Картер Браун. Пять ящиков золота Эридан Минск 1995 5-85872-175-3 Carter Brown Brown Terror Comes Creeping Danny Boyd-3

Картер Браун

Страх подкрался незаметно

Глава 1

— Думаю, он уже убил моего брата и теперь захочет покончить с моей сестрой, — произнесла она, пристально глядя мне в глаза. — Вы должны нам помочь, мистер Бойд.

Я пожал плечами. Мне нравилось в этом уютном баре. Здесь было прохладно, свежо и сумрачно. За соседним столиком какой-то толстяк жаловался своему приятелю на дороговизну в современной индустрии любовных утех. Я с интересом прислушивался, но потом все же решил вникнуть в то, что говорила моя собеседница.

Сегодня утром она позвонила мне в агентство и попросила о встрече в этом баре. Пока мы сидели, она ни разу не притронулась к своему стакану, явно нервничала, то и дело беспокойно озираясь.

— Что с вами? — поинтересовался я. — Вы чего-то боитесь?

— За мной следят, — шепотом ответила она. — Я это чувствую. Это он нанял людей, чтобы они следили за мной днем и ночью.

У нее были черные волосы, темные глаза и восхитительная фигурка. Любой нормальный мужчина с радостью согласился бы следить за ней и днем и ночью. Особенно за этими коленками с ямочками. Я, например, обязательно занялся бы этим, если бы жара на улице не была такой изнуряющей.

— Пожалуй, вы преувеличиваете, — сказал я. — Просто на вас приятно смотреть, вот вам и кажется, будто за вами следят.

Холодно взглянув на меня, она поджала губы.

— Готов спорить, что вы носите плотное шерстяное белье, а всех мужчин считаете потенциальными насильниками, — добавил я.

— А не хватит ли, мистер Бойд? — процедила она. — Я не намерена выслушивать от вас подобные пошлости. Скажите прямо: вас заинтересовало мое предложение?

— Предложение? — переспросил я. — Меня интересуют любые предложения, если они хорошо оплачиваются.

— Это я знаю, — усмехнулась она. — Я навела о вас справки. Вы беретесь за любое дело, если оно пахнет деньгами.

— Хм, — пробормотал я, — в принципе, верно. Так, значит, у вас неприятности?

— Скажите прямо, вы беретесь мне помочь?

— Возможно, — кивнул я. — Но мне надо узнать побольше. Кстати, я прав насчет белья?

Взглянув на меня, будто на маленькое мерзкое насекомое, она сухо произнесла:

— Мое имя Марта Хэзлтон. Мой брат Филипп пропал три дня назад. Мою сестру зовут Клемми.

— Вы заявили в полицию?

— Нет. Только я одна знаю, что он исчез. В полиции мне не поверили бы.

Достав пачку сигарет, я закурил и подумал, что передо мной сумасшедшая. Однако на ее шляпке красовалась бриллиантовая брошь, которая казалась настоящей. Одета Марта Хэзлтон была в замшевую куртку и шерстяную юбку, купленные явно в магазине на Пятой авеню. Если она и была чокнутой, то весьма состоятельной. К подобным клиентам я всегда питал уважение. Вправлять им мозги неблагодарное занятие.

— И кто же, по-вашему, убил брата, а теперь хочет убить сестру? — спросил я, придав своему лицу серьезное выражение.

— Я же толкую вам об этом уже битый час! — возмутилась она. — Мой отец!

— Ага, — кивнул я и, допив свой джин с тоником, подал знак бармену. — Что-то не припомню, когда это вы говорили о своем отце. Кстати, что с ним?

Честно говоря, я не верил ни одному ее слову и поэтому решил, что сегодняшний день лучше всего посвятить выпивке. Джин с тоником — это как раз то, что мне было нужно.

— Мистер Бойд, — раздельно произнесла она, — попрошу вас сосредоточиться. Речь идет о больших деньгах.

— О-о! — протянул я. — Это мое самое любимое слово! Деньги... Ладно, я весь — внимание.

— Моя мать умерла. Она оставила нам наследство в два миллиона долларов. Чистыми! Но в течение десяти лет этими деньгами распоряжался отец. Потом деньги должны перейти к трем детям — мне, сестре и брату. Вы меня понимаете?

— Вполне, — согласился я, навострив уши.

— Так вот, через два месяца истекает срок...

— И вы полагаете, отец хочет прикарманить сиротские денежки?

— Боюсь, от них уже ничего не осталось. Дошло, наконец, до вас?

— Хм. Судя по вашим словам, ваш папаша вознамерился ухлопать всех своих детенышей, чтобы скрыть растрату? На мой взгляд, это безумие.

Я пригубил новую порцию джина.

— Безумие или нет, но он сделает это! — заявила Марта. — Так вы согласны взяться за это дело, мистер Бойд?

— Можете запросто звать меня Дэнни.

— Это категорически исключено. Между нами чисто деловые отношения. Я обратилась к вам как к специалисту.

— И вы угадали, — гордо кивнул я. — Я самый лучший частный детектив. Но, кроме того, я еще и большой любитель женщин. Ваше шерстяное белье не дает мне покоя...

— Хватит! — резко сказала она. — Прекратите паясничать! У нас нет времени. За нами следят. Вы будете работать или нет?

— А что, собственно, я должен делать?

— Вы должны спасти Клемми. Она сейчас на ферме отца. Поезжайте туда и заберите ее. Спрячьте где-нибудь. Иначе отец убьет ее. За это вы получите две тысячи долларов.

— И где же я должен ее спрятать?

— Сами решайте. — Она взглянула на меня с неприязнью. — Мне все равно. Лишь бы Клемми была в безопасности. Я оплачу вам все расходы. Две тысячи я плачу вам только за то, чтобы вы увезли ее с фермы. Это хорошие деньги, не так ли?

— Пожалуй, — согласился я.

Она взяла свой стакан и, наконец, пригубила напиток.

— Будем считать, что мы договорились, мистер Бойд. Что еще вы хотите узнать?

— Как называется ферма? — спросил я и, подумав, добавил: — И как мне связаться с вами?

— Ферма находится примерно в тридцати милях к югу от Провиденса. Называется она «Хиг Тор». А со мной связываться не надо. Я сама буду вам звонить в агентство.

— О'кей, — согласился я. — Завтра утром я туда и отправлюсь.

— Но почему только завтра? — удивленно спросила она. — Почему бы вам не поехать прямо сейчас?

— Потому что сейчас слишком жарко, да и поздно уже, — терпеливо пояснил я. — А завтра, быть может, будет попрохладнее.

Наклонив голову, она внимательно взглянула на меня.

— Надеюсь, что я не ошиблась в вас, мистер Бойд...

* * *

После ухода Марты я еще посидел с полчасика в баре, размышляя, не сумасшедшая ли и в самом деле эта женщина. Похоже было на то, но я решил не обращать внимания на подобную мелочь. В конце концов, почти все мои клиенты были слегка сдвинутые. Иначе зачем они обращались именно ко мне?

Когда я вернулся в агентство, было уже пять часов. Я основал свою фирму около трех месяцев назад. За это время я успел сделать немало. Приобрел помещение, мебель, кожаные кресла и наладил контакты с несколькими довольно богатыми клиентами. Но самое главное — я обзавелся довольно миленькой рыжеволосой секретаршей с зелеными глазами. Ее я посадил в крохотной комнатушке, которую называл «Приемный покой». По моему мнению, это свидетельствовало в пользу того, что я был оптимистом.

Звали мою секретаршу Фрэн Джордан.

— Привет, Фрэн, — сказал я. — Что новенького?

— Ничего, за исключением того, что какой-то тип ожидает вас в кабинете, — ответила она.

— Что ему надо?

— Понятия не имею. Знаю только, что зовут его Хьюстон.

— Хм... А вдруг он владелец нефтяной скважины? Кстати, Фрэн, чем вы заняты сегодня вечером?

Глубоко вздохнув, она миролюбиво произнесла:

— Дэнни, мы же с вами договорились, что не будем путать служебные обязанности с личными отношениями. Сегодня вечером я занята.

— Кем? — мрачно спросил я.

— Он очень богат и понятия не имеет, куда поместить деньги, — с улыбкой ответила она. — А у меня на этот счет есть парочка гениальных идей.

— О'кей, тогда я пойду к своему нефтяному магнату, — буркнул я и, развернувшись, направился в кабинет.

Посетитель ждал меня, развалившись в кресле. Среднего роста, среднего телосложения, он обладал, соответственно, весьма средней внешностью и, казалось, был серийно создан электронной машиной. Дорогой светло-серый костюм делал его еще более незаметным. Если бы Фрэн меня не предупредила, я вполне мог бы не обратить на него внимания.

На вид ему было около сорока. Взглянув на меня рыбьими глазами, он вяло улыбнулся.

— Мистер Бойд? Вероятно, вы очень богаты, раз позволяете себе так долго отсутствовать.

— Вы давно ждете? — поинтересовался я.

— Примерно полчаса.

— Тогда с вас причитается за аренду моего офиса.

Хмыкнув, он пошевелился в кресле и скрестил ноги.

— Меня зовут Хьюстон. Я адвокат.

— Понятно, — сочувственно произнес я. — Но не расстраивайтесь, это не самая худшая профессия. Честно говоря, я принял вас за налогового инспектора.

— Я адвокат Гилберта Хэзлтона, — с нажимом сказал он. — Надеюсь, слышали?

— Как же, как же! — обрадовался я. — Уж не того ли Гилберта — самого известного в мире комика?

— Прекратите, мистер Бойд, — сухо сказал он. — Не в ваших интересах ломать комедию. Давайте-ка лучше поговорим о делах.

— О каких делах? О ваших или о моих?

— Вы только что виделись с Мартой Хэзлтон. В баре на Сорок девятой улице. Вы говорили с ней полчаса, потом она ушла. Все правильно? — он взглянул на меня с нескрываемым торжеством.

— Вообще-то, я не обязан перед вами отчитываться, — ответил я. — Так с кем, вы говорите, я встречался?

Лицо мистера Хьюстона посуровело.

— Вы выпили две порции джина с тоником. У меня совершенно точные сведения, мистер Бойд. Марта наняла вас для какого-то дела, я полагаю.

— Вы можете полагать все, что вам угодно. Однако, признаюсь, я весьма польщен вашим столь пристальным вниманием. Вот уж не думал, что я так популярен...

— Хватит, мистер Бойд! — резко оборвал он меня. — Марта Хэзлтон наняла вас! Должен предупредить, что ее внешность весьма обманчива! Вы могли клюнуть на...

— Неужели?! — вскричал я. — Неужели за ее внешностью скрывался сам Гилберт Хэзлтон?! Вот это да! Признаюсь, вы меня поразили!

Нахмурив брови, он впялил в меня свои серые глаза.

— У вас отвратительное чувство юмора, мистер Бойд. Знайте, Марта Хэзлтон тяжело больна. У нее расстройство психики. Навязчивые идеи, галлюцинации и все такое прочее... Вы меня понимаете?

— Навязчивые идеи? — удивленно переспросил я. — Тогда вы — одна из этих идей. Все ясно. Вас здесь нет, вы мне просто кажетесь. Хм, весьма устойчивая галлюцинация...

Хьюстон с шумом втянул воздух.

— Ладно, мистер Бойд, считайте, что я уже оценил ваш дурацкий юмор. Давайте о деле. Марта что-то вам рассказала. Так вот, это — чистейший бред! На вашем месте я именно так все это и воспринял бы.

— И даже деньги? — удивился я.

— Деньги, — ухмыльнулся он с облегчением. — Ну, конечно. Ладно, мистер Хэзлтон готов сполна заплатить вам за впустую потраченное время по вине его дочери. Пятьдесят долларов вас, надеюсь, устроит?

— Засуньте их себе в... Ну, в общем, вы меня поняли, куда именно.

С минуту он смотрел на меня, не мигая. Потом медленно произнес:

— Похоже, вы себя явно переоцениваете, мистер Бойд. Каковы же ваши условия?

— Две тысячи.

— Чушь! — вздрогнул он. — Вы что, издеваетесь?

— Считайте, как хотите. Не смею вас больше задерживать. Я продолжаю работать на Марту Хэзлтон.

Мистер Хьюстон задумчиво потеребил свой нос. Придя к какому-то выводу, он решительно сказал:

— Ладно, не будем спорить! Тысяча! Согласны?

— И это — туда же, — миролюбиво посоветовал я.

— Да что вы себе позволяете? — вскочил он. — Вы еще пожалеете о своих словах! Я вам гарантирую неприятности, мистер Бойд!

— Юридические? — поинтересовался я.

— В том числе!

— Хм, — пробормотал я, — тогда, наверное, мне надо срочно обзавестись смышленым адвокатом. Вы, случаем, не знаете такого?

Глава 2

Иногда у меня возникает неистребимое желание все забросить и смотаться куда-нибудь на природу. Трава, деревья, листья, косые лучи солнца... Однако забираться слишком далеко я опасаюсь. Ведь в любой момент я могу пожелать пропустить стаканчик мартини или заказать такси. Поэтому для пеших прогулок я выбираю Центральный парк. К тому же растительное буйство довольно быстро навевает на меня тоску: вроде бы все прекрасно, но, с другой стороны... Это похоже на шикарный номер в отеле, в котором нет горячей воды. Еще это мне напоминает жгучий танец обнаженной дикарки в каком-нибудь дешевом варьете. Танец, олицетворяющий безудержную любовь индейцев, которые, возможно, из-за этой своей безудержности, находятся на грани исчезновения...

В общем, наконец-то я добрался до фермы «Хиг Тор». Был уже полдень, и я направил машину прямиком в раскрытые ворота.

Возле дома маячил какой-то парень в бежевых брюках, сапогах, черной рубашке и при галстуке. Среднего роста, но впечатляюще широк в плечах. Его черные волосы были гладко зачесаны назад, нос приплюснут, на лице — два белых шрама.

Остановив машину, я закурил, ожидая, когда он подойдет.

Парень неторопливо приблизился и облокотился на дверцу с опущенным стеклом.

— Что продаешь? — лениво поинтересовался он.

— Ничего, — ответил я. — Просто приехал в гости.

— Слушай, приятель, ты явно ошибся адресом.

— Ты считаешь меня своим приятелем? — радостно улыбнулся я. — Быстро же ты заводишь друзей. Так вот, к твоему сведению, адресом я не ошибся.

— А я полагаю, ошибся, — с грустью заметил он. — Здесь не принимают гостей, приятель.

— Меня примут, — заверил я. — Я приехал повидать Клемми Хэзлтон.

— Тебе не повезло, приятель, — вздохнул он. — Она очень занята и не хочет тебя видеть.

— Послушай, приятель, — в тон ему сказал я, — не трать время на пустую болтовню. Пойди к ней и скажи обо мне.

Он еще раз вздохнул и сказал:

— Никак невозможно, друг. Она велела мне никого не пускать. Тебе лучше сматываться отсюда, и побыстрее. Не пытайся казаться слишком умным. Тогда, возможно, мы останемся друзьями.

— Тогда я попробую сам ее вызвать, — с улыбкой ответил я и нажал на клаксон. — Как думаешь, она услышит?

Секунд пять моя машина издавала протяжный вой. Потом рука парня легла на мою.

— Зря ты это сделал, приятель, — с сожалением заметил он. — Мне придется наказать тебя за это.

Его пальцы крепко сжали мою левую кисть, и он просунул голову ко мне в окошко. Оставив ему свою левую руку, я правой рукой ухватил его за нос и резко дернул вниз. Парень ударился подбородком о дверцу машины. Его зубы лязгнули. Тогда я быстро дернул его вверх, и он врезался своей черепушкой в верхнюю часть дверцы. Повторив эти манипуляции раз шесть, я отпустил посиневший нос. Мой новоявленный приятель исчез из поля зрения.

Я вышел из машины. Мой дружок, стоя на четвереньках, тупо раскачивал головой. Коротким ударом носка ботинка в ухо я уложил его на землю и, перешагнув, направился к дому. Порою приходится поступать жестоко в этой жизни. Но иначе удачи не видать.

Дверь дома открылась, и на крыльцо вышла девушка лет двадцати. У нее были черные волосы и большие блестящие глаза, в которых читалось любопытство. Она никак не походила на маленькую сестренку, которая нуждалась в защите. Меня это устраивало. Перспектива связаться с хныкающей соплячкой меня не прельщала. Двадцатилетняя же девица — совсем другое дело.

— Кто-то сигналил, — робко произнесла она. — Я слышала. Что случилось?

— Все в порядке, — успокоил я ее. — Вы Клемми Хэзлтон?

— Да, — кивнула она. — А вы меня ищете?

— Я Дэнни Бойд, — представился я. — Меня прислала ваша сестра Марта Хэзлтон.

— Ой, как здорово! — обрадовалась она. — Я так рада, что Марта вспомнила обо мне. А разве Пете не вышел на ваш сигнал?

— Пете? — переспросил я.

— Да, он помогает мне здесь... — Она улыбнулась. — Может, зайдете в дом?

— С удовольствием, — ответил я. — Тем более, что у меня к вам поручение от вашей сестры.

Следом за хозяйкой я прошел в большую гостиную, обставленную в деревенском стиле.

— Присаживайтесь, — предложила Клемми. — Хотите что-нибудь выпить?

— К сожалению, вынужден отказаться, — сказал я. — Сейчас не время для выпивки.

У нее не было чопорности и высокомерия Марты, и мне это нравилось. Вообще она походила на утренний цветок, который вот-вот должен был распуститься. Глядя на ее юбку, туго обтягивающую бедра, я подумал, что мое новое задание будет не лишено приятных моментов.

— А кто здесь есть еще, кроме Пете? — спросил я.

— Еще есть Сильвия, но она куда-то ушла. Да, кстати, а где же Пете?

— Клемми, — серьезно произнес я, — вы должны знать, я частный детектив.

— Правда? — выдохнула она и тут же встрепенулась: — Что-нибудь случилось с Мартой?

— Нет, нет, ничего, — успокоил я ее. — С Мартой все в порядке. Она прислала меня сюда, чтобы я увез вас и спрятал где-нибудь в надежном месте.

Произнеся эту тарабарщину, я почувствовал себя последним идиотом. Похоже, Клемми почувствовала то же самое.

— Простите, — сказала она, — я не ослышалась? Я понял: надо выложить все до конца.

— Марта считает, что, если вы отсюда не уедете, вы можете исчезнуть, как и ваш брат. Марта полагает, это очень опасно.

— А разве Филипп исчез? — удивилась она.

— Марта утверждает, что да, — ответил я.

Я понимал, что выгляжу ужасно глупо, но ничего не мог с этим поделать. В конце концов, я выполнял волю клиента.

— Мистер Бойд, вы, наверное, меня разыгрываете, — неуверенно улыбнулась она.

— Ничего подобного! — решительно заявил я. — Скажите честно, вы здесь взаперти? Вас никуда не пускают?

— О чем вы? — удивилась она. — Кто вам сказал подобную глупость?

— Так... — Я замялся. — Выходит, вас не надо спасать?

— От кого? — Она взглянула на меня расширенными глазами. — Мистер Бойд, я вас не понимаю...

В этот момент послышался стук двери и в прихожей загрохотали чьи-то тяжелые шаги. Войдя в комнату, Пете кинулся на меня с кулаками.

— Мерзавец! — прорычал он. — Сейчас я тебя проучу!

— Пете! — воскликнула Клемми. — Остановитесь! Что с вами?

Он неуверенно замер. Подозрительно глядя на меня, пробормотал:

— Но, мисс Хэзлтон... Этот тип ворвался сюда без приглашения...

— Это мистер Бойд, — сказала Клемми. — Он друг моей сестры. Он пришел сюда по ее поручению. Вы меня слышите, Пете?

— Что? — переспросил он, не сводя с меня глаз.

— Пете! — крикнула Клемми.

— Да, мисс, — покорно ответил он. — Я слышу.

— Оставьте нас, пожалуйста, в покое! — потребовала Клемми. — Вы нам мешаете!

Лицо Пете покрылось румянцем.

— Слушаюсь, мисс, — проворчал он и, тяжело развернувшись, вышел.

— Иногда он бывает несносным, — пожаловалась мне Клемми. — Уж очень нервный. Почему-то считает, что обязан охранять меня. — Она вздохнула. — Мистер Бойд, так вы полагаете, что история с похищением моего брата — не бред?

— Полагаю, что это очень серьезно, — неуверенно заявил я.

Клемми задумалась.

— Бедняжка Марта... Она немного не в себе. Ей, бывает, мерещится что-нибудь... Извините, мистер Бойд, что вас зря побеспокоили. Я расскажу обо всем отцу. Думаю, он оплатит ваши старания.

Чувствуя себя последним идиотом, я поднялся из кресла.

— Ничего страшного. Пожалуй, мне лучше вернуться в Нью-Йорк. Так вы считаете, что исчезновение Филиппа — выдумка Марты?

— Скорее всего, — пожала она плечами. — Я его не видела уже несколько дней, но он приезжает сюда только на уик-энд. Сейчас он должен быть в Нью-Йорке. Его квартира находится на Векман-Плас, вы можете найти его там.

— В таком случае я передам от вас привет Марте.

— Спасибо, мистер Бойд. Не обижайтесь на нее, пожалуйста. Порою она сама не ведает, что творит.

Кивнув, я вышел из комнаты. Пете видно не было, и я направился к машине. Я мог с чистой совестью уезжать отсюда, однако, увидев приближающуюся ко мне блондинку, мгновенно передумал.

Она была в соломенной шляпе, выцветшей белой рубашке и джинсах цвета хаки. Ее походка явно доказывала то, что женщины умнее мужчин и могут умело себя преподнести. Прислонившись к машине, я с удовольствием наблюдал, как она неторопливо идет ко мне.

Ее глаза напоминали два бездонных голубых озера. Носик был в меру вздернутым, кожа лица — загорелой. Пухлые губки явно уже очень давно скучали в одиночестве. Под тонкой тканью рубашки, приковывая мой взгляд, колыхались два внушительных полушария.

— Привет, — сказала она, остановившись. — Вы кого-нибудь ищете?

— Кажется, уже нашел, — ответил я.

— Вы коммивояжер? — спросила она, махнув ресницами. — Отец говорил мне, чтобы я избегала таких, как вы.

— Если ваш отец фермер, я готов наняться к нему на любую работу.

Ее губы раздвинулись в улыбке, обнажив ослепительно-белые зубы.

— Пете мне сказал о вас, но я решила лично убедиться. У нас так редко бывают гости...

— Вы здесь работаете?

— Да, можно сказать и так. Я Сильвия Вест, компаньонка. Клемми тут скучно одной. Гости приезжают только на уик-энд.

— Почему же она не вернется в Нью-Йорк? — спросил я. — Ей кто-нибудь мешает?

— Нет, — пожала она плечами. — Насколько мне известно, ей никто не мешает. Кстати, почему вы все время смотрите в бок? Успокойтесь, я уже обратила внимание на ваш превосходный профиль.

— На левый, — улыбнулся я. — А на правый?

— Потрясающе, — согласилась она. — Что еще, по-вашему, я должна о вас знать?

— Меня зовут Дэнни Бойд, — представился я. — Собирался уехать в Нью-Йорк, но передумал.

— Почему?

— Из-за вас! — воскликнул я. — Зачем мне куда-то ехать, если здесь вы!

Она улыбнулась.

— Выходит, я изменила ваши планы? И надолго вы решили остаться?

— Это прямиком зависит от вас. Мне, правда, не нужна компаньонка, но если согласитесь просто составить мне компанию...

— Можете оставаться, сколько хотите, — сказала она и вздохнула: — Вот только Пете... Вряд ли он обрадуется, узнав, что вы еще здесь.

— Об этом не волнуйтесь, — успокоил я ее. — Пете я беру на себя. Мы с ним приятели.

— Ну что ж... — Она взглянула в сторону дома. — Может, следует сообщить Клемми о вашем решении?

— Успеется. Покажите мне сначала ферму. Где тут у вас бегают бифштексы?

— Для этого вам надо съездить в Техас, — усмехнулась она. — Здесь я вам могу показать то, из чего вырастает хлеб. И еще сало на ножках.

— Отлично! — воскликнул я. — Всегда мечтал пожить на природе! Среди полей, лесов и обнаженных нимф! Кстати, почему бы вам не раздеться? Бьюсь об заклад, вы будете выглядеть великолепно!

— Во-первых, здесь нет лесов, — сказала она. — А во-вторых, я не разгуливаю голой. Итак, что вы хотите посмотреть — амбар или свинарник?

— Честно говоря, ни то, ни другое. Но если вы настаиваете, могу взглянуть. Небольшая прогулка, думаю, нам не повредит. А как вы считаете?

— Только не фантазируйте ничего такого, — сказала она, спокойно глянув в мои глаза. — Сейчас не сезон любви. Для этого приезжайте весной, я буду вас ждать с тоской и нетерпением.

Мы направились к полю пшеницы, потом полюбовались утками, плавающими в пруду, осмотрели амбар, сеновал, трактор и плуг. Затем Сильвия показала мне кур и коров. Заглянув в свинарник и увидев с десяток поросят вокруг громадной свиньи, я вышел на улицу и закурил. Экскурсия меня утомила, и, кроме того, я был просто сражен внешним видом своих ботинок.

— Сколько вы здесь уже работаете? — спросил я у Сильвии.

— Два месяца. А что?

— Это неподходящее место для вас. Я еще могу представить вас в оранжерее, но уж никак не в свинарнике. Вы не вписываетесь в эту сельскую идиллию.

— Да? Должна вам сказать, что вы тоже довольно странно здесь смотритесь. Почему вы не выбрали для прогулки какой-нибудь чахлый городской сквер?

— Я приехал по поручению Марты, чтобы повидать ее сестру. Вы знаете Марту?

— Да. Она несколько раз приезжала сюда с отцом. Последний уик-энд они провели здесь.

— А Филипп?

— Он тоже приезжал.

— Они уехали все вместе?

— Нет, Марта и отец уехали утром в понедельник. Филипп, наверное, уехал в воскресенье. В понедельник я его не видела. А почему вы спрашиваете?

— Из чистого любопытства. Кстати, Филиппа после этого никто не видел.

Внезапно до моего слуха донеслось какое-то ворчание. Покрутив головой, я увидел клетку, в которой сидел огромный боров. Он резво рыл черную землю.

— А почему он один в этой клетке? — спросил я. — Созрел для сала?

— Это очень старый хряк и у него ужасный характер, — сказала Сильвия. — Лучше не подходите к нему, он опасен.

— Спасибо за предупреждение и разъяснение.

— Его зовут Дуксвиль, — улыбнулась Сильвия. — У самок он пользуется успехом.

— Он роет землю так, что можно подумать, будто там зарыт клад. Его агрессивность напоминает мне поведение Пете.

— Зачем вы так? — удивилась Сильвия. — Пете просто выполняет свою работу.

— Ничего себе работка, — пробурчал я. — Сколько, интересно, ему платят, чтобы он кидался на посетителей?

— В сущности, Пете безобидный человек, — со вздохом заметила Сильвия. — Мистер Хэзлтон поручил ему охранять дом, вот он и старается.

— Так он профессионал? — спросил я.

— Вы желаете продолжить осмотр фермы или пойдем в дом? — спросила она. — Скоро ланч, и я хотела бы немного выпить. Не возражаете?

— Отличная мысль, — согласился я.

Сильвия направилась в сторону дома. Я двинулся за ней, но меня остановило яростное ворчание Дуксвиля. Задержавшись, я заглянул в клетку.

Хряк рыл землю, словно механическая лопата. Комья грязи так и летели в разные стороны. В углу клетки уже образовалась довольно глубокая канава.

Несколько секунд я стоял неподвижно, заинтригованный этим фанатичным упорством любимца местных хрюшек. Потом вдруг увидел такое, что сначала просто не поверил собственным глазам. Сделав шаг к клетке, я наклонился и убедился, что зрение меня не подвело: Дуксвиль отрыл указательный палец человеческой руки. Подняв голову, он взглянул на меня с выражением животного злорадства и вновь задвигал челюстями.

Рассмотрев его находку, я почувствовал приступ тошноты. У пальца не хватало одной фаланги.

Выходит, Филипп Хэзлтон так и не покинул эту ферму в воскресенье.

Глава 3

Увидев меня, Клемми радостно воскликнула:

— Как хорошо, что вы решили остаться, мистер Бойд! Я очень люблю гостей!

— Что будете пить? — спросила Сильвия Вест. — Могу предложить виски, ром, водку.

— Виски со льдом, пожалуйста.

Я закурил сигарету, и ее вкус показался мне отвратительным. Сильвия направилась к бару. Клемми забралась в кресло, неотрывно глядя на меня.

— Боюсь, завтрак будет не очень изысканным, — с тревогой в голосе сказала она. — Ведь мы никого не ожидали сегодня. Вы едите холодную пищу, мистер Бойд?

— Да, — кивнул я. — Не волнуйтесь.

— У нас есть свежая ветчина. Наша, с фермы. У меня подкатил комок к горлу.

— Спасибо, я не голоден, — произнес я и глубоко затянулся сигаретой.

Приготовив напитки, Сильвия подала мне бокал, и я поспешно сделал большой глоток, стараясь не думать о свежей ветчине с фермы.

— Клемми сказала мне, что вы частный детектив, мистер Бойд, — заметила Сильвия. — Наверное, поэтому вы постоянно напряжены, да?

— У вас, видимо, очень опасная работа, — приглушенным голосом предположила Клемми.

— Не очень, — ответил я и добавил: — Если, конечно, не подходить слишком близко к свинарнику.

— К свинарнику? — удивленно переспросила Клемми.

Сильвия рассмеялась.

— Он только что познакомился с Дуксвилем, — пояснила она. — Кажется, они друг другу не понравились.

Я допил виски и хотел попросить еще, но сдержался. Сначала дело, а уж потом удовольствия. Кажется, именно так сказала одна моя знакомая актриса своему режиссеру, который предложил ей сначала лечь в постель, а уж потом главную роль.

— Думаю, можно обойтись и без завтрака, — сказал я, обращаясь к Клемми. — Перекусим где-нибудь по дороге.

— Что? — Ее глаза расширились от изумления.

— Мы уезжаем, — решительно произнес я. — Я все обдумал и пришел к выводу, что ваша сестра права. У вас есть десять минут, чтобы собрать свои вещи.

— Мистер Бойд, вы серьезно?

— Абсолютно. Смею вас заверить, что я еще никогда не был так серьезен, как сейчас.

— Неужели это так? — поинтересовалась Сильвия. — Вы и в самом деле собираетесь увезти Клемми?

— Да, — кивнул я. — Рад, что вы правильно меня поняли.

Клемми захлопала в ладоши.

— Это же просто здорово! И куда мы поедем?

— Куда-нибудь, где вы сможете спрятаться на некоторое время, — ответил я.

— Клемми, перестаньте! — вспылила Сильвия. — Вы соображаете, что говорите?

— Кажется, да, — задумчиво ответила Клемми. — Со мной впервые происходит что-то необычное. Я не хочу упускать такой шанс. — Она повернулась ко мне. — Мистер Бойд, подождите меня. Через десять минут я буду готова.

— О'кей, — ответил я.

Клемми поспешно выпорхнула из комнаты. Я повертел в руках пустой бокал, раздумывая, не выпить ли мне еще.

— Я не позволю вам увезти ее! — твердо произнесла Сильвия. — Я заявлю в полицию!

— Да? — рассеянно переспросил я. — Лучше налейте-ка мне еще виски. — Я бросил ей бокал.

Ловко поймав его, она направилась к бару.

— Вы сумасшедший, — заметила она, стоя у бара.

— Возможно, — согласился я. — И что из этого следует?

Протянув мне бокал, она задумчиво взглянула на меня.

— Ладно, — тихо сказала она. — Признаюсь, я не компаньонка, а сиделка. Вы понимаете?

— Понимаю. Но что это меняет?

— Меня нанял мистер Хэзлтон, чтобы я присматривала за Клемми. Психическое состояние дочери сильно его беспокоит. Я должна наблюдать за ней и заботиться. Ведь она же не в себе! Вы сами видели, как она быстро согласилась. Если вы увезете ее, с ней может приключиться все, что угодно!

— Думаю, если я ее увезу, с ней будет все в порядке, — возразил я.

— Ну почему вы не хотите меня понять? — воскликнула она. — В семье Хэзлтонов были случаи сумасшествия! Поэтому отец так беспокоится за свою дочь!

— Не знаю, не знаю, — пробормотал я. — Есть и другие варианты объяснений. Право на наследство, например. Хотел бы я повидать этого мистера Хэзлтона. Тот еще тип, наверное, В тот же день, когда Марта меня наняла, он подослал ко мне своего адвоката, который пытался меня убедить, что Марта просто сошла с ума. Вас же он нанял для того, чтобы вы наблюдали за якобы свихнувшейся Клемми. Интересная получается картина!

Но мои слова не произвели на Сильвию никакого впечатления.

— И все равно я не отпущу Клемми с вами! — заявила она.

— Хотите подраться? — поинтересовался я. — Пожалуйста, можете начинать.

Она внимательно взглянула на меня, потом резко развернулась и выбежала из комнаты. Я слышал, как она простучала каблучками по холлу, выскочила на улицу и закричала: «Пете! Пете!»

Я неторопливо прикончил виски. Сильвия и ее чертов Пете меня не пугали.

Вскоре в комнате появилась Клемми с кожаным чемоданом в руке.

— Я собралась, — сказала она. — А где Сильвия?

— Пошла подышать воздухом, — ответил я. — Нам пора. Мы вышли на улицу, и я сразу увидел Сильвию и Пете.

Они нас ждали. Пете стоял рядом с машиной, картинно скрестив на груди руки. Он походил на исполнителя главной роли в примитивном ковбойском фильме. Сильвия находилась чуть поодаль. Она была явно испугана.

— Что происходит? — шепотом спросила меня Клемми.

— Ничего страшного, — ответил я. — Просто они не хотят, чтобы вы уезжали. Но вы не волнуйтесь, я сумею уговорить их. Садитесь в машину и ждите меня.

— Хорошо, — кивнула она.

Мы двинулись к машине, но Пете преградил нам путь.

— Приятель, ты можешь ехать один, — грозно произнес он. — Мисс Хэзлтон останется здесь.

— Пете, что вы говорите? — воскликнула Клемми. — Я сама хочу уехать с мистером Бойдом!

Но Пете был непреклонен.

— Весьма сожалею, мисс Хэзлтон, — картинно сказал он, — но мы с Сильвией против вашего отъезда. Возвращайтесь в дом, мисс.

— Пете, — вздохнул я, — если ты нас не пропустишь, я скормлю тебя твоим свиньям. Усек?

— Приятель, ты пожалеешь о своих словах, — грустно заметил он. — И на этот раз тебе не застать меня врасплох.

Он стал медленно и пружинисто приближаться ко мне. Кулаки его сжались, и он, словно балерина, приподнялся на кончики пальцев ног. Подумав о его шрамах, я понял, что Пете — бывший боксер.

Я мог выбирать — либо затеять бой на этом сельском ринге, либо вообще обойтись без схватки. В первом случае я проявил бы, конечно, стойкий спортивный характер, но зато во втором я сэкономил бы время. Я выбрал второе.

Достав из-под пиджака револьвер 38-го калибра, я направил его в живот разминающемуся боксеру и сказал:

— Брейк, Пете. Зачем тебе лишняя дырка?

Он замер, не спуская глаз с револьвера. Я прекрасно представлял, что сейчас творилось в его отбитой голове.

— Ты блефуешь, — неуверенно сказал он. — Ты не посмеешь выстрелить.

— Ты уверен? — усмехнулся я. — Тогда чего же ты ждешь? Вперед, герой!

— Ты не выстрелишь, — снова пробормотал он.

— Клемми, садитесь в машину, — обратился я к девушке. — А ты, Пете, отойди лучше в сторону.

— Здесь полно свидетелей, — сказал он. — Если ты убьешь меня, газовая камера тебе обеспечена.

— Я и не думал тебя убивать, — пожал я плечами. — Зачем мне это? Достаточно прострелить тебе руку или ногу.

Эта мысль заставила Пете задуматься. Я тем временем подошел к нему вплотную.

— Ну что, приятель, — спросил я, — попрощаемся?

Я с силой ткнул стволом револьвера ему в живот. Пете согнулся, и я врезал ему рукояткой по черепу. Бедняга-боксер рухнул, словно подкошенный, провалившись в глубокий нокаут.

Побледневшая Клемми молча наблюдала за этим скоротечным боем. Я улыбнулся ей и подмигнул. Затем подошел к Сильвии, которая тоже побледнела.

— Позаботьтесь о Пете, дорогая. Пару дней у него, возможно, будет болеть голова, но потом все пройдет. Он привычный...

— Вы отвратительное и грязное животное! — прошипела она.

— Вы вольны считать так, как вам угодно, — ответил я. — Передайте старику Хэзлтону, что я отвезу Клемми в надежное и безопасное место. Пусть он даже не пытается ее найти. Когда вопрос с наследством разрешится, он сможет вновь увидеть свою любимую дочь.

— Вам не уйти далеко! — злобно процедила Сильвия. — Я немедленно заявлю в полицию!

— Что ж, сделайте одолжение, — ухмыльнулся я. — А заодно сообщите им, чем вы кормите своего Дуксвиля. Полиция будет приятно удивлена.

— О чем это вы? — удивилась она.

— Разве вы не знаете? — спросил я. — Тогда сходите в свинарник и посмотрите.

Я повернулся, подошел к машине и сел за руль. Клемми с восторгом наблюдала за мной.

— Вы были неподражаемы! — выдохнула она. — Дэнни, вы убили его, да? Он мертв?

— Упаси боже! — содрогнулся я. — О чем вы, Клемми? Он просто потерял сознание. Скоро очнется.

Я завел двигатель.

— Я очень боялась за вас, — призналась Клемми. — Пете сильный человек. Но, увидев у вас револьвер, я успокоилась.

— И правильно сделали, — одобрил я. — Спокойствие — это именно то, что нам сейчас нужно.

Выехав с территории фермы, я нажат на педаль газа.

— Дэнни, — задумчиво произнесла Клемми, — а вы могли бы выстрелить в него?

— В Пете? — уточнил я. — Наверное, смог бы, если бы он стал плохо себя вести.

— Здорово! — восхищенно прошептала она. — Я так и знала! Я бы очень хотела, чтобы вы убили его!

— Что-о?!

— Жаль, что вы не убили его, Дэнни, — с сожалением произнесла она. — Я никогда не видела, как убивают человека.

— Хм. Вы считаете, вам бы это доставило удовольствие?

— Не знаю... Наверное, я сразу повзрослела бы! — Она внезапно погрустнела. — Я хотела, чтобы вы убили его, Дэнни. Почему вы не сделали это?

Ударив меня кулачком в плечо, она внезапно всхлипнула.

Через полчаса мы остановились у придорожного бара. Успокоившись, Клемми хмуро поглядывала на меня. В баре я заказал две порции жаркого, сандвичи и кофе.

— Дэнни, а ведь я счастлива! — призналась вдруг Клемми. — Никогда в жизни я не испытывала ничего подобного!

— Неужели? Разве ты никогда не ела жаркого?

— Да я не о том! — раздраженно отмахнулась она. — Никогда раньше меня не похищали!

Клемми произнесла это так громко, что я вздрогнул.

Сидевший справа от нас бородатый водитель грузовика медленно повернул голову. Он весил около ста килограммов и был очень силен. Такие ребята могут запросто приподнять одной рукой грузовик.

— Не кричи, — сказал я Клемми. — Сейчас мы позавтракаем, а потом поедем в Нью-Йорк. Остановимся у меня.

— У тебя? — с восторгом повторила она. — Как интересно! Ты запрешь меня, да? И заставишь раздеться догола, чтобы я не вздумала убежать?

Физиономия шофера побагровела. Он медленно поднялся и подошел к нам.

— Эй, парень, — с угрозой произнес он, — что ты тут затеял?

— Остынь, — ответил я. — Не обращай на нас внимание. Это моя сестренка. Она обожает розыгрыши.

— Мисс, это правда? — обратился он к Клемми.

— Вранье! — решительно заявила она. — Он похитил меня. Мой брат должен ему двести долларов, но пока не может отдать. Вот они и договорились расплатиться мной.

— Так-ак! — протянул шофер, сверкнув глазами. — Ну вот что, парень... — Он положил свою лапу мне на плечо. — Похоже, сегодня у тебя неудачный денек. Сейчас я размажу тебя о стенку, урод!

Его пальцы, отпустив мое плечо, быстро сжались в кулак, удивительно похожий на рыло Дуксвиля.

— Дэнни, пристрели его! — в экстазе выкрикнула Клемми. — Доставай револьвер! Стреляй!

Шофер неуверенно замер.

— Ну что же ты, Дэнни? — Клемми вся дрожала. — Он же сам напросился! Выстрели ему в живот!

Шофер внимательно взглянул на Клемми и вытер рукавом пот со лба.

— Что это с ней? — спросил он у меня. — Нанюхалась какой-нибудь гадости?

Вместо ответа я расстегнул пиджак, продемонстрировав свой револьвер 38-го калибра.

— Вали отсюда, приятель, — посоветовал я тоном Пете. — И скажи спасибо, что я сегодня в хорошем настроении.

Несколько секунд здоровяк пялился на револьвер, обливаясь потом.

— Простите, — пробормотал он, наконец. — Видать, я ошибся. — И поспешно двинулся к выходу.

Когда он ушел, Клемми громко расхохоталась.

— Вообще-то я знала, что вы не будете стрелять, — сквозь смех выдавила она. — Но все равно надеялась.

— Вас, девочка, надо бы хорошенько отшлепать, — отечески заметил я.

Она возбужденно прыснула.

— Этот шофер — настоящая скотина. Животное! Его надо было бы пристрелить!

В этот момент нам подали заказ, и Клемми набросилась на еду.

— Мне надо позвонить по телефону, — сказал я. — Оставлю вас на минуту. Ведите себя спокойно и не приставайте к шоферам грузовиков. Все они женаты и очень любят своих жен.

— Ладно, идите, — промычала она с набитым ртом. — Только не задерживайтесь, мясо остынет.

— Желаю вам приятного аппетита!

Я прошел в телефонную будку и в справочнике отыскал номер местного полицейского управления. Набрав номер, я сообщил, что хочу заявить об убийстве. Потом дал адрес фермы Хэзлтона и описал Дуксвиля. После чего высказал предположение, что убит Филипп Хэзлтон.

— Кто говорит? — осведомился дежурный полицейский.

— Адвокат мистера Хэзлтона, — ответил я. — Меня зовут Хьюстон.

Жизнь — тяжелая штука. Наверное, именно поэтому всем нам время от времени приходится делать друг другу гадости. Однако есть место и для хороших дел. Я подумал, что если у Хьюстона возникнут неприятности, я посоветую ему неплохого адвоката.

Вернувшись к столику, я обнаружил, что Клемми приканчивает мою порцию жаркого. Вздохнув, я решил удовлетвориться кофе.

Глава 4

Примерно в половине шестого мы добрались до моего дома в Нью-Йорке. Я остановил машину, заглушил двигатель, взял чемодан, и мы с Клемми поднялись ко мне.

Увидев из окна Центральный парк, Клемми воскликнула:

— Как здорово! Мне очень нравится у вас!

— Вот и отлично, — сказал я. — Располагайтесь поудобнее, а я поищу что-нибудь выпить.

Однако не успел я дойти до кухни, как раздался телефонный звонок.

— Алло, — сказал я, подняв трубку.

Откуда-то издалека до меня донесся осуждающий голос:

— Нагулялись, Дэнни? Это Фрэн, ваша секретарша. Мой рабочий день окончен и я собираюсь уходить.

— Что нового, Фрэн?

— Ах, так вас все же что-то интересует? Тогда слушайте. Утром приходил Хьюстон. Хотел видеть вас и ужасно разозлился, узнав, что вас нет на месте. После ланча вашу контору навестил некто Карл Толвар. Сказал, что придет завтра утром.

— А кто это? — спросил я.

— Уверяет, что занимается такими же делами, как и вы. — Фрэн вздохнула. — Он похож на работорговца. Так что, Дэнни, если вы решите выгодно продать меня какому-нибудь шейху, у вас появился шанс. Хотя, думаю, больше десяти процентов комиссионных этот Толвар вам не даст.

— Понятно. Учту. Что-нибудь еще?

— Да. Сегодня вам звонила какая-то очень настойчивая женщина. Свое имя она отказалась назвать. Когда она позвонила в последний раз, то сказала, что будет вас ждать в том же баре, где и вчера. До половины седьмого. Вам это о чем-нибудь говорит?

— Да.

— Ну и отлично. Желаю вам приятно провести вечер. Только послушайтесь моего совета: возьмите на свидание плетку. Это ведьма, а не женщина!

— Спасибо, Фрэн, именно так я и сделаю. До завтра.

— Пожалуйста. Хорошенько ущипните свою даму от моего имени!

Повесив трубку, я ушел на кухню. Приготовив напитки, вернулся в комнату, предложил стакан Клемми. Она сделала глоток и зажмурилась от удовольствия.

— Дэнни, — проворковала девушка, — у меня голова кружится. А когда вы меня изнасилуете — уже сейчас или только ночью?

— Мне надо уйти, — ответил я. — Постараюсь вернуться через час. Возможно, чуть позже.

— А что делать мне? — удивилась она. — Может, приготовить ужин? — с серьезным видом задумалась Клемми. — Или лучше заняться своей внешностью?

— Приготовьте ужин. Продукты в холодильнике.

— Дэнни, а вы принесете шампанское? Мне хотелось бы поужинать с шампанским.

— Хорошо, — согласился я. — Да, вот еще что: ни в коем случае не подходите к телефону. Если я захочу позвонить, то позвоню три раза, потом повешу трубку и еще раз позвоню.

— Как интересно! — прошептала она. — Ничего подобного со мной еще не было! Моя жизнь была так скучна с тех пор, как садовник колледжа назначил мне свидание.

— И чем оно закончилось? — поинтересовался я.

— К сожалению, ничем, — вздохнула она. — Я старалась сопротивляться как можно меньше, но в самый неподходящий момент появилась жена профессора французского языка.

— И что было дальше?

— Жена профессора преподала мне урок, убедила садовника, что с ней будет минимум хлопот, и ушла с ним, — пожала плечами Клемми. — Я оказалась лишней.

— Садовника уволили?

— Нет, что вы! Он перешел на работу к профессору в ассистенты!

* * *

В четверть седьмого я вошел в бар. Довольно быстро я обнаружил Марту Хэзлтон. В баре было многолюдно. Марта сидела одна за столиком в углу. На ней было вечернее, сильно декольтированное платье из черного и белого шелка. На плечах красовался мех чернобурой лисицы. Я подошел, сел рядом и жестом подозвал официанта.

— Я уж думала, вы не придете, — сказала Марта. — Сегодня весь день звонила вашей секретарше, но она ничего мне не сказала. Она не в курсе или просто не захотела со мной разговаривать?

— Она не в курсе, — ответил я. — Вы же сами говорили, что дело конфиденциальное.

— Да, конечно, — кивнула она.

Я заказал подошедшему официанту джин с тоником. Перед Мартой уже стоял стакан, но она, как и в прошлый раз, не обращала на него ни малейшего внимания.

Официант принес выпивку.

— Есть новости? — тихо спросила Марта.

— Я привез Клемми, — ответил я. — Сейчас она у меня дома.

— Слава богу! — с облегчением вздохнула Марта. — Полагаете, она в безопасности?

— Думаю, да. Я как раз хотел спросить вас, куда мне отвезти Клемми. У вас есть предложения?

— Я целиком полагаюсь на вас. Спрячьте ее, куда хотите. Лишь бы это было надежное и безопасное место.

Я отхлебнул джин и сказал:

— На мой взгляд, ей лучше всего оставаться в Нью-Йорке. Здесь я смогу присматривать за ней. Что вы скажете, если она будет жить у моей секретарши?

— Пожалуйста, — пожала она плечами. — Все расходы я вам оплачу. Расскажите, что вы увидели на ферме.

Я рассказал все, опустив эпизод с Дуксвилем и найденным человеческим пальцем. Об этом Марта сама должна была скоро узнать.

— Мой отец нанял этого бандита Пете, — задумчиво произнесла Марта. — В то, что Сильвия Вест служит компаньонкой, я не верю. Ладно, главное, что Клемми у вас. — Она открыла сумочку и достала чек. — Вот ваши две тысячи, мистер Бойд. Если вам еще понадобятся деньги, скажите. Повторяю, я оплачу все ваши расходы и потраченное время.

— Приятно слышать, — улыбнулся я. — Знаете, на вас сегодня смотреть приятно. Вам очень идет это платье. Прошлый раз вы были в куртке, и я никак не мог разобрать, что находится под ней. А теперь...

— Вы никак не можете удержаться от пошлостей, мистер Бойд, — перебила она меня. — Если вам это так необходимо, займитесь лучше живописью в общественных туалетах. Думаю, у вас отменно получится. Что вы еще можете мне сказать по делу?

Я закурил, раздумывая, почему Клемми и Марта так не похожи.

— За вами все еще следят? — спросил я.

— Не знаю... — она пожала плечами. — Думаю, что нет. А почему вы спросили?

— Вчера за вами следили. Сразу после нашей встречи ко мне в агентство пришел Хьюстон, адвокат вашего отца. Он даже знал, сколько и что мы выпили в этом баре.

— Зачем он к вам приходил?

— Пытался меня убедить, чтобы я оставил это дело. Предлагал тысячу долларов.

— Спасибо, что вы сказали мне об этом! — горячо поблагодарила она. — Я ценю вашу честность, мистер Бойд!

— Пожалуй, честность здесь ни при чем, — ответил я. — Вы предложили мне больше, чем он. Вот и все. Вы узнали что-нибудь о Филиппе?

— Нет, — покачала она головой. — Боже, хорошо, что Клемми у вас!

Допив джин, я вновь подозвал официанта и заказал еще одну порцию.

— Вы опасаетесь за жизнь Филиппа и Клемми, — произнес я. — А разве вам самой ничего не угрожает?

— Опасность, конечно, есть, но, думаю, в Нью-Йорке мне бояться нечего. — Она задумчиво закусила нижнюю губу. — Вот на ферме — другое дело. Там нет посторонних глаз. Впрочем, теперь, когда отец узнал, что я наняла вас, он не рискнет пойти на преступление. Как вы считаете?

— Возможно, — согласился я. — Но надо учитывать психологию убийцы. Такие люди вообще-то способны на все. Тем более, что ваш отец богат и обладает властью. А у вас есть свой адвокат?

— Лично у меня нет. Хьюстон — адвокат нашей семьи.

— Кто же будет представлять ваши интересы в споре о наследстве?

— Так ведь никакого спора нет, — горько усмехнулась она. — Пока еще не доказано, что отец растратил наследство.

— А вы располагаете такими доказательствами? — спросил я. — Или пока только подозреваете?

— Подозреваю, — кивнула она. — У меня нет повода нанимать адвоката. Это только разозлит отца. С ним надо быть крайне осторожной. Он весьма решительный человек.

— Ясно. А Хьюстон? Он, может быть, как-то замешан в этом деле?

— Вообще-то только отец имеет законное право распоряжаться деньгами. Хотя роль Хьюстона нельзя исключить.

— Ну что ж, — вздохнул я. — Значит, от меня пока требуется лишь спрятать Клемми, так?

— Да, мистер Бойд. Я буду звонить вам в агентство ежедневно. Вы не возражаете?

— Ничуть.

— Тогда мне пора. Всего хорошего.

Она поднялась, взяла свою сумочку и величественно удалилась. Проводив ее взглядом, я задался вопросом, когда же, наконец, узнаю, какого цвета белье она носит.

* * *

Купив по дороге домой шампанское, я подумал, что увижу, когда открою дверь своей квартиры: ужин на столе, обнаженную Клемми или и то, и другое вместе? Однако, пройдя в гостиную, я понял, что ошибся.

Клемми с мокрым от слез лицом сидела на диване. Увидев меня, она разрыдалась. У окна, скрестив руки на груди, стоял Хьюстон. Мой приход, казалось, совершенно не произвел на него впечатления.

Я слишком поздно понял, что за дверью гостиной кто-то прятался — в мою спину уперлось дуло револьвера.

— Спокойно, Бойд, — проскрипел кто-то над ухом. — Лучше вам не рыпаться, иначе я сделаю больно.

Свободной рукой неизвестный, стоявший позади меня, вытащил мой револьвер 38-го калибра.

— Теперь все о'кей, — сказал он. — Идите и сядьте на диван.

Я подчинился. Едва я сел рядом с Клемми, она стала причитать:

— Это я виновата, Дэнни! Они позвонили в дверь, а я открыла! Я подумала, что вы вернулись!

— Ничего, ничего, — успокоил я ее. — Не надо плакать, я принес шампанское. — Я положил бутылку ей на колени.

Тип с револьвером оказался невысокого роста широкоплечим детиной. Он был приблизительно моего возраста, может, чуть старше. У него было узкое лицо с острыми скулами, коротко подстриженные черные волосы и глаза палача.

— Познакомьтесь, Бойд, — произнес Хьюстон. — Это — Карл Толвар. Он тоже частный детектив. Ваш коллега.

— Да, в нашем бизнесе сильна конкуренция, — вздохнул я.

— Бойд, вы совершили тяжкое преступление, — продолжал Хьюстон. — Похищение человека.

— О чем вы? — вяло поинтересовался я. — Клемми поехала со мной по доброй воле. Не надо меня пугать, мистер адвокат.

— Сегодня утром кто-то позвонил в полицию и сообщил им о якобы зарытом трупе в свинарнике фермы «Хиг Тор», — возмущенно произнес Хьюстон. — Неизвестный назвался моим именем. Кто бы это мог быть, а?

— Труп? — оживился я. — Действительно, кто бы это мог быть?

— Никакого трупа там нет! — разозлился Хьюстон. — Однако мне все же пришлось объяснять полицейским, что я весь день провел в Манхэттене! Звонили же из Род-Айленда!

— Куда же девался труп? — удивился я. — Его кто-то убрал?

— Хватит валять дурака, мистер Бойд! — взвизгнул Хьюстон и начал кричать: — Я доложил обо всем этом мистеру Хэзлтону! Он решил не подавать на вас в суд! Весьма благородно с его стороны! Но это последнее наше предупреждение! Если вы еще хоть раз попытаетесь увидеться с Мартой или Клемми, берегитесь! А пока считайте, что легко отделались.

Замолкнув, он подошел к дивану, помог Клемми подняться и повел ее к выходу. Клемми попыталась обернуться и что-то сказать, но Хьюстон настойчиво подтолкнул ее. У двери он обернулся.

— Мистер Толвар, я тороплюсь. А вы можете побеседовать с мистером Бондом.

— Хорошо, — кивнул Толвар. — Немного времени у меня есть.

— Желаю удачи, — улыбнулся Хьюстон. — Завтра утром, как договорились, нам понадобится ваша помощь. Надо будет отвезти Клемми на ферму.

— О'кей, — ответил Толвар. — Завтра в половине девятого я буду у вас.

Хьюстон кивнул и вышел. Я услышал, как захлопнулась за ним дверь.

Толвар медленно подошел ко мне.

— Неплохая у вас квартирка, — сказал он. — Бизнес процветает?

— Как когда, — улыбнулся я. — Хотите выпить?

— Нет, благодарю вас. Я на работе не пью. Это мое правило. Тем более, что мистер Хьюстон попросил меня побеседовать с вами.

— Давайте, — охотно согласился я. — Мне уже интересно.

— Неужели? — равнодушно спросил он. — Ну тогда...

Резко и неожиданно он ударил меня револьвером по правой щеке. Меня пронзила острая боль, голова откинулась.

— Мистеру Хьюстону не понравилась твоя шутка с трупом, — произнес Толвар и тут же ударил меня по левой щеке. — Ты должен оставить в покое семью Хэзлтонов, — равнодушным голосом сказал он. — Ты и так уже доставил им массу хлопот.

Моя голова раскалывалась от боли, а перед глазами поплыли круги. Голос Толвара доносился до меня словно издалека. Потом на меня обрушился еще один удар, и, упав на пол, я отключился.

Когда я очнулся, Толвара в квартире уже не было. С трудом поднявшись, я еле-еле доплелся до ванной.

Примерно через час, выпив изрядное количество виски, я вновь обрел способность соображать. Частный детектив Толвар отделал меня умеючи, по первому классу. Это была работа профессионала. На лице было лишь несколько незначительных ссадин, зато тело болело так, будто меня проутюжили асфальтовым катком. Вся грудь и плечи были покрыты огромными синяками.

Выкурив сигарету, я принялся искать свой револьвер. Судя по всему, мерзавец Толвар прихватил его с собой. Я с удивлением отметил, что бутылку шампанского он не тронул. Если бы все частные детективы были объединены в какую-нибудь гильдию, я настоял бы на исключении Толвара из ее славных рядов. Однако подобной гильдии не существовало, и я мог надеяться лишь на себя.

Выпив еще, я окончательно успокоился. Получать тумаки — непременная часть моей работы. К этому я уже давно привык, а потому решил пока не заострять внимание на своем самочувствии. Необходимо было выяснить, кто похитил труп из свинарника. Необходимо было вернуть Клемми, а уж потом рассчитаться с Хьюстоном и Толваром. Но прежде всего надо было раздобыть себе новую пушку.

Глава 5

Прежде чем заснуть, я придумал, как мне показалось, гениальный ход, но утренний солнечный свет заставил меня усомниться в своей гениальности. Я хотел было пораньше заявиться к Хэзлтонам и, подобно благородному рыцарю, вырвать Клемми из лап преступников. Однако представив себе, как мы с Толваром азартно перестреливаемся, Клемми орет, а папаша Хэзлтон вызывает полицию, я раздумал. Кроме того, часы показывали десять, а это означало, что Клемми уже увезли.

Изучив себя в зеркале, я пришел к выводу, что сравнительно легко отделался. Синяки на теле потемнели, лицо опухло, но внутри у меня ничего не болело. Одевшись и выпив чашечку кофе, я вышел из дому, твердо решив нанести визит мистеру Хэзлтону.

К двенадцати часам я достиг двери дома на Векман-Плас. На мой звонок открыл какой-то перепуганный тип в темном костюме.

— Мистер? — неуверенно пролепетал он.

— Я хочу видеть мистера Хэзлтона, — небрежно произнес я.

— Он вас ожидает?

— Откуда мне знать? — пожал я плечами. — Может, и ожидает. Скажите ему, что пришел мистер Бойд.

Слуга состроил кислую мину.

— Вряд ли мистер Хэзлтон примет вас, если вы не договаривались с ним.

— Как же я могу с ним договориться, если я его не вижу? — изумился я.

Слуга сделал попытку захлопнуть передо мной дверь, но я взял его под мышки, приподнял и внес внутрь. Потом аккуратно поставил на пол и закрыл за собой дверь.

— А сейчас идите и скажите, что пришел мистер Бойд, — сказал я. — Чего вы, в конце концов, боитесь? Он что, заставляет вас платить, если вы обращаетесь к нему?

— Но, мистер... — затрясся он. — Я...

— Гаррис! — грозно послышалось из гостиной. — Что там происходит?

— Это мистер... — пролепетал Гаррис. — Мистер Бойд пришел к вам, сэр...

— Бойд?! — прорычал голос. — Что за черт?!

Из гостиной показался высокий полноватый человек с проседью в висках и коротко подстриженными усами.

— Убирайтесь прочь, иначе я вызову полицию!

— Сначала вам лучше заявить о пропаже вашего сына, — посоветовал я. — Или вас не интересует его судьба?

— Филипп? — уточнил он. — Что он сделал?

— Послушайте, вы действительно Гилберт Хэзлтон?

— Конечно, — сердито ответил он. — Так что с Филиппом?

— Его никто не видел с воскресного вечера. По моим сведениям, его скормили свиньям на вашей ферме.

Несколько секунд он внимательно рассматривал меня, потом повернулся к слуге.

— Идите, Гаррис, — бросил он. — Потом я позову вас.

— Слушаюсь, сэр.

— Прошу вас, мистер Бойд, — жестом он пригласил пройти в гостиную.

Гостиная представляла собой большую комнату с камином и роскошной мебелью. Стены были облицованы белым мрамором.

— Я очень занят, — начал Хэзлтон. — Кроме того, я не имею ни малейшего желания с вами разговаривать. Так что выкладывайте, что вам известно о Филиппе, и убирайтесь.

Достав пачку сигарет, я неторопливо закурил и швырнул спичку в камин.

— Начнем с того, что я уже сказал, — произнес я. — Филиппа никто не видел с вечера воскресенья. Где он сейчас?

— Думаю, это его личное дело, — проворчал Хэзлтон. — Послушайте, Бойд, чего вы добиваетесь? Мистер Хьюстон считает, что я обошелся с вами чересчур мягко. Я начинаю думать точно так же. Сначала Марта, потом Клемми, а теперь Филипп. Что вам нужно от нашей семьи?

— Я выполняю поручение Марты, — ответил я, пожав плечами, — Она наняла меня, чтобы я защищал ее интересы, а также интересы Клемми. И кроме того, я считаю, что с Филиппом случилась беда. Ваше поведение заставляет меня думать, что вы в этом замешаны.

Лицо Гилберта Хэзлтона исказилось бешенством. Я подумал, что он сейчас взорвется, однако он сдержал свой гнев и спокойно произнес:

— Ладно, мистер Бойд, я постараюсь вам кое-что объяснить. Вы говорите, что Марта наняла вас. Очевидно, для защиты от меня? Интересно, что же она вам сказала? Что я растранжирил наследство ее матери? Что ей и Клемми угрожает опасность?

— Примерно, — ответил я. — И ваше поведение служит тому доказательством.

— Мистер Бойд, капитал моей жены не лежит в банке. Смею вас уверить, он размещен довольно сложным образом. Проверить это могут два профессионала-бухгалтера в течение месяца. Пожалуйста, я готов на это! Приведите двух экспертов и пусть они проверяют! Я покажу им все необходимые документы.

— А почему вы держите Клемми на ферме? Зачем вы наняли охранника, который не допускает к ней посторонних? Зачем вы наняли эту то ли компаньонку, то ли сиделку Сильвию?

— Присядьте, мистер Бойд, — предложил Хэзлтон, указав на кресло.

Я повиновался. Он сел напротив, взял из коробки на столике сигару, закурил.

— Хочу поговорить с вами откровенно, — сказал он. — Рассчитываю на вашу порядочность и скромность.

— Этого не обещаю, — поспешно вставил я.

— Мистер Бойд, в нашей семье имеет место наследственное психическое заболевание. Возможно, вы знаете, что моя жена покончила жизнь самоубийством. Эта напасть преследует нас очень давно — в течение четырех или пяти поколений. Некоторых эта участь минует, иных нет. Я очень боюсь за своих детей.

— Но ваши дети не похожи на сумасшедших, — возразил я.

Выпустив струю дыма, Хэзлтон внимательно уставился на кончик сигары.

— За Филиппа я спокоен. Он нормален. А вот дочери... С некоторых пор их поведение внушает мне тревогу.

— Вы показывали их психиатру?

— Нет, — вздохнул он. — Пока не показывал. Не хотелось бы, чтобы наша дурная наследственность стала известна еще кому-нибудь. Кроме того, я не хотел бы расстраивать дочерей. Если у меня не будет другого выхода, тогда, что ж, конечно...

— Значит, вы утверждаете, что Марта выдумала, будто вы растратили наследство? Но почему же вы все-таки держите Клемми взаперти? Куда исчез Филипп? Почему, в конце концов, за Мартой следили, когда она встретилась со мной в баре?

— Гаррис сказал мне, что слышал, как Марта звонила вам. Вот я и попросил Хьюстона посмотреть за ней. А что мне было делать? У нее же мания преследования. Ей мерещится какой-то заговор, который якобы организован мною!

— Хм, — пробормотал я, — а какая мания у Клемми?

— Раньше с Клемми все было в порядке, — вздохнул Хэзлтон. — Но около трех месяцев назад я стал замечать некоторые странности в ее поведении. Целый день она могла просидеть в своей комнате, ни с кем не разговаривая. А на следующий день могла болтать без умолку и беспричинно хохотать. Поэтому я и решил отправить ее на ферму. Там тихая и спокойная обстановка. Надеюсь, она пойдет на пользу моей дочери. И что плохого в том, что я нанял Пете и Сильвию? Должен же кто-то присматривать за Клемми.

— Допустим, но что случилось с Филиппом?

— Понятия не имею, — пожал он плечами. — Он оставался на ферме, когда мы с Мартой уехали оттуда в понедельник. Сейчас Филипп вполне может отдыхать где-нибудь с друзьями. На яхте, например. Он взрослый человек и не обязан отчитываться передо мной за каждый свой шаг. Вскоре он начнет работать в моей фирме, а до этого времени пусть делает, что хочет.

— А кто нанял Толвара? — спросил я.

— Толвара? — нахмурился Хэзлтон. — А кто это?

— Частный детектив. Он и Хьюстон приходили вчера вечером ко мне. Они и забрали Клемми.

— Значит, это инициатива Хьюстона, — проворчал он. — Как видите, мистер Бойд, я честно вам все рассказал. И я рассчитываю, что вы оставите в покое нашу семью. Поверьте, это для блага моих дочерей.

— Кстати, а где сейчас Марта?

— Сегодня утром я отправил ее на ферму вместе с Клемми. Так мы договорились, мистер Бойд?

Внимательно глядя ему в лицо, я молчал. Мне показалось, что мистер Хэзлтон внутренне весь напряжен.

— Мистер Бойд, вы потеряли свое время по вине моей дочери, — снова заговорил он. — Я готов заплатить вам. Сегодня же распоряжусь, чтобы вам отправили чек.

— Нет, мистер Хэзлтон, я не согласен! — решительно произнес я, вставая. — Я не верю вам. И я не оставлю этого дела, пока не разберусь в нем до конца.

Хэзлтон растерянно уставился на меня.

— Бойд, но вы же попросту зря потратите время. И к тому же своим расследованием можете навредить Клемми. Вчера она была в ужасном состоянии. На ее долю выпало столько переживаний! Я просто опасаюсь за ее рассудок. Прошу вас, оставьте это дело!

— Ничего не получится, мистер Хэзлтон. Кстати, я, возможно, подумаю о вашем предложении насчет проверки наследственного капитала.

— Чего вы добиваетесь? Денег? Так и скажите. Сколько?

— В других обстоятельствах я согласился бы, — с сожалением вздохнул я. — И потребовал бы с вас внушительную сумму. Но сейчас я отказываюсь. Вам не удастся меня купить.

Я направился к выходу, но Гилберт Хэзлтон остановил меня.

— Зря вы не приняли моего предложения, Бойд. И очень плохо, что вас нельзя купить. Я вынужден буду защищаться. А это означает, что я приму определенные меры.

— Смотрите только, чтобы ваши «меры» не привели вас прямиком в камеру смертников, — посоветовал я. — И вот тогда уж я от души порадуюсь вашим похоронам. Думаю, и ваши дочери тоже вздохнут с облегчением.

Поскольку слуги нигде не было, я сам открыл дверь и вышел.

Появившись в своей конторе, я приветствовал Фрэн Джордан. В ответ она одарила меня улыбкой.

— Где это вы были все утро, Дэнни? Там же, где и вчера? Кто она, ваша дама?

— Вы все равно мне не поверите, Фрэн, — с грустью ответил я. — А как обстоят ваши дела? Я имею в виду вашего богача.

— Пока медленно, но никуда он не денется. Некоторые вещи он усваивает с большим трудом.

— Например?

— Я все пытаюсь ему втолковать, что вкладывать деньги в норковую шубку гораздо выгоднее, чем в акции. Думаю, в конце концов я сумею его переубедить.

— Не сомневаюсь в этом. Кстати, я голоден. Не позавтракать ли нам вместе? Я угощаю. Пользуйтесь случаем, Фрэн. Когда я выплачу вам жалованье, я прочно сяду на мель.

— Ну что ж, я принимаю приглашение. Кстати, сегодня утром вам принесли пакет. Некто мистер Толвар. Пакет в вашем кабинете.

— Одну минуту! Я только взгляну на него и мы пойдем.

Пакет, завернутый в яркую бумагу, выглядел как подарок. Я распечатал его и увидел свой револьвер 38-го калибра. Проверив его и спрятав в карман, я вернулся к Фрэн, которая подкрашивала губы.

Покинув агентство, мы сели в машину и поехали в ресторан к Шамброду. Пригубив мартини, Фрэн хитро взглянула на меня и спросила:

— А кто такая Сильвия?

— Это дама, которая любит ухаживать за свиньями, — ответил я, стараясь скрыть удивление. — Мне кажется, именно поэтому свинина такая вкусная.

— Ужас! — повела плечами Фрэн.

— А почему вы спросили о ней?

— Она звонила вам сегодня по междугородному телефону. Сказала, что срочно хочет вас увидеть. Но в Нью-Йорк она почему-то не может приехать. Она просила вас навестить ее вечером с восьми до одиннадцати в отеле «Шарантон». Знаете такой?

— Больше она ничего не сказала?

— По-моему, вполне достаточно. А чего вы еще ожидали?

* * *

Когда мы вернулись в контору, я попросил Фрэн найти в справочнике номер телефона детективного агентства Толвара. Потом Фрэн позвонила туда, но Толвара не оказалось на месте. Его секретарша сказала, что шеф будет отсутствовать, скорее всего, до понедельника.

Фрэн с интересом глянула на меня своими зелеными глазищами.

— И что вы намерены делать дальше, Дэнни?

— Думаю ненадолго покинуть Нью-Йорк.

Она томно вздохнула:

— Конечно, конечно. У вас свои секреты. Вряд ли мне удастся выпытать их у вас.

— Почему же? — оживился я. — Можно попытаться! Представляете, как мы позабавимся!

— Нет, сначала я должна уговорить своего приятеля раскошелиться на норку. Потом, возможно, займусь вами. Кстати, где вы остановитесь, когда покинете Нью-Йорк? Или ваша Сильвия уже позаботилась об этом?

— Закажите мне номер в «Шарантоне». Наверное, меня не будет несколько дней. Так что ступайте в банк и снимите с нашего счета немного денег.

— Это сколько?

— Ну... пятьсот долларов, думаю, хватит. Знаете, я обожаю дары моря.

Потом я поехал к себе домой и упаковал чемодан. Свой револьвер 38-го калибра я решил оставить и взял «Магнум-367».

Собираясь в провинцию, я чувствовал, что где-то там находится и Толвар. На его счет у меня были особые личные планы...

Сняв деньги, Фрэн поджидала меня в конторе.

— Номер в отеле заказан, — сообщила она. — Кстати, там только двухместные.

— Отлично, — кивнул я.

— А что мне делать во время вашего отсутствия?

— Если понадоблюсь, позвоните мне в отель. Если кто-то будет звонить и спрашивать меня, то вы не знаете, где я.

— Ладно, — вздохнула она. — Вам надо бы поторопиться, босс. Нельзя заставлять Сильвию ждать.

— Вы правы. До свидания.

— До свидания, Дэнни. Да, сделайте что-нибудь с вашим замечательным профилем! По-моему, вчера кто-то здорово над ним потрудился.

Глава 6

В отель я прибыл в половине девятого. Представился портье, получил ключи от номера и отправился вслед за служащим, который подхватил мой чемодан. Около получаса у меня ушло на то, чтобы принять душ, привести себя в порядок и переодеться. Сильвия Вест, наверное, уже ждала. Интересно, что побудило ее назначить мне встречу? Неужели все-таки мой профиль? Возможно, конечно, и так, но здесь мог быть замешан и Карл Толвар. Я решил быть начеку и кобуру с револьвером повесил под пиджак.

Некоторые люди не любят магнум за его внушительный вес. Это точно, он довольно тяжел, и если неосторожно наклониться, можно ткнуться носом в землю. Однако у магнума есть одно преимущество перед моим привычным «38-м калибром» — он запросто может свалить матерого слона.

В начале десятого я спустился в холл. Поскольку я и Сильвия искали друг друга одновременно, мы довольно скоро встретились. Увидев ее, я восхищенно замер. На ней было умопомрачительное золотистое платье на двух тонюсеньких бретельках. Вырез каре призывно демонстрировал две большие возвышенности. На талии платье было перехвачено узким золотым пояском. На ногах, конечно же, золотистые босоножки.

— Дэнни! — воскликнула она.

— О-о! — простонал я, театрально прикрыв ладонью глаза. — Вы...

— Что с вами?

— Вы — женщина моей мечты! Я боюсь сдвинуться с места.

— Почему?

— А вдруг проснусь? Впрочем, нет, я не сплю. Это было бы чересчур жестоко. Пойдемте скорее куда-нибудь, иначе я вас зверски изнасилую прямо здесь! Поужинаем?

— Погодите, дайте мне прийти в себя, — улыбнулась она. — Где вы хотите поужинать?

— Я жажду даров моря! Крабы, креветки, омары, лангусты...

— Понятно. Тогда лучше всего поужинать у Кристи. Это недалеко.

— Согласен! Кстати, по дороге я хотел бы выяснить одну вещь: мне безумно интересно, надето у вас что-нибудь под платьем или нет? Если вы скажете, что нет, я не поверю. Вам придется доказать мне это. И все равно я, наверное, не смогу поверить. Знаете, я снял здесь номер на двоих! Так не проще ли заказать дары моря прямо туда?

Сильвия покраснела.

— Дэнни, — смутилась она, — здесь же кругом люди. Нас могут услышать.

— Ну и черт с ними! Вперед!

Мы быстро покинули отель.

Кухня у Кристи была просто великолепной. Когда нам подали кофе, я был готов обнять весь мир, за исключением одного Толвара. К остальной части человечества у меня не было претензий.

— Дэнни, — тихо произнесла Сильвия и наклонилась ко мне.

Я быстро заглянул ей за вырез платья.

— Без лифчика! — воскликнул я. — Не могу поверить! А ниже?

Отпрянув, она покраснела и возмутилась:

— Прекратите паясничать! Неужели вы не можете быть серьезнее?

— Как вы могли подумать, что я способен шутить такими вещами! — обиженно произнес я.

— Дэнни, ну прошу вас!

— Ладно, — уныло кивнул я, — попробую.

— Я очень рада, что вы приехали. Честно говоря, я не надеялась на это. В конце концов, мы с вами едва-едва знакомы, а вы приехали сразу после моего звонка...

— Сильвия, уже одно только ваше платье стоило того, чтобы...

— Прекратите, Бойд! — возмутилась она, и в ее глазах вспыхнули угрожающие огоньки. — Я же попросила, будьте серьезнее!

— Хорошо, уже серьезен.

Сильвия закурила.

— После того, как вы увезли Клемми, у нас на ферме произошло слишком много событий, — тихо произнесла она. — Я не знаю, как мне быть. Сначала я посчитала вас сумасшедшим, но теперь я окончательно запуталась.

— А что случилось?

— Помните, вы посоветовали мне заглянуть в клетку к Дуксвилю?

— Да, припоминаю. И что?

Сильвия глубоко вздохнула.

— Я так и хотела сделать, но Пете не позволил мне. Он отослал меня в дом и сказал, что сам все проверит. Я не возражала. Вскоре Пете вернулся и сказал, что в клетке, кроме Дуксвиля, ничего нет. Он решил, что вы просто решили подшутить над нами.

Сильвия перевела дух и продолжила:

— Пете сказал, что хочет позвонить мистеру Хэзлтону и сообщить ему о том, что вы увезли Клемми. Мне он наказал сидеть в доме, так как вы, мол, сумасшедший и способны на все. Я все время находилась в доме. А потом приехала машина. Сначала я решила, что это либо вы, либо мистер Хэзлтон. Но оказалось, что это полиция! Вместе с Пете они направились к свинарнику и минут пятнадцать что-то там искали...

— И что было потом? — спросил я.

— Потом... — рассеянно повторила Сильвия. — Потом их сержант Диксон куда-то позвонил по телефону. Говорил про какой-то ложный вызов, просил проверить фамилию Хьюстон. Он спросил меня, не знаю ли я Хьюстона. Я ответила, что работаю на мистера Хэзлтона, а Хьюстон — это его адвокат. После этого полицейские уехали.

— А что Пете?

— Пете сказал, что это вы вызвали полицию. Сказал, что вы окончательно рехнулись. Я ничего не поняла. Зачем все это? Потом привезли Клемми и Марту.

— Кто их привез?

— Мистер Хьюстон и какой-то Толвар. Вы с ним знакомы?

— Да, встречались. Резвый парень.

— Знаете, Дэнни, я всегда была не лучшего мнения о Хьюстоне. Он какой-то странный. Такое впечатление, что в его жилах течет вода вместо крови. И я очень боюсь Толвара. Бедные девушки! Они на этой ферме, словно в заточении. Если кто-то из них хочет выйти из дома, Толвар и Пете обязательно сопровождают.

— Что с Клемми?

— Меня беспокоит ее состояние, — покачала головой Сильвия. — Она очень подавлена. Почти все время молчит. Ни с кем не хочет разговаривать. Я говорила мистеру Хьюстону, что ее надо показать врачу, но он лишь отмахнулся, сказав, что я зря поднимаю панику.

Прежде чем уехать, я дала ей снотворное.

— А Марта?

— Я ее почти не знаю. Она мне не нравится. Заносчива, высокомерна. Весь день гуляла с Пете.

— Ладно. А зачем вы позвонили мне и попросили о встрече?

— Дэнни, я боюсь, что схожу с ума! А от вас исходит такая уверенность, что я... В общем, вы нужны мне! С вами я чувствую себя спокойнее.

— Я, конечно, не психиатр, но у меня все же есть в запасе один тест, — сказал я. — Хотите проведем обследование?

— Дэнни, я вполне серьезно! Я хочу, чтобы вы снова съездили на ферму и посмотрели там...

— Посмотрел — что?

— Свинарник, — выдохнула она.

Я понял, что сегодняшним вечером моим радужным планам относительно Сильвии не суждено сбыться. Закурив, я с грустью подумал о номере на двоих.

— Вообще-то я уже видел свинарник, — осторожно произнес я.

— Дэнни, я прошу вас! Это очень важно!

— Почему?

— Я не хочу говорить вам до того, как вы сами это не увидите. Это же ненадолго!

— Интересно, — пробормотал я, — почему это Хьюстон, Пете и Толвар так бдительно охраняют девушек, а вам позволяют спокойно уезжать?

— Каждый второй вечер у меня свободный. А сегодня мне показалось, что они даже обрадовались, что я уезжаю.

— А как вы сюда добрались?

— Взяла на ферме старую машину.

— М-да... Понимаете, дорогая, если я стану бродить по ферме, то кое-кому это может не понравиться. Я имею в виду Хьюстона, Пете и Толвара.

— Они ничего не заметят! Оставите машину подальше и потом пройдете пешком. Да и к дому подходить не обязательно!

— Наверное, — пробормотал я.

— Так вы согласны?

— А разве я могу вам в чем-нибудь отказать?

Она улыбнулась.

— Дэнни, за весь ужин вы ни разу не посмотрели мне в глаза.

Покинув ресторан, мы добрались до отеля. Там Сильвия села в свою машину, я — в свою, и мы поехали к ферме.

Было уже за полночь, когда мы прибыли на место. Не доезжая до дома, Сильвия остановилась. Я развернул свою машину и вышел.

Светила яркая луна. Я почувствовал себя неуютно. Происходящее сильно смахивало на западню. Прекрасная идея — использовать Сильвию в качестве приманки. «Интересно, — подумал я, — кто до этого додумался, Хьюстон или Толвар? В свинарнике вполне хватит места и для второго трупа».

Миновав ворота, мы двинулись по аллее. В двух окнах дома горел свет. Сильвия свернула и направилась к свинарнику, который стоял поодаль.

Мы подошли, остановились.

— И что теперь? — спросил я.

— Взгляните на клетку, — дрожащим голосом попросила Сильвия.

При свете луны я рассмотрел, что в клетке, где раньше был Дуксвиль, спит свинья с поросятами.

— Хм, — пробормотал я. — А где хряк?

— Он в другой клетке, — прошептала Сильвия.

Я сделал несколько шагов и увидел Дуксвиля.

— Видите? — тихо спросила Сильвия.

— Но зачем их поменяли местами?

— Значит, вы тоже так считаете? — Сильвия с облегчением вздохнула. — А я думала, у меня галлюцинации. Я не понимаю, что происходит, Дэнни.

— А я, кажется, начинаю понимать, — пробормотал я.

— Что? — выдохнула она.

— Да, Пете смышленый парень! Кто бы мог подумать?

— О чем вы?

— Помните, когда я увозил Клемми, я посоветовал вам посмотреть на клетку Дуксвиля?

— Да. А что там было?

— Закопанный труп. Думаю, это Филипп.

Сильвия охнула и зажала рот ладонью.

— Пете опасался, что я могу заявить в полицию. У него было мало времени, чтобы перепрятать труп. Поэтому он просто переместил борова в другую клетку. Да, хитер этот Пете.

— Вы хотите сказать... — Сильвия запнулась. — Труп все еще там?!

— Скорее всего, да.

— Боже, мне плохо, — простонала Сильвия. — Я сейчас упаду.

Услышав какой-то шум, я обернулся. Возле дома мелькнул и погас луч света.

— Кажется, сюда идут, — сказал я. — Бежим.

— Кто идет? — прошептала Сильвия.

— Не знаю. Эта чертова луна светит прямо на нас.

— Давайте в амбар!

Мы кинулись в сторону амбара. Никогда в жизни я не бегал так быстро. Нет, кажется, один раз было. Когда в Лас-Вегасе одна рыженькая красотка вознамерилась потащить меня к алтарю.

Влетев в амбар, мы остановились. Я занял позицию у двери, слыша позади себя учащенное дыхание Сильвии.

— Может, вам показалось, Дэнни? — прошептала она мне в ухо.

— Может, — тихо ответил я. — Сейчас проверим.

— Здесь холодно, — пожаловалась она.

— Тихо, — прошептал я, услышав чьи-то легкие шаги.

Я осторожно выглянул и в лунном свете заметил фигуру, которая двигалась по направлению к амбару.

— Сюда кто-то идет, — сказал я Сильвии. — Отойдите немного в сторону.

— Зачем?

— Я оглушу его, когда он войдет.

— Давайте лучше спрячемся.

— Поздно. Да и где тут спрячешься?

— На сеновале. Вряд ли он полезет наверх.

— Да, пожалуй, — согласился я, подумав, что вслед за первым сюда могут явиться двое других.

Мы быстро прошли через амбар и по лестнице поднялись на сеновал. Там легли, затаив дыхание. Я достал магнум и направил его на дверь.

В проеме двери показалась фигура человека. Вспыхнул фонарик, и его луч стал медленно обшаривать все закоулки амбара. Человек осторожно двинулся вперед, обошел вокруг трактора и механического плуга. Мне показалось, что это Пете, но в темноте рассмотреть было трудно. Несколько минут он ходил по амбару, потом, видимо, успокоившись, вышел и закрыл за собой дверь.

Некоторое время мы лежали совершенно неподвижно. Наконец Сильвия, вздохнув, прошептала:

— Я чуть не умерла со страху.

— Немного подождем, потом выйдем, — предложил я. — Не будем зря рисковать. По-моему, этот тип знал, что ищет.

— Может, он решил все осмотреть просто на всякий случай? — предположила Сильвия. — А вдруг они всю ночь будут проверять?

— Будем надеяться, что нас не видели у свинарника.

— Давайте лучше подождем, пока они не улягутся.

— О'кей. Спешить и впрямь некуда.

Я уже стал различать в темноте очертания предметов. Свет луны, пробиваясь сквозь прорехи в крыше, помогал ориентироваться. Я повернулся на бок и вдруг сообразил, что мы с Сильвией лежим на сене. Меня словно пронзило электрическим зарядом.

— Дэнни, — позвала вдруг Сильвия.

— Что?

— А здесь хорошо...

— Да...

— Спасибо, что вы приехали. И я вам очень благодарна за то, что вы не испугались.

— Только так и поступает настоящий рыцарь! — самодовольно согласился я. — По первому зову дамы прилетел к ней на выручку! А знаете, как реагируют рыцари на благодарность дам?

— Как?

— Они мгновенно сбрасывают с себя доспехи! Согласитесь, что сейчас, когда нет необходимости их носить, все гораздо проще.

Сильвия приглушенно рассмеялась.

— Что вы выдумываете?

— Так оно и есть, дорогая. Неужели вы принадлежите к тому типу женщин, которые перед капитуляцией защищаются, будто речь идет не о любви, а о боксе?

Сильвия привстала на колени и отряхнула с себя сено.

— Пожалуй, я докажу вам мою признательность, — сказала она.

Луна освещала ее тело, оставляя в тени лицо. Мне показалось, что Сильвия знает об этом.

Она ловко стянула платье и отбросила его в сторону. На ней не было ничего, кроме белых трусиков. Высокие упругие груди, освещенные призрачным серебристым светом, казалось, были сделаны из мрамора.

Взяв у меня из рук револьвер, Сильвия бросила его на платье.

— Так, говоришь, снимают доспехи? — жарко прошептала она и, толкнув меня в плечо, повалила на сено.

Я упал, а Сильвия, прижавшись ко мне, прильнула своими губами к моим. Я обнял ее, стал гладить по спине, опуская руки все ниже, пока не коснулся трусиков. Сильвия вся задрожала. Ее язык глубоко проник в мой рот. Я медленно снимал с горячих бедер белую полоску материи. Где-то высоко в небе победно прокричала ночная птица.

Глава 7

В начале четвертого ночи мы уже стояли у старенькой машины Сильвии. Луна по-прежнему лила вокруг свой серебристый свет. Воздух уже посвежел, предвещая близкое утро.

— Милый, я не хочу возвращаться на ферму, — прошептала Сильвия. — Я боюсь.

— Другого выхода нет, — сказал я. — Если ты не вернешься, они заподозрят неладное и могут взяться за девушек. Тебе обязательно надо ехать туда.

— Как только я подумаю про труп в свинарнике, мне становится плохо, — пожаловалась она. — Что ты намерен делать? Надо, наверное, сообщить в полицию?

— Один раз я уже пытался. Если опять им позвоню, меня просто арестуют.

— Но ведь должен же быть какой-то выход!

— Не беспокойся, я что-нибудь придумаю. Просто пока я еще туго соображаю. Ничего, скоро в моей голове прояснится.

— Хорошо, Дэнни, — улыбнулась она. — Поцелуй меня, пока я еще здесь.

Наш поцелуй длился несколько минут. Потом я перешел через дорогу, сел в свою машину, закурил. Машина Сильвии, отъехав, направилась к аллее, ведущей к ферме.

Подумав, что уже через полчаса я смогу завалиться спать в отеле, я выбросил недокуренную сигарету в окно и потянулся к ключу зажигания. Внезапно к моему затылку прижалось что-то холодное и металлическое, весьма похожее на ствол револьвера.

— Привет, Бойд! — послышался голос. — Нагулялся? Сиди и не рыпайся! Мой палец на спусковом крючке.

— А, это ты! — ответил я. — А что ты там делаешь? Между прочим, это моя машина.

— И затылок тоже твой, умник! — усмехнулся Толвар, вытаскивая у меня магнум. — Э-э, да у тебя новая пушка! Сколько вообще у тебя «стволов», Бойд?

— Достаточно, — сказал я. — И мне хватит, и тебе. Кстати, ты давно здесь сидишь?

— Да уж полчаса скучаю. Даже волноваться начал. Где это, думаю, ты задержался? Любишь сиделок, Бойд?

— Да, она хорошенькая.

— Только со мной она почему-то неласкова. Но за деньги, конечно, ее можно уговорить. Возможно, я займусь этим, но позже. Сначала ты перестанешь здесь циркулировать.

Я вынужден был сидеть и слушать эту галиматью. Но в данный момент все козыри были на руках у Толвара.

— Ты безнадежно туп, Бойд, — продолжал он. — Я же предупреждал тебя, чтобы ты забыл про это дело. Ты не внял моему совету. И вот результат: ты оказался в очень нехорошей ситуации.

— Знаешь, я устал, — вздохнул я. — Уже поздно. Поэтому перестань болтать. Давай займемся чем-нибудь другим.

— Ты, Бойд, должен перестать циркулировать, — невозмутимо произнес он.

Мне совершенно не понравилось, что этого парня было невозможно вывести из себя. Он оставался спокоен и тверд, как скала.

— Почему ты употребляешь слово «циркулировать»? — спросил я. — Ты что, сравниваешь меня с кровью, которая циркулирует по венам? Или с пилой?..

— Настал час твоего ухода, — ответил он. — Значит, ты должен уйти.

— Спасибо за доходчивое объяснение.

— Пожалуйста. А теперь нам пора. Я и так с тобой заболтался.

— У тебя, конечно, есть лицензия частного детектива, да? Интересно, как ты будешь выкручиваться на суде? Тебе понадобится хороший адвокат и несколько свидетелей, которые подтвердят, что ты защищался, совершив убийство.

— Поехали, — сказал он и надавил револьвером мне на затылок. — Обойдусь как-нибудь без твоих мудрых советов.

— Послушай, что я тебе скажу. У нас с тобой одинаковый бизнес. Но мне ни разу не попадался столь богатый клиент, который смог бы уговорить меня совершить убийство. Вряд ли такой клиент есть у тебя. Зачем же ты блефуешь?

— Бойд, если ты немедленно не тронешься с места, я оглушу тебя и сам сяду за руль.

У меня не было выбора. Я завел мотор и тронулся с места.

— Вот и молодец, — похвалил меня Толвар. — Езжай прямо и ни о чем не думай.

— Но так же не интересно! Я люблю общение. Может, устроим конференцию?

— Помолчи. У меня от тебя голова болит.

— Ну вот! — огорченно произнес я. — Конференция закончилась, не успев начаться. Ты не возражаешь, если я закурю?

— Кури. Только помни, что я все время держу палец на спуске. Так что лучше тебе не делать резких движений.

Я плавно надавил на кнопку зажигалки на передней панели, медленно вытащил из кармана пачку сигарет и закурил.

— А куда мы направляемся? — спросил я, выпустив дым.

— Скоро узнаешь, — проворчал он и спросил: — Где ты был все это время?

— В амбаре.

— Только не надо мне врать. Пете заходил туда.

— Мы были на сеновале.

— Вот как? — усмехнулся он. — Ну и как ты там повеселился?

— У нас была конференция.

— Ха! Хорошо сказано. Я это запомню. Потом предложу твоей шлюхе устроить конференцию на сеновале. Шлюхи любят обходительное отношение. Кстати, где вы встретились?

— Случайно в отеле. Я решил поужинать, спустился в холл и увидел ее. Она тоже собралась поужинать.

— Чушь! — твердо заявил он.

— Но это же правда, — возразил я. — Подумай сам, зачем бы ей было возвращаться в дом, если бы она знала, что там происходит? Хотя...Так вы специально послали ее, чтобы заманить меня сюда?!

Пробормотав что-то нечленораздельное, он скомандовал:

— Теперь притормози, развернись и поедем обратно!

— Зачем?

— Люблю кататься по ночам. Не задавай вопросов.

Я притормозил, развернул машину, и мы двинулись в обратный путь. Револьвер Толвара все время давил мне на затылок.

— Слушай, а ты-то сам знаешь, во что вляпался? — спросил я.

— Тебе-то что за дело?

— Ведь одного уже прикончили. Труп спрятали в свинарнике...

— Вот здесь ты ошибся, — ответил он. — Пока мы с тобой катались, труп исчез.

— Ну, по крайней мере, я надеюсь, что тебе хорошо заплатили. Когда схлопочешь пятнадцать лет, будешь хоть знать, ради чего рисковал и влетел за решетку.

— За меня не волнуйся, Бойд! — самодовольно произнес он. — Это очень выгодное дело. Я десять лет ждал чего-нибудь подобного.

— Неужели?

— Да, десять лет... Сидел в своей норе и корчил из себя честного, неподкупного детектива. Любой подонок, заплатив мне гроши, чувствовал себя полнокровным хозяином в моем бюро! В лучшие времена я мог откладывать по двести долларов в неделю, но чаще мне не хватало денег даже на, то, чтобы оплатить аренду. И вот наконец-то мне повезло! И я не упущу свой шанс — получу столько денег, что всю оставшуюся жизнь буду чувствовать себя королем! Дошло, Бойд? Так что не старайся понапрасну припугнуть меня каким-то трупом. Меня не остановит и десяток жмуриков.

— М-да, удивляюсь, как это ты умудрился дожить до своих лет, — вздохнул я.

— Заткнись, — оборвал он. — Въезжай через ворота. Потом заглуши двигатель, выключи фары и кати к дому.

Я выполнил все, что он велел. Машина еще не доехала до дома, как Толвар приказал затормозить.

— Все, а теперь ложись на сиденье и не высовывайся.

— Но...

— Делай, что говорят, иначе получишь по голове!

Я лег. Через некоторое время я услышал, как кто-то открыл багажник. Раздался глухой стук, багажник захлопнулся. Толвар все так же сидел на заднем сиденье.

— Теперь можешь сесть, — сказал он. — Разверни машину и медленно двигай к воротам. — Он ткнул меня револьвером в затылок. — Живее, Бойд! Уже поздно, я спать хочу!

У ворот он приказал мне остановиться, хлопнул дверцей и тут же появился у моего окна, наставив на меня револьвер.

— Все, парень, прогулка закончена! Я чудесно провел с тобой время!

— Рад слышать, — ответил я. — И что теперь? Спеть тебе колыбельную?

— Можешь валить на все четыре стороны, — милостиво разрешил он. — Куда хочешь: в Нью-Йорк, в Калифорнию, в Мексику — мне наплевать!

— Хм, — озадаченно пробормотал я, — но ты же говорил что-то о моем последнем часе.

— Все это ерунда. Как и твоя история с трупом в свинарнике. Ты мне не нужен, Бойд, проваливай.

— Спасибо.

— Давай, чего ты медлишь? Я не хочу торчать тут всю ночь из-за тебя.

— Минутку, дай мне только закурить.

— Ты что, не можешь курить и вести машину одновременно?

— Не кипятись, я быстро, — примирительным тоном сказал я.

Я медленно достал пачку сигарет, старательно выбрал одну, покрутил ее в пальцах и неторопливо сунул в рот. Похоже, Толвар и впрямь считал меня идиотом, полагая, что я не разгадаю его замысел.

Они дождались, когда вернется Сильвия, потом Толвар заставил меня поехать по дороге, а Хьюстон и Пете тем временем откопали труп. Затем они запихнули труп в багажник моей машины. Стоит мне выехать за ворота — и Толвар меня пристрелит. Он специально подождет, чтобы я немного отъехал. Потом они вызовут полицию и расскажут им, что услышали шум машины, выскочили, увидели уезжающего грабителя и пальнули ему вслед. Да, Толвар знал, что делал. Если бы он убил меня сразу, полиция смогла бы обнаружить какие-нибудь улики, опровергающие версию этих проходимцев. Если же я буду убит в момент, когда моя машина движется, все будет выглядеть вполне достоверно. К тому же еще и труп в багажнике.

Закурив, я выпустил в раскрытое окно струю дыма.

— Проваливай отсюда, пока я не передумал! — раздраженно прорычал Толвар.

Кивнув, я завел двигатель.

— Так-то лучше! — усмехнулся Толвар. — Счастливого пути, цыпленок!

Я включил заднюю скорость и до отказа выжал педаль газа. Машина с места рванула назад. Я включил фары и затормозил. Потом сразу включил переднюю и стартанул вперед, прямо на Толвара.

Ослепленный светом, он прикрыл левой рукой глаза, сжимая в правой револьвер. Я понимал, что Толвар успеет выстрелить раньше, чем я до него доберусь. Я несся на него, гадая, попадет ли он в меня с первого выстрела.

Застигнутый врасплох, Толвар не стрелял. А возможно, он решил, что я просто стремлюсь поскорее отсюда смыться. Неужели он считал меня настолько тупым?

За мгновение до удара он вскрикнул, его швырнуло на лобовое стекло, потом — на крышу. Я затормозил, обернулся.

Тело Толвара неподвижно лежало на дороге. Я выскочил из машины и бросился к нему, надеясь вернуть свой магнум.

Толвар походил на изуродованную куклу, которую выбросили за ненадобностью. Его собственный револьвер, вероятно, отлетел в сторону. Расстегнув пиджак, я быстро обшарил тело, но магнума не было.

В темноте громыхнул выстрел, и песок рядом со мной взорвался фонтанчиком. Ругнувшись, я бросился к машине. Раздалось еще два выстрела, и я услышал свист пуль. Впрыгнув на сиденье, я рванул с места машину и выключил фары, чтобы лишить стрелявшего возможности хорошенько прицелиться.

Наконец я вырвался на дорогу, включил фары и, не сбавляя скорости, понесся в сторону города. На ближайшем повороте я чуть не перевернулся. Спидометр показывал сто тридцать. Заставив себя успокоиться, я сбросил скорость до шестидесяти, как и предписывалось правилами дорожного движения.

В пять утра я подъехал к отелю. Мне безумно хотелось выпить и завалиться спать. Выйдя из машины, я взглянул на заднее сиденье и увидел свой магнум. Видимо, Толвар был уверен, что я не уеду далеко, и поэтому оставил оружие в машине. Знать бы мне это раньше!

Через несколько минут я уже был в своем двухместном номере. Стоило мне лечь в кровать, как я тут же провалился в сон, позабыв обо всем на свете...

Глава 8

Когда я проснулся, часы показывали уже одиннадцать. Позвонив портье, я заказал себе в номер кофе, два сырых яйца и две порции виски. Потом поднялся, слегка размял затекшие мускулы, набросил халат.

Официант доставил завтрак и удалился. Разбив яйца, я выплеснул их содержимое в виски и проглотил эту смесь единым махом. Прислушавшись, как отреагировал на это мой желудок, я закурил сигарету и принялся за кофе.

Не успел я выпить и полчашки, как раздался стук в дверь.

— Войдите, — удивленно произнес я, в глубине души надеясь, что официант сам догадался принести мне еще порцию виски.

Дверь открылась, и я понял, как жестоко ошибся. Передо мной возникли два дюжих молодца. Не надо быть частным детективом, чтобы догадаться, из какого они ведомства.

— Мистер Бойд? — вежливо уточнил один из них.

— Да, это я. С кем имею честь?

— Полиция. Разрешите войти?

— Разумеется.

Они вошли, сели, уставились на меня.

— Я сержант Тик, — представился один. — А это инспектор Карнак, — он кивнул в сторону напарника.

— Очень приятно, — ответил я. — Меня вы, очевидно, знаете, так что я представляться не буду. Чем могу быть полезен?

— Мистер Бойд, — с легкой грустью произнес сержант, — вы не могли бы подробно рассказать, как провели вчерашний вечер?

— Пожалуйста, но я не...

И тут до меня дошло. Ну как я мог забыть про труп в багажнике!

Но было уже поздно.

— В отель вы приехали вчера примерно в половине девятого, — начал Тик. — Вот и начните с этого времени.

— Я встретил свою подругу, и мы отправились ужинать к Кристи, — сказал я. — Потом я отвез ее домой и вернулся в отель. Все, пожалуй.

— Во сколько вы вернулись?

Зная, что врать бессмысленно, так как портье видел меня, я ответил:

— Кажется, около пяти утра.

— А во сколько вы покинули ресторан?

— В десять или в половине одиннадцатого. Точно не помню.

— Значит, на дорогу вы затратили больше пяти часов, — заметил сержант. — Позвольте узнать, где живет ваша подруга?

Я попытался изобразить улыбку.

— Ну, вы же понимаете... Прощание с ней несколько затянулось...

— Где же все-таки она живет? — с самым серьезным видом повторил он свой вопрос.

— На ферме, — признался я и назвал адрес фермы.

— Когда вы уехали оттуда?

— Около четырех.

— Почему у вас ушло так много времени на дорогу?

— Я не торопился.

— До того или после? — спросил сержант. Я непонимающе взглянул на него.

— Мистер Бойд, не надо с нами играть в прятки. У нас есть свидетель.

— Какой свидетель? — оторопел я. — Свидетель чего?

— Собирайтесь, мистер Бойд, вы поедете с нами. — Сержант поднялся. — У нас имеется труп. Вы должны его знать.

— Объясните, пожалуйста, в чем дело.

Вздохнув, сержант произнес:

— Вы сбили человека, мистер Бойд. Сбили и скрылись. Но есть очевидец. Он записал номер вашей машины.

— Но это же невозможно! — вскричал я. — Это же легко проверить! Как я мог сбить труп, который пролежал несколько дней в земле? Его же только вчера выкопали!

Полицейские изумленно на меня вытаращились.

— Я знаю про это убийство! — продолжал я. — Это именно я звонил по телефону в полицию и сообщил, где спрятан труп. Но убийца сообразил пересадить Дуксвиля в другую клетку, чем и ввел полицейских в заблуждение! Это в том же самом свинарнике!

— В свинарнике? — переспросил Тик, внимательно глядя мне в глаза.

— В свинарнике, — уверенно кивнул я.

Тик и Карнак многозначительно переглянулись.

— Дуксвиль... — задумчиво произнес Карнак. — Это кличка? А как его настоящее имя?

— Да Дуксвиль же! Боров!

— Понимаю, — кивнул Карнак. — Мне тоже многие люди неприятны, но у них есть имена, фамилии.

— Да что же это... — Я растерялся. — Я говорю про настоящего борова. Большой такой хряк, из которого делают ветчину. Ну, теперь понимаете?

Карнак только пожал плечами.

— Психическое расстройство, — многозначительно констатировал Тик. — Пережил сильнейшее потрясение и вот — пожалуйста.

— Похоже на то, — согласился Карнак.

— Да вы что? — возмутился я. — Это труп Филиппа Хэз-лтона! Он в багажнике моей машины!

— Нет, мистер Бойд, — покачал головой Тик, — мы говорим про труп Карла Толвара, частного детектива из Нью-Йорка. Мы обнаружили его рядом с фермой, где живет ваша подруга.

Я ошарашенно уставился на Тика. У меня не было слов.

— Одевайтесь, мистер Бойд, — предложил он. — Пойдемте посмотрим, что у вас в багажнике.

Я понял, что здорово влип. Полицейские пришли ко мне по поводу транспортного происшествия, а натолкнулись на убийство первой степени!

Уже через пять минут я понял, что такое ад. К трем часам дня я вообще перестал что-либо соображать и мечтал лишь о том, чтобы дать перерыв своим голосовым связкам. Я говорил, говорил и говорил без умолку. Отвечал на одни и те же вопросы, повторялся, кричал. Вначале в полиции решили, что я пытаюсь их запутать, потом подумали, что у меня крыша поехала, и, наконец, дали мне короткую передышку.

В дальнейшем меня допрашивал лейтенант Грир. Славный парень приятной наружности, которую, впрочем, несколько портили холодные глаза с жестким и цепким взглядом. Однако в конце концов устал и он. Грир ушел, забрав с собой Тика, а Карнак продолжал меня мучить еще в течение часа. Потом и он бросил это безнадежное дело. Попросил дежурного принести ему кофе, а мне предложил оплатить стоимость двух пачек сигарет. Когда он вернул сдачу, я так растрогался, что чуть было не сунул ему чаевые.

Около шести часов Грир вернулся. Карнак поспешно смотался. Усевшись напротив меня, лейтенант сдвинул шляпу на затылок и устало произнес:

— Бойд, я расскажу вам, что мне удалось выяснить, а вы дополните мои сведения.

— Господи! — простонал я. — Опять то же самое! Вы что, убить меня решили?

— Труп, найденный в багажнике вашей машины, действительно когда-то носил имя Филипп Хэзлтон. Его опознал отец Филиппа и адвокат Хьюстон. Они приехали в полдень. Врач установил, что Филипп был убит ножом, после чего пролежал несколько дней в земле. В этом вы оказались правы.

— Наконец-то я слышу первое доброе слово от вас!

— Филипп Хэзлтон был убит в ночь с воскресенья на понедельник. Более точное время установить не удалось.

— Но я же был в это время в Нью-Йорке!

— Кто может это подтвердить?

— Так... Вечером в воскресенье мы засели за партию в покер. Играли до трех или четырех утра. Потом я пошел домой и лег спать. В девять утра я был в своей конторе. Моя секретарша сможет это подтвердить. Посетителей в тот день у меня не было, но мне несколько раз звонили. Секретарша всегда записывает все звонки.

— Вы сообщите мне имена и адреса людей, с которыми играли в покер?

— Еще бы!

— Я все проверю, и если ваши слова подтвердятся, вы будете вне подозрений относительно убийства Филиппа Хэзлтона. В таком случае, вы просто не успели бы добраться до фермы, убить Филиппа и вернуться в Нью-Йорк.

— Лейтенант, я безумно счастлив, что вы допускаете мысль о моей невиновности! — искренне признался я.

— Спокойнее, Бойд, — проворчал Грир. — Кровь, обнаруженная на вашей машине, принадлежит Толвару. Кроме того, мы нашли на колесах машины обрывки его одежды.

— Это все?

— Нет. Есть еще очевидец. Петер Ринкман.

— Вы говорите об этом бандите Пете?

— Рано утром он возвращался на ферму пешком. Он увидел машину, которая ехала ему навстречу. Машина остановилась, не доехав до Ринкмана метров двести. Оттуда вышел человек, поднял капот и стал копаться в моторе. Потом Ринкман заметил другую машину. Водитель первого автомобиля тоже ее увидел, вышел на середину дороги и поднял руку. Очевидец утверждает, что вторая машина даже не замедлила ход. На полной скорости она сшибла человека. Это был Тол-вар. Ринкман записал номер второй машины. Вашей, то есть.

— Ну и ловкач этот Пете! — восхитился я. — С какой скоростью неслась эта вторая машина? Пете что-нибудь говорил?

— Он считает, что не менее ста миль в час.

— Так, — сказал я. — Первая машина остановилась метрах в двухстах от Пете. Вторая мчалась на огромной скорости. Сколько, по-вашему, прошло времени между остановкой первой машины и наездом?

— Секунд пятнадцать...

— Ясно. Пете в это время двигался вперед. После наезда он увидел Толвара и успел запомнить номер моей машины. В этот момент он находился от места происшествия примерно в двадцати пяти метрах. У Пете были считанные секунды, чтобы увидеть и запомнить номер!

— Это ничего не доказывает, — хмуро произнес Грир. — Многим людям достаточно и доли секунды.

— Ладно, — вздохнул я. — Что еще?

— Сильвия Вест подтвердила, что вы ужинали с ней в ресторане, потом отвезли ее на ферму и уехали оттуда около четырех.

— Правильно! А в машине меня поджидал Толвар! Я же вам уже все рассказывал!

— Да, вы говорили, что мисс Вест просила вас поехать с ней на ферму, чтобы убедиться, что кто-то пересадил борова в другую клетку.

— Говорил, — кивнул я. — И что же дальше?

— Но Сильвия Вест отрицает это, — пожал плечами Грир. — Она призналась, что поднялась с вами на сеновал, но про свинарник ничего не смогла вспомнить. Две другие девушки вовсе не считают себя заключенными. Наоборот, они утверждают, что их отец, Хьюстон и Ринкман защищали их от вашего назойливого внимания. Отцу даже пришлось нанять частного детектива Толвара.

Я лишь развел руками.

— Лейтенант, как вы думаете, зачем мне было все это выдумывать? Я вам сотый раз повторяю: меня наняла Марта за две тысячи долларов! Зачем мне врать? Какой смысл?

— Пока что вы обвиняетесь в том, что сбили человека. Ваше алиби насчет убийства Филиппа мы проверим. Вам нужен адвокат?

— В данный момент — нет. Уже поздно. Моя секретарша давно покинула агентство. И кроме того, я жутко устал. Давайте подождем до завтра.

— Как пожелаете. — Он поднялся. — Торопиться вам — это уж точно некуда.

* * *

Койка в камере была твердой и неудобной, но я смертельно хотел спать и потому меня устраивало даже такое ложе. Утром я успел побриться до завтрака. Хотелось принять душ, почистить зубы и надеть свежую рубашку, но я сказал себе, что пора привыкать к самым суровым условиям.

В половине десятого дверь камеры открылась и в проеме показался лейтенант Грир.

— Бойд, следуйте за мной, — приказал он.

— Что-нибудь случилось? — спросил я, когда мы шли по коридору. — Объявили полную амнистию?

— Помолчите! — коротко бросил он.

Мы вышли на улицу и сели на заднее сиденье патрульной машины. За рулем находился Карнак, рядом с ним — Тик.

Закурив, я взглянул на лейтенанта.

— Так что же, наконец, произошло?

— Знаете пруд за фермой «Хиг-Тор»? — спросил он.

— Да. Сильвия показывала мне его. Это было в день моего первого приезда на ферму.

— Десять минут назад нам позвонил Хьюстон. Они нашли Клемми Хэзлтон. В пруду...

Глава 9

Подъехав к ферме, Карнак остановил машину, и мы вышли. Навстречу нам поспешил Хьюстон.

— Лейтенант... — произнес он, но, заметив меня, запнулся.

В его глазах мелькнули злобные искорки.

— Где труп? — коротко осведомился Грир.

— На берегу пруда. Пете нашел ее и вытащил. Он решил, что лучше оставить ее там. Сейчас он возле нее.

— Где все остальные?

— Они в доме... Все они в ужасном состоянии. Сначала Филипп, теперь Клемми...

— Пожалуй, вам лучше пойти к ним, — сказал Грир. — Мы сами займемся телом.

— Хорошо, лейтенант, — кротко кивнул Хьюстон и направился к дому.

Вскоре прибыли еще две патрульные машины с включенными мигалками. От полицейских мундиров у меня зарябило в глазах. К нам подошел эксперт-криминалист с саквояжем в руке.

— Привет, лейтенант! — бодро произнес он, раскачивая саквояжем. — Нам не приходится скучать, верно? Опять труп! Меня это возбуждает! А вас?

— Меня нет, — хмуро ответил Грир. — Пойдемте к пруду. Тело там.

Мы все двинулись к пруду. Грир шел рядом со мной, засунув руки в карманы. На его лице застыло озабоченное выражение.

Приблизившись к воде, мы были вынуждены пробираться через трясину и густую траву, которая оставляла мокрые пятна на моих брюках.

Тело Клемми лежало на старом плаще. Рядом неподвижно стояли Пете и Гилберт Хэзлтон. Я замедлил шаг. Я был здесь против собственной воли и не собирался ни во что вмешиваться.

Остекленевшие глаза Клемми слепо смотрели в небо. На девушке была белая ночная рубашка, походившая на саван. У меня защемило сердце.

Повернув голову, Хэзлтон удивленно уставился на меня.

— Бойд? — прохрипел он. — Что вы здесь делаете? Пришли полюбоваться на дело своих рук? Это из-за вас она умерла! Я же вас предупреждал, чтобы вы оставили нас в покое! Неужели так трудно было понять, что бедной девочке необходим покой!

— Мистер Хэзлтон, — вмешался Грир, — вы... Побагровев, Хэзлтон медленно двинулся на меня.

— Она покончила с собой, Бойд! — хрипел он, выкатив глаза. — Ночью вышла из дома и бросилась в пруд! Она была совершенно одна, моя бедная дочь! Беспомощная малышка! Это вы, Бойд, довели ее до такого состояния! Будьте вы прокляты!

Остановившись и взмахнув руками, он выкрикнул диким голосом:

— Убийца!

Грир подал знак Карнаку, и тот поспешил к Хэзлтону, взял его под руку.

— Уведите его, — тихо сказал лейтенант. Поддерживая Хэзлтона, Карнак медленно двинулся в сторону дома.

Эксперт, опустившись на колени рядом с бездыханным телом, открыл свой саквояж.

— Вы нашли ее? — спросил Грир у Пете.

— Да, да, — закивал Пете. — Сегодня утром, часов в семь, мисс Вест пришла ко мне и сказала, что комната Клемми пуста. Я решил осмотреть ферму. Минут через тридцать я увидел Клемми в воде. Она плавала лицом вниз. Я влез в пруд и вытащил ее на берег. Она была уже мертва. Тогда я вернулся в дом и рассказал все Хьюстону. Он приказал мне идти обратно и быть рядом с телом.

— Это ваш плащ?

— Да. Перед тем, как войти в воду, я снял его. Потом расстелил и положил на него Клемми.

Эксперт поднял голову и произнес:

— Лейтенант, сейчас я мало что могу сказать. Она утонула. Пробыла в воде несколько часов. Пока все.

— Понятно, — кивнул Грир. — Сейчас фотографы сделают снимки, потом можете ее забирать.

— О'кей, — неохотно проворчал эксперт.

— Идемте на ферму, — тихо проговорил Грир. — Здесь больше нечего делать.

— Лейтенант, — вмешался я, — взгляните на ее рубашку. Она белая...

— Я это вижу. Ну и что?

— Но ведь она совершенно чистая!

— Вы сами слышали, что сказал врач. Девушка несколько часов находилась в воде, — в голосе лейтенанта послышались нотки сомнения.

— Эти пятна должны были остаться. — Я указал на брюки лейтенанта, которые, как и мои, были заляпаны буро-зеленой грязью. — Придете домой и попробуйте сами смыть их. Уверен, у вас ничего не выйдет.

Внимательно взглянув на меня, Грир подошел к трупу и присел на корточки. Не касаясь рубашки, он стал пристально ее изучать.

— Помните, что тут нам рассказывал ее отец? — осторожно произнес я. — Ночью она выбежала из дома, помчалась к пруду, бросилась в воду...

Поднявшись, Грир огляделся вокруг.

— Да, чтобы добраться до воды, необходимо пройти сквозь камышовые заросли, — уверенно заявил он. — Другого пути здесь нет.

— Выходит, у девочки выросли крылья?

— Ее убили, — мрачно произнес Грир. — Убили и принесли сюда.

— Отлично, лейтенант, вы быстро ухватили суть дела.

Он чуть заметно улыбнулся.

— Спокойнее, Бойд, не торопитесь. Вы подметили очень важную деталь, я признаю это. Но имеется еще и версия Хэзлтона о самоубийстве. Я обязан рассмотреть и ее. — Он повернулся к Тику. — Оставайтесь здесь, сержант. Когда тело увезут, идите к нам.

— Понял, лейтенант, — кивнул тот.

— Скажите фотографам, чтобы они детально и со всех сторон отсняли рубашку. На снимках она должна выглядеть такой же белой и чистой, как сейчас.

— Так точно, лейтенант.

Мы медленно двинулись к ферме. По выражению лица Грира я понял, что он не желает сейчас разговаривать. Я тоже помалкивал.

Когда мы подошли к дому, Грир остановился.

— Бойд, — строго произнес он, — я требую, чтобы вы прикрыли рот на замок. Ни одного слова. Ясно? Ни вопросов, ни ответов, ни комментариев. От своих шуточек тоже воздержитесь. Если издадите хоть один звук, отправитесь в камеру.

— Все понял, мой лейтенант, — с улыбкой ответил я.

Гостиная выглядела такой же по-деревенски уютной, как и раньше. Вот только люди, находившиеся в ней, портили впечатление. Они напоминали актеров, застывших в немой сцене финала трагедии. Гилберт Хэзлтон сидел в кресле и тупо смотрел в потолок. Бледные Марта и Сильвия пристроились рядышком на диване. Хьюстон стоял у окна в своей обычной напряженной позе. Карнак, прислонившись к стене, находился у самой двери. Создавалось впечатление, что о нем здесь просто забыли.

Выйдя на середину комнаты, Грир остановился. Его лицо выражало высокомерное презрение, а в глазах тлели холодные огоньки. Я неслышно присоединился к Карнаку. В создавшейся ситуации я чувствовал себя неловко, однако, благодаря своему профилю, мне удавалось сохранять невозмутимый вид.

— Мисс Вест! — резко произнес Грир, и Сильвия вздрогнула. — Вы первая заметили отсутствие мисс Хэзлтон?

— Да, лейтенант, — дрожащим голоском ответила Сильвия. — Обычно она пьет кофе в постели. Я принесла ей кофе и увидела, что комната пуста.

— Что было дальше?

— Сначала, подумав, что Клемми в ванной, я поставила кофе на столик и вышла. Потом, минут через двадцать, вернулась в комнату. Кофе оставался нетронутым. Я стала искать Клемми.

— И когда не нашли, сказали об этом Ринкману?

— Да, лейтенант.

Грир умело вел допрос, но я видел, что ответы допрашиваемых не прибавляют ничего нового. Выходило, что девушки легли спать в одиннадцать, а Хьюстон и Хэзлтон — в полночь. Ночью никто ничего не слышал и не видел. Все крепко спали.

— Лейтенант, — устало произнес Хэзлтон, — к чему попусту терять время? Ведь ясно же, что Клемми покончила с собой. И все мы знаем, по какой причине. — Он злобно взглянул на меня. — Это Бойд довел ее до самоубийства! Своей настырностью, наглостью и прямо-таки маниакальным желанием вмешиваться в чужие дела! А ведь я предупреждал его!

— Мистер Хэзлтон, — спокойно произнес Грир, — вашу дочь убили.

— Убили? — ошарашенно выдохнул он. — То есть, как это — убили?

Грир объяснил, почему пришел к такому выводу. Рассказал про пятна, которые должны были остаться на рубашке. Хэзлтон, казалось, ничего не слышал.

— Одно не вызывает сомнений, мистер Хэзлтон, — громко произнес лейтенант, — мистер Бойд в ночь убийства находился в тюремной камере. У него алиби. Действительно, железное, — усмехнулся он.

Хэзлтон беззвучно раскрыл рот, его глаза закатились и голова, дернувшись, откинулась на спинку кресла.

Сильвия, вскочив с дивана, подбежала к старику и принялась нащупывать пульс. Через несколько секунд она сказала:

— Все обойдется. У него нервное потрясение. Скоро он придет в себя.

— Тогда мы покинем вас, — сухо сказал Грир. — Все вы должны оставаться здесь. Я запрещаю вам покидать дом без моего разрешения.

— Но почему, лейтенант? — подал голос Хьюстон.

— Повторять не буду, — с угрозой в голосе заявил Грир. — Не наживайте себе лишних неприятностей. Хватит и тех, что есть.

Он направился к выходу, но в дверях остановился.

— Карнак, поставьте одного человека у ворот. Дежурство — круглосуточное.

— Слушаюсь, лейтенант, — ответил Карнак. — Я все сделаю.

— Бойд! — крикнул Грир, выйдя за дверь. — А вы чего ждете? Вас ждет не дождется персональная камера!

* * *

Я сладко дремал на своей жесткой койке, когда в камеру вошел Грир.

Зевнув, я сел.

— Входите, лейтенант. Будьте как дома. Правда, я еще здесь пока не очень обжился, но, думаю, лет через десять привыкну.

Закурив, он задумчиво произнес:

— Я проверил ваше алиби. Оно подтвердилось. С вас снимаются обвинения в убийстве Филиппа Хэзлтона.

— Ага! — улыбнулся я. — На одного меньше. Но кое-что еще осталось, не так ли? Как же нам быть с наездом на Толвара?

— Этот Пете... — задумчиво пробормотал Грир. — Всегда он оказывается в нужный момент в нужном месте.

— Что вы имеете в виду?

— Ночью он где-то шляется, а в момент наезда оказывается на месте происшествия и даже запоминает номер машины. Такой свидетель — мечта любого полицейского! Потом он идет искать Клемми и находит ее посреди пруда. Кто еще может додуматься искать там девушку? Мне кажется, что этот Пете слишком хитер, чтобы быть просто честным человеком.

— Да, он хитер, — подтвердил я и выжидающе замолчал.

Грир глубоко затянулся, выпустил дым и сказал:

— Я навел справки о Толваре. За последние четыре года шесть раз рассматривался вопрос о том, чтобы лишить его лицензии. Однако всякий раз он выходил сухим из воды. Обвиняли его в вымогательстве, в шантаже, в подтасовке свидетельских показаний и во многом другом. Но прямых доказательств его вины не было. У меня создалось впечатление, что за деньги он был готов на все.

— Что ж, я рад это слышать от вас, лейтенант. Что-нибудь еще?

Не торопясь с ответом, он молча смотрел на меня. Наконец произнес:

— Ваша история, Бойд, звучит настолько нелепо, что я начинаю в нее верить. И потому поручил провести расследование по делу о наследстве.

— Отлично! — воскликнул я. — Надеюсь, это расследование не займет слишком много времени. Лет за пятнадцать управитесь?

Бросив окурок на пол, Грир тщательно раздавил его носком ботинка.

— С вас пять баксов, Бойд.

— Это еще за что? — удивился я.

— Я внес за вас залог, — пояснил он.

Несколько секунд я удивленно смотрел на него, потом пробормотал:

— А вы, оказывается, шутник, лейтенант.

— Ошибаетесь, мне не до шуток! Мне удалось уговорить начальство выпустить вас под залог. Я предложил сумму в один доллар, но у нас, наверное, инфляция.

— Да вы просто смеетесь надо мной!

— Если вы сейчас же отсюда не уберетесь, я заставлю вас платить за аренду помещения. Это будет подороже...

— Все, меня уже нет! — я с готовностью вскочил.

— Минутку, Бойд, — остановил он меня. — Хочу кое-что спросить у вас.

— Валяйте!

— Но сначала предупреждаю вас, что если вы вздумаете покинуть город, я мигом арестую вас. Не держите меня за своего ангела-хранителя, Бойд. — Он помолчал и спросил: — Почему они там все врут, на этой ферме?

— Думаю, кто-то не хочет говорить правду, а кто-то просто боится.

— Мне тоже так кажется, — кивнул он. — Значит, нет смысла их допрашивать. Они будут талдычить одно и то же. Нам нужно нечто вроде катализатора. Вы понимаете меня?

— Катализатор? — переспросил я. — Это что-то связанное с кошками?

— Может, я и ошибаюсь, — пропустил мимо ушей мою глупость лейтенант, — но мне кажется, что лучшего катализатора, чем вы, не найти. Я собираюсь отправить вас к этим людям и посмотреть, что из этого выйдет.

— То есть вам интересно проверить — пристрелят меня или утопят?

— Зато сколько вы сэкономите на адвокате, — невозмутимо заявил он. — Кстати, экспертиза установила, что Клемми Хэзлтон действительно нахлебалась воды. Но у нее нашли еще и легкий ушиб головы. Возможно, ее сначала оглушили, а уж потом отнесли к озеру. Может, некоторое время держали под водой.

— М-да, — пробормотал я. — Жуткая картина. Так что же я должен делать в качестве, как вы изволили выразиться, катализатора?

— Делайте все, что сочтете нужным.

— А как быть с моей машиной?

— Ничего не выйдет, Бойд, — покачал головой Грир. — Машина пока останется у нас. С вас еще не снято обвинение в неосторожном наезде. У вас только один шанс избежать суда — доказать, что вы действовали в рамках необходимой самообороны. Так что не надейтесь на легкую жизнь, когда выйдете отсюда. У вас полно дел, Бойд!

— Понимаю, — кивнул я. — Несомненно, вы хороший полицейский, лейтенант. Возможно, даже слишком.

— Я просто хочу распутать эти чертовы убийства, — проворчал он.

— Постараюсь помочь вам в этом, — со вздохом сказал я. — • Но как мне играть эту роль катализатора, если на ферме постоянно дежурят полицейские?

— О чем вы? Ах, об этом... — Он нахмурился. — Дьявол, к сожалению, вы правы. Ладно, я отзову их.

— Всех?

— Всех, — кивнул он. — Вы уже решили, что будете делать? Впрочем, не говорите. У меня и без вас голова трещит.

— О'кей, лейтенант, договорились!

Я направился к выходу, уже занес ногу, чтобы переступить порог камеры, но Грир вдруг сильно сжал мой локоть.

— Что такое? — спросил я. — А-а, так я и думал! Вы просто пошутили, да? Да вы настоящий садист, лейтенант!

— Вы забыли кое о чем, Бойд, — процедил он. — Быстренько вспомните и...

— Не понимаю... — пробормотал я.

Отпустив мой локоть, он протянул ладонь и потребовал:

— А пять баксов, Бойд? Гоните монету и проваливайте!

Глава 10

Оказавшись на свободе, я с наслаждением вдохнул свежий воздух. Потом я пешком дошел до агентства, сдающего машины на прокат, выполнил все формальности и к отелю подкатил в автомобиле с открытым верхом.

Едва войдя в номер, я тут же позвонил Фрэн Джордан и рассказал все, что со мной приключилось.

— Выходит, у вас неприятности, Дэнни? — равнодушно отозвалась она. — Что ж, придется вернуть клиентке ее деньги.

— Вернуть?! — ахнул я. — Две тысячи долларов? С чего бы это?

— Но ведь она наняла вас, чтобы вы охраняли ее сестру, — невозмутимо разъяснила Фрэн. — Судя же по вашим словам, ее убили.

— Но ведь это не моя вина! — возмутился я. — Я заслужил эти деньги! В конце концов, меня обвинили в случайном наезде на пешехода!

— Дэнни, вы специально позвонили, чтобы поспорить со мной?

— Нет, конечно. — Я перевел дух. — Позвоните Джимми Рейгану и расскажите ему о случившемся со мной. Если меня привлекут к суду, Джимми вытащит меня.

— Джимми Рейган, — повторила Фрэн. — Да, я записала. А кто это такой?

— Это адвокат, — ответил я с теплотой в голосе. — Один из лучших в Нью-Йорке.

— Я разыщу его. Что-нибудь еще?

— Пока не знаю... Как, кстати, развиваются ваши отношения с богатым клиентом?

— Вчера вечером в Нью-Йорке объявилась его жена. Все финансовые дела она взяла в свои руки.

— Сочувствую. А новые клиенты не появились?

— Нет. Но сегодня приходил владелец дома и требовал деньги за аренду помещения. Не забудьте — в субботу вечером у вас игра в покер. И еще: если вам необходимо алиби, можете сказать, что ночевали у меня.

— Фрэн, вы просто прелесть!

— Не в этом дело, Дэнни. Просто я хочу вернуть вам свой должок: если я кого-нибудь подвожу, я всегда говорю, что спала с вами. Вот и все. До свидания.

Она повесила трубку, оставив меня в полнейшей растерянности. В конце концов я решил, что мне необходимо срочно выпить. Приняв душ, я переоделся во все свежее.

Магнум остался на прежнем месте — подмышкой.

Потом я позвонил в ресторан, заказал бутылку виски и немного льда. Заказ доставили довольно быстро, и жизнь начинала уже казаться мне прекрасной, если бы не лейтенант Грир, который то и дело всплывал в моей памяти.

Налив себе основательную порцию виски, я удобно пристроился в кресле, намереваясь придумать какой-нибудь гениальный план по использованию себя в качестве катализатора. Минут через пятнадцать что-то стало вырисовываться. Я решил сделать просто: сесть в машину, приехать на ферму, постучать в дверь, а дальше — смотря по обстоятельствам. Выпив еще, я пришел к выводу, что план действительно гениален. Правда, было не совсем ясно, к чему он ведет, но в данный момент меня это мало беспокоило.

В дверь осторожно постучали.

— Войдите! — сказал я.

Дверь медленно открылась. От изумления я, даже не осознавая того, поднялся из кресла. Смущенно улыбаясь, на меня смотрела Сильвия Вест.

— Дэнни, — робко проговорила она, — я узнала, что вас отпустили. И я очень рада этому.

— Да, признаюсь, я тоже. А как у вас дела? Память восстановилась?

— Дэнни, я пришла, чтобы поговорить с вами. Можно мне войти?

На ней был черный кашемировый свитер и белая замшевая юбка. Соломинки в волосах отсутствовали, но я очень живо их себе представил.

— Конечно, входите! Я счастлив, что вы пришли! Сильвия вошла, села в кресло, и я предложил ей выпить.

Она кивнула, я налил ей, не забыв при этом и себя. Потом устроился напротив.

— Я знаю, что вы хотите от меня услышать, Дэнни. Да, я сказала лейтенанту неправду. Сказала, что не помню, как мы с вами ходили в свинарник. Простите меня, Дэнни, но я не могла иначе.

— Почему?

— Я боялась.

— Чего? Что постыдного в том, что мы были в свинарнике?

Сильвия вздохнула.

— Я боялась того, что могло бы произойти, если бы я рассказала правду.

— Совсем ничего не понимаю, — развел я руками.

— Вы даже представить себе не можете, как страшно находиться на ферме!

— Ну почему же? Я и сам там бывал. Даже посетил один сеновал в амбаре. Надеюсь еще туда слазить. Только вы не рассчитывайте, что сможете меня убедить, будто вас периодически охватывает беспричинный страх! Короче, почему вы солгали лейтенанту?

— Что ж, Дэнни, я, наверное, зря пришла.

Она поднялась из кресла и направилась к двери.

— Э, нет! — Я вскочил и схватил ее за руку. — Давайте без нервов. Я вовсе не хотел вас обидеть.

Она повернулась и неуверенно взглянула на меня.

— Вы уходите потому, что здесь нет сена? — спросил я.

В ее глазах мелькнули озорные искорки, и она еле сдержалась, чтобы не улыбнуться. Я вернул ее обратно в кресло.

— А теперь расскажите мне все по порядку, — сказал я и взял свой стакан.

Лицо Сильвии приняло озабоченное выражение.

— Вы догадываетесь, зачем мистер Хэзлтон нанял меня?

— Чтобы вы постоянно находились рядом с Клемми.

— А почему ей нужна была сиделка, вы знаете?

— Разумеется! Вы мне об этом уже говорили, да и Хэзлтон тоже. В его семье имеет место наследственное психическое заболевание. Он очень опасался за разум своих дочерей.

— Да, это так. Вы зря иронизируете, Дэнни. Вы очень мало знали Клемми. Потому-то вы ничего и не могли заметить.

— А что я должен был заметить?

— Клемми была подвержена частым сменам настроения. То она была в сильном возбуждении, а то в полнейшей прострации. Иногда подолгу ни с кем не разговаривала.

— Со мной такое тоже иногда случается, — признался я. — Но я не вижу в этом ничего особенного.

— Два месяца я была рядом с ней. Я ведь медицинская сестра, Дэнни. Можете мне не верить, но если бы Клемми осталась жива, то через пару лет ее пришлось бы отправить в психиатрическую клинику. Я обладаю кое-каким опытом в этой области.

— Ну что ж, возможно, вы действительно профессионал в этой области. Спорить не буду. Но чего вы все-таки боитесь? Призрака Клемми?

— Клемми я никогда не боялась. Мы были подругами. Я хорошо ее знала. Даже если с ней случился бы приступ, она не причинила бы мне вреда.

— Ясно, — кивнул я. — Но все равно не понимаю, чего вы боитесь.

Сильвия тяжело вздохнула.

— Вы будете смеяться надо мной, если я скажу.

— Милая, я никогда не смеюсь над теми, кто боится!

— Я боюсь Марты, — тихо сказала она.

— Марты? — удивленно переспросил я.

Сильвия передернула плечами.

— Зря вы мне не верите!

— Ну почему же... Чем вам страшна Марта?

— Не я одна ее боюсь. Остальные тоже.

— И Пете?

— Про Пете не знаю. Хотя, не исключено, и он. Иногда он смотрит очень странно. И Грег тоже ее боится.

— Грег? Кто это?

— Это мистер Хьюстон.

— Вот как? Никогда бы не подумал, что у него есть имя!

— У Марты паранойя, — тихо произнесла Сильвия. — А параноики — крайне опасные люди. Они живут в своей собственной извращенной реальности. Они очень злы и коварны и не остановятся даже перед убийством.

— Вы подозреваете, что это Марта убила Клемми?

— Убеждена! — горячо заверила меня Сильвия. — И Филиппа тоже...

— Послушайте, но это же бред! По-моему, это вы сумасшедшая! С чего вы взяли, что Марта убила сестру и брата?

— Поймите, Дэнни, в рассуждениях параноиков нет логики! Вы мне не верите, вы даже не хотите меня слушать!

В этом она была частично права. Очень трудно внимательно слушать, что говорит женщина, если она красива. Полная грудь Сильвии волнительно вздымалась под свитером, юбка, облегающая бесподобные бедра... Колени с ямочками... Я слушал, конечно, но думал совсем о другом.

Помассировав пальцами виски, я успокоился, а затем сказал:

— Сильвия, я вас слушаю. И очень внимательно. У Марты, конечно, есть недостатки, но я не вижу в них ничего аномального. Свое высокомерие она явно унаследовала от отца.

— Параноикам свойственно высокомерие, — упрямо гнула она свое. — Кроме того, у Марты была причина убить Филиппа и Клемми. Мистер Хьюстон рассказывал мне о наследстве, которое причиталось трем детям. Теперь Марта осталась одна! Вам ясно, наконец?

— Это уже интересно. Продолжайте, пожалуйста.

— Утром, когда я обнаружила исчезновение Клемми, я пошла к Марте и сказала ей об этом. Марта была еще в постели. Видели бы вы ее лицо! Этот взгляд, эта улыбка... У меня до сих пор мороз по коже, когда я вспоминаю. Марта все знала! Моя тревога ее потешала!

— Сильвия, может, вы просто переутомились? Может, вам следует хорошенько отдохнуть? Прилечь, и все такое...

— Дэнни, как вы можете так говорить? — осуждающе произнесла она. — Мистер Хьюстон и Пете тоже ее побаиваются. Мы пытались объяснить это мистеру Хэзлтону, но он и слушать нас не захотел! Марта постоянно следит за мной. Если я скажу хоть одно неосторожное слово, она убьет меня! Вот почему я не сказала в полиции, что мы с вами заходили в свинарник. Если Марта узнает об этом, я пропала! Она поймет, что я знаю про труп и про то, что именно Марта переместила Дуксвиля в другую клетку!

— Это невозможно, — твердо сказал я. — Марта не могла переместить Дуксвиля. Она в это время была в Нью-Йорке.

Сильвия замерла с раскрытым ртом. Наконец она сказала:

— Тогда это Пете переместил его.

— А какое имеет отношение Пете к болезни Марты? — поинтересовался я.

— Он ее сообщник. Убил Филиппа и зарыл его в клетке.

— Хм. Что-то не верится.

— Но Дэнни! — в отчаянии воскликнула она. — Да, вы правы, Марта была в Нью-Йорке, я совсем забыла об этом! Но кто, кроме Пете, мог пойти на такое?

— Не знаю. Кто-то другой, наверное.

— Кто?

— Например, вы.

Вскочив из кресла, она сделала ко мне шаг и замерла.

— Я?! Вы шутите? Зачем мне это? Какая мне от этого польза?

— Успокойтесь, это всего лишь версия.

Презрительно взглянув на меня, Сильвия вернулась в свое кресло.

— Извините, Дэнни, — слабо улыбнулась она. — Наверное, я и впрямь переутомилась. Да, мне нужен отдых.

— Так зачем вы приехали ко мне?

— Лейтенант Грир позвонил на ферму и сообщил, что с вас сняты обвинения в убийстве Филиппа. Сказал, что вас освободили под залог. На вас еще осталось обвинение в наезде на Толвара. Мистер Хэзлтон страшно раскричался, грозился пожаловаться на лейтенанта, ругал вас последними словами. А мистер Хьюстон выбрал момент и поговорил со мной. Это он посоветовал мне навестить вас. — Она лукаво улыбнулась. — Мне это пришлось по душе.

— А почему это пришлось по душе мистеру Хьюстону? — спросил я.

— Он выразил надежду, что вы меня выслушаете. Он, правда, не ожидает, что вы мне поверите про Марту, но хотя бы выслушаете! И он просил передать вам приглашение погостить несколько дней на ферме. Он сказал, что вы получите возможность сами во всем убедиться. Вот его слова: «Скажите Бойду, что я ни в чем не пытаюсь его убедить. Пусть приедет и тогда он сам все поймет».

— Что ж, очень любезно с его стороны пригласить меня, но ведь не он хозяин фермы. — Я усмехнулся. — Стоит мистеру Хэзлтону увидеть меня, и скандал неминуем!

— Мистер Хьюстон это учел. Он сказал, что у вас есть повод для приезда на ферму. Ведь вас наняла Марта, чтобы вы охраняли ее!

— Замечательно! — восхитился я. — Клиент нанимает частного детектива, который обвиняет его в убийстве! Такого в моей практике еще не было.

— Но мистер Хьюстон...

— Стоп! — Я поднял руку. — Знаю. Мистер Хьюстон обещает щедро вознаградить меня, если я докажу причастность Марты к двум убийствам.

Утвердительно кивнув, Сильвия поднялась из кресла и приблизилась ко мне. Она села ко мне на колени и обняла за шею.

— Дэнни! — прошептала она. — Я очень прошу вас поехать на ферму. Ради меня...

Она подставила мне свои губы для поцелуя, и я, не размышляя, воспользовался этим. Строго говоря, Сильвия меня соблазнила. С ее способностями она могла бы заработать большие деньги, заставляя выздоравливающих мужчин оставаться в клинике.

Я поднял ее на руки и отнес на кровать.

— Дэнни, — промурлыкала она, — вы самый лучший мужчина на свете.

— Да, это так...

Несколько секунд я просто любовался ею. Закинув руки за голову, она расслабленно разлеглась на подушке, всем видом выражая покорность и доверие.

Взяв подол ее юбки и ощутив шершавость замши, я потянул материю вверх. Моему взору предстали прекрасные бедра, обтянутые чулками телесного цвета. Чулки поддерживали те же черные кружевные подвязки, а выше виднелась светлая кожа.

Отцепив подвязки, я спрятал их себе в карман.

— Дэнни, — прошептала она, — зачем?..

— Это на память, — ответил я. — Чтобы иметь возможность иногда вспоминать...

Озабоченно взглянув, она села.

— О чем это вы?

— Нам было хорошо вместе, — томно вздохнул я. — Мы познали любовь и блаженство. Мы слышали шум ветра, шелест листвы и видели заходящее солнце. Но... прощай, моя любовь, и не надо плакать... Все, мой поэтический запас слов исчерпан. Теперь ваша очередь, миледи.

— Дэнни, вы хотите предать меня?

— Это вы меня предали, — с грустью вздохнул я. — Я был так наивен, но сейчас прозрел. Никогда не забуду самую обольстительную стерву в моей жизни.

Поднявшись с кровати, я подошел к столику и взял сигареты.

— Дэнни! — неуверенно позвала Сильвия.

Она сидела, глядя на меня с недоумением.

— Если вам нужны доказательства моих чувств, — сухо произнес я, — то могу сказать, что мне действительно было очень хорошо с вами. Устраивает?

— Но я ничего не понимаю!

— Неужели надо еще что-то объяснять? Ладно, так и быть. Это вы убрали Дуксвиля в другую клетку, чтобы замести следы преступления. Это именно вы во всем помогали старому Хэзлтону.

— Вы ошибаетесь, Дэнни! Я...

— Вы уже достаточно говорили сегодня, — прервал я ее. — Теперь послушайте меня.

— И не подумаю! Я ухожу!

Она вскочила и бросилась к двери.

Я перехватил ее и развернул к себе лицом.

— Нет, дорогуша, вы меня выслушаете! Вы очень испугались, узнав, что я догадался, где спрятан труп Филиппа! Вы обманули полицию один раз, но ведь я мог и повторно обратиться к полицейским. Тогда они обязательно нашли бы спрятанное в свинарнике тело. Тогда вы заманили меня на ферму, показали перемены, происшедшие в свинарнике, и тем самым как бы сняли с себя подозрение. Потом увлекли меня на сеновал, где разыграли блестящий спектакль. Вы утверждали, что боитесь возвращаться в дом, а я клюнул и даже уговаривал вас пойти туда, чтобы спасти девушек. Потом на сцену вышел Толвар, и пока мы с ним катались на машине, вы и старик Хэзлтон выкопали труп.

— Вы сумасшедший! — вскричала она. — Отпустите меня!

— Но ваш план провалился! — торжествующе заявил я. — Я уцелел, а Толвар остался валяться в пыли! Тогда кто-то из вас, вы или Хэзлтон, решает резко изменить всю вашу спланированную затею. Вы решили обвинить меня в наезде на Толвара! И вам это удалось! Кроме того, я осложнил свое положение тем, что забыл про труп в багажнике! — Я перевел дух и отпустил Сильвию. — Идите. Идите и скажите старику, что я принимаю его приглашение. Я приеду на ферму и даже останусь там, чтобы охранять свою клиентку!

— Но это Хьюстон предложил вам приехать, — слабо возразила Сильвия.

— Да, вы мне что-то такое говорили, — кивнул я. — Но я вам не поверил. Убежден, что это Хэзлтон придумал. Так ему и передайте — я приеду.

Сильвия потерла свою руку.

— Вы сделали мне больно... дурак...

Я открыл дверь и подтолкнул Сильвию в коридор.

Она смотрела на меня с ненавистью. Ее груди тяжело вздымались под свитером. Чулки же сползали на лодыжки.

— Вы... — она задохнулась от злости. — Верните мне подвязки!

— Нет, — покачал я головой, — их я оставлю себе на память.

— Но чулки!.. Как мне их удержать?

— Попробуйте идти на руках, — посоветовал я и захлопнул дверь.

«Если это и есть работа катализатора, — подумал я, — то мне она определенно нравится».

Глава 11

Прежде чем отправиться на ферму, я хорошенько подкрепился в ресторане отеля. Я подумал, что вряд ли могу рассчитывать на теплый прием и радушное гостеприимство.

Когда я сел в свою открытую машину, которую взял напрокат, уже вечерело. Воздух дышал свежестью, вновь высоко в небе серебром светилась луна. Выехав за город, я оказался в полном одиночестве — только дорога и деревья, освещаемые фарами машины. Как и всякий городской житель, я испытывал беспокойство, оказавшись в сумерках вдали от ярко освещенных шумных улиц.

Миновав ворота фермы, проехав по аллее, я остановился у дома. В окнах горел свет, и кругом, казалось, царит спокойствие. И все же что-то неуловимо изменилось. Все здесь было по-прежнему, но у меня возникло ощущение, будто на меня надвигается нечто огромное и невидимое. Это был тот самый страх, о котором говорила Сильвия. Передернув плечами, я закурил.

Мои нервы были напряжены до предела, и в голове вертелась предательская мысль: «А не вернуться ли в надежную камеру полицейского участка?» Пересилив себя, я выбросил окурок и вылез из машины.

На мой стук дверь открылась, и я увидел перед собой старика Хэзлтона. За прошедшее время он сильно сдал. Глаза ввалились, щеки обвисли, усы, казалось, прилипли к верхней губе.

— Что вам угодно? — прошамкал он, глядя на меня с ненавистью.

— Я хочу видеть Марту, свою клиентку.

— Это исключено. Вы и так доставили нам слишком много горя.

— Но она моя клиентка! — громко произнес я. — И вы не можете помешать мне увидеть ее!

Внезапно Хэзлтон плавно переместился в сторону, словно его легко перенесли на руках. Передо мной возник мой давний приятель Пете.

— Возможно, мистер Хэзлтон и не сумеет вам помешать, приятель, зато это сделаю я, — со знакомой интонацией произнес он.

Он ничуть не изменился за то время, пока мы не виделись. Только вместо красной рубашки на нем была черная. Сапоги были все так же начищены до блеска.

— Привет, Пете! — улыбнулся я. — Как твои успехи по части несчастных случаев на дороге?

— Приятель, тебя не хотят здесь видеть, — нудно повторил он. — Проваливай, иначе я тебе сделаю больно.

— По-моему, когда-то мы уже говорили на эту тему.

По его лицу прошла тень, а я достал свой магнум.

— Ты не испугаешь меня этим, — с вызовом произнес Пете.

— И не собираюсь это делать. Просто воспользуюсь им в случае надобности, приятель.

— Пете! — послышалось изнутри дома. — Кто это там? В поле моего зрения появилась Марта Хэзлтон.

— А, это вы, Бойд! — вроде бы обрадовалась она. — Входите же!

— Вот видишь, амиго, меня, оказывается, ждут, — приветливо улыбнулся я Пете. — Ты уж прости меня. — Качнув в руке магнумом, я спрятал его и прошел в дом.

Старик Хэзлтон медленно и безропотно двинулся прочь. Возможно, он не решался перечить дочери.

— Хорошо, что вы приехали, — прошептала Марта. — Очень хорошо.

Одета она была в белую блузку и черные брюки. Как всегда, хороша собой, свежа, подтянута. Протянув мне руку, она улыбнулась.

— Мы уже в курсе относительно вашего освобождения, — сказала она. — Не обращайте внимания на Пете. Вы же знаете, как он к вам относится...

— Да, он не раз намекал мне, — ответил я.

— Чем мы обязаны вашему приезду?

— Вы ведь моя клиентка, и я обязан охранять вас. Особенно после того, что случилось.

— Да, вы правы, — с грустью заметила она. — Спасибо, что не забыли обо мне.

Пете с невозмутимым видом прошел мимо нас.

— Тогда пройдемте в гостиную! — с оптимизмом, показавшимся мне фальшивым, предложила Марта.

Старик Хэзлтон, сидя в кресле, раскуривал сигару. Злобно глянув на меня, он демонстративно отвернулся.

— Вы ведь знакомы с моим отцом? — натянуто улыбнулась Марта. — И с мистером Хьюстоном?

Хьюстон и Сильвия забавлялись тем, что потихоньку опустошали бар. Кивнув мне, Хьюстон попытался изобразить улыбку, но получилось это у него препаршиво.

— Рад видеть вас, Бойд, — проскрипел он с натугой.

— А это мисс Вест, — продолжала Марта, — наша... компаньонка!

— Да, мы знакомы, — сказал я. — Сначала наши отношения были на высоте, но потом...

Сильвия взглянула в мою сторону и насупила брови.

— Ну вот, мистер Бойд, — с легкой иронией произнесла Марта, — это и есть наша дружная семья. Выпьете что-нибудь?

— Джин с тоником, если можно.

Марта предложила мне сесть, а сама направилась к небольшому бару. Я устроился в плетеном кресле напротив столика для игр. Подав мне выпивку, Марта спросила:

— Как идет следствие?

— Лейтенант Грир считает, что оно почти закончено, но подробностей я не знаю.

Хьюстон, оторвавшись от карт, поднял на меня глаза.

— И кого же подозревают? — спросил он.

— Лейтенант Грир не был со мной настолько откровенен, — пожал я плечами. — Так что я ничего детально не знаю. А вы как думаете?

— Я тоже не знаю, — скривился Хьюстон. — Но убийца, несомненно, достаточно умен. — Он в упор уставился на Марту. — Так все продумать, спланировать. Это, надо признать, настоящий талант.

— Талант, — подал голос Хэзлтон. — Не забывайте, Хьюстон, что речь идет об убийстве моих детей!

— А как вы считаете, мистер Хэзлтон, кто убийца? — спросил я.

— Откуда мне знать? — проворчал он. — Без вас тут тоже не обошлось.

— Но ведь меня наняла Марта. Значит, вы ее считаете убийцей?

— Нет! — возмутился он. — Вы перевираете мои слова, Бойд! Извращаете их!

— Неужели? — с ехидцей спросила Марта. — Ведь я единственная наследница, которая жива, не так ли? Если бы меня приговорили к смертной казни, наследников вообще бы не осталось. Тогда все деньги достанутся вам, отец.

— Что ты хочешь этим сказать? — хмуро спросил он.

— Ну, например, что произойдет, если окажется, что в сумме наследства не хватает полумиллиона долларов, а? Вы не отказались бы стать одним-единственным наследником?

Вцепившись в подлокотники кресла, Хэзлтон наклонился вперед и прокаркал:

— Ты полагаешь, что я из-за денег способен убить своих детей?

— А почему бы и нет? — пожала плечами Марта. — Вы ведь любите только самого себя, Гилберта Хэзлтона, финансового воротилу с Уолл-стрит. Твердого, как кремень, человека с воинственными усами и решительной поступью! Вы на все готовы только ради того, чтобы этот портрет появился в «Экспрессе»!

Хэзлтон покрутил в пальцах сигару и бросил ее в камин.

— Я не финансовый воротила с Уолл-стрит, — с грустью заметил он. — Я обычный финансист, который добился того, что может жить, не работая.

— Об этом будете рассказывать лейтенанту Гриру, — осадила его Марта.

— А наследством твоей матери я и вовсе не занимался, — продолжал бубнить Хэзлтон. — Я со своим агентом просто играю на бирже. Деньги твоей матери я не имею права трогать. Приходилось, конечно, брать, но потом я все восполнил в тройном размере. Я вложил их в ценные бумаги с таким условием, чтобы они не теряли своей ценности. Раз в год я контролирую их. Вот и все.

— Кто вам поверит? — презрительно усмехнулась Марта.

— А я в этом и не нуждаюсь, — устало ответил Хэзлтон. — Но ты сама можешь проверить и убедиться в том, что я прав.

Обратись к тому, кто после смерти твоей матери взял в свои руки дело о наследстве. Он и сейчас им занимается.

— И кто же это? — насмешливо поинтересовалась Марта. — Держу пари, что его фамилия Смит, и сейчас он уехал куда-то в Европу...

— Нет. Его зовут Хьюстон. И он, как ты видишь, здесь. А точнее, сначала это был Абрам, его компаньон. После его смерти Хьюстон взял дело в свои руки.

— Хьюстон? — удивленно переспросила Марта. — Но ведь я...

— Хьюстон, скажите ей сами, — повернул голову старик.

Хьюстон внимательно разглядывал ногти на своей руке.

— Да, — ответил он наконец. — Это, действительно, я.

— Но почему вы мне не говорили этого раньше?! — вскричала Марта.

— Но вы же и не спрашивали, — тихо ответил он.

— Боже! — простонала она. — Вы сами должны были сказать мне об этом! Ведь я думала, что отец... — Она осеклась.

— Что, Марта? — спросил Хьюстон. — Продолжайте, пожалуйста.

— Ничего, — упавшим голосом ответила она.

— Вы полагаете, что ваш отец растратил наследство? — продолжал Хьюстон. — Знаете, я, конечно, не так богат, как ваш отец, но все же располагаю шестизначной суммой. Так что я тоже не нуждаюсь в деньгах, которые оставила ваша мать. Ваше наследство осталось в целости и сохранности. Можете проверить, если желаете.

Марта, закрыв лицо ладонями, разрыдалась. Хьюстон выразительно посмотрел на Хэзлтона.

— Неужели вы до сих пор со мной не согласны, мистер Хэзлтон? — спросил он. — Ведь я уже давно повторяю вам одно и то же. Сколько можно не замечать очевидного? И медсестра Вест со мной согласна. Марту давно надо было показать психиатру!

— Что? — Марта подняла голову. — Это еще зачем?

— Чтобы убедиться в том, что вы сумасшедшая, — усмехнулся Хьюстон. — Вы явно выраженный параноик! Вас надо упрятать в сумасшедший дом! Это давно полагалось сделать! Тогда не было бы этих убийств!

— Хьюстон! — прохрипел Хэзлтон. — Прекратите!

— Я — сумасшедшая? — ошалело произнесла Марта. — Вот, оказывается, что вы надумали! Как же я ошибалась... — Она медленно поднялась из кресла. — Я все время подозревала отца. Оказывается, это вы, Грег! Вы — дьявол в человеческом обличье! Это именно вы запустили свою грязную лапу в деньги матери, вы убили двух наследников!

— Марта, перестаньте, — поморщился Хьюстон. — Вы говорите ерунду.

— Вы убили Филиппа! — продолжала Марта. — Вы убили Клемми! А теперь вы решили убедить всех, что это сделала я?! Сделать меня сумасшедшей?! Не выйдет! Ничего у вас не получится!

Переведя дух, Марта повернулась к Сильвии.

— Наша дорогая мисс Вест! — с издевкой сказала она. — То ли компаньонка, то ли сиделка, но в любом случае участница заговора. Грег, вы ведь специально наняли ее, чтобы она подтвердила, будто я сумасшедшая, да?

— Марта, успокойтесь и сядьте, — раздраженно произнес Хьюстон.

— Ну да, конечно, — грустно усмехнулась Марта. — Есть еще Пете Ринкман. Вы очень хитры, мистер Хьюстон. Сообразили заранее, что кто-нибудь из посторонних может вывести вас на чистую воду. Бойд, например. Поэтому наняли Пете, чтобы тот отваживал любопытных. Ловко, ничего не скажешь!

— Хватит вам выдумывать невесть что! — разозлился Хьюстон. — У нас и без ваших бредовых фантазий хватает проблем!

— Пете... — задумчиво проговорила Марта. — Он не так умен, как Хьюстон и Вест. Ему, конечно же, далеко до них по этой части. Я сумею заставить его сказать правду. Да, мне надо срочно поговорить с ним.

Она резко повернулась, кинулась к двери и выбежала.

— Пете! Пете! — раздался за окном ее голос. — Где вы?

— Нельзя оставлять ее одну, — озабоченно произнес Хьюстон. — Она может наделать глупостей.

— Сильвия, — сказал я, — примите мои извинения. Вы действительно сказали правду, когда передали мне просьбу мистера Хьюстона приехать сюда.

— Я не нуждаюсь в ваших извинениях, — сухо ответила она. Пожав плечами, Хьюстон обратился к Хэзлтону:

— Вы должны принять решение. Филиппа и Клемми не вернуть, но Марту еще можно спасти. Вы сами позвоните в полицию или это сделать мне?

— Не стоит раньше времени беспокоить лейтенанта Грира, — сказал я. — Еще не все детали высветлены.

— Бойд, помолчите, — резко оборвал он меня. — Это не вашего ума дело.

— Напомню вам, что Марта — моя клиентка. И предупреждаю, что если вы будете мне грубить, я сломаю вам нос. Или еще что-нибудь...

— Боже! — прошептал Хэзлтон, глядя перед собой широко раскрытыми глазами. — Бедная девочка... Какая истерика... Это ужасно!

— Успокойтесь, мистер Хэзлтон, — сказал я. — На мой взгляд, Марта совершенно здорова. Ее реакция была вполне нормальной.

— Да? — он с надеждой взглянул на меня.

— Она именно вас подозревала в растрате наследства. Поэтому и обратилась ко мне. Почему-то она считала, что вы, растранжирив деньги, хотите убить своих детей.

— А я что говорил? — вмешался Хьюстон. — Она явно сумасшедшая.

Не обратив на него внимания, я продолжал, глядя Хэзлтону в глаза:

— Когда она пришла ко мне, Филипп уже исчез. Клемми была здесь под опекой мисс Вест и Пете. Марта полагала, что ее сестру упрятали сюда специально. И она знала, что вы беспокоитесь о психическом состоянии Клемми.

— Может и так... — слабо выдавил Хэзлтон.

— Ее надо отправить на обследование! — настойчиво произнес Хьюстон. — Врачи определят, что Марта не в себе!

— Хьюстон, ваша песня мне знакома, — ответил я ему. — Для вас и Сильвии Марта сумасшедшая, а Клемми тоже была готова вот-вот подвинуться умом. Уверен, что и Пете будет говорить то же самое. — Я повернулся к старику. — Мистер Хэзлтон, но ведь это говорят они. Вам казалось, что над вашими дочерьми висит проклятье семейного недуга. Но ведь только казалось, не правда ли? Твердой уверенности у вас нет и до сих пор. Я прав?

— Да, пожалуй, — ответил он. — Я лишь полагал, беспокоился...

— Я, конечно, мало знал ваших дочерей. Но я ни разу не усомнился в том, что с Клемми что-то не в порядке. Что касается Марты, я абсолютно уверен, что она нормальна. Кстати, мистер Хэзлтон, а кто вам рекомендовал в сиделки мисс Вест?

— Хьюстон сказал, что будет полезно нанять медсестру для Клемми. И он убедил меня не придавать этому огласки. Сиделку можно было нанять под видом компаньонки...

— Значит, именно он порекомендовал вам мисс Вест?

— Да! — громко воскликнул старик.

— А теперь я попробую рассказать, что произошло потом. Не говорила ли вам мисс Вест, что состояние вашей дочери Клемми внушает ей опасения? Может, она рекомендовала вам держать Клемми на ферме, чтобы за девушкой было удобнее наблюдать?

— Да, именно так она и говорила, — кивнул Хэзлтон.

— Ясно. Теперь о Пете Ринкмане. Кто посоветовал вам нанять этого телохранителя, чтобы он отваживал посторонних?

Уперевшись руками в подлокотники кресла, Хэзлтон поднялся.

— Мистер Бойд, вы закончили? — твердым голосом спросил он, неотрывно глядя на Хьюстона.

— Осталось немного, — сказал я. — Полагаю, что именно Хьюстон посоветовал вам нанять и Толвара, когда вы узнали, что я увез Клемми. И опять же Хьюстон уговорил вас вернуть Клемми на ферму, а также спровадить сюда и Марту. А Толвара, видимо, он рекомендовал как профессионального охранника?

Хэзлтон медленно двинулся к игральному столику, не сводя глаз с Хьюстона. Тот побледнел.

— Грег, — тихо и зловеще произнес старик, — я убью вас.

— Не стоит этим заниматься, мистер Хэзлтон, — посоветовал я. — Суд разберется...

— Да вы с ума сошли! — вскричал Хьюстон. — Вы не соображаете, что говорите! Зачем мне было убивать Филиппа и Клемми?

— Из-за денег, — спокойно парировал я. — Но если с наследством, как вы утверждаете, все в порядке, то вам не о чем беспокоиться.

— Не трогал я это чертово наследство! Я же говорил вам об этом! Хотите посмотреть бухгалтерские книги? Пожалуйста!

— Не надо горячиться, Хьюстон, — произнес я. — Лейтенант Грир уже отдал соответствующие распоряжения.

— Вы можете пригласить любых экспертов! Пусть они произведут... — он осекся и посмотрел на меня. — Что вы сказали?

— По запросу лейтенанта Грира нью-йоркская полиция сейчас как раз и проверяет положение дел с наследством.

В рыбьих глазах Хьюстона мелькнуло отчаяние. Он схватил колоду карт и принялся вертеть ее в руках.

— Боже... — пробормотал он. — Боже мой...

По лицу Сильвии Вест потекли слезы.

— Мистер Хэзлтон, — произнес я, — настало время звонить в полицию.

— Бойд, извините меня, — пробормотал он. — Я был не прав по отношению к вам. Вы с самого начала верили в моих дочерей больше, чем я. Я так жестоко поплатился за свою подозрительность!

— Не надо расстраиваться, мистер Хэзлтон. Вы оба с Мартой ошибались друг в друге. Когда она узнает правду, она вас поймет. И простит.

— Тогда, быть может, я позвоню лейтенанту Гриру? — спросил он меня.

— Конечно. А я поищу Марту. — Я направился к выходу, но на полпути остановился и повернулся к Хьюстону. — Не советую вам даже пытаться бежать — ферма окружена полицейскими.

Конечно, я соврал, но то была ложь во благо. Однако Хьюстон, похоже, и не думал бежать. Его руки бесцельно теребили колоду карт, лицо побелело, глаза бессмысленно смотрели в потолок. Он был раздавлен и уничтожен...

* * *

Марты нигде не было. Я обшарил весь дом, потом вышел через заднюю дверь и стал звать.

Все пространство вокруг было залито лунным светом. Стояла удивительная тишина. Если бы Марта была поблизости, она бы обязательно меня услышала. И если бы смогла, откликнулась...

Внезапно меня цепко охватил страх. Ведь Сильвия и Пете работали в паре. Кто-то из них переместил Дуксвиля, чтобы ввести полицию в заблуждение. Но именно Пете придумал историю с наездом на Толвара. Вне всякого сомнения, Пете был замешан в убийствах. Если Марта все ему высказала, он мог решиться на что угодно.

Я подумал, что Марту следует искать либо в амбаре, либо у пруда. Ведь она вполне могла побежать к воде, зная, что там нашли ее сестру. Возможно, Пете уже убил ее.

Я неслышно подкрался к амбару. Его дверь была приоткрыта, и я скользнул вовнутрь, одновременно доставая магнум. Я замер, ожидая, когда глаза привыкнут к темноте. Потом я медленно двинулся вперед, стараясь ступать бесшумно. Обошел трактор, механический плуг и, никого не обнаружив, решил податься к пруду. Я уже повернулся было к выходу, как внезапно замер, услышав чей-то животный, похотливый смех.

Я затаил дыхание. Откуда-то сверху до моего слуха донесся слабый шум. Сеновал! Я быстро подошел к лестнице и, осторожно ставя на ступеньки ноги, стал подниматься. Достигнув верха, я просунул голову в дыру.

Спиной ко мне стоял на четвереньках Пете. Лунный свет, пробиваясь сквозь щели, высвечивал лежащую на сене Марту. Закрыв руками лицо, она тихо стонала. Ее блузка была разорвана, и небольшие упругие груди беспомощно торчали в разные стороны.

Издав какое-то хрюканье, Пете склонился еще больше и стал яростно рвать пояс брюк Марты. Вскрикнув, Марта дернулась, приподнялась и, внезапно увидев меня, изумленно расширила глаза.

— Дэнни? — неуверенно прошептала она, словно не веря в мою реальность.

Ее глаза еще больше расширились, и она крикнула:

— Дэнни! На помощь...

— Замри, Пете! — громко произнес я. — Если шевельнешься, получишь снаряд в задницу!

Пете отреагировал мгновенно — его правый сапог с силой врезался мне в лицо.

Отшатнувшись, я загромыхал вниз по лестнице, выронив свой магнум. Удар о землю был настолько силен, что из моих легких в один миг улетучился весь воздух. Я лежал совершенно неподвижно, не в силах сделать хотя бы маленький вдох. В голове пронеслась ужасная мысль, что я сломал позвоночник.

— А-а, сволочь! — послышался сверху торжествующе-злобный голос Пете. — Допрыгался!

Потом, словно выстрел, раздался звук сильной пощечины. Марта вскрикнула.

Я беспомощно наблюдал, как Пете неторопливо спускается по лестнице. Оказавшись на земле, он склонился и посмотрел мне в лицо.

— Больно, приятель? — поинтересовался он, зловеще ухмыляясь. — Да ты никак свернул себе шею? — Он врезал мне сапогом по ребрам. — Ну, тогда отдохни, мне тут делать больше нечего. — Он снова ударил.

Возможно, благодаря его ударам, мои легкие пришли в движение. Я вдохнул воздух и пошевелился. Пете вновь ударил, но я успел перехватить его ногу и с силой ее дернуть. Пете рухнул на меня, и мы покатились по земле.

Первым на ноги вскочил Пете.

— Что ж, приятель, ты долго ждал, — процедил он. — Мне такая игра очень нравится.

С трудом поднявшись, я перевел дух. Пете, покачиваясь на носках, медленно приближался. Начался второй раунд.

Я понял, что в честном боксерском поединке мне не выстоять. Единственное, что мне оставалось, это застать спортсмена врасплох и применить какой-нибудь запрещенный прием. Сделав обманное движение, будто собираясь провести прямой в челюсть, я носком ботинка врезал Пете в точку как раз под правой коленкой. Вскрикнув от боли, Пете все же успел провести прямой удар, разбив мне нижнюю губу.

Забыв про губу, я стал теснить прихрамывающего, но все еще весьма верткого Пете к стенке амбара. Перехватив руку Пете, я постарался ударить его головой о стену, но получил такой апперкот левой, что все звезды ночного неба разом вспыхнули перед моими глазами. Меня отбросило, и я упал.

— Дэнни!

Пошатываясь, я приподнялся, с трудом встал на ноги и увидел перед собой силуэт Марты.

— Дэнни! — позвала она. — Я нашла ваш револьвер! Вот он! Я убью этого гада!

— Не надо, — прохрипел я, выплюнув соленую слюну. — Кажется, я начинаю входить во вкус.

Я медленно двинулся к Пете. Он все так же стоял у стены, опираясь на нее спиной и сохраняя равновесие на одной ноге. Я понял, что перевес сил теперь на моей стороне.

Пете, поджидая меня, продолжал молоть все тот же вздор, что и обычно. Я кинулся на него, но тут же ушел в сторону, чудом избежав чудовищного свинга, после которого я мог бы уже не подняться. Пете же, размахнувшись слишком сильно, потерял равновесие и стремительно понесся вслед за своим пустым ударом, навстречу земле. Мой же встречный удар коленом пришелся ему как раз в живот. Пете согнуло пополам. Закрепляя свой успех, ребром ладони я коротко врезал ему позади уха. Хрипнув, Пете рухнул на землю и затих.

Я прикрыл глаза, стараясь сосредоточиться на своем дыхании. Мне удалось его выровнять, но Марта тут же бросилась ко мне с объятиями.

— Дэнни! — зарыдала она, повиснув у меня на шее. — Я так испугалась! Это ужасно, что он хотел сделать со мной на сеновале! А потом он грозился меня убить!..

— Все... позади... — выдавил я, хватая ртом воздух. — Теперь уже все. Ваш отец знает правду. Это Хьюстон. Пете и Сильвия помогали ему. Они хотели отправить вас в психушку, но промахнулись... Пошли в дом. Скоро там будет лейтенант Грир.

— Дэнни! — Она прижалась ко мне. — Вы спасли меня! Спасли от Хьюстона и от Пете! Я никогда не забуду этого!

— Чек, — выдохнул я, — лучшее лекарство для больного детектива. Надо идти в дом, Марта. Вы идите, а я еще разок взгляну на своего приятеля.

— Да, — прошептала она, отстранившись. — Я поняла, Дэнни. Но я все равно отблагодарю вас так, как вы того заслуживаете...

Она направилась к выходу, а я подошел к Пете и с трудом опустился на колени. Перевернув Ринкмана на спину, я понял, что волноваться мне не о чем: хрящ за ухом человека — штука очень нежная и хрупкая...

Глава 12

Дверь открылась, и в кабинет вошла Фрэн Джордан с газетами в руках.

— Дэнни, вы еще помните дело Хэзлтона? — спросила она.

— Конечно, — ответил я. — Этой истории уже месяца три, но я никогда не забуду ее.

— Когда вы вернулись, я сразу ушла в отпуск и поэтому не знаю подробностей, — заметила она.

— На следующий день после того, как все закончилось, Гилберт Хэзлтон прислал мне чек на пять тысяч долларов, — сказал я. — А примерно через полтора месяца Марта, получив наследство, прислала чек на десять тысяч долларов. Благодаря этому мы смогли немного передохнуть.

— Так Хьюстон растратил часть наследства?

— Да, — кивнул я. — Около четверти миллиона. Он затеял бурение скважины, в которой не оказалось ничего, кроме пустоты. Деньги в буквальном смысле упали в яму. Но Марте все же досталось более полутора миллиона.

— Да, я читала об этом в газетах. Кажется, Хьюстона обвинили в убийстве?

— Обвинили. Сильвия Вест убедила судей в своей непричастности к преступлениям. По ее словам, она вообще ни о чем не догадывалась. Это, мол, Пете Ринкман переместил борова из одной клетки в другую. Он же выкопал труп и спрятал его в моем багажнике.

— А как закончилось дело о вашем наезде на того детектива? Помнится, вы тогда здорово плакались мне по телефону.

— Лейтенант Грир меня выручил. Узнав, как все было на самом деле, он принял мою версию гибели Толвара. Обвинение с меня было снято, и мы с Гриром даже подружились. — Я сделал паузу и недовольно проворчал: — Но я что-то не помню, когда это плакался вам по телефону!

— Значит, телефон был неисправен, — ответила Фрэн.

— А почему вы меня спрашиваете об этом? — заинтересовался я.

Фрэн бросила газету на мой стол. На первой странице я прочитал:

СЕГОДНЯ НОЧЬЮ СОСТОИТСЯ КАЗНЬ ГРЕГОРИ ХЬЮСТОНА.

Бегло просмотрев статью, я понял, что в ней описывается процесс над Хьюстоном. Новостью для меня явилось то, что Хьюстон схлопотал-таки электрический стул. На что я и надеялся еще при первой нашей встрече.

— Что ж, на мой сон это никак не повлияет, — пожал я плечами.

— На ваш сон может повлиять только блондинка с окружностью груди в девяносто шесть сантиметров, — с презрением заметила Фрэн.

Я задумчиво взглянул на нее.

— Рыженькие, между прочим, тоже в моем вкусе, — произнес я. — На вас блузка из мягкой ткани, и поэтому я не могу судить об истинных размерах вашей груди. По-моему, что-то около восьмидесяти сантиметров. А знаете, что? — Я поднялся и обошел письменный стол. — Мы сейчас снимем вашу блузку и проверим. Только вы не дышите так глубоко.

Ее кошачьи зеленоватые глаза сузились.

— Выбросьте это из головы! — фыркнула она и выбежала из кабинета.

Я вернулся за стол, закурил сигарету и стал просматривать остальные газеты. Везде сообщалось о Хьюстоне. Он стал героем дня.

Раздался телефонный звонок, и я поднял трубку.

— Мистер Бойд? — спросил женский голос.

— Я. А кто это?

— Дэнни! Это же я, Марта Хэзлтон.

— О, рад слышать! Как поживаете, мисс?

— Хочу попросить вас об одной услуге, — смущенно произнесла она. — Очень большой услуге.

Две услуги я ей уже оказал и подумал, что за десять тысяч можно оказать и третью.

— Если это в моих силах, — с готовностью сказал я.

— Спасибо, Дэнни. Знаете, мой отец сейчас в больнице.

— А что с ним?

— Коронарный тромбоз... Такие вот неприятности... Дэнни, дело в том, что сегодня у моей прислуги выходной день. Дома я совершенно одна. Вы в курсе того, что должно произойти сегодня в полночь?

— Вы о Хьюстоне? — спросил я.

— Да... — Она замялась. — Знаете, Дэнни, я очень много думала обо всем этом и чувствую себя просто ужасно. Не уверена, что смогу одна пережить сегодняшнюю ночь. Не согласились бы вы составить мне компанию?

— О чем речь, конечно! Во сколько мне приехать?

— Для меня это так важно, Дэнни, — виноватым голосом сказала она. — В десять часов вас устроит?

— Буду ровно в десять.

— Спасибо, Дэнни. Жду с нетерпением.

Из конторы я ушел в половине шестого. Фрэн проводила меня вопросительным взглядом.

— Отдых! — пояснил я. — В мире полно женщин, готовых биться насмерть за право обладать моим профилем! Я же, неисправимый романтик, страдаю из-за одной рыженькой, бюст которой всего каких-то восемьдесят сантиметров...

— Девяносто четыре с половиной, — поправила она. — Я проверила.

— Да? Тогда беру свои слова обратно. У вас есть шанс познакомиться поближе с профилем греческого бога. Только не надо считать меня хвастуном, я просто констатирую очевидные факты.

— Сейчас разрыдаюсь, — холодно заметила она. — Сколько бриллиантов можно купить на ваш профиль?

В случае надобности, я умею быстро исчезать. Исчезнув из конторы, я отправился домой. Там я выпил пару стаканчиков, слегка закусил копченой семгой и стал ждать. Время тянулось томительно медленно. Наконец часы уведомили меня, что уже девять. Я поднялся из кресла и направился к выходу.

В половине десятого я прибыл на Векман-Плас. На мой звонок дверь открылась, и передо мной возникла Марта Хэзлтон.

— Дэнни! — радостно улыбнулась она. — Входите же быстрее! Я вам так рада!

Оставив в прихожей плащ, я прошел в гостиную. В камине из белого мрамора пылали березовые поленья. Было очень тепло, и, наверное, именно поэтому Марта оделась легко и с изяществом. Поверх пестрой пижамы из тончайшей материи она накинула прозрачное кимоно из белого нейлона. Воротник и отвороты кимоно были черного цвета.

У камина стояли диван и столик, на котором призывно мерцала батарея разнокалиберных бутылок.

Взглянув на меня блестящими глазами, Марта сказала:

— Проходите к огню, Дэнни. Садитесь. Огонь — это прекрасно! Мы немного выпьем, и мир вокруг станет еще прекраснее.

— Кажется, в этом что-то есть, — охотно согласился я. — Что вы будете пить?

— Скотч. Старый добрый скотч. Безо льда, Дэнни! Сейчас зима, зима моей ушедшей молодости... Кстати, вы не знаете, откуда это?

Я подошел к столику, наполнил стаканы.

— Сколько вы уже успели попробовать старого доброго скотча? — поинтересовался я.

— Какая разница? — недовольно поморщилась она. — Я не считала стаканы! Мне двадцать семь лет... В этом возрасте можно делать все, что хочется. А чтобы делать то, что хочется, надо иметь деньги. Деньги у меня есть, Дэнни Бойд. Почему же я не могу делать то, что мне хочется? Ответьте мне!

Я сел рядом с ней на диван и предложил ей стакан. Взяв его, она произнесла:

— За наше здоровье, мистер Бойд! А оно у нас есть. Так, кажется, говорят?

— Кто говорит?

Наморщив лоб, она помотала головой.

— Фу, как вы вульгарны, Бойд!

— Зачем вы изображаете из себя шлюху? — спросил я.

— Я? — удивилась она. — Впрочем... Да, вы правы... Пейте, Дэнни, мы живем лишь один раз, и жизнь коротка.

— Неужели? Не торопитесь жить, и тогда проживете дольше.

Запрокинув голову, она одним глотком осушила свой стакан. Потом долго рассматривала пустое донышко коварного сосуда и вдруг с силой швырнула его в камин. В огне блеснули тысячи маленьких искр.

— Мой дедушка был воином, — невнятно продекламировала она. — Он насиловал женщин, убивал мужчин и прожил всего девятнадцать лет. Вы поняли, в чем смысл этой истории, Дэнни?

— Я внимательно слушаю, — недовольно проворчал я.

— Убивать — это тратить время впустую. Жизнь и так слишком коротка.

Внезапно она громко расхохоталась. Пожав плечами, я осушил свой стакан и плеснул себе еще.

Так же внезапно Марта перестала смеяться и спросила:

— Который час?

— Пять минут одиннадцатого, — ответил я.

— Ну что ж, вечер, кажется, начинает удаваться, — усмехнулась она и обиженно добавила: — А почему у меня пустой стакан?

— Всему свое время. Сначала я должен вас догнать.

Вскоре я достиг нужной кондиции. В висках у меня легонько пульсировало, а рисунок на ковре постоянно менялся.

— Дэнни! — донесся до меня голос Марты. — Ну когда вы мне нальете?

— Уже, — ответил я, покачнувшись. — Кажется, я вас догнал и уже дышу в затылок.

Я налил виски в оба стакана, умудрившись при этом не пролить ни капли. Марта взяла свой стакан и поднесла его к губам.

— Вот так хорошо, — сказала она, выпив. — А то я уже стала сердиться на вас.

— За что же? — обиделся я. — Я очень милый и хороший. На меня нельзя сердиться.

— Я очень рассердилась на вас тогда, когда мы впервые встретились в баре. Вы сказали, что я ношу шерстяное белье и всех мужчин считаю потенциальными насильниками.

— Разве? — удивился я. — Не мог я такое сказать...

— Сказали, сказали! — упрямо мотнула она головой. — И вы угадали! Я на самом деле ношу такое белье. А мужчин считаю скотами! Всех...

— Вы не правы! — горячо запротестовал я. — Не все мужчины такие!

— Хм, пожалуй, вы правы... А сколько сейчас времени? Что-то я не могу разобрать.

— Одиннадцать десять.

— Не пора ли выпить, как вы считаете?

Мы еще приложились к стаканам, и в голове у меня запульсировало.

Марта вновь швырнула стакан в огонь. Он разбился, как и все предыдущие.

— Здесь очень жарко, — сказала она. — А как вам, Дэнни?

— Угу.

— Надо что-нибудь снять с себя, иначе я задохнусь.

Расстегнув пояс, она сбросила с себя кимоно.

— Теперь гораздо легче, — вздохнула она и рухнула на диван.

Меня уже стало мутить от выпитого, и я, запрокинув голову, закрыл глаза. Мне стало казаться, что я кружусь все быстрее и быстрее. Будучи не в силах вынести столь стремительный полет, я открыл глаза.

Марта, склонившись надо мной, пристально на меня смотрела.

— Дэнни, — прошептала она, — я привлекательная женщина?

— Вы очень красивы, Марта, — признался я. — Ваши лицо и тело прелестны.

— Я верю вам, — задумчиво произнесла она. — Вы всегда говорите правду. Однажды даже назвали меня высокомерной. Но я не о том спрашиваю, Дэнни! Вызываю ли я желание? Вы хотите меня? Прямо сейчас?

Не дожидаясь ответа, она прижалась своими губами к моим. Ее жаркий неистовый поцелуй буквально парализовал меня. Кровь в моих висках запульсировала еще сильнее.

Не знаю, сколько прошло времени, прежде чем Марта отодвинулась от меня. Задыхаясь, она уперлась руками в мою грудь, впившись ногтями в кожу.

— Дэнни...

— Ммм?

— Вы когда-то говорили, что являетесь большим любителем женщин.

— Да? Возможно...

— Я ведь вам рассказывала про своего дедушку и как он обращался с женщинами...

Алкоголь и запах духов Марты возымели свое действие. Кровь бросилась мне в голову. Я схватил Марту за плечи и с силой опрокинул на диван. Она согласно закрыла глаза.

Я ухватился за отвороты ее пижамы и рванул. Тонкий шелк лопнул с легким треском, обнажив тугие острые груди...

И тут Марта рассмеялась. Ее смех был каким-то странным... животным, похотливым, непристойным. Что-то зазвучало в моей голове... В моей памяти всплыло смутное воспоминание, заставившее меня содрогнуться всем телом. Я резко отпрянул, поднялся с дивана и, пошатываясь, сделал шаг в сторону. Через мгновение меня обуял неожиданный ужас, и я замер, не в силах пошевелиться. Как будто в паутине страха.

Открыв глаза, Марта взглянула на меня и призывно улыбнулась.

— В чем дело, Дэнни? — проворковала она. — Почему вы остановились? Решили меня подразнить?

— Вы смеялись, — с трудом выдавил я.

В ее глазах мелькнуло насмешливое презрение.

— Вы так чувствительны, Дэнни? Не обращайте внимания. Я всегда смеюсь в такие мгновения. Это сильнее меня.

— Этот смех... — пробормотал я. — Я его уже слышал. В амбаре. В ту ночь, на сеновале. Я решил, что смеется Пете. Никогда в жизни я не слышал более непристойного смеха. Тогда я лез по лестнице, думая только о том, чтобы спасти вас... Но это вы сами смеялись!

Она быстро села, глядя на меня прищуренными глазами.

— Стерва! — выдохнул я. — Оказывается, вы с Пете просто забавлялись!

Некоторое время она пристально смотрела на меня. Потом по ее лицу пробежала быстрая тень. Вновь упав на диван, Марта с усмешкой произнесла:

— Ну, вот вы и узнали мой маленький секрет. Простите, Дэнни, что из-за меня вам пришлось расстаться с лавровым венком победителя... — Она окинула взглядом свое обнаженное тело. — А как иначе я еще могла поймать вас на крючок?

— Вы и Пете... — сдавленно прохрипел я. — Вы пошли за ним не для того, чтобы обвинить его. Вы точно подобрали момент. Все рассчитали... У меня уже сформировалась версия, что убийцей является не ваш отец, а Хьюстон. Мне оставалось совсем немного, чтобы догадаться о роли Пете... Вот, значит, почему вы поднялись с ним на сеновал. Чтобы в последний раз испытать его способности...

— Ну и что с того? — спросила она возмущенно. — Что это меняет?

— Значит, вы были в курсе дел Хьюстона, так? Откуда же вы узнали?

— От одного клерка, — небрежно сказала она. — Я переспала с ним. Он так же хорош, как и Пете, но излишне интеллигентен и чувствителен. За возможность обладать мною он был готов пожертвовать своей головой. Я попросила его показать мне документы, касающиеся наследства. Сказала, что поговаривают, будто Хьюстон занимается нефтяным промыслом. Мой маленький клерк выполнил мою просьбу.

— Вот, значит, как! Хьюстона вы сделали козлом отпущения, Пете своим любовником, а клерка использовали для того, чтобы заглянуть в документы. Что вы пообещали этому клерку? Деньги?

— Нет, — презрительно усмехнулась она. — Гораздо больше: выйти за него замуж.

— Вам нужен был кто-то еще, кто мог бы создать вам алиби, — произнес я. — И вы нашли меня! А Толвар? Это он придумал — подложить мне труп в багажник, а потом пристрелить меня?

— Он и Хьюстон. Хьюстон испугался после вашего звонка в полицию и решил любой ценой избавиться от трупа. Он думал, что вы хотите свалить на него убийство Филиппа. Пете помогал ему во всем.

— Но зачем вам понадобилось убивать Филиппа и Клемми?

— Откуда я знала, сколько осталось от наследства после нефтяных авантюр Хьюстона? — капризно произнесла Марта. — Я считала, что оставшихся денег на троих будет маловато. Что вы так на меня смотрите? А что еще мне оставалось делать?

— Вы сумасшедшая! — прошептал я. — Сильвия Вест была права! Вы — параноик!

Она поднялась с дивана.

— Никогда больше не говорите так, — произнесла она, пытаясь улыбнуться, отчего по ее лицу пробежала быстрая судорога. — Милый Дэнни! Все уже позади. Если вам нужны деньги, я их вам дам. Что же касается Хьюстона, то он...

— Хьюстон! — вскричал я. — Господи, я совсем забыл о нем!

Глянув на часы, я бросился к телефону.

— Что вы задумали? — крикнула Марта.

— Без четверти двенадцать, я успею...

Схватив трубку, я судорожно набрал номер междугородной телефонной станции.

— Оставьте телефон в покое! — зло выкрикнула Марта, и я услышал звук разбившегося стекла.

В трубке слышались длинные гудки. Я обернулся и увидел, что Марта сжимает в руке горлышко бутылки с острыми краями.

— Положите трубку на место, — раздельно произнесла она. — Иначе я перережу вам горло.

Она выставила в мою сторону зазубренное стекло, на котором плясали красные отблески огня.

— Не вздумайте подойти ко мне, сумасшедшая! Я убью вас!

В горле у Марты что-то булькнуло, и она яростно прорычала:

— Я же запретила вам так говорить!

Со стремительностью пантеры она бросилась на меня, но, запутавшись ногами в ворсистом ковре, пошатнулась и рухнула на пол. Ее рука, сжимавшая осколок бутылки, подвернулась, и в момент падения горло Марты налетело на острые края зеленого стекла. Сонная артерия, моментально лопнув, зафонтанировала темной кровью.

Едва не сблевав, я поспешно отвернулся и только тут услышал в телефонной трубке нетерпеливый голос:

— Междугородная слушает! Междугородная слушает!

— Алло! — хрипло произнес я. — Срочно соедините меня с начальством тюрьмы Синг-Синг.

— У вас есть на это право? — уточнил голос.

Взглянув на часы, я закричал:

— У меня нет времени с вами спорить! Сейчас без четверти двенадцать! Через пятнадцать минут будет поздно!

— Вы ошибаетесь: сейчас уже три минуты первого, — возразил голос.

— Как? — опешил я. — Вы уверены?

— Ноль часов, три минуты, — уверенно прозвучало в трубке. — Сейчас я вас соединю. Не вешайте трубку.

До моего слуха донеслись какие-то щелчки, потом голос:

— Служба администрации тюрьмы Синг-Синг.

— Алло! — заорал я. — Это очень срочно! Я...

— Конечно, конечно, — устало отозвался мужской голос. — Всем срочно! Все журналисты одинаковы. У вас всегда срочно. Ровно в полночь Грегори Хьюстон сел на электрический стул. Его смерть официально констатирована в ноль часов одну минуту. Никаких заявлений перед смертью он не делал. Это все. О'кей!

В трубке послышались короткие гудки. У меня еще оставалось множество дел, и я решил не торопиться. Тщательно вытер отпечатки пальцев с телефона, подошел к столику с бутылками, взял свой стакан и швырнул его в камин. Стакан разлетелся на мелкие осколки, которые упали в огонь. Потом я надел свой плащ и бросил прощальный взгляд на Марту. Я ненавидел ее. То, что она со мной сделала, не поддавалось определению. По крайней мере, моих способностей на это не хватало...

На улице шел снег. До Рождества оставалось совсем немного, и я подумал, что пора разослать поздравительные открытки. Сев за руль машины, я завел двигатель и закурил сигарету.

Финал Хьюстона не мучил мою совесть. По таким типам, как он, не льют слезы. Марта Хэзлтон ушла из жизни одновременно с ним. Тем не менее я надеялся, что они не встретятся на своем дальнейшем пути.