Густв Эмр

Аркнзсские трпперы

ПРОЛОГ. ПРОКЛЯТЫЙ

ГЛАВА I. Эрмосильо

Грустное чувство охвтывет путешественник, высдившегося в первый рз н берег Центрльной Америки.

Ее открытие было вызвно исключительно только жждой обогщения, и множество людей погибло из-з лчности и фнтизм, которые долго господствовли здесь.

Когд золото было нйдено, целые толпы внтюристов явились сюд. С кинжлом в одной руке и рспятием в другой, ждно брослись они н дргоценный метлл и, обогтившись, возврщлись н родину, где своей безумной роскошью вызывли новые эмигрции.

Стрн не зселялсь, — сюд приходили только н время. Вот почему не остлось в ней никких следов пребывния испнцев, несмотря н то, что они н протяжении трехсот лет влдели ей. А здния, возведенные туземцми з много веков до этого, сохрнились и до сих пор, свидетельствуя о временх, когд стрн переживл период бурного рзвития.

Из всех мексикнских провинций резко выделяется Сонор. Погрничня по своему положению с влдениями индейцев, он вел с ними постоянные войны. И в обрзе жизни, и в нрвх ее нселения остлось что-то дикое, отличющее его от жителей других внутренних провинций. Рио-Хил служит естественной грницей Соноры, с север н восток тянется горня цепь Сьерр-Мдре, н зпде лежит Клифорнийский злив.

Сьерр-Мдре рзделяется н две ветви, из которых одн, глвня, идет с север н юг, другя поворчивет н зпд и соствляет южную грницу Соноры. Природ щедро нделил эту провинцию всевозможными дрми. Климт здесь теплый и очень здоровый; почв необыкновенно плодородн, золот и серебр вдоволь, много мрмор смых редких и дорогих сортов, дргоценных кмней, великолепных плодов, дичи и рыбы. Единственное неудобство предствляет соседство с индейцми.

Комнчи, пуни, пчи и другие индейские племен не збыли, что вся эт местность приндлежл их предкм. Во время своих чстых нбегов н стрну они жестоко мстят белым и зствляют их дорого рсплчивться з то, что они зхвтили в свои руки эту землю.

Гуймс, Эрмосильо и Ариспе — три глвных город Соноры.

В Эрмосильо проживет более девяти тысяч жителей. Он рсположен н плоской возвышенности, которя отлого спускется н северо-зпд, к морю, и лежит у смой подошвы Cerro de la Compana — горы Колокол. Вершин ее покрыт громдными кменными глыбми, издющими при удре чистый метллический звук.

Город этот, кк и все остльные в той местности, очень грязен, отстроен кое-кк и состоит чстью из кких-то полурзрушенных здний, чстью из глиняных мзнок.

Был четвертый чс пополудни 17 янвря 1817 год. В это время обыкновенно делют сиесту и все нселение Эрмосильо сидит по домм… Но не тк было н этот рз.

Множество нрод толпилось н улице дель-Росрио. Все кричли, угрожли кому-то и стршно шумели. Несколько испнских солдт — Мексик в то время еще приндлежл испнцм — тщетно пытлись водворить порядок и рссеять толпу, рстлкивя тех, которые были ближе к ним.

Шум и гвлт не только не уменьшлись, нпротив — увеличивлись.

Из окон соседних домов высовывлись головы любопытных. Все они смотрели н гору Колокол, около подошвы которой поднимлись густые клубы дым, и, кзлось, нетерпеливо ждли чего-то.

Вдруг послышлись ккие-то дикие вопли, н всех лицх вырзился ужс, и толп рздлсь. В этом узком проходе покзлся всдник, — юнош лет шестндцти. Он сидел н полудикой лошди и несся во весь опор.

— Остновите его! — кричли одни.

— Оствьте его! — вопили другие.

— Боже мой! — шептли, крестясь, женщины. — Это см дьявол!

Но дже и те, которые кричли, что его нужно остновить, не только не пытлись сделть это, но, нпротив, со всех ног бросились в рзные стороны при его приближении. А смелый юнош мчлся вперед. Лицо его горело, глз сверкли, губы нсмешливо улыблись. Он держл в руке бич и хлестл им нпрво и нлево, тк что удры сыплись н тех, кто подходил слишком близко к нему или не успевл вовремя отскочить в сторону.

— Черт возьми! — воскликнул ккой-то высокий, богтырски сложенный вкеро, когд бич юноши здел его. — Этот сумсшедший чуть не сбил меня с ног! Эге! — прибвил он вполголос. — Д это сын дон Рмон, Рфэль! Отделю же я тебя, любезный!

И, рзвернув привязнное к поясу лссо, вкеро бросился з всдником.

Толп понял его нмерение, со всех сторон рздлись восторженные крики и рукоплескния.

— Брво! Брво! — вопил толп.

— Не промхнись, Корненсо! — кричли, хлопя в лдоши, вкерос.

Между тем Корненсо был уже недлеко от всдник. Услышв крики толпы и, поняв, что ему грозит опсность, юнош обернулся, и лицо его побледнело.

— Дй мне спстись, Корненсо! — зкричл он, и в голосе его слышлись слезы.

— Нет, нет! — ревел толп. — Бросй н него лссо! Лови его, Корненсо!

Все присутствующие с восторгом предвкушли охоту н человек и не желли лишиться ткого интересного зрелищ.

— Сдвйся! — предложил вкеро. — Тебе все рвно не улизнуть!

— Никогд! — решительно отвечл юнош. Он пришпорил коня, Корненсо продолжл бежть з ним. Толп тоже бросилсь в ту сторону, куд ехл всдник.

Толп всегд и везде безжлостн и жесток.

— Отпусти меня! — снов зкричл юнош. — Клянусь душми чистилищ, тебе придется жестоко поплтиться, если ты не оствишь меня в покое!

Вкеро усмехнулся и взмхнул лссо.

— Берегись, Рфэль! — воскликнул он. — Сдешься ты? Спршивю тебя в последний рз.

— Нет! Тысячу рз нет! — гневно отвечл юнош.

— Ну, Господи, блгослови! — произнес Корненсо.

Послышлся свист лссо. В то же мгновение Рфэль остновил н всем скку свою лошдь, спрыгнул с седл и бросился, кк ягур, н своего врг. И, прежде чем присутствующие успели опомниться и помешть ему, он вонзил в горло противник кинжл, который всегд висит н поясе у кждого мексикнц.

Струя крови брызнул в лицо Рфэля. Тело вкеро рухнуло н землю, судорожно вздрогнуло и остлось неподвижным.

Он был убит нповл.

Крики ужс и негодовния рздлись со всех сторон.

Не обрщя н них внимния, Рфэль прыгнул в седло и, рзмхивя ножом, во весь опор понесся вперед. Когд толп несколько опомнилсь и зхотел броситься з ним в погоню, он уже пропл из виду.

Никто не видел, в ккую сторону он уехл. В это время уголовный судья, окруженный льгвсилмиnote 1, одетыми в ккие-то лохмотья, подъехл к месту убийств. Он немного опоздл, кк и всегд бывет в тких случях.

Судья дон Иниго Альбс был низеньким, толстым, поплексического сложения человеком лет пятидесяти. Он то и дело нюхл испнский тбк из золотой, усыпнной бриллинтми тбкерки, кзлся очень простым и добродушным, но н смом деле был хитер, кк лис, удивительно хлднокровен и стршно скуп.

Исчезновение преступник, по-видимому, нисколько не взволновло достойного судью. Он покчл головой, посмотрел н толпу и прищурил свои серые глз.

— Бедный Корненсо! — произнес он, с философским рвнодушием нбивя себе нос тбком. — Это должно было случиться с ним рно или поздно.

— Д, беднягу ловко прикончили! — воскликнул один из вкерос.

— Вот-вот, именно об этом-то я и думл, — отвечл судья. — Н него, должно быть, нпл ккой-нибудь немный убийц. Видно, что орудовл профессионл.

— Совсем нет, — возрзил, пожимя плечми, вкеро. — Его убил юнош, почти мльчик.

— Неужели? — притворно удивился судья. — Почти мльчик?

— Именно тк, — подтвердил вкеро, очень довольный, что ему пришлось рзъяснить дело. — Его убил Рфэль, стрший сын дон Рмон.

— Кто бы мог этого ожидть? — воскликнул судья, в сущности очень довольный. — Д нет, не может быть, — зсомневлся он. — Рфэлю не больше шестндцти лет. Если бы он вздумл нпсть н Корненсо, тому стоило только схвтить его з руку, чтобы спрвиться с ним.

— А между тем это истиння првд, Вш Милость, — нстивл вкеро. — Мы все были свидетелями убийств. У дон Агвиср шл сегодня большя игр. Рфэль проигрл все свои деньги и пришел в ткую стршную ярость, что поджег дом дон Агвиср.

— Черт возьми! — воскликнул судья.

— Я говорю првду, Вш Милость. Посмотрите сми. Дом уже сгорел, но дымится еще и до сих пор.

— Д, вижу, — скзл судья, взглянув в ту сторону, куд укзывл вкеро. — А потом?

— Потом он вскочил н лошдь и хотел спстись бегством. Корненсо вздумл остновить его…

— И првильно сделл!

— Кк окзлось, не совсем првильно, потому что Рфэль прикончил его!

— Тк-тк, — скзл судья. — Но будьте спокойны, друзья. Зкон отомстит з его смерть.

Присутствующие с известным недоверием отнеслись к ткому зявлению судьи, и некоторые из них нсмешливо ухмыльнулись.

Нисколько не зботясь о впечтлении, которое могли произвести его слов, дон Иниго велел льгвсилм, которые уже успели обшрить крмны мертвец, отнести его н пперть ближйшей церкви, и вернулся домой, рдостно потиря руки.

Потом он ндел дорожный костюм, зсунул з пояс пру пистолетов, привесил шпгу и, нскоро пообедв, вышел из дому.

Десять вооруженных льгвсилов ждли его около двери, слуг держл под уздцы великолепную вороную лошдь, которя нетерпеливо переступл с ноги н ногу и грызл уздечку. Дон Иниго вскочил н нее и легкой рысью поехл по городу, в сопровождении своего отряд.

— Смотрите-к, смотрите! — говорили друг другу прохожие. — Судья едет к дону Рмону Грильясу. Звтр, нверное, узнем что-нибудь новенькое.

— Д, плохо придется его сынку, — отвечли другие. — Его, по всей вероятности, повесят.

— И очень жль, — скзл кто-то. — Черт возьми! Из этого мльчишки вышел бы толк. Ккой великолепный удр ннес!

Между тем судья продолжл свой путь, вежливо отвечя н все поклоны, и скоро выехл з пределы город.

— Зряжены вши ружья? — спросил он, плотнее зкутывясь в свой плщ.

— Д, Вш Милость, — отвечл нчльник льгвсилов.

— Хорошо! Мы едем н сиенду дон Рмон Грильяс и должны попсть туд до нступления ночи.

Все пришпорили лошдей и глопом посккли вперед.

ГЛАВА II. Асиенд дель-Милгро

Окрестности Эрмосильо имеют смый грустный, безотрдный вид.

Местность, по которой пролегл дорог, ведущя из город н сиенду дель-Милгро, предствлял из себя нстоящую пустыню.

Изредк только виднелись кктусы, гвы, смоковницы и кмедиевые деревья,

— все другие рстения погибли бы н этой рскленной почве, под отвесными лучми солнц.

Местми попдлись колодцы. Н одном конце длинного шест висело кожное ведро, н другом — несколько привязнных ремнями кмней. Но вод в колодцх уже двно высохл, и н дне не было ничего, кроме тины и грязи, покрытых черной, сухой коркой. Облк тонкой, едв зметной пыли поднимлись при кждом легком дуновении ветр, тк что трудно было дышть; под кждым стебельком сожженной трвы трещли кузнечики, с нетерпением ожидвшие блгодтной ночной росы.

Н рсстоянии шести миль от город кртин внезпно меняется. Посреди рскленных песков, вдруг появляется волшебный озис — сиенд дель-Милгро.

В то время он был одной из смых богтых во всей провинции и приндлежл дону Рмону Грильясу.

Сводчтый портик вел н просторный двор. Он зпирлся тяжелыми воротми, под одной из сторон которых был устроен подземный ход. Нпротив ворот стоял двухэтжный дом с крышей из тростник и битой глины, нпрво и нлево от него нходились хозяйственные постройки.

Верхний этж глвного здния был знят четырьмя комнтми. Окн были зщищены железными вызолоченными решеткми и внутренними ствнями, в рмы были вствлены стекл — роскошь, которую позволяли себе в то время очень немногие.

Нижний этж состоял из трех комнт. В первой из них, очень большой, стояли стринные кресл и дивны, покрытые тисненой кожей, огромный стол и несколько буткnote 2. Потолок был укршен резьбой, по стенм висели в золоченых рмх стринные фмильные портреты в нтурльную величину.

Две двустворчтые двери вели в злу. Т чсть ее, которя был нпротив вход, несколько возвышлсь нд остльным полом и был покрыт ковром. Н нем стояли низенькие, укршенные стринной резьбой тбуретки, крытые пунцовым брхтом, с подушкми для ног, и мленький квдртный рбочий столик, высотой не более восемндцти дюймов. Эт чсть комнты преднзнчлсь для женщин, которые обыкновенно сидели по-турецки, поджв ноги. По одной стенке злы стояли обитые пунцовым брхтом стулья, в другой был дверь в спльню. Н возвышении, в лькове, нходилсь роскошня кровть с прчовым знвесом, укршенным золотым и серебряным позументом и ткой же бхромой. Простыни и нволочки были изготовлены из смого тонкого полотн и обшиты широкими кружевми.

Позди дом нходился другой двор, где помещлись кухни и корль, дльше

— огромный, устроенный по нглийскому обрзцу сд, в котором росли экзотические рстения и деревья.

Н сиенде спрвлялось что-то вроде прздник: в этот день обыкновенно осмтривли и збивли рогтый скот. Рбочие устроили згон в нескольких шгх от ворот дом, пригнли туд быков и, отделив смых толстых и жирных, выпускли их по одному из огрды.

У смого выход из нее стоял вкеро, держ в руке что-то, похожее н большой, острый, ззубренный серп и, кк только животное покзывлось из огрды, необыкновенно ловко и быстро подрезл ему жилы нд суствми здних ног.

Если же ему случлось промхнуться, — что, впрочем, бывло очень редко, — другой, конный вкеро, несся глопом з быком и, нбросив ему н рог лссо, удерживл его н месте до тех пор, пок ему не подрезли жилы.

Прислонившись к портику сиенды, стоял с сигреткой в руке человек лет сорок, одетый в богтый костюм землевлдельц. Легкя шляп из пнмской соломки, зщищвшя его лицо от лучей зходящего солнц, стоил не менее пятисот пистров. Он был высок, хорошо сложен и очень строен. По выржению его лиц было видно, что он облдет сильным хрктером и непреклонной волей. Черные глз его глядели кротко и добродушно; но когд он бывл рздржен и н смуглом лице его вспыхивл румянец, они згорлись тким блеском, что и смые смелые люди не могли выносить его взгляд.

Мленькие руки и ноги, печть ристокртизм, лежщя н его лице и всей фигуре, служили признком его происхождения от смой чистой кстильской ветви испнского дворянств.

Это был влделец сиенды дель-Милгро, дон Рмон Грильяс де-Сведр. Род его двно уже жил в Мексике. Предок дон Рмон приехл сюд вместе с Кортесом и поселился здесь после того, кк этот генильный внтюрист овлдел землей цтеков.

У дон Рмон было огромное состояние; но, несмотря н это, он вел уединенную жизнь и знимлся почти исключительно обрботкой земли, причем вводил в своих обширных влдениях рзличные сельскохозяйственные новинки. У него почти не было знкомых из того обществ, к которому он приндлежл: все знтные испнские семьи отдлились от него после того, кк он женился н девушке смешнного происхождения, предки которой были цтекми.

Со времени женитьбы дон Рмон прошло уже семндцть лет. Теперь он был отцом многочисленного семейств, состоящего из шести сыновей и трех дочерей. Рфэль, с которым читтель познкомился в предыдущей глве, был смым стршим из его детей.

Брк между доном Рмоном и донной Хесуситой был брком по рсчету. Несмотря н это, они были относительно счстливы. Говорим «относительно» потому, что молодя девушк вышл змуж тотчс же по выходу из монстыря, и между женихом и невестой не было и речи о любви. Но привычк и совместня жизнь сблизили их, и они привязлись друг к другу.

Хесусит проводил все время с детьми; дон Рмон был поглощен делми по хозяйству, отдвл прикзния слугм, охотникм и вкерос, виделся с женой только з столом, чсто уезжл н охоту и проводил целые месяцы н берегх Рио-Хилы.

Впрочем, нужно прибвить, что, несмотря н свои чстые отлучки из дому, дон Рмон всегд очень внимтельно относился к жене и не жлел ни трудов, ни денег, чтобы исполнять не только желния ее, но и млейшую прихоть.

Хесусит был змечтельно крсив и добр, кк нгел. Кзлось, он примирилсь с той тихой, уединенной жизнью, ккую ей пришлось вести, и не желл ничего другого. Но ее бледное, грустное лицо и большие черные глз говорили другое. Видно было, что у этой чудесной сттуи пылкое сердце, что вся стрсть, к которой он был способн, не нйдя другого выход, обртилсь н детей и н великий подвиг святой мтеринской любви.

Дон Рмон не потрудился изучить хрктер своей жены. Он обрщлся с ней с неизменной добротой и думл, что трудно нйти женщину счстливее ее. И в некотором отношении он был прв: он, действительно, считл себя вполне счстливой с тех пор, кк стл мтерью.

Солнце зшло, и через несколько минут пурпурный отблеск его погс. Небо потемнело, згорелись звезды, потом вдруг поднялся сильный ветер — предвестник одной из тех стршных бурь, которые чсто бывют в этой местности.

Дворецкий, зперев в згоне оствшийся скот, созвл слуг и вкерос и нпрвился вместе с ними к дому. В эту минуту ззвонил колокол: нступил чс ужин.

Когд дворецкий проходил мимо дон Рмон, тот остновил его.

— Ну что, Эусебио? — спросил он. — Сколько у нс голов скот в нынешнем году?

— Четырест пятьдесят, Вш Милость, — отвечл дворецкий, высокий, худощвый человек с седеющими волосми и крсным лицом, остновившись и снимя шляпу, — н семьдесят пять больше, чем в прошлом году. Нши соседи

— пчи и ягуры — не причинили нм большого вред.

— Потому что ты зботился о том, чтобы охрнять скот, — скзл дон Рмон.

— Я очень блгодрен тебе, Эусебио, и не оствлю тебя без нгрды.

— Вшу блгодрность я ценю выше всякой нгрды, — отвечл дворецкий, лицо которого осветилось улыбкой. — Рзве не следует мне смотреть з вшим имуществом совершенно тк же, кк если бы оно приндлежло мне?

— Спсибо! — скзл тронутый дон Рмон, крепко пожимя руку дворецкого. — Я зню, что ты предн мне.

— Если бы было нужно, я отдл бы з вс жизнь! — воскликнул Эусебио. — Моя мть был вшей кормилицей, я готов н любую жертву для вс и вшей семьи.

— Ну, полно, Эусебио! — весело скзл дон Рмон. — Ужин готов, и сеньор ждет нс. Идем скорее!

Они вышли н двор. Эусебио остновился н минуту, чтобы зпереть ворот, что он всегд делл см; дон Рмон прошел в столовую, где уже собрлись все слуги и вкерос.

Огромный стол знимл всю середину комнты. Около него стояли обитые кожей лвки и дв резных кресл для хозяин и хозяйки.

Позди кресел висело н стене большое рспятие из слоновой кости, по той и другой стороне от него, — две кртины: н одной был изобржен Иисус в Гефсимнском сду, н другой — Нгорня проповедь. Выбеленные известкой стены были укршены головми ягуров, бизонов и лосей, убитых доном Рмоном.

Н столе стоял огромня миск с похлебкой из мисовой муки и мяс, множество всевозможных кушний, бутылки с вином и грфины с водой. По знку хозяин все уселись з стол и приступили к ужину.

Через некоторое время буря рзрзилсь с небывлой силой. Дождь полил потокми, молнии прорезли небо, и рздлись оглушительные удры гром.

К концу ужин буря еще усилилсь. Все змолчли, тк кк з воем ветр и рсктми гром невозможно было рзобрть слов.

Вдруг стршный удр гром рздлся нд смым домом: стекл ззвенели, осколки полетели н пол, ветер ворвлся в комнту, и свечи потухли.

— Господи, помилуй! С нми крестня сил! — рздлись тревожные восклицния, и все вскочили с мест.

В эту минуту ззвенел большой колокол, висевший у ворот сиенды, и ккой-то дикий, сдвленный голос крикнул: «Помогите!.. Помогите!..»

— Клянусь Богом, кого-то режут! — воскликнул дон Рмон и выбежл из столовой.

Дв выстрел рздлись почти одновременно; послышлся ккой-то вопль, и нступил глубокя, зловещя тишин.

Ослепительня молния прорезл темноту, и дон Рмон вошел в комнту. Он нес ккого-то бесчувственного человек. Его положили н скмью и нчли приводить в сознние.

Несмотря н то, что ни в нем, ни в одежде его не было ничего необыкновенного, Рфэль, взглянув н него, побледнел, кк смерть.

— Боже! — прошептл он. — Это судья!

Это, действительно, был уже знкомый нм судья, который тк торжественно выехл всего несколько чсов тому нзд из Эрмосильо.

Теперь у него был длеко не блестящий вид: длинные, мокрые волосы его пдли н грудь, изорвння и испчкння в крови одежд был в беспорядке. В првой руке он сжимл рзряженный пистолет. Узнв судью, дон Рмон взглянул н сын, который не смог вынести его взгляд и опустил глз.

Блгодря зботм Хесуситы и ее служнки, дон Иниго нконец пришел в себя. Глубоко вздохнув, он открыл глз, оглядел присутствующих, не сознвя, где он, и мло-помлу опомнился.

Вдруг бледное лицо его вспыхнуло, и глз зсверкли. Устремив их н Рфэля, который не в силх был двинуться с мест, судья встл и, подойдя к юноше, положил ему руку н плечо. Потом, обернувшись к присутствующим, которые с ужсом смотрели н него, не понимя, в чем дело, он проговорил громко и торжественно:

— Я, дон Иниго Альбс, уголовный судья Эрмосильо, именем Короля, рестую этого человек по обвинению в убийстве!

— Пощдите меня! — воскликнул Рфэль, пдя н колени.

— О Боже!.. — прошептл несчстня мть и лишилсь сознния.

ГЛАВА III. Суд

Н следующий день устновилсь чудня, ясня погод. Гроз очистил небо — н нем не было ни облчк. Солнце ослепительно сияло, птицы весело щебетли в зелени деревьев, и вся природ принял свой обычный прздничный вид. Н сиенде дель-Милгро ззвонил колокол, и рбочие принялись з дел. Одни вели лошдей, другие гнли скот н зсеянные трвой луг, чсть отпрвилсь в поля, остльные испрвляли причиненные бурей повреждения.

Около ворот сиенды лежли трупы лошди и двух великолепных ягуров.

Эусебио, ходивший взд-вперед по двору и нблюдвший з рботми, велел снять и вычистить богтую сбрую лошди, содрть шкуры с ягуров.

Прикзние его было немедленно исполнено.

Хотя дворецкий и исполнял свои обязнности тк же внимтельно, кк и всегд, он был длеко не спокоен; дон Рмон, встввший обыкновенно рньше всех, до сих пор еще не выходил из спльни.

Тотчс же после того, кк судья предъявил свое стршное обвинение, и дон Рмон узнл, что его стрший сын стл поджигтелем и убийцей, он велел слугм удлиться из столовой и, несмотря н слезы и мольбы Хесуситы, взял веревку и крепко скрутил Рфэля.

Потом он увел дон Иниго в одну из дльних комнт сиенды и оствлся с ним вдвоем до глубокой ночи. О чем говорили они? Чем решилсь судьб Рфэля? Никто не знл этого, — не знл и Эусебио.

Когд тинственное совещние между доном Рмоном и судьей зкончилось, хозяин отвел своего гостя в приготовленную для него спльню и вернулся в столовую, где Хесусит горько плкл нд своим сыном.

Не скзв ни слов, дон Рмон поднял юношу, отнес его в свою комнту, опустил н пол около своей постели, зпер дверь н ключ и лег см, спрятв у изголовья пру пистолетов. Тк прошл вся ночь. Отец и сын молч лежли в темноте, бедня мть стоял н коленях около зпертой двери и плкл о своем погибшем первенце, с ужсом думя о том, что ей, может быть, придется рсстться с ним нвсегд.

— Гм! — пробормотл Эусебио, держ в зубх потухшую сигретку и не змечя этого. — Чем-то кончится все это? Дон Рмон ни з что не простит сыну — он выше всего ствит честь своего дом. Неужели он допустит, чтобы его судили? Нет, не может быть! Что же он сделет?

Дворецкий глубоко здумлся. В это время дверь дом отворилсь, и дон Рмон вместе с судьей вышли н двор.

Дон Иниго глядел сурово; лицо хозяин было мрчно, кк ночь.

— Вели седлть лошдь, Эусебио, — скзл он, — и собери конвой из четырех человек, чтобы проводить дон Иниго в Эрмосильо.

Дворецкий почтительно поклонился и пошел отдвть нужные прикзния.

— Блгодрю вс, — продолжл дон Рмон, обрщясь к судье. — Вы спсли честь моего дом.

— Не блгодрите меня, дон Рмон, — отвечл судья. — У меня и в мыслях не было щдить вс, когд я выехл из город. Войдите в мое положение. Я уголовный судья Эрмосильо. Совершется убийство днем, в присутствии множеств свидетелей. Положим, Корненсо был порядочным негодяем, но ведь и негодяев нельзя убивть безнкзнно. Все видели убийцу, который мчлся по городу и с неслыхнной дерзостью, в присутствии целой толпы, совершил свое ужсное преступление. Что же мне оствлось делть? Я обязн был схвтить его, у меня не было другого выход.

— Д, вы првы, — пробормотл, опустив голову, дон Рмон.

— Со мной было десять льгвсилов, — продолжл судья, — но когд нчлсь гроз, эти трусы оствили меня одного и куд-то попрятлись. В довершение всего, дв ягур погнлись з мной и были уже близко, когд я подъехл к воротм вшей сиенды. Одного я убил, но другой бросился бы н меня, если бы вы не пришли ко мне н помощь и не зстрелили его. Не мог же я после этого здержть вшего сын, — сын человек, спсшего мне жизнь? Это было бы с моей стороны смой черной неблгодрностью.

— Еще рз блгодрю вс, — скзл дон Рмон.

— Нет-нет, мы квиты. Я не говорю о нескольких тысячх пистров, которые вы передли мне. Они послужт только к тому, чтобы зткнуть глотки моим шклм. Но я должен предупредить вс, дон Рмон: следите повнимтельнее з вшим сыном. Если он еще рз попдет в мои руки, я уже не в силх буду спсти его.

— Н этот счет можете быть совершенно спокойны, дон Иниго. Мой сын больше не попдет в вши руки.

Дон Рмон скзл это тк мрчно и, вместе с тем, тк многознчительно, что судья вздрогнул и со стрхом взглянул н него.

— Подумйте о том, что вы хотите сделть! — воскликнул он.

— О, не беспокойтесь, — отвечл дон Рмон. — Я говорю только о том, что сумею спрвиться с сыном и не допущу, чтобы он попл н эшфот и опозорил мое имя.

В это время привели лошдь, и судья вскочил н нее.

— До свиднья, дон Рмон, — скзл он. — Будьте блгорзумны. Молодой человек может еще испрвиться. У него слишком горячя кровь — вот и все.

— Прощйте, дон Иниго, — сухо отвечл дон Рмон.

Судья покчл головой и, еще рз простившись с хозяином, пришпорил лошдь и крупной рысью поехл впереди своего конвоя.

Когд они исчезли из виду, дон Рмон вышел н двор сиенды.

— Позвони в колокол, Эусебио, — прикзл он дворецкому. — Пусть все слуги, рбочие и вкерос ждут меня в столовой.

Эусебио с удивлением взглянул н своего господин и исполнил его рспоряжение.

«Что бы это знчило?» — подумл он.

При первом же звуке колокол сбежлись все рботвшие н сиенде. Через несколько минут они собрлись в столовой. Никто из них не нрушл молчния, — все со стрхом ждли чего-то ужсного.

Дверь отворилсь, и в комнту вошл Хесусит со всеми своими детьми, кроме Рфэля, и сел н возвышении, устроенном н одном конце столовой.

Он был бледн. Глз ее покрснели от слез. Нконец появился и дон Рмон. Н нем был костюм из черного брхт, безо всяких укршений, и черня войлочня шляп с широкими полями, укршення огромным пером. Мссивня золотя цепь спусклсь ему н грудь, длиння шпг висел н боку. Лицо его было мрчно, густые брови грозно хмурились, черные глз метли молнии.

Трепет ужс пробежл по рядм присутствующих: дон Рмон Грильяс одевлся тк только в тех случях, когд исполнял обязнности судьи.

Знчит, кого-то будут судить? Но кого же?

Зняв место н возвышении, рядом с женой, дон Рмон сделл знк дворецкому.

Тот вышел из комнты и через минуту вернулся вместе с Рфэлем. Руки юноши были скручены з спиной. Бледный, опустив глз, остновился он перед отцом и почтительно поклонился ему.

В нчле девятндцтого столетия в Соноре, — в особенности же, в ее глухих отдленных от центр округх, преимущественно стрдвших от нпдений индейцев, — влсть отц сохрнилсь во всей своей неприкосновенности. Он был глвой, влстелином и верховным судьей своего дом, и то, что решл он, исполнялось безропотно и беспрекословно.

Слуги и рбочие знли, что их господин облдет сильным хрктером и непреклонной волей, понимли, что он не пощдит Рфэля, тк кк выше всего ствил честь своего род, которя был для него дороже жизни. А потому они со стрхом готовились присутствовть при той ужсной дрме, которя должн был рзыгрться между отцом и сыном.

Дон Рмон встл, мрчно оглядел присутствующих и, сняв шляпу, бросил ее около себя.

— Слушйте все! — громко скзл он. — Я происхожу от древнего христинского род, все члены которого оберегли честь его от млейшего пятн. Я получил от предков чистое, незпятннное имя и ндеялся тким же передть его своим нследникм. Но мой стрший сын опозорил его. Он был вчер в игорном доме в Эрмосильо. Произошл ссор, и мой сын поджег дом, несмотря н то, что от этого мог сгореть весь город. А когд один из толпы, которя собрлсь н улице, вздумл остновить его, он убил этого человек нповл. Что думть о юноше, почти мльчике, у которого уже рзвились ткие дикие инстинкты? Н мне лежит обязнность зменить првосудие и вынести приговор. Клянусь Богом, я не пощжу преступник!

Дон Рмон скрестил руки н груди и здумлся.

Никто не осмелился змолвить слово з Рфэля. Все головы были опущены, все сердц змерли от ужс. Рбочие и слуги очень любили стршего сын своего господин. Они восхищлись его безумной смелостью, искусством, с которым он ездил верхом и влдел всевозможным оружием, но больше всего ценили в нем доброту и прямодушие — основные свойств его хрктер. Живя в стрне, где человеческя жизнь ценилсь весьм дешево, они в душе вполне опрвдывли несчстного юношу. У него слишком горячя кровь, и он совершил преступление под влиянием минутной вспышки гнев.

Хесусит встл со своего мест. Никогд не осмеливлсь он возржть мужу, привыкл всегд и во всем беспрекословно подчиняться ему, и одн мысль о сопротивлении его воле приводил ее в ужс. Но н этот рз он не могл молчть. Он стрстно любил своих детей, больше всех — Рфэля, своего пылкого мльчик, которого ей тк чсто приходилось успокивть и утешть.

— Не збывйте, сеньор, — скзл он, едв удерживясь от слез, — что Рфэль вш первенец, и вы кк отец должны быть снисходительнее к нему, чем посторонние. А я… я! — воскликнул он, зрыдв и пдя н колени. — Я — его мть! О, умоляю вс, пощдите его! Пощдите моего сын!

Дон Рмон поднял свою рыдвшую жену и посдил ее в кресло.

— Я должен исполнить свой долг, — холодно скзл он, — и буду еще строже к нему именно потому, что он мой сын.

— Что вы хотите сделть? — с ужсом спросил Хесусит.

— Это не ксется вс, сеньор, — отвечл дон Рмон. — Обязнность оберегть честь моего дом приндлежит только мне. Вм достточно знть, что сын вш уже никогд больше не совершит преступления.

— Неужели же вы сми будете его плчом? — вскричл Хесусит.

— Не плчом, судьей, — отвечл дон Рмон. — Вели оседлть двух лошдей, Эусебио.

— О Боже, Боже! — воскликнул бедня женщин, бросясь к сыну и горячо обнимя его. — Неужели же никто не поможет мне.

Все присутствующие были тронуты. Дже у дон Рмон покзлись н глзх слезы.

— О, он спсен! — с безумной рдостью проговорил мть. — Господь сжлился ндо мной и смягчил сердце этого железного человек!

— Вы ошибетесь, сеньор, — возрзил дон Рмон и, взяв ее з руку, принудил отойти от Рфэля. — Учсть вшего сын звисит не от меня. Он подлежит првосудию, и я теперь не отец его, судья.

Он холодно взглянул н сын.

— Дон Рфэль, — скзл он тким грозным голосом, что тот невольно вздрогнул. — Общество людей — не для вс. Вы оскорбили его своим преступлением. С этих пор до смой смерти вы будете жить не с людьми, с дикими зверями. Вот мой приговор.

Услышв эти жестокие слов, Хесусит вскочил с кресл, сделл несколько шгов и упл нвзничь.

Он был в обмороке.

До сих пор Рфэль стоял спокойно и не выдвл своего волнения. Увидев же, что мть его лежит без чувств, он не мог сдержться. Слезы полились у него из глз, и он бросился к Хесусите.

— Мм! Мм! — отчянно вскричл он.

— Идем! — скзл дон Рмон, положив ему руку н плечо.

— Посмотрите, сеньор! — воскликнул твердо Рфэль. — Рзве вы не видите? Моя мть умирет!

— Если он умрет, вы будете ее убийцей, — сухо отвечл дон Рмон.

Рфэль быстро обернулся и кк-то стрнно посмотрел н него.

— Знете что, сеньор? — скзл он, побледнев и стиснув зубы. — Вм лучше всего убить меня. Клянусь, что я не збуду, кк беспощдно отнеслись вы сегодня ко мне и моей мтери. Если я остнусь жив, я поступлю тк же беспощдно и с вми!

Дон Рмон бросил н него презрительный взгляд.

— Идем! — повторил он.

— Идем! — тк же решительно отвечл юнош.

Хесусит нчл приходить в себя и открыл глз.

— О, Рфэль, Рфэль! — в отчянии воскликнул он, увидев, что сын ее уходит.

В одно мгновение юнош очутился около мтери и несколько рз горячо поцеловл ее, потом подошел к отцу.

— Теперь я готов умереть, — скзл он. — Я простился с мтерью.

Они вышли.

Все присутствующие рзошлись. Никто не произнес ни слов, — все от души жлели несчстного Рфэля.

А Хесусит снов лежл в обмороке.

ГЛАВА IV. Мть

Эусебио стоял у ворот, держ под уздцы двух оседлнных лошдей.

— Прикжете мне ехть вместе с вми? — спросил он.

— Нет, — коротко отвечл дон Рмон. Он сел н лошдь и положил перед собой Рфэля поперек седл.

— Другую лошдь можешь отвести нзд, — скзл он, — он не нужн мне.

Он вонзил шпоры в бок своего коня и понесся во весь опор.

Дворецкий грустно покчл головой и пошел к дому.

Кк только сиенд пропл из виду, дон Рмон остновился, вынул из крмн шелковый плток, звязл глз сыну и снов пришпорил лошдь.

Долго продолжлсь эт бешеня скчк; в ней было что-то зловещее, зствлявшее сжимться сердце.

Этот всдник в черной одежде, мчвшийся во весь опор по песчной пустыне; лежщий поперек седл связнный юнош, по телу которого изредк пробегл нервня дрожь — единственный признк того, что он еще жив, — во всем этом было что-то дикое и стршное, способное привести в ужс и смого смелого человек.

Тк прошло несколько чсов. Отец и сын не говорили ни слов. Солнце уже зходило, несколько звезд покзлись н потемневшем небе, лошдь продолжл нестись вперед.

С кждой минутой вид пустыни стновился все угрюмее, все безотрднее. Всякий след рстительности исчез; кругом не было ничего, кроме песк, н котором местми виднелись груды побелевших от времени костей. Хищные птицы с резкими пронзительными крикми носились нд всдником, издли нчинли уже доноситься стршные звывния и глухой рев диких зверей.

В этой местности сумерек совсем не бывет: кк только зходит солнце, срзу нступет глубокя ночь.

А дон Рмон все ехл и ехл вперед.

Сын его не говорил ни слов: он не позволил себе ни одной жлобы, ни одной просьбы о том, чтобы отец сжлился нд ним.

Нконец, около восьми чсов вечер, дон Рмон нтянул поводья и остновился. Десять чсов продолжлсь эт безумня скчк, и згнння лошдь едв держлсь н ногх и с трудом переводил дыхние. Дон Рмон осмотрелся кругом. Довольня улыбк покзлсь у него н губх.

Всюду рсстиллись бесконечные песчные рвнины, с одной стороны, вдли, вырисовывлись н горизонте темные очертния девственного лес, придввшие этой дикой кртине еще более зловещий вид.

Дон Рмон спрыгнул с седл, положил сын н землю, снял с лошди уздечку, дл ей корму, который зхвтил с собой, и, только покончив с этим, подошел к Рфэлю и рзвязл ему глз.

Юнош не двинулся с мест и холодно взглянул н отц.

— Сеньор, — сухо скзл дон Рмон, — отсюд больше двдцти миль до моей сиенды. Вы поплтитесь жизнью, если вздумете вернуться в мой дом. С этих пор у вс нет ни отц, ни мтери, ни семьи. Вы поступили, кк дикий зверь, и потому я приговривю вс жить с ними. Я не отступлюсь от своего решения и прошу вс избвить меня от вших просьб. Они ни приведут ни к чему.

— Я ни о чем и не прошу вс, — отвечл глухим голосом юнош. — Рзве обрщются с просьбми к плчм.

Дон Рмон вздрогнул и взволновнно прошелся несколько рз взд и вперед.

— В этом мешке зпс провизии н дв дня, — скзл он, придя в себя. — Кроме того, вот вм мой крбин с нрезным стволом, — он ни рзу не изменял мне, — пр пистолетов, нож, топор и бизоньи рог с порохом и пулями. В мешке с провизией вы нйдете кремни и все нужное для того, чтобы рзвести огонь; тм лежит и Библия вшей мтери. Вы умерли для обществ людей и не должны возврщться в него. Перед вми пустыня — он приндлежит вм. У меня же больше нет сын. Прощйте! Д будет милосердно к вм Небо! С этой минуты все кончено между нми. Вы нчинете новую жизнь и должны будете сми зботиться о себе. Провидение никогд не покидет тех, кто возлгет н Него все свои ндежды. Теперь только Оно одно будет зботиться о вс.

Скзв это, дон Рмон одним удром рссек веревки, которыми были связны руки сын, ндел н лошдь уздечку, вскочил в седло и посккл нзд.

Вств н колени, Рфэль тревожно прислушивлся к стуку лошдиных копыт и следил з темным силуэтом всдник, резко выделявшимся н освещенной луной песчной рвнине. А когд фигур отц его пропл из вид, юнош прижл руки к груди и с отчянием посмотрел кругом себя.

— О, мм, мм! — воскликнул он и упл без чувств.

Просккв некоторое время глопом, дон Рмон невольно и совершенно бессознтельно нтянул поводья и, когд лошдь пошл тише, стл тревожно прислушивться, кк бы ожидя, что несчстный сын позовет его. Иногд он дже делл движение, чтобы повернуть лошдь, но кждый рз жестокость и гордость, свойственные его рсе, одерживли верх, и он продолжл ехть вперед.

Знимлсь зря, когд дон Рмон подъехл к сиенде.

Две фигуры стояли у ворот, поджидя его. Это были Хесусит и Эусебио. Убитя горем мть стоял неподвижно и кзлсь сттуей отчяния. Дон Рмон почувствовл к ней жлость и, боясь рсспросов, хотел въехть в ворот.

Хесусит бросилсь к нему и ухвтилсь з повод.

— Что сделли вы с моим сыном, дон Рмон? — воскликнул он.

Он не отвечл. Видя стрдния жены, он почувствовл мучительные угрызения совести. А что, если он не имел прв поступить тк жестоко со своим сыном?

Глубоко взволновння, Хесусит ждл ответ, муж молч смотрел н нее, с болью змечя те стршные следы, которые горе оствило н этом лице, тком спокойном и ясном всего только несколько чсов тому нзд.

Он был бледн кк смерть; лицо ее осунулось, и ккое-то непривычное выржение суровости лежло н нем; воспленные глз ввлились и были крсны и сухи. Он уже не могл больше плкть. Голос ее прерывлся, грудь судорожно поднимлсь, кк будто ей трудно было дышть.

— Что вы сделли с моим сыном, дон Рмон? — снов спросил он, видя, что он не отвечет.

Дон Рмон нерешительно взглянул н нее и отвернулся.

— О! Вы убили его! — воскликнул он, ломя руки.

— Нет, нет! — отвечл дон Рмон, испугнный ее отчянием.

Он понял, что ему невозможно уклониться от ответ. Мть требовл отчет о судьбе своего ребенк, и первый рз в своей жизни принужден он был подчиниться ее воле.

— Что сделли вы с ним? — снов спросил он.

— Вы узнете все позднее, когд успокоитесь, — отвечл он.

— Я спокойн, — возрзил Хесусит. — Зчем изобржть сострдние, которого в вс нет? Мой сын умер, и вы убили его!

Дон Рмон сошел с лошди.

— Хесусит, — скзл он, взяв жену з руки и с глубокой нежностью смотря н нее. — Клянусь тебе всем, что есть священного в мире, что сын твой жив. Я не убивл его.

Бедня мть н минуту здумлсь.

— Я верю вм, сеньор, — скзл он. — Что же вы сделли с ним?

— Что сделл? — нерешительно проговорил дон Рмон. — Ну хорошо, я скжу вм все. Я оствил сын вшего в пустыне; но дл ему все нужное для того, чтобы не умереть с голоду и зщищться в случе опсности.

Хесусит поштнулсь. Нервня дрожь пробежл у нее по телу.

— Ккое великодушие! — нсмешливо воскликнул он. — Д, вы поступили очень милосердно с моим сыном, дон Рмон. Вм неприятно было убивть его, и потому вы предоствили это диким зверям и жестоким индейцм. Только они одни и живут в этой пустыне.

— Он виновен! — вполголос, но твердо отвечл дон Рмон.

— Ребенок никогд не виновен в глзх мтери, кормившей его своим молоком!

— горячо возрзил Хесусит. — Вы осудили своего сын, сеньор, — я спсу его.

— Что хотите вы делть? — спросил дон Рмон, порженный ее решительным тоном.

— Ккое вм до этого дело? Я исполню свою обязнность тк же, кк исполнили вы то, что считли своим долгом. Пусть рссудит нс Бог! Нстнет чс, когд он потребует у вс отчет з кровь вшего сын!

Дон Рмон опустил голову и, побледнев, тихо вошел в дом. Его мучили угрызения совести.

Хесусит молч проводил его глзми.

— Помоги мне, Боже! — воскликнул он, когд он притворил дверь. — Я должн поспеть вовремя.

В сопровождении Эусебио Хесусит подошл к группе деревьев.

Тм стояли две оседлнные лошди.

Они сели н них.

— Куд поедем мы, сеньор? — спросил дворецкий.

— Искть моего сын, — твердо отвечл он.

Ндежд спсти Рфэля оживил ее: яркий румянец горел у нее н щекх, глз блестели.

Эусебио отвязл четырех великолепных собк. Он дл им понюхть рубшку Рфэля, и они с громким лем побежли вперед. Хесусит и дворецкий рдостно переглянулись и посккли з ними.

Собки не могли сбиться с дороги. След шел прямо, никуд не сворчивя, и потому они бежли, не остнвливясь ни н минуту.

Когд Хесусит подъехл к тому месту, где дон Рмон оствил Рфэля, юноши уже не было тм. Он исчез!

Полупотухший костер дымился н песке. Должно быть, Рфэль ушел отсюд не больше чс тому нзд.

— Что же нм делть? — спросил Эусебио.

— Ехть дльше! — решительно отвечл Хесусит и посккл вперед.

Эусебио поехл з ней.

Вечером того же дня стршня сумтох поднялсь н сиенде дель-Милгро.

Хесуситы и Эусебио не было нигде: они не вернулись домой.

Дон Рмон отдл прикзние сдиться н лошдей. Через несколько минут все рбочие и вкерос, с фкелми в рукх, уже выехли вместе со своим господином н поиски сеньоры и дворецкого.

Тк прошл вся ночь.

Н зре ншли полуобъеденный труп лошди Хесуситы. Н ней не было ни седл, ни уздечки.

Около этого труп земля был взрыт — видно было, что здесь происходил стршня борьб.

Дон Рмон, потерявший всякую ндежду, велел ехть нзд.

— Боже, Боже! — воскликнул он, вернувшись домой. — Неужели уже нчинется рсплт?

Проходили недели, месяцы, годы, тйн все еще оствлсь нерзгднной. Несмотря н смые тщтельные розыски, обиттели сиенды тк и не узнли, что стло с Рфэлем, его мтерью и дворецким.

ЧАСТЬ ПЕРВАЯ. ЧИСТОЕ СЕРДЦЕ

ГЛАВА I. Прерия

В зпдной чсти Соединенных Шттов, н протяжении нескольких сотен миль от берегов Миссисипи, лежит дикя, незселення стрн. Тм не видно ни хижины белого, ни вигвм индейц. Местми поднимются тм мрчные лес с тропинкми, проложенными дикими зверями; местми рсстилются прерии, покрытые высокой густой трвой, которя волнуется, кк море, при млейшем дуновении ветерк. Несколько рек протекют тм. Смые знчительные из них: Кнд, Аркнзс и Ред-Ривер.

Н великолепных пстбищх бродят бесчисленные стд диких лошдей, бизонов, лосей и других животных, которых человек оттесняет все дльше и дльше в глубь стрны.

Сюд же приходят н охоту и смые могущественные индейские племен.

Делвры, крики, озги — держтся недлеко от грниц пустыни, поблизости от поселений белых, с которыми уже нчинют вступть в сношения. Они ведут постоянные войны с пуни, черноногими, комнчми и другими незвисимыми племенми, кочующими в прериях или живущими в горх. Ни одно из племен не осмеливется предъявлять прво н эти незселенные земли кк н свою исключительную собственность, но все они опустошют их. Отпрвляясь н охоту, они соединяются целыми шйкми и снряжются кк н войну.

Д и немудрено, тк кк н кждом шгу они рискуют встретить или диких зверей, или вргов. Охотники, трпперы, внтюристы — тк же стршны для крснокожих, кк и врждебные индейские племен.

Тким обрзом, прерии, где происходят постоянные войны и идет беспощдня резня, кжутся кким-то громдным клдбищем, н котором ежегодно погибют тысячи отвжных людей.

Трудно предствить себе что-нибудь величественнее этих прерий, тк щедро одренных природой. С восторгом смотрит путешественник н зеленые пстбищ, густые лес, широкие реки, с нслждением прислушивется к пению скрытых в зелени птиц и к журчнию пробегющих по кмням ручейков. Но посреди этой чудной природы ему ежеминутно грозит опсность, и он нередко плтит жизнью з свою доверчивость.

Был конец сентября 1837 год, нступил уже вечер — оствлось не больше чс до зход солнц. В одной из смых пустынных чстей прерии сидел около костр человек, по цвету кожи белый, но одетый совершенно тк же, кк одевются индейцы. Ему было не более тридцти пяти — тридцти шести лет, несколько глубоких морщин прорезывло его высокий лоб, и потому он кзлся стрше.

Живые, блестящие, черные глз его смотрели кротко и здумчиво; крсивое лицо дышло энергией и кзлось еще бледнее от длинной черной, с синевтым отливом, бороды.

Он был высок, строен, пропорционльно сложен и, по-видимому, облдл незурядной силой. Лицо и фигур его внушли невольную симптию и увжение. Он кзлся одною из тех избрнных нтур, которые тк редки в стрнх, где люди чсто бывют похожи н диких зверей.

Костюм его состоял из узких, доходящих до лодыжек пнтлон, стянутых кожным поясом, и охотничьей блузы из бумжной мтерии, спусквшейся до колен и укршенной вышивкми из рзноцветной шерсти. Ворот блузы был рсстегнут тк, что смугля грудь незнкомц был обнжен; н ней висел тонкя стльня цепочк с черной брхтной лднкой. Н ногх у него были высокие, до колен, споги из недубленой кожи лни; н голове бобровя шпк, укршення сзди хвостом бобр. Из-под нее выбивлись и пдли н плечи длинные черные вьющиеся волосы, в которых уже нчл просвечивть седин.

Великолепня винтовк с нрезным стволом и пр пистолетов лежли около него; через плечо висел н ремне ягдтш, з поясом были зткнуты дв бизоньих рог с порохом и пулями. По всему видно было, что этот человек — охотник.

Держ в руке длинный нож, без которого не может обойтись ни один из обиттелей прерий, он осторожно снимл шкуру с бобр, посмтривя время от времени н зднюю ногу лни, которя жрилсь нд костром, и чутко прислушивлся к кждому легкому, доносившемуся до него звуку.

Трудно было нйти для привл место лучше того, которое выбрл охотник.

Он сидел н лужйке, н вершине холм, с которого открывлся длекий вид, тк что н него не могли нпсть врсплох. Ручеек протекл в нескольких шгх от охотник, низвергясь вниз, в долину, кк водопд. Для двух великолепных лошдей не было недосттк в корме. Кругом росл высокя, сочня трв, и они спокойно жевли ее.

От костр, рзведенного из сухих веток и прикрытого с трех сторон большими кмнями, выступл нружу только тонкя струйк дым, незметня н рсстоянии десяти шгов, с четвертой стороны поднимлись вековые деревья, зщищвшие место привл от нескромных взглядов тех, кто мог скрывться в зсде в этой местности.

Тким обрзом, все предосторожности были приняты охотником с той предусмотрительностью, к которой приучются люди, живущие в лесх.

Крсновтый отблеск зкт золотил вершины деревьев. Солнце зходило з дльние горы, когд лошди вдруг перестли есть и нсторожили уши. Охотник тотчс же зметил это.

Несмотря н то, что все кругом было тихо, что не слышно было никкого подозрительного звук — он тотчс же поствил перед огнем нтянутую н двух поперечных плкх бобровую шкуру и схвтил винтовку.

Послышлся крик совы. Он повторился три рз, с рвными промежуткми.

Охотник улыбнулся, положил крбин и снов принялся з свое дело. Через несколько минут высокя трв зкчлсь, и две великолепные ищейки бросились к нему. Он поглдил их, они тк шумно стли выржть свою рдость, что ему едв удлось зствить их успокоиться и лечь.

Прошло еще несколько минут, и н лужйку вышел другой охотник.

Это был высокий, худощвый, подвижный юнош лет двдцти двух, с открытым честным лицом, живыми серыми глзми и длинными золотистыми волосми, очень молодившими его.

Он был одет совершенно тк же, кк и его стрший товрищ. Подойдя к костру, он бросил около него несколько штук убитых птиц.

Не обменявшись ни словом, охотники знялись приготовлениями к ужину, который должен был покзться им необыкновенно вкусным после долгой ходьбы.

Нступил ночь. Прерия нчл оживть, и издли уже доносился вой диких зверей.

Поужинв с большим ппетитом, охотники нбили и зжгли трубки. Потом, сев спиною к огню, чтобы плмя не мешло им зметить приближение подозрительного человек или хищного зверя, стли курить с тем нслждением, которое испытывют люди, отдыхя после долгого утомительного дня и не зня нверное, скоро ли удстся им дождться ткого отдых снов.

— Ну? — лконично спросил стрший охотник, зтягивясь и выпускя дым.

— Ты был прв, — отвечл его товрищ.

— А!

— Д, мы зшли слишком впрво и потому потеряли след;

— Я был уверен в этом. Дело в том, Весельчк, что ты все еще никк не можешь отвыкнуть от обычев индейцев, живущих в Кнде. Крснокожие, с которыми нм приходится иметь дело здесь, совсем не похожи н ирокезов, охотящихся в твоей стрне.

Весельчк кивнул головой.

— Впрочем, не стоит толковть об этом, — продолжл его товрищ. — Смое глвное зключется в том, чтобы узнть, кто огрбил нс.

— Я зню.

— Отлично! — скзл стрший охотник, вынимя изо рт трубку. — Ккое же племя осмелилось укрсть зпдни с моей меткой?

— Комнчи, Чистое Сердце.

— Я тк и думл. Десять нших лучших зпдней похищены в одну ночь. Клянусь, Весельчк, что им придется дорого поплтиться з это!.. Где же теперь комнчи?

— Н рсстоянии не больше трех миль отсюд. Их человек двендцть. Они идут к своим горм.

— Не все они вернутся туд, — скзл Чистое Сердце, бросив взгляд н свою винтовку.

— Черт возьми! — воскликнул, зсмеявшись, Весельчк. — Они получт только то, чего вполне зслуживют. Я зню, что ты сумеешь нкзть их, Чистое Сердце, и вполне полгюсь в этом случе н тебя. Тебе еще больше зхочется отомстить им, когд ты узнешь, кто предводительствует ими.

— Знчит, я зню их вождя?

— Отчсти, — отвечл, улыбясь, Весельчк. — Это Орлиня Голов.

— Орлиня Голов! — воскликнул Чистое Сердце, вскочив с мест. — Д, я зню его! Очень буду рд, если мне удстся свести с ним нконец один стрый, еще неоплченный счет! Двно уже его моксины попдются н моей дороге и пересекют мой путь.

Он проговорил это с ткой ненвистью, что Весельчк вздрогнул. Недовольный тем, что не сдержл своего гнев, Чистое Сердце снов сел и стл спокойно курить. Но это притворное рвнодушие не обмнуло его товрищ. Н несколько минут рзговор прекртился.

Охотники здумлись и, сидя рядом, молч курили.

— Придется мне сторожить сегодня? — спросил нконец Весельчк.

— Нет, — тихо отвечл Чистое Сердце. — Ложись спть. Я буду крулить и з тебя и з себя.

Не возржя, Весельчк улегся около костр и через несколько минут уже крепко спл.

Когд послышлся крик совы, возвещющий о нступлении утр, Чистое Сердце, просидевший всю ночь неподвижно, кк сттуя, рзбудил товрищ.

— Пор! — скзл он.

— Хорошо, — отвечл Весельчк и тотчс же встл. Охотники оседлли лошдей, осторожно спустились с холм и понеслись в погоню з комнчми.

В ту же минуту взошло солнце и осветило прерию своими яркими, живительными лучми.

ГЛАВА II. Охотники

Скжем несколько слов об этих двух охотникх, которым придется игрть вжную роль в ншем рсскзе.

Чистое Сердце — под этим именем он был известен во всех прериях — пользовлся репутцией необыкновенно смелого и честного человек между всеми людскими племенми, с которыми ему приходилось вступть в ккие-либо сношения. Его увжли все.

Охотники и трпперы, испнцы, мерикнцы и метисы чсто обрщлись к нему з советом, кк к человеку опытному, изучившему жизнь и обычи стрны.

Дже подонки обществ, рзные негодяи, живущие исключительно только грбежом и вымогтельством, не осмеливлись нпдть н него и стрлись не попдться ему н пути.

Чистое Сердце не добивлся ни влсти, ни слвы и тем не менее знял выдющееся положение, которое признвли з ним все, дже смые дикие и жестокие обиттели прерий. Он достиг этого безо всяких усилий со своей стороны, только блгодря своему уму и твердому хрктеру.

И нужно зметить, что никогд не пользовлся он своим влиянием для достижения кких-нибудь личных выгод. Он употреблял его только н общую пользу, стрясь облегчить кждому возможность спокойно и беспрепятственно знимться своим делом.

Никто не знл, кто был Чистое Сердце и откуд он пришел. Это оствлось тйной для всех.

Лет пятндцть или шестндцть тому нзд, когд он был еще юношей, охотники встретились с ним н берегх Аркнзс в то время, кк он ствил зпдни для бобров. Они здли ему несколько вопросов о его прошлом, но он не пожелл отвечть н них. Охотники, и сми люди очень сдержнные, пришли к зключению, что в жизни юноши есть ккя-то тйн, которую он желет скрыть, и были нстолько деликтны, что тотчс же перестли рсспршивть его.

Все трпперы и охотники прерий обычно живут по двое и по трое и никогд не рзлучются. Но Чистое Сердце всегд жил один, не имел постоянного жилищ и переезжл с мест н место, нигде не остнвливясь ндолго.

Мрчный и здумчивый, он избегл обществ; но в случе ндобности был готов помочь кждому, рискуя дже своей жизнью. А когд его нчинли блгодрить, он пришпоривл лошдь и уезжл ствить свои зпдни в ккую-нибудь другую местность, чтобы дть время тем, кому он окзл услугу, збыть о ней.

Ежегодно в одно и то же время, именно в конце октября, Чистое Сердце уезжл куд-то н несколько недель, но куд — не знл никто. А когд он возврщлся, лицо его кзлось еще мрчнее и грустнее обыкновенного.

Вернувшись после одной из тких поездок, он привел с собой пру великолепных щенят-ищеек. С тех пор он не рсствлся с ними и, по-видимому, очень любил их.

Пять лет тому нзд Чистое Сердце, поствив н ночь свои зпдни, хотел уже идти домой, кк вдруг зметил огонек, блеснувший из-з деревьев. Это был индейский лгерь.

К столбу, вбитому недлеко от костр, был привязн белый, юнош лет семндцти. Кругом стояли вооруженные ножми индейцы и мучили несчстного, з пыткой должн был последовть смерть.

Поддвшись сострднию и не думя об опсности, которой подверглся см, Чистое Сердце бросился к юноше и стл перед ним, зщищя его своим телом.

Неожиднное появление его и безумня смелость тк порзили индейцев, — это были комнчи, — что они с минуту стояли неподвижно.

Не теряя времени, Чистое Сердце перерезл веревки, которыми был привязн юнош, и дл ему нож, который тот с рдостью схвтил. Об они решились биться до последнего и дорого продть свою жизнь.

Белые возбуждют в индейцх стршный, почти непреодолимый ужс. Однко после минутной нерешительности комнчи опомнились. Белых было только двое, не трудно спрвиться с ними.

С дикими воплями взмхнули они ножми, но в это время Чистое Сердце повернул голову и свет костр упл н его лицо.

— Чистое Сердце! Великий бледнолицый охотник! — воскликнули комнчи и, опустив ножи, почтительно отступили.

Их вождь Орлиня Голов никогд еще не встречлся с охотником. Он первый рз пришел в прерии, лежщие по берегм Аркнзс, и не понял, что привело в змештельство его воинов. К тому же он всей душой ненвидел белых и с ккой-то дикой ненвистью беспощдно убивл их. Ему покзлось, что комнчи струсили. Это вывело его из себя, и он двинулся один к Чистому Сердцу.

Тут случилось нечто невероятное.

Несмотря н глубокое увжение, с которым комнчи всегд относились к своему вождю, они бросились к нему и обезоружили его, чтобы он не мог сделть никкого вред Чистому Сердцу.

Тот поблгодрил их и, взяв оружие Орлиной Головы, см передл его вождю, который бросил взгляд непримиримой ненвисти н своего великодушного противник.

Охотник презрительно пожл плечми и ушел вместе с юношей, очень довольный тем, что ему удлось спсти его от смерти.

В ккие-нибудь десять минут Чистое Сердце приобрел себе верного друг и злейшего врг.

История юноши был очень прост.

Он приехл из Кнды вместе с отцом, чтобы поохотиться в прериях. Комнчи нпли н них. Они мужественно зщищлись, и после отчянного сопротивления отец его, получивший несколько рн, умер. Эт смерть, вырввшя жертву из рук индейцев, был очень неприятн им. Они очень зботились о своем оствшемся в живых пленнике и не допускли, чтобы он испытывл лишения: его берегли для пытки, и он уже нчлсь, когд явился Чистое Сердце.

Выслушв рсскз юноши, Чистое Сердце пожелл узнть его дльнейшие нмерения. Нверное, он не зхочет остться в прериях и вести жизнь охотник после ткого тяжелого опыт.

— О нет, совсем ноборот! — воскликнул молодой человек. — Мне нрвится эт жизнь, и, кроме того, я должен отомстить з смерть отц.

— Д, вы првы, — отвечл Чистое Сердце.

Он привел юношу в один из своих тйников, которые есть у кждого трппер. Это подземные клдовые, в которых они хрнят свое имущество. Он вынул оттуд полный костюм трппер, ружье, нож, пру пистолетов, ягдтш и приспособления для зпдней и отдл все это юноше.

— Ну, теперь можете идти, — скзл он. — Д хрнит вс Бог!

Тот молч посмотрел н охотник. Он кк будто не понял его.

Чистое Сердце улыбнулся.

— Вы свободны, — пояснил он. — Вот все необходимое для вшей новой жизни, вм остется только выбрть себе место охоты в этих прериях. Желю вм успех.

Юнош покчл головою.

— Нет, я не хочу рсствться с вми, — отвечл он, — и уйду только в том случе, если вы прогоните меня. У меня нет ни семьи, ни друзей. Вы спсли мне жизнь, я приндлежу вм.

— Я не требую рсплты з услуги, которые окзывю, — возрзил Чистое Сердце.

— Нпротив, вы зствляете плтить з них слишком дорого, если откзыветесь от блгодрности! — горячо проговорил юнош. — Возьмите нзд все эти вещи: они не нужны мне. Я не нищий, чтобы брть подчки. Прощйте! Я предпочитю вернуться нзд к комнчм.

Молодой человек повернулся и пошел к лгерю крснокожих.

Чистое Сердце был тронут. Искренний, чистосердечный тон юноши очень понрвился ему.

— Остновитесь! — крикнул он.

Тот тотчс же вернулся.

— Я веду грустную, одинокую жизнь, — скзл Чистое Сердце. — Вм было бы слишком тяжело жить со мною. Стршное горе тяготеет ндо мной и мучет меня. Зчем же связывть вм свою судьбу с тким несчстным человеком?

— Чтобы рзделить вше горе, если вы нйдете меня достойным, и утешить вс, если возможно. Человек, живущий одиноко, легко впдет в отчяние. Ему необходим товрищ.

— Д, это верно! — пробормотл Чистое Сердце.

— Ну, кк же вы решите? — тревожно спросил юнош.

Чистое Сердце пристльно посмотрел н него, кк бы желя зглянуть ему в душу, и, по-видимому, остлся доволен своим осмотром.

— Кк вс зовут? — спросил он.

— Весельчком, — отвечл молодой человек. — Мое нстоящее имя Жорж Тльбо, но меня редко нзывют тк.

Чистое Сердце улыбнулся.

— Многообещющее прозвище, — скзл он, протягивя ему руку. — Ну, Весельчк, с этой минуты я буду считть вс бртом. Мы друзья н жизнь и н смерть!

Он поцеловл его в глз, кк делют всегд в подобных случях обиттели прерий. Весельчк отвечл ему тем же и, крепко пожв ему руку, повторил: «Н жизнь и н смерть!» Вот кк сошлись эти дв человек. В течение пяти лет ни млейшя тень не омрчл их дружбы. Он, нпротив, все увеличивлсь. У них, кзлось, было одно сердце, одни мысли, и они безгрнично доверяли друг другу. Блгодря этому товриществу они чувствовли себя горздо сильнее, чем прежде, и смело отвживлись н ткие безумные предприятия, н которые не всегд решились бы и десять человек.

И все удвлось им. Для них не было ничего невозможного, счстье постоянно блгоприятствовло им, и они не знли неудч.

Длеко рзошелся слух о них. Иные восхищлись ими, другие с ужсом произносили их имен.

Через несколько месяцев после того, кк они поселились вместе, Чистое Сердце, близко узнв своего товрищ, рсскзл ему всю свою прошлую жизнь. У кждого человек есть потребность рзделить горе с верным, испытнным другом. Чистое Сердце тоже не мог не поддться ей. Это доверие, которого Весельчк ждл с нетерпением, но не стрлся вызвть ничем, сблизило их еще больше. Юнош мог теперь утешть своего несчстного друг и знл, чего не следует ксться в рзговоре, чтобы не рзбередить еще не зжившие рны.

В тот день, с которого мы нчли нш рсскз, стринный врг Чистого Сердц Орлиня Голов с невероятной смелостью укрл у него зпдни. Время не смягчило вождя комнчей. Он, нпротив, ненвидел великого белого охотник еще больше прежнего.

Хитрый и луквый, кк все индейцы, Орлиня Голов, по-видимому, спокойно вынес оскорбление, которое ннесли ему его воины из-з бледнолицего охотник. Зтив обиду, он, однко, не збыл о ней и терпеливо ждл той минуты, когд ему можно будет отомстить. Медленно и незметно рыл он яму под ногми своих вргов, необыкновенно ловко рспускл про них клевету и стрлся мло-помлу восстновить против них крснокожих. Блгодря этому, ему удлось — он см, по крйней мере, не сомневлся в этом — нстроить против двух друзей не только индейцев, но и живущих в прериях белых и метисов.

Достигнув своей цели, Орлиня Голов взял с собой тридцть воинов и, желя поскорее добиться рзвязки и погубить тех, кого считл своими вргми, укрл у них в одну ночь все зпдни, вполне уверенный, что они не оствят этого безнкзнным и зхотят отомстить.

Он не ошибся в своих рсчетх: все произошло именно тк, кк он ожидл.

Нимло не сомневясь в том, что Чистому Сердцу и Весельчку не удстся нйти себе союзников среди индейцев и белых, он ндеялся, что с помощью тридцти решительных человек легко одолеет их, и с нслждением думл о том, ккие мучения зствит их вынести перед смертью.

А чтобы не испугть своих вргов и быть уверенным, что они попдут в рсствленную для них ловушку, Орлиня Голов пострлся скрыть нстоящее число своих воинов.

Друзья, впрочем, подозревли, что их несколько больше, чем они думли; но, считя себя достточно сильными для битвы и с двдцтью индейцми, не стли просить помощи ни у кого и решились гнться вдвоем з комнчми и отомстить им з их проделку.

После этого несколько длинного, но необходимого отступления, вернемся к ншему прервнному рсскзу.

ГЛАВА III. След

Орлиня Голов не принял никких предосторожностей чтобы скрыть свой след: чем скорее догонят его белые, тем лучше.

Охотникм не предстояло никких зтруднений, и они быстро ехли вперед по примятой высокой трве; если же иногд след кк будто пропдл, им стоило только немножко нгнуться, чтобы снов увидеть его.

Обиттели прерий не привыкли к этому. Тем более стрнным должно было это кзться Чистому Сердцу, жившему здесь тк долго, знвшему все хитрости индейцев и искусство, с которым они, в случе ндобности, скрывют свой след.

И он, действительно, здумлся. Если комнчи не сочли нужным скрывться, знчит, их горздо больше двендцти человек, или же Орлиня Голов устроил ккую-нибудь зсду, в ндежде, что они попдутся в нее.

Охотники продолжли свой путь, смотря то нпрво, то нлево, чтобы не сбиться с дороги. Но это окзывлось совершенно лишним: след шел прямо и не сворчивл никуд. Дже у Весельчк явились некоторые подозрения, и он стл тревожиться.

Но хоть комнчи и ехли, не принимя никких предосторожностей, друзья не последовли их примеру и с обычной предосторожностью уничтожли свой след по мере того, кк продвиглись вперед.

Тк доехли они до небольшой речки, впдющей в Кнду.

До лгеря комнчей было уже недлеко. Чистое Сердце остновился и сделл своему товрищу знк последовть его примеру.

Они сошли с лошдей и, взяв их под уздцы, вошли в небольшую рощицу; если комнчи поствили крульных, чтобы следить з ними, они не увидят их здесь.

Скрывшись в чще, Чистое Сердце приложил плец к губм, предупреждя товрищ, что нужно быть кк можно осторожнее и, приблизив губы к смому его уху, прошептл чуть слышно:

— Прежде чем ехть дльше, нм нужно посоветовться и сговориться нсчет того, что мы будем делть.

Весельчк кивнул головой.

— Нм приготовили ккую-то ловушку, — продолжл Чистое Сердце. — Крснокожие слишком опытны и осторожны, чтобы поступть тк безрссудно без ккой-нибудь увжительной причины.

— Конечно, — уверенно отвечл Весельчк. — След их чересчур ясен. З этим, нверное, скрывется ккя-нибудь ловушк.

— Нс, стрых охотников, нельзя провести тким путем, — зметил Чистое Сердце. — Они уж слишком перехитрили. Во всяком случе, нм нужно быть кк можно осторожнее и осмотреть кждый лист, кждую трвинку прежде, чем приблизиться к их лгерю.

— Сделем лучше вот что! — скзл, осмтривясь по сторонм, Весельчк. — Спрячем нших лошдей в кком-нибудь ндежном местечке, где бы можно было отыскть их в случе ндобности, и пойдем пешком. Мы сможем незметно приблизиться к лгерю и узнть число вргов.

— Ты прв, Весельчк, — отвечл Чистое Сердце. — Ты подл великолепный совет, и нм остется только последовть ему.

— Тк пойдем скорее!

— Зчем же? Нм, нпротив, не нужно спешить. Индейцы, не видя нс, подумют, что мы не решились нпсть н них, и бдительность их уменьшится. Для нс же выгоднее нпсть н них врсплох, если только нм придется прибегнуть к ткой крйней мере. По-моему, дже лучше всего подождть здесь нступления ночи.

— Спрячем снчл нших лошдей, — отвечл Весельчк, — потом потолкуем.

Охотники осторожно выбрлись из чщи и пошли не к реке, нзд. Пройдя некоторое время по дороге, по которой уже шли рньше, они свернули нлево, опустились в оврг и пропли в высокой трве.

— Это место мне незнкомо, — скзл Чистое Сердце. — Не понимю, куд ты ведешь меня, Весельчк?

— Положись н меня, — отвечл кндец. — Вот увидишь, в ккую неприступную крепость я приведу тебя. Я совершенно случйно открыл ее. Он лежит н рсстоянии двух ружейных выстрелов отсюд, и ншим лошдям будет тм отлично. Д и нм смим может пригодиться эт крепость: он выдержит ккую угодно осду.

— Крмб!(Крмб — Черт побери! (исп.)) — воскликнул Чистое Сердце, выдвший этим восклицнием свое испнское происхождение. — Кк же открыл ты ткое сокровище?

— Очень просто, — спокойно отвечл Весельчк. — Некоторое время тому нзд я поствил зпдни и, чтобы поскорее вернуться к тебе, пошел ближней дорогой, вот через эту смую гору, которя видн отсюд. Когд я был уже не особенно длеко от вершины, из-з кустов покзлсь голов великолепного черного медведя.

— А! Я зню, когд это было, — скзл Чистое Сердце. — Ты еще тогд принес медвежью шкуру. Д еще, кжется, не одну, целых две.

— Именно тк. Медведь был не один, с медведицей. Увидв их, я, конечно, збыл об устлости и, зрядив винтовку, бросился з ними в погоню. Ты сейчс увидишь, ккое логовище они выбрли себе.

Друзья остновились.

Груды скл смых стрнных и причудливых форм мфитетром поднимлись перед ними; из рсщелин утесов пробивлись тощие кустрники, вершины были покрыты вьющимися рстениями. Эт громд возвышлсь более чем н шестьсот метров нд прерией и кзлсь ккой-то средневековой рзвлиной, вроде тех, которые иногд попдются н берегх больших европейских рек.

Охотники прерий нзывли ее «Белым Змком», по цвету кменной породы, из которой он состоял.

— Мы не в состоянии будем подняться туд с ншими лошдьми, — скзл Чистое Сердце, измеряя глзми рсстояние от подошвы до вершины утесов.

— А все-тки попробуем, — отвечл Весельчк.

Подъем окзлся в высшей степени трудным и опсным. Хорошо еще, что у нших охотников были прекрсные, привычные ко всевозможным дорогм лошди. Не будь этого, они, нверное, поскользнулись бы и рзбились нсмерть, сктившись вниз.

Друзья продвиглись вперед очень медленно, тк кк им приходилось рссчитывть кждый шг. Выбрв удобное место, они прыгли н него и поднимлись вверх не прямо, с бесчисленными поворотми, от которых кружилсь голов.

Через полчс они дошли до мленькой площдки, имевшей в ширину не более десяти метров.

— Здесь, — скзл Весельчк.

— Кк, здесь? — спросил Чистое Сердце, осмтривясь и не видя нигде никкого отверстия.

Весельчк улыбнулся.

— Идем! — скзл он.

И, тщ свою лошдь з повод, он обогнул один из утесов; Чистое Сердце с любопытством последовл з ним.

Минут пять шли они по ккому-то узкому, извиввшемуся спирлью проходу и очутились перед входом в пещеру.

Он был совершенно незметен з окружвшими его утесми и кменными глыбми; только блгодря счстливой случйности можно было нйти его.

Охотники вошли.

Весельчк еще рньше зготовил огромный пук веток смолистых деревьев. Теперь он зжег две из них, и взяв одну себе, подл другую товрищу.

При свете этих фкелов пещер покзлсь пред ними во всем своем диком величии и крсоте.

Высокие стены ее были покрыты стлктитми, которые, отржя свет, сверкли, кк дргоценные кменья, и придвли гроту ккой-то волшебный вид.

— Эт пещер, — скзл Весельчк, дв своему товрищу вдоволь нлюбовться ею, — одно из чудес прерий. Видишь эту глерею нпротив нс? Он отлого спускется вниз, проходит под дном реки, около которой мы были сегодня, и зкнчивется выходом в прерию, н рсстоянии мили от берег. Кроме этого проход и того, через который мы пришли сюд, из пещеры ведут в рзные стороны еще четыре подземные глереи. Знчит, в случе нпдения, вргм ни в кком случе не удлось бы окружить нс здесь; роскошным комнтм, которые будут в ншем рспоряжении, нверное, позвидовл бы и см президент Соединенных Шттов.

Чистое Сердце, очень довольный открытием своего товрищ, тотчс же стл внимтельно осмтривть пещеру и, несмотря н всю свою сдержнность, не мог удержться от восторженных восклицний.

— Что же ты до сих пор не рсскзл мне про нее? — спросил он.

— Я ждл удобного случя, — отвечл Весельчк.

Охотники отвели лошдей в одно из отделений грот, куд свет проникл через незметные трещинки, и положили им корму. Потом, убедившись, что у тех есть все нужное и что они не в состоянии будут уйти отсюд, друзья взяли свои винтовки, свистнули собк и вошли в глерею, проходившую под речным дном.

Через несколько времени они почувствовли, что воздух стновится влжен, и глухой непрерывный шум послышлся сверху: нд их головми протекл рек. Но в глерее было не совсем темно: слбый свет доходил сюд блгодря пустому внутри утесу, стоявшему посреди течения.

Прошло еще полчс, и охотники, дойдя до конц проход, вышли в прерию. Кустрник и вьющиеся рстения зкрывли выход, и он был совсем незметен.

Довольно долго пробыли они в пещере. Они осмотрели ее во всех подробностях; зня, что в будущем он может пригодиться им, устроили что-то вроде конюшни для своих лошдей и, нконец, нскоро перекусили. Все это отняло у них много времени, и солнце уже зходило, когд они снов отпрвились в погоню з комнчми.

Пустив вперед ищеек, друзья скрылись в высокой трве и неслышно поползли з ними, передвигясь н рукх и коленях, здерживя дыхние, чутко прислушивясь и внимтельно осмтривясь по сторонм. Иногд они остнвливлись н минуту и приподнимли головы, чтобы немножко подышть свежим воздухом, и еще нпряженнее прислушивлись к тем легким звукм прерий, которые услышит только охотник, умеющий объяснить кждый из них.

Глубокя тишин окутывл прерию.

В этих пустынных местностях вся природ кк будто сосредоточивется при приближении ночи и блгоговейно ждет нступления темноты.

Охотники продолжли продвигться вперед, но еще осторожнее, чем прежде.

Они ползли прллельно друг другу.

Вдруг собки сделли стойку. Умные животные кк будто понимли, что теперь нельзя лять — что это может стоить жизни их хозяевм.

Весельчк внимтельно огляделся по сторонм. Глз его блеснули. Он весь съежился и, прыгнув кк пнтер, бросился н крснокожего воин, который, нклонившись вперед и опустив голову, кк будто предчувствовл приближение врг.

Все было кончено в одно мгновение. Не успел индеец крикнуть, кк Весельчк уже повлил его н спину, стл ему коленом н грудь и схвтил его з горло.

Потом он хлднокровно вынул из-з пояс свой нож и вонзил его по смую рукоятку в сердце врг.

Индеец не окзл ни млейшего сопротивления. Поняв, что ему невозможно спстись, он с презрением и ненвистью взглянул н кндц, нсмешливо улыбнулся и с холодным, бесстршным лицом принял смертельный удр.

— Один! — хлднокровно скзл Весельчк и, оттолкнув труп, пополз дльше.

В то время кк кндец бросился н крснокожего, Чистое Сердце остновился и стл внимтельно следить з ними, готовый, в случе ндобности, помочь другу. А когд индеец умер, он, не говоря ни слов, продолжл свой путь.

Через несколько минут огонек змелькл между деревьями, и охотники своим тонким обонянием почувствовли зпх жреного мяс.

Кк дв призрк, поднялись они по стволу огромного пробкового дуб и скрылись в его густой зелени.

Потом они посмотрели вниз.

Перед ними, н рсстоянии не более десяти метров, лежл лгерь комнчей.

ГЛАВА IV. Путешественники

В то время кк трпперы вышли из пещеры, милях в двдцти от выход из нее довольно большое общество белых путешественников сделло привл н берегх Кнды. Местность, выбрння ими для ночлег, был очень крсив, и н ней еще сохрнились следы отдыхвших здесь когд-то рньше индейцев.

Проводники-метисы быстро рзвьючили с дюжину мулов, з которыми, в виде конвоя, ехли солдты-мексикнцы.

Сделв из вьюков огрду овльной формы, проводники зжгли посредине ее костер и, покончив с этим, уселись в кружок и стли готовить себе ужин.

Молодой офицер лет двдцти четырех — двдцти пяти, с првильным и хрктерным лицом, подошел к зпряженному прой мулов плнкину, около которого стояли дв всдник.

— Где прикжете, сеньор, поствить плтку сеньориты? — почтительно спросил он, снимя шляпу.

— Где хотите, кпитн Агвилр, — отвечл один из всдников. — Только устройте все поскорее: моя племянниц очень устл.

Это был человек высокого рост, с резкими суровыми чертми лиц, орлиным взглядом и белыми, кк снег Чимборсоnote 3, волосми, одетый в роскошный, рскршенный золотым шитьем генерльский мундир, поверх которого был нброшен военный плщ.

Кпитн поклонился и, подойдя к солдтм, велел им рскинуть хорошенькую белую с розовыми полоскми плтку, которя лежл н спине одного из мулов.

Через несколько минут генерл сошел с лошди и, подв руку молодой девушке, которя легко выпрыгнул из плнкин, отвел ее в приготовленную плтку, где, блгодря кпитну Агвилру, все было устроено тк уютно, кк только было возможно при днных обстоятельствх.

З генерлом и его племянницей в плтку вошли еще двое.

Один из них был низенький толстяк с круглым, крсным лицом, здыхвшийся в мундире военного врч. Н нем был белокурый прик и синие очки.

Трудно было определить его возрст. Ему, кзлось, было лет около пятидесяти. Звли его Жером-Бонифций Дюрье. Он был фрнцузом по происхождению и состоял н мексикнской службе в кчестве глвного полкового хирург.

Сойдя с лошди, он очень осторожно снял привязнный з седлом большой чемодн и, не доверяя его никому, бережно понес его см.

Вместе с ним вошл в плтку молоденькя девушк или, вернее, девочк лет пятндцти, с луквым, живым личиком, вздернутым носиком и смелыми глзми. Это был метиск, исполнявшя должность горничной племянницы генерл.

Великолепный негр, носивший громкое имя Юпитер, суетился, спеш приготовить ужин. Ему помогли двое проводников.

— Ну, доктор? — спросил, улыбясь, генерл, смотря н зпыхвшегося толстяк, усевшегося н свой чемодн. — Кк вм кжется сегодня моя племянниц?

— Сеньорит очровтельн кк всегд, — любезно скзл доктор, вытиря лоб. — А ккя ужсня жр! Не првд ли?

— Я не зметил, — отвечл генерл. — По-моему, ткя же, кк и всегд.

— Знчит, мне только покзлось это, — скзл доктор, глубоко вздыхя. — Нд чем же вы смеетесь? — спросил он, обрщясь к метиске, которя вдруг громко рсхохотлсь.

— Не обрщйте н нее внимния, доктор, — зметил, улыбясь, племянниц генерл. — Фебея еще совсем девочк.

— Я уже несколько рз говорил вм, донн Люция, — скзл доктор, нхмурив свои густые брови и ндувя щеки, — что эт девчонк — нстоящий бесенок. Вы слишком добры к ней, и кончится тем, что он сыгрет с вми ккую-нибудь плохую шутку.

— У-у-х!.. Ккой сердитый этот собиртель кмешков! — пробормотл Фебея, нмекя н стрсть доктор соствлять коллекции из кмней и рстений.

— Ну, ну, довольно! — скзл генерл. — Утомил тебя дорог, Люция?

— Нет, не особенно, — отвечл молодя девушк, удерживя зевоту. — Мы путешествуем уже целый месяц, и я нчиню привыкть к ншему кочевому обрзу жизни. Снчл это, действительно, очень утомляло меня.

Генерл вздохнул, но не скзл ни слов. Доктор знялся кмнями и рстениями, собрнными в течение дня, и рзбирл их, Фебея кружилсь по комнте, кк птичк, приготовляя все, что могло пондобиться ее госпоже.

Воспользуемся этим временем, чтобы скзть несколько слов о племяннице генерл.

Люция де-Бермудес был дочерью его млдшей сестры. Это был очровтельня девушк лет шестндцти. Ее большие черные глз оттенялись длинными ресницми, умерявшими их блеск; н нежной коже сохрнился пушок юности, из-з пунцовых губ виднелись жемчужные зубки, черные с синевтым отливом волосы были тк длинны, что покрывли ее всю, с головы до ног, когд он рспускл свои косы.

У нее были крошечные руки и ноги и тонкя, стройня тлия; движения ее отличлись гибкостью, свойственной мерикнкм, походк — ленивой грцией креолок.

Невежествення, кк и все ее соотечественницы, Люция был весел и беззботн, кк ребенок. Ее знимли всякие пустяки, и он совсем не знл жизни или, вернее, знл только ее хорошие стороны.

Эт прекрсня сттуя еще не жил, не думл и не испытл любви.

Генерл воспитывл ее в смом строгом, монстырском уединении и решил взять с собой, когд отпрвился в прерии.

Ни цель его поездки, ни причин, почему дядя желл, чтобы он сопровождл его — нисколько не интересовли молодую девушку.

Путешествие по незнкомым местностям, жизнь н открытом воздухе, относительня свобод срвнительно с тем строгим зключением, в котором ее держли до сих пор, — все это рдовло Люцию, и ей в голову не приходило рсспршивть дядю о причинх, побудивших его предпринять эту поездку.

Тким обрзом, читтелю приходится познкомиться с Люцией в то время, кк он был счстливым ребенком и жил день з днем, вполне довольня своим нстоящим, без всякой мысли о будущем.

В плтку вошел кпитн Агвилр, з ним Юпитер с трелкми и блюдми.

Фебея уже успел нкрыть н стол.

Ужин состоял из консервов и жреной ноги лни. З стол сели четверо: генерл, Люция, кпитн и доктор.

Юпитер и Фебея прислуживли.

Снчл все молчли и были зняты только едой. Люция зговорил первя и обртилсь к доктору, которого очень любил дрзнить.

— Ну что же? Много сокровищ нбрли вы сегодня, доктор? — спросил он.

— Не особенно много, сеньорит, — отвечл тот.

— Отчего же тк? — улыбясь, скзл он. — Н дороге то и дело попдются кмни. Вм не трудно было бы нбрть их столько, что не мог бы снести и мул.

— Вы, должно быть, довольны путешествием, доктор? — спросил генерл. — Теперь вы свободно можете знимться соствлением коллекций.

— Не могу скзть, чтобы я был очень доволен, — отвечл доктор. — Я ждл от прерий горздо большего. Если бы меня не поддерживл ндежд отыскть одно редкое рстение и принести, тким обрзом, пользу нуке, я, пожлуй, дже пожлел бы, что покинул свой домик в Гвделупе, где вел ткую тихую, однообрзную жизнь.

— Не збывйте, что мы еще только вошли в прерии, — скзл кпитн. — Когд мы пройдем подльше вглубь, вы дже не в состоянии будете собрть все редкости, которые нчнут попдться вм н пути.

— Очень бы желл, чтобы вше предскзние исполнилось, кпитн, — отвечл, вздохнув, ученый. — Если бы я ншел то рстение, о котором говорил, это вполне удовлетворило бы меня.

— Знчит, оно очень дргоценно? — спросил Люция.

— Еще бы, сеньорит! — горячо воскликнул доктор. — Его описл и клссифицировл Линней, и с тех пор никому не удвлось нйти его. Если я отыщу это сокровище, я соствлю себе имя. А вы еще спршивете, дргоценно ли оно?

— Для чего же служит это рстение? — с любопытством спросил молодя девушк.

— Для чего?

— Ну д.

— Ни для чего, — нивно отвечл ученый.

Люция рссмеялсь звонким серебристым смехом.

— И вы все-тки нзывете его дргоценным? — скзл он.

— Д, именно потому, что оно очень редко.

— Ндеюсь, что вм удстся нйти его, доктор, — скзл примирительным тоном генерл. — Юпитер, позови сюд нчльник проводников.

Негр вышел и через минуту вернулся в сопровождении глвного проводник.

Это был высокий, широкоплечий человек лет сорок, с низким лбом, курчвыми волосми, медным цветом кожи и вплыми глзми, горевшими кким-то диким блеском. Его лицо нельзя было нзвть особенно некрсивым, но в нем было что-то неприятное и оттлкивющее. В высшей степени холодный и дже бесстрстный, он был длеко не рзговорчив, между тем ему дли прозвище «Болтун». Должно быть, индейцы или товрищи прозвли его тк в шутку.

— Выпейте-к этот сткнчик, любезный, — скзл генерл, протягивя ему большой сткн с вином.

Болтун поклонился и, срзу осушив сткн, в котором помещлось около литр, вытер руквом усы.

— Мне бы хотелось, — нчл генерл, — остновиться н несколько дней в тком месте, где бы можно было без опсения произвести кое-ккие розыски. Годится для этого нш стоянк?

— Нет, — лконично ответил Болтун.

— Почему же?

— Много индейцев и диких зверей.

— А не знете ли вы ккого-нибудь подходящего мест?

— Зню.

— Длеко отсюд?

— Нет.

— А кк велико рсстояние?

— Сорок миль.

— З сколько дней можем мы дойти туд?

— З три.

— Отлично. Отведите нс в это место. Мы выедем звтр рно утром.

— Все? — спросил Болтун.

— Все, — отвечл генерл.

— Спокойной ночи!

И проводник ушел.

— У Болтун есть одн хорошя черт, — скзл, улыбясь, генерл. — Его рзговор не ндоедлив.

— А мне было бы горздо приятнее, если бы он говорил побольше, — возрзил, покчв головой, доктор. — Мне всегд подозрительны ткие молчливые люди: кжется, кк будто у них есть ккие-то тйны, и они боятся проговориться.

Выйдя из плтки, Болтун присоединился к своим товрищм и некоторое время о чем-то горячо перешептывлся с ними.

Был чудня ночь. Путешественники зкурили сигры и уселись около плтки.

Люция зпел прелестную, нежную креольскую песню.

Вдруг крсновтый свет покзлся у смого горизонт. С кждой минутой стновился он все больше и ярче, потом послышлся ккой-то глухой шум, похожий н отдленные рскты гром.

— Что это ткое? — спросил генерл, всккивя с мест.

— Пожр в прерии, — спокойно отвечл Болтун.

При этом ужсном известии весь лгерь зволновлся.

Нужно было бежть кк можно скорее, чтобы не сгореть зживо.

А во время сумтохи один из проводников многознчительно переглянулся с Болтуном и, проскользнув между тюкми, скрылся в прерии.

ГЛАВА V. Комнчи

Чистое Сердце и Весельчк, скрывшись в ветвях пробкового дуб, нблюдли з комнчми.

Индейцы — их было человек двдцть пять — спокойно сидели и лежли около костров; одни из них ели, другие курили. Они вполне ндеялись н бдительность своих крульных, и им не могло прийти в голову, что вргм удлось подкрсться к ним. Н комнчх был их обычня одежд из бизоньих шкур, стрння, причудливя ттуировк их отличлсь необыкновенным рзнообрзием. У иных все лицо было выкршено киноврью, у других — черной крской, с длинной белой полосой н кждой щеке. Ружья лежли около них, з плечми висели щиты, луки и стрелы.

По множеству волчьих хвостов, привязнных к их моксинм, видно было, что это лучшие воины, соствляющие гордость и слву своего племени.

В нескольких шгх от них стоял, прислонившись к дереву, Орлиня Голов. Скрестив руки н груди и слегк нклонившись вперед, он, кзлось, прислушивлся к кким-то звукм, которых не слышл ни один из его товрищей.

Орлиня Голов происходил из племени озгов. Когд он был юношей, комнчи усыновили его, но он до сих пор придерживлся обычев и костюм своего нрод. Это был очень высокий, богтырски сложенный человек лет двдцти восьми. Грудь и руки его были обнжены; одежд состоял из куск мтерии, обернутой кругом бедер; обувь — из моксин, сделнных из недубленой кожи лни. Они поднимлись выше колен и были укршены множеством волчьих хвостов.

Живые черные глз его со слишком мленьким промежутком между ними, тонкий нос и довольно большой рот делли его похожим н хищную птицу. Выржение лиц его было смело и блгородно. Оно было рскршено четырьмя крскми: белой, голубой, черной и крсной. Глвные подвиги его во время битв были нрисовны голубым н его обнженной груди.

Голов его был обрит. Только узкя полоск волос оствлсь посредине головы, д длиння прядь спусклсь с мковки и висел сзди. Он был укршен орлиными перьями.

К счстью для Чистого Сердц и Весельчк, индейцы вышли н войну, не н охоту, и потому с ними не было собк. Будь с ними эти умные животные, ншим друзьям не удлось бы тк незметно подкрсться к лгерю.

Вождь комнчей стоял неподвижно, кк сттуя; но глз его блестели, тонкие ноздри рздувлись. Вдруг он поднял првую руку, деля знк воинм, чтобы они змолчли.

— Мы открыты, — прошептл Чистое Сердце тк тихо, что товрищ едв мог рсслышть его слов.

— Что же нм делть? — спросил Весельчк.

— Действовть, — коротко отвечл Чистое Сердце.

Они стли неслышно перебирться с одной ветки н другую, с дерев н дерево, пок не очутились н противоположной стороне лгеря, где пслись лошди индейцев.

Друзья осторожно спустились н землю и перерезли веревки, которыми были привязны лошди. Те рдостно зржли и понеслись в рзные стороны.

Весь лгерь пришел в движение. Индейцы вскочили и с дикими крикми бросились в погоню з животными.

Орлиня Голов остлся один. Кк бы зня, где скрывются его врги, он двинулся к ним, осторожно прячсь з стволми деревьев, которые могли служить ему зщитой.

Охотники тихо отступли и осмтривлись по сторонм, опсясь, что комнчи зйдут сзди.

Но нет. Крики индейцев змирли вдли; они не думли ни о чем, кроме своих лошдей.

Подойдя к высокому дереву, Орлиня Голов остновился. Это кк рз подходящее место — ствол нстолько толст, что зщитит его от вргов. Он взял стрелу и нтянул лук.

Но кк ни был он осторожен и ловок, ему все-тки пришлось немножко выдвинуться при этом из-з ствол. В то же мгновенье Чистое Сердце вскинул ружье н плечо и выстрелил. Орлиня Голов вскрикнул от ярости и боли и упл н землю.

Пуля попл в руку.

Охотники бросились к нему.

— Не трогйся с мест, Орлиня Голов! — крикнул Чистое Сердце. — Ты умрешь, если сделешь хоть один шг.

Индеец зтил гнев и лежл неподвижно, по-видимому, совершенно спокойный.

— Я мог бы убить тебя, но не убил, — продолжл охотник. — Во второй рз дрю я тебе жизнь, Орлиня Голов, — во второй и в последний. Пострйся не попдться н моем пути и не вздумй трогть мои зпдни. Я уже больше не пощжу тебя.

— Орлиня Голов — вождь, знменитый между людьми своего племени, — гордо отвечл индеец. — Он не боится смерти. Белый охотник может убить его. Он не услышит от него ни одной жлобы.

— Нет, я не убью тебя, вождь, — скзл Чистое Сердце. — Мой Бог зпрещет проливть без ндобности кровь человек.

— Должно быть, мой брт — миссионер? — зметил индеец, нсмешливо улыбнувшись.

— Нет, я честный трппер, и потому не убью тебя.

— Мой брт похож н женщину, — скзл индеец. — Орлиня Голов не прощет. Он мстит!

— Поступй, кк знешь, вождь, — отвечл охотник, презрительно пожв плечми. — Я не могу изменить себя. Во всяком случе, ты предупрежден. Прощй.

— И черт бы тебя побрл! — прибвил Весельчк, презрительно толкнув индейц ногой.

Орлиня Голов перенес, по-видимому, совершенно спокойно и это последнее оскорбление и продолжл лежть неподвижно. Но брови его грозив нхмурились, и он со стршной ненвистью проводил глзми своих вргов, которые, не обрщя н него никкого внимния, ушли в лес и скрылись в чще.

— Нпрсно ты пощдил его, Чистое Сердце, — скзл Весельчк. — Было бы горздо блгорзумнее убить его.

— Это зчем? Что нм до него з дело? — беззботно отвечл охотник.

— Ах, черт! Кк, зчем? — воскликнул Весельчк. — По крйней мере, в лесу было бы одной гдиной меньше.

— Их здесь тк много, — возрзил Чистое Сердце, — что одн лишняя ничего не знчит.

— Д, ты, пожлуй, прв, — скзл Весельчк. — Куд же мы идем?

— З ншими зпднями. Крмб! Неужели ты думешь, что я оствлю их комнчм?

— Отлично! Идем! — воскликнул Весельчк.

Охотники повернули нзд, но пошли не прямо, с бесчисленными поворотми то в ту, то в другую сторону, чтобы скрыть свой след от индейцев.

Минут через двдцть они снов подошли к лгерю. Комнчи еще не вернулись, но их можно было ожидть кждую минуту.

Не теряя времени, охотники рзыскли свои зпдни и, взвлив их н плечи, нпрвились к пещере, где оствили своих лошдей.

Несмотря н то, что кждому из них пришлось нести по пять зпдней, они шли быстро, рдуясь удчному исходу своей экспедиции и той ловкой штуке, которую им удлось сыгрть с индейцми.

Рощ был уже недлеко от них, кк вдруг послышлось ржние лошди.

— Погоня! — скзл, остнвливясь, Чистое Сердце.

— Это, может быть, просто дикя лошдь, — возрзил Весельчк.

— Нет, те ржут совсем не тк. Это, по всей вероятности, комнчи. Мы сейчс узнем, в чем дело.

Чистое Сердце лег и приложил ухо к земле. Через минуту он уже встл.

— Я тк и знл, это — комнчи, — скзл он. — Но они что-то медлят. Должно быть, они сбились со след.

— А может быть, рн Орлиной Головы мешет им ехть быстрее.

— Д, это возможно. Неужели же они вообржют, что им удстся нстигнуть нс, и мы не сумеем скрыться от них?

— Во всяком случе, очень жль, что нм приходится тщить эти зпдни, — отвечл Весельчк. — Они все-тки мешют нм.

Чистое Сердце здумлся.

— Идем, — скзл он. — Мы можем рсполгть еще получсом времени. А это дже больше, чем нужно.

Он подошел к ручью, протеквшему в нескольких шгх от них, и вошел в воду. Весельчк последовл его примеру.

Дойдя до середины течения, Чистое Сердце бережно звернул зпдни в бизонью шкуру, чтобы они не попортились от воды, и опустил их н дно.

Покончив с этим, охотники перепрвились через ручей, прошли шгов двести, чтобы сбить индейцев, и вернулись нзд, тщтельно уничтожив свои следы. Потом они вошли в лес, подозвли собк и, мхнув по нпрвлению к пещере, велели им идти туд.

Они не могли взять с собою ищеек: индейцы зметили бы их следы н высокой трве.

Умные животные тотчс же побежли в ту сторону, где был пещер, и через минуту пропли в темноте.

Тогд охотники влезли н высокий пробковый дуб и, перебирясь с ветки н ветку, с одного дерев н другое, стли быстро продвигться вперед. Ткие воздушные путешествия совсем не редкость в этой стрне. В ее почти девственных лесх деревья и лины, сплетясь между собой, обрзуют иногд ткие непроходимые чщи, что только топором можно проложить себе дорогу.

Для нших охотников ткой способ передвижения, кк не оствляющий следов н земле, — смый удобный.

Они нпрвлялись нвстречу комнчм и нконец увидели их. Индейцы ехли, кк всегд, гуськом, внимтельно смотря вниз, чтобы не сбиться со след.

Впереди ехл Орлиня Голов. Рн мешл ему, и он почти лежл н своей лошди; но глз горели ненвистью: видно было, что он решился жестоко отомстить своим вргм.

При приближении комнчей трпперы скрылись в густой зелени и притились, здерживя дыхние: смое легкое движение могло выдть их.

Индейцы проехли мимо, и нши друзья снов двинулись вперед.

— Уф! — скзл через несколько минут Весельчк. — Ловко же провели мы их!

— Погоди рдовться, — возрзил Чистое Сердце. — Нм нужно удлиться отсюд кк можно скорее. Эти крснокожие дьяволы очень хитры и скоро зметят, что идут по ложному следу.

— Черт возьми! — вскрикнул Весельчк. — Я потерял свой нож. Если они нйдут его — мы пропли!

— Очень возможно, — пробормотл Чистое Сердце. — Тем более нужно нм спешить.

До сих пор в лесу стоял глубокя тишин. Вдруг послышлся ккой-то глухой гул, птицы испугнно зкружились нд деревьями, из чщи донесся рев и вой диких зверей, и сухие ветки зтрещли у них под ногми.

— Что это знчит? — скзл Чистое Сердце, остнвливясь и тревожно осмтривясь по сторонм. — Весь лес кк будто сошел с ум.

Охотники поднялись н смую вершину дерев. К счстью, оно было одно из смых высоких.

Н рсстоянии около мили от них сквозило между деревьями яркое плмя. Оно увеличивлось с кждой минутой и быстро приближлось к ним.

— Черт побери этих комнчей! — воскликнул Весельчк. — Они подожгли прерию!

— Д, — спокойно отвечл Чистое Сердце. — Теперь мы действительно погибли.

— Что же нм делть? — скзл Весельчк. — Неужели нет никкого выход?

Чистое Сердце глубоко здумлся.

Через несколько минут он поднял голову, и торжествующя улыбк покзлсь у него н лице.

— Не будем терять времени и идем скорее! — воскликнул он и прибвил вполголос: — Я не хочу умереть, не увидевшись с мтерью!

ГЛАВА VI. Спситель

Чтобы читтель мог яснее предствить себе положение, в котором очутились трпперы, нм придется вернуться нзд и скзть несколько слов о вожде комнчей.

Кк только Чистое Сердце и Весельчк ушли от него покрылись з деревьями, индеец осторожно встл и, нклонившись вперед, некоторое время прислушивлся к их шгм. Убедившись, что они действительно ушли, он оторвл кусок мтерии от своей одежды, перевязл рненую руку и, несмотря н боль и слбость от потери крови, погнлся з охотникми.

Не змеченный ими, шел он по их следу, видел, кк они рзыскивли свои зпдни, кк ншли их и взвлили себе н плечи. Он был вне себя от ярости, но не мог помешть им.

Хотя собки охотников были прекрсной породы и выдрессировны тк хорошо, что чуяли индейц н довольно большом рсстоянии, они не зметили приближения Орлиной Головы. Около костров влялись осттки еды, и ищейки ждно бросились н них; охотники же, не предвидя никкой опсности, не отозвли их и позволили им поужинть.

Только блгодря этой счстливой случйности вождь комнчей не был открыт.

Рзыскв лошдей и вернувшись в лгерь, индейцы пришли в стршный гнев, узнв о рне Орлиной Головы и обо всем случившемся во время их отсутствия. Вождь очень ловко воспользовлся этим и убедил их отпрвиться в погоню з трпперми, которые не могли уйти длеко, тк кк им приходилось нести зпдни. Можно было рссчитывть нверное, что они нконец попдутся им в руки.

Ложный след сбил индейцев, но не ндолго. Они скоро увидели свою ошибку и, внимтельно осмотрев деревья, поняли, кким путем ушли трпперы.

Тогд Орлиня Голов, видя, что все его хитрости не привели ни к чему, что все его змыслы рзрушены, решил прибегнуть к той мере, которя, во всяком случе, должн был погубить его вргов: он зжег прерию.

Рзослв своих воинов в рзные стороны тким обрзом, что они обрзовли довольно большой круг, он велел им поджечь трву в нескольких местх срзу. Это был блестящя мысль, но нстолько жестокя, что могл прийти в голову только дикрю.

Орлиня Голов обдумл свой плн и был вполне уверен, что когд огненное кольцо окружит трпперов, — им придется или сдться комнчм, или зживо сгореть.

Он не предвидел только одного, и довольно простого, средств спстись, которое пришло в голову Чистому Сердцу.

По прикзнию вождя воины рзошлись по рзным нпрвлениям и одновременно подожгли высокую трву.

Лето только что кончилось, дождей еще не было, и сухя трв вспыхнул, кк порох. Плмя охвтило прерию и быстро побежло во все стороны, но все-тки не нстолько быстро, чтобы в одно мгновение соединиться и обрзовть кольцо.

Чистое Сердце решил воспользовться этим обстоятельством и выбрться, пок можно, из охвченного пожром лес.

В то время кк индейцы с восторженными крикми бесновлись, кк демоны, около плмени, которое должно было погубить их вргов, трпперы бросились со всех ног в проход между двумя огненными стенми, которые ндвиглись спрв и слев и грозили соединиться срзу у них под ногми и нд головой. Они здыхлись от дым, искры сыплись н них со всех сторон, деревья трещли и со стршным грохотом влились н землю; но друзья смело пробивлись вперед и, нконец, выбежли з огненную огрду. Они нимло не пострдли, если не считть нескольких незнчительных ожогов. А индейцы, не подозревя этого, рдовлись успеху своей хитрости и сторожили трпперов, в то время кк те были уже длеко от них.

Между тем пожр рзрстлся, деревья пылли, прерия рзливлсь, кк огненное море, и отовсюду бежли объятые ужсом дикие звери.

Все небо было охвчено огненным зревом, и стршный ветер гнл пред собою плмя и дым.

Огромные деревья горели, кк мяки; бесконечные стд бизонов со стршным ревом бешено носились по прерии, и горячя, кк огонь, земля, кзлось, дрожл от их топот. Дже сми индейцы были несколько испугны тем, что нделли.

А в это время в лгере мексикнцев происходил ккя-то бестолковя сует. Отовсюду слышлись крики и вопли, лошди вырвлись и рзбежлись в рзные стороны, солдты брослись то туд, то сюд, хвтя оружие, вьюки и седл.

Всякий кричл, всякий отдвл прикзния; но никто не слушл их, и все без толку, кк безумные, бегли по лгерю.

Между тем плмя приближлось, уничтожя все н своем пути; несколько впереди неслись бесчисленные стд всевозможных животных, которые прыгли, выли и ревели от боли, когд огонь нстигл их.

Густые клубы дым и искр уже ндвиглись н лгерь, еще минут двдцть — и все будет кончено.

Генерл, схвтив н руки племянницу, обрщлся то к одному, то к другому проводнику, прося их укзть ккой-нибудь способ спстись.

Но они ничего не могли посоветовть: эти решительные, хлднокровные люди совсем потерялись при виде ткой грозной и непредвиденной опсности.

Д и кк спстись, когд плмя окружло лгерь со всех сторон? Кк пробрться через него?

Все время дул сильный ветер, от чего пожр рзгорлся еще сильнее. Теперь он вдруг зтих — немного ослбел и пожр.

Провидение подрило несчстным несколько лишних минут.

Стрнную кртину предствлял в это время лгерь.

Порженные ужсом, люди збыли дже о чувстве смосохрнения.

Солдты исповедовлись друг другу.

Проводники стояли погруженные в мрчное отчяние.

Генерл роптл н судьбу и жловлся н неспрведливость Неб.

Люция стоял н коленях и горячо молилсь.

Что же ксется доктор, то он не думл об опсности и жлел только о том, что ему не удстся нйти описнное Линнеем редкое рстение.

А плмя все приближлось, и дикие звери неслись впереди него.

— О! — воскликнул генерл, сжимя руки проводник. — Неужели же вы ддите нм сгореть, не сделв ни млейшей попытки спсти нс?

— Против Бог не пойдешь! — хлднокровно отвечл Болтун.

— Неужели же мы должны умереть? Неужели нет никкого средств избежть опсности?

— Никкого.

— Нет, есть! — воскликнул ккой-то человек, по костюму охотник, с обожженным лицом и опленными волосми, перепрыгивя через вьюки и вбегя в лгерь; з ним следовл его товрищ.

— Кто вы? — спросил генерл.

— Не все ли рвно? — сухо ответил незнкомец. — Вм достточно знть, что я и мой товрищ были вне опсности и для того, чтобы спсти вс, рискнули жизнью. Желете ли вы принять нши услуги?

— Прикзывйте, — отвечл генерл. — Я первый буду повиновться вм.

— Вероятно, с вми нет проводников?

— Нет, есть.

— Знчит, они изменники или трусы. Средство, которое я употреблю для вшего спсения, известно всем, живущим в прерии.

Генерл недоверчиво взглянул н Болтун, который невольно вздрогнул при появлении двух незнкомцев.

— Ну, вы потом потребуете у них отчет, — скзл охотник. — Теперь есть дело повжнее.

Увидев этого решительного человек, солдты почувствовли, что он может спсти их. Эт ндежд ободрил их, они были готовы беспрекословно повиновться ему.

— Нужно вырвть трву кругом лгеря, — скзл охотник. — И кк можно скорее!

Все тотчс же принялись з дело.

— Нмочим одеял и рстянем их около вьюков, — продолжл он, обрщясь к генерлу.

Кпитн, доктор и генерл поспешили исполнить его прикзние. Охотник укзывл им, что делть, и см рботл вместе с ними, товрищ его ловил и привязывл мулов и лошдей.

— Скорее! Скорее! — то и дело кричл охотник. — Плмя приближется!

И все спешили изо всех сил.

Скоро трв вокруг лгеря был вырвн н довольно большом рсстоянии.

Люция с восторгом и изумлением глядел н неожиднно явившегося к ним н помощь незнкомц, ткого твердого и спокойного посреди окружющей их опсности, кк будто ему ничего не стоило спрвиться с грозным плменем, быстро ндвигвшимся н них со всех сторон.

Молодя девушк не спускл с него глз. Его голос, кждый жест, кждое движение кзлись ей необыкновенно привлектельными.

Когд трв был вырвн с той лихордочной поспешностью, с ккой рботют люди, спсясь от смерти, охотник улыбнулся.

— Все! — скзл он солдтм. — Остльное сделем мы — я и мой товрищ. Звертывйтесь поскорее все в мокрые одеял.

Когд его прикзние было исполнено, охотник сделл знк своему товрищу и пошел вместе с ним к плмени.

— Я тоже пойду с вми, — скзл генерл.

— Идите, — лконично отвечл охотник.

Дойдя до конц площдки, н которой был вырвн трв, он взял сухих веток, сложил их в кучку, бросил туд немного пороху и поджег его. Товрищ сделл то же смое н противоположном крю лгеря.

— Что вы делете? — воскликнул изумленный генерл.

— Вы видите: борюсь огнем против огня, — спокойно отвечл охотник.

Плмя вспыхнуло и в одно мгновение окружило весь лгерь.

Потом огонь стл гснуть, воздух сделлся чище, дым рссеялся — и пожр прекртился.

Все облегченно вздохнули.

Лгерь был спсен.

Плмя, не дойдя до него, рспрострнилось в рзные стороны и понеслось дльше.

Все бросились к охотнику; все горячо блгодрили его.

— Вы спсли жизнь моей племянницы! — воскликнул генерл. — Я никогд не в состоянии буду отблгодрить вс з это!

— Не считйте себя обязнным мне, генерл, — отвечл охотник. — Все, живущие в прериях, — бртья. Помогя вм, я только исполнил свой долг.

Когд лгерь был несколько приведен в порядок, все улеглись спть, чтобы успокоиться после пережитых волнений. Охотники, очень вежливо, но твердо откзвшись от всех любезных предложений генерл, легли около вьюков.

Они проснулись с восходом солнц.

— Теперь земля уже остыл, — скзл один из них. — Уйдем, пок эти люди еще спят. Они считют себя обязнными нм, и потому нм лучше уйти.

— Идем! — коротко отвечл другой.

В то время кк охотники выходили из лгеря, кто-то тихо дотронулся до плеч одного из них.

Это был Люция.

Они остновились и почтительно поклонились ей.

— Вы уже уходите? — произнесл он своим мягким, нежным голосом.

— Д, сеньорит, мы должны идти, — отвечл охотник.

— Понимю, — улыбясь, отвечл он. — Теперь, после того кк вы спсли нс, вм больше нечего делть здесь. Не првд ли?

Они молч нклонили головы.

— Но, прежде чем вы уйдете, я попрошу у вс одолжения, — скзл он, обрщясь к стршему охотнику.

— Что прикжете, сеньорит?

Он снял с шеи мленький бриллинтовый крестик.

— Возьмите его от меня н пмять, — скзл он.

Охотник нерешительно взглянул н нее.

— Рди Бог! Я прошу вс! — горячо воскликнул он.

— Извините, сеньорит, — отвечл взволновнный охотник, ндев крестик н шею, н которой висел черня брхтня лднк. — Теперь у меня будет еще тлисмн, кроме того, который дл мне мть.

— Блгодрю вс! — рдостно скзл Люция. — Я бы еще желл знть…

— Что, сеньорит?

— Кк вс зовут?

— Имя моего товрищ — Весельчк.

— А вше?

— Чистое Сердце.

Охотники простились с молодой девушкой, вышли из лгеря и через минуту скрылись в темноте.

Люция следил з ними до тех пор, пок они не пропли из виду, потом тихо вернулсь в свою плтку.

— Чистое Сердце! — прошептл он. — Я не збуду этого имени!

ГЛАВА VII. Неожиднность

Стрсть нгличн к зхвту и приобретению земель перешл по нследству и к мерикнцм. Кк только был зключен мир с Англией и провозглшен незвисимость Соединенных Шттов, те же смые люди, которые тк горячо восствли против деспотизм и притеснений, которые проповедовли свободу личности, стли с беспощдным хлднокровием притеснять и уничтожть индейцев.

Несмотря н то, что влдения их были очень обширны, нстолько обширны, что не хвтло рук для обрботки земель, они не удовольствовлись этим. Они хотели звлдеть обоими окенми и стли теснить несчстных туземцев, которым пришлось все дльше и дльше отступть перед ними.

— Они кончт тем, что згонят нс в Тихий окен! — скзл один из стрых индейских вождей, и очень возможно, что предскзние его исполнится.

В Америке — этой стрне рвенств и свободы, кк думют многие рсположенные в ее пользу или мло знющие ее люди — дв нрод совершенно порбощены третьим, который смотрит н них, кк н вьючных животных.

Крснокожие и негры — вот эти дв нрод, достойные жлости и сострдния кждого просвещенного и не только н словх гумнного человек.

Сквттерыnote 4, люди без роду и племени, не увжющие ни прв, ни зкон, продвигются все дльше и дльше к зпду и выгоняют индейцев из их последних убежищ.

З сквттерми являются пять-шесть солдт, с брбном, трубой и офицером, держщим в рукх укршенное звездми знмя.

Эти солдты устривют из древесных стволов что-то вроде мленькой крепости, вешют нд ней свое знмя и объявляют, что это место должно считться грницей влдений Соединенных Шттов.

Около крепости строят несколько хижин, смешнное нселение из белых, негров и крснокожих знимет их, и город уже готов. Ему дют ккое-нибудь громкое имя, вроде Рим или Крфген, через несколько лет он по прву считется столицей нового штт, которого еще не существует.

Вот кк просто делются дел в Америке.

Через несколько дней после происшествий, о которых мы говорили в предыдущей глве, довольно стрння сцен происходил в одном из поселений, которое было основно не больше двух лет тому нзд н берегх Кнды, в прелестной местности, у подошвы зеленеющего холм.

Хижин двдцть было рзбросно около небольшой крепости с четырьмя мленькими пушкми, рсположенной н берегу реки.

Это поселение, основнное еще тк недвно, приняло уже, блгодря энергии и деятельности мерикнцев, вид городк. В трех церквях собирлись для молитвы верующие трех рзличных сект, в двух твернх не было недосттк в посетителях.

Н улицх было много нроду: множество лодок виднелось н реке; тележки с рзными товрми то и дело проезжли, скрипя своими несмзнными колесми.

Но несмотря н все это движение и суету, может быть, именно блгодря им, зметно было, что что-то встревожило городок.

Прохожие о чем-то спршивли друг у друг, нрод толпился у дверей домов, несколько всдников посккли в рзные стороны, выслушв инструкции кпитн, который в полной прдной форме прохживлся около крепости, держ в руке подзорную трубу.

К вечеру лодки причлили к берегу, тележки вернулись домой, лошдей рспрягли, скот згнли, и все жители селения собрлись н площди.

Солнце уже зходило, когд послнные кпитном рзведчики вернулись.

— Можете успокоиться, — скзл он собрвшимся жителям. — Я тк и знл, что это ложня тревог. Рсходитесь спокойно по домм. Н двдцть миль в окружности нет ни одного индейц.

— Д! Двдцть миль — очень небольшое рсстояние для крснокожих, — зметил стрый охотник-метис, стоявший около кпитн, опершись н свое ружье.

— Очень возможно, Белые Глз, — отвечл коменднт. — И все-тки бояться нечего. Я посылл рзведчиков только для того, чтобы успокоить нселение. Индейцы не осмелятся мстить нм.

— Индейцы мстят всегд, кпитн, — возрзил охотник.

— Вы, должно быть, выпили слишком много виски, Белые Глз, и нчинете бредить няву.

— Дй Бог, чтобы вы были првы, кпитн, — скзл метис. — Но я лучше вс зню крснокожих. Всю жизнь прожил я по соседству с ними, вы приехли н грницу всего только дв год тому нзд.

— Двух лет вполне достточно, чтобы узнть их, — решительно отвечл комндир.

— И вы полгете, что комнчи не отомстят з смерть двух своих воинов — и знменитых воинов — тк предтельски убитых здесь! — спросил охотник. — Нет, кпитн, это не пройдет вм дром.

— Вы метис, Белые Глз, — нсмешливо скзл кпитн. — В вс слишком много индейской крови, и вы сми нполовину крснокожий.

— Крснокожие — честные люди, — гордо скзл охотник. Они не убивют из одного только удовольствия проливть человеческую кровь. А что сделли вы четыре дня тому нзд! Под предлогом попробовть новое ружье, прислнное вм из Акрополя, вы зстрелили двух индейских вождей, мирно проезжвших мимо нс в своей лодке!

— Довольно! — воскликнул кпитн. — Придержите свой язык, Белые Глз, и избвьте меня от вших змечний. Я не нуждюсь в них!

Охотник неловко поклонился, вскинул ружье н плечо и отошел в сторону.

— Пролитя кровь требует отмщения, — пробормотл он. — Крснокожие — мужчины и не оствят безнкзнным ткого преступления.

Кпитн, рздрженный тем, что ему пришлось выслушть от метис, вошел в крепость, жители рзошлись по домм и улеглись спть, с тем презрением к опсности, которое появляется у людей, ежеминутно подвергющихся ей.

Чс спустя, когд нступил ночь и глубокя темнот окутл городок, все нселение, утомленное тяжелой дневной рботой, уже крепко спло.

А между тем сведения, принесенные рзведчикми кпитн, были не верны. Должно быть, эти люди не имели понятия о хитрости индейцев или слишком небрежно исполнили возложенную н них обязнность.

Н рсстоянии не более мили от селения, в чще девственного лес, н опушке которого уже нчли вырубть деревья, человек двести воинов-комнчей терпеливо ждли удобной минуты, чтобы жестоко отомстить з ннесенное им оскорбление. Ими предводительствовло несколько смых знменитых вождей, в числе которых был и Орлиня Голов. Несмотря н свою рну, он тоже пожелл учствовть в экспедиции.

Тк прошло несколько чсов. Ни один звук не нрушл глубокой ночной тишины.

Неподвижные кк сттуи, индейцы ждли, не выкзывя никких признков нетерпения.

Около одинндцти чсов вечер взошл лун и злил все своим серебристым светом.

В ту же минуту донесся издли лй собки. Он зтих, потом послышлся еще рз.

Орлиня Голов вышел из-з дерев, з которым скрывлся, и быстро пополз в ту сторону, где лежло селение.

У опушки лес он остновился и внимтельно осмотрелся. Потом с того мест, где он стоял, донеслось и змерло вдли лошдиное ржнье. Орлиня Голов подржл ему тк искусно, что две лошди отозвлись н него из селения.

Через несколько секунд вождь услышл легкий шелест листьев. Глухое мычние бык рздлось в нескольких шгх от него.

Орлиня Голов встл, и в ту же минуту к нему подошел ккой-то человек.

Это был стрый охотник Белые Глз.

— Что дел ют белые? — спросил вождь.

— Спят, — отвечл метис.

— Мой брт выдст мне их?

— Д, если и мне ддут то, что обещно.

— Вождь не отступится от своего слов. А где бледнолиця женщин и Седя Голов?

— Здесь.

— Они будут приндлежть мне?

— Все жители селения будут в рукх моего брт, — отвечл метис.

— Охотник не приходил?

— Нет еще.

— Он придет слишком поздно.

— Очень может быть.

— Что же скжет мне мой брт?

— Где то, что мне обещл вождь? — спросил метис.

— Шкуры, ружья и порох нходятся под охрной моих молодых воинов, — отвечл Орлиня Голов.

— Я верю тебе, вождь, — скзл охотник. — Но если ты вздумешь обмнуть меня…

— У индейц только одно слово.

— Хорошо. В тком случе, идите!

Через несколько минут комнчи уже звлдели селением. Жители, зстигнутые врсплох во время сн, сдлись без боя и были взяты в плен.

Потом индейцы окружили крепость и, сложив около ее стен древесные стволы, телеги, мебель и земледельческие орудия несчстных поселенцев, ждли только знк своего вождя, чтобы нчть тку.

Ккя-то фигур покзлсь нверху крепости и рздлся крик ястреб.

В то же мгновение индейцы подожгли свой костер и бросились к плисдм с тем диким, воинственным криком, который в погрничных местностях всегд служит предвестником смой беспощдной резни.

ГЛАВА VIII. Месть индейцев

Америкнцы очутились в безвыходном положении. Не подозреввший об опсности, кпитн проснулся только после того, кк рздлся воинственный крик индейцев.

Вскочив с постели, ослепленный ярким блеском плмени, он нскоро оделся и, схвтив шпгу, бросился к тому месту, где спли его солдты. Они уже встли и готовились к бою, с той беззветной хрбростью, которой отличются янки.

Что же делть? Кк одолеть вргов?

Весь грнизон, считя кпитн, состоял из двендцти человек.

Рзве спрвится ткя горсточк людей со всеми этими индейцми, силуэты которых причудливо вырисовывлись н ярком плмени около стен крепости.

Кпитн вздохнул.

— Мы погибли, — прошептл он.

В местностях, погрничных с влдениями индейцев, не имеют понятия о првилх, обязтельных для цивилизовнных нродов во время войны.

Горе побежденным! — вот единственный зкон, который црит тм.

Врги, сржясь друг с другом со всей жестокостью врвров, никогд не просят пощды и сми не щдят никого.

Тким обрзом, кждя битв является вопросом жизни и смерти.

Тков обычй.

Кпитн знл это и потому нисколько не зблуждлся нсчет учсти, ожидвшей его, если он попдет в руки комнчей.

Он позволил крснокожим нпсть н лгерь врсплох и теперь должен выносить последствия своей неосторожности.

Но у коменднт не было недосттк в хрбрости. Понимя, что ему не удстся одолеть индейцев, он решил, по крйней мере, умереть с честью.

Ему не пришлось нпоминть солдтм об их обязнности и убеждть их мужественно исполнять свой долг: они тк же хорошо, кк и он см, знли, что у них нет другого выход.

Скрывшись з окопми, зщитники крепости стли без перерыв стрелять в индейцев, производя стршные опустошения в их рядх.

Выйдя н площдку, кпитн прежде всего увидел строго охотник Белые Глз.

«Что делет он здесь и кк попл сюд?» — подумл он.

Выхвтив из-з пояс пистолет, коменднт бросился к метису и, схвтив его з горло, приствил оружие к его груди.

— Кк попл ты в крепость, стря сов? — спросил он с тем хлднокровием, которое мерикнцы нследовли от нгличн.

— Кк? Д по всей вероятности, прошел в ворот, — отвечл, нимло не смутившись, охотник.

— Рзве ты колдун?

— Может быть.

— Ну, довольно шуток, — скзл кпитн. — Ты продл нс своим бртьям крснокожим.

Зловещя улыбк покзлсь н губх метис. Кпитн зметил ее.

— Но ты ничего не выигрешь от своего предтельств, негодяй! — воскликнул он. — Ты поплтишься з него и будешь первой жертвой.

Но в то же мгновение Белые Глз вырвлся из рук кпитн и, отскочив нзд, поднял свое ружье.

— Посмотрим! — скзл он.

Всякий ужснулся бы, взглянув н этих двух человек, которые грозно глядели друг н друг, стоя н узкой площдке, освещенной плменем все ярче и ярче рзгорвшегося пожр.

Это были предствители двух нродностей Соединенных Шттов, борьб между которыми кончится только после того, кк одн из них будет окончтельно истреблен и уступит свое место другой.

А у них под ногми бой стновился все бесчеловечнее, все беспощднее.

Индейцы с дикими воплями бросились н окопы; мерикнцы стреляли по ним в упор или брослись н них со штыкми.

Но пожр все увеличивлся, солдты умирли один з другим.

Скоро все будет кончено.

В ответ н угрозу метис кпитн презрительно усмехнулся и тотчс же выстрелил.

Тот выронил ружье: пуля рздробил ему првую руку.

Рдостно вскрикнув, кпитн бросился к нему. В мгновение метис уже лежл н земле. Офицер оперся коленом ему н грудь и взглянул н него.

— Ну? — спросил он, зсмеявшись. — Кк видишь, я не ошибся.

— Д, — отвечл метис. — Жизнь моя в твоих рукх. Убей меня!

— Будь покоен. Ты умрешь, кк индеец.

— Поторопись, если хочешь отомстить, — нсмешливо скзл метис. — Скоро уж будет поздно.

— У меня еще нйдется время… Почему предл ты нс, негодяй?

— Что тебе з дело? — спросил охотник.

— Я хочу знть, — отвечл кпитн.

— Изволь, я скжу тебе. Твои бртья, белые, истребили всю мою семью. Я хотел отомстить.

— Но ведь собственно мы не сделли тебе ничего дурного?

— Вы тоже белые. Убивй меня — кончй скорее. Я умру с рдостью, потому что много вргов последуют з мной в могилу.

— Если это тк, — скзл кпитн, — тк я лучше позволю тебе присоединиться к твоим бртьям. Кк видишь, я очень великодушный противник.

Он нжл изо всей силы коленом н грудь метис и поднял нож.

— По-индейски! — скзл он.

И зхвтив левой рукой густые волосы охотник, он в одну минуту оскльпировл его.

Белые Глз не мог удержться от крик, до того невыносим был боль. Кровь хлынул с его голого череп и злил ему лицо.

— Убей меня! Убей меня! Я не могу вынести этой дской боли! — воскликнул метис.

— Неужели?

— Убей меня! Убей меня!

— С ккой стти! — отвечл кпитн, пожимя плечми. — Неужели ты считешь меня плчом? Нет, я лучше отдм тебя твоим достойным друзьям.

Он взял метис з ноги, дотщил его до кря площдки и столкнул ногой.

Несчстный, желя спстись, схвтился з бревно, несколько выступвшее нружу.

С минуту висел он тк.

Стршно было глядеть н его голый череп, н кровь, которя зливл его искженное ужсом и стрднием лицо, н конвульсивно содрогвшееся тело.

— Пощди меня! Убей меня! — кричл он.

Кпитн, скрестив руки, с улыбкой смотрел н него.

Нконец ослбевшие руки несчстного уже не в состоянии были сдерживть его. Пльцы его рзжлись, и он выпустил бревно, з которое схвтился в порыве отчяния.

— Плч! Д будешь ты проклят! — воскликнул он. И тело его рухнуло вниз.

— Счстливого пути! — скзл, зсмеявшись, кпитн.

В это время стршные крики рздлись у ворот крепости.

Коменднт бросился н помощь к солдтм. Комнчи овлдели окопми. Они ворвлись в крепость, убивя и скльпируя попдвшихся н пути вргов.

Из всего грнизон остлось в живых только четыре солдт.

Все остльные были убиты.

Кпитн остновился.

— Друзья! — крикнул он. — Умирйте без сожления! Я отомстил тому, кто предл нс.

Солдты отвечли громким «ур» и приготовились биться нсмерть. По крйней мере, они дорого проддут свою жизнь.

В это время случилось что-то непонятное.

Крики индейцев вдруг смолкли, кк по волшебству.

Атк прекртилсь.

— Что это знчит? — пробормотл кпитн. — Ккую еще чертовщину придумли эти дьяволы?

Когд Орлиня Голов звлдел трншеями и входил в крепость, он велел прекртить битву.

Всех пленных поселенцев — восьмерых мужчин и четырех женщин — подвели к крепости.

По прикзнию Орлиной Головы женщин отвели в сторону, мужчин стли поочередно подводить к нему. Он внимтельно осмтривл кждого из них и делл знк своим воинм.

Те тотчс же хвтли пленник, отрубли ему обе кисти рук, скльпировли его и втлкивли в крепость.

Семь поселенцев уже вынесли эту ужсную пытку. Остлся только один. Это был высокий, худой, еще бодрый стрик. Длинные, белые кк снег волосы пдли ему н плечи, черные глз блестели, но н лице не зметно было никких признков волнения. Совершенно спокойно, по-видимому, ждл он, когд вождь сделет знк своим воинм, и ему придется вынести ткую же муку, кк и его несчстным товрищм. Орлиня Голов пристльно глядел н него. Потом лицо его прояснилось, улыбк покзлсь н губх, и он протянул руку стрику.

— Usted no conocer amigo?(Ты не узнешь друг? (исп.)) — спросил он по-испнски, с сильным гортнным произношением, свойственным индейцм.

Услышв слов вождя, стрик вздрогнул и, в свою очередь, пристльно посмотрел н него.

— Орлиня Голов! — воскликнул он.

— Д, — отвечл Орлиня Голов. — Я друг Седой Головы. У крснокожего только одно сердце. Мой отец спс мне жизнь и пойдет в мой вигвм.

— Блгодрю тебя, вождь. Я с удовольствием принимю твое предложение, — отвечл стрик, крепко пожв руку индейц.

Он подошел к пленницм и стл около пожилой женщины с блгородным, истомленным от горя лицом, н котором еще сохрнились следы змечтельной крсоты.

— Д будет блгословенно имя Господне! — горячо скзл он, когд стрик подошел к ней.

— Бог никогд не покидет тех, кто ндеется н него, — отвечл он.

Между тем крснокожие доигрывли последний кт ужсной дрмы, которую мы изобрзили перед читтелем.

Когд все поселенцы были зперты в крепости, индейцы обложили ее со всех сторон древесными стволми, хворостом и другим горючим мтерилом. Пожр рзгорелся еще больше, и огнення стен окружил несчстных мерикнцев.

Через несколько минут вся крепость пылл, кк громдный костер, и дикие вопли неслись оттуд.

Комнчи, отойдя в сторону, смотрели н пожр, нслждясь своей местью.

Плмя охвтило все здние и поднимлось все выше и выше. Яркий свет, кк от громдного мяк, рзливлся вдль.

Нверху крепости виднелось несколько фигур. Одни из них в ужсе метлись то туд, то сюд; другие — стояли н коленях и, по-видимому, горячо молились.

Вдруг рздлся стршный треск. Пронзительный, стршный крик понесся к небу, и здние рухнуло, рзбрсывя от себя высокие снопы искр.

Все было кончено!

Америкнцы погибли.

Комнчи поствили высокий шест н том месте, где было селение и, пригвоздив к нему руки поселенцев, воткнули в него окроввленный топор.

Потом они подожгли несколько еще уцелевших хижин и двинулись в путь.

Из всех поселенцев остлись в живых только четыре женщины и стрик.

Комнчи взяли их с собой. И глубокя, мрчня тишин окутл дымящиеся рзвлины, бывшие свидетелями тких ужсных сцен.

ГЛАВА IX. Призрк

Ясное осеннее солнце освещло прерию. Было около восьми чсов утр.

Птицы быстро перелетли с мест н место или громко пели, скрывясь в густой зелени. Иногд голов испугнной лни покзывлсь из-з высокой трвы и тотчс же исчезл.

Дв всдник в охотничьих костюмх ехли крупной рысью по левому берегу Кнды. Они сидели н великолепных полудиких лошдях, около которых бежло несколько черных, с подплинми н груди и около глз, ищеек.

Эти всдники были Чистое Сердце и Весельчк. Всегд холодный и сдержнный, Чистое Сердце кзлся н этот рз необыкновенно веселым. Лицо его сияло, губы улыблись, и он с удовольствием смотрел по сторонм. Иногд он придерживл лошдь и пристльно смотрел вдль, кк бы ндеясь увидеть что-то. А потом, когд ндежд его не сбывлсь, нетерпеливо пришпоривл лошдь и шгов через сто снов остнвливлся.

— Кк ты нетерпелив! — скзл, зсмеявшись, Весельчк. — Не беспокойся, мы скоро приедем.

— Крмб! Я зню, что мы приедем, но мне тк хочется поскорее увидеть ее! Единственные счстливые минуты провожу я с той, к кому мы едем. Моя мть! Моя дорогя мть! Без жлоб, без сожлений покинул он все из любви ко мне. О, ккое счстье иметь мть! Ккое счстье знть, что есть сердце, бьющееся только для вс, живущее только вшей жизнью, рдующееся вшей рдостью, грустящее от вшей печли! Збывя и совсем не думя о себе, мть оберегет вс от всего тяжелого, что есть в жизни, смоотверженно выносит все это н своих плечх и предоствляет вм только одно хорошее. О, Весельчк! Чтобы понять то полное любви и смоотречения существо, которое нзывют мтерью, нужно, подобно мне, потерять ее н несколько лет, потом вдруг нйти и увидеть, что он стл еще нежнее и смоотверженнее, чем прежде. Господи, кк мы тихо едем! Кждя минут, которую мы теряем здесь, лишет меня поцелуя мтери! Когд же будет конец?

— Смотри, вот и брод.

— Слв Богу! А знешь что, Весельчк? Меня мучит сегодня ккое-то тяжкое предчувствие. Мне почему-то стршно.

— Брось эти мрчные мысли, — скзл Весельчк. — Через несколько минут мы уже будем у твоей мтери.

— Д, д. А все-тки мне кжется — может быть, я ошибюсь — что все здесь кк будто изменилось. Все кругом кк-то стрнно тихо и пусто. Селение уж недлеко, между тем, не слышно ни ля собк, ни пения петухов, ни тех звуков, которые всегд доносятся из местности, где живут люди.

— Ты, пожлуй, прв, — отвечл несколько встревоженный Весельчк.

Рек делл в этом месте крутой поворот. Зросшие густым кустрником берег ее и высокие склы зслоняли вид.

Селение, куд они нпрвлялись, лежло н рсстоянии ружейного выстрел от берег, но оно было не видно отсюд.

Лошди спустились с берег и уже вступили в воду, кк вдруг отскочили нзд, собки, тоже остновившись, жлобно звыли.

— Что это знчит? — пробормотл Чистое Сердце, побледнев кк смерть и с ужсом осмтривясь по сторонм.

— Посмотри! — скзл Весельчк, покзывя товрищу н реку.

Несколько трупов плыло по течению.

— Господи! — воскликнул Чистое Сердце. — Здесь случилось что-то ужсное! Моя мть! Моя мть!

— Не бойся. Он, нверное, в кком-нибудь безопсном месте, — скзл Весельчк, см не веря тому, что говорил.

Не слушя друг, стрвшегося успокоить его, Чистое Сердце пришпорил лошдь и принудил ее броситься в воду.

Через несколько минут они уже были н противоположном берегу реки.

Тут они поняли все.

Перед ними был кртин полного рзрушения. Селение и крепость обртились в груды рзвлин. Густые клубы дым носились нд ними. Н том месте, где стояло селение, поднимлся высокий шест с пригвожденными к нему рукми, и коршуны с громкими крикми носились нд ним.

Местми виднелись полуобъеденные трупы. Хищные звери и птицы пировли здесь ночью.

Ни одного живого существ, кроме птиц, не видно было нигде.

Охотники с первого взгляд увидели, в чем дело. Индейцы были здесь. Только они, со своей непримиримой ненвистью к белым, могли произвести ткое стршное опустошение.

— Предчувствие не обмнуло меня! — воскликнул Чистое Сердце, здрожв от ужс. — О моя мть! Моя мть!

Он бросился н землю, зкрыл лицо рукми и зрыдл.

Весельчк молч смотрел н него. Чем мог он утешить его? Пусть лучше он поплчет, пусть успокоится первый порыв горя. Оно не одолеет эту сильную нтуру. Нступит рекция, и друг его нчнет действовть.

Он отошел от Чистого Сердц и с врожденным инстинктом охотник стл внимтельно осмтривть местность. Может быть, нйдется хоть что-нибудь, хоть ккой-нибудь след, который поможет им нчть розыски.

Долго ходил он около рзвлин, кк вдруг издли, из кустов, донесся до него знкомый лй.

Он бросился туд. Ищейк, очень похожя н тех, которые приндлежли ему и его товрищу, подбежл к нему и рдостно зпрыгл около него.

— Ого! — скзл Весельчк. — Кто же это привязл здесь Трим?

Он перерезл веревку и зметил, что н шее у собки был ккой-то сложенный вчетверо клочок бумги.

Весельчк схвтил его и бросился к Чистому Сердцу.

— Ндежд! Ндежд! — кричл он. — Мужйся, брт!

Чистое Сердце знл, что Весельчк не стл бы без причины обмнывть его, и, подняв свое мокрое от слез лицо, с волнением смотрел н спешившего к нему товрищ.

Между тем освобождення собк опустил голову и с коротким отрывистым лем побежл куд-то.

Весельчк предвидел это и, сняв с ее шеи бумгу, обвязл ее своим глстуком.

— Кк знть, что случится! — пробормотл он, смотря н убегвшую собку, потом пошел к своему другу.

— Что ткое? — спросил Чистое Сердце.

— Читй! — коротко отвечл Весельчк.

Охотник схвтил бумгу и ждно прочел ее. Н ней было нписно всего несколько слов:

«Нс взяли в плен крснокожие. Не бойтесь. Ничего дурного не случилось с вшей мтерью».

— Блгодрю тебя, Боже! — воскликнул Чистое Сердце, прочитв зписку и пряч ее н груди. — Моя мть жив!.. О, я нйду ее!

— Еще бы! — уверенно отвечл Весельчк.

Чистое Сердце срзу кк будто переродился. Ндежд оживил его; он гордо выпрямился, и лицо его просветлело.

— Осмотрим здесь все! — скзл он. — Может быть, кто-нибудь из этих несчстных еще жив. Он дст нм нужные сведения и рсскжет, что произошло здесь.

— Отлично! — рдостно отвечл Весельчк. — Нчнем розыски.

Собки ляли и рыли землю в том месте, где стоял крепость.

— Нужно нчинть тм, — скзл Чистое Сердце.

Они стли торопливо рзбрсывть обломки и рсчищть мусор.

Минут через двдцть покзлся люк.

Слбые крики доносились снизу.

— Они здесь! — скзл Весельчк.

— Дй Бог, чтобы мы пришли вовремя и могли спсти их! — воскликнул Чистое Сердце.

Много времени и много трудов пришлось употребить, чтобы поднять крышку люк.

Стршное зрелище предствилось им.

В душном, смрдном подземелье лежли буквльно друг н друге человек двдцть.

Охотники вздрогнули от ужс и невольно отступили. Но их нерешительность продолжлсь не больше мгновения. Они снов подошли к подземелью и спустились в него. Может быть, им удстся спсти кого-нибудь из этих несчстных.

Только в одном из них еще сохрнились слбые признки жизни. Все остльные уже умерли.

Они вынесли его из подземелья, осторожно положили н кучу сухих листьев и стли приводить в чувство.

Собки лизли руки и лицо рненого.

Через несколько минут он пошевелился, открыл глз и глубоко вздохнул.

Весельчк осторожно рзжл его стиснутые зубы и, вложив между ними горлышко кожной фляги, влил ему в рот несколько кпель ром.

— Ему, кжется, очень плохо, — скзл он.

— Он погиб! — отвечл, покчв головой, Чистое Сердце.

Между тем рненый несколько опрвился.

— Боже! — прошептл он слбым, прерывющимся голосом. — Умереть! Я должен умереть!

— Ндейтесь! — скзл Весельчк.

Легкий румянец выступил н щекх рненого, печльня улыбк покзлсь у него н губх.

— А зчем мне жить? — проговорил он. — Индейцы изувечили и убили всех жителей селения — всех моих солдт. Жизнь был бы для меня слишком тяжелым бременем.

— Не можем ли мы чем-нибудь помочь вм? — спросил Чистое Сердце. — Нет ли у вс ккого-нибудь желния, которое мы могли бы исполнить? Мы сделем для вс все, что в нших силх.

Глз рненого блеснули.

— Дй твою флягу! — скзл Чистое Сердце, обрщясь к Весельчку.

Тот подл ее.

Рненый выпил еще немного. Пот выступил у него н лбу, лихордочный румянец вспыхнул н щекх.

— Слушйте! — скзл он хриплым, прерывющимся голосом. — Я был коменднтом этой крепости. Индейцы нпли н селение врсплох — нс предл один негодяй-метис.

— Кк его зовут? — быстро спросил Чистое Сердце.

— Он уже умер. Я убил его! — рдостно и вместе с тем с глубокой ненвистью отвечл коменднт. — Крснокожие тковли крепость. Нс было двендцть против четырехсот. Мы, конечно, не могли одолеть их. Нм оствлось только биться до последней кпли крови. Тк мы и сделли. Крснокожие, видя, что им не удстся зхвтить нс в плен, что мы умрем все, но не сддимся, оскльпировли жителей, зперли их в крепости и подожгли ее.

Голос рненого ослбел. Он выпил еще несколько кпель ром и продолжл свой рсскз. Охотники внимтельно слушли его.

— Под крепостью было подземелье, служившее подвлом. Когд я увидел огненную стену, окружвшую нс со всех сторон, когд понял, что отступление невозможно, я предложил своим несчстным товрищм спуститься сюд. Я ндеялся, что это может спсти нс. Через несколько минут крепость рухнул. Трудно предствить стрдния, которые вынесли мы в этом смрдном подвле, без воздух, без свет. Крики рненых, умолявших дть им хоть глоток воды, предсмертное хрипение умирющих — все это было тк ужсно, что не поддется никкому описнию. Нши мучения увеличивлись еще от недосттк воздух. Ккое-то дикое безумие охвтило нс. Мы бросились друг н друг, в темноте, под рзвлинми крепости, нчлся ожесточенный бой, кончившийся смертью всех моих товрищей. Не зню, долго ли продолжлся он. Я чувствовл, что скоро последую з остльными, что смерть уже приближется ко мне, когд явились вы и отсрочили ее н несколько минут. Слв Богу! Теперь я не умру не отомщенным.

Последние слов коменднт произнес едв слышно. Нступило глубокое молчние. Рненый зхрипел — у него нчлсь гония. Вдруг, сделв стршное усилие, он приподнялся и устремил глз н охотников.

— Индейцы, нпвшие н нс, приндлежт к племени комнчей, — скзл он. — Орлиня Голов — их вождь. Поклянитесь, что вы отомстите з меня!

— Клянемся! — решительно отвечли охотники.

— Блгодрю вс, — прошептл коменднт и упл нвзничь.

Он был мертв. Н искженном лице его и в открытых глзх сохрнилось выржение отчяния и ненвисти, которые он испытывл в последнюю минуту. Некоторое время друзья стояли неподвижно, смотря н него, потом пострлись опрвиться и решили отдть последний долг несчстным жертвм индейцев.

Солнце уже зходило, когд они кончили, нконец, свою тяжелую рботу и похоронили их. Отдохнув несколько минут, Чистое Сердце встл и оседлл свою лошдь.

— А теперь, брт, — скзл он, — отпрвимся в погоню з Орлиной Головой.

— Едем! — отвечл Весельчк.

Охотники бросили последний, прощльный взгляд н опустошенную местность, свистнули собк и въехли в лес по следу комнчей.

В эту минуту взошл лун, и серебристый свет ее упл н рзвлины мерикнского селения, окутнные безмолвием смерти.

ГЛАВА Х. Укрепленный лгерь

Оствим охотников отыскивть след комнчей и вернемся к генерлу.

Через несколько минут после того, кк Чистое Сердце и Весельчк ушли из мексикнского лгеря, он вышел из своей плтки и, внимтельно осмотревшись по сторонм, стл ходить взд и вперед, вдыхя свежий утренний воздух.

Он кзлся очень озбоченным: ночные события глубоко взволновли его.

Только теперь понял он, кк опсно здумнное им путешествие, и спршивл себя, имел ли он прво брть с собой свою племянницу, ткую молоденькую девушку. До сих пор он вел тихую, спокойную жизнь и, нверное, не в состоянии будет вынести стршных опсностей, которые попдются в прериях н кждом шгу и нередко приводят в отчяние дже смых смелых, мужественных людей. Это сильно тревожило его. Он всей душой привязлся к Люции: он был его единственной любовью, единственным утешением. Без сожления, без колебний пожертвовл бы он рди нее всем своим состоянием. Но он не мог откзться от своего путешествия. Вжные причины побудили его предпринять эту экспедицию, и он дрожл от ужс при одной мысли откзться от нее.

— Что мне делть? Что делть? — думл он. В это время Люция вышл из плтки и, увидев генерл, подбежл к нему.

— Здрвствуйте, дядя! — скзл он, обнимя и целуя его.

— Здрвствуй, дочь моя, — отвечл генерл, чсто нзыввший ее дочерью. — Что это ты тк весел сегодня, мое дитя?

И он, в свою очередь, нежно поцеловл ее.

— А почему же мне не быть веселой, дядя? — скзл Люция. — Мы, слв Богу, счстливо избегли опсности. Погод прекрсня, солнце сияет, птицы рспевют н кждой ветке. Мы окзлись бы неблгодрными, если бы отнеслись рвнодушно к милосердию Божьему, послвшему нм помощь.

— Знчит, опсность, которой мы подверглись ночью, не слишком сильно подействовл н тебя и не оствил тяжелого впечтления?

— Я совершенно спокойн, дядя, и глубоко признтельн Небу з то, что оно спсло нс.

— Слв Богу, Люция, — скзл генерл. — Я от души рд слышть это.

— Тем лучше и приятнее для меня, дядя.

— А тот обрз жизни, который нм приходится вести здесь, не утомляет тебя?

— Нисколько. Ткя жизнь мне дже очень нрвится, — отвечл, улыбясь, молодя девушк. — В ней столько неожиднностей.

— Д, это првд, — скзл, тоже улыбнувшись, генерл. — Однко мы совсем збыли о незнкомцх, спсших нм жизнь, — прибвил он другим тоном.

— Они уже ушли, — отвечл Люция.

— Кк, ушли? — воскликнул генерл.

— Д, уже с чс тому нзд.

— Почему же ты знешь это?

— По очень простой причине, дядя: уходя отсюд, они простились со мною.

— Это нехорошо с их стороны, — грустно скзл генерл. — Известные обязнности есть не только у человек, принимющего услугу, но и у того, кто окзывет ее. Им не следовло уходить от нс тк внезпно, не выслушв ншей блгодрности и не дв нм ндежды увидеть их еще рз. Мы дже не знем их имен.

— Я зню их.

— Знешь, дочь моя? — с изумлением спросил генерл.

— Д, дядя. Они скзли мне, кк их зовут.

— Кк же?

— Имя млдшего — Весельчк.

— А стршего?

— Чистое Сердце.

— О, я должен отыскть их! — воскликнул глубоко взволновнный и см ясно не понимвший причины своего волнения генерл.

— Кто знет? — здумчиво проговорил молодя девушк. — Может быть, при первой же опсности они снов явятся, кк блгодетельные гении, чтобы спсти нс.

— Дй Бог, чтобы не ткя причин побудил их вернуться к нм, — отвечл генерл.

Кпитн подошел и поздоровлся с ними.

— Ну что, кпитн? — скзл, улыбясь, генерл. — Опрвились ли вши солдты после вчершнего испуг?

— Совершенно опрвились, генерл. Они готовы сняться с лгеря, когд вм будет угодно.

— Мы поедем после звтрк. Пожлуйст, посмотрите, чтобы все было в порядке, и пришлите ко мне Болтун.

Кпитн ушел.

— А ты, Люция, — продолжл генерл, обрщясь к племяннице, — рспорядись, чтобы поскорее готовили звтрк.

Молодя девушк убежл. Через несколько минут пришел Болтун.

Он кзлся еще мрчнее и угрюмее обыкновенного.

Генерл, по-видимому, не обртил н это внимния.

— Я вчер говорил вм, — скзл он, — что желю провести несколько дней в кком-нибудь безопсном месте.

— Д, генерл.

— Вы отвечли, что знете ткое место?

— Д, генерл.

— Можете вы провести нс туд?

— Когд угодно.

— Сколько дней потребуется н это?

— Дв дня.

— Отлично. Мы выезжем после звтрк.

Болтун молч поклонился.

— Кстти, — скзл генерл, по-видимому, совершенно рвнодушно. — У нс, кжется, не хвтет одного из проводников?

— Совершенно верно.

— Где же он?

— Не зню.

— Кк! Вы не знете? — воскликнул генерл, пристльно взглянув н него.

— Не зню. Когд нчлся пожр, он очень испуглся и убежл.

— Ну?

— И, вероятно, погиб из-з своей трусости.

— Что вы хотите скзть?

— Я думю, что плмя нстигло его и он сгорел.

— Бедный млый! — скзл генерл.

Ироническя улыбк промелькнул н лице Болтун.

— Все, генерл? — спросил он.

— Д… Нет, постойте!

— Я жду.

— Не знете ли вы людей, которые спсли нс сегодня ночью?

— Все знют друг друг в прериях.

— Кто же они?

— Охотники и трпперы.

— Я спршивю у вс не про их знятия.

— А про что же?

— Мне бы хотелось знть, что это з люди.

— Н это я не берусь отвечть вм.

— А кк их зовут?

— Весельчк и Чистое Сердце.

— И вы ничего не знете о них — никких подробностей об их жизни?

— Нет.

— Ну хорошо. Можете идти.

Болтун поклонился и тихо пошел к своим товрищм.

— Гм! Придется следить з этим человеком, — пробормотл генерл. — В его поведении есть что-то подозрительное.

Он отпрвился в плтку, где уже ждли его кпитн, доктор и Люция.

Звтрк продолжлся недолго.

Через полчс плтку сложили, нвьючили мулов, и мленький крвн тронулся в путь под предводительством Болтун, который шел шгов н двдцть впереди.

Вид прерии совершенно изменился з ночь. Н почерневшей, обожженной земле влялись кучи дымящейся золы, местми темнели обугленные, еще не упвшие деревья, издли все еще доносился гул пожр, клубы черного дым зстилли горизонт.

Лошди осторожно ступли по неровной почве и чсто спотыклись о скелеты зстигнутых плменем зверей.

Путешественники не могли не поддться унылому виду окружющей их местности. Они ехли молч, погруженные в глубокую здумчивость.

Дорог, по которой двиглся крвн, извивлсь по узкой, сжтой между двумя холмми лощине, бывшей когд-то руслом высохшего теперь поток.

Земля был усеян голышми, которые подвертывлись под ноги лошдям и еще больше зтрудняли путь. Горячие лучи солнц отвесно пдли н путешественников, и они не могли укрыться от них: стрн, по которой они ехли, имел вид одной из тех бесконечных пустынь, ккие попдются в центрльной Африке.

Тк прошел день. Ничего особенного не случилось, ничто не нрушило однообрзия пути, з исключением только того, что все стршно утомились.

Вечером лгерь пришлось рзбить н совершенно обнженной рвнине; но вдли, н горизонте, виднелсь зелень, и это ободрило путешественников: недлеко от них лежл местность, до которой не дошел пожр.

Н следующий день, з дв чс до восход солнц, крвн уже тронулся в путь.

Этот день был еще утомительнее, и вечером, когд сделли привл, люди тк устли, что едв держлись н ногх.

Болтун не обмнул генерл. Трудно было нйти лучшую позицию для лгеря, — он кзлсь совершенно неприступной. Мы не стнем описывть ее. Это было то смое место, где отдыхли Чистое Сердце и Весельчк в тот день, с которого нчлся нш рсскз.

Бросив кругом проництельный взгляд опытного, привыкшего к битвм воин, генерл остлся вполне доволен.

— Брво! — скзл он Болтуну. — Првд, очень трудно было дойти сюд, но зто, в случе ндобности, мы выдержим здесь ккую угодно осду.

Проводник не отвечл ни слов. Нсмешливя улыбк покзлсь у него н губх; он поклонился и ушел.

— Кк стрнно! — пробормотл генерл. — Человек этот кжется честным, я положительно ни в чем не могу упрекнуть его, между тем у меня есть ккое-то предчувствие, что он обмнывет нс и змышляет что-то ужсное.

Генерл решил немедленно укрепить свой лгерь. Кк стрый, опытный воин, он не хотел звисеть от случйности, которя нередко рзрушет смые лучшие плны.

Несмотря н то, что люди были стршно утомлены, он, не желя терять ни минуты, велел срубить деревья и устроить прочный вл с рогткми; около него солдты вырыли широкий ров, отбрсывя землю к той стороне, где был лгерь, и з этим вторым влом сложили вьюки, из которых обрзовлсь третья и последняя огрд.

Потом рзбили плтки, поствили чсовых и только тогд решились отпрвиться н отдых, в котором все тк нуждлись.

В продолжение двух дней путешественники ехли по ужсным дорогм, совсем почти не спли и остнвливлись только н смое короткое время, чтобы перекусить и покормить мулов и лошдей. А потому, кк мы уже говорили, люди были стршно утомлены. Скоро глубокя тишин окутл лгерь, и все зснули. Прошло еще несколько минут, и чсовые, несмотря н все усилия, последовли общему примеру и тоже крепко зснули.

Около полуночи один из путешественников приподнялся н колени и тихо пополз из лгеря.

Перебрвшись через влы и огрду, он прилег н землю и, скрывшись в высокой трве, неслышно передвигясь н рукх и коленях, дополз до опушки лес и пропл между деревьями.

Через некоторое время, должно быть, чувствуя себя в полной безопсности, он встл.

В это время лун покзлсь из-з облков, и бледный свет ее упл ему прямо н лицо.

Это был Болтун!

Он внимтельно осмотрелся по сторонм, нпряженно прислушлся, и с того мест, где он стоял, пронесся вдль жлобный волчий вой. Он тк искусно подржл ему, что мог бы обмнуть и смое чуткое ухо.

Ткой же вой рздлся в нескольких шгх от него, и ккой-то человек, выйдя из-з деревьев, подошел к нему.

Это был тот смый проводник, который убежл из лгеря перед тем, кк нчлся пожр.

ГЛАВА XI. Договор

Индейцы и люди, постоянно живущие в лесх, объясняются между собой двумя способми, которыми и пользуются, смотря по обстоятельствм.

Иногд они говорят, иногд прибегют к помощи знков.

Кк тот, тк и другой язык отличются необыкновенным рзнообрзием и меняются, смотря по желнию.

Эти стрнные, тинственные жесты понятны только немногим избрнным.

Болтун и его товрищ тоже говорили при помощи знков. Около чс продолжлся немой, но очень оживленный и, по-видимому, интересный для собеседников рзговор. Они тк увлеклись им, что, несмотря н всю свою привычку к осторожности, не зметили двух блестящих глз, внимтельно следивших з ними из чщи.

— Ну, — скзл Болтун, решившись, нконец, зговорить. — Теперь все звисит от тебя.

— Не беспокойся, я не стну терять времени.

— Я вполне рссчитывю н тебя, Кеннеди. Мое дело кончено — я выполнил свое обещние.

— Хорошо, хорошо. К чему лишние слов: мы и тк понимем друг друг, — скзл Кеннеди, пожв плечми. — Очень жль только, что ты привел их в ткое хорошее место. Не легко будет зхвтить их.

— Это уж вше дело, — отвечл, нсмешливо улыбясь, Болтун.

Кеннеди с минуту пристльно глядел н него.

— Гм! — скзл он. — Берегись, Болтун! Плохо придется тому, кто вздумл бы вести двойную игру, вступив в сношения с ткими людьми, кк мы.

— Я не веду двойной игры. Мы довольно двно уже знем Друг друг, Кеннеди. Не тк ли?

— Ну?

— Ну, тк я не желю, чтобы со мной и н этот рз случилось то же, что уже было рньше. Вот и все.

— Откзывешься ты, что ли, или хочешь предть нс?

— Ни то ни другое, но…

— Но? — повторил Кеннеди.

— Но я выдм их вм только в том случе, если буду вполне уверен, что и вы, со своей стороны, исполните мои требовния. В противном случе, я не соглсен.

— Это, по крйней мере, откровенно.

— Во всяком деле нужн честность и осторожность, — ответил, покчв головой, Болтун.

— Верно. Повтори-к еще рз твои условия. Я посмотрю, можем ли мы соглситься н них.

— К чему? Ведь не ты у них глвный, не тк ли?

— Конечно, но все-тки…

— Нет, это бесполезно и не приведет ни к чему. Вот если бы Уктено-Убийц был здесь, тогд другое дело. Я уверен, что мы живо сговорились бы с ним.

— В тком случе, говори. Я слушю тебя, — скзл кто-то громким звучным голосом.

В чще послышлся шорох, и человек, следивший оттуд з двумя ничего не подозреввшими собеседникми, вышел из-з деревьев и подошел к ним.

— Вы, знчит, слышли нш рзговор? — скзл спокойно, кк всегд, Болтун.

— А вм неприятно это? — спросил тот, нсмешливо улыбнувшись.

— Нет, нисколько.

— Тк продолжйте. Я слушю вс.

— Д, это будет, действительно, горздо лучше.

— Говорите же.

Человек, носивший индейское имя Уктено, был, однко, дже не метисом, белым. Ему было не больше тридцти лет. Высокя, стройня фигур его отличлсь кким-то особым изяществом. Несколько ндменное выржение, свойственное людям, привыкшим к тяжелой, но свободной жизни в прериях, лежло н его крсивом открытом лице.

Он оперся н винтовку и, устремив свои блестящие черные глз н Болтун, с улыбкой смотрел н него.

— Я выдм вм людей, у которых взялся быть проводником, только в том случе, если получу з это хорошее вознгрждение.

— Конечно, — подтвердил Кеннеди, — и предводитель, нверное, соглсится н это.

— Д, — отвечл, кивнув головой, Уктено.

— Отлично, — скзл Болтун. — Но что же я получу?

— Скжите вши условия, — отвечл Уктено. — Я должен знть их, чтобы решить, подходят ли они нм.

— О, мои условия очень просты.

— Ну?

Болтун нерешительно остновился. Он мысленно подводил итог своих прибылей и убытков.

— Эти мексикнцы очень богты, — нчл он нконец.

— Весьм возможно, — отвечл Уктено.

— А потому мне кжется, что…

— Говорите прямо, Болтун — мне некогд слушть вши рзглгольствовния. Вы метис — в вшем хрктере много индейского, и вы никк не можете обойтись без уловок.

— Хорошо, — отвечл Болтун. — Я хочу получить пятьсот пистров.

— И если я соглшусь н это, вы выддите мне генерл, его племянницу и всех людей, которые сопровождют его.

— По первому вшему слову.

— Отлично. Теперь выслушйте меня.

— Слушю.

— Вы меня знете, не првд ли?

— Зню хорошо.

— Вы соглсны, что н мое слово можно положиться?

— Вше слово — чистое золото.

— Тк вот что я скжу вм. Если вы честно исполните свое обещние и выддите мне не всех мексикнцев, — они мне совсем не нужны, — одну только молодую девушку, которую зовут Люцией, я буду вполне доволен. И обещю вм зплтить з это не вшу цену, пятьсот пистров, восемь тысяч. Понимете?

Глз Болтун рдостно блеснули.

— Понимю, — ответил он.

— Ну вот и все.

— Не зню только, кк устроить это. Очень трудно будет зствить ее одну выйти из лгеря.

— Это уж вше дело.

— Мне было бы горздо приятнее выдть вм их всех срзу.

— Черт возьми! Зчем они мне?

— Гм! А что скжет генерл? — нерешительно проговорил Болтун.

— Пусть говорит что хочет. Меня это не ксется. Ну что же? Соглсны вы?

— Соглсен.

— Клянетесь вы честно служить мне?

— Клянусь.

— Хорошо. Сколько дней думет пробыть генерл в той местности, где рзбит его лгерь?

— Десять дней.

— Тк долго? А вы еще говорили, что вм трудно будет вызвть из лгеря молодую девушку! У вс столько времени, что это не должно зтруднить вс.

— Но ведь я не зню, когд именно должен выдть ее вм?

— Верно. Слушйте же: я дю вм девять дней, чтобы устроить это. Нкнуне отъезд генерл девушк должн быть в нших рукх.

— А! Это другое дело.

— Знчит, тк будет для вс удобно?

— Кк нельзя удобнее.

— И между нми все решено?

— Решено окончтельно.

Уктено вынул великолепную бриллинтовую булвку, которой был зколот его блуз, и протянул ее Болтуну.

— Вот вм! — скзл он. — Это мой здток.

— О! — рдостно воскликнул проводник, схвтив булвку.

— Если вы исполните свое обещние, — продолжл Уктено, — он будет вш, не считя восьми тысяч пистров. Деньги я отдм вм, когд получу девушку.

— Вм приятно служить, — скзл Болтун. — Вы блгородный и великодушный человек!

— Помните только одно, — сурово проговорил Уктено, холодно взглянув н него. — Меня зовут убийцей, и если вы вздумете обмнуть меня, вм не удстся спстись от моей мести. Куд бы вы ни скрылись, кк бы уединенно и неприступно ни было вше убежище, — я нйду вс!

Болтун вздрогнул.

— Я зню это, — отвечл он. — Не беспокойтесь: я не обмну вс.

— Ндеюсь. А теперь ступйте. Вм не следует оствться здесь слишком долго, чтобы не зметили вшего отсутствия. Через девять дней я приду сюд.

— А я передм вм молодую девушку.

Болтун повернулся и тк же неслышно и незметно, кк выходил из лгеря, вернулся в него.

Оствшись вдвоем, Уктено и Кеннеди легли н землю и тихо поползли.

Добрвшись до ручейк, скрытого в лесной чще, они остновились, и Кеннеди свистнул дв рз.

Послышлся легкий шорох; всдник, держ з повод двух оседлнных лошдей, покзлся из-з деревьев, в нескольких шгх от них.

— Подъезжй, Фрэнк, — скзл Кеннеди. — Мы одни.

Всдник подъехл к ним.

— Ну, что нового? — спросил Кеннеди.

— Ничего особенного, — отвечл Фрэнк. — Я видел след индейцев.

— Аг! — скзл Уктено. — А много их?

— Порядочно.

— В кком нпрвлении идет след?

— С восток н зпд.

— Хорошо. А к ккому племени приндлежт индейцы?

— Кжется, это комнчи.

Уктено здумлся.

— Может быть, они охотятся? — скзл он.

— Очень возможно, — отвечл Фрэнк.

Уктено и Кеннеди сели н лошдей.

— Отпрвляйтесь об к проходу Бизон, — скзл Уктено, — и остньтесь н время в пещере, которя нходится около него. Внимтельно следите з мексикнцми; но берегитесь, чтобы вс не зметили.

— Будьте спокойны, господин.

— О, я зню, что вы ловкие, преднные мне люди, и вполне полгюсь н вс. Следите и з Болтуном: я не доверяю этому метису.

— Будет исполнено.

— А теперь — до свидния. Вы скоро получите от меня известие.

Несмотря н темноту, всдники посккли глопом; Кеннеди и Фрэнк поехли в одну сторону, Уктено — в другую.

ГЛАВА XII. Психология

Генерл тк тщтельно скрывл причины, побудившие его предпринять поездку в зпдные прерии, что никто из сопровождвших его лиц не имел о них ни млейшего понятия.

Несколько рз уже, и, по-видимому, безо всякого повод, он отдвл прикзния рзбить лгерь в ккой-нибудь пустынной местности и оствться тм, неизвестно с ккой целью, дней десять, иногд и больше.

В продолжение этих остновок генерл в сопровождении проводник уезжл куд-то кждое утро и возврщлся только поздно вечером.

Что делл он в это время? Зчем предпринимл он эти тинственные экскурсии, после которых стновился грустнее и мрчнее обыкновенного?

Никто не знл этого.

Во время отсутствия дяди Люции приходилось вести однообрзную, монотонную жизнь. Целые дни печльно сидел он около своей плтки и иногд, в сопровождении кпитн Агвилр или толстого доктор, ездил верхом около лгеря, что не доствляло ей никкого удовольствия.

Тот же обрз жизни пришлось вести молодой девушке и н этот рз.

Генерл бывл в лгере только по вечерм, и дже доктор, стрстно желвший нйти свое фнтстическое рстение, покинул Люцию и пропдл целые дни. Тким обрзом, у нее оствлся только один собеседник — кпитн Агвилр.

Но, несмотря н то, что кпитн был молод и неглуп, его общество имело мло привлектельного для Люции.

Хрбрый, мужественный, глубоко преднный генерлу, которому был обязн всем, Агвилр с величйшим увжением и преднностью относился и к его племяннице. Он зботился о ее удобствх, стрлся предупредить все ее желния, но не умел рзвлечь ее и зинтересовть кким-нибудь рзговором.

Однко н этот рз Люция не скучл. Со времени стршной ночи пожр, с тех пор кк Чистое Сердце, точно ккой-нибудь скзочный герой, о подвигх которых он читл, явился тк неожиднно и спс весь лгерь, новое чувство — чувство, неясное для нее смой — зродилось в сердце молодой девушки. Оно мло-помлу увеличивлось и через несколько дней овлдело всем ее существом.

Он постоянно думл об охотнике, об этом энергичном, мужественном человеке, способном бороться со всякой, смой грозной опсностью и победить ее. Он припоминл все подробности ужсной ночи, когд ему пришлось игрть ткую выдющуюся роль, и ей кзлось, что он — герой, что обрз его окружен ореолом.

Целыми чсми сидел он, погруження в воспоминния, думя о смелости и решительности Чистого Сердц, блгодря которому и он, и дядя, и все сопровождвшие их спслись тк счстливо от смерти в то время, кк у них не оствлось уже никкой ндежды.

Внезпный уход охотник, не пожелвшего выслушть смой простой блгодрности и кк бы совсем не думвшего о тех, кого спс, неприятно подействовл н молодую девушку. Это притворное или действительное рвнодушие сильно оскорбило ее. Почему он тк холодно обошелся с ними? Нет ли ккого-нибудь средств зствить его рскяться в тком безучстном отношении к ним, если им придется встретиться еще рз. Вот вопросы, которые знимли ее.

Говорят, что от ненвисти, ткже, очень чсто, от любопытств — один шг до любви. Это прдокс, но он верен.

Незметно для смой себя Люция сделл этот шг — и сделл его очень быстро.

Молодя девушк, кк мы уже говорили, воспитывлсь в монстыре, у стен которого змирли все звуки внешнего мир. Спокойно, бесцветно прошло ее детство, среди людей, н первом плне у которых стоял религия или, вернее, обрядность и суеверие, зменяющие в Мексике религию. Когд дядя здумл отпрвиться в прерии и взял ее из монстыря, молодя девушк совсем не знл жизни, и кк слепорожденный не может предствить себе ослепительных лучей солнц, тк и он не могл соствить себе никкого понятия о мире, в котором тк внезпно очутилсь.

Это полное неведение жизни, очень удобное для плнов генерл, было длеко не тк удобно для смой Люции и должно было зтруднять ее н кждом шгу.

Однко, блгодря зботливости горячо любящего ее дяди, в те несколько недель, которые прошли со времени их отъезд из Мексики, молодя девушк не испытл еще никких тревог и волнений.

Здесь мы сделем небольшое отступление и рсскжем об одном, по-видимому, незнчительном событии, которое, однко, произвело н Люцию нстолько сильное впечтление, что мы не можем умолчть о нем.

Здумв отпрвиться в прерию, генерл должен был подготовить все нужное для экспедиции и нйти подходящих спутников. Это отнимло у него очень много времени, и ему приходилось постоянно отлучться из дому.

Не желя, чтобы Люция скучл, оствясь одн со строй дуэньей Изой, он чсто отпрвлял ее по вечерм к одной своей родственнице, у которой собирлось большое, избрнное общество. Молодя девушк проводил тм время довольно приятно.

Кк-то рз гостей собрлось больше обыкновенного, вечер зтянулся, и было уже поздно, когд все рзошлись.

Н стринных монстырских чсх пробило одинндцть в то время, кк Люция и Из, впереди которых шел слуг с фонрем, подходили к улице де-лос-Плтерос, где стоял роскошный дом генерл. Но не успели еще они дойти до нее, кк перед ними внезпно появились шестеро вооруженных людей. Один из них подошел к слуге и вышиб у него из рук фонрь.

Трудно предствить себе, до ккой степени испуглсь Люция.

Он не в состоянии был произнести ни слов и, упв н колени, с мольбою сложил руки.

Из, со своей стороны, нчл пронзительно кричть.

Мексикнские бндиты, вообще очень ловкие и проворные люди, в ту же минуту звязли этой почтенной дме рот и, вполне уверенные, что полиция, с которой они были в смых приятельских отношениях, не вмешется в дело, стли преспокойно грбить женщин, которых им удлось зхвтить.

Н это потребовлось всего несколько минут. Люция и Из не только не сопротивлялись, но дже сми спешили снять с себя все дргоценные вещи и отдть их бндитм, которые с большим удовольствием клли их в крмны.

Вдруг шпг блеснул нд их головми, и двое грбителей с проклятиями и брнью упли н землю.

Остльные, озлобленные тким непрошеным вмештельством, решились отомстить з товрищей и бросились н человек, нпвшего н них.

Но тот не рстерялся и, сделв шг нзд, приготовился встретить их.

В эту минуту лунный свет упл н его лицо. Бндиты испугнно попятились и вложили в ножны свои кинжлы.

— Аг! — скзл незнкомец, презрительно усмехнувшись и подходя к ним. — Вы узнли меня? Очень жль, потому что я хотел кк следует проучить вс. Тк-то исполняете вы мои прикзния?

Смущенные бндиты не отвечли ни слов.

— Вынимйте из крмнов вещи этих дм, негодяи! — продолжл незнкомец. — Сию же минуту отдйте им все, что взяли у них!

Грбители послушно отдли нзд свою богтую добычу и сняли повязку со рт Изы.

Люция с изумлением глядел н незнкомц. Что это з человек? Почему ни перед чем не отступющие бндиты беспрекословно повинуются ему?

— Все ли отдли они вм, сеньорит? — спросил он у молодой девушки. — Не остлось ли еще чего-нибудь?

— Нет, сеньор, — отвечл он, все еще не опрвившись от стрх и едв понимя, что говорит.

— Ну, теперь можете убирться, негодяи! — крикнул он бндитм. — Я см провожу этих дм.

Оствшись один с двумя женщинми, незнкомец обртился к Люции.

— Позвольте мне проводить вс до дому, сеньорит, — скзл он с смой утонченной любезностью. — Обопритесь н мою руку. Вы, нверное, чувствуете слбость после того испуг, который вм пришлось испытть.

Мшинльно, не отвечя, Люция взял его под руку.

Они пошли.

Подойдя к дому генерл, незнкомец постучл в дверь и снял шляпу.

— Я очень счстлив, сеньорит, — скзл он, — что мог окзть вм сегодня небольшую услугу. Двно уже слежу я з вми, кк тень. Милосердный Бог, двший мне возможность скзть вм несколько слов, нверное, поможет мне увидеть вс еще рз. Д, я уверен в этом, несмотря н то, что вы скоро уезжете в длекое путешествие. Позвольте же мне скзть вм не «прощйте», «до свидния!» Он низко поклонился и быстро ушел.

Прошло две недели после этого происшествия, о котором Люция не сочл нужным рсскзть генерлу. Незнкомец не являлся. Но н пятндцтый день, нкнуне отъезд из Мексики, молодя девушк, войдя в свою комнту, увидел н нлое сложенную вчетверо зписку. Он состоял всего из нескольких слов:

Вы уезжете, донн Люция. Не збывйте, что я скзл вм: «до свидния».

Окзвший вм услугу н улице де-лос-Плтерос.

Вся эт тинственность произвел н Люцию довольно сильное впечтление.

Когд он увидл Чистое Сердце, ей н минуту пришло в голову, что он и незнкомец — одно и то же лицо. Но нет, не может быть. В тком случе, Чистое Сердце не ушел бы тотчс же после того, кк спс ее.

И, по мере того кк приключение, случившееся с ней перед отъездом из Мексики, изглживлось из ее пмяти, он все больше и больше думл о Чистом Сердце.

Ей тк хотелось увидеть его еще рз!

Зчем?

Он см не понимл этого. Ей просто хотелось взглянуть н его лицо, услышть его голос, почувствовть н себе его гордый и вместе с тем кроткий взгляд.

Но кк увидеть его?

Это было невозможно, и молодя девушк грустно опускл голову.

А между тем ккое-то предчувствие, что-то в глубине ее сердц говорило ей, что желние ее исполнится.

Он ндеялсь.

Н что?

Н ккую-нибудь случйность, н новую грозную опсность, блгодря которой ей, может быть, снов удстся встретиться с ним.

Истиння любовь может сомневться — он никогд не отчивется.

Через четыре дня после того, кк путешественники рзбили лгерь н холме, Люция, уходя вечером в свою плтку, улыбнулсь, взглянув н погруженного в ккие-то грустные мысли генерл. Он нконец придумл средство, которое могло помочь ей отыскть Чистое Сердце.

ГЛАВА XIII. Охот з пчелми

С восходом солнц генерл вышел из тростниковой хижины, служившей ему спльней. Оседлння лошдь уже ждл его. Он вложил ногу в стремя и собирлся вскочить в седло, когд Люция покзлсь из своей плтки.

— Ого! Ты уже встл, — скзл, улыбясь, генерл. — Тем лучше, моя милочк: по крйней мере, мне можно будет поцеловть тебя перед отъездом. Дй Бог, чтобы это принесло мне счстье! — прибвил он, вздохнув.

— Нет, нет, вы не уедете тк, дядя! — отвечл он в то время, кк он целовл ее в лоб.

— Почему же это, сеньорит? — весело спросил он.

— Потому, что я приготовил вм звтрк, и вы должны перекусить перед отъездом. Ведь вы не зхотите откзть мне, дядя?

— Конечно, нет, мое дитя. Только не здерживй меня: я спешу.

— Это отнимет у вс всего несколько минут, — скзл он, входя в плтку.

— Ну, несколько минут — не бед, — отвечл генерл, следуя з ней.

Звтрк тотчс же подли, и Люция сел з стол вместе с дядей.

Несмотря н то, что молодя девушк внимтельно прислуживл ему, генерл зметил, что он взволновн и кк-то смущенно поглядывет н него.

— Что с тобой, Люция? — спросил он, пристльно посмотрев н нее. — Ты точно хочешь обртиться ко мне с ккой-то просьбой и не решешься. Ведь ты же знешь, что я никогд ни в чем не откзывю тебе.

— Зню, дядя. Но н этот рз я боюсь, что вы не соглситесь исполнить мою просьбу.

— Аг! — весело скзл генерл. — Знчит, это что-нибудь вжное?

— Совсем нет. Но я все-тки боюсь, что вы откжете мне.

— Во всяком случе, скжи мне, в чем дело, моя милочк. Говори смело. Я сделю все, что могу.

— Вот видите, дядя, — нчл, крснея, Люция. — Я должн сознться вм, что жизнь в лгере не особенно приятн.

— Я зню это, мое дитя. Но что же я могу сделть?

— От вс звисит все.

— Кким же это обрзом?

— Если бы вы были со мной, я бы никогд не скучл, — отвечл Люция.

— Это очень любезно с твоей стороны, — скзл генерл. — Но ведь ты знешь, что мне приходится уезжть н целые дни, и потому я не могу оствться с тобой.

— Д, в этом-то и зключется зтруднение.

— Конечно, тк.

— Но если бы вы зхотели, вы могли бы уничтожить его.

— Ты полгешь?

— Вполне уверен в этом.

— Не понимю, кким это обрзом. Оствться с тобою в лгере я не могу.

— Но есть другое средство улдить все.

— Неужели?

— Д, и очень простое, дядя.

— Скжите, пожлуйст! Что же это ткое, мое дитя?

— А вы не будете брнить меня, дядя?

— Что з вздор! Когд же я брнил тебя?

— Это првд, вы тк добры!

— Ну, говори же, в чем дело.

— Вот видите, дядя, вы бы могли…

— Я бы мог?

— Брть меня с собой, когд уезжете из лгеря.

— Ого! — скзл генерл, нхмурив брови. — Это довольно стрнное желние.

— Что же в нем стрнного? По-моему, совсем естественное.

Генерл здумлся. Люция тревожно смотрел н него, кк бы желя отгдть его мысли.

— Д, тк будет, пожлуй, лучше, — прошептл он нконец, подняв голову. — Тк тебе очень хочется ездить со мной? — прибвил он, пристльно взглянув н молодую девушку.

— Очень хочется, дядя.

— В тком случе, собирйся. Я кждый рз буду брть тебя с собой.

Люция вскочил, горячо поцеловл дядю и велел оседлть свою лошдь.

Через четверть чс генерл, его племянниц, Болтун, служивший проводником, и дв солдт, змыквшие шествие, уже были в лесу.

— В ккую сторону угодно вм отпрвиться сегодня, генерл? — спросил Болтун.

— Проводите нс к хижинм трпперов, о которых вы говорили вчер.

Болтун поклонился, и мленькое общество тихо двинулось по едв зметной тропинке. Дорог был очень плох; лины обвивли деревья, и лошди с трудом пробирлись между ними, ежеминутно спотыкясь о выступвшие нружу древесные корни.

Люция был вполне счстлив. Может быть, во время одной из тких поездок ей удстся встретиться с Чистым Сердцем.

Вдруг Болтун, шедший н несколько шгов впереди, громко вскрикнул.

— Должно быть, случилось что-нибудь необыкновенное, если дже вы решились зкричть, — скзл генерл. — Что тм ткое?

— Пчелы, вш милость.

— Кк, пчелы? Д рзве они здесь есть?

— Они прилетели сюд совсем недвно.

— Почему же недвно?

— Ведь вы знете, что пчел знесли в Америку белые? — скзл Болтун.

— Это тк, — отвечл генерл. — Но почему же они появились здесь?

— По очень простой причине. Пчелы всегд появляются кк передовой отряд белых, по мере того, кк те зходят дльше вглубь Америки. Они летят впереди них, кк бы проклдывя им дорогу и укзывя н новые мест для поселений.

Появление пчел в необитемой местности всегд предвещет прибытие пионеров или сквттеров.

— Кк стрнно! — пробормотл генерл. — Неужели же это првд?

— Истиння првд, вш милость. Индейцы уверены в этом, уж они не ошибутся. Увидев пчел, они тотчс же уходят с того мест, где они появились.

— Д, это очень стрнно, — повторил генерл.

— А должно быть, здешний мед очень вкусен? — спросил Люция.

— Здесь великолепный мед, сеньорит. Если вм угодно, мы добудем его.

— Пожлуйст, — скзл генерл.

Болтун внимтельно осмотрелся по сторонм. Несколько пчел, уже собрвших добычу, поднялись вверх и быстро полетели, спеш, должно быть, в свой улей.

Проводник сделл знк генерлу и, подняв глз кверху, побежл з ними, пробирясь между густым кустрником, сплетенными корнями и свленными бурей деревьями. Все последовли з ним.

Тким обрзом, не теряя из виду пчел, путешественники гнлись з ними около чс и нконец увидели, что те подлетели к дуплу строго дерев и, пожужжв и покружившись около него, исчезли в отверстии, н высоте футов восьмидесяти от земли.

Тогд Болтун взял топор и, скзв, чтобы все отошли подльше от дерев, нчл рубить его.

Пчел нисколько не испугли удры топор: они продолжли знимться своим делом и совершенно спокойно влетли в улей и вылетли из него. Они нимло не смутились дже и в то время, кк ствол зтрещл.

Нконец дерево со стршным грохотом упло н землю и рскололось ндвое во всю длину. Внутри было множество сотов мед.

Проводник поспешно схвтил пук приготовленного зрнее сен и зжег его, чтобы зщититься от пчел.

Но они не думли о мести и не жлили никого. Совершенно потерявшись, кружились они около того мест, где стояло дерево, не понимя, что ткое случилось.

Болтун и солдты стли вынимть соты и склдывть их в мехи.

Одни из них уже потемнели от времени; в других мед был светел и прозрчен, кк вод.

Между тем пчелы, не присутствоввшие при ктстрофе, продолжли подлетть к тому месту, где был их улей. Не видя его, они рстерянно кружились, потом, должно быть, поняв, в чем дело, уселись н ветки соседнего дерев и грустно смотрели н рзвлины своего рзрушенного црств.

Люции стло от души жль их.

— Мне очень досдно, что я просил достть мед, — скзл он. — Моя прихоть причинил столько горя этим бедным пчелм!

— Оствим им несколько сотов, чтобы утешить их, — зметил, пожв плечми, Болтун. — Мед все рвно сейчс рстщт медведи.

— Медведи? — с изумлением повторил Люция.

— Д, сеньорит. Никто лучше их не сумеет рзыскть улей и вытщить из него мед.

— Знчит, они любят его? — с любопытством спросил молодя девушк.

— Очень любят, сеньорит, — отвечл Болтун, угрюмое лицо которого несколько прояснилось. — Целыми неделями грызут они дерево и, сделв достточное отверстие, просовывют в него лпы и вытскивют, не рзбиря, и мед, и пчел.

— А теперь поедем к трпперм, — скзл генерл. — Мы и тк опоздли.

— О, мы скоро будем тм, вш милость, — отвечл проводник. — Кнд в нескольких шгх от нс, трпперы живут по берегм ее притоков.

Мленькое общество снов тронулось в путь.

Охот н пчел оствил в душе Люции тяжелое впечтление, и он не в силх был преодолеть его. Бедные нсекомые, ткие деятельные и трудолюбивые, были лишены из-з ее кприз всего своего зпс, который собирли тк долго. Это огорчло ее, и он здумлсь и примолкл.

Дядя зметил это.

— Что с тобой, Люция? — спросил он. — Ты был очень весел во время отъезд, отчего же ты теперь ткя грустня?

— Не обрщйте н меня внимния, дядя, — отвечл он. — Я, кк и все молодые девушки, немножко безрссудн и причудлив. Эт охот з пчелми, от которой я ждл столько удовольствия, глубоко опечлил меня.

— Счстливое дитя! Ты можешь еще огорчться ткими пустякми! — прошептл генерл. — Дй Бог, чтобы ты подольше оствлсь ткою же, чтобы нстоящее горе еще долго не омрчло твоей жизни!

— Живя с вми, я всегд буду счстлив, дядя!

— Бог знет, долго ли удстся мне охрнять тебя, мое дитя.

— Нет, нет, не говорите этого! Я ндеюсь, что мы еще много лет проживем вместе.

Генерл вздохнул.

Нступило молчние.

— Не кжется ли вм, дядя, — снов нчл молодя девушк, — что прекрсня, величествення природ прерий кк будто облгорживет мысли, возвышет душу и делет человек лучше? Что живущие н этих безгрничных рвнинх должны быть счстливы?

— Откуд у тебя ткие мысли, Люция? — спросил генерл, с удивлением взглянув н нее.

— Не зню, — зстенчиво отвечл он. — До сих пор я вел тихую, спокойную жизнь, ничего не зня, прожил еще тк мло; но иногд бывют минуты, когд мне кжется, что я был бы очень счстлив, если бы могл остться нвсегд в этих чудных прериях.

Изумленный и в то же время очень довольный словми племянницы, генерл хотел ей скзть что-то, кк вдруг проводник подошел к нему и, сделв знк, чтобы все змолчли, прошептл едв слышно: «Человек!»

ГЛАВА XIV. Черный Лось

Все остновились.

В пустынных, незселенных местностях н человек смотрят кк н врг.

Люди, путешествующие по прериям, боятся своих ближних еще больше, чем диких зверей. Человек является не только конкурентом, но дже очень чсто, пользуясь првом сильного, отнимет у поселенц плоды его долгой, тяжелой рботы.

А потому белые, индейцы и метисы, встречясь в прериях, всегд относятся очень недоверчиво друг к другу. Они обменивются приветствиями и в то же время не спускют глз один с другого, чутко прислушивются и держт нготове свои ружья.

Услыхв предостережения Болтун, генерл и солдты тотчс же приготовились к битве и, зрядив ружья, скрылись в кустх.

Шгх в пятидесяти от путешественников стоял, опершись н ружье, ккой-то человек и внимтельно вглядывлся в них.

Он был высокого рост, с энергичным лицом и твердым, открытым взглядом.

В длинных, зплетенных в косу волосх его виднелись кусочки кожи и рзноцветные ленты.

Кожня охотничья блуз спусклсь ему до колен; н ногх были гетры, укршенные шнуркми, бхромой и множеством погремушек, и великолепные, вышитые бусми моксины.

Ярко-крсное, нброшенное н плечи одеяло придерживлось н тлии крсным поясом, з который были зткнуты пр пистолетов, нож и индейскя трубк.

Ружье незнкомц было рзукршено киноврью и мленькими медными гвоздикми.

Недлеко от него щипл трву и ел желуди лошдь.

Упряжь ее был тк же стрнно рзукршен, кк и одежд ее хозяин: н поводьях блестели бусы и рзвевлись бнты, из гривы и хвост торчли орлиные перья.

Генерл с изумлением глядел н незнкомц.

— К ккому индейскому племени приндлежит этот человек? — спросил он у Болтун.

— Ни к ккому, — отвечл тот.

— Кк, ни к ккому?

— Тк. Это белый трппер.

— Но почему же он тк стрнно одет?

Проводник пожл плечми.

— Вы збывете, что мы в прериях, — скзл он.

— Д, это првд, — пробормотл генерл. Между тем незнкомец, желя, должно быть, поскорее выяснить дело, решился зговорить.

— Кто вы ткие? — крикнул он по-нглийски. — Что вм здесь нужно?

— Крмб! — отвечл генерл, опускя ружье и сделв знк спутникм последовть его примеру. — Мы — путешественники. Дльняя дорог утомил нс, нм жрко от горячих лучей солнц. Не позволите ли вы нм отдохнуть несколько минут в вшем рнчо?

Генерл говорил по-испнски; незнкомец ответил ему н том же языке.

— Милости просим, — скзл он. — Если Черного Лося не трогть, он не причинит вред никому. Я с удовольствием рзделю с вми то немногое, что у меня есть.

Когд Черный Лось скзл свое имя, Болтун в ужсе отступил и дже хотел скзть что-то, но не успел: охотник вскинул ружье н плечо и, вскочив н лошдь, уже подъехл к мексикнцм.

— Мое рнчо очень близко отсюд, — скзл он генерлу, — и если сеньорите зхочется скушть кусочек хорошо припрвленного горб бизон, я могу предложить ей это вкусное блюдо.

— Блгодрю вс, кбльеро, — отвечл, улыбясь, Люция. — Мне теперь больше всего нужен отдых.

— Н все нйдется время, — скзл Черный Лось и снов обртился к генерлу. — Не позволите ли вы мне н время зменить вшего проводник? — спросил он.

— Сделйте одолжение, — отвечл генерл. — Поезжйте вперед, мы последуем з вми.

Трппер поместился во глве мленького отряд и, увидев Болтун, нхмурил брови.

— Гм! — пробормотл он сквозь зубы. — Что это знчит? Ну, потом увидим.

И, не обрщя внимния н проводник, тоже, по-видимому, узнвшего его, он сделл знк трогться в путь.

Некоторое время Черный Лось ехл по берегу довольно широкого ручья, потом вдруг круто свернул в сторону и двинулся вглубь лес.

— Нм придется сделть небольшой крюк, — скзл он. — В этом месте ручья живут бобры, и я боюсь потревожить их.

— О! — воскликнул Люция. — Кк бы мне хотелось посмотреть н рботу этих умных животных! Трппер придержл лошдь.

— Это очень легко устроить, сеньорит, — скзл он. — Не хотите ли отпрвиться вместе со мной к ручью, пок вши спутники подождут нс здесь?

— С удовольствием! — воскликнул Люция; но, вспомнив, что не спросил рзрешения у генерл, обернулсь к нему. — Извините, дядя! — пробормотл он.

Генерл пристльно взглянул н охотник.

— Ступй, мое дитя, — скзл он. — Мы подождем тебя здесь.

— Блгодрю вс, дядя! — рдостно проговорил девушк и спрыгнул с лошди.

— Не бойтесь з сеньориту, — скзл Черный Лось. — Я отвечю з нее.

— Я не боюсь доверить ее вм, мой друг, — отвечл генерл.

— Блгодрю вс.

Трппер тоже сошел с лошди и через минуту исчез вместе с Люцией з деревьями.

Отойдя н довольно порядочное рсстояние от путешественников, Черный Лось остновился. Внимтельно осмотревшись по сторонм, он нгнулся к девушке.

— Выслушйте меня, — скзл он, дотронувшись до ее руки.

Люция испугнно вздрогнул.

Трппер зметил ее волнение.

— Нет, не бойтесь, — продолжл он, — я честный человек, и в этой пустыне, вдвоем со мною, вы нходитесь в ткой же безопсности, кк если бы стояли у лтря в соборе.

Люция искос взглянул н своего спутник. У него было ткое честное, открытое лицо, он глядел н нее тк добродушно, что он успокоилсь.

— Я слушю вс, — тихо проговорил он.

— Мне кжется, я зню, кто вы, — нчл он. — Вы недвно приехли сюд, и вши спутники очень внимтельно осмтривют прерию. Ведь тк?

— Д.

— Один из них — не то дурк, не то шут — носит синие очки и белокурый прик. Он собирет, Бог знет зчем, всевозможные рстения и кмни, вместо того, чтобы ловить бобров или стрелять лней. Я не ошибюсь? Он действительно приндлежит к вшему обществу?

— Д, он доктор и вместе с тем — ученый.

— Он чсто приходит сюд, и мы с ним большие приятели. Я зню, что он хороший доктор. В течение двух месяцев у меня был стршня лихордк, от которой я никк не мог избвиться. Он дл мне ккие-то порошки и вылечил меня.

— Тем лучше. Я очень рд, что он вылечил вс.

— А мне очень бы хотелось чем-нибудь услужить вм, чтобы отплтить з это одолжение.

— Блгодрю вс. Но что же вы можете сделть для меня? Рзве покзть бобров?

Трппер покчл головой.

— Может быть, я пригожусь вм н что-нибудь посерьезнее и притом скорее, чем вы думете. Выслушйте меня повнимтельнее, сеньорит. Я человек бедный и незнчительный, но все-тки могу дть вм хороший совет. Вш проводник — известный негодяй; это знют все живущие в прериях. Я вполне уверен, что он готовит вм ккую-нибудь ловушку. Здесь нет недосттк в дурных людях. Он мог сговориться с ними, чтобы погубить или, по меньшей мере, огрбить вс.

— Неужели это првд? — воскликнул Люция, испугння его словми, которые совпдли и с тем, что говорил Чистое Сердце.

— Д, я уверен, что у него дурные нмерения, хотя и не имею никких докзтельств, — ответил Черный Лось. — Я зню прошлое Болтун, зню, чего можно ожидть от него. Если он еще не изменил вм, то скоро изменит и предст вс.

— Господи! Я передм вши слов дяде.

— Нет, вы не должны этого делть: вы только испортите все. Те, с кем сошелся или сойдется вш проводник, люди смелые, решительные и хорошо знющие прерии. Кроме того, их очень много.

— Что же мне делть? — с беспокойством спросил Люция.

— Ждть и внимтельно следить з Болтуном.

— Но…

— Если я предупреждю вс об опсности, — прервл ее трппер, — то, конечно, не с тем, чтобы откзть в помощи, когд он будет нужн вм.

— Д, я уверен в этом.

— Сделйте же вот что: когд вы увидите, что проводник изменяет вм, пришлите ко мне своего доктор. Вы можете рссчитывть н него? Не првд ли?

— Вполне.

— Хорошо. Пришлите его ко мне, и пусть он скжет: «Черный Лось, чс нстл!» Больше ничего. Не збудете?

— Нет. Я только не понимю, ккя польз выйдет из этого.

Трппер згдочно улыбнулся.

— Гм! — скзл он. — Через дв чс после того, кк доктор передст мне вше поручение, пятьдесят смелых, решительных людей, лучших стрелков прерии, явятся к вм н помощь. Эти люди по одному знку своего комндир сделют все возможное, чтобы вырвть вс из рук сообщников Болтун.

Н минуту нступило молчние. Люция глубоко здумлсь.

Трппер опять улыбнулся.

— Не удивляйтесь учстию, которое я принимю в вс, — скзл он. — Человек, имеющий н меня большое влияние, просил меня охрнять вс во время его отсутствия. Он вынужден был уехть по вжному делу.

— Что вы хотите скзть? — с любопытством спросил Люция, — Кто этот человек?

— Охотник, которому повинуются все белые трпперы прерий. — Он узнл, что вы взяли проводником Болтун и зподозрил его в нмерении погубить вс.

— А кк зовут его? — быстро спросил Люция.

— Чистое Сердце. Теперь вы верите мне?

— О, блгодрю, блгодрю вс! — горячо отвечл молодя девушк. — Я не збуду вшего совет и, если нм действительно пондобится помощь, не здумюсь обртиться к вм и нпомнить о вшем обещнии.

— И вы сделете очень хорошо, сеньорит, потому что это будет вшим единственным средством спсения. Теперь вы поняли меня, и я очень рд. Пусть этот рзговор остнется между нми; в особенности же пострйтесь, чтобы Болтун не узнл о нших сношениях: он хитер, кк бобр. Если у него появится подозрение, он выскользнет у нс из рук, кк змея.

— Не беспокойтесь, я буду осторожн.

— А теперь пойдем взглянуть н бобров. Помните, что Чистое Сердце охрняет вс.

— Он уже спс нм жизнь во время пожр в прериях, — взволновнно проговорил Люция.

— Аг! — пробормотл Черный Лось, кк-то згдочно взглянув н нее. — Знчит, все к лучшему. Не бойтесь, сеньорит, — прибвил он громко. — Что бы ни змышляли против вс, ничего дурного не случится с вми в прериях, если вы последуете моему совету.

— О! — воскликнул он. — В минуту опсности я обрщусь к вм. Клянусь вм в этом!

— Знчит, все решено, — отвечл, улыбясь, Черный Лось. — Идем к бобрм.

Они продолжли свой путь и через несколько минут дошли до опушки лес.

Трппер остновился и, сделв девушке знк последовть его примеру, нгнулся к ней и прошептл:

— Смотрите!

ГЛАВА XV. Бобры

Люция осторожно рздвинул ветки ив и нклонил голову.

Бобры зпрудили не только реку, но и впдвшие в нее ручейки.

В эту минуту около глвной плотины, которую в одном месте прорвл вод, рботл только один бобр, но через некоторое время к нему н подмогу явилось еще пятеро, с кусочкми дерев и веток. Сложив н плотину принесенный мтерил, бобры исчезли под водой, но тотчс же снов вынырнули. Кждый из них зхвтил со дн немного ил. Потом они нчли зделывть деревом и веткми пробитое в плотине отверстие, употребляя ил кк цемент.

Починив плотину, умные животные зхотели, должно быть, немножко рзвлечься после рботы и стли плвть, нырять и гоняться друг з другом, сильно удряя по воде своими хвостми.

Люция смотрел н них с большим интересом. Он охотно простоял бы здесь целый день, нблюдя з ними.

В то время, кк животные весело игрли, покзлись еще дв бобр. Некоторое время они серьезно смотрели н своих товрищей, не желя, по-видимому, принять учстие в их игре. Потом, взобрвшись н откос плотины, недлеко от того мест, где стояли Люция и трппер, они уселись н здние лпы. Зхвтив передними ствол молоденькой сосны, бобры стли грызть его и время от времени съедли по кусочку коры, корч при этом рзные смешные гримсы, очень похожие н те, которые проделывет обезьян, очищя орех.

Они, должно быть, хотели перегрызть и свлить дерево. Рбот шл очень дружно, но Люции не удлось дождться конц. Генерл, встревоженный долгим отсутствием племянницы, поехл ее отыскивть, и бобры, услыхв лошдиный топот, в ту же минуту исчезли под водою.

Мленькое общество снов тронулось в путь под предводительством Черного Лося. Нужно было поспешить. Солнце поднялось уже высоко, и горячие лучи его пдли почти отвесно н путешественников.

Люция, в высшей степени зинтересовння своими нблюдениями нд бобрми, стл рсспршивть трппер об обрзе жизни этих животных и охоте н них.

Черный Лось, кк и все, ведущие одинокую жизнь, был не прочь поболтть и очень охотно отвечл н ее вопросы.

— Крснокожие считют бобров людьми, только не умеющими говорить, — скзл он, — и они првы. Это очень умные, смелые и предусмотрительные животные. Перед нступлением холодов кждя семья делет зпсы н зиму. Рботют все — и стрые, и молодые. Иногд им приходится совершть длекие путешествия, чтобы нйти ту кору, которя нрвится им больше. Они свливют довольно большие деревья, отгрызют ветки, рзделяют их н куски фут в три длиной, сплвляют их по воде к своим хижинм и прячут в клдовые. Жилищ бобров очень удобны и содержтся в высшей степени чисто и опрятно. Обглодв кору с кусочков дерев, они никогд не оствляют их в хижинх и тотчс же после еды выбрсывют все осттки в реку, з плотину. Они не допускют к себе чужих, не приндлежщих к их общине бобров, и хрбро бьются, охрняя неприкосновенность своих влдений.

— Кк это интересно! — воскликнул Люция.

— Это еще не все, — скзл Черный Лось. — Весной, во время линьки, смец оствляет смку дом, см, кк ккой-нибудь вжный господин, отпрвляется путешествовть. Иногд он уходит довольно длеко, плвет и игрет в рекх и ручьях, попдющихся ему н пути, когд проголодется, выходит н берег и обглдывет молоденькие веточки тополей и ив. С нступлением лет эт жизнь холостяк прекрщется: бобр вспоминет о своих обязнностях отц семейств, возврщется к своей жене и новому потомству и отпрвляется вместе с ними з зимними зпсми.

— Д, это одно из смых умных и интересных животных, — зметил генерл.

— Без всякого сомнения, — скзл Люция. — Не понимю только, зчем охотятся н них и истребляют их, когд они решительно никому не делют вред.

— Что же делть, сеньорит? — отвечл трппер. — Все животные создны для человек, у бобр, кроме того, очень ценный мех.

— Но кк же охотятся з ними? — спросил генерл. — Не все бобры тк доверчивы, кк эти. Иногд они очень тщтельно скрывют свои жилищ.

— Вы првы, — отвечл Черный Лось. — Но опытный охотник по смым незнчительным признкм нйдет след бобр и, кк бы ни был скрыт его хижин з кустрником и деревьями, сумеет определить дже число ее обиттелей. Тогд он ствит свою зпдню около берег, дюйм н дв — н три ниже поверхности воды, и прикрепляет ее цепью к све, глубоко вбитой в песок или ил. Потом в отверстие зпдни вствляется очищення от коры веточк, нмочення в лекрстве, кк обыкновенно нзывем мы примнку. Веточку помещют тк, что он немного высовывется из воды. Одренный змечтельно тонким обонянием, бобр чует зпх примнки, вытягивет морду, чтобы схвтить ее, и в это время его лп попдет в зпдню. Он ныряет, снов выплывет, но не может освободиться и, нконец, погружется в воду и тонет. Вот кк ловят бобров, сеньорит. Если дно слишком кменисто и нельзя вбить сви, нм приходится нырять, чтобы нйти попвших в зпдни бобров, и иногд проплывть довольно большое рсстояние. Неудобно и то, что бобры делются очень недоверчивы после того, кк поймют несколько членов их общины. Кк бы вы ни хитрили, они не идут н вшу примнку. Они очень осторожно подплывют к зпдням, удряют плкми по пружине, чтобы ослбить ее, иногд дже опрокидывют зпдни, подтскивют их к плотине и зрывют в песок.

— И что же вы делете тогд? — спросил Люция.

— Что делем? — повторил Черный Лось. — В тком случе нм остется только одно: мы клдем н плечи нши зпдни, сознемся, что бобры победили нс и уходим куд-нибудь в другое место, где они еще не тк опытны… А вот и мое рнчо.

Путешественники подъехли к жлкой, кое-кк сплетенной из веток хижине. Трпперы не зботятся об удобствх и устривют себе смые примитивные жилищ.

— Милости просим! — скзл Черный Лось, приглшя своих гостей войти.

Около вход сидел его товрищ. Он жрил горб бизон — очень вкусное кушнье, о котором хозяин уже зрнее сообщил путешественникм.

Трппер, исполнявший должность повр, был одет совершенно тк же, кк и Черный Лось. Ему было лет сорок, но тяжелый труд и лишения не прошли для него бесследно. Лицо его было покрыто морщинми, и потому он кзлся горздо стрше, чем был н смом деле.

И действительно, едв ли нйдется знятие, которое требовло бы столько труд, предствляло столько опсностей и двло тк мло, кк знятие трппер.

Индейцы и охотники очень чсто нпдют н этих несчстных, отнимют у них всю собрнную с тким трудом добычу, безжлостно скльпируют или убивют их, и никто не обрщет н это никкого внимния, никто не интересуется узнть, что стлось с ними.

— Сдитесь, сеньорит! Сдитесь, господ! — любезно скзл Черный Лось. — Кк ни бедн моя хижин, в ней нйдется место для всех.

Путешественники соскочили с лошдей и, войдя в жилище трппер, с удовольствием рстянулись н кучх сухих листьев, покрытых лосиными, медвежьими и бизоньими шкурми.

К обеду — нстоящему обеду охотников — генерл прибвил бутылку великолепного вин, которое всегд брл с собой, отпрвляясь в свои экскурсии.

Когд все поели, Люция, Болтун и солдты остлись еще н некоторое время в хижине, чтобы переждть жру, генерл, сделв знк Черному Лосю, вышел вместе с ним.

Отойдя н довольно большое рсстояние, он сел под высоким, рзвесистым деревом и приглсил трппер последовть его примеру.

— Друг мой, — скзл он после небольшого молчния. — Прежде всего позвольте мне поблгодрить вс з вше гостеприимство, потом здть вм несколько вопросов.

— Вы знете, что говорят крснокожие, кбльеро? — несколько уклончиво отвечл Черный Лось. — Они нходят, что нужно хорошенько обдумть кждое слово и выкурить снчл трубку мир, потом уже произносить его.

— Это, конечно, очень блгорзумное првило; но, в нстоящем случе, оно совершенно лишнее. Я не стну здвть вм никких нескромных вопросов, относящихся к вм лично или к вшей профессии.

— Если я в состоянии исполнить вше желние, кбльеро, я с удовольствием сделю это.

— Блгодрю вс; я был вполне уверен, что вы не откжете мне, — продолжл генерл. — Сколько лет живете вы в прериях?

— Десять лет. И молю Бог, чтобы мне удлось прожить здесь еще столько же.

— Знчит, эт жизнь вм по душе?

— Мне дже трудно объяснить вм, нсколько он мне нрвится. Нужно, подобно мне, поселиться здесь юношей, вынести все лишения, стрдния и опсности, чтобы понять, сколько привлектельного в ткой жизни, сколько счстья и невырзимого нслждения дет он! О, кбльеро! Смый большой, смый великолепный город строй Европы покжется ничтожным срвнительно с величием этих бесконечных прерий! Кк жлк вш узкя, првильня, рзмерення по клеточкм жизнь, срвнительно с той, которую ведем мы! Только здесь человек дышит, живет и мыслит по-нстоящему! Цивилизция низводит его н степень животного, думющего исключительно только об удовлетворении своих потребностей. В беспредельности же прерий, когд человек стоит лицом к лицу с Богом, мысли его стновятся шире, душ возвышеннее и он делется тем, чем должен быть — венцом творения.

Говоря это, трппер кк бы преобрзился. Лицо его згорелось восторгом, глз зсверкли, кждый жест отличлся тем блгородством, которое дет только стрсть.

Генерл глубоко вздохнул; слез сктилсь н его седые усы.

— Вы првы, — печльно скзл он. — В этой жизни много привлектельного, и человеку, привыкшему к ней, трудно променять ее н другую… Откуд вы родом?

— Из Квебек. Я — кндец.

— А!

Нступило непродолжительное молчние.

— Нет ли между вшими товрищми мексикнцев? — спросил генерл.

— Очень много.

— Мне бы хотелось получить о них некоторые сведения.

— Один только человек мог бы дть вм их, кбльеро, — ответил Черный Лось. — К сожлению, его теперь нет здесь.

— А кк его зовут?

— Чистое Сердце.

— Чистое Сердце? — быстро проговорил генерл. — Д ведь я зню его.

— Совершенно верно.

— Господи! Ккя роковя случйность!

— Если вы желете повидться с ним, — скзл трппер, — это можно будет устроить горздо легче, чем вы думете.

— Кким же обрзом?

— Очень просто. Чистое Сердце ствит свои зпдни рядом с моими; я и теперь стерегу и осмтривю их, вместо него. Он должен скоро вернуться.

— Дй Бог, чтобы это было тк.

— Кк только он возвртится, я извещу вс, если вы до тех пор не сниметесь с лгеря.

— А вы знете, где мы стоим?

— Здесь, в прериях, мы знем все, — с улыбкой отвечл Черный Лось.

— Знчит, я могу рссчитывть н вс!

— Вполне.

— Блгодрю вс.

В эту минуту из плтки вышл Люция, и генерл подошел к ней.

Путешественники сели н лошдей и, поблгодрив трппер з его гостеприимство, поехли в лгерь.

ГЛАВА XVI. Измен

Н обртном пути общество было длеко не тк оживлено, кк утром.

Генерл думл о своем рзговоре с трппером; Люция — об опсности, о которой он предостерегл ее. Болтун был тоже длеко не спокоен. О чем говорил Черный Лось с генерлом и его племянницей? Не о нем ли шл речь? Это очень тревожило его, и он решил держть себя еще осторожнее, чем прежде. Только солдты, ничего не подозревя о дрме, которя рзыгрывлсь около них, ехли беззботно, мечтя об отдыхе, которым будут нслждться по возврщении в лгерь.

По пути Болтун беспокойно оглядывлся по сторонм, кк бы ищ кких-нибудь следов в чще лес, по которому ехли путешественники.

Нступл вечер. Солнце уже зходило, и издли доносился по временм глухой рев диких зверей.

— Длеко до лгеря? — спросил генерл.

— Нет, — отвечл проводник. — Через чс мы будем тм.

— Тк едем скорее. Нм нужно выбрться из лес до нступления темноты.

Лошдей пришпорили, и через полчс путешественники уже подъезжли к лгерю.

Кпитн Агвилр и доктор вышли к ним нвстречу.

Ужин был уже двно готов и ждл их.

Все сели з стол.

Но и ужин прошел невесело. Генерл и Люция стли еще грустнее и здумчивее; остльные поддлись их нстроению и поели нскоро, не говоря ни слов. Когд блюд и трелки убрли, все тотчс же рзошлись под предлогом устлости. Н смом же деле, генерлу и его племяннице хотелось еще рз, в уединении, обдумть все события этого дня.

Того же желл и Болтун. Нечистя совесть не двл ему спть. Он ходил по лгерю, тщетно выискивя ккой-нибудь способ выйти из неприятного положения, в которое попл: ничто не приходило ему н ум, и тревог его все увеличивлсь.

А ночь уже нступил. Лун исчезл, и глубокя темнот окутл тихий лгерь.

Все спли или кзлись спящими. Бодрствовл один только Болтун, взявший н себя обязнность крульного. Он сидел н вьюке и, скрестив руки, нклонив голову, глубоко здумлся.

Вдруг кто-то дотронулся до его плеч и шепнул ему н ухо:

— Кеннеди!

Проводник, нисколько не потерявшись, внимтельно осмотрелся по сторонм и, схвтив Кеннеди з руку, потщил его подльше, отыскивя ткое место, где никто бы не мог увидеть их.

Когд они прошли мимо плтки, ккя-то фигур выскользнул оттуд и неслышно последовл з ними.

— Слв Богу! — прошептл Болтун, скрывшись с товрищем з вьюкми. — Я с большим нетерпением поджидл тебя, Кеннеди!

— Рзве ты знл, что я приду? — подозрительно спросил тот.

— Не знл, но ндеялся.

— Случилось что-нибудь новое?

— Д, и очень многое.

— Говори же скорее.

— Сию минуту. Все пропло!

— Это что знчит? Что ты хочешь скзть?

— Именно то, что говорю. Сегодня генерл видел…

— Зню. Я видел, кк вы ехли.

— Черт возьми! Почему же ты не нпл н нс?

— Со мной был только один человек.

— Ну тк что же? Ты мог рссчитывть н меня. Нши силы были бы рвны, тк кк генерл сопровождли дв солдт.

— Ты прв. Я не сообрзил этого.

— Очень жль. Если бы ты был блгорзумнее, мы уже успели бы рспрвиться с ними, тогд кк теперь нше дело погибло.

— Почему же?

— Крй!note 5 Генерл и его племянниц очень долго говорили недине с Черным Лосем. Он двно уже знет меня и, нверное, предостерег их.

— С ккой же стти повел ты их к тому месту, где водятся бобры?

— А откуд же я знл, что мы встретим этого проклятого трппер?

— В ншем деле нужно предвидеть все и остерегться всего.

— Д, ты прв, я сделл ошибку. Но теперь уже нельзя испрвить ее. Я уверен, что Черный Лось говорил обо мне с генерлом.

— Гм! Очень возможно. Что же нм делть?

— Остется только одно: действовть кк можно скорее, пок они еще не успели принять кких-либо предосторожностей.

— З мной дело не стнет — я готов.

— А Уктено? Вернулся он?

— Вернулся сегодня вечером. Мы все в пещере. Нс сорок человек.

— Отлично. Кк жль, что ты пришел сюд только один. Теперь смое удобное время: они спят, кк сурки. Если бы все твои люди были здесь, мы в ккие-нибудь десять минут зхвтили бы их.

— Ты збывешь о своем уговоре с предводителем. Ведь о нпдении не было и речи.

— Д, это првд. Зчем же ты пришел?

— Предупредить тебя, что мы готовы и ждем только твоего сигнл, чтобы нчть действовть.

— Что же делть? Не посоветуешь ли ты мне?

— Черт возьми! Ккой же совет могу я дть тебе, когд я не живу здесь и ничего не зню про них?

Болтун здумлся, потом поднял голову и внимтельно посмотрел н небо.

— Слушй, — скзл он. — Сейчс еще только дв чс.

— Ну?

— Вернись в пещеру.

— Теперь же?

— Д.

— Хорошо. Дльше?

— Скжи предводителю, что я могу выдть ему молодую девушку теперь же, ночью.

— Гм! Не думю, чтобы это было легко.

— Это уж мое дело.

— Д, конечно. Но я все-тки не понимю, кк ты добьешься этого.

— Тк слушй. Мы крулим лгерь тк: ввиду того, что солдты не привыкли к жизни прерий, они стоят около окопов днем; мы же — я и другие проводники

— сторожим по ночм.

— Это очень удобно.

— Не првд ли? Теперь слушй дльше. Сдитесь н лошдей и приезжйте кк можно скорее сюд. Остновитесь у подошвы холм и пришлите мне шестерых смых смелых и решительных из вших людей. Ручюсь, что мне удстся с их помощью в несколько минут повязть всех солдт и смого генерл.

— А ведь это недурня мысль!

— Ты нходишь?

— Д, клянусь честью!

— Очень рд. Когд мы перевяжем всех, я свистну, предводитель придет сюд со своим отрядом и поступит с девушкой, кк ему угодно. Я не стну вмешивться: это не мое дело.

— Великолепно!

— Тким обрзом, нм дже не придется биться и проливть кровь. Я всегд доволен, когд могу избежть этого.

— Ты очень осторожен и предусмотрителен.

— Еще бы! Нельзя поступть необдумнно, когд обещют ткое щедрое вознгрждение.

— Д, это тк. Твоя мысль мне по душе, и я пострюсь привести ее в исполнение, — скзл Кеннеди. — Только уговоримся снчл, чтобы не было никких недорзумений.

— Говори, я слушю.

— Если предводитель, кк я ндеюсь, одобрит твой плн, я см выберу шестерых человек и приведу их в лгерь. Откуд лучше всего нм войти?

— Черт возьми! Д оттуд же, откуд ты пришел см!

— А где будешь ты?

— Я буду ждть вс у смого вход, чтобы помогть вм.

— Хорошо. Знчит, все решено. Больше тебе нечего скзть мне?

— Нечего, — отвечл Болтун.

— Тк я ухожу.

— Иди, и кк можно скорее.

— Верно. Только проводи меня до выход. Теперь тк темно, что я боюсь зблудиться. Если я нечянно нтолкнусь н одного из вших солдт, я испорчу все дело.

— Двй мне руку.

— Вот он.

Они встли и собирлись уже идти, кк вдруг ккя-то фигур згородил им дорогу и твердый голос скзл:

— Вы предтели и должны умереть!

Несмотря н все свое смооблдние, Болтун и Кеннеди н минуту потерялись.

Не дв им времени опомниться, выследивший их человек выстрелил срзу из двух пистолетов. Рздлся стршный крик. Один из негодяев тяжело упл н землю, другой перескочил, кк тигр, через огрду и исчез в темноте.

Выстрелы и крики рзбудили весь лгерь. Все вскочили и бросились к окопм.

Генерл и кпитн Агвилр первыми прибежли к тому месту, где рзыгрлсь только что описння нми сцен.

Тм стоял Люция, держ в рукх дв еще дымящихся пистолет. У ног ее лежл, корчсь в предсмертных судорогх, ккой-то человек.

— Что это знчит, Люция? Не рнен ли ты? — тревожно спросил генерл. — Что случилось?

— Успокойтесь, я не рнен, дядя, — отвечл Люция. — Я только нкзл предтеля. Двое негодяев сговривлись погубить нс. Один из них убежл, но другой здесь.

Генерл нклонился к умирющему и при свете фкел, бывшего у него в рукх, узнл Кеннеди, того смого проводник, который исчез тк тинственно из лгеря и, кк уверял Болтун, погиб во время пожр.

— Ого! — скзл он. — Что это знчит?

— Это знчит, — отвечл Люция, — что, если бы Бог не помог мне, шйк рзбойников, скрывшяся недлеко отсюд, нпл бы н нс сегодня же ночью.

— Живо! З дело! — воскликнул генерл.

И вместе с кпитном Агвилром они знялись всеми нужными приготовлениями н случй тки.

Болтун убежл, но оствшийся н его пути широкий кроввый след укзывл н то, что он тяжело рнен. Случись это днем, з ним, конечно, бросились бы в погоню и нстигли бы его; ночью же, в темноте, ткое преследовние было опсно. Врги, может быть, сидели в зсде где-нибудь поблизости, и потому генерл не позволил солдтм выходить из лгеря. Уж лучше пусть спсется этот негодяй!

А Кеннеди уже умер.

Между тем нервное возбуждение, поддерживвшее Люцию в минуту опсности, прошло, и он снов почувствовл себя женщиной. Стршня слбость овлдел ею, глз ее помутились, судорожня дрожь пробежл по телу. Он поштнулсь и, нверное, упл бы, если бы доктор не поддержл ее.

Полубесчувственную, отнес он ее в плтку и употребил все средств, чтобы привести ее в себя.

Мло-помлу молодя девушк успокоилсь после тяжелой сцены, которую ей пришлось пережить, и тотчс же вспомнил о рзговоре с Черным Лосем.

Теперь, кк ей кзлось, нступил минут, когд следовло обртиться к нему з помощью. Он попросил доктор подойти к ней.

— Я хочу обртиться к вм с просьбой, любезный доктор, — скзл он. — Исполните ли вы ее?

— Можете рсполгть мною, сеньорит, — отвечл он.

— Знете вы трппер, которого зовут Черный Лось?

— Зню. Недлеко от его хижины живут бобры.

— Совершенно верно. Не повидетесь ли вы с ним звтр рно утром?

— Зчем же?

— У меня есть к нему очень вжное поручение.

— В тком случе, я съезжу к нему.

— Блгодрю вс, доктор.

— Что же мне скзть Черному Лосю?

— Передйте ему во всех подробностях то, что произошло здесь ночью.

— А потом?

— А потом вы скжете ему несколько слов от моего имени. Только зпомните их хорошенько.

— Говорите, сеньорит, я слушю вс.

— Вот что вы должны скзть ему: «Черный Лось, чс нстл!» Вы поняли меня?

— Конечно, сеньорит.

— И вы обещете исполнить мою просьбу?

— Клянусь вм! — серьезно отвечл доктор. — Кк только взойдет солнце, я поеду к трпперу, рсскжу ему обо всем, что было у нс ночью, и прибвлю: «Черный Лось, чс нстл!» Не желете ли передть ему еще что-нибудь?

— Нет, это все, мой добрый доктор.

— Тк будьте спокойны, сеньорит. Вше желние будет исполнено.

— Блгодрю вс, — горячо скзл девушк, улыбясь и крепко пожимя ему руку.

И совершенно обессилення волнением и тяжелым впечтлением, оствшимся после ночной сцены, Люция легл в постель и зснул спокойным, укрепляющим сном.

Кк только рссвело, доктор стл собирться в путь. Не слушя предостережений генерл, убеждвшего его остться в лгере ввиду того, что врги скрывются недлеко от него, ученый упрямо стоял н своем. Он вскочил н лошдь и рысью спустился с холм.

Доехв до опушки лес, доктор пришпорил лошдь и глопом посккл к хижине Черного Лося.

ГЛАВА XVII. Орлиня Голов

Уезжя с того мест, где стояло поселение мерикнцев, Орлиня Голов пострлся скрыть кк можно лучше свои следы.

Он понимл, что белые зхотят отомстить ему, и принял все меры, чтобы избежть опсности, грозившей его воинм.

Трудно предствить себе то змечтельное искусство, с которым индейцы скрывют свой след.

Они идут гуськом, чтобы врги не узнли, сколько их, проходят двдцть рз по одному и тому же месту, чтобы уничтожить свой след, рспрвляют кждую помятую трвинку, кждую согнутую ветку, когд н пути попдются ручьи, идут иногд целыми днями по пояс в воде.

Воины, вождем которых был Орлиня Голов, приндлежли к клну Змей. Они пришли в прерии, чтобы поохотиться з бизонми и срзиться с пуни и сиу, с которыми вели постоянные войны.

Покончив с этим, Орлиня Голов нмерен был вернуться кк можно скорее к своему племени, оствить тм зхвченных пленников и отпрвиться в поход против рссеянных в прериях трпперов — белых и метисов, — н которых индейцы не без основния смотрели всегд кк н своих злейших вргов.

Хотя воинм комнчей приходилось чсто остнвливться, чтобы уничтожть свои следы, они все-тки довольно быстро продвиглись вперед.

Вечером, н шестой день после того кк был сожжен крепость, комнчи сделли привл н берегу мленькой безымянной речки и решили провести здесь ночь.

Лгерь индейцев устривется очень просто. Лошдей привязывют, чтобы они не могли рзбежться; если опсности не предвидится, зжигют костер; в противном случе обходятся без него, и кждый устривется н ночь, кк хочет, и ест, что может.

С тех пор, кк комнчи выехли из крепости, никто, по-видимому, не следил и не гнлся з ними. Их рзведчики до сих пор не зметили ничего подозрительного.

До поселений их племени оствлось уже недлеко, и они чувствовли себя в полной безопсности.

А потому Орлиня Голов, рсствив крульных, позволил зжечь костры.

Рспорядившись всем, вождь прислонился к дереву, зкурил трубку и велел привести к себе двух пленников — стрик и пожилую женщину.

Когд они подошли к нему, он лсково кивнул стрику и подл ему свою трубку, которую тот взял, низко поклонившись з этот знк особой милости и рсположения.

— Хорошо ли моему брту с крснокожими? — спросил после непродолжительного молчния Орлиня Голов.

— Мне не н что пожловться, вождь, — отвечл испнец. — Все обрщются со мной лсково и зботятся обо мне.

— Мой брт — друг, — скзл Орлиня Голов.

Стрик нклонил голову.

— Мы уже дошли до нших охотничьих земель, — продолжл вождь. — Мой брт, Седя Голов, устл от долгой жизни. Ему трудно охотиться з лосями и бизонми. Его место у костр совет.

— Твои слов спрведливы, вождь, — отвечл испнец. — Было время, когд я, кк и все, живущие в прериях, целые дни охотился, не сходя с полудикого мустнг. Но теперь я уже стр, члены мои потеряли прежнюю гибкость, зрение ослбло, и я не гожусь ни для охоты, ни для битв.

— Хорошо, — скзл Орлиня Голов, выпустив клуб дым. — Чего же хочет мой брт? Пусть он скжет мне, и желние его будет исполнено.

— Блгодрю тебя, вождь, и воспользуюсь твоим предложением. Я был бы очень счстлив, если бы ты дл мне возможность отпрвиться в ккое-нибудь селение людей моего цвет кожи. Я хотел бы провести с ними спокойно те немногие годы, которые мне еще остлось прожить.

— Если брт мой не хочет жить со своими крснокожими друзьями, я исполню его желние. Это можно будет устроить, когд мы придем в поселения моего племени.

Нступило молчние. Стрик, думя, что рзговор окончен, собирлся уйти, но вождь остновил его.

Прошло еще несколько минут. Индеец вытряс пепел из своей трубки, зсунул ее з пояс и пристльно взглянул н испнц.

— Мой брт очень счстлив, — скзл он. — Хотя ему и пришлось пережить много зим, он совершет свой жизненный путь не один.

— Что ты хочешь скзть? — спросил испнец. — Я не понимю тебя, вождь.

— У моего отц есть семья.

— Нет, вождь, ты ошибешься. Я совершенно одинок.

— Кк? Рзве жен его не с ним?

Грустня улыбк покзлсь н бледных губх стрик.

— У меня нет жены, — отвечл он.

— А эт женщин? — спросил с притворным изумлением Орлиня Голов, покзывя н испнку, которя молч стоял рядом со стриком.

— Он — моя госпож.

— О-о-! Рзве мой брт невольник? — спросил, лукво Улыбнувшись, индеец.

— Нет, — гордо отвечл стрик. — Я не невольник, верный слуг этой женщины.

Вождь покчл головой и здумлся.

Он не понял слов испнц, не мог уяснить себе рзницы между положением слуги и рб и, видя, что ткя здч ему не по силм, снов поднял голову.

— Хорошо, — скзл он, нсмешливо взглянув н стрик. — Эт женщин пойдет с моим бртом.

— Я был уверен, что вождь соглсится н это, — отвечл испнец.

Женщин, до сих пор не произносившя ни слов, сочл, должно быть, нужным вмешться в рзговор.

— От всей души блгодрю вождя, — скзл он. — Он очень добр. Не позволит ли он мне попросить его еще об одной милости?

— Мть моя может говорить. Уши мои открыты.

— У меня есть сын, — нчл испнк. — Он великий белый охотник и в нстоящую минуту нходится в прериях. Не соглсится ли мой брт оствить нс у себя н несколько дней. Мы, может быть, встретимся с моим сыном. Под его охрной нм нечего будет бояться.

Стрик с ужсом взглянул н нее.

— Сеньор, — скзл он по-испнски. — Берегитесь, чтобы…

— Змолчи! — гневно перебил его Орлиня Голов. — Зчем брт мой говорит при мне н незнкомом языке? Для того, чтобы я не понял его слов?

— Нет, нет, вождь, — скзл стрик, отрицтельно покчв головой.

— Тк пусть же брт мой не вмешивется и позволит говорить бледнолицей женщине. Он обрщется к вождю.

Стрик змолчл, но сердце его змерло от стрх.

Орлиня Голов знл, кто его пленники, и игрл с ними, кк кошк с мышью. Обернувшись к женщине, он любезно поклонился ей.

— Тк сын моей мтери великий охотник? — лсково скзл он, улыбясь ей. — Тем лучше.

— Д, — горячо отвечл он. — Он один из смых смелых трпперов зпдных прерий.

— О-о-! — скзл еще любезнее вождь. — Имя ткого слвного воин, нверное, произносится с увжением во всех прериях?

Стрик чувствовл себя кк н угольях, но не знл, что делть. Вождь зорко следил з ним, и он не решлся предупредить испнку, чтобы он не произносил имени своего сын.

— Д, он пользуется большой известностью, — отвечл он.

— Тковы все мтери! — воскликнул стрик. — Им всегд кжется, что их сыновья герои. Он, конечно, прекрсный молодой человек, но ничем не отличется от других. Мой брт, нверное, дже никогд не слышл его имени.

— А почему же знет это мой отец? — спросил, нсмешливо улыбнувшись, Орлиня Голов.

— По крйней мере, мне тк кжется. А если при моем брте кк-нибудь случйно и упоминли его имя, он, конечно, уже збыл его. Если вождь позволит, мы удлимся. Путь был тяжел, ночь уже нступил, и пор отдохнуть.

— Пусть брт мой подождет еще минуту, — спокойно возрзил индеец. — Кк же зовут слвного воин бледнолицых? — спросил он, обрщясь к женщине.

Но т, зметив, что ее верный, преднный слуг боится, чтобы он не нзвл имени своего сын, не отвечл. Он чувствовл, что поступил неблгорзумно, и не знл, кк испрвить свою ошибку.

— Рзве мть моя не слышит меня? — снов спросил вождь.

— Зчем моему брту его имя? — отвечл он. — Он, нверное, дже никогд не слышл его. Может быть, вождь позволит мне уйти?

— Снчл мть моя скжет мне имя своего сын! — воскликнул Орлиня Голов, нхмурив брови и топнув ногой.

Приходилось покориться, и стрик понял это.

— Мой брт — великий вождь, — скзл он. — Волосы его черны, но он мудр. Я его друг. Он не зхочет употребить во зло свою влсть и воспользовться случем, предвшим в его руки мть врг. Сын этой женщины — Чистое Сердце.

— Я знл это, — отвечл Орлиня Голов. — Почему у бледнолицых дв язык и дв сердц? Почему стрются они всегд обмнуть крснокожих?

— Мы не хотели обмнуть тебя, вождь!

— А я спс жизнь моего брт и моей мтери. С ними обрщлись кк с друзьями.

— Это првд.

— Тк я докжу вм, — скзл, нсмешливо улыбнувшись, Орлиня Голов, — что индейцы ничего не збывют и плтят добром з зло. Кто ннес мне эту рну? Чистое Сердце! Мы врги. Мть его в моей влсти, и я мог бы сейчс же убить ее. Это мое прво.

Стрик и женщин молч нклонили головы.

— Око з око, зуб з зуб — вот зкон прерий, Стрый Дуб, — продолжл вождь. — Но я помню ншу прежнюю дружбу и дм моему брту отсрочку. Звтр утром он поедет искть Чистое Сердце и приведет его сюд. Я буду ждть четыре дня. Если же в течение этого срок врг мой не отдстся в мои руки, мть его умрет. Мои молодые воины сожгут ее живьем, и бртья мои нделют свистков из ее костей. Можете идти, — я кончил.

Стрик бросился перед ним н колени, но Орлиня Голов оттолкнул его ногой и ушел.

— О сеньор! — воскликнул испнец. — Вы погибли!

— Рди Бог, не приводи сюд моего сын, Эусебио! — скзл он со слезми в голосе. — Что знчит моя смерть. Я и тк жил слишком долго!

Стрый слуг восторженно взглянул н свою госпожу.

— Всегд одинков, всегд неизменн! — с умилением проговорил он.

— Рзве жизнь мтери не приндлежит ее ребенку? — скзл Хесусит.

Они упли н колени и горячо молились всю ночь.

А Орлиня Голов кк будто и не подозревл их отчяния.

ГЛАВА XVIII. Эусебио

Белые, недостточно знкомые с хитростями индейцев, нверное, потеряли бы след комнчей блгодря предосторожностям, принятым их вождем. Но все эти предосторожности ничего не знчили для Чистого Сердц и Весельчк.

Они ни рзу не сбились с дороги.

Все эти повороты, зигзги, следы привлов н тких местх, где индейцы н смом деле не остнвливлись, нисколько не обмнули их.

Кроме того, было еще одно очень блгоприятное для них обстоятельство.

Читтель уже знет, что ищейк, с шеи которой Весельчк снял зписку, убежл тотчс же после того, кк очутилсь н свободе. Он спешил к своему хозяину Эусебио.

Эти следы собки служили путеводной нитью для нших друзей, и они без всяких зтруднений ехли з комнчми, которым и в голову не приходило, что врги гонятся з ними.

Кждый вечер Чистое Сердце делл привл н том смом месте, где нкнуне остнвливлся н ночлег Орлиня Голов. Охотники ехли тк быстро, что рсстояние между ними и индейцми было не больше нескольких миль. Они бы, конечно, могли и догнть их; но по некоторым причинм Чистое Сердце решил еще некоторое время следовть з ними.

Проведя ночь н лужйке, н берегу ручья, охотники собирлись тронуться в путь. Лошди их были уже оседлны, сми они нскоро зкусывли стоя, чтобы не терять времени.

И вдруг Чистое Сердце, молчвший все утро, обртился к своему товрищу.

— Присядем н минуту, — скзл он. — Нм некуд торопиться. Орлиня Голов уже, нверное, соединился с отрядом своих воинов.

— Ты прв, — отвечл Весельчк, рстянувшись н трве. — Мы можем поговорить.

— И кк мне не пришло в голову, что у этих проклятых комнчей есть подкрепление? Не можем же мы вдвоем звлдеть лгерем в пятьсот человек.

— Конечно, — спокойно отвечл Весельчк. — Их слишком много. Но все-тки, если хочешь, мы можем попробовть. Кто знет? Может быть, нм и удстся.

— Нет, спсибо, — скзл, улыбясь, Чистое Сердце. — Я зню, что из этого не выйдет никкого толку.

— Ну кк хочешь.

— Нм остется только одно: мы должны прибегнуть к хитрости.

— Тк будем хитрить. Я к твоим услугм.

— Ведь, кжется, нши зпдни стоят недлеко отсюд?

— Черт возьми! — воскликнул Весельчк. — Конечно, тк, — в поселении бобров. До него не больше полумили.

— Верно, верно. У меня голов идет кругом в эти последние дни, и я збывю обо всем. Мть моя в плену! Эт мысль сводит меня с ум. Я должен во что бы то ни стло освободить ее!

— Совершенно соглсен с тобой и буду помогть тебе всем, чем могу.

— Тк слушй же: звтр, рно утром, отпрвляйся к Черному Лосю и попроси его от моего имени собрть кк можно больше белых охотников и трпперов.

— Хорошо.

— В это время я поеду в лгерь комнчей и предложу выкуп з мть. Если же они откжут мне, мы попытемся освободить ее силой. Посмотрим, что выйдет из этого. Может быть, двдцть лучших стрелков прерий и спрвятся с пятьюстми этих рзбойников и грбителей!

— А если они возьмут тебя в плен?

— В тком случе, я пришлю ищейку в пещеру около реки. Если он вернется одн, ты поймешь, что это знчит, и примешься з дело.

Весельчк покчл головой.

— Нет, я не соглсен, — скзл он.

— Кк, не соглсен?! — воскликнул Чистое Сердце.

— Конечно, тк. Првд, срвнительно с тобой, тким умным и смелым, я ничего не стою. Но у меня есть одно несомненное достоинство: я всей душой предн тебе.

— Нисколько не сомневюсь в этом, мой друг. Я зню, что ты любишь меня, кк брт.

— И ты хочешь, чтобы я покинул тебя, чтобы я позволил тебе броситься в волчью псть? Впрочем, ткое срвнение унизительно для волков: индейцы горздо кровожднее и безжлостнее их! Повторяю тебе, что я не соглсен. Я никогд не прощу себе, если с тобой случится несчстье.

— Сделй милость, объяснись, Весельчк! — нетерпеливо скзл Чистое Сердце. — Клянусь честью, тебя невозможно понять!

— Изволь, — отвечл кндец. — Я не облдю ни особенным умом, ни крсноречием, но у меня есть здрвый смысл и верный взгляд, когд дело ксется тех, кого я люблю. А с тех пор кк умер мой отец, у меня нет никого н свете ближе и дороже тебя.

— Говори, мой друг, — скзл Чистое Сердце, — и прости мне мою рздржительность.

— Ты знешь, — нчл Весельчк, — что во всех прериях у нс нет вргов беспощднее и опснее комнчей. По ккой-то роковой случйности мы до сих пор бились исключительно только с ними. А тк кк им ни рзу не удлось одержть нд нми верх, то они ненвидят нс и эт ненвисть еще усилилсь в последнее время. Ты рнил вождя комнчей в руку, вместо того, чтобы убить его, и он никогд не простит тебе твоего великодушия. Н его месте, я чувствовл бы то же смое и потому нисколько не обвиняю его.

— К делу! К делу! — прервл его Чистое Сердце.

— А дело состоит в том, что Орлиня Голов готов н все, лишь бы получить твой скльп. Знчит, если ты решишься пойти к нему в лгерь, он воспользуется удобным случем и сведет с тобою счеты.

— Ты збывешь, что моя мть у него в рукх? Не могу же я не сделть попытки к ее освобождению.

— Но ведь он не знет, что ты сын его пленницы, — возрзил Весельчк. — Индейцы вообще очень хорошо обрщются с белыми женщинми. Ты см знешь это.

— Д, это првд, — отвечл Чистое Сердце.

— И тк кк никто не пойдет доклдывть Орлиной Голове, что ты приходишься сыном его пленнице, то тебе нечего особенно беспокоиться з нее. Он в ткой же безопсности в лгере крснокожих, кк если бы был н площди в Квебеке. Знчит, тебе совсем незчем рисковть жизнью. Соберем людей, будем следить з комнчми и при первом удобном случе нпдем н них и освободим твою мть. По-моему, это очень блгорзумный плн. Кк тебе кжется?

— Мне кжется, мой друг, — скзл Чистое Сердце, крепко пожимя ему руку,

— что нет н свете человек лучше тебя, что твой совет превосходен и я последую ему.

— Брво! — воскликнул Весельчк. — Вот это дело!

— А теперь, — скзл, вствя, Чистое Сердце.

— А теперь?..

— Мы сядем н лошдей, осторожно объедем индейский лгерь, скроем получше нши следы и отпрвимся к Черному Лосю. Он, конечно, употребит все силы, чтобы помочь нм.

— Отлично! — ответил Весельчк и вскочил н лошдь.

Охотники объехли вокруг лгеря комнчей, до которого, судя по дыму, поднимвшемуся от костров, было не больше двух миль, и нпрвились к жилищу Черного Лося.

Чистое Сердце немного успокоился. Весельчк прв: его мтери не грозит ровно никкой опсности. Индейцы всегд обрщются хорошо со своими пленницми. Друзья ехли уже чс, весело болтя и смеясь, кк вдруг ищейки с громким рдостным лем бросились вперед.

— Что это с ними? — скзл Чистое Сердце. — Они кк будто почуяли друг.

— Что же мудреного? Должно быть, Черный Лось идет в ншу сторону.

— Может быть, — здумчиво проговорил Чистое Сердце.

Охотники продолжли ехть дльше.

Через несколько минут они увидели ккого-то всдник, мчвшегося к ним во весь опор. Собки ляли и прыгли около его лошди.

— Это не Черный Лось! — воскликнул Весельчк.

— Нет, это Эусебио. Что это знчит? Он один. Не случилось ли чего с моей мтерью?

— Едем скорее! — крикнул Весельчк и, пришпорив лошдь, понесся вперед.

Встревоженный товрищ последовл з ним.

Три всдник съехлись.

— Бед! Бед! — зкричл Эусебио.

— Что ткое, Эусебио? Говорите, рди Бог! — воскликнул Чистое Сердце.

— Вш мть… Вш мть, дон Рфэль…

— Ну? Д говорите же!

— О Господи! — воскликнул стрик. — Теперь уже слишком поздно.

— Д в чем же, нконец, дело? Рди Бог, скорее! Вы только мучите меня!

Эусебио с отчянием взглянул н него.

— Успокойтесь, дон Рфэль, — скзл он. — Будьте мужчиной!

— О Боже! Ккое же ужсное известие привезли вы мне?

— Вш мть в плену у Орлиной Головы.

— Зню.

— Если сегодня же утром вы не отддитесь в руки вождя комнчей, то…

— Ну?

— Он будет сожжен зживо!

Чистое Сердце дико вскрикнул.

Он поштнулся и, нверное, упл бы, если бы товрищ не поддержл его.

— Вы говорите, что он должн умереть сегодня? — спросил Весельчк.

— Д.

— Знчит, время еще есть?

— Увы! — Пытк должн был нчться с восходом солнц. А теперь — взгляните! — и он с отчянием укзл н небо.

— О, я спсу мою мть! — воскликнул Чистое Сердце. Он пригнулся к шее лошди и помчлся во весь опор.

Остльные последовли з ним.

— А зчем же едешь ты? — прерывющимся от волнения голосом спросил он Весельчк.

— Чтобы помочь тебе спсти мть или умереть вместе с тобою.

— Ну, поедем, — отвечл Чистое Сердце, вонзя шпоры в окроввленные бок своей лошди.

Было что-то стршное и дикое в этой безумной скчке. Всдники были бледны, глз их сверкли, зубы были стиснуты. Они неслись все трое в ряд, перепрыгивя через ручьи и рытвины, преодолевя все прегрды и понукя своих лошдей, которые и без того летели кк ветер и были покрыты потом и кровью.

— О Боже, Боже! — шептл Чистое Сердце. — Спси мою мть!

ГЛАВА XIX. Совет великих вождей

Несмотря н то, что объяснение между Орлиной Головой и Эусебио было не особенно приятно, вождь продолжл обрщться с ним и Хесуситой с тою мягкостью деликтностью, которые врожденны у индейцев, хоть их почему-то и нзывют «дикрями».

Крснокожие вообще очень хорошо относятся к своим пленникм. Они не мучют и не тирнят их, кк уверяют многие, нпротив — необыкновенно внимтельны к ним и кк бы сочувствуют их горю.

Стршный приговор нд Хесуситой был совершенно исключительным случем. Глвным основнием для него послужили ненвисть Орлиной Головы к Чистому Сердцу и стрстное желние отомстить вргу.

Кк только взошло солнце, Эусебио стл собирться в путь и простился со своей госпожой. Тяжел был эт рзлук, д еще при тких ужсных обстоятельствх. Совершенно потерявшийся от горя, поехл стрый слуг отыскивть Чистое Сердце, бедня мть с рзбитым сердцем отпрвилсь дльше с воинми комнчей.

Через дв дня Орлиня Голов доехл до сборного пункт, нзнченного для совет глвных вождей. Все племя собрлось тм.

Индейский лгерь имеет очень стрнный и живописный вид. Когд крснокожие отпрвляются н охоту или войну, они устривют н месте стоянки плтки из бизоньих шкур, нтянутых н вбитые крест-нкрест колья. Внизу плтки обклдывются глыбми земли, вверху оствляется отверстие для дым. Без этого в них невозможно было бы жить.

Лгерь предствлял очень оживленную кртину. Женщины то и дело проходили с охпкми дров и кускми мяс или шли около зпряженных собкми тележек, н которых было сложено их имущество. Мужчины сидели н корточкх около костров, рзложенных по случю хорошей погоды н открытом воздухе, и курили, рзговривя между собою.

Но, несмотря н то, что все знимлись своими обычными делми, зметно было, что в лгере готовится что-то особенное.

Хоть солнце еще не взошло и небо только чуть-чуть порозовело н востоке, глвные вожди уже собрлись в вигвме совет. Судя по их серьезным здумчивым лицм, видно было, что они обдумывют ккое-то вжное дело.

Эусебио еще не вернулся. Нзнченный ему срок истекл с восходом солнц.

Орлиня Голов, стрстно желвший отомстить Чистому Сердцу, приглсил н совет глвных вождей, чтобы добиться от них одобрения своего ужсного плн.

Здесь мы должны еще рз нпомнить читтелю, что в хрктере индейцев нет жестокости. Пытк и убийство пленник, тем более женщины, допускются только в том случе, если этого требуют интересы всего племени.

Когд вожди собрлись около костр совет, один из индейцев вошел в круг, держ в рукх зжженную трубку. Поклонившись н север, юг, восток и зпд, он прошептл молитву и, не выпускя из рук чубук, подл трубку смому стршему вождю.

Когд все поочередно зтянулись по рзу, индеец вытряс золу из трубки в костер и скзл:

— Вожди слвного племени комнчей! Д поможет вм Великий Дух! Д дст Он вм мудрость, необходимую для спрведливого решения!

Он почтительно поклонился и ушел.

Нступило молчние. Все рзмышляли о только что произнесенных словх.

Нконец смый стрший из вождей встл с мест. Это был умный, пользующийся всеобщим увжением стрик.

Его звли Эсхис — Солнце.

— Сын мой, Орлиня Голов, — нчл он, — хочет сделть ккое-то вжное сообщение н совете вождей. Пусть он говорит: нши уши открыты. Орлиня Голов мудрый и хрбрый воин. Мы с увжением выслушем его слов.

— Блгодрю моего отц, — отвечл Орлиня Голов. — Он очень мудр. Великий Дух ничего не скрывет от него.

Вожди нклонили головы.

— Бледнолицые — смые злейшие из нших вргов, — продолжл Орлиня Голов.

— Они постоянно преследуют и гонят нс. Мы принуждены уступть им нши лучшие охотничьи земли и удляться в лес, кк робкие лни. Многие из них приходят дже в прерии, ловят бобров, убивют лосей и бизонов, которые приндлежт нм. Эти люди грбят и убивют нс, когд могут сделть это безнкзнно. Неужели же мы должны молч, без жлоб, выносить их преследовния? Неужели мы позволим рзорять и убивть нс, не пытясь отомстить? Око з око, зуб з зуб — вот зкон прерий. Пусть скжут мой отец и бртья, спрведливо ли это?

— Месть дозволен, — отвечл Солнце. — Это прво слбых и угнетенных. Но нужно, чтобы он был сорзмерн ннесенному оскорблению.

— Слов моего отц мудры. Что скжут мои бртья?

— Солнце не может ошибться. Его слов всегд спрведливы, — скзли вожди.

— Мой брт жлуется н кого-нибудь? — спросил стрик.

— Д, — отвечл Орлиня Голов, — меня оскорбил белый охотник. Несколько рз нпдл он н мой лгерь, убил из зсды многих моих воинов и рнил меня смого. Посмотрите, рубец еще не зжил. Этот человек — злейший врг комнчей. Он преследует их и охотится з ними, кк з дикими зверями, он нслждется их мучениями и предсмертными стонми!

Орлиня Голов произнес эти последние слов тк горячо, с тким жром, что трепет гнев пробежл по собрнию. Очень довольный произведенным впечтлением, хитрый вождь продолжл свою речь:

— Если бы дело кслось только одного меня, — скзл он, — я бы мог простить ннесенные мне оскорбления, кк бы велики они ни были. Но дело идет о ншем общем врге, о человеке, поклявшемся погубить нш нрод. Вот почему я решился отомстить ему. Мть его в моих рукх. Принеся ее в жертву, мы сильнее всего порзим его. Я не поддвлся ненвисти и хотел быть спрведливым. Мне было легко убить эту женщину, но я желл, чтобы вы, смые увжемые вожди ншего нрод, одобрили мой плн. Я сделл дже больше: мне тк тяжело было проливть невинную кровь, что я дл женщине четыре дня сроку и послл искть ее сын. У него был возможность спсти мть и вынести мучения вместо нее. Но у него сердце кролик. У него хвтет мужеств только н то, чтобы убивть безоружных вргов. Он не пришел сюд и не придет. Сегодня утром, с восходом солнц, истекет срок, который я дл ему. Солнце уже взошло. Где же этот человек? Он не явился. Что скжут мои бртья? Честно я поступил или был неспрведлив? Следует ли привязть эту женщину к столбу, чтобы бледнолицые грбители, испугнные ее мучениями, признли комнчей грозными воинми, не прощющими ннесенной им обиды? Я кончил.

Орлиня Голов сел и, скрестив руки н груди, нклонил голову, ожидя решения вождей.

Нступило довольно продолжительное молчние.

Нконец встл стрейший вождь, Солнце.

— Мой брт говорил хорошо, — скзл он. — Он не поддлся ненвисти и поступил спрведливо. Слов его верны. Белые, смые опсные врги нши, губят и истребляют нш нрод. Эт женщин должн умереть.

— Он должн умереть! — повторили все вожди, нклонив головы.

— Пусть же бртья мои сделют все нужные приготовления, — продолжл Солнце. — Смерть пленницы будет не местью, искуплением. Все должны знть, что комнчи не мучют женщин для своего удовольствия, но умеют нкзть виновных. Я кончил.

Все встли и, почтительно поклонившись строму вождю, ушли.

Орлиня Голов был очень доволен. Он добился своего, но ответственность пдет не н него. Понимя всю жестокость своей мести, он пострлся склонить н свою сторону глвных вождей. А то, что решил совет, будет считться спрведливым.

Все немедленно же знялись приготовлениями для пытки и кзни.

Женщины щипли тонкие лучинки, чтобы вбивть их под ногти пленницы, делли фитили из сердцевины бузины и смзывли их серой или шли в лес и приносили оттуд охпки сырых дров для костр. Они згорятся не срзу, и бледнолиця женщин будет умирть медленной смертью и здыхться от дым.

Между тем воины обрезли ветки с прямого, высокого дерев, очистили его от коры и нмзли жиром лося, смешнным с крсной охрой. Когд под ним бы сложен костер, пришел колдун и произнес ккие-то тинственные слов, чтобы зговорить дерево и сделть его годным для того употребления, для которого оно преднзнчлось.

Когд все приготовления были зкончены, Хесуситу привели к дереву и посдили н кучу дров. Нчлсь пляск скльп.

Несчстня женщин кзлсь спокойной.

Он пожертвовл своей жизнью, и ничто уже не могло взволновть ее.

Опухшие от слез, лихордочно сверквшие глз ее бесцельно блуждли по толпе крснокожих, ревевших, кк дикие звери; но голов ее был свеж. Сердце бедной мтери рзрывлось от мук, срвнительно с которыми ничего не знчил т пытк, которую готовили ей индейцы. Он с ужсом думл о том, что сын ее явится отдться в руки вргов, чтобы спсти ее.

Он внимтельно прислушивлсь, и кждую минуту кзлось ей, что около лгеря рздются торопливые шги Рфэля, спешщего к ней н помощь. Сердце Хесуситы змирло от стрх, и он горячо молилсь, чтобы Бог позволил ей умереть вместо сын.

А индейцы плясли и кружились около нее. Великолепно рзодетые и рзукршенные воины с выкршенными черной крской лицми вертелись по двое вокруг столб. А впереди них двиглись, удряя в брбны, музыкнты. Н головх их рзвевлись совиные перья, лиц были рскршены черными и крсными полосми.

Воины держли плки и ружья, н которых висели кусочки крсного сукн и черные перья; во время пляски они опускли их приклдом н землю.

По одну сторону столб помещлись, обрзуя полукруг, мужчины, по другую — женщины.

Орлиня Голов, бывший во глве воинов, держл в руке длинную плку, с верхушки которой свешивлся скльп, нд ним поднимлось чучело совы с рспростертыми крыльями. Немного пониже к плке были привязны другой скльп, шкур рыси и перья.

Через несколько минут пляск прекртилсь; музыкнты подошли к осужденной и стли изо всех сил бить в брбны и оглушительно петь.

Потом все опять нчли плясть со стрнными, дикими воплями, способными свести с ум несчстную, которой они говорили об ожидвших ее ужсных мучениях.

Тк продолжлось довольно долго.

Нконец Орлиня Голов дотронулся до Хесуситы своей плкой.

Шум мгновенно прекртился, все остновились и схвтились з оружие.

Нчлсь пытк!

ГЛАВА XX. Пытк

Кк только кончилсь пляск скльп, глвные воины племени выстроились перед столбом с оружием в рукх, женщины, в особенности же струхи, бросились н осужденную и с брнью стли толкть, бить ее и вырывть ей волосы. Он не окзывл ни млейшего сопротивления. Несчстня женщин желл только одного: умереть скорее.

С лихордочным нетерпением следил он з пляской скльп, с ужсом думя о том, что сын ее может явиться кждую минуту и встть между нею и плчми.

Кк древняя мучениц, нетерпеливо ждл он смерти и в глубине души обвинял индейцев. Зчем теряют они время н эти бесполезные обряды? Почему тк медлят и кк будто не решются убить ее?

Комнчи и н смом деле выкзывли некоторую нерешительность. Хоть они и считли спрведливым решение совет, им неприятно было мучить беззщитную, уже пожилую женщину, которя не сделл им никкого зл.

Дже Орлиня Голов, несмотря н всю свою ненвисть к Чистому Сердцу, испытывл что-то вроде угрызений совести. Он не только не торопил своих воинов, но нпротив — стрлся оттянуть кзнь.

Смелые, не отступющие ни перед ккой опсностью люди всегд считют бесчестным мучить слбое существо, тем более женщину, у которой нет никкой зщиты кроме ее слез. Если бы н месте Хесуситы был мужчин, его двно уже привязли бы к столбу.

Пленники-индейцы презирют мучения, оскорбляют своих плчей и в предсмертных песнях обвиняют их в трусости, в неумении придумть мучения для своих жертв, хвлятся своими подвигми и пересчитывют скльпы убитых ими вргов. Нсмешкми и презрением они рзжигют злобу вргов и отчсти опрвдывют их жестокость.

Теперь же перед комнчми был слбя, полуживя женщин, терпеливо ожидвшя смерти. И эт покорность обезоруживл их.

Смерть пленницы не только не доствит им слвы: он нвлечет н них всеобщее осуждение.

Индейцы понимли это и потому колеблись и медлили. Кк-никк — приходилось, однко, кончть.

Орлиня Голов подошел к Хесусите и отогнл от нее жестоких струх, мучивших ее.

— Я сдержл свое обещние, женщин, — мрчно скзл он. — Сын твой не пришел, и ты должн умереть.

— Блгодрю, — отвечл он слбым голосом, прислоняясь к столбу, чтобы не упсть.

Вождь посмотрел н нее, не понимя, з что он блгодрит его.

— Рзве ты не боишься смерти? — спросил он.

— Нет, — кротко отвечл он. — Я с нетерпением жду ее. Жизнь моя был долгим мучением — смерть будет избвлением.

— А сын твой?

— Он остнется жив, если я умру. Ты поклялся мне в этом прхом своих отцов.

— И я исполню свою клятву.

— Тк вели же поскорее убить меня.

— Рзве женщины твоего нрод похожи н нших? Рзве они тоже не боятся мучений? — с изумлением спросил он.

— Д, — взволновнно отвечл он. — Ни одн мть не обртит н них внимния, когд дело идет о спсении ее детей.

— Слушй, — скзл тронутый ее словми индеец. — У меня тоже есть мть, и я люблю ее. Если хочешь, я могу отложить твою кзнь до зход солнц.

— Зчем? Нет, воин, мне не нужн эт отсрочк. Если же тебя трогет мое горе, соглсись исполнить мою просьбу.

— Говори.

— Вели убить меня теперь же и кк можно скорее.

— А если придет твой сын?

— Ну тк что же? Тебе нужн жертв, ведь тк? Эт жертв перед тобой, и ты можешь мучить ее, кк хочешь. Зчем отклдывть? Вели убить меня.

— Твое желние будет исполнено, женщин, — печльно отвечл индеец. — Приготовься к смерти.

Он нклонил голову.

По знку Орлиной Головы дв воин схвтили Хесуситу и привязли ее к столбу.

Нчлсь пытк ножми.

Кждый воин брл свой нож большим и укзтельным пльцем и бросл его в пленницу, стрясь нносить ей только смые легкие рны.

Индейцы всегд продолжют пытку нсколько можно дольше, отнимют понемногу жизнь у своих вргов и убивют их уже полумертвыми.

Комнчи метли ножи с порзительным искусством, кждый рз попдя в пленницу, но только слегк здевя ее.

А кровь все-тки текл.

Хесусит зкрыл глз и горячо молилсь, чтобы ей поскорее ннесли смертельный удр.

Между тем воины, которым ее тело служило мишенью, нчли мло-помлу рспляться.

Теперь они уже не жлели бедную женщину: они думли только о том, чтобы покзть свое искусство и громкими восторженными крикми приветствовли особенно ловкие удры.

Одним словом, с индейцми случилось то же, что нередко бывет и с цивилизовнными нродми. Вид крови опьянял их, кждый стрлся превзойти другого, кждому хотелось выкзть свою ловкость.

Когд все поочередно бросили ножи, лучшие стрелки племени взяли ружья.

Нужно было иметь очень верный глз, чтобы, стреляя в пленницу, нносить ей только незнчительные рны. Не очень точно нпрвлення пуля могл срзу прекртить ее мучения и лишить присутствующих зрелищ, доствлявшего им столько удовольствия.

При кждом выстреле судорожня дрожь пробегл по телу несчстной женщины.

— Пор кончть! — скзл Орлиня Голов, которого трогло и изумляло смоотвержение бедной мтери. — Воины комнчей не кугуры. Эт женщин уже достточно стрдл. Пусть он умрет.

Ропот послышлся в той стороне, где стояли женщины и дети, больше всех нслждвшиеся стрдниями пленницы.

Но воины были н стороне вождя. Осуждення не оскорблял их, не смеялсь нд ними, и потому пытк не доствлял им удовольствия. Кроме того, им было совестно мучить женщину.

А потому решили не втыкть ей под ногти щепок, не привязывть между пльцев серных фитилей, не нмзывть лиц медом кк примнкой для пчел и отменить все другие пытки, перечислять которые было бы слишком долго.

Хесуситу отвязли от столб. Перед кзнью он должн был отдохнуть несколько минут и собрться с силми.

Бедня полубесчувствення женщин упл н землю.

Орлиня Голов подошел к ней.

— Моя мть очень смел, — скзл он. — Он вынесл мучения с тким мужеством, что и воины могли бы позвидовть ей.

Бледня улыбк покзлсь н посиневших губх Хесуситы.

— У меня есть сын, — отвечл он, кротко взглянув н вождя. — Я стрдю з него.

— Воин должен быть счстлив, имея ткую мть.

— Почему же вы тк долго не убивете меня? Это жестоко. Воины не должны мучить женщин.

— Моя мть прв. Пытк кончен.

— Знчит, я сейчс умру? — спросил он, облегченно вздохнув.

— Д, костер уже готов.

Услыхв это, бедня женщин здрожл от ужс.

— Рзве меня сожгут? — с отчянием воскликнул он. — Зчем же?

— Тков обычй.

Он зкрыл лицо рукми, но через минуту приподнялсь и взглянул н небо.

— Д будет воля Твоя, Господи! — покорно прошептл он.

— Достточно ли опрвилсь моя мть? Готов ли он к смерти? — спросил Орлиня Голов, с сострднием взглянув н нее.

— Д, — твердо отвечл он, вствя.

Орлиня Голов был изумлен. Индейцы выше всего ствят мужество и смелость.

— Идем, — скзл он.

Пленниц решительно пошл з ним. Силы вернулись к ней. Он нконец умрет!

Вождь подвел Хесуситу к столбу, и ее снов привязли к нему. Вокруг нее положили сырые дров и, по знку Орлиной Головы, зжгли их.

Снчл дров только тлели, и клубы черного дым поднимлись от них.

Через несколько секунд плмя вспыхнуло и костер зпылл.

Бедня женщин дико вскрикнул.

В ту же минуту всдник, скквший во весь опор, подъехл к столбу.

Соскочив с лошди, он в одно мгновенье рзбросл дров и перерезл веревки, которыми был привязн Хесусит.

— О, зчем, зчем приехл ты сюд!? — прошептл он, пдя в его объятия.

— Прости меня! — воскликнул Чистое Сердце. — Боже! Кк ты должн был стрдть!

— Уходи отсюд, Рфэль, — скзл он, горячо целуя его. — Позволь мне умереть вместо тебя! Я твоя мть. Я хочу пожертвовть з тебя жизнью!

— Не говори, не говори тк! Ты сводишь меня с ум! — воскликнул Чистое Сердце, с отчянием сжимя ее в своих объятиях.

Между тем комнчи, изумленные внезпным появлением охотник, успели уже опомниться и кзлись ткими же спокойными и бесстрстными, кк всегд.

Орлиня Голов подошел к Чистому Сердцу.

— Добро пожловть! — скзл он. — Я уже не ждл моего брт.

— Мне нельзя было приехть рньше, но теперь я здесь. Моя мть свободн?

— Свободн.

— Он может уехть, куд хочет?

— Д.

— Нет! — воскликнул Хесусит, подойдя к вождю и стновясь между ним и Чистым Сердцем. — Теперь уж слишком поздно. Я должн умереть. Сын мой не имеет прв зменить меня.

— Что говоришь ты, мть?

— Я говорю првду, Рфэль, — горячо продолжл он. — Чс, в который ты должен был приехть, уже прошел. Ты не имеешь прв быть здесь и мешть мне умереть. Уезжй, уезжй скорее, Рфэль! Умоляю тебя! Рди Бог! Позволь мне спсти тебя! — он обнял его и горько зрыдл.

— Ты ослеплен своей любовью, — отвечл Чистое Сердце, нежно целуя ее. — Я не допущу ткого ужс. Нет, нет, я ни з что не уеду отсюд!

— Боже, Боже! — проговорил, рыдя, Хесусит. — Он не хочет понять меня… Я был бы тк счстлив, если бы могл умереть з него!

И, обессилення волнением, он упл без чувств в объятия сын.

Чистое Сердце нежно поцеловл мть и положил ее н руки Эусебио, приехвшего несколько позднее его.

— Уезжйте скорее! — скзл он. — Бедня мть! Дй Бог ей счстья, если только он может быть счстлив без своего сын!

Эусебио вздохнул, крепко пожл руку Чистому Сердцу и, положив н седло свою госпожу, вскочил н лошдь и выехл из лгеря. Никто не остновил его: все рсступились и дли ему дорогу.

Чистое Сердце смотрел н свою мть, не спускя глз. Когд же лошдь, н которой он лежл, исчезл из виду, он вздохнул и провел рукою по лбу.

— Все кончено! — прошептл он. — Д хрнит ее Бог!

Потом он подошел к вождям, которые с изумлением и глубоким увжением глядели н него.

— Воины-комнчи! — твердо скзл он, бросив н них презрительный взгляд. — Вы все трусы! Хрбрый человек не стнет мучить женщину.

Орлиня Голов улыбнулся.

— Мы скоро увидим, — нсмешливо отвечл он, — тк ли хрбр бледнолицый трппер, кк он думет.

— Во всяком случе, я сумею умереть, кк мужчин! — гордо скзл Чистое Сердце.

— Мть охотник свободн.

— Ну тк что же? В чем дело?

— У пленник не должно быть оружия.

— Д, это верно, — отвечл, презрительно усмехнувшись, Чистое Сердце. — Я сейчс отдм его тебе.

— Нет, подожди еще, любезный друг! — вскричл кто-то.

Это был Весельчк. Н его седле лежл ребенок лет пяти, к хвосту лошди был привязн молоденькя, довольно крсивя индинк.

— Мой сын! Моя жен! — воскликнул Орлиня Голов.

— Д, — отвечл, смеясь, Весельчк. — Твоя жен и твой сын мои пленники. Недурно сыгрно? Не првд ли?

Он сделл знк Чистому Сердцу, и тот в одно мгновение бросился к индинке, которя дрожл от стрх и с отчянием смотрел по сторонм, и схвтил ее.

— Теперь поговорим! — скзл Весельчк. — Нши шнсы рвны.

И он приложил дуло пистолет ко лбу ребенк, который пронзительно зкричл, почувствовв прикосновение желез.

— Мой сын! — вскрикнул Орлиня Голов. — Отдй мне сын!

— А жен? Рзве ты збыл про нее? — спросил Весельчк, нсмешливо пожимя плечми.

— Теперь поговорим об условиях, — скзл Чистое Сердце.

ЧАСТЬ ВТОРАЯ. УАКТЕНО — УБИЙЦА

ГЛАВА I. Чистое Сердце

Положение действующих лиц изменилось.

Охотники, всего несколько минут тому нзд нходившиеся во влсти индейцев, были теперь не только свободны, но и могли зствить своих вргов соглситься н смые тяжкие условия.

Много ружей нпрвилось в ту сторону, где стоял Весельчк, много стрел преднзнчлось ему; но по знку Орлиной Головы все опустили ружья и вложили стрелы в колчны.

Воины не помнили себя от ярости. Ккой позор! Дв человек провели их! Они тут, в лгере, и им все-тки нельзя отомстить?

Д и действительно, что могли сделть комнчи? Убить охотников? Но в тком случе они, умиря, зстрелили бы и двух пленников.

Индейцы вообще очень любят свою семью.

Чтобы спсти жену и детей, смый свирепый воин пойдет н ткие уступки, н которые при других обстоятельствх не соглсился бы, несмотря н жесточйшие пытки. То же смое испытывл и Орлиня Голов. Жен и сын его попли в плен. Они во влсти Весельчк. Нужно во что бы то ни стло спсти их.

Крснокожие больше, чем всякий другой нрод, умеют нйтись в любом положении и подчиниться обстоятельствм.

Вождь комнчей зтил в душе свою злобу и ненвисть. Непринужденным, полным достоинств движением он сбросил с плеч одеяло, служившее ему плщом, и спокойно, с улыбкой н губх, подошел к охотникм.

Они тк же спокойно встретили его.

— Мои бледнолицые бртья очень мудры, хоть волосы их и черны, — скзл Орлиня Голов. — Им знкомы все хитрости великих воинов. Они умны, кк бобры, и смелы, кк львы.

Охотники молч нклонили головы.

— Брт мой Чистое Сердце пришел в лгерь комнчей Великих Озер, — продолжл Орлиня Голов. — Теперь нстл чс рссеять те облк, которые встли между ним и крснокожими. Чистое Сердце спрведлив. Пусть он выскжется перед великими вождями. Если они виновты, они признют свою вину.

— Ого! — скзл, усмехнувшись, Весельчк. — Орлиня Голов очень быстро изменил свое мнение о нс. Неужели он думет обмнуть нс пустыми словми?

Глз индейцы блеснули ненвистью, но он тотчс же сдержл себя.

В это время ккой-то человек встл между собеседникми.

Это был Солнце, ниболее увжемый из вождей. Стрик поднял руку.

— Пусть дети мои выслушют меня, — скзл он. — Все рзъяснится сегодня. Бледнолицые выкурят трубку совет.

— Хорошо, — отвечл Чистое Сердце.

Весельчк не переменил положения; он был готов при первом же подозрительном движении убить своих пленников.

Когд трубк обошл весь круг, Солнце н минуту здумлся.

— Воины! — скзл он нконец. — Возблгодрим Влдыку жизни з то, что он любит нс, своих крснокожих детей. Он привел сюд этих двух охотников, чтобы они могли открыть нм свое сердце. Пусть говорят нши бледнолицые бртья, мы с увжением выслушем их слов. Мы любим тебя, Чистое Сердце, и слышли не рз о твоей доброте к индейцм. Мы верим, что сердце твое открыто и кровь в твоих жилх светл, кк солнце. Огнення вод чсто зтемняет ум крснокожих. Может быть, они и провинились в чем-нибудь перед моими бледнолицыми бртьями. Но я ндеюсь, что великие охотники збудут об этом, стнут друзьями комнчей и будут вместе с ними охотиться в прериях.

— Вожди и воины племени комнчей Великих Озер! — отвечл Чистое Сердце. — Глз вши открыты, и я уверен, что вы внимтельно выслушете меня. Великий Дух просветил мой ум и вдохнул в мою грудь дружеские слов. Сердце мое открыто для вс, вших жен и детей. Я говорю не только з себя, но и з своего друг. Никогд не зтворяли мы двери ншего вигвм перед охотникми вшего племени. Почему же воюете вы с нми? Зчем мучили вы мою мть, уже струху, и хотели убить меня? Мне неприятно проливть кровь моих бртьев крснокожих. Несмотря н все зло, которое они мне сделли, сердце мое стремится к ним.

— Мой брт говорил хорошо, — скзл Орлиня Голов. — Но пусть он посмотрит сюд. Сделння им рн еще не зжил.

— Мой брт не обдумл своих слов, — отвечл Чистое Сердце. — Неужели же он считет меня тким неловким и думет, что я не мог бы убить его, если бы зхотел? Я докжу ему, н что способен хрбрый воин. Скжи я слово, и эт женщин, этот ребенок остнутся живы.

— Конечно, — подтвердил Весельчк.

Дрожь пробежл по рядм воинов. Пот выступил н лбу Орлиной Головы.

Чистое Сердце некоторое время молчл, пристльно смотря н индейцев. Потом, презрительно пожв плечми, он бросил оружие, скрестил руки н груди и обртился к своему другу:

— Освободи пленников, — спокойно скзл он.

— Что ты хочешь делть? — воскликнул совсем сбитый с толку Весельчк. — Ты збывешь, что можешь поплтиться з это жизнью!

— Нет, помню.

— Ну?

— Пожлуйст, освободи их.

Весельчк не отвечл. Тихо нсвистывя что-то, он вытщил нож и перерезл веревки, которыми были связны пленники. Те, рдостно вскрикнув, со всех ног побежли к своим друзьям, он бросил оружие и, соскочив с лошди, подошел к Чистому Сердцу и стл рядом с ним.

— Зчем же тебе оствться здесь? — воскликнул тот. — Уезжй скорее, спсй свою жизнь!

— С ккой стти? — беззботно ответил Весельчк. — Умирть приходится только рз, и я ничего не имею против того, чтобы это случилось немножко рньше, чем следует. Другого ткого удобного случя, пожлуй, и не нйдешь.

Охотники крепко пожли друг другу руки.

— А теперь, вожди, — спокойно скзл Чистое Сердце, — мы в вшей влсти. Поступйте с нми, кк знете.

Комнчи с изумлением переглянулись: смелость и смоотвержение охотников превосходили все героические подвиги, о которых когд-либо слыхли в их племени. Эти бледнолицые могли не только спстись, но дже нстоять н смых тяжелых для комнчей условиях. И, вместо того, чтобы воспользовться тким удобным случем, они сми же отдются им в руки.

Нступило молчние. Все были глубоко взволновны. Воспитние и обрз жизни рзвивют в индейцх необыкновенную впечтлительность. Они способны понять чистое побуждение и истинно блгородный поступок.

После минутного колебния Орлиня Голов тоже бросил свое оружие, подошел к охотникм и, несмотря н все усилия кзться спокойным, зговорил с ними прерывющимся от волнения голосом.

— Мы убедились, — скзл он, — что бледнолицые воины не только мудры, но и любят своих крснокожих бртьев. Они говорили првду. Комнчи не тк умны и иногд, не желя, совершют недостойные поступки. Но мы ндеемся, что Чистое Сердце збудет это и стнет ншим другом. Зроем томгвк тк глубоко, чтобы дети детей нших внуков и через тысячу сто месяцев не ншли его!

Он положил руки н плечи Чистого Сердц и поцеловл его в глз.

— Пусть Чистое Сердце будет моим бртом! — воскликнул он.

— Я соглсен, — отвечл охотник, очень довольный ткой рзвязкой. — С этих пор я буду верным другом комнчей.

Вожди подошли к своим новым друзьям и с той нивностью, которя отличет все первобытные нроды, стрлись всячески выкзть им свою любовь и увжение.

Чистое Сердце и Весельчк пользовлись большой известностью среди воинов, приндлежщих к племени Змеи, и стрики нередко рсскзывли молодежи об их слвных подвигх.

Примирение между Орлиной Головой и Чистым Сердцем было полное. Ни млейшей тени былой ненвисти друг к другу не остлось у них н душе.

Героизм белого охотник одержл верх нд жждой мести крснокожего вождя.

Они сели у вход в плтку и мирно рзговривли, кк вдруг послышлся ккой-то пронзительный крик, и индеец с искженным от ужс лицом вбежл в лгерь.

Рсспросы посыплись н него со всех сторон, но он, увидв Орлиную Голову, бросился к нему.

— Что случилось? — спросил вождь.

Индеец злобно взглянул н охотников, которые, кк и все остльные, не имели ни млейшего понятия о том, что произошло.

— Берегитесь! — скзл он прерывющимся от устлости голосом. — Не выпускйте этих бледнолицых. Они предли нс!

— Пусть брт мой объяснится, — отвечл Орлиня Голов.

— Все белые трпперы, — продолжл индеец, — все Длинные Ножи зпдных прерий идут н нс. Их около ст человек. Они приближются и хотят окружить нш лгерь со всех сторон.

— Уверен ли ты, что трпперы идут сюд кк врги? — спросил вождь.

— А з чем же другим пойдут они к нм? — отвечл индеец. — Они ползут в высокой трве, кк змеи, держ ружья дулом вперед, с ножми в зубх. Нс предли, вождь. Эти дв человек пришли сюд, чтобы усыпить ншу бдительность.

Чистое Сердце и Орлиня Голов улыбнулись и посмотрели друг н друг.

— Видел ты того, кто ведет этих охотников? — снов спросил у индейц вождь.

— Д, видел.

— Это Амик — Черный Лось, тот смый, который сторожит зпдни Чистого Сердц?

— Конечно, он.

— Хорошо. Можешь идти, — отвечл вождь, мхнув рукой, и обртился к Чистому Сердцу.

— Что нужно делть? — спросил он.

— Ничего. Пусть брт мой предоствит это дело мне.

— Чистое Сердце здесь господин!

— Я пойду нвстречу белым охотникм. Орлиня Голов должен удержть своих молодых воинов до моего возврщения.

Длинные Ножи — тк индейцы нзывли воеввших с ними белых.

— Будет исполнено.

Чистое Сердце вскинул ружье н плечо, пожл руку Весельчку, улыбнулся вождю комнчей и твердым, уверенным шгом пошел к лесу.

Через несколько минут он уже скрылся з деревьями.

— Гм! — скзл Весельчк, зкуривя трубку и обрщясь к Орлиной Голове. — Человек, поддвясь доброму чувству, очень чсто остется не в проигрыше, в выигрыше. Не тк ли, вождь?

И, очень довольный своей фрзой, которя, по его мнению, пришлсь кк нельзя более кстти, Весельчк выпустил густой клуб дым.

Орлиня Голов велел отозвть всех крульных, поствленных вокруг лгеря.

Комнчи с нетерпением стли ждть возврщения Чистого Сердц.

ГЛАВА II. Бндиты

В глубокой лощине, скрытой между двумя высокими холмми и лежщей почти н рвном рсстоянии от лгерей мексикнцев и комнчей, горело несколько костров.

Около них мелькли мрчные, зловещие фигуры, полуприкрытые жлкими лохмотьями. Их было человек сорок.

Отъявленные негодяи, подонки обществ всех стрн, от России до Китя, они приютились в прериях, но дже здесь стояли совсем особняком. Они бились то с индейцми, то с охотникми, и превосходили кк тех, тк и других, своим коврством и жестокостью.

Это был одн из тк нзывемых рзбойничьих шек прерий.

Нзвние это кк нельзя больше подходит к ним. Подобно морским рзбойникм

— пиртм, нпдющим н кждое судно, которое им по силм, они ждно бросются н всякую добычу, грбят одиноких путешественников, нпдют н небольшие крвны; когд нет ни тех, ни других, скрывются в высокой трве, подстерегют индейцев и убивют их. Дело в том, что либерльное првительство Соединенных Шттов выдет нгрды з скльпы туземцев, кк в других стрнх они выдются з убитых волков.

Этой шйкой предводительствовл Уктено, с которым уже немного познкомился читтель.

Лгерь был очень оживлен; по-видимому, бндиты готовились к одному из своих хищнических нбегов.

Одни из них чистили и зряжли оружие, другие чинили одежду, некоторые курили и пили вино, остльные спли, звернувшись в дырявые плщи.

Привязнные к кольям лошди были уже почти все оседлны.

Н некотором рсстоянии друг от друг неподвижно стояли, опирясь н крбины, чсовые.

Слбое плмя потухющих костров бросло н всю эту кртину крсновтый отблеск, придввший лицм бндитов еще более свирепый и зловещий вид.

Предводитель их кзлся очень взволновнным. Он то ходил большими шгми по лгерю, то нетерпеливо топл ногой и, остновившись, нчинл внимтельно прислушивться.

Нступил ночь. Лун скрылсь, темнот окутл прерию, и ветер глухо звыл в ущельях между холмми. Мло-помлу все бндиты улеглись и зснули.

Не спл один только Уктено.

Вдруг до него донесся чуть слышный звук ружейного выстрел, потом другой. А зтем все опять стихло.

— Что это знчит? — пробормотл Уктено. — Неужели эти негодяи поплись?

Он звернулся в плщ и пошел в ту сторону, откуд рздлись выстрелы.

Темнот был нстолько непроглядн, что Уктено, хоть и знвший эту местность, мог продвигться вперед с большим трудом. Корни, кусты, свленные деревья то и дело прегрждли путь, и ему чсто приходилось остнвливться и огибть склы и непроходимые чщи.

Во время одной из тких остновок ему послышлся вдли ккой-то шорох. Листья и ветки шелестели, кк будто человек или дикий зверь пробирлся через кусты.

Скрывшись з толстым стволом высокого дерев, Уктено зрядил пистолеты и, нклонив голову, стл прислушивться.

Все было тихо кругом. Нступил тот чс ночи, когд вся природ отдыхет и все легкие ночные звуки змирют нстолько, что человек слышит тишину, кк говорят индейцы.

— Я, должно быть, ошибся, — пробормотл Уктено и хотел вернуться нзд.

Но в эту минуту совершенно ясно и уже недлеко от него снов рздлся шорох, потом зглушенный стон.

— Аг! — прошептл бндит. — Это стновится интересным. Нужно узнть, в чем дело.

Он быстро пошел вперед и через несколько минут увидел между деревьями ккого-то человек. Человек этот шел с трудом, спотыкясь н кждом шгу, чсто остнвливлся, чтобы собрться с силми, и иногд жлобно стонл.

Уктено бросился к нему нвстречу и згородил ему дорогу.

Тот дико вскрикнул и упл н колени.

— О, рди Бог, — с ужсом прошептл он, — не убивйте, не убивйте меня!

— Д это ты, Болтун! — скзл Уктено, вглядывясь в него. — Кто же это тк ловко отделл тебя?

Болтун поштнулся к нему.

Он был без чувств.

— Черт побери этого дурк! — с досдой пробормотл Уктено. — Кк его рсспросишь теперь?

Но у предводителя бндитов не было недосттк в нходчивости. Он зсунул пистолеты з пояс, поднял рненого и взвлил его себе н спину. Тяжеля нош, по-видимому, нисколько не зтруднял его: он шел быстро и скоро вернулся в лгерь.

Положив проводник около потухшего костр, он принес новую охпку дров и зжег их. Через несколько минут плмя ярко зпылло и осветило лежщего без чувств Болтун.

Лицо его посинело, холодный пот выступил н лбу, н груди был рн, из которой лилсь кровь.

— Ах, черт! — пробормотл Уктено. — Ему несдобровть! Хорошо еще, если он будет в силх рсскзть мне перед смертью, кто рнил его и куд девлся Кеннеди.

Кк и все живущие в прериях, Уктено имел некоторое понятие о медицине и сумел помочь рненому.

Через несколько минут Болтун пришел в себя. Он глубоко вздохнул, открыл глз, но не мог снчл произнести ни слов. Нконец, при помощи Уктено, проводник приподнялся и сел.

— Все погибло, — скзл он слбым, прерывющимся голосом. — Нше дело не удлось!

— Черт возьми! — воскликнул Уктено, с яростью топнув ногой. — Почему же это?

— Молодя девушк — чистый дьявол! — отвечл едв слышно проводник.

Слбость его все увеличивлсь: ему оствлось уже недолго жить.

— Если ты в силх, — скзл Уктено, не понявший восклицния рненого, — рсскжи мне, в чем дело и кто твой убийц, чтобы я мог отомстить з тебя.

Стршня улыбк покзлсь н посиневших губх Болтун.

— Кто мой убийц? — иронически повторил он.

— Ну д.

— Донн Люция!

— Кк? Донн Люция! — воскликнул изумленный Уктено. — Не может быть!

— Выслушйте меня, — скзл Болтун. — Минуты мои сочтены — я скоро умру. Человек в моем положении не лжет. Не прерывйте меня, и я, может быть, успею рсскзть вм все.

— Говори, — отвечл Уктено.

Он стл н колени около рненого, голос которого был едв слышен.

Болтун зкрыл глз и змолчл, собирясь с силми.

— Дйте мне водки, — с усилием проговорил он нконец.

— Ты сошел с ум! Водк убьет тебя.

Рненый покчл головой.

— Он поддержит мои силы и дст мне возможность рсскзть вм все. Ведь я все рвно должен умереть.

— Эт првд, — пробормотл Уктено.

— Двйте же скорее, — продолжл Болтун, — времени у нс не много. Нужно поспешить.

— Хорошо, — после минутного колебния отвечл Уктено и приложил к его губм свою тыквенную бутылку.

Рненый ккое-то время ждно пил. Лихордочный румянец выступил у него н щекх, глз зблестели.

— А теперь, — скзл он довольно громким и твердым голосом, — не прерывйте меня; когд зметите, что я слбею, дйте мне опять глоток водки.

Уктено кивнул головой, и Болтун нчл свой рсскз.

Он говорил долго, тк кк был слишком слб. Ему приходилось чсто остнвливться и собирться с силми.

— Теперь вы видите, что я был прв, — скзл он, кончив свой рсскз. — Донн Люция — чистый дьявол. Он убил нс обоих — меня и Кеннеди. Откжитесь от своего плн. Охот з ткой дичью чересчур опсн. Вм никогд не удстся звлдеть этой девушкой.

— Черт возьми! — воскликнул, нхмурив брови, Уктено. — Неужели же ты вообржешь, что я тк легко откзывюсь от своих плнов?

— Ну, тк желю вм успех, — прошептл Болтун. — Мое дело кончено, и все мои счеты сведены. Прощйте! Я иду ко всем чертям, и мы скоро встретимся тм!

Он упл нвзничь.

Уктено нгнулся и хотел поднять его. Перед ним лежл безжизненный труп: Болтун уже умер.

— Счстливого пути! — пробормотл бндит. Он вошел в чщу, вырыл яму, положил в нее тело и зкопл его. Потом, вернувшись в лгерь, он звернулся в плщ и лег около костр.

— Утро вечер мудренее, — прошептл он. — Звтр решим, что нужно делть.

И он крепко зснул.

Бндиты — рнние птички. Кк только взошло солнце, они уже были н ногх и собирлись в путь.

Уктено не откзлся от своего плн. Он дже решился осуществить его рньше, чем предполгл, и немедленно же нпсть н лгерь мексикнцев, чтобы не дть им времени подыскть себе подкрепления, соединившись с живущими в прериях трпперми. Случись это, ему, Уктено, невозможно будет спрвиться с ними.

Сделв все нужные рспоряжения, предводитель отдл прикзние трогться в путь. Бндиты выступили из лгеря н мнер индейцев, то есть обернувшись спиною в ту сторону, куд им по-нстоящему следовло ехть.

Через некоторое время они остновились и сошли с лошдей. Потом, поручив их нескольким товрищм, они то ползком, кк змеи, то перебирясь с ветки н ветку, с дерев н дерево, нпрвились к лгерю мексикнцев.

ГЛАВА III. Смопожертвовние

Читтель уже знет, что доктор по просьбе Люции поехл рно утром к Черному Лосю.

Кк все ученые, он был очень рссеян.

Тинственное поручение молодой девушки зинтересовло его, и он некоторое время ломл себе голову, стрясь понять, что знчили слов, которые он должен был передть трпперу.

Почему Люция тк полгется н него? Ккую помощь может окзть его друзьям человек, живущий тк одиноко и знимющийся исключительно только охотой д ловлей зверей?

Доктор н возржл Люции и тотчс же соглсился н ее просьбу только потому, что был глубоко предн генерлу и его племяннице. Он не считл ее поручение вжным, но не хотел откзть своей больной: молодя девушк, узнв, что он уехл, тотчс же успокоится.

Итк, вполне уверенный, что из его поездки не выйдет никкого толку, доктор, вместо того, чтобы сккть во весь опор к хижине Черного Лося, сошел с лошди, взял ее з повод и стл собирть рстения. Через некоторое время он тк углубился в свое знятие, что позбыл и о Люции, и о ее поручении.

Чсы проходили, доктор, которому двно уже следовло вернуться, все еще не было.

Между тем в мексикнском лгере кипел рбот.

Генерл и кпитн устривли все нужное для того, чтобы отбить тку.

Но врги не покзывлись. Ни один подозрительный звук не нрушл глубокой тишины, и мло-помлу мексикнцы пришли к зключению, что это был ложня тревог.

Но Люция не верил этому, и беспокойство ее все увеличивлось. Не спускя глз, смотрел он в ту сторону, откуд должен был приехть доктор, не понимя, почему он тк медлит.

Вдруг ей покзлось, что высокя трв колышется кк-то стрнно.

Стоял стршня жр, и не было ни млейшего ветерк. Сожженные солнцем листья деревьев были совершенно неподвижны, трв почему-то тихо кчлсь.

И что еще стрннее, это легкое, едв зметное движение нблюдлось не везде. Оно мло-помлу приближлось к лгерю, и, по мере того кк трв, росшя ближе к нему, нчинл колебться, т, которя был дльше, стновилсь совершенно неподвижной.

Чсовые, стоявшие около окопов, тоже зметили это необыкновенное явление, но не знли, чему приписть его.

Генерл решил выяснить дело. Хоть он см никогд не бился с индейцми, но не рз слышл о том, кк они ведут войны. Ему пришло в голову, что они здумли овлдеть лгерем при помощи хитрости.

Но, не желя брть с собой солдт, которых и без того было немного, генерл решил отпрвиться н рекогносцировку один.

Он подошел к окопм и собирлся уже выйти из лгеря, кк вдруг кто-то положил ему руку н плечо.

Это был кпитн.

— Что вм, мой друг? — спросил генерл, оборчивясь к нему.

— Я бы желл здть вм один вопрос, генерл, — отвечл Агвилр.

— Говорите.

— Вы уезжете из лгеря?

— Д.

— Н рекогносцировку?

— Совершенно верно.

— Позвольте мне зменить вс.

— Это почему? — с изумлением спросил генерл.

— По очень простой причине. Я — простой офицер и обязн вм всем.

— Ну?

— Если я подвергнусь опсности, это нисколько не помешет успеху вшей экспедиции. Тогд кк вы…

— Я?

— Что будет, если убьют вс?

Генерл недоверчиво покчл головой.

— Нужно все предвидеть, генерл, — продолжл Агвилр. — Не збудьте, с ккими противникми нм приходится иметь дело.

— Вы првы.

— Итк, если убьют вс, экспедиция кончится ничем и ни один из нс не вернется домой. Вы — нш нчльник. Рспоряжетесь вы, мы только исполняем вши прикзния. Вм нужно остться в лгере.

Генерл здумлся, потом крепко пожл руку кпитну.

— Блгодрю вс, — скзл он. — Но я должен взять это дело н себя. Оно нстолько серьезно, что я не могу поручить его дже вм.

— Нет, нет, — нстивл кпитн. — Вы должны остться, если не рди нс, то рди вшей племянницы. Что будет с этой слбой, невинной девушкой, если с вми случится несчстье? Он остнется одинокой, без покровителя, среди диких племен, нселяющих эти прерии. А моя смерть — ничего не знчит. У меня нет семьи, и я обязн вм всем. Теперь я могу, нконец, докзть вм свою признтельность. Дйте мне возможность отплтить вм з вшу всегдшнюю доброту ко мне.

— Но… — нчл было генерл.

— Вы знете, — горячо перебил его кпитн, — что если бы я мог, я с рдостью зменил бы вс для донны Люции. Но я еще слишком молод для этого. Позвольте же мне сделть то, что в моих силх — позвольте мне отпрвиться н рекогносцировку вместо вс!

Генерл, хотя и не совсем охотно, нконец уступил ему, и молодой человек поспешно вышел из лгеря.

Генерл следил з ним глзми до тех пор, пок тот не скрылся из виду, потом провел рукою по лбу.

— Слвный юнош! — прошептл он. — Блгородное сердце!

— Не првд ли, дядя! — скзл Люция, незметно подошедшя к нему.

— Ты был здесь, мое дитя? — спросил генерл, стрясь улыбнуться ей и кзться веселым.

— Д, здесь, и слышл все.

— Ну, теперь тебе нужно уйти отсюд, то, пожлуй, индейскя пуля попдет в тебя. Пойдем.

Он взял ее з руку и отвел в плтку.

Войдя туд вместе с ней, он нежно поцеловл ее и, попросив не выходить оттуд, вернулся к окопм. Остновившись около них, генерл стл внимтельно смотреть вдль. Что же это не возврщется доктор? Ему уж двно следовло бы быть здесь.

— Его, нверное, зхвтили индейцы, — прошептл он. — Что, если они уже убили его?

Учствоввший во многих мексикнских войнх, смелый, мужественный Агвилр был, вместе с тем, и очень осторожен.

Отойдя н некоторое рсстояние от лгеря, он лег н землю, дополз до большой кменной глыбы и спрятлся з нею.

Все было тихо кругом; ничто не выдвло приближения вргов. Кпитн довольно долго осмтривл местность и хотел уже вернуться в лгерь, думя, что генерл ошибся и пок еще не предвидится никкой опсности, кк вдруг шгх в десяти от него выпрыгнул из трвы лнь и, по-видимому, чем-то стршно испугння, понеслсь дльше.

«Ого! Это довольно подозрительно, — подумл Агвилр. — Посмотрим».

Он вышел из-з склы и осторожно сделл несколько шгов, внимтельно смотря по сторонм.

Трв зкчлсь. Ккие-то люди покзлись из-з нее и окружили его прежде, чем он успел схвтить оружие или добежть до склы, из-з которой тк неосторожно вышел.

— Ну что же? И отлично, — спокойно скзл кпитн. — По крйней мере, я зню теперь, в чем дело.

— Сдвйтесь! — зкричл человек, ближе всех стоявший к нему. Это был Уктено.

— Ну нет! — отвечл он. — Для этого нужно еще снчл убить меня.

— Тк вс убьют, любезный друг.

— Я и рссчитывю н это, — нсмешливо скзл кпитн. — Я буду, конечно, зщищться и стрелять; друзья мои услышт выстрелы, и вм не удстся нпсть н них врсплох.

Агвилр проговорил это тк спокойно, что бндиты здумлись.

— Д, вш идея недурн, — усмехнувшись, отвечл Уктено. — Но ведь вс можно убить и тк, что не будет ни криков, ни выстрелов. Тким обрзом, вы не достигнете своей цели.

— Кто знет? — скзл Агвилр.

И в то же мгновение он сделл огромный прыжок нзд, свлил двух рзбойников и быстро побежл в ту сторону, где был лгерь.

Бндиты н минуту рстерялись, потом бросились з ним в погоню.

В продолжение некоторого времени рсстояние между ними и Агвилром не уменьшлось: бндиты не могли бежть быстро, тк кк им приходилось принимть всевозможные предосторожности для того, чтобы их не зметили мексикнские чсовые.

Когд кпитн был уже нстолько близко от лгеря, что тм могли услыхть его голос, он остновился перевести дух и оглянулся нзд. Бндиты воспользовлись этой минутной остновкой и бросились к нему. Рсстояние между ним и его преследовтелями знчительно уменьшилось.

Что же ему теперь делть? Ведь до лгеря ни в кком случе не удстся добежть.

Но Агвилр колеблся не больше мгновения. О чем тут думть? У него все-тки есть выход. Он умрет, но умрет, кк солдт и, погибя, спсет тех, з кого готов был пожертвовть жизнью.

Прислонившись к дереву, кпитн положил около себя нож, вынул из-з пояс пистолеты и, обернувшись к бндитм, которые быстро приблизились к нему, зкричл, нсколько мог громче:

— Берегитесь! Берегитесь! Врги около лгеря!

Потом он хлднокровно прицелился — у него было четыре двуствольных пистолет — и стл убивть бндитов одного з другим, крич после кждого выстрел:

— Врги здесь! Они хотят окружить лгерь! Берегитесь!

Рзбойники пришли в стршную ярость и, уже не думя ни о кких предосторожностях, бросились к нему.

Нчлсь жестокя схвтк. Одному человеку приходилось зщищться против двдцти, и число их не уменьшлось, тк кк н место кждого убитого бндит тотчс же являлся другой.

Кпитн решил пожертвовть жизнью, но хотел продть се кк можно дороже.

Мы уже говорили, что после кждого выстрел, после кждого удр нож, он кричл, предостерегя своих друзей. Мексикнцы услышли его и стли стрелять в бндитов, которые уже не скрывлись, рздрженные мужеством человек, своей грудью прегрждвшего им путь.

Нконец кпитн упл н колени. Рзбойники, толкя друг друг, кинулись к нему: кждому хотелось убить его.

Ткой нервный бой не мог, конечно, продолжться долго.

Кпитн погиб, но з его смерть зплтили двендцть убитых им бндитов.

— Гм! — пробормотл Уктено, унимя кровь, лившуюся у него из рны н груди, и с изумлением смотря н тело врг. — Это был смелый, мужественный человек! Если и остльные похожи н него, нм трудно будет спрвиться с ними. Ну! — крикнул он, обрщясь к своим товрищм. — Неужели же мы позволим, чтобы в нс стреляли, кк в голубей? Н приступ, друзья! С Богом!

— Н приступ! Н приступ! — зревели бндиты и, потряся оружием, стли взбирться н холм.

А мексикнцы, видевшие геройскую смерть Агвилр, приготовились отомстить з него.

ГЛАВА IV. Доктор

В то время кк рзыгрывлсь эт ужсня сцен, доктор спокойно собирл рстения. Достойный ученый, кк мы уже говорили, совершенно погрузился в свое знятие и збыл обо всем н свете.

Нконец, нбрв огромный пук смых дргоценных, по его мнению, рстений, он уселся под деревом и, вынув из ягдтш несколько сухрей, принялся з звтрк и стл рзбирть нйденные сокровищ.

Довольно долго уже знимлся он их клссификцией, испытывя при этом то невырзимое нслждение, которое доступно только ученым и совершенно непонятно профнм. Вдруг что-то зслонило солнце, и тень упл н рстения, лежвшие у него н коленях.

Он поднял голову.

Около дерев стоял человек, опирясь н длинное ружье.

Это был Черный Лось.

— Эге! — скзл он, нсмешливо поглядывя н доктор. — Увидев, что трв колышется, я подумл, что в чщу збрлсь косуля, и чуть-чуть не выстрелил в вс.

— Черт возьми! — воскликнул испугнный доктор. — В другой рз будьте, пожлуйст, поосторожнее. Вы могли бы убить меня!

— Но ведь этого не случилось, — отвечл, зсмеявшись, охотник. — Я вовремя увидел свою ошибку.

— Слв Богу! — скзл доктор и, зметив ккое-то редкое рстение, нгнулся и сорвл его.

— Что же вы тут делете? — снов спросил Черный Лось.

— Вы видите сми.

— Я вижу, что вы вырывете сорные трвы. А зчем, Бог весть!

— О, невежество, — пробормотл доктор и прибвил снисходительным, но вместе с тем несколько презрительным тоном, свойственным ученикм Эскулп. — Я собирю рстения, мой друг, и клссифицирую их. В этих прериях очень богтя флор. Я открыл три новых вид Rubia cretacea, род которого приндлежит к Rubiaceae(7).

— А! — воскликнул охотник, вытрщив глз и едв удерживясь от смех. — Тк вы ншли три новых вид… чего бишь?

— Rubia cretacea, любезный друг, — кртко отвечл доктор.

— Кково?

— Д, по меньшей мере три, может быть, и четыре.

— Ого! И это принесет ккую-нибудь пользу?

— Ккую-нибудь?! — воскликнул возмущенный доктор.

— Не сердитесь, ведь я решительно ничего не понимю в этом.

— Верно, — скзл ученый, смягченный смиренным тоном Черного Лося. — Вм, конечно, трудно понять громдную пользу труд ученого, двигющего вперед нуку.

— Тк, тк! И вы приехли в прерии только для того, чтобы рвть трву?

— Только для этого.

Черный Лось с изумлением взглянул н него. Он не мог предствить себе, чтобы человек в здрвом уме соглсился выносить всевозможные лишения и дже опсности из-з того, чтобы нбрть несколько ни н что не годных рстений. Ему пришло в голову, что доктор сумсшедший. Он с сострднием посмотрел н него, покчл головой и вскинул ружье н плечо.

— Д, д, вы првы, любезный друг, — скзл он тем кротким тоном, кким говорят с безумными и детьми. — Рвите себе н здоровье трву. Это не повредит никому, тк кк ее здесь очень много. До свидния, желю вм успех!

Он свистнул собкм и пошел было, но тотчс же вернулся.

— Мне бы хотелось здть вм еще один вопрос, — скзл он доктору, который уже снов погрузился в свое знятие.

— Что ткое?

— Кк поживет молодя девушк, зезжвшя в мою хижину со своим дядей? Ндеюсь, он здоров. Я глубоко интересуюсь ею и принимю в ней большое учстие.

Доктор вскочил и хлопнул себя по лбу.

— Ах, я осел! — воскликнул он. — Ведь я совсем збыл!

— Збыли что?

— И всегд-то со мной тк! — пробормотл доктор. — Хорошо еще, что бед не велик и ее легко попрвить, потому что вы здесь.

— О ккой беде говорите вы? — спросил с некоторым беспокойством Черный Лось.

— Нук тк поглощет меня, — спокойно продолжл доктор, — что во время знятий я збывю дже о еде и питье. Что же мудреного, если у меня вылетют из головы поручения, которые дют мне?

— К делу! К делу! — нетерпеливо скзл охотник.

— Дело очень просто. Сегодня, с восходом солнц, я выехл из лгеря с тем, чтобы повидться с вми. Но по дороге мне попдлось столько редких рстений, что я сошел с лошди и стл собирть их. А потом я совсем збыл о поручении, которое должен был передть вм. Дже увидев вс, я не вспомнил о нем.

— Тк вы выехли из лгеря с восходом солнц?

— Д.

— А знете, который теперь чс?

Доктор взглянул н солнце.

— Около трех, — скзл он. — Но это ничего не знчит. Я передм вм поручение донны Люции, и все улдится.

— Дй Бог, чтобы вш збывчивость не привел к ккому-нибудь ужсному несчстью! — воскликнул Черный Лось.

— Что вы хотите скзть?

— Скоро узнете. Может быть, я и ошибюсь. Говорите же.

— Донн Люция просил меня передть вм…

— Знчит, он см послл вс ко мне?

— См.

— В лгере случилось что-нибудь особенное?

— Д, д! Это, пожлуй, окжется серьезнее, чем я думл. Вот в чем дело. Ночью один из нших проводников…

— Болтун?

— Он смый. Вы знете его?

— Зню. Что же дльше?

— Кк кжется, этот человек сговривлся с кким-то другим негодяем предть нш лгерь, должно быть, индейцм. Донн Люция случйно услышл их рзговор и, когд они проходили мимо нее, выстрелил в них в упор из двух пистолетов.

— И убил их?

— Одного — д. Но другой, хоть и тяжело рненый, успел скрыться.

— Кто же из них спсся?

— Болтун.

— А потом?

— Потом донн Люция взял с меня обещние повидться с вми и скзть вм… — доктор змялся, — скзть вм…

— Черный Лось, чс нстл! — прервл его охотник.

— Именно тк! — отвечл, рдостно потиря руки, доктор. — У меня тк и вертелись эти слов н языке, но я никк не мог припомнить их. Поручение донны Люции покзлось мне очень стрнным. Не объясните ли вы мне, в чем тут дело?

Охотник нгнулся к нему и схвтил его з руку. Лицо его искзилось от гнев, глз сверкли.

— Жлкий глупец! — воскликнул он. — Почему же вы не поспешили кк можно скорее повидться со мной? Вы теряли время н рзный вздор и погубили из-з этого вших друзей. Они могут умереть, и вы будете виновником их смерти!

— Возможно ли это? — зкричл порженный ужсом доктор, нисколько не обижясь н то, что Черный Лось довольно бесцеремонно тряс его и говорил с ним длеко не любезно.

— Вм дли поручение, от которого звисел жизнь стольких людей, — продолжл охотник, — вы… О, жлкий, безумный человек! Что же теперь делть? Может быть, уже слишком поздно!

— Не говорите, не говорите тк! — горячо скзл доктор. — Я не перенесу этого! Я умру с отчяния!

Он зкрыл лицо рукми и зрыдл.

Черному Лосю пришлось успокивть его.

— Мужйтесь, любезный друг, — мягко проговорил он. — Черт возьми! Очень возможно, что еще не все потеряно!

— О, если я буду причиной ткого несчстья, я не переживу этого!

— Ну, сделнного не попрвишь, — продолжл Черный Лось. — Постремся помочь делу, нсколько можем. Через несколько чсов я соберу человек тридцть лучших стрелков прерий.

— И вы их спсете? Не првд ли?

— По крйней мере, я сделю все, что могу. Ндеюсь, что с Божьей помощью мне удстся спсти их.

— О, д услышит вс Небо!

— Аминь! — скзл охотник и нбожно перекрестился. — А теперь выслушйте меня. Вы вернетесь в лгерь.

— Я отпрвлюсь сию же минуту.

— Но, конечно, уже не стнете рвть цветов и трвы? Ведь тк?

— Клянусь вм! Д будет проклят чс, когд я стл собирть рстения! — воскликнул с комическим отчянием доктор.

— Отлично. Успокойте донну Люцию, посоветуйте ее дяде получше охрнять лгерь и зщищться изо всех сил в случе тки. Скжите, что друзья скоро придут к ним н помощь.

— Я передм им все.

— Тк сдитесь н лошдь и глопом поезжйте в лгерь.

— А что же будете делть вы?

— Не беспокойтесь, у меня нйдется дело. Пострйтесь только добрться кк можно скорее до лгеря.

— Не пройдет и чс, кк я буду тм.

— Тк до свидния, и желю вм успех. А глвное, не приходите в отчяние!

Черный Лось выпустил поводья лошди, н которую вскочил ученый, и тот посккл во весь опор, несмотря н то, что был плохим нездником и рисковл кждую минуту свлиться с седл.

Охотник посмотрел ему вслед и, повернувшись, быстро вошел в лес.

Минут через десять ему встретился Эусебио. Он ехл, поддерживя лежщую без чувств Хесуситу.

Черный Лось был очень доволен этой встречей. Он стл рсспршивть стрик о Чистом Сердце, и тот рсскзл ему все, что произошло в лгере комнчей.

Потом они об отпрвились в хижину Черного Лося, решив поместить тм н время мть своего друг.

ГЛАВА V. Союз

Теперь нм приходится снов вернуться к Чистому Сердцу.

Выйдя из лгеря комнчей, охотник пошел прямо, не обрщя внимния н бесчисленные, прорезывющие прерию тропинки. Минут через десять он остновился, оперся н свое ружье, внимтельно осмотрелся по сторонм и некоторое время прислушивлся к тем бесчисленным звукм, знчение которых поймет только человек, долго живший в прериях. Потом он крикнул три рз, подржя стрекотнью сороки с тким искусством, что эти птицы, скрытые в густой зелени деревьев, тотчс же откликнулись ему.

Не успел еще змереть последний крик его, кк лес, до того безмолвный, вдруг ожил, кк бы по волшебству.

Из кустов и трвы поднялись люди со смелыми, энергичными лицми, в живописных охотничьих костюмх, и окружили Чистое Сердце.

Прежде всего он увидел Черного Лося и Эусебио, которые стояли к нему ближе, чем остльные.

— Я понимю, зчем вы пришли сюд, друзья, — скзл он, крепко пожимя им руки. — Блгодрю вс от всей души. Но, слв Богу, мне не пондобится вш помощь.

— Тем лучше, — отвечл Черный Лось.

— Знчит, вм удлось вырвться из рук этих проклятых крснокожих? — спросил Эусебио.

— Не отзывйтесь дурно о комнчх, — отвечл, улыбясь, Чистое Сердце. — Теперь они мои бртья.

— Неужели вы говорите серьезно? — воскликнул Черный Лось. — Рзве вы зключили с ними мир?

— Д, мы теперь друзья, и мне бы хотелось, чтобы и вы все помирились с ними.

— Клянусь честью, это пришлось кк нельзя более кстти, — скзл Черный Лось. — Тк кк вы теперь свободны, мы можем зняться другими лицми, которые нходятся в стршной опсности и нуждются в ншей помощи.

— Что вы хотите скзть? — с любопытством спросил Чистое Сердце.

— Я хочу скзть, что лгерь путешественников, которых вы спсли во время последнего пожр в прериях, окружен в нстоящую минуту шйкой бндитов. Они хотят нпсть н него, может быть, уже и нпли.

— Нужно кк можно скорее спешить к ним н помощь! — горячо скзл Чистое Сердце: он был не в силх сдержть своего волнения.

— Черт возьми! Мы и хотели помочь им, но снчл решились освободить вс. Вы — нш глв. Без вс дело не пошло бы н лд.

— Блгодрю вс, друзья. Но теперь я свободен, и потому ничто не здерживет нс. Едем сию же минуту!

— Постойте! — возрзил Черный Лось. — Не збудьте, что у нс очень опсные противники. Когд бндиты знют, что им не ддут пощды, они бьются кк тигры. Будь нс больше, мы могли бы вернее рссчитывть н успех.

— Без сомнения. Но что же вы хотите этим скзть?

— Тк кк вы помирились с крснокожими, то они могли бы…

— Вы првы, Черный Лось, — прервл его Чистое Сердце. — Эт мысль не пришл мне в голову. Комнчи будут рды случю выкзть свою хрбрость и с удовольствием помогут нм. Я познкомлю вс с ними.

Всех охотников было человек сорок.

Они опустили ружья в знк мир и пошли з своим предводителем к индейскому лгерю.

— А мть моя? — взволновнно спросил у Эусебио Чистое Сердце.

— Ей не грозит никкой опсности, — отвечл тот. — Он в хижине Черного Лося.

— Кк он чувствует себя?

— Он чувствовл бы себя хорошо, если бы не мучилсь з вс. Вш мть живет исключительно только сердцем — физические стрдния не действуют н нее. Он уже опрвилсь после пытки, которой подвергли ее.

— Слв Богу! Но следует кк можно скорее успокоить ее нсчет меня. Где вш лошдь?

— Спрятн недлеко отсюд.

— Сдитесь н нее и уезжйте к моей мтери. Рсскжите ей все и отпрвляйтесь вместе с ней в пещеру около реки. Тм он будет в полной безопсности. Остньтесь с ней и не покидйте ее. Вм легко будет нйти пещеру; он лежит недлеко от утес Мертвого Бизон. Когд подъедете к нему, спустите собк — я не возьму их с собой. Они знют дорогу и проведут вс туд. Поняли вы меня?

— Вполне.

— Тк уезжйте сейчс же. В лгере индейцев вы совсем не нужны, мтери моей необходимы.

— Я еду.

— Прощйте!

— До свидния!

Эусебио подозвл ищеек, связл их в одну свору и, пожв руку Чистому Сердцу, поехл нпрво, в лес; охотники вышли н лужйку, н которой был рзбит лгерь комнчей.

Индейцы стояли полукругом около своих вождей. Чтобы выкзть увжение своим гостям, они оделись в смые лучшие костюмы.

Чистое Сердце велел своему отряду остновиться и пошел вперед один, рзвернув шкуру бизон и мхя ею в знк мир.

Орлиня Голов, тоже рзмхивя бизоньей шкурой, выступил из группы вождей и пошел к нему нвстречу.

Остновившись в трех шгх друг от друг, они некоторое время не говорили ни слов.

— Влдык жизни видит нши сердц, — нчл нконец Чистое Сердце. — Он знет, что слов, которые произносят нши уст, првдивы. Белые охотники пришли нвестить своих крснокожих бртьев.

— Добро пожловть! — отвечл, любезно поклонившись, Орлиня Голов.

Он произнес эти слов с тем достоинством и величием, кким отличются все индейские вожди.

Со всех сторон рздлись восторженные восклицния, и охотники и комнчи рзрядили свои ружья, выстрелив в воздух.

Все церемонии кончились; об отряд сошлись и соединились вместе.

Между тем Чистое Сердце, не желя терять ни минуты, решил тотчс же переговорить с Орлиной Головой. Он отозвл его в сторону, рсскзл ему откровенно все, что узнл от Черного Лося, и попросил его помощи.

Вождь улыбнулся.

— Желние моего брт будет исполнено, — отвечл он. — Пусть он подождет немного.

Орлиня Голов отошел от охотник и присоединился к другим вождям.

Через несколько минут глвные вожди уже собрлись н совет.

Предложение Чистого Сердц было принято и одобрено всеми. Девяносто лучших воинов под нчльством Орлиной Головы должны были присоединиться к охотникм и помочь им в их предприятии.

Союзникм следовло выступить с зходом солнц, чтобы зстть вргов врсплох.

Комнчи отвечли восторженными крикми н это решение вождей.

Нчлсь пляск великой войны, которя сопровождлсь обычными в тких случях церемониями, причем воины пели хором:

«Wabimdam Githee Manitoo, agarmissey hapitch neatissum!"note 6 Когд солнце зшло, Орлиня Голов, зня, с ккими опсными вргми им приходится иметь дело, выбрл двдцть лучших воинов, н которых мог вполне положиться, послл их вперед кк рзведчиков, и велел им зхвтить с собою бересты, чтобы н случй тревоги тотчс же рзложить костер.

Потом он осмотрел оружие своих воинов и сделл знк трогться в путь.

Комнчи и охотники вышли из лгеря и, по обычю туземцев, пошли гуськом, под предводительством своих вождей. Все неучствующие в походе горячо пожелли им успех и проводили их до опушки лес.

Весь отряд состоял из ст тридцти смелых, прекрсно вооруженных воинов. Ими предводительствовли вожди, которых не могло остновить никкое препятствие, которым не был стршн никкя опсность.

Ночь был очень темн. Тяжелые облк тихо плыли по небу, и из-з них только изредк проглядывл лун. Тогд бледный свет ее рзливлся по прерии и придвл всему окружющему ккой-то призрчный вид.

Ветер дул порывми, глухо и жлобно звывя в лощинх.

Воины неслышно продвиглись вперед и кзлись выходцми из могил. Они кк будто спешили воспользовться покровом темноты и совершить ккое-то ужсное, преступное дело.

В полночь отдн был прикз остновиться.

Нужно было подождть рзведчиков.

Кждый звернулся нсколько мог лучше и лег тм, где стоял, чтобы при первом же сигнле тронуться в путь.

Костров не зжигли.

Когд индейцы выступют в поход и посылют рзведчиков, они вполне полгются н них и обходятся без крульных.

Тк прошло чс дв.

До лгеря мексикнцев было не больше трех миль; но вожди не хотели подходить к нему, не получив снчл всех нужных сведений. Глвный вопрос состоял в том, свободн ли дорог. Если же н пути нходятся врги, рзведчики должны были узнть их число и рсположение лгеря.

В ту же минуту, когд глубоко взволновнный и непомнивший себя от нетерпения Чистое Сердце уже собирлся отпрвиться н рекогносцировку см, послышлся легкий, едв зметный шорох. Он постепенно увеличивлся, и нконец дв человек покзлись из-з кустов.

Один из них был рзведчик комнчей, другой — доктор.

Несчстный ученый имел смый жлкий вид. Он потерял свой прик; одежд его был вся в лохмотьях, н бледном лице зстыло выржение смертельного ужс.

Подойдя к Чистому Сердцу и Черному Лосю, доктор поштнулся и упл н землю.

Он был без чувств.

ГЛАВА VI. Последний приступ

Стоя з окопми, солдты мужественно отржли бросившихся н приступ бндитов.

Глубоко опечленный смертью Агвилр, генерл, знвший, с ккими беспощдными вргми ему придется иметь дело, решил зщищться до последней крйности и лучше умереть, чем попсть им в руки.

Всех мексикнцев, считя в том числе и проводников, н помощь которых нельзя было особенно полгться, было семндцть человек мужчин и женщин.

Бндитов было по меньшей мере тридцть.

Тким обрзом, знчительный перевес был н стороне осждющих. Но блгодря почти неприступной позиции лгеря, рсположенного н вершине утес, эт нервномерность несколько сглживлсь.

Уктено прекрсно понимл всю трудность тки, н которую решился. Внчле, здумывя нпсть н мексикнцев, он рссчитывл зстигнуть их врсплох и, глвным обрзом, ндеялся н помощь Болтун. Теперь же, со смертью проводник, его плн рушился, и обстоятельств переменились. По-нстоящему, ему следовло бы отступить и подождть более блгоприятного случя; но он был тк рздржен мужественной зщитой кпитн Агвилр, уничтожившего знчительную чсть его небольшого отряд, что, несмотря н риск, решился идти н приступ.

Но когд первые минуты возбуждения прошли, когд он увидел, что его товрищи пдют один з другим, не подвигясь ни н шг вперед, он решился, не откзывясь от своего нмерения, несколько изменить плн тки. Ночью, в темноте, ему легче будет спрвиться с путешественникми; если и это не удстся, он принудит их к сдче голодом.

Уктено был уверен, что мексикнцм нечего рссчитывть н помощь. В прериях нет никого, кроме индейцев, ненвидящих белых, д трпперов и охотников, которые и не подумют вмешться в дело, не ксющееся их лично.

Обдумв этот новый плн, Уктено решил немедленно же привести его в исполнение.

Он оглянулся по сторонм. Несмотря н мужество бндитов, несмотря н все их усилия взобрться н холм, — это не удвлось им. Они оствлись все н том же месте.

Кк только один из них выходил из-з прикрытия, пуля мексикнцев нстигл его, и он пдл в ров.

Уктено дл сигнл прекртить битву.

В то же мгновение все смолкло.

Местность, где з минуту перед тем рздвлись дикие крики и вопли, где гремели выстрелы — погрузилсь в глубокую тишину.

Люди перестли истреблять друг друг; н смену им явились хищные птицы.

Целыми стями носились они нд трупми, с пронзительными крикми опусклись н них и ждно брослись н добычу. Мексикнцы с ужсом смотрели н эту стршную кртину, но не решлись выйти из лгеря.

Бндиты скрылись в лощине, недоступной для выстрелов из лгеря, и сосчитли свои потери.

Они были громдны: из сорок человек остлось в живых только девятндцть.

Меньше чем з чс они потеряли больше половины своего отряд!

У мексикнцев, кроме кпитн Агвилр, не было ни убитых, ни рненых.

Бндиты стли совещться.

Большинство нстивло н отступлении. Нужно откзть от здумнного предприятия: оно слишком рисковнно и опсно.

Уктено упл духом еще больше, чем его товрищи; но, несмотря н это, ни з что не хотел откзться от своего плн. Он не думл о деньгх и дргоценностях, которые могли достться ему, если бы он звлдел лгерем. Будь дело только в этом, он, ни н минуту не здумывясь, дл бы прикз к отступлению. Но у него был другя, более вжня причин для нпдения, и поэтому он решился повторить попытку, чего бы это ни стоило и к кким бы последствиям ни привело.

Люция был тем сокровищем, которого он добивлся. Он безумно любил ее и еще в Мексике спс из рук своих бндитов.

С тех пор он следовл з отрядом генерл шг з шгом, ищ случя похитить ее. Он готов был пойти н все, лишь бы овлдеть ею. Никкя жертв не пугл его, никкое зтруднение не могло остновить, никкя опсность не кзлсь стршной.

А потому он употребил все силы, чтобы убедить бндитов соглситься н новый приступ. Стрсть сделл его крсноречивым. Он стрлся ободрить их, уговривл не отступть, сделть еще одну, последнюю попытку и нпсть еще рз н лгерь мексикнцев.

Довольно трудно ему было уговорить их. Кк и всегд бывет во время приступ, больше всего пострдли смые смелые и решительные люди: все они были убиты. Те же, которые остлись, не хотели подвергть опсности свою жизнь.

Нконец, при помощи убеждений и угроз, ему все-тки удлось добиться их соглсия. Они обещли ему остться и попытться ночью нпсть н лгерь.

Когд совещние зкончилось, Уктено велел бндитм скрыться кк можно лучше и не трогться с мест, что бы ни вздумли делть мексикнцы.

Он ндеялся ввести путешественников в зблуждение. Не видя и не слыш бндитов, они, может быть, подумют, что те, испугнные своими потерями и неприступным положением лгеря, решились отступить и ушли.

Этот плн был довольно ловок и, отчсти, привел к тем последствиям, которых ждл Уктено.

Солнце уже зходило. Крсновтый отблеск зкт горел н вершинх деревьев и скл, и легкий ветерок освежл воздух.

Глубокя тишин нрушлсь только крикми хищных птиц. Они сидели н трупх, ждно рвли куски мяс и отнимли их друг у друг.

С сокрушенным сердцем смотрел генерл н этот стршный пир. Неужели же и кпитн Агвилр, спсший их всех, умерший ткой геройской смертью, подвергнется ткой же учсти? Нет, этого невозможно допустить! Генерл решился перенести в лгерь тело кпитн и похоронить его. По крйней мере, он хоть не оствит без погребения, н съедение хищным птицм, тело человек, тк смоотверженно спсшего их ценой своей жизни!

Донн Люция не осмелилсь восствть против этого плн, хотя и понимл, ккой опсности подвергется ее дядя.

Генерл выбрл четверых смых смелых и решительных солдт, вышел с ними из лгеря и повел их к тому месту, где лежло тело несчстного кпитн.

Оствшиеся з окопми солдты внимтельно осмтривлись по сторонм, готовые, в случе опсности, тотчс же броситься н помощь своим товрищм.

Бндиты, скрывшись в рсщелинх утес, тоже следили з ними, но не троглись с мест.

Тким обрзом, генерл мог беспрепятственно исполнить то, что считл своим долгом.

Тело кпитн не трудно было нйти.

Он полулежл у основния дерев, с пистолетом в одной руки и ножом в другой. Голов его был гордо приподнят, н губх зстыл улыбк. Кзлось, и после смерти он еще вызывл н бой своих вргов.

Все тело его было покрыто рнми; но генерл с рдостью зметил, что, по ккой-то стрнной случйности, птицы не тронули его.

Солдты скрестили ружья, положили н них труп и быстро пошли по нпрвлению к лгерю.

Генерл следовл з ними, осмтривясь по сторонм и внимтельно вглядывясь в чщу.

Нигде не видно было ни души, и все кругом было тихо. Бндиты исчезли, оствив после себя только груду трупов.

Генерл облегченно вздохнул. Должно быть, врги действительно ушли, убедившись, что попытк их не приведет ни к чему.

Стло темнеть — нступл ночь. Все, бывшие в лгере, тревожно смотрели н солдт, несших тело своего кпитн. Никто не зметил темных фигур, которые неслышно скользили по утесм и, подойдя довольно близко к окопм, скрылись в зсде.

Генерл велел положить труп н нскоро приготовленную постель и, взяв зступ, зхотел см вырыть могилу для несчстного молодого человек.

Солдты стли кругом, опирясь н свои ружья. Генерл снял шляпу, взял молитвенник и громко прочитл похоронную службу.

Было что-то величественное в этой простой, но торжественной церемонии, происходившей в ткой пустынной местности, посреди величественной природы, перед лицом Бог. Тысячи неясных звуков носились по прерии: кзлось, ккие-то тинственные голос тоже шептли молитвы з умершего.

Высокий седой стрик нбожно, с глубоким чувством отдвл последний долг молодому человеку, почти юноше, который всего несколько чсов тому нзд был полон жизни и сил. Кругом него печльно стояли солдты. Хотя им, среди окружющих их опсностей, грозил т же учсть, они спокойно, безропотно полглись н волю Божию и горячо молились з умершего. И эт молитв, поднимясь к небу вместе с жлобными стонми вечернего ветерк, пробегющего по веткм деревьев, нпоминл первые век христинств, когд угнетенные, преследуемые последовтели Христ вынуждены были удлиться в пустыни, чтобы быть ближе к Богу.

Генерл зкрыл книгу.

Все присутствующие простились с умершим. Потом его звернули в плщ, опустили в могилу, положили рядом с ним оружие и зсыпли землей.

Только небольшя нсыпь укзывл н то место, где лежло тело человек, смоотверженно спсшего ценою своей жизни тех, кому он был тк безгрнично предн.

Солдты рзошлись, поклявшись отомстить з убитого или умереть тк же, кк умер он.

Нступил ночь.

Генерл обошел кругом лгеря и, убедившись, что чсовые стоят н своих постх, простился с Люцией и лег около вход в плтку.

Прошло еще чс три.

Вдруг ккие-то тени покзлись около окопов и неслышно пробрлись в лгерь. И прежде чем чсовые успели крикнуть и поднять тревогу, они были уже убиты.

Бндиты зхвтили лгерь мексикнцев, и в ту же минуту нчлись убийств и грбеж!

ГЛАВА VII. Битв

С диким воем, потряся оружием, ворвлись бндиты в лгерь.

Звлдев им, Уктено предоствил своим товрищм грбить все, что им зхочется, и убивть кого угодно. Не обрщя н них никкого внимния, он бросился к плтке.

У вход в нее стояло семь или восемь солдт и генерл. Он приготовился зщищть свою племянницу и решился скорее умереть, чем позволить бндитм дотронуться до нее.

Увидв стрик, держвшего в одной руке пистолет, в другой шпгу, Уктено остновился.

Но нерешительность его продолжлсь не больше мгновения. Он подозвл к себе человек двендцть товрищей и поднял клинок.

— Пропустите нс! — крикнул он.

— Попробуй пройти! — хлднокровно отвечл генерл. Они бросились друг н друг; бндиты и солдты последовли их примеру.

Нчлся стршный, беспощдный бой. Тк бьются люди, уверенные, что не дождутся ни жлости, ни сострдния от своих противников.

Кждый думл только о том, чтобы ннести смертельный удр, не делл никкой попытки зщищться и готов был с рдостью умереть, лишь бы убить побольше вргов.

Дже смертельно рненые стрлись приподняться и вонзли кинжлы в тех, кто еще бился.

Эт жесткя схвтк не могл продолжться долго. Все солдты были перебиты. Нконец упл и генерл. Уктено тотчс же связл его своим поясом.

У предводителя бндитов были свои причины щдить дядю донны Люции. Он дже стрлся зщитить его во время битвы и не рз отклонял от него удры бндитов.

Блгодря этому, генерл получил только несколько смых легких рн.

Уктено хотел взять его живым и сумел это сделть.

Бндиты одержли победу, но он обошлсь им очень дорого: половин их товрищей был убит.

Негр генерл Юпитер зщищлся тк отчянно, что с ним довольно долго не могли спрвиться. Схвтив огромную дубину, сделнную из ствол молодого дерев, он беспощдно колотил ею тех, кто отвживлся подходить слишком близко к его оружию, которым он влдел с змечтельным искусством.

Нконец н него нкинули лссо и, полуздушенного, свлили н землю. Один из бндитов хотел покончить с ним, но предводитель не велел убивть его.

Связв генерл, Уктено рдостно вскрикнул и, дже не перевязв своих рн, из которых лилсь кровь, перепрыгнул через рспростертое тело бессильного врг и бросился в плтку.

Он был пуст.

Люция исчезл!

Уктено остновился, кк вкопнный.

Куд же девлсь молодя девушк?

В этой мленькой плтке, почти без мебели, положительно негде было спрятться.

Судя по смятой постели, видно было, что Люция спл в то время, кк бндиты ворвлись в лгерь.

Он исчезл, кк дух, не оствив после себя никких следов.

Кким же обрзом удлось ей уйти, когд лгерь был окружен срзу со всех сторон.

Уктено не понимл этого.

Ткя молоденькя девушк, внезпно проснувшись от криков и выстрелов, должн был бы потеряться. А между тем он с необыкновенной смелостью и присутствием дух, по-видимому, решилсь бежть. Но кк же прошл он незмеченной? Ведь победители прежде всего поспешили знять все выходы.

Тщетно стрлся Уктено рзрешить эту згдку: он был ему не по силм.

Он еще рз внимтельно осмотрел плтку и отодвинул вьюки, з которыми могл бы спрятться Люция. Ее не было нигде!

Убедившись, что молодой девушки нет здесь, и он только понпрсну теряет время, Уктено выбежл из плтки и стл бродить по лгерю, внимтельно оглядывясь по сторонм. Если Люции кким-то чудом удлось убежть, ему будет не трудно нйти ее. Куд денется он одн ночью, не зня дороги?

Между тем грбеж продолжлся, и бндиты необыкновенно быстро спрвлялись с этим делом. Они, очевидно, привыкли к нему.

Нконец, зхвтив все, что было можно, победители проткнули кинжлми мехи с вином и стли пить. После убийств и грбеж нчлсь оргия!

Вдруг громкий, пронзительный крик рздлся недлеко от рзбойников, и пули зсвистели около них.

Они вскочили и схвтили оружие.

В ту же минуту около лгеря появились индейцы. Кк ягуры, прыгли они через вьюки, з ними следовли охотники под предводительством Чистого Сердц, Весельчк и Черного Лося.

Бндиты очутились в критическом положении.

Уктено опомнился при виде опсности, грозившей его людям, и прекртил свои поиски. Собрв около себя бндитов, он велел зхвтить им двух пленников — генерл и негр — и зтем отступть кк можно скорее и рзойтись в рзные стороны, чтобы легче избежть преследовния вргов.

Бндиты дли злп по осждющим и в ту же минуту рссеялись и исчезли в темноте.

Уктено ушел последним и дже теперь, скользя между утесми, продолжл внимтельно осмтривться, отыскивя следы Люции. Их не было нигде!

Стршно рздрженный своей неудчей, предводитель бндитов вынужден был уйти; но он не откзлся от своего нмерения и здумывл новые ужсные плны.

Кк только Чистое Сердце узнл от доктор о нпдении н лгерь мексикнцев, он решил тотчс же идти к ним н помощь.

Но, несмотря н то, что охотники и комнчи шли очень быстро, они явились слишком поздно.

Когд бндиты обртились в бегство, Орлиня Голов и его воины бросились з ними в погоню.

Оствшись в лгере один со своими охотникми, Чистое Сердце велел прежде всего обыскть кусты и высокую трву.

Во время этого осмотр охотники ншли Фебею, молоденькую служнку Люции, и двух солдт, спрятвшихся в дупле дерев. Эти несчстные были до того перепугны, что Черный Лось и его товрищи не в силх были успокоить и ободрить их.

Они вообржли, что попли в руки бндитов, и Чистому Сердцу только с большим трудом удлось убедить их, что он и его охотники не врги, друзья, спешившие н помощь осжденным, но, к несчстью, пришедшие слишком поздно.

Увидев, что они несколько пришли в себя, Чистое Сердце вошел вместе с ними в плтку и попросил их передть ему вкртце, кк было дело.

Когд Фебея узнл, кто был предводителем охотников и понял, что опсности нет, он успокоилсь и нчл рсскзывть обо всем происшедшем. Через несколько минут Чистое Сердце уже знл все.

— Итк, кпитн Агвилр убит? — скзл он.

— Д, убит, — отвечл Фебея, вздохнув.

— А генерл?

— Генерл долго бился и зщищлся, кк лев. Нконец он упл.

— Он умер? — спросил глубоко взволновнный Чистое Сердце.

— Нет, нет! — поспешно отвечл Фебея. — Он только рнен. Я видел, кк его унесли. Мне дже кжется, что его рны не опсны; рзбойники щдили его во время схвтки.

— Слв Богу! — скзл охотник и здумчиво опустил голову. — А вш молоденькя госпож? Где он? — прибвил он несколько нерешительно, дрожщим от волнения голосом.

— Вы спршивете про донну Люцию?

— Д, про нее. Кк бы я был счстлив, если бы узнл, что с ней не случилось ничего дурного, что он нходится в безопсности!

— Ей и не грозит никкой опсности, потому что он здесь, около вс, — проговорил нежный музыкльный голос.

И Люция, еще бледня после пережитых волнений, но спокойня, подошл к нему. Он улыблсь, глз ее блестели.

Все присутствующие были поржены при тком неожиднном появлении молодой девушки.

— О, блгодрю Тебя, Боже! — воскликнул Чистое Сердце. — Знчит, мы все-тки пришли вовремя!

— Д, вовремя, — отвечл он, и глз ее зтумнились, лицо стло грустно. — Теперь, когд судьб лишил меня человек, зменявшего мне отц, я прошу вшего покровительств, кбльеро.

— И я сделю для вс все, что в моих силх, — горячо отвечл Чистое Сердце. — О вшем дяде не беспокойтесь. Я верну его вм, хотя бы мне пришлось зплтить з это жизнью. Вы знете, что я предн вм — и не с нынешнего только дня.

Когд прошли первые минуты волнения, всем зхотелось узнть, кким обрзом удлось девушке спстись от бндитов.

Рсскз Люции был очень прост.

Он легл в постель не рздевясь, но не спл. Ккя-то смутня тревог овлдел ею и мешл ей зснуть. Он предчувствовл, что случится ккое-нибудь несчстье.

Услышв крики бндитов, он тотчс же вскочил и понял, что о бегстве нечего и думть.

Испугнно оглядевшись по сторонм, он зметил, что с гмк спусклось несколько брошенных н него одежд.

Тогд счстливя мысль пришл ей в голову. Должно быть, ей внушило ее смо Небо.

Не дотргивясь до одежд и оствив их в тком же беспорядке, кк они были, он проскользнул под них и збилсь н дно гмк.

Бог помог ей. Предводитель бндитов искл ее всюду, но ему не пришло в голову осмотреть гмк: он думл, что тм нет никого.

Когд он ушел, он продолжл лежть еще с чс, испытывя невырзимые мучения.

Прибытие охотников и голос Чистого Сердц — он узнл его — ободрили ее, и он вышл из гмк.

Охотники пришли в восторг от ее рсскз и осыпли ее похвлми. Если он спслсь, то только блгодря своему мужеству и присутствию дух.

Когд Чистое Сердце осмотрел лгерь и привел его в некоторый порядок, он снов пришел к Люции.

— Скоро уже нступит утро, — скзл он. — Отдохните после этой стршной ночи и пострйтесь зснуть, потом я отвезу вс к моей мтери. Это святя женщин, и я зню, что он полюбит вс, кк дочь. А когд я буду уверен в том, что вм не грозит никкой опсности, я зймусь освобождением вшего дяди.

И, не дожидясь блгодрности молодой девушки, Чистое Сердце почтительно поклонился ей и вышел из плтки.

Люция сел и глубоко здумлсь.

ГЛАВА VIII. Пещер

Прошло дв дня после событий, рсскзнных нми в предыдущей глве.

Теперь мы попросим читтеля отпрвиться вместе с нми в открытую Весельчком пещеру, которя тк понрвилсь Чистому Сердцу, что он чще всего жил тм.

Был четвертый чс пополудни.

Пещер, освещення множеством смолистых фкелов, воткнутых в рсщелины склы, имел стрнный, фнтстический вид. Кзлось, тут рсположился цыгнский тбор или остновились н привл бндиты.

Человек сорок охотников и воинов-комнчей устроились здесь, кк дом. Одни из них спли, другие курили, некоторые чистили оружие или чинили одежду, остльные сидели н корточкх около костров, нд которыми висели котлы с огромными кускми дичины.

У всех выходов стояло по дв чсовых, которые зорко смотрели по сторонм и чутко прислушивлись к кждому звуку.

В особом помещении, отделенном от пещеры выступом склы, сидели н грубых деревянных тбуреткх две женщины и мужчин. Они вполголос рзговривли между собой.

Эти две женщины были Хесусит и Люция, мужчин — Эусебио. Он курил сигретку, внимтельно слушл, но говорил мло. Изредк произносил он несколько слов, но, по большей чсти, огрничивлся только восклицниями, выржвшими изумление или рдость.

У вход в эту совершенно отдельную комнту прохживлся взд и вперед, зложив руки нзд и нсвистывя что-то, Черный Лось.

Чистого Сердц, Весельчк и Орлиной Головы нигде не было видно.

Рзговор между Хесуситой и Люцией, по-видимому, глубоко интересовл их обеих. Хесусит не рз обменивлсь знчительными взглядми со своим стрым слугой, он то и дело подносил ко рту сигретку, не змечя, что он уже двно потухл.

— О! — скзл Хесусит, блгоговейно сложив руки и подняв глз к небу. — Во всем этом виден перст Божий! — А скжите мне, моя дорогя, — продолжл он, обрщясь к молодой девушке, — знли ли вы, зчем вш дядя генерл поехл в прерии? Не говорил ли он или не нмекл ли вм об этом?

— Никогд! — отвечл Люция.

— Кк это стрнно! — прошептл Хесусит.

— Д, очень стрнно, — подтвердил Эусебио, стрясь зтянуться своей потухшей сигреткой.

— Но кк же проводил время вш дядя, приехв в прерии? — спросил Хесусит. — Извините меня з эти вопросы, мое дитя. Поверьте, что я спршивю не из пустого любопытств. Позднее вы поймете меня и убедитесь, что только из глубокого учстия к вм желю я знть все.

— Я и теперь нимло не сомневюсь в этом, сеньор, и не стну ничего скрывть от вс, — отвечл, нежно улыбнувшись, Люция. — Все время по приезде сюд мой дядя был очень грустен и озбочен. Он отыскивл людей, долго живших в прериях, и когд ему удвлось нйти их, сидел с ними целыми чсми и рсспршивл их.

— О чем же? Вы, конечно, помните?

— К стыду моему, я должн сознться, сеньор, — отвечл, покрснев, молодя девушк, — что не обрщл внимния н эти рзговоры, в которых, кк я полгл, не могло быть для меня ничего интересного. Жизнь моя до этой поездки был тк однообрзн, я видел мир только из-з стен монстыря, и когд мы поехли путешествовть, величествення природ, внезпно открывшяся предо мною, до того порзил меня, что я не думл ни о чем другом. Я никогд не уствл любовться этим чудным новым для меня зрелищем и удивляться могуществу Творц.

— Вы првы, мое дитя, — скзл Хесусит, целуя ее в лоб. — Однко мои вопросы, всего знчения которых вы не можете понять, утомляют вс. Не хотите ли поговорить о чем-нибудь другом?

— Кк вм угодно, сеньор, — отвечл Люция, тоже целуя ее. — Я очень счстлив, когд вы говорите со мной, и ккой бы предмет рзговор ни выбрли вы, он всегд будет интересен для меня.

— Я и см рд поговорить с вми, мое дитя. Однко мы тк рзболтлись, что совсем збыли о моем сыне. Он ушел с утр, и ему уже двно следовло бы вернуться.

— Господи! Только бы не случилось с ним ккого несчстья! — воскликнул Люция.

— Знчит, вы рсположены к нему? — спросил, улыбясь, Хесусит.

— О, сеньор! — отвечл молодя девушк, и щеки ее вспыхнули. — Кк же мне не чувствовть рсположения и глубокой признтельности к человеку, который окзл нм столько услуг?

— Мой сын обещл освободить вшего дядю. Будьте уверены, что он исполнит свое обещние.

— Я нимло не сомневюсь в этом, сеньор! — горячо воскликнул Люция. — У него ткой блгородный, великодушный хрктер! Кк подходит к нему его прозвище «Чистое Сердце»!

Хесусит и Эусебио с улыбкой смотрели н нее. Они были счстливы похвлми молодой девушки.

Зметив, что их глз устремлены н нее, Люция змолчл, смущенно опустил голову и покрснел еще больше.

— Вы можете продолжть, мое дитя, — здумчиво скзл Хесусит. — Мне приятно слушть вши отзывы о моем сыне. Д, у него блгородный хрктер! Это избрння нтур, и не все понимют его. Бог послл ему испытния, но придет день, когд ему будет окзн спрведливость!

— Неужели он несчстлив? — робко спросил молодя девушк.

— Рзве может быть кто-нибудь вполне счстлив в этом мире? — отвечл, вздохнув, Хесусит. — У всякого есть свое горе — все мы несем свое бремя. Бог сорзмеряет его по силм кждого.

В пещере послышлось ккое-то движение, в нее вошло несколько человек.

— Вш сын вернулся, сеньор, — скзл Черный Лось.

— Блгодрю вс, мой друг, — отвечл Хесусит.

— Слв Богу! — рдостно воскликнул молодя девушк, вскочив с мест, но тотчс же снов сел, смущення тем, что невольно выкзл ткую горячность.

Чистое Сердце вернулся не один. С ним вместе пришли Весельчк, Орлиня Голов и несколько охотников.

Войдя в пещеру, он прежде всего отпрвился к мтери и, поздороввшись с ней, поцеловл ее в лоб, потом с кким-то стрнным змештельством поклонился Люции.

Он тоже очень зстенчиво ответил н его поклон.

— Ну что же? — весело скзл он. — Очень скучли вы здесь, мои пленницы? Время, нверное, тянулось для вс стршно долго в этой пещере. Простите меня, сеньорит, з то, что я поместил в тком жлком жилище вс, привыкшую жить в великолепных дворцх. Что делть! Я не мог предложить вм ничего лучшего.

— Около мтери того, кто спс мне жизнь, кбльеро, — отвечл девушк, — я не могу думть о неудобствх помещения. Кково бы оно ни было, оно кжется мне лучше королевского дворц.

— Вы слишком добры, — пробормотл Чистое Сердце, — и приводите меня в смущение вшей снисходительностью.

— Удлось ли тебе сделть что-нибудь сегодня, мой сын? — спросил Хесусит, с целью прекртить рзговор, который зметно смущл молодых людей. — Нет ли кких известий? Люция ужсно беспокоится о своем дяде. Ей тк хочется поскорее увидеть его.

— Я понимю тревогу сеньориты, — отвечл Чистое Сердце, — и ндеюсь, что мне скоро удстся успокоить ее. Но сегодня мы почти ничего не сделли: невозможно было отыскть следы бндитов. Это привело меня в отчяние. К счстью, н обртном пути, в нескольких шгх от пещеры, мы встретили доктор, который, по своему обыкновению, собирл рстения. Он скзл нм, что видел ккого-то подозрительного человек недлеко отсюд. Мы тотчс же отпрвились искть этого незнкомц, ншли его и привели сюд.

— Кк видите, сеньор, — лукво скзл Люция, — и собирние рстений может принести пользу. Доктор окзл вм большую услугу.

— Совсем не желя этого, — ответил, зсмеявшись, Чистое Сердце.

— Я и не говорю, что он желл, — шутливо скзл молодя девушк. — А все-тки вы обязны своей удчей именно тому, что он собирл рстения.

— В этом знятии есть, конечно, своя доля пользы. Но все хорошо в свое время. А доктор, кк мы знем, не всегд соблюдет это првило.

Несмотря н то, что эти слов нпомнили присутствующим о нпдении бндитов, они не могли удержться от нсмешливой улыбки при мысли о злополучном докторе.

— Нет, нет! — воскликнул Люция. — Я не хочу, чтобы смеялись нд бедным доктором. С того несчстного дня он совсем изменился. Угрызения совести терзют его, и он уже достточно нкзн з свою збывчивость.

— Вы првы, сеньорит, и я впредь никогд не позволю себе смеяться нд ним. А теперь позвольте мне удлиться. Мои товрищи умирют с голоду и ждут только меня, чтобы приняться з еду.

— А человек, которого вы зхвтили? — спросил Эусебио. — Что хотите вы делть с ним?

— Пок еще см не зню. После ужин я рсспрошу его и решу, кк поступить с ним, смотря по тому, что он будет отвечть нм.

Котлы сняли с огня, дичину нрезли ломтями, и охотники, усевшись рядом с комнчми, бртски рзделили трпезу.

Дмм подли кушнье в их комнту. Эусебио исполнял должность дворецкого и прислуживл им тк вжно и серьезно, кк будто они сидели в роскошной столовой дон Рмон.

Дв вооруженных охотник стояли около пленник и не спускли с него глз. Но он, по-видимому, совсем не помышляя о бегстве, с ппетитом ел поствленную перед ним дичину.

После ужин вожди отошли в сторону и некоторое время говорили вполголос.

Потом Чистое Сердце велел привести пленник. До сих пор н него не обрщли никкого внимния. Теперь же, когд он подошел к вождям, они с изумлением взглянули н него и тотчс же узнли.

— Уктено! — воскликнул Чистое Сердце.

— Он смый, господ, — иронически отвечл тот. — О чем желете вы рсспросить меня? Я готов отвечть.

ГЛАВА IX. Дипломтия

Длеко не всякий н месте Уктено решился бы отдться в руки вргов: для этого нужн был необыкновення смелость. Он должен был знть, что после всего происшедшего они не здумются жестоко отомстить ему.

Охотники были поржены его дерзостью и пришли к зключению, что он придумл ккую-нибудь ловушку и только потому решился н ткой вжный и опсный шг.

Они прекрсно понимли, что им не удлось бы зхвтить его, если бы он см не пожелл этого. Он сумел тк ловко скрыть свой след, ншел ткое недоступное убежище, что до сих пор дже индейцы, несмотря н всю свою опытность, не могли нйти его.

Зчем же отдлся он в руки смых злейших своих вргов? Что побудило его поступить тк неосторожно?

Вот ккие вопросы знимли охотников, в то время кк они смотрели н Уктено с тем любопытством и дже сочувствием, которое невольно возбуждет к себе и безнрвственный человек, совершивший ккой-нибудь смелый поступок.

— Тк кк вы отдлись нм, — нчл после небольшой пузы Чистое Сердце, — то вы, конечно, не откжетесь ответить н вопросы, которые мы сочтем нужным предложить вм?

Згдочня улыбк покзлсь н тонких, бледных губх бндит.

— Я не только не откжусь отвечть н них, — скзл он, — но, если позволите, см рсскжу вм все. Это объяснит многое, что теперь, вероятно, кжется вм непонятным.

Шепот удивления пробежл по рядм охотников, которые подошли ближе и внимтельно слушли Уктено.

Во всем этом было что-то стрнное, предствлявшее глубокий интерес.

— Говорите, — отвечл Чистое Сердце. — Мы слушем вс.

Уктено поклонился и в шутливом тоне рсскзл о том, кк ему удлось зхвтить лгерь.

— Мы недурно рзыгрли свою игру. Не првд ли, господ? — скзл он. — Вы кк знтоки этого дел не можете не соглситься со мной и, нверное, в душе одобряете меня. Но есть еще кое-что, чего вы не знете и что я сию минуту объясню вм. Меня совсем не прельщли богтств мексикнского генерл — у меня был другя цель. Я хотел похитить донну Люцию. От смой Мексики следовл я з отрядом ее дяди и подкупил его проводник, Болтун. Золото и дргоценности я решил предоствить моим товрищм: мне нужн был только девушк.

— Но ведь вы, нсколько мне кжется, не достигли своей цели? — иронически спросил Весельчк.

— Вы полгете? — спокойно проговорил Уктено. — Впрочем, отчсти вы првы: н этот рз мне не удлось. Но ведь не все еще кончено. Может быть, впоследствии я буду счстливее.

— И вы осмеливетесь говорить нм о своем гнусном плне! — воскликнул Чистое Сердце. — Не збывйте, что вы теперь не в своей берлоге, с бндитми, что вс окружют полторст лучших стрелков прерий! С вшей стороны это или большя неосторожность, или стршня дерзость!

— Ну, опсность еще не тк велик. Вы знете, что меня довольно-тки трудно испугть. Оствим же все эти угрозы и потолкуем, кк люди блгорзумные.

— Все мы — охотники, трпперы и индейские воины, собрвшиеся в этой пещере, имеем прво, для общей безопсности, применить к вм известный зкон прерий. Он говорит: «око з око, зуб з зуб». Вы обвиняетесь в грбеже, убийстве и нмерении похитить молодую девушку. Вы сми сознлись в этом. Что можете вы скзть в свое опрвдние?

— Всему свой черед, Чистое Сердце. В свое время мы зймемся и этим, теперь позвольте мне договорить то, что я нчл. Не беспокойтесь — это отнимет всего несколько минут; потом я см вернусь к вопросу, по-видимому, тк глубоко интересующему вс, и вы зймете место судьи, которое смовольно зхвтили.

— Зкон, н который я укзывл, дн смим Богом, — отвечл Чистое Сердце.

— Все порядочные люди должны истреблять хищных животных, попдющихся им н пути.

— Однко это не особенно лестное срвнение, — спокойно зметил Уктено. — Но я не особенно щекотлив и не стну обижться. Ну что же? Позволите вы мне продолжть?

— Говорите, и кончим скорее.

— Именно этого-то я и желю. Итк, в здешнем мире кждый по-своему понимет счстье: одни — слишком широко, другие — более узко. Я, со своей стороны, всегд мечтл уехть отсюд через несколько лет, поселиться в одной из чудных мексикнских провинций и жить не роскошно, но в довольстве. Кк видите, я не честолюбив. Несколько месяцев тому нзд, блгодря моей смелости и ловкости, мне удлось зкончить очень удчно здесь, в прериях, кое-ккие довольно выгодные дел. Я получил кругленькую сумму и, по своему обыкновению, решил увеличить ее при помощи процентов, для того, чтобы впоследствии иметь возможность устроить свою жизнь именно тк, кк я говорил. Я отпрвился в Мексику, отдл кпитл одному пользующемуся общим увжением фрнцузскому бнкиру, и притом н смых выгодных для меня условиях.

— К чему вся эт болтовня? — нетерпеливо прервл его Чистое Сердце. — Смеетесь вы, что ли, нд нми?

— Нисколько. В Мексике я случйно увидл донну Люцию и дже окзл ей услугу.

— Вы? — гневно крикнул Чистое Сердце.

— А почему бы нет? Мне удлось спсти донну Люцию от бндитов, которые нпли н нее в то время, кк он возврщлсь домой со своей дуэньей. И с первого же взгляд я безумно полюбил ее.

— Нет, это выше сил человеческих! — воскликнул Чистое Сердце, вспыхнув от гнев. — О ткой девушке кк донн Люция, следует говорить не инче кк с смым глубоким увжением. Я не позволю оскорблять ее!

— Я придерживюсь кк рз того же мнения, — нсмешливо отвечл Уктено. — Итк, я горячо полюбил донну Люцию и, нведя спрвки, узнл, кто он; услыхл и о путешествии, здумнном ее дядей. Тогд я решил похитить ее. Положим, мой плн не удлся, но смею вс уверить, что я еще не окончтельно откзлся от него.

— Мы постремся принять относительно этого свои меры.

— Сделйте одолжение, принимйте, если можете.

— Теперь, ндеюсь, вы кончили?

— Еще не совсем. Мне нужно скзть всего несколько слов, но для этого необходимо присутствие донны Люции. От нее одной звисит все.

— Я не понимю вс.

— В этом и нет никкой ндобности. Но можете успокоиться, Чистое Сердце: через несколько минут вы узнете, в чем дело.

В продолжение этого рзговор Уктено ни н минуту не потерял смооблдния и присутствия дух. Он говорил шутливым тоном, нсмешливо улыблся и держл себя необыкновенно свободно.

Никто не подумл бы, что это пленник, которого собирются рсстрелять. Он кзлся скорее гостем, пришедшим нвестить своих добрых знкомых и поболтть с ними. Охотники снов отошли в сторону и стли совещться, он вынул сигретку и спокойно зкурил ее.

— Донну Люцию незчем мешть в это дело, — скзл Чистое Сердце, переговорив с товрищми. — В ее присутствии нет никкой ндобности.

— Вы ошибетесь, любезный друг, — отвечл бндит, выпускя клуб дым. — Я докжу вм, что ее присутствие необходимо. Вы, конечно, и сми понимете, что я не отдлся бы в вши руки, если бы не был вполне уверен в своей безопсности! И вы совершенно првы. У меня есть зложник, который ответит з меня в случе ндобности. Это дядя молодой девушки. Если к двендцти чсм ночи я не вернусь в свою берлогу, кк вы очень остроумно нзвли мое жилище, мои хрбрые товрищи рсстреляют этого достойного сеньор.

Трепет гнев пробежл по рядм охотников.

— Я, конечно, понимю, — продолжл Уктено, — что вм лично нет никкого дел до генерл и что вы великодушно пожертвовли бы им, лишь бы убить меня. Но, к счстью, донн Люция не будет н вшей стороне. Он любит своего дядю и дорожит его жизнью. Еще рз прошу вс позвть ее. Время идет, до моего лгеря длеко. Если я не успею вернуться туд вовремя, вы одни будете виновты в смерти моего зложник.

— Я здесь, сеньор, — скзл, выходя из толпы, Люция.

Он слышл все.

Уктено бросил сигретку и почтительно поклонился молодой девушке.

— Я глубоко признтелен вм, сеньорит, — любезно отвечл он, — з ту честь, которую вы сделли мне.

— Мы можем обойтись и без этих иронических и совершенно неподходящих любезностей. Что желете вы скзть мне?

— Вы неверно судите обо мне, сеньорит. Ндеюсь, что впоследствии мне удстся опрвдться в вших глзх. Рзве вы не узнете меня? Я ндеялся, что у вс остлось обо мне лучшее воспоминние.

— Д, сеньор, — взволновнно проговорил молодя девушк. — Снчл я действительно думл о вс инче и с блгодрностью вспоминл об услуге, которую вы окзли мне. Но теперь, после всего происшедшего, я смотрю н вс кк н преступник.

— Это слово слишком жестоко, сеньорит!

— Извините, если оно обидело вс. Я еще не опрвилсь от тех ужсов, которые мне пришлось пережить блгодря вм, сегодня вы, по-видимому, еще хотите увеличить мои стрдния. Зчем желли вы видеть меня?

— Я в отчянии, что вы тк плохо поняли меня, сеньорит. Умоляю вс, поверьте мне! Только глубокя любовь моя к вм…

— Не оскорбляйте меня! — прервл его Люция, гордо выпрямившись. — Что может быть общего между мною и предводителем шйки бндитов?

Уктено вспыхнул при тких оскорбительных словх, но тотчс же сдержлся.

— Я все готов вынести от вс, сеньорит, — почтительно отвечл он. — Я зслужил это.

— Неужели же вы нстивли н моем присутствии только для того, чтобы скзть мне несколько избитых, общих фрз? — продолжл Люция. — В тком случе, мне лучше уйти. Я не привыкл ни к ткому обрщению, ни к тким рзговорм.

Он повернулсь и хотел подойти к Хесусите, которя тоже двинулсь к ней нвстречу.

— Одну минуту, сеньорит! — воскликнул Уктено. — Тк кк вы не обрщете внимния н мои просьбы, вы выслушете мои прикзния.

— Вши прикзния! — зкричл Чистое Сердце, бросившись к нему. — Вы, кжется, збывете, где вы!

— Ну, ну, без угроз! — отвечл Уктено, подняв голову.

Он скрестил руки и презрительно оглядел присутствующих.

— Ведь вы же знете, что ничего не можете сделть мне, что ни одного волос не упдет с моей головы!

— Это слишком! — воскликнул Чистое Сердце.

— Оствьте его, — скзл Люция, стновясь между ним и Уктено. — Он не стоит вшего гнев. Пусть он выскжется прямо: это будет горздо лучше. Я очень рд, что он сбросил мску.

— Д, я сбросил мску! — гневно крикнул бндит. — Выслушйте же меня, безрссудня девушк. Я приду сюд еще рз через три дня. Кк видите, я нстолько добр, что дю вм время подумть. Если по истечении этого срок вы не соглситесь следовть з мной, вшего дядю подвергнут смой жестокой пытке. Кк воспоминние о нем, я пришлю вм его голову.

— Боже! Ккой изверг! — с отчянием воскликнул Люция.

— Пустяки! — нсмешливо отвечл бндит, пожимя плечми. — Кждый любит по-своему. Я поклялся, что вы будете моей женой.

Но молодя девушк уже не слыхл его. Обессилення волнением, он упл без чувств н руки Хесуситы и Эусебио.

Ее унесли.

— Довольно! — скзл, едв сдерживясь, Чистое Сердце, положив руку н плечо Уктено. — Блгодрите Бог з то, что можете уйти целым и невредимым из нших рук.

— Через три дня, в этот смый чс, вы снов у видите меня, — презрительно ответил тот.

— А к тому времени счстье еще может перемениться, — зметил Весельчк.

Уктено усмехнулся и, пожв плечми, вышел из пещеры тким твердым, уверенным шгом, кк будто не произошло ничего особенного. Он дже не оглянулся. Кк только он ушел, Весельчк, Черный Лось и Орлиня Голов выбежли из пещеры через другой выход и бросились по его следу. Чистое Сердце н минуту здумлся, потом, бледный, озбоченный, пошел узнть, кк чувствует себя Люция.

ГЛАВА Х. Любовь

Чистое Сердце и Люция полюбили друг друг, сми не сознвя этого.

Детство молодой девушки прошло, кк мы знем, в монстыре. Сердце ее еще не просыплось. Он не знл ни горя, ни любви.

Путешествие с дядей имело н нее большое влияние и произвело в ней перелом. При виде чудных кртин природы, величественных рек, высоких гор, снежные вершины которых, кзлось, достигли неб, он кк бы переродилсь. Повязк упл с глз ее, и он перестл быть ребенком.

Встреч с Чистым Сердцем, появившимся перед ней в первый рз при тких исключительных обстоятельствх, не могл пройти бесследно. Он испытывл глубокое волнение, смотря н смелого, мужественного охотник.

Сердце ее ншло своего избрнник.

Нежня и слбя, он и должн был полюбить именно ткого человек, одренного железной волей и несокрушимой энергией. Он мог служить ей поддержкой и охрнять ее от всего тяжелого в жизни.

Вот почему Люция был счстлив в его присутствии и незметно полюбил его.

Последние события еще усилили ее любовь. Теперь, когд он жил вместе с ним, когд слышл, кк хвлит его мть, кк высоко ствят его товрищи, чувство ее стло глубже и охвтило все ее существо. Он не понимл, кк могл существовть, не любя его — ей кзлось, что он знл его с смого рождения.

Он жил только им и для него, был счстлив от одного его слов или улыбки, рдовлсь, когд он был весел, и грустил, если он уезжл.

Чистое Сердце пришел к тому же, но совершенно другим путем.

Долгие годы, проведенные им в прериях, не могли не повлиять н него. Величествення природ, постоянные опсности и битвы с индейцми рзвили в нем не только физическую, но и нрвственную силу. Все прекрсное, все высокое было доступно ему. Но и он, кк и Люция, до сих пор еще не испытл любви.

Не зня ни одной женщины, кроме своей мтери — индинки не возбуждли в нем ничего, кроме отврщения — он дожил до тридцти шести лет, не имея понятия о чувстве, которое приводит к подвигм смого высокого смоотвержения и вместе с тем бывет побудительной причиной ужсных преступлений.

После долгих, утомительных чсов, которые Чистое Сердце и Весельчк проводили н охоте, они, усевшись н отдых около костр, говорили только о событиях, случившихся в течение дня.

Недели, месяцы, годы проходили тк. Чистому Сердцу нрвилсь эт жизнь, но временми его охвтывло ккое-то смутное чувство недовольств, причины которого он не мог понять.

У природы есть свои зконы, и кждый человек должен подчиняться им.

Увидв Люцию, Чистое Сердце почувствовл к ней глубокую симптию; ему кзлось, что ккя-то сил влечет его к ней.

Это не только удивило его, но дже было ему неприятно, и он стл обрщться с молодой девушкой с ккой-то непривычной ему суровостью.

Кк человек гордый и влстный, привыкший подчинять все своей воле, он был возмущен тем, что невольно поддется очровнию Люции и готов см подчиниться ей.

Но, несмотря н то, что он упрекл себя в млодушии, он не мог не думть о молодой девушке и, уходя после пожр из мексикнского лгеря, унес с собой воспоминние о ней.

И это воспоминние стло еще живее во время рзлуки.

Ему кзлось, что он слышит ее нежный музыкльный голос, видит ее улыбку, ее чудные глз. Обрз Люции не покидл его: он грезил о ней няву, видел ее во сне.

Но, несмотря н охвтившую его стрсть, Чистое Сердце не збыл, ккя глубокя пропсть отделяет его от любимой девушки, понимл, кк безрссудн и безндежн его любовь. Он сотни рз нзывл себя безумцем и употреблял все усилия, чтобы побороть свое чувство.

Он избегл встреч с Люцией с тким упорством, что это могло оскорбить ее, когд им все-тки случлось бывть вместе, стновился мрчен, едв отвечл н ее вопросы и ссыллся н первый попвшийся предлог, чтобы уйти.

Молодя девушк, вздохнув, грустно провожл его глзми, и иногд невольные слезы ктились по ее розовым щечкм. Он считл рвнодушием то, что н смом деле было любовью.

Хесусит с проництельностью мтери зметил, что ее сын и Люция любят друг друг, видел, кк борется с этой любовью Чистое Сердце и, незметно для влюбленных, вполне уверенных, что никто не подозревет об их чувствх, стрлсь покровительствовть им.

Вот в кком положении были дел через дв дня после того, кк Уктено ушел из пещеры.

Чистое Сердце кзлся еще грустнее и озбоченнее обыкновенного. Он ходил большими шгми, хмурил брови и нетерпеливо осмтривлся по сторонм. Потом он прислонился к стене пещеры, опустил голову и глубоко здумлся.

Тк стоял он довольно долго.

— Что с тобою, мой сын? — послышлся вдруг около него нежный голос. — Отчего ты тк грустен? Не получил ли ты кких-нибудь дурных известий?

Чистое Сердце вздрогнул, кк будто его рзбудили, и поднял голову.

Хесусит и Люция стояли, обнявшись, около него.

Он печльно взглянул н них.

— Звтр кончется срок, нзнченный Уктено, — скзл он. — А я еще ничего не смог придумть, чтобы спсти сеньориту и ее дядю.

Женщины вздрогнули.

— Звтр? — прошептл Люция. — Д, он придет звтр!

— Что же ты сделешь, мой сын?

— Почем я зню, — нетерпеливо скзл он. — Этот человек окзлся сильнее меня! Он рзрушил все мои плны. До сих пор мы дже не знем, где он: нши розыски не привели ни к чему.

— Неужели же вы выддите меня этому бндиту, Чистое Сердце? — воскликнул Люция. — О, зчем, зчем спсли вы меня!

— Вши упреки убивют меня! — отвечл охотник.

— Я не упрекю вс, — быстро проговорил Люция. — Я только с ужсом думю о том, что предстоит мне. Если я откжусь исполнить требовние Уктено — умрет дядя, мой единственный близкий родственник; если последую з бндитом — меня ждет бесчестье!

— О Боже! И я не могу ничего сделть! — воскликнул Чистое Сердце. — Кк ужсно видеть вши слезы, знть, что вы несчстны, и не иметь возможности помочь вм! А между тем я с рдостью отдл бы з вс жизнь! Богу известно, кк стрдю я оттого, что ничего не могу сделть для вс!

— Ндейся, мой сын, — скзл Хесусит. — Милосердие Господ бесконечно, и Он не оствит тебя.

— Ндеяться! Н что же? Вот уже дв дня, кк я и мои друзья ищем Уктено и не можем нйти его. Ндеяться! А через несколько чсов этот негодяй явится и потребует, чтобы сеньорит следовл з ним. О, лучше умереть, чем допустить ткое злодейство.

Люция с ккой-то згдочной улыбкой взглянул н него и положил ему руку н плечо.

— Любите ли вы меня, Чистое Сердце? — спросил он.

Молодой человек вздрогнул.

— Зчем вы спршивете это? — взволновно прошептл он.

— Отвечйте мне тк же прямо и откровенно, кк я спршивю вс, — продолжл Люция. — Я хочу попросить вс об одном одолжении.

— Прикзывйте. Вы знете, что для вс я готов н все!

— Любите ли вы меня?

— Я испытывю стршную пытку, видя вши слезы; я готов отдть з вс жизнь и ценой своей крови избвить вс от млейшей неприятности. Если это любовь, то я люблю вс, сеньорит. Чего вы требуете? Для меня будет счстьем повиновться вм.

— Хорошо. Я нпомню вм об этом звтр, когд придет Уктено. Но снчл нужно спсти моего дядю, спсти во что бы то ни стло, хотя бы мне пришлось пожертвовть з него жизнью. Он зменял мне отц, любит меня, кк дочь, и я же являюсь причиной того, что он попл в руки бндитов. Поклянитесь, что вы спсете его, Чистое Сердце!

Прежде чем молодой человек успел ответить, Черный Лось и Весельчк вошли в пещеру.

— Нконец! — воскликнул он и бросился к ним.

В продолжение нескольких минут трое мужчин вполголос говорили между собой, потом Чистое Сердце подошел к женщинм.

Лицо его сияло.

— Ты был прв! — воскликнул он, обрщясь к мтери. — Блгость Божия бесконечн, и Он не покидет тех, кто ндеется н Него. Ндейтесь, сеньорит! Вы скоро увидите своего дядю.

— Неужели это возможно?

— Говорю вм: ндейтесь! Прощй, мтушк. Помолись з меня Богу: теперь мне больше, чем когд-нибудь, нужн Его помощь!

Чистое Сердце вышел из пещеры, и почти все его товрищи последовли з ним. Остлось только человек двендцть, н которых был возложен обязнность охрнять женщин.

— Что хотел он скзть? — прошептл Люция.

— Пойдем, дочь моя, — отвечл Хесусит. — Пойдем, помолимся з него!

Он обнял молодую девушку и вышл вместе с ней в отдельное помещение, которое они знимли в пещере.

ГЛАВА XI. Пленники

Когд индейцы и охотники тк неожиднно явились в мексикнский лгерь, Уктено велел бндитм рссеяться в рзные стороны, чтобы легче избежть преследовния вргов.

См Уктено и четверо его товрищей, которые несли генерл и негр, спустились с утесов, рискуя ежеминутно сорвться в пропсть и рзбиться н смерть.

Руки и ноги пленников были крепко скручены, кляпы во рту не позволяли им кричть.

Через некоторое время, пройдя уже довольно длеко, бндиты остновились, чтобы перевести дух и собрться с силми.

Все было тихо кругом, и глубокя тишин окутывл прерию. Высоко вверху едв виднелись фкелы охотников, но это не беспокоило бндитов. Их врги, нверное, не рештся спуститься по той опсной дороге, по которой пришли они сми.

— Ну, друзья, нм можно немножко отдохнуть, — скзл Уктено. — Пок бояться нечего. Положите пленников и ступйте осмотреть местность.

Через несколько минут бндиты вернулись и объявили, что ншли в скле довольно большое углубление, где можно было укрыться н время.

— Отлично! — воскликнул Уктено. — Идем туд!

Пришлось спуститься еще н несколько сжен вниз. Вход в углубление склы был очень узок, и когд все вошли, предводитель велел зткнуть его одеялом.

— Вот мы и дом! — скзл он. — Сюд никто не доберется к нм.

Он зжег смолистый фкел, и бндиты, осмотревшись, рдостно вскрикнули.

То, что в темноте они приняли з углубление, окзлось большой пещерой.

— Эге! — скзл, усмехнувшись, Уктено. — Куд же это мы попли? Остньтесь с пленными, я осмотрю нши влдения.

Он зжег другой фкел и отпрвился н рзведку.

Отлогий спуск вел в пещеру, которя углублялсь все дльше и дльше внутрь склы. Он был высок и иногд рсширялсь, обрзуя что-то вроде больших зл.

Воздух, должно быть, входил в нее через незметные трещины, потому что фкел горел ярко, и Уктено дышл свободно, не чувствуя никкого стеснения в груди.

И чем дльше он шел, тем свежее стновился воздух. По всей вероятности, у пещеры был другой выход.

Минут через двдцть порыв ветр донесся до него, и плмя фкел зколеблось.

— Гм! — пробормотл он. — Вот и выход. Нужно быть поосторожнее. Неизвестно, что окжется по ту сторону пещеры.

Он бросил фкел, зтоптл его ногой и некоторое время стоял неподвижно, вглядывясь в темноту.

Уктено был очень осторожным человеком и в совершенстве изучил ремесло бндит. Првд, его плн нпдения н мексикнский лгерь не удлся, но это произошло не по его вине. Он не мог предвидеть того, что случилось.

А потому, несмотря н неудчу, он не упл духом и твердо решился воспользовться первым удобным случем, чтобы нстоять н своем.

Теперь счстье, кзлось, снов улыбнулось ему. В смую подходящую минуту он ншел ндежное убежище, которое едв ли в состоянии будут открыть его врги.

Глубокя рдость охвтил его, когд он стоял в темноте и смотрел вдль, ндеясь, что ему удстся нйти другой выход.

И его ндежд опрвдлсь.

Когд глз его пригляделись к темноте, он увидел вдли слбый свет и, пройдя еще несколько десятков шгов, дошел до выход из пещеры.

Тотчс же з ним текл ккя-то речк. Тким обрзом, бндитм можно будет покидть своей убежище и возврщться в него вплвь или н плоту. Н воде не остется следов, и вргм не удстся нйти их.

Н протяжении десяти лет жил Уктено в прериях и хорошо знл их. Ему стоило только оглядеться, чтобы понять, где он.

Речк, около которой он стоял, нходилсь довольно длеко от мексикнского лгеря, и рсстояние это еще увеличивлось блгодря ее извилистому течению.

Уктено облегченно вздохнул: он узнл все, что нужно и понял, что ншел безопсное убежище.

Он снов зжег фкел и пошел нзд.

Товрищи его крепко спли, з исключением одного, сторожившего пленников. Уктено рзбудил их.

— Вствйте! — крикнул он. — Теперь не время спть. Нужно принимться з дело.

Бндиты встли очень неохотно, отчянно зевя и протиря глз.

Уктено велел зложить и зделть покрепче отверстие, через которое они вошли в пещеру, потом следовть з ним вместе с пленникми. Им рзвязли ноги, чтобы они могли идти.

В одной из зл предводитель рспорядился оствить под охрной одного из бндитов генерл и негр; см же с тремя остльными пошел дльше.

— Кк видите, и неудч имеет свою хорошую сторону, — скзл он, дойдя до выход. — Мы случйно ншли убежище, где никто не потревожит нс. Отпрвляйся н сборное место, Фрэнк, и приведи сюд всех нших — не только тех, которые учствовли вместе с нми в нпдении н мексикнский лгерь, но и остльных. А ты, Антонио, ступй и добудь съестных припсов. Уходите об и возврщйтесь кк можно скорее.

Бндиты бросились в воду и быстро поплыли.

— Помоги мне, Гонслес, — продолжл Уктено. — Сделем пок зпс дров для костр и нберем сухих листьев для постелей. Живо! З дело!

Через чс большой костер уже весело пылл в пещере, бндиты крепко спли н своих мягких постелях.

Кк только знялсь зря, пришли и все остльные рзбойники, приндлежщие к шйке.

Их было тридцть человек.

Сердце предводителя зпрыгло от рдости при виде ткого сильного подкрепления. О, он еще попрвит свои дел и с избытком вознгрдит себя з неудчу!

После сытного звтрк из дичины, которую бндиты, не скупясь, зпивли вином, Уктено вспомнил нконец о своих пленникх.

Он отпрвился в злу, служившую им тюрьмой.

С тех пор кк генерл попл в руки рзбойников, он не произнес ни слов и, по-видимому, совершенно спокойно и безропотно подчинялся своей учсти.

Никто не перевязл его рн. Они восплились, и он стршно мучился, но ни одного стон, ни одной жлобы не сорвлось с его губ.

Стршня мысль — мысль о том, что все его плны рухнули, что ему не удстся достигнуть цели, зствившей его приехть в прерии — убивл его.

Все его спутники погибли. Он остлся один, и едв ли бндиты пощдят его.

Его несколько утешло только то, что племянниц его не попл в плен.

Но что стлось с ней? Что будет делть он одн в этой пустыне, где нет никого, кроме диких зверей и еще более свирепых, чем звери, индейцев? Рзве может выросшя в довольстве молодя девушк вынести жизнь, полную всевозможных опсностей и лишений?

Эт мысль еще увеличивл его стрдния.

Увидев, в кком положении был его пленник, Уктено дже испуглся.

— Успокойтесь, генерл, — скзл он. — Счстье переменчиво — я зню это по себе. Никогд не нужно отчивться. Может быть, звтр же все переменится к лучшему. Дйте мне слово, что не сделете попытки к бегству, и я сию же минуту рзвяжу вс.

— Нет, я не дм обещния, которого не могу исполнить, — твердо отвечл генерл. — При первом же удобном случе я пострюсь спстись из вших рук.

— Брво! — скзл, зсмеявшись, бндит. — Н вшем месте я ответил бы тк же. Мне только кжется, что кк бы сильно ни было вше желние убежть, вм не удстся сделть н шг отсюд. А потому, несмотря н вши слов, я все-тки освобожу вс и вшего слугу, смо собой рзумеется, только от веревок.

Он перерезл веревки, которыми были связны руки генерл, и потом окзл ту же услугу негру.

Юпитер тотчс же нчл плясть и громко смеяться, покзывя свои ослепительно белые зубы.

— Успокойся, любезный, — скзл Уктено. — Будь немножко потише, если не желешь, чтобы тебе рзмозжили голову.

— Я хочу умереть вместе с моим господином, — ответил негр.

— И отлично! Тк и будем знть. Ткя преднность делет тебе честь.

Уктено снов подошел к генерлу, промыл ему рны свежей, холодной водой и зботливо перевязл их. Потом, велев принести пленникм позвтркть, он ушел. Генерл не притронулся к пище, но зто Юпитер поел з двоих.

Когд солнце уже было высоко, Уктено подозвл к себе глвных членов своей шйки.

— Кбльеро! — скзл он. — Не стну отрицть, что нш первя попытк не удлсь. Дв пленник — слишком недостточня нгрд з нши труды. Неужели же мы огрничимся только этим и не отомстим вргм, которые нвлекли н нс бесчестье? Нет, господ! Я не могу примириться с этим и придумл кое-что. Ручюсь, что н этот рз побед будет н ншей стороне. Мне не нужно помощников — я уйду один. Следите кк можно внимтельнее з пленникми во время моего отсутствия. Если звтр в полночь я не вернусь к вм, подождите еще четверть чс и рсстреляйте их. Поняли? Ровно в четверть первого вы рсстреляете их, если я не вернусь.

— Будьте спокойны, — отвечл Фрэнк. — Вше прикзние будет исполнено.

— А теперь прощйте и ждите меня.

Уктено вышел из пещеры и отпрвился к Чистому Сердцу.

Читтель уже знет, что произошло во время этого свидния.

ГЛАВА XII. Воення хитрость

Переговорив с охотникми, предводитель бндитов тотчс же пошел нзд к своей пещере.

Он хорошо знл жизнь прерий и понимл, что врги бросятся з ним в погоню. А потому он поворчивл то впрво, то влево, делл несколько шгов вперед, снов возврщлся нзд и употреблял всевозможные уловки, чтобы сбить их со след.

Все было тихо кругом, когд Уктено подошел к реке. Он собирлся уже вытщить скрытый под листьями плот, кк вдруг ккой-то легкий шорох донесся до него. Бндит вздрогнул и, выхвтив из-з пояс пистолет, зрядил его и, неслышно ступя, осторожно пошел в ту сторону.

Ккой-то человек с зступом в руке вырывл из земли рстения.

Уктено улыбнулся и зсунул з пояс пистолет.

Он узнл доктор, который был совершенно погружен в свое любимое знятие и, по-видимому, не зметил его.

Бросив н ученого презрительный взгляд, бндит повернулся к нему спиной, кк вдруг ккя-то мысль пришл ему в голову, и он, подойдя к доктору, положил ему руку н плечо.

Тот вздрогнул и выронил из рук зступ и рстения.

— Что вм з охот, любезный друг, — нсмешливо скзл Уктено, — вырывть трву не только днем, но и ночью?

— Кк? Что вы хотите скзть? — спросил доктор.

— Д рзве вы не знете, что уже скоро полночь?

— Кжется, тк, — нивно отвечл ученый. — Но лун светит тк ярко!

— Тк ярко, что вы приняли ее з солнце, — со смехом прервл его Уктено.

— Ну, дело не в этом, — прибвил он серьезно. — Хотя вы и выглядите кким-то полупомешнным, но я слыхл, что вы хороший врч.

— Я не рз докзывл это, сеньор, — отвечл оскорбленный доктор.

— Отлично. Вы кк рз годитесь для меня.

Ученый нехотя поклонился. Ткое внимние было, кк кжется, не особенно приятно ему.

— Что же вм угодно? — спросил он. — Вы больны?

— Слв Богу, нет! Но один из вших друзей, мой пленник, чувствует себя не совсем хорошо. Идите з мной.

— Но… — нчл было доктор.

— Безо всяких «но». Ступйте з мной, или я рзмозжу вм голову! Не бойтесь, вы не подвергетесь никкой опсности. Мои люди не сделют вм ничего дурного и отнесутся к вм с увжением.

Доктор, видя, что его отговорки не послужт ни к чему, вынужден был уступить и, по-видимому, уступил дже очень охотно, судя по улыбке, покзвшейся у него н губх. Бндит не зметил ее.

Он предложил доктору идти впереди и последовл з ним.

Когд они отошли н некоторое рсстояние, ккя-то рук осторожно рздвинул кусты и из-з них покзлсь бритя голов с длинным пучком волос, укршенным перьями. Кк ягур, индеец выскочил из зсды и бросился з ними в погоню.

Это был вождь комнчей — Орлиня Голов.

Он внимтельно следил з плотом, плывшим по реке, видел, кк Уктено и доктор вошли в пещеру и, когд они скрылись, вошел в лес.

— О-о-! Хорошо! — прошептл он.

Это смое сильное выржение рдости н языке комнчей.

Доктор просто служил примнкой для ловушки, которую рсствил бндиту Орлиня Голов. И Уктено поплся в нее.

Но знл ли см ученый, в чем дело; был ли он сообщником Орлиной Головы? Мы скоро узнем это.

Рно утром, н другой день, Уктено велел осмотреть местность около пещеры.

Нигде не было никких следов.

Это успокоило предводителя бндитов. Знчит, никто не видел, кк он вернулся к своим, и не открыл его убежищ.

Чувствуя себя в полной безопсности, он решил не держть при себе столько лишних людей. Зчем они ему? Оствив в пещере десять ндежных товрищей, он поручил нчльство нд остльными строму, зслуженному бндиту Фрэнку и отпустил их.

Когд бндиты ушли, Уктено отвел доктор к генерлу и, нсмешливо предствив их друг другу, оствил недине.

Но, уходя, он вынул из-з пояс пистолет и приствил его к груди ученого.

— Хотя вы и полусумсшедший, — скзл он, — но у вс все-тки может явиться мысль изменить мне. Выслушйте же меня внимтельно: кк только я змечу что-нибудь подозрительное с вшей стороны, я прострелю вм голову. Зрнее предупреждю вс об этом. Можете теперь поступть, кк вм угодно.

Доктор кзлся очень встревоженным, выслушивя это предостережение, но луквя улыбк, которой не зметил бндит, снов промелькнул у него н лице.

Т чсть пещеры, в которой поместили генерл и негр, был довольно длеко от вход.

Кроме них, тм не было никого.

Уктено не счел нужным сторожить их.

Они сидели н куче сухих листьев, глубоко здумвшись и опустив головы.

— Вот и вы, доктор, — скзл генерл, когд бндит ушел. — Не зню, рдовться мне или печлиться тому, что вы тоже попли сюд.

— Мы одни? — поспешно спросил доктор.

— Должно быть, — отвечл несколько удивленный генерл. — Во всяком случе, вм не трудно узнть это.

Доктор обошел помещение пленников, внимтельно оглядел все уголки и снов вернулся к ним.

— Ну, теперь поговорим, — скзл он.

Доктор был всегд тк погружен в свои нучные знятия, тк рссеян, что пленники не возлгли н него особых ндежд и не рссчитывли н его помощь.

— Где моя племянниц? — тревожно спросил генерл.

— Успокойтесь. Ее принял под свое покровительство охотник Чистое Сердце; он относится к ней с глубоким увжением, и ей не грозит никкой опсности.

Генерл облегченно вздохнул: это известие ободрило его.

— Слв Богу! — воскликнул он. — Теперь мысль о том, что я в плену, не будет мучить меня. Зня, что Люция в безопсности, я спокойно вынесу все!

— Нет, нет! — быстро проговорил доктор. — Вы должны освободиться кк можно скорее из рук бндитов, вм нужно бежть отсюд сегодня же!

— Почему тк?

— Я потом объясню вм все. Снчл мне нужно получить от вс некоторые сведения.

— Спршивйте.

— У вс, кк кжется, нет ни одной тяжелой рны. Вы не очень стрдете от них?

— Нет.

— Можете вы ходить?

— Конечно.

— То есть, я хочу скзть, в состоянии ли вы вынести долгий путь?

— Д, если это нужно.

— Эге! — скзл молчвший до сих пор негр. — А я то н что? У меня хвтит сил, чтобы нести господин, если он устнет.

Генерл пожл ему руку.

— Тк, тк; мне это не пришло в голову, — скзл доктор. — Знчит, теперь все дело только в том, чтобы убежть отсюд.

— Очень бы желл этого, но кк?

— Кк? — повторил доктор, потиря лоб. — По првде скзть, я и см не зню. Но будьте покойны, я придумю что-нибудь, хотя и не зню что.

Послышлись шги, и через минуту покзлся Уктено.

— Ну что, доктор? — спросил он. — Кк чувствует себя вш больной?

— Не особенно хорошо.

— Ничего, все улдится, — скзл бндит. — Генерл скоро будет свободен и тогд зймется кк следует своим здоровьем. А теперь пойдемте, доктор. Полгю, что вы уже успели нговориться с вшим другом.

Доктор молч последовл з ним.

Ничего особенного не случилось в течение дня.

Пленники с нетерпением дожидлись ночи: уверенность доктор подействовл н них, и они невольно поддлись ндежде н спсение.

Когд нступил вечер, ученый снов вошел к ним с зжженным фкелом в руке. Лицо его сияло; он шел твердым, уверенным шгом.

— Что с вми, доктор? — спросил генерл. — Вы кжетесь необыкновенно веселым.

— И немудрено, — отвечл, улыбясь, доктор. — Я придумл плн, который дст вм возможность бежть отсюд, вместе с вми, конечно, и мне!

— Что же это з плн?

— Он уже нполовину исполнен.

— Что вы хотите скзть?

— Черт возьми! Это очень просто, но вы ни з что не догдетесь, в чем дело. Все бндиты спят, и теперь мы здесь хозяев!

— А если они проснутся?

— Можете быть покойны. Эти рзбойники, конечно, проснутся, но не теперь. Они будут спть по меньшей мере шесть чсов.

— Почему же вы тк уверены в этом?

— Потому что я см зствил их зснуть, подлив им в кушнье нстойку опия. После ужин они свлились, кк мертвые, и хрпят теперь, кк кузнечные мехи!

— Господи! Д неужели это првд? Трудно было придумть что-нибудь лучше этого!

— Не првд ли, — скзл доктор. — Черт возьми! Мне хотелось попрвить то зло, которое произошло по моей небрежности. Я не воин, но у доктор тоже есть свое оружие, которое иногд не уступит и пулям.

— Оно в тысячу рз лучше их! — воскликнул генерл. — Вы неоцененный человек, доктор!

— Довольно, довольно! Нм нельзя терять времени.

— Вы првы. Идем скорее! А где же Уктено?

— Он ушел после обед и не скзл никому, куд идет. Я, впрочем, подозревю, куд он отпрвился. Если не ошибюсь, мы скоро встретимся с ним.

— Ну, в путь, друзья, — скзл генерл. — Скорее!

Идя к выходу, генерл и негр, несмотря н уверенность доктор, тревожно осмтривлись по сторонм.

Бндиты крепко спли в отделении пещеры, служившем им столовой и спльней.

Беглецы прошли мимо них.

Дойдя до выход, они собирлись уже спустить в воду плот, кк вдруг зметили при бледном свете луны другой плот, тихо плывший в их сторону. Н нем было человек пятндцть.

Все погибло!

Рзве в состоянии они будут спрвиться с тким знчительным числом вргов?

— Судьб против нс! — с отчянием прошептл генерл.

— О, Боже! — жлобно проговорил доктор. — Неужели же все мои труды пропдут дром, и рзрушится ткой чудесный плн!

Беглецы скрылись в зросшей кустрником рсщелине утес и со стрхом ждли приближения незнкомцев, которые были уже недлеко от них.

ГЛАВА XIII. Зкон прерий

Окрестности пещеры, в которой жил Чистое Сердце, изменились з последнее время. Нчиня от вход в нее и н довольно знчительное рсстояние все деревья были срублены и земля очищен. Тут стояло от полуторст до двухсот шлшей из рскршенных в рзные цвет бизоньих шкур. Все племя комнчей рсположилось здесь лгерем.

Трпперы, охотники и комнчи сошлись между собою кк нельзя лучше.

Посреди этого селения возвышлся вигвм совет, увенчнный множеством скльпов, воткнутых н длинные шесты. Он был знчительно больше всех остльных, и в нем постоянно горел большой костер.

Необыкновенное оживление зметно было в лгере. Индейцы, рскршенные боевыми рисункми, вооруженные кк н войну, кзлось, готовились к битве.

Охотники, одетые в смые лучшие костюмы, чистили оружие, кк будто оно должно было скоро пондобиться им.

Несколько человек стояло около привязнных и совсем уже оседлнных лошдей.

Крснокожие и белые ходили то туд, то сюд и озбоченно переговривлись о чем-то.

И, что еще стрннее, крульные были рсствлены кругом лгеря — мер, к которой никогд почти не прибегют индейцы.

Видно было, что готовится что-то необычйное. А между тем нигде не видно было Чистого Сердц, Черного Лося и Орлиной Головы.

Весельчк рспоряжлся всеми приготовлениями и время от времени переговривлся со стрым вождем комнчей — Солнцем. Об они были чем-то сильно озбочены; лиц их были серьезны, брови нхмурены.

В этот день кончлся срок, нзнченный Уктено.

Осмелится ли он прийти? Или, может быть, он только похвстлся, что придет?

Знвшие бндит достточно хорошо, тких было очень много, стояли з то, что он исполнит свое обещние.

Кковы бы ни были его недосттки, нельзя было отрицть, что он безумно смел и облдет железной волей.

Н его слово можно положиться. Он не отступит ни перед чем и во что бы то ни стло сдержит его.

И чего же ему, в сущности, бояться? Врги не стршны ему, тк кк генерл у него в рукх. Он его зложник и отвечет з него своей жизнью.

Было около восьми чсов утр. Солнце сияло н безоблчном небе, и ослепительный свет его зливл прерию.

Хесусит и Люция вышли из пещеры в сопровождении Эусебио.

Обе они были бледны и грустны. Лиц их кзлись утомленными, глз покрснели от слез.

Весельчк тотчс же подошел к ним.

— Мой сын еще не вернулся? — тревожно спросил Хесусит.

— Нет еще, сеньор. Но не беспокойтесь: он скоро будет здесь.

— Я не могу не бояться. Может быть, с ним что-нибудь случилось, и это здержло его.

— Нет, нет, этого не может быть. Я только ночью ушел от него, чтобы успокоить вс и передть всем ншим его прикзния. Никкой опсности не предвиделось, когд я оствил его, и вм нечего тревожиться.

— Увы! — скзл Хесусит. — Вот уже двдцть лет, кк я не зню ни минуты покоя. Кждый вечер я с ужсом думю о том, что, может быть, нутро не увижу сын! Неужели Господь не сжлится ндо мною?

— Успокойтесь, сеньор, — прошептл Люция, целуя ее. — Если Чистое Сердце и подвергется опсности, то только потому, что хочет спсти моего дядю. О, дй Бог, чтобы ему это удлось!

— Мы скоро узнем все, — скзл Весельчк. — Положитесь н меня: я не стну обмнывть вс.

— Д, вы добры и любите моего сын. Вы не были бы здесь, если бы ему грозил опсность.

— Конечно, не был бы. Блгодрю вс з хорошее мнение обо мне, сеньорит. Теперь я еще ничего не могу скзть вм; но, умоляю вс, будьте потерпеливее. В нстоящую минуту Чистое Сердце зботится о счстье сеньориты.

— О, д! — скзл Хесусит. — Он всегд неизменно добр и великодушен.

— Потому-то и нзывют его Чистым Сердцем, — прошептл, крснея, Люция.

— И он вполне достоин этого прозвищ! — воскликнул Весельчк. — Я жил с ним долго, зню его хорошо и могу лучше всякого другого оценить эту блгородную нтуру!

— Теперь мне приходится поблгодрить вс, Весельчк, з хорошее мнение о моем сыне, — скзл Хесусит, пожимя ему руку.

— Я только отдю ему спрведливость, сеньор. Если бы все охотники походили н него, жизнь в прериях был бы совсем другя!

— Что же он не возврщется? — снов скзл Хесусит. — Время идет, его все нет.

— Теперь он уже скоро вернется, сеньор.

— Я хочу увидеть его и поздоровться с ним прежде всех.

— К несчстью, это невозможно.

— Почему же?

— Потому, что вш сын не желет, чтобы вы и сеньорит присутствовли при сцене, которя будет происходить здесь. Он просит вс ждть его в пещере.

— Но кк же я узню, спсен ли мой дядя? — тревожно спросил Люция.

— Вы тотчс же узнете это, сеньорит. А теперь вм нельзя оствться здесь. Рди Бог, уходите в пещеру!

— Д, тк будет лучше, — скзл Хесусит. — Пойдемте, моя дорогя, — прибвил он, улыбясь Люции. — Мы должны исполнить желние моего сын.

Люция беспрекословно последовл з ней.

— Кк счстлив тот, у кого есть мть! — прошептл Весельчк, вздохнув и провожя глзми двух женщин, входивших в пещеру.

Вдруг послышлся предостерегющий крик крульных; индеец, стоявший около вигвм совет, тоже крикнул.

Услышв этот сигнл, бывшие н совещнии вожди комнчей вышли из шлш.

Охотники и индейские воины схвтили оружие и выстроились по обе стороны от него.

Облко пыли быстро неслось к лгерю.

Оно рссеялось, и покзлсь групп всдников, мчвшихся во весь опор.

Впереди сккл н великолепной вороной лошди человек, которого все тотчс же узнли.

Это был Уктено. Он сдержл свое слово и приехл требовть исполнения гнусного предложения, сделнного им три дня тому нзд.

Когд воины или охотники приближются кк гости к ккому-нибудь селению, хозяев обыкновенно выезжют к ним нвстречу и с громкими крикми стреляют в воздух. Тков обычй прерий.

Но н этот рз не было ничего подобного.

Комнчи и охотники стояли неподвижно и молч ждли приближения бндитов.

Эт холодня встреч не удивил Уктено. Он сделл вид, что не зметил, кк недружелюбно принимют его, и смело въехл в селение. З несколько шгов от вождей, поместившихся перед вигвмом совет, всдники, сдержв лошдей н всем скку, срзу остновились кк вкопнные.

Ткя ловкость не прошл незмеченной. Охотники, знтоки по чсти верховой езды, были поржены искусством своих вргов и едв удержлись от восторженных криков.

Кк только бндиты остновились, воины и охотники, стоявшие по обе стороны от вигвм, сошлись вместе и сомкнулись позди них.

Тким обрзом, двдцть бндитов очутились в середине круг — им было отрезно отступление. Более пятисот вооруженных всдников окружили их со всех сторон. Уктено вздрогнул и пожлел о том, что приехл. Но тотчс же сдержвшись, он презрительно улыбнулся. Чего же ему бояться?

Поклонившись вождям комнчей, предводитель бндитов обртился к Весельчку.

— Где девушк? — спросил он.

— Я не совсем понимю вс, — нсмешливо отвечл охотник. — Здесь нет никкой девушки, н которую вы имели бы ккие-нибудь прв.

— Что это знчит? — воскликнул Уктено. — Рзве Чистое Сердце збыл о моем посещении и о рзговоре, бывшем между нми три дня тому нзд?

— Чистое Сердце никогд не збывет ничего, — холодно ответил Весельчк. — Но теперь дело не в этом. Кк осмелились вы явиться к нм с вшей шйкой?

— Вы, кк я вижу, прибегете к уловкм и хотите уклониться от ответ, — нсмешливо скзл Уктено. — Что же ксется угроз, то вы могли бы избвить нс от них. Они не испугют меня.

— И нпрсно. Вы сми отдлись в нши руки, и мы не будем нстолько глупы, чтобы выпустить вс.

— Ого! — воскликнул бндит. — Потрудитесь объясниться. Я положительно не понимю вс.

— Сейчс поймете.

— Я слушю.

— В этих пустынных прериях не знют зконов, устновленных людьми, — скзл Весельчк. — Мы подчиняемся здесь только одному зкону, днному Богом. Вы знете его: око з око, зуб з зуб.

— Ну-с? — сухо проговорил Уктено.

— В продолжение десяти лет, — невозмутимо продолжл Весельчк, — вы во глве своей шйки бндитов, людей без чести и совести, были кким-то бичом прерий. У вс нет отечеств, потому вы грбите и убивете всех, кто попдется вм н пути — и белых, и крснокожих. Вм нужн только добыч, и вы, не рзбиря, нпдете н путешественников, трпперов, охотников и индейцев, если есть хоть ккя-нибудь ндежд поживиться. Всего несколько дней тому нзд вы взяли приступом лгерь мирных путешественников-мексикнцев и безжлостно перерезли их. Пор кончить это. Мы — индейцы и охотники — собрлись здесь, чтобы судить вс по зкону прерий.

— «Око з око, зуб з зуб!» — зкричли все присутствующие, потряся оружием.

— Вы жестоко зблуждетесь, господ, — твердо отвечл Уктено, — если полгете, что я, кк теленок н бойне, подствлю вм шею под нож. У меня уже рньше были кое-ккие подозрения, и потому я явился к вм не один. Со мной двдцть смелых товрищей, которые не остновятся ни перед чем и сумеют зщитить себя. Я пок еще не у вс в рукх!

— Оглянитесь кругом. Вы поймете, в ккое положение поствили себя.

Уктено осмотрелся по сторонм. Пятьсот ружей были нпрвлены н его шйку.

Он вздрогнул и побледнел кк смерть, увидев грозившую ему опсность. Но змештельство его продолжлось не больше мгновения. Он снов опрвился и нсмешливо взглянул н охотник.

— С ккой стти проделывете вы эту комедию? — холодно скзл он. — Ведь вы же прекрсно знете, что ничего не можете сделть мне. В моей влсти нходится человек, взятый мною в плен при нпдении н мексикнский лгерь. Осмельтесь дотронуться до меня, и генерл — дядя молодой девушки, которого вм не удлось вырвть из моих рук — зплтит з ннесенное мне оскорбление своей жизнью! А потому вм лучше покончить с этими бесполезными угрозми. Выдйте мне девушку, или, клянусь Богом, не пройдет и чс, кк генерл умрет!

В эту минуту ккой-то человек пробился через толпу и остновился перед бндитом.

— Вы ошибетесь, — скзл он. — Генерл свободен!

Этот человек был Чистое Сердце.

Трепет рдости пробежл по рядм охотников и индейцев, бндиты с ужсом взглянули н Уктено.

ГЛАВА XIV. Нкзние

Генерлу и двум его спутникм пришлось ждть недолго после того, кк они увидели плот.

Он подплыл к входу в пещеру, и человек пятндцть, подняв ружья, подбежли к ней.

Беглецы рдостно вскрикнули и бросились к ним. Они увидели во глве мленького отряд Чистое Сердце, Черного Лося и Орлиную Голову.

Объясним читтелю, кким обрзом они попли сюд.

Когд Уктено привел доктор в свою пещеру, Орлиня Голов, открыв убежище бндитов, вернулся к другим рзведчикм и послл Весельчк к Чистому Сердцу, который и поспешил присоединиться к своим друзьям. Посоветоввшись между собой, они решили нпсть н бндитов в их пещере; чтобы они не могли спстись бегством, отряды охотников и крснокожих были рзмещены кругом нее.

Когд беглецы несколько опомнились от рдости при тком удчном исходе дел, генерл скзл Чистому Сердцу, что в пещере остлось десять бндитов и что они крепко спят, блгодря опию, которым угостил их доктор.

Их тотчс же перевязли, потом вожди собрли все отдельные отряды охотников и крснокожих и глопом посккли в лгерь.

После этого мленького отступления вернемся к ншему прервнному рсскзу.

Уктено изумился, услышв слов Чистого Сердц, но его изумление сменилось ужсом, когд он увидел смого генерл.

Он понял, что все его змыслы рзрушены, что все его хитрости не привели ни к чему — что он погиб!

Лицо его вспыхнуло, глз зсверкли.

— Ловко сыгрно! — скзл он глухим, прерывющимся голосом, обрщясь к Чистому Сердцу. — Но еще не все кончено между нми. Клянусь Богом, я отомщу вм!

Он пришпорил лошдь.

Чистое Сердце схвтил ее под уздцы.

— Нет, постойте! — скзл он.

Уктено злобно взглянул н него и снов пришпорил лошдь, чтобы зствить охотник выпустить ее. Он стл бить ногми и поднимться н дыбы, но Чистое Сердце крепко держл ее.

— Что же вм еще нужно от меня? — спросил бндит.

— Вы осуждены, — отвечл Чистое Сердце, — осуждены по зкону прерий.

Уктено вскрикнул и выхвтил пистолет.

— Горе тому, кто дотронется до меня! — скзл он. — Дйте дорогу!

— Ну нет, — холодно отвечл Чистое Сердце, — н этот рз вы поплись и не уйдете от меня.

— Тк умри! — воскликнул Уктено и прицелился в охотник.

Весельчк, тревожно следивший з ним, бросился вперед и зслонил собою своего друг.

Рздлся выстрел, и кндец упл, обливясь кровью.

— Один! — скзл, громко рсхохотвшись, бндит.

— Дв! — крикнул Орлиня Голов и, прыгнув кк пнтер, вскочил н лошдь Уктено.

И, прежде чем тот успел сообрзить, в чем дело, индеец схвтил его левой рукой з волосы и откинул ему голову нзд.

— Проклятие, — прошептл бндит, стрясь освободиться от своего противник.

Чистое Сердце выпустил повод, и испугння, взбешення лошдь понеслсь по лгерю.

А н ней, извивясь кк змеи, боролись дв человек, стрясь убить друг друг!

Мы уже говорили, что Орлиня Голов схвтил Уктено з волосы и зпрокинул ему голову. Потом он оперся коленом ему н грудь и, издв свой стршный воинский крик, поднял нож.

— Убивй же меня, негодяй! — крикнул бндит, выстрелив из своего второго пистолет.

Пуля пролетел мимо, не здев индейц.

Орлиня Голов пристльно взглянул н Уктено.

— Ты трус! — презрительно скзл он. — Ты, кк стря женщин, боишься смерти!

Он сильнее ндвил коленом н грудь бндит и вонзил ему в голову нож.

Дикий, пронзительный вопль Уктено слился с торжествующим криком индейц.

В это время лошдь споткнулсь о пень и упл; противники свлились н землю.

Один из них тотчс же вскочил.

Это был Орлиня Голов. Он держл в руке окроввленные волосы своего врг.

Но Уктено был еще жив. Обезумевший от ярости и боли, ослепленный кровью, лившейся ему н лицо, он поднялся и бросился н своего не ожидвшего нпдения противник.

Они нчли бороться и, выхвтив ножи, стрлись свлить друг друг.

Несколько охотников кинулись рзнимть их.

Но когд они подбежли, все уже было кончено.

Уктено лежл неподвижно. Орлиня Голов вонзил ему в сердце нож по смую рукоятку.

Бндитм нечего было и думть о сопротивлении.

Когд Уктено упл, порженный нсмерть, Фрэнк объявил от имени своих товрищей, что они сдются.

Чистое Сердце велел обезоружить и связть их.

Весельчк, тк смоотверженно спсший своего друг, получил тяжелую, но, к счстью, не смертельную рну. Его перенесли в пещеру и оствили н попечение Хесуситы.

Орлиня Голов подошел к Чистому Сердцу, который, глубоко здумвшись, стоял, прислонившись к дереву.

— Вожди собрлись около костр совет и ждут моего брт, — скзл он.

— Иду! — лконично отвечл охотник.

Когд они вошли в шлш, тм уже собрлись все вожди; кроме них, тут были генерл, Черный Лось и несколько трпперов.

Индеец принес трубку мир и, поклонившись н север, юг, восток и зпд, подл ее поочередно кждому из вождей.

Когд он обошл весь круг, он выбросил золу в огонь и, прошептв несколько тинственных, мистических слов, вышел из шлш.

Тогд стрый вождь Солнце встл и поклонился присутствующим.

— Вожди и воины! — скзл он. — Выслушйте слов, которые Влдык жизни вложил в мое сердце. Что хотите вы делть с пленникми? Может быть, вы ддите им свободу, и они вернутся к своей прежней жизни грбеж и убийств, будут похищть вших жен, угонять вших лошдей и убивть вших бртьев? Или, может быть, вы отведете их в кменные селения бледнолицых н востоке? Но дорог туд длинн и опсн; он перерезн высокими горми и быстрыми рекми. Пленники могут ускользнуть во время этого долгого пути или нпсть н вс врсплох ночью, когд вы будете спть, и убить вс. Но если вы дже приведете их в кменные селения, Длинные Ножи тотчс же освободят их. Вы знете, что они не окжут спрведливости крснокожим. Нет, воины! Влдык жизни, предвший в нши руки этих жестоких людей, осудил их н смерть. Он хочет положить конец их злодействм. Когд нм попдется н пути ягур или бурый медведь, мы убивем их. Эти люди свирепее ягуров и бурых медведей; они должны ответить з пролитую кровь. Их нужно привязть к столбу и подвергнуть пытке. Око з око, зуб з зуб! Хорошо ли я говорил, могущественные воины?

Стрый вождь сел. Нступил глубокя, торжествення тишин. Все присутствующие были, по-видимому, соглсны с ним.

Чистое Сердце, видя, что никто не собирется отвечть ортору, встл со своего мест.

— Вожди и воины комнчей и белые трпперы, мои бртья! — скзл он. — Слов мудрого вождя спрведливы. Мы должны осудить нших пленников н смерть. Это жестоко, но нм нельзя поступить инче, если мы хотим мирно пользовться плодми ншего тяжелого труд. Но, применяя к бндитм зкон прерий, не будем бесчеловечны. Их следует нкзть, но не следует нслждться их мучениями. Покжем ншим пленникм, что мы мстим не з себя, з всех, живущих в прериях, — что кзнь вызвн необходимостью, не личной врждой. Их предводитель, смый виновный из всех, уже погиб от руки Орлиной Головы. Будем же спрведливы, но милосердны. Предоствим им смим выбор смерти и избвим их от ненужной жестокой пытки. Влдык жизни с улыбкой взглянет н нс. Он будет доволен своими крснокожими детьми и пошлет им богтую добычу, когд они отпрвятся н охоту. Я кончил. Хорошо ли я говорил, могущественные воины?

Присутствующие внимтельно выслушли молодого охотник, вожди одобрительно взглядывли н него, когд он говорил о милосердии к пленникм. Все, кк белые, тк и крснокожие, очень любили и увжли его.

Орлиня Голов встл.

— Мой брт, Чистое Сердце, говорил хорошо, — скзл он. — Он прожил не много зим, но мудрость его велик. Мы очень рды, что предствился случй докзть ему ншу дружбу, и исполним его желние.

— Блгодрю моих бртьев! — горячо отвечл Чистое Сердце. — Комнчи — блгородный нрод, и я очень счстлив, что мы друзья и союзники.

Совещние кончилось. Вожди встли и вышли из вигвм.

Все крснокожие и охотники собрлись около пленников, окруженных отрядом воинов.

— Собки бледнолицые! — скзл Орлиня Голов, обрщясь к бндитм. — Совет великих вождей могущественного нрод комнчей, влдеющего обширными охотничьими землями, осудил вс. Вы жили, кк дикие звери. Пострйтесь умереть не тк, кк умирют стрые ббы. Будьте мужественны, и Влдык жизни, может быть, сжлится нд вми и примет вс в те блженные земли, где вечно охотятся хрбрые, не дрогнувшие при приближении смертного чс.

— Мы готовы, — твердо отвечл Фрэнк. — Привязывйте нс к столбу, изобретйте смые ужсные мучения. Вы не услышите от нс ни одного крик, ни одной жлобы.

— Нш брт, Чистое Сердце, — продолжл Орлиня Голов, — ходтйствовл з вс перед советом. Вс не будут подвергть пытке. Вожди предоствляют вм смим выбор смерти.

Ткя снисходительность не обрдовл, , нпротив, глубоко оскорбил бндитов.

Белые, постоянно живущие в прериях, перенимют у индейцев не только их обычи, но и понятия.

— Ккое прво имел Чистое Сердце ходтйствовть з нс? — воскликнул Фрэнк. — Рзве не считет он нс мужчинми и думет, что мы будем кричть и просить пощды, когд нс подвергнут пытке? Нет, нет! Привязывйте нс к столбу! Вм никогд не удстся придумть для нс тких мучений, которым подвергли мы вших воинов, попдвших в нши руки!

Трепет гнев пробежл по рядм индейцев, бндиты приветствовли речь Фрэнк восторженными крикми.

— Собки! Кролики! — кричли они. — Комнчи — стрые ббы. Им следовло бы нрядиться в юбки!

Чистое Сердце подошел к ним.

— Вы не тк поняли слов вождя комнчей, — скзл он. — Вм смим предоствляют выбор смерти, но это не оскорбление, нпротив — знк увжения. Вот мой кинжл. Вм рзвяжут руки, и вы поочередно будете зклывть себя. А человек, убивющий себя см, с одного удр, хрбрее того, который привязн к столбу и оскорбляет своих вргов, стрясь избвиться от мучений и поскорее умереть.

Одобрительные восклицния послышлись со всех сторон.

Бндиты переглянулись.

— Мы соглсны! — отвечли они.

И вся шумня толп срзу смолкл в ожиднии ужсной сцены, которя должн был рзыгрться перед ней.

— Рзвяжите пленников! — скзл Чистое Сердце.

Его прикзние было тотчс же исполнено.

— Вш кинжл? — обртился к нему Фрэнк.

Чистое Сердце вынул кинжл и подл ему.

— Блгодрю и прощйте! — твердо скзл бндит и, рспхнув одежду, медленно, с улыбкой, кк бы нслждясь предсмертными мукми, вонзил в грудь кинжл.

Синевтя бледность рзлилсь у него по лицу, вытрщенные глз дико блуждли, тело поштнулось и упло н землю.

Он был мертв.

— Теперь моя очередь! — воскликнул стоявший рядом с ним бндит и, выхвтив из рны окроввленный, еще дымящийся кинжл, вонзил его в сердце и упл н тело Фрэнк.

Тк поочередно умирли все бндиты. Ни один из них не колеблся ни одного мгновения, ни один не поддлся слбости, и кждый убивл себя, улыбясь и блгодря Чистое Сердце.

Присутствующие были поржены этим ужсным зрелищем и смотрели н него кк очровнные, не спускя глз. Вид крови опьянял их, и они с трудом переводили дыхние.

Нконец из двдцти бндитов остлся в живых только один. Он взглянул н груду лежщих около него трупов и поднял кинжл.

— Очень приятно умирть в ткой хорошей компнии, — улыбясь, скзл он. — Интересно бы знть, что делется с человеком после смерти. Ну, сейчс узнем!

Он зколол себя и упл н трупы своих товрищей.

Эт стршня бойня продолжлсь не более четверти чс.(8) Кждый из бндитов умирл с одного удр; ни одному из них не пришлось прибегть ко второму.

— Я возьму этот кинжл, — скзл Орлиня Голов, вынимя его из трепетвшего еще тел последнего бндит. — Это хорошее оружие для воин.

Он вытер его о трву и зсунул з пояс.

Мертвых бндитов оскльпировли, потом трупы вынесли из лгеря.

Их бросили хищным птицм, которые с пронзительными крикми уже носились нд ними. Они почуяли зпх крови.

Стршня шйк Уктено был истреблен, но, к несчстью, он был не единственной в прериях.

Индейцы спокойно рзошлись по своим шлшм. Подобные зрелищ не действуют н их нервы: они слишком привыкли к ним.

Охотники и трпперы отнеслись к этому не тк легко. Несмотря н то, что им чсто приходилось видеть, кк проливется человеческя кровь; несмотря н то, что они и сми нередко проливли ее — ужсня сцен, которой они были свидетелями, произвел н них гнетущее впечтление.

Чистое Сердце и генерл пошли к пещере.

Хесусит и Люция не выходили оттуд и не подозревли о том, что происходило в лгере.

ГЛАВА XV. Прощение

Генерл был глубоко взволновн, снов свидевшись с Люцией.

Он збыл обо всем, что ему пришлось вынести и пережить з последнее время, обнимя свою горячо любимую племянницу, тк чудесно спсшуюся от грозившей ей опсности.

В первые минуты свидния об они были зняты только друг другом. Генерл рсспршивл Люцию, кк жилось ей в то время, кк он был в плену; ей хотелось знть, что было с ним.

— Ну, дядя, — скзл он, когд они переговорили обо всем, — что же вы нмерены теперь делть?

— Что делть? — грустно повторил он, тяжело вздохнув. — Нм остется только одно, мое дитя. Мы должны поскорее уехть из этих ужсных мест и вернуться в Мексику.

Сердце Люции сжлось, хотя он и см в душе не могл не соглситься с дядей. Уехть! Знчит, ей придется рсстться нвсегд с человеком, которого он тк горячо полюбил. С кждым днем открывл он в нем все новые достоинств, восхищлсь все больше и больше его блгородным хрктером. Он не может жить без него — он необходим для ее счстья!

— Что с тобой, мое дитя? — спросил генерл, нежно сжимя ей руку. — Ты грустн, н глзх у тебя слезы.

— Кк же мне не грустить после всего, что произошло з последнее время? — печльно отвечл Люция. — Я чувствую, что сердце мое рзбито.

— Д, это, конечно, не могло не подействовть н тебя. Но ты еще очень молод, мое дитя. Пройдет некоторое время, и все эти ужсы бесследно изглдятся из твоей пмяти. Ты будешь знть, что никогд уже в жизни не придется тебе выносить ничего подобного.

— А скоро мы уедем отсюд?

— Если будет можно, звтр же. Зчем медлить? Мне не удлсь поездк, от успех которой звисело все счстье моей жизни. Бог не хотел этого. Д будет Его воля!

— Что хотите вы скзть, дядя? — быстро спросил Люция.

— Ничего ткого, что могло бы интересовть тебя, мое дитя. Тебе незчем знть это — мне легче стрдть одному. Я стр и двно уже привык к этому.

— Бедный дядя!

— Спсибо з сочувствие, моя миля. Ну, довольно об этом. Поговорим лучше о людях, которые были тк добры к тебе.

— О Чистом Сердце? — прошептл, крснея, Люция.

— Д, о Чистом Сердце и его мтери. Я не видел еще этой достойной женщины, тк кк он ухживет з рненым Весельчком, и не мог поблгодрить ее з ту любовь и зботливость, с ккими он относилсь к тебе.

— Он обрщлсь со мною, кк нежня, любящя мть!

— Я никогд не в состоянии буду отблгодрить ее и Чистое Сердце. О, кк счстлив он, имея ткого сын! Я лишен этой рдости — я одинок! — скзл генерл, зкрывя лицо рукми.

— А я, дядя? — нежно проговорил молодя девушк.

— Ты — моя миля, горячо любимя дочь, — отвечл генерл, обнимя и целуя ее. — Но сын у меня нет!

— Д, — здумчиво скзл молодя девушк.

— Тк кк же? — снов нчл генерл. — Не могу ли я сделть чего-нибудь для Чистого Сердц? Денег он, конечно, не возьмет; я не осмелюсь и предложить их.

Н минуту нступило молчние.

Люция обнял генерл, поцеловл его в лоб и положил головку ему н плечо, чтобы он не видел ее вспыхнувшего лиц.

— Мне пришл одн мысль, дядя, — скзл он тихим, дрожщим голосом.

— Говори, мое дитя. Может быть, см Бог внушил ее тебе.

— У вс нет сын, которому вы могли бы передть свое имя и громдное состояние. Ведь тк?

— Увы! — прошептл генерл. — У меня н минуту блеснул ндежд нйти его, но эт ндежд исчезл нвсегд!.. Д, у меня нет нследник, — прибвил он громко.

— Чистое Сердце и его мть, конечно, не зхотят ничего принять от вс.

— Я зню это.

— А между тем мне кжется, что, при одном условии, они соглсятся н это.

— Что же это з условие? — быстро спросил генерл.

— Вы жлеете о том, что у вс нет сын, которому вы могли бы передть свое имя. Почему бы не усыновить вм Чистое Сердце?

Генерл взглянул н нее. Он дрожл от волнения, н щекх ее выступил яркий румянец.

— О, моя миля! — воскликнул он, нежно целуя ее. — Твоя мысль очень хорош, но, к несчстью, неосуществим. Я был бы счстлив иметь ткого сын, кк Чистое Сердце; я гордился бы им. Но ты знешь, что у него есть мть. Он горячо любит его и, конечно, пожелет сохрнить его любовь для себя, не рзделять ее с совершенно чужим ей человеком.

— Может быть, вы и првы, — прошептл Люция.

— Но если бы дже мть его из любви к нему и желния дть ему положение в обществе и соглсилсь н мое предложение, — мтеринскя любовь не остновится ни перед ккими жертвми, мое дитя! — то он см не принял бы его. Неужели ты думешь, что ткой человек, кк он, проведший столько лет в пустыне, среди величественной природы, из-з золот, которое он презирет, и имени, которое ему не нужно, соглсится откзться от жизни, полной тревог, но вместе с тем и глубоких рдостей? Рзве он променяет прерию н нши город? Нет, Люция, он здохнется в них! Оствим же эту мысль, мое дитя. Он никогд не соглсится н мое предложение.

— Кто знет, — скзл молодя девушк.

— Бог свидетель, — горячо воскликнул генерл, — что я был бы глубоко счстлив, если бы это удлось. Но к чему утешть себя несбыточными ндеждми? Он откжется и, по-моему, будет совершенно прв.

— А все-тки попробуйте, дядя, — нстивл Люция. — Если Чистое Сердце и откжется, он все-тки увидит, что вы оценили его и не окзлись неблгодрным.

— Ты требуешь этого? — спросил генерл, по-видимому, и см желвший того же.

— Я прошу вс исполнить мою просьбу, — отвечл Люция, обнимя его и стрясь скрыть свою рдость и волнение. — Не зню почему, но мне кжется, что вм удстся.

— Изволь, — прошептл, грустно улыбнувшись, генерл. — Попроси Чистое Сердце и его мть прийти ко мне.

— Я сейчс приведу их к вм! — воскликнул Люция.

Он вскочил с мест и убежл.

Оствшись один, генерл опустил голову и глубоко здумлся.

Через несколько минут Хесусит и Чистое Сердце вошли к нему в сопровождении Люции.

Генерл поднял голову и, любезно поклонившись им, попросил племянницу удлиться.

Молодя девушк вышл.

В пещере было довольно темно, и тк кк Хесусит полузкрыл лицо кружевной вулью, то генерл не мог рссмотреть ее.

— Вы желли нс видеть, генерл, — весело скзл Чистое Сердце. — Кк видите, мы поспешили исполнить вше желние.

— Блгодрю вс, мой друг; ндеюсь, вы позволите мне считть вс другом? Мне хотелось выскзть вм и вшей доброй мтери мою горячую блгодрность з услуги, которые вы окзли мне и моей племяннице.

— Вши слов вполне вознгрждют меня з все, — взволновнно отвечл Чистое Сердце. — Я дл обет помогть в беде кждому из моих ближних и, окзывя вм услугу, только исполнил его. Вше увжение и то удовольствие, которое я испытывю в нстоящую минуту, служт для меня смой лучшей нгрдой.

— А я… мне бы хотелось вознгрдить вс инче.

— Вознгрдить меня? — воскликнул Чистое Сердце, вспыхнув от гнев при тком оскорблении.

— Позвольте мне зкончить, — поспешно скзл генерл. — Если мое предложение покжется вм неподходящим, вы откжетесь от него. Я желл бы поговорить с вми откровенно, открыть вм свою душу.

— Говорите, генерл. Я слушю вс.

— Я приехл в прерии с целью предпринять кое-ккие розыски. Моя экспедиция, кк вы знете, не удлсь: все мои спутники погибли. Теперь, оствшись один, я поневоле принужден откзться от попытки, которя, в случе удчи, могл бы сделть меня счстливым в те немногие годы, которые мне еще остлось прожить. Бог жестоко крет меня. Все мои дети умерли, — все, кроме одного, которого в минуту гнев и безумной гордости я см выгнл из дом! Я — стрик, но около меня нет никого из близких — мой дом пуст. Я живу одиноко, без друзей, без родных. У меня нет нследник, которому я мог бы оствить — не говорю свое состояние — но свое чистое, незпятннное имя. Хотите вы зменить мне семью, Чистое Сердце? Хотите быть моим сыном?

Н глзх генерл были слезы. Он встл и крепко сжл руку молодого человек.

Чистое Сердце колеблся, не зня, что отвечть н ткое стрнное, неожиднное предложение.

Хесусит откинул покрывло. Лицо ее кк бы преобрзилось от глубокой, восторженной рдости. Он подошл к генерлу и, положив ему руку н плечо, пристльно взглянул н него.

— Нконец! — воскликнул он дрожщим от волнения голосом. — Итк, дон Рмон Грильяс, вы теперь, после двдцти лет, требуете сын, которого сми же тк безжлостно выгнли из дом?

— Что вы хотите скзть? — пробормотл генерл, побледнев кк смерть.

— Я хочу скзть, дон Рмон, что я — вш жен Хесусит, Чистое Сердце — вш сын Рфэль, которого вы прокляли!

— О Боже! — воскликнул генерл, упв н колени. — Прости, прости меня, мой сын!

— Отец! Что вы делете? Встньте! Встньте!

И Чистое Сердце стрлся поднять рыдющего стрик.

— Нет, мой сын! Я не встну до тех пор, пок ты не простишь меня!

— Встньте, дон Рмон, — кротко скзл Хесусит. — Вш жен и сын уже двно збыли все. В их сердцх не остлось ничего, кроме любви и увжения к вм.

— О! — воскликнул генерл, обнимя и целуя их. — Это слишком много счстья! Я не достоин его — я был тк жесток!

— А я стоил этого, — отвечл Чистое Сердце, — и блгодря тому, что вы нкзли меня, сделлся честным человеком. Збудем прошлое и будем думть только о счстливом будущем.

В эту минуту в пещеру робко вошл Люция.

Генерл бросился к ней и, взяв ее з руку, подвел к Хесусите, которя нежно обнял ее.

— Дитя мое! — воскликнул он. — Я не могу усыновить Чистое Сердце — он и тк мой сын! Бог в своем неизреченном милосердии дл мне счстье в то время, кк я уже перестл ндеяться н него!

Люция вскрикнул от рдости и, скрыв свое смущенное лицо н груди Хесуситы, протянул руку Чистому Сердцу, который, упв н колени, покрыл ее поцелуями.

ЭПИЛОГ

Это было несколько месяцев спустя после экспедиция грф Руссет Бульбон.

В то время фрнцузы пользовлись большим увжением в Соноре. Все нши путешественники, случйно попдвшие туд, могли рссчитывть н смый дружеский, рдушный прием.

Поддвясь своей стрсти к путешествиям, я выехл из Мексики с единственною целью — осмотреть стрну.

Один из моих друзей-охотников подрил мне великолепного мустнг, и я проехл верхом несколько сотен миль вдоль мерикнского континент.

Я путешествовл, кк всегд, один, делл очень небольшие переходы, пробирлся через покрытые снегом горы и обширные пустыни, переплывл через быстрые реки и стремительные потоки только для того, чтобы посетить и осмотреть испнские город, рсположенные по берегм Тихого окен.

Я путешествовл уже около двух месяцев и был в нескольких милях от Эрмосильо. Меня интересовл этот город, сдвшийся через дв чс после тки грфу Руссету, отряд которого состоял всего только из двухсот пятидесяти человек. А между тем Эрмосильо — большой город с пятндцтитысячным нселением. Он окружен стенми и мог выствить против фрнцузов тысячу сто солдт под нчльством генерл Брво, одного из смых хрбрых мексикнских генерлов!

Солнце зшло, и срзу стемнело. Моя бедня лошдь проехл уже пятндцть миль. З последние дни я чересчур нпрягл ее силы, спеш поскорее доехть до Гуймс, и потому он с трудом продвиглсь вперед и чуть ли не н кждом шгу спотыклсь н острые кмни.

Я см стршно устл и проголодлся. Мысль провести ночь н открытом воздухе нисколько не улыблсь мне.

Я знл, что в окрестностях Эрмосильо есть много ферм, но нигде не виднелось ни огоньк, и я боялся зблудиться в темноте.

Впрочем, кк и все люди, ведущие скитльческую жизнь, полную лишений и всевозможных случйностей, я привык к ним и довольно философски отнесся к постигшей меня неудче. Путешественнику, в особенности в Америке, приходится полгться во всем только н себя и не рссчитывть ни н ккую постороннюю помощь.

Итк, потеряв всякую ндежду н приют и ужин, я вздохнул и подчинился своей учсти. Ехть дльше было невозможно: в темноте я рисковл сбиться с дороги. Мне оствлось только отыскть подходящее место для ночлег, где ншлось бы немножко трвы для моей лошди, ткой же голодной, кк и я см.

Но дже и это скромное желние не легко было исполнить. Кругом меня рсстиллсь сожження солнцем пустыня, покрытя мелким, кк пыль, песком. Нконец я увидел ккое-то жлкое деревцо, под которым росл тощя трв.

Я собирлся уже сойти с лошди, кк вдруг до меня донесся стук копыт.

Я змер н месте.

Встретить всдник в этих пустынях, д еще ночью, не особенно приятно.

Конечно, он может окзться и честным человеком, но, по большей чсти, окзывется негодяем.

Я зрядил револьвер и ждл.

Мне пришлось ждть недолго.

Через пять минут всдник уже подсккл ко мне.

— Добрый вечер, кбльеро! — скзл он.

Голос и мнер его были тк дружелюбны, что мои подозрения тотчс же рссеялись.

Я отвечл н его приветствие.

— Куд едете вы тк поздно? — спросил он.

— Мне и смому очень интересно было бы узнть это, — ответил я. — Теперь тк темно, что я, кжется, зблудился и решил остновиться н ночлег под этим деревом.

— Не особенно удобный ночлег, — отвечл, покчв головой, незнкомец.

— Д, не удобный, — отвечл я. — Но, з неимением лучшего, приходится удовольствовться им. Я умирю от голод, лошдь моя стршно устл, и мы об предпочитем лучше отдохнуть здесь, чем ночью, в темноте, рзыскивть приют, которого нм, по всей вероятности, и не удстся нйти.

— Гм! — скзл незнкомец, взглянув н моего мустнг, который опустив голову, стрлся поймть кончикми губ несколько сухих трвинок. — У вс, кк кжется, очень породистя лошдь. Может он, несмотря н устлость, проехть еще мили две?

— Он в состоянии проехть и дв чс, если нужно, — улыбясь, ответил я.

— В тком случе, следуйте з мной, — весело проговорил незнкомец. — Обещю вм обоим приют и сытный ужин.

— Очень рд и блгодрю вс, — отвечл я, пришпоривя лошдь.

Он, кзлось, понял, в чем дело, и пошл довольно крупной рысью.

Мой спутник был человеком лет сорок, с умным открытым лицом. Н нем был костюм землевлдельц. Широкополя фетровя шляп его был укршен широким золотым глуном; плщ спусклся с плеч и зкрывл круп лошди; н ногх были ботфорты с толстыми серебряными шпорми, н левом боку, кк и у всякого мексикнц, висел кинжл.

Между нми звязлся живой рзговор. Не прошло и получс, кк н некотором рсстоянии от нс выплыло из темноты большое, величественное здние. Это был сиенд, в которой, по словм моего проводник, я мог рссчитывть н рдушный прием и хороший ужин.

Моя лошдь зржл и прибвил шгу, я мысленно возблгодрил свою счстливую звезду.

При ншем приближении ккой-то всдник, стоявший н круле, окликнул нс, семь или восемь чистокровных ищеек бросились к моему спутнику и с громким лем и рдостным визгом зпрыгли около него.

— Это я! — крикнул он крульному.

— А, Весельчк! Нконец-то! — отвечл тот. — Вот уже больше чс, кк вс ждут.

— Скжите хозяевм, Черный Лось, что со мной приехл путешественник. — Д не збудьте прибвить, что он фрнцуз.

— Кк вы узнли это? — спросил я несколько обиженно: мне кзлось, что по выговору меня не отличишь от испнц.

— Черт возьми! — воскликнул мой спутник. — Д ведь мы почти соотечественники.

— Кким же это обрзом?

— Я кндец. Кк же мне было не узнть вшего кцент?

Рзговривя, мы подъехли к сиенде, около дверей которой толпились люди.

Кк кжется, известие о том, что я фрнцуз, произвело некоторое впечтление.

Двендцть слуг стояли с фкелми, при свете которых я увидел человек семь или восемь мужчин и женщин, спешивших к нм нвстречу.

Хозяин сиенды, высокий мужественный человек лет пятидесяти, со смелым энергичным лицом, подошел ко мне. Н его руку опирлсь дм, которя в молодости был, нверное, змечтельной крсвицей; дже и теперь, несмотря н то, что ей было около сорок лет, он поржл своей крсотой. Около них, с любопытством рзглядывя меня, остновилось несколько прелестных детей.

Немного позди стоял дм лет семидесяти и почтенный, уже совсем седой стрик.

Я одним взглядом окинул эту семью; в ней было что-то птрирхльное, возбуждющее невольное сочувствие и увжение.

— Я очень счстлив, сеньор, — скзл хозяин, беря мою лошдь под уздцы и помогя мне сойти с нее, — что мой друг Весельчк убедил вс приехть ко мне.

— Должен сознться, сеньор, — улыбясь, отвечл я, — что это удлось ему без большого труд. Я не отговривлся и с глубокой признтельностью принял его предложение.

— Теперь уже поздно, и вы утомлены, — продолжл хозяин. — Если вы позволите, я проведу вс в столовую. Мы собирлись ужинть, когд нм скзли о вшем приезде.

— Блгодрю вс, сеньор, — отвечл я, нклонив голову. — При тком рдушном приеме я совсем збыл о своей устлости.

— Срзу видн фрнцузскя вежливость! — скзл, улыбясь, хозяйк.

Я предложил ей руку, и мы вошли в столовую, где н огромном столе стоял обильный ужин, ппетитный зпх которого нпомнил мне, что я постился в продолжение двендцти чсов.

Все уселись вокруг стол; нс было, по меньшей мере, человек сорок.

Вместе с хозяевми ели и слуги. Н сиенде еще соблюдлся этот стринный, уже выходящий из употребления обычй.

Когд все немного подкрепили свои силы, рзговор, внчле довольно вялый, зметно оживился.

— Ну что же, Весельчк? — спросил седой птрирх моего спутник, который сидел рядом со мной и энергично рботл ножом и вилкой. — Выследили вы ягур?

— Дже не одного, целых двух, генерл, — отвечл Весельчк.

— Ого! И вы вполне уверены, что их дв?

— Не думю, чтобы я ошиблся. Спросите хоть у Чистого Сердц. Он знет, что я пользовлся довольно большой известностью в зпдных прериях.

— Весельчк не мог ошибиться, — скзл хозяин дом. — Он для этого слишком опытный охотник.

— В тком случе, нужно собрть згонщиков и поскорее избвиться от этих опсных соседей. Кк ты думешь, Рфэль?

— Я уже позботился об этом, отец, и очень рд, что вы соглсны со мною. Черный Лось, должно быть, успел все подготовить.

— Д, все готово, — отвечл Черный Лось. — Можно отпрвиться н охоту когд угодно.

Дверь отворилсь, и в комнту вошел новый посетитель. Рфэль и его жен встли и пошли к нему нвстречу.

Меня несколько удивил ткя предупредительность, тем более, что гость был индеец. Я хорошо зню крснокожих, не рз живл вместе с ними, и мне стоило только взглянуть н костюм посетителя, чтобы узнть, что он приндлежит к племени комнчей.

— О! Орлиня Голов! Орлиня Голов! — рдостно кричли дети, окружив его.

Он поочередно перецеловл их всех и дл им ккие-то игрушки, которые тк искусно умеют делть индейцы. Потом он, улыбясь, подошел к столу, очень любезно рсклнялся и сел между хозяином и хозяйкой.

— А мы рссчитывли, вождь, что вы придете до зход солнц, — дружески скзл хозяйк. — Нехорошо с вшей стороны зствлять себя ждть.

— Орлиня Голов ходил по следу ягуров, — ответил индеец. — Теперь моей дочери нечего бояться. Они убиты.

— Кк! Вы уже убили ягуров? — воскликнул Рфэль.

— Д, мой брт может взглянуть н них. Шкуры очень хороши, они лежт во дворе.

— Вы, должно быть, всегд будете ншим Провидением, вождь! — скзл дон Рмон, протягивя ему руку.

— Мой отец говорит хорошо, — отвечл Орлиня Голов. — Влдык жизни вложил в его уст эти слов. Семья моего отц — моя семья.

После ужин Рфэль проводил меня в прекрсную комфортбельную спльню. Я лег в постель и тотчс же зснул.

Н другой день хозяев стли уговривть меня отложить н время мое путешествие и погостить у них. Нужно сознться, что я очень охотно соглсился исполнить их просьбу. Уже не говоря о том, что мне жль было рсстться с людьми, тк рдушно принявшими меня, мое любопытство было возбуждено всем виденным нкнуне, и мне очень хотелось пробыть н сиенде еще несколько дней.

Прошл целя неделя.

Рфэль и все его семейство были ко мне необыкновенно внимтельны, и я чувствовл себя прекрсно в их мирном доме. Но любопытство, возбужденное во мне в первый день приезд, не уменьшилось, увеличилось.

Мне почему-то кзлось, что окружвшие меня люди были длеко не всегд тк счстливы, кк теперь, что кждому из них пришлось многое пережить и перестрдть.

Почему н их лицх появляется иногд ткое скорбное выржение? Откуд взялись эти глубокие морщины? Нверное, их провело не время, ккое-нибудь тяжелое горе.

Эт мысль преследовл меня и, несмотря н все усилия, я никк не мог отделться от нее.

Прошло еще некоторое время, и я стл близким человеком в этой милой семье. Все полюбили меня, горячо принимли к сердцу мои дел и откровенно говорили со мною о своих. Но интересоввший меня вопрос до сих пор остлся нерзрешенным. Несколько рз собирлся я здть его и — не смел. Я боялся быть нескромным, боялся рзбередить еще незжившие рны.

Рз вечером я и Рфэль возврщлись с охоты. Мы были уже недлеко от дом, когд он вдруг остновился и положил руку мне н плечо.

— Что с вми, дон Густвио? — спросил он. — Вы выглядите тким мрчным и озбоченным. Может быть, вы скучете в ншем обществе?

— Вы, конечно, и сми не верите тому, что говорите, — отвечл я. — Нпротив, никогд в жизни не был я тк счстлив, кк теперь!

— Тк оствйтесь с нми! — воскликнул он. — У ншего очг всегд нйдется место для друг.

— Блгодрю! — отвечл я, крепко пожимя ему руку. — Очень бы желл остться, но не могу. Я похож н Вечного Жид. Ккой-то голос постоянно твердит мне: «Иди! Иди!» И я покоряюсь своей учсти.

— Послушйте, дон Густвио! — скзл он. — Скжите мне, что тревожит вс? Мы все зметили это, но не осмеливлись нпршивться н вшу откровенность. А теперь я нконец решился и прошу вс объяснить мне, в чем дело.

— Извольте, я исполню вше желние, — ответил я. — Верьте только, что не пустое любопытство, глубокое учстие к вм руководит мною.

— Смелее, смелее, — улыбясь, скзл он. — Исповедуйтесь мне, и я зрнее обещю вм полное отпущение грехов.

— Мне и смому горздо приятнее выскзть вм все.

— Говорите. Я слушю.

— Мне почему-то кжется, что вы не всегд были тк счстливы, кк теперь; что это счстье куплено ценой долгх стрдний!

Печльня улыбк покзлсь у него н губх.

— Простите меня! — воскликнул я. — Вот этого-то я и боялся! Рди Бог, прекртим этот рзговор и збудьте о моей нескромности!

Я был стршно недоволен собою.

— Нет, — отвечл Рфэль, — вш вопрос не кжется мне нескромным. Вы сделли его из учстия к нм, и вш проництельность докзывет, что вы любите нс. Вы не ошиблись, мой друг: мы все перенесли много горя. Если желете, я рсскжу вм все, и вы убедитесь, что счстье достлось нм очень дорого. А теперь пойдемте домой; нс, нверное, уже ждут.

После ужин Рфэль велел поствить н стол бутылку с вином и ящик с сигреткми. Слуги приготовили все и ушли.

— Ну, мой друг, — скзл он, — вы сейчс узнете все. Мой отец, мть, моя дорогя жен, Весельчк, Черный Лось и Орлиня Голов учствовли в той ужсной дрме, которую я рсскжу вм. Если я что-нибудь збуду, они помогут мне.

И Рфэль рсскзл мне все, что вы прочитли в этой книге.

Стршные, потрясющие события, которые передвл мне человек, см игрвший в них ткую выдющуюся роль, в высшей степени зинтересовли меня. Н вс, читтель, они, конечно, не могли произвести ткого сильного впечтления. Они много потеряли в моем изложении: в них нет той живости, которя соствлял их глвное достоинство.

Через неделю после этого я рспрощлся с моими рдушными хозяевми. Но вместо того, чтобы отпрвиться в Гуймс, кк и предполгл рньше, я принял учстие в экскурсии, которую здумл Орлиня Голов, и уехл вместе с ним. Много интересного видел я во время пути и, если вы не очень скучли, читя мою книгу, я, может быть, когд-нибудь рсскжу вм и об этой поездке.

section
section id="FbAutId_2"
section id="FbAutId_3"
section id="FbAutId_4"
section id="FbAutId_5"
section id="FbAutId_6"
Взгляни н меня блгосклонным оком, Влдык жизни, Ты дл мне мужество открыть мои жилы!» (индейск.)