Из тюрьмы в Кондракаре сбежал опасный преступник Горгон, Призрак Времени. Он хочет найти четыре Фрагмента расколотой магической Сферы и снова составить из них единое целое. Если ему это удастся, судьба Вселенной окажется в его руках. В этой книге подруги-чародейки из команды W.I.T.C.H. отправляются в свое первое и очень опасное путешествие во времени. Их задача — найти Фрагмент Сокола раньше Горгона. Но когда они прибывают в другой мир, обнаруживается, что Фрагмент уже украден. Неужели это дело рук Горгона? Чародейки должны отыскать Осколок Сферы прежде, чем закончится песок в волшебных песочных часах. Иначе они не смогут вернуться домой и тоже превратятся в Призраков Времени…

Лене Каабербол

WITCH

Расколотая сфера

Книга 1. Каменный сокол

Глава 1. Призраки и сны

Это была совершенно необычная тюрьма. Никаких каменных стен или железных решеток — они все равно были бесполезны. Ни замков, ни ключей. Вместо всего этого было озеро под сводчатым потолком где-то в глубинах Оплота Кондракара. Посреди озера располагался небольшой скалистый островок, поросший папоротниками и цветущим мхом. Среди плоских камней возвышалась жердь с ручной вороной — Оракул решил, что узник не должен оставаться один, если сам того не пожелает. Рядом стояла кафедра, обычно с раскрытой книгой. Время от времени страницы переворачивались. Но рука, листавшая книгу, была туманной и бесплотной. А в иные дни и вовсе не имела формы.

Сегодня Джено не мог разглядеть никого. Он слегка поежился. Джено служил в Оплоте Кондракара бессчетное количество лет, и большую часть этого срока в его обязанности входили посещения острова-тюрьмы.

Однако он так и не смог здесь освоиться. Он приносил еду и воду для вороны — узник в пище не нуждался. Он приносил книги и иногда, по требованию узника, бумагу и письменные принадлежности, Но он так и не привык к холодной бестелесной субстанции, которая отдавала эти требования.

Он опустил в воду весло, и маленькая лодочка поплыла по спокойной воде. То есть с первого взгляда, возможно, эта штука и выглядела как вода. Но если присмотреться повнимательнее… в ней можно было безошибочно заметить магическое свечение. Магия была повсюду: в воде, в дымке тумана, в камнях, покрывавших остров. Эта магия казалась мягкой и деликатной. Она такой и была, но только до тех пор, пока кто-то не пробовал испытать ее силу. Тогда она становилась тверже, жестче и прочнее, чем тот кусок скалы, к которому Джено держал путь.

Лодка причалила. Джено чувствовал, что магия изучает его, прощупывает, проверяет, кто он такой и с чем прибыл. Это было все равно что пробираться сквозь огромную невидимую паутину. Но он прибыл сюда по долгу службы и не нарушил никаких правил, так что магия позволила ему сойти на берег.

Джено прочистил горло.

— Господин Горгон?

Джено всегда оставался вежлив, тем более что это было нетрудно. Конечно, Горгон не был ему никаким господином, но, несмотря на свои преступления, когда-то он гордо звался Магистром Магических Наук.

Ответа не последовало. Гостю это не понравилось. По крайней мере, пока узник говорил, Джено мог понять, где тот находится. Джено покосился на кафедру. Там, как обычно, лежала книга, но страницы оставались неподвижными. И воронья жердь была… пуста.

При виде этого у гостя от страха по спине пробежал холодок. Это был совсем не тот привычный страх, который он испытывал при каждой поездке сюда.

— Горгон?

Нет шелеста страниц. Нет вороны. И, как он внезапно понял, нет Горгона. Но как такое возможно?

Как?

Эта тюрьма была сооружена при помощи магии. Магии более прочной, чем скала, более сильной, чем время…

Взгляд Джено упал на книгу. «История времени» Магистра Горгона Гагата. Джено точно помнил, что не приносил такой книги. Оракул ни за что бы этого не позволил. И, тем не менее, книга была здесь. Откуда она взялась? Никто больше здесь не бывал. Никому не было доверено ездить на остров, кроме Джено.

И тут он догадался.

Кусочек за кусочком. Страницу за страницей. Слово за словом Горгон старательно вписывал книгу, вплетал ее назад, в ткань всего сущего. Книга, которая казалась такой обманчиво обычной, суховатой и даже скучной… эта самая книга была когда-то признана слишком опасной для Вселенной. Оракул самолично уничтожил ее, причем это далось ему не так-то просто. Но он не уничтожил это призрачное существо (человеком его назвать уже было нельзя), которое сотворило книгу — да не один раз, а дважды.

И вот книга вернулась. А с ней и знания, которые могли повергнуть в прах целые миры. Обладая этими знаниями, кто-то отчаянный, могущественный и неразборчивый в средствах мог пройти через само Время, создавая и разрушая все на своем пути. Вот как Горгон выбрался из плена магии, связывавшей его. Вот как он снова оказался на свободе.

Рука Джено потянулась к маленькой серебряной флейте, которую он всегда носил с собой. Он поднес ее к губам и подул, раздался резкий громкий сигнал тревоги. Светящаяся магическая дымка заволновалась, заклубилась, напоминая стаю воробьев, расправляющих крылья перед полетом.

— Тревога! — воскликнул он пронзительным голосом. — Тревога! Призрак Времени сбежал!

Джено стоял прямо, как струна, потому что в присутствии Оракула ни одному из членов Совета Кондракара не приходило в голову вести себя иначе. Он изложил новость ровным и чистым голосом, как и подобало члену Совета Кондракара. Хотя в душе ему хотелось съежиться и шептать или, еще лучше, удрать и не возвращаться обратно.

И все это вовсе не потому, что Оракул мог его наказать. Ничего подобного. Просто было ужасно тяжело смотреть в глаза сотен членов Совета, мудрые, ясные глаза, и понимать, что ты провалил свое задание.

— Мы все осмотрели, но… он исчез. Будто растворился в воздухе. И мы не знаем, где его искать… — в последней фразе содержался невысказанный вопрос и надежда, что уж Оракул-то должен знать ответ. Оракул заговорил не сразу.

«Да. Я знаю, в какое время он ушел».

Джено озадаченно помолчал.

— «В какое время», мой господин? — наконец переспросил он.

«Джено, я не господин. Не мог бы ты называть меня как-нибудь по-другому?»

— Да, мой… Да, Оракул.

Но Джено казалось, что это неправильно. В таком обращении недоставало уважительности. Как ни крути, Оракул — это… это Оракул.

«Да, я действительно имел в виду не «куда», а «в какое время». Не забывай, с кем мы имеем дело. Именно безответственные эксперименты Горгона со временем привели к тому, что мы были вынуждены заключить его в тюрьму, а теперь, когда он воссоздал то, что мы уничтожили, он снова стал Повелителем Времени. Он может скользить по Паутине Времени в любую сторону».

— Но…

«Что, Джено?»

— Но почему тогда он оставил книгу?

«Он вернул свои способности. Свои знания и власть. Книга для него теперь всего лишь вспомогательное средство».

— И все-таки…

«Да. Все-таки… — Оракул вздохнул. Такой простой, почти человеческий жест, который плохо вязался с его обычно безмятежным и невозмутимым обликом. — Горгон всегда был полон хитрости и коварства. Думаю, он таким образом искушает меня…»

— Искушает вас?! — Джено не мог понять, как книга может быть искушением для кого-то вроде Оракула.

«Искушает меня последовать за ним, Джено. Путешествия во времени лишили его не только материального тела, но и всех человеческих чувств. Он не знает ни усталости, ни боли, ни радости, ни любви. Единственный голод, который он ощущает, это голод по власти, единственная его жажда — это жажда возмездия. Я знаю, в какое время он отправился, чтобы утолить свои желания. И если бы я последовал за ним, его цель была бы наполовину достигнута».

— Но кто-то же должен! Кто-то должен остановить его, пока не станет слишком поздно!

«Да».

— Кто же?

Оракул помолчал, сидя абсолютно неподвижно и глядя куда-то вдаль. А затем вымолвил:

«Приготовьте Зал Орхидей. И позаботьтесь, чтобы во время разговора со Стражницами нас никто не тревожил».

Хитерфилд. Самый обычный городок, в котором есть все, что нужно для жизни. Он лежит возле темного моря, погруженный в сон. Ночь тоже кажется самой обычной. В парках на ветках, одетых в свежую листву, дремлют птицы. Лунные лучи падают на покрытые гравием дорожки. Голодный и настороженный кот, вышедший на охоту, пересекает пустынную улицу. Где-то раздается шум мотора грузовика, похожий на покашливание старика, который раздумывает, вылезать ли ему из постели или еще понежиться.

Но этой самой обычной ночью пять девочек спали и видели необычные сны…

Полет. Хай Лин лежала в своей комнате над рестораном «Серебряный Дракон», ей снилось, что она летает. Какое чудесное ощущение, сколько радости и удовольствия! Парить высоко над крышами, выделывать в воздухе всевозможные кульбиты…

Вообще-то полеты могут сниться каждому, но для чародейки Хай Лин, владеющей силой Воздуха, такие видения часто становились явью. Хай Лин улыбнулась во сне.

Вдруг раздался крик. Высокий, пронзительный, яростный… и голодный. Удивленная Хай Лин развернулась в воздухе…

Когти. Огромные когтистые лапы, достаточно сильные, чтобы схватить ее, как сова хватает мышку. Исполинские темные крылья заслонили луну. Показались глаза, горящие, светящиеся в ночном мраке.

Внезапно небо стало для Хай Лин очень опасным местом. Она прянула вниз, ища укрытия. Но жуткое создание последовало за ней, она уже чувствовала ветер, поднимаемый его крыльями. Сердце девочки билось как сумасшедшее, страх, острый словно нож, терзал ее. Она металась, падала, крутилась в воздухе, пытаясь спастись, пытаясь избежать встречи с острыми когтями…

Тарани застыла в постели, вцепившись в одеяло. Кто-то шел за ней по пятам, кто-то намного больше и сильнее нее. Ей хотелось спрятаться, но это было опасно — он все равно найдет ее и только еще больше разозлится. Поэтому она просто стояла на месте, дрожа как осиновый лист и ожидая, что он с минуты на минуту заметит ее.

А вот и он. Из-за темноты ей не удавалось рассмотреть его хорошенько. Она решила встретить его во всеоружии и принять бой. Крошечные искорки дерзкого пламени плясали на кончиках ее пальцев. Она обладала силой Огня, она могла… могла…

Он повернулся. Тарани растерялась. Его лицо было ей незнакомо, но смотрела она не на лицо, а на руки. На самом деле это были вовсе и не руки, а когтистые лапы, как у хищной птицы. И когда он потянулся к ней своей рукой с кинжальными когтями, она стала сжиматься, и сжиматься, и сжиматься, пока не сделалась размером с перепуганную мышку…

Ирма обвила руками подушку. Танцы! Самый лучший способ провести вечер! Особенно если танцуешь с высоким красавчиком, который, кажется, тоже к тебе неравнодушен. Ирма улыбнулась, продемонстрировав ямочки на щеках. Она закрутилась, сделала шаг в сторону, потом снова приблизилась к партнеру, следуя за ритмом музыки. Где-то поодаль журчали и плескались струи фонтана, и Ирме пришла в голову забавная идея. Она воспользовалась силой своей Стихии и окутала себя и партнера по танцу легкой радужной дымкой. «Чародейке, управляющей Водой, еще и не такое под силу», — с очаровательной улыбкой сказала она парню.

Но вдруг руки, обнимавшие ее, сделались холодны. Холодны словно влажный камень, только не такие плотные и вещественные. Рука, обхватившая ее талию, была словно лед.

Ирма уже не танцевала с юным красавчиком. Она корчилась в лапах существа, сделанного изо льда и тумана, серого, призрачно-бестелесного и скользкого. И холоднее всего были его глаза…

Стеганое одеяло Корнелии сползло на пол от того, что она беспрестанно крутилась и ворочалась. На коже выступила испарина. Во сне она горела. Пламя было повсюду, при дыхании приходилось втягивать в легкие огонь. Она томилась в этой огненной ловушке, и вся ее сила Земли не могла ей помочь…

Вилл внезапно села на кровати, невидяще глядя перед собой, и закричала:

— Оракул ушел!

От собственного крика Вилл проснулась. Потерла рукой лицо, пытаясь совладать со своими чувствами. Ночь стояла тихая и вроде бы совершенно обычная. Будильник-лягушка показывал около половины шестого, за окном еще и не думало рассветать. Казалось бы, все спокойно, но чувство панического ужаса из сна никак не исчезало, и Вилл потянулась рукой к груди, призывая Сердце Кондракара. Кристалл на цепочке мягко поблескивал в темноте. Ощущения говорили Вилл, что баланс сил Воздуха, Огня, Воды и Земли не был нарушен. Стихии по-прежнему сливались воедино, чтобы образовать Энергию, которая находилась во власти чародейки.

— Это только сон, — пробормотала девочка, взбивая подушку в форме лягушки, — всего лишь сон.

В пяти комнатах в разных уголках Хитерфилда пять девочек — все они были Стражницами Кондракара — снова пытались уснуть.

Глава 2. Ужастики

Микроволновка издала радостное «дзинь!», и сладкий голосок, словно из телерекламы, произнес:

— Ой, девочки! Ваш поп-корн уже готов. Вкусный и хрустящий, все как вы любите!

Хай Лин не удержалась и захихикала. Зато Тарани заметно нервничала.

— Вилл, не могла бы ты попросить ее вести себя тише? — прошипела огненная чародейка. — Мне не очень-то хочется, чтобы мама ее услышала. Только представьте, как я буду с ней объясняться! «Послушай, мам, наша микроволновка вдруг начала разговаривать, но ты не волнуйся, это прекратится, как только от нас уйдут мои подружки-чародейки. Видишь ли, одна из них может управлять энергией, и все электрические приборы в ее присутствии так и норовят поболтать».

— Ладно, сейчас попробую, — без особой охоты пообещала Вилл.

Она открыла дверцу микроволновки и достала раздутый бумажный пакет.

— Изабель, спасибо тебе за поп-корн, выглядит он просто восхитительно. Но… не могла бы ты быть поосторожней? Миссис Кук ни в коем случае не должна услышать тебя. Она не поймет…

Микроволновка тяжело вздохнула, и Хай Лин почувствовала, как аппетитный запах горячего поп-корна расползается по всей кухне.

— Не поймет? Да она даже не заметит! Многие хозяева разговаривают со своей бытовой техникой, ну хоть иногда, но для нее мы просто бездушные машины.

— А вот с этим можно поспорить, — усмехнулась Тарани. — Я пару раз слышала, как мама ворчит на свой компьютер.

Хай Лин удивленно вскинула брови. Она с трудом могла себе представить, чтобы мама Тарани срывала свой гнев на ком-то или чем-то, пусть даже на техническом устройстве. Обычно миссис Кук не теряла самообладания и всегда держалась сдержанно и уверенно, как и подобает судье.

— Компьютеры! — фыркнула микроволновка — Ох, уж эти умники и воображалы! Будущее электроники! Информационные технологии! Вся эта сетевая чушь, которой они так гордятся! А вот скажите-ка мне, могут они сделать вам чашечку горячего какао, когда вы возвращаетесь из школы?

— Ну хватит! — резко оборвала ее Ирма. — Даже не упоминайте при мне это ужасное пыточное заведение! Мы же договорились сегодня не думать о математике, истории, французском, сочинениях, тестах и прочих штуках, придуманных специально, чтобы сводить бедных учеников с ума! Сегодня, девочки, мы отдыхаем, а расслабиться нам поможет вот это!

Ирма с видом фокусника вытащила из сумки видеокассету и помахала ею в воздухе. На обложке была нарисована девушка, бившаяся в лапах гигантской птицы, похожей на динозавра.

— «Грифы»! Фильм только вчера вышел на видео! — провозгласила она. — Романтика! Захватывающие приключения! Мурашки ужаса! Ричард Дельрэй спасает Черил Дарлингтон от кое-чего похуже, чем контрольная по истории на уроке мистера Коллинза!

— О! — только и смогла выдавить Хай Лин. Ей сразу стало не по себе — картинка слишком напоминала сегодняшний сон.

— Я думала, мы не собирались говорить о школе! — едко заметила Корнелия.

— Но я ведь не произносила запретного слова на букву «Ш»! — запротестовала Ирма.

— Зато ты назвала имя учителя, а это то же самое!

— Послушайте… — начала было Хай Лин, но заколебалась. Может, она ведет себя глупо? Ей почему-то казалось, что не стоит рассказывать подругам о своем кошмаре.

У девочек почти не было секретов друг от друга. Но нужно ли делать из мухи слона и поднимать шум из-за какого-то дурацкого сна?..

— Ты хотела что-то сказать? — напомнила ей Вилл.

— Да… Давайте лучше посмотрим что-нибудь другое…

— Ты что, с ума сошла?! — возмутилась Ирма. — Ты хоть знаешь, чего мне стоило подольститься к работнику видеопроката, чтобы он отложил эту кассету для нас!

— Что ж, ладно, — покорно кивнула Хай Лин. «В конце концов это только кино, — сказала она себе, — всего лишь кино».

— Ладно?! — кипела Ирма. — Да это такой фильм, закачаешься! Подожди, вот дойдем до сцены, где главный гриф похищает Черил, а Ричард цепляется за его хвост! Или где…

— Хорошо-хорошо! Уверена, это отличный фильм! — Хай Лин улыбнулась и попыталась говорить бодро и заинтересованно, но голос прозвучал как-то тускло. И от Ирмы это не укрылось.

— Эй, да что с тобой такое?

Хай Лин пожала плечами. Теперь придется все им рассказать.

— Ничего особенного. Просто мне приснился кошмар…

Хай Лин! Ты же знаешь, мы не должны оставлять без внимания сны, — сказала Тарани, взглянув на подругу поверх очков, будто заботливая бабушка. — Особенно кошмары.

— Ну, в общем… По-моему, это не имеет никакого отношения к обязанностям Стражницы Кондракара или к магии. Самый заурядный дурной сон.

— О чем?

— О птицах. Точнее об одной птице. Громадном хищнике, который схватил меня, когда я летала.

— Что еще возьмешь с воздушной чародейки! Птицы! — усмехнулась Ирма. — Ну почему ты не можешь, как другие, бояться нормальных вещей: всяких там пауков, или змей, или трехголовых псов, или биологички миссис Варгас?

— Но в жизни я не боюсь птиц! — возразила Хай Лин. — Только в том сне! К тому же птица была такая громадная!..

— Ну вот, ты опять! — Корнелия обвиняюще наставила указательный палец на Ирму.

— Опять упоминаешь учителей!

— Прошу прощения, мисс Зазнайка!

— Ты сама зациклилась на школе и остальных вгоняешь в тоску! У меня и так настроение неважное.

Да тут кто угодно впадет в тоску! Следующий месяц будет одной сплошной лавиной жутких контрольных. А в конце? Что мы получим в конце? Нас погладят по головке? Дадут награду? Отправят отдыхать на курорт? Нетушки! Начнутся новые тесты, а там и экзамены за полугодие! И если у кого-то от всего этого не портится настроение, значит, этот кто-то ненормальный!

— Кстати, мне тоже приснился кошмар, — задумчиво произнесла Тарани. — Как раз прошлой ночью.

— И мне, — добавила Вилл. — Правда, без птиц. В моем сне с Оракулом произошло что-то странное.

Хай Лин одновременно почувствовала облегчение и тревогу. Облегчение оттого, что подруги не посчитали ее глупой перепуганной гусыней. И тревогу оттого, что все эти сны могли предвещать ждущие их в скором будущем неприятности.

— Выходит, четверо из нас видели кошмары, — подытожила Ирма. — Или даже все пятеро… Если четырем чародейкам снились дурные сны, то, наверное, и пятой спалось не слишком хорошо, так ведь, Корнелия?

Корнелия нахмурилась.

— Я недавно смотрела научно-популярную программу, и там говорили, что сны вызваны случайными электрическими импульсами в мозгу.

— Мало ли кто чего скажет. Разве ты сама не спец в этом вопросе? — заметила Вилл.

— Электрические импульсы — да, возможно, но все мы знаем, что сны бывают какими угодно, только не случайными. В них заключены послания. Все сны что-то обозначают, даже если мы пока не можем разгадать их смысл. — Хай Лин вздохнула, стараясь подавить беспокойство.

— Ну, если это послание, мне бы хотелось, чтобы оно было хоть чуточку яснее, а не просто пугало до дрожи в коленках. У меня нет никаких предположений, что бы этот сон мог значить. Если так пойдет и дальше, я, чего доброго, стану бояться полетов, а воздушной чародейке такое нужно меньше всего!

— Если уж говорить о страхах… Тарани боится того новенького из старшего класса, — игриво хихикнула Ирма. — Правда, боишься?

— Что?! — Тарани ошарашенно уставилась на подругу.

— Я имею в виду того парня с…

— Я поняла, о ком ты. И я вовсе его не боюсь.

— О-о-о, тогда, может быть, это любовь! — протянула Ирма.

— Не будь дурочкой, я…

— Найджелу лучше не знать об этом, а то еще приревнует…

— Ирма, я… — Тарани умолкла, не зная, что сказать. Наконец она слегка пожала плечами, будто поежилась. — Он просто… В общем, я знала его раньше, в Сезамо, до того, как мы переехали в Хитерфилд. Мне он не особенно нравится, скорее наоборот. Лучше бы он так и остался в Сезамо. И если вы скажете Найджелу хоть слово…

— Эй, — Ирма подняла руки в примирительном жесте, — расслабься! Я же просто дразнила тебя.

— Ты вечно всех дразнишь, и это не всегда бывает забавно.

Ирма положила руку Тарани на плечо.

— Прости. — Она театрально упала на колени и сложила руки в мольбе. — Пожалуйста, извини смиренную чародейку, которая порой сама не знает, что творит. Пожалуйста! Пожалуйста-пожалуйста! — она жалобно округлила глаза, так что Тарани не смогла сдержать смех.

— Ну, хорошо. Ты прощена.

Глядя на эту сцену, Хай Лин почувствовала себя лучше. Теперь, когда она рассказала о своем сне подругам, он уже не казался таким жутким. И в паясничаниях Ирмы было что-то настолько мирное и хорошо знакомое, что от него становилось легче на душе.

— Наверное, нам сейчас не стоит ставить «Грифов», — сказала Корнелия. — Я взяла у подруги фильм «Музыка и я» и успела посмотреть его только один раз…

— Да нет, все в порядке, — сказала повеселевшая Хай Лин. — Это же только фильм.

— Ну, если ты уверена…

И тут Хай Лин позабыла о грифах и дурных снах. Теплая, пропахшая свежим поп-корном кухня вдруг показалась далекой и нереальной, и девочка словно увидела перед собой совсем другое место: огромный зал с колоннами и сводчатый потолок, бесконечный, как небо. Кондракар.

— Вилл, — прошептала она, — Сердце Кондракара…

— Знаю…

Вилл поднесла руки к своему собственному сердцу, и через секунду на ее раскрытых ладонях появился талисман — Сердце Кондракара, переливающееся нежным жемчужно-белым светом.

Хай Лин не отрывала глаз от этого сияния. Она знала, что и остальные чародейки слышат тот же голос, доносившийся не с кухни, а словно звучавший в них самих.

«Стражницы, вы нужны Кондракару».

Глава 3. Зал орхидей

Зал Орхидей больше напоминал не комнату, а оранжерею. Папоротники, орхидеи и цепляющиеся за шпалеры розы соседствовали здесь с причудливыми цветами и растениями, искусно созданными из цветного стекла, меди, золота и драгоценных камней. Среди растений виднелись статуи животных и птиц, настолько похожие на живых существ, что было даже странно, почему они не двигаются и не дышат. Тут были антилопа, павлин, умело вырезанная из камня лиса, а наверху, над высокими дверями, реял золотой феникс с крыльями точно из мерцающего пламени.

Но Хай Лин думала, что Оракул позвал их сюда не для того, чтобы полюбоваться всей этой красотой.

«Стражницы, что вы знаете о времени?»

«О времени? — Хай Лин закусила губу. — Что он имеет в виду? Что вообще люди знают о времени кроме того, что иногда оно ползет, а иногда бежит слишком быстро?»

— Разве время не одна из форм существования материи? — спросила Тарани. — Или я не права?

«У Тарани ко всему научный подход!» — улыбнулась Хай Лин.

— Все, что я знаю, это что времени вечно не хватает, — пробормотала Ирма. — Особенно по утрам. И особенно в доме, где четыре человека и только одна ванная.

«Для большинства людей время как прямая линия. Что-то происходит, потом еще что-то. Мы движемся все вперед и вперед, и прошлые жизни сохраняются лишь глубоко в наших воспоминаниях и влияют на наши поступки. Но смотрите…»

Оракул широко раскинул руки, и в воздухе перед ним возникла огромная сложная паутина, переливающаяся, словно тончайшие серебряные нити.

«Вот оно, время. Не прошлое, настоящее и будущее по отдельности. Не одна линия, а великое их множество. И все они находятся в чутком равновесии, являющемся основой мира».

— Это прекрасно! — прошептала Вилл.

Хай Лин посмотрела на тонкие волокна, разбегавшиеся во всех направлениях, словно лучи яркой звезды, и внутренне согласилась. Это действительно было великолепное зрелище.

«На самом деле это не настолько хрупкая система, как кажется. Если маленькая ниточка оборвется, паутина вскоре восстановится, и равновесие не будет нарушено. Но вот эти, более прочные, основные нити, которые мы называем линиями судьбы, — это совсем другое дело. Повреди одну из них, и вся паутина разрушится».

— Но как такое возможно? Разве вы… Разве кто-нибудь может изменять время? — Хай Лин наморщила лоб, разговор касался слишком сложных тем.

«Большинство людей не могут. Они даже не подозревают о существовании паутины. Но есть и такие, кто обладают способностью путешествовать по Паутине Времени, как другие ходят по обычным дорогам. И эти люди могут быть чрезвычайно опасны».

Паутина по-прежнему висела в воздухе, переливающаяся и сияющая серебром, и на какой-то миг Хай Лин ощутила острое щемящее чувство, сладкую тоску. Почти то же самое она иногда чувствовала, когда смотрела на корабли в порту и на пролетающие над головой самолеты. Вот только путешествие по сверкающим нитям в другие миры и времена сулило куда больше острых ощущений…

— О-о-о, это же просто мечта, — закатила глаза Ирма. — Вот бы я могла перемещаться во времени! Я бы тогда никуда не опаздывала бы. А если бы мне вздумалось устроить себе каникулы посреди учебного года, я бы отдохнула пару неделек, а потом снова вернулась бы в тот день, откуда все началось!

Оракул взглянул на Ирму, лицо его было печально.

«Боюсь, все не так просто. Видите ли, путешествия во времени имеют свою цену — как для Вселенной, так и для самого путешественника. Они ставят под угрозу равновесие сил и постепенно вытягивают из нас память о том, кто мы такие и откуда мы явились. Те безумцы, которые слишком увлекались экспериментами со временем, рано или поздно становились призраками — их еще называют Призраками Времени. У них нет материального тела, которое удерживало бы их в какой-то из эпох».

Ирма вздрогнула.

— Я видела во сне, — прошептала она, — что танцую с парнем, и вдруг он превращается в лед и туман…

«Ох! — подумала Хай Лин. — Так вот, значит, что за кошмар приснился Ирме!»

«Мудрые чародейки не должны оставлять сны без внимания».

— Мы все сегодня видели кошмары, — сказала Корнелия своим обычным деловым тоном. — Но я уверена, что у вас была более веская причина, что бы призвать нас сюда. Реальная причина. — Внешне Корнелия походила на белокурую сказочную принцессу, но из всех пятерых чародеек она была самой обстоятельной и практичной.

«К сожалению, такая причина действительно есть. Я призвал вас потому, что Призрак Времени Горгон бежал из тюрьмы, в которую мы его заключили. Им движет единственная цель — он страстно желает изменить время так, чтобы отомстить мне и Совету и захватить власть над новым миром».

Ошеломленные Стражницы встретили его речь молчанием. Единственным звуком, раздававшимся в Зале Орхидей, было журчание воды в фонтане.

Хай Лин снова закусила губу, пытаясь мыслить логически. «Власть над новым миром? А куда денется старый?»

— И ему это по силам? — наконец тихо спросила Вилл.

«Да. В этом деле есть ключевой момент, что-то вроде перекрестка во времени. Несколько веков назад в другой эпохе, в другом мире была расколота магическая Сфера. А вскоре после этого возникло пророчество: тот, кто сможет снова собрать Осколки Сферы в единое целое, получит власть над судьбами всего мира. Горгон собирается вернуться туда, найти кусочки Расколотой Сферы и изменить Паутину Времени. Если ему это удастся, мир изменится до неузнаваемости, и я перестану существовать».

— Вы?! — возглас Вилл был больше похож на судорожный всхлип. Хай Лин тоже чувствовала, будто у нее выбили почву из-под ног. Это было… немыслимо! Как мог Оракул перестать существовать? У него не было возраста, он был вечен. И, конечно, мир без него был бы совершенно другим.

— Он может уничтожить вас? — робко спросила Хай Лин.

«Он способен сделать так, чтобы меня никогда не существовало».

— С помощью этой Сферы? — Хай Лин не могла себе представить, чтобы какая-то вещь, расколотая или нет, могла сделать такое с Оракулом и перевернуть вверх ногами привычную Вселенную, где жила она и ее подруги-чародейки.

«Если Горгон соединит все четыре Фрагмента Расколотой Сферы, история всех миров изменится. Линии судьбы оборвутся, Паутина разрушится, а потом восстановится в совершенно иной форме».

— Но как ему можно помешать? — встревожено спросила Тарани. — Ведь он, наверное, уже вернулся в прошлое…

«Кто-то должен собрать Фрагменты, раньше него. Кто-то должен принести их сюда, в Кондракар, тогда равновесие не будет нарушено».

Хай Лин обвела взглядом своих подруг. Вилл нахмурила брови, вид у нее был решительный. Хай Лин очень хорошо знала это выражение лица. Уж если Вилл решит взяться за что-нибудь, она не успокоится, пока не исполнит задуманное.

— Вы имеете в виду, это должны сделать мы? — уточнила Вилл.

«Да. Но я обязан спросить: готовы ли вы взять на себя эту миссию?»

— Но что если… что если… — неуверенный голос принадлежал Тарани.

— Что если у нас ничего не выйдет? — твердо закончила фразу Корнелия. — Что же ты не закончила, Тарани? Это очень важный вопрос для всех нас.

Хай Лин не была уверена, что хочет услышать ответ. Ставка в игре так велика, что мысль о поражении была непереносима.

Оракул помолчал, сейчас его взгляд был лишен присущей ему безмятежности.

«Сердце Кондракара поддержит вас. У вас больше шансов преуспеть, чему кого бы то ни было еще».

Корнелия пристально посмотрела на Оракула. Таким острым взглядом можно было разрезать камень.

— Значит, вы не знаете, что нас ждет. Вы не можете сказать, удастся ли нам задуманное.

Оракул склонил голову.

«Нет. Я не знаю. Я могу только надеяться, что у вас все получится».

— Четыре осколка… — произнесла Вилл.

— А где они находятся?

«Три Фрагмента хранятся у жителей Орбиса, мира, где была создана Сфера: Фрагмент Сокола, Фрагмент Орла и Фрагмент Совы. Четвертая и самая главная часть, Фрагмент Феникса, была утеряна, и никто в Орбисе не знает, где ее искать. Я дам вам средство, чтобы добраться до нужного времени и места. Дальше дело за вами — если, конечно, вы согласитесь».

— А у нас есть выбор? — спросила Тарани.

«Выбор есть всегда, Стражницы. Но если уж вы возьметесь за дело, вы должны довести его до конца, иначе все пойдет прахом».

С помощью незримых связей, которыми Сердце Кондракара объединяло чародеек, Хай Лин почувствовала молчаливое согласие остальных. Даже Тарани, несмотря на свои тревоги, не отступила. Наконец Вилл выразила общую мысль вслух:

— Конечно, мы согласны. Что же может быть важнее спасения мира! И если у нас и правда неплохие шансы…

«Никто не сможет справиться с этой задачей лучше вас. Но вы должны быть осторожны. Для поисков каждого фрагмента вам будет открываться небольшое окно во времени. Если вы задержитесь, то рискуете никогда не вернуться в свой мир. Вы позабудете, кто вы и откуда, и станете Призраками Времени, как и Горгон. Помните также, что путешествия во времени истощают вашу силу. Постарайтесь хоть немного отдыхать между заданиями. И не теряйте бдительности: Горгон — коварный и смертельно опасный враг, он может принять любую форму, хоть и не способен удержать ее надолго».

— Туман и лед, — пробормотала Ирма, вспомнив свой сон. — Бррр. А почему вы не можете настигнуть его и разобраться с ним сами?

Оракул снова печально склонил голову.

«Горгон движется сквозь время, не заботясь о том, чтобы не повредить линии судьбы. У меня нет такой свободы действий. Отправься я в путешествие во времени, со всеми своими нынешними знаниями и властью, Паутина Времени задрожала бы под их тяжестью, и нити начали бы обрываться. Таким образом, я вызвал бы ту самую катастрофу, которую пытаюсь предотвратить. Я могу сделать для вас только две вещи: дать вам средство попасть туда, куда сам я отправляться не должен, и послать с вами маленького проводника».

— Проводника? — встрепенулась Хай Лин.

«Его прозвали Муравьишкой. Все считают его маленьким, никчемным и назойливым. Но если вы будете с ним терпеливы, он может вам однажды очень пригодиться».

— Но… кто он? — спросила Хай Лин.

«Посмотрите сами. Вы увидите его в Сердце».

— В Сердце?

Вилл автоматически потянулась за Сердцем Кондракара, но не закончила движения. В зале что-то происходило. Сияющая паутина внезапно потускнела, а нити белого света начали свиваться вокруг Оракула. Вскоре он уже сидел, скрестив ноги, в двойной спирали света, вращавшейся сначала медленно, а потом все быстрее и быстрее.

«Нам пора расставаться».

— Подождите… — Вилл взмахнула рукой, будто хотела его удержать. Но вертящиеся нити сияли и пульсировали все сильнее, и Хай Лин едва могла разглядеть в центре светящегося кокона фигуру Оракула. От спирали вдруг отделились пять нитей света — по одной для каждой из Стражниц.

Хай Лин почувствовала, как волна жара коснулась ее груди, и то же самое ощутили остальные девочки.

«Я дал вам все, что мог. Теперь идите, и удачи вам».

— Он же совсем остыл, — обиженно пробурчала микроволновка. — Такой хороший свежий поп-корн испорчен, и все из-за вас.

Хай Лин казалось, что она видела сон и только что проснулась. Она протянула руку к груди и обнаружила там подвеску — хрустальные песочные часики, которые держала в лапах какая-то птица.

— Прости, — рассеянно сказала Вилл микроволновке.

Корнелия огляделась по сторонам.

— Это же твоя кухня! — почти обвиняюще обратилась она к Тарани.

— Я в курсе.

— Ну, и что там себе Оракул думает? Что мы тут делаем? Почему мы не в этом… как его?..

— Орбис, — подсказала Хай Лин.

— Точно, Орбис. Почему мы не в Орбисе?

— Он ведь сказал, что не может помочь нам. Наверное, мы должны попасть туда сами.

Ирма вздохнула и похлопала рукой по кассете с «Грифами».

— Сдается мне, мы еще нескоро сможем это посмотреть…

— По-моему, у нас сейчас есть заботы поважнее, — напомнила Вилл.

— Да знаю я, знаю. Ну, и как мы доберемся до этого самого Орбиса?

— Разве не ясно? — подала голос Тарани. — Нужно воспользоваться этим. — Она указала на подвеску на своей шее. Как и у Хай Лин, подвеска изображала птицу с песочными часами в лапах.

— У меня орел, — сообщила Тарани. — Смотрите!

Хай Лин повнимательнее пригляделась к своей подвеске, отмечая, что у птицы заостренные крылья и мощный загнутый клюв.

— А у меня, кажется, сокол, да?

— Да, ну это резонно, ты ведь у нас лучшая летунья, — сказала Ирма. — Странно только, что мне досталась сова. Сова больше подходит Тарани.

— Это почему же? Только потому, что я ношу очки?

— Нет, глупышка, потому что сова — самая мудрая птица.

— А-а-а.

— А у тебя кто? — Хай Лин наконец прекратила любоваться своим кулоном и повернулась к Корнелии. Шея ее птицы была тонкой и грациозно выгнутой, а перья больше походили на языки пламени.

— Не знаю, я никогда раньше таких не видела, — ответила Корнелия.

— Это феникс, — сказала Вилл. — Вы что, не слушали Оракула? Корнелия связана с последним утерянным Фрагментом. Или с тем местом и временем, где он находится.

— Но почему я? — Корнелия выглядела удивленной.

— Кто знает, почему у нас такие птицы… — пожала плечами Ирма. — И почему Вилл ничего не досталось…

— Потому что у нее уже есть Сердце Кондракара, — предположила Хай Лин.

— Мне Оракул тоже кое-что дал, — сказала Вилл. — Когда у вас появились подвески, я тоже что-то почувствовала. Что-то, что связано с Сердцем.

Она достала Сердце Кондракара, и все девочки посмотрели на кристалл.

— Ой, там внутри что-то двигается! — воскликнула Корнелия. — Я вижу… вижу мальчика…

— Может, это тот, кого зовут Муравьишкой? — догадалась Хай Лин. — Оракул сказал, что мы увидим его в Сердце.

Тут свет кристалла вспыхнул ярче, и девочкам показалось, что Сердце стало больше, чем прежде. И вот они увидели внутри кристалла целую картину: залитый солнцем двор. Пыль. И спящего мальчика…

Глава 4. Муравьишка

Солнечный свет пятнами падал на песок. Крошечные пылинки танцевали в ярких лучах.

Видение было почти осязаемым. Он почти разглядел волшебный дворец, величественный и роскошный, с башенками, сверкающими как леденцы, с бассейнами, садами, с ручными животными, которые доверчиво смотрят на тебя и кладут тебе голову на колени… И видел себя, прямо там, возле дворцового моста, а в его ушах звучал звон колокольчиков. Он только поставил ногу на мост и…

— Муравьишка! Муравьишка!

Голос вовсе не был похож на звон колокольчиков. Жесткий и холодный, он сразу разрушил атмосферу чуда. Муравьишка вскочил на ноги.

— Да где же этот негодный мальчишка!

Муравьишка испуганно поежился. Но делать было нечего, пришлось откликнуться. Если бы он промедлил, она только разозлилась бы еще больше.

— Я здесь, почтенная тетушка. Зачем я вам понадобился?

Она была огромна. Не пышная, как добродушная тетя Изумруд, а огромная, как гора. Темноволосая, свирепая и опасная. Мальчик пытался выглядеть радостным и готовым услужить, но чувствовал, что улыбка невольно сползает с лица. Он и сам не знал, почему так боится ее. Она ведь никогда не била его. Ни разу.

— Пойди-ка сюда.

Она сердито посмотрела на мальчика. Ее глаза напоминали шарики из обсидиана, темного камня, из которого Хранители Фрагмента вырезали наконечники для копий. Он снова поежился и подумал, что лучше было не вспоминать о Хранителях и их оружии. Тетка сунула ему под нос шаль. Или то, что когда-то было шалью, а теперь больше походило на тряпку, которую изжевали козы.

— Как по-твоему, что это?

Сердце Муравьишки упало.

— Шаль, почтенная тетушка.

— Раньше была шаль. И, надо сказать, очень красивая. А теперь ей дорога только на помойку. А знаешь, почему?

— Я… я не знаю, почтенная тетушка. Вы же сами всегда говорите, что я невежа.

— Это правда. Но сейчас, думаю, ты все-таки знаешь, в чем дело. Это ведь ты поленился закрыть ворота?

— Какие ворота?

— Ворота козьего загона, глупый Муравьишка!

Мальчику захотелось и в самом деле превратиться в муравья, чтобы скрыться от тетки, юркнуть в какую-нибудь прохладную трещинку. Он уже почти почувствовал желанный холодок, почти смог…

— Смотри мне в глаза, мальчик!

Муравьишке пришлось открыть глаза и снова взглянуть на разъяренную тетку.

— Бездельник! Засоня! Бестолковый и ленивый оболтус! Не знаю, почему я терплю тебя так долго. — Женщина сверлила мальчика взглядом.

— Тетушка, мне очень жаль…

Но извинения не произвели никакого эффекта. Глаза тетки казались пустыми и ледяными, в них даже не было злости. Это-то и пугало мальчика в ней больше всего — не гнев, а холодная неприязнь.

— Кем ты мне приходишься? — спросила она.

— Вашим… вашим скромным племянником, почтенная тетушка Алебастр.

— Нет, мальчик. Попробуй еще раз. Так кто ты мне?

Он по-прежнему надеялся, что если будет достаточно смирным и послушным, тетка его простит…

— Никто, почтенная тетушка.

— Не называй меня так.

— Извините…

— Давай снова. Кто ты мне?

— Никто, — обреченно прошептал мальчик.

— Вот именно. Никакого родства. Ни капли моей крови. Ты мне никто.

Тетка расправила плечи и двинулась прочь, бросив потрепанный кусок ткани у ног мальчика с таким видом, будто считала и ребенка, и шаль бесполезным мусором.

— Завтра он отправляется к Хранителям Фрагмента, — сказала она управляющему Турмалину и ушла не оглянувшись.

Муравьишка стоял на разогретом солнцем песке, в голове у него гудело, как в растревоженном улье. «Нет! — хотелось закричать ему. — Вы не можете так со мной поступить, я ведь ваш племянник!»

Но на самом деле он не был ей родней. Несколько лет они играли в семью, но теперь даже та минимальная теплота, с которой тетка относилась к нему, осталась в прошлом. И мальчик снова стал тем, кем был всегда, — никем. Никому не нужным подкидышем, который стоит меньше той еды, которую ему дают.

Никому не сын. Никому не племянник, не брат и не внук. Просто бесполезный Муравьишка. И если однажды на него наступят, заметит ли это хоть кто-нибудь?

Башня Сокола была высокой и массивной, почти как крепость. Но не надежная крепость, при взгляде на которую чувствуешь себя увереннее. Нет, как показалось Муравьишке, крепость больше походила на чудовище, только и мечтающее тебя сожрать. Мальчик задрожал от страха, и Турмалин, смотритель двора, должно быть, почувствовал это.

— Все в порядке, парень, — сказал он тихо. — Хранители тебя не съедят. — Турмалин положил огрубевшую от работы руку на плечо мальчику; Муравьишка не мог бы с точностью сказать зачем — чтобы успокоить его или чтобы не дать ему сбежать.

Но куда ему было бежать? Нигде, кроме этой башни, его не ждали. Так что мальчик с трудом полез вверх по ступенькам, слишком высоким для его маленьких ног. Он старался не глядеть на гигантского каменного сокола, охранявшего вход в башню. Но его все равно не оставляло чувство, что незрячие глаза птицы следят за ним.

— Ну, давай же, иди, — поторопил его Турмалин. — Главный Хранитель Башни сам примет тебя, а мы ведь не хотим заставлять его ждать, а?

Нет, Муравьишка совсем этого не хотел. Напротив, он мечтал, чтобы его прихода вообще не заметили. Если он и боялся кого-то больше самих Хранителей, так это их главу.

— Так. Значит, ты тот мальчик, которого послала Алебастр Халцедон. Как тебя зовут?

У Муравьишки перехватило горло, но ему все-таки удалось выдавить полушепотом:

— Муравьишка.

Турмалин пихнул его локтем.

— Муравьишка, почтенный Главный Хранитель, — повторил мальчик громче.

— Хмм… Необычное имя.

— Он подкидыш, почтенный господин, — пояснил Турмалин. — У него нет семьи, которая дала бы ему настоящее имя. К тому же он был таким маленьким, вот его и назвали Муравьишкой. А прозвище так к нему и пристало.

— Что ж, это имя не хуже любого другого. А насчет семьи… Здесь мы все одна семья.

При этих словах Муравьишка вскинул голову. Неужели Главный Хранитель говорит правду?

Мальчик поймал взгляд Хранителя, и в нем не было неприязни. Возможно, некоторая отстраненность, но ни следа злобы или презрения.

Может… может быть, если Муравьишка будет вести себя хорошо, если он не будет забывать о делах и грезить наяву во время работы… если он как следует постарается быть полезным, старательным и умным… тогда, может быть, он станет этому человеку не совсем чужим. Не сыном, конечно… Но хоть кем-то. Есть ли такая вероятность? Теперь мальчик задрожал уже не от страха, а от страстной надежды.

Муравьишка нес корзину чрезвычайно осторожно. В ней были только морковь, лук и маленькая бутыль с козьим молоком, так что испортить что-либо было довольно трудно. Его неловкие руки столько раз роняли всякие горшки и плошки в доме Халцедонов, а здесь он не хотел допускать ни малейшей оплошности… Не то чтобы он был таким уж увальнем и растяпой, просто он часто засматривался по сторонам или уносился в мечты, не замечая того, что у него под носом. Его порой посещали видения, они были такими приятными, яркими и теплыми, мальчик почти растворялся в них…

Бутыль тихонько звякнула о стенку корзины, и Муравьишка в ужасе замер — как близко он был от того, чтобы провалить первую же порученную ему здесь работу!

Муравьишка быстро заглянул в корзину. Нет, к счастью, молоко не пролилось. Он снова прикрыл корзину и зашагал дальше. Если он не будет доставлять проблем, если он станет выполнять любое дело умело и с прилежанием… Ох, ему так хотелось, чтобы Главный Хранитель был им доволен. Возможно, тогда старик улыбнется и скажет ему, что он хороший парень. «Муравьишка, ты хороший парень, — сказал воображаемый Главный Хранитель. — Я благословляю тот день, когда ты появился здесь. Вместе с тобой пришли покой и радость, и ты стал очень дорог мне. Если бы у меня был сын, я бы и то не мог любить его больше». Мальчик почувствовал, как теплая волна счастья захлестывает его. «Если бы у меня был сын…»

— Ага, вон он!

Муравьишка опомнился, чуть не споткнувшись от неожиданности.

— У меня тут молоко… — начал он, но трое Хранителей надвигались, не обращая внимания на его слова.

— Стой где стоишь, ты, крысеныш! — воскликнул один из них. — Сделаешь хоть полшага — пожалеешь!

Муравьишка был слишком перепуган, чтобы двигаться. Что происходит? Его накажут за то, что он задержался?

— Я спешил, я в самом деле… — запинаясь произнес он, хоть прекрасно понимал, что это не совсем правда. Он замешкался, снова погрузившись в мечты. Но Хранители выглядели такими разъяренными! Грубые руки схватили его, корзина выскользнула из его пальцев, бутыль выпала…

— Нет!

Муравьишка попытался поймать ее, но ничего не вышло. Один из Хранителей держал его за руку, к тому же от изумления мальчик среагировал недостаточно быстро. Глиняная бутыль разбилась вдребезги, на полу образовалась белая лужа. Уже через секунду молоко просочилось в стыки плит, оставив за собой лишь влажные разводы, поблескивающие под полуденным солнцем.

У мальчика не было времени осознать, что произошло. Хранители схватили его за второй локоть и рывком подняли так, что ноги едва касались земли. Один из обидчиков перевернул корзину вверх тормашками, и на осколки бутыли посыпались луковицы и морковка. Другой грубиян расстегнул на мальчике рубашку, ощупал его карманы.

— Ничего, — сказал он, закончив обыск. — У него ничего нет.

— Может, с собой и нет, — возразил второй Хранитель. — Но это не значит, что он ничего не брал. Говорю тебе, Олово видел крысеныша.

— Отведем его к Главному Хранителю, — предложил третий.

«О нет, — подумал Муравьишка. — Только не это».

Если раньше в глазах старика и была симпатия, то теперь она исчезла.

— Кто поручил тебе это сделать? — спросил он, и голос его был холоднее, чем у тетки Алебастр, когда та злилась. Муравьишка не понял, что он имеет в виду.

— Меня послал повар, — прошептал он. — Я только…

— Повар? — недоверчиво переспросил Главный Хранитель. — Тебя послал повар?

Муравьишке хотелось исчезнуть, просочиться в тоненькую трещинку, словно молоко из разбитой бутыли.

— Да, за морковью. И молоком. Только оно пролилось, но я тут не виноват…

— Парень, ты что, думаешь меня одурачить? Ничего не выйдет. Мы говорим кое о чем поважнее, чем пролитое молоко, и ты это отлично знаешь.

Важнее? Важнее молока?

— Бутыль тоже разбилась, — дрожа, признался мальчик.

— Осколок, — сказал Главный Хранитель почти мягко. — Что ты сделал с Осколком?

Сначала мальчик подумал, что речь идет об осколках бутыли. Он начал объяснять, что они все остались там, что Хранители не дали ему подобрать их… И тут он вдруг сообразил, о чем спрашивал старик. Не о тех жалких черепках.

Об Осколке. Точнее, о Фрагменте Сокола, который Хранители Башни стерегли веками.

Во рту у Муравьишки пересохло, а желудок сжался в маленький твердый комок.

— Осколок? Господин, я ничего… ничего не делал с ним.

Старик медленно поднялся, тяжело опершись на стол. Он выглядел утомленным, однако вовсе не слабым.

— А ты неплохой актер, — промолвил он. — Как легко было бы поверить тебе. Такой безобидный мальчонка, кто бы мог заподозрить его в воровстве? Вот только тебя видели, парень. Есть свидетели.

— Н-но…

— Это Алебастр велела тебе сделать это? Или кто-то еще? Давай, выкладывай, парень, я же знаю, что ты не сам это затеял. Куда ты его отнес? Кому? Сколько тебе заплатили?

Муравьишка стоял, будто примерзнув к месту. Как кролик, загипнотизированный удавом и не способный убежать. Он не мог сообразить, что сказать. Он не понимал, почему это произошло. Он вообще больше ничего не понимал. Есть свидетели? Свидетели чего? Он ведь ничего плохого не делал.

Главному Хранителю, видимо, надоело ждать ответа.

— Уведите его, — приказал он. — Может быть, ночь в темнице заставит его сказать правду.

Глава 5. Пески времени

— Нет, это просто невероятно! — воскликнула Корнелия.

— Ты о чем? — спросила Вилл.

— О том, что кто-то украл Фрагмент!

— Но, похоже, так и есть.

— Тогда как мы его получим? И кто его взял?

— Уж точно не Муравьишка, — сказала Хай Лин. — Я ни за что не поверю, что это он. — Она вспомнила, какое выражение было у мальчика, когда бутыль разбилась и молоко вытекло на пол, — такое, будто весь его мир рушился.

— Но есть свидетели! Кто-то видел, как он забрал Осколок.

— Ты разве не видела его лица? Он понятия не имел, о чем они толкуют. Он волновался из-за разбитой бутыли! — возразила Хай Лин.

— Кажется, я знаю, что произошло, — задумчиво сказала Тарани.

— Что?

— Помните, что Оракул сказал про Горгона? Тот способен принять любую форму, но не может удержать ее надолго.

— Ну и?.. — Ирма недоуменно подняла бровь.

— Допустим, он принял облик Муравьишки. На срок, достаточный, чтобы выкрасть Фрагмент и скрыться.

Хай Лин покрутила эту мысль в голове. С учетом слов Оракула это казалось вполне похожим на правду. Но…

— Почему он это сделал? — спросила Хай Лин.

— Чтобы дать Хранителям подозреваемого. Тогда они больше никого не станут разыскивать, — объяснила Тарани.

Хай Лин пришлось признать, что в этом была логика. У нее в душе что-то шевельнулось — чувство, которое ей доводилось испытывать очень редко, — гнев.

— И он выбрал в качестве козла отпущения самое маленькое и беззащитное существо, которое подвернулось под руку?! — вскипела она. — Не нравится мне этот Горгон, совсем не нравится!

— Но если Горгон украл… если Фрагмент уже у него… тогда, получается, мы провалили задание! Провалили, не успев начать. Разве не так? Или я что-то упустила из виду? — Вилл накручивала на палец прядку рыжих волос — она всегда так делала, если была напряжена.

Тарани вдруг распрямилась, как струна.

— Вы что, забыли, что нам сказал Оракул? «Я дам вам средство, чтобы добраться до нужного времени и места». Мы ведь пока никуда не переносились. Может выйти так, что мы попадем в Башню Сокола раньше Горгона и сумеем предотвратить кражу.

В душе Хай Лин все еще бурлил гнев, и ей было трудно сдерживаться.

— По-моему, нам пора прекратить наблюдать и начать что-нибудь делать, — заявила она.

— Точно, — согласилась Тарани. — Кстати, у тебя подвеска с соколом. Нам как раз нужно попасть в Башню Сокола, значит, надо воспользоваться этой штукой.

— Что, будем экспериментировать прямо здесь? — Хай Лин обвела жестом кухню, пакет с поп-корном и микроволновку. — Тарани, ведь в любую минуту может прийти твоя мама.

— Ты права. Пойдем на улицу, — согласилась Вилл.

— Через квартал отсюда есть детская площадка, — сказала Тарани. — По вечерам она обычно пуста.

Небо было ясным, а воздух прохладным. Пластиковые сиденья качелей были покрыты крупными каплями росы — Ирма обнаружила это, когда села на одно из них. Чародейка тут же вскочила.

— Тьфу, гадость! Теперь у меня все штаны мокрые!

Так оно и было. Даже в полумраке Хай Лин смогла разглядеть влажное пятно.

— Нужно было вытереть сиденье, прежде чем садиться, — рассудительно заметила Тарани.

— А ты еще попозже не могла это сказать?

Тарани хихикнула:

— Попроси Хай Лин высушить тебя потоком теплого воздуха. Или ты предпочитаешь, чтобы за дело взялась я?

— Нет, спасибо, — фыркнула Ирма. — Я уж как-нибудь обойдусь. Еще обожжете меня, как я в школе-то сидеть буду? К тому же у нас есть занятия посерьезнее.

Хай Лин взялась за цепочку и с сомнением взглянула на кулон.

— Интересно, как это работает. Есть идеи?

— Кажется, нам забыли дать инструкцию, — саркастически произнесла Ирма. — К тому же я нигде не вижу кнопки «Вкл.».

Хай Лин подняла кулон повыше, рассматривая его в свете уличного фонаря.

— В верхней половине часов есть песок или что-то в этом роде, но он не двигается.

— Думаю, они должны показывать, сколько времени нам осталось в… ну, там, в Орбисе, — предположила Вилл. — Песок не посыплется, пока мы не отправимся в путь. И нам нужно вернуться домой раньше, чем он закончится.

— Не так уж там много песка, — посетовала Ирма.

— Да, поэтому нужно действовать быстро.

Хай Лин тихонько встряхнула подвеску. Ничего не случилось. Она потрясла кулон сильнее, но песок так и не пришел в движение.

— Наверное, нужно приложить немножко чародейской силы.

— Ладно, девочки, пора превращаться, — кивнула Вилл.

— Хорошая мысль, — усмехнулась Ирма. — По крайней мере, в чародейском обличье у меня не будет мокрых брюк. — Она взмахнула руками, призвала силу своей Стихии и начала преображаться.

Сердце Хай Лин забилось быстрее — так было всегда при превращениях. Не важно, как часто девочки через них проходили, волнительное чувство все равно не исчезало. Хай Лин ощутила силу своей собственной Стихии и энергию Сердца Кондракара. Девочке казалось, что она легче снежинки и сильнее ураганного ветра. Это было поразительно!

Еще секунду назад на площадке стояли пять обычных девчонок в кроссовках, джинсах и свитерах, а сейчас…

— Ох, до чего же мне нравится этот наряд! — воскликнула Ирма, проведя руками вдоль своего изящного зелено-фиолетового облегающего костюма. — И крылышки тоже, хоть они и не действующие, как у Хай Лин.

Хай Лин улыбнулась, взмыла в воздух, сделала быстрое сальто — просто так, ради удовольствия — и стала плавно опускаться, пока ее ноги не коснулись мокрого песка площадки.

— Странно, — сказала Тарани, — почему в чародейском обличье я чувствую себя намного умнее, смелее и… ну, не красивее, а так, как я должна выглядеть в идеале?

— Чародейская сила, — хитро подмигнула подруге Вилл и вдруг посерьезнела. — И нам нельзя тратить ни грамма ее по пустякам. Нам предстоит нелегкая работа, девочки!

— Не исключено. Если мы вообще когда-нибудь к ней приступим. — Хай Лин снова подняла руку со своей подвеской. Сама-то чародейка изменилась, а вот часики остались все такими же, и песок в их верхней половине упорно не желал просачиваться вниз.

— Кажется, я знаю, что делать, — промолвила Вилл. — Оракул говорил что-то насчет того, что Сердце Кондракара нас поддержит. Нужно взяться друг за друга и держаться покрепче. У меня предчувствие, что дорога будет тяжелой.

Вилл достала Сердце Кондракара, и девочки по очереди стали подходить к нему. Каждая клала ладонь на ладонь подруги, пока они не образовали пятиконечную звезду с Сердцем в центре. Хай Лин ощутила волну жара, и энергия Сердца, составленная из сил всех Стихий, вспыхнула ярким светом. Девочка вопросительно взглянула на Вилл.

— И что теперь?

— Смотри. И будь готова!

Вилл, управляя энергией, направила ее на песочные часы, висевшие на груди Хай Лин. И вечерняя тишина прорвалась громким звуком.

Это были крики птиц, дремавших на окрестных деревьях и вспугнутых магическим светом. Свет вспыхивал с громким шипением, и когда Хай Лин посмотрела на подруг-чародеек, то заметила, что их фигуры словно бы обведены красноватым неоновым сиянием. Она быстро перевела взгляд на свое собственное тело. С ним происходило то же самое. И еще кое-что…

— Я что, уменьшаюсь?! — изумленно вскрикнула Корнелия.

«И я тоже, — подумала Хай Лин. — Сегодня утром, встав с постели, я точно была намного выше».

— Мы все уменьшаемся, — словно задыхаясь, вы давила Вилл. — Нас втягивает… в часы…

На Хай Лин больше не было кулона. Она была недостаточно велика, чтобы носить его. Теперь, по сравнению с ней, он казался огромным, как дом. И она краем глаза отметила, что песок наконец устремился вниз.

Это больше походило на камнепад. Завалит ли их песком? Хай Лин почувствовала, что пальцы Ирмы начинают соскальзывать с ее запястья, и вцепилась в подругу свободной рукой.

— Не отпускай!

Больше у них не было возможности ни дышать, ни говорить. Как вода в ванне образует водоворот, утекая в трубу, когда кто-то выдергивает пробку, так и песок в песочных часах тек в воронку. И увлекал подруг-чародеек за собой. Девочки тонули, их крутило и вертело, и они все глубже погружались в пески времени.

Представь себе течение, настолько сильное, что оно может поднимать и увлекать за собой камни со дна реки. Представь ветер, способный с корнем вырывать деревья. Представь медлительную мощь зыбучих песков, засасывающих все, что к ним приблизится.

А теперь представь себе кое-что посильнее этих трех вещей, которое тащит тебя неизвестно куда.

Может быть, прошли века, а может, только секунды — точно сказать было невозможно. Но вот наконец Хай Лин почувствовала, что больше не движется и что может, наконец, дышать. Для начала этого было достаточно.

Она стояла… где-то. Под ногами были мраморные плиты. Лучи яркого солнца били прямо по макушке.

Она подняла взгляд. Солнце? Разве сейчас не должно быть темно? Ведь недавно произошло что-то, связанное с росой. Что-то про мокрые штаны. Но промокла не она. Где?.. Нет. Правильнее сказать, в каком времени. В каком времени она оказалась?

И еще один вопрос посложнее: кто она?

Прошло несколько ужасных мгновений, но она не могла ничего вспомнить: ни кто она, ни где она находится, ни даже сколько ей лет.

— Сердце Кондракара. Возьмись за него, — прозвучал сиплый шепот.

Голос показался ей смутно знакомым, хотя он определенно не принадлежал ей самой.

Вилл!

И тут все начало вставать на свои места.

Хай Лин вцепилась в Сердце с такой силой, что заболели пальцы. Хай Лин. Вот кто она такая. Девочка из Хитерфилда. Стражница Кондракара. Буква Н в названии команды W.I.T.C.H.

Они все еще стояли, образовав нечто вроде звезды с Сердцем Кондракара в центре. Вот только остальные… были не совсем здесь. Они появлялись и исчезали, как картинка в сломанном телевизоре. Вилл-то выглядела материальной, но другие…

— Тарани, — окликнула подругу Вилл. — Ты подросток, прекрати быть старухой.

Старая женщина, в которую каким-то образом превратилась Тарани, вмиг помолодела. Испуганные глаза девочки за стеклами очков были широко распахнуты.

— Корнелия, — скомандовала Вилл. — Возвращайся на землю, это же твоя стихия..

Изображение Корнелии перестало колебаться и подрагивать и обрело материальную форму.

— Ирма. Ты не двадцатипятилетняя супермодель. Иди к нам.

Ноги Ирмы укоротились до нормальной длины, и тело приобрело привычные очертания.

Хай Лин дрожала, она озябла и была сбита с толку.

— Было так страшно, — прошептала она.

— Да, — согласилась Вилл.

У всех чародеек был бледный вид. Тарани вытянула вперед руку и принялась ее разглядывать, словно с изумлением обнаруживая, что на ней нет морщин. Ирма оглядела свои ноги.

— Я не удивляюсь, что люди теряются во времени, если с ними случается такое, — заметила она.

— Я не знала, кто я! — воскликнула Хай Лин. — Я бог знает сколько времени не знала, кто я!

Несколько минут они просто стояли и пытались отдышаться. Хай Лин заметила, что подвеска с соколом снова висит у нее на шее — на вид подвеска как подвеска, совершенно безвредная. Если прислушаться, Хай Лин могла различить слабое шуршание сыплющегося песка.

— Нас могли бы и предупредить, — пробурчала Корнелия. — Это было опасно.

— А нас и предупреждали, — заметила Вилл. — Оракул же сказал: «Сердце Кондракара поддержит вас».

— Вот почему у тебя нет такой подвески с птицей, — сказала Хай Лин. — Ты должна поддерживать остальных и не давать им затеряться во времени.

— Видимо, так и есть.

— Ох, моя бедная голова! — простонала Ирма. — И желудок. Кто-нибудь еще чувствует, будто обед просится наружу?

— Фу, не говори гадостей, Ирма, — одернула ее Корнелия.

— Я ощущала себя старой, — тихо и задумчиво проговорила Тарани. — Действительно очень старой. Это было так странно…

— Ну вот, — протянула Ирма. — Сейчас начнет толковать про морщины и нарушение обмена веществ.

Они находились на площадке, которую видели, наблюдая за Муравьишкой через кристалл. У их ног начинались высокие и широкие ступени, уводящие вверх, на Башню Сокола.

— Интересно, в каком мы времени? — сказала Вилл. — Я имею в виду: до или после кражи Фрагмента?

Есть только один способ это узнать, — решительно заявила Корнелия. — Пойти и спросить.

Глава 6. Главный хранитель

Они медленно поднимались по ступеням. У входа не было никакой охраны, но точно над серединой прохода сидел гигантский каменный сокол. Крылья птицы были широко раскинуты, и любой путник волей-неволей должен был пройти под ними.

— Почему у меня такое чувство, что эта штука за нами наблюдает? — пробормотала Ирма.

— Потому что она на самом деле наблюдает, — ответила Хай Лин. Она всей кожей ощущала, как глаза птицы впиваются в нее — не важно, что они были каменными и незрячими.

— Магия?

— Вполне возможно.

А вот внутри стража была. Одетые в черное Хранители Осколка, которых так боялся Муравьишка. Шестеро из них с копьями стояли возле двери, которая казалась сделанной из серебра, только очень прочного.

На двери, как и на отполированных кирасах стражников, был выбит силуэт парящего сокола.

— Видимо, здесь хранится Фрагмент. Или хранился. — Ирма покосилась на стражников. — Серьезные ребята.

— Наверное, Осколок все еще здесь, — предположила Вилл. — Иначе стражи бы тут не было.

Хай Лин сосредоточенно посмотрела на охрану:

— А может, они охраняют что-то другое?

— Все может быть. Но если верить Оракулу, Фрагмент — самая ценная вещь из всего, чем обладают местные жители, — резонно заметила Корнелия, заправляя прядь светлых волос за ухо. — Было бы бессмысленно перевести стражников на охрану менее значимого объекта и оставить Фрагмент без присмотра. Думаю, Осколок тут.

— А вдруг они просто не хотят, чтобы кто-нибудь догадался, что Фрагмент украли? — сказала Тарани. — Вот и притворяются, будто ничего не случилось.

Хай Лин ненадолго прикрыла глаза, прислушиваясь к своей Стихии. Воздух проникал повсюду, даже за закрытые двери…

— Точно сказать не берусь, — наконец проговорила девочка, открыв глаза. — Но мне кажется, комната за этой причудливой дверью пуста.

— Ладно, но как нам убедиться в этом? — спросила Вилл. — Мы же не хотим неприятностей.

Стражники уже с любопытством посматривали на них. Один даже шагнул вперед.

— Они на нас пялятся, — прошептала Хай Лин, попытавшись было отряхнуть одежду и тут же себя одернув. На ней, естественно, была лишь пара пылинок — «парадные» наряды чародеек почему-то никогда не пачкались.

— Может, они просто не каждый день видят девочек вроде нас? — предположила Вилл.

— Таких модных и обворожительных? — подала голос Ирма.

— Нет — с крыльями и в зелено-фиолетовых костюмах. По-моему, такой стиль здесь не в ходу.

— Какое счастье, что я не местный консультант по моде, — хихикнула Ирма. — Черный цвет — это та-а-ак скучно.

— Т-ш-ш, он подошел ближе!

Стражник стоял в паре шагов от них, опираясь на копье. Он по-прежнему разглядывал чародеек с откровенным любопытством.

— Сегодня увидеть Осколок нельзя, — сообщил он.

— О! — Вилл слегка растерялась. — А когда мы сможем взглянуть на него?

— Возвращайтесь через пол лунного месяца.

Половина лунного месяца? Это, наверное, две недели, решила Хай Лин. Разумеется, столько ждать нельзя.

— Мы бы хотели повидаться с моим двоюродным братом! — выпалила она.

— Вашим двоюродным братом? И кто бы это мог быть, маленькая госпожа?

— Его зовут Муравьишка.

Взгляд стражника заметно изменился, в нем стало меньше любопытства и больше тревоги.

— Вам лучше поговорить с Главным Хранителем, — заявил он.

«О-хо-хо», — подумала Хай Лин. Она не могла высказать свои подозрения вслух, перед стражей, и попыталась мысленно дотянуться до подруг.

«Девочки, вот и доказательство. Вряд ли Главный Хранитель проявлял бы интерес к знакомым обычного мальчика на побегушках — если только этот мальчик не совершил какой-то очень важный поступок. Наверняка кража уже случилась».

Хранитель окликнул еще двоих стражников, и в сопровождении этой троицы девочки зашагали по лестнице, ведущей к верхним покоям.

Вилл оглядела их «почетный эскорт» и послала Хай Лин ответную мысль: «Видимо, ты права».

Покои Главного Хранителя не были ни просторными, ни богато обставленными.

— Как-то тут пустовато, — прошептала Ирма. — Кто-то должен сказать ему, что существует такая вещь, как мебель

Вилл шикнула на подругу. Но ей пришлось признать, что Ирма права. В комнате не было столов, стульев, вообще никаких предметов, выдающих в помещении человеческое жилье. На полу лежала большая тростниковая циновка, и на этой циновке возле окна сидел старик с длинными седыми волосами и тонкой бородкой. Он сидел скрестив ноги, колени его без всякого напряжения касались земли — необычная поза для человека такого возраста. На левом бедре покоилась грифельная доска, и старик что-то на ней писал.

— Одну минутку, — сказал он, не отрываясь от доски. Закончив, он, наконец, поднял взгляд. — Хотел записать мысль, прежде чем она куда-нибудь умчится, — пояснил старик. — Ну, что у нас за посетители?

— Они хотели увидеть Осколок. А вон та сказала, что она двоюродная сестра маленького… Муравьишки, почтенный господин, — стражник кивком головы указал на Хай Лин.

Главный Хранитель довольно долго изучающе смотрел на девочек. Хай Лин почти физически ощущала, как песок в ее часиках бежит, пересыпается вниз, унося с собой драгоценные минуты. Она нервно поежилась.

— Спасибо тебе, — старик легким поклоном поблагодарил стражника. — А теперь оставь нас, пожалуйста.

Стражник на мгновение заколебался, а потом отвесил Главному Хранителю ответный поклон.

— Как пожелаете, господин.

Он и остальные конвоиры вышли, оставив Главного Хранителя наедине с гостьями.

— Ну, — начал старик, — расскажите мне, откуда вы, и чего вы в действительности хотите. Потому что, насколько я знаю, у Муравьишки нет никаких родственников.

Чародейки быстро переглянулись.

— Мы прибыли издалека, — сказала Вилл. «Ее слова здорово напоминают зачин какой-нибудь старинной сказки, но говорит она чистую правду», — подумала Хай Лин. — Мы… нам хотелось бы узнать побольше о Фрагменте Сокола. — И это тоже правда. А главное, что их интересовало, — где фрагмент сейчас? Но Хай Лин понимала, что старик не ответит на такой заданный в открытую вопрос.

— Вы ученицы?

— Ну… что-то вроде того.

— Из какой школы?

— Эээ… из Шеффилдской.

Старик вскинул бровь.

— Шеффилдской? — повторил он. — Должен признаться, я никогда не слышал о Шеффилдской школе.

— Она находится… очень далеко отсюда.

— Итак. Ученицы из… далекой школы. Что ж, ученикам здесь всегда рады, особенно ученикам, преодолевшим долгий путь. Прошу вас садиться.

— На что? — буркнула Ирма, и Тарани тут же пихнула ее локтем.

— Веди себя как положено! — прошептала она.

Ирма закатила глаза, но вслед за остальными послушно опустилась на циновку.

— Так что бы вы хотели узнать?

— Почему вас называют Хранителями Фрагмента? — спросила Тарани.

— Ага, ты умненькая ученица, — промолвил Главный Хранитель, по-прежнему глядя на чародеек испытующе. — Вопрос прямо в точку. — Его взгляд ни на секунду не отпускал их, даже когда старик прочищал горло, приступая к давно ставшему для него привычным рассказу. — В Первую Эпоху после Раскола Фрагмент перешел от Берилла, Первого Хранителя, к Пеплу. И вместе с ним к Пеплу пришло Видение. Он рассказывал о своем Видении так: однажды Сфера снова станет единым целым. И тот, кто получит Сферу, получит власть над всем миром. И все вокруг чувствовали, что он говорит правду. И вот год за годом, эпоху за эпохой Хранители Башни Сокола берегли Фрагмент, держали его в безопасности, чтобы в нужный день передать его тому, кто восстановит Сферу, снова объединит Орбис и установит мир во всем мире.

— Но как вы почувствуете, что подходящий момент наступил? — спросила Тарани. — Ну, то есть, как вы убедитесь, что перед вами… эээ… законный владелец Сферы?

— Я узнаю его, маленькая ученица. Непременно узнаю.

«Он выглядит таким уверенным, — подумала Хай Лин, — таким убежденным. Ни за что бы не подумала, что он знает о пропаже своего драгоценного Осколка».

— Многие пытались заполучить Осколок, и некоторые из них — бесчестным путем, — продолжал старый Хранитель, окидывая каждую из чародеек пронизывающим взглядом. — Многие приходили сюда и выдавали себя не за тех, кем являлись. И наша задача — проявлять величайшую осторожность, чтобы Фрагмент не попал не в те руки.

На сей раз Хай Лин не смогла сдержаться.

— Но ведь он уже пропал! — вскричала она. — Его кто-то украл!

Вилл и Ирма яростно замахали руками, приказывая подруге замолчать, но было уже слишком поздно.

Слова вылетели. И Главный Хранитель сразу перестал казаться спокойным и дружелюбным.

— Откуда вам это известно? — тихо сказал он.

Хай Лин осознала свою ошибку и неуверенно покосилась на Вилл.

— Мы… обладаем даром ясновидения, — отчаянно сымпровизировала Вилл. — И пришли, чтобы помочь вам схватить настоящего вора.

— Это не Муравьишка! — добавила Хай Лин.

Где-то за пределами комнаты негромко зазвенел колокольчик. Хай Лин не заметила, чтобы Главный Хранитель пошевелился. Возможно, у него был тайный способ подавать сигналы — спрятанный шнурок от звонка или даже магия. Старик производил впечатление человека, вполне способного на волшебство. Или, может, все-таки колокольчик никак не связан с ними и с их разговором? Нет, не стоит на это рассчитывать, подумала девочка.

— Мы этого не совершали! — пылко заявила она. — Мы пока еще не знаем, кто украл Осколок. Но мы можем помочь вам отыскать его. Мы и правда можем!

Однако Главный Хранитель медленно покачал головой.

— Вы странные, и я верю, что вы действительно явились из необычного и очень далекого места. Но Сокол еще не ожил.

Что он имеет в виду? Какой Сокол? Хай Лин встревожено оглянулась на дверь, и ее глазам предстала неожиданная картина.

Стены задвигались, легко, с тихим шорохом разъехались в стороны, и в комнату вошли шестеро одетых в черное Хранителей. Новоприбывшие вежливо поклонились старику.

— Проводите наших гостий в темницу, — велел он.

— Эй! Полегче! — оскорбленно вскричала Ирма, когда один из стражников подхватил ее под локоть. Она отчаянно замахала свободной рукой, но Вилл торопливо послала ей мысль: «Нет. Не сопротивляйся!»

Ирма стрельнула в нее взглядом и не подумала успокаиваться.

— Это еще почему?

«Потому что они отведут нас как раз туда, куда нам нужно. Мы ведь собирались найти Муравьишку, так?»

Ирма понимающе кивнула, перестала вырываться и обратилась к Хранителям:

— Ну ладно, хорошо, только без грубостей. Мы сдаемся! Мы окружены и отдаем себя на милость закона!

— Ох, лучше замолчи, Ирма, — прошипела Корнелия. — Тебе обязательно нужно превращать все во второсортный боевик?

— Нет, — усмехнулась Ирма, — это представление специально для особо занудных подруг.

Главный Хранитель поднялся на ноги.

— Подождите, — скомандовал он.

Стражи, уже собиравшиеся вывести арестованных из комнаты, замерли.

Главный Хранитель остановился напротив Вилл и повнимательнее вгляделся в ее лицо.

— Кто вы? — требовательно спросил он, в его старческих глазах плескалось глубокое беспокойство.

— Мы не хотим вам зла, — осторожно и мягко сказала Вилл. — Мы здесь только… чтобы защитить нечто важное. И проследить, чтобы справедливость восторжествовала.

— Это вы так говорите. И при этом вы знакомы с воришкой.

— Он не воришка!

— Его видели на месте преступления.

— Видели кого-то, но это был не он.

— Мои люди не дураки. Они знают мальчишку и уверены, что это был он.

— Или кто-то очень похожий. Кто-то, кто способен на время становиться очень похожим на другого человека.

Старик покачал головой.

— Такого не бывает. По крайней мере, в реальном мире.

Вилл не ответила — наверное, не могла придумать больше никаких аргументов. Они со стариком довольно долго мерялись взглядами.

— Отведите их вниз, — наконец произнес Главный Хранитель. — И поставьте охрану. Настоящую охрану. Они гораздо сильнее, чем может показаться.

Глава 7. Голубое крыло

Муравьишка припал к голому пыльному полу, накрыв ладонями пойманного жучка с голубыми крыльями.

— Давай представим, что на самом деле ты лошадь, — ласково прошептал мальчик. — На тебя наложено злое заклятье, но однажды я произнесу волшебные слова, и ты вернешь свой прежний облик! — Он на секунду прикрыл глаза, воображая, как будет выглядеть Голубое Крыло, когда он, Муравьишка, проникнет в тайну магических слов.

…Стройный, прекрасно сложенный скакун с копытами тверже кремня, конь, который может вечно мчаться быстрее молнии и унести его далеко-далеко отсюда…

Но здесь ведь со всех сторон стены! Запертые двери, стены и Хранители. Чтобы сбежать, лошади будет мало, тут понадобится…

…Лошадь с крыльями! Голубыми крыльями. Огромными, сильными и нежными на ощупь.

— Голубое Крыло, — шептал Муравьишка, — Голубое Крыло… — Он почти чувствовал запах свободы, бешеную скачку в небесах и хлесткие удары ветра…

Что-то скользнуло по его ладони, щекотнув ее, словно капелька воды или слезинка. Мальчик был так захвачен мечтами о крылатой лошади, что совершенно позабыл о жуке. А тот решил удрать, пролез между пальцев и исчез за сломанным ящиком.

— Нет! Голубое Крыло!

Мальчик принялся рыться в устилавшей пол пыли, но поздно — жук успел скрыться.

По щекам Муравьишки горячими ручейками потекли слезы. Ему так хотелось… хотелось… не быть одиноким. Не быть испуганным, маленьким и озябшим.

Он отшвырнул от стены старый ящик, но жука там не было, только всякий мусор. Паутина, какие-то тряпки, пара разбитых глиняных горшков. Мальчик всхлипнул и вытер рукой лицо. Прошло несколько минут, и он стал играть с черепками, раскладывая их перед собой полукругом.

— Не желает ли ваше королевское высочество чаю? — прошептал он, почтительно кланяясь воображаемой гостье. — Могу предложить самый лучший — «Зеленый павлин», новый урожай. Не хотите ли миндального торта к чаю?

Хай Лин сразу заметила, что темница не была похожа на тюремные застенки. Скорее на кладовые и чуланы, одни из которых были забиты хламом, а другие пустовали. Коридоры были освещены неярко, однако в них не было ничего зловещего и жуткого. И все-таки это было неподходящее место для ребенка, думала чародейка. Разве можно было запирать тут маленького мальчика, совсем одного?..

Послышался тихий голосок.

— …торт восхитителен, вы согласны?

Тот же самый голос, взяв тон повыше, ответил:

— Это самое вкусное из всего, что я пробовал, ваше высочество. Особенно хорошо удалась глазурь.

— Он что, разговаривает сам с собой? — спросила Корнелия.

— Похоже, что так.

— Может, у него с головой не все в порядке?

Хай Лин нахмурилась:

— Он же еще ребенок! Он просто играет.

— А, тогда ладно, — смягчилась Корнелия. — Одному тут невесело, особенно в таком возрасте.

Голосок затих. Шестой Хранитель отодвинул засовы на двери одной из кладовых.

— Входите, — приказал он. — И имейте в виду: мы оставим за дверью стражу, любая попытка к бегству будет пресечена. Не важно, какой ценой.

Ирма, притворно удивившись, захлопала ресницами:

— Ой, что вы, да мы и не думали ни о каком побеге! Тем более из-под охраны. Сколько стражников, вы сказали, будут нас охранять?

— Пятеро, — произнес Хранитель с непроницаемым выражением лица.

Он все еще держал дверь открытой, и чародейки перешагнули через порог.

Хай Лин сперва не разглядела мальчика.

— Муравьишка? — окликнула она. — Ты где?

Ни звука, ни движения. Вдруг в углу что-то зашуршало. Из-за сломанного ящика высунулась худенькая серьезная детская физиономия.

— Вы знаете мое имя? — прошептал мальчик так тихо, что подруги едва могли расслышать.

— Да. И еще мы знаем… — Хай Лин замялась. Как много они могут ему сказать? Что может понять маленький напуганный ребенок? — Мы знаем, что ты не делал ничего плохого. Мы пришли помочь тебе.

Его лицо оставалось напряженным. В одной руке он сжимал черепок от горшка, будто тот мог защитить его в случае опасности.

— Зачем? — прошептал он.

Девочки недоуменно переглянулись.

— Разве ты не хочешь, чтобы мы тебе помогли? — спросила Ирма.

— Обычно этого никто не делает, — голос мальчика прозвучал уныло.

— Чего никто не делает?

— Никто не помогает мне, — пояснил Муравьишка. — Я никому не нужен…

Ирма уперлась руками в бока и посмотрела на мальчика почти сердито.

— Все люди нужны, — веско сказала она.

— Только не я, — его голос дрогнул, и Хай Лин захотелось обнять и утешить его. Но мальчик смотрел на них недоверчиво и настороженно и был готов в любой момент снова нырнуть за ящик.

— Что это ты там держишь? — спросила Хай Лин, решив отвлечь его. — Сокровище?

— Ничего, — ответил он, торопливо засовывая черепок в карман своей просторной серой туники. — Это от разбитого горшка. Но разбил его не я!

— Я в этом не сомневаюсь, — мягко сказала Хай Лин. — Муравьишка, мы знаем, что ты ничего дурного не совершал.

Мальчик обвел подруг внимательным взглядом. Его лицо все еще оставалось испуганным и одеревеневшим, но на нем появилось какое-то новое озадаченное выражение.

— Кто вы? Что вы тут делаете?

Ирма легонько пихнула Вилл локтем.

— Пришло время твоих сказок типа «Мы пришли издалека…» — шепотом подсказала она.

— Ирма, перестань дразниться, — слегка покраснела Вилл. — Я вычитала эту фразу в книжке и решила, что она будет к месту… — затем она снова посмотрела на Муравьишку. — Мы действительно хотим тебе помочь. И мы прибыли из очень далекого места. Я не верю, что ты просто никому не нужный и незначительный мальчишка. Мне кажется, рано или поздно ты тоже поможешь нам. И все вместе мы сделаем очень важное дело.

На физиономии Муравьишки появилось странное рассеянно-мечтательное выражение.

— Вы… вы духи? Как в сказках?

— Э-э-э… нет. Просто девочки. Но… ну, в общем, мы девочки, которые могут творить волшебство. Тарани, покажи ему.

Тарани усмехнулась и вскинула руки. Вокруг нее тут же заплясали шесть маленьких огненных шариков. Золотистые искорки отражались в стеклах ее очков.

— Я владею магией Огня, — сказала она.

Настала очередь Ирмы, и она тоже взмахнула руками. Словно змея из корзинки факира, из фляжки Муравьишки поднялась струйка воды.

— Меня зовут Ирма, — представилась она. — Я могу управлять Водой.

Глаза Муравьишки округлились до такой степени, что едва не вылезли из орбит.

Прямо перед ним Хай Лин взмыла в воздух, сделала сальто и опустилась на землю.

— Я воздушная чародейка. Мое имя — Хай Лин.

— Корнелия, — окликнула подругу Вилл. — Теперь ты.

Корнелия пожала плечами.

— Ну, так и быть. Покажу пару фокусов. — Она положила руку на пыльный пол. Послышался слабый далекий гул, и вдруг из щели между плитами пробился нежный зеленый росток. Стебелек вытянулся, развернулись лепестки… и вот, наполняя темницу чарующим запахом, на полу распустилась великолепная желтая роза.

— Я обладаю силой Земли, — коротко объяснила Корнелия.

Раздалось потрескивание электричества, и вокруг Вилл засверкали голубые молнии.

— А я Вилл, — сообщила она. — Моя стихия — Энергия. Так что, как видишь, мы можем быть довольно полезными друзьями. И если ты положишься на нас, мы мигом вытащим тебя отсюда.

Однако Муравьишка, казалось, не был готов довериться чародейкам. Он выглядел еще более испуганным, чем раньше. Со слабым поскуливанием он снова забился за ящик и плотно зажмурил глаза.

Девочки посмотрели на ящик, потом друг на друга.

— Да, наше маленькое представление имело огромный успех, — саркастически произнесла Ирма. — Может, повторим на бис?

Тарани беспомощно пожала плечами. Вилл пребывала в сомнении. «Он должен нам доверять, — громко, чтобы услышали все, подумала она. — Мы не можем забрать его отсюда силой».

Хай Лин опустилась на колени возле ящика.

— Муравьишка? — позвала она. — Можно, я расскажу тебе одну историю?

Ответа не последовало, и девочка продолжала:

— Давным-давно жил-был маленький мальчик. И был он один в целом мире. У него не было ни дома, ни друзей. Он думал, что никому не нужен. Он считал, что никого на свете не интересует его судьба.

— Их и правда не интересует, — раздалось из-за ящика бормотание. — Никого.

— Т-ш-ш… Ты еще не знаешь, что было дальше. Этот мальчик бродил по городу, и никто не обращал на него внимания — разве только торговцы следили, чтобы он чего-нибудь не стащил. Никто не заговаривал с ним — разве только чтобы прогнать его прочь. Пока однажды…

— Да, все правильно. Так всегда и бывает, — безрадостно вставил мальчик.

— Пока однажды он не пришел к реке… Мальчик сел на камень и посмотрел на темные медленно текущие воды. И вдруг услышал голос.

Хай Лин сделала паузу. Вихрастая голова Муравьишки заинтересованно высунулась из-за ящика.

— И что сказал этот голос?

Хай Лин не имела ни малейшего понятия — она ведь придумывала историю на ходу. Девочка торопливо огляделась по сторонам в поисках идеи и заметила маленького жучка с голубыми крыльями, который упорно карабкался по стене к окну.

— Он сказал: «Не наступи на меня». Мальчик посмотрел вниз, и там, прямо у себя под ногами, увидел жука.

Муравьишка резко выпрямился.

— С голубыми крыльями? — спросил он.

— Да, именно такого. С голубыми крыльями.

— Только на самом деле… это был заколдованный конь?

— Откуда ты знаешь? — улыбнулась Хай Лин.

— Злой колдун наложил на него заклятие, и мальчик должен быть найти волшебные слова, которые могут развеять чары, да?

— Да, все правильно.

Муравьишка пододвинулся ближе, пристально глядя девочке в глаза.

— А какие это волшебные слова? — прошептал он.

— Думаю, в нашем случае те, которые сказала Ирма: «Все люди нужны».

Видимо, мальчик ожидал услышать совсем другое.

— Это не магия, — протянул он разочарованно.

— Ну, может, и не магия, — сказала Хай Лин, — зато это чистая правда.

— Так что, никаких волшебных слов нет?

Он казался… не просто огорченным, или одиноким, или напутанным. Он выглядел так, будто стоял на краю пропасти и мог в любой момент упасть. Хай Лин должна была спасти его, увести с опасного края.

— Ну конечно есть! — горячо заверила мальчика она.

— Да, и какие же? — снова спросил он, но теперь уже не с надеждой, а с угрюмым недоверием, словно был уверен, что она солжет.

И тогда Хай Лин произнесла самое волшебное слово из всех, которые знала.

— Кондракар, — прошептала она. И Сердце Кондракара на груди Вилл отозвалось еле слышным эхом.

Жучок наконец дополз до окошка, расправил крылья и улетел в залитую солнцем даль. Муравьишка проводил его взглядом.

— Кондракар, — тихо повторил он. — Это такое место, да?

Хай Лин и Вилл обменялись озадаченными взглядами. Откуда он знает?

— Да, — сказала Хай Лин. — Это место. Чудесное место.

— Я могу туда попасть?

Девочки расслышали в его голосе страстное нетерпение.

— Может быть, однажды, — ответила Хай Лин, жалея, что не может твердо это пообещать. — Но сейчас нам прежде всего нужно выбраться отсюда. Согласен?

Муравьишка не отводил взгляд от окна, за которым исчез жучок.

— Да, — сказал он.

Глава 8. Формы страха

Ирма заколотила кулаком в дверь.

— Эй, вы там! — крикнула она. — Лучше отойдите подальше. Мы сейчас выйдем!

Из-за двери раздался приглушенный звук, похожий на смех.

— По-моему, стражники не принимают нас всерьез, — обиженно сказала Ирма.

— Они еще пожалеют об этом, — сверкнула глазами Корнелия. — Сколько их там?

— Наш конвоир сказал, что только пять, — сказала Ирма.

— По одному на каждую.

На красивом лице Корнелии появилась ехидная усмешка.

— Кто займется дверью? — поинтересовалась она. — Ты, Ирма, или я?

— Давайте поручим это Вилл, — предложила Ирма. — Мне так нравится стиль ее колдовства: фирменные розовые искорки и молнии!

Вилл вздохнула.

— Хорошо. Только не нужно недооценивать противника. Мы не знаем, какие сюрпризы ждут нас за дверью, так что будьте начеку.

Вилл вскинула руки, и из них вылетела молния с розовыми краями. Через миг никакой двери в темнице уже не было, только куча деревянных обломков и две дымящихся петли.

Стражники, стоявшие по другую сторону проема, больше не смеялись. Они с открытыми ртами таращились на то место, где только что была дверь.

— Ну, мы пошли, — сказала им Ирма с милой улыбкой. — Все было здорово, но у нас есть кое-какие дела. Понимаете, я обещала Энди из видеопроката, что верну «Грифов» сегодня вечером, и все еще не теряю надежды увидеть, как Ричард Дельрэй разделается с тем здоровым мерзким стервятником.

Капитан стражи отдал приказ, и один из Хранителей бросился прочь — очевидно, за подкреплением.

— Не слишком хорошая мысль, — сказала Хай Лин и сосредоточилась. Стражник поднялся в воздух и завис там, его ноги по-прежнему двигались, будто он упражнялся на невидимой беговой дорожке.

Лицо капитана стражи под черным капюшоном слегка побледнело. Однако он не растерялся и приказал оставшимся Хранителям выстроиться перед дверью и никого не выпускать.

Ирма укоризненно посмотрела на них:

— Вы что, ребята, не чувствуете, когда пора уносить ноги?

— Мы Хранители Сокола, — сказал упорный капитан. — И это значит, что мы бесстрашны, как соколы, и обязаны охранять Башню любой ценой. Стоять, я сказал!

— Смело! — одобрила Вилл. — Ладно, девочки, пора идти. Только смотрите, чтобы никто не пострадал. Они всего лишь исполняют свой долг.

— Мы тоже, — заметила Корнелия, опускаясь на колени. Внезапно один из стражников почувствовал, что не может сдвинуться с места — мощные зеленые лианы обвились вокруг его лодыжек, словно щупальца гигантского осьминога. Другого отбросило к стене — поток воды, как из пожарного шланга, хлестал в него, не давая пошевелиться. Третьего оттеснило назад неизвестно откуда взявшейся завесой пламени. На долю Вилл достался капитан.

— Ну, давай, — поторопила подругу Ирма. — Устрой фейерверк с молнией и розовыми искрами!

— Нет, — покачала головой Вилл. — Молния может задеть его, а я не хочу рисковать.

Она воздела руки, и длинный коридор внезапно озарился легким белым сиянием. Сердце Кондракара покоилось на ее ладонях, мерцая, как звездочка.

— Смотрите, — скомандовала она капитану. — Смотрите и засыпайте.

Капитан уставился на светящийся кристалл.

— Горы, — прошептал он. — Высокие пики. Морозный, холодный воздух. Прямо как дома…

— Да, — сказала Вилл. — Дом. Пусть вам приснится дом.

Капитан улыбнулся и прикрыл глаза. По обветренным щекам сползло по слезинке, но это были слезы счастья.

— Как ты этого добилась? — спросила Корнелия, разглядывая капитана, застывшего с зажмуренными глазами и мысленно унесшегося в родные гористые края. — Это какой-то новый фокус.

— Я просто вспомнила о том, что ты сказала тогда, на кухне у Тарани. Ну, что сны — это на самом деле электрические импульсы в мозгу. И я подумала… раз я умело обращаюсь с электричеством, то, может, получится…

— Электрические сны, — хмыкнула Ирма. — Ну-ну…

— Я боялась навредить ему…

— Он кажется вполне счастливым, — сказала Тарани. — Но представляю, как он взбесится, когда проснется…

Поднимаясь по лестнице, Хай Лин крепко сжимала маленькую грязную ладошку Муравьишки. Та была холодной. Очень холодной. Хай Лин легонько пожала ручонку, и мальчик стрельнул в нее взглядом. Его лицо было бледным и оцепенелым. Наверное, магия, свидетелем которой Муравьишка только что стал, напугала его сильнее, чем все остальные события дня. Хай Лин было интересно, что он думает о них — странных на вид существах, которые ворвались в его жизнь и заставили стражников летать по воздуху и исчезать за стенами пламени.

— Упс, — подала голос Ирма, шедшая первой. — Теплый прием…

— Что ты имеешь в виду? — спросила Корнелия.

— Еще Хранители.

— Так и надо было говорить!

— Да я и сказала!

— Хай Лин, — обратилась к подруге Вилл. — Не подбросишь их?

— Всегда пожалуйста, — улыбнулась Хай Лин.

Она на секунду закрыла глаза, концентрируясь.

«Давай, — попросила она свою Стихию, — заставь их взлететь…» Хор удивленных возгласов и криков о помощи сказал ей, что все получилось. Когда девочки вошли в Главный Зал, то обнаружили семерых Хранителей. Те бултыхали ногами в воздухе, безуспешно стараясь вернуться на пол.

Один из них делал руками и ногами плавательные движения, будто воздух был водой. Впрочем, от этого не было никакого толку.

— Отлично, — кивнула Вилл. — А теперь давайте выбираться отсюда, прежде чем…

Главный Хранитель стоял посреди зала. Казалось, он только что перенесся сюда магически.

— Я не могу допустить этого, — сказал он тихо, но с такой убежденностью, что чародейки невольно замерли. — Я не могу позволить вам забрать мальчика.

— Боюсь, мы должны это сделать, — непреклонно заявила Вилл.

— Тогда вам придется сначала пройти мимо меня.

Перед ними больше не было старика. Вместо него…

— О нет! — прошептала Тарани. — Неужели снова паук?!

— Ты о чем? — нервно поежилась Ирма. — Там нет никакого паука, там…

— Тьма, — пробормотала Хай Лин. Огромная крылатая тьма, с грозными когтями, которые могли вырвать сердце из тела, и с зазубренным клювом…

— Змея, — сказала Корнелия, дрожа. — Ну почему именно змея?

Вилл зажмурила глаза, по лицу ее текли слезы.

— Это все ненастоящее, — произнесла она, стараясь убедить и подруг, и саму себя. — Это только наши страхи. Нам нужно всего лишь пройти насквозь.

— Пройти насквозь?! — взвилась Ирма. — Ты что, шутишь?

— Оно вырвет мое сердце, — прошептала Хай Лин.

— Я не смогу дышать, — заявила Корнелия таким голосом, будто уже задыхалась.

— Я не могу… — простонала Тарани. — Это выше моих сил!

Вилл ничего не ответила. Она просто выставила вперед руку с зажатым в кулаке Сердцем Кондракара. Сквозь пальцы заструился жемчужный свет. А потом она двинулась вперед.

— Вилл, подожди! — вскричала Ирма.

— Нет. Если я буду тянуть, у меня не хватит духу сделать это.

«Что бы это ни было, оно поймает ее», — подумала Хай Лин. Для нее их противник по-прежнему выглядел крылатым сгустком темноты.

— Мы не можем вот так отпустить ее…

— Не можем, — согласилась Ирма. — Тем более одну. Никто не справится с такой штуковиной в одиночку.

Ирма сделала шаг вперед. Хай Лин на мгновение зажмурилась, набираясь смелости. «Я должна, — думала она, — я просто обязана. Ну же, ноги, вперед!»

Сначала ей показалось, что ее глупые, скованные ужасом ноги откажутся подчиняться. Но ей удалось сделать нетвердый шаг. Потом другой. Она краем глаза заметила, что рядом движется Тарани. И внезапно они все рванулись вперед, летя прямо навстречу своим страхам.

Огромный кошмарный противник, казалось, вырос. Сердце Хай Лин колотилось так сильно, что чуть само не выскакивало из груди. Страх был непереносим. Каждая клеточка ее тела сжималась от него. «Больше ни секунды… Я не смогу выдержать это ни секунды!..»

Страшное существо было уже так близко…

И в следующий миг они прошли через него. Они были по другую сторону, все пятеро. Целые и невредимые.

Хай Лин охватило чувство облегчения. Она как будто вырвалась из темной, душной комнаты. Она могла дышать, могла видеть, с ней все было в порядке.

Чародейка оглянулась назад. Там больше не было клубящейся крылатой тьмы, только старик. И маленький мальчик.

— Муравьишка, — пробормотала она. — О нет! Я выпустила его руку. Я забыла про него!

Мальчик все еще стоял там, где они его оставили, и таращился на Главного Хранителя, словно затравленный зверек.

— Как ты думаешь, что он видит? — прошептала Вилл.

— Он видит, что его снова все бросили, — с горечью сказала Хай Лин. — Что его снова оставили за бортом, потому что он никому-никому не нужен.

— Хай Лин, это вышло случайно! Мы сейчас вернемся и заберем его!

— Нет. Я сама вернусь. Ведь это я позабыла про него.

И прежде чем подруги успели ее остановить, Хай Лин ринулась назад и крепко ухватила ручонку Муравьишки.

— Нет! — уперся мальчик, когда она потащила его вперед. — Он съест меня!

— Не съест. Там ничего нет. Муравьишка, пожалуйста, поверь мне, никто не причинит тебе вреда.

Она бросила быстрый взгляд через плечо, но на этот раз увидела только молча выжидавшего Главного Хранителя. Однако Муравьишка-то наверняка видел что-то куда более пугающее.

— Закрой глаза, — сказала ему Хай Лин. — Закрой глаза, и я перенесу тебя. Я никому не позволю до тебя дотронуться.

Муравьишка наконец отвел взгляд от воплощения своих кошмаров и посмотрел на девочку.

— Обещаешь?

— Обещаю.

— Ты же бросила меня.

— Но я ведь вернулась.

— Почему?

— Что значит «почему»?

— Почему ты вернулась?

— Из-за тебя. Послушай, что бы там тебе ни говорили, ты… ты нужен людям. Ты очень важный мальчик. И я хочу, чтобы сейчас ты был смелым и доверял мне.

Муравьишка снова покосился на своего монстра. Его губы дрожали. Хай Лин заметила, что все его тщедушное тельце сотрясает крупная дрожь.

— Ты не дашь ему съесть меня? — прошептал он.

— Ни за что!

— Тогда ладно.

Он зажмурился и протянул руки вперед. Она присела, подхватила его и выпрямилась. Он не был тяжелым, но вцепился в нее, словно испуганная обезьянка. Ей пришлось немного ослабить его хватку, иначе она не смогла бы вздохнуть.

— Все в порядке, — ласково пробормотала она в ухо мальчику, — успокойся.

Хай Лин шагнула вперед. Главный Хранитель следил за ней с невозмутимым видом. Девочка постоянно косилась на него, ожидая, что он вот-вот попробует остановить ее. Но он не двигался и не изменял облик.

Когда Хай Лин проходила мимо, он пристально посмотрел на нее, и мышцы его лица дрогнули. «Интересно, что он думает?» — пронеслось у нее в голове.

— Ты обладаешь храбростью Сокола, девочка, — негромко произнес старик. — Должно быть, это он одолжил тебе крылья.

Даже когда Главный Хранитель остался позади, Муравьишка продолжал прижиматься к Хай Лин, словно хотел, чтобы она несла его и дальше, прочь из Башни.

— Почему он просто стоит там как столб? — озадаченно спросила Ирма, махнув рукой в сторону Главного Хранителя. — Разве он не должен пытаться остановить нас?

— Он уже пытался, — ответила Тарани. — Может, это единственный фокус, на который он способен.

— Я так не думаю, — покачала головой Вилл. — Нас должно ждать что-то еще…

— Ой, ну хватит, — оборвала ее Корнелия. — Если думать о неприятностях, они обязательно случатся. Пошли отсюда. Нам еще нужно найти этот Фрагмент. Сколько времени осталось?

Несмотря на мертвую хватку Муравьишки Хай Лин удалось посмотреть на часы. Внутри у нее все похолодело — в верхней части почти не осталось песка.

— Время кончается, — деревянным голосом выдавила она. — Его уже почти нет!

Глава 9. Каменный сокол

— Тогда поспешим! — Тарани замахала руками, призывая подруг поторопиться, и нырнула под арку крыльев Каменного Сокола. Вилл, Корнелия и Ирма последовали за ней.

Хай Лин, все еще с Муравьишкой на руках, шла последней. Неожиданно что-то шевельнулось. Все пришло в движение.

Каменный сокол.

Хай Лин почувствовала, что сама вот-вот окаменеет. Ее ноги, казалось, не могли сдвинуться с места. Ее руки, обнимавшие Муравьишку, словно принадлежали кому-то другому.

Исполинская голова метнулась вниз, как у стервятника, собирающегося склевать мясо с растерзанных костей. Хай Лин бросилась в сторону и ощутила, как совсем рядом, задевая волосы, пролетели острые каменные крошки. «Вверх! — подумала она с яростной силой, это был приказ одновременно ее телу и ее Стихии. — Вверх, пока чудовищный клюв не опустился во второй попытке…»

Она поднялась в воздух. Руки Муравьишки стиснули ее шею, чуть не удушив ее. С ревом и грохотом рассыпающихся камней Каменный Сокол забил крыльями, тоже пытаясь взлететь.

«Это как в моем сне, — сказала себе Хай Лин. — Он поймает меня на лету, как настоящий сокол добычу».

Обычно она не думала о себе, как о маленькой, хоть и была не очень высока. Но сейчас… сейчас она казалась себе не больше мыши-полевки.

Хай Лин слышала, как Вилл что-то выкрикивает, но не могла разобрать слов. Вот в стороне замерцали голубые искры, и небольшой взрыв взметнул в воздух кучу каменных осколков и пыли, однако на Сокола это никак не подействовало.

Громадные каменные крылья занимали все окружающее пространство. Горящие немигающие желтоватые глаза снова сфокусировались на Хай Лин и мальчике, которого она держала на руках.

Хай Лин взмыла выше. Одно крыло двинулось следом, но девочка избежала столкновения, ловко нырнув под него. Муравьишка взвизгнул от ужаса, его пальцы впились в руку девочки, словно когти. Летать с такой неудобной ношей было нелегко. Но Хай Лин сосредоточилась, и в ее сердце не осталось места страху. Так, влево, еще левее, не допуская, чтобы крыло сбило ее на землю. Теперь вверх, вот так, чтобы избежать встречи с кинжальными когтями. Снова вверх, выше…

И тут Хай Лин обнаружила, что у нее есть шанс выбраться. Там, в небольшом пространстве между шеей Сокола и крылом, виднелся просвет, путь наружу. Вот только мощный клюв окажется слишком близко… но тут уж ничего не поделаешь. Никакого иного выхода она не видела.

Снаружи раздался приглушенный грохот, и на Сокола низвергнулся поток воды, оставляя мелкие ручейки на плитах пола. Ирмина работа, естественно. Монстр не пострадал, однако напор воды заставил его споткнуться. Сжав Муравьишку покрепче, Хай Лин ринулась в намеченный просвет.

Клюв приближался. Хай Лин кувыркнулась в воздухе, чтобы избежать удара. Ей это почти удалось. Что-то больно задело ее по голени, и в следующий миг она оказалась в открытом небе, каменная птица осталась позади.

Двор был залит солнечным светом, который тут же ослепил девочку. Она заморгала, не спеша опускаться. У нее болела нога.

Полетит ли Сокол за ней, может ли он расправить крылья и подняться в небеса?

Снова раздался оглушительный грохот, и часть крыши башни треснула и раскололась. Черепица посыпалась во двор, будто темно-красный град.

Тут послышался удивленный вскрик Муравьишки. Он смотрел вниз, на город, простиравшийся у них под ногами, на крошечные человеческие фигурки во дворе Башни. Мальчик снова закричал, но не от страха. В его голосе были восхищение и радостный смех.

— Как высоко! Мы летим! Летим, прямо как Голубое Крыло!

И в эту самую секунду как будто разрушились злые чары. Как только страх оставил мальчика, огромного Каменного Сокола покинула жизнь. Он замер на месте, крылья широко раскинуты в стороны, клюв разинут. Глаза снова сделались бледными кусками мрамора. Птица была изваяна из мертвого камня.

— Да, — произнесла Хай Лин, глядя на чудовищную статую и с трудом веря, что теперь это действительно всего лишь статуя. — Мы летаем, как птицы. Но сейчас нам пора спускаться.

Мальчик не протестовал, но когда они легко спланировали на землю, поближе к подругам-чародейкам, он разжал объятия и подпрыгнул, словно пытаясь опять подняться в небеса.

— Я летал! — гордо сообщил он Вилл и остальным девочкам. — Вы видели? Я и правда летал!

— Да, — кивнула Вилл. — Мы видели.

Все снова оглянулись на Башню. Вокруг входа, словно туман, клубилась пыль. Последний кусок черепицы сорвался с крыши и с громким треском рухнул на плиты. Наконец из облака пыли вышел Главный Хранитель, для защиты прикрывший нос и рот полой плаща. Вилл шагнула вперед.

— Не пытайтесь остановить нас, — твердо сказала она. — Мы должны найти украденный Фрагмент, а время почти вышло…

Старик даже не взглянул на нее, его внимание было сосредоточено на Муравьишке.

— Фрагмент не был украден, — мягко проговорил он. — И, думаю, теперь он попал в нужные руки.

— Что?!

— Глупые воры крадут то, что лежит на виду, — произнес Хранитель. — Это случалось много раз и даже было полезно, потому что так мы узнавали в лицо своих врагов. Но никогда прежде настоящий Фрагмент не выходил из-под крыльев Сокола. Никогда прежде Сокол не поднимался на его защиту.

— Но… вы… вы хотите сказать, что, — от волнения Вилл запиналась и не могла расставить слова по местам.

— Сотни лет назад мудрый Главный Хранитель спрятал Осколок так, что даже мы не знали, где он. Так можно было избежать предательства среди Хранителей, пусть даже невольного. Но сейчас времена изменились. Фрагмент был найден, и отныне вы — его новые Хранители. Сокол ожил, но вы прошли испытание на храбрость, и я выражаю вам свое уважение.

Он поклонился по очереди каждой из чародеек, а самый низкий поклон был предназначен Муравьишке.

Ирма нахмурилась.

— Это только я одна ничего не понимаю или все? — пробормотала она, не разжимая губ. — Мы же ничего не находили. Ну, то есть мы, конечно, нашли мальчика, но ничего больше…

И тут Хай Лин обо всем догадалась.

— Муравьишка, — ласково обратилась она к мальчику, — там, в темнице, ты положил что-то в карман. Можно мне взглянуть на эту штуку?

Сбитый с толку мальчик протянул ей черепок.

Взяв его в руки, Хай Лин засомневалась. Осколок казался настолько… обычным. Небольшой, без росписи серебром и драгоценных камней. Но когда она потерла черепок рукавом, цвета глазури стали ярче, и она разглядела серые, черные и белые перья, тонко выписанные на красной обожженной глине.

— Глупые воры крадут то, что лежит на виду, — повторила она слова Главного Хранителя. — Никто бы не подумал взять это, никто не заметил его ценности. Кроме Муравьишки с его великим даром воображения.

— Вы хотите сказать… — усмешка Ирмы была одновременно слегка растерянной и злорадной. — Вы хотите сказать, что это и есть Фрагмент? А Горгон украл подделку?

— Да. И, пытаясь переложить подозрения на мальчика, он, сам того не желая, сделал так, что Муравьишка попал в нужное место.

— Я думала, Осколок будет больше. — Тарани разглядывала маленькое невзрачное сокровище.

— Да, но… мы ведь все знаем, что размер не всегда имеет значение.

— Мы должны забрать Осколок в Кондракар, — объявила Вилл. — Кстати, не пора ли нам в путь?

Хай Лин покосилась на свою подвеску.

— Пора, а то опоздаем. — В верхней части часов оставалось всего несколько песчинок.

Плечи Муравьишки поникли.

— Вы уже уходите? В… в Кондракар?

— Да, — кивнула Хай Лин. — Боюсь, нам нельзя больше задерживаться.

— Тогда возьмите меня с собой!

Хай Лин печально покачала головой.

— Мы не можем. Не сегодня, Муравьишка. Но мы обязательно вернемся за тобой. Вот только я не знаю, когда.

Она протянула руку с подвеской-соколом, чтобы все чародейки смогли к ней прикоснуться, а Вилл достала Сердце Кондракара.

— Время отправляться, — сказала она.

Хай Лин бросила последний взгляд на Муравьишку. Она была рада увидеть, что Главный Хранитель шагнул вперед и положил мальчику на плечо руку. Может, теперь тот будет не так одинок.

— Муравьишка! — крикнула она. — Помни, что ты летал! Высоко, как сокол!

— Высоко, как сокол! — повторил мальчик, приободрившись. — А сокол — храбрая птица!

А потом чародейки снова отправились в путешествие по Паутине Времени, и все, что оставалось Хай Лин, это сжимать подвеску с соколом и руку одной из подруг.

Глава 10. В жизни случаются вещи и похуже

Листья лавровых кустов, окружавших детскую площадку, словно светились под лучами луны, песок был светлым и влажным. Хай Лин лежала прямо на песке, голова у нее кружилась, и все тело казалось недостаточно материальным, чтобы встать.

— Все здесь? — спросила Вилл глухим от усталости голосом.

— Я тут, — ответила Тарани.

— И я, — откликнулась Корнелия. — Вроде бы.

— Ну и гонка, — пробурчала Ирма. — Надеюсь, в следующий раз мы не будем так спешить.

— Хай Лин?

Говорить оказалось неожиданно трудно.

— Да, я здесь.

— А Фрагмент?

— М-м-м. — Она обнаружила, что сжимает черепок в левой руке, а правая все еще ощущала нежное тепло Сердца Кондракара. — Он тоже.

Надолго воцарилось молчание. Наконец Хай Лин пришлось сесть, потому что у нее разболелась нога. Она спустила колготки, отметив при этом, что на ней снова была повседневная одежда, и осмотрела ногу. Вдоль голени шла длинная глубокая царапина. Это напомнило девочке тот случай из детства, когда она пыталась перелезть через ограду и напоролась на острый наконечник железного прута. Кровь слабо сочилась из раны и стекала вниз по щиколотке, в лунном свете она казалась почти черной.

— У тебя кровь, — сказала Тарани.

— Угу. Эта тупая птица в последний момент задела меня. — Хай Лин принялась стирать кровь кончиком пальца.

— Хорошо, что ты отделалась только этим. Могло быть и хуже, — отметила Тарани.

— Да уж.

— Нужно промыть и перевязать рану.

— Да.

Никто из них не пошевелился. Хай Лин не желала и думать о том, чтобы встать.

— Я не хотела оставлять его там, — наконец произнесла она, имея в виду Муравьишку.

— Возможно, теперь его жизнь улучшится… — философски заметила Тарани.

— Как ты думаешь, мы увидим его снова? — спросила Хай Лин.

— Трудно сказать. Все зависит от того, куда мы должны будем отправиться в следующий раз. Или, вернее, в какое время…

— Я больше никуда не хочу! — простонала Ирма. — Разве только после долгого отдыха…

— Мы должны, — сухо заметила Вилл. — Только сначала нужно доставить Осколок в Кондракар. А там уж нам скажут, где искать следующий.

— Ладно, — вздохнула Ирма. — Но не может ли это подождать хотя бы до завтра?

— Наверняка, — улыбнулась Вилл.

— Знаете, — заговорила Хай Лин, — я никогда раньше не задумывалась о том, насколько трудно быть одиноким. Ну, я хочу сказать, таким одиноким, как Муравьишка. Когда нет никого, кто может о тебе позаботиться. Когда ты ни для кого ничего не значишь…

— Ну, теперь-то он еще как много значит! Для нас, например, и еще для Главного Хранителя, — сказала Вилл.

— Да. Ну, в общем, я хочу, чтобы вы знали… Я рада, что у меня есть семья и вы.

Издалека послышались оклики.

— Тарани!

Тарани медленно, с трудом поднялась на ноги.

— Кстати, о семьях, — сказала она. — Это мой брат. Думаю, нам пора домой.

— А как насчет осколка? — поинтересовалась Хай Лин. — Что мне с ним делать?

— Встретимся завтра после школы и отнесем его в Кондракар, — предложила Вилл. — Сегодня никто из нас на такие подвиги не способен.

— Тарани! — снова раздался крик Питера, на этот раз он прозвучал ближе…

— Я тут! — откликнулась Тарани. — Мы на детской площадке.

Питер вынырнул из темноты со стороны ворот.

— Эй, ты что тут делаешь? — осведомился он. — Уже темно, хоть глаз выколи, к тому же ты вроде старовата, чтобы качаться на качелях, а?

— Мы просто болтаем.

— А на кухне это делать разве нельзя? Мама послала меня за тобой, она не знает, куда ты подевалась. — Питер, казалось, только что заметил остальных. — О, привет, девочки.

— Привет.

Корнелия встала и торопливо стряхнула влажный песок с юбки. Хай Лин не смогла сдержать улыбки. Пусть даже смертельно усталая, Корнелия хотела выглядеть на все сто, если поблизости был Питер. Он ей нравился. Впрочем, это было неудивительно — Питер классно выглядел, у него была обаятельная улыбка, да и вообще он был… довольно милый.

Хай Лин засунула Осколок в карман свитера. Было немного странно хранить в кармане такую важную вещь, но, с другой стороны, многие годы или даже века эта штука была спрятана в куче мусора в чулане. Ничего страшного, если она побудет одну ночь в кармане.

Ирма протянула руку и помогла ей подняться. Хай Лин заковыляла к воротам.

— Что у тебя с ногой? Что-то случилось? — окликнул ее Питер.

— Я… э-э-э… я оцарапала ногу о качели.

— Рана серьезная? — озабоченно спросил Питер.

— Нужна перевязка, — сообщила Тарани. — Мы как раз собирались этим заняться. Ну, пошли ко мне!

— Чего бы я только не отдала за молочный коктейль, — промурлыкала Ирма. — И еще за кусочек пиццы…

— Сейчас что-нибудь придумаем, — деловито сказала Тарани. — Там еще оставался поп-корн. Если, конечно, Питер его не слопал.

— Даже не притрагивался, сестренка…

Питер толкнул створку ворот, и она слегка скрипнула. На улице стояла тишина, по пути им не попалось никого, кроме полосатого кота.

— Эй, котик, — позвала его Ирма. — Кис-кис-кис.

Кот окинул ее холодным взглядом, означавшим:

«Простите, я вас в первый раз вижу», — проскользнул между прутьями забора и скрылся в саду.

— Ну и зазнайка, — прокомментировала Ирма.

— А ты что думала, «мисс Круче-не-бывает»? — подначила ее Корнелия. — Как видишь, не все поддаются твоим чарам. — Но при этом в уголках ее рта притаилась улыбка, так что Ирма не обиделась, а только издала усталый смешок.

Хай Лин зевнула, стараясь не зацикливаться на боли в ноге.

— Это со мной что-то не так, — пробормотала она, — или улица и правда стала намного длинней с тех пор, как мы прошли по ней в прошлый раз?..

Наконец они добрели до дома Тарани, и Питер распахнул перед девочками дверь.

На кухне их поджидала миссис Кук, и вид у нее был мягко говоря недовольный.

— Позвольте узнать, где это вы были, юная леди? — спросила она, буравя взглядом дочь.

— Мы пошли подышать свежим воздухом, мам. Просто сидели на детской площадке и болтали.

— Не понимаю, что за дурацкая манера уходить, никого не предупредив.

— Извини, мам. Но мы не собирались задерживаться… — Тарани неуверенно покосилась на кухонные часы. — Нас ведь не было совсем недолго, да?

Тут миссис Кук заметила Хай Лин без колготок и с рассеченной ногой. Не прошло и минуты, как на столе, словно по волшебству, появились вода, вата и йод. Опомнившись, Хай Лин обнаружила, что сидит на стуле с чашкой горячего чая в руках, а мама Тарани промывает и бинтует ее рану.

— Ты не должна возвращаться домой на велосипеде, — строго сказала миссис Кук, закрепляя повязку.

— Питер отвезет тебя.

— Но мой велосипед… — начала было Хай Лин.

— Ничего, он постоит у нас во дворе. Я пойду скажу Питеру, что вы готовы.

— Спасибо, миссис Кук.

Хай Лин ощупала бинты. Обработанная рана все еще болела, но с повязкой девочка почувствовала себя лучше.

— Мне тоже пора домой, — зевая, пробормотала Корнелия. — Глаза совсем слипаются.

— Да, у нас был длинный день, то есть даже день и ночь, — сказала Тарани.

— Зато мы справились! — подбодрила подруг Ирма. — Мы добыли Фрагмент, а старина Горгон остался с носом. Счет 1:0 в нашу пользу! Может, остальные задания окажутся не слишком трудными.

— Может, и нет. — Однако голос Вилл звучал не слишком убежденно. — Эй, не забудь это! — Она протянула подруге видеокассету.

Ирма запихала «Грифов» в сумку.

— Должно быть, это судьба, — сказала она. — Я так никогда и не посмотрю этот фильм. Ну ничего, в жизни случаются вещи и похуже.

Вилл вздохнула.

— Если бы я снимала ужастик, я бы не засовывала туда призраков, монстров или всякую такую ерунду. Я бы просто назвала его «Экзамены».

— Забудь об этом, — хихикнула Ирма. — Зрители на такой фильм не пойдут, они не готовы увидеть нечто настолько страшное.

Туман по-прежнему клубился над водами озера и вокруг острова, который был некогда тюрьмой Горгона. Джено чувствовал, как магия наблюдает за ним, ощупывает, испытывает, пытается определить цель его визита. Он плавно опустил весло в воду, и лодка заскользила вперед. Завеса тумана раздвинулась, чтобы пропустить его и его спутника.

— Он не сказал, зачем отправился сюда? — спросил Тибор, самый доверенный член Совета. — Не объяснил, чего он хочет?

— Нет, — ответил Джено. — Он попросил меня перевезти его по озеру и оставить там.

— Но ты был ему не нужен. Он с легкостью мог сам пересечь озеро, с лодкой или без нее.

— Да, но… — Джено на секунду задумался, подбирая правильные слова. — Он казался… обеспокоенным. И еще он как будто берег силы…

— Для чего, хотелось бы знать?..

Джено тоже был бы не прочь проникнуть в эту тайну. Когда Оракул не вернулся, он начал волноваться и в конце концов решил обратиться к Тибору.

Лодка мягко ткнулась в берег. Джено выпрыгнул и поддержал суденышко, пока Тибор сходил на сушу. Советник осмотрелся по сторонам, пронзая взглядом туман.

— Вот он где, — прошептал он.

Почему он шепчет? Но Джено не стал задавать этот вопрос вслух. Он обнаружил, что ему и самому не хочется нарушать тишину и покой этого места. На земле рядом с кафедрой сидел Оракул, а на коленях у него лежала книга Горгона. Он не обращал никакого внимания на прибывших.

— Мой господин? — наконец выдавил Джено. — Я привел лодку и…

Сидящая фигура не шелохнулась, как будто не слышала обращенных к ней слов.

— Возвращайтесь с нами, — осторожно предложил Тибор. — Совет уже начал интересоваться, куда вы пропали.

Снова тишина. Оракул по-прежнему сидел без движения.

— Что он делает? — прошептал Джено Тибору. — Почему он нас не слышит?

— Он делает то, чего делать не следовало, — после паузы сказал Тибор. — Рискует, хотя не должен рисковать.

— Что вы имеете в виду?

— Смотри. Взгляни на его руку, лежащую на книге.

Джено посмотрел и вздрогнул. Потому что рука была не до конца материальной. Сквозь плоть можно было, хотя и с трудом, различить напечатанные на странице буквы.

— Это… дело рук Горгона? — спросил Джено, чувствуя, как страх расползается по всем уголкам его тела. — Он начал осуществлять свою месть?

— Может быть, — сказал Тибор. — А может, дело совсем в другом. — Внезапно он стал казаться совсем дряхлым, отягощенным грузом прожитых лет стариком. — Я должен доложить об этом Совету. Оставайся здесь, Джено. Оставайся с ним и охраняй его хорошенько.

— Я его не брошу, — твердо заявил Джено. Но сердце его замирало в груди всякий раз, как он бросал взгляд на неподвижную фигуру и полупрозрачную руку на странице.

«Я могу защитить его от обычного врага, — подумал Джено, — но есть ли во Вселенной кто-то, кто способен противостоять такой могущественной магии?»

Тибор уже зашагал прочь, склонив голову, словно в великой печали.

— Тибор, — тихо позвал Джено. — А не должны ли мы вызвать Стражниц? Ведь… это и их тоже касается.

Тибор медленно покачал головой:

— Скоро они обо всем узнают. А сейчас им нужно хоть немного отдохнуть.