклер наверняка догадывался, чего можно ожидать от разъяренного Игги… Но куда и когда он подевал эту проклятую ящерицу?

— О Боже! — прошептала в испуге Кайра.

Ведь Коул теперь один на один с толпой пьянчуг. Ей совсем не хотелось уезжать, но она подсознательно чувствовала, что ее присутствие только все усугубит. Помочь ему в драке она не может. Кайра развернула машину, газуя и скрипя тормозами. Сделала она это нарочно, чтобы хоть на мгновение отвлечь внимание возбужденных от предвкушения драки парней. Действительно некоторые из них рванули в сторону стоянки, размахивая кулаками. Они что, собираются бежать за машиной? Зря!

Глянув в зеркальце, Кайра увидела, как они садятся на свои мотоциклы. Ну вот, сейчас за ней понесется эскорт «харлеев»! Но присмотревшись внимательнее, Кайра не смогла удержаться от смеха. Первый мотоцикл, тронувшись с места, поволок за собой остальные. Все они оказались связанными между собой. Кайра знала наверняка, кто это сделал. Только когда успел?

— Класс! — воскликнула она, выжимая первую скорость. Единственное, что омрачало ее радость, — мысль о Коуле. Как он там?

Через некоторое время, словно в ответ на ее вопрос, сзади раздался гул мотоцикла. Она увидела Коула. Облегченно вздохнув, помахала ему рукой. Некоторое время они мчались рядом. Но при первом же повороте Коул исчез. Кайра растерялась, не поняв его маневра. Она же видела — их никто не преследовал. И все же решила ехать дальше по маршруту, указанному Коулом, продолжая размышлять над причиной его неожиданного приглашения. Скорее всего он потребует дополнительных разъяснений. А вот этого ей очень не хотелось. Или, может, у него другое на уме? Он сто раз повторил, что спас ее от верной гибели, и теперь может захотеть в виде благодарности… Да нет, не может быть. И все же? Она показала себя достаточно наивной — с такой легко потребовать платы за риск.

От этих мыслей Кайра разволновалась. Ведь она ехала одна на безлюдный причал, на яхту к человеку, чья репутация далеко не безупречна. Она знала, что он не в ладах с законом, да и слыхала о нем еще нечто такое, что сейчас ее должно было особенно волновать. Однако отступать поздно. Она сама выбрала этот рискованный путь.

Я не знаю, что у тебя на душе, Коул Синклер, сказала себе Кайра. Но я буду не я, если, ты не поможешь мне найти Пи Джи. Я заставлю тебя.

3

Коул Синклер не собирался ввязываться в драку с пьяной компанией Игги. Зная заранее, как будут развиваться события с Кайрой, он надумал всех перехитрить. Ему удалось улизнуть на своем мотоцикле по другой аллее. Затем подождал Кайру за поворотом. Ох, и обозлился же, когда она задержалась! Эту непредсказуемую девицу так и тянет влипнуть в историю!

Когда же ее седан пронесся мимо, Коул облегченно вздохнул. Он быстро догнал Кайру, но в его планы не входило ехать рядом. Он специально дал ей другой маршрут. Ведь нельзя было исключить, что озверевшие парни понесутся в погоню. А ему одному легко их запутать, увести в сторону от девчонки.

Но никто их не преследовал.

Коул спокойно вел мотоцикл по ночным улицам. Теперь можно было обдумать ситуацию. Принесло же эту Кайру с ее дурацкой просьбой. Пристала как банный лист, никакими силами не отвязаться. Да еще осталась слушать его музыку. Это просто вывело его из себя. Обычно, когда он играл, реальный мир для него переставал существовать. Музыка помогала избавиться от напряжения, заставляла о многом забыть. В то же время он только тогда и мог дать волю своим чувствам. Музыка уносила боль, обиду, чувство вины. В эти моменты он оставался один на один с собой, несмотря на толпу вокруг. Но сегодня явилась она, которая все видит и все слышит. Как будто подсматривает. Напасть какая-то! Ему бы сразу смотаться. Так нет, черт его дернул выглянуть из комнатки Репо как раз в тот момент, когда Игги тащил ее за руку…

Коул свернул за угол и направился к Безымянному молу. Вот и ее машина. Он посигналил Кайре, давая понять, что следует повернуть налево. Доехал до конца пирса, прямо к тому месту, где стоял на якоре его плавучий дом. Вокруг ни одной яхты, ни одного катера. Только несколько старых лодок. Здесь Коул и жил, совсем один.

Кайра вышла из машины и тоже направилась к дому Коула. Он не намеревался приглашать ее к себе. Тем не менее, войдя внутрь, он машинально стал собирать в охапку разбросанную повсюду одежду. Только когда отволок все это в спальню, сообразил, что старается-то ради нее. Вот уже чего с ним давно не бывало! Он вовсе и не собирался производить хорошее впечатление! Сделал это так просто. На всякий случай. И направился на кухню за бутылкой холодного пива.

— Коул! — услышал он ее голос.

Кайра не решалась войти.

Он ругнулся про себя. Но вслух сказал:

— Сейчас иду!

Не торопясь вышел на палубу. Кайра стояла на пирсе. Он махнул ей рукой. Девушка очень ловко перепрыгнула через перила и подошла к нему. Коул молча уставился на нее.

— Слушай, ты что, позвал меня сюда, чтобы получше рассмотреть? — поинтересовалась с усмешкой Кайра.

— А ты как думаешь? Для чего я позвал тебя сюда? — нарочно грубовато ответил он.

— Надеюсь, чтобы обсудить мое предложение.

Коул подошел к ней поближе.

— Не припоминаю, чтобы кто-то осмеливался сделать мне предложение.

— Да? Тогда ради чего я здесь? — ехидно заметила Кайра. Потом добавила спокойно: — Может, мы все-таки где-нибудь присядем и спокойно поговорим? Я уверена, что, когда смогу толково объяснить тебе ситуацию, ты поймешь наконец, как все это для меня важно.

Коул не стал ее подкалывать, хотя дразнить эту девчонку и наблюдать за ее реакцией было занятно. Не потому, что ему хотелось обижать ее, просто перемены в ее лице, выражение глаз, подрагивание красивых губ удивляли и доставляли удовольствие. Он давно не встречал человека, не боявшегося обнаруживать свои чувства. Он сам был словно закован в панцирь, и ничто не могло заставить его выказать свои истинные эмоции. Так же вели себя все, кто его окружал.

Они вошли в дом. Когда Кайра проходила мимо него, Коул уловил запах ее духов. Приятный аромат.

Девушка сняла куртку, осталась в облегающей майке. Еще в баре, разглядывая ее, Коул пытался угадать, что скрывается под мешковатой одеждой. Теперь у него была возможность лицезреть округлую линию плеч, смуглый оттенок кожи, упругую красивую грудь… О, как ему хотелось дотронуться до нее… Кайра поежилась, будто от холода, почувствовав неловкость от откровенно раздевающего ее взгляда. Она быстро надела куртку и застегнула молнию до подбородка.

Коул направился на кухню. Надо было срочно выпить, чтобы прийти в себя. Эта женщина действовала на него слишком сильно.

— Тебе принести пива?

— Нет, спасибо. Уже поздно, а мне еще ехать обратно и хорошо бы добраться домой благополучно.

Коул чуть было не предложил ей остаться на ночь. Но одумался: хватит дразнить ее. Это ее в конце концов обидит, она явно не из «таких» девиц.

— Воды? — спросил он громко.

— Да, пожалуйста. Жажда мучит.

Коул достал из холодильника кувшин с водой, лед. Прихватил стаканы и вернулся в комнату. Кайра сидела на диванчике, оглядываясь вокруг. Он вручил ей стакан и плюхнулся в кресло напротив.

— Все-таки объясни мне, почему ты не обратилась со своей проблемой в полицию?

Кайра не ожидала вопроса. Она растерялась и не сразу сообразила, как ей ответить. Стала пить воду маленькими глотками, чтобы потянуть время. Нужно обязательно заставить его согласиться помочь.

— Я руковожу частным институтом, мы помогаем людям с физическими недугами. В основном это дети, отстающие в развитии, страдающие болезнью Дауна или нарушением мозговой деятельности, памяти. Иногда это последствия травм или несчастных случаев. Финансовую поддержку оказывают и частные лица, и разные организации…

Кайра сделала паузу. Коул слушал очень внимательно.

— Примерно через неделю у нас будет что-то вроде Дня открытых дверей для инвесторов нашего заведения. Им интересно посмотреть, что мы делаем. Их поддержка нам очень важна.

— Так значит, если станет известно, что один из ваших питомцев сбежал, вы потеряете своих инвесторов? — спросил Коул.

— Да, это так, — вздохнула Кайра и обрадовалась, что он заинтересовался.

— Но я никак не пойму, отчего такая спешка? Конечно, ты волнуешься из-за этого ребенка. Но если твои инвесторы ничего не узнают о беглеце, то почему они не могут просто прийти посмотреть вашу школу, и все? А ты пока наймешь частного сыщика для поисков…

— Все гораздо сложнее, чем ты себе представляешь.

Коул сел, положив руки на стол, и строго посмотрел на Кайру.

— Так почему же ты не объяснишь все толково? — спросил он довольно спокойно. — Ты ведь знаешь, где он, правда?

У Кайры перехватило дыхание. Она постаралась выдержать его взгляд.

— Ну, я… Да. Я знаю, где Пи Джи. Но мне нужна твоя помощь, чтобы забрать его.

— А где он?

— Его держат в частном владении, расположенном между Рамродом и Саммерландом, — ответила Кайра.

Коул смотрел на нее, прищурив глаза. Он явно почуял неладное.

— Значит, предстоит сражение с охраной?

— Нет. Это не похищение, я хочу просто вернуть его. Полиция или частные детективы исключаются. Никто не должен знать об этом.

Коул почесал в затылке и поставил стакан на стол. Затем встал, прошелся по комнате. Он казался спокойным. Старался быть спокойным. Кайра напряженно ждала, что он скажет.

— Однажды, очень давно, — начал Коул тихо, — я не послушался своих предчувствий и ошибся. Верь мне, последствия были ужасны.

Коул подошел к дивану, наклонился к Кайре.

— У меня такое ощущение, что в твоей истории что-то не вяжется. Ты или врешь, или недоговариваешь. В любом случае, куколка, я даю тебе тридцать секунд на то, чтобы исправить ошибку. Иначе ищи себе в помощники другого умника.

Весь облик Коула настолько изменился, что Кайра испугалась.

— А если я тебе расскажу все, ты спасешь Пи Джи?

Коул ухмыльнулся:

— Тебе ли сейчас торговаться?

Кайра молчала в нерешительности.

— Двадцать секунд, Кайра.

Как ни странно, ей понравилось, что он обратился к ней по имени. Было нечто интимное в том, как он произнес его. Его красноречивый взгляд смутил ее. Кайра поняла сразу, что Коул Синклер хочет ее. От этой мысли ее бросило в жар. Она с ним в постели… Нет, прямо здесь на диване. Его руки обнимают ее, тело горит от поцелуев… Боже мой! Что я выдумала? Этого никак нельзя допустить. Надо гнуть свою линию, навязывать свою игру.

— Десять секунд!

Выбора не было. Кайра со вздохом выпалила:

— Пи Джи не ребенок.

Коул не рассердился, а развел руками.

— Ладно. Сдаюсь. Если этот твой Пи Джи не ребенок, то кого я должен спасать?

— Дельфина.

Коул так и сел.

— Ты хочешь, чтобы я выручал из беды рыбу?

— Дельфины не рыбы, а млекопитающие. Это морские животные, — начала терпеливо объяснять Кайра. — Если бы ты только мог их видеть, наблюдать, понять, какие у них особенности!

Кайра боялась даже взглянуть на Коула. Если он до сих пор не выбросил ее за борт своей яхты, может, еще есть надежда?

— А какое отношение имеют дельфины к твоей школе?

Она улыбнулась.

— У нас особенное заведение. Конечно, есть другие дельфинарии, но те больше для развлечения. А у нас общение с дельфинами помогает при лечении больных детей. Наш институт называется «Доктор Дельфин».

— Ну-ка подожди! Что ты мелешь? Дельфины лечат детей? И вам на это еще и деньги дают?

— Коул, если бы ты их видел! Умственно отсталые дети, которые будто бы ничего не понимают, общаются с дельфинами. И те к ним тянутся, узнают их…

— Если это так, то на это дело деньги должны литься рекой.

— Ну да! Только пока наша работа считается исследованием, экспериментом. Мы ведь много не знаем, просто наблюдаем, выводы делать рано. Предстоит еще доказать, что это не пустая затея.

Коул раздумывал над ее словами. Конечно, все сразу понять невозможно.

— Я знаю, ты бы лучше все понял, если бы увидел их и поплавал с ними.

— Ты обалдела? Хочешь меня втянуть в эту вашу затею?

— Да ну тебя! Если захочу, обращу тебя в свою веру, но сейчас мне важно другое: необходимо скорее выручить Пи Джи. Время не ждет. Осталось девять дней. К нам приедут ученые, родители наших пациентов. Про Пи Джи многие наслышаны. Он у нас давно, о нем уже писали. Это самый способный дельфин.

— Но другие же есть?

— Да. Но в том-то и дело. Кроме всего прочего, у Пи Джи есть друг, дельфин Рио. Однополые дельфины часто дружат как люди. Так и Пи Джи с Рио. А теперь Рио тоскует. Он не ест и все время зовет Пи Джи.

— Так я и поверил! По-твоему, дельфины еще и разговаривают.

— Щелкают и свистят. Ну ты что, не помнишь Флиппера? У каждого из них есть свой код свиста, как подпись. Другие, повторяя этот код, зовут его.

— И ты понимаешь все эти звуки?

— Ну конечно. Мы же все записываем на пленку. У меня есть записи голосов всех моих питомцев. Кстати, это входит в план спасения Пи Джи.

Коул помолчал. Потом встал.

— Пойду-ка, принесу себе пивка. А тебе?

— Нет, спасибо.

Когда он вышел, Кайра откинулась на спинку дивана. Можно немного расслабиться, осмотреться вокруг.

Она выросла здесь, на побережье, и часто бывала на яхтах, которые служили жилищем. Эта была большой, просторной и с первого взгляда, снаружи, казалась широкой. Но внутри все выглядело более чем просто — настоящая конура музыканта из бара. Мебель старая, довольно потертая. Помещение, где сидела Кайра, служило чем-то вроде гостиной. Из нее одна дверь вела на кухню, другая — в спальню. Кайре было бы любопытно заглянуть туда и посмотреть, на какой кровати спит Коул. Но она решила не фантазировать на эту тему.

Еще раз огляделась вокруг. Настоящее холостяцкое жилье: в углу свалена обувь, по полу разбросаны журналы. На стенах ни картинок, ни фотографий. Кайре хотелось обнаружить хоть что-нибудь, что дополнило бы ее представление о Коуле, намекнуло о его прошлом. Но увы! Хотя отсутствие телевизора и запыленная стереосистема тоже кое о чем говорили. Видимо, хозяин не так уж часто бывает дома или находит для себя другие развлечения.

Потом ее внимание привлек книжный шкаф. Все полки в нем были уставлены книгами. Вот это удивительно! Чтобы такой человек, как Коул, читал?! Но книги она не успела рассмотреть. Коул вернулся из кухни.

— Так объясни мне, что будет с твоим Пи Джи, если нам не удастся его спасти?

Кайра внутренне содрогнулась.

— Если с Пи Джи происходит то же, что и с Рио, скорее всего они оба погибнут.

— А твой институт?

— Если я лишусь инвесторов, институт закроют. Большинство докторов оплачивается родителями, но тренеры и люди, обслуживающие дельфинов, получают деньги из фонда. А это значительная сумма.

— Не говоря уже о твоей зарплате, — заметил он.

— Это неважно! — перебила Кайра.

Оба помолчали.

— Но мне все-таки не понятно, почему кто-нибудь из твоего персонала, ну, кто там занимается дельфинами, не может подключиться к спасению Пи Джи?

— Если бы мы могли обойтись своими силами! Здесь надо уметь кое-что другое!

— Я так понимаю, речь идет о ночном мореплавании? Ну и что? Причем тут я?

Кайра снова начала нервничать.

— А вот причем. Тот, кто украл Пи Джи, очень богат. Он прячет Пи Джи в собственной бухте. Мне нужен человек, который знаком с этой местностью, который может ночью провести яхту через рифы и остаться незамеченным.

Коул понял намек. Его казавшееся далеким прошлое вдруг навалилось массой смутных воспоминаний. Но что она знала об этом? Коул протянул руку и схватил Кайру за локоть.

— Откуда ты знаешь, что я это умею делать? — спросил он тихо, хотя тон его был угрожающим.

У Кайры перехватило дыхание. Однако, собравшись с духом, ответила прямо:

— Думаю, ты когда-то занимался контрабандой.

Коулу некуда было отступать.

— Ну скажем, у меня была возможность научиться осторожному вождению яхт. И как же ты планируешь освободить своего дельфина?

Кайра смотрела на него, и глаза ее сияли. Коул тоже не мог отвести взгляда. Ее глаза словно гипнотизировали его, притягивали, звали… Он едва подавил стон. Зачем он занимается с нею какой-то чепухой, вместо того чтобы… Тут он глянул на ее зовущие полураскрытые губы и почувствовал, что вот-вот потеряет над собою контроль. Эта женщина разбудила в нем чувства. Он давно заставил себя забыть обо всех эмоциях, надел маску безразличия, бесчувственности, как бы возвел вокруг себя стену… И вот стена рушится… Но странно, это было приятно. Его неудержимо влекло к этой женщине. Он знал, что потом будет клясть себя за такой порыв. В то же время понимал: убить ее надежду нельзя. Он — ее единственная опора.

— Все, что от тебя требуется, — это провести незаметно лодку, — прервала его мысли Кайра. — Потом буду действовать я.

— Одна?

— У меня большой опыт в подводном плавании. Я возьму все необходимое оборудование для работы ночью. Нам надо пробраться через все препятствия и включить запись голоса Рио. На его свист Пи Джи сам придет к нам.

Коул слушал, впившись в нее взглядом. Кайре стало не по себе. Она не могла взять в толк, какого рода интерес он проявлял. С желанием помочь ей он явно боролся. Неужели нужно упрашивать, умолять.

— И как ты начала всем этим заниматься? — Вопрос Коула застал ее врасплох, но она ответила сразу:

— Мой отец был гидрогеологом, и я помогала ему. Начала изучать дельфинов еще в колледже. А когда увидела, как они действуют на детей, мне стало ясно, каково мое призвание…

Коул понимающе кивнул:

— Если я буду помогать тебе, мне потребуется куча всякой информации…

Эти обнадеживающие слова так подействовали на Кайру, что она не удержалась и схватила его за руку. Коул вздрогнул, замер. Кайра почувствовала, как он весь напрягся. Что она наделала! Он же терпеть не может, когда его трогают. Неужели из-за ее глупого порыва теперь все пойдет насмарку? Она видела — он разозлился. Интересно, ему неприятно, когда его касается любая женщина, или он так реагирует только на нее? Кайра отпустила его руку, пробормотала:

— Извини, я только…

Она замолчала, подняла на него глаза. То, как он теперь смотрел на нее, удивило — он просто пожирал ее глазами.

— Коул, я действительно не хочу…

Она не знала, что сказать. Коул усмехнулся.

— Ты хочешь, Кайра. Ты очень этого хочешь. И я тоже.

В следующую секунду он коснулся губами ее рта. Лицо ее оказалось в его ладонях. Поцелуй был настойчивым, страстным. Все ощущения Кайры перепутались, расслабляющее наслаждение охватило ее. Ни о чем не хотелось думать. Только одна мысль о том, что Коул хочет ее, только его губы, язык, легкий стон, отзывающийся сладкой дрожью во всем теле. Кайра закрыла глаза. Желание, жгучее, мучительное желание, овладело ею. Никогда еще не испытывала она этого так сильно, так невыносимо сильно. Ноги просто подкашивались, и она бы упала, если бы Коул ее не держал. Вдруг он немного отстранился, их губы разомкнулись.

— Я преподал тебе урок, Кайра, — прошептал Коул. — Никогда мне не лги.

4

Кайра чуть было не швырнула телефонную трубку — Коул просто взбесил ее. Правда, во время разговора она постаралась не выдавать своих чувств.

— Кое-что изменилось, — сказал он ей. — Если хочешь поговорить, подъезжай ко мне.

Его тон не предвещал ничего хорошего. Черт бы побрал этого упрямого, взбалмошного человека! Если бы у нее была другая возможность спасти Пи Джи… Но она знала, выбора нет. И Коул это знал. Конечно, лучше было бы вести с ним разговоры на своей территории. Здесь, в институте, он вел бы себя совсем по-другому. А так придется опять ехать к нему на яхту… Кайра вспыхнула при одном воспоминании о вчерашнем поцелуе.

И как она могла клюнуть на его музыку, да еще вообразить, что Коула терзают какие-то переживания? Представился ей героем-мучеником. И что же? При первом же удобном случае впился ей в губы, как самый обыкновенный, подчиненный только своим инстинктам мужик…

Кайра резко встала и вернулась к своим делам. В одной из комнат захватила ведра с рыбой для дельфинов и через минуту была уже на пирсе, где ей тут же стало не до мистера Синклера. Она бросила рыбу Каттеру. Дельфин схватил ее буквально на лету и запищал, выпрашивая еще.

— Ну, хоть ты ешь нормально! — сказала Кайра.

А Рио медленно плавал от одного края бухты к другому. Потом он исчез из поля зрения Кайры, но вскоре вернулся обратно. Так он метался давно, со дня исчезновения Пи Джи, отказываясь от пищи. Ну разве что съедал немного рыбки. Мысль о несчастном животном расстроила Кайру. Сейчас она была бессильна ему помочь.

Каттер высунулся из воды и посвистел.

— Извини, дорогой, все! — крикнула ему Кайра и показала пустое ведро. Это не произвело впечатления на дельфина. Он начал выделывать всякие фокусы, которым научился, — прыгал, пятился, плескался. Кайра рассмеялась и вынула из кармана передника припасенную рыбку.

— Ну вот, держи! И не говори Полу!

— Что не говорить Полу? — раздался за ее спиной голос ассистента.

Кайра повернулась к нему, пытаясь улыбнуться. Пол Тейлор работал с ней с самого открытия института. Он был хорошим помощником: на него во всем можно было положиться.

— Выпьем пива? — спросил Пол.

— Да нет, не хочется.

— Ну что, он ел?

— Можно сказать, что нет. Где-то фунт-два рыбы.

— Вот черт!

— Если так будет дальше продолжаться, придется его кормить принудительно. Но ведь это ничего не даст.

— Тебе удалось узнать что-нибудь еще о Пи Джи? — поинтересовался Пол.

Воспоминания о Коуле и событиях прошлой ночи обрушились на нее. Кайра почувствовала неловкость. Она не хотела делиться с Полом своими планами, хотя верила ему беспредельно. Но сейчас нужно быть очень осторожной. Даже с преданными друзьями. Слишком высока цена! Ведь Пол наверняка захочет участвовать в операции по спасению. А Коулу это вряд ли понравится.

— Ничего толком не известно, Пол, — сказала она тихо. — Но не надо волноваться. У нас столько дел.

Пол положил руку ей на плечо.

— Я хочу помочь тебе в этом.

Кайра улыбнулась.

— Спасибо, Пол. Я должна сама во всем разобраться. Чем меньше людей будут заниматься этим, тем лучше.

— Ты так думаешь? Но ведь…

— Пол, давай не будем об этом. Я справлюсь. Лучше не береди душу.

Пол внимательно посмотрел на нее.

— Хорошо. Как хочешь.

Он направился под навес. Кайра проводила его взглядом. И вдруг сообразила, что уже темнеет и что ей тоже пора собираться.

Коул положил саксофон на колени. Сегодня ничего не получалось. Тупо уставился на темную воду.

— Черт бы ее побрал! — пробормотал в сердцах.

Затем встал, пошел в каюту. Скоро приедет Кайра. Нужно заставить ее выложить все до конца. Вчера она так забила ему голову! И вдруг вспомнил тот волнующий момент прошлой ночи. Да, чувственность ее губ не обманула его ожиданий! Хотя он и не собирался это проверять. Все получилось как-то само собой — под взглядом этих волшебных глаз кто угодно потеряет голову.

Коул отпил глоток пива. Как же избавиться от этих мыслей? И от этой дурацкой Кайры с ее пухлыми, вкусными губами, с ее проникновенным, понимающим взглядом… Она словно хочет ему помочь, избавить от боли, вылечить. Не надо ему этого. Пусть будет боль. Боль напоминает, что он еще жив… Лучше выставить ее раз и навсегда.

Свет автомобильных фар мелькнул сквозь стеклянную дверь. Она. Коул отнес саксофон в спальню. Критически осмотрев комнату, быстро навел порядок. Засунул старые туфли под диван, бросил журналы на полку, вынес пустые банки на кухню.

И только когда вышел на палубу, разозлился на себя, — понял, что опять суетится из-за Кайры.

— Коул! — раздался ее мелодичный голос.

Он стоял, облокотившись на перила, и наблюдал, как она идет к его жилищу. На ней был свитер в полоску. Волосы забраны в конский хвост, одна непослушная прядь упала на лицо. Абсолютно не похожа на училку. Кайра подошла к нему. Противоречивые чувства боролись в нем. Он хотел, чтобы она ушла, он не желал ее видеть. И он хотел ее… целовать.

Коул выпрямился.

— Привет! Я собираюсь выпить чего-нибудь. Будешь?

Ничего себе приветствие.

— Если можно, пива, — спокойно ответила Кайра.

Коул вернулся с пивом и стаканами. Протянул ей открытую бутылку, и их руки соприкоснулись. Он с удовольствием ощутил тепло ее нежной кожи. Это ощущение осталось во всем теле. Кайра стояла так близко, что он даже чувствовал запах ее волос… Но ведь пять минут назад он собирался выпроводить ее отсюда. Зачем ему ввязываться в историю с Пи Джи? Был бы этот Пи Джи ребенком, тогда бы не было выбора, а так… Он взглянул на Кайру. Все-таки надо от нее поскорее отделаться. Если она останется, он просто затащит ее в спальню. Бросит на кровать и пусть кричит, извивается. Под ним… От такой неожиданной мысли Коул едва не потерял самообладание. Но нельзя так подло поступить с женщиной, которая ему доверилась. Нет, он же не гад какой-нибудь. Коул сделал над собой усилие и выкинул грешные мысли из головы. Пора было что-то сказать. Раз уж она здесь.

— Так вот, по поводу этой рыбы, — начал он.

— Млекопитающего, — поправила Кайра.

Ничего он не мог с собой поделать. Как только она открыла рот, он не отводил глаз от ее губ.

— Скажи-ка мне, кто украл твою ры… млекопитающее, — он нарочно оговорился. — Кто, Кайра?

Что-то в голосе Коула давало надежду. Но что будет, когда он узнает имя человека, укравшего Пи Джи?..

— Хуан Карлос Мартинес, — сказала она твердо.

Коул широко раскрыл глаза, потом засмеялся. Кайра изо всех сил старалась не рассердиться.

— Полагаю, ты в курсе, кто такой Мартинес? — спросила она холодно.

— Если ты о том, знаю ли я, что он самый богатый человек на побережье, тогда я отвечу — да. А ты знаешь, каким образом Хуан Карлос нарисовал все эти нули на своем счете в банке? И почему живет замкнуто на собственном мысе?

— По той же причине, что и ты. — Своим смелым ответом Кайра удивила его. — Те, кто занимались контрабандой с Кубы, не очень уютно чувствуют себя на виду. Полагаю, вам это известно, мистер Синклер?

Коул криво усмехнулся. Кайра поняла, что сказала что-то не то.

— Не спеши судить о людях, которых едва знаешь. И не верь всему, что слышишь. Что же касается Хуана Карлоса, запомни: если твой дельфин действительно у него, можешь собирать снасти и отправляться в открытое море ловить другого.

— Нет.

Коул сжал зубы. Вот упрямая! Право, ему надоело с ней возиться. Сколько он ее уже терпит? Пора наплевать на все.

— У тебя готово завещание, куколка? А с меня хватит! Давай отправляйся за своим дельфином. Только на меня не рассчитывай.

Коул повернулся и оперся о перила. Воцарилось долгое молчание. Он не хотел смотреть на Кайру в момент ее поражения, видеть, как подрагивают ее губы, а в глазах растет разочарование. Разочарование в нем, Коуле Синклере.

— Ну что ж, — сказала наконец Кайра. — Кажется, наше дело закончено. Спасибо за пиво, мистер Синклер.

Она постаралась произнести все это по возможности спокойным, даже холодным тоном. Повернулась, собралась уходить. И тут Коул неожиданно шагнул к ней, протянул руку, чтобы задержать.

— Не уходи.

— Что ты сказал? — вздрогнула Кайра.

— Ты всем мужчинам так осложняешь жизнь? Или получаешь особое удовольствие, издеваясь надо мной?

От удивления Кайра широко раскрыла глаза.

— Я издеваюсь над тобой? Да это у тебя семь пятниц на неделе! Если все дело было в том, чтобы поймать другого дельфина, я бы сделала это. Хотя отлично знаю, что ловить их запрещено.

— А выкрасть дельфина у короля преступного мира можно?

— Слушай, мистер, все, что я делаю, над чем работаю, дает свои результаты. Я знаю, что значит такой дельфин, как Пи Джи, для больных детей. И ради этого я могу пожертвовать многим. Если бы ты сам видел… Да куда тебе!

Ее пренебрежительный тон задел Коула. Еще никто к нему так не относился.

— Мисс Дуглас, я не сыщик. И не работаю на вас.

Кайра обвела взглядом его жилище.

— Судя по всему, ты вообще не работаешь.

Коул схватил ее за руки, притянул к себе.

— Для ученой леди ты не очень-то умна. Ты считаешь меня низкопробным контрабандистом, человеком без морали и принципов. Если я действительно такой, зачем ты со мной связалась? Кругом полно других, достойных тебе помогать. Так что давай топай к своей машине и не снисходи до общения с такими, как я.

Он почти оттолкнул ее. Кайра судорожно глотнула воздух, чуть не задохнулась в его руках. Вот так. Вчера он поцеловал ее, а сегодня прижал к себе, чтобы отчитать… Только странное дело, это ее совсем не обидело.

— Так зачем ты попросил меня остаться?

Он пристально смотрел на нее.

— Не знаю. — В его глазах появилось новое странное выражение. — Думаю, по той же причине, по которой ты не сбежала отсюда.

Кайра не отвела взгляда. Собравшись с духом, спросила:

— Значит, мы заключаем сделку? Ты поможешь мне, если я… ну, если я останусь.

Коул улыбнулся. И эта улыбка не понравилась Кайре. Она вспомнила все, что слышала о нем. Еще недавно она не хотела верить этим слухам. Теперь — поверила. Если бы не Пи Джи… А что? Откуда сомнения?

— Что ты мне предлагаешь, Кайра? — прервал ее мысли Коул.

Кайру бросило в жар. Хоть бы он не смотрел на нее так! Ей бы разозлиться за то, что он склоняет ее к мысли о постели. Предлагает платить телом за помощь. Но почему-то это не вызвало у нее внутреннего протеста. Наоборот, она чувствовала, что ее тянет к этому человеку. Это началось еще в баре. Кайра с трудом подняла глаза.

— Я не против, если… что-нибудь произойдет между нами! — с трудом выговорила она.

Ее поразила улыбка Коула. Он шагнул к ней.

— Вырази свою мысль точнее, Кайра. Ты хочешь сказать, что, если я помогу тебе, ты ляжешь со мной в постель?

Кайра смело смотрела ему в глаза. Пусть не думает, будто она обескуражена его прямотой.

— Да, если так нужно! — выпалила она. И услышала себя как бы со стороны. Господи, неужели я это сказала? Но только ради Пи Джи, пыталась она себя убедить.

Коул наклонился к ней так близко, что она чувствовала его дыхание. Коснулся пальцем ее губ.

— Ты лучше меня знаешь, что я мог бы переспать с тобой запросто, без всяких обещаний помочь. Или даже пообещав, неважно.

Кайра замерла. Он говорил правду. Наклонившись еще ближе, почти касаясь ее губами, Коул сказал:

— Я помогу тебе, куколка. Но не в обмен на секс.

5

Кайра с трудом собралась с мыслями.

— Ну и что тогда? Что ты хочешь?

Она чувствовала, что он собирается ее поцеловать. И сама желала этого. Быстрее!

— Обсудим позже. — Коул слегка коснулся губами ее рта. — Гораздо позже.

Он осторожно приподнял ее голову. Кайра замерла в томительном ожидании. Но Коул сначала поцеловал уголки ее рта, верхнюю губу… Лишь потом эта неожиданная ласка переросла в страстный поцелуй, в который он вложил всю силу и искусность, на которые только был способен. Коул прижался к ней всем телом. В его объятиях она почувствовала себя защищенной. Ей этого так не хватало! Она всегда боролась одна и должна была быть сильной. А теперь можно было расслабиться, стать маленькой, беспомощной, потому что ее поддерживали сильные руки. Так хотелось быть уверенной, что они поддержат ее и в трудную минуту.

Неожиданная мысль о Пи Джи слегка отрезвила ее. Кайра попыталась высвободиться. Но Коул прижал ее к себе еще крепче. Словно боялся оторваться от нее, словно сам искал у нее защиты. А то, что он делал с ее губами и языком, доставляло ей безумное наслаждение. У Кайры путались мысли, она почти теряла сознание.

Неожиданно Коул отстранился.

— Мы еще проведем немало времени в постели, Кайра, — проговорил он хрипло. — Но это не должно быть сделкой.

Она видела, что он безумно хочет ее, но старается с этим справиться. С ней происходило то же самое. Она высвободилась из его крепких объятий, отошла, чтобы отдышаться, прийти в себя. А когда вновь повернулась, Коул стоял у перил и потягивал пиво. Вид у него был такой, словно ничего не произошло. Кайра сказала:

— Если ты согласишься помочь, то нам надо обсудить все, что мне удалось узнать.

Она пыталась говорить спокойно, хотя это давалось ей с трудом. Сверлящий взгляд Коула пронзал ее насквозь. Неужели он догадывался, что мгновение назад был нужен ей больше, чем бедный Пи Джи.

— Кайра, я весь желание! — ответил Коул и улыбнулся, понимая двоякий смысл фразы.

У Кайры хватило духа не отреагировать.

— Где мы можем посидеть поговорить? Там внутри?

— Там слишком душно. Пошли на верхнюю палубу.

Наверху были скамейки, низкий стол и даже нашлись подушки, которые Коул отдал Кайре. Она устроилась на них, поджав под себя ноги. Коул сел напротив. Оба помолчали немного, вдыхая свежий морской воздух.

— После того как пропал Пи Джи, — начала Кайра, — я опросила всех служащих. Их восемь, плюс еще стажеры-студенты. Еще есть приходящие врачи. Почти все они работают со мной с самого начала и очень привязаны к дельфинам. Я уверена, ни один из них не имеет отношения к исчезновению Пи Джи.

— Я бы не снимал их со счета.

— Почему ты так говоришь? Ты же их не знаешь! — воскликнула Кайра.

— Ты что-то слишком их защищаешь. Думаю, не раз прикидывала, кто из них мог это сделать.

Кайра поразилась его интуиции. Действительно, сама себе не сознаваясь, она все же подозревала измену.

— Может быть, и так. Я пришла к убеждению, что Мартинесу наверняка помогли украсть Пи Джи.

— И это должен быть тот, кто знает дельфинов и очень хорошо знаком с внутренним распорядком твоего института.

— Да. Однако это еще не доказывает причастности моего персонала.

В логике ему не откажешь, но нельзя же быть таким резким, подозрительным. Но, вероятно, у него есть причины быть таким. Если иметь в виду его прошлое. Интересно бы узнать, но сейчас не время расспрашивать.

— Ты мне еще не сказала, как тебе удалось вычислить Мартинеса.

Чувствовалось, Коул не очень доверяет ее теории.

— Вообще-то случайно. Единственный способ для Пи Джи убежать из нашей бухты — это подводные ворота. Выход ведет в залив.

— А ворота были повреждены?

— Нет. Никаких повреждений ворот или ограждения. Я также выяснила, что никто из моих служащих не открывал их — нарочно или случайно. Значит, Пи Джи украли.

— И первый, кто пришел тебе в голову, — король мировой преступности?

Кайра нахмурилась. Саркастический тон Коула ей не понравился, но понять его можно. С его точки зрения, все уж очень фантастически.

— Нет, конечно. Я провела собрание со служащими, чтобы обсудить, как себя вести в этой ситуации и что отвечать журналистам. Я не хотела обращаться в полицию. Если бы этот случай стал известен, наши инвесторы отказали бы нам в финансировании эксперимента. Ну и кроме того, я тогда еще на знала наверняка, как именно исчез дельфин. Ведь я и представить себе не могла, что подобное вообще возможно. Мне казалось, что Пи Джи уплыл случайно… И я не обратилась в полицию.

Коул иронически хмыкнул, продолжая внимательно слушать.

— Да, это бы напугало всех инвесторов. Кто же будет иметь дело с такой ненадежной организацией, которая берется лечить тяжелобольных детей, а сама не может уследить даже за животными? Дельфин не лекарство, не имущество. Это участник эксперимента! Ты понимаешь, сначала надо было нам самим все сто раз проверить и продумать?!

— Хорошо, хорошо! Не распаляйся! Рассказывай дальше.

— Ну вот, на собрании мы обсудили, кто же из инвесторов наиболее настороженно относится к исследованиям, проводимым институтом, и первым откажется от помощи в случае нашей малейшей ошибки. Все пришли к выводу, что это компания «Ки Map Индастриз».

— Одна из основных компаний Мартинеса для отмывки его денег.

Кайра не стала спрашивать, откуда он знает об этом. И пояснила:

— Я тогда этого не знала. Мне лишь было известно, что работники фирмы проявляют большой интерес к ходу наших исследований. Особенно они активизировались в последнее время. Вели по отдельности разговоры буквально с каждым сотрудником института. Причем выспрашивали все до мелочей о дельфинах. В институте никто не заподозрил ничего плохого, но, когда мы собрались вместе и обсудили детали этих звонков и разговоров, кое-что нам не понравилось. Обычно инвесторы так себя не ведут.

— Согласен. Все это очень подозрительно, но вот зачем Мартинесу понадобился дельфин? Да еще и краденый? — заметил Коул.

— Я тоже этого не понимаю. Странного в этом деле немало. Звонков из «Ки Мар» в последние недели было очень много, а после исчезновения Пи Джи — ни одного. Возможно, что простое совпадение, но очень уж подозрительно.

— Однако и тогда ты все-таки не вызвала полицию. С Мартинесом играть в такие игры нельзя!

— Знаю. Но с полицией пришлось бы поделиться нашими предположениями, назвать имя. Тогда они должны были бы допросить Мартинеса. Конечно, у него была какая-то своя заинтересованность в обученном дельфине. Но если бы он понял, что его подозревают, он бы постарался достать себе другого, а Пи Джи…

Кайра замолчала. Ей было трудно произнести эти слова. Сказал Коул:

— Да, у него не дрогнет рука покончить с Пи Джи. Если только он почует, что тебе все известно.

Голос Коула звучал уверенно. Слишком. А для Кайры даже мысль о подобном была невыносима. Она боялась гибели Пи Джи с самого начала. И это удерживало ее от решительных действий. Она готова была пожертвовать институтом, но ни под каким видом не подвергать риску Пи Джи.

И еще одна мысль не давала ей покоя.

— Ты, кажется, знаешь многое о Мартинесе, — начала она, но запнулась. С Коулом следовало быть осторожной, а то он в два счета ее выставит.

Но Коул понял, куда она клонит.

— Поэтому ты выбрала меня, Кайра? Ты считаешь, что я работал на Мартинеса?

Кайра знала, что рискует, однако сказать неправду не могла.

— Ну, подробности твоей работы мне не известны. Я просто думала, что ты мог по роду своей… деятельности общаться с теми, кто знаком с Мартинесом. Твое имя я слышала только в связи с такими… занятиями.

Кайра напряженно наблюдала за реакцией Коула и настолько была готова услышать от него слова «До свидания!», что не сразу сообразила, о чем он ее спрашивает. А он, не проявляя никаких эмоций, лишь поинтересовался:

— Ну и что потом?

Она постаралась справиться с замешательством.

— Потом, ничего не говоря моим коллегам, я стала собирать информацию о фирме «Ки Мар». Выяснив, что она принадлежит Мартинесу, стала доискиваться, зачем ему мог понадобиться Пи Джи…

— Я тебя об этом уже спрашивал…

— Да. Но ты не знаешь, что для этого мне пришлось опросить всех сотрудников и определить круг вопросов, которые им задавали инвесторы «Ки Мар».

— Ну просто детектив! Какие методы!

Кайра пропустила иронию мимо ушей. Пусть думает, что хочет. Главное — добиться своего.

— Да, я и есть детектив-любитель. Попыталась рассуждать логически: зачем кому-либо может понадобиться ученый дельфин? Причем настолько, что человек решился на преступление?

— Ну, месье Пуаро, и к чему же вы пришли в результате следствия?

Кайра улыбнулась. Ей показалось смешным, что он читает детективы.

— Вопросы, которые задавали работники фирмы «Ки Мар» нашим сотрудникам, касались в основном того, каким образом дельфины помогают умственно отсталым детям. Они интересовались расписанием работы с дельфинами, уходом за ними, тренировками. Причем, что интересно, делали это достаточно аккуратно: каждому из моих сотрудников задавали, только один подобный вопрос. Но получилось, что в целом собрали большой объем информации…

— А у вас в институте принято давать исчерпывающую информацию любому звонящему?

— В общем да. У нас нет государственных тайн. А инвесторам особое доверие: мои сотрудники обязательно им все объясняют и даже поощряют их интерес. Мы приглашаем их смотреть дельфинов, на то, что они умеют делать… Не пускаем в институт только частных лиц.

Кайра спросила себя: понимает ли Коул ее так, как нужно? И словно отвечая на ее невысказанный вопрос, он вдруг сказал:

— Короче, я думаю, что у Мартинеса есть ребенок. Причем умственно отсталый ребенок. И Мартинес стащил дельфина, чтобы вылечить свое чадо. Правильно?

Поразительно! Казалось, он не очень-то вникал в суть ее рассказа и в то же время неплохо проанализировал информацию.

— Да, я тоже пришла к аналогичному выводу. Стала выяснять у всех педиатров, других специалистов, не приводил ли Мартинес какого-нибудь ребенка на осмотр…

— Ну и что?

— Нет, не приводил. По крайней мере к тем, кого мне удалось расспросить.

Коул переменил позу в кресле. Провел рукой по волосам. Похоже, он немного нервничал.

— И как же ты убедилась в этом? Постучалась к Мартинесу и спросила?

— Нет, конечно. Я боялась рисковать.

Коул усмехнулся. Он-то видел, как эта женщина боится опасностей!

— Знаешь, иногда инвесторы приглашают меня на приемы. Формальности ради. Но я не всегда хожу…

Кайра вспомнила эти скучные сборища. Она действительно не любила такие выходы в свет. Глупые вопросы, вежливое удивление, пустая болтовня…

— И все-таки однажды я посетила такой прием на Рамроде. Я знала, что у Мартинеса там вилла, и надеялась на месте или что-нибудь услышать, или с кем-нибудь нужным познакомиться.

— Чувствую, тебе удалось!

— Причем удивительно легко! Я всерьез готовилась — отработала ряд невинных на первый взгляд вопросов… Боялась только запутаться. Но все шло как надо, и в конце концов я оказалась в туалетной комнате с двумя дамочками — партнершами Мартинеса по бриджу. Они болтали о том, что Мартинес часто меняет горничных, что ему трудно угодить и что ему впору взять в дом дрессировщика. Одна из них сказала, что ходят слухи о каком-то сыне Карлоса. Якобы ребенок болен, его держат взаперти, как животное. Вот так поболтали и ушли… — Увлеченная своим рассказом, Кайра не заметила, что лицо Коула стало злым, почти свирепым. — Ну вот, видишь? Все сходится. Те вопросы работников фирмы Мартинеса и эта новость о сыне, которого он прячет и запирает. Пойми, Коул, такой, как Мартинес, пойдет на все, чтобы подлечить сына. Он же его наследник!

Кайра так разнервничалась, что незаметно для себя наклонилась к Коулу и положила руку на его колено.

Коул смотрел ей прямо в глаза, но мыслями был далек от предмета разговора. Как он ни сопротивлялся, его неудержимо влекло к этой девушке. Неожиданно на него обрушились воспоминания. Фелисия. Пожалуй, Кайра чем-то похожа на нее. Та тоже была доверчивой, отчаянной. Из-за этого погибла. Если Кайра не будет осторожной, она тоже пропадет. Мысль о грозящей Кайре опасности причинила ему боль. Коул постарался заставить себя не думать об этом. И чтобы переключиться, стал внимательно ее рассматривать. Ему нравились ее волосы, правильные черты лица, губы — чертовски красивые, чувственные губы. Взгляд скользнул ниже. Округлая полная грудь вызвала прилив нестерпимого возбуждения.

Проще всего было бы дать волю этому чувству вместо того, чтобы копаться в собственной душе, распутывая клубок воспоминаний. Ведь самое естественное отношение к красивой женщине — примитивное желание самца.

Коул выразительно посмотрел на руку Кайры, лежавшую на его колене. Она явно не придавала этому жесту значения. Но, проследив за его взглядом, встрепенулась.

— Я… извини… — проговорила она.

Коул взглянул на нее. Ее глаза околдовывали его.

— За что?

Зря он задал этот вопрос. Ведь он неизбежно вел к тому, с чем Коул внутренне так боролся: желанию сжать ее в объятиях. Ее ответ завел бы их еще дальше.

— Коул, я знаю, ты не любишь, когда к тебе прикасаются.

Он хотел было ей возразить, что это не так, что он жаждет прикосновения ее рук, губ… Но, собрав остатки здравого смысла, заставил себя молчать. Даже скрестил руки на груди, сжал кулаки, потому что чувствовал, что еще секунда — и он бросится ее раздевать. Нет, нельзя, надо думать о деле.

Помедлив и стараясь контролировать себя, он сказал, еще не очень понимая смысл собственных слов:

— Я не буду тебе помогать, если ты в конце концов не поймешь, что кто-то из твоих сотрудников — соучастник похищения. Будь готова к этому. Понятно?

— Да.

Одно слово. Что ни скажет — она сразу соглашается. Ее вера в него может свести с ума. Кайра — это наваждение, угроза его спокойствию. Звук ее голоса, каждое движение тела будят в нем желание. А он-то считал, что с чувствами покончено, уверил себя, что ни к кому не может испытывать привязанности. Выходит, заблуждался? Неужели опять любовная ловушка? Нет, надо помочь Кайре с этим дельфином, потом переспать с ней и разойтись. Но тут Коул опять посмотрел ей прямо в глаза и понял, что все это ерунда. Что он врет сам себе. Нет, не может он так легко отделаться от нее.

— Дай мне два дня, потом встретимся здесь, — сказал он резко и встал.

Кайра молча направилась к лестнице. Коул опередил ее и быстро спустился на нижнюю палубу.

— Что ты собираешься делать? — спросила она, не понимая такой спешки.

— Я? Хочу поплавать.

— Поплавать? — поразилась Кайра.

Когда же она спустилась вниз, на палубе было пусто. Всплеска она не слышала, но и Коула не было видно.

— Коул! — позвала она.

Никто не отозвался.

Кайра остановилась в недоумении. Она, можно сказать, излила человеку душу, а он в ответ велел ей пару дней подождать, буквально оборвав разговор, и отправился купаться при лунном свете. Как это понимать?

Она направилась было в каюту, но услышала какой-то звук на корме и стала быстро пробираться туда через узкий проход на палубе. Что это еще за прятки? Сейчас она ему выскажет все, что думает насчет его фокусов. Хватит водить ее за нос. Но когда она выбралась на корму, то увидела такое, что мигом забыла о всех своих намерениях: Коул Синклер стоял перед нею во всей своей красе. Абсолютно нагой. Его крепкое смуглое тело поблескивало при свете луны. Он держался за перила и уже поднял ногу, чтобы перелезть через них и прыгнуть. О ее присутствии он, похоже, не подозревал.

Наверное, Кайре следовало что-нибудь сказать, только ничего путного не приходило в голову. Она видела лишь его тело, мускулы, ягодицы и еще кое-что. Мысли путались. Почему бы не воспользоваться моментом и не рассмотреть его поближе? А что сказать в такой ситуации?

В этот момент Коул прыгнул и исчез в темной воде. Кайра подошла к перилам и подождала, пока он не вынырнул. Коул плыл, поглядывая в сторону Кайры. Значит, он знал, что она его видит. И устроил весь этот спектакль?

— Коул! — крикнула Кайра. — Мы же не закончили разговор! Может, ты отложишь свой заплыв и мы обсудим кое-какие детали?

— Нет! — ответил ей Коул. — А почему бы тебе на раздеться и не присоединиться ко мне?

6

Да он что, издевается над ней, что ли? Хочет вывести ее из равновесия? И это после всех ее рассказов… Ну нет. Это ему не удастся. Кайра взяла себя в руки.

— Спасибо, — сказала как можно спокойнее. — Я и так торчу в воде целыми днями. А потом я тебя очень хорошо слышу. Лучше скажи, что ты будешь делать в эти два дня?

— Не бойся, не сбегу. Кстати, все зависит от тебя! Насколько ты будешь готова к нашей встрече, — ответил Коул.

Ее удивило, что на сей раз голос его звучал почти дружелюбно. Говорил как бы в шутку. Правда, такой ответ можно было истолковать двояко, но он не вызывал ничего, кроме улыбки.

— Хорошо, — крикнула Кайра. — Я дам тебе два дня. Но сюда больше не приду. Ты встретишься со мной в институте. Пора тебе все посмотреть и попривыкнуть к дельфинам. Я буду свободна к шести.

Она юркнула в каюту, намереваясь через нее пройти к выходу. Можно было обойти по палубе, но тогда у Коула была бы возможность ей ответить. А она хотела заставить его поразмыслить над ее последними словами.

Между тем раздумья Коула свелись к многократному повторению фразы: «Черт тебя подери!» Особенно его разобрало, когда машина Кайры исчезла за поворотом. Ловко она его перехитрила, настояв на своем!

Коул вспомнил охватившее его на верхней палубе напряжение. Он был уже не в силах смотреть на Кайру, слышать ее голос. Оставалось либо нырнуть за борт, чтобы остудить свой пыл, либо повалить ее на скамейку. Он выбрал купание. С такой, как Кайра, надо заниматься любовью в подобающих условиях, а не трахаться на палубе.

Коул лениво плыл вдоль пирса, стараясь избавиться от яростного вожделения и перестать представлять Кайру Дуглас в постели. Пока перестать. Для этого он даже стал нырять и плавать быстрее, но ничего не помогало.

Тогда он вернулся к яхте, поднялся на палубу. Однако и здесь легче не стало.

— Черт возьми! — выругался он вслух и пошел в спальню, оставляя на полу мокрые следы.

Там он растерся полотенцем, потом, забросив его в угол, повалился на кровать, застеленную белой простыней, укутался черным шелковым покрывалом. Какое-то время тщетно пытался отвлечься, заснуть. Перед глазами стояла Кайра. Он вспоминал поворот ее головы, улыбку, жесты, походку, волосы, глаза, вкус ее губ…

Наконец забылся тревожным сном.

— Фелисия! Нет!

Коул метался в полузабытьи. Его охватил страх. Невыносимая боль сковала все тело. Тени прошлого терзали его во сне.

— Боже! Что я сделал? Нет! Маркос!

Они были так далеко, что он не мог добраться до них. Как ни старался плыть быстрее, не мог успеть. Ничего не поделаешь! Поздно! Они погибли. Все погибли! Сколько их там? Он видел тела детей, подброшенных в воздух взрывом. Они разлетались на части.

— Нет… нет… Господи, нет, — рыдал он.

И снова из последних сил старался плыть к ним. Еще рывок, еще…

Коул сел на постели и наконец проснулся.

— Черт! — крикнул он, задыхаясь.

Затем встал, пошел в ванную. Умылся холодной водой и не стал вытирать лицо. Потом завернулся в простыню, вышел на палубу. Там он посидел некоторое время в кресле, обхватив руками ноги и уткнувшись носом в колени. Его знобило. Давно не снился ему этот кошмар. Такое обычно случалось, если он ложился спать рано. Поэтому он давно стал просиживать до утра и засыпать на рассвете. Но сегодня причиной повторения страшного сна было другое — Кайра и то состояние, до которого она его довела.

— Вот дьявол! — бормотал Коул, хотя понимал: сам виноват, что позволил ей войти в свою жизнь.

А не нанять ли на пирсе охрану, чтобы не пускала на яхту посторонних. Но он тут же понял абсурдность попыток убежать от самого себя. Невозможно избавиться от демонов прошлого. С ними придется жить до самой смерти. Единственное, что остается, — попробовать как-то смириться с этой тяжестью и облегчать страдания усилием воли. До сих пор это ему удавалось. Теперь же…

Ничего не поделаешь. Есть Кайра Дуглас. И он дал ей слово помочь. Единственное, что осталось в нем человеческого, как он считал, так это — верность данному слову. Он не мог нарушить своего обещания. Если он предаст ее, то останется ни с чем. И уже сам ничем не будет отличаться от тех, кого ненавидел всю жизнь. А те, кого он любит и ценит, отвернутся от него.

Знакомая боль пронзила грудь. Нет, этой ночью ему не избавиться от воспоминаний. Не только далеких, но и близких. Перед ним неотвратимо возникали волшебные глаза и мягкая улыбка Кайры.

Спустя несколько часов, когда забрезжил рассвет, Коул стал обдумывать план на ближайшие два дня. Он прикидывал, с кем надо восстановить контакты. Думал о человеке, который вот уже год обхаживал его. Теперь настала пора привлечь Риза, тот с радостью поможет свести кое с кем старые счеты. Да, затеял он дело! И все из-за какой-то рыбы. Нет, из-за Кайры. Что она там рассказывала о запертом ребенке?

Господи, Синклер, подытожил он свои размышления, во что ты влип на этот раз?

Кайра сняла передник и в сердцах забросила его в дальний угол комнаты. Все шло наперекосяк. Рио отказывался от еды, новостей не прибавлялось, а напряжение среди коллег росло.

— Черт знает что! Ну где этот проклятый Коул? — сказала она вслух.

Кончились эти два дня, которые она дала ему на раздумье. Кайра взглянула на часы. Уже восемь. Никого нет в институте. Но где же Коул? С каждой минутой она ощущала, как все больше и больше ее настроение зависит от него. А сейчас еще и злилась на себя, потому что, думая о Коуле, вспоминала его не иначе, как обнаженным на палубе. И эти воспоминания будоражили ее воображение. Надо же, сердилась на себя Кайра, и на что она только пошла ради Пи Джи? Кстати, как он там? А вдруг с ним уже что-нибудь случилось?..

Стук в дверь. Пришел-таки! Кайра глянула на себя в зеркало, убедилась, что в порядке, и только потом крикнула:

— Войдите!

За дверью стоял Пол.

— Пол? Я думала, ты давно ушел.

Про себя она удивилась, потому что точно видела, как он уходил домой. Пол улыбнулся:

— Да, ушел. Мы с друзьями решили взять лодку Фрэнка и съездить к дальним бухтам. Я поехал домой переодеться и тут обнаружил, что нет ключей. А вернувшись, увидел свет в твоем окне и вот зашел…

Его объяснения выглядели вполне естественными, но Кайру почему-то охватили сомнения. Почему? Показалось, что Пол нервничает. Кайра изобразила радушие.

— Я помогу тебе поискать. А друзья тебя ждут?

Они вышли, и Кайра заперла дверь кабинета, хотя раньше этого никогда не делала. Она шла впереди, Пол за ней. Оглянувшись, она заметила какое-то странное выражение на его лице. Ей стало не по себе.

— Где ты мог оставить ключи? — спросила она.

Они как раз пришли в ассистентскую.

— Здесь я уже искал! — отозвался Пол, но обошел комнату еще раз.

— Пойдем, посмотрим в раздевалке.

Когда Пол открыл свой шкафчик, оттуда вывалилась пачка старых газет. Кайра подхватила их и стала засовывать обратно. Сверху на стопке лежал лист зеленой бумаги, на котором крупными буквами было напечатано: «Не видали ли вы этой ящерицы — игуаны?» Под надписью — фотография мужчины с игуаной в руках. Кайра с трудом подавила смех. Даже если бы на снимке не было Игги, она узнала бы эту проклятую рептилию. Это был Элвис. Кайра прочла надпись вслух, стараясь скрыть свои эмоции: «Большое вознаграждение ожидает того, кто поможет мне встретиться с моим другом. Элвис».

Пол взял листок из рук Кайры, смял его и бросил в угол.

— Мне прилипили эту чепуху на окно машины, пока я сидел в клубе. Нужен мне этот Элвис!

И тут вдруг Кайре стало интересно, что же все-таки Коул сделал с ящерицей? Почему она его ни разу об этом не спросила?

— Ну вот! — услышала она радостный возглас Пола.

Он обнаружил свои ключи в кармане халата, висевшего в шкафчике.

— Прекрасно. Надеюсь, этот маленький инцидент не испортит тебе вечер! — сказала Кайра. Ей очень хотелось, чтобы Пол поскорее ушел.

— Меня подождут, — сказал он спокойно.

— Ты душа компании? — попробовала пошутить Кайра.

— Да где там! Просто я среди них единственный, кто умеет водить яхту через рифы ночью.

От этих слов Кайра остолбенела.

— Понятно! — только и сказала она.

Не желая больше говорить с Полом, Кайра отвернулась. Оба помолчали. Пол начал заталкивать вещи в шкафчик.

— Да брось это! Иди, раз тебя ждут. А то еще твоя компания завалится сюда.

Пол как-то деланно рассмеялся.

— Этого не произойдет! Спасибо тебе за помощь. Ну, до понедельника.

Кайра улыбнулась и помахала Полу рукой. Потом постояла в раздумье. Не слишком ли она подозрительна? Ее взгляд упал на скомканный листок. Она схватила его, разгладила и сунула в карман. Потом захлопнула дверцу шкафчика и пошла к себе. И только подойдя к своему кабинету, вдруг поняла, что ключ от него оставила в шкафчике Пола!

— Черт подери! Нечего было корчить из себя сыщика! — сказала она вслух.

— Конечно! Если ты не умеешь молчать! — раздался голос за спиной.

Кайра вскрикнула и даже подпрыгнула от неожиданности. Повернувшись, она увидела Коула. Он стоял у стены и наблюдал за ней.

— Ты напугал меня до смерти!

— Еще одна причина, по которой ты не можешь быть сыщиком. Предоставь это мне.

Сначала Кайра хотела разозлиться. Не получилось. Потом решила задать кучу вопросов. Но передумала и, пытаясь сохранить спокойствие, спросила:

— Что это ты так опоздал? Я уже думала, ты вообще не придешь.

— Неважно, что ты подумала. У меня есть свои дела. Ты же не оплачиваешь отдельно мою пунктуальность.

— А я и не представляла, что ты торгуешь этим, — парировала она. И подумала: Господи, неужели с ним нужно всегда пикироваться? — Кроме того, — продолжала Кайра, — насколько я помню, мы вообще не успели договориться об оплате. Ты подумал о цене? Если да, то во сколько мне обойдутся твои пунктуальность и послушание?

Коул дал себе слово не реагировать на Кайру Дуглас: ни на ее внешность, ни на ее слова. Он помнил, до чего дошел после их ночного разговора, когда поддался ее обаянию, и твердо решил держать себя в руках. Но сейчас только одно ее остроумное замечание, только одна ироническая улыбка вмиг разрушили всю его надуманную защищенность от чар этой женщины. Коул повернулся и пошел по коридору. Пусть идет за ним, если ей надо. Заодно пусть помнит, кому из них нужны услуги другого.

— Подожди. Вернись!

Коул победно улыбнулся. Но лучше ей не видеть его торжества. Ему очень хотелось остановиться, но он все-таки прошел еще несколько шагов вперед. Нельзя уступать так сразу.

— Может, я заплачу тебе за разовую услугу? — Кайра говорила спокойно, словно ей плевать на его выходки. — На этот раз за взлом двери. Но только оплата — по факту, так как моя сумочка заперта в кабинете.

Коул проиграл, едва начав бой. Улыбка исчезла. Он повернулся. Кайра стояла, изящно облокотившись о дверь кабинета. Коула словно жаром обдало. Что это с ним? Он изо всех сил старается оттолкнуть ее, а она только еще сильнее притягивает его к себе. Желание овладевает им, стоит ему лишь взглянуть на Кайру. Он уставился на ее стройные ноги, потом перевел взгляд вверх — к открытым загорелым плечам. Коул отчаянно хотел ее. Он медленно направился к ней, мысленно упрашивая ее переменить вызывающую позу. Интересно, что она будет делать, когда он схватит ее и начнет целовать? Но здравый смысл взял верх, Коул остановился. Правда, очень близко от Кайры.

— А у тебя есть при себе шпилька или булавка? — деловито спросил он, кивнув на дверь.

Кайра удивилась.

— Интересно, чему ты учился, пока был контрабандистом? Неужели не можешь сделать это более профессионально?

— Понимаешь, я забыл прихватить свои инструменты, — ответил Коул с издевкой. — Эту дверь я открою запросто, но тебе потом придется ее чинить.

У Кайры в глазах застыл немой вопрос. Только Коул не собирался вдаваться в объяснения, связанные с его прошлой профессией. Раз она верит, что он это может, — он сделает. А каким образом — его дело.

Коул оперся плечом о дверь. Немного влево и можно обнять Кайру. Наклонившись к ней ближе, он прошептал:

— Извини, если я тебя разочарую, но взлом не входил в круг моих обязанностей. Я занимался другим.

— А чем конкретно? — Кайра повернулась к нему.

— Ты правда хочешь знать? — И не давая ей ответить, сказал: — Возил оружие.

Он ожидала, что она испугается, но Кайра лишь удивленно уставилась на него.

— И ты не можешь справиться с простым замком?

Коул едва удержался, чтобы сразу же не начать демонстрировать свое умение. Вместо этого он вдруг повернулся лицом к Кайре, которая стояла, прижавшись спиной к двери. Одной рукой оперся о косяк, другую медленно поднес к ее волосам. Убрал прядь со лба, потом провел ладонью по щеке, остановился на шее. Он желал ее гладить, ласкать… В ее глазах он прочел, что и она готова к этому.

Коул старался не терять контроль над собой, чувствуя, как безумное вожделение овладевает им. Мысленно он уже представил то наслаждение, которое испытает с Кайрой в постели. Но стоп. Нет. Не сейчас. От их любви он ждет чего-то незабываемого. Кому нужно примитивное совокупление!

Коул положил руку Кайре на плечо, потом медленно опустил ее к локтю и уже через секунду держал девушку за талию, одновременно касаясь губами ее рта. Кайра затаила дыхание, ожидая поцелуя, но Коул не спешил. Тогда она потянулась к нему, и Коул уже больше не сдерживал себя. Кайра даже вскрикнула от наслаждения. Она подняла руки к его затылку. Прикосновение ее горячих подрагивающих пальцев вызывало у Коула внутреннюю дрожь. Он резко притянул ее к себе. Было просто невыносимо ощущать трепет ее бедер, напряжение ног…

А Кайра словно теряла сознание. Тело пылало от нахлынувшей волны желания. Она застонала и тут вдруг спиной почувствовала, как поддалась и стала открываться дверь. Одной рукой Коул сильнее прижал Кайру к себе, а другой схватился за косяк двери. Если бы не это, они бы оба упали в проем двери. Не давая Кайре опомниться, он осторожно прикоснулся губами к ее уху:

— Вот и открылась дверь кабинета. Не волнуйся, ты заплатила мне сполна.

Кайра резко отскочила. На циничное замечание Коула хорошо бы ответить! Но в голову ничего не приходило. Она посмотрела на него, освещенного ярким светом из кабинета, и вдруг словно впервые увидела. Коул был великолепен. Мужественное лицо выражало и чувственность, и нежность. Как ей хотелось прикоснуться к нему, погладить по волосам. Она даже подняла руку, но Коул слегка отстранился. Не то чтобы отодвинулся — скорее напрягся. Она бы и не заметила этого движения, если бы не стояла так близко.

Кайра не могла понять, почему он боится ее прикосновения, особенно после того, что было между ними только что в коридоре. Такие объятия, почти любовное слияние и вдруг… Он опять настороже или хочет показать себя циником? Мол, могу и завлечь, могу и оттолкнуть. Но что-то мешало ей принять такое объяснение. Когда они целовались, Кайра ласкала его волосы, лицо, тело. Коул явно был не против. И это не был холодный расчет — отвлечь ее поцелуем, пока он взламывает дверь. Кайра еще раз взглянула на Коула.

— Коул, ты великолепен.

Кайра сказала то, что ей сразу пришло в голову, когда она увидела его в дверях при свете.

Он инстинктивно потянулся к ней всем телом. Что ж, хорошо. Кайра тоже шагнула к нему. Коул впился взглядом в ее глаза. И это очень хорошо. Она улыбнулась ему.

— Кайра… — сказал вдруг Коул таким тоном, какого она раньше не слышала.

Прекрасно! Ей все же удалось помочь ему побороть неуверенность в себе.

— Коул… — ответила она, не отводя взгляда.

Сильнее, чем когда-либо, ей хотелось прильнуть к нему, прижаться, не отпускать… Боже, как они близко друг от друга! Кайра подняла руки. Словно отзываясь на призыв, Коул схватил ее за плечи, притянул к себе. Его губы коснулись ее шеи, мочки уха.

— Боже мой, что я сделал, чтобы заслужить тебя? — прошептал он.

Его дыхание обжигало.

— Коул, я… — начала Кайра.

— Тише. — Коул поцеловал ее в шею. — Я хочу сказать тебе одну вещь. А ты слушай. Не старайся меня исцелить и не смотри на меня как на страдальца. Не думай, что ты сумеешь избавить меня от боли.

7

Жесткость, с которой это было сказано, заставила Кайру содрогнуться. Ясно, таким образом он дал ей понять, что не нуждается в ней. Только почему-то в это не очень верилось. Тем не менее сейчас нельзя было идти наперекор его желаниям. Поэтому Кайра постаралась справиться с охватившим ее волнением.

— Тебе что, так тяжело, Коул? — спросила она.

Он криво усмехнулся.

— Ты даже не представляешь себе, насколько, Кайра.

— Можешь довериться мне, Коул.

— Это ничего не даст. Я хочу испытывать боль. Она нужна мне. А ты… — Коул сильно сжал ее плечи. — Я не очень-то уверен, что позволю тебе отдаться мне. Так что не предлагай мне ничего. Я подведу. Оставь свое сострадание для Пи Джи. Ему это нужно больше, и уж он-то будет более благодарным.

Кайра задумалась над его словами. Итак, единственные отношения, которые он допускает между ними, — это физическая близость, да и то он может на нее не пойти. Как же им быть дальше? Решение оставалось за ней. Согласна ли она только отдавать? Безответно? Она молила Бога помочь ей принять правильное решение. Но не теперь. А сейчас сказала твердо:

— Неверное, пора тебе познакомиться с дельфинами.

Коул отпустил ее, сразу приняв деловой тон. Кайра схватила со стола сумочку, выключила свет. Не глядя больше на Коула, вышла в коридор. Но, не услышав за спиной его шагов, удивленно оглянулась. Он стоял в дверном проеме и проверял дверь.

— Брось! Я вызову слесаря! — сказала Кайра.

— Да? Он сразу скажет, что здесь работал профессионал.

Стояла душная темная ночь. Они вышли к бухте, освещенной прожекторами. Кайра решила их выключить, чтобы не особенно тревожить животных. Луна и звезды светили достаточно ярко. Кайра ловко пробралась с пирса на специальные подмостки в воде. Здесь она всегда работала с детьми и дельфинами. Коула она не видела, но чувствовала спиной.

Несколько дельфинов показались из воды.

— Этот, слева, Каттер, а справа Олд Джо.

Коул перегнулся через перила.

— Как ты их различаешь?

Ну почему его голос так волновал ее? Наступит ли момент, когда это кончится? Да. Как только она получит Пи Джи. И тогда Коул исчезнет…

— У Олд Джо царапина на боку. Днем видно, что он цветом темнее Каттера.

— А откуда ты знаешь, что рядом с ним Каттер, не Рио?

— Каттер всегда плавает в паре с Олд Джо, когда рядом нет самок. А Рио… — голос Кайры сорвался. — Рио не появляется со вчерашнего утра.

— Ты говорила, он не ест ничего?

— Да.

Коул положил руку на плечо Кайры. От этого дружеского жеста у нее на глазах показались слезы. Чтобы не расплакаться, она стала спускаться пониже к дельфинам. Остановившись на площадке, посвистела им и протянула руку к улыбающимся мордам. Каттер радостно прищелкнул, а Олд Джо подплыл совсем близко, ожидая угощения.

— Простите, ребята. Я к вам с пустыми руками. Пришла просто пообщаться, — тихо сказала Кайра.

Теперь уже оба дельфина были близко, и она похлопала их по спинам. Животные радостно попискивали. Но Кайре показалось, что, несмотря на радостное поведение, они чем-то обеспокоены. Временами их звуки походили на завывание.

— Скажите Рио, чтобы он поел немножко. Ладно? Мне этого очень хочется!

И тут Кайра не удержалась, заплакала. Неожиданно крепкие руки подхватили ее и подняли с колен. Коул повернул ее лицом к себе.

— Я верну его тебе, Кайра. — Коул смахнул слезы с ее щек. — Скажи им, что скоро их друг будет здесь.

Кайра чувствовала, что Коул не рисуется. И знает, что обещает. Похоже, ему известно что-то еще, неведомое ей.

— Ты что-то узнал и не сказал мне? — спросила она и вдруг начала сердиться. Не просто сердиться. Ее разобрала злость и ярость. Скорее всего, просто сдали нервы. Надо было разрядиться, и Коул оказался для этого подходящей мишенью. Она уперлась кулаками в его грудь, повторяя: — Что ты скрываешь?

— Кайра, в чем дело? Я же здесь, чтобы помочь тебе! — пытался успокоить ее Коул.

— Так что же, ты так и не добыл информацию? Неправда. Ты что-то знаешь и молчишь. Я тут мучаюсь, страдаю, а ты приходишь и вместо того, чтобы перейти к делу, лезешь с поцелуями и… — Кайра запнулась. Это было уж слишком. — Прости. Я провела кошмарные дни, ожидая тебя. Чего только не лезло в голову…

Коул взял ее за подбородок.

— Ты хочешь сказать, что скучала обо мне? Да, куколка? — Он ухмыльнулся.

— Нет, черт возьми! У тебя есть какой-нибудь план?

Воцарилось молчание. Был слышен только плеск воды.

— Да, — сказал наконец Коул.

— Какой? Когда? Как?

— Ух ты, остынь немного!

Тут Коул обнял ее за талию, высоко поднял и усадил на край пирса. Затем, легко подпрыгнув, примостился рядом.

— Так, а теперь о плане. Хочешь послушать?

— Да. И не дразни меня. Выкладывай, что придумал.

— Значит так. Я порасспрашивал кое-кого о доме Хуана Карлоса. Ты права, туда надо пробираться ночью. Самое слабо охраняемое место — бухточка перед домом. А это прямой путь к Пи Джи.

— Странно. Ты уверен?

— Да.

Коул замолчал. Кайра ждала дальнейших объяснений, но их не последовало. Она взглянула на него. Но, видимо, он считал разговор о плане исчерпанным.

— Слушай, вероятно, для твоих бывших дружков этого было бы и достаточно, но мне надо больше сведений. Понимаешь? Я тебе верю, Коул, но мне не понятно, как можно оставить главный со стороны моря подход к дому почти без охраны. Может, это ловушка?

— Ты начиталась шпионских историй. Хуан Карлос — весьма экстравагантный человек. Кроме того, он все рассчитал. Вокруг дома рифы и скалы. Берег бухты — действительно единственный подход к дому, стеклянный фасад которого ночью хорошо освещен. Хуан Карлос считает, что никто не осмелится подступиться отсюда.

— Но мы осмелимся.

— Нет.

— Ты же только что сказал…

— Мы — нет. Я — да.

Кайра повернулась к нему.

— Ты что? Я ни за что не позволю тебе идти в одиночку!

— Боишься за меня? — ухмыльнулся Коул.

— Нет, — соврала она. — Такие, как ты, знают, что делают. Я волнуюсь за Пи Джи. Ты ведь ничего не знаешь о дельфинах и не умеешь с ними обращаться.

— Такие, как я? Кто же я, по-твоему, Кайра?

— Тот, кому удалось выжить.

По его взгляду она поняла, что попала в точку.

— Да. Так и есть, — хрипло произнес Коул.

Кайра придвинулась ближе. Коул ощутил тепло ее тела рядом и едва поборол желание обнять ее. Сердце снова бешено заколотилось от одной мысли о нежных прикосновениях рук и губ девушки.

— Коул, ты не справишься один. Я нужна тебе.

У него внутри все перевернулось от этих слов. Ну что она делает? Неужели не понимает, что любой знак сочувствия для него как нож в сердце? Каждое нежное слово утешения болью отдается в душе. Но она права, черт возьми. Она нужна ему. Вообще нужна. И лучше не думать об этом, а вернуться к обсуждению дела.

— Слушай, если ты и пойдешь со мной, то останешься на яхте.

— Невозможно.

Коул разозлился.

— Я тебя и близко не подпущу к дому Мартинеса. Забудь думать об этом. Если ты хочешь участвовать, то твоя роль — помочь Пи Джи попасть на лодку. Все!

Коул решил, что он лучше выйдет из игры, чем подвергнет эту женщину риску. Он знал, чем все может кончиться.

— Когда мы осуществим наш план? — спросила Кайра.

Она не подтвердила, что согласна на его условия. Но ничего. Все равно он станет действовать так, как решил.

— В среду вечером Хуана Карлоса не будет дома. Это единственный шанс.

— Всего за два дня до презентации?

— Знаю. Но другого не дано. Пи Джи сможет реагировать быстро?

— Не знаю. Это зависит от его состояния и от того, как с ним обращались. Кстати, у нас есть специальная лодка для работы с дикими дельфинами в море. Пи Джи можно перевезти в специальном гамаке, и я осмотрю его там. — Кайра помолчала. — Знаешь, мне сейчас все равно, сможет ли Пи Джи работать с детьми на нашей презентации. Я просто хочу получить его обратно живым и здоровым.

— Если он в бухте, а я знаю, что это так, мы заберем его.

— А где ты получил эту информацию?

Выражение лица Коула изменилось. Он словно внутренне собрался. Ответил сдержанно:

— Возобновил некоторые контакты…

— Ты чего-то недоговариваешь. Если это касается меня или института, я имею право знать.

— Уверена?

Он не очень хотел откровенничать.

— Да. Конечно. И прошу ничего не скрывать от меня.

— Я не сомневаюсь, что Мартинесу помог кто-то из твоих.

Кайра поежилась, хотя в принципе была готова услышать такое.

— Кто это, Кайра?

Она сразу подумала о Поле. Улыбающемся, веселом, преданном Поле. Не может быть! У него нет никаких причин пойти на преступление!

— Я не знаю! — не очень убедительно ответила она.

— Если ты защищаешь или покрываешь кого-то, наш план становится весьма рискованным. Хуану Карлосу вряд ли понравится, что его перехитрили. И он тогда будет стараться как-то…

Коул замолчал, увидел, как побледнела Кайра.

— Черт! Извини! — пробормотал он и притянул девушку к себе. Она уткнулась носом в его рубашку.

— Я боюсь! — вдруг созналась Кайра.

— Знаю.

Коул обнял ее крепко, погладив по голове.

— Покажи мне, что надо делать с дельфинами. Я верну тебе Пи Джи. Только покажи, как это делать.

Ей было так уютно в его руках! Впервые за много лет кто-то беспокоился о ней. Ее ношу он взвалил на себя. Кайра чувствовала себя защищенной. Это было такое необычное ощущение. Вот так, в объятиях этого сильного человека можно забыть о всех своих сомнениях, во всем положиться на него. Кайре хотелось обвить его шею руками, но она не осмеливалась. И сама не понимала почему. Может оттого, что ей было недостаточно просто положить голову ему на грудь? Ощутить себя с ним единым целым — вот о чем она мечтала.

— Кайра?

— Да?

— Если ты считаешь, что пришла в себя, я готов получить первый урок по спасению дельфинов.

Кайра улыбнулась. Опять он поддразнивал ее.

— Хорошо, Синклер. Тогда давай раздевайся.

Коул засмеялся.

— Куколка, от тебя ли я это слышу.

Когда он вот так смеялся, Кайре просто не верилось, что он может быть другим — напряженным, колким, подозрительным.

— Вот уж не думал, что мы сегодня разденемся здесь догола! — сказал Коул и, не дав ей опомниться, направился к пирсу и прыгнул в воду прямо в одежде.

Фонтан брызг взметнулся вверх. Кайра рассмеялась и решила воспользоваться моментом, чтобы пойти надеть купальник. Она была уверена, что Коул не сразу вылезет из воды, и поэтому не потрудилась запереть дверь кабинки. Однако не успела она расстегнуть рубашку и скинуть шорты, как раздался голос Коула.

— А вот и я! Тебе помочь?

Кайра вскрикнула и, придерживая рубашку рукой, нагнулась, чтобы подхватить шорты. Запуталась, чуть не упала. Коул, улыбаясь, поспешил поддержать ее за локоть.

Она вскинула голову:

— Ты разве не знаешь, что следует стучать?

— А я думал, тебе нравится, когда я вламываюсь в двери.

— Не в этом случае. Надо стучать, когда хочешь войти.

— Мало ли что надо! У нас, взломщиков, свои правила.

Кайра оттолкнула его и повернулась спиной.

— Перестань! — сказала она.

— Чтобы пропустить момент, когда ты раздеваешься? Ни за что!

Кайра не знала, что делать дальше. Остатки одежды едва скрывали ее тело. Надо было либо одеваться, либо… Но Коул не двигался с места. Не могла же она предстать перед ним совсем обнаженной! Он-то смог. О, это было зрелище! Она вспомнила его там, на палубе, при лунном свете. Тогда она еще удивилась его ровному загару. И не без гордости подумала — у нее тоже нет белых следов от бикини. Но пора было что-то делать. И тут раздался подозрительный шорох. Кайра повернулась и обалдела: пока она вспоминала всякие глупости, Коул успел потихоньку снять майку и джинсы.

— Это тоже профессиональная привычка? — спросила она, стараясь сохранять спокойствие. — Действовать без шума.

— Смотря когда…

Коул приблизился. Кайра судорожно прижала к себе шорты, словно они могли служить защитой. Он наклонился к ней.

— Не беспокойся! Я всегда предупрежу о своих намерениях.

В волнении она облизнула губы.

— Слушай, если у тебя пересохли губы, я могу помочь, — сказал он тихо.

И в следующее мгновение поцеловал ее. Кайра пошатнулась. Тогда он усадил ее на стол, стоявший сзади. Коленями она чувствовала его прохладное влажное тело, его руки сжимали ей талию. Кайра зажмурилась, отдаваясь ощущениям. Рубашка соскользнула с нее, и пальцы Коула принялись ласкать упругую грудь. Она не смогла удержаться от стона и словно провалилась куда-то в бездну. Поцелуй, вкус его губ… руки на плечах, в волосах, на спине, на талии… Кайра инстинктивно обняла его, притянула к себе. Чуть не вскрикнула от соприкосновения напряженных тел… Но когда Коул попробовал отнять у нее шорты — быстро пришла в себя.

— Коул, не надо…

Он словно не слышал.

— Коул, мы не можем…

— Можем вполне… — сказал он, целуя ее в шею.

— Коул, но дельфины…

— Причем тут дельфины?.. — бормотал он, вряд ли что-нибудь соображая в этот момент.

Он целовал ее, ласкал ее тело. Кайра чувствовала, что еще минута, и она потеряет контроль над собой. Этого нельзя допустить. Сейчас нельзя допустить.

— Послушай, я не собираюсь заниматься любовью на этом столике в раздевалке, — сказала она, пытаясь отдышаться.

— Хорошо. Не здесь. Куда пойдем? — взгляд Коула был затуманен.

— Мы пойдем к дельфинам.

Мгновенно отрезвев, Коул улыбнулся и даже подмигнул ей.

— Вот это да! Такого еще со мной не было.

— Работать, Коул. Мы пойдем работать.

— Ну конечно, дорогая. Изо всех сил.

— Ну пожалуйста, Коул. Прекрати, — взмолилась Кайра.

Отпустив ее, он сказал серьезно:

— Хорошо, идем к твоим рыбам. Но сперва ответь мне на один вопрос.

— Какой? — Она почему-то побаивалась этого вопроса. Кто знает, что у него на уме? Взгляд его не предвещал ничего хорошего. В нем было лишь пылкое, едва сдерживаемое желание… И зачем она останавливает Коула?

— Если бы над нами не висела эта операция по спасению твоего дельфина, ты позволила бы мне продолжить?

— Трудно сказать. Пожалуй, мы тогда бы вообще не встретились. И вряд ли ты сейчас был бы здесь…

Коул помолчал, потом повернулся и направился к бухте.

— Я подожду тебя на пирсе.

8

Коул направил лодку прямо к заливу.

Кайра облокотилась о перила. Теперь появилась возможность немного расслабиться после трудного прохода между рифами.

Небо было усыпано звездами. Ярко светила луна. Коул ворчал, что сегодня, как назло, нет ни одного облачка, а это все усложняет. Но потом взглянул на Кайру и словно забыл обо всем. Легкий ветерок трепал ее волосы. Время от времени она убирала их с лица, и даже этот обычный жест руки волновал его. Каждое ее движение — поворот головы, взгляд, вздох — все напоминало ему об их страстных объятиях тогда, два дня назад в институте. Коул скользнул взглядом по ее груди, бедрам… Как она возбуждает его! Но пришлось отогнать эти мысли. Необходимо было сосредоточиться на предстоящей операции. Все должно идти по плану. Коул напряженно смотрел на надвигающийся берег, рассматривая каждую деталь там, впереди. Неожиданностей быть не должно.

Кайра встала рядом с ним. А вот это сейчас ни к чему. Ее близость отвлекала. Удивительно, как любая мысль о ней быстро овладевала им. Лучше бы он никогда ее не знал, подумалось вдруг. Лучше бы не ведал о ее проблемах с этой рыбой или, как она там говорит, млекопитающим!

Сидел бы он сейчас спокойно в баре Репо и не рисковал жизнью, ввязавшись в такие дела, за которые сам себе поклялся больше никогда не браться.

— Далеко еще? — спросила Кайра.

— Минут через двадцать будем на месте встречи.

— А ты уверен, что твой друг будет там?

— Я бы не назвал его другом!

Кайра немного нервничала. Ей не нравились неизвестность и неожиданности. Договорились заранее обо всем. И вот на тебе — какой-то знакомый парень Коула, оказывается, тоже принимает участие в операции.

— Ты можешь считать для себя его кем угодно, — сказала она сердито. — А меня беспокоит участие в деле неизвестного человека, о котором ты удосужился мне сказать только полчаса назад.

— Я объяснил, почему не говорил о нем раньше.

— Мне все равно это не нравится.

— Ну и плохо! — огрызнулся Коул. Ему начинала надоедать болтовня. — Я зря ничего не делаю. Ты свои боевые способности уже проявила в баре Репо. Моя основная забота сейчас — это твоя чертова рыба, а не ты.

Кайра метнула в него недовольный взгляд. Коул понял, что из-за слова «рыба». Но в гневе она была так хороша, что ему захотелось поцеловать ее.

— Ты бы тоже лучше думала о Пи Джи, а не о моих делах! — бросил ей Коул, но, понимая ее напряженное состояние, решил сменить тактику. — Вот тебе кажется, что ты можешь справиться с любыми трудностями. Но Мартинес — отвратительный тип и жуткий негодяй, который не остановится ни перед чем.

Не реагируя на его слова, она напряженно смотрела вперед. Коул не очень-то умел успокаивать женщин. Попробовать еще?

— Ну черт возьми, Кайра, ты же даже не смогла противостоять Игги. Как тебе могло прийти в голову тягаться с таким, как Хуан Карлос?

Кайра вспыхнула, резко повернулась.

— Это другое! Тот придурок совал мне в лицо мерзких насекомых, и его ящерица облизывала меня.

Коул подвел лодку к берегу. Заглушил мотор. Потом схватил Кайру за плечи и встряхнул хорошенько.

— По сравнению с Мартинесом Игги просто невинный ребенок. Хуан Карлос заставит тебя съесть игуану живьем и вообще будет издеваться как хочет, и ты ничего не сделаешь! — почти прокричал он в лицо девушки.

Она опустила глаза, как-то обмякла. Коул продолжил более спокойно:

— Ты же меня научила всему, что нужно. Мы с Ризом доставим Пи Джи к лодке. А потом ты будешь действовать сама.

— С Ризом? — прошептала Кайра удивленно.

Коул тихонько выругался:

— Ну, ты выудила из меня имя. Ох, и не понравится ему это!

— Да плевать я хотела… — начала Кайра громко.

— Тише! Он не должен знать. Если все пойдет по плану, ты его и не увидишь.

Коул прижал палец к ее губам. Зря он прикоснулся к ней вообще. Дурацкие мысли тут же полезли в голову. Кайра потрясающе действовала на него. Даже в такой напряженной, рискованной ситуации, едва дотронувшись до нее, он мгновенно поддался влечению. Но сейчас ему легче было справиться с собой — предстояло заняться делом.

— Кайра, мы все отработали и обсудили каждую деталь. Ничего не случится. Ризу я доверяю как себе. Ты мне веришь?

— Но ты же сказал, что он вовсе тебе не друг.

— Да. Ну и что?

Коул с замиранием сердца ждал ответа. Ему почему-то стало очень важно, что скажет Кайра. А она молчала и только смотрела на него широко раскрытыми глазами, изучая каждую черточку его лица.

— Я верю тебе, Коул, — произнесла наконец.

Он хотел ее обнять, но сдержался, отступил назад и завел мотор. Лодка двинулась вдоль берега.

— Мы сейчас подойдем к нужному месту. Когда я подам сигнал, надо быть настороже. А уж в самой заводи заливчика общаться только на пальцах!

— Да, Коул.

— Я все понимаю, но тебе придется мне подчиняться.

— Да, сэр, — улыбнулась Кайра.

Некоторое время они молчали. Коул сосредоточенно вел лодку. Он старался не смотреть на Кайру. Но ей надо было усесться именно так, чтобы ее длинные загорелые ноги маячили у него перед глазами.

— Коул? — тихо позвала Кайра.

— М-м-м?

— Я хочу тебя спросить. А что с Элвисом?

Коул молчал, но лодка дернулась. Кайра едва не упала, хотя и не сменила позы.

— Коул?

— Я слышал.

— Ну?

Опять молчит. Всматривается в темноту. Что он там видит или хочет увидеть? Может, она зря пристает к нему? Он занят совсем другим. Однако раз уж она спросила, надо выяснить до конца.

— Что случилось с питомцем Игги?

— Откуда я знаю? — бросил через плечо Коул.

— Это ведь ты его спрятал в баре той ночью! Чтобы Игги и его банда не преследовали нас. Куда ты его подевал?

— Почему это тебя заботит? Откуда ты знаешь, что он пропал?

— Полу на машину приклеили объявление. Там была фотография Игги и Элвиса с просьбой вернуть игуану. За вознаграждение.

— Да? Может, эта дрянь убежала?

Кайра не обратила внимания на сарказм.

— Куда ты ее спрятал?

Коул не ответил. Кайра встала и заглянула ему в лицо.

— Ты же не мог причинить вред живому существу?

Коул удивленно уставился на нее.

— Слушай, не поздновато ли ты забеспокоилась о судьбе бедненькой ящерицы? Где же было твое нежное сочувствие, когда Игги совал тебе в нос тараканов, а?

— Сверчков. Ладно, я благодарна тебе за помощь. Естественно, я не хотела целовать эту игуану, но при этом вовсе не желала, чтобы ты ее прикончил.

Коул как-то странно глянул на нее и отвернулся. По всему его виду и по поджатым губам Кайра поняла, что он обиделся. Чем это ее слова могли задеть непробиваемого Коула? Уж очень неожиданной была его реакция. Потом еще потопталась на месте, поглядывая на Коула, и снова принялась за расспросы.

— Ну скажи мне, что ты с ним сделал. Ну пожалуйста, Коул. Я обещаю сохранить это в тайне.

Он усмехнулся. Поглядел на берег, на воду, только потом перевел взгляд на Кайру.

— Слушай, никогда не обещай ничего, если не знаешь, что из этого выйдет.

— А ты скажи мне!

Коул сбавил ход и направил лодку к темному берегу. Потом хитро взглянул на Кайру.

— Я отдал Элвиса Топору.

— Что? Как это? — в ужасе вскрикнула Кайра.

Коул сжалился.

— Ладно, не пугайся. Шучу. Топор — это кличка у повара из бара Репо.

Кайра еще больше удивилась.

— А разве у Репо подают еду?

Коулу надоел этот разговор. Он сосредоточился на маневрах с лодкой.

— Лучше следи, как мы идем. Тебе придется самой выводить отсюда лодку. — Он сделал Кайре знак замолчать. Они входили в едва видную с берега заводь.

Кайра встала рядом с ним, засунув руки в карманы шорт, и стала изучать местность вокруг. Заводь больше походила на лагуну, окруженную кораллами. Впереди был маленький, выступавший вперед и полуразвалившийся пирс. Коул подвел лодку к нему. Кайра ловко забросила канат на столбик причала. Потом они поменялись местами. Она встала у руля, а он принялся сгружать на причал акваланги, костюмы, баллоны и инструменты. Закончив, повернулся к Кайре, кивнул ей и уже собирался перепрыгнуть на причал, но задержался. У нее все сжалось внутри. Она не хотела, чтобы он уходил. Она боялась подвергать его риску даже во имя спасения Пи Джи. И эта неожиданная мысль потрясла ее: Коул стал для нее важнее Пи Джи. Важнее ее самой. Как и когда это случилось? Впрочем, теперь это уже не имело значения.

Словно прочитав ее мысли, Коул быстро подошел к ней, взял ее лицо в ладони, наклонился и прошептал:

— Я верну его тебе. Делай все так, как мы решили, Кайра.

Она плохо понимала, что он говорит. Только чувствовала его дыхание на щеке. Ей очень хотелось обнять его, прижаться к нему, пока он рядом. Но она только крепче сжала руль и прошептала:

— Не рискуй понапрасну!

— В таком деле нельзя без риска.

Лицо Коула выражало уверенность в себе, бесстрашие. Но Кайра не могла отделаться от предчувствия надвигающейся опасности. Она инстинктивно протянула руку к его щеке, но не коснулась ее.

— Возвращайся, ладно? Дело не в Пи Джи. Ты вернись ко мне, Коул Синклер.

Он посмотрел на Кайру с такой нежностью, что у нее перехватило дыхание, потом взял ее руку и прижал к своей щеке, к губам. Всего на несколько секунд. И… перемахнул на причал. Кайра услышала бешеный стук своего сердца. Она все еще боролась с желанием остановить его. Но Коул уже взвалил груз на плечо, отвязал канат и бросил конец его в лодку. Напоследок взмахом руки показал, куда ей нужно плыть, чтобы забрать Пи Джи, и исчез.

Кайра бросила якорь у скалы, за которой начинался берег залива перед домом Хуана Карлоса. Они договорились с Коулом, что она спрячется здесь и не будет высовываться.

На берегу у Мартинеса стояли яркие прожекторы, освещавшие вход в залив, и их включали время от времени без особого расписания.

Она огляделась. Позади — извилистый неприступный коралловый берег. Там невозможно причалить, поэтому и нет охраны, как сказал Коул. Наверное, узнал это от Риза. Но отсюда совсем близко до залива, где находится Пи Джи. И уже можно легко послать ему радиосигнал с записью голоса Рио. Передатчик у нее с собой. И если все пойдет хорошо… А если нет? Кайре сделалось не по себе от одной мысли, что с Коулом может что-нибудь случиться…

Она решила не думать о плохом. Проверила передатчик и опустила его в воду. Все будет хорошо.

Риз и Коул проплывут в залив, поднырнут под ограду, закрывающую подводный вход, освободят Пи Джи. После этого таинственный Риз куда-то денется, Коул взберется на заранее приготовленный плотик и доберется до нее, а Пи Джи должен приплыть за ним…

Кайра представила себе встречу с Пи Джи.

— Все будет хорошо! — повторила она вслух и посмотрела в ту сторону, где находилось приспособление для перевозки дельфинов.

Если Пи Джи здоров, он по ее сигналу прыгнет в брезентовый гамак. Пи Джи привык проделывать это при медицинском осмотре. Правда, на этот раз ему придется там задержаться подольше, пока Коул не доставит их в институт. За это время она осмотрит дельфина и будет всю дорогу поливать его водой… Все будет хорошо.

Но через несколько минут раздались выстрелы, взорвавшие тишину ночи. Кайра схватила бинокль, прижав его к глазам, стала напряженно всматриваться в темноту, пытаясь разглядеть вход в залив, но ничего не могла увидеть. Волнение за судьбу Коула и Пи Джи превратилось в панику. Судорожно сжимая бинокль, Кайра молила Бога, чтобы этот чертов плот наконец появился. Она ничего толком не видела, потому что глаза наполнились слезами. И тут снова раздались выстрелы. Бросив бинокль, Кайра едва удержалась, чтобы не закричать. Вот оно и случилось. Но что? Неужели самое страшное?

Спустя какое-то время, чуть-чуть успокоившись, Кайра проверила передатчик. Работает. Взглянула на часы. Коул запаздывает. Перегнулась через борт, всматриваясь в воду. Ничего.

В какое-то мгновение ей показалось, что метнулась тень, но больше этого не повторилось. Тогда она начала передавать сигналы для Пи Джи, чтобы он выпрыгнул из воды. Если его освободили, он выпрыгнет и она его увидит. И вдруг испугалась: ведь при этом он может оказаться мишенью. Нет, так рисковать нельзя. Она отключила передатчик.

Но тогда ей нечего делать. Только ждать. Как долго? Что с Коулом? А вдруг он ранен?

Снова взглянув на часы, Кайра разволновалась еще больше: Коулу пора было вернуться. Кругом стояла напряженная, тревожная тишина. И почему она послушалась и не отправилась вместе с ним? Теперь хотя бы знала, в чем дело…

Кайра открыла ящик, в котором лежал ее костюм для подводного плавания, достала баллон, акваланг и… положила их обратно. Нет! Слишком далеко до берега — тяжелая амуниция будет мешать. Коула надо найти быстро. Она скинула шорты, рубашку и осталась в одном купальнике. И хотя Коул строго-настрого запретил ей покидать лодку, что бы ни случилось, Кайра рвалась на место происшествия. Это был особый случай. И она считала себя вправе нарушить его приказ.

Она надела ласты, взяла маску, трубку и, бросив последний взгляд в сторону залива, прыгнула в море. Вода была более чем прохладная, но Кайра быстро поплыла вперед. Почти у берега она наткнулась на рифы, зацепившись ластами за их шероховатые выступы. Она сбросила ласты, попробовала встать — больно. При этом колени и локти оцарапала до крови. Ничего, не до этого! И с трудом двинулась по берегу в сторону залива. Идти по кораллам и водорослям было очень трудно, но она игнорировала боль. Пройдя довольно далеко, вдруг заметила какое-то темное пятно на воде. Надувной плот! И что-то на нем. Боже, Коул! И лежит неподвижно. Неужели без сознания? В него попали? Спотыкаясь и едва не крича от боли в ступнях, Кайра подобралась к плоту.

— Коул?

Он лежал на животе, лицом в другую сторону. Кайра сняла перчатки, дрожащей рукой дотронулась до шею. Пощупала пульс. Есть! Очень осторожно взобралась на плот. Ощупала руками его спину, плечи, проверяя, нет ли — о Боже! — пулевого ранения. Ведь слышала же она выстрелы. И что делать, если пуля попала в него? Как помочь? Как выбраться отсюда? Но сначала надо остановить кровь. Нет, сначала надо найти рану. Кайра схватила висящий на поясе нож, собираясь разрезать его одежду. Но тут Коул зашевелился и стал поворачиваться.

— Ничего-ничего! Сейчас… — говорила Кайра, помогая ему.

Она наклонилась ближе, убрала с его лба волосы и… в ужасе отпрянула:

— Ты кто?

— И я хотел бы спросить это у тебя! — ответил незнакомец со странным акцентом. — Отдай-ка нож, тогда и познакомимся…

Пораженная Кайра послушно протянула ему нож.

И тут до нее дошло:

— Риз, — прошептала она.

9

Упоминание его имени Ризу явно не понравилось, но через мгновение его лицо вновь стало непроницаемым.

— Значит, это ты? — Кайра схватила его за руку. — Где Коул? Что с ним? Говори!

Риз осторожно освободил свою руку.

— Какая трогательная забота! Надо же! Если тебе интересно, как поживает Коул, отправляйся на свою идиотскую лодку, где ты должна находиться, и спроси его сама.

Начал он говорить вроде спокойно, но к концу тирады свирепо зашипел. Конечно, он злился оттого, что она узнала его имя. С такими лучше не связываться! Впрочем, что он может ей сделать? Он и Коулу-то вроде как никто. Она еще раз взглянула на Риза. Выпустив пар, он теперь просто таращил на нее глаза. Ей почему-то захотелось поддеть его:

— Вы, контрабандисты, все такие злые?

— Это Синклер тебе сказал?

— Ничего он мне не говорил. А твое имя я узнала случайно.

— Что-то не верится. — Он потер себе плечо. Но не подавал виду, что ему больно. — Отвечаю на твои вопросы. Мы задели сигнализацию, началась пальба… Синклер отправился на твою лодку. И ты бы его там дождалась, если бы не удрала, испугавшись выстрелов…

Риз все больше и больше не нравился Кайре. Да еще эти его дурацкие намеки.

— Я ждала, но он не появился. Поэтому я оставила лодку на якоре и поплыла на берег, чтобы оказать помощь, — отчеканила она.

Главное, с Коулом все в порядке, и теперь он с Пи Джи, наверное, уже в лодке. А она здесь только зря теряет время с этим грубияном. Судя по выговору, он австралиец.

— Ну, я думаю, опасность миновала, — сказала Кайра, — можно пробираться к лодке. Мне надо позаботиться о дельфине.

Риз глянул на нее с нескрываемым презрением:

— Ну да, Коул чуть не откинул копыта, а ты хлопочешь об этой дурацкой рыбе. Надо же! Я его обхаживал, уговаривал вернуться целый год. Кто бы мог подумать, что какая-то самая обычная бабенка окрутит его в два счета!..

Тут он скользнул взглядом по Кайре.

— Впрочем, ты ничего, клевая. Такая может охмурить. Ох уж эти америкашки!

Кайра было собиралась дать отпор, но неожиданно подумала, что ей на него абсолютно наплевать. Лучше поскорее вернуться к Коулу.

— Иди ты к черту! — только и сказала она.

— А я там был, и не раз.

— Тогда вали в свою Австралию! Там уж тебя никакая американская бабенка не достанет!

Кайра повернулась, чтобы слезть с плота, но Риз крепко схватил ее за руку. Это еще что за выходки?! Она бы двинула ему с удовольствием, но он вроде бы помогал Коулу…

— Ни с места. Я тебя доставлю к лодке.

— Слушаю, сэр! — с вызовом ответила она и не стала сопротивляться — пусть везет.

Риз потянулся правой рукой к моторчику на плоту, но поморщился и стал заводить его левой. Кайра спохватилась. Она так обозлилась на него, что совсем забыла: ведь обнаружила его без сознания.

— Ты ранен, да? — спросила она участливо.

— Слушай, сиди спокойно — быстрее доберемся.

Оба помолчали. Риз вел плот в обход рифов. А когда они отошли достаточно далеко от залива, повернулся к ней:

— Ты умеешь управлять этой штукой?

— Да. У тебя серьезная рана? Давай я посмотрю.

— Тогда иди вдоль берега еще сто ярдов, потом повернешь. Твоя лодка там.

— Хорошо. Но как же ты…

— Не надо было Коулу ввязываться сегодня, — отрезал Риз. — Пусть меня не ищет. Скажи ему только — задание выполнено.

— Во что ввязываться? Какое задание? Я думала… — Но она не закончила, так как Риз уже нырнул в воду.

Кайра поискала его глазами и нигде не увидела. Она уже решила выключить мотор, остановиться, но в это время он вынырнул у рифа и махнул ей рукой. Кайра повернула плот и направилась к своей лодке, моля Бога, чтобы Коул и Пи Джи оказались там целыми и невредимыми.

Подплыв к лодке, она напряженно всмотрелась в темноту и уже хотела было позвать Коула, но в этот момент в подвесном гамаке увидела плавник. Пи Джи! Она подпрыгнула от радости. И тут увидела Коула.

— Ты когда-нибудь выполняешь указания? — строго спросил он.

Не дожидаясь ответа, бросил ей веревку, помог влезть в лодку.

— Где ты, черт возьми, была?

— Вижу, у тебя все в порядке. — Ей не хотелось оправдываться. — А как Пи Джи?

— Я осмотрел его. С ним все в порядке. Трудно сказать, что может быть не так у дельфина, если он все время улыбается. Я только что полил его водой. Можно ехать.

Кайра так мечтала заполучить Пи Джи живого и здорового, а теперь, к своему удивлению, не могла отойти от Коула. Лицо ее светилось таким счастьем, что Коул перестал сердиться. Он протянул руку и убрал мокрые пряди с ее лба.

— Ты в порядке? — спросил участливо.

— Немного поцарапалась о кораллы, но это ерунда. А что, тебя это волнует?

Ей хотелось кричать от радости. Выходит, она ему не безразлична! Все это время он тщательно скрывал свои чувства, боялся проявить сострадание, сочувствие, прятал от нее свою душу. Да, похоже, ему многое пришлось пережить в прошлом… Тут Кайра вспомнила о Ризе и его поручении.

— Риз просил передать тебе, что задание выполнено.

Коул удивился.

— Что? Ах да, ты же прибыла на плоту! — припомнил он. — Ну надо же! Я тут сижу, как нянька при рыбе, а ты там где-то шляешься с Ризом!

— Ты ревнуешь?! — поразилась Кайра.

— Больше ничего не придумаешь? — заорал Коул и резко дернул ее к себе.

Кайра прильнула к его крепкому сильному телу и улыбнулась.

— Слушай, может перестанешь вопить?

Коул посмотрел ей в глаза. В них он увидел вызов и… желание. В следующую секунду он впился в ее губы. Она застонала, отвечая на поцелуй. От этого Коул еще больше обезумел. Его руки крепко сжали ее талию, и он почувствовал необычайную податливость тела Кайры. Он целовал ее лицо, шею, плечи… И даже не стонал, а скорее рычал от дикой страсти, нахлынувшей на него. Коул готов был отдать ей всего себя без остатка…

В это время Пи Джи начал издавать громкие звуки, которые даже не привыкшему к ним Коулу показались тревожными.

Кайра с трудом вырвалась из объятий Коула, но тем не менее не бросилась к Пи Джи сразу. Они постояли, глядя друг на друга, пытаясь отдышаться. В ее лице, как в зеркале, отражалось все ее состояние. По Кайре всегда было видно, что она думает, чувствует, испытывает. Он же долго работал над собой, чтобы превратить свое лицо в непроницаемую маску. То, что творилось в его душе, не должен был знать никто. Но сейчас он перестал контролировать себя. И Кайра заметила эту моментальную перемену.

Тут Пи Джи снова запищал, и она бросилась к нему. Коулу ничего не оставалось, как завести мотор и сняться с якоря.

— Ну что там у тебя? — деловито спросил он Кайру.

— Он немного потрясен, но, думаю, хорошо перенесет путешествие.

Коул наблюдал, как Кайра при свете фонарика осматривает тело дельфина, обливает его водой. Коулу не хотелось отводить от нее глаз. Но нужно было вести лодку.

— А с Ризом все будет в порядке? — вдруг услышал он.

— А что с ним может быть не так? Он же сказал, что дело сделано? — довольно грубо отрезал Коул. Ему надоело слушать от нее про Риза.

— Мне кажется, он ранен. Я нашла его на плоту без сознания. Тогда мне показалось, что это… ты.

Коулу стало приятно, что она беспокоилась о нем. Но он постарался не показать виду.

— Почему ты не взяла его сюда?

— Я хотела. Он отказался. Мужчинам не очень-то по душе, когда им помогают женщины. Кроме того, Ризу явно не понравилось то, что мне известно его имя.

Коул не мог сдержать улыбки, представив, каково пришлось Ризу при встрече с Кайрой.

— Конечно, он был не в восторге. И куда же он подевался?

— Он проводил меня немного, указал путь и прыгнул за борт. По-моему, он направился обратно к Мартинесу.

Коул выругался про себя и посмотрел в сторону берега. Потом повернулся к Кайре. В ее глазах застыл вопрос, и, если бы она его задала, ему не удалось бы отвертеться. Чтобы избежать этого, Коул поспешил сказать:

— Риз — взрослый человек. Он знает, что делает.

Лодка вышла в открытое море. А часа в четыре утра они уже заходили в пролив, ведущий в бухту института. Всю дорогу Коул изо всех сил старался не смотреть на Кайру. Так старался, что у него затекла шея. Хорошо, что она была занята Пи Джи и не приставала к нему с разговорами. Но избавиться от мыслей о Кайре он не мог. Его неудержимо влекло к ней. Она заняла важное место в его жизни. Теперь он жалел об этом. Меньше чем через час они расстанутся. Он выполнил свое обещание. Его миссия завершена. К черту все договоры об оплате. С самого начала ему было ясно, что он ввязался в это дело не из-за денег. Коул взглянул на часы. Да, скоро он уже будет мчаться по шоссе к своему дому. Или в бар Репо. Давно он там не играл. Скоро он снова будет свободен. Только почему же он не испытывает радости? Но об этом, пожалуй, он поразмышляет позже. Сейчас надо помочь Кайре. Пи Джи, почуяв родные пенаты, пищал как заведенный.

— Коул, останови лодку!

Мотор заглох. Он оглянулся. Кайра похлопывала рукой по боку дельфина, то ли успокаивая, то ли подбадривая его.

— Я хотела немного подержать его в изоляции, чтобы он освоился, но, кажется, он уже готов к встрече с друзьями. Можно его выпускать.

Они начали вдвоем опускать гамачок в воду. Потом облили Пи Джи, чтобы он стал скользким. Кайра дала дельфину команду выпрыгивать. Пи Джи только и ждал этого. Он нырнул, дельфины тут же окружили его. Поднялся невообразимый визг и писк.

Кайра тоже прыгала и смеялась от радости. Ее лицо светилось счастьем. Коул смотрел на нее не отрываясь, и сердце его сжималось.

— Спасибо, Коул! — сказала она.

Не надо ему благодарности. Он получил свое сполна. Коул отвернулся, наблюдая за дельфинами. Они кружили вокруг лодки. Они были вместе.

— Давай поставим лодку на место, — сказал он Кайре.

Она не ответила, полностью поглощенная зрелищем резвящихся дельфинов. Коул вновь посмотрел на нее, воспоминания об их встречах охватили его: приход в бар, первый разговор, сумасшедшие объятия, вкус ее губ, блеск глаз…

Медленно он повел лодку на стоянку. Они выезжали отсюда только вчера вечером, а кажется, это было давно. Интересно, о чем она сейчас думает? Коул опять глянул в сторону Кайры. Трудно сказать. Эх, если бы он встретил ее несколько лет назад… До того, как стал торговать оружием, до поездки на Кубу, до Фелисии. До взрыва, огня и криков детей. До того, как пустота и страх наполнили его, заставили закрыть душу от всех и навсегда.

Коул собрал снаряжение, перепрыгнул на причал. Кайра последовала за ним. Она стояла за его спиной, пока он раскладывал все по мешкам, и молчала. Но напряжение росло. Пожалуй, ему не удастся вот так просто взять и уйти. Исчезнуть. Скорее всего, Кайра приготовила для него вопросы. Конечно, ей же хочется узнать об их сегодняшнем с Ризом рейде. Стараясь не смотреть в ее сторону, Коул заговорил первым:

— Не думаю, что тебе надо опасаться мести Мартинеса. Твои дельфины в полной безопасности.

— Откуда такая уверенность?

— Сегодня ночью у нас было кое-что на повестке дня. Я уверен, что пропажа дельфина сейчас будет меньше всего беспокоить Хуана Карлоса…

Кайра понимающе кивнула, но что-то волновало ее больше, чем благополучие дельфинов.

— Я уже благодарила тебя, Коул. Но хочу сделать это еще раз. Хотя словами трудно выразить все, что я испытываю. Спасибо.

Глаза ее наполнились слезами. Она опустила голову и попыталась еще что-то сказать.

— Не надо, Кайра, — голос Коула был каким-то хриплым.

— Я должна. Ты уходишь.

Ну что она делает! Зачем эти слова? Ему и так тяжело.

— Да, ухожу.

Коул опустил глаза. Посмотрел на ее босые ноги. Увидел на них царапины и запекшуюся кровь. Шагнул к ней.

— Ты же поранилась! — воскликнул он.

Не обращая внимания на ее протесты, Коул осмотрел сначала ноги Кайры, затем локти. Везде были глубокие ссадины.

— Черт возьми! Почему ты мне ничего не сказала?

— Перестань кричать!

— Это же от кораллов! Надо промыть раны!

— Знаю, — отвечала она спокойно. — Со мной это не впервые. Лазила по рифам не один раз. Я все сделаю, когда ты уйдешь.

— Черта с два ты сделаешь!

Но Коул видел, что настаивать бесполезно. Она ясно дала понять: он не имеет права ей что-либо приказывать, изображать заботу о ней. Он же сказал, что уходит. Оставляет ее. Так пусть и уходит.

Коула раздирали противоречивые чувства. Он не знал, как быть. Одно ему было совершенно ясно: она нужна ему больше всего на свете. Но что он мог дать ей? Ничего. Она заслуживает лучшей участи — человека без пустоты в сердце и червоточины в душе.

— Коул, пожалуйста… — начала Кайра, но какой-то шум не дал ей договорить. Стукнули ворота у входа и раздались шаги. Коул инстинктивно загородил Кайру от возможной угрозы. Было еще темно, и по серой тени трудно было определить, кто это. Но Кайра вдруг удивленно воскликнула:

— Пол?!

Она попыталась отодвинуть Коула в сторону. Напрасно старалась. Ей пришлось выглядывать из-за его плеча.

Пол остановился в стороне, тоже явно пораженный. С минуту постоял неподвижно, пытаясь сообразить что к чему, потом повернулся и побежал к воротам.

— Стой, Тейлор, — приказал Коул. — С тобой все ясно.

Пол остановился, но не сразу обернулся. Вид у него был виноватый и обескураженный.

— Тебе не кажется, что ты должен все объяснить Кайре? — спросил Коул.

— Да, — пробормотал Пол, испуганно поглядывая на свою начальницу. — Извини, Кайра. Я не знал. Я не знал, что из этого выйдет. Клянусь, я не хотел причинить вреда Пи Джи. Я не должен был, но…

Кайра догадывалась о его роли в этом деле и теперь, когда подозрения подтвердились, восприняла признание на удивление спокойно. Просто разочаровалась в человеке. Она взглянула на Коула. Тот смотрел на Пола с нескрываемым презрением.

— Пол, зачем ты это сделал? — спросила Кайра.

Пол молчал. Мог ли он это объяснить самому себе?

— Вам есть о чем поговорить наедине, — вдруг сказал Коул и отошел в сторону.

Кайра вздрогнула, но не двинулась с места. Коул собрал свои вещи и пошел к выходу. Она не смела окликнуть его. Упрашивать? Нет. Ни за что.

Коул поравнялся с Полом. Смерил его взглядом с ног до головы.

— Если Кайра не пристрелит тебя после твоих излияний, проследи, чтобы она промыла свои царапины.

Пол кивнул.

Кайру охватила ярость. Ничего себе прощание! Он использует момент, чтобы поскорее улизнуть. С трудом удержалась, чтобы не выкрикнуть ему вслед пару ласковых слов. Вовремя остановилась. Она устала бороться с Коулом. Просто стояла и смотрела, как он уходит с причала. И из ее жизни. Ты не знаешь, кого ты бросил, Коул Синклер, думала она. И еще пожалеешь об этом, упрямый дурак!

Заработал мотор отъезжающего мотоцикла. И она слушала его, пока могла слышать. Потом, сглотнув слезы, наконец обернулась к Полу.

— Теперь твоя очередь, — пробормотала она. — Нечего тут стоять. Пошли в кабинет. У меня болят ноги, и я жду твоих объяснений.

10

Наконец Кайра доехала до знака поворота к пирсу Синклера.

Прошла неделя, как они расстались с Коулом. Ей ни разу не представилось возможности даже попробовать его поискать — столько неотложных дел нахлынуло в связи с презентацией в институте. Пол уволился, практически все ей пришлось делать самой. О Коуле оставалось только вспоминать в короткие часы ночного отдыха. Другое дело сегодня — больше она не могла откладывать визит.

Кайра безумно устала. Конечно, если бы Пол помогал ей с подготовкой, она бы так не вымоталась. Но… Она вспомнила все, что Пол ей рассказал. Оказалось, его брат Микки, попав в лапы Мартинеса, начал торговать наркотиками. Чтобы спасти его, Пол решился пойти на похищение Пи Джи для Хуана Карлоса, вернее для его сына. Кайра выслушала эту историю с пониманием, но простить Пола не смогла.

Теперь Хуан Карлос арестован и скоро должен предстать перед судом. Кайра всегда верила в справедливое возмездие. По этой же причине она не собиралась мстить Полу. Пусть сам разбирается со своим братом, пусть оба извлекут урок из случившегося.

Но вот и плавучий дом Коула. Кайра выключила фары и повела машину очень осторожно. Ей не хотелось шумного появления.

Мотоцикл стоял на месте. Значит, он дома, а не в баре, и они встретятся. Кайра нащупала в кармане конверт. Теперь институт имел счет в банке, финансирование наладилось. И все это благодаря Коулу. Часть денег по праву принадлежит ему. К тому же она обещала их ему с самого начала. Сейчас приехала заплатить, в глубине души прекрасно понимая, что это всего лишь предлог. А на самом деле ей отчаянно хотелось его увидеть.

Она пошла к яхте, стараясь идти совсем неслышно. Ночь была душной, но ее пробирала дрожь. Немного постояла у борта, прислушиваясь, всматриваясь в темноту. Тишина. Только бы сейчас Коул не появился на палубе! Вдруг он недоуменно спросит, как она здесь оказалась среди ночи и почему мешает ему отдыхать. Но никто не появился.

Да с чего это она крадется, как воришка? Раз уж пришла, пусть слышит, что она здесь!

Думая о нем бессонными ночами, Кайра не раз представляла их встречу, сочиняла, какие сказать слова, как подойти. При этом ее постоянно охватывал страх. Только теперь Кайра поняла, что ее пугала не сама встреча с Коулом. Она боялась, что ее может не произойти.

Перебравшись через перила, Кайра направилась к каюте. Но, услышав громкий голос, остановилась как вкопанная. Кто-то кричал или спорил. Кайра решительно подошла к двери, оказавшейся незапертой, и вошла в темное помещение. Все стихло. Немного постояла в нерешительности. И тут вновь раздался голос из спальни Коула. Но может ли она туда зайти? Что делать?

Конверт она держала перед собой. Как оправдание или защиту. Внезапно страшное подозрение мелькнуло у нее в голове. Что если Коул не один, а с женщиной? Боже мой, какая же она дура! Пришла сюда и даже не подумала, что у Коула может быть другая женщина. И очевидно, она любит Коула так же, как и Кайра… Ну вот! Наконец она созналась сама себе в любви к нему. Черт знает что!

Кайра бросила конверт на стол и поспешила к выходу.

— Нет! Боже мой, нет!

От этого крика у нее мурашки побежали по коже. Это Коул! Что-то мучит его! Забыв сомнения, Кайра кинулась в спальню. Коул лежал на кровати, запутавшись в белой и черной простынях. Луна ярко освещала комнату. На полу валялась разбитая лампа. Обстановка казалась списанной с картины художника-сюрреалиста. Кайра подошла ближе.

— Фелисия! — простонал Коул.

Кайра на секунду замерла. Но только на секунду. Она видела, что Коулу снится какой-то кошмар. Черты его лица были искажены, пальцы крепко сжаты в кулак. Кайра не знала, сможет ли помочь ему, но попробовать стоило. Нельзя оставлять его так.

Коул стонал и метался. Господи, что же он такое видит? Кайра наклонилась к нему.

— Коул! — крикнула она, надеясь, что он услышит ее. — Коул! Это я, Кайра! Проснись!

Но он не слышал. Резко повернувшись, еще больше запутался в простынях. Кайра постаралась распутать их, не переставая повторять:

— Коул, это я, Кайра! Проснись!

Ей удалось высвободить его из белой простыни. Дотронувшись до черной, она удивилась, ощутив в руках шелк. Но тут Коул сам перевернулся на спину. Шелк упал на пол. Коул лежал перед ней обнаженный. Кайра обалдело уставилась на него, но когда он снова застонал, спохватилась и покраснела. Он страдает от ночного кошмара, а ей, видите ли, любопытно. Надо помочь ему очнуться. Но как? Облить водой? Глупо…

И вдруг она инстинктивно поняла, что надо делать. Села на кровать, схватила Коула за плечи и потрясла его. Тело его было горячим, напряженным. Он попытался высвободиться, но не пришел в себя.

Кайра сжала его еще крепче. Коул мотал головой из стороны в сторону, стонал. Она уже почти лежала рядом с ним, гладя рукой по щеке.

— Коул! Ты слышишь? Это Кайра! Пожалуйста, Коул! — почти кричала она.

Кошмар еще некоторое время не отпускал его.

— Коул! Это Кайра! Тебе снится что-то. Надо проснуться. Слышишь? — бормотала она.

Коул застыл. Теперь он открыл глаза, но взгляд оставался невидящим.

— Коул! — позвала она нежно. Неожиданно это подействовало. Ее голос пробился сквозь череду жутких видений. Он попытался посмотреть на нее. Но снова застонал.

Коул никак не мог стряхнуть с себя жуткое ощущение бессилия в момент гибели Фелисии и детей. Вдруг перед ним мелькнуло лицо Кайры. Прорвался ее голос: «Это я, Кайра!» Что она здесь делает? Вид у нее испуганный. Чего она боится? Он должен помочь ей. Спасти. Нет! Это Фелисию надо спасать. Но ее же нет уже. Взрыв… Дети… Все погибли… Он сам видел. Что он мог сделать? Что?.. Слишком поздно… Коул закричал. И вновь услышал:

— Коул! Ну Коул! Проснись же!

Видения исчезли. С ними пропал и страх. Над ним склонилось женское лицо. Огромные глаза, полные губы. Кайра!.. Кайра? Здесь? Сейчас? Коул ничего не мог понять. Кайра с ним. В его кровати. Одетая. Он раздет. Что происходит? Коул силился осмыслить ситуацию.

— Кайра? — надтреснутым голосом спросил он.

— Слава Богу, ты пришел в себя. — Она радостно улыбнулась. Осторожно убрала руки с его плеч.

— Не надо! — попросил Коул.

— Что? — не поняла Кайра.

— Убирать руки. Коснись меня.

Кайра сидела не шевелясь, напряженно всматриваясь в его лицо. Может, он все еще бредит?

— Ну пожалуйста, — прошептал Коул.

И вдруг она заплакала. Слезы покатились по ее щекам, да так, что она едва успевала их вытирать. И лишь немного успокоившись, положила еще мокрые ладони Коулу на грудь и принялась нежно ее поглаживать. Коул затаил дыхание. Тело его напряглось. Тогда он взял руку Кайры, медленно поднес ее к губам и стал целовать кончики пальцев. Другой рукой Кайра продолжала гладить его по щеке, лбу, волосам, крепче прижимаясь к нему всем телом. Лицо ее оказалось совсем близко, дыхание их слилось, а во взгляде девушки читалось столько нежности, любви и сострадания, что Коула охватил восторг.

— Кайра… Поцелуй меня. Скорее, — прошептал он.

Выражение глаз Кайры изменилось. Теперь в них появилось желание, радость.

— О, Коул, — сказала она. — Я так хотела этого. Так ждала. Я не могу без тебя. Я… Боже, как я дрожу. Ничего не могу с собой поделать.

— Я обниму тебя. Крепко.

— Да. Скорее.

Он заключил ее в свои объятия. Повернул на спину так, чтобы ее голова оказалась на его руке. И продолжал смотреть на нее, гладить ее волосы, касаться губами уголков ее рта. Он не собирался спешить. Ему были дороги каждый миг их любви, каждое движение, каждое прикосновение… Губы Коула касались ее виска, щеки, шеи, плеча. Он хотел ласкать ее медленно, упиваясь нарастающим желанием.

Кайра расстегнула блузку. Пальцы не слушались ее, но он не помогал ей, наблюдая как завороженный за ее действиями. Обнажилась грудь, словно созданная для поцелуев.

Но у Кайры возникла какая-то своя идея. Она легонько подтолкнула Коула, чтобы тот повернулся на спину. Он подчинился. Кайра села на колени. Некоторое время смотрела на Коула, любуясь его телом, потом ее руки скользнули по его груди вниз, к животу, к бедрам.

— Кайра, — застонал Коул, — ты хочешь, чтобы я умер?

Она улыбнулась, покачала головой и поцеловала его в губы. Одним касанием. Следом ее губы обожгли ему шею, грудь, живот… Ее рассыпавшиеся волосы ласкали все его тело.

— Боже мой, какое блаженство… — прошептал Коул.

— Я хочу, чтобы тебе было хорошо. Слишком многое тебе пришлось пережить.

Коул собрался уже ответить, но она закрыла ему рот поцелуем. И в следующее мгновение ушли в небытие его воспоминания, с него словно свалилась вся тяжесть прошлого. Время сконцентрировалось на настоящем, важным было лишь то, что происходило сейчас. Коул протянул руки, дотронулся до ее груди. Кайра застонала. Он слегка отстранился:

— Кайра…

Словно не расслышав, она продолжала его ласкать. Коул изнемогал от вожделения.

— Кайра, может, ты наконец снимешь шорты?

Она не сразу сообразила, о чем он говорит. Потом сказала:

— Нет.

И не дав ему времени удивиться, уселась верхом на него.

— Сам сними, — почти приказала она.

— Попробую, — улыбнулся Коул.

В глазах Кайры зажглись искорки. Ей нравилась такая игра.

Погладив по бедрам, Коул в одну секунду повернул ее, почти бросил на спину. Теперь он стоял над ней на коленях. Медленно расстегнул молнию на ее шортах, но не спешил их снимать. Сначала поцеловал ей живот. Потом вдруг одним ловким движением стянул эти последние остатки одежды. Какое это было наслаждение просто смотреть на красивое обнаженное тело! Коул глаз не мог отвести. А Кайра содрогалась в томлении под его горящим взглядом. Она ждала, готовая принадлежать ему. Но он не торопился.

— Ну, Кайра, держись! — предупредил он, поглаживая ее ступни.

И осторожно, едва касаясь, стал целовать ей ноги: щиколотки, колени, постепенно поднимаясь выше. Кайра зажмурилась, полностью отдаваясь ощущениям.

— Коул, ну, пожалуйста! — просила она, обмирая от сладостного чувства.

— Потерпи… сейчас… так хорошо… — бормотал Коул.

Кайре действительно было хорошо, мучительно хорошо ощущать каждой клеточкой своего тела его губы, его дыхание. Ее лоно трепетало под его ласками.

— Коул, ну, пожалуйста, возьми меня!

Но он снова легонько, а потом страстно поцеловал ее грудь…

— Кайра, милая, — прошептал он. И их губы слились в поцелуе.

Кайра обхватила его бедра ногами.

— Ну же, Коул!

— Знаю, солнышко. Ты хочешь меня.

И тут она закричала от удовольствия, почувствовав наконец его в себе. Теперь она не могла сдерживаться. Она вскрикивала от каждого толчка, впиваясь пальцами в его напряженные плечи.

— Коул… Коул… О, Коул…

— Я здесь, детка… Я с тобой… — приговаривал Коул. — О Господи, как ты потрясающе это делаешь!

Он сводил ее с ума: его руки, голос, слова, сила. Он олицетворял собой все, о чем она всегда мечтала. И она стала частью его, безраздельно принадлежа ему. И вместе они словно падали в бездну сладостных, доселе неизведанных ощущений… Единое дыхание, единый бешеный ритм пульса, единое непреодолимое стремление к блаженству, которое сокрушит обоих… Ближе, еще ближе друг к другу… крепче объятия… упоительнее слияние… острее ощущения… Наконец единый счастливый крик.

Они еще долго не могли разомкнуть кольцо рук, прижимаясь друг к другу, ожидая, когда хоть немного успокоятся разгоряченные тела. Наконец Коул осторожно лег на бок рядом с Кайрой. Подрагивающей рукой пригладил ей волосы, провел ладонью по щеке. И еще раз подивился тому, какая сила страсти скрывалась в этой с виду хрупкой женщине.

— Ты в порядке? — тихо спросил.

— О да, — ответила она едва слышно. — Мне так хорошо, как не было еще никогда.

— Будет еще, — улыбнулся Коул.

— Сейчас?

Он поцеловал ее нежно.

— Утром, Кайра. Отдохни немного, любимая.

Она собралась что-то спросить, но он приложил палец к ее губам.

— Спи здесь, со мной. Чтобы не вернулись мои сны.

Кайра прильнула к нему, обвив его шею руками. Уютно уткнулась ему в плечо. Коул обнял ее. Потом потянул с пола простыню и укрыл их обоих.

— Коул! — тихо позвала Кайра через минуту.

— Что?

— А почему у тебя такие странные простыни?

Как ей объяснить? Коул решил не вдаваться в подробности.

— Я когда-то работал на одного восточного эмира. Ему нравилось контрастное сочетание цветов и материалов, он использовал его везде. Ну я и привык. Шелк приятен, им хорошо укрываться.

— Ясно, — сонным голосом отозвалась Кайра. Она уже дремала.

Коул не стал ей рассказывать, что этот эмир был одним из воротил наркобизнеса на Среднем Востоке. Сейчас Коула не волновали его похождения. Он думал о том, что произошло у них с Кайрой. Воспоминания возбудили его, тело снова напряглось. Но Коул только крепче прижал к себе девушку и заботливо укрыл ее плечи. Подумал: что мне теперь с тобой делать? Если бы она не спала, то, возможно, задала бы такой же вопрос ему.

Проснувшись, Кайра долго не могла сообразить, утро теперь или день. Коул заботливо закрыл жалюзи на окнах, и в спальне царил полумрак. Она потянулась, села в постели. Коула рядом не было, а ей ужасно захотелось его видеть.

— Коул? — позвала она.

Никто не ответил. Но она чувствовала, что он где-то здесь.

Кайра встала, завернувшись в простыню из черного шелка. Коул оказался прав, это приятно! Еще раз окликнула его. И снова не получила ответа.

— Ну ладно! Погоди!

Она вышла из спальни. Коул сидел в гостиной у стола, спиной к ней. В руках он держал злополучный конверт. Вот черт!

— Как ты это объяснишь? — спросил он спокойно, обернувшись к ней. Он не сердился, но выглядел напряженным.

— Это конверт со стодолларовыми купюрами.

— Вижу. Может, скажешь за что?

Кайра поняла: он считает себя задетым. Ею. Надо же! Вот тебе и Коул!

Она подошла к нему, встала между его коленями и положила руки ему на плечи. Коул не шелохнулся. Разве раньше он позволил бы ей такое?

— Послушай, — начала она медленно, еще не зная, что сказать. — Мы ведь изначально договаривались: ты мне помогаешь — я плачу. Помнишь? Мы тогда так решили…

Он прищурил глаза.

— А теперь?

— А теперь это оправдание. Но вполне законное.

— Оправдание чего? Ты же знала, что денег я не возьму. Зачем ты привезла их?

— Деньги — предлог, чтобы снова тебя увидеть.

В глубине души Коул торжествовал, но держал себя в руках.

— Ну и чего же ты прикатила ночью? Обычно меня в это время не бывает…

— Я ехала наудачу. Потом увидела мотоцикл. Услышала твои крики…

— Ага! Кайра-спасительница! — Коул опустил глаза. — Но я не собираюсь становиться очередным объектом твоей благотворительности. Понятно?

Кайра повернула его лицо к себе и посмотрела ему прямо в глаза.

— А я не разрешу тебе бросить меня, как ты бросал других…

Коул промолчал.

— Где же ты взяла это? — спросил он вдруг.

— Что?

Он кивнул на конверт.

— А! Это от щедрот спонсоров. И все благодаря тебе. Ты заработал эти деньги, Коул.

— Послушай, мне не нужны твои проклятые деньги! — Он почти кричал.

— Ну и прекрасно! — тоже повысила голос Кайра. Ни за что она не даст ему ускользнуть от нее снова. К черту все ради Коула. Она схватила конверт и швырнула его на пол.

— Вот. Мне плевать на все это! Я ответила на твои вопросы честно. Теперь твоя очередь, Коул. Кто такая Фелисия?

Коул вздрогнул.

— Ты перешла в наступление?

В его глазах Кайра прочла боль, страх и безнадежность.

— Расскажи мне, Коул. Ты должен пройти через это и рассказать наконец все.

— Брось свои психоаналитические штучки. Я пробовал два года назад. Не помогло.

— Поцелуй меня, Коул.

— Что?

— Я сказала, поцелуй меня. Ты же этого хочешь!

Коул удивленно посмотрел на нее. Тут Кайра попала в точку.

— Да, хочу, черт возьми! — выдохнул он.

11

В следующее мгновение Коул буквально впился в ее губы. Притянул ее к себе, усадил на колени. Кайра обняла его. Она вложила в этот поцелуй все, что чувствовала, всю себя.

С трудом они оторвались друг от друга. Переводя дыхание, Кайра прошептала:

— Ну, видишь? Я не стараюсь заниматься психоанализом. Между нами нечто большее, чем ты хочешь представить. Я не собираюсь лечить твои раны. Я просто люблю тебя. Вот и все.

Глаза Коула радостно засияли. Но потом он ненадолго задумался.

— Фелисия была моей женой, — сказал он наконец.

— Что с ней произошло?

— Ее убило бомбой. На моей яхте, на которой я перевозил оружие с Кубы в Майами.

В голосе Коула звучала неподдельная боль. Он делал над собой усилие, произнося вслух то, что видел в ночных кошмарах и о чем наяву приказывал себе не думать.

— А ты остался жив! Боже, это ужасно. Ты, наверное, очень любил ее…

— Да не в этом дело! — Коул рассердился. — Ты не совсем верно поняла. Из-за меня, из-за моей работы моя жена и десять детишек взлетели в воздух!

Он резко встал, поставил Кайру на ноги. Взволнованно заходил по комнате, и в какой-то момент Кайре даже показалось, что он сейчас уйдет. Но он остановился.

— Я обязан был знать, Кайра. Обязан был знать, что она не прекратила свои перевозки сирот с Кубы.

Кайра видела, что он ужасно страдает, но не подошла к нему со словами утешения. Пускай сам разберется во всем, все выскажет.

— Меня однажды послали на Кубу внедриться в некую криминальную организацию, занимавшуюся контрабандным ввозом оружия в Штаты. Фелисия была сестрой одного из главарей — Маркоса. Я играл на саксофоне в клубе в окрестностях Гаваны, пытаясь войти в контакт с Маркосом, являвшимся хозяином клуба. Два года я завоевывал его доверие. Там и встретил Фелисию. А она, используя связи брата, нелегально вывозила с Кубы сирот.

— А она знала, чем занимается брат?

— Да. Ей это не нравилось, но что она могла изменить? Маркос ее очень любил. Она делала свое дело осторожно. Никто ничего не знал. Поэтому Маркос закрывал на это глаза.

— Ты помогал ей? Она использовала и твои поездки для своих дел? — догадалась Кайра.

Коул кивнул.

— Да. Наверное. Ведь я существовал в каком-то ирреальном, искаженном мире, а Фелисия представлялась мне воплощением святости и чистоты среди лжи и зла.

— Так как же все случилось? Она знала, кто ты на самом деле?

— Нет, — уверенно ответил Коул. — Она знала, что я американец, и думала, что я работаю на брата.

— И она любила тебя…

Это замечание Коул пропустил мимо ушей.

— Мне не следовало лгать ей. Но тогда добрые отношения брата с сестрой могли бы измениться, и я скорее всего потерял бы ее.

Кайра подумала, что для Фелисии расставание с Коулом явилось бы ударом. Как и для нее самой.

— Обстановка тем временем накалялась, — продолжал Коул. — Мне следовало обезопасить Фелисию. Единственное, что я мог сделать, — это жениться на ней и увезти. Что мы и сделали. Сняли квартиру в Майами. Она оставалась там, пока я находился в рейсах. Вскоре я собирался выйти из игры, приехать к ней навсегда и все рассказать.

Коул умолк. Кайре вдруг захотелось остановить его рассказ. Она видела, какую нестерпимую боль приносят ему воспоминания.

— Ну ладно! — сказала она и подошла к Коулу. Он стоял у стеклянной двери спиной к ней. — Достаточно того, что ты чувствуешь свою ответственность. Я уверена, несмотря ни на что, ты не виноват. Я знаю тебя.

Но Коул словно не слышал ее слов. Повернувшись к ней, продолжил:

— Я оставил ее в Майами, а сам возил оружие. Она нашла работу в маленьком магазине, подружилась с кем-то. Всегда была весела, довольна. Мне и в голову не приходило, что она изыскала возможности возобновить свою деятельность. Можешь представить, в Майами! Она отличалась умом и изобретательностью. И наверняка все организовала так, что не подкопаешься.

— И тебе ничего не сказала?

— Нет…

— Как же ты можешь брать на себя всю вину?

— Потому что я должен был догадаться! — заорал Коул. — Она была моя жена! Она проникла на мою яхту. В ту ночь намечался очередной рейс. Я не имел представления, что она там, на борту. А мои дела пошли плохо. Маркос вычислил меня и подложил бомбу на яхту. Они решили убрать меня. Но я засек этого малого от Маркоса. И как раз тащил его за шиворот. Бомба, которую я видел, не взорвалась. Но с берега начали стрелять. И тут откуда ни возьмись, появился какой-то мальчишка, пронесся мимо меня и прыгнул за борт. А за ним вылетает Фелисия. Я обалдел, а она стала кричать, чтобы я спас ребенка. Мальчишка плыл прочь от яхты в море. Опять начали стрелять. Я оттолкнул Фелисию, крикнул Маркосу, что здесь его сестра, и прыгнул в воду за мальчиком.

Лицо Коула исказилось от мучительных воспоминаний. Кайра прижалась к нему. Провела рукой по щеке. Она понимала, что теперь наяву он переживает свой ночной кошмар, и не могла этому помешать, ибо сама заставила его вспоминать.

— Мальчишка, напуганный выстрелами, греб как бешеный. Я с трудом догнал его. Мы уже повернули обратно, и тут это случилось… Маркос не услышал меня, иначе он бы этого не сделал. Они бросили другую бомбу… И не промахнулись. А я не мог добраться. Я был далеко…

Голос Коула сорвался. Кайра обняла его, и он крепко прижал ее к себе. Она слышала, как отчаянно бьется его сердце. Слезы катились у нее по щекам. Наверное, и он плакал.

— Я люблю тебя, — шептала Кайра. — Я люблю тебя, Коул Синклер.

Они долго стояли так, не замечая времени. Потом Коул зарылся лицом в ее волосы.

— Зря, Кайра. Все зря. Не люби меня.

Она встрепенулась, посмотрела ему прямо в глаза. И если раньше она видела в них боль и отчаяние, то теперь кое-что пострашнее. Она видела перед собой сломленного судьбой человека.

— Коул, — сделала она еще одну попытку. — А если бы тебя убили во время рейса? Разве Фелисия винила бы себя в этом? В конце концов, она ведь знала, что ты постоянно подвергаешь свою жизнь опасности. Но она, наоборот, подставила тебя, не сказав ни слова о своих планах, спряталась на яхте. И рисковала детьми она, а не ты. Взрослая женщина знала, на что идет.

— В том-то и дело. Получается, каждый из нас играл свою роль.

— Но ты-то вел себя порядочно!

Коул невесело рассмеялся. Потом провел рукой по шрамам на теле.

— Видишь? Это от пуль. А ты знаешь, как мне досталась эта яхта? Я добыл ее во время рейса за наркотиками. Она обошлась мне дешево, потому что была здорово разбита. Одному Богу известно, что происходило здесь, в этих комнатах. А меня это не касалось.

Затаив дыхание, Кайра слушала.

— Важно не только то, что случилось той ночью. Важно все вместе взятое. Я перевозил оружие, пойми! Мало ли что я хотел завязать с этим делом. Я занимался грязной работой, которая затягивает так, что ты забываешь, что такое добро и есть ли оно вообще. А та ночь решила все. Я понял, что больше не смогу существовать среди этих людей. Но проблема в том, что нормально жить я тоже не могу. Нигде. — Коул тяжело вздохнул. — А если я не могу ужиться сам с собой, Кайра, как же я смогу жить с тобой?..

У нее словно все оборвалось внутри. Даже сердце защемило от боли. Она отпрянула от Коула и тут заметила, что шелковая простыня упала и она стоит абсолютно голая. Кайра наклонилась за ней, но не потому, что стеснялась, а только чтобы чем-то себя занять. Надо было что-то делать, но она не могла сообразить что. Накинув простыню, медленно пошла в спальню. Как тихо! От этой тишины даже гудит в голове. В дверях спальни она остановилась в нерешительности. Как быть? Чтобы одеться, надо туда войти. Войти в его спальню, откуда совсем недавно она вышла, окрыленная мечтами о будущем. Их совместном будущем.

Стараясь не думать о том, что происходило здесь ночью, Кайра перерыла всю спальню в поисках своей одежды. Наконец заставила себя выйти.

Коул стоял у стеклянной двери. Далеко и близко. Нет, все-таки очень далеко. Казалось, до него не дойти. Лицо его было чужим. Кайра глазами поискала конверт. Он валялся на полу, деньги выпали и рассыпались. Она собрала их, засунула в конверт и положила его на стол. Повернулась к Коулу. Он не реагировал. Тогда Кайра направилась к другой двери, к выходу.

— Забери!

Она остановилась.

— Деньги твои, Коул. Я уже говорила тебе, это сделка. Можешь сжечь их, мне все равно. Но я не возьму их. Теперь мы друг другу ничем не обязаны.

Неожиданно ей захотелось сделать еще одну вещь — самую трудную, самую болезненную. Она подошла к нему, прикоснулась ладонью к его щеке, потянулась и быстро поцеловала в губы. Коул стоял неприступный как скала, он даже не пошевелился.

— Ты позволил мне поцелуй, потому что желаешь этого, Коул, — сказала она. — Я хочу, чтобы ты очнулся. Хочу быть с тобой. Я люблю тебя. Борись за меня, Коул. Как я борюсь за тебя сейчас.

С этими словами Кайра подошла к двери. Уверенность в себе у нее иссякла, потому что Коул ничего не говорил. Затянувшееся молчание пугало. Но у самых дверей она все-таки оглянулась.

— Захочешь вернуться, не пожалеешь. Но делай это быстрее, Коул, потому что я не буду ждать целую вечность.

Когда она уже подбежала к своей машине, сзади раздался звон разбитого стекла. Кайра остановилась, мгновение колебалась, но заставила себя идти дальше. Там, на яхте, ей нечего делать. Пусть теперь действует он. А она будет ждать. Только в одном солгала она сейчас Коулу: что не будет ждать вечно. Будет. Всегда.

Стояла невыносимая жара. Кайра прижала холодный стакан ко лбу и откинулась в кресле, отдыхая от работы в саду.

Неподалеку проехал мотоцикл, но Кайра не отреагировала. Прошел месяц с тех пор, как она ушла от Коула, и ей уже давно надоело вздрагивать от треска каждого мотоцикла. Она снова пошла в сад. Наклонилась к кустам, которые окапывала с утра. Осталось доделать немного, потом она сможет пойти в дом и приготовить завтрак. На улице прогрохотал грузовик. Проехало несколько машин. Кайра сидела на корточках и усердно копала. Вдруг какая-то тень нависла над ней. Она не спеша повернулась, думая, что это кто-то из соседей. И — упала на траву: перед ней стоял Коул. Он протянул ей руку, чтобы помочь подняться с земли. Но Кайра не двинулась с места. Не мираж ли это? Коул махнул рукой и сел рядом.

— Привет, Кайра.

— Коул. — Это все, что она могла произнести.

Он смотрел на нее не отрываясь. Кайра тоже не сводила с него глаз. Когда молчание стало просто невыносимым, она спросила:

— Зачем ты приехал?

— Я говорил с Ризом, — как-то хрипло сказал Коул.

Нервничает? И это Коул?

— С Ризом? — поразилась Кайра. Она ждала чего угодно, но не этого.

— Ну да. Он просил меня передать тебе, что жена Хуана Карлоса, Магдалена, ищет помощи для сына. Похоже, ее муженек схлопотал хороший срок. Ну и Риз думает, что ты знаешь как… Ну, ты… В общем… — Коул запнулся. Конечно, он нервничал.

— И поэтому ты пришел сюда? Передать привет от Риза?

— Нет. — Коул встал и протянул ей руку. — Я хочу тебе кое-что показать. Идем?

Кайра дала ему руку. Соприкосновение ладоней поразило обоих как удар током. Но Коул быстро пошел вперед. Кайра за ним. Они обогнули дом, и она увидела на дорожке большой черный пикап. Сзади был прикреплен мотоцикл. А внутри машины она заметила футляр для саксофона.

— Твой? — кивнула Кайра на пикап.

Коул покачал головой.

— Нет. Риза.

Помолчал немного, собираясь с духом, потом сказал:

— Ты говорила, что любишь меня. Ты хотела, чтобы я боролся за тебя. Тогда утром ты подарила мне самую прекрасную мечту и одновременно задала самую трудную задачу. Все не так просто, как мне казалось тогда в баре. Я думал, что легко с собой справлюсь. Но дело в том, что после трагедии я укрылся от всех в своей скорлупе и не собирался вылезать из нее. Жизнь потеряла для меня всякий смысл. Я не видел в ней ни цели, ни будущего. Я был близок к самоубийству. Только не хватило сил это сделать…

Кайра слушала его затаив дыхание, не смея сказать ни слова.

— И тут появилась ты. Ворвалась, как свежий ветер, в мою жизнь, разбудила чувства и желания. И стала нужна мне как воздух. Я желал тебя до боли. Эти чувства словно взорвали меня.

— Коул…

Кайра бросилась к нему, прижалась. В глазах ее стояли слезы. Коул взял в ладони ее лицо и продолжал, глядя ей в глаза:

— И вот в тот самый момент, когда я решил не связываться с тобой, испугавшись собственного чувства, ты приходишь ко мне и говоришь, что любишь. Ты отдала мне самое дорогое — свою любовь. И просила лишь об одном — чтобы я ответил тебе тем же. Я мог принять твой дар. Но и только. Я не способен был дать ничего взамен. Вот так я думал до того, как ты ушла…

— А потом?

— А потом я понял, что мое сердце принадлежит тебе. Тогда я продал свою яхту. Послал все свои деньги на счет детского приюта в Майами, куда Фелисия отправляла детей. Поработал немного у Репо. Я дал себе слово заняться серьезным делом. Тут меня нашел Риз и, к моему удивлению, предложил помощь и партнерство. Только на этот раз все законно, он тоже полностью завязал с прошлым… Вот так, Кайра. В общем, я здесь со всем, что у меня есть. С прошлым покончено. Настоящего нет. Есть только будущее, которое зависит от тебя. Можешь ставить свои условия. Я люблю тебя. Всем сердцем.

Этого момента Кайре не забыть никогда. Коул, когда-то такой недосягаемый, стоял перед ней и говорил о своих чувствах. Весь его облик стал совсем другим. Особенно ее поразили глаза. Когда-то в них невозможно было прочесть, что на самом деле творится в его душе. Сейчас они светились теплом, нежностью, верой, любовью. Любовью к ней.

Не в силах больше сдерживаться, Кайра поцеловала его в губы.

— Это твое «да»? — спросил, улыбаясь, Коул.

— Конечно, это «да», еще раз «да». Я люблю тебя, Коул Синклер.

— Господи, я мечтал это услышать. Но знал, что это надо заслужить.

Теперь он поцеловал ее долгим, нежным поцелуем.

— Мне хорошо с тобой, — сказала Кайра.

— Будет еще лучше.

— Да? Но слушай, ты сказал, что вошел в дело с Ризом? — спросила она с тревогой.

— Кайра, я знаю, что нужно делать, и обещаю — ты никогда не пожалеешь, что любишь меня.

Она радостно рассмеялась.

— Мы что, так и будем стоять целый день? Может, пойдем в дом и там займемся нашим будущим?

Он схватил ее на руки и понес к дому. Но тут из машины раздались какие-то странные звуки. Коул остановился.

— Слушай, Кайра, надо кое-что обсудить.

— Если ты хочешь обговорить прямо сейчас условия, предупреждаю: я смирюсь с твоим австралийцем-шовинистом, а свадьбу закачу с огромным роскошным тортом и надену потрясающее платье…

— Ради Бога, детка. Что хочешь. Только я совсем не об этом.

— Что там за чепуха в твоей голове?

— Не спеши так считать. Ты ведь знаешь поговорку: «Любишь меня — люби и мою собаку»? Ну, не обязательно собаку, возможно, кошку или кто там еще бывает?

— Ну знаю. И что?

— А как насчет «Любишь меня — люби и мою игуану»?

Кайра аж подпрыгнула от удивления.

— Неужели Элвис? — и уставилась на коробку на переднем сиденье.

— Он.

— Но ты же сказал, что Топор из него что-то приготовил?

— Я этого не говорил. Ты не так поняла. Я отдал его Топору, а тот побоялся вернуть его Игги. Тогда я забрал Элвиса домой. А потом началась наша история, и я больше не бывал в баре.

— И все это время он жил у тебя?

Коул кивнул.

— И сидел в коробке тогда в спальне?

Коул опять кивнул.

— Мне и в голову не могло прийти. Надо же.

— Надо уметь прятать ящериц.

— Почему же ты не выпустил Элвиса на свободу?

— Выпустил. Да он вернулся обратно.

— Между прочим, Игги обещал награду за его возвращение. Он и не знает, что ты стащил его, — рассмеялась Кайра.

— Я не воровал. Все получилось само собой, я же объяснил. А у Игги теперь новый любимчик — питон. И Игги теперь не Игги, а Снейк.

— Боже, как романтично! Черт с ним, с Игги! А этот Элвис останется здесь с тобой?

Коул потрепал ее по плечу.

— Ну, Кайра! Он же в некотором смысле помог нашему сближению. Он теперь как талисман.

— Ничего себе талисман. Пожирающий сверчков.

Тут Коул притянул ее к себе и, хитро улыбаясь, сказал:

— Слушай, а если я поклянусь, что больше никогда в жизни ты не увидишь сверчка, ты наконец разрешишь мне войти в дом?

— Да ну тебя! Я только этого и жду.

Обнявшись, они пошли к крыльцу. Уже в холле Коул спросил:

— Где твоя спальня?

— Наша спальня наверху.

Коул взлетел вверх по лестнице и остановился в дверях спальни, пораженный увиденным.

— Ага, детка, вижу, ты ждала меня. Тут кругом шелк. Но почему красного цвета?

Кайра потянула его за руки к кровати:

— Черные полосы в нашей жизни кончились.

УЛОВКА ЛЮБВИ

1

— Опять ты чем-то расстроена, — сетовала хорошенькая девушка, с улыбкой глядя на свою подругу. — Что с тобой происходит? В последнее время у тебя такое грустное лицо, а взгляд…

— Ты преувеличиваешь, — отмахнулась та, тщетно пытаясь скрыть волнение.

Но это было правдой: каждый визит в больницу, где работала подруга, вызывал у нее поток воспоминаний о том дне, когда она повстречала мужчину своей мечты. Она помнила каждое слово их короткого разговора и, казалось, до сих пор ощущала характерный запах здорового мужского тела, исходивший от него. Она никому не раскрыла секрета той ночи, хотя порой ей очень хотелось поделиться переживаниями с подругой. Его образ снова и снова появлялся у нее перед глазами. Особенно ночами — каждую ночь уже несколько месяцев подряд. Она все время думала о нем. Такие переживания знакомы многим женщинам. Не всем — только тем, кому посчастливилось влюбиться по-настоящему. Значит, посчастливилось и ей. Посчастливилось? Горькое счастье…

— Завтра День благодарения, а там и Рождество скоро, — прервала подруга ее мысли.

Какой-то водитель, обгоняя их, раздраженно сигналил — обычно они добирались до дому на автобусе, но сегодня, чтобы сэкономить время, решили взять машину. Девушки снимали двухкомнатную квартиру в двухэтажном особняке, словно перенесенном сюда из фильма «Унесенные ветром» и выгодно отличавшемся от современных домов со стандартными квартирами.

— Как быстро пролетел год…

Они ехали по Десятой улице в центральной части Нового Орлеана в огромном потоке машин: город готовился к празднику. Вокруг царила предпраздничная суматоха, но Рут, погруженная в свои мысли, ничего не замечала.

— Сегодня ко мне заходил Леон, — как бы между прочим сообщила Клер.

— Неужели? Наверное, началась Третья мировая война.

Леон, брат Рут, работал в одной больнице с Клер, и в том, что он иногда к ней заходил, не было ничего удивительного. Уже три года они трепали друг другу нервы, и Рут не могла понять, что же их притягивает. Объяснения типа «они любят друг друга» казались ей банальными. Леон и Клер были медиками: она — медсестрой, он — хирургом. Поэтому понятие «милосердие» не было им чуждо. Но стоило им оказаться вместе, между ними возникала самая настоящая война. Когда-то Рут думала, что они могут стать чудесной парой, но, наблюдая их нескончаемые ссоры и скандалы, она потеряла всякую надежду.

— И что же он тебе сказал?

— Как всегда. — Клер задумчиво смотрела на дорогу.

— Он снова спрашивал, когда тебе надоест играть в медсестру?

Леон любил поддразнивать Клер: ее родители были людьми состоятельными, занимали видное положение в обществе. Для Клер деньги не играли большой роли, но Леон как будто не верил этому и потому вечно цеплялся к ней.

— Иногда мне кажется, что твой брат ненавидит меня, — тихо проговорила Клер, с преувеличенным интересом разглядывая проезжавшую мимо машину.

Легкая тень досады в голосе подруги заставила Рут обернуться.

— Не принимай это так близко к сердцу. Ты же знаешь, Леон — добрый, просто иногда на него находит. Он и надо мной смеется, говорит, что торговые агенты ничего не делают, только рассылают по почте всякие брошюры. Но это не так, уж поверь мне…

Клер устало покачала головой. Рут решила при случае поговорить со своим старшим братцем: он должен перестать мучить ее лучшую подругу.

Клер была младшим ребенком в семье и не привыкла к такого рода обращению. Ее отец, владелец крупной фабрики кондитерских изделий, баловал дочь, как мог. Брат был намного старше и, наверное, поэтому никогда не обижал ее. Рут же выросла в компании четверых братьев и, беря с них пример, слыла сущим бесенком.

Наконец они подъехали к дому. После безумной суеты на дороге он показался тихой гаванью во время шторма.

Как только они вошли в квартиру, Клер сразу же отправилась в свою комнату.

— Ну что же, — сказала она в дверях, — начну собираться.

— Давай. — Рут скинула туфли и упала в кресло, откинув голову и закрыв глаза. С каждым мгновением к ней возвращались силы.

В ванной послышался шум воды — Клер торопилась принять душ, переодеться и отправиться к родителям на праздники. Они жили в ультрасовременном доме на Лайкмор-драйв. Рут была у них только один раз, после чего твердо уверилась в том, что кондитерский бизнес процветает.

Теодор Ларсан, отец Клер, мог, конечно, запретить ей жить в «таких апартаментах» и «с такими соседями», но в память о своем тесте — великом Перси Роже Буре, полковнике американской армии — не вмешивался в жизнь дочери. Во время войны полковник Буре не раз выручал юного Ларсана из всякого рода переделок, с тех пор имя дедушки Буре было глубоко почитаемо, а он в свое время разрешал внучке делать все, что та считала нужным.

Напевая себе под нос, Рут прошла на кухню и достала из холодильника апельсиновый сок.

Из ванной появилась Клер в коротком халатике, с накинутым на голову полотенцем, из-под которого выбивались длинные светлые волосы.

— Хочешь сока? — Рут протянула ей стакан и села на табуретку. — Ты что, плакала?

— С чего ты взяла, просто что-то в глаз попало.

Они жили вместе уже три года. И за все это время Рут ни разу не видела Клер плачущей.

— А нос почему у тебя красный?

— О, это, наверное, насморк. — Клер отвернулась и быстро ушла к себе.

Рут нахмурила брови. Леон постарался, решила она. Что-то здесь не так. Клер не имела привычки лить слезы по каждому пустяку, и уж если это случилось, значит, Леон действительно перегнул палку. Надо что-то делать, нельзя оставлять Леона безнаказанным. После праздников, когда Клер вернется от родителей, они вместе продумают план возмездия. Клер снова появилась на кухне.

— Есть будешь? — поинтересовалась Рут, стоя перед холодильником, хотя он был почти пуст.

— Спасибо, что-то не хочется.

— Ты же восемь часов не присела, ухаживая за больными, а теперь и перекусить не хочешь? Может, тебя снова беспокоят миндалины?

— Мне же их удалили, ты забыла?

Нет, Рут не забыла: она хорошо помнит, что именно тогда, навещая Клер в больнице, буквально столкнулась с ним… Рут тряхнула головой, чтобы прийти в себя, потом налила себе супу и включила телевизор.

— Ну, я пошла, — попрощалась Клер.

— Пока, желаю хорошо повеселиться.

— Постарайся не пропустить тут без меня ни одной безумной вечеринки!

После карнавала Рут редко выбиралась в гости. И вообще она теперь предпочитала избегать шумных компаний. А Клер никак не могла этого понять.

— Да, кстати, — крикнула Рут, когда Клер уже открывала дверь, — я надеюсь, ты от души полакомишься эклерами по случаю праздника?

Клер терпеть не могла эклеры, и Рут прекрасно знала об этом.

— Ну если только ради тебя, — улыбнулась Клер и закрыла за собой дверь.

В семь часов раздался звонок. В этот момент Рут как раз красила ногти. Не успела она встать, как вошел Леон и плюхнулся на диван. Видимо, входная дверь была не заперта.

— Можете войти, — елейным голосом произнесла она. — Чувствуйте себя как дома.

— О, какой у тебя шикарный обед, — воскликнул Леон, глядя на пустую тарелку на столе.

— Ты не в ресторане.

— Между прочим, где наша мисс Толстый Кошелек?

— Ну, Клер… — Рут хотела серьезно поговорить с братом, но решила немного повременить: чувствовалось, что у Леона выдался тяжелый день. — Клер уехала к родителям.

Леон язвительно хмыкнул.

— Черт возьми, Лео, оставь наконец Клер в покое! Ты уже довел ее до слез.

— Ах, Боже мой! — Он театрально заломил руки. — Бедняжка…

— Перестань, ты не имеешь никакого права так издеваться над человеком.

— Я только пошутил с ней, — сказал Леон и взял со стола журнал.

Рут снова занялась маникюром. Наверное, ей не стоило лезть не в свое дело и заводить с ним этот разговор — Лео и Клер уже не дети и могут сами во всем разобраться. С другой стороны, ей хотелось помочь подруге. Пожалуй, надо рассказать Клер о слабостях Леона, а потом спокойно наблюдать за их «военными действиями».

В комнате повисла напряженная ночная тишина. Рут встревоженно подняла глаза, взглянула на брата и замерла: он с отсутствующим видом смотрел в окно — брови приподняты, на лбу образовались морщинки.

— Сегодня умерла одна из моих пациенток… маленькая девочка… помнишь, я тебе о ней говорил, — медленно, упавшим голосом проговорил Леон. — Ее привезли к нам с запущенным перитонитом… Все с самого начала понимали, что это неизбежно произойдет, но в глубине души я не верил… И вот… Всякое в жизни случается. Она была единственным ребенком в семье. Если даже любовь матери не в состоянии отвести от ребенка смерть, что же может сделать медицина?.. Я знаю, малышка умерла не по моей вине, и все-таки…

Рут прикоснулась к его руке. В такие минуты она боялась смотреть на брата: он был талантливым врачом, казался волевым человеком, а сейчас в его глазах читался страх.

— Завтра с утра я буду занят. Скажи маме, что приеду только к обеду. Если не успею, то самое лучшее, что ты можешь для меня сделать, — поставить мою порцию в холодильник.

Скорее всего Леон уже и не помнит, когда в последний раз нормально питался.

— Давай я тебя покормлю.

— Нет времени… Спасибо за все, — торопливо поблагодарил ее брат и пошел к двери.

Зачем же он приходил? Рут недоумевала. От больницы до ее дома не близко. Что-то ведь заставило его прийти сюда?

Проводив брата, Рут снова подумала, что, может быть, она зря вмешивается в его отношения с Клер, вдруг они нравятся друг другу? Ведь он первым делом спросил о ней, а уж потом вспомнил про девочку.

— Рут, ты собираешься чистить картошку? — напомнила мать, выглядывая из кухни.

В доме было полно народу, готовился семейный обед. В духовке пеклись всевозможные сладости, а на маленьком столике уже остывали хрустящий картофель и яблочный пирог.

— Ах, какой аромат! — томно проговорил Эндрю Фюре, входя в кухню и усаживаясь на табурет возле мусорного ведра.

— Минут через десять все будет готово, — объявила мама.

В это время в дом ввалился Леон, красный и запыхавшийся.

— Надеюсь, я не опоздал? — Он чмокнул мать и, когда та отвернулась, быстро сунул в рот маринованный огурец.

— Все прекрасно знают, что ты вечно опаздываешь, — с укоризной произнесла Рут и вручила ему миксер. — Делай пюре, а я расставлю тарелки.

— Нет-нет, сестренка, никому твое пюре не нужно. Пойду-ка я лучше к столу. — И, не дав ей возразить, Леон вернул сестре миксер.

Наконец обед был готов. Трое мальчишек устроились перед телевизором и смотрели футбол. В семье Фюре любили спортивные передачи.

Мать Рут давно уже потеряла надежду, что дочь когда-нибудь выйдет замуж: в детстве девочка предпочитала играть в солдатики и машинки, а не в куклы. В то время когда ее подруги грезили балетом, она гоняла в американский футбол.

Когда Леон вышел из комнаты, мать повернулась к Рут:

— У тебя все в порядке?

— Да, конечно, а почему ты спрашиваешь?

Крис Фюре, сидевший рядом, деликатно отвернулся.

— У тебя в последнее время странный взгляд, — наклонилась к ней мать, делая вид, что потянулась за печеньем. — Точно такой же взгляд был у тетушки Бесси незадолго до свадьбы. Ну-ка, сознавайся, ты влюблена?

Рут вздрогнула: не могла же она сказать матери, что любит человека, которого видела всего несколько минут. Это выглядело бы по меньшей мере смешно.

— Нет, — твердо ответила она и стала раскладывать столовые приборы.

— Он женат, да? Будь осторожна, если это так, Рут. Ты поняла меня, дочка?

— Да, — еле слышно прошептала Рут, не смея поднять глаза.

После обеда гости сели играть в карты. Потом Леон предложил Рут погонять в футбол, как в старые добрые времена. И она доказала, что еще не разучилась играть.

Рут все праздники провела с родителями. Родной дом казался неуютным и негостеприимным. Здесь с ней все еще разговаривали как с маленьким ребенком, хотя ей было двадцать четыре года. Она хотела поскорей вернуться обратно, в свое скромное жилище.

Праздник прошел, и пора было приниматься за работу. В это время года центральная часть Нового Орлеана походила на муравейник: продавцы старались сбыть побольше товаров, а покупатели — купить их со скидкой. В пятницу у Рут работы было невпроворот, хотя постоянные клиенты не появлялись. Она беспрестанно отвечала на телефонные звонки, то и дело выбегая из офиса, чтобы заглянуть в ту или иную компанию. Но ее мысли постоянно возвращались к недавнему разговору с матерью.

Подходя к дому, она заметила Леона: он припарковывал свою машину. Наверное, пронюхал, что мама передала мне пару индюшек, решила Рут.

— Привет, — кивнула она, подходя к его машине, но Леон неподвижно сидел за рулем, тупо уставившись в одну точку. — Доктор Фюре, очнитесь! — Рут постучала по стеклу.

Он посмотрел на сестру отсутствующим взглядом и, казалось, не сразу узнал ее. Наконец он вышел из машины и сказал:

— Привет.

— Ты, наверное, голоден. Пойдем, я приготовлю тебе поесть.

Леон ласково улыбнулся:

— Если тебя это не затруднит.

— Конечно нет, но я сегодня и вправду здорово устала, ноги просто гудят!

— Моя сестра целыми днями читает книжки, а потом всех уверяет, что у нее гудят ноги.

Рут чувствовала себя слишком разбитой, чтобы спорить с ним.

— Ты в своем репертуаре!

— А у меня потрясающая новость, — торжественно произнес Леон, когда они вошли в дом, — Клер выходит замуж.

Рут остановилась с раскрытым ртом.

— Откуда ты знаешь?

— Птичка пролетала и чирикнула мне на ушко.

— Но за кого? — Рут не помнила, чтобы Клер что-нибудь рассказывала ей об этом. Кажется, серьезного романа у нее ни с кем не было.

— За какого-то своего кузена. Наверное, очень богат — подарил ей перстень с огромным изумрудом. Прямо не знаю, как она сможет работать с таким булыжником на руке.

— Кузен? — переспросила Рут. Новый Орлеан был переполнен Ларсанами, но за кого же из них?

— Может, это и к лучшему, — пробормотал Леон. — Теперь она решила поиграть «в жену».

Последних слов Рут уже не восприняла — ее всю трясло. Они и не слышали, как хлопнула дверь.

— О чем это вы? — Ликующая Клер впорхнула в дом.

— Тебя-то мы и не ждали, — сквозь зубы процедил Леон и, повернувшись к сестре, добавил: — Мне пора. Потом поговорим.

— Как я рада снова вас видеть! — радостно воскликнула Клер.

— У меня внезапно пропал аппетит. — Леон делал вид, будто не замечает ее.

— Познакомьтесь, это мой жених — Алан Ларсан.

Рут перевела взгляд с поникшего Леона на человека, вошедшего следом за Клер, и ее как будто пронзило током — это был он. Такие серые глаза цвета зимнего моря были только у него.

2

От неожиданности Рут потеряла дар речи — неужели это он! Сердце забилось в бешеном ритме, дыхание перехватило. Помнит ли он ее? Вряд ли… Во всяком случае она изо всех сил старалась показать, что видит его впервые, и даже через силу улыбнулась, с интересом разглядывая Алана: ей нравился его красиво очерченный рот, длинные темные волосы, спадавшие на широкие плечи.

— Рада познакомиться. Рут, — представилась она.

— Смотри, подруга, что он мне подарил! — воскликнула Клер и вытянула руку, показывая перстень.

Леон не соврал: изящный перстень на ее руке украшал огромный изумруд безупречной формы. Рут никогда еще не видела такого великолепия.

Леон шепнул ей:

— Что я тебе говорил?

— Мы с Алом собираемся сегодня вечером отметить нашу помолвку. Будем очень рады, если вы присоединитесь.

Рут побледнела.

— Я не смогу, — торопливо произнесла.

— Я тоже, — поспешно добавил Леон. — У меня дел по горло.

— Не отказывайтесь, прошу вас, — произнес Алан глубоким мелодичным голосом, в котором чувствовалось высокомерие.

— Может быть, в другой раз? — замялся Леон. Он чувствовал себя неловко рядом с женихом-исполином.

— А вы брат Рут? — надменно усмехаясь, спросил Алан.

— С чего вы взяли?

Клер прыснула со смеху.

— Не трудно догадаться, глядя на вас, — сказала она.

— Кстати, насколько мне известно, — пошел в атаку Леон, — брак между родственниками невозможен.

— А мы дальние родственники, — парировала Клер и нежно приклонила голову к плечу Алана.

У Рут сжалось сердце. Ревность, пронеслось в ее голове; она только прижалась к нему, но как же больно это видеть!

— Я бы с удовольствием поехала с вами, — она лихорадочно перебирала в голове все возможные причины отказа, — но у меня сегодня был очень тяжелый день.

— А мне надо съездить домой и переодеться, — пробубнил Леон, глядя на носки своих ботинок.

— Нет-нет, так не пойдет, — запротестовала Клер, — сейчас мы все вместе поедем к Полю.

— Превосходная идея, там мы всю ночь простоим в очереди и…

— Да нет же, Алан хорошо знаком с Полем — он обслужит нас по первому классу, — не сдавалась Клер.

— И как это я сразу не догадался? — съязвил Леон.

Рут вдруг осознала, что не имеет никакого права ревновать Алана к Клер. Во-первых, она с ним почти не знакома и, может быть, лишь придумала, что любит его. Во-вторых, Клер — ее лучшая подруга, и она должна радоваться ее счастью. Рут улыбнулась и сказала:

— Пожалуй, мы с Леоном все же составим вам компанию.

— Неужели? — вытаращил глаза Леон.

Рут умоляюще посмотрела на него: она надеялась, что брат поймет ее и не откажет в помощи.

— Ну вот и отлично! Мы примем душ — и через несколько минут будем готовы, — обрадовалась Клер.

Мужчины остались в комнате одни. Выходя, Рут оглянулась и заметила, что Леон выглядит как тигр, попавший в железную клетку. Он переминался с ноги на ногу, сжав челюсти и подозрительно прищурив глаза.

— Ну как тебе Алан? — прошептала Клер, когда они зашли в ванную комнату. — Очарователен, не правда ли? Мне кажется, я самая счастливая женщина на свете. Официально мы объявим о помолвке позже… А все-таки он великолепен!

— Да, он великолепен, — как эхо повторила Рут. Неужели, добавила она про себя, не в силах примириться с действительностью, неужели Алан достанется Клер?

— Рут, с тобой все в порядке? Кажется, ты сейчас заплачешь!

— Может быть. — Из глаз Рут покатились слезы. Клер непонимающе, смотрела на нее. — Не каждый день приходится терять лучшую подругу!

— С чего ты взяла, что теряешь меня?

— Ты ведь собираешься замуж.

— Да, но мы еще даже не назначили день свадьбы!

А может, мелькнула у Рут мысль, еще не поздно? Алан явно не принадлежит к категории мужчин, способных долго ухаживать. Но зачем? Я его совсем не знаю. Глупости все это.

Рут постаралась успокоиться и посмотрела на себя в зеркало — нет, так не пойдет. Сегодня она должна выглядеть лучше, чем когда-либо.

Через несколько минут Рут была почти готова, — оставалось только надушиться.

Клер ожидала ее у двери.

— Давай скорее, а не то я умру с голоду, — поторопила она подругу.

Темно-синий «мерседес» Алана стоял неподалеку от старой развалины Леона. Как видно, каждый мужчина достоин той машины, на которой он ездит.

— Мы с Рут поедем следом за вами, — предложил Леон, когда компания вышла на улицу.

— Вы потеряетесь по дороге, — возразила Клер, — а в машине Алана всем хватит места.

В эту минуту Леон был готов провалиться сквозь землю. Его поведение начинало всем действовать на нервы, и Рут усадила брата на заднее сиденье «мерседеса». Она прекрасно его понимала, но ведь всему есть предел!

В ресторане они заказали устрицы в собственном соку — фирменное блюдо Поля. Ели молча, разговор не клеился. Несколько раз Клер пыталась завязать беседу, но никто ее не поддерживал. Мужчины смотрели друг на друга, как заклятые враги, готовые в любую минуту кинуться в бой.

Не похоже, что отмечается помолвка, подумала Рут.

Клер рассказала, что Алан — владелец фирмы «Дельта Девелопмент Инкорпорейтед», которая занимается операциями с землей. Три поколения его семьи владели этой фирмой, но только под руководством Алана она стала быстро расширяться. По всему было видно, что он состоятельный мужчина, преуспевающий бизнесмен. Но в этот вечер новоиспеченный жених был чем-то удручен.

Алан был вежлив с Рут, но не более того. Он почти не обращал на нее внимания.

Когда ужин закончился, Клер предложила прогуляться по Французскому кварталу. Однако эта затея никому не пришлась по душе.

— Может, поедем к нам? — предложила она. — Посидим, выпьем кофе.

Леон демонстративно посмотрел на часы:

— О, мне пора, — извинился он. — Завтра надо рано вставать.

— Не ломайся, Леон, поехали! — Клер очаровательно надула губки.

— Ну если ты настаиваешь… — пробурчал Леон. Он послушно сел в машину, решив при первой же возможности сбежать с вечеринки.

— Друзья, — воскликнула Клер уже в машине, — установлен новый мировой рекорд — за весь вечер мы с Леоном еще ни разу не поругались!

За кофе Алан спросил Рут:

— Вы с Клер вместе работаете?

— Нет, я всего лишь торговый агент. Единственный головастый парень в нашей семье — Леон. — Голос ее дрожал.

В первый раз за весь вечер Алан обратил на нее внимание. Пытаясь скрыть свое волнение, она сделала маленький глоток.

— Не скромничай, — возразила Клер. — Знаешь, Алан, она ведь активистка движения «За сохранение болот от застройки» в нашем округе.

— Это вовсе не свидетельствует о моих умственных способностях.

— Я почему-то думал, что торговые агенты — старушки, которых замучила скука.

— Нет, — только и смогла вымолвить смущенная Рут.

— Одно время Рут мечтала стать биологом, — не унималась Клер.

Алан лукаво спросил:

— И почему не стала?

— Потому что у родителей не было денег на ее обучение, — вступил в разговор Леон. — Рут отлично училась в школе и окончила ее экстерном. Но в это же время я собирался поступать в университет. Родители не могли потянуть двух студентов, и Рут отказалась ради меня.

— Вовсе нет, — возмутилась Рут. — Если бы я тогда захотела, то нашла бы средства для учебы.

— Но ведь не захотела? — спросил Алан.

Рут облизнула пересохшие губы, прежде чем ответить.

— Когда мне будет нужно, я снова пойду учиться.

— А еще Рут ведет детский кружок биологии. — Казалось, Клер задалась целью выложить о подруге всю подноготную. — Каждую субботу она водит детей на природу и даже собирается сходить с ними в поход.

— Вы, наверное, любите детей? — Алан пристально посмотрел на Рут.

— Да, очень, — тихо ответила она и опустила глаза.

Затем разговор перекинулся на другую тему, но Алан продолжал поглядывать на Рут. Он часто смотрел на ее губы, а она прилагала невероятные усилия, чтобы не облизывать их.

Леон снова взглянул на часы и встал.

— Вечер был, надо сказать, интересным, — произнес он, запинаясь. — Желаю всего наилучшего вам, Алан, и Флоренс Найтингейл.

Рут чуть не поперхнулась при упоминании этого имени, но вовремя сдержалась. Слава Богу, никто ничего не заметил. Она поставила чашку на стол и пошла проводить брата.

У двери Леон остановился.

— Я все время хотел спросить тебя — этот Алан Ларсан, он, случайно, не один из тех дельцов, которые осушают болота в нашем округе и с которыми ты ведешь такую яростную борьбу?

И которую я проигрываю, добавила про себя Рут. Она активно поддерживала программу по защите окружающей среды и в связи с этим помогала собирать подписи.

— Значит, это он выкупил «Отель Роз», — проворчала она.

«Отель Роз» находился во Французском квартале. Его прекрасная архитектура была достопримечательностью города. Он служил приютом для бездомных. В последнее время здание сильно обветшало, требовало капитального ремонта. И тогда было решено снести его для расчистки земли. Рут подумала, что если уничтожение места обитания десятков видов птиц нисколько не волнует Алана Ларсана, то участь «Отеля Роз» не волнует его и подавно.

Она вдруг вспомнила, что Клер как-то рассказывала о каком-то своем кузене, причастном к делу «Отеля Роз». Но неужели она говорила об Алане?

— Наверняка, — презрительно сказал Леон. — Приперся сюда со своими миллионами, и наша крошка Клер попалась в лапы к этому негодяю.

Ну нет, мысленно возразила брату Рут, хотя Алан Ларсан и совершил несколько незаконных сделок, он все же не негодяй. За пять минут разговора с ним в день Карнавала я убедилась в этом.

— Ого, — засмеялся Леон. — У тебя сейчас такие злые глаза… О чем ты думаешь?

— Да так, ни о чем, — соврала она. — Потом как-нибудь расскажу.

— Я позвоню тебе, — пообещал Леон и вышел.

Когда Рут вернулась в комнату, она просто кипела от злости. Алан с Клер о чем-то мило беседовали, но, увидев ее, замолчали.

Она села на ручку кресла, толком не зная, как начать разговор.

— Вы давно знакомы друг с другом? — спросила она наконец и, взяв чашку со стола, медленно поднесла ее к губам.

— С детства, — ответила Клер.

— Так Алан и есть тот самый кузен, о котором ты рассказывала? Это он купил «Отель Роз»?

Клер смутилась:

— Да, но я думала, что ты не догадаешься.

— Кто-нибудь может мне объяснить, что здесь происходит? — сердито спросил Алан.

— «Отель Роз», — в один голос ответили девушки.

— «Отель Роз»? — переспросил Алан. — А, тот самый!

— Для вас он ничего не значит?

— По крайней мере участок, на котором он стоит, гораздо дороже его самого, — ответил он.

— Жильцам этого приюта будет негде жить.

— Подумаешь…

— «Отель Роз» был пристанищем для бездомных на протяжении двадцати лет. Беднягам тоже нужна крыша над головой и теплая еда.

— Меня это не волнует, — холодно ответил он.

Рут заморгала глазами, чтобы скрыть навернувшиеся слезы: мечтая о нем, она представляла его совсем не таким. Он оказался грубым, циничным человеком.

— Очень жаль, мистер Ларсан. — Рут старалась говорить как можно спокойнее. — Самым бедным человеком считается тот, кто не сострадает ближнему своему.

Клер вздохнула.

— И, кажется, мне хорошо знаком такой человек.

— Вы всегда так самоуверенны, мисс Фюре? — Алан не скрывал своего раздражения.

— Нет, но есть вещи, о которых я не могу молчать. — Она повернулась к Клер. — Прости, если испортила вечер. С вашего позволения, я отправлюсь спать. Спокойной ночи, мистер Ларсан. Будьте счастливы.

Она резко поднялась и вышла из комнаты.

— Извини, если я тебя чем-либо обидела, — сказала Рут подруге, надевая пальто.

Демонстрация перед «Отелем Роз», на которую Рут как раз и собиралась, была назначена еще неделю назад. Рут поставила тяжелый деревянный транспарант у двери. Впервые в жизни она ощущала такую внутреннюю борьбу. Ей не хотелось идти против Алана, но и оставаться в стороне, когда несчастных людей просто вышвыривают на улицу, она тоже не могла.

— Ведь этот пикет решено было провести еще до того, как ты познакомилась с Аланом?

— Да, и я не могу не пойти. Мне ясно, как важен для тебя Ал, и не хотелось бы ставить под угрозу ваши отношения, но…

— Ерунда, — уверенно сказала Клер, — сомневаюсь, знает ли он об этой демонстрации. Такие вещи не могут заставить его изменить решение. Когда на него давят, он только сильнее упирается.

Рут и сама это отлично знала, но бездействовать не желала. «Отель Роз» было решено окончательно закрыть на следующей неделе — за месяц до Рождества. Все-таки Рут не могла понять, как люди могут быть такими бессердечными. Через неделю после закрытия «Отель Роз» снесут, а в начале января следующего года начнется строительство нового здания.

Рут задержалась перед дверью, чтобы поправить сумку и взять транспарант.

— Надеюсь, ты понимаешь, почему я не могу присоединиться к тебе? — тихо спросила Клер.

— Конечно. — Рут и не надеялась, что Клер примкнет к ней: эта борьба не для нее.

— Будь осторожней. — Клер поежилась от холода, когда они вышли на улицу.

— Не беспокойся. Это мирная демонстрация, разве что я проткну тебя этим транспарантом, что мало вероятно.

Клер подняла голову и в который раз прочла надпись: «Сохраним «Отель Роз» — частицу истории Нового Орлеана».

— Жаль, у меня нет с собой фотоаппарата — Ала хватил бы удар, если бы он увидел тебя сейчас.

Это был тонкий намек на то, что Ал даже не догадывается о предстоящей демонстрации.

Когда Рут подъехала к «Отелю Роз», там уже собрались лидеры и активисты организации «Земля для будущего». Несколько человек радостно поприветствовали подошедшую девушку.

— Телевидение и радио оповестили? — спросил главный организатор какого-то высокого мужчину, которого Рут не сразу заметила в толпе.

— Они не заинтересовались. Вряд ли кто-нибудь из них приедет.

Мрачное предчувствие охватило людей. Тут, как назло, пошел дождь. Рут не захватила с собой зонтик, и за считанные минуты промокла насквозь. У нее от холода зуб на зуб не попадал. Казалось, дождь был особенно сильным именно над группой протестующих.

— Глупая девчонка, — выговаривал Леон, когда обнаружил ее час спустя, вышагивающей перед «Отелем Роз». — Ты с ума сошла! Неужели тебе нравится мокнуть под дождем?

— Я обязана заявить протест…

— Да ты на весь мир заявляешь, что ты — дура.

Рут старалась не слушать его.

— Ты думаешь, Ларсан растроган твоим подвигом?

Ей не хотелось говорить на эту тему.

— Вместо того чтобы читать нотации, лучше бы кофе привез.

— Послушайся доброго совета хотя бы раз в жизни — брось все это. Ты же можешь заболеть.

— Нет! — Рут резко топнула ногой. — Это важно.

— Подумай о своем здоровье.

— Не сейчас.

Группа протеста насчитывала теперь не более десяти человек. У Рут ныла спина, и она переложила транспарант с одного плеча на другое. В туфлях при каждом шаге хлюпала вода.

— Осталось недолго, — смягчилась она.

— Если через час не закончите, я сам увезу тебя отсюда! — закричал Леон, потеряв терпение, и пошел к своей машине. Он погрозил ей пальцем в окошко и быстро умчался, но, верный своему слову, через час вернулся. Силой усадив Рут в ее машину, брат следовал за ней до дома.

Рут с трудом удерживала руль негнущимися руками. Ее длинные каштановые волосы слиплись, и холодные струйки воды медленно стекали по шее. На ладонях вздулись пузыри от тяжелого транспаранта. Пытаясь сдержать слезы, она закусила губу. Эту акцию протеста она запомнит надолго.

А Леон обвинял только Алана Ларсана в том, что сестра так замерзла и промокла. Он не учитывал того, что Рут достаточно долго прожила в Новом Орлеане и могла бы приучиться брать с собой зонт, выходя из дома. И внезапно поливший дождь ни один пророк не смог бы предсказать. Но Леон об этом не задумывался — он просто искал хоть какое-нибудь оправдание своей неприязни к Алану. Рут же, напротив, не могла долго сердиться на этого человека, хотя он ее и разочаровал.

— Дуреха, — ворчал Леон, помогая ей вылезти из машины, — быстро наверх и в горячую ванну.

— Я полагаю, твои нравоучения растянутся сегодня на всю ночь, — еле выговорила она, с трудом поднимаясь по лестнице, но в глазах у нее по-прежнему блестел веселый огонек.

— Рут! — Заплаканная Клер смотрела на нее, все еще всхлипывая. — Где ты была? Почему так долго? Посмотри в окно. Разве не видишь, что льет как из ведра?

— Это из-за тебя, Ларсан, — сказал Леон.

Рут настолько была разбита, что не сразу заметила Алана, сидевшего в кресле. Алан встал.

— Объяснитесь, — потребовал он.

Клер подошла к Алану и взяла его под руку:

— Рут была на той демонстрации возле «Отеля Роз».

Леон сжал кулаки. Рут быстро оценила ситуацию: в физическом плане он сильно уступал Алану. Поэтому она решительно встала между ними.

— Вы, дорогая мисс Фюре, просто дура, — презрительно сказал Алан.

— А вы, мистер Ларсан, бессердечный человек, — тактично парировала она.

— Зато богатый, — вставил Леон. — А мужчины с деньгами очень привлекательны для женщин, не правда ли, Клер?

Губы Клер задрожали.

— Нет! — И она снова зарыдала.

— Ты ответишь за свои слова, Фюре. — В голосе Алана послышалась угроза.

— Я лишь сказал правду. А если тебе что-то не нравится, может, выйдем, поговорим?

— Леон! — Рут опомнилась первая и начала выталкивать брата из квартиры. — Уходи, пока чего-нибудь не натворил.

— Ну что, испугался? — прорычал Леон уже в дверях.

— Я никогда еще не видела Леона таким, — сказала Рут, когда вернулась в комнату. — Я уверена, Клер, он не думал, что говорил. Мне очень жаль, что все так получилось.

Только горячая ванна успокоила ее нервы.

Рут машинально нажала кнопку телефона и взяла трубку.

— Слушаю вас.

— Ты победила…

— Леон? — удивилась она: брат редко звонил ей на работу.

— Ты слышишь меня?

— Кого я победила?

— Ларсана.

Рут вскочила.

— Что ты мелешь?

— Только что передавали по радио, что «Дельта Девелопмент Инкорпорейтед» передала «Отель Роз» городу. Ты можешь в это поверить?

— Да. — Рут закрыла глаза — она не ошиблась в этом человеке, но вслух произнесла: — Я не могу в это поверить.

3

Приближалось Рождество, и в городе начались предрождественские балы и вечера.

— Нет, Рут, без тебя никак нельзя. Ты просто обязана пойти на эту вечеринку. — Клер сидела напротив подруги, уговаривая ее пойти на вечер, который устраивал Алан.

— Клер, я не знаю, — мялась Рут, листая подвернувшийся под руку журнал.

— Ну, Рут, ты же знаешь, как неловко я себя чувствую в незнакомой компании…

— Клер! Но меня-то туда не приглашали!

— Ал просил тебя прийти. Там соберутся его коллеги, да и я тоже хочу пойти…

— Алан правда приглашал меня? — Рут очень любила праздники, и ей очень хотелось пойти.

— Конечно, тебя и Леона.

Рут задумалась. Если она пойдет на вечеринку, у нее появится возможность поблагодарить Алана за его великодушное решение сохранить «Отель Роз». С другой стороны, хотя Новый Орлеан и знаменит своими праздниками и карнавалами, как знать, если бы не предложение подруги, удастся ли ей попасть на такую же интересную вечеринку?

— Ладно, — согласилась она. — Только сомневаюсь, что Леон пойдет.

— Поручи его мне, — заговорщическим тоном сказала Клер, — но обещай, что ты придешь.

— Только у меня нет подходящего наряда. — Рут мысленно перебирала свои вещи.

— Ты можешь надеть любое мое платье.

Рут чуть не расхохоталась.

— Да я на три дюйма выше тебя. — Она деликатно умолчала о том, что еще и тяжелее на несколько фунтов.

Только раз в жизни Рут решилась облачиться в костюм подруги — в ту ночь, когда повстречала Алана.

— Я слышала, мини-юбки в моде, — хихикнула Клер.

— Вряд ли она подойдет для рождественского вечера. После обеда придется пробежать по магазинам, поискать ткань на платье.

— Неужели ты успеешь сшить его за оставшееся время? — Клер недоверчиво посмотрела на подругу.

— Постараюсь.

Рут превосходно шила — этому ее научила мать. Конечно, в детстве это занятие казалось скучным: девочку тянуло на улицу, к друзьям. Но сейчас Рут была благодарна матери за то, что та заставляла ее сидеть за швейной машинкой.

Рут нашла в журнале модель длинного вечернего платья. Выкройка оказалась достаточно простой, что ее и прельстило. К тому же это платье показалось Рут очень удобным — если будет прохладно, его не испортит накинутая сверху свободная блуза или легкий шарф. Купив в магазине мягкий материал темно-голубого цвета, который был ей очень к лицу, она принялась за работу.

Рут постирала ткань, высушила и погладила, затем разложила на огромном кухонном столе, стянула волосы резинкой, зажала в губах булавки и уже хотела было приступить к раскройке, как вдруг в дверь позвонили.

Это могли быть соседские детишки, часто заходившие к ней поболтать. Она всегда была им рада, но только не сегодня — малыши будут ей мешать. Рут решила затаиться, но после второго, более настойчивого, звонка все-таки пошла открывать.

— Проклятье, у меня и так времени в обрез, — ворчала она.

Открыв дверь, Рут побледнела.

— Алан?! — Хорошо, что она догадалась вынуть изо рта булавки, иначе проглотила бы их от удивления.

— Клер дома?

— Нет… но вы заходите.

Дрожащими руками Рут пыталась распустить хвост, но пальцы не слушались ее. После нескольких неудачных попыток она оставила волосы в покое, решив не мешкая поблагодарить Алана за «Отель Роз».

— Хорошо, что вы пришли… Я хотела бы поблагодарить вас за «Отель Роз»…

Он резко прервал ее:

— Дорогая мисс Фюре, не обманывайтесь на этот счет. Мое решение…

— Я знаю, — она жестом остановила его, — и все равно хочу сказать спасибо, независимо от того, что заставило вас так поступить.

Их глаза встретились. Казалось, молчание будет длиться вечность. Ее охватило то же чувство, как тогда, в первый день Карнавала. Рут хотела подойти к Алу и коснуться его, но между ними зияла пропасть, и они оба понимали это.

— Клер оставила записку, что вернется к обеду.

— Она передала вам мое приглашение? Вы придете на вечеринку?

Рут кивнула.

— Конечно, если только успею сшить платье.

Наконец-то после стольких месяцев разлуки они оказались наедине. Но невидимый барьер проходил между ними, она не смела ни обнять его, ни поцеловать…

— Может, выпьете кофе? — наконец опомнилась она.

— Нет, спасибо. — Он задумчиво теребил краешек скатерти. — А почему бы вам не купить платье? — Тень улыбки скользнула по его лицу: для человека его положения такой вопрос был вполне логичен.

— Я всегда шью сама, — уклончиво ответила Рут, не вдаваясь в экономические и финансовые проблемы.

— И это тоже? — Он коснулся пальцами рукава ее блузки.

Рут ощутила тепло его руки.

— Да, — ответила она еле слышно.

— Недурно.

Девушка отвела взгляд.

— Спасибо.

— Я жду вас с братом в следующие выходные на вечеринке. Буду очень рад вас видеть.

— Не знаю, придет ли Леон…

— Но вы-то там будете?

— Обязательно.

— Ну вот и прекрасно.

Она слегка улыбнулась.

— Я передам Клер, что вы заходили, она перезвонит вам.

— Не стоит, я все равно увижусь с ней сегодня вечером. До свидания, Рут.

Она проводила его до двери и бросилась к окну.

— До свидания, Алан, — прошептала она вслед отъезжающей машине.

Через несколько минут Рут уже вернулась к прерванной работе.

— А вот и я! — радостно крикнула Клер, открывая входную дверь.

— Ты откуда?

— Навещала приятельницу.

Рут взглянула на Клер: что-то в голосе подруги показалось ей странным.

— Алан заходил, — сообщила она.

Клер удивилась.

— Да? А он не сказал зачем?

— В общем, нет. И даже записки никакой не оставил. — Рут пыталась скрыть свое волнение, но это ей не удалось.

— Уж не влюбилась ли ты в Ала? — улыбаясь, спросила Клер.

Рут утвердительно кивнула в ответ, продолжая накалывать выкройку на ткань. Наступила тишина. Она чувствовала, как Клер сверлит ее взглядом.

— Я закрою на это глаза, если… — Клер на секунду задумалась, — если это останется твоей тайной.

На следующий день, придя с работы, Рут наскоро перекусила и направилась к швейной машинке. Настойчивый звонок заставил ее изменить маршрут. Как только она открыла дверь, ей под нос сунули какую-то бумажку.

— Распишитесь здесь, пожалуйста.

— Что это? — в недоумении спросила она.

— Доставка на дом, леди. Распишитесь.

Рут пожала плечами: вероятно, Клер что-то заказала себе и забыла ее предупредить. Расписавшись, Рут услышала следующую команду:

— Ждите здесь.

Шустрый посыльный спустился на улицу к коричневой машине и вернулся с двумя большими серебряными коробками.

— Счастливого Рождества, мисс Фюре. — Он широко улыбнулся и ушел.

На фирменных коробках красовалось название самого дорогого бутика Нового Орлеана. К одной из коробок прикреплен бланк, в колонке «адресат» значилось ее имя, а внизу подпись: «Алан Ларсан».

Рут сняла с коробки крышку и ахнула: там лежало великолепное платье темно-голубого цвета — очень похожее на то, какое она шила. Только вырез был украшен нитью жемчуга, образуя букву «V». Рут не думала, что когда-нибудь будет держать в руках такое чудо. Платье было восхитительно. В другой коробке оказалась накидка с орнаментом из крошечных жемчужин.

Рут закрыла коробку, и слезы ручьем хлынули у нее из глаз: так, значит, ему стыдно видеть ее у себя в самодельном платье. Недолго думая, она схватила коробки и выскочила на улицу.

Рут решительно вошла в огромное коричневое здание, на двери которого висела золотая табличка с надписью «Дельта Девелопмент Инкорпорейтед». На указателе в фойе она отыскала номер офиса Алана и поднялась на третий этаж.

Кабинет Алана оказался закрыт, но это ее ничуть не обескуражило. Она обратилась к пожилой секретарше, печатавшей на машинке:

— Я хотела бы видеть мистера Ларсана.

— Извините, но его кабинет весь день закрыт.

— Меня интересует не кабинет, а мистер Ларсан.

В этот момент дверь кабинета Алана приоткрылась.

— Что здесь за шум? — недовольно спросил он.

— Я говорю…

— Рут?.. Как вы здесь оказались? — Он недоуменно оглядел коробки в ее руках.

Ни слова не говоря, она прошла в кабинет. Не успел Алан закрыть за ней дверь, как она набросилась на него.

— Думаю, сейчас вы все поймете.

Она водрузила коробки на середину огромного дубового стола.

— Я не Золушка, а вы не добрая фея, мистер Ларсан!

— В чем дело?

— Если вам не нравится платье, которое я шью, так прямо и скажите! И еще, я не бедная родственница, запомните это!

Он оторопел.

— Что за чушь вы городите?

— У меня нет такой привычки!

— Нет такой привычки? А, по-моему, вы чересчур заносчивы.

— Зато не глупа. — Она подняла указательный палец.

— Какая же вы бестолковая, мисс Фюре!

Губы ее задрожали. Рут чувствовала: еще мгновение и она расплачется.

— Давайте не будем спорить, — сказала она, сдерживая слезы. — Я считаю, что ваша идея сделать мне подарок была не самой лучшей.

— Согласен. А теперь извините, у меня назначена встреча.

Рут повернулась и подошла к двери. Она дернула ручку, но проклятая дверь не отворялась.

— Позвольте вам помочь, — с издевкой процедил Алан.

Чертова дверь, думала Рут, идя к стоянке, все испортила!

Когда она села в машину, гнев ее постепенно стал утихать. Она поняла, что поступила неразумно.

— Привет! — Клер положила очередной кусочек мяса в мясорубку. — Как платье, подошло?

Неужели Клер тоже о нем знает?

— Мы с Аланом вчера ходили по магазинам, я увидела в витрине великолепное платье, почти такое же, как ты шьешь, и решила, что тебе незачем возиться с шитьем.

— Ты думаешь, для меня это непосильный труд? — возмутилась Рут.

Клер улыбнулась.

— Неужели тебе нравится проводить ночи напролет за швейной машинкой? Ал всегда так внимателен! А платье можно и подшить. — Клер говорила все это, продолжая молоть мясо и даже не глядя на Рут.

— Не надо.

— Это почему же? Такое прелестное платье, в нем ты будешь неотразима… — Всхлипывания подруги заставили ее оторваться от своего занятия и поднять глаза. — Ты плачешь?

— Я… Я думала, что буду мешать вам… своим присутствием… Что вы не захотите со мной… На вечеринку… Потому что мне нечего надеть.

— Ты с ума сошла! — прервала ее Клер.

— Это еще не все… — Рут тряхнула головой. — Я взяла платье… пошла к Алану в офис и… в общем, швырнула ему в лицо…

— Рут! Как ты могла!

— Сама не знаю.

— Могу представить его реакцию, когда он увидел тебя. Ну хорошо, а что ты теперь собираешься делать?

— Ничего. Просто, когда он в следующий раз придет, я спрячусь у себя в комнате.

— А как же вечеринка?

— Надеюсь, ты понимаешь, что теперь я не смогу пойти.

— Леон уже согласился, а ты отказываешься.

— Леон пойдет? — Рут не верила своим ушам.

— Да, и скажу тебе, его было нелегко уговорить.

— Я догадываюсь.

— Рут, ну пожалуйста. Ты и представить себе не можешь, как мне важно, чтобы ты пошла со мной. Я очень тебя прошу.

Рут не понимала, почему Клер так рвется на эту вечеринку.

— Хорошо, я пойду, но сначала поговорю с Алом: надо объяснить ему свое поведение.

— Это совсем не обязательно, просто извинись.

— Хорошо. — Рут решила не спорить с подругой. Наверное, Клер лучше знает Алана. Эта мысль подсыпала соли на ее душевные раны. — Завтра утром я заеду к нему в офис, — сказала Рут с решимостью, которой, впрочем, вовсе не ощущала.

Разумеется, ночью она плохо спала, а утром под глазами появились синие круги и уже никакая косметика не могла их скрыть.

Дошитое платье висело на дверце шкафа. Конечно, оно было не так восхитительно, как то, что подарил ей Ал, и ей было боязно показаться в нем на вечеринке.

В очередной раз, подавив свою гордость, которая почему-то всегда имеет горьковатый привкус, Рут вышла из квартиры.

— Удачи! — крикнула ей вслед Клер. Именно это и было ей сейчас так необходимо.

— Доброе утро, — приветливо сказала Рут бдительной секретарше, восседавшей перед дверью своего начальника. — Могу я видеть мистера Ларсана?

— Разве у вас назначена встреча? — спросила пожилая дама, листая ежедневник.

— Нет, но… В общем, нет.

Рут инстинктивно сжала кулаки.

— Мистера Ларсана не будет до обеда.

— А когда он придет, могу я с ним поговорить? Всего несколько минут.

Невозмутимая секретарша снова уставилась в ежедневник.

— Боюсь, что нет. Мистер Ларсан очень занят и сегодня у него нет ни минуты свободного времени. — Хранительница порядка посмотрела на Рут. — Но, если хотите, можете оставить ему записку, я передам.

— Если вас не затруднит…

Рут быстро написала на листочке бумаги, что хочет поговорить с Аланом.

— Я обязательно передам это мистеру Ларсану, — величественно пообещала секретарша.

— Спасибо. — Рут ни секунды в этом не сомневалась.

Сейчас ее интересовало другое — ответит ли Алан на записку.

Вряд ли, размышляла она. Придется ехать на вечеринку к человеку, с которым у нее совершенно неясные отношения.

Весь день накануне Рождества девушки готовились к торжеству. Первым к ним приехал Леон. В новом костюме он был просто неотразим.

— Леон! — Рут даже отступила назад, когда увидела его. — Ты ли это?!

— Рут! — воскликнул он в изумлении. — Какая же ты красивая!

— Правда?

— Ну конечно. И как тебе идет эта прическа! Великолепно!

Она инстинктивно поправила волосы.

— А где же наша мисс Толстый Кошелек?

— Она вот-вот появится.

Леон поправил галстук, откашлялся и произнес:

— В это трудно поверить, но я признаю свое фиаско.

— То есть? — переспросила Рут.

— Как тебе сказать? Честно говоря, я понимаю, что сам во всем виноват. Если бы я не поддразнивал Клер, то…

— А как ты относишься к Ларсану?

Леон злобно прищурил глаза.

— Не знаю и знать не хочу никакого Ларсана.

Открылась дверь, и Клер в красном воздушном платье не вошла, а вплыла в комнату.

— Клер! — Леон не мог подобрать слова. — Ты… Ты очаровательна.

Клер смущенно засмеялась.

— Ерунда. Просто ты никогда не видел меня в этом платье.

В дверь позвонили, и Рут сразу превратилась в комок нервов. Она два дня переживала, ожидая встречи с Алом. И вот он приехал.

Клер пошла открывать. Рут стояла спиной к двери и смотрела на брата: по выражению его лица она догадывалась, что сейчас происходит в прихожей. Вот Алан входит, Клер обвивает его шею руками и подставляет губы для поцелуя.

Рут обернулась, когда Алан уже вошел в комнату: он не отрываясь смотрел на нее.

— Вы прелестно выглядите, мисс Фюре.

— Благодарю вас. Но думаю, что в платье, которое я, не разобравшись, вернула вам, наверняка было бы еще лучше.

— Давайте-ка выпьем что-нибудь на дорожку, — предложила Клер и удалилась на кухню делать какую-то фантастическую смесь из кокосового молока, рома, ананаса и специй.

Выпив холодный коктейль, приготовленный Клер, Рут немного расслабилась. Она сидела рядом с Леоном напротив Алана и Клер. Клер постоянно пыталась прервать гнетущее молчание, нависавшее над ними, но разговор не клеился.

Позже, уже в машине, Рут вдруг показалось, что она примирилась со своим злейшим врагом. Леон, словно прочитав ее мысли, вопросительно посмотрел на нее, но она замотала головой, показывая, что ей нечего сказать брату.

Наконец они добрались. Когда гостей стали представлять друг другу, у Рут голова пошла кругом от множества новых имен и лиц. Она переходила от одной компании к другой, стараясь поддерживать беседу. Леон же молча плелся за ней.

Клер куда-то пропала. Рут отправилась разыскивать ее и нашла одиноко сидящей около стены. Рут взяла стакан пунша и присела рядом с подругой. Немного поболтав с ней, она вышла на балкон подышать свежим воздухом.

Облокотясь о перила, Рут глядела в ясное ночное небо. Мириады звезд посылали ей свой свет.

— Я получил вашу записку. Вы хотели со мной поговорить? — услышала она хриплый мужской голос у себя за спиной.

Ее сердце заколотилось, готовое выскочить из груди.

— Да, — ответила Рут, немного успокоившись.

Алан подошел к ней ближе и положил руку ей на талию. Она почувствовала, что ее непреодолимо влечет к нему.

— Я хочу извиниться перед вами. Мне искренне жаль, что я так поступила. Вы были очень любезны.

Алан молчал. Потом спросил:

— Ты боялась, что я потребую что-то взамен, Флоренс Найтингейл?

4

Рут удивленно посмотрела на Алана.

— Ты думаешь, я забыл тебя? — мягко сказал он. — Я потом целый месяц снова и снова приходил в больницу, думая, что ты — медсестра.

— Но ведь тогда был карнавал, вот я и надела форму Клер, — объяснила она.

— Вспомнил — я как-то видел тебя на фотографии в газете. Там, кажется, говорилось о демонстрации в защиту окружающей среды.

— Я попала туда совершенно случайно, — пыталась защититься Рут. — Но не жалею, что выступила против губительного для природы проекта.

Алан лишь улыбнулся в ответ.

— Так, значит, тогда ты шел к Клер?

— Но ведь сейчас-то я сбежал от нее.

Рут вдруг подумала, что, если бы не было той памятной встречи, Алан и Клер, возможно, были бы уже женаты. Выходит, по ее вине рушатся их взаимоотношения? Нет, нельзя так подло поступать со своей лучшей подругой.

— Не забывай, вы с Клер помолвлены, — сказала она и направилась к двери.

— Рут. — Алан так нежно произнес ее имя, что она невольно остановилась.

— Что ты хочешь сказать?

Алан опустил голову.

— Ничего. Желаю тебе хорошо повеселиться сегодня.

Рут вернулась в комнату и присоединилась к гостям, тщетно пытаясь казаться веселой, — мысли снова и снова возвращались к разговору с Аланом. Она так долго мечтала об этом мужчине, что теперь больно было расставаться с ним. Птица счастья, вспорхнув с ее плеча, улетала все дальше и дальше.

Заиграла легкая музыка. Рут удобно устроилась в кресле, постукивая ногой в такт мелодии.

— Ты выглядишь счастливой, — сказал подошедший к ней Леон.

— Чудесная вечеринка.

— Разглядываешь денежных воротил?

Рут пропустила его слова мимо ушей.

— Честно говоря, — продолжал Леон, — меня удивляет их дружеское расположение к нам. Скорее всего, они еще не знают, что мы не из их круга.

— Леон, перестань молоть чушь.

Брат покраснел.

— Вообще-то, Клер познакомила меня со своими друзьями, и они показались мне неплохими людьми.

— Ах, как это удивительно! Смею предположить, что скоро ты станешь играть в гольф с отцом Клер.

— Ну уж нет!

— Скажи, чем тебе не угодили Ларсаны? Ты же сам знаешь, Клер — очень хорошая девушка.

— Она — исключение.

— Но ведь ты сам сейчас сказал, что ее друзья — неплохие люди.

— Это только на первый взгляд.

— По-моему, братишка, у тебя серьезные проблемы.

— Ты, как всегда, права, — мрачно проговорил Леон и ретировался.

Вскоре к ней подлетела Клер с сияющими от радости глазами.

— Вот ты где! А мы тебя повсюду ищем.

— Разве уже пора уходить?

— Нет, мы с Аланом только хотели выяснить, не увез ли тебя какой-нибудь красавчик.

— Меня? — недоуменно произнесла Рут. Впрочем, она уже не раз ловила на себе восхищенные взгляды мужчин.

— Между прочим, зря смеешься. Такое легко может случиться — ты сегодня, как никогда, очаровательна. И, я думаю, мужчины тоже это видят.

К Клер подошел Леон и что-то шепнул ей на ухо. В это время Алан тихо, почти беззвучно, чтобы слышала только Рут, прошептал:

— Но Флоренс Найтингейл была бы лучше.

Рут будто пронзило током: как он может говорить такое в присутствии Клер! Нет, этим вольностям определенно надо положить конец.

На следующий день Рут появилась на работе в прекрасном настроении. По субботам их агентство работало только до обеда, а потом она собиралась поехать в штаб-квартиру ЗДБ, поговорить с директором фонда Стивом Грегом, который объявил о дополнительном наборе внештатных агентов.

Воспоминания о прошлой ночи заполняли все ее мысли и мешали работать. Закрывая глаза, Рут ощущала такую беспросветную тоску, что хотелось завыть. Всю ночь Алан исподтишка следил за ней. Один раз взгляды их встретились; в этот момент музыка смолкла, и ей показалось, что в мире существуют только они с Алом.

Постепенно работа захватила Рут, вытеснив из головы посторонние мысли.

— К тебе мистер Ларсан, — сообщила ей Сьюзен Ли, ее коллега. И добавила: — Ну и счастливая же ты!

Алан вошел в кабинет и сел напротив Рут.

— Привет, Рут.

— Я слушаю тебя, Алан. — Она судорожно вертела в руках карандаш.

Он встал, вальяжно подошел к ней и, положив руку на спинку кресла, спросил:

— Где бы ты хотела провести со мной медовый месяц?

— Ты в своем уме?

— Куда ты предпочитаешь поехать, дорогая?

— Клер давно мечтает о Гавайях, Алан.

— Я был там пару раз — желательно место, где поменьше народу.

— Есть несколько прекрасных круизов по Карибскому и Средиземному морям. А если хочешь, поезжай на Западное побережье Аляски.

— Нет, я хочу провести медовый месяц с тобой.

— У меня тут есть несколько проспектов, — она протянула ему стопку цветных буклетов, — полистай, может, в голове и блеснет какая-нибудь гениальная идея. Скажу по секрету, одни только названия некоторых из этих мест вызовут нежный трепет сердца Клер.

Алан взял из ее рук буклеты и продолжил:

— Ты не ответила на мой вопрос. Повторить?

Рут поняла, что от разговора все равно не уйти.

— Я не хочу никуда ехать, тем более на медовый месяц. Быть может, как-нибудь потом попутешествуем вместе. А пока тебе предстоит пригласить в свадебное путешествие Клер.

Сквозь стеклянную дверь Рут увидела Сьюзи, выразительно показывающую на часы.

— Извини, Алан, у нас сегодня короткий день, а работы еще выше крыши.

— Хорошо. — Алан встал и положил проспекты на край стола. — В таком случае приглашаю тебя на обед.

— Нет, Алан…

— Я бы хотел обсудить с тобой кое-какие идеи. Вероятно, это займет не больше часа.

— Может быть, в другой раз…

— В другой раз у меня может не оказаться времени. Почему ты всегда мне отказываешь?

— Ладно, — наконец согласилась Рут. — Но только на час.

Алан улыбнулся.

— Как пожелаете. — И они направились к «мерседесу».

Он привез Рут в «Чез Лорейнз» — шикарнейший ресторан, расположенный неподалеку от Французского квартала и славившийся превосходными и очень дорогими блюдами.

В ресторане им подали огромных размеров меню.

— Что будем заказывать? — спросил ее Алан.

— Не знаю. Хочется всего попробовать. Пожалуй, я съела бы лосося, вот только не знаю, как это звучит по-французски, — смущенно сказала Рут, отложив в сторону меню.

— На этот счет не беспокойся, я сам закажу.

Подошел официант в красном жилете. Приняв заказ и кивнув, он удалился.

— Я поражена, — шепнула она Алану, разглядывая старинную обстановку зала. — Я именно так все себе и представляла.

Обед был просто великолепен. Сначала разговор не клеился, но потом Рут обнаружила в себе такую страсть к общению, что оставалось только удивляться, где раньше скрывался ее талант рассказчика.

Алан оказался прекрасным слушателем, и она поведала ему о себе, о братьях — о всей своей семье.

— Так, значит, ты была единственной дочкой?

— Да, и, кстати, играла с друзьями в американский футбол, и всегда нападающим!

— Тогда давай как-нибудь сыграем.

Рут даже замерла от неожиданности, не донеся вилку до рта.

— Я играла только с братьями.

— Кстати, о братьях, — усмехнулся Алан. — Почему Леон всегда такой хмурый — он хоть когда-нибудь улыбается?

— Леон много работает. Но он лучше, чем хочет казаться.

— А почему он такой противник богатства?

— Не знаю, — честно ответила Рут. — Он все время поддразнивает Клер. По-моему, он ей немного завидует: ведь она родилась в богатой семье.

Наконец с едой было покончено.

— А теперь десерт, — предложил Алан.

— О нет, спасибо, я больше не в состоянии съесть ни кусочка, — ответила Рут и посмотрела на меню.

Официант снова возник возле их столика, и вновь зажурчал поток непонятных французских слов. Через несколько секунд на столе появилась тарелка с пирожным.

— Ал, ты, наверное, хочешь, чтобы я растолстела. Я не буду это есть. — Рут буквально пожирала десерт глазами.

— Немного сладкого тебе не повредит, — заявил Алан, открыто скользя взглядом по изящной фигуре Рут.

— Ты считаешь, что я тощая как селедка?

— Я считаю, что ты слишком любишь спорить. Ладно, давай сюда тарелку, я сам съем это пирожное с превеликим удовольствием.

— Нет-нет, оно не для тебя. — Рут быстро, кусочек за кусочком, расправилась с десертом. — Спасибо за чудесный обед, Ал, — промурлыкала она, вытирая рот салфеткой. — Но это не должно повториться.

Она опустила глаза, не смея поднять их.

— Рут…

— Нет, дай мне договорить. Понимаешь… У нас с Клер давняя дружба… Я не хочу ее испортить… Пожалуйста… Не вынуждай меня… Нам не следует больше встречаться.

— У меня сегодня день рождения, — нежно произнес он, не обращая внимания на ее слова. — Я хочу провести его только с тобой.

Только с тобой, про себя повторила Рут, чувствуя, что они ступают на зыбкую почву.

— С днем рождения, — шепнула она.

— Спасибо.

Обед подошел к концу.

— Отвезти тебя домой? — предложил Алан, когда они выходили из ресторана.

— Нет, я сейчас еду в ЗДБ.

— «Земля для будущего»?

Она кивнула.

— Зимой им требуются внештатные сотрудники.

Алан нахмурился.

— Их штаб-квартира находится в очень неспокойном районе. Подбросить тебя туда?

— Спасибо, не надо, Алан. Желаю приятно отметить день рождения, — попрощалась Рут и поспешила по узкому тротуару.

— Чем могу служить? — Мужчина, сидящий за огромным столом, лукаво смотрел на Рут.

— Здравствуйте, меня зовут Рут Фюре, а вы, как я понимаю, Стив Грег, не так ли?

— Да, я вас помню. Вы одна из тех храбрецов, что стойко держались возле «Отеля Роз».

— А мой брат утверждает, что это была всего лишь глупая детская выходка, — улыбнулась Рут, — я слышала, вы объявили набор внештатных сотрудников?

— Да. А кто вы по профессии?

— Торговый агент.

— Тогда я приму вас без испытательного срока.

— Постараюсь оправдать ваше доверие. — Рут снова улыбнулась.

Остаток дня она провела за пишущей машинкой и в половине пятого положила на стол Стиву внушительную кипу готовых документов.

— Что ж, было бы хорошо, если бы вы приходили к нам три раза в неделю, — сказал Стив Грег, перелистывая бумаги.

Рут прошлась по магазинам, сделав все необходимые покупки. По пути к автобусной остановке она заглянула в книжную лавку, чтобы посмотреть книгу по архитектуре Нового Орлеана. Книга была баснословно дорогой, и Рут была не в состоянии купить ее. А за возможность полистать это редкое издание в роскошном переплете она платила владельцу ничтожную сумму. Но на этот раз она пришла сюда с твердым намерением купить эту книгу.

Расплачиваясь, Рут прикидывала, какую брешь в ее бюджете пробьет эта покупка. Но все это не имеет значения, думала она. Ведь сегодня у Алана день рождения и, надо думать, книга ему понравится.

Небо затягивали тяжелые тучи, и, когда автобус подвез ее к дому, сильный ливень обрушился на город. Рут пришлось спрятать книгу под свитер, чтобы она не размокла.

В прихожей Рут бросила свитер в шкаф и сунула озябшие ноги в мягкие домашние тапочки. С минуту на минуту должна была прийти Клер. В ожидании подруги, она приготовила себе на ужин фруктовый салат и уселась перед телевизором.

В дверь позвонили. Рут открыла и увидела на пороге Алана.

— Клер оделась? — спросил он. — Я везу ее поужинать к родственникам.

— Она еще не вернулась с работы.

— Если ты не против, я подожду ее здесь.

Странно, что Клер до сих пор нет, думала Рут, обычно она сообщает, если задерживается. Может быть, с ней что-то случилось?

— Чашку кофе? — предложила она.

— Если нетрудно.

Мне трудно быть с тобой наедине, в одной комнате, мысленно призналась она. Я хочу обнять тебя, поцеловать… Но нельзя…

— Рут! — Голос у нее за спиной прервал ее размышления. — Что это? — Алан держал в руках книгу, которую она только что купила.

— Я знаю, что ты интересуешься архитектурой, и решила сделать тебе подарок…

Она чуть не сказала «на память обо мне», но, к счастью, вовремя сдержалась.

— Я, конечно, понимаю, что вряд ли сумею тебя удивить, но пусть мой скромный подарок… — Она осеклась.

Алан смотрел на нее и широко улыбался. Он раскрыл книгу и прочел надпись на фронтисписе: «Алану — ценителю красоты».

— Красоты, Рут?

— Ну, я имею в виду «Отель Роз», платье, которое ты мне подарил и…

Алан приблизился к ней. Рут чувствовала, как краска прилила к щекам. О, как ей нравилось его волевое лицо, крепкая фигура. Да, Рут жаждала поцелуя.

Теперь между ними не существовало никаких преград. Алан привлек Рут к себе.

— Рут, — ласково прошептал он и нежно провел пальцем по ее щеке.

Ее губы дрогнули. Медленно, очень медленно, он наклонился к ней и прикоснулся губами к ее губам. Рут в истоме закрыла глаза. Ее руки сами собой обвились вокруг его шеи. Не отдавая себе отчета, она инстинктивно потянулась к нему.

Рут чувствовала Алана всем телом, каждый его мускул возбуждал в ней желание. Вкус его губ был нестерпимо сладок. Он обнимал ее так крепко, что ей становилось трудно дышать.

— О, моя сладкая, Флоренс Найтингейл. — Он неохотно ослабил объятия.

— Это не должно повториться, — с трудом прошептала она.

Он вытер слезы с ее щеки.

— Извини.

— Ты не виноват. — Рут чувствовала свою вину. В следующий раз ей следует держать себя в руках.

Она хотела было отойти от него, но Алан удерживал ее, обняв за талию.

— Спасибо за книгу. — Он смотрел ей прямо в глаза. — Для меня это бесценный подарок.

Звук открывающейся входной двери заставил Рут вздрогнуть. Если бы Клер сейчас увидела их, то сразу бы поняла, что здесь произошло.

— Рут! — крикнула Клер из коридора.

Алан пошел встречать ее, давая тем самым Рут время привести себя в порядок. Но она никак не могла совладать с собой. Она облокотилась о холодильник и зажала рот рукой, чтобы заглушить рыдания.

— О, ты уже здесь, Алан! Извини, что опоздала. Как ты думаешь, милый, с кем я сейчас разговаривала?

5

— С тобой все в порядке? — спросил Алан, вернувшись на кухню. Он походил на человека, стоящего на краю пропасти.

— Да, все нормально, — ответила Рут. — Только, пожалуйста, уйди. Я не хочу, чтобы Клер видела нас вместе.

— Как только она переоденется, я увезу ее отсюда. Я не думал, что все так получится.

— Знаю. Пожалуйста, уходи.

— Хорошо, мы поговорим завтра.

— Нет.

То, что произошло между ними, по ее мнению, было неправильно. Это ни в коем случае не должно повториться, внушала она себе. Алан тем временем удалился в комнату.

— Извини, что заставила тебя ждать, — донесся оттуда нежный голосок Клер. — Ну, как я выгляжу?

— Как всегда, чудесно, — ответил Алан.

— Никогда не догадаешься, кого я сейчас встретила!

— После расскажешь, дорогая. Пойдем.

— Ты такой бледный, Ал, — забеспокоилась Клер. — Надеюсь, ты не заболел?

— Нет.

— Может быть, не поедем к твоей маме, если у тебя нет настроения?

— Не болтай чепухи. Ты готова?

Входная дверь захлопнулась. Рут устало провела рукой по лицу. Как же мне не стыдно, отчитывала она себя. Клер поехала обедать с его мамой, а я целуюсь с ее женихом. Но, с другой стороны, может быть, все не так уж плохо? Может, Клер притворяется и не влюблена в него вовсе?

Ночью Рут долго не могла уснуть. Тяжелые мысли не давали ей покоя: она чувствовала свою вину перед Клер, но поговорить с ней начистоту не могла. Что же делать? Господи, думала она, ворочаясь с боку на бок, как же я устала!

Вернувшись в постель, она забилась в угол, наблюдая за игрой лунного света на стене.

С того дня Рут стала избегать общества подруги. Заслышав шаги Клер, быстро уходила из кухни, а когда та стучалась в дверь, говорила, что очень занята.

Как-то в понедельник утром они все же столкнулись друг с другом на кухне.

— Привет, подружка. Где ты пропадала все эти дни? — воскликнула Клер. — Я совсем отчаялась увидеть тебя.

— Очень много дел, — увильнула от ответа Рут.

— Понятно. Слушай, Ал пригласил нас на следующий уик-энд в свой новый загородный дом. Он даже предложил нам остаться на ночь, чтобы не возвращаться поздно домой.

— На всю ночь?

— Здорово, правда!

— Я, вероятно, не смогу пойти, — покачала головой Рут, ополаскивая чашку.

— Нет, Рут, я ничего не желаю слушать. Ты поедешь со мной на уик-энд. Подумай сама, что я буду без тебя делать?

— Но как будущая жена Алана ты должна привыкать к роли хозяйки на празднике. Ведь я же не смогу быть все время у тебя под рукой.

— Я знаю… — Клер хитро улыбнулась. — Именно поэтому ты мне сейчас и нужна.

— Сомневаюсь, что понадоблюсь тебе у Алана.

— Ты спятила? Мне там без тебя будет скучно.

У Рут внезапно возникло подозрение, что Клер больше нужен ее брат, а не она. И на рождественской вечеринке Леон все время крутился около нее…

— Не знаю, Клер…

— Ты едешь, — настаивала Клер. — Обещаю тебе, что больше ни о чем не стану просить. Только, пожалуйста, съезди со мной в этот раз к Алану.

Рут не хотела разочаровывать ее. Все-таки они подруги.

— Ладно, поеду. Но учти, мне эта затея совсем не по душе.

— Обещаю, ты не пожалеешь.

Рут направилась было в комнату, но остановилась на пороге и снова обратилась к Клер:

— Ты не забыла, что на этой неделе я улетаю в Мазатлан? — напомнила она.

Ежегодно Рут принимала участие в коммерческих туристических поездках, которые устраивали за счет какой-нибудь курортной гостиницы специально для торговых агентов. За это агенты должны были привлечь как можно больше постояльцев в гостиницу. В этот раз Рут улетала на неделю вместе с группой других агентов в мексиканский город Мазатлан. Спонсором поездки стал пятизвездочный отель «Ривьера дель Соле».

— Как, уже на этой неделе?

— Надеюсь, ты отвезешь меня в аэропорт?

— Нет, попроси Алана.

Рут удивляло, что Клер постоянно пытается сблизить ее с Аланом.

Когда она приехала в офис, Сьюзи протянула ей записку.

— От того самого красавца, что приезжал в эту субботу. Раскрой секрет, где ты его подцепила?

— Сьюзи, он помолвлен с моей лучшей подругой.

— Да брось ты, Рут. Он похож на тигра, мягко подкрадывающегося к добыче. Ты знаешь, как он смотрел на тебя в прошлый раз? Так смотрит кот на блюдечко с молоком.

Рут укоризненно посмотрела на коллегу и ушла.

В записке она обнаружила рабочий телефон Алана и просьбу позвонить, как только освободится.

Скомкав записку, Рут бросила ее в мусорную корзину, стоявшую около стола. Алан становится слишком настойчивым, а она не хочет осложнений с Клер, и поэтому надо приложить все усилия, чтобы видеться с ним как можно реже.

После работы Рут поехала в организацию «Земля для будущего».

Когда она вошла в кабинет, Стив Грег разговаривал по телефону. Рут сняла чехол с пишущей машинки и стала разбирать ворох бумаг, накопившихся за эти дни. Стив повесил трубку и неожиданно предложил:

— Хочешь пойти на мою лекцию?

— Я не против, — согласилась она.

Лекция проводилась для группы бизнесменов, чтобы они наконец поняли, как пагубно отражается на природе бездумная хозяйственная деятельность. Рут слушала выступавшего перед бизнесменами Стива с неподдельным интересом. Он увлекательно рассказывал о себе, о том, как, переосмыслив свою жизнь, пришел к выводу, что человек должен бережней относиться к окружающему миру. Рут чувствовала, что и люди, собравшиеся в зале, относятся к Стиву с искренней симпатией.

Когда лекция закончилась, Стив предложил Рут проводить ее до автобусной остановки, на что она охотно согласилась. Он взял ее под локоть и не спеша повел по узкой улице. Стив рассказывал о своей работе, и ей нравился его ровный спокойный голос. На дорогу опустился плотный туман. Свет фонарей с трудом пробивался сквозь него, создавая в воображении Рут какую-то фантастическую картину. Но ей не было страшно рядом со Стивом.

Незаметно для Рут они подошли к остановке и остановились, поджидая автобус. Рут подумала, что внешность Стива не способна сводить женщин с ума, но он удивительный, необычный человек. В нем чувствовался незаурядный ум.

Стив продолжал рассказывать о своей жизни, и Рут поймала себя на мысли, что может слушать его хоть всю ночь. Вдруг из-за поворота вылетел темно-синий «мерседес» и остановился возле них. Из машины выскочил Алан.

— Где тебя носит? — накинулся он на Рут.

— Может, заставить его извиниться? — Стив шагнул вперед и посмотрел на Рут.

— Я битый час тебя ищу.

— Зачем? Какое тебе дело, где я нахожусь?

— Какие-то проблемы, Рут? — снова спросил Стив.

— Никаких, — сухо ответила она.

— Сейчас же садись в машину, я отвезу тебя домой, — крикнул Алан и вдруг успокоился. — Извини, я не имею никакого права так с тобой разговаривать.

Он подошел к Стиву и протянул ему руку.

— Алан Ларсан, — представился он и широко улыбнулся.

— Из «Дельта Девелопмент»? Давно хотел вас повидать и поблагодарить за «Отель Роз». Меня зовут Стив Грег.

— Рад, что все закончилось благополучно.

Когда Алан хотел воспользоваться своим обаянием, он становился просто неотразим. Ни один человек, будь то мужчина, женщина или ребенок, не сможет устоять перед его улыбкой, подумала Рут.

— Мы начали волноваться, когда Рут не вернулась вовремя с работы. Хорошо я вспомнил, что она устроилась внештатным сотрудником.

Алан открыл дверцу машины и жестом пригласил Рут сесть.

— Увидимся в пятницу, Стив, — сказала она на прощание.

— Приятной поездки в Мексику, — ответил он и медленно побрел в сторону офиса.

Алан молча сел за руль и резко рванул с места.

— Почему ты мне не позвонила? — наконец спросил он, когда они остановились на перекрестке. — Ты понимаешь, что творишь?

— Нет. — Рут нервно теребила ремень сумки, чувствуя, что Алан внимательно следит за ней. Она почему-то боялась посмотреть ему в глаза. — Я не хочу об этом говорить.

Светофор уже давно переключился на зеленый свет, но Алан не трогал машину с места.

— Рут, — очень тихо произнес он. Ей хотелось повернуться к нему спиной, чтобы не поддаваться гипнотическому действию его взгляда, но это было выше ее сил. — Ты приедешь ко мне на уик-энд?

Рут опустила голову.

— Да, приеду.

— И ты наденешь платье, которое я тебе подарил?

Она кивнула.

Короткая поездка в Мазатлан не принесла Рут душевного покоя. Улетая оттуда, она надеялась, что по возвращении домой все встанет на свои места. Но как раз этого-то и не случилось. В Мазатлане она постоянно думала об Алане.

Когда Рут и Клер приехали в загородный дом Алана, тот выделил им комнату на двоих. В пустом шкафу висело одно-единственное платье — то, которое вечером должна была надеть Рут.

Фасад трехэтажного особняка Алана, окаймленный колоннами, выходил на Миссисипи, за домом раскинулся сад. За ним ухаживала мать Алана, которая, как объяснили Рут, очень любила цветы.

Комнаты в доме поражали своими размерами и роскошью — стены увешаны картинами, всюду старинная мебель и изящные безделушки.

— Поторопись, Рут, музыка уже заиграла, — сказала Клер, выходя из комнаты.

Рут задержалась у большого зеркала, разглядывая себя. Она увидела настоящую светскую даму, а может, даже царственную особу, ожидающую начала торжеств. Никогда еще она так себе не нравилась.

Она открыла дверь, переступила через порог и начала медленно спускаться по длинной лестнице. Гости, собравшиеся внизу, один за другим стали оборачиваться в ее сторону. Чувствуя себя на вершине блаженства, Рут представляла, как они раскрывают рты от восхищения, но все же внимательно смотрела под ноги, опасаясь споткнуться. Достигнув последней ступеньки, она подняла глаза и увидела перед собой Алана.

— Ты прекрасна, — прошептал он и протянул ей руку.

Рут только улыбнулась ему в ответ и взяла его под руку. Как хорошо, подумала она, что Алан с Клер не объявили о своей помолвке официально, — не надо никому объяснять, почему он сейчас со мной, а не с Клер.

— А где Клер?

— Она с Леоном вон в том углу.

Рут чуть не споткнулась.

— С Леоном? — Она никак не ожидала, что и Леон согласится приехать.

Рут высвободила руку и подошла к ним. Брат, сидевший рядом с Клер, уступил ей место. Посмотрев на него, Рут едва не лишилась чувств — никогда еще Леон не выглядел столь элегантно.

— Рут, ты сегодня королева бала, — сказал он. — Неужели ты — моя сестра? Бьюсь об заклад, это платье ты приобрела не в каком-нибудь дешевом магазинчике.

— Нет. Это подарок Алана… и Клер. Кстати я не ожидала тебя здесь увидеть.

— Алан лично пригласил меня сюда. — Леон выпрямился, будто проглотив шомпол.

Рут удивленно посмотрела на Клер.

— Потому что… Потому что я хотела видеть его здесь.

— Пойдем танцевать, Клер, — предложил Леон, и они оставили Рут в полном одиночестве.

Рут удивленно проводила их взглядом. Странно, что Клер смотрит на Леона как на рыцаря в блестящих доспехах, пришедшего, чтобы расправиться с драконом.

В этот момент она увидела Алана, пробивавшегося к ней через толпу.

— Я уже начал сомневаться, что мне представится возможность потанцевать с тобой, — облегченно вздохнул он, добравшись наконец до нее. — Потанцуем?

Рут встала, и его руки обвили ее талию. Она оказалась так близко к нему, что ее волосы касались его лица. Рут положила руки на его могучие плечи и сказала:

— Какой удивительный вечер… А тебя не волнует, что Клер танцует с Леоном?

— Да нет в общем-то.

— Но ведь она твоя невеста.

Его лицо помрачнело.

— И носит мой перстень, — добавил он.

— Ты переживаешь из-за нее?

— Да, переживаю. Мы всегда были очень близки. Может быть, даже чересчур близки.

Музыка кончилась, но Рут осталась стоять рядом с Аланом. Потом, спохватившись, поспешила в туалетную комнату.

Когда она вернулась, Алан был занят, отдавая распоряжения слугам, и девушка решила выйти на балкон.

Отворив стеклянную дверь, Рут ступила в темноту и заметила в уголке страстно целующуюся парочку. Она хотела было уйти обратно в комнату, как вдруг поняла, что эта парочка — не кто иные, как Леон и Клер.

6

Рут проснулась на рассвете, с первыми лучами солнца. Она встала с постели, подошла к окну и, облокотившись на подоконник, с минуту любовалась чудесным видом из окна. Затем ее внимание привлекло тихое посапывание спящей на соседней кровати Клер. Вчера вечером, когда они ложились спать, Рут собиралась поговорить с подругой о ее необъяснимом поведении. Но не успела та рта раскрыть, как Клер буквально затопила ее потоком радостных восклицаний о том, как прекрасно она провела время. И тогда Рут решила не лезть в чужие дела, тем более что и она не ангел, во всяком случае ее поведение с Аланом никак нельзя назвать безупречным.

Вспомнив его поцелуи, Рут невольно закрыла глаза от удовольствия. Алан таков, каким и должен быть настоящий мужчина, размышляла она. Вряд ли кто-нибудь другой смог бы вызвать у нее столько сладостных чувств одним лишь прикосновением.

Она, вздохнув, направилась к шкафу, в котором висела ее одежда, оделась и тихо вышла из комнаты в коридор. Солнечный луч скользил по ступенькам лестницы, наполняя сердце Рут радостью и предвкушением счастья. Ей было неловко уходить вот так тайком, но, по ее мнению, сейчас это было просто необходимо. Алану и Клер надо побыть наедине, думала она, а я им мешаю. Поэтому, решив улизнуть из дома, пока все спят, девушка спустилась в холл, подошла к парадной двери и уже хотела было толкнуть ее, как вдруг услышала голос у себя за спиной:

— И как, по-твоему, это называется?

Она обернулась и опустила сумку на пол.

— Алан, ты меня до смерти напугал!

— Ты не ответила на мой вопрос, — настаивал он, приближаясь к ней.

— Я… Ну, как тебе сказать… Я ухожу.

— Я вижу. Но почему ты уходишь? — Он так свирепо смотрел на нее, словно хотел взглядом пригвоздить к полу.

— Ну… Мне показалось, что вам с Клер хочется побыть вместе, и я не хотела мешать.

Во взгляде Алана читалось крайнее удивление.

— А добраться до города ты, вероятно, собиралась пешком?

— Конечно.

— Ведь это не меньше семи миль.

— Поэтому я и выхожу пораньше.

— Неужели тебе так необходимо в город, что ты готова выбраться отсюда тайком, никому ничего не сказав, не попрощавшись?

— Кажется, я поступаю невежливо и, наверное, выгляжу в твоих глазах неблагодарной гостьей. Но ты не думай, я оставила в комнате на столике записку.

— И что же ты написала?

— Я поблагодарила тебя за праздник и за великолепное платье.

— Пойдем, выпьем по чашечке кофе, — предложил Алан и повел ее в свой кабинет.

В этой относительно небольшой комнате стоял дурманящий запах кожи и табака, смешанный с ароматом мускуса и других благовоний. Вдоль стен тянулись стеллажи с книгами. Перед большим камином стояли два удобных кресла.

— Присаживайся, я сейчас.

Опускаясь в кресло, Рут увидела рядом раскрытую книгу — ту самую, что она подарила Алу. Вероятно, он читал ее, когда услышал шаги в холле.

Алан вернулся в кабинет с двумя чашками дымящегося кофе и сел напротив нее.

— Когда лет эдак через десять-пятнадцать ты снова возьмешь в руки эту книжку, — начала Рут, — вероятно, ты и не вспомнишь обо мне. Я останусь в прошлом, в твоих воспоминаниях лишь как один из мимолетных эпизодов жизни.

— Не говори так. Все будет совершенно по-другому. Мне иногда кажется, что сама судьба свела нас вместе. Неужели ты думаешь, что кто-нибудь из нас сможет забыть ту февральскую ночь? — Алан смотрел на нее с подкупающей улыбкой.

— Я никогда не забуду.

Рут всматривалась в завитки пара, поднимавшиеся от чашки с кофе. Клер носит перстень, подаренный ей Алом, думала она, и потому у нее с ним более реальные отношения, в отличие от меня.

Рут выпила кофе и, ставя чашку на стол, произнесла:

— Здесь так хорошо. Кажется, если я закрою глаза, то сразу же усну. Расскажи мне что-нибудь о себе.

— Хорошо. Закрывай глаза и слушай. — Он подождал, пока она усядется поудобнее. — У меня замечательные родители. Они прожили вместе много лет душа в душу. Я всегда мечтал о таком же счастье, о такой же семье, как у них. Но со временем начал опасаться, что никогда не найду хорошую жену, с которой у меня будет такое же единодушие.

Рут сидела с закрытыми глазами, откинув голову на спинку кресла, сбросив туфли и подобрав под себя ноги.

— Когда я достиг тридцатилетнего возраста и так и не женился, то начал сомневаться, удастся ли мне найти подходящую жену? Я был знаком со многими женщинами, но ни одна из них мне не подходила: одни все время пытались заглянуть в мой кошелек, а других интересовали только их собственные персоны. Я же ищу женщину мягкую, отзывчивую, но в то же время способную отстаивать свое мнение перед любым противником. Я хочу, чтобы моя жена разделяла со мной и радость и горе. У этой женщины душа должна быть так же прекрасна, как и тело.

— Клер как раз такая, — промолвила Рут.

— Да, такая, — печально согласился Алан.

Рут подняла голову и вопросительно посмотрела на него. Интересно, чем он так расстроен?

— Клер говорила, что ты сам построил этот дом. — Рут решила поменять опасную тему разговора.

— По крайней мере, строительство велось под моим строгим наблюдением. Если бы не эта стройка, я, вероятно, сошел бы с ума.

— Сошел с ума?

— Ты не представляешь, как подействовала на меня наша первая встреча. В ту ночь я понял, что наконец нашел женщину, о которой так долго мечтал. Но, найдя, я сразу же потерял тебя. Целый месяц, день за днем, я возвращался на то место, где мы с тобой встретились, в надежде снова увидеть тебя, но все безрезультатно. Тогда я нанял сыщика и дал ему задание прочесать все больницы города и найти мою милую медсестру. Но все мои попытки разыскать тебя оказались тщетными. Я просто сходил с ума. Тогда я и начал строить этот дом, постоянно думая о тебе. Мне хотелось, чтобы он был таким, каким бы хотела видеть его ты.

— Иногда, — медленно начала Рут, — люди мечтают о ком-то, а встретив, быстро разочаровываются.

Теперь, познакомившись с ним поближе, Рут стала видеть в Алане отнюдь не ангела, а обыкновенного человека из плоти и крови.

— Но только не в нашем случае, — ответил Алан.

В этот момент в кабинет вошла Клер. Ее лицо светилось радостью.

— Так вот вы где! — воскликнула она.

Рут надела туфли и встала.

— Который час? — поинтересовалась она.

— Четверть восьмого, — угрюмо прозвучал ответ.

— Мне надо ехать в больницу, — сонным голосом проговорила Клер. — Необходимо навестить одного… пациента.

Леон еще ночью уехал на дежурство, поэтому Рут подумала, уж не к нему ли собирается подруга.

— Нет проблем, — сказал Алан. — Я отвезу в город вас обеих. К тому же и у меня самого есть там кое-какие дела.

Когда они подъехали к больнице, Клер, хлопнув дверцей машины, поспешила к подъезду. Алан спросил Рут:

— Тебя что-то беспокоит?

— Мне кажется, она пошла к Леону, — высказала свои подозрения Рут.

— Наверняка.

— Тебе это безразлично?

— Представь себе, — спокойно ответил Алан. — Где бы ты хотела позавтракать сегодня? Поедем в «Бреннанс».

— Ничего не понимаю, — грустно пожала плечами Рут, — ты не беспокоишься о Клер?

— Придет время, и ты все узнаешь. — Он загадочно улыбнулся.

Рут никогда не считала себя тупицей, но в эту минуту она ровным счетом ничего не понимала в отношениях этих двух людей.

Ресторан «Бреннанс» был построен в классическом стиле и представлял собой замкнутый четырехугольник с внутренним двориком. В зале не оказалось свободных мест, поэтому им предложили подождать. Их занесли в специальный список ожидающих и предложили прийти через час.

Чтобы убить время, они решили прогуляться и, взявшись за руки, медленно пошли по узкой улочке Французского квартала.

— Я недавно где-то вычитала, что французы основали Новый Орлеан в 1718 году. С 1762 года испанцы начали постепенно вытеснять их отсюда и к 1768-му составляли уже основную часть городских жителей, оставив прежним поселенцам лишь небольшую территорию. Французский квартал — все равно что город в городе.

Они дошли до площади Джексона и покормили там голубей. На обратном пути Рут подумала, что никогда не была так счастлива, как сегодня. Увы, скоро он женится на Клер — да, да, надо честно признать это, — и больше никогда они не смогут быть вместе. Быть может, сегодня Алан последний раз рядом с ней.

Завтрак превзошел все ее ожидания. Окорок, свежий теплый хлеб прямо из пекарни, яйца и знаменитый кофе. Рут, не отрываясь, смотрела на Алана, но его лицо абсолютно ничего не выражало, и она стала опасаться, что ему с ней скучно.

Когда же они встали из-за стола, Алан взял ее за руку и улыбнулся:

— Мне так хорошо с тобой. По-моему, ты из тех женщин, с которыми одинаково интересно и на светском балу, и на рыбалке.

Из ресторана они ехали молча. Алан припарковал машину возле ее дома и выключил двигатель.

— Я доберусь сама. Не провожай меня, — сказала она, боясь, что в квартире не устоит перед соблазном, если он обнимет ее.

— Вот еще. — Алан вышел из машины и взял с заднего сиденья ее сумку.

Колени у Рут подгибались, когда она отворила дверь и вошла. Окна в квартире были задернуты занавесками, что создавало интимную обстановку.

Следом за ней вошел Алан и поставил сумку у стены.

— Я должна поблагодарить тебя за все… — Она надеялась, он поймет, что должен уйти, но Алан стремительно шагнул к ней и заключил в объятия.

— Не стоит благодарностей, — сказал он и принялся неистово целовать ее.

Всякое сопротивление было бесполезным. Кровь взыграла в ее жилах. Она прижалась к его широкой груди и, поворачивая лицо, подставляла под его поцелуи. Она не сопротивлялась, когда его рука ласкала ее грудь, только вздыхала в ответ, отзываясь на ласку.

Сначала он целовал ее медленно, потом, теряя над собой контроль, стал целовать пылко. Она совсем потеряла голову и крепко прижалась к нему.

Произошло то, чего Рут так боялась. Он возбудил в ней желание, и теперь оба не могли остановиться. По ее щекам потекли слезы, она не смогла сдержать рыданий.

Алан ласково обнял ее лицо и прошептал:

— Рут, дорогая, не плачь, пожалуйста, не плачь.

Он начал осыпать поцелуями ее лицо, и, когда губы их встретились, она ощутила горечь собственных слез на его губах.

— Пожалуйста, не надо, — умоляюще шептала Рут, отрываясь от него. — Я дала себе слово, что это больше никогда не повторится.

Он положил руки ей на плечи, а она не была в силах сбросить их — даже легкое прикосновение волновало ее.

— Зачем все это? Ты помолвлен с моей лучшей подругой, — продолжала она. — Она носит твой перстень. Ты должен решить, кто из нас тебе дороже.

— Рут…

— Обещай мне, Алан, что не станешь предпринимать попыток увидеться со мной, пока Клер носит твой перстень.

— Со временем ты все узнаешь, — тихо пробормотал Алан, — а сейчас, сейчас просто верь мне.

Она закрыла глаза, пытаясь сдержать слезы.

— Я не хочу покидать тебя такой.

— За меня не волнуйся, со мной все в порядке.

— Хорошо, я сегодня же все выясню.

Алан ушел. Он просил, чтобы она верила ему. Конечно, разве он стал бы строить дом или нанимать сыщиков для поисков, если бы не любил ее! Ну что же, предположила она, сегодня Алан должен поговорить с Клер и сделать свой выбор.

Она взяла со столика газету и битый час пыталась сосредоточиться на ней, однако безуспешно. Затем она услышала приближающиеся шаги. У нее замерло сердце.

Дверь отворилась, и в комнату вошла Клер. Голова ее была опущена, глаза красны от слез.

— Привет, — буркнула она.

— Что случилось? — спросила Рут.

— С Алом поссорилась.

Клер откинула прядь волос со лба, и Рут увидела, как на ее руке блеснул перстень. Алан сделал свой выбор.

7

В течение последующих нескольких дней Рут не виделась не только с Аланом, но и с Клер. Все свободное время она теперь проводила в ЗДБ, помогая Стиву Грету оформлять документы. Их дружба крепла день ото дня. Когда Рут была готова разрыдаться из-за своих душевных переживаний, Стив успокаивал ее. Он помогал ей улыбаться в самые трудные для нее минуты, и Рут постепенно начала замечать у Стива качества, которые нравятся всем женщинам. К тому же ей льстило, что он не скрывает своего к ней интереса. И все-таки властителем дум Рут оставался Алан — мужчина ее мечты.

В один из вечеров Рут и Стив задержались в его кабинете. Он сидел за столом, а она расхаживала из угла в угол. Погруженная в свои мысли, она и не слышала, что ей объясняет Стив. Наконец он сказал:

— По-моему, на сегодня достаточно.

— Что? — переспросила Рут.

— Я говорю, на сегодня хватит.

— Да, вы прирожденный оратор.

— Проводить вас до остановки?

— Я на машине.

— Что вас печалит, Рут? — улыбнулся он, и Рут заметила на его щеках ямочки, которых раньше, как ей казалось, не было.

— Да в общем-то ничего.

— Смею предположить, что это как-то связано с мистером из «Дельта Девелопмент».

— С чего вы взяли?

— Ряд причин указывает на это. Если вы позволите проводить вас до машины, то окажете мне великую честь.

— А погода сегодня великолепная, правда?

Стив мягко улыбнулся и открыл дверь кабинета, пропуская Рут вперед.

— Пытаетесь избежать неприятного разговора? — спросил он.

— Да, — просто призналась она.

— Когда вам захочется с кем-нибудь об этом поговорить, приходите ко мне: буду рад выслушать вас.

— Спасибо, я учту.

Они вышли на улицу. В небе светила полная луна. Когда Рут уже садилась в машину, Стив предложил:

— Может быть, как-нибудь поужинаем вместе?

Рут одобрительно кивнула. Стив был для нее только другом, но в последнее время ей нужен был человек, который бы понимал ее. Рут чувствовала жалость к себе и опасалась, что скатится в пропасть уныния. Поэтому предложение Стива обрадовало ее, и она охотно приняла его.

По дороге домой Рут раздумывала о своих отношениях с Клер, которые в последнее время сильно ухудшились. Рут не знала, что сказал Алан ее подруге, поэтому постоянно ощущала неопределенность ситуации. Рут твердо решила поговорить с Клер по душам.

Клер оторвала взгляд от книги, которую читала, и посмотрела на вошедшую подругу.

— Надеюсь, от ужина что-нибудь осталось — я голодная как волк, — сказала Рут, опускаясь на стул.

— Не знаю, — проворчала Клер, морщась от боли и держась рукой за живот. — Кажется, этот проклятый гастрит сведет меня в могилу. Пойду лучше в теплую ванну залезу, может быть, легче станет.

Клер пошла в ванную, а Рут начала готовить еду. Она включила радио и принялась кружиться по кухне под легкую музыку. К тому времени, когда Клер вышла из ванной, Рут успела разлить суп по тарелкам и наделать бутербродов с сыром.

Клер посмотрела на накрытый стол и вымученно улыбнулась.

— Ценю твои старания, Рут, но я правда не хочу.

— Как долго это будет продолжаться, Клер? Нам с тобой нужно серьезно поговорить.

— Только не сегодня, Рут, пожалуйста.

Раздался звонок в дверь.

— Я никого не хочу видеть, — сказала Клер, побледнев, и поспешила в свою комнату.

Рут пришлось идти открывать дверь.

— С наступающим, — устало проговорил Леон и прислонился к дверному косяку.

— Спасибо, — ответила Рут, с болью и состраданием глядя на брата: его глаза были красными от бессонных ночей, проведенных в больнице. Казалось, он полностью отрешился от мира сего.

— Где Клер? — спросил Леон, усевшись на софу. Он обхватил голову руками, будто она раскалывалась от нестерпимой боли.

— Спит. По-моему, ей нездоровится.

Леон поднял голову и как-то странно посмотрел на дверь в комнату Клер.

— Есть будешь? — предложила Рут.

— Да.

Леон сел за стол, взял ложку и уставился в окно.

— На днях наговорил ей гадостей, — промолвил он. — Не знаю, что на меня нашло в ту минуту, но когда я орал на нее, то вдруг понял, что поступаю мерзко. Как будто взглянул на себя со стороны.

— Неужели вам так нравится ссориться?

— Это наше дело, — отрезал Леон и поднес ко рту бутерброд.

— Ты любишь Клер!

— Я?!

— Ну да, я же вижу, как ты волнуешься за нее.

— Я и за своего кота так волнуюсь. Ей, видите ли, своего богатства мало — обратила внимание на этого нувориша. Она не сказала тебе, когда у них свадьба?

— Нет, — ответила Рут дрогнувшим голосом.

— Они собираются в первых числах января официально объявить о своей помолвке. Что ж, они стоят друг друга. — Он со злостью отшвырнул бутерброд. — Кажется, я сыт… По горло.

— Я тоже, — тихо проговорила Рут. Единственное, что им оставалось в создавшейся ситуации, — это перебить всю посуду.

Провожая Леона до дверей, Рут спросила:

— Сказать Клер, что ты приходил?

— Не надо, — задумчиво ответил Леон. — Как знать, может быть, все идет к лучшему… Спасибо за ужин, сестренка. Спокойной ночи.

Уходя, Леон выглядел как человек, несущий непосильный груз.

Закрыв за ним дверь, Рут тяжело вздохнула: итак, после Нового года Клер с Алом объявят всем о своей помолвке, а она, Рут, навсегда потеряет любимого мужчину. Она понимала — это рано или поздно должно было произойти, но не могла сдержать слезы, катившиеся по щекам.

— Тебе звонят по первой линии, — крикнула ей Сьюзи из-за своего стола.

— Рут Фюре у телефона.

— Это Стив. Ничего, что я звоню вам на работу?

— Нет, нет, все нормально.

— Знаете, я хотел бы пригласить вас в среду на ужин. Вы сможете?

— Да, конечно, с удовольствием.

— Прекрасно, — обрадовался Стив, — тогда в среду… Или, может быть, вам удобнее в пятницу?

— Нет, в среду нормально.

— Тогда еще созвонимся, Рут.

— До свидания, Стив, и спасибо.

Этот короткий разговор взбодрил Рут. Она уже начала было сомневаться в своей женской привлекательности. Пришла пора строить новые планы, раз с Алом у нее ничего не получилось.

К тому времени, когда Рут добралась до дома, ноги у нее гудели, как телеграфные провода, а поясница просто разламывалась.

— Привет, — встретила ее Клер, выходя из кухни в халате и тапочках.

— Как ты себя чувствуешь? — спросила Рут.

— Уже лучше.

— Вчера Леон приходил, — как бы ненароком бросила Рут. — Вы, кажется, здорово поссорились.

— Мы с ним только этим и занимаемся.

— Он так тебя любит, Клер, что места себе не находит. Ты сегодня не ходила на работу?

— Я не хочу пока видеться с Леоном.

— Что ж, неплохая идея. — Рут была рада общаться с подругой после стольких дней молчания.

В дверь позвонили, и девушки переглянулись.

— Я никого не жду, — проговорила Клер и нырнула в свою комнату.

Рут открыла входную дверь и увидела перед собой Алана.

— Клер готова? — хмуро спросил он.

— То есть? — переспросила она.

— Мы с ней сегодня собираемся в оперу на «Кармен».

— Заходи, я сейчас узнаю.

Видимо, Клер просто забыла, что у них с Аланом назначена встреча.

— Вы сегодня собирались в оперу? — спросила она, входя в комнату Клер.

— Ой, да, я совсем забыла.

Рут помогла подруге выйти из комнаты.

— Ты заболела? — спросил Алан, когда увидел Клер.

— Вообще-то, мне уже лучше. Но у меня совсем вылетел из головы этот поход в оперу.

Алан мельком глянул на часы.

— Я не успею одеться, — сказала Клер. — Рут, может быть, ты пойдешь?

— Нет, — отрезала Рут.

— Почему? — спросил Алан.

— Мне еще надо испечь печенье для праздника в детском кружке. — И почему, спрашивала Рут себя, Клер постоянно пытается спихнуть меня Алану?

Клер бросила на Рут недовольный взгляд.

— Похоже, мне придется все-таки идти, — тяжело вздохнула она. — Ладно, я сейчас.

Клер ушла переодеваться, оставив Рут и Алана наедине.

Алан пожирал ее глазами, но Рут понимала, что между ними сотни световых лет.

— Я пойду, займусь печеньем, — пробормотала она и вышла из комнаты.

Через минуту она услышала за спиной его шаги.

— Мне позволят выпить чашечку кофе?

Рут молча насыпала в чашку быстрорастворимый кофе и налила в нее кипяток.

— Есть вещи, Рут, о которых я не вправе тебе рассказывать, — сказал Алан, виновато глядя на нее.

— Разумеется.

— Ты не веришь мне?

Ей очень хотелось поверить. Более того, ей хотелось снова оказаться в его объятиях, но перстень на руке Клер говорил совсем о другом.

— Рут, — Алан почти кричал, — я представляю, как нелепо все это выглядит. Посмотри на меня, Рут. Давай завтра вместе пообедаем, и я все тебе объясню.

— Нет. — Она отрицательно замотала головой. — Ты сделал свой выбор. Я постараюсь пережить это, хотя, вероятно, мне будет нелегко.

Алан сжал кулаки и исподлобья посмотрел на Рут.

— Неужели ты не можешь мне поверить?

— Замолчи, — угрожающе произнесла Рут.

— Ну вот я и готова. — Клер вошла на кухню. Она успела-таки одеться, причесаться, да еще и накраситься.

— Отлично выглядишь, — сделал ей комплимент Алан.

— Мы вернемся не очень поздно, — предупредила Клер подругу.

— Когда ты вернешься, я уже буду спать, — ответила Рут.

Увы, это был самообман. Она даже ни разу не зевнула за время их отсутствия.

Следующий день тянулся для Рут бесконечно долго. Единственной отрадой ее разбитого сердца стала встреча со Стивом. Она предупредила Клер, что вернется поздно, потому что у нее назначено свидание. Рут тщательно готовилась к этой встрече, и, когда подошла к столу, за которым ее ждал Стив, ее лицо сияло от радости.

— Надеюсь, сегодня вы все же поведаете мне о своих проблемах? — спросил Стив, когда принесли блюда.

— Ну уж нет? Я не намерена подсаливать ужин своими слезами.

Стив улыбнулся.

— Тогда сообщу одну приятную новость: я разговаривал с сенатором штата, и он обещал внести на рассмотрение закон, запрещающий осушение окрестных болот.

— Правда? — радостно воскликнула Рут. — Вот здорово!

— Конечно, нельзя быть уверенным во всем заранее, но мне не терпелось сообщить вам об этом. Вы такая замечательная, Рут. Мне очень нравится работать с вами, вы — настоящая леди.

Рут всей душой ненавидела лесть, но слова Стива заставили трепетать ее сердце. Она одарила его самой ослепительной улыбкой, на которую была способна, и скромно опустила глаза.

Когда после ужина Стив провожал Рут до машины, его рука легла ей на плечи. У машины он остановил ее и, притянув к себе, поцеловал. Поцелуй показался Рут приятным, но не шел ни в какое сравнение с поцелуем Алана — от него голова не кружилась.

Дверь в квартиру была открыта, что насторожило Рут: Клер всегда закрывала ее, даже если была дома.

Рут вошла в комнату и застыла на месте. Посреди комнаты со свирепым видом стоял Алан. Никогда в жизни Рут не видела более разъяренного человека.

— Почему так поздно? — процедил он сквозь зубы.

— А что?

— А ничего. Решила в игрушки поиграть? Ты стала слишком часто встречаться со Стивом Гретом. Как ты смеешь целоваться с ним?! Чтобы этого больше не было!

8

— Да как ты смеешь говорить со мной в таком тоне? — Рут была возмущена до предела.

— А что ты ожидала услышать?

— Ты следил за мной? Неужели ты опустился до этого? Вон из моего дома! — Побледневшая Рут указала на дверь.

Алан, опустив голову, вышел из квартиры.

Рут молча стояла посреди комнаты. Непослушными руками она откинула волосы со лба и заплакала. У нее не укладывалось в голове: Алан, как жалкий сыщик, следил за ней весь вечер.

Вскоре раздался звонок в дверь. Рут решила не открывать, кто бы ни пришел. В дверь снова позвонили, но Рут не сдвинулась с места. Тогда в дверь заколотили, и она услышала голос Алана:

— Рут, открой.

Она вышла в коридор и громко спросила:

— Что тебе нужно?

— Давай не будем орать через дверь, соседи могут услышать.

— Уходи, — коротко произнесла она.

— Рут, послушай, нам надо поговорить. Пожалуйста, открой дверь. Я не сделаю тебе ничего плохого, только хочу извиниться.

Ненавидя себя за малодушие, Рут отворила ему.

— У тебя одна минута. — Она пыталась быть с ним суровой.

— Рут, прости меня. Ты не представляешь, что со мной сделалось, когда я увидел, как Стив тебя целует, — стал объяснять он, стоя на пороге. — Рут, обещай, что больше не позволишь этому субъекту прикасаться к тебе.

— Так-то вы просите прощение? По какому праву вы, мистер Ларсан, указываете, чем и с кем мне следует заниматься?

— Но, Рут…

— Перестаньте. Не хочу больше видеть вас. Никогда.

Рут захлопнула дверь перед его носом и, прислонившись к косяку, зарыдала. Алан снова начал колотить, но она, не обращая на шум внимания, выключила в коридоре свет и отправилась спать. Однако, лежа в постели, она с сожалением вздохнула, когда удары в дверь прекратились.

В ресторане было полно народу. Рут сидела за одним из столиков и ждала Леона, который должен был подойти с минуты на минуту. Увидев его в дверях, она помахала ему рукой.

Леон выглядел уже не таким убитым, как пару дней назад. Он коротко улыбнулся сестре, усаживаясь напротив нее.

— Не помню, когда мы с тобой в последний раз обедали вместе? — начала разговор Рут.

— Я тоже, — буркнул Леон и взял в руки меню.

— Зачем ты пригласил меня сюда?

— Сейчас все объясню. — Леон явно нервничал. — Только обещай, что не будешь смеяться.

— Обещаю.

— Дело в том, что коллектив нашей больницы собирается устроить рождественскую вечеринку.

— Очень смешно, — съязвила Рут.

— Не перебивай меня. И я хотел бы тебя пригласить.

— Меня?

— Да, тебя. Больше мне, собственно, некого пригласить, а приходить на праздник одному, согласись, неприятно. Ты пойдешь?

— Ну, если ты так просишь… — немного помолчав, произнесла Рут.

— Звучит не очень ободряюще.

— Мне почему-то перестали нравиться все эти вечеринки.

Когда официант принес суп и сандвичи, Рут спросила:

— А Клер и Алан придут?

— Сомневаюсь.

— Почему?

— А что им там делать? Они привыкли к огромному танцевальному залу и толпе официантов с накрахмаленными воротничками и белыми салфетками. А у нас ничего подобного не будет: просто дружеская вечеринка.

Рут хотела возразить ему, но поняла, что спорить не имеет смысла.

— Я полагаю, ты слышала новость? — продолжил Леон.

— Какую? — насторожилась Рут.

— Клер подала заявление об уходе из больницы.

Рут вопросительно уставилась на него. Очень странно, что Клер не сочла нужным сообщить ей об этом.

— Наверное, у нее полно дел, она же готовится к свадьбе, — пыталась оправдать подругу Рут. — Знаешь, давай не будем больше говорить ни о Клер, ни об Алане. Скоро праздник, так неужели мы не можем побеседовать о чем-нибудь более приятном?

— Действительно, — поддержал ее Леон. — Скоро Рождество, а мы с тобой о каких-то мелочах треплемся.

И, пытаясь сменить тему разговора, Леон перешел на рассказы о краснухе и о катарах желудка.

— Так ты пойдешь со мной на вечеринку? — снова спросил он сестру, когда с обедом было покончено.

— Да.

— Прекрасно, сестренка. Тогда продумай свой наряд и позаботься о подарке, — сказал Леон, вставая из-за стола. — Надеюсь, сегодня ты заплатишь за обед? Увидимся в субботу.

Леон кисло улыбнулся и направился к двери, Рут укоризненно покачала головой и взяла из рук официанта счет.

— Неужели ты действительно собираешься уйти из больницы? — спросила подругу Рут.

— Да, — спокойно ответила Клер.

— Это, наверное, из-за свадьбы?

— Нет, просто мне хочется поменять место работы: я уже подала несколько заявлений в другие больницы города.

Пытаясь скрыть волнение, Рут взяла со столика вечернюю газету и принялась читать. Но если бы Клер спросила, о чем там пишут, Рут вряд ли смогла бы ответить.

В субботу, готовясь к предстоящему празднику, она надела то самое голубое платье, которое сшила сама, и принялась укладывать волосы. В это время в квартиру вошли Клер и Алан.

— Ты уходишь? — спросила Клер.

— Да, иду на вечеринку, — ответила Рут.

— А мы с Алом тоже собираемся в гости.

— Приятного вам вечера, — пожелала Рут. Она кончила возиться с волосами и направилась к двери. Клер что-то сказала ей на прощание, но Рут уже не слышала, хлопнув входной дверью.

Она быстро нашла дом, адрес которого ей дал Леон, и поднялась наверх.

Войдя в квартиру, где собирались коллеги Леона, Рут сразу же очутилась в каком-то столпотворении. Она подумала, что недолго и оглохнуть от громкой музыки, звучавшей из мощных динамиков.

Рут заметила своего брата в дальнем углу комнаты. Он оживленно беседовал с двумя мужчинами, вероятно тоже докторами.

Рут встретила здесь и свою старую знакомую Нэнси Шарп, которая работала в больнице вместе с Клер.

— Ты уже знаешь, наверное, что Клер собралась уходить с работы? — лениво спросила Нэнси. — Как глупо с ее стороны.

— Мне тоже так кажется, — согласилась с ней Рут.

— Иногда очень хочется стукнуть этих двух ненормальных чем-нибудь тяжелым по голове, — Нэнси кивнула в сторону Леона, — чтобы они наконец опомнились.

— Я бы тебя поддержала.

— Когда Клер удалили миндалины, — продолжала Нэнси, — я была уверена, что эта парочка скоро пойдет к алтарю: ведь Леон день и ночь сидел возле ее кровати, ухаживая за своей подругой. Он даже кормил ее с ложки. Когда Клер утром открывала глаза, то видела Леона, неловко скорчившегося на кресле подле нее… Э, да ты погляди, кто к нам пожаловал.

Рут обернулась и увидела в коридоре Алана и Клер, снимавших пальто.

— Ладно, — вздохнула Нэнси, — пойду-ка я на кухню: дел невпроворот.

Рут подлетела к брату:

— Знаешь, кто сейчас пришел?

— Кто?

— Алан и Клер!

— Не может быть… Впрочем, какое мне собственно до этого дело? — Леон демонстративно повернулся спиной к вошедшим.

Рут с завистью посмотрела на них. Ослепительная Клер и галантный Алан — славная парочка, пронеслась в ее голове безрадостная мысль. Они прошли в комнату и сели на свободные места. Фрэнк — один из приятелей Леона — ставил пластинки одну за другой по собственному усмотрению.

— Белый танец, — вдруг объявил он. — Дамы приглашают кавалеров.

Рут видела, как в противоположной части комнаты Клер что-то шепнула на ухо Алану и тот кивнул ей в ответ. Клер встала и направилась к Леону. По мере того как она приближалась к нему, у Рут все сильнее замирало сердце. Когда Клер оказалась рядом с Леоном, бедное сердечко Рут колотилось как сумасшедшее, и она ощущала тупую ноющую боль.

Только бы он снова не наговорил ей каких-нибудь гадостей, подумала она, я ему никогда в жизни этого не прощу.

Клер остановилась прямо перед Леоном, а тот отвернулся в другую сторону. Тогда Клер похлопала его по плечу, и он наконец взглянул на нее.

— Чего тебе? — грубо спросил он.

— Можно пригласить тебя на танец?

— Я почему-то всегда считал, что это привилегия мужчин.

— Сейчас белый танец.

— А как же твой Рокфеллер?

— Леон, прошу тебя! Пожалуйста, пойдем, потанцуем. Не отталкивай меня хотя бы сейчас: ведь я скоро уйду из больницы, и мы больше не сможем видеться с тобой так часто.

Леон нехотя встал, и Клер вывела его на середину комнаты. Из динамиков лилась плавная музыка. Рут видела, как ее подруга прижалась к Леону и нежно опустила руки ему на плечи. Клер и Леон смотрели друг на друга с любовью. Эти два человека, подумала Рут, просто созданы для того, чтобы всю жизнь быть вместе. Жаль, что им придется расстаться.

Внезапно она ощутила на себе пристальный взгляд Алана — он ждал приглашения на танец, но у нее не хватило решимости подойти к нему. Ей очень хотелось, чтобы его сильные руки обняли ее, хотелось, забыв обо всем, танцевать с ним под красивую музыку, но что-то необъяснимое мешало ей сделать первый шаг в сторону Алана. Как странно видеть любимого человека и не найти в себе сил подойти, обнять и поцеловать его. Чувствуя, что на глаза наворачиваются слезы, Рут выбежала из комнаты, спустилась вниз и вышла во внутренний дворик. Вечерняя прохлада подействовала на нее отрезвляюще. На небе показались звезды, и она залюбовалась ими, такими далекими и такими родными. Рут с минуту стояла, завороженная красотой далеких миров, пока не услышала скрип открывающейся двери и приближающиеся к ней шаги. Не надо было даже поворачивать голову, она и так знала, что к ней направляется Алан.

— Я хочу попросить у тебя прощения за те слова.

Рут, не отрываясь, глядела на звезды. Алан снял пиджак и накинул его на плечи девушки.

— Ты не представляешь, как мне было больно видеть тебя со Стивом.

Он повернул ее лицо к себе, но она отпрянула и вскрикнула.

— Не прикасайся ко мне!

— Ты не можешь простить меня? Ну хочешь, я на колени встану?

— Не надо.

Они некоторое время молча стояли, глядя друг на друга. Затем Алан снова заговорил:

— Когда я сегодня вошел в комнату и увидел тебя, ты выглядела, как голубой сапфир в свете луны. И тогда я поклялся, что когда-нибудь вплету нити лунного света в твои волосы.

— Ты всегда так поэтично выражаешься?

Она смотрела на его красиво очерченный рот и трепетала от волнения.

— Нет. — Он улыбнулся и приблизился к ней вплотную. — Рут, можно тебя поцеловать?

— Да, — тихо прошептала она, — но это будет наш с тобой прощальный поцелуй.

Он легонько обнял ее, их губы соприкоснулись.

У Рут перехватило дыхание. Алан стал медленно целовать ее, постепенно становясь все настойчивее и настойчивее. У Рут закружилась голова. Наконец он крепко сжал девушку в своих объятиях.

— Рут, — пробормотал он, — я так долго тебя искал.

— И нашел… Но теперь уже поздно, слишком поздно.

— Не делай поспешных выводов, Рут. Когда-нибудь я тебе все объясню.

Он обнимал ее, и она была счастлива. Ей было так приятно чувствовать его сильные руки, обнимать его, целовать…

— Знаешь, Ал, все-таки я не та женщина, которая может стать твоей женой. Мне кажется, Клер тебе больше подходит.

— Ты действительно так думаешь? — спросил он с нескрываемым удивлением.

— Да, — продолжала она, — или, может быть, женщина, похожая на нее. — Затем быстро чмокнула его в губы и сказала: — Прощай, Алан. Лучше нам больше не встречаться. Никогда.

С этими словами Рут выскользнула из его объятий, нырнула в дом, поднялась наверх, быстро оделась и уехала с вечеринки.

Когда она ехала в машине по ночному городу, освещенному звездами и луной, то подумала, что, вероятно, никогда уже не будет счастлива. Она заглушила мотор и горько зарыдала, опустив голову на руль.

В понедельник после работы Рут поехала в больницу к Леону, чтобы попросить его о приюте на короткий срок: если Клер выходит замуж, то ей надо подыскать новую квартирку. Нынешняя дороговата для одной. Так как она не хотела лишний раз встречаться ни с Клер, ни с Алом, ей не терпелось оттуда съехать.

В больнице дежурная медсестра сообщила Рут, что доктор Фюре в комнате отдыха. Рут нашла нужную дверь и уже хотела было открыть ее, как вдруг остановилась. Из комнаты до нее доносились голоса Леона и Клер. Рут прислушалась.

— Ты все еще переживаешь из-за той умершей девочки? — спросила Клер. — Но ведь ты сделал все, что было в твоих силах.

— Значит, этого было недостаточно.

— Послушай, Леон, ты ее уже не вернешь…

— Да как ты не поймешь, что я теряю профессионализм!

— Это оттого, что слишком близко принимаешь к сердцу потери. Ты работаешь без отдыха.

— И тем не менее недавно умер еще один мой пациент. Ты, наверное, это хотела сказать.

— Нет, Леон. Просто я хочу, чтобы ты понял, что сам себя изводишь.

— Без толку, Клер, я ничего не могу с собой поделать, когда вижу, как маленький Боб борется за жизнь, превозмогая боль. И пусть он с самого начала обречен, я не могу оставить его наедине со смертью, понимаешь, не могу.

Рут не хотела больше подслушивать их разговор. Она вышла из больницы и поехала в ЗДБ.

Леон рискует потерять работу, грустно размышляла Рут, если не справится со своей излишней чувствительностью. Конечно, все мы люди, у всех есть душа, но работа врача, особенно хирурга, предполагает в первую очередь хладнокровие. А он…

Рут подъехала к зданию штаб-квартиры ЗДБ и опешила: у подъезда стоял темно-синий «мерседес». Это могло означать только одно — Алан сидит в кабинете у Стива Грега.

9

Рут припарковалась на свободной площадке неподалеку от главного входа. Она просидела в машине до тех пор, пока не увидела, как Алан вышел из здания, сел в свой «мерседес» и уехал. Только после этого Рут покинула свое убежище и поднялась наверх.

Она влетела в кабинет Стива и с порога спросила:

— Что случилось?

— В каком смысле? — Стив недоуменно взглянул на нее.

— Не валяй дурака — здесь только что был Алан Ларсан.

— Ах, ну да! — Стив хитро прищурил глаза. — И это тебя так взволновало?

— Нет, конечно, — начала было отнекиваться Рут, но Стиву не имело смысла врать. — Ну хорошо, да!

— Он приходил, чтобы… — стал объяснять Стив, но зазвонил телефон и ему пришлось отвлечься от их разговора.

Рут изнервничалась: ей не терпелось узнать, зачем здесь появился Алан. Когда Стив наконец положил трубку, Рут так пристально смотрела на него, что он не сразу сообразил, в чем дело.

— Ах, Алан! Ему захотелось побольше узнать о нашей организации.

— Он спрашивал обо мне?

— Нет, его только беспокоит, что ты поздно возвращаешься домой. Но я ему сказал, что всегда провожаю тебя до автобуса, и он как будто успокоился. По-моему, он любит тебя, Рут.

Когда в этот день Рут приехала домой, она застала Клер лежащей в постели.

— Что с тобой?

— Опять желудок болит, — пожаловалась подруга.

— Может быть, вызвать «скорую»?

— Не говори ерунды — скоро пройдет. Я уверена, что завтра утром уже буду на ногах.

Рут недоверчиво посмотрела на бледное лицо Клер, но, не желая быть навязчивой, не стала настаивать и пошла спать.

На следующее утро Клер почувствовала себя хуже и решила, что будет разумнее остаться дома.

Рут несколько раз звонила с работы домой, чтобы справиться о самочувствии подруги. Когда она в очередной раз спросила: «Ну как ты там?», та не сдержалась:

— Я буду чувствовать себя гораздо лучше, если меня оставят в покое. Ты звонишь через каждые пятнадцать минут. Это невыносимо.

Рут бросила трубку и пробурчала:

— Подумаешь! Ну и не надо. У меня и без тебя забот хватает.

Но мысль о Клер весь день не давала ей покоя. Перед обедом к ней заехал Леон.

— Какими судьбами, братишка? Ты не слишком часто заезжаешь ко мне на работу.

— Просто мне захотелось пообедать с тобой. У меня сегодня прекрасное настроение, — бодро воскликнул он.

— Я бы на твоем месте так не веселилась.

— Что случилось?

— Клер заболела — опять желудок беспокоит.

— Понятно, — кивнул Леон, — но, надеюсь, это обстоятельство не помешает нашей трапезе?

Рут сдалась.

Когда в ближайшем от ее офиса ресторане им подали суп из индейки, Рут спросила:

— Леон, как бы ты отнесся, если бы к тебе поселилась соседка?

— Соседка? — Леон перестал жевать. — А кто она, я ее знаю?

— Да, и притом очень давно. Речь идет обо мне.

— О тебе?

— Я полагаю, — продолжила Рут, — что мне не надо тебе объяснять причину моего переезда, ты и сам все понимаешь.

— А сколько ты собираешься прожить у меня?

— Пока не подыщу себе новую квартиру.

Леон задумался, медленно помешивая ложкой суп. Наконец он ответил:

— Согласен, но при одном условии: ты будешь жить у меня до тех пор, пока тебе не надоест стирать мои вещи, мыть пол и готовить еду.

— О, братец, как ты великодушен! — иронично воскликнула Рут.

— Ну, братья на то и существуют, чтобы в трудную минуту приходить на помощь младшим сестрам, — засмеялся Леон.

В этот же день, выходя из автобуса возле своего дома, Рут увидела припаркованную неподалеку машину Алана. Выругавшись про себя, она поднялась наверх и открыла дверь. До нее донеслись слова Алана:

— Пора с этим кончать. И чем скорее, тем лучше.

— Знаю, — еле слышно произнесла Клер.

— Даю тебе еще три дня, — продолжал Алан.

— Хорошо, — ответила Клер.

Рут специально громко хлопнула дверью, чтобы дать им знать о своем возвращении.

— Это я! — крикнула она, снимая пальто.

— Запомни, Клер, только три дня, — повторил Алан и вышел из квартиры.

— Как ты себя чувствуешь?

— Неважно. Боль невыносимая, — промямлила Клер.

— А ты уверена, что у тебя гастрит?

— Вообще-то, я медсестра, — обиделась Клер.

— Звучит убедительно, — усмехнулась Рут. — Тебе принести что-нибудь поесть?

— Нет, не надо, — прошипела Клер.

Рут вышла и решила было заняться своими делами, но из комнаты Клер постоянно доносились стоны, тогда Рут не выдержала и позвонила брату.

— Леон, ты можешь сейчас приехать?

— Что случилось?

— У Клер желудок…

— Еду!

Через десять минут Леон как вихрь ворвался в комнату. Клер вытаращила на него глаза.

— Это ты вызвала Леона? — спросила она у Рут. — Но зачем, ведь у меня всего лишь гастрит!

— Сейчас мы посмотрим, что с тобой случилось, — произнес Леон профессиональным тоном.

— Тогда позвони Алу, пусть он тоже приедет, — попросила Клер подругу. — Он-то уж не из слабонервных, в отличие от вас. С ним мне будет гораздо спокойнее.

Рут набрала номер Алана. Тот поднял трубку лишь после третьего гудка.

— Алан, это я, Рут, — проговорила она. — Клер ужасно себя чувствует. Леон уже здесь.

— Через двадцать минут буду, — отчеканил Алан и повесил трубку.

Он приехал через четырнадцать минут. Рут была уверена, что по пути сюда Алан побил не один рекорд скорости.

— Что с ней? — спросил он, распахивая дверь в комнату Клер.

Леон в это время осматривал Клер, что-то бормоча себе под нос. Рядом с ним на кровати лежал раскрытый черный чемоданчик с различными докторскими принадлежностями.

— Надо отвезти Клер в больницу на обследование.

— Нет, — запротестовала она, — не стоит. Ты что, и в правду думаешь, что у меня аппендицит?

— Леон лучше знает, что делать, — убедительно сказал Алан.

— Я никуда с тобой не поеду, — сквозь зубы проговорила Клер.

Леон вздохнул.

— Я знаю, ты на меня сердишься: ведь я наговорил тебе кучу гадостей. Пожалуйста, прости меня, я не знаю, что на меня тогда нашло.

Клер молчала. Он нежно взял ее руку в свою и продолжил:

— Клер, милая, я вовсе не хотел тебя обидеть. Ты простишь меня?

— Разумеется. — Еле заметная улыбка заиграла на ее губах. — Оперировать меня будешь ты?

— Нет, — резко ответил Леон.

— Но кроме тебя я никого к себе не подпущу.

— Я же сказал «нет»!

— Почему ты не хочешь ее прооперировать, Леон? — спросил Алан.

Леон решительно поднялся со стула, не удостоив Алана ответом.

— Так ты едешь в больницу, Клер?

— Нет, — ответила она.

— Пойми, Клер, тебе необходимо срочно сделать анализы.

— Все равно не поеду.

— Давай заключим договор, — предложил Алан. — Клер поедет с тобой в больницу, если ты согласишься взять ее в пациенты.

— Я не могу, — не поддавался Леон.

— Но почему? — Клер бесило упрямство Леона.

— Потому что… Потому что врач не должен браться за лечение пациента, к которому питает чувства.

— Если у тебя ко мне и есть какие-нибудь чувства, Леон, то, скорее всего, это ненависть.

— Неправда! — взорвался Леон. — Неправда… Я люблю тебя, Клер.

Наступила тишина. Леон растерянно стоял посреди комнаты, жалкий и взъерошенный.

— Наконец-то ты мне это сказал. — По щекам Клер катились слезы. — Столько месяцев язвить и мучить меня своими насмешками и в конце концов признаться в любви! Потрясающе, Леон!

— Но ведь ты помолвлена с ним! — Леон кивнул на Алана, стоявшего в сторонке.

Тот невозмутимо наблюдал за всей этой сценой.

— Ну и что из того? — недоумевала Клер.

— А то, что, выходя за него замуж, ты получаешь его деньги, положение в обществе… А что я могу тебе предложить?

— Любовь, Леон Фюре. Ты можешь дать мне свою любовь. Это то, что я ценю больше всего в жизни. Ни деньги, ни слава, ни драгоценности не заменят мне этого.

— И ты говоришь мне все это в то время, когда у тебя на руке перстень Алана?

— Да, Леон.

— Так вот знай, Клер, я бы уже давно сделал тебе предложение, не будь у тебя этого злосчастного перстня.

— Так, значит, все дело только в нем?

— Да, в нем, в первую очередь.

— Прекрасно.

Клер вскочила с кровати, подошла к Алану и сняла с руки перстень.

— Спасибо, Ал, — сказала она, возвращая ему подарок.

— Будь счастлива, Клер, — улыбнулся Алан.

Брат и сестра ошарашенно следили за происходящим. От удивления они даже раскрыли рты.

Клер неторопливо подошла к Леону.

— Если ты действительно сделал мне предложение, то я согласна. — Клер улыбалась. — Или уже успел передумать?

— Нет, — еле вымолвил Леон. — Ты поедешь в больницу?

— Выйдите, пожалуйста, мне надо одеться. — Был ее ответ.

Клер не заставила их долго ждать и, быстро собравшись, вышла из своей комнаты.

— Мы вернемся примерно через час, — бросил на ходу Леон, уводя Клер под руку и с любовью глядя на свою невесту.

Алан быстро подошел к Рут и обнял ее.

— Насколько я помню, мне запрещалось прикасаться к тебе, пока на руке Клер мой перстень.

— Все верно… — улыбнулась она.

— Как ты думаешь, что я сделаю с перстнем?

— Не знаю.

Алан провел Рут на кухню и открыл ведро для мусора.

— Смотри, — сказал он, бросая туда перстень.

Для Рут сегодня явно выдался нелегкий денек: минуту назад подруга отказалась от помолвки, а теперь на ее глазах тысячи долларов летели в отбросы.

— Камень был такой же подделкой, как и наша с Клер помолвка, — поспешил объяснить свой поступок Алан.

Это был еще один за сегодняшний день удар для Рут. Непонятно было только, как она умудрилась до сих пор не упасть в обморок. Алан нежно поцеловал ее, и это, вероятно, явилось для нее спасением.

— Я увидел Клер в День благодарения у ее родителей, — начал он. — Она была сильно подавлена, а поскольку у нас с ней с детства очень доверительные отношения, она рассказала мне о своих проблемах с Леоном. Тогда я и предложил Клер пробудить в ее избраннике ревность, и она согласилась. Я сказал ей, что если Леон любит ее, то начнет бороться за свою любовь и непременно сделает ей предложение.

— Но он и не думал делать.

— Видимо, Леон принадлежит к породе скрытных людей, которым достаточно просто любить другого человека, ничем не выдавая своих чувств. Я несколько раз пытался образумить Леона, но он и слушать меня не захотел, а пожелал нам с Клер счастья и пообещал стереть меня в порошок, если я буду с ней плохо обращаться.

— Почему ты мне ничего не рассказал раньше о вашей с Клер помолвке?

— Дорогая, ведь ты сестра Леона! — Он снова коснулся губами ее рта. Затем продолжил: — Но самое ужасное было в том, что, начав разыгрывать эту комедию, я опять встретил тебя. Но ведь роль надо было играть до конца! Иначе все пошло бы прахом.

— Я люблю тебя, Алан. Я люблю тебя с той самой минуты, как впервые увидела. Я всегда знала, что ты предназначен мне судьбой.

Алан крепко прижал Рут к себе.

— Больше я никуда тебя не отпущу. Теперь ты моя на всю оставшуюся жизнь, нравится тебе это или нет. И пусть ты чуточку влюблена в этого Стива Грега, не беда. Я сам повинен в этом. Представляю, что ты сейчас обо мне думаешь после этого спектакля, где и тебе досталась трудная роль.

— Если я начну об этом рассказывать, то мое повествование растянется на долгие годы.

— Любовь моя! — воскликнул Алан. — Я хочу, чтобы ты была со мной и в радости и в горе. Хочу держать на руках наших с тобой детей. Я хочу…

— Алан! — Она обвила его шею руками.

— Я люблю тебя, Рут!

— Я тебя тоже.

— Мы больше никогда не будем расставаться, правда?

— Никогда!

— Неужели у тебя язва? — недоуменно переспросила Рут.

— А ты как думаешь, — удрученно ответила Клер. — За последнее время я столько стрессов выдержала, что ничего удивительного в этом нет.

Четверо влюбленных, сидя за столиком, наслаждались кофе. Правда, Клер приходилось давиться горячим молоком, но на этом настаивал Леон, и только ради него она согласилась.

— Знаешь, Ларсан, — обратился к нему Леон, — теперь, когда ты женишься на моей сестре, я, пожалуй, изменю о тебе мнение.

— Весьма любезно с твоей стороны. Это уже прогресс. Думаю, скоро мы сможем стать друзьями.

— А давайте справим обе свадьбы в один день, — предложила Клер. — Три пары удивленных глаз одновременно устремились на нее. — Что вы на меня так смотрите? Мы вместе начнем новую жизнь.

— Отлично! — воскликнул Леон. — И не будем долго тянуть с этим делом — сыграем свадьбу в январе!

Рут и Алан нежно посмотрели друг на друга. Теперь они будут вместе, думала Рут, всегда, всю жизнь. Они проделали долгий путь друг к другу, и теперь их не разлучат никакие испытания.

Все четверо были счастливы.