Росциус Юрий

Либретто Великой Отечественной

Юрнй РОСЦИУС

Либретто Великой Отечественной

Субботний вечер 21 июня 1941 года. Огромная армия нацистской Германии сосредоточилась у нашей границы. Еще не грянули первые выстрелы, не разорвались первые бомбы, а московский школьник Лев Федотов уже знал, каким будет начальный период войны, где и как она закончится. Об этом свидетельствуют записи в его дневнике, обычной общей тетради, выпущенной фабрикой "Светоч". Итак, посмотрим, что Лева занес в него еще 5 июня:

"Рассуждая о том, что, рассовав свои войска вблизи нашей границы, Германия не станет ждать, я приобрел уверенность, что лето этого года у нас в стране будет неспокойным. Я думаю, что война начнется или во второй половине этого месяца, или же в начале июля, но не позже, ибо Германия будет стремиться окончить войну до морозов. Я лично твердо убежден, что это будет последний наглый шаг германских деспотов, так как до зимы они нас не победят. Но вот то, что мы можем потерять в первую половину войны много территории, это возможно. Честно фашисты никогда не поступят. Они наверняка не будут объявлять нам войну, а нападут внезапно и неожиданно, чтобы путем внезапного вторжения захватить побольше наших земель. Как ни тяжело, но мы оставим немцам такие центры, как Житомир, Винни-ца> Псков, Гомель и кое-какие другие. Минск мы, конечно, сдадим. О судьбах Ленинграда, Новгорода, Калинина, Смоленска, Брянска, Кривого Рога, Николаева и Одессы я боюсь рассуждать. Правда, немцы настолько сильны, что не исключена возможность потерь даже этих городов, за исключением только Ленинграда. То, что Ленинград немцам не видать, в этом я твердо уверен. Если же враг займет и его, то это будет лишь тогда, когда падет последний ленинградец. До тех пор, пока ленинградцы на ногах, город Ленина будет наш! За Одессу, как за крупный порт, мы должны, по-моему, бороться интенсивнее даже, чем за Киев. И я думаю, одесские моряки всы-пят германцам за вторжение в область их города. Если же мы сдадим по вынужденной причине Одессу, то гораздо позже Киева, так как Одессе сильно поможет море. Понятно, что немцы будут мечтать об окружении Москвы и Ленинграда, но я думаю, что они с этим не справятся. Окружить Ленинград, но не взять его, немцы еще могут. Окружить же Москву они не могут в области времени, ибо не успеют замкнуть кольцо к зиме. Зимой же для них районы Москвы и дальше будут просто могилой. Я, правда, не собираюсь быть пророком, но все эти мысли возникли у меня в связи с международной обстановкой, а связать их, дополнить помогли мне логические рассуждения и догадки. Короче говоря, будущее покажет".

В этом отрывке из дневника, приведенном по монтажному листу фильма "Соло трубы" (почему мы не цитируем оригинал - объясним ниже), нет ни одного факта, который не подтвердился бы в ходе Великой Отечественной войны. А теперь обратимся к другой записи Федотова:

"21 июня. Теперь, с началом конца этого месяца, я уже жду не только приятного письма из Ленинграда, но и беды для всей нашей страны - войны. Ведь теперь, по моим расчетам, только если я действительно был прав в своих рассуждениях, то есть если Германия готовится напасть на нас, то война должна вспыхнуть в эти числа этого месяца или же в первых числах июля. То, что немцы захотят напасть на нас как можно раньше, я уверен, ведь они боятся нашей зимы и поэтому пожелают окончить войну еще до холодов. Я чувствую тревожное биение сердца, когда подумаю, что вот-вот придет весть о вспышке новой гитлеровской:авантюры. Откровенно говоря, теперь, в последние дни, просыпаясь по утрам, я спрашиваю себя: а может быть, в этот момент уже на; границе грянули первые залпы? Теперь можно ожидать начала войны со дня на день...

Эх, потеряем мы много территории. Хотя она потом будет взята нами обратно, но это не утешение. Временные успехи германцев, конечно, зависят не только от точности и силы их военной машины, но также зависят и от нас самих. Я поэтому допускаю их успехи, потому что знаю, что мы не слишком подготовлены к войне. Если бы вооружались как следует, тогда никакая сила немецкого военного механизма нас не страшила, и поэтому война обрела бы наступательный характер или же, по крайней мере, твердое стояние на месте и непропускание через нашу границу ни одного немецкого солдата. А ведь мы, с нашей территорией, с нашим народом и его энтузиазмом, с нашими действительно неограниченными ресурсами и природными богатствами, могли бы так вооружаться, что плевали бы даже на мировой поход капитализма и фашизма против нас... Мы истратили уйму капиталов на дворцы, премии артистам и искусствоведам, между тем как об этом можно было позаботиться после устранения угрозы последней войны. А ведь все эти миллионы могли бы так помочь государству!

Тек выглядит страница дневника с записью о полете в космос в 1969 году - датировано 27 декабря 1940 года.

Хотя я сейчас выражаюсь и чересчур откровенно и резко, но поверьте мне, я говорю здесь чисто патриотически, тревожась за спокойствие жизни нашей державы. Если грянет война, и когда мы, за неимением достаточных сил, вынуждены будем отступать, тогда можно будет пожалеть и о миллионах, истраченных на предприятия, которые ничего плохого не было бы, если бы даже и подождали..."

И вновь выходит, что московский школьник во многом был прав. Можно подумать, что историки 60-70-х годов, анализировавшие причины неудач начального периода войны, были знакомы с предостережениями Левы Федотова. Сам же Лева считал свои выводы следствием анализа международной обстановки. Однако любой анализ подобного рода должен опираться на солидную военно-политическую информацию. Но ее-то у Федотова не было и быть не могло - отца он лишился задолго до войны, мать работала в костюмерной театра. Да и школьные друзья Левы - Виктория Терехова, Михаил Коршунов и другие подтверждают, что все они судили о событиях по периодической печати, кинохронике и радиотрансляциям. Однако признать их объективными и всеобъемлющими источниками никак нельзя.

О чем писали советские газеты в последние мирные дни? "Выпущен миллионный двигатель ГАЗ... Германская подлодка потопила британский пароход... В целях изучения эпохи Алишера Навои юбилейному комитету разрешено вскрыть мавзолей Тимура..." Если же речь заходила о возможной войне, то считалось, что Красная Армия победит агрессора "малой кровью" на его же территории. А в известном сообщении ТАСС от 14 июня 1941 года указывалось, что муссируемые за рубежом слухи о близкой войне между СССР и Германией являются не чем иным, как неуклюже состряпанной пропагандой враждебных сил, и разговоры о намерении Германии напасть на нашу страну лишены всякой почвы.

Это сейчас мы знаем, что еще 31 июля 1940 года Гитлер заявил представителям генералитета: "Россия должна быть ликвидирована. Срок-весна 1941 года". Заметим, нацисты сделали все, чтобы засекретить готовящуюся агрессию. В частности, особой "Директивой по дезинформации противника" требовалось выдавать концентрацию войск на советско-германской границе за подготовку к высадке морского десанта в Англии (операция "Морской лев") и вторжению в Грецию (операция "Марита"). Даже своих сателлитов Гитлер не счел нужным известить о плане "Барбаросса". Но дневник Левы Федотова сомнений не вызывает, его друзья не раз видели эту тетрадь перед войной и единодушно подтверждают, что все записи соответствуют проставленным датам. Тогда как же мог Лева столь точно прогнозировать события?

Например, он писал, что немцы попытаются, но не смогут окружить Москву. Вспомним хронологию боев на этом направлении Восточного фронта.

В сентябре 1941 года Гитлер приказал начать подготовку к решающему наступлению на Москву, в октябре - ноябре подразделения вермахта были на подступах к столице СССР, а 6 декабря Красная Армия перешла в контрнаступление, отбросив врага далеко на запад. Совпадение?

Но как объяснить уверенность Левы в том, что Одесса продержится больше Киева? В самом деле - Киев наши войска оставили 19 сентября, а из Одессы эвакуировались морем 16 октября.

И еще одно обстоятельство. Будь Лева военным, то мог бы предположить, что, готовя молниеносный разгром СССР, гитлеровцы начнут войну самое позднее в мае, чтобы завершить операции до осенней распутицы (как и предполагалось по плану "Барбаросса"). Но он впервые записал предположения о скорой войне 5 июня. Опять случайность?

Интересна еще одна запись в дневнике:

"22 июня. Сегодня я по обыкновению встал рано, мамаша моя скоро ушла на работу, а я принялся просматривать дневник, чтобы поохотиться за его недочетами и ошибками в нем. Неожиданный телефонный звонок прервал мои действия. Это звонила Буба. "Лева, ты слышал сейчас радио? - спросила она.

Один из немногих снимков Левы Федотова.

"Нет, оно выключено".- "Тогда включи его. Значит, ты ничего не слышишь?" - "Нет, ничего".- "Война с Германией!" - ответила моя тетушка. Я сначала как-то не вник в эти слова и удивленно спросил: "С чего это вдруг?" (!! - Ю. Р.) "Не знаю",- ответила она.

Когда я включил радиосеть и услышал потоки бурных маршей, которые звучали один за другим, уже это необычное представление патриотически бодрых произведений мне рассказало о многом. Я был поражен совпадением моих мыслей с действительностью... Ведь я только вчера писал о предугадываемой мною войне. Ведь я ее ждал со дня на день, а теперь это случилось. Эта чудовищная правда, справедливость моих предположений была явно не по мне. Я бы хотел, чтобы лучше я оказался не прав".

Лева с отцом, Федором Каллистратовичем Федотовым.

Именно так, неожиданно для Левы, началась предсказанная им Великая Отечественная война. Он внимательно следил за ходом военных действий, вновь размышлял о будущем:

"23 июня. Вчера из газет я узнал оригинальную новость, члены СС производили аресты в штурмовых отрядах. Я думаю, что, когда фашисты будут задыхаться в борьбе с нами, в конце концов дойдет и до начальствующего состава армии.

Тупоголовые, конечно, будут еще орать о победе над СССР, но более разумные станут поговаривать об этой войне как о роковой ошибке Германии. Я думаю, что в конце концов за продолжение войны останется лишь психопат Гитлер, который не способен сейчас и не способен и в будущем своим ефрейторским умом понять бесперспективность войны с Советским Союзом. С ним, очевидно, будет Гиммлер, потопивший разум в крови народов Германии, и мартышка Геббельс, который, как полоумный раб, будет еще по-холопски горланить о завоевании России даже тогда, когда наши войска, предположим, будут штурмовать Берлин". На этом дневник обрывается.

Лева Федотов не дожил до Победы - он погиб на фронте 25 июня 1943 года. До сих пор М. Коршунов с болью в душе говорит о том, что, возможно, его письмо об уходе в армию побудило Леву, болевшего легочным туберкулезом, со слабым зрением и слухом, добровольно пойти на фронт.

Но вернемся к записям в дневнике. Откроем страницу, датированную 27 декабря 1940 года:

"Сегодня мы снова собрались после уроков в комсомольской комнатушке, и, пока я делал заголовок 2-го номера газеты, Сухарева написала краткий текст 1-го. Возились мы часов до пяти. Азаров что-то священнодействовал у стола, а Борька бездельничал и воодушевлял нас стихами.

- Мы здесь такую волынку накрутили,- сказал я, рассматривая 1-ю газету,- что с таким же успехом могли бы обещать ребятам полет на Марс к Новому году!

- Вот-вот! Именно! - согласился Азаров.- Ты прав! Мы именно "накрутили!"

- А чем плохая мысль? - сказал Борька.- Если бы осталось место, мы могли бы и об этом написать...

- Только потом добавить,- продолжал я,- что ввиду отсутствия эстакад и гремучего пороха этот полет отменяется и ожидается в 1969 году в Америке".

Лева ошибся - в 1969 году американский пилотируемый космический аппарат "Аполло-11" впервые в истории достиг другой планеты, только не Марса, а Луны. Но почему опять совпадение, причем двойное - страна и год?

Лева в детстве, с матерью.

Серия поразительных, но случайных совпадений? Но еще великий А. В. Суворов говаривал: "Раз удача, два удача... Помилуй бог, когда же умение?" И если это не случайность, а еще один пример проявления проскопии, иначе говоря, дара предвидения будущего?

Заметим, сам Лева не мог объяснить, почему записи в его дневнике потом совпадают с реальными событиями. Помните, 21 июня он был уверен в том, что война вот-вот разразится, но, когда она обрушилась на нашу страну, недоуменно спрашивает: "С чего это вдруг?"

Быть может, это странное чувство обладания уникальным чутьем и заставило его навсегда закрыть дневник, предоставив его истории. Но сейчас вызывает тревогу то, что дневник Левы Федотова уже несколько лет находится в руках частных лиц, в условиях, не обеспечивающих его сохранность. Недавно кто-то вздумал "подновить" записи...: А что будет дальше?

По нашему мнению, дневник необходимо немедленно взять под государственную охрану как документ, имеющий огромную историческую и научную ценность. В противном случае он может разделить печальную участь литературных памятников, считающихся безвозвратно утраченными. Этого допустить нельзя!