Нэнси Уоррен

Газетный роман

Глава первая

Из раздела «Сегодня в кинотеатрах» в газете «Стандарт Паскуали» от 10 февраля, автор — Тесс Эллиот:

«На этой неделе в кинотеатрах можно посмотреть два новых фильма: „Деревенская свадьба“ и „Мститель-3“.

„Деревенская свадьба“ — тонкая и интеллектуальная картина, снятая по мотивам одноименного романа девятнадцатого века. Настойчиво рекомендую посмотреть этот замечательный фильм, героиня которого разрывается между сословными предрассудками и велением сердца.

А если вы все-таки предпочитаете тестостероновых придурков, преследующих силиконовых пустышек, по ходу действия взрывая все вокруг, то „Мстителъ-3“ — кино для вас».

Из раздела «Кино от Майка» в газете «Звезда Паскуали» от 10 февраля, автор — Майк Грандел:

Фанаты «Мстителя»! Кино, которое мы все так ждали, наконец-то выходит на экраны! И о ДА! «Мститель-3», как всегда, лучше всех! Ганс Гросскопф расправляется со злобными инопланетянами, в очередной раз спасает мир и укладывает в постель милашек. А когда он стоит над дымящимися останками своих врагов и говорит: «Подонки, вы это заслужили!», вы понимаете, что лучше снять просто невозможно. «Мститель-3» получает высший балл!

Также на этой неделе выходит до тошноты скучная «Деревенская свадьба». Кучка чокнутых англичан три дня пытается справить свадьбу. Дерьмовая свадьба получает от Майка приз «гнилой томат недели». До скорой встречи, ребята!

Майк Грандел вошел в кинотеатр и с наслаждением вдохнул божественный аромат попкорна.

Сегодняшний ланч Майка состоял из яблока и пары стаканчиков горячительного, потому что Майк был занят поисками надежного источника для статьи о Кэдмане. Только вот источник упорно прятался, и, судя по всему, сегодня на ужин у Майка будет только попкорн. Желудок протестующе сжался.

Перед Майком в очереди стояла девчонка в обтягивающих джинсах. Он тут же забыл о голоде, обводя восхищенным взглядом кругленькую попку и стройные ножки. Улыбнувшись, Майк приблизился на шаг — эту попку он мог узнать из тысячи, эти прядки волос цвета золота, спелой пшеницы и платины сводили его с ума. Майк вдохнул легкий аромат шампуня — она не пользовалась парфюмом. Майк был в восторге — ему нравилось чувствовать запах женщины.

— Привет, крошка! — сказал он. — Часто здесь бываешь?

Тесс Эллиот резко обернулась, тряхнув золотистой копной волос. Аромат лимона окутал Майка, зеленые глаза девушки искрились смехом.

— Ничего пооригинальнее не мог придумать?

Майк небрежно пожал плечами:

— Мне это не нужно, девчонки и так липнут ко мне!

— Нахал! — рассмеялась девушка. — Как это твое раздутое «эго» не застряло в дверях?

— Оно съеживается от страха в твоем присутствии, — объяснил Майк.

В этом была доля правды, и Тесс должна об этом знать. Она не может не замечать сексуальное напряжение, возникающее в воздухе, стоит им оказаться вместе.

— Я не знала, что ты придешь сегодня, — сказала Тесс.

— Сегодня премьера нового фильма. «Звезда Паскуали» ждет моей рецензии.

Знала бы она, как унижает Майка это занятие — сочинять рецензии на второсортные фильмы вместо того, чтобы писать острые аналитические статьи и делать репортажи с места событий. Это было вынужденным унижением, Майку пришлось пойти на это.

Девушка ослепительно улыбнулась:

— Готова поспорить, что фильм тебе не понравится. Это дамское кино, никакой тебе погони со стрельбой.

Майк нагнулся к ней, Тесс напряглась, улыбка исчезла с ее лица. Теперь он ясно видел безупречную от природы кожу.

— Даже секса не будет? — поинтересовался он, и был вознагражден пунцовым румянцем.

Каждый раз, когда они с Тесс оказывались вместе, воздух будто накалялся. Он играл в опасную игру.

Интересно, что сделала бы примерная дочка богатого и могущественного Уолта Эллиота, если бы плохой парень из рабочей семьи с городских задворок поддался бы влечению и поцеловал ее?

Интригующая мысль. Майк представил, как громилы Уолта Эллиота привязывают его к заднему бамперу дорогой машины босса, чтобы протащить по асфальту метров сто. Нет уж, спасибо. Майк отвел взгляд от чувственных губ Тесс.

Они смотрели друг другу в глаза. Еще секунда и Майк потеряет контроль над собой, прижмет ее к себе крепко-крепко и зацелует до смерти, забыв о том, кто ее отец, забыв о своей карьере…

— Следующий, — нетерпеливо окликнула из-за прилавка девочка-подросток.

Тесс моргнула и повернулась к ней.

Майк судорожно выдохнул — на этот раз он зашел слишком далеко. Пора забыть о Тесс Эллиот, выбросить ее из головы. Как только он сделает материал о Кэдмане, он вернется к серьезной работе репортера, и мысли о Тесс испарятся сами собой.

Ее мелодичный, словно журчащий ручеек, голосок нарушил ход его мыслей:

— Содовую, пожалуйста.

«Содовая», — раздраженно повторил про себя Майк. Ну, разумеется, Тесс Эллиот брезгует масленым попкорном и калорийной колой.

— Некоторые считают, что кино без попкорна — как секс без удовлетворения, — прокомментировал он, пока Тесс расплачивалась за свой бесцветный и бескалорийный напиток.

Девушка повернулась к нему и изумленно приподняла брови. Голосом принцессы, снизошедшей до пастуха, она произнесла:

— Твоя попытка завести умный разговор провалилась, — и гордо удалилась.

Майк проводил ее взглядом. Ей часто удавалось оставить за собой последнее слово, и это бесило его. Слишком умна, слишком сексуальна, слишком остра на язык, перед которым даже Майк пасовал.

Он повернулся к девчонке за прилавком. Та смотрела на него, буквально открыв рот. Именно буквально — Майк заметил у нее на языке сережку. Женщины вроде Тесс могут наступить на него своей недешевой туфелькой и даже не заметить, зато девчонки с прыщами и пирсингом на языке липнут к нему повсюду.

— Попкорн, пожалуйста, — громко объявил он, — и большую колу с сахаром.

Если бы его просто понизили в должности, он бы еще стерпел, но писать рецензии на идиотские фильмы — невыносимо. Особенно после того, как он узнал, что в конкурирующей газете тоже есть рубрика кинокритики. И ведет ее не кто иной, как неопытная в журналистике девчонка, которой богатый папочка купил должность.

Майку было бы наплевать на нее, будь она фунтов на сто потолще, с черными усиками над верхней губой и прыщом на подбородке. Но, черт побери, эта девушка была вылитая Грейс Келли, а к Грейс Келли — только это большой секрет — у него было особое чувство.

Майк вошел в темный кинозал и заметил Тесс. С блокнотом и ручкой в руках, она была готова к работе.

«Зануда», — подумал Майк и плюхнулся на свободное сиденье рядом с Тесс; часть попкорна высыпалась на пол.

Тесс подняла голову, но сделала вид, что ничего не заметила, и демонстративно уставилась на пустой экран.

В Паскуали, штат Вашингтон, было две ежедневные городские газеты. «Стандарт Паскуали» — серьезная газета, выходившая большим тиражом. В ней всегда было место аналитическим материалам и актуальным комментариям, и даже рецензии Тесс претендовали на интеллектуальность и критический анализ.

Зато «Звезда Паскуали», в которой работал Майк, не стыдилась своей бульварности. Фотографии звездных девушек, статьи об одиноких женщинах, криминальная хроника и афиши местных развлечений — все очень красочно и броско. Как и рецензии Майка. Он мог бы накатать рецензию, и, не заглядывая в кинотеатр, но этого ему не позволяла профессиональная гордость. К тому же в кинотеатре можно было встретиться с Тесс.

Тесс что-то записала в блокноте. Майк перегнулся через ручку кресла и тоненьким фальцетом пропел:

— «День в Париже» — изумительная романтическая комедия. У любимой собачки Моник Фифи украден бриллиантовый ошейник, и бедняжка Моник в отчаянии. Но, к счастью, на помощь красотке приходит самоотверженный Принц Кристиан Диор, который вступает в схватку со злодеем Пьером Бальмэном и выходит победителем, получая в награду сердце Моник. Философский подтекст фильма очевиден — нельзя преуменьшать важность выбора правильного дизайнера.

Тесс нагнулась к Майку, его ноздри уловили цитрусовый аромат. Глаза у Тесс сверкали.

— Дерьмовый ли фильм «Париж с нами навсегда»? Вне всякого сомнения! А чего вы ждали от Парижа? Там и французов-то не осталось — одни туристы. Подождем, пока снимут «Имели мы ваш Париж».

Она сладко улыбнулась и, отвернувшись, уставилась в экран.

Больше всего Тесс хотелось, чтобы Майк убрался из кинотеатра и вообще оставил ее в покое. Нет, неправда, больше всего ей хотелось, чтобы он усадил ее на свой «Харлей» и увез туда, где воплотил бы в жизнь ее самые смелые фантазии.

Тесс ничего не могла с собой поделать — Майк был героем ее тайных фантазий. Она всегда мечтала о плохом парне на мотоцикле, дьявольски сексуальном и остроумном. В ее мире мужчины разъезжали на роскошных лимузинах и совсем не имели чувства юмора.

Краем глаза она заметила, что Майк откинулся на спинку кресла, — наверное, собирается вздремнуть до начала фильма. У него блестящие черные волосы до плеч, а в ухе сверкает серебряная серьга. Тесс представила, как запускает пальцы в эти шелковистые черные волосы…

Впрочем, Майк Грандел — потрясающий мужчина и талантливый журналист, чьими расследованиями она восхищается, — никогда не воспринимал ее всерьез. Для Майка Грандела она всего-навсего избалованная богачка, развлекающаяся работой журналиста.

А между тем он сейчас далеко не в том положении, чтобы задирать нос. Его понизили в должности после неудачного журналистского расследования. Он попытался вывести на чистую воду местного дельца и филантропа Тая Кэдмана, но тот, кто давал Майку интервью, от своих слов отказался, и «Звезда», которой никогда еще не приходилось оправдываться, вынуждена была выступить с опровержением на первой полосе.

Все ждали, что Майка уволят, но его лишь понизили в должности.

Он и виду не показал, что понижение для него унизительно, просто превратил стандартную колонку обзора кинофильмов в цирковое шоу, а себе выделил роль мачо, лежащего на диване с бутылкой пива и отпускающего неприличные шуточки в адрес феминисток.

Ему явно доставляло удовольствие изображать из себя закоренелого женоненавистника. Тесс отвечала ему, используя в своих статьях все знакомые феминистские лозунги, и больше всего на свете ей хотелось узнать: получая свежий выпуск «Стандарта», открывает ли Майк первым делом колонку кино, как это делает она, когда ей приходит «Звезда».

Но она лучше позволит сварить себя в кипящем масле, чем признается, что прочла хоть строчку из его статей.

«Париж с нами навсегда» был из тех фильмов, которые не оставляли Тесс равнодушной. Блестящий актерский состав, роскошные костюмы, сказочный Париж. Через минуту Тесс забыла о Майке, похрапывающем в соседнем кресле.

Неожиданно она услышала хрипловатый мужской смех совсем рядом. Тесс повернула голову. Этого не может быть! Майк Грандел, преданный фанат «Мстителя», наслаждался романтической комедией.

Майк заметил ее взгляд и тут же сделал вид, что на него напал приступ кашля, но Тесс не проведешь. Кашель у него, ха!

Фильм закончился. Тесс резко встала, Майк вскочил вслед за ней:

— Понравилось кино, принцесса?

Тесс никогда не отзывалась на обращения такого рода, но Майк упорно продолжал называть ее так.

— Да, понравилось. А тебе?

Майк фыркнул:

— Дамское кино.

— Наверное, приступы кашля не дали тебе оценить его по достоинству, — сладким голосом прокомментировала Тесс. — Тебе надо обратиться к врачу.

Он открыл было рот, чтобы ответить, но ему не позволили.

— Это вы Майк Грандел? — раздался тоненький голосок за его спиной.

К нему не раз подходили поклонницы. Его потрясающая внешность и имидж плохого парня влекли к нему женщин, как бабочек на огонь. Им плевать на то, что его взгляд на взаимоотношения полов ничем не отличается от взгляда пещерного человека. Тесс усмехнулась, забыв, что сама час назад едва не потеряла от Майка голову. Не оборачиваясь, она пошла к автостоянке.

Она подошла к машине, и все мысли об интересных фильмах и запретных желаниях испарились — ее ярко-красный «БМВ» странно осел на один бок. Тесс нагнулась, так и есть — спустило колесо. И не просто спустило. Судя по осколкам стекла вокруг, она основательно проколола шину.

Тесс беззвучно выругалась — перспектива менять покрышку на холодном февральском ветру не радовала.

Ее отец считал, что женщина, садящаяся за руль, должна хоть немного разбираться в устройстве машины, поэтому, еще, когда Тесс была подростком, отец научил ее кое-каким операциям.

Отключив сигнализацию, Тесс открыла багажник и застонала… Проколотая покрышка и была запасной. Как она могла забыть?! Автомеханик предупреждал, что нужна новая покрышка… Хорошо бы сейчас стукнуть с досады по чему-нибудь твердому.

Тесс достала сотовый и уставилась на панель. Кому она собирается звонить? Она взглянула на часы — полдесятого вечера. Отцу? Он прочитает ей лекцию о вреде беспечности и предложит купить новый автомобиль. Нет, отцу она звонить не будет.

Автосервис наверняка уже закрыт. Лучше всего поймать такси и решить проблему завтра утром.

— Если ты захочешь сходить с кем-нибудь в кино, ну, просто чтобы услышать другое мнение… позвони мне.

Тесс обернулась как раз в тот момент, когда девчонка совала в руки Майку бумажку с номером телефона.

— Я… — беспомощно залепетал Майк, но девочки уже и след простыл.

Если бы не проколотая шина, Тесс бы рассмеялась, так жалобно выглядел Майк в эту минуту.

Он почувствовал на себе ее взгляд и повернулся.

— Не потеряй номер, вы идеально подходите друг другу. По уровню умственного развития, — бросила Тесс.

Майк смял бумажку и кинул в ведро.

— Надеюсь, я не заставил тебя ждать? — поинтересовался он.

— И не надейся, что я тебя жду, — улыбнулась Тесс.

Только бы он поскорее вскочил на свой мотоцикл и убрался, тогда она спокойно вызовет такси.

Но разве Майк Грандел делал когда-нибудь то, что от него ждали?

— Вызываем шофера? — съязвил он, обводя взглядом красный спортивный «БМВ».

Со стороны родителей было, конечно, очень мило подарить ей на выпускной этот роскошный автомобиль, только Тесс было неловко ездить на нем, когда другие репортеры гоняли на недорогих, допотопных моделях. Или, как Майк, на мотоциклах, сверкающих черных мотоциклах. Но как отказать родителям? Они бы обиделись.

— Да, — кивнула Тесс.

Ведь водитель такси тоже шофер, в некотором роде.

— Понимаю. Ну, не буду мешать. — Майк фыркнул и пошел прочь.

Он почти ушел, но хруст стекла под ногами заставил его взглянуть вниз.

Тесс беспомощно наблюдала, как Майк нагибается к колесу.

— Мне страшно тяжело сообщать тебе эту новость, принцесса, но твоя тачка наехала на пивную бутылку.

— Бесстрашный репортер раскрыл очередное сложное дело.

Майк покачал головой.

— Где у тебя запаска?

— Я сама справлюсь, спасибо.

— Хочешь испачкать свои нежные ручки? — Майк ослепил ее белоснежными зубами. Волна страстного желания пробежала по ее телу.

— Сказала, сама справлюсь.

— Валяй, а я посмотрю. Это будет поинтересней, чем кино. — Он скрестил руки на груди.

Тесс холодно посмотрела на него:

— Я благодарна за предложение помочь, но справлюсь сама.

Он обвел глазами стремительно пустеющую парковку, и на долю секунды ей показалось, что его волнует ее безопасность. Абсурд! Ему просто нравится выставлять ее полной дурой. И пока это у него получается. Проклятье!

Свет фонаря падал на его лицо, Майк выглядел одновременно опасным и привлекательным. Эта смесь сводила Тесс с ума.

— Ты ведь не уйдешь? — вдруг испугалась она.

— Хм…

— У меня нет запасной покрышки.

— Дорогуша, к «БМВ» всегда прилагается запасная покрышка. — Он многозначительно посмотрел на машину. — Она в багажнике.

— Нет, она на правом заднем колесе, — возразила Тесс. — Я вызываю такси.

Майк снова улыбнулся.

— Забудь, я подвезу тебя.

— Нет, не надо, я…

Но Майк уже направился к мотоциклу. Через минуту он подъехал к ней.

Дрожь восхищения пробежала по ее позвоночнику. Она представила, как прижимается к горячему телу Майка, а ветер развевает ей волосы… Но Тесс была не из тех девушек, которые не видят разницы между фантазиями и реальностью.

Она сглотнула.

— Спасибо, я вызову такси.

— Трусишь? — фыркнул он.

«О боже, еще как!»

— Нет, конечно.

— Когда-нибудь каталась на таком?

Она отрицательно покачала головой.

— Не бойся, это не больнее, чем свалиться с велосипеда.

Шутка не самая удачная. Разумная женщина — а Тесс себя таковой и считала — должна была отказаться. Но в глазах Майка светился вызов.

— Хорошо, — холодно сдалась она.

Внутри у нее что-то сладко сжалось — одна из ее фантазий сейчас сбудется.

Тесс сунула сотовый и ключи в сумку и повесила ее на шею.

— Иди сюда, — позвал Майк.

Он сам надел на нее сверкающий черный шлем и застегнул ремешок под подбородком. Его шершавые пальцы задели ее нежную кожу, Тесс задрожала, а он отдернул руки, словно обжегся.

— Садись сзади и держись за меня. Не смотри назад, сиди спокойно, и все будет О’кей.

Тесс обхватила его руками за талию, Майк что-то пробормотал себе под нос и завел мотор.

Тесс едва удерживалась на узком сиденье. Как она ни старалась, ее прижимало к спине Майка все сильнее, а когда они на полной скорости повернули на перекрестке, она так сжала ему талию, что у Майка перехватило дыхание.

Все происходящее казалось Тесс сном, она даже забыла, что шуточки Майка доводили ее до белого каления, и крепче сжала ноги, ощущая, как вибрирует под ней мощная машина.

Они прижимались друг к другу так тесно, как могут прижиматься только любовники. В девушке вспыхнуло желание.

Звезды мерцали в холодном ночном небе, шлем заглушал все посторонние звуки, шум ветра и других машин доносился словно издалека. Тесс еще не до конца верила в то, что едет на мотоцикле с героем своих тайных фантазий. Только он и она поздно вечером на темной пустынной дороге.

Пустынной? К Тесс вернулось чувство реальности. Эта пустынная, темная дорога вела к дому её родителей!

Она схватила Майка за плечо:

— Куда ты меня везешь?

— Домой! — крикнул Майк.

— Но я не живу с родителями.

Он ничего не ответил, и Тесс решила, что он не расслышал. Она уже собиралась закричать снова, но Майк свернул на обочину и остановил мотоцикл.

— И где же ты живешь?

Тесс быстро проговорила адрес.

Он только кивнул и завел мотор. Мотоцикл стремительно сорвался с места, Майк чувствовал ее грудь даже через кожаную куртку. Тесс так вцепилась в него, словно он был спасательным кругом. Ее груди упирались ему в спину, колени касались бедер. На секунду он позволил себе представить Тесс в той же позе, только обнаженной и лицом к нему… и чуть не выпустил руль. Проклятье, они так разобьются. Мотоцикл завернул за угол, и Тесс обхватила Майка еще крепче.

Наконец они остановились перед ее домом.

Точнее, перед целой дюжиной типовых блочных домов, построенных в семидесятых.

— Спасибо, что выручил. — Тесс слезла с мотоцикла.

— Ты издеваешься? — он оглядел дома и посмотрел на девушку. Лицо у нее раскраснелось, волосы растрепались, она выглядела безумно сексуально.

— Прости, что ты сказал?

— Ты живешь здесь?

— А что тут такого?

— В этой дыре?

— Это все, что я могу позволить на свою зарплату, — разозлилась Тесс.

Майк закатил глаза.

Ну, да, это ведь Тесс Эллиот — избалованная богачка, для которой мир таких, как он, только развлечение. Конечно, играть в нищую журналистку забавнее, чем скучать на роскошном курорте в Европе…

Тесс наградила его таким взглядом, что Майк испугался: сейчас она скажет что-нибудь резкое, как обычно. Но она лишь спросила:

— Зайдешь выпить кофе?

Глава вторая

Замечали ли вы, что так называемое «дамское кино», на самом деле рассказывает о любви, сильных женщинах и семье? А настоящее «мужское кино» всегда о войне, кровавой драке и машинах? Подумайте об этом.

Глаза у Майка сузились.

— Ты хочешь показать мне свою коллекцию произведений искусства?

— Нет, я хочу поговорить с тобой.

Торопливо, чтобы не передумать, Тесс достала ключи и направилась к входной двери. Она прошла к лифту и нажала кнопку.

Майк бесшумно подошел и встал рядом. Они молча поднялись на пятый этаж.

— Позволь повесить твою куртку?

— Я думал, что не нравлюсь тебе.

Тесс призвала на помощь все свое самообладание.

— По правде говоря, да.

— Тогда почему ты стараешься соблюдать правила приличия? Ты можешь орать на меня, я не обижусь. Можешь даже ударить меня, я ничего не скажу. — Глаза у него сверкнули, пульс Тесс участился.

— Я никогда ни на кого не ору. Твою куртку. — Она протянула руку.

Мягкая кожа куртки, сохранившая его тепло, напомнила ей о сумасшедшей поездке на мотоцикле, и девушка задрожала.

Она повернулась, чтобы пригласить Майка в гостиную, но он уже прошел без приглашения. Интересно, он когда-нибудь слышал о правилах приличия? Вздохнув, Тесс вошла в гостиную, которая одновременно была и столовой. Она сделала все, что было в ее силах, чтобы привести эту дыру в божеский вид: покрасила стены в веселый светло-желтый цвет, поставила мебель так, чтобы скрыть вмятины на стенах.

Правда, мебель была куплена на распродажах, но на ее собственные, а не папины, деньги.

И, по правде говоря, ей нравилась ее квартира. Можно было не опасаться пролить кофе на бесценный персидский ковер или поцарапать лакированный столик. Ее дом был похож на дом, а не на музей.

— Кофе? — спросила она.

— Кофе? На ночь глядя? Спасибо, я выпью пива. Если, конечно, у тебя есть пиво.

Тесс отрицательно покачала головой:

— Пиво кончилось, есть хорошее вино, шардоннэ.

Она допустила очередную ошибку — настоящие репортеры, если она правильно поняла его взгляд, пьют только пиво.

— Вино подойдет, — неожиданно ответил Майк.

Когда Тесс вернулась из кухни с двумя бокалами вина, Майк изучал ее книжные полки — бестселлеры в мягких обложках и биографии кинозвезд. Тесс захватила еще тарелку с сыром и крекерами, вспомнив урчание в животе Майка, когда они были в кинотеатре. Он взял горсть крекеров и отправил в рот.

— Садись, пожалуйста, — указала Тесс на диванчик, покрытый пестрым покрывалом. — Извини за беспорядок, я не ждала гостей.

Она смахнула кипу газет с журнального столика на пол, и, как назло, одна газета раскрылась прямо на полосе с его фотографией. «Звезда»! Тесс попыталась запихнуть газеты под диван, но Майк успел заметить.

— Тебе понравилась моя рецензия на «Мстителя»?

— Другой я от тебя и не ждала. Что меня поразило, так это твой тонкий и интеллигентный комментарий по поводу «Деревенской свадьбы».

Майк фыркнул:

— Спорим, ты пригласила меня, чтобы выведать мои идеи насчет «Парижа с вами»?

— «Париж с нами навсегда», — автоматически поправила Тесс.

Майк запустил пальцы в волосы:

— Тут не уверен. Хорошо бы сначала посмотреть на этот Париж — стоит ли оставлять его с собой навсегда, может, он нам еще не понравится.

Воображение Тесс сработало молниеносно: вот они с Майком сидят в парижском уличном кафе, потягивают вино, держатся за руки, смотрят друг другу в глаза…

Тесс осушила бокал одним глотком, вино придало ей мужества.

— Я пригласила тебя зайти, потому что мне надо поговорить с тобой кое о чем.

— Очень любопытно. — Майк сделал глоток и поставил бокал на столик. — Весь дрожу от нетерпения.

У Тесс перехватило дыхание, ее взгляд замер на его губах.

У него был самый сексуальный в мире рот. Уголки губ почти всегда приподняты в надменной улыбке, нижняя губа полная и чувственная, прямо под ней тонкий, белый шрам, исчезавший в темной щетине на подбородке.

— Я хочу, чтобы ты воспринимал меня всерьез, — хрипло выдавила Тесс.

— Таких, как ты, я всегда воспринимаю всерьез.

— Каких «таких»?

— Которых нужно опасаться.

Внезапно Майк протянул руку и коснулся ее волос, пропустил шелковистые прядки сквозь пальцы, погладил ее по щеке…

У Тесс перехватило дыхание, лицо вспыхнуло.

Майк наклонился к ней — медленно, очень медленно, казалось, он борется сам с собой.

— Мы неудачно начали, — прошептал он, гладя ей волосы.

— О, да!

— Нам нужно начать все сначала.

— Сначала?

— Да. — Его губы оказались в сантиметре от ее губ.

Тесс задрожала в ожидании поцелуя.

Но он не поцеловал ее.

Он так резко вскочил с дивана, что задел журнальный столик, бокал с вином опасно зашатался.

Через секунду Майк уже был у ее рабочего стола, костяшки пальцев, сжатых в кулаки, побелели.

— Если ты хочешь сказать что-нибудь еще, говори скорее, — грубо бросил он, — мне надо писать статью.

— Почему я тебе так не нравлюсь?

Тесс прикусила язык — она ненавидела себя за то, что произнесла это тоненьким, обиженным голоском.

По реакция Майка поразила ее: он смущенно потер лоб:

— С чего ты взяла, что не нравишься мне?

— Ты только что был готов меня поцеловать, а потом отскочил как ужаленный. Майк тяжело вздохнул:

— Ты в курсе, как трудно найти работу журналиста в нашем штате?

Тесс удивленно посмотрела на него.

— Да, наверное, нелегко.

— Нелегко? Ты чертовски права. И при этом ты без опыта, без творческих заслуг получила работу, когда сотни опытных журналистов продают подержанные автомобили и убирают мусор, чтобы прокормить семью.

— Я закончила школу журналистики, я…

— Школу! — он буквально выплюнул это слово. — Сидя в классе, нельзя научиться работе репортера, это можно сделать, только работая репортером. Ты понятия не имеешь, что значит для репортера новость.

Тесс пришла в ярость:

— Я не могу ничего поделать с тем фактом, что мой отец богат, но моя карьера — это только моя заслуга. И мне плевать на то, что думает обо мне придурок, который считает «Мстителя-3» произведением искусства!

Она могла бы рассказать ему о предложениях, от которых отказалась, чтобы работать в родном городе. Ей нужно было доказать всем, что она может стать первоклассным репортером сама, без чьей-либо помощи, и доказать это здесь, в Паскуали, в другом городе это не имело бы такого значения.

И больше всего Тесс хотелось доказать это Майку Гранделу — надменному женоненавистнику и талантливому репортеру.

— Это называется дискриминация, — сказала она. — Ты судишь обо мне, совсем не зная меня, и, — глаза у нее угрожающе сузились, — если ты такой первоклассный репортер, то, что ты делаешь в рубрике развлечений?

Майк вспыхнул:

— Это совсем другое, меня подвел источник. — Журналистика — дело серьезное, нет горячих новостей — до свидания.

Горячих новостей? Она ему еще покажет! Она добудет такую горячую новость, что Майк умрет от зависти. Тесс резко поставила бокал с вином на стол. Он хочет соревнования? Что ж, он его получит, на этот раз Тесс примет вызов.

— Давай заключим пари.

— Пари? — Губы Майка изогнулись в усмешке.

— Да. Спорим, что моя статья появится на первой полосе раньше твоей?

В глазах Майка вспыхнул азарт.

— Принцесса, я не из тех, кто проигрывает.

— Значит, решено? Первая полоса, только горячая новость. Кто первый, тот и победил!

— И каков приз?

— Приз?

Об этом Тесс не подумала.

— Не знаю.

Майк ослепительно улыбнулся:

— Предлагаю вот что: победитель готовит ужин.

— Победитель? Но это ведь несправедливо.

— Проигравший будет есть ужин.

Кажется, Тесс начала понимать.

— И что же будет на ужин?

— На ужин? Ворона!

— Ворона?!

— Пари есть пари, детка. Либо соглашайся, либо… — Майк направился к двери с таким видом, словно ему на все наплевать.

— Я согласна, — Тесс вскочила с дивана и побежала за ним. Майк уже натягивал куртку. — Я тебя не боюсь!

Он взялся за ручку двери и внезапно повернулся.

— А следовало бы, — сказал он и притянул ее к себе.

Тесс не успела даже понять, что происходит, губы Майка прижались к ее губам, руки обхватили за талию. Он целовал ее страстно, не скрывая желания.

Волна страсти нахлынула на Тесс, ей было невероятно хорошо в его объятьях.

Сердце бешено забилось в груди. Тесс застонала. Еще никто и никогда не целовал ее с такой бешеной страстью, с таким нескрываемым животным желанием. И никогда она не отвечала на поцелуй с такой готовностью. Где-то в уголке сознания мелькнула мысль, что все это может плохо кончиться, но Тесс было наплевать.

Очевидно, такая же мысль вспыхнула и в сознании Майка, внезапно его поцелуй из жаркого и настойчивого превратился в нежный и ласковый. Он словно успокаивал ее, давал возможность прийти в себя и, наконец, отпустил. Тесс смотрела на него широко распахнутыми глазами, не в силах произнести ни звука.

Майк тоже был ошеломлен.

— Боже мой, — выдохнула Тесс, прижимая руку к сердцу, — это только все усложнит.

Майк открыл двери и вышел в коридор.

— Рассчитывай на это.

Глава третья

Почему французы столько говорят о сексе? Они что, забыли, как это делается?

Пальцы Майка замерли на клавиатуре. Слово «секс» вызвало жаркие видения. Тесс. Он зашел слишком далеко прошлой ночью, она была такой сладкой, так пылко ответила на его поцелуй… Никогда еще он не терял голову от женщины, это произошло впервые.

Майк беззвучно выругался.

Такие девушки, как Тесс, считают, что секс означает любовь, любовь — брак, а брак — гольф-клуб по воскресеньям.

Тесс Эллиот не для него, они совершенно разные. Если бы в Паскуали выбирали короля, им стал бы ее отец. А Тесс — дочь своего отца, Снежная королева, прекрасная и недоступная.

Кроме того, он не готов к серьезным отношениям.

Правда, он не ожидал, что она решится бросить ему вызов. Что ж, он уже предвкушает, как будет готовить ей рагу из вороны.

Майк усмехнулся — он очень хорошо готовил, хотя не многие знали об этом. Ему пришлось научиться готовить еще в детстве, ведь его старик беспробудно пил, а мать бросила их, когда Майк был совсем ребенком. Иногда он спрашивал себя, какой была его мать. Может, он унаследовал кулинарный талант от нее? В любом случае книга «Радости приготовления пищи», всегда лежавшая на кухне, была куда потрепанней экземпляра «Радостей секса» в спальне.

Майк встал. Это пари — детская затея, недостойная такого опытного журналиста, как он, но у него нет обыкновения облегчать жизнь глупым и избалованным богатеньким девочкам.

Самое главное сейчас — вернуться на прежнюю должность в газете. Может, пари станет тем самым толчком, который ему так необходим.

Оставив рецензию недописанной, Майк отправился в кабинет редактора.

— Мэл, дай мне отдохнуть от этих идиотских фильмов, не могу больше.

Мэл оторвалась от компьютера и запустила пальцы в светлые волосы, подстриженные ежиком.

— Тебя-то я и хотела видеть!

Сердце Майка радостно забилось: редактор сменила гнев на милость, он снова репортер?!

— Взгляни-ка на это. — Женщина вырыла из вороха бумаг на столе какие-то листы. — Это результаты последнего опроса наших читателей. Открой шестую страницу.

Вопросы были такие: «Читаете ли вы кинорецензии Майка Грандела?» и «Согласны ли вы с его мнением?».

Майк пожал плечами:

— Ну и что? Кому-то мои статьи нравятся, кому-то — нет.

— Посмотри внимательно, Майк. — Мэл поджала губы.

Когда Мэл поджимала губы, хорошего не жди.

— На что посмотреть?

— На цифры. Девяносто восемь процентов опрошенных ответили, что «всегда» или «часто» читают твою колонку. А теперь посмотри на второй вопрос. Кто с тобой согласен?

Майк посмотрел на листы и моментально сделал вывод:

— Мужчинам мои обзоры нравятся, женщинам — нет.

— Женщинам не просто не нравится твой стиль. Их от него тошнит, — отрезала Мэл.

Майк положил листочки на стол:

— Нельзя угодить всем. Пусть рецензии пишет кто-нибудь другой, а я займусь новостями.

— Ты меня не понял. Женщины читают твои рецензии с единственной целью — в очередной раз убедиться, что все мужчины свиньи. Мужчины читают твои рецензии и лопаются от гордости. Твои статьи, наверное, главная причина семейных конфликтов в Паскуали — людям нравятся крайности. В итоге — газета хорошо продается.

— Слушай, Мэл, я знаю, что сплоховал со статьей о Тае Кэдмане. Я не думал, что источник так подведет меня…

Губы у Мэл вытянулись в тонкую линию.

— А я думала, что у тебя несколько источников. Ты выставил нас дураками, — прошипела она. — Я ненавижу извиняться, тем более в письменном виде.

— Но история с подкупом — правда!

— Но ты не смог ничего доказать.

— Хорошо, значит, мне остается, поджав хвост, продолжать заниматься кинорецензиями?

— Именно так, это поможет тебе уберечь собственную задницу. На летучке Джо первым делом спрашивает, почему я до сих пор тебя не уволила.

Если издатель хочет выкинуть его на улицу, дело плохо.

— Мэл, пожалуйста, мне нужна передышка, я уже достаточно наказан.

Она уткнулась в экран компьютера.

— Не заставляй меня просить, Мэл.

Пальцы забегали по клавишам.

— Хорошо, Мэл, я умоляю.

Женщина подняла на него глаза:

— Хорошо, раз все поголовно читают твою колонку, у тебя есть право на передышку.

Она снова порылась в бумагах и вытащила листок:

— Держи.

Майк посмотрел на письмо и прикрепленный к нему билет. Ужас охватил его — может, Мэл шутит?

— Билеты в оперу?

— Именно. Пойдешь на премьеру «Травиаты» в наш новый оперный театр.

Майку стало трудно дышать. Он потянулся, чтобы освободить узел галстука, но галстука на нем не было.

— Но ведь это театр Кэдмана!

— Правильно. Построен на средства выдающегося представителя нашего города Тая Кэдмана для всех жителей Паскуали. Статья как раз для тебя, Тигр. За работу!

— Но мы не печатаем таких материалов! — возразил Майк.

— Печатаем, — огрызнулась Мэл, — когда вынуждены лизать задницу.

Майк быстро вышел из кабинета. Значит, он на волосок от увольнения, а Майка Грандела никогда еще не увольняли.

Однако он не уйдет из «Звезды», пока не выведет этого Кэдмана на чистую воду. А потом, когда его репутация первоклассного репортера будет восстановлена, он в одно мгновение соберет вещички и смоется из этого дрянного городишки.

Роскошное мраморное фойе театра было переполнено. Гости в вечерних туалетах болтали и потягивали шампанское. Тесс почувствовала, что ее обнаженные плечи покрываются гусиной кожей. Все-таки открытое платье без бретелек было не самым удачным выбором.

Харрисон Пибоди положил ей руку на плечо.

— Замерзла? Хочешь, я принесу тебе шаль?

— Нет, спасибо, мне не холодно.

Но Харрисон уже побежал в гардероб. Конечно, Харрисон один из давних ее друзей, но по с равнению с ним даже коврик перед дверью выглядит симпатичнее.

Тесс разглядывала прибывших и прибывающих на премьеру представителей высшего общества Паскуали. Родители тоже были здесь. Тесс поймала взгляд матери и помахала ей. Она восхищалась своими родителями, любила их, но не хотела стать такой, как они.

Подошел официант с подносом. Тесс взяла бокал с шампанским, повернулась и застыла в изумлении.

Майк Грандел в смокинге?

Наверное, у нее начались галлюцинации. Девушка ущипнула себя за руку и снова посмотрела туда, где, как ей показалось, она видела Майка.

Но это был действительно Майк. Он теребил бабочку на шее с таким видом, словно сейчас задохнется. Тесс смотрела на него во все глаза.

Майк направился к ней, Тесс заметила у него в руке черный мотоциклетный шлем. Это не галлюцинация, а реальный Майк Грандел. В смокинге. На премьере «Травиаты». Даже приличная одежда не могла скрыть его дикарские замашки. Майк не собрал волосы в хвост, а оставил распущенными. В ухе сверкала бриллиантовая серьга — дань торжественности мероприятия. Тесс подавила улыбку.

Майк оглядел ее с ног до головы, отметив туфельки на высоких каблуках, стройные ноги и облегающее шелковое платье. Его взгляд задержался на глубоком декольте. «Он не забыл поцелуя, — подумала Тесс, заметив огонь в ярко-синих глазах, — и больше не может скрывать, что его тянет ко мне. Только что это меняет?»

— Ух, ты! — протянул Майк. — Выглядишь сногсшибательно.

Он решил сделать ей комплимент? Тесс насторожилась — Майк редко бывал милым.

— Спасибо, ты тоже выглядишь неплохо. Помыл голову?

Она попыталась скрыть за иронией восхищение. Он выглядел потрясающе: грация пантеры и черные, вьющиеся волосы выделяли его из толпы других мужчин. Синие глаза, острые скулы и смуглая кожа сводили с ума.

— Так ты тоже будешь писать о премьере? — спросил Майк. — Не поможешь ли мне с французским?

— La Travita — итальянская опера, — поправила Тесс прежде, чем успела заметить искорки смеха в синих глазах.

Она начинала подозревать, что он только притворяется примитивным мужланом.

— Но я здесь не на задании, мы уже сделали материал об опере. Я пришла просто посмотреть.

Майк закатил глаза, на лице отразилась смертельная скука.

— Ты что, тоже жертвовала деньги на строительство?

— Я? Нет, но мой друг дал большую сумму.

И как назло появился Харрисон с шалью в руках. А с ним не кто иной, как Тай Кэдман. Как и все в городе, Тесс знала, что Майк обвинил Кэдмана в мошенничестве, но не смог этого доказать. Его разоблачения финансовых махинаций Кэдмана, прикрытых разными благотворительными проектами, включая строительство этого театра, были захватывающим чтением.

Еще интереснее было читать извинения «Звезды». Отец Тесс сказал, что только снятие Майка с должности и публичные извинения уберегли «Звезду» от судебного разбирательства.

Но Тесс хорошо знала Кэдмана и не понимала, почему он не подал на Майка в суд. Может быть, потому, что ему было что скрывать, а на суде все выяснилось бы?

При виде Кэдмана Майк застыл, искорки смеха в глазах погасли, на лице появилось выражение презрения.

Едва Кэдман заметил Майка, улыбка сползла с его лица.

Харрисон с преувеличенной заботой начал укутывать плечи Тесс.

Напряжение в воздухе можно было пощупать. Кэдман смотрел на Майка с такой злобой, что Тесс стало не по себе.

— Случайно не знаешь, что сейчас идет в кино? — ядовито спросил Кэдман.

— Нет, но я слышал, что Сол Фелдман получил теплое местечко в офисе Сиэтла, — отозвался Майк.

Сол Фелдман и был источником Майка. Если Майк знает, где сейчас Сол, значит, он не бросил своего расследования. Все еще надеется вывести Кэдмана на чистую воду?

Кэдман удивленно поднял посеребренные сединой брови.

— Не верьте слухам, молодой человек, они причинят вам одни неудобства. — Он повернулся и вежливо улыбнулся Тесс. — Ты выглядишь очаровательно, Тесс, такая же красавица, как твоя мать.

— Спасибо, мистер Кэдман. Оперный театр прелестен. Я слышала, что мрамор доставили специально из Италии, — произнесла Тесс любезно.

Ее так и подмывало съязвить по поводу помпезной роскоши, но это было бы жестоко по отношению к человеку, которого она знала с детства.

— Это правда, я всегда выбираю лучшее. Наслаждайся представлением. — Он повернулся к Майку: — Может, в будущем, если вам понадобится проверить факты, вы позвоните мне, а не моим врагам? — Не дожидаясь ответа, Кэдман пошел дальше.

Тесс оставила мужчин, Харрисон и Майк пожали друг другу руки. Искорки смеха в глазах Майка сказали Тесс, что он находит ее болезненного спутника превосходным кавалером для нее. Ей захотелось крикнуть: «Мы не встречаемся!»

— Красивое здание, — с напускной веселостью объявил Харрисон.

Он был рад, что Майк и Кэдман не устроили скандала.

Тесс поддержала его:

— Полностью с тобой согласна, эти арки и колонны в неоклассическом стиле изумительны.

Харрисон сделал глоток шампанского. Он нервничал.

— Интересно, он пригласит тех же строителей для своего домика в деревне?

— Домик в деревне? — изумленно повторила Тесс.

Тай Кэдман был одним из самых урбанизированных людей, которых она встречала. Он обожал вечеринки, ночную жизнь, театры, рестораны, общение.

— Он приобрел участок в долине реки Паскуали, в уединенном месте. Должно быть, ищет покоя.

В долине? Тесс там бывала — рай для любителей природы. Но с чего бы это человеку, ненавидящему деревню, покупать участок в такой глуши?

У Тесс зачесался кончик носа, так было всегда, когда она чуяла горячую новость. Бросив взгляд на Майка, она заметила, что тот задумчиво наблюдает за мистером Кэдманом. Или он не слышал, что сказал Харрис, или он плохо знает привычки Кэдмана и не заподозрил тут ничего странного.

Ей в голову пришла гениальная идея: что, если утереть нос задавале репортеру Майку Гранделу его же собственной историей? Может, стоит заняться плотнее этим таинственным участком в глуши? Если Кэдман мошенник, то ей плевать, что он знает ее с пеленок, она разоблачит его.

От размышлений о том, какой гарнир подается к вороне, Тесс отвлек чей-то голос. Девушка обернулась. Это была одна из самых красивых женщин Америки, ее подруга, Каролина Кушнер с мужем Джонатаном, издателем «Стандарта».

Каролина раньше было фотомоделью, и Тесс не уставала восхищаться ее красотой. Подруги обнялись, хотя не виделись всего один день. Каролина вела в газете рубрику новостей из мира моды.

Тесс повернулась к Джону, но они с Майком выполняли один из смешных мужских приветственных ритуалов, которые Тесс была не в состоянии повторить.

— Джон и Майк хорошо знают друг друга? — обернулась она к Каролине.

— Хорошо? — изумилась та. — Они лучшие друзья. Не смотри на меня так, я тоже не понимаю почему.

— Но как… — Тесс не знала, что сказать.

— Как мальчик, родившийся с серебряной ложкой во рту, сдружился с сыном безработного алкоголика? Все очень просто — страсть к спорту. Бейсбол. Они были в городской команде. Джон рассказывал, что они врезались друг в друга во время матча, кровь из разбитых носов текла рекой, так и подружились.

Тесс рассмеялась.

Раздался первый звонок, люди начали плавно перемещаться в зрительный зал. Из ложи Тесс беспрепятственно могла наблюдать за Майком: он откинулся в кресле и закрыл глаза.

Тесс была уверена, что он спит.

И все-таки Майк в смокинге выглядит потрясающе.

Она попросит его прийти в нем на ужин из вороны.

Глава четвертая

Теперь в кино редко можно увидеть золотой век романтики и доброго юмора, когда женщины были роскошны, а мужчины это замечали…

Тесс вздохнула, ее мысли были далеко от рецензии. Она размышляла о том, что, если бы Майк не поцеловал ее тогда, она смогла бы выкинуть его из головы. Но после поцелуя это невозможно, этот поцелуй изменил все. По телу пробежала дрожь при воспоминании о том, как он раздевал ее глазами в театре. Под цивилизованной одеждой скрывался дикарь, и ей стало жарко при мысли о первобытной энергии, сдерживаемой в его теле.

Впрочем, ей надо думать о пари, а греховные мысли только мешают сосредоточиться на будущей победе.

Сначала она приготовит ворону на ужин Майку Гранделу и только потом соблазнит его. Тесс рассмеялась — превосходный план. Дело за малым — раздобыть горячую новость.

Тесс отправилась в город. После оперы она расспросила Харрисона о домике в долине, но, как оказалось, он только слышал, как кто-то обсуждал странное приобретение Тая Кэдмана, и не мог вспомнить, кто это был.

В своей злополучной статье Майк писал, что строительная бригада Кэдмана получила сведения о ценах на услуги до того, как начался конкурс на строительство оперного театра. Майк не написал, что человеком, передавшим эти сведения Кэдману, был мэр Паскуали, но все и так это знали, потому что мэр и Кэдман были лучшими друзьями. Отец Тесс не выносил мэра и с трудом мог общаться с Кэдманом.

Легкий ветерок холодил щеки. Утренний туман окутывал город. Тесс подошла к зданию администрации. Для начала нужно убедиться, что Кэдман действительно приобрел землю в долине. Если это не так, значит, ее нос не горячую новость почуял, а просто хотел чихнуть.

За спиной раздался шум мотоцикла, Тесс резко обернулась. В тумане вырисовывался контур мотоциклиста. Майк!

В сердце кольнуло.

Если он предложит ее подвезти, она не сможет отказаться: мчаться на мотоцикле с Майком в утреннем тумане…

Но Майк ее не заметил, мотоцикл проехал мимо. Тесс перевела дыхание. Любопытно, что Майк делает здесь?

Тесс подошла к секретарю.

— Чем могу вам помочь? — устало спросила женщина.

— Меня интересует земля в долине Паскуали, на берегу реки.

— Там что, золото нашли? — Ее усталость как рукой сняло. — Вы уже второй человек, кто спрашивает о долине за это утро.

— Правда? — Так Майк все слышал! Проклятье! — Где я могу ознакомиться с информацией об участках?

— Второй этаж.

— Спасибо.

Тесс взлетела по лестнице и вошла в стеклянную дверь отдела землепользования. Внутри во всю стену висела карта штата. Тесс взяла пару брошюр с информацией о стоимости земли и налоге на нее, потом с помощью служащего нашла фотографии и характеристики местности, а в компьютере нашлась информация о новых владельцах земли в этом районе. Мелкие участки несколько раз меняли владельцев и сейчас были в частных руках, зато несколько крупных принадлежали одной компании, о существовании которой Тесс не слышала. Кэдман нигде не значился в качестве владельца хотя бы одного из участков, зато там были имена тех людей, которых Тесс хорошо знала. Трое из них были на открытии оперного театра, среди них и Маргарет Пибоди, мать Харрисона. Вот это уже любопытно.

Тесс поехала в редакцию «Стандарта» и разложила на рабочем столе брошюры и свои записи.

Кроме таинственной компании, крупный участок земли принадлежал организации под смешным названием «Лысый и красивый». Участки этих компаний граничили. Может, это участок Кэдмана? Может, название «Лысый и красивый» — шутка, понятная только посвященным? Но у Кэдмана пышная шевелюра, за которой он тщательно ухаживал. Человек с таким самомнением, как Кэдман, не стал бы шутить над собой. Тем более, когда дело касается бизнеса.

Тесс сидела задумавшись. Вокруг то и дело звонили телефоны, журналисты переговаривались друг с другом:

— Как еще можно сказать «несчастный»?

— Потерянный?

— Уже использовала в предыдущем абзаце.

— Горемычный?

— Спасибочки.

— «Лысый и красивый» — это что может быть? — спросила Тесс, слабо надеясь на ответ.

— Защитники окружающей среды, — мгновенно откликнулся Стив Акерман. — Организация при университете.

Университетская экологическая организация? — изумилась Тесс.

Она подняла глаза на Стива. Он был невысокого роста, и, судя по слухам, его умственные способности были еще ниже. Коренастый коротышка раньше был репортером, но скоро бросил новости и перешел на спортивные обзоры. Тесс не слишком прислушивалась к его мнению.

Стив встал и подошел к ее столу. Сняв очки, он вытер их о футболку.

— Они занимаются сохранением популяции лысых орлов.

— Ты не шутишь?

Стив рассмеялся:

— Я встречался с одной их активисткой, она таскала меня на болото с биноклем следить за этими уродами. Мне ли не знать.

— Спасибо, Стив. А эта девушка… ты не мог бы дать ее телефон?

Стив надел очки.

— Это будет трудно. Я даже не помню ее фамилии, не то, что номера телефона.

— А имя хотя бы помнишь?

— Ну, конечно. Ее звали Ленора… Лора… Лоррэйн… Лейн? — Стив пожал плечами. — Что-то на Л.

— Ловелас, — пробурчала Тесс, но Стив уже ушел.

Недолго думая, Тесс подхватила сумку и, крикнув: «Если спросят, я ушла на ланч», отправилась в университет.

Все это было странно. Тай Кэдман никогда не интересовался защитой редких животных, но Харрисон Пибоди сказал, что Кэдман купил землю именно в том месте, где водятся эти лысые орлы. К тому же мать Харрисона тоже купила там участок. Тесс потерла кончик носа: с чего начать — с Пибоди или с университета?

Час спустя Тесс знала о лысых орлах больше, чем хотела, а кошелек ее похудел на двадцать пять баксов — пришлось внести свой вклад в спасение вымирающих лысых орлов.

Тесс повезло — офис организации «Лысый и красивый» находился на первом этаже здания, как и студенческий союз.

— Орлы ищут себе пищу вблизи рек, а развитие промышленности разрушает привычную для них среду обитания, — объяснил Тесс тощий очкарик. — В реке водится лосось, по берегам растут можжевельник, ольха и старые тополя. Орлам нравится сидеть на верхушках тополей и лакомиться лососем.

— Вот это да, наверное, интересное зрелище, — улыбнулась Тесс.

Парень кивнул:

— Первоначально организация «Лысый и красивый» была создана для поддержки работ Юджина Баттерворта.

— Художника? — удивилась Тесс. — Ну да, конечно, он же жил в этих местах!

— Он был также натуралистом и ратовал за сохранение живой природы. Когда Баттерворт умер, он все свои полотна и архив завещал нашей организации, а теперь у нас есть еще и денежный фонд. Мы собираем деньги, чтобы выкупить землю вдоль реки Паскуали. — Студент откинул длинные волосы с лица. — Иногда мы даже получаем подарки от владельцев.

У Тесс зачесался кончик носа — за этим что-то кроется. Если она докажет, что Тай Кэдман стоит за таинственной «компанией»… Беспринципный бизнесмен против защитников дикой природы… Добавьте к этому легендарного Юджина Баттерворта — и материал будет иметь национальное значение.

Тесс попыталась скрыть волнение.

— Я видела, что ваши участки граничат с участком, принадлежащим какой-то компании. Вы знаете что-нибудь о ней?

Студент заметно занервничал, но изобразил ослепительную улыбку:

— Да, но я не вправе сообщать кому-либо эту информацию. Вы к тому же представитель прессы. Простите.

— Конечно, — улыбнулась Тесс, проглотив резкие слова, — я все понимаю. Я хотела бы написать очерк о деятельности вашей организации. Мы могли бы рассказать о людях, принимающих участие в вашем проекте, это было бы интересно.

— Разумеется, это было бы замечательно.

— Так, может, вы расскажете мне чуть-чуть о ваших соседях?

— По участку? — Парень замялся. — Ну… они на нашей стороне.

Тесс чуть не упала со стула. Что может быть общего у Кэдмана с защитой окружающей среды? Это надо выяснить.

— Вы знаете Тая Кэдмана?

Очкарик удивленно посмотрел на нее:

— Я что-то читал о нем в газетах.

— Я думала, он один из ваших спонсоров.

— Промышленник? Вы думаете, ему есть дело до окружающей среды?

— Но он же филантроп, — ответила Тесс. — Если он еще не жертвовал вам деньги, я могла бы поговорить с ним.

— Ну, от денег мы не откажемся, неважно, чьи они. Я посмотрю в списке жертвователей. — Он вытащил папку из ящика стола. — Компьютеры полетели, — объяснил он, листая документы.

Девушка украдкой изучала содержимое папки.

— Нет, — покачал головой парень, — Кэдмана здесь нет. — Он вытащил ручку из кармана. — Но я могу вписать вас.

Взгляд Тесс скользил по именам на бумагах. Большинство было вписано рукой, что затрудняло чтение.

— Давно сломались компьютеры?

— Один компьютер, неделю назад.

Брови у Тесс поползли вверх — количество имен, вписанных карандашом или ручкой, было многовато для недельного срока.

— И вы получили столько пожертвований за одну неделю?

— Да, за последний месяц у нас появилось много новых членов.

— Вы как-то рекламируете свою организацию?

— Нет, — скривился парень, — они сами приходят.

Тесс чуть не спросила, есть ли в списке Пибоди, но прикусила язык. Она спросит об этом саму Маргарет, когда нанесет ей визит.

Поблагодарив студента за уделенное ей время и пообещав написать статью о деятельности организации, Тесс отправилась искать ответы на возникшие вопросы.

Выйдя на улицу, она увидела на тротуаре напротив знакомую фигуру. Черные волосы трепал ветер, джинсы обтягивали длинные ноги. У нее внутри все сжалось — один раз еще мог быть простым совпадением, но не два. Проклятье, они ищут одно и то же.

Майк Грандел заметил Тесс и резко остановился, синие глаза сузились.

— Решил записаться в университет? — сладким голосом спросила Тесс, пытаясь скрыть волнение.

— Нет, приехал кадрить девчонок. А ты?

Она махнула рукой в сторону мрачного здания университетской библиотеки:

— Хотела взять почитать что-нибудь легкое.

Его взгляд остановился на ее улыбающихся губах.

— И что-нибудь по кулинарии. Хочу приготовить какое-нибудь экзотическое блюдо, — улыбнулась Тесс.

В синих глазах Майка заплясали смешинки — он, конечно, понял, что она решила утереть ему нос его же материалом.

— Лысые орлы занесены в Красную книгу, их кушать не надо.

— Как ты скоро узнаешь, их с каждым днем становится все больше. Но я думала приготовить что-нибудь попроще, попримитивнее, что-нибудь черное и каркающее.

— У тебя железные нервы. — Майк откинул с лица волосы.

Жест был настолько сексуальным, что по спине у Тесс пробежала дрожь.

— Это моя статья.

Тесс застыла — его пальцы пробежали по ее шее и задержались там, где под тонкой кожей бился пульс. Она выдохнула:

— И о чем же эта статья?

Майк выглядел ошеломленным.

— Если бы я знал, черт побери!

Зазвонил домофон. Тесс оторвалась от экрана компьютера и потерла уставшие глаза. Она нашла в Интернете море информации о лысых орлах, побывала на сайте «Лысый и красивый» и решила, что его давно пора обновить, но не встретила ничего полезного для своей статьи, ни слова о Кэдмане.

Домофон зазвонил еще раз, и девушка встала из-за стола.

— Тесс, это я, Майк, — раздался голос в домофоне.

— Майк Грандел?

Не то чтобы парни по имени Майк заходили к ней каждый вечер, просто она не могла представить, что ее сопернику могло понадобиться от нее поздней ночью.

— Да. Я могу подняться?

Тесс взглянула на себя в зеркало. Она выглядела вполне прилично, но не для ночного свидания с мужчиной.

— Зачем?

— У меня к тебе предложение.

Ее охватило возбуждение.

— Правда?

— Предложение другого рода, — рассмеялся Майк. — И я не могу говорить отсюда, впусти меня.

Тесс не сказала бы, что это удачная идея, но нажала кнопку домофона.

Глава пятая

Видел вчера кино по телику, в котором какой-то пижон в дурацком прикиде спросил девушку, нравятся ли ей мужчины такие же крепкие, как виски в ее бокале. Ну и фигня. Куда подевалось стандартное: «Эй, крошка, давай займемся сексом»?

Майку не хватило терпения дождаться лифта, он за минуту влетел по ступеням и забарабанил в дверь, дыша как паровоз.

— Давай заключим сделку, — закричал он сразу, как только дверь распахнулась.

— И тебе добрый вечер.

Какая другая женщина выглядела бы так соблазнительно и элегантно в серых штанишках и майке с надписью «Западный Вашингтон»? Только Тесс. Она была похожая на фарфоровую куколку из антикварного магазинчика.

Майку безумно захотелось поцеловать ее. Ему пришлось засунуть руки в карманы, чтобы не совершить какое-нибудь безумство.

Тесс посмотрела на него подозрительно:

— Ладно, какую сделку?

Она включила еще одну лампу, чтобы рассеять интимный полумрак.

«Умная девочка», — подумал Майк.

Он не стал садиться — был слишком возбужден, чтобы сидеть. Невозможно было сосредоточиться, когда Тесс была рядом, но и поцеловать ее было бы настоящим безумием. Он тут же вспомнил, как она сидела сзади него на мотоцикле, крепко обхватив ногами его бедра и прижавшись грудью к его спине. Это было божественно…

Хлопнула дверца холодильника, и через минуту появилась Тесс с двумя бутылками пива. Она держала их на уровне груди, и взгляд Майка невольно остановился на этом же уровне…

Майк взял протянутую бутылку и пробормотал слова благодарности. Пиво было холодным, и Майк с наслаждением ощущал, как оно гасит огонь, полыхавший внутри.

— Ты говорил что-то о сделке? — Тесс села на стул у компьютера. Свет от настольной лампы падал на раскрытую записную книжку, компьютер приглушенно жужжал, но экран был погашен.

— Пишешь кинорецензию? — поинтересовался Майк.

Тесс взглянула на него.

— В общем-то, нет.

Майк сделал еще один глоток.

— Тебе удалось застать Пибоди?

Она наградила его презрительным взглядом.

— Какого рода сделку ты хочешь предложить? — Голос был полон льда.

Майк вспыхнул от раздражения.

— Пибоди не станут говорить со мной.

— О, они сами не знают, что теряют. Такого вежливого и остроумного собеседника, как ты, еще поискать.

— По-моему, я переборщил с остроумием — Пибоди позвонила Мэл, моему редактору.

Тесс закусила губу и нахмурилась: жалобы таких влиятельных людей не сулят Майку ничего хорошего.

— Ты хочешь, чтобы я поговорила с ними?

— А ты сможешь? — Лицо у него осветилось радостью.

— Да, — пожала плечами Тесс и добавила с улыбкой: — Я не смогу выиграть пари, если тебя уволят.

— Тогда, может, ты поговоришь с Мэл? Она меня поедом ест.

Тесс рассмеялась, показывая ослепительно белые зубы и кончик розового языка.

— Так ты пришел сказать, что пари отменяется?

— Черт, нет, я все еще собираюсь выиграть его. Я хотел заключить другую сделку. — Майк зашагал по комнате. — Мы оба расследуем одно и то же дело, но ни у кого из нас нет четкого представления о том, в чем это дело заключается. Я прав?

Тесс медленно кивнула.

Майк начал загибать пальцы на руках:

— Кэдман что-то строит в глуши, но мы не знаем, где именно и что. Он имеет отношение к «Лысому и красивому». Какое? Он втягивает в это дело своих богатеньких друзей. Зачем? Эти люди откажутся говорить со мной, но могут довериться тебе.

— Да, — вставила Тесс, — мне они могут что-нибудь рассказать.

Майк остановился и повернулся к девушке:

— Я уже раскопал кучу информации на Кэдмана. Интервью, источники в строительной сфере, слухи, сплетни, много вещей, которых я не могу доказать, но которые помогут нам докопаться до сути. Например, Натан Макартур. Знаешь, кто это?

— Нет.

— Владелец таинственной компании. Кто он? Подставное лицо?

Тесс моргнула:

— Как ты узнал это?

Губы Майка растянулись в широчайшей улыбке.

— Разве в школе журналистики тебя не учили такого рода вещам?

— Конечно, — пробормотала Тесс, теребя бретельку майки, — но у меня просто не было времени.

Майк усмехнулся:

— Так тебе говорит что-нибудь это имя?

— Натан Макартур? — она медленно покачала головой. — Нет.

— Черт. — Майк надеялся, что она знает.

Зря он, конечно, связывается с этой девчонкой, но у него нет выхода, ему нужны ее контакты. Майк набрал в грудь воздуха:

— Итак?

— Что? — Тесс скрестила руки на груди, и Майк внутренне застонал: это все равно, что искушать голодающего картинками роскошных яств. Он с трудом отвел взгляд.

— Я раскопал столько грязи на Кэдмана, что впору надевать резиновые перчатки. Он затевает новую аферу, и на этот раз я прижму его как миленького. Мое предложение заключается вот в чем: мы делимся информацией. Я покажу тебе все бумаги на Кэдмана, познакомлю с источниками, а ты сообщишь мне все, что тебе удастся узнать во время разговоров с его друзьями.

Тесс не отвечала, Майк видел, что она обдумывает все «за» и «против». Он сам долго не мог решиться обратиться к ней с этой просьбой.

«Она согласится, — подумал Майк, — она должна согласиться, если хочет когда-нибудь стать настоящим журналистом. Мы должны сотрудничать, чтобы вывести мошенника на чистую воду. Неужели она этого не видит?»

— А как насчет нашего пари?

— Пари остается в силе, сделка касается только обмена информацией.

— Ты имеешь в виду…

— Статья на первой полосе. Тот, у кого она выйдет первой, выиграл пари.

— Но ведь мы будем работать вместе, как же тогда? — занервничала Тесс.

— Мы условимся, что не будем печатать статьи, пока не соберем достаточно доказательств, то есть пока не убедим наших редакторов, что все написанное — чистая правда.

Глаза у нее широко раскрылись.

— Но ведь тогда все зависит от редактора тоже.

— Такова жестокая реальность, малышка, всегда есть риск.

Тесс выдохнула.

— О'кей. — Ее взгляд остановился на противоположной стене.

Майк проследил за взглядом и увидел на стене фотографию отца Тесс.

Она хочет что-то доказать дорогому папочке? Как интересно. Он поставил на стол полупустую бутылку.

— Мне пора, принцесса, спасибо за пиво.

— Подожди, — Тесс перевела взгляд на Майка. — А как мы будем обмениваться информацией? Странно будет, если мы вдруг начнем встречаться, когда всем известно, что…

— Что всем известно?

— Что… что мы… не перевариваем друг друга. Ты хоть читал мои рецензии?

— А может, все просто ошибаются? — Майк сделал шаг, взял девушку за подбородок и прижался к ее губам в коротком поцелуе. — Мы будем видеться в кинотеатре. — Он заглянул в затуманившиеся желанием глаза.

На лице у Тесс появилось мечтательное выражение, розовые губы были полураскрыты. Ох, и дурак же он! Думал обойтись одним поцелуем!

С губ Тесс сорвался стон. Мольба? Приглашение? Майк потерял голову. Он притянул девушку к себе и медленно накрыл ее губы своими.

Майк сдерживался изо всех сил, стараясь целовать ее нежно и неторопливо. Он опустил ресницы, обвел языком контур ее губ, потом проник кончиком языка внутрь, пробуя ее на вкус, превращая поцелуй из нежного и неторопливого в горячий и страстный.

Компьютер приглушенно жужжал, на улице проехала машина, но Майк слышал только биение ее пульса.

Он приподнял край маечки, обнажая нежную кожу, и Тесс задрожала, ее руки еще крепче обхватили его за плечи. Пальцы Майка скользнули выше, к груди.

Теперь стон вырвался у Майка — так мучительно сладко было прикасаться к ее груди. Не прерывая поцелуя, он ласкал соски, слегка сжимая их пальцами. Тесс вся дрожала, хватаясь за его плечи.

Он с трудом открыл глаза — дверь в ее спальню была приоткрыта. Майк уже собирался подхватить девушку на руки, но Тесс резко вырвалась.

— Нет, мы должны остановиться.

— Остановиться? — ужаснулся Майк.

Тесс прижалась щекой к его груди.

— Я знаю, как это трудно, но мы ведь соперники.

— Ну, сейчас я бы назвал нас одной командой.

Тесс рассмеялась. Волосы у нее растрепались, губы припухли, щеки разрумянились.

— Давай так договоримся: после того, как ты отведаешь ворону, мы решим, что делать с… — она выразительно посмотрела на него, — с этим.

— После того, как ты отведаешь ворону. Но почему-то мне кажется, ты не выдержишь так долго.

Глаза Тесс искрились смехом.

— На что спорим?

Майк улыбнулся:

— Еще одно пари? Побереги свои деньги, у тебя нет шансов выиграть.

Он вышел из квартиры, не в силах скрыть разочарование.

— Подвинься.

— Пардон? — Тесс подняла глаза.

Перед ней стоял Майк со стаканом попкорна в одной руке и содовой в другом. Он головой указал ей на другое кресло. Майк вел себя так, словно забыл, как страстно целовал ее несколько дней назад.

— Я всегда сижу здесь, у колонны, — запротестовала Тесс, — а ты с другой стороны прохода.

— Мы не можем секретничать, сидя так далеко друг от друга, — пояснил Майк.

— Ты что-то узнал? — Она пересела, хотя ее женская гордость была задета таким равнодушием.

Майк плюхнулся рядом.

— Я выяснил много интересных вещей, — сообщил он. — Попкорн? — Он протянул стакан Тесс, просыпав часть ей на колени.

— Нет, спасибо, — оттолкнула она стакан. — Почему он у тебя вечно просыпается?

— Девчонка в киоске от меня без ума и всегда насыпает мне с верхом. — Майк засунул в рот полную горсть попкорна.

— У нее просто руки трясутся, — прокомментировала Тесс.

От аромата попкорна у нее потекли слюнки. Она уже ела сегодня — ланч в японском ресторанчике, — но запах вредного и калорийного попкорна, похоже, нравился ее желудку куда больше.

— Ты говорила с Пибоди? — спросил Майк с набитым ртом.

— Сначала твои новости.

Майк сделал глоток содовой.

— Кэдман вчера играл в гольф.

— Вау! Его личный врач будет в восторге.

Майк ждал, когда ее любопытство возьмет верх.

— О'кей. С кем он играл в гольф?

Майк улыбнулся:

— А кто у нас самый главный в этом замечательном городе?

— С мэром?

Майк обрадованно кивнул. Тесс рассеянно запустила руку в стакан с попкорном.

— Они старые друзья. Закадычные. — Она положила в рот горстку попкорна, наслаждаясь приятным соленым вкусом.

— Там был и третий игрок, — Майк взял еще горсть попкорна. — Я его не знаю, кажется, он не отсюда. Лет пятидесяти, с залысинами, в гольф играет отвратительно.

— Это сужает круг подозреваемых, — усмехнулась Тесс.

Свет погас, по экрану побежали титры. Тесс рассеянно потянулась за стаканом Майка и сделала глоток холодной содовой.

— Купить для тебя?

— Что? — Она поняла, что взяла у Майка стакан. — Прости, я отвлеклась.

— Все в порядке, — ответил тот, — делиться приятно.

Он поднес стакан к губам тем самым местом, которого касались ее губы.

Жест был откровенно сексуальным, интимным. Во рту у Тесс пересохло. Девушка облизнула губы, чуть соленые от попкорна.

Она решительно повернулась к экрану, но тут ей в голову пришла мысль.

— Может, ему просто нравится гольф, — прошептала она Майку в темноте.

Майк на ощупь нашел ее руку и сжал — словно они на свидании.

— Кэдман никогда ничего не делает просто так. За партией в гольф всегда обсуждают бизнес. А через два часа после гольфа он уехал из города.

Тесс повернулась к нему. Лицо Майка было освещено светом от экрана, он выглядел загадочным и неуловимым.

— А что ты делал на поле для гольфа? Что-то я не представляю тебя с клюшкой в руках.

— У меня есть один приятель, он работает там и сообщает мне, когда Кэдман приезжает поиграть.

— Ты шпионишь за мистером Кэдманом?

— Я делаю мою работу.

Тесс снова перевела взгляд на экран.

— Ты сделал фотографии? — спросила она.

— А как же, — ответил Майк после короткой паузы.

— Покажешь, когда будут проявлены? Может, я узнаю третьего игрока.

— Я заеду к тебе, когда заберу их из проявки.

— А как насчет Натана Макартура? Есть какие-нибудь идеи?

— Живет в Спокане, пара детей, владеет землей в долине уже двадцать лет и не работает на Кэдмана — он занимается страхованием. А что узнала ты? Видела Маргарет Пибоди?

Тесс покачала головой:

— Ее нет в городе. Но я встретилась в клубе с мамой, и мы пообедали вместе.

— Счастливчики. Мой обед длился десять минут и состоял, главным образом, из кетчупа и горчицы.

— А мой — два часа, и мне не хватило времени на десерт.

— Я сейчас заплачу от жалости.

— Потом поплачешь. Я думаю, ты хочешь узнать, о чем я говорила с миссис Брюстер, мадам Спенсер, а также с Эллис и Лоу.

Майк наградил ее презрительным взглядом:

— Первые леди Паскуали, о чем с ними можно говорить? Разве что о том, чем протирать бриллианты, чтоб блестели.

Тесс невольно улыбнулась. Майку всегда удавалось рассмешить ее.

— Мы обсуждали светские мероприятия в этом сезоне.

Интересно, он действительно думает, что она рассказывает ему это просто так?

— И что еще?

— Ну, они все жертвовали деньги… «Лысому и красивому».

— Вау, твои источники — просто находка, — выдохнул Майк.

— К ним всем обратились новые члены организации и попросили помочь делу спасения орлов. Это были молодые девушки. Я знаю одну из них, она подруга Дженифер Кэдман.

— Дочки Кэдмана? Совпадение?

— Вряд ли, думаю, эти девушки работают на Кэдмана.

— Кажется, Дженифер работает в компании отца, занимается связями с общественностью.

Тесс кивнула:

— Я говорила с мамой, другая девушка тоже работает на него.

— Что Кэдман затеял?

— Не знаю, — призналась Тесс, — но мы это выясним.

Тесс нарезала овощи для ужина, когда зазвонил домофон. Она почувствовала легкое раздражение: только один человек мог появиться в ее квартире, не позвонив предварительно и не предупредив о своем приходе. Домофон зазвонил снова, теперь его сигнал был похож на долгое и настырное «поторапливайся».

Тесс положила кусочек сладкого красного перца в рот и неторопливо направилась к домофону — Майка было нелегко игнорировать.

— Привет, Тесс. — Лицо у Майка сияло.

— Тебе не приходило в голову, что я могу быть занята?

Майк изобразил ужас.

— У тебя твои богатенькие друзья?

— Нет, но… — Тесс вздохнула, приглашая его в гостиную. — Я одна, но я бы хотела, чтобы ты предупреждал о приходе по телефону.

— Боишься, что я застану тебя в неприличном виде?

Тесс вспыхнула.

— Все может быть, — холодно ответила она. На мгновение в его глазах сверкнула ярость.

Майк напрягся и неуклюже ввалился в гостиную, бормоча что-то себе под нос.

— Извини…

Тесс не знала, радоваться ей или огорчаться. Майк ревнует!

— Нам надо обговорить этот момент, — начал Майк. — Поскольку мы работаем вместе, не может быть никаких… — Он очертил в воздухе контуры человеческой фигуры.

— Никаких что?

— Никаких непристойных развлечений. Пока мы работаем вместе.

— Не знала, что воздержание входит в нашу сделку, — разозлилась Тесс. — Это новое правило касается нас обоих?

Майк повернулся к ней:

— Моя квартира — еще большая дыра, поэтому твоя станет оперативным штабом, здесь мы будем держать фотографии, документы, записи, и если какой-нибудь смазливый мальчик из высшего света Паскуали увидит их, он настучит дядюшке Таю. Тогда нам с тобой крышка.

— Тебе крышка, — поправила Тесс, — мне ничего не грозит.

Он наградил ее недовольным взглядом, но Тесс была права — она была одной из них. Майк вытащил фотографию из кармана рюкзака, болтавшегося у него на плече.

— Ты знаешь этого парня?

На цветной фотографии размером восемь на десять были запечатлены Тай Кэдман, мэр и еще один человек. Они разговаривали, опершись на клюшки для гольфа, и что-то в выражениях их лиц подсказывало Тесс, что они обсуждают не глубину лунки. Как Майк и сказал, третий мужчина на снимке был лет пятидесяти, лысеющий, спортивная форма висела на нем мешком, но в компании мэра и промышленника он выглядел непринужденно.

— Любопытно.

— Так что? Ты его видела раньше?

Тесс покачала головой.

— Никогда, хотя… — она попыталась вспомнить, — он выглядит очень знакомым.

— Мой приятель сказал, что он не член клуба, Кэдман пригласил его в качестве гостя. — Майк посмотрел на фотографию. — Что-то не похоже, что они говорят о птичках. Ты когда-нибудь играла в гольф?

Тесс отрицательно покачала головой.

— Это спортивный сленг. Птичка — один удар, а орел…

— Что? — выдохнула Тесс.

— Орлы.

У Тесс зачесался кончик носа.

— Вот почему его лицо мне так знакомо! Он был на фотографии в офисе «Лысый и красивый».

— Похоже, Кэдману придется есть жареного орла, а не спасать его.

Над рабочим столом Тесс висела доска для заметок. Майк нашел булавку и прикрепил фотографию.

Не спрашивая разрешения, он выдвинул ящик стола и достал маркер.

«Кто и зачем?» — написал он над фотографией.

— Что может быть общего у защитников природы и Кэдмана?

— Не знаю, но его люди собирают пожертвования.

— Совпадение? — Майк скинул ботинки, носки и начал расхаживать по гостиной босиком. — Думаю, ты права, «Лысый и красивый» — ключ ко всему.

— Нам нужна копия списка членов организации, — сказала Тесс, рассматривая его ноги. У Майка были потрясающие ноги: длинные, стройные, с длинными пальцами и аккуратно подстриженными ногтями.

— Что ты скажешь насчет небольшого взлома?

Тесс открыла рот от изумления:

— Ты хочешь сесть в тюрьму?

— Но дело стоит того.

— Тебя выгонят с работы! — напомнила Тесс.

— А что делать? — На лице Майка появилась гримаса озабоченности. — Мы должны все выяснить.

— Майк, мы репортеры, а не ФБР.

Но он, кажется, не слышал ее.

— Ты вступила в эту организацию?

— Да, но только потому…

— Я тоже. Мы пойдем на собрание и выдвинем твою кандидатуру в совет, или куда там надо. Даже у кучки фанатов лысых орлов должен быть руководящий совет. Нет, черт побери, не пойдет, это займет целую вечность. — Он щелкнул пальцами. — Секретарша. Ты добровольно вызовешься быть секретаршей, тогда у тебя будет доступ ко всем записям.

— Почему я?

— Ты права, лучше мы взломаем дверь в офисе и выкрадем документы.

Тесс вздохнула:

— Пока ты планируешь ограбление века, я займусь ужином.

Слово «ужин» привлекло внимание Майка.

— Звучит просто здорово. А что у нас на ужин?

— У меня — салат.

Майк пошел за ней в кухню и прислонился к буфету.

— Но здесь многовато для одного человека. — Он стащил горошинку.

Тесс застонала про себя — он такой чертовски милый, когда ведет себя как мальчишка.

— Хорошо, ты можешь остаться на ужин, если вымоешь потом посуду.

— Замечательно. А у тебя есть что-нибудь к этой зеленой ерунде?

Тесс наградила его взглядом, полным холодного презрения.

— Да нет же, правда, тебе не мешало бы поправиться.

— У меня есть куриные грудки.

— А кукурузный хлеб?

— Пардон?

Но Майк уже открыл дверцу буфета.

— Хлеб, — протянул он, разглядывая коробки и пакеты. — Почему у тебя вся пища только натуральная и полезная?

— А что?

— У тебя нет хлеба?

— Нет.

— Мука. Будем печь лепешки. А сыр-то у тебя есть?

И он полез в холодильник за сыром и яйцами.

— Я не буду печь тебе лепешки, — сказала Тесс.

— Я сам испеку, для нас обоих.

К ее удивлению, Майк с большим мастерством взялся за приготовление ужина.

Нарезая овощи, она наблюдала, как Майк закатал рукава, помыл руки и включил плиту. При этом он случайно задел ее бедро, и Тесс охватила дрожь, ей стало жарко.

Она облизала пересохшие губы. Майк разбил яйца в миску.

— Пока ты займешься лысыми птичками, я съезжу в Спокан.

Тесс ошеломленно уставилась на него.

— Майк, ты ведь не…

— Именно так, я собираюсь навестить мистера Натана Макартура.

Пока лепешки шипели на сковородке, Майк поджарил куриные грудки в духовке, потом снова открыл дверцу буфета и достал бутылку растительного масла.

— У тебя есть уксус?

— На полке над холодильником.

Ужин был готов, лепешки источали соблазнительный аромат, а куриные грудки выглядели так, словно сошли с обложки кулинарного журнала. У Тесс потекли слюнки, все обиды были забыты.

— Как ты научился так хорошо готовить?

— Понял, что это самый быстрый способ затащить девушку в постель.

Тесс фыркнула:

— А я думала, тебе достаточно обаяния.

Майк грустно покачал головой.

— Женщины куда умнее, чем ты думаешь. — В его глазах искрились смешинки. — Вспомни, сколько мы уже знаем друг друга, а ты так и не оказалась в моей постели.

Повисла пауза, напряжение достигло максимума. Когда Тесс, наконец, заговорила, ее голос был похож на писк:

— Не надейся, что лепешки все изменят.

Майк расхохотался и положил себе еще салата.

— Маргарет Пибоди вернулась в город, мы встретимся завтра, — перевела разговор Тесс.

— Чудесно, — проговорил Майк с набитым ртом, — я пойду с тобой.

— Ты с ума сошел? Она же пожаловалась на тебя редактору.

— Не она, ее милый муженек. Послушай, Тесс, только без обид: ты понятия не имеешь, что такое интервью, у тебя нет опыта. Когда берешь интервью, нужно уметь читать язык жестов, угадывать недосказанное, ставить конкретные вопросы. Самое главное то, о чем интервьюируемый никогда не расскажет.

— Спасибо за совет, — с холодной вежливостью ответила Тесс, — но я пойду одна.

— Это и моя статья тоже, я готов сесть в тюрьму за нее. Что тебе стоит пригласить меня на чай?

Тесс пожала плечами.

— Мы встречаемся в кафе «Триест» за чашечкой кофе. Ты можешь сесть за соседний столик и читать ее язык жестов.

Майк скорчил гримасу.

— Кафе «Триест»? Это уродливое заведение в стиле яппи[1]? Так это там твои друзья пьют кофе?

— Именно. И если ты будешь вести себя там неподобающе, то весь наш план полетит к чертям. Понял?

— Ладно, — протянул Майк. — В меню кафе «Триест» сорок семь сортов кофе, каждый стоит девять баксов, и ни один из них даже отдаленно не напоминает кофе.

— Тебя никто за уши не тащит.

— Во сколько встреча?

Глава шестая

Врезать. Мне хотелось, чтобы именно это сделала главная героиня с парнем, который играл полицейского и отпускал все время пошлые шуточки. Врезать хорошенько.

Тесс пришла в кафе на десять минут раньше, чтобы занять удобный столик. Ей повезло, пара за столиком у окна как раз уходила. Женщина болтала по мобильному телефону, мужчина проверял электронную почту в ноутбуке.

«Майку здесь вряд ли понравится», — подумала Тесс с удовлетворением, достала из сумки блокнот и решила пока просмотреть записи, но тут же засунула обратно — лучше не напоминать Маргарет Пибоди, что она репортер. Вместо этого она заказала капуччино и достала из сумки журнал.

Тесс было неловко — она использует семейные связи, чтобы добыть информацию. Но, в конце концов, общество имеет право знать правду. И потом, Маргарет Пибоди ничего не угрожает — их с Майком интересует только Тай Кэдман.

Кафе «Триест» принадлежало итальянской семье. Персонал переговаривался между собой только по-итальянски, стены были выкрашены в темно-коричневый цвет, а пол выложен терракотовой плиткой. Чашки из китайского фарфора были расписаны вручную. Все это мало напоминало холмы Тосканы.

Тесс улыбнулась своим мыслям. Если она накопит нужную сумму, то сможет отправиться в Италию следующим летом. Конечно, она в любой момент может взять деньги, завещанные ей бабушкой. Бабушка была бы счастлива, если бы Тесс отправилась в Европу. Но для Тесс стало делом чести жить только на свою зарплату.

Она поедет в Рим. Тесс откинулась на спинку стула, перед глазами вспыхнуло видение: они с Майком в Риме. Не у фонтана Треви, не в Капелле и не в катакомбах, а в уютной комнате со ставнями на окнах, на широкой двуспальной кровати, застеленной белоснежными простынями.

В тот же момент в дверях появился Майк. Черные волосы лежали на плечах, черная кожаная куртка расстегнута до середины, в руке — черный блестящий шлем. Майк оглядел комнату, заметил Тесс и слегка кивнул.

Блюдечко у нее в руках задрожало, и Тесс поспешила поставить его на стол.

Майк подошел к стойке, и Тесс спрятала улыбку, когда официант протянул ему хрупкую фарфоровую чашечку с цветами. Майк закатил глаза и с мучительным выражением лица присел на высокий круглый табурет у стойки. Оттуда ему открывался хороший вид на столик, за которым сидела Тесс.

— Привет, Тесс. Надеюсь, я не опоздала. — Тесс подняла глаза и улыбнулась.

Она отложила журнал и поднялась, чтобы поцеловать мамину подругу. Сколько Тесс себя помнила, Маргарет Пибоди всегда благоухала «Шанель». У нее было мыло «Шанель», тальк для тела «Шанель» и духи «Шанель».

Но сегодня она пахла по-другому, от нее исходил аромат чего-то пряного и экзотического.

— Ты сменила парфюм! — вырвалось у Тесс, прежде чем она успела подумать.

Но Маргарет Пибоди не смутилась, она расцвела.

— Да, я решила, что мне нужны перемены.

Только теперь Тесс заметила, что духи — не единственная перемена в Маргарет. Волосы у нее были окрашены в белый цвет и аккуратно подстрижены. Новая стрижка делала ее моложе на пару десятков лет. На ней была блузка с оригинальным вырезом, кожаная юбка и высокие кожаные ботинки.

— Выглядишь потрясающе, — сказала Тесс, не понимая, что случилось с мамой Харрисона. — Я закажу тебе кофе?

— Только травяной чай, пожалуйста. Можно немного имбиря.

— Миндальные круассаны просто фантастика, — предложила Тесс, зная слабость миссис Пибоди к сладкому.

Маргарет покачала головой.

— Я на диете, — прошептала она.

Возвращаясь к столику с еще одним капуччино для себя и травяным чаем для Маргарет, Тесс заметила, как Майк во все глаза разглядывает ее гостью. Маргарет и отдаленно не напоминала женщину, которую Тесс ему описала. Теперь Майк решит, что у нее проблемы со зрением.

Тесс поставила чашки на стол и решила сразу объяснить, зачем попросила о встрече.

— Я в полной растерянности: у мамы день рождения через пару недель, а я понятия не имею, что ей подарить. Может, ты мне поможешь?

На самом деле она уже купила подарок матери — булавку для шарфа в викторианском стиле, украшенную жемчугом.

— У нее очаровательный сад, и ты сама знаешь, как она любит розы, но, по-моему, там уже нет места для новых сортов.

— Нет, садовник уже пригрозил, что выкопает старые, — вздохнула Тесс, ловя на себе взгляд Майка.

— Она обожает викторианские безделушки. Ты могла бы заглянуть в антикварный магазин.

— О, — Тесс стало жарко, — спасибо.

— Или можно сделать пожертвование от ее имени. Это — лучший подарок тому, у кого уже все есть.

Тесс чуть не расцеловала миссис Пибоди. Стараясь говорить спокойно, она произнесла:

— Замечательная идея. Ты не знаешь какую-нибудь благотворительную организацию, которую можно было бы поддержать?

— Конечно, знаю, — кивнула Маргарет.

Да! Да! Да! Тесс уже приготовилась услышать про лысых орлов.

— Моя женская организация собирает деньги на образование девочек в странах «третьего мира», — встряхнула осветленными волосами женщина. — Но боюсь, твоя мама уже сделала крупное пожертвование.

— Но это такая чудесная идея. — Тесс изобразила оживление, сделала глоток кофе и, выдержав паузу, продолжила: — Я недавно вступила в организацию защитников дикой природы «Лысый и красивый».

— Правда? Кажется, эту мы тоже поддерживаем.

Пульс у Тесс участился.

— Вы тоже? Какое совпадение!

— Кто-то порекомендовал мне их, не помню кто. Кто-то из молодежи в клубе. Наверное, Дженифер Кэдман.

Дочь Кэдмана. Тесс с триумфом взглянула на Майка, но он был слишком далеко, чтобы слышать их разговор.

Они поболтали еще немного о знакомых, о работе Харрисона в банке мистера Пибоди.

— Харрисон пригласил меня на открытие нового оперного театра. Мы так хорошо провели время, встретили мистера Кэдмана.

Тесс наблюдала за собеседницей поверх чашки. Ей показалось или миссис Пибоди вздрогнула при упоминании Тая Кэдмана?

— Правда? Мне показалось, постановка слабовата, хотя костюмы красивые.

Нет! Нет! Нет! Тесс не хотела обсуждать костюмы или артистов, ей нужна информация о Кэдмане. Она попробовала еще раз:

— Разве здание не чудесное?

— Конечно. На мой вкус, переборщили с мрамором, но Тай все равно молодец.

Под столом Тесс скрестила пальцы.

— Интересно, чем он теперь займется.

— У него всегда есть дела. Кажется, он строит казино или отель, и он говорил что-то о доходных домах.

Глаза у Тесс чуть не вылезли из орбит.

— Казино? Отель? Здесь, в Паскуали?

— Нет, по-моему, нет. — Маргарет пожала плечами. — Тай помог нам приобрести землю для инвестиций неподалеку от города. Он сказал, что скоро цена на нее вырастет, потому что там будут отель и казино. Кэдман всегда дает дельные советы. Хотя это пока секрет, ты понимаешь.

— Разумеется, — улыбнулась Тесс. — А почему он думает, что цена на эту землю поднимется?

— Пардон? — сказала Маргарет Пибоди таким тоном, что Тесс поняла: их разговор из светской болтовни превратился в обсуждение бизнеса.

Тесс опустила глаза, не зная, что делать, и тут же увидела свой журнал, все еще лежавший на столе. Она радостно схватила его.

— Мне пора подумать о собственном будущем, — объявила Тесс. — Я читала об экономической ситуации в стране, пока ждала тебя. — Она нервно сглотнула. — Кто знает, что ждет нас в будущем!

— Может, тебе тоже поговорить с Таем? У него много земли, и он создает синдикат для строительства гостиничного комплекса. Это рядом с рекой, так что там можно будет заниматься рыбалкой и охотой.

— И казино, ты говорила о казино.

— Ну, я не увлекаюсь азартными играми, но это очень прибыльное дело.

Мозг у Тесс напряженно работал. Может, Кэдман собирается строить гостиничный комплекс в орлином заповеднике? Она рассеянно отпила глоток остывшего кофе.

— Ты мне очень помогла, — улыбнулась она. — Я пройдусь по антикварным лавочкам и посмотрю что-нибудь для мамы.

— Не стоит благодарности, и спасибо за чай, мне надо бежать, у меня встреча с личным тренером.

Женщины встали и расцеловались. Тесс долго смотрела, как Маргарет удаляется, покачивая постройневшими бедрами. И это женщина, которая старше ее матери и которая всегда была похожа на бабушку! Теперь их с Тесс могут принять за ровесниц.

— Ты не сказала, что у твоей мамы такая сексуальная подружка, — раздался голос у нее за спиной.

— Не поверишь, но, когда мы виделись в прошлый раз, она была совсем другой, — ответила Тесс, запихивая журнал в сумку.

Майк ждал, пока она соберется.

— Я провожу тебя.

— Как мило с твоей стороны.

Он фыркнул.

— Выкладывай, о чем вы болтали.

Он открыл дверь, пропуская ее вперед. «Выкладывай»? Ну, нет, сначала она немного подразнит его.

— Понимаешь, скоро день рождения у моей мамы. Миссис Пибоди предложила несколько…

— Черт побери, это Мэл. — Майк схватил Тесс за руку. Он попытался втащить ее обратно в кафе, но столкнулся с пожилым человеком, выходящим из дверей. «Mi scusi», — сказал тот, обходя их, и через секунду Майк с Тесс оказались нос к носу с выпускающим редактором Майка.

— Привет, Мэл, — преувеличенно весело произнес Майк.

— Что происходит? — женщина переводила взгляд с Тесс на Майка, ничего не понимая.

Тесс видела Мэл пару раз. У этой женщины была репутация редактора-деспота, держащего всех сотрудников газеты в ежовых рукавицах.

Майк продолжал говорить тем же преувеличенно беззаботным тоном:

— Мэл, ты знаешь Тесс Эллиот?

Мэл кивнула.

— Я знаю вашего отца.

А кто его не знает?

— Я журналист газеты «Стандарт», — холодно ответила Тесс.

— Ну, конечно, милочка, как скажешь, — съязвила Мэл. — Меня тошнит от вашей газетенки.

Тесс уже обладала достаточным опытом, чтобы понять, что ее дразнят.

— Ну, каждый должен где-то начинать, — улыбнулась она.

К ее изумлению, женщина рассмеялась. Хриплым, прокуренным смехом, превратившимся в кашель.

— Твои кинообзоры не безнадежны. Им не хватает хорошего редактора, чтобы выбросить весь этот высококультурный бред, тогда они будут ничего.

Тесс почувствовала себя польщенной: Мэл читала ее колонку и считает ее неплохой. Надо будет внимательнее прочитать следующую рецензию, прежде чем отдать в верстку.

— Согласен, с культурой у Тесс перебор, — вставил Майк. — Именно так я ей и сказал. Правда, сладкая?

«Сладкая»? Тесс и Мэл одновременно повернулись к нему с круглыми от шока глазами. Майк смутился:

— Мы теперь вместе.

Он отпустил руку Тесс, но тут же обнял ее за плечи и слегка сжал. Тесс чуть не вскрикнула от боли.

— Угу, — согласилась она, кивая как китайский болванчик, — вместе.

Мэл уставилась на Майка:

— Но ты говорил, что она бездарность и что видеть ее каждую неделю в кинотеатре — наказание.

Щеки у Тесс вспыхнули.

— Да как ты…

— Это было раньше, — поспешил вставить Майк, — теперь все изменилось.

— Нет, ты… — Тесс не успела закончить, потому что Майк закрыл ей рот поцелуем.

Потеряв равновесие от неожиданности, Тесс прижалась к его крепкой груди, и Майк начал страстно целовать ее, заставляя забыть обо всем на свете.

Колени у Тесс ослабели, и она вцепилась в крепкие плечи Майка.

У поцелуя был вкус опасности, риска, секса и дорогого кофе. Ноздри Тесс жадно ловили мужской аромат его тела и легкий запах сигарет.

Запах сигарет? Сознание Тесс медленно возвращалось к реальности: Мэл, это Мэл курит сигареты. Тесс резко отпрянула от Майка.

Вся дрожа, она смотрела в затуманенные страстным желанием синие глаза.

— Прекрасно, — раздался хриплый голос Мэл, — я было подумала, вы решили надо мной подшутить. Я слышала, что противоположности притягиваются, но никогда не поверила бы, что вы вместе. Майк Грандел и Тесс Эллиот. Невероятно!

И Мэл, смеясь, направилась в кафе.

— О господи, что я наделал! — воскликнул Майк. — Погоди, Мэл, это не то, что ты думаешь, мы не… — Он уставился на Тесс. — За что ты меня толкнула?

— За то, что ты дурак. Ты только что убедил ее, что мы встречаемся, теперь бесполезно все объяснять.

— Но она расскажет всем в «Звезде», они умрут со смеху. Я должен остановить ее. Ох. — Майк подпрыгнул, словно его ужалили, и начал усиленно тереть бедро.

— Ты, придурок, держись от меня подальше. — Тесс решительно пошла прочь.

Майк догнал ее и схватил за плечо.

— Ты обещала рассказать, о чем вы говорили с Маргарет Пибоди.

— Ты же у нас эксперт по языку телодвижений, вот и расскажи сам.

— Чего ты так разозлилась?

Она резко остановилась:

— Я объясню тебе просто, на языке жестов.

И закатила ему пощечину.

Тесс уже ушла, когда Майк, опомнившись, снова догнал ее.

— Как ты могла дать мне пощечину? Что, если Мэл увидела?

— Тогда она расскажет твоим коллегам, как я к тебе отношусь, и они не умрут со смеху, думая, что мы встречаемся.

Майк схватил ее за руку и повернул лицом к себе.

— Так ты из-за этого взбесилась? Но я не хотел тебя оскорбить. — Синие глаза всматривались ей в лицо, взгляд замер на ее пересохших губах. Тесс подавила желание облизнуть их. — Ну, перестань. Если о нас пойдут слухи, твои коллеги тоже надорвут животы от смеха.

Зрачки у Тесс расширились — он прав.

Но все равно рвение, с которым Майк хотел бежать к Мэл, бесило ее.

— Так дело не во мне?

Майк выглядел так, словно его стукнули по голове.

— В тебе? Конечно, нет. Большинство парней с удовольствием пожертвовали бы своей свободной… хм… рукой, чтобы только заполучить такую девчонку, как ты.

Тесс фыркнула:

— Ну, конечно, они ждут не дождутся, когда я поманю их пальцем.

— Именно так. А если нет, то только потому, что боятся. Ты такая… не знаю, как сказать… Холодная. Неприступная.

Холодная? Неприступная? Минуту назад она целовалась с мужчиной посреди улицы.

— Ты тоже меня боишься?

Майк протянул руку и убрал выбившуюся прядку ей за ухо:

— До смерти!

— Тогда зачем ты меня поцеловал?

Майк отвел взгляд:

— Я боксер, я решил нокаутировать Мэл нашим поцелуем, но и подумать не мог, что она поверит.

Взгляд Тесс замер на шраме под его нижней губой.

— Тесс. — Голос у Майка внезапно охрип. Если она ему сейчас не помешает, он снова поцелует ее.

Тесс выбрала самый быстрый способ помешать Майку.

— Маргарет Пибоди сказала, что Тай Кэдман помог им купить землю. По его словам, это удачное вложение денег, потому что цена на землю резко вырастет, после того как на ней построят казино и гостиничный комплекс.

Майк отодвинулся от нее и начал быстро соображать.

— Он хочет устроить игорный притон посреди заповедника? Я так и знал, что этот подонок что-то задумал, но и представить не мог, что он дойдет до такого! Мы ему покажем!

— Не спеши делать выводы, — предостерегла Тесс, хотя ее собственный нос зачесался: верный знак, что они на верном пути. — Земля, о которой говорила миссис Пибоди, не обязательно в долине реки, может, у нее много разных участков.

— Предположим… — Майк обернулся — какой-то прохожий задел его. — Мы не можем говорить здесь, я заеду к тебе позже.

— Когда?

Он пожал плечами:

— Не знаю. Ночью.

— Майк, сегодня суббота.

— И что? — Он посмотрел на нее. — У тебя свидание недели?

— Я собираюсь на благотворительное собрание и вообще…

— Уже вижу еще одну статью в колонке светских мероприятий, — прервал Майк со смехом.

Глаза у Тесс опасно сузились, она уже достаточно наслушалась о своих журналистских способностях на сегодня.

— Предупреждаю, следующий удар будет в более чувствительное место, чем твоя каменная башка.

Майк картинно вздохнул:

— Ну, раз тебе так нравится драться, приходи сегодня в боксерский клуб и посмотри, как я буду делать котлету из твоего начальника Джонатана. Там и поговорим.

— О, спасибо за приглашение, это именно то, на что я хотела бы потратить, свободное время, — сидеть в боксерском клубе и вдыхать запах тестостерона.

Но в глубине души Тесс знала, что готова на все, только бы ей дали настоящее серьезное задание. Когда-нибудь новым лауреатом Пулитцеровской премии, главной американской премии в области журналистики, будет она, Тесс Эллиот. И если для этого ей потребуется провести полдня в вонючем боксерском клубе с парой троглодитов, она пойдет на это.

Тесс сморщила нос, войдя в мужской профессиональный боксерский клуб Паскуали.

Как она и подозревала, в клубе воняло, причем так, словно в нем полвека никто не убирал пролитое пиво, грязные носки и пыль.

От закрытых железными решетками ламп сочился слабый свет, посередине возвышался боксерский ринг, а в углу ютился бар и ресторан в одном флаконе, который, судя по всему, занимался разведением тараканов в коммерческих целях.

Тесс поежилась, стараясь не задеть чего-нибудь. Зачем только она согласилась встретиться с Майком здесь — она не выдержит тут и пяти минут.

Тесс решила, что пора спасаться бегством. Она позвонит Майку и перенесет встречу назавтра.

Но едва она повернулась к выходу, уже предвкушая глоток свежего воздуха, из дверей раздевалки показался Майк. Он был в серых шортах, белой майке, красных боксерских перчатках и шлеме.

Он не заметил Тесс, и она решила затаиться. Майк прыгнул на ринг и начал кружиться по нему, пританцовывая.

Она забыла о свежем воздухе и плюхнулась на первый попавшийся стул.

Боже, какая у него фигура! Загорелый, мускулистый, с плоским животом и крепкими ногами, он потрясающе сложен.

Майк повернулся, и у Тесс перехватило дыхание.

— Ну, давай, Джон, уложи меня! Я знаю, тебе не терпится. — Его голос эхом разносился по залу.

На ринг запрыгнул еще один мужчина. Надо было признать, что муж ее подруги тоже неплох, но что Джон Кушнер делает в таком месте? Заинтригованная, Тесс решила остаться, чтобы увидеть, как в прошлом уличный мальчишка, а ныне «плохой парень» уложит сына миллионера.

Двое мужчин на ринге были поглощены предстоящей схваткой и даже не заметили ее.

— Так, снимите перчатки, или я выкину вас с ринга. — Судья поднялся на ринг и посмотрел на разминающихся боксеров. — Деритесь честно, ребята.

Мужчины поправили перчатки и шлемы, и рефери спрыгнул с ринга.

Майк и Джон нагнулись, и две пары ног закружили по площадке. Тесс услышала первый удар перчатки. Тесс встала и подошла ближе, чтобы лучше видеть.

Мужчины дрались не на шутку.

— Давай, парень, говорят, ты родился с серебряной ложкой во рту. Сейчас проверим, где она у тебя там! — издевался Майк.

Он отпрыгнул в сторону, Джон последовал за ним, пытаясь достать ударом.

— Ой, — закричал Майк, — он сломал мне ребро.

— Не надо было дразнить его, — прокомментировал рефери.

Они дразнили друг друга как дети, отдыхая от цивилизованного поведения. Во всяком случае, Джон — Тесс сомневалась, что Майк умеет вести себя цивилизованно.

— Ну, что, Майки, я тебя напугал?

Тесс уже перестала вздрагивать при каждом ударе.

— Майк хорошо дерется, не так ли? — спросила она рефери.

— Да. Он боксирует здесь с тех пор, как его, как малолетнего правонарушителя, отправили заниматься спортом, чтобы не ошивался на улице. Теперь таких парней Майк сам учит боксировать. После того, как они надерут друг другу пару раз, простите за грубость, задницу, у них отпадает охота проказничать.

Рефери криком остановил боксеров. Они спрыгнули с ринга и подошли к нему. Только сейчас Майк заметил Тесс. Он подошел прямо к ней.

— Приветик, Тесс, — сказал он.

— Привет, Майк. — Она попыталась удалить улыбку со своего лица, но не смогла — она испытывала огромное желание обнять его: не за то, что он помогал трудным подросткам, а за то, что скрывал под имиджем плохого парня доброе сердце.

— Тесс? Рад тебя видеть. — Подошел Джонатан. Он был слишком хорошо воспитан, чтобы выказать любопытство, но она чувствовала, что он в недоумении. Джонатан протянул тренеру руки, чтобы тот снял перчатки.

— Привет, Джон, — она не стала извиняться или что-то объяснять, пусть Майк сам этим займется.

Майк тем временем протянул ей руки.

— Развяжи, — попросил он.

— Конечно. — Тесс с трудом справилась с перчатками, смущенная интимностью просьбы и чувствуя на себя пристальный взгляд Майка.

Джон с интересом наблюдал за ними. Но тишина затягивалась, и Джон, всегда тонко чувствующий ситуацию, направился в раздевалку, кивнув им на прощание.

— Я не должна была приходить сюда.

— Не волнуйся, я все объяснил Джону.

— Да? И что же ты ему сказал?

— Что ты без ума от меня и всюду ходишь за мной по пятам.

Прежде чем Тесс успела найти гневные слова для ответа, Майк, ослепительно улыбаясь, произнес:

— Дай мне пять минут, я приму душ, оденусь и вернусь.

Тесс прошла к бару спортклуба и выбрала стул почище.

Пока она придумывала, как отплатить Майку за его отвратительные слова, появился Джон с влажными после душа волосами.

— Рад снова видеть тебя, Тесс, — сказал он.

— Майк и я… Мы не…

Не… что? Сказать начальнику, что они ведут расследование по собственной инициативе, не получив журналистского задания? Или допустить, чтобы Джон принимал ее за очередную поклонницу Майка?

— Это несерьезно, — выдавила она, наконец. Майку понадобится защита получше пары перчаток и шлема, когда она до него доберется. Джон усмехнулся, разозлив Тесс еще больше.

— Жаль. Мне пора идти, Каролина тащит меня за покупками, и я уже опаздываю.

Он ушел.

Через секунду подошел Майк. Влажные волосы лежали на плечах, одет он был в чистую белую футболку и джинсы.

— Скажи мне еще раз, что тебе сказала Маргарет Пибоди. С начала до конца. — Он плюхнулся на стул напротив нее, в руках у него была бутылка минералки.

— Сначала я должна кое-что сделать.

— Что же?

— Убить тебя. Как ты мог сказать Джону, что я в тебя влюблена?

Его брови поползли вверх, а глаза заискрились смехом.

— Теперь ты знаешь, что я чувствовал перед Мэл сегодня утром. Я знаю, это неприятно, но, притворяясь, что мы вместе, мы сможем спокойно работать над статьей.

— Ну, тогда, просто чтобы ты знал, я брошу тебя при первой возможности.

Майк расхохотался.

— Это мы еще посмотрим. Рассказывай.

Она пересказала разговор с Маргарет.

— Я думала об этом весь день, — добавила Тесс. — И единственное объяснение, которое я могу найти, — это то, что Кэдман планирует строить гостиничный комплекс и казино на заповедной территории. Но почему именно там? Зачем ему строить отель в такой глуши?

Майк пожал плечами:

— Ему нужно много земли — раз, ему нужна река — два, а в городской зоне такого места нет. У компании-загадки превосходный участок на самом берегу. Я проверил, это место официально не объявлено заповедником, строительство там разрешено. Если Кэдман купит землю у Макартура и договорится с защитниками «Лысых и красивых», мэр успокоит протесты жителей.

Тесс кивнула, медленно соображая.

— Все-таки у него будут проблемы. Вспомни, на премьере Харрисон Пибоди назвал участок в долине дачей Кэдмана, его убежищем.

Майк расхохотался.

— Этот парень думает, что стоит отъехать двадцать миль от города, и он в глуши, где можно пойти на рыбалку, отправив предварительно жену в казино.

— Казино в глуши. Любопытно. — Тесс наклонилась вперед, положив локти на стол, но тут же отдернула их с отвращением — стол был грязным. — Майк, когда ты говорил с очкариком из «Лысого и красивого», у тебя не возникло ощущения, что он говорит так, словно земля принадлежит им. Хотя это не так.

Майк встал:

— Хочешь колы?

— Нет, спасибо.

Он достал банку из холодильника и, выудив из бумажника монетку, положил в банку на стойке. Открыв колу, он сделал глоток и снова сел на стул.

— Если Макартур и есть этот друг, то у Кэдмана есть средства давления, чтобы отобрать землю.

— Ты уверен?

— Только предполагаю. — Майк вытянул ноги и уставился в потолок. Тесс не стала следовать его примеру — потолок наверняка усеян мухами.

— Вторая проблема Кэдмана в том, что нигде не указано, что этот участок предназначен для застройки.

Майк кивнул:

— Но у него уже есть опыт решения таких проблем. — Его лицо помрачнело при воспоминании о коррупции муниципальных властей, которую ему еще предстояло доказать. — Проклятье, Тесс, мы должны достать его. Я наведу еще кое-какие справки, и мы возьмем все имеющиеся у нас факты и сопоставим друг с другом. Давай завтра у тебя. Операция называется «Достать Кэдмана». Я принесу ужин.

Тесс кивнула.

— Договорились. Мне пора идти — благотворительное мероприятие, надо переодеться в вечернее платье. — Тесс невинно взглянула на Майка. — Поскольку мы теперь пара, тебе следовало бы пойти со мной. Ты же мой парень.

Кола попала Майку не в то горло.

— Прости, принцесса, я уже вернул идиотский смокинг.

— Ну, тогда в другой раз. — Тесс поднялась, улыбаясь про себя.

— Постой, принцесса.

Рука Тесс уже лежала на ручке двери.

— Да?

— Я сказал Джону, что тоже без ума от тебя.

Глава седьмая

В тот самый момент, когда пещерный человек поджарил котлетку из мамонтятины, а женщина ее попробовала, она оказалась в капкане любовных чар.

Тесс разминала затекшие плечи. Майк появился, как и обещал, он даже принес ужин: бургеры и картошку фри.

— Ты бы сел, а то кетчуп капает на ковер, — устало пробормотала Тесс.

Ее слова не дали никакого результата, Майк продолжал мерить комнату шагами, на ходу засовывая в рот картошку с кетчупом.

— Мог бы, по крайней мере, поделиться…

У Тесс картошка давно кончилась.

— Я ездил в Спокан сегодня.

— Это ведь далеко.

Майк повернулся к ней.

— Мне нравятся долгие поездки.

— И что?

— Я сразу узнал его, — улыбнулся Майк, подошел к рабочему столу Тесс и ткнул пальцем в фотографию с игроками в гольф. — Третий мужчина на фотографии — Натан Макартур.

Тесс это предвидела. Теперь у них есть первое доказательство связи Кэдмана с землей в долине реки Паскуали.

Майк кивнул:

— Он отзывается на Ната.

— Ты говорил с ним?

— Нет. Они с семьей как раз отправлялись в церковь, в своих лучших нарядах. Я слышал, как жена зовет его Нат.

Тесс повертела головой, разминая шею.

— Итак, у нас есть Макартур, который, будучи другом «Лысого и красивого», ведет делишки с Кэдманом.

— Что, черт побери, затеял Кэдман? Почему эта земля куплена на имя Маргарет Пибоди и еще парочки снобов из высшего общества? Почему не на имя Кэдмана? Почему, Тесс?

Тесс уставилась на него — он назвал ее по имени, не принцессой. Она изловчилась и запустила руку в бумажный пакетик с картошкой в руках у Майка. И тут же скривилась — Майк, оказывается, не только залил их кетчупом, но и добавил уксуса. Этот мужчина не знает меры ни в чем. Интересно, а в сексе он такой же взбалмошный?

Тесс сглотнула, чуть не подавившись картошкой.

— Секс! — выпалила она.

Майк резко остановился и уставился на нее.

— Что, сейчас?

Девушка нетерпеливо встряхнула головой.

— Нет, не у нас с тобой. Может, ответ на наши вопросы — секс?

Тесс встала, теперь ее очередь мерить комнату шагами.

— У мистера Кэдмана роман. Он рассказывает ей свои секреты во время секса, он делает инвестиции на ее имя, он…

— На чье имя?

Тесс покровительственно посмотрела на него: и он еще называет себя репортером.

— На имя женщины, которая выглядит чертовски помолодевшей и дьявольски довольной собой. Женщины, которая отсутствует в городе в те же дни, что и Кэдман. Женщины, которая случайно может выболтать Харрисону Пибоди самые секретные вещи.

— Нет, не может быть. — Майк сунул картошку в рот. — Это не может быть Маргарет Пибоди.

— Очень даже может. Ты сам сказал, что она сексуальная.

Тесс дошла до стены и, развернувшись, направилась к рабочему столу.

— Фу! — Она наступила на что-то мягкое.

Тесс подняла ногу и увидела раздавленную картошку на голой ступне. Тесс тут же бросилась в ванную смывать кетчуп.

— Интуиция! — ответила она, стараясь перекричать шум льющейся воды. — Внутреннее чутье.

Тесс вернулась в гостиную и взяла еще горсть картошки.

— Кэдман ведет себя странно. Он вставил зубы, перекрасил волосы. Ты заметил — ни единого седого волоска? И все время улыбается.

— Это все из-за новых зубов. Хочет показать, сколько они ему стоили.

— И это не все. Он часто уезжает из города. И Маргарет Пибоди тоже. Может, все дело не в бизнесе, а в любви?

Они остановились и посмотрели друг на друга.

Тай Кэдман влюбился?

Майк издал тихий свист, смял пустой бумажный пакет от картошки и, не глядя, запустил его в мусорную корзину. Он попал точно в цель.

— Допустим, это так, ну и что? Какое это имеет отношение к Макартуру?

— То, что Маргарет Пибоди купила землю по совету Кэдмана как раз тогда, когда они с Макартуром играли в гольф, не может быть простым совпадением.

— Ладно, запиши это на доске.

— Но…

— Знаю, у нас нет доказательств, но мы найдем их. Просто напиши, что нам надо проверить. Дело стоит того.

У нее в животе затрепетали от радости бабочки.

— Ты так считаешь?

Майк потрепал ей волосы, в глазах искрились смешинки:

— Я считаю, что когда-нибудь ты станешь настоящим репортером. Если будешь учиться у меня, конечно.

В голове у Тесс уже складывался план статьи.

— Бедная Маргарет, — посетовала она. — Нам обязательно упоминать ее в статье?

— Если твоя догадка правильна, мы покажем материал Кэдману. Если он любит Маргарет, то не захочет, чтобы ее имя попало в газеты, и расскажет нам все.

— Ты будешь шантажировать Кэдмана?

— На войне…

— А если я ошиблась?

— Ты никогда не вела колонку некрологов? Это вполне может быть твоим новым занятием. И моим тоже. Где-нибудь на Северной Аляске.

Тесс села за компьютер и напечатала все, что они знали, что подозревали, и что нужно было доказать. Стоя сзади нее, Майк следил за текстом на экране.

— Все правильно? — спросила она, оборачиваясь к нему. — Последнее, что мне нужно, — это обвинение в клевете от друзей семьи.

— Поверь, мне тоже. Нам нужны доказательства.

Ее пальцы лежали на клавишах.

— И пока мы их не получим, мы молчим. Договорились?

— Договорились. Печатай дальше.

Чувствуя сильное волнение, Тесс продолжила печатать.

— Ты используешь так много определений. Забудь о красоте стиля, печатай факты. — Майк положил руки ей на плечи, и девушка ощутила на волосах его теплое дыхание. — Нет, не пиши, что Маргарет Пибоди составляет Кэдману компанию. Звучит так, будто они вместе играют в бридж.

— А ты что предлагаешь?

— Подруга?

— Подруга? Судя по ее гардеробу, я сказала бы — содержанка.

Майк замялся. Тесс стало любопытно.

— Куртизанка?

— Куртизанка! — воскликнула Тесс. — Звучит как-то старомодно.

Его пальцы погладили ей затылок.

— А как насчет возлюбленной? — В его голосе появились хриплые нотки.

Пальцы Тесс застыли на клавиатуре.

— Возлюбленная? Это напоминает мелодрамы пятидесятых.

Майк нагнулся и прошептал ей на ухо:

— Любовница.

Тесс попыталась пошевелить непослушными пальцами. Дыхание застряло в горле.

Нервно рассмеявшись, Тесс набрала слово.

Любовница.

Майк приподнял прядь ее волос и нежно поцеловал в шею.

— Мне нравится это слово. А тебе?

Голос у него был низким и чувственным, он словно ласкал ее дрожащее тело.

Майк покрывал ей шею поцелуями, и Тесс медленно закрыла глаза, наслаждаясь его ласками.

— Да, — простонала она, — любовница — идеальное слово.

— Я хочу тебя.

— Да… — прошептала она.

— Хочу, чтобы мы стали любовниками.

— О, да!

— На одну ночь, — прошептал он.

Тесс напряглась.

— Ммм…

Ночь — это очень-очень долго. А потом — хоть конец света. Только бы Майк не останавливался.

Ее руки потянулись к его шелковистым волосам.

— У тебя такие сексуальные волосы, — прошептала Тесс, погружая в них пальцы.

Глаза Майка сверкнули желанием.

— Ты сохранила файл?

— Какой файл?

Усмехнувшись, Майк протянул руку и быстро нажал несколько клавиш. Экран медленно погас, и машина затихла.

Тесс нервно сглотнула, она чувствовала, как кровь превращается в жидкое пламя — горячее, жидкое, сладкое пламя.

Он целовал ее шею, очень медленно коснулся мочки ее ушка, кончик языка обвел бриллиантовый гвоздик.

— Ты такая горячая, — изумленно прошептал Майк.

Он медленно проложил дорожку из поцелуев к ее горлу, поцеловал горячие щеки.

Губы Тесс раскрылись в предвкушении поцелуя. Майк погладил ее по щеке, словно касаясь перышком.

— Последний шанс сказать «нет».

— Нет! — запаниковала Тесс. — То есть я хотела сказать «да»… Не останавливайся, только не сейчас, умоляю.

Губы Майка приблизились.

— Только на одну ночь.

— Да, — пробормотала она, — на одну ночь.

Майк поцеловал ее. Это был не поцелуй, а сладостная пытка. Тесс поверить не могла, что это Майк — крутой парень на мотоцикле — целует ее так нежно.

Словно прочитав ее мысли, Майк раздвинул языком ее губы, показывая, что их тела будут делать этой ночью.

Тесс и представить не могла, что поцелуй может быть таким. Это был не просто поцелуй, скорее разговор без слов, разговор на тайном языке, понятном только любовникам.

Майк сел на пол, потянув Тесс за собой. Прижавшись друг к другу, они упали на ковер в круг света, отбрасываемого лампой.

Майк потянулся к пуговицам на ее блузке, но Тесс схватила его за руку.

— Спальня, — прошептала она.

— Твое желание для меня закон, принцесса, — сказал Майк.

Хриплые сексуальные нотки в его голосе превратили дурацкое прозвище в сладчайшую музыку.

Почувствовав внезапную застенчивость, она робко взяла его за руку и потянула в спальню. Больше всего она боялась, что Майк рассмеется при виде бабушкиной кровати с обнаженными ангелочками и с позолоченными ножками в стиле Людовика XIV. Однажды в руки Тесс попал каталог постельного белья, и она мгновенно влюбилась в белоснежное пуховое одеяло с подушками, покрывалами и наволочками, которые тут же заказала. Потом к ним прибавились простыни из египетского хлопка, спать на которых было просто языческой роскошью. Но Тесс никогда не жалела о потраченных деньгах, до того момента, когда спальню увидел Майк.

Черт! Им следовало остаться в гостиной.

Романтика подействовала на Майка, как ледяной душ. Он растерянно обвел комнату глазами.

— Стоит мне коснуться подола твоего платья, и куча стражников сбежится сюда с алебардами наперевес.

— Я дала им выходной. Наверное, они теперь купаются во рву.

Майк попробовал шелковое покрывало на ощупь.

— Ты уверена?

Не говоря ни слова, Тесс прижалась к нему, ее пальцы коснулись воротника его рубашки. Смотря ему прямо в глаза, она начала расстегивать пуговицы.

— Абсолютно уверена, — прошептала она, разводя полы рубашки в стороны.

Тесс прижала ладони к горячей мускулистой груди, Майк втянул в себя воздух. «Он хочет меня, — подумала она, — так же сильно, как я его». Это придало ей уверенности, и с дерзкой улыбкой она стянула рубашку с сильных плеч.

У нее пересохло во рту — Майк был великолепен. Грудь покрыта шелковистыми колечками волос, шелковистая дорожка сужалась и исчезала под поясом джинсов. Тесс сглотнула.

— Где ты получил это? — спросила она, касаясь темного шрама под ребрами.

— Бокс, — коротко ответил Майк охрипшим от страсти голосом.

Дрожащей рукой Тесс накрыла пояс его джинсов, но Майк остановил ее:

— Моя очередь.

Он провел пальцем по стройной шее, по ложбинке между грудями и коснулся кружевного лифчика.

У Тесс было два серьезных романа в жизни, но она не могла припомнить, чтобы чувствовала нечто подобное.

Девушка задержала дыхание, когда Майк расстегнул первую пуговку на блузке. Медленно он раздвинул полы блузки, открывая кружевной лифчик.

Она вспомнила, как представляла его стремительным и нетерпеливым в постели, и была вынуждена признать, что ошибалась. Для Майка ее тело было не гамбургером, который глотают на бегу, а изысканным кулинарным шедевром, который он смаковал.

Тесс даже не заметила, как блузка оказалась на полу.

На лице у Майка появилось задумчивое выражение. Что он снимет теперь — лифчик или джинсы?

Ее маленькие, но высокие и тугие груди жаждали его ласки, однако пальцы Майка скользнули вниз, проворно расстегнули молнию, и Майк опустился перед девушкой на колени. Он медленно стягивал джинсы с ее бедер, оставляя только шелковые кружевные трусики цвета морской волны.

Поднимаясь, Майк прошептал:

— Ты как те девушки, о которых парни вроде меня грезят в старших классах и никогда не могут получить.

— Странно. Ты тот самый парень, о котором мечтают девушки вроде меня, — призналась Тесс. — Плохой парень, живущий по своим правилам.

Майк начал поглаживать ей плечи и спину, подбираясь к застежке лифчика.

Лифчик упал на пол, и ее напрягшиеся груди оказались у него в ладонях. Майк нежно сжимал их, лаская большими пальцами соски, потом нагнулся, впился ртом в сосок и ласкал его, пока с губ Тесс не сорвался стон.

Ее руки потянулись к поясу его джинсов. В одну секунду пальцы расстегнули молнию и стянули джинсы с крепких бедер.

Майк скинул джинсы, за ними последовали трусы, через секунду на пол полетели трусики Тесс.

Майк выпрямился, и у Тесс перехватило дыхание. Улыбнувшись, она протянула руку и провела по его телу — по груди, вниз по животу, вниз…

Майк резко втянул воздух. Тесс ласкала его, она хотела почувствовать его внутри себя. Никогда и ничего она не хотела так сильно… даже Пулитцеровскую премию.

Майк накрыл ее руку ладонью:

— Малышка, это будет очень короткая статья, если ты не остановишься.

Он нежно подтолкнул ее к постели.

Тесс откинула одеяло и легла на прохладные простыни, Майк присоединился к ней. Приподнявшись на локтях, он поцеловал ее, усиливая ее страсть в миллион раз. Она горела в его объятьях, а Майк делал все так медленно, словно у него была впереди не одна ночь, а целая вечность.

Он провел языком по ложбинке между грудями, по линиям ребер, обвел языком пупок. Тесс захихикала от щекотки. Но ее смех тут же испарился, стоило Майку поцеловать ее ниже.

Его руки ласкали ей бедра, а язык — сердцевину ее женственности. Беспомощная, Тесс дрожала от его ласк и, наконец, закричала от наслаждения.

Она с трудом приподнялась на постели, тело, покрытое бисеринками пота, дрожало. Она потянула Майка на кровать.

— Подожди, — прошептал он сдавленно, — в джинсах…

Тесс с трудом поняла, что речь идет о презервативе. Открыв ящик ночного столика, она достала его и протянула Майку. Он быстро надел его и посадил Тесс себе на колени. Расслабившись, она впустила его в себя.

Обхватив его ногами и руками, девушка стала двигаться вверх-вниз, сначала медленно, потом быстрее. Глаза у Майка потемнели. Тесс поцеловала его, уже зная, что лгала себе: для нее это не будет свиданием на одну ночь. Может, секс и будет длиться только одну ночь, но ее чувства останутся надолго.

Тесс не могла и не хотела анализировать свои чувства и тем более контролировать их, она могла только им отдаться, плыть по течению, поднимаясь на гребнях экстаза, пока волна наслаждения не накрыла их с Майком и не выбросила на берег, как потерпевших кораблекрушение.

Майк медленно открыл глаза, он чувствовал себя как-то странно. Он потянулся и ощутил боль в мышцах. Наверное, последствия боксерского клуба.

Майк поерзал на кровати — что-то еще привлекло его внимание. Простыни были слишком гладкими, чтобы быть его собственными. И они благоухали! Майк не мог окончательно спятить и притащить в свою спальню что-нибудь пахнущее цветами. Он широко распахнул глаза, сон как рукой сняло.

Аромат цветов исходил от женщины рядом с ним. Она лежала лицом к нему с блаженной улыбкой на полураскрытых губах. Майк тоже не смог сдержать улыбку — его ледяная принцесса удивила его прошлой ночью. Лед растаял, и под ним оказалась страсть, подобная вулкану. Тесс была пылкой и одновременно нежной, страстной и податливой.

Майк вспомнил, что они делали прошлой ночью, и его охватила паника. Он думал, что они просто займутся сексом, снимут напряжение, вызванное работой. Напряжение, они, конечно, сняли — Майк не чувствовал ни единой косточки во всем теле.

Он посмотрел на Тесс. Во сне она была похожа на ребенка и не похожа на женщину, для которой секс на одну ночь — обычное дело. Как Майк мог не заметить этого раньше!

Может, он все-таки ошибся и Тесс именно такая? Он нахмурился. Что, если Тесс занимается любовью с любым приглянувшимся ей парнем? Нет, не может быть, Тесс Эллиот не такая.

Нет.

Нет. Она очень чувственна и изобретательна в постели, но Майк мог припомнить пару раз, когда глаза у нее удивленно распахивались от его ласк. Он почувствовал, что снова возбужден. Нет, Тесс не была умудренной опытом соблазнительницей, она сделала для него исключение из правила: «Только серьезные отношения».

Майк нахмурился — лучше бы не делала… Они слишком разные — разное положение в обществе, разный темперамент, разные цели в жизни. Ничего общего.

У них нет будущего.

Майк посмотрел на часы и увидел, что еще рано. Больше всего на свете ему хотелось разбудить Тесс способом, который заставил бы ее стонать и метаться в постели. Но это невозможно. Если они проснутся вместе, придется вместе завтракать и страдать от неизбежной в такой ситуации неловкости. А этого Майку совсем не хотелось.

У них был секс на одну ночь, утро — уже другая история.

Он соскользнул с кровати, не разбудив спящей девушки, подобрал одежду и, прежде чем скрыться в ванной, бросил на Тесс последний взгляд.

Она лежала в той же позе, с улыбкой на губах. Золотистые волосы окружали ее шелковым облаком. Одно плечико выглядывало из-под белоснежного покрывала. Майк застыл, ему до смерти захотелось поцеловать ее в последний раз. Только один поцелуй.

Девушка заерзала в постели, вздыхая во сне, и Майк выскользнул из комнаты. Спящая красавица осталась одна.

Глава восьмая

В фильме «Вкус страсти» праздничный обед символизирует сближение между любовниками. Каждая перемена блюд — новая степень близости. Если бы мужчины были столь же изобретательны и терпеливы в реальной жизни…

Грохот будильника ворвался в спящее сознание Тесс. Она с трудом подняла тяжелые ресницы, тело было словно налито свинцом. Девушка потянулась, ощущая боль в мышцах, и улыбнулась при воспоминании о том, откуда эта боль. Повернув голову, она взглянула на примятую подушку рядом. На ней, как трещина посреди фарфоровой тарелки, лежал одинокий черный волос.

Тесс резко села и оглядела комнату. Майк ушел. Она коснулась холодной подушки и поняла, что ушел он уже давно. Девушка рассеянно подобрала темный волос и пропустила между пальцев.

Мог бы и попрощаться. Впрочем, Майк никогда не отличался вежливостью.

Со стоном Тесс выбралась из постели и направилась в душ. Она чувствовала боль в тех мышцах, о существовании которых раньше даже не подозревала.

Мысли вновь вернулись к событиям прошлой ночи. Тесс покраснела. Она, должно быть, сошла с ума, раз так легко согласилась на секс на одну ночь. Теперь Майк, наверное, думает, что она осаждает бары для одиноких в поисках партнера для секса.

Хотя… если посмотреть правде в глаза, между ними не произошло ничего особенного, просто секс.

Кого она обманывает? Все изменилось. Она не знала, что Майк может быть таким нежным, таким ласковым, таким…

Она не знала, что секс может быть таким.

Зачем она переспала с ним? Зачем?

Тесс стало страшно. Как она теперь посмотрит ему в глаза?

Она подошла к телефону и набрала номер, идущий первым в списке автонабора.

— Алло? — раздался бодрый голос Каролины.

Тесс обрадовалась, что к телефону подошел не Джонатан.

— Это Тесс. Мы можем встретиться за ланчем?

— Вообще-то я… — Видимо, состояние Тесс было заметно даже по голосу. — Это срочно?

— Новый парень. Секс.

— Значит, срочно. В обычном месте? В полдень?

— Да. Не знаю, что ты отменила ради меня, но огромное спасибо.

Пока Тесс маскировала темные круги под глазами с помощью тонального крема, она пыталась думать о работе. Интересно, у Маргарет Пибоди и Тая Кэдмана действительно роман?

Ее взгляд остановился на фотографии в серебряной рамке на стене — ее мама, она должна знать. Тесс обязана выпытать у нее правду. Однако разговор по душам с лучшей подругой на данный момент важнее.

Тесс пошла на кухню, чтобы выпить кофе.

И тут сердце у нее подпрыгнуло в груди — на стойке лежала записка.

«Увидимся в кино, принцесса», — было нацарапано корявым почерком.

Записка была прижата к стойке шоколадкой в серебряной фольге, которую Майк, очевидно, раскопал у нее в буфете. Тесс улыбнулась — может, Майк не такая уж свинья, он все-таки попрощался. И дал понять, что между ними все осталось по-прежнему.

«Не бойся, мне от тебя ничего не нужно», — сказала Тесс шоколадке, завернутой в серебряную фольгу.

У нее была одна цель в жизни — стать настоящим репортером, которого сильные мира сего, вроде ее отца и Кэдмана, будут уважать. Потом, когда она добьется успеха и благосостояния, она подумает о браке и детях. Но сначала карьера.

Интересно, какое вино подают к жареным воронам?

Тесс вошла в мексиканский ресторанчик и быстро огляделась по сторонам. Паскуали — маленький городок, где в любой момент можно встретить знакомых. Особенно если вы — бывшая супермодель или дочь Уолта и Роуз Эллиот.

Каролина уже сидела за столиком. Ее черная кофточка от известного дизайнера вызвала у Тесс приступ зависти. Каролина была высокой, стройной и красивой, ей шла любая одежда.

Подруги обнялись. Тесс попробовала ткань кофточки на ощупь и застонала:

— Армани?

— Эскада.

— На тебе смотрится изумительно. Впрочем, на тебе все так смотрится.

— Ненадолго, — рассмеялась Каролина, прижимая ладонь к плоскому животу.

Глаза у Тесс широко распахнулись:

— Ты хочешь сказать, что…

Каролина кивнула:

— Мы хотим малыша. Мы пытались много раз, но, кажется, повезло только сейчас. Я так счастлива.

— О, это замечательно, поздравляю. — Тесс схватила подругу за руку, глаза наполнились слезами. — Моя подруга настоящая красавица, замужем за сексуальным и остроумным бизнесменом и ждет ребенка! И я еще не умерла от зависти? Наверное, я святая.

Подруги расхохотались.

— Святая Тесс? Ну что же, расскажи о прошлой ночи. Кто он? Как вы познакомились? Это серьезно? Почему я узнаю обо всем только сейчас?

Им помешала официантка, подошедшая принять заказ.

Пока они ждали чай со льдом, Тесс сказала:

— Помнишь парня, с которым я была в опере?

Энтузиазм Каролины поубавился.

— Ты спишь с Харрисоном Пибоди?

— Нет, я переспала с Майком Гранделом!

— Майком? — Имя Майка лишило Каролину дара речи.

— А что тут такого?

— Ничего. — Глаза у нее были круглыми, как два блюдца.

— Он великолепен.

— Сексуальный, опасный… В общем, совсем не такой, как те, с кем ты обычно встречаешься.

Тесс сделала глоток чая:

— Я знаю, он не мой тип мужчины. Он надменный и эгоистичный…

— Но он хорош в постели.

Тесс вспомнила прошлую ночь и закатила глаза:

— Хорош? Он великолепен, лучше всех, никогда не встречала никого подобного.

Каролина рассмеялась:

— Знаешь, мне кажется, он хороший парень, хоть и изображает из себя крутого мачо. Они с Джоном дружат с детства.

— Я видела, как они дрались с Майком в боксерском клубе.

— Ты была в этом жутком месте? — ужаснулась Каролина. — Надеюсь, ты вымылась с ног до головы антибактериальным мылом после этого? Как могут мужчины лупить друг друга пару раз в неделю и называть это дружбой?

Тесс улыбнулась:

— Ты прямо цитируешь мои кинорецензии.

Каролина усмехнулась:

— Спорим, вы соблазнили друг друга взаимными оскорблениями в газетах.

Тесс не могла рассказать Каролине о расследовании и потому подтвердила:

— Вроде того.

— Так у тебя был потрясающий секс? Но ты почему-то не прыгаешь до потолка от радости. Почему?

— Он сказал, что это секс на одну ночь. Почти заставил меня пообещать не претендовать на большее.

— Он так сказал?!

Тесс униженно кивнула:

— Я такая идиотка. Он из тех мужчин, кто посмотрел фильм разок — и хватит, а мне нравится классика, я могу смотреть фильм снова и снова. Не люблю случайных связей, мне нравится постоянство.

— Как давно ты в него влюблена? — тихо спросила Каролина, и Тесс от неожиданности чуть не выронила чашку из рук.

— О чем ты говоришь? Я не… — вспыхнула она.

— Я хорошо тебя знаю, Тесс, и никогда не видела тебя такой из-за мужчины.

Правда обрушилась на Тесс, словно поток с гор.

— Вот почему я так скверно себя чувствую, я влюблена в Майка. — Тесс в отчаянии закрыла лицо руками. — Что мне делать?

— Дай ему время. Он пытается ставить условия, чтобы защитить себя, но это его условия, и ты не обязана их выполнять. Пошли их к черту и соблазни Майка.

Тесс не удержалась от смеха:

— Соблазнить?

Каролина раздраженно посмотрела на подругу:

— На войне все средства хороши. Если тебе нужно выбрать нижнее белье, я всегда готова помочь.

Ланч с Каролиной не успокоил бурю в душе Тесс, но он пролил свет на некоторые важные вещи.

Тесс остановила машину перед зданием редакции «Стандарта», но не успела войти внутрь, потому что перед глазами у нее запрыгали черные точки.

Девушка застонала, опираясь на машину.

Это можно было предвидеть: бессонная ночь, стресс, любовная трагедия. Мигрень.

Тесс поймала такси и поехала домой.

Почему, когда другие люди влюбляются, они танцуют, радостно бегают по лугам, целуются на залитых солнцем пляжах? Когда влюблялась Тесс Эллиот, у нее случалась мигрень.

Ужасный звук словно сверлил спящее сознание. Тесс проснулась, но не могла открыть глаз, потому что каждое движение причиняло боль. Звук не прекращался.

— Уходи, — пробормотала она, зарываясь в подушку. Мигрень была чудовищной. Тесс приняла обезболивающие, опустила шторы, отключила телефон и легла в постель.

Наконец ей удалось открыть глаза. Проклятый звук не давал покоя. Она прислушалась и узнала звонок домофона — кто-то упрямо давил на кнопку. У нее во рту был вкус таблеток, желудок горел, а голова готова была взорваться.

Тесс посмотрела на часы. Восемь. Вечера? Или утра?

Она медленно спустила ноги с кровати и побрела к трубке домофона.

— Кто? — слабо прошептала она в трубку.

— Доброе утро, принцесса.

— Уходи, — сказала Тесс и повесила трубку.

Она почти дошла до постели, когда домофон снова зазвонил. Сопротивляться бесполезно. Тесс добрела до домофона, нажала кнопку, открыла входную дверь и подперла ее тапочкой, чтобы та не захлопнулась. Потом вернулась в постель и накрыла голову подушкой.

Через несколько секунд подушку стащили с ее головы. Майк потряс ее за плечо.

— Ты что, хочешь меня убить? — уставилась на него Тесс.

— Ты выглядишь ужасно. Что случилось? — озабоченно спросил он.

— Мигрень. Так ты сказал «доброе утро»?

— Ну да, сейчас утро.

Со стоном Тесс села на постели.

Его руки начали нежно массировать ей плечи и шею. Потом Майк нагнулся и поцеловал ее в макушку.

— Приготовить тебе чай?

Тесс кивнула. Все равно просить его уйти бесполезно, а за чашку чая в постель она готова простить ему что угодно.

— И таблетки. Они на кухне.

Пока Майк отсутствовал, Тесс оглядела себя. Вчера она легла в кровать в трусиках и маечке из шелка кофейного цвета. Но этот мужчина видел ее обнаженной, так что нет нужды стесняться его сейчас.

Майк вернулся с подносом, на котором были чай, стакан воды, таблетки и сухой тост. Тесс запила таблетки водой и пригубила чай.

— Ты мой спаситель, — пошутила она.

Майк прикрыл ей колени покрывалом:

— У тебя часто болит голова?

Тесс покачала головой. Даже это движение причиняло боль, но скоро таблетки должны подействовать.

— Пару раз в год. Что ты здесь делаешь?

— Я беспокоился. Звонил тебе весь вечер, но ты не отвечала.

— Я отключила телефон. Ты звонил мне? — Тесс уставилась на него так, словно видела впервые. Впервые с тех пор, как поняла, что любит его. Неужели Майк сейчас скажет, что любит ее так же сильно, как она его?

Майк улыбнулся, протянул руку и погладил ее по щеке. Тесс закрыла глаза.

— Ты не пришла на свидание в кинотеатр прошлой ночью.

Ее глаза широко распахнулись, романтика исчезла.

— Премьера «Фарфоровой куколки»… Я должна была позвонить, чтобы прислали кого-нибудь вместо меня, но это вылетело из головы. Я проспала премьеру.

— Могу дать тебе почитать мою рецензию, если тебя это утешит.

— Очень смешно. — Тесс закрыла глаза. — Я всегда стараюсь выполнять все задания, чтобы люди не думали, что мне платят только за то, что я дочь Уолта Эллиота, — застонала девушка. — Я пропустила фильм из-за головной боли. Какой из меня профессионал…

Майк гладил ей щеки, лоб, прогоняя боль.

— Я волновался, я думал, ты меня избегаешь.

Что? Он считает себя настолько неотразимым, что одна ночь — и девушка от него без ума? Ну, даже если… У нее же есть гордость, и Майку незачем знать, что она влюбилась в него по уши.

— С чего бы мне избегать тебя? Секс был потрясающим, но это все в прошлом. Мы же договорились. Помнишь? Одна ночь. Ты сам ставил условия.

— Помню, — протянул Майк.

Это напоминание его явно не обрадовало. Ха!

— Все равно почитай мою рецензию, — сказал Майк, — она на твоем рабочем столе. И не забудь про тост. — Он поцеловал ее в кончик носа, словно ребенка, и вздохнул. Потом покачал головой и запечатлел поцелуй на ее губах.

Этот поцелуй пробудил в ней невыносимую нежность. Тесс почувствовала, как утихает боль, сменяясь блаженным спокойствием.

Майк медленно оторвался от ее губ.

— Ммм, — прошептала Тесс, сжав кулаки, чтобы не поддаться искушению и не притянуть его к себе для нового поцелуя. — Разве это не против правил?

— Правила создаются, чтобы их нарушать, — ответил Майк и исчез.

Глава девятая

«Фарфоровая куколка» — кино о вечных истинах. Автор — Тесс Эллиот.

«Фарфоровая куколка» — история женщины, которая идет против правил, установленных для женщин обществом. Кино заставляет вспомнить Нору, героиню пьесы Ибсена «Кукольный дом»…

Тесс протерла глаза и попыталась сосредоточиться на работе. Что это? То ли она посмотрела кино, написала статью и легла спать, забыв об этом, то ли Майк Грандел написал за нее рецензию.

Майк написал ее рецензию! И она была такой, словно написала ее сама Тесс. Тесс плохо верилось, что Майк знает, кто такой Ибсен, но он спас ее.

Рядом с рецензией лежала дискета. Тесс вставила ее в компьютер и обнаружила электронный файл с текстом — это была его рецензия. Сгорая от любопытства, Тесс начала читать:

Женщины вообще пьют что-нибудь спиртное, кроме вина?

Тесс расхохоталась.

В рецензии Майка для «Звезды» не было ни слова об Ибсене, зато не обошлось без Арнольда Шварценеггера. Характерный для Майка стиль — самовлюбленный, женоненавистнический, грубоватый.

Притворщик.

Тесс открыла «свою» рецензию и кое-что изменила, чтобы внести свою лепту в работу. Отправив статью в редакцию, она встала из-за стола и пошла в душ.

Одеваясь, Тесс чувствовала, как голова слегка кружится от таблеток, но боли почти нет. Девушка вызвала такси и поехала на работу.

Во-первых, она посмотрела список дел на день, вспомнила, что ей нужен будет фотограф, но мысли ее вновь и вновь возвращались к делу Кэдмана. Действительно ли у него с Маргарет Пибоди связь?

Она набрала номер матери.

— Дорогая, как я рада тебя слышать! — пропела Роуз Эллиот в трубку.

— Привет, мама, я тоже. Но я звоню по поводу работы. Через две недели я освещаю собрание исторического общества и решила, что будет неплохо навести сначала кое-какие справки. Мы не могли бы встретиться в музее сегодня днем?

Тесс мысленно скрестила пальцы на удачу. Мама должна быть в курсе всего, что происходит в высшем обществе Паскуали, а в музее Паскуали хранятся документы, имеющие отношение к покупке, продаже, дарении и передаче земли. Там должны быть и документы, касающиеся Юджина Баттерворта. Пока она будет рыться в архивах, мама расскажет ей последние сплетни. В том числе и о Маргарет Пибоди.

— Чудесная идея, дорогая, ты напишешь прекрасную статью. Конечно, мы можем встретиться в музее. У меня, как у президента общества, есть свой ключ.

Глава десятая

Суперсила Большого Альфа позволяет ему убегать от опасности быстрее, чем американские мужчины убегают, заслышав: «Дорогой, нам надо поговорить».

— Нам надо поговорить. — Слова Тесс продолжали звучать у него в голове.

Разумеется, им надо поговорить. Стоило Майку увидеть кровать Тесс, похожую на свадебный пирог, он понял, что слов «нам надо поговорить» ему не избежать.

Сам виноват. «Не смог устоять перед девушкой с внешностью Грейс Келли», — усмехнулся он про себя.

Сердце у него подпрыгнуло в груди, когда Тесс открыла дверь. Она была такая красивая и желанная, что Майк с трудом удержался, чтобы не поцеловать ее.

Однако Тесс не кинулась Майку на шею, на что он втайне надеялся, а схватила за руку и втянула в комнату, стремительно захлопнув дверь.

— Ты получил мое сообщение?

— Ты так взволнованна. Что случилось?

Майк предчувствовал, что она заговорит об их отношениях, и был готов признать, что все эти слова о сексе на одну ночь — полная ерунда, что он готов изменить своим правилам. Черт, он даже побрился, надел одинаковые носки, хотя и надеялся снять их вместе со всей одеждой в ближайшее время.

— Помнишь Юджина Баттерворта? — Тесс открыла ящик стола и достала блокнот.

Майк нахмурился. Юджин Баттерворт? Она хочет поговорить о каком-то чертовом Юджине Баттерворте? А не об их отношениях? Майк почувствовал себя смертельно оскорбленным.

— Это тот парень, который питался травой и прочей дрянью?

Тесс рассмеялась и потрепала Майка по плечу. Потрепала по плечу?

— Удивляюсь тебе, Майк, ты в такой гармонии с природой. Юджин Баттерворт был местным натуралистом, жил с индейцами, изучал их обычаи, и они даже дали ему индейское имя. Всю жизнь Баттерворт рисовал и изучал красоты природы в нашей местности.

— Знаю, это его поклонники организовали «Лысый и красивый», чтобы продолжить его дело.

Тесс улыбнулась. Улыбка осветила ее глаза, и Майк вспомнил, как они темнеют от страсти в его объятьях. Дыхание перехватило.

— Да, но сегодня я узнала кое-что еще. Мистер Баттерворт купил большой участок земли на берегу реки Паскуали, чтобы сохранить в первозданной чистоте место обитания лысых орлов. У него не было детей, поэтому все имущество после его смерти перешло к его сестре.

— Ты хочешь сказать…

— Мне кажется, он был немного эксцентричным, странным человеком. Он сам составил завещание, я видела его в музее.

«Надеюсь, оно написано не орлиной кровью», — подумал Майк.

— Баттерворт купил землю в долине реки?

— Да. Я порылась еще и узнала, что это его сестра основала ту таинственную компанию, чтобы легче было управлять землей и капиталом. Теперь земля в руках дальнего родственника художника.

— Дай-ка я угадаю, кто он, — произнес Майк, поражаясь тому, как кусочки мозаики складываются в единую картинку. — Нат Макартур.

— Приз за догадливость!

— Но если земля записана на компанию-загадку, то как Кэдман намеревается получить ее?

Самого важного кусочка мозаики по-прежнему недоставало.

— Вот здесь-то и кроется суть. Права собственности «Лысого и красивого» на землю не были оформлены документально. — Тесс скрестила руки на груди, и Майк тут же потерял ход мысли. Свитер так подчеркивал ее высокую и крепкую грудь, что это мешало ему думать.

— Значит, Кэдман может без проблем заполучить эту землю.

Майку так хотелось прикоснуться к ней, что пришлось схватить первое, что попалось на глаза, — блокнот, чтобы отвлечься.

— Когда мы разделаемся с Кэдманом, он будет счастлив, если ему разрешат поставить киоск с хот-догами в нашем городе.

— Не торопись. Предположим, он планирует строить казино, — тогда где же разрешения, чертежи, не знаю, что еще? Где шумиха?

Тесс, разумеется, права, нельзя просто так взять и построить казино.

— Не знаю, но это надо выяснить.

— Каким образом? Спрячешься в лунке на поле для гольфа, чтобы подслушать разговор Кэдмана? Послушай, Майк, я не защищаю Кэдмана, я просто прошу быть осторожнее с выводами. Члены «Лысого и красивого» не похожи на людей, которых можно подкупить, они действительно любят природу и ненавидят промышленников.

Майк подошел к фотографии, на которой Кэдман, мэр и Макартур играли в гольф.

— Что твоя мама знает о Кэдмане и Маргарет Пибоди?

— Похоже, я ошиблась, у миссис Пибоди нет романа с Кэдманом, она просто переживает кризис стареющей женщины, желающей вернуть утраченную молодость. Пластическая хирургия, новая одежда. Но мама считает, что все это ради мистера Пибоди.

— Если Маргарет Пибоди не спит с Кэдманом, зачем тогда она купила землю в долине реки? Зачем вступила в «Лысого и красивого»? — Майк стал стремительно расхаживать по комнате, его мысли зашли в тупик. Тесс права, нельзя торопиться с выводами, нужно взглянуть на все это со стороны. Даже у орлов в этой стране есть юристы, и им вряд ли понравится, если птичкам будет что-то угрожать.

Майк остановился и щелкнул пальцами:

— Понятно, почему он старается сделать своих друзей членами «Лысого и красивого». Если их число превысит число любителей лысых птичек, они смогут проголосовать за распад организации.

— Ты уверен? Разве это законно?

— Не знаю, — подумав, ответил Майк, — надо выяснить.

Тесс озабоченно взглянула на Майка. Она что, беспокоится за него? Странно, что кто-то о нем волнуется.

— Только, пожалуйста, не делай глупостей, не хватало еще, чтобы ты попал за решетку. Я тоже многим рискую.

— Нам нужен список членов организации, Тесс.

— Я знаю. Я предложу им свои услуги секретаря.

— Чудесно, ты можешь сделать копию.

— Украсть, ты хотел сказать?

Тесс нервно сглотнула.

Майк подошел к девушке и положил руки ей на плечи.

— Послушай, я знаю, что ты хорошая девочка, но ведь это ради правого дела. Кэдман хочет украсть землю у бедных птичек. — Майк провел рукой по ее волосам. — Ты делаешь это ради орлов.

— Правда? — нахмурилась Тесс. — А я думала, я иду на это ради статьи.

— Все равно. Не потопаешь — не полопаешь.

Народная мудрость Тесс не убедила, но Майк решил, что оно и к лучшему, они и так чересчур долго говорят. Теперь, когда его руки касались ее, было чертовски трудно обсуждать расследование.

Едва сдерживая желание, Майк провел пальцем по нежной коже в вырезе свитера. Ее грудь приподнялась, натягивая мягкую ткань, глаза у Тесс затуманились.

Майк нагнулся и поцеловал девушку. Ее губы раскрылись, отвечая на поцелуй. Они целовались так самозабвенно, словно на свете не существовало ничего, кроме них двоих.

Не говоря ни слова, Майк подхватил ее на руки и направился в сказочную спальню.

— А как же секс на одну ночь? — спросила Тесс, уткнувшись ему в шею.

— Правила поменялись, — сказал он, поддавшись слабости. — Понятно?

— Понятно, — улыбнулась Тесс улыбкой кошки, объевшейся сливок.

Как он мог быть таким дураком! Разве возможно, раз попробовав ее сладость, отказаться от нее навсегда? Майк медленно раздел Тесс и, дрожа от нетерпения, мигом избавился от своей одежды.

Никогда еще он не испытывал таких сильных чувств ни к одной женщине, Тесс сводила его с ума.

Майк поймал ее взгляд — полузастенчивый-полубесстыдный. Тесс опустила ресницы.

— Я собиралась сама соблазнить тебя, — с притворным сожалением прошептала она.

Майк поцеловал ее в шею и выдохнул:

— Все, что тебе нужно, — это притвориться, что ты меня соблазняешь.

Тесс пришлось преодолеть бесчисленное количество ступенек, чтобы добраться до офиса «Лысого и красивого». В прошлый раз она не заметила, что это место так далеко. Наверное, дело в чувстве вины — ведь сейчас она пришла, чтобы украсть важные сведения.

Тесс оглянулась, прежде чем вывести список членов организации на экран старенького компьютера. Рядом с монитором лежала половинка вегетарианского гамбургера. Это объясняло грязь и крошки на клавиатуре. Тесс взмолилась, чтобы никто не пришел за недоеденным гамбургером, пока она ворует список.

Ворует.

Слово эхом отозвалось у нее в мозгу, пальцы не слушались. Тесс никогда не брала ничего чужого, даже в начальных классах, когда ее друзья таскали потихоньку конфеты с лотков. Никогда.

Может, Майку и плевать на мораль, но ей нет. Она не может совершить бесчестный поступок. Даже ради статьи.

Список появился на экране. Тесс стиснула зубы и распечатала его. Нервно озираясь, она запихнула листы в сумку. Она делает это ради «Лысого и красивого».

Тесс вся вспотела от страха, ей все время казалось, что кто-нибудь ворвется в офис и потребует открыть сумку.

Как только в офис пришел очкарик, с которым Тесс разговаривала во время первого посещения, она поспешно сообщила, что опаздывает на встречу.

— Подожди, — остановил ее очкарик, — я хотел спросить кое-что. Ты не могла бы помочь мне с ежегодным собранием?

Тесс чуть не выронила сумку.

— А когда оно?

— В следующем месяце. Мы приняли много новых членов, так что нам понадобится помощь, чтобы организовать все.

— Конечно, с радостью, — пробормотала Тесс.

Дома она просмотрела список и обнаружила, что знает некоторых людей. А одного настолько хорошо, что может переговорить с ним. Бывшая одноклассница Джинни с энтузиазмом сообщила Тесс, что вступила в «Лысого и красивого» и что подписала какую-то бумагу. Когда Тесс поинтересовалась какую, она ответила, что вроде той, какую она подписала, предоставив отцу распоряжаться ее долей акций в семейной компании.

Тесс поболтала еще немного о старых школьных друзьях и о муже Джинни.

— А ты, Тесс, — спросила Джинни, — когда собираешься замуж?

Тесс подумала о Майке.

— Наверное, никогда, я до ста лет буду прыгать на свадьбах подруг, пытаясь поймать букет, — усмехнулась Тесс.

— О, дорогая, я могла бы познакомить тебя с друзьями моего мужа, — озабоченно предложила подруга.

Поскольку перспектива остаться столетней старой девой привлекала ее куда больше, Тесс вежливо отказалась.

У нее были занятия поважнее: написать сенсационную статью, восстановить репутацию Майка. Бумажка, которую подписала Джинни, конечно, была доверенностью. Теперь Кэдман сможет проголосовать за нее на собрании «Лысого и красивого», за нее и остальных своих людей, состоящих в организации. А потом он развалит организацию или просто перессорит между собой ее членов. А сам тем временем построит отель и казино.

Поскольку мэр — закадычный друг Кэдмана, никто не сможет помешать ему осуществить свои коварные планы. Кроме нее. И Майка.

Глава одиннадцатая

Моя рецензия на «Бешеную скорость» будет короткой. Я закрыла глаза после первого кадра и не открывала их до самого конца. Пускай парни смотрят на большие машины и горы трупов, перемежающиеся дебильными диалогами. Те, у кого есть мозги, предпочтут держать глаза и уши закрытыми.

— Меня сейчас стошнит, — прошептала Тесс при виде новой партии роботов, преследующих очередную жертву. Эти роботы, в отличие от старых, были наделены интеллектом. Зато вместо рук у них были кухонные овощерезки. Тесс отвернулась, зажимая уши, с нее хватит.

— Тише, — зашипел Майк.

Как будто ее кто-то может услышать! Грохот из стереоколонок буквально оглушал.

Пытаясь забыть кровавую резню на экране, Тесс принялась рассматривать профиль Майка. Майк сидел очень прямо, как маленький мальчик на представлении в цирке. Ей стало жарко, желание было настолько сильным, что Тесс едва удержалась, чтобы не предложить отправиться к ней домой и заняться более интересными вещами, чем просмотр этой мерзости.

— Так его, — выпалил Майк и ударил кулаком по подлокотнику.

Майк был полон противоречий, ему нравились такие фильмы, хотя он понимал и высокоинтеллектуальное кино. Свидетельство тому — написанная им рецензия на «Фарфоровую куколку». Он мог быть нежным, веселым, остроумным, но стоило сказать ему об этом, как он тут же надевал маску плохого парня.

Блики с экрана освещали шрам под его нижней губой. Он сказал, что получил его в боксерском клубе, но потом признался, что заработал шрам в школьной драке. Прошлой ночью, когда они занимались любовью, Тесс провела по нему языком. Она вспомнила, какой колючей была щетина и какими нежными по контрасту с ней были губы и тоненькая полоска шрама.

«Влюблена по уши», — грустно усмехнулась Тесс. Теперь, когда они оба поняли, что секс на одну ночь — это чушь, она начала задумываться о будущем. А есть ли оно у них, будущее?

Нет, она не высидит два часа этого кошмара, она просто уйдет, а Майк потом расскажет ей, чем все кончилось.

Тесс привстала.

— Уходишь? — Майк оторвался от экрана, их глаза встретились, во рту у Тесс пересохло.

Влечение было слишком сильным.

— Нет, — сказала она, — ногу отсидела.

— А, — отозвался Майк, протягивая девушке попкорн.

Из колонок донесся пронзительный вопль, и Тесс подпрыгнула на стуле. Как она может любить мужчину, которому нравятся такие фильмы?

Тесс закрыла лицо руками. Как? Как она может любить мужчину, которого не интересуют серьезные отношения? Который так боится обязательств, что единственное, что он не снимает или не берет напрокат, — это мотоцикл. Чтобы всегда можно было сбежать.

Тесс совсем расстроилась. Она любит Майка Грандела, и, что хуже всего, это навсегда.

Майк нагнулся к ней и прошептал:

— Что ты делаешь завтра?

Завтра суббота. Сердце Тесс пропустило удар. Вдруг он хочет пригласить ее на свидание? Настоящее свидание. Она тут же представила ужин в уютном ресторане, медленные танцы, страстную ночь любви.

— Почему ты спрашиваешь?

— Я думаю, пора съездить в гости к орлам, посмотреть землю Макартура и сделать пару фотографий. Заодно проверить, не начал ли уже Кэдман строительство.

Какое разочарование. Она идиотка. С чего она взяла, что Майк, закоренелый бабник, захочет серьезных отношений с такой девушкой, как она?

Тесс скорчила гримаску:

— Я должна посмотреть ежедневник.

Но Майк уже не услышал, его внимание поглотила очередная кровавая сцена на экране. Он даже нагнулся вперед, чтобы лучше видеть.

— Вот это да! Ему снесло башку! Чуть не пропустил из-за тебя.

Что она в нем нашла?

Тесс остановилась, переводя дыхание. Комар воспользовался этим и больно укусил ее в лодыжку.

— А это законно?

Майк обернулся:

— Поздновато спрашивать, мы уже час как нарушаем право частной собственности.

Они нашли узкую тропинку, ведущую от большой дороги к реке. Сквозь деревья доносилось тихое журчание реки. Можжевельник, ели и деревья, названия которых Тесс не знала, окружали их. Воздух был влажным и пах лесом. Опавшие иглы образовывали мягкий ковер под ногами.

«Тук-тук-тук», — раздался звук слева. Тесс повернулась и увидела дятла, долбящего блестящую коричневую кору дерева.

Тесс улыбнулась и пошла дальше. Им попалась змея, безмятежно гревшаяся на солнце, бурундучки и даже пара ястребов, но ни одного орла. Но все равно в лесу было чудесно. Тесс вдыхала чистый воздух, лаская взглядом широкую спину Майка, шедшего впереди.

«Какое у него тело», — в который раз подумала Тесс. Воспоминание о том, как он выглядел без одежды, причинило ей сладкую боль. Она вспомнила, как их обнаженные тела сплетались, как его волосы щекотали ей шею, когда Майк нагибался и целовал ее.

Тесс тряхнула головой, чтобы прогнать греховные мысли, и достала пластиковую бутылку с водой. Какое лекарство принимают от несчастной любви? Наверняка не аспирин. Тогда старые, проверенные средства — постельный режим и побольше жидкости.

Через час шум реки стал слышнее — они вышли на берег Паскуали. И, словно приветствуя их, два орла пролетели прямо над ними, гордо взмахнув крыльями. Они сделали круг в воздухе, затем один опустился на верхушку дерева, а второй сделал еще один ленивый круг, прежде чем присоединиться к первому.

— Посмотри, разве они не великолепны? — воскликнула Тесс.

Майк снял рюкзак и что-то начал искать в нем.

— Нашел. — Он протянул девушке бинокль.

Тесс скинула рюкзак, села и поднесла к глазам бинокль.

Два орла, похожие на статуи, сидели на дереве, еще одна птица пролетела прямо над Тесс. Она радостно подпрыгнула.

— Там на дереве гнездо. О, Майк, там есть маленький, он пробует свои крылья, — выдохнула Тесс в восхищении. — Я собираюсь написать статью о «Лысом и красивом», чтобы привлечь к их работе внимание общественности.

— Теперь ты занялась пиаром? Твоя работа — искать новости, а не защищать интересы лысых птичек.

— Но эта статья тоже будет информативной, — запротестовала Тесс, вздрогнув, потому что орленок чуть не выпал из гнезда. — И я все равно напишу ее.

Она повернулась к Майку, чтобы отдать бинокль, и обнаружила, что тот наблюдает за ней.

— Что?

— Ты похожа на маленькую девочку.

Тесс обвела рукой вокруг себя.

— Мне здесь нравится.

— Ты когда-нибудь делала это на природе?

Тесс изумленно посмотрела на него:

— Ты хочешь соблазнить меня здесь? Тогда надо было предупредить, я захватила бы покрывало и…

— Ты слишком много говоришь. — Майк подошел к ней.

— Что ты делаешь?

Глупый вопрос, будто не ясно. Его губы прижались к чувствительному местечку на шее.

— Секс, но…

— Секс. Без всяких «но».

— О, да… — застонала Тесс, чувствуя, как сильно он возбужден.

— Не могу оторваться от тебя, — шептал Майк между поцелуями.

Тесс забыла о том, зачем они здесь, забыла, что им надо искать улики.

— Но статья, — слабо прошептала она, — орлы…

— Они уже занимались этим. Видела птенцов? Теперь наша очередь.

— Но это место размножения орлов, а не людей!

Похоже, этот аргумент его не убедил.

— Мы проводим научный эксперимент.

Тесс обняла его:

— Результат эксперимента зависит от усердия исследователей.

— Я буду очень усердным, — пообещал Майк.

Глава двенадцатая

Кровь, экшн, потрясающие спецэффекты и оглушительный саундтрек. Чего еще можно желать от фильма?

Майк прижал Тесс к дереву, холодная, влажная, шероховатая кора царапала ей ноги. Майк откинул голову и посмотрел на девушку.

Взгляд синих глаз впитывал каждую черточку раскрасневшегося лица Тесс. Она ждала, что он скажет что-нибудь шутливое, но вместо этого Майк страстно поцеловал ее.

Бинокль на кожаном шнурке впился ей в грудь, и Тесс отвела его в сторону, чтобы ничто не мешало им с Майком.

Она жарко отвечала на поцелуй. Их языки сплелись, внутри у Тесс нарастало желание. Руки Майка проникли ей под рубашку и нашли грудь.

Соски у нее напряглись, Тесс выдохнула. В одно мгновенье ее рубашка и лифчик оказались задраны, легкий ветерок холодил ей кожу. Тесс откинула голову назад, пальцы вцепились в кору.

Что-то холодное коснулось ее левой груди. Тесс открыла глаза и увидела бинокль. Майк нетерпеливо снял его с ее шеи и положил на траву. Поднимаясь, он взглядом жадно ласкал ей грудь, освещенную ярким солнечным светом. Взгляд был таким голодным, что Тесс захотелось прикрыться.

— У тебя самая красивая грудь из всех, что я видел, — протянул Майк.

Тесс победно улыбнулась:

— Наверное, ты видел немного.

Майк ошарашено уставился на нее:

— Принцесса, я сделал изучение груди делом всей моей жизни. Но эта, — он обвел пальцем нежные округлости, — заслуживает особого изучения. — Майк нагнулся и поцеловал ложбинку между грудями.

Тесс задрожала, когда Майк приблизился к ее соску и начал творить волшебство губами и языком.

Она с любовью смотрела на темную голову Майка. Солнце сверкало в черных волосах, загорелая щека колола ее нежную грудь, ресницы Майка были опущены. Она поняла, что его глаза закрыты. Тесс улыбнулась и погладила его по волосам.

Рука Майка скользнула к ее трусикам.

Дыхание у нее стало учащенным, внутри все горело желанием.

Со стоном Тесс схватила его за запястье. Пока еще она в состоянии что-то соображать, нужно спросить:

— Подожди, Майк, у тебя с собой что-нибудь есть?

Он оторвался от нее, пытаясь понять, что она спрашивает.

— Да, — выдохнул он.

— Хорошо. — Тесс расслабилась. Она чувствовала себя такой же дикой и свободной, как орлы в небе. Майк прав: здесь все способствовало размножению.

Конечно, они с Майком не собираются заводить детей. Но кто берет с собой в поход презервативы?

— Ты, правда, взял их?

Майк усмехнулся:

— Проверь мой рюкзак, если хочешь.

Возбуждение сменилось гневом. Тесс посмотрела Майку в глаза.

— Ты что, планировал это заранее?

Майк рассмеялся:

— Я никогда ничего не планирую, просто так получилось.

— Но у тебя с собой…

Майк с улыбкой взглянул на девушку:

— У меня они всегда с собой. Я не из тех мужчин, кто упускает представившуюся возможность из-за собственной рассеянности.

Прекрасно, он подготовился. Как и подобает взрослому, сознательному мужчине, практикующему безопасный секс. Только для Тесс это означало совсем другое.

— В столе на работе тоже есть? — вырвалось у нее.

Желание боролось с яростью.

— Хмм… В коробке с ноутбуком. И в мотоцикле, — пожал плечами Майк. — Никогда не знаешь… когда представится случай.

— Так я для тебя просто случай? — Ее возбуждение как рукой сняло.

Он взял в поход презервативы не потому, что собирался соблазнить Тесс Эллиот в романтичном местечке, на лоне природы, просто он всегда брал с собой презервативы. И потому что Тесс была доступной, была под рукой. А Майк не из тех мужчин, кто упускает возможности.

— Так, — начала она, — значит, если представится случай, ты переспишь с любой женщиной? Даже если она тебе не нравится?

Майк посмотрел на нее, обдумывая ответ:

— Главное, чтобы она меня возбуждала.

— А если она не говорит по-английски?

— Тогда она никогда не скажет «нам надо поговорить».

— А если она ненормальная?

Майк догадался, что его план не удался. Он выпрямился и вынул руку из ее трусиков.

— Этого нельзя сразу определить.

Остатки желания смыла волна разочарования, нахлынувшая на Тесс, ей захотелось плакать. Как она могла влюбиться в мужчину, который способен испытывать чувства только к своему мотоциклу?

— Я хотел бы тебя, даже если бы ты была сумасшедшей, — прошептал Майк ей на ухо и взял мочку уха в рот.

Тесс уперлась руками ему в грудь, отталкивая.

— Что случилось? — Он сделал шаг назад, лицо у него помрачнело.

Она сказала первое, что пришло в голову:

— Знаешь, орлы выбирают себе пару на всю жизнь.

Майк тяжело дышал.

— Знаю. А их детки иногда убивают братьев и сестер из чувства соперничества. И что?

Тесс пожала плечами, застегивая молнию на шортах.

— Я не хочу осквернять их место обитания вульгарным сексом.

— Что может быть вульгарного в сексе? Черт побери, секс — это самое важное в жизни!

— Сколько патетики!

Тесс была в ярости. Она ненавидела себя, ненавидела за то, что спала с мужчиной, который видел в ней только дешевку, доступную женщину. И ненавидела Майка за то, что он так и не повзрослел.

— Что с тобой?

— Я как орлы, Майк, я ищу партнера на всю жизнь. Я не просто доступное женское тело… удобный случай.

Майк засунул руки в карманы и отвернулся от нее. Вместо Тесс он обратился к деревьям, как проповедник к пастве.

— Вот почему, — сказал он, — вот почему я старался держаться от тебя подальше, для тебя все слишком серьезно, один поцелуй — и ты думаешь о свадебных колокольчиках и вышитых наволочках.

Тесс потянула его за руку:

— Ты боишься меня, потому что я взрослая женщина, способная связать тебя.

Тесс почувствовала, как теряет контроль над собой.

— Я тебя не боюсь, — низким, злым голосом проговорил Майк.

— Ты до смерти напуган, черт побери, — закричала Тесс, спугнув бурундучка под соседним деревом.

Майк смотрел на нее как на безумную. Тесс сделала глубокий вдох, пытаясь успокоиться, слезы подступили к глазам.

— Из-за тебя я выругалась. Я никогда не ругаюсь.

«И не кричу», — хотела она добавить. Но Майк заслужил это.

Тесс направилась к камню, на котором оставила рюкзак, надела его и, не оборачиваясь, пошла вниз по тропинке. Она шла быстро, почти бежала, но никто не просил ее остановиться. Никто не побежал за ней — Майк остался на берегу.

Другого она и не ждала.

Какой дурой она была, позволив себе влюбиться в Майка Грандела — в незрелого мальчишку, не способного повзрослеть. Мужчину, не готового любить.

Тесс споткнулась о корень и упала, больно расцарапав коленку.

Пройдя еще немного, она ощутила, как гнев стихает, сменяясь грустью. Ей было грустно: Майк не заметил, что их чувства — нечто особенное.

Тесс охватила жалость к себе. Она выйдет замуж за кого-нибудь вроде Харрисона Пибоди и остаток жизни проведет как…

Она снова споткнулась о камень и запрыгала на одной ноге, морщась от боли. Нет, она не выйдет замуж за копию Харрисона Пибоди и не станет копией своей матери. Как только Тесс докажет свои репортерские способности здесь, в Паскуали, она переедет в другой город и начнет все заново там, где никто не будет знать, кто ее отец и сколько денег у нее на счету. Она встретит много интересных людей, будет слушать, о чем они говорят, и искать темы для статей.

У нее будет новая жизнь, жизнь без Майка Грандела. Тесс вздернула подбородок.

И тут же увидела еще одного дятла.

Тесс наблюдала за ним пару минут, удивляясь его сосредоточенности. Дятел долбил себе дупло ровно посреди треугольной метки на стволе — такой ровной, словно ее вырезали сверхточным инструментом.

Странно, подумала Тесс, она на земле Макартура. Если он хотел пометить дерево, почему не воспользоваться краской или флажком? Она подошла ближе и посмотрела по сторонам. Недалеко стояло еще одно дерево с точно такой же меткой. Треугольники были явно сделаны рукой человека. Только для каких целей?

Тропинка была узкой, заросшей травой, помеченные деревья стояли в стороне от нее. Почему? Это надо узнать.

Тесс закусила губу — что делать? Вернуться и рассказать Майку? Но она все еще была зла на него, это превратится в новый скандал. Лучше она сама пойдет вдоль помеченных деревьев, а потом точно так же обратно — к шоссе.

Она шла вперед и скоро услышала мерный шум. Значит, река близко.

Через десять минут она вышла на полянку. Яркое солнце ослепило ее, девушка закрыла глаза. Когда она открыла их снова, перед ней предстала чудовищная картина: пеньки от недавно спиленных деревьев и кучи недавно вырытой земли.

«А я еще думала, воровать — нехорошо», — сказала Тесс сама себе, оглядываясь по сторонам.

Вырубка была помечена желтой лентой по периметру участка. Она не могла выйти за пределы участка, принадлежавшего Юджину Баттерворту. Тесс потерла нос: вот они — улики, здесь Кэдман ведет строительство. Теперь они с Майком смогут это доказать.

Тесс опустила рюкзак и достала фотоаппарат. Она сняла желтую ленту, пеньки, ямы — свидетельство начинающегося строительства — и пошла к реке. Здесь был естественный пляж, тихая бухточка, в которой можно купаться. Здесь планируется построить отель? На другом берегу Тесс увидела оленя у воды. Он настороженно поднял голову, собираясь убежать.

Стараясь не напугать животное, Тесс медленно пошла назад. Майк должен это увидеть, он выяснит, что все это значит.

Тесс поспешила к шоссе.

— Майк! — кричала она на ходу, боясь, что он вернется к машине раньше ее и уедет. Она бежала и кричала, пока Майк не отозвался.

— Тесс!

Она остановилась и прислушалась. Голос у Майка был обеспокоенный и охрипший, охрипший от крика.

— Майк! — крикнула девушка. — Иди сюда!

— Стой, где стоишь. Я уже иду.

Тесс подставила лицо солнечным лучам. Когда они смогут напечатать статьи? Какие еще доказательства им нужны? Можно ли уже начинать намекать редактору, что у нее есть потрясающая новость?

Она увидела Майка, он весь раскраснелся от быстрого бега. Он еще злится на нее?

Майк подбежал к ней и крепко прижал к себе. Тесс попыталась отодвинуться, но он только обнял ее крепче. Его губы прижались к ее губам в неистовом поцелуе. Майк тяжело дышал, его рубашка пропиталась потом.

Он был зол.

— Я думал, ты потерялась.

Тесс стало стыдно.

— Извини, что заставила тебя волноваться, — сказала она.

— А кто сказал, что я волновался? — выдохнул Майк.

Его руки лежали у нее на спине — горячие и властные.

— Я могла заблудиться, — сказала Тесс, приподнимаясь на цыпочках.

— Я нашел бы тебя.

Она бросила на него провоцирующий взгляд из-под ресниц:

— Меня мог съесть злой волк.

Белые зубы сверкнули. Майк усмехнулся:

— Все еще может быть.

«Это мы посмотрим», — решила Тесс. Она первой поцеловала его, играючи проведя языком по белоснежным зубам. Майк напрягся.

Майк пробуждал в ней первобытные инстинкты — голод, страсть, ярость и… огромную нежность. Майк оторвался от ее губ и начал целовать горло. Девушка пробормотала, закидывая голову:

— Я кое-что нашла.

— Я тоже, — ответил Майк, обхватывая ее грудь.

Тесс застонала от умелой ласки.

— Я нашла вырубку.

— Вырубку? — У Майка отвисла челюсть.

Тесс кивнула, сделав успокаивающий вдох.

— Свежую. Очень подозрительно. Участок помечен желтой лентой.

Ее грудь была забыта, желание в глазах Майка сменилось профессиональным интересом быстрее, чем меняется сигнал светофора.

— Где?

— Иди за мной.

Она отвела его к тропинке, где оставила свою пластиковую бутылку, и через несколько минут они вышли на вырубку.

Майк оглянулся по сторонам, глаза у него блестели от возбуждения.

— Черт, уже темнеет, фотографии выйдут плохими.

— Было светло, когда я отщелкала половину пленки.

Майк схватил ее руку и поднес к губам. Тесс открыла рот от изумления.

— Чудесно, теперь надо доказать, что это — дело рук Кэдмана. — Он обвел рукой пеньки.

Тесс подумала, что это будет нелегко. Кэдман мог быть обманщиком и подлецом, но очень умным подлецом. Майк сжал ей руку.

— Как здорово, что мне пришла в голову идея съездить сюда.

Глаза у Тесс сузились.

— Здорово, что я нашла это место.

— Здорово, что мы работаем вместе, — закончил Майк, жарко целуя ее.

В воскресенье Тесс снова поехала в офис «Лысого и красивого». Она хотела предупредить очкарика о грозящей опасности, но Майк уговорил ее подождать. Сам он сегодня отправился искать доказательства того, что именно Кэдман стоит за вырубкой.

Им надо было спешить со статьей, потому что строительство уже шло полным ходом. На земле, принадлежащей «Лысому и красивому». Тесс была зла на Тая Кэдмана за то, что он задумал. Зла на его помощников. Зла на людей вроде миссис Пибоди, которым нет дела до того, куда идут их деньги, лишь бы они дали прибыль, на людей, которые не глядя подписывают доверенности. Тесс набрала на компьютере несколько имен новых членов «Лысого и красивого» — всех этих людей она знала.

Даже Майк и тот злил ее. Он уверен, что сможет доказать причастность Кэдмана к строительству, но, если Кэдман хоть немного умен, он будет действовать не напрямую, а через Натана Макартура, чтобы все решили, что это дальний родственник художника разрабатывает землю в своих личных целях. А когда правда раскроется, будет уже поздно.

Но если Кэдман умен, то им с Майком придется стать еще умнее. Тесс собиралась работать в офисе два часа. Интересно, как дела у Майка, нашел ли он что-нибудь. К сожалению, сегодня вечером им не удастся встретиться — из всех вечеров именно этот ее мать выбрала, чтобы пригласить на ужин чету Кэдманов и отметить помолвку Дженифер Кэдман с миллионером, торгующим овсянкой. Тесс его никогда не встречала, но овсянка ее не впечатляла.

Девушка тяжело вздохнула — ей совсем не хотелось идти на этот ужин. Закончив работу, она оглянулась по сторонам в поисках не внесенных в базу карточек. Она была не из тех, кто бежит от работы. К тому же здесь пора убраться — Тесс чихнула уже два раза. Немного порядка не помешает.

Она начала с кладовки. Там были документы, коробки, плакаты, членские анкеты, напечатанные на экологически чистой, переработанной бумаге. Теперь вся эта бумажная груда постепенно превращалась в труху.

С намерением прибраться на полках, Тесс распахнула дверь кладовки и вошла внутрь. Куча коробок, покрытых пылью. Она чихнула.

Что-то тяжелое ударило ее по голове.

— Ай! — Тесс потеряла ориентацию от испуга и врезалась в полки. Схватилась за голову. Только через минуту она нашла выключатель. В тусклом свете лампочки она увидела, что на нее напал экран, на который проецировали картинки во время лекций и выставок.

Тесс засунула злополучный экран в глубь кладовки, подняв вокруг тучи пыли. Сощурив глаза, Тесс нашла нужные коробки и подвинула ближе в двери.

Может, теперь ее не будет мучить совесть за украденный список?

Тесс убрала волосы за уши. Если выкинуть пару ненужных вещей, можно надежно поставить экран.

Тесс вытащила экран в комнату и глотнула свежего воздуха, прежде чем вернуться в тесную каморку.

Она решила начать со старых коробок. Наверняка парочку можно безболезненно выбросить, тогда освободится место для экрана и новых бумаг.

Тесс закатала рукава и принялась за дело. С коробок посыпались пыль, бумажная труха и останки тысяч мух и пауков, но Тесс отважно продолжала работать.

В первой коробке, как она и подозревала, не было ничего любопытного. Старые, пожелтевшие от времени газетные вырезки.

В следующих двух коробках тоже были газеты. Девушка высморкалась — уборка займет целую вечность. Может, засунуть их обратно и забыть? Спина ныла, а коробки обещали несколько часов нудной и грязной работы.

Молодая женщина открыла еще одну коробку. Опять газеты. Отряхнув пыль, девушка открыла следующую. К ее удивлению, в ней оказался старый переплетенный журнал. Тесс подняла его, внизу были еще журналы. Неужели архив ведется так давно?

Прислонившись к стене, Тесс открыла журнал.

Ей пришлось напрячь зрение, чтобы прочитать в тусклом свете лампочки мелкий кривой почерк:

«Юджин Баттерворт. Полевые записи. Июль 1921 — февраль 1922».

У Тесс зачесался кончик носа. Записки Юджина Баттерворта? В завещании он отписал все свои документы организации, но Тесс поверить не могла, что архив просто засунули в коробку и забыли. У Тесс задрожали от волнения руки.

Юджин описывал жизнь коренных жителей Америки, флору и фауну, орлов, которых так любил.

И сам делал рисунки к своим записям.

Тесс разглядывала рисунки. Они были полны жизни и сделаны с поразительным мастерством.

Тесс затаила дыхание.

Юджин Баттерворт, художник с мировым именем, вел дневники и сам иллюстрировал их. Картины Баттерворта находятся в главных музеях и частных коллекциях по всему миру. Эти журналы должны стоить целое состояние, а их засунули в грязный чулан и забыли.

Тесс прижала пыльный журнал к бешено бьющемуся сердцу. Теперь она была рада, что чувство вины сподвигло ее на генеральную уборку.

Да, но что она будет делать с журналами?

Первой мыслью было взять их домой, чтобы изучить, но если ей было стыдно за один список, то, унеся бесценные журналы, она вообще никогда не сможет заснуть.

Никто не заинтересовался ими в течение многих лет. Инстинкт подсказывал ей, что здесь они будут в большей безопасности. Она возьмет один и покажет Майку, а остальные положит на место. Так, чтобы никто ничего не заметил.

Пока ей нужно выяснить только одно — кому принадлежат эти дневники по закону? Мозг усиленно заработал.

Ужин по случаю помолвки уже не расстраивал Тесс — она попросит совета у отца.

Глава тринадцатая

«Миг ужаса» — это фильм ужасов, в котором беспомощная женщина сталкивается лицом к лицу со своими страхами. Захватывающий, будоражащий чувства, жуткий, но красиво сделанный фильм лишил меня сна на целую ночь.

Стены столовой будто стремительно надвигались на Тесс, ей казалось, что в любой момент стена врежется в ее стул, и мамина коллекция английского королевского фарфора полетит на пол, вместе с тончайшей скатертью из Дамаска, а также вместе с жареным ягненком и другими деликатесами.

Кэдман оглушал своим голосом и ослеплял новыми акульими зубами — белыми.

Роуз Эллиот считала себя обязанной устроить ужин в честь помолвки Дженифер, так как ее мать, Милдред, вместе с Роуз устраивала ежегодный цветочный парад. Тесс с отцом возражали, но мамины понятия о правилах приличия были столь же непоколебимы, как для праведника десять заповедей.

У Тесс начала болеть голова от трескотни Дженифер, глаза слезились от сверкания бриллианта в кольце по случаю помолвки. Роуз назвала кольцо вульгарным. Тесс считала вульгарным не только кольцо, но и его обладательницу. По ее мнению, Дженифер Кэдман со своим омерзительно богатым и толстым женихом были под стать друг другу. К тому же кольцо интересовало дочку Кэдмана явно куда больше, чем сам жених.

— Тесс, — обернулся к ней Кэдман, не обращая внимания на непрекращающуюся болтовню дочери о планах на медовый месяц. — Я решил одну неприятную проблему, которая так осложняла жизнь нам обоим. Теперь мы можем свободно вздохнуть.

Только одно могло заставить Тесс вздохнуть свободно — признание Кэдмана в том, что он ведет незаконное строительство и уничтожает природу. Она вежливо улыбнулась:

— Правда? И что же это?

— Я, в конце концов, убедил «Звезду» расстаться с этим бумагомарателем, Майком Гранделом.

Тесс осторожно положила нож и вилку на тарелку. Сохранять спокойствие в такой ситуации было чертовски трудно.

— Вы хотите сказать…

Кэдман сделал красноречивый жест:

— Его выгнали.

Тесс не могла воткнуть нож в черное сердце Кэдмана — это было против правил приличия. К ее удивлению, мама пришла ей на помощь. Спокойно, с таким видом, словно ей абсолютно все равно, Роуз спросила:

— Интересно, почему?

— Он придурок, какие еще нужны причины? — не выдержал Кэдман. — Он все время совал свой нос, куда не следует.

— Я всегда думала, что задавать вопросы — это часть журналистской профессии, — улыбнулась Роуз Эллиот.

— Когда… — Тесс закашлялась. — Когда его уволили?

— Могу гарантировать, что тебе не придется сидеть рядом с ним на следующем киносеансе.

Ужин длился, казалось, целую вечность. У Тесс внутри все сжималось от тревоги. Майк уже знает, что Кэдману удалось его уволить? Или нет? Действительно ли журналиста могут уволить по требованию промышленника? Она должна срочно увидеться с Майком.

Но сначала нужно поговорить с отцом. Отец начинал свою карьеру юристом, только потом занялся более выгодным делом — покупкой разорившихся компаний и возвращением их к жизни.

Он был очень умным человеком, его интеллект позволил ему достичь успеха. Он общался с Кэдманом, но не доверял ему.

Поэтому Тесс высидела весь ужин, слушая глупую болтовню Дженифер и едкие реплики ее отца. Это было похоже на последний день приговоренного к смерти.

Тесс думала о Майке, о том, как он, наверное, переживает, что статья могла бы помочь не только орлам, но и его карьере.

— Дорогая!

— Что?

Тесс оглянулась и увидела, что все вопросительно смотрят на нее. И поняла, что улыбается — совершенно идиотской беспричинной улыбкой.

Тай Кэдман усмехнулся:

— Она радуется, что ее главный конкурент лишился работы.

— Вообще-то мне нравится, как Майк пишет.

Мать Тесс медленно встала. Тесс видела, как она нервничает.

— Выпьем кофе в гостиной. Как вы?

Она указала в сторону гостиной, и Дженифер Кэдман тоже встала.

— Тесс, милая, сбегай на кухню и попроси миссис Борман подать кофе в гостиную.

Тесс по достоинству оценила мамину способность избегать конфликтов. Дома никто не смел повысить голоса в присутствии Роуз.

Тесс не знала, задели ли Кэдмана ее слова о Майке, или ему просто надоел этот ужин, но, быстро выпив кофе — неприлично быстро, по мнению Роуз, — он забрал Дженифер и уехал.

Тесс вздохнула с облегчением, когда за ними захлопнулась дверь.

— Папа, — тут же начала она, — мне нужен твой совет.

— У тебя неприятности? — нахмурился отец.

— Нет, насколько я знаю. Это касается работы, и это конфиденциальный разговор, — произнесла Тесс, теребя бахрому скатерти.

— Вот как. Ты извинишь нас, дорогая?

— Разумеется. — Мама разглядывала приглашение на свадьбу Дженифер Кэдман. Как ни пошло и вульгарно это выглядело, но Дженифер собиралась замуж, а Тесс — нет. Не нужно быть гением, чтобы угадать мамины мысли.

— Поговорим в кабинете, — предложил отец. Как только они сели в кожаные кресла в кабинете, отец улыбнулся:

— Прячешься от мамы?

— Почему ты…

Отец рассмеялся.

— Мы оба знаем, что она спит и видит, как ты бросаешь букет под звон свадебных колоколов.

— Папа, а ты тоже хочешь, чтобы я вышла замуж?

— Конечно, хочу. Но не за такого недоумка, какого выбрала Дженифер Кэдман. Я всегда думал, что для тебя важнее любовь, чем деньги и связи.

— Ты прав, папа.

Было приятно услышать, что у нее есть союзник. На случай, если Майк передумает и захочет на ней жениться.

— Ты можешь помочь мне с завещанием?

Отец удивился.

— Тебе нужно завещание? Тесс, ты что, заболела?

— Я имею в виду завещание Юджина Баттерворта.

— Художника?

— Который нарисовал эту картину.

Они одновременно повернулись к картине Баттерворта, висевшей на стене. Тесс помнила ее с детства.

— Мама показала мне оригинал в музее, и я переписала его. Я готовлю один материал, для которого оно мне понадобится, — объяснила Тесс и достала из сумки несколько листочков.

Папа сощурился и надел очки.

— Знаешь, я так давно не занимался юридическими делами. Не знаю, смогу ли тебе помочь.

— Мне нужно объяснить некоторые места.

— Давай посмотрим. — Отец взял листочки и погрузился в чтение.

Он читал медленно, с большим вниманием, Тесс терпеливо ждала. Закончив, он вернулся к выделенным Тесс местам и прочитал их еще раз.

Тесс нервничала, ожидая папиной оценки, каждая минута казалась ей вечностью. Наконец отец поднял голову и снял очки.

— По-моему, в завещания ясно выражена воля составителя. Мистер Баттерворт оставил землю и деньги своей сестре с тем, чтобы она оберегала участок земли на берегу Паскуали. Его бумаги, фотографии и все картины, принадлежавшие ему, остаются новой организации «Лысый и красивый».

Тесс выдохнула — одной проблемой меньше, ее отец понял завещание точно так же, как и она. Теперь самое важное:

— Предположим, у организации теперь есть кое-что очень ценное, оставшееся от Юджина Баттерворта. Что-то, что было забыто много лет.

— Неизвестная картина? — В его глазах вспыхнуло любопытство.

Тесс кивнула.

— Именно так. Кому это принадлежит?

— Организации защитников дикой природы «Лысый и красивый», как и сказано в завещании.

— А могут потомки художника предъявить права на это? Сегодня его картины обладают большой ценностью.

Отец снова надел очки и просмотрел завещание.

— Я никогда не занимался недвижимостью, но знаю пару экспертов, которые смогут тебе помочь в этом вопросе. Но, если честно, мне это завещание кажется ясным и прозрачным. Если организация существует, картины принадлежат ей.

— Да, она существует.

— Тогда не вижу никакой проблемы. — Он взглянул на дочь поверх очков. — Это задание от «Стандарта»?

— Это не совсем задание. Я сама работаю над этим материалом.

Отец был одним из членов совета директоров «Стандарта» и мог положить конец ее расследованиям еще быстрей, чем Кэдман устроил увольнение Майку. Ее худшие опасения подтвердились, отец что-то заподозрил:

— Это ведь не рецензия на новый кинофильм, я прав?

— Нет, папа, это очень важная статья. Я думаю, мистер Кэдман собирается построить развлекательный комплекс с отелем и казино на заповедной территории, где обитает редкий вид птиц. И моя статья помешает ему сделать это.

— И поможет тебе добиться успеха, — улыбнулся папа. — Пора вывести Кэдмана на чистую воду, он со своим дружком-мэром запятнал репутацию города. Я дам посмотреть завещание моему другу, так чтобы никто ничего не знал, хорошо?

Тесс успокоилась. Она горячо обняла отца, хотя не делала этого со времени окончания школы.

Майк стукнул кожаную грушу последний раз и остановился. Он вытер локтем пот со лба и, пошатываясь, пошел прочь. Он колотил грушу и представлял на ее месте Кэдмана. Но, как и Кэдману, груше его удары были нипочем. Это Майк, в конце концов, потерпел поражение.

Тренер наблюдал за ним. Когда Майк проходил мимо, он сказал:

— Прими душ, и я сделаю тебе массаж.

Слишком усталый, чтобы возражать, Майк кивнул.

Хорошо еще Мэл сообщила ему об увольнении по телефону, избавив от публичного унижения.

Один из парней, с которыми он говорил сегодня, донес Кэдману, и тот убедил издателя, что газете будет только лучше без Майка. Он был, можно сказать, застукан на месте преступления — совал свой нос, куда не следует, добывая горячую новость, а Мэл велела держаться подальше от новостей. Что можно теперь поделать?

— Кто тебя так взбесил? — спросил тренер, массируя окаменевшие мышцы.

— Никто.

— Это та блондиночка? Такие умеют довести мужчину до белого каления.

Майк чуть не рассмеялся: что сделала бы Тесс, услышав, как ее называют блондиночкой? Тренер надавил на мускулы, и Майк застонал.

— Осторожно!

Он попытался расслабиться.

— Дело не в ней, — выдохнул он.

Массаж постепенно успокаивал Майка.

— Меня уволили.

Тренер грязно выругался.

— Почему?

— Я почти написал статью, которая вряд ли понравится Кэдману.

Еще один взрыв ярости.

— Что ты теперь будешь делать?

Майк попытался ответить небрежно, но не получилось.

— Не знаю.

— У тебя есть деньги? Ты мог бы помогать мне здесь, в клубе. Я уже староват.

Майк повернулся, каждое движение причиняло боль, он, похоже, переусердствовал с грушей.

— Ты предлагаешь мне работу?

Тренер вздохнул:

— Именно.

Майк не смог сдержать благодарной улыбки.

— Спасибо, но я как-нибудь справлюсь.

— Предложение остается в силе.

— Угу, — буркнул Майк.

Он не чувствовал себя уволенным, он чувствовал себя выставленным за дверь, униженным, побежденным. Ему дали пощечину в тот момент, когда он был так близок к успеху.

И это было несправедливо. Майк уважал честную борьбу, но Кэдман был негодяем, худшим из худших. Этот подлец пользовался деньгами и связями и предпочитал взятки и лицемерие честному поединку.

Единственным светлым пятном во всей этой истории было то, что увольнение доказывало причастность Кэдмана к этой грязной истории.

Совершенно обессиленный, Майк поехал домой, выбрав дорогу вдоль реки. Там было холодно, тихо и пахло свежестью.

Увольнение не было концом света, он уже знал, что не задержится здесь надолго — пора перебираться в другой город, искать новую газету, новые статьи, новые сражения за правду.

Пора расстаться с Тесс, пока он еще в состоянии это сделать.

Майк остановил мотоцикл возле здания старого склада, где жил. Все, что ему было нужно, — это лечь и заснуть. Он подъехал к воротам и заметил подозрительно знакомую красную машину, припаркованную у дома.

Дверца машины распахнулась, в салоне автоматически загорелся свет, и Майк увидел ту, кого он больше всего боялся увидеть в этот момент. И ту, в ком нуждался сейчас больше всех.

— Тесс, — выдохнул он, наблюдая, как она идет к нему. На ней было шелковое голубое платье, облегающее стройную фигуру. Она была похожа на принцессу из волшебной сказки.

Майк показал ей на вход в дом и поехал ставить мотоцикл.

Он двигался очень медленно, стараясь оттянуть разговор с Тесс. Он хотел сделать расставание как можно более безболезненным для нее, выставить себя негодяем, сказать, что без него ей будет только лучше. В чем, собственно говоря, была доля правды.

Шелковое струящееся платье притягивало его взгляд, но Майк заставил себя взглянуть Тесс в лицо. Выражение ее глаз сказало ему, что она все знает.

Ему пришлось приложить усилия, чтобы не обнять ее, утешить, как будто это ее, а не его надо было утешать.

— Давно ты меня ждешь?

— Не знаю. Недолго. Мама завернула ужин для тебя, но, наверное, ты не захочешь. Ты всегда забываешь о еде, когда работаешь.

Только сейчас Майк заметил у нее в руках тарелку, завернутую в фольгу. От соблазнительного аромата у него потекли слюнки.

Майк теребил ключи — она права, он не ел ничего с самого завтрака, когда отправился на встречу с жутко нервничающим рабочим, который рассказал ему о Кэдмане. Майк проверил почту, просмотрел рекламные письма, чтобы потянуть время. Он должен сделать так, чтобы Тесс забыла его как можно скорее. Рассеянно Майк взял тарелку из рук девушки.

— Спасибо.

Он пытался не выдать боли, которую испытывал. Он так нуждался в Тесс, но не мог признаться, как ему нужны сейчас ее тепло и поддержка.

— Я могу зайти? — вежливо спросила Тесс.

Вежливо. Как всегда.

Майк пожал плечами, словно ему было все равно, зайдет она или нет. Он открыл дверь и отошел в строну, приглашая Тесс внутрь.

— Никогда не была здесь раньше. Я все представляла совсем по-другому, — призналась Тесс. — Ты говорил, что это дыра, а мне здесь очень нравится, — она разглядывала кухню. — Видно, что ты любишь готовить.

— Жизнь научит.

Он знал, что Тесс пришла говорить не о готовке. Чем раньше они обсудят важные вещи, тем лучше. Майк поставил тарелку на стол и засунул руки в карманы.

— Меня уволили. По крайней мере, Мэл соблаговолила позвонить и сообщить мне об этом лично.

— Я слышала, потому и пришла. Чем я могу тебе помочь? — Тесс развернула фольгу и, не спрашивая разрешения, поставила тарелку в микроволновую печь. Словно это был и ее дом тоже.

Майк все еще пытался сохранять беззаботный вид, но ему было очень больно видеть, как Тесс заботливо готовит для него ужин.

— Ничем, мне ничем не поможешь. Я устал от этого захудалого городишки, я уезжаю. Должен был давно уже это сделать.

Тесс уставилась на него, пытаясь понять — он шутит или нет?

А как же их статья!

— У меня есть кое-что для тебя. — Майк подошел к подоконнику, на котором стоял компьютер, взял несколько листов из принтера и протянул их Тесс. — Держи.

Тесс с удивлением рассматривала листы:

— Что это?

— Это черновик статьи о Кэдмане, все улики, которые нам удалось найти. Я нашел пару доказательств, из-за них меня и уволили. Ну и ладно, я все записал. Источники надежные, можешь проверить.

Тесс подняла брови, серые глаза тревожно глядели на Майка.

— Один из этих «надежных» источников донес на тебя Кэдману.

— Знаю.

Микроволновка запищала. Тесс достала тарелку и поставила перед ним.

— Ешь, — велела она.

Пока Майк ел, Тесс думала, что бы сказала ее мама, увидев, с каким аппетитом ест Майк приготовленную ею еду.

Прочитав черновик, Тесс воскликнула:

— Ты сделал все это за моей спиной?

Майк будто не расслышал обиды в ее голосе.

— Нет, — ответил он, защищаясь, — я записал все это только после того, как Мэл сообщила мне об увольнении. Я говорил с рабочими на стройке, их нанял Кэдман. Тесс, статья почти готова.

Ему будет трудно уехать из города, трудно оставить ее. Майк встал, подошел к столу и уставился на ее ярко-красную машину. Они с Тесс были столь же различны, как лососевая икра и консервированный тунец. Но сердце Майка не хотело прислушиваться к голосу разума.

— Я хотел оставить тебе что-нибудь значительное перед отъездом.

— Ты значишь для меня очень много, — сказала Тесс так искренне, что у Майка заболело сердце. — Ты значишь для меня больше, чем статья. Неужели ты этого так и не понял?

Никто никогда не говорил Майку, что нуждается в нем. Тесс была молодой и наивной, она все еще верила в возможность счастья, но Майк уже давно расстался с мечтами. Может, это произошло в тот день, когда мать уехала, оставив его с отцом-пьяницей. Она поцеловала его и пообещала, что вернется за ним и заберет с собой. Много лет Майк смотрел в окно, бежал к телефону, с замиранием сердца открывал почтовый ящик. Но она не вернулась. И ни одна женщина не могла занять пустующее место в его сердце, потому что Майк не хотел этого.

— Каролина ушла от Джонатана, — сказал Майк, сам не понимая зачем.

— Знаю, она звонила мне. — Тесс присела на стул. — Это бессмысленно, они просто созданы друг для друга.

— Если Каро и Джон ссорятся, то, что было бы с нами…

— Не сравнивай, у нас другая жизнь. Кроме того, если бы я пришла домой и застала женщину в твоей постели, у тебя не было бы времени на обдумывание своего поведения.

Майк улыбнулся:

— У тебя тоже.

Что он делает? Он почти признается, что ревнует ее, что, хочет, чтобы она принадлежала только ему одному.

— Он не изменял ей, Каролина все не так поняла.

— Не так поняла? — взорвалась Тесс. — У него в постели была голая девушка. Как еще это можно понять?

— Не голая, насколько я слышал, она была в трусиках-стринг.

Тесс уставилась на него.

— Видишь? Так оно всегда и бывает: сначала любовь и розы, а потом драка из-за кофеварки.

— Я не хочу обсуждать Каролину и Джона за их спиной. Если тебе нужна драка, давай обсудим наши отношения.

Майк отвернулся к окну:

— Вот это я и пытаюсь тебе сказать. Никаких нас — нет.

Глава четырнадцатая

Если вы верите в любовь с первого взгляда, брак на небесах и прочую ерунду, «Сладостный плен» заставит вас рыдать в недовязанный носок. Если нет — останьтесь дома и посмотрите бейсбол по телику. С удовольствием вручаю «гнилой томат» недели этому фильму.

— Ты так много значишь для меня, — повторила Тесс, отказываясь расставаться с надеждой. Эти слова были обращены к спине Майка, уставившегося в окно.

— Тесс, я всегда знал, что когда-нибудь уеду из Паскуали. Этот день настал.

Тесс не поверила ему, это не могло быть правдой.

— Но я живу здесь.

— А я — больше нет, — грубо отрезал Майк.

— Ты хочешь сбежать.

Майк резко обернулся.

— Я не бегу от Кэдмана.

— Нет, — спокойно согласилась Тесс, — ты бежишь от меня. Ты боишься меня. — Она сделала глубокий вдох и произнесла самые важные в мире слова: — Я люблю тебя, Майк.

Тесс свернула листы со статьей и разорвала пополам, потом сложила и порвала еще раз, стряхнув бумажные квадратики в мусорную корзину.

Майк подошел и взял девушку за плечи, пальцы впились в нежную кожу, на лице было отчаяние.

— Какое будущее ждет нас?

— Все зависит от нас. — Тесс взяла его лицо в ладони и заглянула в синие глаза. — Тебе нет дела до того, что я тебя люблю?

Его взгляд замер у нее на губах.

— Мне кажется, ты путаешь любовь и секс.

— О господи, почему ты не хочешь признать правду?

— Ты думаешь? А мне кажется, это ты запуталась и не знаешь, где правда.

Майк тяжело вздохнул.

— Послушай, это бессмысленно. Да, все было супер, но тебе надо возвращаться к прежней жизни, а мне — паковать вещи.

— Разумеется, беги, давай спасайся. Я восхищалась тем, что ты остался в городе после скандала с Кэдманом, восхищалась твоей смелостью. Я и не предполагала, что на самом деле ты — трус.

Майк побагровел:

— Я даю тебе статью на Кэдмана. Можешь подписаться под ней, черт тебя подери, напечатать на первой полосе, мне плевать, я съем ворону, только чтобы убраться из этого чертова городишки.

Тесс взглянула на него. Неужели он не видит, что она читает его как раскрытую книгу?

— Статья не закончена, и это другая причина, почему я здесь. Я хочу кое-что показать тебе. — Тесс заглянула в сумку и вынула журнал, завернутый в льняное полотенце.

— Что это? Фамильное серебро?

— Открой, и сам увидишь.

Майк развернул полотенце. Увидев кожаный журнал, он с любопытством взглянул на девушку, но ничего не сказал и сел в кожаное кресло перед телевизором — очевидно, его любимое место в доме.

Он медленно переворачивал страницы, в комнате стало очень тихо, ноздри Тесс уловили запах старой бумаги.

Когда он оторвался от журнала, глаза у него сверкали, перед ней был прежний Майк:

— Где ты это взяла? Он настоящий? Кто еще знает?

Ободренная его энтузиазмом, Тесс рассказала про захламленную кладовку, про разговор с отцом.

— Так они принадлежат «Лысому и красивому»? — Майк погладил кожаную обложку. Этот жест напомнил Тесс, как он касался ее, когда они занимались любовью, ей стало жарко.

Майк может планировать побег сколько угодно, но у нее другие планы. Тесс кивнула.

— Папа проконсультируется со специалистом, но он считает, что этот дневник принадлежит «Лысому и красивому». Как и еще две коробки.

У Майка отвисла челюсть.

— Еще коробки?

Тесс кивнула.

— Ух, ты! И эти любители птичек засунули это сокровище в чулан?

— Именно так. Я думаю, на деньги, полученные от их продажи, можно было бы запросто выкупить землю у Макартура.

— Если она еще не продана.

— Что?

Ее радость погасла.

Он кивнул.

— Кэдман и Макартур провернули сделку.

— О, нет. Но как же орлы? Стройка уничтожит их жилища.

— Знаю, но мы не можем напечатать это сейчас, у меня нет доказательств, ни одна газета не напечатает статью в таком виде.

— Так Кэдман устроил твое увольнение, чтобы протянуть время? Когда мы найдем доказательства, будет уже поздно. Он не знает, что мы работаем вместе, и думает, что если избавился от тебя, то может делать все что угодно.

Майк встал и начал мерить комнату шагами.

— Может быть. А может, и нет. Мы не позволим ему это. И спасем птичек.

— Как?

— Надо подумать. У тебя есть связи, они могут помочь.

Майк изложил свой план, и они составили список людей, которым нужно позвонить. Майк достал сотовый, а Тесс села за стационарный. Через час все было готово.

Тесс завернула дневник.

— Нервничаешь? — спросил Майк.

— Да, волнуюсь, мы сильно рискуем.

Майк положил руки ей на плечи:

— Я ничем не рискую, меня уже выкинули на улицу. Но ты рискуешь очень многим, и я горжусь тобой.

— Мы рискуем вместе. — Она протянула ему завернутый журнал. — Потри на счастье.

Майк закатил глаза, затем потрепал журнал.

— Ну что, будешь паковать вещи?

Майк положил журнал ей в сумку.

— Пока нет, — ответил он.

— Что ты… — Тесс не смогла закончить фразу, потому что ей помешал поцелуй.

Все мысли и слова растворились в этом страстном поцелуе, глаза у девушки затуманились желанием.

Не говоря ни слова, Майк поднял ее на руки и понес в спальню. Тесс заметила старую мебель: шкаф, короб для белья, ее взгляд задержался на кровати, где лежал спальный мешок. Если и нужно было доказательство непостоянства этого мужчины, то вот оно — перед ней.

Но все мысли улетучились, едва Майк положил ее на кровать. Его руки скользнули на спину, расстегивая молнию. Тесс вся трепетала от желания. Может, ее телу удастся убедить его в том, в чем оказались бессильны слова.

В одно мгновенье Майк стянул джинсы вместе с плавками. Тесс услышала стон, сорвавшийся с ее собственных губ.

— С тобой все в порядке? — удивился Майк.

— У тебя такое тело! — еле слышно ответила она.

Майк рассмеялся:

— Твоя очередь.

Тесс краснела под его откровенным взглядом, снимая остатки одежды. Но желание победило скромность — она смело отбросила в сторону лифчик.

Майк втянул воздух.

— С тобой все в порядке? — поддразнила Тесс, наслаждаясь его реакцией на ее наготу. Ему нравилось ее тело, нравилось видеть, как она раздевается для него.

— Умоляю, Тесс, не тяни.

Она могла бы мучить его весь день, но это было бы пыткой и для нее.

Тесс стянула колготки вместе с трусиками. Она стояла перед ним, обнаженная, беззащитная, чувствуя в своей беззащитности власть над этим мужчиной. Не отрывая глаз от девушки, Майк выдвинул ящик тумбочки и достал презерватив.

В постели Майк тут же обнял ее. Он целовал ее глубже и требовательнее, чем когда-либо. Тесс страстно отвечала на его поцелуи.

Майк покрыл поцелуями ее шею, руки пробежали по спине с мастерством умелого массажиста, нашли ягодицы и сжали их. Но Тесс нужно было больше.

Сейчас.

Она впилась пальцами в его плечи, и Майк застонал.

— Что случилось? — испугалась девушка.

— Переборщил со спортзалом.

— Какой ужас, — прошептала Тесс, гладя его по плечам. — Тогда тебе нельзя напрягаться, приляг и расслабься.

Майк не стал возражать, он послушно вытянулся рядом с ней на постели, Тесс склонилась над ним.

— Ты права, — хрипло пробормотал Майк, — мне нужно расслабиться.

Они слились в одно целое. На секунду Тесс потеряла ориентацию во времени и пространстве — столь мощными были чувства, нахлынувшие на нее. Она не отрывала взгляда от его лица, ставшего таким беззащитным.

Она любила его. И дело не только в сексе.

Тесс наклонилась, чтобы поцеловать его, провела языком по шраму на подбородке, нежно прикусила нижнюю губу.

— Надеюсь, тебе не больно? — участливо спросила она, двигаясь медленно и ритмично.

— Ты меня убиваешь! — выкрикнул Майк. Тесс усмехнулась, чувствуя, что его дыхание учащается. Она продолжала двигаться медленно, пока страсть не заставила ее потерять контроль над ситуацией, и тело само ускорило ритм.

Майк приподнимался навстречу ее движениям, крепко прижав ее руки к кровати. Сердце у Тесс билось как бешеное, тело горело, перед глазами все закружилось, поплыло в цветном ритме, и волна наслаждения накрыла ее с головой. Тесс закричала. Словно в тумане, до нее донесся хриплый стон Майка, тоже испытавшего блаженство.

Тесс осталась лежать у него на груди, обессиленная, слушая, как бьется его сильное сердце. Вдыхая аромат его тела, девушка погрузилась в сон.

Дважды они просыпались посреди ночи, чтобы заняться любовью. Когда утром Тесс открыла глаза, она поняла, что чувствует себя превосходно, энергия переполняла ее, сегодня она могла бы сразиться со всем миром и покорить его. Не то, что с одним боящимся серьезных отношений мужчиной и подлым промышленником.

Тесс вздохнула и повернулась к Майку. Но его не было… Тесс вскочила с постели и побежала в душ.

Майк сидел за компьютером с чашкой кофе.

Тесс поспешила к нему.

— Доброе утро, — сказала она, обнимая его и целуя в макушку.

— Есть кофе, — сказал Майк, не прерывая работы.

— Спасибо. — Тесс нарочно взяла его кружку и отпила.

Майк оторвался от работы.

— У тебя нет важных дел?

Тесс вся еще была под впечатлением того, что случилось ночью.

— Конечно, есть, — она сделала еще глоток. — Ты готовишь потрясающий кофе.

— Налей мне новый, прежде чем уйдешь, — сказал он и отвернулся к компьютеру.

Майк, конечно, был напуган, но все же Тесс хотелось немного теплоты.

Она допила кофе, налила новый и поставила рядом с ним.

Собрав вещи и надев туфли, Тесс задержалась перед дверью, размышляя, стоит ли целовать Майка на прощанье. Но решила, что он этого не заслужил.

— Прошлая ночь была потрясающей, — сказала она.

Майк повернулся, глаза у него вспыхнули. Тесс ждала секунду, но Майк только кивнул.

— Я люблю тебя, — пропела она и вышла, закрыв за собой дверь.

Глава пятнадцатая

Думаю, я, куда больший циник, чем другие. Но иногда даже огрубевшего старину Майка трогают хеппи-энды.

— Добрый день, Уолт, — приветствовал Кэдман своим любимым «я-здесь-хозяин» тоном.

— Тай, как я рад, что ты так быстро откликнулся, — кивнул отец Тесс, провожая гостя к себе в офис. Тесс выбрала его кабинет в качестве нейтральной территории для очень важного разговора, и папа помог ей, не задавая лишних вопросов. Отец доверял ей, чем Тесс втайне очень гордилась.

Глаза Кэдмана сузились, когда он увидел Тесс, и тут же широко раскрылись от изумления, когда он увидел остальных. Он пришел последним. Впрочем, Кэдман всегда заставлял других ждать.

Тесс закусила губу, когда Кэдман заметил Майка, сидевшего в кожаном кресле директора с той же непринужденностью, с какой он правил мотоциклом. Волосы свободно лежали на плечах. Он нарочно сделал это, чтобы позлить Кэдмана. И, возможно, ее отца тоже.

Но особенно забавны были «Лысые и красивые». На них были вязанные вручную юбки, льняные рубашки и сшитые гватемальскими сиротами брюки. Длинные волосы и бородки придавали им хипповый вид. Они резко отличались от Кэдмана и отца Тесс. И от Натана Макартура.

«Это будет забавно», — решила Тесс, хотя внутри у нее все трепетало от волнения.

— Что, черт побери, здесь происходит? — спросил Кэдман, застыв на месте.

— Пожалуйста, садись, Тай. Моя дочь попросила меня организовать эту встречу, и, поскольку я вхожу в совет директоров «Стандарта», я согласился выступить в роли судьи.

— Почему ты не сказал мне, что здесь затеяно?

— Фактически я не владею всей информацией. Садись, сейчас нам все объяснят.

— Ну, ладно. — Кэдман сел и картинно взглянул на усеянные алмазами часы: — У меня назначена встреча, даю вам пятнадцать минут.

— Тогда не будем терять времени. — Отец Тесс послал Тесс ободряющую улыбку.

Тесс была счастлива — отец относился к ней как к коллеге, к профессионалу, и это помогло ей побороть нервное возбуждение. Тесс заговорила спокойным и уверенным голосом:

— Спасибо, что согласились прийти. Я знаю, что это собрание кажется вам странным, но, думаю, мы сможем помочь друг другу.

Кэдман скорчил гримасу. Не обращая на него внимания, Тесс продолжила:

— Каждому из вас принадлежит часть земли в долине реки Паскуали, земли, принадлежавшей ранее Юджину Баттерворту.

Кэдман дернулся, он переводил взгляд с Майка на Тесс, руки сжались в кулаки. Натан Макартур заговорил:

— Юджин Баттерворт был моим предком, я получил землю по наследству.

— Я знаю, — сказала Тесс. — Для того, чтобы вы сохранили ее для птиц.

Майк покраснел и заерзал на стуле.

— Это было восемьдесят лет назад и к тому же не было оформлено официально. Эта земля принадлежит мне.

— Принадлежала, пока ты не продал ее Кэдману, — перебил Майк.

— Что?! — подпрыгнул на стуле один из «Лысых и красивых». — Почему ты ничего не сказал? Ты не мог так просто продать эту землю, ты…

— Пожалуйста, успокойтесь, — сказала Тесс, бросив на Майка укоризненный взгляд. Он обещал не мешать ей, а сам только это и делает. Майк послал ответный — «извини-не-мог-удержаться» — взгляд. — Мистер Макартур, сколько, по-вашему, стоит ваш участок земли?

Она скрестила пальцы под столом, надеясь, что Майк достал достоверную информацию.

Мужчина заерзал, ища взглядом помощи у Кэдмана, потом уткнулся в лежащий на столе блокнот с эмблемой папиной компании. Такие блокноты лежали перед всеми.

— Сложно сказать, сколько стоит земля в таком месте, знаете ли…

Кэдман демонстративно закашлялся, Натан быстро взглянул на него и снова уткнулся в блокнот:

— Не знаю.

— Предположим, статус участка из заповедного превратился в пригодный для коммерческого строительства?

— Но это… — воскликнул очкарик из «Лысого и красивого». Конец фразы потонул в стоне.

Тесс взглянула на Майка — наверняка это он наступил на ногу очкарику, чтобы заставить его замолчать. Майк что-то написал в блокноте и протянул очкарику. На лице последнего появилось изумление.

— Не понимаю, куда вы клоните, юная леди, — вставил Кэдман. — Вы хотите купить землю?

— Кто знает, — улыбнулась Тесс. — Если статус участка поменяется, стоимость земли возрастет, не так ли, мистер Макартур?

— Полагаю, да.

— И сколько тогда она будет стоить?

— Я уже сказал, не знаю.

Тесс взглянула на Майка, теперь его очередь. Майк выдержал небольшую паузу.

— Может быть, восемьсот пятьдесят тысяч долларов?

Эту сумму ему сообщил один из источников. У Макартура отвисла челюсть.

— Откуда вы…

— Заткнись, Нат, — крикнул Кэдман. — Не знаю, во что ты играешь, но ты проиграл, — предупредил он Майка.

Майк нагнулся вперед, Тесс была рада, что их с Кэдманом разделяет стол.

— А что ты сделаешь? Снова уволишь меня?

— Я на тебя в суд подам.

— Господа, прошу вас, — заговорил Уолт Эллиот, — никто никого не обвиняет. Позвольте Тесс продолжать.

Она повернулась к позорному потомку Баттерворта. Зря художник понадеялся на честность потомков и доверил им дело защиты природы.

— Вы хотите продать эту землю, мистер Макартур?

Макартур огляделся по сторонам, словно вор, застуканный на месте преступления.

— Легко говорить красивые слова о кучке птичьих гнезд в болоте. Эта земля — единственное, что у меня есть. Почему я должен платить за нее налоги? Только потому, что мой предок был чокнутым? Это несправедливо.

Тесс посмотрела на Майка, тот кивнул.

— Мистер Баттерворт оставил вам что-нибудь еще?

— Нет, только землю, все документы и картины достались «Лысому и красивому», а мне — болото.

— Значит, вы твердо решили продать землю?

— Да!

Она повернулась к президенту «Лысого и красивого»:

— Вы хотели бы купить эту землю, если бы у вас была такая возможность?

Кэдман фыркнул:

— Откуда у кучки растениедов такие деньги?

Тесс улыбнулась:

— Хороший вопрос. Папа?

Отец взглянул на бумаги, лежащие перед ним на столе. Внимание всех присутствующих обратилось на него. Было так тихо, что можно было слышать часы Кэдмана, столь же нетерпеливые, как и их владелец. Отец заговорил:

— У меня есть дневники Юджина Баттерворта, их несколько. Согласно завещанию Юджина Баттерворта и словам мистера Макартура, они принадлежат «Лысому и красивому».

Раздалось несколько восклицаний. Уолт Эллиот вызвал секретаршу и велел пригласить других гостей.

Дверь открылась, и вошла женщина средних лет в стильном сером костюме, в руках у нее был журнал в кожаном переплете.

Отец Тесс представил ее присутствующим:

— Это мисс Мюра Стайн, ей принадлежит частная галерея в Сиэтле. Она специализируется на искусстве Северо-запада и сразу прилетела в Паскуали, услышав о нашей находке.

— Этот дневник, как я понимаю, один из нескольких найденных дневников художника. Это очень ценная находка, — женщина не могла скрыть волнения. — Если университет не захочет приобрести их, то частные коллекционеры с радостью сделают это.

— Вы можете оценить их стоимость? — спросил Уолт Эллиот.

— Как вы понимаете, сложно назвать точную цифру, тем более что я видела только один дневник. — Она оглядела присутствующих. — Если все остальные такие же, как этот… Думаю, на аукционе они будут стоить минимум миллион долларов.

— Миллион баксов за пару старых тетрадок? — вытаращил глаза Макартур.

— Я могу посмотреть? — взволнованно спросил очкарик.

Мисс Стайн подошла к нему и раскрыла тетрадь, все пододвинулись ближе.

— Господи, вы только взгляните, орленок ловит рыбу.

— А какое у этого оперение! — воскликнул кто-то еще.

Очкарик посмотрел на Тесс:

— Мы можем их продать?

— Это зависит от решения членов организации. Но если вы продадите журналы, вы сможете купить землю, которую Баттерворт хотел сохранить для птиц.

Очкарик кивнул, размышляя.

— А мы можем их опубликовать?

— Хорошая идея, — согласилась Тесс. — А оригиналы продать.

— Прежде чем вы будете строить радужные планы, не забудьте, что земля принадлежит мне, — перебил Кэдман. — И она не продается.

— Но… — перебил Макартур.

— Ты подписал контракт, Нат.

— А если тебе не удастся изменить статус земли? Сколько она будет стоить тогда? — улыбнулся Майк, кладя перед ним лист бумаги.

Кэдман прочитал первую страницу статьи Майка и фыркнул:

— «Звезда» никогда не напечатает этого, ты уже уволен.

— Может, «Звезда» и не напечатает, — вставил Уолт Эллиот, — но «Стандарт» напечатает. Мэр никогда не пойдет на изменение статуса участка после того, как публика прочитает это. Сколько тогда будет стоить участок?

— Погоди, Уолт, ты не можешь быть заодно с этими травоедами! Как же мои отель и казино? Они принесут деньги, создадут рабочие места.

— Есть много свободной земли рядом со старым вокзалом. Я знаю владельца, мы можем навести справки.

— Но там нет реки.

Уолт Эллиот взял лист и прочитал.

— Здорово написано, — сказал, изображая удивление. — Боюсь, Тай, такая статья, как эта, может стать событием национального масштаба. Американцы неравнодушны к орлам. Неужели ты хочешь быть тем парнем, что разрушил их жилища?

— Я звонил в «60 минут», — вставил Майк, — они заинтересовались.

— Послушай, Тай, — начал Нат Макартур, доставая платок и вытирая пот со лба, — может, мы пересмотрим сделку? Мой предок хотел, чтобы эта земля оставалась заповедником. А мне… мне еще жить в этом штате. Я не хочу, чтобы меня показали по телевизору в «60 минутах».

— Знаете, что интересно, — протянул отец, не обращая внимания на яростный взгляд Кэдмана, — я звонил в «Сегодня», они тоже заинтересовались. Хотя нет, воодушевились.

Повисла пауза. Наконец, Кэдман поставил на стол кожаный кейс, достал папку с документами и, взяв един лист с печатями, взглянул на Майка.

Потом порвал лист пополам и бросил на стол. Захлопнув кейс, Кэдман встал и вышел из кабинета. Уолт Эллиот поднял половинки и изучил их.

— Это?.. — выдохнула Тесс.

Отец кивнул:

— Договор о продаже.

Тесс улыбнулась отцу и членам «Лысого и красивого», которые внимательно изучали журнал. Они еще не знали, что целая кипа точно таких же тетрадей лежит у них в чулане. Тесс перевела взгляд на Майка, и сердце у нее бешено забилось. Она часто называла его неандертальцем, но этому неандертальцу не придется тащить ее силой в пещеру, ему достаточно только посмотреть на нее так, как сейчас.

Тесс сглотнула.

— Ты нас извинишь, папа? Нам надо закончить статью.

Едва они оказались в холле, Майк прижал ее к стене и страстно поцеловал. Тесс застонала, отвечая на поцелуй.

— Ты держалась потрясающе, — выдохнул Майк.

— Ты тоже. Мы ему показали!

Майк нагнулся к ней, но Тесс уперлась руками ему в грудь.

— Нам надо закончить статьи и вернуть тебе работу.

Майк улыбнулся, гладя ее по щеке:

— Я не хочу на старую работу.

— Но…

— Я получил работу в Калифорнии.

— В Калифорнии? — Ее надежды разбились, как стекло. — Но тебе там не понравится, все эти кинозвезды и пляжные вечеринки — это не для тебя.

— Пора двигаться вперед, — поцеловал ее Майк. — Ты найдешь кого-нибудь другого. Лучше меня.

— Я никогда не найду никого лучше тебя, — сказала Тесс, глотая комок, застрявший в горле.

Но Майк не слышал, он уже ушел. Ушел от нее.

Сборы не заняли много времени — за годы, прожитые в Паскуали, Майк не накопил вещей, он никогда не хотел быть привязанным к чему-то. Странно, что он не уехал отсюда раньше. Ни отец-алкоголик, ни репутация трудного подростка, а потом плохого парня не заставили его уехать. Понижение в должности тоже не заставило его бросить все.

Тесс права — он трус, он бежит. И не от Кэдмана, а от Тесс.

Он изо всех сил старался не выставить себя дураком, когда Тесс призналась ему в любви. Еще чуть-чуть — и он, стоя на коленях, просил бы ее руки. Просил бы стать его женой, его принцессой.

Они даже могли бы быть счастливы, но ненадолго. Однажды она бы поняла, какую ошибку совершила, и тогда в ее глазах потух бы огонек страсти и любви. Она стала бы поправлять его произношение и манеры за столом.

Ее любовь исчезла бы. Майк мог выдержать все, кроме этого.

Он любил ее, любил до боли, до слез. И знал, что эта боль пройдет не скоро.

Зазвонил телефон, Майк поднял трубку с неприятным предчувствием. На табло определился номер — Мэл.

— Я уже сказал, что не вернусь.

— Если ты не хочешь работать, зачем послал мне статью на первую полосу?

— Я не посылал.

— Ну да, — скептически протянула Мэл. — Вообще-то, для тебя она написана слишком аккуратно, к тому же пестрит красивыми словечками. И, Майк, ты что, научился пользоваться проверкой правописания? Но подписана она тобой. Чертовски хорошая статья. Я бы назвала ее «Орел». Я даю тебе прежнюю должность и сразу повышаю до редактора колонки новостей. Если, ты останешься.

Майк затаил дыхание:

— Зарплата?

— Плюс двадцать процентов.

— Тридцать.

— Двадцать пять.

— Одно «но»… Проклятье! — Майк набрал в грудь воздуха и сказал то, что думал, никогда не скажет: — Поставь двойную подпись под статьей.

— Что?

— Мы написали ее с Тесс Эллиот.

Повисла пауза.

— Эллиот и Грандел. Забавно!

Черт бы побрал эту женщину. Как Тесс могла так поступить? Он отдал ей статью, а она преподносит ему ее на серебряной тарелочке. Он вдруг вспомнил ту первую ночь в ее квартире, когда она предложила ему, опытному репортеру, это пари.

Майк покачал головой — Тесс всегда дразнила его, так или иначе.

Статья на серебряной тарелочке? Как бы не так! Эта статья — очередной вызов.

Он посмотрел на сложенные на кровати вещи, колени внезапно ослабели. Он чуть не уехал, чуть не бросил женщину, о которой мечтал всю жизнь.

Майк взглянул на часы и включил компьютер.

Глава шестнадцатая

Вы когда-нибудь хотели чего-нибудь так сильно, что это причиняло вам боль, сжигало вас? Тогда вы…

Тесс подняла руку и медленно вытерла слезу. Вся радость, доставленная удачным решением проблемы с заповедником, испарилась, когда она, переписав и отправив редактору статью, так и не дождалась ответа. Она была уверена, что Майк получит работу. Но, видимо, он не хотел возвращаться обратно. И к ней тоже.

Она потеряла друга, любовника и…

Тесс вскочила и бросилась за салфеткой. Черт, они кончились. Она оторвала кусок туалетной бумаги и вытерла слезы.

Вчера, первый раз за много месяцев, она смотрела фильм одна. «Звезда» послала другого журналиста — парня с дипломом по истории кино, который видел себя новым Спилбергом, но вряд ли имел шанс стать хорошим журналистом.

Майку не понравится в Калифорнии.

А вдруг он уже там?

Тесс разрыдалась. Ее рецензия получалась столь же волнующей, как смятая салфетка на столе. Лучше не сидеть дома, а поехать в офис.

Тесс оделась с большой тщательностью и наложила макияж, чтобы скрыть покрасневшие глаза и нос. Ей нужно выглядеть сегодня хорошо.

В редакции «Стандарта» она появилась в ярко-желтом платье, с гордо поднятой головой.

— Превосходная статья, — приветствовал ее Стив.

Тесс улыбнулась.

— Спасибо, Стив, — вежливо ответила она.

— Горячий материал! Ты молодец! — крикнул кто-то еще.

Джонатан Кушнер подошел к ней и покачал головой:

— Вы с Майком? Я знал, что он без ума от тебя, но чтобы такое…

Ничего не понимая, Тесс потянулась и схватила сегодняшний номер «Стандарта». Заголовок гласил: «Орлы против казино».

Внизу подпись: Тесс Эллиот и Майк Грандел.

Она выдохнула. Она написала статью для Майка, а он прислал ее обратно? Ее редактору? Она прочитала первые строчки, и глаза у нее широко раскрылись: это была не ее статья.

— Привет, Тесс, Эрл хочет поговорить с тобой.

— Позже, — бросила она.

Редактор подождет. Девушка схватила сумку и выбежала из редакции.

Через десять минут она была в «Звезде». Она ворвалась в комнату и застыла на месте — стол Майка был абсолютно пустым, только компьютер и телефон, ни одного листочка бумаги. Пусто, как отныне в ее сердце, во всей ее жизни.

Тесс сделала шаг назад, боясь, что слезы хлынут из глаз, все плыло перед глазами. Кое-как ей удалось выйти в коридор, когда ее окликнул знакомый голос:

— Эй, принцесса! Пришла взглянуть на мой новый кабинет?

Тесс повернулась — это был Майк. Настоящий, реальный Майк. Он взял ее за руку и втащил в кабинет. Тесс успела прочитать надпись на двери: «Редактор отдела новостей».

— Ты не уехал, — тупо произнесла она.

— Не смог, — признался он.

Он притянул ее к себе, и она обвила его руками, ища губами его губы.

И тут она услышала рукоплесканья и восторженные крики. Они забыли закрыть дверь, и перед кабинетом собралась целая толпа журналистов. Тесс покраснела и попыталась отодвинуться, Майк удержал ее.

— Я так боялся, мне никогда не было так страшно, — сказал он и набрал в грудь воздуха. — Но сейчас мне еще страшнее. — Майк заглянул Тесс в глаза: — Я люблю тебя, Тесс.

Это был ее шанс, и она должна за него ухватиться. Тесс обняла Майка так крепко, чтобы он не смог убежать.

— Я думала, я никогда…

— Я сам не думал, что скажу это… — погладил ее по спине Майк и прошептал на ухо: — Я хочу жениться на тебе.

Тесс запрокинула голову, чтобы посмотреть ему в глаза.

— Что ты хочешь сделать?

— Жениться на тебе. Тогда моя фамилия будет стоять первой в двойной подписи под статьей.

Тесс скорчила гримаску:

— Нет, так не пойдет, я оставлю свою фамилию после свадьбы.

— Ты напишешь статью о нашей свадьбе в светской колонке?

Тесс уставилась на него. А Майк на нее. Потом оба расхохотались.

— Майк Грандел в колонке светских новостей.

— В разделе «Свадьба»!

— Послушай, я не против, чтобы ты оставила фамилию, но давай обговорим один вопрос. Чья фамилия под статьей будет стоять первой? Меня это весьма волнует!

— Какая хочешь, — успокоила его Тесс. — Но вообще-то дам всегда пропускают вперед.

КОНЕЦ

Внимание!

Данный текст предназначен только для ознакомления. После ознакомления его следует незамедлительно удалить. Сохраняя этот текст, Вы несете ответственность, предусмотренную действующим законодательством. Любое коммерческое и иное использование кроме ознакомления запрещено. Публикация этого текста не преследует никакой коммерческой выгоды. Данный текст является рекламой соответствующих бумажных изданий. Все права на исходный материал принадлежат соответствующим организациям и частным лицам.