Дмитрий Распопов

Рыцарь Смерти

Есть много дел, которые нужно свершить, есть много врагов, которых нужно убить, но слишком мало живых друзей, чтобы все завершить. Нет живых друзей? Призови к себе мертвых и с ними закончи свой путь.

Пролог

Подойдя к перекрестку, я в последний раз обернулся, чтобы посмотреть на родной замок. Я вздохнул, оставлять Ал’лилель было неимоверно тяжело, ведь прошло всего несколько месяцев с нашей свадьбы. Несмотря на тяжесть на сердце, я точно знал, что делаю это не зря. Поиск места для замка необходим, к тому же строительство собственного замка лишь первый шаг к моей цели — объединению рода Носферату.

Только так я смогу быть уверен, что Ал’лилель будет в безопасности, если мне придется куда-то уйти. Вариант, предложенный мне отцом — жить в его замке, — меня совершенно не устраивал. Во-первых, не все вампиры поддерживали отца в его мнении о возможности рождения ребенка вампира от эльфийки, а во-вторых, ставить жителей замка под угрозу нападения я не хотел. Отец предупредил меня на прощание, что теперь я полноценный Рыцарь Смерти и за мной уже началась охота вампиров — эльфы хорошо поработали, рассылая мои портреты всем их родам.

Вспомнив последние напутствия родных, я опять вздохнул и направился в сторону Мализийских пещер: прежде чем отправляться на поиски замка, я хотел попросить Учителя, чтобы тот переехал в замок отца и присмотрел за Ал’лилель.

Глава 1

Учитель и ученик

До гор я добрался без каких-либо затруднений, что было даже немного удивительно, если учитывать напутствие отца. Подходя к пещерам, я слегка забеспокоился о том, найду ли Учителя. Он ведь мог и перебраться отсюда.

С этими мыслями я углубился в лабиринт. За прошедшие годы здесь ничего не изменилось, поэтому я быстро отыскал кратчайший путь в пещеру. Сделав пару шагов внутрь, я увидел несущееся на меня с невероятной скоростью существо. Все, что я успел сделать, — это накинуть на себя Броню Повелителя и резко уйти с линии атаки. Почти сразу я почувствовал удар и следом за ним значительное падение уровня магической энергии — противник был очень силен.

Странно, но разглядеть существо, чью ауру я прекрасно видел, у меня не получалось из-за его огромной скорости. Все, что было видно, — это быстро перемещавшуюся тень, нападавшую и отходившую для новой атаки. Я решил сыграть именно на этом и в следующий раз, когда оно меня атаковало, быстро поставил Облако крови в то место, куда противник должен был переместиться после атаки. Для верности я поставил очень концентрированное Облако, так как было опасение, что невероятно быстрый неизвестный может пройти сквозь Облако без вреда для себя. Моя затея удалась, даже на такой запредельной скорости существо не смогло вырваться из Облака. Я услышал сдавленный возглас. Ожидая этого, я сразу выпустил в замедлившуюся ауру двадцать Призрачных летучих мышей и с удовлетворением увидел, что существо остановилось и стало понемногу приобретать черты Учителя в боевой трансформации.

Подойдя ближе, я увидел, что Учитель улыбается мне.

— Ты стал очень сильным, Каин. К тому же успел стать Рыцарем Смерти за такое короткое время. Наверное, всех эльфов перебил?

Я обнял старого вампира и только сейчас понял, как мне все эти годы не хватало его здорового цинизма.

— Все только благодаря вам, Учитель.

— Я так понимаю, ты нашел свою эльфийку? — спросил он, когда мы вместе приготовили обед и сели за стол, как в прежние времена.

— Вы сомневались во мне? — хмыкнул я.

— Нисколько, Каин, у меня не было ни капли сомнения, просто я хочу знать подробности твоих приключений, — разрезая мясо, ответил он.

— Прямо сейчас? — со вздохом спросил я. — Я ведь тоже голоден.

— От голода ты не умрешь, — улыбнулся он. — А вот я точно умру от любопытства.

— Ну, хорошо, — и я начал рассказ.

Учитель внимательно слушал, иногда задавая вопросы, при этом, правда, не забывая уплетать еду, быстро исчезавшую со стола. Рассказ я закончил только ближе к полуночи и сразу же набросился на совершенно холодные остатки: все мои попытки хоть что-нибудь кинуть в рот во время рассказа пресекались Учителем, заявлявшим, что, когда говоришь, жевать невежливо. Я думаю, это была маленькая месть за то, что я его победил в недавней схватке. Старый вампир молча наблюдал за процессом моего насыщения, но как только я довольно откинулся на стуле, начал задавать много уточняющих вопросов, выясняя мельчайшие подробности моих похождений. Только под утро он наконец-то удовлетворился ответами и отпустил меня спать.

На следующий день Учитель отправил меня на охоту, он хотел, чтобы я сделал ему запас мяса. Это натолкнуло меня на отличную идею. Я теперь точно знал, как выманить затворника из его берлоги.

Вечером я приступил к осуществлению своего плана. За ужином я красочно повествовал, как вкусно и разнообразно кормят у отца в замке и как восхитительно готовит Ал’лилель. Кроме того, я обстоятельно перечислял список и количество блюд, подаваемых в замке к общему столу, и расписывал сладкие десерты, которыми постоянно балуют его обитателей. Вампир от этих перечислений все более оживлялся и принялся туманно намекать на возможность у меня погостить. Я сделал задумчивое лицо и, словно нехотя, признался, что буду долгое время отсутствовать, а в замке останется только Ал’лилель. Хотя… можно устроить так, что его там примут и без меня. Вампир явно заинтересовался моим предложением, не подозревая, что попал в ловушку — ведь теперь он сам хотел пожить в замке.

Кстати, с приходом Ал’лилель в замок отца жизнь там сильно изменилась, и не в последнюю очередь — в кулинарном плане. Она открыла местным поварам рецепты многих эльфийских блюд, и те готовы были носить ее на руках за обогащение своих познаний. Они все время старались затащить Ал’лилель на кухню, чтобы она рассказала или показала им новый рецепт. Но больше всего она покорила моего отца тем, что занялась Гитой — относясь к ней как к младшей сестре. Ал’лилель взяла дело воспитания и обучения в свои руки, и моя бедная сестренка вскоре исчезла из коридоров замка, обложившись книгами у себя в комнате. Правда, при этом она не забывала жаловаться всем родичам на то, что ее новая воспитательница — настоящий тиран, когда дело касается невыученных уроков.

Отец, видя такие явно положительные стороны воспитательного процесса, начал относиться к Ал’лилель не только как моей супруге, но и как к собственной дочери, полностью вставая на ее сторону во всяких спорных ситуациях с остальными обитателями замка. Он даже один раз поругался с Зирой, когда она приревновала его к невестке за то внимание, которое отец уделял Ал’лилель. Еще одной причиной ревности Зиры к моей жене было то, что раньше обучение Гиты лежало на ее плечах. Если до того оно ее тяготило и она рада была бы от него избавиться, то сейчас жалела об упущенных возможностях, поскольку воспитанием дочери Повелителя теперь занималась только Ал’лилель. А после того как отец несколько раз похвалил Ал’лилель за воспитание Гиты и за введение в рацион новых блюд, Зира совсем перестала разговаривать с эльфийкой.

За время конфликта между двумя женщинами я в очередной раз убедился, насколько умна моя жена. Ал’лилель не стала ничего говорить Зире, а просто попросила обучить ее владению мечом. Зира так растерялась от такой неожиданной просьбы, что согласилась, а когда поняла, о чем ее попросили, — было уже поздно, слово есть слово.

Пока Ал’лилель не была беременна, Зира на тренировках заставляла ее делать невозможное, чтобы та сама отказалась от обучения. Ал’лилель терпела и молча исполняла все то, что Зира придумывала в очередной раз. Когда же Ал’лилель в одном из тренировочных боев смогла победить ученика Тарна — в отношениях двух женщин наступил перелом, ведь как учитель Зира должна была гордиться своей ученицей. А вскоре такое отношение перешло и в бытовую сферу.

Едва живот у Ал’лилель стал заметен, Зира отменила чрезмерные физические нагрузки и стала для нее личным телохранителем, постоянно следя за тем, чтобы та не оступилась или не столкнулась с кем-нибудь. Кстати, от изменения своего поведения Зира сильно выиграла. Повелитель заметил ее отношение к моей жене и все чаще приглашал на ужин к себе в кабинет. В общем, именно поэтому я мог спокойно уйти из замка: с беременной Ал’лилель практически все — от слуг до воинов — пылинки сдували.

Слушая рассказы о еде, Учитель судорожно сглатывал слюну и спрашивал:

— Неужели в замке каждый день так много вкусной еды подается на стол?

В общем, вскоре он принялся уговаривать меня завтра же отправиться в дорогу. Я, поломавшись для приличия, согласился, судорожно стараясь, чтобы мои губы не растянулись в усмешке. Учитель был так предсказуем в этой своей слабости.

Правда, ждать, пока Учитель соберется в дорогу, пришлось два дня. Он никак не мог расстаться со своей библиотекой и старательно перетаскивал книги и все ценное в небольшую соседнюю пещеру, через специально сделанный мною пролом в стене. Только забив ее доверху и заставив меня замуровать лаз, он заявил, что готов к отбытию.

— Каин, прежде чем мы расстанемся, я должен сообщить тебе кое-что, — сказал он перед тем, как мы собрались распрощаться.

— Да, Учитель? — склонил я голову.

— Пока ты путешествовал, я собрал всю возможную информацию о местонахождении Амулета Первого Повелителя. Так вот, с большой долей вероятности он сейчас находится в королевстве Западных эльфов, — он внимательно посмотрел на меня.

— Но это же на другом континенте Эратии! — удивился я.

— Я просто сообщил тебе то, что сказали мне, — пожал он плечами. — Тебе решать, отправляться туда или нет.

— А у кого можно хоть что-нибудь узнать об этом континенте, Эрдане? — нахмурился я, представляя себе путь до неведомой земли.

— Конечно же, у тех, кто там бывал, — съязвил Учитель. — Обратись в любом портовом городе к морякам или торговцам, и за определенное вознаграждение они тебе все расскажут.

Я задумался. К поискам места под будущий замок теперь добавилось еще и это.

— Удачи тебе в твоей дороге, Каин, — сказал Учитель и, повернувшись, зашагал в ту сторону, откуда я пришел.

— И вам, Учитель, — произнес я ему в спину.

Немного поразмыслив, я решил собрать информацию об Эрдане в городе Эроне и там же поспрашивать о хороших замках, находящихся на окраине людских земель. Эрон был самым крупным портовым городом в королевстве Талон, там, по словам Учителя, я мог собрать нужные мне данные.

Талон сильно изменился с тех пор, когда я ходил по нему с моими Серыми Призраками. Теперь люди с большой опаской относились к вампирам, и редко кто заступал им дорогу, это я понял по себе. Король даже принял предложение Повелителя рода Стального Дождя о переходе королевства под защиту этого эльфийского рода. Теперь никто из вампиров не мог попасть в город, не имея при себе пропуска, выданного родом Стального Дождя. Все были довольны — деньги за пропуска уходили вампирам и королю, а люди получили защиту от праздношатающихся и обычно голодных кровососов. Денег у меня с собой не было, так как все заработанное я оставил Ал’лилель. Но это не являлось для меня серьезной помехой: захват сознаний охранников первого же встреченного мной купеческого каравана, небольшой бой без моего участия — и я стал обладателем мешочка с золотом.

«На пропуск должно хватить», — решил я, пряча мешочек за широкий пояс.

Весь путь до города я проделал за две недели, быстрый шаг позволял без напряжения проходить большие расстояния, для сна и еды требовалось лишь три-четыре часа в сутки.

Я шел по обочине оживленного торгового тракта, ведущего в Эрон. Мимо меня постоянно проходили торговые караваны, ползли деревенские повозки, проезжали всадники, как поодиночке, так и группами. Любопытных взглядов на себе я почти не ощущал, если кто и глядел, так это крестьяне. Для торговцев и городских жителей вампиры стали привычны, и я не привлекал к себе их внимания.

У городских ворот я увидел огромную очередь и множество повозок, а также стражу, которая взимала дань за въезд в город. Стражники неспешно проверяли товары каждого каравана и так же неторопливо пересчитывали врученные им деньги.

Даже не подумав стоять в очереди, я пошел напрямик к воротам, раздвигая плечами толпящихся вокруг людей. Вслед мне не раздалось ни одного недовольного возгласа, хотя взгляды, которыми меня одаривали, были весьма красноречивы. Оттолкнув следующего претендента на вход, какого-то щеголеватого вида юношу, державшего под уздцы коня, я предстал перед изумленными такой наглостью стражниками.

— Сколько с меня? — спросил я.

Стражник хотел было возмутиться и даже открыл для этого рот, но потом, посмотрев сначала мне в глаза, а затем на рукоять меча за спиной, вздрогнул и пробормотал, старательно отводя взгляд в сторону:

— Вампиры — только по пропускам.

— Где мне его приобрести? — спокойно спросил я.

Стражник показал рукой на деревянное строение рядом с воротами.

Предстать перед другими вампирами я не опасался. Назвать своим родом я мог любой, а потребовать показать магическую метку на плече имел право только Повелитель рода, остальные же могли лишь попросить, а я — спокойно в просьбе отказать, посчитав таковую оскорблением своего достоинства.

Зайдя в указанное строение, я увидел стоящих в коридоре перед дверью четырех вампиров. Как только я зашел, они обернулись ко мне. Их глаза синхронно расширились, и они, как по команде, одновременно отступили к стене, позволяя мне пройти в кабинет. Я не удивился их поведению, ведь отец предупреждал, что теперь на меня все вампиры будут реагировать только двумя способами: обычные и Старшие вампиры — испытывать страх и уважение, а Повелители родов — пытаться убить. Я открыл дверь и вошел в комнату. Расположившиеся за столами три вампира рода Стального Дождя, а также сидевший перед ними посетитель, тоже вампир, вскочили на ноги.

Выражение лиц вампиров меня насмешило, но, не подавая вида, я подошел к столу и, игнорируя прибывшего до меня, заявил:

— Мне нужен пропуск, и побыстрее.

Один из вампиров попытался открыть рот, но получил от соседа локтем по ребрам. Тот, кто его ударил, натянуто улыбнулся мне и произнес:

— Приветствуем Рыцаря Смерти в нашем городе.

— Странно, я думал, это человеческий город, — удивился я.

— Это так, но он находится под нашей защитой, — поспешно поправился он.

— Как долго мне еще ждать?

После моих слов все сразу засуетились, заполняя какие-то бланки. Когда все было готово и мне вручили пропуск, один из вампиров вежливо поинтересовался:

— Простите, уважаемый, чистая формальность. Цель вашего прибытия в город?

— Покупка замка, — сказал я правду.

У всех присутствующих лица от удивления вытянулись, но уточнять никто не посмел.

— Может, вы посоветуете, к кому обратиться? — спросил я.

— Если уважаемому Рыцарю Смерти будет угодно, я могу свести его с нужными торговцами, — ответил вампир-посетитель.

— Отлично, — кивнул я ему и обратился к вампирам за столом: — Выпишите и ему пропуск, и поторопитесь, у меня на сегодня запланировано много дел.

Через пару минут все было улажено, и мы с вампиром вышли из строения. У ворот показали свои пропуска стражникам и вошли в город.

Я шел и думал:

«Интересно, из какого он рода?»

Спросить было нельзя. Спрашивающий сначала должен был представиться сам, а я не хотел врать о своей принадлежности к другим родам без крайней на то необходимости.

Мы шли достаточно долго, и я получил возможность отметить городские контрасты. От ворот мы шли через бедные кварталы, дома в них были в ужасном состоянии, да и называться таковыми могли с большой натяжкой. Затем пошли кварталы ремесленников, здесь было почище, но шум стоял такой, что закладывало уши, отовсюду доносились то грохот, то скрип, то скрежет и визг. Пройдя обиталища ремесленников, мы попали в относительно чистые кварталы торговцев, здесь все было тихо и аккуратно, навстречу попадались патрули городской стражи, постоянно обходящие квартал. В предыдущих районах города я их вообще не видел, а тут они сменяли друг друга с завидной регулярностью.

Увидев, куда меня ведет провожатый, я несколько удивился. Мы направлялись к огромному дворцу, стоявшему на небольшом возвышении, в значительном удалении от остальных кварталов. Подойдя ближе, я понял, что дворец просто огромен, именно его высоченные башни я и видел, когда подходил к городу. К тому же он был опоясан высокой и толстой стеной, размеры которой также меня впечатлили.

— Работа подземных мастеров, — пояснил вампир, увидев мой интерес к стене.

Я понимающе кивнул. Только эти непревзойденные мастера работы с камнем могли сотворить такое чудо. Приблизившись к воротам дворца, мы показали свои пропуска стражникам, и те пропустили нас во внутренний город, по-другому я не мог назвать то, что увидел. Он начинался прямо от стены, вокруг возвышались большие строения, в три и даже четыре этажа, и оставалось только удивляться богатству хозяев, которые могли себе позволить строить и содержать такие дома.

Шагая по идеально чистой мостовой, я смотрел, как прогуливаются местные аристократы. Конных здесь не было вообще, видимо, для таких существовал другой въезд. Люди, конечно, были мне смешны в своих попытках демонстрировать перед другими свое богатство.

«Зачем им носить на себе столько золота и драгоценных камней?» — удивлялся я про себя.

Мы подошли к одному из домов, и вампир приглашающим жестом показал мне на калитку. Войдя во двор, я не поверил своим глазам — на огромном дворе стояли десятки замков, правда, все чуть выше моего роста, но выполненные с большим искусством. Они выглядели как уменьшенные копии настоящих дворцов. Я подошел к одному из них и присмотрелся. Оказалось, что он сложен из каменных блоков, и на стенах стоят глиняные фигурки часовых. Вампир, видя, с каким удовольствием я рассматриваю эти маленькие шедевры архитектуры, довольно улыбнулся:

— Здесь живет самый знаменитый архитектор королевства. Сюда приезжают практически все богатые люди, которые хотят строить собственные замки.

— Я хочу купить готовый замок, у меня нет времени на строительство.

— Господин Тарин не только проектирует и строит замки. Часть клиентов, которые переоценили свои финансовые возможности и не могли позволить себе продолжить строительство, продавали недостроенные объекты господину Тарину вместе с землей, на которой они строились. Все остаются счастливы, почти разорившиеся господа получают большие деньги, а господин Тарин достраивает замки за свой счет и потом выставляет их на аукцион. В последнее время это приносит ему больше доходов, чем строительство замков с нуля.

Я покачал головой, поражаясь уму, предприимчивости и богатству этого Тарина, ведь достраивать замки за собственные деньги — занятие более чем рискованное. Проводив меня до двери огромного дома, вампир поклонился и сказал:

— Все, уважаемый, с вашего позволения здесь я вас покину.

— Мне неловко спрашивать, но как я могу отблагодарить вас за помощь? — спросил я.

— Мы полностью квиты. Только благодаря вашему вмешательству я получил пропуск в город, мне не хотели его выписывать, — улыбнувшись, ответил он перед тем, как выйти за калитку.

Проводив его взглядом, я толкнул резную дверь. Как только она открылась, раздалась мелодичная трель, и ко мне подбежали две красивые — по человеческим меркам — девушки. Они низко поклонились, и одна из них спросила:

— Что вам угодно, господин?

— Видеть господина Тарина.

— Хозяин вскоре примет вас, — ответила она, кланяясь еще ниже. — Что угодно господину, чтобы скрасить ожидание? Вино, еда, девушки?

Я поразился — горничные были отлично вышколены и нисколько не походили на наших замковых слуг. Они явно были заинтересованы в том, чтобы гость не ушел. Мне пришлось отказываться несколько раз, настолько настойчиво они предлагали мне услуги. Единственное, что я сделал, — это снял заспинные ножны с мечом и положил их на столик возле себя. Девушки страдальчески смотрели друг на друга, явно расстроенные тем, что я остался на ногах, несмотря на все их попытки меня усадить.

«Их что, наказывают за это, что ли?» — подумал я.

Не прошло и пяти минут, как появился хозяин дома — гном в строгом костюме. Я сразу узнал представителя расы подгорных мастеров, так как видел их раньше. Этот, несомненно, был эталоном своего народа: небольшого роста, крепко сбитый, широкоплечий, с окладистой бородой — настоящее воплощение достоинства и солидности. Подойдя ко мне, он кинул на девушек сердитый взор.

«Похоже, мое предположение о наказаниях было верным», — решил я.

— Господин Тарин, позвольте представиться: меня зовут Каин, род Носферату, — назвал я свое настоящее имя.

— Скромный архитектор приветствует Рыцаря Смерти, — проявив необычайную осведомленность, ответил гном.

— Вы разбираетесь в наших традициях?

— Мастер должен знать своих клиентов.

Я удивленно покачал головой.

— Пройдемте ко мне в кабинет, — предложил он, показывая дорогу.

Забрав меч, я последовал за ним. Мы поднялись на второй этаж и вошли в огромный, светлый кабинет. Все его стены были завешаны рисунками и эскизами зданий. Указав на кресло рядом со своим столом, он предложил мне сесть.

— Извините меня за нескромность, господин Каин, но можно посмотреть на ваш клинок? — немного смущенно попросил мастер и пояснил, увидев мое недоумение: — Я хоть и архитектор, но клеймо мастера кузнецов нашего Владыки узнаю издалека.

Я молча протянул ему меч.

Надо было видеть лицо гнома, когда он вытаскивал небесно-голубой клинок из ножен. Едва показавшись, клинок сразу пустил множество солнечных зайчиков, запрыгавших по стенам и потолку кабинета. Лицо мастера стало похоже на лицо ребенка, которому впервые дали леденец. С огромной любовью и почтением он гладил пальцами переливы клинка, любуясь работой мастеров своего народа. По его виду, когда он возвращал клинок в ножны, было понятно, что если бы не мое присутствие, он еще долго любовался бы им.

Посмотрев на меня со странным выражением, он, откашлявшись, спросил:

— Мне очень неудобно вас спрашивать, уважаемый, но хотелось бы точно знать, с кем я имею дело. Поэтому ответьте, пожалуйста, на мой вопрос. На клинке имеется надпись, что этот меч заказывали для повелителя Серых Призраков. Не сочтите за наглость или обиду, но откуда он у вас?

«Странно, а я никаких рун на клинке не замечал», — удивился я про себя.

В этом королевстве еще не забыли об отряде Серых Призраков, который практически полностью уничтожил Приграничье.

— А вы готовы поклясться Клятвой Гор, что об этом никто не узнает? — спросил я, раздумывая над ответом.

Мастер сразу посерьезнел. Клятву Гор не мог нарушить ни один гном, и давали ее только в исключительном случае.

Немного поразмышляв, гном вытащил из ящика стола небольшой кинжал и, сделав надрез на руке, произнес Клятву. Я не мог проверить точность ее принесения, так как и узнал-то о ней в свое время случайно, от Вализира, но общий смысл был правильный, и когда он закончил, я сказал:

— Орки заказали этот меч для меня как прощальный подарок.

Гном явно был потрясен. Если звание Рыцаря Смерти он воспринимал просто как титул, точно не зная всех его особенностей, то увидеть в своем кабинете командира отряда Серых Призраков он никак не ожидал. Не зная, как себя дальше вести, он в растерянности молчал.

— Я хотел бы купить замок у границы королевства со стороны Леса эльфов, — решил помочь я ему.

Возвращение к разговору о деньгах возымело действие, гном сразу собрался и приобрел прежний серьезный вид.

— Уважаемый, если бы я не знал, кто вы, я бы предложил вам сразу пять или шесть замков, имеющихся у меня в наличии, однако теперь я никак не могу этого сделать. Так что вынужден вас огорчить: готовых замков, удовлетворяющих вашим требованиям, у меня нет.

— Можно поинтересоваться, почему? — удивился я такому заявлению.

— Строительство — очень дорогая штука, и строим мы в основном либо для богатых аристократов, либо для разбогатевших купцов. Вас, я думаю, не удовлетворит замок, который можно взять штурмом за короткое время? — гном криво улыбнулся.

Я согласно кивнул.

— Замки, которые мы строим по всем правилам обороны, во-первых, стоят в десять раз дороже, чем их жалкие подобия, возводимые для аристократов, а во-вторых, они всегда строятся только по индивидуальному заказу, с предварительными замерами и изучением местности. Согласитесь, есть разница между строениями, стоящими на глине и на скальной породе.

Я еще раз кивнул и спросил:

— А сколько вообще стоит то, что вы мне описали?

Гном назвал сумму — и только огромным усилием я не позволил своей челюсти упасть на пол. Сумма была не просто громадной, она была астрономической.

— И вы хотите сказать, что у вас находятся заказчики, имеющие такие деньги? — спросил я гнома, не веря, что есть настолько богатые люди.

— Частных заказчиков на такие замки было всего пять за все время, что я занимаюсь строительством, все остальное — это заказы либо людских королей, либо эльфийских владык, либо ваших Повелителей, — ответил он.

— Почему-то мне кажется, что первые пятеро обанкротились после постройки таких замков, — не смог удержаться я от иронии. Представить себе того, кто может потратить настолько колоссальную сумму и не остаться после этого голым, я не мог.

Гном широко улыбнулся:

— Вы практически угадали, уважаемый, из этих пяти трое обанкротились, а двое так и не достроили свои замки, так как у них кончились деньги.

— У ваших коллег такая же ситуация? Мне есть смысл идти к другим? — спросил я.

— Спросить можете, но, поверьте, ответ будет таким же, — твердо сказал он.

Я погрустнел. Собрать такую сумму было очень сложно, на это ушел бы не один десяток лет. В комнате повисло молчание.

— Если вы подождете, я смогу предложить вам альтернативный вариант оплаты, — неожиданно для меня, да и, наверное, для себя самого, сказал гном, и его лицо озарилось, как от внезапного просветления.

Я удивленно посмотрел на него:

— Даже не представляю себе, господин Тарин, что может быть альтернативой такой невероятной сумме.

— Для повелителя Серых Призраков она есть, — произнес гном, радостно потирая руки. — Но я не могу принять такое решение в одиночку, мне нужно разрешение Совета Старейшин нашего клана. Если вы согласитесь остановиться в моем доме, то через две недели я смогу дать вам ответ.

Гном поражал меня все больше и больше.

«Кто же он такой, если считает возможным отказаться от получения целой горы золота, да еще и заинтересовать этим Совет? — подумал я. — И что это, интересно, за альтернатива такая?»

— Кто же откажется от такого предложения? — улыбнулся я. — Две недели меня устраивают, тем более что мне необходимо некоторое время, чтобы уладить в городе кое-какие дела.

— Отлично! — обрадованно воскликнул гном и позвонил в маленький колокольчик, на звук которого в кабинет вбежали те же девушки, что встречали меня. — Проводите гостя в его покои и исполняйте все его желания, — жестко произнес гном.

Они тут же поклонились ему.

— Приятного отдыха, — сказал он, встав, чтобы проводить меня. — А я займусь письмом в Совет Старейшин, прошу меня простить.

— Последний вопрос, — произнес я, уже будучи в дверях. — Где я могу найти купцов, ходивших на Эрдан и знающих, что там к чему?

Гном задумчиво посмотрел на меня:

— Все приличные торговцы останавливаются в заведении «У матушки Роны», думаю, там вы получите всю необходимую информацию.

Две недели пролетели, как один день, я все время был вне дома: ходил по городу, сидел в разного рода питейных и развлекательных заведениях, поил торговцев и путешественников, вытягивая из них информацию. Оказалось, что на Эрдане королевство Западных эльфов подмяло под себя людские королевства и часть вампирских родов, контролируя практически весь материк и собирая ежегодную дань за защиту. Второй по уважению и силе на континенте была Община драконов — эти мудрейшие создания впервые за множество веков решили поселиться вместе, и сейчас их сообщество было вполне развитым и устойчивым. Их налеты на поселения всех рас без разбора никто остановить не мог, так как в грабительскую экспедицию отправлялись обычно сразу до тридцати особей, десять из которых были взрослыми и опытными драконами. Вначале эльфы, люди и вампиры пытались бороться с этим разбоем, но пара сожженных дотла городов быстро доказала всем, что драконы не собираются ни с кем шутить или вступать в переговоры. Они делали только то, что было выгодно им. Община процветала и расширялась год от года, создавая массу проблем соседям.

Один торговец по секрету рассказал мне, что однажды, после того как эльфийское войско напало на такой отряд, отправленный на добычу пропитания, на их столицу совершили налет полсотни драконов. Сам город они не тронули, но дворец правителя сожгли дотла, так, что от него остались только пепел и спекшиеся куски стекла. Это происшествие эльфы тщательно скрывали, официально распространялась версия случайного пожара. С тех пор эльфы на драконов организованно не нападали, стараясь убивать их по одному, не оставляя следов.

С вампирами же, как с реальной силой, никто не считался, так как во всех родах не насчитывалось и пятидесяти Старших, все остальные погибли во время прежних войн. Молодежь некому было учить, и роды вампиров стали слабеть, пока полностью не перешли под протекторат эльфов. Всего три рода сохранили независимость, но на них никто не обращал особого внимания — жили они слишком далеко, чтобы повлиять на события, происходящие на континенте. Услышав все это, я понял, насколько затруднятся мои поиски в тех местах, где вампиры не пользуются уважением.

— Я рад, что вы дождались меня, — сказал за ужином архитектор, когда время, отведенное им самим на ответ, истекло.

Я его не видел две недели, общаясь только с девушками, оставшимися в доме. Было заметно, что он после дальней дороги, успел только помыться и привести себя в порядок. Его выдавали измученный вид и обветренное лицо.

— Спасибо за ваше гостеприимство, — вежливо ответил я.

Гном сделал жест девушкам, и те моментально ушли, оставив нас одних.

— Сначала поужинаем или сразу перейдем к делу? — спросил он.

— Лучше сначала дело.

— Отлично, — обрадовался он. — Тогда я начну с предыстории. Наш клан Мифриловых Молотов во все века славился неповторимыми ювелирами. Каждая их работа была подлинным шедевром и обычно приобреталась только королевскими дворами из-за очень высокой стоимости. Главной особенностью наших изделий, помимо искусной работы мастеров, было то, что они все делались из мифрила — металла намного дороже золота. Наш клан был обладателем самого богатого месторождения мифрила на всем континенте, а так как его залежи чрезвычайно редки, то за каждое новое обычно разворачивались настоящие войны.

Три века назад случилось несчастье, после которого наш клан потерял все свое могущество и власть. В нижних, мифриловых, штреках завелись странные зеленые студенистые образования. Их не берет оружие, они устойчивы к магии, а сами умеют плеваться кислотой, которая разъедает любые наши доспехи. Мы нанимали лучших магов, чтобы они помогли справиться с ними, но все они пропадали без вести. Эти существа прочно заселили все штреки и не оставляют в живых никого, кто спускается ниже семьдесят восьмого уровня. Хорошо хоть, что они не поднимаются выше шестидесятого, но нам от этого не легче — все породы до семьдесят восьмого уровня давно выработаны, в них не осталось ни грамма металла. Все наши попытки атаковать их ни к чему, кроме огромных потерь, не привели.

Гном тяжело вздохнул и продолжил:

— Вот так уже три века мы живем на самом богатом месторождении мифрила, не имея возможности его добывать. Поэтому предложение вам от Совета Старейшин такое: если вы очистите наши шахты от этих существ, то мы обязуемся за свой счет построить вам замок, предоставив для его возведения лучших строителей и архитекторов. Все, что от вас при этом потребуется, — это предъявить нам права на землю, где он будет стоять.

Я задумчиво посмотрел на него. Я мог согласиться и просто посмотреть на этих существ, не обязательно было рисковать жизнью. Однако перспектива постройки замка без капли вложения собственных средств меня очень соблазняла.

— Если у вас ничего не получится, мы оплатим время, потраченное на дорогу к нашим горам, и все те дни, что вы проведете ниже семьдесят восьмого уровня, — добавил гном, видя, что я медлю с ответом.

Тут уже колебаться не было резона, и я согласился. С облегчением вздохнув, гном заметно приободрился.

— Когда мы отправимся? — спросил он.

— Завтра с утра, — ответил я, не видя причин тянуть с отъездом. Все свои дела в городе я закончил. — Так вы тоже поедете?

— Да, я вызвался сопроводить вас до семьдесят восьмого уровня, так как поручился за вас.

— Интересно, с какой стати вам ручаться за совершенно незнакомого вампира? — удивился я.

— Я узнал у знакомых вампиров, что означает ваш титул Рыцаря Смерти, и теперь уверен, что никто, кроме вас, не справится с этой задачей. Понимаете, Каин, если мой клан не очистит эти шахты в ближайшие десять лет, мы вынуждены будем уйти из своих домов, уступив место другому, более сильному клану. Тот, в свою очередь, еще несколько столетий будет пытаться выбить захватчиков из металлоносных штреков, а если и у него не получится, на его место придет следующий клан. Слишком там богатое месторождение мифрила, никто от его разработки не откажется. Дошло до того, что в дело вмешались даже эльфы. Они несколько раз интересовались у нашего Владыки, сколько мы еще будем возиться с шахтами, намекая, что сами не прочь разрабатывать это месторождение.

— Ну что ж, господин Тарин, — подытожил я беседу, — мне все понятно, завтра выступаем.

— Тогда спокойной ночи, — гном поднялся и крепко пожал мне руку.

Глава 2

Слизни

Мы с Тарином стояли перед небольшой аркой.

— Здесь я тебя оставлю, Каин, — сказал гном. Мы были уже на «ты». — Дальше я ничем тебе помочь не смогу.

— Ты и так сделал много, — я поправил ножны на спине, — а внизу будешь только мешать.

Он кивнул.

За две недели пути мы успели немного узнать друг друга, хотя в основном обсуждали слизней — именно так называли их гномы. Я также узнал, что Тарин является не только одним из Старейшин клана Мифриловых Молотов, но и уважаемым гномом. Это он выдвинул идею заняться постройкой замков для людей и эльфов, и именно ему клан был обязан средствами, на которые жил. За те столетия, что клан существовал без мифрила, его казна практически опустела. К тому же Тарин и нанимал всех знаменитых магов и отряды наемников, чтобы те расчистили штреки.

Гномы приняли меня очень приветливо. Как объяснил мне Тарин, за последние двадцать лет я оказался единственным, кто согласился на очистку штреков. Все, к кому обращались гномы, знали о судьбе предшественников и отказывались, несмотря на огромное вознаграждение, что им предлагалось.

Шахты удивили меня своими размерами. Я не мог даже предположить, сколько нужно было работать, чтобы добраться до семьдесят восьмого уровня. Нужного штрека мы достигли только на четвертый день, поскольку вначале проходили жилые и рабочие уровни. После шестидесятого уровни стали пустынными — там редки были даже гномьи патрули.

Кивнув на прощание Тарину, я вошел в штрек, наклонно уходящий вниз. Мы договорились, что он будет ждать меня здесь через две недели, а если я к этому времени не вернусь, то еще через две недели он отправит мое письмо Ал’лилель. Поскольку произойти могло всякое, я на всякий случай написал его, чтобы она узнала, где и почему я пропал.

Я шел по подземному коридору, с каждым поворотом спускаясь все глубже и глубже. Я вспомнил карту этих уровней, которую показали мне гномы: семьдесят восьмой был переходным, и через пару часов я должен был попасть на металлоносный семьдесят девятый.

Подходя к началу уровня, я увидел несколько десятков объектов со странной аурой, которые двигались в мою сторону. Сконцентрировавшись, я принялся изучать их. Больше всего эти существа были похожи на помои, вылитые в лужу грязи. Других слов, чтобы описать их, у меня не нашлось. Куски зеленого студня с болтающимися внутри остатками костей и одежды были отвратительны.

Вынув меч из ножен, я положил его на плечо, затем выставил одно концентрированное Облако перед собой, второе чуть дальше и замер в ожидании, внимательно следя за слизнями. Те передвигались не быстро, но очень целеустремленно. Когда они подползли ближе, я с удивлением отметил, что каждый из них имеет направляющий жгутик энергии, наподобие тех, что я использовал для захвата сознания живых существ.

«Интересно, — подумал я, — и кто же тут управляет этой пакостью?»

Пока слизни ползли к первому Облаку, я попробовал накинуть свой жгут управления на одного из них — это получилось, но захватить сознание слизня я не смог. Оказалось, что он абсолютно безмозглый, без единого проблеска сознания. Все, что он мог, — это следовать указаниям, передаваемым ему по жгуту управления. Мои попытки перехватить управление ничего не дали, поэтому я решил проследить путь от начала жгута слизня до его конца. Моему удивлению не было предела, когда я наткнулся на еще одного слизня, к которому приходила цепочка жгутов от тех слизней, что были недалеко от меня. Находившийся на границе обзора более крупный слизень тоже имел энергетический жгут управления, уходящий куда-то вниз.

«Кто же может одновременно контролировать столько созданий?» — устрашился я ментальной мощи неизвестного мне существа, почувствовав, как захолодело в позвоночнике.

Пока я проводил исследования, слизни подползли ближе, первый из них попал в Облако, и я заметил, что он замедлился. Затем замедлились и все остальные, также вползшие в Облако. Тем не менее, хоть и гораздо медленнее, слизни продолжали двигаться вперед.

«Ну, хоть притормозили, и то ладно», — разочарованно вздохнул я, поняв, что на эти куски студня моя магия не действует.

Хотя на самом деле я на это сильно и не рассчитывал, будь все так просто, маги давно выполнили бы зачистку.

Без какого-либо видимого вреда для себя слизни выползли из первого Облака и, восстанавливая скорость, двинулись ко мне. Отходя назад, я на пробу кинул в них Мышей — без всякого эффекта, с тем же успехом я мог кинуть Мышей в стену.

«Начинаются проблемы», — точно определил я свое дальнейшие пребывание в недрах горы.

Дождавшись, когда слизни попадут во второе Облако, я запустил в одного из них сразу три Мыши. Слизень замер на месте.

«Хоть что-то», — подумал я, атакуя ближайших сначала двумя, потом еще одной Мышью.

Затем, отойдя назад, поставил новое Облако, экспериментируя с количеством и силой Мышей и перебирая различные комбинации, которые могли бы эффективно воздействовать на слизней. Оказалось, что когда слизень в Облаке, достаточно двух Мышей средней силы, чтобы тот замер на десять минут, но стоило убрать Облако или прождать больше этого времени, как слизень снова начинал передвигаться.

Через два часа у меня были хорошие и плохие новости. Единственная хорошая состояла в том, что слизни умирали, если я рубил их мечом, неприятных же имелось значительно больше. Во-первых, слизней было не просто много, а бесконечно много, во-вторых, на то, чтобы остановить несколько десятков из них, я тратил слишком много ресурсов, которые к тому же не восстанавливались, ведь крови у этой гадости не было. Ну, и в-третьих, если я не успевал порубить всех, то подползший на расстояние двух метров слизень начинал плеваться кислотой, которая, попадая на стены, с шипением разъедала породу. Видя изъеденный кислотой гранит, я вовсе не горел желанием получить плевок в лицо.

Все эти эксперименты привели меня к выводу — остановить слизней можно, только убив существо, которое ими управляет. Еще раз проверив запасы крови — единственную фляжку, которую я и взял-то на всякий случай, так как привык восполнять энергию за счет своих жертв, — я тяжело вздохнул.

«Энергию тратить в крайнем случае, и всегда уклоняться от боя», — определил я свою стратегию, прежде чем направиться еще ниже, туда, куда уходил основной жгут управления зелеными комками.

Второй день я спускался в подземные горизонты, старательно обходя все коридоры, в которых видел слизней. Если бы не карта, которую я тщательно изучил перед походом, то заблудился бы в здешнем лабиринте уже после второго-третьего уровня. Чем ниже я спускался, тем меньше времени отдыхал. Казалось, что существо, которое всем управляет, знает о моем приближении и теперь тратит почти все силы на то, чтобы меня перехватить. Оно почти не давало мне времени на сон и отдых, я постоянно пребывал в какой-то полудреме, с трудом осматривая пространство вокруг себя. Все реже удавалось избегать столкновения со слизнями, так как их количество на этих уровнях было просто невероятным, и как я ни старался экономить энергию, она понемногу убывала, не успевая восстанавливаться. И это при том, что я не вступал в бой, а просто замедлял преследователей Облаками, убегая в лабиринты переходов между уровнями.

Сколько раз я хвалил свою память, доставшуюся мне от Поглотителя, за то, что прекрасно помнил все ходы в гномьих шахтах. Если бы не это, я никогда не прошел бы и трети пути.

К концу третьего дня я с трудом волочил ноги, а кровь во фляжке почти закончилась.

К пятому дню я остался почти без сил, с каждым новым уровнем все сложнее и сложнее получалось избегать встреч со слизнями. Кроме того, приходилось тратить много времени на поиски хотя бы немного менее опасных путей в лабиринтах. К счастью, цель была близка, и я с каждым шагом еще больше приближался к ней. Проползая по воздуховоду к большой пещере, в которую вели жгуты от слизней, я старался не думать о том, как буду сражаться с теми, кто наверняка охраняет своего Управляющего, да и способ драки с ним самим я себе никак не мог представить.

Добравшись до конца воздуховода, я осторожно высунул голову, и открывшаяся картина меня неприятно поразила. Пещера оказалась бывшим цехом гномов, в котором переплавляли мифрил в слитки. У одной ее стены располагалось множество больших чанов для плавки металла, а вдоль других стояли длинные стеллажи с ослепительно-белыми слитками — ни сырость, ни прошедшие столетия никак не повлияли на их состояние. Сама же пещера была так плотно заполнена слизнями, что казалось, ее пол все время шевелится.

Я поискал жгуты управления и увидел, что они уходят в дальний угол пещеры и соединяются там в огромный пучок. Я стиснул зубы. Рассчитывать на прорыв через такой ковер слизней можно было только с полным магическим резервом, а он у меня практически исчерпался.

«Где можно взять энергию или хотя бы кровь для ее трансформации?» — задумался я.

И посмотрел на собственные руки, изодранные в кровь после ползания по узким каменным воздуховодам.

«Похоже, выбора нет», — вздохнул я и, пока не передумал, поставил маленькое Облако впереди себя.

Вытянув руку, я прикоснулся к нему. Кожу обожгло, словно раскаленным металлом, и я застонал, резко отдернув руку. Теперь я ее почти не чувствовал, и мне пришлось долго массировать конечность.

Только минут через десять я смог нормально двигать рукой и в сотый раз пообещал себе, что как только буду в нормальном городе, сразу же куплю самый мощный из возможных накопителей энергии. Со своими поисками я совсем забыл о том, что планировал такое приобретение уже давно, чтобы иметь резерв в подобных ситуациях.

Хоть рука и ожила, но по-прежнему горела. Я посмотрел на слегка покрасневшее Облако, вздохнул и прекратил его подпитку. Слабенький приток магической энергии, полученный из собственной крови, едва обеспечит мне три средних Облака с небольшим периодом устойчивости.

Прикинув расстояние до того места, где сходились жгуты, я понял, что мои действия должны быть максимально точными, второго шанса мне никто не даст. Перед тем как начинать, я немного полежал, успокоился и начал действовать. Высунувшись из воздуховода, я поставил первое Облако, затем швырнул вниз меч и сам спрыгнул вслед за ним. Звон упавшего клинка эхом отразился в огромной пещере, заставив всех слизней броситься в сторону источника звука. Удачно приземлившись на ноги, я подхватил меч, поставил на пути торопившихся ко мне слизней второе Облако и изо всех сил понесся к тому месту, где сходились жгуты. Пробегая мимо замедленных слизней, я попал под обстрел кислотой — бок, спину, руки обожгло, я почувствовал, что с меня буквально сползает одежда, причем вместе с кожей.

Боль ударила в мозг, но я успел произнести заклинание для третьего Облака. Бросившись по его краю к месту схождения жгутов, я увидел под одним из стеллажей небольшой металлический короб. На бегу перехватив меч, как копье, я с разгона вонзил его в боковину. Клинок легко пробил тонкое железо, и я из последних сил принялся ворочать им из стороны в сторону, раздирая ящик. Из него хлынула какая-то жидкость и вывалилась небольшая рука — это было все, что я успел заметить, так как боль от разъедавшей мое тело кислоты выбила из меня сознание.

Очнувшись, я застонал и пошевелился, и тут же организм недвусмысленно напомнил о том, что сегодняшнее приключение не прошло для меня бесследно. Стараясь лишний раз не шевелиться, я оглядел и ощупал себя — ожоги были ужасны.

Вся кожа с бока и спины слезла, а регенерация без притока свежей крови не происходила. Немного полежав, я решил все же что-то предпринять, так как оставаться в таком состоянии было равносильно самоубийству — можно было остаться тут навечно. С трудом поднявшись, я содрал с себя рубаху и, разрезав ее на полосы, постарался перевязать раны. Приведя себя в относительный порядок и пытаясь не обращать внимания на боль, я оглянулся — повсюду валялись неподвижные слизни. Я оказался прав: без управления они были просто комками слизи.

Подойдя к искореженному ящику, я начал вскрывать его. Оттуда вновь потекла странная жижа, ужасно вонявшая. А в ящике обнаружился труп эльфийского ребенка. Сказать, что я удивился, увидев его, — значит, ничего не сказать. Я был поражен.

— Гномам придется мне многое рассказать, — хмыкнул я, рассматривая останки.

В глаза сразу бросилась несоразмерность туловища трупа и его головы, она была такого же размера, как у взрослого эльфа.

«Сколько же эльфы экспериментировали, прежде чем создать этого уродца с такой ужасающей силой магии Разума?» — подумал я.

Закончив изучать эльфенка, я разрубил его череп и достал мозг. Он был странного желтого цвета, так что я заколебался, есть его или нет. С одной стороны, цвет и запах были ужасны, но с другой — мозг такого существа должен быть просто насыщен нужными мне веществами, а увеличить свои силы Поглотителя я всегда стремился. Решившись, я, давясь, принялся его есть. Он ничем не отличался от остальных, был таким же осклизлым и противным на вкус. Съев все, я поставил над трупом Облако, пытаясь вытянуть из эльфеныша хоть что-то для подкрепления своих сил. Облако пожелтело, и я снова задумался над тем, преобразовывать эту жидкость в энергию или сразу впитать в себя.

Так как обороняться было больше не от кого, то энергия была мне не так уж и нужна, а вот кровь, для ускорения регенерации, — даже очень. Как только жидкость впиталась в меня, я ощутил, что разогреваюсь. Потом почувствовал удушье, сильно закружилась голова, и я отключился, второй раз за этот день.

Очнулся я от ощущения необыкновенной легкости во всем теле, ничего не болело, как будто я только что был не полумертвым, а провел месяц дома, отдыхая и расслабляясь. Поднявшись с пола, я размотал перевязки и поразился: все ожоги затянулись молодой, тонкой розовой кожей. Объяснить, что за жидкость была в этом уродце, я не мог, но ведь именно она позволяла ему существовать столько веков, держа мозг в активном состоянии.

Оглядев пещеру, я заметил, что с моим зрением также произошли перемены, я видел дальше и еще четче, а внутренним взором без всякого напряжения различал все за стенами пещеры.

«Интересно, сколько теперь я могу удерживать существ под контролем?» — спросил я себя.

Экспериментировать было не на ком, поэтому я решил пройтись по цеху. Мое внимание сразу привлекли стеллажи с готовыми слитками мифрила. Взяв один из них, я поразился тому, насколько он легок.

«Думаю, гномы не станут возражать против небольшой премии за труды», — сказал я себе, завернул в остатки рубашки двенадцать брусков мифрила и вскинул узел на спину.

Назад я шел кратчайшим путем, поэтому мне понадобилось всего два дня, чтобы добраться до коридора, ведущего к арке входа на семьдесят восьмой уровень. Еще не ступив в коридор, я заметил четверых гномов, сидевших невдалеке от входа.

«Надо дать им знак, а то могут и пристрелить ненароком», — решил я и затопал нарочито шумно, пиная попадающиеся под ноги обломки и стуча рукояткой меча по стенам, за которыми никто не ухаживал и не укреплял вот уже несколько веков.

«Услышали, наконец, не прошло и года», — улыбнулся я, увидев, как гномы насторожились и, обнажив оружие, приготовились к сражению.

Подойдя ближе, я крикнул:

— Свои идут!

Один из гномов радостно проворчал, опуская оружие:

— Свои наверху сидят, пиво давно пьют, только чужие по заброшенным штрекам шастают.

Я вошел в круг света от их костра и улыбнулся. Гномы тоже заулыбались и выжидающе посмотрели на меня. На лице каждого можно было без труда прочесть вопрос: «Получилось?»

Настроение у меня было отличным, и я решил немного помучить их неизвестностью.

— А что вы тут делаете, а? — спросил я, словно не замечая их нетерпения. — Мы ведь договорились с Тарином, что он будет ждать меня через две недели.

— Этого варинг арга маргаза прибить мало, — отозвался один из гномов. — Как вернулся, так начал всеми командовать, приказал нашему десятнику выставить стражу рядом с аркой, на всякий случай. Вот так мы и попали сюда.

Остальные гномы закивали, подтверждая его слова.

— Сидим тут, как маргазы, ни пожрать нормально, ни пива попить, — дополнил список постигших их несчастий другой гном.

Я сглотнул, от упоминания о еде у меня началось обильное слюноотделение.

— Мне срочно нужно подкрепиться, — сказал я, принюхиваясь к запахам, исходящим от булькающего на костре котелка.

Гномы заулыбались еще шире, и тот, что до этого не раскрывал рот, пробурчал:

— Меняемся. Ты, наконец, перестаешь испытывать наше терпение, а взамен мы даем тебе жратву.

Я засмеялся во весь голос, затем, повернувшись спиной, показал им сверток с выглядывавшими оттуда брусками мифрила. Лучше бы я этого не делал, поскольку, увидев мифрил, гномы как будто сошли с ума. Они принялись лупить друг друга по плечам, обниматься, а потом поочередно тискать мое только недавно подлечившееся тело в своих медвежьих объятиях. Их лица светились счастьем.

— Как же я соскучился по мифрилу! — сказал один из них, немного успокоившись.

— Наконец-то сможем работать, а не нести эту опостылевшую службу в караулах, — поддержал его второй.

Третий гном серьезно посмотрел на меня и, поклонившись, сказал:

— Ты не представляешь, что совершил для нашего клана, вампир. Это трудно оценить даже тем вознаграждением, что тебе пообещали наши Старейшины. Прошу тебя, останься у нас хотя бы на неделю, я должен сделать тебе небольшой подарок.

Другой гном похлопал меня по плечу:

— Слушай, вампир, что говорит мастер Борин. Лучшего специалиста по работе с мифрилом не сыскать на этом континенте. Если он обещал сделать подарок, то сделает такой, что не стыдно будет подарить и королеве.

Я тоже посерьезнел и поклонился гному:

— Мастер Борин, я приму от вас подарок для своей королевы.

Поев и немного рассказав гномам о своих приключениях в пещерах, я в сопровождении караульных двинулся в обратный путь наверх. Не знаю, как подгорный народ пронюхал о моем успехе и возвращении, но, когда мы поднялись на пятидесятый уровень, нас уже ждали все Старейшины и множество других гномов. Тарин, увидев меня, подбежал и обнял. Все остальные гномы смотрели на меня, как будто я Тюрин, сошедший с небес и решивший дать пару уроков кузнечного мастерства. И только сейчас я по-настоящему прочувствовал, что действительно не просто очистил для гномов месторождение мифрила, а вернул им их любимое дело.

В обществе полностью преобразившихся гномов скучать не пришлось. Они сияли от счастья и, как один, приступили к работе по очистке от слизней всех нижних ярусов. Очень скоро мне пришлось дать полный отчет о своих приключениях в шахтах Совету Старейшин клана и рассказать, кто был причиной их многолетних бедствий. Гномов неприятно поразили мои догадки о причастности эльфов к появлению слизней в подземельях, а также тот факт, что кто-то из своих пронес в цех тот злополучный ящик.

Внимательно выслушав меня, Старейшины задали множество уточняющих вопросов, но, так как в основном это были мои догадки, я ничем не мог им помочь. Я сказал, что хотел бы сразу, как только восстановлюсь, продолжить свой путь. Неделя, обещанная Борину, подошла к концу, я полностью поправился, и вскоре была назначена дата моего отбытия.

Этот день гномы решили отпраздновать всеобщим пиром, и я не смог отказать им, хотя и не любил больших скоплений народа. В начале торжества Тарин преподнес мне договор с их кланом, по которому они брали на себя обязательство возведения за свой счет моего замка. Дальше нескончаемым потоком полились тосты в мою честь, и только в середине пиршества мне удалось незаметно уйти. Следовало хорошо выспаться, ведь завтра я отбывал в Эрон. Я уже решил, что домой возвращаться не буду, а поплыву сразу на Эрдан.

Утром, проснувшись и умывшись, я принялся собираться в дорогу. Слитки замотал в тряпку и уложил на дно сумки. Тарин назвал мне примерную их цену. Она впечатляла.

Выйдя из своей комнаты, я наткнулся на Тарина и довольного мастера Борина. Поодаль стояли другие гномы. Я сразу вспомнил, что не видел мастера на пиру.

— Каин, — обратился ко мне он. — Я надеюсь, ты не забыл о моем обещании?

— Как можно, мастер, — я склонил голову в знак уважения.

Борин повернулся и кому-то кивнул. К нам тут же подбежал гном с подносом, накрытым плотной тканью. Продолжавший сиять Борин принял у него поднос и откинул ткань. У меня, да и у всех гномов, отпали от удивления челюсти. На подносе лежал настоящий шедевр ювелирного искусства — филигрань в виде небольшой мифриловой диадемы, в изгибы которой были вставлены бриллианты. При свете факелов диадема сверкала и искрилась сотнями огней.

«Да, — подумал я, любуясь драгоценностью. — Мастер действительно не соврал, это подарок, достойный Ал’лилель».

Я глубоко поклонился мастеру и сказал, впечатленный его работой:

— Мастер Борин, вы всегда будете почетным гостем в моем замке.

Он кивнул в ответ. Вручив мне шкатулку из мифрила для хранения диадемы, мастер попрощался и ушел в свою мастерскую. Как мне потом сказал Тарин, делать подарок Владыке гномов в знак того, что клан Мифриловых Молотов вновь контролирует месторождение.

Распрощавшись со Старейшинами, мы с Тарином отбыли обратно в город.

В Эроне я оставил на хранение Тарину диадему и одиннадцать слитков мифрила, так как не хотел таскать с собой такие сокровища.

Тепло распрощавшись с гномом, я погрузился на корабль, который отходил на Эрдан, в порт Киоро. С купцами я еще до ухода к гномам договорился, что они возьмут меня на борт. Деньги решили все, за мешочек золота мне дали лучшее место.

Глава 3

Эрдан

Морское путешествие прошло в полном безделье. Я даже не упражнялся, так как не хотел показывать остальным степень своей подготовки.

Тарин посоветовал мне не покупать кристалл-накопитель в Эроне, а купить в Киоро — там за те же деньги я мог приобрести значительно более мощный амулет. Я решил последовать его совету.

По прибытии я собирался, стараясь не привлекать к себе особого внимания, выведать в городе нужную мне информацию. Как мне было известно, Киоро контролировал сильнейший эльфийский род Утренней Росы, и связываться с ними не советовал ни один купец.

Путешествие продлилось два месяца, и вот мы услышали долгожданное: «Земля на горизонте!»

Если бы я знал, что произойдет дальше, я бы тут же спрыгнул с корабля и вплавь добрался до какой-нибудь тихой бухты. Но, не зная, что меня ждет, я спокойно стоял на палубе рядом с купцами, разглядывая шпили башен, возвышавшихся над залитым ярким солнцем огромным городом.

Корабль причалил к пирсу ближе к вечеру, дождавшись своей очереди на швартовку. Кораблей было очень много, попадались такие необычные, что приходилось спрашивать купцов, откуда это судно. Они же пояснили мне, что город является основным открытым портовым городом на Эрдане и в него стекается большинство купцов со всей Эратии. Встав в очередь на таможенный досмотр, я настроился на долгое ожидание. Время тянулось невыносимо медленно, стражники-эльфы были надменны и грубы, совершенно не считаясь ни с кем из пассажиров.

Их наглость начинала раздражать меня, но я сдерживался, поскольку меня они пока не трогали. Хотя я то и дело ловил их презрительные взгляды. Мою внешность трудно было скрыть, а я знал по рассказам купцов, как тут относятся к вампирам.

Особенно раздражал меня хлыщ с серьгой в ухе, который, видимо, был тут главным. Прохаживаясь мимо путешественников, он кривил тонкие губы и, сплевывая, отпускал комментарии о каждом, кто хоть как-то отличался от остальных. Сопровождавшие его юные эльфы весело смеялись и поддакивали ему. Все терпеливо сносили унижения, промолчав, даже когда эльф забрал у одного из путешественников приглянувшееся ему украшение.

Я старался особо не бросаться в глаза, но из-за высокого роста и торчащей за спиной рукояти меча мне это не удалось. Когда он проходил мимо, его взгляд остановился сначала на рукояти меча, а потом его глаза встретились с моими.

— О, еще один кровосос! — закричал он. — Эй ты, червь, подойди к благородному!

Я сделал вид, что не расслышал, хотя кровь во мне начала закипать. Путешественники, испугавшись, расступились, образовав вокруг меня пустое пространство.

— Слышишь, ты, упырь! — крикнул хлыщ. — Он глухой, что ли?! — повернулся эльф к своей свите, и юнцы принялись острить, высказывая различные предположения о том, из-за чего я мог лишиться слуха.

Даже за половину таких оскорблений я мог убить их всех, но, напоминая себе, что я здесь чужак, терпел. Вдруг у меня за спиной раздался спокойный и уверенный голос:

— Эн’зиль, если отец назначил тебя командиром портовой стражи, это не дает тебе права никого оскорблять. Разве ты не знаешь, что в других странах Старшие вампиры по силе равны и даже превосходят наших благородных?

Я оглянулся и увидел высокого крепкого эльфа со множеством шрамов на лице и руках. По излучаемой им уверенности сразу было видно, что это опасный и опытный противник. Недооценивать такого было бы большой и, скорее всего, последней ошибкой в жизни.

В ответ на тираду воина хлыщ только пренебрежительно скривился:

— И это мне говоришь ты? Грозный Эль’тель? Вспомни, сколько этих кровососов на твоем счету.

Затем Эн’зиль словно взбесился. Он заорал, брызгая слюной и тыкая в воина пальцем:

— И вообще, кто тебе давал право указывать мне?! Ты вообще кто? Иди, куда шел! Или тебе нечем заняться?

Воин заскрипел зубами, но смолчал. Развернулся и удалился. Видимо, разозленный тем, что ему сделали замечание на виду у всех, хлыщ обрушился на меня:

— А ты что улыбаешься, червь? А ну, подойди сюда!

Он кивнул стражникам, и те приблизились ко мне и повелительно указали копьями. Выхода не было. Я, как и эльфийский воин, скрипнул зубами и шагнул к папенькиному сынку и его компании.

— Покажи мне свою железку, упырь, — приказал он, показывая рукой на меч. — Мне всегда было интересно, чем воюют червяки.

Услышав его слова, компания залилась смехом. Я отстегнул спинные ножны и поставил перед собой, посматривая на направленные на меня острия копий.

— Вытаскивай! — приказал эльф.

Я посмотрел на стоявщих рядом стражей, которые, поймав мой бешеный взгляд, покрепче перехватили копья. Потянул меч из ножен. Когда показалась голубоватая сталь лезвия, не только эльфы, но и все, кто разбирался в оружии, не смогли сдержать восхищенного вздоха. Такой редкости многие не видели никогда.

Хлыщ и компания сначала замерли, а потом в его глазах загорелись алчные огоньки.

— Я конфискую этот меч! — заявил он. — А вора-вампира приказываю бросить в темницу. Там и поговорим с ним, выясним, где он мог достать меч из небесного металла. Наверняка украл у благородного эльфа.

Его слова были последней каплей. Поняв, что тихо уйти не получится, я выпустил всю злость, что сдерживал в себе. Миг — и во все стороны полетели Облака и Мыши, накрывая всех, кто оказался рядом. Стоны и вопли смешались с руганью стражи.

Я произносил заклинания одно за другим. Стоявших рядом со мной копейщиков я захватил, как и еще десятка два людей и эльфов, ведь мои способности после съедения мозга эльфенка из гномьих пещер стали значительно выше прежних. Все они защищали меня от нападавших стражников, которых становилось с каждой секундой все меньше и меньше.

Когда злость ушла и я перестал колдовать, весь пирс был завален трупами, а я до краев наполнился энергией и кровью. Я осмотрелся. Мою ярость не пережил никто — ни эльфы, ни путешественники, ни мирные жители из домов неподалеку. Тишину нарушал только плеск волн о пирс. Вернув меч за спину, я поспешно отправился в сторону едва видимых отсюда гор. В том, что будет погоня, можно было не сомневаться.

Эль’тель сразу, как только увидел вампира и почувствовал исходившую от него смертельную ауру, наплевал на субординацию и попытался остановить юного недоумка Эн’зиля, сына наместника города. Правда, при других обстоятельствах он сделал бы это не в такой резкой форме, но этот непонятный черный плащ на плечах вампира, как будто состоявший из черного воздуха… Еще во время прежних войн с вампирами он усвоил одно правило: если вампир непонятен, то, прежде чем на него нападать, нужно провести разведку. Это оправдывало себя во всех тех случаях, когда Эль’тель сталкивался с вампирами. Первая встреча его отряда со Старшим вампиром из рода Летучей Мыши… Тот бой эльф запомнил на всю жизнь. Именно после него выработалось это «золотое» правило, а тогда из всего отряда уцелел только он, вампир же, не получив ни одной царапины, ушел, решив, что убил всех.

Вот и сегодня Эль’тель, глядя на вампира, испытал то страшное чувство смертельной угрозы. Именно поэтому он попробовал осадить безмозглого Эн’зиля с прихлебателями.

Услышав крики, он бегом вернулся на пирс и ужаснулся — все вокруг было завалено трупами.

«Кого же мы впустили в город?» — задавал он себе вопрос и не находил ответа.

И все-таки обнаружился полуживой вампир, свидетель случившегося. Он спасся только потому, что сразу распознал, кто стоит перед эльфами, и бросился бежать без оглядки. Вампир всего чуть-чуть не успел выскочить из зоны поражения магии и сидел, потирая пострадавшую ногу. Эль’тель не стал его расспрашивать и доставил к наместнику. Происшествие было экстраординарным, подобного не происходило с тех пор, как эльфы захватили власть практически над всем континентом.

Вампир стоял на коленях перед наместником, дрожа от страха, и у Эль’теля по спине пробежал холодок. Он понял, что страх этот вызван тем незнакомым вампиром, стоявшим в очереди, взгляд черных глаз которого он успел поймать, прежде чем уйти с пирса.

Наместник начал грубо допрашивать пострадавшего вампира, но тот не мог произнести ни слова. Сердце Эль’теля защемило от нехорошего предчувствия.

— Повелитель, позвольте мне, — попросил он у разошедшегося не на шутку наместника, потерявшего сегодня единственного сына, гарнизон береговой стражи и в придачу к этому множество мирных граждан.

Тот, ударив вампира ногой, вернулся в свое кресло.

Эль’тель сходил за водой и протянул ее вампиру. Тот принялся жадно глотать и, напившись, благодарно кивнул.

— Как тебя зовут? — спросил Эль’тель.

— Алин из рода Быстрых Теней, — ответил тот, все еще нервно подрагивая.

— Алин, скажи, ты ведь не нас сейчас боишься, а того вампира? — задал, наконец, Эль’тель мучавший его вопрос.

Увидев согласный кивок вампира, он хмуро посмотрел на повелителя. Тот начал что-то соображать.

— Ты знаешь, кто это? — продолжил воин, стараясь быть спокойным, но сердце его начало бешено колотиться.

Наместник, поняв, что хотел показать ему страж, внимательно слушал. Вампир сглотнул и уже спокойней ответил:

— Я не знаю, как его зовут и из какого он рода, но это не имеет никакого значения! Он Рыцарь Смерти!

Услышав название старого титула из древних сказок вампиров, наместник и Эль’тель недоуменно посмотрели друг на друга. Вампир быстро заговорил:

— Вы не понимаете… Рыцарь Смерти — это не титул. Им может стать только сильнейший вампир, убивший множество живых существ. Слово «множество» в понятиях древних вампиров не было определено, это могло быть и несколько сотен, и несколько тысяч, и даже сотни тысяч, все зависело от того, к кому применялось данное слово. Так вот, тот вампир, который сошел на берег, — это настоящий Рыцарь Смерти с полностью сформированным плащом, а это значит, что он убил достаточно существ и уже сейчас может превращать любую область в Мертвую Землю.

Услышав уже знакомое название, эльфы побледнели от ужаса. Огромные пятна Мертвой Земли на местах древних городов были безжизненны до сих пор. Там ничего не росло, туда боялись заходить животные и залетать птицы. Эти места считались проклятыми Богами, и только сейчас эльфы вспомнили, кто на самом деле являлся причиной их возникновения.

— Ты хочешь сказать, что вампир, который устроил бойню в моем городе, мог оставить от него только кусок Мертвой Земли? — помрачнев, уточнил наместник.

Вампир часто закивал:

— Так говорят наши легенды.

Наместник задумался, потом жестом приказал вывести вампира. Когда за ним закрылась дверь, наместник и Эль’тель переглянулись, и воин увидел в глазах наместника тот же страх, что испытывал сам. И было отчего — оживали древние вампирские легенды, а это могло угрожать не только им двоим, но и всем эльфам на континенте.

— Нужно срочно собрать Совет, — сказал наместник. — Я распоряжусь оповестить всех благородных нашего рода, а ты организуй погоню за вампиром. Атаковать пусть не атакуют, но выследить, куда пошел, нужно. Выполняй.

Воин с тяжелым сердцем вышел из кабинета.

«Эн’зиль, мерзкая тварь! — он был зол, как никогда. — Зачем он прицепился к этому вампиру?!»

Если тот столько времени сносил оскорбления и не нападал, то можно было обойтись без бойни. Нужно было не злить вампира, явно прибывшего сюда по каким-то своим делам и не искавшего конфликта с властями. Теперь же ситуация вышла из-под контроля, и Эль’тель со страхом ждал продолжения похождений вампира. А в том, что они будут, он ни капли не сомневался.

Я шел к горам, проклиная эльфа, из-за которого все мои планы были нарушены. Я не собрал информацию, не купил накопитель, а теперь еще за плечами повисла погоня. Вначале эльфы держались далеко позади, стараясь себя не выдавать, но после нескольких моих засад решили ехать в зоне видимости. Они меня раздражали, но на равнине я ничего с ними поделать не мог. Они видели теперь каждый мой шаг, к тому же держались на границе действия моих заклинаний и сразу отступали, если я поворачивался к ним. Поэтому я еще быстрее зашагал к горам. Там можно было не только скрыться, но и устроить хорошую засаду.

Когда, наконец, появились невысокие скалы, я обрадовался. Эльфы потеряли возможность видеть, куда я иду, и вынуждены были подъехать ближе. Я заметил, как их отряд пришпорил коней и сократил дистанцию до меня. Через некоторое время я приглядел хорошее место для засады. Дорога здесь шла вдоль бока скалы, с другой стороны был обрыв. Поставив на дороге обширное Облако, я зашел за поворот.

Однако в Облако попали только пять эльфов, ехавших первыми, остальные слишком отстали, чтобы попасть под действие заклинания. Я же, как только пали первые всадники, бросился навстречу преследователям, стараясь приблизиться на расстояние полета Мышей. Быстро сориентировавшиеся эльфы сразу же развернули коней и ускакали назад. Догонять их было бесполезно, поэтому я продолжил путь. Оставшиеся в живых последовали за мной, но теперь они были настороже, к тому же ехали врассыпную, на значительном расстоянии друг от друга — такие уроки они усваивали быстро.

На третий день пути, когда я, наконец, пошел по горным тропам, эльфы от меня отстали — следить за мной не представлялось возможным, а вероятность попасть в засаду была очень велика. Вскоре, не обнаружив погони в зоне видимости, я вздохнул свободно.

Еще два дня мне понадобилось, чтобы перейти через перевал. Было холодно, легкая одежда не спасала от снега и ветра. Сколько раз я проклинал того идиота-эльфа, из-за которого был вынужден терпеть все эти невзгоды!

Облегчение, с которым я встретил первые островки зеленой травы, ни с чем нельзя сравнить. Я обрадовался, что смогу, наконец, отдохнуть и согреться.

Жаря над углями мясо пойманного оленя, я заметил, что ко мне приближаются три вампирские ауры. Я достал и разложил свои последние припасы — немного зелени и кусок засохшей овсяной лепешки. Вампиры остановились неподалеку и принялись переговариваться.

Поскольку мясо было уже почти готово и мне хотелось спокойно поесть, я прервал их затянувшееся совещание. Кинув жгут энергии и захватив сознание одного из них, я приказал остальным подойти к костру. Лица вампиров сильно вытянулись, но они бегом бросились ко мне. Подбежав, все испуганно замерли.

— Присаживайтесь, в ногах правды нет, — я приглашающе махнул рукой. — Если хотите есть, присоединяйтесь.

Я выложил мясо на большие зеленые листья, которые сорвал с невысокого кустарника, росшего рядом. Вампиры переглянулись и, скромно присев у костра, честно разделили угощение между собой. С виду это были обычные подростки, каким и я был не так давно, они даже не прошли посвящение. Они ели молча, не переставая коситься на меня. Видимо, первый испуг у них прошел, и теперь они мучились любопытством, но заговорить первыми не смели.

— Каин, род Носферату, — прервал я затянувшееся молчание.

— Раин, род Быстрых Теней… Амир, род Быстрых Теней… Радир, род Быстрых Теней, — по очереди представились они.

Теперь, по этикету, они должны были попросить у меня разрешения продолжить разговор. Мальчишки оказались хорошо воспитаны, и я дал разрешение. Можно было, конечно, просто просмотреть их сознания, но особой нужды в том, чтобы пользоваться своими способностями, я не видел.

— Уважаемый… — начал Раин.

— Пока вы сидите у моего костра, называйте меня Каином, — перебил я его, в то же время переводя разговор в дружескую тональность.

— Каин, мы спорили с ребятами, скажи нам, кто прав, — продолжил Раин уже смелее. — Вот Радир говорит, что ты Рыцарь Смерти, а мы с Амиром ему доказываем, что Рыцари Смерти бывают только в легендах, — подросток выжидающе посмотрел на меня.

— Я Рыцарь Смерти, — подтвердил я, подмигивая Радиру.

Воцарилось молчание.

— Но… но этого не может быть, — робко сказал Амир.

— Это почему же?

— Рыцарей Смерти уже нет. Мой дедушка рассказывал, что последний из них был убит эльфами много столетий назад, он сам был тогда еще ребенком.

Слова Амира меня заинтересовали. Его дедушка, по-видимому, много знал о Рыцарях Смерти.

— А сколько лет твоему дедушке? — спросил я.

— Больше четырехсот, — гордо произнес молодой вампир, выпятив грудь. — Он Повелитель нашего рода.

Я внимательно посмотрел на мальчика. Похоже, он не врал.

— Давайте сделаем так: мы сейчас пойдем к вам в замок и спросим у твоего дедушки, правду я говорю или нет, — предложил я.

— У нас нет замка, — тихо ответили мальчишки, практически в один голос.

— А где же вы живете? — удивился я.

— В нашем поселке, тут недалеко. — Раин показал рукой.

— Странно, — пожал я плечами. — Повелители рода обычно живут в замках.

— У нас был замок, — тихо произнес Амир. — Но его разрушили эльфы, выгнав нас оттуда…

— Вот как…

Затушив костер и закопав объедки, мы направились в поселок вампиров.

Поселок стоял в излучине неширокой реки.

«Да-а-а, — подумал я. — До чего здесь дожили вампиры: замка нет, ограды нет, часовых нет… Как они вообще будут защищаться, если на них нападут?»

Когда мы подошли ближе, нас заметили, и навстречу вышли трое взрослых вампиров. Глядя на одного, по виду самого старого, я прикинул его возраст — действительно, не меньше четырехсот. Когда мы сблизились, Старший вампир пристально на меня посмотрел, а затем опустился на одно колено. Я от неожиданности отступил на шаг назад. Обычно так приветствовали на церемониях вампиры своего Повелителя, в быту же достаточно было простого наклона головы. Остальные вампиры замерли, они, как и я, были ошеломлены поступком своего Повелителя.

— Повелитель рода Быстрых Теней приветствует достойнейшего, — произнес склоненный передо мной вампир.

Я ошарашенно сглотнул комок в горле и ответил:

— Каин из рода Носферату приветствует Повелителя рода Быстрых Теней. Извините, уважаемый, но я не помню, чтобы Повелитель рода приветствовал так обычного вампира.

Вампир поднялся с колена и поклонился мне:

— Так все обязаны приветствовать того, кто приблизился всего лишь на один шаг к Госпоже.

Какая Госпожа? О чем он?

— Уважаемый, — обратился я к нему. — Может, продолжим разговор у вас в доме? Своим ответом вы вызываете у меня вопросы.

Вампир кивнул и гордо выпрямился, его глаза сверкнули:

— Как будет угодно достойнейшему.

Я пошел вслед за ним, а за нами потянулись его спутники и ошарашенные безмолвные подростки. Мальчишки наверняка не понимали, почему их Повелитель встал на колено перед чужаком, с которым они недавно запросто ели.

Когда мы вошли в поселок, кругом стояла абсолютная тишина. Взрослые закрывали рты детям, не давая им болтать, сами же испуганно смотрели нам вслед.

В дом Повелителя зашли только мы с ним. Сопровождавшим его вампирам он приказал заняться делами. Они безропотно ушли, хотя по их горящим взорам было видно, что они дорого бы дали, чтобы остаться с нами. Повелитель отдал кому-то в доме распоряжения и проводил меня в комнату, где стоял большой круглый стол. Не успел я оглядеться, как вошла девчонка с подносом. Кинув на меня любопытный взгляд, она быстро расставила еду и ушла, закрыв за собой дверь.

— Уважаемый, может, объясните свое поведение? Если честно, я до сих пор в недоумении, — начал я разговор, не притронувшись к еде, меня интересовал только этот вампир. Да и ел я совсем недавно.

— Когда вы стали Рыцарем Смерти? — задал он встречный вопрос.

— Несколько лет назад, — ответил я.

— Как же давно я перестал надеяться, что встречу такого, как вы, — снова непонятно сказал он.

— Называйте меня Каином и на «ты».

Вампир кивнул:

— Думаю, тебя интересует все, что касается Рыцарей Смерти.

— И даже больше.

— Это длинная история, — вампир поерзал на стуле, усаживаясь удобнее.

— Повелитель, я весь внимание.

Он прикрыл глаза, погружаясь в воспоминания.

— Риэн! — раздался голос матери.

Я отбил мечом выпад брата и, поклонившись ему, закончил тренировочный бой. Голос у мамы был обеспокоенный, следовало поторопиться. Подбежав к ней, я спросил:

— Что случилось, мам?

— Быстро беги домой, отец хочет тебя видеть! — еще более взволнованно сказала она.

Я удивился — мама была самым невозмутимым вампиром из всех, кого я знал. Я выскочил из пролеска, где мы каждое утро тренировались с братом, и припустил к нашему замку. Вбежав во двор, я замер от удивления — там стояло огромное чудовище. Поодаль толпились и дети, и взрослые.

Я оглядел странного монстра — никакое другое слово ему не подходило. Больше всего он был похож на дракона, изображения которых висели у нас в холле. Точнее, не на самого дракона, а на скелет дракона, так как чудище состояло из одних костей. Они были черными, невероятно шипастыми, с белыми вкраплениями, тускло мерцающими на солнце. Огромные костяные крылья были сложены по бокам его длинного тела. Картину дополняли четыре костяные лапы, заканчивающиеся большими когтями, и красные, горящие огнем глаза. Монстр изредка недовольно рыкал и поворачивал свой огромный шипастый череп к окружавшей его толпе.

«Похоже, ему не очень нравится ощущать на себе слишком много чужих взглядов», — подумал я, обходя это чудище по широкой дуге.

Проходя мимо его бока, я удивился еще больше. Посередине хребта переплетение костей походило на большое кресло. Я протер глаза — нет, зрение мне не изменило, это было именно кресло, выросшее из костей, но абсолютно гладких, без шипов.

«Место для всадника, — понял я. — Что же за всадник у этого монстра?»

Меня ждал отец, и я побежал в его кабинет, оглядываясь на костяного дракона.

Мой отец, третий Повелитель рода Быстрых Теней, был невероятно могуществен, а то уважение, которым он пользовался у остальных родов, позволяло мне смотреть на своих сверстников свысока. Все знали, что Повелитель — постоянный победитель турнира мечников, проводимого раз в десятилетие всеми родами. Еще никто за эти годы не смог составить ему конкуренцию. Я очень гордился отцом и делал все, чтобы быть на него похожим. Даже мама, смеясь, говорила, что я перегибаю палку, стараясь копировать его походку и манеру говорить, но меня это не останавливало — я хотел стать таким, как он.

Взволнованный, я постучал в дверь и, не дождавшись ответа, вошел.

Картина, которую я увидел, меня настолько поразила, что кровь прилила к лицу, а уши буквально стали гореть — в высоком кресле сидел странный незнакомец, а перед ним на одном колене стоял мой отец.

«Отец на колене перед неизвестно кем?! — мелькнула у меня первая мысль. — Его заколдовали!» — решил я, прыгая на незнакомца и вытаскивая свой короткий меч.

— Риэн! — раздался голос отца, когда я замахнулся для удара. И почти сразу же перестал чувствовать свое тело, меня полностью парализовало.

Я посмотрел на незнакомца, и мои глаза словно встретились с двумя горящими углями, каким-то чудом попавшими в его глазницы. Чужак молчал. Я почувствовал, как мои кости начинают ломаться одна за другой, и в комнате раздался противный хруст. Боль пронзила меня, но я не мог закричать, язык тоже мне не повиновался.

— Достойнейший, я отвечу за своего сына, только не убивайте его, — раздался просящий голос отца.

Незнакомец перевел взгляд на него, сила, сковывавшая меня, внезапно исчезла, и, крича от боли, я упал на ковер.

— Ты сам это сказал! — раздался приглушенный и очень спокойный голос незнакомца. — Поверь, я возьму твое слово.

Незнакомец повернулся ко мне:

— Если ты хочешь прожить долгую жизнь, никогда не нападай, не зная силы противника. Сломанные кости — это самое малое, что может с тобой случиться. А теперь слушай меня молча, иначе твой отец ответит за твой поступок.

Я стиснул зубы и больше не издал ни звука, несмотря на терзавшую меня боль.

— Завтра ты проводишь меня на древнее драконье кладбище. На то, что ты нашел в горах.

Как он узнал? Ведь я говорил об этом только отцу и его другу, год назад.

— Но, достойнейший, у него сломаны кости, — возразил отец.

Незнакомец перевел свои горящие, словно огнем, глаза на него, и отец замолчал. Зато я почувствовал, как сломанные кости внезапно пришли в движение, и меня захлестнула новая боль, заставив потерять сознание.

Пришел я в себя оттого, что кто-то гладил меня по голове. Открыв глаза, я увидел заплаканную маму, сидящую рядом со мной, а чуть левее от нее сидел отец. Увидев, что я пришел в себя, он облегченно вздохнул.

Пошевелившись, я понял, что у меня больше ничего не болит, но все тело было охвачено странным зудом.

— Лежи, Риэн, — сказала мама, предотвращая мою попытку подняться.

— Что произошло, папа? — недоуменно спросил я.

— Он срастил тебе все сломанные кости, — хмуро ответил отец. — Даже не спрашивай меня как, магия Рыцарей Смерти подвластна только им.

— Да кто они вообще такие?! Почему ты встал перед ним на колено?! — закричал я.

— Риэн, нельзя так разговаривать с отцом! — строго сказала мама.

— Именно таким образом обязаны приветствовать все вампиры того, кто приблизился всего на один шаг к нашей Госпоже, — тихо ответил отец.

— Не понимаю тебя, — я постарался успокоить бушевавшую во мне бурю.

Почему отец так унижался перед незнакомцем?

— Понимаешь, Риэн, все вампиры наполовину мертвы, нас нельзя назвать ни живыми, ни мертвыми. Мы существуем между Жизнью и Смертью. Когда-то давно Жизнь и Смерть — эти две могущественные богини — поделили между собой все на Эратии. Так как Жизнь была более могущественной, то она забрала себе многое, оставив Смерти лишь нежить, различных тварей и злость оттого, что та была обделена при разделе.

Поэтому, когда они начали делить людей, Смерть вцепилась в последнего человека и не захотела отдавать его Жизни. Они поборолись за него, а потом, разозленные упорством друг друга, одновременно бросили его на землю. Именно так появился первый вампир. Он жил недолго, но из его мертвого тела появились другие. Мы живем почти так же, как люди, испытываем чувства, как люди, но все же в нас есть и мертвая часть, поэтому мы существуем и как нежить. Нам, для поддержки нашей неживой части, нужна кровь, и только благодаря ей мы имеем преимущество перед людьми — возможность трансформироваться и переходить в боевую форму.

Богини решили сделать так, чтобы мы сами выбрали одну из них. И, чтобы не уступить друг другу, принялись наделять вампиров разными способностями. Так наши женщины стали рожать, как и людские. Но все наши дети рождаются мертвыми, и если отец не даст ребенку напиться своей крови, тот умрет. Ничья другая кровь не оживит новорожденного.

Жизнь давала нам радости любви, вкушения пищи и вина, Смерть же давала неуязвимость, сильную магию, возможность к высшим трансформациям. К сожалению, первые вампиры решили не выбирать ни одну из богинь, они жили, радуясь полученным дарам и требуя еще. Тогда богини рассвирепели и поклялись, что вампиры смогут присоединиться к одной из них только при выполнении некоторых условий. Если вампир захочет присоединиться к богине Жизни, он должен произвести на свет столько детей, сколько капель крови он выпил за свою жизнь. Тогда у него появится красный плащ за спиной. А когда детей станет столько, что он сам увидит свой плащ, тогда Рыцарь Жизни присоединится к богине Жизни и сможет жить рядом с ней, в ее божественных чертогах.

Смерть же поклялась, что Рыцарем Смерти станет только тот вампир, который убьет столько живых существ, сколько капель крови он выпил за свою жизнь. Тогда у него появится черный плащ за спиной, и если он продолжит убивать до тех пор, пока сам не увидит свой плащ, то богиня Смерти заберет его к себе.

Дав такую клятву, возмущенные богини бросили вампиров и уединились каждая в своем дворце.

Как показало время, от этой клятвы выиграла только Смерть. Жизнь зря наделяла вампиров столь многими чертами людей: месть, алчность, жажда власти — все это передалось и вампирам. Вскоре после того, как вампиры поняли, что благ больше не будет, они стали драться за лучшую еду, лучшее вино и лучших женщин, убивая друг друга. Сильнейший, убивший множество своих собратьев, получал часть черного плаща за плечами, который рос по мере того, как он убивал все больше и больше.

Так в мире появились первые Рыцари Смерти, их стали называть достойнейшими и преклонять перед ними колено. Первый из них создал собственную магию Смерти и передавал знания о ней только тому, кто носил за плечами черный плащ. Сила этой магии была неодолима, один Рыцарь Смерти мог противостоять многим тысячам людей, эльфов, вампиров.

Весь мир вздрогнул от появления Рыцарей Смерти, ведь убивать гораздо проще, чем давать жизнь, а приобретаемое могущество было очень велико. Рыцари не учли только одного: как только они пересекали черту и начинали видеть свой плащ, то умирали, присоединяясь к богине Смерти. Когда остальные Рыцари узнали, что происходит с их братьями, увидевшими свой плащ, они отказались от убийств. Об этом узнали те, кто страдал от тирании Рыцарей Смерти, и началась большая охота. Рыцарей Смерти преследовали, стараясь сделать так, чтобы они убивали как можно больше живых существ. Подставлялись все, лишь бы Рыцарь убивал больше. Очень скоро Рыцарей Смерти почти не осталось.

Все изменилось, когда один из Рыцарей Смерти придумал, как можно так преобразовать магию Смерти, чтобы при убийстве плащ не увеличивался. Свое заклинание он назвал Поглощением и пользовался им, высасывая из живых существ их энергетическую оболочку, но не трогая тело. Конечно, лишившись своей души, все умирали, но плащ не увеличивался, ведь Рыцарь при этом не затрагивал живую материю.

К его большому сожалению, в живых остались единицы Рыцарей Смерти, поэтому знание об этом заклинании досталось уже немногим. Но все же именно это время считается настоящим расцветом Рыцарей Смерти: могущественные, практически неуязвимые, они теперь убивали без оглядки на плащ, и вскоре реки крови залили все материки.

Тогда и вошло в жизнь вампиров правило: тот, кто убьет Рыцаря Смерти, становится Королем всех вампиров. Изредка это все же удавалось, и такие Повелители правили веками, объединяя все роды вампиров в один, под своим правлением.

Отец закончил повествование и замолчал.

— Неужели не было ни одного Рыцаря Жизни? — спросил я, ошеломленный его рассказом.

Отец покачал головой:

— Понимаешь, Риэн, я рассказал тебе легенду, которую услышал от своего деда, когда был в том же возрасте, как ты сейчас. Сейчас эту легенду вообще никто не знает, как, впрочем, и множество других. Если Рыцари Жизни и были, то об их существовании никто не помнит, Рыцарей Смерти же все помнят по тому ужасу, что они несли с собой. Именно поэтому, когда я увидел, кто снижается с неба, я постарался вести себя так, чтобы не раздражать нашего незваного гостя. Поверь, он, не моргнув глазом, превратит наш замок в пепел и песок.

Поэтому, когда завтра поведешь его к кладбищу, старайся не разговаривать с ним и, вообще, как только выполнишь то, о чем он тебя просил, сразу возвращайся домой. Не надо нам знать, для чего ему нужны кости древних драконов. А теперь спи, завтра тебе предстоит дальняя дорога.

Отец взлохматил мне волосы и вышел из комнаты. Мама поцеловала меня и вышла вслед за ним.

Я еще долго ворочался в кровати, вспоминая события этого дня и рассказ отца. Утром, после завтрака, мы вышли во двор. Монстр по-прежнему стоял там. Увидев хозяина, он заревел.

— Ну, ну, успокойся, — сказал Рыцарь, подойдя к нему ближе, и положил ладонь на подставленный огромный шипастый череп.

Монстр заурчал, когда хозяин поглаживал его по тем местам, где не было страшных шипов. Рыцарь Смерти повернулся ко мне:

— Отправляемся, иди сюда.

Когда я подошел ближе, дракон лег на землю, и Рыцарь прошел по его крылу к тому углублению, где я вчера заметил кресло. Дойдя до него, он посмотрел на меня:

— Тебе нужно особое приглашение? Быстро сюда!

От его окрика я очнулся и ступил на крыло дракона. Присмотревшись, я увидел узкую дорожку без шипов. Она вела к углублению, где стоял Рыцарь. Добравшись до него, я еще раз убедился в том, что там действительно есть кресло. За креслом я обнаружил небольшую костяную корзину, наверное для вещей. Сев в кресло, Рыцарь показал мне рукой место рядом с собой. Когда я сел, он сказал чудищу: «Полетели». Дракон, довольно рыкнув, присел на лапы и внезапно, как лягушка, подпрыгнул.

Я поразился высоте этого прыжка. Монстр оказался почти вровень с верхушками башен замка и расправил огромные крылья. Затем произошло то, что я с восторгом вспоминаю до сих пор, — Полет!

Когда монстр заскользил по небу, я забыл все свои горести. Ведь я летел! Дракон набирал скорость и поднимался все выше, устремляясь в том направлении, которое я рукой показал Рыцарю. Как тот передал это дракону, я не знал, во всяком случае — не голосом, да и лицо у него было закрыто повязкой для защиты от встречного холодного воздушного потока. Теперь я понял, почему кресло стоит внутри дракона, а не на нем. С увеличением скорости полета ветер становился все холоднее и сильнее, я даже не представлял себе, что было бы, если бы я сидел наверху. Ведь даже здесь, в этом переплетении костей, ветер был очень силен, и мне пришлось закрыть лицо рукавом.

То кладбище, куда мы летели, я обнаружил случайно, на ежегодной охоте в прошлом году. Уйдя со всеми, я сначала отстал, а потом и вовсе потерялся в горах. И там наткнулся на большую пещеру, на полу которой было полно костей, точнее, пола не было видно вовсе, он весь был устлан большими и малыми костями. Тогда я ничего не понял и, выйдя из нее, еще долго плутал, пока не наткнулся на искавших меня вампиров. Только потом, рассказывая отцу о том, как потерялся, я упомянул странную пещеру. Присутствовавший при этом Повелитель другого рода сказал, что, скорее всего, это древнее кладбище драконов. Они все прилетают умирать в одно место. На мой вопрос, почему оно древнее, он ответил, что в противном случае там были бы не только сухие кости, но и разлагающиеся останки недавно умерших драконов.

Сверху я с трудом узнавал места, где был год назад. Рыцарь посмотрел на меня, взглядом спрашивая дорогу. Я немного замялся, вспоминая события многомесячной давности. Крутя головой, я заметил знакомый рисунок горных пиков и показал на него. Монстр сразу же помчался туда.

Пещеру мы искали до самого вечера. К счастью, Рыцарь был терпелив и спокоен. Когда же она была найдена, он внезапно снял с пояса кинжал и отдал его мне со словами:

— Носи его с честью.

Вытащив кинжал из ножен, я обомлел. Небесное железо, ошибки быть не могло — голубое лезвие с волнистыми переливами. Кинжал стоил огромных денег. Только у отца был меч из небесного железа, все остальные вампиры нашего рода не могли себе позволить такую роскошь.

— Но… это же небесное железо… оно очень дорогое… — пролепетал я.

— Бери, — отрезал Рыцарь.

Он вернулся к дракону и достал небольшую сумку.

— Здесь еда, которую приготовила тебе мать. Забирай и отправляйся назад.

Я только собрался последовать его совету, как Рыцарь добавил:

— Никто больше не должен узнать об этом месте. Твоего отца я уже предупредил, теперь говорю тебе — об этом месте можешь рассказать только другому Рыцарю Смерти. Понятно?

Я кивнул, взял сумку и пошел по знакомому пути домой. Когда я вернулся и показал всем подарок Рыцаря Смерти, было много восхищенных и завистливых взоров. Шли годы, десятилетия, века, и только кинжал теперь напоминает мне, что все происшедшее не было сном.

Закончив рассказ, Повелитель внимательно посмотрел на меня:

— Сегодня, увидев твой плащ, я как будто заново пережил тот день.

Я отбросил мысли, навеянные его рассказом, и сказал:

— Мне нужно попасть в это место.

Он кивнул и спросил:

— Если мы двинемся в путь завтра, тебя устроит?

— Да, мне необходимо отдохнуть и постирать одежду, — ответил я.

— Я распоряжусь. — Он встал из-за стола. — Пойдем, я покажу твою комнату.

Комната оказалась небольшой и уютной. Раздевшись, я отдал свою одежду той же девчонке, что приносила нам еду, и отправился мыться на кухню, там уже согрели для меня воду.

Утром я оделся в высохшую одежду, висевшую на стуле, и в дверях столкнулся с девушкой, которая, жутко смущаясь, пригласила меня к завтраку. Повелитель ждал меня в той же комнате. Поприветствовав друг друга, мы приступили к еде.

— Когда выходим? — спросил он, когда мы насытились.

— Возьму вещи, меч, и я готов, — ответил я.

— Жду тебя на улице.

Путь до пещеры занял два дня. Никаких неожиданностей не произошло. Как объяснил Повелитель, с этой стороны гор до ближайшего эльфийского города неделя пути, поэтому-то вампиры и живут относительно спокойно, хотя иногда эльфы устраивают выезды на охоту. Тогда всем поселком приходится уходить в горы. Я поразился, как можно терпеть, что на них охотятся, как на диких зверей. Повелитель с грустью поведал, что его род не может противостоять эльфам, даже убийство одного и то огромная потеря для селения, в котором всего один Старший вампир — это он сам. Он сказал еще, что почти все роды свободных вампиров живут так же, а те, кто обитает к эльфам ближе, вообще находятся в полном подчинении у них.

Пока мы шли, я узнал много интересного о ближайших городах эльфов и об обстановке в этой области. Про дальние города Повелитель ничего не знал, так как передвижение всех существ по эльфийской территории жестко контролировалось вооруженными патрулями. Передвижение без ограничений было возможно только при наличии подорожной грамоты, купленной в одном из городов, а тех путников, которые таких грамот не имели, всегда задерживали патрули. За этими разговорами мы и добрались до пещеры.

Вход в нее был скрыт разросшимся кустарником. Если бы не Повелитель, с трудом вспомнивший это место, найти его было бы невозможно.

— Наверное, вам не стоит меня ждать, — обратился я к вампиру. — Я сам все разведаю, а вы нужны в поселке.

Не став спорить, он пожелал мне удачи и зашагал назад.

Я проводил его взглядом и, как только он скрылся за скалой, снял со спины сумку и меч. Закинув все это в лаз, я втиснулся следом и пополз вперед. На мое счастье, лаз нигде не сужался, я продвигался в нем свободно.

«Как-то странно, — подумал я. — Повелитель рассказывал, что весь пол был в костях, а тут каменная кишка какая-то».

Я поскреб пол перед собой, и пальцы нащупали твердую поверхность под тонким слоем земли и каменной крошки. Я разгреб его и наткнулся на гладкий блестящий материал с небольшими зазорами между стыками. Приглядевшись, я понял, что этот материал — кость. Почистив стенки, а также потолок лаза, я убедился, что он целиком состоит из кости.

«Интересно, зачем тот Рыцарь сделал такой лаз?» — удивился я.

И тут же попал рукой в какую-то липкую жижу, от которой защипало кожу. Я поднес руку к лицу и увидел, что ладонь покрыта непонятной белой субстанцией.

Поскольку, кроме небольшого жжения, неприятных последствий не было, я продолжил движение и вскоре оказался полностью покрытым этой странной мазью. Жижа заполняла лаз, как пробка, следовало или сквозь нее протискиваться, или возвращаться. Еще через несколько минут я угодил в пробку из черной мази, а преодолев и ее, вляпался в третью, серую.

От погружения в эти вязкие субстанции все тело чесалось, но больше ничего неприятного не происходило. И вот что было странно — я полз уже около часа, а воздух оставался таким же свежим, как и в самом начале пути.

Вскоре впереди стало светлее. Я ускорил движение и добрался до конца лаза. Осторожно выглянув, я увидел большую пещеру, полностью — от пола до потолка — выложенную плотно пригнанными друг к другу костяными плитками. Скинув на пол меч и сумку, я спрыгнул вниз. Пещеру внезапно залил мерцающий белый свет. Поозиравшись и ничего угрожающего не обнаружив, я подошел к стоявшему посередине пещеры постаменту. На нем лежала не особо толстая книга, излучавшая странную ауру. Я пригляделся и с удивлением понял, что меня насторожило — эта аура была схожа с аурой живого существа! С таким я встретился впервые, ведь все неодушевленные предметы имели четкий незатуманенный ореол, по которому можно было твердо определить вещество, из которого они изготовлены, будь то камень, дерево или кость.

Сейчас же я не знал, что и подумать. Серая как пепел аура не имела четких границ, так что если смотреть не очень внимательно, то казалось, что она расползается по всей пещере. Я открыл книгу. В меня ударил яркий луч света, и та субстанция, в которой я был весь измазан, начала стремительно затвердевать, превращаясь в панцирь. Не успев даже пошевелиться, я оказался живой статуей. Одежда, пропитанная разноцветной жижей, превратилась в костяную оболочку. Свет из книги вскоре перестал слепить меня, сменившись с белого на красный. Под его действием костяной панцирь начал разрушаться, а затем обратился в пепел, оставив меня полностью обнаженным и без единого волоска на теле. Ничего не понимая, я посмотрел на книгу. Она перестала излучать свет, и я увидел текст, написанный вампирскими рунами.

Прежде чем приступить к чтению, я осмотрел книгу. Ее страницы были сделаны из тонкой, отлично выделанной кожи, а текст был красным, как только что пролитая кровь. Я решил, что это, в общем-то, не удивительно, Рыцари Смерти прошлого были способны на многое. Обложка книги была изготовлена из очень прочной и толстой кожи. Поскребя по ней ногтем, я не смог оставить даже царапины. Снова раскрыв книгу, я прочитал:

«Собрат! Если ты читаешь эти строки, то мои труды были не напрасны, и ты добрался до созданной мной пещеры. Кость дракона — самый лучший материал для магической трансформации, и мне повезло, что я нашел это кладбище.

Ты спросишь, почему я уверен, что ты мой собрат? Отвечу. Только Рыцарь Смерти мог пройти выставленные мной пробки из специального состава, который реагирует лишь на ауру Рыцаря Смерти. Если бы в них сунулся кто-нибудь другой, он не пережил бы мельчайшей капли, попавшей ему на кожу. Если бы кто-то другой сумел очистить от них мой туннель, то для таких умников я приготовил второй сюрприз: свет, исходящий от этой книги, убил бы любого, кто не обмазан моим составом. Прошу простить меня за то, что увеличил этим твой плащ, но никаким другим образом я не мог защитить книгу».

Оторвавшись от чтения, я взглянул себе за спину и с удивлением впервые заметил за плечами тоненькую черную полоску, которой раньше не было. Я понял, что легенда, рассказанная мне Повелителем рода Быстрых Теней, оказалась правдой, и теперь мне необходимо постоянно следить на длиной плаща, если я, конечно, не хочу раньше времени присоединиться к богине Смерти, а такого в моих планах пока не было. Еще раз взглянув на темную каемку, я вернулся к чтению.

«Еще я прошу простить меня за скудность той информации, которую я постараюсь тебе дать на страницах этой книги. Пойми, меня преследуют отряды охотников, и я не могу задерживаться на одном месте подолгу. Я отдал половину своей силы, чтобы создать эту пещеру и дать тебе хотя бы этот необходимый минимум, который позволит тебе стать настоящим Рыцарем Смерти. Запомни! Ты Рыцарь Смерти, и это обратимо только в одном случае: ты должен прекратить убивать, и через несколько столетий плащ полностью исчезнет, а ты станешь обычным вампиром.

Я знал нескольких Рыцарей, которые пошли этим путем, но ни один из них не пережил меня — все они были убиты. Так что решать тебе — продолжать жить с гордо поднятой головой, в постоянной готовности к сражению или скрываться от всего мира в какой-нибудь затхлой норе. Я почему-то верю, что ты такой же, как я, и встретишь свою смерть достойно. Скорее всего, я буду уже мертв, когда ты начнешь читать эту книгу, поэтому я еще раз прошу меня простить за недостаток информации. Ну, что же, начнем!

Прежде всего, хочу сказать, что заклинаний Рыцарей Смерти немного, каждое поколение Рыцарей Смерти добавляло всего по одному к этому списку, и я надеюсь, что твое поколение также составит свое. Для этого я оставляю пустое место в списке заклинаний. Я не стал расписывать все заклинания подробно, а указал только важные точки при их использовании. Все остальные главы в книге — это формулы заклинаний и то, как правильно их составлять и активировать. Более половины книги я потратил на описание последних трех, самых сильных заклинаний, хотя сам смог выполнить только одно из них. Я призвал к себе дракона, так как на Короля Личей не хватило душ, а плащ я решил не трансформировать из-за его ежедневного прироста. Хотя хочу специально отметить, что ни разу не пожалел о том, что призвал дракона, я и тебе советую начать именно с него.

Всегда следи за длиной плаща! Не произноси сверхмощных заклинаний, не убедившись, что его настоящей длины хватит для окончания твоего заклинания. Да, кстати, неважно, какого ты рода и какую магию использовал до того, как стал Рыцарем Смерти, теперь тебе будет доступна только наша магия и лучше бы тебе овладеть ею быстро. Вместе с изменениями тела изменится и твоя аура, также произойдет замена магической энергии на ману, ее ты сможешь использовать только совместно с высосанными душами живых существ…»

Я оторвался от книги, посмотрел на свою ауру и убедился в правдивости слов Рыцаря. Теперь она стала серой, без видимых границ. Резерв энергии также изменился, вместо привычного голубого оттенка я видел пепельно-темные сгустки энергии. Попытавшись поставить Облако, я лишь еще раз убедился в правдивости слов Рыцаря — пепельно-темные сгустки энергии даже не шевельнулись, когда я произнес заклинание и попытался зачерпнуть от них энергию. Я хмыкнул. Пока я не овладею хотя бы одним заклинанием магии Рыцарей Смерти, я буду полностью беззащитен. Придя к такому неутешительному выводу, я вернулся к чтению.

«Только заклинание Сбор душ не требует использования маны, питаясь самой аурой высасываемой души, все остальные заклинания ты не сможешь произнести без запаса душ. Запасайся ими всегда и везде, делай так, чтобы количество душ на твоем плаще всегда росло. Все время помни: Рыцарь Смерти без запаса душ — это мертвый Рыцарь Смерти. Ты можешь нанести это заклинание на свое оружие, и тогда достаточно будет одного твоего прикосновения к телу врага, чтобы забрать его душу.

Еще один важный момент: я передаю тебе заклинание Поглощение — именно оно не даст увеличиваться твоему плащу, а если ты хорошо его освоишь, то сможешь даже уменьшить свой плащ. Очень жаль, что никто не придумал, как встраивать это бесценное заклинание в другие, если бы эта комбинация кому-нибудь удалась — это был бы поистине великий день для всех Рыцарей Смерти.

Все, времени для дальнейших инструкций у меня нет. Прости, собрат, дальше будет только необходимая тебе для заклинаний информация. Удачи тебе, мой наследник, я верю, ты справишься со своей миссией!»

Я перевернул страницу. Действительно, дальше шел список заклинаний, их достоинства и недостатки. По почерку и по стилю письма было видно, что Рыцарь почему-то очень спешил и набрасывал текст в буквальном смысле слова «на коленке».

«1. Поглощение — высасывание душ у живых существ с целью уменьшения роста плаща либо уменьшения его длины в зависимости от количества высосанных душ.

Применение: действует на все живые существа; не увеличивает плащ; обеспечивает приток маны.

Никто не смог встроить это заклинание в другие, исконные заклинания Рыцаря Смерти.

Не действует на неодушевленные предметы.

Необходимо прикосновение к объекту или прикосновение объекта к Рыцарю Смерти.

Необходимо минимум пять душ для активации заклинания.

2. Сбор душ — основное заклинание Рыцаря Смерти, необходимое для произнесения всех других заклинаний. Без определенного количества собранных душ невозможен каст других заклинаний.

Применение: действует на все живые существа; можно накладывать на любое оружие, эффект будет тот же.

Необходимо прикосновение к объекту.

Не массовое.

Увеличивает плащ.

Нет притока маны.

3. Перст смерти — прикосновение Рыцаря к любому объекту превращает его в пепел.

Применение: действует на живые и неживые предметы, через любые преграды магического и не магического свойства.

Увеличивает плащ.

Необходимо прикосновение к объекту.

Нет притока маны.

Необходимо пять душ для активации заклинания.

4. Удар духа — магический удар по любому существу, полностью парализующий до отмены заклинания.

Применение: действует на все живые существа.

Радиус действия — зона обычного зрения вампира.

Увеличивает плащ.

Не массовое.

Нет притока маны.

Необходимо десять душ для активации заклинания.

5. Молоты духа — магические удары по любым существам, полностью парализующие их до отмены заклинания.

Применение: действует на все живые существа.

Радиус действия — зона обычного зрения вампира.

Увеличивает плащ.

Нет притока маны.

Необходимо сто душ для активации заклинания.

6. Тление — заклинание, превращающее область применения в Мертвую Землю с полным разрушением всего, что на ней было, на многие метры вглубь. После применения на то расстояние, которое указал Рыцарь Смерти при заклинании, вся местность превращается в мертвый песок, вне зависимости от структуры первичных объектов.

Применение: использование на местности для уничтожения препятствий, например гор, рек, городов и прочего.

Задаваемый радиус местности.

Постоянный приток маны.

Огромное увеличение плаща.

Заклинание вечное, невозможность обратимости.

Необходимо пятьсот душ для активации заклинания.

7. Стена пепла — заклинание, ставящее плотную стену пепла для предотвращения нападения на Рыцаря.

Применение: все, что попадет в стену пепла, сгорает в ней.

Малое количество маны для поддержания стены.

Длина стены ограничивается величиной маны Рыцаря.

Нет притока маны.

Увеличивает плащ.

Необходимо пятьдесят душ для активации заклинания.

8. Горение — заклинание, поджигающее всех в области своего действия.

Применение: массовость; действует на живые и неживые объекты.

Величина области ограничена величиной маны Рыцаря.

Нет притока маны.

Увеличивает плащ.

Необходимо пятьдесят душ для активации заклинания.

9. Иссушение — заклинание, позволяющее Рыцарю Смерти полностью высосать из объекта всю магическую энергию, трансформируя ее в ману и забирая себе.

Применение: получение маны от объекта; действует на все живые существа.

Радиус действия — зона обычного зрения вампира.

Не массовое.

Увеличивает плащ.

Необходимо пять душ для активации заклинания.

10. Удар пепла — основное атакующее заклинание, при попадании в противника полностью его сжигающее.

Применение: действует на все живые существа.

Радиус действия — зона обычного зрения вампира.

Малый расход маны.

Быстрое время кастования.

Не массовое.

Увеличивает плащ.

Нет притока маны.

Необходимо пять душ для активации заклинания.

11. Град пепла — основное массовое атакующее заклинание, вызывающее в указанную область град из больших хлопьев пепла, которые с огромной скоростью несутся с небес.

Применение: действует на все живые существа.

Радиус действия — зона обычного зрения вампира.

Малый расход маны.

Быстрое время кастования.

Увеличивает плащ.

Нет притока маны.

Необходимо сто душ для активации заклинания.

12. Плащ смерти — особое заклинание, превращающее плащ Рыцаря в щит, впитывающий в себя все заклинания, направленные на него.

Применение: защита от любых заклинаний.

Работает постоянно.

Энергия впитанных заклинаний преобразуется в ману для Рыцаря Смерти.

Для активирования заклинания необходимо принести в одном месте пять тысяч жертв.

Прочтение заклинания занимает три дня.

Каждый день использования увеличивает плащ.

Каждый день использования уменьшает ману.

Необходимо две тысячи душ для всего процесса заклинания.

13. Призыв костяного дракона — вызов костяного дракона себе в подчинение.

Применение: сильный, неутомимый слуга; возможность полета.

Для активирования заклинания необходимо принести в одном месте десять тысяч жертв.

Прочтение заклинания занимает шесть дней.

Раз в неделю необходимо скармливать дракону пять живых существ для поддержания его духовной сущности.

На полет тратится мана.

Необходимо четыре тысячи душ для всего процесса заклинания.

14. Призыв Короля Личей — вызов Короля Личей себе в подчинение.

Применение: самый могущественный маг Лич.

Раз в неделю необходимо скармливать Личу десять живых существ для поддержания его духовной сущности.

Для активирования заклинания необходимо принести в одном месте пятнадцать тысяч жертв.

Прочтение заклинания занимает двенадцать дней.

Необходимо шесть тысяч душ для всего процесса заклинания».

Пролистав книгу, я увидел, что дальше расписывалось каждое из этих заклинаний, их формулы, стиль произнесения, ошибки, которые допускали Рыцари при произнесении, и другие сведения подобного рода. Три последних заклинания занимали больше половины книги, они были расписаны полностью, начиная с магической фигуры, которую нужно начертить, и заканчивая последними словами многодневного их произнесения.

У меня почти сразу возникло чувство, что чего-то в этой книге не хватает, но вот чего — до меня пока не доходило. И только когда я взглянул на формулы заклинаний, то понял — в книге не было самого главного: алфавита рун для магии Рыцарей Смерти! Я тупо уставился в книгу. Если использовать описанные заклинания я еще мог научиться, так как информации о типичных ошибках при их произнесении хватало в описании, то создать новое заклинание, как об этом просил Рыцарь, я бы не смог никогда. Подумав, по какой причине Рыцарь не приложил алфавит рун, я понял, что он настолько привык к магии рун, что даже не допустил мысли о том, что другой Рыцарь этого может не знать.

«Типичная ошибка сильных волшебников, — с грустью подумал я, — считать, что все остальные — такие же, как они».

Забрав книгу, я решил выбираться наружу. Если следовать совету неизвестного мне Рыцаря, то мне нужно было срочно выучить два основных заклинания: Поглощение и Сбор душ.

Путь до поселка вампиров прошел без приключений. Я спешил, делая только краткие перерывы для еды и отдыха. Ощущать себя без магии было очень непривычно. Как я убедился за время пути, из прошлых умений у меня осталось только зрение Поглотителя, все остальное стало недоступно из-за отсутствия магической энергии, которую теперь заменяла мана.

«Если бы не меч за спиной, то я бы чувствовал себя как в детстве — полностью беззащитным перед внешним миром», — чаще всего эта мысль приходила мне в голову.

Чувство беззащитности было таким необычным и острым, что я только стискивал зубы и ускорял шаг, делая все меньше остановок на пути к поселку. К тому же я установил еще один неприятный для себя факт: больше я не мог прятать ауру, теперь она вообще мне не подчинялась, живя своей жизнью. Все мои попытки не приносили никаких результатов. Пробуя на нее воздействовать, я как будто работал с водой — как ни старайся ее согнуть или повернуть, она тут же выскальзывала из рук.

Когда, наконец, на горизонте появился поселок, я был бесконечно зол на себя, на Рыцарей Смерти и на весь мир. Только увидев вампиров, я с трудом придал лицу бесстрастное выражение. Как и в прошлый раз, меня встречали трое вампиров, они теперь ясно видели мою ауру и все трое опустились на одно колено.

— Вампиры рода Быстрых Теней приветствуеют достойнейшего, — сказали они в один голос.

Я усмехнулся про себя: «Если бы они знали, насколько я сейчас беззащитен».

Устроили меня в той же комнате, и Повелитель попросил рассказать ему, что произошло со мной в пещере. Я рассказал о книге. О послании Рыцаря Смерти я не упомянул, просто сказал, что в книге находятся заклинания, нужные для Рыцарей Смерти.

Утром я долго думал, что делать дальше: оставаться на этом материке и изучить все заклинания или выучить два основных и отправиться домой. До срока родов Ал’лилель было далеко, но я с каждой минутой раздумья склонялся к мысли, что необходимо уезжать, ведь пока я нахожусь в таком плачевном состоянии, я легкая цель для всех, и поиски Амулета начинать невозможно. Приняв решение, я вышел из комнаты и попросил Повелителя предоставить мне кров на то время, что будет необходимо мне для изучения заклинаний из найденной книги. Повелитель с радостью согласился.

Для тренировок я выбрал ниву рядом с поселком. Там было много норок полевых мышей, и я рассчитывал начать тренировки именно с этих грызунов. Попросив Повелителя прислать мне несколько мальчишек, я пообещал им по одной медной монете за каждую живую мышь. Ошалевшие от такого предложения мальчишки разнесли по поселку весть о богаче-вампире, который раздает деньги за обычных мышей, а я занялся другим делом. Взяв лопату у ближайшего дома, я вырыл яму для мышей и уселся, поджидая мальчишек.

Вскоре со всех сторон стала стекаться ребятня разного возраста с пойманными мышами. Я заранее разменял у Повелителя свои серебряные и золотые монеты на множество медных и стал раздавать их мальчишкам. Самые ловкие заработали по нескольку десятков медяков, для детей это были неплохие деньги.

Очень скоро моя яма оказалась наполовину наполнена пищавшими мышами. Взяв нескольких расторопных подростков себе в помощники, я приказал им рыть ямы и принимать мышей от остальных ребят, а также расплачиваться со всеми. Я нисколько не боялся, что подростки поступят нечестно, взрослые просветили их насчет того, что бывает, если разозлить Рыцаря Смерти. Хотя меня и так боялись, аура смерти ощущалась теперь всеми. Все, кто оказывался рядом со мной, невольно отходили подальше, словно отгораживаясь от чего-то. Поэтому, спокойно оставив своих подручных заниматься приемкой мышей, я достал книгу и приступил к колдовству.

Для начала мне нужно было овладеть заклинанием Сбор душ, чтобы потом использовать Поглощение. Поскольку алфавита у меня не было, то приходилось внимательно читать правильное произнесение рун из описаний Рыцаря Смерти и ошибки, которые допускались в заклинаниях. Всматриваясь в руны, я вгонял их в память. К счастью, память Поглотителя, не имевшая магической подпитки, по-прежнему оставалась со мной, поэтому на запоминание заклинания у меня не ушло много времени. Через несколько часов я был готов творить свое первое заклинание как Рыцарь Смерти.

Вытянув вперед руку, я начал произносить заклинание про себя. Рука сразу же засветилась легким зеленоватым светом, и я, закончив заклинание, опустил ее в яму, полную мышей. Едва зеленоватая дымка, исходившая от моей руки, касалась мышей, те застывали, и почти сразу ко мне стали струиться тоненькие дымки, уходящие куда-то за спину. Вскоре в яме не осталось ни одного живого грызуна, но я не чувствовал ни увеличения плаща, ни поглощенных душ. Решив продолжать, я опустошил таким образом ямы со всеми мышами, которых успели натаскать подростки.

Только закончив и с ними, я почувствовал, как на тоненькой каемке моего плаща возникла маленькая искорка. Я вздохнул. Множество низкоэнергетических душ не сказывалось на наполнении плаща, а это означало только одно: мне нужны были нормальные жертвы. Это открытие неприятно меня поразило, но пока другого выхода не было. Я сказал детям, что завтра с утра продолжу принимать мышей, а на сегодня достаточно.

Лежа ночью у себя в комнате, я думал, каким это образом, интересно, я смогу набрать нужное количество душ при теперешнем своем бессилии. Ничего в голову не приходило.

Все последующие дни были похожи один на другой, с той лишь разницей, что теперь мышей становилось все меньше. Словно поняв, что на них началась настоящая охота, мыши покидали поля, и детворе с трудом удавалось их отлавливать. Только через четыре дня я набрал необходимые мне пять искорок на каемке плаща и приготовился к тому, чтобы произнести заклинание Поглощение. Поскольку мне не хотелось ошибиться, чтобы заново не набирать пять душ, я все эти дни старательно учил заклинание и все ошибки, которые могли бы быть при его произнесении.

Подойдя к яме, где сидела последняя мышь, я еще раз прокрутил в уме заклинание и произнес его. Мышь замерла и упала, а я лишь заметил тоненькую струйку, отлетевшую в мою сторону.

Я горько усмехнулся:

«После убийств огромного количества существ теперь убиваю мышей. Что за ирония!»

Хотя, похоже, это заклинание мне удалось. Результат, правда, трудно было определить, нужны были существа с более развитой аурой и энергетикой. К сожалению, пока их взять было неоткуда.

Вечером я встретился с Повелителем и еще раз расспросил его о ближайших городах эльфов. Я сказал ему, что хочу отбыть на свой материк, поскольку дома у меня остались незавершенные дела. Повелитель долго вспоминал гавани, где я без проблем мог бы сесть на борт, но, кроме двух ближайших портовых городов эльфов, о которых он уже говорил мне, припомнить больше ничего не смог. Выбор у меня был невелик, и я решил идти в один из этих портов.

Поутру я тепло попрощался со всеми и отправился в путь. Очень скоро я убедился, что зря пошел утром, так как по дорогам постоянно передвигались конные разъезды эльфийской стражи или просто отряды эльфийской знати. Так как шансы встретить магов были весьма велики, то все, что мне оставалось, — это прятаться. Весь путь до города я преодолевал по ночам, скрываясь ото всех. Также ночью я подошел к городу, но, не сделав даже попытки проникнуть в него, старательно обошел по дуге, направляясь к гавани.

Проходы к ней охранялись не так тщательно, поэтому я смог выйти на берег и, раздевшись, доплыть до ближайшего пирса. В глаза сразу бросились три отдельно ошвартованных корабля под флагами крупной торговой гильдии Эрона. Выбравшись на причал невдалеке от одного из них, я оделся и направился к стоявшим на охране наемникам. Поинтересовавшись, где можно найти хозяина корабля, я узнал, что тот будет только утром. Также я узнал, что пассажиров они на борт берут, но цену всегда назначает сам хозяин. Делать нечего, нужно было дожидаться хозяина каравана, поэтому я пристроился рядом с постом. Сначала солдаты настороженно молчали, но потом, когда я достал припасы и поделился с ними едой и вином, разговорились. Я узнал, что они приплыли сюда вместе с купцом первой статьи, господином Ротоном, неделю назад и привезли груз пряностей, сейчас же хозяин занимается его продажей. Обсудив службу, торговлю и эльфов, переключились на меня. Пришлось рассказать им полуправду, якобы я возвращаюсь домой, к беременной жене, а сюда приехал навестить богатенького, но больного дядюшку. В процессе рассказа я пару раз подмигнул собеседникам, намекая, что было из-за чего обменять беременную жену на дядю при смерти. Наемники принялись посмеиваться и подшучивать, мол, что дядя, наверное, и заболел моими стараниями.

Утром мы были друзьями не разлей вода, особенно после того, как оприходовали почти весь мой запас еды и вина. Солдаты, узнав, что я был раньше наемником, предложили присоединиться к ним. Я сначала отказывался, но потом сказал, что лучше спрошу об этом у их хозяина, ведь лучшего прикрытия для меня трудно было придумать.

Купец появился не утром, а ближе к полудню. За это время стража сменилась, но прошлая смена так отрекомендовала меня своим товарищам, что наши посиделки продолжились. Когда Ротон появился, солдаты ткнули пальцем мне за спину, объяснив, что идет хозяин, а сами быстро заняли посты и сделали вид, что я пиршествую тут сам по себе. Я обернулся и увидел сухого мужчину небольшого роста, с охраной. Поднявшись на ноги, я направился к нему. Заметив меня, купец забеспокоился, а охрана обнажила оружие. Подойдя ближе, я спросил:

— Вы уважаемый купец первой статьи господин Ротон?

Купец внимательно посмотрел на меня и кивнул.

— Я бы хотел отплыть на вашем корабле в Эрон, — вежливо продолжил я.

Купец осмотрел мою невзрачного вида потертую одежду и спросил:

— А у тебя найдется, чем оплатить проезд?

Я достал из кармана заранее отрубленный кусочек мифрила. Зная общую стоимость слитка, подсказанную мне Тарином, я разрубил его на двадцать частей, предполагая обменять их на деньги, ведь наличных у меня практически не осталось.

При виде мифрила глаза купца расширились и алчно заблестели.

— Где ты достал такое богатство? — быстро спросил он, не отрывая взора от кусочка белого металла. — У тебя есть еще?

— Гномы расплатились этим за охрану каравана, — ответил я.

Купец посмотрел на рукоять меча за моей спиной и спросил:

— Так ты наемник?

— Скорее простой путник, охраняющий по пути тех, кто хорошо платит.

Ротон ухмыльнулся:

— Интересно, что такое ты охранял, если гномы расплатились столь необычным способом.

Я промолчал, давая понять, что тайна нанимателя для меня как своя.

— Хорошо, я беру тебя на борт. — Он протянул руку за мифрилом. — Только я продал еще не весь товар, и тебе придется ждать.

— Это не проблема, — ответил я, делая вид, что не заметил его руки. — У меня тогда будет небольшая просьба к вам.

Купец недоуменно посмотрел на меня и убрал руку.

— Я поживу пока у вас на судне? А еду и все остальное буду покупать в городе.

— Как хочешь, — пожал он плечами. — За такую плату, — он показал на мифрил в моей руке, — можешь жить до отплытия в моей каюте. А металл отдашь, как только отплывем. Согласен?

Мы скрепили договор рукопожатием и поднялись на борт. Там купец дал распоряжения старшему над охраной и показал мне свою каюту. Каюта была довольна просторной для такого небольшого корабля, к тому же чистой и ухоженной.

Покидав свои небольшие пожитки, я вышел на палубу. Неподалеку стоял глава охраны корабля.

— Доброе утро, — сегодня я был образцом вежливости и благожелательности.

— Кому оно доброе, а кому и нет, — ворчливо ответил вояка, внимательно меня осматривая.

— Я могу попросить вас о небольшом одолжении? — сказал я тихо, одновременно со словами, незаметно для всех, протягивая ему десять золотых монет.

Одним движением он сгреб деньги с моей ладони и ответил:

— За такие деньги могу все, кроме убийства нанимателя.

Я улыбнулся, оценив шутку:

— Этого не потребуется. Все, что нужно — это приносить мне еду и питье на борт корабля до его отхода, — я протянул ему остаток денег.

Взяв кошелек, он спросил:

— Кому-то на ухо наступил?

Я кивнул и неопределенно покрутил рукой в воздухе:

— Не то, что на ухо, но легче ему от этого не стало.

Глава охранников весело хмыкнул и уже уважительно произнес:

— Все сделаю в лучшем виде, да еще накажу своим оболтусам, чтобы не распространялись никому о пассажире.

Я начал было благодарить его, но он отмахнулся:

— Пустое. Нам, наемникам, нужно помогать друг другу.

Довольные, мы разошлись в разные стороны.

Целую неделю мы стояли в порту, дожидаясь продажи товара и загрузки припасов для плавания. Все это время я не бездельничал, а читал и запоминал заклинания.

Когда мы прибыли в Эрон, я мог без труда вспомнить все заклинания, кроме трех самых сложных, но дал себе обещание непременно изучить и их. Опыт потери бесценных книг у меня уже был, и повторять подобное мне не хотелось. Когда мы прибыли в порт, пожаловали стражи для досмотра корабля и потребовали предъявить документы. Командир наемников дал ему список своей команды, не забыв включить в него и меня.

«Свои десять золотых он точно отработал», — подумал я, когда досмотрщики не задали ни одного вопроса насчет присутствия на борту корабля вампира.

Когда досмотр закончился и стража ушла, я попрощался с купцом и наемниками и отправился к дому Тарина. Поскольку шел я из гавани, стража пропустила меня во внутренний замок, стоило только показать часть старого пропуска.

Тарина я дома не застал. По словам управляющего, он уехал с очередным клиентом на осмотр места для будущего замка. Правда, предусмотрительный хозяин оставил ясные указания на случай моего появления, гласившие, что в его отсутствие я могу пользоваться домом и слугами, как мне будет угодно. Поблагодарив, я предупредил управляющего, что пробуду в доме только до утра, затем уйду. Управляющий поклонился и ушел отдавать необходимые распоряжения.

Утром, когда я позавтракал, мои вещи, которые я оставил Тарину на хранение, ждали меня, аккуратно сложенные рядом с сумкой. Открыв шкатулку, я еще раз взглянул на шедевр мастера гномов — сверкающую диадему. Полюбовавшись на переливы бриллиантов, я упаковал шкатулку в сумку, поверх мифриловых слитков. Выйдя в холл, я встретил выстроившихся девушек и управляющего, провожавших меня. Попрощавшись с ними и поблагодарив, я отправился в путь домой.

Глава 4

Дела хозяйские

При виде флагов на шпилях замка отца я почувствовал, что мое сердце учащенно забилось. Я расстался с Ал’лилель всего на несколько месяцев, а было такое ощущение, что я отсутствовал несколько лет. Чем ближе я подходил к замку, тем шире на моем лице расплывалась улыбка. Я представлял себе, как обрадуется Ал’лилель мне и моему подарку. Меня вскоре заметили и традиционно вышли встречать, в этот раз это были ученики Тарна. Поприветствовав меня, они пошли вперед, все время оглядываясь и оживленно — правда, шепотом — переговариваясь.

«Обсуждают мою ауру», — догадался я. Теперь, когда ее я спрятать не мог, придется мириться с любопытными взглядами тех, кто мог ее видеть.

Войдя в замок, я увидел, что меня встречают отец, Ал’лилель с уже большим животом и под руку ее поддерживает Зира. Я бросился к Ал’лилель. Ее лицо вдруг стало грустным и несчастным. Ничего не понимая, я протянул руки, чтобы обнять ее.

Неожиданно она заплакала и, вырвавшись из рук Зиры, бросилась наверх, к нашей комнате. Я недоуменно посмотрел на Зиру и отца:

— Кто-нибудь мне объяснит, что здесь происходит?!

Они переглянулись, словно спрашивая друг у друга, кто будет отвечать. Ответила Зира:

— Мы и сами ничего не понимаем, Каин. Она так себя ведет с момента твоего ухода. Стоит кому-нибудь вспомнить тебя, как она начинает плакать и запирается у себя в комнате. Все наши попытки ее разговорить ни к чему не приводят.

Я посмотрел на отца, и тот кивнул, подтверждая слова Зиры.

Я направился в нашу комнату. К счастью, Ал’лилель не заперла ее, и я вошел, закрыв за собой дверь. Моя любимая лежала в кровати, укрывшись одеялами, и только по вздрагивающему контуру можно было понять, что она плачет.

Подойдя к кровати, я сел и попытался освободить ее от одеял. Судорожно вцепившись в них, она не давала мне увидеть себя.

— Солнышко, что случилось?

Ответом мне было только усиленное подергивание тела под одеялами и доносившиеся оттуда рыдания.

Гладя ее поверх одеял, я решил подождать, пока она успокоится. Через пять минут вздрагивания немного утихли, и я снова задал вопрос:

— Ал’лилель, что случилось? Тебя кто-то обидел?

— Я ничего не хочу, — раздался ее тихий голос из-под одеял.

— Любимая, не совсем понимаю, о чем ты?

— Мне не нужен замок, не нужно богатство, мне ничего подобного не нужно. Ты все, что хочешь, берешь только одним способом — смерть, смерть, кругом одна смерть. Я ничего не говорила тебе, когда мы стали жить вместе, думая, что смогу тебя изменить, но проходят месяцы, а ты не меняешься, и все становится только хуже. Ты убиваешь, убиваешь и никак не остановишься.

Я опешил от таких заявлений, подобное мне высказывалось впервые.

— Я не могу так жить дальше и не хочу, чтобы наш ребенок имел такого отца, — сказала она, откинув одеяла.

Изумленно посмотрев на нее, я задумался над тем, что нашло на Ал’лилель.

— Но, Ал’лилель… — я хотел сказать, что это для меня нормальная жизнь, и я ведь не убиваю тех, кто близок мне и дорог ей.

— Нет! Дослушай меня, Каин! — твердо сказала она. — Я не говорила тебе этого до сих пор, но это не значит, что я и дальше буду молчать. Я прошу тебя, Каин, — изменись. Прекрати убивать, ты ведь и так везде оставил кровавые следы. У тебя ведь теперь все есть: дом, я, наш ребенок. Зачем тебе нужно еще что-то? Я не могу больше жить с чувством, что мой муж убийца. Я говорю не только об эльфах, но и о людях, орках — ты ведь сам мне говорил, что не важна раса, важна душа существа. Каин, ты должен измениться, иначе я не смогу с тобой жить! — закончила она, с вызовом посмотрев на меня.

У меня защемило в груди. Никогда я не думал, что мы будем ссориться, но вот сейчас между нами пролегла первая трещина. Может, рассказать ей, что меня теперь убьет даже самый слабенький маг или отряд эльфов? Или о том, как живут вампиры на Эрдане и как эльфы устраивают на них охоту?

Посмотрев в ее глаза, я понял, что мои слова будут бесполезны — она приняла решение, и если я не уступлю, будет только хуже. Терять ее я был не намерен, лучше умереть.

— Любимая, почему ты раньше мне этого не сказала? — как можно мягче спросил я. — Тебе ведь нельзя сейчас волноваться, малыш будет неспокойным.

Ал’лилель удивленно посмотрела на меня, и ее взгляд смягчился.

— Я не хотела тебя огорчать, ведь ты через такое прошел, чтобы мы были вместе, — тихо сказала она.

— Надо было сразу сказать, мы бы что-нибудь придумали, — улыбнулся я.

Она бросилась в мои объятия и заплакала.

— Я думала, ты откажешься, и мы расстанемся! — запричитала она.

— Ну, вот еще, какие глупости. — Я ласково поцеловал ее в заостренное ушко.

— Ты обещаешь мне? — спросила она, чуть-чуть отодвинувшись.

— А если мне будет угрожать опасность, я тоже не могу убивать? — решил я уточнить условия обещания.

Она помолчала, обдумывая мои слова.

— Ты можешь защищаться, но только предварительно попробуешь уговорить их не нападать на тебя. Если все же на тебя нападут, то тогда ты можешь ответить на агрессию.

Я представил себе ситуацию, в которой пробую уговорить нападающих на меня всадников, и мне сделалось плохо. Проще было заколоть себя самому, чем остановить конную атаку.

«А маги, их тоже бежать уговаривать не нападать на меня?» — грустно подумал я.

— Каин! — прервал мои мысли грозный голос Ал’лилель. — Обещай мне!

Я взглянул на такое родное лицо, сейчас нахмуренное, топорщившиеся от злости ушки и понял, что не могу противостоять ее напору.

— Хорошо, я обещаю не нападать первым и пытаться уговорить не нападать на меня, — ответил я.

Услышав эти слова, Ал’лилель заулыбалась.

— Вот, я знала, что ты согласишься. Я так сильно тебя люблю, — она то прижимала меня к себе, то требовала поцелуев.

Почувствовав, что сейчас самый лучший момент, я отстранил от себя жену и с таинственным видом сказал, что у меня есть для нее подарок. Мигом переключившись на новую тему, она стала требовать, чтобы я срочно его показал. Достав сумку, я вручил ей мифриловую шкатулку.

Видимо, думая, что это и есть подарок, она восхищенно рассматривала работу гномьего мастера.

— Каин, спасибо большое! — Положив шкатулку на кровать, она снова стала меня обнимать. — Такая прелесть! Это ведь гномья работа? Я где-то видела такое клеймо. Точно не помню где, но вроде бы гномья работа…

Я еще шире улыбнулся:

— Вообще-то, подарок внутри шкатулки.

Она удивленно посмотрела сначала на меня, затем на шкатулку:

— Ты серьезно?

Я кивнул. Ал’лилель снова взяла шкатулку, открыла ее и замерла. Я с удовольствием наблюдал, как меняется ее лицо при виде диадемы. Не смея дотронуться до нее, она посмотрела на меня, а я начал откровенно посмеиваться, видя ее ошарашенный взгляд.

— Это… это клеймо мастера Борина из клана Мифриловых Молотов?

— Ага, — подтвердил я.

— Но этого не может быть! — Она все никак не могла прикоснуться к подарку. — Этого не может быть.

— Почему? — удивился я.

— Все вещи, которые делает клан Мифриловых Молотов, стоят столько, что их покупают только короли. Я вспомнила, где видела это клеймо. Оно стоит на короне нашего короля, наследный принц показывал мне ее, и я запомнила.

— Поверь, оно настоящее, диадему мне подарил сам мастер Борин, — сказал я.

— По-да-рил? — по слогам произнесла она.

Я кивнул:

— Он сказал, что этот подарок достоин королевы, и я с ним согласился. Давай же, примерь ее скорее.

Ошеломленная Ал’лилель осторожно взяла диадему и, подойдя к зеркалу, примерила. Следующие десять минут я наслаждался восторженными восклицаниями жены. Диадема на ней смотрелась прекрасно.

В дверь постучали. Оставив Ал’лилель у зеркала, я отпер ее. За ней стояли Зира, отец и мой Учитель, на шее у него сидела Гита. Я протер глаза. Нет, мне не показалось, действительно, на шее Учителя, свесив ножки, восседал этот демоненок в вампирском обличье. Зира сначала грозно посмотрела на меня, а затем бросилась к Ал’лилель. Та с сияющим лицом повернулась к вампирше, и мы услышали восхищенный вздох Зиры. Гита тут же спрыгнула со спины Учителя и бросилась к женщинам.

Мы с отцом и Учителем переглянулись и молча пожали плечами. Что тут скажешь? Женщины!

Оставив их любоваться подарком, мы прошли в зал. Пока не накрыли на стол, отец попросил меня объяснить, в чем причина странного поведения Ал’лилель. Пришлось ему рассказать, а также упомянуть о своем обещании. Выслушав все, отец помрачнел. Когда я рассказал ему и Учителю о своем нынешнем состоянии, то помрачнел и Учитель.

— Не хочется тебя еще больше расстраивать, но к нам уже приходили следопыты из других родов. Они искали тебя и были весьма решительны и настойчивы. Конечно, пока ты в моем замке, тебе ничто не угрожает, но выходить за ворота я бы тебе не рекомендовал, — мрачно произнес отец.

Трапеза прошла в молчании.

Встав из-за стола, я поклонился и пошел на кухню. Там меня ожидала бадья с горячей водой. После мытья я поднялся к себе и нашел жену спящей со счастливым лицом. Не став ее беспокоить, я аккуратно лег с краю и заснул.

Прошло две недели с момента моего возвращения, а я все никак не мог придумать, как не нарушать обещание, данное жене, и при этом запастись количеством душ, необходимым хотя бы для самозащиты. Все чаще я уходил из замка к нашему памятному месту встреч у реки, почему-то там мне думалось легче. Размышляя, я подобрал камень и принялся машинально подкидывать его в руке. Мыслей совершенно не было, поэтому я решил почитать книгу, надеясь найти там подсказку, не замеченную ранее. Начав читать, я вдруг остановился на заметках Рыцаря по поводу заклинаний.

«Интересно, что значат слова «постоянный приток душ» в его интерпретации?» — подумал я, сжимая в руке камень.

Продолжая размышлять, я наложил на камень заклинание Сбор душ и пару раз подбросил его. Камень продолжал светиться зеленоватой аурой, даже когда отрывался от руки. Заинтересовавшись, я откинул камень от себя — откатившись, он продолжал излучать зеленоватое свечение. Это меня еще больше заинтересовало. Оглянувшись по сторонам, я заметил двух мальчишек, тренировавшихся в метании кинжалов в стоявшее неподалеку дерево. Свистнув, я поманил их к себе рукой. Мальчишки бросились ко мне со всех ног. Мои аура и репутация давали мне определенные дивиденды, все мальчишки замка возвели меня практически в ранг небожителя.

Подбежав, они замерли, с готовностью смотря на меня.

— Ребята, у вас есть праща?

— Конечно, уважаемый.

Протянув руку, я получил две неплохие пращи. Выбрав из них менее поношенную, я подобрал нужный по весу и размеру камушек и применил к нему Сбор душ. Глаза у пацанов загорелись, когда они увидели засветившийся камень. Вложив его в пращу, я присмотрел цель. Ею оказалась летящая над рекой птица. Хорошо прицелившись, я метнул камень и замер, ожидая результата. Камень едва коснулся крыла птицы, но она тут же рухнула в воду. Мальчишки восторженно завопили, а я почувствовал, как в меня влилась маленькая частица души.

«Это открытие решает множество проблем», — я радостно потер руки.

Решив продолжить опыты, я попросил мальчишек поймать мне любую живность. Не прошло и пяти минут, как они вернулись ко мне со змеей. Взяв другой камень с активированным заклинанием, я обмотал змею своей рубахой и прикоснулся к ней камнем — ничего не произошло. Сняв один слой повязки, я повторил касание — и опять ничего. Так, постепенно разматывая рубаху, я определил минимально необходимое расстояние, при котором аура заклинания на предмете начинала действовать, попутно установив, что совсем не обязательно касаться непосредственно открытой части тела жертвы, чтобы заклинание подействовало.

Выбросив мертвую змею, я обмотал руку одного из мальчишек рубахой и поверх нее накинул еще и куртку. Опыты опытами, но смерть мальчишки мне была не нужна. Кастанув на еще один камень Сбор душ, я осторожно положил его мальцу на ладонь. Строго предупредив его ни в коем случае не дотрагиваться до камня ничем, кроме защищенной руки, и не пытаться поближе его рассмотреть, я отправил его в замок с приказом найти там какую-нибудь собаку, кошку, поросенка или другую подобную живность и дотронуться до нее камнем. Мальчишка помчался исполнять поручение, а мы остались сидеть на месте, ожидая результатов эксперимента. Прошло около получаса, как вдруг я почувствовал прилив чьей-то небольшой души.

От возбуждения я вскочил на ноги. Успешно проведенный эксперимент открывал мне большие возможности для сбора душ, я бы даже сказал — чрезвычайные. Если любой может убивать моим заклинанием, а душа все равно приходит ко мне… Я тут же придумал несколько вариантов использования данного обстоятельства.

Вернувшись в замок, я решил все хорошенько обдумать, прежде чем кому-нибудь об этом рассказывать.

Вечером следующего дня план у меня в голове полностью созрел, оставалось провести один дополнительный опыт, а затем начать действовать. Открыв книгу на странице с описанием заклинания, я вскоре нашел то, без чего мне было не обойтись, — регулирование длительности удержания заклинания на объекте. Для этого нужно было всего лишь добавить одну руну. Без нее заклинание срабатывало при прикосновении к любой живой материи и сразу исчезало, с руной же оно работало постоянно.

Потренировавшись с камнем, я смог добиться нужного мне результата. Теперь можно было идти к отцу. Оповестив слуг, что я хочу поговорить с Повелителем, Вализиром, Зирой и Учителем в общем зале через два часа, я приступил к подготовке.

К назначенному времени все приглашенные собрались в общем зале. Вампиры озадаченно переглядывались. Причину неожиданного собрания никто из них не знал. Поздоровавшись со всеми, я сел и сразу заговорил:

— Отец, как ты смотришь на то, чтобы заработать очень большие деньги?

Отец недоуменно посмотрел на меня:

— Какой дурак будет отказываться от денег? Они всегда нужны.

Я продолжил, обращаясь уже к Вализиру:

— Мастер, сколько стоит обычная стрела?

— Все зависит от мастера, конечно, но обычно один серебряный.

Я улыбнулся:

— А сколько будет стоить стрела, прикосновением убивающая любого?

Все присутствующие засмеялись, а мастер заметил:

— Некоторые маги практикуют такое, но — к счастью или к сожалению — их стрелы стоят слишком дорого, чтобы окупить массовое производство. В основном такие стрелы делаются на заказ и стоят огромных денег.

— А что, если такая стрела будет стоить два серебряных? Как вы думаете, короли будут закупать их? — словно не слыша насмешки, продолжал я гнуть свою линию.

— Не понимаю, к чему ты клонишь, Каин, — уже сердясь, ответил он. — Я вообще не вижу смысла обсуждать такие возможности, так как таких стрел пока не существует.

Я подозвал слугу с подносом, на котором лежали три стрелы. Взяв в руку одну из них, я применил на наконечнике Сбор душ, и он тут же ярко засветился ядовито-зеленым цветом. Я огляделся. Все заинтересованно следили за моими манипуляциями.

Подозвав второго слугу с извивающейся мышью, я приблизил наконечник стрелы к мыши.

А потом обвел взглядом зал. Все пораженно молчали, словно увидели чудо.

— Но как ты сумел? — спросил отец.

— Магия Рыцарей Смерти, — просто ответил я.

— Ты предлагаешь нам начать делать такие стрелы? — поинтересовался Вализир.

— Мыслите масштабнее, — хмыкнул я. — Я предлагаю продавать только заклинания, а стрелы пусть привозят сами.

— И как ты собираешься все это организовать? — спросил отец.

— Очень просто: с твоей помощью, — ответил я. — Мы вместе с тобой и другими Старшими вампирами едем в ближайшие людские королевства и, пользуясь твоим высоким статусом, предлагаем им товар. Если будут отказываться, уходим, намекая при этом, что вот в другом королевстве у нас уже купили пару тысяч таких стрел. Только для того, чтобы не оказаться слабее соседа, любой правитель согласится на сделку. Если же дело не выгорит, то, думаю, мы найдем покупателей среди простых торговцев. Стрелы ненамного дороже обычных, а эффект от них значительно больше.

Мое предсказание полностью сбылось. Когда мы привезли упаковки стрел в Талон и продемонстрировали их эффективность на преступниках, которых должны были казнить, король заинтересовался, а после туманного намека на то, что мы уже имеем заказы от других королевств, сразу скупил всю партию. Тогда же мы договорились, что раз в месяц на протяжении текущего года он будет присылать нам обозы со стрелами и деньгами, получая обратно зачарованные стрелы. Через год же мы снова встретимся и обсудим возможности дальнейшего увеличения объемов поставок и снижения цены на товар. Расстались мы полностью довольные друг другом.

К тому времени я придумал, как защищать лучников и подносчиков стрел от их губительных аур. Все просто — достаточно было сделать для наконечников колпачки из толстой кожи. Перед выстрелом нужно снять его, и стрела готова к бою. Поэтому в каждый договор я дополнительно включал обязательное наличие на наконечниках предохранительных колпачков, случайные смерти били бы по моей репутации и мешали развитию дела.

За месяц мы объехали с отцом еще несколько ближайших королевств и везде договаривались с правителями. Разведка у них работала прекрасно, все уже знали, что товар пользуется спросом. Становиться заведомо слабее, чем другое королевство, никто не хотел, тем более что у моих стрел было огромное преимущество перед обычными, а цена очень низкая для такой убойности. Конечно же, о небольшом побочном эффекте, который имелся у стрел, никто не знал, и посвящать в это я никого не собирался.

Отец и Зира смогли убедить Ал’лилель в том, что мои стрелы — это не более чем улучшенные старые. Ведь нельзя же всем кузнецам запретить ковать оружие на том основании, что им убивают? Ал’лилель подозрительно на меня посматривала, но, поскольку я никоим образом не нарушал свое обещание, то она согласилась, чтобы я продолжал работать в этом направлении, видимо не надеясь, что я займусь чем-то более мирным и не разрушительным.

Вернувшись домой после поездки, я начал готовиться к приходу первого обоза, ожидавшегося буквально через пару дней. Тщательно все обдумав, я решил подготовить небольшие приспособления для увеличения выхода готовой продукции. Пригласив плотников, я поставил им задачу сделать зажимы для одного пучка стрел так, чтобы моя ладонь помещалась на всех наконечниках сразу. Вскоре мне принесли такой зажим, и он меня удовлетворил.

Я заказал им к утру еще двадцать таких зажимов, десять для левой руки и десять для правой. Покивав, те обещали все сделать к сроку. Закончив с зажимами, я решил определиться с помощниками в погрузке, разгрузке, распаковке прибывших стрел и упаковке готового товара.

Обратившись к Вализиру с вопросом о наиболее толковых мальчишках, которым можно поручить серьезное дело и которые будут осмотрительны в работе со смертельно опасными стрелами, я получил в свое распоряжение шестерых ребят.

Те сначала были не очень рады, что их оторвали от тренировок, но одного взгляда Вализира оказалось достаточно, чтобы устранить все признаки недовольства. К тому же после моего обещания платить им за работу подмастерьев охватил и трудовой энтузиазм.

Пришлось провести несколько обучающих тренировок по обращении со стрелами, а также наглядно продемонстрировать, что будет, если они дотронутся до наконечников после того, как заклинание будет наложено. Показ настроил их на еще более серьезный лад, и я получил отличных помощников, работавших быстро, но осторожно.

Несколько месяцев я трудился, как каторжник в каменоломне, временами даже засыпая во дворе в обнимку с зажимами. Вскоре вести о моих сделках с королями достигли купцов, и помимо обозов от королей каждый день приходили обозы со стрелами от торговых домов и гильдий, которые занялись тем, что покупали мои стрелы по два серебряных, а перепродавали в другие места за огромные деньги. Я этому не препятствовал, хотя постоянно ругался с отцом, который предлагал повысить цену на товар. Приходилось его убеждать, что объемы продаваемых стрел с лихвой перекрывают неполученную прибыль от повышения цены.

Вскоре деньги в казну отца потекли даже не ручьем, а полноводной рекой, вызывая зависть всех остальных родов. Пришлось придумать официальную версию появления зачарованных стрел. «Оказалось», что их делает приплывший к отцу с другого материка могучий маг. Ему разрешили ставить таинственные эксперименты в замке отца в обмен на заклинания, накладываемые на стрелы.

Единственным недостатком во всем этом было то, что мне совершенно некогда стало заниматься своими заклинаниями, так как обозов приходило столько, что у меня не всегда было время для еды и сна. Вскоре я решил, что когда Ал’лилель родит, я спустя несколько месяцев вернусь на Эрдан, там хотя бы можно было спокойно изучать книгу. К тому же мне очень не понравилось, в каких условиях там живут вампиры, я решил это исправить. Ну и, конечно же, следовало подыскать место для замка, я не оставлял надежд на то, что когда-нибудь завладею Амулетом Первого Повелителя.

В свои планы я пока никого не посвящал, так как не знал, какой будет реакция окружающих — особенно жены — на мой уход. С Ал’лилель мне расставаться не хотелось, но куча нерешенных проблем давила мне на плечи, как кусок скалы. Хорошо, что все контракты на поставку стрел мы с отцом заключали на год, и теперь я не собирался их продлевать.

Планируя расставание, я все свободное время посвящал жене и, как только выдавалось несколько свободных минут, бежал к ней. Беременность нисколько не испортила ее красоту, лишь подчеркнула женственность. Чем ближе был срок родов, тем больше она волновалась, мне приходилось ее успокаивать и поддерживать своим присутствием. Зира перебралась в нашу комнату, так что нянек у нервничающей жены теперь было две, причем вампирша с этой ролью иногда справлялась лучше меня. Так продолжалось все оставшееся время до дня родов. Я стал похож на призрака, так как сильно похудел и осунулся из-за изматывающей работы и бессонных ночей рядом с женой.

Результаты моей торговли стрелами давно дали о себе знать, каждый день я замечал рост плаща, а еще больше прибавление душ на нем. Когда душ стало много, я заметил одну странность, о которой не знал раньше. Души численностью до десяти появлялись в виде небольших мерцающих кристаллов, вшитых в плащ, но как только их становилось больше десятка, они сливались в больший кристалл, а тот, в свою очередь, объединялся с еще девятью такими же, становясь еще больше.

Чем больше душ вливалось в плащ, тем быстрее он рос. Очень скоро он дошел мне до поясницы, а количество поглощенных душ приблизилось к тысяче. Тем не менее со временем для тренировок у меня по-прежнему был напряг. Настала пора задуматься об использовании заклинания Поглощение, так как стремительное удлинение плаща начало меня беспокоить.

С каждым днем я утверждался в решении покинуть замок после родов жены, спокойные занятия мне тут могли только сниться. Оставалось дожидаться окончания срока контрактов и придумывать причины для отъезда, которые Ал’лилель сочла бы убедительными.

Кошмар для меня наступил в один из зимних вечеров. Схватки начались внезапно, и жену переместили на кухню, где затопили все печи. Все взрослое население замка во главе со мной и отцом суетливо толпилось рядом с кухней, выполняя мелкие поручения главной повитухи рода. Эту вампиршу отец вызвал из дальней деревни за две недели до предполагаемого срока родов. Женщина оказалась ходячим сгустком энергии и за эти две недели успела достать всех. Досталось от нее даже мастеру по оружию, который теперь перестал показываться в замке, предпочитая все время находиться на тренировочной площадке. Он даже перенес туда все свои вещи, лишь бы не встречаться с повитухой.

Шли часы, а меня все не звали к ребенку. Мы с отцом не находили себе места, рыча в коридоре на всех, кто попадался под руку. Я так разволновался, что моя аура стала гнетущей, заполняя собой все пространство и пугая проходящих слуг. Прохаживаясь по коридору, я часто переглядывался с отцом, мне казалось, что он волнуется даже сильнее, чем я.

Наконец-то дверь открылась, выскочившая оттуда повитуха схватила меня за руку и быстро потащила за собой. Сил у нее было немерено, так что она без труда затащила меня на кухню и подвела к лавке, на которой лежала абсолютно белая Ал’лилель. Увидев меня, она слабо улыбнулась, а стоявшая рядом с ней женщина выставила перед собой руки с каким-то свертком. Не дав мне опомниться, повитуха схватила приготовленный нож и полоснула мне по руке. Кровь выступила с трудом, поэтому она еще несколько раз резанула по ране ножом, расширяя ее. Поднеся руку к свертку, она стала сильно давить на рану, заставляя кровь стекать вниз. Присмотревшись, я увидел внутри свертка какое-то сморщенное существо, на лицо которого капала кровь, затекая ему в рот, нос и глаза. Несколько секунд — и вот оно уже начало недовольно морщиться, а затем открыло рот и издало такой пронзительный вопль, что у меня заложило уши.

Услышав его крик, повитуха довольно улыбнулась и, схватив ребенка, принялась его осматривать. Я так и остался стоять, тупо наблюдая за ее манипуляциями, до сих пор не осознавая, что вот это сморщенное существо и есть мой ребенок. Осмотрев ребенка, повитуха довольно произнесла:

— Немного странная аура, а так мальчик абсолютно здоров.

Присмотревшись, я убедился в правдивости ее слов. Аура у ребенка была явно не вампирская. Странная, семицветная, она пульсировала в такт его дыханию. Повитуха положила ребенка рядом с Ал’лилель, а меня выставила вон из кухни.

Едва я вышел, как на меня набросился отец:

— Ну? Кто?

Я посмотрел на него овечьим взглядом: «О ком это он?»

Только через несколько минут и дикой тряски до меня стало доходить, что у меня родился сын, ведь повитуха сказала: «Мальчик здоров»…

— Мальчик, — сказал я отцу, который тряс меня, недовольный моим молчанием.

Услышав это, он издал какой-то возглас и попытался проникнуть на кухню, но сразу был выгнан оттуда грозным окриком повитухи. Не прошло и нескольких минут, как стали прибывать Старшие вампиры и поздравлять меня и отца с прибавкой в семействе.

Через две недели, когда все немного отошли от новости, что у Повелителя рода родился первый внук, был назначен день пира. Нужно было дождаться прибытия отца Ал’лилель, который находился в столице, вызванный срочной депешей Совета. Хоть и не хотелось ему уезжать от беременной дочери, но приказ есть приказ, и пришлось подчиниться.

Когда он вернулся, то первым делом навестил дочь и меня, теперь постоянно находившегося рядом с матерью и новорожденным, хотя, в общем-то, сейчас это было нужно меньше всего. Жена все время посвящала ребенку, а наша комната была забита разными женщинами, помогавшими ей ухаживать за малышом.

Когда окончился срок действия контрактов со всеми партнерами, я рассказал отцу о своих планах. Он, конечно, не очень обрадовался таким новостям, ведь я стал для него просто золотой жилой, до отказа наполняя замковую сокровищницу, но ему пришлось смириться. Он понимал, что трудно удержать дома Рыцаря Смерти.

Когда срок контрактов истек, я делал стрелы только для последних обозов, приходивших в замок, и объявлял, что больше продажи стрел не будет, так как маг уезжает в другие страны. Купцы, хорошо зарабатывавшие на этих стрелах, понятное дело, были недовольны, но когда я заверил их, что маг через год-два вернется, немного успокоились и предложили мне деньги за то, чтобы я им первым послал весточку о возвращении мага. Деньги я брал у каждого и заверял, что, конечно же, сообщу, и ему самому первому. Заканчивать свою деятельность по заклинанию стрел мне пришлось еще несколько месяцев, так как обозы приходили чуть ли не каждый день. В конце концов мне это надоело, и я просто приказал никого больше в замок не пускать, свои обязательства мы выполнили с лихвой.

Тот чудесный день, когда я полностью освободился от работы, запомнился мне надолго. Правда, теперь нужно было придумать весомые причины, чтобы жена позволила мне снова отправиться на поиски места для строительства замка. Первую неделю она вообще даже слышать не хотела моих намеков на отъезд. Еще несколько недель потребовались на то, чтобы она просто начала слушать мои рассказы о том, как хорошо было бы иметь свою землю и род, устанавливать свои правила и порядки в нем, стать спутницей Повелителя, которой никто ни в чем не может отказать.

В общем, на то, чтобы уговорить Ал’лилель отпустить меня, понадобился целый месяц. Пришлось дать кучу клятв — что не буду никого убивать первым, что всех, кто захочет убить меня, буду уговаривать этого не делать, что вернусь сразу же, как только найду подходящее место, что буду самым примерным вампиром из всех существующих на Эратии. Обещания множились и множились, и все приходилось давать, иначе Ал’лилель снова принималась категорически возражать против моего ухода. Как я буду их все выполнять — я пока даже не представлял. Разрешение жены получу, а там уж и думать буду.

Еще дольше мне пришлось договариваться о том, когда все же ехать: я хотел через месяц, она настаивала на годе. Такая задержка меня не устраивала, я стоял на своем, и еще через пару недель мне удалось с ней сторговаться и назначить дату начала путешествия на последнее число следующего месяца.

День, которого я с таким нетерпением ждал, настал как-то буднично, я даже не сразу осознал, что могу спокойно уйти. Умывшись, я зашел в комнату за вещами. Полюбовавшись на спящего рядом с женой сына, я поцеловал ее и в сто пятидесятый раз пообещал, что вернусь так быстро, как смогу. После чего еще раз поцеловал ее, сына и вышел из комнаты.

Попрощавшись с отцом, Вализиром, Учителем, Гитой и Зирой, я вскинул на спину ножны с мечом и застегнул лямки. Поправив сумку, висящую на плече, я встряхнулся, чтобы убедиться, что все уложено правильно и ничего не давит, не трет и не брякает. Повернувшись к провожающим, я кинул взгляд на окно, где виднелся силуэт жены, помахал всем рукой и с чувством облегчения зашагал в сторону города Эрона.

Книга была в сумке, за спиной развевался от несуществующего ветра черный плащ, на котором тускло мерцали два больших кристалла и множество мелких.

Глава 5

Возвращение

— Светлого пути, благородные собратья, — начал свою речь наместник Эрона, благородный Аз’триэль из рода Утренней Росы.

На него устремили взгляды все члены Совета, до того тихо переговаривавшиеся.

«Неужели моя весть о вампире не дошла до них? — удивился Аз’триэль, ведь он лично оповестил всех членов Совета о происшедшем недавно. — Они не придают большого значения случившемуся!» — внезапно осознал он и похолодел от мысли, что Совет не отдает себе отчета во всей серьезности ситуации.

Не показывая присутствующим своих чувств, Аз’триэль начал:

— Уважаемый Совет, я хотел бы начать свое выступление с небольшого урока истории.

Едва произнеся эти слова, он почувствовал на себе колючий, пристальный взор Главы Совета, благородного Аз’гадора. Не отводя глаз, Аз’триэль смог выдержать эту борьбу взглядов, и Глава Совета промолчал, не став его прерывать.

— Я понимаю ваше недоумение, благородные, — продолжил Аз’триэль, — но боюсь, что без небольшого экскурса в историю мне трудно будет убедить вас в своих словах.

Сказав это, Аз’триэль почувствовал изменение настроения Совета и попытался закрепить успех:

— Несколько столетий назад множество наших заседаний были посвящены проблеме Мертвых Земель. Вы все прекрасно помните, что, несмотря на все усилия, нам не удалось ликвидировать последствия применения этого заклинания или хоть сколько-нибудь ослабить его. Напомню, что не удалось это сделать даже нашим предкам, которые, будем справедливы, были искуснее в магии, чем наше поколение.

Наличие Мертвых Земель сильно мешает тем родам, на чьей территории они находятся. Мертвые Земли заставляют наших торговцев тратить лишние дни на их обход. Не так ли, благородный Аз’ител? — Аз’триэль взглянул на сидевшего рядом с ним эльфа из рода Рокового Грома.

Тот, соглашаясь с ним, кивнул.

— Мы не смогли до сих пор разгадать ни само заклинание, ни как его отменить. Мы можем только существовать рядом с Мертвыми Землями, надеясь, что они останутся на своих местах и не начнут увеличиваться. — Эльф оглядел Совет.

— Мы все прекрасно знаем о Мертвых Землях и, честно говоря, не понимаем, зачем вы нам о них рассказываете, — внезапно поднялся с места его давний враг из рода Вечернего Тумана. — У нас есть более важные темы для обсуждения, и незачем тратить время на старые байки.

— Хорошо, — Аз’триэль недовольно посмотрел на него. — Тогда я скажу, что сегодня Мертвые Земли можно сделать из любого нашего города, включая столицу.

— Благородный Аз’триэль! — произнес Глава Совета, поднявшись и жестом приказав всем успокоиться. — Вы отдаете себе отчет в том, что говорите? Не слишком ли значительные выводы вы делаете из того небольшого происшествия, что случилось в вашем городе?

Аз’триэль внутренне улыбнулся: все-таки его письмо прочитали.

— Я рад, благородный Аз’гадор, что вы ознакомились с моим докладом. Ведь в нем я указал на виновника происшествия, а также приложил допрос вампира, который оказался единственным оставшимся в живых его очевидцем. Из его слов неопровержимо следует, что вампир, устроивший побоище, является Рыцарем Смерти и может любую область на Эрдане сделать мертвой.

— То есть вы предлагаете Совету руководствоваться в принятии решения словами низшего существа? — задал вопрос Глава.

— Я предлагаю Совету рассмотреть возможность того, что на Эрдане появился Рыцарь Смерти, — поправил его Аз’триэль.

В зале раздались было возгласы, как вдруг настала мертвая тишина. Аз’триэль замер от ужаса, он знал, что единственной причиной возникновения такой гнетущей тишины может быть только появление советника Главы Совета.

Странное, закутанное в многослойный балахон существо навевало ужас одним своим присутствием. Рядом с ним любой — как бы благороден и значителен он ни был — казался самому себе голым и беззащитным, ведь почти все говорили о том, что советник умеет не только читать мысли собеседника, но и извлекать из чужого мозга даже память далекого детства.

Непонятно было, где и каким образом Глава Совета обзавелся таким странным советником, поскольку никто не знал ни его расу, ни его пол. Но факт оставался фактом — советник имел громадное влияние как на Главу Совета, так и на сам Совет.

Советника звали Амиром, и только он имел право войти на заседание Совета без приглашения.

— Приветствую благородных эльфов, — из-под низкого капюшона раздался тихий смешок. — Приветствую благородного Аз’триэля.

Тот склонил голову, чувствуя, как проламываются его ментальные щиты только от одного взгляда на советника.

«Кто же он все-таки такой? — с ужасом подумал Аз’триэль. — И где предел его могуществу, если одним только взглядом он смял годами устанавливаемую защиту от магии Разума?»

Когда советник повернулся к Совету, Аз’триэль выдохнул — он почувствовал себя полностью опустошенным. Было похоже, что советник вывернул его мозг и достал из него всю необходимую ему информацию. Слабея, Аз’триэль упал на свое место, перед глазами все плыло.

— Прошу благородного Аз’гадора предоставить мне слово, — прошелестел голос советника.

— Да, конечно, Амир, слушаем тебя. Твои появления на наших заседаниях редки, но советы всегда бесценны, — ответил Глава.

— К моему большому сожалению, подозрения благородного Аз’триэля небеспочвенны, — вновь раздался шелестящий голос. — Я допросил и того вампира, и всех остальных свидетелей происшествия, поэтому могу ручаться головой — нас действительно посетил Рыцарь Смерти. Я раньше встречался с представителями данного вида, и, поверьте, все эти встречи были неприятными.

Эльфы удивленно зашевелились, ведь только что Амир выдал сразу две тайны о себе: во-первых, о том, что он ранее встречался с Рыцарями Смерти и, во-вторых, что ему есть чего бояться.

— Да, да, — из-под капюшона снова раздался смешок. Звук был такой, как будто терли друг об друга два куска кожи. — Я встречался раньше с Рыцарями Смерти и даже успел поучаствовать в их трагической гибели.

Члены Совета замерли, в зале настала такая тишина, что было слышно дыхание каждого.

— Появившийся на Эрдане вампир действительно является Рыцарем Смерти и теоретически может превратить любую местность в Мертвую Землю, — завершил свою речь советник.

— Уважаемый Амир, Совет нисколько не сомневается в правдивости вашего заявления, но объясните свои слова, а особенно слово «теоретически», — осмелился нарушить воцарившуюся тишину один из самых молодых членов Совета, эльф из рода Багровой Росы.

Советник повернулся к нему, и эльф чуть не поперхнулся.

— Конечно, я объясню свои слова, — прошелестел голос. — И, с вашего позволения, начну именно со слова «теоретически». Проблема с этим Рыцарем для нас возникнет только в том случае, если он завершил свое посвящение. Чтобы было понятнее, я расскажу Совету немного о Рыцарях Смерти.

Советник, прежде чем продолжить, оглядел членов Совета. Все смотрели на него, хотя выражали эти взгляды разное.

— Так вот, Рыцарями Смерти становятся те вампиры, которые собственноручно или с помощью своей магии убили неисчислимое количество живых существ. После определенного количества убитых возле вампиров концентрируется смертельная аура, которая образует видимый окружающим темный плащ за его спиной. Пока Рыцарь находится в этом состоянии, он может пользоваться теми заклинаниями и умениями, что были у него до появления плаща. И вот тут начинается самое интересное, — смешок советника заставил всех вздрогнуть. — Как только количество убитых станет настолько велико, что Рыцарь сам увидит свой плащ, это означает, что он целиком посвятил себя и свою жизнь богине Смерти. Именно с этого момента Рыцарь не сможет больше использовать свои прошлые заклинания, но взамен получает новую силу — силу Рыцарей Смерти. Теперь он, при соответствующем обучении, может пользоваться этой магией, а также превращать любую область в Мертвые Земли.

Судя по отчетам очевидцев, наш Рыцарь Смерти на момент бойни не прошел посвящение, но, поскольку его упустили, в его настоящем статусе не может быть уверен никто. Данное обстоятельство мне чрезвычайно не нравится, ведь Рыцари Смерти опасны своей силой и непредсказуемостью. Думаю, никому бы не хотелось, чтобы его город превратился в мертвую пустошь. Если кто из вас не знает, то открою секрет — в Мертвые Земли можно превратить все, начиная с гор и заканчивая лесами и озерами.

Сейчас у нас есть слабая надежда на то, что наш Рыцарь не посвящен и не обучен, ведь в этом случае угрозы для нас он не представляет, но… — советник сделал паузу, — смею вас заверить, обычно такие надежды беспочвенны. Если Рыцарь Смерти появился, то очень скоро жди беды. Поэтому я уверен в возникновении проблемы, которую озвучил уважаемый Аз’триэль, — на Эрдане появился Рыцарь Смерти.

Амир оглядел притихший Совет и вздохнул.

— К сожалению, это не все плохие новости на сегодня. Странно, но еще вчера я бы рассмеялся в глаза тому, кто сказал бы, что появление Рыцаря Смерти — несущественное событие. Но сегодня я узнал о вестях гораздо более значительных, чем появление Рыцаря Смерти. У нас появилась опасность, при которой оставлять за спиной непредсказуемого Рыцаря Смерти равносильно катастрофе.

— Что случилось, Амир? — встревоженно спросил Глава Совета.

— Каури, — коротко ответил тот.

От этого слова, именующего одно из самых страшных проклятий прошлого, эльфы онемели.

— Кто бы мог подумать, что именно сейчас оживут сразу две легенды прошлого, — советник покачал головой. — Вынужден вас всех огорчить. В тех пещерах, где были заперты каури, камни с печатями начинают крошиться. По заверениям моих мастеров, они рассыплются через три-четыре месяца.

— Но ведь считалось, что мы навсегда запечатали их, — вновь обрел дар речи Глава Совета.

— Я все больше склоняюсь к мысли, уважаемый Аз’гадор, что они сами дали нам запечатать себя. Понять этих карликов не удалось еще никому. Мы до сих пор почти ничего о них не знаем. Также неизвестны причины, по которым они выходят на поверхность и убивают всех на своем пути, принося при этом кровавые жертвы своему божеству. Именно поэтому я прибыл сегодня на заседание Совета. Вы должны решить, как мы будем действовать, имея перед собой сразу две угрозы — каури и Рыцаря Смерти.

— Да, дежурных в этих пещерах мы не ставим уже несколько сотен лет, — пробормотал Глава. — Мы же думали, что каури изгнаны навсегда.

— Я сам узнал об этом с чужих слов, — признался Амир, — а когда отправил своих людей проверить достоверность сообщения, они обнаружили уже свершившийся факт. Теперь, конечно, я выставил дежурных у входов, только времени для принятия решения у нас маловато. — Советник замолчал и сел за стол.

Следующий час Аз’триэль слушал выступления членов Совета, правда, только краем уха. Почему-то ему казалось, что у советника имеется готовое решение проблем, но по неведомой причине он пока не хочет его оглашать. Именно поэтому он, как и некоторые другие старейшие эльфы, не стал выступать.

Аз’триэль оказался прав. Выслушав всех, Глава Совета дал слово Амиру. Тот прошел на середину зала:

— Все ваши предложения можно свести к следующему: мы нападаем на каури и объявляем Рыцаря Смерти в розыск. Мое мнение: данное решение в настоящих условиях неприемлемо. Я предлагаю немного необычный вариант, поэтому, прежде чем вскакивать и кричать, прошу меня выслушать до конца, — Амир обвел взглядом членов Совета. — Так вот, — продолжил он в полной тишине. — Мое предложение состоит в следующем: нам нужно нанять Рыцаря Смерти для убийства каури.

У Аз’триэля похолодела спина. Предложение заключить сделку с вампиром было неслыханной наглостью и дерзостью.

— Прежде чем вы начете меня упрекать, давайте подумаем. Возьмем, например, ваше предложение о нападении на каури. Надеюсь, все читали свитки потерь эльфов в последней войне с ними? — Амир посмотрел на эльфов, но, кроме Главы, никто не захотел встретиться с ним взглядом. — Если кто-то не читал, то я напомню. В последней войне с каури эльфы потеряли более десяти тысяч воинов. Подчеркну, речь идет именно о воинах, а не обо всех потерях. Количество погибшего мирного населения никто подсчитать не смог.

Теперь возьмем второе ваше предложение, о розыске Рыцаря Смерти. Как вы вообще это себе представляете? Вампира, уничтожившего целый городской квартал, остановит небольшой отряд? Такой отряд будет уничтожен, а выделять большие силы на его поиск — значит заведомо ослабить себя перед битвой с каури. — Амир сделал паузу. — А теперь давайте подумаем, что мы получим, если Совет примет мое предложение: не нужно войска отвлекать на розыск Рыцаря, он всегда будет под рукой, наши же потери при его сражениях с каури будут минимальны. Все, что нам будет нужно, так это усилить гарнизоны в тех городах, на которые возможно нападение каури.

— Уважаемый Амир, мы все прекрасно понимаем выгоды найма Рыцаря Смерти, даже если это нам не по душе, — сказал глава рода Осеннего Дождя. — И у меня только один вопрос: что потребует Рыцарь Смерти в оплату за услуги? Он ведь может захотеть невозможного…

— После того как работа будет выполнена, можно ведь и не платить, — от смешка советника все вздрогнули. — В этом случае мы вообще ничего не теряем от сделки с ним.

— А мы сможем его остановить, если он не согласится с данным обстоятельством? — поинтересовался другой член Совета.

— Я смогу! — снова засмеялся советник своим шелестящим смехом, и у многих пробежал мороз по коже.

— Тогда, если нет других предложений, будем голосовать, — поднялся со своего места Глава Совета.

Аз’триэль возвращался домой со смешанными чувствами. С одной стороны, его предостережение не только выслушали, но и проголосовали положительно, а с другой — у него возникло стойкое убеждение, что они сделали то, о чем позже очень сильно пожалеют. Объяснить свои чувства он толком не мог, просто чувствовал — зря они связываются с вампиром.

Прибыв домой, он сразу разослал по всем заставам распоряжение Совета: при обнаружении вампира с черным плащом за спиной деликатно попросить его проследовать в ближайший город. Наместник специально несколько раз подчеркнул слово «деликатно», представляя себе, какой шок испытают начальники гарнизонов, прочитав такой приказ — просить вампира прибыть в город к наместнику. Именно поэтому Аз’триэль от себя добавил, что за невыполнение приказа виновные будут сняты с должностей и наказаны.

Подписав все приказы и передав их посыльным, Аз’триэль вздохнул: теперь оставалось только ждать. Посланные к пещерам каури разведчики должны были вернуться только через две недели.

«Необходимо начать готовиться к развитию событий по худшему сценарию, — подумал он. — Завтра же нужно собрать всех командиров и обсудить защиту города от возможного набега каури».

В этот раз я попал на берег, добравшись до него вплавь. Купив просмоленную, непромокаемую кожу, я упаковал в нее все свои вещи, и ночью, пока корабль стоял на рейде перед заходом в порт, спустился в воду и поплыл. Забирая немного левее от порта и города, я вскоре нашел тихую бухточку, на берегу которой никого не было видно.

Осмотрев внутренним взором окрестности на максимально возможном расстоянии, я убедился, что, кроме аур пары животных, рядом с бухтой живых существ нет. Выйдя на берег, я уселся на свой сверток, чтобы обсохнуть — идти в мокрой одежде совершенно не хотелось. Высохнув, одевшись и перекусив, я направился в деревню вампиров, где гостил в прошлый раз. Место мне понравилось своей уединенностью, там я собирался продолжить опыты с магией Рыцарей Смерти. Правда, я пока не знал, как именно буду это делать, ведь нарушать свое обещание жене я не желал.

Передвигался я в основном по ночам. Эльфийские разъезды так плотно усеяли окрестности, что идти днем не представлялось возможным, а продираться по лесу, когда рядом была дорога, мне не хотелось. Вскоре я вышел к реке. Она была настолько широкой и быстрой, что у меня и мысли не возникло преодолеть ее вплавь.

Переправа обнаружилась неподалеку от тракта, и быстрый обзор принес плохую новость: она хорошо охранялась. Я нашел небольшую поляну, сел на траву и достал припасы. Неспешно жуя вяленое мясо, я размышлял: «Менять маршрут или попытаться пройти?»

Взвесив все «за» и «против», я решил, что менять маршрут сейчас, когда до деревни вампиров оставалось три-четыре перехода, было бы неразумно, а следовательно, нужно придумать, как пройти незамеченным. Лучше всего это было сделать, дождавшись большого обоза, и потихоньку пристроиться к нему. Закончив с едой, я лег спать.

Утром я немного разогрелся, позанимавшись с мечом, а затем, позавтракав и устранив следы своего пребывания на поляне, отправился в засаду. Залег в кусты недалеко от дороги и приготовился к длительному ожиданию.

Лежать действительно пришлось долго. Несколько подошедших к переправе купеческих караванов и крестьянских обозов были малочисленными, и неизвестно откуда взявшуюся личность сразу бы обнаружили.

Далеко за полдень показался очередной обоз, и я понял, что это мой шанс. Обоз представлял собой крупное объединение нескольких купеческих караванов, следовательно, все плохо знали, кто конкретно из какого каравана. Улучив момент, когда половина колонны прошла мимо того места, где я притаился, я встал и, сделав вид, что отходил в кустики по «делам», насвистывая, подошел к повозке. Сидевший на козлах человек, увидев меня, спросил:

— С головной?

Я поздоровался с ним и, поморщившись, буркнул:

— Съел вчера что-то не то, весь день живот пучит.

Возница с охотой подхватил разговор:

— Твоя правда, всю неделю кормят дрянью, экономят на всем.

Я согласно пробурчал что-то. Дальше можно было ничего не говорить, лишь изредка поддакивать. Найдя во мне благодарного слушателя, возница разошелся не на шутку, подробно рассказывая обо всех тяготах пути, выпавших на его долю. Слушать эту болтовню мне не очень хотелось, но пришлось. Когда же я достал из сумки флягу с вином и предложил присоединиться ко мне, возница понял, что меня к нему привело само провидение. Распивая вино и закусывая его моими стремительно оскудевающими припасами, я доехал до переправы уже на козлах, рядом с захмелевшим возницей. Теперь, когда мимо нас проезжали охранники каравана, никто даже не смотрел в мою сторону.

Так я и доехал по эльфийского поста, весело переговариваясь с возницей, только краем глаза посматривая на эльфийских стражей, начавших досмотр. Воины проверили проездные документы купцов и сделали выборочный досмотр нескольких повозок. Все было в пределах законного, поэтому каравану была дана команда на отправление.

Я вздохнул с облегчением и собирался прилечь в углу повозки, как вдруг заметил, что на меня пристально смотрит один из эльфов. Внутренне похолодев, я тем не менее улыбнулся ему и приветственно помахал рукой. Эльф не ответил на мое приветствие, а повернулся к другим стражам и что-то быстро им сказал. Те встали со своих мест и направились к моей повозке. Хоть шли они не спеша, но, посмотрев на их напряженные руки, сжимавшие оружие, я понял, что меня раскрыли. Мысли с бешеной скоростью закружились в голове.

«Буду отыгрывать роль до последнего, — решил я в конце концов, — ведь есть шанс, что меня могли принять за другого вампира».

Сделав глупое лицо и натянув на него улыбку, я смотрел, как меня окружают стражи.

Возница недоуменно спросил:

— Что случилось, уважаемые?

Эльфы ему не отвечали, и возница начал злиться:

— Что, и ответить не можете?

— Можем, только зачем? — раздался вдруг спокойный, уверенный голос позади меня.

Я и возница синхронно оглянулись. К повозке приближался невысокий эльф с пепельными волосами и лицом, иссеченным мелкими шрамами. Глядя на его походку и манеру держаться, я понял, что вижу перед собой серьезного противника. Эльф передвигался, как в танце, казалось, под его ногами не приминается даже трава. Воин неспешно подошел и обратился ко мне:

— Уважаемый, не могли бы вы пройти к нам в караульную для небольшого делового разговора?

Я замер. Сомнений не оставалось: меня раскрыли. Странно то, что он не стал нападать, а учтиво попросил проследовать за ним.

«Может, это ловушка?» — подумал я, не зная, что предпринять.

— Разговор касается получения работы, — сказал эльф, видя мою нерешительность.

«А вдруг и правда?» — подумал я.

Достав меч из повозки, я спрыгнул на землю и положил его на плечо. Мои действия заставили эльфов напрячься, но копий и луков на меня никто направлять не стал.

— Прошу следовать за мной, уважаемый, — произнес пепельноголовый эльф, показывая мне рукой путь к караулке.

— Ладно, не жди меня, друг, — обратился я к вознице, который сидел с выпученными глазами. — Как только эльфы меня отпустят, я снова присоединюсь к каравану.

— Хорошо, но я пожалуюсь начальнику охраны каравана на то, что задерживают нормальных людей после завершения досмотра, — проговорил тот, храбрясь.

— Да, конечно, — кивнул я, точно зная, что никуда он не пойдет жаловаться. Своя рубашка ближе к телу, чего ради заступаться за незнакомца, с которым всего лишь хорошо выпил по дороге?

Идя с эльфами к караулке, я заметил небольшую странность, которую раньше не замечал: эльфы были напряжены и готовы тотчас напасть на меня, а их предводитель, наоборот, шел впереди меня, не оглядываясь и насвистывая какой-то веселый мотивчик.

«Все это неспроста», — заключил я и удобнее перехватил меч, готовый в любой момент выхватить его из ножен.

В помещение зашли только мы с ним, остальные остались снаружи. Как только мы остались вдвоем, эльфа как будто подменили. Из благодушного, веселого вояки он в одно мгновение превратился в настороженного и злого воина, эту перемену я почувствовал сразу.

— Ты тот вампир, что устроил бойню в Киоро? — спросил эльф, прищурившись.

Я невольно кивнул.

— Совет хотел бы предложить тебе работу, — процедил эльф, и по его скривившемуся лицу я понял, что это правда и он в недоумении, как такое возможно.

«Интересно, кто так прижал эльфов, что им понадобились мои услуги? — задумался я. — Вон как скривился. Ведь видно, что если бы не приказ, давно бы напал».

— Что, не нравится приказ Совета, длинноухий? — сказал я, пройдя в глубь комнаты и сев за его стол, нагло развалившись на кресле.

Эльф побледнел и сжал кулаки.

— Да ты присаживайся, чувствуй себя как дома, — покровительственным тоном сказал я, внимательно наблюдая за его поведением. Решится он нарушить приказ Совета или нет?

— Слушай… ты… кровосос, — зашипел пришедший в себя эльф. — То, что у меня связаны руки приказом Совета, не означает, что я обязан доставить тебя совсем уж целым и невредимым. Может, ты пришел к нам такой побитый.

— Ой, страшно как, — засмеялся я. — Расслабься и лучше принеси мне чего-нибудь перекусить, есть охота.

Эльф стал абсолютно белым, даже кончики ушей задрожали. Было видно, что он сдерживается из последних сил.

— Если бы не род, прибил бы гниду, — прошипел он сквозь зубы, развернулся и, с силой пнув ни в чем не повинную дверь, вышел.

Анализируя его поведение, я сделал несколько выводов: во-первых, Совет действительно хочет что-то мне предложить; во-вторых, у эльфов действительно случилось что-то настолько серьезное, что они решили поступиться своей гордостью и нанять вампира; в-третьих, и это самое важное, — похоже, кто-то из них знает, кто я такой, раз дали приказ не злить меня. Дело принимало серьезный оборот, кто-то из эльфов помнил, кто такие Рыцари Смерти и как отличать их от остальных вампиров.

«Что же делать?» — нахмурился я.

С одной стороны, легализоваться на континенте, да еще и под прикрытием эльфов, было бы очень полезно, с другой — неизвестно, что Совету от меня нужно. Другие варианты я даже не рассматривал — вряд ли я понадобился эльфам из-за своей неотразимой внешности.

«Что же у них случилось? — терзал меня вопрос. — Что такого должно было произойти, чтобы эльфы, подчинившие себе континент, нанимали одного из вампиров, на которых в другое время охотились, как на зверей?»

В общем, у меня была куча вопросов и ни одного ответа.

«Нужно помириться с эльфом и узнать больше о приказе», — решил я.

Только я подумал об этом, как дверь открылась и появился эльф с подносом. От удивления я замер. Эльф принес мне поесть после всего, что я ему сказал! Куда катится этот мир?! Эльф злобно посмотрел на меня, подошел и поставил поднос на стол.

— Составишь мне компанию? — серьезно спросил я, сбросив с себя маску весельчака.

Было видно, что эльф хотел сначала отказаться, но что-то его удержало, и он присел рядом.

— Каин, род Носферату.

— Эр’торр, род Утренней Росы, — хмуро ответил он. — Зачем было устраивать этот спектакль?

— Чтобы получить информацию. — Я принялся за еду. — Присоединяйся.

— И что ты узнал? — спросил эльф, принимая приглашение.

Я высказал ему свои мысли.

— Все правильно, — эльфа слегка перекосило. — Неужели меня так легко прочитать?

— Извини за поведение, но сам понимаешь. Ты на моем месте поступил бы точно так же.

— Можно задать личный вопрос? — после недолгого молчания спросил эльф, подняв на меня тяжелый взгляд.

— Постараюсь ответить, — с набитым ртом ответил я, налегая на еду. Только сейчас я понял, как надоело мне вяленое мясо и сухие лепешки.

— При твоем посещении Киоро погиб мой племянник, — тихо сказал Эр’торр. — Почему ты напал на город?

Я дожевал куриную ножку и ответил:

— Могу рассказать все, как было, а верить или нет — твое дело.

— Я слушаю.

— Сначала все было хорошо, я просто стоял в очереди…

Я рассказал все до мельчайших подробностей.

Эльф стиснул кулаки и скрежетнул зубами.

— Ты понимаешь, сколько ты убил детей, женщин, стариков?

— Что ты обо мне знаешь, эльф? — спокойно сказал я. — Что ты знаешь обо мне, чтобы судить о моих поступках?

Эр’торр посмотрел мне в глаза и, наткнувшись на мой горящий взор, ответил:

— Я тоже многих убивал! Вампиров, людей, гномов, даже эльфов, но только сейчас, прожив уже несколько столетий, начинаю понимать: нельзя убивать всего лишь потому, что на тебя косо посмотрели.

— И стоило уезжать от жены, чтобы другой эльф тут же начал читать мне мораль? — с тоской простонал я.

Эр’торр удивился:

— Почему другого эльфа? Ты же вампир.

Я хмыкнул:

— Моя жена самая красивая на свете эльфийка. Не встречал никого лучше нее.

— Твоя жена эльфийка? — ошалело переспросил эльф. — Как же она мирится с тем, что ты убиваешь всех подряд?

— Она и не мирится, а ультиматумы мне предъявляет, — огрызнулся я. — И вообще, это мое личное дело.

— Даже не представляю, что может связывать эльфийку с кровавым убийцей, — сказал он.

— Эр’торр, мы смотрим на мир разными глазами, — неожиданно для самого себя я решил объясниться. — Для меня мир делится на две категории: врагов и близких. Врагов нужно убивать, близких защищать, вот и вся логика моих поступков.

Эльф нахмурился:

— Нельзя делить всех на две категории, это неправильно! Если бы все так поступали, во что бы мы все превратились?

— Наверное, в меня, — грустно усмехнулся я.

— Вижу, что мне тебя не переубедить, поэтому отложим разговор до того времени, когда ты поймешь, что я пытаюсь до тебя донести, — сказал он. — Завтра за тобой приедут и отвезут в столицу. Какую работу тебе предложат, я не знаю, но догадываюсь и могу поделиться своей догадкой.

— Вот так просто взять и поделиться? — удивился я.

— Услуга за услугу, — просто ответил он.

— Тогда слушаю.

— В последнее время среди нас все больше ходит слухов о возвращении на поверхность каури.

— Это что? — спросил я.

— Это кто, — поправил меня Эр’торр. — Каури — это проклятие нашего мира, племя воинственных карликов, вылезающее из своих пещер раз в несколько сотен лет. Каури — это смерть и разрушения. До сих пор никто не знает причин их нападений. Они просто выходят из пещер бесчисленными армиями и сметают все на своем пути. Последние события с их участием происходили четыреста лет назад. Хоть и считается, что это мы загнали их обратно в пещеры, но в действительности, уничтожив несколько десятков городов и деревень, они сами отступили. Попытки преследовать их в пещерах закончились печально, ни один из посланных отрядов не вернулся.

— То есть эти карлики просто появляются, уничтожают все на своем пути и уходят?

— Да. И еще они приносят десятки жертв своему богу, о котором также ничего не известно.

— А как же пленные? Неужели допросы ничего не дали?

— Вот тут мы столкнулись с проблемой. Я в то время командовал одним из разведывательных отрядов, которому было поручено узнать о каури как можно больше. Оказалось, что на них совершенно не действует магия Разума, поэтому, когда мы оглушали карликов, то маги ничего не могли прочесть у них в голове, а как только каури приходили в себя, то почти сразу по неизвестной причине умирали. Ни один из захваченных каури не выжил в плену, все подохли. Именно поэтому о них не известно ничего, и внедрить кого-либо в их племя тоже невозможно.

— Что у них за бог, удалось выяснить?

— Маги говорили, что это вроде и не совсем бог, а демон, требующий жертвоприношений. Мы находили алтари, которые каури устанавливали в каждом захваченном селении. Поверь мне, это жуткое зрелище. Истерзанные тела женщин, детей, мужчин, стариков. Зверски замученных… Содранная кожа, отрубленные заживо конечности, сломанные кости — это самые невинные из забав каури. Так что, если слухи правдивы и каури опять выберутся из своих пещер, континент утонет в крови.

— А если попытаться договориться о помощи с драконами? — спросил я, вспомнив о второй силе континента.

Эр’торр усмехнулся:

— Драконы никогда ни с кем не договариваются. Они сжигают всех парламентеров, посланных к ним. Не видел еще никого, кто мог бы похвастать тем, что поговорил хотя бы с одним драконом.

— Вампиры слабы, люди тоже, — начал я размышлять вслух. — Кажется, я понимаю замысел вашего Совета. Нанять меня, чтобы я сражался за вас, а собственные войска не тратить.

Эр’торр хмыкнул:

— Благородные эльфы просят помощи у вампира! До чего мы дошли…

— Я не просто вампир, и кто-то из ваших прекрасно об этом осведомлен, — произнес я задумчиво. — Хотел бы поговорить с ним о том, откуда он узнал обо мне.

— А кто ты? — удивленно посмотрел на меня эльф. — Разве вампиры, кроме рода, чем-то отличаются друг от друга?

— Я Рыцарь Смерти, если это название тебе о чем-то скажет.

По отпавшей челюсти эльфа я понял, что титул ему знаком.

— Ты Рыцарь Смерти? — переспросил он, не веря собственным ушам.

Я улыбнулся:

— Не похож?

— Но Рыцари Смерти — это же смерть, разрушение, Мертвые Земли — еще неизвестно, что страшнее, они или каури.

— Видишь, как я уже сказал, кто-то из Совета прекрасно знает, на что я способен, раз пошли на сделку со своей честью и приглашают меня для сотрудничества.

Эр’торр, все еще не веря, таращился на меня. Он никак не ожидал, что вампир, спокойно поглощающий рядом с ним ужин, окажется ожившим кошмаром прошлого.

Я засмеялся, представив себе, что произошло бы с ним, сиди здесь вместо меня каури и спокойно разглагольствуй.

— Удивил ты меня, — произнес эльф. — Теперь я понимаю, почему в приказе говорится о необходимости вежливого обращения с тобой. Я ужинал с Рыцарем Смерти, кому расскажешь — не поверят.

— Скоро поверят, — усмехнулся я. — Если мое предположение верно и меня хотят нанять, то очень скоро обо мне услышат все.

— В это верю, — кивнул эльф. — В это-то как раз верится легко. Давай доедим, и тебе лучше идти спать. Посланник Совета будет здесь рано утром, отдохни перед отъездом.

Утром я проснулся в приподнятом настроении, так как отлично выспался. Встав, застелил койку, которую мне выделили в казарме, и отправился умываться. У большой бадьи во дворе шумно переговаривались три солдата. Увидев меня, они примолкли, а потом один из них сказал:

— А тебе чего тут нужно, вампир? Тут умываются только солдаты, свиньи умываются вон в тех лужах.

Я удивленно поднял взгляд на эльфа:

— Ты это мне?

— Тебе, свинья, тебе, — ответил тот, и двое других заржали.

«Поскольку я обещал Ал’лилель не убивать, то слово свое сдержу, но если немного попортить им организмы, то никакого ущерба собственной совести не нанесу», — подумал я и попытался перейти в боевую трансформацию.

Каково же было мое удивление, когда ничего не произошло. Как я ни напрягал сознание, тело даже не думало меняться. Не включались и процессы, позволявшие мне двигаться быстрее, чем в обычной форме.

«Вот болван! — выругал я себя. — Не проверил раньше. А если битва? Вот был бы сюрприз!»

Я принялся вспоминать все, что со мной произошло после прочтения книги и потери вампирских способностей.

«Да, я точно болван. Проверил утерю всего, кроме боевой трансформации. О ней я забыл».

— Что, свинья, ищешь лужу погрязнее?

Пока я думал о своих умственных способностях, эльфы подошли ближе и взяли меня в полукольцо.

— Я к тебе… — начал он, но захлебнулся словами, так как был сбит с ног ударом моего локтя в солнечное сплетение.

Второй рукой я попытался достать другого эльфа, но тот был начеку, и удар пришелся вскользь. Третий эльф врезал мне в бок. Удар оказался такой силы, что отбросил меня назад. Отлетев, я сгруппировался и, кувыркнувшись через плечо, встал на ноги.

«Шутки кончились», — глянув на поднявшегося эльфа и его товарищей, отчетливо понял я.

Было совершенно ясно, что в нынешнем состоянии, без меча, да еще и без боевой трансформации, мне не победить на кулаках троих бойцов. Пора было пускать в ход магию, пока меня самого не попортили.

Оглядевшись, я заметил лежащую недалеко старую ветку. Я кинулся к ней, схватил и, проведя рукой, наложил Сбор душ — ветка замерцала зеленоватым цветом. Взяв ее, как меч, я направился к эльфам, которые внимательно наблюдали за моими манипуляциями, не пытаясь приблизиться.

— У кого есть лишняя душа? — спросил я, подходя ближе.

Эльфы отпрянули от ветки, источавшей зловещую ауру.

— Что здесь происходит? — раздался позади меня властный голос.

Я почувствовал позади себя яркую ауру эльфа, вышедшего из казармы.

Развернувшись боком, чтобы посмотреть на него, но при этом не оказаться спиной к своим противникам, я увидел невысокого эльфа очень крепкого телосложения, сказал бы даже — на удивление крепкого телосложения, более подходящего человеку, чем эльфу. Если бы не красивое лицо с правильными чертами и острые кончики ушей, выглядывавших из серебряных волос, заплетенных в длинную косу, то на эльфа он бы похож не был.

— Я спросил, что здесь происходит? — повторил он.

Завидев эльфа, воины как будто набрали в рот воды и опустили головы.

— Я показываю воинам некоторые заклинания, — нарушил я молчание и, погасив заклинание на ветке, отбросил ее в сторону.

— Шагом марш в казарму, — приказал воинам странный эльф.

Те быстро удалились, причем, как мне показалось, вздохнув с большим облегчением.

— Каин, род Носферату, — представился я, решив быть вежливым.

— Далгор, — ответил эльф.

У меня чуть не отвалилась челюсть. Эльф не назвал приставки к имени, означавшей принадлежность рода к одной из ветвей Великого Древа. Я удивленно посмотрел на него.

— Меня изгнали из рода, — ответил он на мой немой вопрос.

Меня чуть не разобрал смех от комичности ситуации: встретились два отщепенца! Но, чтобы не обидеть эльфа, я сдержался.

— Интересно, за что изгоняют у эльфов? — без надежды получить ответ спросил я.

— Точно хочешь это узнать?

— Если ответишь, то объясню причину своего любопытства.

— Я убил весь Совет своего рода, попытавшийся заставить меня делать то, что мне не хотелось делать.

— А почему лишили приставки к имени?

— Потому, что меня не просто изгнали, — усмехнулся эльф. — Мое имя предали забвению.

Тут мне пришлось поразиться во второй раз. Это было самое суровое наказание, которое эльфы применяли к себе подобным. Имя провинившегося запрещалось произносить, сама память о нем была под запретом. Этого эльфа не просто изгнали из рода, он вообще перестал существовать для всех соплеменников. Все это я вспомнил из рассказов Ал’лилель, когда поинтересовался однажды у нее о наказаниях у эльфов. Также я вспомнил, что такие эльфы умирали очень быстро, не в силах перенести отрыв от рода. Обычно кончали жизнь самоубийством. Стоявший же передо мной эльф не только не был расстроен, но еще и приказывал совершенно посторонним эльфам, и, что самое главное, его приказания выполнялись.

— Не совсем понимаю, почему ты еще жив, — не стал я скрывать от него своей озадаченности.

— Интересные у тебя познания о наших обычаях, — хмыкнул эльф, ничуть не задетый моим вопросом. — Хотя чему удивляться? Вампир, женатый на эльфийке, — явление еще более редкое, чем изгнанник из эльфийского рода.

— И все же? — настаивал я.

— Советник Амир взял меня к себе, я выполняю его поручения, — нехотя ответил эльф. — На все остальные вопросы получишь ответ, когда мы прибудем в столицу. Совет уже оповещен.

Глава 6

Снова наемник

За время пути к Ад’Даргорону я убедился, что Далгор действительно не прост. Эльфам на постах и конным разъездам, которые нас останавливали, он показывал какой-то круглый предмет, и нас тут же пропускали дальше. Этот же предмет он показывал в гостиницах, и нам предоставляли лучшие номера и еду.

Я раздумывал над тем, согласится ли Совет на мои условия, и если не согласится, то как мне потом выбираться из города?

Это был бы наихудший вариант развития событий, но сам я считал, что эльфам проще поступить наоборот: сначала пообещать мне все, что угодно, а потом, когда работа будет сделана, ничего не давать.

«Я бы именно так сделал на их месте», — с усмешкой подумал я.

— Вот и Ад’Даргорон, — прервал мои мысли Далгор.

Впереди, на возвышенности, показался город. Он был великолепен. Я не мог его сравнить ни с чем из того, что видел ранее. Самые красивые людские города меркли перед великолепием эльфийской столицы. Высокие башни и здания, казалось, пронзали небеса своими острыми шпилями, а городская стена выглядела полупрозрачной и хрупкой. Только приблизившись к ней на расстояние полета стрелы, я увидел, насколько она широка.

— Город строили гномы по нашим чертежам, — сказал Далгор, видя мой интерес. — Им помогали наши маги, усиливая каждый стык блоков своими заклинаниями. Так что можно сказать, стены Ад’Даргорона нерушимы. Правда, осаде он ни разу не подвергался, но наши предки постарались на славу.

— Красота, — признал я.

Эльф показал стражам на въезде тот же неизвестный мне предмет, и мы въехали в столицу. Ад’Даргорон был невероятно красив и чист. Объяснялось это частично тем, что лошадей все оставляли в конюшнях сразу после въезда в город. В отличие от людских городов, сверху на нас не лились помои и по сточным канавам не текли нечистоты.

Казалось, что город блестит на солнце. На улицах было много горожан, в основном, конечно, эльфов. Только несколько раз я заметил существ других рас, вампиров же не было совсем. На меня сразу же принялись коситься, дамы недовольно морщили носики.

— На мостовую ничего не кидать, — сказал эльф. — Штраф десять золотых.

Я улыбнулся. Понятно, почему так чисто, на десять золотых можно купить неплохой дом или лошадь. Мало кто захочет расставаться с такими деньгами, загрязняя мостовую, будь это хоть местные эльфы, хоть приезжие.

Весь город был мощен камнем без единого стыка. Казалось, вокруг сплошная каменная поверхность с пестрыми клумбами вдоль нее.

— Да, красиво у вас, — повторил я, оглядываясь по сторонам.

— Сейчас увидишь дворец и Древо, посмотрим, что тогда скажешь, — довольно хмыкнул Далгор.

Он оказался прав. Такого я не ожидал. Дворец был построен вокруг гигантского дерева, но затмить его величественностью не мог. Меня удивило, что дворец утопал в зелени, хотя на дворе была ранняя весна.

— Магия? — поинтересовался я.

Далгор кивнул:

— Во дворце всегда лето. Наши предки оставили нам хорошее наследие, сейчас мало кто может заключить такое гигантское сооружение в сферу вечного лета. Так, один-два дома максимум.

— Хотел бы я узнать это заклинание. Повесил бы его на свой замок.

— На замок будет дорого стоить, — улыбнулся эльф. — Повесить на весь замок такое сильное заклинание может, пожалуй, только Глава Совета.

«Интересно», — я прикинул, что можно потребовать у эльфов.

— Мне приказали сразу же двигаться на Совет, он уже собрался, — внезапно сказал резко посерьезневший эльф.

«Странно, ведь к нему никто не подходил, — удивился я. — Неужели магия Разума?»

Во дворец мы прошли без малейших задержек. Правда, у всех встречавшихся по пути эльфов при виде меня изумленно расширялись глаза. Далгор подвел меня к двери.

— Подожди меня здесь, хорошо?

Я пожал плечами. Как будто мне было куда идти. Но отметил, что с того момента, как мы вошли во дворец, Далгор стал еще более вежлив.

Пока он отсутствовал, я стоял и осматривался. Сновавшие по коридору эльфы сторонились меня, стараясь быстро пройти мимо.

— Ух ты! Настоящий вампир! — раздался громкий детский голосок.

Раздался топот детских ножек, и вот меня уже теребили за штанину у колена. Маленькая девочка-эльф смотрела на меня снизу вверх огромными зелеными глазами.

— Бу! — сказал я, оскалив клыки.

Как ни странно, но девочка, вместо того чтобы испугаться, рассмеялась и, снова потеребив мою штанину, требовательно подняла руки. Делать все равно было нечего, и я взял ее на руки.

— Ух ты, покажи еще раз клыки, дай потрогать, — затарахтела малышка, протягивая пальчики к моему рту.

Я улыбнулся:

«Интересно, Ал’лилель была таким же милым ребенком, как эта девочка?»

Дав малышке потрогать клыки, я вызвал у нее восторг.

— А правда, что вампиры пьют у всех кровь? — задала она вопрос, ерзая у меня на руках.

— Нет, неправда, — ответил я, оскалил клыки, наклонился к уху девочки и громко сказал: — Мы пьем кровь только у маленьких девочек.

Она взвизгнула от испуга, но через секунду весело рассмеялась:

— А вот и обманываете вы все, вы не будете пить у меня кровь, я чувствую.

Я улыбнулся, растрепал ее тщательно уложенные волосы и сказал:

— Зря ты так думаешь.

— А вот и неправда! — засмеялась девчушка и тут же задала следующий вопрос: — А что у тебя за плащ странный? Я не могу взять его в руку.

— Это плащ Рыцаря Смерти, — объяснил я.

— Значит, вы, дяденька, Рыцарь Смерти? — уточнила понятливая девочка, снова глядя на меня своими большущими глазами.

— Какая ты умная, — похвалил я ее.

Девчушка гордо надулась:

— Я очень умная! Папа говорит, что если бы все были такие умные, он бы уже давно сошел с ума.

Я улыбнулся и хотел ответить, как вдруг почувствовал приближавшиеся ко мне десять сильных аур, пять из которых явно принадлежали магам. Я повернулся в ту сторону, откуда они должны были появиться.

— А как тебя зовут, дяденька Рыцарь Смерти? — девчушка, не почувствовав моего напряжения, продолжала засыпать меня вопросами.

— Каин, род Носферату, — сказал я.

— Ал’гирель, род Серебряной Стрелы, — торжественно представилась она.

— Рад познакомиться.

— А я…

Но тут появились замеченные мной эльфы. Едва увидев меня с девочкой на руках, они побледнели и, выхватывая на ходу мечи, рванулись вперед. Не зная, чего можно от них ожидать, я опустил Ал’гирель на пол и, спрятав за собой, быстро расстегнул ремни спинных ножен, скидывая их с себя. Времени доставать меч из ножен не было, так как эльфы передвигались очень быстро. От магов я почувствовал нарастающую угрозу, они плели заклинания и были готовы пустить их в ход.

— Отойди от девочки, кровосос, — прошипел один из воинов.

— А еще какие-нибудь пожелания имеются, остроухий? — спокойно спросил я, сбрасывая ножны с меча. Лезвие блеснуло.

— Ух ты! — завопила Ал’гирель и, выпрыгнув из-за меня, потянулась к мечу. — Каин, дай мне его подержать.

— Так, Ал’гирель, оружие не игрушка, — серьезно ответил я, убирая меч подальше от нее. Он был заточен под разрубание доспехов и порезаться им было трудно, но под его весом она точно бы не устояла.

— Ну, Каин, пожалуйста, — накуксилась она, протягивая руки к мечу.

Я взглянул на остолбеневших эльфов. Огромнейшее удивление было написано на их лицах. Оно было вызвано тем, что Ал’гирель называла меня по имени и «боролась» со мной за обладание мечом. Тот эльф, что заговорил со мной, опустил меч, а затем обратился к девочке тоном, не допускающим возражений:

— Ал’гирель, подойди сейчас же ко мне!

Девочка оглянулась на него, потом на меня и быстро вернулась на прежнюю позицию. Показав ему оттуда язык, она сказала:

— Нет, брат, не пойду! Мне нравится с Каином, он хороший.

Эльф от такого заявления покраснел, а кончики его ушей стали дрожать от гнева.

— Ты хоть знаешь, кто это? — спросил он ее, не приближаясь к нам.

— Да, Каин мне сказал, — насмешливо ответила она и снова показала ему язык. — Он Рыцарь Смерти!

Видя, что началась семейная сцена, я наклонился, поднял ножны и вложил в них меч. Затем, под взглядами эльфов, продел руки в перевязь и снова затянул ремни. Эльфы, видя это, тоже убрали мечи и заклинания, а брат Ал’гирель шагнул ко мне, пытаясь выдернуть девочку из-за моих ног.

— Ал’гирель, нужно слушаться старшего брата, — сказал я, сам выудил ее и передал эльфу, который от злости стал абсолютно белым.

— Да ну его, он нудный и постоянно мне все запрещает, — пожаловалась она, сидя уже у него на руках.

— Братьев не выбирают, — философски заметил я и подмигнул ей.

Только эльф открыл рот, чтобы ответить мне, как рядом с нами открылась дверь, и на пороге появился Далгор.

— Каин, пошли, Совет тебя ждет!

Он удивленно оглядел эльфов и произнес ту же фразу, что и при первой встрече со мной:

— Что здесь происходит?

На этот раз за всех ответила Ал’гирель:

— Мы с Каином разговаривали, а тут пришел брат и все испортил.

Взгляд Далгора мгновенно потеплел:

— Иди к себе и слушайся брата. — Тут же его взгляд потяжелел, тон тоже изменился: — Почему принцесса гуляет одна?!

Все эльфы, кроме брата Ал’гирель, виновато опустили головы, а тот сказал, зло посмотрев на Далгора:

— Не твое дело, Забытый.

— Все, что касается принцессы, — мое дело. Вечером доложу Главе о происшествии, — спокойно ответил Далгор, пропустив мимо ушей оскорбление. — Каин, идем, Совет ждет.

Я направился к двери, но был остановлен возгласом Ал’гирель.

— Каин, мы еще поиграем? Покажешь еще свой меч? — произнесла она просительно.

Я обернулся и с улыбкой сказал:

— Если разрешит отец.

— Папа разрешит, он всегда мне все разрешает.

Я помахал ей рукой и шагнул в дверь. Далгор последовал за мной.

Я огляделся — просторный зал с круглым столом, несколько десятков эльфов. Чуть поодаль от стола на небольшом возвышении сидел эльф, одетый во все белое, — по-видимому, Глава Совета. Я посмотрел ему в глаза, пытаясь определить возраст, но мне это не удалось. Было понятно, что эльф очень стар, хотя внешне и выглядел не старше двух-трех столетий.

— Добрый день, уважаемый Совет, — спокойно произнес я, закончив беглый осмотр помещения. — Позвольте представиться, Каин, род Носферату.

— Совет приветствует Рыцаря Смерти, — раздался спокойный голос Главы Совета. — Нам представиться или перейдем сразу к делу?

— Хотелось бы услышать, как именно вы видите меня в войне с каури и согласитесь ли на мои условия, — не стал я тянуть кота за хост.

Среди эльфов пробежал шепоток, а Глава удивленно посмотрел на Далгора, который, преклонив колено, стоял позади меня.

— Я ему ничего не рассказывал, — произнес тот, видя недоумение Главы Совета.

Глава Совета прищурился и снова обратился ко мне:

— Приятно иметь дело с умным вампиром. Не буду спрашивать об источнике информации, но то, что вы уже в курсе дела, здорово экономит время. Вот наши условия: вы отправляетесь к пещерам каури и пытаетесь остановить их там. Если не получается, то делаете все, от вас зависящее, чтобы предотвратить их набеги. Чем меньше будет погибших с нашей стороны, тем более высокой будет плата за ваши услуги.

Я усмехнулся. Глава был прав: какой смысл платить за услуги, если будут гибнуть города?

— Принимаю условия, — ответил я. — У меня же требований всего два: вы возвращаете мне Амулет Первого Повелителя вампиров и отдаете любой участок земли на материке, размером с территорию эльфийского рода.

Совет зашумел, как штормовое море, раздались возмущенные возгласы, но все это Глава остановил одним движением головы.

— Меня снова поражает ваша осведомленность, — спокойно произнес он. — Подождите в комнате для гостей, а мы примем решение. Далгор, проводи гостя.

Тот поклонился, и я собрался последовать за ним, как вдруг в зале настала мертвая тишина, а мои чувства взвыли, как по сигналу тревоги: «Опасность, смертельная опасность!»

Посмотрев внутренним взором назад, я быстро развернулся лицом к источнику угрозы. В дверях стояло укутанное в балахон нечто. Я удивился своим чувствам, ведь аура незнакомца была эльфийской. Что могло насторожить мое чувство опасности? Ведь не то же, что она намного насыщеннее и сильнее, чем у всех окружающих? Я начал всматриваться во все ее переливы и цвета.

Стоп! А это что такое? В одном из переливов я заметил нарушение целостности ауры, и оттуда пробивалось совсем не голубоватое сияние. Всмотревшись и сконцентрировав свое сознание только на этом маленьком участке чужой ауры, я увидел то, что заставило меня вздрогнуть и отшатнуться от этого лжеэльфа. Под прикрытием голубоватой ауры эльфов была другая — пульсирующая багрово-красная. Ее небольшие эманации просачивались сквозь фальшивую ауру в том месте, что я усмотрел, и едва заметно окрашивали этот участок в другой цвет. Я снова вздрогнул и внимательно посмотрел на лжеэльфа. Третий раз в жизни мне попался Поглотитель Сознания.

«Что он здесь делает? Откуда в эльфийской столице взялся Поглотитель?» — мысли проносились у меня в голове одна за другой.

Почувствовав щекотание в висках, я легким движением головы сбросил пытавшееся пробраться мне в голову ментальное щупальце. Когда я это сделал, фигура в балахоне дрогнула и покачнулась.

«Очень опасный! — подумал я, глядя на пробивавшуюся сквозь фальшивую ауру эльфа ужасающую ауру Поглотителя. — С таким бы я ни за что не захотел сразиться. Он наверняка сможет подчинить себе несколько сотен существ, даже не хочу проверять, сколько. Нужно держаться от него подальше».

Поглотитель рассмеялся странным шелестящим смехом.

— Приветствую тебя, Рыцарь Смерти. Я смотрю, моя аура тебе кое-что рассказала обо мне.

Я пожал плечами. Он перестал смеяться и подошел ближе. Его голос будто исходил из воздуха возле моего уха, а не из-под его балахона.

— Если оставишь в тайне мою расовую принадлежность, Совет примет твои условия.

Я равнодушно кивнул, показывая, что мне нет дела до его тайн.

— Вот и отлично, — раздался его тихий голос.

Потом он громко, уже для Совета, произнес:

— Уважаемый Совет не будет возражать, если я провожу гостя в комнату и вернусь для дальнейшего обсуждения?

Совет не возражал.

Едва мы вышли из зала и пошли по коридору, как я почувствовал, что аура Поглотителя стала меняться, и вскоре последнее доказательство того, что рядом со мной не эльф, исчезло.

— Научите меня? — спокойно спросил я.

— Боюсь, моя магия не подходит Рыцарям Смерти, — засмеялся он. — Да еще таким внимательным и сообразительным.

Его последняя фраза прозвучала как угроза.

— Вам незачем переживать, — ответил я. — Если мои условия будут приняты, мне все равно, кто вы, и тем более я не собираюсь доносить эту информацию до эльфов.

— Я рад, что ты такой понятливый, — произнес Поглотитель. — Еще более я рад тому, что именно ты углядел небольшую прореху в моей защите. Точнее, лучше ты, чем кто-либо другой. Странно, что за столько веков только вампиру удалось разглядеть такое мелкое несоответствие в переливах ауры.

С этими словами он завел меня в неплохо обставленную комнату.

— Располагайся, за тобой пришлют. — Поглотитель показал мне рукой на кресло и вышел за дверь.

«Интересно, как он уговорит Совет пойти на уступки?» — подумал я.

Как хорошо, что мои чувства отреагировали на опасную близость Поглотителя Сознания и заставили меня тщательнее присмотреться к его ауре. Если бы не это, пришлось бы самому отстаивать свои интересы. Хорошо, когда твои интересы отстаивают другие, а ты в это время сидишь и отдыхаешь.

Вспомнив, что не ел, я подошел к столу и принялся за фрукты. Они оказались великолепными — все сочные и вкусные.

«Нужно будет в своем замке посадить фруктовый сад», — подумал я.

Мечты о замке принялись громоздиться и выситься, а фантазия расцвела буйным цветом.

Эйфория пропала с приходом Далгора, который, громко хлопнув дверью, обратил на себя внимание:

— Идем, Совет ждет тебя.

Если бы я тогда знал, какую свинью мне подложил Совет, приняв мои условия, я бы трижды подумал, соглашаться мне или нет. Или, по крайней мере, изменил бы свои требования. Но тогда, не зная всех обстоятельств дела, я, довольный, предстал перед Советом. Многие из эльфов улыбались, но в этом трудно было предположить подвох.

— Рыцарь Смерти, — обратился ко мне Глава Совета. — Мы рассмотрели ваши условия и согласны на них. Амулет будет выдан вам в тот день, когда каури снова окажутся в своих пещерах и не будут нам угрожать. В знак же нашего уважения грамоту на владение землей мы вручим вам сразу после подписания нашего договора.

Я очень удивился и переспросил:

— То есть земля уже принадлежит мне?

— Да, вступите во владение ею, как только скрепим подписями наш договор.

Спокойный ответ Главы не снял моего удивления.

Подозревая какую-нибудь каверзу, я взял договор и внимательно его изучил. На вид все было верно, никаких двусмысленных толкований, непонятных пунктов или ограничивающих условий эльфы себе не позволили. Я взял в руки грамоту на владение землей. Там было подробно описано, откуда начинаются и насколько простираются мои будущие владения. Сопоставив названия с названиями из договора, я попросил эльфов принести карту континента, чтобы убедиться в достаточности размеров своей земли. Карта была незамедлительно доставлена, и один из эльфов показал границы моих владений. Я успокоился. Моя территория захватывала часть обширных лесов с рекой, а также горный хребет и часть земель за ним — все это теперь принадлежало мне.

— И последнее, — произнес я, когда закончил сверку. — Покажите мне Амулет, чтобы я точно знал, что он у вас.

Глава Совета моментально ответил:

— Мы предусмотрели вашу просьбу, и я послал за ним. Только одно условие: вы только смотрите, в руки не берете и никаких магических действий с ним не производите.

— Да, конечно, как скажете.

Ждать пришлось недолго. Двое эльфов внесли небольшой сундук и поставили его рядом с Главой. Тот провел рукой по крышке, и она откинулась сама. Внутри лежала небольшая шкатулка, которую Глава аккуратно взял в руки и открыл. Я подошел ближе, и меня пробрала дрожь: от шкатулки исходили эманации силы, которые я ощущал чуть ли не физически. Я заглянул внутрь. Там, на черном бархате, лежал камень, похожий на застывшую каплю крови, обрамленную в золото. Глава Совета внимательно наблюдал за моей реакцией, а я старался не подать вида, что мое сердце стало учащенно биться. Глядя на камень, я почувствовал, как Амулет тянет меня к себе, требуя, чтобы его взяли в руки. С большим трудом я смог оторвать от него взгляд и сказать спокойно:

— Я удовлетворен.

Повернувшись к Главе спиной, я подошел к контракту, лежавшему на столе, и подписал оба экземпляра, потом, дождавшись подписей от членов Совета, взял грамоту на владения в руки. Странная смесь восторга и страха заполнила меня: я стал землевладельцем. Все, что теперь нужно — это разобраться с каури.

— Когда вы намерены приступить к работе? — спросил меня Глава, положив свой экземпляр договора в шкатулку и поставив ее в сундук.

— Как только выйду от вас, — ответил я.

— Тогда до пещер вас проводит Далгор, — произнес он и указал на преклонившего колено эльфа.

Тот поднялся на ноги и приложил руку к груди:

— Как прикажете.

— Тогда прощаемся и ждем от вас вестей. А для того чтобы все остальные знали о том, что вы действуете по приказу Совета, возьмите жетон посланника. — Глава протянул мне гладкий деревянный кругляш.

Я принял его и удивился: кругляш весил столько, как будто был отлит из золота.

— Это кусочек Древа Хранителя Ад’Даргорона, — пояснил эльф. — По завершении миссии вам придется его сдать, таких знаков всего пять, и каждый эльф знает, что он означает.

Я попрощался и вышел вслед за Далгором. Эльф странно посмотрел на меня и спросил:

— Выезжаем немедленно?

— А чего тянуть? — ответил я.

До цели нашего путешествия мы добирались около двух недель. Эльфийский жетон оказался сказочной вещью, стоило его показать любому жителю королевства — будь то хоть трактирщик-человек, хоть вампир-паромщик, хоть командир эльфийского разъезда, — тут же все наперегонки бросались исполнять все, о чем бы я ни попросил, не задавая никаких вопросов. Никого не удивляло даже то, что жетоном владеет вампир. Меня это заинтересовало, и я спросил каменно-молчаливого Далгора об этом.

— Никто другой, кроме тебя, не сможет воспользоваться этим амулетом. Ты его получил из рук Главы Совета, поэтому на тебя действует защита, им наложенная. Любой другой, прикоснувшийся к жетону, мгновенно умрет.

— Это что же получается, — возмутился я, — стоит Главе снять защиту, и я умру?

— Теоретически — да, практически — нет, — ухмыльнулся Далгор.

— Это почему же? — Я недоуменно посмотрел на него.

— Ваш договор не даст снять магию с твоего жетона, потому что жетоны выдаются только вместе с документом, подписанным всеми членами Совета. — Эльф усмехнулся. — Можешь быть спокоен, пока договор не расторгнут, смерть от жетона тебе не грозит.

За всю дорогу я смог вытянуть из него только несколько фраз об окружающих нас местах. Далгор цедил сквозь зубы пяток слов и опять замолкал. Попутчик из него вышел ужасный, поэтому, когда мы прибыли на место и он познакомил меня с начальником стражи, охранявшей пещеры, я был рад от него избавиться.

Начальником стражи был Ар’торир, молодой эльф из рода Вечернего Тумана. Он быстро ввел меня в курс дела, так как был осведомлен о моем задании.

— Камни, закупоривающие выходы из пещер, крошатся с каждым днем все сильнее, — рассказывал он, пока мы шли к пещерам. — Мастера, дежурящие там круглосуточно, говорят, что осталось всего несколько месяцев до того момента, как печать полностью разрушится. А поскольку охранной печати больше не будет, то выход каури не за горами.

— Сколько всего выходов? — поинтересовался я.

— Никто толком не знает, — смущенно сказал эльф. — Известно и контролируется десять.

— Как так никто не знает? — удивился я. — За столько времени вы не смогли ничего найти?

— Дело в том, что мы полностью контролируем выходы на небольшой части этой стороны гор, которые находятся в наших владениях. О тех выходах, что находятся не на нашей территории или с другой стороны гор, нам ничего не известно. С этой части гор, дальше на север, все принадлежит драконам. Мы пробовали посылать туда отряды, но мало кто возвращается, драконы хорошо охраняют свои территории. Лично я не думаю, что нам следует обращать внимание на выходы на территориях драконов, они сами в состоянии позаботиться о своей безопасности.

— А что с другой стороны гор?

— Пустыня. Вот поэтому мы и сосредоточили свои силы только на этих десяти выходах.

— Сколько воинов в наличии? — продолжал расспрашивать я.

— На все выходы — три сотни, — грустно ответил он.

— Сколько дней пути в обход гор?

— Несколько месяцев при благоприятной погоде.

— Получается, что нам могут реально угрожать только через эти десять выходов, еще нескольких на территории драконов и неизвестного числа с другой стороны? — резюмировал я полученную информацию.

— Ну, в общем, да, — смущенно подтвердил Ар’торир мои слова.

— Чудненько, — задумчиво протянул я.

До самой ночи я лазил по всем пещерам, осматривая их. В голове потихоньку зрел план первичных действий, с помощью которых можно было бы сдержать каури. Оставалось получить недостающую информацию у мастеров горного дела и провести кое-какие приготовления. Подойдя к дежурным мастерам, я поздоровался и принялся выспрашивать интересующие меня вещи — из какого камня состоят горы, какова его прочность, как выглядит, по их мнению, спуск в пещеры позади камней, возможно ли продолбить отверстия рядом с уже существующими пещерами и многое другое, что мне необходимо было знать для того, чтобы определиться с планом дальнейших действий.

Замучив мастеров вопросами, я отправился в походный лагерь эльфов и попросил позвать ко мне Ар’торира. Когда тот прибыл, я попросил его отправить следопытов дальше в горы, с целью узнать точно, есть ли там еще выходы на поверхность или нет.

— А как же отслеживание ситуации тут? — спросил он.

— У меня есть план, как можно их задержать, — признался я. — Завтра приступим к работе. Мне нужно знать точно, могут ли каури свалиться нам сверху на голову. И собери, пожалуйста, любую информацию о каури: вооружение, состав войск, наличие магов, в общем, все, что о них известно.

— К сожалению, информация довольно скудная, Рыцарь Смерти… — начал эльф.

— Каин, — перебил его я. — Пока я здесь, называй меня просто по имени.

— Хорошо, Каин. Так вот, все, что указано в свитках, это и есть вся имеющаяся информация.

— Понятно.

Ар’торир вскоре притащил несколько довольно тощеньких свитков, и я приступил к чтению. Информации действительно было мало, и большая часть того, что я читал, уже была мне известна от Эр’торра. Единственно новым для меня оказались сведения о составе войск и вооружении каури: у карликов была только пехота, но очень мобильная и неутомимая. Каури могли проходить без привала огромные расстояния, перекусывая на ходу. Обозы они за собой не таскали, ели то, что захватывали, не брезгуя ничем, в дело шло даже мясо убитых людей и эльфов. Вооружение у всех каури было одинаковым: дротики, большой прямоугольный щит и короткий широкий меч.

В общем, после изучения всех свитков я сделал вывод, что имею дело с хорошо организованными и обученными профессиональными убийцами. Ничего другого они делать не умели. У меня возник резонный вопрос: чем же они питаются у себя в пещерах, если ничего не выращивают и не держат скот? Не друг друга же поедают?

«Да, дела, — вздохнул я. — Странно все это, придется все выяснять по ходу дела».

Утром я созвал всех, кто присутствовал в лагере, и рассказал, что мне необходимо для осуществления плана. Мне требовались деревянные леса, такие, какими пользуются строители, высотой до потолка пещер. Также мне понадобится множество любых живых существ, поэтому охотникам лагеря нужно ставить загоны и загонять в них животных, чем больше, тем лучше. Эльфы недоуменно и со страхом на меня посмотрели, но спорить не стали, так как полномочия Совета давали мне возможность командовать в лагере.

Эльфы занялись заготовкой леса, а я взял с собой одного из мастеров горного дела и с ним облазил все пещеры, чтобы увидеть и запомнить их структуру и расположение. Неизвестно кем выдолбленные в очень твердом камне ходы оказались похожими один на другой. От входа до закупоривавших проходы камней было около пятисот шагов. Обход и осмотр всех пещер у меня занял несколько дней, за это время эльфы почти завершили установку лесов в первой, ближайшей к лагерю пещере. Также было организовано несколько загонов. Пришла пора приступать к первой подготовительной части моего плана.

Потребовав у эльфов поставить большую палатку вдалеке от лагеря, я велел принести туда много еды и вина, а также приказал ни под каким видом не подходить к ней, пока я не позову. Когда все было доставлено, я расположился внутри на стуле и, несколько раз вдохнув и выдохнув, постарался отрешиться от всех проблем.

Достав из сумки непромокаемый кожаный мешочек, я извлек из него книгу и, открыв на странице, где описывалось первое из нужных мне заклинаний — Иссушение, погрузился в чтение, чтобы до мельчайших подробностей изучить и понять, как правильно его активировать. Только к утру я усвоил все правила, необходимые для его запуска.

Перекусив, я лег спать, а проснувшись, продолжил чтение, отмечая основные ошибки, возникающие при произнесении заклинания. Уже глубокой ночью я был готов к проведению опыта. Выйдя из шатра, я крикнул караульного и приказал ему разбудить охотников, мне нужно было любое связанное животное из загона. Вскоре охотники внесли кабана, который злобно хрюкал, стараясь дотянуться обмотанным тряпкой рылом до охотников.

Показав им, куда положить животное, я дождался их ухода, а затем подошел ближе, не обращая внимания на бешеный взгляд кабана и белую пену из пасти, сочившуюся сквозь тряпки. Сел рядом и, закрыв глаза, прокрутил в голове заклинание. Оно всплыло ярко и четко — я был готов.

Открыв глаза, я произнес заклинание. Глаза кабана сразу погасли, и по его опавшему боку я понял, что он умер. Но того, ради чего я произносил заклинание, не произошло — ни капли маны получить от кабана не вышло. Достав книгу, я принялся сравнивать заклинание, отложившееся у меня в голове, с тем, что было описано в книге.

«Где-то я допустил ошибку, раз оно сработало лишь наполовину», — подумал я.

Странно, но ошибку найти не удалось. Мне стало не по себе: а вдруг Рыцарь Смерти, написавший книгу, ошибся и неправильно записал руны? Если это так, то, поскольку я не знал алфавита рун, Иссушение стало бы для меня бесполезным. Меня прошиб холодный пот, план был под угрозой. Подумав, что не стоит паниковать раньше времени, я решил поесть и лечь спать, чтобы утром, на свежую голову, обдумать, что же делать дальше.

В сон я провалился мгновенно и проснулся только в полдень. Мертвая туша сразу бросилась в глаза, едва я поднялся с лежака.

«Если кабан умер, значит, первая часть заклинания верна. Тогда почему же не сработала вторая, которая отвечала за передачу мне маны?» — подумал я.

В голове прозвенел невидимый колокольчик.

«А мне ли передалась мана?» — насторожился я и стал вспоминать, как именно произносил заклинание.

Произносил я его так же, как раньше колдовал над мышами, закрепив взглядом объект и направляя на него заклинание.

«А что, если для этого заклинания Рыцарей Смерти нужно указывать объект, которому перейдет энергия? Ведь в описании заклинания сказано, что следует высосать из объекта всю магическую энергию, трансформируя в ману и забирая ее себе».

Я решил проверить свою идею. Для этого мне требовалось еще одно животное. Выйдя из шатра, я подозвал первого попавшегося эльфа.

На этот раз мне принесли оленя. Прокрутив в голове заклинание, я посмотрел на оленя и произнес заклинание, но теперь, начиная его вторую часть, мысленно потянул на себя ауру животного. В тишине шатра раздался вопль оленя, который едва не оглушил меня, но сразу же за ним я ощутил прилив маны, холодным потоком хлынувшей в мой пустой резерв, заполняя его. Олень захрипел и, несколько раз дернувшись, замер.

Я был ошарашен. Что за странная магия у Рыцарей Смерти? Получается, я могу направить полученную магическую энергию в кого угодно? Или во что угодно? Если это действительно так, то можно пополнять маной кристаллы-накопители, а потом использовать их. Перспективы открывались очень широкие. Интересно, а в живых существ ману можно направлять?

Во мне проснулся дух экспериментатора.

«Так, стоп, — через мгновение остановил я себя. — Все эксперименты потом. Сначала нужно убедиться в том, что я научился заклинанию и это не случайное совпадение».

Нужно было провести еще несколько экспериментов.

Мне притащили еще несколько животных, и только на третьем я остановился, решив, что теперь точно могу в любой момент скастовать заклинание.

Следующим пунктом моего плана было изучение другого заклинания — Горение. Убрав трупы, я подкрепился и опять засел за книгу. Заклинание оказалось более объемистым и сложным, чем первое, поэтому пришлось потратить несколько дней, прежде чем я решился его произнести, ведь оно расходовало сразу пятьдесят душ. Правда, в отличие от первых своих экспериментов на мышах, теперь я больше переживал за расход маны, а не душ, которых у меня день ото дня становилось все больше — работали проданные стрелы. Запас душ рос очень быстро, вскоре у меня на плаще зажегся четвертый крупный камень, так что в моем распоряжении имелось более четырех тысяч душ. Вслед за появлением четвертого камня последовало закономерное удлинение плаща, теперь он свисал мне до лопаток. Меня это пока не тревожило, так как я знал, что максимальная длина плаща — до пят.

Помня опыт с оленем, я решил воспроизвести заклинание Горение ближе к горам и подальше от лагеря, чтобы случайно ничего не сжечь. В книге не было сказано, как задавать область горения, а тот вариант, что я использовал с Облаками, в магии Рыцарей Смерти, по-видимому, не проходил. Какая из рун длинного заклинания отвечала за область действия и, главное, была ли вообще такая руна, оставалось для меня загадкой.

Я рассчитывал при произнесении повторить опыт заклинания Иссушение и указать Горению область действия мыслеобразом. Это выглядело бы странно при использовании магии Крови, но раз сработало в одном случае, почему бы не сработать и во втором? Если заклинания реагируют на мыслеобразы мага, то при их активации нужно быть очень осторожным, одна лишняя мысль в этот момент — и либо будет убит не тот, кто должен быть убитым, либо вообще заклинание никого не заденет.

Выйдя к реке, я стал повторять заклинание в уме, оглядываясь, чтобы определить, куда его можно направить. Посмотрев на большой остров посередине реки, я определил цель — кустарник.

Внезапно весь остров вспыхнул, как стог сена, и я даже со своего места услышал гул огня, пожирающего весь остров целиком. От неожиданности я не сразу понял, отчего так быстро начала таять мана в резерве и что причиной пожара на острове стал я сам. Только через несколько секунд я оправился от изумления и остановил заклинание. Магический огонь исчез, оставив после себя обыкновенный, которому ничего не осталось для поддержания своего горения. Магический собрат за несколько секунд уничтожил все, что могло гореть, настолько велика была температура пламени.

Я стоял и старался прийти в себя. В первый раз в жизни заклинание вышло у меня из-под контроля и вырвалось на волю. При том, что я его даже не произнес вслух, а просто прокручивал в голове. А ведь несколько минут назад я уже думал об опасности применения магии Рыцарей Смерти, и вот, пожалуйста, наглядный пример. Получается, что заклинания не обязательно произносить вслух, достаточно ярко и точно представить его в голове и указать объект воздействия.

«Это было очень опасно, — поежился я, представив, что произошло бы, экспериментируй я с огнем в лагере. — Теперь, пока не научусь всем нюансам заклинаний, придется произносить их сначала вслух, иначе самого себя спалю».

Еще одним неприятным последствием неконтролируемого выброса заклинания оказался наполовину израсходованный запас маны. На сжигание дотла огромного острова в течение пяти секунд я потратил почти половину своего резерва, который нужно будет восстановить. Возвращаясь в лагерь, я встретил обеспокоенных эльфов, которые увидели вспыхнувший остров и подумали о нападении драконов. Успокоив их, я приказал привести ко мне в шатер пятерых животных и принести побольше еды и вина. Посмотрев на меня с суеверным ужасом, они подчинились. Все следующие дни я экспериментировал с Горением на тушах животных, но сначала применял Иссушение, пополняя запас маны. Целая неделя потребовалась мне для того, чтобы понять все тонкости этих заклинаний и освоить эксперименты с беззвучным их активированием. К сожалению, до конца это дело я не довел, ко мне пришли мастера горного дела с сообщением, что леса в пещерах закончены.

Настало время известить всех о моем плане.

План был прост сам по себе, но требовал от меня уймы сил и огромного запаса маны. Также он зависел от того, смогу ли я овладеть двумя новыми заклинаниями. Если бы у меня это не получилось, пришлось бы осуществлять резервный вариант, который не был таким безопасным и простым. В первом случае я хотел использовать заклинание Сбор душ на полу, стенах и потолке пещер, чтобы весь проход от камня до выхода находился под действием этого заклинания. Причем я собирался применять заклинание в его первоначальном варианте, описанном в книге, а не в том, которым пользовался при нанесении на стрелы. В книжном варианте заклинание могло оставаться на предмете до тех пор, пока существует его подпитка маной. Именно поэтому мне понадобились строительные леса. Необходимо было касаться руками всей поверхности пещер, ведь я не знал, как далеко возможно распространить заклинание без контакта с областью его нанесения. Лучше было подстраховаться, чем потом бегать в спешке, пытаясь исправить ошибки. Также критичен был запас маны, потому что постановка заклинания на такие большие пространства наверняка очень затратна, и то же Иссушение мне следовало освоить как можно быстрее.

Если получится задуманное, то у каури для того, чтобы добраться до выхода, будет только два способа: либо засыпать пол пещеры песком или щебнем, либо устлать его телами своих собратьев. Я ничуть не сомневался в том, что они используют и первый, и второй варианты, потому и изучил заклинание Горение, чтобы сжигать трупы и то, чем будет засыпан пол. Как показали мои опыты, температура пламени была просто невообразимой, и трупы сгорали за считаные секунды. На выходах же из пещер я планировал построить высокие баррикады, чтобы лучники убивали всех, кто сможет до них дойти.

Когда все подготовительные работы были закончены, осталось наложить заклинание Сбор душ на поверхность всех пещер. Представив себе объем работ, я горестно вздохнул, но, так как выбора не было, заставил себя выйти из шатра.

До пещер я не дошел, так как меня окружили эльфы. Я подумал, что за те дни, когда я экспериментировал в своем шатре с заклинаниями, они всякого навыдумывали про меня. Ведь ко мне заносили разную живность, а из шатра я не вынес ничего. А уж дикий визг животных при применении Иссушения, слышен был далеко. Наверно, поэтому теперь на меня смотрели совсем иначе, чем когда я только появился в лагере. Сейчас в глазах эльфов я видел страх.

— Ар’торира позовите ко мне, — обратился я к окружающим, и сразу несколько эльфов бросились выполнять приказ.

Когда он пришел, я оглядел вопросительно смотрящих на меня эльфов и принялся обстоятельно, чуть ли не поминутно, объяснять план своих действий, а также то, какое место в нем отводилось им. По мере моего рассказа их глаза все сильнее загорались надеждой, а когда я закончил, меня сразу же закидали уточняющими вопросами.

— Итак, напоследок еще раз повторю: если вам дорога жизнь, ни в коем случае не заходите в пещеры, смерть будет мгновенной.

Эльфы подтвердили, что это понятно.

— Да, и еще, Ар’торир, — обратился я к эльфу. — Пошли запрос Совету на увеличение численности войск по охране пещер. Чем больше лучников будет на баррикадах, тем лучше. Мне потребуется время, чтобы бегать от одной пещеры до другой, вы же тем временем должны будете сдерживать тех, кто все же по трупам доберется до выходов из пещер.

— Хорошо, Каин, — отозвался он. — Сегодня же отпишу. Баррикады у пещер начнем возводить сразу же, как только ты закончишь работу и мы уберем леса.

— Ну, тогда за дело, — я направился к пещерам.

«Вот и появилась возможность проверить свои способности», — хмыкнул я, до хруста поведя плечами.

Сбросив напряжение с рук, я опустился на пол и оперся о него ладонями, затем, закрыв глаза, представил объектом наложения весь пол от запирающего камня до выхода. По пробежавшей по рукам силе я понял, что заклинание успешно активировано. Открыв глаза, я увидел, что от ладоней расходятся широкие полосы зеленоватого свечения, уходящие вглубь до самого камня. Странно, но расход маны оказался намного меньше ожидаемого.

«А что, если наложить заклинание на всю пещеру, а не только на пол? — пришла мне в голову мысль. — Если заклинание столь малозатратно, то я могу наложить его на стены и потолок тоже. Нужно попробовать».

Так как я уже знал, что собственные заклинания не действуют на Рыцарей Смерти, то прошелся по всему проходу, запоминая рисунок пещеры и спокойно наступая на полосы заклинания. Только через несколько часов мне удалось смоделировать в голове структуру пещеры. Опустившись на колени, я повторно уперся руками в пол и произнес заклинание, на этот раз представив заученную модель. Сила широким потоком хлынула через руки. Когда я открыл глаза, сердце радостно забилось. У меня получилось! Вся поверхность пещеры светилась зеленоватым светом.

«Надо проверить, везде ли наложено заклинание», — подумал я.

Поднявшись на ноги, я прошел от камня до входа, пролезая между лесов, которые, к моей радости, не пригодились. Я заметил с десяток пустых мест, которые не затронуло заклинание, видимо, картинка модели у меня в голове была неполной. В местах таких проплешин я прикладывал руки к стене и направлял в них заклинание. Вскоре и они засияли ровным зеленым светом. Вернувшись к выходу, я обратил внимание на то, что эльфы как-то странно смотрят на меня. Я недоуменно поднял брови:

— Что-то не так?

Один из них откашлялся и ответил за всех:

— Знаешь, мы подумали… хорошо, что ты на нашей стороне.

Я улыбнулся:

— Только до тех пор, пока вы соблюдаете договор.

Мои слова заставили многих вздрогнуть.

— А теперь я зверски хочу есть, — сменил я тему. — Как поем, выделите мне охотника, мы пойдем в загоны. Мне нужно восстановить кучу маны, потраченной на этот трюк.

За обедом я размышлял о странности магии Рыцарей Смерти: заклинания строились не на четком обозначении каждой руной выполняемого действия или области его приложения, как в магии Крови, тут заклинание обозначало конечный результат. Причем все остальные составляющие заклинания — направление, место приложениея сил, объект воздействия и прочее — полностью зависели от мага, который мог менять их, как ему было угодно.

«Если бы не память, доставшаяся с прошлых трансформаций, то мне пришлось бы туго, — подумал я. — Сколько пришлось бы помучиться хотя бы с моделью пещеры».

Хотя, конечно, у магии Рыцарей было два больших минуса: во-первых, необходимость для составления заклинаний душ, и во-вторых, предельно точное моделирование всех условий для его осуществления. Но теперь, после того как я понял главный принцип работы магии, ко мне пришло понимание и о широких возможностях этой магии, именно из-за этих трудностей.

«Нужно больше экспериментировать», — в который раз сказал я себе.

Все следующие дни я работал как проклятый, покрывая пещеры заклинанием. Я настолько уставал от силы проходящих через меня заклинаний, а также постоянной подзарядки маной, что, приходя ночью к себе, просто падал без сил. Две недели понадобилось, чтобы наложить заклинания на все пещеры, ведь кроме наложения самого заклинания нужно было оставлять для него и подпитку маны. Доставать ману из своего резерва для прикрепления ее рядом с входом оказалось невозможно, поэтому я, вспомнив свою первую неудачу с заклинанием Иссушение, провел несколько опытов. В конце концов я научился переливать ману от животных в камни, которые прекрасно держали ее в себе. Подпитка всего заклинания для одной пещеры осуществлялась камнем, лежавшим на зачарованной поверхности, заклинание забирало для подпитки ровно столько, сколько было необходимо. Уже опытным путем я установил, что на поддержание одной пещеры в день требуется один напитанный маной камень размером с мою голову. Чтобы не бегать каждый день от одного входа до другого, я запитал каждую пещеру пятью камнями.

Следующим шагом было наложение заклинания на камни, запирающие спуск вниз.

«Ведь когда они разрушатся, — логично рассудил я, — кому-то придется убирать гравий».

На это я потратил еще пару дней, и когда работа была выполнена, обессиленно опустился на землю, все еще не веря в то, что эта каторга закончилась. Не помню, сколько я так просидел, но все же смог подняться и поплелся к себе в шатер отсыпаться. Вышел я из него только через три дня, столько сил отняли у меня эти непростые заклинания.

В пещерах все было в порядке, в чем я убедился, обойдя их и проверив разряд каждого из камней. Все было в пределах рассчитанной мною нормы. Полюбовавшись зеленым сиянием, я потер уставшие глаза.

«Интересно, а можно ли наложить еще одно заклинание Сбора душ поверх существующего?» — внезапно пришла мне в голову мысль.

Решив проверить, я положил руки на стену и, закрыв глаза, прочитал заклинание. Открыв глаза, я чуть не ахнул: свечение стало намного ярче, также увеличилась дистанция, на которой действовала аура заклинания.

Во мне проснулся дух экспериментатора, и я наложил заклинание еще пять раз и осмотрел результат: свечение стало ослепительным, а аура действия заклинания увеличилась многократно. Теперь оно могло действовать на расстоянии тридцати сантиметров, то есть проблема с телами, которые будут собираться на полу пещеры, решилась сама собой.

Присев у входа, я смотрел на яркое свечение того участка, на который было наложено несколько заклинаний.

«Странно, мне показалось или оно немного потускнело?» — подумал я.

Бросив взгляд на камни с маной, питавшие заклинание пещеры, я увидел, что они начинают пустеть.

«При усиленном заклинании на поддержание тратится больше маны! — обругал я себя. — Ну, правильно, а как же иначе? Большая сила заклинания — больше маны».

Убрав усиленное заклинание, я оставил все, как было.

«Но идея неплоха, — прикидывал я. — Увеличение ауры заклинания в два раза позволяет значительно увеличить ее поражающий эффект. Пока есть время, нужно наложить на пещеры по повторному заклинанию, а также запасти больше подпитывающих камней».

Я вышел из пещеры и подозвал эльфов, которые с каждым днем все больше надеялись на то, что никогда не наступит тот день, когда мы станем врагами. Их уважение ко мне росло так быстро, что мне приходилось заставлять называть меня Каином, а не Рыцарем Смерти. Один раз я для наглядности действия заклинания попросил выпустить в пещеру оленя. Тот, почувствовав зловещую ауру, отказывался входить, пришлось подтолкнуть его силой. Олень упал замертво, как только коснулся пола. С этого дня эльфы по два раза уточняли у меня, что можно, а что нельзя делать, когда я работаю.

— Ар’торир, — устало обратился я к эльфу. — Мне придется начинать все заново.

— Что случилось? — испуганно произнес тот, смотря в пещеру, которая по-прежнему матово отсвечивала зеленью.

— Хочу наложить более сильное заклинание, чем сейчас, — ответил я. — Нужно больше животных, мой резерв снова на нуле.

— Не хочется тебя огорчать, но мы перебили всех животных в округе, дичь ушла из этих мест, нам нечего больше загонять, — опустив голову, ответил он.

— Мне все равно, где вы их достанете! — спокойно сказал я. — Если не будет животных, я начну убивать всех подряд, мне нужна мана.

Эльфы отодвинулись от меня и переглянулись.

— Можно взять скот в ближайших деревнях, — предложил один из охотников.

— Делайте что хотите, — сказал я. — Каждое убитое мной животное — это десятки, если не сотни сохраненных жизней ваших сородичей. Сейчас, когда под угрозой ваши жизни и жизни жителей ближайших деревень, не время беречь скот.

— Мы это понимаем, Каин, — ответил другой эльф.

— Тогда не отнимайте мое время, а ведите мне животных. Если их нет, я пойду отсыпаться, — ответил я и направился к шатру.

Проснулся я следующим вечером. Сладко потянувшись, оделся и отправился к реке, освежиться. Купаясь в прохладной воде, я внутренним взором увидел множество новых эльфийских аур, прибывших в лагерь.

— Ну, хоть что-то хорошее, — проворчал я.

Вернувшись, я узнал, что действительно прибыло подкрепление, а возглавлял его мой старый знакомый Далгор. Всего Совет прислал нам в усиление шесть сотен лучников и десяток магов. Вновь прибывшие устраивались на новом месте, а Далгор, завидев меня, устремился навстречу.

— С прибытием, — поприветствовал я его.

— Добрый вечер, Каин, — ответил тот, внимательно разглядывая меня. — Ар’торир ввел меня в курс дела, и я успел побывать на баррикаде первой пещеры. Ты уверен, что это сработает?

— Можешь проверить, — улыбнулся я. — Прямо сейчас пойти и проверить.

— Пожалуй, я воздержусь, — хмыкнул он. — Совет в курсе всего, что здесь происходит. Именно потому, что Ар’торир написал о действенности твоих заклинаний, нас и послали тебе в помощь. Если каури будут идти по телам павших, лучникам не составит труда их убивать.

— Не забудь, что время от времени я могу очищать пол от трупов, — дополнил я.

— Помню, — кивнул он, — это не может не радовать. Если все пройдет, как ты запланировал, в пещерах можно уничтожить любое количество карликов.

— Только в этих, — заметил я. — Но есть еще несколько во владениях драконов и неизвестно сколько с другой стороны гор.

— С другой стороны каури вряд ли пойдут, в пустыне им делать нечего.

— Ну, хорошо, все равно остаются выходы у драконов, — гнул я свою линию.

— Поверь мне, Каин, драконы — это создания, о безопасности которых стоит беспокоиться в последнюю очередь. Они сами в состоянии о себе позаботиться.

— И все же я намерен, как только закончу здесь, пойти к ним и хотя бы перекрыть пещеры заклинаниями. Оставлять тылы открытыми равносильно самоубийству.

— Драконы никого не пустят на свою территорию, идти к ним — это то самое самоубийство и есть.

— Далгор, тебе-то чего за меня переживать? — рассмеялся я, когда понял, что эльф просто не хочет, чтобы я пострадал. — Работа почти закончена, эти пещеры вы сможете защитить и без меня. Вам же лучше будет, если драконы меня убьют, платить по договору ничего не потребуется. Для вас это идеальный вариант, а ты уже столько времени меня отговариваешь.

Я посмотрел на Далгора и удивился. Тот стоял, тяжело дыша и сжав кулаки.

— Что случилось, остроухий? — насмешливо поинтересовался я.

— Не все эльфы настолько эгоистичны, как ты, — прорычал он. — Для некоторых существуют еще и такие понятия, как честь и воинское братство.

— Да ладно тебе, Далгор, — отмахнулся я и задумчиво посмотрел в сторону гор. — Кто ты такой, чтобы противостоять решениям Совета?

После моих слов эльф стал дышать реже. Мы некоторое время постояли молча, как вдруг он произнес:

— Совет не собирается тебе платить, Каин.

— Я знаю, Далгор. Мне достаточно земли, а уж Амулет я найду возможность достать, я ведь теперь точно знаю, где он.

— Ты не понимаешь, Каин, земля, которая тебе досталась — фикция, ничто!

— Как это ничто? — Пошарив в сумке, я достал грамоту о праве собственности. — Вот, смотри, и на карте все эти названия были.

— Каин, ты меня удивляешь, — грустно усмехнулся он. — Ты знаешь, как называются эти горы, в которых ты провел уже больше месяца?

Я посмотрел ему в глаза, и мое сердце тревожно сжалось:

— Нет.

— Уракские горы, Каин, — ответил эльф, опустив глаза.

Я перевел взгляд на свиток, и на глаза стала наплывать кровавая пелена. Я, тяжело роняя слова, произнес:

— Ты хочешь сказать, что Совет выделил мне во владение горы, в которых живут каури, землю, на которой живут драконы, и пустыню за этими горами?

Далгор скривился:

— Это еще не все.

Я едва не зарычал:

— Что значит — «не все»?

— Совет не собирается отдавать тебе даже этого…

Кровавая пелена упала с моих глаз, и я начал смеяться.

«Умный, умный Каин, которого облапошила кучка эльфов! — Возникло чувство злости на себя, но почти сразу прошло. — И после всего этого меня называют мерзавцем?»

Я засмеялся громче.

«Есть на земле существа, у которых мне еще учиться и учиться».

— Так что еще они там придумали? — сквозь смех спросил я эльфа, стоявшего с отпавшей челюстью.

— Не понимаю твоего смеха, — произнес он.

— Да это так, не обращай внимания. Ты расскажи, чего еще я не знаю.

— После того как ты избавишь нас от каури, тебя убьют, — эльф едва не шепотом произнес эти слова.

На меня напал очередной приступ смеха. Эльф все так же непонимающе смотрел на меня.

— Интересно, и кто же сможет это сделать? — спросил я, немного успокоившись и вытерев слезы рукавом.

— Советник Главы Совета, Амир.

Моя веселость мгновенно пропала. Вспомнив его ауру и возможности, я задумался, а Далгор принялся пересказывать выступление Амира на первом Совете.

Я был поражен. Все, что я узнал из книги Рыцаря Смерти, этот Поглотитель тоже знал. Одно то, что он встречался с Рыцарями Смерти и остался жив, говорило о многом, в том числе и о его силе.

«Мда, тут есть о чем поразмыслить», — подумал я.

— Почему ты мне это рассказал? — спросил я замолчавшего Далгора.

— Я тебе уже говорил, — тихо ответил он. — Не все эльфы забыли о чести и воинском братстве. Совет с самого начала не собирался тебе ничего отдавать, а ты серьезно взялся выполнять контракт и, даже более того, заботишься о тех, кто может попасть под набег каури.

Я пожал плечами:

— Пошли спать, Далгор, завтра трудный день. Мне нужно хорошо выспаться перед большим колдовством.

— А как же… — начал он.

— Поживем — увидим, — перебил его я и отправился в шатер.

Мысли о том, что делать с полученной информацией, я решил отложить на потом, сначала нужно полностью выполнить свою часть обязательств, ведь я подписался под ними. Трудно будет требовать что-либо от Совета, когда сам отказался от своих обязательств на полдороге.

Целая неделя ушла у меня на покрытие пещер вторым слоем Сбора душ. Мне привели скот из ближайших деревень, поэтому проблем с маной у меня пока не наблюдалось. Закончив всю работу, я пригласил к себе Далгора и Ар’торира.

— Завтра утром я ухожу в земли драконов. Надеюсь, мне не придется никого убивать, поэтому постараюсь пройти незамеченным.

— Не рассчитывай на это, — покачал головой Ар’торир. — Ты непременно с ними встретишься.

— Кто знает, может, это и к лучшему, — усмехнулся я. — Расскажу, что хочу сделать.

— Они сначала убивают, а потом разговаривают, — произнес Далгор, который был категорически против моего похода.

Пришлось ему сказать, что я принял решение и обсуждать тут нечего.

— Вы, главное, укрепляйте баррикады и готовьтесь к осаде, — напоследок сказал я. — Мастера говорят, треск камней усиливается и счет пошел на недели.

Оба эльфа согласно кивнули.

Утром, собрав свою сумку и забросив за спину меч, я пошел параллельно горам. Поздоровавшись с проходившим мимо эльфийским патрулем, я зашагал быстрее. Ар’торир дал лишь приблизительные координаты тех мест, где ранее посланные отряды видели входы в подземелья. Стоило поторопиться, ведь прежде всего нужно было их найти.

Держась ближе к горам, я шел по едва видимой тропинке. Было понятно, что по этой земле редко кто ходил. Весь день я двигался к трехзубчатой гряде, на которую мне указал Ар’торир в качестве первого ориентира. Вокруг было полно птиц и мелкой живности, но животных крупнее волка я так и не встретил. Возможно, постарались драконы. Иногда в небе я видел пролетающих драконов и прятался, чтобы раньше времени не привлечь к себе их внимание. Я знал, что зрение у драконов лучше, чем у некоторых хищных птиц.

Место для ночевки я начал подыскивать заранее, чтобы с наступлением темноты не спать где попало. Пещерка недалеко от тропы оказалась идеальным убежищем на ночь. Поковыряв в ней землю на предмет наличия воды, я с радостью наткнулся на мокрый грунт. Выкопав ямку поглубже, я оставил ее наполняться водой, а также дать время мути осесть на дно.

У меня с собой имелась жареная дичь, обмотанная в листья дерева урух. Эти широкие и плотные листья прекрасно сохраняли жаркое в течение дня, не позволяя ему испортиться. Достав из сумки вино и сверток, я неторопливо размотал его, с удовольствием принюхиваясь к аромату жареного мяса. Что-что, а готовить эльфы были мастера.

«Жаль все же, что костер развести нельзя, — подумал я, вытягивая ноги. — Ни согреться ночью, ни птичек подогреть».

Поедая птицу с лепешками и запивая все вином, я расслабился, на меня накатила лень, и я впервые перестал думать о деле. Я начал вспоминать сына и Ал’лилель.

«Интересно, какой он сейчас? Сильно отличается от того маленького сморщенного комочка, которым был при родах? — Мысли неспешно плыли в голове. — А Ал’лилель, как она? Устает ли, заботясь о сыне?»

Мне стало совестно. Провел несколько месяцев в странствиях, а о жене и сыне подумал впервые. Но я сразу же нашел себе оправдание: ведь таких спокойных минут, как сейчас, у меня и было-то всего ничего, я постоянно куда-то бежал или что-то делал. Вспомнив улыбку жены, я машинально улыбнулся сам и, пожелав ей мысленно спокойной ночи, повернулся на бок.

Но моя идиллия была нарушена. Перед моей пещерой сверху упала окровавленная обнаженная женщина.

Я не поверил глазам. Где это видано, чтобы среди ночи чуть ли не на голову падали, судя по ауре, человеческие женщины?

— Вот так всегда. — От злости я стукнул кулаком о землю и приподнялся. — Только расслабишься и решишь отдохнуть, как тебе на голову обязательно кто-то свалится.

Нехотя поднявшись, я подошел к неподвижной женщине и, взяв ее за ногу, потащил в кусты, чтобы она не портила мне настроение своим видом. Но быстро остановился — чувство опасности довольно ясно заявило о себе. Ко мне приближались около трех десятков вампиров.

«Вот теперь точно сон насмарку, — тяжело вздохнул я. — То одни, то другие. А эльфы меня убеждали, что на территории драконов никто не живет».

Из-за деревьев бесшумно выныривали темные тени, быстро беря меня в кольцо. Я присмотрелся: ауры обычных вампиров, один Старший.

— Преклони колени, хаасас, — произнес вампир, которого я определил как Старшего.

По-прежнему держа женщину за ногу, я недоуменно огляделся: или я чего-то не понял, или только что этот вампир назвал меня подростком, не прошедшим посвящения. Для взрослого — смертельное оскорбление.

Решив уточнить, я спросил:

— Ты это мне?

— Преклони колени передо мной, Повелителем, или умри, — снова произнес вампир.

Остальные стали пытаться оттеснить меня к пещере.

Странно, но злости к ним я не чувствовал, было только глубокое разочарование от испорченного вечера. Вспомнив об обещании жене, я решил не задирать их.

— Вам она нужна? — спросил я, поднимая женщину за ногу. — Забирайте и идите с миром. Я отдохну спокойно.

— Мы заберем ее и так, хаасас, — скривился вампир, — а заодно накажем тебя за дерзость.

— Может, просто заберете ее и мирно разойдемся? — с надеждой повторил я.

— Не отдавай меня им, прошу тебя, — внезапно услышал я голос женщины. Оказывается, она была живой. — Заклинаю тебя, не отдавай меня им.

— Не, я вообще в восторге, — проворчал я. — Падает мне на голову неизвестно кто неизвестно откуда и еще требует, чтобы я дрался ради нее.

— У них моя малышка. — Женщина закашлялась. — Если я умру, они заберут невинное дитя с собой и продадут ее.

Я задумался. Наверняка Ал’лилель стала бы ее защищать. Зная ее доброе сердце, можно было не сомневаться, что она первая встала бы на защиту матери с ребенком.

Я вздохнул:

— Так, планы меняются. Женщина остается со мной, затем мы идем, забираем ребенка и только потом мирно расходимся.

Поляна вздрогнула от смеха вампиров.

— Твоя наглость и дерзость не имеют границ, — проговорил тот, что назвался Повелителем, и в тот же миг на меня прыгнули пятеро вампиров.

Не пролетев и нескольких метров, все пятеро внезапно вспыхнули. Пламя в одно мгновение стало таким ярким, что все остальные с ужасом отшатнулись. Я погасил пламя. От вампиров остался лишь пепел, который развеялся после первого дуновения ветра.

Не став ждать следующего нападения, я отпустил ногу женщины и, наклонившись к земле, приложил ладони. Воспроизвел у себя в мозгу заклинание и областью его распространения обозначил всю поляну, кроме небольшого кусочка земли, где лежала женщина.

Посмотрев на поляну после сработавшего заклинания, я с удивлением обнаружил, что Повелитель вампиров остался в живых. Он успел подпрыгнуть и сейчас лежал, не шевелясь, на единственном кусте, который медленно проседал к земле под его тяжестью.

Вампир с ужасом смотрел на меня и закрыл глаза, когда куст хрустнул, и он начал падать. Я перед его падением убрал заклинание, он нужен был мне живым.

— Спасибо, — едва слышно прошептала женщина, и по стуку головы о землю я понял, что она опять потеряла сознание.

— Встал, отнес ее к входу в пещеру, одел, — сухо приказал я лежавшему на земле вампиру, показав на женщину.

Затем повернулся и пошел к пещере. Вечер был безнадежно испорчен.

Зайдя в пещеру, я собрал вещи, приладил к спине меч, ворча о том, что вот, вместо того чтобы отдыхать, сейчас должен идти туда — не знаю куда. Закончив со сборами, я обернулся. Вампир обмыл женщину водой и одевал ее в вещи одного из вампиров. Она была еще без сознания, и дело у него продвигалось плохо.

— Вылечить ее сможешь? — спросил я.

— Нет, уважаемый.

— Ладно, веди в свой лагерь, — я широко зевнул.

— Уважаемый, разрешите представиться, — тихо произнес вампир.

— Давай.

— Итор, Повелитель рода Рокового Грома.

— Каин… — я сделал паузу. — Рыцарь Смерти.

Не знаю, почему я решил представиться этому вампиру именно так, но впечатление на него это произвело большое. Он задрожал, а затем быстро опустился на одно колено и произнес:

— Повелитель рода Рокового Грома приветствует достойнейшего.

Я удивленно расширил глаза. Познания вампира меня впечатлили.

— Встань, Итор, ты прощен. Приятно, что некоторые еще помнят правила учтивости.

Вампир поднялся и теперь выглядел по-другому. В общем-то, и понятно, его вина исчерпана, я подтвердил это. Теперь он снова Повелитель рода.

— Пройдемте в наш лагерь, достойнейший. — Вампир сделал приглашающий жест, взял женщину и вскинул себе на спину. Затем догнал меня и пошел вперед, показывая дорогу.

— Зачем вы охотились за ней и ее дочерью? — поинтересовался я.

— Приказ эльфийского наместника, — отозвался он глухо.

— А я слышал, что вампиров тут ни в грош не ставят.

— Наша деревня мала, Старших всего трое. Один отряд эльфов — и от нас никого не останется.

— Ничего, и до этого у меня руки дойдут, — зло сказал я. — Слушай, Итор, а ты случайно не знаешь, поблизости есть входы в пещеры?

— Тут все горы в пещерах, — улыбнулся вампир. — Это ведь земли драконов, а они ночуют в пещерах.

— Драконы эти еще некстати, — вздохнул я.

— Может, я могу чем-то помочь вам, достойнейший?

— Зови меня Каин, я ведь не называю тебя постоянно Повелителем. — Я махнул рукой на условности, мы были вдвоем; не считать же за равную полуживую человеческую самку.

— Как скажете, уважаемый, — вампир вздохнул спокойнее.

— Эльфы будут сильно недовольны, если вы вернетесь без добычи? — поинтересовался я.

— Убьют пятерых наших детей, — едва слышно ответил вампир.

Я чуть не взвыл. Теперь еще и к эльфам нужно идти, чтобы спасти детей вампиров — вот и делай одно доброе дело, сразу за собой десяток потянет.

— Ладно, разберусь я с эльфами, — нехотя сказал я вампиру.

— Не нужно, Каин, — Итор опустил голову. — Ты убьешь их и уйдешь, а они пришлют вдвое больший отряд и перебьют всю деревню.

— С чего ты решил, что я буду кого-то убивать? — удивился я. — Я очень мирное существо, просто попрошу их не трогать вас, и все.

Вампир обернулся и посмотрел на меня, вероятно думая, что я над ним смеюсь.

— Не переживай, все будет хорошо, — успокоил я его.

Тот недоверчиво покачал головой и зашагал дальше.

В лагерь вампиров мы пришли через два часа. Нас окликнул патруль. Итор шикнул на говорившего, и больше вопросов никто не задавал.

Лагерь вампиры оборудовали в глубокой пещере, там они могли позволить себе развести костер и пожарить мясо. Пещера была огромна, поэтому дым растворялся, уходя ввысь, к потолку. Мои ноздри затрепетали, почувствовав аромат жареного мяса.

— Значит, так, сначала ее дочь, потом ужин, — сказал я Итору.

Тот, опустив женщину на ближайшую лежанку, ушел в глубь пещеры.

Я осмотрел лагерь. Пятьдесят взрослых вампиров, нет ни женщин, ни детей. Действительно, охотничий отряд.

На меня отовсюду бросали любопытные и осторожные взгляды, но каждый вампир сразу же отворачивался, стоило мне взглянуть на него. Поманив одного такого любопытного к себе, я спросил:

— Лекарь в отряде есть?

Тот, стараясь не смотреть мне в глаза, молча кивнул.

— Веди его сюда, — приказал я, откинулся на лежанку и с наслаждением вытянулся на пахучих травах.

— Каин, вот ее дочь, — услышал я сквозь дрему.

Открыв глаза, я увидел, что Итор держит в руках большой горшок.

— Ты что, издеваешься? — недоуменно спросил я.

— Да нет же, Каин, вот она, — так же недоуменно ответил он, показывая глазами в горшок.

Я поднялся и заглянул внутрь. В горшке, обложенное пышущими жаром углями, лежало большое яйцо.

— Ты что мне притащил? — со злостью прошипел я. — Сейчас поубиваю всех за такие шутки!

Вампир сжался, но женщина вдруг очнулась и с громким возгласом быстро поползла к горшку. Сунув руки прямо в горячие угли, она заговорила на каком-то странном шипящем языке. Я, ожидая, что она обожжет себе руки, сидел и чувствовал себя дураком. А потом, посмотрев на вампира и на женщину, выдал любимую фразу Далгора:

— Что здесь происходит, демоны вас всех разбери?!

Женщина, счастливо улыбаясь, что-то посвистывала яйцу, качая его на руках, а вампир молча на это смотрел. Я уже готов был взорваться от злости, когда женщина повернула ко мне сияющее от радости лицо.

— Я благодарна тебе, вампир. Ты спас меня и мою дочь, наша Община этого не забудет.

Только тут до меня кое-что стало доходить.

— Она что, дракон, что ли? — спросил я вампира.

Тот изумленно посмотрел на меня:

— Конечно. Я думал, ты знаешь, кого спас, Каин.

Я почувствовал себя дважды дураком.

— Но как же аура человека? Она же человек, — пробормотал я.

Женщина бережно уложила яйцо снова в горшок и, пошевелив пальцами угли, обернулась ко мне:

— Ты разве не знал, что некоторые взрослые драконы могу принимать любой облик с идеальным копированием ауры?

— Откуда мне знать-то? — пробурчал я. — Я их каждый день вижу, что ли, драконов этих?

— Можно тебя попросить еще об одной вещи, Каин? — спросила драконица, умоляюще на меня посмотрев.

Я изумился такой наглости. Нет, определенно, совершать добрые поступки могут только идиоты или те безумцы, которые не ценят свое время.

— Что еще? — недовольно ответил я, представив себе, что, кроме как тащиться к эльфам, придется еще и ее нести домой, а время поджимало.

— Хочу попросить, чтобы ты посетил нашу Общину. Я и мой муж должны отблагодарить тебя за доброту.

— У меня очень мало времени, мне нужно найти пещеры, из которых появлялись каури, — оценив предложение, ответил я. — Хотя я и не прочь поговорить с вашим Старейшиной.

— Я обещаю тебе, Каин, что бы ты ни попросил, я помогу тебе всеми силами, — ответила она, прижимая руки к сердцу.

— Ладно, тогда план такой. Завтра мы с Итором идем к эльфам, и я улаживаю проблемы вампиров, ты же с дочерью остаешься здесь. А когда я возвращаюсь, идем с тобой в Общину. Устраивает?

Драконица сразу согласилась, все же ее раны были достаточно серьезными.

— Ну, вот и отлично, — подвел я итог разговора. — А теперь я поем и лягу спать, и сразу предупреждаю — если хоть кто-нибудь меня разбудит, пусть заранее простится со своей душой.

Все вокруг согласно закивали. Оказывается, наш разговор слышали все вампиры.

— Почему до сих пор нет лекаря? — поинтересовался я спокойным голосом.

К сожалению, выспаться мне так и не удалось, но в этом была и положительная сторона — к эльфам идти не пришлось. Как прошептал мне на ухо Итор, очень осторожно разбудив, наместник устал ждать результатов и сам прибыл в лагерь.

Драконицы нигде не было видно. Я, потягиваясь, пошел навстречу эльфам, которые по-хозяйски расположились в лагере и командовали вампирами.

Наместника из толпы эльфов я выделил сразу, такое надменное лицо могло быть только у властителя. Я направился к нему, жестом приказав Итору следовать за мной. Наместник поймал на себе мой взгляд, сделал движение рукой, и вокруг него образовалось кольцо из воинов.

Я дружелюбно поднял руку и спокойно сказал:

— С прискорбием должен заявить, что вы мешаете проведению подготовки к военным действиям. Поэтому забирайте вампиров и уходите с территории драконов.

Нужно отдать должное эльфу, он не стал оскорблять меня или устраивать побоище. Вместо этого он с удивленным лицом спросил:

— А полномочия у тебя для таких заявлений есть?

Я молча показал жетон Совета. Лица наместника и всех остальных эльфов вытянулись, когда они увидели у меня в руке этот кругляш.

Эльф внимательно посмотрел на меня и спросил:

— Так это ты тот Рыцарь Смерти, которого Совет нанял для борьбы с каури?

Я продемонстрировал клыки:

— Да, сейчас я пытаюсь найти все пещеры, откуда они могут выйти на поверхность, так что, если можете оказать помощь воинами, буду рад. И вампиров не трогайте.

— Помочь тебе мы не можем, — ответил эльф. — Сейчас же уходим и вампиров забираем. Трогать их не будем.

Когда эльф отошел, я повернулся к Итору:

— Так-то вот.

Вампир опустился на одно колено и тихо произнес:

— Достойнейший, мы благодарны вам за спасение детей. Если нужна будет помощь нашего рода, вы всегда можете обратиться к нам.

Я поднял его с пола:

— Не привлекай к нам внимание. А где драконица с яйцом?

Итор наклонился ко мне и прошептал:

— Я спрятал ее недалеко отсюда, как только дозорные оповестили об эльфах. С ней оставил лекаря, перед уходом я покажу тебе место.

— Тогда счастливо. Не скажу, что рад был познакомиться, но рад, что все завершилось мирно, — я скептически улыбнулся, когда он стал благодарить меня за помощь, представив себе, как могло все обернуться, если бы не мое обещание жене.

— Как у вас дела? — спросил я драконицу (она была очень бледна), входя в пещеру.

— Мой спаситель! — улыбнулась она и жестом пригласила меня присаживаться.

Я поискал глазами лекаря.

— В нем нет нужды, я его отпустила, — сказала она, правильно поняв мой ищущий взгляд. — Хоть я и в человеческом теле для ускорения регенерации, но теперь, когда мне ничего не угрожает, есть еда и, главное, дочь в безопасности, я пойду на поправку и смогу, наконец, принять свой настоящий облик.

— Значит, человеческий облик ты приняла, чтобы быстрее заживить раны? — удивился я.

— Да, в драконьем облике я была изранена стрелами вампиров. Еще чуть-чуть — и я бы уже не смогла лететь, и тогда к твоей пещере упал бы мертвый дракон, — она грустно улыбнулась. — Мне удалось принять облик человека, находясь у самой земли, и только потом я потеряла сознание.

— А зачем эльфам маленький дракон? — поинтересовался я.

— Для развлечений! — гневно ответила она.

— Кстати, мы ведь так и не познакомились. Я Каин, Рыцарь Смерти.

— Зови меня Миррой. Настоящее имя слишком сложно, так что пусть будет Мирра. А это Амирана, — Мирра с любовью посмотрела на лежащее рядом в горшке яйцо. — Она появится на свет не скоро, но уже сейчас все слышит и чувствует.

— Ничего себе! — удивился я. — Я и не знал.

— Через день-два я буду в состоянии перейти в собственное тело, — продолжила Мирра. — Ты сможешь полететь на мне в Общину.

— Отлично. Тогда расскажи мне о вашем укладе, правилах и все, что мне нужно знать для общения с драконами. Сама понимаешь, что опыта общения с вами у меня нет.

Мирра задумалась.

— Даже не знаю, что тебе рассказывать, Каин. Образовалась наша Община недавно, всего каких-то двести лет назад. Инициаторами выступили старейшие драконы, которые в добровольно-принудительном порядке сгоняли всех в одно место. Как показало время, они оказались правы в своей настойчивости: вскоре эльфы начали настоящую охоту за нами, и если бы мы по-прежнему жили разобщенно, то никого из нас не осталось бы в живых. Сейчас даже кормежка молодняка относительно безопасна, они всегда летают под охраной взрослых.

Общину нашу возглавляет Старейшина, он же принимает все решения о контактах с внешним миром. Ты, наверное, знаешь, Каин, мы одиночки по природе, и пары обычно создаются очень редко. Соответственно, еще реже рождаются детеныши.

Теперь же, живя большим сообществом, практически все драконы образовали пары и наша численность начала расти. Правда, мы столкнулись с другой проблемой — как прокормить такое большое количество жителей. Еды на всех стало катастрофически не хватать, поэтому приходится организовывать дальние рейды для прокорма. Так мы впервые столкнулись с эльфами и людьми, которым не понравились наши нападения на их стада, и они начали охоту за нами, подкарауливая одиноких драконов или мелкие отряды кормящегося молодняка.

Ситуация ухудшается с каждым годом, наша численность растет, а за пищей приходится летать все дальше. Многие драконы предлагают нападать на деревни и поедать всех подряд, но пока Старейшине удается сдерживать их и не допускать конфликтов. Одно дело, когда мы поедаем скот, другое же, если займемся мирными жителями. Эльфы и люди едва терпят наши нападения, а если начнется война, всем придется тяжело.

К тому же среди эльфийской знати стало модным держать у себя во дворце дракона, и нам приходится быть настороже. Ведь зачатие и высиживание происходят чуть дальше от основного селения, потому-то вампирам и удалось выкрасть Амирану.

Драконица любовно посмотрела на яйцо и погладила его рукой.

— А где отец девочки? — спросил я.

— Думаю, залечивает правое крыло, вампиры в драке сильно его повредили. Я была на кормежке, а он оставался один в пещере. Из-за раны он не смог догнать похитителей, они быстро скрылись в лесу. Услышав его зов, я поспешила за вампирами, но побоялась напасть на них с воздуха, чтобы не повредить яйцо. Скорлупа хоть и очень прочная, но они могли закопать его, и тогда Амирана наверняка умерла бы от холода. Вот, собственно говоря, и вся история, — Мирра тепло мне улыбнулась.

— Спасибо, очень познавательно. — Я встал с лежака. — Поправляйся, потом я провожу вас до поселения, а пока мне нужно идти искать пещеры. Буду вечером, заодно принесу еды.

— А какие конкретно пещеры ты ищешь? — спросила Мирра. — Их ведь много.

— Должно быть несколько пещер, либо запечатанных камнями, либо нет, из них раньше появлялись каури. По всем признакам, вскоре очень вероятно их появление.

Драконица вздрогнула от испуга.

— Это такие малорослые свирепые убийцы?

— Ага, судя по эльфийским описаниям, они.

— Каин, тогда нам нельзя ждать, — взволнованно произнесла Мирра. — Нужно срочно идти к Старейшине. В прошлый раз карлики перебили много молодняка, нельзя допустить нападение на селения. Нужно срочно рассказать об этом Даалору.

— Но ты слишком слаба, — попытался я урезонить драконицу.

— Ты поможешь мне, а я понесу Амирану, — твердо ответила Мирра.

— Хорошо, тогда сейчас подкрепимся и пойдем, — не стал я с ней спорить.

Вскоре мы отправились в путь. Как ни сопротивлялась Мирра, но я настоял на том, что понесу ее на своем горбу, горшок же с яйцом мы крепко привязали к ее спине. Несмотря на миниатюрные размеры, Мирра оказалась очень тяжелой, было такое ощущение, что я тащу на себе замковую башню.

Мирра все время твердила, что я должен сказать ей, когда устану, и тогда она пойдет своими ногами. Выяснилось, что при преобразовании дракон не в состоянии убрать всю свою массу, и сейчас я нес на спине примерно половину ее настоящего веса.

— Почему вы принимаете именно форму людей? — поинтересовался я.

— У людей легко копировать ауры, — ответила она.

С каждым часом идти становилось все труднее. Мало того, что даже полузабытых тропинок не было и приходилось продираться сквозь высокие заросли кустарника, так еще все больше сказывался вес Мирры. Только мое упорство не давало мне признаться ей в том, что я едва передвигаю ноги. Не помню, сколько прошло времени, но я, как заведенный, упорно шагал, приближаясь к указанному драконицей ориентиру.

Внезапно Мирра радостно вскрикнула:

— Каин, нас заметили, сейчас нам помогут!

Я с трудом поднял голову и посмотрел в небо. К горам удалялся одинокий дракон.

— Мы можем отдыхать, — сказала Мирра, когда я аккуратно спустил ее со спины.

Первым делом она отвязала горшок с яйцом и внимательно его осмотрела, приговаривая при этом:

— Еще чуть-чуть, моя доченька, скоро будем на месте, папа нас найдет.

— Она точно слышит тебя? — поинтересовался я.

— Да, конечно, — отозвалась драконица. — Она уже узнает голоса и отвечает нам, просто ты не слышишь этого.

Я удивленно посмотрел на нее.

— Мы ведь магические создания, — улыбнулась Мирра.

Драконица оказалась права. Не прошло и двадцати минут, как в небе раздались гулкие хлопки крыльев и к нам спустился десяток драконов. Я с интересом принялся их разглядывать, так близко я этих существ никогда не видел. Драконы имели длинные узкие тела на четырех толстых лапах, причем задние были развиты больше, чем передние. Огромные перепончатые крылья были сложены у них на спине, и только несущие дуги выступали с боков. Вооружены они были, кроме когтей на лапах и зубов в пасти, длинным хвостом с костяной кисточкой на конце.

«Наверное, сильные бойцы», — подумал я, поражаясь грации гигантов. В каждом движении чувствовались сила и уверенность.

Тем временем от драконов отделился один, сверкающий черной чешуей. Он подошел ближе и обратился к Мирре на том же странном свистящем языке, каким она разговаривала с яйцом. Во время разговора черный дракон несколько раз поворачивал голову и внимательно смотрел на меня.

Когда разговор был закончен, черный дракон повернулся ко мне, и не успел я глазом моргнуть, как передо мной возник человек с длинными черными волосами, заплетенными в мелкие косички. Одет он был в черный костюм, и завершающим штрихом являлся такой же черный меч, висевший на его поясе.

— Можешь называть меня Даалором, — сказал он спокойным сильным голосом.

— Каин, Рыцарь Смерти, — представился я в ответ.

— Мирра рассказала мне все. Я хочу узнать от тебя, почему ты помог? Ведь вначале ты хотел избавиться от нее.

Я удивился. Она вроде была в беспамятстве, когда я тащил ее за ногу.

— Я не собирался ей помогать. Я не забочусь о посторонних, Мирре просто повезло, что я дал слово жене не убивать по пустякам.

Дракон недоуменно смотрел на меня, и его золотистые глаза с кошачьим зрачком расширились. Он обернулся к драконам, которые окружили Мирру и, тихо пересвистываясь, разговаривали. Даалор что-то им просвистел. Драконы сначала покосились на меня, а затем зашипели. Не нужно было быть мудрецом, чтобы понять, что они смеются, и, судя по всему, смеются именно надо мной.

— Что такого смешного было сказано? — злобно уставившись на дракона, поинтересовался я.

Дракон, посмеиваясь, ответил:

— Ты странный. Обычно все пытаются обмануть, стараясь выставить себя в лучшем свете. Ты первый, кто сказал правду, говоря о себе плохо.

— Мне нечего скрывать, — пожал я плечами.

Дракон, усмехнувшись, отошел к своим.

Через пару минут Мирра с горшком была усажена на красного дракона, и ко мне снова подошел Даалор:

— Ввиду тяжелого состояния Мирры и необходимости скорее доставить Амирану к отцу, тебе выпадает огромная честь полететь на драконе. Так что цени момент и никому о нем не рассказывай, — сказал он и, обратившись в дракона, протянул мне переднюю лапу.

Я быстро собрал вещи и залез на него. Уселся ему на спину и ухватился за костяные гребни. Сидеть верхом на драконе оказалось страшно неудобно.

Дождавшись, пока я кое-как пристроюсь, дракон прижался к земле и, оттолкнувшись от нее задними лапами, подпрыгнул высоко в воздух. Одновременно с этим он раскрыл свои большие крылья и, сделав ими несколько тяжелых движений, стал подниматься выше. Я почувствовал гигантский выброс магической энергии в пространство.

«Теперь понятно, как они летают, — я покачал головой. — Магия. Хотя, в общем-то, и неудивительно, такие огромные тела вряд ли смогли бы удержаться в воздухе без нее».

Как и обещал дракон, я этот полет запомнил надолго, правда, явно не в том смысле, который тот подразумевал. Когда мы приземлились, я уже охрип, на все лады проклиная дракона и оказанную мне «честь». Через десять минут полета выяснилось, что хоть дракон летит и не слишком быстро, но сильный встречный ветер чуть не сдувает меня с его спины. Мои судорожные попытки ухватиться за опорные гребни мало помогали, так как они постоянно находились в движении, ведь почти все мышцы дракона в полете работали. К тому же его тело сильно разогрелось, так что мало того, что я пытался удержаться на спине, так еще пришлось все время ерзать, чтобы не поджариться.

«Нет, больше никогда не полечу на них, лучше потрачу день на поход пешком», — решил я, не зная еще, что ждет меня в недалеком будущем.

Даалор, превратившись в человека, недовольно проворчал, выслушав мои претензии:

— Ты, кстати, тоже не подарок, весь полет скакал у меня на спине, как олень по лесу.

На эти его слова я высказал все, что не успел проорать за время полета, и мне сразу стало легче. Ноги, спина и место пониже перестали саднить и жечь — все-таки регенерация великая вещь.

Пока мы с драконом переругивались, вокруг нас собралось множество других драконов. Они с интересом слушали нашу перепалку.

Только теперь я обратил внимание на место, куда мы прилетели — огромная остроконечная гора, испещренная множеством пещер, высилась передо мной. Мы находились на одном из ее широких уступов. Ниже была глубокая пропасть, дно которой не просматривалось из-за клубившегося там тумана.

— Ладно, пойдем в мою пещеру, нечего тут представление давать, — обратился ко мне Даалор, повелительно махнув другим драконам рукой. Все послушно разошлись.

В пещере было пусто, никаких сокровищ, никаких плененных принцесс и, понятное дело, ни стульев, ни кроватей. Я широко улыбнулся своим фантазиям. Не так мне в детстве представлялось логово дракона. Даалор, словно прочитав мои мысли, также улыбнулся и сказал:

— Золота, как видишь, мы не держим, принцесс для спасения тоже, уж извини.

Я засмеялся во весь голос, у дракона, оказывается, тоже имелось чувство юмора. Даалор перекинулся в дракона и растянулся на странно теплом полу пещеры, в которой сразу стало тесно, так что мне пришлось примоститься рядом со входом.

«Интересно, почему в пещере теплее, чем снаружи? — подумалось мне. — Ведь должно быть наоборот».

— Рассказывай, что там с карликами, — слегка шепелявя в своем настоящем облике, произнес Даалор.

Я рассказал и про то, что они вскоре выйдут, и про то, как я собираюсь их остановить. Дракон слушал меня внимательно и не перебивал, только золотистые глаза иногда сверкали после моих слов о применяемых заклинаниях.

— Значит, настоящий Рыцарь Смерти, — задумчиво прошепелявил он. — Встречался я с твоими собратьями. Не обижайся, но ничего хорошего о вас сказать не могу: непредсказуемые, злобные, вспыльчивые создания с огромными магическими способностями. Однажды я поссорился с одним таким, так этот гад превратил всю землю, на которой я жил, в Мертвую, и мне пришлось переселяться.

Я удивленно на него воззрился. Теперь понятно, почему вдруг я стал таким вспыльчивым. Оказывается, это была не моя индивидуальная особенность, такое происходит со всеми, кто становится Рыцарем. Раньше ведь я не отмечал за собой бесконтрольных вспышек ярости.

— Это не все плохие новости, — сказал я дракону. — Есть еще одна, которая тебе не понравится еще больше.

Даалор прищурил правый глаз:

— Что еще?

— Не хочется тебя огорчать, но вот смотри сам, — я достал полученную от эльфов грамоту на владение землей и показал ее дракону.

Зрение у дракона оказалось хорошим, и он все прекрасно рассмотрел, хотя уже сгустилась темнота. Дыхание его участилось.

— Понятно. Я так думаю, ты не собираешься отказываться от этой территории?

— Сам понимаешь, что нет, — ответил я, глядя, как начинают сужаться его глаза. — Жить-то мне где-то надо?

— Был бы ты обычный вампир или эльф, дело можно было бы решить просто, — задумчиво прошипел дракон. — Скинули бы со скалы, и все, но ты Рыцарь, и это все осложняет. Мне бы не хотелось, чтобы эти прекрасные земли превратились в Мертвые. Вот что прикажешь мне сейчас делать? У тебя самого какие мысли по этому поводу?

— Я предлагаю быть соседями, все равно другого выхода нет, — ответил я. — Построю себе замок подальше от вас, все равно ко мне много народу ходить не будет. В общем, если ты не против, предлагаю ничего не менять. Я буду выдавать амулеты своим гостям, а вы будете знать, что если без амулета, значит, можно смело убивать.

Даалор задумался.

— Ничего, я это эльфам припомню.

Я тихо рассмеялся:

— Ты даже не представляешь себе, как им это припомню я, когда Амулет Первого Повелителя будет у меня в руках. Думаю, власть на этом континенте очень скоро поменяется. Вампиры Носферату мне в этом помогут.

Дракон скосил на меня один глаз:

— Просто для того, чтобы ты знал: нам находиться рядом с тобой трудно, от тебя ужасно пахнет смертью.

Я едва слышно прошептал:

— Я это знаю.

Даалор после недолго молчания произнес:

— Завтра я покажу тебе нужные пещеры. Когда наложишь на них свои заклинания, я оставлю на страже возле них по дракону. Если ты говоришь, что каури смогут идти только по телам погибших или подстилая что-либо под ноги, нам не составит труда сдерживать их.

— Отлично. Когда закончу с каури и эльфами, я вернусь, и мы с тобой обсудим дальнейшие добрососедские отношения.

Дракон свернулся клубком и ответил:

— У меня такое предчувствие, что встретимся мы с тобой очень скоро. А мои предчувствия всегда сбываются.

Глава 7

Каури

Два месяца прошло с тех пор, как я вернулся от драконов. Мастера горных дел каждый день подтверждали худшие прогнозы: камни должны были разрушиться со дня на день. Ар’торир и Далгор вместе со мной сидели как на иголках. Хоть все и было готово для встречи непрошеных гостей, но мучительные дни ожидания становились настоящей пыткой. От постоянного напряжения я лечился просто: читал и зубрил неизученные мною три Великих заклинания. Все остальные я уже освоил и научился ими пользоваться. Так что для меня эти два месяца были очень плодотворными, чего не скажешь об эльфах, они исхудали, стали злыми и нервными.

Разбирать сложнейшие составные части заклинаний было для меня настоящей головоломкой, при попытках воспроизвести их полностью я неоднократно без сил падал в кровать. Запомнить и воспроизвести в голове первое Великое заклинание — Плащ Смерти — было неимоверно сложно, не говоря уже про два других, каждое из которых было длиннее и сложнее предыдущего. В ночь, когда произошло нападение, я крепко спал, утомленный разбором второго заклинания. Поэтому, когда меня начали расталкивать и что-то кричать, я едва смог разлепить глаза, соображая, каким бы заклинанием убить разбудившего меня наглеца. На счастье эльфа, до меня дошло несколько слов из его речи. Сон моментально слетел, заставив меня подскочить и, быстро одевшись, побежать за ним. Конечно же, этими словами были: «Камни! Камни разрушились!»

Я бежал к пещерам и прислушивался к ощущениям, удивляясь, почему нет притока душ.

«Неужели мы зря волновались и каури не нападут? — мелькнула мысль. — Такое ведь тоже возможно».

Но не успел я подумать об этом, как сильнейший приток множества душ захлестнул меня и заставил пошатнуться. Поток нарастал. Я пытался сделать шаг вперед, но ничего не получалось, чудовищной силы поток прибывающих душ толкал меня, как шквальный ветер, едва не сбивая с ног. Я с испугом посмотрел на плащ. Тот прямо на моих глазах удлинялся и удлинялся.

«Нужно применить Поглощение, пока не стало слишком поздно!» — дошло до меня.

Прорычав эльфу, чтобы помог мне идти, я, с трудом переставляя ноги, поплелся к пещерам. К счастью, рядом бежали еще несколько эльфов, с их помощью я быстро добрался до первой пещеры.

Там уже кипела битва перед баррикадами. Заглянув в пещеру, я увидел, что она битком забита трупами. Странно, но лезущие на баррикады оскаленные карлики не привлекли моего внимания, хотя я часто представлял себе встречу с ними. Мне были неинтересны ни их внешность, ни их манера сражаться, надо мной нависла куча других проблем.

Я едва не застонал от отчаяния, план трещал по швам. Я не предусмотрел, что карликов окажется так много и, соответственно, поток душ станет настолько бурным, что мне вместо чистки пещер придется думать о собственном спасении.

Быстро перебрав в голове различные варианты выхода из ситуации, я решил попробовать первый, который пришел мне на ум. Я, конечно, рисковал, но лучше было попробовать его, чем просто стоять и смотреть, как угрожающе растет плащ. Подозвав к себе десяток эльфов из резерва, я послал их к другим пещерам с одним приказом — держать меня в курсе всего, там происходящего. Эльфы безмолвно бросились туда.

Постаравшись успокоиться, я сел на землю и закрыл глаза. Для того чтобы осуществить то, что я задумал, требовалась полная ясность сознания. Восстановив в памяти модель этой пещеры, я построил заклинание Стена пепла, совместил его с моделью и мысленно произнес, указав местом активации участок недалеко от баррикад. Раздавшиеся крики восторга с одной их стороны и быстро затихшие вопли с другой сообщили мне об успехе применения Стены.

Вскочив на ноги, я взглянул на результат. Раскаленный пепел стеной стоял перед баррикадой, и все каури, которые пытались туда сунуться, мгновенно умирали.

К сожалению, камень с маной для этого заклинания я установить не мог, поэтому его подпитку пришлось осуществлять самому. Следующим шагом стал повтор сработавшего действия перед всеми остальными пещерами, причем для этого мне не пришлось никуда бегать. Я просто вызывал из памяти модели пещер, ставил заклинания и привязывал их подпитку к себе. Через двадцать минут, когда я закончил, от меня во все стороны уходили тонкие струйки маны, необходимые для поддержания активными десяти установленных Стен пепла.

«Как драконы справляются с наплывом каури?» — мелькнула у меня мысль и сразу пропала, сейчас мне было не до них.

Подбегавшие один за другим эльфы, отправленные мною для проверки Стен пепла в других пещерах, докладывали, что заклинания стоят, а каури отхлынули, не в силах их преодолеть. Теперь мне следовало срочно заняться собой, количество больших камней на моем плаще перевалило за десять, а сам он свисал уже ниже пояса.

Я залез на баррикаду, отказавшись от протянутого кем-то из эльфов меча. В этой битве мне нужно было только мое тело. Приказав эльфам прикрывать меня стрелами, я вызвал в памяти два заклинания и произнес первое. Вызвав Горение, я сразу же прервал стоны раненых каури, лежавших на полу, а вслед за этим прекратил подпитывать маной Стену пепла.

Буквально через пару секунд место рядом со мной превратилось в месиво. Беззвучно, раз за разом, я печатал в голове руны заклинания Поглощение, и все каури, что касались меня, падали без единого звука. Очень скоро я превратился в мельницу — двигаясь, я касался и касался карликов, не замечая кругом ничего: ни стрел эльфов, которыми те приканчивали перелезавших через баррикаду каури, ни ран, которые они мне наносили. Не помню, сколько прошло времени, но внезапно передо мной не оказалось никого, до кого можно было дотронуться. Недоуменно оглядываясь вокруг, я понял, что каури отступили, забрав с собой тела погибших и раненых.

Я увидел, что их ауры отдаляются от меня в глубь пещеры, погружаясь куда-то вниз. Ногами очистив кусочек пола от валявшихся в огромном количестве щитов, мечей, дротиков и обрывков доспехов, я в изнеможении сел. Только теперь я заметил, что плащ укоротился до середины спины. Уже собравшись облегченно вздохнуть, я вспомнил, что в пылу битвы совершенно забыл о мане, но, проверив, сначала с волнением, а затем с облегчением, убедился, что осталось не менее трети запаса.

Вскочив на ноги, я посмотрел на восторженные лица окруживших меня воинов.

— Приведите мне в шатер десять животных, мне срочно нужна мана. Также спросите о состоянии дел возле других пещер, нужно ли продолжать поддерживать там заклинания или каури ушли отовсюду. Я буду у себя, найдите мне Далгора и Ар’торира.

Часть воинов ушла выполнять приказы.

Уже вечером, сидя с эльфами в шатре, мы подвели итоги сражения. Для нас все было отлично, десять убитых и тридцать легкораненых, да и то эти потери случились до того момента, как я поставил Стены пепла. После постановки заклинаний потерь с нашей стороны не стало совсем.

На совещании было решено перенести шатер ближе к пещерам, а также приставить ко всем выходам по эльфу. Их задача — уведомить меня о начале новых атак каури. Каждый из них в случае нового штурма должен был зажечь костер возле своей пещеры, а эльф, приставленный к моей палатке, — сообщить мне об этом. В том, что атаки последуют, сомнений ни у кого не было.

Мы оказались правы. Вторая атака последовала спустя шесть часов, причем каури не потеряли ни одного из своих. Выкладывая перед собой на пол пещеры щиты и ступая по ним, воины практически без проблем дошли до самих баррикад.

К счастью, принятые нами меры предосторожности не позволили им прорваться наверх. Обладающие прекрасным слухом и зрением эльфы сразу обнаружили движение внутри пещер, и костры заполыхали вовремя. Меня, конечно же, немедленно разбудили и доложили номера пещер, в которых была замечена активность. Однако преодолеть поставленные Стены пепла каури не смогли, и их наступление захлебнулось.

Все последующие дни каури пробовали нападать на нас различными методами — то всеми силами наваливались только на один выход, то атаковали все пещеры одновременно, то бились в половине из них, а сквозь другие пытались прокрасться незаметно. Они перепробовали множество вариантов, но все атаки захлебывались, пробить Стену пепла, которую я увеличивал и сужал по мере надобности, карликам не удавалось.

Самым странным было то, что заклинания прибывших эльфийских магов вообще не действовали на каури, управлялась с ними только одна магия — моя. Недоумевающие маги долго пробовали различные варианты заклинаний и их комбинации, но пока ничего не получалось. Для эльфийской магии каури были неуязвимы.

Дни шли за днями, и постепенно карликов становилось все меньше и меньше, их атаки были уже не так опасны и организованны, как раньше. Мы все чаще могли позволить себе отдых, росла и наша надежда на то, что мы сможем удержать каури внутри пещер. Теперь во время битв я не только успевал укоротить свой плащ, но и регулярно пополнять резерв маны. Кстати, выяснилась хорошая особенность резерва, теперь он не был ограничен, как раньше, а рос по мере того, как я вливал в него все больше и больше маны.

Проснувшись, я начал размышлять о том, распространяется ли данная Ал’лилель клятва не убивать разумных на каури или нет.

«Скорее всего, нет, — решил я. — Когда я давал клятву, речь шла о тех существах, которые не нападают просто так и не наносят ущерба другим живым существам. Ведь если бы я не стал убивать каури, то пострадали бы ее сородичи, а заодно вампиры и люди».

— Каин, дракон висит над нашим лагерем! — внезапно нарушил мои размышления взволнованный голос Ар’торира, ворвавшегося в шатер.

— И что? Пусть себе висит.

— Он висит над лагерем вне досягаемости наших стрел и явно кого-то высматривает. Я и подумал, поскольку ты говорил с драконами, то, скорее всего, он ищет тебя.

— Да, пожалуй, ты прав.

Я тяжело поднялся с кровати. Вчера я настолько устал, запоминая заклинания, что сегодня ужасно болела голова. Выйдя из шатра, я посмотрел в небо — там действительно кружил дракон.

Увидев меня, он нырнул вниз, к земле.

— Предупредите лучников, — сказал я стоявшим рядом эльфам. — Кто выстрелит в дракона, пусть сразу попрощается со своей душой.

По вмиг побледневшим лицам эльфов я понял, что приказ доведут до всех.

Дракон тем временем приземлился недалеко от моего шатра и, как только я пошел ему навстречу, превратился в женщину. Она со всех ног кинулась ко мне. Это была Мирра. Ее обеспокоенный вид меня взволновал, с таким лицом хорошие новости не сообщают.

— Каин, у вас проблемы, — произнесла она, подбежав ко мне. — Карликам удалось прорваться из одной пещеры, и, хотя мы смогли перекрыть ее, большой отряд успел скрыться в лесу. Лес жечь мы не можем, а следить за ними в чаще невозможно. Мы успели только засечь направление их движения.

Я разозлился. От кого-кого, но от драконов я такого не ожидал. Теперь придется все бросить и лететь на перехват прорвавшегося отряда.

— Насколько крупный отряд? — резким тоном поинтересовался я у Мирры.

Та несколько обиженно ответила:

— Несколько тысяч.

— Несколько тысяч?! — возмутился я. — Как вы могли проморгать такое количество? Да и как вообще им удалось пройти через вас?!

— Каин, поверь, мы сами возмущены не меньше тебя, — примиряюще подняла она руки. — Все виновные наказаны, но ведь ситуацию это не исправит.

Я гневно произнес:

— Мирра, как вообще они смогли выйти из пещеры, на которую было наложено мое заклинание, а охраняли ее вы, со своим огненным дыханием?

Драконица недовольно поморщилась, но созналась:

— Мы допустили ошибку, поставив охранять этот выход молодого дракона. Он ушел с поста, потому что проголодался. Когда вернулся, было поздно, часть каури вышла из пещеры и скрылась в лесу. Поднятые по тревоге отряды смогли закрыть выход для других каури и уничтожить тех, кто еще не добрался до леса. Но, как я уже сказала, первый, самый крупный отряд уже скрылся.

— Ну… — у меня не было слов, одни ругательства.

Теперь, вместо того чтобы спокойно истреблять каури в местах, специально для этого подготовленных, мне придется воевать с ними в чистом поле.

— Значит, так, — зло сказал я. — Лети к Даалору и скажи, что поскольку вы допустили оплошность, то вы и будете помогать мне ее исправлять. Пусть пришлет к лагерю двадцать взрослых драконов, которые смогут унести на себе сорок моих воинов. Нужно опередить каури и прикрыть деревни на их пути.

Мирра с возмущением вскрикнула:

— Драконы не лошади, чтобы возить эльфов! Даалор не пойдет на это.

Я улыбнулся ей своей самой симпатичной улыбкой:

— Я прошу его помочь исправить его же ошибку. Я, конечно, смогу устранить проблему и сам, но буду очень недоволен, очень. Так ему и передай.

Мирра недоверчиво посмотрела на меня, но спорить не стала. Превратившись в дракона, она взмыла в небо.

— Далгор, — обратился я к стоявшему рядом эльфу. — Собери сорок лучших воинов, пусть приготовятся и ждут тут.

Эльф заинтересованно посмотрел на меня:

— А ты уверен, что они прилетят? Как правильно заметила эта драконица, такого никогда не было за всю их историю.

Я усмехнулся, вспомнив свой разговор со Старейшиной:

— Поверь мне, Далгор, их Старейшина лучше наступит на горло своей гордости, чем захочет поссориться со мной.

Далгор косо посмотрел на меня, но ничего не сказал, повернулся и отправился раздавать приказы своим воинам. Прошло не более десяти минут, как возле моего шатра расселись эльфы, почти все были знакомы мне по совместным боям. Я пошел переодеться и в этот раз решил надеть поверх своих штанов еще одни, чтобы не натереть и не поджарить мягкое место о горячую жесткую спину летящего дракона.

Прошло всего два часа, и я услышал шум крыльев. Посмотрев вокруг внутренним взором, я убедился в присутствии в воздухе двадцати аур драконов. Оставив часть вещей и меч, я вышел из шатра. Навстречу мне шел сам Даалор.

— Не скажу, что я рад нашей встрече, — начал он. — Уж лучше встречаться не по таким поводам.

— Это точно, — подтвердил я. — Но сам понимаешь, не любовь к полетам заставила меня прибегнуть к таким мерам.

Даалор засмеялся, видимо вспомнив мою ругань после воздушного путешествия:

— Да, в прошлый раз ты после него от счастья не светился.

Я поморщился:

— Я и сейчас обошелся бы без подобной чести, кабы не необходимость поймать каури.

Дракон стал серьезным:

— Мои разведчики пока каури не нашли, но, судя по направлению движения, они, скорее всего, идут к ближайшей деревне, чтобы запастись там провиантом.

— Тогда в путь, — отозвался я. — По два воина твои выдержат?

— Конечно.

Эльфы сначала с недоверием отнеслись к тому, что драконы дадут им спокойно усесться себе на шею и тем более не уронят в полете. Но видя, как я без опаски сажусь на огромного черного дракона, они быстро определились, кто с кем полетит. Ар’торир едва не плакал оттого, что я оставил его в лагере, упустить возможность полетать на драконе было выше его сил. Он с завистью смотрел на Далгора, спокойно восседавшего на красном драконе, и умолял меня взять его с собой. Пришлось повторить приказ оставаться в лагере, так как ни на кого более я присмотр за пещерами оставить не мог. Когда мы взлетели и набрали высоту, в спину нам смотрел не один десяток завистливых глаз. Было похоже, что этот полет надолго станет основной темой рассказов воинов.

В пути нам пришлось сделать несколько остановок, чтобы эльфы смогли отдохнуть и размять затекшие от постоянного напряжения руки и ноги, которыми они цеплялись за выступы драконьей брони. Не знаю, что они потом будут рассказывать другим, но сейчас совсем не было похоже на то, что они без ума от этого полета.

К эльфийской деревне, стоявшей первой на пути движения отряда каури, мы прибыли уже после полудня, переполошив ее обитателей. Выставленные дозоры, едва увидев в небе драконов, подняли всех на ноги. Вскоре стали понятны причины такой оперативности деревенских сторожей — оказалось, что драконы часто наведывались сюда, полакомиться домашним скотом.

С каким же удивлением жители увидели, как со спин драконов стали спрыгивать эльфийские воины!

— Каин, я остаюсь с тобой, — заявил мне Даалор, отпустив своих проголодавшихся собратьев. — Хочу убедиться, что проблема устранена.

— Как хочешь, — ответил я. — Если ты к тому же предупредишь нас о приближающихся карликах, я буду очень благодарен.

Дракон кивнул и отошел в сторону. По его слегка изменившейся ауре я понял, что он произнес какое-то заклинание. Пока я разговаривал с драконом, навстречу нам вышел Старейшина деревни в окружении двадцати воинов. Далгор подошел к нему и рассказал о скором нападении каури и необходимости срочной эвакуации.

Лица Старейшины и его воинов побелели от ужаса, когда они услышали о каури.

— Каин, — сказал Даалор, — разведчики заметили движение в часе лета от деревни. Численность неизвестна, враги очень хорошо маскируются.

Я оскалился. Никакой достоверной информации о враге, ну как тут можно вообще что-то планировать? Нужно уводить жителей, у меня не было никакого желания устраивать тут бойню.

— Далеко до ближайшего селения? — спросил я Старейшину.

Старейшина опасливо посмотрел на меня, но, видимо, Далгор успел ему кое-что шепнуть о моей особе, поэтому он ответил сразу:

— Деревень поблизости нет, мы тут единственные. Ближе всех к нам город Олонер. Мы там обычно закупаем все необходимое.

Мы с эльфом и драконом переглянулись.

— Нам не везет. Если эвакуировать деревню еще можно, то город придется защищать, — нахмурился Далгор.

— Сколько до него? — поинтересовался я.

— День верхом, — отозвался Старейшина.

Я собрался с мыслями:

— Значит, так… Есть место неподалеку, где можно спрятать всю деревню?

Старейшина отрицательно покачал головой.

— Тогда собирайте жителей и срочно уводите к городу. Также забирайте всех воинов. Мы будем прикрывать отход. Ничего, кроме самого ценного, с собой не берите. Чтобы через полчаса я не видел в деревне ни одного эльфа.

— Но как же так? — залепетал Старейшина. — А наши дома, посевы, добро? Все это оставить карликам?!

— Я наложу на деревню заклинание, и все, кто в ней останется, умрут. Не думаю, что жизни ваших соотечественников менее ценны, чем оставляемое добро.

Старейшина вернулся в деревню, и оттуда вскоре начали выходить первые эльфы. Следовало отдать ему должное, организовывать население он мог. За короткое время деревню покинули все жители. С минимумом вещей за спиной они ушли в сторону города.

— Далгор, твое мнение о ситуации? — спросил я эльфа.

— Думаю, оно совпадет с твоим: сдержать каури мы не в состоянии, максимум, что сможем сделать, — это наложить твое заклинание на деревню и постараться замести следы жителей, чтобы не выдать место, куда они ушли, — ответил эльф.

Я посмотрел на него. Несмотря на близкую опасность, Далгор оставался спокоен. Я задал давно интересовавший меня вопрос:

— За что ты убил весь Совет?

Далгор отвел взгляд.

— Они потребовали, чтобы я убил старого друга. Я отказался. Тогда они пригрозили изгнать мою семью из рода. Я не выдержал и убил всех прямо в зале Совета. — Эльф хмыкнул. — Как выяснилось, это оказался самый лучший выход из ситуации, ведь, кроме меня, из семьи больше никто не пострадал.

Наложение заклинания на деревню и все дома заняло у меня менее получаса. Эльфы тем временем старательно уничтожили следы отхода жителей. Закончив работу, я подозвал к себе дракона и эльфа.

— Далгор, ты со своими воинами идешь по следам деревенских и заметаешь их. Когда догоните, доведите их до города, заодно подготовишь его к обороне. Мы же с Даалором попробуем их задержать.

Дракон усмехнулся:

— Интересно, как ты собираешься это сделать? Я ведь не бессмертный.

— Не волнуйся, я тоже не вечный и поэтому рисковать не собираюсь.

— Радует, что ты это понимаешь, — засмеялся дракон. — А то у меня иногда возникают в этом сомнения.

— Так как ты собираешься их сдерживать? — спросил он, когда мы остались одни. Эльфы ушли далеко, и даже их ауры я перестал чувствовать.

— Взлетаем, и с высоты, откуда они не смогут достать нас дротиками, будем их прореживать, — изложил я свой план.

— Идея хорошая, можно попробовать, — ответил Даалор и превратился в дракона.

Предчувствуя, как у меня будет болеть все тело, я нехотя вскарабкался ему на хребет. Дракон высоко подпрыгнул и, раскрыв крылья, взмыл в небо. Взлетев метров на двести, мы направились в ту сторону, откуда следовало ожидать появления карликов.

К сожалению, переговариваться с драконом во время полета оказалось невозможно, свистящий ветер затыкал рот при малейшей попытке его открыть и едва не срывал меня с драконьей спины, превращая полет в смертельное испытание. Странно, но карликов внизу я не видел. Заколотив ногами по шее дракона, я смог привлечь его внимание и показал рукой вниз. Он понял, мы немного снизились и начали кружить в окрестностях деревни. Внезапно я насторожился. В одном месте, неподалеку от деревни, блеснул маячок ауры.

Я уставился туда, но никого не обнаружил. Решив еще раз проверить, я опять забарабанил ногами по драконьей шее, и когда он повернул голову ко мне, показал рукой вниз, на то же место. Дракон послушно заскользил в указанном направлении.

Как только мы опустились еще ниже, я ахнул — все поле перед деревней было заполнено слабыми, почти не просматривавшимися аурами карликов. Сами каури так искусно прятались в невысокой траве, что даже острый взгляд дракона и мой внутренний взор не смогли их отыскать. Я показал рукой, чтобы дракон поднялся выше, где дротики противника нас не могли достать.

Когда дракон поднялся на достаточную высоту, я вызвал в памяти нужное заклинание и, прочитав его про себя, указал зоной действия поле перед деревней. Воздух под нами резко потемнел, и на указанную мной область понеслись крупные горящие хлопья пепла. В одно мгновение поле вспыхнуло, и тут же до нас сквозь гул пламени донеслись жуткие крики. Посмотрев на плащ, я понял, что внизу, где поработало заклинание, было не более пятисот карликов.

«Куда подевались все остальные?» — подумал я.

Я осмотрелся внутренним взором. Оказалось, что деревня эльфов со всех сторон окружена множеством аур каури.

Хоть мы и летели достаточно высоко, нас все же пытались достать дротиками. Хлопья пепла сыпались во все стороны, но вопли горящих не останавливали желающих прославиться, поэтому мне пришлось применить Стену пепла, стараясь при этом не зацепить дома на околице. Видимо, решив, что я опасаюсь сжечь деревню, со всех сторон в нее устремились каури, злобно потрясая дротиками в нашу сторону.

Правда, большим сюрпризом для них оказалось зловещее зеленоватое сияние, знакомое им по пещерам. Многие даже не пытались проникнуть в дома, опасаясь приближаться к заклинанию.

Вскоре я увидел несколько тысяч появлявшихся из леса аур, которые, не проникая в деревню, рассыпались по окрестности. Очень быстро отряд опять собрался в единое целое и бегом отправился в ту сторону, куда ушли эльфы.

«Нашли следы все-таки, — скривился я. — И как прикажете задержать такую банду?»

Словно подслушав мои мысли, каури рассыпались на малые отряды и снова скрылись в лесу. Там они погасили свои ауры, и я перестал их видеть. Оставшиеся в деревне каури не стали рисковать и, быстро похватав то, до чего смогли дотянуться, растворились в лесу вслед за основным отрядом.

— Умные, — заметил дракон, когда мы приземлились в деревне и, в свою очередь, проредили запасы ушедших хозяев.

— Не говори, — проговорил я с полным ртом. — Достаточно было одного заклинания, накрывшего их, как они тут же поменяли тактику построения, так что теперь их можно бить только по одному или тратить время и силы на накрытие площадей.

— Это точно, но задержать их нужно, иначе они догонят деревенских, — проговорил дракон, довольно рыгнув огнем. Он хорошо подкрепился.

— Ну что ж, тогда давай поднимайся, полетим максимально низко и медленно, чтобы я смог засечь их ауры, — сказал я, отряхнул крошки со штанов и встал с валуна.

Объевшийся дракон тоже нехотя поднялся.

— Эх, сейчас вздремнуть бы, а не лететь неведомо куда.

— Выспишься еще, успеешь, — хмыкнул я, садясь ему на шею.

Мы полетели так низко, что порой дракон задевал брюхом верхушки деревьев. С такой небольшой высоты я довольно быстро отыскал каури, которые двигались широко рассыпанным строем. Показав Даалору подняться выше, я стал поочередно активировать Стену пепла и Град пепла, накрывая те места, на которых вероятность зацепить побольше врагов была относительно велика.

Убивая таким образом по пятьдесят — сто карликов, я заставил их остановиться и залечь, так что я уже не мог отслеживать их ауры. Я вздохнул спокойнее, теперь нужно было продержаться в небе столько времени, сколько у Даалора будет сил. Дракон оказался очень выносливым, и мы барражировали над замершим лесом до самой темноты. Как только солнце скрылось за горизонтом, дракон, тяжело взмахивая крыльями, направился к оставленной деревне эльфов, ему срочно нужно было поесть и отдохнуть.

Ночью пришлось дежурить по очереди, чтобы не проспать каури, если бы те вздумали вернуться в деревню. Поэтому утром мы оба были злые и невыспавшиеся, единственную радость нам принес вкусный завтрак. Как оказалось, голодные вампир и дракон за два неполных дня могут неплохо подчистить запасы эльфов. Дракон советовал мне сжечь деревню и списать все на бесчинство каури, иначе по прибытии назад у эльфов начнут возникать ненужные вопросы об исчезнувших припасах.

— Их запасы съели каури — и точка, — твердо ответил я, откусывая приличный кусок от копченого окорока. — Да и не будем мы никому ничего объяснять.

Утром мы полетели в хорошо знакомом направлении. Через несколько часов полета и часа поисков мы поняли, что каури двигались всю ночь, пройдя значительное расстояние. При виде нас они опять попрятались и скрыли свои ауры. Уничтожив несколько участков леса с залегшими там карликами, я ударами ног по шее дракона привлек его внимание к себе и указал рукой в направлении города эльфов.

Дракон начал быстро набирать высоту и устремился к городу.

Когда я увидел шпили городских башен, а также хлипкие, низкие стены, то недовольно поморщился — город к осаде приспособлен не был, и то количество каури, что мы оставили с драконом позади, способно было взять его с ходу, не затрудняя себя осадой.

Когда подлетели ближе, я убедился в своих первоначальных выводах — стены города выполняли чисто декоративную роль, только чтобы не допускать в город путников без уплаты пошлины, и уж, конечно, ни о каких рвах или насыпях речи не было.

Дракон сделал круг над городом, и я отметил, что Далгор выполнил свою часть задания и не только предупредил горожан о приближающихся карликах, но и, как мог, организовал оборону: четверо городских ворот были закрыты, а на стенах стояли дозорные. Стало немного спокойнее.

Пролетая над стенами, я видел изумленные лица эльфов, которые показывали на меня пальцами. Понятное дело, вампир на драконе — зрелище не вполне обыденное. Даалор решил приземлиться на площади, где, по-видимому, заметил эльфов из моего отряда. Когда мы снизились, то я и сам увидел Далгора с десятком знакомых бойцов, которые о чем-то ожесточенно спорили с местными.

Приземлившись, Даалор подождал, пока я с него слезу, и сразу превратился в человека. Увидев меня, многие из горожан принялись брезгливо морщиться. Я зло оскалился:

«Придется их попугать, чтобы научить вежливости».

Подойдя к спорщикам, я, демонстративно не обращая ни на кого внимания, обратился к Далгору:

— Доложи о результатах работы.

Далгор блеснул глазами, но начал говорить, подтверждая мои выводы об обороноспособности города.

— Город сдержать каури не сможет, — закончил он перечислять проблемы. — Если мы не придумаем, что делать, то скоро здесь потекут реки крови.

Я посмотрел на него, пытаясь понять, как он настроен, но эльф был невозмутим.

— Хорошо, — ответил я, оглядываясь вокруг. — Тогда вот мой план.

План не понравился никому из местных, хотя очень понравился дракону и частично Далгору. Старейшины города, которые до моего прилета убеждали Далгора в том, что они в состоянии сдержать атаку карликов, едва выслушав меня, возмутились и заявили, что ни за что не покинут город, а тем более не оставят его в руках мерзкого вампира.

Выслушав их, я спокойно сказал:

— Как хотите, мне, в общем-то, все равно. Не хотите уходить — оставайтесь, а я начинаю подготовку. Как только закончу, тот, кто окажется внутри пентаграммы, может считать себя покойником.

Один из Старейшин сделал знак рукой, и на нас нацелилось множество копий. Я улыбнулся и оскалил клыки:

— Вы хотите умереть сейчас, не дожидаясь прихода каури?

Вперед вышел Далгор и, печатая слова, заговорил со Старейшинами:

— Мало того, что вы отказываетесь повиноваться владельцам жетонов Совета, так вы еще и решили подвергнуть жителей смертельной опасности? Если вы сейчас не подчинитесь нашим приказам, то по законам военного времени я отстраню вас от должностей и заключу под стражу. Это вам понятно? — Далгор повернулся к своим воинам и приказал: — Убить всякого, кто только дернется в нашу сторону.

Наши дружно выхватили мечи и луки, а местная стража так же резво опустила нацеленное на нас оружие.

Старейшины побледнели и переглянулись. Один из них, глядя на решительное лицо Далгора, спросил:

— Вы гарантируете сохранность города, если мы его оставим?

Далгор хмуро на него посмотрел:

— Мы гарантируем жизнь вам и всем горожанам. Все, не отнимайте у нас времени, идите и займитесь выводом людей из города, через шесть часов здесь не должно оставаться никого, кроме моих воинов.

Старейшины, злобно оглядываясь на нас, отправились выполнять приказ.

Далгор сказал мне:

— Я надеюсь, ты знаешь, что делаешь, иначе нас ждут грандиозные неприятности.

Я улыбнулся:

— Сам понимаешь, обещать ничего не могу, все зависит от того, успеем ли мы до прибытия каури закончить необходимые приготовления. — Даалор, — обратился я к дракону, который внимательно нас слушал. — Нужны будут твои драконы. — Тут я весело оскалился и подмигнул ему: — Конечно же, в качестве ездовых драконов.

Он недовольно скривился:

— С тобой, Каин, пообщаешься — и сам скоро лошадиную сбрую нацепишь.

— Да ладно тебе, Даалор, — мне стало весело. — Ты начал хорошее дело, давай же закончим его.

— Умеешь ты находить нужные слова. Ладно, будут тебе драконы.

— Ну, вот и отлично, а сейчас мы с тобой взлетаем. Будем руководить работами эльфов, пентаграмму нужно закончить и замаскировать до прихода каури.

С высоты драконьего полета я принялся намечать границы гигантской пентаграммы, в которую намеревался заключить весь город, планируя заманить в него весь отряд каури, а затем применить заклинание Плащ смерти. Я долго думал, какое из трех Великих заклинаний применить и что мне нужнее всего именно сейчас. Узнав плюсы полетов, я вначале очень хотел вызвать костяного дракона, но здравый смысл победил. В первую очередь следовало обезопасить себя от магов.

Предупреждение Далгора только подтолкнуло меня к принятию этого решения, ведь если эльфы откажутся мне платить, то придется вступить в бой. А поскольку магов у эльфов не меньше, чем воинов, то нужно заранее себя обезопасить. Ну, и самый существенный фактор в пользу выбора именно этого заклинания — я мог воспроизвести его в уме с большей точностью, чем остальные два.

Подлетая к воинам, я показывал им участки, где следовало копать ямы метровой длины, ширины и глубины. Наметив все точки пентаграммы, мы с Даалором отправились на разведку и уже через час заметили слабые отблески аур каури. Авангард заметил дракона и сообщил о нем остальному отряду, поэтому, когда мы подлетели ближе, увидеть можно было лишь несколько плохо погашенных аур. В который раз я удивился талантам этих странных существ в маскировке: если в движении их ауры еще можно было почувствовать, то когда они замирали, засечь их становилось практически невозможно.

Я принялся облетать лес, время от времени поджигая те участки, где видел несколько аур рядом. Через пару часов я дал команду Даалору лететь назад, нужно было проверить, как идут работы по начертанию пентаграммы. Уже на полпути к городу заметил почти готовую пентаграмму, правда, не без огрехов. Пришлось, не заходя на посадку, лететь в эти места и поправлять ошибки.

Закончив поправки, я остался доволен работой эльфов, удивившись при этом, как они умудрились все выполнить без серьезных ошибок. Разгадка оказалась проста, Далгор руководил работами с высокой башни в центре города. Оттуда он направлял воинов, чтобы все линии пентаграммы соответствовали оставленному мною чертежу.

— Не перестаешь удивлять меня, Далгор.

— Ну, не всем же постоянно летать на драконах, — ответил эльф с каменным выражением на лице.

Я засмеялся:

— Ты пошутил, Далгор? Куда катится этот мир?!

Лицо эльфа осталось непроницаемым, но я видел, что его глаза смеялись.

— Что за шум, а драки нет? — спросил дракон, принявший человеческий облик, подходя к нам. По его довольному виду было понятно, что он успел хорошо подкрепиться.

— Перевоплощайся, сейчас мы с тобой полетим смотреть, как замаскировали пентаграмму, — предчувствуя его реакцию на мои слова, заявил я.

Даалор застонал:

— Опять? Каин, ты становишься утомительным.

Я похлопал его по лапе, когда он обернулся драконом.

— Не переживай, закончим это дело, и я в жизни больше никогда на тебя не сяду. Моя пятая точка и так теперь больше на огромную мозоль похожа.

Дракон в ответ то ли свистнул, то ли хмыкнул, было не разобрать.

Несколько раз облетев город, я остался доволен. Пентаграммы заметно не было, только в памяти отчетливо всплывал ее рисунок. Закончив с облетом города, мы в который раз отправились на поиски каури. Они обнаружились в двадцати минутах быстрого бега от города, нам следовало торопиться.

Вернувшись в город, я собрал командиров оставшихся тут эльфийских отрядов и объяснил им задачу. Требовалось заманить в город как можно больше каури, но, отступая, не дать им заподозрить, что сопротивление оказывается только для вида. В конечном итоге все защитники города должны были собраться в центральном замке.

— А как же мы потом выберемся оттуда? — поинтересовался ближайший ко мне эльф. — Нас ведь окружат.

— А вот вывести вас из замка живыми и здоровыми — уже моя задача, — спокойно ответил я. — Не переживайте, я все время буду рядом с вами, а умирать здесь я не собираюсь.

Когда все разошлись, я поинтересовался у Даалора:

— Когда появятся твои драконы?

— Уже должны были появиться, наверное, что-то задержало их в пути. Самое странное, что и на зов они не отвечают.

— Знаешь, тогда лети за ними, — немного подумав, сказал я. — Их помощь в том, чтобы выбраться из замка, важнее твоего участия в обороне.

Дракон не стал спорить и взлетел. Не успел я проводить его взглядом, как раздалось множество воплей — карлики пошли на штурм. Ко мне подбежал один из эльфийских командиров:

— Атакуют три стены, группами по несколько сотен воинов.

Вместе с ним мы устремились к ближайшему месту атаки и наткнулись на отступавших эльфов, которые едва сдерживали наседавших на них каури. Поставив перед наступавшими каури Стену пепла, и почти сразу вслед за ней Град пепла, я довольно хмыкнул, услышав крики боли. Они быстро стихли. Спасенные эльфы оглянулись и, увидев меня, облегченно вздохнули.

Поняв, что такое творится повсеместно, я приказал эльфам отходить к центральному замку. Едва я собрался перебежать на другую улицу, как на меня посыпался град дротиков, брошенных из-за домов. Я едва успел увернуться от нескольких — остальные сгорели в поставленной Стене пепла — и спрятался за угол дома.

По первоначальному плану, я не собирался использовать заклинания, основанные на горении, но карлики не оставили мне другого выбора. Пришлось сжечь дома, за которыми прятались метатели. Перебежав через улицу, я понял, что мы проигрываем бой быстрее, чем я думал. Куда бы я ни смотрел, каури наступали, а эльфы отступали, теряя своих.

Бегая от улицы к улице, я колдовал раз за разом: то накладывая на мостовую Сбор душ, то обрушивая на особо ретивых каури Горение, а на большие скопления карликов — Град пепла. Очень скоро каури, завидев меня, начали прятаться за домами, закидывая издали дротиками. Уже несколько раз я не успевал среагировать, и их обломки торчали у меня в ногах, плечах и боку, при каждом движении причиняя дикую боль своими наконечниками.

Вскоре я понял, что если не начну массово поджигать улицы, то меня убьют. Каури выбрали правильную тактику, атакуя меня из засад. Сжигать город целиком совершенно не хотелось, и я решил уходить в замок. Другого выхода не было, бой за город мы проигрывали. Оставалось надеяться, что сопротивление было достаточно долгим для того, чтобы все каури втянулись в ловушку.

В замок я прибыл последним, к тому же, когда я добрался до площади перед ним, выяснилось, что он окружен. Оглянувшись, я увидел подтягивающиеся к замку новые отряды, правда, жмущиеся к домам — карлики сообразили, что я не поджигаю их понапрасну.

Присев, я положил руки на брусчатку и десятикратно произнес заклинание Сбор душ, указав местом наложения всю площадь, за исключением центрального замка. Взметнувшееся в рост каури зеленое сияние было похоже на травяной ковер, и почти сразу же в меня хлынул поток душ, едва не сбивая с ног.

Однако он длился не так долго, как тогда, в лагере, и я быстро оправился. Сложнее оказалось добежать до стены, пробираясь через горы трупов. К счастью, в замке заметили мое приближение и скинули вниз веревку с узлами. Быстро забравшись наверх, я оглядел результаты своей деятельности. Они впечатляли.

В рядах эльфов произошло шевеление, и ко мне вышел Далгор, весь окровавленный, в разорванном костюме и с рассеченным лицом.

— Такое чувство, что на тебя каури напали, — пошутил я, думая, что и сам выгляжу не лучше.

— На себя посмотри, — не полез за словом в карман эльф и хлопнул меня по плечу, вызвав этим дикую боль от застрявших дротиков.

— Убью! — Я скривился от боли. — Лекарь есть? А то эти дротики меня с ума сведут.

Лекаря нашли, им оказался ближайший воин.

— У нас все лекари, — наверное, впервые за долгое время улыбнулся Далгор. — Если выживешь, значит, лекарь попался хороший.

— Ты не шутил долгое время и не делай этого дальше, — злобно скривился я, когда воин принялся подрезать края ран, расширяя их.

Пока он извлекал из меня наконечники, каури попытались атаковать. Моего появления на замковой стене оказалось достаточно для того, чтобы атака захлебнулась, и каури скрылись за домами, кинув в меня для острастки пару десятков дротиков. Несколько не успевших укрыться за стеной эльфов были убиты обрушившимся стальным дождем.

Один из раненых эльфов, подойдя ко мне, сказал:

— Повезло, что вы с нами, иначе нас смели бы за час.

— Хорошо, что ушли жители, а то тут была бы бойня, — добавил его товарищ.

Я спросил:

— Куда они, кстати, ушли?

Эльфы переглянулись, и один из них ответил:

— К Черным скалам, недалеко отсюда. Следы их ухода прикрывали лучшие маги и следопыты, каури не смогут их найти.

— Хорошо, — сказал я. — Сейчас мы им ничем помочь не можем.

А спускаясь вниз, подумал:

«Где же драконы? Куда подевался Даалор?»

Ответа на этот вопрос не было, поэтому, не теряя времени, я начал готовиться запустить заклинание, по частям восстанавливая его в памяти.

«Если драконы прилетят, то мне потребуется минимум времени на то, чтобы его произнести, — размышлял я. — А если их не будет, тогда тем более нужно держать его наготове и готовиться к прорыву».

Каури тем временем рыскали по городу и грабили его. Повсюду слышались крики, и не только карликов. Видимо, не все горожане ушли и сейчас расплачивались за свою глупость и жадность. Нас атаковать больше не пытались, правда, попробовали было устроить жертвенник рядом с площадью, притащив туда десяток связанных эльфов. Поскольку спасти их не представлялось возможным, то я сжег всех, облегчив их страдания. Больше в поле моего зрения каури не совались, урок был усвоен крепко.

Стоило мне только показаться на виду, как в меня летело множество дротиков. Каури всеми способами пытались убрать меня, ведь единственным, что преграждало им путь к победе, был я.

Прошел час, когда, наконец, я услышал хлопанье крыльев. Посмотрев в небо, я увидел подлетающих к нам драконов, причем всего пятнадцать и не в самом лучшем состоянии. Тусклая броня с множеством царапин, тяжелые взмахи крыльев и понурый вид — все говорило о том, что драконы побывали в серьезной переделке.

Скрытые за домами карлики принялись метать дротики по опускавшимся драконам. Тут уж я не выдержал и, махнув рукой на сохранность домов, сжег все ближайшие вместе с засевшими там метателями. Драконы были мне важней эльфийского добра.

Все драконы удачно приземлились и сразу же превратились в людей, которые в изнеможении попадали на мостовую. Я пошел им навстречу и увидел Даалора, который также имел потрепанный вид. Вместе со мной к драконам устремились Далгор и командиры эльфийских отрядов. Зная, что драконы быстрее восстанавливают силы на сытый желудок, я распорядился, чтобы несли как можно больше еды. Два командира бросились в подвалы замка, захватив с собой нескольких воинов.

— Извини, Каин, что задержались, — хмуро произнес Даалор, прислонясь спиной к дереву и не пытаясь подняться. — Каури предприняли попытку прорыва через три наших пещеры, столько их я еще не видел. Пришлось принять бой всеми имевшимися силами. Атаки мы отбили, но задержались не только поэтому.

Я, с трудом сдерживая волнение, спросил:

— Что, неужели прорвали оборону моего лагеря?

Дракон кивнул:

— Как только атака была отбита, я вспомнил про те пещеры, что находятся не на нашей территории. Подумал, что если и там на штурм пошло столько же каури, то твой лагерь они сметут. Взяв с собой тридцать драконов, я полетел туда и оказался прав. Твои воины едва сдерживали прорыв карликов, и если бы мы не подоспели, даже не знаю, что могло бы произойти.

— То есть вы отбили атаки? — с надеждой спросил я.

— Да, отбили, — тяжело произнес дракон, было видно, что он изможден. — Твой заместитель — толковый эльф, он сразу понял, что мы прилетели помочь, и быстро наладил защиту баррикад с нашим участием. Как только карлики отступили, я принял решение, не отдыхая, лететь к тебе. В лагере пришлось оставить половину своих, иначе очередной штурм эльфы не сдержали бы.

Слушая дракона, я впервые ощутил, что дракон, с которым я был знаком всего несколько месяцев, мне ближе и роднее многих вампиров в замке отца, хотя с ними я прожил всю жизнь.

Когда эльфы принесли поесть, драконы, приняв свой настоящий облик, принялись жадно утолять голод. Я подошел к Даалору и, глядя на то, как тот разрывает и поглощает мясо, тихо, чтобы слышал только он, сказал:

— Даалор, если драконам когда-нибудь понадобится моя помощь, зови, я все брошу и приду к тебе.

Черный дракон оторвался от еды, повернул ко мне окровавленную морду и тихо прошипел:

— Обещание Рыцаря Смерти дорогого стоит, я запомню его.

Я кивнул и отошел к эльфам.

— Драконы поедят, дадим им полчаса на отдых и уходим. Каури показали себя серьезным противником, так что я не удивлюсь, если часть отряда отправилась по следам горожан.

Один из эльфов ответил:

— Но их прикрывают лучшие маги и следопыты, маловероятно, что их следы отыщут.

Я повернулся к нему:

— Каури своими действиями доказали, что их не стоит недооценивать. Поэтому я более чем уверен, что нам нужно уходить к Черным скалам. Наверняка каури отправили туда поисковые отряды.

Эльфы забеспокоились, ведь среди ушедших жителей были и их семьи.

Через полчаса немного отдохнувшие драконы были нагружены эльфами. Сначала я хотел отправить воинов несколькими партиями, но потом решил, что каури, увидев летающих туда-сюда драконов, могут что-нибудь заподозрить и уйдут из города. Только на Даалоре сидел я один, так как осуществлял прикрытие отхода, а также должен был активировать пентаграмму.

Заклинанием для прикрытия нашего отлета я выбрал Стену пепла, которую собрался сотворить максимально высокой, пусть даже потратив при этом более половины запаса маны. К сожалению, я не знал, сколько маны необходимо для Плаща смерти, но за последнее время я очень часто увеличивал свой резерв и даже мой теперешний половинный запас был равен полному запасу месячной давности.

Дав команду всем приготовиться, я сосредоточился. Мана потекла из меня широким ручьем, я вливал ее в заклинание, стараясь удержать под контролем быстро растущую стену горящего пепла. В лицо ударило нестерпимым жаром. Я прикрылся рукой и дал сигнал к отлету. Перегруженные драконы с трудом взлетали и, тяжело взмахивая крыльями, поднимались все выше и выше, прикрытые гигантским кольцом обжигающе горячего пепла. Мои силы быстро таяли, держать такое высокое кольцо я мог недолго. Израсходовав половину запаса маны всего за три минуты, я прекратил его подпитку. К счастью, этого времени нам хватило.

Отлетев с Даалором за край пентаграммы, я убедился, что остальные драконы тоже покинули ее пределы. Жестом указав дракону держаться на одном уровне, я закрыл глаза и постарался успокоиться.

Потом, гораздо позже, я долго вспоминал, каким образом ухитрился тогда очистить голову от всего лишнего и правильно воспроизвести в уме сложное и невероятно длинное заклинание, причем проделал это верхом на драконе.

Я вытолкнул из себя ману в сторону пентаграммы. Меня и дракона ощутимо тряхнуло, я почувствовал, как мана одной большой лавиной покинула меня, во мне ее не осталось ни капли. Открыв глаза, я обомлел и почувствовал, что дракон подо мной дрожит крупной дрожью. Открывшееся зрелище было невероятным. От земли, там, где была начертана пентаграмма, высоко в небо уходили ярко-красные лучи, полностью повторяя ее рисунок. Через минуту город исчез из поля зрения, так как пентаграмма начала пульсировать все чаще и чаще.

Вдруг свечение погасло, и в следующий миг в небо ударили невероятно яркие красные лучи, осветившие землю на огромное расстояние. Лучи погасли так же внезапно, как и возникли, а я почувствовал, как на плечи мне что-то мягко надавило. Только я собрался повернуть голову и посмотреть, что это такое, как в небо снова ударил свет. Меня прижало огромным грузом, в голове словно вспыхнула тысяча Стен пепла, и я лишился чувств.

— Каин! Каин! — услышал я зовущий меня незнакомый голос.

Я пошевелился. В памяти промелькнули последние события, я вспомнил, что после второй вспышки потерял сознание. Не открывая глаз, я прислушался к собственным ощущениям. Оказалось, что я лежу на чем-то твердом, а вокруг стоит абсолютная тишина, если не считать зова из пустоты. А ведь я точно помнил, что отключился на спине дракона.

«Что же со мной произошло?» — недоумевал я.

— Просыпайся, мой сладкий, — снова услышал я тот же голос и, открыв глаза, попробовал найти его источник.

Мне сразу стало не по себе, вокруг меня было белое Ничто, другого подходящего названия окружающему меня пространству подобрать я не мог. Повсюду, куда достигал взгляд, была абсолютная пустота белого цвета. От этой белизны у меня начало резать глаза.

— Как же я рада, что ты со мной, — услышал я тот же голос и посмотрел туда, откуда он шел.

Только что рядом никого не было, а уже через мгновение передо мной появилось огромное кресло с расположившейся в нем маленькой девочкой в простом белом сарафане, с длинными белыми волосами, заплетенными в толстую косу. Девочка сидела, поджав под себя ноги и, помахивая белым цветком, звала меня:

— Каин, вставай.

Я с трудом встал и, пошатываясь, подошел к ней, совершенно не соображая, где я очутился и что со мной происходит. Единственной, у кого я мог узнать, что случилось, была эта странная девочка.

«Почему я решил, что она странная? — тут же спросил я сам себя. — Вроде бы обыкновенная на вид девочка».

Внезапно пришло понимание того, что я увидел сразу, но пока не обращал на это внимания. От мелькнувшего озарения у меня похолодела спина. Дело было даже не в том, что она была единственным живым существом среди окружающего меня белого пространства, дело было в том, что это окружающее меня Ничто и состояло из ауры девочки. Все, что я видел вокруг и где находился, все это было одной бесконечной аурой сидящей передо мной малышки.

Тяжелое подозрение закралось мне в голову, я резко оглянулся, чтобы посмотреть на свой плащ. Увидев его, я застонал. Плащ опускался до пят и стелился по полу.

«Вот же… — я громко выругался на древнем наречии вампиров. — Получается, моя жизнь закончилась, и теперь я пришел на встречу к богине Смерти?»

Девочка в кресле заливисто засмеялась, услышав мое ругательство. Затем выпорхнула из кресла, подбежала ко мне и, подпрыгнув, повисла на шее. Проделала она все так быстро, что я не успел отреагировать, только подставил руки, чтобы она не упала.

— Хороший мальчик, — радостно сказала она и подставила мне губы для поцелуя.

Я остался неподвижен, игры играми, но целовать ее я не собирался.

— Плохой мальчик, — обиженно надула она губки и, выскользнув из рук, оказалась вдруг сидящей в кресле.

— Хм… — начал я после минуты молчания, когда мы разглядывали друг друга. — Не знаю, как к тебе обращаться…

Девочка покачала цветком, вновь из ниоткуда появившимся у нее в руке, и ответила:

— Зови меня Госпожа, ведь ты уже понял, кто я.

— Да, Госпожа, — хмуро ответил я, худшие предположения сбывались.

Девочка нахмурилась, услышав мой тон, и внезапно превратилась в эльфийку. Она была настолько красива, что у меня пересохло в горле.

— Может быть, так лучше? Ведь тебе эльфийки больше по душе? — спросила она, оказавшись рядом и глядя на меня своими небесно-голубыми глазами.

Я вздрогнул, почувствовав, как ко мне прижимается ее стройное, гибкое тело.

— Да, Госпожа, — постарался я ответить спокойно, а затем аккуратно отодвинул девушку от себя.

— Плохой, плохой мальчик, — обиженно произнесла она, и в кресле снова очутилась маленькая девочка.

— Госпожа, — обратился я к ней, ловя на себе обиженный взор. — Можно спросить?

— Ладно, спрашивай, плохой мальчишка, — по-детски надув губки, ответила она обиженным тоном.

— Я, конечно, понимаю, почему я тут очутился, но, может быть, мы сможем договориться, и вы вернете меня обратно? Меня там многие ждут.

Девочка заинтересованно на меня посмотрела, и вдруг ее голос стал похож на свирепую снежную бурю. Каждое слово примораживало меня к полу. Тон никак не вязался с ее детским обликом.

— Ты наглеешь. Впервые за столько времени ко мне приходит возлюбленный и тут же собирается меня бросить? Я не позволю тебе уйти. Такого сильного и интересного Рыцаря я давно не видела, думаю, нам будет весело вместе.

От ее слов у меня по спине поползли мурашки. Я осторожно подбирал слова, чтобы не разозлись богиню Смерти. В том, что это была она, у меня не осталось ни малейших сомнений.

— Госпожа, вы хотите, чтобы я остался с вами и вместе мы были бы счастливы?

— Конечно! — ответила она тоном, в котором не чувствовалось ни капли сомнения.

— Я не могу быть счастлив тут, поскольку постоянно буду думать о том, сколько у меня там осталось незавершенных дел, — я показал рукой вниз. — Ведь если я буду постоянно думать о них, то не смогу уделять все свое время вам.

Богиня ненадолго задумалась, и ее голос дрогнул:

— Что ты предлагаешь?

Я задумался:

«Если я сейчас скажу то, что ей не понравится, то могу навсегда остаться здесь. Нужно быть очень осторожным».

— Вы даете мне время на завершение дел, и я сам прихожу к вам, когда их закончу.

Едва услышав мои слова, девочка превратилась во взрослую красивую вампиршу. Она заливисто засмеялась, а отсмеявшись, встала с кресла и, подойдя ко мне, протянула руку, царапнув когтями по моей куртке. Плотная кожа и кольчуга под ней разошлись, как гнилая тряпка.

— Не считай меня дурой, дорогой, — тихим голосом сказала она и, поднявшись на цыпочки, слегка куснула мою обнажившуюся шею. — Такой вкусный мальчик, — промурлыкала она, слизнув языком выступившую кровь. — Ты так возбудил меня принесенными жертвами, что я едва могу спокойно на тебя смотреть. Давно никто не дарил таких приятных ощущений.

Я не знал, куда себя девать, впервые я не мог ничего сделать со стоящим передо мной существом. Чувство полной беспомощности больно резануло по сердцу. Мелькнувшую было мысль напасть на богиню я сразу отбросил, как совершенно сумасшедшую. Атаковать богиню Смерти в ее мире ее же магией было просто оригинальным способом покончить с собой.

— Плохой мальчик, но ты меня не разочаровываешь, — произнесла богиня, теснее прижимаясь ко мне грудью. — Не нападаешь, не грубишь, ведешь себя покорно, хотя внутри все бунтует. Плохой, но очень умный мальчик, — закончила она, со вздохом отстраняясь от меня, видя полное отсутствие реакции на ее прикосновения.

Снова вздохнув, она через миг вернулась в облик маленькой девочки.

— И чем, интересно, твоя эльфийка лучше меня?

— Возможно, тем, что я люблю ее, — честно ответил я.

Голос богини снова заледенел:

— Никогда. Не говори. Этого. При мне.

Я сжал зубы.

— Да, Госпожа.

— Подойди ко мне.

Я молча подошел и замер перед ней.

— Я так ждала, когда ко мне придет хотя бы один Рыцарь, и вот спустя столько лет встретила такого славного мальчика… Но он совсем не хочет со мной оставаться. Мне так скучно быть одной, — произнесла она таким голосом, от которого у меня вдруг потеплело на душе.

Мой гнев к ней внезапно исчез, я наклонился и поцеловал ее в щеку.

— Отпустите меня, Госпожа. Я обещаю, что приду сразу, как освобожусь. Я обещаю вам это, — мягко сказал я.

Девочка подняла на меня глаза. Заглянув в них, я начал медленно терять сознание. Последнее, что я услышал, были ее тихие слова:

— Будь по-твоему, я тебе верю.

— Каин, что с тобой? — услышал я голос Даалора. — Очнись, Каин.

Открыв глаза, я с радостью понял, что богиня меня отпустила и я опять на спине дракона. Посмотрев на обеспокоенного Даалора, я радостно ухмыльнулся:

— Даалор, вот был бы ты девушкой, я бы тебя сейчас расцеловал.

Дракон вздрогнул и прошипел:

— Слазь с меня, а то мне становится не по себе при виде тебя с этой штукой за спиной. Хоть ты и раньше розами не благоухал, но теперь рядом с тобой вообще невозможно находиться. От тебя несет, как от огромной ямы с трупами, пролежавшими на солнце не меньше недели. От одной мысли, что это яма может полезть ко мне целоваться, мой желудок выворачивается наизнанку.

Я слез с дракона и принюхался к себе. Вроде ничем не пахло. Пожав плечами, я решил разобраться с последствиями заклинания. Оглянувшись, я замер. Плечи мне укрывал настоящий плащ, а по его поверхности раз за разом пробегали маленькие искрящиеся молнии. Я потрогал его рукой. Материал был мягкий и очень прочный. Подергав его, я понял, что плащ появляется ниоткуда на уровне плеч и стелется вниз, до самых пяток. Посмотрев на тот, неосязаемый плащ, который остался на мне и располагался поверх моего нового приобретения, я с удовольствием отметил, что богиня не только отпустила меня, но и сократила его длину до лопаток.

Разглядев большие камни душ на плаще, я озадаченно почесал подбородок:

«Почему заклинание съело четыре тысячи душ вместо двух, которые были указаны в книге? И почему длина плаща увеличилась настолько, что я умер?»

При воспоминании о второй вспышке пентаграммы, последовавшей сразу вслед за первой, в голову закралась мысль:

«А что, если заклинание сработало два раза, а не один? Ведь при произнесении заклинания я не знал, сколько каури находится внутри, а также не указал, сколько раз оно должно сработать. Если предположить, что внутри пентаграммы было десять тысяч карликов, а заклинание сработало дважды, то становится понятным полное отсутствие маны, наличие четырех тысяч душ на плаще, а также преждевременная встреча с богиней Смерти».

Я покачал головой.

«Это что же получается, Великие заклинания можно повторять множество раз? Интересно, что дает их повторение? Не может же быть, что такое количество жертв ничего не приносит».

— Каин, дальше-то что делать будем? — вывел меня из задумчивости голос дракона.

— Летим догонять остальных, — ответил я, карабкаясь ему на спину. — Но сначала посмотрим на город.

Дракон сделал над ним несколько кругов, чтобы я внимательно все рассмотрел. Город был абсолютно пуст, нигде не было заметно никакого движения, не слышалось ни лая собак, ни мычания коров, ни лошадиного ржания. Город был беззвучен, в нем не осталось ни одного живого существа, впрочем, как и мертвого. На улицах виднелись только следы учиненных каури и мной пожаров, валялось множество сорванных с петель дверей и вытащенного на улицу добра, но ни одного тела видно не было, заклинание поглотило все.

«Не зря богиня так радовалась жертвам», — хмыкнул я.

Закончив осмотр, мы развернулись и полетели к Черным скалам. Два часа полета, и я понял, откуда взялось такое название. Огромные, перегородившие собой полнеба, черные от основания до черты ледниковых шапок, они выглядели так, как будто гигантский воин снес им верхушки своим гигантским мечом.

Увидев что-то, дракон ускорил полет, да так, что мне пришлось прильнуть к его телу. Сила ветра резко возросла, грозя сорвать меня со спины. Подлетев ближе, я понял, что увидел дракон, это были несколько тысяч каури, которые атаковали входы в гору.

От штурма карликов удерживали раз за разом вылетающие оттуда длинные струи огня. Я привлек внимание дракона и показал ему лететь в другую сторону от гор. Даалор удивленно дернулся, но подчинился.

— Ну, и что мы тут делаем? — произнес он, когда мы приземлились вдалеке от Черных скал.

— Ты срочно ищешь мне любых живых созданий, я пополню свой резерв, и только тогда мы вернемся, — ответил я.

— Но их же всех убьют! — возмутился дракон, имея в виду, конечно, своих собратьев, а не эльфов.

— Пойми ты, сейчас каури на виду, спрятаться им негде. Если ты нападешь на них без меня, то они разбегутся, и мы опять будем искать их по всем углам, — принялся я его уговаривать. — Если сделаем по-моему, то я накрою их всех одним заклинанием.

Дракон недовольно зашипел, но спорить не стал.

— И сколько тебе нужно животных? — уже спокойно спросил он.

— Чем больше, тем лучше.

Дракону понадобилось около часа, чтобы наловить и принести мне в лапах несколько обезумевших от страха зверей. Быстро подняв себе уровень маны, я взобрался на дракона и приказал ему лететь так высоко, чтобы каури не смогли нас заметить.

Разгром карликов произошел за считаные секунды. С падающего вниз дракона я разглядел местность и применил заклинания Град пепла и Горение, спалив остатки отряда, доставившего мне столько проблем. Описав круг над входом в пещеру, чтобы убедиться в отсутствии выживших карликов, мы приземлились рядом. Оттуда уже выходили драконы и эльфы.

Драконы трубно приветствовали своего Старейшину, который, скинув меня со спины, направился к ним.

Ко мне подошли Старейшины, Далгор, а также другие воины, с которыми мы защищали город.

— Город чист, — произнес я. — Все карлики уничтожены, можете спокойно возвращаться в свои дома.

Один из Старейшин, зло посмотрев на меня, спросил:

— Надеюсь, там не одни руины остались?

Во мне закипела ярость. Как этот червь смеет меня укорять после всего, что я сделал? Кинув в него Удар духа, я подошел к замершему эльфу, собираясь применить к нему Перст смерти. Эльфы, стоявшие рядом с ним, с испугом отпрыгнули. Я уже протянул руку к Старейшине, когда мне на плечо легла тяжелая рука.

— Каин, не надо, — услышал я спокойный голос Далгора. — Он не стоит этого.

Разъяренный тем, что мне указывают, я резко повернулся и протянул руку к нему, но у эльфа не дрогнул ни один мускул. Наткнувшись на его твердый и спокойный взгляд, я начал медленно остывать. Сняв со Старейшины заклинание, я заявил всем, при этом обращаясь только к Далгору:

— Только ради тебя, Далгор, только ради тебя.

Затем, не глядя на ошарашенных эльфов, я пошел к драконам, чувствуя на себя ненавидящие взгляды. Драконы весело пересвистывались, но, когда я подошел ближе, повернули ко мне головы.

— Благодарю вас за помощь, — начал я, с трудом подыскивая слова. Такое — чтобы мне помогли абсолютно посторонние существа — случилось со мной впервые. — Вы доказали мне, что сильные, справедливые, честные и мужественные создания имеются не только среди вампиров. Обещаю вам, что не нападу первым ни на одного дракона, а если увижу вашего собрата попавшим в беду, всегда помогу ему.

Драконы выслушали мою речь и серьезно склонили к земле шеи, давая понять, что приняли обещание. Даалор, прежде чем взлететь, сказал мне:

— Я не прощаюсь.

Я улыбнулся:

— Опять предчувствие?

Он фыркнул, но, ничего не сказав, прыгнул вверх, распахивая крылья.

До города мне пришлось идти пешком, сопровождая эльфов. Никто точно не знал, все ли малые отряды каури уничтожены. Была вероятность, что какой-нибудь разведывательный отряд мог остаться в живых.

Я шел впереди длинной колонны беженцев, возвращавшихся домой. Далгор отметил возникновение у меня на плечах еще одного плаща, такого же странного, как и первый, только осязаемого и прекрасно видимого. При этом Далгор, увидев его, долго и пристально меня разглядывал, но ничего не сказал, так как мы были окружены другими эльфами. Но я точно знал, что вопросы о новом приобретении он мне еще задаст.

Странно, но воины, у которых я спрашивал, не пахнет ли от меня чем-то особым, только пожимали плечами и говорили, что они после многодневных переходов и битв тоже не благоухают. Только Далгор нехотя сказал, что когда он беседовал с магами, те тоже говорили об ужасном смраде смерти, исходящем от меня.

Решив разобраться с этим потом, я задумался о своих дальнейших действиях. Надо было спуститься в пещеры и попытаться найти то место, откуда приходят каури, ведь должны же они где-то рождаться, расти, жить и питаться. В том, что они в таком количестве обитают под землей, я сомневался. Даже гномы, народ небольшой численности, и то постоянно закупали продукты питания на поверхности, а ведь карликов было больше, много больше.

Я почувствовал на себе взгляд и обернулся. Семья вампиров шагала в общем строю с эльфами.

«Беда, похоже, сплотила всех, раз вампиры идут так спокойно», — подумал я, глядя на идущего рядом со взрослыми мальчугана. Вампиреныш был мал, скорее всего, не разменял даже свое первое десятилетие. По меркам вампиров, совсем еще малыш, неотделимый от матери.

Поймав мой взгляд, вампиреныш смущенно улыбнулся и сказал:

— Дяденька, а у вас на плаще молнии сверкают.

Я замер, так необычно было, чтобы кто-то по своей воле ко мне обратился, ведь все жители города знали, кто я такой. А уж после того как за меня сражались драконы, эльфы и другие обитатели города шарахались, даже когда я просто проходил в отдалении. Теперь всюду меня преследовали только испуганные взгляды. Правда, были и ненавидящие — Старейшин, — но и те быстро потухали, стоило мне пристальнее посмотреть на эльфов.

От неожиданности я не нашел, что ответить, и сделал шаг к нему. Заслоняя его, вперед выбежали испуганные родители и упали на колени.

— Вампиры рода Кали приветствуют достойнейшего, — голос отца дрожал от испуга.

Я сначала не понял смысла их действий, и лишь секундой позже пришло прозрение: они испугались за малыша, решив, что я его убью. Посмотрев на мальчика, который непонимающе глядел на коленопреклоненных родителей, я не стал ничего говорить, повернулся и зашагал вперед.

«Пусть все остается, как есть, не стоит никого ни в чем убеждать, — подумал я. — Ведь если эльфы не выполнят обещание, я могу завтра стереть этот город с лица земли, вместе с недавно спасенными жителями».

Глава 8

Портал

Я стоял на баррикаде и готовился к спуску вниз. Поправив на спине ножны и заплечный мешок, я обернулся к молчавшим эльфам. Всех их я уже знал поименно. Вперед вышли Ар’торир и Далгор.

— Может, все-таки мы пойдем с тобой? — спросил Ар’торир, переживавший, что я ухожу в одиночку.

— Ага, и мне придется постоянно оглядываться, чтобы проверить, убивают вас или нет, — усмехнулся я. — Нет уж, когда я один, то проблем с убийством окружающих у меня не возникает. Не нужно опасаться, что зацеплю кого-то из своих.

— Да уж, убивать у тебя получаться лучше всего, — иронично заметил Далгор и протянул мне руку.

Я пожал ее и сказал:

— Главное, драконов кормите вовремя, а то голодные они очень злые.

Эльфы заулыбались. Прожорливость драконов после выдыхания ими огня была просто фантастической. Охотники с ног сбивались, пытаясь их накормить, после того как те хотя бы в течение часа отбивали атаки каури.

— Далгор, если меня не будет больше месяца, то отправь, пожалуйста, мое письмо, — попросил я эльфа.

Тот усмехнулся:

— Ты говоришь мне это уже пятый раз, я не глухой и не беспамятный, Каин.

Я улыбнулся и, вцепившись в веревку, пополз по ней вниз. Как только я достиг пола, веревку втянули назад. Мера предосторожности, хотя атак каури не было уже больше двух недель, причем ни в одной из пещер, как у нас, так и на территории драконов. Именно поэтому я решил, что пора спуститься и проверить, откуда берутся каури. Взглянув в последний раз на стоявших наверху эльфов, я зашагал в глубь пещеры.

Я вспомнил свою встречу с богиней. То, что обещание нужно будет выполнить, сомнений не вызывало, но сроки его выполнения были под вопросом. Я не знал, когда я закончу все местные дела, кроме того, нужно строить замок, восстанавливать род Носферату, перевезти на новое место жительства жену с ребенком, обеспечить их золотом на многие столетия — в общем, дел было непочатый край. К тому же, как сказать обо всем этом Ал’лилель, я себе даже не представлял.

«Скорее всего, не буду ничего говорить, а перед уходом оставлю письмо, — я тяжело вздохнул. — Я не смогу смотреть на ее слезы, уж лучше уйду, ни с кем не прощаясь».

Наклон прохода все увеличивался, и очень скоро я был вынужден внимательнее смотреть себе под ноги, один неверный шаг — и неизвестно, сколько бы пришлось падать.

Только на следующий день крутизна пути начала постепенно уменьшаться, и вскоре я зашагал по ровной поверхности. Странно, за столько времени я никого не встретил — ни каури, ни какой-либо другой живой души. Проход казался вымершим.

Увидев небольшое озерцо, я решил сделать привал. Присев на корточки, зачерпнул ладонью воду и сделал осторожный глоток. Вода оказалось холодной и очень вкусной. Наполнив опустевшие фляги, я заметил странный отблеск, мелькнувший на воде у края озера. Заинтересовавшись, я направился туда. Чем ближе я подходил, тем явственнее виднелись отблески ярко-голубого цвета.

Подойдя к тому месту, где сияние было наиболее ярким, я начал искать его источник. Оказалось, что оно отражается от влажного потолка пещеры. Прикинув, откуда оно могло исходить, я двинулся в глубь пещеры, удаляясь от озера. Сорвавшийся вниз задетый мною камень заставил меня остановиться. Дальше шел сильный уклон.

Не став рисковать, я лег и пополз вперед, буквально через пару метров убедившись, что поступил правильно. Закоулок пещеры заканчивался провалом. Я подполз к краю и заглянул. Сердце тревожно екнуло — глубоко внизу, на дне, виднелись столбы, вокруг которых разливалось ярко-голубое сияние. Оно постоянно пульсировало, отражаясь на влажных поверхностях.

«Вот, значит, как! — сказал я сам себе. — Портал, значит. Теперь многое становится понятным: и отсутствие в набегах женщин, детей, обозов, и другие странности. Похоже, дорога, по которой я полз, ведет вниз, к этому порталу».

Мне стало очень интересно, куда меня приведет портал. В том, что он был двухсторонним, я не сомневался, ведь каури как-то возвращались назад. Спускаясь вниз, я принялся вспоминать все, что знал о магических порталах. Знания мои в этой области были невелики. Я знал, что магические порталы в силах ставить только очень сильные маги. Кроме того, все порталы имели жесткую привязку к определенному месту и не могли быть перемещены в другое. Обе стороны порталов должен был зачаровывать один маг, чтобы исключить возможность внесения помех в работу портала личностной характеристикой другого мага. Еще я припомнил, что чем дальше находятся они друг от друга, тем больше требуется магической энергии на их поддержание. Поэтому обычно порталы стоят неактивированными, а запускаются в случае необходимости специальным ключом, который изготовляет зачаровывающий их маг.

«Вот, собственно говоря, и все, что я знаю о магических порталах, — оценил я глубину собственных познаний, но почти сразу добавил: — Зато теперь появилась прекрасная возможность узнать о них побольше».

Зная, что ждет меня внизу, я решил не торопиться и спокойно пошел дальше, спускался все ниже и ниже, пока, на следующий день, не заметил, что пол пещеры начинает отсвечивать лазурью.

«Портал близок», — обрадовался я и ускорил шаг.

Действительно, не прошло и часа, как я оказался в гигантской пещере. Прикрыв глаза рукой, я изумленно замер. После темного мрака пещеры яркое сияние портала буквально слепило. Он был в четыре моих роста высотой, а в ширину равнялся трем большим домам.

«Сколько же энергии нужно, чтобы его поддерживать?» — удивился я, оставаясь на месте, чтобы дать глазам привыкнуть к яркому свету.

Прикрывая их ладонью, я понемногу начал осматриваться. Пещера вокруг портала была самой обыкновенной, такой же, как и сотни других, виденных мной ранее. Когда глаза привыкли к пульсирующей лазури, я шагнул к столбам, которые формировали портал. Остановившись в одном шаге от пульсирующего марева между ними, я вздохнул и сделал шаг вперед, опасаясь, что если начну думать об опасностях, скрытых за порталом, то так и останусь топтаться перед ним. Влившаяся в меня энергия заполнила все тело, я мгновенно ослеп и, не найдя под ногами опоры, упал вперед, успев выставить перед собой руки и сгруппироваться.

Почти сразу я прокатился по чему-то сыпучему и сел на собственные пятки. Когда я смог, наконец, снова видеть, слышать и обонять, на меня лавиной обрушились запахи, звуки и все прочее, заставив голову заболеть от избытка информации. Придя в себя, я моментально собрался и принялся осматриваться, готовясь к отражению возможной атаки. Через пару секунд я понял, что нападать на меня никто не собирается, ибо на песчаной косе, уходившей далеко в море, я был один. Оглянувшись, я со вздохом облегчения увидел за своей спиной портал. Правда, с этой стороны он сиял ярко-красным цветом.

Поднявшись, я направился к темной полоске земли, едва видневшейся на горизонте.

До берега было еще идти и идти, а бурчащий желудок подсказывал, что пора бы и перекусить. Свои запасы я пока решил не трогать, ведь там, где есть вода, наверняка имеется и живность. Подойдя к воде, я посмотрел внутренним взором и убедился в своей правоте — рыба там просто кишмя кишела. Выбрав участок, где было больше всего аур подводных обитателей, я применил Молот духа. Рыбы, всплывшей кверху брюхом, оказалось так много, что, зайдя в воду, я собрал в рубашку пару десятков разной, покрупнее, а для остальной отменил заклинание.

Усевшись на песке, я принялся изучать добычу. Рыба была странная, я бы даже сказал, очень странная. Многие из этих созданий, кроме плавников, имели еще и небольшие наросты на теле непонятного мне предназначения.

— Интересно, они ядовитые или нет? — спросил я сам себя.

Ответа у меня, естественно, не было, придется пробовать. Вампиры нечувствительны к ядам, поэтому смертельно отравиться я не боялся, но идти дальше, мучаясь животом, было бы не очень приятно. Отобрав от каждого пойманного вида по одной рыбке, я, содрав ножом чешую, съел по маленькому кусочку. Вся рыба оказалась приятной на вкус.

«Жаль, огонь развести не из чего, — посокрушался я, поскольку коса была пустынна. — А если поднять маленькую Стену пепла и попробовать отрегулировать вливаемую в нее ману так, чтобы она не сжигала, а поджаривала рыбу?»

Идея мне понравилась, и я применил на песке заклинание размером со свою подошву. Даже от маленького кусочка заклинания пахнуло таким жаром, что пришлось отодвинуться.

Начав манипулировать с подпиткой заклинания, я старательно уменьшал и уменьшал подачу маны на горящую Стену пепла, пока она не упала практически до уровня песка, а жар от нее стал не таким обжигающим. Я улыбнулся, вполне собой довольный.

Собрав плавающие в воде ветки, я настругал длинные палочки и, нанизав на них очищенную рыбу, разложил вокруг маленькой Стены пепла, еле видимой над песком. Оставалось только сидеть и поворачивать шипящую рыбу, распространявшую дурманящий аромат.

Очень скоро, довольно жмурясь, я взял в руки одну из готовых рыб, посыпал ее солью и специями из походного набора, а затем начал жадно есть — рыба получилась превосходной. Съев пять рыб, я насытился и, погасив ненужное больше заклинание, лег на извлеченную из сумки подстилку, вытянувшись во весь рост. На мгновение меня посетило чувство попадания в рай — приветливое солнце, ласковый ветерок, сытый желудок и расслабленное тело. Что еще нужно для счастья усталому путнику?

Внезапно все перевернулось, мои чувства буквально закричали о приближающейся опасности. Стряхнув негу, я вскочил на ноги и огляделся внутренним взором. Прямо на меня неслось под водой существо неизвестного мне вида, с гигантской аурой странного блекло-серого цвета. Дождавшись, когда между нами осталось несколько десятков метров, я кастанул у него на пути Стену пепла, поставив ее прямо в воде. Через секунду я понял, что сделал это зря — огромной силы взрыв оглушил меня и отбросил назад на несколько метров, заодно ошпарив выбросом горячего воздуха.

Встав на ноги, я очумело покрутил головой.

«Как еще ума хватило поставить Стену подальше от себя», — подумал я, увидев последствия работы собственного заклинания.

Поверхность косы вокруг меня была совершенно неузнаваемой. Всего несколько секунд назад девственно чистый песок теперь был весь усыпан ошметками кожи и мяса, а также щедро забрызган кровью. Оглядев себя, я понял, что нужно срочно мыться. Я также был забрызган кровью и облеплен кусочками тела животного, которое так опрометчиво собиралось на меня напасть.

— Заметка на будущее, — произнес я вслух. — Не ставить рядом с собой Стену пепла, если дело происходит в воде.

Глянув в море, я обомлел повторно. Там, где я применил заклинание, тоже было не все в порядке. Рядом с разорванной взрывом гигантской тушей плавало множество рыб и животных помельче, правда, также брюхом кверху. В общем, своим заклинанием я устроил маленький Армагеддон для кусочка водного мира. Самым впечатляющим оказалось то, что буквально через несколько минут море вскипело от появления огромного количества различных водных обитателей, и за то время, что я менял лагерь, вода очистилась от мертвых существ. Чистка была капитальная, от погибших не осталось даже скелетов.

Уйдя подальше от того места, где произошел взрыв, я долго отстирывал свои вещи. Закончив стирку и разложив все сушиться, я почувствовал, что не прочь снова подкрепиться. На этот раз я решил применить полученные недавно знания и создал в море недалеко от себя Стену пепла, но очень маленькую. Под водой ощутимо бухнуло, взметнулся фонтан, и оглушенную рыбу разбросало во все стороны.

— Много, — прокомментировал я увиденное и кастанул еще раз, сильно уменьшив подачу маны.

Маленькое вздутие воды в положенном месте и одна всплывшая рыбка были моим вторым результатом.

— Мало.

Я сделал третью попытку, уменьшив подачу маны в два раза по сравнению с первой попыткой. Небольшой взрыв — и несколько десятков рыб полностью удовлетворили мой исследовательский интерес к бытовой стороне этого страшного заклинания. Собрав всплывшую рыбу опробованных мной видов, я зажарил себе еще десяток.

Поев и решив поспать, пока сохнет одежда, я с наслаждением растянулся на песке. Но, наверное, пока я проходил портал, меня кто-то проклял, поскольку не успел я закрыть глаза, как меня снова подняло на ноги годами взращиваемое чувство опасности.

На этот раз нечто большое нападало с воздуха. Решив не рисковать, я запустил Удар духа в несущееся на меня существо и, прикинув, куда оно может упасть, отошел подальше. Летун шмякнулся в трех метрах слева, забрызгав меня ошметками лопнувшего при ударе о землю тела. Какое счастье, что расстеленная на просушку одежда была далеко от меня, так что в этот раз я просто искупался, смыв с себя кровавые останки. Обсохнув в очередной раз, я подошел поближе, чтобы рассмотреть упавшее на меня с неба «счастье».

«Счастье» выглядело омерзительно и больше всего походило на здоровенную ящерицу с длинным зубастым клювом, которая обзавелась огромными перепончатыми крыльями. Отовсюду торчали переломанные кости.

Плюнув на эту погань, нарушившую мой отдых, я вздохнул и решил покинуть негостеприимное место. Одевшись и собрав вещи, я тронулся в путь, повесив на спину десяток жареных рыб, которых наколол на небольшую палку.

«Буду есть на ходу, — решил я. — Не пропадать же добру».

Очень скоро я убедился, что меня действительно прокляли: за три часа ходьбы на меня было совершено несколько десятков нападений. После десятого раза я сбился со счета и шел, постоянно осматривая пространство вокруг себя на предмет наличия аур.

«Да, это место явно страдает гигантоманией», — размышлял я в перерывах между нападениями.

Все нападавшие были здоровенными и принадлежали к совершенно неизвестным мне видам. Некоторые передвигались на двух лапах, неся свое продолговатое тело с длинным хвостом и маленькой головой, другие были четвероногими, но не менее занятного облика.

Добравшись до берега и думая о том, куда же меня все-таки занесло, я едва не прозевал, что ко мне несется около двадцати не очень больших аур. Тяжело вздохнув, я приготовился к нападению, восстановив в памяти Горение и Град пепла. Противники не заставили себя долго ждать. Из подлеска на задних лапах выскочили ящерицы в половину моего роста. Болтавшиеся маленькие и несуразные передние лапы с лихвой компенсировались продолговатыми челюстями, полными мелких, острых и загнутых назад зубов. Открыв пасти, странные создания принялись брать меня в кольцо, решив, видимо, атаковать сразу с нескольких сторон. Решив попробовать пополнить свой запас душ, я опустился на колено и, вызвав из памяти заклинание, быстро произнес его. Сбор душ сработал мгновенно, расползаясь вокруг меня большим зеленоватым кругом. Ящеры — я решил не мудрствовать с поиском более подходящего наименования — моментально попадали без движения, а я почувствовал сильнейший прирост душ. Странно, но за каждую из ящериц я получил по камню, который в другом месте мог бы собрать, убив, например, не менее десяти людей.

Я был удивлен: что же это за место такое, в конце концов? Где каури? Если это их мир, то как они вообще тут выживают, при таких агрессивных тварях? Ответить на мои вопросы было некому. Едва я отошел от того места, где на меня напали, повторилась знакомая картина — на поляну бросилось несколько сотен мелких ящерок разного облика и устроили драку за мертвых хищников.

Наблюдать за тем, как трупы раздирают на части, у меня не было ни малейшего желания, к тому же пора было подыскивать место для ночлега, ведь день не будет длиться бесконечно. Ночевать тут никак не хотелось, в этом случае бессонная ночь была бы обеспечена.

Лес был нагромождением различного вида растений, ничуть не уступавших местному зверью в своей диковинности. Ноги мои то цеплялись за какие-то жгуты, прочные как проволока, то проваливались в ямы. В одной из них на мои конечности кто-то покусился, к счастью, неудачно — я успел сжечь нападавшего раньше, чем тот проверил прочность моих сапог. Дневного света под густыми кронами деревьев практически не было, и хотя я точно знал, что сейчас еще не вечер, тут царил сумрак. Мое желание поскорее найти место для ночлега до того момента, как исчезнут слабо пробивавшиеся сквозь ветви лучи солнца, становилось все сильнее.

Время шло, а лес не кончался. Наступил вечер, и я понял, что мне все-таки придется заночевать здесь. Окинув окрестности внутренним взором, я убедился, что за мной по пятам по-прежнему следует множество аур. Хотя после того, как я убил ящеров, больше на меня никто не нападал, количество попутчиков явно добавилось. Я задумался о том, как устроиться на отдых и проснуться после него живым. Особо физически напрягаться мне было лень, и мозг услужливо подсунул заклинание Тление. Можно было устроить тут маленький кусочек Мертвых Земель. Практика по применению Тления у меня была, его я испробовал еще у себя в лагере, вдалеке от чужих глаз. Представив заклинание, я мысленно очертил вокруг себя огромный круг и влил в готовый макет заклинания ману.

Глубину действия заклинания я указал небольшую, всего шесть метров, просто ради того, чтобы ночью ко мне не заползла из-под земли какая-нибудь гадина. Отмеченный участок сразу превратился в крупный серый песок, матово поблескивавший в свете заходящего солнца, а я, впервые за время, что шел по лесу, увидел над головой небо.

Я тяжело вздохнул, заклинание потребляло огромное количество маны и душ, при таком расходе с ним толком и не поэкспериментируешь. Фактически это было мое первое использование заклинания в подобных масштабах, ведь после двойного активирования пентаграммы у меня на плаще осталось не более трех тысяч душ. Радовало одно: стрелы стабильно приносили прибыль, и души от них поступали даже в это место, правда, не так интенсивно, как раньше. Было неясно, войны закончились или это душам нелегко сюда добираться.

В оставшееся до полной темноты время я набрал сушняк для костра, а также притащил несколько животных, которые были настолько беспечны, что попались мне на глаза. Отрезав от каждой тушки по куску мяса, я выкинул тела подальше за пределы круга. Затем, подобрав несколько камней, закачал в них ману и, наложив по периметру круга Сбор душ, установил на него подпитывающие камни. Охранный периметр был готов, теперь можно было заняться готовкой.

С наслаждением уплетая жареные куски вкуснейшего мяса, я обнаружил, что мне начинает нравиться это место. Очень скоро я был приятно удивлен странным обстоятельством — ни одно живое существо не приближалось к Мертвой Земле. Даже летуны старательно огибали это место. Все это не могло меня не радовать, обещая спокойную ночь. Правда, рев, визг и шипение дерущихся над остатками моей добычи ящеров не давали спокойно заснуть.

Первую половину ночи я спал очень чутко, вскидываясь при любом шорохе, но потом, видя, что ни одно животное не может приблизиться к мертвому песку, успокоился и крепко заснул.

Утром, после завтрака, я начал прикидывать, в какую же сторону мне идти: вдоль берега или углубляться дальше в лес. В принципе, оба варианта были одинаковыми, я ведь все равно не имел понятия о том, где нахожусь, не знал, где находятся ближайшие обитаемые места, да и есть ли такие вообще. После недолгих размышлений я решил продолжать идти, куда шел.

Весь этот день был похож на предыдущий — постоянные нападения хищников, тяжелый путь по лесу. Ближе к вечеру, когда я устраивал себе место для ночлега в виде еще одного участка Мертвой Земли, меня все чаще принялись посещать сомнения в том, что я попал в мир каури. Ведь могло быть так, что меня забросило не туда, куда я планировал попасть? Вспомнив множество упоминаний о нестабильности магических порталов, я заволновался: а что, если при обратном перемещении меня закинет не домой? Такой вариант я ведь даже не рассматривал.

Тряхнув головой, я попытался отбросить пугающие мысли, следовало сосредоточиться на том, что делать здесь и сейчас.

«Когда придет время для возвращения, тогда и буду думать, что делать», — решил я.

Утром я продолжил путь. Теперь всех нападавших я старался убивать только Сбором душ, поскольку у этих странных животных была такая сильная энергетическая субстанция души, что плащ заполнялся в десять раз быстрее, чем в моем мире. Да, я уже понял, что попал в другой мир, совершенно отличный от моего родного. За все время путешествия я не встретил ни одного знакомого растения или животного — все было чужое.

Я улыбнулся. С каждым днем компанию мне составляло все больше и больше падальщиков. Желающих напасть на меня меньше не становилось, так что мои попутчики были постоянно обеспечены едой. Сначала я пытался сосчитать, сколько же их там набралось, но на второй сотне сбился и бросил это дело.

Я шел и думал об окружающем мире, как вдруг понял, что давно иду по мертвому песку. От удивления я остановился, опустился на колено и приложил к земле ладонь. Все верно, от небольшой кочки посреди леса начиналась довольно широкая тропа Мертвой Земли, которая уходила далеко вперед.

«Здесь побывал Рыцарь Смерти, — отчетливо понял я, — он шел по тропе Мертвой Земли, чтобы ему не докучали животные. Похоже, что он ее и создал».

— Интересно, — протянул я вслух. — Значит, я в этом мире не первый Рыцарь Смерти. И куда же ведет эта дорога?

Идти стало просто и безопасно, знай себе топай по плотной массе песка, не огибая никаких препятствий.

«Сколько же у него было душ? — поражался я предшественнику, сделавшему такую дорогу. — Сколько же нужно было убивать, чтобы уменьшать свой плащ для прокладки такой длинной и широкой дороги?»

«Видимо, сил у предшественника было не занимать», — решил я, проникаясь уважением к прошедшему когда-то здесь Рыцарю, обеспечившему меня спокойной дорогой.

Нападения прекратились сразу, как только я ступил на нее. Хищники часто появлялись в поле зрения, но, понюхав воздух, быстро скрывались в лесу.

«Скоро нужно делать привал, — подумал я. — Полянку какую-нибудь сотворю у дороги и спокойно перекушу, солнце давно уже пошло вниз».

Внутреннее чувство опасности внезапно протрубило сигнал тревоги. Посмотрев внутренним взором, я увидел, что к тропе приближается несколько десятков аур. Причем ауры эти были мне знакомы. Приглядевшись, я с радостью удостоверился, что они принадлежат каури.

— Я попал в нужный мир! — с облегчением вздохнул я.

Тем временем каури приближались, и я увидел, что за воинами движется несколько сотен аур тех самых существ, что два дня назад атаковали меня стаей на берегу моря. По всей видимости, и преследуемые, и преследующие прекрасно знали о существовании в этом месте тропы из мертвого песка, так как первые отчаянно пытались поскорее до нее добраться, а вторые с той же целеустремленностью старались не дать им это сделать. Я начал с интересом наблюдать за гонкой.

Каури не везло. Когда до тропы осталось не больше сотни метров, часть ящеров отрезала их от нее, и теперь воины оказались окружены более чем двумя сотнями хищников. Те упорно отжимали вооруженных дротиками охотников подальше от тропы, по-видимому, чтобы получить больше пространства для одновременной атаки всей стаей.

Я посмотрел на каури, которые совсем недавно были моими врагами. Все крепкие, хорошо развитые и крепко сложенные воины, без тени страха на лице, только руки сильнее стискивали оружие. Они явно были готовы умереть, но при этом рассчитывали взять дорогую плату за свои жизни.

Не знаю толком почему, скорее из врожденной вредности и желания насолить ящерам, я решил вмешаться. Тем более что открылась прекрасная возможность уменьшить свой плащ, который до этого только удлинялся из-за постоянно используемого Тления.

«Такое количество должно сильно укоротить плащ», — подумал я, делая шаг в сторону ящеров.

Определив план действий, я, пока ящеры были отвлечены на каури, вызвал в памяти Молоты духа и указал область применения, включив в нее и ящеров, и каури. Вброс маны в созданное заклинание привел его в действие, а я ощутил резкое опустошение резерва. Через секунду передо мной стояла скульптурная композиция из множества парализованных созданий. Не откладывая дела в долгий ящик, я начал обходить ящеров и, прикасаясь к ним, произносить Поглощение и Иссушение, с радостью наблюдая за тем, как высокоэнергетические души ящеров на глазах уменьшают длину плаща и до отказа заливают мой резерв маной. Каури я пока не трогал.

Когда я закончил с ящерами, весь лес рядом с тропой оказался заваленным трупами. Мелкие падальщики, следовавшие за мной, не осмеливались приблизиться к горам мяса, пока я находился рядом. Статуями остались стоять только каури. Подойдя к одному из них, я начал его разглядывать. Так близко я видел каури впервые: крепкое тело испещряли шрамы и татуировки, образуя замысловатый узор. На нем были кожаные штаны да еще перевязи для меча и щита. Я почесал в затылке: «Каури на меня не нападают и могут расцениваться как мирные жители. Если я их сейчас убью, то нарушу слово, данное жене. Нужно их отпустить, а потом, когда они попытаются на меня напасть, можно будет и убить. Тогда моя совесть будет чиста».

Отойдя от них на пару десятков шагов, я снял подпитку заклинания, и каури сразу попадали на землю. От боли они корчились, но не произносили ни звука, лишь едва слышно скрипя зубами.

«Железная выдержка», — признал я.

Первым в себя пришел тот, которого я рассматривал. Едва встав с земли, он подхватил упавший дротик и изготовился к броску, внимательно следя за моими движениями.

«Интересно, это можно подвести под понятие нападения?» — задумался я и огорченно признал, что жена не сочтет мои доводы убедительными.

Что с ними делать, я не знал, поэтому решил дождаться, пока все остальные каури тоже поднимутся с земли. Через пару минут мы стояли и разглядывали друг друга, не пытаясь приблизиться. Я нахмурился: «Давно бы ушел отсюда, если бы не стал проявлять доброту. Теперь не уйти, будут за моей спиной, ведь тропа-то тут одна».

Устав ждать, я поманил к себе рукой командира каури, который стоял чуть впереди остальных. Увидев мой жест, остальные что-то негромко забубнили, но воин тихо шикнул — и все тут же замолчали. Он демонстративно положил на землю перед собой сначала щит, затем на него дротики и меч, показал мне пустые руки и сделал шаг ко мне.

Следовать его примеру с разоружением я не стал. Много чести для них будет, если я стащу с себя ножны с мечом. Я показал рукой, чтобы воин быстрее двигался. На его лице ничего не отразилось, но зашагал он быстрее и вскоре встал передо мной.

Поскольку шанс, что каури говорят на вампирском или человеческом языках, был нулевым, то я решил прибегнуть к рисункам. Нужно было объяснить ему, что я хочу встретиться с их Старейшинами, ведь можно было попытаться закончить дела с каури и мирным путем. Это давало мне возможность быстро вернуться в свой мир.

Опустившись на колено, я сделал знак воину пристроиться рядом, на тропу из мертвого песка. Для начала я нарисовал вампира — черточки и кругляшок — и показал пальцем на рисунок, а потом на себя. Воин кивнул в знак понимания. Затем я тем же простеньким манером изобразил много фигурок поменьше и дал понять, что это он и его отряд. Каури снова кивнул. Затем, на некотором расстоянии от фигурок, я нарисовал домики, обнесенные оградой, с множеством маленьких каури за ней, и двумя стрелками показал, что его отряд и я идем к этому поселению. Каури внимательно на меня посмотрел и, в свою очередь, нарисовал сцену исчезновения маленьких каури после того, как большой вампир подошел к поселению.

Я отрицательно помотал головой и дал понять, что большой вампир в поселок входить не будет, наоборот, оттуда к нему выйдет большой каури. Не зная, как изобразить на рисунке вождя, я просто нарисовал персонаж ростом с самого себя. Каури изучил рисунок и задумался. Затем, видимо приняв решение, поднялся на ноги и, ткнув себя пальцем в грудь, произнес:

— Мабута.

Я тоже встал и повторил его жест:

— Каин.

Воин улыбнулся и направился к своим. Охотники сразу засыпали его вопросами на странном, режущем слух языке, похожем на крик раненой птицы. Наблюдая за ними, я отметил, что среди воинов оказалось несколько несогласных с намерением командира вести меня в деревню. Тот решил эту проблему быстро и радикально — сверкнул обнажаемый меч, два едва заметных движения, двое несогласных упали с рассеченными шеями, хрипя и булькая, и больше несогласных в отряде не оказалось.

«Деловые ребята, — улыбнулся я про себя. — Нравится мне их подход к решению споров. Просто и надежно».

Отряд быстро перебрался на тропу, поближе ко мне. Количество желающих закусить трупами ящеров, лежавшими на поляне, оказалось так велико, что нам пришлось уходить — там все кишело визжащими и чавкающими падальщиками.

Пропустив вперед каури, я шел за ними, поглядывая по сторонам и за их поведением. Воины шли по песку беззвучно, ни у кого не бряцало оружие, не было разговоров, все были предельно собраны и насторожены.

«Интересно, почему? — удивился я. — Ведь идут по тропе, нападение животных им не грозит. Меня опасаются или есть еще какие-то хищники, которым не страшна тропа? Нужно самому быть повнимательнее, — решил я. — Каури не из тех, кто станет волноваться по пустякам».

Когда начало темнеть, я понял, что, возможно, сегодня мы не доберемся до их селения, и решил это уточнить.

— Мабута! — остановившись, позвал я командира.

Тот мгновенно поднял руку, и отряд замер.

Когда он подошел, пришлось снова изощряться с рисованием, изображая заходящее солнце и идущих к поселку каури и вампира. К счастью, Мабута сразу понял, о чем я хотел спросить, и показал, что солнце должно взойти еще два раза, прежде чем отряд подойдет к селению. Тогда я нарисовал сидящий у костра отряд. Но воин отрицательно покачал головой и ответил:

— Гаризи. Рата Гаризи.

— Да, как много это мне сказало, — тяжело вздохнул я и попросил его дополнить объяснение рисунками.

Через десять минут рисования и ожесточенной жестикуляции я понял, что Гаризи — это другое племя каури, хозяева земель, по которым двигался отряд племени Мабуты — Гараг, ушедший по непонятой мною причине так далеко. В связи с чем Мабута хотел как можно быстрее покинуть территорию, на которой их могут обнаружить и напасть.

Я покачал головой и средствами пантомимы показал, что мы останемся здесь на ночевку, а всех приблизившихся к отряду я убью. Воин задумчиво посмотрел на меня и отдал приказ отряду. Воины недоуменно покосились на командира, но, помня недавний урок, приступили к обустройству лагеря.

Я отошел чуть дальше от каури, жестами предложив Мабуте присоединиться к своим воинам. Присел на тропу, оперся ладонями о песок и произнес заклинание Тление, очертив для ночевки круг достаточной величины, чтобы в нем поместился весь отряд. Спать на узкой тропе мне не хотелось. Поднявшись, я стряхнул песок со штанов, повернулся к отряду и удивленно замер — весь отряд лежал ничком. Тягуче, словно песню, воины начали повторять только одно слово:

— Гараг… Гараг…

Даже командир принял ту же позу и завывал вместе со всеми. Я тяжело вздохнул и громко произнес:

— Мабута!

Воин, не поднимая головы, на коленях подполз ко мне и застыл у моих ног. Не понимая, что творится, я взял его за плечи и, несмотря на его пассивное, но яростное сопротивление, поставил на ноги. Мабута старался упасть на колени и не смотреть мне в лицо.

Пришлось самым злобным тоном еще раз произнести его имя. Только тогда Мабута поднял на меня глаза, и их выражение заставило меня вздрогнуть. Знакомый фанатичный блеск — вот что я в них увидел. Я почувствовал себя не совсем уютно, такой взгляд я множество раз наблюдал на людских площадях, где проповедовали жрецы различных божеств. Именно так они смотрели на собравшуюся толпу, рассказывая всем об очередном боге, который спасет род людской.

Я требовательно ткнул пальцем в песок, предлагая показать мне причину его поведения. Мабута долго думал, прежде чем изобразить мою фигурку, затем нарисовал солнце, восходящее над горизонтом, и меня, на нем сидящего. Я озадаченно взглянул на рисунок.

«Они меня за какого-то своего бога приняли, что ли?»

Я стер свою фигуру с солнца и недоуменно посмотрел на него. Воин показал рукой сначала на тропу, проложенную неизвестным Рыцарем, а затем на круг Мертвой Земли, который я сделал только что. Потом снова нарисовал фигурку вампира, сидящего на солнце. До меня, наконец, стало доходить. Рыцарь Смерти, что прошел тут до меня, стал для каури богом, и теперь, видя, что я могу делать то же, что и он, каури приняли меня за новое его воплощение.

Я задумчиво погладил подбородок.

«Если я поддержу мнение о своей божественной сущности, появятся большие шансы на то, чтобы закончить дело мирным путем. К тому же, если другой Рыцарь Смерти жив, то обязательно узнает о моем здесь появлении. В общем, как ни крути, ситуация явно мне на пользу».

Я показал командиру знаками, чтобы он поднял воинов с земли, поскольку нужно готовиться к ночлегу. Мабута с трудом заставил своих воинов встать, ведь он сам, обращаясь ко мне с вопросами, постоянно падал на колени. Мясо на ужин я нашел быстро — стоило отойти на несколько десятков метров от тропы, как на меня набросился какой-то хищник. Удар духа быстро его успокоил, а Иссушение вызвало такую боль, что рев ящера разнесся далеко по лесу.

После того как каури увидели, с какой легкостью я убил опасную зверюгу, мне опять пришлось силой поднимать их с земли. Меня это стало откровенно утомлять, так что вскоре я перестал обращать на это внимание, все же я им не нянька. В конце концов, даже мое стремление быть таким, чтобы Ал’лилель не могла упрекнуть меня в жестокости, имело свои пределы. Если бы не ее ультиматум, то с каури я бы возиться не стал, как, впрочем, и с эльфами. Вспомнив, сколько жителей было в городе, где я применил пентаграмму против каури, я улыбнулся. Ведь мог бы раза в три улучшить плащ за счет жителей.

«И почему Ал’лилель так трепетно относится к другим жизням? — вздохнул я. — Одни проблемы из-за этого, сколько уже можно было душ собрать и маны».

В памяти всплыли лица эльфов из моего лагеря и Далгора.

«Хотя следует признать, что и среди эльфов есть нормальные, с которыми можно иметь дела», — закончил я свой мысленный монолог.

Путь до поселения каури занял, как и рисовал Мабута, два дня. Когда тени от деревьев стали удлиняться, я увидел то, к чему шел. Подойдя еще ближе, я отметил, что поселение поистине огромно, настолько, что ему вполне подходит звание столицы не самого маленького из человеческих королевств с населением тридцать-сорок тысяч жителей.

Поселение располагалось на огромном, заросшем лесом мысе, который омывала река. За рекой тоже был лес. Мыс был неплохо укреплен: глубокие рвы, насыпи, утыканные толстыми заостренными кольями, и множество часовых — все говорило о том, что жизнь тут не была медом.

Встречать нас вышли множество каури. Не доходя до меня, они все, как один, бухнулись на колени и затянули:

— Гараг… Гараг…

Я подошел к ближайшему Старейшине, которые находились в первом ряду каури и выделялись на фоне остальных яркими одеждами, а также полным отсутствием вооружения. Подняв его, я спросил:

— Понимает кто-нибудь из вас наречие вампиров? Язык эльфов? Или человеческий?

Существовала вероятность, что, воюя столько столетий с другим миром, они могли выучить язык своего врага. Старейшина в немом восхищении что-то отрывисто приказал стоявшим позади воинам, и те опрометью бросились к поселению. Когда Старейшина снова попытался опуститься на землю, я не удержался от грозного рыка. Тот моментально встал по стойке «смирно», правда, упорно стараясь не встречаться со мной взглядом и кося глазами в сторону деревни. Оттуда показались гонцы, которые несли на руках еще одного каури. Когда они подбежали, я увидел, что они притащили очень старого и дряхлого карлика. Опустив старика на землю, гонцы вернулись на свои места.

Старейшина что-то сказал старику. Тот подошел ближе ко мне и попытался упасть на землю. Пришлось его перехватить.

— Кто вы? — задал я вопрос сначала на вампирском, потом на человеческом языках.

Старик, сильно коверкая слова, ответил на древнем вампирском языке:

— Дети Гарага, Отец.

Древневампирский мало употребляют в обычной речи, но меня, как сына Повелителя, заставили его выучить, так как на нем разговаривала вся высшая знать вампиров, и не знать его Старший вампир просто не имел права.

— И где этот Гараг? — поинтересовался я.

— Он пришел к своим детям.

Я хмыкнул. Ответы старика были очень содержательные. Ладно, нужно выяснить то, зачем я пришел, а потом разгадывать местные загадки.

— Я пришел из мира, который находится за порталом. Красная арка на песчаной косе, далеко в море, — пояснил я на всякий случай. — Я хочу знать, почему вы нападаете на тот мир?

Старик упал на колени, и снизу раздался его голос:

— Дети искали Отца, и Отец пришел к ним.

Ситуация стала меня раздражать.

— В общем, так. Если сейчас вся эта толпа не разойдется и мы с тобой спокойно не побеседуем, без этого ползанья по земле, то обещаю, что день встречи с Отцом будет последним днем в жизни вашего селения.

Старик без малейшего страха ответил радостным голосом:

— Дети живут и умирают ради Отца.

Кажется, я выбрал неверный подход. Похоже, умереть от моей руки почиталось у них за наивысшее счастье. Следовало зайти с другого бока, так что я подхватил старика с земли и, перебросив через плечо, направился к ближайшему большому дому. Всюду, куда ни падал мой взгляд, на земле лежали каури и тянули надоевшее мне слово.

Зайдя в дом, я закрыл дверь и, не обнаружив засова, забаррикадировал ее ближайшими предметами скудного интерьера. Посадив старика на один из двух оставшихся стульев, я сел напротив него и приказал:

— Рассказывай все, что знаешь, начиная с момента появления предыдущего Гарага. Кто? Откуда пришел? Чем занимался? Где сейчас? Почему нападаете на другой мир? Сколько племен? Какова численность?

Старик стал рассказывать. Хоть из его речи я понимал в лучшем случае половину, но основное все же уловил.

Восемь веков назад каури были малочисленны и с трудом выживали в этом мире, полном свирепых хищников. Им приходилось жить в малопригодных для жизни горах, где они с трудом могли найти себе пропитание, а также защититься от диких животных. Хоть они и жили тогда одним малым племенем, но еды на всех не хватало, нередки были ситуации, когда поедали стариков и детей. Каури поклонялись богу Огня, детьми которого себя считали. Так они и жили, пока однажды, в один из летних дней, когда племя отдыхало в тени скал, произошло невероятное.

Сначала закричал один из дозорных с вершины скалы, предупреждая племя о приближении опасности, а когда воины устремились на защиту стен, то увидели, что к поселению приближается высокий незнакомец. Он спокойно шел, а все хищники, пытавшиеся на него наброситься, мгновенно умирали. За незнакомцем оставалось все больше и больше трупов тех страшных зверей, что десятилетиями наводили ужас на каури. Видя, с какой легкостью незнакомец убивает их, едва махнув рукой, каури поняли, что к ним спустилось божество. Старейшины решили принять его и воздать ему почести, которые положены богу.

Незнакомец говорил на странных языках, которых никто не мог понять, поэтому сначала объяснялись с помощью жестов и рисунков. И только потом, когда он научил своему языку одного из Старейшин, каури, наконец, узнали о нем больше.

Незнакомец назвался Рыцарем Смерти, сказал, что занимается изучением порталов. Когда ставил один из них, то в готовый и активированный портал ударила молния, нарушившая все контуры плетения заклинания. А затем почти затухающий портал окрасился ярко-голубым цветом, забирая энергию для своего существования не у создателя, а из окружающего пространства. Рыцарь Смерти был удивлен, он впервые видел портал, который все необходимое брал из окружающих его потоков стихийной энергии. Рыцарь долго не мог решиться проверить его, и только когда ему грозила гибель, он в него вошел. Так он попал в этот мир.

С появлением Гарага — так его прозвали каури — жизнь в поселении перевернулась. Гараг казался каури истинным божеством, поэтому они отринули бога Огня, которому раньше поклонялись. Ведь он ни разу не вмешивался в их жизнь, а новый бог каждый день творил чудеса прямо у них на глазах.

Рыцарь начал с того, что часть долины внезапно окружило широкое кольцо странного песка, которого боялись все животные. Затем он охранял обозы, пока каури переезжали на новое место. А после того как переезд завершился и каури обжились на новом месте, Гараг стал прокладывать дороги из того же странного песка. Теперь каури могли охотиться и собирать нужные растения и фрукты вдали от дома, всегда зная, что могут вернуться на Тропу, которая защитит их.

Шли десятилетия, менялись поколения, а их Бог оставался внешне все таким же, ничуть не меняясь, а становясь только сильнее. Через два столетия каури стало так много, что Гарагу пришлось расширить кольцо вокруг основного поселения, чтобы в него вместились новые жители.

Подробности того черного дня в истории их племени, когда Гараг ушел и не вернулся, передавались из поколения в поколение. Гараг всегда ходил один, и каури даже предположить не могли, что с богом может что-то случиться. Но проходили недели, месяцы, а Гараг все не возвращался. Тогда Старейшины решили снарядить поисковый отряд, который пошел в том же направлении, куда ушел Гараг. Выяснилось, что бог проложил дорогу от их поселения в новую сторону, и воины шли по ней, пока она не закончилась. Несколько месяцев потребовалось каури для того, чтобы найти портал, который уходил в неизвестность. Посланные в него разведывательные отряды возвращались с пустыми руками, рассказывая о странном мире и живущих там демонах.

Сколько бы поисковых экспедиций ни организовывали каури, ни один из отрядов не нашел бога. В память об ушедшем Гараге каури соорудили алтарь на месте старого поселения, куда снесли все вещи Гарага и все то, чем он пользовался в повседневной жизни.

Когда с уходом бога все смирились, каури впервые столкнулись с проблемой перенаселения в долине, где на них не мог напасть ни один дикий зверь. Через несколько десятилетий ситуация еще более ухудшилась, и некогда единое племя разделилось на две части — тех, кто хотел уйти из долины и снова поклоняться богу Огня, и тех, кто остался верен Гарагу.

Мирно разойтись не получилось, и в разгоревшейся междоусобице было убито множество каури. Ушедшая из долины часть племени, назвавшая себя Гаризи, обосновалась в горной местности. Когда я поинтересовался, зачем каури устраивают походы в наш мир, то был очень удивлен ответом. По словам старика, племя Гараг все это время искало в мире демонов своего потерянного бога, а ходившим в мир демонов Гаризи нужны были только демоны, которых особо любил в качестве жертв их бог Огня. Демоны долго кричат при пытках и огонь жадно поглощает их, поэтому принесение их в жертву для Гаризи считалось доставлением изысканного удовольствия богу.

Последний поход, впервые за много столетий окончившийся полным поражением Гаризи, очень сильно подорвал их веру в бога Огня, так как из ушедших в поход воинов вернулся только каждый сотый.

Гаризи не делились сведениями о походе, но, поскольку вожди иногда тайно встречались друг с другом, вскоре все каури узнали о появлении в чужом мире непобедимого демона, который одним движением руки убивал тысячи воинов. Вожди Гараг тщетно выведывали подробности, вожди Гаризи не стали раскрывать всего, но одно то, как убивал демон, говорило о многом. Гараг поняли, что их бог, возможно, скоро вернется. Много поисковых партий было разослано по всем дорогам, с одним из таких отрядов я и встретился.

Выслушав повествование, я погрузился в раздумья. Такой оборот был полной неожиданностью. Пока я размышлял, старик тихо сидел на месте.

— Старик, — начал я, обдумав свое дальнейшее поведение. — Хочу сразу сказать, и передай мои слова другим: я не бог и не ваш Гараг. Меня зовут Каин, и хоть я являюсь таким же Рыцарем Смерти, как тот, что посетил вас до меня восемьсот лет назад, но намного слабее него. Что самое главное, мир за порталом — это не мир демонов, там живут существа, которые тоже умеют думать, радоваться и приносить в жертву чужаков.

Скорее всего, старик, так же как и я во время его рассказа, понимал только половину сказанного, поэтому приходилось жестами и рисунками пояснять непонятные ему вещи. Через час я понял, что зря потерял время. Мнение старика не изменилось ни на йоту, он по-прежнему считал, что я Гараг, а за порталом находится мир демонов. Убедить его в обратном оказалось невозможным. Я едва не застонал от досады.

«Если я не могу ничего втолковать единственному каури, говорящему на понятном мне языке, то как же я буду убеждать остальное племя, которое не говорит на нем? Может, создать пентаграмму и покончить со всем одним заклинанием?» — мелькнула в голове самая простая мысль.

Тут же перед глазами возник лик жены со строго поджатыми губами, и все подобные мысли быстренько вылетели из головы. Я не мог нарушить слово.

«Значит, придется искать мирные пути решения проблем, но для начала следует все хорошенько обдумать», — решил я.

Заявив старику, что бог будет думать, я приказал принести мне жареного мяса и воды и не беспокоить, пока я сам не выйду. Мой приказ поняли и исполнили буквально, за все время, что я думал, вокруг дома не раздалось ни звука.

«Что делать? — спросил я сам у себя. — Единственный, кто немного понимает вампирский, не собирается менять свою точку зрения. Убедить такую массу народа без знания языка мне не удастся, картинками, при моем художественном даровании, — тем более».

Было над чем поломать голову.

Через двадцать минут я понял, что, пожалуй, единственный выход в данной ситуации — это стать их богом. Тогда я смогу приказывать делать то, что необходимо мне, без согласования со Старейшинами. Для начала следует разобраться со вторым племенем, и если оно примкнет к моим последователям, то придется начинать работы по преобразованию больших территорий в Мертвую Землю. Вспомнив кровожадных хищников, являвшихся, по сути, большими ходячими горами мяса, я вспомнил разговор с Миррой, и у меня блеснула еще одна хорошая идея.

Выйдя из дому, я понял, почему было так тихо — все пространство вокруг него и дальше занимали коленопреклоненные каури, молча уткнувшиеся лицами в землю. Я подозвал к себе старика, который находился в первом ряду.

— Значит, так, — начал я повелительным тоном. — Если я Гараг, то все мои приказания должны выполняться точно и в срок, иначе я вернусь в свой мир и навсегда запечатаю портал.

Старик радостно повернулся к остальным и быстро перевел мои слова. Все каури как один закричали:

— Вара Гараг, вара Гараг!

— Дети рады видеть своего Отца, — перевел мне радостный старик. — Они кричат, что Гараг вернулся.

— Сейчас ты соберешь Старейшин к этому дому, и я буду говорить с каждым из них по отдельности, — распорядился я. Мне нужно было понять, с чего начинать, а лучшими информаторами были, понятное дело, правители.

Расспросы затянулись глубоко за полночь, но я не лег спать, пока не поговорил со всеми. В принципе, все у вновь обретенного бога просили одно и то же: расширения зон Мертвой Земли, прокладки дорог в новых местах, а также наказания Гаризи. Не откладывая дела в долгий ящик, я решил завтра же отправиться к Гаризи и навести порядок сначала там. Если же откажутся ко мне присоединиться — устраню проблему на месте и радикально.

Когда я утром вышел из дома, старик сидел неподалеку в той же позе, что и вчера.

«Он тут ночевал, что ли?» — подумал я.

— Принести мне еды и позвать Мабуту, — распорядился я.

Не прошло и нескольких секунд, как все было исполнено. С Мабутой пришлось разговаривать через старика.

— Мабута, ты знаешь расположение поселка Гаризи?

— Да, Гараг.

— Проводишь меня?

— Конечно, Гараг.

— Тогда сейчас поедим и выдвигаемся, понесешь на себе старика. Приготовь что-нибудь вроде корзины, посадим его туда и повесим тебе на спину.

Тут в разговор вмешался сам переводчик:

— Гараг, среди племени Гаризи есть двое понимающих божественный язык, я сам обучал их.

— Хорошая новость, — обрадовался я и обратился к воину: — Тогда завтракаем и выходим.

— Воинов брать? — поинтересовался каури.

— Нет, — ответил я, — чем меньше народу, тем проще защищаться.

Воин посмотрел на меня с фанатичным блеском в глазах.

Я вздохнул: «И кому, интересно, нравится, когда их делают божеством? Ведь даже поговорить нормально не с кем».

Взяв с собой запасы еды, чтобы не останавливаться по дороге, мы с Мабутой быстрым шагом двинулись в сторону поселения Гаризи.

«Еще нужно будет после разборок с Гаризи побывать на алтаре Рыцаря Смерти, о котором говорил старик!» — напомнил я себе, следуя за Мабутой.

До поселения Гаризи мы добрались практически без приключений. Разве можно назвать таковыми изрядно мне надоевшие нападения дикого зверья, никак не понимавшего, что нужно держаться от меня подальше? Хотя, по большому счету, эти нападения были мне только на пользу, высокоэнергетические животные давали колоссальные притоки маны и прямо на глазах сокращали плащ. Путь по дороге занял четыре дня, так как нам не нужно было ни беречься, ни прятаться, мы просто шли вперед. Каури, кроме всего прочего, оказался любопытным и всю дорогу приставал ко мне, уча вампирский язык, слово за словом. Я, конечно же, для начала говорил те слова, которые могли нам пригодиться для взаимопонимания на бытовом уровне, так что вскоре мы довольно конструктивно общались, подкрепляя слова энергичной жестикуляцией и не прибегая к утомительному рисованию пиктограмм.

Именно Мабута заметил одну странность, о которой сразу же меня оповестил, — отсутствие в округе охотничьих отрядов Гаризи. Это само по себе было необычно, не говоря уже о том, что нас не пробовали остановить дозорные отряды каури, которые обязаны были тут находиться. Когда дорога закончилась, мы пошли медленнее, недоумевая, куда же делись все каури Гаризи. Вопрос решился сам собой, когда мы вышли из леса и, прошагав по предгорью, подошли к каменной стене, которая служила первой преградой на пути к поселению Гаризи.

Я скосил глаз на Мабуту, но воин даже бровью не повел. Он был спокоен и не сомневался в том, что если мы и попадем в передрягу, то я решу все проблемы.

«Мне бы его уверенность, — с усмешкой подумал я. — После всего что я сделал, не хочется нарушать обещание, убивая столько каури одновременно».

Шагнув под арку, я удивленно замер — за стеной находилось небольшое каменное плато, до отказа заполненное лежащими в позе повиновения каури. Я огляделся. Всюду, куда ни падал мой взгляд, были карлики. Интересно, что при таком стечении народа стояла абсолютная тишина, нарушаемая только дыханием. Казалось, я слышу стук сердец.

«Похоже, убивать никого не придется», — порадовался я.

Еще раз окинув взором скопление карликов, я спокойно, но решительно скомандовал:

— Вождя ко мне!

Мабута проорал перевод, в передних рядах произошло небольшое шевеление, и ко мне на коленях пополз один седовласый и сморщенный, как сушеное яблоко, каури. Я недовольно хмыкнул и сказал ему:

— Встань, как подобает вождю, и подойди ко мне!

Карлик незамедлительно поднялся, но, подойдя ближе, снова бухнулся на колени и с ужаснейшим акцентом, путая слова, произнес:

— Дети недостойные Гарага приветствуют!

— Позови ко мне всех, кто может говорить на божественном языке! — приказал я.

Вождь развернулся и гортанно рявкнул в сторону толпы. Из нее на коленях выдвинулись два каури и поползли к нам. Замерев у моих ног, они повторили фразу первого карлика.

— В общем, так, вы втроем пойдете со мной, все остальные могут вернуться к своим занятиям, — распорядился я.

У карликов не возникло ни секунды замешательства. Они с готовностью вскочили на ноги, и вождь что-то сказал толпе.

Я сделал знак Мабуте и зашагал в обратном направлении.

Как оказалось, я принял верное решение, решив забрать их с собой, а не вести переговоры в их селении. По пути домой на нас неоднократно нападали, и каждый раз, когда я с легкостью убивал по нескольку хищников мановением руки, а потом на ночных привалах ставил пятна Мертвой Земли, вожди все больше и больше бледнели, а при одном моем взгляде на них падали на землю. Мабута разъяснил мне, что вожди думают, что я веду их на казнь, поскольку раз Гараг вернулся, то покарает всех, кто предал его и обратился к поклонению старому богу.

Через пару дней вожди осмелели и начали потихоньку расспрашивать Мабуту. Сначала они относились к нему свысока, но потом, видя, что я с ним общаюсь почти как с равным, принялись подбивать к нему клинья. Я дал ему разрешение на общение, а также потребовал выведывать все, что они думают обо мне и сложившейся ситуации. Ночью, когда вожди уснули, а роль караульного выпала Мабуте, я подозвал его к себе и он пересказал мне все разговоры. Оказалось, что о моем появлении Гаризи узнали буквально на следующий день, по тем останкам, которые тянулись за мной, как за смертельной болезнью. Об этом узнало все племя, и каури разом прокляли тот день, когда вожди уговорили их отвергнуть Гарага. Ведь меня узнали те, кто столкнулся со мной в походе в мир демонов, и их рассказы вовсе не укрепляли мнение немногих неверующих, что вернувшийся бог — ненастоящий. Тем более, возвращение Гарага автоматически давало преимущества племени, которое осталось ему верным.

Все эти дни в поселении Гаризи бушевали яростные споры о том, как им поступить, и было принято общее решение: если Гараг придет их наказывать — молить его о пощаде и выразить раскаяние.

Слушая рассказ воина, я вычленил основное: вожди, узнав, что появился Рыцарь Смерти, сделали все, чтобы не допустить бунта соплеменников. У племени Гараг появились такие преимущества, что вскоре от Гаризи к ним потянулись бы потоки переселенцев, а предводители остались бы ни с чем. Собственно, поэтому племя быстро решило переметнуться обратно, к возрожденному богу. Эти мысли я, конечно, держал при себе, знать о них прямолинейному и простодушному воину было, в общем-то, незачем.

В этот раз в селении меня встречали только знавшие, зачем я ходил к Гаризи, вожди, одетые в праздничные одежды, но тем не менее коленопреклоненные. Понятное дело, что вождям Гаризи, следовавшим позади меня, и так было нелегко, а при виде того, как доброжелательно я общаюсь с их врагами, они все более никли и бросали на меня опасливые взгляды.

Разговор с вождями двух племен я решил устроить вечером и, отдав распоряжение подготовить дом одного из вождей к встрече, ушел отмываться на реку. К сожалению, нормально помыться мне не дала хищная живность, обитавшая в реке, так что пришлось устроить пару взрывов и трупами отвлечь от себя хищников.

— Гараг вернулся! — такими словами я начал вечернее собрание, когда на циновках, расстеленных у противоположных стен, уселись вожди обоих племен. Сам я встал у стены напротив входа и оперся на свой меч.

При моих словах вздрогнули все без исключения каури, а я продолжил:

— Гараг вернулся, и Гараг снова уйдет!

После моих слов все задрожали, но никто не посмел меня перебить.

— Слушайте меня внимательно! Прежде чем я опять уйду, я заставлю вас объединиться в единое и сильное племя. Я расширю безопасную для вашего проживания территорию, проделаю новые тропы, чтобы вы могли безопасно передвигаться. Я готов многое сделать для своих детей, а на что готовы вы ради своего Гарага?

Я обвел твердым взглядом притихших вождей. Встретиться с ним никто не посмел, все опустили головы.

— Что вы сделали для того, чтобы я мог гордиться вами? — еще громче и тверже сказал я, понимая, что сейчас нельзя по-другому.

В комнате царило молчание.

— Мы недостойны тебя, — вдруг раздался тихий голос от стены, где сидели вожди племени Гараг. — Хоть мы и сохранили преданность тебе, но червь сомнения грыз и наши души, Отец. Все чаще наша молодежь спрашивала, существовал ли на самом деле Отец или это всего лишь байка выживших из ума стариков. А мы не отрезали им дерзкие языки.

Это был старший вождь племени, тот старик, который заговорил со мной при первой встрече. Когда в тишине дома тяжело упали его последние слова, со стороны Гаризи раздался еще более тихий голос:

— Мы недостойны тебя, Отец. Мы первыми предали веру в тебя. Мы готовы понести наказание.

Я посмотрел на вождя Гаризи, выдернул из ножен двуручник и быстрым движением приставил к его горлу. Вождь не дрогнул, только выше поднял голову, открывая горло.

— Кого из вас мне казнить? — спокойно спросил я, показывая мечом то на одного, то на другого. — Может быть, тебя, вождь? Или тебя?

Вожди как один молчали, лишь наклоняли головы, избегая моего взгляда. Я прекрасно осознавал, что нужно посеять в их душах страх и надежду, чтобы два племени снова могли объединиться. Я ведь не собирался задерживаться тут надолго.

— Я дам вам всем шанс, один маленький шанс получить мое прощение, — снизил я накал атмосферы, поставил меч стоймя и оперся на его гарду.

Все вожди обратили ко мне горящие взоры.

— Если, начиная с сегодняшнего дня, я почувствую хоть малейший признак ненависти или злобы любого из Гаризи к любому из Гараг и наоборот — я казню вас всех и уйду, — спокойно сказал я. — Мне не нужны злобные и непокорные Дети, я откажусь от таких.

Я взглянул на вождей. Они начали переглядываться. Я усмехнулся. Похоже, мои слова до них дошли.

— Что вы скажете? — Я понизил голос почти до шепота. — Готовы ли вы снова называться моими Детьми?

— Готовы!!! — раздался слитный вопль.

— Готовы ли вы выполнить просьбу своего Отца?

— Готовы, Отец!!! — заревели карлики во всю глотку, вскакивая с мест и устремляя на меня глаза, полные яростного вызова.

— Так идите и донесите мои слова до всех Детей, — твердо сказал я. — Когда будете готовы, мы начнем новую жизнь.

Каури, на ходу кланяясь мне, гурьбой бросились на улицу. Я остался один и тяжело опустился на пол. Поддержка настроя, которым я заразил каури, оказалась тяжелой в эмоциональном плане работой, я чувствовал себя так, как будто перетаскал гору камней.

Прислушавшись к звукам, доносившимся с улицы, я устало улыбнулся. Мои слова возымели действие. Вожди Гаризи ушли почти сразу же, они не смогли оставаться, видя воодушевление племени Гараг, которое в полном составе пело и плясало, радуясь моим словам о начале новой жизни, в то время как их собственное племя еще ничего не знало о грядущих великих переменах.

Потом я запретил всем падать передо мной на колени, спросив вождей, падают ли на колени их дети при виде отцов. Они ошарашенно ответили, что нет.

Вернулись вожди Гаризи через неделю, и не одни, а в окружении телохранителей и пяти древних старух, которые, поклонившись мне, сразу убыли к встречавшим их старухам племени Гараг. Как позже объяснил мне Мабута, женщины пришли обговорить воссоединение племен с женской стороны. Собрав всех вождей, я повел их на окраину деревни, туда, где кончалась охранная полоса Мертвых Земель. Прошедшую неделю я не бездействовал, а совместно с охотниками племени наловил огромное количество живности, которая сейчас лежала в загоне, обездвиженная моими заклинаниями. Я решил предотвратить чрезмерный рост плаща, когда буду увеличивать безопасную зону для деревни. Сначала у меня возникла идея устроить поселение объединенных каури в другом месте, но, хорошенько поразмыслив о последствиях такого шага, в особенности после своего ухода, я решил максимально расширить уже существующую территорию деревни.

Остановившись возле загона, я посмотрел на вождей:

— Какой величины территория вам нужна для удобного проживания?

Вожди попытались было поспорить друг с другом, но, уловив мой хмурый взгляд, ответили, что отдают это на мое усмотрение. Повернувшись спиной к ним, я в десятый раз оглядел местность. Реку, понятное дело, превращать в мертвую было бы неразумно, значит, оставался только один вариант — выдвигаться дальше от берега. Я неоднократно в течение этой недели прикидывал, как далеко могу задать свое заклинание, но решение не складывалось, в данном случае можно было только попробовать. Именно для этого я всю неделю охотился на местных гигантов и уменьшал плащ до минимума.

Вздохнув, я расправил плечи и, подойдя к границе территории племени, опустился на одно колено, дотронувшись ладонями до пока еще живой земли. Закрыл глаза и огляделся внутренним взором, впечатывая в память окружающую меня местность. Для начала я решил не делать область воздействия заклинания слишком большой, так как точно не знал, насколько это увеличит плащ. Сделав вдох и выдох, я зачитал заклинание, задав необходимые для него параметры.

Сзади меня раздался громкий восхищенный возглас. Не обращая на него внимания, я сначала посмотрел на плащ.

«Что ж, чуть больше половины длины, не катастрофично», — облегченно вздохнул я и только после этого взглянул туда, где применил заклинание.

Ровно на то расстояние, которое я задал, во все стороны расстилалась Мертвая Земля. Все живое и неживое с нее исчезло, и теперь там была пустыня с серым песком.

Кивнув Мабуте, я подошел к загону. Воины быстро провели меня к гигантскому существу, смахивавшему на перекормленную корову с кучей рогов и длиннющим хвостом. Я начал Поглощение с него, а затем обошел остальных парализованных животных, оставляя за собой трупы. Как я уже смог не раз убедиться, местные животные имели сильную духовную сущность, поэтому для возврата плаща к первоначальному состоянию мне не потребовалось убивать многих. Закончив, я вышел из загона, подошел к новой границе серого песка и, снова опершись на землю, прочитал заклинание, задав тот же диаметр зоны превращения. Рисковать было незачем, да и животных у меня имелось в достатке.

Запас животных закончился после третьего применения Тления, к тому же, запустив заклинание в четвертый раз, я с трудом смог подняться на ноги. От затраченных усилий меня пошатывало.

«Вот уж не думал, что Тление настолько выматывает», — сказал я себе, едва не падая с ног от усталости.

Путь до вождей, выстроившихся у загона, дался мне тяжело, но показать им степень своего истощения я никак не мог. Подойдя к загону, я сел на Мертвую Землю, подстелив под себя мягкий плащ и прислонившись к ограде. Вожди, увидев, что я отдыхаю, отправились на исследование новой земли, которая уходила далеко за горизонт.

Ко мне подошел Мабута и, присев рядом, тихо спросил:

— Отец, разреши отвести тебя на отдых?

Я посмотрел на него слегка затуманенным взором:

— Странное чувство, Мабута… Пожалуй, это первый случай в моей жизни, когда заклинания так меня вымотали. Нет, точно, это впервые!

Каури задумчиво посмотрел на вождей, которые уходили все дальше и дальше по Мертвой Земле. Я проследил за его взглядом и прислушался к своим ощущениям. Странно, но мне показалось, что, сидя на старом участке Мертвой Земли, я с каждой минутой чувствую себя все лучше и лучше. Удивившись, я взглянул на окружавшую меня землю взглядом, определяющим ауры существ, и вздрогнул от удивления. Раньше я не замечал едва заметного голубоватого свечения, исходившего отовсюду из глубины Мертвой Земли.

Я перевел взгляд на только что созданную Мертвую Землю и еще раз удивился. Голубоватое свечение там было заметно слабее, но все же наличествовало. Тут же, где землю создал настоящий Гараг, оно было вполне отчетливым. Я осторожно положил ладонь на землю и сосредоточился. Как только ладонь легла на мертвый песок, по нему пробежали чуть заметные волны, разбегавшиеся, словно круги по воде от брошенного камня, и возвращавшиеся обратно ко мне, принося с собой тоненькие голубоватые струйки маны. Они легко впитывались, как если бы я применил Иссушение. Струек становилось все больше и больше, пока я не почувствовал стремительного пополнения резервов маны, а поскольку ограничений на ее количество у меня уже не было, я сидел и впитывал все, что приносила мне Мертвая Земля. Я понял, что наконец-то смог разобраться в полной мере с работой заклинания Тление, ведь в книге Рыцарь Смерти упоминал о возможности постоянного притока маны с Мертвой Земли, просто я не смог тогда понять, как это сделать.

«Что ж, с маной мы разобрались, — устало, но довольно улыбнулся я, — теперь можно заняться плащом и душами, которых у меня осталось всего несколько десятков».

Сидя на мягком плаще, я расслабился и позволил мане впитываться. Прошло около часа, прежде чем струйки маны стали слабеть, а голубоватое сияние, исходившее от Мертвой Земли, почти исчезло. Открыв глаза, я встретился с обеспокоенным взглядом Мабуты.

— Что случилось, Отец? — спросил он.

— В смысле? — удивился я.

— Тебя окутало странное голубоватое сияние, ты очень долго сидел, не шевелясь, — видя мое спокойствие, он немного расслабился.

— Ничего не случилось, Мабута, я восстановился, — ответил я. — Нам нужно идти на охоту, мне нужно много душ.

Каури от моих слов вздрогнул, но сразу же поднялся на ноги. Я взглянул на новую Мертвую Землю. Теперь я знал источник получения практически бесконечной маны.

С этого дня я забыл, что такое покой и сон. С небольшими перерывами на охоту за душами животных я расширял земли вновь объединившихся племен, а также прокладывал дорогу, по которой племя Гаризи возвращалось в свое старое селение. Дни и недели летели быстрее ветра, а дел у меня не убавлялось — вожди умоляли сделать побольше безопасных дорог и расширить Мертвую Землю. Прошло несколько месяцев, и я понял, что могу здесь остаться навсегда. Этот мир был огромным, и, каури, судя по словам стариков, никогда не встречали тут других разумных существ. Все чаще я думал, что сами карлики вообще не местные, их кто-то специально здесь поселил.

С каждым днем я все отчетливее понимал, что не смогу превратить в Мертвую Землю всю ту территорию, о которой мечтают вожди. Тем более что охотиться на местную фауну становилось все труднее. Зверью потребовалось много времени, чтобы усвоить факт появления нового опасного хищника, но зато теперь не только на меня никто не нападал, но даже и от тех охотников-каури, которые проводили со мной достаточно много времени, представители животного мира начали шарахаться. Данное обстоятельство приводило бесхитростных воинов в поистине священный трепет. Конечно же, сразу поползли слухи о божественном влиянии на души Детей, и теперь желающих поучаствовать в моей охоте было хоть отбавляй. Приходилось чередовать охотников из разных племен, чтобы между ними не случилось раздоров.

Племена, помня мои слова, делали все, чтобы не допустить свар, случилась даже пара убийств самых яростных противников примирения. Вожди держали свое слово, да у каури и не оставалось времени на разброд и шатания: они перевозили вещи, строили новые дома, запасали мясо, в общем, все были постоянно заняты. Я не очень верил, что так будет продолжаться достаточно долго, поэтому, вспомнив свои раздумья насчет драконов, решил внушить каури еще одну идею. Тем более что она давала мне реальный шанс смыться отсюда скорее.

Решив не откладывать дело в долгий ящик, следующим вечером я собрал всех вождей. Дом был тот же, вожди тоже, но вот атмосфера была абсолютно другой. Вожди по-прежнему сидели по разные стороны комнаты, но теперь были много более доброжелательны друг к другу, чем в прошлый раз. Как и тогда, я оперся на меч, и, обведя взглядом собравшихся, удовлетворенно кивнул. Ни одной склоненной головы, только внимательные глаза с огнем обожания.

— Пришло время мне уйти, — без предисловия начал я. Каури жалобно вскрикнули, но я нахмурил брови и жестом приказал им не перебивать. — Но на сей раз вы не останетесь одни, я пришлю в ваш мир других своих Детей. Они проследят, чтобы среди племен не было вражды и чтобы вы сдержали слово, данное Отцу.

Услышав мои слова, каури вскочили с мест, и вперед выступил один из вождей Гараг.

— Отец, у тебя есть Дети в мире демонов?! Как такое возможно? — взволнованно спросил он, выражая общие мысли карликов.

«Надеюсь, Даалор будет того же мнения, что и я, — хмыкнул я про себя. — Объяснить древним тысячелетним существам, что они «являются» детьми вампира, чей возраст исчисляется парой десятков лет, будет затруднительно, хотя перспектива найти места, где бродит огромное количества пищи, заставит их передумать».

Понятное дело, что свои колебания карликам демонстрировать было нельзя.

— Это для вас мой мир является миром демонов, а для меня это обычный мир, такой же, как и этот, — повысил я голос. — Поэтому походов в него больше не будет, хватит терять воинов в бессмысленных битвах. Когда вы мне понадобитесь, я вас призову, а до тех пор живите и растите воинов.

— Отец, ты действительно призовешь нас? — спросил один из вождей.

— Да, — твердо сказал я. — Время от времени, — но регулярно, — я буду призывать к себе некоторое количество молодых воинов, чтобы проверить, как вы их воспитали, и узнать, готовы ли вы и дальше служить своему Отцу.

От моих слов глаза вождей заблестели.

— Ты сам будешь водить их в битвы? — восхищенно спросил один из них.

— Да, — торжественно объявил я. — Только тогда я смогу быть уверен в том, что вы вырастили достойных воинов.

Вожди стали успокаиваться, поскольку мысль о моем уходе заменилась у них на мысль, что я всегда буду рядом, хоть и не в этом мире.

— Мы будем присылать самых достойных, Отец, — гордо заявил один из вождей Гаризи.

— Если это будет не так, никто из них не вернется домой, — сказал я таким тоном, при этом слегка покачивая мечом, что вожди испуганно переглянулись.

— Отец, а кто они, твои другие Дети? — задал вопрос старейший вождь Гараг.

Я улыбнулся, и от моей улыбки вождям явно стало не по себе.

— Когда я пришлю их, вы не ошибетесь, — хрипло рассмеялся я, представив появление в этом мире высокоразвитых магических существ. — Они самим своим видом подскажут вам, кто они такие.

— Отец, когда ты уходишь?

— Я выполню по одному пожеланию каждого из вас, а на следующий день уйду, так что подумайте, что для вас сейчас важно.

Молчаливые и задумчивые вожди, кланяясь мне, разошлись по домам.

Еще месяц мне понадобился, чтобы выполнить все просьбы вождей и уладить все дела. Ночью, перед днем ухода, я внезапно вспомнил, что хотел посетить алтарь Рыцаря Смерти, который каури устроили на самом первом месте жительства.

«Совсем я тут замотался, — с огорчением подумал я, — хотел же посетить его в первую очередь. Завтра зайду туда, прежде чем отправиться к порталу».

Утром, взяв отряд воинов под предводительством ставшего почти родным Мабуты, я отправился в старое поселение каури.

— Почему ты так задумчив в последнее время? — спросил я Мабуту.

— Ничто не ускользает от твоего взора, — ответил каури, — но я не смею даже просить тебя об этом.

— Ты скажи, а я сам решу, что ты смеешь, а что нет.

— Я хотел бы уйти с тобой, Отец. Я хочу увидеть мир демонов, твою родину. Я ни разу там не был, но много слышал о нем. Говорят, что там можно ходить, где угодно, и не нужны дороги из Мертвой Земли.

— А что ты будешь там делать? — поинтересовался я.

— Идти за тобой, — просто ответил воин.

Я задумался над его предложением. Конечно, оно было заманчивым, но, вспомнив, что мне нужно будет сначала посетить драконов, а потом получить расчет от эльфов, я передумал. Все спутники на данном этапе будут мне только обузой.

— Я подумаю над твоим предложением, Мабута, — сказал я, — но сначала мне нужно закончить незавершенные дела в своем мире, и только потом я решу, взять ли тебя с собой.

— Я не прошу большего, Отец, — горячо проговорил воин, с благодарностью прикладывая руку к сердцу.

Уже на подступах к старому селению я понял, как тяжело жили каури до прихода Рыцаря Смерти. На каменистой возвышенности ничего не росло, и я представил себе, сколько нужно было сил, чтобы охотники могли найти пропитание для всей деревни и самим не стать пищей. В селение мои спутники не пошли, оставшись возле полуобвалившихся ворот. На всякий случай я заготовил защитное заклинание. Жилища, вырубленные в скале, начинались сразу за небольшой площадью, на которой высился покосившийся священный столб прежнего божества. Мабута сказал мне, что алтарь Рыцарю Смерти устроен в жилище бывшего вождя, чтобы не допустить его разграбления местной живностью.

Не заметив посторонних аур, я пошел к указанному месту. Пещера нашлась сразу, Мабута описал все достаточно подробно. С завалом я разобрался быстро, малая Стена пепла сожгла все, что могла сжечь, и оплавила то, что сжечь не удалось. Подождав, пока остынут края проплавленного камня, я зашел в полумрак пещеры. Из нее вынесли всю обстановку, а возле дальней стены установили каменное изваяние. Подойдя поближе, я применил Горение на пол и в свете пламени рассмотрел идола.

Конечно, до вершин скульпторского искусства ему было далеко, но даже сейчас, по прошествии сотен лет, в идоле легко узнавался вампир. Я приблизился к постаменту, на котором лежали три предмета. Я брал их в руки поочередно. Первым предметом была чаша, отлитая в виде двух сплетающихся змей, которые разевали пасти, образуя две небольшие полости для жидкостей. Теряясь в догадках, для чего можно использовать подобную чашу, я отставил ее в сторону. Вторым оказался камень, с виду похожий на обычный булыжник, но по весу казавшийся золотым самородком. Я попробовал поскрести им по краю постамента, но на камне не осталось даже царапины. Взяв с постамента третью вещь, я испытал стойкое ощущение, что подобное уже когда-то держал в руках. Четырехгранный кинжал с большим красным камнем в навершии точно был мне знаком. Я напряг память и вспомнил дом, куда меня привезли три человеческих мага. Тогда я их убил, а на алтаре в подвале нашел точно такой же кинжал.

«Почему эта штука находится на алтаре Рыцаря Смерти?» — недоуменно подумал я.

Собрав все вещи в походную сумку, я вышел из пещеры и направился к ожидавшим меня каури. Те вперили в меня заинтересованные взоры, но вопросы, понятное дело, задавать не осмелились.

По пути к порталу я не переставал размышлять о том, что могут означать все эти странные вещи, оставшиеся от моего предшественника.

— Возвращайтесь, — сказал я каури, стоя возле портала; они отказались оставить меня и сопровождали вплоть до сияющей арки.

— Только после того, как ты уйдешь, Отец, — невозмутимо ответил Мабута. — Мы обещали самим себе и нашим вождям.

Махнув им рукой, я повернулся и шагнул в портал. Как и в прошлый раз, на разум упала пелена, и я потерял сознание.

Глава 9

Рабство

Очнулся я от того, что мне в лицо хлынул поток холодной воды. Отфыркиваясь, я попытался подняться и приготовить заклинание — тут же словно миллионы муравьев укусили меня в голову, и я повалился на землю с такой болью, что сразу отключился. Сознание вернулось, когда на меня обрушился новый поток ледяной воды. Сразу вспомнив предыдущую попытку встать, я в этот раз был более осторожен. Открыл глаза и огляделся. Увидев стоявших рядом существ, я стиснул зубы и едва не выругался.

— Я смотрю, наш вампир очнулся, — раздался шипящий голос, и от группы отделилась фигура со знакомой эльфийской аурой, которая на самом деле таковой не являлась.

— Не сказал бы, что я рад нашей встрече, но если вы принесли мне оплату за проделанную работу, то буду вам весьма признателен, — осторожно сказал я, прекрасно осознавая, что моя неспособность вызывать заклинания неспроста. Во время разговора я попытался сплести заклинание Горение, но нарастающая боль в голове ясно дала понять, чем кончится вторая попытка. Потому я и осторожничал в разговоре с Поглотителем Сознания, позади которого ощущались еще двадцать похожих на эльфийские аур.

— О! Ты справился с нашими маленькими друзьями? — удивленно спросил Амир, но тут же добавил: — Впрочем, меньшего я от Рыцаря Смерти и не ожидал.

Я попробовал пошевелиться и зацепил взором фон своей ауры. Неприятное открытие заставило меня вздрогнуть.

— Уже заметил мой маленький сюрприз? — обрадованно воскликнул Амир. — Ну что ж, не придется долго объясняться. Теперь ты полностью под моим контролем! Вставай, нужно идти, нас ждут великие дела.

Сопротивляться ментальному контролю я даже не стал, сейчас было не время и не место проверять свои способности. Еще будучи наполовину Поглотителем Сознания, я успел убедиться, что выйти из-под ментального контроля, когда щупы проброшены и сознание захвачено, практически невозможно. Именно поэтому я не собирался пытаться освободиться сейчас, показывая все свои козыри.

Эльфы, молча стоявшие сзади, подошли ближе, и я понял, как Амир смог подчинить мое сознание. Он имел единственный момент, когда меня можно было захватить врасплох, и он им воспользовался. После перехода портала, когда я не осознавал себя и не мог адекватно реагировать, мое сознание было беззащитно. К тому же стоявшие возле него якобы «эльфы» на поверку оказались такими же замаскированными Поглотителями Сознания. Я сжал зубы. Против двадцати Поглотителей, да к тому же под их контролем, шансов у меня не было. Теперь оставалось ждать удобного момента или какой-нибудь их ошибки.

— Мне приятно осознавать, что ты такого высокого мнения о нас, но, поверь мне, я не настолько наивен, чтобы дать тебе хоть малейшую возможность к сопротивлению, — произнес Амир и, повернувшись к соплеменникам, приказал: — Ведите его наружу.

Я снова стиснул зубы. Проклятый ментальный контроль позволял видеть и чувствовать все, что сейчас ощущал подконтрольный, я сам неоднократно пользовался этой особенностью.

«Свои мысли нужно фильтровать», — понял я.

Вопреки собственной воле я встал и направился вверх по дороге, уходившей от портала.

— Его нужно вывести наружу и переодеть, — распорядился Амир. — Не хочу сюрпризов.

Ответом ему было молчание — телепатам не нужны слова.

Едва мы вышли из пещер, как оказались окружены сотней эльфийских лучников. Под их прицелом — хотя смысла в этой демонстрации не было никакого — я, повинуясь воле Поглотителей, разделся и надел серую хламиду с большим капюшоном. У меня отобрали все вещи, кроме плаща; его видели, но не могли даже взять в руки. Амир не ожидал такого, но скрепя сердце оставил все как есть. Меня погрузили в повозку и повезли в окружении десяти Поглотителей, остальные ехали в соседней, но я прекрасно чувствовал их по мыслесвязи.

«Почему же не сработал плащ? — в сотый раз спрашивал я себя и не находил ответа. — Ведь заклинания Поглотителей основываются на магии Разума, а в записках Рыцаря Смерти плащ значился как отражающий всю магию. Значит, все же не всю», — зло заключил я и опять же по мыслесвязи почувствовал, как ухмыльнулся один из контролирующих меня Поглотителей.

«А ты расслабься на секунду, — подбодрил я его с улыбкой, — всего лишь на секунду».

Ответной реакцией была ужасная головная боль, пришедшая от Амира, и мысленная оплеуха от него же другому Поглотителю.

«Не вздумайте заигрывать с ним! — практически всем мозгом я ощутил его мысленный приказ. — Я рассказывал вам о его способностях, не вздумайте меня подвести».

Все его соплеменники вздрогнули, а я ощутил странную, грустную гордость от его слов. Хотя что толку было сейчас от моей мощи, если меня смогла захватить в рабство кучка Поглотителей.

Весь путь до столицы мы проделали в полном молчании, Поглотители, видимо, прочувствовали слова Амира, и не расслаблялись ни минуту. Ночью и днем они чередовались на контроле — десять сторожили, десять отдыхали. Дорогой я пытался подловить их на невнимательности, но любая попытка шевельнуть рукой или начать произносить заклинание заканчивалась одинаково — разрывающей все тело болью, заставлявшей меня орать в полный голос.

Когда мы прибыли в столицу, моя уверенность в том, что вырваться из-под контроля Поглотителей будет просто, сильно пошатнулась. Эльфы, как дети, устроили целое представление из моей поимки. Я не ожидал, что все будет так, как описывалось в старых историях — толпы народа, начиная от ворот города до самой центральной площади, оскорбительные выкрики, метания гнилых фруктов — со мной в главной роли. Эльфы посадили меня в клетку, в разорванной грязной одежде, как будто меня это должно было как-то особенно унизить.

Я чувствовал себя участником спектакля под названием «Мы поймали Рыцаря Смерти». Я сидел в клетке, смотрел на тысячи эльфов и, усмехаясь, представил себе, что всего лишь одна пентаграмма — и вся эта ликующая толпа обратится в ничто. Картина, вставшая перед моими глазами, была настолько яркой и красочной, что по мыслесвязи я почувствовал, как вздрогнули контролирующие меня Поглотители. На поддержку к ним тут же подоспел Амир, но и его мысли были далеки от безмятежных. Проверив контроль, он убедился, что все нормально, и вышел из контакта.

Действо закончилось на центральной площади, где при огромном стечении народа меня на ступеньках дворца в полном составе встречал Совет. Выражение лица у эльфов — членов Совета было разным, и ради любопытства я попытался посмотреть на их ауры. Поглотители не дали мне сделать даже этого. Скривившись от боли, я стиснул зубы.

Меня заставили опуститься на колени перед эльфами, и в мозгу появилось сознание Амира, который попытался заговорить моим голосом с Советом.

«Уважаемый Совет, — попытались сказать мои губы, — я, презренный червь, признаю над собой вашу власть…»

Мне, в принципе, было все равно, что я скажу этим существам и как меня заставляют себя вести Поглотители, — я все равно собирался уничтожить их всех. Я был вправе так поступить, они напали на меня первыми, и я мог защищаться любыми средствами, не нарушая слова, данного жене. Но какое-то детское упрямство решило по-другому, и я, стиснув зубы и впившись руками в спутавшие меня ремни, держался до тех пор, пока не потерял сознание от раздирающей мозг боли. Амир, конечно, был в бешенстве от такой неудачи и сорванной концовки представления, но меня порадовало уже то, что мной они могли руководить, только если я не начинал им противиться, хотя обычно жертвы не могли позволить себе подобных вольностей под контролем Поглотителя. Мне казалось, что какая-то частичка Поглотителя во мне осталась. Именно она позволяла не давать собой манипулировать, раз уж я был готов терпеть боль, которую мне причиняли, но не подчиняться. Правда, боль была ужасной, даже при первой битве с Поглотителем я не чувствовал ничего подобного. Амир заставил меня по-другому взглянуть на то, что такое настоящая боль.

Очнулся я так же, как и отключился, от боли, терзавшей тело. В сознании на мгновение появилась разъяренная личность Амира, а затем я снова ушел в беспамятство. В следующий раз, открыв глаза, я сначала подумал, что умер и попал к своей богине, уж больно разительной была перемена — я лежал раздетым в чистой постели, и рядом со мной стоял столик, сервированный разнообразными блюдами. Почувствовав, что зверски голоден, я набросился на еду, одновременно сканируя свое сознание. Вывод оказался неутешительным: ничего не изменилось, я по-прежнему был под контролем. Особо не размышляя над тем, почему меня перестали терзать болью, я старался восстановить силы.

«Интересно, для чего я мог им понадобиться? — размышлял я, лежа на кровати. — Уж точно не ради красивых глаз. Что требуется Поглотителю от Рыцаря Смерти?»

Ответ на этот вопрос я получил этим же вечером. Едва стемнело, в комнату вместе с Главой Совета вошел Амир. Конечно же, я их заметил задолго до того, как они вошли, но виду не подал, прекрасно помня, что в голове сейчас одновременно находится десять чужих разумов. Я открыл глаза, только когда почувствовал нарастание боли в голове. Хороший способ дать о себе знать.

— Встань на колени, когда разговариваешь с благородным Аз’гадором! — прорычал советник, усиливая боль.

— Я-то могу потерпеть и отключиться, — выдавил я. — А вы сколько раз сюда приходить собираетесь?

По мыслесвязи я почувствовал, как в мое сознание влетел разъяренный Амир и принялся хлестать меня по всем нервным окончаниям. Я захрипел и начал отключаться.

— Амир, остановись, — спокойно проговорил Аз’гадор. — Мне и вправду незачем ходить сюда по нескольку раз, пусть потешится своей маленькой победой.

— Как прикажете, господин, — согнулся в полупоклоне Поглотитель, напоследок хлестнув меня по зрительным нервам, да так, что я на мгновение ослеп.

Эльф подошел ближе к кровати и осмотрел меня.

— Уверен, что можете его контролировать? — спросил он советника.

— Клянусь своей жизнью, — твердо ответил тот.

— А вы не боитесь? — спросил я, немного придя в себя. — Вот честно, если бы я был на вашем месте, я сейчас трясся бы от ужаса.

Глава Совета криво усмехнулся, но ответил:

— Завтра ты будешь трястись от ужаса, когда узнаешь, почему мы притащили тебя сюда, а не убили там же, в пещере.

— Я, конечно, наивный юноша, но просто ради отметки в своей душе… Наше соглашение нарушено, и вы не заплатите мне за работу?

Эльф и Поглотитель рассмеялись.

— Вампир у нас шутник, оказывается, — ответил эльф, переглянувшись с Поглотителем. — Ну, просто ради отметки в твоей душе — тебе никто и не собирался платить. Доволен?

Чтобы не подставить Далгора, я сказал совсем не то, что висело у меня на кончике языка:

— Ну что ж, раз так, значит, буду спокоен, когда превращу ваши земли и ваших подданных в мертвый песок.

Как бы ни были уверены в себе эльф и Амир, но они вздрогнули. И, словно чтобы отомстить мне за свою секундную слабость, эльф сказал:

— Хотел сделать тебе сюрприз завтра, но теперь решил, что у тебя есть ночь, чтобы хорошенько помучиться. — Тут он оскалился змеиной улыбкой, от которой мне стало жутковато. — Завтра ты поедешь уничтожать один вампирский клан, который отказался нам подчиняться. Когда закончишь с ним, тебя повезут в другой, и так до тех пор, пока на этом материке останутся только существа, подчиняющиеся нам. Ну, а напоследок, прежде чем казнить на глазах у всего города, мы отправим тебя к драконам. Слишком большую волю они взяли, нужно бы дать им укорот.

Еще до окончания его выступления во мне вспыхнула долго сдерживаемая ярость, и, плюнув на последствия, я попытался применить Стену пепла. Однако Поглотители были наготове и молниеносно вырубили меня болью.

Очнулся я глубоко за полночь, терзаемый остаточной болью. Мысли мои были разрозненными, и я с трудом смог сосредоточиться. Я подумал о двух своих обещаниях, данных жене и драконам. Подумал о гостеприимстве, которое мне оказали вампиры рода Быстрых Теней, и мне стало не по себе. Пусть бы я сам, по каким-либо понятным мне причинам, начал убивать всех, нарушая свои слова, но вот так, по чужой воле — это было для меня чересчур. А если учесть, что теперь я не был уверен в своих способностях вырваться из-под контроля, ситуация становилась все более неприятной, и выхода, кроме одного, я пока не видел. Про эту возможность я перестал думать, чтобы не выдать себя Поглотителям, переключившись на лелеяние ярости к эльфам.

«Сейчас все, что я могу, чтобы меня не могли использовать Поглотители, — это терпеть боль, — подумал я. — Так что придется терпеть».

Утром, когда солнце еще не встало, меня провели по дворцу и, выведя на задний двор, посадили в повозку. В ней уже ждали сменщики той десятки, что контролировала меня ночью. По мыслесвязи я ощутил, как сначала возрос контроль, а затем осуществилась его передача. Поглотители были не настолько глупы, чтобы даже на секунду потерять контроль надо мной.

Затем повозки окружила стража, и мы тронулись в путь. Всю дорогу до неизвестного мне места назначения я пытался вырваться, перепробовал все возможные способы, но ничего не помогало, Поглотителей было слишком много. Если они чувствовали малейшую угрозу, то общими усилиями надолго вырубали меня. Весь путь я запомнил, только как череду попыток взбунтоваться и следовавшее за этим наказание, все остальные внешние воздействия и даже смена дня и ночи мною не воспринимались. С каждым днем боль становилась все привычней, и я даже удивлялся, когда ее не было.

— Выводите его, — услышал я голос, исходивший из глубин моего сознания.

Под чужим контролем я выбрался из повозки, зажмурившись от ударивших мне в глаза лучей солнца. Когда зрение восстановилось, я увидел, что стою в гористой местности, перед высокой крепостью, к которой вела извилистая тропинка. Присмотревшись, я понял, что обычным штурмом крепость взять очень сложно, слишком узка тропинка, ведущая к глубокому рву, и слишком высоки стены крепости, чтобы дать кому бы то ни было безнаказанно подойти к ней близко. На вершине башни я с дрогнувшим сердцем увидел флаги вампирского рода, гордо развевавшиеся на ветру.

Меня попытались подтолкнуть вперед, но я, сцепив зубы, не сдвинулся с места. В сознание влилась довольная личность Амира, и я услышал его голос: «Если бы ты знал, вампирчик, что своими попытками сбежать предоставил нам прекрасный шанс обходиться без тебя в сознании, то не стал бы так дергаться по мелочам. Во время твоих беспамятств мы нашли способ контролировать твое тело и пользоваться твоей памятью и умениями. Так что сладких снов тебе, когда ты очнешься. Я оставлю тебе память о содеянном».

Я открыл рот, чтобы закричать от бессилия и злости, но тут на меня обрушился ментальный удар, и я погрузился в привычное беспамятство.

Едва я открыл глаза, как фонтан страшных обрывков извергся из моей памяти. Так себя я не чувствовал ни разу. Вот я поднимаюсь с земли и подхожу к подножию горы… вот опускаюсь на колено и привычным жестом кладу ладонь на землю. От осознания того, что будет дальше, я похолодел, но воспоминания приходили помимо моего желания. Вот сформировалось в голове заклинание Сбор душ, которое направлено от меня в сторону крепости… Я его произношу… Через пару секунд в тело врывается поток сотни душ…

Я перевернулся на живот. Осознание того, что мной воспользовались, как простой тряпкой, накатило на меня со всей силой. Секундой позже к этому добавилось огромное чувство вины перед Ал’лилель, доверие которой я предал. Зарычав, я попытался напасть на своих мучителей, но, конечно же, они этого ждали, и попытка закончилась, как и сотни других до нее.

Когда я очнулся, то явно почувствовал, что внутри меня что-то перевернулось. Я ощутил, что во мне проснулся тот Каин, о существовании которого я порядком забыл. Тот, кто надолго укрылся в моем сознании после свадьбы. Когда я осознал, кого во мне разбудили Поглотители, я расхохотался. От моего смеха вздрогнули все контролирующие, а в сознание ворвался Амир. Он с тревогой обыскал мое сознание и недовольно удалился, ничего не обнаружив. Он бы и не смог обнаружить то, что я сам забыл — мирная жизнь рядом с любящей женой и теплая поддержка близких людей похоронили во мне прежнего Каина. Почувствовав накатывающиеся волны безумия, я понял, что все вернулось на свои места. А еще я четко осознал, что это чувство, родившееся во мне тогда, когда я стал Повелителем Серых Призраков, и заглушенное позже Ал’лилель, без моего контроля вырвется на свободу. Меня рассмешило то, что Поглотители сами загнали себя в ловушку. Теперь каждый раз, когда меня будут использовать в беспамятстве, как вещь, безумие будет прогрессировать, ведь я его не буду контролировать.

Все произошло так, как я и предполагал. После действий, проделанных в бессознательном состоянии, я приходил в себя и сразу же растворялся в сладких волнах безумия. Меня волновали только мысли о разрушении всего и вся. Это изменение вскоре заметил Амир и отдал приказ использовать меня в сознании.

Как и прежде, безумие давало мне все — боевой азарт, полное бесстрашие и презрение ко всем окружающим; они перестали для меня существовать.

Следующий род я сжег. Похоже, Амир перебирал мои заклинания. Он, как маленький мальчик, получивший новую игрушку, с упоением мной пользовался, применяя те заклинания, которые ему больше нравились. Я понял, что ему нравится моя сила, он теперь воспринимал ее как свою. Ночью после этой бойни я не спал, а, улыбаясь, плавал в волнах все больше поглощавшего меня безумия. Оно мне нравилось, ничего другого мне уже было не нужно. Упоение силой и желание разрушать заставляли бурлить мою кровь.

Следующим был человеческий город, который чем-то не угодил эльфам. На нем Амир опробовал одно из Великих заклинаний. Видимо, решив начать с того, что я уже делал, он применил Плащ Смерти. Мой плащ теперь чаще переливался молниями и стал более осязаемым. Эльфы тут же проверили действенность на мне своих заклинаний, но они все как одно поглощались. Тогда же я и узнал, что Амир перестраховался и специально сотворил это заклинание, чтобы знать и контролировать плащ, природу которого он до этого не понимал и боялся. Теперь же он был твердо уверен и поэтому смело экспериментировал с заклинаниями, применяемыми ко мне.

После этого города мне стало наплевать на все, что происходит со мной, и на то, что я делаю. Мне нравилось пользоваться силой, хоть и не самому. Особенно мне нравилось, что сознание снова стало кристально чистым, не замутненным ничем, мозг работал так быстро, как не работал уже давным-давно.

Я потерял счет посещенным нами местам, и мой разум становился все чище и острей, как во времена моего первого наемничества, — безумие полностью захватило его.

— Ну, вот и все, мы закончили, — услышал я однажды голос в сознании. Казалось, он звучит в сотнях метров от меня. — Остались только драконы. Я скопил достаточно душ и полностью убрал плащ, чтобы противостоять им.

— Старший, ты уверен? — раздался другой голос. — Вампир с каждым днем ведет себя все непонятнее. Если раньше мы вынуждали его убивать, то сейчас нам все трудней сдерживать его от лишних убийств.

— Нам ведь это на руку, — в первом голосе звучала усмешка.

— Да, но им все труднее управлять, — неуверенно произнес второй голос. — Мы едва сдерживаем его жажду убийств.

— Не волнуйся, остался последний шаг. После драконов он будет нам не нужен, я славно повеселился с ним.

— Как скажешь, Старший.

Слово «драконы» засело в голове и не давало насладиться воспоминаниями о прошлой битве, когда был собран богатый урожай душ. От злости я ударил кулаком по стенке повозки и проломил доски, почувствовав, как запаниковали Поглотители. Я ударил еще раз, сильнее — повозка сотряслась от удара. Поглотители попытались меня отключить. Я с усмешкой, не обращая внимания на боль, наблюдал за их попытками. Внезапно в сознание ворвался Амир и со всей силы ударил по нервным окончаниям. Безумие отступило на мгновение, и я вспомнил все — обещание жене, драконам, все содеянное… И за секунду до того, как отключился, раскрыл свое сознание и произнес:

— Госпожа, прими меня.

Глава 10

Настоящий Рыцарь Смерти

— А, вот и мой малыш, — мурлыкнула я, услышав зов мальчика, общение с которым в прошлый раз доставило мне столько удовольствия.

«Странный малыш, — подумала я тогда, — умный, но очень странный».

Я многое прочла в его душе и поняла, что он еще не готов стать тем, кто нужен мне для осуществления моей цели. За столько тысячелетий я привыкла, что вампиры приходят и уходят, не давая мне то, что нужно. Увидев его душу, я сначала решила, что вот он, шанс, оставалось дать мальчику силу и отпустить на землю, как я делала это сотни и тысячи раз до этого. Странно, но в последнем случае меня остановили два ощущения.

Первое — странные отношения мальчика с эльфийкой, от брака с которой у него был сын, чью ауру я не ощущала. Это было настолько необычно, что сначала я просто не поверила его воспоминаниям о рождении ребенка, такого просто не могло быть! Я видела и чувствовала всех в этом мире, абсолютно всех живых существ. Всех, кроме ребенка от этого союза. Новизна ощущений не присуща богам, но тут, впервые за уже не помню сколько времени, я почувствовала удивление.

Ну и второе — это знакомое ощущение, которое я практически забыла. От малыша веяло такой Силой, какую я чувствовала лишь у сильнейших Рыцарей прошлого, только он не осознавал ее и в нынешнем состоянии не мог раскрыть. Из-за двух этих особенностей я и отпустила Рыцаря, поступив так впервые за все время существования рода вампиров.

Я считала, что он еще нескоро обратится ко мне, но этот малыш был полон сюрпризов. Я никак не предполагала, что он снова сумеет удивить меня, но ему это удалось. Существо, которое попросилось ко мне, не было ни вампиром, ставшим Рыцарем Смерти, ни тем забавным малышом, с которым я встретилась в первый раз.

Передо мной, в коротком плаще с тысячами камней на нем, с окровавленными руками и пульсирующей в такт каждому вздоху аурой смерти, стоял Рыцарь Смерти, такой, каким я сделала первого из них. Его вид всколыхнул во мне воспоминания. Я словно вернулась в то далекое прошлое, когда боролась с сестрой за право обладания вампирами. Улыбнувшись, я подошла к нему. Плескавшееся в его глазах безумие, а также разлитое вокруг него море Силы возбуждали меня.

Почувствовав мою ауру, малыш успокоился и прижался к моей груди. Я успокаивающе гладила его по голове и шептала те же слова, что шептала моему первому Рыцарю. Малыш успокоился, и я, прикоснувшись к его голове губами, попросила принести мне Чашу, вложив ее изображение ему в голову. Он тут же передал мне свои воспоминания о том, что уже видел такую и знает, где она находится.

Я удивленно моргнула, а потом почувствовала, что мои глаза непроизвольно расширяются.

«Он нашел Чашу! — не поверила я. — Он нашел ее раньше, чем я дала ему ее образ!»

Рассмотрев внимательно переданные мне воспоминания, я убедилась, что малыш не обманывает. Чаша действительно нашлась и находится сейчас там, у одного из существ, созданного эльфийской магией.

Чувство близости успеха слегка вскружило мне голову, и я решила изменить свои планы относительно малыша.

«Его нужно вернуть обратно, чтобы он принес Чашу, — кольнула меня мысль. — В этот раз я, как никогда, близка к победе над сестрой!»

Прикоснувшись губами к его лбу, я прошептала:

— Спускайся вниз, малыш, и принеси мне Чашу.

Рыцарь кивнул и попытался отстраниться, чтобы сразу начать выполнять приказ.

— Даю тебе два подарка, — шепнула я, положив руку на его голову, — не подведи меня.

Глава 11

Последняя надежда

— Повелитель, у ворот Старейшина рода Быстрой Стрелы с незнакомыми эльфами, просят аудиенции, — разбудил меня взволнованный голос Тора, влетевшего ко мне в спальню, как комета.

— Можно я его убью? — раздался голос рядом с ухом, но я, улыбнувшись, лишь сильнее прижал женское тело к себе.

— Зира, Ал’гиел не стал бы просить у меня аудиенции. — Я поцеловал ее в щеку и встал с кровати. — Этот замок и его дом тоже.

Одевшись, я обратился к замершему Тору, который, побагровев как рак, стоял у двери, стараясь не смотреть на кровать, где грациозно потягивалась вампирша.

— Рассказывай, — бросил я, выходя из комнаты.

— Пятнадцать минут назад прискакал на взмыленной лошади их посыльный и предупредил нас, что вскоре появится эльфийская делегация, — быстро заговорил один из лучших учеников мастера по оружию. — Почти сразу из Леса появилось около двадцати эльфов, все в походной одежде и полном вооружении.

Я удивленно приподнял бровь:

— А Старейшина?

— И он с ними, Повелитель, — удивленно ответил Тор, видимо, до моих слов не обративший внимание на странность одежды отца Ал’лилель.

— Не нравится мне это, — проворчал я, ускоряя шаг.

«Чтобы Ал’гиел собрался в поход, должно было произойти что-то невероятное. — Сердце забилось чаще. — Неужели война?»

Но я сразу одернул себя. Начнись война — Старейшина не появился бы в замке в сопровождении других эльфов. Пришел бы один, чтобы предупредить меня и дочь.

— Тор, разбуди Ал’лилель, — произнес я, — скажи, что пришел отец.

Воин кивнул и бросился к женским покоям. Не знаю, что заставило меня так поступить, но интуиция подсказывала, что это необходимо.

Едва я увидел лицо Ал’гиела, а также лица стоявших сзади него эльфов, как заныла старая рана в боку — дело было плохо. В глаза сразу бросились неизвестные эмблемы их родов, а также полные комплекты брони и вооружения на каждом, что тоже было плохим признаком.

Поздоровавшись со Старейшиной, я повел всех в большой зал. Незнакомые эльфы шли шагом опытных воинов.

— Прости, друг, что появился в такой час, — без предисловий начал Ал’гиел, — но нас привела в твой замок беда. Общая беда всех эльфийских родов. Позволь тебе представить эльфов из Западного королевства Эрдана и их предводителя — Далгора. Он расскажет о причине нашего появления у тебя.

— Думаю, стоит дождаться Ал’лилель, я послал за ней, — ответил я со щемящим чувством в груди. — Почему-то мне кажется, не обошлось без Каина, он ведь собирался посетить этот материк.

— Что случилось с Каином? — раздался обеспокоенный женский голос.

Все эльфы обернулись.

Несмотря на ситуацию, я усмехнулся, отметив реакцию эльфов на Ал’лилель. Мне и самому казалось, что материнство сделало из нее настоящую красавицу, такую, ради которой любой пойдет сворачивать горы. Счастье, которое она излучала, казалось, пронизывало весь замок, и я уже не представлял себе жизни в нем без нее.

— Отец, что случилось с Каином? — повторила она, не обращая внимания на слитный поклон эльфов.

— Дорогая, успокойся, — произнес Ал’гиел, обнимая дочь, — он жив. — Он тут же посмотрел на эльфов и замялся: — Далгор все объяснит.

Мы расселись за столом, и странный эльф без рода, но возглавлявший посольство, начал свой рассказ. С каждым его словом, произносимым громко и четко, мне становилось все неуютней.

— Год назад мы потеряли над ним контроль, — эльф говорил так спокойно, словно рассказывал не о вампире, который был дорог всем в этом замке, а о случайном знакомце, — и начался весь тот кошмар, который и привел меня к вам. Каин перестал быть таким, каким я знал его, он превратился в нечто ужасное. Мы вспомнили все древние легенды, сложенные о Рыцарях Смерти. За этот год он уничтожил больше половины поселений на нашем материке, там, где он проходил, осталась только пустошь. Ни гор, ни рек, ни городов, ни деревень, ни живности — одна только Мертвая Земля.

Эльф запнулся, встретившись взглядом с Ал’лилель, но продолжил:

— Он охотится за Амиром, советником Главы нашего Совета, который скрывается не только от него, но теперь уже и от всех нас. Каин идет за ним и уничтожает все, что встречается у него на пути. Мы перепробовали все, в том числе уговорили драконов помочь нам, и те впервые за многие столетия не только выслушали нас, но и действительно помогли. Это было бы невероятно пару лет назад, но теперь, когда гибель грозит всем на материке, они согласились. — Эльф замолчал.

— И? — раздался звенящий голос эльфийки. — Что дальше?

Все невольно вздрогнули от тембра ее голоса, но нужно отдать должное эльфу, он не проявил эмоций.

— Они потеряли десятерых, прежде чем Старейшина дал приказ к отступлению.

Тут мне стало действительно не по себе. Слитной атаке драконов не мог противостоять никто.

«Считалось, что не мог никто, — поправил я сам себя, — до сегодняшнего времени».

— Мы просим его отца и жену помочь нам, — тихо закончил эльф. — Из его рассказов я понял, что вы единственные, кто может на него повлиять.

В зале воцарилась тишина, нарушаемая только тяжелым дыханием Ал’лилель. Я посмотрел на нее и понял, что сейчас произойдет. На эльфов обрушился поток убийственной магии, и только совместными с Ал’гиелом усилиями мы смогли отвести его в сторону. Лавина магии, которую не смогли бы остановить и десять таких магов, как мы, пробила огромную брешь в стене зала и пошла дальше, сметая все на своем пути. Единственное, что я смог сделать, это испустить крик Повелителя, услышав который вампиры бросились врассыпную. Я вздохнул спокойнее, когда, пробив крепостную стену, волна магии ушла дальше, а из жителей замка никто не пострадал. Взглянув на замерших от удивления эльфов и Старейшину, который обнимал дочь, я немного успокоился.

— Нет, папа, я скажу! — раздался твердый голос эльфийки, от тона которого вздрогнул даже я.

Она вышла вперед и обвиняюще указала пальцем на Далгора.

— Вы!! Вы!! В кого вы опять превратили Каина?! — Она понизила голос до шепота, но ее прекрасно слышали все, даже вампиры, решившие, что произошло нападение, и столпившиеся у пролома в стене зала. — Мне понадобилось столько лет, чтобы он стал таким, каким я встретила его в первый раз — добрым, нежным, отзывчивым юношей! В те времена, когда он стал убийцей и разрушал все, что вставало на его пути ко мне, я испугалась, испугалась так, что и теперь при воспоминании о том Каине меня пробирает дрожь. Но и тогда, разговаривая с ним, вся дрожа от страха, я верила, верила, что он не такой, что внутри он по-прежнему тот юноша, которого я полюбила всем сердцем!

Слова Ал’лилель падали, как тяжелый молот кузнеца, заставляя всех присутствующих сутулить плечи и съеживаться. Ведь даже мне стало не по себе, когда я встретил сына, готового убивать все, что ему мешает, что же говорить о юной девушке, которая увидела перед собой того, чьим именем эльфы пугали своих детей.

— Я верила, и он вернулся, мой милый Каин, — продолжила она, по-прежнему обвиняюще показывая пальцем на эльфов. — Вернулся, и я жила без страха, окруженная его любовью. Он дал мне слово не убивать первым и только в качестве самозащиты. И все это ради чего? — Ее голос угрожающе повысился. — Ради чего, я вас спрашиваю? Чтобы какие-то остроухие гаразэ эл забах, — она выплюнула самое грязное ругательство из всех, которыми можно было наградить эльфов, такое, что даже вампиры переглянулись, услышав его. Но эльфы только ниже опустили головы, — вернули мне старого Каина? Или чтобы я рискнула сыном, попытавшись остановить того, кто вспомнил сладость убийств?

— Я говорю вам, что если вы воскресили старого Каина, да еще и с новыми возможностями — вы все умрете, — закончила она, тяжело дыша. — А если этот ваш Амир переберется к нам, умрем и все мы. Каин ни за что не остановится, пока не достигнет цели или умрет. — Эльфийка грустно усмехнулась. — Но, судя по вашим рассказам, скорее всего, умрем мы.

В зале настала тишина, ее слова услышали и осознали все до единого.

— Повелитель, я собираюсь в дорогу, — внезапно обратилась она ко мне с поклоном. — Можно попросить у вас охрану для Авеля?

— Ал’лилель, ты меня обижаешь, — расстроился я. — Разве может быть такое, что я отпущу тебя без сопровождения?

— Простите, отец, — сквозь слезы улыбнулась она. — Я соберу сына и буду ждать вас. — Она выпрямилась и твердым шагом вышла из зала.

Стояла мертвая тишина, которую никто не осмеливался нарушить.

— Вализир, Зира, — обратился я к вампирам, окружившим меня после выброса магии, — отберите десятерых Старших, мы выходим.

Кивнув Ал’гиелу, я пошел собираться. Надев боевой костюм и приняв принесенный мне меч, я рассовал по карманам походные мелочи из сундука, к которому в последний раз прикасался во времена войны с эльфами.

«Похоже, у нас новая война, — невесело подумал я, закончив сборы и выходя во двор, где все ждали только Ал’лилель с ребенком. — Но в этот раз будут только проигравшие. Жаль, с нами нет учителя Каина, может, он сумел бы придумать, как его остановить».

Эльфийка вышла в походном вампирском костюме, подаренном Зирой, вызвав удивленные взоры эльфов. Назначив управляющего из оставшихся Старших вампиров и отдав ему распоряжения, я сам подсадил Ал’лилель в коляску и сел рядом с ней. Вампиры окружили коляску плотным кольцом.

Ко мне подошел Ал’гиел и предводитель чужих эльфов, который дал знак своим рассредоточиться. Те привычно разошлись, составив нашему отряду авангард и арьергард.

— Странное чувство, — с грустной усмешкой заметил Старейшина, повернув ко мне лицо, когда мы выезжали из замка. — Мне кажется, мы идем на войну, в которой будут одни проигравшие.

Я усмехнулся:

— Ты читаешь мои мысли.

Мы переглянулись и посмотрели на Далгора, который прислушивался к нашему разговору.

— Ну, а теперь рассказывай в мельчайших подробностях, во что вы нас втянули, — высказал общую мысль отец Ал’лилель.

Глава 12

Цель близка

Я стоял на вершине холма, и от возбуждения у меня дрожали руки. Все эти два года погони за Чашей я совершенствовал технику и заклинания, а также набирал то, что мне было необходимо для осуществления задуманного, — ману и души.

Дары Госпожи оказались более чем впечатляющими. Едва вернувшись назад и почувствовав, что она мне преподнесла напоследок, я радостно рассмеялся. Богиня оказалась очень щедрой: во-первых, я получил знания об алфавите Рыцарей Смерти, а во-вторых, подарок, от которого я был просто в восторге, — бесконечный рост плаща. Она убрала с него ограничитель, и теперь я мог не заботиться о такой мелочи, как чрезмерная его длина. Я оглянулся и ухмыльнулся, плащ стал настолько огромным, что не заметить меня теперь мог только слепой. Стелясь на многие сотни метров позади меня, он стал похож на небольшое грозовое облако, что двигалось не по велению ветра, а только по собственному желанию.

Я взглянул на то, ради чего пришел сюда. С вершины холма открывался отличный вид на один из самых крупных эльфийских городов, который я еще не успел посетить. Большое зеленое пятно среди города — вот какой я видел теперь Чашу, которую держал когда-то в своих руках. Богиня по оставленному мной на ней следу сделала прекрасный маяк, ярко светившийся неподалеку от северных ворот города. Мне оставалось только пойти и взять его.

Правда, теперь, кроме охоты за Чашей, я намеревался осуществить и собственные планы как относительно мести Поглотителям, так и приобретения двух полезнейших существ, упомянутых в Великих заклинаниях. Теперь, с помощью новообретенных знаний, я анализировал заклинания и мог воспроизвести их у себя в голове, оставляя незавершенными ровно на один ключевой элемент. Для Великих заклинаний, на чтение которых при обычном раскладе уходило от шести до двенадцати дней, это сначала казалось неосуществимым — заготовить их заранее, чтобы потом добавить что-то вроде ключа.

Однако теперь я был вынужден прибегнуть к этому, поскольку эльфы, зная о моей возможности рисовать пентаграммы и произносить заклинания для уничтожения целых городов, никогда не давали мне возможности подойти к городу настолько близко, чтобы я мог применить их. Если в первый период моей войны с ними они пытались сражаться, то сейчас просто оставляли города.

Я поморщился, вспомнив тот день, когда остроухие натравили на меня драконов. Их магический огонь я смог остановить только Стеной пепла, окружив себя плотным кольцом и не дав пламени крылатых дотянуться до меня. По мере того как я продвигался по Западному королевству, гоняясь за Поглотителями Сознаний, эльфы все чаще и чаще переставали сражаться, оставляя свои города, которые я превращал в Мертвые Земли. Я рукой потянулся к мане. Тут же в меня стал вливаться мощный поток — превращение всей земли в Мертвую имело для меня только положительные стороны. Теперь я мог практически в любом месте дотянуться до Мертвой Земли и подпитаться маной, и хотя мой нынешний запас был огромен, я никогда не упускал случая пополнить резерв. Смутные воспоминания подсказывали мне поступать именно так.

Только две недели назад мне впервые удалось удержать в голове заклинание Призыв костяного дракона, и теперь оно висело у меня в подсознании, готовое в любой момент вырваться на свободу. Помимо того что я запомнил заклинание, я разобрался в хитросплетениях его составления и теперь точно знал, какие руны за что отвечают, так что не составляло труда заменить реальную магическую фигуру, которая чертится на земле, на ту, что я составил у себя в голове. Правда, я понял, что это приведет к увеличению расхода душ и маны, но это меня совершенно не беспокоило — маны было с избытком, а души сверкали десятками тысяч искорок на огромном облаке плаща.

«Повезло, что Госпожа не ограничила меня во времени, — подумал я, садясь на траву, чтобы перекусить, а заодно и успокоиться перед предстоящим боем. — У нее в чертогах и в первое время здесь, на земле, я мог думать только о поиске Чаши, теперь же есть возможность и для подготовки мести».

Мне хотелось найти и раздавить всех Поглотителей, как червяков. Жаль, что не удалось это сделать сразу по возвращении от Богини — почувствовав неладное, Поглотители скрылись, оставив только помощников и охранников.

«А теперь к этим двум желаниям присоединилось еще одно, — с некоторым удивлением констатировал я, — кроме Чаши и расправы над Поглотителями, мне хочется полностью овладеть магией Рыцарей Смерти».

Ее контролируемое использование, когда знаешь каждую руну, вызывало невероятной силы желание применять ее снова и снова. Потратив столько времени на разбор основных заклинаний, я принялся вынашивать мысль о новом, исключительно своем заклинании. День за днем, руна за руной чертил я его на бумаге. Взяв за основу призыв Великих существ, я старательно строил свое заклинание. А пока оно только составлялось, я решил призвать дракона и Короля Личей. Кроме очевидных плюсов их использования, меня также терзало любопытство экспериментатора: не зря ли я вкладывал столько сил в познание и усовершенствование заклинаний и каковы границы моих возможностей в моем нынешнем состоянии?

Странные воспоминания о какой-то женщине и вампирах иногда прорывались в мое сознание, но возникавший немедленно вслед за этим образ богини отодвигал их в глубины разума, и я сосредоточивался только на одном — поиске Чаши.

Сложив остатки припасов в сумку, я вытянулся на земле. Мой плащ, теплый, когда было холодно, и прохладный, когда становилось жарко, прекрасно защищал меня от изменений погоды. Я лежал и, дожидаясь ночи, воспроизводил в голове начало Великого заклинания.

Наконец пришла темнота, и в городе загорелись огни. Я взял сумку и направился к городу. Теперешних сил мне хватило бы, чтобы применить заклинание и отсюда, но я не видел смысла в пустой трате сил.

Уничтожив два попавшихся мне конных разъезда, я подошел к городской стене, опустился на колено и закрыл глаза, мысленно представляя себе город, который хорошо рассмотрел с вершины холма. Все, что мне сейчас было нужно, — это применить одно из Великих заклинаний. Меня несколько смущала мысль, что жажда мести не будет удовлетворена столь быстрой смертью Поглотителя, но другого шанса испробовать Великое заклинание мне могло и не представиться. Так как, по моим прикидкам, численность населения этого города явно превышала десять тысяч, я не стал задавать верхний предел для призываемых существ.

«Сколько наберется, столько пусть и будет», — решил я.

Завершив создание мысленного плана города, я окружил его магической фигурой, на что мне потребовалось около часа, и теперь для его завершения оставалось произнести только ключевой набор рун. Начав произносить заклинание, я едва сдержался, чтобы не потерять концентрацию и не отменить его, потому что, едва я начал встраивать ключевые руны в заклинание, маяк с Чашей сдвинулся с места и, набирая скорость, двинулся в сторону ворот.

Следующие минуты были соревнованием между скоростью передвижения Поглотителя и тем, настолько быстро я встраивал руны в заклинание. На последнем этапе, когда надо было задавать размеры и форму дракону, мне пришлось отвлечься от присмотра за Чашей и полностью сосредоточиться на заклинании. Сначала я не совсем понимал, как должен выглядеть мой новый дракон, но вдруг из памяти всплыл нужный образ — черный с белыми вкраплениями шипастый костяной монстр, со странным сиденьем внутри. Не став выяснять, откуда мне такое известно, я встроил этот образ в заклинание.

Едва я закончил вставку, заклинание сработало, это я ощутил по истраченному запасу маны, а также сократившемуся запасу душ. Тут же пропали все городские шумы, и я удивился тому, как может быть тих город, когда в нем не осталось ни одного живого существа.

Вспомнив о Чаше, я бросил взгляд в сторону маяка и досадливо поморщился — Поглотитель мчался к холмам.

«Ладно, — подумал я, — никуда ты теперь от меня не денешься, на драконе я догоню тебя очень быстро».

Едва я подумал о драконе, как в мозг мне ткнулись три чужих сознания. Они звучали громко и недовольно.

«Наш новый Хозяин? Почему нас трое?»

Я прислушался к их разговору, пока не вмешиваясь в него.

«Клото… Лахесис… Атропос…» — умудряясь шипеть друг на друга даже в мыслеречи, представились друг другу драконицы, и сквозь мое сознание пролетели образы их прошлой жизни: вызов Хозяином, череда битв и снова забвение. У двух из них это был пятый вызов, а у Клото второй, поэтому она была раздражена меньше остальных. Лахесис и Атропос, более опытные, смелые и сильные, мысленно прощупывали меня, чтобы узнать, кто их новый Хозяин, я же без труда отклонял их попытки, с усмешкой вслушиваясь в переговоры своих новых подданных.

«Если этот окажется таким же слабаком, как последний Хозяин, — шипела Атропос, — я сожру его душу и отправлюсь опять плавать в Океане Грез».

«Я помогу тебе, сестра, — ответила Лахесис, — против нас двоих не устоит ни один маг. Давай найдем его, я чувствую, где он сейчас».

«Вот и посмотрю на свои новые приобретения, заодно разомнусь, — с удовольствием подумал я. — Интересно же, как дерутся костяные драконы».

Пока я отходил от стены, в голове всплыло старое воспоминание — обрывок какой-то книги с описанием действия того заклинания, которое я только что использовал. Уже не удивляясь тому, откуда у меня берутся такие знания, я прочитал и хмыкнул — в книге ничего не говорилось о том, что драконов нужно усмирять после вызова.

Оставив выяснение данного обстоятельства на потом, я отошел от городской стены и остановился на открытом месте, наблюдая за тем, как в воздухе появились три точки.

«А вот и мои птички», — усмехнулся я, по-прежнему блокируя попытки пробить мою мыслезащиту.

«Ты с нами, Клото? — прошипели драконицы, ускоряя полет. — Вон он стоит, один».

«Почему у него такой огромный плащ?! — с испугом спросила третья драконица. — Ни у кого не может быть такого плаща!»

«Вот мы сейчас это и проверим», — усмехнулись ее спутницы и слитно нанесли по стоящему внизу существу Удар праха, самое сильное заклинание из арсенала костяных драконов. В отличие от пламени живых драконов, это заклинание действовало в обратном порядке, сначала воздействуя на душу и только потом на пустую оболочку. Причем душа не уничтожалась, а вырывалась из тела, впитываясь в тело дракона. Именно души врагов давали им силы находиться на земле после призыва, и чем больше они их поглощали, тем сильнее становились. Обычно призыв костяных драконов заканчивался двумя вариантами: если маг подчинял их, то потом строго ограничивал рацион пятью душами в неделю, чтобы дракон не стал чрезмерно силен и не пытался уничтожить своего Хозяина. Если же маг давал дракону питаться вволю, то дни его были сочтены. Магия костяных драконов была сродни магии Рыцарей Смерти, но Рыцарям приходилось рассчитывать в битве только на силу своих заклинаний и запас маны, а драконы в ней не нуждались, поскольку впитывали ее из самой сущности мира.

Я даже не пошевелился в ответ на их удар. Черные тени праха ударили по мне, безвольно опали на плащ и, превратившись в ману, пополнили мой запас. Я с удовлетворением почувствовал, как разом заметались мысли дракониц.

«У мага слишком могущественный плащ! Наша магия не причиняет ему вреда! — воскликнула Лахесис и тут же скомандовала остальным: — Атакуем его вместе! Все вниз!»

Увидев снижающиеся тени, я быстро выпустил шесть подготовленных заклинаний, которые сплел, дожидаясь их прилета. Сначала по ним ударили Молоты духа, через секунду Стена пепла, еще через секунду Горение и напоследок оставшиеся три — Иссушение, Удар пепла и Град пепла. Столько заклинаний одновременно я еще ни разу не запускал, так что теперь с немалым интересом смотрел, как небо надо мной превратилось в красивую пляску огней. Стало так светло, что я даже зажмурился, а затем, приоткрыв глаза, проверил нападавших. Я был уверен в том, что их пробили три из посланных заклинаний. Какие из них, следовало разобраться позже, поскольку сейчас рядом со мной агонизировали три сознания.

«Он нас убил! — пронеслись испуганные мысли дракониц. — Он нас вызвал и сразу убил!»

Я задумался: «Есть ли смысл оставлять себе этих существ, если они были остановлены и почти убиты в первые же несколько минут боя? В принципе, я их вызывал только для полета, так что вряд ли можно ожидать от них чего-то другого. Может быть, Король Личей будет сильнее?» — подумал я в этот раз открыто, и драконицы услышали меня.

«Он собирается призвать Короля Личей?! — вяло мелькнула мысль в одном из гаснущих сознаний. — Он точно ненормальный!»

Я заинтересовался этим всплеском эмоций. Если Лич настолько силен, то мне нужно быть готовым к его появлению. Поскольку я не смог точно определить, чье именно сознание навело меня на ценную мысль, то пришлось воскрешать всех троих. Подойдя к лежащим на земле огромным зверям, я опустил на их морды плащ.

— Ешьте! — приказал я.

Драконицы тут же сжали челюсти и стали с чавканьем заглатывать камни с плаща, ведь те были просто трансформированными душами. Я закрыл глаза и задумался. Начинать преследование Чаши сразу или подождать, когда Поглотитель успокоится и свернет в какой-нибудь город?

До моей ноги кто-то дотронулся. Я открыл глаза — рядом, покорно вытянув шеи, лежали три дракона. Взглянув на свой плащ, я замер от удивления. Эти твари съели несколько тысяч душ зараз!

«Хозяин, — коснулась моего сознания осторожная мысль Лахесис, — мы сыты».

«Мы впервые сыты, — добавила Атропос. — Мы не думали, что такое возможно, чтобы маг накормил нас».

«Мы умирали, а ты накормил, — пронеслась легкая мысль Клото, которая была самой юной из них. — Мы готовы служить».

Я мысленно усмехнулся: «Попробовали бы вы отказаться».

Драконицы почтительно промолчали, а я, отряхнувшись, обернулся к пустому городу.

«Остался последний штрих». — Я наклонился и произнес заклинание Тление.

Через несколько секунд мы оказались на многие полеты стрелы окружены Мертвой Землей. Если раньше частое применение этого заклинания утомляло меня, то сейчас оно невероятно бодрило, а область воздействия росла с каждым разом.

Со стороны дракониц ко мне пришла волна восторга.

«Хозяин, можно нам искупаться?» — зазвучали их восторженные мысли.

— Конечно, — удивленно ответил я, с трудом представляя, где тут можно купаться.

Испуская импульсы удовольствия и радости, драконы сначала взлетели в воздух, а потом спикировали, легко уйдя в мертвый песок. Я стоял и изумленно смотрел, как эти огромные существа легко шныряют там, выныривая каждый раз в другом месте.

«В общем-то, особо удивительного тут ничего нет, — подумал я, слушая их восторженные мысли. — Они же целиком состоят из костей, так что понятно, как они протискиваются сквозь мертвый песок».

Когда вволю искупавшиеся драконы подошли и, опустившись на лапы, снова протянули ко мне шеи в жесте подчинения, я почувствовал, насколько они довольны. Даже их тел теперь было не узнать, все шипы сверкали, кончики их искрили пламенем, впрочем, и весь костяк отсвечивал матовым блеском.

«Мы хотим остаться с тобой навсегда, — тихонько прошипела Лахесис. — Никогда не думала, что скажу такое Хозяину».

«Мы тоже», — донеслись до меня довольные мысли остальных.

Что-то шевельнулось в моей памяти, и я неожиданно для себя ответил:

— Можете остаться при одном условии.

«Каком?» — едва не закричали драконы.

— Для вас я просто Каин, без всякого «Хозяин», — я удивлялся сам себе, — но если вы меня разочаруете, тогда будете снова называть меня Хозяином.

Драконицы обменялись между собой мыслями, настолько быстро, что я не успел заметить, о чем они переговорили.

«Хорошо, Каин», — с каким-то недоверием ответили они.

— Вот и отлично. — Образ богини загнал мои воспоминания назад, в глубины сознания, и перед глазами замаячила Чаша. — Пора опробовать новый вид передвижения. Я полечу на тебе, Лахесис.

Лахесис протянула крыло. Увидев среди рядов шипов узкую тропинку, я прошел по ней к креслу и положил вещи в костяной сундук.

— Для начала просто полетаем, чтобы я освоился, — произнес я и, сев в кресло, обнаружил, что его опущенные вниз боковины можно соединить друг с другом, застраховав себя таким образом от случайностей.

«Мда, — подумал я, поерзав и отметив, что теперь плотно прижат к креслу. — Нужно будет хоть шкуры подстелить, жестковато что-то».

«Незачем, Каин, — услышал я почтительный голос Лахесис. — Расслабься, я подгоню сиденье под тебя».

Я поступил, как она сказала, и сразу всем телом ощутил, как кресло становится больше и глубже. Все ранее выступавшие кости сглаживались и подстраивались под меня. Покрутившись на месте, я с удовольствием обнаружил, что действительно стало намного удобнее.

Снова откуда-то из глубин сознания вырвалась мысль, и я, прежде чем успел что-либо сообразить, сказал:

— Спасибо, Лахесис.

Наступила полная тишина. Я понял, что мое удивление собственными словами не идет ни в какое сравнение с удивлением дракониц. Они испуганно замолчали и перекинулись друг с другом мыслями.

«Мы поняли из твоих мыслей, Каин, что значат твои слова, — смущенно произнесла Клото, — но нам непривычно получать благодарность от Хозяина».

— Тогда просто полетели, нечего тут обсуждать, — сказал я, злясь на себя и свои появляющиеся из ниоткуда странные мысли.

Меня окатило волной магии, которая разлилась вокруг драконицы. Когда ее концентрация стала максимальной, Лахесис взмахнула крыльями — и мы поднялись в воздух. Скорость была впечатляющей, мне в лицо бил плотный поток воздуха. Пришлось прикрыть лицо рукавом и подумать о том, что неплохо бы сделать повязку.

«Медленнее», — попросил я драконицу, когда почувствовал, что воздух стал обжигающе холодным.

Напор воздуха сразу стал меньше.

«Жаль, темно, ничего не видно, — подумал я, осматриваясь. — Ладно, тогда полетим по следу Чаши».

Задав драконам направление полета, я начал расспрашивать их.

«Почему вызов Лича — глупая затея?»

«Потому что Лич слишком могущественный, чтобы дать себя подчинить, — ответила Клото. — В первый раз, когда меня вызвал другой Рыцарь Смерти, он тоже решил призвать Лича».

«И что?»

«Я стала свободной, а Рыцарь был им убит».

«А чем он пользовался, какой магией?»

«Я могу показать, если ты откроешь свой разум».

Я задумался. С одной стороны, доверять драконам, конечно, нельзя, но с другой — вряд ли тот Рыцарь Смерти был слаб, если смог накопить столько душ на дракона и Лича. Кроме того, я ничего не знал о магии Лича, и мне не хотелось умереть просто так, когда я его призову.

«Хорошо, — ответил я после минутного раздумья, — начинай».

Секунда — и я словно оказался в чужом теле, стал сторонним наблюдателем произошедшей дальше сцены.

Рыцарь Смерти с коротким плащом читал заклинание перед огромным загоном, полным людей. Вокруг загона собралось множество вампиров, предусмотрительно расположившихся подальше от лучей магической фигуры. Вот Рыцарь прочел последний символ, и фигура сначала ярко засветилась, а потом исчезла, забрав с собой все жертвы, но оставив после себя кого-то, закутанного в грязный, дырявый плащ. Рыцарь Смерти улыбнулся и сделал шаг к Личу. Внезапно драный плащ распахнулся, и я увидел обтянутый сухой кожей череп и такое же тело — Лич был до невозможности тощ и безобразен, просто обтянутый кожей скелет. Не успел я моргнуть, как Лич вскинул руку, и к Рыцарю метнулось непонятно откуда взявшееся облако пыли. Оно мгновенно окутало его, а затем так же внезапно опало на землю. Плащ за спиной Рыцаря защитил его от магии. Он, не теряя ни секунды, поджег Лича, но тоже безрезультатно, пламя только слегка лизнуло его и сразу погасло. Рыцарь принялся забрасывать Лича как известными мне заклятиями, так и теми, о которых я не знал, но все они останавливались мановением сухой ладони Лича, не причиняя ему вреда. Несколько минут Рыцарь атаковал, а Лич только защищался, но ни одна атака не причинила ему сколько-нибудь заметного ущерба.

Но вот ситуация изменилась. Лич начал применять заклинания, основанные на неизвестных мне принципах. Рыцарь продержался недолго. Через пару минут все было кончено, Лич поглотил его душу и, произнеся заклинание, уничтожил всех вампиров, которые не успели скрыться с места битвы. Затем, бросив взгляд на драконицу, исчез, оставив после себя облако пыли.

Небольшая вспышка, и я очнулся в собственном теле.

«Дела… — подумал я. — И как победить Лича с его неизвестной магией? Можно, конечно, в придачу к собственной магии задействовать и драконов, но лучше придумать что-то особенное. Уж очень сильным он выглядит в воспоминаниях драконицы».

Слегка подкорректировав направление полета драконов, я снова погрузился в мысли.

На рассвете драконы оповестили меня, что видят на дороге двадцатку всадников.

«Каин, можно нам? — поинтересовалась Атропос. — Хоть мы и сыты, но души лишними никогда не бывают».

Я согласился: «Почему бы и нет?»

Свистнув от радости, драконы ускорили полет, а я, закрывшись от ветра, съежился в кресле.

«В первом же городе подберу себе что-нибудь теплое для полетов», — решил я.

Всадники увидели драконов и попытались их атаковать. Ментальные щупы Поглотителей бессильно скользнули по мне и опали, а драконов они вообще не коснулись, мертвые были вне их власти. Сразу поняв невозможность захвата сознания драконов, Поглотители перенесли свои усилия на меня. Одна атака следовала за другой, но я с легкостью отбивал их, сосредоточившись на своей ненависти.

Впрочем, драконы не дали Поглотителям долго резвиться, обрушив вниз потоки магии.

«Оставьте мне одного, для разговора», — едва успел передать им я.

Через несколько секунд все было кончено, и мы опустились на землю. На поле боя лежали серые кучки праха и чье-то короткое тело. Подойдя к нему, я рассмотрел одного из тех Поглотителей, что мучили меня, правда, сейчас он был поменьше — магия драконов обратила его ноги в прах.

Я ощутил волну боли и страха, исходившую от существа. Сев рядом, я обхватил его голову руками и, прижавшись к ней лбом, сосредоточился.

«Вот и польза оттого, что я так долго пробыл под их ментальным контролем», — подумал я, восстанавливая прочные некогда узы подчинения.

В мозг мне хлынули волны страха, а секундой позже Поглотитель попытался захватить мое сознание.

— Один ты — ничто против меня, — усмехнулся я и ударил его по обрубкам ног.

Посыпавшийся оттуда пепел и безмолвный крик Поглотителя настроили меня на добродушный лад. Оставив его пока в покое, я осмотрел их багаж. Кроме Чаши, я обнаружил и остальные свои вещи, и это стало приятным сюрпризом. Сложив все в сумку, я вернулся к Поглотителю.

— Я не буду тебя мучить, если ты скажешь, куда делся Амир, — пообещал я. — Его ауры не было в отряде.

Поглотитель дернулся от страха и ментально ответил: «Он понял, что какая-то из твоих вещей помечена магической меткой. Не сумев определить, какая именно, он хотел сначала разделить нас на несколько групп, чтобы каждая везла с собой одну, но потом передумал. Два месяца назад к нему явились несколько неизвестных нам братьев, они о чем-то долго разговаривали. Сразу после этого он отделился от нас и уехал на юг, а нас отправил на север».

— Как вы поняли, что я подошел к городу и намерен его уничтожить? — поинтересовался я.

«Мы так долго пробыли с тобой в связи, что чувствуем присутствие твоего сознания неподалеку», — ответил он, корчась от боли.

— Кто эти Поглотители, с которыми разговаривал Амир?

«Они из неизвестной мне общины, очень сильные».

— Объясни толком.

«Я никогда не видел у братьев такой ауры. От одного соприкосновения с их аурой мне становилось плохо».

— Значит, говоришь, они направились на юг? — Новые сведения мне не понравились.

«По крайней мере, они повернули туда после нашего расставания.

— Можешь дать мне метку на Амира? Такую, благодаря которой ты сейчас чувствуешь меня?

«Я хочу жить, — Поглотитель дрожал от страха. — Мы можем регенерировать, но для этого ты должен дать слово больше не причинять мне вреда».

— В общем-то, к тебе лично у меня претензий не осталось, — пожал я плечами. Теперь, когда Чаша была у меня, я мог подождать с возвращением к богине и сделать кое-что лично для себя. — Хорошо, я обещаю, что не причиню тебе вреда.

«И все твои существа». — Поглотитель покосился на драконов.

— И все мои существа, — послушно повторил я.

И тут же ощутил, как по мыслесвязи мне передали образ Амира, его ауру и чувства, которые Поглотитель испытывал к своему старшему товарищу. Сконцентрировавшись, я почувствовал слабенькое покалывание, показывающее направление на юго-восток.

Вскарабкавшись на дракона, я отдал приказ на взлет.

«Убью его как-нибудь потом», — подумал я, сосредоточиваясь на поиске Амира.

Он меня заботил сейчас намного больше этого калеки. Ведь теперь, имея с собой Чашу, я мог в любой момент встретиться с Госпожой, но прийти к ней вот так, без прежних сил, я не хотел.

«Нужно бы запасти себе что-то особенное, не хочется провести всю оставшуюся жизнь, находясь у нее в подчинении и полной зависимости, — думал я. — Лучше, разговаривая с ней в следующий раз, быть сильным».

С этими мыслями я задал драконам направление к ближайшему городу эльфов. У меня созрел план, как можно будет справиться с Личем, и мое собственное заклинание было в нем ключевым.

«Не отвлекайте меня», — бросил я драконам и, достав свои принадлежности, погрузился в составление еще одного Великого заклинания.

Передвигаться на драконах было очень удобно, не нужно идти самому, теряя время и отвлекаясь на внешние опасности. Любая живность, завидев в небе трех драконов, разлеталась и разбегалась прочь. Пока я продумывал заклинание, драконы успели несколько раз перекусить попавшимися им на глаза конными разъездами эльфов.

Едва на горизонте показался город, я приказал драконам сворачивать в сторону гор, мне нужно было время, чтобы подробно и, главное, точно оформить заклинание.

«Каин, к нам приближаются драконы, — уловил я мысль Клото. — Пять драконов с всадниками на спинах».

«Мне некогда ими заниматься, — отмахнулся я, сосредоточенный на заклинании. — Если летят мимо, не обращайте на них внимания».

Через несколько минут меня снова окликнули:

«Каин, они преследуют нас».

«Сами справитесь с ними?» — раздраженно поинтересовался я у драконов.

Драконицы обменялись мыслями, и я услышал смущенный голос одной из них: «Скорее всего — нет, один из них невероятно силен, он может справиться с нами тремя».

Я устало вздохнул и спрятал все свои записи в сундук, крепко его заперев.

«Посмотрим сейчас на этого вашего дракона».

Я обвел взглядом небо. Пять драконов действительно преследовали нас, но не делали попыток приблизиться. Я прощупал их ауры, ауры всадников и удивленно присвистнул. Это были очень сильные существа — драконы и сидящие на их спинах вампиры вперемешку с эльфами обладали мощными, отлично сбалансированными аурами.

«Ладно, садитесь, узнаем, что им нужно», — приказал я драконам и вынул из примотанных к креслу ножен меч. Магия магией, а клинок меня еще ни разу не подводил.

Увидев, что мы приземляемся, группа преследователей также пошла на снижение. Приказав драконам оставаться на месте, я вскинул меч на плечо и вышел навстречу преследователям. От их группы ко мне двинулись двое, мужчина и девушка с маленьким ребенком. Я присмотрелся. Странно, но они казались мне смутно знакомыми, хотя я не помнил откуда. Едва девушка подошла ближе, я отступил назад и недоуменно нахмурился: ни вампир, ни эльфийка не представляли для меня опасности, а вот маленький ребенок, цеплявшийся за руку эльфийки, излучал странную угрозу. Хоть я и знал, что этот маленький комок мяса уж точно мне не противник, но вот его странная семицветная аура настораживала и подавляла своей мощью.

— Каин! — произнесла девушка, умоляюще глядя на меня. — Это я, Ал’лилель!

Я удивился: «Откуда она знает мое имя?»

Едва я ослабил над собой контроль, пытаясь понять, кто бы это мог быть, как тут же из глубин сознания полезли воспоминания. Не успел я удивиться тому, что действительно с ней знаком, как перед моим внутренним взором появился грозный образ богини, убирая все ненужные воспоминания и напоминая о цели моего пребывания здесь, на земле.

— Еще раз увижу вас — убью, — коротко сказал я и повернулся, чтобы уйти.

— Каин, нет! — закричала девушка и кинулась ко мне.

Не раздумывая, я бросил в нее Горение и следом поставил между нами Стену пепла. Каково же было мое удивление, когда ни одно из заклинаний не подействовало на нее. Девушка вышла из Стены пепла невредимой, держа за руку смешно перебиравшего ножками ребенка.

«А вот это уже явная угроза», — с недоумением подумал я и активировал все известные мне заклинания.

После десятой атаки комбинациями заклинаний я понял, что не зря опасался ребенка. Этот то ли эльф, то ли вампир просто поглощал всю мою магию своей странной аурой, не давая заклинаниям воздействовать и на ту, за руку которой он держался. Девушка остановилась, по ее ауре я понял, что она дико напугана. Бросившегося ей на помощь вампира я оглушил одним из первых своих заклинаний, а группу драконов отгородил от себя уходящим вверх кольцом Стены пепла.

Перепробовав на ребенке все, что было в моем арсенале, я остался в недоумении. Можно было, конечно, натравить на него драконов и посмотреть, сможет ли он отразить их атаки, или просто прикончить их обоих мечом. Меня остановило любопытство, ведь я впервые встретил существо, на которое совсем не действовала моя магия. Причем не только на него, но еще и на всех, кто находился рядом и был прикрыт его аурой. Этот феномен следовало изучить, но позже. Сейчас мне было некогда, так что я решил пока оставить все как есть, никакого ущерба они мне нанести все равно не могли.

Я повернулся, пошел к своим драконам и только там убрал примененные ранее заклинания.

«Курс прежний», — мысленно сказал я драконице и откинулся на кресле.

«Что за странный ребенок такой? Почему его не смогла затронуть моя магия?»

За последние два дня это был второй случай, когда моя магия оказалась бессильной, и это меня настораживало. Следовало пополнить наш небольшой отряд, чтобы компенсировать мои недостатки. Оставив мысли о странном младенце на потом, я вернулся к своим бумагам.

По моей просьбе драконицы нашли пещеру высоко в горах. Отпустив их на охоту, я немного обустроил свое убежище и принялся за работу. Вечером Клото притащила мне косулю, и я приготовил себе неплохой ужин. Мои припасы кончались, и я попросил драконов напасть на какую-нибудь таверну или постоялый двор и принести мне оттуда запас непортящихся продуктов. Я не интересовался, сколько таверн они разорили, но колбас, окороков, вяленого мяса, круп, сыра и прочих продуктов мне натащили огромное количество.

Целую неделю я был полностью поглощен работой, стремясь побыстрее закончить заклинание и проверить его действенность. Когда я нанес последний штрих руны и взглянул на свое творение, меня охватила законная гордость — ни одного лишнего, сомнительного символа или неверного пути развития заклинания я не допустил, все было предельно сжато и выверено. От длительной и однообразной работы у меня начали болеть глаза, а постоянное недосыпание никак не улучшало мое настроение.

«Лахесис, мы вылетаем», — сообщил я драконице и, собрав свои нехитрые пожитки, вышел из пещеры.

Солнце уже садилось за горы, но это мне было только на руку. Разложив по сундукам драконов еду, я забрался в кресло к Лахесис и дал команду взлетать.

«Ближайшее поселение — человеческое», — заметила Атропос, быстрее всех набирая высоту.

«Сколько там жителей?» — поинтересовался я.

«Больше двух тысяч».

«Ну, тогда нам предстоит плодотворная ночь, — усмехнулся я. — Поскольку поблизости крупных городов нет, будем брать количеством объектов».

«Можно спросить, Каин, — смущенно послала мысль Клото, — что мы собираемся делать?»

«Опробовать мое новое заклинание, — ответил я и поерзал в кресле. — Сами все на месте увидите».

Крупное селение хорошо охранялось, поэтому мне пришлось произносить заклинание вдалеке от него, чтобы не попасть на глаза патрулям и не встревожить жертвы раньше времени. Привычно расположившись на земле, я погрузился в полутранс и начал выстраивать магическую фигуру и само заклинание. Последним штрихом я обозначил, как должны будут выглядеть мои будущие создания, и вставил ключевые символы в заклинание.

Мана и души уменьшились незначительно, это я почувствовал сразу и тут же услышал обмен удивленными мыслями между драконами. Но даже этот фон не помешал мне ощутить, как до меня пытаются дотронуться пять разумов.

«Выходите ко мне, — приказал я им. — Или хотите проверить, насколько я силен?»

Пять существ быстро отдернули свои мысли, и один из них сказал:

«Не знаем, кто ты, призвавший нас, но было бы безумием нападать на мага, подчинившего себе сразу трех драконов».

Как только драконицы услышали голос, как тут же злобно зарычали, и я почувствовал, что они приготовились атаковать.

«Каин, ты вызвал духов с самого дна Океана Грез! Разве ты не знаешь, что они являются заклятыми врагами костяных драконов?!»

Я усмехнулся. Ничего подобного я, конечно, не знал, при составлении заклинания призыва существ я взял первых попавшихся духов, которых вселил в новые тела. Вслед за магией драконов я ощутил, как у деревни копится магия моих новых существ. Они и вправду собирались драться.

«Первого, кто нападет, я буду пытать такими пытками, что он будет умолять меня отправить его назад», — послал я мысль.

Драконицы, зная мою силу, тут же подчинились, а вот новые существа замешкались. Я обрушил на них свою мощь, и вскоре пять огромных, размером с лошадь, собачьих скелета, униженно скуля, подползли ко мне.

— Я назову вас костяными гончими, — спокойно принял я их извинения. — С этого момента малейшее неповиновение будет жестоко караться. Мне наплевать на то, что у вас происходило с драконами в том мире, сейчас вы мои и самовольства я не прощу.

Гончие приникли черепами к моим сапогам, драконицы же, недовольно фыркая, молчали.

— Забирайтесь на драконов и летим дальше, — приказал я гончим, вызвав замешательство как у них, так и у драконов.

«Хозяин, нам лететь на драконах? — осторожно коснулась меня мысль одной из гончих. — Они нам позволят?»

— Если мы сейчас же не полетим, я пойду один, а вы все останетесь тут мучиться в агонии! — рыкнул я.

После такого заявления сомневающихся не осталось, и гончие забрались внутрь дракониц, которые, еле слышно шипя, обменивались друг с другом злобными мыслями.

В следующем поселении все повторилось, за одним исключением: я приказал гончим и драконам сразу атаковать появившихся новичков и от души их потрепать. Те и другие повиновались беспрекословно. Четырем новеньким досталось изрядно, мне даже пришлось вмешаться и подкормить чуть живых новичков душами своего плаща. Зато я сэкономил кучу времени, обойдясь без пространных объяснений.

Когда солнце показалось из-за горизонта, я стоял возле разрушенной деревни эльфов, а передо мной, сыто скалясь, сидела стая гончих в двадцать голов. Метод воспитания оказался очень действенным, и хотя драконы иногда шипели в сторону гончих, псы не осмеливались даже косо взглянуть на них.

— С этого дня разрешаю вам называть меня Каином, — произнес я, когда закончил осмотр всей стаи. — Тот, кто подводит меня, навсегда лишается этого права. Вопросы есть?

Из стаи раздался всего один голос:

— Мы готовы служить тебе, Каин.

— Вот и отлично, — завершил я короткое собрание. — Лично я хочу отдохнуть после ночи. Вам разрешаю делать все, что угодно, но к тому времени, когда я проснусь, чтобы все были возле скалы. Драконы вам ее покажут.

Вся стая радостно, в унисон заворчала, предвкушая развлечение.

Отправившись на Клото к облюбованной мною пещере, я заснул еще в воздухе, не успев даже перекусить. Проснулся я вечером оттого, что у меня ломило все тело. Открыв глаза, я понял, что проспал весь день в неудобной позе, пристегнутый к креслу.

— Я не стала будить тебя, — донесся до меня мягкий голос Клото.

— Спасибо, — снова вырвалось у меня слово, выплывшее из глубин сознания.

Недовольный своей несдержанностью, я встал и немного размялся с мечом. Потом умылся водой, принесенной драконом, и сел за ужин.

— Как там наши новые спутники? — поинтересовался я, вгрызаясь в копченый окорок.

— Обожрались и теперь греются на солнце, — ответила драконица, а потом спросила: — Можно поинтересоваться, Каин?

— Конечно.

— Зачем ты их призвал?

— Чтобы они помогли мне справиться с Королем Личей, — не стал скрывать я правду.

— Ты все-таки не оставил идею о его призыве? — изумленно воскликнула она. — Даже несмотря на то, что я тебе показала?

— Клото, я ценю твою заботу, но если я не могу призвать Лича, то какой же из меня тогда Рыцарь Смерти?

— Знаешь, Каин, многие Рыцари Смерти не имели даже драконов, — заметила она.

— А я хочу иметь все! — отрезал я, показывая, что разговор закончен.

Всю следующую неделю я безвылазно торчал в пещере, предоставив драконам и гончим развлекаться, как хотят, сам же сосредоточился на заклинании вызова Лича. Следовало, как и в случае с драконами, полностью заготовить все в уме, чтобы потом не произошло «приятных» неожиданностей. После трех ранее составленных заклинаний, одно из которых было моим изобретением, сформировывать в голове длинные заклинания не составляло труда, так что в перерывах между занятиями я начал подумывать об еще одном собственном заклинании. Пока я только прикидывал, зачем оно нужно, как я буду его строить и какие руны использовать, оставляя основную работу на потом, когда полностью завершу изучение последнего из Великих заклинаний.

По вечерам, ложась отдыхать, я звал к себе Клото и расспрашивал о настроениях в моем небольшом отряде. Драконица сначала не очень охотно делилась своими впечатлениями, но потом, после небольшой взбучки, стала рассказывать подробно. Духи бездны с каждым днем все лучше овладевали подаренными мною телами, теперь они даже начали огрызаться на драконов. Два дня назад в стае появился вожак, который целенаправленно задирал старших и довольно презрительно отзывался обо мне. Мол, призвал слабаков-драконов и теперь считает себя в полной безопасности.

В тот вечер, когда Клото снова заговорила о брожениях в стае, я понял, что нужно вмешаться, поскольку ситуация с каждым днем ухудшалась. Взобравшись к ней в кресло, я приказал спускаться вниз.

На солнце, возле скалы, лежала стая гончих, разморившаяся от обильного питания. Малочисленные человеческие поселения были в нескольких часах бега, но скорость, с которой псы передвигались, очень расширяла их зону охоты. Я не удивился, увидев спускавшихся вниз двух других драконов, обмен мыслями между Клото и ими я уловил, едва мы взлетели. Спустившись с дракона неподалеку от стаи, я жестом приказал драконам отойти подальше. Гончие меня давно учуяли, но лишь повернули ко мне головы.

Закрыв глаза, я начал готовиться к бою, чтобы запастись большим количеством заклинаний. Закончив подготовку, я пошел к стае. С земли сразу поднялись пять гончих, внимательно следя за моим приближением.

«Тот, что посередине, и есть вожак, — дотронулась до меня осторожная мысль Клото, — остальные самые сильные духи в стае».

«Хорошо», — ответил я, хотя мне, в общем-то, было все равно, кого из них убивать. Я собирался продемонстрировать им такую силу, с которой они не смогли бы тягаться.

«Что случилось, Каин?» — коснулся моего сознания вопрос вожака.

— Ничего, просто я решил, что вы мне больше не нужны, — спокойно ответил я, останавливаясь в десятке шагов от них.

После моих слов заволновалась вся стая, а вожак, чувствуя, что происходит что-то не то, пригнул голову, готовясь к атаке. Его примеру последовали остальные. Почувствовав обмен мыслями в стае, я с удовлетворением увидел, как она группируется позади своих вожаков.

— И что это значит? — прорычал один из стоявших рядом с вожаком духов.

— Я просто вас всех убью, — заметил я и в ту же секунду вставил ключевой символ в заклинание Горение, которое я заранее прикрепил к месту, где собралась стая. Нетрудно было догадаться, что после моих слов она кинется к вожакам.

Один из скелетов бросился на меня, но оказался ровно посередине внезапно воздвигнутой Стены пепла. Его краткий вой продемонстрировал, что будет с теми, кто в нее попадет. Стену я специально сделал очень плотной и высокой, чтобы гончие не могли ее перепрыгнуть. Глядя на то, как стая неуверенно посматривает на вожака, я начал сжимать стену. Гончие заскулили, а вожак приказал одному из своих приближенных прыгнуть вверх. Еще один предсмертный вопль показал несостоятельность этой попытки.

Тогда вожак решил использовать свой последний козырь, приказав всем обрушить на меня волну магии, которой владели гончие. Я стоял, постепенно стискивая их стеной, и с улыбкой наблюдал за тем, как все их заклинания впитываются моим плащом.

— Чего ты хочешь? — наконец обратился ко мне вожак, глухо рыча из-за распиравшей его ярости.

Я ничего не ответил, а к Стене пепла добавил огненный круг, который стал следовать за ней. Когда гончие, визжа от страха, сбились в кучу, настолько плотную, что едва могли пошевелиться, я привязал подпитку заклинаний к себе и, повернувшись, пошел к драконам.

«Стой, Каин, ты куда?» — врывались мне в сознание крики стаи.

Игнорируя их, я подошел к драконам и, сев в кресло, приказал нести меня к пещере. Ни одна из дракониц не набралась храбрости, чтобы заговорить со мной. Перекусив, я вернулся к составлению заклинания, полностью заблокировав мыслесвязь со стаей гончих.

Через неделю я оторвался от работы и снова спустился вниз. Молчаливые драконы смотрели на меня с некоторой опаской, и, подойдя ближе, я понял почему.

Так наказать гончих я решил, вспомнив слова драконов о том, что им всем нужно питаться душами, чтобы оставаться в своих телах и быть сильными. Скучив всю стаю и не оставив им пищи, я добился того, что они принялись пожирать друг друга, чтобы не умереть мучительной смертью. Со слов драконов, смерть от недостатка пищи чрезвычайно болезненна для духов, и сейчас я в этом убедился.

Хоть кольцо осталось прежним, но гончих в нем было гораздо меньше, даже появилось место для того, чтобы они подрались. Стая разделилась на две части, четыре гончих стояли рядом с вожаком, а напротив них выстроились остальные. Из двадцати особей в живых осталось только пятнадцать, останки сожранных валялись тут же, показывая, что произошло.

Оглядев совсем еще недавно сильную и гордую стаю, я хмыкнул и решил закончить наказание не так, как планировал сделать это вначале. Я решил опробовать на них то, что задумал использовать во время битвы с Личем.

«Раз представилась возможность поэкспериментировать, не будем ее упускать», — решил я и направился к Лахесис, чтобы забрать свой меч и оставить ей всю одежду.

«Каин?..»

— Не вмешивайтесь, это приказ!

Приближаясь к стае, я стал раздвигать Стену пепла и Стену огня, чтобы освободить себе пространство для битвы.

Гончие, увидев передвижение заклинаний, но пока не замечая меня, заволновались, вожак и четыре его собрата еще теснее прижались друг к другу, остальные отступили от них подальше. Все это я прекрасно видел, поэтому смело шагнул в одну стену, потом в другую и вышел к этой пятерке. Не давая им опомниться, я бросился к вожаку, одновременно с замахом меча запуская заклинание Удар пепла. Вожак и четверо других гончих быстро сориентировались и, увернувшись от заклинания, атаковали меня впятером. Орудовать двуручником, отражая яростно наскакивающих на меня псов, было неудобно, приходилось перехватывать меч то в левую, то в правую руку, и кастовать заклинания, направляя их в мечущихся вокруг меня гончих.

Если бы против меня объединилась вся стая, пришлось бы уходить в Стену пепла, но, сражаясь всего против пяти гончих, хоть и невероятно проворных, я побеждал. То одна, то другая не успевала увернуться от брошенных заклинаний, разрывавших связи между их телом и духом. Такие раны сильно замедляли бунтовщиков, позволяя дотягиваться до них мечом, а там уж небесный металл прекрасно справлялся со своей задачей, кромсая невероятно твердые кости, усиленные магией, как будто это были сухие ветки. Сначала из боя выпал один разрубленный на части скелет, затем второй, и вскоре я стоял напротив изрядно потрепанного одинокого вожака. Четыре кучки пепла — вот и все, что осталось от его сторонников после применения Перста смерти.

Вожак молчал и старался поворачиваться ко мне целым боком, с другой стороны виднелись разорванные кости и темная аура отслаивающегося духа. Я ускорил шаг и постарался достать его поперечным ударом меча. Вожак проскочил под клинком и вцепился мне в ногу. Боль обожгла, но, сблизившись со мной, он допустил непоправимую ошибку. Перстом смерти я лишил его всех лап и нижней челюсти, оставив на земле жалкий обрубок скелета. Применив к укусу Горение, я прижег рану и, выпрямившись, шагнул к стае. Увидев, что произошло с их вожаками, гончие испуганно жались друг к другу, а их скулеж пробивался сквозь мои мысленные блоки.

Подойдя к ним, я ускорился и с улыбкой принялся кромсать их тела и мечом, и заклинаниями. На полностью деморализованных гончих не потребовалось много времени, и хоть я старался не убивать, под горячую руку мне попались многие. Закончив избиение, я подтащил полуживого вожака к покалеченным скелетам и бросил перед ними со словами:

— Ешьте! Ешьте до тех пор, пока от него не останется ни одной косточки, иначе вы никогда не выйдете из этого круга.

Высказавшись, я развернулся и направился к драконам, попутно уменьшив круг Стены пепла до первоначального размера.

Драконы молчали, но я физически ощущал исходящую от них волну восхищения, смешанного со страхом. Не подавая вида, что заметил это, я перевязал рану и, сев на Клото, полетел на реку смыть с себя грязь и обработать рану.

«Думаешь, они поймут?» — задала драконица вопрос, когда мы полетели обратно.

«Если нет, в следующий раз я убью всех и больше не буду их призывать, такие тупые помощники мне не нужны», — ответил я и ушел в думу о странном младенце, которого я встретил недавно.

Какие-то обрывки воспоминаний пытались всплыть из подсознания, но образ богини сразу заслонял их.

«Кстати, а почему вы не присоединились к бунту?» — поинтересовался я у Клото.

«Мы достаточно умны, чтобы распознать настоящую Силу мага, — со смешком ответила она, — а уж тем более после того, как неоднократно видели тебя в деле».

Я рассмеялся и погладил ее по дугообразным костям, идущим рядом с креслом. Драконица мысленно показала, что она чрезвычайно собой довольна.

Когда мы вернулись к стае, оставшиеся в живых гончие испуганно жались друг к другу в стороне от кучек пепла, которые я оставил от их собратьев, от вожака же не осталось ничего. Убрав стены, я сказал им:

— Вы навсегда лишены права называть меня Каином.

Приказав Клото лететь в пещеру, я с высоты смотрел, как покалеченные понурые псы заковыляли к человеческому поселению восстанавливать силы.

Через сутки я устроил набег на несколько поселений, чтобы вернуть стае первоначальную численность. Только на этот раз я ни драконам, ни гончим ничего объяснять не стал, а просто молча наблюдал за их действиями. Те, кто выжил после моей порки, без слов набрасывались на новичков и загрызали их до полусмерти, останавливаясь лишь в последний момент. Кроме того, я не кормил пострадавших душами со своего плаща. Их, полуживых, мы везли дальше, в следующее селение, где они сначала восстанавливали свои силы, после чего я производил новый набор.

Остаток недели, необходимый мне для завершения заклинания призыва Короля Личей, а также подготовки к его обузданию, гончие питались вдалеке от скалы, возвращаясь только для того, чтобы предупредить драконов, куда они направились. Я не отвечал на их мысли, и им приходилось общаться со мной через своих старых врагов.

Как поведали мне драконы, у псов появился новый вожак, один из первого призыва, не дававший никому из новеньких повторить ошибки недавнего прошлого. С двумя особенно упорными он расправился сам, а на следующую ночь я молча добавил в стаю двух новеньких, как будто ничего не произошло.

— Атропос, какой тут поблизости крупный город? — поинтересовался я у драконицы, когда все приготовления были закончены и мне осталось только выбрать цель для осуществления своего плана.

— После наших набегов их практически не осталось. Все поняли, что, держась поодиночке, они не представляют для нас особого интереса, поэтому с каждым днем за едой приходится летать все дальше. Все крупные города прекрасно осведомлены о наших возможностях, поэтому их окружают таким кольцом застав, что как только мы окажемся в поле видимости, горожане врассыпную помчатся прочь из города.

— Это я уже по прошлому разу понял, — согласился я с ее выводами.

— Сверху тоже не подлететь, — продолжила драконица. — С тех пор как мы начали кормиться, их маги наблюдают не только за землей.

— Предлагаешь что-то конкретное?

— Я видела большую вампирскую общину, недалеко от моря. Точнее, не общину, а резервацию, в которую эльфы согнали всех подчинившихся им вампиров.

— Чего же тогда мы медлим? — недоуменно спросил я. — Полетели туда.

Драконица странно на меня посмотрела:

— Мы думали, ты не захочешь уничтожать вампиров, это ведь твои соплеменники.

— У меня нет ни соплеменников, ни собратьев, — откликнулся я, — есть только цель, все остальное — лишь средства для ее достижения.

Псы погрузились на драконов, и мы тронулись в путь, делая небольшие остановки, если драконы или гончие чувствовали внизу достаточно большую группу существ, чтобы наш отряд мог подкормиться.

На следующий день мы были на месте, и я скрытно понаблюдал за жизнью резервации. Хоть ограждений и не было, но существовала некая невидимая черта, за которую не заходил ни один вампир. Даже дети не играли близко к этой границе.

«Что ж, так даже удобнее». — Оглядев резервацию в последний раз, я ушел к драконам.

— Сегодня ночью, — сказал я своему маленькому отряду, — никто никуда не уходит. И, самое главное, не спугните их.

«Да, Каин. Да, Хозяин», — слитно отозвались голоса у меня в голове.

Поскольку резервацию охраняли лишь сами вампиры, то ночью нам не составило труда убрать всех дозорных и подойти достаточно близко для применения заклинания.

— Все помнят свои задачи? — решил уточнить я.

Около часа назад я рассказал им о своем плане, а также распределил роли каждого.

«Да».

Опустившись на колено, я приступил к колдовству. Все произошло именно так, как я видел в воспоминаниях Клото. Сильнейший откат после заклинания, и темная фигура с ужасающей аурой после его завершения.

Не давая Королю Личей ни секунды на размышление, я обрушил на него заготовленные заклинания, а когда он поднял сухую руку для их отражения, на него напали драконы и гончие. На них я особо не рассчитывал, они лишь давали мне время, чтобы успеть добежать до Лича.

С удовлетворением я понял, что мои расчеты оказались не только верны, но и эффективны. Лич в магическом поединке был практически непобедим, а вот при одновременной атаке с помощью магии и физического воздействия оказался значительно уязвимее.

Когда я рубил его мечом, Лич успевал только защищаться, к тому же ему сильно мешали наскоки невероятно быстрых гончих и непрерывные магические атаки драконов. Вставляя ключевые руны в заранее приготовленные заклинания, я заставил Лича вздрогнуть и отвлечься на меня. Тут же в него вцепились гончие, которые, вырвав кусок из тела, сразу отскакивали назад. Лич попытался контратаковать, неизвестные заклинания посыпались на меня, но только бессильно впитывались в плащ.

Эта попытка обошлась ему слишком дорого, два заклинания драконов слитно ударили по нему, оторвав руку, а гончие, воспользовавшись тем, что он отвлекся на отражение воздушной атаки, принялись рвать из него куски побольше, сбивая с ног своей массой. Я усилил натиск, и удачным выпадом отрубил ему часть руки. Дальше дело пошло быстрее, и через пару минут передо мной лежало тело, целиком лишенное конечностей.

Проткнув его мечом, я вскинул обрубок на плечо и полез по любезно подставленному мне крылу дракона.

— Можно улетать, миссия выполнена, — отдав приказ гончим грузиться, сказал я.

Теперь мне предстояло разобраться с Личем и заставить его мне подчиняться.

Когда тихое место для размещения всего отряда было найдено, я скинул Лича на землю и приказал гончим стеречь его. Нужно было отдохнуть после такой затраты сил, да и есть хотелось неимоверно.

«Каин?» — ворвался в мой сон зов Атропос.

«Да?» — откликнулся я, потягиваясь.

«Лич очнулся», — она передала мне мыслеобраз.

«Иду», — ответил я и поднялся.

Гончие расступились, пропуская меня, и я взглянул на лежащий обрубок.

— Тебе никто не говорил, что «красавец» ты редкостный? — ухмыльнулся я, разглядывая при дневном свете практически мумифицированное тело Лича.

Лич, до этого злобно сверливший меня взглядом, слегка изменился в лице.

«Видимо, проняло», — с удовольствием констатировал я.

— Раз молчишь, тогда, пожалуй, начнем процедуру приручения, — вздохнул я и, подойдя к нему, поманил к себе гончую.

Та, увидев мой жест, подбежала и улеглась у моих ног. Устроившись на ее жестковатом скелете, я для начала применил Горение. Пролежав всю ночь, без энергетической подпитки из душ, да еще и обессиленный сражением, Лич испытывал сильные страдания. Когда я кусочек за кусочком принялся отслаивать его дух, прикрепленный к телесной оболочке, он начал извиваться и скрежетать зубами. Хоть он и молчал, но пылавшая в глазах ярость выдавала его состояние.

— Что ж, на сегодня закончим, — поднялся я с гончей, признавая свое поражение.

Глаза Лича победно сверкнули, ведь за все время пыток он не издал ни звука.

— Да, кстати, — обернулся я к гончим, когда собирался уходить, — с охоты принесите сюда пару живых тел с хорошими, вкусными душами и положите рядом, но так, чтобы он не мог до них дотянуться. Пусть ему будет тут не скучно.

Отвернувшись от радостно-возбужденных предстоящей охотой гончих, я с удовольствием услышал, как Лич издал легкое шипение.

Ведь день я бездельничал. Это оказалось так необычно, что я даже не сразу понял, что, возможно, это первый день за все годы, когда я мог спокойно расслабиться и отдохнуть. Ведь все остальное время я учился, сражался, преследовал кого-то или кто-то гонялся за мной.

«Пожалуй, мне это нравится, — признался я себе, лежа на крыле Лахесис. — Если сегодня приручу Лича, будет вообще замечательный день».

Вечером я отправился к нему и, даже не подходя к тому месту, где он лежал, почувствовал, насколько ослабла его аура.

«Пожалуй, сегодня не следует слишком увлекаться, — подумал я на ходу, — того и гляди помрет, где я другого возьму?»

Насмерть перепуганные парень и девушка лежали неподалеку от Лича, боясь пошевелиться. Увидев меня, они попытались подняться, но предостерегающее рычание одной из гончих заставило их замереть. Не обращая на жертвы внимания, я, так же как и вчера, уселся на жесткую спину гончей и приступил к пытке. Впрочем, я не усердствовал, но делал все медленно и внимательно, следя за состоянием как самого Лича, так и его ауры. Он сдался после того, как, касаясь его Перстом смерти, я оставил неглубокие лунки на теле, повредив также часть обтянутого кожей черепа. Причем повреждения наносились и его духовной сущности, которая, не имея возможности регенерировать, все больше отслаивалась от материальной оболочки.

— Я буду служить тебе, — тихо прошипел Лич.

Я сделал вид, что ничего не расслышал, и продолжал задумчиво протыкать его тело.

— Я буду служить тебе, Хозяин, — громче проговорил он, поскрипывая зубами.

— Уже лучше, но до сих пор не очень убедительно, — пробормотал я себе под нос, но Лич все прекрасно услышал.

— Я буду служить тебе, мой Хозяин, — громко и отчетливо произнес он, хотя глаза на секунду опасно полыхнули.

— Ну, и отлично, — кивнул я, молча встал и ушел к драконам.

Всю следующую неделю я занимался разведкой. Необходимо было по оставленной Поглотителем метке точно вычислить местонахождение Амира. Летая по ориентиру, даваемому меткой, и сверяясь с картой континента, я определил, что советник и те неизвестные Поглотители, к которым он примкнул, находятся сейчас на небольшом острове, совсем рядом со столицей Западного королевства эльфов.

«Вообще все удачно складывается, — улыбнулся я своим мыслям. — Как раз после разборок с Поглотителем я собирался навестить город, оказавший мне такое гостеприимство во время суда Совета. От острова до Ад’Даргорона не больше двух дней полета, как раз перед уходом к Госпоже все дела и закончу».

«А как же Лич?» — поинтересовалась Атропос, на которой я летел.

«Думаю, за неделю он дозрел, — отозвался я. — Клото сказала, что процесс отслоения прогрессирует, еще день — и он станет необратимым».

«Ты поэтому решил его оставить мучиться неделю?» — Я почувствовал, что она довольна.

«Слишком своенравный, — заметил я с неудовлетворением, — как бы не пришлось от него избавляться. Жаль будет, конечно, столько сил и времени на него потратил».

В этот раз рядом с Личем лежали две молоденькие девушки. Они были без сознания, а сам он выглядел еще ужаснее, чем неделю назад. Без душ регенерация не начиналась, и нанесенные мною раны разрывали его сущность на части. Я подошел и пнул его в бок. Перемычки, заменяющие ему веки, дрогнули, и на меня посмотрели красные глаза, затуманенные болью.

— Ну, как дела? — поинтересовался я у Лича. — Не передумал?

— По-моему, я согласился еще неделю назад, — едва слышно прошипел он.

— А может, стоит оставить тебя еще на недельку?

— Через неделю от меня ничего не останется.

— Странно, — удивился я. — Если ты так цепляешься за существование, чего тогда артачился две недели?

— Гордость.

От удивления я едва не открыл рот. Я даже не подозревал, что духи из другого мира могут испытывать нечто подобное.

— Глядя на твоих слуг, мне что-то не хочется оставаться, — прошептал он, показывая глазами на обожравшихся гончих, которые лежали рядом.

— Лучше посмотреть на них, — я кивнул на стоявших драконов, — они не слуги, а вот гончие подвели меня один раз, поэтому теперь им еще долго придется завоевывать мое доверие. Так что у тебя есть выбор, кем стать.

— Попробую стать твоим помощником.

Я хмыкнул и приказал гончим:

— Натаскайте ему еды.

Затем обратился к Личу:

— Говорю то, что всегда говорю новичкам: можешь называть меня Каином.

Лич мигнул в знак согласия.

Я отвернулся и пошел к драконице. Нужно было слетать в пару мест, чтобы определиться, по какому маршруту мы двинемся к острову, как только Лич придет в нормальную форму.

Лич оправился за неделю, и когда я в следующий раз увидел его, то был поражен. Передо мной предстала не мумия в лохмотьях, а высокий статный мужчина в добротной одежде знатного человека. Только глаза остались прежними — горящими красным, без малейшего намека на зрачок. Я сделал вид, что не удивлен и лишь слегка склонил голову, отвечая на его поклон.

— Ты сильно изменился, — ответил я на насмешливую улыбку, адресованную мне.

— Обычно мне не дают питаться столькими душами, поэтому я и не мог войти в этом мире в полную силу, — немного шепелявя, ответил он. — Сейчас, наверное, я могу потягаться с тобой.

Я оскалился так, что его улыбка погасла, и он сделал шаг назад.

— Это всего лишь шутка, — поспешно заверил Лич.

— И как мне тебя называть теперь? На Лича ты не очень похож, — хмыкнул я.

— Заран Авал Тахоз, — ответил Лич, склоняясь в явно язвительном поклоне.

— Буду звать тебя Зат, — ответил я, с удовольствием наблюдая, как скривилось его лицо. — В следующий раз не будешь язвить.

— Слушаюсь, о могущественный Каин, — ответил он, возвращая своему лицу прежнее безмятежное выражение.

— Ладно, если ты пришел в форму, тогда нас ждут дела, — вернулся я к текущим проблемам. — Драконы посвятили тебя в наши планы?

— Да, и причем были очень настойчивы, чтобы я уяснил их, — серьезно ответил Зат, видя мой настрой.

— Ну, тогда отправляемся, пора навестить старых друзей. — Я положил руку на меч.

— Могу я узнать причину нашего визита? — чрезвычайно вежливо спросил Лич.

— Драконы разве тебе не рассказали? — Я кинул взор на дракониц, они отвернули морды, как будто ничего не слышали.

— Леди ответили, что… — тут Лич изменил голос и четко сказал, копируя голос Клото: — Если Каин посчитает нужным сказать, узнаешь.

Я улыбнулся и по мыслесвязи почувствовал, как Клото раздраженно фыркнула, обещая Личу приватный разговор.

«Пусть резвятся, — с улыбкой подумал я, — мне же меньше с ними возиться».

— Хорошо, залезай со мной на Клото, расскажу по пути. Заодно попрошу ее не нестись, как сумасшедшая, а то ей нравятся быстрые полеты. — Я полез на свое место.

Услышав ехидные смешки двух других дракониц, я обернулся, но, увидев, в чем дело, отвернулся и продолжил движение, как будто ничего не случилось.

Оказалось, что драконица, после того как я прошел, вырастила шипы на своем крыле, и сейчас Лич с трудом пробирался за мной, уворачиваясь от них. Понятное дело, что возмутиться или драться с ней в моем присутствии он не мог, поэтому все, что ему оставалось, это шипеть и лезть вперед. Попросив Клото сделать кресло для Лича, я лишь улыбнулся, когда увидел, что созданное кресло в два раза уже моего. К чести для него, Зат только скривился, но ничего не стал говорить, пытаясь устроиться в узком пространстве.

«Главное, не перестарайся, — мысленно обратился я только к ней, — он нужен мне целым и невредимым».

«А что случилось?» — состроила оскорбленную невинность драконица.

«Я предупредил», — усмехнулся я.

«Хорошо, Каин», — не стала она упорствовать и, высоко подпрыгнув, раскрыла крылья.

Магия драконов завихрилась и стала поднимать нас выше.

Я все рассказал Личу. Это заняло много времени, и когда я закончил, мы летели в полной темноте. Зат, выслушав, внимательно посмотрел на меня, но промолчал и отвернулся, задумавшись.

Остановились мы только один раз, рядом с селением, попавшимся на пути к цели. Насытившись, продолжили полет.

Глава 13

Затерянный остров

«Я его вижу, — раздался в моей голове голос Атропос, которая летела впереди всех. — Небольшой остров, никаких селений».

«Сильно не снижайся, — попросил я, — хоть Поглотители и не чувствуют мертвых, но кто знает, на что способны конкретно эти».

— Вон он, Каин, — Зат показал рукой вдаль, на морскую гладь.

Я посмотрел в указанном направлении, но ничего не увидел. И не увидел ни одной ауры, похожей на ауру Поглотителей.

— Где? — удивленно спросил я.

Все драконы передали мне в голову картинку острова, который моему зрению оказался недоступен.

«Так, — задумался я, — возвращаемся на берег. Похоже, живые этот остров увидеть не в состоянии, это и объясняет тот факт, что они преспокойно живут у нас под боком».

Весь путь до берега я обдумывал ситуацию, и мне она не очень нравилась. Если эти Поглотители смогли поставить настолько надежную маскировку, что даже я не смог ничего разглядеть, то имелась хоть и незначительная, но вероятность того, что они могут захватить мой разум. Такого я допустить не мог, поэтому план нападения следовало пересмотреть. Если прежде я хотел просто спуститься вниз и по обстановке решать, как быть дальше, то теперь нужно было искать другой способ.

Толком ничего не придумав, я заснул и проснулся только утром, когда мы летели над побережьем. Спустившись вниз, я отпустил всех на охоту, а сам разделся и полез купаться. Плавал я довольно долго, и каково же было мое удивление, когда, вынырнув, я увидел на берегу трех всадников с человеческими аурами. Они остановились у моих вещей, разбросанных на песке.

Там были мои меч и сумка, поэтому я быстро поплыл к берегу. Завидев меня, люди замолчали и положили руки на рукоятки мечей. Я остановился перед ними. Всадники осмотрели меня, и один из них процедил другому, как будто меня вовсе не было:

— Всего лишь вампир, Осир, а ты говоришь, меч из небесного металла. Откуда бы у него было такое сокровище?

— Такую рукоятку и гарду ни с чем не спутаешь, Бар! — горячо воскликнул второй. — Точно тебе говорю, работа гномов.

— Думаю, стоит взглянуть на клинок, — произнес третий и спешился.

— Не стоит спорить, это действительно работа гномов и точно небесный металл. — Ситуация меня забавляла, и я решил посмотреть, что будет дальше.

Услышав мои слова, двое других переглянулись, тоже спешились и вытянули мечи из ножен.

— Не подаришь нам меч? — спросил один из них, делая движение мечом в мою сторону.

— Если вы скажете, откуда приехали, то подумаю, — улыбнулся я.

Они снова переглянулись, и один из них ответил:

— Из Ад’Даргорона.

Мое любопытство сразу переросло в заинтересованность. Передо мной стояли ценные источники информации. Я собирался после разгрома острова захватить пленных, прежде чем напасть на столицу эльфов, а тут представилась такая прекрасная возможность.

— У меня для вас плохие новости, ребята, — грустно сказал я.

— Это какие? Нас трое, ты один, а твой меч лежит на земле, — немного нервно произнес один из них, озираясь.

— Вы слышали о вампире, который разрушает все на своем пути, уничтожая целые города? — спросил я.

Люди занервничали сильнее, теперь все трое стали озираться, позабыв об оружии.

— С-с-слышали…

Их явно тревожил мой спокойный вид, хотя я стоял полностью обнаженным и безоружным.

— Меня зовут Каин. Еще подсказки нужны?

Они побежали к лошадям, но те, почувствовав приближение мертвых псов, испуганно заржали и бросились врассыпную. Одна группа костяных гончих быстро отрезала людям пути к отступлению, другие догнали и растерзали лошадей.

Гончие начали наступать на людей, и те попятились ко мне. Когда они повернулись, я увидел, насколько они напуганы: белые лица, выпученные глаза и трясущиеся руки демонстрировали, что ни о каком сопротивлении они и не помышляют. А когда позади меня на берег сели драконы, все трое упали на колени и что-то бессвязно залопотали.

— Расскажите-ка нам о столице, — произнес я, подходя ближе. — Что делается, сколько войск, в общем, все, что вы знаете или предполагаете.

— Го-госп… — попытался произнести один из них, но не смог выговорить и слова.

— У вас ровно три удара сердца, — намекнул я.

— Господин, мы все расскажем, только не убивайте нас, — проговорил тот, который первый наставлял на меня меч.

— Вы рассказывайте, а там посмотрим, — вселил я в них надежду.

Услышав это, они, перебивая друг друга, принялись рассказывать, информация из них полилась рекой. Когда кто-либо замолкал, чтобы передохнуть, то ему хватало одного взгляда на гончих, чтобы опять разговориться.

Оказалось, что эльфы очень серьезно подготовились к моему появлению — вызвали лучших магов со всех уголков материка и даже пригласили вампиров, пообещав им свободу, если я буду остановлен. Вокруг города возник лагерь беженцев, в котором сейчас все, кто мог держать в руках оружие, ускоренно обучались им владеть. В город прибыли даже несколько драконов со странными всадниками на спинах. Услышав об этом, я насторожился: «Наверняка это недавно встреченные незнакомцы. Нужно будет при планировании нападения взять это в расчет, тем более что однажды я с этими драконьими наездниками не справился».

— Не оставлять ни малейших следов от них и их лошадей, — приказал я гончим и, не слушая воплей обреченных, пошел к драконам. Нужно было еще раз слетать к острову и попробовать разобраться с его невидимостью.

В полете к острову я заснул, но у цели Лахесис меня разбудила. Все осталось неизменным: острова я не видел, ощущал сильное желание повернуть назад, и мои попытки как-то заблокировать это влияние ни к чему не приводили. Чем ближе я подлетал к невидимому острову, тем сильнее становилось желание отступить. Провозившись впустую несколько часов, я понял, что не могу разгадать эту загадку.

«Возвращаемся, — приказал я драконице. — Видимо, придется задействовать запасной план».

«Это какой?» — поинтересовалась она.

«Прилетим, расскажу всем».

— Вот зачем я вас собрал… — начал я, когда мы прилетели обратно.

Драконы были, как обычно, собранны и деловиты, гончие преданно молчали, только Лич улыбался, загадочно глядя мне в глаза.

— Завтра я не смогу повести вас в бой, — нехотя произнес я. — Меня очень настораживает то обстоятельство, что я не в состоянии противостоять магии того, кто закрыл остров. Есть большая вероятность, что меня подчинят, а тогда я могу убить вас всех.

— Предлагаешь одному из нас возглавить атаку? — усмехнулся Зат.

— Я хочу, чтобы ее возглавил ты.

— Почему, Каин? — возмутилась Клото. — Почему он? Почему не одна из нас?

— Просто потому, что он будет присматривать сразу за всеми вами, в том числе за гончими, — ответил я. — Сама знаешь, как они могут повести себя.

Гончие, услышав мои слова, опустили головы. Их проступок я до сих пор не простил, и они это знали.

— Но почему он? — словно не услышав моего ответа, спросила Атропос.

— Просто потому, что я так хочу, — отрезал я.

Не говорить же им, что хочу посмотреть, на что способен Лич, принимая самостоятельные решения.

— Не волнуйтесь, — обратился я к драконам, — вы мне нужны, чтобы передавать картину боя. Так что если что-то пойдет не так, я сразу же передам управление одной из вас.

Услышав это, драконицы немного успокоились.

Лич подошел ближе и тихо спросил:

— Чего ты хочешь этим добиться?

Я честно ответил:

— Хочу посмотреть, как ты справишься.

Зат хмыкнул:

— Я, конечно, покомандую, но если мои приказы не будут выполняться?

— Во-первых, я внушу всем, что будет за это, а во-вторых, наказывай за непослушание.

Лич поднял бровь:

— И драконов?

— Если не будут подчиняться в бою, то да, — спокойно ответил я. — Но, думаю, за них тебе нужно переживать меньше всего.

— Тогда можно я приму командование сейчас? Хочу провести пару тренировочных заходов, чтобы понять, какими силами я обладаю.

— Они полностью твои, — обвел рукой я свое войско, мысленно отдавая команду.

Зат сразу направился к драконам и гончим.

Я лег поздно, поскольку занимался новым заклинанием. Утром меня разбудила ругань между Личем и драконами. Оказалось, что они тренировались всю ночь, и теперь драконы требовали отпустить их, чтобы поесть, Лич же настаивал на продолжении тренировки.

— Так, все заткнулись и делаете, что говорит Зат, — прорычал я и перевернулся на другой бок.

Ненадолго настала тишина, но вскоре в мой шалаш снова стали доноситься приглушенные звуки ругани.

Когда я встал и выполз наружу, солнце светило во всю силу, а вокруг не было никого. Потянувшись, я пошел купаться, поскольку особых дел, кроме составления нового заклинания, у меня не было.

Провести разведку не представлялось возможным, так как можно было спугнуть Амира, поэтому я решил положиться на способности Лича. Я сначала планировал вылететь с ними и держаться на некотором удалении от поля боя, но потом передумал — в такой неизвестной обстановке может пригодиться даже один дракон.

Вечером все были в сборе, драконы больше не шутили, серьезно выслушивали мои замечания. Наконец я обратился к Зату:

— Ну все, твой выход.

Он скривился и, повернувшись ко мне спиной, зашагал к Клото. Гончие быстро погрузились и взлетели, а я дождался, пока драконы скроются из глаз и отправился в шалаш. Пока они долетят до острова, я мог подкрепиться и продолжить конструировать заклинание. Успешные вызовы костяных гончих и Лича подтолкнули меня к созданию такого заклинания, которое можно было бы увековечить в книге Рыцаря Смерти как свое. Я устроился на свернутой шкуре и с головой ушел в работу. Сначала я собирался нарисовать составляющие его руны, одну за другой, а только потом начать пересматривать заклинание на предмет уменьшения количества составляющих. Впрочем, я вполне отдавал себе отчет в том, что его начертание займет у меня не одну неделю, так как то, что я планировал сделать, было выше моих нынешних возможностей.

Я оторвался от свитка, когда стемнело, и связался с драконами. Им оставалось еще несколько часов полета. Спрятав свиток и письменные принадлежности, я расстелил шкуры и улегся возле шалаша. Драконы обещали начать передавать образы сразу, как только будут на месте. Обдумывая дальнейшую последовательность рун в заклинании, я не заметил, как задремал.

«Каин, мы на месте», — раздался голос у меня в сознании.

Я, сбрасывая с себя дремоту, увидел образ парящих над островом драконов.

«Осмотритесь и начинайте». — Я сел, приготовившись наблюдать за битвой со стороны.

Дальнейшее проносилось перед моими глазами, как череда сменяющих друг друга картинок.

Драконы быстро ссадили Лича и гончих, а сами взмыли, наблюдая за окрестностями. Уже через десяток минут я понял, насколько был прав, не полетев туда. Мертвые создания с легкостью просачивались везде, не будучи замеченными. Слуги Поглотителей умирали сразу, не успевая подать сигнал тревоги. Небольшое приземистое здание на краю острова оказалось входом в пещеры. Лич с гончими спустились туда, а драконы летали по кругу и убивали всех, попавшихся на глаза, не давая никому покинуть остров.

Лич же, очутившись в замкнутом пространстве, развернулся вовсю, и я увидел его истинную силу. Странная песчаная магия оказалась ужасающим оружием в тесноте пещер, пылевые смерчи буквально за секунды разрывали всех на своем пути и, расходясь по коридорам, собирали обильную жатву. Любого, кто вставал у него на пути, Лич убивал одним движением руки, еле заметный пылевой бич разрубал все, к чему прикасался. Там, где проходил Лич, оставались кровь и ошметки тел.

Мне пришлось напрячься, так как теперь приходилось принимать несколько картинок: драконы передавали мне то, что творилось на земле, а Лич и вожак гончих показывали подземелья. Гончие, нужно сказать, не отставали от Лича в эффективности убийств. Быстрые и сильные, к тому же обладающие магией, они без труда справлялись с врагами. Разбившись на тройки, псы легко пробивались через заслоны, которые пытались ставить слуги Поглотителей. Да и сами Поглотители Сознания не могли ничего противопоставить мертвым, вся магия Разума была против них бессильна. Ментальная связь со мной у этих созданий имелась только потому, что я их призвал, и была она между нашими сущностями, а не телами.

Поняв, что неожиданностей не предвидится, а мои помощники отлично справляются, я немного расслабился и стал реже принимать образы битвы. Бойня длилась пару часов, столько времени понадобилось, чтобы полностью зачистить остров, правда, никаких следов Амира пока обнаружить не удалось. Хотя моя метка ясно показывала, что он скрывается где-то там.

«Еще раз проверьте остров, — приказал я. — Ищите скрытые помещения или пещеры, он точно должен быть там. Не оставляйте никого в живых».

«Да, Каин», — раздался в голове слитный ответ довольных существ.

«Наелись?» — усмехнулся я.

«Так славно, что надолго запомним эту битву, — ответил Лич, довольный еще и тем, что выполнил порученное ему дело. — Никогда не чувствовал в себе столько силы. Первый раз за эти тысячелетия меня кормят таким количеством душ».

«Ешьте, но не забывайте о деле».

Я решил лечь спать, так как много сил потратил на заклинание.

«Каин! Каин!» — сквозь сон донесся до меня голос.

Просыпаясь, я ворчливо ответил: «Ну, что там?»

«Мы нашли его, — пришла ко мне мысль довольного Лича, — прятался в одной из потайных комнат».

«Встаю».

Я выбрался из шалаша и увидел счастливую драконью морду (если можно так назвать шипастый, оскаленный череп дракона). Атропос уже ждала меня.

«Лечу», — отозвался я на мысли двух других драконов и полез на подставленное крыло.

«Что-нибудь важное произошло, пока я спал?» — поинтересовался я.

«Найдены десятки потайных комнат и пещер, все хозяева убиты, так что сейчас ты полноправный хозяин острова», — отозвалась Клото.

«Кроме Поглотителя, у нас есть еще один подарок для тебя». — Я ощутил самодовольство Зата.

«Что такое?»

«Прилетишь, сам увидишь».

Пока мы летели, я занимался заклинанием, не отвлекаясь даже на проплывающие внизу корабли. На этот раз остров я заметил сразу, поскольку уже некому было поддерживать защитный барьер.

«Вот эльфы удивятся, когда увидят неизвестно откуда взявшуюся сушу», — улыбнулся я.

Когда Атропос начала снижаться, я заметил лениво развалившихся на берегу двух драконов и гончих, которые переваривали сотни пожранных душ. Рядом с ними, прислонившись к боку Клото, сидел Лич и что-то чертил прутиком на песке. Соскочив с дракона, я подошел к нему, сделав гончим знак оставаться на месте.

— Где мои подарки? — спросил я, присматриваясь к странным рунам.

Увидев мой взгляд, Зат ногой быстро затер их.

— Идем, о величайший, — ухмыльнулся он и повел меня к небольшому гроту, вход в который перекрывала собой Лахесис.

— Что ты там чертил? — поинтересовался я.

— Не только ты, Каин, составляешь новые заклинания, — серьезно ответил Лич. — Вот, готовлюсь к битве с тобой.

— Ну-ну, — криво усмехнулся я.

Войдя в грот, я сразу увидел того, за кем гонялся все эти годы. Поглотитель, связанный, с кляпом во рту, представлял собой крайне жалкое зрелище, а его фальшивая эльфийская аура сейчас не смогла бы обмануть и ребенка. Однако, невзирая на полную безнадежность своего положения, Поглотитель был спокоен и с вызовом смотрел на меня. Подозвав гончую, я пристроил на нее пятую точку.

Что мне с ним делать? Я ведь даже не задумывался над тем, как буду его убивать, просто искал, чтобы убить, а вот как… Я чувствовал себя немного странно, сидя вот так и не зная, что делать.

— Выслушаю предложения, как его максимально болезненно убить, — обратился я к Личу и драконам, потому что ничего, кроме банальных пыток и отрывания конечностей, в голову не приходило.

Драконы предложили несколько вариантов: от сбрасывания Амира с высоты до постепенного отслаивания частичек души от тела. Мне все эти варианты показались слишком простыми, хотелось получить настоящее удовлетворение от поимки врага.

Рядом со мной задумчиво хмыкнул Лич:

— Я могу попробовать, но не гарантирую результат.

— Что именно?

— Ни разу не пробовал это заклинание на живых существах, так что самому интересно, как оно сработает.

— Что за заклинание-то? — я нетерпеливо на него посмотрел.

— Поднятие зомби, — улыбнулся Лич Поглотителю, который стал беспокойно ворочаться под его взглядом. — Я всегда призывал зомби из умерших существ.

— И вправду, интересно, что будет, если призвать из живого тела, — меня тоже охватил исследовательский дух.

— Правда, он может умереть, — предупредил Лич.

— Да он так и так умрет, — отмахнулся я. — Давай попробуем, только вытащим его на свежий воздух.

— Каин, а ты не хочешь его допросить? — поинтересовалась Атропос.

— Зачем? — удивился я. — Все, что мне нужно знать, я знаю. Столицу мы возьмем и без его помощи, а больше, не думаю, что он может быть нам полезен.

— Ну, обычно пленных допрашивают, — смутилась она. — Вроде даже традиция такая.

— Так он не пленный, — успокоил я ее, — он труп, только пока живой.

— Сейчас мы это быстро исправим, — ухмыльнулся Лич и выволок Амира на воздух.

Присев на крыло дракона, я с любопытством приготовился смотреть на представление. Извивавшегося Поглотителя пришлось зафиксировать кольями, прибив его руки и ноги к земле. Зат подошел к нему и быстрым речитативом, на неизвестном мне языке, произнес заклинание. Затем отступил назад и принялся внимательно следить за процессом.

Сначала Поглотитель забился, затем его ментальные крики начали пробиваться даже сквозь мою защиту. Он дергался все сильнее и сильнее, пока, в конце концов, не сломал колья, пробившие его конечности. Внезапно раздался треск, затем еще раз и еще. Он явно исходил от рвущихся связок и ломающихся костей Поглотителя. Вскоре бьющееся тело затихло, а затем правая рука начала сдергивать с тела ошметки одежды вместе с кусками мяса. Мы с Личем удивленно переглянулись. Через минуту, стряхнув остатки плоти, на ноги поднялся чистый, сверкающий скелет Поглотителя и замер, обратив взгляд пустых глазниц на Зата.

— Хм, похоже, ты перемудрил, — сказал я Личу.

— Но, согласись, получилось необычно, — заметил он, подходя к скелету и осматривая его. — Хотя такого я и сам не предполагал. Говорю же, еще ни разу не пробовал заклинание на живых.

— Слушай, мне он таким даже больше нравится, — сказал я, разглядывая скелет. — Вот только что ты будешь с ним делать дальше?

— А ничего, — отозвался Лич. — Мне он больше неинтересен, я узнал все, что хотел.

— Я, собственно говоря, тоже, — пожал я плечами. — Ты упоминал о втором подарке.

— Точно! — Лич произнес короткое заклинание, и скелет, бывший когда-то самым могущественным существом в Западном королевстве, превратился в пыль, которую сразу же подхватил ветерок. — Идем.

Мы спустились вниз, и пошли по длинным извилистым коридорам. Тел не было, гончие и Лич прекрасно потрудились, пожирая их. Только бурые следы вокруг говорили о происшедшей бойне.

— Вот сюда. — Лич спустился к проему в стене, где недавно была взломана потайная дверь.

Я зашел в комнату и удивленно вскинул брови — это была сокровищница. Ровные ряды сундуков почти целиком заполняли комнату. Заметив, что на них висят бирки, я подошел к первому и, прикоснувшись к замку, превратил его в пепел. Открыв крышку, я присвистнул — сундук оказался полон золотых монет. Походив между рядами, я наугад открыл еще несколько. Все они были заполнены либо монетами, либо драгоценными камнями.

— Шикарно живут, — протянул я.

— Жили, — усмехнулся Лич, которого не интересовали сокровища. — Теперь это твое.

— А мне какой толк от всего этого? — удивился я.

Лич изумленно уставился на меня:

— Всем магам нужны богатства, еще не было ни одного, которому они не нужны.

— Считай, что видишь первого. Что мне со всем этим делать?

— Ну, хотя бы основать свое королевство, завести жену, детей, подданных, — предложил Зат.

Я задумался. При упоминании жены и детей из глубин сознания снова всплыли непонятные мысли и воспоминания. Чем больше я старался их разгадать, тем более сильными они становились. Я уже вспомнил, что раньше встречал ту эльфийку, которая преследовала меня, и ее ребенок тоже показался мне смутно знакомым. Внезапно перед глазами появилась картинка: я сижу с этой эльфийкой на берегу реки и нежно ее обнимаю. От удивления я вздрогнул, но тут же все образы перекрыл лик Госпожи и загнал их обратно в подсознание. Правда, в этот раз я все же отчетливо запомнил то, что увидел последним — как сижу, обнявшись с эльфийкой.

— Каин! — позвал меня Лич. — Что случилось?

Я посмотрел на него и ответил:

— Ничего, призраки прошлого. Так что же с этим всем делать? — Я пнул один из сундуков.

— Если не хочешь королевства, то хотя бы перепрячь, чтобы потом, когда наступит время, воспользоваться.

Я задумался. Лич прав, то, что сейчас мне сокровища не нужны, совсем не значит, что они не пригодятся в будущем.

— Пожалуй, соглашусь с тобой, — медленно произнес я, — не следует оставлять тут бесхозные богатства, если они могут пригодиться в будущем.

— Вот, наконец-то слышу слова настоящего мага, — язвительно засмеялся Лич.

— А для шутников будет новое развлечение: таскать все эти сундуки наверх, — обрадовал я его.

— Это мы легко, — ничуть не испугался задания Лич. — Идите, отдыхайте, ваше магичество.

Жгучее желание кастануть в него чем-нибудь разрушительным я подавил огромным усилием воли. Не следует показывать, что меня достают его шуточки. Одарив Лича злобным взглядом, который вызвал у него только смешок, я вышел из подземелья.

Лич оказался в своем репертуаре. Вместо того чтобы таскать сундуки самому, он призвал зомби из множества могил на острове. Когда я вечером оторвался от заклинания и пошел прогуляться, а заодно порадоваться виду обессиленного Лича, то был неприятно удивлен, увидев десятки скелетов, неутомимо таскающих сундуки. Сам же Лич сидел и чертил прутиком руны.

— Хорошо устроился, — заметил я, подсаживаясь рядом.

— Тебе важен результат или чтобы я вымотался? — усмехнулся он.

— Изначально хотелось, чтобы ты вымотался, — невольно улыбнулся я.

— Извини, не оправдал надежд, — засмеялся он.

Я удивленно уставился на него. Лич прекратил смеяться.

— Ты думал, я просто сухая кожа, натянутая на скелет? — спросил он. — Просто для информации: до своей смерти и переноса духа в Океан Грез я правил целым материком, едва не подчинив себе второй.

— И что же тебя остановило? — решил я его подколоть. — Слишком длинный язык?

— Нет, кинжал в сердце от женщины, которую я любил, — неожиданно спокойно ответил он и отвернулся.

Мне стало неловко, что я вызвал в нем тяжелые воспоминания, поэтому я решил вернуться к себе и продолжить составление заклинания.

Несколько недель у меня отняли хлопоты по перевозке сокровищ на материк, а также поиску места для укрытия клада. Таковым я выбрал удаленную пещеру, в которую перенес все сундуки, а затем засыпал вход. Пока драконы, скелеты и гончие были заняты, я чертил свое заклинание, которое собирался опробовать на столице эльфийского королевства. Зная, сколько сил меня там ждет, я решил не рисковать и постараться закончить битву одним-единственным ударом. Пока все шло превосходно.

Глава 14

Последняя битва

Я поднял голову от длинного свитка, сделав последний штрих в своем заклинании. Прошло больше полугода, прежде чем я смог приблизиться к тому варианту, который меня устраивал. Все это время мы жили рядом с одним вампирским поселением, которое снабжало меня всем необходимым. Вампиры построили мне дом, носили еду и стирали одежду. В ответ гончие и драконы охотились вдалеке от их угодий, не убивая никого из местных. Дрожащие от страха Старейшины были готовы на что угодно, лишь бы мы убрались от них поскорее, но, понятное дело, их мнения никто не спрашивал.

Конечно, слухи о нас сразу же поползли по округе, и гости из смешанных отрядов эльфов, драконов, людей и вампиров частенько пытались пробиться к нам. Но я этим больше не интересовался, так как Зат прекрасно справлялся и с обороной округи, и с руководством гончими и драконами. Драконицы перестали его задирать и относились как к моему помощнику, охотно выполняя его просьбы.

От составления заклинания я отрывался только на сон и еду, стараясь закончить его как можно быстрее. В голове все чаще появлялся образ Госпожи, торопящий меня к ней. Иногда ее зов становился таким сильным, что я с огромным трудом удерживался от того, чтобы не достать Чашу и не произнести слова возврата.

Но гораздо больше приказов богини Смерти меня терзали воспоминания об эльфийке. У меня была куча вопросов, ответов на которые не находилось. Стараясь вспомнить ее, я ночью, после работы, терзал свое сознание, пытаясь найти нужные воспоминания. Хотя образ богини оберегал глубины моей памяти, но все же мне удалось докопаться до некоторых из них, косвенно связанных с этой женщиной.

Прежде чем отключиться от боли, причиняемой мне воспоминаниями, я успел увидеть, как целуюсь с этой эльфийкой, дерусь за нее с незнакомыми магами и еще, последнее воспоминание, которое мучило меня больше всего, — это образ эльфийки, улыбающейся мне, с младенцем на руках. Это воспоминание терзало меня постоянно, иногда даже заставляло прерывать работу и задумываться о том, откуда оно вообще могло у меня появиться. Сил вспоминать больше не осталось, а образ богини, зовущей меня к себе, стал невыносимым.

С трудом справляясь с мешаниной из образов и зова богини, я чертил и чертил, пока, наконец, не понял, что заклинание превосходно и больше не требует доработки. Мне захотелось поскорее поделиться этой новостью с Личем, тот тоже в свободное время строил новые заклинания, практикуясь на тех отрядах, которые пытались на нас нападать.

«Зат, иди сюда, я закончил», — позвал я его.

«Даже не верится, — раздался ворчливый голос, — а то я думал, состарюсь и умру, не дождавшись».

«Сейчас я выйду, ты где?» — улыбнулся я его ворчанию.

«Недалеко, у нас очередные гости, несколько тысяч солдат и около сотни магов», — отозвался он.

«И как?» — поинтересовался я.

«Его могуществу стало интересно? — язвительно заметил Лич. — А то все в делах да в делах».

«Ладно тебе. Сам знаешь, не от безделья маялся».

«Как обычно, — хмыкнул Лич. — Боюсь даже представить себе, во что превратились драконы и гончие, обжирающиеся душами почти каждый день. Они превосходят по силе всех существ, которых я когда-либо знал. Не хотел бы я сейчас померяться с ними силами».

«Будет тебе прибедняться, — остановил я его стенания по поводу собственного бессилия. — Если уж они стали сильнее, то насколько сильнее стал ты, который никогда себе ни в чем не отказывает? Признайся честно, смог бы сейчас меня победить?»

Лич помолчал и ехидно сказал: «Скажем так, текущее состояние дел меня полностью устраивает».

Я засмеялся, а затем забрал свиток и вышел из дома, собираясь дожидаться его прихода на свежем воздухе. Очень хотелось, чтобы он оценил заклинание. Хоть рун Рыцарей Смерти Лич и не знал, но структуру заклинаний улавливал, когда я объяснял ему значение тех или иных переходов.

От ничегонеделания в голове усилился зов, стали роиться обрывки воспоминаний. Я снова начал терзаться, вспоминая эльфийку и драконов, в этих обрывках теперь фигурировали и они. Я не мог понять, что могло меня с ними связывать и почему я в одном из воспоминаний жму руку одному из них, причем он находится в человеческом обличье. От мучений спас меня Зат, вернувшийся верхом на Атропос. Спрыгнув с крыла, он подошел ко мне, открыл рот, чтобы выдать очередную колкость, наткнулся на мой взгляд и, видимо передумав, сказал:

— Показывай, чего ты там наваял.

Я сопровождал демонстрацию свитка комментариями, и лицо Лича с каждой минутой вытягивалось все сильней. В конце лекции он ошеломленно вытаращился на меня:

— Каин, ты вообще представляешь, что сделал?

Я хмыкнул:

— Естественно, ведь я его создавал.

— По-моему, то, с какой легкостью ты об этом говоришь, доказывает, что ты не совсем представляешь себе последствия его работы.

Лич стал совершенно серьезен, и, глядя на него, я смешался.

— Объясни.

— Как профессионал в области призыва умертвий, могу сказать тебе откровенно: лично я побоялся бы произносить твое заклинание, — ответил Лич и, по очереди показывая пальцем на завитушки рун, продолжил: — Вот смотри, тут, тут и тут у тебя создается такая необычная комбинация, что она может привести к некоторым осложнениям.

Лич задумался. Я сначала терпеливо ждал, но потом не выдержал:

— Да говори же! Заснул, что ли?

— Боюсь, Каин, что эта комбинация приведет к тому, что поднимутся абсолютно все скелеты.

— Так мне этого и надо, — не понял я его мысли.

— Каин, с твоими запасами маны заклинание сработает в полную силу, и поднимутся скелеты всех существ, которые когда-либо были погребены на том участке земли, что ты указал.

Мне показалось, что Лич и сам с трудом верит в сказанное.

Посмотрев на заклинание, я понял, что предположение Лича абсолютно верно. Если произнести заклинание именно таким образом, без ввода других параметров, то так и будет.

— Интересно, что получится, правда? — Во мне опять зажглась исследовательская жилка.

— Нет, Каин, даже не думай! — Впервые я увидел Зата таким испуганным. — Не знаю уж, как работают ваши заклинания, а также не имею понятия, как ты собираешься контролировать такую толпу мертвых, но точно тебе говорю: ничего хорошего из этого не выйдет!

— Давай тогда я изменю кое-что вот тут, а также задам время, на которое призову скелеты, — ткнул я пальцем в нужные руны.

Лич задумался.

— Хм… что ж, это может сработать, — выдавил он, наконец, из себя. — Но опять же, не понимая рун, я основываю свои выводы только на твоих объяснениях.

— За два-три дня я исправлю заклинание и перепишу его набело, — закончил я разговор и вернулся к себе, чтобы не видеть встревоженный взгляд Лича.

«Кто бы еще полгода назад мог подумать, что он будет обо мне беспокоиться?» — с улыбкой подумал я, садясь за стол.

Два дня пролетели незаметно, и мне удалось закончить дело.

«Хорошо хоть учить заклинание не надо, — подумал я, встав из-за стола и разминая спину. — Не напиши его я сам, неизвестно, сколько времени ушло бы на запоминание».

Взяв меч, я вышел размяться, все эти месяцы я толком и не занимался. И увидел приближавшегося к дому Лича. Он бросил взгляд на меч.

— Вижу, ты управился. Когда думаешь начинать?

— Чем раньше, тем лучше, — ответил я.

— Чем думаешь заняться потом? — осторожно спросил он.

Я открыл рот, чтобы ответить, и только сейчас понял, что «потом» для меня означает только одно — уход к богине. Что будет с Личем и остальными, я совсем не подумал. Промолчав, я начал разминку. Но меня не покидала мысль о том, что произойдет, если связь между мной и помощниками прервется. Если до гончих мне, в общем-то, дела не было, то драконы и Лич стоили того, чтобы о них позаботиться.

«Надо это обдумать, и чем скорее, тем лучше. Зов богини день ото дня становится все более сильным. Если так пойдет и дальше, — я вспомнил, что по ночам просыпаюсь от того, что рука с силой сжимает Чашу, — я долго не продержусь».

Ночью мне стало плохо, я не мог заснуть, поскольку голос богини все сильнее и сильнее звучал в голове. Чтобы отвлечься, я зарылся в обрывки воспоминаний, но стало только хуже. В памяти всплыл отрывок, где я вытаскиваю из ямы раненую эльфийку и обрабатываю ее раны своей кровью.

«Да кто же она такая?! — силился вспомнить я. — Теперь я уже не сомневаюсь, что все виденное происходило со мной раньше, но почему же я ничего этого не помню и не ощущаю? Я помню себя только с того момента, когда начал охоту за Чашей, но ведь я где-то родился, рос, учился… Где-то научился владеть мечом, кто-то учил меня магии…»

Ответов не было, а чем больше я мучил свой мозг, тем сильнее была боль, богиня наказывала за каждое новое воспоминание. Под утро усталость все же переборола боль, и я ненадолго забылся.

Новый день не принес облегчения, опять начавшись с боли. Теперь она была гораздо сильнее прежней. Я понял, что затягивать с битвой не стоит, еще несколько подобных дней — и я не выдержу и уйду к богине.

«Собираемся, вылетаем, — отдал я приказ, — чем раньше закончим, тем лучше».

Сборы были недолгими, поскольку вещи были только у меня и Зата. Погрузившись на драконов, мы поднялись в воздух.

До столицы мы летели четыре дня, делая краткие остановки для пополнения сил. За все это время я ни разу не смог сомкнуть глаз, с каждым днем боль от зова становилась все сильнее. Он стал для меня Зовом с большой буквы. Постоянная боль сделала меня злым и раздражительным, пару раз ни за что влетело драконам и гончим, не говоря уже о Личе, который, видя мое состояние, перестал шутить и подкалывать меня.

Когда на горизонте показались очертания высоких шпилей, я начал подгонять драконов. В голове билась только одна мысль: «Быстрее, быстрее произнести заклинание и уйти к богине, чтобы обрести успокоение». Уйти сейчас, оставив город безнаказанным за свое унижение, я не мог, гордость не позволяла мне простить эльфов. К тому же хотелось сделать напоследок нечто такое великое, чтобы следующего Рыцаря Смерти они остереглись унижать подобным образом.

«Каин, — осторожно обратился ко мне Лич, — можно спросить?»

«Что надо?» — Еего голос гудел колоколом у меня в голове.

«Ты не ответил на мой вопрос, что ты будешь делать после того, как отомстишь». — Лич чуть сбавил тон.

«Я что, обязан отчитываться перед тобой?!» — ненависть полыхнула во мне.

«Нет, просто я думал, мы компаньоны», — спокойно ответил он.

Злость и боль перемешались во мне, я начал произносить заклинание Горение, чтобы уничтожить надоедливого Лича, и только огромным усилием воли сумел остановиться в последний момент — ведь я мог повредить гончим и драконам.

Я попытался взять себя в руки, это удалось сделать с трудом.

«Так, слушайте все! — Я решил все объяснить, чтобы от меня отстали. — Меня тянет к себе Зов богини Смерти, и последние дни я держусь только на жажде мести. Лучше не трогайте меня по пустякам, иначе будут пострадавшие. Я не знаю, что случится после моего ухода, и если вы подскажете, как мне поступить с вами, я это сделаю без раздумий. Придумайте сами, как перекинуть узы связи после моего ухода, вообще делайте, что хотите, только не лезьте ко мне».

После моих слов все долго молчали, а затем драконы осторожно обменялись мыслями сначала между собой, затем с Личем. Клото спросила меня: «Каин, мы можем сделать что-нибудь, чтобы убрать Зов?»

«Нет, — отрезал я. — Став Рыцарем Смерти, я подписал договор с богиней, и ему нет отмены».

«Ты не попробуешь бороться?» — поинтересовалась Атропос.

«Бороться?! — разъярившись, мысленно заорал я. — Ну, хорошо, я сейчас покажу вам, что меня терзает, а вы, такие умники, скажете, как с этим бороться!»

Я открыл свое сознание и выплеснул на общий канал связи всю силу Зова и боль, которую он причинял. Не прошло и нескольких секунд, как я понял, что мы падаем, падаем все вместе. Драконы, сложив крылья, приближались к земле, не выходя на мыслесвязь.

Закрыв сознание, я кастанул на них небольшое заклинание Горение. Сначала от боли очнулась Клото, и вокруг меня мгновенно заклубилась магия дракона, переводя наше падение с высоты в планирование. С ее помощью я привел в сознание остальных драконов, гончих и Лича. Ему досталось больше всех, он еще долго не мог говорить, Зов едва не разорвал его сознание.

«У кого-то еще вопросы есть?» — успокаиваясь, спросил я.

Мне никто не ответил.

Город вынырнул из слабой утренней дымки, и я дал команду опуститься ниже. До него было еще далеко, но даже отсюда было заметно, как основательно город подготовился к моему прибытию. Ни о каком скрытом или прямом бое с наскока не могло быть и речи. Я видел, насколько мощную защиту сплели маги вокруг столицы, прикрыв ее полупрозрачным куполом. Приблизиться к нему не представлялось возможным, так плотно он был окружен кольцом шатров. Все соответствовало тому, что рассказывали пленные.

Облететь город не удалось. Едва нас заметили, как оттуда полетели молнии, файерболы, смерчи и прочие радости стихийной магии. К ним тут же добавилась природная магия эльфов, вампирская магия, а вдовесок и магия драконов. Небо от тяжести такого буйства магии даже изменило цвет. Не дожидаясь, когда эта масса смертельной энергии доберется до нас, я поставил на ее пути гигантскую Стену пепла, закрыв ею полнеба. Стало темно, и вскоре раздался грохот — это заклинания магов ударили в нее. Боль от Зова сразу отошла в сторону, так как мощь всех защитников города, обрушившаяся на меня, была колоссальна. Я почувствовал себя букашкой, на которую наступила лошадь. Собрав все силы, я вливал и вливал ману в Стену пепла, удерживая ее под атакой сотен заклинаний. Пока я обеспечивал нам защиту, Лич контратаковал.

Вокруг города внезапно заклубились тучи песка, прорывая хлипкую магическую защиту шатров и начиная рвать там все, что попадалось им на пути. Поскольку основная защита купола была сделана над городом, то многим магам пришлось прекратить атаку и заняться защитой беженцев. Как только я почувствовал уменьшение давления на стену, я начал сдвигать ее вперед, позволяя драконам планировать к земле, а не кружить в воздухе, дожидаясь окончания магического поединка.

«Каин, можешь мне помочь? — спросил Лич. — На меня перекинулось слишком много магов».

«Сейчас», — ответил я, занимаясь одновременно поддержкой гигантской Стены пепла и направляя полет драконов. Нам нужно было высадиться подальше от города, но в пределах его досягаемости для нового заклинания.

Поскольку Лич просто так помощи просить бы не стал, то я, с трудом удерживая Стену под натиском враждебных заклинаний, начал плести заклинание Град пепла. Когда оно было готово, я влил ману и вставил ключевую руну, запуская его. Полупрозрачный купол над городом ярко засиял, когда на него обрушились раскаленные хлопья пепла. Поскольку маны я влил в заклинание порядочно, то длилось оно около минуты, вызвав в некоторых местах даже прорыв купола. Из-под него потянулись первые тонкие струйки дыма.

«Спасибо», — пришла короткая мысль от Лича.

Очень скоро магам города стало не до нападения, и мы вдвоем с Затом начали наносить контрудары: я по городу, он по кольцу шатров. Выпады магов становились все более редкими и слабыми, и вскоре я убрал Стену пепла. Направив одну из дракониц вперед, я впитывал плащом те редкие заклинания, что летели в нас со стороны города. Как только у меня оказались развязаны руки, я разошелся. Купол засиял разными красками, а по внешнему кольцу города загуляли пылевые смерчи — там развлекался Лич. Я ухмыльнулся, увидев, как из города выехал большой отряд эльфов и попытался напасть на нас. Две Стены пепла и Горение заставили их отказаться от этого намерения.

Пострадавший отряд быстро восстановил порядок, и эльфы укрылись под защитным куполом.

«Должна же у магов когда-то кончиться магическая энергия? — подумал я. — Из-за проклятого Зова я не могу окружить город Мертвой Землей и сжимать ее каждый день, отвоевывая у эльфов территорию».

Выбрав подходящее место, я приказал драконам приземляться. Мне нужно было, до того как на нас нападут, восстановить в голове магическую фигуру для жертвоприношения и произнести заклинание. Я не был уверен, что Зов даст мне еще пару дней.

Только я подумал о Зове и перестал атаковать город, как снова пришла дикая боль, захлестнувшая сознание.

«Быстрее… — Я прокусил от боли губу. — Быстрее снижайтесь».

Услышав меня, драконы камнем упали вниз. Когда свист ветра в ушах прекратился, я понял — мы на месте. Быстро соскочив с драконицы, я приложил руку к земле и произнес заклинание Тление, превращая все вокруг в мертвый песок. Нужно было сделать резерв маны, которая будет накапливаться здесь каждый день.

«Каин, мне нужен доступ в твое сознание, — по общему каналу мыслесвязи сказал Лич. — Мне нужно знать, как перекинуть узы с тебя, когда ты уйдешь».

«Чего ради?! — рявкнул я, уже сев на землю и готовясь к созданию в голове магической фигуры. — Вы выбрали, на кого их повесить?»

«На Лича, — одновременно отозвались гончие и драконы. — Мы решили, что так будет лучше».

«А ты выдержишь Зов, Лич?» — спросил я, морщась от боли. Нужно было побыстрее закончить разговор и начать заклинание.

«Каин, — спокойно отозвался Лич, — мы все знаем, что с тобой происходит, поэтому просто поверь мне, я не буду тебе мешать. А Зов будут устранять драконы и гончие, пока я буду искать способ перевести узы на себя. Мы хотим после твоего ухода остаться в живых, ты ведь не против?»

«Помешаете — убью всех», — предупредил я.

Открыв им часть своего сознания, я приступил к заклинанию. Лич и правда был очень осторожен, все время, пока я готовился, я чувствовал его присутствие у себя в сознании, но к моей работе он и близко не подходил.

Я сидел, сжимая кулаки от раздражения и злости. Магическая фигура для жертвоприношения была готова, но Зов становился невыносимым, сбивая меня с прочтения заклинания и тем самым заставляя страдать еще сильнее. Свою злость я один раз выплеснул на войско, которое город выслал на мою поимку. Не знаю, на что они рассчитывали, выйдя из-под защитного колпака, но злость мою утолили. От отряда не осталось ничего, кроме кучек пепла.

Достав кинжал, я с размаху воткнул его в ногу. Вспышка боли заставила сидевшего рядом Лича закричать и откинуться на землю, а вот мне физическая боль принесла немного облегчения. Зов отступил, и я смог продолжить. Всю ночь я раз за разом протыкал себя кинжалом, чтобы боль от ран перекрывала Зов.

— Каин, у тебя проблемы, — внезапно сказал Лич.

— Я это и без тебя знаю! — рявкнул я. — Думаешь, от удовольствия тыкаю себя кинжалом?

— Ты не понял, — голос Лича был тих и бесстрастен. — В твоей голове, когда ты на секунду отключился от боли, я нашел обрывок воспоминания о твоей встрече с богиней. Сейчас я покажу его тебе.

Перед моими глазами предстала сцена ухода от богини, которую я прекрасно помнил и сам. Вот я развернулся и направился к туманному облаку, которое богиня сделала моим выходом в мир. Все было, как я и помнил, если бы не пролетевшие мысли богини. Они возникли у нее, когда она еще не прервала свою связь со мной. Видимо, привыкла за тысячелетия, что вблизи никого нет.

«Когда у меня будет Чаша, полная крови принесшего ее Рыцаря, я смогу, выпив ее, уничтожить богиню Жизни и стать единовластной повелительницей всех душ в этом мире. Только представить себе, миллионы поклоняющихся, тысячи жертвоприношений и духовных эманаций — и все это в мою честь. Осталось только дождаться возвращения Рыцаря. Столько тысячелетий ожиданий, и такая возможность закончить все. Иди, мой Рыцарь, и принеси мне свой мир», — вот какие мысли уловил Лич в моих воспоминаниях.

— Вот и верь после этого богиням, — зло усмехнулся я. — Хотя, в общем, я нечто подобное и подозревал. Правда, не такие крайности, как выпитая кровь, но не верил я в ее бескорыстие.

В принципе, это ничего не меняло, только оставалось понять, брать с собой всех и попытаться сражаться или позволить им остаться здесь.

— Ты не сможешь с ней сражаться не в ее мире, — хмуро отозвался Лич, услышавший мои мысли. — Если она с помощью Зова контролирует тебя здесь, то там, у нее, ты и подавно не сможешь ей противостоять.

— Не хуже тебя понимаю это, — прошипел я и в очередной раз вонзил кинжал себе в руку. — Заканчивай свои дела и выметайся из моей головы!

— Я нашел источник твоей связи с нами, дай нам еще несколько часов, — попросил Лич.

— У вас ровно столько времени, сколько мне понадобится до завершения заклинания, — скрипнул я зубами и вернулся к чтению заклинания.

Рассвет я встретил на земле, окруженный пятнами своей крови на мертвом песке и с наполовину законченным заклинанием.

— Каин, я закончил, — устало проговорил Лич.

— Тогда разберись с пришельцами, — ответил я, не отрываясь от составления заклинания. — Они летят к нам.

— Слушаюсь, — отозвался Лич и направился к драконам.

Я ощутил, что моя связь с ними ослабла. Хоть и я сейчас чувствовал их, легко ловил мыслеобмен между ними, но такой яркой, как раньше, она уже не была. Видимо, Лич действительно сумел перевести центр управления связью на себя.

«Каин!» — позвал меня Лич через несколько минут.

«Вернешься, оторву твою не в меру болтливую голову», — прорычал я, едва не сбившись.

«Летит всего один дракон, с той эльфийкой, которая была в твоих воспоминаниях», — хмуро отозвался тот, зная, что теперь мои слова были не пустым звуком.

Я сначала хотел на него наорать, но внезапно остановился. Кроме уничтожения города, унизившего меня, вторым моим желанием было разобраться, кто эта эльфийка из моих воспоминаний. Поскольку теперь я знал, что ухожу навсегда, то ничто не мешало мне поговорить с ней, тем более что она была одна.

«Приведи ее сюда, можешь вместе с драконом», — приказал я.

Лич ничуть не удивился, поскольку знал о моем желании не хуже меня — ночь в моей голове не прошла для него даром.

— Отвлечете его от заклинания, вам конец, — через какое-то время в стороне от меня раздался голос Лича.

Я открыл глаза и увидел приближавшуюся ко мне эльфийку и дракона в человеческом обличье, которому я в своих воспоминаниях пожимал руку.

— Кто ты? — спросил я эльфийку, не прерывая заклинание. — Мы знакомы? У меня сохранились обрывки воспоминаний, что я когда-то знал тебя. — Я перевел взгляд на дракона, одетого во все черное. — И тебя тоже.

Эльфийка сделала еще шаг вперед и подняла ко мне заплаканное лицо.

— Каин, прошу тебя, остановись. Неужели ты не помнишь меня и всего того, через что мы прошли, чтобы быть вместе? Ты столько лет искал меня, дрался со всем миром, чтобы меня найти, неужели все это исчезло и забыто?

Слова эльфийки стали пробуждать во мне те воспоминания, которые так старательно спрятала богиня. Но как только одно из них попыталось прорвать барьер, Зов хлестнул меня болью. У меня помутилось в голове, и я пошатнулся. Эльфийка заплакала и бросилась ко мне, но дорогу ей преградили гончие.

«Не трогайте ее», — приказал я мысленно, потому что рот мой был полон крови из прокушенной губы.

Эльфийка остановилась перед гончими и окинула взглядом мое израненное кинжалом тело.

— Каин, что с тобой? — Она посмотрела на меня своими большими глазами, полными слез. — Что ты с собой делаешь?

«Ответь ей», — приказал я Личу. Боль, вызываемая Зовом, от близости эльфийки стала невыносимой.

— Он не может говорить, — произнес Зат, — его сознание заполнено Зовом богини, а твои слова причиняют ему еще большую боль.

— Какой Зов? Какой богини? — растерянно спросила она.

Я закрыл глаза и попытался сосредоточиться на заклинании.

— Закончив заклинание, он умрет, — пояснил Лич.

— Нет! Это ведь неправда? Скажите, что это неправда!

— Это правда. Чем дольше он остается в этом мире, тем сильнее становится боль от Зова.

— Ал’лилель, он плетет нечто невообразимое, — внезапно раздался голос дракона. — Я не понимаю что, но это будет ужасно. Все магические потоки вокруг взбесились и устремлены на него. Что за заклинание он творит?

«Говори, Лич, пусть знают, я почти закончил». — Я открыл глаза.

— Ночь Живых Мертвецов, — тихо ответил Лич. — На один час восстанут все мертвые, что умерли со времен формирования этой земли.

Дракон прошипел что-то явно ругательное и бешено посмотрел на меня:

— Да ты знаешь, что творишь, вампир?! Ты с ума сошел?!

— Никто не сможет сказать, что опозорил Рыцаря Смерти, — едва слышно прошептал я, выплюнув сочащуюся кровь изо рта, — и остался после этого жить.

Дракон оглядел окружавших его существ, видимо прикидывая возможность напасть. Лич спокойно сказал:

— Как ты правильно заметил, здесь нет ни одного магического потока, который не был бы устремлен к Каину и подчинен ему. Так что ты не сможешь перевоплотиться или колдовать.

Дракон скрипнул зубами, но продолжил держать руку на эфесе меча.

— Я прикажу гончим разорвать тебя, если ты не вернешь руку на место, — буднично заметил Лич.

— Даалор, подчинись! — произнесла эльфийка, ее глаза внезапно стали абсолютно сухими.

— Он уничтожит всех, Ал’лилель, — зло ответил дракон. — Ты сама это поняла!

— Умерев, ты ничего не решишь, — произнесла она голосом, в котором была твердость металла.

Дракон удивленно посмотрел на нее, но руку с эфеса убрал.

Эльфийка спокойно посмотрела на меня и, пнув стоявшую у нее на пути гончую, сделала шаг ко мне. Лич и драконы удивленно отпрянули, столкнувшись с ее решительным взглядом. Гончие оскалились и приготовились напасть.

«Осталось несколько рун, пропустите», — приказал я.

Гончие нехотя расступились.

Эльфийка подошла ко мне и опустилась на колени. Затем взяла мои руки в свои и тихо запела. Она пела явно на эльфийском, но я почему-то понимал каждое слово. Вскоре я понял, что слышал эту песню раньше, поэтому-то так хорошо ее знаю. Эльфийка пела о том, как солнце всходит и каждый день приносит свет и нежность для влюбленных сердец, прогоняя печаль.

От ее песни боль становилась сильнее. Я торопливо вставил последнюю руну в заклинание, собираясь наполнить его до отказа маной. Возможно, именно это стало последней каплей — воспоминания, прорвав все барьеры, нахлынули на меня лавиной. Я замер от осознания того, кто я и что сейчас произойдет.

Еще раз прокусив губу, я попытался сдержать ману, рвущуюся в заклинание. Но получалось у меня слабо, магические потоки, которые я перевернул своим заклинанием, не давали мне остановиться. Я понял, что еще несколько минут — и заклинание сработает само, обратить его не смог бы никто. Боль от Зова не давала мне сосредоточиться, поэтому о том, чтобы остановить заклинание и подчинить себе магические потоки заново, речи не могло быть вообще.

«Зат, повторяй за мной, — мои мысли метнулись к нему быстрее молнии. — Любимая, я умру в любом случае, но ты можешь остановить заклинание и не дать богине завладеть мной», — я едва сдерживал бурлившую во мне силу.

Лич повторил слово в слово, пояснив эльфийке, что передает мои мысли. Дракон широко открыл глаза, а жена снова заплакала, сильнее стиснув мои руки.

— Нет, Каин! Нет!!! — закричала она, тряся меня.

Понимая, что если я потеряю контроль хоть на долю секунды, для города все закончится очень плачевно, я быстро перекинул свои мысли Личу.

— Ты должна взять кинжал с пояса и ударить его в сердце, — дрогнувшим голосом произнес он.

«Какая ирония, — кинул я ему ободряющую мысль. — Ты не находишь?»

«Ты точно ненормальный», — пришла от него мысль-усмешка, смешанная с искренним чувством уважения.

— Ал’лилель, он хочет, чтобы это сделала ты, он не может принять смерть от другого, — твердо произнес Лич. — Торопись, через несколько ударов сердца заклинание сработает. И все живое вокруг нас умрет.

Трясущимися руками любимая сняла у меня с пояса кинжал, подаренный гномами.

— Я не могу… не могу… — прошептала она, глядя на меня глазами, полными слез.

— Три удара… два… — отсчитывал Лич.

Заплакав, она стиснула кинжал двумя руками и, приставив к моему сердцу, надавила на него всем телом. Последнее, что я услышал, были ее плач и слова:

— Прости, любимый.

Эпилог

Пять лет спустя…

— Мам, можно мне поиграть с каури? — раздался у меня над ухом звонкий голос Авеля. — Ну можно, мам? Мабута обещал показать, как метать дротик.

Я улыбнулась и, открыв глаза, увидела перед собой веселое лицо, черты которого заставили сжаться мое сердце.

— Только если дядя Зат присмотрит за тобой, — строго произнесла я, в присутствии сына сдерживая слезы.

— Ну, мам, я же не маленький, дедушка и так постоянно ворчит, что я больше вожусь с Затом, чем с вампирами. — Сын страдальчески поморщился, видимо вспоминая ворчание деда.

— Ты забыл еще драконов, костяных гончих, орочьих волков — весь тот зверинец, что насобирал твой отец за годы странствий, — улыбнулась я и поцеловала его в лоб.

Сын с недовольной миной вырвался у меня из рук и, вытирая пальцами место поцелуя, бросился из комнаты.

Я встала с кровати, подошла к окну и дождалась, когда сын выскочит из двери и побежит к Зату, сидевшему с неизменным прутиком. Рядом с ним устроились костяные драконы и гончие. Лич, увидев Авеля, улыбнулся и, встав, начал что-то спрашивать у подбежавшего к нему мальчика.

Зат поднял голову, мы встретились с ним глазами. Он улыбнулся и что-то сказал Авелю.

«Странно, но я совершенно его не боюсь», — в очередной раз подумала я об этом существе, которое отказалось покинуть меня после…

При воспоминании о том дне у меня потекли слезы. Сев на кровать, я кинула взгляд на висящий на стене огромный меч Каина, все, что я оставила себе из его вещей.

Большую часть из них взял его отец, книги и то жуткое заклинание забрал себе Лич. Не знаю почему, но я отдала ему и те книги, которые Каин привозил домой раньше — у Зата от их вида сразу загорелись глаза.

«Какой же он был все-таки мальчишка, — сквозь слезы улыбнулась я, вспомнив того озорного подростка, которого встретила когда-то в лесу. — Вытряс чертежи замка у гномов, спрятал гору сокровищ и завел знакомство с кучей странных существ…»

Рядом с мечом висел портрет сына.

«Хорошо, что отец Каина с ближайшим окружением переехал сюда, — подумала я. — Без них в этом новом громадном замке было бы неуютно».

Я еще раз посмотрела на меч и портрет сына. Улыбнулась и пошла в гостиную, где беременная Зира распекала орков.