Литагент «Альфа-книга»c8ed49d1-8e0b-102d-9ca8-0899e9c51d44 Трудовые будни Темного Властелина: Фантастический роман Альфа-книга Москва 2013 978-5-9922-1492-5

Алексей Ефимов

Трудовые будни Темного Властелина

Все права защищены. Никакая часть электронной версии этой книги не может быть воспроизведена в какой бы то ни было форме и какими бы то ни было средствами, включая размещение в сети Интернет и в корпоративных сетях, для частного и публичного использования без письменного разрешения владельца авторских прав.

© Электронная версия книги подготовлена компанией ЛитРес (www.litres.ru)

Часть первая

Все оттенки серых будней

Свадьба Темного Властелина – дело серьезное. Можно даже сказать – ответственное, особенно если этот самый Темный Властелин попросил вас проявить фантазию и максимально испортить это самое мероприятие. И вдвойне особенно, если этот самый Темный Властелин – ваш друг и коллега. А кто сказал, что Темный Властелин может быть только один?

Собственно, именно с моим другом и коллегой – сеньором Карло – мы сейчас и сидели вместе на берегу роскошного бассейна, отделанного перламутром, и обсуждали предстоящее мероприятие. Обсуждали лениво – я наотрез отказался посвящать его в подробности моего плана, да он и не настаивал, зная, что тем приятнее будет сюрприз. Поначалу сеньор Карло планировал организовывать «веселье» на этом мероприятии самостоятельно, но появившаяся за сто пятьдесят лет праздной жизни некая аристократическая ленивость позволила ему делегировать мне свое святое право побуянить на собственной свадьбе.

В имении моего друга я гостил уже приблизительно неделю – наслаждался заслуженным отпуском после длиннющей эпопеи с урфами и созданием собственной армии нежити. Урфы были благополучно разгромлены, армия осталась квартировать в удобном месте, а я сам возжелал комфорта, ибо что толку быть Темным Властелином, если спать от случая к случаю, и то по причине полного изнеможения, и питаться непонятно чем, и то на ходу. Может, я немного утрирую, но мой график в последнее время был так перенасыщен, что это не способствовало улучшению характера. Да и должность обязывает.

Зато теперь я вкушал отдых с чувством выполненного долга и полным удовлетворением результатами. Ради этого тоже стоило попыхтеть, не говоря уже о том, что результатом этой войны стало резкое возрастание моего могущества. Если раньше я отчетливо осознавал собственную… не могу сказать – ущербность… скорее – некомпетентность в роли Темного Властелина, то теперь это чувство исчезло. Как и исчезла некоторая снисходительность в сеньоре Карло. Ну, почти… Осталась лишь самая малость, но это меня и раньше не раздражало – я отлично понимал, что у моего неизмеримо более старшего коллеги есть чему поучиться, а что касается силы… Ее нужно грамотно применять. В качестве примера можно легко представить себе воина-варвара с огромной секирой и небольшого фехтовальщика-профессионала с рапирой. Да – первый намного сильнее, и если нужно будет перетаскивать камни, то проку от него больше. А вот если поставить их в равные условия друг против друга, то, пока варвар будет только замахиваться, юркий фехтовальщик сделает в варваре одну маленькую незаметную дырочку, где-нибудь в области сердца. И даже не вспотеет. Но это все – лирика. В мои планы совершенно не входило выяснять, кто из нас сильнее, ибо во вселенной есть множество куда более интересных дел. Та же свадьба, например…

Странная получилась история. Дело в том, что, несмотря на возраст, я первым освоил путешествия между мирами. В силу консервативности моего друга и жизненной позиции «От добра добра не ищут, а этого самого добра и тут полно: греби – не хочу» сеньор Карло не стремился расширить собственные горизонты. Мой друг полтора века просидел в своем имении, превращая его в оплот роскоши и неги, а также музей всего, чего угодно, начиная от картин и драгоценностей и заканчивая интересными минералами.

Но его уютному затворничеству пришел конец, когда мне удалось соблазнить экс-Темного Владыку одной из его главных страстей – лошадьми. Не знаю, как там называли свою реальность местные жители, да и называли ли они ее как-нибудь вообще, но я сразу окрестил этот мир – Мир Торговцев. А еще точнее – Город Торговцев, или просто Город. Название говорит само за себя – в этом мире свободно покупалось и продавалось все, что там было. Не так, как в моем родном мире. У нас существует масса псевдоморальных запретов, которые говорят, что нет, продается не все, хотя все знают обратное и действуют соответствующе. В Торговом Городе над философией морали продаж как-то не задумывались. Продается все – и точка. Другое дело, хватит ли у вас средств купить нужный товар, а главное – сохранить его, особенно если товаром является ваша жизнь.

Вся деятельность мира крутилась вокруг одного большого Города. Большого – по их меркам. Я видал города и побольше, и их отнюдь не надо было писать с прописной. Просто жителям мира казалось, что производить и потреблять лучше в одном месте, а сырье для всего этого доставить несложно. Тем, кому так не казалось и кто пытался создать альтернативу Метрополии, быстро объясняли, что он не прав. В результате чего потенциальных конкурентов становилось меньше, а живого товара – больше. И все были довольны. А кто не был – тех не спрашивали и рекомендовали помалкивать.

Миром фактически заправляли три семьи, или, как там было принято их называть, Три Старых Дома. Долгие века конкуренции и вражды привели к условному разделению сфер влияния – производство сырья, транспорт и переработка. Если один из трех домов решал использовать свои уникальные преимущества, чтобы получить сверхприбыль, то, как правило, два других дома быстро договаривались между собой и осаживали зарвавшегося монополиста. Шаткое равновесие сохранялось десятилетиями, пока в тот мир не занесло меня.

Мне, собственно, и нужен был именно такой мир, где можно было купить некоторые вещи, необходимые в хозяйстве любого Темного Властелина, – например, несколько сот тысяч покойников для моей будущей армии нежити. Учитывая, что в том мире свободно продавались выделанные человеческие головы в качестве амулетов, отгоняющих злых духов (и не только), поставщиков смутило лишь количество и сроки.

Как бы то ни было, свои дела в Городе я уладил быстро, а вот сеньор Карло, соблазненный наличием изумительных скакунов, застрял там надолго. Наверное, слово «застрял» не совсем правильное – задержать его там против его воли было невозможно, да никто особо и не пытался. Просто вышло так, что сеньор Карло в первый же день встретил в Городе свою вторую половину.

Наверно, трудно говорить о влюбленности, если младшей в паре хорошо за шестьдесят, а старшему под двести. Так что розовых слонов в небе не летало, да и романтика там если и была, то тихо проползала мимо, пока не заметили и не нагрузили ненужной работой. Они просто нашли друг друга и решили дальше идти вместе. А вот потом начались осложнения…

Формально Маранда – избранница моего друга – имела к Старым Домам очень сомнительное отношение – она долгое время была гувернанткой, а точнее, домоправительницей (что куда вернее, учитывая соответствующий характер) одного из младших отпрысков главы Старого Дома Ранаван. А сам глава не был бы главой так долго, если бы нутром не чуял возможности поживиться. Ну а всевозможные интриги – для него родная стихия, как вода для акулы. Плюс запах величайшей сделки его жизни – ведь на тот момент я разбрасывался золотыми слитками, как прелой листвой.

Разомлевший от внезапно свалившейся личной жизни, великолепных лошадей и новых горизонтов, сеньор Карло дал согласие на официальный брак, ничего особого в этот ритуал не вкладывая. А господин Ранаван тут же удочерил Маранду, надеясь таким нехитрым образом связаться кровными узами с неведомыми могущественными и баснословно богатыми пришельцами, чтобы начать заново писать историю своего мира.

Нам с сеньором Карло все эти детские интриги были до одного места, мы развлекались и покруче. Он планировал просто забрать Маранду в другой мир, помахав на прощание ручкой всем страждущим. Но Маранду порядком задело то, что глава Старого Дома, обращавшийся раньше с ней как и со всем остальным миром, вдруг стал источать мед из своих уст и собирался нагреть руки на ее счастье.

Кому первому пришла идея устроить «незабываемую» свадьбу, я уже не помню – слишком занят был в тот момент. Пожалуй, все-таки одновременно, хоть сеньор Карло из таких шуточек давно вырос, а Маранда была не так воспитана. Так что наш маленький коллектив решил-таки провести эту чертову свадьбу, но так, чтобы представители Старых Домов вспоминали ее лишь в своих самых худших кошмарах. Быть может, это попахивало ребячеством, но временами можно и поребячиться. Кто не согласен – прошу спорщиков и моралистов в очередь. Выслушаю, как освобожусь.

Основную часть подготовки провел сам глава Старого Дома, так что ничего грандиозного делать было не надо – так, подкорректировать в самом конце.

В Городе разделение между правящей сверхбогатой элитой и всем остальным миром было предельно четкое. Был Город, а в Городе был Остров – элитарный район, окруженный отнюдь не декоративным каналом, – на который простым смертным вход был воспрещен и который редко покидали изнеженные богатеи, брезгуя окунуться в зловоние и грязь производственных и торговых кварталов.

Сеньор Карло в самом начале своего пребывания в Мире Торговцев купил на Острове роскошнейший огромный особняк. На тот момент он еще рассчитывал, что будет появляться в том мире часто. Мне тоже принадлежала на Острове некоторая недвижимость, но я, в отличие от своего импозантного друга, соблазнился на маленький особнячок на дальнем краю Острова, прямо на берегу канала.

В настоящее время большой особняк моего друга был оккупирован сонмом рабочих, которые должны были превратить этот немного запущенный дом в цитадель богатства и символ новой эпохи. Звучит уже противно, да и выглядит примерно так же. Ну не люблю я вычурной роскоши, так что руки начинают чесаться сами собой.

По плану Сайона Ранавана – главы Старого Дома Ранаван – на свадьбу будут приглашены все более-менее важные персоны Города, а по сути – всего мира. Тут надо еще отметить, что своей магии в том мире почти нет, а та, что есть, – дальше примитивного шаманства не развилась, так что мы с моим другом с момента нашего первого прибытия стали всеобщим центром внимания, потому что творили чары с той же легкостью, что и сорили деньгами. О себе мы никому и ничего не рассказывали, но фантазии местным сплетникам было не занимать, да и длины языков тоже. Так что не будет преувеличением сказать, что намечающаяся свадьба для всех без исключения была событием номер один, и готовились к ней соответствующе.

Первые жертвы намечающейся свадьбы уже были, и, к сожалению, они были с нашей стороны. Когда я попросил моего друга и помощницу Стеллу раздобыть мне юбочку из пальмовых листьев, она так поперхнулась вином, что мне пришлось всерьез оказывать ей первую помощь, а потом выводить из истерики. Видимо, мой образ (а она видела меня до сих пор либо в очень дорогом костюме цвета мокрого речного песка, когда я покупал заводы и гостиницы у нас на родине, либо в моем непосредственном обличье Темного Владыки – черный кожаный плащ с глубоким капюшоном, когда я занимался темной магией и некромантией) не слишком-то хорошо увязывался с травяной юбочкой…

Вообще все необходимое для моей задумки можно было бы купить и в Городе, но мне не хотелось поднимать лишнего шума. Стеллу я оставил «за старшую» в нашем с ней родном мире, где ее задачей было приглядывать за моим имуществом и узнавать вещи, которые могли бы вызвать мой интерес. Кроме пальмовой юбочки, список покупок был большим. Еще его можно было бы назвать экзотическим, но, запакованное в разные сумки, ящики и клетки, все это не производило должного впечатления. Пока что. Всему свое время.

От многих планов пришлось отказаться, чтобы сыграть по контрасту. Я быстро откинул мысль «подкорректировать» убранство комнат развешанными кишками и прочей атрибутикой из фильма ужасов – и самого не развеселит, и торжество раньше времени испортит. Пусть внешне все будет идеально вплоть до самого момента ритуала.

Сайон Ранаван сразу согласился, что проводить ритуал будет «наш». Типа, это право жениха, если невеста не против, ну и дальше в том же духе. «Нашим», собственно и был я – так мне проще будет любоваться шоу из самого центра, да и самому побузить. Также мы решили, что никаких телесных повреждений гостям быть не должно. Вот психике – сколько угодно. Ну а если нервишки не выдержат – звиняйте!

Персонал резиденции сеньора Карло в Городе был подготовлен надлежащим образом. Для своих слуг мы использовали специальное заклинание, которое обычно называли «знаком». Присягнувший на верность, даже с целью шпионажа или саботажа, под этим знаком становился вернейшим и преданнейшим последователем, служа своему повелителю не за страх, а за совесть. Проколы тоже случались – приносящий клятву должен делать это искренне, таковы уж правила. Человека можно было соблазнить, купить, запугать, вынудить… но клясться он должен искренне, только тогда знак «ляжет». Отсюда, кстати, и пошло большинство историй про искушения тьмы и прочую лабуду – все для дела, и ничего лишнего. Иногда еще встречались типы с хорошей психологической защитой, которую хоть и можно было сломать, но или это влекло серьезные повреждения в голове субъекта, либо просто было лень тратить на такую мелочь время и силы. Практика показывает, что существует множество способов добиться своей цели, и не обязательно ломиться в запертые ворота. Работа Темным Властелином быстро учит искать обходные пути. Как бы то ни было, все это я рассказываю для того, чтобы вы поняли, что обработанный персонал внутри дома был абсолютно лоялен и выполнил все приказы, которые ему были отданы, и ни словом об этом никому не обмолвился.

Сам я совершил инкогнито несколько вылазок в Город. Хоть я и провел тут достаточно времени, но до сих пор моя голова была занята поиском решений конкретных проблем, и просто так глазеть по сторонам времени не было.

К сожалению, на мой вкус, смотреть особо было не на что и во время этих прогулок. Это просто звучит красиво – Мир Торговцев. Сразу воображение разыгрывается. А потом обиженно отворачивается и уходит. Тут был слишком низкий уровень технического развития, чтобы появились сложно-технические изделия, слишком низкий уровень магии, чтобы можно было найти интересные магические предметы, тут слишком давно отказались от войн, чтобы в продаже было хорошее оружие, ну и так далее. А от обилия предметов декоративного и прикладного искусства моя голова кругом не пойдет.

Если в мире сложился стереотип показательного благополучия через предметы обихода, то и получится, что все прилавки города забиты мебелью, посудой и прочими пылесборниками. Я, правда, заказал некоторое количество мебели и ковров для своей откровенно пустой и недостроенной Башни, а также несколько крупных ваз для своего неравнодушного к керамике военачальника, но ощущение пустой прогулки все равно сохранилось. И вообще – хватит всех этих вводных курсов, пора уже и к веселью переходить.

Собственно «веселье» началось за неделю до торжественного мероприятия, вот только назвать эту тягомотину «весельем» могли лишь законченные снобы. Помучиться больше пришлось моему другу, чем мне, – в конце концов, это его свадьба, вот пусть он и отдувается со всеми этими светскими раутами. Раутов было немного – съездить туда-то, познакомиться с тем-то, и так далее.

Сеньор Карло относился к этому спокойно, а Маранда получала даже некоторое извращенное удовольствие – ей нравилось наблюдать за тем, как все эти вельможи, которых она знала еще будучи служанкой, сейчас рассыпались в комплиментах и восхищениях. Тут дело не в самовыражении и не в тщеславии – Маранду такая ерунда не трогала. Ей доставляло удовольствие наблюдать, как этих высокомерных сволочей душат их собственные предрассудки и рушится их картина мира. Согласитесь – достойное развлечение для супруги Темного Властелина. Когда особа, всю жизнь презрительно поглядывающая на весь мир с высоты собственного генеалогического древа, вынуждена кланяться служанке, которая даже не стесняется напоминать, что она совсем недавно была служанкой, это подтачивает устоявшуюся иерархическую основу всего общества и показывает всю ничтожность высокородной как личности. Тяжелое испытание для психики.

Сам день бракосочетания был таким светлым и приятным, что в голову невольно закрадывались мысли, что Сайон Ранаван умудрился договориться даже с небесной канцелярией о соответствующей погоде.

Обработку гостей я мысленно разбил на три этапа – «разогрев», «проверка на вшивость» и «кто не спрятался – я не виноват». Мне не хотелось сразу их чрезмерно шокировать или перегибать палку с жестокостью… Мудрая китайская пословица говорит: пять вкусов отбивают вкус… Тут главное не переборщить, а то сам в результате не останешься доволен. Ну или сыт…

В качестве «разогрева» я организовал небольшой оркестр. Вернее, большой! Раньше я уже рассказывал, что мне приходилось иметь дело с некромантией, и я неплохо освоился в этом искусстве. Музыкантов я вербовал на ближайшем некрополе, а точнее – на складе поступившего сырья моего маленького цеха по производству скелетов.

В свою армию я брал скелеты, уже очищенные от плоти: чтобы не мешала. В этот же раз ошметки гниющей плоти были попросту необходимы для создания комфортной атмосферы.

На идею о создании оркестра меня натолкнули строки бессмертного «Мастера», где на балу у Сатаны был оркестр из двухсот пятидесяти виртуозов под руководством короля вальсов.

Я не Сатана, и задачи у меня попроще. Кроме внешнего вида моих мальчиков, у этих двух оркестров было еще одно существенное различие: музыканты древности умели играть. А мои зомби – нет! Представьте теперь ватагу полуразложившихся тел, что есть мочи лупящих в барабаны, рвущих струны и хрипящих остатками легких в духовые, – и вы поймете, какие лица были у покидающих кареты вельмож, съезжающихся на этот званый вечер. А съезжались-то они заблаговременно, чтобы как следует покрасоваться да поинтриговать, так что слушать эту какофонию им предстоит не один час. И улыбаться… Улыбаться…

– Ну как? – спросил я у проплывающих мимо жениха с невестой, на чьих лицах угадывалось выражение безмятежной удовлетворенности.

– Омерзительно! – сладко кивнул сеньор Карло. – Маранду я накрыл «куполом звукоизоляции». Не хотелось бы, чтобы она свихнулась до конца всего этого мероприятия. А что ты еще приготовил?

– Скажем так, «омерзительно» будет дальше. Пока что это – только «слегка раздражает».

– Вдохновляющее начало! Жалко, что пока нет почтенного главы Старого Дома. Ему эта расслабляющая музыка здорово пошла бы на пользу.

– Кстати, а где он?

– Еще не приехал. Будет, никуда не денется.

Сеньор Карло был, как всегда, прав, и Сайон Ранаван прибыл на место ровно за час до официального начала. Он не очень хорошо владел своей мимикой, так что его натужные попытки сделать вид, что так все и задумано, лишь подливали масла в огонь наших маленьких радостей. Новобрачные тоже сыграли небольшую шутку со своим новоявленным тестем и отчимом – он очень хотел приблизиться к сеньору Карло, дабы выяснить причину столь немелодичного звучания оркестра, но ему никак не удавалось это сделать. Вроде пара и рядом – рукой подать, но тут же исчезает прямо из-под носа. Наверное, нельзя так поступать с хрупкими старичками на инвалидных колясках, но уж больно хочется!

Вечер в саду и сорванный променад подходили к концу. Не состоялось ни одного дельного разговора, не было слышно ни одного комплимента. За четыре часа этих танцев вокруг да около многие маски дали трещину, и наружу показалось знакомое выражение раздражения пополам с мигренью. Но вот парадные двери распахнулись, и толпа гостей резво хлынула внутрь, спасаясь от чарующих звуков музыки.

Сама церемония должна была пройти в большом пустом зале. Краткое содержание и инструкции по поведению гостям были оглашены заранее и были вполне невинными: молодые в центре, гости стоят полукругом, чтобы видно было всех. Выходит священник и проводит короткий ритуал. Все довольны и двигаются дальше. Согласитесь, перепутать трудно. Возникли, правда, некоторые сложности с расстановкой – уж больно много было гостей, уж больно пышные наряды носили некоторые дамы, и больно серьезная конкуренция возникла за места в первых рядах, но в конце концов все встали.

Вот тут и настал черед пальмовой юбочки! К пальмовой юбочке в комплект шло еще несколько интересных предметов. Самым интересным, безусловно, была маска. Когда я объяснял Стелле, что мне нужно, та задумчиво кивнула и сказала: «Была я как-то на выставке масок индейцев Латинской Америки. Кажется, там есть то, что нужно. Надевалась жрецом для проведения жертвоприношений». С бесценным музейным экспонатом устроители выставки расстались сразу же, как только увидели сумму на чеке и поинтересовались, не завернуть ли нам с собой «расходный материал». Расходный материал мы тоже взяли с благодарностью и привели в рабочее состояние, обильно полив кровью.

Еще примечательным предметом можно было бы счесть ожерелье из маленьких черепов. Каюсь, черепа были фальшивыми – пришлось пожертвовать аутентичностью в пользу общего зловещего антуража. Ну и посох – его украшали гирлянды из слегка подпорченных сердец и глазных яблок. Ох, перебарщиваю я с атрибутикой, но, как говорится, для благого дела…

Итак, картина маслом: большой красивый зал, отделанный по последнему слову роскоши, сотни гостей в нарядах, стоимость которых превышает годовой доход всего остального мира, вместе взятого, чинная супружеская пара по центру полукруга… Открывается дверь, и в зал входит это… Этим был я!

Не скажу, чтобы когда-либо любил маскарады, просто мне хотелось ощутить эту волну эмоций прямо там, в эпицентре. Наверно, это можно сравнить с отношением серфингиста к гигантской волне. Непередаваемое ощущение. Итак, подведем итог: в качестве «священника» перед глазами вельмож предстал грязный дикарь в юбочке из пальмовых листьев, в огромной маске, от которой стыла кровь в жилах даже не у слабонервных, с посохом, от вида которого стошнит даже агрегат по переработке пищевых продуктов, и с большой отрубленной головой неведомого монстра (просто накинул личину), выделанной под сосуд. Послышались первые глухие стуки бесчувственных тел о пол и звуки рвоты. Можно считать, что счет открыт!

Свое шоу я начал с небольшого ритуального танца с потрясыванием посохом над головами гостей и жуткими завываниями. А потом я чинно встал перед гостями и со всей торжественностью откупорил сосуд.

В сосуде была жидкость, основным достоинством которой был аромат. Идею для этого компонента я почерпнул задолго до начала своей карьеры в должности Темного Властелина. Тогда меня занесло в идиллическую сельскую местность как раз в тот момент, когда бодрые старушки – самые живучие и сильные обитатели Вселенной – боролись с вредителями. Вместо разрекламированных химикатов и прочих достижений научного прогресса старушки использовали проверенный поколениями способ – гремучую смесь мочи, чеснока и каких-то еще неведомых компонентов. Амбре у этого было… как у смеси мочи и чеснока. Каким-то образом эти компоненты взаимно обогащаются и усиливают проницаемость.

Взяв за исходный материал эту смесь, мы с моим помощником алхимиком-любителем Салкамом принялись за разнообразные эксперименты, которые быстро переросли в изобретение заклинания для проветривания, иначе подвалы моей Башни от этой вонищи не избавятся никогда. В конечный состав зелья под кодовым названием «дышите глубже» кроме компонентов, обеспечивающих стойкость и несмываемость, вошло немного кошачьего помета и буквально пара капель жидкости, выделяемой секреторными железами скунса. Не столько, чтобы опрокинуть в обморок всех в радиусе поражения, но достаточно, чтобы насекомые мерли прямо в полете.

Так вот, открыв сосуд с этой чудной субстанцией, я извлек из-за пояса небольшую метелочку, сделанную из волос, окунул в зелье и широкими взмахами стал щедро орошать ею гостей, напевая шаманскую интерпретацию марша Мендельсона. Ну и визгу было!!! Что поделать… Везде свои ритуалы!

Вообще в этот момент все могло и окончиться, ибо предел терпения гостей остался далеко позади. От массового дезертирства и большого скандала спас сеньор Карло, который буквально приморозил взглядом готовых взорваться гостей во главе с Сайоном Ранаваном. В этом взгляде читалось четко: «Только попробуйте не восхититься обычаями моей Родины – конец свадьбе!» Гости подавили рвотные позывы и направились в следующий зал, где их поджидал долгожданный ужин.

Впрочем, ужин и правда чудесный. В этом мире умели хорошо готовить, в чем я уже успел не раз убедиться, а уж для этого мероприятия было отобрано воистину все самое лучшее. Приготовлением блюд тоже занимались мастера своего дела. Для этого мероприятия Сайон Ранаван за баснословные деньги нанял поваров из «Тенистого сада» – элитного ресторана в центре Острова, где заключались только самые крупные и важные сделки. Думаю, только тот факт, что с ужином ничего плохого случиться не могло, и подвиг Сайона Ранавана продолжить это мероприятие. Зря это он, конечно…

Нет, с ужином и вправду все было в порядке… Просто сервирован он был в другом зале – надо же нам будет потом отпраздновать такое событие. А вот для гостей мы приготовили совсем иное застолье. Я честно предупреждал: кто не спрятался – я не виноват!

Идею застолья мне подсказал один чудесный фильм из моей молодости, когда на торжественном приеме у индийского раджи подали такое, от чего бедная европейская девушка после пары перемен просто грохнулась в обморок. Думаю, эта история основана на вполне реальных вещах.

Вообще в нашем мире принято думать, что самая ужасная кухня у некоторых народов Востока. Мнение немножко ошибочное, потому что далеко не все знают, чем иногда «баловались» вполне цивилизованные страны вроде Италии. Например, Cazu Marzu – овечий сыр, а точнее, полуразложившаяся бомба-вонючка, изъеденная полупрозрачными личинками, которые еще и умеют подпрыгивать так, что нужно защищать глаза. Ах да, из всего этого еще и вытекает полупрозрачная вонючая слизь. Приятного аппетита!

Но на Востоке таких деликатесов все же больше. Вот балут, например, – сваренное утиное яйцо с уже сформированным зародышем. Косточки и клюв очень приятно хрустят на зубах! Шашлык из тарантулов, гигантские гусеницы с ладонь величиной, шустро перебирающие многочисленными ножками. Саранча в меду. Из напитков особенно хорошо смотрелось вино с мышатами. Плавают так себе тихонечко в бутылке, никому не мешают. Широко улыбаются отрубленные змеиные головы. Мило смотрятся канапе из глазных яблок, кончиков языка и ушей. Из того же фильма позаимствовал гигантского питона, фаршированного живыми угрями, которые так шустро расползаются по столу, суп из бычьих глаз, ну и шедевр – охлажденные мозги обезьянки, подаваемые прямо в изначальной емкости, то есть в обезьяньей голове.

Когда безупречно хладнокровные слуги ставили прямо перед гостями тарелки, с которых дружелюбно скалились отрубленные головы, а затем отточенным движением снимали отделенную теменную часть головы, приоткрывая еще живую пульсирующую массу, не выдерживал никто. Тем, кто недостаточно быстро вскакивал, головы подмигивали и посылали причмокивающий поцелуй – подумаешь, простенькая иллюзия…

На самом деле изюминкой этого блюда (хотя изюм к мозгам не идет) была иллюзия посложнее – через несколько мгновений после поднятия «крышки» над головой возникал призрак оной обезьяны с отрубленной головой в руках. Этот призрак, пуская из глаз скупую слезу и подтирая ее цветастым носовым платочком, принимался рассказывать, на сколь серьезную жертву он пошел, дабы ублажить гостя редким деликатесом, и пусть только он, то бишь оный гость, попробует этим самым деликатесом не восхититься…

Повальные обмороки, крики, визги, рвота и истерики стали завершающим аккордом этого мероприятия.

Недвижимым остался только Сайон Ранаван, сидящий во главе стола и играющий в гляделки со своей порцией. Сердце старика, больше не поддерживаемое целебным заклятием сеньора Карло, отказалось принимать дальнейшее участие в процессе, так что победу можно смело присуждать примату.

Вскоре особняк опустел. Снаружи еще доносились крики и топот убегающих гостей, за которыми не могли угнаться даже породистые кони, но вскоре и они затихли вдали. Вечер можно было считать удавшимся!

– Неужели это и вправду кто-то ест? – спросила Маранда, неодобрительно осматривая стол.

– Еще как! Притом это все деликатесы!

– А ты сам-то пробовал что-то из этого? – с сомнением уточнил сеньор Карло.

– Ну… Как вам сказать… К мозгам я отношусь очень даже положительно, только не сырым, а немного обжаренным. Очень рекомендую!

– Ну так возьми себе порцию! Думаю, конкурентов у тебя не будет! – захихикал мой друг, взял под руку молодую жену, и мы вместе направились в зал с нормальной едой, оставив лишь одного Сайона Ранавана упиваться своей блестящей победой.

– У меня портится характер? – спросил я у своих спутников, когда мы пришли куда надо.

– Да! – хором и не задумываясь выдали они.

– Ну и ладно! – Я демонстративно надулся, что было совершенно незаметно под маской.

– Ты бы хоть переоделся для начала! А то не только характер испортится.

– Ладно, а вы тогда займитесь транспортировкой остальных гостей.

Пока я переодевался в привычную одежду, сеньор Карло телепортировал сюда всю остальную нашу веселую компанию – своих и моих друзей, с которыми мы вместе влипали в разные неприятности, так что вскоре мы были окружены привычными лицами. После положенных здравиц и тостов мы принялись пересказывать прибывшим события минувшего дня.

– Жалко, что до танцев не дошло… И обидно, что я всего этого не видел! – пробубнил Оокотон – молодой некромант, помогавший мне с созданием армии нежити. «Танцы» – это был, скажем так, «контрольный выстрел», по которому меня Оокотон немного проконсультировал. Должны были пойти, если кому-то предложенные угощения придутся по вкусу. Для этих танцев мы отобрали из числа свежих тел парочку девушек посимпатичнее, ну и обучили нехитрым премудростям стриптиза… С одной лишь разницей, что в нашем случае стриптиз должен был быть действительно полным… Ну когда одежда – не предел… Думаю, вы поняли…

– Если тебе так хочется получить свою порцию мочи с чесноком, то сходи в зал для бракосочетания. Думаю, по запаху найдешь. Вас же берегли, чуды!

– И все равно обидно! Таких перекошенных рож, думаю, никогда больше не увидеть!

– Ну почему же… Повтори мероприятие у себя на родине – и налюбуешься! – посоветовал сеньор Карло. – Не печалься! Я наложил на зеркала в тех залах хорошие заклятия, так что потом все дружно посмотрим, просто не хотелось делать этого до ужина!

– Я, пожалуй, воздержусь от просмотра! – пробормотала Стелла, которую мои выходки шокировали больше, чем я предполагал.

Остаток вечера прошел мирно и уютно, разве что покой ночи пронзил душераздирающий вопль как раз тогда, когда я лениво выуживал креветок из блюда с морепродуктами и макал их в соус. Дело в том, что один из друзей сеньора Карло немного перебрал спиртного и вышел облегчиться. Ну и заблудился немного. Не знаю точно, что пошло не так, – наступил ли он ненароком на ползающего по полу угря, бледный ли свет луны не так падал на отрубленные головы обезьян, – но облегчился гость досрочно, да так, что хоть легенды слагай! Ну и сразу после этого прямо перед ним материализовался один из упомянутых мною ранее призраков, который поведал облегчившемуся, что тот теперь просто обязан съесть этот полученный благодаря нелегкой жертве деликатес… Прямых доказательств у меня конечно же нет, но я нутром чую, что это были проделки сеньора Карло!

После этого самые храбрые и самые пьяные устроили соревнование, кто зайдет в тот зал и пробудет там какое-то время. Ну чисто дети!

– Противно! – подвел итог Шрам после посещения пиршественной залы.

– Почему сразу «противно»? – не согласился я. – Вот ты сосиски любишь?

– Да… – уверенно сказал Шрам, не понимая, где подвох.

– А оболочка для сосисок – кишка. А кишки, перед тем как стать колбасой, были наполнены самым натуральным дерьмом. А ты это ешь! И запиваешь перебродившим настоем из зародышей ячменя, именуемым пивом. И никто не убедит тебя, что это невкусно.

– И все-таки это цинично! – заключила Стелла. Ей все это мероприятие крайне не понравилось.

– Не слишком. Заметь – мы не сделали ничего, что могло бы причинить им реальный вред. Мы не кормили их отравленными продуктами, чем сами они занимаются друг с другом регулярно, не поливали их токсическими веществами… От мочи и чеснока еще никто не умирал. Боюсь, что даже мошки это дивное средство игнорируют.

– А как же старик?

– А старик хотел за здорово живешь прибрать к рукам весь этот мир и уже облизывался в предвкушении тотального господства. Согласись, не стоит брать в руки скорпиона, если не умеешь с ним обращаться. А он именно это и пытался сделать. Более того, когда он только познакомился с сеньором Карло, не говоря уже о свадьбе, он уже знал, что я – отнюдь не безобидное и легкоуправляемое существо. Но это его не остановило. Я бы даже сказал, что он действовал настолько прямолинейно, насколько это вообще возможно. Интересно, что это – старческий маразм, зашкалившее тщеславие или уверенность в том, что влюбленные вообще ничего вокруг заметить не в состоянии? Но чего я точно не собираюсь делать – так это говорить, что он сам виноват. Он ведь хотел новой эпохи. Ну вот – она настала. А то, что она немного не такая, как он ожидал… Что поделать, мы все несовершенны и допускаем ошибки.

– Что-то я совсем запуталась… Сначала ты ведешь к тому, что он сам напросился, а ты типа ни при чем, а потом говоришь, что не собираешься этого говорить…

– Хороший каламбур. Разумеется, я при всем – это же я учудил, от начала и до конца, так что и ответственность на мне. А напрашивался старик не на это, в смысле, не на мелкий розыгрыш в черном стиле, – напрашивался он или на мировое господство, или, как антагонизм, на величайший крах своего мира. Он понимал, что не вечен и что его новоявленный зять легко займет его место. Он рисковал не собой, а судьбой своего мира. Чувствуешь разницу?

– И что теперь?

– Самое смешное, что ничего! Обычно я во всех ситуациях стремлюсь сохранить равновесие. Сейчас – то же самое. Если бы я или сеньор Карло – без разницы – поступили так, как сказано в ненаписанном кодексе Темных Властелинов, и утопили бы этот мир в крови… Кстати, запросто… Ну или хотя бы съели заживо или испепелили его правящую верхушку, то что бы мы получили в итоге? Очередной опустошенный мир, отброшенный в развитии на столетия. А оно нам надо? Нет. Думаю, этот мир с его интересной торговой системой нам еще не раз пригодится – тут можно найти много чего интересного, хоть и не очень специфического. И сейчас все это можно сделать прямо тут – в центре, на Острове, не покидая уютнейшего ресторана, – а не искать по всему миру. Так что покарай мы дерзких людишек, разразилась бы очередная война как против нас, так и между Домами. Пойди мы у них на поводу – исключено, сама понимаешь. Тоже мне верблюдов нашли! А так поверь – все присутствующие приложат максимум усилий, чтобы никто никогда не узнал о том, что тут произошло, да и сами постараются поскорее обо всем забыть. А нас оставят в покое. В вечном! Мы просто показали им разницу, провели черту – что допустимо, а что нет.

– Ну и заморочки у вас… – Стелла покачала головой, но с таким видением проблемы согласилась.

– На том и стоим!

– А что ты имел в виду, когда сказал, что в этом мире есть что-то интересное? – с любопытством спросил сеньор Карло, все это время краем уха прислушивавшийся к нашей беседе. – Мне ты на днях жаловался, что тут ничего интересного!

– Те же специи, например. Травы. Я собираюсь поручить Салкаму поизучать местную флору на предмет ценных компонентов. На травном рынке их столько, что в ближайшую тысячу лет ему будет чем заняться. Минералы. Драгоценных камней тут мало, а вот полудрагоценных – достаточно. Не мне вам рассказывать, как иногда бывает нужен большой кусок обсидиана или хризолита. Тут мало ценных и уникальных предметов, а вот расходного материала – предостаточно, притом самого отменного качества. И к тому же кто бы говорил – у вас тут уже своя конюшня, если не ошибаюсь, да и винами вы местными не раз восхищались!

– Не ошибаешься! Лошади тут и впрямь отменные! – тоном знатока подтвердил сеньор Карло. – А насчет специй и трав я как-то не думал.

– И это говорит человек, уплетающий третью порцию рыбы саванаха, которую без смеси из двадцати четырех трав не приготовишь! – фыркнула его благоверная.

Все было хорошо, и даже слишком. Умудрились обойтись без футбола обезьяньими головами, хотя были и другие версии их дальнейшего применения.

– Что будешь делать дальше? – поинтересовался сеньор Карло, когда все уже начали расходиться.

– Чем обычно занимаются Темные Властелины в промежутках между кровавыми войнами и плетением гнусных интриг? Буду приводить в порядок свою Башню, а то этот ремонт там никогда не прекратится!

– Тоже надо, а то когда я у тебя в гостях был, чуть от строительной пыли не задохнулся. К тому же там и без рабочих тесно, а учитывая, сколько там рабочих… Короче, правильное решение!

Еще бы оно было неправильным… Изначально моя Башня была старой приграничной крепостью в горном и крайне труднодоступном районе. Когда она еще служила по назначению, то есть являлась пропускным пунктом между государствами и взимала за это пошлины, жить еще можно было, а вот когда территория государства расширилась и граница отодвинулась далеко на юг, крепость Моравол пришла в окончательный упадок.

Мне она досталась почти за бесценок. Жившего в ней барона с семейством, а также пару десятков его подданных я «по королевскому указу» отправил служить в другую провинцию, а сам занял долину. Долина давала прекрасную оборонительную позицию, но на этом ее достоинства заканчивались. К обороноспособности можно еще приплюсовать живописный ландшафт, если вас восхищают однообразные серые горы и вы – дальтоник. Но меня на тот момент интересовала именно потенциальная обороноспособность долины. Тогда я еще планировал устраивать конец света, следуя инструкциям неведомого Голоса, и собирался держаться тут до конца.

Но конец света не понадобился, а мои возможности с тех пор многократно возросли, так что сама доктрина обороны стала вызывать сомнения – если кто-то потенциально может справиться со мной, то уж каменные укрепления и стражу (пусть даже зачарованную и непьющую) пройдет легко. Это внесло в проект ряд изменений, и в дальнейшем оборона крепости становилась все больше магической. Сама крепость внешне осталась без изменений и совершенно не напоминала того, что принято представлять, когда произносится словосочетание «Башня мага» или «Черная Башня». Крепость себе и крепость. Серенькая. Все работы велись в глубине. Я с самого начала нашел сумасшедшего архитектора, который зажегся идеей создать «подгорный дворец». Твердая порода позволяла любые эксперименты, и работа кипела, не переставая.

Когда я сказал, что крепость не изменилась, я имел в виду саму крепость. Долина претерпела серьезные изменения, притом иногда – не в лучшую сторону. Вместо идиллического пасторального пейзажа из окна теперь можно было наблюдать мегаполис Средневековья, построенный в стиле «баракко». Большое количество работы требовало много людей, а им всем надо было где-то жить, где-то есть, справлять естественную нужду, ну и так далее. Горные работы создавали соответствующий шум, пыль, грязь и столпотворения в узких коридорах, предназначенных как раз для того, чтобы держать там оборону против превосходящего числа атакующих. Вот примерно такая картина.

По-хорошему, был готов внешний периметр обороны – как военный, так и магический. Вся долина была накрыта куполом, через который не смог бы проникнуть неведомый гость, даже умей он летать и остаться незамеченным. О полной блокировке речи пока не шло – слишком уж энергозатратно, но обнаружение давало стопроцентное. А система бастионов должна была держать подальше всех, кто не очень жаждет получить стрелу в глаз.

Но это все в идеале. На практике жизнь крепости завязана на поставки продовольствия. В период стройки все это плюс сырье, строительные материалы, вывоз мусора и отработанных пород, – то есть народу туда-сюда снует уйма, притом не тайными тропками, которые были тщательно отслежены и перекрыты, а прямиком через главные, хоть и очень хорошо укрепленные, ворота, по подъемному мосту, который никогда не поднимался.

В такой ситуации говорить о защите или секретности мог только законченный идеалист и оптимист. Ни к тем, ни к другим я не относился. Скорее уж считал, что паранойю выдумали специально – те, кто хочет вас убить! Шутка. Не смешная.

Я потратил уйму времени, чтобы наладить систему поставок так, чтобы ее нельзя было отследить документально, а сами поставки осуществляли только проверенные люди, принявшие мой знак, что само по себе исключало варианты шпионажа и саботажа с их стороны. Остался небольшой штрих – дополнить мой «купол» так, чтобы не имеющие знака выделялись особо, и уже на них обращать самое пристальное внимание, ибо на практике таковых быть не должно. Мечты, мечты…

Вся моя стройка века изрядно затормозилась, когда я начал подготовку к войне с урфами. Часть рабочих была снята со своих мест и перенаправлена на новые участки, а зачастую – в иные миры, чтобы подготовить там все необходимое. Кроме этого, в центре долины выросло несколько очень больших складов, которые являлись перевалочными пунктами между различными мирами, из которых поступало сырье, амуниция и, собственно, сама нежить. И вся эта инфраструктура требовала непрерывного обслуживания, а увеличивать количество людей в долине не хотелось, чтобы не превращать ее в перенаселенную коммуналку.

Сейчас война была позади, и все можно было возвращать на старое место и приводить в порядок. Возвращалось все немного медленно и лениво – хоть по календарю уже давно наступила весна, зиме на этот факт было глубоко наплевать, а календарь она использовала в другом месте и для иных целей. Ну а я не такой изверг, чтобы нагружать рабочих в такую гнусную погоду, да и спешки особой не было.

Именно в один из таких вот мерзких дней, когда с неба сыпался не то мокрый снег, не то снежный дождь, ко мне поступило срочное сообщение от господина Сура, притом поступило крайне необычным образом. Обычно господин Сур (глава Синдарской резидентуры разведывательной сети герцога Дардия – начальника моей разведки и контрразведки) присылал свои сообщения птичьей почтой, а расширенные доклады – вместе с проверенными гонцами. В этот раз посыльный прибежал прямиком из крепости, сказав, что воспользовался телепортом по прямому приказу господина Сура.

«Это что же там должно было случиться, что понадобился телепорт?» – успел подумать я, бросая на половине процесс начертания очередной магической руны на стене и устремляясь к порталу. Портал между крепостью и моим особняком в тихом переулке Синдара – столицы Синдарского королевства – я проложил давно и обучил, как им пользоваться, нескольких человек из числа моих доверенных помощников, тем не менее ни один из них никогда до сих пор не прибегал к этому средству, боясь его, как огня.

Так что подобная вещь случилась впервые, что лишь подогревало мое любопытство. Вообще, если называть вещи своими именами, никакой особой надобности в порталах до сих пор и не возникало. Тот же господин Сур неоднократно мне жаловался, что с тех пор как я наложил знаки на всех мало-мальски важных людей столицы, начиная от криминала и заканчивая королем, работать стало нестерпимо скучно – ни тебе интриг, ни заговоров, ни громких преступлений. Согласитесь, когда на один стол ложатся сразу два отчета – один от начальника стражи об ограблении, а второй от бригадира налетчиков о том же самом ограблении, – и в них даже цифры совпадают, хочется биться головой о стену, чувствуя себя никчемным бюрократом. Так ведь страшно не это – повинуясь моему изначальному приказу, криминальные авторитеты сначала вежливо осведомляются – не буду ли я против, если будет совершено то или иное серьезное преступление? И исправно платят налоги, на которые содержится та самая стража, что эти преступления распутывает. Качественно распутывает, не халтурит. Точнее, не халтурит ни одна из сторон, чтобы не расслаблялись. И что характерно – ни та, ни другая сторона о существовании отчетов противоположной стороны не знает, а даже если бы и знала – ни слова против не сказала бы. Хорошо же я их выдрессировал!

Когда я вышел из телепортационной комнаты особняка, меня встретил мой дворецкий – господин Хальдер. Являя собой образец невозмутимости, господин Хальдер проинформировал меня, что карета уже запряжена и ждет у ворот. Хотя обращения «сэр» в этом мире я не встречал, я все время жду, что мой дворецкий обратится ко мне именно так, притом с фразой типа «овсянка, сэ-э-э-эр»! В очередной раз хмыкнув над одному мне понятной шуткой, я спешно покинул особняк и сел в карету.

До места обитания господина Сура было не так уж и далеко – он держал самую лучшую антикварную лавку города. В этой лавке, кроме всего прочего, продавались те немногочисленные магические артефакты, которые можно было купить за деньги. И не только, если знать об особой коллекции господина Сура, о которой были осведомлены лишь избранные.

Сам господин Сур не без скромности отмечал, что его магазин в этом плане – лучший во всем мире. Не знаю, так это или не так, но меня его экспонаты обычно оставляли равнодушным. Хоть в этом мире магия была развита побольше, чем в других, создание качественных и мощных артефактов в моду не вошло – уж больно это сложное, трудоемкое и опасное дело. К тому же оно зачастую требовало уникальных компонентов – из подручных средств мощного артефакта не сделаешь, тут нужны материалы, которые могут вмещать много магической энергии – вроде драгоценных камней или сложных сплавов. Ну а позволить себе такие вещи могут только те, кто в деньгах не нуждается в принципе, вот и не попадают артефакты в свободную продажу.

Я не очень печалюсь по этому поводу – сам могу (и периодически это делаю) создавать мощные артефакты, и в материалах у меня недостатка нет, так что в покупках не нуждаюсь, но тем не менее господин Сур всегда ставит меня в известность, если разживется каким-нибудь новым экспонатом.

Пока я размышлял на эти отвлеченные темы, карета доехала до места, и я вошел в лавку. Стены магазина были отделаны пурпурным бархатом, повсюду стояли и висели замысловатые подсвечники, создавая диковинную иллюминацию, и тяжелые шторы прикрывали окна, отделяя весь внешний мир от этого мистического святилища.

Хозяин святилища – господин Сур – сидел в вычурном кресле, спрятав лицо в руки, и мелко трясся. Одного взгляда хватило, чтобы понять – старенький дедушка так не смеялся уже лет пятьдесят своей нескучной жизни. Это был отголосок истерики, которая выпивает все силы без остатка и которую так приятно вспоминать потом всю жизнь.

Впрочем, мое предчувствие с самого начала говорило мне, что никаких проблем не намечается, так что я неторопливо уселся рядом, жестом профессионального фокусника извлек из пустоты покрытую пылью бутылку старого коньяка, нацедил его в извлеченный оттуда же бокал и предложил сие нехитрое лекарство господину резиденту.

Старый лавочник принял из моих рук бокал, выдохнул, опрокинув в себя его содержимое так, будто там была сивушная самогонка, довольно крякнул и вытер пот с лысины. А затем еще раз хихикнул. Видя такой поворот дела, я нацедил еще порцию, которая отправилась вслед за первой.

– Ой, господин мой, тут сейчас такое было… – начал свое повествование господин Сур, после того как смог совладать со своим хихиканьем.

– Не сомневаюсь. Не буду даже пытаться угадать – воображения не хватит.

– Точно. Даже портовые наркоманы, которые каждый день видят морских демонов верхом на главном казначее, могут пойти и повеситься от зависти. Ну так вот, приходил сейчас ко мне молодой человек. Очень, знаете ли, специфический молодой человек. Такое получается, когда робкого и романтического юношу воспитывает излишне романтическая мать.

– Постойте-ка, вы сейчас не герцога Макенбора имеете в виду?

– Нет, хотя общие черты явно прослеживаются. Но если герцог Макенбор был воспитан своей маменькой на историях из женских романов и в атмосфере абсолютного потакания всем желаниям правящей особы, то тут налицо набор романтизма, который возникает вдали от родины… Очень специфический такой романтизм. Впрочем, как и первый, он взращен на ниве достатка и большого количества свободного времени, которое некуда потратить.

– Так-так, вы меня заинтриговали…

– А ведь я еще даже не начал… Озираясь в поисках шпионов и соглядатаев…

– А чего тут озираться? Он очень даже по адресу пришел!

– Не, не то. Ему не нужен был скромный резидент королевской разведки. Он искал ШПИОНОВ!!! Чувствуете разницу?

Я кивнул.

– Так вот, ежесекундно оглядываясь в поисках ШПИОНОВ, он шепотом спросил, есть ли у меня оружие, которым можно убить ТЕМНОГО КОЛДУНА! Интонацию передать пытаюсь, но не с моими артистическими данными такое повторять.

– Так-так-так, и какого же это темного колдуна сей юноша собирался убивать?

– Представьте себе, сей юноша все тем же шепотом выложил мне страшную тайну, что, дескать, королевством втайне правит ЗЛОЙ КОЛДУН, ПОРАБОТИТЕЛЬ, УГНЕТАТЕЛЬ, ну и так далее в том же духе.

– Что, вот так прямо и выложил? Хм, интересно, кого это он имел в виду? И что, собственно, ему не нравится?

– А вот это самое интересное… Скажите, вы хорошо знаете историю королевства, точнее, историю его образования?

– В общих чертах. Знаю, что король Синдар пришел к власти, перерезав всех, имеющих отношение к прошлой правящей семье, а также всех аристократов, назвал своим именем столицу и все государство и очень жестко карал тех, у кого была хорошая память и кто ненароком вспоминал прошлые названия и людей. Также провел довольно жесткую цензуру во всех летописях, попросту сжигая все, где упоминались бывшие короли и названия, то есть практически все, что содержало хоть какие-то буквы.

– В общих чертах – верно. Собственно, нас интересует именно этот период. Сделаю одно маленькое уточнение – перерезал не всех, кто имел отношение к правящей семье, а всех, до кого смог дотянуться. А вот до одного из племянников, который в это время был с посольством в Шадазии, добраться не сумел. Не то чтобы очень пытался, но это так, к слову.

Получив из дома известия о случившемся, посол здраво рассудил, что любить родину можно и вдалеке от нее. Ему вообще было больше свойственно философское отношение к жизни, чем героическое, поэтому вместо кровной мести подлым захватчикам он остался там, тем более что с королем Шадазом его связывали дружеские взаимоотношения, и в придачу он был очень толковым в плане коммерции… Он не случайно был послом и заключил в свое время несколько очень выгодных сделок. Понятно, что те сделки автоматически аннулировались, но связи-то остались. И знание предмета – тоже, так что ему ничего не стоило крепко осесть на новом месте и пустить корни. Прошли годы, но из поколения в поколение в семье передавалась история о том, что они не просто состоятельные люди, а особы королевских кровей. А такое на дороге не валяется…

– И этот юноша решил вернуть себе достояние предков?

– Почти. Решил не сам юноша. Он вообще в этой истории персонаж второстепенный. А история эта начинается с того, что в начале весны единственная наследница рода Зонада решила восстановить попранную справедливость, поднять народное восстание, свергнуть Злобного Тирана Колзона с Синдарского престола и создать королевство, основанное на законах Добра и Справедливости.

– Как мило. Я сейчас прослезюсь. А с чего, собственно, ей втемяшилась в голову подобная мысль?

– Я думаю, что втемяшилась она ей уже давно, просто в этом году Саррина Зонада стала сама себе хозяйкой. Ее матушка Келана Зонада отошла в мир иной, подавившись дорогим вином на каком-то очередном приеме, до которых была большая охотница и любительница. Ее, правда, особо нигде не жаловали, ибо, в отличие от своего давно почившего супруга, она не обладала хоть сколь-нибудь деловыми качествами и ухитрилась растратить большую часть немалых семейных капиталов, а ее былая красота исчезла в винной дымке, оставив после себя лишь капризный характер, который никуда деваться не желал.

– Изумительно. Подавилась сама? Или помогли?

– Сама. Однозначно. Может, там и были желающие поскорее прервать ее жизненный путь – она много кого достала, – но можно сказать, что им просто повезло. Самый настоящий несчастный случай, которые, как ни странно, все же иногда случаются с богатыми особами.

– Ясно. И что же младшая Зонада? Кстати, впервые слышу имя старого королевского рода.

– Невелика тайна – в других-то королевствах архивов не жгли только потому, что в них встречаются буквы в этом порядке. Может, из-за других порядков и жгли иногда, но нас это не касается. А уж доступ-то, хвала Небу, у нас есть во многие из них. Но это я отвлекся. А младшая Зонада вдруг стала полноправной хозяйкой своей судьбы и кое-каких семейных капиталов. Не таких уж и маленьких, хоть это и была лишь тень былых богатств. И, видимо, свобода так ударила девушке в голову, что она не смогла придумать ничего лучше, чем собрать вокруг себя отряд верных друзей – сборище сверстников совершенно разного достоинства, – продать свое имение и отплыть прямиком в Синдар. Справедливость восстанавливать.

– Что за друзья?

– Забавное сборище. Увы, знаю немного – только то, что я успел выудить из этого молодого человека за полчаса. Он был довольно словоохотлив, но я решил, что не стоит выуживать из него все – среди друзей может найтись кто-то и посообразительнее, кто обратит внимание на излишне любопытствовавшего лавочника. Ведь тут повсюду шпионы… Что касается друзей… Это действительно друзья – друзья детства, с которыми играла юная Саррина еще до того, как социальные рамки сделали свое дело. Практически все – потомки оставшихся в живых синдарских аристократов из числа тех, которые подлежали обязательному устранению. Разные люди. Пришедший сюда юноша в некотором роде является верным оруженосцем своей прекрасной дамы. Он тоже вполне знатного и состоятельного рода, вот только в списках наследников находится далеко в конце, так что богатство рода на него не распространяется. Ну и еще несколько таких же великовозрастных оболтусов разной степени знатности. Есть и практически незнатные, но не простолюдины. Именно отпрыски аристократии со всеми ее заморочками, объединенные идеей возвращения старых порядков и себя, – во главе нового старого строя.

– Какая прелесть! – сказал я вполне искренне, вытирая слезы, проступившие от смеха. – Продолжайте. Откуда они узнали про Темного Колдуна?

– Парень и сам не очень-то знает. Наплел мне про какие-то «надежные источники». Я, например, за пятьдесят лет работы разведчиком не могу назвать ни одного «надежного источника», начиная с себя самого. А вот у него они есть. Завидую… Но подозреваю, что все намного проще, и о том, что всеми делами в королевстве заправляет не Колзон, знает каждая портовая собака. И что этот «кто-то» колдун, знают тоже все, ибо никак иначе нельзя было разобраться со всей той бюрократией, что царила в королевстве, а также помирить вечно грызущихся аристократов. Ну и добавьте сюда необычайную бодрость короля – умирающего паралитика, который стал скакать как козлик, но это все ерунда. А вот то, что чиновники ПЕРЕСТАЛИ БРАТЬ ВЗЯТКИ, – вот это настоящее колдовство, притом силы невероятной. Ну а какой колдун может тайно править несправедливо отобранным королевством? Только злой!

– Ну разумеется. И что вы им продали? Чем меня будут убивать?

– О, это венец моей коммерческой деятельности. Я считаю это самой лучшей сделкой из всех, что когда-либо заключал в своей жизни. Во-первых, я не продал, а сдал в аренду. Я наплел этому лопуху, что с подобным противником может справиться только Кинжал Возмездия, но это крайне своенравное оружие, и оно не может кому-то принадлежать – оно само себе хозяин, ибо Возмездие не имеет хозяев. А у меня оно хранится с незапамятных времен, ибо я не имею на него ни малейших притязаний. Парень слопал за милую душу и не поперхнулся.

– А деньги вы за него при этом дерете!

– Еще бы! Ибо было сказано в сопроводительном Свитке, что Возмездие не дается даром, а я очень послушный!!! Так что за эксплуатацию этого раритета я затребовал тысячу шадазийских золотых монет – а они примерно в одну цену с синдарскими.

– Ого! Грабите вы бедных детушек. На эти деньги можно было бы собрать очень серьезную команду. Очень серьезную!

– Не таких уж и бедных. Парень согласился не раздумывая, так что до бедности им пока далеко. Ну а команду… Не нужна им команда, тем более серьезная…

– Так, а что вы им сунули в качестве Кинжала Возмездия?

– Что-что… Уродца я им всунул!

Вот тут уже я не удержался! Мне даже пришлось прибегнуть к своему же собственному методу лечения, хотя я терпеть не могу алкоголя, но когда хохот переходит уже в обессиленное хрюканье, с этим надо что-то делать! Поясняю – где-то полгода назад господин Сур прислал мне весточку, что в его коллекцию попала совершенно потрясающая вещь! Самое смешное, что продать ее господину Суру пытались по цене баснословной. Не такой, как выторговал господин Сур, но все-таки. Другое дело, что купил этого Уродца господин Сур за десять медяков, совершенно честно сказав продавцу, что больше никто за столь бесполезный образчик утвари не даст. Именно утвари, потому что основой этого оружия был обыкновенный кухонный нож для мяса, который безжалостно вырвали из его рукоятки. После чего втиснули уже в другую рукоятку, сделанную каким-то дальтоником, у которого в запасе оказалось некоторое количество самых разнообразных стекляшек самого низкого качества, которым в лучшие дни не снилось, что их когда-нибудь назовут камнями. Можно даже недрагоценными. Эта рукоятка подходила к чему угодно, кроме этого ножа. Большой клинок настолько выпирал из маленькой рукоятки, что его пришлось дополнительно фиксировать. С фиксацией неведомый маэстро оружейного искусства тоже особо не заморачивался, а просто примотал шатающуюся и спадающую рукоять проволокой. Да-да, самой обыкновенной проволокой. Но и этого неведомому гению показалось мало! Чтобы придать оружию еще большую мистическую силу, он выцарапал на клинке какие-то символы, притом выцарапал настолько криво, что опознать символы было невозможно.

В тот день мы здорово повеселились, пытаясь придумать хоть какое-то применение для этого ножа. После долгих обсуждений Шрам предположил, что зарезаться им все-таки можно, хотя и очень сложно – нож явно никогда не точили, а разделывали им уже давно одеревеневшие туши.

Ради очистки совести я все же проверил Уродца на магию. Можно сказать – оказал ему честь, о которой он никогда и не мечтал. Магии в нем было примерно столько же, сколько и в пинке трактирного вышибалы, отправляющем в полет зарвавшегося выпивоху. В финале того вечера господин Сур достал из своих запасников какую-то рамку и торжественно повесил Уродца на стену в своем кабинете, думая, что это его последнее пристанище. Как оказалось – он ошибался. Мы все ошибались – у Уродца впереди оказалась долгая и полная приключений жизнь!

– Там, откуда я родом, тиранов убивали кухонными ножами. За один случай ручаюсь точно. Но не такими!

– Куда уж им с нашим Уродцем тягаться, вернее, с Кинжалом Возмездия!

– Так этот красавец выложил тебе тысячу монет, забрал Уродца и ушел?

– Нет. Тысячи монет у него с собой не было, понятное дело. Я показал ему Уродца, и он сказал, что вечером придет с деньгами.

– То есть он сказал, что придет с деньгами уже после того, как ты показал ему Уродца?

– Именно что! Он ему понравился! Сказал, что именно так должен выглядеть «низвергатель тиранов», цитирую дословно.

– Чудненько. Надеюсь, его не ограбят по дороге.

– Обижаете, господин! Как только он ушел, я повесил на него хвост. Будут опекать как младенца. Хотя почему «как»? Ну и послал за вами, чтобы вы не пропустили такого представления.

– Да, за это отдельное спасибо! Как думаете, скоро он придет?

– Думаю, что довольно скоро: пока гонец добрался до вашего дома, пока передал новость, пока вас нашли, пока вы сюда приехали, пока мы тут болтали – много времени прошло.

Ждать пришлось и вправду недолго. Примерно через час, когда господин Сур уже заканчивал рассказ обо всех остальных происшествиях столицы, в окошко тихо постучали.

– Клиент прибыл! – радостно возвестил господин Сур, выпорхнул из кресла и угнездился за стойкой. Я своего положения менять не стал, а просто накинул «полог незаметности» – незаменимое средство в подобных ситуациях.

Ровно через три минуты дверь со скрипом отворилась, и на пороге возникло чудо. Чудо и вправду было мужского пола, лет двадцати от роду, и принадлежало этому миру примерно так же, как и металлографические картинки. По крайней мере, выглядело оно похоже, потому что ни один житель этого весьма небедного городка не носил таких сияющих бело-голубых одежд, плохо скрытых накинутым поверх плащом. На лице юноши прочно отпечатался дух высокого романтизма, а его широко раскрытые глаза, как и рассказывал господин Сур, рыскали вокруг в поисках шпионов.

– Сюда никто не приходил? – спросил он у господина Сура вместо «здрасте». В голосе отчетливо слышались повелительные высокомерные нотки, пополам с испугом. Да уж, хорошими манерами тут явно не пахнет.

– Обижаете, господин! – почтительно произнес господин Сур. – Какая бы это была лавка, если бы сюда не захаживали клиенты! Но это все знакомые и надежные люди, так что можете не опасаться.

– Хорошо! Я принес деньги! – выпалил парень и вывалил на стол приличных размеров мешок. Я глазам своим не верил – он действительно это сделал! Господин Сур еще раз продемонстрировал ему Уродца, потом бережно завернул в пурпурный бархат (явно остался после отделки стен) и с поклоном передал гостю. Гость так же почтительно принял покупку и спрятал ее во внутренний карман плаща.

– И помните, уважаемый, что наносить удар Возмездия может лишь тот и тому, кто этого достоин. Если удар будет нанесен не алчущим Возмездия и не Виновному, то вместо Возмездия наступит Кара, ибо кровь невинных прольется, а Кинжал Возмездия таких вещей не прощает!

Милое дополнение легенды господином Суром, которое помешает испытать Уродца на первом встречном волшебнике и погубить тем самым всю авантюру в зародыше. Тем не менее юноша внимал этой наспех придуманной байке с открытым ртом и внимательно ловил каждое слово. Под конец господин Сур еще раз напомнил, что после Возмездия Кинжал должен непременно вернуться на место под угрозой все той же Кары. Юноша усвоил и кивнул – торжественно попрощался. После чего, запахнувшись получше в свой плащ, вышел на улицу, ежесекундно оглядываясь по сторонам.

– М-да, тяжелый случай… – прокомментировал я со своего места. Господин Сур лишь покачал головой, глядя на полный мешок золота, за который можно было нанять либо армию наемников, либо пару десятков профессиональных убийц, при условии, что найдется нужное количество людей нужной квалификации. Я оставил на стойке ту запылившуюся бутылку, из которой мы дружно лечили свой рассудок, и вышел вслед за юношей.

В такую погоду только в сияющих одеждах по городу расхаживать… Мелкий моросящий дождь шел не переставая и разогнал снующую обычно в это время толпу лучше любого стражника. Тем лучше – меньше шансов для кого-то из этой команды вляпаться в неприятности. По такой погоде даже преступники стараются сидеть дома и повышать квалификацию не отходя от камина.

В том, что этот красавец и ему подобные вляпаются в переделку, я не сомневался ни секунды. Особенно если там все такие. Странно, что они до сих пор не вляпались. Я, конечно, изрядно вычистил город и навел тут порядок, но при взгляде на такое передвижное шоу руки должны зачесаться даже у благовоспитанных граждан. Особенно у благовоспитанных. Думаю, по дороге из порта эту процессию срисовали себе все местные нищие, для которых торговля информацией была хлебом насущным, так что о необычных визитерах уже должен был знать весь город. По крайней мере, та его часть, кому это было интересно.

Парень приехал сюда на лошади, и к тому моменту, как я вышел из лавки, уже сворачивал за угол. Для меня это, понятно, проблемы не представляло – я прицепил ему маячок еще в лавке и теперь мог найти хоть на другом конце мира, хоть на дне океана. Так что я спокойно взял оставленную для меня лошадь и последовал за ним.

Маячок привел меня в одну из таверн на окраине дорогих кварталов города – куда абы кого уже не пускали, а кое-кто еще не заходил. Видимо, для алчущих восстановления справедливости это считалось вершиной конспирации.

В таверну я заходил уже видимым для всех – мой опыт показывал, что в тесных помещениях невидимость может оказаться более вредной, чем полезной, а колдовать так, чтобы меня интуитивно обходили стороной и никто бы не обращал внимания на такие странные маневры, было лень. К тому же мой костюм, в отличие от этих «неуловимых мстителей», был самым обыкновенным и ничьего внимания привлечь не мог.

Они сидели в большом зале. В центре. Все. Шесть человек за круглым столом. Недолго думая, я оккупировал столик прямо по соседству, который как раз пустовал. У трактирщика я заказал горячий бульон с чесночными гренками – самое оно по такой погоде.

Пока мой заказ выполнялся, я быстро просканировал остальных посетителей. Чудненько! Трое из команды господина Сура, пятеро – подручные мастера Андреаса, лидера криминального мира столицы, и, как ни странно, еще парочка просто посетителей… Бывает же такое… Интересно, а они-то что тут делают?

Сидящие рядом рыцари круглого стола и круглой табуретки тем временем молча внимали героической балладе о приобретении Кинжала Возмездия. Вот уж воистину «Лемносский Бог тебя сковал для рук бессмертной Немезиды…». Кстати, про Немезиду. Когда речь идет о круглом столе, говорить о том, что кто-то «в центре» – не совсем правильно, но тут лидер… назовем это так, пока я не копну глубже в их взаимоотношения… выделялся с лету. Миловидная девушка лет восемнадцати не спускала своих огромных глаз с вещающего спутника, ловя каждое слово. Наверно, ее можно было бы назвать красивой, если вам нравятся куколки. Мне куколки не нравятся – слишком пустого выражения глаз не может компенсировать ни одна фигура. Впрочем, в этом вопросе я, как правило, остаюсь в меньшинстве, да и мнения своего никому не навязываю. Но то, что девушку боготворили, не подлежало сомнению. Притом не только окружающие ее молодые люди. Среди сидящих за столом была еще одна девушка, и она относилась к своей повелительнице так же, как и остальные. Уж что-что, а ревность я почуял бы даже в зародыше, не будь я Темный Властелин.

Эпопея о покупке ножа явно затягивалась. Что интересно – парень излагал историю в полный голос, так что не услышать его было очень сложно, даже за крайними столиками. Интересно, этого требуют законы жанра, или он абсолютно уверен, что на «своей территории» им ничего не страшно? Я с нетерпением ждал кульминации, когда молодой человек предъявит наконец свою покупку века. Мне очень было интересно понаблюдать за реакцией остальных. И вот перед восхищенными взглядами оказался заветный сверток, а за ним и его содержимое. Над столом повисло гробовое молчание.

– Грибид, а ты уверен, что это именно то, о чем ты нам сейчас рассказывал? – неуверенно предположил сидящий справа от него юноша. На вид он был немного старше своих подопечных, и он единственный из присутствующих тут молодых людей мог претендовать на описание коренастого или крепко сбитого. Ну с натяжкой. Учитывая, что остальные три парня, включая словоохотливого Грибида, отлично описывались словом «тощие», выглядеть на их фоне спортивным было несложно. Вот на фоне проходящего мимо трактирщика все четверо выглядели задохликами, но это уже так, к слову.

Тем временем дверь в трактир отворилась, и на пороге показалась знакомая фигура. Башня. Правая рука мастера Андреаса, ныне отвечающая за все силовые операции. Сменил на этом посту Шрама, когда тот стал моим первым помощником. Вот на фоне Башни тощим задохликом смотрелся даже трактирщик. Впрочем, это справедливо почти ко всем представителям рода человеческого, но не будем углубляться.

Я призывно помахал Башне со своего места, приглашая присоединиться. Тот изрядно удивился, если я правильно интерпретировал миллиметровый сдвиг брови, и направился к моему столику.

Когда Башня идет вперед, ему не нужно задумываться над такими сложными вещами, как маневры. Как правило, об этом задумывается все его окружение, начиная с людей и заканчивая опорными колоннами и стволами вековых деревьев. И это им, как правило, удается, потому что перспектива столкнуться с Башней всегда выглядит пугающе. Вид приближающегося титана немного сбил с толку совещающуюся шестерку, но Грибид все же нашел в себе силы проглотить завистливый вздох и продолжил:

– Да, Дикран, уверен. – Особого вызова в голосе не было. Тут речь не шла о задетой чести, достоинстве и поставленной под сомнение компетентности. Это было сказано твердо, но вполне дружески.

– Вид у этой твоей реликвии не ахти, – сказал Дикран, протягивая руку, чтобы взять нож.

– Осторожнее! Ты не должен его брать! – взволнованно выпалила вторая девушка, сидящая как раз напротив Дикрана.

Тем временем Башня подошел к моему столику и с сомнением оглядел табурет. Критика в адрес мебели была не напрасной. Ибо выдержать сто семьдесят кило моего товарища мог далеко не каждый предмет обстановки, а если учесть, что Башня пришел не нагишом, а в своей любимой плотно подбитой тяжелой пластинчатой кольчуге, которая тоже отнюдь не невесомая, то и подавно. Трактирщик мигом сориентировался и подвинул к Башне лавку, на которую тот и сел. Лавка предательски заскрипела, но выдержала. Разговор тем временем продолжился:

– Почему? Грибид ведь четко сказал – нельзя наносить удар. Я же не собираюсь никого бить. Просто посмотрю.

– Здравия желаю, господин! – поздоровался со мной Башня своим приглушенным басом, от которого стены тряслись. – Хорошо, что вы тут! Трактирщик, кабанью ногу с чесноком и пива сюда! – пророкотал Башня, и с потолка чуть не посыпалась штукатурка, а трактирщик бросился со всех ног выполнять заказ. – Какие будут приказанья? – вновь снизив рык до приглушенного баса, обратился ко мне этот незаметнейший из смертных.

– Рад тебя видеть! Пока – никаких, наслаждаемся!

– Наслаждаемся? – Башня к подобного рода развлечениям относился довольно сдержанно.

– Именно! Могу тебя уверить – такого удовольствия я уже давно не испытывал. Разве что во время недавней свадьбы сеньора Карло. Но об этом отдельная история.

– А я знаю – мне Шрам рассказывал. Да, хорошо вы их отделали! – удовлетворенно произнес Башня и с сомнением покосился на мой бульон: – Это последствия того стола?

– Нет. Что ты. Просто по такой погоде захотелось. Хотя сейчас я думаю, что твой заказ более адекватен ситуации. Так что я тебя ограблю немного.

– Разумеется, господин! – кивнул Башня и вдумчиво уставился в столешницу – сканировал окружение почти так же, как и я до этого.

– Знаете, ребята… – задумчиво произнес тем временем Дикран, покосясь в нашу сторону и повертев нож то так, то эдак. – Про магию ничего сказать не могу, но как оружие – это худшее, что я видел в своей жизни.

– Оно и не должно выглядеть грозно. Подумай сам, если бы это был сияющий клинок, кто бы тогда подпустил его к себе? Он же не убережет тебя от вражеских стрел или чар. И, кстати, это еще один плюс в пользу его подлинности: обычно торговцы обещают сразу все – и защиту, и пробивание чар, и все за гроши. А тут – вон сколько ограничений, – пробурчал со своего места самый тощий, крючконосый и молодой на вид паренек.

– Ты прав, Стаххий, – наконец подала голос Саррина Зонада. – К тому же это не обычный торговец. Я знаю от придворного чародея Шадазии, что только он занимается настоящими волшебными вещами. К нему за консультациями обращаются великие маги, а покупать у него реликвии не стесняются даже короли. Если и есть у кого-либо оружие против нашего неведомого колдуна, то только у него. И стоить оно должно немало. А то, что оно еще и не принадлежит ему, – это лишь частица той Истины, которую мы ищем! Возмездие не может быть чьей-то собственностью!

Услышав последнюю фразу, Башня сначала с сомнением посмотрел на то пиво, которое только что отхлебнул из своей кружки, а затем поднял встревоженные глаза на меня. Я сокрушенно помотал головой.

– Ну хорошо, – сдался под коллективным натиском Дикран. – Какой у нас план?

– Пойдем и убьем! – гневно выпалила сидящая напротив девица.

Это был переломный момент всей истории. Можно сказать, почти что кульминация. Неуловимые мстители даже не знали, как близко они подошли к намеченной ими цели, – когда услышал их гениальную задумку, я просто поперхнулся своим бульоном от удивления, ибо такого даже я не ожидал! Хотя думал, что уже готов ко всему.

Привлеченная звуком моего кашля молодежь за соседним столом дружно обернулась и посмотрела на меня. Мимолетным движением я отвел им глаза и заставил забыть о происшедшем. Не хватало еще, чтобы они на меня пялились! Другой рукой я дал понять Башне, что все в порядке, потому что он уже вскочил со своего места, да так, что лавка полетела в конец зала, и устремился мне на помощь. Откашлявшись и дождавшись, пока трактирщик спешно приведет все в порядок, мы уселись на свои места. Теперь на шестерку можно было скидки не делать, и Башня уточнил:

– Мне это все померещилось?

– Если бы! Вот уж воистину не нужно тратить времени на глубокую проработку плана, ибо все равно ничего не сработает.

– Ну не до такой же степени!

– Как видишь! Хотя все равно любой план в конечном счете сводится именно к этому… Это не я все устроил, чтобы поразвлечься! Я – извращенец, конечно, но до определенных пределов. Не, ну ты слышал? «Пойдем и убьем!»

– Слышал, – кивнул Башня. – Но не верю! Они же уже не дети! Я в их возрасте уже до сержанта дослужился и три кампании прошел!

– А они посетили больше светских раутов, чем тебе снилось в твоих самых жутких кошмарах. У каждого свои поля для битв, и каждый выносит с них свои трофеи.

– Это не трофеи, это их самих с поля вынесли. Вернее, вынесло – из своей Шадазии. И еще вынесут, но уже вперед ногами, в буквальном смысле. И уже бы вынесли, если бы Сур отмашки не дал. Ой. – Башня запутался в том, кого, куда и откуда надо выносить.

– Ничего, я тебя понял.

В этот момент опять открылась дверь трактира, и на пороге показался наряд городской стражи. Старшина отряда цепко оглядел помещение, задержавшись на мгновение на внушительной фигуре Башни и его булаве, которой корабли топить было можно, а затем решительно направился к столу наших соседей. Остальные стражники с алебардами наперевес направились следом.

Мы успели переглянуться с Башней – все было понятно без слов. Трактирщик, услышав высказанное в полный голос намерение об убийстве, сказал кому-то на кухне, чтобы срочно позвали стражу. Это заведение было не из тех, где спускают поножовщину в угоду посетителям, так что все было вполне в порядке вещей.

К тому моменту, как старший караула подошел к столику, я снял с этой развеселой компании «заморозку», и они увидели, что к ним приближается Посланник Зла! И только теперь до пламенных революционеров понемногу начало доходить, что дело-то серьезное. По лицам пробежала череда сменяющих друг друга выражений, начиная от замешательства и кончая неприкрытой паникой. При неудачной попытке быстро спрятать Уродца драгоценная реликвия упала прямо к ногам служителя закона, после чего детвора совсем скисла.

«Неинтересно!!! – успел подумать я, прежде чем стражник заговорил. – Эдак они денек в камере проведут, и вся дурь из них повыветрится! А я только собрался развлечься по полной! Нет уж, господа революционеры, подписались на крестовый поход – извольте отработать!»

– Именем короля, – начал стражник, – вы задержаны по обвинению в планировании убийства! Пройдемте для выяснения всех обстоятельств.

Ну-ну, ситуация-то плевая! Наплести стражнику историю попроще (главное, не перестараться), прикинуться валенками (даже прикидываться не надо), и дело с концом. С первого взгляда видно, что детки богатенькие, избалованные и в жизни своей мухи не обидели. Разве что в мечтах, но это не подсудно. Еще проще было бы вручить небольшую взятку на выходе из таверны и тихо разойтись. Стражники среагировать на вызов обязаны? Обязаны. А за отсутствием состава преступления какое может быть наказание?

Но ребят разбил нешуточный паралич. Они поднялись со своих мест и побрели за стражником, как овцы на заклание. Интересно, что будет, если они выложат начальнику караула все свои прегрешения? Хм, дурдома у нас тут нет, а жаль! Будь это дети наших вельмож – их бы, скорее всего, сдали на руки родителям и шепнули пару ласковых слов на прощание. А может, и нет… Старшие офицеры стражи, как и прочие важные люди в Синдаре, носили мой знак. А знак на сей счет давал исключительно точные указания – любую потенциальную угрозу нейтрализовать и доложить. Именно в таком порядке. В данном случае «нейтрализовать» не означало устранить, а именно нейтрализовать и дать мне возможность самому решить, что с ней будет, так что, как только эти ребята откроют рот о своих намерениях, механизм запустится, и без моего вмешательства ребята сами на свет уже не выйдут. Похоже, придется вмешиваться. Вопрос в том, как именно.

Быстро прокручивая в голове разные варианты развития событий, я жестом поманил за собой Башню, и мы вышли из трактира под «пологом незаметности». Впереди мерно шел патруль с арестантами. Шел в направлении здания стражи.

Вообще-то освободить ребят было не проблема – достаточно дать четкие указания Башне, чтобы он передал начальнику стражи, и все готово. Хотя сам факт визита Башни в стражу, да еще и самостоятельного, уже вызывал улыбку. Я намеренно не объединял криминал и правоохранительные органы в одну структуру, а Башня в списке на арест начальника стражи пребывал на почетном первом месте. Так что я немного отвлекся от основной проблемы, чтобы воочию представить себе выражение лица этого старого солдата, когда прямо к нему в приемную заявится такой гость. Жалко дядю – не буду мучить. Если бы Башня еще сдаваться пришел, тогда ладно. А с приказом отпустить арестованных… С приказом от меня… Знак – знаком, а рассудок – рассудком. Рассудок в такой ситуации и повредить недолго, а там и до отставки недалеко. Воздержусь пока от экспериментов, если что, можно и кого другого послать. Пять минут роли не сыграют.

Тут корень проблемы был в другом. Мне не хотелось, чтобы этих ребят кто-то освобождал. Мне было нужно, чтобы они освободились сами, иначе какие из них после этого герои? Если их освободит кто-то еще… И не так важно, будет это подпольная революционная организация или таинственный герой-одиночка, в таком случае эти красавцы и красавицы попросту опустят руки и будут смиренно ждать, что все сделают за них, а их высокая роль будет заключаться именно в том, чтобы быть. Ну и возглавить парад победы после всего. А мне хотелось полюбоваться на то, что они сами будут делать. В конце концов, я потратил довольно много своего времени и сил на создание сложной системы безопасности, и пора бы ее проверить на прочность. Уверен, я хорошо защитился от классических угроз, будь они военные или магические. Но есть одна угроза, от которой защититься невозможно: угроза дурака. Дурак придумает такое, что сотне мудрецов в голову не придет, и главное, сможет воплотить это в жизнь вопреки всем законам логики и всем наукам. Плюс – дуракам везет. Не знаю как, но против фактов не попрешь. Так что грех было не воспользоваться таким случаем и не возглавить небольшой крестовый поход против себя, любимого. Осталось только решить парочку проблем. Проблема первая – как этих идиотов из тюрьмы достать, чтобы не травмировать их нежной психики? Загипнотизировать всех сейчас и приказать забыть – не катит! Им нужен подходящий настрой, что игра уже идет и что они на острие атаки. Тут без тюрьмы никак!

Силовой вариант исключен. Если своими силами – не выдержит ни малейшей критики, а чужие силы привлекать не буду по вышеописанной причине. Так, сделаем-ка мы вот что: думаю, им в команде не помешает хотя бы один здравомыслящий субъект, который хоть немного знает местность. Заодно и наблюдать за ними будет проще – от всего, что делаешь, надо получать максимум удовольствия. Даже если это покушение на тебя самого. Особенно если это покушение на тебя самого.

Я дал подробную инструкцию Башне: что и как надо сказать посыльному, чтобы он передал это начальнику стражи, – а сам быстро телепортировался к себе в особняк. И только в особняке меня догнала здравая мысль – вот чего у меня тут нет, так это лохмотьев. Перебрав в уме несколько бредовых идей насчет того, где их взять (среди которых смотаться в другой мир – была не самой тяжелой), я телепортировался в маленький старый дом на пересечении трех улиц на окраине ремесленного квартала, с которого когда-то начиналась вся моя столичная эпопея.

Тогда я был уверен, что этот непримечательный домик с удобным расположением надолго станет моей главной базой. Но события начали развиваться намного быстрее, чем я думал, и дом в скором времени опустел. Салкам с сыновьями и Айрин – мои первые спутники в этом мире – перебрались в Моравол, где занимались своими делами разной степени полезности, а дом покрывался все увеличивающимся слоем пыли. Увы, моим надеждам не суждено было сбыться и тут – запасливые деревенские ребята не оставили ни одной тряпочки, хотя на тот момент могли купить себе одежный магазин. Тихо выругавшись, я спешно вышел на улицу и кинул золотую монету в чашку первого попавшегося нищего:

– Раздевайся! – Мой тон был настолько жестким, что беднягу скрутило от страха. Уж не знаю, что он там подумал о моих намерениях, вернее, не хочу знать, но все же калека стал стягивать с себя свои тряпки.

– Да не все! – буркнул я, когда нищий вошел во вкус. Забрал рваную хламиду и стер все происшествие у него из памяти, оставив полуголого человека таращиться на внезапно привалившее богатство.

Итак, одежду нашел. Хорошо, что не пытался подделать сам: такого запаха не подделаешь, да и подробностей многовекового наслоения заплаток не повторишь! С нижним бельем решил особо не заморачиваться – накинул личину, и хватит на этом. Оно и так было самым обыкновенным, а отнюдь не золотым, как иногда представляется экстравагантным модникам.

Теперь – дело за внешностью. Я встал перед старым потрескавшимся зеркалом и начал вносить коррективы. После коррекции я стал выглядеть так, как когда-то выглядел в их возрасте. Может, чуть моложе, чтобы меня не очень принимали всерьез, – лет шестнадцать-семнадцать. Задрапировавшись в лохмотья и наведя последние штрихи вроде сальных запутанных волос, подбитого глаза и грязных сбитых босых ног, я переместил свою старую одежду в особняк и телепортировался прямиком ко входу в здание городской стражи. Тут меня уже ждали.

Без лишних слов меня препроводили на нижний этаж и заперли в камере. Я удовлетворенно хмыкнул, устроился на вполне цивильных нарах и уже начал было распевать скабрезные песенки собственного сочинения, когда на лестнице послышался мерный топот стражников и шарканье арестантов. Как я и заказывал – их всех запихнули в эту достаточно чистенькую камеру, «пока господин комендант занят и не может обращать внимания на такую ерунду».

Конечно, трюк с подселением – самый избитый и банальный из всех, какие только можно придумать, и я этих вещей стараюсь избегать, но мои пламенные революционеры не были искушенными критиками, плюс в этой ситуации на меня играло время – для них последние полчаса пронеслись незаметно, это я полгорода облететь успел.

Итак, стражник прикрикнул, чтобы я заткнулся, шестерку заговорщиков втолкнули в камеру, дверь с тяжелым грохотом закрылась, и в замочной скважине провернулся ключ. Я удостоился сразу шести косых презрительных взглядов, полюбовался на шесть брезгливых гримас и получил возможность лицезреть, как эта компания сгрудилась в тесную кучу и начала свой военный совет. Ну поехали…

– Нас казнят! – со всхлипыванием выдавила девушка, чьего имени я так до сих пор и не слышал. Оптимистическое начало, я рад, что с боевым духом у них все в порядке.

– Но мы же ничего еще не совершили! – неуверенно возразил Стаххий.

– Они знают, кто Я! – траурно возвестила Саррина Зонада, и все окончательно приуныли, принимая это за смертный приговор.

– А кто вы? – поинтересовался я со своего места. Для того чтобы сделать их чуть более разговорчивыми, я добавил небольшое заклятие. Действительно небольшое – не идущее ни в какое сравнение с моим знаком. Всего лишь для того, чтобы чуть быстрее втереться им в доверие и сократить прелюдию. Мне ни в коем случае не хотелось влиять на их психику или как-то себе подчинять.

– Перед тобой Саррина Зонада! Истинная владычица этих земель! – торжественно провозгласил ее верный оруженосец Грибид.

Интересно, они могут нормально разговаривать? Им обязательно нужно непременно провозглашать или возвещать? Откуда столько пафоса? Кошмар просто!

– Это как? – спросил я, сохраняя максимальную серьезность.

– Единственная наследница королевского рода Зонада, правившего этой землей на протяжении столетий и свергнутого кровавым изменником, вынужденная скрываться на чужбине! – продолжил выполнять функцию глашатая Грибид.

Ой, мамочка моя!

– А они об этом знают? – спросил я с сомнением. Ну теперь-то уж точно знают, ибо свою владычицу Грибид представлял в полный голос. Но об этом лучше не упоминать. Кстати, я не рассчитывал, что они сразу со мной заговорят, – все-таки аристократия и отброс общества… Но, видимо, уж очень хотелось этому глашатаю поскорее исполнить свою функцию, а то вдруг потом не доведется ввиду последних событий.

– Конечно, знают, ведь нас арестовали! – презрительно бросил Стаххий.

– А арестовывала вас стража? – Я продолжил вкрадчиво задавать вопросы, наводя их на нужные мысли.

– Стража… – неуверенно ответил Дикран, в глазах которого появился огонек надежды.

– И бросила вас сюда. Сомнительно, что они знают, кто вы такие. – Думаю, врагов короны арестовывают не городские стражники, и их не бросают в камеры для мелких правонарушителей.

– А это камера для мелких правонарушителей? – возмутилась девушка. Похоже, вместо радости она испытала заметное разочарование. Ох уж эти мне романтики.

– А вы бы хотели, чтобы это была камера смертников? Это нетрудно устроить – когда вас поведут на допрос, вы им представьтесь сразу, и они быстро организуют переезд в казематы королевского замка, правда, ненадолго…

– А ты тут за что сидишь?

– За кривые руки! Поймали, когда кошелек срезал.

– Вор?

– Он самый. Ох и всыплют мне завтра плетей… Но ничего, не каждый день можно с королевскими родственниками посидеть! Будет о чем потом порассказать!

– Но-но, не смей даже упоминать о том, кто мы такие! – Только сейчас до Грибида дошло, что он сам все разболтал первому (второму) встречному, и он пытался сгладить ситуацию.

– М-да, пожалуй… О таких вещах болтать не стоит – и не поверят, и тумаков надают. Слушайте, так за что вас все-таки сюда упекли?

– Да ни за что… – подал голос последний молодой человек, которого я до сих пор ни разу не слышал. – Мы инкогнито прибыли в город и сидели в таверне, как вдруг открылась дверь и нас окружила стража.

– Что, вот так просто? Странно. И никакой драки не было, никаким оружием не размахивали? – Еще немного, и я им подскажу, каким именно оружием и как размахивали… Кошмар! И я когда-то считал себя неплохим дипломатом… Стыдно. Тем не менее мои слова попали в цель, и заговорщики переглянулись:

– Нож! Наверняка трактирщик увидел нож и услышал о том, что мы собираемся кого-то убить! – догадался наконец Дикран. Ну хоть кто-то сообразительный у них есть.

– Ага, так какой-то нож все-таки был? – удовлетворенно уточнил я с таким видом, что теперь мне все понятно.

– Не какой-то, а волшебный! – выдал очередной секрет Грибид.

– Волшебный, да? Плохо… А как он выглядел? – Я наконец присел на своем ложе и продолжил разговор сидя, внимательно разглядывая эту компанию.

– Выглядел он как раз-таки не ахти! – ухмыльнулся вдруг Дикран. – Я бы даже сказал – очень плохо выглядел, так что, если не знать о том, что это такое, его за оружие вообще принять нельзя!

– А вот это – хорошо! – просиял я. – Нет оружия – нет проблем! Скажите точно, что мог услышать этот ваш трактирщик?

Заговорщики дружно посмотрели на свою идейную вдохновительницу. Тут ведь речь уже шла о том, чтобы посвятить кого-то в свои планы, а такие вещи решает только старший. Девушка немного поколебалась, а затем начала говорить:

– Мы прибыли сюда с очень важной целью и узнали, что на ее пути стоит один человек. Мы обсуждали, как нам его убить.

Тоже мне конспираторы. С «важной целью» они сюда прибыли. Горстка подростков, которые на каждом шагу вопят о своем происхождении. Ладно, сойдет.

– Вы называли имя этого человека? – спросил я осторожно.

– Нет.

– А вы вообще говорили, что собираетесь убить именно «человека».

– В смысле? – непонимающе уставилась на меня вся шестерка.

– Откуда вы прибыли?

– Из Шадазии.

– Это далеко. Достаточно далеко, чтобы о вас ничего не знали. У вас там случайно не практикуется каких-нибудь жертвоприношений?

– Иногда бывает! – просветлел молчаливый парень. – Наши жрецы иногда закалывают барашка на праздник.

– Вот и хорошо. А этот ваш нож – он как, похож на жертвенное оружие?

Все кивнули, и на лицах стали проступать улыбки.

– А праздник какой-нибудь подходящий есть?

– Мм… Нет… – покачал головой тот же юноша.

– Может, был во время плавания? Вы долго плыли?

– Достаточно…

– Тогда вообще никаких проблем! Скажите начальнику караула, что вы просто обсуждали большую проблему – вы пропустили жертвоприношение, которое нужно срочно совершить! И не забудьте добавить, что вы готовы внести штраф за нарушение общественного спокойствия. Ну и чтобы вернули вашу ритуальную принадлежность!

Вот теперь их лица засияли чудным светом. И даже на меня они теперь смотрели с некоторой благодарностью, пусть и снисходительной. Интересно, они догадаются предложить мне свою помощь за спасение? Ой, вряд ли. Аристократы и благодарность – вещи несовместимые. Придется еще поднапрячься.

– А где вы хоть остановились?

– В трактире… – неуверенно выдала девушка.

– В том, в котором вас арестовали?

– Э-э-э… Да.

– Надо вам другую точку найти, чтобы схорониться. Особенно если вы хотите кого-то убить. Трактир – не лучшее место для тайных операций! – Они дружно закивали: ведь теперь я говорил на их языке – шпионском. – И вообще – вы город хорошо знаете?

– Нет, мы совсем недавно прибыли, – выдавила эта горе-королевна. Она все-таки начала складывать в уме мои намеки и наконец созрела: – А у тебя есть на примете что-нибудь подходящее?

– Мм, есть один домик. Я сам не отсюда – из провинции, так что меня тут мало кто знает, но я уже неплохо освоился. Могу побыть гидом, если вы меня отсюда вытащите. Ну и плюс за небольшую плату.

– А как тебя отсюда вытащить и как тебя зовут, если уж на то пошло? – по-деловому осведомилась королевна.

– Зовут меня Маркус (вот и пригодился псевдоним, но разрази меня гром, если я предполагал, как именно он мне пригодится), а вытащить меня отсюда очень просто, особенно если у вас есть парочка лишних монет. До сих пор я не попадался, так что это мой первый привод. Скажите коменданту, что готовы заплатить за меня залог, и меня сразу же отпустят.

– Хорошо, так и сделаем. Как меня зовут, ты уже знаешь. Это, – она указала на оруженосца, – Грибид. Это – Дикран. Это – Нолт (молчаливый юноша). Это – Галена (нервная девица), а это – Стаххий.

– Замечательно. А теперь самое главное – какого рода «важная цель» привела вас в Синдар и кого и зачем вы собрались убить? Потому что если это кто-то важный, то лучше я останусь здесь, а вам пожелаю всяческой удачи…

– Мы прибыли сюда, чтобы вернуть то, что принадлежит нам по праву!

– Какому праву?

– Праву рождения! – выдал после короткого обдумывания Грибид. До сих пор ему как-то не приходило в голову, что кто-то может не понимать таких элементарных вещей. А как раз их я и хотел выяснить.

– Что вернуть?

– Королевство! – Грибида начало раздражать мое непонимание. А я ведь только начал, притом совершенно искренне.

– Как? – Самый главный вопрос, который мне был интересен.

– Ну сначала мы рассчитывали убить короля, но практически сразу узнали, что король – лишь марионетка в чужих руках. Это неудивительно – потомки Синдара ни на что иное и не годятся!

В это время в коридоре раздались звуки шагов. Шестерка заговорщиков, как по команде, обернулась к двери, так что я просто спокойно кивнул стражнику, давая понять, что клиенты обработаны и можно приступать к следующему пункту. Стражник отпер дверь и повел заговорщиков на допрос.

Все оказалось просто – проще некуда. Еще бы, мои инструкции на сей счет были предельно четкими, так что уже через полчаса мы всемером покинули здание городской стражи.

– Эх, хорошо-то как! – сказал я, потягиваясь и потирая освобожденные от кандалов запястья. – Так в каком трактире вы оставили свои манатки?

– Тут недалеко, а что? – спросил Стаххий.

– Э-э-э… Я же, кажись, объяснял, что вам схрон нужен…

– Что, прямо сейчас?

Я уже не знал, смеяться мне или плакать.

– Нет, можно через год, когда соберетесь проворачивать свои замыслы! Но тогда вам схрон и так обеспечат – метр на два и на два в глубину, для каждого. Вы что, и вправду собираетесь оставаться в месте, где вас сдали с потрохами за обычный разговор?

– Он прав, нам нужна база для тайных операций, – вынесла свой вердикт королевна и обратилась ко мне: – Ты говорил, что у тебя есть что-то на примете?

– Говорил. – Я прокручивал в голове разные варианты их размещения. Будь у меня хоть капля времени, я бы смог разместить их в любой дыре этого города, ибо доступ ко всем потайным квартирам криминала у меня был, но это плохо увязывалось с легендой. – Но если вам позволяют финансы, то можно просто снять один небольшой домик, – это и прекрасная гарантия того, что вас не подслушают, и с бумажками полный ажур будет. Без бумаг тут стремно, хотя вам с вашим внешним видом опасаться особо нечего – у таких документов не проверяют.

– Неплохая идея, – одобрил Дикран.

– Если там нормальный дом, а не собачья конура, – брезгливо уточнила Галена.

– Нормальная. У меня на такую монет в жизни не хватит. Давайте так: вы идите в свою таверну и пакуйте вещи, а я пока договорюсь. Потом я к вам приду и отведу вас на место, вы только скажите – в какой таверне вас искать?

Мне объяснили дорогу, которую я и так прекрасно знал, и эта шестерка ушла в ночь. Кошмар! Детский сад! Убить короля! Они что, и вправду думают, что это легко? Ну-ну, посмотрим. Вот только сначала изолирую их от общества, а затем и посмотрим.

Сделать все бумаги было проще простого. Пришлось, правда, смотаться в Моравол за Салкамом, но он мне был нужен для других целей, а бумаги бы мне сделали на любое имя. Мог бы вообще обойтись и без этого, но я питаю к официальным бумагам определенное уважение, ибо без них нормальное функционирование любого общества попросту исключено.

Короче, через полчаса я уже все подготовил, Салкам с сыновьями быстренько придавали дому относительно жилой вид и готовились сыграть роль хозяев, бумаги ждали на столе, а я явился ко входу в трактир. Для натуральности я немного побузил у этого входа – такую шваль в приличное заведение пустить были не должны, так что пришлось громко орать, что я по приглашению знатных господ. Знатных господ позвали, они подтвердили, что я к ним, привратник скривился, и я прошел внутрь.

М-да… Интересно, они и вправду считают, что революцию делают шмотками? Похоже, что да, ибо зачем еще тащить с собой такой гардероб, я понятия не имел. Я-то думал, они тут недавно и еще не успели распаковаться, однако мне пришлось смиренно ждать еще около двух часов. Ладно, зато Салкаму будет проще. Примечательно, что у молодых людей костюмов было не меньше, чем у леди, а вот практически никакого оружия я так и не заметил. Исключение – кинжал на поясе Дикрана. Ох-хо-хонюшки! Один кинжал против всей королевской гвардии… Проще им зарезаться сразу, чтобы не мучиться. Всем шестерым. По очереди.

И тут случилось страшное – покосившись в который раз на мою хламиду, мне настоятельно рекомендовали переодеться. И даже предложили во что! Меня этот акт несказанно умилил, хоть я и понимал, что попросту компрометирую их своей внешностью. Так что я с благодарностью принял одежду и пообещал стараться не испортить такую вещь. Новая одежда была вполне приемлемого коричневого цвета, в отличие от светлых, преимущественно бело-голубых расцветок их одежд.

Когда наконец все было собрано, мы вызвали карету, которая доставила нас (в два приема) к дому. Процедура подписания прошла быстро, и «дядюшка Дурин» отбыл в свою деревню. Конспирации ради внешность Салкама и сыновей я тоже изменил, хоть вероятность того, что они вновь встретятся, была ничтожно мала. И тем не менее.

Оставшись наконец в безопасном месте, заговорщики принялись распаковываться, так что продолжение беседы вновь откладывалось. Чтобы не тратить времени впустую, я выбрался в город и приобрел себе новые «старые» вещи, чтобы больше соответствовать легенде. Выловленный Башней (который все так же дежурил в той же таверне по моему приказу) мастер по замкам поделился со мной набором отмычек и полезными навыками по их использованию, так что можно сказать, что распаковку вещей мы завершили почти одновременно. Почти. Я еще раз успел сбегать в город и обзавестись продовольствием, честно стибрив его с прилавка, чтобы попрактиковаться.

Впрочем, разговор не состоялся и на этот раз – сказалось нервное напряжение после посещения тюрьмы, и, вяло поужинав (мне еще пришлось им ужин готовить!), заговорщики улеглись спать, ворча по поводу низкого качества предоставленного им жилья.

Наутро, то есть часа через два после полудня, революционеры все-таки покинули свои уютные постельки и стали медленно стягиваться вниз. К этому времени мое терпение уже основательно подтаяло, но я решил мужественно держаться, ибо в будущем меня могут ожидать куда более неприятные сюрпризы. Дождавшись, когда мои герои приведут себя в порядок и соизволят позавтракать (мне опять пришлось им готовить), я все-таки вытащил их на улицу и повел на главную городскую площадь.

– А теперь вернемся к нашему вчерашнему разговору, который был так некстати прерван! – начал я несколько более язвительно, чем требовалось. – Вы сюда приехали, чтобы убивать короля. Так? Хорошо! Выполняю взятую на себя роль гида: вот вам замок! Король – там! – Я для выразительности показал на высокие башни. – Расскажите теперь, как вы будете это делать. Говорю сразу – участвовать в этом я не собираюсь, мне просто интересно, как можно вот так взять и убить короля? – Я просто сгорал от нетерпения услышать их версию, ибо ничего путного за ночь и утро так и не придумал. Помнится, мне, чтобы организовать смену власти, понадобилось полгода, но это – при наличии моих магических способностей.

– Э-э-э… – последовал коллективный ответ. – Ну-у, мы же не пойдем вот так вот сразу во дворец… – неуверенно заявила королевна.

– Это хорошо! Потому что вчера, пока вы паковали вещи, я порасспрашивал трактирщика, и он мне рассказал, что кульминацией вечера была фраза «Пойдем и убьем!». Я просто хотел вам показать, что король живет в замке, а замок хорошо охраняется!

– Мы знаем, ведь это наследный замок рода Зонада! – гневно выпалил Грибид, которого мой тон явно задел.

– Очень хорошо, тогда расскажите мне, как можно убить короля. Я просто не представляю! – сказал я с самым честным видом, ибо правда не представлял, что эти дети способны убить хоть кого-нибудь.

– Ну-у, а мы уже не собираемся убивать короля… – промямлил вечно молчащий Нолт.

– Тогда с самого начала – что вы собираетесь делать?

– Мы начали рассказывать, что король – марионетка… – вновь начала королевна.

– Да, я помню, и что потомки Синдара только на это и годятся. Тут нас прервали.

– Да… – Мои слова придали королевне хоть какой-то уверенности, а ее паж покраснел от негодования, что какой-то босяк смеет перебивать ее величество. Ох уж мне эти пламенные воздыхатели!

– Мы узнали, что за всеми делами в королевстве стоит какой-то темный маг.

– Это Манапах Черный Гром, что ли? – подкинул я «дохлую кошку». Придворный маг Синдарии отошел в мир иной от старости лет за пять до моего появления в этом мире. Но тогда король не стал об этом объявлять, полагая, что смерть древнего и могущественного мага может быть использована его врагами против него, и решил, что грозное имя старого мага убережет его лучше, чем новый, так что о том, что Манапаха больше нет, знало всего несколько человек, начиная с меня. Остальные были полностью уверены, что он по-прежнему безвылазно сидит в своей башне и оттачивает мастерство.

– Может быть… – неуверенно высказалась королевна, явно не в первый раз задумавшись об этом.

– Что значит «может быть»? Вы знаете, кто стоит за всем в королевстве или нет?

– Мы не уверены… – произнесла задумчивая королевна. – Мы узнали, что за последнюю пару лет – как раз с того момента, как на престол вошел Колзон, – Синдария очень изменилась. Она стала почти такой, как была при моих предках. – Я чуть не возмутился от присваивания себе подобных заслуг. – Вдруг как-то очень быстро перестали ссориться аристократы… Раньше они постоянно плели мелкие интриги друг против друга, хоть они и родственники, а потом вдруг резко перестали. Безропотно согласились на все изменения, хотя обычно бароны спорят о своих привилегиях до хрипоты. Какие-то странные люди вычистили леса от разбойников. На ближайшем архипелаге разгромили пиратов. Прекратились вечные набеги со стороны восточных соседей. Много еще странностей, о чем говорят люди. Что-то можно проверить, чего-то нет, но говорят много. И еще все говорят, что Колзон до коронации стоял одной ногой в могиле, а сразу после нее как будто помолодел лет на двадцать. Такое может только магия. Но я не думаю, что это сделал Манапах. Он верно служил потомкам Синдара Кровавого. Можно сказать, что только благодаря ему они и усидели на троне. Но он никогда не занимался делами государства и никогда не заботился о долголетии своих монархов. Поэтому я думаю, что это кто-то другой, – закончила свою историю девушка. По мере произнесения речи она все больше уходила в себя, и под конец создалось такое ощущение, что разговаривает она вообще сама с собой, а остальных попросту нет. Она даже обращаться стала не от множественного лица, представляя всю эту горе-коалицию, а от самой себя. Интересненько.

– Я помню, как Колзон занял престол, – начал я тоже задумчиво. Еще бы я не помнил – стоял во время коронации, опершись на трон, и ковырялся в носу во время помазания. Невидимый для всех, конечно. – Как сейчас помню – как раз перед этим при загадочных обстоятельствах погиб наследник прошлого короля Антей. Говорят, его разорвал на части гигантский оборотень, притом разорвал прямо в королевском охотничьем заповеднике. Погибли еще несколько телохранителей, а вся свита примчалась в город быстрее своих лошадей. До самой коронации люди тогда говорили, да и после нее вспоминали часто. Старый король сразу же умер – у него было слабое сердце (чистая правда), и на престол взошел Колзон, который первым делом приказал Манапаху убить оборотня. Через неделю Манапах привез огромную голову, которую выставили на всеобщее обозрение. Ну и страшилище, если честно! Я несколько раз подходил близко, потом она мне ночью снилась…

Да уж, та еще история была. На самом деле я готовил ловушку для Манапаха, еще не зная, что он давно мертв. Оборотнем был я сам, и Манапахом потом тоже был я – надо же было заметать следы. Но эти подробности ребятам ни к чему. Они задумчиво изучали носки своих туфель. Наверняка ведь уже слышали эту историю, притом не раз, но одно дело смаковать ее подробности в высшем обществе, и совсем другое – пытаться влезть в нее по уши с кривым ножом наперевес. Все-таки тюрьма пошла этой золотой молодежи на пользу, по крайней мере теперь они понимают, что такая вещь, как «противник», – вполне материальна.

Потолкавшись еще немного на площади, революционеры как-то не сговариваясь повернули в сторону дома. И вид у них был отнюдь не боевой.

– Странный ты вор, Маркус… – заговорил Дикран. – У людей с улицы совсем другой говор, и уж точно не такой словарный запас.

– А я и не вор с улицы. – Я хмыкнул, даже не пытаясь отпираться. – Я занимаюсь замками. Обычно под прикрытием серьезных ребят. Я воспитывался с рождения в монастыре, но уж очень любил всякие закрытые комнаты. И сундуки. Днем нас учили грамоте, а ночью я совал свой нос туда, куда не следует. Со временем я просто оттуда ушел, прихватив кое-что из состояния настоятеля. У него было слишком много монет для того, кто так радел за жизнь в бедности и покаянии. А также слишком дорогая посуда и множество комплектов дорогой одежды для тайного выхода в свет. И коридорчик специальный, чтобы не мозолить глаза паломникам и жертвующим своим золотым шитьем. Я оставил для него в том коридоре парочку сюрпризов. Очень надеюсь, что они сработали! Но это так, к слову. На улице меня действительно поймали за карманную кражу – я пытался на спор срезать кошелек. Увы, карманник из меня не ахти. Ну и не повезло, конечно, – уж больно ловкий господин оказался.

– Грабить – плохо! – наставительно сказала Галена.

– А убивать хорошо? – Мой вопрос был задан настолько елейным тоном, что девушка вспыхнула. – Я и не говорил, что я – хороший человек. Про хороших людей я в монастыре наслушался. А ночами – насмотрелся. Мне не понравилось. Но с тех пор я не делю мир на хороших и плохих. И не верю в слова. Я не случайно отвел вас на площадь – мне было интересно понаблюдать за вами. Теперь я хочу спросить еще раз: что вы намерены делать, и главное – как?

Воцарилось глубокое молчание. Но ненадолго.

– Мы хотим вернуть то, что принадлежит нам по праву! – как заученный стишок, повторила Саррина Зонада.

– Как?

– Убить того, кто стоит за Колзоном. Убивать самого Колзона, наверное, не обязательно – он сам умрет, когда останется без поддержки своего покровителя. И занять место на троне.

– Знаете, вот от чего я точно далек, так это от традиций престолонаследия. Так что вы уж не сердитесь и просветите дурака – вы что, хотите просто прийти во дворец и сказать: «Я – наследница рода, правившего этим королевством сто пятьдесят лет назад! Брысь с моего трона!»? Не спорю, ход интересный. Есть шанс, что тот, кто на нем сейчас сидит, умрет со смеху. Но боюсь, это действительно единственный шанс. Вы и вправду думаете, что этот самый кто-то… Не столь важно – Колзон или тот, кто наследует престол после него… Добровольно отдадут вам трон? Может, еще извиняться начнут за то, что чужое место занимали? А стража все это время будет стоять по стойке «смирно»? И это – пока без учета сомнительного мага, о котором вы ничего не знаете.

– Мы знаем, что он есть, – твердо проговорил Нолт. – Его видели. Особенно много народу его видело во время войны с пиратами. Он тогда возглавлял флотилию. Формально всем заведовал какой-то адмирал, но никто даже не пытался делать вид, что адмирал хоть что-то решает. Включая самого адмирала. У колдуна есть своя армия и свой флот. Очень сильная армия, состоящая из очень профессиональных солдат. И командующим у него не кто-нибудь, а сам Шрам!

Это прозвучало настолько веско, что я уже начал подумывать, что ребята все-таки дадут задний ход. Интересно, и чего этот парень раньше молчал? Я демонстративно остановился как вкопанный:

– Шрам? И вы после этого всерьез строите планы о том, как убить колдуна, у которого такая армия и которой командует Шрам?

– А мы не говорили, что это будет легко. Не нравится – убирайся! – буркнул Дикран, который тоже по-новому взглянул на ситуацию. И тут же подозрительно спросил: – А ты что, об этом не слышал?

Остальные тоже напряглись. Ну уже хорошо – хоть какие-то зачатки паранойи. И информацию тоже сливаем порциями. Сначала ничего не знаем, а теперь знаем уже что-то. Следующий круг.

– Я много чего слышал. Но немногому верю. Хорошо, предположим, этот ваш темный маг существует. А Манапах?

– Не так давно был магический турнир… – произнесла королевна. – Я слышала об этом от шадазийского мага. Но слушала вполуха… Мне тогда это было неинтересно… Хотя он и рассказывал какие-то совсем странные вещи… Где тут можно об этом узнать?

– Вопрос не ко мне. Вы и с магами общались, и реликвия у вас имеется… Я с магией стараюсь дела не иметь и к магам в дом никогда не забирался – шкура пока дорога.

– Надо спросить у того торговца, который продал нам кинжал! Наверняка он знает! – озарило Грибида.

– Про турнир знает точно, а если повезет – то и о самом колдуне что-то расскажет. Хотя это странно – обычно все маги такие показушные, а этот – скрытный…

Поскольку до магазина господина Сура было далековато, остановили карету и, кое-как там разместившись, поехали в другой район. Я ехал на запятках и гадал – куда их выкинет дальше? Но отсидка в тюрьме определенно пошла на пользу – она научила детей сначала собирать информацию и лишь затем действовать.

Господин Сур принял нас чрезвычайно радушно. Еще бы! Такие клиенты – большая редкость, и с них пылинки надо сдувать! Едва скользнув по мне взглядом, он все понял и больше на меня не смотрел. Тем не менее у меня была прекрасная возможность немного корректировать наш разговор – посылать ему незаметные энергетические импульсы, если понадобится. Информации они с собой не несли, но выполняли роль незаметного тычка локтем – хороший способ понять, что углубляться в подробности не стоит.

– День добрый, господа! – почтительно поприветствовал их Сур. – Чем еще старый лавочник может быть вам полезен?

– Скажите, а вы следите за магическими турнирами? – без предисловий начал Грибид.

Остальные навострили уши, а я незаметно моргнул. Господин Сур – тертый разведчик, и ему не нужно смотреть по сторонам, чтобы фиксировать такие детали. Уловив мой сигнал, он сразу начал свое повествование:

– Ну а как же! Тем более что последний турнир выиграл маг из Синдарии!

Это сообщение произвело эффект разорвавшейся бомбы. Все сразу жутко переволновались и начали друг друга толкать, приговаривая что-то типа «ну я же говорил».

– Расскажите нам, пожалуйста, об этом маге! – попросила наша храбрая предводительница.

– Ха! Если бы это было так легко! Об этом маге почти ничего не известно. Он только представился как… – небольшой импульс… – Темный Странник и сказал, что он ученик Черного Грома. Ну а кроме этого – только сам турнир. Разгромил своих соперников, притом если начал с простых магов, то окончил Шеволом Пламенеющим и Харгом Сотрясателем. А в самом конце еще какого-то дракона убил. Про дракона вообще мало что знаю. Поговаривают – Харг призвал, чтобы над Шеволом верх одержать. Дальше – полный бред и сплетни.

– А как он выглядел?

– Тоже никому не известно. Ходил все время в черном плаще с капюшоном. Лица его никто не видел, так что нельзя даже сказать – мужчина он или женщина.

– Все точно! – выдохнул Стаххий. – И флотилией командовал явно он. Так его и описывают. Но думают, что все же – мужчина.

Чтобы положить конец этой дискуссии, я почесал лицо. Характерно почесал, проведя по контуру шрама одного нашего общего с господином Суром друга.

– Поговаривают, – вкрадчиво произнес господин Сур, привлекая всеобщее внимание, – что на турнире, в отличие от всех остальных магов, нашего мага сопровождал только один человек. Обычно едут целые делегации, чтобы показать всю свою значимость, но в этот раз такой необходимости не было, ибо человеком этим был сам Шрам!

Вся шестерка шумно выдохнула.

– А вы не подскажете, где можно найти этого мага? – тихо спросила королевна.

– Нам очень нужно с ним посоветоваться! – быстро вставил я, опережая любые возможные вопросы и, главное, возможные ответы. Свой вопрос я сопроводил рядом импульсов и взглядов. Все-таки у господина Сура была очень светлая голова и незаурядный опыт интриг, так что он все правильно понял и выдал желаемый ответ:

– Не знаю. Но не в королевском замке, это точно. И, пожалуй, не в столице.

– Ясно, спасибо большое! – сказал я во избежание дальнейших расспросов и едва ли не силком вытащил за собой всю шестерку из магазина.

– Что такое? – возмутился Грибид. – Мы еще не все у него спросили.

– Мы спросили и так намного больше, чем нужно для безопасности. Понимаешь, осведомляться о месте жительства могущественного мага, если за день до этого вы покупали тут кинжал для убийства могущественного мага… Вам не кажется, что это немного слишком?

– Но ты же сказал, что нам нужно у него проконсультироваться.

– Угу. По поводу применения только что купленной реликвии.

– Ну может, мы хотим убить его врага! – встряла Галена.

Ох, лучше бы эта нервная девица помалкивала. До сих пор она большую часть времени занималась тем, что строила глазки Грибиду. Когда рядом не было Грибида, в ход шел Стаххий, который отвечал на ее кокетство вполне благосклонно. Когда девушка возвращалась на землю и пыталась внести идейный вклад в дискуссию, хотелось схватиться за голову.

– Какого врага? Он же всех побил на турнире! Лавочник же прямым текстом сказал!

– Ну вот, наверняка у него после этого много врагов! – победно произнесла Галена, довольная собственной находчивостью.

– Для убийства которых к нему обращается малопонятная компания, которая до этого приобретает дорогущий артефакт? Зачем обращается? За разрешением?

– Может, за помощью! Он заинтересуется возможностью поубивать врагов чужими руками, клюнет – и подпустит нас к себе!

– Подожди, Галена, – мягко перебила уже закипавшую девушку королевна. К счастью, ни она, ни остальные члены революционного движения на гениальные идеи Галены внимания вообще не обращали. – У тебя есть другие идеи? – обратилась королевна ко мне.

– Представьте себе. Не думаю, что могу узнать что-нибудь о самом маге, а вот о Шраме, думаю, узнать будет намного проще, в том числе и о его местоположении.

– Это почему? – заинтересовался Дикран.

– Потому что Шрам долгое время был правой рукой главы всего криминального мира Синдарии.

– Я думал, он легендарный наемник… – удивился Нолт. – Командир армии наемников, участвовал во многих войнах, притом совершенно самоубийственных, и всегда побеждал. Сложилось даже четкое убеждение – за кого сражается Шрам со своей бригадой, тот и побеждает, несмотря на все остальное. Какое он имеет отношение к криминалу?

– Самое прямое. Шрам был наемником. Ты все правильно описал. Но потом он перебрался в Синдар, именно потому что стал слишком многим мозолить глаза. Одним казалось, что он отнимает их военную славу, а вторым – что проще его убить и только потом затевать войну, потому что нет шансов склонить его на свою сторону. Понимаете, в моем деле не принято задавать вопросов. Вообще никаких. Меня приглашают, когда в деле могут обнаружиться сложные замки. Я прихожу, помогаю с замками, забираю оговоренную плату и ухожу. И никогда ничего не спрашиваю. Но всегда слушаю. Очень внимательно. После того как Шрам завязал с ремеслом наемника, он перешел в криминал и очень быстро стал правой рукой главы криминального мира. Собственно, он занимался силовыми операциями, как и раньше, просто на другом уровне. Самого Шрама я ни разу не видел, но слышал про него достаточно. Так вот, Шрама как раз примерно во время коронации Колзона сменил на этом посту Башня. Тот еще тип, кстати. Что интересно – обычно такая смена власти происходит кроваво, а тут – нет. Как будто переназначили на должность, и все. Шрам исчез, вслед за ним исчезло довольно много его ребят, притом самых крутых. Но не все и не с концами. Периодически они всплывают… Ну всплывают не в смысле как трупы в порту, а в смысле – сами его ребята. Пользуются всеми привилегиями и почетом, но занимаются они чем-то другим. В принципе – это все, что я знаю. Если сложить это с тем, что мы слышали от лавочника, и тем, что вы мне рассказали, можно составить такую общую картину: у Манапаха Черного Грома есть сильный ученик. Сильный настолько, что смог победить всех магов мира. И при этом он достаточно глубоко проник в разные дела государства и управляет ими за спиной короля, поддерживая здоровье последнего магически. Ему помогает самый крутой наемник на континенте, притом следует за ним в другую страну на турнир или на зачистку архипелага от пиратов. Живут они явно не в столице – думаю, я бы что-нибудь об этом слышал. И не рядом. Вот и лавочник тоже так думает. Мне кажется, надо пытаться искать Шрама или его ребят. Это сложно, но все же проще, чем искать мага. Комментарии?

– Разумно, – одобрил Дикран.

Поскольку из всей бригады он был самым думающим, остальные поспешили с ним согласиться. Ну все, кроме Галены, которая на меня по-прежнему дулась. Я мысленно выдохнул. Мне эти бесполезные тыканья уже малость поднадоели. Думаю, если бы я не подкинул им эту идею, они бы еще долго шатались по столице, рассказывая всем и каждому, что собираются меня убить. Мне-то было интересно посмотреть, как они планируют это делать, так что с прелюдией, можно сказать, разобрались.

– Ты сможешь это сделать? – проникновенно спросила королевна. Ну вот, все-таки мне придется их за шкирку тащить к самому замку.

– Попробую. Но с вас, как говорится, причитается! Это отнюдь не так легко сделать. Я уже сказал, что никогда не задаю вопросов: одно из необходимых условий для долгой и счастливой жизни в таком деле, как мое. Так что если я вдруг стану любопытным, добром это не кончится. Это не та ситуация и не те люди, когда вопросы задаются «просто так». Вообще никаких вопросов «просто так» не бывает.

– Ну может, ты хочешь предложить им свои услуги! – опять встряла Галена, не смирившаяся с тем, что ее гениальный план был отвергнут и не она признана «спасителем затеи». Я ответил ей долгим, очень характерным взглядом, впрочем, впустую.

– Это не та сфера деятельности, в которой принято себя рекламировать, – сухо прокомментировал я. – Обо мне знают. Знают о моих успехах и неудачах. Знают мои условия. Если для меня есть работа – мне ее предлагают. Максимум, что я могу прямо сейчас, – это поинтересоваться возможными дополнительными заработками. Иногда я так и делаю, поэтому вопросов это не вызовет. Если повезет – наткнусь на кого-нибудь осведомленного. Дальше – посмотрим.

– А что тогда делать нам? – спросил Грибид, терзаемый жаждой действия. К этому времени мы вошли в нашу штаб-квартиру и обосновались в зале на первом этаже.

– Не высовываться. И уж точно чего нельзя делать – так это высовываться без моего ведома. Вам понятно?

– Нет! – дружно возмутилась шестерка. Их очень оскорбила моя попытка посадить их под домашний арест.

– Поясняю, – спокойно продолжил я. – Помните, в таверне, когда вы собирали манатки, в зале сидел здоровенный мужик. – Все кивнули. Девушки – с восхищением, парни – набычившись. – Так вот, это был Башня. Да-да, тот самый, который сменил Шрама. И обычно он предпочитает другие заведения в другой части города, так что надеяться на то, что он зашел туда просто промочить горло, я бы не стал. Продолжать надо?

Продолжать было не надо. Теперь вся шестерка побледнела от страха. Думаю, они теперь носа на улицу не высунут.

– А ты сам-то не боишься? – спросил Дикран.

– Пока – нет. Я не совершил ничего, что идет вразрез с нашими правилами, и никому не перешел дорогу. Пока что – я вас обхаживаю. Зачем – мое дело. Такие вопросы задавать не принято.

– А зачем ты нас обхаживаешь? – спросила Галена. Удивительная девушка!

– Я же говорил – мне интересно. Поучаствовать в такой истории – многого стоит. Плюс я рассчитываю получить плату за свои услуги. На сбор информации мы с вами не договаривались, так что мои ставки растут. Но это все равно выгоднее для вас, чем искать концы самостоятельно…

– И все? – с недоверием спросил Стаххий.

– И все. Если бы я хотел вас обчистить, то уже давно бы это сделал и исчез.

– Правда? – удивилась королевна. – Когда бы ты успел?

Вместо ответа я тяжело вздохнул и поманил ее пальцем. Вслед за ней пошли все остальные. Мы не торопясь поднялись на третий этаж и подошли к дверям покоев предводительницы. В замочной скважине приоткрытой двери торчал ключ. И после этого они еще спрашивают, как их можно обчистить? Тем не менее я захлопнул дверь, закрыл ее на замок и торжественно вручил ключ хозяйке комнаты. После чего с видом фокусника извлек из кармана самую простую отмычку, не глядя на замок, вставил ее в скважину, тихо провернул и надавил на ручку. Дверь со скрипом открылась. Скрип был совсем тихий – звук шести отпавших челюстей прозвучал намного громче. Тогда я поднял палец, призывая к тишине и вниманию. Когда все уставились на палец, я открыл дверь и бесшумно прошел в комнату. Разок оглянувшись, я подошел к одному из шкафов и открыл его. Там, внизу, стоял небольшой сундучок. Бегло его осмотрев, я вытащил из кармана другую отмычку и аккуратненько вставил ее в замочную скважину сундучка. Тут замочек был поинтереснее, так что его взлом занял не полсекунды, а целых шесть. Под дружный «ах» я торжественно приоткрыл крышку сундучка, в котором лежало немаленькое состояние его обладательницы. Выразительно поклонившись, я точно так же закрыл сундучок и покинул комнату, не издав ни звука. Весь рейд занял от силы две минуты.

– Еще вопросы есть? – сухо осведомился я. Когда в ответ раздалось нестройное мычание и мотание головами, я пояснил: – Я действительно хорошо разбираюсь в замках. А еще – я не ворую у тех, с кем работаю. Это жесткое правило, которое в нашем обществе соблюдается неукоснительно. Если что – вы меня наняли. А зачем – я не знаю, потому что ненужных вопросов я не задаю. Понятно? – Теперь они дружно кивнули. – Вот и хорошо. Так что сидите дома тихенько и ждите меня с новостями.

Революционеры притихли и разошлись по комнатам, а я покинул наш дом. Из полезных вещей, что я сделал, было только изучение плана караванов с материалами, направляющимися к моей Башне. Остальное время я спокойно проболтал с мастером Андреасом – бессменным и бессмертным лидером синдарского криминального мира. Мастер всегда был хорошо воспитан, поэтому не стал задавать мне глупых вопросов о моих развлечениях, хотя они и висели у него на языке. Если мне надо – значит, надо. И все. Зато он в очередной раз пожаловался на неуловимую банду фальшивомонетчиков, которые очень ловко подделывают драгоценные камни. Меня начали одолевать странные сомнения:

– Это те же, что и год и два назад?

– Да, – недовольно буркнул Мастер. – Я был уверен, что мы тогда их всех поймали и очень доходчиво объяснили, что бывает с теми, кто занимается производством поддельных камней без нашего ведома, не платит взносов и действует на чужой территории. Им-то было уже поздно учиться, а вот остальные должны были усвоить урок. Интересно, как так получилось?

– Почему вы считаете, что это те же люди?

– Люди другие, разве что вы тех подняли со дна залива. А вот камни – те же самые. Тут я уверен.

Я кивнул. Мастер Андреас разбирался в драгоценных камнях как никто – это была его любовь и страсть всей жизни. Подделка драгоценностей – единственный бизнес в Синдаре, который был действительно запрещен. Не властями, а мастером Андреасом, что куда серьезнее. И появление очередной банды, торгующей подделками, было более чем странным… Среди любителей легкой наживы встречается не так уж много самоубийц… Склад ума, как правило, не тот.

– Вы хорошо допросили ту бригаду, перед тем как отправить их на морскую прогулку?

– Да. Более того, мы нашли их лабораторию и уничтожили. Хороший был центр. – Мастер так четко подчеркнул слово «был», что уточнять детали необходимости не возникло.

– Так это второй случай или третий?

– Третий! – выдавил мастер Андреас с большой неохотой. Вины за ним никакой не было – он действительно предпринимал максимум усилий для поимки фальшивомонетчиков, так что об его некомпетентности речи не шло. Просто когда какая-то деталь не вписывается в его картину мира, он (как и большинство представителей рода человеческого) начинает нервничать и сердиться.

– Знаете что, когда возьмете очередного дельца, попридержите его. Я сам с ним переговорю.

– Что вы, господин! Мы сами с этим справимся! – Мастер Андреас даже испугался немного. Притом испугался он как того, что ему не доверяют, так и того, что Большой Босс (как иногда меня именовали за спиной мастера Андреаса, а он делал вид, что не слышит) сам займется грязной работой. Впрочем, на этом уровне это, как правило, означало одно и то же, так что не стоит его винить за испуг.

– Не волнуйтесь. Мне просто любопытно. Плюс мне все равно пару дней нечего делать. Так что постарайтесь найти языка поскорее.

Мастер Андреас заверил, что его ребята будут носами землю рыть, и мы распрощались.

По пути домой я обдумывал, чем бы еще заняться. Общение с моими революционерами отнюдь не было настолько забавным, как мне это казалось изначально, но парочка вопросов философского плана еще оставалась.

Дома я как раз застал всю шестерку вместе сгрудившимися за столом в гостиной и что-то бурно обсуждающими.

– Ну что?! – был первый вопрос, когда я еще не успел войти в комнату.

– Что «что»? – не понял я.

– Что ты узнал? – потребовал отчета Грибид.

– Ничего. – Я сказал это совершенно будничным тоном, будто выносил мусор и ничего интересного по дороге не обнаружил. – Я закинул удочки, теперь будем ждать.

– Долго? – спросила заранее готовая обидеться Галена.

– А я откуда знаю? Или у вас уже расписан план поминутно, включая гибель всех ваших врагов? – Судя по бурчанию, так оно и было.

– Мы не хотим ждать! Мы и так долго ждали! – выпалил Стаххий. Галена явно на него плохо влияет.

– Ну не ждите. Я же вас не заставляю. Хотите действовать – вперед! – Я демонстративно повел рукой, как бы демонстрируя всю широту их возможностей.

– Успокойся, Стаххий, – твердо сказал Дикран. – И ты, Галена, тоже. Действие подразумевает обладание хоть какой-нибудь информацией. А у нас ее практически нет. И вообще ничего бы не было, если бы не Маркус. – Он обернулся ко мне: – Извини. Мы тут переругались. Мне начинает казаться, что это вообще бредовая затея. У меня из головы не идет площадь перед замком. Вот стоим мы на ней… И дальше что? Ведь в другом месте будет то же самое.

– Не будет, – сухо сказал я, и все остальные удивленно подняли брови. Но сказал я им совсем не то, что они так хотели услышать. – На площади мы могли стоять и глазеть сколько угодно. Я почему-то очень сомневаюсь, что этот маг, Шрам, и половина его армии переместились в какую-нибудь идиллическую деревушку и разводят там цветочки. И гостям там, думаю, не рады. Можно даже сказать – ну совсем не рады.

– Иными словами, будет хуже, – заключил Нолт.

Я кивнул. Нет, а чего они ожидали?

– И все равно – так все оставлять нельзя! Хотя бы ради несчастных подданных, которые стонут под пятой тирана! – все-таки не сдержалась Галена. Это было что-то новенькое. Раньше про подданных мы как-то не вспоминали. Тем более – про стоны.

Я подошел к окну, открыл ставню и демонстративно прислушался:

– Не слышу никаких стонов.

– Это потому, что они запуганы! – твердо заключила девушка. – И сами не знают, что может быть лучше.

– А вы их, значит, просветите? Замечательно! А как? – Этот вопрос, столь часто задаваемый мною, притом самым заинтересованным тоном, чаще всего ставил заговорщиков в тупик. Почему-то меня не устраивали лозунги, и мне всегда хотелось подробностей.

– Просветим! Мы им все расскажем! Поднимем волну народного гнева, и она сметет этого недоделанного мага и его наемничий сброд! – Девушка совсем распалилась.

– Ну что ж. Народный гнев – сильная штука. Не спорю. Особенно когда сзади этот гнев неустанно подпитывается материально. Вот только в вашем случае – это самый лучший способ совершить самоубийство, не доходя даже до места обитания мага. Ибо вы тем самым просто просигнализируете: «Ау! Я тут!» Если вы решили сменить тактику в пользу народного восстания – я умываю руки. Ибо вам в этом случае уже ничто не поможет.

– Почему?

– Да потому что революции так не совершаются. Если вы выйдете на улицу с плакатами, которых половина населения столицы и девять десятых деревни не умеет читать, то лучшее, на что вы можете надеяться, – так это на то, что вас примут за сумасшедших. Притом заметьте – выход на площадь с актом народного гнева проходит только в заранее свободной стране. В стране, которая, по вашему же мнению, находится под пятой кровавого тирана, вам даже пару шагов ступить не дадут: арестуют за нарушение общественного спокойствия – и поминай как звали! Вы хоть определитесь, против кого сражаетесь! Если против тирана, то и действуйте соответственно! Иначе вас сожгут на костре из ваших же плакатов!

Я раздраженно махнул рукой и пошел к себе в комнату. Да уж, такой дурости я даже от них не ожидал. Волна народного гнева. Ага. Два раза. Цунами! Поднятое шестеркой подростков. Трепещи, темный маг! Интересно, что они еще придумают? Может, что не надо меня убивать, а достаточно просто передать мне записочку с оказией? «Уходи, противный!» И я тут же испугаюсь и убегу! А что – хороший способ. И ходить никуда не надо, ибо лень, и убивать никого не надо – тяжело это. И замков штурмовать! Надо будет подкинуть им идейку на досуге. Боюсь только, не оценят. Можно еще предложить идею, чтобы я вдруг стал сам на них работать. На благо страны, так сказать… Тогда и в будущем ничего делать не придется…

Утром следующего дня в дверь тихо постучали. Таким специальным условным стуком, что сразу всем стало понятно, что открывать стоит только тому, кто «в курсе». Вот такие мы законспирированные, блин. За дверью был посыльный от мастера Андреаса, который передал мне, что «есть работа». Чудненько.

Работой был какой-то мужичок лет сорока с гаком. Его главной отличительной чертой была густая, кустистая черная борода, за которой практически невозможно разглядеть все остальное. Одет он был в довольно простую и грязноватую рубаху и такие же штаны. Может, я перечитал в свое время криминальных романов, но мне кажется, что продавец поддельных драгоценностей должен выглядеть не так. Кому он их продавать-то будет, в таком виде? Дояркам из ближайшего села? Интересными были глаза мужика… Да, одно дополнение. Я как-то забыл уточнить, что он был привязан к стулу в подвале одной из конспиративных квартир в самом порту. Удобное место, если нужно тихо избавиться от трупа. Так вот, судя по его глазам, он отлично это знал. Но кроме панического ужаса, на дне глаз читались какие-то остатки любопытства. Я отметил этот интересный факт, как только вошел в комнату.

Стоящие по бокам мужичка мордовороты вытянулись по стойке «смирно», а глаза мужика от ужаса из круглых превратились в квадратные. Но и огонек любопытства в них вспыхнул сильнее. Видимо, мой облик – а я по-прежнему выглядел как шестнадцатилетний взъерошенный паренек – доконал беднягу окончательно.

Я не стал разводить дискуссий и сразу проник в память пленника. Открывшаяся мне история заставила меня посмеяться, хотя в процессе чтения памяти смех – не лучший помощник. Завершив с допросом, я велел развязать пленника, перенести его в комнату, дать выспаться, поесть и отправить прямиком в Моравол. Мне такие ребята пригодятся.

Потом я поднялся к мастеру Андреасу, который ради такого дела покинул свой привычный ювелирный магазин и приехал в порт.

История на самом деле была скорее поучительная, чем смешная. И повествовала она о людях, хорошо сведущих в своем деле и полных профанах в других. Одна из самых распространенных историй в этой жизни.

Сей замечательный господин большую часть своей жизни и думать не думал о подделке драгоценностей. Зато он часто думал о чем угодно другом, ибо был любознательным, притом – в самом лучшем смысле этого слова. Занимался разными ремеслами, но чаще всего – выдуванием стекла. И некоторыми сопутствующими, типа огранки. И вот однажды судьба привела его в Перон – столицу Перонии, прекрасный город, о котором у меня до сих пор сохранились самые чудесные воспоминания, особенно по части архитектуры и кухни. Архитектура нашего любознательного господина, конечно, интересовала, но не больше чем обычно. А вот кухня… Кухня и, главное, выпивка его интересовала в первую очередь. Наш герой осел на террасе какой-то симпатичной таверны, которых в Пероне пруд пруди, и начал обмывать не то успешную торговлю своими бутылками, не то еще что. Не суть. Важно то, что за соседним столом сидел благообразного вида старичок, который очень увлеченно дегустировал местное вино.

Перонское вино – штука особая и развязывает языки получше иного палача: легко, приятно, а главное – неотвратимо. Крякнув от удовольствия после очередного бокала и закусив кусочком чудесного сыра, старичок начал вслух рассуждать о любимом увлечении – алхимии. И вывели его кривые хмельные дорожки на то, что при добавлении в стекло различных элементов вроде свинца, калия и бора (перевожу на нашу таблицу, ибо, несмотря на всю свою гениальность, Нильс Бор так и не смог найти способа путешествовать между мирами, да и в целом до системной периодизации элементов тут еще никто не доспался), можно получить что-то очень интересное. Ну а его сосед, развесив по привычке уши, все это слушал и мотал на… бороду. А потом взял да и проверил. Мастером он был хорошим, так что со временем его стекляшки стали так сверкать – глаз не отвести. Ну а дальше – все просто. Захотелось мужичку денег больших, вот и решил он наделать «камушков» да и продать их. А продавать их лучше в столице – тут и спросу больше, и цены выше. Не знал наш мужичок о ревнивости мастера Андреаса, да и откуда ему было знать. Вот такая вот история.

После пересказа мастеру Андреасу, который очень неодобрительно качал головой, я попросил его организовать небольшую экспедицию в Перон, дабы найти замечательного старичка и предложить ему интересную и высокооплачиваемую работу. И со всеми предосторожностями, почетом и уважением препроводить в Моравол. Салкам – это, конечно, хорошо, но и ему парочка толковых помощников пригодится, а то он все на своих сыновей жалуется, что дальше азов они в алхимии не пошли.

Мастера Андреаса подобный расклад устраивал абсолютно – было видно, что у него руки чесались добраться до симпатичного дедушки и перекрыть ему доступ кислорода. Ну захлебнулся вином, подавился сыром, с кем не бывает… Останавливало его только то, что дедушка проживает на территории соседнего государства, а ссориться с тамошним синдикатом не хотелось. Интересно, остальные торговцы поддельными камнями пришли к нам оттуда же? Очень даже не исключено, но поднимать трупы (которые сохранились в не настолько хорошем состоянии, чтобы сразу найти нужного кандидата, если вообще сохранились) желания не возникло. Тем не менее дело было сделано, мастер Андреас – успокоен, а я, похоже, нашел парочку ценных кадров. Так что все к лучшему, и можно приступать к следующему пункту программы – подготовке к большому походу.

Дома я застал очередную серию «военного совета», но, в отличие от предыдущего, она проходила не настолько бурно. Если выражаться поэтически – над столом повисло уныние. Мое появление было воспринято как луч солнца в пасмурном небе. Дожили, блин! Немой вопрос шести пар глаз можно было написать большими красными буквами прямо посреди комнаты, окончательно превратив эту историю в комикс. В качестве ответа я кивнул. А когда они чуть было не взорвались – снизошел до пояснения:

– Собираемся в дорогу. Путь неблизкий.

– Куда? – спросил Дикран самое главное.

– На юг. Ладарская область. Какая-то крепость в горах. И учтите – похоже, все намного серьезнее, чем мы предполагали.

– От кого ты все это узнал? – встряла Галена.

– От одного из бывших людей Шрама, который не попал в число лучших. Обида вообще хорошо развязывает язык. Но он сам знает немного, только то, что рассказывают его друзья, когда приезжают в Синдар.

– И что рассказывают его друзья? – спокойно уточнила Саррина.

– Странная история. Бывшая пограничная крепость. Сейчас – активно перестраивается. Как и зачем – непонятно. Долина с двух сторон перекрыта – мышь не проскользнет. Много людей – профессионалы Шрама, много рабочих. И еще много нежити.

– Нежити? – ахнула Галена и тут же сделала гениальный вывод: – Он собирается покорить весь мир! И для этого строит неприступный замок и собирает армию!

К моему удивлению, с ней согласились.

– Горы – плохое место для создания армии. Очень плохое. Это во-первых, – сухо сказал я, будучи уже крупным специалистом в этом вопросе. – А во-вторых, тот, кто планирует атаку, редко занимается обороной. Тут же речь идет именно об укреплении долины в целом и замка в частности, а не о создании армии.

– А потом он будет порабощать мир! Мы должны его остановить! – чуть ли не провизжала Галена.

«Тебя бы кто остановил!» – мрачно подумал я. Мысленные кульбиты этой девицы уже действуют мне на нервы. Ну не люблю я истеричек!

– Ты уже придумала как? – поинтересовался я с самым небольшим оттенком иронии, на который был способен.

– Убить… – непонимающе уставилась на меня девица. Ей казалось странным, что я спрашиваю такие элементарные вещи.

– Уточняю вопрос: как ты планируешь к нему подобраться? Напоминаю: там укрепленная горная крепость, множество профессиональных воинов, да и сам маг – не подарок.

– А ты что предлагаешь? – спросила наша мудрая предводительница. У меня появилось странное ощущение дежавю, потому что этот цикл рассуждений мы уже не раз проходили – я ставлю вопрос, они выдают какую-нибудь очередную глупость, а когда я закатываю глаза – спрашивают у меня, что делать. Я вот думаю – зачем они мне вообще нужны? Эдак получится, что я сам себя штурмую, а их еще и на прицепе тащу. Хотя именно этого я с самого начала пытался избежать. Но что делать, если без моей помощи они ни шагу сделать не могут?

– Для начала – просто поехать в Ладар. Поразнюхивать там, но – предельно осторожно. Затем посмотреть на саму крепость. Издали. Дальше – по обстоятельствам.

– Разумно, – кивнула королевна. Хотелось отвесить ей земной поклон и возопить что-нибудь типа «спасибо тебе, царица-матушка». Но я сдержался. Поражаюсь иногда своей выдержке.

Сборы в дорогу стали очередной притчей во языцех. В какой-то момент я все же одернул себя – пусть делают что хотят. Веселее будет. Хотя я уже понимал, что не будет, ибо все проблемы, которые возникнут в результате их действий, они благополучно свалят на меня. Так что мне пришлось еще раз убеждать всю бригаду (за исключением Дикрана), что тащить с собой весь гардероб не нужно. Если раньше мысль о том, что эта шестерка революционеров будет карабкаться по горам, нагруженная баулами с тряпьем, вызывала улыбку, то теперь – скрежет зубовный. Вот она – переоценка ценностей наяву. Печальное занятие.

– А почему ты не спрашиваешь, где наше оружие? – спросил как-то Стаххий, который постоянно искал повод меня на чем-нибудь подловить.

– Зачем мне спрашивать? Я знаю, что ваш артефакт у Саррины, а у Дикрана на поясе кинжал. Что-то еще?

– А тебе не кажется, что этого мало? – Стаххий приготовился к пламенной дискуссии, почуяв твердую почву под ногами. Как и большинство маленьких мальчиков, не повзрослевших со временем, Стаххий с ума сходил по разным острым железякам, и я все недоумевал, почему он не тягает с собой какую-то из них.

– Мне кажется, что это ровно на две единицы больше, чем надо. Но если ваш артефакт еще сойдет за какой-нибудь амулет «на счастье», то вот кинжал Дикрана потом придется убрать. Потом, когда доберемся до места. В дорогу я возьму с собой лук – я неплохо стреляю, но не более того.

– Почему? – К разговору прислушивались и другие члены революционного общества и стали понемногу подтягиваться.

– А ты умеешь им пользоваться? – спросил я, проникновенно заглядывая в глаза этому горе-милитаристу. Он немного смутился. Хорошо, что разговор шел не с Галеной. Она бы сразу выпалила, что «да, конечно».

– А чего там уметь? Ткнул – и все!..

Могу открывать собственное бюро предсказаний. Над формулировочками еще придется поработать, но верное направление уже задано. Я вздохнул и решил обойтись без наглядной демонстрации – остальные меня поняли, и на том спасибо. Хорошую девушка избрала себе позицию. Ее можно назвать – «позиция прекрасной дамы на рыцарском турнире»: в центре внимания, окруженная заботой и восхищением, в непосредственной близости от разворачивающегося представления, но в то же время – в полной безопасности. Ну и, конечно, отсутствие необходимости что-нибудь делать. Или, еще точнее, считать, что сам факт присутствия – уже достаточное действие, которое требует неустанных восхищений и благодарности. Брр!

– Нельзя брать в руки оружия, которым не владеешь. Возможно, наш единственный шанс – это как раз выглядеть как группа безмозглых путешественников. Если мы будем пытаться выглядеть как убийцы, настоящие убийцы очень повеселятся, но это не помешает им разобраться с нами. А драться с кем-нибудь из команды Шрама лично я не собираюсь. Думаю, любой из его бойцов положит нас семерых вместе взятых и даже не вспотеет, чем бы мы ни были вооружены…

Вот так и получилось, что в поход на твердыню Темного Властелина мы отправились упакованные шмотками под самый потолок, но зато – совсем без оружия. И почему мне было не смешно?

Но по-настоящему не смешно мне стало примерно через полчаса после начала пути. Эти ушлепки никогда не путешествовали. Никогда! Все началось с того, как Галена начала жаловаться, что ей натирает. Ну жаловаться она начала еще во время сборов и ни на секунду с тех пор не переставала, так что остальные просто это игнорировали, но через полчаса она закатила вполне серьезную истерику. Все принялись ее утешать и успокаивать, говоря, что им тоже некомфортно так долго находиться в седле, но они же терпят. Я чуть не свалился с лошади, так что, надо отметить, революционеры вплотную подошли к своей главной цели уже второй раз. И ведь что интересно – все шестеро единодушно отказались от моего предложения нанять повозку или карету. Типа так «неправильно». «Не героически». Цитирую дословно. Когда ко мне вернулся дар речи, я спросил, что они имеют в виду насчет поездок. До сих пор помню эту сцену так, как будто наблюдал ее со стороны. Свой тихий и ласковый голос, отчетливое воспоминание о мысли, что уже ничему не буду удивляться, которая крутилась у меня в голове буквально пять минут назад, и четкое понимание, что не хочу слышать этого ответа.

Может, поубивать их всех прямо сейчас? И поднять? От зомби толку и то больше. По крайней мере, они истерик не закатывают. Или промыть мозги и отправить по домам, где они и провели свое беззаботное детство, которое несколько затянулось? Детство, проведенное в идиллических загородных виллах, и «поездки», представлявшие собой каретную прогулку от одной виллы до другой? Дети аристократов… «Золотая молодежь»… Некоторые хоть охотой увлекаются… Тот же Макиавелли очень рекомендовал государю почаще выезжать на охоту. Очень потом помогает знание местности…

Но это был совсем не тот случай… Вместо этого пришлось устраивать привал с переодеваниями. Галена очень расстраивалась, что теперь будет выглядеть не так эффектно. Ее компаньоны относились к этому стоически и никак не комментировали. Мне хотелось стукнуться головой о какую-нибудь стенку, а за неимением стенки – о дерево. Но до ближайшего дерева было далековато, так что я не пошел.

Дорога до Моравола из столицы обычно занимает десять дней. Но это при нормальной скорости и без лишних продолжительных привалов. До сих пор мне как-то не приходило в голову рассматривать дорогу как испытание. Разбойников мы тут вычистили жестко, саму дорогу привели в идеальное состояние, вплоть до самой крепости, постоялых дворов на пути до Ладара – уйма. Какие могут быть проблемы? Но, видимо, против канонов не попрешь, и поход за головой супостата должен быть именно суровым, иначе не прокатит.

Например, не иначе как суровым можно было назвать тот трактир, в котором мы останавливались на первый ночлег. Он действительно был не из лучших. Но когда я пожал плечами и сказал, что до следующего еще примерно полчаса такими темпами, взвыло четверо из шестерых. Дикран и Саррина сдержались. Ничего особого, обычный трактир – большой зал, немного грязноватый и задымленный. Грубая мебель, сделанная из расчета, чтобы не поломаться во время драки. И такая же прислуга. Ну хорошо, не сделанная, а набранная, но все равно по тому же критерию! На стол нам подали вполне приличную еду – жареные колбаски с капустой. Ну и что, что колбаски были пережарены, а капусту нельзя было опознать с первого взгляда… Не повод же это шарахаться от нее в испуге… Короче, я мог не особо переживать, что объем своих спутников. Ну а когда я потребовал ко всему этому еще головку чеснока и стал откусывать прямо от зубчиков, заедая это хрустящими колбасками и являя собой плакат «вампир-капут», стол вообще стремительно опустел. Единственным, кто остался, был Дикран. Он не стал отворачивать нос от еды, хотя особого восторга и не проявлял. Зря, кстати. Колбаски были очень даже и ничего. Дикран немного подумал и заказал себе большую кружку пива.

– Как ты думаешь, у нас есть какие-нибудь шансы? – угрюмо спросил он, когда все остальные спешно покинули обеденный зал, а его заказ был доставлен.

– Ты сначала определись: шансы на что? – Я не сдержал ехидной улыбки. Мне Дикран с самого начала представлялся наиболее здравомыслящим человеком из этой компании.

– Ну на победу… – Он смутился, прекрасно понимая, куда я сейчас поведу.

– Определись для начала, что для нас значит «победа». Дойти до места? Вряд ли, хотя я уже начинаю сомневаться в том, что нас хватит даже на это… Такими темпами тех припасов, что мы взяли из Синдара, нам надолго не хватит. Хорошее мясо и вино вообще имеют свойство быстро заканчиваться. Но это лирика. Я думаю, что мы сможем добраться до этой крепости. Но не больше. Когда я слышу словосочетание «горная крепость», в голову почему-то лезет слово «неприступность». Ты не знаешь почему? А когда мне говорят, что этой крепостью заведует самый опытный из ныне живущих военачальников… Знаешь, мне почему-то кажется, что дырок в обороне там будет мало. Я помню, что крепость строится. Кстати, это единственная возможность попасть внутрь, как мне кажется. Но даже если попадем… Вернее, попадете, потому что я на штурм не подписываюсь! Вспомни, как вас арестовывали. Ты что, реально думаешь, что сможешь оказать хоть какое-то сопротивление? Что хоть один из вас или вы все вместе сможете? Кто вообще выдумал, что вот так вот можно взять и проникнуть на хорошо охраняемый объект? Он ведь не случайно так называется – охраняемый. Когда нужно в любое госучреждение хотя бы сходить и взять там справку, почти все люди превращаются в стадо блеющих овец. Им, видите ли, страшно. Зато когда заходит речь о том, что семеро человек, из которых только один обладает хоть какими-то навыками, должны проникнуть в неприступную крепость, чтобы убить там могущественного мага, – почему-то все уверены, что у них все шансы на успех. Ну а как иначе? Ведь об этом столько историй! Ни у одного дракона нет шанса, если против него идет юноша с пылающим сердцем, сколько бы тот до этого ни пожрал профессиональных рыцарей. Ни у одного некроманта нет шанса выжить, похить он юную деву, за которой отправляется бесстрашный герой, даже если он до этого не держал в своих руках ничего острее вилки. Особенно если не держал ничего острее вилки. Потому что, если держал, он знает, что противник имеет свойство сопротивляться. И успешность этого сопротивления прямо пропорциональна его навыку. Вот поэтому профессионалы на драконов и некромантов, как правило, и не ходят. Потому что знают, что их съедят и не подавятся. И еще спасибо скажут за доставку еды или материала для некромантии. Но это уже мало кому интересно. Зато интересно слушать, разинув рты, бесконечные одинаковые истории о том, как тот, кто был ничем, вдруг становится всем. И главное, чтобы сразу. Чтобы без усилий. Без труда. Профессионалом считается воин, усердно тренирующийся не менее десяти лет. Ты хоть раз слышал от бардов такую строчку, что юный герой перед подвигом десять лет обливался потом, вставая на рассвете и тренируясь до полного изнеможения, а потом еще чуть-чуть, потому что именно это «чуть-чуть» и есть подлинная тренировка, когда ты превозмогаешь себя, когда становишься сильнее? Нет? Вот и я не слышал. А обратных историй слышал много. Скажи, вы много таких историй своей компанией слышали?

– Много, – буркнул Дикран.

– И почему я не удивлен? – Я покачал головой. – Но знаешь… На самом деле главное – не это… Может, я сейчас неправильно говорю… Для вас главное именно это, потому что через «это» вы не пройдете… На самом деле главное то, что будет за этим. Вот о чем всегда умалчивают барды. Но это уже вопрос не к тебе.

– А к кому? И какой вопрос?

– К нашей отважной предводительнице… Слушай, а кому вообще в голову пришла идея возвращаться на родину предков?

– Ей. Она сама это придумала. Сколько ее помню, она всегда была одержима этой идеей. Есть вещи пострашнее бардов и менестрелей… Семейные хроники, например. В которых описывается золотой век правления, то, как хорошо было людям, животным и деревьям, даже солнце светило жарче. Она выросла на этих историях, так что ничего удивительного, что она захотела сюда вернуться.

– Хотеть вернуться и планировать переворот – немножко разные вещи, тебе так не кажется?

– Не тогда, когда речь идет о королевской крови. Для них это одно и то же. Вернуть все – былые порядки, былые дни… Ну и трон, это уж само собой.

– Хорошо, ну вы-то чего ее не отговорили?

– Кто «мы»? У каждого из нас свои цели, как и у тебя, думаю. Ну Грибид ей вообще в рот смотрит и сделает все, как она захочет. С ним все понятно. Галена хочет быть в центре любых событий, не принципиально каких. Стаххий – рядом с ней. Думаю, им вообще все равно, где быть – на войне или на вечеринке. Их действия будут одинаковыми. И польза – тоже. И воспринимают они оба мероприятия одинаково, по крайней мере, мне так кажется. Про Нолта до конца не уверен. Он всегда был молчуном. Куда все – туда и он. И везде будет стоять в сторонке. Ну а что касается меня… Меня, наверно, можно назвать самым большим идеалистом. После Саррины, разумеется. Мне казалось, что это великолепный шанс узнать, чего я стою. Я ведь тоже любитель послушать красивые баллады. И не раз представлял себя на месте героев. И всегда мне казалось, что уж я-то справлюсь, вот только подходящего шанса проявить себя все нет и нет. Вот… Появился…

– И?

– Я уже получил все ответы на свои вопросы. Получил, когда нас арестовали в той таверне. Не про меня эти баллады. Хорошо представлять себя хитроумным героем, ловко выпутывающимся из любой передряги. Мне всегда такие больше нравились, чем груды мышц, решающие все силой. Силы на всех не хватит. Я хорошо помню то ощущение пустоты в мозгах, когда нас окружили. Ни одного остроумного ответа. Ну не единого. Так что мне остается только посмотреть правде в глаза.

– Мужественно. – Я сказал это вполне искренне, потому что мало кто может смириться с собственной мирской ролью. Обычно люди начинают искать оправдания собственным неудачам и находить их. Вплоть до следующего раза. – И что теперь?

– А теперь я полюбуюсь на то, что ты будешь делать. Мне почему-то кажется, что ты сам ни в какое пекло не полезешь, хотя непрерывно повторяешь, как это все опасно. Для нас, но не для тебя. Для тебя это какая-то игра, хотя я совершенно не могу понять, чего ты хочешь. Может, просветишь? Какие у тебя цели? Зачем ты вообще за нами увязался? Почему не получил свою плату в городе и не помахал нам ручкой?

– Цели почти такие же: ответы на вопросы. Мне всегда было интересно узнать, что движет людьми, упорно нарывающимися на самоубийство. Откуда берутся все эти бредовые истории. Я бы не поверил и в происходящее сейчас, расскажи мне кто-нибудь о нашем походе. Привел бы кучу логических доводов, почему это невозможно. И тем не менее – я сижу сейчас вместе с вами в начале пути к логову врага. Я честно предупредил – я доведу вас до логова, а там – ваш выход. Я буду наблюдать. Пытаться понять. Не думаю, что у меня получится. Но вся эта история здорово переворачивает мое представление о мире. Что это – торжество наивности над инстинктом самосохранения? Я не верю в каноны. Задача канонов – посмешить почтеннейшую публику. Развлечь. Ты никогда не задумывался, почему все эти истории так похожи одна на другую? Потому что они состоят из одних и тех же элементов. Абсолютно. Убери шелуху, убери яркие краски, имена – получишь шаблон. Один для всех. Этот шаблон выстроен так и для того, чтобы развлекать. Возбуждать. Дергать те струны души и в той последовательности, чтобы сыграть мелодию истории. Другой порядок струн – другая песня. Песня жалости, сострадания… Или социально-трудовая песня – работай усердно, и будет тебе счастье. Очень популярная. И все стараются не замечать, что те, кто всю жизнь вкалывал, как проклятый, умирают нищими. Зачем, ведь звучит песня. Она ведет вперед. И вас она ведет вперед, ваш маленький отряд. Сначала он был смешным, гротескным. Теперь – не смешной.

– А какой? Жалкий? – Дикрану не нравилось, куда свернул разговор.

– Нет, не жалкий. Я не жалею людей, прилагающих все силы, чтобы не замечать очевидного. И считающих, что если о них кто-то заботится, то так будет всегда. Извините, ребята, вас никто в спину не толкал. И не толкает. Можно даже сказать, что главная моя задача – это смотреть, что никто вас в спину не толкает. Потому что, если бы толкал, это была бы песня жалости – коварный супостат послал на верную погибель. Самое время появиться герою крутости немереной и спасти несчастных и отчаявшихся. Но вы не несчастные и не отчаявшиеся.

– А кто?

– Упрямые. Тоже ничего себе качество. И слепые. Это уже хуже, потому что может иметь за собой печальные последствия. Вам ведь под нос преподносят: противник силен. Силен настолько, что с ним не совладали ни воины, ни маги, ни подлецы. И вы продолжаете это игнорировать. Думаю, много сил надо потратить, чтобы превратить эти факты в пустое место. На это все ваши силы и уходят. Мне интересно – до каких пор вы сможете игнорировать эти вещи. Пока не упретесь в выставленную вперед ладонь Шрама? И продолжите идти вперед, не замечая того, что топчетесь на одном месте? Забавная будет картинка, вот только смеяться будете не вы. Ладно, что-то мы засиделись. Пора на боковую, хотя назвать сегодняшний день утомительным довольно сложно.

– Почему?

– Ну скажем так, в Ладар я уже ездил, притом неоднократно. До сих пор мне как-то не приходило в голову, что можно столько раз останавливаться в первый же день, тем более без серьезной причины. И ведь если бы лето было, а то ведь только весна, лужи кругом, сыро. Я всегда думал – надо получать удовольствие от всего, что делаешь. Так жить проще и веселее. Но знаешь, пять сомнительных пикников по уши в холодной грязи… так я еще не развлекался…

– Да, глупо как-то получилось… Надо было соглашаться на твою идею с каретой… Но ведь герои в седле неделями проводят… Ну это я к тому, почему сразу не поддержал…

– Угу… Неделями. Едят в седле, спят в седле… Ты подал мне интересную идею – «седло как ячейка героизма». Если все надоест, уйду обратно в монастырь и напишу трактат. Если будем двигаться такими темпами, то через день доедем до Финада. Там пересядем. Думаю, этого будет достаточно, чтобы выдавить весь оставшийся героизм. Не думал, что он через пятую точку выдавливается, тем не менее, похоже, что именно так.

– Через пятую точку, да? Так вот что такое героизм? Грубо… И пахнет плохо… Не думал как-то об этом.

– Вот и подумай. Кроме запаха и способа получения там еще много общих черт. Например, такая, что вокруг полученного итога много всякой дряни любит кружиться. И если бы только мухи… Это тоже к вопросу о наших дальнейших планах.

– Я совсем перестал понимать, – удрученно сказал Дикран и посмотрел на порядком опустевшую кружку.

– Ну это тоже вопрос не к тебе, а к нашей предводительнице. Ты завтра езжай поближе к нам – поучаствуешь.

– Да что у тебя за вопросы к Саррине? И то к ней, и это к ней?

– Ты ведь сам заметил, что у вас у всех разные причины участвовать в этом деле. Одинаково бредовые, можно сказать, одинаково идеалистические – просто вы все идеализируете разные вещи. Даже не вещи… Хм… Как бы это назвать… Смотри – ты идеализируешь роль. Кем ты должен был бы быть в идеале. Героем. Герой должен иметь ряд качеств, навыков, ну и так далее. Ты убедился, что ими не обладаешь, и успокоился. Хорошо. У Галены идеал – место. Заметь, именно место – к себе у нее претензий нет. В ее идеале она должна быть в центре героического акта. Чувствуешь разницу? Все должно происходить вокруг нее, а она сама должна просто быть. Ее меньше всего заботит само героическое действие. Важна степень героизма, которая лишь подчеркнет ее, как дорогая оправа подчеркивает драгоценный камень в центре. Одно событие, одно место, одно обстоятельство, а насколько разные подходы. Нолт – в какой-то степени ее копия, просто лишенная этого блеска. Я не хочу сравнивать Галену с драгоценным камнем… качество не то. Их можно сравнить как обычную стекляшку и подделку. Подделка сияет и блестит вполне красиво, особенно если рядом нет настоящего камня. Но стукни по ней – рассыплется. С Грибидом и Стаххием еще проще – им в душу запали образы верных рыцарей. Неинтересно.

С Сарриной все сложнее, потому что ее идеалы сложнее. Тут и место, и роль, и обстоятельства. И если с ролью она для себя определилась, то вот с обстоятельствами… Сомневаюсь. До сих пор она не очень-то рассуждала вслух о предполагаемом новом государстве. «Как было» – недостаточное описание, особенно если оно взято из семейных хроник.

– Но ты ведь тоже идеалист! Иначе не увязался бы за нами. И ты веришь в благополучный исход дела, разве нет?

– Конечно! Я верю, что все люди – разумные существа, сколько бы раз жизнь ни тыкала меня в обратное. А благополучным исходом дела я считаю, что все останутся при своих головах на плечах. Да, можешь не продолжать – я понимаю, что я самый большой идеалист среди вас всех!..

Дорога. Дорога – это время для разговоров. Хотя сказать, что мы наутро сразу отправились в путь, было бы большим преувеличением. Большим преувеличением было лишь предположить, что мы отправились в путь тихо.

Утром «вдруг» оказалось, что неподготовленная за… мм… ладно, скажем так, неподготовленное тело после дня, проведенного в седле, имеет свойство болеть… Сильно… А в нашей компании подобралось достаточно… э-э-э… элементов, которые о собственных неудобствах привыкли ставить в известность всех, притом визгливо. И ждать… вернее, нет, не ждать, а подразумевать, что от самого факта жалобы все вокруг должно мигом прийти в желаемое состояние, а уж как – не их дело. Так что я спокойно спустился в общий зал и успел там не только позавтракать, но и пообедать, наблюдая, как с потолка сыплется пыль и со второго этажа долетают малопонятные и малопривлекательные вопли. К обеду до Галены наконец дошло, что от количества и интенсивности капризов ничто не изменится… Маленьким детям иногда дают прореветься, чтобы они поняли, что вопли – это не универсальный способ манипуляции взрослыми. Лучше поздно, чем никогда.

Так что после обеда мы все-таки двинулись в путь. Итак, что я там говорил? А, да: «дорога – это время для разговоров»…

Подъехав к нашей задумчивой предводительнице, которую порядком достала утренняя сцена, я задумался: а стоит ли сейчас влезать ей в душу? Судя по всему, там сейчас и так активно происходит переоценка некоторых ценностей. В первую очередь – методики подбора друзей и спутников. Притом весь процесс происходит с интенсивностью ядерного синтеза. Впрочем, вопрос решился сам собой – покосившись на мою физиономию и излишне ехидную улыбку, Саррина хмуро поинтересовалась:

– Смешно?

– Очень! – кивнул я и улыбнулся еще шире.

– Ты – злой человек!

– Ага! – кивнул я с самым счастливым видом, как будто мне только что отвесили лучший комплимент в моей жизни.

– Нашел чем гордиться! – Саррина поджала губы.

– А я не горжусь, я получаю удовольствие.

– Извращенец!

– Продолжим список? Хочешь, подскажу? Обычно следующим пунктом идет «циничный».

– Чего ты хочешь?

– Ты имеешь в виду прямо сейчас или вообще?

– Сейчас.

– Да уже ничего. Я вполне в состоянии обождать до более благоприятного момента, во имя сохранения мира и дружбы в коллективе.

Саррина вздохнула:

– Не так я себе все это представляла…

– Знаешь, мне как раз было интересно: а как ты вообще себе все это представляла?

– Я думала, будет проще… Думала, люди помнят…

– Что помнят? Содержание твоих семейных архивов?

– То, как было раньше… Думала, этого будет достаточно… У Колзона нет наследников, думала, получится все само собой. Если бы не этот маг…

– Само собой, да? А как насчет ближайших родственников Колзона? Кем там ему приходится Дардий? Племянником? Я не очень в курсе… Но до сих пор именно он считался следующим претендентом на престол, притом совершенно официально.

– Но ведь это же понятно, что у меня прав больше! – Саррина вскипела. Я задел больную мозоль.

– Кому понятно? Вам, шестерым? Потому что мне, например, непонятно. Но я хотел спросить не это. Вот представь – враг повержен, лежит у твоих ног… Ну предположим, что пролезли мы как-то в эту крепость, пробрались мимо охраны, не заблудились по дороге и попали в нужное место, незаметно подкрались к магу – и ты сразила его своей реликвией. Дальше что?

– Как это «что»? – опешила Саррина.

– Ну еще раз… У твоих ног труп мага, за спиной – свободный каменный трон… – «Блин! Надо срочно смотаться в Моравол и сказать, чтобы построили мне там тронный зал, а то стыдно-то как!!!» – Что ты будешь делать? Нет, не так… Там нам надо будет спешно уносить ноги, чтобы нам их не оторвали и не заставили есть, перед тем как приступить к основной казни… Вот мы выбрались из крепости и, избегнув всех опасностей, ушли от погони, вернулись в Синдар. К этому времени весть о гибели мага уже разнесется, и если твои выкладки насчет Колзона верны? – кстати, вполне верны, – то он к этому времени благополучно отдаст концы, а Дардий в Синдар еще не прибудет. Что ты будешь делать?

– Ну как «что»? – повторила Саррина. Пластинку ей сменить, что ли? – Отправлюсь прямиком во дворец, созову совет и предъявлю им свои права на престол. У меня есть все официальные доказательства для этого.

– Доказательства, да? Пергамент, кстати, хорошо горит, кольца – пропадают, а я знаю в Синдаре парочку умельцев, которые за разумную плату сделают тебе доказательство родства с Гхаком Огнеметателем. Можно даже, что ты была его прабабушкой. Но это я снова отвлекся. Хорошо, ты предъявила им свои доказательства, они расплакались, вытерли сопли рукавом, а Дардий даже публично принес извинения на городской площади за невинно убиенных предков. Ладно. Вот ты села на трон. Дальше что?

– Ну как «что»? – Саррина растерялась вконец, а я закатил глаза к небу. – Буду управлять государством. Столько всего нужно сделать…

– А ты вообще в курсе, как управляются государства?

– А чего тут такого? На трон садились люди и помоложе меня, и поглупее! Справлялись же они как-то.

– Мм, с маленькой поправкой – ты сама мне рассказала, что с тех пор как появился маг, все поменялось. Если маг умрет – все исчезнет, я так понимаю? То есть ты будешь находиться на самой верхушке совершенно разлаженного механизма…

– Не страшно. Тот же Синдар Кровавый вообще все разрушил – и ничего.

– Да, но он пришел с уже готовым своим механизмом, он просто расчищал под него место. А у тебя только пятеро сподвижников, которые ни капли не разбираются ни в финансах, ни в налогах, ни в управлении армией… Ни в чем…

– Шестеро… – Видимо, Саррина пропустила мимо ушей вторую часть моей фразы.

– Я не в счет! Я никогда не лезу в дела, в которых не разбираюсь, так что увольте! Вот в крепость проникнуть – это ко мне. А в налогах…

– А ничего менять не будем! Работает же оно сейчас как-то! – Саррину «осенило».

– Это оно сейчас работает, пока маг жив. Сама же говорила – аристократия перестала ссориться, чиновники взятки брать перестали, налоги стали все платить. Чудеса! Тут без магии – никак! И смотри: я могу поверить в весь этот бред только при одном раскладе – если действующая аристократия сообразит, что при тебе они смогут получить больше, чем при Дардии. Дардий – мужик суровый, с ним особо не наворуешь… А если ты решишь нажать на аристократию, то тебе никакие чудеса не помогут.

– А Манапах? Старый придворный маг, который защищает короля?

– Он защищает его от магических угроз, в случае войны и прочее. Его политические дрязги мало волнуют, и уж ему точно все равно, кто сидит на престоле. Если против тебя ополчится вся знать, то он вряд ли станет тебя поддерживать. К тому же после того, как ты убила его ученика…

– Они не посмеют!!!

– А что им помешает? Только не говори мне, что во времена правления твоих предков аристократия не ссорилась между собой и не свергала родственников с престола. А ведь это – не твои родственники, так что никаких теплых чувств они к тебе не испытывают, напротив, ты отодвинула их от кормушки, к которой они с таким наслаждением припали.

– И все равно Манапах должен меня защищать! Ведь я – законная королева этих земель!

– Во-первых, Манапах никому ничего не должен. А кому был должен – те давно лежат в своих могилах. А во-вторых… как насчет всевозможных внешних врагов? Манапах тут один не справится. Если знаешь, пару лет назад мы были на грани войны с тремя соседними королевствами сразу. И остановил их, судя по всему, тот же маг. Что им помешает напасть, когда ты придешь? Уж точно не уважение к твоей королевской особе…

– Что-нибудь придумаю, – поджала губы Саррина.

– Скорее, на кого-нибудь понадеешься. Заметь, пока что вся твоя «королевская программа» опирается на слепую поддержку тех, кто в этом совершенно не заинтересован. Других идей у тебя нет. И что все само собой устроится. Неужели у тебя в жизни все всегда устраивалось само собой?

– Да.

– Ясно… – Чем дольше продолжался этот разговор, тем больше он терял смысл.

Была у нас одна такая королева в истории… Мария-Антуанетта. Она тоже считала, что ее должны любить только потому, что она королева. Наверное, таких королев было больше, просто эту уж очень эффективно избавили от ее головных болей да и от необходимости дальше что-нибудь считать.

– И еще одна вещь… Ты пару раз упоминала, что народ сейчас живет лучше, чем при предыдущем короле. Мне вот интересно, а народ для тебя важен?

– Ну конечно, ведь это мой народ! – взвилась королевна. Еще немного, и она закатит истерику в духе Галены.

– Если произойдет смена власти… все равно какая, – народу будет хуже. Знать распоясается, война может начаться… Не лучше ли оставить все как есть? Ради твоего народа? Ведь пока что он в выигрыше.

– Нет. Я смогу сделать все лучше. Так, как было у моих предков.

М-да… Чудненько. Не знаю что, не знаю как, но очень хочу. Изумительно. Непрошибаемый оптимизм. И чудесная стратегия – не заморачиваться! Что-то поднадоела мне эта затея… Встряхнуть их, что ли? Эдакую таблеточку преподнести, возвращающую все на землю из заоблачных высот светлого будущего.

Перебрал пару вариантов, начиная с нападения разбойников и заканчивая падением метеорита. Последнее устраивать все-таки не стоит. Уж больно нетривиальное событие. Разбойники подошли бы хорошо, но их тут на сто километров вокруг не сыскать. Зато наверняка можно сыскать кого-нибудь другого.

Просканировав лес, я быстро нашел того, кто мне был нужен, – недавно проснувшегося голодного медведя. Взяв под контроль ни в чем не повинное создание и направив его бодрой рысью (если представить себе рысь в исполнении медведя) нам наперерез, я спешно оглядел нашу колонну – погруженные в свои раздумья и печали лица. Чудненько. Можно брать голыми руками.

Выскочивший из лесу медведь произвел настоящий фурор. Притом неизвестно, кто напугался больше – люди или лошади. В любом случае действовали они все примерно одинаково – лошади попытались повставать на дыбы и сбросить своих всадников, а всадники буквально разворачивались в седлах, чтобы поскорее оставить угрозу позади.

Одной лошади все же удалось избавиться от своей ноши. И, как это ни странно, на земле оказалась наша храбрая предводительница, которую всегда так оберегает судьба. Ее лошадь дала деру, а ее верные спутники даже не подумали прийти на помощь своей королеве.

Я покачал головой – это мне, получается, ее теперь еще и спасать надо? Я возвел глаза к небу. Небо молчало. Вздохнул, резво подъехал к упавшей девушке и помог взобраться на своего коня. После того как вес наездников почти удвоился, лошадь крякнула от возмущения, но близость опасного хищника не располагала к плодотворной дискуссии, так что мне даже не пришлось пришпоривать конягу.

Догонять ускакавших раньше соратников пришлось довольно долго – они соизволили оглянуться и пересчитать присутствующих только через несколько километров. Когда мы выехали из-за поворота, группа как раз совещалась, что им делать дальше.

Наградой за спасение королевы мне стал полный ненависти взгляд Грибида. Ну как же, это ведь он должен был спасать свою прекрасную даму. Он уже даже начал произносить соответствующий геройский монолог… А тут я, презренный, влез, когда не просят.

Что интересно, никаких комментариев происшедшему так и не последовало. Сначала мы ловили беглую лошадь (сама пришла, когда я ее позвал), а потом так же молча продолжили путь. Вот вам и встряска…

В молчании мы проехали точку, где нам повстречался медведь (топтыгин уже давно убрался подальше от места, где ему стали приказывать, куда идти и что делать), лишь еще раз мне спину обжег взгляд Грибида, который только распалился за это время. Теперь в нем чувствовалась обида вообще за все на свете. Остальные погрузились в свои мысли еще глубже. Дикран в очередной раз констатировал, что не является героем. Галена обижалась на Саррину, что это не она была объектом спасения из цепких лап монстра. Стаххий обижался на судьбу, что в беду попала не Галена, тогда бы он смог проявить чудеса героизма. Ну и так далее. Из всех событию хоть немного радовался Нолт – ну как же, теперь наш поход хоть немного похож на героический. Уже есть что вспомнить. Интересно было бы прочитать, о чем там думает Саррина, но она еще не отошла от шока и просто пребывала в ступоре. Но ничего необычного я не ждал – память имеет чудесное свойство стирать все, что не соответствует нашему представлению о мире, так что, думаю, информация об этом показательном инциденте вскоре навсегда покинет ее и без того незагруженную голову. Чудненько. Что-то я сегодня помешан на этом слове.

Мы потиху добрались до Финада. Молча зашли в трактир, поужинали и все так же молча разошлись по комнатам. Наутро я, благо свободного времени с утра по-прежнему хватало, сходил и озаботился транспортом, то бишь каретой. От лошадей избавляться не стали, так как багаж наш никуда не делся и в карету он бы попросту не влез… Ну или влез, но тогда места там ни для кого бы не осталось.

Вопрос, кто будет править, даже и не встал… Почему-то все вдруг решили, что вор и специалист по замкам просто обязан совмещать в себе навыки кучера… Крыть было нечем, разве что матом.

Итак, полдень нового дня я встретил на козлах, вполне неплохо справляясь со свежевозросшими обязанностями. Изнутри кареты доносилось недовольное бурчание, так что я быстро смирился и даже обрадовался новой роли. Рядом сидел Дикран, который тоже не горел желанием находиться подле Галены.

– И что в ней Стаххий нашел? – не удержался я от философского вопроса, который к делу, в общем, и не относился.

– Хороший вопрос… Сам иногда поражаюсь! Они, конечно, росли вместе, и Галена по статусу выше, но она ведь не вчера такой стала…

– И надеется он не на роль платка для вытирания соплей, а явно на что-то повыше… Господина и Повелителя, например, которому кроткая красавица-жена будет в рот заглядывать и все прихоти исполнять!

– Да, я как-то не встречал людей, мечтающих стать сопливчиками… – согласился Дикран. – Почему-то люди верят, что после пары заветных слов другой человек коренным образом изменится…

– Что характерно, очень распространенное заблуждение для обоих полов, приписываемое противоположному полу.

– Точно!

Мы еще какое-то время ехали, обсуждая слишком уж экзотический характер наших спутников, а затем Дикрана сменил Нолт. Его место во всех этих приключениях мне было понятно – собственно, парень хотел именно приключений. Не быть героем, как Дикран вначале, а просто приключений. Что-то вроде рассказа барда вживую.

– Здорово вчера с медведем было! – вместо приветствия начал свою речь юноша.

– Здорово? Мне что-то помнится, что ты был бледноват после этой встречи… Да и удирал довольно шустро.

– Ну конечно! Это же медведь! Да и ты не был в восторге, хотя как раз у тебя хватило выдержки помочь Саррине…

– Я не говорю, что это было здорово… – мягко увел я разговор с собственного «героизма».

– А по-моему, здорово! Такое приключение! Будет что вспомнить…

– Нолт, тебе напомнить, куда вы направляетесь? Вы струхнули во время ареста городской стражей, чуть в штаны не навалили и потеряли предводителя во время встречи с одним-единственным медведем, но при этом всерьез рассчитываете пробраться в хорошо укрепленную крепость и убить могущественного темного мага…

– Да помню я! Я, если честно, тоже не думаю, что это хорошая идея… Это было так интересно обсуждать, планировать… – Угу, план у них просто на редкость тонкий… – Но я никогда не думал, что дойдет до его реализации. По мне – так мы просто путешествуем. Тоже здорово, если разобраться! А теперь еще и с медведем! Не слишком-то интересно просидеть всю жизнь на одном месте, будучи третьим племянником занятого и знатного дядюшки. Конечно, это какой-то статус и уважение в обществе… В обществе, но не самого к себе. У тебя вот замечательная жизнь! Сам себе хозяин, мастер своего дела, у тебя каждый день – это жизнь, а не подготовка к какому-то вечному приему…

Я хмыкнул. Ох и хорошо же мечтать оказаться в другой шкуре… Особенно если увлекаться романтикой… Вот только забываешь иногда, сколько людей, не задумываясь, променяли бы свою жизнь на такой вот вариант существования… Когда ежедневные блага воспринимаешь как данность и не хватает только острых ощущений… Для некоторых острое ощущение – это резь в пустом желудке. Но это лирика.

– Прием – не самое страшное, что может случиться с человеком… Хотя… Приемы разные бывают. Например, если вы не одумаетесь, то вам в этой крепости такой прием организуют, что мало не покажется!

– Ну так это не я решаю, а Саррина.

– Во-первых, она все же явно слушает иногда, что вы говорите… А во-вторых, страдать в руках палачей придется каждому. И от них отделаться такой вот фразой не получится. Это хорошо, что для тебя это все увеселительная прогулка, но кончиться-то она может не смешно…

– Ты же сам говорил, что пока не делаешь ничего предосудительного… Вот и мы так же. А до этого самого предосудительного дело и не дойдет, я в этом уверен. Зато прокатимся отлично, и будет потом что вспомнить!

– Надеюсь, что так…

Ну вот, уже два пламенных революционера взялись за голову. Это, конечно, радует, но больше всего меня интересует именно их героическая атаманша. Все-таки она и вправду у них лидер, и остальные потянутся прямиком за ней. Интересно, что у нее там с решимостью и уверенностью в собственном благополучии после вчерашнего?

Ответ на этот вопрос я получил вечером того же дня, когда наша храбрая предводительница, к моему немалому удивлению, решила составить мне компанию. Не то воздуха свежего захотелось, не то на красоты окружающие полюбоваться, не то тоже подустала от нескончаемого нытья, доносившегося изнутри кареты. К этому времени Дикран и Нолт перебрались на своих лошадей и ехали чуть впереди процессии, что-то бурно обсуждая.

– Я должна сказать тебе спасибо. За вчерашнее, – несколько сухо произнесла Саррина и уперлась вдаль своим задумчивым взглядом.

– Всегда пожалуйста! Я, знаешь ли, очень не хочу, чтобы эта история так глупо закончилась! – совершенно искренне сказал я.

– Ты не очень-то высокого о нас мнения…

– А у меня есть хоть одно доказательство обратного? Напомни, что-то я запамятовал!

– За такие слова мои предки отрезали языки!

– Какие милые обычаи были во времена замечательного правления твоих добрых и просвещенных предков! Как ты там говорила? Королевство всеобщего благоденствия? – Я сильно сомневаюсь, что Саррина Зонада знакома с творчеством Бидструпа, но сарказма в моем голосе и так хватало.

Королева тяжело вздохнула:

– С тобой тяжело спорить.

– Со мной не нужно спорить, – теперь уже вздыхал я. – Я не навязываю вам своего мнения, а просто упорно пытаюсь обратить внимание на некоторые вещи, которых вы в упор не видите! Игнорируете потому, что они вам сильно не нравятся, и вас всех очень раздражает, когда вам о них напоминают. Но они не исчезнут от такого неуважительного к ним отношения, скорее уж наоборот!

– Я считаю, что все проблемы нужно решать последовательно.

– Хорошая позиция. Вот только я сильно сомневаюсь, что вы правильно расположили последовательность ваших проблем. Могу сказать грубее – я сомневаюсь, что вы вообще умеете правильно считать, но сами вы в этом не сомневаетесь, вот что хуже всего. Но это так, мысли вслух. Вчера, когда медведь как раз перебил нас на том месте, что все у тебя в жизни всегда в порядке… – В этот момент меня ожег гневный взгляд. Моя личина вполне могла позволить себе острое словцо – где это видано, чтобы герои собирались в поход без острого на язык вора? – Мы сделали ряд допущений, чтобы понять, как ты планируешь править. Ты сказала, что будешь опираться на то, что есть… Тогда давай вернемся на шаг раньше и посмотрим на то, как ты планируешь пробираться в крепость и сражаться с могущественным магом и его армией. Тут опираться не на что – вы не умеете ни сражаться, ни прятаться, ни карабкаться по стенам, ни колдовать… Ничего вы не умеете… А если бы и умели – противник заведомо умеет все это делать лучше. Как ты собираешься с ним тягаться? Только не спрашивай, что бы делал я, – я бы не совался!

– Прежде чем сражаться, нам надо знать, с чем мы столкнемся. Вот этим мы и займемся! – произнесла королева после непродолжительного раздумья.

– Ну хотя бы в общих чертах! Вам же известно, что в общих чертах вас ждет – крепость, армия, колдун… Крепость серьезная, армия опытная, колдун могущественный… От количества башен или точного числа воинов ничего существенно не изменится, да и все равно вы точно не узнаете…

– И тем не менее. Мы будем наблюдать. Ждать. Прикидывать и думать!

– Замечательно! Думать, правда, начинать можно уже сейчас! Например, над тем, что за вами тоже вполне могут наблюдать. Какие-нибудь разъезды у крепости… Охрана, наконец… Не думаю, что горная крепость – такой уж густонаселенный район. Скорее уж, маг с командой специально туда убрались, чтобы посторонних глаз было поменьше… Что, если вас обнаружат первыми? Они-то ждать и прикидывать не будут…

– Значит, нам придется быть осторожными!

– Осторожность не берется с потолка. Это тоже навык, которого у вас нет, а у профессиональных наемников, как правило, есть! Саррина, вы все самоубийцы. С вами не будут церемониться!

– Тебя тут никто не держит, вор.

Мы понемногу приближались к Потану – следующему промежуточному городку на нашем пути, когда у меня в голове появился импульс. Я моментально собрался. Телепатии, к своему немалому разочарованию, я так и не освоил, по крайней мере той ее части, которая заведует передачей мысли на расстояние. Да и сеньор Карло в этом искусстве не преуспел, и вообще считал, что это за гранью наших возможностей. Чтобы хоть как-то наладить связь между мной и моими ближайшими подчиненными (птичья почта – это, конечно, хорошо, но мне, избалованному эрой мобильных телефонов, хотелось чего-то большего), я сделал несколько специальных амулетов. Многого они не могли – только посылать специальные импульсы вроде тех, которыми я корректировал ответы на вопросы господина Сура. Совершенно безвредные, они могли дать мне в любой точке мира сведения о том, что что-то случилось и я срочно нужен. Таких амулетов было три – у Салкама, Шрама и Оокотона. Я велел своим помощникам использовать амулеты только в случае крайней необходимости, и это был первый случай применения амулета за все время. Очень интересно.

Моей первой мыслью было просто съехать с дороги под любым предлогом, затем заморозить моих спутников, скрыть их от посторонних глаз и спокойно разобраться с новой проблемой, не отвлекаясь на мысли о том, что станет с этими простофилями. А потом подумал: «Какого черта? Я и так с них всю дорогу пылинки сдуваю, и я благополучно вляпался в то, чего так хотел избегать, – полностью подавил их и без того некрепкую волю и веду за собой. Они даже трепыхаться не собираются. Нет уж, пора вам, ребята, брать инициативу в свои руки».

Так что, как только мы миновали ворота маленького городка, я обернулся к своим спутникам, все это время буравящим мою спину, и произнес:

– Тут мы расстанемся. Дальше вы поедете сами.

– Как!!! – Их возмущению не было предела, они даже задохнулись от такого заявления.

– Просто. Так, как и собирались до нашего знакомства. Как вы неоднократно заявляли – меня никто не держит! Дорогу я вам нарисую… – Я достал из сумки какой-то кусок пергамента и уголек и начертил схематичную карту. – Вот. Желаю удачи. Может, еще увидимся! – И, не давая им опомниться, спрыгнул с лошади, подхватил собственную сумку и исчез за ближайшим углом. Они как сидели на лошадях, раскрыв рты, так и остались сидеть. Чего они точно не заметили, так это того, что я подсадил на каждого магический «маячок», чтобы быть в курсе, где эти красавцы находятся. А то заблудятся еще в горах, ищи их потом.

Спрятавшись за первым попавшимся углом, я уже собрался было телепортироваться в Моравол – сигнал шел оттуда, – но, поскольку мы отъехали не так уж и далеко от Синдара, сначала я прыгнул туда, забрал в особняке свои вещи – и уже оттуда по стационарному порталу перешел в Моравол. Всегда говорил, что логистика – великая наука.

В комнате с порталом меня уже поджидал Шрам. С сомнением оглядел мой внешний вид – переодеться я не успел, да и внешность шестнадцатилетнего подростка была явно непривычной, – но принять меня за кого-нибудь другого он не мог, так как носил мой знак – приятный побочный эффект заклятия информировал всех моих приспешников о моем присутствии.

– Развлекаюсь, как могу, – пояснил я ему мою странную метаморфозу, быстро принял привычный облик и надел свой плащ. – Что случилось?

– Оокотон расскажет, – мрачно буркнул Шрам. – Хорошо, что вы так быстро пришли, Босс.

Мы буквально скатились по лестнице и бегом вбежали в каминный зал. В зале на краешке стула примостился дрожащий Оокотон. Вид у него при этом был как у школьника, разбившего окно директора. Кроме Оокотона в зале был Салкам. Старик всегда относился к молодому некроманту как к собственному внуку и сейчас держал в руках какой-то дымящийся кубок и уговаривал юношу выпить. Оокотон выпил, притом явственно слышалось, как его зубы сыграли чечетку по краю кубка. Я подождал, пока он закончит, и вопросительно поднял бровь.

– Он улетел… – выдавил Оокотон так, будто признавался в страшнейшем из собственных грехов.

– Кто? – Люблю лаконичные ответы, но в этот раз информации явно недостаточно.

– Дракон… – Уже лучше, но все равно мало.

– Какой дракон?

– Мертвый…

– Изумительно. А теперь – с самого начала специально для тех, кто не в курсе твоих последних экспериментов.

– Ваш дракон…

– Мой дракон? – У меня появилось нехорошее ощущение. Ну очень нехорошее…

– Ваш… – У меня был только один экспонат в коллекции, который можно было принять (довольно справедливо) за мертвого дракона. Проблема в том, что драконом он не был.

– Ты говоришь про скелет дракона, который прибыл из Рагона почти в самом начале нашей эпопеи с урфами?

Оокотон кивнул. Мы только познакомились тогда, и я привел молодого некроманта за собой в Моравол, чтобы тут начать подготовку к войне. В нашем распоряжении тогда почти не было скелетов, но в скором времени в долину пришел обещанный королем Рагонадом груз – жертвенный некрополь, оставшийся после попытки Харга Сотрясателя и его неведомого друга уничтожить, а точнее, получить силу всех магов мира, съехавшихся на турнир. Сами заговорщики, вернее, то, что от них осталось, ехали вместе с грузом, но если Харг был в обычном, то есть человеческом обличье, то вот второй… Точнее, первый…

Первый был моим коллегой – Темным Властелином, притом весьма могущественным, который для последнего боя принял облик дракона. Победить дракона весьма легко, если вы достаточно искушены в магии и у вас хорошее воображение. Традиционно считается, что драконы – опаснейшие и почти неуязвимые противники. В каком-то смысле так оно и есть – убить самого дракона непосредственно очень сложно. Обычное оружие его не возьмет, у него отличная защита против магии, а если дракон – это перевоплощенный Темный Властелин, то и подавно. Плюс сила, плюс мощный огнемет, плавящий камни. Но в воздушной среде драконы чрезвычайно уязвимы – это спонтанно пришло мне в голову, когда я наблюдал взлет этой туши из-за леса. Их масса и габариты играют против них, так что переломным моментом той битвы стали не умопомрачительные заклятия, сотрясающие основы миров, что предполагается, если речь идет о битве двух Темных Властелинов, а простенькое заклинание воздуха, сделавшее на пути гиганта маленькую воздушную воронку. Мне оставалось тогда только добить переломанное существо, что я и сделал.

Тело дракона король Рагонад любезно отдал мне по моей просьбе для будущих исследований, но все сложилось иначе, и драконий скелет так и остался лежать без дела в одном из моих подвалов, в то время как мы все были заняты войной. И вот, судя по всему, не один я решил употребить внезапно выпавший досуг на развлечения. Получив в свое распоряжение всю силу некромантийской долины Массаракх, Оокотон решил осуществить свою давнюю мечту и обзавестись воистину экзотическим домашним любимцем. Эту идею, то бишь оживить дракона в качестве домашнего питомца, я в свое время подкинул сам, когда только показывал скелет дракона. Ну а потом благополучно забыл. А Оокотон, судя по всему, нет.

– Замечательно… А со мной посоветоваться? – спросил я тихо.

– Вас не было, – пискнул Оокотон, – а по срочной связи не хотел беспокоить…

– Все равно пришлось…

– Хотел устроить сюрприз…

– Устроил, – сухо кивнул я. – Рассказывай подробно, что и как произошло. Начиная с момента вывоза скелета.

– Скелет вынесли и упаковали в большой ящик – чтобы не рассыпался. Делали все ваши слуги – я сказал, что таково было ваше пожелание… – Под конец голос Оокотона все истончался, и он вжал голову в плечи.

– Ну предположим. Можно сказать, так оно и было. Когда-то. С твоими фокусами разберемся потом, сосредоточься на драконе.

– Скелет был большой… Да вы и сами это помните, так что я велел разместить его прямо на улице. Подготовил специальную площадку, там все разровняли, нанес все символы…

– Поднимал по полной или пробно? – спросил я без особой надежды.

– По полной. Смысл в хилом драконе? – Оокотон даже удивился.

– Далеко не улетит, если что-то пойдет не так, – сухо напомнил я.

– Э-э-э…

– Продолжай.

– Это было первое существо, которое я поднимал в долине за пару лет… Я забыл, насколько сама долина помогает в процессе и насколько сильнее получается поднятый… Плюс я сам…

– Стал намного сильнее, – закончил я затянувшуюся фразу. Еще бы, поднять и удержать двухсоттысячную армию – тут или умрешь, или станешь сильнее. Но не сообразительнее. – И что в итоге?

– Он повел себя очень странно… Не так, как поднятый. Как будто он проснулся – очень резко и сильно. Дернулся, поднялся, съел одного из моих помощников, взлетел, сделал круг над замком и улетел.

– Съел? Он же скелет?! – не понял Шрам, который все это время стоял рядом, прислонившись к колонне, и был мрачнее грозовой тучи. Уж он-то помнил этого дракона и отлично понимал, что тот может натворить.

– Да, съел. Откусил почти полтела. У него же пасть – человек поместится! Ну вот и поместился…

Я вопросительно глянул на Салкама. Тот молча кивнул. Плохо. Салкам был моим первым помощником в этом мире и своего рода техническим консультантом. Уж он-то знал о том, что нужно, чтобы пробудить к жизни темного Владыку и дать ему силы, – кровь.

– Ты попытался его остановить?

– Нет… – смущенно ответил Оокотон. – Я так удивился, что не знал, что делать…

– Что делать, что делать… – буркнул я. – Простое заклинание, лишающее нежить силы, было бы очень кстати. Ну не простое, а максимально сильное, но все равно… Короче, облажался ты по полной!

Оокотон кисло кивнул. Ну а что еще ему оставалось.

– Итак, что мы имеем… – Я подвел итог истории. – У нас есть поднятый Темный Властелин в облике драколича… Врагу не пожелаю такой пакости… Что еще… Сил у него немерено, и он уже понял, как их поддерживать и накапливать. Прекрасно. Данных о применении им магии пока нет… Ведь нет? – спросил я виновника всех наших бед.

Тот облегченно помотал головой. Уже легче.

– Как думаешь, это надолго или временно? – спросил я у Салкама.

– Думаю, временно. Мертвый или нет – это Темный Властелин. Он был достаточно сильным, когда вы его убили, господин. Хорошо, что вы захватили тогда его сущность. Это значит, что ему надо фактически начинать все сначала. Не скажу точно, что сейчас творится у него в голове, – возможно, он еще не осознает себя и не помнит, кем он был и что мог. Возможно, и не вспомнит, но я бы на это не рассчитывал. Думаю, это вопрос времени. И крови. А вкус крови он уже почувствовал, так что теперь дело за малым – набрать нужное количество. Учитывая, сколько сил в него влил Оокотон, – это несложно. Боеспособность у него должна быть страшная, а вот слабых мест…

– Значит, надо поторопиться… Куда он полетел?

– Не знаю. Полетел в сторону гор… – неуверенно начал Оокотон.

– Там в любую сторону горы! – прорычал я.

– В сторону хребта…

– Ясно, поехали, чего тянуть. Сейчас наш главный враг – время. – Я повернулся к Шраму: – Шрам, ты остаешься. Там для тебя дел никаких, а тут приглядывать за всем надо. Салкама я забираю с собой.

Шрам кивнул, мы спустились в долину и вошли в здание, где был расположен стационарный портал в Массаракх.

Долина некромантов довольно сильно отличалась от долины, в которой располагался Моравол. Моя была чашеобразной и небольшой. Большую часть времени там было сухо, почва очень каменистая и малоплодородная, а основным цветом, царящим вокруг, служил серо-желтый. Долина некромантов была в несколько раз больше и по форме напоминала овал. Большую часть года тут властвовала сырость и висел густой туман. Почва плодородная, но, к счастью, не нашлось пока энтузиаста-агронома, который бы додумался засеять тут грядку… Лови потом то, что выросло, по всей долине… Это в лучшем случае. В худшем – сам от него убегай. Под слоем плодородной почвы располагалось огромное захоронение древних существ, которые когда-то населяли этот мир. Существ достаточно могущественных, чтобы даже после смерти наделять своей силой павших. Прекрасное место для цитадели некромантии. На нашу голову.

После победы над урфами Оокотон остался здесь на правах главы совета некромантов, а фактически – единоличного правителя долины. Предыдущий хозяин замка пал от моей руки, был поднят мною же и окончательно втоптан в эту землю отступающей кавалерией. Очень показательная кончина для любителей интриг, наблюдавших за сражением из своего укрытия. Остальные некроманты решили, что лучше хорошо знакомый соотечественник их же убеждений и взглядов, чем сомнительный пришелец, поэтому вели себя паиньками и в споры с новым хозяином долины не вступали. Да Оокотон и сам мог о себе позаботиться, по крайней мере, так я думал до сегодняшнего дня. Но и я сам хорош, нечего сказать. Кто мне мешал запретить трогать дракона? Знал ведь, что это не просто скелет? Знал. Знал, что у парня шило в одном месте? Знал. Так что нечего теперь сокрушенно головой качать.

В замке царила суета. Суета пустая, бесцельная, стремящаяся показать, что все заняты делом. Мое прибытие напугало их куда больше, чем побег дракона. Ну еще бы – визит существа, в одиночку переломившего историю этого мира и отнюдь не склонного к сантиментам. Ну а дракон? Что дракон? Пусть полетает. Ну съест кого-нибудь, какая разница? Сюда сунется – огребет… Практичная жизненная позиция. Не спорю. Но недолговечная.

Выйдя на балкон миниатюрной башенки миниатюрного замка, я сел на пол, полностью расслабился и раскинул «купол». Таким образом я пытался засечь сбежавшего проглота. Увы, видимо, дракону было не очень-то интересно дожидаться моего прибытия, так что он покинул ту зону, в которой я мог его обнаружить не сходя с места. Не скажу, что я сильно рассчитывал на это, – уж очень это было бы легко, но могу я помечтать?

– Покажи, в каком направлении он полетел, – обратился я к Оокотону, тихонечко стоявшему рядом.

– Туда. – Оокотон вытянул палец в сторону ближайших гор.

– Местности он точно не знает, так что, похоже, ориентировался спонтанно. Говоришь, сделал круг над замком?

– Да.

– Если лететь туда по прямой, то окажешься на территории урфов. В этом есть и плюсы, и минусы. Плюсы в том, что их не так жалко, а минусы найти будет труднее.

– А как вы хотите его искать?

– Для начала я все-таки нанесу визит людям. Предупрежу. И не делай такие большие глаза – нечего скрывать свои ляпы. У людей достаточно четко налажена связь, это может стать ключевым элементом поимки. Я скоро вернусь, – сказал я и прямо с места телепортировался в замок ближайшего королевства. Он находился не так уж и далеко – по ту сторону перевала. Местные королевства вообще по размеру небольшие. Упрощало ситуацию и то, что я уже тут бывал, притом не так уж и давно, поэтому прыжок можно было совершать без долгих подготовительных процедур.

Оказавшись в замке, я быстро нашел комнату, памятную мне по военному совету ВЛКСМ – Великому Людских Королевств Союзу Монархов. Мне все время трудно сдержать улыбку, когда я вспоминаю эту аббревиатуру. Но надо отдать должное – в первый раз меня заманили сюда отличной хитростью и, будь у них такая возможность – наверняка взяли бы тепленьким. Я не забыл того урока и с тех пор взял в привычку анализировать любую поступающую информацию еще тщательнее и разностороннее, чем раньше.

Но сейчас времена военного совета и Великого Союза остались в прошлом, и замок превратился в то, чем он был всегда. А был он небольшой пустой крепостью, стоявшей почти на границе маленького королевства. Короля – невысокого седеющего полноватого мужчину – я обнаружил в небольшом зале, где он вдумчиво гипнотизировал кувшин с чем-то явно небезобидным. Ну учитывая состояние короля, корректнее было бы сказать, что они с кувшином гипнотизировали друг друга, притом кувшин – с большим успехом. Чтобы не заморачиваться с эффектным появлением, я просто громко хлопнул входной дверью, чтобы привлечь к себе внимание.

– Кого там еще принесло! – заплетающимся языком проговорил король, отрываясь от вожделенного кувшина. Увидев меня, он что-то булькнул, выпучил глаза и с подозрением уставился на свой кувшин, словно пытаясь уличить того в нечестной игре и использовании галлюциногенов.

– Добрый день, ваше величество, – поприветствовал я хозяина замка, на ходу вспоминая отрезвляющее заклятие. С тех пор как в Мораволе поселилась госпожа Роза – супруга мастера по огранке Юзуфа, – мне так и не удалось ни разу применить это полезное заклятие, потому что все обитатели крепости заделались полными трезвенниками, во избежание… История о ее зверствах до сих пор передавалась из уст в уста, преимущественно шепотом и с оглядкой – нет ли поблизости кошмарной старушки. Так что навык я порядком подрастерял.

Вспомнив нужную последовательность, я пробормотал заклятие, и король часто-часто заморгал. Потом еще раз посмотрел на меня. Потом еще раз на кувшин, на этот раз обиженно. Он явно рассчитывал пребывать в помутненном состоянии еще какое-то значительное время. Не судьба. Потом до него все-таки дошло, кто нанес ему визит, и монарх еще раз что-то булькнул, на этот раз от страха.

Поскольку времени у меня было в обрез, я просто подошел к креслу монарха и ласково приподнял его за грудки так, чтобы наши глаза были на одном уровне. А, забыл добавить – ради этого визита я надел свою маску, так что глаза монарха оказались напротив белесых бледно светящихся прорезей, от вида которых тянет наложить в штаны со страху даже законченных героев. Последовал еще один «бульк», а затем – «ик». Я интерпретировал это как пожелание доброго дня и перешел прямо к делу.

– У вас тут не происходило ничего необычного? – проникновенно спросил я, не выпуская монарха. Да тот и не думал сопротивляться.

Монарх резко потряс головой.

– Замечательно. Вам будет небольшое задание, ваше величество, – разошлите вашим коллегам срочное послание, чтобы поглядывали на небо. Я серьезно. Оттуда может свалиться большая беда. Очень большая. И зубастая. С бедой справляться не нужно – не получится. Ваши маги ее тоже не осилят. Что нужно будет сделать – так это немедленно сообщить в Массаракх. С этим лучше справятся маги. Помнится, у них был в хозяйстве интересный шарик. Вы не в курсе, как он работает?

Монарх вновь затряс головой. Затем собрался с мыслями и выдал:

– Слышал, маги говорили, что из него можно увидеть только конкретное место. Глава Великого Совета Монархов хотел с его помощью разыскать вас, но Старший маг ему ответил, что это невозможно, – можно только увидеть определенное место и надеяться, что вы там объявитесь. Поэтому мы все время смотрели за Массаракхом.

– Ясно. Жаль. Значит, пусть используют побольше шаров. Рекомендую поторопиться!

Монарх закивал, и я отпустил несчастного владыку. Король рухнул в кресло и еще раз икнул. Я помахал ему ручкой и вернулся в Массаракх. Оокотон еще соскучиться не успел.

Молодой некромант сверлил взглядом хмурое небо в надежде увидеть возвращающегося дракона.

– Ну что? – спросил он, когда я появился рядом.

– Предупредил. У людей в этом мире хорошая связь, так что скоро все будут при деле.

– А нам это поможет? – В вопросе прозвучало явное сомнение.

– В какой-то степени. Может так случиться, что вообще не поможет, но может и помочь. Это зависит от того, с какой скоростью они смогут передать сообщение сюда. Сам понимаешь – пять дней птичьей почты для нас слишком много и ничего не решит, а вот если за дело возьмутся маги… Не знаю, правда, как – я не настолько хорошо знаю возможности ваших кудесников. Но если они смогут оперативно передать наводку, то дело за малым.

– Вы телепортируетесь туда? А что, если далеко? У дракона ведь было достаточно времени форы.

– Все равно. Даже если он успеет набедокурить и улететь, взять его след там будет проще. Тут слишком много посторонней магии – мешает зафиксировать дракона. В другом месте мне будет проще учуять остаточную магию.

– Так, а что мы будем делать? Сидеть и ждать?

– Ты – да. Будешь сидеть на связи и ждать сообщений. Если появятся – моментально вызовешь меня.

– А вы?

– А я отправлюсь на охоту за нашим костлявым другом. Проследую в том направлении, в каком он улетел. Кто знает, может, нагоню?

– Вы тоже превратитесь в дракона? – В глазах Оокотона угадывалось восхищение.

– Нет. У меня есть другая летающая трансформа – большая птица. Думаю, она летает быстрее. Мне сейчас важна скорость. Плюс – из нее будет проще вернуться в мой обычный облик.

– Жаль, я уж подумал, что будет битва двух драконов… – расстроился Оокотон.

– Раньше надо было думать! – резко сказал я. – Мы тут не балаган устраиваем, а пытаемся выловить воскрешенного и накачанного силой Темного Властелина. Чувствуешь разницу?

Оокотон кивнул и притих. Может, я с ним и строго, но уж лучше так, чем ожидать от него новых фокусов. Тоже мне сам себе некромант.

После того как Оокотон покинул башню, я взялся за дело. Трансформация – сложная штука, как ни крути. Малейшая ошибка сравнима с ошибкой хирурга во время операции. Можно, конечно, похихикать, представив себе жертв пластической хирургии или третью ногу, но не смешно, если под ножом вы сами.

Эту трансформацию я использовал не так часто. В первый раз – еще когда надо было проследить за почтовой птицей. Свою роль тогда птичка отыграла на «отлично». Потом я с ее помощью изучал огромную степь, где позже квартировала моя армии нежити, – вот, пожалуй, и все… Прямо скажем, негусто.

Сменив облик, я выругался по-птичьи. Не знаю почему, но этот облик отличался невероятным сквернословием. По сути, любой звук, издаваемый этой птицей, звучал как отборная брань, а выражение… что там у птиц? Ну ладно, лица. Так вот, выражение лица утверждало, что вам не померещилось и это действительно ругань.

Высказав свое отношение ко всему миру в целом и обстоятельствам в частности, я расправил крылья, взлетел с парапета башни и взял курс на запад. Именно туда полетел дракон, если верить Оокотону. Кроме отличной скорости, у этой птички был еще ряд важных преимуществ – например, зрение, которому позавидует орел со снайперской винтовкой. Были у нее и недостатки – например, неуемный аппетит, который здорово мне помешал в прошлый раз. Но в этот раз я рассчитывал использовать для полета магическую энергию, а не физическую, так что закусочных по пути можно было не высматривать.

Набрав высоту, я сложил крылья вдоль туловища и устремился вперед как снаряд, толкаемый магией. Эдакий сквернокаркающий снаряд. Впрочем, повод поругаться у меня был – толку от сверхострого зрения, если вокруг такая облачность? Эдак я все равно что с завязанными глазами. Смешно будет, если я на полной скорости впечатаюсь в своего поднятого коллегу, которого попросту не замечу.

Спускаться вниз – ниже уровня облачности – тоже пока не хотелось: пилотирование в горах в условиях ограниченной видимости на высоких скоростях – не мой конек. Опять-таки не хочется превратиться в ругающийся пернатый блинчик. Но все же хоть какая-то видимость была, и на том спасибо! Так продолжалось до тех пор, пока справа не наметилось сглаживание местности. Как я и предполагал, этот курс вывел меня в земли урфов. Я сдал вправо, снизил высоту и продолжил полет уже в условиях нормальной видимости. И все-таки природа давала о себе знать – хотелось есть, так что пришлось переключиться с созерцания неба на изучение земли в поисках пропитания.

Его я нашел довольно быстро, правда, назвать пищу полноценной и богатой довольно сложно. В моих детских книжках убедительно доказывалось, что Злые Колдуны должны питаться мышами. Похоже, в этом было больше правды, чем я тогда предполагал.

Буду рассуждать логически… По крайней мере, постараюсь. Дракон устремился к горам с целью избежать преследования, по крайней мере, так мне кажется. Но затем у него должна была возникнуть та же проблема, что и у меня, – голод. Притом если я со своим голодом мог легко справиться, заменяя физическую силу магической, то для него такой возможности не было. Более того, для него пища – это в первую очередь путь к себе, путь к ясному сознанию, возможно, к воспоминаниям. Если погода была такая же, а она тут такая довольно часто, то увидели равнины урфов мы с ним одновременно. Думаю, что наш костлявый друг резко сменил курс и направился в глубь территории – искать, кого бы скушать, притом крупные грызуны вряд ли его устроят… Хорошая теория, но подтвердится ли она практикой? Забавно будет, если мои выкладки гроша ломаного не стоят, а мой коллега решил сначала озаботиться поиском надежного убежища, для чего углубился в горы, вместо того чтобы их покинуть. Варианта, что я его уже перегнал, а дракон уже нашел пещеру, я не рассматривал – хоть и в птичьем обличье, я оставался сильным магом и почуять дракона смог бы.

Мой полет в неведении продолжался недолго. Буквально через час я заметил на горизонте густой дым. Подкорректировав направление, я устремился к его источнику и еще через полчаса смог разглядеть небольшое урфское поселение… Точнее, то, что от него осталось.

Осталось там немного, прямо скажем. Как будто ураган прошелся. Все палатки и кибитки были расшвыряны, а между ними лежали тела… Обрывки тел. Жутковатое зрелище, если честно. Тяжелый черный дым поднимался от костров, на которых выжившие сжигали павших. Павших было явно больше. Я приземлился за ближайшим пригорком и принял нормальный облик. Можно сказать, что это явная трата времени, но, с одной стороны, мне было нужно узнать точное направление дальнейшего движения насытившегося дракона, а с другой – позарез необходима практика со сменой этой формы на мою собственную, потому что только практика позволяет ускорить этот процесс, и нет более уязвимого существа, чем трансформирующийся маг. Мне бы не хотелось давать дракону, когда я его нагоню, двадцать минут форы.

Приняв свой нормальный облик, я накинул на себя личину урфа, точнее, огромного урфского воина. Во время недавней войны зачарованным оружием было убито достаточно урфов, так что я знал о них почти все, включая не слишком-то сложный язык. Иными словами, вместо сомнительного типа в черном плаще в лагерь стремительно вбежал могучий урф и тут же спросил:

– Что тут было?

– Демон (перевожу условно – смысл и так понятен, а вникать в мифологию урфов сейчас некогда). Злой летающий демон. Тот, что сжег Пророка!

А вот и неправда! Пророка сжигал я сам. Кстати, трансформацию в дракона я позаимствовал как раз у этого Темного Владыки, так что ответивший мне седой урф был не так уж и далек от истины. Тогда я еще не знал, что у урфов в пантеоне как раз есть похожая образина. А если бы и знал – ничего бы это не изменило. Но понять, о ком сейчас идет речь, теперь проще.

– Куда он полетел? – К счастью, разговаривать урфы не любили, так что можно было сразу переходить к делу. Урф вытянул руку, указывая направление. Немного в сторону от того курса, что привел меня сюда.

– Давно?

– Два дня минуло…

«Ничего себе! Что-то тут не то! Оокотон говорил, что рванул ко мне сразу же. На зов я откликнулся быстро – пара часов. Плюс пара часов на выяснение всех обстоятельств и визит к местным… Ладно, разберемся!» – думал я, пробегая насквозь лагерь. Скрывшись за холмом, я опять сменил облик. Уже лучше, но все равно недостаточно. Надо поторопиться, особенно если у дракона такая фора.

Новый полет, еще быстрее, чем предыдущий. Лагерь был немаленький, и если те останки – это то, что осталось несобранным за два дня, то сколько же тут было трупов? Ну что ж, дракончик явно поднабрался сил!

Новый дым я увидел достаточно скоро. Скорректировал курс. Если кратко – точно та же история. Налетел, все разгромил, порвал в клочья тех, кто не догадался спрятаться, – и улетел. Единственное, что радует, – я его догоняю.

К вечеру я обнаружил еще один след. Дым от погребальных костров далеко виден. Новый курс заставил меня призадуматься – до этого момента я летел почти параллельно хребту, направленный сюда из предыдущего лагеря. Сейчас курс вновь забирал влево, то есть мы возвращались к горам. Нехорошо! Если нажравшийся дракон заляжет в спячку, восстанавливая свои силы из забранных жертв, то найти его будет сложнее. Но если двигаться с той же скоростью, я его должен перехватить пораньше – учинение беспорядков требует значительных временных затрат.

Ночью шансов обнаружить что-либо мало. Но все же еще одного костра я не пропустил. Похоже, моя теория верна – дракон возвращается к горам, но нас теперь разделяет всего несколько часов. Самое время подумать о бое. Я не знаю, на что он способен сейчас. Вряд ли стоит опасаться серьезных магических атак – у поднятых с этим туго. Зато физические силы у него явно на высоте – четыре разоренных лагеря тому свидетели. Я в птичьем обличье не могу ничего путного, так что речь о том, чтобы сражаться в этом облике, не идет. Ну а пока я буду трансформироваться, он или улетит, или нападет. И так плохо, и так нехорошо. Но все-таки кое-что простенькое я и будучи птичкой могу. Поставить маячок, например. Ну а потом найти дракона и надавать ему по костлявой физиономии.

Рассвет принес с собой хорошую ясную погоду – и, как подарок, черную точку на горизонте. Моем горизонте, напомню. Так что летел он еще далеко-о-о впереди. Задачу минимум выполнили – нашли проглота. Теперь надо его догнать и поставить маячок. К счастью, совсем догонять не надо, но попыхтеть придется – для птички дистанционные заклятия имеют существенно меньший радиус поражения.

Тихо каркая непристойности, я догонял врага, который пока не подозревал о моем присутствии. Скорость у меня и вправду была существенно выше, так что вопрос сводился ко времени.

И все-таки он меня почуял! Пусть мертвый, пусть лишенный магических сил, он оставался Темным Властелином, что делало его сверхопасным противником, который не должен быть недооценен. Сделав петлю, дракон резко пошел на сближение. И тут я узнал еще одну неприятную вещь! Может, драколичи и лишены некоторых возможностей драконов, но в одном они их точно превосходят – в маневренности. Дракон и сам по себе существо магическое: иначе он не смог бы летать, так что в плане техники полет драколича от полета дракона отличается не так сильно. А вот лишнее тело и громоздкие крылья ему не мешают. Он летает на чистой магии – никаких гибридов. А скелет сопротивлением воздуха может пренебречь, отсюда и другая физика полета. К счастью, сообразил я это до того, как оказаться у него в пасти! Поставив на дракона маячок, я резко ушел в сторону и дал деру во все крылья! Вот тут у меня появился хороший повод продемонстрировать всю глубину познания ненормативной птичьей лексики – оказывается, драколичи еще и летают быстрее своих мясистых сородичей, во всяком случае его режим «форсажа» впечатлял. Заодно я использовал неожиданную погоню и для другой цели – уводил дракона подальше от гор, хотя теперь, после постановки маячка, это было не столь важно. Но и не бесполезно – мне не настолько хотелось заниматься альпинизмом, чтобы просто так лезть в горы.

Поняв, что по прямой меня догнать не получится, дракон издал яростный рев (интересно, чем?) и развернулся. Скатертью дорожка! Снижаться стал я отнюдь не сразу, а отлетев на порядочное расстояние. Теперь дракон находился далеко и, если он только не освоил телепортации, опасности для меня не представлял. Оставив преследование, дракон вновь направился к горам. Я быстренько сменил облик и проверил расположение врага – он почти приблизился к границе гор. Почти. Дракон не освоил телепортации, а я-то – давно освоил, так что, с крыльями или без, я двигаюсь все равно быстрее.

Я прыгнул с запасом – к самому подножию горы, так что у меня было еще несколько минут. Можно было хорошо подготовиться, в частности – обеспечить собственную незаметность для магического чутья и подвесить в воздухе заранее зачарованный кристалл, который должен будет поглотить душу Темного Властелина. В хозяйстве пригодится. Дракон приближался и ни о чем пока не подозревал.

Внезапно меня осенила довольно простая идея. Ну что ж, и в этот раз битвы титанов тоже не выйдет. Дождавшись, когда он подлетит на нужную дистанцию, я вновь открыл портал, но на этот раз – перед драконом. Выход из портала был от меня буквально в нескольких шагах. С одной маленькой поправочкой.

Дело в том, что портал ориентации не имеет. Есть вход. Есть выход. Обычно они называются точками, хотя это не совсем верно. Это – плоскости. Плоскости условные, и направление им нужно задавать самостоятельно. Например – вертикально вниз. В метре от земли.

Раздался смачный «хрусь», и я не спеша прошествовал в огромной груде костей, ощущая легкое дежавю. Вот примерно так же я около двух лет назад приближался к останкам этого же дракона, еще во плоти, и размышлял о том, что не созданы эти существа для полетов. Природа не могла создать таких существ – это дело рук магов. Тщеславных магов, мечтающих обрести все и сразу – и силу, и небеса. У природы всегда соблюдается баланс, о каком бы существе ни шла речь. У него всегда есть естественные враги, которые могут легко его одолеть. Кого-то скоростью, кого-то – количеством. Неуязвимых нет. Но драконы проектировались именно неуязвимыми. Проектировались людьми, которые не подозревали, что врагами драконов будут другие люди. Другие маги. А у человека в арсенале есть не только сила. Сила бьется хитростью, а кто не верит – спросите у Гомерова Одиссея. Он на примере объяснит. Уже второй раз я сталкиваюсь с таким опасным существом, и второй раз победу мне приносит простенькое заклятие, которое и в боевых-то не числится. Иногда, чтобы спустить лавину, достаточно кинуть снежок. Это я и сделал в каком-то плане. Вернее – хлопнул в ладоши. Хорошая наука и для меня самого.

Дело следовало доделать до конца – подойдя к груде костей, я пропел заклятие, развоплощающее нежить. Миг – и сильный, непокорный дух оставил кости. Оставил, чтобы тут же быть пойманным в мой кристалл, который аж засветился от полученной силы. Чудесно. Уж я найду ей применение! Порывшись в груде костей, я вытащил оттуда огромный треснувший рогатый череп. Пусть повисит в гостиной. Ну или в тронном зале, который я все-таки успел приказать сделать перед отбытием сюда. Остальные кости испепелил, большую часть пепла собрал, а остаток – развеял небольшим ветерком. Теперь порядок. Самое время выбираться отсюда.

Легко сказать – выбираться. По моим прикидкам, я находился примерно в том самом месте, откуда впервые начались мои приключения в этом мире, только по другую сторону хребта. В гости зайти, что ли? К королю с труднопроизносимым имечком. Как там его? Филлопроканибарисон Карргонулираливер Стравасаррокоруних Шестнадцатый. Кошмар заики! Я и то заучил это имя только во время моего второго визита сюда, хотя за моими плечами уже немалый опыт запоминания довольно сложных заклятий. Нет. В гости что-то не тянуло. Тем более с черепом, который был почти с меня ростом. Еще раз обдумав все варианты, я просто махнул рукой и решил отправиться в Моравол прямо отсюда – путешествие между мирами отнимет меньше сил, чем телепортация на такое расстояние.

Первое, что я увидел, спустившись из Башни, был полностью перестроенный этаж. Мои подчиненные выполнили мой приказ и действительно построили тронный зал, для чего под снос пошел целый этаж неиспользуемых помещений и жилых комнат. Скинув с плеча черепушку, я спросил у проходящего мимо строителя:

– Меня сколько не было?

– Не знаю, господин! – испуганно забормотал рабочий.

Ну да, все правильно – ему-то откуда знать, когда и куда я отправлялся. Подошедший вскоре Шрам быстро подтвердил мои опасения:

– Добрый вечер, Босс! Долго же вас не было! Но охота была успешной, я так понимаю! – кивнул Шрам на череп.

– Успешной. А долго – это сколько?

– Ровно тридцать дней.

– Ничего себе! – Новость была, прямо скажем, малоприятной. Видимо, это откат за то безобразие, что я сотворил со временем между нашими мирами. Теперь миры понемногу отвоевывают свое. В первый раз – когда дракон получил фору в два дня (но тогда я использовал стационарный портал), и сейчас. Ну ладно, хорошо, что хоть не сразу на год.

– Босс, у нас тут новости… – задумчиво начал отчитываться Шрам, не дав мне пофилософствовать насчет времени. – Точнее, гости…

– Да неужели? – хмыкнул я, проверяя маячки моих неуловимых мстителей. Так и есть – все шестеро сидят у нас в подвале, так что можно смело переводить их в категорию «уловимых». – Дай-ка я догадаюсь: шестеро богатеньких безголовых подростков, вооруженных кинжалом, которым, по твоему же собственному вердикту, даже зарезаться проблематично!

– Весьма точное описание, Босс. – Шрам скептически хмыкнул, протягивая мне Уродца. – Ваши развлечения?

– Нечто в этом роде. Рассказывай поподробнее! – Я с удовольствием устроился на своем новом каменном троне (предварительно поколдовав над ним для удобства) и пристроил череп дракона рядом в качестве столика. Получилось очень гармонично. В целом зал смотрелся, мягко говоря, бедновато, но, может, так даже и лучше? Суровая аскетичность камня с таким вот скалящимся столиком смотрится убедительнее вычурной роскоши. Картину дополнил золотой кубок с гранатовым соком. Не кровь, конечно, но на вид сойдет. На вкус – так даже лучше.

– Мы сели им на хвост сразу на повороте с главной дороги… – продолжил свой рассказ Шрам, устраиваясь напротив меня и дегустируя густое красное вино, которое напоминало по виду кровь еще больше моего сока.

Я кивнул, понимая, о чем идет речь: в Моравол можно было проехать только одним путем – маленькой дорогой, которая ответвлялась от главного тракта, ведущего из Ладара к границам Рагонии, и долго петляла сначала по лесам, а затем – по горам. Ответвление располагалось в очень удобном для наблюдения месте – в довольно большом лесу, растущем в предгорьях. Ребята Шрама организовали там себе несколько очень удобных постов для наблюдения (это как минимум, а как максимум – для серьезной партизанской войны), так что никто не мог свернуть на нашу маленькую дорогу и остаться незамеченным. Обычно работа у ребят была непыльная – на эту дорогу сворачивали только караваны с нашими припасами. Погонщиков караванов ребята Шрама знали всех в лицо, а в придачу – они все носили мой знак. Последний километр дороги – у самого ответвления – мы специально не стали приводить в порядок, чтобы не привлекать лишнего внимания, так что желающих сворачивать на узкую дорогу так и не появилось, хотя весь остальной путь мог смело претендовать на роль лучшей дороги королевства… После тракта Синдар – Ладар, разумеется, приведенного в порядок с той же целью, что и путь до самой крепости.

Шрам тем временем продолжал:

– Шла эта молодежь по карте, притом уткнулась в нее так, что ничего другого вокруг себя вообще не видела. Например, того, что бригада Строгого – его была смена – чуть ли не через плечо им в карту заглядывала. На карте был именно путь в крепость, сомнений нет.

– Еще бы! – фыркнул я. – Сам рисовал!

Шрам хихикнул и продолжил:

– Ну значит, мне не надо объяснять, что путь там был только один. Не знаю, объяснили ли вы это этим горе-туристам, но большую часть пути они препирались между собой, что свернули не туда.

– Объяснил раз десять! Честное слово! – Я покачал головой.

– Они не поняли, – сухо проинформировал меня Шрам, ставя под сомнение мои способности как учителя географии. – Короче, Строгий сразу отправил в крепость отчет и сам сел им на хвост. Их непрерывно вели до самого замка… Ох Босс, как они ехали!.. – Шрам покачал головой, не в силах передать изумление. – Если бы каждая бригада не передавала в своих отчетах одно и то же, я бы не поверил. Начну хотя бы с того, что костер они разводить не умеют…

Я опять хмыкнул. Об этом я как-то не подумал даже, когда мы останавливались на привалы… Просто брал и разводил. Без магии, разумеется.

– Вы знаете… – задумчиво продолжил Шрам, – что-то в этом есть… Они настолько открыто шли, настолько шумели, так ругались, что ни мне, ни моим ребятам и в голову бы не пришло, что это они так подкрадываются. И если бы они не орали по пути, а также на привалах, что идут убивать какого-то Темного мага, то мы бы так и принимали их за заблудившихся детей. Может быть, даже дорогу назад показали бы. Но, как я уже сказал, на каждом привале они бурно и эмоционально обсуждали только одну тему – предполагаемое убийство. Притом готов поспорить, что в своей жизни они не убили ни одного живого существа, не говоря уже о людях.

– Можешь считать, что выиграл спор. – Я хмыкнул, вспоминая нашу недолгую, но бурную совместную деятельность.

– Их сей факт, похоже, не смущал. Как не смущал факт наличия впереди крепости да и прочих укреплений. О существовании дозоров они, похоже, даже не догадывались. Вообще дозоров как явления. Под конец их вели уже три бригады – ребята специально у меня отпрашивались как на выходной, чтобы посмотреть на это чудо. Можно сказать, их вели плотным кольцом. Финал еще интереснее – они все же добрались до крепости, точнее, до наружных ворот. И тут до них дошло, что слово «укрепление» – это не абстракция. Они стали думать, как через них пройти. Нет, Босс, – Шрам рассмеялся, вспоминая представление, – они просто сошли с дороги, прямо на равнине под спуском, развели костер прямо у нас под носом, сели вокруг него и стали думать!

Я тоже рассмеялся, представив себе эту картину. Последние километры дороги были очень тщательно переделаны, с тем чтобы любой поднимающийся вверх был виден как на ладони. Упомянутые ворота представляли собой фактически брешь в скале с двумя бастионами по бокам – штурму такая конструкция не поддается, даже если нападающих в десять раз больше. Сам подъем просматривался с трех сторон – собственно, с самих бастионов и с примыкающих скал, которые мы уже давно приспособили для наблюдательных пунктов. Я так и представил себе рассевшихся в долине революционеров и покатывающихся со смеху профессионалов, смотрящих на это из замаскированных убежищ.

– Без жертв? – уточнил я.

– Почти. – Шрам вновь хмыкнул. – Две вывихнутые скулы и три драки.

– А драки-то из-за чего? – Я удивился. Драки не планировались.

– Ребята еще за несколько дней до их подхода начали заключать пари на то, как нас будут штурмовать. Ну и часть порывалась брать их прямо там, в долине, а другая часть – все-таки дать им пойти на штурм. Кто на что ставил. Пришлось урезонивать.

– Ясно. Тоже неплохой способ посеять раздор в стане врага. Учтем на будущее. Так чем дело кончилось?

– Я все-таки решил дать им шанс. Уж очень любопытно было, что они предпримут.

– И? – Я вопросительно поднял бровь.

– Они попытались пролезть в повозки, которые на следующий день проезжали в крепость. Короче, пришлось спасать этих детей от лошадей и караванщиков – те решили, что на них нападают, и среагировали соответственно. Успели вмешаться, и обошлось без жертв.

– Хорошо. – Я откровенно наслаждался концом этой истории. Ну не концом, а развитием событий.

– Босс? – спросил Шрам задумчиво. – А что вы вообще планировали с ними делать?

– Этого я так и не решил. Мне было интересно понаблюдать, как эти революционеры будут меня свергать, так что часть пути я провел вместе с ними. И каждые десять минут повторял, что тут крепость. И гостям не рады. Я пытался понять, что ими движет.

– И как? – В голосе Шрама было искреннее любопытство.

– Не понял. – Я развел руками и покачал головой.

– Босс… – спросил Шрам. – А что бы вы делали, если бы оставались с ними до конца?

– Ты будешь смеяться – почти то же самое. Сделать из них разведчиков-профессионалов я бы все равно не смог, даже если бы как следует поколдовал, так что не стал и пытаться. Думаю, что мы бы именно изображали из себя загулявшую богатую молодежь.

– А крепость?

– Ты опять-таки будешь смеяться. Я собирался открыто подойти к воротам прямо средь бела дня и нахально потребовать, чтобы нас пропустили. Типа, нигде не сказано, что тут нельзя проезжать, дорога одна, и назад три дня пути. Что-нибудь в таком духе. Ну а когда бы мне дали пинка – я бы предупредил, что это я, и что надо делать, – искренне порекомендовал бы этим красавцам повернуть обратно и демонстративно так бы и поступил. Дальше – выбор за ними.

– Они свой выбор сделали, – хмыкнул Шрам, уходя в свои мысли. – И на что они рассчитывали?

– В том-то и дело, что они не рассчитывали, а трубадуров слушали. Знаешь про такую напасть?

– Знаю. Терпеть не могу. Поубивал бы гадов, всех до единого. Из-за них столько молодых идиотов на мечи лезет! – Шрам покачал головой. – А сами эти ряженые балагуры, как правило, любят в безопасных местах отсиживаться.

– Ну и как сейчас поживают наши храбрые герои?

– Уже никак. – Улыбка Шрама напоминала изгиб топора палача. – Этот ваш Мешок – страшная штука.

Я кивнул. Я много раз упоминал, что большая часть самой крепости еще не была перестроена. Так было потому, что строители занимались то дорогами, то внешними укреплениями, то я их вообще в иной мир вытаскивал.

Но камер заключения это не касалось. Местную тюрьму мы со Шрамом осмотрели в первый же день владения крепостью. Помню брезгливое выражение лица моего друга и тот незначительный пинок ногой, который сорвал с проржавевших насквозь петель старую, рассыпающуюся в труху дверь. Судя по всему, камеры не использовались по назначению лет сто, и их использование и не планировалось. Мы не стали перестраивать старые камеры и полностью поменяли планировку этого этажа.

Под новые камеры было отведено совершенно новое место. Саму идею камеры я позаимствовал у тюрем гуманной просвещенной Европы… Тот вариант, который не предусматривал ни окон, ни дверей, ни решеток… Каменный мешок, или «ублиет», если по-французски… От слова «забывать»… «Поруб» по-русски, но содержания это принципиально не меняет. Жуткая вещь. Единственное отверстие располагается в потолке и закупоривается тяжелой каменной «пробкой», которую может поднять только пара очень крепких стражников с помощью специального шеста. Внизу – комната. Обычно такие комнаты по форме напоминали мешки, отсюда и название, а форма диктовалась расположением – у основания башен. Потолки в таких комнатах были высокие, а сами комнаты довольно узкие. Учитывая, что у нас никаких ограничений не было, темницы были сделаны в виде комнат три на шесть метров и четыре в высоту. Все «сообщение» между узниками и надзирателями происходило раз в сутки, когда «пробка» извлекалась из своего гнезда, вниз опускалась корзинка с рационом – по лепешке на нос и кувшин воды один на всех, а наружу – бадья с отходами жизнедеятельности. Собственно, и все. Совсем все. Толстые каменные стены не пропускали ни малейших звуков, так же как и света. Была еще система вентиляции, но она проектировалась так, чтобы тоже не пропускать ничего постороннего. Много воздуха она не давала – отверстия были совсем небольшими, но от удушья помереть было нельзя. А вот от всего остального… Такие тюрьмы были очень распространены в нашем мире вплоть до девятнадцатого столетия. По крайней мере, официально. Если думать о неофициальном, то практичных идей не любят забывать, а такая тюрьма чрезвычайно практична. Побег исключен в принципе. И заключенные, как правило, после парочки дней, проведенных в этой могиле, становятся шелковыми и покладистыми.

Иногда возникают… казусы. Например, строптивый узник в первый день не отдает назад корзинку, в которой спускались хлеб и вода. Ну а ему в придачу оставляют все его достижения (в бадье), а на следующий день не выдают рациона… Не знаю, о таком я только читал… Верится с трудом. Если честно… Вообще истории о таких или похожих тюрьмах в литературе частенько упоминаются, начиная от берущего за душу «колодца» По или «Черного замка Ольшанского» Короткевича, заканчивая комичным «Что сказал покойник», где героиня выбирается из аналогичной тюрьмы с помощью пластмассового крючка для вязания. Ну-ну. Может, замок Шомон и был построен на известняке, но моя-то крепость стояла на базальтовой скале, так что для побега из моей тюрьмы нужен минимум отбойный молоток и мускулистая бригада строителей.

– И сколько они там сидят?

– Десять дней.

– Чудесно. – Я говорил вполне искренне. – Думаю, они достаточно созрели для беседы.

Шрам кивнул и ушел за пленниками. Десять дней в кромешной темноте, оглушительной тишине и на голодном пайке учат жизни лучше любых проповедей. Если только вы не сойдете с ума или не поубиваете друг друга. В тесном замкнутом пространстве происходят странные вещи, которые трудно понять и еще труднее объяснить. Разное случается.

Их привели. Тихих. Бледных. Голодных. Напуганных… Хорошо.

Ни тени былой уверенности в собственном превосходстве. Ни остатка убежденности в собственном благополучии. Никаких высоких материй… Очень хорошо.

Далеко позади остались истерики, плач, вопли, ругань, бурчание, причитания… Замечательно!

Может, с самого начала так следовало сделать? И чего я, спрашивается, их уговаривал, убеждал? Что интересно – их и пальцем ведь не коснулись. Можно сказать, они провели десять дней в самом безопасном месте, которое только можно представить… Ну ладно, ерничаю. И все-таки…

Их выстроили полукругом в центре зала. За спиной у каждого по два мордоворота, один вид которых отбивает любое желание острить или совершать лишние телодвижения, хотя, судя по их виду, все это осталось в далеком прошлом.

Пауза затягивалась. Я не спешил начинать беседу, просто молча потягивал свой сок из кубка и изучал их со спокойным безразличием. Они просто молчали, хотя каждый думал о своем. От проблесков надежды – до глубокого отчаяния смертника. Похоже, открывать бал предстоит все-таки мне.

– Ну и дальше что? – задал я свой самый излюбленный вопрос, который всегда ставит в тупик всех моих приближенных, да и просто знакомых. Ответом мне стали еще больший испуг и выпучивание глаз. Когда мои гости поняли, что от них все же ожидается хоть какой-то ответ, храбрая предводительница восстания сглотнула и начала говорить:

– Я…

– Я знаю, кто ты, – произнес я сухо. Еще я знаю, что перебивать даму невежливо, но мне очень хотелось направить разговор в нужное русло – на ответ на только что поставленный вопрос.

– Знаете? – нашла в себе силы удивиться Саррина. Ну что ж. Сама напросилась. Я немного подкорректировал свою внешность и откинул капюшон. Раздался синхронный выдох и стон.

– Маркус?

– К вашим услугам. – Разумеется, в моей реплике не было ни капли теплоты. Не было в ней и садизма или злорадности. Во всем – в голосе, в позе, а главное, во взгляде – было одно: полное, абсолютное безразличие. Не скука. Безразличие. Это намного хуже любого адского хохота. Безразличие убивает все. Даже надежду.

– Так это с самого начала был ты? – обреченно спросила Саррина.

– Скажем так, я был рядом даже раньше, чем ты думаешь. Когда вас пришли арестовывать в трактире, я как раз сидел за соседним столиком и думал, как с вами поступить. Кстати, арест стал для меня полной неожиданностью, так что мне пришлось вас спешно доставать из тюрьмы, чтобы получить ответы на мои вопросы. Боюсь, во время нашего совместного пути ты мне на них так и не ответила. Ну собственно, вот он я. Темный маг, подчинивший себе коварством и магией весь Синдар, и не только. Справа от тебя – прославленный Шрам, непобедимый воин и великолепный командир. Позади вас – отборная команда вооруженных до зубов профессионалов. Все так, как я тебе не раз описывал. Твой ход.

Повисло тяжелое молчание. Шли мгновения, бились в страхе о грудную клетку сердца, а молчание висело. Я ждал ответа. Я его не дождался.

– Тебе нужно еще время подумать? У меня время есть.

Я кивнул Шраму, и пленников увели. Обратно. В каменный мешок. Там ничто не отвлекает от раздумий.

– Ну и что мне с ними делать? – спросил я у Шрама, когда тот вернулся. Шрам пожал плечами немного смущенно:

– А что вы планировали?

– Да, собственно, ничего… Убивать их смысла нет… Да и не в моем это стиле – отрывать головы всем, кто жаждет моей смерти. Слишком пусто станет в мире. Скучно. Отпускать их просто так? Непедагогично… – Шрам аж закашлялся от моего описания проблемы. – Как-то их использовать? Я пока не придумал как, да и не знаю зачем. Но сначала я все-таки дождусь от нее ответа. Они ведь уже не дети. Они были детьми, но ввязались во взрослые игры, так что платить им придется как взрослым. Таковы правила, и я лично считаю их справедливыми. Знаешь, я ведь действительно старался их отговорить… Только магию не использовал… Ответом мне было лишь высокомерное презрение… Стандартный ответ аристократических отпрысков… Так что теперь я имею право на толику пафоса. Слушай, чуть не забыл – пошли скорее к Оокотону гонца, пусть предупредит, что все в порядке. Да и вообще – пусть сюда приходит. Расскажу ему хоть историю охоты на это чудо. – Я кивнул на череп, который отлично выполнял новую роль стола.

Ночью разразилась гроза. Первая по-настоящему весенняя сильная холодная гроза. Я с удовольствием стоял на балконе своего нового тронного зала под холодным водопадом и наслаждался грохотом раскатов и полыханием ветвистых молний.

Наутро прибыл Оокотон. И хотя прибыл через порталы, создавалось ощущение, что он проделал весь путь пешком, притом под до сих пор не прекратившимся проливным дождем. На вид он постарел лет на… Ох много… Увидев меня и мой столик, он с облегчением выдохнул. Мягко сказано – он буквально рухнул на подставленное кресло, как будто из него выпустили весь воздух. Немного придя в себя, начал путано рассказывать.

Если ужать его немного нервную и пересыщенную восклицаниями версию до сухого доклада, то случилось следующее. Дней через пять после моего ухода, то есть уже через день после того, как я разобрался с драконом, в Массаракх пришла весточка от магов Таргана – дескать, в одном из королевств не все спокойно. Оокотон, как мы с ним и договаривались, стал налаживать со мной контакт. А контакта-то нет – ведь я в другом мире! Потом приходит еще одна весточка. Потом еще. И дальше – каскадом. Притом новости от магов поступают самые разные – от пожаров и града до плясок огненных демонов на руинах древних храмов. Своеобразной кульминацией стала весть о трагической гибели при невыясненных обстоятельствах короля соседнего с Массаракхом Перенолкса. Того самого, которому я наносил визит перед тем, как отправиться на охоту. А от меня все нет ответа.

Оокотон приходит ко вполне разумному умозаключению – я проиграл дракону, и меня теперь нет среди живых, в то время как порожденная его ворожбой бестия творит сущий беспредел в его родном мире. Парню можно было только посочувствовать. Он совершенно не знал, что ему делать дальше, а посоветоваться-то не с кем. Так что он то готовился к глухой магической обороне, думая, что весь остальной мир придет громить виновника всех бед, то сам порывался отправиться в крестовый поход, дабы попытаться отловить непобедимого монстра.

Останавливало его только то, что он совершенно не представлял, что будет делать с существом, с которым не справился даже я, когда его найдет. Ну что ж, по крайней мере, он пошел дальше моих гостей. Уже радует.

Кстати, о гостях… Прямо посреди разговора в зал стремительно влетел взволнованный посланник. Оокотон воспользовался паузой, чтобы осушить очередной кубок, заботливо наполняемый Шрамом, которого здорово тронула история молодого некроманта. Тем временем посланник поведал, что в тюрьме – ЧП. Оказывается, система вентиляции была спланирована далеко не так хорошо, как мне отчитывался проектировщик, и на такие дожди рассчитана не была. И утром, когда тюремщики откупоривали «мешок» для ежедневного обмена «товарами и услугами», они услышали такой вопль, что проняло даже их. М-да…

Каменный мешок – наказание само по себе страшное, а когда тебя в этом мешке еще и медленно топят… В ледяной воде… Где там великий По? Что бы он сказал насчет такой интерпретации «колодца»?

– Ведите всех сюда.

Их привели. Точнее, принесли почти что в охапку – сами они идти не могли. Мокрых. Холодных. За гранью того, что принято называть нервным срывом. Я глянул на них и принял решение. Самих пленников я мановением руки погрузил в глубокий целебный сон.

– Уложите их в комнатах. Да, обычных. Согреть, приготовить поесть. Можно без изысков. Потом я к ним зайду и подлатаю. Думаю, там – минимум переохлаждение и воспаление легких. Этого гения, что уверял меня в надежности вентиляции, и его бригаду – на их место. На сутки. Пусть насладятся и подумают, как исправить, а то следующий раз станет последним.

– Это кто? – наконец выдавил Оокотон, остолбеневший при виде моих «гостей».

– Да так, убийцы мои. Слушай, тебе часом шесть тел не нужны? На опыты? Хотя нет… Знаю я твои опыты… Лови их потом. – Я покачал головой. – Лучше сам отправляйся спать. Ты же не спал неделю. Проснешься – разберемся.

– С чем? – недоуменно уставился на меня Оокотон.

– С чем, с чем… С твоими тарганскими магами. Очень мне интересно – чего это они вдруг решили устроить нам информационную войну…

Вот так и получилось, что вместо страшных пыток мне пришлось оказывать своим губителям серьезную медицинскую помощь, наравне с моим другом, который спал буквально в соседней комнате. Чувства при этом я испытывал самые разные. Все-таки ребята получили слишком круто. Так тоже бывает, но сейчас мне было их жаль. Не скажу, что это очень уж свойственное мне чувство, просто такого я и врагу не пожелаю. Кажется, у меня все же есть одна идея, куда их пристроить…

Подлатав моих революционеров и дав отоспаться Оокотону, я вновь собрал всех в тронном зале.

– Значит, так! – начал я инструктаж. – Отправляемся все вместе.

– Куда? – тихо спросила Саррина.

– Далеко. Очень. Но доберемся быстро. Ваш гардероб с собой?

– Отобрали… – все так же тихо ответила Саррина. Те вещи, что были на них в ту злополучную ночь, куда-то выкинули, а вместо них выдали сухие, теплые, но отнюдь не симпатичные предметы гардероба.

– Хорошо. Сейчас вам вернут ваши шмотки. Переодевайтесь. И давайте без глупостей, ладно? – примирительно сказал я.

Ребята вздрогнули. Они отлично поняли невысказанную часть моего предложения: что будет, если начнутся хоть какие-нибудь глупости. Возвращаться в темную ледяную купель не хотелось никому. И вообще они стали такими покорными – любо-дорого посмотреть. Пленных увели. Оокотон воззрился на меня с недоумением:

– Вы их в Массаракх ведете?

– Ага. – Я хмыкнул.

– А зачем они там?

– Увидишь. Не бойся, на тебя я их не повешу.

– Хорошо, – пробормотал Оокотон, – надсмотрщик из меня тот еще…

– Это точно.

Когда все были в сборе, мы пошли вниз, а оказавшись во дворе, направились к стационарному порталу. Покорными они были или нет, но революционеров сопровождала по бокам одна из бригад. Я отлично чувствовал, что про побег они и не помышляют, точно так же как об оказании сопротивления, но пусть будет. Для их же спокойствия. Положено пленникам иметь вооруженную охрану – значит, положено.

Переход через стационарный портал сопровождается намного менее неприятными ощущениями, чем спонтанный прыжок, но на новичков действует все равно тяжело. Плюс – мои пленники и так чувствовали себя неважно, так что я не удивился, когда после выхода из портала их зашатало.

– Отправляйтесь спать. Вас проводят. Да, и еще… на всякий случай… Практически все обитатели этого небольшого замка делятся на некромантов либо их слуг. Так что ведите себя вежливо и тихо, если не хотите присоединиться к последним.

Ребята испуганно прижались друг к другу и стали озираться по сторонам. Потом их увели. К счастью, в замке нашлось достаточно небольших комнат, чтобы всех разместить. Хотя после каменного мешка им любой сарай дворцом покажется.

Спустившись в главный зал, я бегло ознакомился со списком стихийных бедствий, присланным тарганскими магами. Изумительно. Просто изумительно. Все подряд и вперемешку. Что-то тут не то! Я отлично помню старого мага, возглавляющего тарганцев. Хитрый прожженный интриган, если кратко. Из всего списка, который напоминал синопсис сборника всех магических баек, которые я только слышал, кардинально выделялось только одно событие – непосредственная смерть недавно посещенного мной монарха. Отсюда и начнем. Но для начала я подозвал Оокотона и попросил его привести армию в состояние боевой готовности. Так, на всякий случай. Ровные ряды закованных в сталь неживых воинов обычно очень хорошо охлаждают всякий пыл. Тут даже одного вида будет достаточно. Оокотон кивнул и умчался в башню – будить солдат. Это было не так сложно, как поднимать их изначально. Да и мои обелиски, усиливающие и без того феноменальные особенности долины, не дадут ему сильно устать. А теперь пора превращаться в детектива.

Перенолкс встретил меня… мм… трауром? Не совсем. Скорее, ощущалось некоторое недоумение. Когда я проходил по залам небольшой крепости, невидимый для всех, на лицах местных обитателей читалось именно недоумение: «Это как вообще такое может получиться?» – или что-то вроде этого. Не удержавшись, я выманил в тихий закоулок одного из слуг и там провел «дознание».

Скажу честно, такого даже я не ожидал… С прискорбием приходится признать, что именно я стал причиной смерти несчастного монарха… Хотя мне бы в жизни не пришел в голову столь оригинальный способ. Дело в том, что мое заклинание трезвости – сильная штука. И пока оно действует, захмелеть заново невозможно. Когда я отбыл, отдав монарху четкие указания, он выполнил их с невероятной точностью. Он всегда был солдатом, несмотря на свое происхождение.

Выполнив мой приказ, он явственно ощутил, что на трезвую голову таких событий, как мой визит, лучше не переживать, и заказал себе еще кувшин крепленого вина. Кувшин принесли. Он налил. Выпил. Реакции – ноль. Он еще раз налил. Еще раз выпил. Реакции – ноль. Он понюхал вино – вино. Тогда он затребовал чего покрепче. Ему принесли местный аналог коньяка. Не слишком благородный, но достаточно крепкий. Он налил. Выпил. Ноль. Оскорбленный во всех своих лучших начинаниях, монарх затребовал себе сразу бочонок, и, когда оный предстал пред светлые монаршьи очи, король, не раздумывая, откупорил емкость и припал к сосуду. Итог – классическое отравление этанолом. Мое заклинание не нейтрализует спирт как вещество. Оно сохраняет ясность рассудка. Вот вам и кампания по борьбе с алкоголизмом…

Я покачал головой и вышел из замка. Одной загадкой теперь меньше. Кроме сведений о гибели короля, происшедшей на глазах у нескольких слуг и уже констатированной королевским медиком, я почерпнул из головы слуги еще одну интересующую меня информацию – расположение Тарганского замка. Путь предстоял неблизкий. И поскольку я не знал этой местности, проделать его придется целиком, а не переместиться сразу в конечную точку. Прискорбно. Но ничего не попишешь. Поэтому, выйдя из крепости, я вновь трансформировался в птицу.

Путь мой лежал на юго-запад, поэтому вечером того же дня я получил прекрасную возможность насладиться потрясающим закатом. Закат на такой высоте, особенно если он майский, несопоставим ни с чем. Непередаваемые переливы красок так плавно сменяли друг друга, что этим зрелищем хотелось любоваться бесконечно. Какие-то далекие проблемы, пустые интриги… Все меркнет рядом с величием истинной красоты, с которой спешат сравнить себя все кому не лень. Все тщетно. Они уйдут, а эта красота останется, и все пустые попытки сохранятся в памяти лишь как примеры неуемного тщеславия. Символично. Пафосно. Но уж очень ситуация к этому располагает.

Твердыня магов, замок Тарган располагался тоже очень символично. На границе сразу трех государств. Можно было бы сказать, крупнейших и сильнейших государств, по местным меркам. По привычным нам – чуть более крупным лоскуткам на пестром одеяле. Можно было бы заметить, что тарганские маги подчеркивают этим свое невмешательство в политику, вроде как отстраняясь от государственного регулирования и находясь вне государственных границ… Если бы они при этом так не любили интриг…

Прекрасно осознавая, что именно они в состоянии сместить хрупкое равновесие этого мира, тарганские маги полной горстью черпали себе права и привилегии отовсюду, откуда могли. А могли они много, потому что именно на это были направлены их усилия. Совет тарганских чародеев – структура вне структур – обладал властью много большей, чем любой совет монархов или союз государств. И все это понимали.

А потом пришел я. И они струсили. Струсили, как и их массаракхские коллеги. Поджали хвост и спрятались за спины Союза Монархов, с моей легкой руки получившего название ВЛКСМ. А теперь они пытались отыграться за моей спиной.

Их нельзя было винить в трусости… Привыкшие всегда использовать силу, они спасовали перед моими возможностями. Все чародеи этого небогатого на магию мира, вместе взятые, даже близко не могли подойти к моему уровню. Так бывает. Они смирились с тем, что они слабее, и не посмели бросить мне вызов. Но они не смирились с тем, что от них ушло всевластие. Тщеславие – страшная вещь. И они попытались взять реванш. Как умели. Интригами. Действуя за спиной и надеясь, что меня нет в этом мире. Не суть важно – умер я или ушел по своим делам. Они решили доказать, что в мое отсутствие роль главного надсмотрщика по-прежнему выполняют именно они, ибо только они в состоянии справиться со всеми напастями. Некроманты Массаракха – мои протеже – не в состоянии.

Довольно странный расчет. Очень уж скользкий. И его краеугольный камень – мое невмешательство. Они что, решили, что если до сих пор я не вмешивался в их дела, то и дальше не буду? Даже если меня к этому вынудят? Странная предпосылка. Но у всех своя система ценностей, и об этом нельзя забывать. Для них возможность влиять на политику представляет собой смысл жизни, вершину желаний. Им трудно представить, что кто-то не влезает в управление государствами просто потому, что его от этого уже тошнит!

Но все это – пока что только мои домыслы. Что дальше – увидим очень скоро, потому что на горизонте уже вырисовывается контур изящного замка. Да уж. Хорошо устроились. Пошикарнее некромантов, хотя скажу честно: миниатюрность замка некромантов мне намного больше по душе.

Трансформировался обратно я довольно далеко от замка. Слабы они или нет, они оставались магами. А маг в своем замке опасней десятикратно. «Стены помогают» – это не просто присказка, особенно если над стенами хорошенько поколдовать. А уж в том, что тарганские маги надежно защитили свое убежище, можно было не сомневаться. Так что к визиту на вражескую территорию я подготовился более чем тщательно.

Перед самым замком бросалось в глаза множество палаток. Разноцветных палаток. Судя по всему – в замке тесно. И почему я не удивлен? Обилие знамен и флажков говорило о том, что в замок прибыло множество делегаций. Какая неожиданность, право слово!

Привычно накинув «полог незаметности», я спокойно прошел мимо ворот, некоторое время поплутал по запутанным коридорам, стараясь, чтобы меня не растоптали по пути многочисленные гости, и наконец добрался до главного зала. В зале было совсем тесно. ВЛКСМ почти что в полном составе. Как мило! Кажется, я вовремя.

Большой зал, в отличие от всех прочих известных мне залов этого мира, был отделан с некоторой роскошью. Светлые полы, белая отделка стен, кремовые портьеры… Все должно было наводить на мысль о чистых помыслах и устремлениях обитающих тут бессребреников. Ага, как же. Как любят все эти слуги народа и радетели выставлять напоказ свои светлые помыслы. И откуда потом все берется? Опять все свалят на врагов рода человеческого, типа меня. Нет, ребята, вы меня, конечно, извините, но до вас мне далеко.

Большой зал был разделен на две условные части. Большая – для гостей – была сделана в виде круга, отделанного белым мрамором. В нем располагались кресла монархов, которые сейчас больше напоминали актовый зал обычной школы, чем съезд властителей. Обращены эти кресла были к меньшей части зала. Она была темнее и как бы окаймляла белый круг… Но при этом была чуточку приподнята над ним, образуя нечто вроде сцены. Символично. И еще больше усиливает сходство с актовым залом. Дескать, дети – это наше все, но попробуйте только пошептаться во время официального мероприятия – и быстро узнаете, что такое дополнительная контрольная.

«Дети» не шептались, внимательно слушая каждое слово «мудрых наставников» – совета тарганских магов, в полном составе восседающих на сцене, под предводительством моего старого знакомого, сморщенного старичка в огромной шляпе.

Я не стал сразу вмешиваться, а спокойно стал в дверном проеме – двери зала были открыты, но я заметил стоящий в углу небольшой магический шар, с помощью которого маги смогли в первый раз отследить мое присутствие. В первый, но не в этот: в отличие от хозяев замка, я умею учиться на своих ошибках.

Привалившись к косяку, я приготовился услышать много нового и интересного. Но, увы, похоже, к основному докладу я все-таки опоздал, потому что первые услышанные мною слова были такими.

– Таким образом, всемилостивейшие господа, ситуация явно вышла из-под контроля! – торжественно окончил доклад высокий мужчина, который немного ежился под тяжелым взглядом своего старого наставника.

Интересно, из-под чьего контроля. Явно не из-под моего. Если из-под их – то приношу свои глубочайшие извинения и признаю высокую мудрость тарганских магов, нашедших в себе силы признаться в собственном бессилии.

– Совет тарганских магов считает, что настала пора ему вмешаться для защиты всего населения Людских Королевств, – столь же торжественно возвестил мужчина, словно услышав мои размышления.

М-да… Не признаю… Мужчина тем временем продолжал:

– И хотя мы выполнили свою часть уговора и своевременно информировали Массаракх обо всех происшествиях, оттуда так и не последовало никакой реакции. Из чего мы можем заключить, что некроманты полностью утратили контроль над ситуацией и попросту не намерены принимать мер в связи со сложившейся обстановкой…

Знакомый язык… Высокопарные формулировки, хорошо поставленный голос, глубокомысленные заключения… а за всем этим – ничего. Пусто. Они ничего не знают, но на всякий случай строят из себя всеведущих. Дескать, подчиняясь требованиям общественности, мы уступили ведущую роль этим неумехам-некромантам, которые тут же наломали дров. Ага. Требованиям общественности. А она сама об этом знает? Эта самая общественность. Общественность, как правило, очень удивляется, когда все эти радетели оглашают ее волю. Обычно это сводится к той или иной форме затягивания поясов потуже. Очень распространенное желание.

– Эх-хе-эхем… – Я сопроводил вежливое прокашливание небольшим акустическим заклятием, чтобы это прокашливание прозвучало как погребальный колокол. Эффект получился хороший – все присутствующие в зале застыли на своих местах. Потом медленно, словно по команде, повернули головы в мою сторону. – Я не помешал? – осведомился я, все так же стоя привалившись к косяку и скрестив руки на груди.

Ответом мне было гробовое молчание. Я неторопливо принял вертикальное положение и неспешно прошествовал через центр зала прямо к «президиуму». Двери у меня за спиной захлопнулись, и было в этом звуке нечто окончательное… На ходу я медленно извлек из-под полы свой меч. До сих пор мне как-то не приходилось его использовать. По-моему – самое время. Меч, кроме всех прочих достоинств, обладает еще некоторым свойством – это очень заметный аргумент. Можно даже сказать, приковывающий внимание. Я задумчиво разглядывал собственноручно зачарованный тусклый черный клинок, как бы не замечая всех остальных присутствующих. Потом я опустил меч острием вниз и легонько провел обратной стороной кончика по светло-бежевому мрамору. Раздался пренеприятнейший скрежет, от которого заныли зубы, а на полу осталась глубокая черная борозда с оплавленными краями. Я хорошо поработал над мечом. Впечатленные этой маленькой демонстрацией монархи, а главное – их стража, окончательно распрощались с идеей о превосходстве холодной стали над чарами. Можно продолжать…

– Вы тут, кажется, очень обеспокоены сложившейся ситуацией… Да? – как бы невзначай осведомился я у выступающего. – Но достаточно ли вы информированы для предполагаемого активного вмешательства? – Это был последний шанс. Их последний шанс дать задний ход. Мой вопрос адресовался напрямую маленькому старому магу, который старался поплотнее закутаться в свою мантию.

– Достаточно! – каркнул старый маг и сверкнул глазами. – Вы зашли слишком далеко! – прошипел он с вызовом.

– Правда? Изумительно! – Я расплылся в широкой улыбке. – В таком случае все, что я буду творить дальше, уже роли не играет. Замечательно! В таком случае вам вопрос: а что, собственно, произошло? Что послужило причиной объявления тревоги и против чего, собственно, вы сейчас собираетесь принимать меры? Ведь что за меры следует принимать, зависит от первопричины, не так ли? – Пока я произносил эту фразу, я медленно обходил совет со стороны. Я остановился сразу за спиной крайнего из сидящих – молодого мужчины, который прилагал все силы, чтобы выглядеть старше и солиднее. Думаю, я ему немного помогу. По крайней мере – поседеть!

– Произошло достаточно! – вновь выкрикнул со своего места старый маг, пытаясь взять под контроль ситуацию, но прозвучало это уже… Ну старалось-то оно звучать убедительно, но всем присутствующим положение вещей было очевидным.

– Увы… Это не так. Я вам подскажу – причиной объявления тревоги стало одно конкретное событие. Назовите его. – Я положил сидящему спереди магу на плечо меч, острой стороной прямо к горлу. – За каждый неправильный ответ совет будет лишаться по одному своему представителю… Самому малоинформированному. У вас не так уж много попыток! – сказал я ободряюще главе совета, которого мигом покинула вся его уверенность.

– Маркус, это обязательно? – Гнетущую тишину разорвал знакомый голос. Его величество Филлопроканибарисон Карргонулираливер Стравасаррокоруних Шестнадцатый, собственной труднопроизносимой коронованной персоной. Он был здесь, как и другие монархи, и таился на задворках этого собрания, как и другие властители одной долины. Король поднялся со своего кресла, которое намного больше напоминало обычный стул, и сейчас шел к сцене, обходя «старших» коллег.

– Не то чтобы очень… – задумчиво протянул я, а затем взял сидящего впереди мага за волосы, задрал его голову так, чтобы наши взгляды встретились, и проникновенно добавил: – Просто очень хочется! – Сидящий передо мной чародей пискнул от страха, но приставленный к горлу клинок не располагает к вокальным упражнениям. – Сложилась интересная ситуация, ваше величество: произошло неприятное происшествие. Весьма неприятное. Косвенно – по моей вине. Поэтому я бросил все свои дела и примчался в этот мир, дабы устранять возможные последствия. Вы знаете, у меня довольно специфическое чувство юмора, так что я мог бы счесть инцидент скорее забавным, чем опасным, и спокойно наслаждаться его последствиями. Мне-то они не угрожали, а вот посмотреть, как вы будете принимать меры… Возможно, даже стоило, по крайней мере, сейчас я думаю именно так. Незабываемое было бы зрелище… Тем не менее первым делом я поставил в известность Союз Монархов. И этого я мог не делать, а сразу отправляться на поиски, но мне очень хотелось минимизировать беды. Ваши беды, господа! Но судьба была к вам благосклонна – выпущенное на волю бедствие не затронуло земель людей. Оно затронуло земли урфов. Но и то – несильно. Хотя те четыре племени, что попались на его пути, со мной не согласились бы. Я довольно быстро догнал это бедствие и уничтожил его. Да, господа, уничтожил. Можете на этот счет не переживать. Уничтожил еще до того, как вы получили об этом известие. После чего отправился восвояси. А потом получаю известие, что тут творится что-то неладное. Прибываю сюда – и что я вижу? Вижу, как ваш драгоценный совет собирается принять меры… Ну что ж…

Я замолчал, подумал немного и убрал меч от горла несчастного мага. Кстати, он вполне-таки успел поседеть… Я неторопливо покинул свое место и подошел к трибуне, мягко отстранив высокого докладчика и взяв из его омертвевших рук текст доклада. Пролистал. Тишина в это время стояла настолько звенящая, что залетевшая в зал неведомо откуда муха испугалась эха собственного звука и спешно ретировалась.

– Ну что ж… – Я принял решение, остановившись на странице с перечнем происшествий… – Чтобы ваши усилия не пропали втуне и вы бы могли принять меры, пожалуй, я помогу случиться некоторым из описанных тут событий… Ну вот, например, град величиной с яйцо… Чудесное заклинание, очень его люблю. Давно искал повода применить его крупномасштабно… Или вот – нашествие саранчи… Классика… Никогда не пробовал, но нужное заклинание знаю, так что можно и попрактиковаться… А, вот самое замечательное – пляска огненных демонов на руинах старых храмов… Пожалуй, с этого и начнем! Руин, правда, нет, но и их обеспечить недолго…

Я захлопнул доклад и стал нараспев читать заклинание. Оное заклинание относилось к школе элементов, а точнее – материализации элементалей. Самым простым примером такого заклятия был голем – типичный элементаль земли. С остальными стихиями было сложнее ввиду их аморфности. Огонь в этом списке стоял вообще отдельно, потому что, в отличие от иных стихий, в самостоятельном виде не существовал. Тем не менее нужное заклинание, а также массу комментариев, посвященных каждому типу элементалей, я прочитал в замечательной библиотеке сеньора Карло, и мы даже несколько раз активно обсуждали эту тематику, так что я отнюдь не импровизировал.

Для усиления эффекта я сделал более тусклым свет. Потом создал источник огня – зрители увидели это как загоревшуюся за спинами магов стену. После чего, собственно, пошел процесс создания элементалей. Я не делал их очень большими или грозными – просто фигуры, чуть меньше средней человеческой. Но фигуры, состоящие из чистого огня. Это было красиво!

Когда огненные элементали стали выходить из горящей стены, нервы присутствующих не выдержали. Монархи и чародеи повскакивали со своих мест, смешались в кучу и попытались покинуть зал. Увы – я предварительно наложил на двери хорошее заклятие, так что с тем же успехом они могли покинуть зал через стену. Чтобы не было попыток покинуть зал из окон, их я тоже закрыл, да еще и укрепил в придачу. Не для того чтобы никто не мог выйти, а чтобы не поразбивались – падать было высоко.

Единственным из оставшихся на своем месте был старый маленький маг. Один из монархов все же нашел в себе силы оказать сопротивление – он достал из-за пояса кинжал и метнул его в ближайшего элементаля. Нож, как ему и положено, пролетел сквозь живое пламя и со звяканьем ударился в стену. Элементаль этого, разумеется, даже не заметил. А вот деревянные кресла, обитые атласом, очень даже отреагировали, когда мимо них проходили огненные фигуры. Дерево вообще хорошо реагирует на огонь…

Огненные фигуры обошли с двух сторон «президиум» и сомкнулись плотным кольцом вокруг кресла его председателя. Я прошел внутрь огненного круга прямо сквозь пламя. Мне-то обычный огонь уже давно был не помехой, а вот эффект от такого появления, как правило, хороший. В своем большом кресле маленький маг казался совсем крошечным, а фигуры подошли настолько близко, что края его огромной шляпы начали тлеть. Маг усиленно пытался читать заклинания, но у него ничего не получалось… Он даже не знал, с какой стороны браться за дело, когда речь зашла о таких сущностях. Он уже понял свое бессилие и сейчас просто сжался, ожидая конца.

– Вы, кажется, планировали принимать меры? – осведомился я, склоняясь над креслом, опираясь сбоку на его спинку и складывая руки на груди – в точности так, как я начинал это представление. – Сейчас для этого самое время…

– Маркус, хватит, – нервно попросил из-за стены огня король Филлопроканибарисон.

Филом его называть, что ли? А то замучаюсь повторять. В его голосе не было требования, но не было и мольбы. Он просто просил. Как равный. Как друг, понимая, что не в состоянии настоять на своей просьбе, и все же считающий своим долгом вмешаться.

– Почему? – Я осведомился в том же тоне.

– Потому что вам это не нужно, – спокойно сказал он.

– Предположим. Но и принимающие у меня за спиной какие-то меры мне тоже не нужны.

– Думаю, такого больше не произойдет. Никогда. Вы очень убедительно продемонстрировали разницу. Вы ведь этого и добивались?

– Да, но так надежнее, не правда ли?

– Неправда. И вы сами это прекрасно знаете, просто вы сердиты. Оставив всех участников этого процесса в живых, вы подчеркнете, что вы друг для людей, а не строгий хозяин. Вы ведь этого добивались с самого начала, когда отказались вмешиваться во все остальные наши дела. Наши маги уже точно никого не одурачат… Не рискнут… Ну а главе совета Зикрандоруналу и так недолго осталось… Не надо… Если бы вы наблюдали все это со стороны, вы бы и сами решили, что не надо сейчас крайних мер.

– Пожалуй. – Я согласился с доводами короля, да и сам уже начал успокаиваться. Хлопнул в ладоши, и элементали послушно исчезли. Со стороны зрителей послышался явный вздох облегчения.

Король Филлопроканибарисон подошел ко мне.

– Вы правильно поступили, – сказал он все тем же ровным тоном.

Я пожал плечами.

– Еще не все! – прошипел со своего места старый маг. Зикрандорунал, да? Ну и имечко… – Король Перенолкса! Он умер сразу после твоего визита! – Маг гневно буравил меня взором. На всякий случай я воспользовался моментом и проник к нему в память. Когда вас вот так вот пытаются гипнотизировать – самое оно. Нет. Никаких родственных чувств или привязанностей там не было. Старик не смирился с поражением и хотел оставить за собой последнее слово. Ну что ж… Пусть оно и вправду будет последним.

– Именно так. Люди вообще смертны. И один Великий с моей родины обычно добавляет: «Хуже всего, что они смертны внезапно». Я очень сомневаюсь, ваше величество, что присутствующие тут маги меня поняли… Вернее, что у них достаточно хорошая память. Помнится, в Массаракхе, стоя у кургана павших урфов, вы тоже убеждали меня, что ссориться со мной желающих как-то не осталось… Тогда это наверняка было правдой, но памяти некоторым хватило ненадолго… Думаю, стоит оставить им небольшое напоминание…

В этот раз заклятие было сложнее. Тут, кроме магии элементалей, была вплетена кинетика, но и выглядело это эффектнее… Так, как иногда снится в самые тяжелые ночи: из пылающей стены зала вырвалась огромная рука, сграбастала маленького мага вместе с его креслом и шляпой и, вопящего, затащила в стену. Через несколько мгновений пламя погасло. На стене наплывами оплавленного камня в вечном крике застыло лицо… Достаточно узнаваемое лицо, чтобы не тешить себя надеждами на разыгравшееся воображение…

– Так понятнее? – спросил я у скучковавшихся у дальней стены магов. – Смотрите, господа, в этом зале много колонн, которые можно украсить памятными барельефами.

Ответа, как и от Саррины Зонады и ее команды, я не дождался. Странно, кажется, такие простые вопросы задаю…

– Я действительно отчасти повинен в смерти короля. – Я пересказал историю смерти короля Перенолкса Филу.

– Дурацкая история, – констатировал он и покачал головой.

Я опять пожал плечами, как бы соглашаясь и в то же время не снимая с себя ответственности.

– В любом случае не мне тебя судить. Не мне и не нам. – Король Филлопроканибарисон внимательно посмотрел на своих коллег, для которых смерть королевской особы наверняка была большим преступлением, чем апокалипсис. – Королевство жалко. У Жданарантирокса не было наследников… Молодой был, все жениться не хотел… Как раз-таки из-за вина. Да и братьев-сестер тоже. Погибли в детстве на перевалах.

– Ну если тебя больше волнует судьба королевства, то тут я как раз могу помочь. Есть у меня замена. Королевских кровей. Если это важно. Не скажу, что очень толковая… Но я буду за ней присматривать.

– Это даже лучше, – кивнул Фил. – Вот только такие вещи не мне решать… – Он кивнул на замерших монархов.

– А это мы прямо сейчас и уладим. Мне как-то не особо везет на ваших соотечественников. Только вы да мой юный помощник-некромант. Остальные восторгов как-то не вызывают…

ВЛКСМ очень бодро воспринял идею о том, что у него теперь новый глава. Хотелось сказать «генеральный секретарь», ну да ладно. Аплодисментов тоже не было, но это, скорее, к лучшему. Короли здраво рассудили, что если среди них есть кто-то, кто может вполне неплохо со мной договориться, то пусть он это и делает. А они поддержат. Всемерно, но тихо. Мое представление произвело должный эффект, так что кандидатуру нового главы совета приняли сразу и единогласно. Осталось дело за малым – реставрировать монархию в Перенолксе.

Возвращение в Массаракх прошло быстро и без происшествий… Хм, я что, правда так подумал? Плохо дело… Если я уже начинаю ожидать проблем от простого перемещения, пусть и на дальние дистанции, надо что-то в этой жизни менять! Ну а с другой стороны – чего такого произошло за последнее время? Побуянил с женихом на свадьбе, позанимался мелким ремонтом, сходил в поход, помог ребенку исправить ошибки в домашнем задании… Так, рутина… Серые будни Темного Властелина… Ни тебе войн за мировое господство, ни тебе апокалипсисов… Теряю форму…

Я отсутствовал что-то около суток. Можно сказать – оперативно справился. В Массаракхе мои подопечные как раз проснулись и обильно завтракали. Я зашел в столовую и заглянул через плечо в тарелку Оокотона. Нечто вроде пшенной каши с гуляшом. Тоже неплохо, но, прямо скажем, не фонтан. Меня здорово разбаловала возможность в любой момент переместиться в любое место, где и вкусить все возможные гастрономические изыски. Плюс надо не забывать, что Синдария по своему расположению находится значительно южнее Массаракха, так что там в любой момент имеются фрукты и овощи, причем в изобилии. А тут это – большая роскошь. Тем не менее шестерка пламенных революционеров бодро и активно выскребала тарелки и тянулась за добавками. На меня они поглядывали с опаской, но панический ужас уже ушел. Они поняли, что карательных мер не предвидится, по крайней мере пока. Я присоединился к трапезничающим и заодно рассказал окончание истории с тарганскими магами.

– А что это было за бедствие? – отважился спросить Дикран. Он был первый из пятерых сопровождающих Саррины, кого я услышал после пленения.

– Воскрешенный магический дракон. Драколич, если быть более точным.

– А чем отличается драколич от воскрешенного дракона? – В голосе Дикрана послышался явный интерес.

– Поднятый, или воскрешенный, – это кукла, которая может выполнять те или иные действия, в зависимости от того, как ее заклял маг. А лич имеет собственный разум и сознание, так что способен действовать совершенно самостоятельно. Плюс – поглощать силу других существ. Собственно, лич – значит пиявка.

– То есть живой разум в мертвом теле? – уточнил Дикран.

Я отметил, что в столовой стало абсолютно тихо. Все присутствующие, даже Оокотон, слушали очень внимательно. Еще бы – их прямая специализация.

– Не просто разум. Еще и сущность. Лич сохраняет способность к магии, а если говорить прямо, то эта способность даже усиливается, потому что для магии необходима постоянная концентрация и сосредоточенность, а в человеческом теле слишком много элементов, этому мешающих. Лича же не отвлекает ни голод, ни холод, ни усталость, ни половое влечение. Его тело мертво, и потребности этого тела сведены к минимуму, так что лич получает прекрасную возможность совершенствоваться в магии и дальше, не отвлекаясь на всякую ерунду. Плюс – личи в достаточной степени неуязвимы, ведь их тело уже мертво. Его нельзя ни зарезать, ни отравить, ни утопить…

– А как же тогда? – испугалась Саррина.

– Личи уязвимы для магии. Собственно, это их единственная слабость. Именно как нежить, так что при некотором стечении обстоятельств лича может одолеть и более слабый маг… Хотя я лично в этом сомневаюсь… Если ты знаешь свои слабые стороны, и их не так много, несложно сконцентрироваться на их защите и компенсации, а если учесть, что личами могут стать только очень сильные маги, которые при жизни имели достаточно опыта магических сражений… Ну-ну… Это к вопросу о том, что «пойти и убить»… – Я хмыкнул и окинул взглядом вжавшую головы в плечи шестерку. – Не получится. Впрочем, думаю, вы это уже и так поняли…

Шестерка дружно кивнула, а Саррина покачала головой.

– Так, а что такое драколич? – не унимался Дикран, которого эта тема явно зацепила. Жалко, что у парня нет ни капли способностей, из него бы получился хороший некромант.

– Обычно личи используют свое же мертвое тело… Дело привычки, может, какой-то привязанности. Но это не обязательно. Лич может иметь несколько запасных тел, в том числе и не только человеческих. Подготовить такое тело не то чтобы очень сложно. Потруднее, конечно, чем поднять куклу, но все равно несложно. Так что даже полное физическое уничтожение тела лича, скажем, испепеление – приведет только к тому, что его сущность, если ее не блокировать, преспокойненько переберется в другое тело. Этот конкретный лич был в теле дракона. Это был очень могущественный маг когда-то. Просто, когда я его убивал, он принял облик дракона. Ну видели череп рядом с моим троном? – Шестерка кивнула, слушая как завороженная. – Ну вот, это был он. Все остальное я уничтожил.

– А его сущность? – затаив дыхание спросил Дикран. – Он же перенесется в другое тело.

– От меня так просто не убежишь! – сказал я хищно, и ребята опять втянули головы. Я поспешил разрядить обстановку и пояснил: – Я пленил его сущность в специальную ловушку в момент отделения. Так что это не проблема. В любом случае у него других тел не было, так что его скорое перерождение нам бы не светило. Другое дело, что, возможно, когда-нибудь он бы это тело нашел… Но уж я постараюсь, чтобы этого не произошло.

– М-да, а эти маги саранчи боялись… – покачал головой Нолт.

– Вот именно. Саранчи, града, болезней… Ну и пляшущих демонов. Думаю, они бы все это поимели, притом в больших объемах, если бы я не выловил нашего костлявого друга. Вот тогда было бы весело.

– А где вы вообще нашли такого мага? – осторожно спросила Саррина.

– Представь себе, в Рагонии. И у него были очень большие планы по поводу переделки мира, так что можешь сказать мне спасибо за спасение Синдарии. Если не ошибаюсь, начать свою военную кампанию он планировал именно с нее.

– Спасибо, – тихо сказал Саррина. Ну надо же, какие мы стали вежливые!

– А что вы теперь будете делать? – вдруг спросила Галена. До сих пор она была самой угрюмо молчавшей. Вот в ее вопросе прозвучал-таки намек на вызов. Видимо, некоторые вещи не способен изменить даже каменный мешок.

– Не знаю. – Я пожал плечами.

– Когда мы шли через долину, я все смотрела по сторонам и искала нежить. Вы же говорили, что в крепости полно нежити. Вы будете создавать армию мертвых, чтобы завоевать мир?

Оокотон прыснул. Я покачал головой.

– Вы уже поели? Хорошо. Тогда пойдем. Нам как раз пора, заодно отвечу на твой вопрос по пути.

Революционеры быстро оделись, им выдали по лошади, и уже через пятнадцать минут мы выехали из ворот маленького замка.

– Ох! – только и смогли сказать все.

Вот и пригодилась наглядность в армии. Не зря я просил Оокотона всех поднять. Во все стороны, сколько хватало глаз, стояли мои войска. Ровные шеренги воинов, закованных в стальные латы, уходили в туманную даль. Это производило впечатление.

– Ой! – добавила еще раз Саррина. – Это все нежить?

Вместо ответа я приказал ближайшему соединению поднять забрала. Все воины, как один, тут же показали свои черепушки. За спиной я услышал тихое «ик»!

– Так, значит, армия уже есть… – тихо уточнила Саррина. – А война?

– А зачем она мне нужна? – Я пожал плечами. – У меня и так есть все, что мне надо. Если бы мне было нужно мировое господство… С одной стороны, я хорошо знаю, что бывало с теми, кто на это покушался, а с другой… Я не стремлюсь к власти. Могла бы это уже понять. Хотя бы по Синдару. Я не строю из себя благодетеля, просто мне нужно, чтобы меня не отвлекали на всякую ерунду, так что проще было сразу навести везде порядок. Плюс мне комфортнее жить в процветающем королевстве. А что касается власти и управления… Это такая головная боль! Уж поверь мне! – веско сказал я. – Впрочем, у тебя все-таки будет шанс убедиться в этом на своем опыте.

– А что с нами будет?

– Продолжение моего эксперимента.

– Какого? – испугались все шестеро.

– Я вот у тебя спрашивал – а что ты будешь делать дальше, ну после того, как меня свергнешь. Помнишь? Ты мне еще отвечала, что, дескать, там посмотрим, и само собой все сложится, но никаких сложностей не будет. А я-то знаю, что сложности начинаются именно потом. Вот я и хочу посмотреть, как вы будете выкручиваться. Без моей помощи. Тут как раз рядом образовалась свободная вакансия на царский престол. Королевство очень маленькое и беспроблемное. Идеальные условия. Проще не придумаешь. Несоизмеримо проще Синдарии, поверь мне. Ты, кажется, собиралась организовать возвращение Золотого века? Ну вот. Дерзай. Все в твоих руках. Справишься – молодец. Останешься там властвовать в качестве награды.

– А если не справлюсь? – тихо спросила вконец сбитая с толку Саррина.

Я остановил лошадь и заглянул ей в глаза.

– А если не справишься, то мы будем считать, что постулат о передаче управленческих навыков по наследству окончательно опровержен, и перейдем к другому. Другим постулатом было превосходство благородных над простыми смертными, не так ли? Так вот, если напортачите в Перенолксе, я закину вас в другое место. Куда более интересное. Мир Торговцев – я так его называю. Место, где продается и покупается все, в том числе жизнь и свобода. Там еще делают такие очаровательные обереги из отрубленных голов… Я закину вас в этот мир голышом и без гроша, выкину в каком-нибудь темном переулке, а дальше – что хотите. Успешность управления проверяется очень быстро, так что мы скоро увидимся. А вот об успешности жизни нельзя судить до ее конца, а я оставлю вас одних в том мире и помашу ручкой на прощание. Так что постарайся не напортачить в Перенолксе! – веско закончил я, и мы отправились дальше. В полном молчании.

Только сейчас до этих детей стало доходить, что власть – это ответственность. И хорошо, когда она выражена в столь явной форме, потому что в противном случае обычно страдают простые люди. Те немногие мифические простые люди, которых попросту не существует для большинства властителей, сколько бы они ни убеждали всех в обратном.

Мы прибыли в Перенолкс, и я торжественно представил его жителям их новую королеву. Не скажу, что жители сильно обрадовались, но когда я сказал, что Совет Монархов кандидатуру принял и одобрил (еще бы они ее не приняли), то более-менее успокоились. Вот, собственно, и все. Я помахал на прощание ручкой новой королеве и ее свите – и испарился.

Моравол встретил меня новым дождем. Шрам бурчал, что с такой планировкой тронного зала даже я себе задницу отморожу, а мне все равно нравилось. Время в очередной раз потребовало от меня возврата долгов, и поездка, отнявшая у меня два дня, потянула тут на две недели, так что скоро уже настанет лето. Вот и хорошо!

– Шрам, собирай манатки! – заорал я с балкона.

– Что-то случилось? Куда-то собираемся? – Лысая голова Шрама возникла в дверном проеме. На его лице читалась явная обеспокоенность.

– Да, только не переживай – в другой мир мы не пойдем и с неведомыми монстрами не столкнемся. Так, небольшая деловая поездка в соседнее государство.

– Все равно на что-нибудь напоремся! – пробурчал Шрам и пошел паковать свой мешок.

Начинался новый интересный день…

Часть вторая

Ритм души

– Да.

– Нет.

Мы со Шрамом сидели на живописной террасе одного из многочисленных перонских ресторанов. Стоял конец августа.

Это был не первый наш визит в соседнюю страну за прошедшую пару месяцев. Идея посетила меня, как всегда, совершенно внезапно, была абсолютно безумной и обещала дать неплохой результат при условии достаточной настойчивости и финансирования с моей стороны.

Хотя небольшое государство Перония напрямую (хоть и очень мало) граничило с моей метрополией – Синдарией, – считалась оно находящимся под протекцией моего друга и коллеги сеньора Карло – до сих пор пребывающего в состоянии медового месяца Темного Властелина. В таком состоянии не было ничего удивительного, потому что сеньор Карло предпочитал получать удовольствие долго и со вкусом.

Протекция Темного Властелина – это не просто красивое выражение, а довольно сложная система взаимоотношений, основанная на магически усиленной верности, порядочности и ответственности. Темный Властелин халтуры на работе, простоев, взяточничества и прочего саботажа терпеть не станет – это вам не благословенная демократия.

Все это значило, что обычный мой подход к решению любых проблем – пришел, увидел, побуянил – тут не сработает. Так что пришлось несколько раз мотаться к моему другу, вытаскивать его из розовых (представьте себе) грез и объяснять, какой петух и куда меня клюнул.

Так или иначе, мне все это удалось, необходимые договора были заключены, подписи были поставлены, и немаленький аванс перешел из рук в руки. Так что мы с моим ближайшим другом и помощником отправились в хороший ресторан, дабы отметить это дело.

Вообще взаимопонимание со Шрамом у нас наступило сразу. Еще во время первого знакомства, хоть и состоялось оно при весьма сомнительных обстоятельствах. Тем не менее мы очень быстро научились понимать друг друга не то что с полуслова, а с полувзгляда, и до сих пор такого события, как разбежка мнений, у нас попросту не было.

Впору было удивляться. Шрам – в прошлом опытный командир армии наемников и правая рука синдарского криминального авторитета – всегда очень уважал субординацию и в пререкания обычно не вступал. В то же время он считал своим прямым долгом уберегать меня от любых опасностей, ошибок и принятия неправильных, по его мнению, решений, так что разные вещи, людей и обстоятельства мы обсуждали регулярно, приходя, как правило, к консенсусу. Шрам обладал исключительно тонким чутьем на слабости любого противника и великолепными способностями к тактике и стратегии, так что я привык безоговорочно полагаться на его анализ ситуации. В то же время он всецело признавал мои способности в магии и умение находить нетривиальные решения. Так что образовавшийся спор у нас был событием из ряда вон выходящим.

– У них слабый левый фланг, Босс, – сухо сказал Шрам.

– Да, но атаки на него не будет.

Государство Перония было очень небольшим. Меньше Синдарии в четыре, а то и в пять раз. Практически вся его территория была в той или иной степени гористой – от вполне пологих холмов до вполне неприступных пиков. Понятие «равнина» имело смысл, но только в вертикальном варианте. Столица Перонии – город Перон (очень распространенная в этом мире практика одинакового названия государства и столицы объяснялась просто – так звался создатель данного конкретного государства, в данном случае некто Перон Грандиозный, вошедший в историю не кровавыми битвами, в отличие от своих коллег, а грандиозными сельскохозяйственными проектами по созданию террас, что впоследствии привело к экономическому расцвету государства) – располагалась на местности с довольно резкими перепадами высоты, и это создавало совершенно непередаваемую атмосферу.

Перония практически никогда не воевала. Возможно, в первую очередь это связано с ее положением – мало кому хочется воевать в горах на территории противника. Особенно если горы изрыты тоннелями, потайными ходами, убежищами и прочими милыми вещами. Долгое отсутствие войн и очень грамотная политика короля-основателя, продолжаемая его наследниками, привели к значительному экономическому процветанию государства. Заключенный мною и сеньором Карло несколько лет назад большой экономический договор значительно улучшил торговлю между нашими странами, так что из Перонии в Синдарию большим потоком хлынули вино, оливковое масло, сыры, фрукты и иные прелести террасного сельского хозяйства. В обратную сторону отправились мебель, зерно, ковры и другие предметы ремесла и продукты деревообработки. Но мне было мало.

Мой самый первый визит в Перон потряс меня до глубины души, и дело было не только в первом знакомстве с сеньором Карло и балансировании мира на грани апокалипсиса. С моей, между прочим, легкой руки. До моего первого визита в этот город я относился к данному миру более чем снисходительно – одинаково скучные серые города, ничего интересного. В Перонии же очень уважали и ценили архитектуру. Весь город был построен из необычайно интересного камня. Это нечто вроде плотного и очень прочного известняка почти белого цвета. Почти. Этот камень имел свойство отражать солнечные лучи, так что на закате город менял свой цвет, послушно окрашиваясь то в розоватые, то в золотистые тона. Непередаваемое и очень умиротворяющее зрелище.

Архитектурные школы и традиции обработки камня не остались в стороне – мастера веками оттачивали умение максимально использовать эту светоотражающую особенность материала, и возводимые ими ажурные и легкие строения буквально светились изнутри. Прогулка по предзакатной Перонии – одно из чудес данного мира, убедившее меня отказаться от своих кровожадных замыслов (инстинкт самосохранения не в счет).

Другим чудом была перонская кулинария. Я всегда был любителем вкусно поесть и не видел в этом ничего плохого. По крайней мере, по сравнению с тем, что я периодически вытворяю. Не всегда у меня было на это время: работать Темным Властелином – дело хлопотное, неблагодарное, а профсоюза, отстаивающего право трудящихся на достойные условия и обеденный перерыв, у нас нет.

Наше знакомство с сеньором Карло произошло в одном из располагающихся не так уж и далеко отсюда домов. Тогда я готовился к битве не на жизнь, а на смерть, потому что назревала серьезная война, и над Синдарией висела угроза нападения сразу с трех сторон. Мое расследование выявило за всем этим, казалось бы, вполне привычным в традициях этого мира, событием грозную фигуру древнего колдуна, дергающего за многочисленные ниточки своих марионеток – королей и генералов. Но встреча наша пошла вразрез со всеми канонами жанра – мы мирно погуляли по красивому городу, побеседовали, посидели в уютном ресторанчике, которые тут были на каждом шагу, подружились и пришли к полному взаимопониманию.

С тех пор минуло много времени и произошло много событий, но очарование предзакатного Перона, как и его замечательная кулинария, навсегда пленили не только мое сердце, но и желудок.

Сейчас у нас была не только возможность, но и отличный повод отпраздновать. Межгосударственный договор был и вправду грандиозным и аналогов в этой истории не имел (за исключением нашего же с сеньором Карло торгового договора). Замечательного известняка в перонских горах было предостаточно, а многочисленные перонские архитекторы порядком засиделись без дела, потому что уже по несколько раз перестроили все, что только было можно в границах их маленького государства и небольшой столицы.

От имени короля Синдарии я заключил беспрецедентный договор на поставку перонского известняка в Синдарию и нанял заодно всех перонских архитекторов, чтобы они пристроили этот известняк так, как надо, а не так, как это сделают синдарские работяги. Намечалась воистину большая стройка!

Итак, передав королю Перонии немаленького размера сундук с золотыми слитками (этого добра у меня с некоторых пор было полно, ибо менял я его на картошку в пропорции один к десяти), мы со Шрамом направились в один из лучших ресторанов Перона.

Ресторан занимал довольно обширную и почти вертикальную стену скалы. В нашем распоряжении был «частный зал» – полугрот-полутерраса, с которой открывался неописуемой красоты вид на пока что сияющую белым столицу и которая давала такую приятную прохладу, столь ценимую в это время года. Что интересно – комфортную температуру выбрать было очень легко, просто подвинувшись ближе к обрыву или углубившись в грот.

Национальная кухня Перонии достойна отдельной оды, передавать которую на бумаге – кощунство. Но я все же попробую. Начать следует именно с традиционного способа приготовления и сервировки большей части блюд. Национальным перонским блюдом смело можно назвать… шашлычки. Именно шашлычки, а не шашлыки. Поясняю на нашем примере – мы со Шрамом расположились в креслах, развернутых по направлению к чудесному виду. По бокам от наших кресел были столики, на которых стояли разнообразные мисочки с соусами, стопки свежайших лепешек, набор маринованных овощей и оливок, выбранные нами напитки и обязательный атрибут перонского стола – блюдо с виноградом. Виноград тут был изумительный, но о нем – другая история. Одним словом, на столах у каждого стоял расходный и сопроводительный материал. А вот между нами… Между нами стоял длиннющий и очень узкий мангал. Габариты мангала определялись местными канонами. Длина одного шампура, расположенного на мангале, была ровно двадцать сантиметров. Ну а длина самого мангала (как и его материал, в нашем случае – камень) определялась степенью роскоши застолья – чем больше, тем лучше. Наш мангал был примерно полтора метра. С учетом, что это на двоих, – неплохо. Для больших застолий применялись мангалы по десять метров длиной, но неизменной ширины – двадцать сантиметров. А на мангале, поддерживающем идеальную температуру, томились шашлычки…

Я когда-то слышал чудесную фразу: «Шашлык – это не блюдо. Это состояние души!» Целиком и полностью разделяю эту точку зрения. Шашлык в Перонии могли сделать из чего угодно, неизменными оставались лишь несколько правил. Первое – кусочки должны быть небольшими! Со спелую виноградину, приговаривали знатоки, снизывая очередной кусочек лакомства. Сравнение с виноградом – в Перонии вещь распространенная и не слишком корректная, потому что размер виноградин тут колеблется от черных бусин терпкого сорта, напоминающего «изабеллу», до красных глобул местного «кардинала». Речь шла все-таки о чем-то среднем, но ближе к последнему. Иными словами, величина одного кусочка редко превышала два сантиметра. Второе правило – количество кусочков на шашлычке. Их всегда было четыре (за очень редким исключением, когда гармония вкуса требовала введения сразу трех компонентов).

«Не спеши, не суетись», – говорили местные гурманы, снизывая очередной лакомый кусочек с шампура. «Зачем все пихать на один шампур?» – вопрошала местная поговорка. «Все должно быть подобрано гармонично», – веско утверждали местные кулинары-философы, и горе было тем, кто с ними не согласен. Могут оставить без ужина. Хотя до таких зверств тут, как правило, не доходит.

Каждый шашлычок был произведением искусства. Историей, рассказанной мастером своим слушателям. Гармонией, греющей душу. Шашлычок мог состоять из одного элемента, двух или четырех. Про «тройки» – чуть ли не местный кулинарный аналог хокку – я уже упоминал, и у них были свои последователи и противники.

В этот момент у меня в руках был шашлычок, состоящий из четырех кусочков куриного бедра. Напомню – все по два сантиметра. Маринадом был мед и местный аналог соевого соуса. Подрумяненные до золотой корочки кусочки исходили соком и так и просились в рот. Грех было им отказывать. У Шрама в руках была палочка, с которой один за одним исчезали кусочки баранины с белым перцем. Вот именно при таких обстоятельствах мы и нашли повод впервые поспорить.

С нашей террасы можно было много чего наблюдать, но взгляд наш упал на расположенную внизу спортплощадку, где две местные юношеские команды собирались всерьез выяснить отношения. Тут в ходу была игра в мяч, нечто среднее между обычным футболом и регби. Силовые приемы поощрялись. Не буду вдаваться в подробности, обращу лишь внимание на одну существенную, по моему мнению, деталь – любая игра шла до первого гола. И все. Не на время, а на победу. Кто забил – тот победил.

Вставшие друг против друга команды сильно отличались друг от друга. Правая была явно сплоченнее, собраннее и тренированнее в целом. Это была именно команда, и демонстрировала она именно командную игру. За нее болел Шрам. Левая команда была, что называется, команда одной звезды. Ее центровой нападающий был заметно крупнее и явно тренированнее всех остальных спортсменов на площадке. Мне казалось, что он вполне прорвется в одиночку.

– Босс, ну это же командная игра! – сказал Шрам, беря с мангала джигар.

Джигар – это последовательность бараньей печенки и курдючного сала с острым или сладким красным перцем. «Агония печени», – говаривали местные старожилы, сочувственно глядя на перебравших этого лакомства новичков. «Только под огненную воду», – хмыкали мэтры, запивая сие лакомство изрядным количеством очень крепкого напитка, основанного на виноградном спирте. Не коньяк… тут процесс проходил без дубовых бочек, но вы явно поняли, о чем я. «Совершенно достаточный повод съездить в Перон», – утверждали бывалые путешественники и кругом были правы. Я тоже приобщился к этому лакомству, заел которое шашлычком из лука. Да-да, просто лука. Луковица, разрубленная на четыре части, нанизанная на шампур и запеченная на углях. Можно подмариновать, можно нет – тут были и такие, и такие варианты. Не пробовали? Рекомендую. Уж проще ничего не придумаешь, а как закуска после жирного и острого – лучше ничего нет.

– Вот командой они и огребут. Причем по полной. – Я дегустировал утиные сердечки с черносливом, а Шрам снял с мангала шампур с кусочками зарумяненной красной рыбы – похоже, форели. – Этот здоровяк сначала отберет мяч, подождет, пока его группа поддержки повиснет на той команде, – и прорвется к воротам.

– В том-то и дело, что нормально сбитая команда эту его группу поддержки просто переступит. И не поморщится. А один он с ними не справится. – Шрам закончил разбираться с рыбой и взял шашлычок из телятины с лимоном. Я потянулся к шампурику, на котором были ломтик баклажана, маленький помидорчик, грибочек и ломтик мясистого перца.

Наш спор был стар, как мир, и очень четко отражал наше мировоззрение, сформированное тяжело доставшимся опытом. Шрам прошел множество самоубийственных военных кампаний, из чего вынес, что один, пусть даже самый сильный, в поле не воин. И только по-настоящему хорошо подобранная команда способна пройти там, где не могут пройти герои. Совершенства не бывает, у всех свои недостатки, но в наших силах подобрать команду так, чтобы недостатки одних компенсировались талантами других, и тогда полученное единое целое, при условии, что подбирали вы его действительно хорошо, способно свернуть горы.

А я знал, что как не бывает идеальных людей, так и не бывает идеальных команд, и внимательный наблюдатель всегда найдет слабину. И чем больше команда – тем больше слабин. И сильный одиночка, привыкший рассчитывать только на свои силы, вполне способен противостоять команде. Ударить со всей силы в слабое место, если место это определено правильно и выбран хороший момент для удара. А прочность всей цепи равна прочности самого слабого из звеньев… Одним словом, нашла коса на камень.

Но нам так и не довелось лицезреть разрешения нашего спора: на площадку пришла орава мамаш – эдакий вселенский знаменатель и уравнитель всех споров – и чуть ли не за уши увела своих великовозрастных оболтусов. Мы решили, что это судьба, а с судьбой грех спорить! Шрам как раз приканчивал шашлычок из говядины с мятой, а я вдумчиво гипнотизировал свиной шашлык в молочно-ореховом маринаде. Мой желудок посылал мне экстренные сигналы, что он уже написал мне заявление об уходе и сейчас вот-вот хлопнет дверью.

– Босс, а у вас есть какое-нибудь заклинание от обжорства? – тихо спросил Шрам, отваливаясь в плетеное кресло. – Сколько раз сталкивался с перонской кухней – все без толку. Эти их маленькие порции – верх издевательства! Кажется – ерунда, на один зуб… А потом не можешь подняться с места. Сколько мы сожрали?

– Много! – сказал я, оценивая груды пустых шампуров на моем и Шрамовом столике.

Думаю, вы уже поняли, что весь длинный и узкий мангал был плотно уставлен всевозможнейшими шашлычками. Так они подавались. Готовились они в другом месте – внутри скалы. Периодически за нашими спинами в маленькое окошечко выглядывал официант. Не нарушая нашего уединения, со своего места он отлично видел, когда на мангале появится достаточно свободного места для новой порции изысканных лакомств. Он незаметно возникал прямо около мангала, отточенным движением сдвигал старые шашлычки к дальнему краю и заботливо заполнял освободившееся место как новыми и неопробованными, так и наиболее полюбившимися нам вариантами деликатесов. Устоять перед искушением попробовать новое, такое маленькое кулинарное чудо было невозможно. Чего может таить в себе страшного такая кроха? Теперь я знаю, как выглядят знаменитые демоны чревоугодия! Это перонские официанты! Гибкие, стремительные, молчаливые и неотвратимые. И расплата за столь легкомысленное отношение к их чудесам была страшна!

– Я одного не понимаю, – пробурчал Шрам, – как эти перонцы не разъелись до шарообразных размеров. Уж насколько я не дурак в этом смысле, но я встать не могу!

– А ты представь, что тебе сейчас добираться домой на другой конец города по всем этим горам! – ехидно предложил я. – С их городской планировкой надобность в физической нагрузке отпадает сама собой, а с таким количеством лестниц тут лошади не в ходу!

Что правда, то правда. Несмотря на состоятельность жителей Перона, практически все они до глубокой старости ходят пешком. Притом много. Карета с такой крутизной улиц исключена. Лошадь, по большому счету, тоже, даже без учета лестниц. Идея приручить горных козлов успеха не возымела, в первую очередь благодаря активному сопротивлению последних. А простая аксиома – чем выше располагается дом, тем там прохладнее и тем меньше неприятных запахов – действовала и для Перона, так что богачам пришлось смириться с отказом от личного транспорта и путешествовать на своих двоих. Ну а постоянные прогулки по горам на чистом воздухе и с прекрасным рационом очень укрепляют здоровье, так что перонского долголетия желали дряхлеющим старикам по всему миру.

– Ну как можно было так обожраться? – недоумевал Шрам. Он разрывался между желанием схватиться за голову и за живот.

– Сам говорил – маленькие порции. Ты посмотри, сколько у тебя пустых шампуров… Если бы тебе их вынести все сразу и сказать, что ты должен будешь их сожрать, то ты был бы первым, кто покрутит пальцем у виска. А так – понемногу, да с отличным вином, да со свежей выпечкой, да с маринованным лучком и оливками, да с душистой зеленью… – Шрам застонал. – Вот и я о том же. А ты все на печень с салом да на баранину налегал. Не самые легкие для желудка вещи, прямо скажем. Впрочем, я тоже хорош. А джигар тут вообще неповторимый. И будь я проклят, если не проведу сюда стационарный телепорт!

– Тогда мы все умрем от обжорства! – мрачно напророчествовал Шрам, хотя я отлично видел, что он не против такого варианта героической кончины.

Дом в Пероне я приобрел еще во время прошлого визита. Я мог бы купить дворец на целую гору, но получилось иначе. Этот маленький уютный двухэтажный особняк я присмотрел случайно, когда мы со Шрамом изображали из себя горных козлов, бегая по городу в поисках загулявшего главного архитектора. Я мог бы купить весь этот город… Но не этот дом…

В особняке проживала старая бабушка. Ну это она по любым другим стандартам была старой бабушкой, а по перонским восемьдесят – это третья юность. Человек только жить начинает. Однажды я слышал, что в Японии директором корпорации не может стать человек, не достигший восьмидесяти. Дескать, только после восьмидесяти человек не подвластен юношеской горячности, так что ему можно доверить такое ответственное дело, как управление корпорацией… Не знаю, не знаю.

Мне кажется, что перонские бабушки игриво посмеялись бы в лицо тому, кто это скажет. Но наша конкретная бабушка явно имела среди предков несколько поколений индейских вождей, так что об игривости знала одно – ей тут не место. С непроницаемым лицом, словно вырезанным из мореного дуба, она наотрез отказалась продавать свой дом за любые деньги. Совершенно любые. Хотя предлагал я ей стоимость всего района. Сначала она наотрез отказалась продавать свой дом, а потом вдруг заявила, что вполне может нам его сдавать, с тем чтобы потом он перешел в нашу собственность. Наследников у бабушки не было. Сдавать при одном условии – она сама будет присматривать за домом и декоративным каменным вертикальным садом – дом представлял собой лесенку, пристроенную к скале. Первый этаж выходил на дорогу, а второй как бы стоял на первом, но и на скале, которая подпирала дом сбоку. На этой скале в художественном беспорядке росли совершенно удивительные дикие цветы, которые хоть и не могут потягаться со своими благородными коллегами величиной соцветий, но все же несут в себе удивительную природную легкость, которую не под силу скопировать человеку. Как за таким чудом можно было ухаживать – ума не приложу. Разве что научиться летать. Но у меня и в мыслях не было сомневаться в правдивости старушки. Я не самоубийца.

Я посмотрел на домик, посмотрел на высящиеся на заднем плане дворцы… и согласился. У бабушки, судя по всему, мое согласие вопроса не вызывало. Вот так мы и обзавелись жильем в Пероне. Бывают такие вещи – красивые, солидные, дорогие… И неудобные. Вот смотришь, например, на такое кресло – ну всем хорошо. Дорогая обивка, эргономичный дизайн, широкие подлокотники… Ну всем хорошо… А сидеть неудобно. А бывает – наоборот. Вроде и ветхое, вроде и старое, вроде и вот-вот развалится, а ни на какой трон не променяешь. А потому что удобно. В жизни иногда наступает такая полоса, когда социальным статусом уже можно пренебречь в пользу комфорта собственной задницы. Не у всех и не всегда, но так бывает. Наш новый дом можно было как раз сравнить со старым, протертым, но очень уютным креслом. Внутри он был таким же, как и снаружи – небогатым, старым, но уютным. И еще – очень чистым. Везет мне на поборников чистоты, хотя я сам чистюлей никогда не был. Да и на бабушек, попирающих основы мироздания.

– Предупреждаю сразу, – сквозь смех выдал я, – мы будем пачкать!

– Пфф! – фыркнула бабуля – А то я с мужчинами не знакома! Я на чистоту и не надеюсь. Проще дожидаться, что с неба мешок денег упадет.

– Это и вправду проще, – согласился я.

Бабушка вновь кивнула, удовлетворенная тем, что наши с ней взгляды на невозможное вполне совпадают.

Вот примерно так мы поселились в этом доме. Проводили мы там не очень много времени – в основном у нас были дела в городе, да и не только дела. По Перону стоило прогуляться в любое время суток. Тут всегда можно было найти что-нибудь интересное. Очаровательные широкие бульвары были полны народу до глубокой ночи. Кто-то просто гулял. Кто-то активно торговал всякой снедью или носил с собой переносной мангальчик, чтобы всегда можно было подкрепиться. На улицах всегда было много музыкантов, танцоров, фокусников. Наблюдая за бабушкой, играющей на большой арфе, я никак не мог отделаться от вопроса – как она ее сюда притащила? Разве что дети или, скорее, внуки помогли. Но согласитесь – вытаскивать на середину улицы большую арфу, чтобы просто поиграть… да еще и ночью… Достаточно экстравагантное времяпрепровождение. Вот такой вот был Перон.

Экстравагантность Перона заразительна… Но не настолько, чтобы не офигеть, когда тебя начинают будить, что есть силы тряся за плечо… Поясню – несмотря на некоторые поблажки, кои я из уважения готов дать старым бабушкам, я все-таки Темный Властелин со всеми вытекающими отсюда возможностями. И у меня несметное число подданных, неукоснительно соблюдающих субординацию, вплоть до моих непосредственных помощников, которых я вполне считаю своими друзьями. Наконец, на мне наложены такие сложные охранные чары, которые должны разорвать на части практически любого, кто ко мне прикоснется… И прочая, и прочая… М-да – хреновый, видать, из меня Властелин.

Наверное, именно тотальное изумление помешало мне отреагировать естественным образом – размазать нападающего по стенке каким-нибудь серьезным заклятием. Все-таки у меня крепкие нервы, которые, не впадая в панику, донесли до мозга, что количество людей, которые могут ко мне прикоснуться, можно перечесть по пальцам одной руки сапера-неумехи, что если бы на меня всерьез покушались, то явно не стали бы будить, а так просто произошел какой-нибудь очередной экстренный случай, требующий моего непосредственного внимания.

Вся эта философская тирада, вкупе с необычайным изумлением, пронеслась в моем мозгу за доли секунды, по прошествии которых я, моргая, имел возможность лицезреть взволнованную донельзя физиономию Салкама – моего самого старого помощника и спутника в этом мире, приставленного ко мне «техническим консультантом» еще в самом начале моих приключений.

Из всех личностей, которые имели ко мне непосредственный доступ, эта была самой неожиданной. Салкам больше других моих помощников испытывал ко мне фанатическое отношение. Оно было заложено в нем с самого начала. Мне пришлось немало потрудиться, убеждая его, что я предпочитаю иметь рядом здравомыслящего и трезво рассуждающего человека, а не слепого фанатика. Частично мне это удалось, но лишь частично. До сих пор почтительное отношение Салкама ко мне было эталонным, из чего можно было предположить, что случилось-таки нечто из ряда вон выходящее.

Другим открытием нового дня стало то, что мы до сих пор в Пероне. Из чего можно было заключить, что Салкам самостоятельно воспользовался порталом, – событие тоже из ряда вон, потому что он порталов терпеть не мог и пользовался ими только после моего прямого приказа. Так что я сел на своей постели и потряс головой. Затем мысленно отвесил себе подзатыльник за плохую организацию ночлега.

Обычно я всегда окружаю любое свое жилище сложной сетью заклятий, препятствующих проникновению извне незваных гостей. Так было и на этот раз, но вот обезопасить портал или, по крайней мере, сделать так, чтобы я знал о его использовании, не догадался – сущее разгильдяйство с моей стороны. Видимо, это на меня так шальной ветер Перона действует. Ладно, вся работа над ошибками потом. Я вопросительно уставился на Салкама, ожидающего моего прихода в сознание.

– Айрин ушел!!! – выдал мне Салкам с выдохом.

Такого начала я точно не ожидал. До сих пор в голове роились мысли насчет объединенного нападения пришельцев и святой инквизиции.

– Куда?

– В портал к торговцам. – Круглые глаза старика, в свое время знакомившего меня с азами черной магии и аспектами кровавых жертвоприношений, были полны неподдельного ужаса.

– А что он там забыл? – Я совершенно перестал что-либо понимать, но внутри уже шевельнулось дурное предчувствие. Не плохое – беды не намечалось. А вот беготня…

– Не знаю.

– Изумительно…

Самое время дать небольшое пояснение. Айрина можно было бы назвать моим четвертым помощником, если следовать в хронологическом порядке… Если по ценности – то примерно в конце списка. Изначально он планировался как жертва, когда я еще был заточен в прозрачный кристалл в самом начале своих приключений. Выбраться из кристалла была моя первая задача – что-то вроде проверки на профпригодность. Тогда я рассудил, что толковый парень мне вполне пригодится, а на роль жертвы я найду кого-нибудь еще. В тот момент моими слугами были лишь Салкам и два его сына – типичных сельских увальня, если вы понимаете, о чем речь, так что необходимость расширять кадровый состав была намного острее, чем подвигать руками и ногами.

Парень остался со мной и присягнул мне на верность, но события после моего освобождения стали развиваться настолько стремительно, что дела для него попросту не нашлось. А когда я заполучил в свою команду Шрама с его ребятами, то и подавно. Айрин остался состоять при Салкаме. Салкам понемногу учил его азам магии и алхимии. В магии паренек далеко не продвинулся, а вот из алхимии кое-что усвоил, но не более того. Старику этого и так хватало – его сыновья к отцовским наукам были вообще глухи и равнодушны, а тут хоть какой-то прок. Айрин редко попадался мне на глаза, а если и попадался, то все ходил с каким-нибудь поручением от Салкама. Так что я очень смутно себе представлял, что он делал последние два года.

Растолкав Шрама и приведя себя в относительно пристойный вид, я обвел взглядом уютную комнату, а заодно и свои «правую и левую руки». Фанатичный старик-самоучка – и отпетый беспощадный головорез. Ну хорошо, знаток и хранитель традиций колдовства – и блестящий военный тактик. Как все относительно в этом мире… Что же тогда про меня можно сказать?

Мы прошли через портал в мою главную резиденцию – крепость Моравол – и уже оттуда по большому стационарному порталу отправились в Мир Торговцев. Портал располагался в большом складском помещении, стоящем в долине у подножия крепости. Через этот портал в крепость регулярно поступали совершенно необходимые в хозяйстве любого Темного Властелина вещи – скелеты. Отсюда они перебрасывались в крепость некромантов Массаракх, где мой третий помощник Оокотон переводил их из разряда вещей в разряд поднятых. Очень такая специфическая и полезная группа, как раз между областью живых и мертвых.

Раньше поток скелетов был большим и неиссякаемым – мы готовились к большой войне в мире Оокотона, и нам нужна была хорошая армия. Сейчас война осталась позади и потребность в скелетах сократилась, поэтому сократилась и поставка. Но полностью она не иссякла – я предпочитал поддерживать источник в работоспособном состоянии, да и для различных экспериментов материал всегда нужен.

Если на задворках моего сознания еще и теплилась надежда, что Айрина мы найдем прямо тут – среди складов готовой к отправке нежити и цехов по очистке плоти, – то я не придавал этому никакого значения. Я уже давно научился доверять своей обострившейся интуиции, а она мне говорила, что придется попотеть.

Большой комплекс по производству скелетов некогда был фермой на окраине большого города, а точнее – Города. Столицы этого мира, которая не имела своего названия, ибо и так всем было понятно, о чем речь. Огромный Город – метрополия мира, которым управляли три семьи, или Старых Дома, как тут было принято говорить. Тут продавалось и покупалось все, что только было можно. Слов «нет» или «нельзя» тут не существовало в принципе. Тут был вопрос «сколько?». И если я не мог купить тут атомную бомбу, то только потому, что местные жители не настолько глубоко проникли в секреты физики, а отнюдь не из-за ограничений в распространении оружия. Даже мой заказ – полмиллиона мертвых тел – представители Старых Домов восприняли совершенно спокойно: если кому-то нужны мертвые тела и он готов за них платить, то почему бы и нет? Именно такой практичный подход тут действовал повсеместно.

На моем производственно-перерабатывающем комплексе «Новая жизнь» стояла своеобычная суета. И хоть работы в последнее время стало меньше, управляющий комплексом Салан Карагут – в прошлом мелкий торговец «сувенирами», которые даже у меня дрожь вызвали, – изображал бурную активность и не давал ни малейшего повода его упрекнуть. Бывший торговец очень боялся стать ненужным и опять угодить на улицу – довольно повсеместная практика в этих местах. Мне такое и в голову прийти не могло. Построив всю свою «темную Империю» буквально с нуля, я на собственном опыте выстрадал ту истину, что «кадры решают все». Так что своих основных помощников я берег и буквально пылинки с них сдувал. Собственно, именно поэтому я тут сейчас и находился. Если бы Салкам не относился к Айрину как к собственному сыну, вряд ли бы я так сорвался с места – парень не маленький, вполне взрослый и сообразительный. А на мой взгляд, главный критерий взрослого человека – способность брать на себя ответственность за свои поступки.

Хотя была для моего интереса и другая причина. Айрин, как и все приближенные, носил на себе мой знак – сложное заклинание, намертво привязывающее носителя ко мне. Носящий мой знак не мог действовать мне во вред ни в какой форме. Или бездействовать, что тоже немаловажно. И то, что вдруг Айрин отправился в бега, меня здорово смущало.

Вообще знак не был идеальным заклинанием. Были у него и свои изъяны – например, если носящий его искренне считал, что поступает мне во благо, то мог причинить изрядный вред. Из благих, так сказать, побуждений. Или по незнанию. Знак не давал всеведения или особой проницательности, так что ввести носящего в заблуждение было по-прежнему несложно. Но это все нюансы. А вот что могло подвигнуть моего помощника на то, чтобы отправиться в иной мир, да еще и без моего ведома… Такие вещи лучше знать. На будущее и во избежание…

Увидев меня выходящим из портала, Салан Карагут вытянулся по стойке «смирно». Довольно странно для потомственного торговца. Еще более странно, если учесть, что в этом мире военное сословие попросту не сложилось. Да-да, именно так. Тут не было ни войн, ни военных, притом очень давно. Просто война – это очень уж расходное дело, а тратиться на всякую ерунду местные жители не привыкли. Но это не значит, что тут не было насилия или не было привычки решать деловые споры силовым методом. Просто методы были тоньше, а цели – конкретнее. Зачем подряжать кучу народу, экипировать, кормить, отправлять неизвестно куда и неизвестно зачем, а главное – без гарантии достижения поставленной цели, когда можно нанять профессионалов, которые все сделают быстро и тихо. Так что воинов в этом мире не было, а вот убийцы – были. Были и их антиподы – охранники. По сути, это были те же лица, просто нанятые для выполнения противоположной задачи – не допустить устранения. Выправки своей эти замечательные господа не демонстрировали, да и такой стойки, как «смирно», у них в арсенале явно не было. Более того, думаю, было бы очень сложно объяснить этим практичным господам, зачем вообще нужна такая стойка. Обычно телохранители носили специальные костюмы, выкрашенные в родовые цвета Старых Домов, напоминающие змеиную кожу. Или сливались с толпой. Мне их отследить было довольно легко – уж больно гибко они перемещались, не по-человечески гибко. А вот Шрам в их присутствии всегда напрягался и готовился к драке. Такое соседство его всегда нервировало. Думаю, стойку «смирно» Салан подцепил как раз от Шрама или его ребят, которые тут иногда ошивались. Гражданские вообще часто любят использовать в повседневной жизни стиль «милитари». Им кажется, что это очень «круто». Настоящие военные, как правило, его не очень любят.

На все эти мысли меня навела не столько стойка Салана, сколько два «скрытых» телохранителя, которые крутились неподалеку от фермы. Так уж получилось, что я как раз встал там, откуда их было хорошо видно. Мне видно, с моим незаурядным зрением и в отражении отполированной металлической пластины емкости для очистки. Крестьянская одежда и вилы шли этим ребятам примерно как барсу седло, и тем не менее они бодро перебрасывали кучи навоза с дороги в кювет. Довольно странно. Если я правильно понял, для разведки и сбора информации эти ребята не использовались. Для этого тут хватало своих профессионалов, так же хорошо оплачиваемых. «Телохранители» использовались для конкретных силовых операций и к маскировке прибегали редко. Особенно такой. Думаю, заказчикам эта деталь влетела в особую сумму. Очень интересно… А не планирует ли кто-нибудь нанести нам не слишком вежливый «визит вежливости»? И зачем? Я имею в виду – зачем конкретно?

Вообще повод для обид на меня имелся у всех Старых Домов, да еще какой! Совсем недавно мы с моим коллегой сеньором Карло изумительно поглумились над всей верхушкой местного общества поголовно. Не буду вдаваться в подробности, но скажу, что убивают и за меньшее. Вот только мы очень хорошо дали тогда понять, что с нами лучше не связываться. Уж не планируют ли оскорбленные в лучших корыстных чувствах аристократы устроить какой-нибудь «несчастный случай» тому же Салану? Вообще – вполне может быть. Если нельзя добраться до меня, то до моего помощника… Хотя… не похоже это на местных.

Местные аристократы, несмотря на всю их изнеженность и избалованность, – народ прожженный. И считать они умеют очень хорошо. В том числе и возможные последствия своих поступков. А оскорбленная честь – это не то, ради чего тут кладется на алтарь мести жизнь и все состояние. Менталитет не тот.

Собственно, наша с сеньором Карло милая шутка как раз была тем посланием, которое должно было усмирить порывы местной знати: «Мы могли бы поступить гораздо более жестко, и поступим в случае повторения инцидента». Видимо, дошло не до всех.

– Шрам, – тихо сказал я.

Шрам тут же подобрался и взглянул на меня. Я кивнул в отражение. Шрам мигом все понял и переместился ко мне, чтобы видеть ту же картинку. Когда разглядел новоявленных работников «вил и навоза», его глаза сузились, а мышцы напряглись.

– Салан. – Я подозвал своего помощника. – На территории много посторонних?

– Как обычно, – торговец поспешил дать полный отчет, – водители повозок на складе разгрузки, и все. Дальше мы никого не пускаем.

– Хорошо. Прекратите разгрузку и отправляйте всех с территории. Можно под любым предлогом, хоть генеральной уборки. Скажете – я не в духе. Потом закройте все входы-выходы. Шрам, дуй в Моравол и собирай своих ребят. Всех. И пусть наденут «парадные костюмы».

Шрам кивнул, и его лицо расплылось в хищной улыбке. Он уже давно хотел помериться силами с местными профи. И думаю, шансы у него были. По крайней мере, я бы поставил на него, потому что Шрам, кроме своих тактических способностей, был еще и исключительно умелым воином. Но все-таки воином, а не убийцей. Уж очень у них разный подход к делу, а точнее – к телу. И тигр, и скорпион смертельно опасны, но подходы к ним нужны разные.

А что касается парадных костюмов, то тут было все просто – в свое время для самого Шрама и его элитной ударной бригады, двенадцати отборнейших головорезов, которых старуха-смерть попросту предпочитает обходить стороной (иначе череп сорвут, а косой этим черепом в хоккей сыграют), я заказал у мастеров специальную кожаную броню. Максимально удобную и многофункциональную.

В задачу кожаной брони никогда не входила остановка прямого удара – она на это не способна. Зато способны мои заклятия. Получив все заказанные комплекты, я наложил на них сложнейший комплекс чар, превративший удобную и гибкую броню в непробиваемую защиту. Плюс – масса других полезных свойств вроде сопротивления огню, некоторому исцелению и подпитке сил. Короче, полезная штука получилась. В этой броне мои ребята сунулись за мной в по-настоящему жуткое место – проклятый мир, о котором вообще отдельная история, к нашей отношения не имеющая. Важно то, что броня показала себя наилучшим образом. Вдохновленный такими успехами, позже я заказал у тех же мастеров постоянное производство этой брони, дабы экипировать всех ребят Шрама. Так что на данный момент у нас было что-то около трехсот вот таких стильных мальчиков в таких вот кожаных костюмчиках. Некоторые были в разъезде и на заданиях – разбойничков погонять, пиратов шугануть и прочие развлечения, – но в крепости в любой момент находилась ударная команда моих сил специального назначения в количестве двухсот ну очень боевых единиц, разделенная на группы, одна из которых в любой момент должна пребывать в абсолютной боевой готовности. Что значит – быть готовым и экипированным, чтобы сорваться с места и прыгнуть в портал буквально по щелчку пальцев. Остальным для подготовки отводилось полчаса. Так что… Думаю, будет весело!

– Не вовремя Айрин сюда сунулся, – буркнул Салкам, – попадется еще под горячую руку.

– Сомневаюсь. Айрин – явный пришелец, это понятно с первого взгляда. Не думаю, что они рискнут трогать пришельца. Уверен, что целью является Салан. Он, как-никак, местный. А вот слежку они за Айрином наверняка установили, что нам на руку… Да, кстати, а когда Айрин ушел?

– Вчера утром.

– То есть у него сутки форы… А почему мне сразу не доложили?

– Так я же не знал, что он в портал полез. Это мне сказали рабочие складов, которые его видели, когда я уже бросился наутро его разыскивать. А так-то он на день часто отлучался, в том числе и по моим поручениям. Но не в другой мир.

– Ясно. Кстати, может быть, я зря шум поднимаю, а эти ребята тут сами из соображений безопасности. Узнали вчера, что появилось новое действующее лицо, вот и решили перестраховаться. Насчет моих очередных шуточек. Где там Салан бродит? Надо хоть спросить, куда Айрин пошел, а то мы отвлеклись.

Салан как раз закончил обход предприятия и доложил, что всех посторонних выпроводили и все ворота закрыли. Водители с неразгруженными телами ругались, но не сильно – из опасения самим стать товаром.

– Салан, из портала к вам юноша не выходил? Лет двадцати, среднего роста, щуплый такой?

– Выходил. Я в это время на приемке был, мне рабочие докладывали. Он спросил, где можно посмотреть музыкальные инструменты…

– Музыкальные инструменты? – Давненько я так не удивлялся.

Стоящий рядом Салкам нахмурился:

– Малыш любил музыку. Играл на флейте, но я немного глуховат, а остальные – просто не любители.

– Так он что, за инструментом сюда поперся? – Я уже не знал, смеяться мне или плакать.

– Не думаю… Другой мир все-таки… – В голосе Салкама было мало уверенности.

– В любом случае – он не вернулся, так что не так уж важно, зачем он ходил. И куда его послали?

– В квартал музыкантов, конечно.

– И где этот квартал?

– Северо-западная часть города, ближе к центру.

– Ага, кажется, знаю, о чем речь… далековато… – Я не очень хорошо ориентировался в Городе, он был достаточно велик. Но уж Айрин-то точно не ориентировался. И вообще в городах он чувствовал себя не очень уютно. Выросший на ферме, в куда более скромном по размерам и менее людном Синдаре, Айрин терялся и не слишком любил выходить. Ох ну и задачка.

Я быстро проанализировал варианты. Прямое следование – бесполезно. И много времени прошло, и много потеряем. Прочесывать город пока что глупо. Намного логичнее – напрямую обратиться к представителям Старых Домов. Тем самым, кого мы полили мочой с чесноком и попытались накормить сырыми мозгами, поданными в отрубленных обезьяньих головах. Деликатес, между прочим. Будем надеяться, что возможность заработать Старые Дома ценят больше, чем былые обиды. Тем более что кое-кто, а именно нынешний глава Старого Дома Ранаван, обязан мне своим теперешним местом. Сердце предыдущего главы и главного объекта наших шуток не выдержало того замечательного приема, так что Сайон Ранаван отбыл из резиденции сеньора Карло прямиком на кладбище, где и был похоронен необычайно скромно для такой высокой должности. Весь тот «водевиль» планировался изначально именно им и должен был, по его расчетам, сломить устоявшееся равновесие между Старыми Домами в его пользу. Ну а мы просто внесли небольшие коррективы в финал. Но это все в прошлом. Вот на что я точно никогда не рассчитываю – так это на проявление благодарности. Это чувство вообще очень несвойственно людям в целом и власть имущим – в частности.

Изначально обратиться к помощи Старого Дома было очень просто. По первоначальному договору планировалось, что представитель Дома Ранаван будет на ферме всегда и по мере необходимости станет оказывать нам соответствующие его возможностям услуги. Побуянили мы там или нет, сменился глава дома или нет, но представитель тут наверняка был. Договор тут умели уважать. Представителя наверняка сейчас отослали с фермы прочь, но это не было проблемой. Хотя, учитывая развитие наших взаимоотношений, будет лучше нанести визит непосредственно новому главе и, скажем так, пролонгировать договор. А если называть вещи своими именами – напомнить, что мы заказываем и платим. А все, что кроме, – ведет к непредсказуемым последствиям.

Приняв такое решение, я дождался, пока из портала не появится Шрам с первой частью своих ребят, запахнул получше свой плащ, открыто вышел из здания фермы, огляделся. Приветливо помахал двум «уборщикам» и исчез – телепортировался прямиком в загородную резиденцию Старого Дома Ранаван.

Роскошный особняк, а точнее – дворец Дома Ранаван, изумительно точно походил на дворец сеньора Карло, построенный совсем в другом мире. Позже мой коллега уверял меня, что это действительно совпадение, как бы странно это ни звучало. Жить роскошно любят везде. Тщеславие – достаточно широко распространенное качество, особенно среди Темных Властелинов, и мой друг не был исключением из общего правила. Скорее уж подтверждением.

Свой быт, выстраиваемый по принципу максимальной роскоши и комфорта, сеньор Карло ценил очень высоко и ревностно относился ко всему, что могло бросить тень на его исключительный статус. Впрочем, в нашем мире такого и не было, а вот в Мире Торговцев нашлось предостаточно. Именно это в свое время стало причиной нарушения затворничества сеньора Карло – соблазненный моими рассказами, он все-таки выбрался в иной мир со всеми вытекающими отсюда последствиями.

Я возник прямо из воздуха у входа в особняк. Обычно во время визитов к важным и не слишком-то желающим меня видеть особам я использую особую маскировку – «покров незаметности», делающий меня фактически невидимым и неслышимым. Но не в этот раз. В этот раз меня мог лицезреть каждый обитатель густонаселенного особняка. Более того, к своему облику я добавил еще одну деталь – «полог страха». Это заклинание делало общение со мной поистине незабываемым. Особенно ночами. Агрессоры быстро теряли свой пыл, спорщики быстро соглашались с чем угодно. Страх – серьезный аргумент на любых переговорах, особенно если речь идет не об обычном бытовом страхе, а о леденящем прикосновении смерти. Со смертью трудно спорить. И в довершение всего я надел свою маску. Я редко ее надевал. Изначально она планировалась как элемент моего защитного костюма, а ее антураж – отсутствие лица и белесые глазницы – получился случайно. Но эффект от маски был таким, что даже Шрама проняло. А это уже о многом говорило. Поэтому неудивительно, что мне не стали чинить препятствий, когда я направился прямиком к парадному входу.

Надо отдать должное вышколенной охране Дома Ранаван – они все-таки попытались перегородить мне путь. Поэтому на них я накладывал дополнительное оцепенение, и они все оставались на своих местах. Планировку особняка я прекрасно помнил еще по прошлым визитам, когда Сайон Ранаван изображал из себя радушного хозяина. У порога приемной главы Старого Дома мне бросился наперерез секретарь. Ну бросился – это сильно сказано, но двигался он уж всяко быстрее остальных. И даже попытался заговорить:

– Я дд-д-дол-лож-жу г-гос-спод-дину Р-ра… – заикаясь, начал секретарь. Вообще он был первый, у кого хватило сил и смелости открыть рот. Я запомнил на всякий случай эту деталь и этого человека, а сам ответил:

– Я сам о себе доложу, – и открыл дверь в кабинет.

Кабинет главы Старого Дома Ранаван – одного из влиятельнейших людей этого мира – был большим и обставленным с известным вкусом. Ну по крайней мере, мне нравится этот стиль «старого дерева». Он выглядел как действительно солидный кабинет, в котором его обладатель проводит больше времени, чем где-либо еще. Часть стен была зашита стеллажами с книгами, часть занимали самые различные карты, и еще часть – большое окно. Тут не было стола для переговоров. Тут был только большой рабочий стол самого главы и несколько кресел для посетителей. Все на высшем уровне комфорта, как же иначе, но подчеркивалось именно то, что главный тут – хозяин кабинета. Никаких переговоров «на равных» тут быть не может. Есть Хозяин – и есть просители. И все.

За большим столом сидел человек, подперший голову руками и задумчиво сверлящий взором разложенные на столе бумажки. Особой уверенности в его позе не было. Был он лет шестидесяти, довольно невзрачный, щуплый, седеющий и явно растерянный. Угадывалось заметное фамильное сходство с Сайоном Ранаваном, но не было в нем того живого огня, что питал изнутри его предшественника. Кажется, я видел его во время мероприятия у сеньора Карло. По-моему, он был из тех, кто не досидел до третьей, завершающей стадии, после которой все гости с визгом покинули особняк.

Глава Старого Дома Ранаван наконец оторвал свою голову от созерцания бумаг и посмотрел на того, кто вошел без предупреждения. Интересная деталь. Еще не зная, кто вошел, он не планировал устраивать гневной тирады. Я прекрасно мог «читать» его чувства, так что уверен в этом абсолютно. Звуки отворяемой двери однозначно ассоциировались у него с новыми проблемами, от которых невозможно будет отмахнуться. Ну а когда на него накатила волна страха, дядя скис и подавно.

– Этого следовало ожидать… – грустно сказал он не то себе, не то столу с бумагами.

– Тем не менее вы этого не ожидали, – произнес я, медленно приближаясь к столу.

– Не ожидал, – спокойно согласился глава Старого Дома, – мои ожидания вообще в последнее время редко сбываются.

Я не стал садиться в расставленные кресла. Они были сделаны так, чтобы посетитель чувствовал себя в них не очень уютно и всегда был ниже того, кто сидел за столом. Явно задумка Сайона Ранавана. Тоже мне «Великий Диктатор».

– Мы не представлены…

– Да, конечно… Лессер Ранаван. Новый глава Старого Дома… Странно звучит…

– У нас с Домом Ранаван было заключено определенное соглашение. Которое было нарушено предыдущим главой. За чем последовало определенное предупреждение с нашей стороны.

– Предупреждение, да? – Лессер Ранаван покачал головой. – Надо отдать вам должное, вы умеете быть убедительным.

– Мне интересно: наше соглашение расторгнуто полностью – или мы с вами можем его продолжить? – Я сбавил накал страха, чтобы новый глава мог нормально соображать.

– Думаю, я не обладаю полной информацией о вашем соглашении с Сайоном Ранаваном. – Мой собеседник выделил имя бывшего главы Старого Дома, тем самым исключая его из системы взаимоотношений. Интересный ход – как бы соглашение было заключено с Домом, а не с человеком, очень прискорбно, что так вышло, но давайте об этом забудем. Как посмотрю, этому типу тоже палец в рот не клади. Вот и хорошо. С такими всегда проще иметь дело.

Тем временем Лессер Ранаван поднялся из своего кресла и приглашающим жестом указал вбок. Там, у стены, в незаметной со стороны входа нише, стоял небольшой аккуратный столик, на котором была ваза с фруктами, кувшин и пара изумительных бокалов. По сторонам от столика стояли два одинаковых кресла. Вот это было место для переговоров на равных. Я прошел к указанному месту и неторопливо уселся. Ну по крайней мере, попытался. Величественная грация никогда не была моей сильной стороной, да и практики не было. Лессер Ранаван сел в соседнее кресло и продолжил:

– Все, что я знаю о вашем соглашении с Домом Ранаван, я узнал от Крана Ранавана…

Я кивнул. Именно с Краном Ранаваном мы и заключили основную сделку. Сайон, как глава, влез позже.

– Этого достаточно. Я уточню детали. Мы заключили со Старым Домом Ранаван соглашение, по которому я буду обращаться за различными услугами к Старому Дому Ранаван, а Дом Ранаван будет максимально быстро и качественно эти услуги оказывать. Я намерен адекватно оплачивать оказанные мне услуги, а Дом Ранаван будет оказывать дополнительную протекцию моим делам в этом мире. Что, разумеется, также оплачивается. И самое главное условие, которое и было нарушено Сайоном Ранаваном, – Старый Дом не станет пытаться влезть в мои дела. Это – если излагать соглашение кратко и по сути. Его более официальную форму вы можете представить и без меня. Вас устраивает подобное соглашение?

– Дом Ранаван устраивает подобное соглашение, – сухо оговорил ключевую деталь Лессер Ранаван. – Могу также сказать, что Дом Ранаван чрезвычайно сожалеет о том, что было нарушено соглашение. Для нас это событие исключительно негативное и чрезвычайно редкое. Со своей стороны Дом Ранаван готов компенсировать ваши потери…

– Потерь с моей стороны не было. Как я уже сказал, это было предупреждение, и сделано оно было до того, как Дом Ранаван действительно перейдет черту, за которой наше дальнейшее сотрудничество станет невозможным… Так что потери понес только Дом Ранаван. Если вы считаете, что инцидент исчерпан, то я предлагаю перейти к текущим делам.

– Как вам будет угодно, – кивнул Лессер Ранаван с явным облегчением.

– Кстати, про потери: Дом Ранаван сильно сдал позиции после инцидента? – Мне действительно было интересно, как развивались события в высшем свете этого мира после того вечера.

– Сильно, – констатировал Лессер Ранаван. Мне нравилось, что он спокойно принимал очевидные вещи и не пытался вычеркнуть их из своей картины мира. Редкое и ценное качество. – Ситуацию спасло то, что члены Дома Ранаван присутствовали при этом на равных с членами других Домов. Иначе все это сочли бы за преднамеренное оскорбление, а такого, конечно, не прощают. Ну а так все решили, что Сайон Ранаван окончательно выжил из ума. Что простительно, но только для покойника. Старый человек, что поделаешь, вот и своих сил не рассчитал. Такое случается, и уже ничего нельзя изменить. Ну а поскольку одинаково пострадали все участники, то лучше поскорее забыть об этом прискорбном инциденте. Вот если бы стало известно, что Сайон Ранаван грубо нарушил соглашение, то тогда репутация Старого Дома пострадала бы намного сильнее. Можно даже сказать – невосполнимо. Но поскольку это осталось тайной, за что вам отдельная благодарность, через некоторое время все утрясется и забудется. По крайней мере, я на это надеюсь.

– Замечательно. Для начала – вопрос. Вы не подскажете, что это за парочка уборщиков навоза около моей фермы ошивается? Думаю, их навык обращения с вилами далек от совершенства, в отличие от других навыков…

– Да, это наши… «уборщики», – кивнул Лессер Ранаван. – Я приказал поставить их на всякий случай. В вашем соглашении с Домом Ранаван был пункт об охране вашей собственности, насколько я помню. Мне не хотелось, чтобы после того инцидента с вашей собственностью произошел какой-нибудь несчастный случай. Это бросило бы еще большую тень на Дом. Признаться, я не рассчитывал, что вы пожелаете продолжать сотрудничество, тем не менее, моей основной обязанностью как главы Дома является обеспечение соблюдения всех соглашений любой ценой. Это основа процветания Дома.

– Приятно это слышать. Признаюсь, я сомневался в возможности нормального делового сотрудничества в дальнейшем. Рад, что ошибался. Тогда давайте перейдем к моему основному вопросу. – Лессер Ранаван изобразил сосредоточенное внимание. – Вчера утром ферму покинул молодой человек и направился в сторону Города. Думаю, вам это известно… – Лессер Ранаван кивнул. – Он не вернулся, и я бы хотел знать, где он сейчас.

Лессер Ранаван заметно нахмурился:

– Я не могу однозначно ответить на ваш вопрос… Разумеется, мы отметили, что незнакомый молодой человек в нетипичной одежде покинул ферму. Разумеется, мы прикрепили за ним слежку… По соглашению о безопасности, разумеется… – поспешил добавить глава Старого Дома. – Мы вели его по городу до самой лавки музыкальных товаров Греннеса, где и произошла встреча… А вот дальше… Может, вам лучше уточнить у ваших зеленых друзей?

– Зеленых друзей? – Похоже, денек обещал быть интересным.

– Ясно… – задумчиво проговорил Лессер Ранаван. – Тогда внесу пару дополнений. Через некоторое время после того, как ваш молодой человек вошел в лавку Греннеса, туда зашла… Мм… поймите, у нас принято очень точно описывать незнакомые личности, и на нас работают по-настоящему стоящие профессионалы, поэтому когда они не могут даже точно назвать количество членов группы и дают совсем уже невразумительные описания… Лучше я процитирую дословно…

Лессер Ранаван встал со своего кресла, подошел к столу и взял оттуда одну из бумажек…

– Вот… Тут сказано: «Группа из трех или четырех коренастых существ предположительно зеленого цвета. Через час и три минуты группа покинула магазин, неся с собой значительное количество предметов, предположительно – различных музыкальных инструментов. Определенно идентифицировать не представлялось возможным. Предположительно объект, покинувший ферму в девять тридцать семь, покинул лавку Греннеса совместно с группой. Сказать определенно не представляется возможным. Посетить лавку во время присутствия там неопознанных существ не представлялось возможным по неустановленным причинам. Проследовать вслед за группой не представлялось возможным. Посещение лавки Греннеса после визита группы и разговор с господином Греннесом показал, что тот совершенно не помнит о происшедшем и находится в состоянии легкого одурманивания, предположительно наркотического». – Лессер Ранаван закончил чтение и вопросительно посмотрел на меня. – Вам это что-то говорит?

– Нет. – Я был более чем обескуражен. – Мне необходимо срочно посетить эту самую лавку.

– Разумеется. Я немедленно отдам приказ, и вас прямо сейчас туда доставят…

– Нет. Ваше поместье находится слишком далеко от Города. Я доберусь своими силами. В дальнейшем, если вам станет что-либо известно об этих зеленых существах, дайте мне знать незамедлительно. Приятно было познакомиться, господин Ранаван. – Я пожал Лессеру Ранавану руку и исчез – телепортировался в Город.

Добраться до места было не так уж и трудно. Для начала я выбрал известную мне точку, максимально близкую к намеченной цели и достаточно свободную, чтобы туда переместиться. Перемещаться напрямую было опасно – лавка Греннеса (ее даже я знал, хоть музыкой и не интересуюсь) располагалась прямиком на площади, являющейся границей кварталов музыкантов. А любая площадь в Городе означает такое столпотворение, какого в том же Синдаре не бывает даже на самых больших праздниках: народу попросту не хватит. По иронии судьбы выбранное мной место оказалось тем самым глухим переулком, в который я специально зашел, когда впервые попал в этот мир. Зашел со вполне конкретной целью – помнится, я тогда сразу нарвался на приключения, вернее, это приключения на свою голову нарвались на меня. Сегодня в переулке было пусто и безлюдно, так что покинул я его без промедления.

Перемещаться по Городу можно только в видимом состоянии – эту аксиому я вывел в первый же час пребывания в Мире Торговцев – затопчут, и никакие ауры не спасут. Толпа – она и есть толпа. Она прет вперед, потому что на нее напирает такая же толпа сзади. И она не может вот так просто взять и повернуть, потому что не так уж это и легко.

Я не стал придумывать изощренных способов борьбы с толпой, а остановил первого попавшегося извозчика с закрытой каретой и велел доставить меня на место. Извозчик кивнул, и мы двинулись в путь – лавка Греннеса была одним из лучших мест для покупки музыкальных инструментов в Городе, по крайней мере, это можно было понять по ее местоположению. Если в нашем мире конкуренцию обычно сравнивают с акулами, то в Городе на ум чаще приходят бешеные пираньи-камикадзе. Так что такое место, как выход на площадь, может занимать только серьезный и матерый игрок, у которого руки по локоть в крови конкурентов.

Обычно, путешествуя по Городу, я с любопытством глазею по сторонам, ибо тут есть на что поглазеть. Но не в этот раз. Меня очень заинтересовал доклад соглядатаев Дома Ранаван. Такое соседство точных данных и полной неуверенности нечасто встретишь. Не говоря уже об упоминании зеленых и коренастых существ. Тут без магии дело явно не обошлось, но магии какой-то странной. Если я хочу, чтобы меня видели, – меня видят. Если я не хочу этого – меня не увидят, даже если будут очень этого хотеть. Если я хочу, чтобы вместо меня видели что-то другое, – будут видеть то, что я захочу. Никаких полумер. А тут, судя по отчету, именно какие-то полумеры. Что-то видно, чего-то – нет. Плюс – эффект одурманивания, который подействовал не только на господина Греннеса, но и на самих соглядатаев. Можно было бы провести расследование и классическим образом и опросить сначала шпионов Дома Ранаван, но мне было не до того. Мне было интересно – какого лешего Айрин поперся за этой зеленью ходячей?

Закрытую повозку для поездки я выбрал не случайно – мне было нужно, чтобы меня ничто не отвлекало по пути. Тряска сама по себе отвлечение, так что придется потерпеть. Расположившись в повозке, я максимально расслабился и раскрыл «купол» – надежный способ сканирования внешнего мира на предмет магии. Так и есть. Магию я почувствовал почти сразу, притом магию совершенно чужеродную. Это было похоже на расходящиеся круги на воде. Понять по ним предполагаемый эпицентр было несложно – он был не так уж и далеко. Но меня в первую очередь интересовал Айрин, да и неплохо было бы сначала кое-что узнать о предполагаемом противнике, поэтому я все-таки остановился у лавки Греннеса и спешно зашел внутрь.

На конструктивный диалог с господином Греннесом я не рассчитывал, но этого было и не надо. Буквально с порога я его усыпил и проник к нему в память. Учитывая, что меня интересовали события совсем недавние, это было сделать проще простого. Вот заходит взволнованный Айрин, долго жмется по углам, разглядывает выставленные всевозможные инструменты – их тут и вправду было предостаточно, – а потом неуверенно подходит к прилавку, где уже мысленно потирает руки сам господин Греннес в предвкушении прибыли. Вот открывается дверь, и изображение «плывет». Входит группа существ действительно зеленого цвета. Их четверо – для меня изображение тоже «плыло», но не так, как для господина Греннеса. Больше всего существа напоминали по виду орков в различных интерпретациях авторов, столь любящих эксплуатировать этот бессмертный образ. Видимо, не зря. Существа игнорируют Айрина и подходят напрямую к господину Греннесу. Им нужны инструменты. Много. Разные. Разговор проходит тяжело – явно существует языковой барьер, который существам приходится преодолевать. Существа явно неуверенны, и ситуация грозит заходом в тупик. Тут вмешивается Айрин – его магическая подготовка достаточна, чтобы хоть частично пробиться через дурманящую завесу, которой окутаны существа. Существа, кстати, явно этим удивлены и поначалу пугаются. О чем говорит с ними Айрин – не разобрать. Жалко. Как всегда, самая суть скрыта. Разговаривают они долго. Поначалу робеющие существа, что выглядит довольно забавно, – они такого же роста, что и Айрин, но в два раза шире, так что эффект дрожащих перед «ботаником» громил сохраняется во всей красе, но я отвлекся от картинки. Так вот, поначалу робеющие существа начинают что-то ему рассказывать, притом все более и более оживленно. Постепенно к предводителю зеленых подключаются и остальные его спутники и рассказывают уже наперебой. Айрин слушает, кивает, затем поворачивается к господину Греннесу и заказывает музыкальные инструменты. Много. Я не очень разбираюсь в местных названиях, но скупили они пол-лавки, притом интересовали их все типы инструментов, включая и крупногабаритные. Зеленые нагрузили на себя многочисленную поклажу и вместе с Айрином покинули лавку, а господин Греннес по истечении некоторого времени обнаруживает у себя на столе мешочек с необработанными драгоценными камнями, чья стоимость на местном рынке неизмеримо больше, чем стоимость всей лавки, включая владельца, если его продать на органы. Конец фильма, увы, без титров.

Значит, так, что мы имеем? Явные «гости», владеющие специфической магией. Не слишком-то сильной, учитывая, что сквозь нее пробился даже Айрин. С другой стороны – осилившие переход между мирами, а это уже кое-что! Что дальше? Очень заинтересованные в музыкальных инструментах, хотя, судя по тому, как они их разглядывали, – они не слишком хорошо представляют, что с ними делать. И главное – на Айрина не оказывалось магического воздействия. Я в этом практически уверен – такие вещи я чувствую, что называется, «нутром». Они ему что-то рассказали, и его «проняло», так что последовал он за ними добровольно. Весь этап расследования занял от силы минут пятнадцать, так что, можно сказать, времени я не потерял. Кроме этого, меня не оставляло ощущение, что как таковой гонки со временем уже нет. Ее не было с самого начала, и расходящиеся по магическому полю этого мира круги – тому подтверждение.

До предполагаемого эпицентра магического возмущения было не так уж и далеко. Кроме того, у меня появилась еще одна важная зацепка – запах. Очень специфический запах, который я легко смог выделить, едва войдя в лавку музыкальных инструментов. На улице я не обратил на него внимания – мало ли чем тут пахнет, да и запахов на улице было столько, что лучше зажимать нос. А вот в чистой и респектабельной лавке Греннеса посторонних запахов не было, так что новое ощущение мигом дало о себе знать ласковой кувалдой, обернутой в тряпку. Подозреваю, что этот запах оставили после себя новые участники нашего представления, по крайней мере, это можно будет проверить.

Выйдя из лавки, я направился туда, где, по моим ощущениям, был эпицентр магического возмущения. Незнакомый запах вел меня туда же. Мне пришлось магически усилить свое обоняние, чтобы не потерять его в коктейле посторонних и не слишком-то приятных ароматов улицы вроде конского навоза, так что благодарным я этим зеленым человечкам не был. С другой стороны, где это слыхано, чтобы орки благоухали розами?

Кроме каскада запахов, на меня со всех сторон обрушивалась какофония звуков. Вы когда-нибудь были в консерватории? Нет, не во время концерта, когда студенты – уже готовые профессионалы и виртуозы, которые завтра выпорхнут на волю, – делают свой прощальный поклон, как бы демонстрируя, чего лишается альма-матер. Такие концерты наводят на мысль, что всю верхушку эстрады нужно побыстрее спустить в туалет, вытерев руки теми деньгами, которые их там держат, а на их место поставить вот этих – молодых, талантливых, старательных и еще совсем неизбалованных… Но пока эти таланты куются и шлифуются, к консерватории лучше не подходить – ужасный шум, страшный скрежет, режущие нервы визги и дикое дребезжание заставляют обходить роддом музыки за несколько кварталов.

В квартале музыкантов не только делались инструменты – они еще и испытывались. А еще именно тут жили практически все разномастные музыканты Города, которые непрерывно тренировались и тренировали. В итоге шумовой слой был практически осязаем, и проталкиваться через него было очень непросто. Бесконечные повторения одних и тех же аккордов, гамм, приемов просто сводили с ума. Для меня всегда оставалось загадкой – и как они сами живут в этом? В какой-то момент начинаешь думать, что глухота – это не кара, а милость небес, которую еще надо заслужить.

Я постепенно приближался к цели, но беспокойства не было. Что бы оно собой ни представляло, но тут оно закончилось, так что впереди всего лишь очередной этап следствия, а вот дальше… Дальше – посмотрим.

Я свернул в небольшой грязный переулок… Этот переулок был почти точной копией того, в котором я впервые оказался в этом мире. Почти таким же тихим (сделав поправку на центр музыкальных кварталов) и почти таким же пустым. Почти. В глубине переулка явно произошло «нечто», с моей точки зрения очень интересное.

Первым в глаза бросался явно чужеродный участок почвы. Город был построен в дельте довольно большой реки, так что почва была тут пойменная. Большой участок песчаника смотрелся на ней как… как грубая каменная композиция магического назначения посреди грязного переулка, которая тут тоже имелась. Прямо посреди желтой блямбы чужеродной почвы. Интересное решение, надо отдать должное.

Без сомнения, странная композиция из камней и была эпицентром магического возмущения. Была в этом месте еще одна странность – круглая композиция, как и пятно чужеродной земли, была шире, чем ширина переулка. Звучит странно, но создавалось впечатление, что в центре переулка надулся большой пузырь, который просто раздвинул каменные стены стоящих рядом домов. Искривление было несильным, но в глаза бросалось. Стены домов были вдавлены концентрически от центра композиции. Хорошо, что дома устояли. Было бы обидно совершить путешествие между мирами и быть погребенным под грудой кирпича. Мне-то такой «привет» был бы не страшен, но я все более убеждался, что эти неведомые зеленые путешественники в магии не очень сильны.

Еще одним аргументом в пользу этой теории была заряженность самой композиции. Точнее, остаточная заряженность. Вся композиция состояла из грубых плоских камней. По сути, камни были трех размеров – большими был выложен круг, средними – что-то вроде песочных часов, повернутых набок, и меньшими – относительно прямые лучи, выходящие из центра. Вся композиция выглядела так, будто ее сколачивали каменными топорами, но сила в ней была. Серьезная сила, без дураков. Камни выполняли одновременно две роли – накопителей энергии и формировали ключевые узлы заклятия. Одним словом, какой-то гений додумался до способа забросить «десант» в иной мир, а главное – вернуть его обратно. Притом явно с запасом, учитывая нагруженность команды и исчезнувшего Айрина.

Встав в центр композиции, я прислушался к своим ощущениям. Практически ничего. Увы – активатор в комплект явно не входил. Ну и ладно, своими силами справимся. У меня было несколько зацепок, так что прыжок пойдет не наугад: Айрин носил мой знак – уже какой-никакой, а маячок, а камни хранили остаточные элементы заклятия. Потянув за эти ниточки, я планировал проскользнуть в совсем недавно открывавшуюся дверь – тоже плюс, хотя и небольшой, – но все вместе давало вполне приличную гарантию. Ну и, в конце концов, ошибусь – не страшно. Для меня не страшно. В отличие от места, куда я свалюсь. Если понадобится – повторю еще.

Я насытил камни энергией, достроил недостающий активатор и приготовился к прыжку, сконцентрировавшись на своих «маячках».

Все прошло вполне неплохо. Первым из возвращающихся чувств было обоняние. Которое заявило мне массу всего нелицеприятного за то, что я притащил его в это место. Думаю, вопрос о точности моего попадания можно снимать – запах никаких сомнений не оставлял. Я, конечно, понимаю, что и у нас в Средневековье мыться было не принято, а помои выливали на голову даже королям, но не до такой же степени… Начнем с того, что в пищу тут явно предпочитали мясо с гнильцой… Мягко говоря… Но отходы производства можно было хотя бы подальше выкинуть? Или эти возбуждающие аппетит ароматы – изюминка местной культуры? Ладно, проехали…

Вернувшееся вслед за обонянием зрение открыло мне чудную картину: я стоял посреди точно такой же каменной композиции, как и в переулке, но в этом случае композиция была по центру кольца из шатров, материалом для изготовления которых были шкуры и кости. Чудненько. Стены шатров были расписаны сценами охоты, и изображения, как и трофеи, пошедшие на возведение сих памятников архитектуры, говорили о том, что живность тут водится не меленькая. И в придачу – зубастая, когтистая и рогатая. Подобных шатров, только размерами поменьше и росписью попроще, вокруг было очень много. По сути, это была большая кочевая деревня каменного века.

В глаза бросалось множество брошенных на разной стадии традиционных дел – от приготовления пищи до обработки костей, но главное – полное отсутствие обитателей. Вернувшийся последним слух выдал мне ответ на эту загадку и жалобно попросился в отставку вслед за обонянием: на некотором отдалении от деревни играл самый неумелый, и в то же время – самый старательный, оркестр, который только можно себе вообразить.

Я без проблем покинул круг и направился к источнику какофонии, по пути подмечая разные детали из быта обитателей этого мира. Глаза резало несколько явных несоответствий – наличие металлических инструментов, притом явно приличного качества и достаточного количества. Весьма приличная, явно удобная и легкая мебель, стоящая в палатках, и прилично заточенное оружие. Все это для каменного века совершенно нехарактерно и громко заявляет о куда более высоком уровне развития цивилизации.

Наконец я вышел за пределы деревни, так и не встретив по пути ни одного ее обитателя. Зато нашел их сразу всех в небольшой лощине сразу за окраиной деревни. Здесь же я обнаружил и Айрина. Мой юный подопечный сосредоточенно пытался командовать оркестром, состоящим из очумевших от счастья орков. Незабываемое зрелище, глаза бы мои на него не смотрели, уши не слышали, а нос не нюхал! Судя по позе Айрина, тот успехами своего вокально-инструментального ансамбля доволен не был, в отличие от самого ансамбля. Если называть вещи своими именами, то Айрин попросту держался за голову.

Совсем недавно я как раз экспериментировал с созданием некрооркестра и был уверен, что мое творение – худшее, что можно представить себе в мире музыки. Я ошибался. Моим мальчикам не хватало изюминки… Той искры, которая превращает ничтожество в злого гения… Тут этого изюма было столько, что хоть вагонами черпай.

– Здравствуй, Айрин, – сказал я согнутой спине, подойдя на близкое расстояние.

Примечательно, что орки были так поглощены своим занятием, что просто не обратили на меня внимания. Те, кому не хватило разнообразных инструментов знакомого происхождения, использовали явно свои родные, а кому не досталось и их, просто стояли рядом и пытались притопывать, прихлопывать и подвывать. Лучше бы они этого не делали, но меня не спрашивают. Впрочем, Айрин явно разделял мою точку зрения. Мой подопечный вздрогнул, обернулся и мгновенно сник.

– Ты не мог бы посвятить меня в причины твоих путешествий, да и этих вот музыкальных занятий? – кивнул я на вдохновенных орков.

– Здравствуйте, господин, – тихо выдавил Айрин. В нем боролись испуг и смущение. Парень был явно уверен, что я начну сыпать проклятиями и, как гневная мамочка, уволоку его за ухо домой чистить картошку. Но, к моему удивлению, смущение постепенно брало верх. Смущение за недостаточно высокий уровень исполнения неузнаваемого мной музыкального произведения.

– Давай сразу разберемся с некоторыми вещами, а потом перейдем к твоему оркестру. Я не одобряю того, что ты никого не поставил в известность о своем намерении совершить как первое путешествие между мирами, так и второе. Особенно второе. Думаю, у тебя были на это причины, и ты мне сейчас их изложишь, просто учти на будущее – я не тот, кто будет тебя отговаривать от поиска приключений на свою задницу, – скорее наоборот, я тебе узелок с припасами соберу, да еще и пинка дам для ускорения. Просто, кроме узелка и пинка, я могу дать тебе ряд очень полезных рекомендаций, значительно повышающих твой шанс остаться в живых. С этим ясно? – Юноша нервно кивнул. – Понимаешь, встать на свой путь можно только самостоятельно – тебя на него никто не может поставить. И я только рад, что ты так бодро на него встал. Просто мне хотелось бы, чтобы ты с него еще и вернулся. Желательно – в одном куске. Хорошо. С этим разобрались. Теперь рассказывай, что это такое?

Вот так я и узнал нехитрую историю Айрина, переходящую в более чем сомнительную историю аррахавинов – народа, окрещенного мною орками. Собственно, орками они мне казались и при более детальном рассмотрении – ростом с человека, но шире в плечах, коренастые, с кожей болотно-зеленого цвета, с раскосыми карими глазами, резкими скулами, тяжелыми надбровными дугами, большими приплюснутыми носами, выступающими из-под нижней губы клыками и густыми жесткими немытыми черными волосами. Разнообразные накидки из шкур и татуировки добавьте по вкусу.

История была такая: Айрин, долго терзаемый своими неуспехами в магии, все больше душевного отдохновения находил в другом искусстве – в музыке. Еще в детстве он научился играть на простой флейте, а затем понемногу шлифовал свое мастерство. Шлифовал – это слишком красиво сказано. Подобное бестолковое времяпрепровождение в его строгом семействе не приветствовалось, так что заниматься приходилось тайком и в те редкие минуты, когда его не посылали по очередному делу, так что о мастерстве тут речь не шла. Речь шла о страсти, которая способна свернуть горы, особенно если ей долго не давать выхода.

Собственно, после очередной неудачи в лаборатории именно эта страсть и толкнула Айрина на безрассудный поступок. Добрый Салкам сразу же разрешил любимому ученику отлучиться на небольшой отдых и взять нужное количество денег. Уж чего-чего, а недостатка в золоте у нас в крепости никогда не было. Взяв в одном из сундуков некоторое скромное количество монет, Айрин направился осуществлять давнюю мечту своего детства – купить себе серебряную флейту. Попросить кого-то он попросту постеснялся, опасаясь, что его засмеют, как это не раз было в детстве. Плюс – ему хотелось осуществить мечту поскорее, а путешествие в Синдар, который он более-менее знал, затянулось бы надолго (портал в Синдар располагался в моих личных покоях, а свободного доступа к ним у Айрина не было). Вот и выбрал он наиболее быстрый способ – отправиться через находящийся рядом и всегда открытый портал в мир, о котором знал, что там продается и покупается все.

О своей безопасности он сильно не задумывался – как же, я туда мотаюсь регулярно, значит, уже давно всех построил по линеечке – следовательно, бояться там нечего. Да и планировал он всего-то купить флейту и рвануть назад. Надеялся управиться за полчаса-час. По ту сторону портала его восприняли как нечто само собой разумеющееся и никаких вопросов задавать не стали. Раз есть – значит, так надо, что еще больше уверило Айрина в его полной безопасности. На его вопросы ответили охотно и дали достаточно четкие указания о том, где искать лучшие музыкальные инструменты.

Окрыленный призывно машущей с горизонта мечтой, Айрин сам не заметил, как добрался до места и вошел в лавку. Там на него разом свалились все воспоминания детства, в которых добрые братишки ломали любимый инструмент, приговаривая, что на лопате у него и то лучше играть получается. Кое-как совладав с расшалившейся памятью и внезапным приступом нерешительности, Айрин подошел к продавцу, как вдруг… Как вдруг открылись двери, и на пороге лавки показалась компания орков (да помню я, что они аррахавины; для меня они – орки, и точка; всех несогласных аррахавинов просьба подавать в суд моей далекой родины, а остальных это не касается) во главе с Трубом. Ну это потом Айрин узнал, что предводителя «десантников» так звали, а поначалу он увидел смутные, расплывающиеся фигуры. Уверенные в том, что их никто не замечает, орки подошли к продавцу и, как их учил делать верховный шаман (который сейчас что было сил дудел в тромбон, судя по кивку Айрина в сторону особо колоритной оркской фигуры), стали объяснять, что им нужно.

Проблема как раз заключалась именно в том, что храбрый сын вождя Труб сам не очень-то понимал, что от него требуется, и, когда к нему подошел переборовший дурман Айрин, окончательно растерялся. Потом ему в голову пришла логичная идея, что раз это существо его видит, значит, так надо, и принялся по второму разу объяснять все Айрину. Суть истории Труба сводилась к тому, что его народу позарез нужны музыкальные инструменты, иначе – кирдык! Конкретный такой кирдык.

Когда Айрин затребовал подробностей, Труб (уже к этому времени представившийся) стал рассказывать, что его народ призвали на какой-то Великий Совет (именно так, с большой буквы), на котором совершенно необходимо говорить языком музыки, ну а как раз музыкой его народ и не владеет. Вот такой вот бред. Тем не менее Труб рассказывал свою историю настолько проникновенно, что Айрина проняло до глубины души, и он решил помочь несчастным оркам хотя бы в малом – купить музыкальные инструменты.

То, что орки их именно покупали, а не воровали или отнимали силой, убедило Айрина в том, что это очень хорошие и несчастные создания, которым надо непременно помочь. И когда сделка уже была совершена и полмагазина упаковано в не слишком приспособленные для этого мешки, Труб слезно стал упрашивать Айрина помочь им в этой великой миссии. Помощь им нужна была пустяковая – собственно, научить этими инструментами пользоваться. Да-да, орки совершенно не разбирались в музыке, и на вопрос Айрина: «Зачем тогда вам музыкальные инструменты?» – ответили: «Чтобы научиться играть, надо играть!» Не спорю, утверждение в целом верное, но недостаточное для описания всего процесса обучения.

Но Айрин не смог устоять перед соблазном стать Великим Учителем Музыки для целого народа и принял приглашение. То, что он ничего не смыслит в преподавании музыки, его не остановило.

Приняли его как Спасителя Отечества, не меньше. А груз всевозможной дребезжащей дряни поверг орков в такое состояние эйфории, что получить от них хоть сколько-нибудь вразумительные ответы было невозможно. Дальше начались проблемы – от вида Айрина орки благоговели и приходили в экстаз от одних звуков его голоса, даже не пытаясь въехать в смысл сказанных им фраз. Ему не то что не удалось наладить какую бы то ни было репетицию, но и просто убедить орков, что стучать в инструменты нужно не всем сразу… И не во все инструменты стучать… К описываемому периоду большая часть инструментов уже давно перешла в стадию бесполезного хлама и приближалась к металлолому, отделенному от щепок.

Музыкальные инструменты вообще штука нежная, и требуют они бережного обращения. Первыми, судя по всему, пали струнные. Сами струны не выдержали и парочки аккордов, взятых сильными грубыми пальцами, а со временем пришли в негодность и корпуса, быстро переведенные в разряд ударных. Собственно, из всех инструментов держались как раз именно ударные, да и то только потому, что были местного производства и рассчитаны на страстный темперамент неуемных меломанов.

Из купленных инструментов еще немного держались духовые… И они были на последнем издыхании, уж простите за каламбур. Но, несмотря на это, орки не выходили из музыкального транса, добивая измочаленные инструменты. Жуткое зрелище.

– Помогите!.. – жалобно закончил Айрин свой рассказ.

– Вообще-то это твое приключение… – задумчиво произнес я, – но, думаю, тут ты не потянешь… К тому же мне и вправду любопытно, на кой кочевникам музыка…

Я порылся немного в своей памяти, выбирая оптимальный способ привлечения всеобщего внимания, уменьшил мощность нужного заклинания и хлопком в ладоши активизировал его. Над головами горе-оркестра прогремел небольшой акустический взрыв. Эффект этого заклятия очень серьезен. Даже в максимально ослабленном виде ощущение такое, что вам хорошенько хлопнули по ушам. Как результат – мгновенная дезориентация и кратковременная потеря способности слышать.

Оглушенные орки стали хлопать глазами, разевать рты – и наконец увидели меня.

– К нам снизошел сам Повелитель Звука!!! – вдруг заорал тот, кого я принял за главного шамана, и бухнулся на колени. Остальные тут же последовали его примеру. Признаться, не ожидал я от орков подобного действия.

– Чего-о-о-о-о??? – тихо спросил я у Айрина.

– Э-э-э… Ну-у… В общем, я немного рассказал им о вас, пока они еще меня слушали… Ну объяснял, что я не всесильный, а сам служу могущественному господину…

– Ясно… – Я прокашлялся и гаркнул: – Есть тут кто-нибудь, кто в состоянии внятно обрисовать ситуацию? – Может, я выбрал слишком официальный язык, тем не менее меня, похоже, поняли: вождь и верховный шаман сразу же поднялись с колен и быстро подошли ко мне. Вид у них при этом был не подобострастный, что меня порадовало, а, скорее, преисполненный надежды. Тоже ничего хорошего, но все же лучше, чем первый вариант.

Меня тут же пригласили в палатку к вождю, где довольно лаконично пояснили, в чем дело. Вообще мне эти орки понравились – собранные, деловые, практичные, без лишних сантиментов. Просто музыка для них оказалась больным вопросом, и вот почему.

Дело в том, что в этом новом для меня мире обитало несколько разумных рас. И, что самое странное, они ухитрялись не очень-то между собой враждовать. Впрочем, дружественных контактов тоже было немного, и ограничивались они преимущественно торговлей. Это к вопросу о нахождении у орков хорошо обработанных инструментов. Территориальных споров тоже было немного – орки занимали засушливые саванны и во влажные леса или болота не стремились. Как и иные обитатели не стремились променять тень и туманы на иссушающее солнце. И все было бы вполне неплохо и могло бы так развиваться и дальше, если бы не принципиальные культурные взгляды у разных рас.

Как ни крути, лесные обитатели были намного цивилизованнее и культурнее. И их причудливая история сложилась так, что обитатели лесов постепенно объединялись между собой. Это было не то чтобы новое государство… Скорее – союз разумных племен. Высоких племен, как тут говорили… Для принятия нового племени в этот союз существовал довольно древний ритуал, в процессе которого вступающее племя должно было продемонстрировать всю глубину своей культуры. И делалось это, в первую очередь, через музыку. Лесные племена были удивительно музыкальны, так что нормой считалось то, что у каждого из них есть нечто уникальное, чем они выделяются из других. Это уникальное и было критерием вступления в союз…

Кому, а главное – зачем пришла в голову идея предложить оркам вступить в Высокий Союз – неизвестно… У орков тоже было нечто, напоминающее свой союз, но строился он по простым и понятным принципам – если был какой-то вопрос, то собирались вожди племен, которых этот вопрос касался, и спокойно его решали. Ну или не спокойно – это уже как получится, но музыкой на этих сборищах не увлекались. И вот в один прекрасный день, прямиком на очередной совет орков, прибывает посланец от Высокого Совета… В этом тоже не было ничего удивительного – такое происходит часто, и приносимые такими послами депеши обычно содержали различные предложения относительно торговли. Но не в этот раз. В этот раз в хорошо запакованном контейнере содержалось невероятно вычурное и витиеватое письмо, исполненное на тончайшей бумаге, которую орки едва не порвали.

Письмо содержало ни много ни мало – приглашение оркам на вступление в Высокий Союз. Разумеется, все остальные вопросы были мигом забыты. Письмо также содержало уточнение – согласно древним правилам приема, участвовать в обряде должно было только одно племя, а поскольку это будет первое племя иной расы, то оно должно быть достойнейшим. Какое из племен орков достойнейшее, решить надо было самим оркам, но сделать это надо достаточно быстро, чтобы успеть ко дню середины года, когда традиционно проводился ритуал. Ну и подготовить музыкальный номер, разумеется…

Орки были интересным народом… Им вполне нравились их культурные соседи, и иногда они даже завидовали им. Не настолько, чтобы начать их ненавидеть или подражать, но достаточно, чтобы хотеть объединиться с ними в Высокий Союз. Вот только орки отлично осознавали, что по части музыки они своим соседям даже близко не конкуренты, а послание говорило недвусмысленно – требовалась музыка.

Орки были невероятно прагматичным народом – они не стали выяснять, кто из них больше, сильнее, быстрее или является лучшим охотником, что традиционно ценилось и уважалось среди орков. Они также понимали, что никто из них не настолько музыкален, чтобы тягаться с лесным народом.

Они стали думать – у кого из племен больше всего шансов решить эту проблему. И быстро нашли – шаман племени Иссам-Абдер, в гостях у которого мы сейчас и пребывали, уже давно слыл лучшим из лучших в своей области. Его магические познания пошли так далеко, что он мог не только путешествовать по иным мирам в виде духа, но и осуществить материальный переход. До него это удавалось лишь единицам, и то очень давно. Совет орков решил просто – если не справимся сами, надо искать решение извне. А сделать это может только шаман племени Иссам-Абдер, следовательно, ему и выпала эта честь…

Орки – практичный народ и к вопросу музыки подошли практично. Для занятия музыкой нужны инструменты, а их нет. Следовательно, первой задачей является обретение инструментов. Племя отрядило на выполнение этой задачи лучших из лучших – сына вождя Труба и его охотничью команду, которая с блеском выполнила поставленную задачу и, более того, сумела привести кого-то, кто разбирается в музыке.

Сыгравший на своей новоприобретенной флейте Айрин потряс их до глубины души, и неразрешимая доселе задача стала казаться вполне даже реальной… Есть инструменты… Есть тот, кто умеет ими владеть… Осталось немного – научиться самим владеть инструментами и с блеском представить народ орков во всем его великолепии в ритуале Высокого Совета.

Впрочем, как вдруг оказалось, есть несколько загвоздок. А именно: играть на музыкальных инструментах не так уж и просто, и, собственно, а что играть? Орочьи народные ритуальные танцы, исполняемые на барабанах и рогах, для высокого ритуала подходили мало, а больше никто ничего не умел и даже не представлял, с какой стороны браться… Но каждый стремился попробовать и внести свою лепту в общее дело! Ну и немножко увлеклись… Вот именно на этой стадии я всех и застал…

Мы сидели в палатке вождя племени. Мы – это я, Айрин, вождь и шаман. Меня угостили замечательным настоем из трав, который я с удовольствием пил. Шаман даже поделился рецептом, и на периферии сознания я уже планировал заготовку местных трав. Но это на периферии, а в основном мой разум был поглощен странной историей. Я уже давно научился не лезть в чужой монастырь со своим уставом и не удивляться чужим традициям, какими бы бредовыми они мне ни казались, но пара вопросов, на мой взгляд, требовала обязательного уточнения:

– А вы уверены, что данное приглашение – это не провокация? – Слово оркам было явно незнакомо, так что я пояснил: – Скажем, эти ваши соседи специально подкинули вам такое приглашение, чтобы вы передрались между собой? Я имею в виду – племена аррахавинов за право называться лучшим и представлять весь народ…

– Не много же стоит народ, который дерется между собой, и весьма сомнительна честь такой народ представлять, – пожал плечами вождь племени.

– Ну а как вы решаете спорные вопросы? – Я отхлебнул прозрачный желтый напиток из чашки и принялся за угощение, только что поданное к столу, – зажаренного целиком на вертеле представителя местной фауны с лепешками. И мясо, и лепешки были приправлены одинаковым образом и, надо отдать должное, очень удачно. Я мысленно пополнил список трав, которые было бы неплохо отсюда позаимствовать, но на всякий случай наложил на Айрина парочку оберегающих заклятий – незнакомая пища есть незнакомая пища, и обращаться с ней надо аккуратно.

– Это зависит от сути вопроса, – вновь пожал плечами орк, церемонно протягивая мне угощение.

– Например, о спорных охотничьих угодьях… – Меня не оставляла мысль о зловещих интригах. Высококультурные и цивилизованные народы очень славятся тонкостью применяемых методов. – Скажем, двум живущим по соседству племенам не хватает еды, и они претендуют на владение одним и тем же участком…

– Я понял, – кивнул вождь, – такое не часто, но случается. Обычно еды хватает всем, а если не хватает, то кто-то снимается добровольно… Терпеть нужду никто не любит и, если в этом нет смысла – не станет. Зачем ссориться из-за куска земли? Если уже возникла проблема с едой, то она не исчезнет, и один кусок земли ее не решит или решит лишь на время. Хороший вождь должен думать не на один бросок копья, а дальше. Но иногда бывает, что вопрос действительно нужно решить. Тогда устраивается соревнование охотников – лучший отряд каждого племени уходит на спорную территорию и там охотится одинаковое время. Кто добыл больше мяса – тот победил. Более умелым охотникам нужно больше угодий, а плохим – и меньшие бы освоить.

– Ясно… А случались у вас большие войны?..

Пришлось сначала объяснять, что я подразумеваю под этим понятием. Уж больно большая разница была в наших понятийных аппаратах.

– Нет, – вождь покачал головой, – я так понял, что у вас войны происходят по большей части из-за земли. У нас много земли. Нам больше не надо. Наша земля не нужна нашим соседям, а нам – их земля. То же касается и лесного народа – им не нравится наше солнце. А нам – их сырость и все, что в ней водится. Проблемы случаются у всех, но они редко решаются драками. Проблеме на драку наплевать, а самый сильный не всегда прав. Если кому-то хочется подраться – он дерется. Иногда дерутся племена, если вождям не удается договориться. Но так, чтобы объединялось много племен и они шли куда-то далеко бить другие племена… Зачем?

Искреннее недоумение орка было хорошим подтверждением тому, что моя теория ошибочна. Нет, пацифистами они не были. Они были именно практичны. И традиционны, что мешало им использовать свою практичность в развивающих целях. Но меня не оставляла уверенность в том, что это приглашение – не то, чем кажется. И что высококультурным лесным жителям их грубые и прямые соседи нужны не больше чем… Чем что, интересно? Думаю, сначала мне стоит поближе познакомиться с этими лесунами, а уже потом делать выводы.

– Вы поможете нам? – вдруг спросил шаман.

После того как орк посвятил меня в рецептуру отвара, он настороженно молчал, слушая нашу беседу. Сидя в палатке, я отлично слышал, что обитатели деревни вернулись в свои шатры. Но не к своим привычным занятиям! Катастрофический оркестр распался на множество составляющих и теперь растекался по селению. Идентифицировать те или иные звуки не представлялось возможным. Вой мастодонта? Брачные игры бизонов? Муравьеды дружной толпой вышли на тропу войны против дикобразов и идут в психическую атаку? С уверенностью сказать можно было одно – орки не останавливались на достигнутом. Во всеобщую какофонию вплетались все новые и новые нити – орки мастерили новые музыкальные инструменты из всего, что попадалось им на глаза.

Было даже интересно по звукам пытаться угадать судьбу невинных предметов обихода – котлы перевели в ударные, – но это предсказуемо. А вот, похоже, из выменянного на неведомые ценности комода повыдирали ящики и натягивают на пустой корпус струны… пожалуй, от контрабаса… Жуть-то какая! Это уже поинтереснее будет. Судя по воплям, кого-то из модников или модниц только что лишили прически – и теперь так же прилаживают освободившийся от хозяина скальп в качестве струн… Вот прообраз чечетки каменного века, скрещенной с военным маршем. Спонтанный кружок хорового завывания… Ну и все это на фоне использования инструмента типа «дубина обыкновенная» на всем и всех, кто под руку подвернется… С добавлением сонаты «Ай, моя нога, рука, голова – и бульк». Меня это изрядно забавляло.

Рядом притих и даже перестал жевать Айрин, ожидая моего ответа. Мне не нужно было напрягать своих обостренных чувств, чтобы считать его эмоции и понять, как его проняла эта странная история. А история действительно странная, тут не поспоришь. С другой стороны – ну а чем я еще сейчас таким важным занят? Любопытство всегда было моей важнейшей чертой, а в этой истории было отчего ему разыграться.

– Помогу. – Я кивнул. – Когда должен пройти ритуал?

– Через семьдесят два дня, – сразу ответил шаман. – У нас с лесными жителями разный счет времени, но я уже точно все перевел.

– Хорошо… У меня такой еще вопрос: а что будет, если ваше племя не станет ничего придумывать, а выступит «как есть»? Покажет какой-нибудь ритуальный танец и пару приемов обращения с оружием? В конце концов, именно в этом и заключается ваша самобытность, разве нет?

– Тогда нас не примут в Высокий Союз, – спокойно ответил шаман. – Ритуал приема не означает прием. Это испытание. Испытание, на котором будут присутствовать не только представители Высокого Совета, но и все, кто пожелает. Это всегда очень красиво, и посмотреть на ритуал отправляются все, кто только может. Таким образом, суть ритуала сводится к тому, что племя заявляет о себе перед всем миром. Сразу. И решение принимает тоже весь мир… Я не могу объяснить, как это происходит, хотя бывал на этих ритуалах не раз… Просто вас пронимает, и все. Если пронимает вас, и не только… Скажем, пронимает многих… Не обязательно всех, но больше половины, – то тогда племя признается Высоким. Понимаете? Не какими-то уважаемыми старейшинами или вождями, которых можно подкупить или запугать, а сразу всеми. А лесной народ – тонкие ценители. Наши танцы вызовут у них в лучшем случае презрительную ухмылку. А это означает сразу позор на весь наш народ – до сих пор мы как-то умудрялись жить если не на равных, то, по крайней мере, уважительно относиться друг к другу… После этого об уважении можно будет забыть… – грустно закончил свою речь орк.

– Вы удивительно разговариваете… – Я захотел уточнить другой интересующий меня вопрос. – Очень уж необычно для кочевников… Не сочтите мои слова за оскорбление… Но такие сложные и высокопарные абстрактные конструкции…

– Я понял, – орк не дослушал, – я много путешествую в мире духов. Иногда меня заносит и в другие миры… Когда общаешься с духами, важно уметь правильно задавать вопросы. Духи не любят грубости и не станут общаться, если проявить неуважение. А поговорить духи любят – кроме этого, у них не много дел… Общению с духами учеников шаманов учат с молодых лет. Остальных тоже учат – на всякий случай. Думаю, поэтому мы понимаем вас, а Труб мог говорить с торговцем инструментами. Но шаманов учат по-особому. Иногда сами духи и учат – скажут какое-то непонятное слово, а потом сами часами и объясняют. Иногда ничего не понятно… Вы спрашивали недавно про войну… У нашего народа нет войн во многом благодаря способности к путешествию в мире духов. Я сам много раз наблюдал то, что вы называете войной… в других мирах… Одна из особенностей мира духов – отсутствие времени. Поэтому можно видеть не только саму войну, но и то, что будет после. Очень редко, когда войной достигают того, чего хотели. Наоборот – гораздо чаще. И еще чаще – теряют все, не получив ничего.

Когда наши племена находятся на грани войны, тогда шаманы помогают вождям попасть в мир духов и увидеть все это своими глазами, если слов недостаточно. Как правило, это помогает. К счастью, мне никогда не приходилось прибегать к этому способу: вождь Дран мудр и понимает, что сила – всего лишь один из способов, притом – один из самых неоднозначных, ибо разрушение всегда касается всех. Но мы отвлеклись… Нам лучше будет отказаться от ритуала приема в Высокий Союз, чем демонстрировать то, что мы можем сами… Это тоже будет позорно, но меньше, чем если мы выступим. Но правила ритуала достаточно гибки… Поэтому мы и не отказались сразу… У всех племен есть свои сильные и слабые стороны, и не все они связаны с музыкой… Мы уже поняли, что даже с инструментами, извлекающими музыку, сами мы не справимся… Но нас никто не заставляет справляться самостоятельно… Например, считается нормальным, если племя, успешное в торговле, нанимает музыкантов… Основное правило ритуала соблюдается – подчеркивается индивидуальность племени, то, чем оно отличается от других: успешностью в торговле и большими деньгами. Сущность Высокого племени – умение использовать то, чем оно располагает, и этим достигать поставленных целей.

– Хорошо. Но что хотите подчеркнуть вы? Если я правильно понял, недостаточно просто найти хороших музыкантов. Это должна быть музыка именно о вас?

– Да. Иначе ничего не произойдет. Поэтому мы даже не думали купить музыкантов лесного народа – они хороши, но не смогут спеть о нас.

– Расскажите мне о вас. Так мне будет проще понимать, что надо сделать.

– Думаю, у вас сложилось о нас неверное мнение, – вступил в разговор вождь. – Карит много говорит о мире, о разумности. Но это не так. Он специально настоял, чтобы мы покупали инструменты, а не брали их силой, и я согласился – не стоит ссориться с духами. Но мы, аррахавины, уважаем силу. Силу и честь. Не много чести нападать на слабых – поэтому среди нас мало войн. Но именно сила ведет нас вперед. Именно сила определяет нашу жизнь – никто не может заставить нас делать то, чего мы не хотим. Ни соседи, ни духи, ни лесные жители. Наша жизнь – это охота. Нет большей радости для сердца, чем когда преследуешь зверя. Нет лучшего момента, чем когда наносишь решающий удар. Лесные жители никогда не смогут об этом спеть. И мы не можем… – вдруг закончил свой монолог вождь. Его речь действительно не была похожа на речь шамана – он говорил резко, отрывисто, глубоким низким голосом, в котором угадывались нотки звериного рычания. Дипломатия явно не была его коньком, а риторика – любимым развлечением. Но я понял, о чем он говорил. Он говорил очень искренне, и меня действительно коснулись его переживания. Интересная ситуация получается…

Я вышел из палатки вождя и посмотрел на совершенно незнакомое небо. На землю уже давно опустилась ночь, но лагерь не спал, вдохновленный новыми надеждами и открывшимися перспективами. Совершенно незнакомые созвездия наперебой рассказывали свои истории – только слушай. Звезды были удивительно яркими, и смотреть на них было одно удовольствие. Полог палатки за моей спиной открылся, и оттуда вышел Айрин.

– И что теперь делать? – тихо спросил он.

– Перед тем как что-то делать, надо сначала понять, чего от нас хотят. Ну или не хотят. И действовать соответственно, то есть наоборот.

– А зачем?

– Ты отметил, как наши гостеприимные хозяева относятся к своим лесным соседям?

– С уважением… – неуверенно начал Айрин.

– С пренебрежением, – сухо поправил я его. – Ты оценивай не по словам шамана, а по словам вождя. Шаман – в данном случае исключение из общего правила, так что на него не равняйся. А вождь подчеркивал превосходство аррахавинов в силе перед соседями. Помнишь? «Мало чести победить слабого противника»? Хорошая отмазка, на мой взгляд…

– Что значит «отмазка»? – Айрин был немного сбит с толку.

– Повод не делать чего-либо… Мне вот интересно, а как эти высококультурные лесные жители относятся к своим менее развитым и более грубым степным соседям? Что-то мне подсказывает, что уважением там и не пахнет. Скорее уж презрением… Понимаешь, как ни крути, но это «приглашение» не кажется мне жестом доброй воли или попыткой дипломатического объединения. Но это все пока теория. Познакомлюсь-ка я с нашими лесными друзьями.

– Вы отправитесь в Лес?

– А есть другие варианты? Нам ведь нужно не просто узнать, как выглядят эти красавцы, а понять, что они задумали. А для этого надо найти инициаторов отправки приглашения к аррахавинам.

– А мне что делать?

Больше всего Айрин сейчас боялся, что его отправят назад. В это время мимо нас пробежал шустрый младенец орков. На голове у него был раструб от тромбона. Лично мне в этой картине не хватало только огромного памперса и огромной же соски. Вид малыш при этом имел крайне деловой и сосредоточенный.

– Тебе предстоит самое сложное – остаться здесь и каким-то чудом отобрать у наших энтузиастов недавно купленные музыкальные инструменты… Думаю, без чуда тут не обойтись, а поскольку меня не будет, справляться тебе придется самостоятельно. Если тебе все же удастся выполнить эту непростую задачу, заставь аррахавинов сыграть тебе свои национальные песни и станцевать свои танцы. Именно их, на их же инструментах. Это очень важно – потом я почерпну все эти сведения прямо из твоей головы. Думаю, на культурную программу у меня времени не будет. Твоя задача – именно прочувствовать эту самую культурную жилку, о которой тут столько говорили. А дальше – разберемся.

Айрин кивнул и отправился в выделенную ему палатку. Перед таким непростым заданием надо хорошенько отдохнуть. Ну а я вышел из лагеря и спрятался в небольшом закутке между камнями – процедура трансформации весьма интимна, и для нее желательно уединение, если вам не нравится потом ловить очумевших от ужаса и отвращения свидетелей.

Приняв облик большой птицы, я издал традиционный непристойный клич и взмыл в воздух. Шаман указал мне направление, куда стоит лететь в первую очередь, и я не стал мешкать.

Я долетел до места примерно через час после рассвета. Неплохо, учитывая, что стартовал я далеко за полночь.

Выбрав с высоты своего полета укромное место около дороги, я принял свой привычный облик, облачился в свой костюм и направился к близкой границе густого леса. Лес и саванна выглядели чуждыми друг другу. По моим представлениям, нужен довольно длительный переход между влажными лесами и бескрайными засушливыми просторами, а тут – на тебе. Не то чтобы совсем «раз, и все» – стена джунглей, но переходная полоса была, прямо сказать, небольшой. Небо вело себя симметрично – сначала на нем, чистом голубом, начинала появляться легкая белая дымка облаков, которая постепенно становились все гуще и гуще, пока облака не превращались в тяжелые, наполненные водой тучи. Весь этот переход можно было наблюдать даже с земли, притом самым обычным зрением, не пронизывающим горизонтов. О расстояниях судите сами.

Был тут еще один элемент, неприятно тревожащий мои воспоминания. Дымка. Сероватая туманная дымка, скрадывающая очертания горизонта. Такую дымку я видел, создавая когда-то астральный карман. Именно эта дымка тогда обозначала, где у моего искусственного мирка граница с пустотой. Сейчас я наблюдал слой такой дымки аккурат на полосе между солнечной саванной и густым вечнозеленым лесом.

Мне так не понравилась эта картина, что я остановился и уселся прямо посреди дороги, тем более что она была совсем пустая. Меня интересовала концентрация магии в этом месте.

Раскинув «купол», я понял, что предчувствия меня не обманули: впереди, в начале полосы разделения, наблюдалось сильнейшее магическое возмущение. В саванне, откуда я прилетел, естественный уровень магии и так был высоким… Повыше, чем в Мире Торговцев, например. Но впереди… Впереди была граница, за которой магический фон многократно превышал не только уровень саванны, но и уровень Синдара. А это уже о многом говорило… Ох ребята, не солнышка вашего местные жители испугались…

К границе территории я подходил во всеоружии… У меня были достаточно недобрые предчувствия, чтобы подготовить к применению самые серьезные из своих боевых и защитных заклятий. Не нравилась мне эта отделяющая дымка и высокие деревья, спрятанные за ней.

Переступив через неясную черту, я почувствовал знакомое головокружение. Сомнений не оставалось – я перешел в другой мир. Вот так вот просто – на своих двоих, не используя при этом никакой магии. То-то я думал, что уж больно легко эти орки по мирам прыгают. Еще бы, если возможность попрактиковаться у них под носом.

За неясной пеленой находился совершенно иной мир. Ничего общего с тем, что осталось у меня за спиной. Другое небо, другой воздух… все другое. И другая магия. Много дикой сырой магии. Я опять раскинул «купол» – на этот раз меньшую версию, потому что мне не хотелось садиться и расслабляться: я предпочитал сохранить максимальную боеспособность.

Группу «встречающих» я распознал сразу же – троих на земле и пятерых в кронах деревьев. Хорошо замаскировались, не спорю. Но от меня так просто не спрячешься.

«Встречающие» довольно сильно отличались между собой, хотя и однозначно принадлежали к одному виду… не имеющему с уже знакомыми мне орками ничего общего. Те, что были на деревьях, были явно моложе. И вооружены. Я коснулся сознания одного из них… не проник внутрь, а именно коснулся – простой способ считать эмоции и поверхностные мысли, не выдавая своих способностей. Как мило! Встречающий как раз размышлял, насколько быстро меня убьет яд, смазывающий его стрелы. Похоже, тут очень рады гостям. Трое стоящих на земле тоже были скрыты от обычных взглядов. Они явно были старше, чем их «подвешенные» соотечественники, и явно более сведущи в плане магии. В нашем с сеньором Карло мире эти господа спокойно могли бы тягаться с лучшими из придворных магов… До меня им было далеко, но самых сильных привратниками и не делают.

Поскольку орки не снабдили меня инструкциями о правилах поведения в мире соседей, я решил действовать по обстоятельствам. Если что – пройтись по трупам всегда успею, а в финале пожму плечами и скажу, что не пришли к взаимопониманию. Чистая правда, между прочим, – и почему это считается, что темные колдуны непременно врут?

Мысленно пожав плечами, я призывно помахал рукой в сторону кустов, скрывающих хозяев. Тем мое приветствие явно не понравилось. Я отлично ощутил волну негодования пополам с разочарованием, а также сожалением относительно несбывшегося ритуала приветствия – окружить со всех сторон ошарашенного путника и вежливо поинтересоваться, что он тут забыл.

Своим нормальным зрением я наблюдал, как влажные ветви густого кустарника расходятся в стороны, орошая землю каплями, падающими с широких листьев, и как мне навстречу выходят… Ну кто еще может соседствовать с орками? Жить в лесу, отличаться высокой культурой и склонностью к музыке… Даже неинтересно…

Вышедшие мне навстречу три эльфа были примерно одного со мной роста и похожего телосложения. То есть изнеженными худышками или дистрофиками их назвать было сложно, хотя по сравнению с орками они такими и казались. Светлые волосы, бледная кожа, удлиненные уши… Ну просто канонические эльфы. Ну и, разумеется, глаза. Длинные прозрачные серо-зеленые озера, в которые очень неприятно было бы окунуться. Холодные такие озера, колючие. И почему мне нигде не рады?

Мой внешний вид эльфам тоже не пришелся по душе. Может, черная кожа вышла из местной моды? Или на маске следует нарисовать более приветливое выражение лица? Никогда не угадаешь с этими путешествиями… А вот оркам понравилось… М-да… Как там говорилось – значительные культурные различия? Сами встречающие были одеты в серо-зеленые хитоны под цвет глаз. Модники, блин. В наличии были также разнообразные аксессуары в волосах, отделка поясов и прочие признаки длительного верчения перед зеркалом.

Эльфы неспешно приближались ко мне, но их показательная неторопливость объяснялась просто – все трое старательно буравили мою магическую защиту своими заклятиями. А вот фигушки вам! Тем не менее неудача не сделала эльфов приветливее, хотя бы показательно.

– Кто ты, странник? И что привело тебя сюда? – равнодушно спросил старший из тройки эльфов.

– Я посланник племени аррахавинов… – В этот момент губы эльфов презрительно скривились. – …которым в этом году предстоит выступить в ритуале Высокого Совета.

Теперь эльфы смотрели на меня как на ненормального… Впрочем, мягко сказано… В их голове такие понятия, как «аррахавин» и «ритуал Высокого Совета», не могли стоять рядом в принципе, не говоря уже об одной фразе и тем более логической последовательности.

– Ты хоть понимаешь, о чем говоришь, странник? – насмешливо спросил старший эльф.

Вместо ответа я предъявил свиток с приглашением. Оказывается, у эльфов огромные возможности по округлению глаз. Остальным встреченным мною до сих пор расам такого не удавалось. Приятно было посмотреть.

– Видимо, это какая-то ошибка… – уверенно провозгласил старший эльф. Его уверенность в невозможности такого мероприятия превышала даже силу официальных бумаг, в подлинности которых он, кстати, не усомнился.

– Вот я и хочу это выяснить, – сухо сказал я. – Где мне найти Высокий Совет, который наверняка в курсе этого послания? – Я помахал в воздухе свитком.

– Чужеземцам не дозволено обращаться к Совету! – как отрезал эльф, стоящий слева.

– А вот это уже не привратникам решать. – Меня подобный бюрократический прием мало волновал. Справлялись с крючкотворами и похуже.

– Высокий Совет заседает в Холоуволле, как и всегда… когда собирается вместе, – кратко проинформировал меня старший эльф. – Если считаете себя вправе – обратитесь к нему…

Этот резкий переход на «вы» и новая усмешка должны были в теории присмирить меня, но на практике только развеселили. Вместо ответа я посмотрел в сторону ближайшего «фрукта» – сидящего на дереве стрелка – и мысленно надломил ветку, на которой он стоял. Раздался громкий хруст и не менее громкая брань, с которой «фрукт» свалился на землю. Я перевел взгляд обратно на возмущенного моим поведением эльфа.

– Всенепременно так и поступлю. – Я кивнул и собрался было уже продолжить путь…

– Но добираться туда вам предстоит самостоятельно – транспортировка гостей в наши функции не входит, – высокомерно закончил эльф, ожидающий моей реакции.

– А что бы я без вас делал! – Я усмехнулся. – Можно подумать, сюда я пешком добирался…

До сих пор мне не приходилось призывать из другого мира живых существ. Да и путешествовать я предпочитал сам, попросту меняя форму на необходимую. Но в этом мире экспериментировать с трансформацией не хотелось – уж больно враждебная тут среда. Да и в моей обычной форме магическая боеспособность была максимальная, и отказываться от нее в угоду скорости не хотелось. Были и другие возможности – призвать транспорт, например.

Дело в том, что некоторое время назад, уже довольно давно, сеньор Карло – страстный любитель лошадей – подарил мне совершенно изумительного скакуна. Кроме своих прекрасных внешних и скаковых качеств этот конь обладал еще несколькими полезными свойствами – например, имел защиту от магии.

Сеньор Карло приступил к различным экспериментам с лошадями сразу же после своего ухода в отставку с поста Темного Властелина и главы культа Черного Паука. Именно так – с большой буквы, и никак иначе.

Лошади занимали все свободное время отставного Властелина и все его внимание. Мечтой детства сеньора Карло было создать по-настоящему умную лошадь. Настоящего друга. Ну а овладев тайнами темной магии, сеньор Карло рассудил, что неплохо было бы добавить к интеллекту еще парочку полезных свойств. Полученная в результате многих десятилетий экспериментов порода неустанно совершенствовалась ее создателем, улучшая характеристики из поколения в поколение.

Когда лучившийся от гордости сеньор Карло торжественно дарил мне свое творение, мне пришлось изрядно поднапрячься, чтобы проявить восхищение. Я вообще не умею принимать подарки, да и к лошадям по большей части равнодушен. Как только у меня появлялась возможность – я сокращал путь с помощью телепортации, а новые места исследовал с высоты птичьего полета и с той же скоростью. Как ни крути – птица быстрее лошади. Так что в придачу к красивому коню я выпросил конюха, который будет правильно ухаживать за этим красавцем всю его жизнь, ибо на тот момент я предполагал, что дальше стойла и площадки для выгула ему редко доведется выйти. И вот – довелось…

Ритуал призыва я знал досконально и мог при необходимости за несколько секунд вызвать все, что необходимо… Вот только до сих пор я призывал, как правило, небольшие предметы. А масса при призыве – ключевой параметр заклинания. Разумеется, своего коня я не взвешивал… Но из истории нашего мира знал, что вес дестриэ – средневекового тяжелого боевого коня, аналог которого и стал отправной точкой экспериментов сеньора Карло, – достигал тонны, а рост – двух метров в холке. Эти цифры я и взял в качестве неизвестных мне переменных. Все остальное – а именно точное местоположение моего скакуна – было мне известно.

Я редко пользуюсь спецэффектами при колдовстве. Тешить почтеннейшую публику – не моя специальность, так что огромный боевой конь возник почти что из воздуха. Если бы кто-то мог замедлить происходящее и как следует вглядеться в контуры появляющегося скакуна, ему бы показалось, что тот участок мира, на котором впоследствии оказался скакун, как бы мигнул и выдал из некой условной точки мгновенно увеличивающегося коня.

К сожалению, я знал, что сейчас испытывает несчастное животное. Процедура переноса – не самое приятное в этой жизни событие. После моего первого путешествия между мирами мне хотелось сравнить себя со старой наклейкой, которую грубо отклеили с поверхности одного мира и так же грубо прикрепили к другому. С наклейкой я сравниваю не случайно: ощущение двухмерности своего существования – очень специфическое и ни с чем не сравнимо… Хотя Шрам после первого путешествия сравнивал его с последствиями невероятной попойки с крайне некачественным алкоголем… Остальные члены его команды разделяли это убеждение, так что я поверю.

В общем, появившееся из ниоткуда животное было крайне не в духе. Сначала конь повернул голову ко мне и в одном неодобрительном взгляде высказал мне все, что он думает по моему поводу. В этом взгляде и по выражению морды можно было буквально читать: «Ну и сволочь ты, Хозяин! Мало того что я хрен знает сколько времени стоял без дела, пока ты развлекался неизвестно где, так еще и вывести меня в первый раз ты сподобился через такую тошниловку! Ладно, все лучше, чем гнить в стойле!»

Выдав мне невербально всю эту тираду, конь повернулся к эльфам, скептически их осмотрел и заржал так, что бледноухие сразу поняли – смеются над ними. Именно смеются, притом самым непристойным, непочтительным, издевательским образом. Можно даже сказать – скотски ржут!

Уши эльфов вспыхнули. Их тонкая душевная организация не могла вынести издевательства со стороны верхового животного, а с другой стороны, возмущаться по этому поводу и вслух говорить о том, что их высмеяла лошадь, не стоило… Есть и другие способы выставить себя на окончательное посмешище… Да и покончить жизнь самоубийством, если уж на то пошло…

Таким образом, все «таможенные нюансы» можно было считать завершенными. Я взгромоздился на своего скакуна, отмечая мимолетом, что как здорово, что время между мирами – величина непостоянная. Поясняю: лошадь – это, конечно, хорошо. Но в придачу к ней хотелось бы иметь седло, попону, упряжь и стремена. Поскольку вызывать все это отдельно лень, да и общий эффект насмарку, я поступил проще – в переменную времени заклятия ввел то значение, когда, по моим расчетам, лошадь выгуливалась в полной экипировке. Так что проблем с удобством возникнуть не должно. Впрочем, других проблем тоже не ожидалось.

Не сказав эльфам-привратникам ни слова, я взгромоздился в седло. Процедуру прощания с эльфами взял на себя мой скакун, издевательски помахав хвостом и издав ехидное ржание. Я буквально затылком чуял гневные взгляды раскосых глаз, в которых не осталось ни капли льда… Скорее уж пылал огонь джихада. Ну джихад мы им устроим, если надо будет, да и расовые различия обязывают.

Направления у привратников я тоже не спрашивал, да и было это ни к чему – они так «громко» думали о том, как бы пообиднее мне отказать в справке, и при этом так четко представляли, в чем именно мне следует отказать, что не услышать их мыслей было сложно. Да и дорога была одна… Пока что, по крайней мере, а там посмотрим. Из громких мыслей эльфов я понял, что ближайшее селение было неблизко, а конечная цель моего пути – вообще далеко. К счастью, у меня был надежный транспорт.

Вообще дестриэ – очень специфическая порода. В свое время она выводилась исключительно для одной задачи – решительной кавалерийской атаки. В угоду силе и мощности животного принесли все, и в первую очередь – его выносливость.

Довольно распространенное мнение о том, что сила означает выносливость, крайне ошибочно, и дестриэ для этого – лучший пример. Дистанция галопа таких лошадей всего километр. И все. На практике это обычно означало одну лобовую атаку. Никаких заходов с фланга или преследования отступающих. Никаких длительных переходов. Никаких горок или водяных преград. Создавалось такое ощущение, что минусов у этой породы намного больше, чем плюсов. Если бы они действительно не могли раздавить любое другое воинское соединение.

Дестриэ был не просто транспортом рыцаря – он сам по себе был оружием. Их специально обучали вести войну, и эта тонная, беспрерывно кусающаяся и лягающаяся махина могла натворить немало дел. Увы, история взяла свое, и закат дестриэ наступил совершенно неизбежно – уж очень уязвимы они были. Но это в нашей истории.

Дестриэ заняли прочное место в сердцах любителей лошадей, которые приложили много усилий, чтобы порода не была забыта. Годы магических экспериментов сеньора Карло были направлены на то, чтобы устранить многочисленные недостатки дестриэ. Например, в отношении тех же длительных переходов. Я отлично помню, как мы не раз допоздна засиживались у камина с сеньором Карло, и он с возмущением рассказывал мне, что европейская средневековая тяжелая конница проходила за день всего тридцать километров, в то время как арабская – больше сотни, а монгольская – до двухсот сорока. Ну монголы в данном случае не в счет, потому что там на одного седока приходилось по четыре сменных лошади, а вот арабские хроники повествуют, что аргамак мог нести сразу двух экипированных седоков. Ну ладно хроники – штука спорная, особенно когда все начинают хвастаться, но позорные тридцать против ста – известный факт. И это при том, что европейский рыцарь ехал отнюдь не на своем боевом скакуне, а на более маленькой, но выносливой лошадке, чтобы гигант не уставал. И при этом все равно – тридцать. Кошмар!

После такого неизбежного вывода, появлявшегося при сравнении всех остальных параметров лошадей не в пользу его любимцев, сеньор Карло начинал излагать то, что он проделал. Обычно к этому времени я уже дремал в своем кресле, так что подробностей не помню. Важно, что каким-то хитрым способом, с помощью многочисленных заклятий и долгой селекции, сеньору Карло удалось осуществить свою мечту и вывести не только невероятно сильную, но и феноменально выносливую породу, так что прославленные арабские скакуны пусть нервно жуют травку в сторонке.

– Пожалуй, назову-ка я тебя Дестром, – задумчиво сказал я, после того как мы порядочно отъехали от места расположения остроухих аборигенов. К моему стыду, я так до сих пор не дал имени своему скакуну, хотя он уже довольно долго жил в моих конюшнях. Конь издал что-то вроде «Пф-ф-ф», которое можно было перевести как саркастическое «Как оригинально!». – Не, ну если хочешь, могу назвать Одуванчиком! – предложил я альтернативу. Конь возмущенно фыркнул и посмотрел на меня, как бы не в силах понять – это я болен или просто непроходимый идиот. Придя к какому-то выводу, он решительно помотал головой, давая тем самым согласие на Дестра.

Мы резво ехали по незнакомой территории. Дорога была вполне приличной – на удивление, потому что тут действительно постоянно шел дождь. Собственно, дождь зарядил сразу же после того, как мы отъехали от импровизированной таможни. Не то чтобы сильный, но очень надоедливый. Он тут был полноправным и постоянным хозяином. Он и лес, который простирался по обе стороны от дороги. Лес был очень густой и очень старый. А еще он был очень большой. Мне так и не довелось побывать в джунглях на своей далекой родине, но многочисленные телепередачи сомнений в родстве не оставляли.

Не могу сказать, что после всех рассказов о ядовитых насекомых, змеях, пауках и прочей «радости жизни» я стремился к самостоятельной турпоездке в непролазные дебри, – просто с некоторых пор я стал относиться к таким вещам спокойнее. Точнее, после того как подобные вещи стали для меня неопасными. Для моего коня мелкая и кусачая фауна опасности тоже не представляла – сеньор Карло особенно подчеркнул, что ему удалось вывести породу, практически невосприимчивую к ядам. Нет, ну если постараться, то всегда можно подобрать какой-нибудь особо зверский и проникающий токсин, но это действительно нужно будет попотеть. А все прочие посторонние компоненты мягко обволакивали и благополучно выводили особые тельца в крови, не давая вступить в контакт ни с чем другим.

От известных мне по телевизору густых зарослей этот лес отличался еще одним – очень высоким естественным магическим полем. Можно сказать – сырым магическим полем. Думаю, тут вполне можно будет найти и говорящих животных, и деревья.

С хищными представителями флоры я уже бывал знаком. Это знакомство произошло в чрезвычайно опасном месте – мире, измененном каким-то сверхпроклятием. Ни я, ни сеньор Карло так и не приблизились к разгадке проклятия, обрушившего на тот мир мглу, сколько бы ни изучали ее порождения. Хищные деревья – одно из них. Мне пришлось очень постараться, чтобы свалить такого гиганта, который все время пытался пронзить меня своими ветками, но я отработал технологию, и дела мои пошли быстрее, а хищный лес стал редеть на глазах, отдавая мне свою ужасающую силу, которую я использовал впоследствии для поднятия армии нежити. Деревья в этом лесу были чем-то похожи на те. Может, размерами и формой, может – насыщенностью магией. К счастью, они не совершали стремительных бросков в мою сторону, но я на всякий случай был готов и к такому повороту событий.

Я был инородной частью в этом лесу. Он не то чтобы пытался меня отторгнуть или оказать сопротивление моему присутствию… Я просто был чужим. Точнее, я и мой скакун, хотя Дестра подобные философские размышления явно не тяготили. Он попросту радовался возможности как следует поразмяться, а заодно подыскивал кандидатуру на роль первой покусанной и затоптанной жертвы. К его чести и разумности, меня на эту роль он не рассматривал.

Вообще Дестр регулярно издавал самые разные звуки, свойственные лошадям, но то ли сеньор Карло действительно улучшил его возможности к общению, то ли это мои способности к восприятию, но я его отлично понимал и был уверен, что он также понимает меня. Понимает, но не соглашается. Например, ему очень не нравился шедший все время дождь, на что он регулярно жаловался возмущенным фырканьем. После каждого такого фырканья Дестр поворачивал свою голову и внимательно разглядывал меня своим черно-красным глазом, одним или вторым, как бы ожидая лицезреть мои мгновенные действия по исправлению этой неприятности. На мой ответ, что я не собираюсь исправлять погоду в этом мокром местечке, следовал не менее возмущенный «фырк», в котором четко угадывалось: «Тоже мне – Темный Властелин, который с погодой совладать не может». На это я ему объяснял, что чем больше мы будем отвлекаться, тем дольше тут пробудем, а если я стану исправлять климат и ландшафт всех миров, в которых побывал, то начну не с этого, а самого Дестра оставлю тут ждать, пока освобожусь. Такой аргумент вполне подействовал, и мы продолжили наш путь без магических вмешательств в окружающую действительность.

Я не сомневался, что у эльфов-привратников были возможности связаться со своим руководством, так что весть о моем появлении уже наверняка распространилась в глубь чужой территории.

На эти же мысли наводил кордон, выставленный поперек дороги у въезда в первый же встреченный нами населенный пункт. Их было штук пятнадцать – две линии по семь бойцов в каждой и одно «официальное лицо», а точнее – «официальные уши», чуть в сторонке. У меня мелькнула шальная мысль проверить таранные качества моего коня, да и Дестр явно рассчитывал на внеплановую вечеринку, так что пришлось напомнить себе о «мирности» моей миссии и аккуратно остановиться около кордона.

– Вам запрещено въезжать в город! – торжественно провозгласили «официальные уши», складывая руки у себя на груди.

– Хм… Мне – это кому? – задал я вопрос ехидным голосом. Мой вопрос явно сбил с толку местного чиновника, который уже открывал рот, чтобы еще раз, к своему удовольствию, повторить запрет.

– То есть? – выдавил из себя ушастый, прокрутив еще раз в голове наш странный диалог.

– Кому запрещено въезжать в город? – самым заинтересованным тоном спросил я, предвкушая потеху.

– Вам! – Чиновник почувствовал почву под ногами.

– А «я» – это кто?

– Ну… вам!

– Нет, вы уточните – кто я такой, чтобы мне нельзя было въезжать в город? – Я наседал, побуждая ушастого к размышлениям.

– Э-э-э… Представитель племен аррахавинов… – неуверенно сказал ушастый.

– А с каких это пор представителям племен аррахавинов нельзя въезжать в ваши города? – Я немного тянул время, сканируя город и окрестности на предмет магического состояния.

– Вы – не аррахавин! – выдал гениальное наблюдение чиновник.

– Я – их представитель. И у меня есть все ваши бумаги, подтверждающие важность этого визита.

– Вы могли их украсть, а сами представиться представителем дружественных племен… – нашелся эльф.

– Замечательно! – Я искренне обрадовался. – В таком случае вам очень повезло, потому что я как раз направляюсь в вашу столицу, да еще и прямиком к Высокому Совету, так что если я – преступник, то получится, что я как раз иду сдаваться властям!

Мой энтузиазм явно смутил чиновника. Видимо, в его практике не было случая, когда преступник с таким удовольствием сам ехал сдаваться.

– В любом случае – проезд запрещен! – ушел ушастый в глухую оборону.

Я картинно вздохнул и развел руками в стороны:

– Что поделать… Поскольку я прибыл с мирной миссий, было бы неразумно прокладывать себе дорогу с боем… – Судя по лицам солдат, занявших оборонительную позицию, они целиком и полностью разделяли эту точку зрения. – Но поскольку мне необходимо продолжать путь, а объездной дороги нет, то, пожалуй, мне придется здорово подпортить вам ландшафт и прожечь себе путь вокруг города…

– Вы не сможете… – неуверенно заблеял ушастый… Поначалу он явно хотел сказать «не посмеете», но в этом плане у него было еще меньше сомнений.

– Почему? Не такие уж эти деревья и мокрые… А сырой магии тут столько, что я даже не вспотею, так что если вы заботитесь о том, чтобы я не устал… кстати, очень мило с вашей стороны, то, право слово, не стоит. Я очень быстро управлюсь. А дорога может и еще кому сгодиться – я постараюсь, чтобы ничего не заросло…

Чиновника такая перспектива явно не устраивала, и он забормотал:

– А это обязательно?..

– В принципе нет… – Я задумчиво потер подбородок маски. – Теоретически я вполне могу применить еще один способ. – Чиновник немного воспрянул духом. Видимо, этим ушастым их флора и впрямь для чего-то нужна… – Я вполне могу нащупать точку пространства на дороге за городом и сжать все пространство между ними до нуля. Таким образом, нога моя не коснется вашего города, а я продолжу свой путь. Правда, это очень непростое заклятие, и я в нем ни разу не практиковался, поэтому не могу дать стопроцентной гарантии, что со сжатым в ноль пространством будет все в порядке и оно потом распрямится обратно в первозданном виде, но я обещаю… – Я сделал короткую драматическую паузу и продолжил самым смиренным голосом, на который был способен: – Я принесу вашему Совету самые искренние извинения, если что-то пойдет не так…

Нет, ну зачем было Дестру так ржать? Весь момент испортил, хотя в его ржании и был свой плюс – он намного больше напоминал адский хохот, чем все, что я был способен изобразить, так что мысль о том, что я шучу, быстренько собрала манатки и покинула головы всех тут присутствующих.

– Так вы просто хотите проехать сквозь город? – тихо уточнил ушастый чиновник.

– Увы, – кивнул я с сожалением, – я слишком спешу… В противном случае я бы непременно задержался тут на подольше и очень пристально изучил все достопримечательности.

– Ну тогда не будем вас задерживать, – сдался чиновник и взмахом руки приказал солдатам дать проехать… Но Дестра такой поворот событий не удовлетворил… Или ему очень приглянулась шапочка эльфийского чиновника, ну или просто он решил, что непорядок это – отпускать столько противников без единого пинка или укуса. Короче, когда чиновник повернулся к нам спиной, чтобы царственным жестом дать нам проехать, моя зверюга решительно цапнула его за хвостик маленькой шапочки, венчающей чиновничью голову. – Пусть это будет вам небольшим сувениром на память… – сквозь зубы процедил ушастый. Сначала он собирался бурно возмутиться, но переиграть в гляделки двухметровую тонную махину с челюстью отнюдь не травоядного животного, обладающую скверным характером и взглядами на жизнь закоренелого ксенофоба, у него не получилось, ну а я вообще делал вид, что меня тут нет.

Городок эльфов не впечатлял. Я понимаю, что это скорее деревня, которой очень хочется, чтобы ее считали городом, да и по сравнению с оркскими поселениями выглядит все же солиднее, хоть и не намного. Сразу оговорюсь – ничего, напоминающего городские стены, не было и в помине. Эльфы также не потрудились расчистить территорию от любезных их сердцу насаждений, что не позволяло сделать плотность населения выше, чем в каком-нибудь захолустье. По сути, это и было захолустьем, просто на эльфийский манер. Все строения располагались на деревьях. Не знаю – это чтобы не тревожить мелкую флору на земле или просто потому, что строить на вечно мокрой почве – неблагодарное занятие. Загадкой для меня пока что оставался и другой вопрос – есть ли помещения внутри деревьев? Сомневаюсь, если честно. Думаю, что все строения располагались именно вокруг стволов. В таком случае эльфийские комнаты должны быть, по меньшей мере, узкими. Зато ушастые с гордостью могли сказать, что их постройки многоэтажны. Точнее – многоярусны. Один и тот же ствол нес до четырех построек, по меньшей мере тут. Думаю, если такой стиль в архитектуре у эльфов доминирует везде, а не только на периферии, я увижу и местные аналоги небоскребов. Между разными деревьями были наведены довольно внушительные переправы, видимо призванные компенсировать совсем еле заметные тропинки на земле. Одним словом – город на деревьях. Надо будет все-таки парочку посетить.

Город эльфов остался позади, и Дестр с аппетитом поглощал километры пути. По ходу дела всеядная животина обнаружила, что местная флора вполне пригодна в еду, так что проблем с пропитанием не было. В свое время сеньор Карло особо подчеркивал, что сделал своих коней абсолютно непривередливыми в еде, так что искать по десять кило овса каждый день, как для их предшественников, не было необходимости. Вообще правила выживания в джунглях гласят: «Ни в коем случае не трогайте того, что вам незнакомо. Да, в лесу полно съедобных вещей, но ядовитых там – намного больше». Так что всеядность Дестра меня более чем устраивала. По-настоящему термин «всеядность» я уразумел, когда мой скакун, нимало не смутившись, сожрал здоровую колючую ярко раскрашенную гусеницу с мою ладонь величиной. Он специально чуть сбавил темп и подскакал к краю дороги, чтобы цапнуть сей деликатес, который, по моему мнению, содержал в себе яда достаточно, чтобы отравить целый кавалерийский полк, притом как верхнюю, так и нижнюю его часть.

– Ну и как оно на вкус? – не удержался я от ехидного вопроса. В ответ мой конь издал ржание, которое я трактовал как «Сам попробуй – узнаешь». – Нет уж, спасибо. На будущее учту твои кулинарные пристрастия…

На это Дестр возмущенно фыркнул и помчался дальше.

Вообще долгая монотонная скачка утомляет. Но не скачка по новому миру. Во-первых, тут действительно было красиво. Той совершенно потрясающей смертоносной красотой, на которую лучше любоваться из-за пуленепробиваемого стекла. Все бесконечное многообразие красок и форм твердило об одном: «Не трогай меня – пожалеешь». Природа – это бесконечная борьба за выживание, которую нет нужды маскировать такими понятиями, как милосердие. Можно сколько угодно называть хищников злыми, а травоядных – добрыми. С точки зрения природы и то, и то – пустой звук, а вот баланс – необходимость. Все остальное – шелуха, которая опадет под напором ветра времени… Что-то меня на философию потянуло…

Во-вторых, тут был необычайно богатый магический фон. Что бы я ни делал и по каким бы мирам меня ни носило, моей первейшей страстью всегда являлось постижение магии, и тут было где развернуться.

Я довольно быстро сообразил, что в таких условиях дороги должны зарастать не просто быстро, а молниеносно. Когда-то я читал, что в Индии тропу нужно заново прорубать каждые два дня. Ширина тропы там не указывалась, но общий смысл понятен. В такой местности растения пробьют практически любое дорожное покрытие, если только оно не чрезвычайно толстое и прочное. В нашем случае никакого дорожного покрытия не было вовсе – утоптанная земля, и все. За все время моего странствия, пусть и не такого уж и долгого, мне на пути не попалось ни одного путника или всадника. Тем не менее дорога была в отличном состоянии – ровная, широкая и прямая. Как бы эльфы ни тащились от своих насаждений, дорога – вещь совершенно необходимая. Любая цивилизация подразумевает постоянную связь своих элементов, и в первую очередь – транспортировку предметов и живых существ. Пусть даже ушастые научились передавать информацию на расстоянии, товары все равно остаются товарами. А без их обмена – грош цена любой цивилизации, и эта неиспользуемая дорога – тому подтверждение.

Сидя на лошади, колдовать не очень удобно, хотя Дестр в этом плане – лучший конь из всех, кто у меня был. Я сумел кое-как абстрагироваться от тряски и сосредоточиться на дороге. Так и есть, на нее наложено какое-то странное заклятие. Чтобы разобраться получше, я даже остановил коня и спешился. Дестр недовольно фыркнул и в знак протеста съел пролетающую мимо стрекозу.

– Только не переувлекайся… – пробормотал я. – Не знаю, как вы с сородичами между собой общаетесь, но не думаю, что твоей репутации пойдет на пользу то, что ты скачешь по лужайке и гоняешься за бабочками и стрекозами. Хуже этого – только цветочек в гриве… Но если хочешь – могу обеспечить…

Дестр аж взвился на дыбы из-за моего предложения. Но я уже не обращал на него внимания, целиком сконцентрировавшись на тоненькой магической пленке, устилающей дорогу… Страшненькой такой пленке… Все логично – чтобы растения не росли, их надо убить. Чтобы растения не росли в таких условиях – их надо убивать постоянно. Дорогу покрывало самое настоящее смертельное заклятие, немного модифицированное, чтобы не убивать животных да разумных существ… Но я по собственному опыту знал, как строятся такие заклятия: любые ограничения – дело наживное. Их и убрать можно в случае чего. Какие душевные существа эти эльфы, кто бы мог подумать… Интересно – где фиксируется это заклятие и чем питается? Сырой магии тут полно, но чтобы сырая магия питала заклятие, нужен своеобразный конденсатор… Хотя в этих зарослях можно спрятать что угодно, а на роль конденсатора любой валун подойдет. Но меня интересовало не только это. Кроме конденсатора, такому заклятию нужны еще и фиксаторы – иначе как определить, где начало, а где конец области действия заклинания? Ему-то фиолетово – дорогу покрывать или город.

Я стал вспоминать буквально промелькнувшую мимо меня деревню эльфов, которую я только что описывал. Краем глаза я заметил небольшие – мне где-то до пояса – каменные столбики по краям дороги на въезде и выезде. Тогда я принял их за простую отметку – вот по эту сторону заросли, это лес, а по эту – город. Не путайте, товарищи! Похоже, столбики эти имели еще несколько дополнительных функций, но я глазел наверх и потому не обратил на них должного внимания. Вот так всегда.

Подобная форма заклятия показалась мне исключительно практичной. Ее ведь не только на дорогу положить можно. А скажем, и вертикально поставить… в дверной проем, например… Заходите, гости дорогие, у нас и двери-то нет… Практичность ушастых просто потрясала. На всякий случай я внимательно скопировал все нюансы этого заклятия и внес необходимые изменения в защиту Дестра – меня-то такой штукой не пробьешь, а вот коняжку моего жалко… Игривого…

Подкорректировав магическую защиту, я вскарабкался в седло, и мы вновь тронулись в путь. Вопросов у меня в голове роилось множество, и первый среди них был о причинах приглашения орков в Высокий Союз. Первый же контакт с эльфами показал, что орков тут не то что равными – разумными и то не считают. Мне нужно будет постараться, чтобы скопировать такую гримасу высокомерного презрения, которая появилась на лицах эльфов при упоминании аррахавинов. А Высокий Союз – почет даже по эльфийским меркам. Туда абы кого не зовут, если я правильно понял.

К вечеру мы подъехали к другому городку. Тут меня тоже встречал почетный караул из представителя местной администрации и народно-ушастого ополчения. Существенное отличие было в том, как именно меня встречали. Если в первом случае заградотряд всерьез собирался оказывать мне сопротивление, по крайней мере – поначалу, то в этот раз эльфы выстроились вдоль дороги, всем своим видом предлагая поскорее проезжать мимо и не задерживаться.

Ну, нетушки! Мы скакали, мы скакали, наши ноженьки устали… Да и подкрепиться не мешало бы, ознакомиться с местной кулинарией да и тем, что тут называется Высокой Культурой. Ну и побольше узнать о местных обычаях и нравах, а заодно пополнить багаж знаний о ритуале приема в Высокий Союз. Аррахавинов на сей счет я уже выслушал, теперь настал черед другой стороны. Так что к городскому чиновнику я подъезжал уже неспешным шагом, наблюдая, как он хмурнеет с каждой секундой.

– Вечер добрый! – бодро начал я, не особо заботясь, что привычные мне идиомы могут быть тут не в ходу. – Вижу, вы уже получили весточку о моем прибытии.

– Получили, – сухо сказал эльф, отодвигаясь на пару шагов от Дестра, заинтересованно поглядывающего на чиновничью шапочку. – Вы намерены проехать дальше? – В голосе эльфа теплилась надежда.

– Ну что вы! Вечер на улице, дождь идет… Да и не воспользоваться гостеприимством вашего города было бы чрезвычайно глупо…

– Дождь все время идет… – упавшим голосом произнес эльф. – К тому же у нас остановиться-то и негде…

– Ну не прибедняйтесь! – подбодрил я окончательно приунывшего эльфа. У бедняги даже уши опали. – Вон у вас явно что-то вроде постоялого двора. – Я кивнул эльфу за спину. Тот вздрогнул и обернулся, всем своим видом демонстрируя, что необычную постройку видит в первый раз.

– Это не постоялый двор, а стойбище для приезжих претскаров! – нашелся эльф. Поверхностное чтение мыслей подсказало мне, что упомянутые претскары – это местные тягловые животные, которые тянут гужевой транспорт.

– Ну раз есть помещение для приезжих животных, то наверняка найдется и для их хозяев! Притом посимпатичнее! – оптимистически заключил я, слезая с коня.

Поняв, что его обвели вокруг пальца, как последнего аррахавина, эльф опять приуныл и сдался. Эскорт все это время делал вид, что его вообще тут нет. Примечательно, что шапочек на головах у воинов не было, в отличие от первого заградотряда. Какие они жадные – уже шапочку для зверька пожалели. Казалось бы – эльфы должны любить братьев наших меньших. Хотя если бы какой-нибудь эльф назвал Дестра своим меньшим братом, то, думаю, ему бы сильно не поздоровилось. Даже я вмешаться бы не успел.

Ведя Дестра в поводу и не обращая особого внимания на семенящих позади эльфов, я прошел в направлении вышеупомянутого здания. Вообще этот городок был явно побольше первого. Так что эльфам пришлось немного поступиться своей любовью к зеленым насаждениям и выделить часть земли под хозяйственные постройки, а также энное количество бревен для возведения этих самых построек. Не забыл я, входя в город, и внимательно осмотреть каменные столбики, обозначающие границу. Так и есть – типичные менгиры. Вот только, кроме ожидаемого мною заклинания, на них было наложено целое плетение. Довольно непростое, надо отдать ему должное.

Вообще любое плетение заклинаний – дело сложное. Даже самое простое, уж простите меня за тавтологию. Если выражаться языком математики, сплетение заклинаний требует величины энергии, равной квадрату суммы энергетических затрат, требуемых для этих двух заклинаний в отдельности. И с добавлением каждого нового заклинания эта степень увеличивается, то есть три заклятия требуют уже куба суммы, ну и так далее. Кроме непомерных затрат энергии требуется еще и особого рода мастерство, чтобы связать воедино два заклятия. Да и не все заклятия можно увязать между собой, так что полиморфный менгир – штука заведомо интересная, а уж если он не один…

Любопытство пересилило усталость, и я остановился около камня. За моей спиной зашептались эльфы, а их начальник, бочком обходя Дестра, подошел ко мне…

– Это просто камни… – неуверенно начал он

– Ну что вы, не прибедняйтесь! – приободрил я эльфа. Судя по всему, он успел набрать полный рот каких-то местных кислых ягод. Интересно, к чему это? – Последовательное наложение трех заклятий, притом имеющих такую широкую область покрытия, – дело серьезное!

Кроме убивающего растительность заклятия камни содержали в себе следы еще двух. Только следы, но следы эти явно указывали направление. В случае со вспомогательными заклинаниями камни выполняли ту же роль, что и в случае с первым, – то есть роль ограничителей, а центр заклятия явно был в самом городе. Я поискал взглядом подходящий объект и быстро нашел еще один менгир, только высотой уже в полтора моих роста. Бодрым шагом я прошел к менгиру и стал его изучать. Примечательно, что это место было еще и первым встреченным мною в этом мире перекрестком – тут сходились две одинаковые дороги. Большой менгир находился в центре аккуратного кольца – эдакой клумбы внутри кольца дорожного. Интересно, что начало каждой дороги обозначали такие же малые менгиры – по две на каждую. Таким образом, получалось, что любой участок дороги фиксируется такими вот четырьмя ограничителями, которые удерживают на месте заклинание.

Кроме концентратора смертельного заклинания большой менгир был носителем еще двух. Я сосредоточился. Первый – что-то вроде защиты, которая куполом покрывает город. Нестандартной защиты – не от материальных угроз. Немного покрутив энергетические потоки, я понял – это защита от духов. Интересно… Магия аррахавинов основана на контакте с духами, а тут от них защищаются… Уж не от аррахавинов ли эта защита? Если так – значит, все-таки уважают. Третье заклинание, похоже, было тем самым передатчиком и позволяло так оперативно общаться на расстоянии. Оригинальное решение – если не получается пересылать мысли самому, то пусть это делают камни как посредники… Тоже мне телефон каменного века.

Удовлетворенно кивнув, я повернулся к эльфам.

– Эти камни стоят тут очень давно… – Эльф-чиновник в очередной раз пытался примерить на себя роль гида.

– Да, конечно, их нет нужды подзаряжать – ваше магическое поле прекрасно позволяет использовать такие камни без ограничений…

Поняв, что очередная попытка отвлечь меня от камней не увенчалась успехом, он разочарованно махнул рукой в сторону стойбища:

– Может, давайте уже разместим ваше животное? Надеюсь, ему там будет удобно…

– Не беспокойтесь – он не привередливый! – Дестр возмущенно фыркнул, покосившись на меня как на врага народа. – Ну почти. – Я немного уступил праведному негодованию животного.

В этот момент на арене появились новые действующие лица, точнее – морды. Из-за поворота показалась небольшая крытая повозка, запряженная… Ох как бы это описать? Пожалуй, они напоминали каких-то динозавров. Не слишком крупные – чуть поменьше Дестра, покрытые зеленой чешуей, на довольно длинных и мощных ногах с весьма острыми когтями, но почти без зубов. Головы обоих тягловых животных венчали залихватские гребни. Думаю, это и были недавно упомянутые претскары, но на всякий случай я уточнил:

– А это кто? – Вопрос, может, и был сформулирован довольно глупо, но мне было по большому счету все равно. Первый ответ я получил от Дестра, который издал одобрительное ржание, которое я трактовал как «ужин». – Ты уверен? – Меня немного смутили плотоядные наклонности моего вроде как коня. Раздалась целая серия пофыркиваний: «А в чем проблема? Сбиваешь с ног, затаптываешь и ужинаешь… Хочешь, оставлю тебе кусочек?» Все-таки моя лошадка – сама доброта. Ну какой еще конь так позаботится о пропитании своего хозяина…

– Это претскары – наши тягловые животные, – поспешил вмешаться эльф до того, как Дестр перешел к исполнению своего плана.

– Вот видишь? Вроде как коллеги… разве можно есть коллег? – обратился я к коню с проповедью.

«Это называется конкуренция, – снисходительно фыркнул мой четвероногий друг. – И вообще – кто бы говорил!» – добавил он напоследок, гордо отвернувшись от не подозревающих об опасности ящерах… Всегда чувствовал, что карьера проповедника мне не светит… Ну ничего – я и так неплохо устроился. Эльф тем временем попытался разрядить обстановку:

– Вообще-то они не так уж и безобидны и обычно могут постоять за себя… Против наших хищников, по крайней мере, – поспешно добавил эльф, увидев хищный оскал и озорной блеск в глазах Дестра. – Они весьма сильны и выносливы… Скорости, правда, им недостает, но зато у них очень покладистый нрав!

– Вот тут тебя уели! – удовлетворенно констатировал я, на что Дестр издал аналог лошадиного «Пф-ф-ф!».

Тем временем мы дошли до стойла, куда совместными усилиями и уговорами удалось затащить сначала Дестра – ему, видите ли, скучно там будет, – а затем еле-еле загнать туда же новоприбывших претскаров, которые отлично понимали, что уж им-то скучно там точно не будет. Я напомнил своему коню, чтобы он вел себя паинькой, и закрыл дверь. Было что-то окончательное в том звуке, с которым захлопнулся затвор, по крайней мере, об этом говорили лица погонщиков претскаров. В их правоте мы убедились буквально через пять шагов, когда за нашими спинами раздался резкий звук ломаемой древесины. Мы дружно обернулись и увидели средних размеров дыру в стене. «Душно», – раздалось изнутри.

– Дестр… – сказал я тихо и ласково.

Мой конь понял, что шутки кончились, и присмирел. Пока мы разбирались с нашими верховыми животными, краем глаза я заметил, что эльф-чиновник бочком-бочком подобрался к центральному менгиру и положил на него руку. Я успел раскинуть магический «купол», прежде чем эльф прикоснулся к камню, поэтому прекрасно почуял магический импульс, происшедший в момент касания. Видимо, эльф жаждал инструкций. И он их явно получил, потому что уже через несколько минут он бодрым шагом возвращался к нам, однако я не подал виду, что обратил внимание на его отлучку, так что мы продолжили наш путь в сторону ближайшего винтового подъема на деревья.

Подъем был довольно широким и сделанным на совесть. Он был наклонен немного под углом к дереву – чтобы вода от вечного дождя аккуратно стекала сбоку, а не хлюпала под ногами. Перила у подъема тоже были, притом довольно надежные. Сразу становилось ясно, что к безопасности тут относятся весьма серьезно, но я был бы не я, если бы сразу не начал прикидывать, что надо сделать, чтобы обрушить всю систему вниз. Ну или, по крайней мере, часть ее. «Так, если обрубить вот это перильце и повредить вот эту несущую балку, то рухнет вот этот пролет моста и вон тот сегмент довольно тяжелой двухъярусной конструкции, а под ними, в свою очередь, проходит одна из главных навесных магистралей…» Одним словом, во мне проснулся никогда крепко и не спавший террорист.

Вернувшийся эльф-чиновник был само гостеприимство и радушие. Нутром чую – ему поручили «втереться в доверие и выведать оперативную обстановку», то есть понять, что я вообще такое, что свалилось им на голову. «Ну-ну… Желаю удачи! Если справитесь, господа, – дадите почитать! А то самому любопытно!» – думал я, делая очередной виток по наклонному пандусу и слушая абсолютно не интересную мне историю о городке. Впрочем, я быстро перевел разговор на общую историю сайлонеллинов – так именовали себя эльфы. Поскольку орки на этот счет знали мало, следовало пополнить багаж знаний.

От своего проводника я узнал, что история эльфов насчитывает тысячи лет. Не слишком воинственные, но и отнюдь не склонные к пацифизму, эльфы веками постигали магию и перекраивали свой мир, как им вздумывалось, благо мощное магическое поле помогало освоить базовую магию даже самому бесталанному эльфу. Похоже, соседство с миром орков – тоже результат магического поля, по крайней мере, эльф был искренне уверен, что так было всегда и эльфы к этому рук не приложили. В менее насыщенном магией мире орков эльфы чувствовали себя крайне некомфортно и без лишней необходимости туда не совались. Их собственные попытки «изменить ту пустыню к лучшему», то есть превратить в подобие своего мира с последующей экспансией – быстро провалились: без поддержки магического поля своего мира эльфы мало что могли. Вот так и получилось, что между изначально агрессивными расами установился хрупкий мир по территориальному признаку. Особую торговлю налаживать ни та, ни другая сторона смысла не видела – у орков было мало предметов, интересовавших эльфов, и наоборот. Исключения составляли драгоценные камни, которые водились у орков и на которые были так падки эльфы (я вспомнил, что за музыкальные инструменты орки тоже расплачивались необработанными камнями), с одной стороны, и прочные изделия из металла и кое-какие предметы для быта, с другой. Но ни та, ни другая сторона в гости в неуютный для себя мир не рвалась, так что торговля стала уделом неудачников, не способных на что-либо иное.

Как раз в это время мы проходили мимо подвесного городского рынка. Первое, на что я обратил внимание, была местная валюта. Похоже, эльфы были в чем-то солидарны с древними ацтеками и в качестве универсального средства обмена использовали бобы. Не знаю – какао это было или не какао, но внешне очень похоже. Учтем на будущее… На рынке в изобилии присутствовали различные фрукты и овощи, а также мясо. Видимо, дичи в этих лесах немерено, а несложные магические заклинания вполне позволяют обойтись без холодильников. Стоила еда совсем немного, в отличие от более редких металлических изделий. У меня сразу же появились вопросы насчет металла – у всех воинов, что я видел до сих пор, основным оружием были луки. Одежда сделана из кожи, то есть ни оружие, ни броня эльфов из металла не изготавливались. Вопрос – откуда тогда металл и где его обрабатывают? Этот вопрос я и задал своему гиду.

– Из северных районов, – последовал ответ. – Тут у нас металлов нет, а вот там – вполне достаточно. Там горы. Там его добывают и там же обрабатывают. Там несколько городов, живущих только этим.

– Сайлонеллины работают в шахтах? – Мне очень было интересно, как гордые и высокомерные эльфы решают этот вопрос.

– Мы отправляем на рудники преступников, – получил я вполне предсказуемый ответ, – но их у нас не очень много, так что изделий из металла постоянно не хватает.

У меня шевельнулись нехорошие подозрения:

– А как насчет аррахавинов?

– О, это было бы неплохо! – с энтузиазмом подтвердил мои догадки эльф. – Этим дикарям в шахте самое место, на мой вкус. Мы пытались нанимать их на работу, но они не хотят. Говорят – честь и все такое прочее. Какая честь может быть у дикарей? – недоуменно пожал плечами этот тонкий дипломат.

К этому моменту мы подошли к нашей цели – довольно большому зданию, втиснутому на платформу между двумя большими деревьями. Здание было двухъярусным. Маленькая деталь – все здания эльфов были густо увиты лианами, так что при желании, думаю, их можно покинуть не только через дверь. Видимо, эльфы старались всеми силами придать неживым постройкам живой вид. А еще я наконец услышал музыку эльфов. Услышал я ее еще на рынке, но там было слишком много посторонних шумов, а теперь мы явно приближались к ее источнику – музыка доносилась из здания, в которое мы собирались войти.

Эльфийская гостиница воображения не поражала. Не было тут никаких изящных предметов мебели, росписи на стенах и тому подобных предметов высокой культуры. Достаточно темная, достаточно тесная, она очень четко давала понять: «Вы остановитесь тут, поскольку у вас нет иного выбора, и покинете это место так же быстро, как и остальные». Но тут играла музыка. Я не понял – то был приглашенный оркестр или музыканты просто предавались музицированию в этом неуютном зале, потому что снаружи дождь, – тем не менее у дальней стены сидела троица эльфов и играла на чем-то, напоминающем флейты.

Я плохой специалист в музыке. Я не разбираюсь в октавах, септаккордах и прочей мудреной музыкальной грамоте. Последнее услышанное мною музыкальное произведение, исполненное оркестром свихнувшихся орков на сломанных музыкальных инструментах, было чем-то средним между ревом раненого бронтозавра и полупьяным причитанием нищего. А теперь я слышал музыку.

Эта троица выводила грустную тягучую мелодию, явно что-то о разлуке и надеждах. Но они делали это так, что даже меня за душу взяло. Я аккуратно присел за столик неподалеку и сделал заказ наудачу – я все равно в местной кулинарии не разбираюсь. Эльф-чиновник быстро шепнул на ухо трактирщику, чтобы все было «как надо», и присел рядом. Разговора он тоже не заводил, слушая слаженное трио. Что интересно – музыканты сидели тесным кружком (ну треугольником), повернутые друг к другу, и на нас не обращали ни малейшего внимания. Казалось, что они играют для самих себя, а не для каких-то там слушателей.

Как бы то ни было, играли они потрясающе. Даже если бы медвежий ансамбль песни и пляски не станцевал на ушах и пальцах орков чечетку, тут даже речи не могло быть о сравнении.

Нам принесли заказ – это было вполне приемлемое тушеное мясо с овощами. Ничего особого, но и не противно. Я плохо помню вкус еды, потому что все мое внимание было поглощено музыкой. Нелегко будет аррахавинам. Вернее, мне будет нелегко. Я уже взялся за это дело, и не в моих привычках отступать.

Я проверил магическое поле – так и есть: музыка эльфов была на грани магии. Именно на грани. В свое время, слушая курс Салкама по начальной магии, я узнал, что заклинание есть вибрация, оказывающая определенное воздействие на окружающий мир. Музыка – это тоже вибрация, притом вполне физическая. Вибрация эльфов затрагивала окружающее магическое поле. Не настолько, чтобы оно начало трансформироваться, приобретая какие-то конкретные формы, но достаточно, чтобы по нему пошла легкая дрожь. Видимо, это далеко не предел возможностей местной музыки. Если возможно такое взаимодействие, то возможно и более сконцентрированное и целенаправленное. Это тоже следует запомнить!

Я продолжил слушать музыкантов и после окончания трапезы. Эльф-чиновник не возражал – он и сам не прочь был послушать. Не думаю, чтобы в этом месте у жителей было много развлечений. Очень скоро я услышал еще одну мелодию – на этот раз с улицы. Она была другой, но каким-то образом переплеталась с той, что выводили три эльфа в нашем зале. Потом появились еще. К наступлению темноты играл весь город. Каждый о своем, но все вместе об общем. Внезапно сходились целые оркестры и так же внезапно распадались, не нарушая общего ритма и общей песни. Ну что ж, приходится признать – они и вправду удивительно музыкальны, и орки ни капельки не преувеличивали.

Музыка продолжалась примерно до полуночи, после чего резко смолкла – город отправился спать. За это время я узнал об эльфах довольно много… не столько конкретной информации вроде лекции об их истории, сколько об их духе. Я еще раз вспомнил тот магический барьер, который окружал город и не давал посторонним духам проникнуть внутрь. У меня даже появилась мысль, что эльфы боятся того, что их дух может быть похищен.

Они не были как-то по-особому чувствительны, они не были очень уж возвышенными, да и особо высококультурными их назвать было сложно, если учесть, что культура – очень многогранное понятие. Они не были ни добрыми, ни злыми – я вообще против подобного разделения. Они не были особо миролюбивыми или агрессивными… Они просто были. Еще одна особенная раса, которую нельзя ни с кем сравнивать. Мне предстояли долгие раздумья…

Утро было дождливым. Не слишком оригинально, если по местным меркам. Ночь я провел в маленькой тесной комнате на втором этаже здания, в котором слушал вчерашний концерт. Минимум мебели, минимум удобств, все в зеленом цвете. Короче – гармония лесной жизни.

Вечером произошел еще один маленький инцидент – когда ужин уже окончился и я собирался пойти спать, ко мне подошел хозяин таверны и с невинным видом поинтересовался, когда я намерен платить. Поскольку подошел он именно в тот момент, когда эльф-чиновник вышел из помещения, я посчитал это скорее провокацией, чем совпадением, но мелочиться было неохота. Я нашел взглядом в обеденном зале тех торговцев, с которыми мы вместе входили в таверну, и поманил их пальцем. Может, не очень вежливо, но действенно. Когда не ожидающие ничего хорошего торговцы подошли, я извлек из внутреннего кармана своего плаща маленький обработанный рубин.

Мои внутренние карманы позволяют таскать с собой все необходимое на любой случай, даже если необходимым для вас кажется противотанковый гранатомет. И у меня всегда есть с собой универсальный набор для расчета практически в любой системе ценностей. А поскольку я знал, что камушки тут ценятся, глупо было бы придумывать что-нибудь еще.

Надо было видеть их глаза, я имею в виду эльфов-торговцев и трактирщика, когда на моей ладони оказалась ограненная кровавая слезинка.

– Сколько вы даете за такой камушек? – просто спросил я.

– Все, что есть! – выдохнул эльф-торговец.

– А это сколько в переводе на «пощупать»?

– Четыре мешка зерен Игуаса! – Поскольку я был в маске, демонстративно поднять бровь было затруднительно, но эльфы истолковали мое молчание правильно. – И напишем расписку еще на четыре!

Я почувствовал, что вот теперь эльфы назвали настоящую цену, а трактирщик очень сильно разозлился и расстроился. Расстроился из-за того, что у него буквально из-под носа уплыла такая драгоценность, – он уже успел представить в своих мечтах, как я расплачиваюсь за ужин и комнату таким вот камушком. А потом дорисовать, что этот камушек – только за ужин, и еще такой же будет за постель. Нет, не такой – больше! Ну, в общем, вы поняли… Так что эльфы-торговцы сейчас, кроме ценного минерала, приобрели еще вечного врага. Вдовесок, так сказать.

Мы договорились с эльфами, что трансакцию проведем утром, а пока они вызвались за меня заплатить, чтобы успокоить трактирщика. Трактирщик дрожащими от гнева руками принял куцые зерна и резво удалился.

Как бы то ни было, ночь прошла спокойно, если вас не раздражает какофония ночных джунглей и непрекращающийся дождь. Наутро я спустился вниз к стойлам, где меня уже поджидали эльфы-торговцы и эльф-чиновник. Я так и не потрудился выяснить, как называется на местном наречии его должность. В присутствии чиновника я передал эльфам камень, они подтвердили, что не имеют претензий к его качеству, и передали мне официальную расписку, по которой обязуются возместить мне еще четыре мешка зерен Игуаса установленного веса в течение двадцати дней в Холлоуволле. Я сильно сомневался, что буду взыскивать с них долг, но не стал заострять на этом внимание – будет им сюрпризом, если что. Потом эльфы выкатили свою телегу и представили мне имеющиеся у них четыре мешка.

Единственный, кто активно возражал против совершения сделки, был Дестр. Как только он увидел у моих ног четыре мешка, он издал яростное ржание, которое я почему-то не смог перевести. Подозреваю, что это было специфическое лошадиное ругательство. Беднягу можно понять – мешочки не выглядели легкими, а Дестр ни секунды не сомневался, что на себе я тянуть этот груз не собирался.

Я хмыкнул и хлопнул в ладоши, после чего мешки сразу же исчезли – пусть полежат на каком-нибудь из моих складов. У Дестра сразу отлегло от сердца, что было большими буквами написано на его морде, а остальные просто обмерли. Дестр даже кусаться не стал, когда служащие стойла выводили его наружу. Вообще я отметил, что все остальные обитатели стойла выглядели целыми и невредимыми, хоть и слегка нервничающими. Видимо, Дестр все же вел себя паинькой, по крайней мере, насколько это было возможно.

Мы сердечно попрощались с эльфами-торговцами и чиновником. Я не забыл компенсировать дыру в стене стойла, проделанную накануне моим любимцем, и отправился в путь. А краем глаза заметил, что, как только я повернулся спиной, эльф-чиновник бросился к большому менгиру. Какой ответственный работник, надо же! Ладно, пусть докладывает, мне-то что!

До Холлоуволла – столицы эльфов – оставалось не так уж и далеко. По моим прикидкам, я должен был добраться до места еще до наступления вечера. Примерно так оно и вышло – я миновал пограничные менгиры часа через четыре после полудня. За этот день я прошел еще несколько эльфийских городов, один другого больше. Общие принципы сохранялись – все важные постройки были на деревьях, а на земле – только вспомогательные, без которых никак не обойтись. Можно сколь угодно любить природу, но таскать из-за этого грузы на немаленькую высоту желающих не было. Росла ярусность построек, густота переплетений мостков и площадь городов. Но по-прежнему не было видно построек из камня, а из дерева, и в особенности из переплетенных ветвей, больших зданий не возведешь.

Холлоуволл от своих меньших собратьев отличался только размерами. Я своим шестым чувством ощущал скопление живых и разумных существ, в той или иной степени владеющих магией. Но ничего, хоть как-то обозначающего особенность города, тут не было – ни городских стен, ни мощеных (хотя бы деревом) улиц, ни шедевров архитектуры.

Разумеется, у въезда в город меня ждали. Как и в предыдущих случаях, конвой выстроился по обе стороны от дороги, но в этот раз чувствовалась явная напряженность. Солдат было больше – штук тридцать ушастых, и командовало ими сразу три чиновника. Притом один из них явно был военным – в нем буквально чувствовалась внушающая уважение выправка, а второй – самым сильным магом из тех, кого мне довелось тут встречать. Реально именно маг был тут главным, хотя формально возглавлял делегацию встречающих городской чиновник в уже знакомой мне шапочке. Но тут даже Дестр понял, что ситуация достаточно серьезная, и не стал буянить.

– День добрый, странник, – сухо поприветствовал меня чиновник, сложив руки на груди. – До нас дошли слухи о твоем прибытии, и мы рады встретить тебя в нашей столице. – В голосе чиновника радости от встречи было примерно столько же, сколько и при наступлении диареи. – Но для начала позволь узнать – а для чего, собственно, ты проделал этот путь?

– Хочу уточнить некоторые технические детали предстоящего ритуала вступления в Высокий Союз. – Я выбрал наиболее абстрактную формулировку – пусть сами голову ломают, если им так уж хочется. Мой ответ встречающих явно не удовлетворил, но комментировать они не стали. Я тоже не спешил с пламенной речью, так что молчание грозило затянуться на неопределенный срок.

– Боюсь, Высокий Совет не может уделить тебе своего времени, странник, – наконец проговорил чиновник. – В настоящее время он занят неотложными делами…

Вот, значит, как, да? Очень мило. Ладно, поможем такому занятому совету понять, что какие бы проблемы у него сейчас ни были, я представляю собой проблему намного большую. Я рывком раскрыл магический «купол», притом сделал это нарочито грубо, чтобы все присутствующие почувствовали, что их берут за самое дорогое. Чиновники нахмурились, особенно маг. Я к тому моменту уже получил нужную информацию.

– Ну что же вы недоговариваете? – спросил я с усмешкой. – Так бы и сказали, что Высокий Совет занят регулированием погоды…

Уж что-что, а разогнать тучи для меня было проще простого. Магия воздуха с самого начала выходила у меня лучше всего, а если вспомнить, что глубину этого искусства я постигал по свиткам Манапаха Черного Грома, виртуоза бурь и мастера плетения ветров, – то и подавно. А вот у эльфов с магией воздуха, скорее всего, проблемы. Их профиль – земля, а земля и воздух – антагонисты.

Я медленно стал поднимать руки, читая нараспев мощное заклятие и чуть ли не ведрами вливая в него дополнительную магическую энергию. Поднялся ветер, который начал быстро крепнуть. Вскоре в плотном слое кучевых облаков, накрывших столицу, наметилось спиралевидное движение. Через пару минут в появившемся просвете возникло солнце, а еще минут через десять ширина просвета сравнялась с размерами города и продолжила расти. Все эльфы-встречающие держали свои шапки и пребывали в явном ступоре. Только эльф-маг сильно хмурился – по-видимому, отправлял срочное сообщение своему руководству.

– Вот так. Теперь тут будет солнышко. А то эти постоянные тучи и мне надоели, – сказал я, опуская руки и фиксируя заклятие, чтобы просвет не затянулся. Картина в небе сейчас вырисовывалась очень интересная – тяжелое, почти черное кольцо туч как бы держало оборону от сплошного моря серых облаков, а внутри кольца было голубое небо, и с него ярко светило столь редко видимое тут солнце.

– Это немножко не то, что планировал сделать совет… – выдавил наконец эльф-чиновник.

– Думаю, будет лучше, если мы обсудим это с ним напрямую, – сказал я.

– Глава совета ждет вас, – внезапно произнес эльф-маг. Он выглядел утомленным. В любом случае я мог ему немного позавидовать – общаться мысленно на расстоянии я не умел, хотя и пробовал неоднократно.

Эльф-маг жестом предложил мне следовать за ним. Мы довольно долго шли по городу. За все время пути эльф-маг не произнес ни слова, но это было к лучшему – я с интересом наблюдал высыпавших из своих домов жителей столицы, таращившихся на причудливое небо. Гомон в городе поднялся такой, что хоть уши затыкай. Наконец мы подъехали к одному из винтовых подъемов, где мне пришлось спешиться. Я не стал заводить Дестра в стойло, чему он только обрадовался. Не думаю, что задержусь тут надолго.

Над нами нависала цель нашего визита. Не знаю, можно ли назвать это дворцом. По логике – этим оно и было, а на практике – над нами висело огромное здание, опорой которому служила дюжина огромных деревьев. Было видно, что здание строилось постепенно. Даже не строилось, а разрасталось и достраивалось из поколения в поколение, превратившись из изначально большого, но вполне ухоженного комплекса в раздутую бесформенную махину.

Врата в эту подвесную цитадель охранялись чисто номинально – пара солдат с пиками, а вот магическая охрана была на высоте – я даже скопировал в память парочку интересных узлов плетения заклинаний. Я уже упоминал, что это очень непростое дело.

Внутри помещение разительно отличалось от того, что было снаружи. Теперь я явственно ощущал себя в средоточии роскоши и богатства – по крайней мере, по местным меркам. Особенно много встречалось на моем пути сделанных из металла растений. Металлические скульптуры, иногда украшенные россыпью прозрачных кристаллов (не драгоценных, но все-таки), попадались на каждом перекрестке, металлические лианы оплетали коридоры, а на потолке цвели металлические цветы. Вся цитадель представляла собой решение сложной дилеммы: с одной стороны – отрицание неживой красоты, а с другой – демонстрация дорогого металла.

Наконец меня пропустили в большой зал. Эльф-провожатый остался в коридоре и почтительно закрыл за мной металлическую дверь. За дверью меня поджидал один-единственный эльфийский старец, зато какой!

Вообще, по нашим легендам, все эльфы поголовно – бессмертны. Я по своему опыту знаю, что активные занятия магией действительно способны продлить существование живого существа почти до бесконечности, но о бессмертии речь все же не идет. И уж точно речь не идет о поголовном бессмертии для целой расы, иначе она бы просто заполонила собой весь мир. Думаю, сильное магическое поле действительно способствует продлению жизни местных обитателей, но отнюдь не до бесконечности. Что же касается магов… Да, необходимо признать, что стоящий у окна и демонстративно не глядящий в мою сторону эльф был виртуозом. Он явно превосходил в своем искусстве всех, кого я знаю, за исключением сеньора Карло. Тому же Оокотону – моему молодому помощнику в области некромантии – или недавно упомянутому Манапаху Черному Грому, скорее всего, ничего не светило бы, схлестнись они с этим импозантным господином. Ничего хорошего, я имею в виду. А они в своих мирах по праву считались лучшими.

Этот эльф первый среди виденных мной носил темную одежду. Покроя она была того же – свободного и ниспадающего, а вот цвет был почти черный. Не просто черный – как мой плащ, например, – а глубокого цвета ночного неба. Украшена вся эта красота была россыпью уже знакомых мне полудрагоценных камней и выглядела весьма эффектно. И еще этот эльф, в отличие от своих соплеменников, носил аккуратненькую, коротко подстриженную седую бородку. Все это, а также горделивый и самодовольный профиль я прекрасно успел рассмотреть, прежде чем эльф наконец произнес:

– Уберите вашу пакость!..

Может, это форма приветствия такая? Что-то сомневаюсь… Вообще надо отметить, что вежливостью меня особо в этом мире не баловали. Орки тоже не были склонны источать мед из своих уст, но от них такого как бы и не ждешь… Видимо, под «пакостью» подразумевалось мое заклятие, дающее солнечный свет этому городу. Как всегда – стараешься, стараешься, и никакой благодарности.

Я пожал плечами и щелкнул пальцами. Заклинание мгновенно распалось, и тяжелые тучи мигом ринулись занимать освободившееся пространство.

– Так, значит, аррахавины все-таки догадались позвать кого-нибудь на помощь… это радует… – произнес удовлетворенно старый эльф, соизволив наконец повернуться ко мне.

– Интересная вещь эта ваша сайлонеллинская радость… Сколько о ней слышу, а вот видеть как-то не приходилось. Вы ее ни с чем не перепутали?

Старик не снизошел до ответа. Что-то мне подсказывает, что миром нашей маленькой проблемы не решить.

– Скажите, вы всех так любезно встречаете, или это мне выпала особая честь?

– Чего вы хотите? – Эльф скривил губы, даже не стараясь скрыть собственного пренебрежения.

– Всего лишь кое-что узнать о предстоящем ритуале.

– Это вас не касается! – Эльф сказал это весьма решительно, что само по себе было ответом на многие вопросы.

– Отнюдь. Потому что это я буду представлять аррахавинов в ритуале. Точнее, от меня зависит то, что будет представлено.

– Убирайтесь отсюда! – Эльф почти выкрикнул эти слова… Даже еще интереснее – это было что-то вроде кричащего шипения. Вот уж воистину музыкальная раса. У меня бы такой фокус никогда не получился. – Я не намерен ничего вам говорить!

Краем сознания я еще подумал, что старик сам запутался в своих «не», и получилось как раз то, что он мне все расскажет, но это уже было маловажно. Он действительно мне все расскажет, но не потому, что он ошибся в словах. Он ошибся в подходе – я отнюдь не спешу уходить, когда мне указывают на дверь.

За годы работы Темным Властелином я занимался разными вещами – воевал, интриговал, убивал, строил, создавал… Но все это было вторично. А первичным было то, что всегда собирал силу. Бережно, аккуратно, так, чтобы не нарушить неких невидимых нитей законов, связывающих воедино разные миры.

У всех свои способы собирать силу, и, если бы мне удавалось становиться сильнее, выращивая цветочки, я бы уже озеленил несколько планет так, что эльфы бы сами позеленели от зависти. Но сила моя прибывала не от этого. Я не просто так периодически вспоминаю, что являюсь Темным Властелином. Моя сила зиждется на крови и на ритуалах темной магии, которые я освоил исключительно хорошо. Моим самым большим достижением на этой работе стало то, что я придумал постоянный и бесперебойный способ увеличивать свою силу, не навлекая на себя гнева неких неясных мне, но однозначно существующих высших сил. Более того – не привлекая внимания общественности, болезненно реагирующей на человеческие жертвоприношения. Я вообще без них обходился.

В мире ежедневно проливаются реки крови, и никого это не заботит, потому что это считается вполне в порядке вещей. Я просто сделал так, чтобы эти реки проливались правильным образом. Каждый день забиваются сотни голов скота, тысячи птиц и тонны рыбы, срубаются сотни деревьев, и каждый год сжинаются миллионы колосьев. Они все живые, и их жизнь приносится в жертву тому, что называется благополучием общества.

В свое время мне удалось подсунуть в Синдаре несколько специально обработанных ножей на парочку ферм. Это был просто подарок, который приняли с благодарностью. Еще бы, ведь ножи были выполнены из оружейной стали высочайшего качества, а мясники знают толк в ножах. А еще на эти ножи были наложены заклятия крови, благодаря которым любое использование их по прямому назначению было миниатюрным жертвоприношением. Не таким эффективным, как если бы оно проводилось на специальном алтаре и со специальными песнопениями, но все-таки весьма полезным.

Эксперимент прошел удачно, и частица силы каждого убиваемого животного совершенно самостоятельно находила меня, где бы я ни был в этот момент, – я до сих пор считаю шедевром это мое маленькое изобретение в области кровавой магии.

После первых успехов я приложил все усилия, чтобы упрочить полученные достижения и развернуться по полной. В результате была создана «Королевская Стальная Гильдия», объединившая в себя всех более-менее квалифицированных кузнецов королевства, которая днем и ночью без устали штамповала всевозможные ножи, топоры, серпы и все те полезные вещи, без которых невозможно сельское хозяйство. Мечи, кинжалы и наконечники для стрел ковались тоже, но о них – история отдельная, а вот весь сельхозинвентарь распространялся практически бесплатно по всему королевству – типа «подарок от нового короля верным подданным». Первый же сезон сбора урожая дал мне такой всплеск энергии, что мне пришлось оставить все текущие дела и принять меры, чтобы не захлебнуться в этом потоке. С тех пор этот процесс не приостанавливался ни на один миг, ежедневно делая меня все сильнее и сильнее.

Оружие без дела тоже не лежало – сначала я экипировал свою собственную армию, состоящую из наемников-профессионалов Шрама, затем – уже официальную армию Синдара, а затем стал продавать это оружие по всему миру, да еще и по бросовым ценам – чтобы на прилавках не залеживалось. Оно и так не залеживалось, ибо было намного лучшего качества, чем все, что имелось в этом мире. А еще я не забывал время от времени «терять» большие партии оружия, чтобы его удачно находили какие-нибудь пираты, у которых оружие без дела не валяется… Одним словом, процесс был налажен.

Венцом моей карьеры была короткая война с урфами, происшедшая в родном мире Оокотона. Тогда в короткой, но невероятно жесткой бойне полегли почти сто тысяч существ, славящихся своей невероятной силой и яростным натиском. И, разумеется, полегли они не просто так, а все от специального оружия. Более того – место битвы я заранее заколдовал так, чтобы оно стало большим алтарем, что еще больше увеличило силу, передаваемую мне. В тот день мне пришлось самостоятельно остановить битву, чтобы во второй раз в жизни не захлебнуться силой. Я отлично понимал, что не стоит хватать того, чего не можешь усвоить, – это намного опаснее, чем может показаться…

Я уже давно научился грамотно соразмерять свою силу с окружающим миром. Я слишком легко мог его изувечить своими неосторожными действиями, а это не входило в мои планы… Я это все к чему – стоящий передо мной эльф был старым и опытным магом, поэтому нанесенный мною удар не был ослабленным, как обычно…

Перед любым походом в неизвестность я всегда очень тщательно готовлюсь. Если случится что-нибудь хорошее – чудесно. Если нет – ему же хуже. В магическом плане это означает «подвешивание» некоторого количества заклятий. «Подвешивание» – это фактическое приготовление заклятия без его активации. Проблема в том, что на все случаи жизни подготовиться нельзя – память и концентрация позволяют одновременно удерживать лишь единицы подготовленных заклинаний. Это не то же самое, что произнести наизусть стишок, – это одновременная фиксация всех его частей. Не строчка за строчкой, а сразу всего. Большинство магов вообще не могут позволить себе такой роскоши, как удержание в памяти активных заклинаний, и пользуются разного рода амулетами или артефактами в случае нужды. Амулетов и артефактов у меня при себе тоже хватало в избытке, но подвешенное заклятие несоизмеримо эффективнее в силу молниеносности применения.

Первое заклинание, которым я овладел настолько, чтобы подвешивать его в активном состоянии в память, был «захват» – я не раз уже упоминал его раньше, просто в последнее время у меня не было возможностей применить его на серьезной цели. Но это не значит, что я прекратил оттачивать его. Напротив – становясь сильнее, я оттачивал и совершенствовал свое излюбленное заклятие как раз для таких вот целей.

Я уже как-то рассказывал, что у этого заклятия есть две основные формы – «боевая», когда удар наносится со всей силы и просто вырывает магическую сущность, или душу, врага. Вторая – когда душа в буквальном смысле сжимается пальцами. В этом состоянии противник готов буквально на все.

Недавно, проводя очередное исследование и усовершенствование заклятия, я открыл еще одну сторону, а точнее – грань. На самом пороге смерти, буквально переваливаясь за этот порог, есть возможность остановиться. Застыть в хрупком равновесии на тончайшем волосе над бездонной пропастью. В этот миг, не фиксируемый самыми точными часами, противнику дается выбор. Последний шанс – Смерть или Жизнь? Смерть или Служение? Тут уже не шла речь об условиях, торговле или угрозах. Этот выбор делался в самой глубине сердца, не поддавался воздействию и обсуждению не подлежал. Или – или.

У меня в арсенале было достаточно способов поработить сознание других живых существ и подчинить их себе, но, как правило, это не относилось к могущественным магам. Это слишком хрупкое плетение заклинаний, и его достаточно легко нарушить, поэтому применять их на другом чародее может быть опасно. Наложение моего знака – печати повиновения, – делающего любое существо верным, преданным и покорным, требовало одного непременного условия – добровольности. Ну что ж, желание жить – достаточно веский повод для того, чтобы искренне захотеть служить…

Всю эту длинную историю можно было не рассказывать или рассказать в другом месте, потому что к описываемым событиям она имела только опосредованное отношение. Я совершенно не обдумывал это, когда наносил свой удар по магу. Когда я дерусь, я не отвлекаюсь на философию. Есть время говорить, и есть время сражаться, и горе тем, кто их путает. Я просто привел эти рассуждения, чтобы была понятна расстановка сил и последовательность действий.

Самое удивительное – эльф не ожидал нападения. Я так и не понял – он настолько был уверен в собственных силах или просто не допускал мысли о том, что на него могут напасть в его цитадели? Пожалуй, второе, потому что к этому времени я уже неоднократно продемонстрировал собственные возможности. Другое дело, что демонстрировал я их с позиции пацифизма, который редко перетекает в предельную агрессию. К тому же нападение на волшебника в его убежище считается дурным тоном… Ну в смысле, самоубийство в среде волшебников считается дурным тоном, а нападение на волшебника в его убежище обычно приравнивается к самоубийству. Но не нужно быть в этом уверенным настолько, чтобы не готовиться к достойной встрече незваных гостей. Вот он и не готовился…

В итоге мое заклинание встретило только стандартный магический щит, который носит на себе любой маг. Сила такого щита зависит от силы самого мага и от того, какую часть собственной силы маг перенаправляет на непосредственную защиту. Такие щиты хорошо помогают против обычных угроз, скажем, пожара или падения на голову кирпича. А вот против моего заклятия он помог примерно так же, как защита декоративным веером красотки от пожарного брандспойта. Остался только один вопрос, на который предстояло получить ответ: этот эльф хочет жить?

На самом деле ответ не так уж очевиден, как кажется на первый взгляд. Во многих сердцах, там, куда не проникнет ни один ученый, скрыто много всего интересного, и одно из них – страх. Непонятное явление, проистекающее из обыкновенной осторожности, зачастую является нашим самым главным врагом. Сколько ни талдычь: «Сто процентов непредпринятых попыток оканчиваются неудачами», – все равно люди боятся. Иногда непонятно чего – быть неправильно понятыми, показаться смешными или прочих абстрактных вещей… Боятся – и ничего не делают.

А иногда – не боятся.

Там, где нет шансов на спасение, там, где по всем выкладкам нужно отступить, люди идут вперед и совершают такое, что им самим в страшном сне не приснится. В сердце самого закоренелого труса может лежать та гордость, которая стерпит все унижения и обиды, но поднимет голову в тот единственный раз, когда она по-настоящему нужна. И она может отбросить страх всего, даже страх перед смертью…

Но не в этот раз…

Он сломался. Сломался быстро и окончательно, самостоятельно стягивая свою душу неразрываемыми оковами и ставя на них печать. Мою печать. Теперь он был мой. Со всеми потрохами.

Я неторопливо прошел в конец зала и уселся на вычурный железный трон, увитый железными же цветами, и сконцентрировал взгляд на распростертой на полу фигуре. Я мог бы и побеседовать с ним, но предпочитал более быстрый и качественный способ получения информации, а узнать мне надо было много чего… И я узнал…

Начну с того, что все же представлю своего нового слугу. Знакомьтесь – Оллоувеллин. Бессменный глава Высокого Совета сайлонеллинов… Как оригинально… Самый могущественный и самый высокомерный эльф среди всей своей расы. Единственный носящий темные одежды, символизирующие всю глубину ночного неба, дарующего мудрость… Не знаю, насколько это имеет значение для вас, но для него это было важно… Он был очень стар… так стар, что давно перестал считать года, но, по моим ощущениям, его возраст удобнее было измерять веками. Один из тех, кто приложил свою руку к тому, как выглядит сегодня их великолепный мир, и точно единственный, кто остался… Остался после чего???

Именно в этот миг я коснулся одной из интереснейших тайн, с которой мне до сих пор доводилось сталкиваться… Но память эльфа была подернута пеленой, скрывавшей за собой секреты давно минувших дней… лет… тысячелетий… Или эта память была очищена более надежными инструментами, чем время… Одно можно было сказать точно – нынешние эльфы не были первой разумной расой в этом мире… И не самой магической… Меня захлестнула волна далеких образов, спрятанных так надежно, что никакими другими способами к ней доступа не получить… Ужасающий катаклизм, опустошение, наводящее на мысли о расщеплении атома… И один-единственный уцелевший объект. Известный каждому местному эльфу как табу. Запрет. Место, о котором не говорят. В мире, поглощенном сплошным ковром растительности, было всего одно каменное здание. Зато какое!!! Пирамида, напоминавшая по форме творения древних ацтеков. Каменная пирамида, стоящая на идеально ровной, плоской и круглой каменной площадке. Можно было микрометром отмечать точность каменного круга радиусом примерно в километр, точно посредине которого размещалось творение неведомых существ. Бывших хозяев сожженного дотла мира.

Кроме этой пирамиды на каменной площадке сохранилось еще одно наследие прошлого – воронка. Идеально круглая воронка с краями, оплавленными до такой степени, что сквозь получившийся материал не смогли за тысячелетия пробиться никакие растения. Эта воронка тоже была известна каждому эльфу, вот только мысли с ней были связаны самые светлые – ведь именно в ней проходили столь редкие, но любимые всеми ритуалы Приема в Высокий Союз. Еще бы: судя по всему, там была великолепная акустика, по крайней мере, по сравнению с неугомонными чащобами.

Что же касается приведшей меня сюда тайны аррахавинов, то она была проста… У эльфов закончились племена, которые можно принимать в Высокий Союз, а желание праздника осталось… Нет, старый эльф совершенно не рассчитывал, что тугоухие соседи смогут усладить избалованный слух эльфов, просто таким нехитрым способом он намеревался продемонстрировать соотечественникам собственную (эльфийскую, а не его самого) исключительность и уговорить перевести ритуал приема в новый вид – что-то вроде ежегодного большого концерта. Кстати, старый эльф отнюдь не был каким-то диктатором, прикрывающимся обликом демо… в смысле эльфократии. Он действительно всего лишь формально возглавлял совет глав племен своих соотечественников и совершенно не интересовался государственным управлением. Собственно, именно поэтому за тысячи лет эльфы и не продвинулись в своем социальном развитии и недалеко ушли от первобытно-общинного строя.

Старого эльфа интересовало озеленение. В его подсознании слишком глубоко сидели картины выжженной земли, и он беспрерывно тратил все свои силы на то, чтобы эти картины ушли под гнетом новой жизни. Очень интересная сила… Такая глубокая и такая однообразная… «Познакомлю с ним госпожу Розу», – немного неуместно подумал я и так же неуместно хихикнул. По крайней мере, стало ясно, почему я так легко с ним справился. Еще стало ясно, откуда у эльфов такие странные менгиры с такой недружелюбной начинкой – наследие прошлого, которым они худо-бедно научились управлять и приспособили под свои нужды… Нет, я не говорю, что эльфы сами по себе совершенно беспомощны, – в арсенале у этого эльфийского старца было множество опасных фокусов, которыми я с удовольствием пополнил свою коллекцию. Там также было достаточно воспоминаний о том, как этот старец на разных этапах своей долгой жизни подготовил множество учеников, которые сейчас возглавляли другие племена и по большей части и составляли Высокий Совет. Магами они были серьезными. А вот подозревал я эльфов в намерении использовать орков в качестве рабочей (во всех смыслах) силы напрасно. По крайней мере, у этого дедушки таких идей не было и в помине, а как у остальных – не знаю…

Но самым интересным (касательно изначально приведшего меня сюда дела, а не потрясающих открытий) было то, что Высокий Совет действительно никак не влиял на исход ритуала приема… Я заставил себя отвлечься от сладостных мыслей о запретной пирамиде и вернуться к текущему делу – разберусь с ним, ну, или, по крайней мере, решу, что делать, – а там можно и осмотром достопримечательностей заняться…

Ох и зачесались у меня руки! Давно меня так не задевало! Можно даже сказать – поддевало, как рыбу на крючок. Но порядок есть порядок. Эльфам действительно нужна была музыка. Притом даже не столь важно – такая она будет, как у них, или совсем другая. Важно, чтобы она действительно «представляла» незнакомых им существ. Знакомство через музыку. Именно этим был ритуал. Ладно… Устроим им знакомство… Вовек не забудут…

Чего еще я узнал полезного – так это то, что никаких особых организационных моментов не требовалось. Никаких там разрешений, согласований, утверждений, предпросмотров и совещаний. Кратер был открыт для доступа в любой момент: хотите – приезжайте и репетируйте хоть целый год, хотите – держите все в тайне и привозите на ритуал в запакованном виде. Собственно, в каждом городе отлично знали, сколько нужно времени, чтобы добраться до места действия. Выбирались всегда чуть заранее, так что примерно за неделю вся местность вокруг воронки покрывалась эдаким своеобразным палаточным мегаполисом. В эти дни вместе собирались все эльфы мира – не так уж их было и много, так что места в кратере хватало действительно всем, да еще и для орков оставалось предостаточно. В кратер до начала ритуала не совались – это было дурным тоном, так что даже детки не пытались пошалить. Это было чудесное время встретиться со всеми друзьями, родными, обменяться новостями и сплетнями… Одним словом, кульминация общественной жизни и тот праздник, которого иногда так не хватает. Короче, приступать к непосредственным действиям можно было хоть сейчас…

Вот только загадочная пирамида была не так уж и далеко отсюда, а времени у меня было в запасе предостаточно…

Я не стал приводить эльфа в чувство – пусть поспит. После такой процедуры, как копошение в мозгах, отдых нужен кому угодно, даже древним чародеям… особенно древним чародеям, потому что у них есть в чем покопаться.

Устроив дедулю поудобнее, я самостоятельно спустился вниз. Плутать по коридорам подвесного дворца желания не было, так что я попросту телепортировался прямиком к моему коню.

На почтительном расстоянии от моего скакуна (вне области досягаемости его зубов и копыт) ошивался мальчик-эльф – типа присматривал. Он широко раскрыл глаза, когда я появился из ниоткуда, и быстро убежал, когда я характерным кивком указал ему на спиралевидный подъем.

Путь предстоял относительно недалекий… Относительно, потому что дороги туда проложено не было. Но дорога была проложена в сторону кратера, и пока что это было мне по пути.

Никто не пытался чинить мне препятствий, когда я покидал эльфийскую столицу. Никто не попался на коротком отрезке пути.

География этого мира была очень интересной. Начать следует явно от кратера. Меня почему-то не очень удивило, что этот самый кратер оказался точнехонько на границе двух миров. Вывод напрашивался сам собой: происшедший тут магический катаклизм не только уничтожил практически все живое в этом мире, но и каким-то образом «припаял» соседний – мир орков. Думаю, слово «припаял» подходит тут во всех смыслах, учитывая воспоминания эльфа о выжженной земле. Кстати, именно поэтому оркам так легко посещать эльфийские концерты – в каком-то смысле они проводятся и у них дома. После катаклизма эльфы не расселялись по всему миру – жить было негде. Они приложили все силы, чтобы воскресить мир, и расселялись сообразно достижениям. Сейчас площадь густых зеленых насаждений была довольно обширной, но все же не настолько, чтобы покрыть целый мир. Без целительных заклятий растения не могли прорасти на мертвой земле, поэтому надеяться на природу тут было бессмысленно. Вот так и получилось, что после стольких веков всех эльфов можно по ушам пересчитать, а дальше гадать – это жесткое ограничение рождаемости или милость природы? В любом случае перенаселение эльфам пока не грозило, а вот работы предстояло – хоть отбавляй. Наверняка в этом мире сохранились и другие памятники погибшей цивилизации… Но эльфы не отваживались посещать невосстановленные земли, коих была большая часть. Поиск артефактов древней цивилизации их не очень интересовал, а вот страх и отвращение были сильными.

Это уже второй на моей памяти мир, погибший от какого-то невероятно сильного заклятия, хоть и выглядящий по-другому. Интересно, сколько их в этой вселенной, таких вот миров? Надеюсь, мне не придется узнавать ответ на этот вопрос. К тому же не буду забывать, что я сам совсем недавно едва не устроил нечто в том же духе…

Интересно, а как эльфам удалось выжить? Костюмов термозащиты тут явно не изобретали, а если бы и изобрели, то вряд ли стали бы наряжать в них… кого? А кем вообще были местные эльфы для неведомой древней расы? Не равными – это точно… Ранние воспоминания эльфийского старца очень путанны… В основном – какие-то помещения… Ничего конкретного, никаких активных действий, никаких событий. Он просто помнил, как иногда к ним заходили непонятные существа, смотрели на них, а потом уходили… Сами эльфы из помещений не выходили никогда. Ели, спали, справляли нужду в маленькой комнате, где все было для этого предусмотрено. Они не работали. Иногда их чему-то учили. Учителями были незнакомые существа. Учили преимущественно базовой магии. Остальное время они делали что хотели… что можно было делать в маленькой комнатке…

У меня появилось смутное сомнение, что эльфы были чем-то вроде подопытных кроликов для древней расы, а еще точнее – новой выведенной расой, имеющей базово высокую склонность к магии… Их селекционировали… Подумайте, как выглядит мир для лабораторной крысы изнутри, – кормят, поят, иногда заставляют что-нибудь делать (в лучшем случае; в худшем – испытывают разные препараты, от которых очень плохо, но память моего эльфа таких сцен не содержала). В подтверждение теории выведения – то, что их обучали…

А потом произошла катастрофа… Мой эльф помнил, как содрогнулась земля, а потом погас свет. Потом они долго сидели в темноте, очень долго, а потом открылась их дверь, и к ним вошел кто-то. Этот кто-то что-то говорил, что-то совсем непонятное. Эльфы только поняли, что от них хотят, чтобы они вышли. И они вышли. Их дом был чем-то вроде большого бункера или глубокого подвала… Над бункером явно совсем недавно было что-то еще, но остались только руины, а вокруг была страшная выжженная земля. Это совсем не было похоже на те картинки, что им показывали до сих пор. Незнакомое существо пыталось объяснить, что теперь эльфам придется жить самостоятельно – их никто не будет кормить. Еда в хранилищах еще оставалась, но брать ее придется самим: сломались практически все механизмы, в том числе и жизнеобеспечения…

И эльфы стали жить самостоятельно… Их было не так уж и мало – почти полсотни. Это были как полноценные семьи, так и одиночки, никогда не видевшие эльфов старше или младше себя. Мой старик был из последних – ребенок в младшей группе. Эльфы не стали уходить далеко от их дома – путешествие казалось самоубийством. Выживший Древний не пытался ими командовать или хоть как-то вмешиваться в их жизнь. Он вообще недолго прожил. Но за короткий срок он успел научить всех эльфов большему, чем они научились за всю жизнь до этого.

И они выжили. Выжили за счет того, что все свои силы потратили на восстановление мира. Сначала – маленького кусочка, практически огородика около их руин. Но когда у них получилось и первые всходы дали первые плоды, все поняли, что спасение есть. Эльфы немного знали о мире, в котором они никогда не жили. Но им показывали картины, а выживший Древний объяснил им, что еда берется из растений, и такой непонятный, но необходимый кислород, каким-то чудом сохранившийся остатками во время катаклизма, – тоже. И что животные, которых совсем не осталось, тоже питаются растениями…

Эльфы уяснили: растения – жизнь. И вся их собственная жизнь с тех пор подчинилась новым правилам: посади, вырасти, ухаживай. И будет жизнь. Постепенно огородик разросся в рощицу, рощица – в лес, и лес продолжал расти. Со временем он дорос до таинственного кратера и пирамиды. Поначалу их не трогали – боялись. Пугала местность вокруг пирамиды, на которой растения отказывались расти. Кратер тоже пугал – уж больно это отличалось от привычных равнин. Но больше всего пугала таинственная дымка, начинающаяся над кратером. Эльфы буквально кожей чуяли магию. Чуяли, поэтому за дымку не совались. И к пирамиде не совались, потому что магия от нее исходила особенно сильно. А кратер со временем приспособили для прослушивания музыки – там всем хватало места, и было хорошо слышно.

Иногда находили странные предметы – останки древней цивилизации. Такие находки бережно относили старейшинам, которые пытались понять, что это такое. Среди таких находок, чаще бесполезных, чем имеющих какое-то назначение, выделялись менгиры – особые колдовские камни с дремавшей в них силой. Знания Древнего помогли разобраться, как их активировать, но это знание досталось эльфам дорогой ценой, ибо открытые менгиры обрушили на старейшин смертельное заклятие. Погибли почти все, кто когда-то покинул бункер. Это было уже не так страшно с позиции выживания, потому что подрастали уже новые поколения, но это было катастрофой с позиции знаний – ведь вместе с погибшим советом были утеряно почти все то, чему научил их Древний. Среди выживших первооткрывателей был и мой старик. Каким-то чудом он вспомнил то, что ускользнуло когда-то от остальных, – как управлять страшными камнями, хотя зачем – понять на тот момент никто не мог.

Эльфы уяснили: знания Древних несут смерть, – и уже куда менее охотно старались постичь старые тайны. Единственный, у кого осталось хоть какое-то любопытство, был мой старец. Он один пытался колдовать, один постигал новые приемы и совершенствовал старые. И в конце концов остался единственным из тех, кто когда-то ступил на обожженную землю. Эльфы действительно могли долго жить. Но не вечно. А вот эльфийский маг, сконцентрировавший все свои силы на магии жизни, смог победить смерть…

Он никогда не задумывался об этом… У него никогда не было на это времени. Каждый новый день он тратил все силы, собранные за такой короткий отдых, на новые чудеса. И эти чудеса не заставляли себя ждать. Если появление флоры на обожженной земле – результат коллективной магии, то появление фауны – целиком и полностью его заслуга. Он нашел среди записей, сохранившихся в его старом разрушенном доме, полный перечень всех животных, обитавших на планете. Животных, птиц, насекомых, грибов, бактерий… Он не только нашел их, он смог их понять. И по материалам, что хранились в бункере, частично восстановить. И тогда мир не только зацвел, но и запел. Но даже сейчас, через столько лет после катастрофы, было очень далеко до полного восстановления всего того многообразия, о котором он мечтал. А мечтал он полностью озеленить весь мир и заселить его бесчисленным множеством созданий, живущих в мире и гармонии. Чудесно? Пожалуй.

Эльфам не давал покоя таинственный барьер, пролегающий так близко от их столицы – города Холлоуволл, основанного на месте выхода из бункера. Но первыми барьер преодолели их соседи. Снедаемые любопытством, храбрые орки переступили непонятную черту и оказались в совсем другом мире. Мир им, прямо скажем, не приглянулся. Жители равнин и саванн мигом промокли до нитки, покололись о шипы таких красивых, но при этом таких ядовитых цветов и подверглись нападению стаи голодной мошкары. Храбрым охотникам было стыдно удирать от каких-то мошек, но шкура была дороже, а кровоточащие порезы уже начинали загнаиваться…

Рычащий орк – создание весьма заметное, а если таких орков целая команда… Одним словом, эльфы услышали орков, и произошел первый контакт. Нельзя сказать, чтобы соседи сильно друг другу понравились, но эльфы помогли оркам избавиться от яда, а те в благодарность подарили им луки… Какая ирония, не правда ли? В наших легендах именно эльфы являются непревзойденными лучниками… Но везде своя история, и не нам ее оспаривать.

Дальнейший культурный обмен был более чем условным – и тем, и другим было неуютно на чужой территории, да и поводов особых не было. Но оркам очень понравилось, как их соседи играют на своих музыкальных инструментах, а эльфам приглянулись блестящие камешки орков. Со временем, когда эльфы шагнули чуть дальше, появился и более серьезный товарный обмен – вроде мебели, а со временем – и оружия. Свое оружие у эльфов появилось сравнительно поздно – оно им было, по большому счету, без надобности. И только тогда, когда эксперимент с животными из стадии единичных экземпляров перерос в массовый, а эльфам объяснили, что этих самых животных можно есть… Вегетарианцами они не были… Им просто приходилось ими быть, но первая же отбивная, приготовленная по старинному рецепту, расставила все на свои места.

Подозреваю, что первыми «шахтами» были все те же останки древних построек – там металла хватало, проблемы были с его обработкой – в частности, не было угля для плавилен. Но и уголь как-то нашли, короче – приспособились. Где-то с помощью магии, где-то – по сохранившимся схемам Древних, где-то – на ощупь.

Постепенно жизнь вошла в новое русло, и общество эльфов начало расти. Жить всем вместе смысла не было – и прокормиться было труднее, и кому-то надо за добычей металлов следить… Вообще дети от отцов начали отделяться и раньше, притом именно по причине сложностей в пропитании, – эльфы предпочитали собирать и охотиться, а к целевому разведению так и не пришли (зелени меньше). Началось «малое переселение ушастых». Малое, потому что идти далеко смысла тоже не было – как только эльфы считали, что уж тут они смогут прокормить себя и свое ближайшее потомство, они и останавливались. Со временем это выльется в новые проблемы, но вполне решаемые, на мой взгляд. Наконец в ход пошли и лежащие до этого времени без дела менгиры – эльфам понадобились нормальные дороги, так что, скрепя сердце, частью зеленых насаждений пришлось пожертвовать…

Вот так они и жили, вывернув наизнанку всю историю. И ведь неплохо жили, а это – самое главное.

Я мог бы и дальше копаться в воспоминаниях старого эльфа, но пришлось останавливаться – по моим прикидкам, именно отсюда было ближе всего по прямой до таинственной пирамиды. Увы, Дестра я через заросли не потащу…

Я слез со своего коня, к которому успел уже привыкнуть. Дестр сразу почувствовал что-то неладное и попытался выдать нечто вроде: «Я буду паинькой и вегетарианцем, и даже уши нацеплю, как у эльфов, только не отправляйте меня домой!!!»

– Думаю, чтобы продраться через эти заросли, одних эльфийских ушей будет недостаточно…

«Ну ладно, давай тогда две пары…» – попытался выкрутиться Дестр, но я помотал головой:

– Не переживай! Как только разберемся с этим делом, я буду устраивать тебе выезды, обещаю. Может, даже похулиганим еще вместе, но через лес я тебя не потащу – мне и самому через эти дебри будет трудно протиснуться.

Дестр все понял и кивнул. Все-таки характер характером, а на деле мой конь проявлял куда большее здравомыслие, чем большинство моих знакомых. Я максимально аккуратно переправил скакуна обратно в крепость и задумался над тем, как продолжать свой путь дальше. Как всегда, самый простой вариант – превратиться в птичку и за полчасика долететь – увы, не годился… Даже если не брать в расчет совершенно очевидно крайне магической пирамиды, которая может не очень благосклонно относиться к сомнительным визитерам в трансформации, всегда оставался вариант окончить свои дни в желудке какого-нибудь не слишком разборчивого хищника. Ибо нет на свете существа более уязвимого, чем маг в процессе смены облика. По этой же причине не годились и все другие трансформы – от оборотня до аватара с драконом в промежутке. Да, я могу лихо прорваться через эти дебри, но это не решит конечной проблемы – обратной смены формы в финале моего пути. Значит, придется топать своими ножками… Давненько я не гулял на такие расстояния, да еще и по пересеченной местности…

Как только я сошел с зачарованной дороги, ноги мои по щиколотку утонули в грязи. Дождь тут был хозяином, а я лишь гостем, и забыть об этом не представлялось возможным – дождь уныло долбил мою макушку, а мокрые заросли обступили со всех сторон…

К счастью, я уже давно не беспомощный мальчик, заблудившийся в лесу. Дождь и слякоть для меня не имели ни малейшего значения, точно так же можно было не опасаться различных насекомых или ядовитых растений, что было главной особенностью местного окружения. Ну почему этим эльфам не создать какой-нибудь приятный лужок с газонной травкой? Почему обязательно дебри? Почему от мимолетного прикосновения к безобидному листику можно на всю жизнь получить шрамы, а мелкий укус может вызвать анафилактический шок? Это что – чувство юмора такое? Если да, то я по сравнению с ними – душка. И пусть хоть кто-нибудь посмеет поспорить! Запихну в этот же лес, подальше от городов, и там спорьте сколько влезет!

Я немного подрегулировал один из своих магических щитов так, чтобы он раздвигал передо мной ветки и отгонял гнус. Изначально этот щит должен был просто защищать меня от физических объектов типа стрел, копий или мечей, но чем ветка хуже? Так что мой путь был не таким уж и трудным.

Думаю, если бы в джунглях проводились соревнования по пешему перемещению, я бы вполне мог рассчитывать на какой-нибудь приз, если бы меня не дисквалифицировали за применение магии. Мне не требовалось отдыха, еды и питья, я не останавливался, чтобы свериться с картой или справить нужду, – хорошо быть Темным Властелином! Все эти потребности были со мной, просто удовлетворять их можно было намного реже, заменяя магическими аналогами или совершенствуя свое тело, что я и делал все время, работая на этой должности. Красоты местного пейзажа тоже быстро приелись и перестали отвлекать, разве что пролетит мимо какая-нибудь особенно красивая бабочка, проползет причудливая змея или невинное на вид растение съест зазевавшуюся стрекозу. Надо будет потом позаимствовать отсюда такие цветочки… украсить ими балкон тронного зала, скажем. Ну и госпоже Розе преподнести в качестве подарка…

Госпожа Роза, кстати, продолжала терроризировать всю мою крепость. Казалось бы, Башня Темного Властелина – замок, наполненный отъявленными головорезами-ветеранами, нежитью и безмолвными слугами-рабочими. Практически горный монастырь для суровых воинов, умноженный на мощнейшую и изощреннейшую магию, одно упоминание о которой повергает в дрожь не только простых людей, но и квалифицированных магов. Особенно квалифицированных магов, которые понимают, что все это – не пустые иллюзии уличных фокусников… Ну что может сделать в такой обстановке одна-единственная старушка? Оказалось, что многое… очень многое…

После достопамятного озеленения иссушенной степи бабулькина активность только возросла. Возросла и зловредность… Думаю, это как-то между собой связано… Я не раз отклонял мольбы ребят, в иных случаях непоколебимых, как скала, и холодных, как жидкий азот, приструнить вконец зарвавшуюся старушку. Признаюсь честно: мне было интересно – что эта особа сможет еще учудить? Это в любом случае не поддавалось прогнозированию и легко нарушало все известные мне законы, включая законы физики и магии, хотя держать при себе дикого дракона, страдающего несварением желудка и комплексом неполноценности, было бы проще.

Между прочим, единственное живое существо, которое в этом мире меня периодически мягко упрекало, – мой самый первый помощник Салкам (остальные даже подумать о таком не могли, а сеньор Карло, который мог бы подумать, считал, что я достаточно большой мальчик и сам должен нести ответственность за свои поступки) – навсегда оставил свои упреки по поводу моего слишком мягкого характера после непродолжительного общения с госпожой Розой. Если до того момента ему казалось, что Темный Властелин должен быть непременно бессмысленно жестоким, то после – ни-ни. Как отрезало! Стоило мне один раз после такого упрека долгим взглядом проводить гордую прямую спину госпожи Розы, которой в два часа ночи вздумалось навести порядок в замковой конюшне, для чего она в одиночку мобилизовала полсотни военных и заставила их до рассвета драить до блеска якобы загаженные полы.

Самое смешное, что старушку не брало ничто. Я, собственно, не запрещал моим ребятам от нее избавляться… Они тоже большие мальчики, но за прошедший год бабулька успешно пережила два десятка серьезных покушений и полсотни мелких, а вот все организаторы каким-то таинственным образом очень сильно начинали страдать здоровьем. Кто чем… Кто-то поскальзывался на внезапно вымытом полу и летел с лестницы, у кого-то вдруг резко начинался сильный понос… что особенно некстати, когда вы сидите в засаде, стоите на посту или тренируетесь в тяжелых латах… У кого-то вдруг пропадала мужская сила, притом прямо перед долгожданной увольнительной или поездкой в большой город…

Понятно, что никто и пальцем не касался тех котлов и чашек, мимо которых госпожа Роза хотя бы проходила… Тем не менее… Тотализатор, на котором принимались ставки на смерть госпожи Розы, жестоко разорился… Собственно, весь куш сорвал господин Юзуф – супруг госпожи Розы и мой специалист по огранке, который уже больше пятидесяти лет прожил в браке с этой фурией, а потому знал, кто останется в конце…

Сначала они жаловались… А когда я поднял вопрос о том, что одна старушка переигрывает армию профессиональных наемников и убийц, поутихли… Ее бы сделали своим символом, если бы она так не осложняла жизнь всем, кто находился поблизости… Однажды Шрам задумчиво сказал, что госпожа Роза дисциплинирует армию лучше, чем все его матерые сержанты, вместе взятые… И он был прав. От себя могу добавить, что магией госпожа Роза не владела вообще. Абсолютно. Вот что значит природный талант.

К вечеру я добрался до места, так и не вляпавшись ни в какую неприятность (если не считать неприятностью отходы жизнедеятельности местных обитателей). Осталось только понять, хорошо это или плохо. Я уже давно привык, что если какой-то малозначительный этап моей деятельности проходит гладко и без эксцессов, то осложнения обязательно начнутся, как только я доберусь до главного. Как бы то ни было, но на закате я вышел на окраину идеально ровного круга, в центре которого высилось сооружение, как будто взятое из книжки про ацтеков… Только шамана с обсидиановым ножом на крыше не хватало для полного сходства.

К такому делу, как проникновение на вражеский объект, следует подходить со всей ответственностью, даже если предполагаемые враги давным-давно оставили сей мир. А если учесть, что их сил хватило на апокалипсис, то и подавно. Я не то чтобы объявлял войну этим таинственным Древним – просто лучше заранее считать такой объект крайне опасным и относиться к нему соответственно, то есть не ждать, что там встретят с блюдом пирожков… А если и встретят, то не стоит на эти пирожки сразу бросаться.

Не выходя из лесу, я уселся в удобную для медитации позу и погрузился в транс – раскрыл «купол» познания, чтобы оценить все те магические потоки, которые тут переплетены. Может, со стороны это и выглядело комично – при виде древнего храма мужик в черном плаще как стоял, так и бухнулся на колени прямо в лужу, но посторонних наблюдателей тут не было, а если бы и были, то плевал я на них с собственной Башни (так вот для чего я ее строил, оказывается… тоже ничего себе вариант использования).

На удивление, пирамида не выглядела в магическом спектре как мультяшный кусок урана, а именно это я и ожидал увидеть. Обычно по магическому спектру можно сказать о заклятии либо зачарованном предмете практически все. Но и пустышкой эта каменюка не была. Пирамида несла на себе явственный отпечаток сильной, сложноплетеной, тяжелой магии, только… повыветрившейся, что ли…

Из охранных чар дальнего действия я встретил только уже знакомую мне «стену смерти», точнее, «купол смерти», накрывавший пирамиду. Вот только не модифицированную под растения. Видимо, тут не жаловали никого, что и понятно.

Вернувшись в нормальное состояние, я вплотную подошел к границе круга и стал внимательно изучать площадку. Я не настолько хорошо разбираюсь в строительных материалах, чтобы точно идентифицировать это серое вещество, но, на мой взгляд, это был бетонно-полимерный композит. Отличная штука, чтобы пережить апокалипсис… Интересно, если все это сооружение настолько безболезненно пережило конец света, то почему так разрушилось все остальное? На поверхности площадки не было ни единой ямы или трещины, словно ее только вчера открыли для общественного просмотра как эталон площади… и никого не пускали по ней ходить.

Защитный барьер я преодолел без особого затруднения. Вступив внутрь идеального круга, как-то сразу понял, что я – первый любопытствующий турист у этой достопримечательности с момента катаклизма. Я вновь остановился, сел и раскрыл «купол», чтобы оценить пирамиду еще раз, но уже изнутри, чтобы не мешал фон закрывающего заклятия. Мой первый вывод подтвердился, и я продолжил путь, внимательно прислушиваясь на каждом шагу к своим ощущениям.

Подойдя вплотную к пирамиде, я стал внимательно изучать полустертые значки. Первым делом меня привлекла табличка, явно сделанная так, чтобы ее заметили. Как ни странно, мне не понадобился переводчик, но не потому, что эти письмена имели хоть какое-то отношение к известным мне алфавитам, а потому, что ее смысл сам скользнул мне в голову. «Всякий, не имеющий Ключа, будет проклят, прикоснувшись к Знаниям», – сообщала табличка. Чудненько! Впрочем, на коврик с надписью «Добро пожаловать» я и не рассчитывал, а если бы и обнаружил таковой, то не стал бы на него наступать. Называйте меня параноиком, но я не верю, что единственное уцелевшее здание могло быть каким-нибудь приютом для бедных, так что отпугивающая надпись меня не смутила. Не смутила меня и способность надписи проникать в голову – я сам знаю парочку заклятий, значительно облегчающих общение носителей разных языков, так что этим фокусом меня не удивишь. Я хмыкнул, отметив про себя некий «Ключ», и особенно – «Знания», и начал медленный обход пирамиды по периметру. Проникновение на охраняемый объект спешки не любит.

Обход здания дал много полезной информации, и в частности – ответ на вопрос о непонятном уцелении. К моменту окончания своего строительства этот комплекс был и вправду неприступным и неуязвимым. На древних стенах сохранилось немногое, но то, что осталось, указывало: это сооружение было укрыто такими мощными щитами, что мне и не снилось. Именно эти магические щиты и приняли на себя весь удар конца света и сохранили здание нетронутым. Но сами щиты рухнули.

Ни одно заклятие не вечно – это простое правило нередко повергает в уныние многих магов. Какими бы силами оно ни питалось, любое количество сил имеет предел. Самовозобновляемые источники магической энергии вроде используемых мною камней душ, хороши, но и они не вечны. Бесконечно эксплуатируемая душа истончается и уже не может поддерживать то, с чем справлялась раньше. Но есть для таких источников энергии еще большая опасность – перерасход. Когда из такого артефакта берется больше, чем он может дать. Такая жадность грозит полным разрушением камня души, и с этим надо считаться. Древние с этим считались. Обходя по периметру пирамиду и старательно изучая многослойные защитные плетения, я начал понимать, что та площадка, по которой я хожу, – не что иное, как хорошо укрепленный источник энергии, некогда питавший могучий и поистине непробиваемый щит.

Завершив обход, я опять остановился перед предупреждающей табличкой. Помнится, в первый раз она не вызвала у меня особого опасения. Теперь все стало немного иначе. Мне в голову наконец достучалась идея, которая, образно говоря, до того скакала на периферии сознания и старательно размахивала руками, чтобы привлечь мое внимание: эта табличка была расположена после щита, убивающего все живое… То есть простым сообщением, отгоняющим обычных любопытствующих, это никак не было… Обычные любопытствующие сюда не доходили… Сюда доходили только те, кто имел допуск, либо очень непростые любопытствующие… вроде меня… которых честно предупреждали, что внутрь лучше не соваться. А способность таблички читаться кем угодно намекала на то, что Древние вполне были в курсе насчет иных миров и возможных незваных оттуда гостей… опять-таки вроде меня… Да, основные щиты рухнули, приняв на себя пламя апокалипсиса… Сразу или чуть позже, выработав основной ресурс… Но это не значит, что не действует вся магия комплекса. Внешний щит работает, пусть и питаемый откуда-то изнутри, – а это уже немало. Работает и магическая табличка… Это совсем ерунда, с точки зрения манозатраты, но это важный показатель того, что даже такая ерунда уцелела. Значит, на «фу-фу» это место не возьмешь… Оно и к лучшему, пожалуй. Не знаю, что именно там лежит, но все больше и больше прихожу к мысли, что это что-то крайне опасное. Если там будет просто золотой запас страны, то я очень сильно расстроюсь!

Но я нутром чуял, что внутри не золото или что-то в этом роде. Табличка указывала четко – внутри Знания. И мне очень хотелось до них добраться. Но я решил отложить штурм – к такому делу нужно подготовиться с особой ответственностью и позаботиться о том, чтобы меня ничто не смогло отвлечь. А пока что на мне висит несколько невыполненных дел, которые, как ни крути, занимают часть моего сознания, пусть и небольшую.

Но это только так кажется, что небольшую: любая взятая на себя ответственность преследует всегда и везде. Она всегда с вами, и от нее так просто не отмахнуться. Одно из базовых правил не только магии, но и любого рода деятельности – заверши все дела, прежде чем браться за что-нибудь важное. Просто в магии недостаток концентрации ведет к летальному исходу чаще и быстрее, чем где-либо еще, а посему это правило столь регулярно вспоминают все мудрые маги. Мудрый – это еще и выживший, ко всему прочему. Вот поэтому я, покрутившись еще какое-то время около пирамиды, разметил точку для телепортации за границей внешнего круга и покинул джунгли.

Для начала я отправился к оркам. Надо было дать им общие указания и забрать оттуда Айрина. В уже знакомом мне лагере первым делом я подумал, что зря не захватил с собой затычек для ушей. Видимо, после того как я наслушался эльфов, мои представления о музыке поднялись на куда более высокую планку, так что уши, услышав первые, знакомые до боли аккорды, попытались свернуться в трубочку, а развитое чувство прекрасного пригрозило немедленным суицидом.

Если раньше ужасающая какофония доносилась из одной точки, когда орки пытались строить из себя симфонический оркестр, то теперь она обрушилась со всех сторон… Видимо, репетировали поодиночке…

Айрина я нашел быстро – мой младший помощник пытался докричаться до храброго сына вождя. Тот его не слышал – Труб играл на трубе, и это, увы, не каламбур, а жесточайшая действительность. Айрин, видимо, уже отчаялся докричаться и пытался грубо растолкать орка. Ага! Два раза! С тем же успехом можно было растолкать валун.

Увидев меня, Айрин обрадовался несказанно. Наверняка эти несколько дней нелегко ему дались.

– Ну как? – Я неопределенно махнул рукой, желая услышать общую информацию о достижениях и состоянии орков, хотя и то и другое было и так ясно без слов.

– Ну вот… – Айрин ответил так же неопределенно и так же неопределенно махнул рукой на упивающийся музыкой лагерь. Видимо, придется задавать более конкретные вопросы…

– Я так понимаю, попытка отобрать инструменты окончилась неудачей… – начал я с совершенно очевидного.

Айрин грустно кивнул:

– Они еще и за новыми смотаться успели…

– То-то я слышу, что какофония стала разнообразнее… А чего они по палаткам разбрелись?

– Ну я же запретил им выступать вместе… Сказал, что плохо получается… вот они и тренируются… Втихаря…

– Втихаря??? – Признаться, такого «втихаря» мне еще не доводилось слышать. И больше не доведется, надеюсь…

– Ну им так кажется… Я обнаружил, что, как только аррахавин берет в руки инструмент, он перестает обращать внимание на все остальное. Вообще на все!

– А дубину пробовал? – Я с сомнением оглядел Труба, играющего на трубе. К этому моменту мой слух уже приобрел частичный иммунитет и умудрялся как-то отсеивать кошмарные звуки, за что я был ему очень благодарен.

– Если честно, не рискнул… – потупился Айрин. – Это же вроде как помощь… Странная это помощь – дубиной… А еще они бегают быстро…

– Ну тогда конечно… Хотя, на мой взгляд, дубиной – самая верная помощь. Самая действенная. Ну хоть чего-нибудь тебе удалось от них добиться?

– Не знаю… – Айрин вновь потупился. – Я постоянно объясняю им всем вместе и по отдельности, что не надо играть, что мы и так справимся… Они соглашаются, кивают, а потом начинают все сначала… Когда я втихаря стянул пару инструментов, они сгоняли за еще одной партией… Они притащили рояль!!! – Айрин уже чуть не плакал. – Его кончина настала быстро, но оказалось, что внутри столько дребезжащих деталей, а им только того и надо!!! Они понатягивали струны на костяные остовы и бренчали, пока струны не полопались!

– Прям как кифары… Те тоже поначалу на козьи рога крепились… – задумчиво произнес я, хотя Айрин меня не слышал. То ли он научился от орков не реагировать, когда ему мешают, то ли его слух тоже приобрел частичную невосприимчивость к постороннему шуму… Неприятно, когда тебя считают посторонним шумом, ну ладно – у парня выдалась нелегкая неделька.

Вырвать у Труба трубу было непросто. Орк вцепился в нее мертвой хваткой, а мертвая хватка орка – это вам не ерунда! Тем не менее я справился и с этим, после чего Айрин посмотрел на меня с поистине неземным благоговением. Видимо, на данном этапе создание армии нежити представлялось ему уже более осуществимым проектом, чем «разоружение» орков.

Обеструбленный Труб был безутешен. Напоминания о том, что аррахавинам играть не нужно, лишь повергали его в еще большую тоску. К счастью, молодой орк мне был нужен только для того, чтобы побыстрее найти вождя и шамана, а что он будет делать после этого – не мои проблемы… К счастью… Вождь и шаман племени тоже были заняты – они дружно доламывали останки рояля, пытаясь извлечь из него хоть что-нибудь бренчащее. От них мне тоже немногое требовалось – донести, что всем аррахавинам необходимо будет собраться в кратере эльфов точно по расписанию. После того как орки стали хлопать глазами на слово «кратер», я заменил его на «большую яму», и тогда все стало понятно. Вождь подтвердил, что так все и будет и мы можем не волноваться. Несмотря на заверения вождя, волнения меня не оставляли – в настоящий момент я воспринимал музыкальные инструменты в руках орков как какую-то чуму. И если эта чума расползется повсеместно, все мои труды попросту пойдут насмарку, а эльфы собственными ушами ощутят, что значит «культурный орк»…

Общение с Трубом меня убедило, что добровольно орки «оружия» не сдадут… не тот это был народ, чтобы сдавать оружие! Пришлось устраивать жесточайший обыск и конфискацию всего бренчащего и дудящего, брать с шамана и вождя «честное слово аррахавина», что они не будут пытаться достать еще и (на всякий случай) немножко замутить тот астрал, через который орки пробираются в иные миры… На всякий случай…

С нами торжественно попрощались. Орки чуть ли не плакали, расставаясь с Айрином, и величали его не иначе как «Великий Учитель Музыки». Айрина от такого обращения пробивала легкая дрожь, а я тихонько хихикал, чтобы не испортить торжественности момента.

С орками мы условились встретиться сразу на месте, то есть в кратере. Я буду слишком занят организацией этого импровизированного концерта, чтобы отвлекаться на транспортировку своих новых соратников. Хотя не думаю, что возникнут проблемы, – орки слишком любят музыку, чтобы пропустить такой концерт, а если вспомнить, насколько он для них важен, то и подавно.

Вместе с Айрином мы переместились в Город Торговцев. Я ни секунды не забывал о том, что последним моим приказанием тут была полная мобилизация, – это еще одно дело, которое необходимо было срочно завершить. У меня не было никаких гарантий, что мое проникновение в пирамиду Древних окончится благополучно, и оставлять у себя за спиной настолько взрывоопасную ситуацию не следовало.

Как я и распорядился, ферма была полна людей в черном. Мои суровые ребята буквально забили собой все внутренние помещения и часть прилегающей территории. Из расположенного неподалеку окна мне прекрасно были видны многочисленные патрули, которые бродили вокруг строения, а также не менее многочисленные бойцы Трех Старых Домов, обеспокоенно следившие за каждым шагом неведомых противников. Представьте себе, что рядом поставили две клетки со львами. Представьте, как они ходят вдоль прутьев, рычат и демонстрируют собственные клыки, когти и мускулы. А теперь представьте, что внутренних стенок у этих клеток нет, и разделяет львов нарисованная обычной краской полоса да приказ двух дрессировщиков эту самую полосу не пересекать… Нервная обстановочка, мягко говоря…

Мои ребята были профессионалами, но их нервировало то, что они на чужой территории и выступают против незнакомого потенциального противника. Бойцов Трех Домов беспокоило количество противников, их непривычная экипировка, а главное – та скорость, с которой они появились фактически внутри их территории. И сколько может появиться еще?

Но все-таки железная дисциплина обеих сторон давала себя знать, поэтому с момента моего исчезновения ни одной стычки так и не произошло – мои ребята не вышли за пределы нашей территории, а бойцы Трех Домов не зашли на нее.

– Как обстановка? – поинтересовался я у своего зама.

– Напряженно. Но это даже хорошо, – ответил удовлетворенный Шрам. – Такие тренировки устраивать полезно. Плюс – ребята уже давно не сталкивались с серьезным противником и порядком уверились в собственной исключительности, а такие иллюзии следует развеивать. Долговато, тесновато, да и вы могли бы дать более четкие указания… – В голосе моего друга прозвучал легкий упрек, благо наши с ним взаимоотношения это позволяли. – Но в целом хорошо. Интересная подготовка у этих красавцев, – Шрам кивнул на противоположную сторону дороги, где было особо крупное скопление грациозно-праздношатающихся. – У меня было достаточно времени на них налюбоваться… Было бы совсем интересно сойтись с кем-нибудь, чтобы окончательно прояснить картину…

– Думаю, это можно устроить, но лучше в другой раз… Оружием не бряцали?

– Нет. Они тоже не доставали своих игрушек. Все было предельно вежливо.

– Хорошо. Какие-нибудь переговоры были?

– Да, на следующий день после вашего отбытия сюда пришел представитель бело-коричневых. Ну этих, Ранаванов. Вернее, не сюда – он остановился прямо на границе и стоял так выразительно, что я отправил к нему парламентера.

– Кого?

– Вашего тутошнего зама. Это его мир, так что ему лучше известны местные заморочки. Плюс – его не жалко, если это ловушка… – Я кивнул, подтверждая верность размышлений Шрама. Несколько прямолинейно, но по сути абсолютно точно. Шрам продолжил: – Посланец Ранаванов хотел узнать, не нужно ли нам чего-нибудь… Хорошая формулировка, обтекаемая… Салан сказал, что мы получили приказ обеспечить охрану объекта и никого не впускать на его территорию до вашего возвращения. Не знаю, о чем там еще они шептались, но ваш торговец вполне сумел донести до коричневого, что мы не будем кусаться, если нас не спровоцируют. Видимо, его это более чем устраивало, и с тех пор он больше не объявлялся, а его мальчики не подходили к дороге ближе чем на шаг. Короче, все довольны.

– Очень хорошо. Тогда сворачиваем это представление и расходимся по домам.

Сейчас ситуацию можно было уладить очень просто. Я дал отбой, и Шрам с явным облегчением велел всем строиться и валить в портал, что все тут же и сделали. Когда ферма опустела, я велел Салану передать всем, кого это интересует, что с завтрашнего дня можно возобновлять работу в обычном режиме, а персонально для главы Старого Дома Ранаван написал послание, в котором благодарил за рациональное регулирование ситуации, уведомлял, что инцидент исчерпан, а заодно просвещал, что не стоит беспокоиться насчет зеленых человечков. Хотел еще добавить примечание, что беспокоиться не стоит, пока они не начнут использовать музыкальные инструменты, но вовремя остановился, подумав, что, когда они начнут их использовать, предпринимать что-либо будет уже поздно. Так что пусть не берет в голову лишнего повода для беспокойства. Наносить новому главе Старого Дома визит вежливости не хотелось – я порядком устал за последние дни, а светская беседа никогда не относилась к моим любимым способам времяпрепровождения.

Хорошо вернуться домой после долгого похода. Дело даже не в четырех стенах по сторонам и крыше над головой и не в осознании частной собственности (я давно мог позволить себе скупать подряд все дома, что попадаются у меня на пути), дело скорее в том состоянии умиротворенной расслабленности, которая может быть только дома. Ведь кому сказать, что моя Темная Башня – тихое и умиротворенное место, – не поверят! А напрасно, между прочим. Пусть только кто-нибудь посторонний попробует тут пошуметь или побуянить…

Я не стал дожидаться, пока рассосется пробка по ту сторону портала. Хоть в обычной ситуации мои ребята являли собой образец дисциплинированности, первая «выездная» операция порядком потрепала им нервишки, что было очевидно по неуместным смешкам и кучкованию. Я к этому отнесся философски, а вот Шраму это очень не понравилось, так что мне довелось услышать в исполнении моего друга арию «отец командир наставляет нерадивых новобранцев»… С нецензурным припевом…

– Ну и чего ты так разорался? – спросил я, когда мы покинули большое здание, в котором был портал.

– Потому что расклеились, как салаги! – Шрам был мрачен. – Я понимаю, что долгое ожидание в полной боевой готовности на вражеской территории никому на пользу не идет, и на объекте ребята вели себя как надо, но сейчас-то они чуть вразнос не пошли… Еще немного – и станут обмениваться информацией о том, куда, кто и в какой момент какую кучу чуть не навалил… Как будто в первый раз на рейд пошли…

– В первый… – Я сказал это тихо и практически без выражения. – Ты сам-то помнишь свой первый рейд в другой мир? Помнишь. И они помнят…

Шрам поежился и стыдливо вжал голову в плечи, хотя стыдиться ему было совершенно нечего – наша первая совместная вылазка прошла не лучшим образом, и нам спешно пришлось уносить ноги из довольно жуткого местечка…

Разумеется, никто тогда ничего не сказал, но воины, знавшие Шрама не первый год, поняли, что его проняло. Позже Шрам реабилитировался как в своих глазах, так и в глазах своего окружения, когда распространилась информация, куда именно мы с ним влезли…

Все бы ничего, но у остальных ребят, похоже, с тех пор иные миры ассоциировались исключительно с неприятностями. Это мнение лишь укрепилось после нашего похода в мир Оокотона, где всем воинам Шрама довелось быть только зрителями… И смотреть, как моя армия нежити превращает в кровавый фарш целую орду безумных, неуправляемых и очень боеспособных зверюг… Тут у кого угодно самооценка пошатнется.

А еще можно вспомнить, что ребята держали осаду не где-нибудь, а в комплексе для переработки мертвецов… Там еще стоит множество аквариумов, в которых копошатся такие очаровательные жучки, поедающие плоть… И склады как с готовой продукцией, то есть штабелями уже обглоданных скелетов, так и с «сырьем» – недавно выкопанными из могил либо свежеумершими или свежеубитыми покойниками… Не самое аппетитное зрелище, которое очень точно дает ответ на вопрос «что будет после смерти». А такой ответ оптимизма не внушает…

Я не сказал всего этого Шраму. Он и сам сообразил. В любом случае в том, что он нарычал на подчиненных, даже есть свой плюс – они почувствовали, что все встало на свои места и дальше пойдет как обычно. Иногда нет ничего более глубоко укорененного, чем армейские привычки, так что теперь эта история скоро превратится в очередную байку, каких у этих ребят полно и над которыми почему-то никто не смеется…

Первым делом я пошел в конюшню и проверил Дестра. Мой конь обрадовался, тут же попытался это скрыть и буркнул что-то типа «Странно, что тебя мошки не съели!».

– Они пытались, – сказал я, похлопывая коня по спине, – но я обещал им, что приведу взамен большого и вкусного коня, и они отстали! Так что побольше налегай на корм, а то грех насекомых обманывать…

Дестр возмущенно фыркнул, но все равно было видно, что он доволен. Когда мы вышли из конюшни, Шрам тихо уточнил:

– Босс, мне показалось, или вы с ним общались на равных?

– Не показалось. Сеньор Карло и впрямь совершил чудо, так что Дестр более чем умная зверюга… Поумнее многих наших знакомых, между прочим, но характер у него зверский!

– А, ну это даже хорошо! – Шрам удовлетворенно кивнул, и мы направились в замок.

Обычно после очередного рейда мы все (я имею в виду моих помощников, а не всю армию) собираемся в каминном зале, где живо обсуждаем происшедшее и думаем, что будет дальше. Хоть я и принимаю решение всегда самостоятельно, предпочитаю выслушивать своих друзей, которые дают порой весьма дельные советы в своих областях, да и просто приятно языки почесать, вытянув ноги перед камином.

В этот раз я сразу почувствовал, что что-то не то… Кого-то явно не хватает в нашем маленьком собрании. Хлопнув себя по лбу, я приказал слугам расчистить один из углов комнаты и подстелить туда солому. Когда все было исполнено, я прошептал коротенькое заклятие и телепортировал сюда Дестра. В конце концов, он тоже активный участник процесса, и грех его общества лишать.

Дестр был очень доволен своим новым местом, благосклонно осмотрел общество, которое взирало на него с изумлением, величественно расположился в своем углу и придирчиво осмотрел угощение… Оно его явно не устроило, и он резко повернул голову и цапнул у проходящего мимо слуги с подноса большой копченый окорок. Вид хрустящего костями огромного черного коня чем-то явно смутил моих друзей, по крайней мере, всех, кроме Шрама, который со все большим интересом рассматривал моего любимца.

«М-дя… Почти до Калигулы скатился… Тот тоже, помнится, коня в сенат ввел… Ладно, главное, чтобы других его заморочек не было, к тому же Дестр в любой сенат бы по IQ прошел!» – размышлял я под громкий хруст костей. Остальные даже не дышали, боясь очнуться от такого глюка. Наконец я прокашлялся, открывая собрание. Вообще вредный, плотоядный и сообразительный конь вполне вписывался в нашу милую компанию. Подумайте сами: подросток-некромант, наемник-философ, фанатик-натуралист с отцовскими комплексами, и во главе всего этого – Темный Властелин-неформал… Почему бы, собственно, и нет? Остальные, видимо, тоже пришли к схожим выводам и перешли к другим делам, а точнее – к поеданию ужина. Оно и понятно: Шрам был на задании, там толком не поешь. Салкам волновался – ему тоже кусок в горло не лез, мне тоже было как-то не до еды, ну а Оокотон с Дестром в этом вопросе были единодушны и от лишнего угощения никогда не отказывались. Айрин тоже набросился на еду. Видимо, орки так увлеклись музицированием, что напрочь позабыли даже о еде. Надеюсь, они все же дотянут до этого импровизированного фестиваля, а то обидно получится.

Кстати, о фестивале, то бишь ритуале приема в Высокий Союз… Историю о своих подвигах начал Айрин, я продолжил по мере подключения, а Дестр встревал с комментариями. Почему-то больше всего вопросов возникло по поводу дальнейшей судьбы эльфийской шапочки, по крайней мере, пока я не перешел к финальной части моего пути и загадочной пирамиде. О шапочке тут же все забыли.

Идей было много, но это явно не тот случай, когда имело смысл проводить коллективное голосование. Тут явно был нужен совет сеньора Карло – без его рекомендаций я в этот памятник архитектуры не полезу. Вообще я отлично понимал, что сеньор Карло может быть в этом вопросе таким же слабым советчиком, как и все остальные, – уж больно старый и нетривиальный объект нам попался, но я уже давно усвоил, что задумчивые рассуждения моего старшего коллеги – это чуть ли не истина в последней инстанции, так что ее, по меньшей мере, следует выслушать… а по большей – следовать.

Но нестись к сеньору Карло сломя голову прямо сейчас не стоило. В конце концов, я дома и имею право немного отдохнуть…

– Так, а что будет с аррахавинами? – перебил мои размышления неуверенный вопрос Айрина. Он явно не давал ему покоя, но мальчик как-то не осмеливался его задать до сих пор. Видимо, боялся услышать в ответ глубокомысленное «А не пошли бы они…».

– Не бойся. Все сделаем в лучшем виде! – сказал я, плотоядно улыбнувшись.

– Вы что, и вправду собираетесь выступить на этом концерте? – удивился Шрам.

– Не я. Никогда не собирался делать себе карьеру эстрадного артиста…

– Найдете каких-нибудь хороших музыкантов? – понимающе кивнул Шрам.

– Сайлонеллинов? – опять встрял Айрин.

– Нет, не сайлонеллинов, хотя они и вправду удивительные музыканты…

– Вам довелось их услышать? – вздрагивающим голосом встрял, не дав мне договорить, Айрин.

– Да. И если и дальше будешь мешать мне закончить мысль, то отправлю тебя обратно. Будешь слушать их до посинения и кормить мошек под дождем.

– Мошки под дождем не летают… – начал было Айрин, но Дестр так выразительно фыркнул и закатил глаза, что юноша сразу смолк.

– Так вот, если наш эксперт по музыке и мошкам все-таки даст мне закончить, я поясню: сайлонеллинская музыка, как бы хороша она ни была, аррахавинам совершенно не подходит. Как это ни удивительно, в понятиях эльфов… ну, сайлонеллинов, соответствие музыки намного важнее ее… мм… как бы это точнее выразить… благозвучности. Да, пожалуй, именно благозвучности. Обвал в горах и шепот ветра не должны звучать одинаково, а по мнению сайлонеллинов, орки… тьфу ты, аррахавины – это что-то вроде обвала в горах… Даже если мы наймем самых лучших сайлонеллинских музыкантов, это будет даже хуже, чем самобытное выступление аррахавинов на свежесломанных инструментах…

На этом месте Айрин не выдержал. Он не попытался влезть со своими комментариями, просто упоминание об аррахавинской самодеятельности вызвало у него такой тик, что остальным сразу стало понятно: аррахавинское музицирование – это одно из последних средств самообороны. Переводя на наши реалии – за шаг до ядерной бомбардировки. Дестр испуганно заржал и замотал головой, остальные отреагировали более сдержанно.

– Так что мы будем делать? – мрачно спросил Шрам, размышляя над этим замкнутым кругом.

– Практически ничего. Я же подчеркнул – сайлонеллинская музыка не подходит. Но я вполне знаю кое-кого, кто подойдет для нашей задачи… Будет им и обвал в горах, и звук соответствующий.

– Это в нашем мире? – заинтересовался Айрин.

– Нет. Это с моей родины… Там в ходу разные музыкальные направления, в том числе и такие. Конечно, есть ряд проблем технического свойства, но у меня уже имеется некоторый опыт с перемещениями, так что, думаю, справлюсь. Ну а что касается «договориться»… наш золотой запас пока не оскудел, так что в этом пункте проблем вообще не предвидится…

– То есть вы просто возьмете музыкантов из другого мира? И все? Так просто? – изумился Айрин.

– Ну если опустить сам факт сложности перемещения между мирами кучи музыкантов и всего, что может им понадобиться, то да. Так просто. Я с самого начала не придавал особого значения этому фестивалю… Меня куда больше интересуют тайны предшественников сайлонеллинов…

Но к тайнам Древних я не приступил ни в тот день, ни в следующий. Тут дело было не в какой-то особой лени. Скорее, это было мое маленькое правило: прежде чем решать такие важные дела, нужно, чтобы все в голове хорошенько улеглось и рассортировалось. Практика показывает, что подавляющее большинство ошибок совершается не из-за недостатка информации, а из-за ее неправильной обработки. Уже сейчас у меня в голове роилось множество идей и догадок, но, прежде чем проверять их, следовало еще раз хорошенько обдумать то, что я узнал за последние дни. И главное, сформулировать правильные вопросы. И только потом соваться с ними к сеньору Карло.

Со стороны это выглядело немного странно – куда-то исчезла моя своеобычная занятость и деловитость. Я подолгу сидел у большого камина, задумчиво любуясь играми языков пламени, стоял на балконе над обрывом, слушая протяжные песни горного ветра, и даже переоборудовал одну из своих тюремных камер – каменных мешков – под личные нужды, благо они все равно пустуют.

Отсидев, таким образом, небольшой срок «за вольнодумство», я покинул свою обитель тишины и вернулся к суетному миру. Вот теперь, когда мысли в голове немного улеглись, можно было и наносить визит сеньору Карло.

Не так давно, во время своей перонской беготни, я наконец проложил прямой портал между нашими резиденциями, положив таким образом конец самым разнообразным способам, которыми мы наносили друг другу визиты. Может, способов было не так уж и много, просто своей экстравагантностью они иногда доставляли ряд неудобств – взять хотя бы промежуточный «перевалочный пункт» в Мире Торговцев…

Перейдя через портал, я оказался на живописных задворках гигантского имения сеньора Карло. Мой старший товарищ довольно придирчиво относился к внешнему виду своих владений, поэтому не слишком изящную композицию портальных обелисков велел разместить так, чтобы она не бросалась в глаза… Можно было бы уточнить – чтобы она не бросалась в глаза кому не следует, но это и так было понятно. Хотя даже в том уголке, который был выделен под портал, сеньор Карло постарался, чтобы все выглядело гармонично. Он даже ухитрился пустить по камням какую-то хитрую лиану, устойчивую к магии. Да уж, если меня вполне можно назвать Темным Властелином-неформалом, то для сеньора Карло больше подходило слово «эстет». Ладно, каждому – свое.

Узкая дорожка, петляющая меж декоративных зарослей, вывела меня к большому бассейну, отделанному перламутром, – предмету особой гордости хозяина и довольно частому месту наших посиделок. Тут мне пришлось резко затормозить, ибо было отчего: в бассейне плавала темнокожая девушка. Она была несколько старше того возраста, в котором у людей ее типа наступает самый расцвет яркой красоты, но все же явно моложе супруги сеньора Карло. Более того, то, что это не Маранда, я понял сразу – мои не в меру развитые инстинкты позволяли распознавать любого знакомого, как бы тот ни маскировался.

Девушка услышала звук моих шагов и обернулась. Завидев меня, она вежливо поздоровалась. Я так же вежливо поздоровался и уточнил у нее, где я могу найти хозяина дома. Девушка вежливо ответила, что она точно не знает, но в последнее время сеньор Карло много времени проводит в Белой Зале, и порекомендовала поискать там. Я поблагодарил девушку за информацию, пересек небольшой оазис у бассейна и нырнул в узенькую зеленую аллею, ведущую к дому, будучи порядком сбитым с толку.

Не то чтобы факт наличия мулаток в бассейне сеньора Карло меня удивлял – были времена, когда в доме обитал целый гарем девушек сеньора Карло, притом самых разных достоинств. «Мой цветник», – ласково называл их мой коллега, который последние сто пятьдесят лет целенаправленно собирал вокруг себя все атрибуты роскоши, доступные человеку, не ограниченному деньгами, временем, властью и могуществом. Я так и не удосужился их пересчитать и даже не был уверен, что их состав регулярно не обновлялся. Просто перед тем как сочетаться браком, сеньор Карло совершил своеобразный ритуал, распустив своих девушек… Дань уважения супруге – первой женщине в его жизни, к которой он относился на равных. Девушки получили изрядное приданое и неограниченную протекцию в дальнейшей жизни, но на территории имения я больше их не видел. В последний раз я был в гостях у моего друга совсем недавно, и тогда в который уже раз отмечал, что семейная чета Карло вполне может именоваться образцовой… А меня не так уж легко ввести в заблуждение, тут одной актерской игры мало будет. Тот же сеньор Карло, может быть, и смог бы, но уж никак не Маранда…

Я так погрузился в раздумья, что едва не столкнулся с одним из субъектов своего мыслительного процесса – мне навстречу со стопкой белья и полотенцем деловито спешила сама Маранда.

– Привет, Карта еще плещется? – спросила она меня, едва рассмотрев в гуще зарослей.

– Кто? – переспросил я, начиная потихоньку подбирать крайне нехорошие слова для описания ограниченности собственных мыслительных способностей…

– Карта. Моя племянница. Она у нас гостит несколько дней – приехала в Город с моей родины, и ее быстро перенаправили сюда. Вообще-то для меня было большим удивлением узнать, что у меня осталась какая-то родня. Подозреваю, что это последняя интрига Сайона Ранавана – старик хотел обзавестись дополнительным рычагом, а вместо этого сделал мне роскошный подарок, сам того не ведая.

– Плещется, – кивнул я, злясь на себя за несообразительность.

– С тех пор как девочка увидела бассейн, она из него не вылезает. Боюсь, что простудится, – немножко ворчливо сказала Маранда. Впрочем, в ее темных глазах уже мелькнул огонек понимания – видимо, она уже отмотала назад клубочек моих размышлений и теперь получала удовольствие от моего небольшого конфуза.

– А это точно – родственница? – сухо уточнил я на всякий случай. Уж больно легко представлялась возможность подмены, если за этим стоял Сайон Ранаван.

– Точно. Карло проверил, – серьезно кивнула Маранда. Видимо, эта идея ей тоже пришла в голову раньше, чем в дверь постучалась радость от встречи.

Я раскланялся с хозяйкой дома, продолжив свой путь. Теперь моя голова была занята совсем другими мыслями. Нет, ругать себя я уже перестал. На ошибках надо учиться, а не устраивать представление из покаяния, и эту ошибку я усвоил. Дело было в ином: я взглянул на всю эту ситуацию со стороны и здорово поежился. Мне глубоко пофиг «облико морале» моего друга – в конце концов, он Темный Властелин, а не монах. Застань я тут любую оргию с участием приглашенных героев из ночных кошмаров – это вряд ли произвело бы аналогичный эффект. Это все не так важно. Важно то, что я прибыл сюда по делу – получить консультацию по очень серьезному вопросу. Возможно – жизненно важному. Но маленькая деталь, выбивающаяся из ожидаемой мною картины мироустройства, заставила меня не просто отвлечься, а полностью переключиться на совершенно не касающийся меня вопрос. Вот это пугало.

О каком контроле над высшими силами после этого могла идти речь?!!

Я сам не раз отмечал, сколь многого можно добиться малыми средствами, если эти малые средства грамотно применять. И отвлечение внимания среди них занимает одно из главных мест. И чего стоит вся моя тренированная концентрация, способность держать в голове десятки сложных элементов и просчитывать сотни вариантов, если ее так легко сбить? Это открытие было сродни горчайшему лекарству – такое не забывается. Уж не тот ли это ответ, за которым я сюда и явился?

Я плохо помню, как дошел до дома и вошел в Белую Залу, – про нее отдельная история, которую я лучше расскажу не сейчас. Сеньор Карло действительно был тут. Он стоял у белой стены, придирчиво изучая тончайшее переплетение нитей белых шелковых обоев, и наверняка обнаружил там какой-то изъян, судя по его недовольной физиономии. Он уже начал оборачиваться и открывать рот, чтобы посвятить меня в нюансы своего открытия, но, увидев выражение моего лица, прикрыл рот, посверлил меня секунду своим тяжелым взглядом и кивком указал на изящное кресло сливочного цвета. Вообще я смотрелся в этой комнате как пятно от сажи на свадебном платье, но в тот момент мне было пофиг. Сеньор Карло подошел к одному из буфетов, порылся там немного и извлек на свет потемневшую от времени бутылку и пару коньячных бокалов.

– Я знаю, что ты это терпеть не можешь, но, если я правильно оцениваю ситуацию, сейчас тебе должно быть все равно, – спокойно сказал мой друг, откупоривая бутылку и наливая в пузатый бокал темно-янтарную жидкость на два пальца. Подумал немного, затем добавил еще на полпальца, а потом налил столько же себе. Я залпом опрокинул бокал в себя, не обращая внимания на вкусовые ощущения и не комментируя своих антиалкогольных воззрений на жизнь.

– Между прочим, это одна из трех самых дорогих бутылок коньяка в этом мире. Ее стоимость сопоставима со стоимостью приличного замка… Если бы я надумал ее продавать… Так что я не буду читать тебе лекцию про неповторимый букет и захватывающую историю этого урожая. Скажу только, что до этого столетия дожило всего четыре бутылки… Одну мы выпили на мою свадьбу… Твоего Шрама чуть удар не хватил, когда я ему шепнул, что мы пьем. Ты тогда как раз в очередной раз ломался по этому поводу.

Моим ответом на весь монолог моего друга был один-единственный кивок. Свою порцию сеньор Карло цедил по всем правилам дегустаторов, нагревая пузатый бокал в руке, гоняя его содержимое по стенкам и изучая игру оттенков. Допив напиток, сеньор Карло с сожалением вздохнул, отдавая дань мастерству неведомых мне мастеров, и поинтересовался:

– Может, расскажешь теперь, какой волной тебя накрыло?

Я изложил своему коллеге события последнего получаса и свои комментарии по этому поводу. Выслушав мою историю, сеньор Карло вздохнул, почти полностью копируя свой вздох пятиминутной давности, только теперь в нем было даже капельку больше сожаления. Затем он вновь откупорил бутылку и налил нам еще бесценного напитка.

– Значит, по серьезному поводу открыли… – произнес он, закупоривая бутылку и беря в руку свой бокал. – Ну что, с повзрослением тебя… Уж это точно происходит только один раз в жизни… – И он практически повторил мой глоток, забыв на миг про все каноны сибаритства. – Быстро ты к этому пришел, – немного грустно сказал мой друг после продолжительной паузы. – Помнится, мне для этого понадобилось намного больше времени… И куда более сильный удар по голове… Осталось только понять – завидовать тебе или нет… Теперь, конечно, у тебя появляются некоторые шансы дожить до преклонных лет… Вот только большинство посчитает, что это – не жизнь… М-да… понимание того, что как бы ты ни старался, ни совершенствовался, ты все равно остаешься тем, кто ты есть, со всеми своими слабостями и хрупкостью, как ни смешно это звучит в нашем с тобой случае. Мы так привыкли ожидать всяческих эпических событий, легендарных героев с пылающими мечами, что просто забываем о простой элементарной бытовухе… Пусть в нашем понимании, но все-таки… Домохозяйка может погибнуть, если не до конца закроет на кухне газ, а Темный Властелин – не до конца сконцентрировавшись на заклятии. И это случается куда чаще, чем убийства кровавыми маньяками первых и блаженными тираноборцами вторых… особенно если убийца – это одно и то же лицо… Ну это я так, к слову… И все-таки интересно, что именно такое незначительное событие натолкнуло тебя на эти мысли…

– Следуя вашим же словам, любое тривиальное событие может иметь самые фатальные последствия, и наш случай – прекрасный тому пример… Если уж вы ударились в философию, то и я могу порассуждать: кто бы мог предположить, что вид купающейся женщины… более того – безразличной созерцателю женщины – может изменить судьбу вселенной? Если рассматривать вселенную как некое множество миров, вполне получается, что может… Притом самым прямым образом… Что уж тогда говорить о любых других событиях, в которых хоть как-то просматривается связь?

– Но-но, будет тебе, – успокаивающим тоном произнес сеньор Карло. – Еще немного порассуждаешь так – и придешь к выводу, что лучше вообще ничего не делать, запереться в закрытой комнате своей Башни, да и там стоять все время по центру комнаты и на одной ноге, чтобы как можно меньше контактировать с окружающим миром… Просто не нужно забывать, что ты не бог, вот и все. Это довольно обтекаемая формулировка, не спорю. Она не дает каких-либо рекомендаций и гарантий, но, думаю, ты меня понял.

– Понял… Между прочим, в народном фольклоре довольно много историй о том, как смертные становились богами…

– Не путай! – оборвал меня сеньор Карло. – Такие истории характерны для мифов античности, где в богах было больше человеческого, чем сверхъестественного. В нашем с тобой понятии, воспитанном скорее на идеях монотеизма и абсолюта, речь идет больше о некоем всеобъемлющем разуме. Вот на это нам не стоит замахиваться ни при каких обстоятельствах – не потянем. А что касается прочих богов, то при наших возможностях мы вполне сойдем за верховное божество не только какого-нибудь примитивного пантеона второразрядного племени, но и развитого и цивилизованного общества… Если нам захочется поразвлечься подобным образом… Вот только ответов на самые главные вопросы у нас с тобой нет, точно так же как и у прочей почтенной публики.

– Интересно, а у самих богов они есть?

– Ответы? Не знаю, – пожал плечами сеньор Карло. – Ты общался с Голосом – мог бы и спросить…

– Угу, он бы ответил… – Я хмыкнул, вспоминая самое начало всех моих приключений на поприще Темного Властелина…

– Пожалуй, – согласился сеньор Карло. Можно было считать, что душещипательная тема моего внезапного просветления была исчерпана.

В дверь постучали. Это была Маранда, у которой было совершенно потрясающее чувство времени. Я уже не раз замечал, что у супруги сеньора Карло был удивительный талант все делать вовремя. Она никогда не мешала важной беседе, но всегда появлялась тогда, когда следовало отвлечься или сменить тему. Впрочем, более мелкие и повседневные вещи, за которые мудрые мужчины так ценят своих жен, Маранда тоже делала исключительно вовремя.

– Мальчики, пойдемте обедать! – позвала Маранда через приоткрытую дверь, как бы подтверждая мои слова. Впрочем, я опять уловил в ее темных глазах искру понимания того, что сейчас тут произошло. Все-таки удивительная женщина. Хорошо, что я их с сеньором Карло познакомил.

Мы сидели вчетвером за небольшим круглым столиком и поглощали очередной кулинарный шедевр Маранды – какие-то замысловатые мясные рулетики с зеленью. Дамы чуть-чуть пригубили разрекламированного сеньором Карло напитка и вежливо похвалили. То ли напиток был для них крепковат, то ли они тоже не были фанатами алкогольных напитков в целом, но было видно, что желаемый эффект не был произведен. Это так расстроило нашего благодушного хозяина, что он торжественно пообещал отныне все сокровища пить в гордом одиночестве, если все равно никто не в состоянии их оценить.

– И под одеялом! – внес я конструктивное предложение.

– Под одеялом я иногда пребываю… – резонно заметила Маранда.

– Надо завести специальное одеяло! – принялся я развивать идею. – Какое-нибудь очень особенное! Если в этом мире имеется какой-нибудь бог виноделия, то у него наверняка имеется некий плащ… Ну или скатерть, на худой конец. Надо непременно найти этот бесценный артефакт и использовать по назначению…

– Вот тебя за ним и отправим! – заключил сеньор Карло. – Ты все равно только тем и занимаешься, что ищешь приключения на собственную пятую точку. Ну так хоть раз что-нибудь ценное раздобудешь!

– А как же я? – Маранда театрально вскинула голову и изобразила профиль античной статуи.

– Дорогая, до сих пор мне казалось, что ты существо одушевленное, а посему обращение «что-нибудь» к тебе не применимо… Но если ты настаиваешь… – с деланым равнодушием заметил сеньор Карло.

– Ты также говорил, что я бесценна, а теперь говоришь «дорогая»… Значит, меня еще и перевели в разряд оцененных…

– Ну просто конгресс лингвистов-инвентаризаторов какой-то! – подвел я черту под вполне классической семейной разборкой.

Сеньор Карло изобразил оскорбленную невинность, что, учитывая его более чем бурную биографию, было довольно комично… для меня, по крайней мере. Интересно, а насколько Маранда в курсе биографии своего супруга? В любом случае меня это совершенно не касается.

После обеда мы с сеньором Карло уединились в Темной Зале. Тут вся мебель, паркет и стенные панели были выполнены из мореного дуба, окна были закрыты тяжелыми шторами, а на полу лежали шкуры черных медведей… Признаться, тут я чувствовал себя намного комфортнее, чем в Белой Зале. Дело было не столько в неприятии светлых тонов, сколько в постоянном ощущении чужеродности. Там у меня все время возникает ощущение, что я испачкаю всю мебель, наставлю пятен на белоснежных стенах и катастрофически истопчу белоснежный же ковер так, что его не восстановит целая армия чистильщиков. Я и так подозреваю, что то кресло, на котором я сидел в Белой Зале, будет попросту заменено, поскольку до него я просиживал на не слишком-то чистом камне в моей темнице, который вряд ли чистили с момента вырубания каменного мешка из скалы. А каменная пыль и белоснежная мебель плохо сочетаются. Я совершенно не мог понять, зачем моему другу (который тоже не большой любитель светлых оттенков) было заводить подобную комнату. На моей памяти он там ни разу не был, да и не высказывался о ней с особой теплотой… Просто показал мне, когда устраивал в первый раз экскурсию по своему дворцу, и больше ни разу не упоминал до сегодняшнего дня. Впрочем, думаю, тайна создания этой комнаты весьма прозаична – сеньор Карло тщеславен (простительное качество для Темного Властелина) и падок на роскошь. Подозреваю, что он просто умудрился купить какой-нибудь невероятно дорогой и эксклюзивный гарнитур, который принадлежал какому-нибудь особенно прославившемуся монарху. Ну и пристроил, чтобы не пропадал почем зря.

Мы устроились в глубоких креслах около большого камина, сложенного из нарочито грубых камней. Сеньор Карло прихватил с собой недопитую бесценную бутылку и теперь цедил из нее напиток в бокал с таким видом, будто совершал священнодействие.

– Ну а что тебя привело сюда изначально? Я имею в виду – до того, как моя новоявленная племянница свела тебя с ума?

Я проигнорировал двусмысленность вопроса и принялся пересказывать свою очередную эпопею. Сеньор Карло слушал, не перебивая, хотя его настроение менялось по ходу рассказа довольно часто, начиная от неодобрительного покачивания головой в самом начале и до неприкрытой гордости, когда я рассказывал о проделках подаренного им коня.

После финальной части моего рассказа сеньор Карло надолго замолчал. Я не спешил продолжать разглагольствовать, излагая собственные умозаключения, чтобы мой друг имел возможность поразмыслить.

– Проклятие, говоришь? – произнес он задумчиво через некоторое время. – Именно проклятие? Не заклятие, не заклинание, не кара? Ты в этом абсолютно уверен?

– Да. Вы и сами знакомы с этими заклинаниями перевода. Они опираются не на абстрактные знания типа ноосферы, а на вполне конкретные сведения, которые заложены в голове того, кто читает. Оно само отыскивает нужное понятие и переводит. Если слово человеку незнакомо, то заклятие его и не переведет – это не толковый словарь. Если заклинание не уверено в правильности перевода или термин не совсем точный, то и у читающего появляется ощущение неуверенности. У меня такого ощущения не возникло – именно проклятие. Точно.

– Хм… Странно… Ты никогда не задумывался над тем, что термин «проклятие» – самый гибкий и неоднозначный из всего арсенала магических воздействий? И единственное, что подчас объединяет совершенно взаимонесвязанные манипуляции, – это конечная порча? Ну не считая, хотя бы условно, магического воздействия. Удар молотком по голове – это тоже порча, и еще какая… особенно молотка… но его проклятием никто не назовет. И еще – это единственный вид мистического занятия, для которого даже не считается нужным обладание талантом или просто магической энергией. Если простой человек возьмется колдовать на людях, скажем, призывать удачу, то над ним, скорее всего, просто посмеются, а вот если он начнет проклинать, то его воспримут всерьез… А уж если, повинуясь случаю, богам или ветру, что-то из его проклятий хоть краем сбудется, то – пожалуйста, готов новый великий колдун. А с другой стороны, проклятием признаются даже совершенно невинные или благие вещи, если они хоть косвенно могут причинить вред в том или ином случае. Ну а поскольку, если поднапрячь воображение, во вред можно использовать вообще все, то получается, что проклятием можно назвать вообще любое действие… Даже невинное поглаживание по голове, если тебя это раздражает… Может, немного утрированно, но это я к чему: судя по твоему рассказу, эти Древние – весьма серьезные ребята, а судя по останкам их цивилизации, с конкретикой у них было все в порядке… Очень уж мне это «проклятие» не нравится…

– Да, я размышлял на эту тему. К вашему рассуждению могу прибавить еще временной фактор. Проклятие – это воздействие с отложенным эффектом… Иногда даже растянутым на всю жизнь, сколь бы короткой она после этого ни была… Упомянутый вами молоток или его классический магический аналог – огненный шар, – штука не только конкретная, но и мгновенная. Ап – и готово. Никакого растягивания удовольствия. Кстати, это особенно характерно для охранных систем, цель которых – в первую очередь не допустить проникновения, а уже потом – максимально испортить жизнь вошедшему.

– Ну-ка, ну-ка, а до чего ты еще додумался? – Сеньор Карло закинул ногу на ногу, пригубил очередную порцию своего напитка и заинтересованно на меня посмотрел.

– Разное… вроде взаимоотношений эльфов и этих Древних… Подозреваю, что наши эльфы – это выведенные существа. Не знаю, зачем именно – как подопытные кролики или будущая сверхраса… забавно… вроде бы назначения принципиально разные, а на том этапе, что они были, – то же самое… Как бы то ни было, наши эльфы оказались достаточно живучи, чтобы выжить в постапокалиптическом мире… Выжить и существовать, что особенно важно. Не знаю, совпадение это или нет, что тот единственный выживший Древний столь скоропостижно скончался после выхода на поверхность. Возможно, для Древних условия существования изменились настолько, что они не смогли к ним адаптироваться… В отличие от эльфов. Опять-таки не знаю – это результат того, что они не контактировали с окружающим миром до этого, а посему не имели возможности адаптироваться к нему полностью, или в силу собственной высокой приспособляемости. Важно что: эльфы выжили, а Древние – нет. Но выжили они в одном-единственном месте – в том, где их выпустили на свободу. Я очень сомневаюсь, что этот эльфийский эксперимент проходил только в одном месте. И я еще больше сомневаюсь, что по своей защищенности эта лаборатория была вторым местом в мире после пирамиды. Подозреваю, что земля эльфов хранит еще множество неразрытых склепов и братских могил – как Древних, так и эльфийских. Не знаю, что двигало этим конкретным Древним. Подозреваю, что это не было продолжением эксперимента: когда собственный мир сгорел в огне апокалипсиса, тут уже не до научной деятельности. Думаю, это был просто поступок. Не знаю уж, как его правильно назвать – великодушный, благородный… Все равно что выпустить на волю морских свинок, когда прекратилось финансирование проекта… Без шансов на то, что они выживут в дикой природе, без планов, без надежд. Просто так. Назвать это добрым у меня язык не поворачивается, потому что речь идет о тех же существах, которых без форсмажорных обстоятельств продолжили бы изучать, экспериментировать с ними и всячески по-другому издеваться над подопытными… Да, во благо науки, прогресса и светлого завтра… Но под этими же знаменами и бактериологическое оружие разрабатывается просто для блага одной конкретной группы…

Ладно, все это лирика… Я имею в виду, что памятников от Древних под землей должно было остаться намного больше, чем на поверхности. Но я сомневаюсь, что они пригодны для изучения или использования, – пара тысяч лет все-таки прошла. Неудивительно, что сохранились лишь камни. Так что я не слишком рассчитываю на поиски упоминаемого в табличке ключа.

– А тебе все еще хочется туда лезть? – поинтересовался вдруг сеньор Карло. – Я имею в виду, в свете сегодняшнего события.

– С одной стороны – не очень… особенно в свете сегодняшнего открытия… А с другой… Не знаю. Скажите, а что бы вы поместили в пирамиду, которая должна была бы пережить конец света? Ее ведь именно с этой целью строили, никак иначе.

Сеньор Карло надолго задумался. Он почти перестал двигаться – даже глаза его застыли, глядя на огонь камина.

– Или что-то очень абстрактное, вроде Всей Истории Мира, или что-то очень и очень конкретное… Вроде способа организации вышеописанного апокалипсиса… На мой взгляд, и то, и другое тебе без надобности – не думаю, что в первом варианте будет что-нибудь интересное. Такие вот всемирные энциклопедии, как правило, очень подробно редактируются в угоду правящим монархам… У меня пока не сложилось впечатления, что Древние – исключение из этого правила. Неужели тебе важно, как именно назывался их способ Борьбы За Мир? Извини, но что-то не верится… А что касается второго случая… Тебе вроде апокалипсис пока без надобности… В любом случае у тебя и свой вариант неплохой был, мне нравится, по крайней мере…

Понимаешь, ты хочешь туда залезть не просто так, от скуки. От скуки у тебя вон музыкальный фестиваль на носу. Вот это развлечение как раз в твоем духе. Ты склонен избегать риска, когда он не нужен… А раз тебе так хочется залезть в этот памятник архитектуры, это значит, что ты считаешь, что там можно найти что-нибудь очень полезное в хозяйстве… Некую космическую поварешку, так сказать, которой очень легко и приятно ворочать тайны вечности… Не знаю…

Не знаю… Точнее, не думаю, что эти твои Древние обладали такой поварешкой, а эта пирамида – ее футляр. Тайны вечности так не хранятся – они лежат на поверхности, важно только их рассмотреть. Вот одну из них ты сегодня рассмотрел, притом заметь – не в древнем захороненном святилище или не на вершине недоступнейшей горы мира в загадочном монастыре, а в самом тривиальном бассейне… Не очень эпически, да? – В голосе сеньора Карло мне послышалось некое сочувствие.

Я спокойно пожал плечами.

– Не очень. Я за эпичностью и не гонюсь. Но и не прохожу мимо загадок… Давайте скажем так: у меня очень сильное предчувствие того, что там внутри… как вы сказали? Что-то очень ценное… Поварешка не поварешка… но уж всяко не пересказ того, как богатые обирают бедных ради их же блага.

– Предчувствие, говоришь? – Сеньор Карло усмехнулся. – Наше предчувствие тоже не с потолка взято. Я, например, считаю, что предчувствие – это простое взаимодействие двух явлений, одним из которых являешься ты сам. Как тебе такая формулировочка? И я вполне легко могу представить, что тебя даже больше влекут не внутренности этого саркофага, а как раз его наружная оболочка – та самая, что поразила твое воображение, пережив апокалипсис… ну, и система охраны… Ты у нас падкий на такие вещи… До сих пор с содроганием вспоминаю твою Башню – маленькая, страшная, тесная, холодная… Ничего в ней нет… Зато колец охраны вокруг – я со счета сбился. Прямо как лук – снимаешь слой за слоем, слезы проливаешь, а в финале ничего. Пусто. Вот скажи – чего такого хранится в твоей Башне, что бы могло заинтересовать равное тебе по возможностям существо? Ни-че-го! Ну ничегошеньки!!! Просто потому, что ты там важных вещей не хранишь. А снаружи твоя Башенка поопаснее этой пирамидки выглядит! Ну так почему ты считаешь, что там тебя ждут именно те тайны, до которых ты так алчен? Не золотой запас страны, не урановый реактор, не превратившаяся в пыль картинная галерея? На худой конец, не каменные таблички с краткими биографиями полусотни королей того мира? Ты понимаешь, как мало из общепринятых ценностей тебя интересует? А ведь никто не сказал, что твоя система ценностей и система ценностей этих Древних вообще совпадают. Представляешь, если там попросту склад лепестков всех цветов, когда-либо произраставших в том мире? Раз уж они там на ботанике были помешаны… Вот хотел бы я посмотреть на выражение твоего лица, если в финале окажется, что там что-нибудь в этом роде. Думаю, незабываемое зрелище будет!

– Тогда бы мое предчувствие попросту не среагировало. Сами же говорили – взаимодействие двух явлений. Вот на лепестки я бы стойки не сделал.

– Ты сделал стойку на тайну… Это как читать хороший детектив – когда добрался до финала, даже обидно, что все закончилось. Ведь тебе по большому счету не принципиально, кто убийца. Особенно если тебя не слишком беспокоят моральные аспекты. Важно то, как это все подается. Вот только боюсь, что я сейчас зря тут полемику развожу… Судя по всему, ты уже принял решение соваться в эту пирамиду. Только не очень обижайся, если я не стану приносить к ней цветочки, если ты решишь взять пример с фараонов и упокоиться там навеки!

Я не то чтобы окончательно решил для себя вопрос о проникновении в пирамиду, но все больше склонялся к тому, чтобы ее действительно штурмовать. Так часто бывает – мы разговариваем с друзьями не столько для того, чтобы они нас направили, сколько для того, чтобы понять, чего мы хотим на самом деле. Важно просто признаться в этом самому себе и не ломать комедию. Когда начинал свое повествование, я действительно думал, что с идеей проникновения покончено. Оказалось – ничуть. И открывшееся мне свойство человеческой природы лишь подстегнуло меня, как ни странно это звучит. Уж больно не хочется стоять на одной ноге в центре комнаты, боясь дотронуться до чего-либо. Возможно, мне действительно интереснее решить эту головоломку, чем получить сомнительный приз, – тут сеньор Карло, знающий меня как облупленного, прав как никогда. А вот насчет награды он, скорее всего, ошибается – я действительно уверен, что внутри есть нечто, представляющее для меня особый интерес. Более того, я уверен, что это «нечто» – не «тянущее» заклятие, каким бы сильным оно ни было.

Про «тянущее» заклятие поясню – это такой тип заклинания, который взаимодействует напрямую с нашими желаниями, заставляя сделать что-то или следовать куда-то. На мой взгляд – чрезвычайно эффективная вещь. Цинично сверх меры и необычайно просто! Зачем кого-то уговаривать, порождая сомнения, или угрожать, порождая страх? Не слишком энергозатратный, хотя и довольно тонкий фокус, и человек сам бежит сломя голову и делает то, что тебе нужно, притом не за страх, а за совесть, а все потому, что он уверен, что в финале с ним обязательно произойдет что-нибудь ну очень хорошее. Самый яркий пример такого заклятия – это как раз ложное предчувствие. Есть варианты и посложнее, призванные обмануть вполне искушенных магов или предсказателей…

Скажу без ложной скромности – я очень хорошо владею этим заклятием. Я понял весь его потенциал, как только обнаружил его в одной невзрачной книжице на полке замечательной библиотеки сеньора Карло, еще когда готовился к магическому турниру в Рагонии, и с тех пор шлифовал его, не переставая, хотя и старался не применять без особой необходимости. Можно даже сказать, специально не применял – уж больно это сильная вещь. Подобное заклинание опасно не только для жертвы, но и для применяющего его колдуна. Опасно оно своей легкостью и универсальностью – зачем лишний раз думать о ком-то, когда можно просто пошевелить пальцами? Маг рискует сам стать пленником этого заклятия, попросту подрастеряв элементарные навыки общения с людьми, что я не раз встречал среди своих коллег. А это, как правило, создает такие серьезные проблемы, которых плохим предчувствием уже не отпугнуть… Так что мое маленькое оружие, отточенное и отполированное, дремало себе спокойненько в глубинах моей памяти, а вот защиту от этого заклинания я использовал постоянно. Стандартный щит против ложных предчувствий и прочих иллюзий входил в мой обязательный защитный набор, который я носил, не снимая. Но это – стандартный. А что касается особого… Скажем так, я не зря потратил неделю на размышления об этой пирамиде… Кроме бездумного созерцания огня, мною были произведены и более конкретные действия, и среди них – самая жесткая проверка на постороннее влияние, которую я только смог сделать. Так что на этот счет я был спокоен – чтобы поставить на меня подобную «метку» так, чтобы она осталась незамеченной, понадобилась бы вся энергия таинственной пирамиды, а она все-таки расходуется и на другие цели…

Проверку я проводил не только с целью узнать, что на меня влияет, но и с целью определить, какими инструментами я могу пользоваться. Подбор инструментов – важнейший этап проникновения на любой объект, будь он хоть магический, хоть военный, хоть электронный…

– Ну и как, если не секрет, ты намерен ломать эту пирамидку? – Сеньор Карло сцепил руки в замок и посмотрел на потолок. Голос у него при этом был настолько невинным, что я понял – у него в запасе не одна коварная задачка, не две и не десять.

– Начну, пожалуй, с самого главного – я никуда не спешу! – Это был важнейший плюс, и его следовало использовать на полную катушку.

– Правда? – Сеньор Карло хищно улыбнулся. – А мне показалось, то ты буквально рвешься в бой!

– Вам показалось, – сказал я спокойно.

– Ну ладно, показалось так показалось… То-то я смотрю, что ты даже свой фестиваль забросил… – И опять в голосе моего друга прозвучала такая невинность, что хоть монастырь открывай… женский…

– Фестиваль я не забросил, просто его подготовить не так уж и трудно, а будет он не скоро, и я хотел бы использовать оставшееся до него время с умом… Проникновения до этого мероприятия я уж точно не планирую.

– Да? Ну ладно, ты меня успокоил. И как ты планируешь использовать это время?

– Для начала оглашу второй ключевой элемент задачи – у этой пирамиды нет живых защитников, которых стоило бы опасаться… К ним никто ни придет на помощь, я это имею в виду… Если это не заложено в охранную систему…

– Я понял, можешь не продолжать… Это и вправду упрощает дело… Как ни крути, а инициатива при таком раскладе всегда будет на твоей стороне, а в совокупности с первым пунктом – и подавно. Итак, ты просто собираешься разобрать этот памятник архитектуры по камешкам?

– Мм, нет… Думаю, как раз камешки там – самое ценное, так что не стоит их уничтожать раньше времени или без особой необходимости.

– Тогда что?

– Я хочу устроить вполне классическую осаду.

– Осаду? – В голосе сеньора Карло послышалось изумление. Уже приятно. – Осаду запечатанного памятника архитектуры, в котором нет ни одной живой души? А если и есть, то им лишняя сотня-другая лет не в тягость? Очень интересно! Вот так я точно не развлекался!

– А кто сказал, что меня тамошние души беспокоят? – Я сам изобразил плотоядный оскал. Мне редко удается поставить в тупик моего опытного друга.

В знак признательности сеньор Карло поднял свой бокал в безмолвном тосте. Он не меньше моего любил эти наши посиделки: они ставили перед его пытливым умом те загадки, которые он так любил разгадывать. Просто, в отличие от меня, сеньор Карло любил их разгадывать не сходя с места. С комфортного места… А не шляться по болотам.

– Так-так, ты меня заинтриговал… Продолжай.

– Вспомним классиков! – Я изобразил умный вид… – Ибо говорил Мудрый Учитель Сун, Сунь-Цзы необразованными западными варварами именуемый: «Познай врага своего!» Применительно к нашей ситуации – познай, кто твой враг. Или «что». Нам противостоит некий комплекс заклинаний и, возможно, механизмов. Вот именно их я и собираюсь осаждать по всем правилам!

– Так-так… – В глазах сеньора Карло зажглась искорка понимания, но он не стал меня перебивать.

– Одно из главнейших правил осады – отрезать противника от источника неких ресурсов: снабжения, подкреплений… В нашем случае – от доступа к магической энергии. А у меня со времен урфской войны осталась огромная куча гигантских специально ограненных алмазов, предназначенных как раз для работы с большим количеством магической энергии… Кстати, это к вопросу о том, чего такого ценного хранится в моей Башне, – думаю, за такие алмазы многие великие чародеи души бы продали, а не только попытались штурмовать мое убежище…

– Ладно, ладно, убедил. Не отвлекайся от темы. Как ты себе все это представляешь?

– Я установлю два кольца. Задача наружного будет – не допустить притока внешней энергии внутрь… Создать своеобразный энергетический вакуум… Там слишком сильное магическое поле, и его нельзя не учитывать… А задача внутреннего круга – откачивать магическую энергию от самой пирамиды и того источника, что таится в ее недрах. Посмотрим, на сколько его хватит! Как я уже сказал – я никуда не спешу, а суммарная емкость моих алмазов поистине колоссальна… Ее хватило на поднятие и поддержание целой армии нежити, в конце концов. Что бы там ни было скрыто под пирамидой, я смогу это обессилить… Если не получится с первого раза, я разряжу камни и продолжу дальше. Я могу повторять это до бесконечности, а вот источник энергии пирамиды, отрезанный от внешнего магического поля, конечен по определению. И в финале, рано или поздно, я начну штурмовать не магически неприступную крепость, а простую каменную глыбу со всеми вытекающими отсюда опасностями… Думаю, при таком раскладе мои шансы неизмеримо повышаются.

– Неплохо… Очень неплохо… Да, с этой позиции вся эта авантюра выглядит более приемлемой… Кстати, а куда ты планируешь разряжать алмазы? Сам ты такого объема не осилишь…

– Да хоть в тех же скелетов. – Признаться, я на сей счет не думал. Но догадка меня настигла практически мгновенно. – Мои мальчики и так вечно голодные, к тому же им чем больше – тем лучше. А учитывая, сколько их, проблемы я тут не вижу…

– Согласен. Хорошее решение. Ну так чем тебе может помочь усталый старик? Я вижу, ты отлично подготовился, прежде чем нестись ко мне.

– Разумеется. Я все-таки пытаюсь и сам чему-нибудь научиться, а не сидеть все время у вас на шее.

– Не прибедняйся… Я уже давно тебе толком не помогал… Но один толковый совет я тебе все-таки дам: порасспроси как следует своего нового слугу, этого старого эльфа, что он думает о проклятиях Древних. Тебе нужны не столько его воспоминания и информация – они у тебя есть, – сколько его ощущения и предположения. Я хорошо знаю заклятие овладения памятью – оно несовершенно. Возможно – к счастью, потому что иначе мы бы рисковали захлебнуться под тем водопадом воспоминаний и ощущений, что испытывает любой человек в каждый из дней… Заклинание избирательно, а в этот раз тебе следует как раз покопаться во всяком мусоре, что таится на задворках сознания… К тому же смотри: мы с тобой вдоволь поехидничали насчет профнепригодности проклятия как защитного заклинания, в то же время как способ принести массу неприятностей настоящее проклятие, пусть даже и спонтанное, – это мощнейшая вещь… Особенно смертное проклятие, когда проклинает умирающий… А уж если умирающий – квалифицированный маг, то не мне тебе рассказывать, чем это может быть чревато. Взять хотя бы то, что такое проклятие – прекрасная иллюстрация несовершенства закона о магической силе, по которому победить должен непременно более сильный маг… В общем, ты меня понял – не следует упускать возможности собрать побольше информации, пусть даже не слишком ценной, об объекте.

Мы еще немного посидели, обсуждая способы закольцовывания естественного магического поля, после чего я откланялся.

Вернувшись домой, я отправился с инспекцией в свои подвалы. Сокровищ у меня и вправду было немного – так и не удосужился собрать большую коллекцию необычного оружия, что я в принципе собирался сделать, у меня не было статуй, картин и прочих предметов искусства, на которые так падки богачи… Имелась, правда, роскошная (по заверениям Шрама) коллекция каргазийских ваз… Но я бы сплавил эту ненужную мне керамику куда подальше, если бы мой главный помощник не получал от них такое удовольствие… А, ну еще имелся огромный внешний склад в долине, полностью забитый золотыми слитками высочайшей пробы… но я уже давно перестал считать золото богатством. Особенно этому способствуют воспоминания о том, как бедно живут в мире, откуда мне это золото поставляется в обмен на картошку… Так что золото для меня было не более чем средством… Одним из многих…

А вот сокровищем своим я считал набор драгоценных камней. Именно набор – не коллекцию. Когда звучит слово «коллекция», в голове сразу возникают образы застекленных полок с сигнализацией или еще чего-нибудь в том же духе. Одним словом, того, что лежит себе неприкосновенно и с чего пылинки сдувают. Мои камни были тоже инструментом, но инструментом особым. Огромные – с кулак величиной и больше – чистейшие камни были огранены так, что эстеты плакали бы горючими слезами, если бы смогли их увидеть… Мастер Юзуф, мой специалист по огранке, и тот плакал… Плакал, но гранил так, как я ему приказывал, убивая потенциальные шедевры. Алмаз – это не только твердый минерал, лучший друг девушек и прочая… Он еще и лучший друг магов, ибо является самым лучшим из возможных внешних хранилищ магической энергии, сплетенной в заклятие или свободной… А вы думали, что маги просто так себя побрякушками увешивают?

Другое дело, что бриллиантовая огранка, которая делается ради максимального раскрытия камня, для магических целей подходит очень плохо, вот и пришлось мне травмировать нежную душу мастера Юзуфа, ставя эстетический крест на изумительнейших камнях, но получая в результате ни с чем не сравнимые магические инструменты.

Кстати, самими камнями меня обеспечил в свое время сеньор Карло. Сначала он обучил меня способу их получения, но когда понял, что я и так разрываюсь между кучей проблем, возникших во время войны с урфами, сам великодушно их сделал.

Это было более чем любезно с его стороны, ибо процесс создания такого камня невероятно сложен и магически энергоемок, а на тот момент у меня не было ни времени, ни возможности этим заняться… А необходимость была, потому что никаким другим способом нельзя было удержать в «поднятом» виде настолько гигантскую армию нежити и при этом заниматься чем-нибудь еще. После того как в камнях отпала необходимость, они были бережно мною собраны, упакованы в сундуки и спрятаны до лучших времен, которые, кажется, настали.

Я вытащил из особого сундучка самый большой камень. Он был величиной с ананас и, в отличие от большинства, огранен вполне эстетично. Задача этого камня была в том, чтобы находиться в центре магического купола и непрерывно «транслировать» ядро заклятия на меньшие камни… В этот раз ему тоже предстояло сыграть особую роль, но – всему свое время, а сейчас надо было решить ряд более мелких, но не менее важных вопросов.

В прошлый раз подставками для камней служили специально вытесанные каменные обелиски… Ох и намучились мы с ними в свое время… Обелиски были совершенно необходимы, потому что заклятия, по сути, выписывались рунами именно на них, а камни на вершинах играли роль батареек и передатчиков. В этот раз необходимости в обелисках, к счастью, не было. Но какие-то подставки все же будут нужны – так удобнее обеспечить фиксацию камней в нужном порядке.

Я немного пораскинул мозгами, а затем спустился вниз, в долину. Там я зашел в кузницу и объяснил своим мастерам, что мне нужны специальные бронзовые треноги. Набросав схему с габаритами, я отправился дальше. Можно было не сомневаться, что кузнецы справятся быстро и качественно, – кузница в долине была обустроена на зависть многим прославленным оружейным домам. Сам мастер Тобиас в свое время покинул Синдар, чтобы на месте руководить процессом, а на него можно было положиться…

Теперь настал черед поупражняться в изобразительном искусстве… Вы когда-нибудь пробовали нарисовать пентаграмму? Хотя бы простую, хотя бы маленькую, хотя бы на бумаге? Тогда вы меня поймете… Я никогда не был художником – ни в прошлой жизни, ни в этой. А стандарт «ножки, ручки, огуречик, вот и вышел человечек» тут не годится… Я и раньше подозревал, что все художники – это немножко волшебники, а со временем лишь укрепился в этом мнении, просто критиками в моем ремесле выступают не другие люди с их сколь угодно профессиональным, но все же субъективным мнением, а потусторонние силы, которым абсолютно все равно, на кого обрушиться, – на ничего не подозревающую жертву или на нерадивого исполнителя. К тому же рисовать зачастую приходилось на неровной поверхности, большими масштабами, и в качестве красок использовать не совсем удобные вещи вроде крови, пыли, жира или воска. Вот почему я предпочитал попрактиковаться на бумаге – проверить правильность выкладок можно, а масштабировать потом легче.

Для этой цели я в свое время свистнул с нашей родины несколько рулонов чертежного ватмана, а заодно и кульман с рейсшиной и набор циркулей. Можно, конечно, было бы пользоваться классическими способами, освоенными еще древними греками, но мне было лень, с одной стороны, и это было не так безопасно – с другой. Не следует чертить наугад окружность, в которую впоследствии будет призван демон. Тут лучше перестраховаться. Вообще чертить мне приходилось не так уж и много – той же демонологией я не занимался, в некромантии и руноплетстве нужны были руны, боевая магия вообще практически не требовала визуализации, так что за чертежной доской я бывал редко.

Сравнив два варианта – двенадцати– и шестнадцатиконечный, – я отдал предпочтение последнему, потому что чем больше камней я введу в оборот, тем реже придется их заменять. Еще немного поразмыслив над схемой, я ввел дополнительный элемент. Кроме набора алмазов, в моих подвалах хранился еще и изрядный запас горного хрусталя. Его назначение было точно такое же, как и у драгоценных камней, только емкость намного меньше. «Алмазы для бедных волшебников», – называли его среди моих коллег, и небезосновательно. Вот только достать горный хрусталь было не в пример легче, чем большие алмазы, и никто не мешал собрать его в одной точке столько, сколько нужно. Я решил сделать из хрусталя своеобразную емкость внутри кольца, куда можно будет сливать излишки собранной энергии, не нарушая целостности круга. Первоначально я планировал заменять наполнившиеся алмазы вручную, используя одну дополнительную треногу и пустой камень, чтобы не размыкать круга, но так будет намного проще и удобнее, а главное – никакой беготни.

По такому же принципу я сделал внутренний круг. Граница внутреннего круга будет равна границе окружности, защищенной магическим полем пирамиды, – не следует мешать Древним самостоятельно расходовать магическую энергию. Этот их купол должен потреблять достаточно много энергии, потому что он не только препятствует проникновению внутрь всего живого, но и уничтожает неживое – те же листья или воду с неба. За тысячи лет пирамиду должно было просто похоронить под слоем гумуса и занести грязью. Тем не менее там сухо и чисто. Может, даже имеет смысл начать откачку энергии именно с помощью этого щита – после того как будет отрезан источник внешнего питания, загрузить его работой – и дело с концом. Сжигать сырые листья – не так уж и просто.

Внешний круг будет отстоять от внутреннего метров на десять, чтобы у меня было пространство для маневра. Если что – конфигурацию кругов и масштаб можно будет в любой момент подправить.

Разработка нужного заклятия много времени не заняла: ядро мы с сеньором Карло оговорили, а все остальное – дело техники. Заклинание было не настолько важным, чтобы вносить его в предмет еще на стадии плавки металла или отливки, – его можно будет спокойно начертать на уже готовых треногах, так что у меня оставалось еще некоторое время, чтобы заняться прочими делами.

Не обнаружив в крепости прочих дел, я задумался: может, раз получился такой перерыв, заняться все-таки устройством концерта? Я, конечно, уже всех успел убедить, что дело плевое, вот только сам начал немного сомневаться – мало ли какие подводные камни я обнаружу по пути. Не слишком-то мудро заявлять о легкости дела, которого никогда не делал. Может, я и много успел организовать в своем родном мире, да только с музыкантами дел мне иметь не приходилось… Мало ли, вдруг у них какое мировое турне или, еще хуже, – творческий кризис. Лучше все-таки озаботиться заранее…

Стационарного портала в свой родной мир я не создавал – я слишком не доверяю любопытству своих соотечественников, чтобы оставлять для них открытую дверь в иной мир… И мне слишком лень возиться с трупами, когда таковые появятся. Но прыгнуть в иной мир без помощи стационарного портала уже давно не являлось для меня проблемой, так что я просто удалился в башню, откуда обычно совершаю спонтанные переходы, и произвел необходимый ритуал.

Я так и не выяснил до сих пор, кем меня считают мои бывшие соотечественники. Точнее, не выяснял, ибо мне это было достаточно безразлично. Я свалился им в свое время как снег на голову, наделал много шуму и беспокойств, сделал несколько покупок (ну, металлургический завод, роскошная гостиница – какие еще покупки могут быть у Темного Владыки…), устроил совершенно непонятный съезд историков, художников и инженеров, произвел на свежекупленном заводе гигантскую партию средневековой амуниции – и… все! Просто собрал все, что мне нужно, помахал на прощание ручкой – и исчез. Подозреваю, от меня ожидали чего угодно – от роли нового мессии до антихриста, – но только не такого полного безразличия. Впрочем, думаю, те, кто были в курсе моих возможностей, вздохнули с облегчением, ибо лучше, чтобы таких непредсказуемых элементов вообще не было на горизонте.

Вместо меня тут остался мой помощник – замечательная девушка по имени Стелла, которая умела задавать правильные вопросы, а затем находить на них ответы. Формально Стелла присматривала за моей собственностью в этом мире, но на самом деле я попросил ее внимательно посматривать по сторонам и выискивать то, что может мне пригодиться в моей нелегкой работе, а заодно собирать необычные слухи и сплетни. Впоследствии я еще пару раз навещал родину, но мои визиты сюда были более чем кратковременными – забрать тот же кульман или позвать Стеллу на очередную пирушку.

Обычно я проявляю полное безразличие в общении с власть имущими разных миров – как правило, они не настолько важные персоны, чтобы привлечь мое внимание. Моя родина опять-таки стала исключением из этого правила – то ли ностальгия прорывалась, то ли понимание того, что в этом мире есть намного больше способов испортить мне жизнь, если потребуется. Плюс не хотелось осложнять жизнь Стелле, которая наотрез отказывалась переселяться в другой мир.

Так что мое общение с сильными мира сего проходило вежливо и уважительно, и одним из проявлений этого уважения была неизменность места моего появления в мире – тут предпочитали знать, когда я наношу визит.

По первоначальному варианту предполагалось, что я куплю какой-нибудь небольшой особнячок в пригороде, где и буду вкушать дары цивилизации, пока приставленные к моей резиденции помощники будут оперативно исполнять все мои пожелания. Но после покупки мною одной из самых дорогих гостиниц страны ситуация немного изменилась – и мне, и тем, кто был в курсе моих визитов, показалось, что расположение моей ставки прямо в центре города даже удобнее, чем вывод ее за пределы многочисленных колец, – так быстрее. Ибо, получив то, чего хочу, я тут же исчезну… Не забыв достойно расплатиться и отблагодарить отличившихся, разумеется… Поэтому в удобном загородном особняке разместилась Стелла, оборудовав там своеобразный центр по сбору информации, а я так и остался жить в президентском люксе в башне гостиницы «Рэдиссон», бывшей «Украины».

Ритуал был прост – после того как я завершу процесс перехода и приведу себя в надлежащий вид, я просто приоткрываю дверь и сообщаю «случайно» крутящемуся тут портье о том, что мне что-то необходимо. Ну или по телефону, хотя тут почему-то придерживались идеи моей технофобии и такого поступка от меня не ждали… Такой ритуал устраивал абсолютно всех, и я не видел причин выпендриваться, благо те, с кем я имею контакты в этом мире, проявляют удивительную гибкость и благоразумие, что значительно идет на пользу как мне, так и всей стране. В частности, Стелла с ехидцей сообщила мне как-то, что после моих выходок, сполна оплаченных чистейшим золотом, весьма неплохо укрепился курс рубля и даже выстоял в волне очередного кризиса.

Итак, я оправил свой плащ, стряхнул с плеча несуществующую пылинку, оглядел хозяйским взором гигантский номер и открыл входную дверь. Пылесосящий там молодой человек мигом встрепенулся, проявив удивительно четкую военную выправку для столь гражданской специальности, вежливо поздоровался и спросил, не может ли он чем-нибудь помочь. Я попросил доставить мне в номер чашечку капучино, а заодно распорядился, чтобы подготовили специальный ужин в ресторане на двоих под самым шпилем. Портье мигом умчался, а я взял с декоративного резного столика навороченный мобильник, хмыкнул, увидев, что батарея полностью заряжена, и позвонил Стелле – пригласил ее на ужин.

Идея создать ресторан только на один столик под самым шпилем сталинской высотки по-своему гениальна. Пожалуй, трудно найти лучшее место для романтического свидания, чем это. У меня с романтикой всегда было туговато, но Стелле будет приятно. Кухня тут тоже была на высоте, во всех смыслах этого слова. В этой гостинице вообще хорошие рестораны, ну это так, к слову, не подумайте, что я рекламой занимаюсь.

Стелла прибыла вовремя, и мы чудесно поужинали, а заодно я пересказал ей свою эпопею. Уж кто-кто, а выросшая на оригиналах Толкиена начитанная девушка в состоянии понять всю абсурдность ситуации.

– Ну и зачем тебе вмешиваться? – спросила Стелла после моего рассказа. – Хоть где-то они уживаются мирно! Ты же все испортишь!

– Почему? – Меня немного удивила ее реакция, впрочем, умение видеть вещи под иным углом я ценил в этой девушке не меньше прочих ее достоинств.

– Ну опозорятся орки, и дальше что? Ничего. Им и не привыкать к тому же. Все пойдет и дальше тихо и спокойно, никто никому не будет мешать. А что получится после твоего выступления – неизвестно, но устоявшееся равновесие будет нарушено… И не особо важно, в какую сторону.

– А я, может, не хочу, чтобы орки позорились… Мне они, между прочим, куда больше эльфов понравились.

– Еще бы, с твоей-то специальностью… Вот я и боюсь, что ты устроишь что-нибудь такое, что их воодушевит сверх меры…

– И они пойдут войной на эльфов? Не бойся, не пойдут… У них хорошая философия кочевников – им не за что воевать. Просто ситуация изменится и так, и так, просто я хочу, чтобы она больше напоминала равновесие – уж больно мне не понравилась эльфийская высокомерность и размышления о пригодности орков к шахтерскому труду.

– Нет, ты не понял. Я не выгораживаю эльфов – они мне не слишком симпатичны… Просто я знаю твои радикальные методы решения любых вопросов, и мне заранее страшно… Ты так и не сказал до сих пор, что ты задумал.

Я сказал… Повисло долгое молчание…

– А не слишком ли круто?

– По-моему, в самый раз. Сама посуди, кто еще достоин высокой чести представлять орков?

– РАМШТАЙН??? На ЭЛЬФИЙСКОМ фестивале???

– Ну да! Надо еще будет сказать, чтобы на пиротехнике не экономили… Да они вроде и так не экономят…

– И эльфы поймут, что их древний апокалипсис повторяется…

– Ну не все так страшно…

– Все еще хуже… Ладно… Что от меня требуется? – Стелла перешла к делу. – Найти тебе этих кнехтов?

– Да. И сагитировать их на небольшой концертик… Само собой, максимум оплаты за максимум спецэффектов… Про место не говори – сам справлюсь. Скажи только, чтобы подготовили все оборудование, петарды и огнеметы к переезду… Типа транспорт мы обеспечиваем. Выплати им аванс, чтобы вопросов поменьше задавали… Хм…

– Что такое?

– Да вот думаю, что стоит заранее поэкспериментировать с аппаратурой… Сама понимаешь – там нет не только нужной розетки, но и электростанции… Хотя есть у меня одна идейка, вот только для ее реализации мне нужно примерно такое же оборудование… по мощности. Достанешь?

– Не вопрос. – Стелла кивнула. – Это всяко проще, чем с музыкантами договариваться… А что ты планируешь с ним делать?

– Ну у меня в том мире намечаются еще кое-какие дела, и там мне придется как раз довольно много работать с энергией… Магической, правда, а не электрической, но я думаю, что одно вполне легко перевести в другое… И я как раз могу поэкспериментировать с этим оборудованием – убью таким образом сразу двух зайцев: и к концерту подготовлюсь, и к осаде…

– Осаде?

– Ну я так это называю… Мне же все равно надо потренироваться с перераспределением магических потоков…

Остаток вечера мы травили разные байки. Стелла потчевала меня сплетнями этого мира, а я в лицах изображал орочью самодеятельность, так что мы оба получили удовольствие.

Как Стелла и предсказывала, с концертной аппаратурой проблем не возникло. Уже на следующий день мне позвонили и сухо отчитались, что мой заказ выполнен и готов к транспортировке… Я пару раз обозвал себя нехорошими словами и уточнил, что мне еще нужен и мастер-класс по установке, а желательно – полная команда специалистов, ибо я сам в этом деле ничего не смыслю. Трубка ответила «понятно» и отключилась. Еще через некоторое время меня попросили приехать на один из столичных стадионов. Там меня ждала затребованная мною команда и две фуры с аппаратурой.

– Господа, задача такая: надо будет установить всю эту технику в месте, которое для этого совершенно не предназначено и не приспособлено… Более того, там об электричестве вообще не слышали… – Один из техников поднял руку. – Да?

– Что, наша эстрада решила пойти в народ? Типа кризис, конкуренция Запада давит и все такое прочее? Осваиваем новые горизонты?

– Почти… Только веселее. К счастью, работать будем как раз с западными ребятами…

– Слава богу! – раздался дружный и радостный хор голосов. От этой новости мои техники здорово повеселели. Но потом стоящий сбоку старший все же уточнил: – То есть как «света не видели»? Вообще?

– Вообще. В том-то и проблема.

– И при этом вы заказали самое мощное концертное оборудование?

– Да. И то – это тренировочный вариант. Оригинал, возможно, будет еще мощнее, сейчас выясняется точно. Но не слабее, будьте уверены. Наша задача как раз будет в том, чтобы подготовить площадку…

– Впервые слышу, чтобы в подготовку площадки входила постройка электростанции… – буркнул старший техник.

– Это не ваши проблемы. Вашей проблемой будет откалибровать поступающую энергию так, чтобы она ничего не спалила.

– Мы что, с собой аккумуляторы повезем? Интересно, что за… От подводной лодки, что ли?

– Я же сказал – будем разбираться на месте. Работа сложная, но оплата будет достойная.

– А какая? – встрял один из рабочих. Да уж, субординация тут явно была не в чести. Я уже и забыл, когда меня перебивали после каждого слова… Айрин вот только напомнил недавно…

– Сами впишите нужную сумму.

– Ого! Это как бы не промелочиться… – Ребята оживленно зашептались между собой… Видимо, такая перспектива обогащения им понравилась…

– Но с этими вашими гонорарами следует учитывать один нюанс… Даже два… Настоятельно рекомендуется не задавать крайне глупых вопросов в процессе работы… Сосредоточиться, так сказать, на процессе… И старательно забыть все, как только мы вернемся… Ну совсем все… Мне, по большому счету, пофиг, но из психушки вас выколупывать будет некому… Намек понятен?

– Понятен… – кивнул старший. – Военка?

– Не совсем… Скорее – последствия перебора галлюциногенов… Но проект курируется с самого верху, и кое-кто – в курсе. А уже где там проводится грань между военкой и гражданкой – не наше дело.

– Ясно, – вновь кивнул старший. – Так какие будут указания?

– Возникла небольшая путаница со временем, поэтому придется немного подождать… Думаю, около недели… За это время подберите парочку энергетических установок, трансформаторов, дизель-генераторов, ну или чего там еще сочтете нужным. После чего быть готовым в любой момент сорваться с места в неизвестном направлении. Говорю сразу – связи не будет вообще никакой, даже спутниковой. Отсутствовать будете около двух месяцев, может, меньше. Вот, пожалуй, и все. Вопросы?

– Бабы будут? – спросил тот же парень, что спрашивал про оклад… Видимо, этого любопытного электрика мало током било…

– Эм-м… зависит от вашей привередливости… Но рекомендую особо не рассчитывать и сосредоточиться на работе.

Команда разошлась, я велел складировать все оборудование в специальном помещении и призадумался: про путаницу со временем я сказал не случайно. Похоже, я действительно нарушил порядок действий, ибо я совершенно не был готов к тому, чтобы перемещать всю технику и ее наладчиков, – я даже не знал куда. Кроме этого, нужно все-таки решить вопрос с электропитанием, а я в этом ни бум-бум. Но я, к счастью, не единственный специалист по прикладной магии, так что я отдал по телефону еще парочку распоряжений, а заодно проинформировал, что отбываю, но скоро вернусь.

Мой путь вновь лежал в апартаменты сеньора Карло, ибо мой друг был не только выдающимся специалистом в магии, но и бывшим учителем по физике, так что ему должны быть знакомы обе стороны моей проблемы.

Оказалось, что моя проблема – это не проблема вовсе. Сеньор Карло занимался этим вопросом в свое время так плотно, что мне осталось только позаимствовать сделанный им агрегат, ну, и выслушать пару-тройку лекций…

– Понимаешь, перевести магическую энергию в электрическую очень просто, вопрос в том, как сделать это с минимальными потерями. Сам же знаешь, что любой переход энергии сопряжен с потерями… Самый плохой тут способ – это через кинетическую… Имитировать обычный генератор, просто заставить двигаться ротор с помощью магии, а не с помощью физических сил… Потери колоссальные, но способ довольно надежный… Другое дело, что, учитывая требуемую тобой мощность, он не подходит. А вот диаметрально противоположный способ, то есть прямой удар молнией – для тебя как раз. Тем более что с молниями ты отлично работаешь, даже лучше меня. В этом способе вся трудность заключается в том, чтобы собрать хороший приемник – достаточно прочный, чтобы выдержать все это удовольствие, и достаточно надежный, чтобы функционировать достаточно продолжительный срок. Вот тут я тебе помогу – я долго экспериментировал над этой проблемой и в конце концов сделал более-менее надежный образец… Вот только сам понимаешь – образец опытный, и таким высоким нагрузкам я его даже близко не подвергал… Так что я ничего не гарантирую… Но пока ты будешь экспериментировать, я еще подумаю над этой проблемой – и авось чего надумаю… Не забывай держать меня в курсе того, как работает мой агрегат…

Мы прошли по узкой винтовой лестнице в один из многочисленных подвалов большого дома. Там, в небольшой комнате, которую явно не открывали последние полсотни лет, хранилась куча совершенно непонятного мне оборудования.

– Вот, – сказал сеньор Карло, стряхивая пыль со странноватого на вид устройства черно-зеленого цвета. Устройство было примерно метр в высоту, включая маленькие ножки. Напоминало оно котел с припаянной крышкой, из которой торчали провода, а сбоку был какой-то непонятный цилиндрический вырост толщиной с руку… ну, или прикрепленный элемент, не знаю уже, как это обозвать…

– Ну и что это? – Я никак не представлял себе этой конструкции, но все равно был сбит с толку. Особенно вырост смущал.

– А, ну тут все просто, – сказал сеньор Карло, отсоединяя цилиндр. – Сюда поместишь свое устройство для создания молнии. Думаю, справишься сам – у тебя зачарования хорошо выходят… Шар внутри кожуха – это и есть приемник-преобразователь. Разряд бьет в шар, шар преобразовывает энергию и передает ее вот по этим проводам. Вот это, – сеньор Карло показал рукой на другой котел такого же цвета, – накопитель. Что-то типа аккумулятора при генераторе. А это, – третий котел, – калибратор… Ну типа трансформатора, только тут еще с частотой поиграть можно… В общем, ты понял – соединяешь вместе все три устройства, заправляешь в первый какую-нибудь искрящую штуку с мощным зарядом… У тебя как раз намечается переизбыток таких зарядов… И – вуаля! Если честно, подозреваю, что есть и более простой способ, минующий промежуточные преобразования… Скажем, вставил твой заряженный камешек, и готово… Но я до такого не додумался, так что у меня получилось только это…

– Тоже хорошо… Признаться, намного лучше, чем я рассчитывал… Провода только хлипковаты…

– Еще бы! – Сеньор Карло усмехнулся. – Это же лабораторный образец для тонких исследований, а не атомный реактор! Я вообще начинаю сомневаться, что он справится…

– А что это за материал? – спросил я, царапая поверхность одного из котлов.

– Эбонит – вулканизированный каучук с большим содержанием серы… Прекрасный электроизолятор.

– А, так вот он какой… Я слышал о нем много, но вижу впервые…

– Ничего особенного. В нашем мире, думаю, его уже давно заменили специальные пластики, ну а в этом – сам понимаешь, такой роскоши у меня не было… но все равно эбонит в качестве изолятора – отличная вещь. Негигроскопичен, газонепроницаем, устойчив к кислотам и прочей ерунде. Немножко окисляется на свету, но это – так… Одним словом – то, что надо для такого прибора. А что касается проводов, то пусть твои работяги их и заменят… Думаю, они с этим справятся, ну а если не справятся – я помогу…

Таким образом, первая из моих проблем была неожиданным образом решена. Я, правда, не был уверен в том, что у меня будет время заменять камни из кольца вокруг пирамиды и разряжать их в это странное устройство, – пирамида и кратер располагаются довольно далеко друг от друга, так что, возможно, проще будет создать еще одно энергетическое кольцо вокруг кратера, а камни из пирамидального кольца, как и планировалось, отправлять в Массаракх. Но это – уже мелочи, и о них я буду беспокоиться не сейчас, а когда буду иметь на руках конкретные данные по расходу энергии на аппаратуру и избыток ее у пирамиды.

Я отправил странные на вид котлы в Моравол и сам отправился туда же, только не спонтанным прыжком, а через вполне цивильный стационарный портал. В крепости меня уже поджидали готовые бронзовые треноги, еще «тепленькие». Я сразу же приступил к их зачарованию и потратил на это почти два дня – уж больно много их было. Плюс запас на случай, если придется организовывать еще одно кольцо у кратера.

Вдоволь поехидничав на тему того, что теперь можно открывать лавку оккультной утвари и что без заработка на старости лет не останусь, я погрузил весь свой громоздкий инвентарь в специальную зону, откуда его потом будет легко призвать в другой мир. Можно было приступать к следующему пункту.

Следующим пунктом было непосредственное создание колец вокруг пирамиды. Мир эльфов встретил меня… Дождем… Как оригинально. Моя заботливая память уже потихонечку стирала из себя то чудесное ощущение, когда на голову льется водопад, под ногами болото, а по сторонам кишащие насекомыми непроходимые джунгли, но – увы… Произведя несколько магических пассов, я получил в придачу еще и груду зачарованного металлолома – и теперь мысленно рассуждал на тему, что, может, ну его все… Сеньор Карло мудрее живет, по болотам не шатается, сомнительного вида бронзовых подсвечников не тягает, а получает массу удовольствия от самого факта существования.

Подавив в зародыше бунт лени, я приступил к делу. В первую очередь – сделал в защитном магическом куполе пирамиды дырку и перетаскал туда весь свой инвентарь: там суше и ничто не утонет. Дырку наверняка делать было не обязательно, просто я решил перестраховаться, чтобы посторонние чары не повлияли на мое зачарование, а то всякое бывает. Потом я призвал сундук с подготовленными алмазами и кульман с планом размещения. Сверился. Покрутил в голове и так и эдак картинку того, как я буду сейчас ползать по болотам, вымеряя каждый сантиметр, и содрогнулся.

Все-таки я немножко утрирую. Привычка сначала как следует обдумать любое дело и тут пришла на выручку. Я расставил треноги с камнями точно по схеме еще на границе магического барьера Древних – там, где сухо и твердая почва, ну, то есть этот бетон. Так я смог проверить правильность расположения камней и наложение чар. Дело осталось за малым – разнести всю эту композицию еще на десять метров в глубь леса, а уже это сделать не в пример проще, что я и сделал…

Постоял… Проверил настройки… Выругался и пошел по окружности своего кольца – устранять препятствия. Выкорчевал десяток деревьев, сжег кучу зарослей густого кустарника и перекатил валун. Теперь вроде все. Удовлетворенно кивнув, я принялся повторять процедуру, выстраивая меньший круг. С ним возни было меньше, потому что не пришлось ничего корчевать. Вся эта расстановка и отладка заняла еще день. К вечеру на меня напал очередной приступ лени, но, разнообразия ради, я решил все же устроить внеплановый выходной и отправился в свою Башню, чтобы посидеть спокойно у камина, как нормальный Владыка, а не… Как кто, хотел бы я знать??? Похоже, единственное, чем я не занимался за годы моей второй жизни, – так это не сидел на троне и не отдавал всяческих приказов… Нет, приказы-то я, конечно, отдавал – подбор кадров и делегирование полномочий, как прогрессивный путь современного управления темной империей, – это основа основ, вот только приказы эти я отдавал, как правило, на бегу, занимаясь то одним делом, то другим… Может, потому и жив до сих пор? Если долго сидеть на троне и ждать, то вполне можно дождаться того, что придут по твою голову… И не как давешние юные мстители, а кто-нибудь посерьезнее. К тому же хочешь, чтобы что-то было сделано хорошо, – сделай это сам…

Вот так или примерно так я себя утешал, спускаясь по узкой винтовой лестнице из Башни в каминный зал и усаживаясь в свое любимое кресло. Видимо, вид у меня был хмурнее, чем обычно, потому что едва завидевший меня Салкам тут же отдал распоряжение слугам готовить хороший ужин, а сам бросился к своим котлам… Ну это потом я понял, что бросился он именно к котлам, когда мой увлекающийся алхимией помощник притащил мне полный кувшин какого-то очень приятного и расслабляющего варева. Напиток Салкама был очень похож на настоящий китайский чай – с очень нежным и тонким вкусом, который действительно надо уметь заваривать, а не то жесткая вода или слишком высокая температура убьют всю прелесть.

– Откуда ты такой травы надрал? – спросил я с интересом, чувствуя, как мягкое тепло разливается по всему организму.

– В той степи, где вы скелетов поднимали… Помните, мы туда впервые прибыли ранней весной, когда там много чего цвело, вот я там и запасся…

– Замечательная вещь!

– Спасибо, господин! Я как вас увидел, так сразу понял, что денек был не очень…

– Можно и так сказать… Расстановка мебели в условиях болота – весьма сомнительное мероприятие…

– В прошлый раз вы говорили, что там джунгли…

– Да, джунгли… Просто когда воды по щиколотку, детские картинки про джунгли из атласа в голову как-то не лезут… Ты уж извини, но мне сейчас не до точности формулировок…

– А ваши треноги там не утонут?

– Не должны… Не беспокойся, я и об этом подумал.

– И что теперь будет?

– Пока что – ничего… Я не хотел форсировать процесс, и откачка магии будет идти медленно, так что результаты станут видны только через пару дней. Результатом я считаю полосу магического вакуума между двумя кольцами… Так я пойму, что все сделал правильно.

– А если нет?

– Если нет, то буду думать сызнова… Иногда у меня это неплохо получается… Но беспокоиться я планирую по мере поступления проблем.

– Так вы, наконец, посидите эти пару дней дома? – В голосе Салкама слышалась робкая надежда. Уж кто-кто, а он точно поддерживал классическое представление об обязанностях Темного Властелина, в которое входило сидение на троне, а вот шатание по болотам – наоборот.

– Нет… Там еще полным-полно дел, которые надо переделать, просто я решил взять небольшой перерыв…

– Чего изволите?

Стало ясно, что Салкам решил воспользоваться случаем и впихнуть в меня максимум того, что представляется классическим досугом Темного Властелина… Ему дай волю – он бы тут такого наворотил… Ну вы примерно представляете… Если нет, то это к лучшему, поверьте!

– Ничего… Точнее, еще кувшин твоего пойла, жаренный на углях кабаний окорок с чесноком, и если какая-нибудь сволочь ко мне сунется со своими проблемами – четвертую…

– Эм-м… Просителей с проблемами запускать по одному или группами? – Салкам явно не так понял мое требование оставить меня в покое…

– Салкам… Дезинтегрирую!

– Как прикажете! – Оптимизм моего помощника был неиссякаем, но все-таки он оставил меня в покое до того, как я перешел от слов к делу.

Видимо, нормально прожитый вечер и ночь пошли мне на пользу, потому что с утра я вновь готов был сворачивать горы…

Перед тем как отправиться в джунгли, я спустился вниз в конюшню к Дестру, чтобы порадовать моего любимца известием о предстоящем нам пути. В конюшне я застал умилительнейшую сцену – загнанных на потолок служащих и пребывающего в дурном расположении духа коня, прохаживающегося от колонны к колонне и периодически награждающего пинками наиболее хлипкие столбы, на которых держались несчастные люди.

– И тебе не стыдно? – спросил я у условно безмолвного зверя.

«Вот еще», – фыркнул конь и махнул хвостом.

– Что случилось? – спросил я непонятно у кого, но первый ответ прилетел сверху…

– Не знаем, господин! С тех пор как ваш конь вернулся, его характер стал еще тяжелее…

– Еще тяжелее? А это возможно? – Впору было бить тревогу…

– Да, господин! – хором ответили мне четверо конюхов. – Он нас по несколько раз в день сюда загоняет…

– Ну и чего тебе неймется? – спросил я уже у коня.

«Неймется!» – фыркнул конь.

– В таком случае собирайся! У нас сегодня выезд… Вот только, сам понимаешь, тебя надо в дорогу снарядить, да и в порядок привести, а без конюхов это не получится… и вообще срывать злость на подчиненных – довольно низкий показатель твоего собственного уровня. Я был о тебе лучшего мнения!

К моему удивлению, конь смутился… Видимо, моя оценка для него все-таки кое-что да значит. Я кивнул засевшим на потолке конюхам, и те с опаской спустились вниз. Конюхи, как и прочие мои подчиненные, носили мой знак, так что речи о некачественном исполнении обязанностей быть не могло, а вот ухудшившийся характер Дестра очень даже укладывался в мою картину о причинах конца света… Понюхав ветер свободы… ну и съев парочку ее обитателей, Дестр должен был особо возненавидеть конюшню, лишающую его простора деятельности и сковывающую его тягу к беспределу и разрушению.

Как бы то ни было, конюхи с опаской и робкой надеждой приступили к своим повседневным обязанностям, а я направился в телепортационную башню. Первой моей остановкой намечалась пирамида, а второй – Холлоуволл… Настала пора вновь поговорить с эльфийским старейшиной.

Ситуация у пирамиды за ночь, как я и предполагал, существенно не изменилась. Магическое поле внутри внешнего кольца ослабло, но до требуемого мною вакуума было еще далеко. Все работало просто прекрасно, и, удовлетворенно кивнув, я телепортировался прямиком ко входу в резиденцию старейшины эльфов: телепортироваться сразу внутрь я не рискнул – там вполне может быть много лишней магии, которая собьет настройку, в такой ситуации лучше лишние пять минут поработать своими ножками, но зато – вообще остаться при них, точнее, с ними… А то всякое бывает…

Судя по реакции встреченных придворных и стражников, никаких особых приказаний они не получали – раз я тут, значит, так и надо. Разумная позиция. Сам эльфийский старейшина, в точности как и в прошлый раз, находился в своих покоях и буравил тяжелым взглядом небо по ту сторону окна. Интересно, что его в этот раз там не устроило? Но у меня были вопросы и понасущнее.

– День добрый, господин Оллоувеллин, – поздоровался я вполне приветливо. Не скажу, что я был расслаблен, отнюдь. Хоть эльфийского старейшину и связывала моя печать, он был самым старым и могущественным существом из всех, с кем я когда-либо сталкивался. Более того, истоки его могущества были чуждыми мне, так что следовало держать ухо востро.

– Добрый день, господин, – поворачиваясь, сухо поздоровался эльф. – Я ожидал вас. – В его голосе не было особого восторга по поводу необходимости мне подчиняться, но он признал мое превосходство и явно не намеревался поднимать восстание. Это, безусловно, к лучшему.

– Я хотел обсудить предстоящий ритуал приема. Сколько до него осталось времени?

– Пятьдесят шесть дней.

– Хорошо. Скажите, в кратере будет кто-нибудь ошиваться в это время?

– Нет. – Эльф покачал головой. Его явно удивляло, что я вообще веду разговор об эльфийских ритуалах. – Кратер обычно пуст. У нас нет запретов на его посещение, но его не посещают просто так. Окрестности тоже пустуют. – Эльф угадал мой следующий вопрос.

– Я планирую отправиться туда и начать приготовления… Мне многое предстоит там сделать… И много поколдовать…

– Разумеется. – Эльф спокойно кивнул и пожал плечами. – Я не понимаю, почему вы говорите мне это?

– Чтобы вы знали, что ритуал пройдет по расписанию и ничто не должно этому помешать… Ну и на тот случай, если к вам примчится испуганный до колик гонец и сообщит, что в кратере происходит непонятно что. Вам же свой народ и успокаивать.

– Как пожелаете, господин. – Эльф кивнул.

Все его скупые движения говорили о невероятно большом возрасте. Они были настолько выверены, что в них не было даже миллиметра лишнего смещения. Не было лишних эмоций или переживаний. Он делал именно то, что делал, как ни странно это звучит, но я не могу подобрать лучших слов для описания. И странно было вспоминать ту его эмоциональную вспышку, которая случилась непосредственно перед нашим поединком: не привиделась ли мне она? Он настолько давно подчинил все свое естество своей деятельности, что просто не оставалось… Чего? Чего не оставалось? Необходимости? Обязанности? Спонтанности? Я погрузился в эти странные и сбивчивые размышления, а старый эльф спокойно стоял и ждал. Не шевелились пальцы рук, не двигалась бровь, он не переминался с ноги на ногу, ожидая моей реакции. Ему было все равно – что будет, то будет. Когда будет реакция, тогда и будем действовать, а пока не следует совершать лишних телодвижений.

Мне даже пришло в голову, что та поза, в которой я его застал, была для него совершенно обычной и наиболее частой. Он, без сомнения, почувствовал мое приближение, но не стал совершать лишних действий до того момента, как они станут необходимыми.

От этого немного пробирал холодок по коже – я никогда не думал, что старость мага может выражаться именно в такой форме. Это было настолько противоположно тому же сеньору Карло, что даже на ум не приходило сопоставлять этих двух магов, по сравнению с которыми я сущий подросток.

– Что вам известно о проклятиях Древних? – перешел я ко второму пункту своей программы.

– Не так много. Вам это известно. – Он спокойно констатировал факт, облекая мысли в наиболее емкие формулировки. – Наш Древний учитель не учил нас проклятиям. Он вообще не учил нас боевой магии – она погубила его мир, и он не хотел, чтобы она погубила и наш. Все последующие знания мы обрели позже. Вы знаете, какой ценой.

Я кивнул. Я хорошо помнил этот эпизод из воспоминаний старого эльфа.

– Ну а что вам приходит на ум, когда вы слышите словосочетание «проклятие Древних»?

– Выжженная земля. – Голос эльфа еле заметно напрягся. Видимо, я задел очень больную тему. И еще мне кажется, что большего я тут не узнаю…

– Ясно, спасибо за консультацию. В таком случае я отправляюсь к кратеру. Если что – ищите меня там.

– Как скажете, господин. – Старый эльф едва поклонился, символизируя одновременно смирение и прощание, и опять повернулся к окну, застыв ровно в той же позе, что и раньше.

Я вышел из покоев старейшины и направился вниз. Меня не оставляло ощущение того, что какой-то полезной информацией старый эльф все-таки обладает… И дело не в том, что он не хочет ею делиться, – просто я не знаю, как правильно об этом спросить: уж больно много информации хранит его память, притом большую часть – под тяжелым покровом туманного забытья. И если бы он принялся излагать все, что ему было известно, рассказ затянулся бы на годы, а он прекрасно понимал, что этого мне не надо. Значит, буду думать над правильными вопросами, а пока займусь кратером.

Спустившись на твердую землю и оглядевшись по сторонам, я призвал Дестра – настала пора вновь погарцевать. Призванный конь с очень характерным видом осмотрел окрестности, затем возвел глаза к дождливому небу и выдал: «Я все готовил какую-нибудь остроту про оригинальность местной погоды, но что-то все умные мысли из меня дождем вымыло».

– Значит, тебе промыло мозги… Бедные конюхи будут счастливы! И вообще пытаться острить про погоду – дурной тон. Особенно про постоянную. Ты еще про снег на Южном полюсе пошути!

«А это что такое?» – не понял Дестр. Ну да – географией с ним никто не занимался.

– Это то, что похуже дождя… Намного. Будешь себя плохо вести – организую экскурсию.

Дестр фыркнул, я на него взобрался, и мы поехали в сторону кратера. Путь предстоял неблизкий, но Дестр с аппетитом поглощал километры, радуясь новой возможности размяться. По дороге его критике подвергалось все, что мы встречали, и часть того, что мы могли бы встретить, так что до места добрались весело и с ветерком.

Вообще «кратер» – понятие очень широкое… Во всех смыслах. Например, был я однажды в кратере – едем себе спокойненько по пустыне, на горизонте – горная гряда. И вдруг мой спутник говорит: «А ты в курсе, что мы по дну кратера едем?» Я не поверил, а зря. Мне потом даже специальную табличку показывали – дескать, кратер. Самый большой в мире. Так что заранее я не строил себе никаких конкретных планов. Мне только было нужно, чтобы там вместились все желающие.

Наш кратер вполне подходил – диаметром он был примерно с километр, стенки имел ровные и не слишком крутые. В стенках были выдолблены удобные проходы и сиденья, так что все было весьма культурно и напоминало стадион – «сидячие» места на трибунах и «стоячие» внизу… Вот только ничего, напоминающего сцену, я тут не обнаружил – лишь небольшой пологий холмик в самом центре дна кратера. Ни помоста, ни кулис – ничего.

– Вот так и представляю, как я стою на этом холмике и исполняю арию Мефистофеля… А ты – на подтанцовке, у тебя ног много!

Услышав про подтанцовку, Дестр поперхнулся свежесорванным цветочком и долго прокашливался, а прокашлявшись, пробурчал: «Паука себе заведи… Гигантского! Будет тогда много ног… За спиной!»

– Договорились! Только жить он будет в одной конюшне с тобой! В общем, так – ты пока попасись тут в округе, продумай грядущую перепланировку конюшни с учетом интересов соседа, а заодно посмотри, не шляется ли тут кто-нибудь по окрестностям… Шляющихся есть не надо, просто убеди их найти другое место для прогулок… Гуманно! Вопросы есть?

Вопросов не было. Обрадованный внезапной свободой и возможностью побуянить, Дестр мигом умчался, а я спустился на дно кратера. Вообще местечко для проведения концертов и правда неплохое – здорово напоминает древнеримские амфитеатры, только побольше. Дело осталось за малым – построить в центре этого амфитеатра современную сцену…

Первые мои шаги оригинальными не были: я разметил большую точку для стационарного портала рядышком с холмом – не настолько близко, чтобы это должно было помешать монтажу, но в то же время достаточно, чтобы не пришлось далеко тащить ящики с оборудованием.

После того как работа была завершена, я отправился на родину – организовывать переезд. Соблюдя ритуал и истребовав у портье традиционную чашечку кофе, я взял мобильник и позвонил бригадиру техников. Ребята уже давно были в сборе и сидели на чемоданах. Внезапно до меня дошла еще одна простая вещь: жильем-то я их не обеспечил! Так что пришлось набирать Стеллу и просить ее быстренько организовать оптовую закупку спортинвентаря для походов на всю бригаду, но и с этим быстро управились.

С точкой отправки я тоже не стал особо выпендриваться – вся аппаратура хранилась на складе того самого стадиона, где я впервые познакомился с техниками. По сути, этого было достаточно, но, учитывая всю громоздкость техники, я нарисовал на полу небольшой прямоугольник, аккурат под размеры ящиков, и объяснил техникам, что все надо будет грузить сюда, а когда предмет исчезнет, грузить новый. Последним рейсом должны будут отправиться сами техники. Особого удивления у работяг это не вызвало – видимо, они уже успели получить кое-какие инструкции от моих знакомых сверху, ну и между собой обсудить. Это подтверждала и фраза, сказанная самым младшим членом команды:

– А я думал, пентаграммы круглые… – сказал он немного растерянно. Видимо, кроме формы пентаграммы, его больше ничто не взволновало. Интересно, какую подписку о неразглашении с них взяли?

– Какие хочу, такие и делаю! – усмехнулся я. – Могу хоть восьмеркой закрутить, только вас потом распрямлять больно муторно будет…

– А из квадрата не муторно? – нахмурился бригадир.

– Ничего, квадратную каску подберем и лыжные ботинки приспособим! – «успокоил» я начальника. Вот теперь они занервничали. – Так, отставить панику! Я же сказал – верну в целости и сохранности! Лучше, чем новенькие, будете! – Видимо, это я с Дестром переобщался… Сейчас моя бригада была готова обратиться в повальное бегство, так что пришлось собрать их сознание «в кулак» и успокоить. После моего «успокоения» мальчики относились к предстоящему прыжку между мирами примерно как к выбиванию ковра – немного муторно, немного пыльно, но в целом – скукота.

Для меня подобный процесс переброски не был в новинку. Краем глаза я заметил, как зашевелился электропогрузчик, подъезжая к большому ящику и беря его на вилы. Потом пришла мысль, что хоть бригада у меня и большая – семнадцать человек, как-никак, – но вот техники никакой нет, а это было бы очень неплохо и сэкономило кучу сил, так что я напоследок отдал приказ загнать в прямоугольник погрузчик, после того как все ящики будут перенесены.

Грузчиком пришлось поработать и мне, иначе ящики бы громоздились пирамидой в точке переноса – не лучший пример обращения с техникой. Я много раз успел подумать о собственной профпригодности, пока оттаскивал очередной неподъемный прямоугольник, с которым бы не справились и пять человек. Наконец в телепортационном кругу оказался погрузчик, а вслед за ним в три приема переместилась и моя бригада. Вот тут, собственно, и началось самое интересное…

Я не раз уже упоминал, что перемещение между мирами – процесс крайне малоприятный. Особенно если вы не очень выносливы, могущественны и подготовлены к этому… Простой смертный, одним словом, прямо как все мои работяги. Стационарный портал эти неприятности способен компенсировать, но я же специально не создавал стационарных порталов, так что плохое самочувствие при таком раскладе – неизбежное зло. Одним словом, в финале этой перевозки у меня на руках было семнадцать тел, и те из них, которые не пребывали в глубоком обмороке, очень об этом сожалели. Громко. Со стонами, матом и рвотой. Сверху даже показалась заинтересованная голова Дестра, привлеченная необычными звуками. Интересная закономерность – в сознании остались в основном более старшие люди. Молодежь валялась вообще поголовно.

– Прям как после свадьбы кума! – сказал самый возрастной член команды. Стоял он на карачках, сосредоточенно уткнувшись лбом в холодную землю. Уж не знаю, как можно сосредоточенно уткнуться, но по-другому назвать это было нельзя. Тут чувствовался серьезный опыт борьбы с подобным недугом. Главное – убедиться, что точка опоры от вас никуда не убежит. Все остальное – суета.

– Мы тогда паленой водки крепко вдарили! – вспомнил его коллега, переваливаясь на спину и раскинув руки. Ну прям звездочка…

Я был не настолько законченным злодеем, чтобы предоставлять ни в чем не повинным работягам и дальше страдать. Более того – я был самым заинтересованным в том, чтобы они как можно скорее приступили к работе, поэтому принялся оказывать всем посильную помощь. После моей ворожбы туманный взор обретал ясность, стоны стихали, и земля переставала предательски ускользать из-под ног. Полежав еще немножко и полюбовавшись в хмурое небо, моя бригада начала потихоньку принимать вертикальное положение. Оглядываться по сторонам.

– Занятное местечко… – пробормотал бригадир, утирая рукавом пышные усы. – Это куда нас занесло?

– Куда надо, туда и занесло! – Я к тому моменту уже порядком подустал, так что читать лекцию по географии не хотелось. Все-таки я перенес из иного мира парочку фур с оборудованием плюс погрузчик, плюс команду, да еще и собственноручно перетягал все на свои места. А ведь это еще только начало, и впереди предстоит намного больше проблем.

– Вы не упоминали, что будет так хреново при переезде, – послышался обиженный голос.

– Это еще не хреново. Считайте, что попали в турбулентность. Хреново – это когда распределяет ровным слоем по обширной поверхности. Пояснять надо?

Послышалось угрюмое мычание. Еще бы. Сообщи я им, что в результате переноса будет такая радость, вообще фиг бы кто согласился… Ох уж мне эти работодатели за границей, и вечно они о самом интересном забывают упомянуть…

– Куда дальше? И на чем? – спросил бригадир, пытаясь заставить свой голос звучать по-деловому.

– Никуда. Мы на месте. Можете обустраиваться.

– То есть как на месте? А где предстоит устанавливать технику?

– Вот прямо тут. – Я кивнул на холмик.

– Ту-у-ут??? – Бригадир вытаращился на меня как на умственно отсталого… Хотя почему «как»? Вслед за этим последовала совершенно потрясающая тирада, повествующая о моих интеллектуальных способностях, знании предмета и представлении о задачах, привести которую мне не позволит цензура, потому что, даже избавившись примерно от трех четвертей ненужных эпитетов и междометий, оставшаяся четверть, которая, по сути, несла в себе смысловую нагрузку, все равно не будет соответствовать законам литературного жанра. А жалко, потому что своими словами тут не перескажешь! И как эти техники ухитряются описать физические процессы и технические детали при помощи половых органов и их нестандартного применения? Наверное, там есть какая-то сокровенная взаимосвязь, о которой рассказывают только на старших курсах технических вузов либо уже на производстве, чтобы профессиональные тайны не стали достоянием непосвященных. Суть же тирады сводилась к тому, что техники, как оказалось, рассчитывали получить в пользование хоть плохонькое, но помещение – какой-нибудь полуразрушенный сельский клуб. Установка концертной аппаратуры под открытым небом предполагает совершенно иной набор элементов, начиная от каркаса и заканчивая защитой от дождя… Трудно быть дилетантом…

– Вы что, и правда думали, что аппаратура на земле стоит? Под дождичком? Может, еще и провода в землю воткнуть? А вдруг там электричество сыщется… Или печку на дровах приспособить… – Бригадир уже выдохся, так что его речь вполне можно было приводить без переводчика.

– Значит, так… – Я уже понял свою ошибку и теперь искал выходы из ситуации. – Пока ваши помощники обустраивают лагерь, вы берете карандашик, блокнотик и составляете список всего, что нам еще надо. А уж я позабочусь, чтобы оно было доставлено в кратчайшие сроки.

– Это ж сколько нам тут еще куковать… – пробурчал бригадир.

– Нисколько. После того как вы мне передадите список, пройдет не больше часа – это я гарантирую.

– Это как? – Бригадир вконец изумился. Видимо, он уже начал забывать, что вообще-то находится в ином мире.

– Просто примите это к сведению…

– Если бы я только что не столкнулся с результатами вашего незнания, я бы верил на слово… Может, вы просто не представляете, сколько надо времени для того, чтобы собрать мобильную сцену… И сколько для этого надо людей!

– Я уже понял. Я действительно не разбираюсь в установке концертной аппаратуры… Зато я разбираюсь в потоках времени, поэтому поверьте мне на слово.

Бригадир все-таки вспомнил, что имеет дело не с обычным капризным заказчиком, и прикусил язык.

Пока его помощники устанавливали палатки и вовсю обменивались впечатлениями о пережитом краткосрочном бодуне, начальник сидел на каком-то большом ящике и, высунув кончик языка, усердно строчил мелким почерком в своем блокноте. Наконец мне выдали список недостающего. Я мельком просмотрел его и присвистнул: металлоконструкции, фермы, мачты, кронштейны, лебедки, верхняя механика, нижняя механика, одежда сцены… Мама дорогая! Короче, про постройку электростанции речь, может, и не шла, а вот капитальную сцену, похоже, придется строить!

Я посмотрел на бригадира и сказал: «Засекайте время». Тот хмыкнул и демонстративно нажал кнопку на секундомере. Я исчез, даже не помахав ручкой.

Для Стеллы мой звонок среди ночи неожиданностью не стал – видимо, я единственный, кто плохо разбирается в постановке сценического оборудования. Не удивлюсь даже, если Дестр знает об этом больше меня… Особенно Дестр… На мой призыв о помощи девушка отреагировала с олимпийским спокойствием и заявила, что на всякий случай уже договорилась по интересующим меня пунктам с надежными поставщиками, и если бы я потрудился поговорить с ней, перед тем как устраивать переброску груза, то не был бы сейчас в таком неприглядном положении. Оставалось только признать себя вислоухим животным и пригласить Стеллу поужинать в качестве компенсации и благодарности. Что я, собственно, и сделал. Заодно отдохнул, пока в условленном месте спешно собиралось все необходимое для монтажа большой концертной сцены.

М-да… В этот раз груза намечалось явно больше, чем в первый. И людей тоже. Получается, что всего на меня будут пахать человек сто, но уж сцена в итоге получится такая, что любой стадион обзавидуется. Осталось дело за малым – смонтировать всю эту конструкцию… Ну и запустить ее в придачу.

Мое возвращение в кратер прошло незамеченным – все работники света и звука дружно сгрудились вокруг самого младшего и, насколько я помню, самого любопытного члена бригады. Лицом он был белее мела, в голосе слышались нотки истерики, и неумеренная жестикуляция говорила… Как бы это сказать… о некотором душевном расстройстве. На лицах слушателей застыло неподдельное беспокойство. Видимо, основную речь я все же пропустил, потому что сейчас была стадия эмоционального переживания, охов, ахов и дружного беспокойства…

Наверное, зря я так тихо подошел сзади и похлопал бригадира по плечу… Надо же учитывать, что нервы у людей не железные… Лови их потом по всему кратеру…

Не знаю, установил ли мой бригадир мировой рекорд по прыжкам в высоту, но попытка явно была неплохая. Вокальные данные тоже оказались на высоте… Во всех смыслах этого слова. И чего так орать, спрашивается? Вопль начальства подействовал на сотрудников как выстрел из сигнального пистолета – они рванули врассыпную кто куда, даже не глядя под ноги. Детский сад, честное слово!

Бригадира я поймал буквально на руки. Не такой уж он был хрупкий мужчина, между прочим, так что смотрелись мы вместе… умилительно.

– Ну и что у вас произошло? – спросил я, ласково заглядывая в квадратные от ужаса глаза. По моим прикидкам, тут не должно было быть в округе ничего такого уж страшного…

– Конь! – сипло сообщил мне бригадир, узнав наконец во мне начальника… Похоже, я ошибался, думая, что ничего страшного в округе не водится… Еще как водится – сам привел… – Здоровый черный конь-людоед!!!

– Людоед? Кого он там уже сожрал, интересно?.. – пробормотал я.

– Э-э-э… ну, не совсем людоед… – смутился бригадир, по-прежнему пребывая у меня на руках. – Андрюха, как только вы исчезли, побежал посмотреть, что там, за стенками этого кратера… И увидел сразу же эту зверюгу, поедающую другую зверюгу… Андрюха не понял, кто это был… Но ведь кони других зверей не едят, правда?.. Ну вот поэтому я так и сказал… – закончил бригадир и все-таки слез с моих рук. Остальные тоже понемногу начали подтягиваться к нам. Вид у них при этом был как у начинающих актеров, пробующих свои силы в жанре ужасов. Просто им пока было не очень понятно, кого именно по сценарию надо было бояться, но испугаться они были готовы по первому же требованию режиссера.

– Ясно. Можете особо не бояться – это мой конь… Хотя нет, как раз его следует опасаться больше всего. И чего точно нельзя делать – так это кормить его с рук, разве что у вас имеются лишние конечности. Я настоятельно рекомендую вам вообще не покидать пределов кратера – тут я вполне могу обеспечить вашу безопасность, а вот снаружи – сомнительно. Там, знаете ли, очень негостеприимный тропический лес со всеми вытекающими из него прелестями, так что от экскурсий воздержитесь. Это понятно? – Все дружно закивали головами. Хорошо. Какой Дестр педагог, оказывается, в придачу ко всем остальным своим достоинствам! Мигом научил всю бригаду осторожности. – Кстати, а сколько времени прошло?

– Примерно сорок минут, – посмотрев на часы, ответил бригадир.

– Замечательно! – сказал я и театрально щелкнул пальцами. Позади раздался металлический грохот – это прибыла первая партия заготовок под будущие сварные конструкции.

В этот раз, по крайней мере, не пришлось самолично оттаскивать все прибывающие грузы – у меня имелся целый штат помощников, да еще и погрузчик в придачу. Хотя помучиться все равно пришлось изрядно – уж больно тесно становилось на дне кратера. Ну и, конечно, в финале разгрузки я стал счастливым обладателем полевого госпиталя контуженых монтажников… Сомнительное удовольствие, скажу вам прямо. Если честно, в тот момент я чувствовал себя доктором Айболитом из сказки Чуковского: «Они лежат и бредят: ну что же он не едет?..»

– «И всем по порядку дает шоколадку, и ставит, и ставит им градусники…» – бормотал я, прохаживаясь между рядами стонущих мужиков.

Кое-как поставив на ноги этот полевой госпиталь, я вздохнул с облегчением: давненько мне не приходилось столько практиковаться в медицине… Да и в спонтанной транспортировке тоже, если уж на то пошло. Создать стационарный портал и прикрепить к нему какой-нибудь внешний источник питания все же намного проще, чем черпать все силы из себя. Может, сейчас сил у меня и вправду немерено, но и это – не повод так их расходовать, а вот, помнится, в первый раз подобный фокус вообще чуть было не отправил меня в обморок. Я был тогда почти как эти бедолаги, да и чувствовал себя примерно так же, а все из-за сорока семи мешков картошки… Как сейчас помню! Ну ладно, ностальгические воспоминания о моих первых шагах между мирами оставлю на потом, а сейчас у меня есть более насущные дела – производственный инструктаж, например.

Инструктаж прошел быстро и без проблем. Все-таки мои подчиненные – профессионалы, и все, что мне нужно было сделать, так это ткнуть пальцем в место, где должна будет стоять сцена, и порекомендовать рабочим не покидать пределов кратера… ради их же безопасности.

Начальник бригады монтажников задумчиво потер подбородок и сказал, что этот холмик было бы неплохо убрать к… в общем, далеко. Я пожал плечами и пожелал в этом начинании всяческой удачи: если холмик – это просто нанесенная за время земля, то проблем нет, а вот если это вспученная оплавленная каменная порода, образовавшаяся в момент катаклизма, то проще будет как-нибудь ее обойти. Ну не знаю – выемку в сцене сделать, сверху надстроить или еще как. А мое дело маленькое – доставить сюда все, что понадобится для работы.

Теперь можно было сказать, что в моем присутствии никто не нуждается. Во всяком случае, пока. Пока они построят свой палаточный городок (умница Стелла заказала все необходимое для проживания под открытым небом сотни здоровых мужиков, включая питание и напитки), пока разберут ящики и разложат все необходимое, мне можно заняться своими делами, например, посмотреть, как там дела вокруг пирамиды. Но я только собирался совершить скачок, как вновь меня отвлек начальник строителей:

– А вы не в курсе, какой тут прогноз погоды? – Начальник озабоченно буравил хмурое небо не менее хмурым взглядом. Интересно, кто из них был в этот момент хмурнее?

– Подозреваю, Гидрометцентра тут поблизости нет… и еще очень долго не будет. А что?

– Если сейчас зарядит, то туго нам придется. Под дождем сваривать вообще плохо…

– Все ясно. Какая нужна погода?

– А что, можно выбирать? – усмехнулся начальник. Но потом, вспомнив обстоятельства прибытия на новое место работы, спохватился и посерьезнел. – Ну хорошо бы солнышко и поменьше ветра… Ну главное, чтобы без дождя и прочего.

– Хорошо. Организуем, – сказал я спокойно.

Начальник испуганно сглотнул и поспешил исчезнуть подальше с глаз моих.

Заклинание погоды я решил творить не тут, а выйдя из кратера. Просто не люблю, когда меня отвлекают. К тому же начни я колдовать прямо посреди стройки, на меня таращились бы как на обнаженную топ-модель, хоть фигурой я и не вышел. Сейчас, после недавнего открытия у бассейна, забавно было рассуждать о свойствах человеческого внимания и интереса. В конечном счете все это вполне укладывалось в группу «развлечения»… И чем тогда отличается от ужасного мага, творящего заклятие конца света, какая-нибудь красотка, охмурившая владыку с ядерным чемоданчиком? М-да… раньше я о таких «коллегах по цеху» как-то не задумывался…

Наверху заодно переговорил с Дестром. Я попросил моего скакуна остаться тут и ненавязчиво патрулировать окрестности кратера, всячески пресекая все межкультурные контакты. Дестр задание воспринял с энтузиазмом и отправился в очередной обход, а я сотворил погодное заклятие, повесив над кратером и окрестностями кольцо ветра, разгоняющее облака. Вот теперь можно и памятники архитектуры осмотреть…

Ситуация у пирамиды меня отнюдь не порадовала… По моим подсчетам, в промежуточной «контрольной» полосе давно должен был наступить полный магический вакуум. Тем не менее этого не произошло. Да, уровень магии был ничтожно мал по сравнению с естественным фоном, но эта ничтожная малость сбивала с толку еще больше. Где я ошибся? Парочка экспериментов показала, что магические кольца работают на славу, и через них протечек нет. Тогда, спрашивается, откуда?

Я долго бродил по «демагизированной» полосе, отбрасывая концепцию за концепцией. В какой-то момент я сорвал травинку, скрутил из нее колечко и посмотрел сквозь него на небо…

– Ну да, все правильно! – дошло до меня наконец. – Кольцо! Именно что кольцо. Кольцо препятствует проникновению магии по сторонам, но не сверху и не снизу. В других мирах этим наверняка можно было бы пренебречь, но не в настолько пропитанном магией месте!

В этом мире земля была настолько пропитана магией, что ее можно было бы продавать в качестве амулетов в менее богатых мирах. Ну или в том же Мире Торговцев, в котором продать вообще можно все что угодно. Это что ж получается, мне эту пирамиду выкопать надо???

Похоже, надо было возвращаться к чертежной доске. Там, где не сработало кольцо, нужна была сфера. Не просто защитный купол, а полная сфера, окружающая объект поистине со всех сторон. Я заменил в треногах насыщенные магией кристаллы и отправился назад в кратер – моих строителей не следовало надолго оставлять без присмотра.

В кратере тем временем полным ходом шло совещание. Его тема оригинальной мне не показалась – электричество. Я возвел глаза к очистившемуся небу и вспомнил парочку из недавно услышанных от строителей слов. Этими нелестными эпитетами я помянул себя, любимого, за мою наивную уверенность в том, что организация концерта проблем не доставит… Пришлось откладывать проблемы с пирамидой на потом и заниматься призывом малопонятного агрегата сеньора Карло.

Моих помощников вид энергетической установки, призванной снабжать все мероприятие электричеством, мало воодушевил. Можно даже сказать, совсем не воодушевил. Умудренные мастера, закаленные в боях строительного фронта и повидавшие немало заказчиков-дебилов на своем веку, взирали на меня с выражением снисходительной брезгливости. Разнообразия ради я был с ними полностью солидарен, но легче от этого не становилось. Монтируя установку, я не оставлял уверенности, что сейчас будет весело. Ни о какой удаче я даже и не думал и не надеялся…

Не так уж это было и весело… Или это меня взрывы давно перестали развлекать? Хорошо, что хоть догадался установить мощный защитный барьер, иначе пришлось бы, кроме энергетики, вспоминать основы некромантии… А жахнуло и вправду хорошо! Агрегат сеньора Карло починке точно не подлежал… Даже если найти все обломки… И создать те, что испарились… Я ведь энергии не пожалел и зарядил один из камушков с концентрированным зарядом – тем, который собрало внешнее кольцо за эти дни работы… Строители от взрыва тоже были не в восторге. Для них такие фокусы уже давно перешли из стадии развлечения в вопрос безопасности, а оставшаяся на месте агрегата воронка говорила сама за себя. Воронка в воронке. Очень смешно. Вслух столпившиеся мастера ничего не говорили, но в их глазах я прочитал массу всего нового и интересного. М-да… будь ты хоть трижды Темный Властелин, но в не касающихся тебя вопросах ты такой же ноль, как и любой другой специалист. Можно раскидывать «пальцы веером», но факт остается фактом – не бывает абсолютов. Я, конечно, мог бы довольно быстро восполнить пробел в своем образовании, но таких вот пробелов бесчисленное множество, и бессмысленно пытаться овладеть всеми навыками во вселенной. Интересно, что мне предстоит завтра? Конкурс по вязанию крючком? Симпозиум по квантовой физике? Выращивание редких водорослей в пустыне? Глубоко вдохнули, выдохнули, стряхнули с себя останки агрегата и двигаемся дальше. К светлому музыкальному будущему.

Я вернулся в свою крепость, добрался кое-как до своего трона и рухнул на него по всем канонам мешка с картошкой.

Как ни крути, а пока что по всем фронтам у меня полный провал. Ну может, и не полный, но планы все равно надо пересматривать. Пока все работало на дизель-генераторах, но в скором времени этого будет мало. Натащить их побольше и забыть об этой проблеме? Не хотелось бы, если честно… Мне хотелось найти именно магическое решение этой проблемы…

– Ну-ну, будет тебе так убиваться! – Из темноты дверного проема, ведущего в тронный зал, донеслись знакомые снисходительные нотки. Моя бровь от удивления поползла вверх: сеньор Карло не так часто снисходит до нанесения дружеских визитов – для него тут слишком пыльно… – Не столь уж тут и грязно, – хмыкнул мой друг, выходя наконец на всеобщее обозрение. – И не надо на меня так косо смотреть: я совершенно не читал твоих мыслей – их намного проще предсказать, чем прочесть. Ты вообще довольно предсказуемый тип. И занудный. Вбил себе в голову, что я у тебя не бываю оттого, что тут грязно, и сидишь довольный, будто разгадал тайну мироздания. Между прочим, в подземельях культа Черного Паука, в которых я прожил почти тридцать лет, погрязнее было, и ничего – не съежился. А у тебя я не бываю просто потому, что не вижу в этом смысла: у меня удобнее по всем параметрам, как ни крути, а уж преодолеть такое расстояние для тебя давно не проблема.

– А сейчас появился смысл? – Я вполне рад был видеть моего друга, тем более что и так собирался наносить ему визит. Просто действительно видеть его тут было весьма необычно. Необычным был и его костюм. Вообще-то всегда сеньор Карло выглядел весьма импозантно, если не сказать вычурно. Предпочитаемые им стили и расцветки плохо укладывались у меня в голове и уж точно не соответствовали ни одному из канонов о внешности Темного Властелина. Один только пурпурный фрак чего стоит… Или кремовый… И такой же цилиндр в придачу… Сегодня у меня был особенный день. Уникальный, можно сказать. Впервые в своей жизни я наблюдал импозантную спецовку.

– Появился! – Сеньор Карло пересек наконец тронный зал и облокотился на мой любимый столик у трона, сделанный из драконьего черепа. Мне оставалось только оценить ненавязчиво высовывающийся из нагрудного кармана гаечный ключ и гадать – это инструмент, аксессуар или какая, в сущности, разница? – Кстати, как там мой агрегат поживает?

Вместо ответа я протянул оплавленный обломок эбонита, более чем красноречиво описывающий судьбу всего изделия.

– Вот, значит, как… Жалко… – Сеньор Карло и впрямь был раздосадован. Могу его понять – дал попользоваться самолично изготовленным гениальным изобретением, а назад получил искореженный кусок обшивки. – Но этого и следовало ожидать… С твоими-то запросами… К тому же я не сразу сообразил, что оборудование в твоем и моем представлениях – это совсем разные вещи… Ну ладно. Собственно, о причинах моего визита: я как раз решил провести полевые испытания нового устройства у тебя, чтобы не очень пострадала моя резиденция…

– Вы решили сделать более мощный вариант устройства? – У меня появилась робкая надежда все же справиться с одним из своих проколов. Пусть не самостоятельно, зато гарантированно надежно.

– Скорее, выносливый. Мощность ты сам привнесешь. Моя задача – сделать так, чтобы устройство эту мощность выдержало. – Сеньор Карло кивнул на обломок.

– Спасибо! Даже не знаю, как вас благодарить… Более чем своевременно!

– Ну должен же я хоть иногда активно принимать участие в твоих приключениях, а не то почувствую себя вконец отошедшим от дел. Плюс я уже как-то тебе говорил, что мне самому интересно. Так что мне проще пройти уже однажды пройденным путем, чем ждать, пока ты освоишь весь курс физики хотя бы за шестой класс… Нет, я бы, конечно, прочитал тебе необходимый курс лекций… – Сеньор Карло оседлал любимого конька. – Но подозреваю, что ты воспользуешься случаем и наконец-то выспишься на моих уроках… А я такого не потерплю…

– Ага, и мы наконец перессоримся и подеремся, как и планировал Голос! Вы будете лупить меня указкой или линейкой, а я буду отстреливаться жеваной бумагой! Какая прелесть!

– Ну да, как еще могут выяснять отношения два Темных Властелина!

Мы вдоволь посмеялись, представляя себе картину эпохального побоища, а затем сеньор Карло церемонно пригласил меня в один из моих же подвалов, где создавался новый адский агрегат.

Агрегат номер два очень напоминал первый, просто был в несколько раз больше.

– Я перепроверил свою концепцию, но особых изъянов в ней не нашел. Так что я просто увеличил емкость батареи, уменьшил сопротивление за счет новых материалов, ну и в целом позаботился, чтобы не рвануло, – хвастался сеньор Карло, прохаживаясь вокруг своего детища. Вид он при этом имел довольный донельзя.

Признаюсь, слушал я его не слишком внимательно. Мне уже стало ясно, что мой прошлый визит вызвал волну любопытства у моего друга, и он придумал решить еще не поставленную задачу. Очень своевременно, нечего сказать.

Меня интересовало другое:

– Ну а все-таки – зачем вы сюда пришли? Можно, я не буду делать вид, что верю, что ни одного защитного заклятия вы не знаете? Так что историю про возможный взрыв давайте опустим. Как и предположение, что у меня в запасниках могут найтись нужные вам материалы, в отличие от ваших складов… Как раз проводов и эбонита у меня отродясь не бывало.

– Все правильно. Не бывало. – Сеньор Карло довольно усмехнулся. – Все просто: я как раз решил последовать твоему примеру и немного поэкспериментировать с перемещениями больших и малых предметов на приличное расстояние. Это заклятие, на мой вкус, относится к числу полезных, но требующих известной практики. Ну а расстояние между нашими резиденциями как раз более чем приличное, так что я просто убил одним выстрелом двух зайцев. Какой ты подозрительный, это что-то!

– Положение обязывает! – Меня ответ сеньора Карло вполне удовлетворил. – А как насчет продолжения экспериментов и доведения работы до логического конца? Я имею в виду отправиться с вашим агрегатом к месту проведения нашего безобразия и уже там убедиться в его функциональности?

– Ну не-э-э! – Сеньор Карло ухмыльнулся, но на этот раз как-то печально. – Извини, но не в этот раз. Знаю я тебя – сунусь в этот кратер, а потом ты предложишь просто прогуляться до своей пирамиды… Ну а потом взломать ее на пару… А я любопытный – и, чего недоброго, еще соглашусь…

Я вопросительно поднял бровь, побуждая своего друга сказать недосказанное.

– У меня очень четкое ощущение, что мне не стоит туда соваться, – примирительно сказал сеньор Карло. – Так что извини, но играть в медвежатников тебе предстоит в одиночку.

На такое возразить мне было нечего. В нашем деле интуиция – важный советчик, и пренебрегать ею не стоит ни при каких обстоятельствах. В любом случае сеньор Карло и так оказал мне посильную помощь, и за это его следовало отблагодарить.

Мы поднялись в каминный зал и уютно устроились у большого камина в удобных креслах. Камин был сделан таким хитрым образом, что казалось, будто его вырубили из цельной скалы. Впечатление было столь сильным, что, когда я увидел его в первый раз, тут же полез внутрь, чтобы убедиться в этом самолично. Расследование показало, что камин полностью рукотворный, но понять это ой как непросто. Сеньор Карло, впервые увидавший этого монстра, лишь цокнул языком, признавая искусность неведомого мастера. После чего пустился в долгие пространные рассуждения о стилях и интерьерах.

Мы отлично посидели, травя байки и анекдоты, которые вполне можно называть профессиональными. Заодно я рассказал о моих накладках с пирамидой.

– Ну и что ты будешь делать? – с любопытством спросил сеньор Карло. – Притащишь туда экскаватор? Все равно у тебя уже сотня строителей там трудится…

– Нет! Нечего там технике делать… Земляков я дальше стенок кратера не пущу. Я не столько боюсь за сохранность памятника архитектуры, сколько меня беспокоит точно такое же предчувствие. Нечего им там делать. Тем более с техникой.

– А тогда что? Я же вижу, что ты уже что-то придумал!

– Почему бы не довести ситуацию до абсурда? – Я ухмыльнулся, представляя картинку. – У меня есть орки и эльфы. Для полного комплекта мне не хватает там только гномов!

– О господи! – Сеньор Карло схватился за голову в притворном ужасе. – Ну и бедлам! Почему именно гномы?

– Я же говорю: для полного комплекта! Развлекаюсь я так! К тому же гномы, как ни крути, действительно хорошо разбираются в устройстве шахт… Если честно, я им больше доверяю, чем соотечественникам.

– Значит, ты хочешь затащить туда ораву гномов и поручить им выкопать пирамиду?

– Нет. Выкапывать не надо. Если мои расчеты верны, то шести шахт должно вполне хватить. Остальная земля помехой не будет. Даже необязательно вести их все под центр пирамиды – достаточно будет одной. Остальные должны лишь на некоторое расстояние зайти под основание, чтобы размещенные там камни образовали сферу. Думаю, гномы вполне в состоянии сделать это аккуратно.

– Ты имеешь в виду тех гномов, у которых ты вымениваешь золото на картошку?

– Да. Их нетрудно будет уговорить.

– Пообещаешь им еще тонну корнеплодов? – невинно улыбнулся мой собеседник.

– Угу, и по мешку дополнительно за каждую жертву.

– Цинично. – Невинная улыбка переросла в хищный оскал.

– Практично, – парировал я. У меня совершенно не было необходимости строить из себя пай-мальчика. Не за это меня на роль Темного Властелина пригласили.

– Само собой, – кивнул мой друг, сам будучи настолько далек от облика благодетеля, насколько это разумно возможно.

Перенос кошмарного агрегата в кратер много времени и сил не отнял – по сравнению со всем, что туда переехало до этого, произведение сеньора Карло было каплей если не в море, то в кружке. Дальше, как это ни странно, все прошло гладко, как по маслу: полевые испытания завершились успешно, котел не взорвался, мои ребята быстро разобрались, что к чему, и даже смогли что-то подключить так, чтобы и оно не взорвалось… Не о чем рассказать, одним словом! Впору судорожно оглядываться по сторонам и пытаться понять – чего я такого проглядел?

Практика показывает: как бы надежно ни выглядел план, сколько бы я ни потратил времени на перестраховку и уточнение деталей, все равно все пойдет наперекосяк. Признаться, я относился к этому философски и другого результата давно не ожидал. Так что подобный случай, когда все, пусть и со второго раза, взяло и заработало, вызвал у меня куда больший приступ паранойи, чем если бы оно опять все взорвалось. Нерушимый закон Мерфи гласил: «Если у вас все хорошо, значит, вы чего-то не заметили!» Иногда мне хотелось выбить его над входом в свою крепость. Тем не менее агрегат работал, заряжая привезенные техниками аккумуляторы, и даже какая-то световая установка весело перемигивалась десятком огней. Оставалось только предположить, что неприятности договорились между собой напасть на меня все вместе, а не поодиночке. С такой постановкой дела я еще готов был мириться.

Сказать, что гномы приняли меня с распростертыми объятиями, значит, ничего не сказать. Скорее уж как национального героя, спасителя отечества и прочая, и прочая. Я когда-то читал, что победитель древней Олимпиады въезжал в свой родной город через пролом в стене, который специально для этого организовывался. Дескать, такому герою богоравному ворот мало будет. К счастью, моим гномам этого известно не было, иначе они наверняка бы пробили для меня персональный вход в своей горе.

Радость гномов в какой-то степени можно понять – в свое время я спас их если не от голодной смерти, то почти от нее. Как это ни удивительно звучит, золото совершенно не ценилось в их родном мире – из него делали трубы для водопровода, черепицу, посуду для бедных и прочий ширпотреб. И как назло, в этой удаленной от дорог шахте ничего, кроме золота, не было, так что местные гномы уже подумывали просто забросить рудник и идти куда глаза глядят, потому что выручаемых за желтый металл денег едва хватало на скудное пропитание. Мое предложение менять слитки чистого золота на продовольствие в соотношении один к десяти по массе привело гномов в совершенно экстатический восторг – меня сочли рехнувшимся меценатом. Мне даже пришлось объяснять им, что в других мирах золото стоит неизмеримо выше. Верили с трудом – кому нужен настолько мягкий и яркий металл? Его ведь даже под железо не подделаешь… В общем, мы тогда договорились, и гномы чуть не завалили меня золотом в буквальном смысле этого слова. Это позволило не только сделать несколько серьезных покупок в разных мирах, но и полностью создать и экипировать огромную армию нежити, ради чего, собственно, все это и затевалось.

После того как моя армия была полностью укомплектована и еще столько же оружия и доспехов поступило на склад про запас, необходимость в золоте отпала. После того как слитками под завязку был набит крупнейший склад в долине Моравола, золото стало откровенно мешать. Сеньор Карло не зря упоминал золото в качестве сомнительной ценности, когда мы с ним обсуждали перспективы проникновения в мою крепость, – да, чтобы к нему подобраться, надо было пройти три или четыре кольца магической и вооруженной охраны, включая внешние фортификационные укрепления, но все равно этот золотой запас, которому бы позавидовало любое государство, лежал снаружи самой крепости, то есть главной линии обороны. Типа, если ты за золотом, то бери и проваливай. Сколько сможешь унести.

Но если честно, мне было немного жаль порывать с гномами. Довольно редкое для меня качество, не спорю. Просто я всегда умел ценить чужой труд. И такое бездарное разбазаривание ценного ресурса меня всегда раздражало, так что я продолжал подкармливать гномов, постоянно размышляя, где бы мне применить их таланты. Вот и пригодилось.

Разумеется, гномы восприняли мое предложение с радостью. С настороженной радостью, если быть совсем точным: им все-таки не приходилось покидать пределов уютной шахты практически в течение всей жизни. Случались редкие исключения, но и они дальше ближайших городков не распространялись.

Я сразу описал гномам предстоящие условия работы и поставил вопрос ребром: «Справитесь?» Мне вовсе не улыбалось, если всю бригаду накроет оползень или обвал, – гномы не привыкли работать в настолько мокрых условиях. Тем не менее гномы заверили меня, что мокрых пород не боятся, под дождем не промокнут, а сам факт моих сомнений воспринимают как личный вызов. Вот такие вот гномы.

Больших сборов не требовалось – я как раз успел перенастроить стационарный портал в глубине пещеры, когда начальник рудника доложил, что все готовы. Я даже переспросил на всякий случай: все ли гномы с собой взяли? Там на месте никаких условий нет, да и инструментов тоже. Ответ гнома меня сразил наповал: он сказал, что запас рельсов они приготовили не очень большой, так как предполагаемая длина тоннелей, судя по моим объяснениям, предстоит небольшая… Ну а всего остального у них достаточно. Я, что называется, «выпал в осадок». Вот это, я понимаю, капитальные сборы. Еще позже я узнал, что с такими важными и необходимыми для повседневного быта вещами, как кирка и молот, мои гномы даже во сне не расстаются… И колыбельные им на ночь поют… Вот это, я понимаю, трудное детство!

Мне оставалось только переместиться в окрестности пирамиды, активировать портал и наблюдать, как из него выходит стройная, улыбающаяся во все бороды колонна гномов. В последний раз на моей памяти через порталы вот так рядком ходили мои скелеты, но тем явно недоставало энтузиазма. Для полноты картины не хватало только песен про золото, но опять-таки позже я узнал, что гномы не пели только из соображений дисциплины…

С размещением моих бородатых помощников я не стал заморачиваться – попросту пробил в защитном куполе пирамиды дырку и впустил всех внутрь на сухую и ровную площадку. Потом еще немного поколдовал и перебросил из кратера сюда партию палаток и спальных мешков. Вообще поставить палатку на бетонном полу довольно затруднительно, во всяком случае, обычную – колышков не вобьешь, даже если очень хочется, но, на счастье гномов, это были какие-то современные и навороченные палатки, которым такая ерунда, как колышки, не требовалась вообще. Это были фактически надувные дома… Сказать, что гномы пришли в восторг при виде самонадувающихся домов, – значит, ничего не сказать. Это было просто откровение для народа, помешанного на стройке… Вот только с киркой теперь следовало обращаться аккуратнее, о чем я их и проинструктировал.

Вообще инструктаж занял очень много времени – этого не трогать, сюда не ходить, в лес не углубляться, цветочков не срывать… Осторожные гномы в лес особо и так не рвались, а вот объяснять, почему нельзя покидать пределы площадки иными путями, кроме тех, что я обозначил, пришлось на практике. К счастью, вид сгоревшей в воздухе стрекозы оказался достаточно информативным, и ненужные вопросы отпали… остались только нужные, в частности – что, где и куда рыть?

По моему новому плану, вокруг пирамиды следовало вырыть шесть тоннелей на равном удалении друг от друга. Для начала следовало докопаться до основания площадки и понять, какой же она глубины. Если она равна диаметру, то дело плохо – придется переделывать всю систему откачки магии. Один из тоннелей надо будет завести прямо под центр площадки – фактически под саму пирамиду. Это будет основание моей изоляционной сферы. Ну а дальше – как получится. Гномы меня внимательно выслушали, начальник мигом стал раздавать поручения, и работа закипела.

Я сидел в сторонке, наблюдал за приступающими к работе гномами и пытался постичь межкультурные различия. И гномы, и мои соотечественники попали в совершенно иной мир. И для тех, и для других сам факт существования иных миров, прямо скажем, в новинку. То есть подозревали многие, а некоторые даже верили, но чтобы вот так взять и отправиться туда на работу… Но я отлично чувствовал внутреннее состояние каждого участника этой затеи – я уже давно научился читать прямо в душе.

Мои соотечественники еле сдерживались, чтобы не отправиться на освоение новых пространств. Половина уже дала себе зарок, что, как только работа будет выполнена, они попросту сбегут, и гори все огнем… Даже история о коне-хищнике, патрулирующем окрестности, их не останавливала. «Прорвемся как-нибудь, максимум – одного из нас съест», – думал каждый без исключения авантюрист. Что дальше? – не суть важно. Вперед, и только вперед. А вот гномы восприняли саму концепцию иного мира прохладно. Типа нет места лучше родной и холодной шахты. Работу сделать – и тут же домой! Их даже пирамида не заинтересовала. «Ну стоит себе и стоит. Не наше дело. Наше дело – выполнить работу». Мои соотечественники работу вообще выполняли на автопилоте, все их мысли были поглощены близким и неведомым. Теперь я немножко больше начал понимать, как совершаются все великие открытия: бесшабашно. Они все без исключения знали, что джунгли – опасное место. Они понимали, что незнакомые джунгли – место опасное вдвойне. Они понимали, что их товарищи и коллеги могут погибнуть… Все, но не они…

«Охрану кратера стоит усовершенствовать… – думал я, не отрывая взгляда от того, как гномы размечают места для шахт и подтягивают к ним все инструменты. – Мой Дестр, конечно, редкостная умница и в энтузиазме отпинать ближнего ему не откажешь, но этих гавриков там за сотню, и если все сразу рванут в разные стороны… Может и не справиться…»

Копать шахту в лесу, да еще и под дождем – занятие для полных мазохистов! Мокро, жарко, душно, тучи мошек, и при этом еще надо копать, да не просто копать, а продираться через невообразимые переплетения корней и ежесекундно проверять устойчивость мокрой насквозь почвы. Как только будет пройдена «корневая зона», возникнет серьезная опасность обвалов, которая будет все возрастать с каждым метром. Тут обычной системы крепления стен может не хватить, так что мне пришлось разработать на скорую руку парочку заклятий, которые помогут в этом нелегком деле. Как и в деле откачки воды. Одно хорошо – энергии на постоянное поддержание этих заклятий у меня в избытке… Даже в переизбытке… Кстати, про энергию – похоже, пришла пора устраивать первый капитальный «сброс» – мои камни насытились, а в кратере энергия пока особо не нужна.

Я собрал ее всю в большой хрустальный агломерат и отправился в очередное путешествие между мирами, на этот раз в долину некромантов Массаракх. Признаться, мне все эти прыжки порядком поднадоели! Тоже мне мальчик нашелся, на побегушках. Собственно, именно поэтому я решил не разбираться с энергией сам, а поручил все сделать моему младшему помощнику – Оокотону, который заведовал этим отделением моего межмирового дурдома. Дескать, пусть учится, не маленький уже. А потом, не дожидаясь результатов, громогласно объявил о своем праве если не на отпуск, то на выходной. Я уже слишком давно вел себя паинькой, и моя дремавшая до поры до времени тяга к разрушениям начала просыпаться, и в кои-то веки я не видел причин особо сдерживаться.

Вообще странный из меня какой-то выходит Темный Властелин. Я, конечно, собрал несметную армию нежити и обрел небывалое могущество, но достойных объектов приложения как первого, так и второго что-то не предвиделось. Под мою дудку пляшут короли и королевства, племена и континенты, вот только я трясусь над ними, как добрая бабушка. Ну и кто я после этого? Да, мои вечные прыжки и суета позволяли мне не взорваться от переизбытка внутренней энергии, но душа просила большего.

Моей первой жертвой стал цветок. Обыкновенный цветок, который рос в горшке на окне крепости некромантов. И дело было даже не в том, что такому украшению тут не место, просто именно на нем застыл мой взгляд, пока я предавался вышеописанным размышлениям. Я совершенно не планировал акта уничтожения несчастного представителя флоры, я вообще не думал о его существовании, будучи поглощенным внутренним конфликтом. Просто когда я мысленно махнул рукой и отодвинул заслонку, защищающую мир от моей накопившейся внутренней злобы, цветок оказался первым объектом на пути того тяжелого темного потока, что готов был хлынуть наружу…

Подозреваю, этот цветок сослужил многим добрую службу. Если уж по справедливости, этому цветку должны были понаставить сотни золотых памятников, ибо он уберег от гибели и разрушения целые города, но об этом, разумеется, никто никогда не узнал и даже не догадывался. Нет на свете ни справедливости, ни воздаяния. Нет, я отнюдь не удовлетворился столь крохотным разрушением, просто во мне восстала моя всегдашняя практичность. Хочешь разрушать? Пожалуйста. Но с толком. Видимо, во мне все же есть принципы посильнее тяги к разрушению. Я вспомнил, что у меня есть вполне приличный полигон для разрушения, на котором я могу творить все, что хочу, и при этом не сильно испорчу общую картину, просто потому что кто-то, порезвившийся там до меня, напакостил так, как мне и не снилось. И сменил свою форму, приняв облик аватара – черного демона разрушения, порожденного моим воображением, и отправился в мир, укрытый неведомой мглой, – сокрушать все, что под руку подвернется.

Мои прошлые визиты в этот мир также были связаны с разрушением – убивая порождения неведомого мне чудовищного проклятия, я собирал энергию для поднятия своей собственной армии тьмы. Тогда мои действия были более избирательными и осмысленными – я выбирал жертв «пожирнее» или, наоборот, брал количеством. Я даже изготовил специальную партию оружия, чтобы мне и моим помощникам было легче. В этот раз все это было излишним – я пришел сюда просто разрушать, ну а если узнаю в процессе что-нибудь новенькое и интересное об этом жутковатом месте – тем лучше.

Хотя и сбрасывал тут как-то пар, но впервые запредельная мрачность этого мира пришлась мне по вкусу. Впервые я был по-настоящему рад видеть ожившие изуродованные тела когдатошних обитателей этого мира. Все мое существо было наполнено сладостным предвкушением. Я отрастил на руках аватара гигантские когти и с упоением принялся рвать все, что попадалось мне на пути. Это было прекрасно!

Не было времени. Не было места. Не было мыслей. Был только восторг и ощущения настолько яркие, что по сравнению с этим меркло все на свете. Я даже не уверен, что сохранял форму во время всего этого. Она менялась столь легко и произвольно, что проще представить ее в виде неясного смерча… Смертоносного смерча…

Не знаю, сколько это продолжалось, да и не так уж это важно. Но если моя практичность позволила свести мою разрушительную деятельность к истреблению нежити, то вывести меня из этого состояния помогло мое любопытство. Скажем прямо, окружающими ландшафтами я в тот момент особо не любовался, но когда меня вынесло на вершину холма, с которого открылся вид на расстилающийся внизу большой город, я остановился.

До сих пор строения в этом мире мне попадались дважды. Оба раза это были небольшие крепости на окраине большой равнины, на которой когда-то произошла большая битва. И то и другое здание было заселено совершенно особым типом нежити. Я их тогда окрестил энергетическими вампирами, не знаю, правильно или нет. Это были антропоморфные летающие создания, светящиеся во тьме. Питались они магией, которую просто высасывали буквально за секунду из своей жертвы. Передвигались они достаточно плавно и неспешно, а их развевающиеся саваны только усиливали это впечатление. Но впечатление это было крайне обманчивым – эти существа могли совершать невероятно быстрые пикирующие броски на цель, и среагировать вовремя было непросто.

До того момента как я увидел внизу город, меня вряд ли можно было причислять к виду существ разумных. Скорее уж, по совокупности признаков, я напоминал стихийное бедствие, которое точно не склонно к рассуждением. Но тут все враз переменилось. Не было никакого мучительного пробуждения, тягостного воспоминания и обретения себя. Просто мое фирменное любопытство постучалось мне в пустую черепную коробку и сказало, что «было бы неплохо исследовать это местечко, только не сейчас, а на трезвую голову». Сознание тут же откликнулось, что «так и сделаем, только приведем это тело в порядок – аватар лучше приспособлен для боя, чем для магии». И все это так буднично, будто бы не я только что крушил и метал все вокруг, а отлучился по естественной, ну или сверхъестественной нужде. Ко мне опять вернулось мое привычное мироощущение, и я мог здраво оценить любую ситуацию, не устраивая при этом катаклизмов.

Мне оставалось только пожать плечами, которые наконец приобрели вполне привычные очертания, и вернуться домой. В крепости я сменил форму, не спеша привел себя в порядок и спустился в каминный зал.

Тут было весело. К моему удивлению, за большим столом в главном зале восседало довольно много народу. Понятно, что тут были все важные обитатели моей Башни, а вот сеньора Карло, да еще и с домочадцами, я тут встретить никак не ожидал.

– Хм… Я вам не очень помешаю, господа? – сдержанно спросил я прямо с лестницы.

Голоса моментально стихли.

– Вообще-то не очень… Я бы даже сказал, что тебя тут как раз и не хватало, – со смешком ответил мне сеньор Карло. Впрочем, интонация его коротенькой речи сильно изменилась к концу. Если вначале в ней было полно ехидства, то конец мой старший коллега говорил уже на автопилоте, сконцентрировав все свое внимание на мне.

Ситуацию прояснил Салкам:

– Сегодня мы празднуем день вашего Прихода, владыка! Да не просто день! Сегодня исполняется пять лет, как мы обрели вас! – Глаза Салкама сияли просто неземным восторгом. Ох и любит этот дедушка различные торжества, особенно в мою честь и славу. Вот только я редко поводы даю.

– А ты неплохо выглядишь… – задумчиво сказал сеньор Карло, буквально сверля меня своими глазами. – Глаза горят, осанка откуда-то взялась, дышишь так, как будто только что победил дракона… Вон даже румянец на щеках, чего я уж точно не припомню… не говоря уже о том, что от тебя веет силой примерно как от ядерного взрыва… Что с тобой случилось?

– Повелитель Обрел Себя! – провозгласил ликующий Салкам, который сам был явно на грани взрыва.

– Обрел – не обрел, а пар сбросил… Просто надоела вдруг вся эта хозяйственная суета… А что касается внешнего вида, то видели бы вы меня час назад…

– А… Понимаю… Подозреваю, ты был редкостным душкой… – Сеньор Карло ухмыльнулся, и в глазах его зажегся лукавый огонек. – Ну и какая точка на карте прекратила свое существование?

– Никакая… Там уже давно нет карт, а те, что есть, – не актуальны. Я порезвился в том мире, где мы набирали силу для армии нежити…

– Я-а-а-ас-с-с-сно, – протянул сеньор Карло. – Судя по всему, это здорово пошло тебе на пользу. В конце концов, для нас убивать – это так же естественно, как и питаться… По сути – это и есть наше питание… А магические создания, бывшие некогда людьми, а ныне пропитанные темнейшим проклятием, должны быть особенно полезны…

– И приятны. Вот она – книга о вкусной и здоровой пище Темного Властелина. Какие там девственницы…

– Правильно… Что с них брать… – сказал мой друг, глядя в пустоту и предаваясь каким-то своим воспоминаниям. Подозреваю, что говорил он со знанием дела, и именно об этих делах он сейчас и вспоминал.

Мы хорошо отпраздновали мой своеобразный день рождения. Я сейчас был таким умиротворенным – любо-дорого посмотреть. Впрочем, сидели мы недолго… Подозреваю, что все еще окружающая меня аура разрушения не делала меня особо приятным собеседником и не давала расслабиться никому из присутствующих, так что удовольствие, похоже, получил я один, хотя застолий обычно не люблю.

Но отдых – отдыхом, а пора и за дело браться… А то что это такое – эльфы не пуганы, орки не воодушевлены, а гномы не замучены работой… Непорядок! Надо срочно все исправить!

Начал я с гномов – их участок работ казался мне более сложным. Гномы отлично справлялись, насколько возможно отлично справляться с рытьем вертикальных шахт под непрекращающимся дождем. Продвигались медленно, но верно. Эксцессов не было, несчастных случаев – тоже… Даже неинтересно! Я немного усовершенствовал заклятия, препятствующие обвалам, заменил камни на треногах, посверлил нехорошим взглядом пирамиду и отправился дальше – тут мне было делать нечего.

В карьере работа тоже шла успешно, но медленнее. Причина – большое количество однообразных повреждений мягких тканей, не опасное, но сидеть при такой травме затруднительно. А ничего не попишешь – нечего было совать свои любопытные носы туда, куда не следует. Зато Дестр был доволен – у него еще никогда такого развлечения не было. Если бы мой конь мог выбирать себе загробную жизнь, то наверняка бы выбрал рай вроде этого – носись себе сколько угодно, пропитания вокруг – на любой вкус и настроение, а в придачу – непрекращающееся развлечение в лице постоянно выползающих из кратера людишек. Прелесть! В остальном – никаких новостей. Новый агрегат сеньора Карло работал как часы, я только заменил внутри камушки. Чувствую себя ненужным. От скуки даже вылечил тех бедняг, которым досталось от Дестра. Ну и чтобы работа спорилась, а то с синим задом много не наработаешь!

Всю последующую неделю я лениво прыгал от пирамиды к кратеру и обратно. Вдохновлял, так сказать, своим присутствием на ударный труд, ну и помогал где можно. Все-таки до просто надменного созерцания я пока не опустился. Не опустился или не возвысился? Вот в чем вопрос.

Первыми со своей задачей справились мои соотечественники. В один прекрасный день, когда я уже порядком одурел от безделья, ко мне подошел бригадир техников и торжественно сообщил, что работа выполнена… Ну попытался торжественно доложить, но впечатление портило то, как он потирал свежеушибленное место… Третье на моей памяти. Видимо, этот полноватый и седеющий мужчина с пышными усами был самым ярым исследователем новых земель. Как правило, одной встречи с Дестром хватало всем, чтобы отбить охоту высовываться из кратера. Но бригадир был человеком упорным. Но это так, мысли в сторону. Так вот, меня торжественно пригласили… На сцену. Чтобы я опробовал полностью готовую и налаженную аппаратуру.

По дороге идущий рядом бригадир рассуждал, что если будет надо, то сюда можно подключить еще дополнительную аппаратуру – монтажники постарались на славу и возвели настоящую свето-музыкальную крепость. Конечно, надо отдать должное, вид кратера изменился кардинально. Теперь на месте бывшего холмика возвышалось громоздкое сооружение, которое еще со времен древних греков именуют сценой… Размерами оно было почти с пятиэтажный дом, и при желании тут вполне можно будет провести репетицию конца света… То есть именно то, что я и задумал!

Бригадир рассказывал что-то еще маловнятное, но я уже слушал его вполуха. Признаться, я немного смутился. Я не то чтобы боюсь сцены, или у меня возникали проблемы с произнесением речей… Я просто не люблю быть в центре внимания, как ни странно это звучит при моей должности. Перед армией – еще куда ни шло, а вот сцена у меня по старинке ассоциировалась с творчеством, с которым мои отношения уж точно не сложились, так что, выходя на гигантский помост и подходя к ожидающим меня микрофонам, я мучительно думал, что сказать.

Но и классическое «раз-раз» меня не удовлетворило, хотя и прогремело на всю округу так, что уши заложило. Перед сценой столпилась почти сотня моих помощников, а над верхней границей кратера показалась заинтересованная голова Дестра. Ну как тут было не пошалить? Хотя ничего путного в голову так и не пришло, так что я просто, но поистине громогласно пообещал, что у всех сильно ушастых их уши в трубочку скоро посворачиваются…

Интересно, эльфам было меня слышно? Подозреваю, что было, потому что у меня уши точно заложило, а несчастные техники сейчас ходили скрючившись и держась за уши, и при этом крайне громко и нецензурно интересовались, какая… э-э-э… ну, в общем, вы поняли… поставила на максимум. Аппаратура работала отлично! Свет мне тоже понравился, хотя, подозреваю, у моих приглашенных трубадуров будут свои установки. Ладно, посмотрим… Времени в запасе еще оставалось много.

Гномы со своей работой тоже справились успешно. Избежав всех опасностей горного дела, они благополучно вырыли требуемые тоннели. К счастью, глубина круглого основания пирамиды была не такой уж и большой… Но и не малой – примерно тридцать метров. Мне оставалось только скорректировать свои расчеты на эту величину и перестроить кольца так, чтобы образовалась сфера. Прямо под пирамиду я установил свой самый большой камень, которому предстояло начать основную откачку всей энергии из комплекса. Все остальное – дело техники. Мне оставалось только отправить гномов домой, достойно с ними расплатиться и ждать.

Мои дела в этом мире на время были завершены, так что я осуществил плановую замену камней, отправился в Массаракх, чтобы передать их Оокотону, забрать опустошенные и вернуться в Моравол.

Разнообразия ради я отправился в гости к сеньору Карло и порадовал его, что новый агрегат работает отлично и перебоев с энергией нет. Экс-Темный Властелин выслушал мою похвалу с нескрываемым удовольствием. Все же забавно, что своими достижениями на поприще физики этот древний колдун гордится намного больше, чем всеми остальными успехами.

– Ну и чем ты займешься дальше? – спросил мой друг с нескрываемым любопытством.

– Как – чем? – По-моему, это и так было понятно. – Займусь своим культурным досугом… Вы представляете, сколько времени я музыки не слушал?

– Музыки? Я не в курсе, кого ты там пригласил… Но, судя по твоему описанию, это что-то вроде рева бегемота, раненного из корабельной пушки!

– Эм-м… Похоже… Только добавьте к этому описанию еще два вагона с пиротехникой.

– Тем более. Так при чем тут музыка?

– Ну а если мне нравится рев бегемота, раненного из корабельной пушки? И потом, у них есть несколько очень симпатичных песенок… – Мне даже обидно стало.

– Ясно все с тобой… Вот уж не думал, что ты у нас такой… Обкультуренный…

– Главное, чтоб не обкультуранутый… Ладно, пошел строить из себя богатого поклонника…

Как я и предполагал, Стелла отлично обо всем договорилась. Немцев несколько смутило то, что им не называют места предстоящего концерта, но когда к сумме их самого большого гонорара к этому времени сзади приписался еще один нолик, все вопросы как-то отпали. Где надо, там и сыграем! Самое интересное, что у музыкантов действительно было в это время мировое турне. Дело осталось за малым – подкорректировать гастрольный тур так, чтобы в нужный момент вся группа вместе с оборудованием оказалась в удобном для незаметного исчезновения месте. Иными словами – сущий пустяк.

Внезапное изменение графика поездок очень обрадовало фанатов группы в Москве, а я заодно сходил посмотреть, что ожидает в скором времени ушастых. Стелла на это безобразие отказалась идти наотрез, так что я пошел в гордом одиночестве и отлично затесался в ряды фанатов.

Хорошо! Очень хорошо! Ирокезы, огнеметы, взрывы и ни с чем не сравнимый вокал. Я мысленно повесил себе орден за находчивость и заранее посочувствовал несчастным эльфам. Музыкальный армагеддец в лучшем виде!

После концерта в моем номере гостиницы прошла встреча с уже умытыми музыкантами. И даже на людей похожи, хотя сразу и не скажешь… К тому же стареют ребята, увы. Но на мой век хватит. А если не хватит – подниму как миленьких. Но это так, к слову.

Умение вязать временные петли позволяло мне спокойно забрать музыкантов прямо из своего номера на любой промежуток времени, а потом вернуть в тот же день. Полезное свойство! Всю аппаратуру, пиротехнику и сопровождающий персонал заберу из оговоренного места. Так же без шума и пыли. В этом мире никто и не узнает, что популярная группа покидала его пределы. Ну а память потом подчищу. Так, на всякий случай.

На новом месте группа сориентировалась быстро – они были профессионалами. Объединенными усилиями двух бригад мы довели всю аппаратуру до идеального состояния. К этому времени плотным потоком стали подтягиваться будущие зрители. Чтобы сохранить в секрете все приготовления, я укрыл плотной пеленой тумана весь кратер и его окрестности. Поскольку дождь я обуздал уже раньше, моей завесе ничто не угрожало.

Зато явной опасности подверглись мои нервы и, что намного хуже, нервы музыкантов… Орки не вняли моей просьбе о разоружении и приволокли с собой все… ВСЕ!!!

Все, что могло издавать хоть какие-то звуки, хоть отдаленно напоминающие оркам музыку… А как я уже упоминал, вкусы у орков были невзыскательны…

А сил – немерено!

И столько же энтузиазма…

Если орки так же воюют, они действительно могут стать серьезной проблемой даже для куда более развитого общества.

– Это что? – спросил барабанщик, указывая в сторону источника звуковой какофонии. Обычно невозмутимый немец сейчас пребывал на грани нервного срыва. Вообще-то его можно было понять – звук давил с такой силой, что казался осязаемым… Вода в лужах, по крайней мере, дрожала. К тому же профессиональному музыканту, человеку с идеальным слухом и привыкшему создавать и держать четко выверенный ритм, слушать такое вдвойне тяжело…

– Группа поддержки… – выдал я вариант, показавшийся мне наиболее приемлемым.

– Такая большая?

– Боюсь, это еще не все, а только авангард… Дальше будет хуже…

– Сколько же их?

– Не считал… И никто не считал… Но шумные – это только половина от общей массы… Вторая половина будет такая, как будто их только что вытащили из консерватории… Насильно…

– Ясно… – Немец задумался.

К этому времени подтянулись и остальные члены группы, которых тоже беспокоил нарастающий звуковой фон.

– Может, на них гаркнуть? – почесав подбородок, предложил солист.

– В любой другой ситуации я бы только поприветствовал… Очень уж хочется посмотреть на результат… Но не будем портить сюрприз… Для этих мест усилители звука, прямо скажем, в новинку…

– Да? Странно… – сказал барабанщик, оглядывая стены кратера, теряющиеся в тумане, – Судя по размерам этого… стадиона, сюда набьется много народу… Тут без усилителей никак не обойтись.

– Может быть. Но явно не таких. Звук можно усилить множеством способов, и местные обитатели наверняка их знают… Вот только до сих пор тут давались в основном… э-э-э… концерты в классическом стиле… И наверняка в камерном исполнении…

– Это те, которых из консерватории за уши вытащили? – уточнил барабанщик.

– Именно что за уши… Вы даже не представляете, насколько попали в цель… Ну а я решил организовать праздник для… мм… второй половины обитателей этого места… Собственно, их вы сейчас и слышите… Ребята пришли в настоящий восторг…

– Да уж, мы слышим… – пробурчал ритм-гитарист, прилаживающий затычки в уши.

– В некотором роде, господа, нам предстоит совершить музыкальную революцию в этом месте…

– А как у вас тут с охраной? – спросил обеспокоенный клавишник. – Если я правильно понимаю энтузиазм фанатов, нас попросту на части разорвут… А я до сих пор не видел ни одного охранника…

– Хм… Я как-то не подумал на эту тему… Ничего страшного, – поспешил я успокоить музыкантов, которые не пришли в восторг от этой новости. – Уж что-что, а вашу безопасность я организую легко, так что не бойтесь…

– Хотелось бы верить…

– Скажем так, у меня много… возможностей…

– Ну это мы уже поняли, – хмыкнул солист, хотя некоторая нервозность группу по-прежнему не покидала… Могу их понять, собственно…

Все-таки я предпринял изначально безнадежную попытку отобрать у орков инструменты. Я выбрался из кратера и направился прямиком к оркам, которые стали огромным лагерем со своей стороны кратера… Смеха ради я сделал большой крюк и прошел через один из окраинных лагерей эльфов…

Вы видели когда-нибудь вселенскую скорбь? Я видел, когда живые существа страдают от боли, от голода, от одиночества, и множество других страданий… Но я впервые увидел, как страдают мирозданием… Пустые остекленевшие глаза, руки, словно прилипшие к ушам… А ведь эти уши еще фиг заткнешь!.. И один безмолвный вопрос на всех: «ЗА ЧТО?!»

«Ох держитесь, ушастые! Это ведь только начало! Любезные, так сказать, вашему сердцу цветочки!» – не без злорадства думал я, покидая расположение эльфов и направляясь к оркам.

Из чего можно сделать музыкальный инструмент? Из всего! И кто сказал, что у орков с воображением плохо? Его бы сюда… Без затычек! По дороге к палатке вождя я насмотрелся на такое разнообразие стучащего, бренчащего, дудящего, скрежещущего и прочая инвентаря, что хватило бы на новую музыкальную энциклопедию… Особенно в раздел «Чего ни в коем случае нельзя делать!». Вообще информации я из этого почерпнул мало, разве что пару-тройку новых идей для пыточной…

Вождя орков я нашел в большой палатке. Видимо, это что-то типа походного дворца советов. Были тут и другие вожди орков, но мой старый знакомый явно занимал лидирующее положение и очень этим гордился. После небольшой церемонии приветствия… ну относительно небольшой, хотя кое-кто пытался превратить это мероприятие в бесконечность… Я сухо поинтересовался у вождя:

– Кажется, я просил у вас отобрать все инструменты и прекратить попытки музицирования…

– Вы говорили про инструменты из других миров! – Орк набычился и приготовился уйти в несознанку. Я уже не помнил, как я формулировал свою просьбу, но результат мне в любом случае не нравился.

– Ваше музицирование мешает подготовке ритуала. Если вы не примете мер, то ничего не получится!

Орк испугался. Действительно испугался. Ведь под угрозой оказался не только срыв ритуала, но и его новое положение среди других вождей. А этого он допустить никак не мог. Вождь заверил меня, что предпримет решительные меры, и тут же покинул палатку и пошел собственноручно наводить порядок, прихватив для этого увесистый символ вождя – здоровенную палицу, утыканную шипами… Серьезный аргумент в любом споре!

К вечеру стало потише! Уж не знаю, ценой скольких синяков и шишек, но потише. С другой стороны, я по-настоящему оценил, насколько орки – гордый народ! Даже под тяжкой дланью (с палицей) тирана, после десятка строжайших запретов и обещаний кар земных и небесных, орки все равно собирались маленькими кучками и организовывали подпольные концерты! Вот это я понимаю – тяга к свободному искусству! Мне сразу вспомнились потайные революционные ячейки и тайные, замаскированные типографии, на которых печатались запрещенные газеты. Этого духа не сломить! Вот только после трех с половиной минут извлечения звуков орки настолько впадали в транс, что ни о какой конспирации речь уже не шла… Выводила из транса орков все та же дубина, устраивалось серьезное внушение, в прямом смысле слова разнос (орки понимают в этом толк), и все только для того, чтобы минут через пятнадцать все повторилось сначала.

Ночь прошла тяжелая. Звуки «музыки» прерывались глухими ударами, громким ревом и нечленораздельными ругательствами (в этом орки тоже знали толк), и так без перерыва. Весь кошмар ситуации можно было прочувствовать, когда на рассвете ко мне на заплетающихся ногах подошел Дестр и попросил депортировать его обратно! В конюшне, по крайней мере, тихо. Техники больше не делали попыток покинуть спасительный кратер, а, напротив, забились как можно глубже в свои спальные мешки. Музыкантов я на всякий случай попросту усыпил. Ими рисковать нельзя. Апогей приближался!

Благодаря памяти Оллоувеллина я знал, что, собственно, никто организацией и регулировкой концерта не занимается… Просто все как-то понимают, когда надо спуститься вниз и занять свои места… Что интересно, понимают это и орки, и эльфы. Признаться, меня очень беспокоил этот факт. На понимании орков я уже давно жирный крест поставил, да и в эльфов особенно не верил – после такого издевательства над рассудком-то. Мне очень не хотелось самым позорным образом пропустить начало мероприятия, но и добиться хоть сколько-нибудь вменяемых ответов от шаманов орков или старейшин эльфов не получалось. На меня смотрели как на умалишенного и продолжали повторять: «Это же и так понятно…» Я, конечно, был очень рад за этих понятливых индивидуумов, но хотелось определенности… Хоть какой-то…

В качестве общего измерителя времени я использовал ту информацию, которую мне изначально сообщил шаман орков… Но «спусковым крючком» тут было не время, а что-то еще, и меня это особенно тревожило. Не помогло даже проникновение в головы орков и эльфов – там было то же самое. Упасите меня высшие силы от встречи с вот такими вот понимающими в дальнейшем…

Скажу сразу – я лопухнулся. Мне так и не удалось ничего почувствовать… Просто вдруг на кратер обрушилась сокрушительная тишина – это смолкла нескончаемая оркская самодеятельность. К счастью, у меня хватило сообразительности понять, что это не внезапная милость неведомых богов, а начало священнодействия…

Растолкать музыкантов проблем не составило. Более того, усыплял я их в уже готовом сценическом образе, так что просиживать часы в гримерной не было надобности… Ну а то, что вид немного помятый… Вы их вообще видели? Во-во… Помятый – это наименьшая из всех проблем! По кружке крепкого кофе в зубы, немножко поколдовать, чтобы ребята оперативно пришли в форму, – и на изготовку: у каждого своя позиция для входа на сцену, и вообще – отныне я зритель! Ну почти…

Наблюдая, как со всех сторон кратер заполняется слушателями, я спешно оббежал все ключевые места – энергоустановку, пульт управления светом и звуком, разогнал по местам всех служащих сцены… Думаю, успели… Осталось только занять специально оборудованную для меня ложу…

Орками и эльфами действительно никто не командовал. Я даже позавидовал подобной организации… И как бы ее перенять? Вполне понятным было то, что эльфы и орки расселись по разным сторонам кратера – ни тем, ни другим особо не хотелось смешиваться… Тем лучше – проще будет отследить реакцию.

Мне доложили, что все готово и ждут только моей отмашки… Просканировав кратер и убедившись, что все расселись и замерли, я вставил затычки в уши и махнул рукой. Ну все, держитесь, ушастые! Сейчас будет вам Высокая Музыка…

Концерт группы «Рамштайн» описать трудно… Это надо видеть! И слышать! Одно могу сказать точно – ребята отработали каждую цифру своего астрономического гонорара. Более того, мне кажется, что музыканты выкладывались не только за деньги, – они вежливо не задавали никаких лишних вопросов, но при этом прекрасно понимали, куда их занесло. И зачем их сюда занесло! И тот факт, что они тут первые и на них лежит вся ответственность за тяжелую музыку в новом мире, сыграла не последнюю роль.

Мой мимолетный жест рукой не только давал команду о начале представления, но и сбрасывал «пелену незаметности», установленную вокруг сцены, так что на неподготовленных зрителей обрушилась воистину лавина впечатлений! От грохота динамиков дрожала оплавленная порода, пиротехники на сцене было столько, что, поднеси туда неосторожно спичку – и над кратером новый гриб вырастет! Световые колонны сияли так, что слепило глаза!

Поначалу и та, и другая сторона зрителей просто онемела от шока. Думаю, можно говорить без преувеличения, что такого не ожидал никто! Но уже минут через десять после начала наметился культурный раскол. Если эльфы по-прежнему пребывали в испуганном ступоре, то орки уже явно стали приходить в себя. Своим острым зрением я видел, как по их лицам разливаются озарение и улыбки. Им нравилось! Им очень нравилось! Я не знаю, как правильно описать те чувства, которые нахлынули на орков, но ближе всего, мне кажется, будет просветление.

Сначала неуверенно, затем все активнее орки стали притопывать в такт, прихлопывать и подпрыгивать… К середине концерта это уже была обезумевшая армия настоящих фанатов, а к концу, если я правильно понял витающие в воздухе настроения, всех музыкантов поголовно причислили к лику богов. Ну а меня назначили на роль пророка… Что характерно, со второй стороны кратера так ни одного звука и не донеслось. Эльфы даже пошевелиться боялись. Видимо, музыкантам удалось не только нащупать ту невидимую струнку в душе у эльфов, которая отвечала за иррациональный страх, но и сыграть на ней свои лучшие хиты! Одним словом, концерт удался!!! Музыканты тоже были довольны – еще никому и никогда до этого не удавалось записать в число своих фанатов целую расу поголовно. Можно сказать, что жизнь прожита не зря!

К счастью, орки не знали, что такое выход «на бис». Иначе этот концерт не кончился бы никогда. А так им и в голову не пришло, что от новоявленных божеств можно чего-нибудь требовать. Конец вообще получился несколько смазанным – из всех присутствующих только я один понял значение слов «Danke schön»,[1] а остальные просто наслаждались звуками рокочущего голоса. С другой стороны, орать громче и восторженнее, чем орки орали последний час, попросту невозможно (благо сверхмощным колонкам такой фон не помеха), ну а цветов и так никто не ожидал… Хотя я сразу начал хихикать, представляя, как солист принимает от растроганного орка букетик полевых ромашек…

Концерт завершился. Я аккуратно эвакуировал группу в наш мир (подкорректировав воспоминания, разумеется), где они могли спокойно привести себя в порядок, а сам вернулся в кратер – смотреть, как развернутся события дальше.

События разворачивались вполне мирно: орки, воспроизводя в меру своих возможностей наиболее понравившиеся фрагменты, покидали кратер. Судя по настроениям, намечалась большая гулянка с попойкой. Совершенно не возражаю, может, даже потом присоединюсь. Но для начала посмотрю, как там дела у эльфов.

Эльфы покидали кратер на негнущихся ногах и с по-прежнему круглыми от шока глазами, но на дне этих глаз угадывалось облегчение от того, что все уже закончилось, да и закончилось не так плохо, как могло бы быть, так что эльфы в некотором роде тоже были счастливы.

Когда Оллоувеллин входил в свою палатку, я уже поджидал его там. Может, и не очень вежливо приходить без спроса, но когда это меня останавливало?

– Ну и как вам понравился концерт? – не без ехидства спросил я.

Ответом мне был тяжелый вздох и качание головой. Через некоторое время эльф все-таки соизволил поговорить:

– Похоже, мне надо сказать вам спасибо…

Признаться, такой реакции я тоже не ожидал.

Почувствовав мое удивление, эльф пояснил:

– Раньше у моего народа не было однозначного мнения насчет наших соседей… Кто-то вполне всерьез хотел с ними дружить… Кто-то хотел использовать… Кто-то – уничтожить и захватить их территории… Сейчас все одинаково думают, что с ними лучше не связываться… Наиболее мудрая позиция, на мой вкус.

Мы разные. Мы слишком разные. Дело не в цвете кожи и выступающих зубах. Дело в мировоззрении. И нам, и им лучше не иметь друг с другом ничего общего. Так будет лучше для всех. Я опасался этого дня. Боялся, что, если аррахавины опозорятся – а они неминуемо должны были опозориться, – то это приведет к ожидаемым последствиям… С обеих сторон. Чувство собственного превосходства равно опасно, как и обида. А теперь все довольны – аррахавины обрели новых богов и не будут больше завидовать сайлонеллинской культуре. А сайлонеллины выкинут из головы всякие глупости о совместной деятельности, какой бы она ни была…

Я пожал плечами. Позиция старого эльфа мне вполне ясна. Лично для меня вопрос о плюсах и минусах совместного развития всегда был сложным, но в данном случае я соглашался со старейшиной, что полученный вариант – оптимальный. Пока что. А дальше, как говорится, поживем – увидим.

В лагере у орков было большое гулянье! Можно даже сказать, общенародное. Многие песни, звучавшие на концерте, уже успели приспособить на «народный лад», исковеркав до неузнаваемости, и теперь водили хороводы вокруг больших костров. Восседавший на большом троне вождь буквально светился от гордости. Похоже, орков ждет большое объединение в ближайшем будущем. Ну и ладно – не мое дело. Все равно они скоро передерутся, и все вернется на круги своя. Орки – свободолюбивый народ, и им любая организация только во вред…

Дабы поставить красивую точку в этой истории, я все-таки организовал для всех желающих соотечественников «выход в люди»… Точнее, в орки! С одной стороны, эльфы были явно не в духе и праздновать не собирались, а с другой, внешность эльфиек вполне располагает к возникновению потенциально опасных ситуаций, которых хотелось бы избежать… Ну а к оркским женщинам пусть пристают сколько угодно, если захотят… Главное, чтобы оркские женщины к ним не приставали! Но если я правильно понял местные стандарты красоты, то не должны… кажется… надеюсь… очень… или, может, ну его! Лови потом техников по степи!..

И все-таки я рискнул. Разумеется, больше из озорства и желания похулиганить, чем из намерений организовать культурный досуг своих помощников. Орки восприняли гостей более чем благосклонно – я представил их как служителей новых богов. Немного времени на взаимное принюхивание (в прямом смысле слова), пара порций поистине огненной воды – и в хороводах уже замелькали белые… ну, условно белые, лица.

В конечном итоге мне пришлось силой уволакивать соотечественников на родину. Они еще и сопротивлялись! Так что пришлось вылавливать их по одному. Я десять раз помянул недобрым словом свою любовь к развлечениям, обыскивая оркские палатки: гостеприимные хозяева очень не хотели отпускать своих новых друзей, которые так лихо поют и отплясывают, так что готовы были предложить всем политическое убежище и даже организовали специфическую программу по защите беженцев. Одного из техников я выудил из большого чана с похлебкой. Парень сидел там тихонечко и дышал через полую трубочку. Этот нехитрый способ контрабанды предложили орки, которые, собственно, дружно сидели вокруг котла и смачно чавкали этой похлебкой. Посторонний привкус их ничуть не смутил, как не смутил беглеца вопрос о том, что он всерьез собирался уйти с зубастыми зелеными созданиями, которые на третий день знакомства запихнули его в котел… Романтика, что поделаешь…

Сцену так и оставили в кратере. В наследство и на память, так сказать. Все остальное без шума и пыли собрали по ящикам, и я транспортировал всех домой. Техники получили обещанные гонорары и солидные премии, а память я никому чистить не стал – пусть рассказывают, как они с берцовыми костями в зубах отплясывали вокруг костра с зелеными человечками…

Энергетический агрегат сеньора Карло я вернул создателю, который обещал поместить его на специальный стенд за стеклом и вообще пылинки сдувать. Мало ли когда еще пригодится… Самая бессмысленная из моих авантюр благополучно завершилась, и пора было приступать к осмысленной.

Я не забывал регулярно проверять состояние пирамиды и с немалым удовольствием наблюдал, как мой план претворяется в жизнь. Своеобразным «щелчком» был момент, когда исчезло магическое поле, защищающее пирамиду от внешних воздействий недружелюбной природы. Буквально за пару дней огромную круглую площадку занесло мусором, там появились лужи от вечного дождя, палая листва и прочие неотъемлемые атрибуты пребывания в лесу. Но я не спешил. Мне спешить было некуда. С момента проведения самого безумного концерта в моей жизни прошло достаточно времени, чтобы я успел вляпаться в какую-нибудь очередную переделку, но я мужественно терпел. Я раз за разом прогонял все возможные варианты развития событий, совершенствовал защиту и готовил нападение.

Количество энергии, откачанное изнутри пирамиды, внушало серьезное уважение к Древним. Не знаю, что там внутри, но собранной магии вполне хватило бы на новую армию нежити, если бы старая пошла куда-нибудь прогуляться без меня. Сомневаюсь, что эта энергия поддерживала жизнь каких-нибудь любимых цветочков покойного правителя Древних, разве что цветочки у него были больно кусачие. Как бы то ни было, день штурма настал.

Странно вообще звучит слово «штурм» применительно к столь давно пустующему объекту. Но и музеем эта пирамида не стала даже сейчас. Да, я отлично чувствовал, что магический фон ослаб. Но ощущение какой-то непонятной опасности меня не покидало. Что бы это ни было, но это – не памятник.

И вновь, как в первый раз, я стоял у подножия лестницы и сверлил взглядом табличку. Магия ушла и из нее, так что теперь я разглядывал совершенно непонятные символы. Но я помнил, что на них написано. Такое не забывается. Тем не менее обострив все свои чувства до предела и приготовившись к бою не на жизнь, а на смерть, я двинулся вверх по ступеням. Которые упирались в глухую стену. Чудненько!

Не то чтобы меня смущала подобная постановка дела. Судя по всему, Древние подошли к вопросу оформления входной двери кардинально, и дверью была сплошная каменная плита без намека на щель. Наверняка существовал и механизм, отпирающий сию заслонку, но он также наверняка питался магией, которую я благополучно откачал. Ну ничего. Сейчас я вежливо постучусь, и мне наверняка откроют.

От моего вежливого стука каменный монолит разлетелся вдребезги. В конце концов, как еще должен стучаться Темный Властелин, да простят меня все защитники памятников архитектуры! Ну а если не простят, пусть выстраиваются в очередь, чтобы высказать свои претензии. Я всех выслушаю… Очень внимательно… Прямо на вершине этой пирамиды.

Внутри царила совершенно особая тишина и пустота, которая взращивается тысячелетиями. Признаться, нарушать ее мне не хотелось намного больше, чем сносить дверь. Я аккуратно ступил под своды пирамиды, вслушиваясь в каждый шорох или мановение магического поля.

Странное это было место. В пирамиде было множество комнат, малых и больших, но все они были пустыми. Абсолютно. Ни пыли, ни следов, ни надписей на стенах – ничего. Остаточных следов магии тоже не наблюдалось, но я отлично чувствовал, что что-то тут есть. Не было, а именно есть. Ответ я нашел в последней комнате. Хотя трудно назвать комнатой столь огромное помещение. Оно было круглым и располагалось под пирамидой. Я спустился в него по маленькой аккуратной лесенке, пройдя череду пустых комнат и так и не встретив никого и ничего. Теперь ясно, что это за большая круглая площадка, непонятно только, зачем было наверху какую-то пирамиду сооружать. Это помещение тоже было пустым. Несмотря на опасения сеньора Карло, никаких засохших лепестков тут не было, как не было и золотых слитков, статуй и прочих глупостей, которые наивные люди считают ценностями.

Тут были письмена. Стены огромной круглой комнаты были покрыты бесконечными рядами перетекающих друг в друга замысловатых закорючек, в которых даже сейчас чувствовалась сила. Я зря старался – можно выкачать силу из предмета, но нельзя выкачать ее из заклинания, а эти стены были всего лишь местом, на котором дремали заклинания. Мощные, древние… Живые…

А вот что было дальше?..

Моя память до сих пор не смогла восстановить всей цепочки последующих событий… Помню только совершенно особое, незабываемое ощущение, которое буду помнить всю жизнь, но которое так трудно описать словами…

Вы видели когда-нибудь фехтование на рапирах? Этих совершенно непонятных, тонких как струна, гибких спицах? Может, вы видели когда-нибудь, как рапира буквально обвивается вокруг своей соперницы и проходит тем самым защиту, разя свою жертву в уязвимое место? Тогда вы по крайней мере сможете представить со стороны, как это выглядело…

Я так и не понял, где в пространстве древних и могущественных письмен была запрятана ловушка. Я только почувствовал, как она стремительно обходит вместе с полезным заклинанием-носителем, которое я добровольно впустил к себе в разум, всю установленную мною защиту. Помню его леденяще-жгучее прикосновение к тому, что я так часто именовал сущностью или душой. Помню спокойные слова, сказанные мною однажды в подобной ситуации, как раз в конце моей прошлой, обычной жизни: «Ну вот и все…» И все.

Что было дальше, помню как в тумане. Я долго стоял посреди комнаты, ожидая конца. Но ничего не происходило. Кажется, потом я все-таки сконцентрировался на стенах пирамиды и впитал в себя то, что оставили тут Древние. Там было много чего полезного. Но это уже не имело значения.

Помню, как я вышел из пирамиды и посмотрел на небо. Никаких мыслей, никаких чувств. Только незнакомая метка на душе. Клеймо. Я ведь и сам большой любитель ставить подобные на всех, кто под руку подвернется. Похоже, теперь клеймили меня. Понять бы только – кто и зачем?

Потом я обнаружил себя в кресле. В своем родном кресле у камина, в своей Темной Башне – крепости Моравол. Рядом был поднос с приятной снедью, вокруг сновали знакомые лица… Это все тоже было как в тумане.

Не знаю, сколько я так просидел. Сутки? Двое? Если и больше, то не намного. Сознание понемногу прояснялось, а я его не торопил. Понемногу пришло понимание того, как же я так прокололся, – меня им любезно снабдили Древние, изложив среди прочего на своей стене.

Система магической подпитки пирамиды была намного сложнее, чем я предполагал. Хотя с большей частью задачи я все-таки справился, вот только похвастаться некому… Можно также сказать, что мне немного не повезло… С тем же результатом… Древние вполне предполагали, что их пирамиду будут штурмовать подобным способом. Большое круглое основание пирамиды действительно было сборщиком и хранителем магической энергии, вот только пирамида этим не ограничивалась. В основании было около десятка «щупалец», которые тянулись от пирамиды в разные стороны на многие километры. Мы вполне могли наткнуться на одно из них, когда мои гномы рыли тоннели, и уж наверняка наткнулись бы, прими я решение «обкапывать» пирамиду по полной. Но сослагательное наклонение в истории неприемлемо, так что нечего теперь нюни распускать. Не нашли и не нашли. Ну если бы и нашли, не знаю, как это повлияло бы на мои дальнейшие решения. Даже нейтрализуй я эти «щупальца», собиравшие энергию за пределами моей изоляционной сферы, внутри было достаточно магических способов изолировать энергию. У этих Древних с выдумкой был полный порядок, надо отдать им должное. Хотя можно и не отдавать – сами возьмут. И «спасибо» не скажут. С трупами не разговаривают.

Большая часть заклинаний, дремавших на стене древней комнаты, имела отношение к магии разрушения. С чем-то я был поверхностно знаком, с чем-то сталкивался впервые. Это не была сокровищница – это был арсенал. Арсенал на случай неизвестной войны, которая так и не настала. И этот арсенал был надежно защищен от несанкционированного вмешательства. Вот только как? Об этом на стене не было ни слова.

Принцип работы этого… комплекса… был достаточно прост – в центр комнаты, как раз там, где я и стоял, становился «оператор». Желательно – могущественный маг, но весь комплекс был спроектирован так, чтобы применить его смог и менее подготовленный специалист. Интересная идея, мне такое в голову как-то не приходило. Суть в том, что заклинания сами прыгают в голову и помогают себя применить, а сложная система энергетической подпитки пирамиды питает и оператора… В той же комнате на одной из стен было нечто, напоминающее топографический план мира, – еще до катаклизма, разумеется, и весьма грубый. Оно и понятно – нет нужды вырисовывать каждое дерево и кустик, когда речь идет о возможности применения местного аналога ядерного оружия. На соседнем фрагменте стены была изображена схема звездного неба. Похоже, Древние вполне всерьез готовились к войне как на земле, так и в небе, а возможно, еще и в космосе. Эти… изображения не были простыми картами. Карта – это кусок бумаги (ну или не бумаги) на стене (ну или не на стене). Чтобы применить заклятие массового поражения через карту, нужно очень долго и серьезно колдовать. Мы с сеньором Карло не раз обсуждали эту интересную технику и неизменно приходили к выводу, что подобное не имеет смысла, если только речь не идет о по-настоящему серьезной войне. Видимо, тут речь о ней как раз и шла.

Что еще интересно – пирамида практически не проливала света на катаклизм, уничтоживший мир Древних, да и их самих. На стене не было заклятия, уничтожавшего целый мир, хотя назвать тамошние заклятия безобидными и малоразрушительными язык не поворачивается. Они были мощными, но все же не настолько…

Не было там и упоминаний о каких-нибудь других комплексах, подобных этому. Хотя, если сравнить мысленно размеры кратера, в котором буянил «Рамштайн» с моей легкой подачи, и размеры площадки основания пирамиды – некоторые мысли в голове все же крутятся. Интересно, что было там? Другой боевой комплекс? Или комплекс самоуничтожения, который по каким-то причинам сработал? Или лаборатория, которая как раз работала над еще более мощным оружием? Ладно, это уже не столь важно. Важно, что я до сих пор жив и даже понемногу прихожу в себя.

Я совершенно не боюсь смерти. Думаю, это потому, что я уже умирал: исчез этот иррациональный страх неизвестности. Ну умер. Ну и дальше что?

Другое дело, что я достаточно неплохо тут обжился и что не очень хочется начинать все сначала, что бы там ни таилось под общими словами «все» и «начало». С другой стороны – меня никто не спрашивает, так что можно и расслабиться. Но сидеть просто так всю оставшуюся вечность в кресле я не собирался. Для начала можно проконсультироваться у моего друга и коллеги и послушать, что он скажет по этому поводу.

Я легко поднялся из кресла, словно не просидел там последние пятьдесят часов, и направился в телепортационную башню. По дороге я вслушивался в каждый свой шаг, пытаясь отследить любое потустороннее влияние.

Телепортация прошла успешно, хотя я морально и был готов, что меня занесет неизвестно куда. Можно было бы и отложить прыжок до лучших времен и воспользоваться более традиционным транспортом, но я хотел разобраться с этим вопросом как можно скорее.

Сеньор Карло встретил меня своим долгим и тяжелым взглядом, который так плохо вяжется с его легкомысленной гавайской рубашкой. Поизучав меня минутку, мой друг покачал головой:

– Ты живой и в одном куске, что уже хорошо. Но, судя по выражению твоего лица, вляпался ты как никогда.

Я кивнул. Сеньор Карло еще немного меня поизучал, потом кивком указал на соседний шезлонг и жестом велел расслабиться, а сам при этом сосредоточенно уставился в одну точку где-то в районе кустов, росших на том берегу бассейна. Через некоторое время он эффектным жестом фокусника извлек прямо из воздуха какой-то старый запечатанный кувшин.

– Вот. Лень было идти в дом и копаться два часа в подвалах. Не бойся, это не коллекционный коньяк, которым тебя пытать можно. – С этими словами сеньор Карло откупорил кувшин и разлил по бокалам мутноватую желто-зеленую жидкость. Напиток по вкусу напоминал очень крепкий зеленый чай, против чего я не возражал. – В некотором роде это и есть зеленый чай, точнее, его дальний родственник. Вот только, в отличие от нашего земного собрата, свои интересные свойства он раскрывает при длительном настаивании. И чем дольше – тем лучше! А поскольку этому почтенному кувшинчику никак не меньше пятидесяти лет, я ожидаю от него весьма впечатляющих результатов…

– Спасибо, сеньор Карло. – Напиток и вправду вернул мне спокойную ясность ума и разогнал все еще висящий перед глазами туман. – Вот уж с чем у меня всегда было туговато – так это с алхимией…

– Со способностью пристегнуть задницу у тебя всегда было туговато, – усмехнулся сеньор Карло. – Алхимия, знаешь ли, требует немножко другого подхода. У меня четверть библиотеки посвящена алхимии, но ты ее пробежал в лучшем случае косым взглядом. Вот твоего помощника Салкама, когда ты с ним приезжал, из библиотеки пришлось вытаскивать волоком… И то после того, как я подарил ему парочку интересных трактатов. Заметь, на то же зачарование у тебя почему-то всегда находилось время… Не говоря уже о некромантии или боевой магии… Но как только речь заходит об алхимии, ты начинаешь зевать. В то же время это не настолько сложная наука… Ладно, мы углубились не в ту сторону. Рассказывай, что у тебя произошло…

И я рассказал. Рассказ занял не так уж и много времени, потому что я держал сеньора Карло в курсе относительно своих успехов с пирамидой. Осталось только рассказать, к чему эти успехи меня привели.

– М-да… – Сеньор Карло в который раз покачал головой. – Я не буду тебе напоминать, что я с самого начала советовал тебе не лезть в эту пирамиду… Можно, конечно, понадеяться на лучшее и помечтать о том, что нарушена цепочка заклятия… Скажем, то, что ты должен был бы сделать, уже сделано, или те, кому ты теперь должен служить, уже давно мертвы… это особенно актуально, учитывая, что ты говоришь о схожести этого заклятия с твоим собственным клеймом… Если некому отдавать тебе приказы, то ты все так же свободен, как и раньше… Вот только почему-то я не очень верю в такой расклад…

Знаешь, сама идея создания такого комплекса, которым может воспользоваться… ну, не скажу, что любой желающий или человек с улицы, но человек с минимумом знаний, оказавшийся в нужном месте, наводит на мысли о том, что эти Древние имели очень интересные взгляды на жизнь… И на смерть… Не буду углубляться в философию, анализируя их отношение к жизни вообще, просто скажу, что подход их, на мой взгляд, прагматичен. Я ведь специально сказал «человек с минимумом знаний, оказавшийся в нужном месте». Знаний-то у тебя не минимум, а вот в месте этом ты быть не должен. Это похоже на небольшое уравнение… Силы и допуска… Хотя, может, я и ошибаюсь… Ты достаточно подробно описал мне внешнее кольцо охраны пирамиды и саму пирамиду. Человек с минимумом знаний не пройдет даже внешнего круга. Понимаешь, я практически полностью уверен, что, какую бы фортификацию ни возводили Древние, они все равно принимали в расчет тот вариант, что их комплекс попадет в чужие руки, и их, как ни странно это звучит, такой расклад вполне устраивал… При условии, что эти руки окажутся достаточно квалифицированными… Никакой системы самоуничтожения там не было, хотя при их-то уровне такой милый штришок – плевое дело. Напротив. Ты хотел получить все тайны Древних – пожалуйста! Как у вас говорят? На блюдечке и с золотой каемочкой! Осталось дело за малым – убедиться, что ты применишь эти тайны в интересах Древних, и вот тут-то вступает в действие клеймо. Вспомни, мы ведь не зря столько зубоскалили насчет проклятий. Это именно проклятие, и не что иное… Браво… Эти Древние – очень практичные ребята, хорошо, что я решил держаться подальше от их тайн…

К тому же во время войны случается разное, а комплекс явно рассчитан на случай войны… Поэтому я не думаю, что это заклятие должно было привязать тебя к кому-то или чему-то… Иначе появляется отличный вариант потенциального освобождения в самый неподходящий момент. Подозреваю, что законы подлости действуют повсеместно, невзирая на существующее законодательство… Нет, подчинить тебя кому-то с помощью такой штуки не интересно… – Сеньор Карло немного подумал и поправился: – Нет, интересно, конечно, но не настолько, как подчинить тебя в целом. В принципе. И что-то мне подсказывает, что это им удалось…

– Очень мило… – Не скажу, чтобы я так уж радовался услышанному, но в чем я точно не нуждался – так это в утешении. А вот здравый анализ мне был весьма необходим. Еще бы чуточку практической помощи… – Пока что никаких поступающих извне приказов я не ощущаю… Можно сказать, мне в этом даже повезло, как ни странно это звучит. Я имею в виду, что никаких дел у меня сейчас нет, так что, думаю, я смогу отследить появление чего-то необычного…

– Да? – Сеньор Карло демонстративно поднял бровь. Когда его голос наливается вот такой вот невинностью, начинается самый разнос. – Хочешь сказать, что способен отличить собственную блажь от тщательно наведенной? Что-то незаметно по твоим действиям… Видишь ли, я очень сомневаюсь, что потенциальный приказ будет требовать от тебя подметания улиц, доказательства математических теорем и прочих вещей, к которым у тебя нет склонности… А вот если ты вдруг сорвешься с места и поставишь с ног на уши какой-нибудь очередной мир, то я, например, не смогу утверждать наверняка, что это не наведенный приказ, а твой очередной взбрык. Ты у нас не самый простой объект для анализа, видишь ли… тебе свойственна некоторая… импульсивность… А в таких условиях говорить что-то наверняка… – Сеньор Карло демонстративно пожал плечами. Крыть было нечем.

– Хорошо… Как вы считаете, можно ли снять это проклятие?

– Хороший вопрос… Банальный, конечно, но своевременный. – Сеньор Карло шумно выпустил воздух и какое-то время просто молчал. – Сам знаешь, любое проклятие потенциально снимаемо… Потенциально… На практике это означает, что снять его может кто-то или что-то. «Кто-то» в принципе делится на две категории – более сильный маг или ключ. Думаю, что первый вариант нам не светит, хотя мы, конечно, попробуем… Просто я сомневаюсь, что смогу снять проклятие, которое так легко прошло сквозь твою защиту… Что же касается ключа, то опять-таки не хочется верить, что он благополучно сгорел сколько-то там тысяч лет назад… И есть вариант, что ключ и источник приказов – это одно лицо… Тогда его гибель скорее на руку, потому что разорвется цепочка проклятия… А может, и нет, если это означает и твою собственную гибель… Не самая сложная перестраховка, особенно для такого уровня. То же самое можно сказать и про «что-то», просто тут более вероятен вариант ключа… Не буду говорить, что может быть важна некая последовательность действий, в том числе и иррациональная, – сам понимаешь… М-да, ну и задачка… Ладно… тут мы ее не решим. Пошли вниз.

Мы допили желто-зеленый напиток и отправились в длительное путешествие по подвалам. Гигантский особняк сеньора Карло, точнее, дворец, если называть вещи своими именами, занимал огромную площадь. Но она не шла ни в какое сравнение с площадями, которые занимали подвалы этого вычурного строения. Я и сам любитель простора, особенно когда дело касается экспериментов, но педантичный сеньор Карло предпочитал иметь для каждого занятия свой подвал, а занятий у него было очень много!

Так далеко мы в наших странствиях еще не забирались, но финал несколько меня разочаровал – такую хитрую конструкцию, словно подвешенную в воздухе, я уже видел, когда приносил сеньору Карло на анализ пробу проклятия из мира, поглощенного мглой. Он даже обещал тогда научить меня пользоваться этим прибором, и даже показал пару основных действий, достаточных на тот момент, но глубже в этом направлении мы так и не продвинулись – все как-то недосуг было, да и личная жизнь на сеньора Карло свалилась. Похоже, сейчас мне представится возможность изучить прибор изнутри, пока на нем будут изучать меня. Ну и ладно!

– Мм… есть одна проблема… – замялся на входе сеньор Карло. – Видишь ли, чтобы все это мероприятие имело хоть какой-то смысл, тебе придется снять все свои щиты…

Проблема была скорее морально-этического плана, чем безопасности. Все-таки не следовало забывать, что мой друг хоть и любит носить личину доброго дядюшки, является древним и могущественным колдуном, взрастившим свою силу отнюдь не гуманным способом. Я и сам не подарок, но до человеческих жертвоприношений у меня дело все-таки не доходило… Ну почти… Мы с моим коллегой являемся Темными Властелинами, и для нас ударить по раскрывшемуся и незащищенному сопернику (а мы являемся соперниками по определению, как бы хорошо мы друг к другу ни относились) так же естественно, как и дышать. И дело тут не в отсутствии благородства (какое, на фиг, благородство). Это просто часть природы. Все равно что жалить скорпиону.

Наша первая встреча произошла в тот период, когда я и в подметки не годился сеньору Карло по уровню могущества. Не так уж важно, почему он тогда не захотел меня убивать, – из скуки, из любопытства посмотреть, что я отколю дальше, потому что я отличался от бесчисленного множества Властелинов, промелькнувших перед его глазами и канувших в Лету, или еще по какой причине. Важно, что тогда он не стал этого делать в первую очередь потому, что это не имело для него практического смысла. А убийства ради развлечения на тот момент ему несколько наскучили.

Но с тех пор много воды утекло. Все прошедшие годы я только и делал, что копил и оттачивал свое могущество. Сеньор Карло изрядно этому способствовал, давая ценные советы и время от времени помогая вполне практически. И сейчас, с точки зрения привлекательности, я был самым лакомым кусочком, который только можно себе вообразить, – невероятно могущественное и абсолютно незащищенное существо прямо на расстоянии вытянутой руки. Более того – запертое в собственной магической ловушке, что потенциально дает надо мной вообще абсолютную власть.

Сколько бы вечеров мы ни провели, уютно обсуждая абстрактные магические теории, сколько бы совместных ужинов мы ни поглотили, мы всегда оставались самими собой. В этом было даже некое особое удовольствие – не пытаться прикидываться кем-нибудь еще. Я во многом опирался на сеньора Карло, но при этом всегда анализировал его возможный интерес. И никогда не перегибал палки. Моя ценность для сеньора Карло была, несомненно, велика – на своем хвосте я регулярно приносил ему массу интересных идей, сведений, а порой и подарков, например, семейную жизнь. Но это не идет ни в какое сравнение с теми возможностями, которые открываются при моем грамотном умерщвлении. Он это понимал, и я это понимал.

Скажу честно: я не думал, что сеньор Карло действительно станет меня убивать или пленять. Он достаточно мудр, с одной стороны, и любопытен – с другой. Эта совокупность гарантирует мне жизнь намного лучше любой клятвы дружбы и верности. Но я также ни секунды не сомневался в том, что эти мысли и соблазны будут яростно терзать его все время, пока я буду беззащитен, а это здорово помешает основной работе, которую нужно проделать. Это все равно что заниматься каллиграфией, страдая одновременно от голода, жажды, поноса и сексуального вожделения. Так и свихнуться недолго. Сеньор Карло просто любезно обозначил проблему, чтобы я помог найти из нее наиболее приемлемое для нас обоих решение…

– Давайте порассуждаем так: у нас нет никакой гарантии того, что при проведении ритуала не произойдет передачи частицы этого проклятья вместе с силой, как это было сделано в пирамиде…

Сеньор Карло немного покрутил головой, словно пробуя на вкус мое предложение, а затем уверенно кивнул:

– Приемлемо. Давай раздевайся!

Теперь, когда к мудрости и любопытству добавился инстинкт самосохранения, можно было приступать. Проще, конечно, было сказать «раздевайся», чем сделать. Если одежду, пусть и зачарованную, снять было легко, то вот поснимать с себя всю мою многослойную магическую броню было ой как непросто! Более того, я ведь этим практически никогда и не занимался, так что пришлось попотеть. Сеньор Карло демонстративно сидел в сторонке и с преувеличенным интересом изучал причудливое переплетение паутины в углах этого подвала, пока я практиковался в мистическом эксгибиционизме. Но вот я остался голым как новорожденный младенец во всех смыслах этого слова.

– Чего ждешь? В круг полезай! Тоже мне модель выискалась… – пробурчал с несвойственными интонациями сеньор Карло. Видимо, для него борьба естественных потребностей уже началась.

В кругу я пробыл недолго – около получаса. Сеньор Карло, не перестававший все это время бурчать по любому поводу и вообще без повода, велел мне вылезать и натягивать манатки. Сам он извлек из потайного кармана курительную трубку и, выразительно сверкнув глазами, выпустил в потолок небольшое облачко.

Я не стал проверять на прочность выдержку моего коллеги и приставать с расспросами типа «ну что?», «ну как?», а поскорее оделся (моя одежда – сама по себе превосходный магический щит, я не зря над ней столько корпел) и принялся произносить нараспев сложные заклятия комплексной защиты. Сеньор Карло какое-то время вслушивался в мое бормотание, а затем пинком распахнул дверь и вышел из подвала.

Сам я покинул подвал часа через четыре. Постановка защиты – сложный процесс, и относился я к нему всерьез. Уж очень не понравилось мне ощущение беззащитности. Сеньора Карло я нашел на открытой веранде смотрящим на закат. Он раздраженно вертел в руке давно потухшую трубку и нервно притопывал. Когда я встал рядом, он не повернул головы и буркнул себе под нос что-то неразборчивое. Мы еще какое-то время молча постояли. Как солнце скрывалось за горизонтом, так и успокаивалась буря эмоций в душе моего коллеги.

– Чувствую себя старой и никчемной задницей! – наконец произнес он более или менее членораздельно. Я не стал комментировать это заявление. – Нет, ну это надо же, прохлопать такой шанс… Уму непостижимо!

– Я никому не скажу! – хмыкнул я, слушая этот странный монолог.

– Еще бы! Конечно, не скажешь! Сам ведь не лучше… Вишь, какой доверчивый попался… Стриптизер хренов! И ведь что самое обидное – совершенно зря!

Похоже, мы переходили к делу.

– Совсем зря? – Мне нужны были какие-то комментарии.

– Совсем! – Сеньор Карло сплюнул через перила, чего уж за ним точно не водилось. – Снять с тебя эту дрянь – нереально! По крайней мере, мне, с моими возможностями. И, думаю, никому нереально, по крайней мере – человеку. Мы уже, конечно, сталкивались с проявлениями высшего разума, притом не раз, и знаем, что они активно вмешиваются в дела простых смертных… когда хотят и как хотят… Если хочешь более конструктивной консультации – обращайся к ним. Я – пас!

Мы еще немного помолчали, приветствуя на небе новые звезды. Повеяло холодком, но нам все эти климатические нюансы были до одного места, хотя сеньор Карло ежился очень натурально. Полуночная прохлада как будто и вправду подохладила пыл моего друга, и продолжил он уже спокойнее:

– Препарирование души – не по моей части. Я могу ее похитить, вырвать, поглотить… Но не восстановить. Помнишь, ты сам описывал собственные успехи по созданию астрального кармана? Ну вот – тут что-то в таком же роде, только материя еще тоньше… Ты не зря назвал это проклятие клеймом… Оно действительно словно бы выжжено на твоей душе, как бы абстрактно это ни звучало. Ты правильно провел аналогию – оно похоже на то заклятие верности и подчинения, которым ты привязываешь к себе людей. Примерно как фаербол похож на тот апокалипсис, что ты описываешь у эльфов… Корень у них один и тот же… Вот только это заклятие подчинило себе не твою верность или волю, а твою судьбу… – Сеньор Карло покачал головой. – Интересные ребята были эти Древние… Основательные… Хорошо, что их больше нет… не нравится мне их практичность…

И вновь воцарилась тишина. Даже птиц поблизости не наблюдалось. Новости, прямо скажем, не радовали. Но опускать руки и сдаваться просто так я не собирался. Зацепок было у меня немного, но кое-что в голову пришло:

– Схожу-ка я навещу моего старого эльфа…

– Ты же говорил, что общался с ним, и без толку? Или нет? – В голосе Сеньора Карло появились нотки заинтересованности.

– Тогда – да. А сейчас у меня появилась немного странноватая идея… Когда вы бухтели около прибора…

– Сам ты бухтел! – проворчал сеньор Карло, впрочем, вполне благожелательно. Видимо, он уже начал воспринимать эту историю с юмором.

– Бухтели – вы. Я – максимум сопел. Но дело не в этом. Я подумал, что даже самое простое ругательство – это в некотором роде проклятие. Неоформленное, лишенное сил, но в принципе – проклятие. Вот мне и стало интересно – а как ругались Древние? Память Оллоувеллина вмещает в себя события тысячелетий, и большую часть я просматривал, мягко говоря, поверхностно. Так что этого сейчас я не знаю. Но он-то наверняка помнит…

– Не знаю, не знаю… – Сеньор Карло задумчиво поскреб подбородок – Не думаю, что связь между бытовыми проклятиями и заклинанием такого уровня, как твое, так уж очевидна… Но понять, как мыслили Древние в целом, они помогут… Вот только поспал бы ты немного перед своим походом… Ты ж небось с момента похода в пирамиду не спал…

– Не спал… Но сначала я все-таки навещу эльфа. Потом спать будет спокойнее, да и идеи, может, какие придут…

– Ладно, поступай как считаешь нужным… Жду тебя с отчетом… Давно подозревал, что мой арсенал ругательств недостаточно насыщен!

– Не надейтесь на большое пополнение коллекции… Все-таки эльфы имели дело с тамошними учеными, да и то – не с большим числом поначалу и вообще с одним-единственным в конце. Ученые – не самая сквернословящая каста, это вам не портовые грузчики…

– Кто знает, кто знает! Ты снова меряешь Древних нашими критериями. Может, самыми большими сквернословами у них были хоровые певцы? Просто обязанность у них была такая? Я понимаю, что выборка у нас, прямо скажем, небогатая… Ну тем проще ее будет обработать…

– Откуда такой прилив оптимизма? – Я даже удивился внезапной перемене настроения моего коллеги.

– Ты до сих пор жив… Это уже очень хороший признак… Надежнее всех остальных… Давай отправляйся, если не передумал и не решил вздремнуть чуток.

Я сразу же направился в спрятанный закуток в саду сеньора Карло, где была оборудована удобная точка телепортации. Сеньор Карло не случайно устраивал ее на свежем воздухе – места-то у него хватало, просто основной задачей точки был прием породистых лошадей из мира торговцев, а топтать подковами дорогущие ковры сеньор Карло не позволял даже своим любимцам.

Оттуда я телепортировался прямиком в резиденцию эльфийского старейшины – не до прогулок мне сейчас по подвесным мосткам. Я даже не удивился, застав эльфа все в той же позе. Хорошо с него, наверное, статую ваять… Цементом облил – и дело с концом… М-да, добрый я сегодня…

Старейшина эльфов не очень удивился моему визиту. Примерно как заходу солнца… Очередному заходу очередного солнца… Все-таки для него я сущий младенец, который просто пачкает пеленки… Пусть даже и в мировом масштабе…

Мне даже не нужно было рта открывать, чтобы проинформировать его о том, что я полез в пирамиду. Как и о том, что я попался. Ну а как – я и не собирался ему говорить. Но пришел я сюда не каяться, а добывать информацию.

– Скажите, Оллоувеллин, как ругались Древние? Что они говорили, когда им было плохо? Что они говорили, когда они были недовольны? Что они говорили, когда были злы?

– Они не только говорили… – Похоже, мне все-таки удалось удивить старого эльфа. Вот уж не думал, что это вообще возможно. Старейшина отвернулся от своего окна и уставился в пол у меня под ногами. На его лице читалась серьезная умственная работа – перелопатить такой объем памяти непросто. – Вернее, они почти не говорили… До того, как нас выпустили из… комнат… к нам иногда заходили Древние… Чаще одни и те же, иногда другие… Чаще поодиночке, иногда группами… Они не разговаривали с нами и редко разговаривали между собой – думаю, у них были места, где можно обменяться мнениями… Но у них была очень выразительная мимика… Помню, все очень боялись, когда Древние начинали хмуриться… Это действительно было похоже на заходящую грозу – у них менялся цвет лица, становился почти фиолетовым… Было очень страшно… К тому же от них исходила магия, а вы знаете, что мы очень чувствительны к магическому фону… Их эмоции отражались на нем, и мы ощущали это. Думаю, я понимаю, о чем вы говорите. Когда нас выпустили и мы узнали, что произошло, потом мы много общались с Древним… Но он редко разговаривал, когда был недоволен. Недоволен-то он был почти всегда, но это была горечь утраты, которая хлестала по нас его полем. А когда он был недоволен нами, тем, что мы плохо усваиваем его знания или не можем применить их на практике, он называл нас разными словами… Позже я узнал, что это просто названия растений… Слабое, например, или очень нежное… или, наоборот, вредный въедливый сорняк, который стремится захватить всю землю и погубить всех соседей… В зависимости от ситуации…

– Растения, да? – Не думаю, что мне очень поможет курс местной ботаники. Похоже, сеньор Карло был прав. Интересно, у нас на родине для этого больше поминают представителей фауны, но эта информация не очень-то поможет разобраться в устройстве, скажем, магнитного замка или камеры наблюдения…

– Однажды… – задумчиво начал Оллоувеллин немного изменившимся голосом. Если раньше эльф говорил высоко и надтреснуто, то теперь тембр явно снизился. – Я разбил некое важное устройство… Древний сам попросил меня сбегать в его комнату и принести одну книгу… Книга стояла на полке, которая была над рабочим столом Древнего… А на столе как раз стояло это устройство… И я ненароком его спихнул… Устройство упало на пол и разбилось… На звук прибежал Древний. Когда он увидел, что произошло, то очень изменился в лице… Стало очень страшно… Я ведь маленький тогда совсем был, да и мы просто благоговели перед Древним, хотя он и старался относиться к нам на равных… И тогда он сказал… Сказал не просто так, как называл нас неумехами, а так, как читал заклятие, только не совсем… Признаться, я не знаю, как именно. Когда Древний колдовал, его голос менялся. Становился другим. Мы так и не успели освоить это искусство до его смерти, а потом обучить нас было некому, но мы знали, что голос – это очень важно. И вот он сказал: «Пусть сбудутся все твои желания»… Тогда я, конечно, ничего не понял… Маленький ведь был… Думал – чего плохого в том, чтобы сбывались все желания? Позже понял… Много позже… Вот только…

Эльф замолчал, собираясь с мыслями. Мне тоже было о чем подумать. «Пусть сбудутся все твои желания» – это проклятие было весьма актуально и в нашем мире. Не помню точно, где оно появилось, – то ли у персов, то ли у китайцев… Одним словом, у народа думающего и склонного к философии… Это уже интереснее… Тем временем эльф продолжил:

– Только мне кажется, что то, что последовало за этим… Я имею в виду смерть Древнего, а затем смерть остальных, – это все произошло не просто так… Я ведь так испугался Древнего, что больше всего захотел, чтобы его не стало… И вскоре его не стало… А перед тем как погибли все остальные, я как раз сильно поссорился со всеми… Так сильно, что даже пожелал им всем смерти… И они умерли… Понимаете, сладости не валились на меня, как я того хотел… А хотел я их очень сильно! Любимая девушка так и не стала моей… Если собирать доказательства обратного, то их наберется намного больше, чем подтверждений действия того проклятия… Намного больше… И дело не в том, что я больше не хочу сладкого… Тут что-то другое… Что-то большее… Видите ли, тогда, когда я поссорился с остальными… Это не была обычная ссора. Мы поссорились из-за разногласий по нашему проекту. Я понимал, что выбранный ими путь совершенно неверен. Я уже очень неплохо разбирался тогда в проблеме, лучше них, но все равно оставался младшим… Выбранный старшими путь привел бы к тупику, из которого было бы очень трудно выйти… Я спорил, я доказывал, но все было впустую… Они умерли как раз перед тем, как их изменения должны были вступить в силу… И у меня не остается ничего другого, как признать, что их смерть пошла на благо делу… Моему делу.

Я много думал обо всем этом… Много вспоминал… Я ведь не очень хорошо тогда знал язык Древних… Позже, разбирая оставшиеся записи и понемногу совершенствуя язык, я пришел к выводу, что первоначальная формулировка была не «все твои желания», а «всё твое желание». Понимаете? Одно… Но целиком. Полностью. А это сильно меняет дело… Тогда, когда я малышом карабкался на стол Древнего, да и сейчас тоже, я был одержим только одним желанием – желанием восстановить наш прекрасный мир, каким я представлял его себе в своих грезах… Ни больше ни меньше… Мне страшно думать, что проклятие Древнего убило его самого… Но его злость на меня была велика, и это не давало мне думать о чем-то другом… Потом смерть остальных… Потом другие… стечения обстоятельств… которые неизменно шли на пользу моей мечте… Ведь все то, что вы видите сейчас вокруг, – это чудо! – Эльф даже повернулся, показывая рукой в окно, а голос его опять возвысился.

Все эти паузы в речи старейшины говорили о том, что он очень тщательно выбирает слова. Не для того чтобы не сболтнуть лишнего, а чтобы я его правильно понял. Думаю, что я первый за тысячи лет, с кем он делится своими сокровенными воспоминаниями. А ведь я совершенно проигнорировал тогда эти его воспоминания, приняв за маловажные… И у меня было вполне достаточно оснований считать маловажной ссору эльфов, когда я искал информацию о магии Древних… Вот оно как бывает зашифровано все и разнесено по времени… Полезно иногда беседовать со старшими… но я вновь отвлекся…

– Сколько бы ни было у меня самолюбия, но я не могу не признать, что все наши достижения – это великая удача… или проклятие Древнего… Последнее проклятие последнего Древнего… Все! Даже мой возраст! Даже ваше появление… Абсолютно все!

– А я-то тут при чем? Кстати, я как раз хотел уточнить, не мешаю ли я вам воплощать вашу мечту… А то у меня в последнее время резко возросло уважение к проклятиям Древних…

– Не мешаете… Сначала я думал, что мешаете, но тут от моего мнения ничего не зависит… Я уже говорил, что ваш вариант проведения высокого ритуала, сколь бы чудовищен он ни был, оказал благотворное влияние на моих соотечественников… Поэтому сейчас я склонен рассматривать ваше появление как результат действия проклятия, а не наоборот… Я бы не смог так направить сайлонеллинов на верный путь… Теперь каждый представитель моего народа помнит, кто он и что он должен делать. Это важно…

– Мм… Интересно, конечно, но все же хочется надеяться, что не все в этом мире происходит под действием того проклятия… Вы меня извините, просто этот постулат опровергает практически всю существующую теорию о переходе магической энергии… Не может одно проклятие, тем более настолько спонтанное и мимолетное, изменить судьбу целого мира на многие тысячи лет… Более того, судьбу нескольких миров – ведь я поколдовал достаточно не только тут…

– Я понимаю… – спокойно согласился эльф. – Может быть, я утрирую. Судя по всему, сейчас вы уже лучше меня осведомлены о магии Древних, так что вам виднее… Но время для Древних никогда не представляло угрозы – их камни работают так же, как и тысячи лет назад… Ваша теория по-своему верна, просто она наверняка опирается на реалии иного мира, где не столь силен магический фон… Как в мире аррахавинов, например… Так и магия Древних опиралась больше на фон, чем на собственные силы… Отсюда и бесконечность проклятия… А что касается его силы… Не так уж часто и много оно делает… Так что если ввести в магическое уравнение условие накопления, то все возможно… В любом случае это голая теория, и подтвердить мои слова мне нечем…

– В любом случае спасибо! Несколько зацепок вы мне дали, а это уже немало. На большее, признаться, я и не рассчитывал.

– Я рад, если смог вам помочь… Наша первая встреча прошла… не лучшим образом… И сейчас я понимаю, что виной тому было мое поведение… Но я действительно благодарен вам за ваше вмешательство в наши дела и хочу помочь… Знаете… У Древних была очень интересная философия… Это проклятие про желание – прекрасный тому пример… Они практически не делили ничего на плохое и хорошее… Они знали, что любое событие может принести как негативные, так и позитивные последствия… Более того, они знали, что одно со временем может перейти в другое, и притом неоднократно. Еще раз – они не боялись времени и всегда делали расчет на это… Они из всего старались извлечь пользу, зная, что польза всегда может обернуться вредом… Их конец – прекрасное подтверждение этому… Я не знаю, какое проклятие поджидало вас в пирамиде, просто вполне может статься, что оно принесет вам пользу… Это зависит от того, что лично вы для себя считаете пользой… Но это уже точно ни от кого не зависит…

– Философия – это, конечно, здорово… Вот только меня пока волнуют более прозаические вопросы… Неужели эти проклятия нельзя снять? Не верю, если честно… Практичность подразумевает исправление ошибок, а для исправления ошибки должна быть возможность давать «задний ход». Древние были практичными существами… В моем понимании…

– Да. Более чем. Но только вы спрашиваете о высших уровнях магии Древних, а я был всего лишь малолетним пленником… Если не подопытным… Боюсь, я даже не знаю, с какой стороны браться за этот вопрос…

Признаться, я не очень рассчитывал на помощь старого эльфа… Жизнь уже давно научила меня, что свои собственные проблемы приходится решать самому. Мне дали зацепку. На данный момент – достаточно. Что будет дальше – посмотрим.

Мы распрощались со старым эльфом, и я наконец отправился отдыхать. События последних дней не очень способствовали релаксации, но теперь у меня было над чем подумать. Что бы там ни говорили о работе мозгов во время сна, иногда это приносит неплохие результаты… А собирался я именно спать. Я и так этим уже давно не занимался… Это я только в своем кресле часов пятьдесят просидел… А сколько проторчал в пирамиде? Да и в пирамиду я направлялся не спросонья. Вот вам и ненормированный рабочий график!

Последняя мысль, посетившая перед укладыванием в свою огромную, пустую и холодную кровать, была не слишком оригинальной: интересно, что мне приснится? После таких-то событий…

Остатки этой мысли все еще витали у меня в голове, когда я уже стоял посреди какого-то средневекового пиршественного зала. В том, что зал именно пиршественный, убеждало меня именно то обстоятельство, что он использовался в данный момент по прямому назначению. Со всех сторон на меня пялились жующие лица…